Обмен услугами Джек Ритчи
        Джек Ритчи
        Обмен услугами
        - Я законопослушный гражданин и исправно плачу налоги, - заявил я высокомерно. - И когда наконец завершится ваше разрушительное вторжение в мое владение, я требую, чтобы все было приведено в прежний вид.
        - Полноте, не стоит беспокоиться об этом, мистер Уоррен, - ответил сержант уголовной полиции Литтлер. - Муниципальные службы наведут здесь идеальный порядок.
        Он улыбнулся.
        - В любом случае, найдем мы что-нибудь или нет.
        Он намекал, естественно, на тело моей жены.
        До сего времени они его не нашли.
        - Вам предстоит немало работы, сержант. Ваши люди практически перелопатили мой сад. Лужайка походит на вспаханное поле. Вы, очевидно, намереваетесь разобрать дом по кирпичику: в данный момент я вижу, как полицейские спускаются в подвал с отбойным молотком.
        Мы сидели на кухне, и Литтлер пил свой кофе маленькими глоточками. Он все еще лучился уверенностью.
        - Полная площадь Соединенных Штатов равна 9518376 квадратным километрам, включая водную поверхность.
        Литтлер, несомненно, выучил эту цифру наизусть именно для таких ситуаций.
        - А Гавайи и Аляска тоже включены? - спросил я леденцовым голосом.
        Он не позволил выбить себя из седла.
        - Думаю, мы можем их опустить. Итак, я повторяю, полная площадь поверхности Соединенных Штатов равняется 9518376 квадратным километрам. Сюда входят горы и равнины, города и сельские местности, пустыни и озера. И тем не менее, когда кто-нибудь убивает жену, то непременно закапывает ее в собственном саду.
        Конечно, это самое надежное место, подумал я. Если закопать жену в лесу, то наверняка, на нее наткнется какой-нибудь бездельник скаут, разыскивающий по кустам свои стрелы.
        Литтлер снова улыбнулся.
        - Каковы размеры вашего участка?
        - Двадцать на пятьдесят метров. Вы отдаете себе отчет, что я потратил годы работы, прежде чем земля в моем саду стала плодородной? Ваши люди перерыли всю почву, и повсюду теперь выпирают пятна глины.
        Прошло уже два часа, а Литтлер продолжал выглядеть таким же уверенным в своей победе, как и вначале.
        - Я сильно боюсь, мистер Уоррен, что вскоре у вас появятся другие неотложные заботы, помимо возделывания вашего сада.
        Через окно кухни я видел оборотную сторону участка. Под наблюдением полиции восемь или десять муниципальных служащих тщательно перекапывали землю параллельными траншеями.
        Литтлер наблюдал за ними.
        - Мы очень педантичны. Мы проведем анализ сажи в каминной трубе, мы просеем золу в вашей печи.
        - Моя печь работает на солярке.
        Я снова налил кофе.
        - Я не убивал жену. Я действительно не знаю, где она находится.
        Литтлер взял сахар.
        - Как вы объясняете ее отсутствие?
        - Я ничего не объясняю. Эмилия собрала ночью свой чемодан и покинула меня. Вы, наверное, заметили, что некоторые ее вещи отсутствуют.
        - Откуда мне знать, что именно принадлежало ей?
        Литтлер бросил взгляд на фотографию моей жены, которую я ему дал.
        - Не хочу вас обидеть, но почему вы на ней женились?
        - По любви, разумеется.
        Нелепость подобного утверждения была столь очевидна, что даже сержант не смог этому поверить.
        - Ваша жена была застрахована на десять тысяч долларов, не так ли? И наследуете ей вы?
        - Да.
        Страховка, конечно же, сыграла не последнюю роль в ее ликвидации, но это не было главным мотивом. Я избавился от Эмилии по той простой причине, что больше уже не мог ее выносить.
        Я не хочу сказать, что женясь на ней, находился под воздействием неистовой страсти. Это не в моей натуре. Думаю, если я решился испить радостей супружеской жизни, то скорее из-за того, что не смог устоять перед чувством панургической вины, рано или поздно порождаемой затянувшимся холостячеством.
        Эмилия и я были служащими Маршалл Пэйпер Продактс Компани, я главным бухгалтером, она прилежной машинисткой, бедной и без особых перспектив на замужество.
        Она была незаметной, молчаливой и замкнутой. Желанием принарядиться не отличалась, ее разговоры никогда не поднимались выше замечаний о погоде, а умственная гимнастика ограничивалась неежедневным разгадыванием кроссвордов.
        Короче, она была идеальной супругой для человека, считающего брак скорее полюбовной сделкой, чем романтическим приключением.
        Но удивительно как, утвердившись в браке, незаметная, молчаливая и замкнутая женщина может превратиться в решительную мегеру.
        Она могла бы, по крайней мере, испытывать ко мне чувство определенной признательности.
        - Как вы ладили друг с другом?
        Как комоды. Но я сказал:
        - У нас были свои маленькие разногласия, но разве это не общий удел?
        Однако сержант, похоже, располагал более подробной информацией.
        - По словам ваших соседей, вы ссорились не переставая.
        Под соседями он, надо полагать, разумел Фреда и Вильму Триберов. Поскольку мой участок угловой, их дом единственный был мне соседним.
        Сомнительно, чтобы Эмилию можно было услышать в следующем владении, у Моррисонов. Хотя исключить нельзя. Набирая вес, она набирала и голос.
        - Триберы слышали, как вы бранились с женой каждый вечер.
        - Только когда сами переставали скандалить. И неправда, что они слышали нас обоих. Я никогда не повышаю голос.
        - Последний раз вашу жену видели живой в пятницу вечером, когда она возвращалась домой.
        Да, она вернулась из магазина самообслуживания с замороженными блюдами и мороженым. Это почти единственная ее уступка кулинарному искусству. Завтрак я готовил себе сам, ланч устраивал в кафетерии Клуба, а вечером был выбор - приготовить обед самостоятельно или провести сорок минут в переполненном ресторане.
        - Это последний раз, когда ее видели другие, - сказал я. - Я же видел ее в последний раз, когда мы легли спать. Проснувшись утром, я обнаружил, что она собрала свой чемодан и ушла.
        В подвале отбойный молоток принялся взламывать бетонный пол. Происходило это с таким грохотом, что я был вынужден закрыть заднюю дверь.
        - И кто же видел Эмилию в последний раз, я имею в виду, помимо меня?
        - Мистер и миссис Триберы.
        Существовало определенное сходство между Вильмой Трибер и Эмилией. Обе стали сильными женщинами, амазонками по духу и карлицами по уму. Фред Трибер был маленького роста, с вечно слезящимися глазами, то ли от рождения, то ли от своего брака. Но он прилично играл в шахматы и выказывал восхищение той твердостью характера, которой обладал я и которая у него отсутствовала.
        - В полночь пятницы Фред слышал нечеловеческий крик из вашего дома.
        - Нечеловеческий?
        - Это его собственное определение.
        - Фред Трибер лгун, - заявил я категорически. - А его жена, надо полагать, тоже слышала?
        - Нет, у нее очень крепкий сон.
        - А этот, так называемый, нечеловеческий крик разбудил Моррисонов?
        - Нет, они так и спали. К тому же, их дом далеко от вашего. Дом Триберов всего лишь в пяти метрах.
        Литтлер набил трубку табаком.
        - Фред Трибер хотел было разбудить жену, но потом передумал. У нее, похоже, плохой характер. Однако заснуть уже не смог. И около двух ночи услышал шум в вашем саду. Он подошел к окну и увидел, как вы в лунном свете копаете яму. На этот раз он решился разбудить жену. И они наблюдали за вами уже вдвоем.
        - Грязные шпионы. Значит, вам это известно с их точки зрения?
        - Да. Зачем вы взяли такой большой ящик?
        - Какой сумел найти. Но по размерам ему все же далеко до гроба.
        - Миссис Трибер размышляла об этом весь субботний день, и когда вы сказали ей, что ваша жена в отъезде и будет отсутствовать довольно долго, она в конце концов решила, что вы… мм… придали телу жены более компактную форму и зарыли в саду.
        Я налил себе еще чашечку кофе.
        - Прекрасно, и что же вы раскопали?
        Литтлер не сразу преодолел смущение.
        - Дохлую кошку.
        Я кивнул головой.
        - Таким образом, я обвиняюсь в погребении кошки?
        Он улыбнулся.
        - Вы очень скрытны, мистер Уоррен. Поначалу вы утверждали, что вообще ничего и никогда не закапывали.
        - Я думал, это не по вашей части.
        - А когда мы обнаружили кошку, вы заявили, что она умерла естественной смертью.
        - Мне так показалось.
        - Кошка принадлежала вашей жене, кто-то размозжил ей череп. Это трудно не заметить.
        - Я не имею привычки осматривать кошачьи трупы.
        Он медленно выпустил облако табачного дыма.
        - По моей версии, убив жену, вы убили и ее кошку. Возможно, потому что ее присутствие напоминало вам о ней. Или же кошка видела, как вы избавляетесь от тела жены, и вы боялись, как бы она нас не привела…
        - Полноте, сержант, - сказал я.
        Его лицо покрылось краской.
        - Но такие случаи известны, животные рыли землю в том месте, где закопан хозяин, или хозяйка. Главным образом, собаки, я знаю. Но почему бы и не кошки?
        И я об этом подумал в свое время. Почему бы и не кошки?
        Литтлер прислушался к отбойному молотку.
        - Когда нам сообщают, что кто-то исчез, первым делом мы распространяем описание примет через Бюро пропавших. Потом ждем. Почти всегда, спустя неделю-другую, исчезнувший возвращается домой. В основном, когда кончаются деньги.
        - Тогда какого дьявола вам бы не действовать так же и в этом случае? Я убежден, что Эмилия вернется через несколько дней. Я знаю, у нее не более сотни долларов, а заработать себе на жизнь, боюсь, у нее не получится.
        Он слегка обнажил зубы.
        - Поскольку в данном случае мы имеем исчезнувшую супругу, человека, слышавшего крик, и двух свидетелей загадочных похорон в саду при лунном свете, перед нами все признаки преступления. И мы не можем позволить себе ждать.
        Как, впрочем, и я. В конце концов, тело Эмилии не будет сохраняться вечно. По этой причине я и убил кошку, а затем постарался, чтобы меня видели закапывающим ящик. Но я сказал кисло-сладким голосом:
        - И вы решительно хватаетесь за лопаты и кирки и устраиваете погром во владении добропорядочного обывателя? Предупреждаю, я подам на вас в суд, если хоть одна ветка, камень, кирпич или ком земли не будут возвращены точно на свое место.
        Литтлер ничуть не смешался.
        - А кроме того, на ковре вашей гостиной пятно крови.
        - Это моя собственная кровь, я вам уже говорил. Я случайно разбил стакан и поранил руку.
        Я снова показал ему порез, уже начинающий затягиваться.
        Это не произвело на него никакого впечатления.
        - Алиби для объяснения пятна, - сказал он. - Вы это сделали специально.
        Конечно, специально. Но это пятно на ковре понадобилось мне на случай, если обстоятельств будет недостаточно, чтобы направить полицию по тому следу, по которому я хотел ее пустить.
        Я заметил Фреда Трибера, облокотившегося о разделительный забор и наблюдавшего, как люди Литтлера предаются разорению моего сада.
        Я поднялся.
        - Пойду поговорю с тем типом.
        Литтлер последовал за мной.
        Между грудами камней и кучами земли я пробрался к забору.
        - И это называется быть хорошим соседом?
        Фред сглотнул слюну.
        - Поверь, Альберт, я не хотел причинять тебе неприятности. Я не считаю, что ты действительно мог это сделать, но ты же знаешь Вильму и ее воображение.
        Я метнул в него разъяренный взгляд.
        - Больше ни одной партии в шахматы.
        Я повернулся к Литтлеру.
        - Что позволяет вам быть столь уверенным, что именно здесь я избавился от тела жены?
        - Ваша машина. В пятницу в пять тридцать пополудни вы заехали на станцию техобслуживания на Муррей Стрит. Вы попросили сменить масло в двигателе. Служащий приклеил на торец дверцы обычную этикетку, указывающую дату исполнения работы и показания спидометра. С того времени ваша машина прошла один километр триста метров. Это как раз расстояние от станции до вашего жилища.
        Он улыбнулся.
        - Другими словами, вы поехали прямо домой. В субботу вы не работаете, сегодня воскресенье. С пятницы ваш автомобиль не двигался.
        Я очень надеялся, что полиция заметит эту этикетку. В противном случае пришлось бы тем или иным способом привлекать к ней внимание. Я холодно поджал губы.
        - А вы не рассматривали такой вариант, что я просто отнес ее на ближайший пустырь и закопал там?
        Литтлер снисходительно усмехнулся.
        - Ближайший пустырь находится в сорока кварталах отсюда. Трудно представить, чтобы вам удалось незаметно пронести ее тело по улицам даже ночью.
        Трибер отвел глаза от группы людей, суетящихся на моем цветнике.
        - Слушай, Альберт, твои далии все равно выкопаны, может, обменяешь несколько своих Гордон Пинк на мои Эмбер Голиаф?
        Я повернулся и большими шагами направился к дому.
        Минул полдень, и мало-помалу, по мере того как Литтлер принимал доклады своих людей, его лицо теряло уверенность.
        День заканчивался, в половине седьмого в подвале затих отбойный молоток.
        В кухню вошел некий сержант Шилтон. Он выглядел уставшим, голодным и разочарованным, его брюки были заляпаны глиной.
        - Внизу ничего нет. Совершенно ничего.
        Литтлер сжал зубы на мундштуке своей трубки.
        - Вы уверены? Вы везде искали?
        - Даю голову на отсечение, - сказал Шилтон. - Если бы тело было в доме, мы бы непременно его нашли. Люди снаружи тоже закончили.
        Литтлер одарил меня злобным взглядом.
        - Я знаю, что вы убили вашу жену, я это чувствую.
        Человек нормального умственного развития, вынужденный прибегать к инстинкту, всегда вызывает жалость. Но в данном случае он не ошибался.
        - Я, пожалуй, приготовлю себе печень с маленькими луковичками. Несколько лет уже не ел ее, - сказал я весело.
        В заднюю дверь кухни вошел полицейский.
        - Сержант, я только что говорил с тем типом, Трибером, который живет по соседству.
        - И что? - спросил Литтлер с нетерпением.
        - Он рассказал, что у мистера Уоррена есть загородный дом где-то у озера в округе Байрон.
        Я выронил пакет с печенью, который вытаскивал из холодильника. Чертов идиот Трибер с его болтливостью!
        Глаза Литтлера расширились. Его настроение мигом переменилось, и он ухмыльнулся.
        - Ага! Они всегда закапывают их в своих владениях.
        Вероятно, я побледнел.
        - Вы не тронете ни пяди той земли. Я потратил две тысячи долларов на мелиорацию, и у меня нет никакого желания увидеть ее разоренной вашими вандалами.
        Литтлер засмеялся.
        - Шилтон, разыщите мне прожекторы и скажите людям собирать инструмент.
        Он повернулся ко мне.
        - А теперь не поведаете ли нам, где находится ваше укромное жилище?
        - Я категорически отказываюсь говорить. Вы прекрасно знаете, что ни в каком случае я не мог туда добраться. Счетчик моей машины показывает, что она не покидала гаража с пятницы.
        Он отмел это соображение.
        - Вы могли подделать показания. Ну, так где же этот загородный дом?
        Я скрестил руки на груди.
        - Я отказываюсь отвечать.
        Литтлер улыбнулся.
        - Нет смысла тянуть время. Если вы, конечно же, не намереваетесь пробраться туда, откопать ее и перепрятать в другое место.
        - Ничего подобного я и не держу в мыслях. Тем не менее, я собираюсь прибегнуть к моим конституционным правам на молчание.
        Литтлер воспользовался моим телефоном, чтобы спешно соотнестись с графством Байрон, и получасом спустя уже располагал точным адресом моего загородного дома.
        - Теперь послушайте меня, - сказал я, когда он дал отдых телефонной трубке. - Не надейтесь, что вам удастся привести то место в такое же состояние, как этот дом. Я немедленно звоню мэру и прошу, чтобы вас отозвали.
        Литтлер пребывал в превосходном расположении духа и разве что не потирал руки.
        - Шилтон, пошлите завтра сюда бригаду, чтобы привести все в порядок.
        Я проводил Литтлера до двери.
        - Каждый цветок, каждую травинку, иначе я вызову своего адвоката.
        В этот вечер я съел печенку с маленькими луковичками без особого аппетита.
        Около полдвенадцатого я услышал стук в заднюю дверь и пошел открывать.
        Вид у Фреда Трибера был виноватым.
        - Мне очень жаль.
        - Какой черт дернул тебя сказать о загородном доме?
        - В разговоре вырвалось.
        Я не сдержал злости.
        - Они все разворотят. А я там такой газон вырастил.
        Я мог бы дать полный ход гневу, но все же взял себя в руки.
        - Твоя жена спит?
        Фред кивнул головой.
        - Раньше завтрашнего утра не проснется. Как обычно.
        Я взял пальто и шляпу, и мы направились к подвалу Фреда.
        Тело Эмилии хранилось в прохладном закутке, завернутое в брезент. Лучшего места для временного тайника не найти. Вильма спускалась туда только в дни стирки.
        Фред помог мне донести Эмилию до моего дома, и мы спустили ее в подвал, который больше походил теперь на полигон после танкового сражения.
        Мы бросили Эмилию в самую глубокую яму и навалили сверху добрых полметра земли и мусора. Для моего замысла этого было достаточно.
        Фред выглядел несколько обеспокоенным.
        - Ты уверен, что они ее не обнаружат?
        - Абсолютно. Самое надежное место то, которое уже осмотрели. Завтра вернется бригада. Они завалят ямы и восстановят бетонное покрытие.
        Мы поднялись в кухню.
        - А мне в самом деле необходимо ждать целый год? - жалобно спросил Фред.
        - Конечно. Не стоит играть с подозрениями. Через двенадцать месяцев ты можешь спокойно убить свою жену, и я буду держать ее в моем подвале, пока они не кончат перерывать твой дом.
        Фред вздохнул.
        - Мне еще долго придется терпеть Вильму. Но мы бросали монету, все честно, ты выиграл.
        Он кашлянул.
        - Ты говорил не всерьез, Альберт?
        - Не всерьез о чем?
        - Что никогда больше не будешь играть со мной в шахматы.
        При мысли о том, чем занимается сейчас полиция в моем загородном доме, мне очень хотелось ответить, что это правда.
        Но у него был такой жалобный и раскаивающийся вид, что я вздохнул и сказал:
        - Я пошутил.
        Лицо Фреда расплылось в улыбке.
        - Я иду за доской.

Перевод с английского: Иван Логинов