Преступление в повозке
Фергюс Хьюм


Библиотека фантастики и приключений
        «По сухой и пыльной извилистой деревенской дороге, ярко окрашенной лучами заходящего июльского солнца, громыхала старая коричневая повозка, такая же ветхая, как и дряхлая гнедая кляча, которая тянула ее вперед. Повозка была просторной, закрытой и вполне могла служить временным прибежищем для странника…»




        Фергус Хьюм
        Преступление в повозке


        ИД «Северо-Запад»

* * *




        Глава 1

        По сухой и пыльной извилистой деревенской дороге, ярко окрашенной лучами заходящего июльского солнца, громыхала старая коричневая повозка, такая же ветхая, как и дряхлая гнедая кляча, которая тянула ее вперед. Повозка была просторной, закрытой и вполне могла служить временным прибежищем для странника. Со всех ее сторон свисали жестяные банки, чугунные котелки, старые метлы, связки щеток и всякая прочая домашняя утварь наряду с коврами из козлиной кожи, шерстяными покрывалами, поношенной одеждой и множеством добротных ботинок. Сама повозка, нагруженная всеми этими товарами, скрипела и трещала, словно жалуясь на свой нелегкий труд, готовая вот-вот развалиться.
        Совсем не таким был кучер – предположительно, владелец повозки. Он сидел очень прямо, всем своим видом выражая готовность к любой опасности, стройный, с отличной осанкой, худощавый, как тополь, и переполненный пылким жаром юности. Женщины назвали бы его красивым, увидев его чисто выбритое лицо, загорелое и гладкое, правильной формы с прямыми чертами, и коротко подстриженные темные волосы. Его решительно сжатые губы, проницательные серые глаза, сильная челюсть и квадратный подбородок – все выдавало в нем прирожденного лидера. Должно быть, он был военачальником, который теперь, в мирное время, руководил прибыльной торговлей – суровая, но справедливая правда жизни.
        Он был одет в выцветший серый дорожный костюм, поношенную кепку, рваные гетры и тяжелые ботинки и управлял такой же ветхой повозкой – все ради торговли цыганскими товарами. Деревенского полицейского, прогуливающегося вдоль дороги, было сложно чем-то удивить, и все же он был поражен, когда эта унылая старая повозка с грохотом выехала из-за поворота. Загадочный возница был последним человеком, которого страж порядка ожидал увидеть перед собой в этой Богом забытой деревушке.
        В тот же миг правая рука констебля Селвина метнулась к шлему, в то время как на его широком, круглом лице появилось выражение чрезвычайно искреннего удивления.
        – Мистер Лоусон! – воскликнул он.
        – Селвин! – отозвался Лоусон непринужденным, повелительным тоном, дружелюбно, но, не скрывая своего главенства. – Мы расстались в Кейптауне пять лет назад, чтобы встретиться в этой деревушке Рип ван Винкля[1 - Маленькая старая Богом забытая деревня из новеллы Вашингтона Ирвинга «Рип ван Винкль», 1819 г.]. Какого черта ты здесь делаешь?
        – Я – полицейский в деревне Сарлей, сэр. Женат, детей нет. Стал работать в полиции через шесть месяцев после того, как мы дошли до Альберт-Дока. А вы, сэр? – Констебль внимательно оглядел одежду возницы и его повозку. – Вы делаете это из-за какого-то пари, сэр?
        – Я делаю это, чтобы заработать себе на жизнь, Селвин. После очередного путешествия – жаль, что тебя не было со мной в тот раз – я направился в Южную Америку и провел уйму времени в дикой местности. Вернулся домой в прошлом году и узнал о смерти отца, который не оставил мне ничего, кроме своего благословения.
        – Полковник умер, сэр?
        – Два года как умер. Потерял все свои деньги в каких-то спекуляциях, и мне пришлось обеспечивать себя самому. Я спас мать какой-то цыганки, когда она тонула, и, когда она умерла девять месяцев спустя, то оставила мне эту повозку и лошадь. Я не мог позволить себе открыть лавку, так что решил заняться разъездной торговлей».
        – Но такой джентльмен, как вы, мистер Лоусон…
        – Все в порядке, Селвин. Я превосходно провожу время, хотя такие приключения, как тогда в Африке теперь уже не случаются. Но раз ты здесь, я хочу остановиться где-нибудь поблизости на эту ночь.
        – Сарлейский лес – неплохое место, – предложил полицейский, указав пальцем себе за левое плечо. – Четверть мили вперед, сэр. Там есть хорошая поляна и вода для лошади. И никто не скажет и слова, не будь я…, – голос Селвина стал звучать жестко, – Не в моем стиле так обращаться с джентльменом, который спас меня от угрозы быть убитым таким монстром, как Дэниел».
        – Который был не так уж и страшен, – со смешком ответил Лоусон. – Навести меня сегодня.
        – Есть, сэр! – выпалил его старый товарищ и отдал честь. – Могу я что-нибудь сделать для вас, сэр?
        Лоусон вынул из кармана шиллинг.
        – Можешь – купить мне табак!
        – Вирджинский табак тонкой нарезки, сэр. – Полицейский ловко прокрутил монету в руках. – После двух лет охоты и перестрелок плечом к плечу с вами, сэр, я знаю этот сорт, как никто другой, – он окинул повозку восхищенным взглядом – хотя его восхищение, конечно, было обращено на кучера, а не на саму повозку, которая вызвала у него отвращение.
        Дик – это было его прозвище Лоусона, образованное от его личного имени для нескольких его самых надежных друзей – с легкостью нашел лес, о котором говорил констебль, и почти с такой же легкостью отыскал в самом сердце леса поляну. Там, рядом с чистым прудом, под сенью шелестящей листвы молодых буков, он остановил свою обветшалую повозку, чтобы разбить лагерь, как в старые добрые дни в Африке. Но теперь с ним не было готового ко всему Селвина, который помог бы ему, как в былые времена, и он сожалел об отсутствии товарища. Но, как бы там ни было, отработанным на протяжении многих лет движением Лоусон распряг старую клячу, нашел ей место для пастбища и привязал ее. Рядом проходила петляющая тропинка, которая, насколько он знал, никуда не вела, и он привязал животное к березе рядом с началом этой тропинки. Потом он разжег костер, наполнил котелок водой из бурлящего ручья, который впадал в пруд, и приготовил сковородку, чтобы поджарить яичницы с беконом.
        К тому времени, как он выложил свои оловянные столовые приборы – вилку, нож и ложку – на грубую белую скатерть, расстеленную на удобном пеньке, вода уже кипела, а содержимое сковородки начало шипеть. Дик заварил горячий крепкий чай и насладился поистине замечательным ужином, который был как раз кстати после его долгой поездки из Тархавена в эту глухую деревушку. Не то чтобы он знал деревню Сарлей или желал здесь побывать, но он знал, что она находилась достаточно далеко. В то же время Лоусон был крайне удовлетворен своим уединением и лениво прилег у костра, выкуривая сигару и размышляя о своем нелегком будущем. Перспектива была отнюдь не обнадеживающей: казалось, он опустился на самое дно. До него доносился бой церковных часов из деревни, которые исправно извещали о каждом прошедшем часе, и он настолько глубоко погрузился в свои мысли, что был поражен, когда часы пробили десять раз. Очнувшись от своих дум, он изумился, как же быстро летит время.


        – Десять часов, ей-богу! – сказал путешественник вслух, после чего встал, потянулся и сладко зевнул. – Пора спать. Как я буду ночевать сегодня – под одеялом или под открытым небом?
        В небе светила луна, и Лоусон разглядел росу на траве, так что он залез в повозку, чтобы достать ночник. На кровати он увидел конверт, который, видимо, выпал, у него из кармана. Так как в этом конверте содержалось возможное решение вопроса, касающегося его будущего, он достал письмо, чтобы освежить его в памяти. В послании ему предлагали обратиться к леди Хэмбер из Сарлейского суда, чтобы устроиться судебным приставом под ее началом. К письму была прикреплена визитная карточка с именем Оливер Боллерд и короткой рекомендацией для ее предъявителя. Кивая самому себе и размышляя, приведет ли это все к чему-либо, Дик убрал письмо и карточку обратно в конверт, а конверт положил во внутренний карман, после чего снова зевнул и начал снимать пиджак. Но не успел он вытащить руки из рукавов, как замер и прислушался, напрягшись, как напуганный зверь. В ночной тишине послышался крик – женщина кричала от боли, он уже слышал такое несколько раз в Африке. Возможное происшествие, необычное для такой уединенной деревни, заставило его снова натянуть пиджак и стремглав броситься вниз по ступенькам повозки. Подбежав к
затухающему костру, он услышал тихий стон где-то в темноте, и кинулся к вязанке хвороста, чтобы подбросить его в огонь. Но жертва была за пределами видимости, и только когда Лоусон услышал стон еще раз, он понял, откуда исходит этот звук. В несколько прыжков он достиг начала тропинки, где была привязана его лошадь, и мысленно отругал себя, что не взял с собой фонарь, который мог бы дать ему достаточно света, чтобы можно было разглядеть, что за человек перед ним и в каком он – или она – состоянии. Как оказалось, это и правда была женщина, в чем он убедился, когда она объяснила свой неистовый крик.
        – Я споткнулась о веревку от лошади и подвернула лодыжку, – прошептала незнакомца тихим мелодичным голосом.
        – Извините, мадам, – Лоусон опустился рядом с ней на колени. – Я не ожидал, что кто-то пойдет по этой тропе, иначе привязал бы свою лошадь в другом месте».
        – Вы настоящий джентльмен!
        – Своего рода да, полагаю.
        – Точно джентльмен. Я поняла это по вашему голосу. Помогите мне – моя лодыжка… – женщина снова застонала.
        – С вашего разрешения, мадам, – Дик осторожно поднял ее и поднес к огню, горящему теперь очень ярко. Но, даже несмотря на его осторожность, дама попыталась протестовать против этого.
        – Нет! Нет! Нет! – повторяла она слабым голосом, но при этом настойчиво. – Поставьте меня на землю.
        – Глупости! Я не могу оставить вас в темноте с вывихнутой ногой! – Путешественник поставил незнакомку около огня и побежал к повозке. Он был изумлен, как, наверное, изумлялась Кристабель, когда встретила таинственную леди в волшебном лесу[2 - Имеется ввиду поэма Сэмюэла Тэйлора Кольриджа «Кристабель», 1800 г.]. Леди, которая встретилась ему, не была темной, но была самой что ни на есть сказочной, как ему показалось, пока он нес ее. Он успел разглядеть ее волнистые золотистые волосы, и к тому же, она выглядела очень мило, и на ней была очень дорогая одежда. Вот так приключение! Прямо рядом с ним из ниоткуда появилась потерявшаяся придворная дама, наряженная в модное праздничное платье и укутанная в украшенный золотой вышивкой плащ. Глубоко задумавшись о причудах судьбы, Дик вернулся к своему ангелу, принеся с собой теплое стеганое одеяло, подушку, бутылочку мази и сделанные на скорую руку повязки. Девушка закуталась в свой великолепный плащ, прикрыв все лицо и шею, так что были видны только ее рассерженные глаза. Она встретила своего спасителя несколькими приглушенными и отнюдь не добрыми словами.
        – Я бы попросила вас больше так не делать! – резко бросила она ему. Ее голос был таким же сердитым, как и глаза.
        – Моя дорогая леди, вы не знаете, что для вас будет лучше, – сказал Лоусон, аккуратно подкладывая подушку ей под голову и накрывая ее одеялом.
        – Если вы джентльмен, вы отпустите меня, – с негодованием возразила незнакомка.
        – О, конечно, пожалуйста. – Лоусон поднялся с колен и сделал шаг назад.
        Девушка собрала все силы, чтобы подняться, но не смогла сдвинуться с места.
        – Вы же видите, что я не могу! – сказала она раздраженно.
        – Я это понял, еще когда поднял вас вон там, – холодно заверил ее Дик, думая, какой же невероятно женственной она была, и как очаровательны были ее возражения. – Позвольте мне взглянуть на вашу лодыжку.
        – Нет! – леди спрятала свои стройные ножки в красивейших вечерних туфлях под платьем. – Уйдите! Ай! – ее левая нога показалась из-под подола, так как смена положения, естественно, причинила ей боль.
        – Не будьте такой глупой, – грубо огрызнулся ее спаситель. – Я должен натереть вашу лодыжку этой мазью и перевязать ее.
        – Вы врач? – с недоверием спросила девушка.
        – Думаете, я бы разъезжал по стране в повозке, если бы был врачом?
        – Я не знаю… это…
        – Вы ничего не знаете, не знаете даже, как вы невозможны, когда больны.
        – Что? – нахмурилась незнакомка и снова поморщилась от боли. – Как это грубо!
        – Зато это чистая правда. Ну же, я не сделаю вам ничего плохого. Снимите туфлю и чулок.
        Покорившись властному тону Лоусона и доверившись женской интуиции, которая подсказывала, что ему можно доверять, девушка послушалась. Мужчина аккуратно растер нежную щиколотку обжигающей мазью, наложил повязку и встал, чтобы она могла снова надеть туфлю, конечно, уже без чулка. И в этот момент он обнаружил, что девушка потеряла сознание от боли, а плащ упал с ее лица.



        Глава 2

        – О, Боже! – прошептал мужчина, тронутый до глубины души прекрасным лицом девушки, таким идеальным и нежным. – Какая неземная красота…
        Его похвала была преувеличенной, но все же честной и заслуженной. Будучи настоящим джентльменом, Дик не воспользовался сложившейся ситуацией. Взглянув на девушку лишь одно мгновенье, он поспешил наполнить чашку водой из ручья, и сразу попытался привести незнакомку в сознание. Ее волшебные голубые глаза – Лоусон решил, что они голубые, по золотистому цвету волос – приоткрылись, и он увидел в них выражение смущения, которое мгновенно сменилось смесью страха и вызова. Девушка села, снова укуталась в свой роскошный плащ – но в этот раз не закрыв лицо – и съежилась от мысли, в какую ситуацию она попала. Лоусон приписал это волнение боли в лодыжке.
        – Все болит? – с волнением спросил он.
        – Вообще-то, только лодыжка, – резко возразила красавица.
        – Извините. – Путешественник оставался невозмутимым. – Лодыжка болит?
        Это было сказано настолько мягко и в то же время с такой искрой в глазах, что обессилевшая леди позволила себе улыбнуться. Но затем она снова нахмурилась, теперь уже от осознания искренности желания Дика помочь ей.
        – Вы могли бы сделать что-нибудь более полезное, чем стоять здесь и смеяться надо мной, – неожиданно для самой себя заметила она.
        – Да, мог бы, – радостно согласился Лоусон и наклонился к ней. «Если вы позволите, я отнесу вас в мою повозку и, с вашего разрешения, положу на кровать, где, мне кажется, вам будет намного удобнее.
        – Конечно же, я этого не позволю. Я ничего не знаю о вас.
        – И я о вас тоже, как вы понимаете, – находчиво ответил мужчина.
        – Я не собираюсь отвечать ни на какие ваши вопросы.
        – А я ничего и не спрашиваю.
        – А вы спросите. Знайте, у меня есть брат.
        – О, а он задает вопросы?
        – Нет, но…
        – Тогда, к сожалению, я не вижу никакой связи между ним и…
        – Мужчины такие глупцы, – раздраженно перебила Дика незнакомка.
        – А женщины такие умные. Ну же, разве я не прав?
        Девушка на мгновение улыбнулась, но тут же снова вернула себе хмурый вид.
        – Какая разница, правы вы или нет? Вы должны помочь мне.
        – Хорошая идея. Вам осталось только попросить.
        – Я хочу добраться до Сарлейской фермы, это в двух милях отсюда.
        – До Сарлейского суда… – пробормотал мужчина, ужасно сглупив, припоминая полученное письмо.
        – Нет, Сарлейская ферма. Вы знаете, где это?
        – Не совсем», – признался Лоусон с грустью.
        – Насколько же вы глупый. Я хочу попасть в Сарлейскую ферму за две мили отсюда. Я направлялась туда, когда споткнулась об эту вашу вредоносную веревку.
        Дик внимательно рассмотрел ее очаровательный вечерний наряд, который теперь был хорошо виден, так как плащ на ней распахнулся.
        – Вы всегда так наряжаетесь в дальний путь?
        – Конечно же, нет. Я ушла в спешке и… и…
        – Да, да. Все нормально. Я не задаю лишних вопросов.
        – Вы не получите ответов, даже если спросите! – сердито крикнула красавица, но затем, с невинной непосредственностью сама начала расспрашивать собеседника: – А что на счет вас?
        Дик усмехнулся чисто женской логике этого поведения.
        – Ну, – отозвался он, – что именно насчет меня?
        – Кто вы?
        – Разъездной торговец всякими горшками, котелками, подсвечниками, кистями.
        – Ерунда. Вы – джентльмен…
        – Которому выпала тяжелая участь, если позволите закончить ваше высказывание.
        – Вы умеете серьезно разговаривать?
        – Иногда, когда в жизни наступает светлая полоса.
        – А сейчас? – спросила дама довольно сочувственным тоном.
        – А сейчас она у меня темная. У меня есть повозка, старая кляча, еще один комплект одежды и несколько монет. Вот такая унылая участь, – пожал плечами Дик.
        – А еще хорошая внешность, молодость, сила, надежда, ум и целый мир перед вами!
        – Вы перечисляете то, что есть у каждого молодого человека, – ответил Лоусон невозмутимо, удивляясь этому материнскому упреку.
        – Я считаю, что судьба благосклонна к вам, – серьезно сказала девушка.
        – Да, она же привела сюда вас.
        – Это не мой выбор, – сухо отрезала незнакомца. – Я бы хотела оказаться где-нибудь в другом месте.
        – На Сарлейкой ферме, например.
        – Именно. Но как я могу добраться туда с вывихнутой лодыжкой?
        – Боже мой, мадам…
        – Я не мадам, – перебила леди.
        – Извините, мадмуазель. Что я хотел сказать, так это то, что в вас есть отвага.
        – Спасибо! – Девушка покраснела и стала еще привлекательнее. Мне она нужна.
        – Господи, конечно же, нужна, сидеть здесь и разговаривать так спокойно, при том, что у вас вывихнута нога!
        Красавица снова покраснела, и ее глаза засверкали. Ее собеседник действительно, он был очаровательным молодым джентльменом, который знал, как сделать комплимент, и, очевидно, признавал несомненное превосходство женщин.
        – Однако, – продолжила она вслух свои рассуждения, – я не думаю, что ваши комплименты помогут мне в моей ситуации.
        – Зато они помогут немного разрядить сложившуюся обстановку, – нравоучительным тоном возразил Дик. – А если посмотреть на это с практической точки зрения…
        – Что я и просила вас сделать последние тридцать минут, – прервала его девушка, морщась от боли в лодыжке.
        – Я могу довезти вас до Сарлейской фермы в моей повозке, – продолжил Лоусон, как будто его и не перебивали.
        – Великолепно! – потерявшаяся леди захлопала в ладоши. – И вы оставите меня у домика, не требуя объяснений?
        – О, даю слово! – пообещал Дик.
        – Ах, вы такой… хороший, – вздохнула его собеседница. – Но я предполагаю, что мы больше никогда не встретимся. Мистер… мистер…
        – Лоусон. Ричард Максвелл Джордж Генри Лоусон.
        – Почти королевское имя, – заметила девушка, но не стала называть свое имя в ответ. – Но так как больше мы не увидимся, мистер Лоусон, я благодарю вас.
        – Почему же мы… почему мы не можем встретиться снова?
        – О, потому что… потому что…
        – Назовите три причины. Ну же!
        – Нет! – еще сильнее разозлилась леди, что сделало ее еще соблазнительнее. – Вы опять задаете мне вопросы.
        – Вы мне тоже их задали, – напомнил Ричард.
        – Женщина имеет на это право. И у меня еще больше разболелась лодыжка, пока вы тут стоите и смеетесь над моими страданиями.
        – Ох, нет-нет-нет. – Дик был обескуражен и подошел ближе к девушке. – Я сейчас же запрягу лошадь, но вы должны позволить мне отнести вас в повозку.
        – Лошадь всего в двух шагах от нас, – резко сказала леди, – и вы можете отнести меня в повозку после того, как приведете ее сюда.
        – Вы правы!» – видя, что спорить с этой странной дамой бесполезно, Дик отправился на тропинку, где он так неожиданно нашел незнакомку – и у него вырвался вопль удивления и отчаяния. Лошадь исчезла, только веревка и поводья лежали на земле.
        – Что случилось? – крикнула девушка.
        – Лошадь сбежала… потерялась… пропала. Можете сами посмотреть.
        – Ох! – в голосе красавицы отчетливо послышалась нотка волнения. – Должно быть, она отвязалась.
        – Похоже на то». – Лоусон снял веревку с березы и вернулся к костру. – А может быть, ее украли? С вами не было вора? – Он метнул пронзительный взгляд в сторону девушки, на что она тут же обиделась.
        – Разумеется, нет, – рассерженно ответила она. – Я не хожу по лесу с людьми, которые крадут коней. Какой же вы глупый! Идите и поймайте лошадь.
        – Разумный совет, мадмуазель. Но это займет много времени – пробираться сквозь этот густой лес… а вы… – Лоусон поднял ее вместе с одеялом своими сильными руками, что вновь вызвало в ней возмущение, но не напугало ее.
        – Что? Что вы делаете? – пробормотала она, чувствуя, что всецело может ему довериться.
        – Тут могут быть всякие… бродяги», – объяснил Дик, надеясь, что Селвин не испортит ему все в ближайшее время.
        – А, хорошо, – вздохнула девушка и позволила ему отнести ее в повозку, укутать потеплее в одеяло и подоткнуть подушку. – Поторопитесь, – попросила она, когда он нежно укладывал ее на кровать.
        – «Весь шар земной готов я облететь за полчаса[3 - Уильям Шекспир «Сон в летнюю ночь», акт 2, сцена 1.]», – ответил Лоусон воодушевленным голосом. – Возьмите фонарь и ничего не бойтесь.
        Лоусон был озадачен исчезновением старой кобылы. Если следовать безоговорочной логике, получалось, что кто-то снял с животного поводья, чтобы оно могло уйти. Но зачем и кто это сделал? Мучительно пытаясь найти ответ на вопрос, Ричард стал на ощупь пробираться по непроглядному лесу. Он не мог придумать ни одного разумного объяснения случившемуся.
        Он все дальше уходил от поляны, от повозки и от своей бесценной гостьи. Тьма оказалась не такой уж непроницаемой, когда его глаза попривыкли к полумраку: за деревьями виднелся свет, и Лоусон мог продвигаться по лесу без особых трудностей. Где-то вдали часы пробили одиннадцать раз.
        – Уже одиннадцать, – прошептал Дик, осторожно ступая по, как ему казалось, неизвестной местности. – Будь проклята эта лошадь!
        В этот самый миг он услышал внизу шорох. Какое-то существо пробралось у него под ногами и ринулось куда-то в сторону. И тут же до него донесся отдаленный, но отчетливый звук выстрела револьвера. Лоусон, не понимая, что происходит, резко развернулся и стал быстро пробираться обратно к поляне. Полный стремления спасти девушку от возможной опасности, он помчался вперед вслепую и врезался в ствол дерева. И следующие минут пятнадцать он абсолютно не понимал, где он и что происходит.
        Затем, пытаясь прийти в себя и оправиться от тупой боли в голове, Ричард стал прокладывать путь сквозь лес более осмотрительно. Каким-то образом он дополз до поляны, где сразу заметил, что костер потух и остались только тлеющие угли. Он взбежал по ступенькам повозки, распахнул дверь и влетел внутрь. Никто не ответил на его зов, и он встал на колени, чтобы поискать фонарь, который сразу же попался ему в руки. Включив его, Лоусон, как и ожидал, увидел на кровати женщину, но осветив ее фонарем, он увидел совсем другое лицо – и у него перехватило дыхание. Девушка исчезла. На ее месте была пожилая женщина – абсолютно незнакомая ему. И она была убита – выстрелом прямо в сердце.



        Глава 3

        Вот так история! Дик привалился к стене, пытаясь хоть как-то разобраться в событиях этого вечера. Луч его фонаря лихорадочно заплясал, освещая бездыханное тело.
        Все произошедшее складывалось в цепочку тайн. Девушка, появившаяся на поляне так неожиданно, исчезла, оставив вместо себя женщину практически втрое старше. Но еще хуже и еще необъяснимее был тот факт, что эта женщина оказалась мертвой, причем умерла она недавно, так как тело было еще теплым. Она тоже была одета в дорогой вечерний наряд, а на груди у нее виднелась кровь, и Дику хватило беглого взгляда на тело, чтобы понять, что ее застрелили, попав точно в сердце. Но зачем и почему?
        – Проклятье! – вырвалось у Лоусона, уже в третий раз за этот вечер, и он задумался, как же ему выпутаться из этой ужасающей ситуации, в которую его загнала злая судьба.
        Он прекрасно осознавал, что его легко могли арестовать.
        Затем инстинктивное стремление человека обезопасить себя, насколько возможно, взяло верх и побудило его к мгновенным действиям. Селвин мог приехать с табаком в любой момент, так что необходимо было спрятать тело, прежде чем полицейский заметит его. Интуиция предложила путешественнику быстро унести эту чертову улику куда-нибудь подальше, где ее вряд ли смогут найти. Человек, ведущий разъездной образ жизни и постоянно рискующий, начинает соображать гораздо быстрее: не успел Лоусон до конца продумать весь свой план, как обнаружил, что уже выносит свой страшный груз прочь из повозки. И пока он нес тело через поляну, мимо потухшего костра и пруда, ему удалось выбрать идеальное место, чтобы его спрятать. Правда, эту мысль тут же вытеснила другая. Ричард сообразил, что не может закопать тело, так как если его найдут, что, скорее всего, рано или поздно произойдет, то близость к этому месту деревни Сарлей и факт скрытия трупа обернутся против него. Будет лучше, решил он, просто положить тело где-нибудь в лесу, как будто женщина именно там погибла от выстрела неизвестного убийцы.
        Но куда ее положить? Ответ пришел Дику на ум так быстро, что было очевидно: добрый ангел был сегодня на его стороне. Девушка пришла со стороны тропинки у березы, поэтому можно было предположить, что пожилая женщина – возможно, ее мать – последовала за девушкой, чтобы присмотреть за ней. Вероятно, именно так все и было. Лоусон, помнящий, что время летит и на счету каждая секунда, не стал тратить эти драгоценные секунды на обдумывание этой идеи: он отнес свою жуткую ношу к тропинке, прошел по ней небольшое расстояние и аккуратно положил труп на землю. К счастью, он был достаточно осторожен и тщательно обернул вокруг тела плащ, прежде чем переносить его, так что его серый костюм не испачкался кровью, и его ничто не могло скомпрометировать. Соблюдя все эти меры предосторожности, он был убежден, что никакие улики в любом случае не способны указать на него или его повозку.
        Прежде чем покинуть это ужасное место, Дик навел фонарь на безжизненное белое лицо убитой. Оно было очень красивым, с правильными аристократическими чертами. Поскольку жизнь покинула это тело, на лице не было никакого выражения, которое могло бы что-то сказать о характере несчастной. Но Лоусон посмотрел на резкий контур ее губ и подбородка, на форму носа и на широкий и высокий лоб и пришел к заключению, что при жизни эта дама была властной и влиятельной особой. Также он заметил, что ее туфли были совсем не пригодны для хождения по такой местности и что на ней было много украшений: на шее, на запястьях и на пальцах. Даже под черной кружевной вуалью, закрывающей ее густые седые волосы, блестели украшения с алмазами, что, очевидно, говорило о ее достатке и о хорошем положении в обществе. Наконец, присутствие драгоценных камней наводило на мысль, что ограбление точно не было мотивов преступления, и делало это убийство абсолютно бессмысленным.
        Естественно, Лоусон предпочел бы подольше поизучать труп и место убийства в надежде найти что-то, что дало бы ему подсказку об имени жертвы, но времени на основательные поиски не было. Он хорошенько оглядел себя со всех сторон, освещая свою одежду фонарем, чтобы убедиться, что на нем не осталось никаких подозрительных следов. Потом он удостоверился, что земля была слишком сухой и твердой, чтобы на ней можно было обнаружить следы. Судьба оказалась благосклонной к нему, все было в порядке, и мужчина с облегчением поспешил обратно на поляну, радуясь, что самое тяжелое теперь позади. Задумчиво потирая свой подбородок у вновь разведенного костра, он начал обдумывать свой следующий шаг с гораздо большей осмотрительностью.
        Логичнее всего было пойти к Селвину. Дик натянул штаны и сапоги и направился к дороге, по которой он приехал, казалось, целую вечность назад. По пути он придумал оригинальную версию событий, которая объясняла все случившееся, не особо впутывая его в это дело. Пока он шел, часы на церкви пробили половину двенадцатого.
        – Слишком рано, – заговорщически прошептал Лоусон, шагая через лес, освещенный холодным, ясным светом луны. – Надо растянуть время, когда я был без сознания из-за того, что врезался в ствол дерева. Иначе Селвин удивится, почему я не поднял тревогу раньше.
        Деревенский полицейский опаздывал на свой обход, поэтому Лоусон свернул на главную дорогу. Громкий стук тяжелых ботинок дал ему понять, что кто-то приближается, и в эту же секунду Дик бросился бежать с такой невероятной скоростью, что налетел на Селвина и толкнул его на ближайшую ограду.
        Полицейский тут же схватил свой фонарь и издал возглас удивления при виде лица друга, который еле дышал.
        Придя в себя, молодой человек подскочил к офицеру, с трудом пытавшемуся перевести дыхание.
        – Селвин! – Ричард схватил старого друга за руку и поспешно затараторил: – Бежал… всю… дорогу… выстрел… слышал… выстрел… давно… выстрел… выстрел!
        – Браконьеры? – уточнил сразу же напрягшийся констебль.
        Лоусон смахнул пот с лица и присел на обочину, чтобы восстановить дыхание.
        – Может быть, – кивнул он. – В любом случае… выстрел. Я слышал один. Разве браконьеры…
        – О, они повсюду, сэр. Не дают мне ни дня покоя. Когда?..
        – В четверть одиннадцатого. – Дик поднялся с земли, теперь уже похожий на себя, так как он устал делать вид, что запыхался от бега. – Я лег спать пораньше, – Лоусон ненавидел лгать, но это было необходимо для блага девушки, хотя он и понимал, что она могла быть вовлечена в преступление, – но мне стало жарко. Поэтому я натянул штаны и сапоги и, выйдя на свежий воздух, обнаружил, что моя лошадь исчезла. В лесу, пока я искал ее, я услышал выстрел. Это было примерно в четверть одиннадцатого, так как я слышал бой часов.
        – Где вы были в тот момент, сэр?
        – В чаще леса, искал эту чертову лошадь. Когда я услышал выстрел, я побежал обратно, посмотреть, что произошло. В темноте я врезался в дерево и потерял сознание на некоторое время.
        – На сколько именно? – Селвин посветил фонарем на лицо Ричарда и кивнул, увидев синяк у него на лбу.
        – Вот этого я не знаю. – Дик обхватил пульсирующую голову обеими руками. – Не знаю. В любом случае, когда я пришел в себя, я сразу побежал искать тебя.
        – Это браконьеры! – усмехнулся Селвин. – Пойдемте, сэр. Прямо как в старые добрые времена. Я рад, что вы здесь, сэр, – и он снова усмехнулся.
        Некоторое время спустя двое мужчин уже обыскивали каждый куст в поисках браконьера. Селвин оглядел поляну и мысленно сделал пару замечаний при свете поднимающейся луны. Он увидел, что лошади действительно не было, дверь повозки была открыта, а у костра лежало одеяло. Все совпадало с историей, рассказанной Лоусоном. Полицейский задумчиво почесал голову.
        – Кажется, все так. Вы уверены, что вам все не приснилось? – уточнил он.
        – Чепуха! Я не спал. Давай внимательно осмотримся здесь.
        Селвин послушался и стал внимательно изучать все вокруг. Дик при этом все время подгонял и приободрял его. Желая, чтобы именно Селвин был тем, кто обнаружит тело, он стал постепенно подводить его к тропинке, надеясь, что его друг наткнется на него. Так и случилось. Полицейский закричал о находке, пока Ричард нарочно осматривал противоположную сторону поляны. Лоусон подбежал к нему на крик.
        – Ау! Где ты? – позвал он.
        – На этой дьявольской тропинке, сэр. Сюда, сюда!
        – Куда? – Лоусон остановился у березы. – Крикни еще раз!
        Селвин снова позвал его, и Дик пробежал по тропинке, намеренно петляя то в лево, то в право между деревьями, как будто не зная, куда бежать. Он прибежал, запыхавшись, и увидел освещенное фонарем лицо трупа и самого полицейского, чрезвычайно взволнованного.
        – Убийство, сэр. Посмотрите на кровь. И на женщину. – Селвин подошел поближе и нагнулся. – О, Боже, это же леди Хэмбер! – Молодой человек выпрямился, совершенно обессиленный. – Леди Хэмбер, – повторил он серьезно.
        – Леди Хэмбер! – повторил Дик и тоже почувствовал, что силы оставляют его. Он вспомнил письмо. – Леди Хэмбер! – Его голос звучал так же серьезно, как и у Селвина.



        Глава 4

        К счастью, лунный свет был недостаточно ярким, чтобы Селвин заметил пораженный взгляд своего друга, который мог бы вызвать ненужные вопросы. Упоминание имени мертвой женщины, которая, как оказалось, была связана с ним, глубоко потрясло Дика. С хитрой предосторожностью он изобразил полное равнодушие и спросил:
        – А кто такая леди Хэмбер?
        – Вдова сэра Джона Хэмбера, – ответил полицейский. – Из Сарлейского суда.
        – Из Сарлейского суда! – повторил Лоусон, спрашивая себя, не оттуда ли пришла к нему прекрасная незнакомка и есть ли что-то общее между ней и этим загадочным убийством.
        – Леди Хэмбер из Сарлейского суда, – повторил Селвин, скорее для себя, чем для своего товарища. – Что же она делала в этом проклятом лесу в такое позднее время?
        – Если бы мы выяснили это, мы могли бы вычислить ее убийцу, – сухо заметил Дик.
        Селвин кивнул.
        – Может, вы видели ее на поляне, сэр?
        – Нет! Насколько я знаю, она не выходила на эту поляну. Думаешь, она направлялась туда, когда ее застрелили?
        Полицейский внимательно осмотрел расположение тела и был озадачен его позой.
        – Повернута набок, лицом вверх, – сказал он, помотав головой, погруженный в раздумья. – Мне кажется, невозможно точно сказать, шла она к поляне или уходила оттуда.
        – Она точно не уходила, – уверенно заметил Дик. – Если бы она прошла через поляну, я бы увидел ее.
        – Но ведь вы спали в повозке, сэр, – возразил констебль.
        – Да, но ведь я вышел спать на улицу, у костра, как видишь. Кроме того, как я говорил тебе, я искал свою лошадь, когда леди Хэмбер была убита. В четверть одиннадцатого я услышал выстрел, пробираясь на ощупь через лес. Ты должен поверить, что все было именно так, Селвин, иначе люди могут подумать, что я имею какое-то отношение к произошедшему.
        Полицейский громко засмеялся, откинув голову назад.
        – Никому такое и в голову не придет, сэр! Но может, вы заметили какого-нибудь бродягу на поляне, сэр?
        – Я никого не видел. Ни единой живой души. Леди Хэмбер… – Ричард задумался, глядя на окаменевшее и побелевшее красивое лицо. – У нее были враги?
        – Ну, она не была особо популярна, сэр. Надменная и заносчивая, держащая всю власть в своих руках. Но убийство… – Селвин снова замотал головой. – Я не думаю, что кто-нибудь зашел бы так далеко. На ней вечернее платье с украшениями – это не ограбление, как я понимаю, разве что у того, кто это сделал, не было времени забрать добычу.
        – У него было предостаточно времени. Я услышал выстрел в четверть одиннадцатого, а когда я наткнулся на тебя на дороге, была уже половина двенадцатого. И я долго был без сознания. Но, как ты сказал, Селвин, вечернее платье, и при этом она была одна в лесу в такой поздний час. Что все это значит?
        – Возможно, в Сарлейском суде нам что-нибудь разъяснят, – предположил полицейский. – Помогите мне отнести тело, сэр.
        Лоусон повиновался, поднимая труп за голову, в то время как Селвин взял убитую за ноги.
        – А где это место – Сарлейский суд? – спросил Ричард.
        – Буквально в двух шагах отсюда, сэр.
        – Туда можно прийти по этой тропинке? – Дик вспомнил, что девушка пришла как раз этим путем.
        – Да, сэр. Здесь лес соединяется с парком, и там есть ограда с воротами в ней. Леди Хэмбер, должно быть, пришла этим путем, чтобы попасть в лес, хотя Бог знает, зачем ей понадобилось идти в лес ночью. – И растерянный полицейский снова обессилено замотал головой.
        Двое мужчин медленно понесли тело женщины по тропинке, то и дело останавливаясь. Дорожка была узкой, петляющей и сильно заросшей колючками и разными кустами, так что им пришлось идти приличное время, прежде чем они добрались до ворот парка. Яркая луна освещала ограду – низкую кирпичную стену.
        Пройдя через ворота в парк, они пробрались по узкой протоптанной тропинке, такой же петляющей, как и в лесу, и неожиданно оказались на открытой широкой зеленой лужайке, окруженной древними дубами, вязами, березами и каштанами. На небольшом холме, у подножия которого находились три веранды, возвышался огромный дом из камня и кирпича, с покатой крышей и большим количеством окон, блестевших в лунном свете холодным блеском.
        Особняк, представший перед ними, был таким же мрачным, как и лес, и таким же безмолвным – ни света, ни звука, ни какого-либо признака жизни.
        – Все спят, – прокомментировал Селвин. – Почему же она не осталась здесь, и что она делала в Сарлейском лесу?
        Дик, естественно, ничего не мог ответить на эти вопросы, так что он промолчал и лишь вздохнул с облегчением, когда они преодолели ступени трех веранд перед домом. Завернув за угол, она увидели три французских окна, в которых горел ярким свет, причем одно из них даже было открыто настежь, как будто кто-то вышел из усадьбы, чтобы насладиться глотком свежего воздуха. Безусловно, окном могла воспользоваться леди Хэмбер, но…
        – Почему же она зашла так далеко в лес? – спросил констебль, озвучив мысленный вопрос Дика. – Все складывается очень странно, не так ли, сэр? Лучше нам внести ее внутрь и позвать прислугу.
        Они вошли в особняк, положили свою ношу на мягкий розовый диван из парчи, и Селвин пошел искать помощь, оставив Лоусона у тела. Оставшись один, Ричард с любопытством осмотрел роскошную, с богато расписанным потолком комнату. Будучи одетым кое-как – без гетр и плаща, в пижаме, старых штанах и грязных ботинках – он почувствовал себя не в своей тарелке. Но слуги, уже вбегавшие в комнату, в том, что касалось одежды, выглядели ничуть не лучше. Они сразу забросали вопросами величавого дворецкого, который сохранял важный вид, несмотря на свой домашний наряд и внутренне беспокойство.
        – Леди Хэмбер мертва, – сообщил констебль, указывая на тело на диване, – найдена в лесу этим джентльменом и мной, убита выстрелом прямо в сердце. Что вы знаете об этом? Будьте осторожны, так как все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде.
        – Я… Я не знаю… ничего, – с дрожью в голосе проговорил дворецкий, в то время как среди служанок уже поднялась паника при виде мертвого тела. – Мы все пошли спать около десяти часов, оставив ее светлость здесь с мистером Рендольфом.
        – Кто такой мистер Рендольф? – уточнил Селвин, записывая его имя.
        – Друг ее светлости, который приехал сегодня вечером от мистера Полларда, чтобы погостить здесь несколько дней.
        – И где он?
        – Спит, я полагаю, – промолвил ошеломленный дворецкий, с ужасом уставившись на тело своей госпожи.
        – А сэр Джеральд?
        – Он тоже спит. Удалился к себе около девяти часов. Знаете, мистер Селвин, он попал в аварию на своей машине и никак не может выздороветь.
        – Знаю. – Полицейский обвел взглядом испуганные лица слуг. – Что ж, кому-нибудь из вас есть что сказать?
        – Нет, – хором ответили ему остальные, после чего все подтвердили слова дворецкого, сказав, что ушли спать в десять часов, оставив ее светлость и мистера Рендольфа в гостиной.
        – Но мисс Одри осталась со своим братом, – вспомнила экономка, полная пожилая женщина в ночном колпаке и ярко-красном халате.
        – Я должен увидеться с ней. И вообще со всеми, – заявил Селвин. – Итак, мистер Рендольф…
        – Это я! – В комнату вошел высокий молодой человек с жесткими усами, такими же черными, как и его коротко подстриженные волосы. Он был одет в серо-зеленый шелковый халат и курил сигарету. – Услышал шум, – объяснил он протяжным голосом и показал констеблю револьвер. – Подумал, что это может пригодиться – воры, знаете ли. Что случилось?
        Полицейский взял оружие у него из рук и внимательно осмотрел его.
        – Из него не стреляли, – пробормотал он, положив револьвер на стол.
        – А почему из него должны были стрелять? – изумленно спросил Рендольф и бросил вопросительный взгляд на Лоусона, в котором он разглядел человека своего класса, несмотря на его поношенную одежду.
        – Леди Хэмбер застрелили в лесу, сэр, – заикаясь, сообщил дворецкий, делая шаг назад, чтобы показать ему тело на диване.
        – Боже мой! – Рендольф сменил свой вальяжный тон, уронил сигарету и отступил назад, потрясенный увиденным. – Кто это сделал?
        – Это я и пытаюсь выяснить, сэр, – многозначительно отозвался Селвин. – Миссис Тротт, – повернулся он затем к экономке, – поднимитесь наверх и попросите сэра Джеральда и его сестру сейчас же спуститься вниз.
        – Но я был здесь! – вскрикнул Рендольф, когда женщина покинула комнату. – Я был здесь с леди Хэмбер до девяти часов.
        – До десяти, как сказал дворецкий, – резко прервал его Дик.
        – Я лег спать в девять, – настойчиво возразил Рендольф, поворачиваясь к собеседнику, – но спустился вниз около десяти, чтобы забрать книгу, которую я оставил здесь. Дворецкий был в комнате, когда я вошел туда.
        – Да, так и было, сэр, – вставил дворецкий, – и я оставил вас здесь с ее светлостью.
        – Да. Но я поднялся наверх несколькими минутами позже.
        – А леди Хэмбер? – спросил Селвин.
        – Она сказала, что пойдет в библиотеку, чтобы написать несколько деловых писем. Но когда я уходил, она была в этой комнате.
        – Окно было открыто?
        – Да. Но она не упоминала о прогулке, – озадаченно сказал молодой человек. – И после того, как я немного почитал книгу, я лег спать, и проснулся от ужасного шума, который вы здесь подняли.
        Рендольф говорил уверенно, и Дик верил, что он честно перерассказал ход событий этого вечера. Селвин еще раз кивнул и уже собрался задать еще один вопрос, когда в комнату вошла обеспокоенная миссис Тротт.
        – Мисс Одри надеется, что вы ее простите, мистер Селвин, так как она сидит с сэром Джеральдом, держа его за руку, и не хочет будить его, – сообщила экономка.
        Полицейский собирался было согласиться, но Лоусон, слишком взволнованный, чтобы удовлетвориться таким ответом, прошептал другу ухо несколько слов, и тот передумал.
        – Отведите меня в комнату сэра Джеральда, – резко приказал Селвин. – И мистер Лоусон, пойдемте со мной.
        Миссис Тротт, несмотря на свои бурные возражения, все же была вынуждена стать их проводником. Оставив взволнованных, ошеломленных слуг в одном конце комнаты и Рендольфа, уставившегося на труп хозяйки дома в другом, двое мужчин проследовали за экономкой. Протестуя всю дорогу и убеждая их, что они лишат сэра Джеральда столь необходимого ему сна, она поднялась по ступеням, прошла по длинному коридору почти до конца и тихонько постучала в дверь. Получив приглашение войти, Селвин с Ричардом уверенно шагнули внутрь. Они оказались в комнате с приглушенным светом и увидели красивого юношу, спящего на кровати возле открытого окна. Рядом с ним, держа его за руку, сидела взволнованная молодая леди, одетая в украшенное вышивкой кимоно из белого шелка. Лоусон уставился на нее во все глаза. Несмотря ни на что, он не удивился. Девушка – как он и ожидал – была той самой незнакомкой, которая так загадочно появилась и исчезла в том проклятом лесу.



        Глава 5

        Лоусон понял, что мисс Хэмбер не только сразу же узнала его, но и догадалась о его приходе в дом в тот же момент, когда миссис Тротт вошла в комнату по просьбе мистера Селвина. Следовательно, насколько он понимал, она отлично держала себя в руках. Бросив безразличный взгляд в его сторону, девушка посмотрела на констебля. С ним она не скрывала своих эмоций, своего искреннего душевного страдания и тревоги, и было ясно, что если бы она не боялась разбудить своего брата, ее страдания выказывались бы еще более пылко. Но брат был рядом, и она лишь спросила взволнованным шепотом:
        – Это правда?
        Было видно, что девушка изо всех сил пыталась сохранить хоть какое-то самообладание.
        – Да, мисс, – ответил Селвин как можно тише, зная по деревенским разговорам, что нервы баронета расшатаны до предела из-за аварии, и что, возможно, если резко разбудить его, это может вызвать помутнение рассудка. – Она мертва. Ее тело лежит в гостиной.
        – Леди Хэмбер! Мертва! – Одри вся затряслась и стала еще бледнее, чем прежде.
        – Застрелена прямо в сердце, – прошептал Дик из-за плеча Селвина, внимательно глядя на ее взволнованное лицо.
        – Убита? – уточнила девушка, пытаясь сохранить ровное дыхание.
        – Несомненно, – подтвердил констебль.
        – Но… Но… кем?
        – Этого мы еще не знаем, мисс, – сказал Селвин, внимательно глядя то на девушку, то на спящего юношу. – У вас есть какие-нибудь мысли, кто бы мог…
        – Нет! – уверенно прервала его Одри. Ее дыхание участилось – юную леди переполняли эмоции, которые она пыталась сдержать. – Я провела здесь большую часть вечера, держа моего брата за руку. Он проснется, если я отпущу его.
        – Не могли бы вы спуститься вниз, мисс, и все объяснить?
        – Здесь нечего объяснять, – ответила девушка рассерженным, но по-прежнему приглушенным голосом. – Я не могу оставить брата и не оставлю его. Это первый раз, когда он крепко спит за многие и многие ночи. Если он проснется, он может потерять рассудок. Вы же знаете, Селвин.
        – Да, мисс. Та авария серьезно сломила его, мисс. Не хочу оставаться у вас дольше, чем я могу быть полезен, но вы же понимаете, я должен идти по горячим следам.
        – Да! Да! Это просто ужасно! Ужасно! – Мисс Хэмбер приложила к лицу кружевной платочек. – Если я могу быть чем-нибудь полезна…
        – Конечно, мисс. Возможно, вы можете объяснить нам, почему леди Хэмбер пошла в лес?
        Удивление, выраженное девушкой было настолько естественным, что, если бы Дик не знал, что и она там была, он бы поверил ей.
        – Она была в лесу? – переспросила Одри.
        Селвин кивнул.
        – Мы нашли ее тело на тропинке, ведущей к парку.
        – На тропинке, ведущей к парку, – повторила Одри, и снова то, как она изобразила удивление, было вне всяких похвал. – Но как же она… Как же она попала туда?
        – Это я и пытаюсь выяснить, мисс, – сухо ответил Селвин. – Если бы вы…
        – Но я ничего не знаю, – прервала его красавица, снова переходя на гневный шепот. – Около половины десятого я поднялась сюда, посидеть с братом, который ушел в спальню в восемь часов.
        – Оставив леди Хэмбер и мистера Рендольфа в гостиной, мисс?
        – Нет, я оставила только леди Хэмбер, а мистер Рендольф уже ушел к себе. Он гостил у моего дяди Оливера на Сарлейской ферме и сказал мне, что прошел в тот день несколько миль. Поэтому он отправился спать пораньше, а так как я была нужна моему брату, я оставила леди Хэмбер в гостиной. Она сказала, что пойдет в библиотеку написать пару деловых писем.
        – И вы находились в этой комнате с половины десятого, мисс?
        – Да, – резко сказала Одри, глядя прямо на Дика, который столь же внимательно смотрел на нее. Ситуация между ними уладилась сама собой, без слов, и она вздохнула с облегчением. – Сидела рядом с братом.
        – И больше вы ничего не знаете, мисс? – На лице полицейского появилось разочарованное выражение.
        – Нет! – уверенно ответила Хэмбер, на этот раз не глядя на Лоусона. Она поняла, что все, что он знал, будет сохранено в секрете.
        Констебль замер с нерешительным видом, подавленный сложившейся ситуацией. Он бы продолжил расспрашивать девушку более подробно и рьяно, чтобы добиться от нее возможного признания, предполагая, что она знает что-то еще. Но Селвин был коренным жителем Сарлейской деревни, и его врожденное уважение к местной знати не давало ему возможности довести дело до такого накала. Тем более, что всю ситуацию осложняло состояние брата Одри. Помня, каким находчивым и проницательным был его бывший начальник во времена походов по Африке, полицейский повернулся к нему за советом.
        – Что вы думаете, сэр?»
        – Я думаю, что мисс Хэмбер сказала все, что знает на данный момент, – ответил Дик. – Завтра утром, когда она освободится от своего дежурства, она расскажет что-нибудь еще, если вспомнит, в чем я сомневаюсь.
        Одри бросила в его сторону благодарный взгляд.
        – Я не знаю… не знаю… ничего больше», – выдохнула она, – и я… я не могу… вынести больше на сегодня. Достаточно с меня этой ужасной смерти.
        – Конечно! – Лоусон, взяв Селвина под руку, повел его к двери, где их с беспокойством ждала миссис Тротт. – Не волнуйтесь, мисс Хэмбер, – добавил он, обернувшись, – в конце концов все будет хорошо.
        Посмотрев на него, Одри поняла из его многозначительного взгляда именно то, что он хотел ей сказать. То, что она должна была держать своего брата за руку, давало ей отличный предлог не вставать и не дать никому заметить ее вывихнутую лодыжку. Если бы Селвин увидел, что девушка хромает, он бы уже не был так уверен в том, что она весь вечер сидела дома. Дик знал, и она знала, что он знает, что на протяжении пятнадцати минут она несколько раз солгала, но это была ложь во спасение, возможно, на благо этого лежащего на кровати юноши, который все это время спал.
        Спускаясь по лестнице следом за экономкой и Селвином, Лоусон обдумывал произошедшее. Если больной брат с расшатанными нервами ушел к себе в восемь часов, он, естественно, не мог спрятаться в лесу и выстрелить в бедную женщину. Был кто-то еще, замешанный в этом деле – Дик был в этом уверен. Хотя бы тот, кто отнес девушку обратно в Сарлейскую усадьбу, ведь она не могла дойти туда сама. Возможно, и вероятнее всего, она и прикрывала этого человека из благодарности, так как Дик не мог объяснить ничем другим ее упрямую ложь. Конечно, несмотря на всю сложность положения, врала она осторожно и убедительно. Ричард не одобрял такое поведение, но ему пришлось пересмотреть свои взгляды, помня, как он сам лгал в этот же вечер. Более того, он оценил, какие усилия приложила девушка, чтобы встретить подобную ситуацию с таким бесстрашием. Она была для него героиней романа, воплощением красоты, и надо признать, что ее привлекательный образ не способствовал объективному мышлению, ведь, если существует любовь с первого взгляда, то он отдался ей до последней капли.
        – Но все так запутанно, – размышлял Лоусон вслух по пути в гостиную.
        Повседневные обязанности деревенского полицейского не подготовили Селвина к тому, чтобы иметь дело с загадочным преступлением, и он был озадачен, не успев начать расследование. Слуги, мистер Рендольф, мисс Хэмбер – все рассказывали свои истории, как казалось, честно, но это не давало никакой подсказки, никакого намека на разгадку. Оказавшись в тупике, Селвин снова обратился к Лоусону за советом. И поскольку Дик был таким же прирожденным лидером, как его друг был ведомым, он сразу разгадал его просящий взгляд и повел себя так, чтобы Селвин не потерял свой авторитет в глазах местных жителей.
        – Как вы и предложили мне, констебль, – сказал он, видя, что все ждут решения от полицейского, – будет лучше оставить все как есть до утра.
        – Конечно, сэр. – Селвин был благодарен ему за так ловко замаскированный совет.
        – Ты должен арестовать меня, Селвин. Это докажет окружающим твое рвение разобраться в произошедшем, – добавил Дик, когда они вышли в парк.
        – Это покажет им, что я полный идиот, сэр! – воскликнул его товарищ. – Разве я не знаю вас уже четыре или пять лет?
        Ричард кивнул, тронутый преданностью друга.
        – Но все же, тело было найдено в лесу, а я остановился там, и у меня мог бы быть револьвер…
        – Я верю вам на слово, сэр, что вы этого не совершали, – быстро прервал его констебль.
        – Мы с тобой знаем это, Селвин, но нам придется доказать это следователю. Проверь мои вещи в повозке, просто чтобы убедиться в моей честности.
        Недовольно ворча из-за такой предосторожности, но в душе понимая, что это правильно, Селвин двинулся через парк и лес на поляну. Здесь он тщательно проверил все содержимое повозки, уделяя внимание каждой мелочи, после чего обыскал всю поляну и тропинку. Но все было безрезультатно.
        – Как же умен тот, кто совершил это преступление, сэр! – с отчаянием в голосе прокомментировал ситуацию озадаченный констебль. – Не оставил ни следа после себя. Я сейчас собираюсь на почту, разбужу девчушку с телеграфа и отправлю телеграмму знакомому инспектору в Тархавен. А вы, сэр?
        – Я, пожалуй, останусь здесь и попробую немного поспать. Если, конечно, я тебе не нужен, – ответил Лоусон.
        – Нет, нет! Все в порядке, сэр. Увидимся на рассвете, сэр.
        Когда Селвин ушел, Дик набил трубку табаком, закурил и вскипятил воды, чтобы заварить себе крепкий чай, что было ему просто необходимо. Затем, вместо того, чтобы лечь спать, он сел у костра, глубоко задумавшись. Девушка, ее брат… Была ли она виновна, был ли виновен он? Когда рассвет окрасил небо золотистыми лучами, птицы запели, а трава покрылась утренней росой, путешественник был как никогда далек от ответов на эти самые важные вопросы.



        Глава 6

        Сарлейская деревня – жители настаивали на этом полном названии – была застроена множеством коттеджей, окружавших высокий холм, на котором возвышалась церковь с деревянным шпилем. Извилистые узкие улочки были проложены как попало, одна переходила в другую. Пешеходных дорожек нигде не было, а выложенные булыжником тротуары наклонялись в сторону открытых водостоков, по которым стекала вода во время весенних и осенних дождей. Эти потоки смывали весь мусор, сохраняя деревню в чистоте, так что продолжительные дожди и сильные ветры, дующие с Северного моря, поддерживали здоровье местных жителей. Известковые стены коттеджей были белыми, крыши покрывала солома, на оконных рамах был причудливые украшения, а входные двери были узкими и низкими. Эта деревушка сохранилась в первозданном виде, на такое поселение мог бы наткнуться король Артур со своими рыцарями, и жители очень гордились этим. Тот факт, что деревня сохраняла свой изначальный вид при том, что всего в нескольких милях от нее проходила главная железная дорога, ведущая через Лондон, был главной гордостью всех, кто обитал в этом месте.
        Гостиница «У Монка» – два коттеджа, объединенных в один – была самым большим зданием в деревне. Там жители собирались после рабочего дня, чтобы обсудить все мелочи их повседневной жизни. В основном, говорили о земледелии, поскольку Сарлейская деревня находилась посреди полей и небольших ферм, более или менее процветающих. Из церковного двора было видно болото, широкую серебристую Темзу и, в отдалении, очертания Кентских холмов. В самой деревне, вблизи коттеджей, простиралась обширная территория плодородной почвы с пшеничными полями, цветущими изгородями и, то там, то тут, лесистыми местностями, остатками когда-то дремучего леса. Сарлейский суд, отделенный от деревни Сарлейским лесом, располагался слева от холма, а Сарлейская ферма – справа, в двух с небольшим милях от него.
        Загадочное и ужасающее преступление, совершенное в Сарлейском лесу, поразило и шокировало всех жителей, тем более, что жертвой стала главная дама всего поселения. Но нельзя сказать, что они пережили глубокое горе, поскольку она никогда не была популярна в деревне – на самом деле ее сильно недолюбливали за ее деспотизм. Но все же, ее внезапная смерть возбудила нескрываемый интерес, так что гостиница «У Монка» с утра до вечера была переполнена невозмутимыми саксонцами, обсуждающими причины и последствия произошедшего. Одни говорили одно, другие – другое, но ни у кого не возникало идей, как леди Хэмбер оказалась в таком месте в такое время. Гостиницу переполнял шум и гам, когда инспектор Хелдер и его преданный слуга поспешно прибыли в поселение в ответ на телеграмму Селвина. Вместе с ними в Сарлейский лес, ставший теперь мрачным и загадочным местом и центром вечерних сказок у камина, устремились мужчины, женщины и дети. Помощник Хелдера разогнал всех любопытных зевак, выставил охрану и предотвратил любые попытки проникновения, и это привело к тому, что всем сплетникам только и оставалось, что
обсуждать и пересказывать произошедшее на улицах, в коттеджах и в пивных. В целом, сложилось мнение, что сэр Джеральд и мисс Одри были благодарны судьбе, что леди Хэмбер скончалась, хотя смерть ее и была очень трагичной.
        Такое, отнюдь не лестное, мнение сложилось из-за характера умершей. Она никогда не пыталась повлиять на местные предрассудки и, более того, делала все, чтобы усилить их с таким аристократичным убеждением, которое обычно приводит к революциям. На нее всегда смотрели как на высокомерного деспота, чье надменное поведение вполне соответствовало ее в высшей степени дурному характеру. Ни один житель деревни не мог сказать о ней ничего доброго, а некоторые даже намекали, что она заслужила такую участь. Люди предполагали, что какой-то браконьер, уволенный слуга или выгнанный со своей земли житель застрелил ее из мести, но ни один не мог даже предположить, кто совершил такое деяние. Обстоятельства смерти, причина смерти, имя убийцы – все это оставалось неразгаданным. И все эти вопросы волновали жителей и два дня спустя, когда проходило следствие в самой большой комнате гостиницы «У Монка».
        Естественно, как только стало известно о том, что в Сарлейском лесу находилась торговая повозка, многие открыто стали обсуждать, не ее ли владелец совершил преступление. Но Селвин, верный своему бывшему начальнику, обрубил эти слухи на корню, объясняя, что мистер Лоусон был чужестранцем и никогда не видел леди Хэмбер, что у него не было с собой оружия и, наконец, что он был первым, кто поднял тревогу. Едва ли он поступил бы так, утверждал Селвин, если бы был виновен, ведь тогда ему грозила бы виселица. Кроме того, констебль восхвалял Лоусона, как своего спасителя в Африке, рассказывал о его охотничьих подвигах и его щедрости, добром сердце и умении поладить с любым человеком. Таким образом, благодарный друг спас Дика, остановив злые сплетни, прежде чем они достигли опасных масштабов. Поэтому когда Лоусон рискнул посетить Сарлейскую деревню, он был встречен с должным уважением и понял, что жители никак не связывали его с совершенным преступлением. И даже когда он предстал перед следователем и присяжными, никто не подозревал его в совершении убийства или скрытии каких-либо улик. Так что позже, когда
опасность миновала, Дик говорил, что он искренне благодарен Селвину за такую защиту.
        Но из-за такого преданного друга он мог оказаться в неловком положении.
        Инспектор Хелдер, Селвин и Лоусон делали все, что было в их силах, чтобы заполучить все возможные улики для следователя. Но их старания не приводили ни к чему, или почти ни к чему, так как к моменту начала расследования было известно немногим больше, чем в ночь после выстрела. Леди Хэмбер, никому ничего не сказав, ушла в лес и была там застрелена неизвестным человеком, который исчез без следа. Почему она пошла туда, кто убил ее – понять было невозможно. Хелдер, достаточно сообразительный в обычных ситуациях, открыто признал, что поставлен в тупик этим загадочным преступлением.
        – Зачем было жертве заходить так далеко в лес? – спросил следователь первым делом.
        – Я не знаю, сэр, – невозмутимо ответил констебль.
        Показания Лоусона были выслушаны с нескрываемым интересом – он осторожно повторил историю, рассказанную Селвину. Во время своей речи он заметил, что мисс Хэмбер не сводила с него глаз, как будто удивляясь, почему он скрыл ее присутствие в лесу. Но путешественник не собирался ничего об этом говорить. Да, он разбил лагерь в Сарлейском лесу и услышал выстрел, когда искал свою лошадь.
        – В четверть одиннадцатого, – повторил он свои прежние показания. – Церковные часы пробили как раз перед тем, как я услышал выстрел. В ту же секунду я побежал к поляне, но, врезавшись в дерево, потерял сознание.
        – На сколько времени? – уточнил инспектор.
        – Не могу точно сказать, – признался Лоусон, – но было уже около половины двенадцатого, когда я столкнулся с констеблем.
        Селвин, вызванный еще раз, подтвердил, что согласен с предыдущим свидетелем насчет времени и что, когда они с мистером Лоусоном внесли тело в Серлейское поместье, было уже за полночь.
        – Глядя на тело, могли бы вы предположить, направлялась ли жертва на поляну или бежала с нее? – задал Хелдер новый вопрос.
        – Не могу сказать, сэр. Тело лежало в странной позе сбоку от тропинки.
        Лоусона снова вызвали и спросили, ожидал ли он кого-нибудь на поляне и знал ли он жертву. На оба вопроса он ответил отрицательно, добавив, что вообще никого не видел около поляны.
        – Я сплю чутко, – заметил Ричард, – и был я не в повозке, поэтому услышал бы любой шорох.
        – Так-так, – вздохнул следователь, когда все свидетели были опрошены. – Кажется, мы ничуть не продвинулись в расследовании. Мы ничего не смогли выяснить. Тут может быть вынесен только открытый вердикт.
        Так и вышло – присяжные могли лишь сказать, что преступление совершил неизвестный человек или группа людей. Был упомянут факт отсутствия орудия убийства – револьвер, из которого застрелили женщину, так и не был найден – но это не было виной полиции, так как они обыскали лес вдоль и поперек. В воздухе витало недовольство вынесенным вердиктом.
        – Хотел бы я, для моего же блага», – сказал Лоусон инспектору Хелдеру, – чтобы тайна этой смерти была разгадана.
        – И я бы очень этого хотел, – согласился следователь, – но вы можете не беспокоиться, сэр, у полиции ничего нет на вас.
        – Спасибо за вашу поддержку, инспектор. Но я все равно намерен разобраться в этом и выяснить правду.
        – Вам очень повезет, если вы сможете это сделать, – цинично заметил Хелдер.
        Поскольку леди Хэмбер была выдающейся личностью, похороны ей устроили роскошные и торжественные. На них пришли люди со всей деревни и даже из Лондона, и маленький церковный двор был переполнен. Одри и ее брат тоже присутствовали там, но избегали Лоусона, стараясь просто не замечать его. Это раздражало путешественника, в особенности поведение девушки, учитывая, что его умалчивание о некоторых фактах в суде спасло ее от возможной беды. Когда тело леди Хэмбер было погребено в семейном склепе, он попытался встретиться с братом и сестрой лицом к лицу, пока толпа скорбящих еще не разошлась. Его попытка провалилась, но старания этой пары избежать встречи с ним навели его на мысль, что девушка имела какое-то отношение к убийству, а ее брат знал об этом. Или же брат был виновен, а сестра прикрывала его. Дик вернулся к себе, решив во что бы то ни стало призвать пару к ответственности на следующий же день. Однако…
        – Вы не можете увидеть ни сэра Джеральда, ни мисс Одри, сэр, – сказал Ричарду горделивый дворецкий Бэкхаус, когда тот пришел на следующий день в Сарлейское поместье с намерением вытянуть признание из одного из них.
        – Но я должен увидеть их, сейчас же! – попытался настоять на своем нахмурившийся Лоусон.
        Бэкхаус покачал головой.
        – Сэр Джеральд и мисс Хэмбер отправились на континент прошлой ночью, сэр, сразу после похорон.
        «Виновны! – мгновенно подумал Дик. – Он, она или оба.



        Глава 7

        Так как день был очень жарким, и солнце беспощадно светило на чистом голубом небе, Дик нашел себе убежище от этой невыносимой жары в тени раскидистого бука, под которым стояла его старая повозка. Будучи разъездным торговцем, он должен был отправиться дальше по пыльным дорогам к следующей деревне, но почему-то не мог заставить себя покинуть это место, где с ним произошла такая загадочная история. Он хотел закончить ее, добраться до истины, призвать виновного к ответственности и думал, что в окрестностях все же может быть найдена какая-нибудь улика. С того момента, как он стоял у входа в Сарлейское поместье, прошли сутки, и в течение всего этого времени Дик тщательно обдумывал случившееся, но безрезультатно. Его размышлениям не было начала и конца, мысли постоянно сменяли одна другую.
        Растянувшись под деревом и закурив сигару, Ричард снова стал размышлять над истинным ходом событий в ту роковую ночь. Молодой Хэмбер ушел к себе в восемь часов, оставив сестру, мачеху и гостей в гостиной. В девять Рендольф ушел наверх, и женщины остались вдвоем. Одри сказала, что пошла к брату через полчаса. Этому Дик не верил. Более вероятным было то, что она поссорилась с леди Хэмбер и убежала из дома – ведь позже он встретил ее в лесу – к своему дяде, Оливу Болларду, на Сарлейскую ферму, за две мили от поместья. Рендольф, спустившийся за книгой, и Бэкхаус, пришедший за указаниями – оба видели леди Хэмбер в гостиной до десяти часов. Поэтому Лоусон предположил, что, как только они ушли, она последовала за Одри через парк в лес. Возможно, леди Хэмбер подслушала разговор девушки с Диком о вывихнутой лодыжке и сняла поводья с лошади, чтобы Одри не смогла добраться до фермы. А потом… здесь мысли путешественника заходили в тупик.
        Одри была в повозке, когда он искал лошадь. Леди Хэмбер, вероятно, пряталась возле тропинки. Но как девушка с больной ногой покинула повозку, и как леди Хэмбер оказалась на ее месте в кровати – это было невозможно объяснить. Дик пришел к выводу, что в этом участвовал кто-то третий, кто выстрелил в пожилую женщину, перенес ее тело в повозку и отнес Одри домой. Но кто это был? Это не мог быть сэр Джеральд, так как он был практически инвалидом, не способным на такие действия. Тогда кто же? До этого момента Лоусон вполне мог объяснить события, но здесь он упирался в тупик.
        Одри, которая могла бы пролить свет на загадку, сбежала во Францию с братом, которому она, конечно же, во всем призналась. Удивительным было то, что она всецело доверилась Лоусону по части сохранения всего в секрете, и даже не взяла с него обещания хранить молчание. Именно этот факт оправдывал ее в глазах Дика. Если бы девушка действительно была виновна, она бы, несомненно, попыталась добиться от него такого обещания. Но будучи, как решил Ричард, невиновной, она оставила его. И все же он видел проблеск благодарности в ее глазах и в спальне ее брата, и в комнате, где проходило следствие. Это значило, что она верила ему, и Дик, нелепо влюбленный в девушку, о которой почти ничего не знал, поклялся себе, что будет и дальше хранить ее тайну. Тем не менее, он хотел встретиться с ней и обо всем ее расспросить. Но устроить такую встречу было очень сложно. В надежде придумать подходящий план, мужчина продолжил размышлять, закрыв глаза, чтобы лучше сконцентрироваться.
        – О! Ты здесь. Отлично! Рад, что нашел тебя. Эй! Лоусон! Проснись!
        Дик открыл глаза, сел и уставился на большую фигуру полного пожилого джентльмена, который с удивительной легкостью двигался по поляне. Он сразу же вспомнил его имя.
        – Мистер Боллард… – Ричард встал, спрашивая себя, зачем он здесь.
        – Собственной персоной! – подтвердил Боллард, снимая свою соломенную шляпу и протирая круглое красное лицо желтым носовым платком. – Я очень рад, что так быстро нашел тебя, Лоусон.
        – Почему? – прямо спросил его Дик.
        Внезапный гость достал коробочку с нюхательным табаком, слегка постучал по ней и порадовал себя внушительной щепоткой этой смеси. Он был больше шести футов ростом и отличался чрезвычайно тучной фигурой, а его чисто выбритое лицо было ярко-красным, как солнце на закате. Благодаря своим проницательным серым глазам, тяжелому подбородку и орлиному носу, мистер Оливер Боллард выглядел весьма угрожающе. Но когда глаза его сверкали и он улыбался – как сейчас, когда он глядел на своего молодого худощавого друга – он казался совсем безобидным. На самом деле, этот человек был похож на добродушного слона, чья невероятная сила используется на благие дела. Дик давно знал его и понимал, что внешность обманчива. Поэтому, когда его удивление прошло, путешественник смирился с присутствием гостя.
        – Я видел вас вчера на похоронах, – заметил он, чтобы прервать молчание.
        – Почему же ты тогда не подошел ко мне поговорить?
        – Так не о чем… не о чем было говорить, – ответил Дик, пожимая плечами.
        – Я думаю, есть о чем, иначе меня бы здесь не было, – возразил его друг низким громким голосом.
        – О, ну да. – Ричард указал на коврик, на котором он сидел. – Не хотите присесть и объяснить мне все? И, может, что-нибудь поесть?
        – Что-нибудь выпить, – прогремел Боллард, опускаясь на землю. Движения его были невероятно легки и быстры для такого телосложения.
        – Чаю?
        – Ха! А ты не налегаешь на выпивку, да? Что же, тем лучше для тебя, но не для твоих гостей. Но это правильно, я считаю, что молодые люди должны воздерживаться от этого.
        – А люди вашего возраста? – удивленно спросил Дик.
        – О, они уже могут поступать, как им угодно. Сам я люблю выпить. Но ты! Нет, нет!
        – Ваши слова расходятся с делом, мистер Боллард.
        – Я просто указываю правильное направление. Ха-ха! – посмеялся Оливер над своей же шуткой. – Итак, Лоусон, я знал тебя еще ребенком, и знал твоего отца, когда он был еще курсантом. Поэтому я передал тебе письмо для леди Хэмбер, чтобы ты мог устроиться на работу. Но я полагаю, оно так и не дошло до нее.
        – Именно. Леди Хэмбер убили до того, как я добрался до Сарлейского суда.
        – Кто же убил ее?
        Дик пожал плечами.
        – Спросите меня о чем-нибудь другом. Если вы присутствовали на следствии, которое проводилось в гостинице «У Монка», вы должны знать…
        – Я знаю все, что известно об этом деле, – сказал Боллард с усмешкой, – то есть, практически ничего. Я видел инспектора Хелдера и твоего деревенского констебля.
        – Селвина, я полагаю?
        – Точно. Он не верит, что ты имеешь какое-то отношение к случившемуся.
        Лоусон кивнул.
        – Мы старые друзья. И я осмелюсь сказать, что вы тоже не подозреваете меня в участии в убийстве.
        – Конечно. Учитывая, что это было в твоих интересах – доставить письмо и получить работу – леди Хэмбер больше пригодилась бы тебе живой.
        – В этом я с вами полностью согласен, – кивнул Дик.
        – Но, зная, что у тебя есть это письмо, которое ты, кстати, не упомянул в своих показания, ты должен был бы отыскать меня вчера на похоронах. А вместо этого мне пришлось самому искать тебя. – Последние слова прозвучали возмущенно.
        – Я не вижу никаких причин для нашей встречи. Письмо не имеет никакого отношения к загадке этого убийства.
        – Загадка! Ха! Именно. Загадка! Что ты знаешь об этом?
        – Я уже рассказал все, что знаю.
        – Нет! Нет. – Глаза мистера Болларда перестали блестеть, и взгляд его стал очень проницательным, почти как у охотника. – Ты что-то скрываешь. Ну же!
        – Да что я могу скрывать? – спросил Лоусон, удивляясь такому предположению.
        – Я бы хотел, чтобы ты мне это сказал, – язвительно заметил его гость.
        – Мне нечего сказать.
        Оливер буквально сверлил Ричарда взглядом, как будто пытаясь разглядеть его самые сокровенные мысли.
        – Я люблю свою племянницу, – сказал он, наконец, хотя это было совсем не к месту. – И я любил ее мать, свою сестру, так же сильно, если не сильнее.
        – И что же? – вопросительно посмотрел Дик, окончательно запутанный ходом беседы.
        – Ты же не думаешь… не думаешь, что моя племянница имеет какое-то отношение к…
        – Что? Нет-нет! – перебил Лоусон собеседника, несколько слукавив.
        – Ах… – Боллард взял еще щепотку табака и вздохнул с облегчением. И все же, когда он продолжил разговор, его слова снова прозвучали не к месту. – Человек твоего происхождения не должен скитаться по деревням в качестве торговца. Давай отправимся в Лондон, малыш Лоусон, и я устрою тебя мастером по верховой езде в организацию «Вест-Энд».
        – Почему мастером по верховой езде?» – спросил Ричард, благодарный за предложение, но все еще удивляющийся настойчивому дружелюбию мистера Оливера.
        – Ты же любишь лошадей, – Боллард поднялся с земли, – и любишь находиться на открытом воздухе. Ну же, что скажешь?
        – Спасибо!
        – Ты согласен? – прорычал добродушный великан.
        – Да. Я хочу поехать в Лондон, у меня есть на то свои причины.
        И снова Боллард напрягся, снова он вопросительно оглядел молодого друга, но не стал задавать никаких вопросов.
        – Отлично, – сказал он. – Когда ты сможешь быть в городе?
        – Через пять или шесть дней.
        – Хорошо. Как приедешь, зайди ко мне в офис. Ты знаешь, где он. Тогда мы сможем все подробно обсудить.
        – Почему вы мне все время помогаете? – спросил Дик, когда Боллард уже отвернулся, чтобы уйти.
        – Я знал твоего отца, я знаю тебя, – отозвался этот большой человек и поспешил прочь с поляны.



        Глава 8

        В течение следующих двух недель Дик занимался устройством своего будущего. Он поселился в дешевых меблированных комнатах старого обветшалого дома в Блумсбери. Конечно, это было не такое жилище, какое он выбрал бы себе, будь у него внушительный банковский счет. Но все же, длительный опыт бедной жизни в Африке приспособил этого сына природы – так он себя называл – к самым худшим условиям, поэтому он был вполне удовлетворен наличием кровати, стола, камина и небольшим количеством карманных денег. Естественно, Лоусон надеялся рано или поздно вернуться к радостям жизни своей юности, когда его отец был еще жив и у него было предостаточно денег. Но пока он не видел никакого шанса вернуть былые беспечные дни. Перспектива зарабатывать деньги, работая мастером по верховой езде, не особо привлекала его, но раз у него появилась такая возможность, ею стоило воспользоваться – это было лучше, чем разъезжать по деревням. Итак, Лоусон, благодарный за такой странный подарок судьбы, отправился на собеседование к мистеру Болларду, на Рен Стрит, дом 37. Там он надеялся обсудить детали новой работы.
        Будучи с детства любителем ходить пешком, Дик предпочел прогуляться, вместо того, чтобы ехать в переполненном автобусе, и неспешно зашагал вдоль Холборна по дороге к центру города. Не обращая внимания на транспорт и прохожих, он размышлял над своим положением. После семи часов спора со скупой цыганкой, он продал ей свою повозку вместе со всем содержимым и старой клячей по приличной цене. Эта сделка позволила ему чувствовать себя успешным, и ему это нравилось. Зато ему совсем не нравилось другое – окончание, а точнее, незаконченность, истории, случившейся в Сарлейском лесу.
        Дальнейшие поиски, расспросы и предположения – все было абсолютно безрезультатным, и Ричард покинул поляну, не узнав ничего нового. Тем не менее, он оставил Селвину свой новый адрес с просьбой написать ему, если обнаружится какая-нибудь улика. Про Одри и ее брата Лоусон ничего не слышал с тех пор, как они поспешно уехали в Париж – впрочем, на самом деле, он и не ожидал получить от них какое-либо известие, учитывая, что они с ним были из разных слоев общества. В то же время, он ждал возможности изменить свое социальное положение, чтобы у него появилась возможность поговорить с девушкой. Она должна была объяснить ему все, еще когда он заступился за нее в трудную для нее минуту. Он был решительно настроен получить эти объяснения, не просто для того, чтобы удовлетворить естественное любопытство, но и чтобы утвердиться в своей вере в ее невиновность. Конечно, будучи по уши влюбленным в нее, Дик был уверен, что она сможет оправдать себя каким-нибудь неожиданным для него образом.
        Несмотря на то, что мистер Боллард был состоятельным и очень известным человеком на фондовой бирже, его офисы отнюдь не выдавали его положение или достаток. Здание было маленьким и захудалым, и внутренние помещения, когда Дик поднялся туда по узкой лестнице, оказались такими же. Но работающие там клерки были изящно одеты и неизменно внимательны, а в самом здании витала атмосфера процветания.
        Там словно было что-то такое в воздухе, что заставило Лоусона чувствовать себя так, словно он попал в сокровищницу – мрачную, темную, холодную, но, несомненно, заполненную золотом. Дик улыбнулся сам себе над таким удачным поворотом судьбы, когда швейцар проводил его в святая святых великого человека мистера Болларда, еще более огромного и внушительного в городском костюме, чем в деревенском наряде. Оливер поднялся, чтобы поприветствовать своего гостя и сразу же прокомментировал эту улыбку своим львиным ревом.
        – Ты кажешься очень довольным собой, малыш Лоусон! – заявил он, решительно сжав его руку.
        – Я думал о контрасте между сверканием золота и темнотой вашего тусклого офиса, – ответил Ричард.
        – Ну, – Боллард говорил доброжелательно, но громко, что было его привычкой, – не принижай достоинства моего офиса, Лоусон. Это магнит, который притягивает золото.
        – Точно. Я об этом и подумал, – Дик присел рядом с письменным столом, – и именно поэтому заметил такой контраст. Почему вы заставляете меня все объяснять?
        – Мы, городские, не понимаем эпиграмм. Но мы понимаем – как нельзя лучше – цену времени, поэтому давай сразу перейдем к делу. Вот, – Оливер передал гостю конверт, – это рекомендательное письмо к Саймону Тарру, который держит школу верховой езды в Белгрэйвии[4 - Фешенебельный район в Лондоне недалеко от Гайд-парка.]. Отправляйся туда сегодня в три часа и увидься с ним. Ему нужен привлекательный молодой мастер по верховой езде, так как его учащиеся – это, в основном, молодые леди, которые ценят хороший внешний вид. Потрать деньги на костюм, будь ухоженным, хорошо одетым, занимательным и успешны инструктором. В таком случае, возможно, ты женишься на одной из учениц Тарра – среди них есть очень богатые.
        – Не искушайте меня, – ответил преисполненный благодарности Лоусон, убирая конверт в карман.
        – Я? Искушаю тебя? Нет-нет! За меня это сделает Ева – дюжина Ев! Боже мой! Чтобы я ни отдал, чтобы стать таким молодым и красивым, как ты…
        – И бедным? – уточнил Ричард, пожимая плечами.
        – Бедным! С твоей внешностью и обаянием ты раздобудешь себе богатую жену.
        – Вы правда так думаете? А если я не хочу?
        – О! – мистер Боллард метнул на своего протеже проницательный взгляд. – Ты влюблен.
        – Всем сердцем!
        – Ну же, ну же, рассказывай! – прорычал фондовый брокер. – Она красивая?
        – Как ангел!
        – Все они ангелы, пока не выйдут замуж. Богатая?
        – Думаю да, но не знаю. Более того, мне все равно.
        – Могу я узнать, как ее зовут?
        – Я не могу назвать ее имя! – резко ответил Дик, думая, что бы сказал этот великан, если бы он упомянул имя мисс Одри Хэмбер.
        – О! – Боллард как будто бы сконфузился, но быстро взял себя в руки и извинился. – Ты должен простить мне мое любопытство, малыш Лоусон, но твой отец был моим очень старым другом, и мне важно, что я могу сделать для его сына.
        – Я более, чем благодарен вам, мистер Боллард. В первый раз ничего не вышло, но, надеюсь, что на этот раз все удастся.
        – Надеюсь, надеюсь… – Оливер начал перебирать свои бумаги. – Для твоего же блага, будет лучше, если ты ничего не скажешь про преступление в Сарлейском лесу. Люди не любят иметь дело с кем-то, впутанным в такие темные дела.
        Лоусон поднял брови.
        – Я уверяю вас, сэр, что не имею отношение ни к каким темным делам.
        – Ох, я не это имел в виду. Просто для тебя же будет лучше держать язык за зубами.
        – Так я и поступаю, – сухо ответил Дик.
        – Ага, так-так-так? Ты что-то знаешь? – Теперь Боллард выглядел очень взволнованным.
        – Я сказал все, что знал, во время следствия.
        – Ох! – Оливер, казалось, разочаровался. – Ничего нового не выяснилось?
        – Ничего.
        – И никогда не выяснится. – Брокер опустился обратно в кресло с мрачным и даже угрожающим видом. – Убийство в Сарлейском лесу будет причислено к списку нераскрытых преступлений.
        – Да, так и будет, – сдержанно согласился Лоусон. – Но вы знали леди Хэмбер довольно близко, ведь она вышла замуж за вашего шурина. Каково ваше мнение по этому поводу?
        – У меня нет догадок, я поддерживаю предположение, что это сделал один из ее врагов.
        Дик кивнул.
        – Так и говорят жители деревни. У нее были враги?
        – Было бы правильнее сказать, что у нее не было друзей. Леди Хэмбер все ненавидели – да простит меня Бог, что я говорю так об умершей.
        – Неужели действительно так и было? А что на счет ее прошлого?
        – О, в ее прошлом нет ничего компрометирующего. Из знатной семьи, целомудренная, идеальная, выше всяких похвал. Все это правда, и все же, не было на свете более противной и злобной сплетницы, чем она. Все ее достоинства превращались в пороки.
        – А как она ладила с пасынком и падчерицей?
        Оливер снова сконфузился, но ответил достаточно честно.
        – Она запугивала их и превращала их жизнь в каторгу! – проревел он, чуть понизив голос. – Они не любили ее, а она не любила их. Ее смерть принесла им облегчение.
        – Так говорят все в деревне, мистер Боллард.
        – А? Что? – лицо большого человека посинело от гнева. – Ты же не думаешь, что кто-то из деревенских подозревает…
        – Нет-нет! – не дал ему Дик закончить свою мысль. – Они не подозревают их, но понимают, что сэр Джеральд и его сестра теперь счастливы без мачехи.
        Боллард облегченно кивнул.
        – Все мы люди. Ты уверен, что в деревне нет разговоров о том, что кто-то из них двоих участвовал в трагических событиях?
        – Вполне уверен. – Лоусон догадался, что этот пожилой человек имел в виду в первую очередь Одри. – Я ведь всех опросил, прежде чем уехать. Также я оставил Селвину мой новый адрес, и если он узнает что-нибудь новое, он мне обязательно напишет.
        – Почему тебе?
        Дик поднялся и пожал плечами.
        – Я оказался в центре событий и теперь хочу довести дело до конца.
        – Довести до конца? – Боллард тоже поднялся, и на его лице появилось взволнованное выражение. – Но почему?
        – Ничего личного. Просто не люблю незаконченные дела.
        – Думаешь, ты сможешь разузнать что-то новое?
        – Я собираюсь выяснить все до конца.
        Мужчины посмотрели друг на друга.
        – Я бы на твоем месте этого не делал, – мрачно сказал фондовый брокер. – Это не приведет ни к чему хорошему.
        – Это приведет убийцу леди Хэмбер на эшафот.
        – Если ты сможешь это сделать… – Боллард положил свою огромную тяжелую руку на плечо Лоусона. – Я на твоей стороне. Дай знать, если что-то выяснишь. Давай действовать сообща.
        – Но я думал, вы не хотите, чтобы я…
        – Я не хотел! И не хочу, – резко прервал его пожилой мужчина, – но раз ты намерен довести до конца свое расследование, у меня есть желание принять в этом участие. И я должен признать, что это и ради моей… моей… – Он нервно сглотнул. – Ради моей племянницы.
        – А, мисс Хэмбер не имеет к этому никакого отношения! – быстро сказал Дик.
        – Конечно, не имеет! – свирепо подтвердил Оливер. – Тем не менее, люди могут начать говорить то, чего говорить не должны. А теперь, до свидания, до встречи, я занят.
        Прерванный так внезапно, Лоусон покинул офис и пошел обратно в свои меблированные комнаты. Он был более чем уверен, что Боллард знал о ее присутствии Одри на той поляне и о вывихнутой лодыжке и был обеспокоен, как бы не вскрылось что-нибудь, что могло бы бросить на нее тень. И было очень странно, что Оливер не стал откровенничать об этом с Ричардом, учитывая, что он, кажется, знал также, что его молодому другу было все известно. Но все эти размышления оборвались, когда Лоусон вернулся к себе и обнаружил толстый конверт. Он открыл его и достал лист бумаги, на которой было напечатано «С благодарностью за ваше молчание». А вслед за листом из конверта высыпались пятьдесят десятифунтовых банкнот.
        – Боже мой! – вырвалось у Дика. – Это убийца леди Хэмбер!



        Глава 9

        Эти неожиданные пятьсот фунтов словно свалились на него с неба, и Дик уставился на пачку банкнот и единственную напечатанную строчку с неописуемым удивлением. Это был запланированный акт, но как это повлияло на предназначенную жертву – на него самого – молодой человек не мог и представить. Все еще обдумывая недавний разговор с мистером Боллардом, он забыл осмотреть конверт, когда открывал его, и решил сделать это сейчас, чтобы, если это возможно, как-то отследить отправителя денег. Как этот неизвестный человек разузнал его новый адрес? Выяснить это оказалось проще, чем он предполагал, так как письмо было адресовано Ричарду Лоусону через констебля Селвина, в Сарлейскую деревню, с просьбой переслать по назначению.
        В этом не было ничего непонятного. Преступник знал, что Лоусон и Селвин были втянуты в это дело, и вполне мог предположить, что они поддерживают связь друг с другом. Конверт был отправлен из Лондона в Сарлейскую деревню, а оттуда обратно в Лондон. Поскольку на нем не было ни имени отправителя, ни обратного адреса и вообще ничего написанного от руки, выследить отправителя было довольно сложно. Ричард проверил банкноты. Все они, насколько он мог судить, были новыми и подлинными. Дик встал, чтобы пройтись по комнате, совершенно запутанный и не понимающий, что с этим делать.
        В этот момент имя в его ошеломленном сознании промелькнуло миссис Джозефины Трембли. Эта дама была его старым другом, они с ней были очень близки, пока ему не минуло двадцать один, а ей девятнадцать. Затем он отправился на поиски удачи в Африку, и хотя они с Джозефиной поддерживали формальную переписку, следующие десять лет они не виделись. Потом она известила Дика о своей свадьбе, а вскоре после этого о смерти мужа, который оставил ее без гроша. Ее последнее письмо, пришедшее около года назад, сообщало, что теперь она зарабатывает себе на жизнь, работая детективом.
        Лоусон начал искать это письмо, страстно надеясь, что он его не выкинул. К счастью, он наткнулся на него среди кипы бумаг в ящике стола. «Миссис Джозефина Трембли, улица Парсон Стрит, 24, Сохо, – прочитал Ричард и задумался. – Интересно, живет ли она еще там. В любом случае, стоит поискать ее по этому адресу. Если кто-нибудь и сможет мне помочь, так это Джоззи.
        Приняв такое решение, он как сразу же приступил к действиям и отправил телеграмму, спрашивая старую подругу, могут ли они увидеться сегодня вечером. Ожидая ответа, он пообщался с мистером Саймоном Тарром в его клуб верховой езды и быстро выяснил все детали по поводу предстоящей встречи. Мистер Тарр был очень дружелюбен, и казалось, что его крайне впечатлили манеры Дика. Они закончили разговор, условившись, что Лоусон приступит к своим обязанностям в течение трех дней. Зарплата его устраивала и больше никаких вопросов у него не возникло.
        Мистер Тарр был добродушным и веселым, и поскольку его новый работник был готов проводить уроки верховой езды и рано утром, и днем, остался вполне доволен. Лоусон вернулся в свои съемные комнаты, вздохнув с облегчением, что его дела так неожиданно наладились. И вдобавок к благодарности высшим силам – они теперь не казались ему такими уж злыми – он обнаружил ответ на свою телеграмму. Миссис Трембли все еще жила по тому адресу и ждала его тем же вечером в восемь часов.
        Дик привел себя в порядок, поскольку хотел сделать все, чтобы впечатлить свою весьма склонную к критике подругу. О нарядном костюме не могло быть и речи, ведь он не баловал себя такой роскошью уже много лет, но недавно купленный костюм из синего сержа[5 - Шерстяная костюмная ткань.], которым его снабдил старый знакомый портной с Бонд Стрит, вполне подошел. В нем Ричард выглядел аристократичным человеком, который прекрасно знал, как правильно одеваться, и он был вполне доволен собой, когда постучал в дверь Джозефины. Чтобы попасть туда, ему пришлось взобраться по узкой старой лестнице в захудалом доме в бедном районе. Удивляясь, почему такая притязательная женщина, какой она всегда была, решила открыть свое дело в столь угрюмом и сомнительном районе, Лоусон вошел в квартиру. Пройдя через прохладное и неуютное помещение, он вошел в хорошо обустроенную комнату, обстановка которой казалась роскошной в свете множества ламп, приглушенном розовыми абажурами.
        Миссис Трембли поднялась из-за стола и подошла к гостю, распахнув объятия.
        – Мой дорогой Дик, я так рада тебя видеть!
        – И я, и я! Джоззи, дорогая… – Пробормотал Ричард. Даиа подставила ему щеку, и он по-дружески поцеловал ее. – Сколько же мы не виделись!
        – Десять лет», – подсчитала миссис Трембли, кивком указывая ему на стул. – И чья же это вина, мой дорогой?
        – Это вина негодницы-судьбы, – возразил гость, спокойно усаживаясь на стул. – Она послала меня за границу, чтобы я мог найти там свое счастье, а тебя оставила дома, чтобы ты нашла свое, Джоззи. И… – Мужчина многозначительно посмотрел по сторонам.
        Трембли пожала плечами.
        – Ох, мой дорогой, все это иллюзия. Я зарабатываю себе на хлеб – и это все.
        – Но почему в таком странном месте?
        – Ах, гм, в силу моей профессия мне приходится иметь дело с иностранными разбойниками, и мне хочется быть начеку.
        – Ты не в Скотланд-Ярде, не в управлении уголовными расследованиями?
        – Нет, к сожалению. Но временами служители порядка привлекают меня к некоторым делам. Знаешь, мне нравится быть детективом, Дики, это интересно, особенно, когда приходится разбираться с мошенниками с континента. Но я не могу сказать, что накопила себе целое состояние.
        – Ты хорошо выглядишь, – критично оглядел ее Лоусон.
        Джозефина действительно выглядела более чем хорошо – ее вечернее платье было дорогим, соблазнительным и превосходно подобранным. Она была высокой, крупной женщиной, с правильными чертами лица, поразительно красивой. Ее губы были полными, большие темные глаза властными, и весь ее образ говорил о твердом и решительном характере. Она нежно улыбнулась комплименту своего гостя, потому что любила Дика, как родного брата.
        – Снова иллюзия, – сказала она с широкой улыбкой, показав свои белоснежные зубы. – Все мое богатство в витринах магазинов, и мне приходится прибегать к уловкам, чтобы поддерживать имидж.
        – Что же заставило тебя заняться расследованиями, Джоззи?
        – Мне пришлось, кое-кто не оставил мне выбора, – ответила миссис Трембли, зажигая сигарету и протягивая пачку Дику. – Билли слил все наши деньги в глупые махинации, а потом умер от разрыва сердца, бедняга! У меня был выбор – либо пойти на подмостки, либо стать компаньонкой, либо устроиться в душный офис, либо еще несколько вариантов. Ничего дельного, Дики. – Она откинулась на спинку стула и скрестила ноги. – Все слишком скучное и слишком неопределенное. А потом я встретила человека из секретной службы, который предложил заняться расследованиями и дал мне несколько подсказок. Я ухватилась за эту возможность и хорошо справлялась с делами последние несколько лет. Однако… – миссис Трембли вздохнула. – …ничего, что могло бы сделать меня знаменитой, мне не попадается. Я хочу произвести фурор, чтобы мое имя было на слуху у всех. Но все это лишь мои амбиции, – закончила она. – Расскажи мне лучше о себе, о своих приключения, о своем успехе.
        Ричард выпустил колечки дыма и усмехнулся.
        – О моих неудачах, ты хотела сказать. Ты же знаешь, отец умер.
        Его собеседница грустно кивнула.
        – Влез в махинации, как и мой Билли. И это тоже разбило ему сердце.
        – Да. Что ж, он оставил меня без цента, и я не заработал никаких денег в Африке. Так я вернулся домой, и с повозкой, оставленной мне цыганкой, чью жизнь я спас – да-да, я вытащил ее из воды, когда она тонула – я путешествовал по стране.
        – В повозке… – миссис Трембли поднялась и выбросила свою недокуренную сигарету, очень взволнованная. – Теперь я вспомнила. Черт побери, как я могла забыть! Ричард Лоусон – это же твое полное имя!
        – Так меня назвали Лондонские газеты, да?
        – Да. Дикки, ты же не хочешь сказать, что пришел сюда попросить меня помочь тебе в этом деле?
        – Да, так и есть. Это твой шанс произвести фурор.
        – Видимо ты прав. – Чрезвычайно взволнованная леди попыталась привести бумаги на столе в порядок. – Мой дорогой, расскажи мне все об этом деле.
        – Но ты же прочитала все в газетах, – запротестовал Дик, чувствуя, что подруга как будто прижала его к стенке своим внезапным интересом.
        – Я прочитала то, что решили написать газеты, – ответила миссис Трембли. – Интересно отметить, как много они умалчивают.
        – Что ты имеешь в виду?
        – Ну же, Дики, они скрыли кучу деталей. Я хочу, чтобы ты рассказал мне все.
        – Но я давал показания на расследовании.
        – Да, конечно, – саркастичным тоном ответила Трембли, – и это были очень предусмотрительные показания, мой дорогой. Ты был один в том лесу, и я бьюсь об заклад, ты видел гораздо больше, чем рассказал присяжным и следователю.
        Дик был поражен ее женской интуиции.
        – Но я сказал… – начал было он, но засомневался и замолчал.
        – Ну же, – подбодрила его подруга. – Я помогу тебе начать. Я знаю Одри Хэмбер. Да. Мы учились вместе в школе. Мне двадцать восемь, а ей двадцать пять, она на два года старше своего хрупкого братика.
        – И ты… она тебе нравится? – Ричард заинтересовано наклонился вперед.
        – Эй! – Джоззи тоже наклонилась к нему и ухмыльнулась. – Да ты ведь…
        – Да, – прервал ее Дик. – По уши.
        – Хм! И ты видел ее только на расследовании, – артистично удивилась миссис Трембли.
        – Ну, я… понимаешь… видишь ли…
        – Нет, не понимаю, но догадываюсь. Увидев Одри лишь во время расследования, ты не мог влюбиться в нее. Ты встречался с ней, ты разговаривал с ней. О, я знаю, какая Одри очаровательная негодяйка!
        – Она не негодяйка. Она прелесть.
        Джозефина подняла свои красивые брови.
        – Все понятно. Что ж, расскажи мне, что она говорила тебе в лесу и как она оказалась там.
        – Я не говорил, что она была в лесу. Это просто твоя догадка.
        – Верная догадка, – мило поправила Лоусона миссис Трембли. – И теперь ты можешь рассказать мне, что она говорила.
        Дик все еще сомневался. Сверхъестественная проницательность подруги, по правде говоря, в высшей степени удивила его. Да к тому же, он достаточно хорошо знал женскую натуру, чтобы понимать: раз она вбила себе что-то в голову, то пойдет на все, чтобы ее догадка – если это была лишь догадка – подтвердилась.
        – Ты виделась с Одри, – нервно заявил Ричард.
        – Она в Париже. Газета «Морнинг пост» написала, что она отправилась туда со своим братом сразу же после похорон.
        – Даже не увидевшись со мной, – пробормотал Лоусон, образаясь больше к самому себе, чем к своей собеседнице.
        – С чего бы ей видеться с тобой, если только вы не друзья? А этого быть не может, если ты видел ее только во время расследования. Так не пойдет, Дики, старина. Если ты хочешь, чтобы я тебе помогла, ты должен мне довериться.
        – Да брось ты, Джоззи! – вспылил Ричард. – Ты так говоришь, как будто я застрелил эту бедную женщину. Это не так. Я был в другой части леса…
        – Да-да-да! – Трембли взмахнула рукой, чтобы остановить его. – Я уже читала все это в газетах. Ты, глупенький, я знаю, что ты так же невиновен, как и Одри или ее очаровательный брат. Тем не менее, ты знаешь о чем-то, что связано с ней и с Джеральдом. Ну же! Я ее друг, помнишь?
        – Джоззи! – Лоусон уставился на нее с восхищением. – Ты умна, как дьявол.
        – Но не так успешна, – вздохнула миссис Трембли, взяв новую сигарету.


        – Я… я… – начал Ричард, все еще сомневаясь. – Я знаю кое-что, чего не рассказал на расследовании.
        – Я победила, – отозвалась леди. – Хм, ты боялся навлечь подозрения на Одри.
        – Да! Будь ты проклята!
        – Бедный ты, твои проклятия бесполезны. – Джоззи обладала хорошим чувством юмора. – Ну и?
        – Это останется в секрете, я надеюсь?
        – Честное слово. Я не собираюсь публиковать твой рассказ, чего бы это ни стоило, и помогать тем самым преступнику. Разве ты не понимаешь, Дики, что если я раскрою это дело, я стану известным детективом? Знатная семья, богатые люди, убийство, загадка, симпатичная девушка – все элементы хорошего детектива собраны воедино.
        – Надеюсь, ты сможешь закончить эту историю моей женитьбой на Одри.
        – Ну, никто не знает наверняка, – ответила миссис Трембли, – хотя я прирожденная сваха, а тебе и правда уже пора бы остепениться. Ну так что?
        Дик решил рискнуть. В любом случае, он знал, что может доверять Джоззи.



        Глава 10

        Следующие две недели Лоусон занимался обучением молодых леди верховой езде. Он рассказал миссис Трембли все, начиная со своего прибытия в Сарлейскую деревню и заканчивая получением пачки купюр и анонимной строчки благодарности. Естественно, закончив, Ричард ожидал услышать мнение Джоззи по поводу его необычной истории. Но она отказалась говорить что-либо, высказав, что произошедшее пока еще очень запутанно для нее и она не может все объяснить. Призвав Дика хранить молчание и набраться терпения, она отправила его домой с уверениями, что сама со всем разберется.
        – И я сделаю все по-своему, мой дорогой, – закончила Джозефина, – так что тебе не следует соваться в это».
        Поэтому пока Джоззи вела расследование своими темными путями, выслеживая неведомые Дику улики, этот молодой джентльмен посветил себя заработку честных денег в качестве мастера верховой езды у мистера Тарра. Он оправдал ожидания и оказался очень успешным – его внешний вид и чарующие манеры покоряли сердца учениц, и их число быстро росло. К тому же, благодаря опыту жизни в Африке, Дик был способен очень быстро и понятно объяснить, как найти подход к лошади и правильно управляться с нею. Мистер Тарр, видя, что с помощью этих навыков и популярности Лоусон начал находил ему все новых клиентов, не успев приступить к работе, благодарил небо и мистера Болларда за такого драгоценного помощника. Жизнь Ричарда стала приятной, легкой и прибыльной, но он постоянно думал об Одри и о загадке Сарлейского леса. И все же, несмотря ни на что, он был счастлив.
        По истечении двух недель он снова встретился с Артуром Рендольфом. После расследования Дик даже не вспоминал об этом апатичном джентльмене и ничуть не беспокоился о его судьбе, пока не увидел его снова. Ранним утром Рендольф, проезжая по парку, увидел Ричарда, окруженного свитой милых девушек – группой прекрасных наездниц. Артур последовал за ним, и, когда Лоусон привел своих учениц обратно к конюшням, и они разошлись, решил возобновить знакомство с молодым наездником. Дик вышел из конюшен и столкнулся лицом к лицу с Рендольфом, который был в безукоризненном костюме для верховой езды и верхом на чистокровной кобыле.
        – Здравствуйте, Лоусон, как поживаете? – спросил Артур, подведя свою лошадь к ограде.
        – О! – Дик рассеянно поднял на него взгляд. – Отлично, а как вы? – пробормотал он и, удивляясь, почему Рендольфу вдруг вздумалось приветствовать его, ничего больше не сказал, надеясь получить какие-то объяснения.
        – Мы не встречались с той ночи в гостиной леди Хэмбер, – заметил Артур.
        – Со дня расследования убийства леди Хэмбер, – холодно поправил его Лоусон.
        – Но тогда мы не общались, – улыбнулся Рендольф. – Мы просто находились в одной комнате».
        – Какая разница? – пожал плечами по-прежнему настороженный Дик.
        – О, да никакой, – беззаботно ответил всадник. – Просто это странно, что мы снова встретились так скоро.
        – Я так не думаю, учитывая, что вы последовали за мной сюда, – холодно заметил Ричард. Артур был одним из тех немногих людей, которые ему не нравились.
        – Я сделал это, чтобы узнать, выяснили ли вы что-нибудь о смерти леди Хэмбер.
        – А почему я должен был что-то выяснять? Я дал показания на расследовании, как и вы, и на этом мое участие закончилось.
        – Это мое участие закончилось, а ваше, мистер Лоусон – нет.
        – Что вы имеете в виду? – подозрительно посмотрел на Артура Дик.
        – Я виделся с вашим другом, с миссис Трембли, – многозначительно сказал Рендольф. – Она позвала меня, чтобы выслушать, что мне известно, и я сделал вывод, что вы наняли ее для расследования этого дела.
        – Да. Необходимо, чтобы убийца леди Хэмбер был пойман и наказан.
        – Это не так просто, – заметил Артур, и улыбка исчезла с его лица.
        – Я и не ожидаю, что это будет просто, и миссис Трембли так не думает, она понимает такие вещи. Но в любом случае, я доберусь до правды.
        – Вы никогда не сможете сделать этого, – попытался убедить Дика его собеседник.
        – Почему вы так в этом уверены? – напрямую спросил его Ричард.
        – Мой дорогой друг, откройте глаза. Леди Хэмбер идет в лес в такой поздний час – никто не знает, почему. Она застрелена в том лесу – никто не знает, кем. Револьвер, которым ее застрелили, так и не найден. Мужчина, который совершил это, исчез, и…
        – Откуда вы знаете, что стрелял мужчина? – прервал его Лоусон.
        Глаза Рендольфа заблестели.
        – Неужели вы предполагаете, что женщина могла взять в руки оружие?
        – Это вряд ли. Но… – Дик нарочно сделал паузу, чтобы выяснить, ожидал ли Рендольф услышать имя Одри. Конечно, Артур не мог знать, что Одри была в лесу, но огонь в его глазах давал понять – он догадывался, что она могла сделать это.
        – Но что? – спросил Артур уже более спокойно, без особого интереса.
        Ричард пожал плечами.
        – Ничего! Я не знаю, был ли убийца леди Хэмбер мужчиной или женщиной. Я ничего не знаю.
        – И, тем не менее, вы были в лесу в это самое время, – вновь многозначительно произнес всадник.
        – Я уже доказал свою невиновность следователю и присяжным, мистер Рендольф.
        – О, мой дорогой друг, – тон Артура внезапно стал очень задушевным, как будто он собрал для этого все свои силы. – Я ни на секунду не мог предположить, что вы имеете к этому какое-либо отношение. Мне просто интересно, неужели у вас не возникло никаких… э… подозрений, скажем так. Вы ведь были так близко к месту преступления.
        – Не возникло, – резко заявил Лоусон.
        – О, что же, жаль. Если я могу чем-нибудь вам помочь – ведь леди Хэмбер была моим близким другом – дайте мне знать, – кивнув на прощание Рендольф вскочил на лошадь и уехал, еще более неприятный, чем когда-либо.
        – Хм! – прокомментировал это Дик, глядя ему вслед. – Что это все значит?
        Всю дорогу до Блумсбери он задавал себе этот вопрос, так как ему казалось странным и даже подозрительным, что Рендольф заинтересовался этим делом в самый последний момент. Он что-то знает? Он о чем-то беспокоится? Это были очень уместные, но и очень сложные вопросы, и Ричард так и не нашел на них ответов, когда пришел в свои комнаты. К тому же, всякое желание искать их пропало, как только он увидел ожидавшую его в старой гостиной миссис Трембли.
        – Ты сегодня поздно, – сказала она, весело приветствуя его. – Я здесь уже полчаса, а время – деньги, в моей профессии, мой непунктуальный друг.
        – Меня задержал… – начал Лоусон, но замолчал, потому что упоминание имени Рендольфа привело бы к дальнейшим обсуждениям и отсрочило бы объяснения цели визита его гостьи. – Неважно. Почему ты здесь, Джоззи?
        – Я разузнала, кто прислал тебе деньги, – заявила Трембли с торжественным видом.
        – Нет! Мой Бог, ты чудо, Джоззи! И кто же это?
        – Потерпи немного. Я хочу объяснить, как я проследила путь этих банкнот.
        – Ну, давай!
        Дик передал гостье сигарету и сам тоже решил закурить. Когда они прикурили, он вопросительно посмотрел на Джозефину, которой не терпелось рассказать ему все в деталях.
        – Я отнесла банкноты в банк, – начала она неспешно, опираясь локтями на стол. «Срэднидл-стрит, ты знаешь, где это. Я надеялась, что у них остались записи, и они сообщат, кто обналичил чек на пятьсот фунтов. В любом случае, не буду утруждать тебя деталями, Дики, так как вижу, ты уже весь как на иголках. Я выяснила, что эти пятьсот фунтов – все десять банкнот – были выплачены через кассу… – Женщина замолчала с издевательской улыбкой.
        – Ну же! Ну же! – нетерпеливо потребовал Ричард. – Почему ты остановилась?
        – Хочу, чтобы ты догадался.
        – Какая же ты невыносимая, Джоззи! – рявкнул Лоусон, окончательно теряя терпение. – Это не Одри?
        – Разумеется, нет. Ее репутация безукоризненна.
        – Тогда это Джеральд Хэмбер, ее брат?
        – Нет, он в Париже.
        – Рендольф? – предположил Дик, вспомнив свой недавний разговор.
        – Нет, мой дорогой. Мистер Оливер Боллард, – сообщила Джозефина.



        Глава 11

        Полчаса спустя Лоусон уже был на пути в Сити. Имя, произнесенное миссис Трембли, немало удивило его, так как Боллард был последним человеком, от которого он это ожидал. У Джоззи было свое мнение по этому поводу, у Дика свое, и надо заметить, что они не стали обмениваться мнениями.
        – Прежде чем я выскажу тебе, что я думаю, Дики, съезди повидайся с мистером Боллардом, задай ему вопросы, – заявила Джозефина в своей обычной грубоватой манере.
        – Он может отказаться отвечать на них, – предупредил ее Лоусон.
        – Едва ли, учитывая положение, в котором он оказался из-за такого странного поступка, мой дорогой. Согласен?
        – Я последую твоему примеру, Джоззи, и отвечу тебе после того, как увижусь с мистером Боллардом, – задумчиво кивнул Ричард. – У него точно была какая-то веская причина прислать эти деньги.
        – Он прислал их, как подкуп, – заявила миссис Трембли, готовясь уйти. – Если бы это было не так, у него не было необходимости держать это в секрете.
        – Я не так уверен в этом, – сухо возразил Лоусон. – В любом случае, у каждого из нас свое мнение. Не будем больше об этом пока.
        – Вообще-то ты уже пытаешься обсуждать. До встречи, мой дорогой, – сказала Джозефина и направилась к двери, но потом вдруг остановилась и усмехнулась. – К слову, а мою сеть попалась еще одна добыча.
        Дик уставился на нее.
        – Рендольф?
        – Ха! – только и сказала миссис Трембли и исчезла.
        Мысленно упрекая леди в том, что она рассказала ровно столько, сколько было необходимо, чтобы заинтриговать его, Лоусон переоделся. Сняв костюм для верховой езды, он надел повседневную одежду и вышел на улицу ловить такси. Пока машина мчалась в сторону Людгейта, пытаясь объехать затор, Дик обдумывал открытие Джоззи. Несмотря на сомнения, которые он выразил миссис Трембли, он был вполне уверен, что Боллард сознается. А еще он не сомневался, что причина, которую назовет Оливер, будет той самой, которая пришла в голову самому Ричарду, как только он услышал это имя. Тем не менее, гадать, что фондовый брокер скажет или не скажет, было бесполезно, потому что все и так должно было выясниться в ближайшие полчаса. Поэтому Лоусон больше размышлял о своей встрече с Рендольфом, чем о предстоящем разговоре, и удивлялся, почему этот человек так яро пытался разыскать его. Только выйдя у невзрачного офиса Болларда, Дик вспомнил о своей задаче. Объемистая пачка банкнот, которую Джоззи отдала ему обратно и которая теперь лежала в его нагрудном кармане, мгновенно вернула его к реальности.
        – Снова ты, малыш Лоусон! – прогремел брокер, приказав немедленно провести гостя к нему в офис. – Что на этот раз?
        – Я пришел сказать вам, что дела у Тарра идут отлично, все складывается просто превосходно, – сказал Дик, избегая внезапных расспросов.
        Боллард пожал своими огромными плечами.
        – Я вижу, ты очень спешил ко мне. Это лишнее, могу тебя уверить, малыш Лоусон. Тарр приходил несколько дней назад поблагодарить меня за такую отличную партию. Не хочешь сигару?
        – Я предпочитаю сигареты. Спасибо! – Дик взял одну из пачки и закурил. – А еще…
        – Да? Я так и думал, что будет какое-то «еще», – холодно усмехнулся Оливер. – Правда обычно, это бывает «но». Ну, зачем же ты на самом деле пришел ко мне?
        – Я хотел бы вернуть вот это. – Лоусон вытащил сверток с деньгами и положил его на письменный стол.
        – Деньги! – Боллард поднял брови от изумления, хотя напуганным он не выглядел. – И?..
        – Вы хотели как лучше, но мне не нужны ваши взятки.
        – Взятки? – лицо брокера помрачнело, и его голос стал тверже. – Что ты имеешь в виду, мистер Лоусон?
        – О, я думаю, вы догадываетесь! – заявил Дик сухим тоном, хотя и не враждебно. – Но я не понимаю, зачем было отправлять пятьсот фунтов анонимно.
        Боллард отказывался что-либо понимать.
        – Ты бы мог выразиться яснее, – проворчал он.
        – Я бы хотел объяснений с вашей стороны, – вежливо сказал Ричард.
        – Мне нечего объяснять, – последовал уже более грубый ответ.
        – Хм, а я думаю, есть что. Небольшое оскорбление в мою сторону, а?
        – Не вижу никакого оскорбления.
        – Ага! – Дик ухватился за это упущение. – Значит, вы знаете, о чем идет речь?
        Но Боллард снова отказался что-либо разъяснять.
        – Почему ты думаешь, что это я прислал тебе пятьсот фунтов? – спросил он еще более резко.
        – Я не думаю, я знаю, – ответил Дик и рассказал о визите Джоззи в банк и об отслеживании банкнот по их номерам.
        – Очень умно со стороны твоей подруги, – сказал фондовый брокер, не шевелясь. – Она преуспеет в своей профессии. Ну и?..
        – Я хочу услышать, что вы на это скажете.
        – Ты это уже говорил. – Оливер откинулся на стуле и зацепился большими пальцами за петли своего белого жилета. – Давай расставим все по местам. Ты говоришь – опираясь на показания миссис Трембли – что я прислал тебе эти деньги. Но зачем мне это?
        – Вот это я и назвал оскорблением. Мне не нужны взятки, чтобы хранить молчание.
        – Молчание по поводу чего? – спросил великан, упрямо не желая ничего объяснять.
        – По поводу визита мисс Хэмбер на поляну той ночью, когда ее мачеха была убита. Ну же, мистер Боллард, я уже давно догадался по вашему поведению и отношению ко мне, что она все вам рассказала.
        – Я помог тебе найти место у Тарра из уважения к твоему отцу, который был моим дорогим другом, – неожиданно сменил тему Боллард.
        – Это вы уже говорили! – Дик поразился, почему его собеседник так упрямо не желает признаваться.
        – Да. И я говорил, что пытался помочь тебе найти место у леди Хэмбер в качестве пристава, прежде чем ее убили.
        – Да, так и было. Я беру назад свой намек на взятку, хотя это все равно было бесполезно – присылать мне эти деньги.
        Неожиданно суровость Болларда исчезла – теперь он выглядел старым и уставшим.
        – Я хотел помочь тебе, малыш Лоусон, – наклонился он к собеседнику.
        – Вы уже сделали это, и я вам очень благодарен.
        – Мне не нужна благодарность. То, что ты сделал для Одри, стоит гораздо большего, чем работа у Тарра и эти деньги. – Оливер бросил взгляд на банкноты.
        – О! – Дик вздохнул с облегчением, радуясь, что они, наконец, пришли к взаимопониманию. – Так вы знаете о ее походе на ту поляну?
        – Да. Ты оказался достаточно умен, чтобы догадаться, что мне это известно.
        – О, естественно, я догадался. Я знал, что мисс Хэмбер обратится к вам за помощью в ее новой беде.
        – Новой беде? – Боллард посмотрел на гостя взволнованным взглядом.
        – Да. В ту ночь она попала на поляну, потому что шла к вам, на Сарлейскую ферму, за помощью. Что за проблема у нее была, я не знаю. Но смерть ее мачехи в лесу – это еще одна проблема.
        Оливер кивнул.
        – Обе эту проблемы на самом деле – одна, – сказал он, тяжело вздохнув.
        – Значит, вы знаете, почему леди Хэмбер была убита? – ошеломленно пробормотал Дик.
        – Нет, я не знаю, – упрямо возразил фондовый брокер.
        – Тогда откуда вы знаете, что это одна проблема, а не две?
        – Знаю. Одри поссорилась со своей мачехой, которая была самой невыносимой и деспотичной женщиной, и поэтому, не раздумывая, ушла ко мне. Леди Хэмбер, боясь того, что могло получиться, начни я защищать племянницу от нее, последовала за ней, чтобы остановить ее. Таким образом, из одной проблемы получилась другая. Понимаешь?
        – Да! – кивнул Дик. – А из-за чего была ссора?
        Боллард заколебался.
        – Ты знаешь уже так много, что я могу рассказать тебе все до конца, особенно, раз ты помог моей племяннице. Леди Хэмбер беспокоилась, что девушка выйдет замуж за Артура Рендольфа.
        – О! – Дик содрогнулся. Его передернуло от мысли, что Одри может стать женой такого никчемного человека.
        Фондовый брокер угадал ход его мыслей.
        – Тебе не стоит переживать, малыш Лоусон, – сказал он тихо. – Одри не любит его, и именно из-за того, что она отказала ему, и произошла ссора. Она достигла таких масштабов, что моя племянница – всегда такая импульсивная – решила тут же бежать ко мне, чтобы я вмешался. Теперь ты понимаешь, почему она бродила по лесу в таком неподходящем наряде.
        – И леди Хэмбер последовала за ней?
        – Видимо, да, учитывая, что ее тело нашли в лесу в твоей повозке, но… – В голосе Болларда зазвучала вопросительная нотка, – …каким образом Селвин мог найти его на тропинке?
        – Я положил его туда, чтобы избежать подозрений, – быстро объяснил Лоусон. – Вы же понимаете, в каком затруднительном положении я оказался.
        – Да. Очень умно с твоей стороны было так поступить, – одобрительно кивнул его собеседник. – И ты можешь догадаться, что леди Хэмбер последовала за падчерицей, чтобы не дать ей втянуть в это меня. Леди Хэмбер, – завершил он рассказ, – смертельно боялась меня, поскольку знала, что я не одобряю все ее поступки.
        – Точно. Я понимаю. И это она отвязала мою лошадь, несомненно.
        – Так думает Одри, и мне тоже так кажется. Леди Хэмбер пошла за Одри сразу, как только Рендольф и дворецкий покинули гостиную, и, вне всяких сомнений, подслушала ваш разговор о вывихнутой лодыжке. Понимая, что моя племянница не сможет дойти пешком до Сарлейской фермы, она – леди Хэмбер, то есть – должно быть отвязала лошадь, чтобы не дать Одри добраться до меня.
        – Ясно как день, – кивнул Дик и добавил с тревогой: – Но что же произошло, когда я искал лошадь?
        Боллард снова помедлил с ответом.
        – Пусть моя племянница сама объяснит все это, – решил он. – Видишь ли, малыш Лоусон, он взяла с меня обещание ничего не рассказывать, и лишь то, что ты обнаружил, что деньги отправил я, заставило меня нарушить обещание. Ты же понимаешь, что я бы предпочел вообще ничего не говорить.
        – Да, понимаю, мистер Боллард. Но не могу понять, почему надо что-то скрывать от меня, учитывая, что я прикрыл вашу племянницу. А еще не понимаю, почему мисс Хэмбер отказалась увидеться со мной и объяснить мне все, прежде чем уехать на континент со своим братом.
        – Она была слаба и очень расстроена, – объяснил Оливер, – и не могла заставить себя рассказать тебе еще раз то, что уже рассказал мне.
        – То, что она вам рассказала, проливает свет на эту загадку?
        – Это не дает ни имени убийцы, ни причины, по которой леди Хэмбер была убита, – признался Боллард. – Несмотря на произошедшее, моя племянница в таком же неведении как и мы с тобой.
        – Тогда почему она отказалась со мной встретиться? – продолжал настаивать на своем Лоусон, терзаемый сомнениями.
        – Я уже сказал тебе все, что мог. Кто может объяснить все причуды женской натуры? В любом случае, ее отъезд без объяснений показывает, что она полностью доверяет тебе.
        – Я думал, что она прикрывает кого-то.
        – Кого же она могла прикрывать?
        – Брата.
        – Ха! – Оливер засмеялся своим громким величественным смехом. – Джеральд все это время был в кровати, у него очень слабые нервы. Он частично потерял память, бедняга, из-за аварии. А Одри никого не прикрывала. Но пусть она сама тебе все объяснит. А пока, раз ты не позволяешь мне побыть твоим спонсором, могу я помочь тебе чем-то еще?
        – Вы уже помогли мне, и я очень благодарен.
        – Но я хочу сделать для тебя что-нибудь, чтобы выказать свою благодарность, – продолжил настаивать Боллард.
        Лоусон, к тому времени уже собравшийся уходить, остановился у двери и повернулся.
        – Когда придет время и эта тайна будет разгадана, вы сможете кое-что мне подарить, – сказал он.
        – С великим удовольствием, – ответил брокер. – И что же это?
        – Руку вашей племянницы, – быстро проговорил Дик и исчез.



        Глава 12

        После того, как Лоусон покинул Сити, он отправился в Сохо, чтобы сообщить результаты своего разговора с мистером Боллардом миссис Трембли. К его удивлению, дверь Джозефины была закрыта, а записка, прикрепленная к ней, извещала Дика и всех других посетителей, что ее не будет в течение пяти или шести дней. Молодой человек разозлился, поскольку ему казалось, что со стороны Джоззи было крайне беспечно оставить его одного в такой момент. И все же Ричард ничего не мог с этим поделать. Поэтому он отправился к себе и написал письмо о своем разговоре с дядей Одри, после чего отправил его на адрес в Сохо, а затем подумал, что, видимо, начинает сходить с ума, ведь Джозефины не было дома и она должна была вернуться еще не скоро.
        К еще большему его удивлению, на следующий день вечером Лоусон получил от нее ответ. Миссис Трембли прочитала его сообщение о визите к мистеру Болларду и поблагодарила его за оперативность. Также она добавила, что по причинам, связанным с расследованием, которые слишком долго объяснять в письме, ей пришлось покинуть город. Дик подумал, что, возможно, она решила посетить Сарлейскую деревню, чтобы получше разобраться в произошедшем, и уже решил было последовать за ней, но все его предположения и намерения были разрушены, когда он прочитал подпись к ее письму. Заключительные слова женщины обычно очень важны, поскольку они значат гораздо больше, чем все, сказанное до этого. Но именно эти слова запутали Ричарда, поскольку они никак не были связаны с темой письма. «У тебя есть нарядный костюм? – писала Джоззи размашистым почерком. – Если нет – купи самый дорогой, какой только можешь себе позволить».
        – И какого черта она пишет мне по одежду? – удивился Лоусон, подняв брови. – Не понимаю, какое ей дело до моего гардероба. Просто бред! Пирует во время чумы! Повесить бы всех женщин – кроме одной, конечно! – И в приступе гнева он порвал глупое письмо на маленькие кусочки.
        Но на следующий день, когда он шел на работу, это письмо, не переставая, крутилось у него в голове. В конце концов, Джоззи была умна как черт, и Дик помнил, что она никогда не предлагала ему ничего без веской, хотя и не всегда сразу очевидной причины. Что за причина у нее была на этот раз, чтобы болтать о нарядах, Ричард не понимал и продолжал ломать над этим голову несколько утомительных часов, прежде чем принять решение.
        Зеркало, в которое смотрелся Дик, чтобы завязать галстук, ничего ему не отвечало и лишь отражало его красивое лицо. Молодой джентльмен разгладил сморщенный лоб и убрал с лица хмурое выражение, ведь нельзя было позволить Джоззи заподозрить, что ей удалось сбить его с толку. Так что когда миссис Трембли вошла в его гостиную около девяти часов, ее встретил очень дружелюбный и приятный человек. Джозефина тоже была при параде, великолепная в роскошном платье из янтарного атласа, который идеально подчеркивал ее фигуру. Она выглядела шикарно, как королева, на ее платье блестели украшения, а глаза ее сверкали от удовольствия. Она явно была довольна, что Дик послушался ее, и залюбовалась им.
        – Теперь ты похож на человека, мой дрогой, – сообщила Джоззи, кивая в знак одобрения. – Тебя не сильно удивил мой постскриптум?
        – О, конечно, нет, – соврал Дик, решив не давать ей никаких шансов на триумф. – Ты ведешь это дело, а я выполняю поручения.
        – Я так не думаю, – ответила миссис Трембли саркастичным тоном. – Тебе нравится быть первым во всем, Дики, и я уверена, про себя ты решил, что я удивительно глупа.
        – Ну, сперва я подумал, что ты повела себя глупо, – признался Лоусон, пожав плечами, – но решил, что у тебя на то были свои причины, и вот я… я здесь.
        – Да. И я, – отозвалась Джозевина, не совсем поняв его слова. – Не считаешь ли ты, что я хорошо выгляжу сегодня, где твои комплименты?
        – Джоззи, дорогая, ты выглядишь, как богиня, и если бы я не любил Одри, я бы, несомненно, попросил тебя выйти за меня замуж.
        – И я бы, несомненно, отказала тебе. Ты всегда был таким самонадеянным, Дики. Что ж, теперь пошли.
        – Куда? – Лоусон встал между своей подругой и дверью.
        – Туда, куда я веду тебя.
        – А конкретнее?
        – Ты все узнаешь, когда мы туда доберемся.
        Лоусон нахмурился и остался стоять на месте, не пропуская миссис Трембли на улицу, даже после того, как она напомнила ему, что их ждет такси и что каждая минута – это большие деньги.
        – Такси подождет, – резко сказал Дик. – Так почему ты держишь все в тайне?
        – Я веду расследование.
        – Это чертовски неприятно.
        – Слушай, Ричард Максвелл Джордж Генри Лоусон, ты должен дать мне довести это дело до конца. Только так все получится. И не ругайся в присутствии леди, ты, негодяй.
        – Я не ругался.
        – Ты сказал «чертовски».
        – И это ты называешь ругательством? Вообще-то я мог бы…
        – Я уверена, что мог бы, – поспешно перебила миссис Трембли своего друга. – Дики, не будь таким занудой, я знаю, что я делаю.
        – Ты знаешь, и я тоже хочу это знать.
        – Какой ты утомительный! – Джоззи снова села на стул. – Я устраивала эту встречу последние семь дней.
        – Почему ты не написала мне?
        – Какой смысл переводить бумагу, если мне нечего сообщить?
        – А сейчас тебе есть, что рассказать мне?
        – Ты все узнаешь, когда я привезу тебе туда, куда собиралась, – загадочным тоном пообещала Трембли. – Но одно я могу сказать тебе, Дики: я следила за тем подозрительным типом – Рендольфом.
        – Что? – эта новость еще сильнее разожгла любопытство Лоусона. – Думаешь, он что-то знает?
        – Я уверена в этом. Разве Боллард не говорил о нем?
        – Только то, что я написал в письме.
        Джозефина задумалась.
        – Та ссора между Одри и ее мачехой была из-за возможной свадьбы с Рендольфом, – пробормотала она.
        – Здесь не о чем думать, – холодно вставил Дик. – Одри будет моей женой».
        – Не загадывай наперед, – возразила Джоззи и поднялась. – Ну же! Я лучше все объясню в такси. – И она без лишних слов покинула комнату.
        Ричард последовал за подругой, удивляясь, почему она все держит в тайне. Было очевидно, что у нее имелся план. Но какой именно? Когда он сел в такси, Джозефина уже сообщила водителю, куда надо ехать, так что Лоусон так и не узнал, куда его везут. А ее обещанные объяснения оказались лишь обрывками фраз и непонятными намеками.
        – Если встретишь Рендольфа, не дай ему понять, что ты что-то подозреваешь, – предупредила миссис Трембли, пока они ехали по ярко-освещенным улицам.
        – Хорошо. А я его встречу? – уточнил ее товарищ.
        – Есть такая вероятность, – ответила Джоззи, после чего вновь замолчала и не произнесла больше ни слова, как Дик ни пытался ее разговорить.
        Вскоре такси повернуло на Парк Лейн и остановилось перед красной дорожкой под тентом, ведущей к открытой двери. Лоусон заплатил шоферу и, крайней взволнованный, последовал за своей спутницей. Она провела его по широкой лестнице, усыпанной цветами, и представила радушной хозяйке, как своего дражайшего друга. После, ведя Джоззи под руку, Дик прошел в просторную и роскошную гостиную, из которой можно было пройти в такой же просторный зал.
        – Я привела тебя сюда, – прошептала миссис Трембли, – чтобы увидеться с человеком, который знает правду.
        – И где же он? – Дик уставился на красочную толпу танцующих, плавно двигавшихся в такт музыке, словно цветы, колышущиеся на легком летнем бризе.
        – Вон там. – Джозефина взмахнула веером влево. – Только не падай в обморок, мой дорогой.
        Абсолютно не подготовленный к увиденному, Ричард и правда едва не лишился чувств. Среди толпы веселых танцующих рядом с Рендольфом стояла и оживленно беседовала с ним Одри Хэмбер!
        – Она все знает, – многозначительно прошептала миссис Трембли. – Твое дело выведать это у нее.



        Глава 13

        На одно мгновение Дик уловил взгляд девушки, которую он любил, разговаривающей с мужчиной, которого он ненавидел, но в следующий миг Джоззи затянула его обратно в толпу гостей. Он попытался вырваться из ее хватки и пробраться к мисс Хэмбер, но Трембли крепко сжала его руку.
        – Не будь таким глупцом! – зашипела она, удивленная и разозленная. – Мы здесь не для развлечений, а для дела. Рендольф не должен тебя увидеть.
        – Почему нет, черт его подери?! – возмутился Лоусон, обозленный такими глупыми препятствиями.
        – Потому что он сразу же сделает все, чтобы не дать тебе поговорить с Одри наедине, – резко объяснила Джозефина. – Ты потом пожалеешь, если не дашь мне все организовать, как я задумала.
        – Ты такая чертовски загадочная… – раздраженно пробормотал Ричард.
        – Я должна быть очень осторожна, Дики. Ну же, присядь. Теперь я могу ответить на твои вопросы.
        – Как ты узнала, что Одри будет здесь?
        – Ты думал, что она в Париже, я полагаю?
        – Ну да!
        – Она была в Париже и вернулась два дня назад. Это я привезла ее.
        – Значит, ты виделась с ней… говорила с ней, – охнул Дик с замиранием сердца.
        – Немного, – ответила Джоззи. – Я не хочу, чтобы она знала, что я профессионально задействована в деле о Сарлейском лесе. Но леди Хэстон, которая организовала этот бал – моя старая подруга. Она тоже знает мисс Хэмбер – мы все вместе учились в школе – и я попросила ее прислать приглашение в Париж и настоять на присутствии Одри. Видишь, она приехала, но она не знает, что это я все организовала.
        – О! И она не знает, что я здесь?
        – Конечно же, нет. Я хочу, чтобы ты застал ее врасплох и вы откровенно поговорили. И я также уговорила леди Хэстон пригласить Рендольфа.
        – Зачем? Ты же знаешь, что я его ненавижу?
        – Мой дорогой, ты должен отстраниться от своих чувств на какое-то время. Мне он нравится ничуть не больше, чем тебе. Но я хотела, чтобы он встретил Одри, чтобы я могла увидеть их вместе и понять, в каких они отношениях.
        – В очень хороших, насколько можно судить, – помрачнел Дик.
        – Ах! Нельзя делать поспешных выводов, – возразила Джоззи. – Я абсолютно уверена, что Одри его боится.
        – С чего ей бояться его? – Теперь Ричард ощетинился и нахмурился.
        – Это я и хотела выяснить – чтобы ты это выяснил. Я говорила, что следила за Рендольфом последние шесть или семь дней, и я разузнала, что он в очень трудном положении, что он был очень близок с леди Хэмбер и что он хотел, чтобы Одри вышла за него замуж.
        – Боллард уже рассказал все это.
        – Эта информация натолкнула меня на мысль свести Одри и Рендольфа вместе, – сказала Джоззи, а потом сделала паузу и задумчиво добавила: – Я не знаю точно, но, возможно, Джеральд на стороне Рендольфа.
        Дик встревожился.
        – А с чего ему быть на его стороне?
        – Ну, они друзья, очень хорошие друзья. Оба были в Африке два года назад на охоте и стали тесно общаться. Учитывая это, вполне возможно, что Джеральд одобряет желание своего друга стать мужем Одри. И это плохо, ведь Рендольфу нужны только ее деньги.
        – У нее много денег?
        – Три тысячи в год по завещанию ее отца. А Джеральд унаследовал поместье и пять тысяч в год. Поскольку леди Хэмбер не была расточительной, я думаю, мальчик сейчас богат, как никогда. Он хороший малый… – Джоззи вздохнула. – Мы хорошо общались, когда я и Одри еще учились в школе… – Она помотала головой, чтобы рассеять сантименты. – Ну, как тебе все это?
        – Ты чудо, Джоззи. Если ты представишь меня мисс Хэмбер, я осмелюсь надеяться, что смогу многое узнать. Однако… – Дик засомневался. – Ты думаешь, что она все знает. Но я не верю этому.
        – Но задумайся, Дики. Пока ты искал свою лошадь, прогремел выстрел. Одри была в повозке, и тем не менее, когда ты вернулся, она исчезла, а тело леди Хэмбер было на ее месте. Все должно было произойти на ее глазах и никак иначе.
        – Возможно, она и правда много знает, – признал Лоусон, упорно продолжая защищать девушку, – но она точно не знает имени человека, застрелившего ее мачеху. Если бы она знала это, то рассказала бы все на расследовании.
        Миссис Трембли замотала головой.
        – Одри не любила ее. Все это знают.
        – Все равно, я не думаю, что она стала бы хранить в секрете имя человека, которой убил члена ее семьи.
        – Возможно, она хочет прикрыть его.
        Дик вздрогнул. Эта мысль не раз приходила к нему в голову.
        – Если только это ее брат. Больше я не знаю никого, кого она захотела бы прикрыть.
        – Нет, Джеральд в этом не участвовал. Ты же помнишь, ты сам его видел в кровати.
        – Да. Я не думаю, что он имеет к этому какое-то отношение… – Ричард задумался, а потом снова вздрогнул. – Ты же не считаешь, что она прикрывает Рендольфа?
        – Я не знаю. Это возможно, но не из-за любви к нему. У Рендольфа есть что-то против нее. Я проанализировала информацию – слухи и сплетни – о том, что она позволяет ему ухаживать за собой и оказывать ей знаки внимания. И он находился в Сарлейском поместье, когда было совершено преступление.
        – Как гость леди Хэмбер, я полагаю, поскольку именно она была хозяйкой дома?
        Миссис Трембли кивнула и встала.
        – Да. Леди Хэмбер была заинтересована в этом браке, и – как мы узнали от Болларда – это вызвало ссору, из-за которой Одри побежала через лес на Сарлейскую ферму.
        – Но ты же не думаешь…
        – Мой дорогой Дик, я не знаю, что и думать. Все так запутанно, но я даю тебе возможность разузнать что-нибудь, что поможет нам. Одри ничего мне не скажет, поскольку думает, что я ничего про это не знаю. Но тебе она частично доверяет из-за произошедшего в лесу, поэтому ты можешь уговорить ее рассказать тебе все. А теперь… – Джоззи вышла из ниши – укромного места, где их не было видно. – Оставайся здесь, Дики, и я пришлю Одри к тебе.
        Лоусон не сводил с подруги встревоженного взгляда.
        – Она не придет, если будет знать, что я здесь.
        – Она не будет этого знать. Я просто скажу ей, что с ней хочет повидаться старый друг. Нет, Дики, не возражай. Я веду это дело. Сколько я тебе это уже говорила? Сядь на место и сиди тихо, мой дорогой.
        Миссис Трембли толкнула Ричарда обратно в нишу за цветы, и величественно поплыла по ярко освещенному коридору. Лоусон присел на диван, беспокойно ожидая девушку. Он страстно надеялся, что никто другой не наткнется на этот укромный уголок, поскольку им с Одри было необходимо побыть наедине, так как разговор им предстоял очень важный. И то ли ему просто повезло, то ли благодаря хлопотам Джоззи – Дик не знал, какое влияние она имела в этом доме – но в нишу и правда никто не заглядывал, хотя мимо нее прошли несколько пар. А затем Ричард услышал два тихих голоса – миссис Трембли и мисс Хэмбер, остановившихся перед нишей.
        – Это старый друг, который хочет увидеть тебя, дорогая, – дружелюбно сказала Джоззи. – Иди туда, и ты очень удивишься.
        – Старый друг, – задумчиво повторила Одри и вздохнула. – Но у меня нет старых друзей. Есть много знакомых, но ни одного настоящего друга.
        – Я думаю, ты найдешь там именно настоящего друга, – возразили Джозефина и провела девушку к цветам, загораживающим нишу. – Я вернусь через полчаса.
        – Но, Джоззи… – начала было Одри, но замолчала, так как ее подруга уже уходила от нее по коридору. На мгновение девушка заколебалась – ей не нравилась тайна, в которую ее втянули. Но затем любопытство взяло верх, и она шагнула в нишу, оказавшись лицом к лицу с высоким мужчиной, который поднялся, когда она вошла. В тусклом свете Одри не узнала его, и нервно засмеялась.
        – Миссис Трембли сказала, что здесь я встречу своего старого друга, – заметила она после неловкой паузы.
        – Я надеюсь, что это так и есть, мисс Хэмбер, – ответил Дик.
        – Ах! – Одри вскрикнула и сделала шаг назад, узнав его голос, но все еще не веря происходящему. – Неужели это вы?
        – Это я, если вы имеете в виду Ричарда Лоусона, – ответил молодой джентльмен.
        Он сделал шаг навстречу, и луч висящей в коридоре лампы осветил его лицо. Мисс Хэмбер внимательно посмотрела на него, а он на нее. Оба были бледны, а девушка и вовсе с трудом дышала от волнения.
        – У вас было более длинное имя, когда мы виделись в прошлый раз, – пробормотала она нервным голосом, пытаясь мягко выйти из ситуации.
        – Ричард Максвелл Джордж Генри Лоусон, – напомнил ей Дик, изо всех сил стараясь говорить непринужденно. – Надеюсь, ваша лодыжка зажила.
        – Да спасибо! – тихо ответила Одри. Она посмотрела вниз, потом вверх и спросила с ноткой отчаяния в голосе: Зачем нам такая секретность? Зачем миссис Трембли привела меня сюда?
        – Чтобы мы могли увидеться.
        – Значит, она знает, что мы виделись раньше?
        – Знает. Миссис Трембли помогает мне распутать тайну, настигшую нас в Сарлейском лесу.
        – Я знаю, что она стала детективом. – Лицо девушки по-прежнему оставалось очень бледным и взволнованным.
        – Она помогает мне, как детектив, мисс Хэмбер.
        – О, какая досада! Я никогда не думала, что Джоззи – то есть, миссис Трембли – разыграет меня таким образом! – Теперь Одри заговорила возмущенно и рассержено.
        – Что же ей оставалось делать, если вы отказывались видеться со мной?
        – Я не отказывалась.
        – На словах – нет, но вы избегали меня.
        Слезы подступили к глазам Хэмбер – но это были слезы злости.
        – Я не хотела видеться с вами. Вам незачем преследовать меня, – заявила она.
        – Ну, это несправедливо по отношению ко мне и к вам, – сурово сказал Дик, сообразив, что ему стоит действовать напористо. – Вы прекрасно знаете, что я не преследовал вас. Я молча принял ваше необъяснимое поведение.
        – Да. – Одри почувствовала стыд. – Я обязана вам за ваше молчание. Беру свои слова назад. Но я не понимаю, к чему наша встреча.
        – Я скажу вам. Вы должны рассказать мне все, что произошло, когда я оставил вас в моей повозке.
        Мисс Хэмбер с мрачным видом присела на диван, упрямо решив держать язык за зубами.
        – Я ничего не буду вам рассказывать, – покачала она головой.
        – Я понимаю. Вы прикрываете кого-то.
        – Как вы смеете такое говорить?
        – Тогда как я могу объяснить ваше молчание? Не отвечайте – я знаю, что вы прикрываете своего брата.
        Одри вскочила на ноги, вскрикнув от удивления.
        – Это правда», – сказала она, задыхаясь. – Я не должна вам этого говорить, но это правда.



        Глава 14

        Сделав свое признание, Одри тут же села обратно на диван и тихо заплакала. Трагедия в лесу, долгие дни напряжения, и встреча с человеком, которого она так старательно избегала – все это сломило девушка. Она была зажата в угол, все было против нее, и она не знала, что делать. Правда, зато она что сказать.
        – Джеральд так же невиновен, как и вы, – заявила мисс Хэмбер.
        – О, черт, – пробормотал Лоусон, после чего, превратившись из влюбленного в следователя, он решил проверить слова Одри и заговорил очень сухо и серьезно: – Тогда зачем вы прикрываете своего брата?
        – Если вы будете так со мной разговаривать, я вам ни слова не скажу! – закричала девушка со злобным видом. – Я думала, что вы мой друг, – добавила она, снова готовая расплакаться.
        Дик сел рядом с ней и взял ее руку.
        – Я хочу быть вашим другом.
        Одри выдернула руку.
        – Нет, не хотите. Вы пришли, чтобы втянуть меня в неприятности.
        Лоусон засмеялся над таким чисто женским восприятием вещей.
        – Все это время я старался этого не делать, – сказал он намеренно обиженным тоном.
        Маленькая леди явно была очень непостоянной. Настроение ее снова переменилось, и она протянула Ричарду свою дрожащую ручку.
        – Вы очень добрый, хороший и честный, – сказала она слабым голосом. – Вы же понимаете, я совсем не хотела вас обидеть. Я… я… я так устала!
        Дик снова взял ее ручку и утешительно погладил ее.
        – Бедная маленькая девочка! Я хочу помочь вам.
        – Вы действительно, правда хотите помочь? – Хэмбер посмотрела на него с надеждой.
        – Конечно, хочу. Если бы вы пришли ко мне до того, как сбежали на континент, я был бы рядом.
        – Мне пришлось убежать ради Джеральда. Вы знаете, его нервы так хрупки из-за той аварии, а эти ужасные события только ухудшили его состояние. Он помнит, что произошло тогда.
        – Мне казалось, он потерял память?
        – О, нет. Это не так. Он то забывает, то вспоминает отрывки событий. Но то, что произошло в лесу, – девушка задрожала, – он помнит слишком отчетливо.
        – Что же там произошло?
        – Если я скажу вам, вы сохраните это в тайне?
        – Конечно, если это будет необходимо.
        – Нет, так не пойдет, – покачала головой дрожащая Одри. – Я не стану рисковать судьбой Джеральда, когда он так слаб.
        – Если он не виноват, ему ничего не угрожает.
        Мисс Хэмбер замотала головой еще сильнее и зажала руки между коленями, глядя в пол.
        – Вы не знаете. Все обернулось против него.
        – Расскажите мне все об этом, – стал нежно убеждать ее Дик. – Вы можете довериться мне, учитывая, что я доказал свою преданность.
        – Я знаю, что могу… – пробормотала все еще сомневающаяся девушка. – Но…
        – Моя дорогая, – Ричард снова взял ее за руку, – не должно быть никаких «но». Я должен выяснить все, что вы знаете, если вы хотите, чтобы я помог вам в этом деле. Да, и миссис Трембли должна это знать.
        – Джоззи… Нет, нет!
        – Ей тоже надо все знать, – твердо сказал Лоусон. – Она ваш друг, как и я, и действует в ваших интересах. Ну же! Ваш дядя сказал мне, что вы сами все мне объясните. Да, – кивнул он в ответ на удивленный взгляд Одри. – Он анонимно послал мне пятьсот фунтов, в благодарность за мое молчание. Миссис Трембли выследила банкноты, и я обнаружил, что он знает о вашем приключении в лесу. Он рассказал мне немного, но не все. Теперь вы…
        – Хорошо, – быстро перебила его Одри, приняв решение. – Я доверяю вам.
        – Вы не пожалеете об этом», – сказал Дик и стал ждать подробного рассказа, что явно было очень непросто для мисс Хэмбер, поскольку она снова отняла у него руку, когда начала вспоминать.
        – Когда вы оставили меня в повозке, – быстро заговорила Одри, сразу окунувшись в воспоминания о тех событиях, – я какое-то время лежала, чувствуя себя очень нехорошо из-за боли в лодыжке. А потом я услышала выстрел, очень близко. Я не могла понять, что происходит, и подумала, что это могут быть браконьеры…
        – Вы не догадались, что леди Хэмбер последовала за вами? – перебил ее Ричард.
        – Нет. Видите ли, мы поссорились из-за… из-за… – девушка замялась. – В общем, мы поругались. Я ушла в комнату к Джеральду около половины девятого, но потом снова спустилась вниз – позже, когда мистер Рендольф ушел спать, так как я не хотела видеться с ним.
        – Могу понять, почему, – пробормотал Дик, вспоминая причину ссоры.
        – Что вы сказали? – спросила Одри, но затем, не дожидаясь ответа, быстро продолжила: – Леди Хэмбер – она была мне всего лишь мачехой, и мы никогда не ладили – оскорбила меня так сильно, что я решила сразу же отправиться к моему дяде. Я пошла в лес, и…
        – И я оставил вас в своей повозке, где вы и услышали выстрел, – добавил Дик, кивая. – Остальное я помню. Но что было после выстрела?
        – Я подумала, что это были браконьеры, и некоторое время просто лежала – не знаю, сколько именно – надеясь, что вы скоро вернетесь, поскольку боялась, как бы они не вошли ко мне. Затем я так сильно занервничала, что решила: будь что будет, лишь бы закончить это мучительное ожидание в неизвестности. Я подползла к двери и открыла ее. На некотором расстоянии, рядом с костром, недалеко от тропинки, я увидела лежащую женщину. Рядом с ней стоял мой брат, держа револьвер. Я испугалась и позвала Джеральда.
        – Он не стрелял в нее? Вы уверены, что он не стрелял в вашу мачеху? – резко спросил Дик.
        – Нет, – убежденно ответила Одри. – Он прибежал ко мне и сказал, что, проснувшись, обнаружил, что меня нет рядом. Поэтому он оделся и пошел искать меня. В гостиной никого не было, окно было открыто, и леди Хэмбер спускалась по ступеням террасы. Думая о том, где я могла быть и куда собралась леди Хэмбер, он последовал за ней. Она шла на некотором расстоянии впереди него, и как только он прошел через калитку, ведущую из парка в лес, послышался выстрел. Очень встревоженный, брат побежал по тропинке на поляну и обнаружил тело леди Хэмбер рядом с костром, как я и сказала вам. Она была мертва, а револьвер лежал рядом с ней. Джеральд просто поднял его в тот момент, когда я позвала его.
        – Сэр Джеральд не слышал ничего, кроме выстрела? И никого не видел?
        – Нет. Он только услышал выстрел, побежал по тропинке и увидел мертвое тело и револьвер. Я испугалась, что если вы вернетесь, то подумаете, что Джеральд виноват во всем, и поэтому заставила его отнести тело леди Хэмбер в повозку и положить на кровать.
        – Вы могли бы и довериться мне, – сказал Дик с упреком.
        – Как я могла это сделать, – возмущенно ответила Одри, – когда знала вас так мало?
        А потом она вздохнула с облегчением – ее рассказ был окончен.
        Ричард кивнул.
        – Я понимаю. Мы с Селвином увидели вас сидящей рядом с братом и держащей его за руку. Он спал?
        – Нет. Но я попросила его притвориться спящим, чтобы я могла держать его руку, и у меня был предлог не спускаться вниз.
        – Вы боялись показать свою вывихнутую лодыжку?
        – Да. Это могло привести к нелепым объяснениям, и я должна была позаботиться о моем бедном брате. Когда вы вошли, я испугалась, что вы начнете меня расспрашивать, но одного взгляда мне было достаточно, чтобы понять, что вы не станете этого делать.
        – Как же вы это поняли? – спросил Лоусон, в тайне чувствуя радость.
        – О, как женщина понимает такие вещи в мужчинах? Инстинктивно, я полагаю. И ради Джеральда я избегала встречи с вами, поскольку знала, что вы будете задавать вопросы. Но само мое поведение показывало, что я доверилась вам.
        – Так сказал и ваш дядя, – пробормотал Ричард. – Но я запутался.
        – Глупый! Мужчины такие глупые! – улыбнулась Одри, снова сменив тон и настроение. – Это все, и, как видите, Джеральд невиновен.
        – Так ли это? – неожиданно спросил Лоусон. – В конце концов, память его подводит, и он мог в забвении застрелить леди Хэмбер.
        – Бред, – возразила девушка более спокойно, чем он ожидал. – У Джеральда не было револьвера.
        – Хм! – задумался Дик. – Что-то в этом есть. А где револьвер, который он поднял?
        – У Джеральда. Он принес его домой вместе со мной.
        – Он знает, чье это оружие?
        – Нет. И я не знаю. Но если вы встретитесь с нами на Винтер Сквер, Джеральд покажет вам его.
        – Хорошо. Это будет очень хорошей подсказкой. Есть у вас какие-нибудь идеи, кто застрелил леди Хэмбер?
        – Никаких», – честно ответила Одри. – Она никогда не нравилась мне, так как все время была злой, а иногда даже жестокой. Я осмелюсь сказать, что я не должна была приходить на этот бал, ведь ее убили совсем недавно, но я не могу притворяться, что мне ее жаль, и оплакивать ее. Кроме того, леди Хэстон очень настаивала на моем присутствие здесь сегодня, не знаю почему.
        – Я знаю, – холодно заметил Дик. – Миссис Трембли все организовала, чтобы мы смогли встретиться.
        – Джоззи могла бы и сказать мне, – сердито проворчала Одри.
        – А вы бы пришли, если бы она сказала правду?
        – Возможно. Но возможно, и нет. В любом случае… – девушка взяла Дика за руку и пожала ее, – …я рада, что приехала, и прощаю Джоззи. Вы ведь мой друг?
        – Да, – ответил Лоусон, но в его голосе прозвучала неуверенность. – Вы сомневаетесь в этом?
        – Только не после всего, что вы сделали для меня. И вы найдете разгадку?
        – Я попытаюсь, а миссис Трембли мне в этом поможет.
        Одри с облегчением кивнула.
        – Я хочу, чтобы правда открылась, чтобы Джеральд мог успокоиться. Он живет в страхе, как бы его не заподозрили. Я могу только надеяться, что его память сотрет эти события, как стерла многие другие.
        – Никто не подозревает его, – успокаивающе сказал Дик. – Я увижусь с ним и успокою его.
        – Если у вас получится, – вздохнула Одри. – О, Боже! Как же я ненавижу неприятности. Со мной не случалось ничего хорошего с тех пор, как умер папа, и при жизни леди Хэмбер, и теперь, после ее смерти. Вы моя единственная надежда, мистер Лоусон.
        – Я надеюсь, что смогу доказать это. Но… – Ричард понизил голос до шепота, – …не могли бы вы называть меня… по имени?
        Мисс Хэмбер залилась краской, и на ее лице появилось смущенное выражение.
        – С чего бы это? – спросила она, резко вставая.
        – Потому что… потому что… О, не имеет смысла ходить вокруг да около – потому что я люблю вас.
        – Мистер Лоусон! – Хэмбер метнулась к заграждению из цветов и замерла там, готовая сбежать. – Вы… вы не должны.
        – Почему?
        – Потому что я обручена с мистером Рендольфом! – вздохнула девушка и в следующий миг убежала, оставив Дика ошеломленным и онемевшим.



        Глава 15

        Когда Одри сбежала, Лоусон остался на месте, перегруженный неожиданной новой информацией. Он знал от миссис Трембли, что Рендольф уже какое-то время оказывает девушке внимание, но делает это скорее ради денег, чем ради нее самой, и знал, что леди Хэмбер одобряла этот брак. Но ссора, которая заставила Одри покинуть дом в ту ночь, произошла из-за ее возражений против брака с Артуром, так что было очень странно, что она поменяла свое решение так резко. Ричард был столь поражен, сколь и запутан и не понимал, как могла сложиться такая ситуация.
        Миссис Трембли могла бы объяснить это, поскольку она была старым другом Одри, и возможно, они делились друг с другом своими личными тайнами. Но даже если об этом Джоззи ничего не знала, ее все равно было необходимо отыскать и рассказать ей о новых усложняющих дело обстоятельствах. Дик взял себя в руки и покинул нишу с намерением заручиться поддержкой своей подруги в разрыве ужасной помолвки мисс Хэмбер.
        Попав на прием так неожиданно, Лоусон ничего не знал о присутствующих людях. Там было много симпатичных девушек, привлекательных молодых людей, старых вдов и древних джентльменов, уже не способных танцевать. После тихих лет в Африке и месяцев выживания среди бедных торговцев, Ричард был поражен светом, красками и парфюмом, едой и вином, безостановочными разговорами и пьянящими ритмами музыки. Прошли годы с тех пор, как он блистал среди высшего общества, и теперь он чувствовал себя одиноким, никого не зная и встречая безразличные взгляды, лишенные тепла или дружелюбия. Джозефина танцевала на некотором расстоянии от него модный вальс с блестящим молодым человеком – под очень сентиментальную мелодию, так что в ближайшее время поговорить с ней было невозможно. Одри же и вовсе нигде не было видно, хотя Дик везде искал ее. Он уже собрался было вернуться к себе, в старые, обветшалые комнаты, как услышал голос Артура Рендольфа совсем рядом с собой – этот вялый, раздражающий, монотонный голос, который так не понравился ему в ту ночь в гостиной Сарлейского поместья. Даже теперь Ричард нахмурился, услышав
его.
        Его враг – именно так Дик воспринимал этого человека – стоял прямо рядом с ним, рука об руку с молодящейся, хотя явно уже не молодой женщиной, худощавой и обвешанной бриллиантами. Она была очень высокой, худой, откровенно одетой и сверкала драгоценностями, как море на закате. Эта древняя дама была одета в платье из бледно-зеленого шифона, которое открывало все прелести сверху и снизу, выставляя напоказ ее тонкие ноги и руки, бюст, оставляющий желать лучшего, и сухую тонкую шею, как у ощипанной птицы. Это было очень печальное зрелище – женщина, пытающаяся выглядеть на сорок лет моложе, чем она есть, улыбающаяся и флиртующая с молодым человеком, который годился ей во внуки. Но Рендольф, как заметил Лоусон, оказывал знаки внимания этой развалине, которая когда-то была женщиной, и внимательно слушал ее писклявый голос. Она безостановочно говорила про то и про се, а ее бледные пустые глаза оглядывали всю залу. Так получилось, что она наткнулась взглядом на Дика и, с видом искреннего удивления, вскрикнула:
        – Ричард!
        Дик сразу же узнал эту даму, поскольку забыть ее было невозможно.
        – Как поживаете, кузина Эстер? – улыбнулся он ей.
        – Ричард! – снова закричала Эстер, кокетливо помахав веером. – Ты, негодник, проскочил мимо меня. Я думала, что ты в Африке, стреляешь по кенгуру – о, Боже, такие милые создания, так жаль, что их убивают!
        – Я очистил Африку от кенгуру, – сказал Лоусон, решив ни в чем не переубеждать ее, – и вот я здесь.
        – Очевидно, – хихикнула пожилая леди, – ты всегда был очень предсказуем. Позволь представить тебе мистера Рендольфа. Артур, это мой кузин, мистер Лоусон – мы выросли вместе.
        Не выказывая никаких признаков веселья по поводу такого глупого замечания, Рендольф кивнул Дику.
        – Я уже встречал мистера Лоусона.
        – Правда? Как странно!
        – Почему странно, мисс Спайн? – спросил Артур, недоверчивом глядя на Дика, в то время как тот не сводил с него такого же недоверчивого взгляда.
        – Ну, это так странно встретить Ричарда здесь, и вы, оказывается, знаете его. Мир тесен, не так ли? А ты хорошо выглядишь, – снова обратилась Эстер к кузену.
        – И вы тоже, – соврал Дик. – Ничуть не постарели.
        – О, мой дорогой мальчик, я не видела тебя целую вечность! – воскликнула его родственница. – Как ты можешь говорить мне такие комплименты?»
        – Не комплименты, мисс Спайн, – галантно вставил Рендольф, – а чистую правду!
        – Ах, что ж, полагаю, я должна верить тебе. Пойдем, поужинаем, Ричард. Нет, не уходите, Артур. Я хочу, чтобы вы и мой кузен стали друзьями.
        Двое мужчин пристально смотрели друг на друга поверх костлявых плеч мисс Спайн, провожая ее в столовую. Там они нашли уединенный столик и уважили желания флиртующей старушки. Мисс Спайн много ела и пила, все время болтала то с одним, то с другим собеседником, задавая вопросы и не дожидаясь ответов, и отвечая на вопросы, которые ей не задавали. А ближе к концу ужина она задала вопрос, которого оба они хотела избежать:
        – А где вы встретили Ричарда, Артур?
        – В деревне», – уклончиво отозвался Рендольф, и Дик одобрил такой ответ. Он хотел поговорить с Рендольфом о преступлении, но не здесь и не в присутствии мисс Спайн.
        – В деревне, – одобрительно повторила старая леди. – Я думаю, с вас хватит деревни, Артур. Прошлый раз, когда вы там были, это было ужасно – Сарлейский суд, убийство. Бедная леди Хэмбер, хотя она никогда мне особо не нравилась, она так старалась выглядеть молоденькой! И та девушка – ее падчерица. Я уверена, ее нельзя назвать красивой, как вы думаете, Артур?
        – Она… милая, – осторожно сказал Рендольф, к удивлению и возмущению Дика, уверенного, что Артур, уж наверное, похвалит красоты девушки, с которой он помолвлен.
        – Я этого не заметила, – возразила Эстер, активно обмахивалась веером. – Она такая бледная и потерянная. Возможно, ей что-то известно.
        – Она ничего не знает, – злобно вставил Лоусон.
        – Боже мой, Ричард, не смотри на меня так! Ты совсем как твой бедный дорогой отец. Никто не мог сказать и слова против него. И я не понимаю, что ты знаешь о ней.
        – Я был одним из свидетелей на расследовании, – объяснил Дик, сдерживая негодование.
        Мисс Спайн снова вскрикнула и резко выпрямилась.
        – Я вспомнила! Лоусон! Ну конечно! Ты путешествовал в той ужасной повозке – так глупо для человека твоего положения. И ты ничего не видел?
        – Нет, – решительно покачал головой Ричард, глядя на Рендольфа, – ничего!
        – Но вы что-то слышали, не так ли? – меланхолично спросил Артур, избегая взгляда Лоусона.
        – Выстрел. Я рассказал все, что должен был, на следствии.
        – Это так интересно! – пролепетала Эстер, совсем не подобающим в такой ситуации игривым тоном. – И даже романтично. А романтичные истории должны заканчиваться женитьбой. А что, Ричард, после того, как ты и тот ужасный констебль обнаружили тело бедной женщины, дорогой леди Хэмбер, ты просто обязан жениться на девушке.
        – А может, она уже помолвлена, – возразил Дик, все еще глядя на Рендольфа.
        – Правда? С кем? О, Артур, вы знаете?
        – Не слышал об этом, – ответил Рендольф, и это отрицание запутало Дика еще больше. Почему он лгал?
        – Нет, конечно, нет. Кто же женится на ней, если неизвестно, что там произошло на самом деле? Она может что-то скрывать.
        – Это неправда! – свирепо запротестовал Дик. – Вы говорите ерунду, кузина Эстер.
        – Я никогда не говорю ерунду! – с достоинством ответила пожилая дама. – Не так ли, Артур?
        – Никогда, – подтвердил Рендольф и перевел разговор на менее опасную тему. – Вы знаете Хэмбера, мистер Лоусон?
        – Нет. Никогда не встречался с ним, – покачал головой Дик. – А вы с ним вместе охотились в Африке, я слышал.
        – Год или около того назад, – подтвердил Артур. – Кто рассказал вам это?
        – Мистер Боллард.
        – О, правда! Я не знал, что мои дела так его интересуют.
        Мисс Спайн, обнаружив, что она не участвует в беседе, поспешила включиться в нее:
        – Хороший человек, Джеральд Хэмбер, такой ранимый, и такие проблемы с памятью… Эта ужасная авария так расстроила его. Он ваш хороший друг, Артур?
        – О, да. Он спас мне жизнь в Африке, – сказал Рендольф.
        Эстер в очередной раз вскрикнула от волнения.
        – Как волнительно! Правда?
        – Мы были в пустыне, и один из негров напился и пошел с топором на всех белых, – начал рассказывать Рендольф. – Он налетел на меня, когда я был без оружия, но Джеральд, который находился на некотором расстоянии, бросил мне свой револьвер, и я смог поднять его и выстрелить в этого дикаря.
        – И вы убили его? Как волнительно! – воскликнула мисс Спайн, хлопая в ладоши.
        – А почему Хэмбер сам не воспользовался револьвером? – резко спросил Дик.
        – Ну, он мог промахнуться, а я был безоружен, – объяснил Рендольф, – поэтому, в такой опасной ситуации, он сделал то, что посчитал лучшим. Я заставил Джеральда отдать мне револьвер на хранение. Эй! Вы уходите? – добавил он, когда Дик встал.
        – Да. Хочу попасть домой пораньше и лечь спать. Я рано встаю, знаете.
        – А почему это ты встаешь рано? – заинтересовалась Эстер, схватив его за руку.
        – Из-за работы. Я мастер по верховой езде.
        – Дик! Неужели? – Пожилая леди посмотрела на своего кузена шокированным и обиженным взглядом.
        – У мистера Саймона Тарра, – мрачно сообщил тот. – Я должен как-то зарабатывать деньги, а это лучше, чем ездить по стране в повозке и торговать.
        – Думаю, да. И все же, это не для тебя. Конечно, твой бедный дорогой отец потерял все деньги, но… – мисс Спайн смущенно замолчала. – Почему ты не пришел ко мне?
        – Я не был уверен, что вы захотите видеть меня, белую ворону семьи, расточителя…
        – Не говори глупости, Ричард, ты никогда не был таким, – сурово сказала его кузина. – Мы, люди высокого происхождения, должны держаться вместе. Приходи навестить меня в моем доме в Кенсингтоне. Ты знаешь, где это?
        – Да, знаю, спасибо. Как-нибудь зайду. – Дик кивнул Рендольфу и пожал кузине руку. – До свидания, Эстер.
        – До встречи, – непринужденно отозвалась мисс Спайн, хотя ей было очень стыдно, что она так пренебрегала своим красивым кузеном. – Не забудь адрес.
        Пообещав, что не забудет, Лоусон покинул обеденный зал, счастливый, что ушел от Рендольфа, который теперь не нравился ему еще больше. История, рассказанная этим мошенником, намекала, что они с Джеральдом в очень хороших отношениях, а это могло означать, что мальчик поддержит Артура в его желании жениться на Одри. Но почему же этот негодяй не подтвердил, что помолвлен к мисс Хэмбер? Почему он был так внимателен к Эстер Спайн – очень маловероятно, чтобы эта дама могла привлечь такого избалованного человека? Ричард был уверен, что Рендольф играл в какую-то сложную игру, но не понимал в чем ее суть. Как бы там ни было, у него имели дела поважнее, и он отложил мысли о мисс Спайн и их беседе на потом. Было необходимо увидеться с Джоззи и пересказать ей разговор с Одри. Дик нашел ее у двери в бальный зал и тронул за плечо.
        – Да? – немедленно повернулась к нему его подруга.
        – Можно тебя на минуточку, – пробормотал Лоусон и отвел ее в угол. – Одри помолвлена с Рендольфом, – заявил он резко.
        – Не может быть! – беспомощно вскрикнула миссис Трембли.
        – Она сама мне сказала.
        – О! – Джоззи на мгновение задумалась. – Я увижусь с ней, Дик, и дам тебе знать об этом завтра.
        Затем она вернулась к своему собеседнику, а Лоусон пошел домой.



        Глава 16

        Занимаясь со своими ученицами все следующее утро, Дик много думал о встрече с мисс Спайн. Она была дальней родственницей его отца, обладала хорошим доходом и жаждой быть любимой. Если бы Лоусон случайно не встретил ее, как это произошло вчера, он никогда не стал бы искать ее, и на самом деле, он не был уверен, что принял бы ее приглашение. Но поразмыслив, Ричард решил все же принять его, поскольку оно было сделано достаточно дружелюбно и искренне. Эстер Спайн очень ценила свое родство с Лоусонами, пусть и дальнее, и, очевидно, была очень расстроена мыслью о том, что кто-то из родственников занимает такое низкое положение, как мастер по верховой езде. Дик решил, что дело обстоит именно так, когда вернулся к себе и нашел письмо от старой леди.
        Мисс Спайн писала очень любезно и, как заметил Лоусон, доброжелательно. Она поругала своего кузена за то, что он не пришел к ней, вернувшись из Африки, вместо того, чтобы колесить по стране, настаивала на том, чтобы он получил более достойное место работы, чем его теперешнее, под руководством мистера Тарра, и прикладывала к письму чек на сто фунтов.
        Дик усмехнулся, подумав, как судьба закидывает его денежными предложениями. Сначала пятьсот фунтов от Болларда, теперь сто от Эстер. Но он не собирался принимать эти деньги, как не принял предыдущие. В то же время, Ричард признался себе, что со стороны этой женщины было очень мило так себя повести. Конечно, только глупая гордость мисс Спайн заставила ее открыть свой кошелек – и все же где-то в глубине ее души Дик заметил нотку сочувствия ему в его ситуации. Он свернул чек и положил его в карман, решив посоветоваться с Джоззи, вернуть его или нет.
        Но где была Джоззи? Ричард заходил к ней в офис в Сохо по дороге домой – ее там не было, а записка на двери говорила, что вернется она не раньше вечера. Дик надеялся, что подруга навестит его сама, и просидел дома несколько часов в надежде увидеть ее. Но она так и не появилась, и молодой человек был крайне озадачен и расстроен. Учитывая, как обеспокоили его слова Одри о помолвке, он думал, что миссис Трембли могла бы немедленно навестить его. К тому же, он хотел рассказать ей о встрече с кузиной и о разговоре за ужином и спросить, что она думает о том факте, что Рендольф замалчивает помолвку. Так, в томительном ожидании Лоусон провел все утро и день, раздраженный из-за непонятного отсутствия Джоззи.
        Но затем его терпение – если это можно было так назвать – было вознаграждено. В четыре часа посыльный принес ему записку от миссис Трембли, приглашающую его к ней в офис в пять часов. Задолго до назначенного часа Ричард уже бежал вверх по старой лестнице, чтобы обнаружить, что дверь закрыта. Естественно, виноват был он, а не Джоззи, и молодой человек сел на верхней ступеньке и закурил, дожидаясь прибытия леди.
        – А, вот и ты, – сказал Лоусон, когда Джоззи появилась на лестнице. – Я ждал тебя весь день. Где ты была?
        – У меня были дела, молодой человек, – отозвалась Джозефина, вставляя ключ в замок. – Я со всеми поговорила. С Боллардом, Одри, Рендольфом…
        – Что сказала Одри? – только и спросил Дик, пройдя за подругой в ее шикарный кабинет – жемчужину комфорта в старом и ветхом доме. – О, Джоззи, ты должна сказать мне…
        – Я ничего тебе не скажу, если ты будешь меня перебивать, – огрызнулась женщина, садясь за стол. – Дай мне сигарету, дружок. Я умираю от жажды и желания закурить.
        Ричард передал сигарету и поднес зажженную спичку.
        – Я заварю тебе чаю, если он у тебя есть, – предложил он.
        – В шкафчике, – кивнула Джоззи через плечо. – А ты умеешь заваривать чай?
        – Намного лучше, чем ты, – ответил ее друг, доставая чайник и другие необходимые принадлежности. – Думаешь, я еще не научился этому? Где вода?
        – Кран в соседней комнате.
        – Хорошо! Сиди спокойно и кури, а я пока все приготовлю.
        Джозефина засмеялась и выдохнула кольца дыма, с восхищением и одобрением наблюдая за искусными приготовлениями своего гостя. Дик наполнил чайник, поставил его кипятиться, нарезал ломтиками хлеб и намазал их маслом, а потом постелил скатерть на маленький бамбуковый столик, который поставил прямо перед миссис Трембли. Когда все было готово, он налил чаю и накормил Джоззи тортиком и другими яствами.
        – Ты будешь хорошим мужем, Дики, – сказала она, более-менее удовлетворив свой аппетит.
        – Мужем Одри, – кивнул Лоусон и, попивая чай с бутербродом.
        – Ты помешан на ней, мой дорогой!
        – Помешан? Что за слова, Джоззи! Я поклоняюсь ей, я обожаю ее. Ведь она самая прекрасная…
        – Да, я знаю, – оборвала его восторженную речь миссис Трембли. – Я уже слышала все это. Но она помолвлена с Рендольфом.
        – Так она сказала, будь он проклят. Зачем ты виделась с ним?
        – Чтобы спросить, правда ли это. О, я знаю, Одри сказала тебе, но она могла сказать это, просто чтобы отвадить тебя.
        – Какой вздор! – не выдержал Дик. – Я знаю, что она любит меня. Все именно так.
        Джоззи выпустила очередное облако дыма.
        – Я всегда знала, что у мужчин такое высокое самомнение. Откуда ты знаешь, что она тебя любит?
        – Я увидел это по ее глазам. И… и… О, Джоззи, не будь зверем! Ты же знаешь, что мы созданы друг для друга.
        – Я так думаю. Но Рендольф… Они помолвлены – он тоже так сказал.
        – Тогда почему он дурачил мою кузину? Почему держит помолвку в тайне?
        – Что? Твою кузину? Спайн?
        – Да. Я встретил ее прошлым вечером на балу. Она разговаривала с Рендольфом и заметила меня. Рендольф лихо ухаживал за ней и отрицал тот факт, что Одри может быть с кем-то помолвлена.
        – Не может быть!
        – Так и было, он так и сказал и избегал любых подробностей.
        – А ты? – Джоззи явно заволновалась.
        – Я ничего не сказал. Я не хотел ничего выдавать, чтобы понять, что за игру он ведет.
        – И что же это за игра?
        – Понятия не имею! Разве что он хочет жениться на Эстер.
        – Но если он помолвлен с Одри…
        – Вот этого я и не могу понять, – вздохнул Дик, а затем, после паузы, спросил. – А ты что об этом думаешь?
        Джозефина смахнула дым от своей сигареты.
        – Вот, что я тебе скажу, мой дорогой. У Рендольфа на уме два плана. Первый – это Одри, второй – Спайн, твоя кузина. Обе богаты. Если не получится с Одри, он женится на Эстер. Мне кажется, он не уверен в Одри.
        – И все же она подтвердила помолвку, – возразил Лоусон.
        – Ну да. Сейчас они помолвлены. Но он ей не нравится. Я поняла это, когда она призналась мне во все.
        – Ты еще раз с ней?
        – После того, как ты ушел от леди Хэстон. Она сказала, что видела тебя, что ты признался ей в любви и что она отказала тебе, сказав о своей помолвке. Я спросила ее, любит ли она Рендольфа.
        – Или меня? – спросил Дик с крайним любопытством.
        – Нет, об этом спрашивать я не стала. Я спросила только насчет Рендольфа. Она не сказала, что любит его, и на самом деле дала мне понять – как женщина, я прочитала это между строк – что она боится его. Дики, – миссис Трембли наклонилась вперед, – он запугал ее и вынудил на эту помолвку. Я не знаю, как ему это удалось, но она не любит этого мужчину. Каким-то образом, он заставил ее согласиться.
        – Но зачем тогда он ухаживает за Эстер?
        – Мы выясним это. Возможно – как я полагаю – он не уверен в Одри, и, если она подведет его, он женится на твоей кузине. Он в чертовски трудном положении, мой дорогой, и любым способом хочет получить деньги.
        Ричард нахмурился и сжал кулаки, сдерживая ярое желание дать по лицу своему врагу.
        – Что же нам делать? – гневно прорычал он.
        – Все, что можно, я уже сделала.
        – И что же?
        – Я пошла к Болларду этим утром и рассказала ему о нашем разговоре с Одри и Рендольфом. Боллард был в ярости. Он ненавидит Рендольфа и… – миссис Трембли сделала паузу… – и благосклонен к тебе.
        – Благосклонен ко мне! – Дик вскрикнул от удивления.
        Джоззи кивнула.
        – Я думаю, он очень хорошо к тебе относится. Мне кажется, он хочет, чтобы ты женился на Одри. Да! Он говорил о том, что она беззащитна, а Джеральд не способен о ней позаботиться. А потом он еще сказал…
        – Да! Да! Что он сказал?
        – Что он разорвет помолвку с Рендольфом.
        – О, Боже! – Лоусон уже задыхался от волнения. – А он может?
        – Не знаю. Но когда я уходила, он собирался найти Рендольфа и пообещал сообщить мне результаты разговора. Я жду телеграмму с минуты на минуту.
        Не успела Джозефинна закончить фразу, как в дверь постучали. Мгновенно сообразив, кто это, Ричард подпрыгнул со стула и открыл дверь, пока Джоззи удивленно смотрела на него. Он вернулся с толстым конвертом.
        – Читай! Читай! – скомандовал Дик, горя от нетерпения.
        – «Помолвка расторгнута. Одри свободна. Скажи Лоусону. Боллард», – прочитала Миссис Трембли.



        Глава 17

        Дик мгновенно почувствовал себя на седьмом небе от счастья. Можно было только догадываться, как Боллард смог расторгнуть помолвку между его племянницей и Рендольфом, но в этом не оставалось никаких сомнений – телеграмма четко сообщила результат. Одри была свободна.
        – Она станет моей! Она станет моей женой! – закричал молодой человек, прыгая по комнате. – Удача вернулась ко мне, Джоззи. Черная полоса закончилась, и начинается самая светлая и яркая!
        – Не торопи события, – сурово посоветовала миссис Трембли.
        – О, не каркай! – Дик почувствовал беспокойство, настолько серьезен был ее тон.
        – Я не говорю ничего без причины, мой дорогой. Рендольф очень мстителен. Он не сдастся без боя.
        – Что же он может сделать?
        – Не знаю. – Джозефина откинулась на стуле и обхватила голову руками. – Но он смог заставить Одри обручиться с ним, поэтому, мне кажется, у него есть что-то против нее.
        – Если так, он бы не согласился расторгнуть помолвку.
        – Хм, хм! Что-то здесь не так, Дики, дорогой. Интересно, каким образом Боллард нарушил планы Рендольфа?
        – Я спрошу его, когда увижусь с ним», – решил Лоусон.
        – На твоем месте я бы этого не делала. Лучше оставить все как есть. Иди на Винтер Сквер и объяснись с Одри.
        – Я бы с радостью… – Дик засомневался, и выражение его лица сделалось немного отчужденным. – Но станет ли она слушать меня?
        – Думаю да. Когда я видела ее вчера вечером, она тебя очень хвалила. В ее глазах ты добрый, умный, человек чести, и все такое. Одри сказала, что она никогда не забудет, как обязана тебе.
        – Это лишь благодарность, – недовольно заметил Дик. – А я хочу любви.
        – Ну, – философски развела руками его собеседница, – говорят, от жалости до любви один шаг, чем же плоха благодарность? В любом случае, Дики, у тебя есть шанс.
        – Будет Одри слушать меня?
        – Думаю да. Нет, я даже уверена, что будет. И я бы не пожелала ей лучшего мужа. Ей необходим защитник, – закончила Джоззи торжественным тоном.
        Лоусон прекратил ходить по комнате и уставился на нее.
        – Почему ты так говоришь?
        – Потому что Рендольф хитрый, умный и злобный. Я знаю о нем гораздо больше, чем ты, Дики, поскольку у моего покойного мужа были общие с ним дела. Если бы Болларду не удалось расторгнуть помолвку, я бы предоставила свои сведения о темном прошлом Рендольфа, которые мне удалось разузнать. Но пока нет нужды вмешиваться.
        – Если только он не тронет Одри, – задумчиво закончил Дик. – Но я не думаю, что он может ей что-то сделать.
        – Я согласна. Тем не менее, он сделает все возможное, чтобы осуществить свои намерения.
        – Вряд ли. Вероятно, он утешится Эстер.
        – Как бы не так, Дики, – миссис Трембли посмотрела на своего друга рассерженным взглядом. – Мы не сильно близки с твоей кузиной, крайне глупой старой девой. Но все же она слишком хороша для этого негодяя, который растратит все ее деньги и, в конце концов, бросит ее. Боллард предотвратил брак Рендольфа с Одри, и теперь я должна предотвратить его брак с мисс Спайн. Не беспокойся об этом. Я держу наготове розгу для мистера Артура Рендольфа, хотя мне бы и не хотелось использовать ее без крайней нужды.
        Лоусон рассеяно кивнул.
        – Все это хорошо, Джоззи, но ведь не это главное. Мы как никогда далеки от разгадки тайны убийства.
        – Всему свое время, Дики. Мы приближаемся к разгадке! О чем вы разговаривали с Рендольфом прошлым вечером, за ужином с вашей кузиной? Расскажи мне все слово в слово. Это может быть важно.
        – По-моему, ты делаешь из мухи слона, – ответил Лоусон, вспоминая вчерашний ужин.
        – Как бы там ни было, мне надо это знать.
        Обладавший удивительно хорошей памятью, молодой человек пересказал подруге весь разговор, включая рассказ Рендольфа об Африке и о спасении его жизни молодым Хэмбером. Джоззи внимательно выслушала все это с крайне заинтересованным видом – настолько заинтересованным, что Лоусону это показалось странным.
        – В этом нет ничего интересного, насколько я вижу, – запротестовал он.
        – Ты не видишь дальше собственного носа, – довольно грубо огрызнулась миссис Трембли. – В том разговоре может быть гораздо больше информации, чем тебе кажется.
        – Что ты имеешь в виду?
        – Не важно. Ты подал мне идею. Нет, не спрашивай меня, какую, потому что я не собираюсь объяснять. Мне надо это обдумать и действовать в зависимости от того, что я реши. А теперь, Дики, можешь идти домой и мечтать об Одри.
        – Я бы предпочел увидеться с ней, а не мечтать о ней, – уныло простонал Лоусон. – Если ты вдруг увидишь ее, замолви за меня словечко, Джоззи.
        – О, обязательно. Я собираюсь навестить ее на днях – в три часа в четверг.
        – Тогда я тоже приду, – приободрился Дик. – Не возражаешь?
        – Нет, я буду рада. – Джоззи поднялась, зевая. – Но сейчас иди уже домой.
        Выгнанный таким образом Лоусон отправился к себе, полный надежд. Он провел остаток вечера дома, думая об Одри с сигаретой в руке, о том, какая она красивая, какой она ангел – и все в том же духе. Эта девушка казалась ему самой храброй и преданной во всем мире. То, как она заступалась за своего брата, то, как она держалась на протяжении всего этого времени. «Никто в мире не сравнится с Одри», – сказал себе Ричард, ложась спать.
        На следующее утро пришло письмо от Болларда, в котором тот просил Дика навестить его в офисе в полдень. Лоусон удивился, почему приглашение пришло спустя такое короткое время после телеграммы для миссис Трембли, но он был рад получить это приглашение. Если бы письмо не пришло, он в любом случае навестил бы фондового брокера из-за неудержимого желания узнать, как же ему удалось справиться с Рендольфом. Возможно, Оливер как раз собирался рассказать своему протеже об этом, и пока Ричард вел уроки верховой езды в окружении дам, он постоянно думал о предстоящей встрече. И когда во всех церквях в городе звонили колокола, извещая наступление полудня, он стоял перед дверьми офиса Болларда.
        Когда молодой человек вошел, Брокер выглядел взволнованным и уставшим. Он молча указал гостю на стул. Дик удивился такому странному поведению обычно веселого старика и заметил, что во время всего разговора тот говорил довольно тихо. Не было его обычного громового голоса, не было искреннего смеха. Оривера как будто подменили.
        – Вы плохо себя чувствуете, сэр? – сочувственно спросил Ричард.
        – Я беспокоюсь, мой мальчик, беспокоюсь, – сказал фондовый брокер, протирая рукой лоб. – У меня был вчера неприятный разговор с Рендольфом.
        – Так я и думал. Но ведь он хорошо закончился.
        Боллард кивнул с угрюмым видом.
        – О, я уладил этот вопрос. Я вижу, ты горишь от нетерпения узнать, как же я это сделал. Но я не собираюсь объяснять.
        – Я не буду настаивать, сэр, – быстро заверил его Ричард.
        – Я знаю. Поверь мне, если бы я мог хоть кому-то сказать об этом, я бы сказал тебе, малыш Лоусон. Но некоторые вещи должны оставаться в секрете.
        – У Рендольфа темное прошлое, я узнал это от миссис Трембли, – предположил Дик.
        – То, как я убедил его отказаться от Одри, не имеет никакого отношения к его прошлому, – поспешно сообщил Боллард, – но если он даст о себе знать после всего, что я сказал ему, я открою его прошлое, которое не отличается добропорядочностью. Я нанял частного детектива, чтобы выяснить все детали, но пока не использовал то, что удалось о нем раскопать.
        После этих слов в кабинете повисло молчание.
        Дику было интересно, о чем же думает старик, настолько его лицо было напряженным и наполненным болью, хотя взгляд его оставался холодным и уравновешенным.
        – Вы хотите что-то обсудить со мной, сэр? – спросил Ричард, когда тишина стала невыносимой.
        Боллард уставился ему прямо в глаза, словно его застали врасплох, и стал больше похож на себя. А затем он вдруг произнес фразу, которая, как казалось, была совсем не по теме разговора.
        – Ты любишь мою племянницу? – тихо спросил он.
        – Вы знаете, что люблю, сэр. Я сказал вам, когда мы виделись в прошлый раз, что попрошу у вас ее руки.
        – Я благословляю вас.
        – О! – Дик чуть не задохнулся и уставился на Болларда с открытым ртом.
        – Конечно, при условии, – добавил Оливер, – что она любит тебя.
        – Я… я… думаю, что любит, – неуверенно промолвил Лоусон. – И я знаю, что я люблю ее, – закончил он уверенно и твердо.
        – Я вижу это. И я склонен думать, что Одри отвечает тебе взаимностью, насколько я разбираюсь в женской натуре. Твое безупречное поведение и рыцарское молчание произвели на нее огромное впечатление. Я не знаю никого больше, кого бы я выбрал ей в мужья.
        – О, спасибо… спасибо. Но… – Дик побледнел. – У меня нет денег.
        – Деньги это еще не все, – тихо возразил фондовый брокер, – и к тому же, у Одри будут – на самом деле уже есть – три тысячи в год.
        – Я не могу жить на деньги жены, сэр, – покраснел Лоусон. – Одри не станет уважать меня, если я так поступлю, и я сам не смогу уважать себя.
        – Я ожидал, что ты так скажешь, и это еще раз доказывает, что я прав в своих суждениях. Если Одри хочет, ты женишься на ней.
        – Но я не могу обеспечить ей хороший дом или положение, сэр.
        – Слишком много возражений с твоей стороны, – сухо заметил Оливер.
        – Думаете, я не прав, мистер Боллард?
        – Ну, нет. Лучше я позабочусь об этих проблемах. А ты можешь пока об этом не беспокоиться. Я дам тебе место, где ты сможешь много заработать и обеспечить вам блестящее будущее, если будешь трудиться.
        – Я буду работать, пока не умру, ради Одри! – воскликнул пылкий влюбленный.
        Боллард засмеялся в своей обычной манере.
        – Я думаю, Одри ты нужен живым, – весело заметил он. – Малыш Лоусон, твой отец был моим близким другом, и я знаю тебя с детства. Ты хорошо воспитан, у тебя хорошая родословная и есть мозги, которые ты еще не использовал. Я дам тебе возможность проявить себя. Я хочу, чтобы ты женился на Одри, потому что знаю, что ты человек чести. Ей нужен защитник.
        Дика поразило, что брокер повторил слова миссис Трембли о защитнике.
        – Разве она в опасности, сэр? – спросил он.
        – Возможно – со стороны Рендольфа!
        – И что это за опасность?
        – Возможно, ее и нет. Когда это будет понятно, тебе скажут об этом.
        – Это касается смерти леди Хэмбер? – спросил Дик, удивляясь, почему он спросил об этом без видимых на то причин.
        – Ну… да, – произнес Боллард и отвернулся от гостя – но почти сразу повернулся обратно и добавил: – Не спускай глаз с Рендольфа.
        – Он имеет какое-то отношение к убийству? – изумился Ричард, предчувствуя опасность.
        – Я никого не обвиняю, малыш Лоусон. Иди и убедись, что моя племянница выйдет за тебя, и если она согласна – не спускай глаз с Рендольфа. Он приносит несчастья.
        – Но… но… – Дик окончательно запутался. – Если бы вы объяснили…
        – Я не могу ничего объяснить, – довольно сурово ответил Оливер, – и более того, я не буду объяснять, если только меня не заставят. Я берегу интересы Одри. А теперь иди.
        Лоусон послушался и покинул комнату, довольный, но в то же время раздраженный, и абсолютно запутанный.



        Глава 18

        В течение следующих суток у Дика было достаточно пищи для размышлений. Чем больше он обдумывал свой визит к Болларду, тем больше запутывался. Насколько он понимал, был какой-то секрет, связанный с Одри, который Рендольф знал и которым он воспользовался, чтобы уговорить девушку обручиться с ним. Но поскольку Оливер непонятным способом заставил подлеца расторгнуть помолвку, с чего тогда ему бояться мести со стороны отвергнутого ухажера? Если у этого подозрительного друга леди Хэмбер было что-то против Одри, то, несомненно, у фондового брокера было что-то против него. И те, и другие сведения имели какое-то отношение к убийству в Сарлейском лесу. Но Одри не могла быть виновна, и Рендольф тоже не мог быть вовлечен в это. И что тогда означали намеки Болларда? В отчаянии Дик бросил распутывать эту головоломку, ведь рядом не было даже Джоззи, которая могла бы помочь ему.
        Миссис Трембли снова исчезла – на ее двери опять висела записка о ее отсутствии. Лоусон не мог понять, куда она пропала и зачем – он знал только, что ее действия имели какое-то отношение к делу. Преступление, в котором молодой человек оказался задействован, было запутанным с самого начала, но теперь все казалось еще сложнее. Дик думал, думал и думал, в надежде прийти к какому-то заключению, чтобы их с Одри и Оливером невыносимая жизнь в страхе закончилась, но лишь еще больше разволновался.
        Игра определенно не стоила свеч, так как его волнения ни к чему не приводили. По этой причине после больше чем суток мучительных раздумий он отбросил все сомнения и решил отправиться на Винтер Сквер.
        Он увидится с Одри, он признается ей в любви, предвкушал Ричард. Преступление, все загадки, странное поведение Болларда и Рендольфа – все это могло идти к черту. Мучения Дика были так велики, что больше вынести он не мог, и он отправился к Одри, чтобы найти утешение.
        – О, я рада вас видеть, мистер Лоусон, – поприветствовала его девушка и с улыбкой протянула ему обе руки.
        Дик был так поражен ее неожиданной доброжелательностью, и даже больше чем доброжелательностью, что мог лишь смотреть на нее и сжимать обе ее ручки в своей руке. Он заметил, что, несмотря на улыбку, лицо девушки было уставшим и бледным.
        – Я рад вас видеть… – пробормотал Ричард. Все его мысли перемешались, и он не знал, как поблагодарить ее за столь радушный прием. – Вы… вы очень добры.
        – У меня есть на то все причины, – серьезно ответила мисс Хэмбер. – Садитесь, мистер Лоусон. Чай скоро принесут, и мой брат Джеральд скоро прибудет. Он хочет увидеться с вами.
        – Замечательно! – пробормотал все еще ошеломленный молодой человек. – А миссис Трембли придет?
        – Она написала, что придет, но больше я ничего от нее не получала. Вы видели ее?
        – Последние два дня – нет. Она исчезла, – ответил Дик с озадаченным видом. – У Джоззи очень хорошо это получается.
        – Она всегда была странной, – вздохнула Одри, садясь в глубокое кресло напротив гостя, – но она очень умна и так дорога мне. Она сказала мне, что знает вас всю жизнь.
        – Да, – подтвердил Лоусон, – и всю жизнь она ужасно издевается надо мной.
        Одри рассмеялась.
        – Я не думаю, что вы бы позволили над собой издеваться. Помните, как вы обращались со мной в лесу?
        – Это было для вашего же блага, – сказал Ричард с улыбкой.
        Хэмбер снова рассмеялась. Она не сомневалась, что любит Дика. Он покорил ее сердце в тот самый миг, когда они так необычно встретились в Сарлейском лесу, и с тех пор ее сердце принадлежало только ему.
        – Ваша помолвка была расторгнута, – внезапно сказал Лоусон, снова глядя ей в лицо, с ноткой победы в голосе.
        – Да, а как вы узнали? – Девушка залилась краской, и ее лицо стало крайне смущенным.
        – Ваш дядя Оливер сказал мне и миссис Трембли. Мы все были очень рады.
        – Излишне спрашивать почему, – с облегчением кивнула мисс Хэмбер. – Никому из вас не нравится мистер Рендольф.
        – Мы ненавидим его. А вы? – Ричард внимательно посмотрел на нее.
        – Я… я… он мне безразличен, – смущенно пробормотала она.
        – Я так и думал. – Дик наклонился вперед. – И я надеюсь, вы не разозлились на меня за то, что я сказал в нише?
        – В нише? – Одри смотрела в пол и вырисовывала узоры на ковре кончиком своей туфельки.
        – В той нише, – сентиментально продолжил ее гость, – где я…
        Девушка легко догадалась, что он хотел сказать, и ее сердце забилось сильнее. Она ждала, что же скажет Ричард, но в этот момент дверь открылась, и на пороге появился высокий, худой молодой человек. Увидев Лоусона, он подошел к нему, протягивая руку, и от Дика не укрылось выражение беспокойства на его лице.
        – Я должен поблагодарить вас, мистер Лоусон, – сказал Хэмбер тихим хриплым голосом. – Вы стали хорошим другом мне и Одри.
        – О, это честь для меня, – отозвался Дик, желая поскорее закончить эту тему. – Я сделал то же, что сделал бы любой приличный джентльмен.
        – Нет! Нет! – запротестовала Одри. – Из тысячи людей никто бы не повел себя так, не проявил бы такое рыцарство и благоразумие.
        – Я тоже так думаю. – Джеральд опустился в кресло с усталым вздохом. – Как я и сказал моей сестре, мистер Лоусон, вы само воплощение силы. Вы должны были слышать, как наш дядя Оливер хвалил вас.
        – Мистер Боллард мой очень хороший друг, – засмеялся Дик, все еще стараясь развеять напряженную атмосферу, – но он слишком хорошего мнения обо мне. Я действительно не сделал ничего великого – но хотел бы сделать.
        – Каким образом? – спросил молодой Хэмбер без особого интереса.
        – Я хотел бы разгадать тайну смерти вашей мачехи!
        – Если бы вы могли, – вздохнул брат Одри, и выражение его лица немного изменилось. – Но я не думаю, что вы когда-нибудь сможете это сделать.
        – Я бы на вашем месте не отчаивался. С помощью миссис Трембли я надеюсь добраться до истины.
        – Не сдавайтесь! – страстно воскликнула Одри. – Вы и Джоззи так умны, что я уверена, у вас все получится!
        – Вы хотите, чтобы у нас получилось?
        – Больше всего на свете, да, и Джеральд тоже этого хочет. Мы не сможем жить спокойно, пока вы не раскроете эту тайну.
        Девушка собиралась продолжить, но тут в комнату вошли двое лакеев, которые принесли чай. И пока все наслаждались напитком, Джеральд оглядел комнату.
        – Мне казалось, что должен был прийти кто-то еще, – сказал он.
        – Джоззи, моя дорогая подруга, – тихо ответила Одри, наполняя чашку Дика.
        – Ах, да, конечно. Но, по-моему, не только она, кто-то еще. Мистер… мистер… Как ты сказала, его зовут?
        – Лоусон, – ответил Ричард, поняв, что у молодого человека случился провал в памяти.
        – Именно, Лоусон. Да, вы помогли Одри в лесу, когда я… когда я… – На лице юноши отразилось крайнее беспокойство. – Что я делал в лесу, Одри?
        – Не думай об этом, Джеральд, – взволнованно попросила его сестра. – Выпей еще чаю.
        – Нет. Мне надо подумать. Кто-то еще придет. Ему не нравится Лоусон.
        Дик озадаченно уставился на брата с сестрой.
        – Кому я не нравлюсь, Хэмбер?
        – Тому, кто придет. Ах, да! – Лицо Джеральда прояснилось. – «Рендольф. Ему вы не нравитесь.
        – Мне он тоже не нравится! – ответил Дик.
        – О, Рендольф не плохой. Мы были вместе в Африке.
        – И вы спасли ему жизнь? – тихо заметил Ричард.
        – Разве? Я не помню. Но когда он придет…
        – Джеральд! – перебила брата Одри. – Ты же не хочешь сказать, что пригласил его…
        – Мистер Рендольф, – объявил дворецкий Бэкхаус, открывая дверь.
        Нежданный гость вошел в комнату, но сразу же остановился, увидев Лоусона. Он был красиво и дорого одет, но выглядел надменным. Мисс Хэмбер покраснела, а ее взгляд стал сердитым.
        – Зачем вы пришли сюда? – спросила она прямо.
        – Джеральд пригласил меня, – высокомерно ответил Артур. – И я хотел прийти.
        – Садись, друг, – сказал Хэмбер, указывая на стул рядом с собой. – Ты знаешь мистера… мистера… как вы говорите, ваше имя? – вновь обратился он к Дику.
        – О, я знаю его имя и все о нем, – холодно сообщил Рендольф, – и я должен сказать, что удивлен, увидев здесь мастера по верховой езде.
        – Это мой друг, – сказала резко Одри.
        – О, что ж, – усмехнулся в ответ ее бывший жених, – если вы решили выбирать друзей из отбросов общества, мне нечего…
        – Прекратите, – велел ему Дик, вставая. – Не забывайте, что вы в гостиной у леди, мистер Рендольф. Вы ответите мне за эти слова на улице.
        – Где пожелаете, – дерзко отозвался Артур. – И больше вы здесь не появитесь.
        – Как вы смеете такое говорить?! – закричала Одри, и ее щеки покраснели от гнева.
        – Я имею право! – Рендольф сел, а потом снова вскочил с места. – Я видел вас там, поэтому теперь я хозяин положения.
        Хэмбер тоже поднялся со стула.
        – Что ты имеешь в виду? – спросил он с негодованием.
        – Я имею в виду, что видел, как ты внес Одри в дом в ту ночь, когда ваша мачеха была убита.
        – И?.. – Джеральд покраснел, а потом побледнел, но голос его не дрогнул. – И что же это означает?
        – Что кто-то из вас застрелил ее. Вы будете слушаться меня, оба, или я все расскажу. И никто не сможет мне помешать.
        – Вы ошибаетесь, – послышался уверенный голос со стороны двери, и все трое быстро обернулись посмотреть, кто так неслышно вошел в комнату. – Я смогу.



        Глава 19

        В дверях стояла миссис Трембли. Ее темные глаза блестели, а взгляд этих глаз не предвещал Рендольфу ничего хорошего. Одри и Дик вздохнули с облегчением и приободрились, увидев Джозефину, так как поняли, что она пришла с твердым намерением победить Артура и убедиться, что больше он не сможет причинить вреда. Негодяй, очевидно, думал иначе, поскольку он уставился на нее с насмешкой.
        – Вы, миссис Трембли? – сказал он с издевкой, пожав плечами. – И что же вы сможете сделать? Как вам удастся удержать меня оглашения того, что мне известно?
        – Мы вернемся к этому чуть позже, – ответила Трембли, неспешно проходя по комнате. – Я не ожидала увидеть вас здесь, мистер Рендольф, но в любом случае, мы должны были встретиться. Таким образом, вы лишили меня необходимости разыскивать вас. Джеральд, как вы? – Она положила руку на плечо молодому человеку и дружески похлопала по нему. – Одри, дорогая, налей мне чашечку чая и угости меня чем-нибудь.
        Артур был удивлен таким спокойным поведением. Очевидно, он пересмотрел свое мнение по поводу возможностей Джозефины помешать его. Его смех стих, и теперь он выглядел скованным.
        – Я знаю миссис Трембли очень давно, – заметил он протяжным тоном. – Когда она приходит, ни у кого больше нет возможности поговорить. Одри, – повернулся он к девушке, – я навещу вас позже и объяснюсь с вами и вашим братом. – И он медленно направился к двери, бросив дерзкий взгляд на Дика.
        – Я бы на вашем месте не уходила, мистер Рендольф, – сказала Джоззи, невозмутимо оглянувшись через плечо. – Вы можете попасть отсюда прямо в руки полиции.
        Артур, уже стоявший у двери, обернулся, и его лицо побледнело, хотя он и старался поддержать безразличный вид.
        – Вы говорите ерунду, – отозвался он, нахмурившись. – С чего мне бояться полиции?
        – Вам лучше знать, мистер Рендольф. Несколько минут назад вы намекнули, что я слишком много разговариваю, поэтому я не буду объяснять то, что вы и так знаете. Можно сахар, пожалуйста, Одри? Ты же знаешь, я всегда пью сладкий чай.
        – Что ж, я пошел! – Артур сердито дернул дверь.
        – Как пожелаете, – пожала плечами Джозефина. – Не говорите, что я вас не предупреждала.
        Рендольф заколебался, немного подумал и резко захлопнул дверь обратно, после чего быстро повернулся к миссис Трембли.
        – Какого черта вы имеете в виду?! – яростно прошипел он.
        – Аккуратнее, мистер Рендольф, вы в присутствии леди, – предостерег его Лоусон, подходя к нему с улыбкой, которая разозлила Артура еще больше, чем это сделала бы открытая неприязнь.
        – Я не хотел быть грубым, – пробормотал он с сердитым видом. – Но я не понимаю…
        – Поймете, когда я допью чай, – отозвалась Джоззи сладким голосом. – Ну, Джеральд, и что же вы можете сказать об этом… джентльмене? Он же ваш приятель.
        Все это время Хэмбер сидел на стуле, тихий, как мышь, не привлекая к себе внимание, и внимательно слушая.
        – С этого момента Рендольф мне больше не друг, – неожиданно для всех присутствующих сказал он с непоколебимым достоинством в голосе. – Он посмел прийти сюда и заявить, что я или Одри застрелили леди Хэмбер.
        – Я уверен, что так оно и есть, – упрямо сказал Артур. Он присел на стул, откинулся назад и скрестил ноги, восстановив свое уравновешенное состояние, которое было нарушено приходом миссис Трембли. – Если вы этого не делали – ни один из вас – почему же тогда вы были в лесу в ту ночь?
        – Откуда вы знаете, что мы были в лесу? – спокойно спросила Одри. Теперь, когда ситуация стала опасной, она приготовилась защищаться во что бы то ни стало.
        – Но ведь я прав. Я читал допоздна в моей спальне, окно которой выходит на лужайку перед домом. Прежде чем лечь спать, я решил посмотреть на луну и увидел Джеральда, который нес вас через лужайку по ступеням террасы. О, вы точно были в лесу, и вы застрелили леди Хэмбер!
        – Зачем мне убивать ее?
        – Вы поссорились с ней. Да, да. Когда я спустился в гостиную за книгой, она сказала мне, что вы поссорились, а потом вы убежали. Я хотел отправиться на ваши поиски, но она убедила меня вернуться в комнату. Затем пришел дворецкий, и я полагаю, она отпустила его, а затем последовала за вами и была убита.
        – Но это сделала не мисс Хэмбер, – встрял Дик. – Она лежала в моей повозке, когда прогремел выстрел – и более того, у нее не было револьвера.
        – Вы не говорили об этом на следствии, – огрызнулся Рендольф.
        – Мне не было необходимости говорить об это», – ответил Лоусон.
        – О, ну конечно, вы будете защищать ее, – презрительно усмехнулся его соперник.
        – Я буду защищать ее до последнего вздоха, – объявил Ричард, и Одри посмотрела на него с искренней благодарностью.
        – Что ж, последний вздох уже близок, и я не оставлю Джеральда и его драгоценную сестру в покое. – Рендольф внимательно оглядел Дика и заметил в его глазах нескрываемое раздражение. – Вы не должны вмешиваться в это. Это не ваше дело.
        – Уже мое! – решительно заявил Лоусон.
        – Слова! Слова! Слова! – пропела Джоззи, поставив свою чашку на стол. – Давайте вернемся к нашим делам. Я вам все объясню, мистер Рендольф.
        – О, правда? – Губы Артура сжались в страшном подобии улыбки.
        – Конечно. Вы хотите получить деньги Одри, поэтому заставили ее обручиться с вами путем угроз разглашения истории, которую вы только что нам рассказали. Ради Джеральда она согласилась на помолвку. Боллард расторгнул помолвку и заставил вас отступить. А теперь, видя, что вы не можете заполучить деньги таким путем, вы пришли шантажировать их.
        – Я пришел просить денег за мое молчание, – угрюмо подтвердил Артур.
        – Я так и сказала – шантажировать! – миссис Трембли говорила с завидным спокойствием. – Вы всегда были низкосортным человеком, мистер Рендольф, что подтверждал и мой покойный муж. Но я не думала, что вы падете так низко.
        – Слова! Слова! Слова! – передразнил ее Артур.
        – Пока что да. А теперь перейдем к действиям! Действиям! Действиям! Вы держите язык за зубами и не рассказываете эту историю.
        – И кто заставит меня молчать?
        – О, Боже! – вздохнула Джоззи. – Мы вернулись к тому, с чего начали? Я думала, что я достаточно понятно все объяснила, когда вошла сюда.
        – Говорите, что хотите и убирайтесь отсюда! – гневно рявкнул Артур.
        – Миссис Трембли останется здесь столько, сколько пожелает, – объявил Джеральд, вставая со злобным выражением на лице. – Это мой дом.
        – Это я здесь хозяин! – прикрикнул на него Рендольф.
        – На самом деле нет! – сердито возразила Одри. – Первым делом мы с Джеральдом пойдем к инспектору Хелдеру и объясним все, что произошло в ту ночь, и как мы оказались в лесу.
        – Вы не посмеете! – еще больше возмутился ее бывший жених.
        Девушка решительно посмотрела на него и взяла брата за руку.
        – Посмеем! Неужели вы думаете, что меня запугает человек, который опустился до шантажа? Вы заставили меня обручиться с вами, чтобы скрыть, как я и мой брат возвращались в Сарлейское поместье той ночью. Я проявила слабость и согласилась, чтобы защитить своего брата. Но теперь, когда он об этом знает – вы сами ему рассказали – нет смысла держать это в секрете. Пусть Джеральд сам судит, что делать.
        – Я уже все решил, – нервно отозвался Хэмбер. – Я согласен с тобой, Одри. Мы расскажем все инспектору Хелдеру.
        – Чуть позже, – перебила его миссис Трембли. – Для начала мы выясним, кто же действительно убил леди Хэмбер. – И она посмотрела на Рендольфа.
        Тот вздрогнул.
        – Вы никогда не выясните это. Нет никаких улик.
        – Не могу с вами согласиться. Я не тратила время попусту, мистер Рендольф. Но есть одна вещь, которую я не узнала, поэтому, возможно, вы просветите меня на этот счет. Как Боллард заставил вас расторгнуть помолвку?
        – Я не скажу вам. У меня еще есть козырь в руках, и когда я воспользуюсь им, – Артур свирепо взглянул на бывшую невесту, – вы поймете, что я могу превратить жизнь в ад для всех вокруг – и для Болларда в том числе.
        – О, вы собираетесь шантажировать еще и Болларда, – холодно заметила Джоззи.
        – Я пойду против всех.
        – Возможно. Но что это даст? К тому же, Боллард вполне может сам о себе позаботиться. Давайте лучше поговорим о вас.
        – Не лезьте не в свое дело! – крикнул Рендольф на Джозефину.
        – Трусливые щенки вроде вас – это как раз мое дело, мой дорогой предатель. И, между прочим, прежде чем мы пойдем дальше, я не намерена позволить вам жениться на мисс Спайн.
        – Я женюсь на ней, если захочу, – упрямо возразил Артур.
        – Нет! – внезапно прогремел голос Ричарда. – Вы не посмеете. Я родственник мисс Спайн, и я не позволю, чтобы она вышла замуж за человека, который повел себя таким образом.
        – Вам лучше быть осторожным, Лоусон. Я знаю такое, с помощью чего можно легко запрятать вас в тюрьму. Уж поверьте, – пригрозил ему Артур.
        – Что же вы знаете?
        – Об этом позже. – Рендольф встал и взял свою шляпу и трость. – Как я сказал, у меня еще есть козырь в руках, даже два: один против Болларда, и один против вас.
        – Что ж, чем скорее вы воспользуетесь ими, тем лучше, – спокойно сказал Дик, – поскольку как только вы сделаете это, я превращу в страдания каждую минуту вашей ничтожной жизни.
        Артур снова вздрогнул и, противно усмехнувшись, направился к двери.
        – Я иду в Скотланд-Ярд, – злобно сообщил он всем присутствующим.
        Брат с сестрой посмотрели друг на друга с нехорошим предчувствием, а Дик, заметив их взгляды, почувствовал беспокойство. Этот негодяй мог навлечь на них кучу неприятностей. Одна лишь миссис Трембли была абсолютно невозмутима и собрана. Она поднялась со стула и подошла к Рендольфу, который уже сжимал ручку двери.
        – Вы желаете, чтобы я говорила здесь или в холле? – спросила она. – Я согласна на любой вариант.
        – Что вы имеете в виду? – не понял шантажист.
        – Дружок, – нетерпеливо хмыкнула Джозефина, – я же сказала, что не позволю вам рассказать то, что вы знаете».
        – Вы не можете! – закричал Артур.
        – Могу! В мои планы не входит, чтобы вы сейчас все рассказали полиции. Вот когда я поймаю человека, застрелившего леди Хэмбер, – Трембли положила руку Рендольфу на плечо, и он дернулся, – вы сможете говорить, сколько вам угодно.
        – И как вы собираетесь остановить меня? – спросил Артур хриплым голосом, ужасно напуганный.
        – Я могу объяснить вам это здесь или в холле.
        Они стояли друг напротив друга, и Рендольф пристально посмотрел Джоззи в глаза. На мгновение он был готов бросить ей вызов и заставить говорить при всех. Но ее спокойный взгляд напугал его, и он открыл дверь.
        – Вы можете объяснить мне все в холле, – раздраженно ответил он, – но вы не заставите меня молчать.
        – Что ж, посмотрим, произойдет ли такое чудо, – сказала миссис Трембли и вытолкнула его из комнаты, закрыв за собой дверь.
        Оставшиеся в комнате посмотрели друг на друга. Одри, изо всех сил стараясь держать себя в руках, погладила брата по плечу. Джеральд дрожал с ног до головы – его слабые нервы давали о себе знать.
        – Думаешь… думаешь, Джоззи сможет… остановить его… заставить замолчать? – пробормотал он.
        – Да, дорогой, да. – Одри нежно пригладила его светлые волосы.
        – А вы как думаете, Лоусон? – взволнованно обратился Хэмбер к Дику.
        – Я верю в Джоззи, – ободряюще кивнул тот. – Она чудо.
        У брата и сестры были все причины поверить ему, поскольку, когда миссис Трембли вернулась, на ее лице играла веселая улыбка.
        – Все хорошо, – заявила она, – он будет молчать. Я все уладила.



        Глава 20

        – Джоззи, но как ты?.. – пробормотала ошеломленная Одри.
        – Моя дорогая, я все объясню, когда придет время. Я уже сказала Дику, и скажу тебе – вы должны дать мне вести это дело так, как мне удобно. А сейчас я бы хотела еще свежего чая. Я никогда не берусь за легкую работу, и мои нервы так же расшатаны, как и ваши, мой дорогой Джеральд.
        – В это точно никто не поверит, – сказал Хэмбер, звоня в колокольчик. – Ведь вы противостояли этому негодяю, как настоящий мужчина.
        Миссис Трембли подняла брови.
        – Негодяю? Я думала, что он был вашим другом?
        – Вы уже говорили это, и я ответил вам, что он мне больше не друг. Вы открыли мне глаза на истинный характер этого человека.
        Одри, которой всегда не нравилась дружба между ее слабым братом и этим неизменным подлецом, захлопала в ладоши от радости.
        – С каких пор, Джеральд, он больше тебе не друг? – спросила она.
        – С тех пор, как он пришел угрожать нам, Одри. – Брат обнял ее за талию. – Ты должна была рассказать мне, что он заставил тебя обручиться с ним.
        – Твое здоровье слишком хрупкое, я не могла так волновать тебя, – вздохнула мисс Хэмбер. – Все, чего я хотела – это просто избавить тебя от неприятностей. Поэтому я уговорила тебя уехать со мной в Париж сразу после похорон.
        Она замолчала, когда вошел дворецкий с новой порцией чая и забрал пустой чайничек. Второй звонок в колокольчик всегда означал, что требуется добавка, и время не терялось попусту. Когда дворецкий ушел, а Джоззи с наслаждением принялась за вторую чашку чая, Дик заговорил решительным тоном:
        – Хэмбер, я думаю, вы знаете, что я преданный друг вам и вашей сестре?
        – Конечно, я знаю это, Лоусон. Вы доказали это, – заверил его юноша.
        – Тогда расскажите мне все.
        – Я думал, что Одри уже сделала это.
        – И я так думала. – Девушка взглянула на Ричарда, нахмурившись. – Что еще вы хотите знать, кроме того, что я уже рассказала?
        – Вы боитесь, как бы Рендольф не втянул вас в неприятности? – задал ей новый вопрос Дик.
        – Ну, он определенно может сделать это, если пойдет в Скотланд-Ярд и расскажет, как видел Джеральда со мной на руках, возвращающимися в Сарлейское поместье той ночью, – подтвердила Одри.
        – Да, – кивнул ее брат, побледнев еще сильнее. – Это будет очень сложно объяснить. И… и я не смогу вообще ничего объяснить. Я не очень помню, что произошло. Я устал ждать Одри и пошел искать ее. Затем я услышал выстрел и… и поднял револьвер, не так ли, Одри?
        Девушка кивнула.
        – Да, а после этого ты положил тело леди Хэмбер в повозку и отнес меня домой, потому что я не могла идти.
        – Я не помню этого. Все так размыто… – Хэмбер вытер лоб ладонью. – Я помню только отрывки, но не могу рассказать всю историю целиком, даже если бы от этого зависела моя жизнь.
        – И не надо, – посоветовала миссис Трембли.
        – Но я должен, если полиция будет расспрашивать меня.
        – Они не будут ни о чем вас спрашивать, не сейчас.
        – Но если Рендольф пойдет в Скотланд-Ярд…
        – Мой дорогой мальчик, – резко прервала Джоззи Джеральда, – ваша память вас подводит. Разве я не сказала вам, что заткнула рот этому чудовищу? Он не пойдет в Скотланд-Ярд.
        – Вы уверены?
        – Абсолютно. – Миссис Трембли встала со стула, подошла к юноше и аккуратно усадила его в кресло. – Мой дорогой, вы всегда доверяли мне. Я была вам как мать, почему же вы не верите мне сейчас?
        Джеральд доверчиво облокотился на нее.
        – Вы всегда так добры, Джоззи.
        – Конечно, я добра», – тихо сказала Трембли. – На какое-то время можно забыть обо всем этом. Он не посмеет открыть рот.
        – Я не удивлюсь, если это он застрелил леди Хэмбер, – заметила Одри. – Да. Вы слышали, как он признал, что она сказала ему, что я убежала из дома. Он мог последовать за мной… и за моей мачехой.
        – Такой вариант возможен, – сухо согласилась Джозефина, – и даже логичен.
        – О, мой Бог! – вскрикнул Лоусон, внезапно озаренный догадкой. – Ты это сказала ему в холле, Джоззи?
        – Нет, я сказала кое-что другое. Не доставай меня, Дики, у меня много других забот, намного более важных.
        – Ничто не может быть важнее, чем заставить Рендольфа молчать, – возразил Ричард.
        – Возможно, но не сейчас. Пока что он будет молчать, поэтому тебе не стоит беспокоиться, почему и как я его остановила.
        – Джоззи! – в отчаянии воскликнула Одри. – Неужели обязательно делать из всего тайну?! Я больше не могу жить одними загадками.
        – Я не удивлена, – пожала плечами ее подруга. – С тех пор, как леди Хэмбер вышла замуж за твоего отца, тебя окружали тайны, а ее убийство только еще больше все запутало. Но мы должны двигаться постепенно, Одри, дорогая, поскольку идем по очень темной тропинке, и нам не известно, что нас ждет впереди. Когда я буду знать все, что мне необходимо, я расскажу вам, и вы оправдаете мое теперешнее молчание. Леди Хэмбер…
        – О, не говори о ней! – вновь перебила Джозефину Одри. – Я никогда не прощу ее за то, что она сказала мне в ту ночь.
        – А что она сказала? – Джоззи с любопытством посмотрела на нее.
        Лицо мисс Хэмбер покраснело, и она опустила глаза.
        – Я… я не хочу… говорить об этом, – прошептала девушка, еле дыша. – Она была злой женщиной.
        Внезапно миссис Трембли отошла от Джеральда, рядом с которым она сидела, подошла к Одри и взяла ее за руки.
        – Расскажи мне, – попросила она твердым голосом.
        – Нет. – Подруга высвободилась из ее рук.
        – Она сказала тебе что-то, связанное с убийством?
        – Нет. Если бы это было так, я бы сказала тебе. Это было… личное. – Одри взглянула на Дика, еще больше покраснела и залилась слезами, упав в кресло.
        – Мисс Хэмбер! Одри! – в ту же секунду обеспокоенный Лоусон подлетел к ней.
        – О, Дик, Дик! – плачущая девушка взяла его за руку и прижала ее к своей мокрой щеке. – Я знаю, что вы поможете мне!
        – Чего бы мне это ни стоило! Дорогая, вы знаете, что я люблю вас.
        – Вы любите Одри! – удивленно воскликнул Джеральд.
        – Да. И я хочу жениться на ней. У вас есть какие-то возражения? – повернулся к нему Ричард.
        – Возражения! – Хэмбер удивительно быстро встал на ноги, учитывая его слабое здоровье, и пересек комнату, чтобы пожать Дику руку. – После всего, что вы делали для нас, я не могу мечтать ни о чем большем.
        Лоусон был удивлен такими дружескими словами со стороны человека, от которого он ожидал протестов.
        – Но вы едва знаете меня, – усомнился он.
        – Одри знает вас, Джоззи знает вас, дядя Оливер знает вас. Мне достаточно того, что они говорят про вас, – объявил юноша.
        – О, Одри! – Дик раскинул руки для объятий, в которые девушка готова была упасть, если бы миссис Трембли не остановила ее.
        – Нет. Сейчас не время для этого, хотя я очень рада за вас с Дики, – сказала Джозефина. – Мне нужно выяснить кое-что у Джеральда, как я уже говорила на балу. Где тот револьвер, который он поднял в лесу?
        Одри, кивнув, подошла к шкафу, открыла ящик, вынула оттуда револьвер и передала его Джоззи, которая тщательно осмотрела оружие и снова присела рядом с Джеральдом, чтобы расспросить его.
        – Идите ко мне, мой дорогой мальчик. Это тот револьвер, который вы нашли у тела леди Хэмбер?
        – Полагаю да. Я поднял там револьвер, но я не уверен, что это именно тот… – пробормотал Хэмбер.
        – Это он, – уверенно сказала Одри. – Когда я выползла из повозки, Джеральд как раз взял его. Я забрала его и принесла домой.
        Джоззи удовлетворенно кивнула.
        – Все хорошо, Джеральд. Вы помните, как спасли жизнь Рендольфу в Африке?
        – Спас жизнь?.. Да… кажется, спас. – Хэмбер, казалось, запутался еще больше. – Да, я уверен в этом.
        – Конечно, это правда, – вмешался в разговор Дик, не понимая, к чему ведет миссис Трембли. – Рендольф сам рассказал мне об этом. Какой-то негр напился и полез в драку. Рендольф был без оружия, и когда тот человек пошел на него с топором…
        – Да, да! – взволнованно прервал его Хэмбер. – Я хорошо это помню! Я бросил ему свой револьвер, и он выстрелил в негра как раз в тот момент, когда я выстрелил из своей винтовки. Конечно, я спас Рендольфу жизнь, а он мне отплатил такой монетой…
        – Такой уж он человек», – сказала миссис Трембли с отвращением. – Но Джеральд, дорогой, это ведь тот револьвер, который вы бросили тогда Рендольфу?
        Дика осенило – он начал понимать, что пытается выяснить Джоззи, и уставился во все глаза на молодого человека, разглядывающего оружие.
        – Я не уверен, – пробормотал Хэмбер тихим голосом. – Все револьверы так похожи.
        – На этом два глубоких пореза, видишь, и какая-то буква, нечетко вырезанная.
        – Ах, да… – сказал Хэмбер, все еще тихим голосом, безразлично глядя на оружие. – Я помню, как пытался вырезать свое имя. Эта буква – это «Д», а эти два пореза – «Х». Меня прервали, прежде чем я закончил. Это мой револьвер.
        – Джеральд! – взволнованно закричала Одри. – Ты понимаешь, что говоришь?
        – Говорю? – Ее брат рассеянно посмотрел на нее, явно не понимая значение ее слов. – Да, я понимаю, конечно, понимаю. Из-за чего ты так разволновалась, Одри? Что такого в том, что я дал другу револьвер? Я кинул его Рендольфу, когда негр напал на него. Мы потом долго смеялись над этим в его спальне у дяди Оливера.
        Дик и Одри уже готовы были что-то выкрикнуть, но Джоззи взглядом остановила их.
        – Что помогает тебе вспомнить эту историю, Джеральд? – мягко спросила она приободряющим тоном.
        – Что? Ну, я нашел револьвер в сумке Рендольфа, когда он собирался в Сарлейское поместье. – Джеральд говорил спокойно и безразлично.
        – И… и он взял его с собой в Сарлейское поместье? – нетерпеливо спросила Джоззи.
        – Полагаю да… а что?
        – Что? – Джозефина поднялась с удовлетворенным видом. – То, что Рендольф застрелил леди Хэмбер этим самым револьвером. Он виновен. Я всегда так и думала.



        Глава 21

        Миссис Трембли и Лоусон покинули Винтер Сквер с триумфальным чувством, что давняя тайна была наконец-то разгадана и что Рендольфу теперь придется в полной мере заплатить за свои деяния. Джоззи подробно объяснила своему другу, что давно подозревала Рендольфа, поскольку информация о его темном прошлом убедила ее, что он ни перед чем не остановится, чтобы достичь совей цели. Но понять, зачем он застрелил леди Хэмбер, было сложно, хотя револьвер и доказывал, что это было так.
        – Я не понимаю, для чего ему было избавляться от нее, – не мог поверить ей Лоусон. – Она была его другом, она одобряла его ухаживания за Одри и, как мне кажется, была более полезна ему живой, чем мертвой.
        Джозефина серьезно кивнула.
        – Это странно, – согласилась она. – Я сама этого не понимаю.
        – Может быть, есть какое-то другое объяснение ее смерти?
        – Возможно. Все может быть, когда дело касается преступлений. Но если не Рендольф, то кто мог убить эту женщину? – Трембли задумалась на несколько минут, а затем внезапно снова оживилась. – Пригласи Рендольфа к себе, – попросила она.
        – Зачем? – на лице Дика отразилось нескрываемое удивление. – Мы с ним не ладим, я бы скорее предпочел никогда в жизни его больше не видеть.
        – Понимаю. Но я бы хотела задать ему несколько вопросов в твоем присутствии. Он увертливый тип, и если я увижусь с ним наедине, он будет отрицать правду.
        – Он не признает вины даже перед присяжными, – запротестовал Ричард.
        – Это неважно, – спокойно сказала миссис Трембли. – У меня достаточно доказательств, чтобы засадить его за решетку. Когда инспектор Хелдер посадит его под замок, он, возможно, и сознается. Но я бы хотела выяснить, какой у него был мотив для этого, на первый взгляд, беспричинного убийства, поэтому я хочу, чтобы ты был рядом, когда я попрошу тебя.
        – Но он не придет ко мне, Джоззи.
        – Придет, – уверенно ответила Джозефина. – Упомяни в своей записке, что я рассказала тебе, как заставила его молчать, и теперь ты бы хотел обсудить с ним этот вопрос.
        – Но я не знаю, как ты заставила его молчать.
        – Я сейчас расскажу. Рендольф использовал имя одного человека, который был другом моего покойного мужа, для своих целей. Билли оказался втянут в это дело, и тот человек решил, что он тоже участвовал в фальсификации. Я увиделась с этим человеком и убедила его, что мой муж был невиновен, но попросила его не принимать мер против Рендольфа, чтобы имя моего мужа не оказалось запятнано. Потом Билли умер, и это дело так и осталось не оглашенным. Я сказала Рендольфу, что если он что-то скажет, его арестуют за мошенничество, и неважно, как это отразится на репутации моего мужа.
        – О, Джоззи! – Дик был тронут, поскольку знал, как миссис Трембли любила своего слабого и глуповатого супруга. – Ты бы сделала это ради Одри?
        – Да, и ради Джеральда. Как ты догадался – а я знаю, что ты догадался – я люблю этого мальчишку. Я бы хотела выйти за него замуж, ведь ему нужен кто-то вроде меня рядом, кто был бы ему и матерью, и женой. Я заботилась о Билли, который был таким же милым, и он был рад спрятаться под мое крыло. Но это мы обсудим потом. А пока, напиши и отправь записку Рендольфу – вот его адрес – и попроси его прийти к тебе сегодня к девяти вечера. Я появлюсь к этому же времени.
        Они все еще стояли на углу Винтер Сквер, и пока Дик убирал в карман карточку, которую дала ему подруга, к ним подбежал запыхавшийся мужчина. Это был дворецкий, Бэкхаус, менее важный, чем обычно, из-за спешки.
        – Я уж думал, что упущу вас, мадам, – сказал он миссис Трембли, изо всех сил пытаясь восстановить дыхание.
        – Мы с мистером Лоусоном разговариваем здесь уже минут десять, – ответила Джозефина, удивляясь его виду. – Что-то случилось?
        – Нет, мадам. Но мисс Одри хочет, чтобы вы вернулись обратно вместе со мной. Она хочет сказать вам что-то важное.
        – Мне пойти с тобой, Джоззи? – спросил Дик с взволнованным и даже напуганным видом. Он боялся, что с Одри случилось что-то нехорошее.
        – Нет! Иди в свои комнаты и напиши записку Рендольфу сейчас же. Нельзя терять ни минуты. А я вернусь и узнаю, что там с Одри.
        – Думаешь, с ней что-то не так?
        – Все не так, пока мы не распутаем это дело, – резко ответила миссис Трембли. – Я приду к тебе в девять часов. Пойдемте, Бэкхаус.
        Уходя вместе с дворецким, она выглядела расстроенной этой непонятной просьбой возвратиться, да и Дик остался в состоянии крайнего волнения. Он моментально пришел к выводу, что с Одри и ее братом что-то случилось, но даже представить себе не мог, что это могло быть. К сожалению, из-за необходимости не перечить Джоззи и встретить Рендольфа у себя дома, ему пришлось пойти в свои «апартаменты».
        – Всей этой чертовщины достаточно, чтобы свести с ума кого угодно, – проворчал Лоусон сквозь зубы.
        Попросив такси подождать, молодой человек поспешил к себе в гостиную, чтобы написать Рендольфу записку, приглашавшую его к девяти часам этим вечером обсудить то, о чем миссис Трембли говорила с ним в холле дома сэра Джеральда. Закончив, Ричард побежал вниз и снова запрыгнул в такси. Он чувствовал, что не может сидеть на месте, когда все вокруг так запутано, и поэтому сам поехал к Рендольфу, чтобы доставить свою записку. Дик отпустил такси на София Стрит, где жил Артур, и отдал записку владельцу дома с просьбой немедленно передать ее Рендольфу. Затем он задумался, не следует ли ему еще раз зайти на Винтер Сквер, чтобы убедиться, что там все в порядке. Но он пересилил себя и решил отправиться домой, оставив все в надежных руках миссис Трембли. Прогулка хорошо повлияла на него, и домой он вернулся готовым спокойно ожидать своего гостя.
        Но каким бы ни было его терпение, Лоусон вздохнул с облегчением, когда часы, наконец, пробили девять.
        Рендольф прибыл ровно в назначенный час с очень нервным и взволнованным видом. Он тщетно пытался поддерживать свой обычный спокойный и безразличный вид. В глазах Артура скользила потерянность, а его жесты выдавали страх. Изо всех стараясь выглядеть равнодушным, он вошел к Дику следом за домовладелицей, и когда она ушла, опустился на стул.
        – Ну? – спросил он, стараясь скрыть дрожь в голосе. – И о чем же вы хотели со мной поговорить?
        – Мне кажется, в моей записке это сказано ясно, – тихо ответил Ричард. – То, что миссис Трембли сказала вам в холле…
        – Это не ваше дело! – вспылил Рендольф. – И она пообещала ничего не говорить, если я буду держать язык за зубами.
        – Миссис Трембли решила, что разумно посветить меня в вашу тайну, – сообщил Дик.
        – Ну что ж. Тогда я думаю, что разумно рассказать полиции об этой парочке, которую я видел в лесу в ночь смерти леди Хэмбер.
        Лоусон уже собирался было спросить, действительно ли это так разумно, учитывая, что его гость сам мог оказаться виновным, но тут открылась дверь, и в комнату тихо вошла Джоззи. Она не выглядела такой цветущей и уверенной, как обычно, а наоборот была бледной и подавленной.
        – О, вы пришли, как я и просила, – сказала она, увидев Рендольфа.
        – Да! – надменно ответил тот. – И я хочу знать, почему вы нарушили ваше обещание?
        – Я, как женщина, имею право передумать, – холодно ответила миссис Трембли, – но вам не о чем беспокоиться. Мистер Лоусон умеет хранить тайны.
        – Зато я не умею, – заявил Артур, теряя спокойствие и едва сдерживая ярость. – Завтра же я пойду в Тархавен и расскажу все, что знаю.
        – О, правда? Вы расскажете, как застрелили леди Хэмбер? – притворно удивилась Джозефина.
        Рендольф вскочил со стула так резко, что даже опрокинул его.
        – Это ложь. Вы знаете, что это ложь!
        – Это правда, и вы знаете это, – отчеканила Трембли, и Дик весь обратился в слух. – Одри попросила меня вернуться к ней, после того, как мы с мистером Лоусоном ушли, и расспросить Бэкхауса. Вы не пошли спать, после того, как оставили леди Хэмбер в гостиной, но надели пальто и последовали за ней через окно.
        – Я не ходил за ней, – пролепетал Рендольф, мертвенно-бледный от страха и злости.
        – Бэкхаус видел вас, когда вы на минуту вернулись проверить, выключили ли вы свет. Он ничего не сказал, так как не думал, что это было важно в тот момент. Но он рассказал это Одри, и… ну, как вы можете это объяснить?
        – Никак. У меня не было револьвера, чтобы застрелить леди Хэмбер.
        – О, как же, он у вас был. Револьвер, который Джеральд бросил вам в Африке, когда тот негр угрожал вашей жизни. Джеральд гостил на Сарлейской ферме, где вы остановились за день до того, как приехали в Сарлейское поместье. Он видел револьвер у вас в сумке и узнал его.
        – О! – На лице Рендольфа отобразилось любопытство. – И я застрелил леди Хэмбер этим револьвером, так?
        – Да, – спокойно подтвердила Джоззи. – Джеральд поднял револьвер, лежащий рядом с телом, где вы его и бросили, когда бежали из леса.
        Артур усмехнулся.
        – Все так ясно и логично. Что ж, действительно, я не был дома в ту ночь. Но я не пошел за леди Хэмбер и не был в лесу. У меня не было револьвера, и я не стрелял в нее, поскольку у меня не было на то причин.
        Миссис Трембли пожала плечами.
        – По поводу вашего мотива у меня нет догадок. Но вы подтвердили в присутствии свидетеля, – она указала на молчащего Лоусона, который кивнул в ответ, – вы подтвердили, что выходили из дома в ту ночь, примерно в то время, когда леди Хэмбер ушла в лес. Револьвер у вас был, и Джеральд может это доказать, и…
        – Этих улик достаточно против меня, – прервал ее Рендольф, нетерпеливо взмахнув рукой – теперь он был вполне похож на себя. – И уверены ли вы, что женщина была застрелена эти револьвером?
        – Да, я уверена, поскольку я видела его. В нем только пять патронов, а шестого не хватает, им застрелили леди Хэмбер.
        – Она была застрелена пулей, а не патроном, – усмехнулся Артур. Его глаза блестели, и Дик не мог понять, от чего. – Но разве можно ожидать от женщины такой точности? Что ж, у вас набралось достаточно доказательств против меня. Полагаю, вы намерены посадить меня за решетку. Полиция уже ждет меня?
        – Нет, – миссис Трембли уверенно посмотрела на него. – Я хочу дать вам шанс сбежать. Идите обратно к себе и напишите признание, чтобы все люди, задействованные в этом деле, были вне подозрений. Принесите мне его завтра и подпишите в присутствии мистера Лоусона. Затем я бы посоветовала вам сбежать в Штаты.
        – О, вы советуете мне сбежать в Штаты! – повторил Рендольф с издевкой. – По вашему мнению, я виновен в мошенничестве и убийстве.
        – Так и есть, – твердо сказала Джоззи.
        – Я признаю первое, но не второе. А с чего такая снисходительность?
        Миссис Трембли бросила на Артура нервный взгляд.
        – Я знаю, как вы уговорили Одри обручиться с вами.
        – О! – Рендольф противно засмеялся. – Она объяснила, как я заставил ее?
        – Да! – взгляд Джозефины встретился с его взглядом.
        Теперь негодяй выглядел удивленным.
        – Я не думал, что у нее хватит смелости признаться в этом, – пробормотал он, после поднял взгляд на Дика. – Вы очень молчаливы, мистер Лоусон, хотя ведь это вы покорили сердце этой несчастной леди. Почему вы не защищаете ее?
        – Миссис Трембли защищает ее от моего имени, – вежливо ответил Ричард, борясь с диким желанием ударить этого мужчину. – Я знаю, как вы заставили мисс Хэмбер обручиться с вами. Да… вы грозили сказать полиции, что она и ее брат были в лесу в ночь убийства, если она откажет вам.
        – О, вот как? – Рендольф снова противно засмеялся и повернулся к миссис Трембли. – То есть, он не знает правды?
        – Нет, – ответила она, побледнев, но держа себя в руках, – он не знает.
        – Интересно, что он скажет, когда узнает? – ухмыльнулся Артур, окончательно придя в себя и сделавшись таким же апатичным и безразличным, как всегда. Он с улыбкой взглянул на пораженное лицо Лоусона.
        Дик вскочил на ноги.
        – Что вы имеете в виду? Вы оба?
        – Ты узнаешь об этом позже, – сказала Джоззи, взяв его за руку, когда он с гневным выражением лица и сжатыми кулаками направился в сторону Рендольфа. – Джеральд и Одри завтра едут на Сарлейскую ферму на несколько дней, – продолжила она, обращаясь к мерзавцу. – Они погостят у мистера Болларда. Прежде чем они уедут завтра в полдень, я хочу видеть ваше признание. Только ваше обещание принести его мне завтра в одиннадцать часов – принести его сюда, чтобы его увидели и я, и мистер Лоусон – дает вам шанс на побег. А пока что вы под присмотром.
        – Очень великодушно с вашей стороны, – сказал Рендольф, забирая свои шляпу и плащ, – взять меня под наблюдение и дать шанс сбежать. Что ж, миссис Трембли, я принимаю ваше щедрое предложение. Завтра в одиннадцать вы увидите меня здесь с признанием, все будет по-вашему. А пока я желаю вам спокойной ночи, мистер Лоусон! Мадам! – он иронично кивнул Джоззи и покинул комнату с издевательской усмешкой.
        – Что все это значит? – спросил Дик, когда дверь за ним закрылась. – О какой правде он говорил?
        Джоззи вздохнула:
        – Ты все узнаешь, когда его признание будет подписано и засвидетельствовано.



        Глава 22

        Дик тщетно пытался заставить миссис Трембли объяснить, что означало странное поведение Рендольфа, но она лишь повторяла ему, что Одри рассказала ей то, что заставило ее дать негодяю шанс на побег, и что как только признание будет подписано, ему все объяснят. Видя, что Джозефина была подавлена и измучена, Лоусон перестал давить на нее, но в итоге провел ужасную ночь, так как чувствовал, что это объяснение будет очень неприятным. Оно касалось Одри или, возможно, ее брата, но что это могло быть, Дик никак не мог догадаться. Всю ночь он ворочался в кровати, тщетно пытаясь заснуть – напряжение было невыносимым. А на следующее утро он встал с кровати, измученный предчувствием беды.
        Холодная ванна и хороший завтрак вместе с ранним уроком верховой езды, который он должен был провести, немного привели его в чувство. Ричард вернулся к себе в лучшем расположении духа и начал переодеваться, когда домовладелица постучалась к нему и сообщила, что его желает видеть леди. Думая, что это пришла Джоззи, собирающаяся подождать Рендольфа и его признания, Дик приободрился. Закончив переодеваться, он в почти хорошем настроении он открыл дверь, готовый поприветствовать свою гостью – и, открыв дверь, онемел от удивления.
        – Да, это я! – прокричала мисс Эстер Спайн своим писклявым голосом. – Ты не ожидал меня увидеть, так ведь, Ричард? О, ты – противный мальчик, как ты мог такое задумать! И это после того, как я послала тебе сто фунтов, – продолжила она, дрожа от злости и тряся головой в негодовании, – после того, как я согласилась забыть твое темное прошлое и принять тебя к своему доброму сердцу. Обвинить Артура в убийстве…
        – А, вам уже известно об этом? – Лоусон подошел к ней и внимательно посмотрел ей в глаза. – И как же вы узнали?
        – Как я узнала?! – взвизгнула мисс Спайн. – Мой бедный мальчик пришел ко мне вчера вечером, после того, как ушел от тебя, и рассказал мне, что ты и эта злая женщина сказали ему. Миссис Трембли, да! Миссис Трембли! – она повторила это имя, потому что в тот момент Джоззи как раз тихо вошла в комнату. – О! Ну и парочка. Но мой Артур – один из самых милых и ангельских мужчин.
        – Он нашел себе хорошего адвоката в вашем лице, – тихо сказала Джозефина. – Могу я спросить, почему вы пришли сюда защищать этого мерзавца?
        – Я не стану вас слушать! – Эстер заткнула уши пальцами. – Нет, нет! Не стану! Я не могу находиться с вами в одной комнате. Ричард, немедленно выпроводи эту женщину. Я ведь девушка – ну, почти девушка – воспитанная в приличной семье. Эта дама – не подходящая для меня компания. О, какой стыд! Сидеть рядом с Иезавелью[6 - Жена библейского израильского царя Ахава, презиравшая иудейскую религию, крайне деспотичная, высокомерная и жестокая. Ее имя стало синонимом всякого нечестия.]!
        Миссис Трембли покраснела от раздражения, и, пройдя по комнате, опустила руки пожилой леди и усадила ее на стул.
        – Чего вы хотите? Вы пришли сюда показать нам свою глупость? – Она встряхнула мисс Спайн, и висевшие на ней многочисленные украшения зазвенели. – Как вы смеете говорить со мной и обо мне в таком неуважительном тоне, вы, жалкое старое создание!
        – Старое! Создание! – Эстер задохнулась от негодования. – Что вы говорите! В интересах моего дражайшего Артура я…
        – Какого черта дражайший Артур так много значит для вас? – не выдержал Дик.
        – Какие слова! Как ужасно. Ричард, как ты можешь так выражаться?
        – А что вы себе позволяете? – возразил Лоусон. – А теперь, Эстер, возьмите себя в руки и объясните, что вы здесь делаете.
        – И ведите себя прилично, – угрюмо добавила миссис Трембли. – Я не потерплю такого поведения.
        Мисс Спайн замотала головой и затрясла руками, пытаясь успокоиться.
        – О, вам легко говорить, вы оба очень упрямы в своем неведении. Но если бы вы знали то, что знает Артур…
        – Мы знаем, – нетерпеливо огрызнулась Джоззи. – Он скоро придет к нам, чтобы дать письменное доказательство преступления, которое он совершил.
        – Нет, не придет! – с триумфом взвизгнула пожилая дама. – Он отправился к тому ужасному человеку, к мистеру Болларду.
        – Я знаю, – тихо ответила миссис Трембли. – Просто хотела проверить, насколько вы осведомлены, ведь вы очевидно помогаете Рендольфу.
        – Он действительно пошел к Болларду, Джоззи? – удивился Ричард.
        – Нет, Дик. Он увидится с ним позже, не раньше полудня. Прежде чем я отправилась к тебе, я получила телеграмму от человека, которого наняла следить за Рендольфом. Он – Рендольф, я имею в виду – пошел к инспектору Хелдеру.
        – Для чего?! – возмутился Ричард.
        – Он решился на отчаянную попытку скинуть вину на кого-то другого. Они с Хелдером, возможно, поедут сегодня на Сарлейскую ферму.
        – Конечно, поедут, – кивнула Эстер, пудрившая нос и довольно улыбавшаяся. – Артур мне так и сказал. В убийстве виновен Джеральд Хэмбер, и инспектор Хелдер его арестует.
        – Это ложь! – в негодовании закричал Лоусон, но тут же затих, увидев, что Джозефина не поддерживает его протест.
        – Это правда, – настойчиво возразила мисс Спайн. – О, я знаю, что вы выяснили, что мой дражайший Артур покинул дом в ту ночь и что вы обвиняете его в убийстве леди Хэмбер. Он все рассказал мне, и теперь, – ее голос снова поднялся до визга, – я все расскажу вам!
        – Давайте, – тихо сказал Дик.
        – Мы с Артуром обручились, – с триумфом заявила Эстер. – Я знаю, что он оказывал знаки внимания этой бледной Одри Хэмбер, но его сердце всегда принадлежало мне. Он мне так и сказал, благослови его Бог, мой дорогой, мой ангел. Мы собирались сбежать…
        – Зачем вам сбегать? – с недоумением спросила Джоззи. – Никто не возражает против вашей женитьбы.
        – Мне не хватает романтики, – объяснила Спайн, глупо улыбаясь. – Мое сердце еще молодо и свежо, чего вам, с вашей черствой натурой, не понять.
        – Не беспокойтесь о моей черствой натуре. Продолжайте ваш рассказ.
        – Я не обязана ничего вам рассказывать. Я пришла сюда лишь из уважения к Ричарду, чтобы дать ему шанс избежать наказания, которое непременно последует за обвинение в убийстве невинного человека. Мой Артур – не убийца.
        – Ему придется доказать это, – сухо заметил Лоусон.
        – Я могу доказать! – Эстер резко поднялась, размахивая зеркальцем и пудрой. – В ту ночь, когда леди Хэмбер была застрелена, мой Артур был со мной!
        – С вами! – Джоззи и Дик уставились на пожилу женщину, а потом друг на друга.
        – Да. Я хотела сбежать и написала Артуру, что буду ждать его на дороге на Сарлейскую ферму. Я поехала туда ночью, мое сердце сжималось от радости при мысли о встрече с ним. Я услышала выстрел, – Спайн сделала акцент на этом слове, – и вскоре Артур прибежал сказать, что не может уехать со мной, так как произошла что-то ужасное. Поэтому я отправилась обратно в город и наутро прочитала в газетах о трагедии.
        – Ваша история не оправдывает Рендольфа, – резко сказал Ричард. – Вы заявляете, что он пришел к вам сразу после выстрела. Он мог…
        – Нет! – возмущенно закричала Эстер. – Джеральд Хэмбер застрелил ее! Артур видел, как он стрелял!
        – Значит, Рендольф последовал за леди Хэмбер! – вмешалась миссис Трембли. – А вы только что сказали, что он не ходил за ней.
        – Артур попросил меня ничего не говорить об этом, но когда вы сказали, что мой ангел стрелял, я думаю, с моей стороны будет правильным защитить его. Он пошел за ней, и видел, кто стрелял. Вот так! – И мисс Спайн поспешила к двери.
        – Хэмбер не виновен! – бешено выкрикнул Лоусон.
        – Виновен. Его простушка-сестра пыталась защитить его, поэтому она и отвезла его в Париж. Он ничего не соображает, – объявила пожилая дама.
        – Ничего подобного! – закричала в ответ миссис Трембли. – Он намного разумнее вам! Если кто и виновен, так это Рендольф!
        – Что ж, отправляйтесь к Болларду и послушайте, что инспектор Хелдер скажет теперь, когда Артур рассказал ему все, что видел. Вы прибудете как раз вовремя, чтобы увидеть, как Джеральда Хэмбера арестовывают. А Артур, – закончила мисс Спайн, – женится на мне! – И она покинула комнату, издевательски хихикая.
        Джозефина и Дик посмотрели друг на друга. Мог ли Хэмбер на самом деле быть виновен?



        Глава 23

        Час спустя Дик мчался на автомобиле прочь из Лондона, а миссис Трембли сидела рядом с ним. Сразу же после того, как мисс Спайн ушла, Джоззи связалась с Винтер Сквер и выяснила, что Одри с братом уже покинули дом, чтобы успеть на полуденный экспресс. Боллард ждал их в своем загородном доме, но Трембли остановила бы их, если бы это было возможно, хотя бы для того, чтобы разрушить план мести Рендольфа. Но теперь было слишком поздно, и им с Ричардом не оставалось ничего другого, кроме как последовать за ними и увидеть, чем закончатся махинации этого негодяя. Отправив Тарру телеграмму, что его не будет весь день, Дик немедленно выехал из города вместе с Джоззи.
        – Думаешь, успеем? – спросила миссис Трембли, когда они ехали в машине под палящим солнцем. – Мы должны быть там, прежде чем туда прибудет Хелдер.
        – Мне кажется, что успеем, – решительно сказал Лоусон, давя на педаль газа, – но я не думаю, что все произойдет так, как сказала Эстер.
        – Она казалась очень уверенной в том, что говорила.
        – Рендольф одурачил ее. Она так помешана на нем, что верит всему, что он говорит.
        – Но я знаю из телеграммы, которую получила, что Рендольф отправился искать инспектора Хелдера, – мрачно сказала Джоззи. – Кажется, он действительно невиновен, иначе он не полез бы в полицию.
        – Бред! – резко бросил Лоусон.
        – Не уверена, – возразила Джозефина с раздражением, поскольку уже начинала выходить из себя. – Джеральд может доказать, что у Рендольфа был револьвер, Одри – что это именно тот револьвер, которым застрелили леди Хэмбер, а Эстер, в нашем присутствии, заявила, что Рендольф был вне дома в ту ночь. Улики против него. Его утверждение, что Джеральд виновен, не снимет с него подозрений.
        Дик замотал головой.
        – Все очень сложно, Джоззи. Я не понимаю, к чему ведет Рендольф. Если бы он правда видел, как мальчик застрелил ту женщину, он бы потребовал денег за молчание.
        – Он так и сделал, – напомнила ему миссис Трембли.
        – Да. Но он, похоже, не был уверен, что Одри или Джеральд виновны. К тому же, он просто пытался их шантажировать, заявляя, что видел, как мальчик нес сестру обратно в дом. Если бы он действительно видел, как Джеральд стрелял, он бы открыто обвинил его.
        – И ему бы пришлось признаться, что он уходил из дома после леди Хэмбер, – с сомнением заметила Джозефина. – Он ведь не хотел, чтобы это стало известно, помнишь? Мисс Спайн сама так сказала, хоть и случайно. Нет, Дики, что-то я упустила.
        Лоусон кивнул в знак согласия.
        – А ты уверена, что Хэмбер невиновен, Джоззи? – спросил он внезапно.
        – Да! – убежденно ответила его спутница. – Я готова поставить все на кон за его невиновность.
        – Но Одри, кажется, беспокоится за него.
        – Это из-за его здоровья, – быстро ответила миссис Трембли. – Бедный мальчик сам не свой после аварии. Его память нарушена, и…
        – В том то и дело, – прервал ее Дик. – Возможно, он действительно застрелил женщину, а потом забыл обо всем?
        – Нет, я так не думаю. Джеральд не из тех людей, кто стреляет в женщин.
        – Не забывай, он не любил свою мачеху.
        – У него были на то все причины, – нахмурилась Джозефина. – Особенно, если то, что Одри сказала мне – правда, во что мне с трудом верится.
        – Что она сказала тебе?
        – Я не могу это сейчас объяснить. Одри взяла с меня обещание рассказать правду – очень неприятную правду – тебе, когда тайна смерти ее мачехи будет разгадана. Пока этого не случилось, я не имею права говорить об этом.
        – Она сказала тебе что-то, имеющее отношение к убийству?
        – Возможно, а возможно и нет.
        – А Рендольф знает об этом?
        – Да. И он воспользовался этим, чтобы заставить Одри обручиться с ним.
        – Я не собираюсь оставаться в неведении, – заявил Дик решительным тоном. – Когда я увижу Одри, я настою на объяснении. Если это в какой-то мере касается убийства, я имею право знать, чтобы спасти девушку, которую люблю.
        – Ты все узнаешь, когда придет время. А пока, разве ты не можешь довериться мне, Дики?
        – Я не люблю загадки, – проворчал Ричард.
        – Я тоже. Мне их хватило на всю оставшуюся жизнь. Когда все придет в норму, я выйду замуж за Джеральда – он сделал мне предложение – и прекращу работать детективом. Но пока, доверься своему старому другу, Дики. Я не подведу тебя.
        Лоусон бросил хмурый взгляд на фигуру сидящей женщины, на ее решительное выражение лица и плотно сжатые губы. Джоззи была не глупа, и хотя ему было неприятно быть в неведении, когда речь шла о тайнах Одри, он все же чувствовал, что может спокойно доверить все старой подруге.
        – Если бы только я мог понять тебя, Джоззи, – вздохнул он с досадой.
        – Ты все поймешь, прежде чем ты женишься на Одри, а я выйду за Джеральда, – сказала Трембли, по-матерински успокаивая его.
        К этому времени они проехали уже больше половины пути. Совсем недавно Дик путешествовал по этим дорогам на повозке, так что у него не было необходимости сверяться с картами, и можно было сэкономить время. Не отклоняясь от кратчайшего пути до Сарлейской фермы, он мчался вперед, между живыми изгородями, через деревни и города, по мощеным мостам через болота и топи, вниз и вверх по холмам. Через несколько часов машина уже неслась по окрестностям Сарлейской деревни – она проехала мимо большого дома, леса и маленькой деревушки и вылетела на открытое пространство. Там, сразу перед деревней, дорога поднималась вверх по холму, на котором была построена Сарлейская ферма. Один склон холма был очень крутым – почти как скала, которую много веков назад омывало море – и по этому склону шла пологая узкая дорога, отрезанная от остальных склонов. В прошлые века Сарлейская ферма была замком разбойников, и был только один способ попасть внутрь, поэтому во времена войн ее легко было защитить небольшим количеством решительных защитников. Вдоль дороги по краю обрыва шла недавно сооруженная ограда для предотвращения
аварий – такая низкая, что Джоззи начала беспокоиться.
        – Прошу, осторожнее, Дики, – попросила она, хватаясь за сиденье. – Если ты врежешься в эту скалу, мы упадем с высоты сорока футов, и от нас ничего не останется!
        – Не верещи, – резко ответил Лоусон, упорно ведя машину вверх. – Я знаю, что делаю. К тому же, насколько я знаю, здесь никогда не случалось аварий. Селвин – коренной житель этих мест – рассказал мне все об этой местности, когда мы были в Африке. Сарлейская ферма была идеальным убежищем в средние века. Боллард – фондовый брокер. Мне кажется, это место идеально подходит ему.
        Миссис Трембли, не читавшая прекрасную историю Шаротты Йонг[7 - Английская писательница (1823–1901), автор исторических и тенденциозно-религиозных романов.], не обратила внимание на его болтовню. Все еще поднимаясь на холм, тенистая дорога – деревья образовывали над ней арку из ветвей, через которую пробивались солнечные лучи, обретавшие зеленоватый окрас – вела на открытые лужайки, окруженные очаровательными цветочными клумбами. Сам дом совмещал в себе элементы старой и новой архитектуры – Нормандской, Тюдоровской, Викторианской. Все они были соединены воедино и облагорожены ветром, солнцем и временем. Дом был старым и очаровательным, но Джозефина лишь бросила на него быстрый взгляд и сразу же заметила у входа автомобиль.
        – О, Дики, – сказала она дрожащим голосом, – мы опоздали. Там уже стоит машина.
        – Может, она не из Тархавена, – успокаивающе сказал Лоусон и остановил свою машину рядом с первой. – Выходи, Джоззи, и пойдем сразу в дом.
        В автомобиле, приехавшем раньше них, не было шофера, так что расспросить было некого. Но взгляд, брошенный на эту машину, подсказал Дику, что она была слишком дорогой для Хелдера. У него промелькнула мысль, что в доме их уже ожидает его кузина, но он не стал делиться этой догадкой с миссис Трембли, которая и так уже была достаточно взволнована. Лакей, открывший им дверь, сказал, что мистер Боллард был в библиотеке вместе с гостями, и как только он произнес эти слова, рядом открылось французское окно, из которого выглянул сам хозяин дома.
        – Малыш Лоусон! Миссис Трембли! – Он быстро подошел к ним и попросил лакея закрыть дверь. – Я так рад, что вы приехали. Какая-то сумасшедшая мучает Одри, Джеральда и меня.
        – Я не сумасшедшая! – послышался писклявый голос, и Дик понял, что его догадка была верна – из этого же окна выглянула мисс Спайн. – Как вы смеете… О! – она замолчала, увидев вновь прибывших. – Ты тоже здесь?
        – Я и миссис Трембли, – спокойно ответил Лоусон. – Мы приехали, чтобы разобраться, что здесь происходит. Вы же сами нам это посоветовали, помните?
        – Я не ожидала, что ты приедешь, Ричард, – злобно пропищала Эстер, – да еще вместе с этой женщиной! Ну, что ж, – усмехнулась она, – вместе веселее. Заходите и ждите прибытия полиции.
        Нахмурившись, Оливер Боллард проводил Джоззи и Дика внутрь, следом за мисс Спайн. Они прошли через окно, так как дверь лакей, послушавшись хозяина, закрыл. Библиотека была мрачной комнатой с красным ковром и занавесками и со шкафами из черного дуба, заставленными многочисленными книгами. Одри сидела на подлокотнике кресла, в котором съежился ее брат, и вздохнула с облегчением, когда увидела своего возлюбленного и его подругу.
        – О, Дик! – закричала она, всхлипывая. – Вы как раз вовремя. Эта женщина говорит ужасные вещи о Джеральде, – и она обняла дрожащего юношу за шею.
        Мисс Спайн истерически фыркнула, а Оливер с отвращением отвернулся от нее.
        – Она сумасшедшая? – прямо спросил он миссис Трембли.
        – Не более сумасшедшая, чем вы, мистер Боллард, – огрызнулась Эстер. – И уж лучше я буду сумасшедшей, чем злой. Этот человек, – она показала на Хэмбера, – виновен в смерти своей мачехи.
        – Бред и чушь, – проскрипел сквозь зубы фондовый брокер.
        – Подождите, сейчас приедет инспектор Хелдер, – пригрозила ему старая леди. – Тогда мы увидим, бред это или нет. О, как же я хочу, чтобы он приехал и наказал вас всех!
        – Сейчас ваше желание исполнится, мадам, – сердито сказал Боллард. – Вон инспектор Хелдер, а с ним этот мерзавец Рендольф.



        Глава 24

        Как и при встрече прошлых гостей, мистер Боллард вышел через французское окно, чтобы позвать Хелдера и его спутника в библиотеку. Тощий инспектор, бросающий пронзительные взгляды по сторонам, последовал за крупным хозяином дома через окно, а за ним в библиотеку с победной улыбкой зашел Рендольф. Лоусон занервничал. Артур не выглядел напуганным, в то время, как Хэмбер трясся с головы до ног, выказывая все признаки чувства вины.
        Одри была бледна, но держала себя в руках и встретила ситуацию с удивительной храбростью. Миссис Трембли молча сидела с непроницаемым выражением лица, и о чем она думала, можно было только догадываться. Боллард был подавлен горем и смятением, из-за чего казался на несколько лет старше. Очевидно, история мисс Спайн впечатлила его больше, чем он признавался, и на самом деле он отнюдь не считал ее сумасшедшей. Она пожала руку Рендольфу, и они оба заулыбались. И только Хелдер сохранял свое обычное спокойствие – он присел рядом с письменным столом с видом судьи. Несколько минут все сохраняли гробовое молчание, а потом Хелдер нарушил его.
        – Я услышал от этого джентльмена очень необычную историю, – сказал он, показывая на Рендольфа, – в которую мне с трудом верится.
        – И, тем не менее, это правда, – заявил Артур, язвительно улыбаясь.
        – Абсолютная правда! – добавила своим обычным крикливым голосом повисшая на его руке Эстер.
        – Что за история? – спросил Оливер, опускаясь на стул. – Раз вы пришли в мой дом, мистер Хелдер, я имею право получить объяснения.
        – Конечно, мистер Боллард. Ваш племянник сэр Джеральд Хэмбер обвинен этим джентльменом в убийстве его мачехи, леди Хэмбер, – сообщил инспектор.
        – Это ложь! – простонал несчастный мальчик. Все так же дрожа в кресле, он представлял собой жалкое зрелище.
        – Все, что вы скажете, будет использовано против вас, – предупредил его Хелдер скрипучим официальным тоном.
        – Мой брат имеет право защитить себя! – закричала Одри, покраснев.
        – Ему будет предоставлена такая возможность, – сухо заметил следователь. – А пока…
        – Почему вы не перейдете прямо к делу? – прервал его Рендольф, раздраженный его медлительной манерой. – Я же сказал вам…
        – Я знаю, что вы мне сказали, но буду действовать по-своему, – резко прервал его Хелдер.
        – Вы уже допустили один промах, – свирепо пробормотал негодяй.
        – Я сделал это намеренно. Я хочу всех ввести в курс дела, прежде чем скажу то, что вы доложили мне. Вы утверждаете, что сэр Джеральд Хэмбер был в Сарлейском лесу примерно или точно в то время, когда застрелили леди Хэмбер? – уточнил инспектор.
        – Да, но еще я сказал, что… – начал было Артур.
        – Мы вернемся к этому позже. – Хелдер взмахнул рукой, призывая всех к тишине.
        Миссис Трембли, до этого очень внимательно слушавшая Рендольфа и смотревшая ему в глаза, внезапно заговорила с ним:
        – Вы не верите, что сэр Джеральд виновен?
        – Зачем вы говорите это? – возмущенно запротестовала мисс Спайн. – Я же сказала вам, что он виновен, когда мы виделись дома у моего кузена!
        – Да, вы так сказали. А мистер Рендольф этого не говорил, – заметила Джозефина.
        – Вы слышали, что сказал инспектор Хелдер, – ушел от ответа Артур.
        – О, да. Но он что-то недоговаривает. – Трембли повернулась к инспектору. – Мистер Хелдер, ответьте мне прямо. Вы верите, что сэр Джеральд виновен в убийстве?
        – Я здесь, чтобы выслушать, какие по этому поводу есть улики, – избежал ответа инспектор, обескураженный ее резкостью. – Пока мисс Спайн ничего не рассказала, я не могу ни в чем быть уверен. Мистер Рендольф рассказал мне историю, теперь я хочу услышать ее от свидетеля, которого он назвал.
        – Я сейчас же все расскажу! – в тот же миг отчаянно закричала глупая старая женщина.
        – Нет, – властно возразил Хелдер, – вы расскажете все тогда, когда я прикажу вам говорить, мисс Спайн. Сначала, я хочу услышать от присутствующих то, чего они не сказали, хоть и должны были сказать, на расследовании. – Он взглянул на Одри. – Вы, как я понимаю, были в лесу в ту ночь?
        – Да, – смело ответила девушка. – Я поссорилась с мачехой и…
        – Осторожно! – предупредил ее Хелдер. – Все, что вы говорите, может быть использовано против вас.
        – Будь все проклято! – яростно вскрикнул Лоусон. – Вы же не обвиняете мисс Хэмбер? Я могу рассказать вам, что…
        – Я уже слышал от мистера Рендольфа, что вы можете рассказать, – резко возразил инспектор, – и в свое время вы это сделаете. Но сейчас я хочу услышать, что может сказать нам мисс Хэмбер.
        – Я поссорилась с мачехой по поводу, который не имеет никакого отношения к делу, – быстро проговорила Одри.
        – Я не уверен в этом, – прошептал Артур, глядя на нее со злостной улыбкой, – ссора была из-за…
        – Держите язык за зубами! – возмущенно закричал Хелдер. – Я здесь веду расследование или вы? Продолжайте, мисс Хэмбер.
        – Причина ссоры, – уверенно продолжила Одри, – я повторяю, не имеет никакого отношения к делу. Леди Хэмбер оскорбила меня, и я ушла из дома, не переодеваясь, с намерением прийти сюда, к моему дяде. По дороге в лесу я споткнулась о веревку, которой мистер Лоусон привязал лошадь, и вывихнула лодыжку. Поскольку я не могла идти, мистер Лоусон отправился на поиски лошади, которая оказалась отвязанной, чтобы потом отвезти меня сюда в своей повозке. Пока я была внутри, я услышала выстрел.
        – А потом? – настойчиво спросил Хелдер, поскольку Одри замялась.
        – Я выглянула, – сказала она тихо, – и увидела моего брата рядом с телом леди Хэмбер с револьвером в руке.
        – Вот! Видите! – торжественно вскрикнула мисс Спайн.
        – Молчите! – приказал ей инспектор. – Продолжайте, мисс Хэмбер.
        – Мы перенесли тело леди Хэмбер в повозку, и мой брат отнес меня домой, так как сама я идти не могла, – сообщила девушка.
        – А револьвер?
        – Я забрала его. Он сейчас у миссис Трембли.
        – Вот он, – сказала Джоззи, протягивая оружие. – Я подумала, он может понадобиться, и принесла его.
        – Кому он принадлежит? – спросил Хелдер, разглядывая револьвер.
        – Мне, – сказал Джеральд тихим, но твердым голосом, глядя себе под ноги.
        – О! – Инспектор поднял брови. – Вы признаете это, и то, что были в лесу, и то, что стояли рядом с телом с револьвером в руках?
        – Да. Я долго ждал сестру и решил пойти за ней и за леди Хэмбер. Когда я вошел в лес, я услышал выстрел и прибежал на поляну. Там я обнаружил тело мачехи и револьвер рядом с ней. Я поднял его как раз, когда моя сестра выглянула из повозки. Но я не стрелял в нее!
        – Но, тем не менее, вы говорите, что револьвер ваш, сэр Джеральд? – уточнил следователь.
        – Он был моим. Я отдал его Рендольфу в Африке, чтобы он мог защитить себя, когда тот негр полез на него.
        – Это правда? – обратился Хелдер к Артуру.
        – Абсолютная правда, – сказал тот, спокойно, к большому удивлению Дика, который ожидал, что негодяй будет отрицать этот факт.
        – Ага! – кивнул Хелдер. – И как же он попал в лес?
        – Вы должны спросить это у Хэмбера, инспектор.
        – Я и спрашиваю. Сэр Джеральд?
        – Рендольф принес его в лес, – уверенно сказал юноша.
        – Неправда! Неправда! – закричала мисс Спайн, яростно тряся кулаком.
        – Тихо, – снова приказал инспектор. – Как вы можете доказать, что мистер Рендольф принес его, – он постучал по оружию, – в лес?
        – Я не могу доказать это, – грустно вздохнул Джеральд. – Все, что я могу сказать, это то, что за день до того, как Рендольф приехал к нам, я виделся с дядей, и…
        – И ты пошел в комнату к Рендольфу, – прервал его мистер Боллард. – Да, я помню, Джеральд. Ты увидел револьвер в его сумке, и после этого рассказал мне про ту историю в Африке.
        – Кажется, да, – медленно сказал Хэмбер, вытирая рукой лоб.
        – Вы не уверены? – аккуратно уточнил Хелдер.
        – Не совсем, – признался юноша. – Но должно быть, все так и было, потому что вид револьвера напомнил бы мне про тот случай в Африке, ведь память у меня плохая. Я знаю, что у Рендольфа в комнате был этот револьвер, и что это был последний раз, когда я его видел, прежде чем поднял его в лесу.
        – Значит, вы тогда узнали его?
        – Нет, узнал я его, только когда миссис Трембли спросила меня о нем. Тогда я вспомнил, что это был тот самый револьвер. Так и есть. Поэтому, раз оружие находилось у Рендольфа, он сам должен объяснить, как оно попало в лес.
        – Я все объяснил инспектору Хелдеру, – самодовольно заявил Артур.
        – И каковы же были объяснения? – резко спросил Дик.
        Миссис Трембли мысленно задала тот же вопрос, но вслух ничего не сказала. Рендольф выглядел настолько уверенным и непосредственным, что она почувствовала угрозу для тех, кого любила. Но вопрос Ричарда оставался без ответа, так что ей все-таки пришлось заговорить.
        – Мисс Спайн сказала, что мистер Рендольф видел, как сэр Джеральд выстрелил в леди Хэмбер, – рассказала Джозефина. – Но я не верю этому.
        – Вы не поверите во многие вещи, которые сейчас услышите! – хихикнула Эстер. – Если бы мне позволили сказать…
        – Вы тоже скоро дадите свои показания, – пообещал ей Хелдер, вновь призывая всех к тишине.
        – Да сколько еще будет продолжаться эта комедия? – протяжно произнес Рендольф.
        – Столько, сколько мне надо, – ответил инспектор. – У меня есть на то причины.
        – Зачем же говорить «комедия»? – сурово спросил Боллард. – Мне кажется, это дело намного более серьезно, чем то, как вы о нем отзываетесь.
        – Так и есть, – согласился с ним Хелдер и странно на него посмотрел.
        – Что ж, тогда… – Оливер окинул пронзительным взглядом лица Рендольфа и мисс Спайн, которые внимательно смотрели на него, возможно, желая увидеть его реакцию на обвинение собственного племянника в убийстве, – ни один из вас не может доказать, что Джеральд виновен! – зловеще прорычал он.
        – Тогда позвольте ему доказать свою невиновность, – надменно ответил Артур. – Он был в лесу, сестра видела его стоящим возле тела женщины, которую он ненавидел, с револьвером. Как он объяснит эти факты?
        – Я не могу больше ничего объяснить, все, что мог, я уже сказал, – упрямо повторил Хэмбер. Я не виновен.
        – Что вы думаете по этому поводу, мистер Лоусон? – обратился инспектор к Дику.
        – Я верю, что сэр Джеральд Хэмбер абсолютно невиновен, – последовал быстрый ответ.
        – А вы, миссис Трембли?
        – Я согласна с мистером Лоусоном, – уверенно ответила Джозефина.
        – Мистер Боллард?
        – Мой племянник абсолютно невиновен, – громко и свирепо заявил хозяин дома.
        – Нет! Нет! – закричали в один голос Рендольф и его компаньонка. – Он убил ее!
        – Я согласен с вами. Три против трех, но мой голос решающий. – Хелдер встал и направился к дрожащему мальчику. – Я вас арестовываю…
        – Стойте! – вскочил Боллард. – Вы арестовываете не того!
        Следователь резко обернулся.
        – А кого мне надо арестовать?
        – Меня! – последовал неожиданный ответ. – Это я застрелил леди Хэмбер!



        Глава 25

        После поразительного признания Болларда наступила мертвая тишина. Трое из присутствующих смотрела на мужчину так, словно он сказал именно, то, что они ожидали услышать, а трое остальных уставились на него в немом удивлении, неспособные поверить своим ушам.
        Инспектор Хелдер похлопал брокера по плечу.
        – Я арестовываю вас, Оливер Боллард, именем короля, за убийство Селины Хэмбер. Все, что вы скажете, будет использовано против вас в суде.
        С этими словами он достал наручники.
        – В этом нет необходимости, – тихо сказал Оливер. – Я пойду с вами без всяких проблем.
        – Нет, нет! Это ошибка – это не может быть правдой! – Одри пронеслась по комнате и схватила своего дядю за руку. – Скажите, что это ложь!
        – Нет, моя дорогая, это правда! – отвел глаза Боллард.
        – Нет! – присоединился к сестре Джеральд. – Вы делаете это, лишь чтобы прикрыть меня, дядя Оливер!
        – Я делаю это, чтобы спасти тебя, – ответил фондовый брокер. – Этот мужчина и эта женщина, – он с презрением указал на Рендольфа и мисс Спайн – уверены, что поймали тебя в ловушку. Я сделал все, чтобы высвободить тебя из нее. Я один виновен в этом – если это можно так назвать – преступлении.
        – А как еще это можно назвать? – изумленно ахнула Эстер.
        – Справедливость! Наказание! – повысил голос Оливер. – Леди Хэмбер заслуживала смерти. Я знал, что делал, и я намеренно лишил ее жизни, чтобы она не смогла заставить страдать невинных людей.
        – Мистер Боллард, лучше вам помолчать, – предупредил Хелдер.
        Хозяин дома повернулся к нему и смерил его высокомерным взглядом.
        – Я скажу все, что хочу сказать, и я бы посоветовал вам следовать моему примеру! – прорычал он в своей обычной манере.
        – Каким образом? – зевая, спросил Рендольф, излишне притворявшийся незаинтересованным, хотя на самом деле он был очень взволнован.
        – Я объясню эту комедию, которую вы разыгрываете последние полчаса, – усмехнулся Оливер. – Миссис Трембли, вы были правы, думая, что они что-то скрывают. Инспектор Хелдер и эти два мошенника все это время знали, что виновен был я.
        – Все верно, – спокойно признался Артур. – И вы можете поблагодарить миссис Трембли за эту – как вы сказали – комедию.
        – Меня? – Джоззи вскочила на ноги. – Я не имею к этому никакого отношения!
        – О, еще как имеете! – фыркнул Рендольф. – Молчите, мистер Хелдер, я сам все расскажу. Это вы сказали мне, что леди Хэмбер была застрелена тем револьвером, что и дало мне подсказку. Пока вы не сказали мне этого, я и не думал подозревать мистера Болларда, и мне даже в голову не пришло, что стреляли из револьвера Джеральда.
        Миссис Трембли опустилась в кресло, чувствуя, что может в любой момент упасть в обморок. Ей нравился этот большой, жизнелюбивый фондовый брокер, и она не могла поверить, что его поймали благодаря информации, которую она невольно предоставила Артуру.
        – Я не понимаю, как вы до этого додумались, – сказала она дрожащим голосом, пытаясь сохранить спокойствие.
        – Сейчас объясню. – Рендольф сунул руки в карманы и облокотился на стену рядом с открытым французским окном. – Тот револьвер был у меня в сумке, когда Джеральд зашел ко мне в комнату. Мы поговорили о происшествии в Африке, прежде чем я отправился в Сарлейское поместье, и я вспомнил про револьвер и достал его. На самом деле, я собирался отдать его Джеральду, поскольку это была его вещь и мне она была не нужна.
        Мелко дрожащий Джеральд кивнул.
        – Если бы только я взял его тогда! Ничего бы не произошло…
        – О, не знаю. Ты бы мог решить застрелить леди Хэмбер самостоятельно, дружок, – возразил его бывший друг. – Она никогда тебе не нравилась. Но продолжим. Я кинул револьвер в угол и отправился в поместье без него. Потом, уже в пути, я вспомнил, что оставил его, и попросил Болларда отправить его мне.
        – Так я и сделал, – подтвердил внимательно слушавший его брокер. – Спустя примерно час после вашего отъезда, я поднялся в вашу комнату и нашел револьвер, который, кстати, был заряжен.
        – Я всегда держал его наготове, в случае, если он мне вдруг понадобится, – беспечно заметил Рендольф. – Ну же, продолжайте. Вы взяли револьвер…
        – Да, чтобы вернуть его вам. Поздно ночью я пошел в Сарлейское поместье, чтобы отнести его вам. Видя, что одно из окон гостиной открыто…
        – В каком часу это было? – уточнил записывавший его показания Хелдер.
        – До десяти часов – я не могу сказать точно, но было где-то между половиной десятого и десятью. Я собирался войти, когда услышал, что леди Хэмбер и Одри ссорятся. По этой причине я решил не входить, а остался слушать снаружи. Леди Хэмбер грязно оскорбляла Одри…
        – Да… да, – прошептала девушка, обнимая своего дядю.
        – И я уже собирался вмешаться, – продолжил Боллард, не обращая ни на кого внимания, – когда Одри в гневе выбежала, крикнув, что идет ко мне. Я пошел было за ней, когда Рендольф вошел в комнату за книгой, которую там оставил. А затем Бэкхаус пришел за последними указаниями. Леди Хэмбер выпроводила обоих, и сделала это так поспешно, что мне стало интересно, почему она торопится остаться одна. Поэтому я подождал и увидел, что она вышла из дома. Я последовал за ней через лужайку и через парк, в лес. Она пошла по тропинке, я пошел за ней. Я был рядом с ней, в кустах, и услышал, так же как и она, разговор между Лоусоном и моей племянницей.
        – О вывихнутой лодыжке? – внезапно спросил Дик.
        – Да, о вывихнутой лодыжке. Когда леди Хэмбер услышала вас, вы как раз собирались отвезти Одри ко мне в повозке – она отвязала лошадь, и та ушла в лес. Я понял, что она решила не дать Одри покинуть лес – она хотела скомпрометировать мою племянницу. И это злое намерение, в совокупности с тем, что она сказала ей в гостиной, сподвигло меня убить ее, эту злую, опасную женщину, прямо там, в тот самый момент. У меня в кармане был револьвер, и он был заряжен. Если бы оружия не было или оно не было бы заряжено, всего этого не произошло бы.
        – Значит, вы все-таки не намеренно убили ее! – взволнованно воскликнула Джозефина.
        – О, наоборот, намеренно, – с поразительным спокойствием возразил Оливер. – Не пытайтесь найти оправдания в надежде, что я смогу избежать наказания, миссис Трембли. Я благодарен всем вам, но я намеренно застрелил ту женщину. Когда малыш Лоусон отнес мою племянницу в повозку и пошел искать лошадь, леди Хэмбер пошла в сторону поляны. Я думал, что она собиралась закрыть дверь повозки, чтобы поставить Одри в неловкую ситуацию. Когда она дошла до костра, я прицелился при свете огня и выстрелил ей прямо в сердце. Затем я проверил, мертва ли она, и при этом выронил револьвер. Прежде чем я успел его снова поднять, я услышал, что кто-то идет по тропинке.
        – Это был я, – вставил Джеральд. – Я последовал за леди Хэмбер, но не видел вас, дядя Оливер.
        – А я не видел тебя, – с озадаченным видом повернулся к нему Боллард. – Странно, что мы упустили друг друга, хотя были на одной тропинке. Но как бы там ни было, когда я услышал, что кто-то приближается, я побежал из леса домой.
        – Я вас видела! – неожиданно закричала мисс Спайн.
        Все присутствующие посмотрели на нее.
        – Вы видели меня? – переспросил брокер.
        – Да, – победно заявила пожилая леди. – Я приехала на машине, чтобы сбежать с моим дорогим Артуром. – Она сжала руку Рендольфа, и тот вздрогнул от ее прикосновения и нежных фраз. – Пока я ждала его, я услышала выстрел, а затем увидела, как вы мчитесь через дорогу. Вас легко было разглядеть в лунном свете. Я не вспоминала об этом, пока Артур не пришел и не сказал, что миссис Трембли и мистер Лоусон подозревают его в совершении преступления.
        – Вы должны были прийти на расследование, – сказал инспектор Хелдер, подняв взгляд от своей записной книжки. – Мы тогда пытались выяснить, видели ли кого-нибудь в лесу или около него. Если бы вы тогда сообщили это, мисс Спайн, мы бы давно раскрыли это дело.
        – Я же сказала вам, вид мистера Болларда никогда не наводил меня на мысль, что он причастен к преступлению. Я бываю такой глупенькой, – кокетливо продолжила старая дама, – мне недостает здравого смысла. Но когда мой дорогой Артур пришел и рассказал, что его подозревают, я все поняла. И я уверена, так же, как и Артур, что сделала все, что в моих силах.
        – Но поздновато, – сухо прокомментировал инспектор. – Вам следовало прийти в Тархавен вместе с мистером Рендольфом. Он рассказал мне о револьвере, но пока у меня не было ваших показаний, я не мог быть полностью уверен, что мистер Боллард виновен.
        – Теперь вы можете не сомневаться в этом, – обиженно пропищала мисс Спайн, – и я не собираюсь оставаться здесь, чтобы выслушивать оскорбления полицейского. – Она поспешила к окну, позвала шофера и приказала ему подготовить машину. Послышался рев мотора, и Эстер оглянулась. – Артур, поехали со мной, сейчас же.
        – Иду! – Рендольф схватил свою шляпу и тоже пошел к окну. Но прежде чем он успел выйти, Оливер подался вперед и преградил ему путь. – Не так быстро, – свирепо прорычал он, – нам нужно кое-что обсудить!
        – Я отказываюсь разговаривать с вами, – заявил Артур, и его лицо побледнело. Он был трусом от рождения и безумно испугался, увидев свирепого гиганта прямо перед собой.
        Брокер навис над ним с угрожающим видом, готовый схватить его.
        – Стойте на месте, – произнес он грозно.
        – Мистер Боллард! – Хелдер поднялся и предупреждающе положил руку на плечо арестованного.
        – Все нормально, инспектор, я не причиню вреда этой крысе, хотя он и заслуживает этого. Да, вы! – прогремел Оливер, подойдя вплотную к бледному Артуру. – Вы шантажист и мошенник! Да! И жалкая шавка, живущая на средства женщин! Я сверну вам шею!
        Рендольф едва не упал в обморок, когда две огромные ручищи оказались рядом с его горлом. Но запредельный страх дал ему силы спасти себя. Прежде чем две могучие руки сомкнулись на его шее, он нырнул вниз и вывалился в окно, присоединившись к мисс Спайн, которая шла к машине. С разъяренным ревом, отпихнув с дороги инспектора Хелдера, как тростинку, фондовый брокер помчался за трусом.
        Шофер Эстер уже завел мотор и стоял у двери автомобиля, ожидая хозяйку. Рендольф, напряженный до предела в попытке избежать верной смерти, прыгнул в автомобиль, схватился за руль и тронулся с места. Если бы не необычайная скорость Болларда, он сумел бы сбежать, но крупный хозяин фермы сразу же кинулся в погоню, двигаясь со скоростью разъяренного слона. Машина набирала скорость, но и он тоже мчался все быстрее, и вскоре ему удалось нагнать ее и запрыгнуть внутрь к подлому трусу. К воплю ужаса Артура присоединился крик сильно растрепанной мисс Спайн, пытавшейся привести себя в порядок.
        Хелдер и остальные находившиеся в библиотеке люди тоже торопливо выскочили через французское окно и побежали по дороге, надеясь предотвратить беду. Но не стоит и говорить, что это было невозможно. Машина мчалась вниз по склону на невероятной скорости, а двое мужчин внутри нее сцепились в драку. Дик был в лучшей форме, чем все остальные, так что он вырвался вперед и, запыхавшись, первым добежал до арки – и увидел, как автомобиль летит по узкой дороге. Он не вписался в поворот, поскольку за рулем никого не было, и врезался прямо в защитное ограждение. Послышался новый вопль ужаса Рендольфа и крик радости Болларда, когда машина, ударяясь об огромные валуны, полетела с обрыва. Лоусон, пошатываясь, прошел под аркой, выбрался на дорогу и посмотрел вниз, в бездну. На глубине тридцати или даже больше футов он увидел обломки автомобиля. И лежащих среди них Болларда и его жертву. Оба не шевелились.
        – Немезида[8 - Древнегреческая богиня возмездия.]! – прошептал Ричард.



        Глава 26

        После того, как тела вытащили из-под обломков автомобиля и осмотрели, оказалось, что Рендольф мертв, но Боллард, как ни странно, все еще дышит. Как настолько крупный человек мог остаться в живых, упав с такой высоты, объяснить было невозможно. Но как бы там ни было, он был жив, хотя и находился без сознания, и его отнесли обратно в дом. Мисс Спайн, рыдая о потере своего возлюбленного и о крушении всех своих надежд, взяла на себя все дела, касающиеся его похорон. Она приказала отвезти тело в Лондон, и его похоронили в Кенсал Грин, где у ее семьи имелся собственный склеп. Несмотря на все ее проступки и ужасное поведение, Эстер искренне любила этого человека и скорбела по нему до конца своей жизни. Но, после того, как она покинула Сарлейскую ферму вместе с телом своего возлюбленного, никто из задействованных в этой истории ее больше не видел. Старая леди держалась в стороне от них и замкнулась в себе, оставшись наедине со своим неподдельным горем.
        Хелдер, все еще исполняя свой долг по охране преступника, вернулся на Сарлейскую ферму. Он надеялся, что Боллард выживет и будет приговорен за два убийства, остальные же молилась, чтобы он уже не очнулся – это желали и его племянники, и миссис Трембли, и Лоусон. Оливер совершил злое деяние, это признавали все, но несмотря на то, что он поступил неправильно, никто не мог отрицать, что действия его были продиктованы любовью. Он хотел спасти детей своей умершей сестры от стыда и позора, и лишь потому опустился до преступления.
        – Он будет жить? – спросил Хелдер, после того, как врач из Тархавена осмотрел Болларда.
        – Надежды нет, – уверенно ответил медик, – никакой. Чудо, что он вообще дожил до этого момента.
        Весь день и всю ночь фондовый брокер лежал без сознания. Его племянники вместе с Диком и Джоззи оставались в доме – как и Хелдер, надеявшийся получить хоть какое-то признание. Следователь знал, что Боллард был виновен, но хотел понять, почему он застрелил женщину. К утру, как раз перед рассветом, доктор из Тархавена сообщил всем, что его пациент приходит в чувство и желает видеть инспектора. Хелдер тут же отправился к комнату, где лежал умирающий, и увидел Болларда, слабого, но способного говорить.
        – Подойдите! – прошептал брокер, прежний рычащий голос которого теперь превратился в едва слышный шепот. – Прежде чем я умру, я хочу убедиться, что оба моих дитя в безопасности.
        – Они в безопасности, – заверил его Хелдер сочувственным тоном, хотя по привычке уже достал свой блокнот. – А вы виновны.
        – Да, и я не прощу прощения за содеянное. В моем столе в библиотеке вы найдете письменное признание, подписанное мной. Там изложено все, что я рассказал вам. Я, я один, убил эту женщину, Джеральд и Одри ничего не знали об этом… Никогда не знали.
        – Почему вы убили леди Хэмбер? – спросил следователь, взволнованно нагнувшись над ним.
        Боллард бросил на него хитрый взгляд.
        – Она обманула меня. Я любил ее, а потом узнал, что у нее связь с Рендольфом. А теперь идите и позовите малыша Лоусона, у меня мало времени.
        Дружески кивнув, инспектор покинул комнату и сразу же передал Ричарду, что Оливер зовет его. Пока Дик поднимался по лестнице в комнату к умирающему, Хелдер прошел в библиотеку и там, при свете свечи, так как солнце еще не встало, занялся поисками признания. Он быстро нашел его и внимательно прочитал. Все, что там говорилось, полностью соответствовало тому, что он уже знал. Умирающий мужчина любил леди Хэмбер, но ее знаки внимания Рендольфу разожгли в нем огонь ревности. Он застрелил ее на поляне, не ради Одри, а из мести. Так что Хелдер, убирая признание в карман, был практически уверен, что смерть Артура стала еще одним результатом мести. Вот она, правда. Причина для обоих убийств была найдена, поэтому дальнейшее расследование не требовалось. Но где-то в подсознании, вспоминая объяснения Болларда в библиотеке, инспектор подумал, что могла быть еще одна, более убедительная причина. И все же, довольный, он сдержал свое обещание и никогда не расспрашивал Одри или кого-либо еще об этом деле.
        Лоусон в это время сидел у кровати Болларда, слушая странную историю. Удивительная жизненная сила брокера поразила его. После стакана бренди, выпитого, несмотря на протесты врача, он смог говорить четко, уверенно и достаточно долго. Но Дик знал, что это был лишь временный всплеск угасающих сил, так что он не стал тратить время и силы умирающего на ненужные вопросы. Он весь превратился в слух.
        – Я сказал Хелдеру, что застрелил леди Хэмбер, потому что любил ее, а она разожгла во мне ревность своим флиртом с Рендольфом. Поэтому Хелдер верит, что и Рендольфа я тоже убил из ревности. Пусть он и дальше так думает. Он больше не будет задавать вопросы, так как получил мотив для двух моих поступков – преступлений, как он называет их. Пусть так и будет.
        – Но на самом деле это неправда? – уточнил Ричард.
        – Да. Малыш Лоусон, ты любишь Одри?
        – Всем сердцем! – пылко заявил Дик.
        – Хорошо! Женишь на ней, как только сможешь. А миссис Трембли выйдет замуж за Джеральда, что хорошо и для него, и для нее. Для него, потому что ему нужен кто-то, кто будет заботиться и беречь его, ведь Одри станет твоей женой, а она бедна, и ей нужен дом и положение в обществе.
        – Я тоже беден, – напомнил Оливеру Дик.
        Боллард слабо усмехнулся.
        – Это не так. Когда прочитают мое завещание, ты поймешь, что я оставил тебе Сарлейскую ферму и шесть тысяч в год. Нет, не благодари меня! Я любил твоего отца, и я люблю тебя. А еще я люблю мою племянницу, которую любишь ты. Все это к лучшему. А теперь, слушай.
        – Да, – Дик нагнулся поближе в мужчине, так как его голос стал еще слабее. – Я слушаю.
        – Сэр Джон Хэмбер, мой зять, был подлецом. Мы учились вместе в колледже. Он встретил мою сестру, и Одри родилась вне брака.
        – Это неважно для меня, – сказал Лоусон, быстро переварив эту неожиданную информацию. – Я люблю Одри такой, какая она есть.
        – Я так и думал, что ты это скажешь. – Боллард слабо пожал его руку. – Я узнал правду и заставил Хэмбера жениться на моей сестре. Затем родился Джеральд. Уже в браке. Он законнорожденный. Одри – нет. После этого моя сестра, которую я очень любил, умерла. Годы спустя Хэмбер женился на женщине, которую я застрелил. Она всегда была тираном и ужасно обращалась с обоими детьми. Когда Хэмбер умер, он рассказал ей об Одри. В ту ночь, когда она была убита, леди Хэмбер насмехалась над Одри из-за этого и сказала ей, что она не имеет прав на ее имя. Эта угроза заставила Одри побежать ко мне – что произошло потом, ты знаешь. Понимая, что леди Хэмбер опозорит мое дорогое дитя, я намеренно застрелил ее, и я рад, что сделал это. Но ее дело продолжил Рендольф – позже, когда Одри обручилась с ним, я выяснил, что он узнал правду от леди Хэмбер.
        – Мерзавец! – закричал Лоусон. – Он воспользовался этим, чтобы заставить ее обручиться с ним?
        – Да, и я расторгнул помолвку, сказав Рендольфу, что, если он женится на Одри, он не получит ее денег, поскольку, раз она незаконнорожденная, то не может унаследовать деньги. Я убил Рендольфа намеренно, поскольку он знал правду, и я не доверял ему. Ты понимаешь меня?
        – Да. А кто-нибудь еще знает правду?
        – Миссис Трембли. Одри сказала ей. Больше никто. А теперь… теперь… – голос Болларда спал до шепота. – Я умираю. Очень… неожиданно. – Он попытался приподняться, но упал обратно на подушку. – Джеральд… Одри… мои дорогие… – Оливер умолк. Он был мертв, но прожил достаточно, чтобы все рассказать.
        Дик накинул простыню на его застывшее широкое и сильное лицо и вышел сообщить о его смерти врачу и медсестре, после чего отправился в библиотеку. Хелдера там уже не было, но лампа горела, хотя уже начинало светать, и когда молодой человек вошел, ему навстречу поднялась из кресла невысокая фигура. Это была Одри. Она подбежала к Лоусону и посмотрела в глаза.
        – Он… он… – пролепетала девушка.
        – Да. Он умер несколько минут назад, – ответил ее возлюбленный.
        – Слава Богу, его не арестуют, Дик! – мисс Хэмбер схватила его за руку. – Он сказал вам что-нибудь?
        Губы ее дрожали.
        – Он сказал все. Вы бедны, у вас нет денег, поскольку вы – незаконнорожденная. – Лоусон сжал ее руку. – И мы больше никогда не будем вспоминать об этом, дорогая. Мы поженимся и будем здесь жить.
        – Здесь? На Сарлейской ферме? – ошеломленно переспросила Одри.
        – Да. Ваш дядя оставил ферму и большой ежегодный доход мне, при условии, что я женюсь на вас. Поэтому… – Ричард притянул к себе девушку. – …после долгих испытаний судьба, наконец-то, улыбнулась нам.
        – О, Дик! Дик! – прижалась к нему Одри. – И Джеральду судьба тоже улыбнулась. С ним все будет хорошо, ведь они с моей дорогой Джоззи решили пожениться. Но дорогой, то, что я незаконнорожденная…
        Лоусон провел любимую через библиотеку к французскому окну и вышел с ней на лужайку. Над деревьями розовело небо, облака на горизонте блестели в золотых лучах восходящего солнца. Некоторое время влюбленные молча стояли и смотрели, как эти лучи становятся все ярче и ярче, пока солнце не появилось над горизонтом, заставив росу на зеленых деревьях переливаться великолепными красками. Обняв девушку, Дик указал на светлый горизонт.
        – Впереди нас свет, – сказал он торжественно, – позади нас тьма. Не надо вспоминать свое прошлое, Одри – все, что там было, пусть там и останется. Ты – это ты. Вот все, что важно для меня.
        И в лучах поднимающегося солнца, под звуки несметного количества поющих птиц, возвещающих о начале новой, счастливой жизни, он поцеловал ее в губы.


        Конец


notes


        Примечания




        1

        Маленькая старая Богом забытая деревня из новеллы Вашингтона Ирвинга «Рип ван Винкль», 1819 г.



        2

        Имеется ввиду поэма Сэмюэла Тэйлора Кольриджа «Кристабель», 1800 г.



        3

        Уильям Шекспир «Сон в летнюю ночь», акт 2, сцена 1.



        4

        Фешенебельный район в Лондоне недалеко от Гайд-парка.



        5

        Шерстяная костюмная ткань.



        6

        Жена библейского израильского царя Ахава, презиравшая иудейскую религию, крайне деспотичная, высокомерная и жестокая. Ее имя стало синонимом всякого нечестия.



        7

        Английская писательница (1823–1901), автор исторических и тенденциозно-религиозных романов.



        8

        Древнегреческая богиня возмездия.