Шесть серебряных пуль Джордж Р. Р. Мартин
        Когда внебольшом провинциальном городе происходит зверское убийство молодой девушки, частный детектив Рэнди Уэйд берется задело попросьбе своего друга Уилли Фламбо. Вскоре она понимает, чтоэто убийство каким-то образом связано спохищениями детей игибелью ее отца, офицера полиции, якобы растерзанного диким животным. Стех кошмарных событий прошло двадцать лет… Можетли это быть один итотже убийца? Ичто недоговаривает Уилли?
        Джордж Мартин
        Шесть серебряных пуль
        Сopyright
* * *
        1
        Запах крови Уилли почуял еще заквартал отдома, гдежила Джоан.
        Уилли замер ивдохнул поглубже стылый вечерний воздух. Стояла поздняя осень, нудно моросил дождик, даиветер задувал среки, такчто этот запах меди, острых пряностей иогня был едва уловим. Нотолько недлянего. Этот запах Уилли неспуталбы нисчем. Такпахнет только человеческая кровь.
        Легко зашуршали шины, инадорожке показался велосипедист вярко-оранжевой куртке. Уилли, пятясь, укрылся вкустах. Чтозаосел разъезжает попарку встоль поздний час! Уилли протяжно взвыл. Велосипедист, растерянно оглядевшись, нажал напедали ивскоре растворился всгущающемся сумраке.
        Уилли вышел ккраю парка и, прячась закустами, оглядел улицу. Перед домом Джоан, сверкая красными иголубыми мигалками, стояли две патрульные машины, аиздалека неслось завывание сирен, предвещая прибытие еще нескольких полицейских автомобилей.
        Что, черт возьми, происходит? Оттяжелого запаха человеческой крови уУилли голова пошла кругом иотчаянно забилось сердце. Опасаясь худшего, онразвернулся иприпустил вглубь парка, забыв, чтоего могут заметить. Отстремительного бега влегких начало саднить, аязык готов был вывалиться изорта, ноУилли, несбавляя темпа, домчался досамого берега реки. Только здесь он остановился, пытаясь унять дрожь, апотом забился подопору моста ипринялся невидящим взглядом провожать редкие автомобили, проносящиеся где-то вдали, ивслушиваться вжизнь ночного города.
        Минут через десять, когда самообладание вернулось, Уилли покинул свое убежище. Наглаза ему попалась белка. Быстрыми прыжками она передвигалась отодного дерева кдругому. Мгновение — изверек оказался вовласти Уилли. Густая кровь исочная плоть белки сначала обожгли ему рот, азатем наполнили силами. Пора было возвращаться домой.
        2
        —Ипрошу тебя, Уилли, незаговаривать мне зубы, — слукавой строгостью произнесла Рэнди Уэйд. — Тывсе равно недобьешься отменя того, очем мечтаешь.
        Невысокий парень, глядя взеркало надкушеткой, придал своему лицу обиженное выражение и, повернувшись кРэнди, изрек:
        —Таквот, значит, какого ты обомне мнения! Яприхожу ктебе, прошу помощи, ачто получаю вответ? Обвинения вприставаниях! Ая-то считал тебя своим старым другом!
        —Тогда почемуже спервого дня знакомства ты допускаешь всякие вольности? — запальчиво сказала Рэнди.
        Отгреха подальше Уилли сменил тему разговора:
        —Аты все-таки любитель, Рэнди. Только дилетант может заниматься бизнесом втаких апартаментах. — Уилли расположился вкресле, обитом красным бархатом. — Непойми меня превратно, мнездесь нравится, икресла ввикторианском стиле весьма подуше, иеще я жду недождусь, когдаже мне будет наконец позволено заглянуть вспальню… Но,подруга моя, тыже — частный детектив, итебе просто полагается иметь крошечный офис всамой неблагополучной части города. Нусама знаешь, такую запыленную комнатенку состеклянной дверью… Ивтвоем письменном столе непременно должна отыскаться початая бутылка дешевого виски, апоуглам обязаны громоздиться обшарпанные шкафы, собственноручно переделанные вкартотеки…
        Рэнди улыбнулась:
        —Аты хотябы отдаленно представляешь, вкакую сумму мне влетит аренда так живо описанного тобой крошечного офиса? Даонмне, вобщем-то, иникчему. Ведь уменя есть телефон, иего номер, между прочим, занесен в«Желтые страницы»…
        —«ААА. Сыскное Агентство Уэйд»? — ехидно поинтересовался Уилли.
        —Да. Аты что-то имеешь против?
        —Рэнди, душка, мнепонятно твое желание открывать список всех детективных агентств города, но, по-моему, еслибы Господу Богу было угодно, чтобы все насвете названия иимена начинались на«А», тоизобретать остальные буквы Онбы нестал. — Но,видимо, вспомнив, зачем пришел, Уилли оставил шутливый тон: — Такты поможешь мне илинет?
        —Может, ипомогу, ноуж точно никак нераньше, чемты расскажешьмне, чтопроизошло, — заметила Рэнди, хотя просебя уже давно решила, чтосделает дляУилли все отнее зависящее.
        Уильям Фламбо ей нравился; онабыла даже непротив его упорных, слегка неуклюжих приставаний. Хотя вэтом Рэнди низачтобы непризналась. Кроме того, онабыла уУилли вдолгу. Познакомились они привесьма неприятных обстоятельствах: Рэнди оказалась наследницей множества просроченных счетов, оставленных ей бывшим неверным супругом. Тогда-то кней вдом ипожаловал Уилли — служащий местного банка, аточнее отдела, который занимается дебиторскими задолженностями. Вте дни Рэнди никак немогла отыскать работу, находилась врасстроенных чувствах, иУилли, проникшись кней состраданием, предложил молодой женщине поработать встае «Гончих ада» — так, несколько выспренно, онименовал свой отдел. Нельзя сказать, чтовыдавливание излюдей долгов пришлось Рэнди подуше, новто тяжелое время даже такая работа казалась ей даром небес. Вобщем, онапоступила наслужбу вбанк, ауволилась оттуда лишь после того, каксмогла оплатить все свои счета.
        Уилли, внезапно съежившись вкресле, хрипло сказал:
        —Рэнди, дело-то очень серьезное.
        Рэнди знала Уилли несколько лет, нониразу еще невидела друга таким испуганным. Онасела накушетку итихо произнесла:
        —Явнимательно слушаю. Говори, чтостряслось.
        —Тывидела утренний «Курьер»? — спросилон. — Читала статью одевушке, убитой наПарковой улице?
        —Да,читала, — призналась Рэнди.
        —Онабыла моим другом.
        —Огосподи! — Рэнди поняла свою бестактность поотношению кУилли. — Извини, янезнала.
        —Джоан была совсем еще ребенком, — сказал Уилли. — Недавно ей исполнилось двадцать три. Тебебы она понравилась. Онабыла умной ирешительной, хотя еще ввыпускном классе болезнь приковала ее кинвалидному креслу. Виноват ее тогдашний приятель. После веселой вечеринки вызвался подвезти домой, нуинесправился суправлением. Машина наполном ходу врезалась встолб. Парень скончался наместе, аДжоан сломала позвоночник инавсю жизнь потеряла подвижность ног. Ноона молодец, присутствие духа сохранила: закончила школу, поступила вколледж идаже закончила его сотличием. Потом смогла найти неплохую надомную работу.
        —Иты знал ее все эти годы?
        Уилли покачал головой:
        —Нет, впервые мы встретились чуть больше года назад. Онаслегка переоценила свои финансовые возможности, какэто бывает, когда кредитную карточку получают попочте… Ну,обычная история. Вобщем, япредставил ей «Мистера Ножницы», имы сней стали друзьями, почти какстобой. — Уилли посмотрел Рэнди прямо вглаза: — Вгазете сообщалось, чтоее тело было изуродовано. Убить калеку само посебе омерзительно, ноеще и… — НаУилли накатил приступ астмы: словно выброшенная насушу рыба, онпринялся ловить воздух широко открытым ртом. Лишь через несколько секунд он смог заговорить вновь: — Ичто, черт возьми, означает «она была изуродована»? Может, внашем городишке объявился Джек Потрошитель?
        —Незнаю, — призналась Рэнди. — Аразве это так важно?
        —Дляменя — очень. — Уилли вытер губы тыльной стороной ладони. — Ясегодня звонил вполицию, ноназвать свое имя отказался, иполицейские недали мне никакой информации. Через знакомых мне удалось выяснить, какпохоронят Джоан. Изморга ее вынесут взакрытом гробу инемедленно кремируют. Сдаетсямне, чтотут дело нечисто.
        —Чтозначит «нечисто»? — спросила Рэнди.
        —Понимаю, чтомои слова могут показаться бредом, ночто, если?.. — Уилли провел пятерней поволосам. — Что, если Джоан была… растерзана каким-нибудь животным… Ну,например…
        Уилли говорил что-тоеще, ноРэнди его уже неслышала. Ееточно холодом сковало — тобыл давний страх. Тотстрах, который она испытала восемнадцать лет назад. Онастояла тогда удвери вкухню, мать ее тонко, по-детски всхлипывала, аполицейские что-то говорили. «Разорван каким-то животным», — отчетливо произнес один изних. Мать его неуслышала, аможет, непоняла, ноРэнди громко повторила фразу, иглаза всех присутствовавших вонзились внее. «Господи, ребенок», — проговорил кто-то. Мать взяла Рэнди заруку, отвела вдетскую иуложила вкровать. Расправляя складки наодеяле, онарасплакалась… Расплакалась мать, анеРэнди. Рэнди непроронила нислезинки. Нитогда, нипозже, напохоронах, нигоды спустя.
        —Эй-эй! — ДоРэнди, словно через слой ваты, донеслись крики Уилли. — Чтостобой?
        —Даничего, — выдавилаона.
        —Господи, нуинапугалаже ты меня! Тывыглядела так, словно… Черт, подходящих слов неподберу, номне стало жутко.
        Рэнди, смерив Уилли тяжелым взглядом, заметила:
        —Вгазете сообщалось, чтоДжоан Соренсон была убита. Убита, анерастерзана животным. Такпочемуже тебе наум пришла эта версия?
        —Ненаседай наменя, Рэнди, ясам ничего толком незнаю. Этолишь предположение, чтодевушка была растерзана животным, но, может, ееубил сумасшедший. Маньяк. Называй, какхочешь. Вгазете небыло подробностей. Вчертовой газете никогда небывает подробностей. — Дышал Уилли часто, сосвистом; пальцы его впились вподлокотники кресла.
        —Уилли, ясделаювсе, чтосмогу, — пообещала Рэнди. — Но,по-моему, полиция ибезменя разберется субийством.
        —Полиции я недоверяю. — Уилли помотал головой. — Рэнди, если полицейские станут копаться ввещах Джоан, то, вероятно, всплывет имое имя.
        —Такты боишься, чтонатебя падет подозрение?
        —Черт возьми, незнаю! Возможно.
        —Утебя есть алиби?
        —Нет. Несовсем. — Уилли сделался совсем несчастным. — Яимею ввиду, чтоуменя нет такого алиби, которое можно былобы предъявить всуде. Какраз наоборот. Ясобирался… собирался навестить Джоан той злосчастной ночью. Онаже могла написать мое имя накалендаре! Янежелаю, чтобы полицейские совали нос вмои дела.
        НаУилли навалился очередной приступ удушья, ондостал изкармана ингалятор, зубами стащил снего пластиковый колпачок ивпрыснул врот дозу лекарства.
        —По-моему, тынапрасно волнуешься, — заметила Рэнди.
        —Нутак успокой меня. Ведь тыже обещала помогать? Тогда сядь мне наколени иприми самое горячее участие вмоей судьбе! — предложил Уилли.
        —Нет, — заявила Рэнди твердо. — Нотем неменее я берусь затвое дело.
        3
        ЖилУилли вРечном районе. Емупринадлежал двухэтажный дом изкрасного кирпича. Домэтот был выстроен впрошлом веке, когда Речной район был средоточием фабрик изаводов города. Времена стех пор сильно изменились, район пришел взапустение, утратив былое промышленное значение, однако впамять опрошлом Уилли досталась давно бездействующая пивоварня напервом этаже. Речной район небыл престижным даже впрошлом веке, атем паче — сейчас, ножить здесь Уилли нравилось. Нравилось бодрое журчание реки; нравилось кваканье лягушек прохладными вечерами; нравились радостные крики горожан, катающихся налодках. Ноособенно мил сердцу Уилли был старый деревянный пирс, стоявший буквально вдвух шагах отдома. Такздорово было иной раз посидеть натеплых, нагретых задень досках и, неспешно размышляя, полюбоваться отражением луны вчерной каксмоль воде.
        Мало кто жил вэтом районе, ипотому парковка автомобиля здесь невызывала проблем. Уилли оставил свой огромный старомодный ярко-зеленый «Кадиллак» вдвух футах отвходной двери. Навозню сдверными запорами ушло добрых пять минут. Этопонятно: житель окраины, вслучае чего, могполагаться только накрепость замков. Напервом этаже, заваленном хламом сбывшей пивоварни, было тихо испокойно. Уилли, закрыв засобой дверь итщательно заперев ее назамки изасовы, поднялся навторой этаж, гдерасполагались одиннадцать жилых комнат, служивших когда-то конторами.
        Уилли был напуган гораздо сильнее, чеммогла заметить Рэнди. Онбыл основательно выбит изколеи еще вчера вечером, когда, уловив запах человеческой крови, предположил, чтоДжоан совершила что-то совсем недопустимое. Но,прочитав вутренней газете, чтожертвой стала именноона, Джоан, ичто ее непросто убили, аизуродовали… Изуродовали. Чтоэто означает? Только отодной этой мысли уУилли кружилась голова, акгорлу подкатывал противный липкий комок.
        Уилли вошел вгостиную — бывший кабинет владельца пивоварни. Окнами комната выходила нареку иобставлена была вещами самых разных эпох истилей, ноУилли считал ее весьма милой. Ещебы: сплошной антиквариат, предмет запредметом собираемый годами. Тобыла мебель, описанная задолги. Уилли привозил ее всвой дом, оплачивая долги дебиторов изсобственного кармана.
        Едва Уилли успел поставить чайник, какраздался звонок. Уилли резко повернулся и, нахмурившись, уставился нателефон. Отвечать было боязно. Ведь звонить могли изполиции… Аможет быть, этоРэнди? Иликто-то издрузей, вообще неимеющих отношения кэтой истории. Уилли провел ладонью полбу иснял трубку:
        —Алло.
        —Добрый вечер, Уильям. — Сочный бас принадлежал Джонатану Хармону, иуУилли отнего побежали мурашки. — Явесь день пытаюсь дотебя дозвониться.
        —Ябыл занят, — сказал Уилли.
        —Тыуже слышал одевчонке-калеке?
        —Джоан, — заметил Уилли. — Еезвали Джоан. Да,я слышал. Все, чтомне обэтом известно, явычитал вгазете.
        —Газета принадлежитмне, — напомнил Джонатан. — Уильям, нужно поговорить. Здесь, в«Черном камне», собираются почти все наши. Пришли уже Зоуи иЭми, сминуты наминуту появится Майкл. Стивен собрался заЛоренсом. Если ты сейчас свободен, онмогбы прихватить итебя.
        —Нет. Может, яидешевка, носвободен бываю редко. — Уилли засмеялся, стремясь скрыть внезапно нахлынувший страх.
        —Уильям, речь идет ожизни исмерти.
        —Сдаетсямне, яслышу угрозу? Такзаруби себе наносу: все, чтознаю, все, допоследнего слова, янаписал набумаге икопии письма раздал нескольким друзьям. — Голос Уилли прозвучал вполне уверенно, хотя, конечно, ничего он неписал иничего неотдавал друзьям. — Если сомной случится тоже, чтоисДжоан, моипослания непременно попадут вполицию. Тыпонял меня?
        Уилли вдруг показалось, чтоДжонатан сейчас беззаботно промолвит: «Аполиция принадлежитмне», новтечение нескольких секунд изтрубки доносились лишь щелчки, затем послышался вздох, после чего заговорил Джонатан:
        —Японимаю, чтосмерть Джоан потрясла тебя, но…
        —Несмей упоминать ее имени! — вскричал Уилли. — Ты,сукин сын, мизинца ее нестоишь! Мнепрекрасно известно, какого ты был оней мнения. Ивот еще что, Хармон… Если выяснится, чтовее смерти повинен ты илитвой полоумный отпрыск, тооднажды ночью я сам наведаюсь в«Черный камень» иприкончу тебя иливас обоих. Джоан была совсем еще ребенком… Она… она…
        Перед мысленным взором Уилли возник облик Джоан, онуслышал ее смех, емудаже почудился ее едва уловимый запах, азатемон, будто воочию, увидел ее бегущей рядом ссобой, аеще чуть позже почувствовал, какона трется онего всем телом икакволнами ходят подее кожей тугие сильные мышцы… Пощекам Уилли покатились слезы, агрудь сдавило железным обручем. Джонатан говорил еще что-то, ноУилли, неслушаяего, швырнул трубку инемедленно выдернул штекер изтелефонной розетки. Заметив, чтопочти вся вода выкипела, онвыключил чайник, достал ингалятор исделал два блаженных вдоха. Мало-помалу дыхание его восстановилось, слезы высохли, нонеизъяснимая боль осталась камнем лежать надуше.
        Мысленно вернувшись кнедавнему разговору ивспомнив, какие угрозы он только что прокричал втелефон, Уилли спустился напервый этаж ипроверил засовы изамки навсех дверях иокнах.
        4
        Еслибы Рэнди действительно вознамерилась снять офис всамой неблагополучной части города, топодыскать дляэтого более подходящее место, чемКурьерская площадь, ейврядлибы удалось. Давным-давно эта площадь была центральной вгороде, нокрупные престижные магазины давно перекочевали впригород, поближе кпорту, аогромный старый кинотеатр «Замок», уженевпервый раз поменяв владельцев, раздробился наполутемные зальчики, гдетеперь круглосуточно крутили кино сомнительного содержания либо продавали журналы икниги длявзрослых. Единственным островком относительного благополучия здесь оставался большой дом, гденаэтажах размещалась редакция, авподвале — типография местной газеты «Курьер». Основатель «Курьера», старый Дуглас Хармон, всегда считал журналистику некоей разновидностью религии, иоттого, видимо, выстроенное наего деньги здание походило насобор. Правда, запять десятилетий фасад изсерого гранита покрылся толстой пленкой копоти, агрозные черты намордах каменных волков, украшавших стены, основательно сгладились подвлиянием кислотных дождей, ноздание «Курьера» всеже досих пор напоминало отех канувших вЛету
временах, когда Курьерская площадь поправу считалась сердцем города, агазета — егодушой.
        Стряхивая спластикового плаща дождевые капли, вздание «Курьера» вошла Рэнди. Плащ был ей велик какминимум надва размера, но, поскольку то была непросто верхняя одежда, асвоеобразный трофей, отвоеванный убывшего мужа, носила она его просто изпринципа. Вхолле законторкой сидел охранник, надего головой висели десятки часов. Некогда они показывали время вовсех крупнейших городах Земли, нотеперь большинство часов застыли навеки. Холл был стольже мрачен, сколь илицо охранника.
        Рэнди сняла шляпку, поправила прическу и, приветливо улыбнувшись, уведомила охранника:
        —Япришла повидаться сБарри Шумахером.
        —Третий этаж, — бросил тот, едва взглянув наРэнди, ивновь углубился вяркий глянцевый журнал, лежавший унего наколенях.
        Кабина допотопного лифта сжелезной решеткой, которую надлежало отодвигать вручную, минут пять грохотала ираскачивалась, новсеже подняла Рэнди натретий этаж. Шумахер задумчиво курил, сидя засвоим столом.
        —Посмотри вокно, — обратился он кРэнди, едва та успела переступить порог. Натротуаре стояла девица вмини-юбке имокрой отдождя облегающей футболке. — Нанейже нет лифчика, — заметил Барри. — Аведь торчит негде-нибудь, аперед «Замком». Забывают, чтовэтом кинотеатре состоялась премьера «Унесенных ветром». Даимногих других замечательных фильмов… — Состроив недовольную гримасу, онтолчком ноги развернул вращающееся кресло изатушил окурок впепельнице. — Да,все течет, всеизменяется.
        —Ая плакала, когда умерла мама Бэмби, — призналась Рэнди.
        —Тысмотрела «Бэмби» в«Замке»? — спросил Шумахер.
        Рэнди кивнула.
        —Помню, меня туда привел отец, ноон неплакал. Вообще, плачущим я его видела лишь однажды, ноэто было много позже и, конечно, невкино.
        —Фрэнк был замечательным человеком, — заметил Шумахер задумчиво.
        Запоследние годы Барри располнел иоблысел, ноодевался по-прежнему безукоризненно. Рэнди помнила его молоденьким поджарым репортером. Вте годы он каждую неделю посредам приходил котцу составить партию впокер. Оншутливо ухаживал заРэнди, обещая жениться, когда она подрастет. Обавесело смеялись этим нехитрым шуткам. Теперьже Шумахер стал совсем другим человеком; казалось, оннеулыбался спобеды Кеннеди напрезидентских выборах.
        —Такчем я могу тебе помочь? — спросил Барри, немного помолчав.
        —Расскажи мне обубийстве наПарковой улицевсе, чтонепопало вгазету, — попросила Рэнди, садясь вкресло напротив.
        —Счего ты взяла, чтонаша газета что-то утаила? — ответил вопросом навопрос Шумахер.
        —Разве ты забыл, чтомой отец был полицейским? Именно поэтому мне известно, чтополиция часто просит вас непубликовать некоторые подробности уголовных дел.
        —Просить-то нас просят, номы, какправило, имеем свое мнение наэтот счет. — Барри зажег очередную сигарету.
        —Инаэтот раз тоже?
        Барри, пожав плечами, пробурчал:
        —Некрасивое дело. Ужасное. Номы написали онем. Ведь так?
        —Встатье сообщалось, чтожертву изуродовали. Чтоконкретно это значит?
        —Тамнаполке стоит толковый словарь. Загляни внего ивсе поймешь.
        —Значение слова мне известно, — сказала Рэнди, удивляясь тому, чтоБарри-то, оказывается, изменился кхудшему нетолько внешне.
        —Тогда тебе, наверное, известно, чтонаш «Курьер» читают идети. Тыхочешь, чтобы мы заполнили свои страницы жуткими подробностями?
        —Яговорю вовсе неотом, чтоследует, ачего неследует печатать в«Курьере». Мнелишь хочется знать подробности этого дела. Уполиции есть версия, чтодевушка-калека была убита животным?
        Барри, дернув головой, встретился сРэнди глазами, ита насекунду увидела застеклами его очков намек нату теплоту, чтобыла когда-то между ними.
        —Убита животным? — переспросил Барри мягко. — Счего ты взяла? Тебя, наверное, волнует несмерть Джоан Соренсон, асмерть твоего отца? — Барри поднялся, обошел вокруг стола, положил руку наплечо Рэнди изаглянул вее глаза: — Рэнди, солнышко, нетерзай себя. Ятоже любил Фрэнка, ноон мертв. Мертв вот уже… Подумать только, прошло уже почти двадцать лет! Коронер пришел кзаключению, чтотвоего отца загрызла бешеная собака, исомневаться вэтом нет нималейших оснований.
        —Перед смертью отец полностью разрядил барабан своего револьвера. Тыможешь представить бешеную собаку, которая получилабы целых шесть пуль тридцать восьмого калибра иосталась вживых?
        —Возможно, Фрэнк промазал, — предположил Барри.
        —Оннепромазал. — Рэнди отвернулась отШумахера. — Ихоронили его взакрытом гробу. Ведь его тело… — Даже попрошествии многих лет Рэнди было тяжело произносить эти слова, ноона стала уже большой девочкой ипотому, переборов себя, закончила фразу: — Было разорвано накуски исъедено. Аживотное так инеобнаружили.
        —Должно быть, Фрэнк всеже ранилего, иживотное, гдето укрывшись, издохло. — Барри развернул Рэнди лицом ксебе. — Возможно, дело было именно так, авозможно, нет. Твой отец погиб очень давно, детка, иего смерть неимеет ничего общего сосмертью Джоан Соренсон.
        —Такрасскажимне, чтосней случилось, — потребовала Рэнди.
        —Послушай, яненамереваюсь… — Барри, заколебавшись, провел языком погубам, азатем всеже вымолвил: — Онабыла убита ножом. Так, вовсяком случае, написано вполицейском рапорте. — Барри присел накрай стола, ивголосе его вновь послышались циничные нотки. — Какой-то псих, насмотревшись дурацких фильмов ужасов вроде «Хэллоуина», «Пятницы, тринадцатого» ипрочих, зарезал Джоан острым какбритва ножом.
        Поняв поголосу Шумахера, чтовытянуть изнего больше ничего неудастся, Рэнди поднялась:
        —Спасибо.
        Оннеглядя кивнул исказал:
        —Солнышко, заглянулабы кнам как-нибудь наужин. Адель отебе часто спрашивает.
        —Передай ей отменя привет. — Рэнди задержалась удвери и, вымученно улыбнувшись, спросила: — Барри, атело Джоан было найдено полностью?
        Он,секунду поколебавшись, обронил:
        —Да,полностью.
        Впокер Барри обычно проигрывал. Соображал он неплохо, но, пословам отца Рэнди, блефовать неумел: еговсегда выдавали глаза.
        Вотисейчас Рэнди совершенно определенно поняла, чтоБарри Шумахер солгал.
        5
        Звонок был сломан, пришлось стучать. Ответа задверью непоследовало, ноУилли, конечноже, неподдался наэту наивную уловку.
        —Яточно знаю, миссис Джуддикер, чтовы дома, — закричал он вокно. — Ваштелевизор было слышно заквартал, но, завидев меня, выего выключили. — Онвновь постучал. — Иненадейтесь, чтоя уйду, лучше сразу открывайте.
        Задверью послышался исразуже оборвался детский шепот. Уилли тяжело вздохнул. Почему, черт возьми, большинство дебиторов ведет себя так глупо? Уилли достал изкармана кредитную карточку, сунул ее вщель между дверью икосяком инадавил. Язычок замка легко поддался, раздался щелчок. Уилли распахнул дверь ивошел, готовясь услышать отчаянный крик, ноего встретила гробовая тишина.
        Всешторы наокнах были закрыты, апосреди полутемной гостиной стояли, раскрыв рты, женщина идвое детей. Наженщине был белый махровый халатик, асама она выглядела даже моложе, чемпоказалось Уилли потелефону.
        —Вынеможете так просто взять ивломиться вчужой дом, — едва слышно возмутиласьона.
        —Ноименно это я только что сделал. — Уилли закрыл засобой дверь, ивкомнате стало совсем темно. Уилли это непонравилось, ион спросил: — Невозражаете, если я зажгу свет?
        Недождавшись ответа, оннащупал настене выключатель инажал нанего. Зажглась безвкусная, свисюльками изпрозрачного пластика, люстра. Мебель вкомнате оказалась ветхой, ободранной, вобщем, такой, какую жертвуют Армии Спасения, новуглу стоял огромный современный телевизор. Старший ребенок — девочка лет четырех — вскочил и, встав ктелевизору спиной, попытался загородитьего.
        Уилли улыбнулсяей, ноответной улыбки неполучил. Онповернулся кматери, брюнетке лет двадцати, свеснушками наносу; весилаона, похоже, фунтов надесять больше нормы, ноэто непортилоее.
        —Купите цепочку надверь, — посоветовал ей Уилли. — Ивбудущем никогда непрячьтесь от«Гончих ада». Договорились? — Онсел вшезлонг извинила, части которого были скреплены между собой электрическими проводами. — Непредложители чего-нибудь выпить? Янепривередлив, подойдет что угодно: кока, молоко, сок. — Нимать, нидети даже непошевелились, итогда Уилли добавил: — Небойтесь, янепродаю детей длямедицинских экспериментов. Язашел лишь поговорить оваших финансовых проблемах.
        —Вызаберете унас телевизор, — уверенно заявила миссис Джуддикер.
        Уилли, окинув взглядом монстра вуглу, поежился.
        —Уменя спина болит. Даеще иастма впридачу. — Вдоказательство Уилли достал изкармана ингалятор. — Аваш телик весит никак неменьше тысячи фунтов. Вычтоже, моей смерти хотите?
        Обстановка вгостиной несколько потеплела.
        —Бобби, принеси, пожалуйста, нашему гостю попить, — обратилась мать кмальчику.
        Тот, громко топая, убежал накухню, асама миссис Джуддикер, тщательно запахнув полы халата, села нанизенькую софу иобратилась кУилли:
        —Яуже говорила вам потелефону, мистер, чтоденег унас нет. Мужбросил меня, нодаже еслибы инебросил, денег всеравнобы ненашлось. Ведь стех пор, какдва года назад закрылась скотобойня, онтолком нигде неработает.
        —Этомне известно. — Уилли достал извнутреннего кармана плаща записную книжку и, перелистав несколько страничек, сказал: — Итак, последнее время тактика ваша была такова: выприобретали некоторые вещи ипродукты, азатем съезжали нановую квартиру, неоставив адреса. Витоге вы задолжали две тысячи восемьсот шестьдесят долларов итридцать один цент. Сумму набежавших процентов я пока неучитываю.
        Вернулся Бобби ивручил Уилли жестянку сдиетическим безалкогольным пивом. Тотвскрыл ее и, усилием воли заставив себя неморщиться, сделал глоток.
        —Дети, поиграйте назаднем дворе, — велела миссис Джуддикер. — Взрослым надо поговорить. — Сама она вовсе невыглядела взрослой, иУилли опасался, чтоона вот-вот расплачется. — ЭтоЭд купил телевизор, — пояснила она дрожащим голосом. — Новтом нет его вины, мистер. Кредитная карточка наего имя пришла попочте.
        Уилли был прекрасно известен этот жульнический трюк. Кредитная карточка приходит попочте, аее счастливый обладатель наследующийже день несется вближайший магазин иделает там покупку настолько дорогую, насколько позволяет кредит.
        —Понимаю, чтонепосвоей вине вы попали вэту пренеприятнейшую историю, — посочувствовал Уилли. — Нотогда сообщитемне, гденайти Эда, ия получу деньги снего.
        Миссис Джуддикер невесело рассмеялась:
        —Сразу видно, мистер, чтовы незнакомы сЭдом. Наскотобойне он работал грузчиком, иручищи унего такие, чтоон любому голову свернет, только его тронь.
        —Такой мужской разговор какраз помне. Просто нетерпится пообщаться свашим муженьком.
        —Авы меня невыдадите? — сопаской поинтересовалась женщина.
        —Честное скаутское, нескажу. — Уилли поднял руку вторжественном салюте, ноиспортил эффектный жест, опрокинув жестянку спивом.
        —Таквы — скаут, мистер? — удивилась миссис Джуддикер.
        —Нет, — признался Уилли, — новсегда мечтал им стать.
        Женщина, впервые улыбнувшись, проговорила:
        —Чтож, коли вам нетерпится насобственные похороны, тоэто — ваше личное дело. — Миссис Джуддикер пожала плечами: — Мойбывший связался скакой-то шлюхой ипоследнее время живет унее. Незнаю где, номне известно, чтоповыходным он подрабатывает вбаре «Чистюля».
        —Знакомый адрес.
        —Этот пройдоха там незарегистрировался, — снеприязнью добавилаона. — Таким образом, онполучает еще ипособие побезработице. Ивы думаете, онприслал хотябы цент длясобственных детей? Держи карман шире!
        —Какмного, повашим подсчетам, онвам задолжал?
        —Дапорядочно.
        Уилли поднялся.
        —Знаете, после того какя получу свашего мужа банковский долг, надеюсь, сумею вытрясти изнего кое-что идлявас.
        Миссис Джуддикер, сизумлением глядя наУилли, спросила:
        —Выэто серьезно, мистер?
        —Вполне. — Уилли достал бумажник, вытащил изнего двадцать долларов ипротянулей: — Вот, держите аванс. Иневолнуйтесь, Эд какмиленький вернет мне деньги. — Миссис Джуддикер снедоверием взяла купюру, аУилли, покопавшись вовнутреннем кармане плаща, сунул ей вруку еще ипару дешевых ножниц. — Это — «Мистер Ножницы». Отныне он станет вашим лучшим другом.
        Миссис Джуддикер уставилась наУилли какнасумасшедшего.
        —Непременно познакомьте «Мистера Ножницы» соследующей кредитной карточкой, которая придет квам попочте, — посоветовал Уилли. — Итогда иметь дело стипом вроде меня вам впредь непридется.
        Уилли открыл дверь, номиссис Джуддикер остановилаего, схватив заруку:
        —Выдаже несказали, каквас зовут…
        —Уилли.
        —Ая — Бетси. — Онакоснулась его щеки губами итутже отступила нашаг. — Ивовсеты, Уилли, не«тип».
        Женщина закрыла дверь, аУилли зашагал прочь. Впервые после смерти Джоан тяжелый камень наего душе стал немного полегче. Уилли сел всвой «Кадиллак», припаркованный уобочины, завел двигатель и, взглянув взеркало, заметил вперившийся внего взгляд.
        Иногда после половодья наберегу реки остаются лужицы снеподвижной, застойной водой, глядя вкоторые обычно гадаешь, непутили это вбездну земную, иесли да, токто обитает там, вглубинах. Таквот, именно такого белесо-голубого цвета были глаза учеловека, забравшегося назаднее сиденье. Кроме того, онобладал впалыми щеками ижиденькими выцветшими волосами доплеч.
        Уилли резко обернулся:
        —Тычто, черт побери, здесь делаешь, Стивен? Ненашел лучшего места подремать?! Дабудет тебе известно, этамашина — одна изнемногих вещей вгороде, которые непринадлежат Хармонам.
        —Стобой желает поговорить Джонатан, — проговорил Стивен такимже безжизненным голосом, каким выглядело его лицо.
        —Аему непришло вголову, чтоя вовсе ненамерен сним разговаривать?
        —Стобой желает поговорить Джонатан, — повторил Стивен, будто имел дело сглухим, и, подавшись вперед, сосвирепой, нечеловеческой силой стиснул плечо Уилли: — Поезжай, дапоскорее.
        ИУилли поехал.
        6
        —Ксожалению, шефсегодня занят подзавязку, — заявила секретарша вполицейской форме. — Если хотите, язапишу вас наприем вчетверг.
        —Мистер Эркухарт нужен мне сейчас, аневчетверг.
        Рэнди терпеть немогла полицейских участков, потому что вних всегда полным-полно полицейских, авсе полицейские, поее мнению, делились натри категории: те, ктовидит вней только привлекательную женщину, скоторой негрех ипозаигрывать; те, ктознает ее какчастного детектива инедолюбливает заэто; и, наконец, третьи, полицейские постарше, считающие ее маленькой дочкой своего погибшего коллеги ивсем сердцем сочувствующиеей. Полицейские первого ивторого типа раздражали Рэнди, атретьего — приводили вярость.
        Секретарша, недовольно наморщив носик, твердо заявила:
        —Какя уже объяснила, сегодня он вас непримет.
        —Хотябы доложитеему, чтоя пришла, — попросила Рэнди.
        —Онзанят иневелел его беспокоить.
        —Развы нежелаете сообщить мистеру Эркухарту омоем визите, тоя сделаю это завас.
        Рэнди стремительно обогнула стол секретарши.
        —Вамнеполагается здесь находиться! — закричала та, ноРэнди рывком распахнула дверь ибыстро вошла вкабинет начальника городской полиции.
        Занеобъятным письменным столом сидели двое: самДжозеф Эркухарт икоронер. Обавскинулись настук двери.
        Высокому плечистому Эркухарту недавно перевалило зашестьдесят; еговолосы хотя изаметно поредели, нонеутратили своего огненно-рыжего цвета, бровиже давно стали седыми.
        —Какого черта?.. — началон.
        —Извините, носекретарша препятствовала нашей встрече, — нахально сказала Рэнди.
        —Юная леди, дабудет тебе известно, чтоздесь недетский сад, акабинет начальника полиции, иникому непозволено столь бесцеремонно внего вторгаться, — прогремел Эркухарт, поднимаясь из-за стола. — Хотя я готов простить тебя, еслиты, конечно, немедленно подойдешь икрепко обнимешь своего дядюшку Джо.
        Рэнди, улыбаясь, прошла пошкуре огромного медведя, расстеленной вместо ковра, обняла Эркухарта иприжалась щекой кего груди. Наконец Рэнди отстранилась ипроизнесла:
        —Мнетебя нехватало, дядюшка Джо.
        —Конечно нехватало, — ворчливо проговорил тот. — Оттого, наверное, мыстобой ивидимся так часто?
        Джозеф многие годы был напарником идругом отца Рэнди, такчто Эркухарты стали длянее почти дядюшкой итетушкой. Ихстаршая дочь нянчилась сРэнди, когда та была крошкой, аРэнди, всвою очередь, помогала растить их младшую дочь. После гибели Фрэнка семьи Уэйдов иЭркухартов постепенно отдалились, такчто последнее время Рэнди виделась состариком лишь дважды вгоду ииспытывала поэтому поводу угрызения совести.
        —Извини, — промолвила Рэнди. — Знаю, мнеследовалобы почаще навещать тебя итетушку Люси, но, понимаешь, всекак-то…
        —Тебе постоянно нехватает времени, — закончил занее Джо.
        Сильвия Куни, служившая вдолжности коронера столько, сколько ее помнила Рэнди, кашлянув, спросила:
        —Может, мнеоставить вас наедине?
        —Нет, подождите, пожалуйста, — задержала ее Рэнди. — Якакраз собиралась расспросить вас осмерти Джоан Соренсон. Результаты вскрытия уже известны?
        Куни метнула взгляд наначальника полиции, азатем вновь остановила его наРэнди.
        —Ничего немогу сказать вам поэтому поводу, — отрезала она ирешительно покинула кабинет.
        —Результаты вскрытия небудут предаваться огласке, — пояснил Джо Эркухарт и, обойдя стол, указал рукой накресло: — Даты присаживайся.
        Рэнди, сев, оглядела кабинет. Настене висели дипломы, свидетельства ифотографии врамках, намногих изкоторых вместе смолодым еще Джо был запечатлен истольже молодой отец Рэнди; высоко, подсамым потолком, висела голова американского лося; насоседней стене располагались другие охотничьи трофеи.
        —Всееще ходишь наохоту? — спросила Рэнди.
        —Давненько нехаживал, — признался Джозеф. — Вседела, понимаешь, дела. Атвой отец всегда подшучивал надмоей страстью. Говорил, чтоесли я убью какого мерзавца послужбе, тозакажу изнего чучело. Однажды мне действительно пришлось застрелить преступника, ишутка сразу перестала быть смешной. — Оннахмурился: — Апочему тебя так интересуют обстоятельства смерти Джоан Соренсон?
        —Чисто профессиональный интерес, — пояснила Рэнди.
        —Вродебы раскрытие убийств — непотвоей части?
        Рэнди пожала плечами:
        —Чеммне заниматься, решает клиент.
        —Тыпонапрасну растрачиваешь жизнь, копаясь вгрязном белье мотелей, — изрек Джозеф. — Тебе еще непоздно поступить вполицию.
        —Нет, яостанусь частным детективом. — Вразъяснения своей жизненной позиции Рэнди вдаваться нестала, поскольку знала тщетность подобных попыток. — Послушай, япотратила целое утро, чтобы заглянуть вдело обубийстве Соренсон, ноего, похоже, никто вглаза невидел. Затем я расспрашивала полицейских, ведущих расследование, ноони все какврот воды набрали. Вдовершение всего выясняется, чторезультаты вскрытия хранятся встрожайшем секрете. Джозеф, объясни, пожалуйста, чтопроисходит.
        Тотповернул голову направо и, рассеянно разглядывая дождевые капли наоконном стекле, произнес:
        —Дело крайне щепетильное ипотому огласке неподлежит. Нехватало, чтобы газетчики подняли поэтому поводу вой донебес.
        —Ноя-то негазетчик, — напомнила Рэнди.
        Эркухарт, резко повернув голову, посмотрел ей вглаза:
        —Ноты инеполицейский. Такуж ты решила, Рэнди. Послушайся моего совета — неввязывайся вэто дело.
        —Явнего уже ввязалась, нравится тебе это илинет, — заявила Рэнди иснова перешла ватаку: — Какпогибла Джоан Соренсон? Нанее напало животное?
        —Нет, вовсе неживотное. — Эркухарт тяжело вздохнул: — Язнаю, девочка, кактяжело ты переживаешь смерть отца, ноидляменя это тоже непрошло бесследно. Понимаешь? Онпозвонилмне, просил его прикрыть, ая неподоспел вовремя. Думаешь, якогда-нибудь прощу себе это? — Онпокачал головой: — Нетерзай себя понапрасну, Рэнди, недавай волю воображению.
        —То,очем я спрашиваю, вовсе неплоды девичьих фантазий.
        —Считай, какзнаешь. — Джовзял состола стопку папок суголовными делами, выдвинул ящик инеглядя сунул их вглубь. Рэнди успела прочитать фамилию наверхнем деле. Поднявшись, Джо сказал: — Извини, язанят. Если ты непротив…
        —Тыперечитываешь дело Хелендера? — поспешно спросила Рэнди. — Считаешь, чтоон как-то связан субийством Соренсон?
        Эркухарт, резко сев, выругался:
        —Черт!
        —Может, скажешь, чтофамилия напапке — тоже плод моего невмеру буйного воображения?
        —Есть предположение, чтомальчишка Хелендер вернулся вгород, — сявной неохотой признал Эркухарт.
        —Мальчишкой его врядли уже назовешь, — заметила Рэнди. — Ведь Рой Хелендер старше меня натри года. Онразыскивается всвязи субийством Соренсон?
        —Изпсихбольницы штата его выпустили три месяца назад, какполностью излечившегося. — Эркухарт нахмурился: — Возможно, убийство Соренсон — егорук дело, авозможно, нет. Влюбом случае это только версия, которую мы отрабатываем, авсего таких версий наберется сдобрую дюжину.
        —ГдеРой Хелендер сейчас?
        —Зналбы — несказал! Итвой отец намоем месте поступилбы точно также.
        —Мойотец мертв. — Рэнди поднялась изкресла. — Ия давно уже немаленькая девочка.
        7
        Уилли остановил машину втупике, которым заканчивалась Тринадцатая улица. Наутесе зарекой возвышалось обнесенное неприступной кованой изгородью родовое поместье Хармонов. Тем, ктожелал добраться туда намашине, пришлосьбы, выехав изгорода, оставить позади фермы Гранда иХитона, затем, развернувшись почти насто восемьдесят градусов, спуститься схолма ипрокатиться поплощадке уоснования утеса, гдевдоль реки стоят облезлые многоквартирные дома. Да,дорога наавтомобиле изцентра города вродовое гнездо Хармонов отнялабы много времени исил, ипотому неудивительно, чтовладелец «Курьера», богач Дуглас Хармон, выстроил личную канатную дорогу, которая напрямую соединила порог его дома ступиком наТринадцатой улице.
        Уилли вышел из«Кадиллака» и, сунув руки вкарманы мешковатого плаща, посмотрел вверх, накрутой, каменистый, асейчас еще имокрый утес. Стивен грубо схватил Уилли залокоть иподтолкнул ккабине канатной дороги. Уилли послушно залез вкабину изанял место надеревянной, давно некрашенной, каксама кабина, скамейке. Стивен, усевшись рядом, потянул засигнальную веревку. Наверху что-то противно заскрипело, икабина, дернувшись, пошла вверх.
        Вторая кабина, скользившая вниз, поравнялась спервой какраз посередине пути, иУилли, заметив ржавчину наее дверцах, подумал, чтодаже здесь, совсем рядом с«Черным камнем», всеприходит вупадок.
        Увершины утеса кабина прошла через дыру впроволочной изгороди, иглазам Уилли открылся Новый дом — безвкусная, нопышно разукрашенная постройка ввикторианском стиле состроконечной крышей, башенками иколоннами. Семейство Хармонов перебралось вэтот дом уже почти столетие назад, ноон так иостался дляних Новым. Позади него виднелся густой неухоженный лес, прорезанный петляющим шоссе. Квостоку, нафоне темно-алого неба, Уилли заметил башню — часть Старого дома. Домэтот, сложенный изтемного, словно покрытого копотью камня, идал название всему поместью — «Черный камень». Поговаривали, чтовСтаром доме обитают привидения, вчем сам Уилли несомневался: один вид зловещего дома вызывал унего озноб.
        Кабина задрожала иостановилась, Уилли соСтивеном вышли надеревянную площадку, выкрашенную когда-то белой краской. Сплощадки вНовый дом вели широкие створчатые двери. Перед ними стоял высокий худой Джонатан Хармон. Уилли знал, чтоэтому человеку было неболее шестидесяти, нодлинные, белые какснег волосы иискореженные артритом суставы делали его дряхлым стариком.
        —Привет, Уилли, — сказал Джонатан. — Рад, чтоты навестил меня.
        —Давот, былтут пососедству, как, думаю, незайти, — напустив насебя вид идиота, зачастил Уилли. — Только вот, понимаешь, явродебы оставил дома открытыми окна: боюсь, если вдруг пойдет дождь, тоуменя все шторы вымокнут. Сбегаю-ка я домой, затворю ставни ипо-быстрому вернусь.
        —Нет, — твердо заявил Джонатан. — Пока ты останешься здесь.
        Чувствуя, чтогрудь сдавливает стальной обруч, Уилли поспешно достал изкармана ингалятор, сделал два глубоких вдоха, после чего произнес:
        —Ладно, считай, чтоуболтал меня. Нотогда уж ставь выпивку, ато после диетического пива вкус ворту омерзительный.
        —Стивен, будь добр, принеси нашему другу Уилли бокал бренди. Даимне еще один прихвати, ато что-то кости ломит.
        Стивен молча удалился, Уилли было двинулся следом, ноего остановило мягкое прикосновение Джонатана:
        —Секундочку. — Старик махнул рукой: — Посмотри. Приступ страха почти оставил Уилли. Еслибы Джонатан хотел его смерти, тоСтивен безтруда выполнилбы его волю. Нет, пройдоха Хелендер явно намерен заключить сним сделку. Вопрос только втом, какую.
        Уилли повернулся. Ветер, отогнав облака ксеверу, очистил бархатистое, цвета темного кобальта небо, накотором засияла молодая луна. Уилли, проследив завзглядом старика, обратил взор навосток, зареку, гдемножество уличных огней высвечивало измрака город.
        —Когда закладывался Старый дом, никаких огней здесь ивпомине небыло, — глубокомысленно заметил Джонатан Хармон. — Лишь река да дикий лес. Тогда наверняка казалось, чтоэтот мрак вечен. Вода, воздух вте дни были чистыми, влесах визобилии водились олени, бобры, медведи… Алюдей поблизости небыло… Вовсяком случае, белых людей. Мойпредок, Джон Хармон, записывал вдневнике, чтовремя отвремени видит вдалеке костры индейцев, нопосле основания Старого дома индейцы стали сторониться этих мест.
        —Аиндейцы-то, оказывается, были нетакими безмозглыми, какими их показывают ввестернах, — заметил Уилли.
        Джонатан, взглянув нанего, скривил рот.
        —Мыпостроили этот город почти изничего, — продолжилон. — Кровь ижелезо дали ему жизнь, кровь ижелезо вскормили его жителей. Старые семейства знали силу крови ижелеза, знали, каксделать свой город великим. Рочмонды влитейных цехах, накузницах ипрокатных станах плавили железо ипридавали ему форму; семейство Андерсов перевозило металлические изделия пореке ипожелезной дороге, атвои предки искали железную руду идобывали ее из-под земли. Тыпроисходишь изжелезного племени, Уильям Фламбо, мыже, Хармоны, изкровавого. Мывладеем скотными дворами искотобойнями, идаже задолго дооснования города наш Старый дом был центром торговли шкурами. Каждый сезон сюда приходили охотники итрапперы ипродавали моим предкам меха ишкуры, которые потом отправлялись вниз пореке. Вначале — наплотах, азатем — набаржах. Паровые суда им насмену пришли позже, много позже.
        —Анельзяли оставить экскурс впрошлое доболее подходящего случая исразу приступить кделу? — поинтересовался Уилли.
        —Позади унас — долгий путь, — будто нерасслышав, продолжал Джонатан. — Инегоже забывать, счего мы его начали. Аначалось все счерного железа икрасной-красной крови. Незабывай обэтом, Уильям, как, впрочем, незабывай иотом, чтодед твой был истинным Фламбо.
        Уилли уловил всловах Джонатана оскорбление.
        —Амать моя была полькой, — сжаром сказалон. — Ипоэтому я — полукровка: лишь наполовину человек, анаполовину лягушка. Ноплевать мне наэто. Какплевать инато, чтомоему прадеду принадлежала половина штата, ношахты кконцу столетия иссякли, аДепрессия окончательно разорила наше семейство. Меня неволнует даже, чтоотец мой был горьким пропойцей, асам я стал всего лишь собирателем чужих долгов. — Внезапно почувствовав себя опустошенным, Уилли проговорил уже совсем тихо: — Тактвой сыночек Стивен похитил меня лишь длятого, чтобы тебе было нетак одиноко чесать языком овойнах сфранцузами ииндейцами?
        —Пойдем внутрь, — ровно, хотя уже безнамека натеплоту, проговорил Джонатан и, тяжело опираясь натрость, медленно двинулся кдвери. — Здесь сыро, даиветер холодный, вотуменя иразболелись старые раны. — Джонатан остановился и, повернув голову, посмотрел наУилли: — Припоследней нашей беседеты, недослушав меня, грубо швырнул трубку. Согласен, мыстобой очень разные, ноэлементарная вежливость иуважение кмоему положению ивозрасту должныбы были…
        —Уменя давно барахлит телефон, — бросил Уилли.
        Сэтими словами они вошли вкрошечную гостиную. Узажженного камина, согнувшись, примостился Стивен. Егодлинное тощее тело походило сейчас нанеполностью сложенный перочинный нож. Стивен посмотрел наУилли долгим непонимающим взглядом, припоминая, видимо, ктоперед ним, азатем вновь уставился наогонь.
        Уилли оглядел обставленную старинной, изрядно поношенной мебелью гостиную, выбрал самое удобное кресло иуселся внего. Настолике перед ним стояли два низких широких стакана, дополовины наполненные темно-янтарным бренди. Уилли взял ближайший стакан и, осушив его одним глотком, откинулся наспинку кресла. Джонатан сявным трудом опустился накрай низенькой кушетки иположил обе руки нанабалдашник трости. Уилли судивлением воззрился натрость. Джонатан заметил это и, переместив руки так, чтобы полностью стала видна рукоятка, прокомментировал:
        —Голова волка. Золото.
        Пасть насаженного натрость зверя застыла взловещем оскале. Глаза, отражая пламя камина, горели красным огнем.
        —Аглаза — изгранатов? — предположил Уилли.
        Джонатан улыбнулся так, будто имел дело сумственно отсталым ребенком, ивнес поправку:
        —Рубины.
        —Глупец, — поморщился Уилли. — Подонки вгороде прикончат тебя, если увидят эту палку.
        Джонатан улыбнулся одними губами.
        —Вгроб меня сведет незолото, Уильям. — Онпосмотрел налуну заокном. — Славная луна дляохоты. — Старик перевел взгляд наУилли: — Прошлой ночью ты оскорбил меня. Будь добр, объясни, почему ты обвинил меня всмерти девчонки-калеки?
        —Самнезнаю, — признался слегка захмелевший Уилли. — Возможно, потому, чтоты невспомнил ее имени. Авозможно, потому, чтоты возненавидел Джоан, едва услышав оее существовании. Яуже неговорю отом, каккней относился Стивен.
        —Инеговори, — ледяным тоном посоветовал Джонатан. — Ибезтого ты наболтал более чем достаточно. Посмотри наменя, Уильям. Скажи, чтоты видишь.
        —Тебя, — обронил Уилли, который сейчас небыл расположен ксловесным баталиям.
        —Тывидишь перед собой старика, — поправил Джонатан. — Мойартрит усиливается год отгода, итеперь нередки дни, когда тело мое болит так, чтоя едва могу двигаться. Родмой истощился, остались только я да Стивен, и, буду стобой откровенным, еговрядли назовешь потомком, оправдавшим чаяния своего отца. — Голос Джонатана звучал громко, четко, ноСтивен даже намгновение неоторвал глаз отпляшущих языков пламени. — Да,действительно, девчонка-калека никогда невызывала уменя восторга, как, впрочем, невызываешь восторга иты, — продолжал между тем Джонатан. — Нопривсей моей неприязни ктвоей подруге, этой Джоан Соренсон, мненезнаком вкус ее крови. Видишьли, мыживем вовремена всеобщего упадка, впроклятые времена, когда позабыта старая правда окрови ижелезе, ая устал, Уильям, чертовски устал, ивсе, чего я теперь хочу, — этопрожить свои последние годы впокое исогласии ссамим собой.
        Уилли, решительно поднявшись, сказал:
        —Избавь меня, пожалуйста, отстарческих излияний. Да,мне прекрасно известно отвоем артрите иотвоих боевых ранах. Кроме того, мнеизвестно, ктоты иначто способен. Допустим, неты убил Джоан. Тогда ктоже? — Уилли ткнул пальцем всторону Стивена: — Может, он?
        —Вночь убийства Стивен был сомной, — заверил Джонатан.
        —Может, ибыл, аможет, инебыл. — Уилли пожал плечами: — Откуда мне знать?
        —Необольщайся, Фламбо, ненастолько ты важная птица, чтобы я лгал тебе. Икроме того, вспомни, чтомой сын тоже своего рода калека. Чтоже ты думаешь, Стивен способен был убить такуюже несчастную, какион сам?
        Уилли ссомнением оглядел парня.
        —Помню, однажды, когда я был еще ребенком, мойотец приехал ктебе, аменя прихватил ссобой. Ведь мне тогда безумно нравилось кататься потвоей канатной дороге. Высотцом зашли вдом, ая остался играть снаружи. Влесу неподалеку я нашел Стивена. Онзабавлялся скакой-то бездомной собачонкой. Изнаешь, чтопридумал Стивен? Онприжал ее ногой кземле иотрывал одну лапу задругой также спокойно, какнормальный ребенок — лепестки уромашки. Когда я все это обнаружил, онуже приступил ктретьей лапе: вселицо его было вкрови. Кстати, тогда Стивену было лишь немногим больше восьми лет.
        Джонатан Хармон, тяжело вздохнув, произнес:
        —Согласен, смоим сыном… невсе благополучно. Ноон лечился, даисейчас постоянно принимает препараты. Ктомуже современи его последней дурацкой выходки прошли годы. Ведь так, Стивен?
        Стивен Хармон повернул голову, сминуту немигая изучал Уилли инаконец выдавил:
        —Да.
        Джонатан удовлетворенно кивнул, будто этот ответ сына что-то доказывал.
        —Каквидишь, Уилли, — заключилон, — тыбыл несправедлив вотношении нашей семьи. То,что ты счел угрозой, было лишь словами оправдания. Теперь, ксчастью, недоразумение разрешилось, ия предлагаю тебе провести ночь унас вгостевой комнате.
        —Ты,наверное, предлагал свое гостеприимство иЗоуи сЭми? — предположил Уилли, памятуя, чтоДжонатан давно ибезуспешно пытался женить своего отпрыска наодной изсестер Андерс.
        Лицо Джонатана вспыхнуло, ноон, быстро овладев собой, почти спокойно заметил:
        —Андерсы, ксожалению, пренебрегли моим предложением, ноты, надеюсь, поступишь более благоразумно. Ведь в«Черном камне» безопасно, авнезащиты его стен я тебе ничего немогу гарантировать.
        —В«Черном камне» безопасно? — переспросил Уилли. — Акакую опасность ты имеешь ввиду?
        —Ничего определенного, носдаетсямне, чтотам, вотьме ночи, кто-то охотится наохотников.
        —«Там, вотьме ночи, кто-то охотится наохотников…» — нараспев произнес Уилли. — Может, положим эти слова намузыку? Получится сносный танцевальный шлягер. — Онподнялся инаправился кдвери. — Спасибо зарадушный прием изапредложение переночевать здесь, ноя, пожалуй, попытаю свою судьбу, покинув безопасные стены «Черного камня».
        Джонатан, тяжело опираясь натрость, поднялся ибыстро спросил:
        —Ахочешь знать, каквдействительности умерла твоя девчонка?
        Уилли, остановившись, вгляделся вглаза старика, азатем сел напрежнее место.
        8
        Южный район города располагался наклочке земли между рекой истарым каналом, русло которого пролегало вдоль скотобойни. Канал давно заполнили водоросли инечистоты, исмрад отнего доносился замногие кварталы. Улицы здесь были застроены дощатыми одноэтажными хижинами, которые идомами-то назвать неповорачивался язык. Последний раз Рэнди была вэтих местах, ещекогда работала скотобойня. Стех пор Южный район сильно изменился. Надвери каждой третьей хижины висела табличка «Продается илисдается внаем», добрая половина домов повечерам глядела наулицу черными окнами, авозле почтовых ящиков трава вымахала выше пояса.
        Рэнди, конечно, непомнила номера дома, нозрительная память подсказывала, чтостроение расположено полевую сторону дороги: если ехать отцентра города, сразуже закотельной.
        Шофер такси кружил порайону, наверное, сполчаса, новсеже доставил Рэнди наместо. Оказалось, чтокотельная давно бездействует, очем свидетельствовали доски, крест-накрест прибитые кдвери, зато искомый дом оказался напрежнем месте, ивыглядел он почти также, какожидала Рэнди. Надвери висела табличка «Сдается внаем», нозаокнами угадывались световые блики. Былали то свеча илифонарик, Рэнди определить неуспела, поскольку, кактолько такси остановилось, свет немедленно погас.
        Таксист предложил подождатьее.
        —Спасибо, нестоит, — отказаласьона. — Янеимею нималейшего представления, какскоро отправлюсь обратно.
        Таксист развернул машину иукатил. Рэнди, немного постояв, прошла кдому иподнялась нанизенькое крылечко. Онарешила нестучать, ноедва успела протянуть ладонь кручке, какдверь распахнулась.
        —Могули я вам помочь, мисс? — спросил здоровяк, стоявший напороге.
        Лица его Рэнди неузнала, ноэто был явно неХелендер. Того она помнила каккоротышку сосветлыми, вечно грязными, жидкими волосами, этотже мог похвастаться густой шевелюрой цвета воронова крыла. Ктомуже тяжелая квадратная челюсть, сильные руки скороткими пальцами да ився манера держаться выдавали внем полицейского.
        —Яхотелабы переговорить сжильцами этого дома.
        —Семья, которая здесь жила, уехала, кактолько закрылась скотобойня. Может, зайдете? — Здоровяк отворил дверь пошире, иРэнди заметила, чтовдоме нет мебели, полпокрыт толстым слоем пыли, аудвери вкухню стоит негр схарактерным брюшком любителя пива — несомненно, партнер здоровяка.
        —Нет, — отказалась Рэнди.
        —Янастаиваю. — Здоровяк, отогнув лацкан пиджака, продемонстрировал Рэнди золотой значок.
        —Выарестовываете меня? — спросилаона.
        —Нет, конечно нет, мисс. Мылишь зададим вам несколько вопросов. — Здоровяк старался говорить дружелюбно. — Мояфамилия — Рогофф.
        —Ивы здесь ловите убийцу?
        Глаза Рогоффа подозрительно сузились.
        —Откуда, черт возьми, вамизвестно?..
        —Чтовы возглавляете группу порасследованию убийства Джоан Соренсон? Обэтом мне сообщили сегодня вполицейском участке, — пояснила Рэнди. — Похоже, чтосрабочими версиями увас небогато, развы торчите здесь икараулите Роя Хелендера.
        —Мыненадолго заглянули, хотели проверить, непоявлялсяли он вродных пенатах, но, судя повсему, ностальгия его неодолевала. — Рогофф нахмурился: — Можно узнать, каквас зовут?
        —Я — Рэнди Уэйд. — Онапредъявила свою лицензию.
        —A-а, таквы — частный детектив, — произнес Рогофф подчеркнуто нейтральным тоном. — Сюда вас привела работа?
        Рэнди кивнула.
        —Интересно, — заметил Рогофф. — Ктоже ваш клиент?
        —Этого я вам сказать немогу.
        —Тогда вам грозит потеря лицензии.
        —Накаком основании?
        —Выпрепятствуете работе полиции, скрывая отследствия важные улики.
        —Позакону я имею право неназывать имени своего клиента.
        Рогофф покачал головой:
        —Частные детективы необладают такой привилегией. Вовсяком случае, внашем штате.
        —Зато обладают адвокаты, ауменя — адвокатская степень, такчто лучше оставьте моего клиента впокое. — Рэнди одарила Рогоффа снисходительной улыбкой. — Алично мне кое-что известно оРое Хелендере, ия готова поделиться свами этой информацией.
        —Публика уваших ног, мисс. Явесь внимание.
        Рэнди покачала головой:
        —Несейчас инездесь. Вызнаете кафе-автомат науглу Курьерской площади? — Рогофф кивнул, иРэнди предложила: — Встретимся там ввосемь вечера. Только приходите один да прихватите ссобой копию доклада коронера поповоду гибели Джоан Соренсон.
        —Девушки обычно предпочитают получать вподарок цветы иконфеты, — заметил Рогофф.
        —Мненужен рапорт коронера, — произнесла Рэнди твердо. — Полицейский архив по-прежнему находится вподвале здания суда?
        —Именно.
        —Если вы заглянете туда подороге вкафе, то, слегка покопавшись встарых делах, обнаружите следующее: восемнадцать лет назад стали пропадать дети; одной изпропавших была сестра Роя, акроме того — Стански, Джонс иеще кто-то, непомню уже их фамилий. Возглавлял расследование этого дела Фрэнк Уэйд — полицейский сзолотым значком, какувас; входе следствия Фрэнк погиб.
        —Считаете, чтопропажа детей, смерть Фрэнка Уэйда иубийство Джоан Соренсон как-то связаны между собой?
        —Полицейскийвы, вамирешать, — заметила Рэнди и, повернувшись, зашагала прочь отзаброшенного дома, аРогофф, оставшись стоять ураскрытой двери, ещедолго молча глядел ей вслед.
        9
        От«Черного камня» поканатной дороге Уилли спускался один. Мрачные мысли угнеталиего. Кроме того, сильное волнение способно было вызвать унего физическое недомогание. Вотисейчас, после встречи созлополучным Джонатаном Хармоном, уУилли болели все суставы, аизноса текло. Ноболезнь всеже лучше, чемсмерть. Аведь обнаружив всвоей машине Стивена, Уилли готов был распрощаться сжизнью… Слава богу, наэтот раз обошлось.
        Уилли уже вел свой «Кадиллак» понаправлению кдому, каквдруг увидел призывно горящие неоновые огни и, недолго думая, припарковался утротуара. Какбы нибыли зловещи смутные намеки Хармона, аон, Уилли, пока жив, иему надо зарабатывать себе нахлеб. Онзакрыл «Кадиллак» ивошел вбар.
        Былвечер вторника, а«Чистюля» слыл баром дляработяг, ипотому сейчас здесь было немноголюдно. Уилли прошел кстойке, селнавысокий табурет изаказал порцию виски. Когда бармен — уженачавший лысеть тощий парень скаким-то деревянным лицом — принес выпивку, Уилли спросил унего:
        —Эдсегодня работает?
        —Нет, онработает только повыходным, хотя наведывается сюда ивбудни, чтобы покатать бильярдные шары.
        —Яего подожду.
        Отвиски уУилли заслезились глаза, ион заказал стакан пива, выпив которое отправился вкабинку телефона-автомата, чторасполагалась удальней стены. Вместо Рэнди ему ответил автоответчик. Этиустройства Уилли ненавидел всей душой. Ещебы, ведь они превращали жизнь сборщика долгов всущий ад. Дождавшись сигнала, Уилли продиктовал сообщение иповесил трубку.
        Выйдя изкабинки, Уилли обнаружил убильярдного стола двух новых посетителей — верзилу, похожего наМоби Дика, ивторого, чуть пониже ичуть поуже вплечах, нослицом явного любителя подраться. Уилли вопросительно посмотрел набармена, итот кивнул.
        —Ктоизвас — ЭдДжуддикер? — спросил Уилли, приблизившись кбильярдистам.
        —Я, — ответил не«Моби Дик», атот, чтонемного поменьше. — Ачего надо?
        —Поговорим оденьгах, которые вы задолжали? — Уилли показал свою визитную карточку.
        Эд,взглянув накарточку, рассмеялся, азатем, повернувшись кстолу, велел «Моби Дику»:
        —Разбивай.
        Тотразбил, затем пошару ударил Эд, иигра пошла.
        Уилли вновь сел натабурет перед стойкой изаказал еще стакан пива. Всепроисходило именно так, какидолжно происходить, когда имеешь дело ступыми громилами вроде Эда. Однако Уилли несомневался, чтопосвоим долгам парень расплатится сполна. Ведь рано илипоздно он выйдет избара, итогда уже свой ход сделает Уилли.
        10
        Назвонки Уилли неотвечал, аавтоответчика унего, конечноже, небыло. После девятого длинного гудка Рэнди повесила трубку инахмурилась. Онапонимала, чтоволноваться пока нестоит. Ведь Уилли сам нераз говорилей, что«Гончим ада» иной раз приходится вкалывать иподвадцать четыре часа всутки. Скорее всего, сейчас он выслеживает очередного должника. Рэнди позвонит ему снова, кактолько сама вернется домой.
        Вкафе-автомате было пустынно, икогда она возвращалась изтелефонной кабинки ксвоему столику, стук ее каблучков поизрядно потертому линолеуму рассыпался барабанной дробью. Кофе вчашке совсем остыл. Рэнди посмотрела вокно. Электронные часы наздании Национального банка показывали 08.13. Рэнди решила перезвонить Уилли минут через десять.
        Стены кафе были обиты красным винилом, ужеизрядно потрескавшимся, ноРэнди, попивая мелкими глотками холодный кофе иглядя нажелезный шпиль «Курьера», чтовиднелся напротивоположной стороне площади, чувствовала себя здесь наудивление комфортно. Вседело втом, чтокогда она была маленькой девочкой, тосчитала кафе-автомат чем-то вроде шикарного ресторана. Каждый год всвой день рождения она просила отца сводить ее в«Замок», азатем накормить обедом вэтом кафе, икаждый год отец, посмеиваясь надее прихотью, неизменно соглашался. Помнится, Рэнди нравилось, скормив несколько монеток сверкающему медному автомату, наполнить чашки ароматным черным кофе. Самих работников кафе девочке видеть ниразу недоводилось, нозато иногда застеклянными окошками показывались руки, которые укладывали наблюдечки сандвичи икуски пирога. Этируки, действующие автономно инесвязанные сих владельцами, переносили Рэнди встарые фильмы ужасов. Стоило им появиться, унее неизменно пробегал поспине холодок, ноименно благодаря этому сладкому ужасу ежегодные визиты вкафе-автомат были длянее столь восхитительными изапоминающимися.
        Прошли годы, кафе порядком изменилось — посетителей стало совсем немного, нопол почему-то стал гораздо грязнее. Вавтоматы теперь приходилось кидать недесятицентовики, амонеты вчетверть доллара, нозато здесь по-прежнему можно было получить кусок торта сбанановым кремом, лучше которого Рэнди нигде неедала, ичашку кофе изстарой медной кофеварки, какого привсем старании дома несваришь.
        Рэнди решила было взять еще чашечку, нотут дверь распахнулась ивошел Рогофф. Иего волосы, итяжелое шерстяное пальто были мокры отдождя. Пока он двигался кее столику, Рэнди взглянула начасы. Онипоказывали 08.17.
        —Выопаздываете, — укорила она полицейского.
        —Извините, зачитался. Пойду возьму чего-нибудь перекусить.
        Рэнди наблюдала, какРогофф меняет вавтомате бумажные доллары намонеты, ирешила, чтовыглядит он неплохо. Покрайней мере, сточки зрения того, ктонеиспытывает неприязни клюдям свнешностью иобразом мыслей типичного полицейского.
        Вернулся Рогофф, поставил настол чашку, тарелку сморковным салатом, сандвич сгорячей говядиной, блюдечко скуском яблочного пирога исел напротив Рэнди.
        —Пирог сбанановым кремом здесь лучше, — поделиласьона.
        —Aя больше люблю яблочный, — веско заявилон, расстилая наколенях бумажную салфетку.
        —Доклад коронера привас?
        —Да,вкармане. — Рогофф откусил крошечный кусочек сандвича, тщательно прожевал его идобавил: — Мнежаль, чтоваш отец погиб.
        —Мнетоже, хотя это ибыло давно. Выпокажете мне доклад?
        —Возможно. Расскажите мне оРое Хелендере что-нибудь, чего я еще незнаю.
        Рэнди сотрешенным видом откинулась наспинку стула.
        —Мысним ходили водну школу. Он,правда, былстарше, нонесколько раз оставался навторой год ивконце концов попал внаш класс. Он — трудный ребенок изнеблагополучной семьи, я — дочь полицейского, такчто мы сним никогда небыли вприятельских отношениях… Вовсяком случае, допропажи его сестры.
        —Онисчез вместе сней, — заметил Рогофф.
        —Да,исчез. Емубыло пятнадцать, аей — восемь. Оказалось, чтоони, сбежав издома, отправились пожелезнодорожному полотну вдругой город. Ониушли вместе, адомой Рой вернулся один. Руки его иодежда были вкрови. Вкрови его сестры.
        Рогофф, кивнув, добавил:
        —Следы запекшейся крови обнаружили также нажелезнодорожной насыпи. Новсе это есть вуголовном деле.
        —Чуть раньше исчезли один задругим трое детей, такчто Джесси Хелендер стала четвертой. Люди всегда считали, чтоРой несовсем всвоем уме. Оноипонятно, ведь он был замкнут, неразговорчив, часто вместо школы забредал вкакое-то только ему известное место влесу. Играл он обычно несосверстниками, асдетьми младше себя. После исчезновения его сестры никто инасекунду неусомнился, чтоизнасиловал иубил ее именноон. Медики бегло обследовали мальчишку иупекли его впсихушку; дело закрыли, агород вздохнул соблегчением.
        —Если увасвсе, тодоклад коронера останется вмоем кармане, — изрек Рогофф.
        —Ройклялся, чтоникого неубивал. Онкричал иплакал, иконцы сконцами вего рассказе несходились, ноон упорно стоял насвоем. Изего слов выходило, чтоон шел футах вдесяти позади сестры, балансируя нарельсе иприслушиваясь, неприближаетсяли сзади поезд. Вдруг, словно из-под земли, вырос монстр инабросился наДжесси.
        —Монстр? — снедоверием переспросил Рогофф.
        —Нечто вроде огромной косматой собаки. Поописанию Роя выходило, чтосущество было похоже наволка.
        —Внашем штате волков невидели уже почти столетие.
        —Ройрассказывал, чточудовище стало рвать его сестру начасти, ата кричала словно безумная. Онсхватил сестру заногу ипопытался вытащить изпасти чудовища, что, кстати, объясняет, почему его руки иодежда оказались перепачканы вее крови. Чудовище посмотрело нанего изарычало. Подэтим взглядом Рой разжал руки. Да,скорее всего, сестра его ктому времени была уже мертва. Чудище еще раз грозно рыкнуло наРоя иубежало, унося взубах тело девочки. — Рэнди отхлебнула кофе изчашки. — Такова версия Роя. Онповторял свой рассказ снова иснова — своей матери, полицейским, психологам, судье, каждому, — ноему никто неверил.
        —Идажевы?
        —Поначалу дажея. Вседети внашей школе перешептывались, гадая, чтосделал Рой сосвоей сестрой, атакже стремя пропавшими ранее детьми. Мы,конечно, ничего незнали наверняка, нобыли уверены, чтоон поступил сними ужасно. Единственным человеком, который несчитал Роя убийцей, оставался мой отец.
        —Апочему он несчитал Роя убийцей?
        Рэнди пожала плечами:
        —Интуиция. Отец всегда говорил, чтодляполицейского — этопервое дело. Отец поверил Рою, ноуверенность эту невозможно было приобщить кделу вкачестве вещественного доказательства, темболее что все факты свидетельствовали против Роя. — Рэнди пристально вгляделась Рогоффу вглаза. — Роя, каквам известно, отправили впсихушку, авсего лишь через месяц пропала шестилетняя Айлин Стански.
        Рогофф поддел вилкой тертую морковь и, задумчиво глядя втарелку, пробормотал:
        —Да,неувязочка вышла.
        —Отец настаивал, чтобы Роя освободили, ноего никто ислушать нежелал. Официальная версия гласила, чтоисчезновение Стански никак несвязано счетырьмя предыдущими. Иными словами, Рой убил четырех детей, акакой-то вдохновленный этим зверством маньяк прикончил пятого ребенка.
        —Такое вполне возможно.
        —Чушь собачья. Aвы читали дело огибели моего отца?
        —Да,читал, — Рогофф кивнул.
        —Моего отца сожрало животное, поуверению коронера, бешеная собака. Если вам понраву эта версия, то, ради бога, верьте внее, нонасамом деле вот каквсе произошло. Среди ночи моему отцу позвонили. Оннемедленно ушел, нопрежде позвонил Джо Эркухарту ипопросил, чтобы тот его прикрыл.
        —Начальнику полиции Эркухарту? — удивился Рогофф.
        —Вто время он был обычным полицейским, напарником моего отца, — пояснила Рэнди. — Мойотец сказал Эркухарту, чтонапал нагорячий след убийцы детей, нонесообщил нидеталей, ниимени звонившего.
        —Возможно, вашотец сам незнал, ктоему позвонил среди ночи.
        —Отец знал. Онбы неподдался науловку анонима инепонессябы среди ночи один наскотобойню. Ноименно там нанего напал убийца. Отец выпустил внего шесть пуль, нонеостановил негодяя, итот разорвал отцу горло иобгрыз тело так, чтоподоспевший вскоре наместо Эркухарт вообще несразу понял, чтоперед ним — труп человека.
        Рогофф, несводя глаз сРэнди, отложил вилку, отодвинул отсебя тарелку снедоеденной морковью исказал:
        —Что-то уменя пропал аппетит.
        Рэнди невесело улыбнулась:
        —Местная газета поэтому поводу сообщила, чтотело моего отца было изуродовано. — Рэнди, слегка подавшись вперед, вгляделась втемно-карие глаза Рогоффа. — Таже информация прошла иосмерти Джоан Соренсон, причем редактор «Курьера» сообщилмне, чтотело девушки найдено полностью, ноя точно знаю, чтоэто — ложь.
        —Верно, редактор вам соврал. — Рогофф вытащил извнутреннего кармана пальто листы бумаги, развернул их ипередал Рэнди. — НосСоренсон произошло вовсе нето, чтовы вообразили.
        Рэнди выхватила изего рук доклад коронера и, хотя буквы прыгали перед ее глазами, стала быстро читать первую страницу.
        «Причина смерти: потеря крови».
        Будто издальнего далека донее донесся голос Рогоффа:
        —Квартира Соренсон находится начетырнадцатом этаже, онабезбалкона, пожарной лестницы рядом сокнами нет, аконсьержка клянется, чтоникого постороннего той ночью невидела. Входная дверь вквартиру Соренсон была заперта. Надвери, правда, установлен дешевый замок, носледов взлома необнаружено.
        Рэнди между тем читала:
        «Орудием убийства послужил очень острый предмет слезвием покрайней мере вдвенадцать дюймов длиной — возможно, хирургический инструмент».
        —Ееодежда была разодрана вклочки, аклочки разбросаны повсей квартире, — неумолкал Рогофф. — Соренсон была инвалидом иврядли могла оказать убийце серьезное сопротивление, но, судя повсему, онавсеже боролась засвою жизнь. Соседи уверяют, чтоничего неслышали. Убийца приковал девушку ккровати ипринялся орудовать ножом. Своим орудием он действовал умело, ноумирала она долго имучительно. Когда жертву обнаружили, всяее кровать была пропитана кровью; кровь, просочившись через простыню иматрас, даже натекла напол.
        Рэнди подняла голову, идоклад коронера выпал изее руки настол. Рогофф взял ладонь женщины всвою ипродолжал:
        —Джоан Соренсон небыла растерзана животным, мисс Уэйд. Убийца заживо содрал снее кожу иоставил истекать кровью. Ачасть тела, которая так инебыла найдена, — этокожа Соренсон.
        11
        Уилли припарковал свой «Кадиллак» возле пирса, когда часы показывали уже четверть первого ночи. Рядом насиденье лежал бумажник Эда Джуддикера. Уилли открылего, вытащил деньги, пересчитал. Семьдесят девять долларов. Негусто, ноэто — лишь начало. Онрешил, чтополовину отдаст Бетси, аполовина пойдет всчет погашения долга банку. Уилли сунул деньги вкарман, апустой бумажник — вотделение дляперчаток. Онзаскочит ввыходные в«Чистюлю», вернет Эду бумажник идоговорится осроках поэтапного погашения долга.
        Уилли запер машину иустало побрел кдому помокрой отдождя булыжной мостовой. Небо надрекой было темным ибеззвездным, ноУилли знал, чтотам, затяжелыми ватными облаками, скрывается луна. Увходной двери он принялся копаться вкарманах. «Так, ингалятор, сполдюжины пар ножниц, носовой платок, коробочка спилюлями. Гдеже ключи?» Связка нашлась только через добрую минуту вкармане брюк. Уилли вставил первый ключ взамок.
        Приодном лишь прикосновении дверь дрогнула имедленно, беззвучно отворилась.
        Уилли замер напороге. Свет уличных фонарей лежал напыльном полу пивоварни желтыми изломанными линиями иквадратами; ржавые котлы имеханизмы казались притаившимися вполутьме чудовищами. Сердце Уилли стучало втишине, словно паровой молот. Онсунул ключи вкарман, вытащил ингалятор и, нажав кнопку, глубоко вдохнул лекарство.
        ТутУилли вспомнилась Джоан ито, чтосней стряслось.
        Возможно, ещенепоздно убежать. Ведь «Кадиллак» стоит всего лишь внескольких шагах отпорога. Ибак почти полон, бензина хватит хоть доЧикаго, атам убийца иличудовище тебя уже вовек несыщет.
        Уилли отступил нашаг ипопытался припомнить, заперли он двери, уходя издома. Аведь иправда, утром его мысли скакали содного надругое, ктомуже приснилось ему что-то неприятное, ион вполне мог просто позабыть очертовой двери ичертовых замках!
        Нопрежде-то озамках он никогда незабывал! Чтож, всенасвете когда-то происходит впервые.
        Уилли поднял правую ногу, развязал шнурки иснял ботинок. Затем — второй. Носки немедленно пропитались влагой дождя. Уилли, глубоко вздохнув, затворил засобой дверь исделал потемной пивоварне два шага так тихо, кактолько мог. Никто нанего ненапал, даже воздух нешевельнулся. Уилли вытащил изкармана «Мистера Ножницы». Какое-никакое оружие: всеже лучше, чемголые руки. Стараясь ненаступать наквадраты света, Уилли пересек зал пивоварни идвинулся полестнице вверх, акогда голова его оказалась чуть выше пола второго этажа, остановился.
        Окно вконце коридора пропускало свет уличного фонаря. Уилли увидел, чтовсе двери закрыты инипододной изних нет даже самой тусклой полоски. Значит, если кто-то икараулит Уилли, тоэтот неведомый кто-то затаился втемноте.
        Грудь Уилли вновь сдавил стальной обруч. Следовало, конечно, воспользоваться ингалятором, ноУилли так отчаянно ждал развязки, чтоиэтих секунд потратить немог. Мигом одолев последние ступени, ондвумя широкими шагами достиг двери вгостиную, немедля распахнул ее инажал выключатель настене.
        Влюбимом кресле Уилли сидела Рэнди Уэйд.
        —Тынапугал меня, Уилли, — сказалаона, моргая отяркого света.
        —Этоя напугал тебя?! — Уилли, выронив ножницы, пересек гостиную ибезсил рухнул накушетку. — Господи, даэто ты перепугала меня так, чтоя едва жив! Чтоты здесь делаешь? Разве я оставил дверь незапертой?
        Рэнди самодовольно улыбнулась:
        —Дверьты, конечно, запер. Вообще, Фламбо, почасти дверных замков ты неимеешь равных. Мнепонадобилось целых двадцать минут, чтобы проникнуть ктебе.
        Уилли, массируя кончиками пальцев виски, оправдывался:
        —Моего тела жаждет такое количество смазливых молоденьких девиц, чтоволей-неволей приходится заботиться особственной безопасности. — Взгляд Уилли упал намокрые носки; снедовольной гримасой он снял правый и, демонстрируя его Рэнди, сказал: — Полюбуйся. Моиботинки остались поддождем наулице, аноги насквозь промокли. Если я слягу своспалением легких, тозалечение заплатишьты, Уэйд. Иподелом, ведь подождать меня ты вполне могла инаулице.
        —Наулице шел дождь, — возразила Рэнди, — амне нехотелось окончательно портить ибезтого паршивое настроение.
        Непривычные интонации вголосе подруги заставили Уилли вглядеться вее глаза.
        —Тыневажно выглядишь, — заметилон.
        —Яхотела привести себя впорядок, ноненашла зеркала даже вванной.
        —Ононедавно разбилось, — сказал Уилли. — Уменя вдоме ираньше было немного зеркал, атеперь осталось только одно, втуалете.
        —Уилли, твоя подруга Джоан была убита вовсе неживотным, — ствердой уверенностью заявила Рэнди. — Убийца ножом снял снее кожу иприхватил ссобой.
        —Знаю, — неподумав, брякнул Уилли.
        Глаза Рэнди сузились.
        —Тызнаешь? — переспросила она мягко, почти шепотом, иУилли немедленно понял, чтосморозил глупость. — Ты,наверное, знал это ссамого начала? Aкроме того, тызнал иотом, чтослучилось смоим отцом?
        Уилли выронил второй носок и, стараясь говорить какможно более искренне, заверил:
        —Отом, какбыла убита Джоан, яузнал лишь несколько часов назад. Aчто касается твоего отца, то, клянусь, онем мне почти ничего неизвестно.
        Рэнди вгляделась влицо Уилли, итот выдавил изсебя самую теплую, искреннюю улыбку, накакую только был способен.
        —Неулыбайся через силу, — посоветовала Рэнди. — Aто ты похож наторговца подержанными автомобилями. И,извини, тыдействительно врядли что знаешь омоем отце. — Рэнди секунду помолчала, размышляя. — Нокто тебе открыл подробности смерти Соренсон?
        —Ябы судовольствием сказал тебе, но, честное слово, немогу, — забормотал Уилли, немного поколебавшись. — Икроме того, тымне всеравно врядли поверишь. Aты невыяснила, подозреваетли меня полиция?
        Рэнди нахмурилась:
        —Яразговаривала сРогоффом — полицейским изотдела расследования убийств. — Заметив, чтоотлица Уилли отхлынула краска, Рэнди поспешно добавила: — Неволнуйся, твое имя ниразу неупоминалось. Возможно, полицейские ктебе всеже заглянут, ноты дляних неподозреваемый, ачеловек, лично знавший убитую.
        УУилли отлегло отсердца.
        —Дай-то бог, — выдохнулон. — Спасибо запомощь, Рэнди, но, знаешь, больше этим делом тебе заниматься нестоит.
        Рэнди сподозрением глянула наУилли:
        —Тебя уже больше неволнует, будетли найден убийца твоей подруги?
        —Конечно, волнует, но… — Уилли заерзал накушетке. — Давай-ка выпьем почашечке чая. Уменя есть «ЭрлГрей», «РэдЗингер», «Морнинг Тандер» и…
        —Уполиции появился подозреваемый, — перебила его Рэнди.
        Уилли напрягся:
        —Кто?
        —РойХелендер.
        —Огосподи! — промолвил Уилли. — Тыуверена, чтоон — убийца?
        —Нет. Полицейские исами-то толком ничего незнают, но, похоже, изРоя опять хотят сделать козла отпущения. Правда, онпока еще ненайден, даивообще неизвестно, внашемли он штате.
        Внезапно Уилли почувствовал, чтонеможет смотреть Рэнди вглаза. Онподнялся, подошел кстолу и, ставя наплитку чайник, спросил:
        —Такты сомневаешься втом, чтоРой Хелендер убивал детей?
        —Включая собственную сестру? Конечноже, этоложь. Джесси его любила, ион ее никогда пальцем нетронул. Ктомуже ты знаешь — когда пропал пятый ребенок, Рой был надежно заперт вкамере. Янемного знала Роя Хелендера. Унего были некрасивые гнилые зубы, иванну он принимал довольно редко, ноизэтого вовсе неследует, чтоон был кровавым убийцей. Аобщество младших детей он предпочитал лишь потому, чтосверстники дразнилиего. Зато унего был тайник влесу, куда он отправлялся всякий раз, когда…
        Рэнди замолчала. Уилли нерешительно повернулся кней испросил:
        —Тебе наум пришло тоже, чтоимне?
        Прежде чем Рэнди успела ответить, пронзительно засвистел вскипевший чайник.
        12
        Вернувшись домой, Рэнди немедленно улеглась впостель, носон кней нешел. Стоило ей закрыть глаза, каквпамяти возникало либо лицо отца, либо скованная наручниками Джоан Соренсон. Мысли Рэнди постоянно возвращались кРою Хелендеру иего секретному убежищу. Куда мог направиться несчастный одинокий парень, выпущенный изпсихбольницы? Конечно, всвое тайное пристанище.
        Ногде оно ичто собой представляет? Этомогла быть пещера уреки, шалаш илисооруженный изкартонных коробок домик влесу. Хотя врядли влесу. Ведь город окружен коттеджами, ухоженными парками ифермами, аближайший лес находится либо зарекой, либо милях всорока ксеверу. Ноесли убежище Роя было впарке, тооно наверняка несохранилось, идаже следов его Рэнди низачто ненайти.
        Перебирая вуме различные варианты, Рэнди взглянула начасы. Перевалило уже задва часа ночи. Решив, чтоей всеравно неуснуть, Рэнди встала, включила свет, прошла вкухню. Холодильник был пуст, лишь вдверной панели стояли две бутылки пива. Пиво, возможно, поможет заснуть. Рэнди открыла одну бутылку ивернулась вспальню.
        Ееобстановка, вотличие отгостиной, небыла подчинена единому стилю: настене висел старый выгоревший ковер; кровать итумбочка были обычные, современные, ничем непримечательные. Однако имелись здесь инастоящие антикварные вещи: зеркало врост человека, оправленное врезную деревянную раму, исундучок изкедра, стоявший вногах кровати. Мать Рэнди называла его «сундучком надежд».
        Сгрустью подумав, чтоврядли теперь девочки держат вспальнях такие вещи, Рэнди села напалас перед сундучком иоткрыла крышку.
        «Сундучки надежд» были тем местом, гдедевочки хранили всяческий милый хлам: дорогие сердцу вещицы, безделушки, талисманы — всето, чтобыло частью их детских мечтаний. Сама Рэнди рассталась сдетством вдвенадцать лет, тойсамой ночью, когда ее разбудили тонкие, пронзительные всхлипывания матери. Стех пор всундучке хранились ненадежды Рэнди, аее воспоминания.
        Онапринялась вынимать их одно задругим. Школьные дневники; перевязанные ленточками тоненькие пачки любовных писем, среди которых оказалась пачка иоттого поганца, закоторого она подурости выскочила замуж; обручальное кольцо; еедипломы; грамоты, завоеванные насоревнованиях побегу ивматчах пософтболу[1 - Софтбол — разновидность бейсбола. (Прим. перев.)]; фотографии врамках ибез…
        Почти насамом дне подмногими слоями ее жизни нашелся полицейский револьвер тридцать восьмого калибра — тотсамый полицейский револьвер отца, барабан которого он опустошил перед тем, какпогибнуть. Рэнди вытащила револьвер иаккуратно опустила напалас рядом ссобой. Подревольвером оказалась дешевая общая тетрадь вголубой обложке. Рэнди положила тетрадь наколени иоткрыла первую страницу.
        Кней скотчем была приклеена пожелтевшая вырезка из«Курьера», сообщавшая осмерти отца. Рэнди, прежде чем перевернуть страницу, долго рассматривала знакомую фотографию. Дальше шли заполненные мелким детским почерком листочки, заметки из«Курьера», посвященные исчезновению детей, атакже статьи изжурналов, гдеречь шла онападении животных налюдей, осерийных убийцах ивсякого рода загадочных преступлениях. Рэнди вела тетрадь несколько первых лет после гибели отца, нопозже сунула эти бесполезные листки надно сундучка ипостаралась забыть обих существовании. Рэнди казалось, чтоона вэтом преуспела, носейчас, листая пожелтевшие страницы, поняла, чтовсе это время лгала себе.
        Айлин Стански, Джесси Хелендер, Дайан Джонс, Грегори Корио, Эрвин Уэйсс — никто изних небыл найден, какнебыли найдены ниих кости, нидаже клочки одежды. Полиция сочла смерть отца Рэнди случайностью, никак несвязанной сделом, которое он расследовал. Общество было вынуждено принять эту версию — шефполиции, мэр, газетчики, мать Рэнди идаже Барри Шумахер иДжо Эркухарт. Одна лишь Рэнди придерживалась иного мнения. Разговоры наэту тему выводили мать изсебя, такчто Рэнди вскоре прекратилаих, нопоисков истинной причины смерти отца она неоставила. Онасопоставляла факты, гдетолько могла наводила справки изаписывала свои гипотезы вдешевую общую тетрадь, которую каждый вечер прятала в«сундучок надежд».
        Смерть отца так инебыла разгадана, апоследние двадцать страниц синей тетради остались незаполненными. Сейчас, листая записи, Рэнди дошла какраз доэтих пустых страниц. Онислегка пожелтели отвремени истали хрупкими; голубые горизонтальные линейки побледнели. Рэнди механически продолжала листать тетрадь, но, почти уже дойдя доконца, заколебалась.
        Возможно, никакого письма после этой страницы инет, возможно, онаего просто выдумала. Влюбом случае послание лишено всякого смысла.
        Рэнди перевернула последнюю страницу. Письмо оказалось там, гдеРэнди его иоставила.
        Онаполучилаего, когда училась вколледже. Сосмерти отца тогда минуло семь лет, азанятая учебой ироманами сосверстниками Рэнди незаглядывала всинюю тетрадь уже больше трех лет.
        Ивот однажды пришло письмо. Рэнди вскрыла конверт подороге вучебный корпус, бросила беглый взгляд налисток, чтобыл внутри, и, сунув письмо обратно вконверт, какнивчем небывало продолжила беззаботную болтовню ссокурсниками. Правда, письмо весь день невыходило унее изголовы, аночью, после того каксоседка покомнате заснула, Рэнди вытащила послание и, холодея, несколько раз перечитала единственную строчку, написанную явно впопыхах кривыми, прыгающими буквами. Рэнди, помнится, намеревалась выбросить письмо, новместо этого сохранилаего, авернувшись домой, даже сунула вобщую тетрадь.
        Конверт стех пор остался такимже белым, анаписанный влевом углу адрес колледжа почти непоблек.
        Нипрежде, нитеперь Рэнди несомневалась втом, ктоотправил ей это письмо. Нокаким образом ему это удалось? Непонятно. Хотя, вероятнее всего, конверт впочтовый ящик сунул выписавшийся изпсихушки приятель отправителя.
        Рэнди достала сложенный вдвое листок дешевой писчей бумаги ипосле минутного размышления развернула.
        ЭТО БЫЛ ВОЛК-ОБОРОТЕНЬ.
        Рэнди перечитала единственную строчку послания раз, другой, третий, ией вдруг показалось, чтоона вернулась впрошлое, вте годы, когда она еще несомневалась, чторазгадает тайну смерти отца.
        Пронзительно зазвонил телефон. Рэнди вскочила наноги и, поспешно сунув листок вконверт, уставилась нателефон. Сердце вее груди отчаянно билось, ичувствовала она себя почему-то преступницей, пойманной заруку.
        Четвертый час ночи. Кому, черт возьми, пришло вголову звонить вэту пору? Неужели Рою Хелендеру?!
        После четвертого сигнала ожил автоответчик:
        —Вызвоните в«ААА. Сыскное Агентство Уэйд», свами говорит руководитель агентства Рэнди Уэйд. Сейчас я немогу лично подойти ктелефону, ноесли вы оставите свое сообщение, тоя перезвонювам.
        Пискнул звуковой сигнал, иизтелефона послышался мужской голос:
        —Эй,вы меня слышите?
        Рэнди, опрометью подбежав ктелефону, схватила трубку:
        —Рогофф? Этовы?
        —Да,я. Извините, чторазбудилвас, нослучилось нечто, очем, по-моему, вамбы хотелось побыстрее узнать.
        УРэнди поспине побежали мурашки.
        —Чтослучилось? — спросилаона.
        —Ещеодно аналогичное убийство.
        13
        Уилли проснулся вхолодном поту.
        Первой его мыслью было: «Чтоменя разбудило?»
        Шум, вотчто его разбудило. Шумгде-то напервом этаже.
        Aможет, шумему только пригрезился? Уилли сел вкровати ипопытался взять себя вруки. Ночь полна неясных звуков, шорохов истрахов. Aпотом оказывается, чтоэто тарахтел буксир нареке, проезжавший подокном автомобиль, дамалоли еще что. Кроме того, Уилли все еще испытывал неловкость зату панику, которую вызвала унего незапертая входная дверь. Хорошоеще, чтосостраху он невоткнул ножницы вспину Рэнди. Ивообще нельзя позволять своему воображению поедать себя живьем. Уилли снова лег, удобно устроившись пододеялом, перевернулся наживот изакрыл глаза.
        Aвсего через минуту слух его явственно уловил, какнапервом этаже открылась изакрылась дверь.
        Уилли мгновенно открыл глаза, ноостался лежать, прислушиваясь иповторяя просебя, чтотщательно проверил все замки. Точно, онпроводил Рэнди додвери, азатем запер все запоры, щеколды идаже незабыл остальном засове. Входная дверь обита сталью, тяжеленный монолитный засов можно поднять только изнутри, такчто, когда он опущен, попасть вдом снаружи невозможно. Естьеще, правда, изадняя дверь, ноею пользовались так давно, чтотеперь ее никакими силами несдвинешь сместа. Aпроникни кто-то через окно, Уилли непременно услышалбы звон разбитого стекла. Определенно, шумУилли просто померещился.
        Тихонько клацнув, повернулась дверная ручка, нодверь вспальню неотворилась, таккакбыла заперта назамок. Ручка вновь повернулась, наэтот раз сильнее, сболее резким звуком.
        Уилли будто сдуло спостели. Ночь выдалась прохладной, нанем были лишь трусы да майка, ноон нечувствовал холода. Насекунду взгляд его остановился наключе, торчавшем иззамка. Старинный ключ, изготовленный более века назад. Уилли держал его взамке скорее какпредмет антиквариата, анесредство защиты. Онидверь-то вспальню никогда незапирал. Никогда, кроме нынешней ночи; сегодняже, отправляясь впостель, он, самнезная почему, машинально повернулего. Теперь деревянная дверь стала длянего пусть навремя, пусть ненадежной, новсеже защитой отнезваного гостя.
        Уилли, пятясь, сделал несколько шагов, затем, повернув голову, посмотрел вокно намощенную булыжником дорожку. Прямо подокном должен был находиться металлический навес, норазличить его втемноте Уилли неудалось.
        Что-то ссилой ударило вдверь.
        Грудь Уилли стиснули огромные стальные пальцы, дыхание перехватило. Онзатравленно огляделся. Егоингалятор стоял недосягаемо далеко — натумбочке рядом ссамой дверью.
        Последовал новый удар, вдвери появились трещины.
        Воздуха нехватало, голова пошла кругом. Уилли подумал, чтопреступник будет разочарован, ворвавшись наконец вспальню иобнаружив жертву, умерщвленную приступом астмы.
        Уилли поспешно стянул ссебя майку ишвырнул ее напол, взялся зарезинку трусов.
        Дверь подочередным ударом затрещала изакачалась напетлях. Следующий удар неминуемо завершит начатое: дверь либо расколется пополам, либо слетит спетель.
        Позабыв отрусах, Уилли стал стремительно перестраивать свое тело. Немедленно кости имышцы его взвыли вагонии трансформации, новлегкие хлынул воздух — холодный, пьянящий, живительный, — иУилли вновь обрел способность дышать. Вдоль его позвоночника пробежала судорога облегчения, Уилли задрал голову ивзвыл. Отэтого воя вжилах стыла кровь, нотолько неутого, ктоломился вдверь. Убедившись, чтошум вкоридоре непрекратился, Уилли прыгнул вокно. Встороны брызнули острые осколки, аон, пролетев совсем рядом снавесом, приземлился навсе четыре лапы, но, неудержавшись, повалился набок ипроехал фута три побулыжной мостовой.
        Быстро вскочив, онподнял голову иразличил втемном провале окна нечто еще более темное. Нечто двинуло рукой, аможет, лапой, щупальцем илииной конечностью, ивней явственно блеснуло серебро. Уилли, неразбирая дороги, бросился прочь.
        14
        Полиция оцепила величественный, хотя иизрядно обветшавший, особняк ввикторианском стиле, ипотому таксисту пришлось высадить Рэнди несколько раньше. Уоцепления толпились любопытные соседи. Поднятые спостели ранним утром, ониедва успели набросить пальто поверх пижам ихалатов. Соседи перешептывались, многозначительно переглядывались, тоидело обращая взгляды ксвоим домам, авключенные мигалки полицейских автомобилей придавали их лицам выражение болезненной алчности.
        Рэнди быстро прошла сквозь жиденькую толпу. Уверевки, служившей ограждением, ееостановил незнакомый патрульный вформе.
        —Я — Рэнди Уэйд, — представиласьона. — Прийти сюда меня попросил мистер Рогофф.
        —А-а, понятно. — Патрульный взмахом руки указал надом: — Рогофф там, разговаривает ссестрой жертвы.
        Рогоффа Рэнди нашла вгостиной. Увидевее, онкивнул ипродолжил задавать вопросы хрупкой брюнетке лет сорока. Вкомнате толкалось еще сполдюжины полицейских. Онипосмотрели наРэнди слюбопытством, нониодин непроронил нислова. Брюнетка (по-видимому, сестра жертвы) сидела насамом краешке дивана. Наженщине был эфемерный шелковый халатик, ноона, похоже, незамечала нихолодного воздуха, который напустили вдом полицейские, нисамих полицейских, бесцеремонно оглядывающих ее едва прикрытое тело.
        Криминалист, сняв отпечатки пальцев спианино, отошел, иРэнди, встав наего место, принялась рассматривать фотографии врамочках, чтостояли наего крышке. Внимание Рэнди привлекло самое большое фото. Нафоне реки были сняты парень вплавках идве замершие побокам отнего симпатичные девушки водинаковых бикини; парень неотличался атлетическим сложением, ноихилым его тоже назвать было нельзя, егоголубые глаза глядели вобъектив скаким-то непонятным, настораживающим равнодушием. Улыбающимся девушкам было лет повосемнадцать-двадцать, иони могли похвастаться длинными черными волосами, ещеневысохшими после купания. Рэнди перевела взгляд наженщину, сидевшую надиване. Определенно, онабыла одной издевушек, нокакой именно, Рэнди непоняла: девушки были близнецами. Рэнди принялась изучать остальные фотографии, нонеузнала ниодного лица. Уилли среди них, ксчастью, неоказалось. Отэтого занятия Рэнди оторвал Рогофф.
        —Вспальне навтором этаже коронер производит осмотр тела, — сообщилон, подойдя кней сзади. — Если хотите, можете подняться туда, нопредупреждаю: зрелище недляслабонервных.
        Рэнди повернулась кнему испросила:
        —Узнали что-нибудь интересное отсестры?
        —Этой ночью ей привиделся кошмар, — начал Рогофф, направляясь кузкой лестнице. Рэнди пошла следом. — Поее словам, обычно, когда ей снятся плохие сны, онаидет всоседнюю спальню иложится вкровать кЗоуи. — Онидостигли площадки второго этажа, иРогофф, положив руку настеклянную дверную ручку, приостановился. — То,что она обнаружила впостели сестры нынче ночью, гарантирует ей ночные кошмары намногие годы.
        Рогофф открыл дверь ипереступил порог комнаты.
        Вспальне горел лишь ночник надкроватью. Полицейский фотограф снимал нечто красное, распластанное напостели, иотпостоянных сполохов вспышки настенах прыгали, корчились громадные угловатые тени. Желудок Рэнди вответ сделал попытку скорчиться, апамять немедленно вернула ее нагоды назад, вжаркие июньские дни, когда ветер задувал сюга игород наполнял смрад отскотобойни.
        Фотограф щелкал объективом, тоозаряя комнату ярким светом, топогружая ее всумрак. Надтрупом склонилась коронер.
        Заметив, чтовспышки белым пламенем отражаются отпотолка, Рэнди подняла голову: прямо надкроватью было закреплено большое зеркало. Внем сеще более ужасающей реальностью отражалась постель ираспростертая наней мертвая женщина: вместо лица — красные веревки мышц, из-под которых кое-где проглядывают белые кости; темные, ноуже ничего невидящие глаза широко открыты. Несомненно, жертва допоследней секунды видела вдеталяхвсе, чтоделает сней убийца, каквидела исвои глаза, устремленные кпотолку.
        Снова полыхнула вспышка, иназапястьях иколенях убитой вдруг холодно блеснул металл. Рэнди насекунду опустила веки, затем глубоко вдохнула иподошла ккровати.
        —Кандалы точно такиеже? — спросил Рогофф.
        —Да. И,кстати, взгляни наэто. — Коронер Куни, вытащив изорта незажженную сигару, воспользовалась ею какуказкой.
        Рэнди, вглядевшись, различила наосвежеванной плоти, рядом сбраслетами кандалов, темные неровные полосы, отодного вида которых становилось больно.
        —Жертва сопротивлялась, — предположил Рогофф. — Воткандалы иразодрали мышцы.
        —Тогдабы ты увидел глубокие раны сзапекшейся кровью, — отметила Куни. — Аназапястьях иколенях жертвы, там, гдеее касался металл, явственные ожоги. Ожоги третьей степени. ИуСоренсон обнаружены такиеже. Похоже, убийца, сковав своих жертв, раскалял кандалы добела. Сейчас металл уже остыл. Прикоснись иубедись вэтом сам.
        —Нет, спасибо, — отказался Рогофф. — Мнедостаточно итвоего слова.
        —Минуточку, — подала голос Рэнди.
        Коронер, какбы заметив ее впервые, недовольно поинтересовалась:
        —Аона что здесь делает?
        —Долгая история, — ответил Рогофф. — Мисс Уэйд, сейчас здесь проводится полицейское расследование, ивамбы лучше…
        Недослушавего, Рэнди задала вопрос Куни:
        —УДжоан Соренсон были такиеже ожоги? Тамже, назапястьях иколенках, гдекандалы соприкасались стелом?
        —Да, — ответила Куни. — Ичто стого?
        —Чтовам пришло наум? — нетерпеливо спросил Рогофф.
        Рэнди, переведя взгляд наполицейского, промолвила:
        —Джоан Соренсон была калекой, унее недействовали ноги, даивообще тело ниже пояса. Такзачемже убийце понадобилось сковывать ее колени?
        Рогофф, немного подумав, покачал головой ивопросительно посмотрел наКуни. Та,пожав плечами, изрекла:
        —Действительно, интересное наблюдение. Нотолько вот что оно доказывает?
        Рэнди, неответив, устремила взгляд наобезображенное тело. Ещесовсем недавно это была привлекательная женщина.
        Фотограф продолжал съемку сразных ракурсов. Кандалы зловеще поблескивали. Рэнди, набравшись храбрости, прикоснулась кним ипочувствовала холод отполированного серебра.
        15
        Ночь была наполнена звуками изапахами.
        Уилли слепо несся позалитым дождевой водой улицам итемным докам, помрачным аллеям иухоженным паркам; онперепрыгивал через низкие бордюры идовольно высокие изгороди. Гдеон находится икуда направляется, егоневолновало: главное — оказаться подальше отдома иоттемной фигуры вокне.
        Один раз Уилли чуть неостановила высокая бетонная стена, простиравшаяся направо иналево насколько хватало глаз. Первые три прыжка через нее неувенчались успехом, нопосле четвертого Уилли уцепился-таки передними лапами заверхний край стены и, чтобыло мочи оттолкнувшись отвертикальной поверхности задними, перекатился напротивоположную сторону. Упав вовлажную траву, перевернулся через голову, немедленно вскочил иприпустил дальше.
        Ксчастью, наулицах почти непопадалось машин, илишь раз, когда Уилли пересекал широкое шоссе, откуда нивозьмись появился грузовик иослепил его фарами. Уилли, застыв посреди дороги, намгновение увидел заветровым стеклом перекошенное ужасом лицо водителя. Шофер дал гудок иударил потормозам, грузовик намокром асфальте занесло ичуть невыбросило наобочину. Уилли сорвался сместа истрелой бросился прочь.
        Примерно через час непрерывного бега он оказался впригороде, гдевдоль улиц тянулись одно — идвухэтажные дома, ауобочин стояли потрепанные автомобили. Единственными источниками освещения здесь были редкие уличные фонари да бледная луна, иной раз проглядывающая впрорехи облаков. Уилли улавливал запах собак и, слыша время отвремени их дикий неистовый лай, понимал, чтоиони его тоже учуяли. Иногда неистовствовавшие собаки будили своих владельцев исоседей, итогда вдомах зажигался свет иоткрывались двери, ноУилли ктому времени оказывался уже далеко.
        Наконец, когда лапы Уилли были готовы отвалиться отусталости, аязык нивкакую нежелал помещаться ворту, онпересек полотно железной дороги, взобрался покрутой насыпи иостановился перед проволочной изгородью футов десяти высотой. Заизгородью виднелись обширный пустой двор иприземистое кирпичное строение безокон. Загоды запах крови порядком выветрился, ночуткие ноздри Уилли сразуже уловили недоброе. Оннемедленно понял, куда его занесло.
        Да,то была почти два года какброшенная скотобойня. Уилли опустился наземлю возле изгороди; несмотря нагустой мех, егопробрала дрожь.
        Наконец Уилли обнаружил, чтонанем все еще надеты трусы. Онвспомнил лицо водителя грузовика итотчас представил себе смятение, охватившее бедолагу привиде огромного мохнатого, сгорящими глазами существа втрусах. Уилли вдруг разобрал смех, датакой, что, будь унего дляэтого приспособлено горло, оннепременно рассмеялсябы вовсю мочь.
        Немного успокоившись, Уилли изогнулся и, вцепившись зубами врезинку трусов, рванул. Трусы треснули, иУилли, изворачиваясь всем телом, стянул ссебя лохмотья. Затем он вновь лег, и, пока его тело отдыхало, навостренные уши ичуткий нос улавливали шум проезжающих вдалеке машин илай собак, запахи отработанного дизельного топлива ихолодного металла. Носамым сильным раздражителем дляУилли был дух крови исмерти, исходивший соскотобойни. Духэтот пробудил вУилли звериный голод. Однако его заглушало куда более острое исильное чувство — всепожирающий животный страх.
        Дорассвета оставалось всего часа два-три, аподаться Уилли было некуда. Ведь вернуться домой, незная, убралсяли оттуда страшный темный гость, который принес ссобой серебро, Уилли опасался; немог он пойти инаработу вбанк, поскольку был абсолютно голым. Надобы укрыться унадежного друга.
        Наум пришел «Черный камень» изамерший укамина Джонатан Хармон. Да,наверное, закрепкими стенами поместья сейчас безопасно… Одна задругой впамяти начали возникать подробности: артритные руки, сжимающие трость созловещим золотым набалдашником; разглагольствования ожелезе икрови; огненные блики, пляшущие вбезжизненных голубых глазах Стивена. Изгорла Уилли непроизвольно вырвалось рычание, ион отчетливо понял, что«Черный камень» — убежище недлянего.
        Джоан была мертва, асдругими подобными себе Уилли был едва знаком, даинежелал знакомиться ближе.
        Итак, нравится ему это илинет, оставалась только Рэнди.
        Уилли медленно, устало поднялся. Состороны скотобойни налетел особенно сильный порыв ветра. Ноздри Уилли затрепетали, ион, запрокинув голову, издал громкий протяжный вой. Войэтот прокатился поокруге, азатем его поглотил холодный мрак. Уилли помчался кдому Рэнди.
        16
        Всумерках, когда рассвет еще только занимался, ауличные фонари были уже погашены, Рогофф остановил свой старенький черный «Форд» перед одноэтажным шестиквартирным домом, гдежила Рэнди. Рэнди открыла дверцу автомобиля, аРогофф заглушил двигатель и, повернувшись кней, сказал:
        —Всеже хотелосьбы знать имя вашего нанимателя. Яненастаиваю натом, чтобы вы его назвали прямо сейчас. Сначала выспитесь, апотом уж решайте.
        —Авы незабыли, чтоя адвокат? — спросила Рэнди.
        Рогофф устало улыбнулся:
        —Просматривая повашему совету старые дела вархиве, янеполенился иознакомился сбумагами, касающимися личновас. Оказалось, выникогда инеучились наюриста, неговоря уже ополучении диплома адвоката.
        —Неужели? — Рэнди одарила Рогоффа ответной улыбкой.
        —Именно.
        —Нунеучилась, ичто стого? — Рэнди пожала плечами. — Знаете, ядействительно высплюсь, азавтра мы поговорим. — Онавышла измашины, захлопнула дверцу ивдруг спросила через опущенное окошко: — Рогофф, акаквас зовут?
        —Майк, — ответил тот.
        —Дозавтра, Майк.
        Онрассеянно кивнул, завел машину ипокатил прочь. Рэнди поднялась поступенькам крыльца, подошла ксвоей двери, достала изсумочки ключи.
        —Рэнди! — послышалось где-то рядом.
        Онаоглянулась и, никого неувидев, спросила:
        —Ктоздесь?
        —Я,Уилли, — прозвучал наэтот раз более громкий, уверенный голос.
        —Тыгде?
        —Даздесья, здесь, замусорным баком.
        Рэнди перегнулась через перила иувидела дрожащего отутреннего холода Уилли.
        —Даты голый! — удивиласьона.
        —Сегодня ночью кто-то пытался меня убить вмоем собственном доме. Янасилу ноги унес, авот моя одежда замной непоспела. Яжду тебя уже больше часа ипромерз каксобака. Гдетебя носило?!
        —Произошло еще одно убийство. Судя попочерку — убийца тотже.
        —Господи, — пробормотал Уилли. — Ктоубит?
        —Еезвали Зоуи Андерс.
        —Черт, черт, черт!!! — Вглазах Уилли читался дикий страх, ноон всеже спросил: — Ачто сЭми?
        —Сее сестрой? — Уилли кивнул, иРэнди сказала: — Унее сильный нервный шок, но, думаю, онаоправится. — Рэнди немного помолчала. — Такты, оказывается, знал иЗоуи. Знал также, какСоренсон?
        —Нет, некакДжоан. — Уилли выглядел вконец измученным иопустошенным. — Тыпозволишь мне войти?
        Рэнди, кивнув, открыла дверь, Уилли немедленно взбежал накрыльцо изаскочил вквартиру. Казалось, изблагодарности он готов лизать Рэнди руки.
        17
        Боксерские трусы имайка бывшего супруга Рэнди оказались Уилли велики, еесобственный розовый халатик — мал, нозато какнельзя кстати пришелся горячий кофе. Несколько глотков возродили вусталом, измотанном Уилли радость жизни, ауж когда настоле появилась дымящаяся тарелка сяичницей иломтями жареного бекона, онивовсе словно перенесся наблаженные острова.
        —Уменя тут родились кое-какие соображения, — промолвила Рэнди, садясь напротив.
        —Великолепно! — прочавкал Уилли. — Яимею ввиду яичницу сбеконом. Ито, чтоты надумала, тоже, наверное, подстать этому блюду. Но,господи, дочегожея, оказывается, голоден! — Онвоткнул вилку вбекон, поднес его корту исжадностью откусил. — Замечательно! Просто бесподобно!
        —Ятебе скажу сейчас кое-что. Тебя я знаю давно, и, вобщем-то, сказать мне это, кроме тебя, некому. Ты,конечно, будешь смеяться, но… — Рэнди нахмурилась: — Учти, Уилли, если рассмеешься, тоопять очутишься безхалата итрусов наулице.
        —Янезасмеюсь, — пообещал Уилли, вдруг замерев изабыв обеконе.
        Рэнди глубоко вдохнула ивнимательно посмотрела ему вглаза, аУилли подумал, чтоглаза унее очень красивые.
        —Яполагаю, чтомоего отца убил волк-оборотень, — неморгая, сообщила Рэнди.
        —Огосподи! — пробормотал Уилли. Емубыло вовсе недосмеха. — Я… я… я…
        Грудь Уилли сдавила огромная невидимая анаконда, ион, опрокинув стул, вскочил из-за стола иопрометью бросился вванную. Тамон заперся идоотказа выкрутил кран горячей воды; ванная комната начала понемногу наполняться паром. Пар, конечно, неингалятор, ноион способен снять приступ удушья.
        Когда Уилли вновь обрел способность дышать, оказалось, чтоон стоит наколенях, ахалат, трусы имайка нанем такие мокрые, будто он вних только что выкупался. Уилли начетвереньках прополз покафельному полу, вытянув руку, закрыл горячую воду инетвердо поднялся наноги. Зеркало надраковиной запотело. Уилли вытер его полотенцем иполюбовался собой. Лицо оказалось багрово-красным, опухшим, налбу блестели капельки пота. Уилли попытался вытереться, ноотпара полотенце намокло также, какивсе остальное вванной.
        Было слышно, какпогостиной ходит Рэнди икакоткрываются изакрываются ящики буфета. Мужская гордость непозволяла Уилли предстать перед молодой женщиной втаком жалком виде. Оноперся рукой остену, решив побыть некоторое время здесь инемного прийти всебя.
        —Тывыходишь? — послышался из-за двери голос Рэнди.
        —Да, — пробормотал Уилли, нотак слабо, чтоона его врядли услышала.
        Онпоправил майку ихалат, глубоко вздохнул, отпер дверь ивышел вкоридор.
        Рэнди вновь сидела застолом. Уилли, заняв свое прежнее место, сказал:
        —Извини, уменя был приступ астмы.
        —Японяла, — промолвилаона. — Наверное, это — последствия стресса?
        —Наверное.
        —Доедай яичницу, пока она окончательно неостыла.
        —Да,конечно. — Уилли взял вилку.
        Ощущение было такимже, каквчера, когдаон, позабыв, чтоневыключил плиту, ухватился заручку сковородки. Уилли вскрикнул иотшвырнул отсебя вилку. Вилка, несколько раз стукнувшись остол, замерла перед Рэнди. Уилли принялся дуть напокрасневшие пальцы, аРэнди, неспуская снего глаз, очень спокойно взяла вилку иподнесла ее ксвоим губам.
        —Пока ты парился вванной, ядостала приборы избуфета, — призналасьона. — Предметы — изчистого серебра; вместе сдругой кухонной утварью они достались мне внаследство отбабки.
        Боль впальцах была почти нестерпимой.
        —Огосподи! — взмолился Уилли. — Достань скорее масло. Растительное, животное, любое, толь…
        Уилли осекся наполуслове, увидев, чтоРэнди подняла надстолом правую руку ивруке этой зажат револьвер.
        —Слушай меня внимательно, Уилли. Твои обожженные пальцы — самое последнее, очем тебе стоит беспокоиться. Японимаю, какую боль ты испытываешь, ипотому даю целых две минуты, чтобы собраться смыслями иубедить меня, почему мне неследует прямо сейчас, несходя сместа, вышибить мозги изтвоей башки.
        Рэнди сняла револьвер спредохранителя, иметаллический щелчок прозвучал какоглушительный удар грома.
        18
        Уилли застыл соткрытым ртом. Видок унего был жалкий, словно увымокшей поддождем тряпичной куклы. Рэнди насекунду показалось, чтонанего накатывает новый приступ астмы. Онанеиспытывала нигнева, нистраха, нинервной лихорадки. Однако привсем спокойствии Рэнди сомневалась, чтоунее хватит духу выстрелить вУилли, пусть даже он инечеловек, аволк-оборотень.
        Ксчастью, Уилли избавил ее оттакого выбора.
        —Тынехочешь стрелять вменя, — сказал он наудивление ровно, даже свызовом. — Ведь убивать своих друзей — дурной тон, аты неплохо воспитана. Кроме того, выстрелив вменя, тыпроделаешь дыру всвоем собственном халате.
        —Ничего, переживу. Темболее что этот халат мне никогда ненравился. Явообще нелюблю розового.
        —Если ты горишь желанием прикончить меня, товоспользуйся лучше вилкой, — предложил Уилли.
        —Такты признаешь, чтоты — волк-оборотень?
        —Необоротень, ачеловек, страдающий ликантропией. — Уилли, глядя наРэнди исподлобья, подул наобожженные пальцы, азатем продолжал: — Ликантропия — этотакоеже независящее отменя состояние тела, какастма или, положим, боли вспине. Ведь астма — непреступление? Икроме того, янеубивал твоего отца. Явообще никого вжизни неубивал. Правда, однажды я съел половину застрявшей вяме коровы. Норазве ты вправе винить меня заэто? — Вего голосе послышалось раздражение. — Если уж ты вознамерилась непременно прикончить меня, такстреляй быстрей. И,кстати, откуда утебя пистолет? Ядумал, чточастные детективы носят пистолеты только втелесериалах.
        —Этонепистолет, аревольвер. Онпринадлежал моему отцу ибыл сним допоследней минуты его жизни.
        —Пусть даже это иревольвер, ноон, судя повсему, неочень помог твоему отцу, — произнес Уилли мягко. — Нетакли?
        Рэнди, подумав секунду, спросила:
        —Чтослучится, если я нажму наспусковой крючок?
        —Япопытаюсь изменить свое тело. Врядли я успею это сделать, новсеже попробую. Две-три пули, выпущенные стакого близкого расстояния вголову, пока я вчеловеческом облике, скорее всего, прикончат меня. Ноесли ты ранишь меня, ая успею измениться, тотебе несдобровать.
        —Вночь убийства мой отец разрядил барабан этого самого револьвера, — задумчиво проговорила Рэнди.
        Уилли, взглянув насвой указательный палец, воскликнул:
        —Проклятье! Ужеволдырь вздулся!
        Рэнди положила револьвер настол, сбегала вкухню ивернулась сначатой пачкой сливочного масла. Уилли принял масло сблагодарностью итутже занялся врачеванием своей обожженной руки. Рэнди, посмотрев вокно, заметила:
        —Aведь надворе позднее утро, солнце поднялось уже высоко. Яполагала, чтооборотни превращаются вволков только поночам, приполной луне.
        —Необоротни, аликантропы, — ещераз поправил ее Уилли. — Полную луну ипрочий бред выдумали голливудские сценаристы, аесли ты заглянешь вдревние книги, тоубедишься, чтодлянас неимеет значения, день надворе илиночь, полнаяли луна, только-только нарождающаяся иливовсе никакой. — Онвзял чашку идопил совсем остывший кофе. — Aсобственно, кчему, Рэнди, явсе это тебе рассказал? Послушай моего доброго совета: забудьвсе, чтопроизошло сегодняшним утром.
        —Почему? — срывающимся отволнения голосом спросила Рэнди. — Ичто сомной произойдет, если я ничего незабуду? Тыразорвешь мне горло? И,кстати, следуетли мне забыть также оДжоан Соренсон иоЗоуи Андерс? Акакмне поступить своспоминаниями оРое Хелендере идругих пропавших детях? Иещея, по-твоему, обязана позабыть то, чтослучилось смоим отцом? — Рэнди, немного помолчав, добавила уже почти спокойно: — Чтопроисходит, Уилли? Тыпришел комне запомощью, асейчас, судя повсему, моесодействие тебе особенно необходимо.
        Уилли, пристыженно опустив голову, сказал:
        —Даже незнаю, чего мне сейчас больше хочется: расцеловать тебя илиотшлепать позаднему месту. Да,ты права, тебе известно уже чертовски много. — Онподнялся. — Вызови такси, япоеду домой переоденусь, ато вэтих мокрых тряпках недолго ипростудиться. Утебя, между прочим, ненайдется пальто илиплаща начасок?
        —Возьми вшкафу, — предложила Рэнди. — Иучти, мыедем вместе.
        Пластиковый плащ оказался велик, нозато скрыл мокрый розовый халатик, иУилли, затянув потуже пояс, приобрел почти мужественный вид. Рэнди достала избуфета исунула заремень джинсов массивный серебряный нож, каким ее бабушка, скорее всего, разделывала рождественскую индейку. Уилли, посмотрев нанож, содрогнулся, азатем сказал:
        —Отличная идея, нонавсякий случай прихвати ссобой иревольвер.
        19
        Пока Рэнди расплачивалась сводителем, Уилли вышел изтакси иосмотрел входную дверь, затем решил обойти вокруг дома.
        День выдался облачным, ветреным, река поблескивала сталью, аее волны сплеском разбивались осваи пирса. Рэнди, немного недойдя довходной двери, остановилась ипроводила глазами такси. Через несколько минут вернулся Уилли.
        —Удивительное дело, — озадаченно произнесон. — Задняя дверь нетронута, ата, которой я пользуюсь каждый день, заперта… Вмашине уменя, конечно, есть запасной комплект ключей, нопарадная дверь заперта нетолько назамки, ноиназасов, аотодвинуть его можно только изнутри. Таккакже преступник вчера проник вмой дом?!
        Рэнди слюбопытством оглядела кирпичные стены пивоварни. Сее точки зрения, онивыглядели очень прочными, аокна начинались только вдвадцати футах отземли, навтором этаже. Пятясь, онаотошла нанесколько шагов отдома.
        —Тамокно разбито, — заметила Рэнди.
        —Этоя его разбил, когда спасался бегством, — сказал Уилли.
        Рэнди уже заметила осколки наземле, чтоподтвердило истинность слов Уилли.
        —Знаешь, меня сейчас восновном волнует нето, каквтвой дом попал убийца, ато, кактуда попадеммы. Давай перевернем бочку длядождевой воды иоткатим ее нанесколько футов левее, затем нанее встануя, аты, взобравшись мне наплечи, наверняка дотянешься доразбитого окна.
        Уилли, немного подумав, спросил:
        —Ачто, если он все еще вдоме?
        —Ктоон? — поинтересовалась Рэнди.
        —Тот, ктоночью вломился комне. Еслибы я невыпрыгнул через окно, тонамнебы уже небыло кожи, асейчас стоит такая погода, чтоя ивней-то мерзну. — Уилли ссомнением посмотрел наразбитое окно, набочку, затем опять наокно. — Нонеторчатьже нам здесь целый день. Знаешь, уменя появилась идея получше твоей. Помогимне, пожалуйста, перевернуть бочку иоткатить ее немного отстены.
        Невполне понимая, чтозатеял ее друг, Рэнди всеже взялась ему помогать. Когда бочка оказалась внескольких метрах отстены икакраз подразбитым окном, Уилли, расстегивая пояс плаща, попросил:
        —Отвернись.
        Рэнди отвернулась ивскоре услышала, какплащ упал наземлю, азатем последовали мягкие пошлепывания, похожие нашаги собаки. Рэнди повернула голову. Оказалось, чтоУилли отошел нанесколько десятков футов назад, атеперь, стремительно набирая скорость, несется кбочке. Выглядел он неочень пропорционально сложенным волком — клочковатый серо-коричневый мех, задслегка тяжеловат, алапы несколько тонковаты, даибежал он неловко, безтой пластики, какой обладают вольные хищники.
        Недобежав доРэнди сдюжину футов, Уилли прыгнул, затем, оттолкнувшись задними лапами отторца бочки, взвился ввоздух и, описав крутую дугу, угодил прямехонько вокно.
        Рэнди неторопясь прошла подорожке иподнялась накрыльцо. Через несколько минут загремели замки изасовы, ачуть позже перед ней отворилась тяжелая стальная дверь.
        —Заходи, — голосом радушного хозяина предложил Уилли, успевший облачиться вклетчатый фланелевый халат. — Неопасайся, ночного визитера ислед простыл. Aя поставил наплиту чайник.
        20
        —Неиначе какубийца проник сюда через канализацию, — поделился своей догадкой Уилли. — Другого пути я просто невижу.
        Рэнди внимательно рассмотрела раскуроченную дверь, остатки которой валялись наполу спальни, затем встала перед ней наколени ипровела пальцем подлинной зазубренной щепке.
        —Твой ночной гость был силен. Взгляни наэти борозды вдереве. Такие сделаешь только когтями или, может, очень острым ножом, ноникак некулаком. Исюда еще посмотри. — Рэнди указала намедную ручку, валявшуюся рядом сдверью.
        Уилли нагнулся, желая поднять предмет, ноРэнди остановилаего, схватив заруку:
        —Неприкасайся, атолько смотри.
        Уилли, встав наодно колено, разглядел наручке зазубрины иглубокие царапины.
        —Повреждения нанесены чем-то острым иочень твердым, — заметила Рэнди, поднимаясь наноги. — Откуда раздались первые звуки, которые ты услышал ночью?
        Уилли, немного подумав, ответил:
        —Никак несоображу. Вродебы спротивоположного отлестницы конца коридора.
        Рэнди, пройдя покоридору, убедилась, чтовсе двери закрыты. Затем, вернувшись, онаосмотрела балясины перил ипошла вдоль коридора обратно, открывая изакрывая двери посторонам.
        —Уилли, подойди сюда, — позвалаона, распахивая четвертую дверь.
        Уилли быстро приблизился. Дверная ручка снаружной стороны выглядела нормально, аизнутри имела такиеже царапины, какивспальне.
        —Ноэтоже туалет! — воскликнул Уилли вужасе. — Неужели убийца ивправду просочился комне через канализацию?
        —Убийца, скорее всего, действительно вышел изэтой двери, авот насчет канализации пока ничего неизвестно, — заметила Рэнди, внимательно оглядывая небольшое помещение.
        Комната эта мало изменилась стех времен, когда двухэтажный дом был действующей пивоварней, анавтором его этаже располагались конторы. Смотреть здесь, вобщем-то, было особенно неначто: дваунитаза, дваписсуара, двераковины, надними — медная полочка стуалетными принадлежностями, ещевыше настене — большое прямоугольное зеркало враме. Иникакого окна, пусть даже крошечного.
        Послышался свист закипевшего чайника, идрузья прошли вгостиную.
        —Джоан Соренсон погибла зазапертой дверью, иЗоуи была убита почти бесшумно, такчто ничего неуслышала спавшая всоседней комнате сестра, — задумчиво произнесла Рэнди.
        —Чертов маньяк приходит, куда ему захочется икогда ему захочется, — пробормотал Уилли. Отэтой мысли поспине его побежали мурашки, и, вздрогнув, оноглянулся назад. Конечноже, кроме Рэнди, онникого неувидел.
        —Несогласна стобой, — заявила Рэнди. — Вквартирах Соренсон иАндерс действительно необнаружено никаких следов взлома, будто убийца появился там помановению волшебной палочки, новтвоем доме его остановила самая обычная дверь, запертая наключ.
        —Неостановила, алишь слегка задержала, — поправил ее Уилли, наполняя заварочный чайник. Руки его слегка подрагивали.
        —Акак, по-твоему, убийце удалось настичь именно ту изсестер Андерс, которую он наметил вжертву? — спросила какбы невзначай Рэнди.
        Уилли замер счайником вруке:
        —Чтоты имеешь ввиду?
        —Какчто? Сестры-близнецы были похожи какдве капли воды — неразличить. Расположение их спален преступник врядли знал. Таквот, былли какой-то внутренний признак, позволивший убийце безошибочно выбрать одну издевушек, даже неразбудив другую. Иными словами, убилли он оборотня?
        —Ида, инет, — снеохотой ответил Уилли. — Дело втом, чтообе сестры страдали ликантропией. Акакты догадалась, чтоубийца преследует именно ликантропов?
        —Посеребряным кандалам, которые оставили ожоги нателе Зоуи. — Вголове Рэнди один задругим стали складываться куски головоломки, иона принялась излагать Уилли свою гипотезу: — ИДжоан Соренсон тоже была оборотнем. Икалекой… Нотолько какчеловек, апосле трансформации ее тело действовало исправно. Поэтому-то преступник сковал ей нетолько руки, ноиноги. Непонятно всеже, почему убийца расправился лишь содной сестрой Андерс. — Рэнди внедоумении посмотрела наУилли: — Аты уверен, чтоони обе были оборотнями?
        —Ликантропами, — вочередной раз поправил Уилли. — Да,уверен. Когда они перевоплощались вволков, торазличить их становилось еще труднее. Покрайней мере, вчеловеческом обличье они носили разную одежду: Эми отдавала предпочтение белым тканям, аЗоуи вечно рядилась вкожу изамшу.
        Накофейном столике стоял стеклянный поднос ссамыми разными пилюлями: отголовной боли, астмы ипрочих недугов. Уилли зачерпнул пригоршню таблеток, забросил их врот ипроглотил, незапивая.
        —Послушай, Уилли, — сказала Рэнди, — по-моему, сейчас самое время выложить все карты настол.
        Уилли сразу понял, кчему она клонит.
        —Рэнди, дорогая, еслибы я знал, ктоубил твоего отца, тодавным-давно сказалбы тебе. Поверь, мнеэто неизвестно. И,прошу меня простить, явообще мало задумывался надэтой историей.
        —Неувиливай отответа, Уилли. Моего отца убил оборотень, аты тоже относишься кэтому племени ипотому неможешь оставаться вполном неведении.
        —Замени слово «оборотень» наслово «еврей», «диабетик» или«лысый» иподумай, чтополучится. Ведь тыже несчитаешь, чтоодин лысый посвящен вовсе тайны другого натом лишь основании, чтоуобоих нехватает волос наголове? Такисоборотнями. Да,твоего отца, скорее всего, убил оборотень, свидетельством тому — пустой пистолет ирастерзанное тело, нораз ты это поняла, топостарайся уяснить идругое: просто оборотень иоборотень, который совершил убийство, — неодно итоже.
        —Aкакмного таких, какты? — спросила Рэнди недоверчиво.
        —Провалиться мне наэтом месте, если знаю. Тычтоже думаешь, мысбиваемся встаю, кактолько взойдет полная луна? Конечно, явсех ликантропов незнаю, мнеизвестно лишь, чточистокровных осталось совсем немного. Однако полукровок вроде меня инезаконнорожденных отпрысков древних родов вгороде наберется порядком. Надо учесть, чтотрансформировать свое тело может некаждый изнас. Иеще я слышал отех, кто, однажды превратившись вволка, несмог потом вернуть себе человеческий облик. Ктомуже ликантропия невсем достается понаследству, иные ее обретают, нукакДжоан.
        —Aразве Джоан отличалась оттебя итебе подобных? — удивилась Рэнди.
        Уилли тяжело вздохнул:
        —Нутыже смотрела кино изнаешь: укушенный оборотнем сам современем становится оборотнем. — Рэнди кивнула, иУилли продолжал: — Таквот, такое действительно случается, хотя инечасто, особенно внаше время. Сейчас укушенный немедленно несется вбольницу, тамему тщательно промывают рану, делают укол отбешенства, вводят ворганизм пенициллин иеще черт знает какие медикаменты, иукус проходит безпоследствий.
        Уилли, замолчав, вгляделся впрекрасные глаза Рэнди; егоохватили сомнения: сможетли эта женщина понятьего?
        —Джоан была такой красивой, такой молодой, чтомое сердце обливалось кровью, когда я видел ее винвалидной коляске. Однажды она призналасьмне, чтоочень сожалеет отом, чтоей уже недано познать радость любви. Ведь ваварию она попала, будучи девственницей. Помнится, темвечером мы сней изрядно выпили, онарасплакалась, и… Ну,вобщем, ярассказал ей осебе иосвоих способностях. Она, конечно, неповерила ниединому слову, итогда унее наглазах я превратился вволка иукусил ее заногу. Боли вноге она непочувствовала, хотя зубы вошли глубоко: потом мне пришлось лечить ее раны. Конечно, никаких лекарств ивакцин я неиспользовал. Через несколько дней уДжоан началась лихорадка, анога почернела ираспухла. Яуже начал опасаться зажизнь девушки, новскоре жар спал. УДжоан началась новая жизнь, правда, япосле того случая дал себе зарок никогда впредь непроделывать подобных экспериментов.
        —Таквы сДжоан были непросто друзьями, — сообразила Рэнди. — Выбыли любовниками.
        —Верно, — подтвердил Уилли, — когда она превращалась вволка.
        —Авчеловеческом обличье она так иосталась калекой, — сказала Рэнди.
        —Да,так иосталась калекой.
        —Уилли, атебе нравится быть оборотнем?
        —Ликантропом. — Уилли молча осмотрел свои пальцы сявными следами ожогов, затем, вздохнув, заговорил: — Раза два, когда меня особенно сильно скручивал приступ астмы, мояспособность спасала мне жизнь. Иеще, когда я нахожусь вобличье волка, топочти любые, даже самые серьезные раны иболезни излечиваются сфантастической скоростью. Нравитсяли мне быть таким, каков я есть? Наверное, небольше инеменьше, чемтебе — быть женщиной.
        Рэнди пересекла гостиную и, остановившись уокна, вгляделась вгладь реки.
        —Запоследние дни я узнала такое, чтоголова идет кругом, — призналасьона. — Мойдруг, которого я знаю многие годы, оказывается оборотнем. Ктомуже оборотнями, которым место только вкино да вкнигах, кишит весь город. Иеще. Кто-то иличто-то убивает их исдирает сних кожу. Волнуетли меня это? Апочему это вообще должно меня волновать? — Рэнди провела рукой поволосам. — Нораз существуют оборотни, тосовершенно ясно, чтоРой Хелендер неубивал детей. Мойотец знал это ипродолжал следствие. Потому-то истинный убийца заманил его ночью наскотобойню ирастерзал… Нозатем я снова смотрю натебя. — Онаотвернулась отокна ипосмотрела Уилли вглаза. — И,черт возьми, явижу перед собой прежнего друга!
        Казалось, Рэнди готова расплакаться. Этого еще нехватало Уилли.
        —Помнишь, — поспешно сказалон, — вначале ты отказывалась работать вмоем отделе потому, чтосчитала всех сборщиков долгов негодяями? Нопотом ты поняла, чтобыла неправа.
        —Помню, — призналась Рэнди.
        —Таквот, тоже исликантропами. Да,мы превращаемся вволков, вхищников, ноэто незначит, что, «облачившись» вшкуру, мыначинаем жаждать крови, даеще человечьей. Внутри-то мы прежние. Аесли среди нас есть убийца, тоэто — закоренелый преступник, наклонности которого независят отего ипостаси.
        Рэнди отошла отокна исела застол.
        —Бездоказательно, хотя илогично.
        —Знаешь, янетолько умен, ноеще ихорош впостели, — заметил Уилли.
        Налице Рэнди промелькнула тень улыбки.
        —Немели попусту языком, — посоветовалаона. — Лучше выкладывайвсе, чтотебе известно обубийцах.
        —Джонатан рассказывал мне древнюю легенду, — немного подумав, признался Уилли.
        —Какой Джонатан?
        —Тотсамый Джонатан Хармон, которому принадлежат «Курьер», «Черный камень», скотобойня иеще полгорода впридачу.
        —Такон тоже ликантроп? — изумилась Рэнди.
        —Не«тоже». Он — прямой наследник древнего рода, и, кроме того, он — вожак стаи.
        —Aспособность эта передается понаследству?
        Уилли сразу понял, куда она клонит.
        —Да, — подтвердилон, — но…
        —УСтивена Хармона нездоровая психика, — перебила Уилли Рэнди. — Вгазетах обэтом, естественно, ничего несообщают, нослухами земля полнится. Например, отом, чтоуСтивена бывают приступы ничем неспровоцированной агрессии. Говорят также, чтов«Черный камень» частенько наведываются психиатры.
        Уилли совздохом кивнул:
        —Верно, Стивен невсвоем уме. Тывидела его руки? Нанихже места живого нет, сплошные ожоги отприкосновения ксеребру. Ялично однажды был свидетелем того, какон держал вруке серебряный подсвечник, аотпальцев его валил дым. — Уилли поежился. — Да,Стивен — псих, псих буйный, исил унего хватит нато, чтобы оторвать учеловека руку, азатем забить его этойже рукой досмерти. Нопривсем этом, Рэнди, яубежден, чтотвоего отца он неубивал.
        —Чтож, может, тебе виднее.
        —Кроме того, Джоан иЗоуи убил тоже неон.
        —Aоткуда тебе это известно?
        —Вспомни, Рэнди, чтоженщины были непросто убиты, ноиосвежеваны.
        —Ичто это значит?
        —Видишьли, оволках-перевертышах часто говорят, чтоони меняют шкуру, иэто непросто оборот речи. Странные легенды утверждают, чтовся сила перевоплощения заключена вкоже ичто, сняв ее сеще живого оборотня инадев насебя, простой смертный тоже приобретет способность превращаться вволка.
        —Иэто правда?
        —Правда илинет, новэту легенду кто-то верит.
        —Ктоже, по-твоему?
        —Кто-то, ктомного размышлял обоборотнях. Кто-то, чейрассудок серьезно поврежден. Кто-то, ктооднажды видел оборотня исчитает его источником всех своих бед. Кто-то, ктоненавидит это племя ивтоже время снедаем жгучей завистью ксильным ипочти неуязвимым созданиям.
        —РойХелендер! — вырвалось уРэнди.
        —Скорее всего, ноунас нет доказательств, какнет исамого Роя.
        —Яполночи гадала, гденаходится его секретное убежище, нотак ничего инепридумала. Можно, конечно, наудачу прочесать парки иокраины города, нопрежде я предпочлабы услышать старинные легенды изуст самого Джонатана, атакже собственными глазами увидеть его сынка, Стивена. — Рэнди поднялась. — Собирайся, Уилли. Мынанесем визит в«Черный камень».
        Уилли ссамого начала боялся, чтоона выкинет что-нибудь подобное.
        —Огосподи, — пробормотал он и, схватив состеклянного подноса еще пригоршню пилюль, отправил их врот. — Послушай, Хармоны — этонесемейка Адамсов, сподобными лучше встречаться вкино, аненаяву.
        —Вотихорошо, чтоуменя появилась такая возможность, — упрямо произнесла Рэнди, иУилли понял, чтопереубедить ее неудастся.
        21
        Когда они добрались доКурьерской площади, вновь зарядил дождь. Уилли остался вмашине, аРэнди зашла воружейный магазин. Вернувшись минут через двадцать, онаобнаружила, чтоУилли заснул, опустив голову наруль. Постучав встекло, Рэнди вывела его иззабытья. Уилли, резко дернув головой, открыл глаза инесколько секунд моргал, приходя всебя. Затем, окончательно проснувшись, отпер дверцу состороны пассажирского сиденья. Рэнди села вмашину.
        —Нукак? — поинтересовался Уилли.
        —Серебряных пуль, конечно, ненашлось, новладелец лавки взялся изготовить их назаказ. Унего есть крошечная мастерская где-то наокраине. Если верить его словам, онготов исполнить любую прихоть коллекционера.
        —Что-то голос утебя нерадостный, — заметил Уилли.
        —Ачему радоваться? Ведь серебряные пули обойдутся мне вкругленькую сумму и, кроме того, готовы будут только через две недели. Иэто задвойную цену — вначале речь шла вообще омесяце. — Рэнди повернула голову истала рассеянно глядеть через окошко набегущие поасфальту потоки воды инаподхваченную ими добычу — сигаретные окурки, обертки отконфет, обрывки вчерашних газет.
        —Двенедели? — недоверчиво переспросил Уилли, заводя двигатель. — Врядли кто-то изнас проживет так долго. Но,может, этоклучшему. Ведь само сочетание слов «серебряные пули» вызывает уменя нелучшие эмоции.
        Рэнди достала револьвер отца, откинула барабан иубедилась, чтотам находятся все шесть патронов.
        Уилли, наблюдая заней краем глаза, заметил:
        —Пули оборотню неповредят, ноего может убить другой оборотень.
        —Ликантроп, — поправила его Рэнди.
        Уилли едва заметно улыбнулся истал похож натого, прежнего Уилли, скоторым несколько лет назад Рэнди делила офис.
        Вскоре «Кадиллак», поднимая фонтаны брызг, свернул наТринадцатую улицу. Рэнди иУилли ощутили нервную дрожь. Издалека, нафоне темного утеса, Рэнди заметила кабину канатной дороги, азатем — красные исиние вспышки полицейских мигалок.
        Уилли, увидев туже картину, ударил потормозам. «Кадиллак» понесло наприпаркованный уобочины грузовик, ноУилли сумел резко выкрутить руль влево, азатем благополучно затормозить. Налбу Уилли выступили капельки пота, ноРэнди сомневалась, чтовиной тому — едва неслучившаяся авария.
        —Огосподи, — пробормотал Уилли, судорожно нащупывая вкармане ингалятор. — Неужели теперь иХармон?!
        —Подожди здесь, ая выясню, чтослучилось, — сказала Рэнди, выходя измашины.
        Наулице хлестал настоящий ливень. Рэнди подняла воротник плаща и, незамечая, чтошлепает прямо полужам, направилась ктупику вконце Тринадцатой улицы. Тамуже стояли фургончик коронера итри полицейские легковушки, авскоре, лязгнув железом, прибыл еще ивагончик канатной дороги. Первым изнего вышел Рогофф, заним последовали Куни, полицейский фотограф идвое вформе. Вруках они несли черный пластиковый мешок.
        —Ты? — удивился Рогофф, заметив Рэнди.
        —Я, — согласилась та, смахивая солба липкие волосы. — Aубийца изменил свой почерк. Остальных он убивал поночам.
        Пластиковый мешок стелом был мокрым искользким, инесли его полицейские сявным усилием. Рогофф, взяв Рэнди подруку, отвел женщину всторону.
        —Тебе, детка, неследует смотреть наэтот труп, — предостерегон.
        —Почему? Онеще страшнее, чембедняжка Зоуи Андерс? Икто там вмешке, Рогофф? Отец илисын?
        —Нитот инидругой. — Рогофф посмотрел через плечо навершину утеса, иРэнди, проследив заего взглядом, обернулась тудаже. Сэтой точки небыло видно «Черного камня», одну лишь высокую проволочную ограду. — Наэтот раз счастье отвернулось отубийцы, — констатировал Рогофф. — Егозагрызли собаки. Куни предполагает, чтоодежда преступника жутко пахла кровью, потому собаки разорвали его накуски. — Рогофф положил руку наплечо Рэнди.
        —Нет, — обронилаона, чувствуя озноб иголовокружение.
        —Да, — твердо сказалон. — Всекончено, иповерь мне наслово, тебе лучше незаглядывать вмешок.
        Рэнди отстранилась отРогоффа.
        Полицейские грузили черный сверток вфургончик, аСильвия Куни, вынимая изорта даже поддождем дымившуюся сигару, давала им указания.
        Рогофф попытался снова коснуться руки Рэнди, ноона, вдруг сорвавшись сместа, понеслась кфургончику.
        —Эй! — закричала ей Куни. — Тыкуда?
        Мешок стелом почти полностью скрылся задверцами машины. Рэнди резко рванула застежку-молнию. Ееруку пытался схватить полицейский. Безуспешно. Оттолкнувего, Рэнди расстегнула молнию доконца. Труп был изуродован почти донеузнаваемости иктомуже залит кровью. Рэнди, силясь разглядетьего, попыталась немного приподнять тело. Полицейские вцепились внее сдвух сторон иоттащили отфургона.
        —Нет! — закричалаона, слепо, неистово отбиваясь. — Вочто он одет?! Покажитемне, вочто он одет!!!
        Руки держали Рэнди крепко. Когда истерика кончилась, женщина увидела перед собой Рогоффа исрыданиями бросилась кнему нагрудь.
        Онанезаметила, какподошел Уилли, незаметила, какон проводил ее в«Кадиллак», какусадил вмашину, как, достав изотделения дляперчаток флакончик суспокоительным, сунул ей врот таблетку. Таблетку она проглотила, азатем, уставясь впустоту, замерла. Уилли все повторял иповторял:
        —Успокойся, Рэнди. Этобыл нетвой отец.
        Наконец, немного придя всебя, онапробормотала:
        —Этобыл Рой Хелендер. Инадета нанем была кожа Джоан Соренсон.
        22
        Попонятным причинам вечер старинных легенд висполнении Джонатана Хармона пришлось отложить. Уилли повез обессилевшую подругу домой.
        Ключ отвходной двери нашелся уРэнди вкармане джинсов. Уилли помог женщине добраться доспальни, уложил впостель ипринялся раздеватьее. Вдруг что-то созвоном выпало извороха одежды, которую держал Уилли. Онперевел взгляд себе подноги: наковре поблескивал серебряный нож.
        Уилли прошел вгостиную, смешал встакане джин стоником иуселся всвое любимое кресло, обитое красным бархатом. Прошлой ночью он почти неспал, инеплохо былобы вздремнуть, ноУилли был слишком возбужден: убийцей оказался Рой Хелендер, итеперь он мертв. Всекончено, отныне Уилли вбезопасности.
        Вдруг ему вспомнилось, какнакануне подчьими-то ударами трещала дверь спальни. Сомнительно, чтобы она рухнула подударами того тщедушного парня, чейтруп, объеденный собаками, Уилли видел втупике наТринадцатой улице. Объеденный собаками?! Какие, кчерту, собаки! Конечноже, сзаявившимся в«Черный камень» убийцей расправился сам Джонатан. Нопосравнению стем, чтосделали сДжоан иЗоуи, этопреступление неказалось Уилли столь ужасающим. «Кто-то охотится наохотников» — так, кажется, говорил Джонатан.
        Уилли снял телефонную трубку инабрал номер «Черного камня».
        —Алло, — послышался равнодушный безжизненный голос.
        —Привет, Стивен. — Уилли намеревался попросить ктелефону Джонатана, новместо этого неожиданно длясебя спросил: — Аты видел, кактвой отец расправился стем парнем, чтонезваным заявился квам?
        Тишина натом конце провода продолжалась, казалось, вечно. Наконец Стивен заговорил:
        —Джонатан неубивалего. Этосделаля. Разделаться спридурком было плевым делом. Япочуялего, когда он еще шел полесу, аон меня даже незаметил. Я,обойдяего, набросился сзади, сразуже повалил наземлю иоткусил ухо. Оноказался слабаком. Потом он превратился вчеловека, ия…
        —Алло, ктоэто? — параллельную трубку взял Джонатан.
        Уилли дал отбой. Перезвонить он всегда успеет. АДжонатан пусть поломает голову, скем откровенничал его сын.
        —«Потом он превратился вчеловека», — повторил Уилли вслух.
        Неужели Роя Хелендера прикончил неДжонатан, аСтивен? Могли Стивен это сделать?
        —Проклятье! — вырвалось упобледневшего Уилли.

* * *
        Где-то вдалеке настырно трезвонил телефон.
        Рэнди, беспокойно заворочавшись, пробормотала:
        —Нанем была кожа Джоан Соренсон.
        Снова зазвонил телефон.
        Рэнди села вкровати. Вкомнате было темно ихолодно, авголове шумело.
        Гдеона ичто, черт возьми, происходит?
        Опять прозвенел телефон, инаэтот раз ожил автоответчик:
        «Высоединились с«AAA. Сыскным Агентством Уэйд», свами говорит руководительница агентства Рэнди Уэйд. Сейчас я немогу лично подойти ктелефону, ноесли вы оставите свое сообщение, тоя перезвонювам».
        Рэнди, схватив трубку, закричала:
        —Яслушаю. Ктоэто? Исколько сейчас времени?
        —Этодядюшка Джо, — донеслось изтрубки. — Рогофф рассказалмне, чтостобой случилось там, наТринадцатой улице. Яочень беспокоюсь отвоем здоровье, Рэнди. Звоню тебе безперерыва вот уже несколько часов.
        —Часов? — Рэнди взглянула насветящееся цифровое табло. Было начало первого. — Яспала… Всего лишь спала.
        ТутРэнди вдруг вспомнилось, какона иУилли направлялись в«Черный камень», нодоехали лишь доТринадцатой улицы, атам… там она увидела мертвого Роя Хелендера икожу Джоан Соренсон нанем.
        —Рэнди, какты себя чувствуешь? Утебя голос какой-то нетвой. Даответь хоть что-нибудь!
        Рэнди провела ладонью поволосам.
        —Уменя все нормально. Ятолько… только спала.
        —Хотелосьбы верить, — ссомнением промолвил Эркухарт.
        Рэнди предположила, что, должно быть, еепривез домой иуложил впостель Уилли. Ногдеже он сам?
        —Тыменя слышишь?! — донесся доженщины обеспокоенный голос Эркухарта.
        —Извини, — пробормоталаона. — Яеще несовсем проснулась. Повтори, чтоты сказал.
        —Намнеобходимо срочно увидеться, — произнес Джо снажимом вголосе. — Япрочиталвсе, чтокасается Роя Хелендера иего жертв, тут, по-моему, несходятся концы сконцами. Тыбыла права, девочка: похоже, смерть твоего отца связана споследними событиями. — Онссекунду поколебался. — Незнаю, кактебе исказать. Понимаешь, всеэти годы я желал тебе только самого лучшего, но… нонебыл доконца откровенен стобой.
        Внезапно сонливость Рэнди какрукой сняло.
        —Говори, говори, — торопилаона.
        —Этонетелефонный разговор. Мненеобходимо видеть твое лицо. Ктомуже надо кое-что показать тебе. Язаеду затобой иотвезу наместо. Пятнадцати минут насборы хватит?
        —Хватит идесяти.
        Рэнди повесила трубку, соскочила спостели и, открыв дверь спальни, крикнула:
        —Уилли! Уилли!
        Ответа непоследовало. Тогда Рэнди включила свет и, какбыла босиком, прошла покоридору вгостиную, надеясь обнаружить Уилли спящим насофе, ноего неоказалось итам.
        Руки ее были какими-то сухими ишершавыми; снедоумением взглянув наних, Рэнди обнаружила, чтоони покрыты засохшей кровью. Кгорлу подкатил неприятный вязкий комок. Онапрошла вванную комнату. Тамнаполу валялись ее джинсы втакихже коричнево-ржавых пятнах крови. Рэнди включила горячую воду, сбросила белье ивстала поддуш. Минут через пять ее тело запылало, наверное, также, какпылала рука Уилли после ожога. Рэнди вытерлась, прошла вспальню и, отыскав вшкафу свежие фланелевую рубашку ипару джинсов, быстро оделась. Причесываться она нестала, решив, чтовсе равно волосы намочит дождь, новкарман джинсов сунула револьвер отца, азаремень — серебряный нож.
        Поднимая спола нож, оназаметила наковре лист бумаги. Должно быть, онупал стумбочки.
        Рэнди нагнулась. Этобыла записка Уилли:
        «Мненужно срочно уйти, аты так сладко спишь, чтобудить тебя я нестану. Невыходи издома инискем неговори. Яразобрался, чтоРой Хелендер непытался убить Хармонов илиодного изних. Страшный секрет проклятого семейства больше дляменя несекрет, нонужно еще выяснить, какСтивен…»
        Раздался звонок вдверь, идочитать Рэнди неуспела.
        23
        Уилли тяжело опустился наземлю. Довершины утеса оставалась еще треть пути, аунего уже так неистово стучало сердце, чтокаждый удар отдавался болью вгруди, аисцарапанные вкровь руки отчаянно ныли. Изкабинки канатной дороги утес почему-то неказался столь крутым.
        Конечно, Уилли мог, превратившись вволка, одолеть подъем всего лишь внесколько десятков прыжков, ноунего вголове занозой засели слова Стивена: «Япочуялего, когда он еще шел полесу». Всеверно, шансов науспех уУилли будет больше, если он явится вчеловеческом обличье.
        Уилли, задрав голову, оценил расстояние довершины утеса. Взбираться еще порядком. Тогдаон, вдохнув облачко лекарства изингалятора, стиснул зубы ипродолжил подъем.

* * *
        Оставляя позади один пустынный квартал задругим, черный длинный автомобиль несся сквозь ночь. НаЭркухарте были надеты черная скрасными полосами кожаная куртка, темно-коричневый свитер имешковатые штаны. Лишь форменная фуражка напоминала отом, чтоон полицейский.
        —Тыужасно выглядишь, — заметила Рэнди.
        —Ачувствую я себя итого хуже. — Онкрутанул руль, иавтомобиль, свернув надорогу, чтошла вдоль реки, покатил кутесу. — Ястар, Рэнди. Стар, какинаш поганый городишко.
        —Куда мы направляемся? — спросила Рэнди.
        Время было позднее, других машин надороге почти непопадалось, река слева казалась черной бездной, аморосящий дождь превращал свет дорожных фонарей врадужные шары.
        —Наскотобойню, — ответил Эркухарт. — Туда, гдевсе началось.
        Вмашине работал обогреватель, ноРэнди вдруг стало смертельно холодно. Онасунула руку заполу плаща инащупала удобную, словно созданную поее заказу, ручку серебряного ножа.
        —Ладно, — сказала она иположила нож насиденье между собой иЭркухартом.
        Тот, коротко взглянув нанож, поинтересовался:
        —Чтоэто?
        —Серебряный нож, — пояснилаона. — Возьмиего.
        Онокинул Рэнди непонимающим взглядом и, вновь переведя глаза надорогу, спросил:
        —Что?
        —Тыотлично меня слышал, — сказалаона. — Возьми нож вруку.
        Эркухарт посмотрел вее лицо, затем — надорогу, затем — опять вее лицо иопять надорогу, нокножу даже непритронулся.
        —Янешучу, — настаивала Рэнди, всеболее отодвигаясь отЭркухарта. Онопять посмотрел нанее иувидел нацеленный ему между глаз револьвер. — Возьми нож вруку, — настойчиво повторила Рэнди.
        Эркухарт, побледнев, попытался что-то возразить, ноРэнди категорично помотала головой. Тогда Эркухарт, сняв сруля правую руку, взял нож.
        —Вот, — показалон, — ножуменя вруке. Чтодальше?
        Рэнди, вновь сев насередину сиденья иоткинувшись наспинку, соблегчением проговорила:
        —Положи его обратно.
        Эркухарт бросил наспутницу еще один недоуменный взгляд, нонепроронил нислова.
        24
        Ночь была холодной итемной. Уилли отдыхал навершине утеса вкустах, вслушиваясь вшелест ударяющихся олиству дождевых капель. Изредка ему мерещились чьи-то мягкие шаги позади, аоднажды послышался низкий протяжный вой где-то справа, но, скорее всего, всеэти звуки были лишь плодом его разыгравшегося воображения.
        Когда дыхание вновь восстановилось, Уилли, держась кустов, начал огибать Новый дом. Вовсем доме горело лишь несколько окон, иУилли надеялся, чтооба Хармона уже спят. Двигался Уилли медленно, крадучись, стараясь нешуметь; после каждого шага, остановившись, напряженно оглядывался. Покажись кто-нибудь поблизости, Уилли немедленно превратится вволка. «Теперь вволчьей шкуре ему будет легче», — решил Уилли.
        Вторая кожа Уилли — плащ — такпромокла, чтостала тяжелой, словно свинец; вботинках прикаждом шаге хлюпало.
        Обогнув Новый дом, Уилли направился через лес параллельно дороге. Вскоре поворот дороги скрылся задомом, иУилли, перебежав напротивоположную сторону, углубился вчащу. Двигался он теперь уже более быстро иоткрыто. «Анездесьли Стивен напал набеднягу Роя Хелендера? — пронзила его внезапная мысль. — Наверняка это случилось где-то поблизости, иуж точно вэтом вековом лесу сдеревьями внесколько обхватов, сгустым подлеском исвлажным мхом подногами».
        Помере того какУилли удалялся отНового дома, лесстановился гуще, деревья — выше, аих кроны все сильнее смыкались надголовой, почти неоставляя просветов. Стало еще темнее, сверху перестали падать даже редкие капли дождя, иУилли намгновение показалось, чтоон ненароком забрался впещеру, куда современ сотворения мира непроникал ниединый солнечный луч.
        Номинут через десять деревья вдруг расступились. Уилли, вновь почувствовав налице влагу дождя иток свежего воздуха, поднял голову. Впереди возвышалась темная стена сослепыми глазами черных окон.
        УУилли перехватило дыхание. Выхватив изкармана ингалятор, онсунул его раструб врот инадавил накнопку — раз, другой, третий.
        Наконец дыхание восстановилось, ион смог оглядеться. Никого.
        Уилли зашагал ковходу вСтарый дом, башня которого, какон уже несомневался, служила Рою Хелендеру тайным убежищем.

* * *
        Огромные двустворчатые ворота, врядли хоть раз открывавшиеся последние два года, теперь были распахнуты настежь. Эркухарт безколебаний въехал водвор иостановил машину рядом сприземистым кирпичным зданием скотобойни.
        Рэнди вышла измашины; еемгновенно пробрала дрожь.
        —Здесь? — спросилаона. — Здесь ты инашел моего отца?
        Эркухарт неспеша обвел взглядом огромный захламленный двор сподъездными железнодорожными путями изагоном, покоторому обреченные коровы безропотно брели кзабойщику, атот поджидал их взабрызганном кровью кожаном фартуке скувалдой вруке.
        —Да,здесь, — подтвердил Джо, неглядя всторону Рэнди.
        Надолго воцарилась тишина. Лишь однажды вдалеке ухнул филин, аможет, тобыло завывание ветра.
        —Тыверишь вдухов? — спросила Рэнди.
        —Вдухов? — непонял Эркухарт. — Вкаких духов?
        Рэнди, поежившись, пояснила:
        —Мнекажется, Джо, чтоя чувствую его присутствие. Будто он все еще здесь исейчас наблюдает замной.
        Эркухарт повернулся кРэнди. Лицо его было мокрым, толи отдождя, толи отслез, аможет, иоттого иотдругого.
        —Язаботился отебе, — сказал Эркухарт. — Какипросил твой отец, язаботился отебе ижелал тебе только хорошего.
        Вдалеке подчьими-то колесами заскрипел гравий, иРэнди увидела заизгородью свет фар приближающейся машины.
        —Высотцом очень похожи, — произнес Эркухарт устало. — Обаупрямцы, каких поискать. Ая… я заботился отебе. Ведь так? Тыбыла мне какродная. Такпочемужеты, черт тебя дери, непослушала меня?
        Внезапно Рэнди многое стало понятно, нопочему-то она неудивилась, словно уже многие годы знала правду обЭркухарте.
        —Тойзлосчастной ночью был лишь один телефонный звонок, — уверенно сказалаона. — Этоты звонил моему отцу, иэто ты просил тебя прикрыть, анеон себя.
        Эркухарт кивнул. Насекунду его осветили фары приближающейся машины, иРэнди заметила, чтоподбородок его дрожит.
        —Посмотри в«бардачке», — сказал он чуть погодя.
        Рэнди села накрай сиденья иоткрыла отделение дляперчаток. Тамоказались флакон саспирином, манометр, атлас дорог икартонная коробка спатронами. Рэнди открыла коробку ивысыпала нараскрытую ладонь несколько штук. Втусклом свете приборов они холодно блеснули. Рэнди, оставив коробку насиденье, вышла измашины, захлопнула дверцу инедоуменно сказала:
        —Этоже мои серебряные пули. Янеожидала, чтоих изготовят так быстро.
        —Этизаказал себе Фрэнк восемнадцать лет назад, — пояснил Джо. — Язабрал их воружейной лавке уже после похорон. Высним, какя уже сказал, двасапога — пара.
        Водвор скотобойни въехал автомобиль иостановился метрах вдесяти. Яркий свет фар заставил Рэнди заслонить глаза рукой.
        —Япросил тебя неввязываться вэто дело, — услышала она наполненный мукой голос Эркухарта. — Япредупреждал тебя! Разве ты непоняла? Импринадлежит весь город!
        —Онправ, тебе следовало прислушаться кдоброму совету, — приближаясь, промолвил Рогофф.
        25
        Уилли, вытянутой правой рукой постоянно касаясь стены, шелмелкими шажками подлинному темному коридору. Шумдождя непроникал затолстые стены Старого дома, иУилли были слышны лишь гулкое эхо его шагов да учащенные удары собственного сердца.
        Наконец Уилли оказался вбашне перед широкой винтовой лестницей. Тусклый свет падал откуда-то сверху. Немного переведя дух, онначал подъем. Вначале он считал ступеньки, нопосле двухсотой сбился. Завремя пути ему нераз хотелось превратиться вволка, ноУилли мужественно подавлял это желание.
        Достигнув верхней площадки башни, онсел напоследнюю ступеньку ипривалился спиной кстене, давая отдых непослушным ноющим ногам. Дышалось Уилли тяжело, онпривычно сунул руку вкарман, ноингалятора там неоказалось. Должно быть, обронил влесу. Паника едва незахлестнула его душной волной, ноУилли сумел справиться сней, убедив себя, чтопомощи всеравно ждать неоткуда.
        Слегка отдышавшись иуняв дрожь вруках, Уилли поднялся ипрошел наобзорную площадку. Здесь смердило кровью, мочой иеще чем-то резким, неприятным, отчего становилось непосебе. Крыши надплощадкой небыло, иУилли, подняв голову, понял, что, пока он совершал восхождение, дождь прекратился, аветер, разогнав облака, обнажил тусклую, бледно-розовую луну.
        Уилли опустил голову. Попериметру обзорной площадки стояли высокие, забрызганные засохшей кровью зеркала, ониотражали небо идруг друга, такчто вкаждом светила луна, азанею — ещелуна, иеще луна, итак добесконечности.
        Уилли повернулся вокруг своей оси, ивслед заним взеркалах повернулось сдесяток Уилли.
        Посреди площадки находился каменный столб, внего были вбиты крючья, ветер колыхал растянутую наних кожу, ивпризрачном лунном свете казалось, чтокожа эта превращается то вженщину, товволка.
        Ивдруг доУилли явственно донеслись шаги полестнице.

* * *
        —Тыдопустила ошибку, заказав серебряные пули, — сказал Рогофф. — Такуюже ошибку всвое время допустил твой отец. Стая защищает свои интересы ипотому отслеживает все подобные заказы.
        Рэнди почувствовала облегчение: слава богу, чтоэто все-таки неУилли. Ихорошо, чтоона прихватила серебряные пули.
        —Даже если патроны все еще годятся длястрельбы, зарядить ими револьвер ты неуспеешь, — будто прочитав ее мысли, заметил Рогофф.
        —Патроны тебе непонадобятся, — заверил ее Эркухарт. — Рогофф всего лишь поговорит стобой. Ивообще, онидали мне слово, детка, чтоникому непричинят вреда.
        Рэнди раскрыла ладонь. Патроны высыпались наземлю, асама она повернулась кЭркухарту:
        —Аведь ты был лучшим другом моего отца. Онсчитал тебя самым храбрым, самым мужественным полицейским вовсем отделении.
        —Уменя неоставалось выбора, — пробормотал Эркухарт. — Ведь уменя семья, дети. Мнетвердо обещали, чтоесли осудят Роя Хелендера, тодети больше пропадать небудут, аесли я продолжу копать это дело, тонаочереди окажутся мои дочери.
        —Мыубиваем исключительно вцелях самозащиты, — сказал Рогофф. — Нескрою, человеческая плоть особенно вкусна, ноупотреблять ее слишком рискованно.
        —Акакже дети? — спросила Рэнди. — Ихвы убивали, тоже защищая себя?
        —Этобыло давно, — философски изрек Рогофф.
        Джостоял, понурив голову, онбыл сломлен. Вдруг Рэнди поняла, чтосломался он годы назад, ведь после гибели ее отца он ниразу неходил наохоту.
        —Детей убивал Хармон-младший, — произнес Джо подавленно. — Унего всегда было невпорядке сголовой: детей он убивал ипожирал. Джонатан Хармон признался, чтоэто ужасно, ноарестовать сына он всеже непозволит. Онзаверил меня, чтоуже управляет… управляет аппетитами Стивена ичто если мы закроем дело, тобольше дети пропадать небудут. Свое слово он сдержал: Стивена вылечили, иубийства прекратились.
        Рэнди понимала, чтоей следовалобы ненавидеть Эркухарта, ноона испытывала кнему лишь жалость. Ведь завосемнадцать лет он так ничего толком инепонял.
        —Джо, — сказалаона, — Хармон лжет. Стивен детей неубивал.
        —Нет, убивал, — упрямо возразил Эркухарт. — Онневсвоем уме. Аостальные… Сними можно договориться, ужповерьмне.
        —Также, каксними договорилсяты? — спросила Рэнди. — ИкакБарри Шумахер?
        Эркухарт кивнул:
        —Да. Онитакиеже, какмы, исреди них, какисрединас, обычных людей, попадаются сумасшедшие. Инестоит винить их втом, чтоони защищают свою жизнь, ведь так? Взгляни наМайка. Онхотя иизих породы, нополицейский отменный.
        —Да, — заметила Рэнди, — полицейский он превосходный, ночерез минуту-другую превратится вволка ивцепится мне вгорло.
        —Рэнди, милая, послушай, — взмолился Эркухарт. — Тывправе уйти отсюда, итебя никто нетронет. Явозьму тебя вполицию, иты будешь работать снами, помогатьнам… поддерживать вгороде мир ипорядок. Твой отец мертв, иего уже невернешь, аХелендер получил позаслугам. Ведь он убивал их иснимал сних живьем кожу. Стивен болен, серьезно болен, ион был болен всегда, но…
        Рогофф наблюдал зареакцией Рэнди, прищурив глаза.
        —Онтак ничего инепонял, — сказала Рогоффу Рэнди ивновь повернулась кДжо: — Стивен болен сильнее, чемты себе представляешь. Емукое-чего недостает. Кое-чего, чтоесть увсех его предков: Рочмондов, Фламбо иХармонов — четырех древних родов. Каждый вэтих семьях был оборотнем, каждый вступал вбрак лишь ссебе подобным, итак — столетия, поколение запоколением. Aзнаешь, кчему ведут браки между близкими родственниками? Квырождению, воткчему! Такипоявился сумасшедший Стивен. Нодетей он неубивал. РойХелендер собственными глазами видел, какего сестру унес волк, аСтивен быть этим волком немог. Ведь отпредков он унаследовал волчий аппетит, нечеловеческую силу, боязнь серебра, ноитолько. Последний наследник попрямой обделен самым главным — оннеспособен превращаться вволка!
        —Онаправа, — спокойно заметил Рогофф.
        —Джо, тыникогда незадумывался, почему ниразу небыли найдены останки тел? — спросила Рэнди. — Дапотому, чтоСтивен неубивал детей; ихубивал Джонатан иуносил в«Черный камень».
        —Устарика была дурацкая идея, что, если скормить Стивену достаточно много человечины, тотстанет полноценным оборотнем, — пояснил Рогофф.
        —Идея, судя повсему, непринесла плодов, — заключила Рэнди и, достав изкармана записку Уилли, пробежала ее глазами, азатем выронила. Все, очем она догадалась илиузнала запоследние несколько минут, было вэтой записке. Прочитай она послание друга довстречи сДжо, неугодилабы встоль скверную историю.
        —Да,теория старика Джонатана неподтвердилась, — согласился Рогофф, — ноСтивен вошел вовкус. Вообще, посебе знаю, что, однажды вкусив человечины, потом трудно остановиться.
        Рогофф задумчиво посмотрел наРэнди, будто что-то взвешивая, азатем начал…
        26
        …изменяться. Немедленно вего легкие хлынул холодный живительный воздух, акости имышцы, запылав огнем, стали, точно разогретый воск вумелых руках, менять форму.
        Вскоре слух иобоняние его обострились; ночь оказалась наполненной свистом ветра ишорохом падающих слистьев иветок дождевых капель, шелестом крыльев летучих мышей ишумом городских автомобилей. Иеще чьими-то неторопливыми шагами налестнице итяжелым духом, исходящим волнами оттого, ктоподнимался сюда. Вдухе этом угадывались запахи лосьона после бритья, давно немытого тела, пота икрови.
        Уилли, неотрывая глаз отдверного проема, попятился; изгорла его вырвалось тихое, ногрозное рычание, адлинные желтые зубы предупреждающе обнажились.
        Вдверном проеме появился Стивен, егохолодные голубые глаза встретились сгорящими красными глазами Уилли, иопределить, вчьих меньше человеческого, казалось невозможным. Стивен был обнажен, движения его — медленны инеточны, отчего Уилли вначале решил, чтоСтивен неведает, чтотворит. Однако вследующую минуту Уилли убедился вобратном — парень, улыбнувшись, потянулся квисящей накрючьях шкуре…
        Уилли, неразмышляя, прыгнул.
        Онударил Стивена грудью вгрудь, итот, невыпуская изрук кожи Зоуи, упал. Насекунду открылось незащищенное горло придурка, ноУилли заколебался ипотерял инициативу. Стивен схватил обеими руками переднюю лапу Уилли ипереломил, словно сухую палку. Намгновение отболи Уилли лишился сознания, авсебя пришел уже ввоздухе, после того какСтивен, невставая спола, поднял его надсобой иотшвырнул. Уилли врезался взеркало. Зеркало разлетелось наострые, словно кинжалы, осколки, один изкоторых впился Уилли вбок.
        Уилли поинерции перекатился соспины наживот, осколок разломился иглубоко вонзился вего тело. Уилли жалобно взвизгнул, аСтивен напротивоположном конце комнаты поднялся наноги.
        Уилли тоже встал. Осколок вбоку прикаждом движении давал осебе знать такой резкой болью, чтоУилли плохо владел собственным телом.
        Стивен накинул насебя кожу Зоуи, инасекунду Уилли испугался, чтосейчас этот торговец шкурами изрода торговцев шкурами изменится, итогда ужеон, Уилли, станет легкой добычей, ачуть позже — ибезжизненным куском мяса.
        Ксчастью, Стивен так иостался Стивеном, иУилли, открыв пасть, пошел нанего, но, каквыяснилось чуть позже, слишком медленно. Стивен ударом ноги подребро сшиб Уилли слап, азатем этойже ногой придавил кполу. Уилли попытался высвободиться, ноСтивен был очень силен. Внезапно Уилли вспомнилась картина издетства: придавленная кземле собачонка соторванными лапами.
        Итогда Уилли, сложившись пополам, совсей силы впился зубами викру Стивена.
        Впасть хлынула горячая кровь и, проникнув вгорло, словно наркотик, придала сил. Стивен отпрыгнул назад, аУилли, немедленно вскочив, бросился нанего иукусил снова, наэтот раз глубже, сильнее. Тяжелым, гулким колоколом вголове отдался удар Стивена, ноУилли уже поверил всебя. Внезапно он совершенно четко понял, чтоспособен разорвать Стивена накуски, ипринялся снова иснова кусатьего, отрывая оттела куски плоти иупиваясь льющейся вгортань горячей кровью.
        Изатем, словно издалека, донесся тоненький мальчишеский голос Стивена:
        —Нет, папа, ненадо! Пожалуйста, некусай меня! Некусай меня больше, папа!!!
        Уилли насекунду замер, азатем отступил назад.
        Стивен, всхлипывая, селнапол. Онбыл весь вкрови, набедрах, икрах, плечах ируках виднелись глубокие раны, направой руке недоставало трех пальцев.
        Ивдруг Уилли испугался.
        Оннепонял почему. Ведь Стивен был сломлен, иУилли мог влюбую секунду перегрызть ему горло илиоставить вживых, ноэто уже неимело значения. Что-то было нетак, ужасно нетак. Уилли показалось, чтовдруг ударил лютый мороз, икаждый волосок наего теле встал дыбом. Чтоже, черт возьми, происходит?!
        Уилли едва слышно завыл и, неспуская настороженных глаз соСтивена, медленно попятился кдвери. Стивен захихикал.
        —Тывызвалего, — загнусавилон. — Вызвал, забрызгав свежей кровью зеркала. Тыснова вызвалего.
        Комната ивсе вней какбудто пришло вдвижение, закрутилось, закачалось; иззеркал забил ослепительный лунный свет. Аможет быть, тобыла уже нелуна.
        Уилли вгляделся взеркала.
        Вних уже небыло отражений: ниУилли, ниСтивена, нилуны, — азаокровавленными блестящими поверхностями клубился густой серебристый туман.
        Ичто-то вэтом тумане двигалось, перебегало отзеркала кзеркалу, стремясь поскорее вырваться наружу.
        Уилли намиг увидел это ЧТО-ТО, затем потерял извиду, затем вновь увидел. ЭтоЧТО-ТО было сразу иперед ним, ипозади, исбоку. Онопредставлялось Уилли то зловонной змеей скрупной влажной чешуей, точеловеком сбездонными дырами вместо глаз иблестящими серебряными ножами вместо пальцев, тозакутанной всаван фигурой безлица. Онопостоянно менялось, икаждая новая форма становилась темнее иужаснее предыдущей. Онобыло кошмаром, ожившим вкомнате смеха; онобыло охотником, охотящимся вночи наохотников.
        Ионо рвалось наружу.
        —Свежеватель! — окликнул его Стивен.
        Поверхность зеркал вздыбилась ипошла волнами, словно океан вбурю; серебристый туман стал рассеиваться, иУилли сужасом осознал: скаждой секундой существо взеркалах видится все яснее, всечетче. Ктомуже оно, безсомнения, видит Уилли; очень скоро туман полностью испарится, зеркала превратятся вдвери, иизних выйдет Свежеватель…

* * *
        …выползать изодежды. Глаза его начерной, какуголь, морде горели янтарем, обнаженные клыки сверкали точно кинжалы изслоновой кости. Онбыл немного меньше, чемУилли вобличье волка, номех унего был гуще итемнее.
        Волк неторопясь пошел нанее, иРэнди попятилась, но, упершись спиной вдверцу автомобиля, вынуждена была остановиться. Вее руке был зажат серебряный нож, носейчас он казался детской игрушкой.
        Волк приготовился кпрыжку, аРэнди — ксхватке. Тутмежду ними встал Эркухарт.
        —Нет, — произнес он наудивление твердо. — Тыобещалмне, чтотолько поговоришь сней.
        Волк предостерегающе зарычал.
        Эркухарт молниеносно выхватил пистолет и, держа его двумя трясущимися руками, направил наволка.
        —Стой где стоишь! — закричалон. — Рэнди неуспела зарядить револьвер серебряными пулями, нозато уменя наэто было целых восемнадцать лет. Япо-прежнему начальник полиции этого проклятого городишки, ия объявляю тебя арестованным.
        Рэнди незаметно отперла машину.
        Волк насекунду застыл, устремив горящие глаза наДжо, иРэнди показалось, чтоблеф должен сработать. Ночерез секунду волк, запрокинув голову, завыл, иотлица Рэнди мгновенно отхлынула краска. Этот вой Рэнди узнала немедленно, поскольку слышала его восне сотни раз иотлично понимала его значение. Этопервобытное чувство было, наверное, унаследовано ею отпредков, живших впещерах ивстрахе разбегавшихся перед стаей волков.
        Рэнди распахнула дверцу машины иедва успела занести правую ногу, какволк прыгнул.
        Раздались подряд два выстрела, затем волк сшиб грудью Эркухарта иприжал кдверце машины. Рэнди уже влезла насиденье, нонеуспела подтянуть левую ногу. Удар вдверцу был таким сильным, чтоногу Рэнди пронзила страшная боль, онадаже слышала, какзатрещала кость. Эркухарт выстрелил еще раз; несколько позже раздался его крик.
        Нога Рэнди оказалась словно вкапкане, который ктомуже продолжал сжиматься все сильнее подударами неистовой схватки. Джокричал, абоковое окошко, словно каплями дождя, покрывалось брызгами его крови. Голова Рэнди раскалывалась отболи, ейдаже показалось, чтоона вот-вот лишится чувств, новсеже, упершись плечом, онасмогла приоткрыть дверцу ивтащить сломанную ногу всалон машины. Последовавший немедленно удар захлопнул дверцу, аРэнди, поспешно заперев ее назамок, визнеможении рухнула наруль.
        Крики Джо стихли, нонестих лязг зубов инеистовое рычание. Рэнди вдруг вспомнились слова Рогоффа: «… однажды вкусив человечины, трудно потом остановиться».
        Рэнди вытащила револьвер, откинула барабан итрясущейся рукой извлекла изнего патроны. Затем, нащупав насиденье картонную коробку, открыла ее идостала пригоршню патронов ссеребряными пулями.
        Снаружи воцарилась подозрительная тишина. Рэнди подняла голову.
        Накапоте машины сидел волк.
        27
        Уилли изменился.
        Изменился он чисто инстинктивно, самнезная почему. Вместе счеловеческим обликом пришла нестерпимая боль. Засевшее подребрами, совсем рядом слегкими, стекло заставляло согнуться пополам; ныла искалеченная рука.
        После трансформации Уилли обнаружил, чтотуман почти рассеялся, аближайшее зеркало пульсирует, словно живое.
        Стивен сидел, привалившись спиной кстене, исамозабвенно слизывал кровь спальцев.
        —Смена ипостаси тебе непоможет, — сказал он безразличным тоном. — Свежевателю плевать, вчеловеческом ты облике иливволчьем. Ужесли он был вызван, тошкуру получит обязательно.
        Слезы боли застилали Уилли глаза, новсеже он снова увидел взеркале позади Стивена черную, отливающую серебром фигуру, рвущуюся наружу.
        Уилли струдом поднялся наноги, иболь чугунным колоколом отозвалась вголове. Уилли, помогая здоровой рукой, прижал больную кгруди исделал шаг кдвери. Вбосые ступни немедленно впились осколки. Уилли посмотрел подноги: весь пол был усеян острыми кусками зеркала.
        Вголове Уилли вдруг прояснилось, ион поспешно оглядел комнату, считая просебя. Шесть, семь, восемь, девять… Десятое разбито, следовательно, осталось всего девять зеркал.
        Уилли, чуть разбежавшись, налетел наближайшее. Зеркало срадующим душу звоном разлетелось натысячи частей, иУилли принялся, словно таран, налетать назеркала, круша одно задругим. Вскоре отсобственной крови ему стало скользко ступать, аглаза заволокла багровая дымка боли. Разбивая очередное зеркало, онупал иглубоко поранил лицо. Моргая, поднялся иотер здоровой рукой кровь сглаз. Подногами валялся его собственный, пропитанный кровью иусыпанный блестящими осколками плащ, чуть дальше стоял Стивен, азаним было зеркало. Илидверь?
        —Одно ты пропустил, — отрешенно сообщил Стивен.
        Что-то твердое ударило Уилли подребра, ион повалился.
        Неглядя, сунул руку вовнутренний карман плаща иощутил холод металла.
        —Свежеватель пришел затобой, — опять послышался блеклый голос Стивена.
        Кровь заливала глаза, лишая Уилли зрения, ночувствовать он еще мог. Ориентируясь наголос, онвыбросил вперед руку, изажатый вней «Мистер Ножницы» пронзил живот Стивена. Тотбеспомощно повалился назад.
        Последнее, чтоуслышал Уилли, были крик извон разбитого стекла.

* * *
        Какнипыталась Рэнди взять себя вруки, ееодолевал страх. Этобыло даже больше, чемпросто страх.
        Сморды волка накапот стекали кровь ислюна, аглаза, пылающие красным огнем, неотрывно смотрели наРэнди.
        Онапопыталась засунуть вбарабан револьвера патрон ссеребряной пулей, новыронилаего, итот упал напол машины. Немедленно она стала вставлять другой.
        Волк медленно попятился, соскочил скапота искрылся извиду. Рэнди посмотрела вокруг, номашину облепила тьма. Рэнди подняла глаза назеркальце заднего вида, новнем мерцал какой-то серебристый туман.
        Гдеже волк?
        Рэнди поежилась.
        Ивдруг она увиделаего. Он,набирая скорость, стремительно несся кавтомобилю.
        Рэнди, сконцентрировав все внимание наревольвере, вложила вбарабан патрон, взяла тремя пальцами другой, новолк, запрыгнув накапот, ударился грудью влобовое стекло. Стекло пошло трещинами. Волк, оскалившись, отбежал наэтот раз совсем недалеко отмашины, снова запрыгнул накапот иснова нанес удар встекло. Затем еще раз повторил тоже самое. Иеще раз. Откаждого удара Рэнди подбрасывало насиденье, астекло покрывалось все новыми трещинами.
        Кое-как, улучив момент, онавсеже сунула вбарабан второй патрон ивзялась затретий. Волк вновь обрушился настекло. Рэнди зарядила подряд третий ичетвертый патроны изащелкнула барабан. Втуже секунду стекло, рухнув подочередным ударом, влетело всалон машины.
        Револьвер выпал изрук Рэнди; грудь придавило молочно-белое оттысячи трещин, новсеже неразбившееся противоударное стекло. Затем стекло отлетело всторону, аперед самым лицом Рэнди возникла перепачканная кровью морда сгорящими красным огнем глазами.
        Волк распахнул пасть, наРэнди пахнуло горячим зловонием.
        —Негодяй! — закричала наволка Рэнди.
        Вдруг пошее волка скользнуло что-то острое, отливающее серебром.
        Рэнди непоняла, чтоже произошло, непонял этого иволк, нокрасный огонь вего глазах потух, аему насмену пришли боль истрах. Вновь ушеи волка блеснули серебряные ножи, ипасть зверя наполнилась кровавой пеной. Затем волк задрожал всем телом, икакая-то сила сбросила его смашины. Запахло паленым. Волк взвыл, потом заорал, почти какчеловек.
        Рэнди, превозмогая боль, отперла дверцу автомобиля и, навалившись нанее плечом, оттолкнула тело Джо Эркухарта. Ужевыбираясь измашины, онаобернулась.
        Черная рука сдлинными иострыми серебряными лезвиями затягивала волка взеркальце заднего обзора. Тело волка вибрировало, аморда его все больше походила начеловеческое лицо.
        Рэнди подняла спола машины револьвер, сняла его спредохранителя и, приставив ствол кголове волка, четыре раза нажала наспусковой крючок. Затем она выбралась измашины, ностоило ей ступить нараненую ногу, каквсе тело отозвалось дикой болью. Рэнди повалилась наколени.
        Издалека донесся вой сирен.
        28
        —…каким-то животным, — сказалаона.
        Сухопарый детектив средних лет, окинув Рэнди равнодушным взглядом, захлопнул записную книжку испросил:
        —Этовсе, чтовы имеете сообщить? Чтоначальника полиции Эркухарта сожрало какое-то животное?
        Ейхотелось ответить резкостью, новсе тело так болело, особенно левая нога, накоторую был наложен гипс, чтосил уРэнди хватило лишь нато, чтобы едва слышно пробормотать:
        —Ачего вы отменя добиваетесь? Явидела только огромное животное, похожее наволка.
        Детектив, ссомнением покачав головой, изрек:
        —Отлично. Значит, говорите, чтошеф был убит каким-то похожим наволка животным. Нотогда гдеже Рогофф? Егомашина стояла водворе скотобойни, егокровью залит весь салон автомобиля шефа, авы несете… Где, черт возьми, Рогофф?
        Рэнди, устало закрыв глаза, сказала:
        —Понятия неимею.
        —Ладно, яеще вернусь. — Детектив поднялся.
        Хлопнула дверь, аРэнди осталась лежать сзакрытыми глазами, надеясь, чтосон всеже придет кней.
        —Онневернется, — послышался рядом мягкий голос. — Ужобэтом мы позаботимся.
        Рэнди открыла глаза. Уее кровати стоял одетый вовсе черное старик сседыми волосами доплеч; вруках он держал трость сзолотым набалдашником ввиде головы волка.
        —Меня зовут Джонатан Хармон, — представилсяон.
        —Явидела ваши фотографии вгазетах изнаю, ктовы. Вы — ликантроп.
        —Нет, я — оборотень, — поправил ее старик.
        —Уилли… Чтослучилось сУилли?
        —Стивен мертв, — проговорил Джонатан Хармон.
        —Туда ему идорога! — воскликнула Рэнди. — Ведь это он вместе сРоем убивал исдирал кожу сликантропов. Стивен ненавидел всех своих родственников, потому что они могли трансформироваться, аон нет. Нокактолько ваш сын заполучил кожу, Хелендер стал ему уже обузой. Ведь так?
        —Нескажу, чтобы я был особенно опечален его гибелью. Ведь достойным наследником рода Стивен нестал. — Джонатан подошел кокну и, отдернув занавеску, заметил: — Aкогда-то наш город был великим городом крови ижелеза, нотеперь его дооснования разъела гниль.
        —Нашчертов город, — промолвила Рэнди. — Aвсе-таки, чтопроизошло сУилли?
        —Жалко Зоуи, ноСвежеватель, коли однажды его потревожили, следует отзеркала кзеркалу иостанавливается, лишь заполучив шкуру. Емупрекрасно известен наш запах, но, ксчастью, удаляться отворот всвой мир он может лишь нанесколько десятков метров. Непредставляю, каквашему другу-полукровке удалось улизнуть отСвежевателя дважды… набеду Зоуи иМайку. — Джонатан, резко повернувшись, оглядел Рэнди. — Новам врядли стоит рассчитывать настоль счастливое стечение обстоятельств. Знайтеже, чтовами уже всерьез занялась стая. Отныне доктор, который пропишет вам лекарство, аптекарь, который это лекарство приготовит, мальчонка-посыльный, который это лекарство доставит, вобщем, любой может оказаться одним изстаи. Запомните, чтомы своих врагов незабываем инепрощаем, мисс Уэйд. Вамследовалобы это знать заранее, впрочем, какивашему отцу.
        —Такэто вы были наскотобойне вту ночь, когда мой отец… — Голос Рэнди сорвался.
        Джонатан кивнул.
        —Вашотец, надо отдать ему должное, былотменным стрелком. Всешесть пуль изего револьвера угодили прямо вменя. Такя получил то, чтоназываю теперь своими боевыми ранениями. Рентгеновские снимки досих пор показывают эти пули, номой личный врач неотличается излишним любопытством.
        —Яубьювас! — воскликнула Рэнди.
        —Врядли. — Джонатан наклонился надкроватью: — Возможно, как-нибудь ночью я сам заявлюсь квам. Увас будет возможность убедиться, чтохотя шерсть уменя ибела какснег, зато иразмерами, исилой я значительно превосхожу полукровок вроде Майка иУилли. Все-таки чистая кровь есть чистая кровь. Перед смертью вы убедитесь втом, чтоя — тотсамый кошмар, который преследовал людей отсотворения мира. — Джонатан, растянув губы вполуулыбке-полуоскале, повернулся изашагал изпалаты, ноусамой двери приостановился идобавил: — Приятных вам сновидений, мисс Уэйд.
        Понятно, чтосон нешел кРэнди, даже когда опустилась ночь. Рэнди лежала вполутьме, устремив глаза впотолок, ией было так одиноко, какникогда вжизни. Уилли, еедруг Уилли, был, скорее всего, мертв! Глаза Рэнди наполнились слезами.
        Плакала она долго, вспоминая Уилли, Джоан Соренсон, Джо Эркухарта и, конечно, своего отца, Фрэнка Уэйда. Часа через два слезы иссякли, ноРэнди продолжала едва слышно всхлипывать.
        Внезапно дверь приоткрылась, итьму разрезал острый, какнож, лучсвета.
        —Ктоздесь? — прохрипела Рэнди. — Отвечайте, аиначе я буду кричать.
        Дверь бесшумно затворилась.
        —Тише, илинас услышат, — попросил слегка испуганный голос, принадлежавший, несомненно, молоденькой женщине. — Дежурная сестра сказала, чтобы я приходила завтра, вположенные дляпосещения часы, ноон велел мне немедленно идти квам, вотя ипробралась сюда тайком.
        Посетительница несмело приблизилась кпостели. Рэнди включила ночник надголовой иувидела симпатичную веснушчатую брюнетку лет двадцати.
        —Я — Бетси Джуддикер, — прошептала гостья. — Уилли попросил меня передать вам кое-что насловах.
        Намгновение сердце Рэнди остановилось, азатем забилось вбешеном темпе.
        —Уилли?! — сдавленным голосом переспросила Рэнди. — Говоритеже, немолчите!
        —Онпросил передать какую-то глупость, ия даже…
        —Говорите, какимибы глупыми его слова вам никазались!
        —Онпросил передать, чтосам неможет вам позвонить, поскольку опасается, чтостая прослушивает линию. Емупришлось туго, ноон жив исовсем скоро поправится. Оннасевере, узнакомого ветеринара, который выхаживаетего. Понимаю, чтоэто звучит глупо, ноУилли так исказал: «уветеринара».
        —Продолжайтеже, — нетерпеливо попросила Рэнди.
        Бетси кивнула.
        —Потелефону вего голосе звучала боль, ион сказал, что… что его тело так разбито, чтоизменяться он может пока только нанесколько минут, новетеринар уже извлек изнего почти все осколки стекла ивправил ногу. Затем он сказал, чтоночью подходил кмоему дому иоставил кое-что длявас. — Бетси раскрыла сумочку. — Вотчто нашел мой сынишка рядом спочтовым ящиком.
        Бетси подала Рэнди узкий осколок зеркала длиной спалец.
        —Спасибо, — поблагодарила Рэнди, беря вруку холодное, точно ледышка, стекло.
        —Осторожно, оноострое, — предостерегла Бетси. — Уилли сказал еще кое-что совсем непонятное, однако он настаивал, чтоэто очень важно. Слушайте: там, гдеон находится, нетниединого зеркала, нов«Черном камне» их было превеликое множество.
        Рэнди, проведя пальцем покраю зеркального осколка, уверенно кивнула, хотя сама поняла пока далеко невсе изтого, чторассказала ей Бетси.
        —Ой,да вы порезались! — воскликнула та. — Аведь я вас предупреждала.
        notes
        Сноски
        1
        Софтбол — разновидность бейсбола. (Прим. перев.)