Мятный шоколад Мария Брикер
        # Чье-то колено с силой надавило на позвоночник и прижало ее к полу, лицо вдруг словно обожгло что-то легкое и воздушное, это легкое и воздушное скользнуло на шею и образовало петлю… Петля стала затягиваться удушье сдавило грудную клетку, Алечка захрипела, забилась в конвульсиях, вытянулась в струну и затихла - петля ослабла, шелковый шарф с легким шелестом словно стек с ее горла. Торопливые шаги проследовали к выходу из квартиры, хлопнула входная дверь, и все стихло. Аля судорожно закашлялась, сделала несколько глубоких торопливых хриплых вдохов, перевернулась на спину и тупо уставилась в потолок, не в силах поверить, что ее сомнительное амплуа пригодилось ей не в кино, а в реальности. Кажется, сегодня она сыграла свою лучшую роль - убийца поверил ей и ушел!
        Мария БРИКЕР
        МЯТНЫЙ ШОКОЛАД
        Смерть не инородно враждебна жизни, она ее атрибут, обязательная принадлежность, она входит в понятие «жизнь».

Л. Гинзбург
        Пролог
        Берушин прочитал блеклую вывеску над входом, освещенную мутным фонариком-светлячком, и решительно потянул на себя дверь. Ошибки быть не могло - встречу ему назначили именно в этом гадюшнике с приторным названием «Сказки Шехерезады».

«Специально в помойку заманили, чтобы, значит, унизить и обезоружить»,- подумал Антон Бенедиктович и, испытывая праведный гнев, спустился по узкой каменной лестнице в зал.
        Душный полуподвальчик, пропахший кальянным табаком, корицей и дешевой жареной рыбой, тонул в сумрачном красновато-лиловом свете. От острого запаха пряностей невыносимо зачесалось в носу и заслезились глаза. Берушин достал из кармана платок, высморкался и хмуро огляделся. Несколько диванчиков и кресел в восточном стиле, стоящие вдоль грязновато-розовых стен, низкие столики, затоптанный аляповатый ковер, в углу небольшая барная стойка полукругом, тоже розовая, и высокие тонкие стульчики - короче, полная безвкусица.
        В дальнем углу зала потягивал вино и читал газету сухощавый пожилой мужчина. За стойкой, не обращая на него совершенно никакого внимания, сосредоточенно протирала бокалы и беседовала с другим посетителем барменша, дородная дама с коровьими глазами. Больше в кафе никого не было. Тот тип, что разговаривал с барменшей, молодой крепкий парень с темным ежиком волос, сидел к Берушину спиной и монотонно раскачивался на высоком стуле. Без сомнений - это был он: гнусный шантажист, который решил выставить его на бабки. Его! Самого Берушина! Человека, так сказать, с большой буквы!..
        Антон Бенедиктович сжал кулаки, широким шагом подошел к стойке и ногой выбил из-под задницы парня стул. Раздался грохот и звон разбитого стекла - падая, парень сгреб со столешницы несколько пустых бокалов и рюмок.
        - Ах ты, придурок!- заголосила барменша и резво выскочила из-за стойки.
        Оценив разницу в весовых категориях не в свою пользу, Антон Бенедиктович отступил на пару шагов назад и вжал голову в плечи. Проучить шантажиста он был готов, но драться с женщиной…
        - Извиняюсь,- неожиданно мурлыкнула ему в лицо барменша, подлетела к ошарашенному парню, который, безуспешно пытаясь подняться, активно извергал изо рта матюги, нависла над ним, как скала, и отвесила смачную оплеуху. Парень затих, почесал бритый затылок и обиженно засопел.
        Берушин в легком замешательстве приподнял брови. По всей вероятности, барменша не видела, кто поспособствовал товарищу в полете. Но зачем же так грубо с клиентом-то?
        Замешательство, однако, длилось недолго: Берушин заметил на груди парня табличку
«Официант Андрей», округлил глаза и медленно обернулся.
        - Антон Бенедиктович, давно вас жду. Опаздываете, голубчик! Присаживайтесь, не будем больше терять времени зря!- с фальшивой любезностью воскликнул пожилой мужчина, отложил газетку, привстал и поклонился - происшедшее его как будто совсем не занимало.
        Берушину, правда, в это верилось с трудом. Он подошел к столику, шумно отодвинул кресло и сел напротив мужчины, исподлобья разглядывая собеседника. На вид незнакомцу было лет семьдесят, но назвать его стариком Антон Бенедиктович не осмелился бы - слишком уж дерзко горели его цепкие светлые глаза юношеским азартом и цинизмом. «Авантюрист,- пришел к выводу Берушин,- причем авантюрист, косящий под аристократа.- Совсем не таким представлял он себе шантажиста! По телефону голос показался ему молодым, вот он и кинулся на несчастного официанта.- И хрен с ним, с официантом,- обернулся Антон Бенедиктович: парень по-прежнему сидел на полу с озадаченной физиономией, рядом суетилась барменша, собирая веником осколки стекла в совок. О чем это он?- Ах, да… Хрен с ним, с официантом, главное, сам я теперь выгляжу как полный кретин».
        Судя по ехидному выражению лица, незнакомец всецело разделял мысли Антона Бенедиктовича по этому поводу.
        - Как видите, я пришел один, без охраны,- буркнул Берушин, нервно теребя в руке лайковые перчатки.- Что вам от меня нужно?
        - Вы,- перегнувшись через стол и сощурив глаза, прошептал незнакомец, и Антон Бенедиктович почувствовал, что бархатистая кожа перчаток вдруг стала влажной и прохладной.
        Шантажист резко отстранился, пригубил вино из бокала, промокнул рот салфеткой и холодно улыбнулся, обнажив мелкие, но ровные белоснежные зубы. Берушин на мгновение онемел: незнакомец действовал на него, как удав на кролика. И это на него, на самого Берушина! Человека, так сказать, с большой буквы!..
        Вспомнив вновь о своей значимости и возможностях, Антон Бенедиктович не на шутку осерчал, треснул кулаком по столу и стал медленно приподниматься со своего места.
        - Не советую,- сухо сказал незнакомец.- Сядьте, Антон Бенедиктович, и успокойтесь. Давайте поговорим, как цивилизованные люди. Поверьте, это в ваших интересах. Тем более что тема нашего разговора коснется непосредственно вашей дочери.
        - Что?!- потрясенно выдохнул Берушин и плюхнулся обратно в кресло.
        Странно, он боялся этого каждый день, но сейчас не мог поверить в то, что это действительно случилось. Как?! Как все выплыло наружу, ведь он все уладил? Дочка ни в чем не виновата, произошла дикая случайность. Он отпустил шофера и решил сам забрать ее с вечеринки. До дома оставалось два-три километра. Заехали на заправочную станцию, залили полный бак. Дочь попросилась за руль. Он уступил…

…Шоссе было пустынно. Темно. Поздняя осень. Снег вперемешку с дождем. Скользко. Резкий поворот. Женщина в тонком плаще, длинные каштановые волосы, очки. Свист тормозов, удар, паутинка трещин на лобовом стекле… Его дочь - в дикой истерике… Он выходит из машины - лицо женщины в крови, она не двигается. Он щупает пульс… пульса нет. Пульса нет! Вокруг - ни души. Женщине уже нельзя помочь, а его дочери еще можно! Она так молода и только начала жить! Он оттащил труп подальше от дороги в кусты, засыпал тело ветками, подмороженными прелыми листьями и вернулся к машине. Его девочка уже не плакала, а тупо смотрела прямо перед собой…
        - Вижу, Антон Бенедиктович, вы уже догадались, о чем идет речь. Понимаю, голубчик, было темно и скользко, ваша девочка растерялась и не успела нажать на тормоз. Со всяким может случиться. Уверен, она совершеннейшим образом раскаялась в содеянном. Недаром же вы ее сразу после этих печальных событий отправили нервишки подлечить в Швейцарию.
        - Вы несете какую-то чушь! Моя дочь ездила в Швейцарию учиться,- вяло отбивался Берушин, пытаясь оттянуть время, чтобы как-то остудить мозги и настроиться на деловой лад. Несомненно, человек, сидящий перед ним, знал все. Но были ли у него веские доказательства? Кто он? Случайный свидетель? Предположим, он видел все и не захотел вмешиваться, но после выяснил, что соучастник преступления богат, вот и решил сорвать неслабый куш. Почему же тогда он ждал так долго?
        - Господин Берушин, меня, право, ваше поведение в какой-то мере начинает раздражать. Пока что я довольно благосклонно расположен к вам, и мне бы не хотелось резко менять свое мнение. Понимаю, в данную минуту вы ломаете себе голову: откуда я могу знать о той ночи и какие у меня есть доказательства? Не буду больше держать вас в неведении. Взгляните на это.- Мужчина вытащил из кармана пиджака конверт и бросил на стол перед Берушиным.
        Антон Бенедиктович повертел конверт в руках и нехотя открыл. Внутри оказались фотографии, на которых во всех подробностях был запечатлен кошмар той страшной ночи.
        - Откуда у вас это?- хрипло спросил Берушин, изо всех сил пытаясь держать себя в руках.
        - Мой хороший приятель подрабатывает частным сыском. Он следил за той женщиной по моей просьбе. Успокойтесь, господин Берушин. Что же вы так побледнели? Она не была моей любовницей или женой - и мстить за нее я не собираюсь. Она работала у меня горничной и имела дурную привычку подслушивать и подглядывать, в общем, совать свой длинный нос куда не следует. Мне стало крайне интересно: для кого это она так старается?
        - Жаль, что я помешал вам удовлетворить ваше любопытство,- хмуро отозвался Берушин.
        - Ну почему же, все тайное когда-нибудь становится явным. Бедняжка, оказывается, старалась ради себя, любимой. У горничной была розовая мечта - удачно выйти замуж за какого-нибудь дряхлого богатого старичка. Вы уже, наверное, догадались, что по причине своего преклонного возраста именно я и стал объектом ее девичьих грез. Она следила за каждым моим шагом, дабы как следует изучить добычу и точным выстрелом ядовитой стрелы Амура нанести мне сокрушительный удар в какое-нибудь слабое место. Бедняжка даже не подозревала, что женщины меня уже давно не интересуют.
        Берушин опять напрягся и нервно заерзал в кресле. Незнакомец уловил его напряжение, на мгновение задумался и вдруг захохотал. Берушин сжался в комок: смех этот был невыносим, он действовал ему на нервы, сводил с ума.
        - Сколько вы хотите, чтобы уладить проблему?- раздраженно спросил он.
        Пора было ставить точку. Наступил момент расплаты за грехи. Берушин не сомневался, что счет будет внушительным. Он уже понял, что столкнулся не с обычным шантажистом, а с расчетливым, циничным негодяем с холодным рассудком и изворотливым умом. Последнее было очень плохо. «Какая все же несправедливость, что у бара сидел не этот человек,- тоскливо размышлял Антон Бенедиктович, сожалея всем сердцем о безвозвратно упущенных возможностях.- Падение с высокого стула в преклонном возрасте - не шутки. Могло случиться все, что угодно. Перелом ребер, рук, ног, возможно даже, амнезия! А еще лучше - перелом шеи. Маленький такой переломчик. Раз - и все дела!»
        Собеседник молчал и насмешливо разглядывал его.
        - Сколько?!- не выдержав паузы, сорвался Антон Бенедиктович.- Сколько?! Отвечайте!
        - В материальном плане - нисколько. Я всего лишь хочу получить от вас эксклюзивное право в течение некоторого времени полностью распоряжаться вашей жизнью.
        - Всего лишь?- иронически спросил Антон Бенедиктович.- Не слишком ли много вы хотите за опрометчивый поступок моей дочери?
        - Вовсе нет,- самоуверенно отозвался незнакомец,- тем более что в случае успеха нашего совместного предприятия вы получите существенную прибыль.
        - Прибыль? Вот оно что!- с облегчением вздохнул Берушин.- Вы желаете стать моим партнером по бизнесу?
        - Опять не угадали, Антон Бенедиктович. Напротив, я хочу, чтобы именно вы стали моим партнером. Улавливаете разницу? Ваш замечательный, успешный бизнес меня совершенно не волнует. Меня интересуете вы, исключительно вы и ваша неординарная личность.
        - А вы, собственно, кто?- нервно хмыкнул Антон Бенедиктович.
        - Как вам сказать… - задумался на мгновение собеседник.- Можете считать меня режиссером человеческих судеб.- Незнакомец встал, достал из-под стола потертый кожаный портфель, вынул пластиковую папку и положил ее на стол перед Берушиным.- Это договор,- объяснил он.- В нем прописаны все условия нашего будущего совместного предприятия. Внимательно ознакомьтесь с ним и подумайте. Через пару дней я свяжусь с вами.
        - А если я не соглашусь?- спросил Берушин, скорее по инерции, потому что уже понял - соглашаться придется в любом случае.
        - Уверен, что ваш ответ будет положительным, иначе я должен буду признать, что жестоко ошибся в вас.
        - Не понимаю… - удивился Берушин. Совсем не это он ожидал услышать от шантажиста. Незнакомец раздражал его и интриговал одновременно. Берушин даже поймал себя на мысли, что с непонятным, трепетным интересом поглядывает на папку, которая лежит перед ним.
        - Поймете, голубчик, всему свое время. А теперь позвольте откланяться - дела,- ответил мужчина, бросил на стол пару сотенных купюр, торопливо натянул на себя темно-серый плащ, надел шляпу, подхватил чемоданчик и, кивнув Берушину, направился к выходу.
        Антон Бенедиктович проводил взглядом невзрачную фигуру в плаще и огляделся. Барменши за стойкой не было, незадачливый официант тоже испарился, вероятно, отправился залечивать свои раны. В кафе Берушин находился совсем один. Стало неуютно и даже страшно, но непреодолимое желание немедленно заглянуть в папку перебороло и страх, и дискомфорт.
        Он обернулся еще раз, опасливо придвинул файл к себе, чувствуя, как прохладный пластик обжигает пальцы, раскрыл и пробежал глазами первую страницу, затем вторую, третью… Он дочитал все до конца. Глаза его лихорадочно поблескивали, в груди нервно трепетало сердце. Человек, с которым Берушину довелось только что пообщаться, несомненно, был чудовищем, но каким гениальным чудовищем! Как незнакомец себя назвал? Режиссером человеческих судеб? В таком случае он, Берушин Антон Бенедиктович, согласен стать ассистентом и сделать все, что от него потребуется. Ради дочери, разумеется, мысленно поправился он, чтобы хоть как-то оправдаться перед возмутившейся было совестью за свои будущие поступки.
        Часть 1
        Восемь месяцев спустя
        Глава 1
        Скромная гримерша, или Божественное провидение
        Капитан Федор Бурдыкин, сжимая в руке букетик душистой мимозы, конфискованной по дороге у лица без московской регистрации, на цыпочках подкрался к двери своей квартиры, вставил ключ в замок, тихонько повернул его и счастливо улыбнулся. Сегодня была трехлетняя годовщина его семейной жизни, и своим неожиданным возвращением из командировки Бурдыкин рассчитывал сделать любимой супруге приятный сюрприз.
        С замиранием сердца Федя прокрался в прихожую, осторожно закрыл за собой дверь, снял старые грязные ботинки и тут… заметил, что его любимые тапочки отсутствуют, а вместо них, на том же самом месте, стоят новенькие щегольские чеботы с шелковыми, завязанными кокетливым бантиком шнурками, и ярко-красными стельками! Мимоза выпала из ослабевшей руки капитана, и веточки, усыпанные пушистыми желтыми горошинами, спланировали на пол рядом с чужими модными ботинками. Какая подлость! Какая несправедливость! Именно о такой модели обуви он мечтал вот уже второй год.
        За спиной капитана послышался приглушенный щелчок, и свет в прихожей погас. Обычно с таким звуком вырубались пробки, когда жена запускала стиральную машину и одновременно гладила. Но в эту минуту ему было не до проблем с электричеством: никогда еще в своей жизни Федор Бурдыкин не прощал измен!
        В другой комнате скрипнули половицы. Он распахнул дверь в гостиную, четким отработанным движением выхватил из кобуры пистолет, служивший ему верой и правдой несколько лет, снял его с предохранителя и хладнокровно разрядил всю обойму в темноту. Ни крика, ни стона не последовало, лишь звук упавшего на пол тела, а вслед за тем - тишина. Понемногу его глаза привыкли к темноте. Он понял все, но было уже поздно. На полу лежала его жена, окровавленная и бездыханная, а рядом с ней валялась новая коробка из-под обуви. Обезумев от горя, он бросился на колени, прижал изуродованное пулями тело жены к своей груди и протяжно завыл…
        Вспыхнул яркий свет.
        - Стоп! Ну, вот, Абдуловский, совсем другое дело! Можешь, когда хочешь. Труп жены - свободен. Абдуловский, остаешься, после перерыва будем снимать эпизод, где Бурдыкин надевает новые ботинки и отрешенно ходит по квартире, размышляя, выброситься ли ему в окно или сдаться в руки правосудия. Труп, чего разлеглась? Свободна, я сказал!- рявкнул режиссер, шумно отодвинув от себя стул.
        - В роль вошла,- обиженно проворчал «труп» и нехотя поднялся.- Меня, между прочим, Алевтиной зовут.
        - Алевтиной, фигалиной, какая, на фиг, разница! Мне еще не хватало всех эпизодических актрис по именам помнить! Иди грим снимай, меня от вида крови мутит. Эх, нужно было все-таки тебя придушить, гораздо эстетичнее вышло бы,- мечтательно закатил глаза режиссер и брезгливо покосился на девушку.
        - Мне бы сегодня расчет получить, а?- нерешительно попросила Алевтина, отлепляя окровавленный бутафорский глаз от лица и машинально засовывая его в карман байкового, залитого бычьей кровью халата.
        - Блин, меня сейчас вырвет,- режиссер зажал рот рукой и выбежал из павильона.
        - Сорокина!- взвыла гримерша и бросилась к девушке.- Ты чего, обалдела?! Зачем глаз в карман засунула? Знаешь, сколько он стоит?
        Алевтина вытащила глаз из кармана, протянула гримерше и, поправив прическу, украшенную латексной имитацией серо-бурой массы вытекших мозгов, решительно направилась вслед за режиссером.
        - Куда пошла, Сорокина?- вновь заорала гримерша, ухватив девушку за ворот халата. - Сейчас помреж придет, и с тобой рассчитаются. Как у тебя вообще язык повернулся у самого Мамонова деньги просить? До тебя ли ему, этому гениальному человеку? Что ты как дикая, в самом деле!
        - Я не дикая,- возмутилась Алевтина, покорно следуя за женщиной в гримерку.- Я просто хочу деньги за свою работу получить. В прошлом месяце меня на роль сестры одного крупного банкира пригласили, отыграла - и что?
        - И что?- заинтересованно спросила гримерша, снимая с девушки халат.
        - Ничего,- надулась Алевтина, усаживаясь на стул в одном белье.- Режиссер меня выгнал и ничего не заплатил. И вообще, орал на меня, что я, видите ли, должна быть счастлива только потому, что он соизволил меня пригласить в свой гениальный фильм.
        - О, это они любят. О чем фильм-то?- сочувственно вздохнула гримерша, задумчиво разглядывая худенькую фигурку девушки.
        - Кровная месть и бандитские разборки,- нахмурилась Алевтина.- Мне бы душ принять, вся в кровище перемазалась.
        - Салфетками вытирай. Душ дома примешь, у нас воды горячей нет,- равнодушно сообщила гримерша и продолжила расспросы: - Боевик, значит. И что же, ты там одну из главных ролей играла?
        - Да нет, я только в самом начале мелькнула, во время последнего прощания брата и сестры, а потом гроб заколотили - и все.
        - Не поняла?- растерялась гримерша.
        - Что тут непонятного!- раздраженно воскликнула Алевтина, выкинула испачканную салфетку в помойное ведро, натянула джинсы и футболку и объяснила: - Я покойницу играла! Лежала себе вся такая в гробу в белых рюшах, кружевах и цветах, и старалась не дышать.
        - И что? Почему тебя режиссер выгнал?- спросила гримерша.
        - Как вам сказать,- нахмурилась Алевтина.- Тяжело ведь несколько часов подряд лежать и не дышать. А там еще один актер, который брата моей героини играл, должен был над гробом все время рыдать и клясться отомстить. Противный такой, мерзкий, но очень именитый. Короче - очередной дубль, он все рыдает и клянется… так вот, в самый разгар его истерики я глаза открываю и тихо так говорю: извините, не могли бы вы жвачку пожевать, а то у вас изо рта неприятно пахнет. Но действительно ведь воняло! А он в это время уже серьезно, по системе Станиславского, в роль вжился, ну, и чуть разрыв сердца не получил. Короче, после того, как его в чувство привели, он режиссеру заявил: пока я на площадке нахожусь, он и пальцем не пошевелит. Меня домой быстренько отправили, обещали позвонить, когда знаменитость сменит гнев на милость. Я, как дура, неделю ждала, потом не выдержала и сама позвонила. А они, оказывается, уже сцену с закрытым гробом сняли и объявили, что в моих услугах больше не нуждаются. Но я ведь отработала свои деньги! Три часа подряд в гробу пролежала!
        - Бедняжка,- хихикнула гримерша.- Ладно, не переживай, у нас всегда платят исправно, получишь свои кровные, даже если эпизод в фильм не войдет. С тобой я закончила. Посиди пока здесь, мне нужно еще Абдуловскому грим поправить. Тоже я тебе скажу - тот еще говнюк.- Гримерша направилась к двери, но в дверях обернулась и внимательно посмотрела на девушку: - Слушай, Сорокина, а я ведь про тебя слышала. Ты даже, кажется, звезда в своем роде!
        - Вы про трупы?- нахмурилась Алевтина.
        - Ну да,- оживилась женщина.- Сколько у тебя уже было подобных ролей?
        - Много, режиссеры будто сговорились, аргумент у всех один - я, видите ли, очень здорово и правдоподобно смотрюсь мертвой на экране. Хорошо еще, лицо так гримируют, что узнать меня в обычной жизни практически невозможно - ну там, кровоподтеки, синяки, ссадины,- а то бы от меня уже люди на улицах шарахались в разные стороны. Один раз даже чернила пришлось лизать, чтобы язык фиолетовым стал! Я удавленницу играла. Сначала долго болталась над потолком на специальных ремнях с веревкой на шее. Вот так,- Алевтина вскочила на ноги, забралась на стул, приподняла плечи, склонила голову к плечу, выпучила глаза, высунула язык и покачала руками, как плетками.
        - Ужас!- хватаясь за сердце, воскликнула гримерша.
        - Ужас был потом, когда меня, по сценарию, должны были вынуть из петли. Сначала они меня уронили на пол,- спрыгнув со стула, хихикнула Алевтина,- случайно. А потом главный герой, снимая веревку с моей шеи, что-то неправильно сделал и, наоборот - петлю стал затягивать, да так увлекся, чуть было по-настоящему меня не удушил. Правда, заплатили хорошо, так что я на них не в обиде,- широко улыбнулась Алевтина. Гримерша молча, с ужасом смотрела на девушку.- А сцена в морге!..- продолжила Алевтина с жаром. Девушка вприпрыжку прошлась по комнате, неожиданно свалилась на пол и сложила руки на груди.- Когда я играла жертву маньяка, мне пришлось на каталке под одной простыней голышом полдня пролежать,- Алевтине надоело валяться на полу, она поднялась на ноги, опять вприпрыжку пробежалась по комнате и поежилась, обхватив себя руками.- Реально, продрогла до костей, ведь сцену в настоящем морге снимали! Дайте, говорю, коньячка выпить. Там вся съемочная группа коньячком отогревалась. А они мне: если ты сейчас выпьешь, то морда лица у тебя будет красная, а что это за покойник с красной рожей? Я им говорю: а
покойник с мурашками на теле - это нормально, по-вашему? Коньяку так и не дали, сволочи! Зато чайком горячим с лимоном угостили, и на том спасибо.
        - Водку будешь?- сглотнув слюну, вдруг спросила гримерша.
        - Да нет, спасибо, я водку не пью. Был, правда, один случай, когда водка мне очень пригодилась. Только не внутренне, а наружно. Утопленницу я играла. Планировали съемки на лето, но вышла накладка, и эпизод пришлось снимать в конце сентября. Вода была леденющая, жуть! Они сначала хотели куклу заказать, но потом посчитали, что хорошая кукла обойдется им дороже, чем я.
        - Господи!- тяжело вздохнула гримерша.- Зачем же ты?..
        - Зачем я на такие роли соглашаюсь?- рассмеялась Алевтина.
        - Ну да,- промямлила гримерша.
        - А другие никто не предлагает!- расхохоталась девушка, усаживаясь на стул.- Да ладно, я уже привыкла. Планида у меня такая - смерть на экране изображать. Ну и что? Не всем же быть звездами! Я нормально живу, на кусок хлеба зарабатываю - а масло вредно для здоровья! Вы вот, например…
        - Да что ты мне все выкаешь,- прервала запальчивую речь Алевтины гримерша.- Меня Рая зовут, и я не намного старше тебя. Сколько тебе лет?
        - Двадцать пять,- тяжко вздохнула Алевтина и искоса взглянула на гримершу: по поводу возраста Раиса, пожалуй, загнула, ей было гораздо больше сорока, но если уж ей хотелось, чтобы Алевтина называла ее на «ты», как ровесницу,- ради бога.
        - Замечательно! Как раз то, что нужно,- довольно потерла руки гримерша.
        - Вы о чем?- насторожилась Алевтина.
        - Не думаю, что ты не мечтаешь приличную роль получить. Если хочешь, могу за тебя похлопотать,- предложила Рая.
        - Похлопотать?- растерялась Алевтина.- Конечно, хочу, только…
        - Вот и чудненько. У меня хороший знакомый есть. Крутой продюсер! Скоро он запускает новый проект. Сериал с рабочим названием: «Уснуть навсегда». Так вот, он как раз сейчас актрис второго плана набирает. Мне кажется, ты вполне…
        - «Уснуть навсегда»? Это что - «мыло»?- спросила девушка, название сериала ей не очень понравилось: странное какое-то, совсем не оптимистическое.
        - Понятия не имею. Пока все держится в секрете. Известно только одно - сериал будет снимать Варламов!
        - Варламов!- подскочила на стуле Алевтина.- Боже мой, он же гений! Попасть к нему - значит вытащить счастливый билет! Только, насколько я знаю, за сериалы он никогда не брался. Странно…
        - Ничего странного - всем кушать хочется,- ухмыльнулась гримерша,- тем более под этот проект бешеные бабки собрали. Только еще раз повторяю: подходов к самому Варламову у меня нет. Он, как ты уже, наверное, слышала - человек-загадка, сумасшедший, короче. А вот с продюсером могу помочь. Если ты ему понравишься, то с режиссером вопрос, скорее всего, решится сам собой. Тем более ты не на главную роль будешь претендовать. Сейчас я ему позвоню, с Абдуловским только закончу,- пообещала гримерша и выскользнула за дверь, оставив растерянную, взволнованную Алевтину одну.
        Почему обычная гримерша решила поучаствовать в ее судьбе, Алевтина Сорокина не понимала и была сбита с толку. Покрутившись в жестоком мире киноиндустрии, Алевтина уже давно поняла, что просто так протекцию никто никому не делает.

«Внешностью своей заинтересовать я ее не могла. Тогда почему? Неужели она меня пожалела?- задумчиво разглядывая себя в зеркале, размышляла девушка.- Точно - пожалела»,- пришла к выводу Алевтина, запустила обе руки в волосы, приподняла густую рыжевато-каштановую кудрявую шевелюру вверх, покрутила головой, искоса поглядывая на свой профиль, и тяжело вздохнула. Алечка Сорокина была на редкость самокритична и прекрасно отдавала себе отчет в том, что особой красотой не блещет. Пожалуй, лишь глаза, большие, цвета жженой карамели, с длинными шоколадными ресницами, могли бы восприниматься другими как достоинство, если бы из-за чрезмерной худобы девушки и светлой, как алебастр, кожи они не смотрелись так пугающе чужеродно на ее бледном лице. «Ни кожи, ни рожи,- так охарактеризовала себя Алечка, медленно провела пальцем по гладкой поверхности зеркала, грустно улыбнулась своему отражению и тяжело вздохнула: - Что ты здесь делаешь, Аля?- тихо прошептала она, продолжая водить пальцем по зеркальной поверхности.- Не пора ли тебе вернуться домой? Неужели ты еще не поняла, что сделала глупую ошибку?»
        В детстве она никогда всерьез не мечтала о славе актрисы. Так, от нечего делать посещала школьный театральный кружок. Дурака валяла с тоски, потому что в их маленьком захолустном городке это было единственным местом, где можно было спрятаться от серых будней и общего убожества жизни. Три года она играла в школьных постановках «невидимые» роли: ею попросту затыкали дырки в спектаклях или ставили в углу сцены, как декорацию. Но в один прекрасный день все изменилось. Школу, да что там школу - весь город затрясло, как в лихорадке. «К нам едет ревизор»,- взволнованно и нарочито театрально сообщил руководитель кружка, на неделю ушел в запой, а когда вернулся, объяснил, что скоро из Москвы приедет сам Иван Костомаров! Кто такой Костомаров, долго объяснять не пришлось, его имя знали и боготворили все горожане, за его успешной карьерой в кино следили во все глаза. Как же - земляк выбился в люди, снимается в крутых боевиках, о нем написали в газетах «Московский комсомолец» и «Мегаполис», в общем, нынче он - столичная знаменитость. Решили не ударить в грязь лицом и встретить именитого гостя достойно. К его
приезду в срочном порядке стали готовить спектакль. Естественно, ставили Шекспира, куда же без него! Слава богу, не «Гамлета», опозорились бы однозначно. Решили показать «Отелло». Неожиданно на роль Дездемоны режиссер выбрал Алевтину - и девушка растерялась. Звезда драмкружка, красавица Катя Мухина, высокая голубоглазая блондинка романтического облика, к тому же дочка директора единственной в городе работающей фабрики, подходила на роль Дездемоны гораздо больше, чем застенчивая худышка и скромница Аля Сорокина. Обстановка в драмкружке накалилась, все прекрасно понимали, что так просто Катя этого дела не оставит. Вокруг Алевтины сразу образовался вакуум, все настороженно наблюдали за развитием конфликта и ждали, как поступит разобиженная гордячка Катя. Развязка произошла в школьной столовой, где под дружный хохот одноклассников Катя Мухина вылила Алевтине на голову компот из сухофруктов и пообещала позаботиться о том, чтобы после спектакля вместо цветов Алю закидали тухлыми яйцами и помидорами за отвратительную, безобразную, вульгарную игру.
        Угроза Кати Мухиной непостижимым образом повлияла на судьбу Алевтины: нет, девушка не испугалась - она бешено разозлилась и дала себе клятву сыграть так, чтобы зал взревел от восторга.
        Зал от восторга не взревел: после финальной сцены зрители словно онемели. «Полный провал»,- слушая тишину, в панике подумала Алечка и приготовилась получить гнилым помидором в лицо. В этот момент с места встал Иван Костомаров и громко заорал:
«Браво!» Публика как будто только этого и ждала, и актовый зал взорвался шквалом аплодисментов. Ее вызывали на бис несколько раз. От эйфории и счастья кружилась голова, потели руки и останавливалось дыхание. Кажется, тогда все и началось. А может быть, чуть позже, когда Иван Костомаров, такой знаменитый, талантливый, красивый, нашел ее за кулисами, осыпал комплиментами и цветами - подвядшими нарциссами и тюльпанами (где он их только откопал?) - и, глядя на нее с восторгом и обожанием, вызвался проводить домой.
        Был вечер, стояла ранняя, еще морозная весна. На улице пахло талым снегом, на тротуаре в свете унылых редких фонарей блестели подмерзшие скользкие лужицы. В его гостиничном номере урчал старый холодильник, беззвучно мерцал телевизор. От шампанского слипались глаза, влажные простыни неприятно липли к обнаженной спине, кровать тихо поскрипывала. От него пахло дорогим одеколоном «Эгоист», алкоголем, табаком и лакричными пастилками. Ночь была странной, романтической и какой-то нереальной, неуклюжей и застенчивой, болезненной и многообещающей - это была первая ее ночь с мужчиной. Утром дома ее, изрядно помятую и опухшую, ругала тетка - женщина, заменившая ей мать. Алевтина спряталась в ванной, включила воду и, обливаясь слезами, долго выкрикивала через тонкую фанерную дверь, что это любовь с первого взгляда и теперь у нее есть человек, который обещал ей помочь поступить во ВГИК, жениться и опекать всю оставшуюся жизнь. Тетка стучала в дверь кулаками и пыталась ее вразумить. Этого тетке не удалось, а жаль. За каким лешим она тогда не послушалась ее и поверила этому холеному московскому щеголю? Дура!
Затмение какое-то нашло, еле дотерпела до получения аттестата зрелости, собрала вещички и в Москву поперлась, размечталась о славе и лаврах! Только до Ивана Костомарова она так и не дозвонилась. Телефон, который он ей записал, принадлежал прачечной - лучше бы уж это был телефон магазина или ресторана. Глупая, жестокая шутка! Алевтина опять разозлилась, причем настолько, что сама поступила во ВГИК, легко, с первого раза. Вероятно, характер у нее был такой - чтобы добиться чего-то значительного, ее нужно было сильно взбесить и буквально вывести из себя. Но больше довести ее до подобного состояния никому не удавалось. Незаметно пролетела учеба, и единственная стоящая роль, которую ей удалось получить после бесконечных кинопроб и кастингов,- роль юной партизанки Катерины в малобюджетном фильме о войне одного подающего надежды молодого режиссера. Фильму грозило стать культовым, но он так и не вышел на экраны: его попросту не досняли. Режиссер слишком рано начал праздновать победу, возомнив себя гением, допился до чертей и был помещен до полного выздоровления в одну из небезызвестных московских клиник, где
и пребывает по сей день, искренне считая себя Эйзенштейном. Больше хороших ролей Алевтине Сорокиной никто не предлагал, а кушать хотелось все сильнее, поэтому, простившись с иллюзиями, девушка стала соглашаться на самые кошмарные, по мнению иных актрис, вещи. Она лукавила перед Раей, что смирилась со своей судьбой. Каждый раз, когда ее приглашали на безмолвную роль жертвы очередного маньяка, Алевтина Сорокина соглашалась - с надеждой, что однажды случится чудо, режиссер посмотрит на нее по-иному и попробует в другом качестве. Очень уж ей не хотелось возвращаться домой второсортной актрисулькой эпизодических ролей, способной лишь на то, чтобы изобразить на экране покойника.
        - Как ты тут?- вернулась гримерша, и задумавшаяся Алевтина невольно вздрогнула.- У меня для тебя хорошие новости! Продюсер согласился на тебя взглянуть сегодня же.
        - Сегодня?- растерялась Алевтина.
        - Да. После того, как я тебя описала, он просто жаждет встретиться с тобой,- радостно подтвердила гримерша.- Только он сова, работает по ночам, а днем спит. Ближе к ночи подъезжай. Часикам к одиннадцати.
        - Спасибо, спасибо тебе, Раечка!- воскликнула девушка и вскочила со стула. «Вот оно - свершилось!» - с восторгом подумала Алевтина, и глаза ее засияли. Нет, возвращаться домой было еще рано. Судьба просто испытывала ее, проверяла на прочность, перед тем как дать настоящий шанс стать звездой. И скромная гримерша Рая - это не что иное, как божественное провидение!- Раечка, я никогда этого не забуду. Спасибо тебе еще раз!
        - Что уж там,- отмахнулась гримерша.- Иди расчет получай и сразу домой - переодеваться. Хочу тебя предупредить, он человек очень требовательный. Но если сделаешь все, как я тебе скажу, роль в сериале получишь без проблем.
        - И что мне нужно будет сделать?- завороженно глядя на женщину, спросила Алевтина.
        - Во-первых, надень что-нибудь сексуальное и непременно фиолетовое. Он обожает фиолетовый цвет. Во-вторых, макияж яркий сделай, волосы распусти, но веди себя как девственница-недотрога… до определенного момента.
        - Это как? До какого еще определенного момента?- не поняла Алевтина.
        - Баба ты или нет, в конце концов?- неожиданно разозлилась гримерша, но посмотрела на Алевтину и смягчилась: - Ладно, иди, на месте разберешься, что и как. Зовут его Артур Андреевич Зеленцов. Вот адрес.
        - Артур Андреевич Зеленцов,- повторила Алевтина.- Боже мой, тот самый?- взвизгнула девушка, выхватывая у Раисы бумажку с адресом. Повертела ее в руках и растерянно посмотрела на гримершу: - Я что, должна буду к нему домой приехать?
        - И что с того?- опять разозлилась гримерша.- Он сейчас болеет, поэтому дома работает. Трудоголик, одним словом. Купи ему малиновое варенье, тогда он совсем растает,- посоветовала Раиса, и Алевтина успокоилась. Девушка еще раз с жаром поблагодарила гримершу и выбежала из комнаты.
        Раиса закрыла комнату на ключ и вытащила мобильный телефон.
        - Артурчик,- проворковала она в трубку,- все в порядке. Эта овца приедет к тебе вечером, малиновое варенье привезет. Как зачем? Чтобы вылечить тебя от простуды,- расхохоталась Раиса.- Нет, она не знает, что ты именно ею интересуешься. Считает, что манна небесная на голову свалилась! Не понимаю, к чему такие сложности. Слушай, а можно поинтересоваться - зачем она тебе нужна? Такая вряд ли кого из твоих клиентов может заинтересовать. Ладно, ладно,- надулась Раиса,- не хочешь говорить - не надо. Ты меня просил - я сделала. Кстати, я попросила ее надеть что-нибудь фиолетовое,- опять развеселилась гримерша.- Артурчик, не злись, это же прикольно! Все девочки, которых я к тебе направляю, напяливают на себя одежду этого цвета. Считай, что это мой фирменный знак! У меня все.
        Глава 2
        Знаки
        Проблема заключалась в том, что ничего фиолетового у Алечки Сорокиной никогда не было. Она ненавидела этот цвет, мало того, он ей совсем не шел, просто катастрофически. И без того бледный цвет лица в сочетании с фиолетовым оттенком одежды начинал отливать синевой, а под глазами по непонятным причинам появлялись темные тени. В фиолетовой одежде - а в юности такие эксперименты были - Алечка Сорокина становилась похожей на изможденное, замученное жизнью существо, но сегодня ей нужно было выглядеть как можно сексуальней и обворожительней, напялив на себя тряпку именно этого ненавистного цвета.
        Ситуация была безвыходной.

«Придется накладывать на лицо не обычную косметику, а грим - толстым слоем. Ну и что, актриса я, в конце концов, или нет»,- бубнила себе под нос Алевтина, бесцельно слоняясь вдоль бесконечных пестрых рядов вещевого рынка в Конькове с банкой малинового варенья в сумке. Цены пугали, но она знала, на что шла. При ее скромном бюджете разумнее было бы, конечно, в Лужники на промысел податься, там продавалось все то же самое, только в несколько раз дешевле, но в этом случае она при встрече с продюсером тоже чувствовала бы себя дешевле, а ей так нужен был внутренний настрой!
        От фиолетовых маечек, футболок и топиков ее мутило. Она брезгливо щупала их, прикладывала к себе и уходила прочь. О брюках и джинсах, пару раз мелькнувших в одной из секций, она постаралась сразу забыть. Платьев этого цвета, к счастью, ей не встречалось ни разу.
        Время шло, а нужно было еще доехать до дома, принять душ, привести себя в порядок и смириться с тем, что на ней будет надето.
        - Девушка!- окликнул ее торговец обувью, молодой щуплый парень в оранжевой бейсболке и белой майке с надписью «Адидас».
        Алевтина вяло обернулась и, заметив в руках мужчины фиолетовую босоножку на шпильке, вытаращила глаза.
        - Вы мне?- глупо переспросила Алевтина, хотя прекрасно понимала, что торговец обращается именно к ней.
        - Вам, вам,- широко улыбнулся торговец, вертя босоножкой перед ее носом.- Я знаю, девушка, что вам нужно. Вам нужно вот эти туфельки купить. Суперкачество - Италия отдыхает! Новейшие тенденции моды. Вот, последняя пара осталась. Все расхватали. Скидку на них хорошую даю.
        Алевтина, как загипнотизированная, полезла за кошельком: это было непостижимо, это была судьба, это был знак свыше. Пабло Коэльо абсолютно прав - надо учиться видеть знаки. Теперь у нее все будет хорошо, она близка к своей цели.
        - Вы что ж, и мерить не будете?- удивился торговец.
        Алевтина счастливо мотнула головой, отсчитала условленную сумму, прижала коробку с обувью к груди и вздохнула с облегчением.
        - Спасибо вам огромное, вы меня спасли. Если бы вы только знали, что сейчас сделали для меня!- с жаром воскликнула Аля, засунула коробку в пакет и, помахав торговцу рукой, торопливо засеменила к выходу.
        - Чего это она, Паш?- перегнувшись через перегородку, спросила у продавца обувью соседка по секции, пышная девица с красными волосами и ярким макияжем.
        - Фетишистка!- тяжко вздохнул торговец и покрутил пальцем у виска.- На фиолетовый цвет, как кошка на валерьянку, кидается. Я за ней уже час наблюдаю. Смотрю, мотается туда-сюда по рынку и тряпки только этого цвета выбирает. Ну, я это дело засек и босоножки ей предложил. Она и хапнула как дура.
        - А ты, я смотрю, Пашка, профи,- заржала девица.- Я бы такой отстой ни в жисть не продала!
        - Учись видеть клиента, подруга,- напыщенно посоветовал парень, засек очередную жертву и заорал: - Эй, мужик! Сандалии на лето! Совсем недорого! Стельки с супинаторами. Самая удобная модель. Такие и под костюм надеть не стыдно будет, носки в тон - в подарок…

* * *
        К дому продюсера Зеленцова Алевтина подъехала на такси, но причина такой расточительности была совсем не в желании казаться крутой. Во-первых, она опаздывала на полчаса, во-вторых, надев новые босоножки, Алечка, к своему ужасу, поняла, что передвигаться в них можно только вдоль стен, опираясь о них для баланса, иначе не избежать контакта головы с асфальтом. Мало того, что босоножки оказались велики на размер, так еще имели такой высоченный каблук и неудобную колодку, что ходить в них было опасно для жизни и здоровья.
        Известный продюсер жил недалеко от метро «Бабушкинская» в обычном панельном доме без домофона, кодового звонка и консьержки, и Алевтина подумала, что, возможно, Зеленцов решил поселиться здесь, потому что из окна его квартиры открывался красивый вид на небольшой парк и живописно протекающую рядом с домом речку Яузу.
        В подъезде гулял сквозняк, передвигая по полу маленькие рекламные бумажки, разбросанные по бетонному грязному полу жильцами дома, ошалевшими от регулярно появляющегося мусора в своих почтовых ящиках. Кое-как она добралась до лифта, проклиная себя за то, что не надела кроссовки. Продюсера она уже почти ненавидела, когда поднялась на шестой этаж: именно он, этот гадкий любитель фиолета, испортил ей жизнь, и вообще, пошел он на фиг со своими проблемами, фильмами и малиновым вареньем!
        Приняв более-менее устойчивое положение, Алевтина разгладила складки изрядно помявшегося в машине льняного брючного костюма, с любовью скроенного и сшитого маленькими китайскими ручками где-то в ближнем Подмосковье, достала из сумки банку варенья, сотворила на лице нежную застенчивую улыбку, потупила глазки и позвонила в дверь. Нога неожиданно подвернулась, девушка машинально оперлась о ручку двери - и та плавно поползла вниз, дверь распахнулась, Алевтина ввалилась в прихожую и распласталась на полу, раскинув руки в стороны.
        - Ой, простите, блин,- истерично хихикнула девушка, с трудом поднялась на ноги, огляделась и густо покраснела. Она стояла на коврике в прихожей квартиры известного продюсера Зеленцова Артура Андреевича, но самого хозяина в прихожей не было! Вероятно, Зеленцов не слышал звонка, и получалось, что Алевтина ввалилась в его квартиру без приглашения.

«А квартирка-то так себе»,- отметила Алевтина, разглядывая помещение, в котором оказалась. Крохотная прихожая со встроенным шкафом вела прямо на кухню; справа - две двери, неровно выкрашенные белой масляной краской, судя по характерным звукам - туалет с ванной; слева - узкий длинный нефункциональный коридор, обклеенный мрачными старомодными обоями, грубо имитирующими дерево; вдоль по коридору - две двери в комнаты: одна двустворчатая с матовыми стеклянными вставками, две другие - по обе стороны в конце. Стандартная трешка, одним словом.
        В квартире было темно и тихо, лишь из приоткрытой двери одной комнаты, расположенной справа в самом конце коридора, выбивалась слабая полоска света.
«Уснул, наверное, болеет все-таки человек. Нужно выйти за дверь и еще раз позвонить»,- решила Алевтина, отступила к порогу, но тут заметила, что куда-то делась банка с вареньем, которую она так любезно привезла для несчастного больного. Вероятно, когда она шлепнулась на пол, банка выпала из руки и укатилась. Только вот куда? Кошмар! Прямиком по коридору к двери, где горел свет. Алечка вспотела. Выходить без банки за дверь - глупо, как потом объяснять, что варенье оказалось в квартире раньше, чем сама Алевтина?

«Не делай этого, Аля»,- прошептала девушка, но навязчивая идея забрать банку уже засела намертво в ее мозгу. Глупо улыбаясь и трясясь всем телом от волнения, Аля сняла босоножки, но и этого ей показалось мало: девушка встала на четвереньки и тихонько поползла по коридору к своей цели. И вот оно! Цель близка. До банки осталось совсем чуть-чуть, еще немножко, нужно только протянуть руку… Аля сделала два глубоких вдоха и… услышала шаги - кто-то шел в коридор из комнаты…

«Идиотка»,- это было первое и последнее, о чем успела подумать девушка: дверь широко распахнулась и мощный удар ботинком в лицо отбросил ее в сторону. В глазах потемнело, из носа хлынула кровь. Она завалилась набок, неловко вытирая кровь рукавом, попыталась подняться на ноги, но в ту же секунду последовал еще один удар по лицу, не менее сильный - рот наполнился кровью, языку стало непривычно свободно во рту, а за щекой появился какой-то посторонний маленький предмет, с одной стороны гладкий, с другой - колючий. Странно, но она почувствовала только солоноватый вкус крови - и все.
        - Не надо, пожалуйста, это банка… банка укатилась… я вам все объясню… Не надо… - тихо залепетала Аля, собственный голос показался ей чужим, в горле что-то клокотало и булькало.
        На мгновение ее оставили в покое, в глазах стоял туман, силуэт, нависший над ней, растекался и сливался с темными стенами коридора, и Аля вдруг поняла, что эта пауза - лишь небольшая отсрочка перед смертью и сейчас ее будут убивать. Алечка перевернулась на живот и поползла. Ей хотелось домой, и ей хотелось выбраться из этого кошмара, ей совсем не хотелось умирать… Чье-то колено с силой надавило на позвоночник и прижало ее к полу, лицо вдруг словно обожгло что-то легкое и воздушное; это легкое и воздушное скользнуло на шею и образовало петлю… петля стала затягиваться, удушье сдавило грудную клетку, Алечка захрипела, забилась в конвульсиях, вытянулась в струну и затихла - петля ослабла, шелковый шарф с легким шелестом словно стек с ее горла. Торопливые шаги проследовали к выходу из квартиры. Хлопнула входная дверь, и все стихло.
        Аля судорожно закашлялась, сделала несколько глубоких торопливых хриплых вдохов, перевернулась на спину и тупо уставилась в потолок, не в силах поверить, что ее сомнительное амплуа пригодилось ей не в кино, а в реальности. Кажется, сегодня она сыграла свою лучшую роль - убийца поверил ей и ушел!
        Плохо понимая, что она делает, Аля с трудом поднялась на ноги, добрела до ванной, смыла кровь с лица холодной водой, выплюнула выбитый зуб в раковину, прополоскала рот. В ушах шумело, и шум нарастал, мысли путались. Мозг усиленно пытался дать объяснение случившемуся. В голове образовалась каша из событий последних минут, часов, дней, лет… Маленький провинциальный городок, драмкружок, трагедия Шекспира, Дездемона, первая ночь с мужчиной, поездка в Москву, ВГИК, второсортные роли, сердобольная гримерша Рая, приглашение к продюсеру, варенье, жуткие фиолетовые босоножки, Пабло Коэльо, знаки… Знаки, жуткие фиолетовые босоножки, малиновое варенье, второсортные роли в кино, сериал «Уснуть навсегда»… Бред! Бред! Бред! Только что она действительно чуть не уснула навсегда. Господи, за что ее пытался убить Зеленцов? Принял за воровку? Но почему он ушел? Куда он ушел?
        - Господи!- Аля резко выключила кран. Почему она решила, что он ушел? По спине у нее пробежал холодок. Комната… Она так отупела от боли и шока, что даже не заглянула в комнату! Аля выглянула из ванной - в комнате в конце коридора по-прежнему горел свет и рядом с дверью, как идиотская насмешка, все так же валялась банка с вареньем. Несколько минут она стояла и прислушивалась: за окном пискляво завыла сигнализация какой-то машины, отрывисто залаяла собака, в ее желудке что-то неприятно зажурчало и забулькало, но в квартире стояла мертвая тишина - ни шороха, ни звука…
        Двери, двери, двери - теперь ей казалось, что это не квартира стандартной планировки, а лабиринт. «Уйти»,- стучало у нее в висках, но свет в конце коридора безжалостно манил. Она вдруг поняла, что чувствует мотылек, летящий к огню, беззвучно заплакала и направилась в комнату.
        Зеленцов, одетый в бордовый бархатный халат с шелковыми лацканами, сидел у окна в кресле лицом к двери, таращил глаза и показывал ей язык.
        - Что за шутки!- истерично закричала Алевтина, подбежала к Зеленцову и отвесила ему оплеуху - голова продюсера дернулась, и тело с грохотом повалилось на пол лицом вниз.
        Он был мертв - не в шутку, а всерьез. В висках девушки снова застучали отбойные молотки, заныло сердце. Стараясь не упасть в обморок, Аля облокотилась о стену и только сейчас заметила, что в комнате царит беспорядок: ящики невысокого комода и письменного стола выворочены, по полу раскиданы какие-то фотографии, видеокассеты и диски… Теперь ей все стало ясно. Ее пытался убить не Зеленцов. Она заявилась к Артуру Андреевичу в тот момент, когда он был уже мертв, а убийца в это время находился в квартире! Поэтому и дверь ей никто не открыл. Убийца ждал, пока она уберется, и прятался в комнате. Потом она с дури полезла за своей банкой, убийца испугался и решил действовать, чтобы избавиться от свидетельницы. Господи! Аля бросилась в коридор, но тут ее внимание привлекла одна из фотографий. Она наклонилась, взяла снимок в руки и замерла с открытым ртом. Следующие снимки при ближайшем рассмотрении тоже вызвали шок. Теперь она поняла и то, зачем уважаемый Артур Андреевич пригласил ее к себе. Он использовал молодых неопытных актрис как шлюх для своих собственных утех и с целью развлечения своих друзей или
знакомых, умело подбирая каждой свой индивидуальный кинообраз. Мерзость какая! Лица мужчин, участвующих в оргиях, были в масках, да и Зеленцова Аля бы не опознала, если бы не массивный золотой перстень на указательном пальце с тремя выгравированными буквами - его инициалами. Об этом перстне сам продюсер неоднократно упоминал в интервью, называя его своим талисманом. А вот лица женщин на снимках были запечатлены крупным планом.

«Вероятно, за это Зеленцов и поплатился,- предположила Аля.- Шелковый шарфик! Его убила какая-то женщина, сильная и решительная. Она пришла забрать свои фотографии. Возможно, он шантажировал ее. Наверное, она актриса, которую Зеленцов использовал когда-то, но потом она выбилась в люди, стала известна и решила избавиться от ненавистного шантажиста. Молодец, конечно! Но я-то тут при чем? Очень даже при чем! Скоро все газеты будут пестрить заголовками о смерти Зеленцова. Убийца прочитает газету и поймет, что в квартире найден только один труп. Эта женщина будет меня искать: она ведь не знает, что ее лица я не разглядела, только ботинки, высокие, со шнурками, тяжелые, темные, со светлыми
«вареными» разводами и рифленой подошвой. На секунду они мелькнули перед глазами, но запомнились мне, кажется, на всю жизнь. Что же делать? Во-первых - убраться отсюда! Интересно, какую роль он приготовил мне? Роль какой-нибудь испуганной школьницы? Или среди друзей Зеленцова есть скрытые некрофилы, и мне опять пришлось бы изображать покойницу?- с отвращением предположила Алевтина, покосилась на труп продюсера и вздрогнула: ей показалось, что труп пошевелился и издал какой-то свистящий звук. Секунду она, окаменев, в ужасе смотрела на лежащего на полу мертвеца. В комнате пахло чем-то неприятным.- Газы отходят»,- с содроганием подумала Аля, пулей выскочила из комнаты, нашла свою сумку, затолкала туда злосчастную банку варенья, распахнула встроенный шкаф в прихожей: ей нужно было что-то накинуть на себя. Выходить на улицу в светлом брючном костюме, забрызганном кровью, было решительно нельзя: на нее определенно обратят внимание.
        Шкаф был завален всяким хламом: поломанные швабры, облезлый веник, оцинкованное ведро с погнутой ручкой, засаленные рулоны обоев, коробки, набитые тряпьем. На ржавых гвоздиках висели старые поношенные вещи: драповое пальто, рваный ватник, темно-серый сатиновый рабочий халат, измазанный ядовито-желтой краской, грязная косынка в крупный красный горох, стоптанные белые шлепанцы и резиновые сапоги. Эти вещи не могли принадлежать Зеленцову, очевидно, он снимал эту квартиру, чтобы хранить здесь свой гнусный архив, и изредка наведывался сюда, чтобы встретиться с очередной дурой вроде нее. В других комнатах, вероятно, были оборудованы импровизированные студии, но заглядывать туда у Алечки уже не было сил. А она ведь сразу, как только вошла, вернее, ввалилась в коридор, поняла, что квартира съемная. Но разве это изменило бы хоть что-то? Разве это могло насторожить ее? Естественно, нет. Какая, в конце концов, разница? Она сама снимает комнату у милой старушки, точнее, снимала до сегодняшнего дня, потому что больше в Москве ей делать нечего. Она возвращается домой, к своей сварливой любимой тетке,
учительнице по вокалу, в родной маленький провинциальный городишко Приреченск, с памятником Ленину на центральной площади, с елками вокруг белого здания администрации, пятиэтажными, будто собранными из кубиков бракованного конструктора, панельными домами, нелепо перемешанными с деревянными, покосившимися от старости избушками, и со златоглавой аккуратной церквушкой на берегу изумительно красивого и загадочного озера, названного несколько странно - «Щучья нора».
        Решение было принято. Алевтина закатала брюки до колен, сорвала с гвоздика халат, облачилась в него, сунула ноги в шлепанцы, на голову нацепила косынку, схватила ведро, положила туда свою кожаную сумку и босоножки, прикрыла их половой тряпкой, взяла в руку швабру и торопливо покинула квартиру. Как Алечка и предполагала, в костюмчике «а-ля уборщица» на нее никто не обратил внимания. Разумеется, кого могла заинтересовать плохо одетая женщина, шатающаяся ночью по улицам Москвы с ведром и шваброй в руках? Да никого! Вот если бы она летела домой на метле - тогда другое дело. Хотя и это утверждение под вопросом. Мало ли кто по ночам на метлах летает…
        К утру она благополучно добралась до дома - пешком, поймать попутку или такси в таком виде Алевтине не светило, проскользнула в свою комнату, покидала вещички в дорожную сумку, переоделась, наложила на лицо толстый слой грима, оплакивая свой распухший нос, разбитые в кровь губы и, главное, передний зуб, оставила на полочке у зеркала ключи, записку, банку малинового варенья для хозяйки и вышла на улицу. Первым делом выкинула в ближайшую помойку все, что позаимствовала в квартире Зеленцова, следом отправила в мусорку ненавистные фиолетовые босоножки и с чувством исполненного долга поехала в сторону вокзала.
        Денег хватило ровно на билет в одну сторону да на бутылку однопроцентного кефира, шоколадку, свежую газету и роскошную, расшитую маками и васильками шерстяную шаль, которую Алечка приобрела тут же, на вокзале - в подарок тетке. И только в поезде, лежа лицом к стене на верхней полке плацкарта, она поняла, как смертельно устала, и мгновенно провалилась в глубокий сон - без тревог, проблем и сновидений.
        Глава 3
        Колечко с бирюзой
        Она была восхитительна, безукоризненна, совершенна - как всегда, но сегодня особенно. В библиотеке трехэтажного особняка ее отца, куда Клим увлек Леру для серьезного разговора, горел приглушенный мягкий свет, два мотылька бились о настольную лампу с монотонным стуком, тикали настенные часы над камином. Лера стояла к нему спиной у окна и ждала, глядя в сад с ухоженными стрижеными кустарниками и раскидистыми кронами экзотических деревьев. Там, за окном, было тихо, солнце неспешно клонилось к закату, раскрашивая небо и кроны высоких сосен вдалеке красно-оранжевым цветом. Еле уловимо пахло розами, мутной рекой и потухшим костром. Он зачарованно смотрел на ее красивые плечи, тронутые вечерней прохладой, на обнаженную загорелую спину в глубоком вырезе длинного струящегося платья цвета слоновой кости, на манящие изгибы стройной фигуры, античную длинную шею, украшенную выбившейся из высокой гладкой прически непослушной платиновой прядью волос… смотрел и молчал. Как глупо! Она ждала, а он не мог пошевелиться. Сейчас она разозлится, повернет голову, холодно блеснет фиалковыми глазами, нахмурит бровки,
недовольно сморщит аккуратный носик, капризно прикусит нижнюю губу. Он не любил, когда она сердилась.
        Она медленно повернула голову, продемонстрировав свой идеально красивый профиль, подбадривающе посмотрела на него, снисходительно улыбнулась и вновь отвернулась к окну. Он не угадал - у нее было слишком хорошее настроение, чтобы гневаться на его глупую нерешительность. Сегодня ей исполнился двадцать один год, и гости завалили ее дорогими подарками и комплиментами. Теперь она рассчитывала получить подарок от него лично. На этот раз ему не отвертеться, но он не собирался больше сопротивляться своей судьбе. Тридцатилетний успешный бизнесмен Клим Щедрин, русоволосый красавец и плейбой, убежденный холостяк, принял твердое решение: сдаться в плен, и отступать был не намерен. Тем более что плен сулил ему море новых возможностей в бизнесе и океан наслаждений в постели. Кажется, он даже впервые полюбил.
        - Лера,- хрипло прошептал он. Она резко развернулась, оперлась руками о подоконник и замерла. Клим широким шагом подошел ближе и театрально опустился перед ней на колено.- Лера, я… Я хотел бы жениться на тебе,- выдал он, достал из кармана изящную бархатную коробочку и протянул девушке.
        - Наконец-то,- оживилась Лера, ловко подхватила коробочку и с интересом заглянула внутрь. Клим с замиранием сердца наблюдал за ее реакцией. То, что он преподнес ей, было больше, чем просто подарок,- это был символ особого расположения и частичка его души.- Что это?- На ее божественно красивом личике отразились изумление и обида.
        - Кольцо,- растерялся Клим.
        - Я понимаю, что кольцо,- пытаясь скрыть раздражение, сказала Лера.- Но оно с бирюзой - это кольцо!
        - Да, с бирюзой. Это кольцо моей бабушки, семейная реликвия. Мой дед был беден, как церковная мышь, и, чтобы купить его и порадовать свою невесту, работал целый год. Понимаешь…
        - Твой дед был беден, но ты, Клим!- нервно перебила его Лера.- Неужели ты считаешь, что я надену это на палец?- брезгливо заметила она и нахмурилась.- Что люди подумают, Клим? Первый вопрос, который будет всех волновать после того, как информация о нашей помолвке мелькнет в газетах и на телевидении: какое кольцо Клим Щедрин подарил на помолвку своей невесте? И что я им скажу? Что я им продемонстрирую? Это же моветон! Дешевка! Я согласна выйти за тебя, Клим, несмотря на то, что ты так неуклюже сделал мне предложение. И ценю, что ты решил преподнести мне кольцо своей бабки. Но, Клим, пойми меня правильно, это кольцо…
        - Я все понял,- хмуро отозвался Клим, забирая у нее бархатную коробочку. Он встал с колен, засунул подарок в карман и направился к выходу.
        - Клим! Подожди!- Она бросилась следом и повисла у него на шее, пытаясь удержать. Клим мягко отстранил ее. Лера забежала вперед и преградила ему дорогу к двери.- Клим, куда ты?- Ее голос срывался от волнения.- Там же гости внизу! Все ожидают нас. Они ждут, что мы спустимся и объявим о помолвке. Клим! Папочка будет недоволен. Сегодня такой день! Пожалуйста!- Она умоляюще смотрела ему в глаза, встревоженная, смущенная, растерянная.
        Он стоял совсем близко, на расстоянии вытянутой руки, и чувствовал запах ее духов: утонченный, изысканный, самый модный в этом сезоне. Она дышала глубоко и часто, тонкая бретелька платья соскользнула с идеально загорелого плеча, ее кожа казалась бархатной, и ему вдруг захотелось прикоснуться губами к ее ключице и голубоватой пульсирующей жилке на шее. Глупо было обижаться на нее. Он должен был предусмотреть ее реакцию… Избалованная девочка из богатой семьи. Яркий образец
«золотой молодежи нашего времени». Холеная капризная красавица, зависимая от мнения себе подобных, считающих себя элитой общества, презирающих всех, кто не подходил под их эталон. По сути, Лера была не виновата. Она просто не могла отреагировать иначе. Чего еще можно было ожидать от девушки, с детства воспитанной в мире, где людей оценивают по положению в обществе и кошельку? Он и сам такой же, заносчивый сноб, эгоист, только, в отличие от Леры, вырос в обычной семье и свои миллионы заработал упорным трудом. А ведь он был другим, и даже когда заработал свой первый миллион, по-прежнему оставался скромным веселым парнем. Что же произошло? Почему и когда он изменился и стал прожженным, надменным циником? Не тогда ли, когда амбиции поманили его еще дальше, и ему захотелось пробиться в круг избранных? Для этого недостаточно было иметь сумасшедшие деньги, нужно было стать таким, как они. И он постарался и почти стал, и был почти принят. Остался один шаг.
        Клим смягчился, подошел к Лере и обнял ее.
        - Завтра куплю тебе колечко от Тиффани,- пообещал он, нежно целуя ее обнаженное плечо, шею, ушко, прохладные полураскрытые губы.- Хочешь, поедем вместе, и ты выберешь то, что будет тебе по душе?
        - Хочу,- млея от его ласки, проворковала Лера.
        Она так и не поняла, насколько сильно обидела его. А он, страстно сжимая в объятьях эту обворожительную девушку - свою будущую жену, гнал пугающие мысли, что она всегда будет ему чужой и до конца стать своим в узком кругу избранных у него никогда не получится, как бы сильно он к этому ни стремился.
        - Клим, у меня идея,- высвобождаясь из его объятий, сказала Лера.- Сейчас мы спустимся к гостям, объявим о помолвке и сообщим всем, что кольцо от Тиффани, которое ты собирался сегодня мне преподнести, не успели доставить из магазина ко мне домой. Что как будто ты заказал его по каталогу из Америки, но вышла небольшая накладка. Ты ждал целый вечер, не выдержал и на свой страх и риск попросил меня стать твоей женой, объяснив ситуацию. Я, конечно же, тебя простила и согласилась выйти за тебя замуж без этих глупых формальностей. По-моему, это будет очень романтично! Как ты считаешь, Клим?
        - Тебе видней, дорогая,- кисло улыбнулся Клим, неприятный осадок в душе мешал ему расслабиться.
        - Ты совершенно прав, мне видней. Ой, Климушка, я так волнуюсь! Пошли,- деловито скомандовала Лера и открыла дверь, увлекая его за собой.
        Яркий свет хрустальных люстр зала гостиной, глянец дорогого паркета, блеск бриллиантов и роскошных туалетов светских дам - все это на мгновение ослепило его. О помолвке объявила Лера - аплодисменты, поздравления, суета, мелькание нанятых на вечер официантов во фраках, живая музыка, рукопожатия, широкие улыбки, громкие тосты, звон хрусталя, шампанское «Дом Периньон» - рекой. Клим Щедрин, официальный жених Валерии - светской красавицы, дочки самого Берушина Антона Бенедиктовича, одного из самых богатых и влиятельных бизнесменов России. Кажется, он сошел с ума, что сомневался. Все искренне рады, его приняли в круг избранных на равных, он стал совсем своим. Он, Клим Щедрин, простой парень из бедной рабоче-крестьянской семьи, провинциал из российской глубинки, трудоголик, успешный молодой бизнесмен, миллионер, только что навсегда простился со своим прошлым.
        - Клим!- Антон Бенедиктович одобряюще похлопал его по плечу, дружелюбно улыбнулся и кивком попросил следовать за ним.
        Клим невольно вжал голову в плечи и покорно пошел вслед за будущим тестем в кабинет. Этот высокий, подтянутый и моложавый не по годам человек с холодными голубыми глазами и волевым подбородком наводил на Клима необъяснимый страх. И проблема была даже не в том, что Берушин принадлежал к разряду тех людей, властных диктаторов, которым невольно начинаешь поклоняться. Клима пугало другое: в обществе Берушина он подсознательно ощущал необъяснимую опасность и угрозу для себя лично, но какую именно - понять не мог, и потому чувствовал себя неуверенно, неспокойно. Возможно, поведением Антона Бенедиктовича руководила банальная ревность отца ко всем, кто покусился на его собственность - родную дочь. Берушин обожал Леру, она была похожа на отца не только внешне - та же стать, та же красота, только более утонченная, женственная,- но и по характеру: властная, надменная, своенравная. Несколько раз Лера уже пыталась показывать свои коготки, но это нисколько не волновало Клима, он быстро ставил ее на место без особых усилий и проблем и рассчитывал в первый же год брака согнать с нее спесь и усмирить. Совершенно
иной фигурой в семье Берушиных была мать Леры - Изольда Валентиновна, тихая, незаметная, интеллигентная женщина без права голоса. Лера вскользь упоминала, что ее мать в молодости была не то знаменитой на весь мир оперной певицей, не то пианисткой, но, выйдя замуж за Антона Бенедиктовича, сына члена ЦК КПСС, оставила карьеру и посвятила себя семье. Как это часто бывает,
«спасибо» за это ей никто не сказал. Лерочка презирала мать за малодушие, слабохарактерность и располневшую фигуру, Берушин жену в упор не видел и понукал ею, как домработницей. Изольда Валентиновна, похоже, смирилась со своей судьбой и безропотно сносила подобное обращение. Климу было искренне жаль женщину, но вмешиваться в отношения Леры с матерью он не собирался. Ему было выгодно, что хотя бы Изольда Берушина ведет себя по отношению к нему нейтрально, и наводить мосты придется только с Лериным отцом.
        - Ну, будущий зятек, проходи, садись. Коньяк будешь?- фальшиво-задушевно спросил Берушин.
        Клим кивнул. Антон Бенедиктович достал из кармана ключ, открыл бар, извлек оттуда бутылку коллекционного коньяка «Людовик ХIII» и два пузатых бокала. «Две тысячи зеленых за бутылочку»,- прикинул в уме Клим, это определенно был хороший знак: стал бы Берушин поить его одним из самых дорогих коллекционных коньяков, если бы был настроен враждебно! Берушин уселся за свой массивный письменный стол из красного дерева, поставил бокалы на стол, плеснул в каждый немного янтарной жидкости, один протянул Климу. Взял свой бокал, глубоко вдохнул аромат, с удовлетворением крякнул и поставил бокал на стол, так и не пригубив напиток. Клим в замешательстве уставился на тестя. Антон Бенедиктович поймал его взгляд и засмеялся:
        - Нельзя мне. Врачи строго-настрого запретили,- объяснил он.- А ты пей, пока молодой и здоровый. Сигару? У меня свежие, пару дней назад с Кубы доставили.
        - Спасибо, я не курю,- вежливо отказался Клим, немного согрел коньяк теплом ладони, осторожно покачал бокал, наблюдая за игрой света, сделал небольшой глоток. Берушин внимательно наблюдал за ним и ждал, вероятно, щедрой порции похвалы и восхищения.- Чудесный коньяк,- широко улыбнулся Клим,- настоящая вещь!
        - Естественно, а ты что думал?- сухо усмехнулся Антон Бенедиктович, продолжая сверлить Клима глазами.- Это не какое-нибудь говно из московского магазина, которое ты покупаешь. Его мне из самой Франции регулярно доставляют. Ты пей, пей, а я, с твоего позволения, закурю. От алкоголя вот себя отучил, а от табака не могу - силы воли не хватает.
        Клим сделал два нервных глотка, пытаясь справиться с раздражением, и поставил бокал на стол. Как же Берушину нравилось унижать его! Но, кажется, это только начало. Сейчас Антон Бенедиктович будет долго и нудно «втирать», что Климу выпала невероятная честь - взять в жены самую несравненную (что правда) девушку, породниться со знатным семейством, где пьют только родной «Реми Мартин», курят только настоящие кубинские сигары, и тэ дэ и тэ пэ.
        - Я вот что тебе скажу, Клим,- широко улыбнулся Берушин, закуривая сигару и выпуская облачко сизого дыма в лицо будущему зятю.- Если ты, сука, обидишь мою дочь, я тебе яйца оторву и скормлю воронам во дворе. Но это не самое страшное, что тебя ждет. По миру пущу! Лишу всего, что у тебя есть, и выкину из Москвы, как ссаную рваную тряпку. Вопросы есть?- Клим молчал.- Вот и хорошо, а теперь приступим к делу. Так, приготовление к свадьбе займет примерно месяца два. Больше, думаю, тянуть не стоит. Венчание пройдет в Москве. Лерочка выбрала Елоховский собор, там Пушкина крестили, и это ей кажется очень романтичным. По поводу самого бракосочетания и свадебного банкета… Мы с Лерой решили пойти по нетрадиционному для России пути и прибегнуть к помощи профессионала, то есть свадебного агента. Человек такой есть. Организацию торжества он полностью возьмет на себя, предложит несколько вариантов, а вам останется только выбрать наиболее для вас приемлемый. У меня только одно условие - все должно пройти по высшему разряду. Денег выделю столько, сколько нужно.
        - Антон Бенедиктович, насколько вам известно, я не нищий и не собираюсь на свадьбе экономить,- обиделся Клим.
        - Не сомневайся, о тебе мне известно все. Может, даже больше, чем тебе самому,- усмехнулся Берушин.- И с бизнесом у тебя все прекрасно, и мужик ты у нас крутой, и правильную политику ведешь, и все держишь под контролем, и бабки неслабые зашибаешь, но… - Берушин сделал многозначительную паузу и внимательно посмотрел Климу в глаза,- …но, учитывая специфику твоего дела, все в любой момент может измениться, и тебя пристрелят где-нибудь в подворотне. Вопрос по существу - не надоело еще с дешевым криминалом в одной упряжке заправлять? Может, пора серьезным делом заняться, а то даже стыдно как-то - «икорный король»! Тьфу, прости, господи! Мне, как ты уже, наверное, понял, на тебя насрать с высокой колокольни. Но если тебя убьют - а тебя убьют, это только вопрос времени,- Лерочка будет страдать. Поэтому предлагаю тебе свою помощь: вылезти из этого дерьма. Без потерь выйти из дела у тебя, естественно, не получится, но с голой жопой не останешься, прикрою. Там уж ты сам решай, под чье крылышко нырнуть. В свою очередь, могу предложить тебе одно перспективное направление, которое мы активно развиваем,-
строительство. Подумай пока. Более конструктивно поговорим, когда медовый месяц закончится. Договорились?
        - Договорились,- криво улыбнулся Клим. Чувствовал он себя омерзительно. В общем-то, именно этого он и ожидал от разговора с отцом Леры, мало того - как раз на такое и рассчитывал. У него уже давно возникло желание покинуть икорный бизнес, но легко выйти из игры ему никто бы не дал. Слишком много людей были повязаны с ним в деле и кормились с его руки. Уйти - означало потерять все. Теперь у него есть поддержка в лице такого воротилы, как Берушин, значит, проблема почти решена. Но почему же тогда так тошно на душе и сводит скулы от обиды и отчаяния? Да потому, что теперь он пешка в руках Берушина, теперь он - никто!
        - А ты чего такой бледный?- уловив перемену в его лице, спросил Берушин.- Не заболел ли?
        - Все нормально,- сглотнув набежавшую слюну, сказал Клим. Тошно было не только на душе, ему вдруг стало физически плохо: голова странно кружилась, кружилась и люстра на потолке, и сам потолок. Кажется, сегодня он серьезно перебрал.
        - Тогда пошли к гостям. Лерка, наверное, тебя уже заждалась.- Голос Берушина донесся до него откуда-то издалека, и сам Антон Бенедиктович отдалился от него на приличное расстояние. «Что за хренота?» - усиленно потирая виски, удивился Клим и попытался сосредоточиться.- Ох, и любит она тебя, паршивца,- продолжил Антон Бенедиктович, встав со своего места и тыча ему в нос дымящейся сигарой.- Ты уж на меня не серчай за суровый тон - одна она у меня.
        - Я все понимаю, Антон Бенедиктович, если бы у меня была дочь, я поступил бы точно так же,- выдавил из себя Клим и вытер рукавом холодный пот со лба.
        - Вот и хорошо, что ты понял все правильно,- засмеялся Берушин. Смех Антона Бенедиктовича вдруг завис где-то над потолком, смешался с терпким, невыносимым запахом кубинской сигары, пофланировал по комнате и вылетел в окно. Это было так забавно! Клим тоже засмеялся, но его смех вел себя иначе - он словно заскакал по комнате, как теннисный мячик, и закатился куда-то под стол. Клим тяжело поднялся, отодвинул Берушина, встал на карачки и залез под стол, пытаясь отыскать там пропажу.
        - Ты чего, Клим?- ошарашенно окликнул его Берушин, но Клим Щедрин не отвечал, он горько рыдал под столом, оплакивая страшную потерю - своего смеха под столом он так и не нашел.
        Глава 4
        Заговор
        Клим с трудом разлепил глаза и, к своему ужасу, понял, что лежит поверх одеяла на кровати в костюме, галстуке и одном ботинке. Но это открытие было не самым страшным - в одном ботинке и костюме он лежал на чужой кровати, в какой-то незнакомой, обставленной дорогим антиквариатом комнате. Голова гудела, как паровоз во время разгона, во рту все пересохло. Морщась и постанывая от головной боли, Клим сел, схватил с прикроватной тумбочки бутылку «Перье», поставленную там кем-то сердобольным и понимающим, опустошил ее в несколько внушительных торопливых глотков и с грохотом поставил обратно на тумбочку. Паровозный гудок в голове немного утих, но осознание происходящего так и не наступило. Неуклюже, как пингвин, он доковылял до двери, распахнул ее, выглянул наружу и тут же быстро закрыл - незнакомое помещение, в котором он находился, оказалось комнатой для гостей дома Берушиных. Ужас! Кошмар! Каким образом он здесь очутился? Нажрался до такой степени, что не смог уехать домой? Но он же никогда в жизни не упивался до беспамятства! Правда, шампанское пил редко, тем более в таком количестве. Похоже, напиток
аристократов был ему строго противопоказан. Да, кажется, еще был коньяк, дорогой великолепный коньяк, который он пил в кабинете Антона Бенедиктовича. Но ведь он выпил совсем немного… Или много? Клим напряженно задумался и закряхтел, пытаясь вспомнить последние события вчерашнего вечера, но в памяти всплыло лишь обещание отца Леры в случае плохого обращения с дочкой оторвать ему яйца, скормить их воронам и выкинуть его самого из города, как ссаную тряпку. Вот это он запомнил очень хорошо. А что было потом? Потом - полный провал. Черная яма. Полный… Жуть! Что теперь о нем думают родители Леры и сама Лера? Вот только выяснять это Климу почему-то совсем не хотелось.

«Может, в окно сигануть и слинять, пока не поздно»,- находчиво подумал Клим. Отдернул плотную штору на окне, оценил высоту полета и свои «летательные» возможности: два этажа, плюс цокольный этаж, плюс мощенная природным камнем площадка под окнами - равняется перелому ноги, плюс перелому руки, плюс перелому шеи - отпадает! Придется ему выходить через дверь, блин! Душ не мешало бы принять для начала и вообще привести себя в порядок, благо все это можно было сделать, не выходя в коридор: туалетная комната граничила со спальней.
        Клим вяло добрел до ванной, распахнул дверь, включил свет и тут же столкнулся со своим отражением в зеркале - лучше бы он выпрыгнул в окно! Такой рожи он не видел со времен дружных институтских попоек в общаге, когда немереное количество
«паленой» водки мешали с дешевым портвейном и закусывали все это великолепие одной банкой килек в томате, честно поделив ее на десять очень голодных мужиков. Клим тяжело вздохнул, глядя на свою опухшую физиономию. Больше всего угнетало то, что на правой щеке, как клеймо, четко пропечатался циферблат его наручных часов, вот только время по ним определить было нельзя.

«Кстати, действительно, сколько времени?» - оживился Клим. Стрелки показывали только восемь утра. Наверняка все еще спят, и у него есть чудесный шанс смотаться из дома Берушиных незамеченным, целым, невредимым - и через дверь. Дома он приведет себя в порядок, позвонит по телефону Лерочке, выяснит все подробности своего отвратительного поведения, извинится и вернется с повинной чуть позже, чтобы отвезти невесту в ювелирный салон. Там-то он наверняка загладит свою вину. Если, конечно, после вчерашнего Лерочка не передумала выходить за него замуж.
        Клим бодро вернулся в комнату, нашел свой ботинок, собрался его надеть, передумал, снял второй, на цыпочках вышел в коридор в одних носках и, стараясь передвигаться как можно тише, направился к лестнице, ведущей вниз.
        Лестница делила этаж на два крыла: в левом располагались комнаты для гостей, в правом - огромная библиотека, кабинет Берушина и спальни супругов. Лерочка единолично обитала на третьем, полностью отвоевав его у родителей и свив там скромное девичье гнездышко по своему вкусу на двухстах квадратных метрах.

«Тесновато ей будет у меня»,- крадучись к лестнице, подумал Клим, с тоской посмотрел наверх, живописно представил обнаженную Лерочку на шелковых простынях и вздрогнул, услышав ее голос совсем рядом с собой. Голос раздавался из библиотеки.
        - Что тихо? Ну что - тихо? После вчерашнего коктейля, которым ты его угостил, он проспит до полудня,- взвизгнула его невеста. Судя по голосу, Лерочка была в бешенстве.- Папочка, я все понимаю, но обо мне ты подумал? Давайте переиграем все! Я передумала! Передумала!
        Клим замер на месте, он хотел уйти, очень хотел, но не смог - ноги приросли к полу. Любопытство, страх и что-то еще шевельнулось в его душе. Подслушивать чужие разговоры было плохо, но речь шла о нем! Неужели Лера передумала выходить за него замуж? Может, он вчера обидел ее? Тогда непонятно, почему в его штанах до сих пор все в относительном порядке?
        - Лерочка, поверь, это будет грандиозно,- мягко отозвался ее отец.- Потом мы все расставим по своим местам…
        - Я не хочу,- сердито буркнула Лера уже гораздо тише.
        - Лера, вы должны понять, что изменить уже ничего нельзя,- еще один голос, незнакомый. В библиотеке был кто-то третий: мужчина, которого Клим не знал.- Помнится, вы были первая, кто поддержал мою идею. И что же: теперь, когда все только-только началось,- вы хотите отказаться? Лерочка, так нельзя.- Мужчина говорил мягко и ласково, тембр его голоса успокаивал, убаюкивал, но Клим напрягался все сильнее - что-то замышлялось против него, что-то ужасное. А он ведь чувствовал угрозу, исходящую от Берушина! Кажется, он вляпался в какое-то дерьмо, вот только бы понять - в какое именно, чтобы принять соответствующие меры.
        - Ладно, я согласна,- Лера смягчилась,- но вы уверены, что все будет так, как вы сказали? А вдруг…
        - Лера, посмотрите на себя в зеркало. Что вы там видите? А теперь взгляните на это фото.
        - Кошмар,- засмеялась Лера.
        - Вот вы и ответили сами на свой вопрос. «Вдруг» быть не может, если вы, конечно, сами не передумаете выходить за Клима Щедрина замуж.
        Клим побледнел. Против него готовился страшный заговор. Да что, в конце концов, происходит?! Не пора ли ему линять отсюда как можно дальше?
        - Не передумаю,- капризно заявила Лера,- я его люблю. Мы великолепная пара! И вообще, сегодня он обещал мне колечко от Тиффани подарить, а вечером в «Метрополе» у меня встреча с целой армией журналистов из модных глянцевых журналов. Это папочкина идея - собрать всех сразу и устроить подобие пресс-конференции, чтобы потом не замучили своими интервью, каждый по очереди. Моя личная жизнь всех по каким-то причинам очень волнует! Я сообщу о помолвке, отвечу на вопросы и продемонстрирую колечко.
        - Замечательно, желаю вам как следует поупражняться в словесных поединках с журналистами. Ну что же, мне пора. И не волнуйтесь, Лерочка, все, что мы задумали, получится, и ваша свадьба состоится,- в библиотеке скрипнуло кресло.
        Клим в ужасе прижал ботинки к груди. Сейчас его засекут! Бежать по лестнице вниз было поздно. Клим сломя голову бросился обратно в комнату для гостей, прикрыл дверь, облокотился о дверной косяк и расхохотался. «Идиот,- ругал он себя,- это же был свадебный агент! Наверняка Лерочка решила удивить всех размахом торжества, но будущего супруга вовлекать не стала, чтобы палки в колеса не ставил. Вот что значит - подслушивать чужие разговоры, да еще не сначала, а с середины! Хорошо хоть дослушал до конца, а то был бы уже в аэропорту и покупал билет домой на ближайший рейс Москва - Сахалин. Напридумывал себе черт знает что. Заговор! Да кому он на фиг нужен? Надо же, какая хитрюга! Интересно, что она затеяла? Арендовать боевую субмарину и сыграть свадьбу под водой? Придумала что-то невообразимое, а потом сама испугалась и решила все переиграть. Вот только при чем здесь какое-то непонятное фото, которое привело Лерочку в ужас и убедило одновременно?»
        Поразмыслить о загадочной фотографии Клим не успел: в дверь тихо постучали. Он как ошпаренный отскочил от порога к кровати, прыгнул под одеяло, натянул его на нос и сонно разрешил посетителю войти.
        Дверь тихо отворилась, в комнату ввалилась Изольда Валентиновна с растрепанными распущенными волосами, в кружевном прозрачном пеньюаре, сквозь который кокетливо проглядывали розовые атласные панталоны с рюшами и бюстгальтер четвертого номера.
        - Здрасте, Изо… Изольда Валентиновна,- выдавил из себя Клим и поперхнулся.
        - Выпить есть?- хриплым басом спросила Изольда Валентиновна, и Клим понял, почему Берушин закрывает бар в своем кабинете на ключ. Несчастная интеллигентная мамочка Леры, бывшая оперная дива, была законченной алкоголичкой. «Вот тебе и благородное семейство»,- внутренне охнул Клим, пытаясь справиться с потрясением.
        Изольда Валентиновна закрыла за собой дверь, не смущаясь, проследовала к его кровати и завалилась на постель рядом с ним.
        - Ты хороший, не то что они,- протянула женщина, попыталась погладить его по голове, но промахнулась и погладила подушку. Клим сдернул с себя одеяло, в ужасе откатился в сторону и свалился с кровати.- Ты где?- обиженно прогудела Изольда Валентиновна.- Я говорю, выпить у тебя есть? Выпить дашь, я тебе тайну одну расскажу.
        - Нету,- отозвался с пола Клим.
        - Тогда не расскажу,- разочарованно вздохнула Изольда Валентиновна.- Лерка-то моя и Берушин-урод, знаешь, что задумали. У-у-у! Беги, пока не поздно. Домой поезжай. Нет, лучше выпить дай. О - стихи п-получились!
        - Изольда Валентиновна, шли бы вы в свою комнату, а… - ласково попросил Клим.
        - А я где?- разволновалась женщина, растерянно оглядываясь по сторонам.
        - Вы у меня в комнате. То есть в комнате для гостей,- вежливо объяснил Клим.
        - Да ну? А что я здесь делаю?- искренне поинтересовалась Изольда Валентиновна и икнула, наполнив помещение удушливыми алкогольными парами.
        - Не знаю,- буркнул Клим, стараясь не дышать носом.
        - Вот и я не знаю,- сокрушенно вздохнула мать Леры, устроилась удобнее на кровати и… отключилась.
        - Е-мое!- взвыл Клим.- Изольда Валентиновна! Эй! Вы чего это?- Он осторожно потряс женщину за плечо - она не реагировала. Клим потряс ее сильнее - ноль реакции. Он схватил ее за плечи и с силой встряхнул - Изольда Валентиновна причмокнула губами и громко захрапела.
        В дверь тихо постучали.
        - Клим! Пора вставать, дорогой!- послышался сладкий Лерочкин голосок, и ручка двери стала поворачиваться.
        - Не входи! Я это… не одет!- заорал Клим, бросился к двери и запер ее на ключ.
        Некоторое время в коридоре стояла мертвая тишина, вероятно, Лерочка переваривала внезапную застенчивость своего любовника и жениха, с которым уже полгода активно кувыркалась в постели, и просто лишилась на время дара речи. Потом ручка двери вновь ожила.
        - Клим, с тобой все в порядке?- обеспокоенно спросила девушка.
        - Уже иду!- прокряхтел Клим, оттаскивая бесчувственное тело будущей тещи в туалетную комнату.
        - Клим, открой дверь!- Лера разозлилась.- Ты что там, мебель переставляешь?
        - Нет, зарядку делаю. Хочу форму себе вернуть после вчерашнего! Прости, родная, я… перебрал малость,- теряя силы, прохрипел Клим, заталкивая Изольду Валентиновну в ванную.
        - Ты чего, офигел?- не очень вежливо отозвалась Лерочка и стукнула по двери ногой.- Хватит издеваться! Открой дверь, мне нужно с тобой поговорить.
        - А вот и я!- радостно улыбаясь, сообщил Клим и распахнул дверь.
        - Боже мой, ну и ро… видок у тебя,- разглядывая жениха, скривилась Лерочка, отодвинула Клима с порога и вошла в комнату.- Хотела тебе сказать, что… что это? - удивленно тыча пальцем в направлении ванной, поинтересовалась Лерочка. Клим проследил за направлением ее руки и вспотел - посреди комнаты валялась розовая мохнатая тапочка с помпоном.
        - Ты, знаешь, Лерочка, я сам хотел у тебя спросить - что это?- встал в позу Клим.
        - Надо будет горничную отчитать,- нахмурилась Лерочка.
        - Да,- с жаром поддержал идею Леры Клим,- раскидана, понимаешь, всякая фигня по дому… - Из ванной комнаты донеслись оглушающие раскаты храпа, и Клим умолк. Лера молча, решительно проследовала на звук, заглянула в ванную, повернулась к Климу и, полыхая румянцем, отчеканила:
        - В следующий раз, когда ты останешься у нас ночевать, я попрошу горничную лучше следить за порядком в комнате для гостей!- Выдержке Лерочки можно было только позавидовать.
        - С твоего позволения, я поеду домой,- улыбнулся Клим, натянул ботинки и направился к лестнице. Лера поспешила следом.
        - Клим!- окликнула она его напряженно.- Ты вернешься? Я хотела рассказать тебе… Понимаешь… Мы с папой хотели, но… Прости меня.
        Он подошел к ней, прижал к себе и поцеловал в лоб.
        - За что я должен тебя простить, глупышка,- нежно сказал Клим.- Я поеду домой, приму душ, переоденусь и заеду за тобой. У нас ведь намечен поход в ювелирный салон. Ты не забыла?
        - И ты после всего не передумал жениться на мне?- потерянно спросила Лера.
        - Даже не мечтай об этом,- усмехнулся Клим.- Так о чем ты хотела со мной поговорить?
        - Хотела обсудить планы на день. Кстати, как ты себя чувствуешь? Голова не болит? - хихикнула Лера и хитро прищурилась.
        - Не понимаю, как это случилось?- развел руками жених и тяжело вздохнул.
        - Зато я понимаю!- захохотала Лерочка.- Не хотела тебе говорить, но раз уж ты теперь в курсе… В общем, папочка вчера угостил тебя коньячком, который предназначался маме. Там было… Ты только не смейся! Я к бабке одной ездила… Ну, в общем, она мне дала средство заговоренное, флакончик такой… и сказала, чтобы я мамусе в рюмку две капли капнула, чтобы ее от алкоголя отвадить. Она пообещала, что, если мама сделает хоть один глоток, ей станет очень плохо и она навсегда бросит пить. Я подумала, что в рюмку налить это зелье у меня не выйдет, и налила в бутылку, а папочку предупредить забыла.
        - Господи, Лера, ну ты как маленькая, в самом деле!- возмутился Клим.- Доверяешь всяким шарлатанам!
        - Ну не знаю, не знаю… - скептически заявила Лера.
        - Что ты не знаешь!- нахмурился Клим.- Она тебе дала отраву какую-то, голова до сих пор болит. Но вот что я тебе скажу: от пивка я бы сейчас не отказался. Кошмар, Лера, ты меня чуть не убила! Мне было так плохо вчера.
        - А нам, думаешь, хорошо было?- рассердилась Лерочка.
        - Вам-то чего?- удивился Клим.
        - Как это - чего?- надула губки невеста.- Это снадобье на твой организм как-то странно подействовало. Мы тебя целый час из-под стола в кабинете пытались вытащить! Ты сидел там и плакал.
        - Чего?- ошарашенно переспросил Клим.
        - Плакал!
        - Вот, я же тебе говорил, бабка твоя тебе наркоту какую-то подсунула. Какая же ты… - Гневную обличительную речь Клима прервал звонок его мобильного.- Слушаю,- ответил он.- Кто говорит? Какая еще пипа? Пипа!- завопил Клим и подпрыгнул на месте.- Господи, ты в Москве! Конечно, могу. Где? И когда? Понял, созвонимся ближе к вечеру,- радостно закивал Клим и отключился. Лерочка сконфуженно топталась рядом.
        - Что еще за пипа такая?- тихо спросила невеста, искоса поглядывая на Клима.
        - Лерочка!- вцепившись в руку девушки, закружил ее по коридору Клим.- Мой друг детства приехал! Сто лет не виделись. Он, как и я, с Сахалина, но сейчас в Америке живет. Уехал в Штаты искать голливудской славы - он актер. Жаль его, здесь он подавал большие надежды и даже снялся у самого Варламова в одном фильме. Но в Америке, как я понял, у него что-то не заладилось, работает в каком-то занюханном театре за гроши, но возвращаться все равно не собирается - амбиции, блин, мешают.
        - Варламов? Это действительно культовый режиссер. Повезло твоему другу! Но его что - в самом деле зовут Пипа?- растерянно спросила Лера.
        - Его зовут Петр Павлович Заболоцкий,- захохотал Клим.- Пипа - это кликуха у него такая. Аналогия: Заболоцкий - болото - лягушка - пипа.
        - Пожалуйста, Клим, не называй его при мне так, это отвратительно,- недовольно высвобождаясь из объятий жениха, попросила Лера.- И вообще, почему ты договорился с ним о встрече, не обсудив это со мной?- Лерочка вновь решила показать свои коготки, и Климу это не понравилось.
        - А я должен был это сделать?- сухо поинтересовался он.
        Лера уловила перемену в его настроении и смутилась.
        - Но, Клим, сегодня вечером у меня встреча с журналистами, и мы должны пойти туда вдвоем.
        - Интересно, а почему я об этом не знаю?- ядовито спросил Клим.
        - Я думала…
        - Не знаю, о чем ты там думала,- жестко прервал Леру Клим,- но хочу тебя предупредить - это в первый и последний раз, когда я меняю свои планы из-за твоей прихоти. Впредь, пожалуйста, изволь информировать меня о таких вещах заранее. До встречи, дорогая.
        Клим ушел. Лера долго смотрела ему вслед, кусая от злости губы,- теперь она не сомневалась, что утром поступила совершенно правильно.
        Глава 5
        Старые друзья и новые планы
        Теплым летним вечером того же дня в мягком свете фонарей Манежной площади и в агрессивных неоновых отблесках витрин Тверской новое изысканное платиновое колечко от Тиффани со скромным бриллиантом в два карата переливалось и играло всеми цветами радуги. Лерочка в очередной раз вытянула руку, полюбовалась кольцом издали, удовлетворенно вздохнула и нежно улыбнулась Климу. Клим улыбнулся в ответ и притянул Леру к себе.
        - Давай немного пройдемся,- предложил он, задумчиво разглядывая свою будущую жену. Несколько минут назад они вышли из гостиницы «Метрополь», и Лерочкино личико все еще полыхало очаровательным нервным румянцем после недавнего общения с назойливой прессой.
        - Пройдемся?- оживилась Лера и загадочно покосилась в сторону подземного торгового центра.
        - Пойдем на Камергерский кофе пить,- уловив во взгляде невесты явные намерения посетить дорогие бутики, испуганно уточнил Клим и решительно потянул Лерочку в другую сторону. Кажется, он некорректно сформулировал свое предложение и допустил ужасную ошибку - слово «пройдемся» в понимании женщин имело только одно смысловое значение: «пройдемся по магазинам», но подобное бездарное времяпрепровождение Клим ненавидел. Тем более что у него имелось только полчаса, на поздний вечер намечалась встреча с Заболоцким.
        На Камергерский Лерочка плелась без особого энтузиазма, настроение ее явно испортилось.
        - Ты со своим другом во сколько встречаешься?- недовольно спросила она, и по ее тону Клим понял, что Лерочка сейчас сделает все возможное, чтобы испортить настроение и ему.
        - После одиннадцати,- осторожно сообщил он.
        - Я поеду с тобой. Давно мечтала познакомиться с кем-нибудь из твоих друзей,- заявила Лерочка и злорадно улыбнулась.
        - Тебе будет с нами неинтересно,- кисло отозвался Клим. Пить кофе с невестой ему расхотелось.
        - Ничего, переживу. Позвони ему и предупреди, что ты приедешь не один,- торжествующе заявила Лара и протянула ему мобильный телефон.
        - Хорошо, дорогая. Надеюсь, ты не будешь комплексовать в обществе двух голых мужиков с красными рожами и вениками,- хмыкнул Клим, игнорируя сотовый невесты и вытаскивая из кармана свой телефон.
        - Что ты имеешь в виду?- растерялась Лерочка.
        - Я имею в виду, что мы с Заболоцким собрались отметить нашу встречу в русской бане и зарезервировали на ночь отдельный кабинет,- язвительно заметил Клим и набрал номер друга.
        Заболоцкий, как ни странно, предложение Клима - познакомиться с его невестой - воспринял восторженно и с энтузиазмом, но прежнюю договоренность о походе в русскую баньку застенчиво отменил, сославшись на легкое недомогание после утомительного перелета из Штатов. Посовещавшись, решили перенести встречу к Климу домой, в «маленькую» холостяцкую квартирку на Чистых Прудах, переделанную из пятикомнатной запущенной коммуналки в «трешку»: спальню, кабинет и просторную гостиную, главной достопримечательностью которой был домашний кинотеатр. В отличие от дома Берушиных, сплошь обставленного антиквариатом и мебелью в стиле модерн, со всеми вытекающими из этого элементами интерьера: венецианский хрусталь, фарфор, ковры ручной работы, тяжелое столовое серебро, редкие книги, дубовый паркет,- квартира Клима Щедрина была оформлена просто, стильно и функционально: минимум мебели, больше свободного пространства, воздуха и техники последнего поколения. Лерочке квартира нравилась, особенно, спальня с мерцающим ночью потолком, имитирующим звездное небо, и с удобным водяным матрасом. Но долго жить в ней Лерочка
категорически не собиралась, уже неоднократно намекая Климу, чтобы тот подумал над приобретением земли под строительство собственного дома. Клим не возражал. До встречи с Лерочкой дом был ему не нужен. Учитывая специфику его бизнеса, приходилось постоянно мотаться из Москвы на Сахалин и обратно, но сейчас ситуация изменилась. Клим решил, что если Берушин поможет ему легко выйти из икорного бизнеса, то он плотно осядет в Москве и серьезно займется этим вопросом.
        За Пипой Заболоцким заехали в гостиницу и, отоварившись в ближайшем супермаркете пивом и прочими вкусностями, отправились праздновать долгожданную встречу и новое знакомство. По дороге к дому Петр выдал полную информацию о своей неудавшейся карьере и тяжелой жизни в Америке. Рассказ сопровождался активной жестикуляцией и громкими неприличными комментариями.
        Уже дома, выложившись эмоционально и морально, Заболоцкий успокоился и, блаженно развалившись на полу на мягких подушках в гостиной, переключился со своей тяжелой жизни на отношения Клима и Леры.
        - Лерочка, присаживайтесь рядышком с нами и расскажите мне, как вы решились связать свою жизнь с этим засранцем?- кокетливо поинтересовался Петр, разглядывая Лерочку в упор.
        - Заболоцкий, полегче!- притворно возмутился Клим. Он тоже устроился рядом с другом на полу и постоянно щелкал пультом телевизора, переключая программы.
        - Клим, прекрати! Выключи свой дурацкий телевизор,- раздраженно попросила Лерочка.
        Приглашение сесть рядом она проигнорировала, лишь вежливо улыбнулась и осталась сидеть в кресле. Эмоциональный Заболоцкий со своими грубыми шутками и пошлыми остротами ей явно не нравился. Это было странно, потому что Петр, при всей своей внешней неказистости (Заболоцкий сильно смахивал на Пушкина), у женщин всегда пользовался огромной популярностью. Секрет успеха Заболоцкого был прост: он умел так жалостливо и трагически смотреть на избранницу, что нежное сердце очередной жертвы сразу таяло.
        - Лерочка, скажите, а где он вас, такую красивую, нашел?- не унимался Петр.
        - Мы познакомились в Нахабине,- вяло отозвалась Лерочка, потягивая красное вино из бокала. От пива она отказалась. Как благовоспитанная девица, Лерочка искренне считала, что пить пиво - моветон.
        - Это где ж такое и с чем его едят?- спросил Заболоцкий, с наслаждением отхлебнув из бутылки пиво.
        - В Подмосковье. Мы в гольф-клубе познакомились,- объяснила Лера и уточнила: -
«Ли Мередиан Москоу Кантри Клаб» называется.
        - Ах, вот, значит, где тусуются такие красавицы! На гольфовых полях! Батюшки, кто бы мог подумать! Что ж я раньше-то не знал, была бы у меня сейчас красавица-жена, а не моя корова Сонька!- радостно воскликнул Петр.- Знаешь, Клим, она так в Штатах отожралась, что в дверь скоро не пролезет. Жуткое дело! По дому ходит - посуда в серванте позвякивает.
        - Твоя Сонька?- удивился Клим. В его памяти всплыла миловидная невысокая девушка с темными глазами и большой (но в меру) «филейной частью» и тонкой талией.
        - Да, моя Сонька. А стерва какая стала! Стервозность у нее прибывает вместе с новыми килограммами в равной пропорции. Дочь вся в нее, малая еще, а туда же - папа, дай денег!
        - Сколько ей уже лет?- усмехнулся Клим.
        - Десять,- тяжко вздохнул Петр.- Мы же ее с Сонькой еще до свадьбы заделали. Вы-то как, не того еще?
        - Нет,- громко и быстро ответила Лерочка, она даже поперхнулась вином, представив себе подобную перспективу.
        - Мы с Лерой в ближайшее время не планируем заводить детей. Лера не так давно закончила обучение и теперь хочет попробовать себя в роли бизнесвумен.
        - И ты позволишь жене работать?- удивился Заболоцкий.- Я бы на твоем месте запер такую красотку в квартире и на улицу не выпускал. Вдруг уведут?
        - Вы, вы просто… - Лерочка захлебнулась от возмущения.
        - Успокойся, дорогая, Петр шутит,- попытался успокоить невесту Клим.- Да, Заболоцкий? Скажи Лерочке, что ты шутишь.
        - Шучу,- притих друг.- А где пиво? Я еще хочу.
        - Сейчас принесу,- поднялся с пола Клим.- Чур, не ссориться, пока я буду на кухне.
        - За своей речью следи, придурок,- сквозь зубы процедила Лерочка, как только Клим ушел.
        - Что?- растерянно переспросил Заболоцкий и, округлив глаза, ошарашенно уставился на Лерочку.
        - Что слышал, кретин. Будь вежлив и обходителен, я хамов терпеть не могу, и мой отец тоже. Все понял?
        Петр ответить не успел, вернулся Клим.
        - Слушай, Заболоцкий, возвращаясь к разговору о гольф-клубе. Хочешь, я тебя туда отвезу? А что, поиграем, отдохнем?- присаживаясь рядом с другом, предложил Клим, задумчиво глядя на запотевшую бутылку пива - пить ему категорически не хотелось, мало того, от запаха алкоголя его мутило, и за вечер он так и не смог сделать ни одного глотка божественного напитка.
        - А шо мне там делать, в этом вашем гольф-клубе?- нарочно коверкая слова, возмутился Заболоцкий. «Наезд» Лерочки он проглотил достойно и в ее сторону старался больше не смотреть.- Нет уж - увольте! Я человек простой и ленивый. Мне бы с удочкой на берегу посидеть, помедитировать, шашлычку под водочку с хорошей компанией покушать. Посему встречное предложение. Давай на рыбалку куда-нибудь в Тмутаракань махнем на недельку? Если честно, я для этого и прилетел. Задолбался в цивилизации жить, душа требует родных просторов. Ты никогда не слышал об озере
«Щучья нора»?
        - Нет, ни разу не слышал,- удивился Клим.
        - Так вот, есть такое озеро, ехать километров шестьсот от Москвы. Места там рыбные - закачаешься! Я в Интернете поковырялся и ссылочку одну интересную нашел. Там недавно рыболовная база открылась, дорогая, правда, но первым посетителям обещают хорошую скидку. Понимаю, для тебя это не столь существенно. Но у меня другая финансовая ситуация, и такую возможность я упускать не хочу. Поехали, Клим!- умоляюще попросил Петр и покосился на Леру.
        Девушка недовольно сморщила носик, но промолчала. Клим тоже нерешительно посмотрел на невесту.
        - Петь, я бы с удовольствием,- мягко отозвался Клим, продолжая коситься на Лерочку,- ты же знаешь, как я рыбалку уважаю. Можно сказать, даже обожаю. Да и с делами у меня сейчас все в порядке… Вполне могу небольшой отпуск взять без ущерба для бизнеса. Потом, мы с тобой не виделись столько лет. И от скидок я никогда не отказывался, потому что деньги счет любят… Только вот свадьба на носу, подготовка опять же, боюсь, что Лерочка меня не…
        - Понял, улыбаюсь. Проблема, как я понял, в согласии Лерочки,- подыграл Климу Заболоцкий, театрально встал на колени и, сложив руки на груди, обратился к девушке: - Уважаемая Валерия, не будете ли вы так любезны отпустить вашего жениха со мной на рыбалку? Всего на несколько дней! В свою очередь, гарантирую вам блюсти его моральный облик и всячески оберегать от соблазнов и чар коварных русалок, если таковые покусятся на его честь.
        - Ты хочешь поехать, Клим?- сухо поинтересовалась Лера.- Только, пожалуйста, ответь просто, и не нужно пудрить мне мозги, изображая из себя несчастного страдальца. Честное слово, меня чуть не вырвало только что от ваших примитивных попыток меня разжалобить!
        - Фи, дорогая, как грубо,- расхохотался Клим.- Естественно, я хочу поехать. Очень хочу!
        - Тогда поезжай, какие проблемы. Тем более что до свадьбы еще полно времени. Да и вообще, неужели ты думаешь, что я допущу тебя к подготовке к этому торжеству? Ты же все дело завалишь и будешь мне только мешать.
        - Оба-на!- возмутился Клим.- Спасибо за комплимент, дорогая. Позволь полюбопытствовать, а я сам в качестве жениха на свадьбе тебе не помешаю?
        - Клим, не передергивай. Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Ладно, приятно было познакомиться, не буду больше вам мешать,- мило улыбнулась Лерочка и встала.
        - Не понял. Ты куда?- удивленно спросил Клим.
        - Я к часу вызвала своего водителя. Он меня уже сорок минут у твоего подъезда ждет. Ты только не обижайся, я просто хочу нормально выспаться.
        - Хорошо, я тебя провожу,- не стал спорить Клим.
        Натянутые отношения между Лерой и лучшим другом серьезно его напрягали. У него даже в голове мелькнула странная мысль, что они раньше знали друг друга. Это была не просто психологическая несовместимость - они ненавидели друг друга, как близкие знакомые или как люди, знающие друг о друге нечто неприятное, какую-то грязную тайну. Но этого не могло быть, потому что с Заболоцким Лерочка никак не могла раньше пересекаться. Или могла?..
        Клим проводил Леру до машины, вернулся в квартиру и внимательно посмотрел другу в глаза. Заболоцкий уловил этот странный взгляд и смутился.
        - Прости, я вел себя с твоей невестой как дурак. Не понимаю, почему. Она у тебя потрясающая, только неприступная какая-то, вот мне и захотелось ее позлить,- сконфуженно объяснил свое поведение Петр.
        - Ничего, мне и самому иногда это доставляет удовольствие,- успокоился Клим.
        - Тогда давай выпьем за вас! Чтобы у вас все хорошо было!- радостно предложил Петр.
        - А давай!- Клим с энтузиазмом поддержал эту идею, схватил свою бутылку, чокнулся с другом, поднес бутылку ко рту и… позеленел.
        - Ты чего? Тебе плохо?- озабоченно спросил Заболоцкий, глядя на перекошенную бледную физиономию Клима.
        - Пить не могу,- сквозь зубы процедил Клим.- Заболоцкий - это трендец! Меня, кажется, закодировали от алкоголя.
        - А что, были проблемы?- тактично поинтересовался Петр.
        - Проблемы были, но не у меня, а у другого человека. Я случайно под раздачу попал! Пипа - это же… Это же… Как я буду жить теперь!- завыл Клим. Друг тоже не на шутку встревожился - ехать с трезвенником-другом на рыбалку было не в кайф.
        - Пей через силу!- заорал Заболоцкий на все квартиру и попытался влить пиво Климу в рот.
        Клим мужественно сделал глоток, скривился, выпучил глаза и, бодро вскочив на ноги, помчался в туалет. Вернулся он только через полчаса с лицом, исполненным боли и печали, затравленно посмотрел на Заболоцкого и молча сел на диван. Глаза Пипы Заболоцкого выражали мировую скорбь и отчаяние - пить пиво ему тоже расхотелось.
        Долго сидели молча, каждый думал о своем.
        - Когда едем?- нарушил скорбное молчание Клим.
        - Послезавтра,- тяжело вздохнул Заболоцкий.
        - Ничего, время еще есть, не переживай, Пипа, я справлюсь,- успокоил Заболоцкого Клим и направился в кабинет раскладывать диван для товарища по несчастью.
        Глава 6
        Возвращение
        Как странно, размышляла Алевтина, стоя с сумкой на перроне своей станции. Она не была дома несколько долгих лет, а здесь ничего не изменилось, будто время замерло и остановило свой ход. Все то же унылое серо-зеленое здание железнодорожного вокзала, площадь, рынок, автобусная остановка, обозначенная желтым столбиком с погнутой табличкой, кирпичный магазинчик хозтоваров с металлической скрипучей дверью, булочная-пекарня и невероятно родной, до боли знакомый аромат горячего свежего хлеба, перемешанный с густым маслянистым запахом железнодорожного полотна и выхлопами дребезжащих старых автобусов, вечно отстающих от расписания…
        Все осталось по-прежнему.
        Аппетитные запахи булочной-пекарни заставили Алечку тщательным образом обследовать сумку и карманы с надеждой отыскать там хоть немного мелочи. Повезло: несколько монеток завалилось за подкладку сумки, этого должно было хватить на батон, и девушка, глотая слюнки, пристроилась в конец небольшой очереди.
        Очередь хоть и была небольшой, но тянулась бесконечно долго. Колоритная пышная продавщица с золотой «фиксой» и сиреневыми волосами считала своим долгом обсудить с каждым покупателем последние горячие новости и свою личную жизнь. Через десять минут Алевтина уже знала обо всем, что происходит в городе. Например, что у непутевой Катьки с улицы Ленина, 4, сдохла корова, подавившись яблоком; что у Петра, который с усами, а не с бородой, куры несут яйца с двумя желтками, и он, нахал, продает их на рынке вдвое дороже; что на берегу озера наконец-то открылась пустовавшая несколько лет рыболовная база: ее отремонтировали и благоустроили, и в город скоро зачастят богатенькие мужички - оторваться на природе и половить рыбки. Богатенькие, потому что стоимость проживания на базе за одни сутки превосходит все мыслимые и немыслимые пределы. Новый владелец базы, странный субъект преклонного возраста, обсуждался продавщицей и местными жителями особенно жарко и почему-то шепотом. Загадочный богатый старик, передвигающийся по городу в основном на большом черном джипе с затемненными стеклами, только в сопровождении
охраны и огромной седой псины неясной породы, вызывал интерес и наводил ужас на население. С местными жителями владелец базы контактов практически не поддерживал, ограничился лишь заключением нескольких договоров с парой магазинов на поставку продуктов. Сама база, огороженная высоким забором, для простых смертных была закрыта, и даже обслуживающий персонал, который там теперь работал, старик привез с собой. Возможно, именно это и подстегивало интерес городской общественности к его персоне.
        - Вам чего?- нелюбезно гаркнула продавщица, когда наконец подошла очередь Алевтины.
        - Батон!- так же нелюбезно рявкнула Аля и высыпала мелочь на прилавок.
        - Что-то я тебя не знаю,- подозрительно разглядывая Алевтину, сообщила продавщица.
        - Я вас тоже не знаю.
        - Хм, ходют тут всякие, а потом недостача в кассе выявляется,- скривилась женщина, сгребла мелочь с прилавка и, тщательно пересчитав, выдала Алечке хлеб.
        Хорошо же ее встретил родной город, с горечью подумала Аля, забирая горячий батон из рук хамки-продавщицы. А на что она, собственно, рассчитывала, с такой-то рожей? Нос распух, губы, как у Поля Робсона, переднего зуба нет. Да, что же скажет тетя, когда ее увидит?
        Алевтина отщипнула горбушку, с наслаждением сунула хрустящую корочку в рот и неторопливо направилась к дому. С теткой Зинаидой они не виделись девять лет, но это был ее единственный близкий и родной человек в этом мире.
        Мать Алевтины умерла, когда девочке только-только исполнилось пять лет. Глупая, нелепая смерть: перебегала железнодорожное полотно, чтобы успеть на электричку, споткнулась и попала под товарняк. Все, что от нее осталось, хоронили в закрытом гробу. Но Алечка свою мать совсем не помнила, знала ее только по рассказам тетки, которая забрала Алю к себе и воспитала как свою родную дочь.
        У тетки был свой частный маленький домик в черте города, запущенный яблоневый сад, огород, заросший сорняками и крапивой, и фортепьяно, которое тетка успела выкупить по остаточной стоимости перед окончательным развалом районной музыкальной школы, где она проработала преподавателем по вокалу много лет.
        Жили бедно. Лишившись работы, тетка пыталась подрабатывать частными уроками, но была так строга и требовательна, что ученики частенько уходили от нее в слезах и предпочитали не возвращаться. Оставались самые стойкие и талантливые, с которыми тетушка начинала заниматься практически бесплатно и много. Часто тетушка занималась и с Алевтиной, она просто бредила идеей, что племянница поступит в консерваторию. Все было бы ничего, если бы мечта Зинаиды не перешла в манию и ее невероятное усердие сделать из Алечки великую вокалистку не кончилось тем, что она ухитрилась напрочь отбить у девушки желание петь.
        Решение племянницы стать актрисой тетушка восприняла очень болезненно, на письма, которые Алечка строчила сначала регулярно, потом заметно реже, тетка принципиально не отвечала, так и не простив племяннице, что та поступила против ее воли.

«Ничего, кинусь в ноги - простит. Иначе быть не может»,- успокаивала себя Алечка, продолжая жевать батон. Чем ближе она подходила к дому, тем больше нервничала. А ведь тетка оказалась права, поступать во ВГИК не следовало. Но и о консерватории не могло быть и речи. Кошмар! Алечка даже вспотела от ужаса. Перед глазами промелькнуло тяжелое детство и бесконечные занятия вокалом. Ни за что и никогда! Интересно, тетка до сих пор учеников берет? Если да, то спокойной жизни не будет. До дома оставалось несколько шагов. Вот уже видна раскидистая яблоня, опустившая свои тяжелые ветви на покосившийся забор, металлическая калитка, замок…

…Замок. Алевтина растерянно огляделась, приподнялась на цыпочки и заглянула во двор - тропинка, ведущая к дому, заросла травой, окна закрыты ставнями, на крыльце - опавшие подсохшие листья…
        - Господи!- Аля просунула руку между металлическими прутьями, пошарила с той стороны рукой - ключ от замка висел на гвоздике, как обычно. Она отперла замок, бросилась к дому, влетела на крыльцо, швырнула дорожную сумку на пол и зачем-то забарабанила в запертую дверь кулаками.
        - Эй, ты чаво это, дефка, фулюганишь?! Не видишь, нету тута никого!- окликнул ее скрипучий старческий голос, и Алевтина обернулась.
        У забора, отделяющего их участок от соседского, гневно сверкая маленькими подслеповатыми глазками, стояла древняя сухощавая старушка Прокопьевна. «Надо же, жива еще»,- не без удивления подумала Алевтина. Прокопьевне было столько лет, что, не исключено, она знала самого царя Гороха. За время своей бесконечной жизни старушка утратила слух и первую часть своего имени. Как зовут бабку, никто уже не помнил, и все величали ее исключительно по отчеству. Бабка не обижалась.
        - Прокопьевна, это же я, Аля!- подойдя к забору, проорала в ухо бабульке девушка и широко улыбнулась.
        - Вот те раз, воротилася, значит,- озадаченно почесала макушку бабка.- А зуб куды дела? В Москве своей оставила? Аль подарила кому на память?
        - С лошади упала на съемках!- соврала Алевтина.- Вы не знаете, куда моя тетя подевалась? Приехала, а дом закрыт!
        - Да не ори ты!- возмутилась бабуся.- У мене слуховой аппарат имеется. Во, видала, внучата подсуропили,- доложила бабка, сняла платочек и гордо продемонстрировала свое ухо, украшенное маленькой белой коробочкой.- Слышу тепереча за версту, как лисица. А Зинаида твоя знамо где - на кладбище она,- тяжело вздохнула Прокопьевна.- Ох, уж ждала она тебя, непутевую, все глаза проплакала!
        - Этого не может быть!- закричала Аля и, рыдая, осела на землю.
        - Ты чаво, Алевтина?- испугалась бабуся.
        - Когда это случилось?- обливаясь слезами, спросила Алечка.
        - Так, чаво, чаво случилося-то?- изумленно переспросила Прокопьевна.
        - Когда моя тетенька умерла?- уточнила Аля, всхлипывая.
        - Да господь с тобой,- несколько раз перекрестилась бабка.- С чего это ты решила, что Зинаида умерла?
        - Вы же сами сказали, что она на кладбище,- перестала плакать Аля.
        - Ну да, на кладбище, токмо работает она тама.
        - Господи! Значит, моя тетенька жива,- с облегчением вздохнула Аля и поднялась на ноги.- Погоди, Прокопьевна, а кем она работает на кладбище?- опять растерялась девушка.- Кем, Прокопьевна?
        - Кем надо, тем и работает,- недовольно проворчала бабка.- Некогда мне с тобой лясы точить, надобно еще картошку окучить и укроп прополоть. Отдохни малость с дороги да к ней и ступай, она тебе все и расскажет. Ключ под половиком. Сама Зинаида здеся редко появляется, с гробовщиком ныне зазнакомилася тесно. Дом у него аккурат у самого кладбища стоит, не пропустишь,- сообщила Прокопьевна, хитро подмигнула Алевтине и поковыляла на свой огород.
        Аля проводила взглядом бодрую старушку и, с трудом передвигая ноги, принялась искать ключ от входной двери.
        В доме резко пахло сыростью, пылью и еще чем-то непостижимо знакомым. Какая-то гремучая смесь тонких, еле уловимых ностальгических запахов, вдохнув которую мозг непроизвольно начинает прокручивать, как кинопленку, множество приятных и огорчительных кадров из далекого прошлого. Это был запах ее детства и юности.
        В полумраке прихожей Алевтина споткнулась о жестяное ведро, нащупала выключатель, пощелкала им несколько раз, но без толку - свет не работал. Пришлось выходить на улицу и открывать ставни, что она и сделала.
        Алевтина вернулась в дом. Свет из окон открыл взору унылую заброшенную комнату, мебель, закрытую белыми простынями, и фортепьяно. Сердце девушки заныло от тоски и чувства вины, из глаз потекли слезы. Аля села в кресло и закрыла лицо руками. Как она могла так поступить с женщиной, которая заменила ей мать? Как она могла бросить ее одну и уехать? Неблагодарная тварь, вот кто она такая! И что теперь? Несчастной одинокой тетушке приходится зарабатывать себе на хлеб на кладбище! Господи, она уже опустилась до того, что живет с гробовщиком! Это было так ужасно, что от потрясения Алевтина не могла прийти в себя целый час. Понемногу она все же взяла себя в руки и даже немного повеселела, размечтавшись о том, как теперь будет помогать тетушке и заботиться о ней. Но идти на кладбище было рано, нужно было хоть немного привести себя в порядок. С лицом, очевидно, сделать ничего было нельзя, но Алечка рассчитывала, что хотя бы замаскирует следы недавних слез. Ей очень не хотелось, чтобы тетка Зинаида расстроилась еще и из-за этого.
        Подхватив в прихожей ведро, о которое она недавно споткнулась, Алевтина вышла во двор и направилась к колодцу. Дом Зинаиды был оборудован водопроводом, колодец использовался редко, лишь когда случались перебои с водоснабжением. Но Алечке хотелось умыться именно ледяной колодезной водой, ощутить кожей легкое свежее покалывание, взбодриться и попробовать воду на вкус. А пить очень хотелось: пока Алевтина шла от станции к дому, она даже не заметила, как всухомятку проглотила целый батон.
        Девушка открыла тяжелую дверцу колодца, одно ведро установила на приступку, другое сняла с крюка, спустила на цепочке вниз, зачерпнула воды, схватилась за металлическую ручку, плавно прокрутила несколько раз и, выпустив ручку, отпрыгнула в сторону. Ручка со свистом раскрутилась в обратном направлении, раздался громкий шлепок, но Алечка его не слышала - она с ужасом смотрела на то ведро, что взяла в доме минуту назад, и не могла поверить своим глазам. Это было ведро-близнец - копия того, которое она прихватила для маскировки из квартиры убитого продюсера Зеленцова, а после выкинула у своего дома в мусорный бак! Та же погнутая ручка с треснутым белым пластиком, та же вмятина сбоку, по форме напоминающая птичку. Но этого не может быть! Вероятно, она сошла с ума и у нее начались галлюцинации? Алевтина крепко зажмурилась и вновь открыла глаза - галлюцинация не исчезла. Воды из колодца ей почему-то больше не хотелось. Аля бросилась в дом, открыла холодную воду и сунула голову под кран. Через пять минут замерзли уши, щеки и затылок, еще через пять минут «остекленели» мозги и включился автопилот.
        У кладбища она появилась причесанная, посвежевшая, щедро напудренная, с немного глупой улыбкой на лице и полным отсутствием эмоций. Возможно, именно это и спасло ее от окончательного расстройства психики, когда она постучалась в дверь маленького рубленого домика с металлической табличкой «Эксклюзивные гробы от производителя по доступным ценам», и на пороге возникла ее тетушка, помолодевшая лет на десять. У Алечки челюсть медленно поползла вниз, у тетушки начался тот же процесс. Некоторое время они таращились друг на друга - молча и с ужасом.
        - Кто пришел, mon ami?- раздался приятный мужской голос из глубины дома, и за спиной у тетки появился пожилой подтянутый мужчина, с аккуратной стрижкой, немного грубоватыми, но приятными чертами лица и печальным взглядом. Одет он был по-молодежному, в джинсы и свободную белую майку.
        - Аля!- заорала тетушка, наконец «отмерла» и бросилась к Алевтине с объятьями и слезами.- Господи, что у тебя с лицом? Что с тобой стряслось? Девочка моя, я так соскучилась,- сквозь слезы всхлипывала тетушка.
        - И я соскучилась, тетечка. Боже мой, какая ты красивая!- счастливо смеялась Алевтина, разглядывая женщину: перемены в тетушке свершились колоссальные. Теперь просто невозможно было представить, что когда-то Зинаиду за глаза называли сухарем и занудой. Невзрачная, нескладная, худая дылда, с вечным «пучком» и строгим колючим взглядом - куда все это подевалось? Откуда взялась эта стройная русоволосая женщина со стильным каре, счастливым лицом и умелым макияжем?
        - Я ведь замуж выхожу, Алечка,- зарумянилась тетушка.- Господи, да что же мы в дверях-то стоим! Проходи скорее, устала, наверное, с дороги. Познакомься, это Сан Саныч, мой будущий супруг…
        - Очень приятно,- криво улыбнулась Аля и прошла вслед за тетушкой в дом.
        Скромный домик гробовщика внутри оказался довольно просторным и… по-царски обставленным! Мебель просто потрясала: здесь каждая деталь интерьера, будь то стул, стол, комод или диван, представляла собой произведение искусства. Во всем чувствовалась индивидуальность и рука хорошего мастера. Дорого, стильно и со вкусом, пожалуй, даже очень дорого. Аналогичные эксклюзивные стульчики и кресла девушка видела в одном московском элитном мебельном салоне, куда она как-то зашла из любопытства. Ценник, который украшал один лишь стульчик из комплекта для столовой, включал в себя столько ноликов, что Алечка с перепугу вылетела из магазина.
        - Ничего себе!- воскликнула девушка, изумленно оглядываясь по сторонам.
        - Это все Сан Саныч,- похвалилась тетушка.- Присаживайся, Алечка, сейчас я быстренько все организую, сядем и поболтаем от души. Сан Саныч, что ты как не родной. Развлеки пока гостью,- улыбнулась тетушка и, подтолкнув девушку к столу, ускользнула в другую комнату.
        Сесть на такой красивый стул было страшно, пришлось себя заставить. Алевтина неуверенно пристроилась на самом краешке, продолжая растерянно таращиться по сторонам и искоса поглядывая на будущего супруга тетки, который расположился на диване и тоже смущенно разглядывал Алевтину.
        - Красиво у вас,- пискнула Аля, когда неловкая пауза затянулась.
        - О, благодарю покорно, mon ami,- стеснительно улыбнулся Сан Саныч и умолк.
        - Я ненадолго,- вякнула Алевтина.
        - Куда?- невнятно спросил Сан Саныч.
        - Сюда,- невнятно же объяснила Аля.
        - Понятно,- рассеянно сказал Сан Саныч и радостно вскочил, завидев свою будущую супругу с большим подносом в руках.
        Зинаида ловко расставила на столе разносолы, тарелки и вновь ускользнула на кухню. Сан Саныч остался стоять посреди комнаты, мучительно размышляя - вернуться ли ему обратно на диван или уже сесть за стол.
        - А скажите, пожалуйста,- привстала со своего стула Алевтина,- вот это все вокруг - это откуда?
        - Вот это все вокруг, Алечка,- вернулась в комнату тетушка,- Сан Саныч сам, своими руками сделал - хобби у него такое.
        - Ну уж ты… - промычал Сан Саныч,- хотя…
        - Ничего себе! Вы?! Да вы просто гений!- воскликнула Алевтина.
        - Ну уж вы… Так уж и… Хотя… - опять промычал Сан Саныч, заливаясь довольным румянцем.
        - Конечно, гений,- рассмеялась тетушка.- Вообще-то он у меня на все руки мастер, потрясающие гробы делает, у нас с другой стороны дома мастерская. Поэтому мы рядом с кладбищем и живем. Так удобнее. А что? Нормальная работа, как и все. Сначала меня это смущало немного, пока Сан Саныча поближе не узнала. А потом… Ты знаешь, Алечка, как мы познакомились? Сан Саныч пришел ко мне брать уроки по вокалу,- заливисто рассмеялась тетушка.- Ох, помню, после первого занятия я его выгнала взашей - ни слуха, ни голоса. И это еще мягко сказано! Я тогда подумала: вот идиот! А он, представь себе, на следующий день опять пришел. В руках - шикарный букет роз, на шее галстук болтается. Оказывается, вокал был только предлогом. Представь себе, он за мной несколько лет наблюдал, да все стеснялся подойти. Застенчивый он у меня жутко. Сан Саныч, ну что ты, в самом деле, так оробел? Давай-ка за стол садись и разливай уже,- попросила Зинаида.
        Сан Саныч оживился, покорно сел и потянулся к запотевшему графину с беленькой. Зинаида тоже села, счастливо вздохнула, нежно посмотрела на Алю. Сан Саныч разлил водку по рюмкам, неуклюже закрыл графин, шумно поднялся, вытянул свою рюмку перед собой, громко сказал:
        - За знакомство!- и плюхнулся обратно на стул.
        Все дружно поддержали тост, чокнулись и выпили. Молча потянулись за закуской. Застучали вилки и ножи.
        - Теть, как вкусно-то, неужели ты готовить научилась?- с наслаждением откусывая кусочек малосольного ароматного огурчика, похвалила Аля. С готовкой у тетушки всегда были проблемы. Стряпня Зинаиды была так ужасна, что Алечка предпочитала домашней кухне казенные столовские обеды в школе.
        - Да ты что, Аля!- искренне возмутилась тетушка.- Это все Сан Саныч. Он у нас ответственный за домашние заготовки и питание, а я так - на стол собрать, комнату прибрать, посуду помыть…
        - А… - протянула Алевтина, сглотнув слюну: больше она ничего сказать не смогла, тетушка добила ее окончательно.
        - На грибочки налегай, Алечка. Селедочку попробуй, картошечку бери, пока горячая, курочку… Ой, как удачно все получилось! Сан Саныч, как ты с обедом-то подгадал. Как раз к приходу Алечки.
        Сан Саныч от похвалы вновь зарумянился и нерешительно потянулся к графину, вопросительно глядя на Зинаиду.
        - Наливай, наливай,- подбодрила Сан Саныча тетушка.- Радость-то какая нежданно-негаданно на голову свалилась! Ах, Алечка! Как же я истосковалась по тебе! Вот только благодаря Сан Санычу и держалась. Ты уж меня прости, что не писала. Сначала обиженная на тебя была, а когда уж отлегло от сердца-то, смотрю, ты вроде пристроилась удачно. Ну, думаю, не буду писать. А то еще решишь, что я тебя обратно зову.
        - Теть, ну какая же ты… - вспыхнула Аля.- Я же думала, что ты даже видеть меня не хочешь.
        - Аля-Аля,- тяжело вздохнула Зинаида.- Как же ты могла такое подумать! У меня же, кроме тебя, никого ближе нет. Сан Саныч вот только. А ты почему не кушаешь? Страсть как отощала ты в своей Москве! И до этого-то худосочная была, а теперь и вовсе смотреть страшно. Аля, ты мне все, как на духу, расскажи. Что случилось? Почему у тебя такие синяки на лице? И зуб! Боже мой, передний зуб… Ты что, замуж неудачно выскочила?
        - Боже мой, тетя, ну ты и сказанула!- расхохоталась Алевтина.- Нет, я с лошади на съемках свалилась,- честно глядя тетке в глаза, соврала Аля. Посвящать тетушку в ужасные подробности недавнего происшествия Аля не хотела.
        - Ужас какой! Бедная девочка!- сочувственно воскликнула тетушка.- Ну ничего, ничего, до свадьбы заживет. А зубик мы тебе новенький вставим, у меня и стоматолог на примете отличный есть. Зубки делает - от родных не отличишь. Правда, сейчас он редко кого берет.
        - Мир да любовь!- влез Сан Саныч, призывая дам поднять рюмки.
        - Да погоди ты со своей водкой,- мягко отмахнулась от жениха тетушка и продолжила: - Нужно чем-то его серьезно заинтересовать, чтобы он нас принял. Сан Саныч, может, тебе к нему сходить и гроб эксклюзивный предложить со скидкой? Он ведь старый уже, его это должно заинтересовать!- Сан Саныч в ответ с жаром закивал, и Зинаида с любовью посмотрела на суженого.

«Да уж, хорошего женишка отхватила себе тетушка: по-французски говорит, обед готовит, умеет делать отличную мебель,- размышляла Аля,- вот только живет рядом с кладбищем и гробы мастерит. Ну и что с того? Подумаешь…»
        - Молодец, Алечка, что приехала,- продолжила тетушка.- Отлежишься, отоспишься, на свежем воздухе-то как хорошо! Дома-то оно всегда лучше.
        - Теть, у тебя есть жестяное ведро с пластиковой ручкой, и вмятина там еще такая, в форме птички?- вдруг озабоченно спросила Алевтина.
        Тетка с беспокойством посмотрела на девушку.
        - Ведро?- после некоторого замешательства переспросила она.
        - Да, это очень важно. Я имею в виду, дома… ну, в смысле, в нашем доме,- уточнила Аля.
        - Ведро… кажется, есть… - неуверенно сообщила тетка.
        - А ручка?- возбужденно уточнила Аля.
        - Ручка?- испугалась тетка.
        - Теть, ну пожалуйста, ответь на мой вопрос,- заныла Аля.
        - Конечно, у ведра есть ручка,- категорично заявила тетушка и строго посмотрела на племянницу.- Аля, ты себя хорошо чувствуешь? Голова не болит? Завтра же пойдем делать рентген головного мозга, не исключено сотрясение…
        - Тетя, нет у меня никакого сотрясения!- разозлилась Аля.
        - Хорошо-хорошо,- постаралась успокоить племянницу Зинаида.- И все же, Алечка, падение с лошади - это…
        - Тетя!- взвыла Алевтина.
        - За прекрасных дам!- вновь влез Сан Саныч, он уже порядком захмелел и немного осмелел.
        - Аля, прошу тебя - не нервничай,- не обращая внимания на Сан Саныча, сказала тетка.- Предположим, у меня есть старое жестяное ведро с ручкой и пластиковой рукояткой, по-моему, даже вмятина там была…
        - Фу, слава богу! Значит, простое совпадение,- с облегчением вздохнула Аля и мигом повеселела.- Ой, я же тебе подарок привезла!- спохватилась она.- Только я его забыла дома.
        - Ничего страшного. Как она, Москва-то?- улыбнулась Зинаида.
        Алевтина не ответила. Они чокнулись, выпили, закусили. Некоторое время Алевтина задумчиво смотрела в окно, потом сказала смущенно и подавленно:
        - Москва?… Не заладилось у меня в Москве, тетечка. Я ведь насовсем приехала. Никому я там не нужна.
        - Как же так?- изумилась тетка.- Ты же писала, что регулярно снимаешься.
        - Это правда, регулярно,- тяжело вздохнула Аля.- Только я такие роли поганые играла, что даже вспоминать стыдно. Ты только не пугайся, на шее у тебя я сидеть не собираюсь. Пару дней отлежусь, в себя приду - и работу буду искать. Я ведь после Москвы на что угодно согласна… Может, на рынке получится пристроиться.
        - Да ты с ума сошла, Аля!- возмутилась тетушка.- Раз уж так дело повернулось, есть у меня для тебя работа, так сказать, по твоей специальности.
        - По специальности?- удивилась Алевтина.
        - Да. Вместе будем работать, в паре. Заказов достаточно, и платят великолепно. В трех соседних городах кладбища закрылись - мест нет, и покойников к нам везут.
        - Теть, я ничего не понимаю,- Аля развела руками.
        - А что тут непонятного? Люди сейчас, Алечка, очень скупы на слезы стали, расшевелить их надо. Ты же у нас актриса, вот и будешь изображать мировую скорбь и безутешность,- объяснила Зинаида.- Я уже около двух лет плакальщицей работаю и, между прочим, прилично зарабатываю.
        - Плакальщицей!- округлила глаза Алевтина.
        - Ну да. Работы полно, у нас сейчас аншлаг на кладбище, мне помощница не помешает. Соглашайся, Аля, тем более, как я тебе уже сказала, работа по специальности,- улыбнулась тетушка.
        - Теть, это что же нужно делать? Покойников оплакивать?- растерялась Аля.
        - Слава тебе, господи, поняла,- тяжело вздохнула тетка.- Только, Аля, хочу тебя сразу предупредить, работа только с виду легкая. Жизнь-то изменилась, заказчик очень привередливый пошел. У каждого свои требования. Но ничего, уверена, ты справишься. Так как? Будешь мне помогать?
        - Да,- вяло отозвалась Аля: похоже, выбора у нее не было.
        - Вот и чудесно!- обрадовалась тетушка.- Завтра и начнешь.
        - Завтра уже?!- испугалась Алевтина.
        - А что тянуть? У меня как раз заказ на одиннадцать утра. Посмотришь, как я это делаю, для начала.
        - У меня ничего траурного нет,- попыталась отвертеться от слишком скорого мероприятия Аля.
        - О, с этим никаких проблем. Этого добра у меня полно. Подберем тебе что-нибудь, не волнуйся,- подбодрила Алевтину тетушка.
        - Тогда я домой пошла,- устало сообщила Аля.
        - Уже,- расстроилась Зинаида.- А чайку?
        - Спасибо, теть, пойду я,- виновато сообщила Аля и встала из-за стола.- Мне еще устраиваться с ночевкой.
        - Аля, подожди, я тебе с собой покушать соберу, а потом Сан Саныч тебя проводит,- засуетилась тетушка.
        - Нет-нет, не стоит,- решительно отказалась Алевтина и, чмокнув тетушку в щечку, направилась к выходу.
        - Аля!- окликнула Зинаида племянницу.- Я завтра с утра к тебе загляну. Завтрак принесу, помогу дом прибрать… Аля!..
        Но Алевтина ее уже не слышала. Она торопливо шла к дому. Ей хотелось остаться одной, подумать и постараться переварить необычное предложение.
        Глава 7
        Генеральная уборка
        Хмурое небо скупо и нудно сыпало на землю мелкий моросящий дождь. Под ногами хлюпала вязкая красно-бурая глина, липла к ботинкам, мешала ходить… Волосы стали влажными, выбились из-под черной косынки, растрепались, закрутились в дурацкие спиральки. Старенький прорезиненный плащ, найденный в кладовке, при каждом движении неприятно поскрипывал - цепляющий за душу звук. Это было хуже, чем услышать, как проводят куском пенопласта по асфальту, это было хуже, чем почувствовать на зубах песок, это было хуже, чем испытать, как вместо мела по школьной доске скользит ноготь…
        На душе было скверно, под стать погоде. Тетка почему-то так и не зашла за ней с утра. Наверное, ее отвлекли дела, и Алевтина сама пришла к кладбищу немного раньше условленного срока.
        В домике гробовщика никого не оказалось. Она несколько раз постучала в дверь, растерянно потопталась на крылечке и, решив, что опоздала к церемонии, направилась искать тетушку на кладбище.
        Кладбище было пустынно - ни тетки, ни Сан Саныча, вообще ни души… Что происходит? Куда все пропали?
        Аля обошла кладбище еще раз и наткнулась на свежевырытую могилу. Ее темная пасть уже ждала своего вечного постояльца.
        Странно, кажется, она уже проходила здесь, но ничего не видела.
        Со стороны кладбищенских ворот послышались голоса, и Аля резко обернулась. На металлической каталке мужчина в грязной синей спецовке вез ярко-красный гроб, следом тянулась вереница незнакомых людей, с цветами и венками. Тетки среди них не было, и Аля занервничала. Девушка отошла от могилы и встала немного в стороне, с беспокойством выглядывая среди людей тетушку. Траурная процессия приближалась - никто не плакал, все казались равнодушными и безучастными. Гроб подкатили к могиле, открыли крышку…
        - Так, товарищи, кто еще не простился, у вас есть последняя возможность,- по-деловому сказал мужик в грязной спецовке, заметил Алю, сощурился и подошел к девушке.
        - Ты, что ль, новая плакальщица?- оглядывая ее с ног до головы, сухо спросил он.
        - А… ну… да… кажется,- промямлила Аля, испуганно глядя на мужчину.
        - И чего?- насупился мужик.
        - И чего?- переспросила Алевтина, практически теряя сознание.
        - Ты, блин, чего делать должна?- разозлился мужик.
        - Пла… пла… пла… - заикаясь, сообщила Аля.
        - Так давай уже, блин, работай,- скомандовал мужик и не очень вежливо подтолкнул ее к толпе.
        Во рту вдруг стало сухо. Аля робко подошла ближе, ругая про себя тетку, постаралась внутренне настроиться, открыла рот, заглянула в гроб и заорала во все горло: в гробу лежал продюсер Зеленцов, таращил на нее глаза и показывал язык!!!
        - Аля, ну как же так можно, в самом деле,- раздался голос тетки за спиной. Аля обернулась, продолжая орать. Зинаида смотрела на нее с упреком и недовольством.
        - Те-етя-а! Те-етя-а!- вопила Аля, но звука собственного голоса не слышала, как рыба, молча открывая рот.
        - Аля! Так нельзя,- потрясла ее тетка за плечо.- Почему постель не разобрала? В шкафу чистое белье, подушки, одеяла. Лентяйка! Вставай, я покушать тебе принесла. Сколько же можно дрыхнуть, времени-то уже половина первого!
        - Половина первого!- Аля открыла глаза, села на диване и ошарашенно огляделась.
        Рядом сидела тетушка и смотрела на нее с нежным укором. Комната тонула в горячих лучах полуденного летнего солнца, по стенам скакали беспокойные солнечные зайчики, отраженные от разноцветных стразов теткиного браслета, в воздухе, в плотном солнечном свете, плавали микроскопические частички пыли…
        - Душно у тебя как,- нахмурилась Зинаида.- Окно почему не открыла? На улице несусветная жара.
        - Побоялась с непривычки,- равнодушно сообщила Аля, криво улыбнулась тетке и нервно тряхнула головой, чтобы отогнать от себя остатки кошмара. В комнате и вправду стояла духота. Насквозь промокшая от пота хлопчатобумажная футболка прилипла к спине, очень хотелось в душ.
        - Нет, если ты боишься спать с открытым окном, почему же дверь на ночь не закрыла? - возмутилась тетушка.
        - Я закрыла, кажется,- неуверенно сообщила Аля.
        Ну да, вчера ей было лень разложить постель, и она улеглась на диване, накрывшись шерстяным пледом. За это и поплатилась. Девушка сняла футболку, набросила старый ситцевый халатик, чмокнула тетушку в горячую щечку и поплелась на кухню ставить чайник.
        - Дверь была открыта, когда я пришла,- занудливо заявила тетушка, вырывая из рук племянницы спички и торопливо выключая конфорку, которую Алечка так и не смогла зажечь, только напустила в кухню газа.- Иди душ пока прими,- дала указание тетушка.- А я пока на стол накрою. Аля, Аля, как была ты непутевой, так и осталась…
        - Теть, а как же мой первый рабочий день?- робко спросила Аля.- Получается, что я проспала?
        - Нет, ты не проспала. Заказчик с утра позвонил и сказал, что в моих услугах он не нуждается. Передумал. Поэтому я и не стала тебя беспокоить. Подумала, что отоспаться и отдохнуть тебе не помешает. Но ты не волнуйся, на завтра тоже есть клиент, я его на двойной тариф раскрутила.
        - Я и не волнуюсь,- улыбнулась Аля и ускользнула в ванную. Похоже, за время отсутствия племянницы тетушка приобрела еще одно не свойственное ей ранее качество - предприимчивость. Да, времена меняются, вздохнула Алевтина и включила душ.
        Прохладная вода окончательно привела ее в норму. Посвежевшая, довольная Алечка вернулась на кухню, где ее уже ждал горячий завтрак и дымящаяся чашка чая с мятой. Чай с мятой она любила с детства, и Але стало приятно, что тетушка не забыла об этом ее пристрастии.
        - Сан Саныч оладушки для тебя испек,- сообщила тетушка.- В холодильнике борщ и котлеты с картошкой на ужин. Я тебе еще колбаски, сырку, яичек купила.
        - Теть, ну зачем?- смутилась Аля.
        - Как это - зачем?- всплеснула руками тетка.- Ты же тощая, как скелет! Еще удивляется, что ее на плохие роли приглашали. Скажи спасибо, что хоть какие-то предлагали! Хотя… - задумчиво глядя на Алевтину, сказала тетка,- в роли плакальщицы ты будешь смотреться неплохо, гримироваться даже не особенно нужно…
        - Спасибо за комплимент,- усмехнулась Аля.
        Да, завтра будет день ее нового взлета в карьере актрисы. Пик творческого пути. Молодец, Аля! Отучилась во ВГИКе, чтобы в итоге найти работу на кладбище! Зато - по специальности. Будет где показать весь свой актерский талант. Опять же в некотором роде смена амплуа. Теперь она обречена играть только трагические роли. С какого только боку начать? Во сне у нее не получилось, выйдет ли что-то в реальности - вот в чем вопрос!
        - Кушай-кушай, пока оладушки не остыли,- прервала ее философские размышления тетка.- Сметанку бери, мед… А хочешь варенье?
        - Варенье не хочу,- с наслаждением уплетая тающую во рту оладушку, отказалась Аля, облизала пальчики и, обхватив чашку обеими ладонями, отхлебнула чайку.
        - Ешь-ешь,- подбодрила Алю тетушка,- а я пока уборку начну.
        - Да не надо, теть, я сама,- попыталась остановить Зинаиду Аля.
        - Сиди уже,- отмахнулась тетка и ушла в комнату наводить порядок.
        Из комнаты послышались звук передвигаемой мебели, гул пылесоса и высокий сильный тетушкин голос, который заглушал пылесос. Тетушка пела свой любимый романс: «Не уходи, побудь со мною…», и у Алевтины перед глазами вновь промелькнули картинки из детства. На этот раз воспоминания о занятиях по вокалу не были пугающими, напротив, ей вдруг захотелось вернуться в те времена… Алечка запихнула в себя последнюю, десятую, оладушку, щедро сдобренную медом и жирной сметаной, откинулась на спинку стула и почувствовала, что впервые за долгое время ее душа, удовлетворенная и успокоенная возвращением домой, запросилась на волю…
        - Щаз спою,- сыто икнула Алечка, внутри у нее что-то всколыхнулось, завибрировало, и девушка, набрав в легкие побольше воздуха, протяжно и высоко выдала на всю кухню ноту ля!
        В комнате мгновенно умолкли и пылесос, и тетушка, в коридоре послышался бодрый топот ног…
        - Аля! Что?! Что случилось?!- влетев в кухню, завопила тетка.
        - Ничего не случилось. Это я так пою,- хихикнула Аля, буквально растекаясь от блаженства на стуле.
        - Господи, как ты меня напугала!- задыхаясь от возмущения, воскликнула Зинаида и строго добавила: - Аля, так петь нельзя. Нельзя так петь! Это не пение, это… это… крик мартовского кота… Аля…
        - Ах, тетечка, если бы ты только знала, как я тебя люблю,- улыбнулась Аля. Тетка смутилась и умолкла.- Ой,- спохватилась девушка,- я же тебе подарок… Сейчас… - Алевтина еле встала со стула и, тяжело дыша от непомерной сытости, направилась в комнату.
        Свои вещи она еще не успела распаковать, и они по-прежнему лежали в дорожной сумке. Алевтина подхватила сумку с пола, положила ее на диван, расстегнула
«молнию», заглянула внутрь и удивилась. Шаль должна была лежать сверху, но ее там не оказалось. Алевтина растерянно поковырялась в вещах и наткнулась рукой на что-то гладкое и прохладное. Это что еще такое? Девушка совсем растерялась и вытащила из сумки… фиолетовую босоножку на высоком каблуке…
        - Алечка,- окликнула ее Зинаида с порога, в руках она держала злосчастное ведро, которое напугало девушку вчера.- Алечка, ты про это ведро меня спрашивала? Так вот, это ведро не мое. Не понимаю, как оно к нам попало? Может, у Прокопьевны спросить? Я хотела… Боже мой, красота какая! Это мне, да?
        Босоножка выпала из ослабевшей руки девушки и с грохотом упала на пол.
        Тетка, не заметив перемены в лице племянницы, поставила ведро и бросилась поднимать туфлю.
        Алечка окаменела.
        Зинаида присела, залезла рукой под диван, вытащила оттуда вторую босоножку, скинула свои шлепанцы, нацепила новые туфли, прошлась по комнате, громко цокая каблуками, и остановилась в нескольких шагах от Алечки.
        - Каблук, пожалуй, высоковат, но ради такой красоты можно все стерпеть! Спасибо, Алечка!- радостно воскликнула тетка и опять прошлась по комнате.
        Алевтина с ужасом посмотрела на ведро, потом на ноги любимой тетушки, на которых красовались туфельки,- те самые, что она лично выкинула на помойку в Москве, и молча осела на диван.
        Зинаида, увлеченная обновкой, не обратила внимания на позеленевшую племянницу, продолжая расхаживать по комнате взад-вперед.
        - Я тебе еще шаль в подарок привезла,- после продолжительной паузы сообщила Алевтина, резко скинула с дивана свою дорожную сумку и подтолкнула ее к тетушке ногой.- Она там, внутри.
        - Шаль?- вновь оживилась Зинаида.- Ну что же ты, не томи, показывай! Какую такую шаль ты мне привезла из Москвы?
        Тетка предложение достать шаль из сумки проигнорировала. Аля сделала два глубоких вдоха, опять придвинула сумку к себе, со страхом пошарила в ней, наконец нашла то, что искала, и вручила Зинаиде свой презент.
        Шаль произвела тот же фурор, что и босоножки. Зинаида была счастлива, и Алечка постаралась временно не думать о том, что она явно сошла с ума - никаких других версий относительно состояния своей психики и последних происшествий у девушки не было.
        Тетка провела с Алей весь день, что тоже помогло девушке отвлечься от тягостных мыслей о помутнении собственного рассудка. Они дружно навели в доме порядок, и к вечеру все комнаты, ванная и кухня сияли чистотой, на отмытых до блеска окнах красовались веселенькие занавески в горошек, в вазе на фортепьяно стояли свежие цветы, которые срезала на своем огороде и подарила Алечке соседка Прокопьевна - дом вновь стал уютным и обжитым.
        - Ну все, я пошла, Сан Саныч заждался,- устало улыбнулась Зинаида, подхватив пакет с подарками.
        - Может, поужинаем вместе?- с надеждой заглядывая тетушке в глаза, спросила Аля. Уж очень ей хотелось оттянуть неприятный момент, когда она останется одна, наедине со своими страхами и проблемами.
        - Нет-нет, я пойду,- отказалась Зинаида, обняла племянницу и направилась к двери. Алевтина уныло поплелась следом. Зинаида вышла на улицу, спустилась с крылечка и, махнув Алечке на прощанье рукой, пошла по тропинке к калитке.- Да, чуть не забыла,- неожиданно обернулась тетушка.- Сан Саныч сегодня к дантисту ходил, к сожалению, он уехал в санаторий поправлять здоровье, все временно откладывается, но ненадолго. Его жена сказала, что он вернется через пару дней… Кстати, Аля! Ты что, хочешь, чтобы тебе твой настоящий зуб обратно вставили?
        - Почему?- растерялась Алевтина.
        - Я, конечно, мало разбираюсь в стоматологии,- не обращая внимания на ее ответ, продолжила тетушка,- но точно знаю: выбитый зуб обратно вставить невозможно. Ты вот что сделай: в салфетку его заверни и в печке сожги, незачем его хранить,- посоветовала тетушка.- А то мышка заберет, и голова болеть будет, примета есть такая!
        - Какая мышка?- пискнула Аля.
        - Какая-какая, обыкновенная,- рассмеялась тетушка.- Я твой зуб с полочки в ванной в стаканчик с зубной щеткой переложила, чтобы не потерялся,- сообщила Зинаида, еще раз махнула Але рукой и скрылась за калиткой.
        Аля тоже махнула, только не одной рукой, а сразу обеими, закатила глаза и с грохотом свалилась на пол…
        Прохладный ночной сумрак растекся по крыльцу, заполз в дом и привел Алечку в чувство. Входная дверь по-прежнему была открыта. Руки затекли, Аля вяло растерла их, ощутив легкое покалывание. Привстала, резко захлопнула дверь ногой и опять улеглась на пол. На дощатом полу было жестко, холодно и пыльно, но подняться, закрыть дверь на щеколду и осмотреть дом не было никаких сил. Она перевернулась на бок, свернулась калачиком, положила под голову ладошки и закрыла глаза. Удивляло, что она все еще жива и может шевелиться и думать. Думать, правда, не хотелось. Шевелиться тоже. Хотелось уснуть и забыть обо всем, хотя бы на минуту, на час, навсегда… «Уснуть навсегда,- как отбойным молотком застучало у нее в висках,- уснуть навсегда, уснуть навсегда…»
        - Тетечка! Тетечка, спаси меня, я не хочу,- завыла Алечка, подползла к двери, заперла ее и забилась в угол.- Тетечка, пожалуйста, забери меня отсюда,- слабо пищала Алевтина, вытаращив глаза в темноту.
        В полумраке прихожей вещи вдруг ожили, шевельнулся старый теткин плащ на вешалке… А рядом с плащом…. Господи, что это? Аля резко вскочила на ноги, нащупала рычажок и включила свет. Так и есть: рядом с теткиным плащом висел темно-синий сатиновый халат, измазанный ядовитой желтой краской, который Аля взяла в квартире Зеленцова… Это уже был явный перебор, и все вдруг встало на свои места.
        - Сволочь!- что есть силы закричала Аля, со злостью сжимая кулаки. Нет, она не сошла с ума! Кто-то очень хочет, чтобы она рехнулась: проникает в дом, подкидывает ей вещи из квартиры убитого продюсера… - Что тебе от меня надо?! Зачем ты это делаешь?! Это мой дом! Убирайся отсюда и не смей!.. Слышишь, не смей…
        На крыльце послышался какой-то шорох. Аля резко повернулась и в ужасе уставилась на запертую дверь.

«Вот и все»,- мелькнуло у нее в голове, и она стала готовиться к смерти…
        - Алевтина! Чаво случилося? Эй, банадюки, у меня ружо двенадцатого калибру, а ну счас как пальну, так мало не покажется… - проскрипела бабка Прокопьевна с улицы и затарабанила в дверь кулаком. Аля с облегчением вздохнула и бросилась открывать.
        - Жива?- придирчиво разглядывая Алевтину и заглядывая ей за спину, грозно спросила старуха.
        - Ага,- криво улыбнулась Аля.- У меня все нормально, Прокопьевна.
        - Тада чаво орала, как полоумная? У меня слуховой аппарат чуть не заклинило от ору твово!
        - Роль репетировала и слегка увлеклась,- объяснила Аля и нервно хихикнула.
        В руках Прокопьевна действительно держала двустволку, и из-за тяжести оружия ее слегка покачивало, как одуванчик на ветру. Если бы бабка и вправду пальнула, то ее однозначно унесло бы на соседнюю улицу.
        - А чаво полуношничаешь?- поинтересовалась бабка.
        - Бессонница,- объяснила Аля.- Ты меня прости, Прокопьевна, ради Христа, что разбудила.
        - Да чаво уж там, при моих-то годах спать, только время даром терять,- подобрела старушка.
        - Тогда, может, чайку попьем?- предложила Аля, с надеждой глядя на ружье. Двустволка ласкала глаз и успокаивала нервы. Ради этого можно было стерпеть бесконечные нудные рассказы Прокопьевны о детстве, юности, детях, внуках, правнуках, мужьях, болячках и царском режиме.
        Прокопьевна, к счастью, согласилась погостевать и протиснулась вместе с ружьем в дом.
        Глава 8
        Единение с природой
        Ухабистая проселочная дорога плавно пошла в гору, затем резко оборвалась вниз, и, как по волшебству, прямо перед глазами разлилось широкое озеро, окутанное утренним туманом.
        Клим резко затормозил на середине холма, дернул до упора ручник, вышел из машины и глубоко вдохнул полной грудью влажный воздух раннего летнего утра, насквозь пропитанный густыми запахами скошенных полевых трав, прелых водорослей, молодого камыша и озерной воды…
        Да, они не прогадали, что приехали именно сюда,- озеро было прекрасно, загадочно и величественно.
        До базы оставалось рукой подать, но Клим медлил. Время близилось к четырем утра, и ему хотелось отсюда, с возвышенности, увидеть восход солнца и уловить тот момент, когда природа начнет пробуждаться ото сна и озеро заиграет по-иному в мягких утренних лучах рассвета.
        - Приехали, что ли, уже?- громко зевая, прокряхтел с заднего сиденья Заболоцкий, высунув свою заспанную опухшую физиономию в окно - нахал уснул сразу же, как только они выехали из Москвы, и продрых без зазрения совести все семь часов пути.
        - Блин, Заболоцкий, заткнись,- шепотом попросил Клим, задумчиво глядя вдаль. А там, у горизонта, небо на глазах светлело, из-за неровных верхушек заспанных елей медленно выплывало молочно-розовое теплое солнце, и в его пока еще размытых мягких лучах нежно таял пушистый туман.
        - Понял, улыбаюсь… - мерзким шепотом откликнулся Заболоцкий. Еле слышно открылась дверца машины, по траве зашуршали шаги, что-то взвизгнуло, послышалось характерное журчание и выдох облегчения.
        - Елки-палки, Заболоцкий, ну я же просил,- печально вздохнул Клим.
        - Старался, Клим, но тише писать я не умею,- заржал Петр и сбил Климу весь романтический настрой.
        База пряталась в лесном массиве на берегу озера. Дорога сначала шла вдоль берега по полю, затем через лес, но оказалась вполне сносной. Спустя десять минут они уже были на месте и с удивлением разглядывали высоченный забор и массивные металлические ворота со звонком и камерой слежения. Было такое ощущение, что они приехали не на рыболовную базу, а на блок-пост воинской части.
        Так рано их явно не ждали. Ворота распахнулись лишь через пятнадцать минут, и хмурый, неулыбчивый бородатый мужик в защитной гимнастерке и галифе пропустил их машину на территорию.
        Внутри было чисто, уютно и подозрительно тихо. Отдельная стоянка для машин, мощенные природным камнем дорожки, специально оборудованное место для пикника, барбекю, большой стол под тентом, лодочный причал, несколько мостков, удобных для ловли рыбы с берега. В общем, для рыбалки все было предусмотрено.
        Места для проживания на базе были спроектированы по принципу таунхаусов: несколько деревянных домиков-блоков с отдельными входами, соединенных между собой боковыми стенами. И только один дом, большой, рубленый, похожий на сказочный терем, стоял в стороне, вдали от прочих построек.
        Мужик представился Николаем, помог занести вещи в коттедж, деловито показал, где что находится. Домик компактно вмещал в себя прихожую, две спальни, гостиную с камином, небольшую кладовку, оборудованную специально для хранения рыболовных снастей, и ванную с туалетом. Интерьер особой изысканностью не отличался: все предельно просто, но уютно. Стены, обшитые вагонкой, тяжелый стол из мореного дуба, лавки вместо стульев, простенький велюровый диван, льняные занавески на окнах. Приятно пахло дровами, распаренными банными вениками и медом. На отдельном столе-тумбе стояли электрический самовар на подносе, большие керамические кружки с рыболовными мотивами, пузатая сахарница и пачка цейлонского чая; поблизости урчал небольшой холодильник. Пожалуй, единственное, что портило интерьер,- это медвежья шкура со зверским оскалом, которая висела на стене гостиной.
        - А где же плита? Как мы готовить будем?- привередливо разглядывая внутреннее убранство жилища, поинтересовался Заболоцкий.
        - Не предусмотрена. У нас полный пансион. Завтрак вам будут доставлять в номер. Обед тоже. А ужинать вы будете в доме хозяина. Он хочет, чтобы гости проводили вечера с ним,- сухо сообщил Николай.- Кстати, вы первые наши посетители, и сегодня вечером по этому случаю вас ожидает праздничный ужин.
        - Какой еще, на фиг, праздничный ужин, мы отдыхать приехали!- возмутился Заболоцкий.- И вообще, что значит - хозяин любит, чтобы гости проводили вечера с ним? А если мы не захотим?
        - Придется,- равнодушно сказал Николай, чем ввел Клима в легкое замешательство.
        - Как это? Что значит - придется?- в свою очередь возмутился Клим.
        - Отдыхать с дороги будете? Или сразу начнете?- вместо ответа поинтересовался Николай.- Как раз время подходящее. Хочу предупредить: рыба здесь капризная и ленивая, просыпается поздно, брать начинает только часам к шести. Озеро к этому времени как раз прогреваться начинает. Вода ледяная. Все дело в холодных подводных ключах. Да и озеро очень глубокое, с серьезными перепадами глубин, в некоторых местах глубина достигает двадцати пяти метров…
        - Сикоко-сикоко???- обалдел Заболоцкий.
        - Посему не рекомендую выходить на большую воду одному или без егеря. То бишь без меня. Я буду вас везде сопровождать. Не хочу пугать, но озеро наше с дурной славой. Местные говорят, злые духи в глубинных ямах обитают, даже церковь на берегу выстроили…
        - Ты чего, мужик?- покрутил у виска впечатлительный Заболоцкий, он даже малость побледнел.
        Климу тоже стало не по себе, он внимательно посмотрел Николаю в глаза, пытаясь определить, не увеличены ли у того зрачки от «дури». Николай выглядел спокойным и на выпад Петра почти не прореагировал, лишь немного прищурился и, усмехнувшись, продолжил:
        - Эти ямы, а ими все озеро, как решето, испещрено, еще в старину рыбаки прозвали сучьими норами, отсюда и название пошло, претерпев некоторые изменения. Но рыбы полно - местные из суеверия и страха уже несколько лет сюда носа не кажут. База эта долго пустовала. Старый хозяин умер, а наследники никак ее продать не могли… Так что, мужики, вам крупно повезло, рыбка здесь непуганая, половите от души. Но в очередной раз хочу вас предупредить: поодиночке ни шагу!
        - Слушай, Николай,- перебил егеря Клим,- ты вроде нормальный мужик.
        - Ну,- насторожился егерь.
        - Сам-то ты как, веришь во всю эту… эту… фигню, о которой только что так увлекательно нам поведал?- ласково поинтересовался Клим.
        - А шут его знает,- задумчиво почесал бороду Николай и неопределенно пожал плечами.- Только ведь озеро и впрямь дурное. Люди исчезают бесследно, но пропадает только тот, кто в одиночку на лодке ходит. Так что, лодку готовить или как?
        - Не знаю, как ты, Клим, но лично я буду ловить рыбу с берега!- отрезал Заболоцкий и бросился выгружать пиво из сумки в холодильник.
        - Пойду место еще разок прикормлю,- оживился Николай.- Отдыхайте пока. Сейчас вам завтрак принесут, а через часок я за вами зайду. Да, вот еще что: собачку ни при каких обстоятельствах не обижайте.
        - Какую еще собачку?- в панике взвыл Заболоцкий, чуть не выронив ценный провиант из рук.
        - Хозяйскую. И не дай бог вам!- умоляюще глядя на друзей, нервно сказал егерь и скрылся за дверью.
        - Чего-то мне здесь уже не нравится,- задумчиво сказал Заболоцкий, опасливо поглядывая на дверь и настороженно прислушиваясь.- Духи какие-то, пропавшие люди, а теперь еще и собака! Ой, как же я собак не люблю! Помнишь, меня в детстве одна тварь покусала?
        - Помню,- засмеялся Клим.- Тебе, кажется, шесть швов тогда на задницу наложили?
        - Семь,- уныло поправил друга Заболоцкий.
        - Так не надо было пукать в собачью будку Тузика - тоже мне экспериментатор,- захохотал Клим, вспомнив, из-за чего, собственно, Заболоцкий потом целый месяц не мог сидеть.
        - Ну и что с того, я ж ведь просто хотел акустику в будке проверить,- возмутился Петр и тоже хихикнул, но как-то нервно и неестественно.- Слушай, Клим,- сменил он тему,- а что егерь имел в виду, когда говорил: «И не дай бог вам»?
        - А фиг его знает! Похоже, с егерем нам не повезло. Странный он какой-то. И лицо его… - умолк на полуслове Клим.
        - Что - лицо?- не понял Заболоцкий.
        - У меня такое ощущение, что я его где-то видел. Знакомое лицо, борода вот только… Где же я мог его видеть?
        - Нигде ты не мог его видеть,- возразил Заболоцкий и заметался по комнате, недовольно вздыхая.- Так, я жрать хочу! Где обещанный завтрак? Хочу жрать и рыбу ловить хочу. Большую! Бли-и-и-н! Рыбу! Рыбу! Рыбу!!
        - Пипа, ты можешь заткнуться и не мельтешить?- наблюдая за хаотичными передвижениями друга по комнате, недовольно попросил Клим.
        В отличие от Петра, который прекрасно выспался в дороге, Клим сильно устал, и активность Заболоцкого его слегка напрягала. Держался он лишь потому, что рыбу жаждал ловить не меньше друга, страстно мечтал усесться на бережку, закинуть удилище и, глядя на поплавок, под пение птичек и всплески рыбьей мелочи отдохнуть от суеты и проблем.
        У входа в их домик послышался какой-то странный царапающий звук: возникло ощущение, что кто-то пытается открыть дверь, но не может.
        - О, кажись, завтрак принесли!- радостно потирая ручки, заорал Заболоцкий и бросился в прихожую.
        Из прихожей в гостиную Петр вернулся молча и задом наперед. Вместе с ним, громко цокая когтями по полу, в комнату вошла огромная седая псина, не менее семидесяти сантиметров в холке, деловито обнюхала их сумки и, с интересом посмотрев на Клима, радостно вильнула хвостом. На Заболоцкого, который с перепугу уже забрался с ногами на стол, собака не обратила ни малейшего внимания.
        - Заболоцкий,- прошептал Клим.
        - Что?- тоже шепотом спросил Петр, вытирая выступивший на лбу пот.
        - Заболоцкий,- вновь обратился к другу Клим.
        - Ну что? Что?- переспросил Петр.
        - Слезай, никакой опасности нет, она хвостом виляет, значит, дружелюбно настроена, - улыбнулся Клим. Собака интенсивнее завиляла хвостом и подошла к Климу. Он осторожно, нежно погладил ее по голове и потрепал по холке.- Хорошая, хорошая собака! Слезай, Заболоцкий, видишь, она познакомиться пришла.
        - Откуда ты знаешь, что это она?- спросил Петр.
        - По глазам вижу. Девочка, хорошая, красавица,- продолжая наглаживать псину, ласково говорил Клим.
        Заболоцкий немного успокоился и робко поинтересовался:
        - Значит, я могу слезть?
        - Можешь,- кивнул Клим.
        - Ты уверен, что это безопасно?- еще раз спросил Петр.
        - Абсолютно,- уверил друга Клим. Заболоцкий расслабился, вздохнул с облегчением, собирался уже слезть, но Клим вдруг резко обернулся: - Погоди, Заболоцкий!
        - Что?- вернулся в исходную позицию Петр.
        - Пообещай мне,- серьезно глядя в глаза Заболоцкому, строго потребовал Клим.
        - Что? Что я должен тебе пообещать?- пискнул Петр.
        - Что не будешь бздеть,- сказал Клим, выдержал паузу и расхохотался.
        - Глафира!!! Глаша!!! Ко мне!!!- строго прикрикнул кто-то на улице, и собака покорно потрусила к двери.
        - Глафира, ты к нам еще заходи!- кликнул вдогонку собаке Клим, продолжая хохотать.
        - Между прочим! Между прочим, ничего смешного здесь нет! Вот,- сползая со стола, обиженно заявил Заболоцкий и бросился было закрывать дверь на ключ, но так и не закрыл, потому что принесли горячий завтрак. Аппетитные запахи и пухленькая миловидная горничная с большой попой (а большие попы Заболоцкий обожал) разрядили обстановку, и, плотно перекусив, друзья приступили к тому, ради чего, собственно, и прибыли на базу.
        Глава 9
        Посвящение в тайны мастерства
        - Пришла? Слава богу, я уже волноваться начала,- с облегчением вздохнула тетушка и, ухватив Алевтину за руку, втащила девушку в дом.
        - А почему ты волновалась? Времени же до одиннадцати еще полно,- вяло возразила Аля и широко зевнула. Ночь она провела почти без сна, и, хотя Прокопьевна своими историями мучила ее недолго и ушла уже через полчаса, уснула Алечка только на рассвете, когда ночные страхи растворились в веселом щебетании птиц за окном.
        - Времени на самом деле не так уж и много. Мне тебя еще подгото… Бог ты мой, Аля! Что ты на себя нацепила!- ахнула тетка, разглядывая племянницу.
        - Как что - траур!- удивленно моргнула Аля и непонимающе оглядела свой наряд: черная трикотажная бабушкина кофта с вытянутыми локтями, старомодная сатиновая темная юбка в мелкий цветочек и с парой небрежных заплаток, тоже бабушкина; на голове платок, повязанный по старинке, и резиновые калоши. Калоши Алечка надела на тот случай, если вдруг пойдет дождь. Не месить же грязь на кладбище хорошими туфельками. Вещи были позаимствованы из древнего сундука, насквозь пропахшего нафталином. Неприятный запах, но, напяливая на себя это тряпье, Алечка нисколько не сомневалась, что именно так должна выглядеть плакальщица.
        - Аля! Ужас какой, ты похожа на бомжиху-алкоголичку! А платок! Господи, зачем ты повязала так платок? Ты выглядишь как старуха,- надрывалась тетушка, брезгливо разглядывая племянницу.
        - Так что я, по-твоему, должна была на себя надеть?! Бальное вечернее платье с кринолином и пуанты?- заорала Аля.
        - Во всяком случае, не калоши,- язвительно заметила тетушка и поволокла Алю в другую комнату. Сама Зинаида была одета в строгий черный брючный костюм, лаковые туфли на низком каблуке, а голову ее украшала широкая шелковая лента, которой тетушка дополнила свою стильную высокую укладку.
        Комната оказалась спальней, но мебель здесь была самой обычной, без изысков и шика, видимо, Сан Саныч еще не успел сотворить своими гениальными руками кровать и гардероб.
        - Немедленно снимай с себя это отвратительное тряпье,- потребовала Зинаида и решительно распахнула шкаф. На вешалках было аккуратно развешано несколько черных костюмов и платьев.
        - А почему так нельзя?- решила повредничать Аля.- И вообще, все твои вещи мне будут велики! Ты выше меня на голову и толще на два размера.
        - Совсем даже не на два, а на один,- поправила племянницу Зинаида.- Я тебя прошу, Аля, не спорь со мной. В таком виде тебя к гробу и на десять метров не подпустят. Знаешь, кто клиент? Глава администрации соседнего города!
        - Клиент - в смысле заказчик?- робко поинтересовалась Аля, неохотно расстегивая пуговки бабушкиной кофточки.
        - Нет, в смысле покойник. Заказчик, вернее, заказчица - его безутешная вдова, холеная девица лет двадцати пяти, под два метра ростом,- уточнила тетка, вытащила из шкафа пару вешалок и бросила их на кровать.- Вот это то, что нужно. Примерь.
        Аля повертела вещи в руках, выбрала узкую длинную трикотажную юбку и шелковую блузку с укороченным рукавом, сняла с вешалки, натянула на себя и повернулась к Зинаиде.
        - Замечательно,- с облегчением вздохнула тетушка, умильно сложив руки на груди.- Теперь снимай калоши и надевай вот эти симпатичные остроносые туфельки, мои любимые, кстати.
        - Они мне будут велики,- опять заныла Аля.- Может, я домой сбегаю?
        - Ваты подложишь!- рявкнула Зинаида, и Алечка быстренько напялила теткины туфли и прошлась по комнате.
        - Нормально вроде, они узкие, поэтому не спадают,- сообщила о своих ощущениях Алечка, тяжело вздохнула и плюхнулась на кровать. Тетка уселась рядом.
        - Так, с костюмом вроде разобрались. Что еще? Ах, да, я тебе еще шифоновый палантин дам, на голову набросишь.
        - А я уж было решила, что ты мне на голову шляпу напялишь,- буркнула Аля себе под нос.
        - Шляпка к юбке с блузкой не подходит, я с платьем ее надеваю. Правда, плакать в ней неудобно, вуаль все время к лицу липнет и в рот лезет,- задумчиво сообщила тетка, размышляя о чем-то своем.- Жаль, что мы тебе зуб не успели вставить. Неудобно как-то без зуба-то. Такой клиент важный!
        - Ничего, переживет!- цинично пошутила Аля и нервно хихикнула. Тетка на шутку не отреагировала, продолжая пребывать в глубокой задумчивости.
        - Теть, ты чего?- Аля слегка потрясла Зинаиду за плечо.
        - Что?- очнулась Зинаида и посмотрела на племянницу так, будто увидела ее впервые в жизни.
        - Я спрашиваю, отчего ты такая задумчивая?
        - Извини, Алечка, это я так на работу настраиваюсь. Ты тоже не сиди без дела. Подумай о чем-нибудь плохом. Вспомни самые ужасные моменты в своей жизни, когда тебе было особенно себя жалко. Около гроба ты должна до слез себя пожалеть!
        - Себя?- растерялась Аля.
        - А кого же! Главу администрации, что ли? Всем известно, что он был взяточник и последняя скотина. Господи, прости меня, грешную, о мертвых плохо не говорят,- перекрестилась тетушка и воздела глаза к потолку.- Ох, сложно сегодня нам придется, Аля! Там же одни чиновники толстомордые соберутся. Таких просто так не расшевелишь!
        В комнату заглянул Сан Саныч, поздоровался с Алей и сообщил, что уже пора, автобус с клиентом прибыл к воротам кладбища.
        - Пойдем,- печально вздохнула тетка и, подхватив Алю под локоток, помогла ей подняться с кровати - сама Алечка встать была не в состоянии.
        Зинаида достала из шкафа палантин, накинула его Алевтине на голову и улыбнулась.
        - Теть, я что-то боюсь,- прошептала Алечка.
        - Не волнуйся, детка, делай все, как я, и у тебя все получится,- подбодрила племянницу Зинаида, и они вместе вышли на улицу.
        У ворот кладбища стояло несколько дорогих иномарок, толпился народ, женщины тихо переговаривались, мужики молча и напряженно курили. Рядом с автобусом кучковался оркестр и болталась парочка фотокорреспондентов. Вдова в роскошном длинном платье и черных очках от «Гуччи» стояла поодаль от всех и нервно сгрызала с ногтей остатки французского маникюра. Тетушка прямиком направилась к ней, громко всхлипывая, повисла у той на шее и что-то шепнула ей на ухо. Вдова оживилась, выплюнула откушенный ноготь на асфальт, развернулась ко всем лицом и торжественно представила толпе Зинаиду и Алевтину как своих близких родственниц. Аля тоже подлетела к вдовушке и смачно поцеловала ее в напудренную щеку. Женщина трагически вздохнула, брезгливо обняла Алю и, сотворив на лице фальшивую скорбь, дала указание могильщикам начинать. Алечка приняла указание на свой счет и громко и пискляво завыла на всю округу. Люди притихли и удивленно уставились на нее.
        - Погоди ты, рано еще,- шепотом одернула ее тетушка, и Алечка смущенно затихла.
        Гроб установили на каталку и медленно покатили к могиле. Ожил оркестр, заиграла труба, взвыли фанфары. Защелкали вспышки фотоаппаратов. За гробом потянулась вереница людей во главе с безутешной вдовой, которая манерно прикладывала кружевной платочек к темным очкам. Тетушка быстро пристроилась рядом с ней и, качая головой и громко всхлипывая, взяла ее под локоток.
        Аля немного замешкалась, отстала от Зинаиды и оказалась одна среди вереницы провожающих. Тетушка оказалась абсолютно права. Аля огляделась - вокруг были сытые, лоснящиеся от жира морды, и - полное равнодушие. Но деньги-то отрабатывать надо! Только как? И когда? Когда пора начинать плакать? Алечка глубоко задумалась. Тетушка наставляла ее делать все так же, как и она, но пока Зинаида только горько вздыхала и всхлипывала. Значит, нужно вздыхать и всхлипывать, решила Аля, сосредоточилась и… всхлипа не получилось: из ее груди вырвался громкий воющий звук, похожий на сигнал сирены «Скорой помощи». Мужик, который шел рядом с Алей, вздрогнул и резко отскочил в сторону. Несколько человек обернулись и посмотрели на девушку уже не с удивлением, а с ужасом.
        - Горе-то какое, прямо беда,- пискнула Алечка, понемногу вживаясь в роль, и скривила лицо, чтобы «вышибить» из себя слезу - но слеза не «вышибалась».
        Процессия остановилась, провожающие образовали вокруг гроба плотный полукруг, сняли крышку. Наступил момент последнего прощания.
        - Друзья!- громко сказал полный лысый мужчина с траурной повязкой на руке. У гроба тихо запричитала тетушка, Алечка, пробираясь сквозь толпу, заспешила ей на помощь.- Друзья! Как это ни прискорбно, но сегодня мы собрались здесь, чтобы проводить в последний путь нашего товарища! Человека, так сказать, э… - Тетушка запричитала громче. Мужик прервался, посмотрел на Зинаиду с осуждением: мол, чего с мысли сбиваешь, и продолжил: - Товарищи! Мы собрались здесь, сегодня, в этот скорбный миг, чтобы проводить в последний путь… - Тетушка упала грудью на гроб и громко завыла. Алечка решила, что и ей пора, и… застонала на все кладбище так, будто ее переехали трамваем. Чиновники схватились за сердце и одновременно тяжко вздохнули.- Так вот, мы собрались здесь… - вякнул заметно тише мужик с повязкой.
        - Родненький ты наш!- глотая совершенно реальные слезы, завопила Зинаида.- Кровинушка ты наша! Как же мы без тебя! Кормилец ты наш единственный!
        При словах «кормилец ты наш единственный» вдова, которая до этого стояла рядом с гробом мужа, скорбно опустив голову, вздрогнула, сорвала темные очки с носа и осела на землю. Несколько женщин бросились ее поднимать и сочувственно заохали. Мужики опять тяжко и одновременно вздохнули.
        - И собрались мы здесь сегодня… - не унимался чиновник,- в скорбный этот миг, чтобы…
        - Надорвался, родимый, на работе этой проклятущей! Сердечко не выдержало и остановилось!- трагично вмешалась Аля.
        - Он от язвы умер,- шепнула тетушка Алечке на ухо.
        - И органы все, как один, отказали-и-и!- «нашлась» Аля, судорожно пытаясь все-таки выбить из себя слезу, но проклятая слеза не «вышибалась», поэтому девушка продолжила «по-сухому»: - Родненький ты на-а-аш!
        - Кровинушка ты наша-а-а-а!- подхватила тетка.
        - Горе-то како-о-е!- вопила Аля.- Да на кого же ты нас покину-у-ул!
        - Надорвался, родимы-ы-й!- взвыла тетушка.- Слишком много ты, родимый, бра-а-ал…
        - Теть, ты это о чем?- шепотом одернула тетку Аля.
        - … брал на себя чужих пробле-е-м!- поправилась тетка.
        - Кто ж теперь тебя заменит, незаменимый ты на-а-аш!- закричала Аля, и ее истеричный крик эхом разнесся по всему кладбищу.
        Вопрос этот оказался актуальным и злободневным. На секунду все смолкли, перестали дышать, испуганно переглянулись и уставились на мужика с повязкой на руке. Мужик нервно откашлялся, вытащил из кармана большой носовой платок, громко высморкался, вытер вспотевшую лысину, решительно подошел к гробу, поцеловал покойника в лоб и печально, с надрывом, произнес:
        - Прощай, друг! И знай, ты можешь спать спокойно! Незаменимых, как говорится, у нас не было и нет!..

* * *
        - Аля, я тебя умоляю, ну не нужно так убиваться,- поглаживая по голове рыдающую племянницу, успокаивала ее тетка.
        - Я, я, я… никчемная актриса,- судорожно всхлипывала Алевтина.
        - Ты прекрасная актриса,- возмущенно возразила тетушка.
        - Ага, такая прекрасная, что эта мымра крашеная отказалась оплатить нашу работу,- рыдала Аля.
        - Не говори ерунды, Аля. Она отказалась платить совсем не поэтому,- опять возразила Зинаида.
        - А почему же тогда?- с вызовом спросила Аля, вытирая слезы траурным палантином.
        - Да потому что… - тетка на секунду задумалась, пытаясь подобрать подходящее объяснение.
        - Ну почему? Почему?- усмехнулась Аля.
        - Потому что жлобье - оно и есть жлобье,- устало вздохнула Зинаида.- Надо было с нее аванс потребовать. Я сама виновата, видела же, что она собой представляет!
        - Не ты виновата, а я!- крикнула Аля сквозь слезы.
        - А я говорю, что… - Тетка вновь не успела закончить свою мысль, на этот раз ее перебил Сан Саныч, который робко заглянул в спальню.
        - Так это… может, это самое… - промямлил он и изобразил характерный жест рукой. Тетушка посмотрела на суженого с укором, и Сан Саныч мгновенно испарился.
        - Аля, все! Прекращай рыдать!- строго сказала тетка.- Я могу тебе сказать как профессионал - там все было глухо. Ты морды этих людей видела? Да они все рады были до смерти, что этот человек отправился на тот свет и расчистил многим дорогу. И вдовушка тоже не сильно опечалена была, так и зыркала глазищами по сторонам, подыскивая муженьку замену.
        - Я просто что-то сильно устала, теть,- всхлипнула Аля.
        - Ну, это дело поправимое,- улыбнулась тетушка.- Отдыхай, моя золотая. Хочешь, поспи. Вон синячищи под глазами какие ужасные!
        - Ночью уснуть не смогла,- виновато объяснила Аля, понемногу успокаиваясь.
        - Вот и ложись,- подбодрила ее тетка.- Постель я с утра свежую постелила. Давай-давай, снимай все с себя и под одеялко забирайся.
        - Неудобно мне как-то, теть,- широко зевая, вяло возразила Аля.
        - Глупости какие! Спи.- Зинаида поцеловала племянницу и вышла из комнаты.
        Аля еще раз широко зевнула и мгновенно провалилась в глубокий сон.
        Глава 10
        Сумасшедший Ихтиандр
        Николай не обманул: рыбы в озере было полно, она нагло плескалась вокруг поплавков, жрала прикормку, срывала насадку с крючка и радостно и сыто ухмылялась из воды, поигрывая хвостом.
        К двенадцати часам дня подул северный ветер, погнал по воде рябь, и без того капризный клев совсем прекратился. Клим положил удочку на подставку, потер покрасневшие, воспаленные от напряжения глаза и завистливо покосился на Заболоцкого, который дремал неподалеку в рыболовном кресле, крепко держа удилище в руке. Вокруг Петра на земле валялись пустые бутылки из-под пива в количестве семи штук, а в садке бултыхалась единственная плотвичка размером с мизинец. В общем, у Заболоцкого рыбалка удалась на славу, в отличие от Клима, который вообще ничего не поймал. Расстраивало еще одно обстоятельство: принять «на грудь» и вкусить всю прелесть отдыха на природе у Клима так и не получилось.
        - Как улов?- прогудел за спиной Николай, и Клим от неожиданности вздрогнул и подскочил в кресле.- М-да, не густо,- оглядывая пустой садок, изрек егерь.
        - Такое впечатление, что рыба просто издевалась над нами,- обиженно засопел Клим. - Может, снасть поменять?
        - Снасть тут ни при чем,- тихо и серьезно сказал егерь.
        - А что ж тогда, насадка?- полюбопытствовал Клим.
        - Да нет, не в этом дело,- замялся Николай и задумчиво посмотрел вдаль.
        - Что ж еще?- разозлился Клим.- Давай, Коля, выкладывай все свои рыболовные секреты. Хватит нас за лохов держать!
        - Секрет в том, что вы зря приехали,- нагнувшись к Климу, зашептал Николай.- Уезжайте, пока не поздно, мой вам совет.
        - Не понял?- растерялся Клим.
        Николай резко выпрямился, затравленно посмотрел по сторонам и громко сказал:
        - Я говорю, что секретов особенных здесь нет. Просто день не клевый. Такое иногда случается перед грозой. Обед будет готов через десять минут. На улице кушать будете или вам в номер подать?
        - В номер,- буркнул Клим и, щурясь, посмотрел на небо: яркое полуденное солнце купалось в белоснежных облаках, и на грозу даже намека не было. Ветер тем не менее усилился, его резкий порыв сорвал с головы Клима бейсболку. Он нагнулся за головным убором, подхватил его с земли, открыл было рот, чтобы тихонько расспросить егеря о его недавних странных словах, но Николая уже и след простыл, и Клим так и остался сидеть с отвисшей челюстью.
        Очередной порыв ветра донес до его носа аппетитные запахи жареной рыбки, незнакомых приправ, чесночка и свежего хлеба, и рот пришлось закрыть, дабы не залить слюной новенький рыболовный костюм цвета хаки. Заболоцкий тоже учуял запах скорого обеда и пробудился.
        - Что? Уже обедать пора?- уставился он на Клима осоловелыми глазами и сглотнул слюну.
        - Ага, пора, только не обедать, а сваливать отсюда,- уточнил Клим и тоже уставился на Заболоцкого осоловелыми глазами.
        - Ты о чем, Клим?- испугался Петр.
        - Слушай меня внимательно, Заболоцкий. Только что мне егерь сказал, что против нас что-то замышляется. Не знаю, что, но он посоветовал нам отсюда линять как можно быстрее. Короче, сматываем удочки,- вкрадчиво сказал Клим, секунду подумал и нервно хихикнул - фразу можно было воспринимать в прямом и переносном смысле. Заболоцкий воспринял «в прямом» и схватился за свое удилище.
        Через пять минут друзья уже паковали сумки и готовились к отъезду. Еще через пять минут в их коттедж вкатила свою волшебную тележку горничная и сообщила, что сегодня на обед наваристая ушица, запеченная в фольге рыба с картошкой, жареный сулугуни, салат из свежих овощей, ледяной квас, домашний хлеб с хрустящей корочкой, далее - по желанию клиентов…
        Отъезд решительно перенесли на время принятия пищи, помыли руки и дружно уселись за стол. Далее Заболоцкий пожелал бутылку водки.
        - А что это вы сумочки-то еще не разобрали?- словно невзначай поинтересовалась горничная, разливая уху по тарелкам.
        - Не успели еще!- дернулся Заболоцкий и чуть не опрокинул на себя горячий суп.
        - Ах, не успели,- мило улыбнулась горничная.- Что ж, я вам помогу.
        - Чего?- переспросил Петр.
        - Сумки разобрать,- уточнила горничная.- Хорошо у нас, правда?
        - Угу, замечательно,- промычал Клим, наваливаясь на еду.
        - Еще бы! Хозяин так хочет, чтобы вам у нас понравилось. Вы же первые наши клиенты! Завтра ожидаем еще один заезд. Жаль только, что… - горничная умолкла, подошла к входной двери, открыла ее, выглянула наружу, закрыла и вернулась в комнату.
        - Жаль только - что?- ерзая на сиденье, поинтересовался Заболоцкий.
        - А?- непонимающе посмотрела на Петра горничная.
        - Ты хотела что-то сказать,- рассердился Петр.
        - Ничего я не хотела сказать, с чего вы взяли,- возмутилась горничная, вырвала у Петра пустую тарелку, с шумом поставила ее на тележку, шмякнула перед Заболоцким другую и налила ему водки, расплескивая ее по столу.
        - Если скажешь, денег дам,- пропел Петр и добавил: - Много!
        - Много - это сколько?- сощурилась горничная.
        Заболоцкий на минуту задумался, набрал воздуха в легкие и, зажмурившись, выпалил:
        - Сто рублей!
        - Ух, какой вы щедрый!- ехидно фыркнула горничная.
        - Че ты ухаешь?! Че ты мне тут ухаешь?!- разозлился Петр.
        - Да вы, Петр Павлович, ешьте-ешьте, а то остынет все,- хмыкнула горничная.
        - Я ем, ем, не волнуйся за меня, голодным не останусь!- буркнул Петр.- Так сколько ты хочешь за информацию? Назови свою цену.
        - Помножьте то, что предложили, на двадцать девять, и меня это вполне устроит,- спокойно и равнодушно сказала горничная и поставила на стол блюдо с горячим.
        - Во дает! Это же сто баксов получается. Ты, дорогуша, обнаглела совсем, я смотрю, - расхохотался Заболоцкий.- Как звать-то тебя, я запамятовал?
        - София,- кокетливо пропела горничная и блеснула большими темными глазами.
        - Так я и знал, все Софии вот такие,- печально скаламбурил Заболоцкий и посмотрел на Клима трагическим взглядом.
        - Какие это, интересно, такие?- полюбопытствовала горничная.
        - У него жену зовут Соня,- обломал флирт Заболоцкого Клим и мельком взглянул на часы.
        - Ах, вот оно что?- вскинула аккуратные бровки горничная.
        - Да, она и внешне на вас очень похожа,- добавил Клим.- Поэтому он и ведет себя с вами так… по-свойски. Извините его.
        - Извиняю,- улыбнулась София, и Клим машинально про себя отметил, что горничная довольно хороша собой, только, пожалуй, на его вкус излишне полновата: пышный стан, темные блестящие вьющиеся волосы, стянутые на макушке в пучок, крупные яркие черты лица, здоровый румянец на щеках, белоснежные ровные зубки. В ее манере держаться, в лице и темных глазах читались достоинство и интеллект. Было странно, что она выбрала именно эту профессию.- Водку еще будете?- почувствовав на себе его внимательный, оценивающий взгляд, поинтересовалась София.
        Заболоцкий моментально потянулся к своей рюмке, но…
        - Нет, водку мы больше не будем,- в очередной раз обломал друга Клим, достал из кармана бумажник, извлек оттуда сто долларов и положил на стол перед горничной. Она элегантно подхватила бумажку и спрятала ее в кармашек белоснежного передника.
        - Мы ждем!- сурово глядя на Софию, поторопил Заболоцкий.
        - А вы, Петр Павлович, закусывайте, а то захмелеете ненароком,- мило улыбнулась горничная и холодно добавила: - И не нужно меня торопить.
        - Вы присаживайтесь, Соня,- мягко предложил Клим.
        Горничная покорно села и вздохнула с облегчением. Носить свой пышный бюст ей явно было тяжело.
        - Понимаете,- осторожно начала горничная, покосилась на дверь и нахмурилась: - Понимаете, озеро это, оно… как бы вам получше объяснить. Это озеро, оно…
        - За-кол-до-ва-но!- зловеще по слогам прошептал Заболоцкий и, округлив глаза, завыл.
        - Уймите вы своего друга, в самом деле! А то я, честное слово, деньги вам верну и ничего рассказывать не буду,- раздраженно попросила София.
        - Заболоцкий, заткнись,- пропел Клим.- Мы все - внимание, Сонечка.
        - Когда я ем, я глух и нем,- влез Петр, налил себе водки, опрокинул рюмку, крякнул и, засунув в рот кусок жареного сыра, принялся старательно его жевать - молча.
        - Понимаете,- вновь начала София,- я не имею права вам это говорить, но вы почему-то мне очень симпатичны. Поэтому…
        - Ха, понятно почему, когда мне главный режиссер лишние сто баксов накидывает, я его, козла вонючего, тоже нежно любить начинаю! И вроде даже харя его мерзкая такой симпатичной почему-то кажется, и характер его сволочной таким ангельским видится,- проглотив сыр, вставил Заболоцкий и, торопливо сунув в рот очередной аппетитный кусок, опять принялся молча и тщательно его жевать.
        - Озеро это,- рявкнула горничная,- имеет ряд особенностей!
        - Да, нам Николай об этом говорил,- поторопил горничную Клим.
        - Так, значит, вы в курсе?- растерялась горничная.
        - В курсе чего?- ехидно спросил Заболоцкий.
        - А о чем вам Николай говорил?- вопросом на вопрос ответила горничная.
        - А о чем ты хотела нам рассказать?- пристал Петр.
        - Так, ребята, все! Хватит цепляться друг к другу!- не выдержал Клим.- Николай нам рассказал о том, что в озере обитают злые духи, которые живут в сучьих норах, вода холодная из-за подводных ключей. Озеро с резкими перепадами глубин, местные из суеверия здесь рыбу не ловят много лет, поэтому рыбы тут до фига, но она капризная и клюет только после шести утра. Как я понял, именно это вы и хотели нам рассказать? Сто долларов можете оставить себе, а теперь прошу нас извинить, Соня, мы хотели бы отдохнуть после обеда. Да, чуть не забыл: Николай сообщил нам также, что озеро «дурное», и рыбаки бесследно пропадают в его водяной пучине, их злые духи за плохое поведение под воду утаскивают.
        - Я так и знала!- тяжело вздохнула горничная.
        - Это ты о чем, лапушка?- поинтересовался Заболоцкий.- Николаша тебя опередил и обо всех тайнах озера нам до тебя растрезвонил?
        - У Николая с головой все плохо! Он почему-то решил, что он - хранитель озера и должен его оберегать. Признаюсь, вы не первые клиенты, которые посетили нашу рыболовную базу. До вас жили тут два мужика, потом парень молодой с девушкой… - Горничная на некоторое время замолчала, раздумывая о чем-то. Потом осторожно спросила: - Надеюсь, он вас не уговаривал смотаться отсюда как можно быстрее?
        - Уговаривал,- вырвалось у Петра,- но не то чтобы очень,- добавил он поспешно, глядя на перекошенное лицо Клима, и смущенно затолкал последний кусочек сулугуни в рот.
        - Жаль,- сочувственно глядя на Клима, изрекла горничная.
        - Опять ей жаль!- нахмурился Заболоцкий.- Чего тебе все жаль-то, голуба? Если он
«того» - то почему работает здесь? Не вижу резона шизика егерем держать, да еще такого, который клиентов отпугивает!
        - Николай - профессионал, отличный ихтиолог.
        - Кто, простите?- спросил Заболоцкий.
        - Ихтиолог. Специалист по рыбам. Хозяин на него большие надежды возлагает в плане зарыбления водоема ценными породами рыб и, к несчастью, не в курсе, что он клиентов пугает,- замялась горничная.- Придется, наверное, ему доложить…
        - Не понимаю, почему вы до сих пор этого не сделали!- разозлился Клим.- Это же самая настоящая угроза для бизнеса. Как я понял, прошлые клиенты поверили ему и уехали?
        - Да-да. Уехали… - торопливо сообщила горничная, вскочила и засуетилась над грязной посудой, собирая ее на тележку. Недопитую бутылку водки, квас и рюмки со стаканами Заболоцкий деловито придвинул к себе и конфисковать не позволил.
        - А хозяин ваш… он кто?- полюбопытствовал Клим.
        - Вечером вы с ним познакомитесь,- улыбнулась горничная, закончила работу, пожелала им приятного отдыха и удалилась.
        Некоторое время после ее ухода друзья молчали, переваривая информацию. Потом, не сговариваясь, поднялись и разбрелись по своим комнатам - с отъездом решено было повременить.

* * *
        Где-то вдалеке, за окном, громыхнуло, резкий порыв ветра ударился о стекло, распахнул створки, и в душной комнате свежо запахло скорым проливным дождем и грозой.
        Клим втянул носом влажный запах озера, потянулся в постели, зевнул, включил ночничок над кроватью и взглянул на часы. Удивительно, но Николай предсказал грозу за несколько часов до ее начала. Стрелки приближались к отметке «одиннадцать». Ничего себе он поспал!
        За окном полыхнула молния, вновь раздался раскат грома, уже ближе. По стеклу и подоконнику, как рассыпанные пластмассовые бусинки с порванного дешевого ожерелья, застучали капли дождя, стало зябко и неуютно. Желудок жалобно заурчал и булькнул. Очень хотелось есть и пить. Выпить по-прежнему не хотелось, что весьма беспокоило и напрягало, и Клим решил во что бы то ни стало сегодня же решить эту злободневную проблему.
        В гостиной сидел заспанный опухший Заболоцкий и тоскливо цедил квас. Пустая бутылка из-под водки стояла под столом. Дождь за окном усилился, и Климу захотелось не есть, а жрать! Еще ему хотелось убить Заболоцкого, потому что негодяй прикончил последнюю надежду Клима на нормальный здоровый отдых.
        - Что, проспался, алкоголик?- пошутил Петр и икнул. Выглядел он вялым, апатичным и совершенно потерянным. Таким Заболоцкого Климу приходилось видеть редко.
        - Мы что, проспали званый ужин?- с беспокойством спросил Клим, усаживаясь напротив друга на лавку.
        - Я не спал,- резко сказал Петр, лихорадочно блеснул глазами, покосился на дверь и умоляюще посмотрел на Клима: - Может, мы действительно домой рванем? Давай, Клим, уедем, а? Сейчас. Пока не случилось что-нибудь ужасное!
        - Пипа, ты что, перепил?- опешил Клим. Заболоцкий был явно не в себе.
        - Нет, я… - Договорить Заболоцкий не успел: в коттедж без стука ввалилась мокрая плащ-палатка, при ближайшем рассмотрении оказавшаяся егерем Николаем.- А, Ихтиандр пожаловал,- ехидно изрек Заболоцкий.- Ну? Чего пришел? Втирать нам, что злые духи разозлились и ниспослали на нас гром и молнии?
        - Погодка и вправду расшалилась,- ухмыльнулся егерь.- Я вам плащи принес. Собирайтесь, все готово, хозяин ждет.
        - Я так понимаю, что альтернативы пожрать и выпить в своем номере у нас нет?- нервно хихикнул Заболоцкий и встал.
        Николай не ответил, молча протянул Заболоцкому плащ, тот набросил его и стал похож на лохматое и чем-то недовольное привидение. Клим последовал примеру друга и постарался настроиться на знакомство с загадочным хозяином рыболовной базы.
        - Совет напоследок,- обернулся в дверях Николай,- собаку не обижайте. И не дай бог вам!
        - Я тоже хочу дать тебе одну рекомендацию, Николай. Иди ты на… - посоветовал Клим, но за шумом ливня и шелестом плаща Николай так и не услышал, куда конкретно ему посоветовали отправиться. Поэтому, освещая себе дорогу мощным фонарем, он бодрым шагом привел приятелей к большому рубленому дому и, сославшись на срочные дела, ушел. На крыльце стоял хмурый стриженый мужик, как и Николай, одетый в плащ-палатку, судя по внешнему виду - охранник.
        - Стучите,- равнодушно скомандовал он, и им ничего не оставалось, как постучать. Тяжелая дубовая дверь, декоративно украшенная кованым железом, распахнулась, и на пороге…
        Глава 11
        Ужин при свечах

…На пороге их встретил совершенно лысый, безупречно вежливый дворецкий - в ливрее, белых перчатках и лаковых штиблетах. Это был шок!
        Дворецкий принял у них намокшие плащи, вежливо попросил подождать в прихожей, пока он не доложит о них хозяину, и скрылся в маленькой боковой дверке, похожей на вход в чулан.
        Здесь пахло непривычно: сушеными травами, керосином, затхлостью и истлевшими свечами. Интерьер прихожей действовал угнетающе, и на душе у друзей сразу стало как-то муторно и беспокойно. Полумрак, стены, затянутые темно-бордовым шелком, черно-белые репродукции в стиле «ретро», под ногами - кровавая с золотой каймой ковровая дорожка, впереди - высокие двухстворчатые двери с позолоченными замысловатыми ручками.
        - Заболоцкий, лучше молчи,- глядя на одуревшее лицо друга, предупредил Клим, сконфуженно одернул голубовато-серый пуловер, смахнул несуществующие пылинки с брюк и пригладил волосы.
        Заболоцкий тоже явно чувствовал себя неловко из-за своего внешнего вида и торопливо пытался ногтем отковырнуть от штанов прилипшие рыбьи чешуйки - после утренней рыбалки он так и не переоделся. Впрочем, в плане преображения внешнего вида Заболоцкому это мало что дало: волосы его торчали в разные стороны, как антенны от радиоприемника, брился он в последний раз еще в Москве, и умывался, по всей вероятности, там же.
        - И не надо на меня так смотреть,- уловив на себе печальный взгляд Клима, заворчал Заболоцкий.- Что за фигня! Мы рыбу сюда удить приехали или…
        Закончить мысль Петр не успел - двухстворчатые двери перед друзьями распахнулись.
        - Пожалуйте, господа, Иван Аркадьевич сейчас спустится,- поклонившись, пафосно произнес дворецкий и пригласил их войти.
        Все это выглядело как какой-то дешевый фарс, и Климу вдруг стало понятно, почему егеря Николая еще не уволили с работы - он вполне соответствовал и подобному месту, и своему нанимателю.
        Они вошли в просторную залу и огляделись. Верхний свет не горел, но было относительно светло: в тяжелых витиеватых подсвечниках, развешанных по стенам и расставленных по всей комнате, играли длинными язычками пламени свечи. В углу была лестница, ведущая на второй этаж. Посреди комнаты стоял длинный стол, сервированный на три персоны, покрытый белоснежной скатертью, и стулья с бархатными сиденьями и высокими резными спинками; вдоль одной стены протянулась софа, обтянутая матовым полосатым шелком, далее два кресла, журнальный столик на кривых ножках, большой сундук из черного дерева, невысокий комод, на нем - раритетный проигрыватель. Вдоль другой стены располагался огромный современный аквариум без рыб, единственная вещь, освещенная зеленоватым электрическим светом.
        Клим подошел ближе к стеклу. Он ошибся: рыба в аквариуме была - одна, необыкновенно красивая, золотисто-оранжевая, с роскошным длинным хвостом и большими печальными глазами. Он осторожно постучал пальцем по толстому стеклу. Рыбе это явно не понравилось, она вильнула хвостом и уплыла в свой подводный дворец из камня.
        - Она очень капризная особа, как и подобает владычице морей,- раздался за спиной приятный мужской голос.
        Клим вздрогнул и обернулся. Заболоцкий, так же как и Клим, увлеченный рыбой, испугался, подпрыгнул от неожиданности, развернулся на пятках и вытянулся в струну. Вниз по лестнице спускался невысокий подтянутый старик с аккуратной бородкой и длинными, зачесанными назад, темными, убеленными на висках сединой, волосами. Рядом с ним, виляя хвостом, бежала уже знакомая собака Глафира. Одет старик был в свободную белоснежную шелковую рубашку, с вышитой вручную серебряной буковкой В на вороте - логотип небезызвестной фирмы «Валентино», в светлые льняные брюки и мягкие кремовые туфли. Глядя на эти туфли и одежду, Клим сделал вывод, что хозяин базы не просто хорошо обеспечен, а очень богат. Да и очки, элегантные, в тонкой золотой оправе, которые поблескивали на его орлином носу,- простым смертным были не по карману.
        - Добрый вечер, господа. Простите, что заставил вас ждать, Николай, как всегда, все перепутал и привел вас несколько раньше, чем я ему поручал,- улыбнулся хозяин базы. Взгляд его водянисто-голубых глаз остро и насмешливо скользнул по обоим друзьям, он легкой, пружинистой походкой подошел к ним и протянул ладонь для рукопожатия.- Иван Аркадьевич,- представился он,- а это Глаша - моя любимица, прошу любить и жаловать.
        - Очень приятно, меня зовут Клим Щедрин. А с вашей замечательной собакой мы уже днем познакомились. Да, Глафира?- улыбнулся Клим и погладил собаку по голове. Кажется, его опасения насчет хозяина базы не подтвердились: старик выглядел вполне адекватным и вменяемым. А высказывание по поводу владычицы морей вполне можно было списать на шутку, что Клим и сделал.
        - Петр Заболоцкий,- представился Пипа, пожал старику руку и с опаской покосился на Глафиру.
        - Она не агрессивна, сущий ангел,- уловив напряжение в лице Заболоцкого, успокоил его старик.
        - А какой она породы?- поинтересовался Петр, нерешительно протянул руку, чтобы погладить собаку, но потом передумал и, резко отдернув ладонь, спрятал ее за спину.
        - Ирландский волкодав. Для России это пока довольно редкая порода,- не без гордости просветил Пипу Иван Аркадьевич.
        - Волкодав, значит, ирландский?- разволновался Заболоцкий и отошел от собаки на пару шагов назад.
        - Да, и вы, Петр, ей почему-то совсем не понравились,- добавил старик словно невзначай и потрепал собаку по холке.- Что ж, господа, ужин будет готов с минуты на минуту. Позвольте пока предложить вам аперитив. Что изволите? Водку, джин, виски…
        - Виски с содовой,- молниеносно среагировал Петр. Слова старика ему не понравились. Клим тоже напрягся: все-таки в поведении хозяина базы была какая-то странность.
        - А вы, Клим?- спросил Иван Аркадьевич.
        - Я воздержусь, спасибо,- отказался Клим.
        - Как знаете,- улыбнулся Иван Аркадьевич и направился к комоду.
        В нижнем отделении, за декоративными дверками, находился маленький встроенный холодильник-бар. Клим задумчиво наблюдал за стариком. С момента приезда на базу с ним происходило нечто странное. Все люди, с которыми он познакомился здесь, казались ему знакомыми. Сначала Николай, потом горничная, хотя с ней все сразу прояснилось - она была похожа на жену Заболоцкого; теперь этот моложавый старик в рубашечке от «Валентино» за две тысячи долларов… Где он мог его видеть? Мистика какая-то.
        - Скажите, Иван Аркадьевич, а мы не могли с вами где-нибудь по бизнесу пересекаться?- не выдержал Клим.
        - Скорее нет, чем да,- уклончиво ответил Иван Аркадьевич.- Дело в том, молодой человек, что я долго жил в Европе. Прибыл на родину не так давно и сразу осел в этих краях.- Старик приготовил два аперитива, протянул один Заболоцкому и пригласил их сесть.
        Они удобно расположились в мягких креслах рядом с журнальным столиком и завели светский, ни к чему не обязывающий разговор. О своем прошлом Иван Аркадьевич почти ничего не рассказывал, единственное, о чем он упомянул вскользь, что по образованию он искусствовед и всерьез увлекается фольклористикой, в частности, народными сказками. Собеседником Иван Аркадьевич оказался интересным и умным, друзья и не заметили, как втянулись в беседу. Вскоре ужин был готов, и беседа плавно продолжилась за обеденным столом.
        - Надеюсь, от замечательного французского вина вы не откажетесь, Клим,- подмигнул старик и продемонстрировал бутылку эксклюзивного «Шато Латур».
        Отказаться от такого вина - значило обрести душу на вечные муки. Клим, понятное дело, согласился, преодолел себя и насильно влил в организм несколько глотков восхитительного напитка. Вино пошло на удивление легко и вызвало лишь легкое головокружение. Клим сделал еще несколько осторожных глотков, прислушиваясь к себе, потом залпом допил бокал до дна. Заболоцкий, который исподтишка внимательно наблюдал за Климом, с облегчением вздохнул и радостно заерзал на стуле.
        - Как же у вас хорошо! Хорошо-то как у вас!- взволнованно заорал он, активно жестикулируя.
        Иван Аркадьевич снисходительно улыбнулся и, еще раз наполнив бокалы друзей, предложил тост.
        - Я очень рад, что вам у нас понравилось. Кстати, с Николаем я вопрос решил. Больше он вам нервы трепать не будет. Право, чудак какой-то, решил мне бизнес подорвать! Это было не очень умно с его стороны. Ладно, шут с ним. Давайте выпьем за то, чтобы вам посчастливилось поймать свою золотую рыбку!
        - Замечательный тост!- с жаром подхватил идею Клим и поднял свой бокал.
        Он был счастлив, что освободился от заклятья ужасной знахарки. В заговоры он, как человек здравомыслящий, не верил, но предположил, что гремучая смесь несовместимых с алкоголем препаратов, умело соединенных в токсичном коктейле профессиональным наркологом или фармацевтом и именуемая волшебным снадобьем, утратила наконец-то свои химические свойства и перестала мучить его организм. Он с наслаждением пил дорогое вино, методично напивался, мило поддерживал разговор и с аппетитом уплетал изысканный ужин: нежный паштет с коньяком, тающие во рту бараньи ребрышки в брусничном соусе, приготовленные на гриле, и прочие вкусности, которыми потчевал их хлебосольный Иван Аркадьевич, и млел. Какой же он оказался замечательный, этот Иван Аркадьевич, и горничная София, виляющая задом, с подносом в руках, и повар, и собака Глафира, жадно пожирающая косточки под столом. Все было чудесно и восхитительно. Как же хорошо, что они приехали именно сюда! Только вот егерь оказался шизиком. Вина было мало, а душа рвалась в бой…
        Простились они как друзья. Хозяин проводил их до выхода, дворецкий ловко напялил на них просохшие плащи и вежливо выпроводил за дверь. Плащи больше не понадобились. Дождь кончился, на улице было свежо и безветренно. Небо очистилось от туч, озеро успокоилось и уснуло - вокруг царили покой и умиротворение. Душа, напротив, бушевала и требовала продолжения банкета.
        - А пышли купнемся! И Софию с собой возьмем!- заплетающимся языком предложил Клим и заорал: - Со-фи-я! Вы-хо-ди!
        - Тсы… Не кричи, этого, как его, Аркадия Ивановича побеспокоишь. Вишь, как на нас его сенбернар зыркает,- уцепившись за рукав друга, зашипел Петр.
        Охранник действительно смотрел на них недобрым взглядом. Клим отдал честь ему «под козырек», икнул и кивнул Заболоцкому:
        - Раз так, тода пышли. Тока София как же?
        - Да пошла она на х…,- хихикнул Петр и, петляя по тропинке, как заяц, поплелся в сторону их домика. Клим нетвердым шагом устремился следом.
        - Погоди, Пипа, может, она нам выпить еще принесет?- вдруг озадаченно остановился Клим.
        - Ага, размечтался! Принесет она! Такие, как она, ничего не приносят,- недовольно проворчал Петр: похоже, у Заболоцкого в голове образ горничной опять заменился образом жены.- У нас в холодильнике еще пара бутылок пива есть, пышли кутить,- решительно заявил Заболоцкий и… завалился в мокрые кусты.
        - Заболоцкий, ты живой?- позвал Клим, глядя на ботинки Петра, которые торчали из кустов.
        - Угу, просто отдохнуть маленько прилег,- вякнул Заболоцкий, безуспешно пытаясь подняться. Клим попытался ему помочь и рухнул рядом.
        А небо было такое низкое, звездное, только звезды почему-то вращались, луна ехидно улыбалась и подмигивала, да и лежать было мокро.
        - Пипа, я те говрю, вставай и пышли освежимся,- встав на четвереньки, потребовал Клим.- О, смотри, Глафира на прогулку вышла. Глаша! Гав-гав, иди сюда и поцелуй Заболоцкого!
        Петр мгновенно мобилизовал все свои силы и поднялся, испуганно озираясь.
        - Шучу,- хихикнул Клим и встал с колен. Обняв друг друга, они продолжили путь. Решено было зайти в номер, взять полотенца, ну и, само собой, пивка еще выпить. Так они и поступили. Прикончили остатки алкоголя, опьянели окончательно, но от романтического ночного купания не отказались - переоделись в плавки и вышли к озеру. У влажного берега мелодично квакали лягушки, от воды шел легкий пар. Клим снял шлепанец, сунул ногу в воду - вода была теплой, как парное молоко.
        - Клим, погоди,- насторожился Заболоцкий, ухватил друга за руку и потянул назад.
        - Ты чего, Петь, злых духов испугался?- заржал во все горло Клим.
        - Посмотри, там что-то плавает, вон, правее, у берега. Чего это, Клим?- испуганно пролепетал Заболоцкий заплетающимся языком.
        - Коряга, что ль, какая-то,- приглядываясь, предположил Клим.
        Заболоцкий, петляя по берегу, добежал до неопознанного объекта, оценил обстановку и резво примчался обратно с вытаращенными глазами и нездоровой бледностью на лице.
        - Нет, Клим, это не коряга! Коряги не носят гимнастерок и галифе! Это егерь наш плавает. Мертвый!- залепетал Заболоцкий и вдруг завопил во все горло.
        Клим зажал ему ладонью рот.
        - Тихо, Заболоцкий,- прошептал моментально протрезвевший Клим.- Надеюсь, ты понял, что с Николаем совсем не злые духи разобрались? Быстро возвращаемся в номер, собираем вещи и сваливаем отсюда по-скорому!- прошептал Клим.
        Заболоцкий понял все с полуслова: не успел Клим закончить свою мысль, а Пипа уже на всех парах мчался к их домику, на бегу теряя шлепанцы.
        Вещи тоже собрали быстро, благо сумки так и не распаковали, покидали все в машину, завели мотор и рванули с места. Они не учли только одного - что тяжелые металлические ворота базы наглухо заперты.
        Заболоцкий выскочил из машины и забегал вдоль ворот, пытаясь понять, как их открыть.
        - Пипа, быстрей!- поторопил друга Клим, оглядываясь назад. Шум привлек внимание охранников, от большого рубленого дома отделились две темные фигуры и быстро направились в их сторону.
        - Я не понимаю, как они отпираются!- завопил Заболоцкий.
        - В машину! Полезай в машину!- крикнул Клим.
        Петр вприпрыжку бросился к внедорожнику и влез на заднее сиденье.
        - Что ты собираешься делать?- проорал он.
        - Идем на таран!- решительно заявил Клим, рванул рычаг переключения скоростей, стал сдавать назад, чтобы разогнаться, и почувствовал, что ударился обо что-то задним бампером. Затем машина подпрыгнула, как будто наехала на небольшую мягкую кочку, и заглохла.
        - Что это было, Клим?- пискнул Петр.
        - Не знаю, Пипа. Кажется, мы кого-то переехали?- сморщился Клим, безуспешно пытаясь завести мотор - машина не реагировала на его усилия.
        - Чего ты ждешь? Поехали! Поехали скорее отсюда!- жалобно завыл Заболоцкий.
        - Машина не заводится,- напряженно сказал Клим. Охранники уже были рядом, они окружили джип Клима с двух сторон. Сопротивляться не было никакого смысла, потому что в руках они держали автоматы «АК-74», в народе прозванные «калашами».
        - Прости меня за все, Клим,- вяло отозвался с заднего сиденья Петр.
        - Не ссы, Заболоцкий,- прорвемся,- оптимистично сказал Клим и открыл свою дверь. Приклад автомата пришелся прямо в ухо, в голове зазвенело, сознание стало ускользать, но, прежде чем отключиться, Клим успел разглядеть под колесами своей машины мохнатое седое существо - любимицу хозяина базы, безобидную собаку Глафиру…

«И не дай бог вам!» - сурово покачал ему пальчиком с небес Николай, и наступила темнота…
        Глава 12
        Небезупречный Сан Саныч
        - Теть, ну кто так делает?! Кто так делает, я тебя спрашиваю? Мало того, что ты меня не потрудилась разбудить и я проспала, как сурок, целые сутки! Так еще вон что устроила!- недовольно ворчала Алечка, расхаживая по спальне в объемном махровом халате Сан Саныча и сочувственно поглядывая на кровать, где в позе роденовского «Мыслителя» сидел сам владелец халата, печально смотрел в глубь себя и не шевелился. Сходство с шедевром великого скульптора было просто потрясающее, если бы не одно «но» - под глазом у окаменевшего Сан Саныча красовался свеженький фингал, а левая щека существенно отличалась по цвету от правой и полыхала ярким пурпуром.
        - Аль, прекрати ходить туда-сюда, у меня и без тебя голова раскалывается,- умоляюще попросила Зинаида и сосредоточенно уставилась в открытый пустой чемодан, который лежал тут же, на кровати, рядом с ее благоверным.
        За время Алечкиного беспробудного сна произошли некоторые знаменательные события. Оказалось, что безупречный Сан Саныч не так уж и безупречен и у него в другом городе есть законная супруга и малютка-дочь девятнадцати лет, которых негодяй бросил на произвол судьбы и испарился в неизвестном направлении! Об этом сообщалось в письме, которое утром принес почтальон и передал в руки Зинаиде. Весть о внезапно возникшей на горизонте жене сразила тетушку как молния: сразу стало понятно, почему Сан Саныч все время тянет с заключением официального брака с ней, Зинаидой! А она-то, дура, списывала нерешительность избранника на робость и застенчивость его чуткой творческой натуры! Разгоряченная новостью тетушка пришла в неистовство и решительно направилась в комнату с намерением навешать «жениху» тумаков. Это оказалось не так-то просто сделать: чуткая творческая натура гробовщика мгновенно уловила замысел Зинаиды, и Сан Саныч попытался ускользнуть от карающей руки правосудия. Целый час Зинаида, вооружившись метлой, носилась с воплями за прытким и увертливым бывшим будущим мужем среди крестов и могил по
кладбищу, пока не догнала…
        Уже потом, дома, состоялся подробный «разбор полетов», не без прямого участия Алевтины, которая попросила Сан Саныча все спокойно объяснить и угомонила наконец бушующую Зинаиду. Сан Саныч конструктивно изложил свою версию событий, и тетушке стало стыдно, но не так чтобы уж очень, так как жених все же в некотором роде ее обманул. Оказалось, что много лет назад, а точнее - двадцать, Сан Саныч не вовремя вернулся домой и застал свою жену в объятиях родного брата. Решение, как поступить, пришло сразу: выяснять отношения он не стал, оставил ключи от своей, кстати, квартиры у зеркала возле двери и просто ушел. Ключи, как ему казалось, должны были объяснить все. Ему хотелось лишь одного: чтобы его не искали и забыли о нем навсегда. Несколько лет он скитался, подрабатывал где придется, жил где попало. Это был побег от себя и от боли, которую он пережил в тот момент, когда понял, что его предали два самых любимых и родных ему человека. Понемногу боль притупилась, но вернуться домой он не пожелал и осел здесь, в этом маленьком провинциальном городке, обжился, организовал свой небольшой бизнес, встретил
Зинаиду. О том, что у него есть дочь, Сан Саныч узнал только сегодня, и в данную минуту, вернее, час, пребывал в глубокой задумчивости, пытаясь принять взвешенное, обдуманное решение - как ему поступить. Душу Сан Саныча терзали противоречивые чувства: с одной стороны, он бы все отдал за возможность увидеть собственного ребенка и был бы только рад загладить перед дочерью свою вину, как материально, так и морально, с другой - он был совершенно не уверен, что ребенок этот - именно его собственный. А заглаживать вину перед чужим чадом, да еще зачатым во грехе, Сан Саныч совершенно не собирался.
        - Так, Сан Саныч, все! В любом случае нужно ехать и на месте разбираться! Кстати, я еду с тобой! И не возражай мне, одного я тебя в это семейное змеиное гнездо не отпущу,- решительно заявила Зинаида, распахнула шкаф и стала складывать в чемодан вещи. Решительность тетушки благотворно повлияла на Сан Саныча, он наконец
«отмер», преданно посмотрел Зинаиде в глаза и с нежностью произнес:
        - О, mon ami, merci bien!
        - Вот за что я его и люблю - романтик!- философски изрекла тетушка и засунула в чемодан новые подтяжки благоверного.
        - Так, значит, вы уезжаете вдвоем?- робко поинтересовалась Алечка.
        - Да, mon ami,- спохватился Сан Саныч, обращаясь к тетушке,- если мы едем вдвоем, то кто же нас подстрахует?
        - Аля, кто же еще? Ты ведь согласна, детка?- вопросительно взглянула на нее тетушка.
        - Но я же…
        - Она согласна, Сан Саныч. Так, что же мне надеть? Мы ж не какие-нибудь там без роду, без племени! Пожалуй, траурный муаровый костюмчик сойдет, элегантно и не очень вызывающе. Мы ж не на свадьбу едем, в конце концов! Может, шляпку еще надеть? Как ты считаешь, Аля?- Тетушка сняла с антресоли некое громоздкое сооружение из шелка, тюля и искусственных цветов и водрузила его себе на голову. В сочетании со спортивным костюмом и кроссовками, в которых пребывала тетушка в данный момент,- шляпка смотрелась просто грандиозно.
        - Ты у меня красавица, mon ami!- восхищенно воскликнул Сан Саныч.
        - А она?- осторожно спросила тетушка. Вопрос - как выглядит соперница, волновал ее в первую очередь.
        - Что - она?- смущенно переспросил Сан Саныч.
        - Какая она, твоя жена? В том смысле, тогда какая была?- уточнила тетушка.
        - Она,- с придыханием сказал Сан Саныч, искоса поглядывая на Зинаиду,- тогда она была… похожа… на куклу,- мучительно подбирая слова, охарактеризовал свою неверную супругу Сан Саныч.
        - Такая же красивая?- потерянно спросила Зинаида, плюхнулась на кровать и тяжело вздохнула.
        - Нет, такая же глупая и глазастая,- хихикнул Сан Саныч и прижал Зинаиду к себе.
        Тетушка с удивлением посмотрела на будущего благоверного: ранее в попытках шутить Сан Саныч замечен не был, и только что перед ней открылась еще одна неизведанная черта его тонкой, многогранной натуры. Сан Саныча же в данную минуту буквально во все стороны распирала гордость оттого, что потрясающая женщина, которую он страстно и нежно любил, вздумала его ревновать и даже позволила себе применить в отношении его физическую силу! Они сидели и смотрели друг на друга по-новому и не замечали ничего вокруг себя, пока Алечка не прервала их идиллию и не вернула обоих романтиков к реальности.
        - Так и быть, я согласна! Единственное «но» - я не умею делать гробы!- густым басом сказала девушка и встала перед сладкой парочкой, уперев руки в бока.
        К счастью, от Алечки данное и не требовалось: этого добра у Сан Саныча в мастерской всегда был большой запас, так как гробы, даже такие эксклюзивные, в общем-то, не принято заказывать заранее. И хотя в практике гробового мастера подобные прецеденты случались, но они были редким исключением из правил.
        В обязанности Алечки вменялось лишь демонстрировать товар, описывать его достоинства и отпускать по установленной цене.
        - Да ты не волнуйся, Алечка,- успокаивала ее тетушка,- мы будем отсутствовать всего пару дней. Съездим, разберемся, что к чему, и обратно вернемся.
        - Надеюсь, что за это время никто не умрет, и я в частности,- буркнула Аля себе под нос.
        Тетушка пропустила слова племянницы мимо ушей и продолжила наставления:
        - Так, денег я тебе оставила, еды в холодильнике полно, инструкцию с характеристиками гробов Сан Саныч тебе приготовил, в ней все подробно описано, даже какие вопросы надо покупателю задавать… Главное, не волнуйся: представь, что ты продавец мебели, шкафов там или диванов… Все, целую, не скучай!
        За тетушкой и Сан Санычем закрылась дверь, и девушка вновь осталась наедине со своими проблемами и страхами в уютном домике гробовщика. Радовало только одно - дверь изнутри запиралась на хитрый замок и цепочку, а окна первого этажа защищали кованые декоративные решетки. Так что ни через окно, ни через дверь со стороны улицы проникнуть в дом было невозможно. Хотелось, во всяком случае, на это надеяться. Осталось проверить, все ли в порядке на втором этаже.
        Наверх вела практически вертикальная опасная лестница, упиравшаяся в крышку люка в потолке, который и являлся, собственно, дверью на чердак. Взобравшись по неудобным ступенькам, кряхтя от натуги, Алечка откинула тяжелую крышку люка, поднялась еще на пару ступенек и оглядела пыльное, заваленное всяким хламом помещение. Похоже, второй этаж в доме почти не использовался и служил скорее складом ненужных вещей и прочей утвари, которую, как правило, выкинуть на помойку рука не поднимается. На чердаке стоял полумрак. Единственное закопченное мутное окошко света почти не пропускало. Впрочем, на освещенность Алечке было плевать, ее волновал совсем другой вопрос: можно ли проникнуть в дом через окно второго этажа. «Нельзя»,- пришла она к однозначному выводу, громко чихнула в подтверждение своих слов, с чувством исполненного долга спустилась вниз, сняла со стены икону, уселась по-турецки на ковер, положила икону на пол перед собой и принялась вдохновенно молиться о здравии всех горожан и жителей ближайших населенных пунктов, умоляя господа оставить их всех в живых хотя бы до возвращения тетушки и Сан Саныча.
Исчерпав весь свой ресурс внезапного вселенского человеколюбия, Алечка вернула икону на прежнее место и подошла к окну. Яркий летний день буквально слепил. Кладбищенские кресты, ограды и памятники плавились в раскаленном солнцем воздухе. Безветрие, тишина, покой… но гнетущее чувство невидимой опасности внезапно вернулось. Вернулось и липкое, неприятное ощущение, что за ней наблюдают. Но кто? Откуда? Зачем?!
        Как ей все надоело! Аля зло прищурилась, сложила руку в кулак, отогнула средний палец и выставила руку перед собой.
        - Вот вам всем, козлы! Попробуйте теперь меня достать!- крикнула Аля, состроила рожу, высунула язык и даже зажмурилась от удовлетворения…

…Клим остолбенел. Какая-то наглая растрепанная девица показывала ему очень неприличный жест и строила рожи из окна того самого дома, куда он, собственно, и направлялся.

«Сейчас я ее придушу»,- мило улыбнулся он, решительно миновал двор и кулаком постучал в дверь с металлической табличкой, на которой значилось: «Эксклюзивные гробы от производителя по доступным ценам».

* * *
        Несколькими часами раньше…

«Если ты уверен, что жив - это не значит, что ты не умер! Нет, если ты уверен, что не умер - это не значит, что ты еще жив. Вернее, если тебя, блин, до сих пор не убили, это не значит, что тебя не убьют потом! А если подобная ахинея лезет в башку, то это значит, что тебя сильно стукнули по этой самой башке прикладом от
«калаша» и, вероятно, произошел какой-то программный сбой, да такой серьезный - что аж на философию потянуло! И все же, если тебя пока еще не убили… - Клим поморщился, отлепил ото лба мерзкую паутину, скрутил ее в маленький комочек и щелчком отправил в темноту. Темень кромешная, глаза так и не привыкли ко мраку. Комната без окон, вероятно, подвал - он обследовал все на ощупь, как только очнулся,- металлическая дверь, неровный цементный пол, холодные кирпичные стены, скрипучая кровать без матраса, шаткая табуретка, алюминиевая кружка с пыльной водой, ведро… - Ай, молодцы! Предусмотрели все: есть что попить и куда пописать - живи и радуйся, только вот ухо болит. Может, все же не убьют? А ухо-то как болит! Куда, интересно, Заболоцкого дели?» Клим придвинулся к стене и приложил опухшее ухо к прохладному шершавому кирпичу. Полегчало уху, но не Климу: беспокойство за судьбу друга так давило на грудную клетку, что останавливалось дыхание.
        Заболоцкого было жаль, он не был ни в чем виноват. Собаку тоже было жаль, по-человечески так жаль, до слез… Жаль было и свое ухо, родное все ж таки… Ужас, как же он потом провонял, и когда успел только? Козлы! А вот егеря Николая почему-то совершенно не жаль. Неужели он так очерствел?
        За дверью послышались приглушенные торопливые шаги. Клим сел и напрягся, кровать под ним издала скрипучий стон. В замке со скрежетом повернулся ключ. Дверь распахнулась. Свет от мощного фонаря резанул по глазам и ослепил.
        - Шуруй на выход!- гаркнул охранник.
        - Куда?- вежливо поинтересовался Клим и загородил рукой лицо - свет, направленный в глаза, мешал ему видеть выражение лица собеседника, и Клим нервничал еще больше, потому что не мог хотя бы приблизительно представить - что же его ждет?
        - После узнаешь,- ухмыльнулся охранник,- вставай!
        - Фонарь убери,- медленно поднявшись с кровати, попросил Клим. Охранник недовольно хмыкнул, но просьбу исполнил.
        - Иди, и не вздумай дурака валять, пристрелю,- предупредил охранник и, ткнув его для убедительности автоматом в спину, пропустил вперед.
        Они поднялись по тускло освещенной узкой лестнице, миновали небольшой коридор, поднялись еще выше и оказались в светлой просторной комнате. Это был кабинет с большой богатой библиотекой.
        Иван Аркадьевич сидел в кресле-качалке у открытого окна. Несмотря на жару, ноги его были укрыты клетчатым шерстяным пледом. На подоконнике имелись раскрытая толстая тетрадь, кофейная фарфоровая чашечка, почти прозрачная, с тонким золотым ободком, хрустальная пепельница, полная изломанных окурков, позолоченная зажигалка и измятая пачка сигарет. Внешне хозяин выглядел спокойным, но у Клима от ужаса волосы на затылке зашевелились и подкосились ноги. Сесть ему, однако, никто не предлагал, и Клим так и остался стоять посередине комнаты под прицелом этих сухих, водянисто-голубых глаз. Старик молчал и ждал. Клим нервничал и пытался найти подходящие слова, чтобы хоть как-то оправдаться.
        - За что вы убили Николая?- неожиданно для самого себя брякнул Клим. Это было самым глупым, что только можно было сказать, так как этой выходкой он подписал себе окончательный смертный приговор.
        - Николая никто не убивал, он утопился,- сухо сказал Иван Аркадьевич.- Значит, вы подумали, что мы устранили егеря, поэтому и решили спешно покинуть базу?
        - Как это утопился?- растерялся Клим.- Но… почему?..
        - Я его уволил и попросил покинуть базу, но он пожелал остаться, вот таким вот странным образом. Кстати, он оставил прощальное письмо, в котором сообщил, что хочет стать духом озера и оберегать его покой вечно. Жаль его, хороший был мужик.
        - Так, значит…
        - Вы не ответили на мой вопрос, Клим,- жестко прервал его старик.- Вы решили уехать, потому что подумали, что я могу так поступить с человеком, который у меня работал?
        - Я вас не знаю,- буркнул себе под нос Клим.
        - Тогда я кое-что о себе расскажу. Слушай и запоминай. Николая не за что было убивать: это я ему подкинул идею пугать клиентов злыми духами и прочей мурой. Должна же быть у озера своя легенда! С одной стороны, это загадочно и привносит некую необычность, с другой - позволяет полностью контролировать каждый шаг наших гостей во избежание, опять же, всяческих неприятностей. Обычный маркетинг, рассчитанный на скучающих богатеев, которым все до тошноты приелось. Вернувшись в Москву, вы непременно бы об этом рассказали своим друзьям, накрутив новые, леденящие душу подробности, и народ валом бы повалил на базу. К сожалению, Николай увлекся и… переиграл. Мало того, что он сам поверил во всю эту чепуху, так еще и свои прямые обязанности не выполнял. Озеро имеет свои особенности, как и любой другой водоем. Если не знаешь предпочтений здешней рыбы - ничего не выловишь. Первые клиенты после трех дней бесполезных попыток поймать хоть что-то уехали в гневе. Ведь мы гарантируем достойный улов и прописываем это в договоре. Я не понимал, что происходит, но стал догадываться, что виной всему Николай. Когда я брал
его на работу, его профессиональное досье было тщательно изучено, и я выяснил, что он - один из лучших ихтиологов в России! Прочие подробности меня на тот момент не волновали. То, что он болен маниакальной шизофренией и состоит на учете в неврологическом диспансере, я узнал позже. Хочу также подтвердить, что расстались мы вполне мирно, мне и в голову не могло прийти, что он покончит с собой.
        - Простите… - замямлил было Клим, но старик вновь его перебил:
        - Николая не за что было убивать, но вы - другое дело.- Хозяин замолчал, потянулся к зажигалке, повертел ее в руках, зажег, сконцентрировал взгляд на голубовато-желтом пламени, потушил, отложил зажигалку в сторону и поднял глаза на Клима. Клим непроизвольно вздрогнул, ему вдруг стало страшно от мысли, что Заболоцкого больше нет, что его убили! Но за что, господи?!
        - Что вы сделали с Петром?- сжав кулаки, сквозь зубы процедил Клим.
        - Ничего. Он жив и в относительном порядке,- скупо объяснил Иван Аркадьевич, и Клим вздохнул с облегчением.
        - Как я могу загладить перед вами свою вину?- искренне спросил он.- Я понимаю, что исправить ничего нельзя. Мне очень жаль, что все так вышло. Мне действительно жаль! Но это была случайность. Нелепая случайность! Я довольно богатый человек… Понимаю, это звучит кощунственно, но, возможно, я смогу как-то компенсировать вам утрату?
        Старик развернулся, потянулся к подоконнику. «Сейчас в меня полетит хрустальная пепельница»,- решил Клим и втянул голову в плечи. Опасения его не подтвердились. Иван Аркадьевич вытянул из пачки сигарету, прикурил и выдул дым к потолку.
        - Глаша сейчас в местном морге,- сухо сказал он.- Займись похоронами. Это мое первое желание.
        - Да-да, конечно, я все сделаю. Только… я не знаю, как хоронят собак,- пролепетал Клим.
        - А кто тебе сказал, что Глаша - собака?- нахмурился старик.- Ступай, у охраны заберешь ключи от своей машины. Они ее от крови отмыли и заправили. Вчера вы пытались удрать с базы с пустым баком,- без тени улыбки сообщил Иван Аркадьевич. - Они объяснят тебе, куда обратиться. Можешь пешком прогуляться, если хочешь. Здесь все близко, городок маленький.
        - Вы даете мне полную свободу?- обрадовался Клим.- Нет, я, конечно, сделаю все, о чем вы меня попросили. Просто любопытно, чем же я заслужил ваше доверие? Не боитесь, что я просто сбегу?
        - Нет,- усмехнулся Иван Аркадьевич,- я передам твоему другу от тебя привет.
        - Ах, вот оно что?- догадался Клим.- Вы взяли Заболоцкого в заложники и теперь будете манипулировать мной как вам заблагорассудится! Что вы там про первое желание говорили? Если есть первое, значит, будет и второе? Сколько же всего будет этих желаний? А, позвольте, я сам догадаюсь - их будет три! Угадал?- истерически выкрикнул Клим.
        Ответ он нашел в глазах старика и понял, что попал в точку. По спине вновь пробежал холодок. Сомнений не было: он оказался в руках у сумасшедшего любителя сказок, да еще, по всей видимости, наделенного деньгами и властью. Что может быть хуже зацикленного на какой-то идее фикс шизофреника с деньгами? Какие бредовые планы могут прийти такому человеку в голову? Хорошо, если вторым желанием будет добыть «синюю птицу» или «аленький цветочек». Хуже - если потребуется сразиться с драконом. Господи, нет! Это все ерунда, определенно, старик задумал нечто более изощренное, чтобы ему отомстить. Идиотизм какой-то! Это ж надо так влипнуть! Неожиданно в голове Клима мелькнула странная мысль, которая своей абсурдностью привела его в состояние, близкое к истерике. Прозвище Заболоцкого как нельзя лучше подходило к данной ситуации: лягушка - Пипа - в заточении у злого Кощея Бессмертного, а Клим - рыцарь, призванный ее… его спасти, выполнив три желания. Или там что-то другое было? Точно, он все перепутал, смерть Кощея находилась в яйце. Может, у этого фольклориста в этом самом месте смерть и затаилась, и следует
стукнуть его хорошенечко промеж ног, чтобы проблема решилась сама собой? Он даже похороны согласен взять на себя… Местечко на кладбище организует рядышком с любимой Глафирой… Соблазн был так велик, что Клим, подавив в себе истерический смех, сделал шаг в сторону Ивана Аркадьевича. Рука старика молниеносно нырнула под плед, так же быстро вынырнула - и Клим замер на месте. Иван Аркадьевич ухмылялся, направив на него дуло пистолета.
        - Я пошел,- криво улыбнулся Клим и попятился к двери.
        - Ступай и помни - все должно пройти по высшему разряду. Завтра, после похорон, я решу, что тебе делать дальше.
        Дальше он найдет Заболоцкого, и они вдвоем смотаются отсюда - вот что будет дальше, решил Клим и вышел за дверь.
        Получив необходимую информацию и ключи от своей машины у охранников, Клим в сопровождении одного из них вышел на улицу. Рядом с домом Ивана Аркадьевича поблескивала отполированными боками машина Клима. Он внимательно оглядел бампер. Небольшая вмятина: это все, что напоминало о вчерашней трагедии, но по телу поползли гадкие мурашки и стало холодно, несмотря на жаркое летнее утро. Он открыл дверь машины и некоторое время боролся с собой, пытаясь справиться с паникой, но страх взял верх - в таком состоянии садиться за руль было опасно.
        - Прогуляюсь пешком,- сообщил он охраннику, с силой хлопнул дверцей и направился к воротам базы.
        Когда Клим, огибая озеро, миновал лес и вышел в поле, в голове у него возникло смутное подозрение, что заняться похоронами несчастной убиенной Глафиры старик поручил ему не просто так. Эх, жаль, что в детстве у него не было бабушки, а мама вкалывала от зари до зари и сказочки ему на ночь не почитывала, некогда ей было… Какое, оказывается, у него было трудное детство! Все сказки в башке перемешались. Может, старик своей больной головой решил, что его собака - это заколдованная спящая принцесса? Что он там сказал? Ах, да, типа: а кто это вам сказал, что Глаша - собака? Вот идиот! При таком раскладе не исключено, что на похоронах этот полоумный фольклорист заставит его целовать свою зверюгу в пасть! Мысль эта показалась такой дикой, что у Клима нервно дернулось левое веко. Он остановился и потер глаза, пытаясь успокоиться. Не хватало еще, чтобы вернулись давно забытые проблемы переходного периода его жизни, от которых он избавился, лишь миновав рубеж совершеннолетия. Память резким рывком отбросила его в отрочество: прыщи на лбу, спрятанные под длинной небрежной челкой, излишняя агрессивность, тупое
упрямство, бас, прорывающийся сквозь писклявый фальцет, пальцы все в мозолях от жестких гитарных струн, убогая школа, несъедобная манная каша, занудные училки с вечными претензиями, потные раздевалки физкультурного зала, рано повзрослевшие одноклассницы с ядовитым облупившимся маникюром, ночные поллюции… О чем это он? Ах да, самой большой неприятностью был нервный тик. Жуткая штука, мучившая его в период активного полового созревания. Начинался он обычно в самый неподходящий момент, когда, набравшись наглости, он пытался произвести впечатление на какую-нибудь симпатичную особь противоположного пола. Да… его юность не была безоблачной!
        Веко опять неприятно дернулось, вернуло его в настоящее и вывело из себя окончательно. Клим со злости сплюнул под ноги и, словно конь, ударивший копытом о землю, ринулся по нужному адресу. До города оставалось - рукой подать.
        Глава 13
        Клиент всегда прав

… Аля резко отскочила от окна, задернула занавески и, роняя стулья, в панике заметалась по комнате,- мужик с нехорошей улыбкой и зверским выражением лица вырос перед окном, словно из-под земли. Откуда он взялся?
        Стук в дверь повторился. Аля подпрыгнула на месте и проорала на всю комнату:
        - Что вы хотите?!
        - Гроб! Меня из конторы ритуальных услуг направили, сказали, что позвонят и предупредят вас!- проорал в ответ незнакомец.
        - Подождите, пожалуйста, одну минутку!- громко попросила Аля и, на ходу сбрасывая халат Сан Саныча, метнулась в спальню, чтобы переодеться.
        Притормозив у кровати, Алечка вдруг вспомнила, что вчера так и не попала домой и не сменила наряд. На стуле аккуратно была сложена ее одежда, в которой она вчера явилась к тетушке. Ковыряться в тетушкином шкафу и подбирать что-нибудь из ее вещей времени не было. Тяжело вздохнув, Алечка напялила забракованный тетушкой наряд плакальщицы, подхватила инструкции и пошла встречать первого в своей жизни клиента. Уже в прихожей она поняла, что забыла надеть туфли. «Ну и плевать»,- решила девушка и распахнула дверь.
        - Значит, вам нужен гроб?- уточнила Аля и радушно улыбнулась, разглядывая мужчину. Высокий, взъерошенные темно-русые волосы, грязная футболка, пропахшая потом. Бог ты мой, а ухо-то… М-да, одноухий Чебурашка, мечта старухи Шапокляк! Алечке стало смешно, но усилием воли она подавила неуместный смешок и улыбнулась еще шире.
        - Это ты мне рожи из окна строила?- вместо ответа хмуро поинтересовался Клим и подумал: «М-да… Хороша деваха - ужас, летящий на крыльях ночи! Бледная, тощая, беззубая, волосы - как мочалка, под глазами синяки… Такую красотку ночью на кладбище встретишь - лопатой не отмахнешься. Вот, значит, как люди в провинции живут плохо - нищета. Пора благотворительностью заняться…» Клим вдруг заметил, что девушка стоит босиком. «Даже обувь не посчитала нужным надеть»,- со странным чувством брезгливости и волнения заметил он, не в силах оторвать взгляд от ее тонких щиколоток, миниатюрных ступней и аккуратных пальчиков. «Что это она пальцами ног делает?» - удивленно подумал он. Пальчики девушки находились в постоянном движении, словно она ногами играла на фортепьяно. Ничего подобного он еще в своей жизни не видел.
        - Нет, что вы! Это я, знаете ли, упражнение делала… Ну, в смысле, тренировала мимические мышцы лица… - брякнула Аля первое, что пришло в голову, продолжая растягивать губы в улыбке и нервно перебирая пальцами ног по дощатому полу. Была у нее такая маленькая странность: когда она волновалась, ноги начинали жить какой-то своей, отдельной жизнью, и контролировать сей процесс она была не в состоянии.
        - Тогда понятно, а я уж было подумал… - замолчал на полуслове Клим, босые ножки девушки его волновали и нервировали одновременно.
        - Так вам нужен гроб?- переспросила Алечка, смущенно заметив, что мужик как-то странно пялится на подол ее юбки.
        - Да,- кивнул мужик и подмигнул ей левым глазом.
        Улыбку с Алечкиного лица как ветром сдуло. «Либо кадрится, либо псих»,- предположила Аля. И то и другое плохо, у нее и так проблем было полно.
        - Пойдемте,- сухо сказала она и повела клиента в мастерскую.
        - Мне гроб нужен нестандартный,- забегая вперед, сказал Клим.- Вы в курсе?
        - В курсе чего?- спросила Алевтина, пытаясь отпереть тугой замок на двери мастерской.
        - В конторе мне обещали, что они предупредят вас по поводу моего прихода и все вам сами объяснят.
        - Да, конечно, вы не волнуйтесь,- рассеянно сказала Аля, справилась наконец с замком, открыла дверь и пригласила Клима войти. В мастерской было темно и прохладно, густо пахло свежими сосновыми стружками и полиролью. Аля подошла к окну, закрытому кремовыми пластиковыми жалюзи, подняла их, впустив в комнату солнечный свет, и нервно заглянула в инструкцию. От волнения буквы скакали по листу и никак не хотели складываться в слова и предложения. Алечка глубоко вздохнула и, вспомнив наставления тетушки о диванах и шкафах, решила действовать по интуиции:
        - Так… ну что же… как видите, у нас есть много гробов,- широко развела она руками.- Они все разные и выполнены в единственном экземпляре. Наша фирма гарантирует, что вы станете обладателем уникального шка… гроба, и больше ни у кого такого шка… гроба не будет… Высококачественные натуральные материалы, из которых сделана наша продукция, обеспечат вам комфорт и прослужат долгие годы,- выдала Аля и, обернувшись, вжала голову в плечи.
        Клиент смотрел на нее с ужасом и отвисшей челюстью. Аля откашлялась, заглянула в инструкцию, сконцентрировалась и про себя прочитала первый пункт, с которого, по указанию Сан Саныча, нужно было начинать работу: «Мы искренне сочувствуем вашей утрате и понимаем, как вам в эту минуту тяжело. Поэтому, чтобы облегчить вам неприятную процедуру выбора, позвольте сразу перейти к делу и задать несколько вопросов». Аля растерянно смотрела в лист бумаги. Кажется, интуиция ее сильно подвела. Но ситуацию можно было легко исправить.
        - Я искренне сочувствую вашей утрате,- торжественно начала Аля.
        - Может, без формальностей в данном случае обойдемся,- недовольно перебил ее клиент, но Аля уже не могла остановиться и продолжала, как автомат, цитировать первый пункт инструкции:
        - Я понимаю, как вам в эту минуту тяжело…
        - Да уж,- ехидно сказал клиент и опять ей подмигнул.

«Вот придурок»,- подумала Аля.

«Идиотка»,- с досадой подумал Клим.
        - Поэтому, чтобы облегчить вам эту неприятную процедуру выбора…
        - Будьте любезны, побыстрее,- умоляюще попросил Клим.
        - Позвольте сразу перейти к делу и задать вам несколько вопросов… - пискнула Аля. Что же ее, в самом деле, так заклинило-то!
        - Задавайте уже свои вопросы, елки-палки!- заорал Клим.
        - Какой размер?- тоже заорала Аля.
        - Что - размер?- прорычал Клим, девица достала его окончательно.
        - Вы что, издеваетесь, да?- разозлилась Аля.- Вот здесь в инструкции ясно, черным по белому, написано: первым делом спросить, какой у клиента размер?
        - Ну знаете ли, это уж слишком!- потрясенно выдохнул Клим.
        - Что слишком? Я вас по-хорошему спрашиваю, а вы, видите ли, не знаете. А я откуда это могу знать?
        - Что вы ко мне привязались,- сообразив наконец, о чем его спрашивает эта ненормальная, возмутился Клим.- Я же сказал вам - гроб нужен нестандартный.
        - Так, ладно, быстренько успокоились, сосредоточились… Что там еще у нас в инструкции? Ах, да. Пол какой у… у…
        - Господи, ну какая разница! Допустим, женский - девочка,- выдавил из себя Клим.
        - О, мне так жаль!- всплеснула руками Алевтина. Ей стало стыдно, что она так грубо разговаривала с мужчиной, он же просто был не в себе от горя.- Простите… Господи, трагедия какая! Простите меня.
        - Ничего, бывает,- смягчился Клим и грустно улыбнулся.- Сам не знаю, как все произошло. Идиотская случайность: я ее не заметил и машиной переехал. Теперь вот похороны оплачиваю.
        - Боже мой!- отшатнулась Аля и страшными глазами уставилась на Клима.
        - Что вы так на меня смотрите?- опять разозлился Клим.- Было темно, я сдавал задом, все произошло мгновенно. Говорю же - случайность!
        - Ужасно… сколько же ей было лет?- прижав ладошки к лицу, тихо спросила Аля.
        - Думаю, лет пять-семь.
        - Такая маленькая!
        - Я бы не сказал, что маленькая. Напротив, здоровая такая сука, килограммов пятьдесят, не меньше,- уточнил Клим, и его нервный тик вновь дал о себе знать.
        - Циничный урод!- в ужасе воскликнула Аля.- Как же вы так можете? Неужели у вас нет ни грамма сострадания? И хватит мне подмигивать уже! Тоже мне, нашли время шашни заводить!
        - Кто? Я?- ошалел Клим. Некоторое время он молчал и сопел, не в силах совладать со своими эмоциями, а глаз его при этом, не переставая, дергался. Алечка гневно и бесстрашно смотрела в лицо незнакомцу, нервно перебирая пальцами ног пыль на полу. - Так вас что, не предупредили?- осторожно уточнил Клим.
        - О чем?- полыхнув неожиданным румянцем, поинтересовалась Аля.
        - Что гроб мне нужен для собаки,- уточнил Клим и вдруг захохотал, «прокрутив» в голове весь разговор в обратную сторону.
        - Для какой собаки?- остолбенела Аля.
        - Собаку я машиной сшиб, и, чтобы загладить свою вину перед хозяином, взял на себя похороны,- продолжая хохотать, согнувшись в три погибели, вымолвил Клим.- Как вы думаете? Может, гроб пошире взять?
        - Может быть, и пошире… Для собаки?!
        - Я думал, вы в курсе.
        - А я думала, что вы - козел!- расхохоталась Аля.- Ой, простите!
        - Ничего страшного. Тем более что в некотором роде вы правы. Так вы поможете мне что-нибудь подобрать подходящее?
        - Конечно, помогу,- успокоила Аля Клима,- хотя все это очень странно.
        - Согласен, но я здесь ни при чем. Хозяин очень свою девочку любил и хочет, чтобы все прошло по-человечески. Похороны завтра, здесь, на вашем кладбище. Только я прошу вас, никому ни слова. Сами понимаете, хоронить животных на человеческом кладбище запрещено.
        - Можете на меня положиться. Представляю, сколько вам это стоило! Наверное, влезли в долги по самые уши… А что у вас с ухом, кстати? Это хозяин собачки вас так приложил?
        Клим непроизвольно схватился за ухо, кивнул, и они опять захохотали. Они хохотали, не понимая, где находятся. Скорбная атмосфера мастерской, гробы, расставленные повсюду,- и громкое веселье… Возможно, со стороны это выглядело цинично, некрасиво, как пир во время чумы, но в ту минуту им было все равно. Смех, безудержный, истеричный и надрывный, вырвал их на несколько минут из ореола постоянного страха и гнетущих, нависших, как дамоклов меч, проблем.
        Они очнулись, сидя на полу, синхронно всхлипывая и вытирая выступившие на глазах слезы.
        К удивлению Клима, его нервный тик прошел, и он вздохнул с облегчением. Алечка тоже вздохнула, по-девичьи застенчиво, нерешительно посмотрела на своего первого клиента, стыдливо разгладила юбку на коленях и, глупо улыбаясь, спросила:
        - Послушайте, если уж пошла такая пьянка, может, я завтра вам тоже для похорон собачки сгожусь?
        - Вы это о чем?- спросил Клим, и Алечка с жаром объяснила, в каком, собственно, качестве она работает на кладбище.
        - Сколько за работу берете?- по-деловому спросил Клим.
        - Сколько душе не жалко,- весело отозвалась Аля, и они ударили по рукам.

* * *
        Нестандартного гроба в мастерской Сан Cаныча в наличии, естественно, не оказалось. Посовещавшись, решили, что собака, даже самая крупная, если ее правильно разместить, влезет в любой предоставленный образец. Выбор Клима пал на самый помпезный и дорогой, он заполнил необходимые документы, расплатился и предупредил Алевтину, что ближе к вечеру из конторы ритуальных услуг прибудет машина, чтобы забрать оплаченный товар.
        Они простились у двери в мастерскую. На улице стояла невыносимая жара, духота, солнце беспощадно припекало макушку и спину, хотелось быстрее спрятаться в тень и выпить чаю со льдом и лимоном. Алечка заперла мастерскую на замок и торопливо пошла в дом. Настроение, несмотря на удушливый зной и легкую слабость, было великолепным: во-первых, с заданием Сан Cаныча она справилась вполне успешно; во-вторых, сама получила новый заказ на работу; в-третьих, жизнь неожиданно вновь обрела смысл, сменила грязно-серую палитру на мягкие пастельные тона, и на душе у нее впервые со дня приезда домой стало уютно, тепло и спокойно.
        Аля легко влетела босыми ногами по ступенькам крыльца и застыла на месте. Дверь в дом была приоткрыта, но она ясно помнила, что захлопнула ее перед тем, как пойти в мастерскую! Ноги вдруг онемели. Озноб волной пробежал по позвоночнику, ей стало холодно. Сердце, как испуганный воробей, забилось в груди, отдавая глухими ударами где-то в горле.
        Секунду длились размышления, как поступить. Соскочив в три прыжка со ступенек крыльца, она бросилась обратно в мастерскую. Трясущейся рукой отперла замок, раскидывая в стороны инструменты Сан Саныча, схватила пневматический строительный пистолет и, вооружившись им, решительно направилась в дом.
        Аля распахнула дверь и вошла, выставив перед собой оружие. Кухня, гостиная, ванная, дверь на чердак заперта - никого… Нервы на пределе… последняя комната, дверь в спальню приоткрыта. Аля ударила по двери ногой - напротив нее стояла женщина. От неожиданности Аля нажала на курок - глухой щелчок - мгновенье - звон - и женщина исчезла…
        Аля выронила пистолет из руки. Он с грохотом свалился на пол, а она так и осталась стоять на пороге, выпучив глаза и непонимающе таращась на почерневшую открытую дверь шкафа и осколки зеркала - только что она расстреляла гвоздями собственное отражение. Несмотря на явный конфуз, смеяться почему-то совсем не хотелось.
        Отодвинув пистолет ногой, Аля прошла в комнату, рухнула на кровать и только сейчас заметила на покрывале почтовый конверт. Ее опасения подтвердились, пока она была в мастерской, в доме побывал кто-то посторонний и подбросил ей письмо. Она осторожно взяла голубоватый прямоугольник, повернула лицевой стороной вверх и вздрогнула - в графе «Отправитель» было написано: ЗЕЛЕНЦОВ АРТУР АНДРЕЕВИЧ, а ее имя значилось в строке «Адресат»! От шока на мгновение потемнело в глазах и закружилась голова. Она усилием воли взяла себя в руки, распечатала конверт и пробежала глазами текст, набранный на компьютере:

«Уважаемая Алевтина Ивановна! Настоящим письмом сообщаю Вам, что Вы успешно прошли кастинг на роль девушки-самоубийцы в сериале „Уснуть навсегда“. Хочу также подчеркнуть, что Ваше согласие на съемки нам не требуется. Окончательный вариант сценария в данный момент дорабатывается и будет выслан Вам по почте в ближайшее время. С наилучшими пожеланиями и надеждой на скорую встречу, Артур Андреевич Зеленцов. 18 июля 2004 года».
        Аля перечитала текст еще раз, отметив про себя, что письмо было написано на следующий день после смерти продюсера. Она отложила лист в сторону и внимательно изучила конверт. На нем не было ни марок, ни штемпеля почтового отделения, ни обратного адреса. Аля вложила письмо обратно в конверт, изорвала его в клочья, вышла в туалет, спустила обрывки в унитаз, захлопнула крышку и уселась сверху. Из головы не выходила фраза: «Ваше согласие на съемки нам не требуется». Кто-то пытался не просто свести ее с ума, а довести до самоубийства. Кто-то внимательно наблюдал за ней и развлекался. Но кто? Она уже пыталась анализировать и давно поняла: этот человек знал, что она была в квартире Зеленцова в день его убийства, и следил за ней. Но если это убийца, то почему она до сих пор жива? Здесь была явная нестыковка. О том, что она приезжала к Зеленцову, знали убийца и гримерша Раиса. «Господи,- Аля вдруг вся вспотела,- гримерша Раиса!» Как же она не подумала о ней с самого начала! Почему она решила, что если уедет домой, то о ней просто забудут? Идиотка! Раиса расскажет о ней милиции - и все! Ее обвинят в убийстве
и посадят. Теперь стало понятно, почему ее до сих пор не убили. С одной стороны, она опасный свидетель, с другой - если ее просто убьют, это может насторожить следствие. А тут - убила продюсера и, испытывая муки совести, покончила с собой. Чудесный расклад! Никто больше не будет копать, и дело закроют. Только времени мало, поэтому убийца действует таким нахрапом, рассчитывая, что ее психика не выдержит. А вот и фигушки! Аля сложила три пальца в кукиш и поводила рукой по воздуху. Она не собирается облегчать этой хитрой скотине жизнь, она будет бороться! Ее нервы, закаленные Москвой, выдержат любое испытание.
        Да, но откуда у убийцы имеется информация о Раисе и вообще о том, что Алечку будет разыскивать милиция? Скорее всего, гримерша тут ни при чем. Что же тогда? До сих пор в газетах информации по поводу смерти Зеленцова не было, но смерть такой яркой персоны киноиндустрии журналисты, определенно, не оставили бы без внимания. Вывод один: убийца, так же, как и Аля, регулярно проглядывает прессу и уверен, что труп продюсера до сих пор не обнаружили. Ужасно! Алечка зажмурилась. Воображение до тошноты натурально нарисовало ей картинку разлагающегося трупа Зеленцова, валяющегося на полу в душной комнате. Жара, закрытые окна, мухи, целый рой мух, велюровое кресло, бархатный бордовый халат, комната, длинный коридор, оклеенный темными обоями, журчание воды в унитазе… и тяжелый запах, медленно ползущий по паркету к входной двери. Это уже не запах, это вонь! Она проникает сквозь замочную скважину, заполняет лестничную клетку, стекает по лестнице вниз…
        Громкий стук в дверь вернул Алевтину к реальности. Аля нехотя встала, умылась холодной водой, зачем-то еще раз нажала на рычаг слива унитаза.
        Стук в дверь повторился.
        - Одну минуту, подождите, уже иду!- крикнула Аля, вытерла лицо полотенцем и направилась в прихожую - девушка не сомневалась, что приехали из конторы ритуальных услуг.
        Посетитель ждать не собирался и вошел без приглашения. «Какая же я все-таки непутевая,- подумала Алечка,- опять забыла запереть дверь!»
        - Вы за гробом приехали?- растерянно спросила Аля, разглядывая гостя, вернее, гостью. Перед ней стояла грузная женщина средних лет и смотрела на нее в упор большими коровьими глазами, тяжело дыша.
        - Уф! Жарища какая! Насилу вас нашла. Вы, надеюсь, Сорокина Алевтина Ивановна?- запыхавшись, спросила женщина.
        - Да. А…
        - Капитан Зотова Елена Петровна, уголовный розыск,- женщина вытащила из большой кожаной потрепанной сумки красную книжечку, раскрыла и сунула под нос Алевтине. Это был конец: сейчас ей наденут наручники и отправят по этапу!- У вас сода есть? - неожиданно спросила женщина.
        - Что, простите?- оторопела Аля.
        - Изжога замучила. В поезде жареной курицы наелась, а мне нельзя - гастрит. Так что, есть у вас сода? Не могу больше терпеть, внутри все горит.
        - Может, «Гастал» вам дать?
        - Давайте, черт с вами. Только побыстрее, голубушка, умираю!
        На негнущихся ногах Аля прошла в кухню. Женщина, вздыхая и охая, тяжело проследовала за ней, плюхнулась на стул и положила на колени свою объемную сумку-авоську. Аля порылась в аптечке, достала таблетки и, чувствуя себя полной дурой, протянула их женщине. На сотрудника милиции Зотова была совершенно не похожа, скорее на нищего врача-терапевта муниципальной поликлиники. Одутловатое нездоровое лицо, неряшливые густые брови, мелкий барашек старомодной «химии» на коротких пережженных светлых волосах, розовая блузка с короткими рукавами и машинной вышивкой на круглом воротнике, широкая грязно-голубая джинсовая юбка с бахромой, стоптанные белые босоножки на низком каблуке, надетые на капроновые гольфы телесного цвета.
        Зотова сосредоточенно разжевала таблетку, сунула в рот вторую. На ее сухих губах, опущенных чуть книзу, как у Пьеро, остался неприятный белый налет от таблетки, и Алечка вдруг поймала себя на мысли, что хочет схватить грязную тряпку со стола и стереть с ее губ этот след, как мел со школьной доски. Зотова поймала Алин взгляд, вытерла губы тыльной стороной ладони, залезла в свою сумку, деловито покопалась там, достала блокнот и положила его на стол.
        - Что ж, голубушка, спасибо тебе, от смерти спасла. Ненавижу командировки! А что делать - служба такая. Приходится приказы начальства исполнять. И плевать всем, что у меня ноги больные и гастрит,- кудахтала Елена Петровна, сверля Алю глазами.
        - Что вам от меня нужно?- сквозь зубы спросила Аля.
        - Самую малость, голубушка,- слащаво улыбнулась Зотова.- Что ты делала 17 июля?
        - Не помню. А что, собственно, случилось?- сухо поинтересовалась Аля. Помогать следствию и рыть самой себе могилу она не собиралась.
        - Давай, родная, сразу договоримся,- пропела Зотова, холодно блеснув глазами,- я вопросы задаю, а ты мне на них отвечаешь. Вопрос: что ты делала 17 июля? Давай я тебе помогу немного, чтобы память твою освежить. Встала ты рано и отправилась на
«Мосфильм». Правильно?
        - Правильно,- буркнула Аля,- я приехала на «Мосфильм» к восьми и провела там почти весь день, так как съемки затянулись.
        - Дальше,- потребовала Зотова.
        - А дальше я получила расчет и поехала на вещевой рынок в Коньково.
        - Зачем?
        - Хотела купить обувь на лето.
        - Купила?
        - Допустим, купила - красивые босоножки на высоком каблуке.
        - Удобные?
        - Что?- опять растерялась Алевтина.
        - Удобные, спрашиваю, босоножки?
        - Нет!- разозлилась Аля. Зотова своими вопросами путала ее и выводила из себя.
        - Вот и мне все время с обувью не везет,- сочувственно вздохнула капитанша.- Мучаюсь постоянно. Тут недавно прикупила ботиночки с супинаторами. Половину зарплаты отвалила, думала, хоть ноги болеть не будут. И что ты думаешь, не могу в них ходить, и все! Пришлось невестке отдать - у нас с ней один размер. Рассказывай дальше. Куда после рынка поехала?
        - Домой.
        - Что дома делала?
        - Душ приняла, потом поела и спать легла.
        - Во сколько?
        - В девять.
        - Рановато что-то.
        - А я люблю поспать,- нахохлилась Аля.
        - Значит, никуда больше не выходила?
        - Я уже ответила на ваш вопрос. Можете у моей квартирной хозяйки спросить, она подтвердит,- ухмыльнулась Аля. Бабка из своей комнаты практически не выходила и ложилась спать рано, выпив таблетку снотворного. Когда именно Аля уходила, старушка не видела, это точно, и в этом была единственная надежда, что девушка выкрутится.
        - Спросили уже, говорит, пришла ты около восьми, а вот выходила ты или нет - не знает. Мне другое любопытно, голуба. Чего это ты так резво с места сорвалась? Даже со старушкой не простилась. Может, случилось что?
        - С чего вы взяли? Ничего не случилось, просто Москва мне ваша надоела до зубовного скрежета.
        - Чем же тебе Москва не угодила? Что, пробиться не удалось? Карьера звезды не сложилась?
        - Послушайте, может, хватит? Вы ведь приехали не для того, чтобы моими творческими успехами и неудачами интересоваться. Я хочу знать, в чем вы меня подозреваете?
        - Тихо-тихо, что расшумелась-то?- ухмыльнулась Зотова.- Сядь и успокойся.
        - Да я спокойна!- взвизгнула Аля, продолжая стоять.
        - А я сказала - сядь!- хлопнула по столу капитанша, Алевтина вздрогнула и присела на краешек стула.- Успокоилась? Рассказывай, при каких обстоятельствах ты познакомилась с Раисой Михайловой?
        - С кем?- оторопела Аля.- Я не знаю никакую…
        - Врешь.
        - Но я и правда… Подождите, с Раисой? Вы имеете в виду гримершу с «Мосфильма»?
        - Да, я имею в виду гримершу с «Мосфильма». Что вас друг с другом связывало?
        - Ничего,- пожала плечами Аля.- По работе один раз пересеклись. Она грим мне накладывала.
        - Это было 17 июля?
        - Да.
        - О чем вы с ней в тот день договорились?- спросила Зотова.
        Алевтина молчала, судорожно соображая, как ответить на поставленный вопрос. Обманывать капитаншу не было смысла, но сказать правду Аля не решалась.
        - Молчишь? Что ж, твое право. Но должна тебя предупредить, в твоих интересах все рассказать.
        - Мне нечего вам рассказывать,- тихо сказала Аля.- Я вообще не понимаю, что вам от меня надо.
        - Так, Сорокина, отпираться бессмысленно, в еженедельнике Михайловой есть запись, которая свидетельствует о том, что на вечер того дня у вас была назначена встреча. Ты должна была подъехать к ней домой. Зачем?
        - Какая встреча? Мы не договаривались с ней ни о какой встрече, она… - Аля осеклась на полуслове и непонимающе уставилась на Зотову.- Что случилось с Раисой?
        - Вот только не нужно строить мне глазки и делать вид, что ты ничего не знаешь,- разозлилась капитанша.- В тот вечер ты чего-то сильно испугалась, Сорокина. Поэтому и из Москвы так спешно смоталась! Я была у тебя в комнате, ты так торопилась, что часть вещей оставила. И дома ты не ночевала в ту ночь, а где-то болталась. Знаешь, что мне сразу в глаза бросилось? Кругом кавардак, шкаф распахнут, ящики комода вывернуты, а постелька - аккуратно застелена. Все очень серьезно, Аля! Либо ты мне обо всем честно рассказываешь и прекращаешь покрывать убийцу, либо я буду склонна думать, что это ты ее убила.
        - Кого, господи?- пискнула Аля и схватилась ладошками за лицо.
        - Странно, почему у тебя карьера актрисы не сложилась?- устало вздохнула Зотова. - Играешь ты очень убедительно - но я тебе все равно не верю.
        - Послушайте, клянусь, ни о какой встрече я с Раисой Михайловой не договаривалась и никого не покрываю. В тот день я видела ее в первый и последний раз в жизни.
        - Хорошо, допустим, ты говоришь правду. Тогда как ты можешь объяснить вот эту запись?- Зотова опять покопалась в своей сумке, вытащила небольшой серый органайзер из кожзаменителя, пролистала несколько страничек и сунула под нос Алевтине. «17 июля. Договориться с Алевтиной Сорокиной на вечер. Встреча дома. Не забыть купить зубную пасту»,- прочитала Алевтина и подняла глаза на капитаншу.- Ну?- поторопила Зотова и сморщилась, вероятно, изжога вновь дала о себе знать.
        Алевтина откинулась на спинку стула, на некоторое время прикрыла глаза и постаралась сосредоточиться. Кроме невнятной фразы в еженедельнике, у Зотовой ничего на нее не было. Запись можно трактовать как угодно, и, естественно, посвящать Елену Петровну в истинный смысл написанного Алевтина не собиралась. Внезапная смерть Раисы, как это ни цинично, сыграла Алевтине на руку, и теперь у нее был реальный шанс выпутаться из этой скверной истории. Вот только действовать следует осторожно, чтобы не вляпаться в другую, не менее неприятную заварушку.
        - Хорошо, Елена Петровна, я все вам расскажу!- распахнув глаза и бросившись грудью на стол, эмоционально воскликнула Аля. Зотова от неожиданности вздрогнула и чуть не свалилась со стула.- В тот день, в тот ужасный для меня день… - Аля сползла со стола и вознесла глаза к потолку. Зотова торопливо раскрыла блокнот, схватила ручку и приготовилась записывать.- Понимаете! Вы должны меня понять - я актриса! Но моя творческая судьба, будь она проклята,- Аля стукнула кулаком по столу и вскочила, тревожно глядя на испуганную Зотову сверху вниз.- Так вот, моя творческая судьба в тот день была полностью в руках гримерши Раисы!
        - Так-так, продолжайте, Аля,- подбодрила девушку капитанша.
        - Раиса собиралась за меня похлопотать в тот день,- с надрывом сообщила Алевтина, села и продолжила заметно тише: - Не знаю уж, чем я ей приглянулась, но она неожиданно решила поучаствовать в моей судьбе. У нее, как она мне сообщила, были влиятельные знакомые в кинобизнесе. Мы условились, что она договорится обо всем и вечером мне позвонит. Я ждала ее звонка, долго ждала, очень уж хотелось роль получить. Но она так и не позвонила!- Аля вновь хлопнула кулаком по столу и протянула руки к Зотовой, словно ища у нее защиты.- Понимаете, она не позвонила! Всю ночь я не спала, а ближе к утру сорвалась, покидала вещи в сумку и уехала. Это был предел, это был срыв, что-то оборвалось у меня внутри. Я так мечтала… - Алевтина тяжко вздохнула и потупила глазки.- Вам молока дать? Говорят, тоже при изжоге помогает,- трагическим тоном спросила она, глядя на капитаншу влажными глазами и со стороны оценивая свою безупречную игру.
        Елена Петровна долго сидела молча и в легком шоке смотрела на Алевтину, затем сглотнула слюну и кивнула.
        - Значит, дать?- уточнила Аля.
        Зотова опять кивнула, улыбнулась и подобрела. Несомненно, это была победа. Аля чувствовала, что Елена Петровна ей поверила и перестала видеть в ней преступницу. Девушка достала из холодильника пакет молока, налила полную кружку и поставила на стол перед Еленой Петровной.
        - Эх, не завидую пассажирам, которые со мной в одном купе будут ехать,- хихикнула Елена Петровна, подмигнула Алевтине, схватила кружку, осушила ее в два глотка и с грохотом поставила обратно на стол.- Ладно, пойду я,- устало вздохнула она и поднялась.- Что ж, выходит, я зря приехала. Черт знает что такое!
        - Надеюсь, в убийстве этой Михайловой вы меня не подозревали?- кисло улыбнулась Аля.
        - А как же? Ты у нас подозреваемая номер один, Алевтина,- усмехнулась Елена Петровна.- Вполне могла, голубушка. Алиби больно у тебя хлипкое. Свидетели видели, что около семи ты вошла в подъезд. Михайлову убили между девятью и половиной десятого вечера. Хозяйка квартиры уверяет, что ты больше никуда не выходила.
        - Так и было, всю ночь я ждала ее звонка и никуда не выходила,- хмуро отозвалась Аля.
        - Ладно, можешь считать, что я тебе верю. Тем более ты не блондинка на темно-синем
«Фольксвагене». Хорошо у вас тут, спокойно - тишь да гладь,- с наслаждением потянула носом Зотова.- Живи, как говорится, и радуйся. Я сводки по вашему городу ради любопытства в местном отделении проглядела: ни убийств, ни изнасилований, ни разбоев, так, мелкие кражи и бытовуха - красота! Вот выйду на пенсию, продам квартиру, куплю себе домик где-нибудь в таком тихом городке и заживу в свое удовольствие.
        - Вот и переезжайте к нам,- радушно улыбнулась Аля и проводила Зотову до двери.
        - Спасибо за приглашение,- сказала Елена Петровна и неожиданно спросила: - Кстати, а кому тебя пыталась сосватать Михайлова? Она чью-нибудь фамилию называла?
        - Нет,- немного резко ответила Аля и покраснела, не сумев вновь настроиться на игру.
        - Не может быть, чтобы ты не поинтересовалась у нее сама, Сорокина.- Глаза Елены Петровны вновь стали колючими, уголки губ опустились вниз. Она долго смотрела на Алевтину, смущая ее своим внимательным взглядом, потом опять покопалась в своей бездонной сумке, вытащила оттуда мятую визитку и протянула Алевтине.
        - На всякий случай, мало ли - вспомнишь что, позвони.
        - Позвоню,- пообещала Аля.- Мне очень жаль, что я ничем не смогла вам помочь, Елена Петровна.
        - Ну, бывай,- попрощалась Зотова, развернулась и неторопливо побрела по пыльной дороге в сторону станции.
        Алевтина задумчиво смотрела Зотовой вслед, пока ее грузная фигура не скрылась из вида. От встречи осталось двойственное впечатление. С одной стороны, Елена Петровна ей понравилась, с другой - Аля не хотела бы свидеться с ней еще раз. Неожиданно ей в голову пришла шальная мысль, что Зотова знает гораздо больше. Она знает все! От этой мысли Але стало дурно. Последний вопрос прозвучал как-то особенно резко: не он ли являлся настоящей целью ее визита? Если это так, значит, труп Зеленцова уже нашли, и ведется следствие. Зотова приезжала, чтобы познакомиться с главной подозреваемой по делу, и не поверила ни одному ее слову. Или поверила? Или продюсер Зеленцов тут вообще ни при чем, и Зотова действительно приезжала расспросить ее про гримершу Раису?
        Аля захлопнула дверь, заперла ее на ключ, поплелась в гостиную, забралась с ногами на софу, взяла с журнального столика пульт от телевизора и машинально «заскакала» по программам, особо не вглядываясь в экран и недовольно хмуря лобик. Как же ей не хотелось думать и анализировать! Ну почему ее просто не оставят в покое? Почему? Хорошо еще, что Зотова ее не обвинила в убийстве гримерши, и на том спасибо, мало ей и без того проблем! Раису убили в ту же ночь, что и Зеленцова. Совпадение? Алевтине в это верилось с трудом, и она решила остановиться на этой версии.

«Допустим, ее убила та же женщина, которая убила Зеленцова,- размышляла Алечка.- За что? Ясно, что не для того, чтобы обеспечить мне дорогу к отступлению. Может, Зеленцов сказал Раисе, с кем у него, помимо меня, в тот вечер была назначена встреча? Скорее всего, так и было, и гримершу убрали как свидетельницу. Сначала убийца избавляется от Раисы, заранее устраняя свидетеля, потом едет к продюсеру. Логично! Все идет хорошо, пока я не вваливаюсь в квартиру со своей дурацкой банкой. Убийце ничего не остается, как убрать еще одного свидетеля. Поверив в то, что я умерла, убийца покидает квартиру, но после решает зачем-то вернуться и видит, как я выхожу из подъезда - живая. Убивать меня посреди улицы - рискованное предприятие, поэтому она решает проследить за мной до дома и ждет удобного случая, чтобы со мной расправиться. Я собираю сумку, выхожу из дома, выкидываю в помойку вещи из квартиры продюсера и свои любимые босоножки и еду на вокзал. Возможно, тогда в голове у этой психопатки зарождается новый план. Она вытаскивает вещи из помойки, покупает билет на тот же поезд и едет вместе со мной. Так она
узнает, где я живу. Логично? Логично. Так, домой я пошла не сразу, долго стояла в очереди за хлебом, за это время убийца вполне могла успеть проникнуть в мой дом и подбросить мне это злосчастное ведро, при виде которого я чуть не рехнулась. Логично? Совсем нелогично! Нестыковка. Откуда убийца могла знать, по какому адресу я проживаю? Господи, может, она со мной рядом ехала, в одном вагоне, и, пока я спала, посмотрела адрес в моем паспорте? Вот гадина, ни стыда, ни совести у человека! И последнее: откуда она взяла мой зуб? Для этого нужно было побывать в квартире Зеленцова. Не могла же она быть сразу в двух местах одновременно, следить за мной и рыскать по квартире продюсера! Значит, у нее был сообщник! Господи, значит, убийц двое!- с ужасом подумала Аля.- Хотя на вокзале я довольно долго ждала поезда. За это время убийца могла съездить на квартиру Зеленцова и вернуться обратно на вокзал к отправлению поезда. Скорее всего, так и было. А вдруг Раису убила совсем не она, а кто-то другой? А вдруг все было вообще совсем не так?»
        В общем, Алечка осознала, что она совершенно запуталась. Что ей делать дальше, она просто не понимала. Но нужно было спасать свою жизнь. Жизнь, которая буквально висела на волоске. Ведь если убийца видела, что к ней приходили из милиции, то вряд ли она станет ждать, пока Алечка рехнется и наложит на себя руки, и просто устранит девушку. Аля вдруг представила себя лежащей в одном из эксклюзивных гробов Сан Саныча: всю такую красивую, в белоснежном шелковом платье, с фатой на голове и лилиями в волосах, и ей стало так себя жаль, что она даже немножечко всплакнула, громко шмыгая носом. Умирать ей совершенно не хотелось! Мелькнула мысль, что напрасно она честно не рассказала обо всем Зотовой, тогда, возможно, у нее был бы шанс.
        Алевтина выудила из кармана юбки мятую визитку, задумчиво покрутила в руке, скатала в трубочку, посмотрела сквозь отверстие в окно и, подавив дикий крик, готовый вырваться из груди, выронила визитку из рук - за кладбищенской оградой, между памятниками и крестами, мелькнула подозрительно знакомая фигура в темно-бордовом халате…
        Потрясение было недолгим. Аля решительно встала, подошла к окну, напряженно вглядываясь в даль - фигура в бордовом халате исчезла. Настроение неожиданно улучшилось: убийца продолжала «доводить» девушку и действовала по той же самой схеме. Значит, визит Зотовой остался незамеченным, и убивать ее пока никто не собирался.
        - Ну все, тварь!- ухмыльнулась Аля.- Ты меня достала своими глупыми шутками! Кретинка поганая! Хочешь поиграть, так давай поиграем. Только на этот раз правила игры буду устанавливать я!
        Аля сосредоточилась, набрала в грудь побольше воздуха, округлила глаза и, тыча пальцем в то место, где только что промелькнула фигура безвременно ушедшего в мир иной продюсера, громко заголосила. Надрывно повопив несколько минут перед окном, Алечка с увлечением принялась рвать на себе волосы и одежду, потом пару раз крепко стукнулась лбом об оконное стекло, задернула занавеску и уселась на пол, пытаясь выровнять дыхание. Если убийца за ней наблюдала, то, несомненно, должна была решить, что Аля рехнулась. Именно на это бывшая актриса Алевтина Сорокина и рассчитывала. Алечка рассчитывала и завтра, на похоронах собаки, подкрепить уверенность убийцы в своей невменяемости, но как это сделать, пока еще не знала.
        Глава 14
        Спокойной ночи, малыши!
        Зябкий рассвет вырвал его из объятий чуткого сна. Клим недовольно поморщился и с головой накрылся отсыревшим за ночь одеялом. Просыпаться не хотелось, а хотелось вернуть пережитые ощущения. Сон был стремителен, ярок, но он не запомнился, остался лишь сладковатый привкус на губах и чувство невероятного тепла и неги. Он напряженно задумался, чтобы вспомнить сновидение. Казалось, что забылось нечто важное, какая-то подсказка подсознания, способная ответить на множество вопросов и определить его дальнейшую судьбу. Что же ему снилось?
        Клим резко отбросил одеяло, поднялся и подошел к окну: тусклое утро, над озером опять туман - рваными клочьями скользит по темной воде, небо пасмурное, облака похожи на дымку, пахнет хвоей, тоскливо… Может быть, ему снилась Лера? Лера… Странно, что он совсем не вспоминал о ней. Лера…
        Все вокруг казалось нереальным: озеро, комната, кровать, потолок, стены, мятая подушка, скомканное одеяло… и он сам. Он постарался втиснуть Леру в свое теперешнее мироощущение - и не смог, воображение безжалостно размыло яркий образ невесты, оставив лишь невнятный запах ее модных духов.

«Это все стресс»,- нервно подумал Клим. Все встанет на круги своя, как только он вернется домой, услышит ее голос, коснется ее мягких волос, вдохнет запах ее тела, заглянет в глаза… Все кончится хорошо, иначе быть не может. Нужно только набраться мужества и пережить этот кошмар.
        Клим отлепился от окна, оделся, прошелся по комнате, то и дело поглядывая на мобильный телефон. Его свободу действительно никто не ограничивал, и даже сотовый остался в полном его распоряжении. Только что это ему дало? Он так и не решился ночью выйти из коттеджа на поиски друга и позвонить кому-нибудь с просьбой о помощи. Нет, он не был трусом: его действиями руководил здравый рассудок. Клим прекрасно понимал, что за ним внимательно наблюдают и вся его свобода - это только иллюзия. Сказочник ясно дал понять, что шутить он не собирается. На кону стоит жизнь Заболоцкого, и риск слишком велик. Следовало выждать некоторое время. К тому же пока непонятно, как после похорон будут развиваться события. Похороны сегодня…
        Память неожиданно вернула его в страшную ночь, когда они с Заболоцким пытались сбежать с базы. Рычаг переключения передач, задний ход, глухой удар о капот, кочка, мягкая такая кочка… Болезненно сжалось сердце.
        И вовсе он не циничный урод, как его сначала охарактеризовала дочка гробовщика, или кем там она ему приходится. Он не бесчувственное бревно, а нормальный человек: и собаку Глафиру ему жаль, и чувство вины он испытывает. Может быть, сказочник после похорон его отпустит с миром, с надеждой подумал Клим. «Что же она еще про меня говорила?» Воспоминание о странной девушке вызвало улыбку, даже настроение немного улучшилось. «Пианистка»,- хихикнул он и попытался изобразить пальцами ног то, что вытворяла девушка. Стало щекотно, и Клим опять прыснул со смеху. Худенькое бледное личико девушки, с огромными темными глазами, отчетливо встало перед его внутренним взором. Он вспомнил вдруг ее тонкие запястья, нелепую старомодную юбку и кофту на пуговках, спутанную копну каштановых вьющихся волос, влажный от жары лоб, заливистый смех, еле уловимый запах мяты и валерьяновых капель… «Какая же она все-таки дурында,- с нежностью подумал Клим и попытался прикинуть в уме, сколько же сегодня его душе будет не жалко выложить за ее странные услуги.- Может, ее вместо оплаты к хорошему стоматологу отвезти?» - с каким-то
странным, трепетным чувством подумал Клим, но тут же выкинул из головы подобную бредовую идею. Похоже, знакомство с сумасшедшим фольклористом не лучшим образом сказалось на его мыслительных способностях.

«Тоже мне, блин, благодетель - нашел Золушку, беззубую, со следами побоев на лице. Совсем охренел,- выругался про себя Клим.- Видать, папаша ее дубасит почем зря, чтобы гробы лучше продавала. Да такой один раз поможешь безвозмездно, сразу возомнит, что я прынц на белом коне, потом и лопатой не отмахнешься. Хватить с нее и ста баксов, или нет, пятидесяти… И вообще, зря я ее нанял, неизвестно еще, как отреагирует Иван Аркадьевич на ее появление на кладбище. Ладно, шут с ней, пусть поплачет, сказочника я предупрежу перед началом. Даже любопытно, что из всего этого получится»,- успокоился Клим и посмотрел на часы. До времени похорон осталось не больше часа.

* * *
        Царской поступью спустившись с крыльца, Алечка поплыла к воротам кладбища, держа в руке маленький букетик незабудок, который собрала рано утром в канаве за домом Сан Саныча.
        На площадке у ворот стояли большой серебристый «Ниссан Патруль» с затемненными стеклами и роскошный катафалк, украшенный белыми лилиями. Рядом с катафалком, присев на корточки, курили задумчивые могильщики из конторы ритуальных услуг. При появлении Алечки мужики, как по команде, выронили сигареты изо рта и вскочили на ноги. Алевтина кивнула им в знак приветствия и встала неподалеку, ожидая начала церемонии и осторожно поглядывая по сторонам. Она чувствовала, что убийца наблюдала за ней, но откуда - понять не могла. Впрочем, ей было безразлично - откуда. Сценарий, который она собиралась воплотить сегодня в жизнь, несомненно, должен был убедить всех вокруг, в частности, убийцу, что с головой у Али серьезные проблемы.
        Клим подавился минеральной водой и закашлялся, с ужасом таращась в окно своей машины, мимо которой только что продефилировало нечто невообразимое - в огромной идиотской черной шляпе с вуалью, в сильно облегающем шелковом платье с разрезами и с букетом незабудок в руке. Все это сооружение сильно смахивало на гриб и выглядело жутко нелепо. К тому же шляпа была явно великовата обладательнице, она то и дело съезжала набекрень, и девушка постоянно ее поправляла, путаясь в многослойной длинной вуали.
        - Это кто ж тебя родил такую?- усмехнулся Клим, справившись с легким шоком, и вновь впал в ступор, потому что обладательнице шляпы надоело бороться с вуалью, и она отбросила ее с лица себе за спину.- Боже мой,- только и смог сказать Клим и обернулся.
        К воротам кладбища на всех парах несся черный старенький «Лендровер», похожий на квадратный гроб на колесах, а следом мчалось несколько дорогих машин представительского класса. Машины одна за другой тормозили и парковались гуськом вдоль кладбищенской ограды. Клим растерялся, он не думал, что народу будет так много. Передняя дверь «Лендровера» открылась, из нее выскочил охранник Ивана Аркадьевича и, придерживая заднюю дверь, помог хозяину выйти. Иван Аркадьевич был одет в строгий черный костюм, белую рубашку с галстуком, на ногах матово поблескивали остроносые лаковые ботинки. Представить, о чем он думает, было сложно: половину его лица закрывали большие темные солнечные очки.
        Он отошел от машины, встал чуть поодаль, достал сигареты, закурил… Захлопали двери других машин, из них, хмуря суровые лица, вышли несколько мужиков в черных костюмах, с букетами и венками. Одного взгляда на типажи Климу хватило, чтобы понять, к какой прослойке населения принадлежат друзья хозяина базы - от них за версту разило легализованными криминальными бабками, заработанными на крови. Мужики чинно, по очереди, подходили к Ивану Аркадьевичу, хлопали его по плечу, обнимали и отходили в сторону. Клим тоже решил выйти из машины, заплатить плакальщице деньги и отправить ее от греха подальше домой. Он подхватил с сиденья роскошный букет ослепительно белых роз и, чувствуя себя полным идиотом, вышел из машины. Не успел он сделать и двух шагов в направлении небесного создания, как
«девичий стан, шелками схваченный», поддерживая одной рукой свою идиотскую шляпу, ринулся в сторону Ивана Аркадьевича с леденящими душу воплями.
        Сказочник вздрогнул и попятился назад, охранники растерялись, выпучили глаза и остолбенели. Клим, отбросив букет на капот машины, метнулся следом за девушкой, чтобы ее задержать, но не успел - девушка, уронив шляпу на асфальт и рыдая как белуга, подлетела к старику и повисла у него на шее.
        - Скажите всем, что я ваша родственница,- сквозь слезы шепнула Алевтина старику на ухо.
        - Что?- ошалел Иван Аркадьевич.
        - Так нужно, скажите, а то мой плач будет выглядеть странно. Технология такая,- припоминая уроки тетушки, выдала Алечка.
        - Чего?!
        Клим подлетел к хозяину базы и тоже обнял старика, пытаясь осторожно отлепить от него девушку.
        - Это я ее нанял… Она профессиональная плакальщица… Думал… Короче, все, ты свободна. Иди домой, вот деньги… - Клим сунул в руку Алевтины сто долларов, она растерянно повертела купюру в руках и непонимающе посмотрела ему в глаза.
        - Тихо-тихо, дочка, все мы смертны,- громко сказал Иван Аркадьевич и истерически закашлялся. Прокашлявшись, старик высморкался.- Господа, моя приемная дочь, э…
        - Алевтина,- брякнула Алечка и тоже закашлялась.
        - Моя приемная дочь Алечка. Прошу вас простить ее эмоциональность. Она Глашеньку очень любила.
        - Да-а-а, я очень Глашеньку любила,- роняя обильные слезы, всхлипнула Аля, стараясь изо всех сил сдержать истерический смех.
        Мужики неприлично загудели, с удивлением и любопытством разглядывая приемную дочурку Ивана Аркадьевича. Клим полез в карман за сигаретами, хотя никогда в жизни не курил. Потом он заметил валявшуюся на асфальте шляпу, поднял ее, стряхнул с нее пыль и водрузил ее задом наперед только что удочеренной Алевтине на голову.
        - Ну что, дочь моя, пора!- торжественно произнес Иван Аркадьевич, снял с головы Алевтины шляпу, раздраженно сунул ее Климу обратно в руки, поцеловал Алю в лоб и, взяв девушку под локоток, повел ее к воротам. Алечка тонко и протяжно провыла пару раз, судорожно всхлипнула и, с трудом передвигая ноги, поволоклась за Иваном Аркадьевичем.

«Все, старик рехнулся окончательно»,- решил Клим, комкая в руках ненавистный головной убор и наблюдая за тем, как катафалк медленно вползает на территорию кладбища. Проводив взглядом вереницу людей, Клим вернулся к своей машине, затолкал шляпу в багажник, подальше от глаз, подхватил букет роз, подождал минут пятнадцать и неторопливо направился следом за процессией! Ему страстно хотелось, чтобы вся эта комедия закончилась как можно быстрее. К счастью, когда он добрался до места, гроб уже опустили в могилу, засыпали землей, возвели аккуратный холмик, украсили его венками и цветами и установили металлическую табличку с полным именем собаки.
        Клим положил розы на кусочек не покрытой цветами рыжей земли, мысленно попросил прощенья, отошел в сторону и недовольно покосился на нанятую плакальщицу. Нахалка, похоже, и не думала отрабатывать свои деньги, глаза ее были сухи, а на лице играла глупая детская улыбка.
        Неожиданно она подняла глаза на Клима, еле заметно подмигнула ему, отошла от Ивана Аркадьевича, рухнула на колени перед могилой и запела трогательную, всем известную детскую песенку из передачи «Спокойной ночи, малыши»… «Спят усталые игрушки, книжки спят…» - еле слышно пела девушка, ее голос был нежным и чистым, как перезвон колокольчиков, как глоток чистой родниковой воды, как… любовь! Все стояли и растерянно смотрели на нее, и никто не смел поднять ее с колен, никто не смел остановить. Душа Клима вдруг размякла, сердце превратилось в рваную кровоточащую рану, от боли защипало глаза. Клим украдкой смахнул слезу и попытался проглотить комок, вставший поперек горла.
        Девушка умолкла, поднялась и, не сказав ни слова, тихо побрела по дорожке к выходу. Мужчины, включая Клима, парализованные трогательным пением, тупо проводили взглядом ее хрупкую фигурку и очнулись только тогда, когда она скрылась из виду.
        Клим обернулся, чувствуя затылком чей-то взгляд, и не ошибся. Иван Аркадьевич смотрел в его сторону и внимательно наблюдал за ним сквозь стекла темных очков, вероятно, прикидывая, как поступить с ним дальше.
        Охранник Ивана Аркадьевича снял напряжение, деловито выудив из пакета, который держал в руке, литровую бутыль водки, пластиковые стаканчики и поминальную закуску в мисочках: кутью и блинчики.
        - Ну что же, господа,- торжественно произнес Иван Аркадьевич, когда каждый из собравшихся получил свой стакан и закуску.- Давайте-ка помянем Глашеньку. Пусть, как говорится, земля ей будет пухом.
        Мужики, как по команде, задрали головы кверху, опустошили стаканы, зажевали водку блинами, одобрительно крякнули и посмотрели на старика.
        - А теперь прошу меня извинить, господа. Спасибо, что пришли, и всего вам хорошего,- благодушно сказал Иван Аркадьевич и еле заметно поклонился.

«Ни фига себе! А как же застолье? Сейчас старичка зароют рядышком с Глафирой за подобное неуважительное отношение к сильным мира сего»,- решил Клим и вжал голову в плечи, исподволь наблюдая за реакцией серьезных друзей Ивана Аркадьевича. Однако, к удивлению Клима, братки никакого недовольства не проявили, напротив, все понимающе загудели, закивали головами, как китайские болванчики, и, в очередной раз выразив старику соболезнования, стали потихоньку расходиться.
        Клим тоже решил покинуть кладбище, но Иван Аркадьевич его остановил и жестом подозвал к себе. Клим нехотя подошел. Хозяин базы дал указание охранникам ждать его у машины, и они остались у могилы вдвоем. Повисла тягостная пауза. Иван Аркадьевич достал из кармана платок, снял очки, неторопливо протер их, щурясь и бесцеремонно разглядывая Клима. Молчание старика действовало Климу на нервы, и с каждой секундой раздражение нарастало.
        Иван Аркадьевич молчал. Клим ждал, злился и чувствовал, как где-то внутри его организма поднимается горячая волна ярости. Хозяин базы просто-напросто издевался над ним! Лоб Клима покрылся испариной, глаза стали медленно наливаться кровью, еще мгновение - и руки его сами потянутся к хлипкому горлу старика …
        - Ты молодец, Клим, все сделал как надо,- чуть заметно улыбнулся Иван Аркадьевич, и Клим сдулся, как дырявый воздушный шарик, и обмяк.
        - Где Заболоцкий?- преодолевая внезапное першение в горле, тихо спросил он, пряча от греха подальше руки за спину.
        - Там же, где и был,- уклончиво ответил Иван Аркадьевич.
        - Я хочу его видеть,- не сдавался Клим.
        - Увидишь, когда придет время. Пойдем.
        - Куда?
        - Куда?..- эхом отозвался старик.- Какая неприятность все же, какая несправедливость! Ты мне нравишься, Клим, и мы могли бы стать приятелями, а может, даже друзьями. Мне искренне жаль, что именно ты убил то, что мне было дороже всего на свете,- печально сказал Иван Аркадьевич, и глаза его увлажнились.
        - Мне тоже искренне жаль,- потерянно сказал Клим, но по спине его пробежал холодок: он понял, что за словами сказочника, высказанными мягко и с чувством сожаления, стоит реальная угроза.
        - Я тебе верю, Клим, иначе разговор у нас получился бы другой. Вижу, ты искренне раскаиваешься и испытываешь чувство вины. Я даже почти простил тебя,- сказал Иван Аркадьевич, сделав акцент на слове «почти».- Но я человек принципов и не могу просто так тебя отпустить. Ты должен это понять, Клим, и смириться с неизбежностью.
        - Что я должен еще для вас сделать?- хмуро поинтересовался Клим. Спросил он не ради любопытства, а для того, чтобы притупить бдительность сумасшедшего старикашки. Участвовать в этом идиотизме Клим больше был не намерен. Сегодня же он найдет Заболоцкого и слиняет с базы. Или позвонит Берушину, чтобы он выслал на подмогу своих людей.
        - Похвальная готовность. Рад, что мы нашли с тобой общий язык, Клим. Ты умный молодой человек, посему не буду подвергать тебя страшным испытаниям и требовать от тебя невозможного. Тебе осталось выполнить всего одно мое условие. Так, ничего сложного. Сущая безделица… Мало того, учитывая то, что ты не проявлял тупого упрямства, не лез на рожон, а покорно и искренне пытался загладить свою вину… - Иван Аркадьевич прервался, захохотал и хлопнул Клима по спине.- Нет, ты мне определенно нравишься! Молодец, не лазил по базе ночью, чтобы друга отыскать, и сотовым не воспользовался, чтобы своих на подмогу вызвать, хотя имел такую возможность, и один сбежать не попытался. А то такая глупость бы получилась,- старик поморщился и двумя пальцами потер переносицу.- Признаться, вчера я немного волновался. Заболоцкий ведь ни в чем не виноват! Так вот я и беспокоился, ночь без сна провел, думал все, как бы Клим Щедрин что-нибудь нехорошее не учудил.
        - Прекратите паясничать,- процедил сквозь зубы Клим. Ему вдруг стало досадно, что он не придушил старика, но теперь уже было поздно - они миновали ворота кладбища и встали у резной ограды, неподалеку от своих машин. Охранники Ивана Аркадьевича внимательно наблюдали за ними.
        - Ну-ну, не кипятись, голубчик. Я ведь для тебя приятный сюрприз приготовил.
        - Не люблю сюрпризы,- буркнул Клим.
        - Жаль, а я вот обожаю,- усмехнулся Иван Аркадьевич.- Вот и сегодня благодаря тебе обрел приемную дочь. Конечно, все так… спонтанно получилось, но я считаю, что раз уж назвался ее отцом, то просто обязан поучаствовать в судьбе девушки. Как тебе она, кстати? Понравилась?
        - Чудесная девушка,- саркастически отозвался Клим.
        - Вот и славно,- не обратив внимания на язвительный тон Клима, обрадовался Иван Аркадьевич.- Знаешь, Клим, мне показалось, что ты ей тоже приглянулся. Смотрела она на тебя как-то по-особенному, туманно так смотрела. Уверен, вы будете счастливы вместе. Женись на ней.
        - Что?!- вырвалось у Клима, и ему вдруг стало нехорошо, даже в глазах потемнело.
        - Женись на моей приемной дочке, Клим,- повторил хозяин базы, и по тону Клим понял, что это не шутка, не просьба, а приказ.
        - Я женат, то есть я обречен, в смысле, обручен,- затараторил Клим, чувствуя, как пот тонкой струйкой стекает по спине и предательски дрожат губы.- У меня в Москве есть невеста.
        - Да-да… Невеста, Лерочка…
        - Откуда вы…
        - И папа у нее такой влиятельный - Антон Бенедиктович Берушин. Знаем, знаем… - сказал Иван Аркадьевич.
        Клим с ужасом посмотрел в глаза сумасшедшего старика. Они были холодны, как лед. Он оказался прав в своих первоначальных догадках - фольклорист решил не просто отомстить: он решил отомстить по-крупному. Как же так случилось, что сегодня Клим сам предоставил старику возможность отыграться, наняв плакальщицу? Женившись на этой кретинке, он потеряет все: и бизнес, и Леру, и здоровье. Берушин его уничтожит! Да, неплохая импровизация получилась, он сам вырыл себе могилу. Что же делать? Препираться бессмысленно, старик твердо сказал, что он - человек принципов. Принципов… Неожиданно в голове Клима промелькнула интересная идея. Он вдруг понял, как нужно вести себя со стариком.
        - Послушайте, Иван Аркадьевич, давайте поговорим откровенно,- торопливо заговорил он.- Понятно, что вы и не думали меня прощать, а решили отомстить мне как можно более изощренно. Но как это сделать, вначале вы не знали. Потом вы собрали обо мне информацию, сделали определенные выводы и стали ждать подходящего момента. Со своей стороны я искренне старался искупить свою вину перед вами, нанял эту девушку… И вот как все обернулось. По-моему, так нечестно. Ведь если бы я ее не нанял…
        - То я сам нанял бы ее,- расхохотался Иван Аркадьевич.
        - Что вы хотите этим сказать?- насторожился Клим.
        - Ничего, шучу. Больно уж комбинация интригующая получилась! Очаровательно… Ладно, во многом ты прав. Нечестно, говоришь? И правда, нечестно. Как-то я об этом не подумал. Как же мне поступить, право, не знаю… ты меня озадачил, Клим,- старик замолчал, задумавшись.
        Клим усиленно закивал, вытянув вперед шею, как гусь. «Давай, старый маразматик, давай, переигрывай все,- умолял он мысленно,- давай, давай, давай… Все, что угодно, но только не это…»
        - Хорошо, уговорил, я изменю условия,- после паузы сказал Иван Аркадьевич, и Клим вздохнул с облегчением.
        Удивительно, но еще полчаса назад он не собирался вообще никаких условий этого сказочника выполнять, потом готов был старика придушить, а сейчас испытывал желание его расцеловать и сжать в своих объятьях от радости. Правда, эйфория длилась недолго: Иван Аркадьевич вскоре пояснил, что он имел в виду, и Клим понял - перед ним самое настоящее чудовище.
        - И вам совсем не жалко эту несчастную девушку?- насмешливо спросил Клим, когда Иван Аркадьевич живописно описал новые условия и замолчал.- Допустим, я добьюсь от нее согласия на брак со мной,- а это, как вы понимаете, вообще не проблема,- потом быстренько улажу все дела с ЗАГСом, поведу ее под венец и, когда она скажет
«да», миленько так сообщу ей, что передумал, и просто уйду. Что будет с ней, когда я уйду? Вы об этом подумали?
        - Об этом должен думать ты, друг мой,- сухо сказал Иван Аркадьевич.- Ну все, ты меня утомил. Я сделал тебе царский подарок, изменив первоначальный план. Поблагодари меня за великодушие, пока я сам не передумал, и приступай. Времени у тебя не так много, невеста Лерочка в Москве ждет. Да, чуть не забыл,- старик развернулся к машине, где уже скучали его громилы, и изобразил какой-то непонятный жест. Один из охранников кивнул, открыл дверь «Лендровера», достал из бардачка небольшой серый пластиковый контейнер и рысью метнулся к хозяину.- Каюсь, это была маленькая домашняя заготовка,- сощурился старик,- на случай, если ты вдруг будешь несговорчив.
        - Что там?- побледнев, тихо спросил Клим. Слова старика ему не понравились, от нехороших предчувствий душу словно сдавило тисками, и стало нечем дышать.
        - Привет от Заболоцкого,- вытянув перед собой коробку, сообщил старик равнодушно. Уши у Клима заложило, словно в них напихали ваты. Голос Ивана Аркадьевича доносился откуда-то издалека… во рту Клима пересохло.- Открывай,- эхом приказал старик, Клим трясущейся холодной рукой потянулся к контейнеру, резко сбросил крышку - внутри, на подтаявших фигурных кусочках льда для коктейлей, лежал окровавленный обрубок пальца…

* * *
        - Эй, с вами все хорошо?- Алечка потрясла Клима за плечо. Он сидел на траве, облокотившись спиной о кладбищенскую ограду, и тупо смотрел прямо перед собой. Клим вздрогнул и непонимающе уставился на Алевтину.- Воды хотите холодной?- Девушка протянула ему большую алюминиевую кружку, почти такую же, которую ему предоставили, когда он провел ночь в вонючем подвале.
        - Что тебе от меня надо?- рявкнул он и оттолкнул кружку от себя. Вода расплескалась, пролилась на штаны и ботинки.
        - Вы пьяный, что ли?- возмутилась девушка.- Ничего мне от вас не надо! Просто я подумала… Послушайте! Что же вы на самом солнцепеке расселись? Вон под деревом тень, туда переползите - и трезвейте себе на здоровье.
        - Я не пьян,- огрызнулся Клим,- я солнечные ванны принимаю!- Он резко приподнялся, вырвал у девушки кружку, в два глотка выхлебал остатки воды и сунул кружку обратно ей в руку.
        - Да… тяжелый случай. Ну и сидите,- пожала плечами Аля, развернулась и направилась в дом. Клим проводил фигурку своей так называемой невесты злобным взглядом, встал, пошатываясь, добрел до дерева, уселся под него и демонстративно сложил руки на груди. Здравый смысл никак не мог совладать с душой, которая вовсю протестовала против беспредела и несправедливости. Только что удача сама плыла ему в руки, а он бесцеремонно отфутболил ее.
        Плевать, плевать, плевать… Клим смачно сплюнул на траву у своих ног и несколько раз сильно шарахнулся затылком о шершавый ствол дерева. Перед глазами по-прежнему ярко и отчетливо стояла картинка: отрубленный палец Заболоцкого на льду. Клим болезненно поморщился: несомненно, другу было гораздо хуже, чем ему. Стоит ли переживать так сильно из-за себя, любимого? Подумаешь, нужно всего лишь соблазнить дочку гробовщика, отволочь ее в ЗАГС и слинять во время трогательной церемонии. Все! Ничего сложного. Никто никогда об этом не узнает - никто и никогда. Он вытащит Заболоцкого, они уедут и забудут об этом кошмаре. А девушка?.. Почему, собственно, он должен думать о ней? Поплачет и забудет его. Найдет себе другого… может быть… с ее-то «данными»! И вообще, радоваться должна, что на нее хоть кто-то внимание обратил, в ресторан сводил, одежды накупил, украшений… Интересно, в этом занюханном населенном пункте есть приличный ювелирный магазин?.. Клим скривился, поймав себя на мысли, что уже строит планы обольщения, и со злости треснулся затылком о дерево с такой силой, что в ушах засвистело. Сквозь свист до
слуха долетело мелодичное треньканье, он выхватил из кармана мобильный, перепуганно уставился на дисплей и выронил телефон из рук, как раскаленную головешку. Телефон продолжал настойчиво трезвонить, валяясь на земле, и Климу стоило огромного труда справиться с волнением и ответить на звонок. Звонила его настоящая невеста.
        - Климушка, я в гневе,- зашелестела трубка.
        - Что случилось, Лерочка?- хрипло промурлыкал Клим.
        - Между прочим, это форменная наглость - не удосужиться позвонить мне ни разу!
        - Лер, прости, я в первый же день мобильник в воду уронил, ну и… Короче, только сейчас починил. Собрался тебе позвонить, но ты меня опередила. Прости, лапуля. Я так соскучился.
        - Как же, соскучился он, так я тебе и поверила,- рассмеялась Лерочка.- Наверное, водку круглосуточно квасите и рыбу свою дурацкую с утра до вечера ловите? Как рыбалка? База приличная?
        - База вполне, и рыбалка… просто изумительная. А ты как?
        - У меня все хорошо, приготовления к свадьбе идут полным ходом. Это будет грандиозно, Клим,- выдохнула в трубку Лера и, помолчав некоторое время, напряженно спросила: - Ты не передумал, Клим? У меня такое чувство, что ты совсем не рад моему звонку.
        - Что ты!- возмутился Клим, захлебываясь эмоциями.- Лера, ну что ты такое говоришь? Я тебя люблю и просто счастлив слышать твой нежный голосок. Нет, это же надо, выдумать такое!
        - Хорошо-хорошо, не шуми, я же просто пошутила,- смягчилась невеста и, пожелав ему прекрасного отдыха, отсоединилась.
        Клим с облегчением вздохнул, сунул телефон в карман и хмуро покосился на домик гробовщика. Сказочник прав: время поджимало, пора приступать к охмурению странной девушки с длинными рыжевато-каштановыми волосами, которую в эту минуту он ненавидел всеми фибрами своей души. Именно в ней непонятно почему Клим вдруг увидел причину всех своих несчастий, и, как ни странно, ему сразу стало легче. Ненависть вытеснила из души жалость и чувство вины, и это придало ему решительности. Он встал, отряхнул брюки и, как хищник, мягко ступая по траве, направился на охоту…
        Глава 15
        Дежа-вю
        Алечка нервно накрутила на палец прядь волос, отдернула занавеску и недовольно прикусила губу. Ее заказчик, просидевший под окнами, как мешок с дерьмом, целый час, наконец встал и зачем-то направился к ней домой.

«Этого еще не хватало! Деньги, наверное, хочет назад потребовать»,- тоскливо предположила Аля и засунула сто долларов поглубже в лифчик: расставаться с купюрой страсть как не хотелось! Дверь открывать не хотелось тоже.
        Телефонный звонок и стук в дверь раздались синхронно.
        Алевтина посмотрела на телефон, потом на дверь, потом опять на телефон и решила, что звонок важнее недовольного жадного «одноухого» Чебурашки за дверью.
        - Слушаю,- усевшись на пуфик рядом с аппаратом, ответила Аля.
        Звонок оказался приятным. Стоматолог, Илья Ильич Полушкин, наконец вернулся из санатория и сообщил, что с радостью примет Алевтину у себя в любое удобное для нее время, причем совершенно бесплатно. С последним пунктом Илья Ильич, пожалуй, лукавил, потому что во время разговора застенчиво поинтересовался, возможно ли получить скидку не на один, а на два эксклюзивных гробика, а еще лучше - на три. Похоже, стоматолог решил воспользоваться ситуацией и обеспечить гробами все свое семейство, закупив их оптом. Впрочем, Алечка уже ничему не удивлялась. Тактично объяснив дантисту, что подобные вопросы она решать не вправе, Алечка, дабы умаслить сердце доктора, радушно пригласила его заглянуть в мастерскую, так сказать, опробовать гробы на предмет комфорта. Илья Ильич идею воспринял с энтузиазмом, они обговорили время взаимных посещений и мило простились.
        Стук в дверь повторился.
        Удивительная наглость, пришла к выводу Алечка, кинув трубку на рычаг и недовольно покосившись на входную дверь. Настойчивый хам бесцеремонно ломился к ней в дом и уходить, похоже, не собирался.
        - Что вам надо?- Аля распахнула дверь, снисходительно поглядывая на него снизу вверх.
        - Шоколада,- хмыкнул Клим и окинул Алевтину презрительным взглядом.
        - Вы не перегрелись часом?..
        - Извините, вырвалось… случайно,- с трудом выдавил из себя Клим и неожиданно стал цитировать отрывок из сказки Чуковского: - «Что вам надо?- Шоколада.- Для кого? - Для сына моего.- А сколько вам дать?- Да пудов этак…»
        - Вы что, пришли сюда детские стишки мне декламировать?- перебила Клима Алечка.
        - Воды дайте, пить хочется,- угрюмо попросил Клим.
        - А слово «пожалуйста» вам знакомо?- поражаясь наглости гостя, поинтересовалась Алечка.
        - Воды жалко, да? Сто баксов слупила и стакана воды пожалела?- ядовито прошипел незваный гость, чем привел Алечку в истинное бешенство. Она на секунду отвернулась, вытащила из лифчика сто долларов, оттянула ворот его рубашки и резким движением запихнула купюру ему за пазуху.
        - Забери свои сто баксов, засунь их себе в задницу и купи себе минералки, жлоб,- сладко пропела девушка и захлопнула дверь перед самым носом посетителя.
        В дверь больше не стучали. Аля постояла некоторое время, прислонившись спиной к гладкой деревянной поверхности, вернулась в гостиную, откуда открывался вид на площадь перед кладбищем, и осторожно выглянула из-за занавески в окно. Душу терзало необъяснимое чувство разочарования.

«Хотя почему это - необъяснимое?- возмутилась Алевтина.- Очень даже объяснимое!» Только что новенький серебристый «Ниссан Патруль», подняв облачко пыли, увез ее первый заработанный в качестве плакальщицы гонорар в неизвестном направлении. Все произошло в точности, как она и предсказала: мужик вернулся за деньгами. Жаль, она была гораздо лучшего мнения о нем.
        Алечка отошла от окна, уселась на софу, схватила пульт от телевизора и «заскакала» по программам. За время отсутствия тетушки и Сан Саныча это уже вошло у нее в привычку. Мелькание программ успокаивало и не мешало думать. А думала она в последнее время постоянно: то о продюсере Зеленцове, то о гримерше Раисе и своей изменившейся жизни, теперь вот - о недавнем посетителе. В памяти неожиданно всплыл момент, когда они, сидя на полу, хохотали до слез в мастерской Сан Саныча, и Алечка совсем расстроилась. Тогда он показался ей совершенно другим, настоящим и необъяснимо близким. Ничего личного Алечка в это определение не вкладывала, просто на душе у нее в тот момент как-то просветлело и потеплело. Верно тетушка говорила, что она плохо разбирается в людях. И вот результат: она опять ошиблась. Пожалуй, собственная ошибка ее разочаровывала больше, чем потеря денег. «Настоящий и необъяснимо близкий» оказался хамом и жлобом. Он уже с утра, еще похороны не успели начаться, ухитрился испортить ей настроение, пытаясь отправить Алю домой. Благо старичок ее поддержал, и все прошло так, как и было задумано. За что
же он вдруг так на нее взъелся? Глянул на нее с такой ненавистью, когда она ему на улице воды предложила, что аж мороз по коже прошел. Что она ему, интересно, сделала такого плохого? Ничего она ему не сделала! На тачке дорогущей катается, а сотенную пожалел. Точно говорят, что все богатенькие - скупердяи. Правда, заметно было, что ему стыдно обратно деньги в открытую просить, видно, еще совесть свою не совсем продал. Стишки какие-то дурацкие зарядил, придурок! Может, оттого и злился, что стыдно было? Но жадность все же восторжествовала над совестью. С другой стороны, на гроб он совсем не скупился… Понятно почему, его просто-напросто к стенке прижали. Так он еще и трус, оказывается!
        В общем, чем больше Алечка размышляла о своем бывшем заказчике, тем меньше ей хотелось встретиться с ним еще раз. Впрочем, это вряд ли было возможно. Поэтому Алечка решила забыть об этом убожестве раз и навсегда и постараться подумать о вещах более приятных, например… о скором посещении стоматолога!
        Время тянулось невыносимо медленно. Она перекусила бутербродами, выпила чайку с любимой мятой, приняла душ, высушила волосы феном, понежилась голышом на кровати в спальне… До посещения стоматолога оставалось минут сорок. Идти на «прием» в вечернем платье, в котором она была на похоронах, или в старой бабушкиной юбке и кофточке Алечка посчитала неуместным и распахнула тетушкин шкаф, чтобы присмотреть себе что-нибудь из одежды… Ничего подходящего не нашлось, все было велико на пару размеров и смотрелось на Алечке, как на корове седло.

«Придется домой зайти»,- тоскливо подумала Алевтина. Домой идти было страшно: почему-то возникло ощущение, что там ее ждет очередной сюрприз, причем наверняка неприятный…
        Жаркий день клонился к закату, в воздухе посвежело, оживало комарье… Кладбище уже не действовало на нервы, а настраивало на философский лад. Пыльная дорога, пожухлая трава, камушки, царапающие подошву остроносых туфелек, оранжевый песок, кособокие облезлые заборы, щедрые, усталые от обилия плодов яблоньки, серо-зеленые кусты сочной смородины…
        Скрипучая калитка, издав предсмертный стон, впустила ее во двор. Аля обернулась и посмотрела по сторонам. Улица как будто вымерла - ни души. Тропинка вела к дому. Трава слегка примята, на крыльце - по-прежнему подсохшие опавшие листья. Что-то не так…
        Аля отперла дверь. В нос ударил легкий запах чужого парфюма. В доме побывал посторонний! Страх? Пожалуй, нет - она устала бояться. Раздражение и злость на то, что кто-то без спроса постоянно вторгается в ее личное пространство.
        Ее сумка с неразобранными вещами по-прежнему стояла у кровати, но в комнате что-то неуловимо изменилось.
        Аля огляделась, придирчиво вглядываясь в привычные, знакомые с детства предметы: поцарапанный в нескольких местах письменный стол, зеленая облезлая настольная лампа, стул, высокий книжный шкаф, кровать, покрытая деревенским лоскутным покрывалом, полукруглое зеркало, дешевая репродукция Пикассо «Девочка на шаре», выцветшие обои в мелкий цветочек… Книжный шкаф… Алевтина подошла к нему, распахнула стеклянную дверцу и рассеянно уставилась на разномастные переплеты. Собрание книг ничем особенным не отличалось от библиотеки рядового среднестатистического читателя - полная жанровая мешанина. По большей части, книги были приобретены тетушкой на талоны - еще во времена тотального дефицита. Все от корки до корки были прочитаны Алечкой по многу раз, но ни одна книга так и не запала в душу. Пыльные книжные переплеты казались нетронутыми, и Алечка озадаченно закрыла дверцу - ощущение дискомфорта не отпускало, захотелось поскорее покинуть дом. Дом, который теперь почему-то казался чужим и негостеприимным.
        Она быстро переоделась в свои любимые голубые джинсы и белую футболку, на ноги нацепила мягкие удобные мокасины, посмотрела на свою сумку, размышляя, взять ее с собой или оставить, решила все же взять и, повесив ее на плечо, направилась на прием к стоматологу.
        Стоматолог Илья Ильич Полушкин проживал недалеко от центра города, в пятиэтажном, требующем капитального ремонта многоквартирном доме из красного кирпича. По мнению Алевтины, жить в подобном доме в их захудалом городке было равносильно медленному самоубийству: зимой холодно, постоянные перебои с отоплением и водой, одно спасение - электрические обогреватели; а летом - несусветная жара, духота и те же самые проблемы с водоснабжением. В свое время горожане, желая избавить себя от лишних бытовых проблем, спешно меняли свои частные дома на квартирки со всеми удобствами, но потом, вкусив этих самых «удобств», кусали локти с досады. Тетушка на поводу у моды не пошла, за что Алечка была ей премного благодарна.
        Удостоверившись, что пришла к условленному времени, Аля вошла в подъезд, поднялась на второй этаж и, поправив ремень дорожной сумки, нетерпеливо позвонила в дверь. Дантистов Алечка ничуточки не боялась. До посещения квартирки продюсера Зеленцова она вообще с зубами проблем не имела и с врачами данной «страшной» специализации была знакома лишь формально. Когда во время школьных диспансеризаций их табуном водили на профилактический осмотр в кабинет стоматолога, Алечке в медицинской карте регулярно ставили синий штамп с пометкой «Без патологий» и отпускали домой с миром. В общем, Алечка ничуть не волновалась и горела желанием поскорее попасть на прием и избавиться наконец от комплекса неполноценности.
        Однако открывать дверь и избавлять ее от комплексов никто не торопился. Она позвонила еще раз, осторожно приложила ухо к дерматиновой обивке. Дверь, охнув, немного приоткрылась, и стало так тихо, что от этой тишины даже зазвенело в ушах. Дежа-вю! Все это уже было. Флешбек!
        Безжалостная память стремительным рывком вернула ее в квартиру продюсера: заныли зубы, горло сдавило тисками и стало нечем дышать. Она хрипло и часто задышала и попятилась назад. Дежа-вю!
        Шагов за спиной она не слышала, удара по голове не ощутила - лишь яркой вспышкой промелькнула перед глазами вся ее жизнь, и словно теплое молоко разлилось по телу…
        Часть 2
        Глава 1
        Все под контролем
        Антон Бенедиктович брезгливо посмотрел на жену: обрюзгшая фигура, неухоженное лицо - жалкая, безмолвная курица… Пианистка, мать ее! А ведь когда-то он с ума по ней сходил, сутки напролет торчал под ее окнами, ревновал, как мальчишка, к ее консерваторским утонченным очкарикам. Интеллектуалам убогим, эрудитам закомплексованным, солнечным мальчикам… Кажется, так она называла своих многочисленных поклонников-музыкантов. Ценителей, блин, ее виртуозной игры! В музыке он никогда ничего не понимал, но как же она была хороша, когда ласкала клавиши фортепьяно своими тонкими пальчиками! Сколько страсти, сколько эмоций он видел на ее распаленном лице… При взгляде на нее ему хотелось лишь одного: чтобы она отдавалась ему с той же страстью и самоотречением, с какой она отдается музыке. Ему хотелось, чтобы она безоглядно принадлежала лишь ему. И что в итоге он получил?..
        - Тоша, ты должен остановить это. Прошу тебя.- Берушин с удивлением посмотрел на жену: сегодня она вела себя необычно, решила вдруг голос подать и даже робкие нотки настойчивости проявить.
        - Шла бы ты спать,- вяло отмахнулся он от супруги,- поздно уже. И вообще, не лезь не в свое дело.
        - Тоша, я тебя прошу… Ты не понимаешь, к чему все это приведет,- умоляюще глядя на мужа, залепетала супруга.- Так нельзя. Так нельзя!
        - Иди спать, я сказал!
        - Тоша…
        - Иди, я сказал!
        - Ненавижу..- Она проговорила это так буднично и легко, словно поблагодарила его, и ушла, тихо прикрыв за собой дверь. Так тихо уходила только она.
        - Что?- растерянно спросил Берушин, тупо уставился на закрытую дверь, и ему стало так одиноко, что захотелось завыть и напиться до беспамятства. Взять себя в руки стоило большого труда - он не имел права расслабляться.- Дура, пустоголовая курица,- со смаком процедил он сквозь зубы, взял телефонную трубку и набрал нужный номер.- Как дела?- поинтересовался он, внимательно выслушал собеседника и бросил трубку на рычаг.
        Все шло не так гладко, как хотелось бы. Лера со своей любовью мешалась под ногами и путала все карты. Манипулировать дочерью с каждым днем становилось все сложнее. Настала пора серьезно с ней поговорить и вправить девчонке мозги, ведь на кону стояло очень многое. Теперь еще и жена нервы трепала. Каким образом она обо всем узнала? Глупая курица, что она вообще могла знать о жизни? Она же радоваться должна, что он спас дочь от тюрьмы, искренне возмутился Берушин, открыл хумидор, достал сигару, обрезал кончик и с наслаждением закурил, выпустив в воздух терпкое облачко дыма.
        В кабинет постучали, и на пороге возникла молоденькая белокурая горничная. Берушин было собрался поманить ее к себе, ощутив легкое «волнение» в штанах: уже несколько месяцев он развлекался с ней на жестком кожаном диванчике в кабинете, но вдруг заметил, что девушка чем-то сильно встревожена.
        - Что?- нахмурился он.
        - К вам из милиции пришли,- проблеяла девушка и глупо округлила глаза.
        - Откуда?- удивился Берушин.
        - Из милиции, капитан Зотова Елена Ивановна,- сообщила горничная, и Берушин подавился сигарным дымом и закашлялся.- Так что, пригласить ее?
        - Ты, значит, любезно сообщила ей, что я дома?- сквозь выступившие от кашля слезы раздраженно поинтересовался Берушин.
        - А я не должна была?- испугалась горничная.
        - Тупица!
        - Но я…
        - Что «но я»? Проводи ее в мой кабинет и приготовь нам кофе. А на будущее учти - больше никаких ментов в моем доме! Если им нужно, пусть повестками вызывают, за это время всегда подготовиться можно и с адвокатом все обговорить. Поняла?- Горничная смущенно кивнула.- Раз поняла, тогда иди, негоже сотрудника правоохранительных органов так долго под дверью держать.
        - Так она не под дверью, она в гостиной…
        - Господи, ну до чего же ты тупа!- воскликнул Берушин, поражаясь, что горничная все всегда принимает за чистую монету. Впрочем, за эту детскую наивность он ее и… хм… любил.- Иди, рыбонька, иди и не забудь про кофе,- смягчился Антон Бенедиктович, затушил сигару и открыл окно, чтобы немного проветрить кабинет. Все же ему предстояло пообщаться с дамой, пусть и не совсем «дамой», а сотрудницей правоохранительных органов. Берушин постарался настроиться на беседу, но представить хотя бы отдаленно предстоящую тему разговора он так и не смог.
        Зотова буквально ввалилась в кабинет, не рассчитав силу, когда открывала дверь. Она пробежала по инерции пару метров, остановилась и сфокусировала взгляд на Берушине. Поздороваться и представиться ей явно мешала сильная одышка. «Ну и корова»,- брезгливо подумал Берушин, разглядывая сотрудницу милиции и радуясь в душе, что заставил эту бабищу подняться на второй этаж.
        - Добрый вечер, Елена…
        - Елена Петровна,- подсказала Зотова.
        - Да, да, Елена Петровна, проходите, присаживайтесь,- улыбнулся Антон Бенедиктович и любезно указал на кресло.
        - Благодарствую,- обрадовалась Зотова и с разбегу плюхнулась в кресло. Под тяжестью телес Елены Петровны кресло издало весьма недвусмысленный неприличный звук, и капитанша смущенно хихикнула и зарумянилась.

«Вот дура»,- подумал Берушин, но вскоре поменял это поспешно возникшее мнение на противоположное. Ее нелепость, неловкость, невоспитанность - все ее поведение и облик были своего рода тактическим ходом, причем весьма ловким - направленным на то, чтобы собеседник потерял бдительность и попался на ее остро заточенный крючок.
        Зотова отпила из хрупкой чашечки глоток кофе, с наслаждением посмаковала напиток во рту, осторожно поставила чашку на блюдечко и с благодарностью посмотрела на Берушина, который к кофе даже не притронулся.
        - Хороший кофе,- похвалила капитанша,- давненько я такого не пила. Правда, мне кофе строго противопоказан, давление и повышенная кислотность,- извините за подробности. Итак, Антон Бенедиктович, вы утверждаете, что Раису Михайлову вы не знаете и ее имя слышите впервые в жизни.
        - Ну… на все сто этого я, конечно, утверждать не могу. Я, как вы видите, уважаемая Елена Петровна, человек уже немолодой, возможно, мы и пересекались с этой женщиной когда-нибудь. Кем вы, говорите, она работала?
        - Работала?- вскинула брови капитанша, и глаза ее потемнели.
        - Ох, Елена Петровна, ну и профессия у вас,- захохотал Берушин.- Вас насторожило, что я выразился об этой женщине в прошедшем времени? Так ведь?
        - С чего вы взяли?- насмешливо спросила Зотова, невинно глядя Берушину в глаза.
        - Я ведь не слепой. Но, уверяю вас, это вышло автоматически. Как только вы задали мне вопрос об этой женщине, я понял, что с ней что-то случилось.
        - Вы все поняли правильно. Ее убили несколько дней назад, и я веду расследование по этому делу.
        - Ужасно,- равнодушно вздохнул Берушин.- Так кем она работала? Может быть, профессия этой женщины освежит мою память.
        - Она работала гримершей на «Мосфильме».
        - Гримершей?- удивился Берушин.- Тогда я уже с чистой совестью могу вам ответить, что эту женщину не знаю. Какая-то гримерша! Извините, но ничем не могу быть вам полезен, Елена Петровна. И вообще, я не совсем понимаю, почему вы пришли ко мне? Я к кино имею весьма отдаленное отношение. Мой круг общения…
        - Я бы так не сказала, вы ведь пару раз выступали спонсором телевизионных проектов,- отчеканила Зотова, сосредоточенно разглядывая кофейный осадок на дне своей чашечки.- Вы позволите?- повертев чашку перед носом Берушина, спросила капитанша и, не дождавшись ответа, перевернула ее и поставила на блюдце донышком кверху.- Гадание на кофейной гуще - моя слабость,- с придыханием сообщила Елена Петровна и постучала по дну чашечки ногтем.- Вы кофе допили? Хотите, я и вам погадаю?
        - Моя компания, Елена Петровна, вносит существенный вклад в развитие российской культуры и не жалеет денег…
        - Не сомневаюсь, Антон Бенедиктович, вы у нас известный меценат,- перебила его Зотова ехидно.- Без вашего участия российская культура определенно пришла бы в упадок. Так вам погадать? У меня дар будущее предсказывать!
        - Что ж, вы меня заинтриговали,- ухмыльнулся Берушин, допил кофе в два глотка и резко перевернул свою чашку. Некоторое время Зотова выжидала, потом осторожно взяла чашку, заглянула в нее и нахмурилась.
        - Плохо дело, Антон Бенедиктович…
        - Вы меня пугаете, Елена Петровна. Что же в моем будущем не так?- иронично спросил Берушин.
        - Предупреждение вижу. Не играйте в азартные игры, Антон Бенедиктович: есть опасность проиграть и все потерять. Хотя вы уже сделали первую ошибку и не на то поставили. Эта ставка вас погубит, и изменить уже ничего нельзя.
        - Неужели все так плохо?- притворно вздохнул Берушин и потянулся к чашке капитанши.- Позвольте и мне вам погадать, любезная Елена Петровна!- Берушин повертел чашку в руке и с грохотом поставил ее обратно на блюдце.- Пожалуй, без кофейной гущи обойдусь. Ваше будущее я вижу отчетливо и настоятельно советую, пока не поздно, к своему будущему отнестись очень внимательно. Что-то мне подсказывает, что вы в скором времени наживете на свою задницу кучу проблем и потеряете работу.
        - Ничего, у меня задница крепкая, все выдержит, переживем,- звонко расхохоталась Зотова.- Но я обязательно учту ваши слова.
        - Зачем вы пришли?- впрямую спросил Берушин.
        - Уточнить, знаете ли вы Раису Михайлову.
        - Не знаю. Если у вас все, прошу меня извинить…
        - Последний вопрос, Антон Бенедиктович, и я больше не буду отнимать ваше драгоценное время. Куда делся продюсер Зеленцов Артур Андреевич?
        - Кто?!- поперхнулся Берушин.
        - Зеленцов Артур Андреевич, продюсер сериала, который вы щедро спонсируете,- уточнила Зотова.- Где он может находиться в данный момент? Я уже с ног сбилась, пытаясь разыскать его. Он как сквозь землю провалился. Жена его волнуется.
        - Господи, а я-то тут при чем? Откуда я могу знать, где носит этого продюсера? Мы с ним не в столь близких отношениях, чтобы он передо мной отчитывался.
        - Правильно, но вы с ним в финансовых отношениях… В общем-то, меня мало волнуют ваши с ним дела, но он мне очень нужен. В день своей смерти Раиса Михайлова звонила ему со своего мобильного телефона. Причем несколько раз. Не знаю, что их связывало, но мое дело - найти убийцу Михайловой, а Зеленцов может знать, с кем в тот день у Раисы была назначена встреча. А теперь я сообщу истинную причину, собственно, из-за которой я и решилась посетить ваш дом.
        - Вы решили, что Зеленцов меня кинул и слинял с моими деньгами? Поэтому я помогу вам его разыскать,- досказал за Зотову Антон Бенедиктович.
        - Вы совершенно правы,- кивнула Зотова.
        - Что же вы сразу не сказали, а устроили мне здесь цирковое представление!- возмутился Берушин.
        - Это было глупо, каюсь,- улыбнулась Елена Петровна.- Манера у меня такая. Приношу вам свои извинения.
        - Принимаю,- смилостивился Берушин.- Хорошо, я постараюсь помочь вам, Елена Петровна, и по своим каналам попытаюсь выяснить, куда этот засранец подевался. Уверен, что он просто-напросто загулял и свинтил куда-нибудь с любовницей. Хотя ваша версия относительно его исчезновения меня немного встревожила. Очень надеюсь, что он не идиот и такие опрометчивые поступки совершать не будет. В любом случае, как только я что-то выясню, то незамедлительно вам сообщу.
        - Огромное спасибо, огромное,- закудахтала Зотова, выудила из сумки визитку и положила на стол перед Берушиным.
        - Пока не за что. Позвольте, я вас провожу,- любезно предложил Берушин, помог Зотовой подняться и, преодолевая внезапное необъяснимое желание отвесить капитанше сильный пинок под зад, пропустил ее вперед.
        Обратно в кабинет он возвращался на одеревеневших ногах, как Буратино. Как же он перенервничал сегодня! Эта ментовка чуть было не довела его до инфаркта своим неожиданным приходом и вопросами. «Эта ставка вас погубит, и изменить уже ничего нельзя»,- стучало в мозгу. Да, пожалуй, эта фраза заставила его поволноваться больше всего прочего. А ведь она не случайно так выразилась! Неужели ей все известно? Но откуда? Как информация о проекте могла просочиться наружу? Это же надо, какая въедливая баба эта Зотова, так, глядишь, она и до сути докопается. Непредусмотренный персонаж. Влезла туда, куда не следует. А все из-за чего? Из-за того, что кто-то грохнул гримершу. Пожалуй, нужно через свои каналы выяснить, кто это так постарался, и честную капитаншу осчастливить. Рая, Рая, вот к чему разврат приводит! Доигралась, паскудница, в свои гнусные игры и сдохла. Кто же ее прибил?
        Берушин покопался в столе, достал старую записную книжку, пролистал несколько страничек и схватился за телефон.
        - Привет, старик! Неужто узнал? Ну все, ты меня расстроил, старик, значит, богатым я не буду,- пошутил Антон Бенедиктович и громко расхохотался заезженной остроте. - У меня? У меня все пучком. Но ты прав, возникли некоторые трудности. А проблема вот в чем. Грохнули тут на днях одну бабу. Дело ведет некая капитан Зотова, так вот, она у меня сильно под ногами путается. А я этого не люблю! Да господь с тобой! Напротив, я очень хочу, чтобы эта капитанша как можно скорее нашла убийцу. Просто она не владеет полной информацией, а я по некоторым причинам не могу ей эту информацию выдать… Вот за это я тебя люблю, старик,- ты всегда все правильно понимаешь! Завтра часиков в одиннадцать тебя устроит? Замечательно, жду.
        Берушин положил трубку и, довольный беседой, откинулся на спинку кресла. Пора бы уже и горничной его навестить, с томлением подумал он и нетерпеливо нажал на кнопку вызова персонала.
        Глава 2
        Илья Ильич и К°
        - Что ты натворила, старая карга!- отрывисто гавкал кто-то над ее головой. Аля попыталась открыть глаза, но не смогла: ресницы как будто слиплись. Резко пахло чем-то кислым, ныл затылок, в висках отдавало тупой болью.- Нет, ты подумай, совсем одурела на старости лет, слепая корова! Что теперь прикажешь с ней делать, дурная твоя башка? Угробила девчонку-то!
        - Ой, батюшки, батюшки-светы! Помилуй, господи, за грехи наши тяжкие! Горе-то какое,- тоненько запричитала чуть поодаль какая-то пожилая женщина, потом голос ее посуровел и в интонации послышались ворчливые нотки: - Это ты, ирод поганый, во всем виноват! Если это клиентка твоя, то почему дверь не открыл?
        - Задремал,- виновато оправдывался мужской голос.
        - Задремал,- ехидно поддела его женщина.- Пердун старый, прости, господи! Ой, батюшки! Свят, свят, свят… - опять запричитала женщина.- Откуда, скажи на милость, окаянный, мне было знать, что это клиентка твоя? На ней же не написано, что она зубы пришла лечить! Гляжу, дверь в нашу квартиру открыта, а она с большой сумкой рядом околачивается. Ну, я и треснула ее бутылкой по голове с перепугу. Думала, воровка квартиру нашу обчистила.
        - Тихо, не вой, кажется, обошлось, живая она,- горячая сухая рука коснулась шеи девушки.
        Алевтина непроизвольно дернулась и наконец разлепила глаза. Над ней склонились два лохматых круглых человечка, похожие на гномов, страдающих ожирением, с совершенно одинаковыми красными лицами, маленькими глазками, кустистыми бровями и носами-картофелинами. На мгновение Алевтине показалось, что у нее двоится в глазах. Она несколько раз моргнула и сощурилась - но количество жирных гномов перед глазами не уменьшилось: их по-прежнему было двое, и они по-прежнему разглядывали ее с беспокойством и участием. Лишь внимательно приглядевшись, Алевтина поняла, что со зрением у нее все в порядке. Над ней склонились два разных человека: мужчина и женщина, но похожие друг на друга как две капли воды. Даже одежда у них была одинаковой: клетчатые рубашки с короткими рукавами и широкие хлопковые штаны, напоминающие шаровары. Различить их можно было только по голосу.
        - Ты уж не гневайся на нас, золотце,- примирительно сказал гном мужского пола.- Сослепу тебя старуха по голове огрела, за воровку приняла.
        Алевтина осторожно коснулась головы, волосы были какими-то скользкими, влажными и слипшимися. «Мозги вытекли! Умираю, рана смертельна»,- с ужасом подумала Алечка и поднесла трясущуюся руку к глазам - на пальцах вместо крови и мозгов размазывалось что-то белое и студенистое.
        - Кефир, трехпроцентный,- по-деловому уточнил гном-женщина.- Волосики помоем шампунем, и будешь как новенькая. Шишки, правда, не избежать, ну ничего, до свадьбы заживет.
        - Вы близнецы?- робко спросила девушка, когда ее легко, как пушинку, подняли на руки, перенесли в квартиру, осторожно уложили на маленький продавленный диванчик и положили ей на голову пакет со льдом, завернутый в кухонное полотенце.
        Гномы дружно расхохотались и радостно сообщили, что совсем они даже не близнецы, а всего лишь супруги. Просто за сто лет совместной жизни они притерлись друг к другу настолько, что стали буквально на одно лицо, и теперь их даже близкие знакомые путают, чем они частенько пользуются, постоянно устраивая невинные розыгрыши. В общем, супруги на старости лет впали в детство, нашли себе развлекаловку и валяли дурака, как малые дети. С одной стороны, шутники-супруги Алечке понравились и она от души повеселилась, слушая истории про их проделки, с другой - оставаться у них в гостях надолго и тем более доверять свои зубки уважаемому Илье Ильичу Алечке совершенно не хотелось. Одного взгляда на огромные ручищи дантиста хватило, чтобы заныли все зубы разом и непроизвольно свело челюсть. По мнению Алевтины, доктору к лицу, вернее, к рукам, гораздо больше подходил строительный экскаватор, а не стоматологический инструмент для осмотра полости рта.
        С помощью Иветты Карловны - так незатейливо звали веселую женушку стоматолога, Алечка, как только немного пришла в себя, помыла голову, высушила волосы феном и, подхватив сумку, бочком направилась к выходу. Но не тут-то было! Отпускать ее с миром никто не собирался, и Илья Ильич, по-прежнему пребывающий в состоянии крайнего смущения и раскаяния от недавнего происшествия, поволок девушку в смотровой кабинет, оборудованный в одной из крохотных комнаток квартиры. В отличие от пыльной, засоренной всяким мелким бытовым хламом гостиной, в кабинете доктора царила стерильная чистота. Здесь было все, как в настоящей поликлинике: белый кафель на стенах, смотровое кресло, бормашина, мощная медицинская лампа, холодильник, аппарат для стерилизации инструментов и даже умывальник. Еле уловимо пахло хлоркой и еще каким-то неизвестным лекарством, в очередной раз напомнившим Алечке о школьных диспансеризациях. Илья Ильич указал Алевтине на кресло, а сам принялся сосредоточенно и азартно проводить санобработку своих рук, беспощадно скобля их намыленной жесткой щеткой. Гигиенические процедуры длились не меньше десяти
минут, и Алечка даже испугалась, что стоматолог смылит себе руки до костей. Наконец он выключил воду, надел белоснежный халат и приступил к осмотру.
        - Вот что, девонька,- вынес он свой вердикт,- сделаю я тебе зубик краше прежнего, но придется немного потерпеть.
        - Так больно будет?- испугалась Алевтина.
        - Что ты, что ты - больно совершенно не будет. Я имел в виду, что придется подождать несколько дней и помучиться с серебряным клыком во рту, как у Бабки Ежки, симпатичный такой клычок будет…
        - Это почему? Как же так?- задыхаясь от возмущения, спросила Аля.
        - А вот так, по-другому никак не получится,- сочувственно вздохнул Илья Ильич и включил бормашину.
        Экзекуция длилась довольно долго. Когда дантист наконец угомонился и выключил из розетки свой пыточный аппарат, за окном уже смеркалось. Алечка радостно засобиралась было домой, но оказалось, что ее мучения еще не кончились, потому что к этому времени Иветта Карловна уже состряпала ужин, причем меню было продумано специально для Алевтины, дабы облегчить ей процесс жевания после стоматологических процедур. Без лишних церемоний несчастную девушку насильно усадили за стол и впихнули в нее большую порцию картофельного пюре и рыбную паровую котлету. Сопротивляться было бесполезно, пришлось есть и слушать очередные рассказы о проделках супругов, о которых они трещали безостановочно, то и дело перебивая друг друга. К концу трапезы Алечка уже стала жалеть, что Иветта Карловна не пришибла ее бутылкой кефира насмерть, и всерьез засомневалась в том, что она когда-либо еще вернется в этот «гостеприимный» дом.
        - Так мы зайдем гробики посмотреть?- хором спросили супруги смущенно, проводив совершенно замученную их чрезмерной заботой Алевтину к двери.
        - Нет!- испуганно выпалила Алечка первое, что пришло в голову, но спохватилась и залепетала: - То есть… я хотела сказать, конечно, непременно, естественно, обязательно заходите! Я позвоню вам, как только Сан Саныч вернется,- пообещала Алевтина и пулей вылетела из квартиры.
        Она выскочила из подъезда и торопливо направилась домой. Над городом нависла ночь, кутая дома и деревья в бархатную дымку тайны. Но в данную минуту Але было плевать на тайны, на ночь, на страхи и прочие глупости. Желание у нее было одно - как можно быстрее оказаться дома и избавиться от мерзкого жужжания бормашины и суетливой болтовни супругов Полушкиных, которые преследовали ее даже в тиши ночных пустынных улиц.
        Шум в голове немного утих лишь ближе к дому. Алевтина настороженно посмотрела по сторонам, с облегчением вздохнула, распахнула калитку, прошла несколько шагов и уронила сумку на землю, с изумлением открыв рот. На крылечке сидел ее недавний знакомый - с тетушкиной шляпой на голове, и смотрел на нее волком.
        - Что это еще за… такое? Такое за… безобразие?- растерянно выпалила Алечка, путаясь в словах, не понимая, как ей реагировать на столь, мягко говоря, странный поступок мужчины.
        - Что вы имеете в виду?- невинно спросил Клим, снял с головы шляпу и брезгливо повертел ее в руках.- Ах, это! И правда, безобразие,- сообщил он ехидно и, как пластмассовый фризби, запустил предмет тетушкиной гордости в сторону Алевтины. Шляпа со свистом описала в воздухе дугу и шлепнулась недалеко от ног девушки.
        - Да вы что?..- задохнулась от возмущения Алечка.- Что вы, собственно, себе позволяете? Хулиган…
        - А вы, собственно, что себе позволяете?- развязно поинтересовался Клим и демонстративно сложил руки на груди.- Шляетесь посреди ночи неизвестно где! Что это еще… за такое?
        - А вам-то, собственно, какое до этого дело?- перешла в наступление Алечка, уперев руки в бока. У нее даже в глазах потемнело от наглости незваного гостя.
        - Да, собственно, никакого! Но из-за вашего легкомыслия я просидел здесь несколько часов,- недовольно заворчал Клим и окинул Алечку презрительным взглядом.
        - Почему это вы обзываетесь? Кто вам дал такое право?- разошлась Алечка.
        - Легкомысленная и безалаберная,- со злорадным удовлетворением добавил Клим.- Разбрасываете, понимаешь, шляпы где ни попадя! Как, скажите на милость, ваша кретинская шляпа оказалась у меня в машине? И какого хрена я должен из-за всего этого портить себе такой замечательный вечер?
        - Я вас не просила ее возвращать!- закричала Аля, и глаза ее наполнились слезами. Мерзкий тип совершенно бессовестным образом издевался над ней!
        - Само собой, не просили, вы же не знали, что шляпа у меня. Вы же безалаберная! Но, в отличие от вас, я человек аккуратный во всем и не мог поступить иначе. И потом, с моей стороны было бы непростительно оставить вас без такой шикарной вещи! Эта шляпка вам невероятно к лицу. Вы в ней на гриб похожи, очаровашка прямо!
        - Спасибо за шляпу,- сухо поблагодарила Аля, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не расплакаться перед этим гнусным ничтожеством. Она подняла злосчастный головной убор с земли, подхватила сумку и решительно направилась в дом.- Дайте пройти,- потребовала девушка, когда поняла, что просто так подступиться к двери у нее не получится.
        - Что это у вас?- озадаченно спросил Клим, указывая на лицо девушки.
        - Где?- смутилась Аля.
        - Во рту. У вас там что-то блестит,- уточнил Клим и тоже смутился от собственной бестактности.
        Ему вдруг стало так неудобно перед этой несчастной девушкой, что он со стыда чуть сквозь землю не провалился. Пожалуй, по уровню хамства сегодня он превзошел десятерых Заболоцких, вместе взятых. Да что же это такое, он ведь совсем не собирался вести себя с этой девушкой подобным образом! Напротив, приехал налаживать контакт. И что вышло?
        - Простите… Я не… Извините меня,- виновато заглядывая ей в темные огромные глаза, залепетал Клим.
        - Что вы, что вы, не стоит извинений. Я с радостью утолю ваше любопытство.
        - Не нужно,- попытался остановить девушку Клим, но Алечка не обратила на него ни малейшего внимания и продолжила:
        - Так вот, то, что блеснуло у меня во рту и так вас заинтересовало,- это всего лишь… клык! Он у меня каждую ночь регулярно после полуночи отрастает,- оскалилась Аля.- А теперь - прочь с дороги, а то сонную артерию прокушу!
        Клим непроизвольно вздрогнул, поднялся на ноги и отступил. В эту минуту девушка и вправду была похожа на вампиршу: густая темно-каштановая копна длинных вьющихся волос, белоснежная, почти прозрачная кожа, огромные бездонные глаза, отражающие холодный млечный свет звезд, хрупкая фигурка на фоне кладбищенских крестов… Он смотрел на нее с каким-то необъяснимым ужасом и восхищением и не мог оторвать глаз, ощущая легкий озноб. Пожалуй, мистическую зарисовку портили лишь модные узкие джинсы и светлая коротенькая футболка, которые тем не менее ей невероятно шли. Она уловила лишь страх в выражении его лица и удовлетворенно усмехнулась:
        - Ваше счастье, что я совсем недавно перекусила,- довольно сообщила Алечка, сладострастно облизала губы и гордо проследовала к двери.
        - Что же, в благодарность за возврат шляпы вы даже кофейком меня не угостите?- насмешливо спросил Клим, глядя ей в спину.
        - В другой раз: когда проголодаюсь - милости прошу,- отчеканила Алевтина и захлопнула перед носом Клима дверь.

«Какой же все-таки гад»,- неуверенно подумала Алевтина, стоя в полумраке прихожей и настороженно прислушиваясь. Руки у нее мелко дрожали, колени тряслись, а сердце… Сердце явно вело себя неадекватно: оно… оно… провалилось куда-то вниз живота. Что это с ней? Ушел он или нет? Зачем он вообще приходил? Ах, да… шляпа. Кретинская шляпа! Аля покрутила ее в руках и швырнула на пол - в данную минуту она ненавидела эту вещь больше всего на свете. От шляпки что-то отскочило, Аля нагнулась, пошарила по полу рукой и нащупала плотную бумажку, скрученную в трубочку - это была купюра достоинством в сто долларов.
        За дверью скрипнули ступеньки крыльца, Алечка вздрогнула, и сердце с глухим стуком вернулось на место. «Ушел»,- со странным чувством облегчения и досады подумала Алечка и бросилась в спальню. Она рухнула в постель, зарылась с головой в подушки и одеяло… и горько расплакалась. Ей хотелось, чтобы поскорее вернулись тетушка и Сан Саныч. Ей хотелось, чтобы они ее пожалели и успокоили, объяснили бы ей, непутевой, как жить дальше. Удивляло, что тетушка ни разу не позвонила ей и не справилась, как у нее дела. «Как она могла так поступить?!- рыдала Алечка.- Бросила на произвол судьбы, да еще и гробами торговать заставила! Теперь, помимо убийцы, невменяемые заказчики нервы портят! Супруги Полушкины бутылками по голове дубасят, а потом своей заботой изводят. Так ведь и на самом деле можно сойти с ума и действительно руки на себя наложить!»
        - Эх, тетя-тетя, на кого же ты меня оставила!- завыла Алечка во всю глотку и вдруг резко умолкла - в гостиной зазвонил телефон.- Тетечка!- радостно воскликнула Алевтина, соскочила с кровати и понеслась в другую комнату. Но она ошиблась.
        - Алевтина Сорокина?- поинтересовался абонент. Голос был женский, молодой и незнакомый.
        - Да, а… кто это?- тихо отозвалась Алечка.
        - Это близкая знакомая продюсера Зеленцова вас беспокоит. Он просил вам передать, что сценарий почти готов и скоро вы сможете с ним ознакомиться.
        - Я очень рада,- буркнула Аля,- но позвольте уточнить, почему любезный Артур Андреевич сам мне не позвонил?
        - Алевтина Ивановна,- упрекнул голос,- как же он может вам позвонить после той ужасной трагедии на «Бабушкинской»? Но хочу вас порадовать: живет он теперь совсем близко от вас, напротив вашего дома, и жаждет встречи с вами, которая, надеюсь, вскоре состоится. Спокойной ночи, Алевтина Ивановна… - Короткие гудки мгновенно прервали судорожные всхлипы и вопли, мощным потоком так и рванувшиеся было из Алечкиной груди. Алевтина деревянной рукой положила трубку на рычаг, зачем-то откашлялась, на цыпочках подошла к окну и отодвинула занавеску, обозревая окрестности. Что-то ей подсказывало, что сейчас она в очередной раз увидит театральное представление, где в главной роли будет выступать бордовый халат Зеленцова, напяленный на неизвестного субъекта, напоминающего убиенного продюсера. Главное - спокойствие!
        Глава 3
        Симулянтка
        Сейчас, размышлял Клим, дочурка гробовщика найдет сто баксов! Ох, это будет для нее настоящим потрясением. Клим от удовольствия даже хихикнул. Что же она будет делать? Вначале, естественно, растеряется. Потом ей станет стыдно за то, что она оклеветала и унизила честного человека. «Ой, как же ей станет стыдно»,- мстительно подумал Клим и завел двигатель машины. Она даже поплачет немного, коря себя за глупость. Как же ее зовут-то? Забыл, ну да ладно. Завтра она уже будет вести себя с ним иначе. Только какую легенду сочинить, чтобы его очередной приход смотрелся естественно? Может, еще один гроб заказать? Нет, пожалуй, это будет перебор. Да и к чему эти глупые легенды! Времени в обрез, нужно идти на абордаж и брать крепость штурмом. Завтра же он сообщит девице, что полюбил ее с первого взгляда, еще разной сопливой ерунды наплетет, и, считай, дело в шляпе. В шляпе! Клим сморщился, вспомнив свое безобразное, хамское поведение. Нет, больше он таким наглецом не будет. Он станет паинькой, и она, испытывая раскаяние, пригласит его к себе. Пригласит, значит, она его к себе, напоит чаем, а дальше… Дальше
может случиться так, что у нее кто-то есть! Эта мысль неожиданно пришла ему в голову, и Клим нахмурился. Подобное до сего момента не приходило ему на ум, а ведь наличие конкурента могло серьезно осложнить его грандиозные планы. И потом, сегодня она вернулась откуда-то с дорожной сумкой. Либо куда-то ездила, либо… Либо… ничего умного Климу в голову не приходило, и он решил повременить со сном и понаблюдать за домом еще некоторое время, только таким образом, чтобы девушка об этом не знала.
        Он отогнал машину на несколько метров, осторожно вернулся обратно и занял позицию напротив окон дочки гробовщика, рядом с кладбищенской оградой, устроившись в высокой траве на небольшом, поросшем мхом пне. Наблюдать за домом навязанной ему суженой оказалось занятием утомительным. Во-первых, сидеть на пне было неудобно и жестко, во-вторых, писклявых кровопийц, которые роем вились вокруг него, с каждой минутой прибывало все больше и больше; в-третьих, несмотря на все мучения Клима, ничего интересного не происходило. Окна дома были наглухо зашторены, но даже сквозь плотные занавески было видно, что свет ни в одной из комнат не горит. Наверняка дочурка гробовщика уже крепко спала и видела сладкие сны. Ему тоже дико захотелось спать, глаза стали сами собой закрываться, тело обмякло. Он потряс головой и сильно потер уши, пытаясь взбодриться. Пора было возвращаться на базу, но что-то подсознательно удерживало его здесь, и Клим, преодолевая сон, решил понаблюдать за домом еще минут пять-семь. Чтобы хоть как-то себя занять, он попытался представить себе комнату девушки. В легкой дымке дремы воображение
красочно нарисовало совсем не радостную картинку: узкая темная комната, тяжелые гардины на окнах, грубо оштукатуренные стены с аркообразным потолком, белые, наполовину истлевшие свечи, дубовый стол на толстых ножках посреди комнаты, а на столе… алый гроб… она в нем - в белом пеньюаре… спит… на шелковой подушке с розовыми кружевами… бледная… и улыбается. Жуть! Сон как ветром сдуло. Может, она и вправду вампир! И старик нарочно толкнул его в объятья монстра, обрекая на верную смерть! Вот в чем заключается суть мести сумасшедшего старикашки! Клим вскочил на ноги.
        Со стороны кладбища протяжно завыла собака. Он в панике обернулся на звук. Среди крестов и памятников что-то промелькнуло, и собачий вой вновь разорвал тишину, зашелестели кусты сирени, высаженные рядом с одной из могил. Остро вспомнилась убиенная Глафира, и по телу его пробежал холодок. Клим остолбенел, напряженно вглядываясь в темноту и прислушиваясь.
        - А-а-л-л-л-я-а!- вновь раздалось из кустов, только это уже был не собачий вой. Это вообще был даже и не вой, а утробный человеческий вопль.- А-а-л-л-л-я-а!!- зашелестели кусты, в ответ где-то совсем рядом заухал сыч и, гулко хлопая крыльями, пролетел у Клима над головой. Неожиданно рядом с кустами появилось маленькое белое облако, в носу защипало от едкого, странного запаха, но он этого даже не заметил. С каждой секундой облако росло и расползалось во все стороны по траве, обволакивая кресты и памятники… Кусты разверзлись, и в облако шагнула фигура мужчины в красном плаще и с бледным, отливающим синевой лицом… Клим размашисто перекрестился и вытер холодный пот со лба.
        Окно дома его «невестушки» с шумом распахнулось.
        - Иду-у-у-у, иду-у-у-у!- сладострастно запела дочурка гробовщика и, вцепившись в декоративную решетку окна, попыталась ее выломать.
        Матерь божья, что за «иду-у» такое! Заклинание какое-то читает! Она и вправду вампирша! А этот чувак в красном - ее жених, граф Дракула! Клим совсем ошалел и еще раз перекрестился.
        Как он оказался в машине, Клим потом вспомнил с большим трудом. Вжав педаль газа в пол и петляя по дороге, он несся в сторону выезда из города, и плевать ему было на все: и на сумасшедшего старика, и на Заболоцкого - лишь бы подальше убраться от кладбища и от дочки гробовщика! В кармане завибрировал мобильный, словно выбив мелодичным звонком клин из его одуревших мозгов. Он круто затормозил и чуть не свалился в кювет. Мобильный умолк. Он вытащил сотовый из кармана. Вместо номера на определителе высвечивались прочерки, но Клим и без того понял, кто только что ему звонил. Это было предупреждение, чтобы он одумался. На машине установлен маячок, его «пасут» круглосуточно, наблюдая за всеми его передвижениями, сидя у монитора компьютера. Наверняка и мини-камеру куда-нибудь воткнули, «жучков» везде понапихали. В его номере - точно, а в машине? Клим внимательно оглядел салон: так и есть, камера была, ее филигранно встроили вместо датчика объема в верхнем углу лобового стекла. Как же он сразу не заметил ее, вот лох! Впрочем, чему удивляться. Камера наблюдения - это как раз нормально, учитывая ситуацию,
ненормально другое - только что он из-за своей трусости чуть не приговорил несчастного Заболоцкого к смерти.
        - Дурак!- в сердцах бросил Клим, завел двигатель и развернул машину в сторону базы.
        В эту ночь ему опять не спалось. Не помогла и бутылка пива, которую ему вместе с остывшим ужином оставили на столе в гостиной. К счастью, Иван Аркадьевич больше не настаивал, чтобы гости проводили с ним вечера. Да и какие гости? Обещанный Софией заезд так и не состоялся. Из посетителей, не считая Заболоцкого, которого где-то успешно прятали, Клим был на базе совершенно один. Старика после похорон Глафиры он больше не видел. Общался в основном с новой горничной, которая теперь вместо Софии приносила ему еду, и с охранниками, когда они открывали ему ворота. Впрочем, общением это назвать можно было лишь с большим натягом. Сначала его удивило, что София больше не обслуживает его, потом Клим понял: горничную временно отстранили от работы, опасаясь, что она может ненароком сболтнуть лишнее.
        Ворочаясь в постели и безуспешно пытаясь уснуть, Клим силился найти здравое объяснение невероятным событиям, которые так потрясли его сегодня ночью на кладбище. Из головы не выходил специфический запах, сопровождавший мистическое облако: где-то он уже с подобным сталкивался. Клим напрягся, пытаясь вызвать нужные ассоциации, и понял - откуда ему этот запах знаком. Несколько лет тому назад он был на концерте новомодной рок-группы, и разочарованию не было предела: ребятки, беснующиеся на сцене в обнимку с электрогитарами, даже отдаленно не понимали, что такое настоящий, хороший «рок», а когда со сцены в сторону зрительного зала повалил густой туман, Клим просто встал и ушел. Так вот, тот туман вонял так же мерзко, как и облако на кладбище. Значит, то, что он принял за облако, было не что иное, как наполненная пиротехнической смесью дымовая шашка, используемая для создания спецэффектов!

«Вот те раз!- он даже сел на кровати.- А кто же был тот крендель с синей рожей? Мужик сильно смахивал на алкаша, у которого на почве злоупотребления горячительными напитками поехала крыша и началась белая горячка. Дикий вой и прочие аля-улю из кустов… Но с чего бы алкашу пиротехникой баловаться? А дочка гробовщика? Почему она, когда увидела мужика, стала вести себя как кретинка и попыталась окно с дикими воплями выломать? Зачем решетку ломать, если можно легко выйти через дверь? Что за хрень, в самом деле? Неужели этот урод в красном - ее жених, и они так настраиваются на интим? Атмосферу, так сказать, благоприятную создают! Побаловались - и «у койку», изображать любовь до гроба. Не исключено, что они этим делом в гробу и занимаются! Мама дорогая, куда же он влез?! Кругом либо психи отмороженные, либо извращенцы. Да, удружил ему фольклорист, сосватал невестушку со странными эротическими фантазиями и явными отклонениями в психике. Хотя какая разница, в самом деле, ему с ней детей не крестить. Задача проста: довести девицу до алтаря, а там хоть трава не расти! Конкурент - это, конечно, плохо. Но кто бы
ни был тот мужик - жених, друг, партнер по сексу,- придется ему временно уйти в отставку и уступить свое место Климу. Устранить с дороги соперника не составит особого труда, полагал Клим, уверенный в своем мужском очаровании и несомненном успехе у всех женщин без исключения. Что уж говорить про дочурку гробовщика! Да если бы он не вел себя как дурак с самого начала, девушка уже давно влюбилась бы в него как кошка. Составив примерный план охмурения, Клим успокоился и благополучно провалился в царство снов.
        Проснулся он рано, на удивление, бодрым и отдохнувшим, принял душ, гладко выбрился, сбрызнул щеки одеколоном, уложил волосы гелем и рванул в гости к славной дочурке гробовщика. Спустя пятнадцать минут он был уже на месте и, придав своему лицу немного печальное, романтическое выражение, громко постучал в знакомую дверь.

* * *
        Аля недовольно топнула ножкой. Она уже достаточно вжилась в роль сумасшедшей и только что сделала потрясающий грим, чтобы продемонстрировать убийце очередной припадок безумия. Как ей теперь этот припадок изображать, если за дверью опять стоит этот кретин! Да что ему надо, в самом деле? Размышления, как поступить, длились недолго. Алечка мельком взглянула на себя в зеркало, скривилась, но решила своих планов не менять, и мужественно пошла открывать дверь.
        Клим вздрогнул, отшатнулся и чуть не свалился с крыльца.
        - До свиданья,- сквозь зубы процедило чучело в объемном махровом халате, с фиолетовыми синяками под глазами, бледным лицом и торчащими дыбом волосами. Чувырла, в которой Клим с трудом опознал свою нареченную «половину», больно задев его острым локтем, проскользнула мимо него и направилась к калитке, где с увлечением принялась собирать пыльные цветочки.

«Матерь божья, у нее не просто психические отклонения, она вообще полное ку-ку»,- выдохнул Клим и осел на ступеньку крыльца, ошарашенно наблюдая за девушкой.
        Да что это такое происходит, в самом деле? Какого хрена она окончательно сошла с ума - именно тогда, когда он наконец-то решился на ней «почти жениться»? Может, с ней внезапное обострение, как с егерем, приключилось? Или они все в этом городе шизики? Город придурков и кретинов! Чудненько… Господи, а если это он сам сошел с ума, а остальные как раз в порядке!.. Клим даже поперхнулся от этой дикой мысли и не на шутку разволновался. Необходимо было срочно прояснить ситуацию.
        - Ей, Агриппина! Иди сюда!- крикнул он. Девушка обернулась, метнула в него стремительный негодующий взгляд и как ни в чем не бывало продолжила собирать вялые соцветия.- А я тебе говорю, иди сюда!- не унимался Клим. Девушка не реагировала. - Ах так, значит. Ну ладно! Я сейчас сам к тебе подойду,- угрожающе сообщил Клим и встал.
        Девушка собрала внушительный букет, уселась на травку и принялась плести венок. На Клима она по-прежнему не обращала никакого внимания. Он уселся рядом, схватил ее за плечи и развернул к себе. На ее лицо был нанесен грим: толстый слой светлой пудры и небрежно растушеванные фиолетовые тени, имитирующие синяки. Но что поразило Клима больше всего, так это глаза девушки - в них не было ни капли безумия.
        - Симулянтка! Ты перед кем придуриваешься?- выпустив ее хрупкие плечи из своих рук, изумленно спросил Клим. Он осторожно посмотрел по сторонам, но ничего подозрительного не заметил.
        - Уйдите отсюда немедленно,- тихо прорычала Аля.
        - Пока на вопрос не ответишь, не уйду,- ухмыльнулся Клим.
        - Если ты сейчас же не испаришься, я тебя укушу, кретин,- мило пообещала Алевтина, глупо улыбнулась, нежно погладила его по голове и вновь вернулась к своему занятию. Некоторое время он с интересом разглядывал ее сосредоточенный профиль и аккуратное ушко с серебряной висюлькой-сережкой. Девушка была смешной и нелепой. «Испаряться» ему почему-то не хотелось, напротив, возникло непреодолимое желание остаться!
        - Ха! Тоже мне, напугала. Да на, кусай!- Клим вытянул свою руку и, ухмыляясь, поводил ею перед носом у девушки.- Что же ты не кусаешь, Агриппина?- ехидно поинтересовался он.
        - Меня зовут Алевтина,- поправила Клима девушка.
        - А меня - Клим,- весело отозвался он.
        - Очень приятно!- утробно рявкнула Алечка и, словно дикая кошка, впилась зубами ему в руку.
        - Дура!- отдернув руку, изумленно вскрикнул Клим и потер место укуса. Вскочил и, одарив Алю презрительным взглядом, гордо удалился.
        Только в своей машине, прячась за затемненными стеклами, он дал волю своим эмоциям и смахнул с ресниц предательскую слезу. На руке, в месте укуса, мгновенно образовалась гематома, но плакал он не от боли, а от обиды. Все, ну просто все шло не так!
        Дочка гробовщика, вместо того чтобы мгновенно растаять от любви к нему, посылает его далеко и надолго, больно кусается, не проявляет к знакомству никакого интереса, да еще и косит под сумасшедшую. Неужели она и на кладбище придуривалась? И вчера ночью? Мужик с синей рожей в красном, туман, кладбище… Господи, да мужик-то намеренно ее пугал, изображая мертвеца, восставшего из могилы. А она делала вид, что верит и сходит с ума. Ничего себе! Похоже, у девушки серьезные проблемы, к счастью, не с психикой. Хотя почему - к счастью? Скорее к несчастью: неизвестно еще, во что теперь Климу придется влезть, чтобы помочь дочке гробовщика выпутаться из неприятностей. Лучше бы уж она оказалась беспробудной дурой, мрачно вздохнул Клим. Идея нажить себе на задницу еще один геморрой совсем его не прельщала. Но, похоже, другого выхода просто нет, с досадой думал он, из машины наблюдая за девушкой, которая наконец доплела свой пыльный венок и, водрузив его на голову, поплыла в сторону своего крылечка, изображая летящую птицу. «Вот дура», - прыснул со смеха Клим, отметив про себя, что идиотку девушка изображает
вполне убедительно. Неожиданно на душе потеплело, и идея помочь девушке выпутаться настолько пришлась ему по сердцу, что Клим даже плечи расправил и выпятил грудь колесом от гордости, воображая, как дочь гробовщика будет благодарна ему за столь благородный поступок. Конечно, после всего, что он для нее сделает, она с радостью согласится выйти за него замуж. Выбора у нее просто не будет. А дальше… О том, что будет дальше, Клим предпочитал не думать. Представлять себя героем было гораздо приятнее, чем подлецом. Душа его запела от радости и предвкушения героических поступков. Только пела она недолго, потому что было совершенно непонятно - с чего, собственно, начинать спасение девушки?
        Поразмыслив некоторое время, Клим решил начать с плотного завтрака, чтобы думалось лучше. С утра, увлеченный приготовлениями к любовному штурму, он забыл перекусить. Есть хотелось немилосердно, а возвращаться на базу не было никакого желания. Он завел мотор и направился в центр города, чтобы найти какой-нибудь ресторанчик и там перекусить, а уже после вернуться и осмотреть кладбище на предмет улик.
        В общем-то, он не сильно рассчитывал найти в городе хоть одно внушающее доверие заведение, поэтому особенно не привередничал и, заметив рекламную вывеску, приглашающую всех желающих посетить казино и ресторан, направил машину по указанному в рекламе ориентиру. Казино и ресторан, что сильно удивило Клима, располагались в небольшой гостинице под названием «Дубравушка». Еще больше Клима удивило, что в столь захудалом городишке вообще существовала гостиница. Пребывая в легком замешательстве, Клим припарковал машину на стоянке рядом с темно-синим новеньким «Фольксвагеном» и вошел в двери приюта социалистического реализма. Здесь почти все напоминало о прошлом: бронзовый бюстик Ленина на тумбочке в углу, большое панно на стене, изображающее счастливые лица советских граждан на отдыхе, красная ковровая дорожка, убогая хрустальная люстра и даже мраморный пол. Единственное, чего не хватало для довершения картины,- это злобной администраторши. Вместо нее за стойкой сидела молоденькая белобрысая девушка и с увлечением листала толстый глянцевый журнал. Впрочем, вела она себя в рамках закона жанра и на
появление Клима отреагировала с некоторым раздражением, но журнал все же отложила и уставилась на него с немым вопросом типа: какого рожна тебе надо, товарисч?
        - Добрый день,- вежливо поздоровался Клим и улыбнулся.
        - Добрый… - неожиданно умолкла на полуслове девушка, округлила глаза, встрепенулась, вскочила и, сглотнув слюну, проблеяла: - Э… Что желаете?
        - Как в ресторан пройти?- с удивлением наблюдая за переменами в поведении администратора, спросил Клим, ему стало неловко. А девушка продолжала вести себя странно.
        - Так это… не работает ресторан-то… Он это… вечером только открыт,- лепетала блондинка,- но, если хотите, я могу… это самое… вам… ну, в смысле…
        - «Это самое» мне в смысле не надо,- рявкнул Клим: идиотское поведение девушки его стало напрягать. Точно, город кретинов, подумал он с тоской и мгновенно получил дополнительное подтверждение своим мыслям. Мимо него, кивнув администраторше, торопливо протопал мужик в белой панамке, надвинутой на нос, с кожаным портфелем под мышкой, одетый в полосатую серо-голубую пижаму, с массивным золотым перстнем на руке, и вышел из дверей гостиницы на улицу. Клим задумчиво проводил его взглядом и уже после сообразил, что на мужчине была не пижама. Просто этот человек так представлял себе летний деловой костюм.
        - Значит, вы приехали к невесте?- неожиданно спросила администраторша.
        Клим обернулся, побледнел и посмотрел на девушку так же, как совсем недавно она смотрела на него.
        - Простите?..- спустя пять минут спросил Клим и глупо улыбнулся.
        - Вы знаете, я так ее обожаю! Она такая! Такая! Вы чудесная пара! Девчонки прямо визжали от восторга, когда узнали, что скоро свадьба.
        - Какие девчонки?!- икнул Клим. Ничего себе, уже сплетни расходятся! Он еще толком подкатить к дочурке гробовщика не успел, а уже весь город сделал вывод, что скоро свадьба.
        - О!!!- взвыла девица.- Феерически! Грандиозно! Они просто от зависти лопнут. Все, все, все… С ума сойти, и вы, и она! Журнальчик не подпишете, для достоверности? А то ведь не поверят, глупые курицы!
        - Какие курицы?! Какой журнал?! Кто не поверит?- У Клима голова пошла кругом.
        - Да девчонки,- обиделась администратор.- А журнал известно какой - «Светская жизнь». Какой же еще? Вы там так здорово получились, глаз не оторвать,- блондинка суетливо пошарила в столе и всплеснула руками: - Боже мой! Я ж его вчера Ирке отдала. Что же делать?
        Клим внимательно посмотрел блондинке в глаза, сообразил, что к чему, и от души расхохотался.
        - Послушайте, девушка, вы меня с кем-то перепутали,- всхлипнул он.
        - Так вы - не он?- захлопала глазами администратор.
        - Уверяю вас - нет, я - это не он,- твердо сказал Клим.
        - Полный облом,- чуть не плача, сказала блондинка и плюхнулась на стул.
        - Не расстраивайтесь так, девушка,- ободряюще сказал Клим и решил утешить бедняжку: - Я тоже постоянно ошибаюсь. Вот, например, только что мимо меня прошел мужик, так я чуть было к нему с объятьями не бросился. Показалось, что это мой старый друг. Вовремя опомнился. Представляете, какой конфуз бы случился? А сейчас стою и мучаюсь - а вдруг это действительно был он?
        - Да что вы мучаетесь! Как вашего друга зовут?- оживилась администратор и зашелестела журналом.
        - Петр Павлович Заболоцкий,- брякнул Клим первое, что пришло в голову.
        - Не, это не он.
        - Вот видите, я же вам говорил. Ладно, пойду, всего вам доброго.
        - Погодите,- остановила его администратор,- вы сказали, Петр Павлович Заболоцкий? Вот ведь совпадение! У нас в гостинице тоже живет Петр Павлович Заболоцкий, только он на вашего друга совсем не похож. И вообще, какой-то он отмороженный, никуда не выходит, сидит целый день в номере со своей бабой и водку жрет.
        - Что вы сказали?- поперхнулся Клим.
        - Я говорю…
        - Тихо! В каком он номере?- прижал палец к губам Клим. Его затрясло, словно в лихорадке. Заболоцкий здесь? С какой-то бабой! Что происходит? Он сбежал и теперь прячется? Предатель!- Отвечайте, в каком он номере, быстро.
        - Кто?
        - Заболоцкий!- рявкнул Клим.
        - Клим, голубчик, вот это встреча!- окликнул его знакомый голос.
        - Так бы и сказали, что инкогнито хотите остаться,- буркнула администратор, но Клим ее уже не слышал.
        С широкой улыбкой к нему направлялись Иван Аркадьевич и его верные стражи. Старик подошел к Климу и похлопал его по плечу:
        - Мои аплодисменты! Вы меня в очередной раз удивили. Каким образом вы ухитрились выяснить, где находится ваш друг? Впрочем, это неважно. Мы его с базы сюда переселили, дабы не вводить вас в искушение. И что же - оказалось, напрасно. Не беспокойтесь о нем. Уверяю вас: я сделал все возможное, чтобы Петр Павлович чувствовал себя максимально комфортно. И даже Софию к нему приставил, чтобы он не скучал в одиночестве. Она ведь не просто горничная, а квалифицированный медицинский работник. В случае плохого самочувствия всегда поможет, таблетку даст, укол, если необходимо, сделает,- Иван Аркадьевич выразительно посмотрел в глаза Климу, достал из кармана мобильный телефон и тихо сказал: - Надеюсь, мне не придется ей звонить и сообщать о вашем приходе? Поверьте, София со своими обязанностями справляется великолепно, профессионал своего дела, и единственный ее недостаток - излишняя эмоциональность. Так что, вас к машине проводить или сами дойдете?
        Глава 4
        Поэзия творит чудеса
        Клим набрал в грудь воздуха, твердым шагом вошел во двор и только у крыльца понял, что держит в руках… калитку. Его это немного удивило. Он вернулся, прислонил калитку к забору, проследовал к окну и тихонечко постучал. Стекло зазвенело, задребезжало, шторка отодвинулась, окно открылось.
        - Господи, вы опять здесь!
        - Не-ет, это вы здесь, а я - тут,- возразил Клим и хихикнул.- И каждый вечер, между прочим, в час назначенный! Иль это только снится мне? А, Алевтина? Снится мне или нет - девичий стан, шелками схваченный, который в туманном движется окне? Окошки мыть надо почаще, Алевтина. Мутные окошки-то! Не помнишь, что там дальше было? Что-то там с пьяными…
        - Да это вы пьяный, как свинья! Где вы так надрались?
        - Тихо, не дыши на меня духами и туманами. И сядь уже у окна,- шикнул Клим: удерживать тело в вертикальном положении ему было все сложнее.- Чуть не забыл. Шляпу надень с траурными перьями и упругие шелка! А я буду, странной близостью заколдованный, смотреть на темную вуаль и видеть чего-то там… ну да, очаровательную даль,- прошептал Клим и заржал во все горло.- Скажу тебе по секрету, Алевтина, что глухие тайны мне поручены. Про солнце не буду - это пошло. Так! И всей души моей излучины - пронзило терпкое вино. Поняла? И еще перья страуса склоненные в моем качаются мозгу. Про синие очи тоже не буду, они у тебя карие. Так вот, Алевтина: в моей душе лежит сокровище, и ключ поручен только мне!
        - Ты, право, пьяное чудовище,- сквозь зубы процедила Алевтина.
        - Я знаю,- кивнул Клим,- истина в вине!- процитировал он, вытащил из-за пазухи мятый букет ромашек, протянул его Алевтине и рухнул на землю.

«Какой урод придумал электричество?- это был первый вопрос, который задал себе Клим, когда наполовину открыл глаза.- Какого хрена?» - это был второй вопрос, который задал себе Клим, когда открыл глаза совсем. Лежал он на полу, под голову ему была любезно подложена подушка. Сильно хотелось пить. Но возмутило его совсем не это. С потолка, помимо гнусной электрической лампочки, засунутой внутрь абажура, свисала веревка с петлей на конце, а на полу, под петлей, стояли рядышком табуретка - и Алевтина.
        - Ты дура, да?- спросил Клим.
        - Заткнись и лежи смирно, тебя вообще не должно здесь быть,- пропела девушка и проверила веревку на прочность.
        - Оказывается, ты живешь, как принцесса,- брякнул Клим, оглядываясь по сторонам - окружающая обстановка впечатляла. Да и лежать было довольно удобно, только веревка с петлей его немного нервировала.- Хочешь удавиться? Или меня удавить?- полюбопытствовал он ненавязчиво.
        - Если хочешь пить, ползи в кухню, только так, чтобы тебя видно не было,- вместо ответа попросила девушка, с отчаянием схватилась за голову и прошлась вокруг табуретки.

«Все ясно, опять под сумасшедшую косит»,- отметив, что шторки на окне открыты, сделал вывод Клим и пополз в направлении кухни.
        Холодная водичка привела его в относительный порядок. Обратно он вернулся уже на своих ногах и дипломатично замер у порога. Шторы на окне были задернуты, Аля сидела на табуретке и тихо плакала, закрыв лицо руками.
        - Что, фигово?- спросил он.
        - Ага,- всхлипнула Алечка и зарыдала громче.
        - Не реви, все будет хорошо.
        - Откуда ты знаешь?- Она подняла глаза, полные слез, и посмотрела на него так трогательно, что он понял - даже если он выполнит условия сумасшедшего старика и вместе с Заболоцким вернется домой живым и здоровым, как прежде жить он уже не сможет.
        - Знаю,- откликнулся Клим, подошел к ней, встал рядом на колени, взял ее за руку и поцеловал ладошку. Она вздрогнула, но руку не одернула. Рука была теплой и еле уловимо пахла мятой.
        - Смотри, мне сегодня времянку поставили. Предупредили, правда, что яблоки есть категорически нельзя. А я их люблю очень, с ветки особенно,- с сожалением сказала она и улыбнулась.
        - Яблоки?- переспросил Клим, потрясенно глядя на нее: он не понимал, о чем она говорит, не понимал, что происходит, не понимал - почему раньше не замечал, как она привлекательна. Глаза, волосы, губы, улыбка… Внезапно она стала другой, неповторимой…
        - Но после, когда Илья Ильич… Он обещал, что через неделю наверняка… Ты хочешь остаться, да?

«Да»,- уже было готово сорваться с языка. «Да»,- говорило его сердце. «Да»,- вопила его душа… «Нет»,- шепнул ему внутренний голос - и мгновенно отрезвил. Не хватало еще, поддавшись сиюминутному порыву, лишить себя шанса хотя бы перед Лерочкой остаться чистым! Как только он сделал ей предложение, дал себе зарок - других женщин забыть раз и навсегда, потому что семья есть семья и верность супругов должна быть нормой. Пусть они еще не женаты, но это ничего не меняло. Лерочка является его официальной невестой, и этим все сказано. Как он будет смотреть любимой в глаза, зная, что изменил ей с другой? Нет уж, покушаться на
«девичью честь» своей фиктивной невесты он не собирается, поведет ее к алтарю
«невинной». Пусть он подлец, но хотя бы перед Лерой ему не в чем будет оправдываться, потому что как таковой измены не будет, и не придется потом корить себя напрасно. Да и Алевтине в этом случае легче будет перенести его уход. Придется, правда, пару раз поцеловаться для проформы, дабы соблюсти законы жанра, не без этого, конечно, глядя на ее губы, подумал Клим и нежно погладил девушку по щеке. И совсем он не подлец! В конце концов, его поступок оправдан. Во-первых, его вынудили, во-вторых, ему не оставили выбора, в-третьих, он не негодяй, а самый настоящий герой, который, рискуя своей репутацией, старается спасти жизнь своему лучшему другу. В-четвертых, ничего с этой девушкой не случится, если она один раз неудачно попытается выйти замуж. Переживет!
        - Я хочу помочь тебе,- шепнул Клим, стянул ее с табуретки на пол и прижал к себе, уткнувшись носом в ее вьющиеся волосы.
        - Я в тебе ничего не понимаю,- вздохнула Алечка.
        - Наверное, это к лучшему,- тоскливо усмехнулся Клим.- Хочешь, я приготовлю тебе чай с мятой? Я видел, на кухне, на столе…
        - Не нужно. Не уходи. Я так боюсь опять остаться одна. Побудь чуть-чуть со мной. Совсем чуть-чуть, мне нужна всего лишь минутка…
        Он вдруг почувствовал такую невыносимую боль… зажмурился, мягко отстранил ее и встал. Она еле слышно вздохнула, обхватила колени, положила на них голову и закрыла глаза. Ее волосы переливались в свете электрической лампы, она казалась маленькой девочкой, и тем ужаснее смотрелась над ее головой веревка с петлей.
        - Ты не волнуйся,- тихо сказал он, изо всех сил преодолевая желание опять прижать ее к своей груди и успокоить,- теперь ты не одна… Я всегда буду с тобой. Просто… пить очень хочется. Сейчас вернусь, и ты мне все подробно расскажешь. Ладно?
        Клим вылетел из комнаты на кухню, сделал два глубоких вдоха и выругался. В реальности все оказалось гораздо страшнее, чем он мог себе представить. Нужно было срочно что-то делать со своими чувствами и постараться взглянуть на ситуацию под другим углом зрения. Нужно было заставить себя прекратить воспринимать эту странную девушку как женщину. Он вытащил из кармана мобильный и набрал номер Леры. На звонок долго не отвечали.
        - Клим? Вообще-то, я сплю,- послышался сонный голос невесты.- Что-нибудь случилось?
        - Нет, все хорошо. Прости, что разбудил, я позвоню тебе завтра,- тихо сказал Клим.
        - Так зачем ты звонил?- зевнула в трубку Лерочка.
        - Мне просто нужно было услышать твой голос,- прикрыв трубку ладонью, прошептал Клим.- Я его услышал, и теперь все будет хорошо. У меня все получится.
        - Я соскучилась, Климушка,- промурлыкала сквозь очередной зевок Лерочка.- Ты знаешь, вчера мне приснился кошмарный сон, что ты женился на другой. Я даже плакала во сне, так все было ужасно.
        - Глупышка,- нервно усмехнулся Клим, чувствуя, как по спине ползают мурашки.
        Лерочка звонко рассмеялась.
        - Вот и я тоже так подумала, тем более, если бы ты позволил себе нечто подобное в реальности, то папочка…
        - Не продолжай, я в курсе,- торопливо перебил невесту Клим.- Переворачивайся на другой бочок, закрывай глазки, и пусть тебе приснится что-нибудь более приятное. Извини, что разбудил. Спокойной ночи, малышка.
        - Получилось?- услышал он голос Алевтины за спиной, вздрогнул и уронил телефон на пол.
        - Что?- растерянно спросил он. Поднял телефон и сконфуженно сунул трубку в карман.
        - Конфорку зажечь и чайник поставить? Вижу, что нет.
        - Конфорку? А, конфорку! Прости. Я тут с сестрой разговаривал, с младшей, мы с ней созваниваемся регулярно.
        - На рассвете?
        - Ну да. А что тут такого!- возмутился Клим.- Ей кошмары ближе к утру снятся, вот я ее и бужу, чтобы…
        - Присаживайтесь, я сама все сделаю. Вы будете кофе или чай?
        - «Вы будете кофе»,- пошутил Клим.- Мне казалось, что мы на «ты» уже перешли?
        - Значит, кофе. Но учтите, кофе у нас только растворимый,- не обратив на его реплику внимания, уточнила Аля.
        - Все равно - кофе. Так, ничего не понимаю! Что случилось? Алевтина, объясни, пожалуйста, в чем я перед тобой провинился, пока был на кухне? Почему ты мне выкаешь, как… как… чмошнику какому-то?
        - После кофе тебе лучше уйти,- тихо сказала девушка.
        - Почему?
        - Потому что уже почти утро, а утро имеет такую особенность: все всегда расставлять по своим местам. Я имела неосторожность показать тебе все свои слабости, ты меня пожалел и решил помочь. Уже за это я тебе благодарна. Спасибо тебе за участие, но…
        - Так, Алевтина! А теперь послушай меня. Во-первых, утро еще не настало. Во-вторых, я никуда не уйду, пока ты мне все не расскажешь и мы не придумаем, как нам вместе действовать. В-третьих, долго мне еще обещанного кофе ждать?
        Она молча отвернулась, засуетилась у плиты, и Клим вздохнул с облегчением. А утро и вправду все расставило по своим местам, во всяком случае, свое место в этой истории теперь он видел отчетливо. Какие глупые мысли иной раз лезут в голову, задумчиво разглядывая девушку, которая готовила ему кофе, размышлял он. В ней не было ничего, что когда-либо он ценил в женщинах. Вся ее детскость и нелепость теперь вызывали в нем лишь жалость. Это тоже было плохо, но пока чувство сострадания он решил в себе не подавлять, чтобы его намерения помочь выглядели убедительно.
        Кофе оказался отвратительным, но исповедь Алевтины так его поразила, что он этого даже не заметил.
        - У меня есть план!- заорал он, вскочив на ноги.
        Алечка, которая уже выложила все свои проблемы и отчаянно клевала носом, изо всех сил стараясь не уснуть, дернулась и смахнула чашку со стола. Клим не обратил на упавшую чашку никакого внимания, с умным видом прошелся по кухне и замер у стола.
        - Какой план?- пискнула Аля. Активность неожиданного спасителя ее немного напугала. Клим облокотился о стол руками, приблизил к ней лицо и пристально посмотрел Алевтине в глаза.
        - Ты покончишь с собой, и мы тебя похороним. Все расходы я беру на себя!- с азартом зашептал он, и Алевтина съехала со стула на пол.- Эй, ты чего?- удивленно спросил Клим, подхватил ее и усадил обратно на стул.
        - Ничего,- надулась Аля,- тоже мне нашел время шутки шутить! Если тебе ничего умного в голову не приходит, тогда лучше вообще рот не открывай. Какой-то ты дурак, в самом деле!
        - Сама дура,- обиделся Клим.- Я, между прочим, не шучу, а говорю совершенно серьезно.
        - Даже так! Ну что же, спасибо тебе большое за щедрость. Только, знаешь, шел бы ты домой, у меня что-то голова от тебя разболелась.
        - Нет, ну ты правда бестолковая! Ты что, решила, я тебя по-настоящему похоронить решил?
        - А как, интересно, можно похоронить не по-настоящему?- ехидно поинтересовалась Аля.
        - Очень просто: ты сделаешь вид, что умерла, и мы изобразим, что тебя похоронили. И все! Проблема решена. Если, как ты говоришь, убийца внимательно наблюдает за домом, то увидит твои похороны и уедет. А потом мы тебя под покровом темноты откопаем, и все дела!
        - Как это - откопаем?! Ты в своем уме? Нет, я хотя бы кошу под ненормальную, а вот ты настоящий псих! Я сразу это поняла, когда ты за гробом для собаки приперся. Сразу! Откопает он меня, видите ли! Да ты вообще понимаешь, что похоронить человека не так просто. В первую очередь нужно справку о смерти от врача получить. А для того, чтобы эту справку получить, нужно, чтобы я умерла по-настоящему!
        - Я тебя умоляю, Алевтина! Ну что ты, как маленькая, в самом деле? Я собаку на человеческом кладбище похоронил, ты думаешь, мне тебя будет сложнее похоронить? Найму двух алкашей, они могилу выроют. Здесь же все проще. Вон, даже сторожа нет, а кладбищенская контора в жопе географии находится. Вот скажи мне, пожалуйста, кому в голову пришло построить ее в километре от кладбища?
        - Подумаешь! Сюда же одна только дорога из города ведет, в любом случае мимо конторы с покойником не проедешь. А Сан Саныч, между прочим, еще и ночным сторожем подрабатывает, на полставки. Так что тут все нормально. И вообще, ты мне зубы не заговаривай. Я, между прочим, человек, а не собака!- возмутилась Аля.- К тому же собака действительно мертвая была, а я живая! Где справку взять?
        - Где справку взять, где справку взять! Не знаю я - где! И вообще не надо нам никакой справки. Мы же тебя понарошку хоронить будем. Нам даже гроб заказывать не нужно, в мастерской выберешь какой-нибудь поудобнее, положим тебя в него и зароем. Главное, чтобы убийца видела тебя в гробу.
        - Ага, и я там задохнусь или от страха умру, как Гоголь. Замечательно!
        - Господи, ну при чем тут Гоголь!- Клим плюхнулся на стул, схватил Алечкины руки и нежно заглянул ей в глаза: - Не волнуйся, мы все до мелочей продумаем. Во-первых, я тебе куплю баллон для подводного плаванья, на всякий случай. Положим его в гроб, и будешь себе дышать в свое удовольствие. Во-вторых, ну с какой стати тебе бояться? Тебя же не навечно зароют. Если хочешь, я тебе даже сотовый куплю и дам свой номер, соскучишься - позвонишь. Можно плеер с собой взять. Пару бутербродов, бутылку воды…
        - Господи, какой ужас! Какой ужас ты придумал!- Алечка вскочила с места и прошлась по кухне.
        - Нет, это не ужас - это шанс выжить! Пойми, у нас другого выхода нет. В ментуру обращаться опасно, кто знает, как дело обернется. Повесят на тебя убийство продюсера, и будешь потом баланду кушать. Но хуже другое: у той бабы, которая за тобой охотится, серьезный сдвиг по фазе. Она однозначно больная на всю голову. Заклинило ее на тебе! Навязчивая идея в голову клином вонзилась. И самое дерьмовое, что, похоже, она уже вошла во вкус игры, и ей все это нравится. Говорю совершенно серьезно: пока она своего не добьется - не отстанет. Соглашайся, Аля!
        - Допустим, я согласна,- неуверенно кивнула Аля, усаживаясь обратно за стол.- Но тогда нужно подождать, пока она пришлет мне окончательный сценарий.
        - Нет,- возразил Клим,- никакого сценария мы ждать не будем. И потом, вдруг в сценарии будет что-нибудь этакое… Например, попросит она тебя облиться бензином и сжечь себя заживо? Или спрыгнуть с высоты? Что мы тогда делать будем? Ты, кстати, не думала, откуда она может за тобой наблюдать? У кладбища только твоя тетушка с Сан Санычем обитают, больше никаких жилых построек в округе нет. Из мест, где можно спрятаться, поблизости только заброшенный завод.
        - Это не завод, это фабрика по производству чулочно-носочной продукции,- хмыкнула Аля.- Когда-то процветала, а сейчас, видно, конкуренции не выдержала. Она раньше на пустыре стояла, а уже после этот пустырь под кладбище выделили. Интересно, что с Катькой стало?
        - С какой еще Катькой?- разозлился Клим.
        - Да неважно, с какой, она мне на голову компот вылила,- отмахнулась Аля.
        - Забудь ты про компот. Слушай лучше! Так вот, я тщательно все вокруг этой фабрики осмотрел. Двери и окна замурованы наглухо. Остается кладбище. Может, она где-нибудь там прячется?
        - Ага, в какой-нибудь могиле, вместе с духом продюсера Зеленцова, и звонит мне из преисподней! Где там можно спрятаться? Вернее, можно, конечно, кладбище большое. Сидит за памятником каким-нибудь и в бинокль смотрит, но живет она в другом месте - это точно.
        - Согласен,- трагически вздохнул Клим,- я вчера там бухал и улики искал. Ничего интересного, кроме пустых бутылок, не нашел. Там даже склепа нет.
        - Да, склепа там действительно нет. Но у меня такое ощущение, что она следит за мной постоянно. Господи! Я не хочу умирать, Клим! Даже понарошку. Ну придумай что-нибудь еще, пожалуйста,- заныла Аля.
        - Придумай что-нибудь еще,- недовольно передразнил ее Клим.- Что я могу еще придумать, если ты даже приблизительно не помнишь, как она выглядит!
        - Я ее ботинки помню,- возразила Алечка.
        - Тогда пошли ловить всех баб, у кого похожие ботинки. Сегодня и начнем облаву,- разозлился Клим.
        - Ну, Клим,- захныкала Алечка, и Клим смягчился.
        - Ладно, есть еще вариант. Можно попробовать мужика, который тебя пугает, выследить и поймать. Или лучше - не поймать, а проследить за ним. Возможно, он приведет нас к убийце.
        - Точно! Я уже и сама об этом думала неоднократно. Просто я была совсем одна. А теперь у меня есть ты,- ласково проворковала Алечка.
        - Что уж там,- промямлил Клим смущенно.
        - Значит, решено? Будем выслеживать мужика! Вернее, ты будешь выслеживать, а я - отвлекать внимание. Скорее всего, он местный алкаш, которого она наняла, но может оказаться и ее соучастником. Помнишь, я тебе говорила, что у нее наверняка есть сообщник, иначе как бы она оказалась в двух разных местах одновременно? В любом случае, кто бы он ни был, есть шанс, что он выведет нас на убийцу. И тогда не нужно будет меня хоронить,- радостно сказала Алечка и с надеждой посмотрела Климу в глаза.
        - Хорошо, подождем еще один день,- недовольно уступил Клим. Идея с похоронами нравилась ему больше, чем погоня за мужиками с синими рожами.
        - Спасибо,- нежно улыбнулась Алечка.
        - Не за что. Но учти, Алевтина, если сегодня ночью он не объявится, будем тебя хоронить,- назидательно сообщил Клим.- Не можем мы рисковать. Да и времени у нас нет. Кто знает, как эта баба себя поведет? Пока она играет, но ты для нее опасный свидетель, не забывай. Она ведь не может знать, что ты запомнила только ее ботинки, а не лицо. Пусть уж лучше убийца думает, что ты умерла, и отправляется в Москву. Главное, чтобы ты была в безопасности. А после будем разрабатывать дальнейший план действий. Клянусь, эту тварь я найду в любом случае - никуда она не денется. Тем более у меня в Москве связей полно.
        - Ладно, ладно, пусть будет по-твоему,- замахала руками Алечка.
        - То-то же,- довольным тоном сказал Клим и встал.- Закрой за мной дверь, никому не открывай и постарайся поспать. Я отгоню машину, немного отдохну, а ближе к вечеру незаметно вернусь и спрячусь в укромном месте. Ничего не бойся, веди себя по-прежнему, изображай идиотку, у тебя здорово получается.
        - Спасибо за комплимент!
        - На здоровье. Так вот, как только представление кончится, я прослежу за мужиком, а после вернусь и все тебе расскажу.- Клим вытащил из бумажника визитку и положил ее на стол перед Алевтиной.- Звони, если вдруг убийца или дух Зеленцова объявятся раньше полудня. Я сразу же примчусь.
        Аля проводила Клима до порога и сладко зевнула, прикрыв ладошкой рот. Только сейчас она поняла, как сильно хочет спать, но просто так отпускать своего спасителя ей не хотелось.
        - Мне тебя как будто судьба на помощь послала,- тихо сказала Алечка, робко подошла к Климу и поцеловала его в щеку.
        - Ну что ты,- притянув Алю к себе, нарочито весело сказал Клим, похлопал ее по спине, торопливо поцеловал в висок и вышел на улицу.- Калитку завтра починю,- по-хозяйски добавил он и торопливо направился к своей машине.
        Глава 5
        Экспромт
        К очередному явлению призрака Алечка готовилась основательно и с душой. На лицо вновь был нанесен толстый слой белой пудры, под глазами растушеваны фиолетовые тени, волосы уложены в очаровательную прическу «взрыв на макаронной фабрике». Разглядывая свое отражение в зеркале, Алечка с досадой отметила, что для завершения образа умалишенной не хватает какой-то броской, эффектной детали. Она поковырялась у тетушки в шкафу, выудила оттуда ярко-красный пеньюар с кружевами, нацепила его на себя и даже взвизгнула от восторга. «Невеста Франкенштейна - Зеленцова» к выходу в свет была готова.
        Ровно в полночь, когда Алечке уже стало казаться, что ничего интересного не произойдет, в гостиной, перебивая бой настенных часов, тревожно зазвонил телефон. В мембране на минуту повисло тягостное молчание, которое вскоре прервалось короткими гудками.

«Началось»,- с замиранием сердца подумала Алечка, поправила на груди кружево халатика, подошла к окну и решительно распахнула занавеску. Ночь казалась светлой и спокойной. Месяц серебрил листву и кладбищенскую ограду, рядом с которой из высокой травы торчала лохматая голова ее помощника. Голову Клима было видно за версту!
        - Идиот!- в сердцах воскликнула Алечка, метнулась в прихожую, приоткрыла дверь и попыталась осторожно подать Климу знак, чтобы тот замаскировался получше. Клим, увлеченный слежкой за кустами сирени, из которых прошлой ночью возник в тумане дух Зеленцова, на Алечку не обратил никакого внимания. Операция по выслеживанию духов могла сорваться в любой момент. Пришлось ей выйти на крыльцо - ноль реакции. Алечка, придерживая распахивающийся ворот пеньюара, доплыла до калитки, точнее, до того места, где калитка висела раньше, и легонечко свистнула. Клим наконец-то заметил ее, только почему-то лицо его как-то странно вытянулось, он вскочил на ноги и замахал ей руками.
        - Конспиратор, блин, тупой,- тихо выругалась Алевтина.
        - А-а-л-я-а!- утробно вздохнул кто-то за ее спиной и положил руку ей на плечо. Сквозь тонкую материю она почувствовала холод, вскрикнула, сползла на землю и закатила глаза. Она слышала тяжелые удаляющиеся шаги духа Зеленцова, приближающиеся торопливые шаги Клима, шуршание его ветровки над головой, сбивчивое дыхание и, кажется, даже стук его сердца. Только биения собственного сердца ей почему-то слышно не было…
        - Боже мой! Девочка! Что случилось? Что с тобой?- Он прижал Алю к себе. Руки ее безжизненно повисли, голова запрокинулась, рот приоткрылся, из уголка ее губ вытекла тонкая струйка слюны.- Врача!- заорал он на всю округу.- Вызовите кто-нибудь врача! Господи! Как же так?!- Он осторожно положил ее на землю. Вскочил. Трясущейся рукой выхватил телефон. Хаотично затыкал по клавишам.- Тихо-тихо, все будет хорошо,- шептал он, пытаясь сосредоточиться и набрать нужный номер.- Потерпи немного! Потерпи! Потерпи…

«Скорая» прибыла на удивление быстро, но Климу показалось, что прошла целая вечность. Из машины выскочил долговязый хмурый доктор, следом вылез заспанный равнодушный медбрат с саквояжем. Доктор притормозил около Алевтины первым и замер с отвисшей челюстью. Девушка с синевато-белым лицом и растрепанными волосами, раскинув руки, лежала перед ним на траве и по всем внешним признакам была мертва - и, без сомнений, мертва она была уже очень давно.
        - Мама дорогая!- проснулся санитар, уронив чемоданчик на землю.- Она че, с высоковольтного столба упала?
        - Понимаете, доктор,- схватив доктора за рукав, взволнованно залепетал Клим.
        - Понимаю,- мягко сказал доктор и участливо посмотрел Климу в глаза.- Понимаю, голубчик. Эта девушка… Э… Она вам кто? Простите?
        - Невеста,- буркнул Клим.- Доктор, сделайте что-нибудь! Денег дам, много. Понимаете, она сильно испугалась, упала и… и… все. Лежит вот… Давно уже лежит.
        - Позвольте уточнить, голубчик, как давно?- мило полюбопытствовал доктор.
        - Минут двадцать уже,- трагическим тоном сообщил Клим.
        Врач скептически посмотрел на Алевтину, потом на Клима, тяжело вздохнул, склонился над девушкой и пощупал пульс.
        - Не понял?- крякнул он, достал фонарик, приподнял Алевтине веки и посветил ей в глаза.- А теперь понял,- вынес он свой вердикт и задумчиво обернулся к Климу.
        - Что, доктор?
        - Идите, голубчик, документы пока ее принесите и не мешайте пациентку осматривать. После поговорим. Идите-идите. Фазиль, проводи,- настойчиво попросил доктор, и санитар взял Клима под локоток. Клим удалился в дом. Доктор достал стетоскоп и деловито распахнул халатик на груди девушки.- Вот что,- прослушивая грудную клетку, тихо сказал доктор,- у меня к тебе, голубушка, деловое предложение.- Алечка осторожно приоткрыла один глаз.- Я не скажу твоему благоверному, что ты симулянтка.- Аля приоткрыла второй глаз и хотела открыть было и рот, но доктор ее перебил: - Не мое дело, голубушка, выяснять, зачем ты тут комедию перед своим женихом ломала. Видно, были у тебя на этот счет какие-то основания. Но раз уж все так вышло… Ты уж, будь любезна, полежи спокойненько, пока я тебе экстренную медицинскую помощь буду оказывать. Очень хочется обещанную награду за твое воскрешение из мертвых получить.
        - Получите в два раза больше, если сделаете вид, что я умерла, и в морг меня отвезете,- чуть слышно сказала Алечка.- Очень надо, доктор. Вопрос жизни и смерти! В машине я все объясню.
        - М-да,- крякнул доктор,- похоже, у тебя, голубушка, действительно серьезные неприятности. Что ж, в морг, значит, в морг. Только, родная, не обессудь, до дверей доставлю, а там ты уж сама разбирайся.- Доктор поднялся и крикнул: - Фазиль! Носилки! Мы сделали все, что могли!
        - Так она живая, док,- укладывая девушку на носилки, ошарашенно сказал санитар.
        - Делай, что тебе говорят, родной. И запомни: доктор сказал - в морг, значит, в морг!
        - Как скажете,- сглотнув слюну, сказал Фазиль и больше не проронил ни слова.
        Алевтину переложили на носилки, закрыли простыней и загрузили в «Скорую». Санитара доктор определил на переднее сиденье, рядом с водителем, сам сел вместе с Климом назад. Клим безучастно наблюдал за действом, не осознавая, что происходит.
        - Советую вам, голубчик, валерьяночки попить,- тактично посоветовал доктор Климу, когда машина тронулась с места.- Или что там еще… водки можно. Обязательно водки выпейте сегодня! Со стрессом, знаете ли, шутки плохи. Нервишки нужно беречь. Беречь нервишки нужно! Да, голубчик.
        - У меня с нервами все в порядке,- огрызнулся Клим.- Не нужно мне ничего.
        - Это пока не нужно,- подмигнул ему доктор, и Клим оторопел.
        - Клим, ты только не волнуйся,- приподнялась на каталке Алечка.- Получился великолепный экспромт. Как ты считаешь?
        - Дура!!!- заорал Клим. Фазиль обернулся, засунул голову в окошко, разделяющее кабину и реанимационный блок, и громогласно заржал. Происходящее его невероятно веселило.
        - Вот, я же говорил,- сказал доктор, цыкнув на радующегося санитара.- Налицо сильный стресс. Чего желаете - валерьяновых капель или медицинского спиртику рюмашку? Чистый, как слеза младенца, уверяю вас!
        - Лучше валидол,- прохрипел Клим и схватился за сердце.
        - Сто баксов,- невинно улыбнулся врач.
        - Борзеете, доктор. У нас медицина бесплатная,- вяло возмутился Клим.
        - Совершенно верно, голубчик, валидол бесплатно, но извоз живых покойников осуществляется по повышенному тарифу.
        - Раз так, то извольте,- немного придя в себя, развеселился Клим, достал бумажник и любезно протянул доктору сто долларов.
        Доктор с достоинством сунул купюру в карман и глубоко задумался: вероятно, размышлял, на что истратить заработанные деньги. Ехали довольно долго. Наконец машина вкатила в ворота обшарпанной городской больнички и притормозила у входа в одноэтажное кирпичное здание, стоящее особняком. Доктор очнулся от дум. Клим занервничал. Фазиль вновь засунул свою чернявую любопытную голову в окошко.
        - Ну что, голубушка,- вздохнул доктор.- Вот мы и прибыли. Видите это унылое здание? Вам туда,- сказал он, задумчиво потер переносицу, вытащил сигареты и закурил, стряхивая пепел на пол. Он определенно чего-то ждал, Алечка это почувствовала и решила действовать.
        - Доктор… - смущенно улыбнулась Аля.- Доктор, спасибо вам большое. Вы не представляете, что сделали для меня! Теперь мой бывший муж перестанет меня преследовать!- трагически воскликнула девушка. Клим закашлялся и уставился на Алевтину круглыми глазами.- Да,- продолжила Аля, уловив в лице доктора некоторую заинтересованность,- он перестанет наконец терроризировать меня и избивать! Это ужасный человек, доктор. Он состоит в криминальной группировке, у него полно связей и денег. Пять раз я убегала от него! Пряталась в разных уголках нашей Родины, но он везде!.. Везде он меня находил, избивал, возвращал! Последний раз он ударил меня по лицу ботинком и выбил мне передний зуб. Вот, времянку поставили, яблоки есть запретили,- Алечка открыла рот и продемонстрировала доктору временное произведение Ильи Ильича.- Доктор приподнял бровки и невнятно хрюкнул. Аля воодушевленно продолжила: - Но мне опять удалось убежать, и я спряталась в домике друга моей тетки. Я думала, что в моем городе он меня искать не догадается. Прошел месяц, от бывшего мужа не было ни слуху, ни духу, я стала забывать весь этот кошмар.
Встретила Клима, и мы страстно полюбили друг друга. От счастья я словно летала в облаках! Каждый вечер мы сидели на крыльце и смотрели на звезды, мечтали, строили планы… О, доктор!- взвыла Алечка, вытирая простыней слезы и заодно стирая косметику.- Но вчера случилось несчастье! Я заметила его. Он следил за домом. Он… он… - Алечка закрыла лицо руками и зарыдала.- Но теперь все изменится! Благодаря вам, доктор: теперь он будет уверен, что я умерла,- активно всхлипывая, вымолвила Алевтина и с нежностью посмотрела на врача.- Вы меня просто на носилках в здание морга внесите, на всякий случай, если он вдруг сейчас за нами наблюдает, а там я оживу, и мы сразу уйдем.
        - М-да, голубушка, боюсь, мне придется вас разочаровать,- устало вздохнул доктор и опять задумчиво потер переносицу.- Если он вас так любит, то непременно позвонит в морг, уточнит, какова причина смерти, и поймет, что вы его провели.
        - Значит, все напрасно,- Аля прижала к груди руки,- он всегда будет преследовать меня! Клим, все кончено, уезжай, любимый! Он убьет тебя, я знаю. А потом и меня!
        - Док, это самое… - смущенно встрял в разговор Фазиль, чья голова по-прежнему торчала в окне,- а может, того…
        - Того! Это самое… - передразнил доктор,- ты можешь по-русски разговаривать, а не по-татарски?- Фазиль обиженно засопел.- Ох, голубчик, прости меня, грешного, не подумавши брякнул,- смутился доктор.- Значит, того самого… - Лицо доктора исказила гримаса нерешительности, он глубоко затянулся уже истлевшим до фильтра погасшим окурком, недовольно поморщился и грозно посмотрел на санитара: - Нет! Нет! И нет! Я ж не идиот, чтобы на себя такую ответственность брать!- возмутился он.- За просто так,- добавил он застенчиво.
        Клим с Алевтиной переглянулись: ее исповедь растопила нежное сердце бескорыстного доктора, осталось сделать еще один шаг, чтобы умаслить его чуткую душу.
        - Видите ли,- осторожно вступил в разговор Клим,- я ведь довольно обеспеченный человек…
        - Вы не представляете, голубчик, как я за вас рад,- усмехнулся доктор, и глаза его алчно блеснули.
        - Может быть, мы и за вас тоже порадуемся, а также за Фазиля и за водителя,- напирал Клим.
        - Водитель обойдется, он глухой, как пробка, и выключается синхронно с двигателем машины. Можете убедиться, он спит,- кивнул в сторону водителя доктор, нахмурился и обратился к санитару: - Фазиль, кто у нас там сегодня дежурит?
        - Пономаренко,- лучезарно улыбнулся Фазиль.
        - Это хорошо, уверен, что Пономаренко тоже порадуется. Главное, чтобы он утром не забыл, кто и за что его порадовал. Ладно, сидите пока здесь. Пойду обстановку разведаю, может, малой кровью удастся обойтись и никаких документов оформлять не придется.- Доктор вылез из машины, зевнул, огляделся по сторонам и резко обернулся: - Быстро лечь и накрыться простыней,- скомандовал он.- Ваш благоверный уже здесь! Метрах в пятидесяти машина припаркована у обочины, когда мы сюда ехали, ее там не было.
        Аля юркнула под простыню.
        - Ух, блин!- почесал макушку Фазиль.- Ну прямо Голливуд взаправдашний!
        Клим осторожно выглянул из окна «Скорой»: машина стояла слишком далеко, чтобы можно было различить номер. Однако марку машины и приблизительный цвет он разглядел. Четвертый «Фольксваген Гольф», темная, но не черная: либо зеленая, либо синяя. Это было уже что-то. Девочка не выдержала и засветилась! Хотя исключать, что это машина людей Ивана Аркадьевича, тоже было нельзя.
        - Сейчас он автомат достанет, по машине очередь даст, тогда и будет тебе Голливуд, - ехидно пошутил доктор, закрыл дверь и направился к гостеприимным дверям муниципального морга.
        - Круто!- восторженно выдохнул Фазиль, и его голова скрылась в кабине.
        - Аля,- тихо сказал Клим,- по-моему, все складывается очень удачно. Ты просто гениальная актриса! Надеюсь, сейчас удастся обо всем договориться, и послезавтра я тебя отсюда заберу.
        - Как послезавтра?- пискнула из-под простыни Аля.
        - Ну как же, Алечка, ведь по правилам человека хоронят на третий день. Сначала морг, потом вскрытие, потом…
        - Заткнись, придурок!- Алечка уже не пищала - она говорила зловещим басом.
        - Ты только не нервничай, солнышко. Естественно, вскрытие тебе делать не будут. Но светиться тебе нигде нельзя. Поэтому ты должна остаться в морге до своих похорон. Я обо всем договорюсь и все улажу. Кстати, ты еще не решила, какой бы тебе хотелось гроб?
        - Я хочу домой,- заныла Аля из-под простынки.- А если тетка вернется? Она же с ума сойдет!
        - Если она вернется, то я ей сразу все объясню. И последний вопрос: какой у тебя размер?- хихикнул Клим, вспомнив их первое знакомство.
        - Самый большой бери, и не забудь купить баллон с кислородом.
        - Я имел в виду твой размер?- уточнил Клим.
        - Зачем тебе?- огрызнулась Алечка.
        - Как зачем? Должен же я тебе потрясающий погребальный костюмчик прикупить и белые тапочки.
        - И-и-и-и-и,- зарыдала Аля.- Сорок второй… И-и-и-и-и… тридцать пятый…
        - А сорок второй, это размер ноги? Или…
        - Придурок!- рявкнула простынка.
        - Понял. Так и запишем, размер ноги сорок второй. Ничего себе у тебя ножка, а с виду такая миниатюрная казалась.- Он старался развеселить и отвлечь ее, но она не почувствовала иронии в его словах.
        - Господи, какая же я дура, что согласилась с твоей бредовой идеей! Отчего же мне так не везет? Почему? Ну почему мне встречаются на пути одни подонки! Извини, к тебе это не относится, это так, к слову пришлось. Ты славный, добрый, великодушный,- торопливо уточнила Аля и продолжила свои причитания. Ее будто прорвало: она жаловалась на жестокую судьбу, неудавшуюся карьеру, на глупую ошибку юности, неустроенный быт, но Клим уже не слышал ее слов. Он смотрел на ее изящную кисть, выбившуюся из-под простыни, на тонкие красивые пальцы с маленькой родинкой на мизинце и почему-то заранее испытывал сожаление, что после того, как все закончится и он уедет, эта девушка изменит свое мнение о нем и будет ненавидеть его всю оставшуюся жизнь. Сказочник оказался отличным психологом! Филигранно подобранная специально для Клима месть уже приносила свои первые ядовитые плоды, она разрасталась и пускала метастазы, все глубже проникая в его душу. Иван Аркадьевич все предусмотрел, расставил пешки на своем поле так, как ему хотелось. Он прекрасно понимал, что чувство вины по отношению к этой девушке будет безграничным.
А что, если его переиграть? Взять и плюнуть на Леру, на Берушина, на бизнес - и на самом деле жениться на этой непутевой смешной девчонке?
        Клим приподнял простынку и уставился на Алевтину странным взглядом.
        - Ты чего?- испугалась Аля.
        - Ничего,- продолжая пристально разглядывать Алевтину, прошептал Клим.
        - Прекрати на меня пялиться, как на покойника: с ужасом, состраданием и тайным интересом. Я еще пока жива!
        - Слушай, Аля, ты не могла бы… - «выйти за меня замуж», хотел сказать Клим, но осекся. Пожалуй, момент был не самый подходящий, чтобы делать предложение. К тому же он уже остыл и вновь передумал жениться на ней по-настоящему.
        - Ну что еще?- не выдержав паузы, спросила Аля.
        - Ты не могла бы… дать мне пару рекомендаций, как из себя слезу вышибать? Ты же у нас профессионалка в этой области. Боюсь, когда я тебя в гробу увижу, не сдержусь и заржу во всю глотку.
        - Убогий ты какой-то,- скривилась Аля.- Закрой меня простыней, я твою физиономию видеть больше не могу!
        - Как вам будет угодно, сударыня,- покорился Клим и осторожно прикрыл ей лицо.
        - На кладбище думай о прошлом и вспоминай самые ужасные моменты в своей жизни,- тихо посоветовала Аля.
        - Вот, значит, в чем фенька заключается,- усмехнулся Клим,- теперь мне понятна твоя метода. Только я лучше буду о будущем думать. Я пессимист.
        - Клим…
        - Да?
        - Пусть гроб будет белым.
        - Хорошо.
        - И пусть платье тоже будет белым. И еще лилии… Пусть будут две белые лилии у меня в волосах. Знаешь, я ведь тоже пессимист, но сейчас мне очень хочется надеяться, что все закончится хорошо.
        - Так и будет, Аля, можешь в этом не сомневаться,- чуть слышно сказал Клим, взял ее за руку и тихонечко сжал, сглотнув подкативший к горлу комок.
        Доктор вернулся довольный и изрядно повеселевший - в прямом и переносном смысле этого слова.
        - Оформляемся, голубушка! Пономаренко забил для вас вакантное местечко, но без справки о смерти он отказывается вас принять,- обдав Клима алкогольными парами, заявил он.- Посему: удостоверяю вашу смерть от обширного инфаркта! Пономаренко после вскрытия,- хохотнул доктор,- выпишет вам свидетельство о смерти и оформит документы, что вас дальние родственники забрали. Думаю, для того, чтобы избавиться от вашего бывшего мужа, этого будет достаточно. А дальше можете делать с этим свидетельством все, что вашей душеньке угодно. Только хочу вас предупредить: если вы официально хотите умереть и быть похороненной, вам придется на свидетельстве о смерти в ЗАГСе по месту регистрации штамп поставить и навсегда проститься с вашим паспортом. А так, вроде вы умерли - но вроде и живы. Но это уж вам решать: как говорится, я умываю руки. В конце концов, откуда я мог знать, что у той девушки, что умерла от инфаркта, был чужой паспорт и полис,- подмигнул доктор, потер ручки и деловито подсчитал на калькуляторе сумму вознаграждения за эксклюзивные услуги.
        Глава 6
        Ритуальный экстрим
        Пономаренко оказался грузным и лысым мужчиной лет сорока пяти. Природа, однако, лишив мужчину шевелюры, иной растительностью его не обделила. На его рябом лице кустились темные брови, а под мясистым лиловатым носом пышным цветом разрослись рыжие усы. Усами Пономаренко явно гордился, постоянно их теребил и вытягивал в длину, как лихой казак. Клим легко уладил все финансовые проблемы, обговорил с Пономаренко некоторые нюансы пребывания девушки в морге и отбыл, предварительно получив от Алевтины строгое наставление, чтобы он не смел ходить в ЗАГС и ставить ей штамп в свидетельстве. Клим, впрочем, спорить с Алевтиной по этому поводу не собирался. ЗАГС он рассчитывал посетить в самое ближайшее время, но совсем не для того, чтобы поставить Алевтине штамп в свидетельстве о смерти. Официальная смерть девушки совсем не входила в его планы, но как в таком случае организовать похороны, он не представлял и ругал себя за то, что сам же загнал себя в тупик.
        Пономаренко решил взять дополнительные дежурства и морг не покидать, дабы не вовлекать в аферу лишних свидетелей и избежать нежелательных проблем. Алевтину он определил в маленькую каморку, как выяснилось - «кабинет», сразу же налил ей в керамическую кружку разбавленный медицинский спирт и разложил на столе, покрытом газетой, нехитрую закуску: зеленый лук, помидоры, соленые огурцы, хлеб и колечко копченой колбасы. Она выпила, не раздумывая, закашлялась и плюхнулась на продавленный диванчик.
        - Ну что, девуля, давай знакомиться, раз уж нам тут с тобой два дня куковать. Меня Леней звать,- весело сказал Пономаренко, усаживаясь на стул напротив.
        - Очень приятно, Леня,- кисло улыбнулась Аля.- А вы кто?
        - Я смерть твоя!- заржал Леонид, отломил от кольца колбасы кусок и, сунув его в рот, принялся со смаком жевать, громко чавкая. Алечку затошнило, она проглотила вставший поперек глотки комок и мило улыбнулась.- Да ладно тебе, расслабься,- миролюбиво сказал Пономаренко и подмигнул.- Я, вообще-то, хороший, но ко мне надо долго привыкать. Вот и привыкай, все равно ведь делать нечего. Выпить еще хочешь?
        - Угу,- кивнула Алечка.
        - Вот и умница,- обрадовался Леня и потянулся к бутылке.- А я, девуля, сейчас в своей смене всех замещаю, некому работать, разбежались все, как крысы с тонущего корабля. Уникальный в своем роде специалист. И сторож, и санитар, и администратор, и патологоанатом. Обещали студентов на практику подкинуть из областного центра. Хотя тоже не фонтан. Спирт только весь выжрут, а толку от них никакого. Слушай, девуля, а я ж тебя знаю!
        - Откуда?
        - Я тебя в кино видел! Ты криминальный труп в морге изображала. Натурально так играла! Слушай, ну ты молодец,- с жаром похвалил ее Леонид и налил Алечке еще спирту. Алечка вновь выпила, не раздумывая. Впервые за всю ее карьеру в кино Алевтину узнали и похвалили игру. Ей было приятно, к тому же похвала шла от специалиста в своем роде. Выходит, не такая уж она плохая актриса! Хотя это было уже неважно, с карьерой покончено - осталось достойно отыграть последнюю свою роль.
        Дальнейшее свое пребывание в морге Алечка помнила смутно, о чем нисколько не сожалела. Это было алкогольное забытье, похожее на бред. Спали урывками: она на диване, Леня на грязном ватнике на полу. Пили, закусывали, опять спали и так всю ночь и следующий день. В перерывах между сном Пономаренко каким-то непостижимым образом ухитрялся выполнять свои прямые обязанности. Алечку он щадил и подробностей своей работы не рассказывал, хотя острил на эту тему постоянно. Удивляло, что за время пребывания Алевтины в морге никто так и не позвонил и не поинтересовался ее судьбой. Однозначного вывода из этого сделать было нельзя. Либо убийца еще в городе и ждет похорон, чтобы удостовериться в ее смерти. Либо она видела, что Алю увезли в морг, и благополучно уехала. Алевтину терзал еще один вопрос: удалось ли Климу без штампа в свидетельстве о смерти договориться насчет похорон? Но когда рано утром в назначенный день в морг привезли роскошный белый гроб с вензелями и откидной крышкой на петлях, шелковое белоснежное платье, две лилии и прочие мелочи, она поняла - удалось. Казалось, Клим не забыл ни о чем и даже
прикупил обещанные «белые тапочки»: стильные шелковые туфли на низком каблуке. В отдельном пакете лежали французская косметика и предметы гигиены. Косметика была совершенно новая, запакованная в красочные коробочки: туши, помады разных цветов, тюбики с тональным кремом светлых оттенков, пудра, тени, карандаши для подводки глаз. «Chanel», «Christian Dior», «Guerlain» - это всегда был предел ее мечтаний, но она никогда не могла позволить себе купить даже блеск для губ производства этих фирм. Состояние Али неминуемо приближалось к истерике. Она ополоснула лицо водой, кое-как помыла в раковине голову, просушила волосы полотенцем, уселась на диван, поковырялась в пакете и поняла, что расческа Климом не была предусмотрена. Просить расческу у лысого Пономаренко Алечка посчитала верхом идиотизма, но с волосами нужно было что-то делать. Пришлось причесываться вилкой.
        В дверь постучали, Аля вздрогнула и вскочила. В комнату заглянул Клим. Выглядел он бледным, уставшим и встревоженным. К удивлению Алевтины, он был не один - за ним следом зашли еще двое. Сутулый прыщавый молодой человек и стройная темноволосая женщина с красивым скорбным лицом, одетая в строгий черный костюм. Клим подлетел к Алевтине, поцеловал ее в лоб и обернулся.
        - Вот и моя сумасбродная невеста, познакомьтесь,- торжественно произнес он вибрирующим от напряжения голосом.- Аля, ты тоже познакомься, пожалуйста. Это Альбина Викторовна, директор конторы ритуальных услуг. А это нотариус. Мне пришлось им все рассказать о твоей сумасшедшей затее.
        - Ты о чем?- охнула Аля.
        - Альбина Викторовна, моя Алечка немного нервничает. Ничего не соображает. Дорогая, мне пришлось рассказать Альбине Викторовне, что ты экстремалка и хочешь испытать острые ощущения под землей в гробу на кладбище. Кроме Альбины Викторовны и ее нотариуса, никто об этом знать не будет. Даже землекопы. Аль, но тебе придется подписать одну бумажку. Просто формальность,- виновато глядя на нее, сказал Клим и положил на стол какой-то документ.- Вот, ознакомься, пожалуйста.
        Альбина Викторовна кивнула и участливо улыбнулась Алевтине. Нотариус топтался неподалеку и косился на Алю странным взглядом.
        - Что там написано?- растерянно спросила Аля.
        - Что ты на это дело идешь добровольно и не будешь иметь к фирме никаких претензий в случае своей внезапной смерти в гробу,- развеселился Клим.- Кстати, дорогая, ты себя нормально чувствуешь? У тебя, кажется, вилка из головы торчит?
        - Не смешно,- тряхнула головой Аля.
        - Действительно, не смешно,- серьезно сказал Клим, выпутал из волос Алевтины вилку и положил на стол рядом с договором.
        - Это я причесывалась,- смутилась Аля. Альбина Викторовна вновь кивнула, улыбнулась с участием и, шепнув что-то нотариусу, вышла с ним за дверь.
        - Подписывай, Аля,- зашипел в ухо Клим и подтолкнул ее к столу.- Мне еле-еле удалось директрису уговорить. Без штампа она не хотела даже разговаривать. Со штампом, пожалуйста, она тебя и живую бы закопала навечно. Представь, так и сказала! Но без штампа - ни за какие деньги.
        - Ты кислородный баллон привез?- ненавязчиво полюбопытствовала Аля, вытирая холодный пот со лба.
        - Привез. И телефон тебе купил новенький.
        - А у доктора и Пономаренко проблем не будет?
        - Не будет. Во-первых, я с ними еще вчера все обсудил. Во-вторых, у Альбины самой рыльце в пушку. Она оформила фиктивные документы на захоронение Глафиры на человеческом кладбище. Но ты оказалась права, просто так похоронить человека гораздо сложнее, чем собаку. Сплошная бюрократия!- искренне возмутился Клим и сунул Алевтине свою перьевую ручку.- Погоди, сейчас я их позову. Нужно в присутствии нотариуса документ подписать.
        - Но это же бред, Клим!- окликнула его у двери Аля.- Как я могу после своей смерти иметь к кому-то претензии?
        - Да какая тебе разница!- разозлился Клим и вышел за дверь. Разницы и правда не было никакой.
        Вернулся нотариус, Алевтина поставила свою подпись на документе и выпроводила всех за дверь. Теперь ей надлежало облачиться в погребальное платье, навести марафет и укрепить в волосах лилии. Аля смахнула со стола крошки, положила на стол свежую газету, высыпала из пакета косметику, аккуратно ее разложила. Подошла к потрескавшемуся от старости зеркалу над раковиной, уставилась на свое отражение, вернулась, сгребла косметику обратно в пакет и решила, что гримироваться с ее рожей не стоит, потому что после перепоя она и без косметики смахивает на труп. Платье пришлось впору и приятно холодило тело. Аля надела туфли и прошлась взад-вперед по каморке. Обувь оказалась невероятно удобной, мягкой и на ножке сидела идеально - ее даже слегка расстроило то обстоятельство, что, лежа в гробу, ходить ей негде будет. Укрепить цветы в волосах никак не получалось. Пришлось заплести две дурацкие косички и вплести в них цветы. Ехидно посмеиваясь над своим отражением дебильной девочки-алкоголички в белом платьице, Алечка послала себе воздушный поцелуй, плюнула в раковину и вновь уселась на диван в ожидании        Все походило на плохой фильм ужасов, где режиссер задумал всех удивить неожиданным сюжетным ходом и решил по ходу дела изменить утвержденный сценарий, но в итоге запутался, и получился полный отстой. Тем не менее в этом дрянном фильме Алечка играла главную роль. Плохо играла, потому что по законам жанра должна была биться сейчас в конвульсиях и отказываться ложиться в гроб. Последняя, так сказать, кульминационная сцена перед развязкой. Рыдать больше не хотелось, наступило спокойствие, легкое отупение и полное безразличие ко всему… почти. Желание все же было - одно, и очень интимное: прихватить с собой в гроб всю свою новую косметику, чтобы, не дай бог, не потерялась.
        В комнату проскользнул Пономаренко с заговорщическим выражением лица. В руках он держал бутыль с мутноватой жидкостью и кружку. Аля в ужасе замотала головой.
        - Надо,- тоном, не терпящим возражений, сказал Леонид, примостил свой грузный зад на диван рядом с Алевтиной и сунул кружку ей под нос.
        - Что это?!- принюхиваясь, спросила Алечка - смесь воняла резко и отвратно.
        - Успокоительное. А ты что думала, девуля, я тебе бухло принес?- заржал Пономаренко, плеснув ей на платье несколько капель.
        - Да осторожней ты! Платье мне изгваздал, как я теперь… теперь вообще… - недовольно буркнула Алевтина.
        - Да-а… Теперь, однозначно, выход в свет, вернее, на тот свет придется отменить!- съязвил Леонид.
        - Да пошел ты!- разозлилась Алечка и вырвала кружку из его рук. К «черным» шуткам доктора она так и не привыкла, но за время их кратковременного запоя и вынужденного совместного проживания они в некотором роде сблизились и стали чуточку друзьями. Поэтому Алечка могла себе позволить столь фамильярное обращение к мужчине, который был старше ее почти вдвое.
        - Ты пей, девуля, пей, и тебе будет хорошо,- ласково настаивал Пономаренко.- Это я тебе как твой личный патологоанатом говорю - надо!- Пономаренко опять заржал.- Алечка насупилась, но сделала два нерешительных глотка и скривилась.- До конца пей,- не отставал Леня. Пришлось подчиниться, потому что она уже поняла: если Пономаренко говорит «пей», отказываться бесполезно.
        - Долго еще ждать?- хмуро поинтересовалась Алечка, допив мерзкую жидкость до дна.
        - Эх! Пора!- с сожалением вздохнул патологоанатом и встал.- Хорошая ты баба, Алевтина, жаль такое добро в землю зарывать. Ты уж не побрезгуй, как воскреснешь, в гости загляни. Посидим, выпьем! Ну все, пошли, красавица, больно косы твои раскудлатые мне нравятся,- напоследок пошутил Леонид и повел Алевтину за собой.
        Глава 7
        Умирать легко
        Отправляться на экскурсию на тот свет было неудобно, тесно и щекотно. Волосы постоянно лезли в лицо, лилии в замкнутом пространстве источали невыносимый запах дорогого общественного туалета, под филейной частью были втихаря аккуратно уложены тюбики с помадой и тушью и прочей косметикой, между ногами располагался баллон с кислородом, в бока упирались фонарик, телефон и бутылка с минеральной водой. В общем и целом жить было можно, точнее, умирать. Для полного счастья не хватало плеера с наушниками и парочки бутербродов. Бутербродов не хватало особенно сильно. Успокоительное, влитое в нее Леонидом, подействовало на Алевтину странным образом: отключило нервную систему, но возбудило зверский аппетит. Но, естественно, никому из бестолковых мужчин даже в голову не пришло позаботиться о сухом пайке. Действительно, зачем еда покойнику! На ее справедливый упрек Клим растерянно пожал плечами, хлебосольный Пономаренко приволок из своей каморки подвядший пучок зеленого лука и черствый ломоть хлеба (все, что осталось из закуски после их пиршества), Альбина Викторовна смущенно протянула Алевтине недоеденную
шоколадку. Хлеб с луком были сметены мгновенно, шоколадку Алечка оставила про запас в качестве эффективного антидепрессанта и, послав всем прощальный воздушный поцелуй, покладисто сложила ручки на груди.
        Ее везли отдельно, в тишине. На чем, Алечка понятия не имела, но по плавному ходу автомобиля предположила не без гордости, что Клим заказал для нее дорогой катафалк. Когда машина запрыгала на колдобинах и Алевтину слегка встряхнуло, она поняла - почти приехали, и стала настраиваться на личную траурную церемонию. Самым сложным было - машинально не зажмуриться, когда у могилы откроют крышку для прощания. Но Клим обещал, что провожать ее в последний путь будет он один и в случае чего подстрахует, загородив от яркого света грудью. Машина остановилась. Хлопнула дверь со стороны водителя. Открылись две задние двери. Около уха раздался стук.
        - Приехали, солнышко,- довольно сообщил Клим и еще раз постучал по крышке гроба.
«Открыто!» - хотела съязвить Алечка, но притихла. К машине кто-то подошел, и Клим удивленно воскликнул: - Иван Аркадьевич? Что вы тут делаете?
        - Приехал выразить тебе свои соболезнования, голубчик,- послышался знакомый голос.- И потом, это ведь дочь моя приемная. Хочу вот проститься и веночек на ее могилу положить. Ужасная трагедия! Такая молодая девушка - и вдруг инфаркт!
        - И не говорите,- тяжело вздохнул Клим.
        - Держись, сынок,- всхлипнул Иван Аркадьевич, шумно высморкался и удалился.
        - Сука,- глухо сказал Клим, и Алечка от неожиданности «растопырила» глаза.- Аль, ты как там? Клаустрофобия не навещает?- ласково поинтересовался Клим, и Алевтина с облегчением поняла, что столь нелицеприятный эпитет относится совсем не к ее персоне.- Можешь говорить, никого поблизости нет,- успокоил Клим.
        - Нормально,- вяло отреагировала Аля,- только лилии воняют. И еще: ты лучше меня не целуй на прощанье, я луком объелась.
        - Я и не собирался,- хохотнул Клим.- Аля,- сменил он тон на серьезный,- похоже, на кладбище сегодня день открытых дверей. Два автобуса только что приехало. Несколько иномарок дорогих, и они все подъезжают и подъезжают. Народу прорва. Человек пятьдесят, не меньше.
        - Зачем?- равнодушно поинтересовалась Алевтина. Спросила она об этом по инерции, в общем-то, все, что происходит вокруг, ее мало волновало. Нервная система после лошадиной дозы успокоительного вступила в ледниковый период. Единственное, что продолжало ее раздражать,- это невыносимый запах лилий. Надо же, она и не подозревала, что такие прелестные цветы могут так отвратительно вонять!
        - Не знаю, зачем. Все с венками, цветами и в черном. Наверное, тоже будут кого-то хоронить. А вот и она! Вижу «фольц» темно-синий, жаль, номер не разобрать. Подкатила, но не выходит. Понаблюдаем! Фу-ты, блин! Этого только не хватало!
        - Что случилось?- легкомысленно спросила Алевтина. Клим грязно выругался и зарычал:
        - Ничего! Знаешь, кто все эти люди, что сюда приперлись? Иван Аркадьевич пригласил друзей проводить в последний путь свою приемную дочурку!
        - Какую еще приемную дочурку?- не поняла Аля.
        - Тебя, твою мать… - взревел Клим.- Ах ты, гад! Подставил все-таки, скотина!
        - Бл..!- пропела Алевтина и немного расстроилась.
        - Все. Лежи тихо. Начинаем,- рыкнул Клим и хлопнул дверью.

«Катафалк»,- пришла к выводу Алевтина. Скрипнуло кресло водителя, включился мотор, и машина медленно тронулась с места.

* * *
        Топая вслед за катафалком, Клим в бешенстве сжимал кулаки, не сомневаясь ни на минуту, что Иван Аркадьевич пригласил на похороны такую прорву народа намеренно. Очевидно, фольклорист был в курсе этой аферы с самого начала и сделал неправильные выводы. Какой же Клим был дурак, что не поставил его в известность! Скорее всего, милейший Иван Аркадьевич решил, что Клим таким образом хочет обвести его вокруг пальца, чтобы не выполнять условий договора. Замечательно, сейчас он начнет ее воскрешать прилюдно. Подойдет к гробу, поцелует приемную дочурку в теплый лоб, схватится за сердце и, как испуганная галка, пискляво завопит на все кладбище:
«Господа, вы звери, господа!..» Нет, это из другой оперы, он завопит: «Она жива, моя дочь жива!» Опять нет, так примитивно Иван Аркадьевич не поступит. Конечно! С Глафирой не получилось, так как несчастное животное хоронили в закрытом гробу, зато получится с Алевтиной. Он попросит Клима поцеловать Алевтину, и выйдет из всей затеи живописный финал сказки «Спящая красавица»: любовь победила смерть, воскрешение из мертвых, парочка «неотложек» для впечатлительной публики, все счастливы, справедливость восторжествовала, свадьба, тили-тили, трали-вали… Это же надо, какая скотина! Сколько бабок отвалил Клим за это мероприятие - и все впустую!
        Клим так увлекся тягостными думами, что не заметил, как Иван Аркадьевич поравнялся с ним. Старик похлопал его по плечу и участливо заглянул в глаза.
        - Я должен вам все объяснить,- хрипло сказал Клим.- Алевтине угрожает смертельная опасность. Вы не…
        - Голубчик, вы себя хорошо чувствуете?- приподнял бровки старик.
        - Алю хотят убить,- по инерции сообщил Клим, уже слегка сомневаясь в своих первоначальных предположениях.
        - Успокойтесь, Клим, думаю, что теперь Алечке больше ничего не угрожает,- сочувственно сказал Иван Аркадьевич и отошел в сторонку. Клим остался стоять на месте, растерянно хлопая глазами.
        Прибыли на место. Катафалк остановился. Открыли задние двери, засуетились у гроба, установили его рядом с могилой на заранее приготовленную подставку, накрытую траурным балдахином. А дальше….
        - Уйдите, люди, с глаз моих долой! Хочу проститься я один с… женой!- заорал Клим и бросился к гробу, распихивая всех локтями. От волнения слова сами собой сложились в рифму, что его очень сильно удивило, от ужаса его даже чуть не затошнило. Алечка тем временем набрала в легкие побольше воздуха, задержала дыхание, Клим открыл крышку и, как и обещал, прикрыл девушку своей грудью, но при этом так навалился на нее, что воздух со свистом вышел из ее легких, как из дырявого воздушного шарика.
        - Господи!- перекрестились землекопы, стоявшие ближе всех.
        - Убирайтесь!- сумрачно поглядывая на толпу растерянных людей, прошипел Клим, нежно погладил Алю по голове и поправил ей косички, которые торчали в разные стороны.
        - Думаю, нам следует подчиниться данной просьбе,- неожиданно пришел на выручку Иван Аркадьевич, и толпа отхлынула, отплыла в обратную сторону и замерла на приличном расстоянии, с сочувствием и любопытством наблюдая за поведением Клима. Землекопы, как два китайских болванчика, остались стоять на месте с дебильным выражением лиц.
        - Слышь, Серый,- шепнул один другому.- Че-то покойница какая-то странная.
        - Че?- переспросил другой.
        - Ниче! Обычно они как живые выглядят, а эта как мертвая,- сглотнул слюну друг и озадаченно почесал макушку.
        - Ты тупой, Колян,- выдохнул напарник.
        - Так уж прямо?- возмутился Колян и опять почесал макушку.
        Клим поцеловал Алю в лоб, шепнул, что скоро ей позвонит, всхлипнул пару раз и закрыл крышку. Аля приглушенно пискнула. Клим вздрогнул, покосился на землекопов, откашлялся.
        - Петельки надо было бы смазать,- застенчиво сообщил он, озадаченно посмотрел на гроб и вздрогнул во второй раз: кончик одной из косичек Алевтины торчал из гроба наружу. Клим опять немного приоткрыл крышку, затолкал косичку внутрь, закрыл, с облегчением вздохнул и скомандовал:
        - Что встали, козлы? Давайте закапывайте. Получите по полтиннику, если все сделаете нежно, быстро и аккуратно.
        - Так… а эти?- ткнув пальцем в толпу, спросил один из землекопов.
        - Перебьются!- хмыкнул Клим и вознес руки к небу с дикими причитаниями. Пролетающая над головой птичка, испуганная его воплями, невежливо «какнула» на его рубашку.

«Это к счастью»,- брезгливо смахнув с плеча липкий птичий помет, решил Клим, криво улыбнулся, и на глазах его появились вполне реальные слезы. Теперь все будет хорошо, с надеждой подумал он и направился к выходу с кладбища. Темно-синего
«Фольксвагена» среди припаркованных у ворот машин уже не было.
        Глава 8
        Виват землекопам!
        Колян сдвинул на затылок фуражку, позаимствованную у своего боевого бравого дедули, и посмотрел на небо, затянутое низкими грозовыми тучами. На душе его было тоскливо. Из головы не выходила сегодняшняя покойница. Она так живо вдруг встала перед глазами, что он невольно зажмурился.
        - Че жмуришься, копай давай! Нам еще одну яму рыть на завтра,- недовольно скомандовал напарник.- Щас дождь пойдет, будем тогда по уши в грязище. И копать будет тяжелее.
        - Серый, а ты покойников боишься?- поинтересовался Колян, воткнул лопату в жесткую бурую глину и надавил на нее ботинком.
        - Я живых боюсь, они подлые и злые все!- хмуро ответил Серый, отмечая лопатой примерный размер ямы.
        - Так уж прямо!- возразил Колян.- А я? Разве злой?
        - Ты тупой, что еще хуже,- категорически заявил напарник, облокотился на черенок своей лопаты, достал из-за пазухи мятую пачку сигарет, закурил.
        Колян промолчал и сосредоточился на работе. Серый был за старшего, и его надлежало слушаться во всем. Во всяком случае, пока он, Колян, не пройдет испытательный срок в три месяца, который ему определили в конторе. О таком месте можно было только мечтать. В их городе с работой была напряженка, а уезжать ему не хотелось. Здесь жили мамка, сестра, дед. А на соседней улице - Манька Л., тайная зазноба его сердца, женщина строгая, но справедливая. Правда, замужняя, но, как она клялась ему в редкие минуты близости, замужняя только формально. Она-то и пристроила его по великому блату в контору. Отказать ей не могли, так как трудилась она в местной администрации секретаршей Самого! Пока он отработал только два месяца, но уже пообвыкся, вошел во вкус скорбных денег, прибарахлился, надарил Маньке щедрых презентов: эластичных колготок, парижских духов и шоколадных конфет,- и начал копить на квартиру, в которую собирался привести свою благодетельницу сразу же после новоселья. Ради этого можно было стерпеть все. Даже то, что старший напарник незаслуженно обзывает его тупым. «Пускай называет,- улыбнулся Колян и
исподлобья покосился на Серого,- кто тупой, это мы еще посмотрим, когда Манька переедет из твоей квартиры ко мне!»
        На кладбище вдруг как-то резко потемнело. Небо словно опустилось еще ниже, воздух загустел, стало душно.
        - Пора валить, щас польет как из ведра, вымокнем, как цуцики,- сказал Серый, заглянув в яму, где топтался Николай.
        - Ты ж говорил, что нужно две?- удивился Колян.
        - С утра придется рыть. Не в темноте же ковыряться. Ну че глаза вылупил? Руку давай!
        Колян выбросил из могилы лопату, с помощью Серого выбрался сам, отряхнул штаны от налипшей земли, опасливо огляделся и втянул голову в плечи. Впервые он оказался на кладбище в темноте. Было жутковато, да еще сегодняшняя покойница опять живописно встала перед глазами.
        - Выпить бы,- поежился он, продолжая озираться. Показалось, что неподалеку кто-то тихо разговаривает.
        - Можно, только до дождя бы успеть,- вытаскивая из-за пазухи чекушку, согласился Серый, снял куртку, расстелил ее, уселся сам и, похлопал по траве, приглашая Николая.
        - И ты молчал!- возмутился Колян, присаживаясь рядом. Ботинки были полны сухих комочков глины. Он пошевелил пальцами, потянулся к шнуркам и замер… - Серый,- зашептал он, с ужасом таращась в темноту.- Серый, ты слышал? Там, у свежей могилы, где девку сегодня похоронили…
        Серый прислушался и непонимающе уставился на Коляна.
        - Копает, что ль, кто-то,- неуверенно сказал он,- скрежет какой-то.
        - Нет, Серый, это покойница из могилы вылезает! Я сразу понял, не простая она!- охнул Колян. Его затрясло, он вырвал у напарника бутылку, отвернул крышку и сделал два внушительных глотка.
        - Ты тупой, Колян,- тяжело вздохнул Серый, раздраженно забрал свой пузырь у товарища, опростал его до дна и поднялся на ноги.
        Темнота сгущалась стремительно, по траве зашелестели крупные редкие капли дождя, заглушая странные звуки со стороны свежей могилы.
        - Пойдем глянем, че там за хрень происходит,- лениво сообщил Серый и потянулся к своей лопате. Колян, преодолевая страх, потянулся к своей.

* * *
        - Аль, потерпи еще немного,- шептал в трубку Клим, торопливо выкидывая из могилы комья рыхлой слипшейся земли.
        Пожалуй, сегодня был самый страшный день в его жизни, никогда он еще так не нервничал. Чтобы как-то занять себя до темноты и не сойти с ума от беспокойства, Клим решил протестировать новенькую лопату и вскопал Алевтине весь сад, бессовестным образом расправившись с лысым газоном, гордостью Сан Саныча. В перерывах между аграрными работами Клим созванивался с Алевтиной, проверяя, все ли у нее в порядке и каждый раз вздыхал с облегчением, слыша ее приглушенный тихий голосок. Она пыталась быть сильной и с юмором описывала свои ощущения в гробу, хотя он чувствовал, что ей очень страшно. Ему тоже было страшно, потому что вся ответственность за жизнь этой девушки целиком лежала на его плечах. Аля потрясла его: столько мужества он не встречал ни в одной женщине. К счастью, ближе к вечеру погода испортилась и кладбище погрузилось в темноту. Запланированные раскопки решено было начать на два часа раньше условленного срока.
        - Клим,- ныла Аля,- можно побыстрее, я писать очень хочу! Пока я тут валялась без дела, не заметила, как выпила два литра воды. Теперь я понимаю истинный смысл клаустрофобии,- иронично сообщила она,- это не боязнь замкнутого пространства, это невозможность сходить в туалет, когда тебе приспичило! И еще, когда Сан Саныч вернется, я ему устрою промывку мозгов. У меня все кости болят, а я пролежала здесь только несколько часов. Просто безобразие! Нужно ведь думать не только о внешнем великолепии, но и о комфорте.
        Клим хихикнул, продолжая копать.
        - Чем ты там шебаршишь?- поинтересовался он, вытирая рукавом рубашки выступивший на лбу пот.
        - Оберткой от шоколадки,- вздохнула Алевтина и трагично добавила: - Я ее съела сорок минут назад.
        - Я тебе куплю сто тысяч шоколадок,- хвастливо заявил Клим.
        - Ловлю тебя на слове,- хихикнула Алевтина.
        - При одном условии,- выпалил Клим,- ты согласишься стать моей женой!
        Он и сам не понял, как с языка слетели эти слова. От неожиданности он чуть не выронил лопату из рук. В трубке стояла тишина. Клим посмотрел на дисплей, Алевтина отключилась. Неожиданно на него накатила волна легкого сумасшествия. Он сунул телефон в карман, встал на колени, склонился над ямой и проорал:
        - Ты выйдешь за меня замуж, я тебя спрашиваю?
        - Ага, считай она согласная, некрофил поганый,- пробасил кто-то за его спиной. Он обернулся, в нескольких шагах от него стояли два мужика.
        - Вы кто?- растерянно спросил он, пытаясь разглядеть в темноте их лица.
        - Священники,- громко заржал один, в руках его что-то блеснуло и с силой обрушилось на голову. «Лопата»,- мелькнуло у него в мозгу, а дальше наступила темнота…
        - Серый, ты посмотри, это же сегодняшний клиент!- ошалел Колян, склонившись над бесчувственным телом Клима и вглядываясь ему в лицо.- Во дела! Значит, никакой он не извращенец, а в шоке просто. Видать, совсем башню с горя сорвало. Надо бы его в чувство привести и вразумить.
        - Я его уже вразумил лопатой по репе,- хмуро отреагировал напарник.- Сваливаем отсюда, пока он не очухался. Ты видел, как с ним директриса носилась? Важная птица этот чувак! Мне еще во время похорон показалось, что я его рожу видел в средствах массовой дезинформации, то ли по телику, то ли в газете.
        - Неужто?- возбужденно подпрыгнул Колян. Никогда прежде ему не приходилось видеть известных людей так близко, но всегда страсть как хотелось прикоснуться к великому. Например, к груди Памелы Андерсен или к пиджаку Путина. Конечно, мужик, что лежал у его ног, раскинув руки в разные стороны, не был ни Памелой, ни Путиным, но все же он был чем-то знаменит, и на душе у Коляна стало как-то тепло и трепетно.
        - Вспомнил!- заявил Серый.- Я его у Маньки в бабском журнале видел. Он с какой-то бабой офигительной в обнимку стоял. А журнал тот вроде про личную жизнь богатеев вещает.
        - И че?- душа Коляна требовала продолжения.
        - Ниче. Пошли отсюда быстро.
        - А могила как же? Надо ее в порядок привести?
        - Я сказал, пошли. Не наше это дело, будем надеяться, что он не видел, кто бил его лопатой по башке. А если и видел, то наверняка забыл, потому что приложил я его достаточно сильно. Он шумиху поднимать не станет. Даже если не забыл… К чему ему лишние разговоры? Но и мы будем держать язык за зубами - ничего не видели и не знаем. Если спросят, говори, что на работу ты пришел с утра,- проинструктировал напарника Серый и направился к выходу. Колян пожал плечами, положил на плечо лопату и потрусил следом.
        Алевтина напряженно прислушалась: незнакомые голоса наверху утихли. Кто это мог быть? Убийца с сообщником? Милиция? Случайный свидетель? На уши давила тишина, прерывающаяся глухими ударами сердца. Что случилось? Куда делся Клим? Почему он не откапывает ее? Она подождала еще некоторое время, нащупала мобильный телефон, попыталась набрать номер Клима, но телефон издал жалобный писк, и дисплей потух. Сердце в ее груди подпрыгнуло до самого подбородка. Благодаря телефону она продержалась несколько часов под землей, но теперь у нее не было связи с внешним миром. Она осталась одна - наедине с собственным паническим ужасом, который жил с ней рядом все это время и дышал ей в лицо могильным холодом. Она тряхнула головой, чтобы сосредоточиться и не впасть в панику, и тихонько позвала Клима. Ответом ей была тишина. Она позвала громче, еще громче, заметалась, заколотила ногами и руками в крышку гроба, ногтями стала рвать шелковую обивку, поранила руку о гвоздь, но боли даже не почувствовала. До ее слуха долетел металлический скрежет лопаты, царапнувшей по крышке гроба. По крышке забарабанили капли дождя. В
нос ударила струя чистого воздуха. Закружилась голова. Навалилась усталость. Невыносимо захотелось спать. Она закрыла глаза - сил, чтобы продолжать жить, у нее больше не осталось.
        - Аля, почему ты молчишь?!- Клим пытался открыть непослушную крышку, подцепив ее за ручку крюком, который специально прихватил с собой, потому что гроб вытащить на поверхность в одиночку было невозможно. Сколько провалялся он без сознания, Клим не знал. Дождь привел его в чувство - сильный дождь, ливень. Он вымок насквозь, рубашка прилипла к спине, в кроссовках хлюпала вода.
        Наконец крышка поддалась, он потянул ее на себя.
        - Аля?- глухо позвал он, но ответа не услышал. Он нащупал в кармане маленький фонарик, мокрой рукой включил, посветил и, приглушенно вскрикнув, выронил его из рук. Фонарь с глухим стуком упал на светлую шелковую обивку гроба - гроб был пуст. Алевтина исчезла.
        Глава 9
        Аспирин и театральные подмостки Нью-Йорка
        С волос тонкими ледяными струйками стекала вода, неприятно струясь за ворот рубашки. Клим поежился, подул на грязные, вымазанные в глине ладони, пытаясь согреть дыханием озябшие руки, вытер их о штаны, тоже грязные. В липкой глине он был вымазан с ног до головы.
        Дождь понемногу стихал. Небо светлело. Сквозь рваные дыры торопливых грозовых туч мерцали мутные звезды. Голова раскалывалась. Навалилось состояние легкого отупения. Что делать дальше и куда делась Алевтина, он не представлял. Клим встал на четвереньки и, как собака-ищейка, внимательно осмотрел следы рядом с могилой. Было такое ощущение, что, пока он был в отключке, здесь побывало несколько человек. Это помимо тех двоих добрых дядей, которые треснули его лопатой по лбу. Клим нервно рассмеялся, представив себе, какую картинку нарисовало их воображение, когда он нагнулся над могилой и спросил, выйдет ли Аля за него замуж. Ай, молодцы! Приняли его за некрофила. Клим опять расхохотался, радуясь в глубине души, что его попросту не убили за такие дела. Мелькнула мысль, что именно землекопы, огревшие его лопатой, помогли Алевтине выбраться из гроба. Но вскоре он отверг эту версию, так как рядом со следами ее остроносых туфелек с маленькими каблучками нашел несколько следов от мужских ботинок. По рельефу подошвы он насчитал еще трех человек. Выходило, что Алевтину забрали с собой именно три этих мужика.
Кто они такие? Не менты и не врачи определенно - иначе его не бросили бы одного на кладбище в бессознательном состоянии. Кто же тогда?
        За спиной послышались торопливые тяжелые шаги, кто-то шел в его сторону, расплескивая ботинками лужи. Клим с трудом поднялся на ноги, подхватил с земли лопату и поднял ее над головой. В конце концов, ему уже порядком надоело, что все, кому не лень, лупят его по башке подручными предметами. На него решительно надвигалась объемная плащ-палатка. Клим напрягся, сжал черенок лопаты сильнее и приготовился к обороне - но, к счастью, обороняться не пришлось.
        - Очухался?- весело поинтересовался знакомый голос - принадлежал он охраннику Ивана Аркадьевича.
        - Где девушка?- хмуро спросил Клим.
        - Решили подстраховать тебя,- хмыкнул охранник.- С девушкой все в порядке. Ее повезли на базу, а я вот за тобой вернулся.
        - Значит, Иван Аркадьевич был с самого начала в курсе всего?- разозлился Клим.
        - Естественно!- заржал охранник.- Мы тебя круглосуточно пасем. Ты даже пернуть втихаря от нас не можешь.
        - Зачем же тогда старик во время похорон комедию ломал?- еще больше разозлился Клим. Желание у него было одно, треснуть шавку Ивана Аркадьевича лопатой по наглой морде.
        - Ему твоя идея пришлась по душе. А «развел» он тебя, потому что ему было любопытно, как ты себя вести будешь. Станешь ли пытаться его обмануть? Ты не пытался. Поэтому мы решили пока не вмешиваться, однако пришлось. Ты отключился, а у девушки началась истерика. Нужно было срочно ее из гроба вытаскивать. Что мы и сделали. Сейчас она в безопасности, единственное, о тебе очень волнуется. Поэтому давай быстро могилу в порядок приводи, и поехали, пока сюда кто-нибудь не пришел. Я тебе помогу.
        Клим сплюнул на землю и молча стал закапывать могилу. Желание набить кому-либо морду у него прошло. Какой бы жестокой скотиной ни был Иван Аркадьевич, Клим должен был признать: в данном случае придется сказать сказочнику большое спасибо. Хотя мотивы его благородного поступка были вполне понятны, и назвать их бескорыстными у Клима язык не поворачивался. В искреннее участие Ивана Аркадьевича в судьбе ближнего Клим не верил. Но, случись с Алевтиной беда, выполнить условия странного договора было бы невозможно. Этим и руководствовался Иван Аркадьевич, когда принимал решение вмешаться, этим и ничем другим. Впрочем, на мотивы сказочника Климу было плевать: ситуация сложилась крайне благоприятно. Ему хотелось надеяться, что убийца поверила в спектакль и уехала, и Алевтине теперь ничего не угрожает. Осталось добиться согласия на брак - и можно считать, дело сделано. Вот только о кольце для помолвки он не позаботился заблаговременно, недовольно подумал Клим, и память вернула его в кабинет Берушина, в тот вечер, когда он сделал предложение Лерочке и она отвергла его подарок. Мелькнула мысль, что, в отличие
от Лерочки, Алевтина кольцо его бабки приняла бы с благодарностью и оценила по достоинству.

«Вообще без кольца обойдется. Чай, не католики!» - неожиданно рассердился на девушку Клим. Ему вдруг стало обидно за свою настоящую невесту. Кто была для него Лерочка? Мечта всей жизни, идеал, совершенство, умница, красавица, брильянт, пропуск в высший свет. А кто такая Алевтина? Сплошное ходячее недоразумение. Хватит! Пора возвращаться домой.
        Сплошное недоразумение ждало его в гостиной и, как только Клим вошел в дверь, рыдая, бросилось к нему на шею.
        - Аль, ну я же ведь мокрый и грязный,- ощутив сквозь прохладную ткань рубашки ее горячие слезы, охнул Клим, но ей было все равно. И ему вдруг стало все равно. Он притянул ее к себе: она была как пожар, горячая, близкая, понятная… настоящая!- Будь моей женой,- осипшим голосом сказал Клим и вздрогнул, удивившись, что эти странные слова сами собой слетели с языка.- Будь моей женой, Аля!
        Она отошла от него, опять - босая, в объемном халате Заболоцкого, села на диван, задумчиво посмотрела в окно, накрутила на палец прядку волос.
        - Понимаю, твое предложение - это всего лишь эмоции. Уже завтра ты пожалеешь о своих словах, и я стану тебе в тягость. Обещаю, что не буду винить тебя, Клим. Но это будет завтра, а сейчас я говорю тебе - да, я согласна. Сейчас я хочу верить, что все будет хорошо.
        - Аля…
        - Молчи, ничего не говори,- торопливо перебила его Алевтина, приложив пальчик к губам.- А ты и правда весь грязный,- усмехнулась девушка.
        - Ты теперь тоже, у тебя вся щека в глине,- улыбнулся Клим,- и халат.
        - Правда?- удивилась Аля.
        - Кто первый идет в душ?
        - Ты, я там уже была, когда меня привезли. Потом просто умоюсь.
        Он не стал спорить. Ушел в ванную, включил душ и, стоя под горячими упругими струями, с остервенением принялся скрести себя жесткой мочалкой, пытаясь смыть липкую грязь с тела и души. Полегчало минут через пятнадцать. Невыносимо захотелось спать. Клим выключил воду, растерся полотенцем, завернулся в халат и вышел, в глубине души надеясь, что Алевтина не дождалась его и уснула. Открыто смотреть ей в глаза у него не было никаких сил.
        Аля не спала, но за время его отсутствия в ней произошли перемены: глаза лихорадочно блестели, на щеках играл нездоровый румянец.
        - Мне так холодно, Клим,- стуча зубами, тихо пожаловалась Алечка, кутаясь в плед.
        - Ты не заболела случайно?- забеспокоился он, присел рядом и потрогал ее лоб - он был горячий и влажный.- Господи, да ты же вся горишь! У тебя температура. Так, горячий чай, теплые носки, свитер, аспирин… Где только взять чистые носки и аспирин? Вот в чем вопрос. У Заболоцкого в вещах все это должно быть, он у нас товарищ запасливый.
        - Не нужно ничего,- вяло попыталась отказаться Аля,- лучше я лягу спать. Где мне лечь, Клим? Я бы уже давно легла, если бы ты мне сказал, где.
        - Нет уж, голубушка, сначала аспирин и чай,- тоном, не терпящим возражений, заявил Клим, включил самовар и ринулся в комнату Заболоцкого. После их неудачного побега с базы сумка Заболоцкого осталась в багажнике машины, и Клим перенес ее обратно в коттедж.
        - Кто такой Заболоцкий?- тихо спросила Аля.- Можно я здесь лягу, а?
        - Мой друг. Мы вместе приехали,- ковыряясь в сумке друга, объяснил Клим.
        - Где же он?
        - Действительно, где?
        - Ты что, не знаешь, где твой друг?- удивилась Алевтина.
        - Я про аспирин говорил,- уточнил Клим.- Отлично, носки нашел. Чистые вроде. А Заболоцкий по делам на пару дней отъехал. Сегодня точно не вернется. Поэтому ты в его комнате ляжешь. Где же этот чертов аспирин, не может быть, чтобы он с собой его не прихватил!- Клим раздраженно подхватил сумку, вытряхнул все ее содержимое на кровать и стал перебирать вещь за вещью.- Нашел,- довольно сообщил Клим, вытаскивая коробочку с лекарством из внутреннего кармана легкой кожаной куртки. Вместе с лекарством из кармана выпала сложенная в несколько раз газета. Он машинально прихватил ее с собой и вернулся в гостиную.
        Самовар уже вскипел, но экстренная необходимость в горячем чае отпала. Впрочем, аспирин тоже был уже не нужен. Алечка крепко спала, укрывшись пледом и подложив под голову велюровый валик. Он склонился над ней, осторожно потрогал лоб, отметив с удивлением, что жар у девушки прошел. Вероятно, то, что он принял за простуду, было пиком нервного возбуждения и усталости. Тревожить ее было жалко. Она казалась такой спокойной и умиротворенной во сне. И кончик носа у нее был почему-то розовый, а на щеке остался чуть заметный след глины, которую она, вероятно, пыталась стереть рукой. И ее волосы пахли шампунем - его шампунем, но как-то особенно пахли, а ресницы были почему-то светлее волос, густые, длинные и рыжеватые… Ему вдруг захотелось поцеловать ее. Клим резко отшатнулся, испугавшись своей реакции. Не хватало ему еще втюриться в эту девчонку и сломать себе жизнь! Похоже, он и правда слегка повредил себе мозги, раз подобная мысль пришла в его голову. Берушин раздавит его, как вонючего клопа, и лишит всего. Даже неудавшийся актер Заболоцкий в Штатах будет жить гораздо лучше, если не сопьется с горя в
этой провинциальной гостинице. Бедный Пипа! Клим поморщился, вспомнив, что несчастному Заболоцкому ни за что ни про что отрубили палец.

«Съездили на рыбалочку, твою мать…» - выругался Клим, собрался погасить свет и только сейчас заметил, что держит газету, случайно прихваченную из кармана куртки Заболоцкого. Он повертел ее в руках, прикидывая, куда ее девать. По потрепанному виду газеты можно было сделать вывод, что Заболоцкий таскает ее в кармане довольно давно. Может, руки не дошли выкинуть, предположил Клим и развернул первую полосу. Ничего особенного, обычная газетенка, разве что на английском. Клим перевернул страницу и потрясенно открыл рот. Со странички на него смотрела довольная физиономия Заболоцкого, а заголовок гласил: «Русские завоевывают театральные подмостки Нью-Йорка». Далее следовала вступительная статья и объемное интервью с Петром. Клим быстро пробежал глазами текст, потом прочитал статью еще раз, но уже медленнее, сильно подозревая, что с его свободным английским вдруг случились большие проблемы. Ничего не понимая, он на автопилоте зашел в свою комнату, закрыл дверь, лег на кровать и уставился в потолок. Из всего, что он прочитал, следовало, что Питер Заболоцкий - один из самых востребованных театральных актеров в
Нью-Йорке. Зачем же приятелю понадобилось врать, что карьера его не сложилась? В статье также было сказано, что в планах Петра имеется идея вновь попробовать себя в кино. Далее по тексту Пипа откровенно выпендривался перед журналистом и гнал, что предложений у него полно - аж из самого Голливуда. Но, типа, пока ни один сценарий его не устроил, и ему не хочется соглашаться на главные роли, которые не принесут ему аналогичного творческого и духовного роста, какой принесла работа в прогремевшей на весь мир картине культового режиссера Варламова.

«Вот тебе и неудавшийся актер Пипа Заболоцкий! Какого хрена!- возмутился Клим и положил на голову подушку, пытаясь как-то остудить буквально вскипающие мозги.- Может, Заболоцкий сам для понта эту статейку заказал перед поездкой на родину, дабы похвастаться перед родственниками и друзьями, но потом передумал и излил все, что на самом деле наболело?» Верилось в это с трудом, но это было единственное здравое объяснение странному поступку Заболоцкого. На этом свои размышления Клим решил завершить и наконец поспать. Выспаться в последнее время ему совершенно не удавалось. Подушку пришлось поменять местами с головой, стало комфортно и не так душно, можно было смело отплывать в царство снов. И он поплыл… Поплыл по теплой стремительной реке, не сопротивляясь течению, и лишь на мгновение возникло желание немедленно проснуться и как следует обдумать промелькнувшую неясную мысль. В голове его коротким замыканием вновь щелкнула фамилия: Варламов, но только в какой-то неправильной связке - Варламов и Алевтина…
        Глава 10
        Компот
        Он открыл глаза и с удивлением посмотрел в окно. Утро. Солнце. Редкие белоснежные облака. Толстый недовольный шмель нервно бьется о стекло и пытается выбраться на волю.
        Клим сел на кровати, пытаясь понять, выспался он или нет. Было такое странное чувство, что он и не спал вовсе, просто закрыл на мгновение глаза и сразу открыл. Часы показывали восемь утра. Клим прислушался. В гостиной было тихо. Алевтина, скорее всего, еще спала, будить ее не хотелось. Но в голове Клима родилась грандиозная идея, которую он решил воплотить в жизнь немедленно.
        Стараясь не шуметь, он оделся, освободил свою дорожную сумку, осторожно открыл окно, выпустил шмеля и вылез сам с решительным намерением съездить в город и вернуться к пробуждению девушки, дабы сразить ее наповал щедростью своей души.

«Что и следовало ожидать»,- сокрушенно вздохнула Алечка, наблюдая за своим поклонником, который резво вылез из окна с дорожной сумкой и бросился к своей машине. Аля шумно шмыгнула носом и прикусила губу, пытаясь не разреветься. Не вышло. Клим махнул рукой охраннику, жестом показывая ему, чтобы он открыл ворота, сел в машину и покатил к выезду с базы. По Алечкиному лицу ручейками покатились слезы. Она размазала их по щекам и, понуро опустив голову, поплелась в ванную - смывать с лица всю свою неземную красоту вместе с элитной французской косметикой. Сколько трудов ей стоило пронести ее через все испытания - и, как оказалось, напрасно. Никому она не нужна! Все утро Аля наводила марафет и ждала, пока ее принц на белом коне проснется, чтобы сразить его наповал своей красотой. Платьице свое погребальное в порядок привела, волосы уложила, туфельки от кладбищенской грязи отмыла. Ну чем не принцесса? И что же - принц с утра пораньше смотался через окно, не соизволив даже сказать ей «прощай»!
        - Ну и пожалуйста,- буркнула Аля, роняя разноцветные слезы в раковину.- Подумаешь, не очень-то и хотелось! И вообще… - Глубокая мысль прервалась, так и не успев развиться. Аля растерянно посмотрела на себя в зеркало и поняла, что непонятное иностранное слово «persistynt», написанное на некоторых коробочках с косметикой, означало - стойкая! Тушь намертво прилипла к ресницам, помада хоть и смылась, но не до конца, губы теперь выглядели обветренными, воспаленными.- Ой, что же будет теперь со мной?- обреченно намыливая ладони, пискнула Аля и сама же себе не менее обреченно ответила: - Будет полный трендец!
        Спустя полчаса «полный трендец» воочию лицезрел Клим, когда ввалился в дверь своего номера с тяжеленной сумкой, оттягивающей руку до пола.
        - Приперся, значит?- поинтересовался у него красномордый китаец, отдаленно смахивающий на Алевтину.- Только мы вас не ждали совсем.
        - Ммм,- сказал Клим, уронил сумку на пол и невежливо ткнул в Алевтину указательным пальцем.
        - Да, да, не сомневайся, это я - твоя невестушка,- хохотнула Аля, щуря узкие глаза.
        - Что с тобой случилось?- ошарашенно спросил Клим, когда к нему вернулась способность говорить.
        - Аллергия на мыло, кожа очень чувствительная,- вздохнула девушка и развела руками.
        - Боже мой, как ты меня напугала! Я подумал, пока меня не было, тебя дикие пчелы покусали. Но раз это всего лишь мыло, тогда другое дело. Ты только, пожалуйста, не умывайся больше.
        - Вообще?- ехидно спросила Аля.
        - Хотя бы до свадьбы!- умоляюще воскликнул Клим.- Хотя, если фату на лицо набросить, и так сойдет.
        - Ну, знаешь ли!- задохнулась от возмущения Алевтина.
        - Шучу,- хихикнул Клим и, игриво поглядывая то на Алевтину, то на свою сумку, полюбопытствовал: - Кстати, у тебя больше ни на что аллергии нет?
        - Вроде нет,- смутилась Аля. Странное поведение жениха ее немного удивило.
        - Ты уверена?- загадочно спросил Клим, подмигнул Алевтине, кряхтя от натуги, водрузил сумку на стол, открыл «молнию» и ловким движением перевернул, вытряхивая из сумки упакованные в разноцветные обертки плитки шоколада, батончики, конфеты.
        - Хм,- это единственное, что смогла вымолвить Алечка, глядя уже не узкими, а круглыми глазами на все это шоколадное изобилие.
        - Ешь, что ль, уже,- ненавязчиво подбодрил Алечку Клим, переминаясь с ноги на ногу.
        - Ты сошел с ума,- сглотнув слюну, восторженно заявила Аля.
        - Ага,- радостно кивнул Клим.
        - Вот оно, счастье-то,- просто сказала девушка, улыбнулась, посмотрела на Клима с обожанием, вытащила из кучи сластей самую большую шоколадку, развернула обертку, отломила от плитки кусочек и с наслаждением сунула его в рот.
        - Сладкая моя,- неожиданно сказал Клим и вздрогнул. Ничего подобного он от себя не ожидал.
        - А ты не будешь?- поинтересовалась Алечка с полным ртом.
        - Аль, много сладкого на голодный желудок - вредно. Погоди немного, сейчас завтрак должны принести,- забеспокоился Клим, глядя на то, с какой скоростью шоколадка исчезла из обертки.
        - Не мешай,- капризно заявила Алевтина и зашуршала следующей оберткой, не обратив на заявление Клима ни малейшего внимания.
        - Тебе будет плохо,- предупредил Клим.
        - Не-а, мне будет хорошо,- возразила Алечка и потянулась за «Сникерсом»…

«А вот и «Сникерс»,- вяло подумала Алечка, сидя на коврике в ванной в обнимку с унитазом.
        В дверь тактично постучали. Аля нажала на рычаг сливного бачка и, пошатываясь, встала.
        - Иду-у-у,- пропела она, ополоснула лицо холодной водой, прополоскала рот, потянулась к ручке двери, но потом передумала и вновь склонилась над унитазом.- А вот и «Марс»,- нервно усмехнулась девушка и уселась на пол.
        - А я тебе говорил, что много шоколада на голодный желудок вредно,- послышалось из-за двери ядовитое замечание.- Это же надо было ухитриться столько сожрать!
        - Заткнись,- сдерживая тошноту, отозвалась Аля и вытерла холодный пот со лба.
        - Открой дверь, я тебе чаю крепкого сделал с лимоном.
        - Не открою,- упрямо заявила Аля.- У меня тут интимная встреча с «белым другом». И вообще, я выгляжу плохо. Ты на меня посмотришь - и жениться перехочешь.
        - Чай стынет, выходи. Уверен, что ты не выглядишь хуже, чем с утра.
        - Почему это, интересно?
        - Потому что хуже просто быть не может,- любезно уточнил Клим и проследовал в гостиную.
        - Еще как может,- цепляясь за раковину и пытаясь подняться на ноги, прошептала Аля. Встать удалось с большим трудом. Она еще раз умылась холодной водой, промокнула лицо полотенцем и уставилась на себя в зеркало, с удивлением отметив, что отечность с глаз спала и кожа вернула себе обычный бледный оттенок.- Красавица,- пришла к выводу Алевтина, тяжело вздохнула и решительно, хотя и опираясь временами о стену, направилась пить чай, очень сильно надеясь, что Клим из вредности не предложит ей к чаю шоколадку.
        Чаепитие растянулось до обеда, а после обеда продолжилось до вечера. Клим больше не издевался и не подшучивал над ней, вел себя заботливо и предупредительно. Они болтали о какой-то ерунде, рассказывали друг другу смешные случаи из своей жизни, смеялись, строили планы на будущее…
        Все было как-то обыденно, но по-домашнему мило, естественно и спокойно. И Аля поймала себя на мысли, что еще ни с одним человеком не ощущала себя так свободно и уютно. Она не знала наверняка, но чувствовала, что счастье должно выглядеть именно так, а не иначе. Оно не должно рвать сердце в клочья, не должно пугать, оно обязано расслаблять и убаюкивать. И все же, сидя на диване рядом с Климом, Алечка чувствовала, что у нее кружилась голова, что-то теплое и приятное шевелилось внутри. Разглядывая невзначай свое отражение в блестящей поверхности пузатого самовара, в кружке с чаем, в ложечке для сахара, Алечка пыталась понять, что такого особенного Клим в ней нашел и чем она заслужила его расположение, но не могла. Ничего в ней не было особенного. «Быть может, глаза?- задавала себе вопросы Алевтина.- А может быть, губы? Или волосы? Густые разве что. А так… Фигура? Исключено. Хотя… ноги - вполне. Только ведь ног он не видел. Или видел?» Алечка пошевелила пальцами ног, Клим искоса покосился на нее и чуть заметно улыбнулся.
        Некоторое время они сидели молча. Из открытого окна потянуло вечерней прохладой, солнце медленно уплывало по глади озера за лес, гостиная наполнилась мягкой красноватой палитрой заката, отчетливей стали шорохи за окном.
        - Забыл тебе сказать, что заезжал к тебе домой,- тихо сказал Клим.
        - Зачем?- тоже тихо спросила Алевтина.
        - Я хотел тебе что-то из вещей прихватить, ключи ведь по-прежнему у меня. Извини, что без разрешения, но зайти в магазин и купить для тебя одежду я побоялся. Нужно хотя бы еще денек переждать, на всякий случай.
        - Прихватил?
        - Там сумка в прихожей стояла, я тебя с ней уже видел. Думаю, в ней твои вещи.
        - Ты правильно думаешь. Ну и где она? Моя сумка?
        - В машине, сейчас принесу,- сказал Клим, нехотя встал и вышел.
        Она осталась одна и вдруг почувствовала болезненный укол в сердце - и поняла, что попросту не сможет больше дышать, задохнется, если он навсегда исчезнет из ее жизни. Она была готова идти за Климом хоть на край света, но все же ей было немного не по себе от того, что Клим так торопит ее с росписью. Она пыталась возражать, убеждала его, что нужно сначала узнать друг друга получше. Просила дождаться возвращения тетушки и Сан Саныча. Но Клим упрямо стоял на своем, объяснив спешку тем, что в Москве у него полно дел и выкроить время для ЗАГСа будет просто невозможно. Он успокаивал ее, что это будет всего лишь роспись, а свадьбу чуть позже они с шиком отыграют в лучшем ресторане Москвы и, конечно же, позовут на торжество ее любимую тетку. В конце концов она уступила его настойчивости и дала окончательное согласие на брак. Оставалось только договориться о дате и времени. Аля не сомневалась, что с этим вопросом у Клима никаких проблем не возникнет. Все было решено, вернее, почти все. На завтра у нее, по расписанию, планировался завершающий поход к дантисту, а после ей надлежало придумать, что надеть на
собственную свадьбу - выходить замуж в милом платьице, в котором ее хоронили, Алечке Сорокиной почему-то совсем не хотелось. Аля легла на диван, положила под голову руки и задумалась, глядя в потолок. От помощи Клима в этом интимном вопросе Аля решила категорически отказаться, она и так переживала, что он очень сильно потратился на ее похороны, теперь, наверное, долго будет свое материальное положение восстанавливать. Не миллионер, поди, чтобы деньгами так швыряться. Да и деньги на простенькое свадебное платье при желании она и сама могла наскрести. Тетушка оставила, плюс ее собственные сбережения - честно заработанные сто долларов. Загвоздка была в другом - свадебное платье в их городе купить было просто нереально. Идея пришла внезапно, и Алечка присела на диване от возбуждения. В мастерской у Сан Саныча хранилось несколько рулонов с натуральным шелком для внутренней обивки гробов. У тетки она видела швейную машинку. Дело осталось за малым: найти где-нибудь журнал типа «Бурда» с подходящей выкройкой и сшить себе шикарный свадебный наряд. Радуясь, что проблема решилась так легко и просто, Алечка
успокоилась. Ее больше ничто не тревожило, даже то, что шить она абсолютно не умеет.

* * *
        Клим вытащил сумку из багажника, бросил ее на землю и набрал номер Леры. Вчера, занятый похоронами, он забыл ей позвонить, и теперь его терзало чувство вины. Беспокоился он еще по одной причине: все сроки пребывания на рыбалке уже давно прошли, партнеры по бизнесу нервничали, но пока ситуацию удавалось держать под контролем. Хуже обстояли дела с Лерочкой, по поводу его задержки между ними уже произошло неприятное объяснение. Клим сам себе удивился: как он за такой короткий срок научился так филигранно врать. Он врал Лерочке, врал Алевтине, врал своим партнерам. Он превратился в жалкого лгунишку, неспособного даже самому себе сказать правду. Так было проще жить, так было проще выжить.
        - Привет,- хрипло сказал он. В трубке слышалось тягостное молчание.- Лер, почему ты молчишь? Обиделась, да?
        - Ты где?- холодно спросила невеста.
        - На базе… пока еще…
        - Почему?
        - Я же тебе вчера объяснил,- замямлил Клим,- вернее, позавчера. Ты что, забыла? Заболоцкий серьезно траванулся чем-то, он нетранспортабелен. А бросить я его не могу одного.
        - Я помню.
        - Ну и что же ты тогда дуешься?
        - Ты не позвонил,- отчеканила Лера.
        - Прости, Лерочка. Я не мог. Ты не представляешь, какая здесь больница. Жуткое дело! Никому до пациентов дела нет. Пришлось неотлучно сидеть в реанимации рядом с Заболоцким. А там запрещено пользоваться мобильным. Ему очень плохо, Лерочка, пойми. Он под капельницей лежит. Весь проводами обмотанный. Я до самого позднего вечера так там и просидел. А с утра встал и опять в больницу поехал. Хотел тебе позвонить, но у меня батарейка села. Прости, солнышко. Как только Заболоцкого выпишут, я его гружу в багажник - и пулей в Москву. Ты не представляешь, как я соскучился! Ужасно просто,- с жаром зашептал он в трубку, поглядывая на окна своего домика.
        - Это ты меня прости, Клим,- Лерочка смягчилась и повеселела.- Ты, наверное, весь измучился. Бедненький мой! Прости, я тоже очень скучаю, поэтому веду себя как эгоистка.
        - Как у тебя дела?- расслабился Клим.
        - Подготовка к свадьбе идет полным ходом. Я уже купила себе потрясающее свадебное платье.
        - Не сомневаюсь, что ты будешь самой красивой невестой на свете,- улыбнулся Клим и опять покосился на окна, чтобы другая невеста не услышала случайно его разговор.
        - И правильно, что не сомневаешься,- засмеялась Лерочка.- Но я хочу тебя предупредить, меня ты не увидишь до поцелуя. Только не спорь со мной, я так хочу.
        - Я не собираюсь с тобой спорить, дорогая. Но как это я тебя не увижу до поцелуя? Где же ты будешь?- растерялся Клим.
        - Какой же ты бестолковый! Неужели ты до сих пор не понял, что я буду под фатой,- обиделась Лерочка.
        - Ах, вот оно что! Ты будешь прятать свое очаровательное личико под фатой. Очень оригинально,- в окне показалась Аля и помахала ему рукой. Он помахал ей в ответ и жестом показал, что через минуту придет.- Ты молодец, Лерочка, значит, пока я тебя не поцелую, ты фату не снимешь. Потрясающе.
        - Что ты несешь, Клим?- возмутилась Лера.- Ты меня совсем не слушаешь. Тебе ничего не интересно. Почему ты такой равнодушный, Клим? Вдруг я такое придумаю, что ты будешь в ужасе? Неужели тебе совсем не любопытно, как пройдет твое бракосочетание и свадьба?
        - Лер, прекрати,- попытался успокоить невесту Клим.- Я мужик, что ты от меня хочешь? Мы с тобой все уже обговорили. Делай, как считаешь нужным. Ради тебя я на все согласен, готов сыграть свадьбу даже на подводной лодке. Я тебя крепко целую, солнышко. До завтра.
        - Подожди,- резко остановила его Лера.
        - Слушаю тебя очень внимательно,- напряженно сказал Клим.
        - Пообещай, что потом никаких претензий ко мне предъявлять не будешь, если моя задумка тебе не понравится.
        - Обещаю,- как пионер, отрапортовал Клим, торопливо чмокнул трубку и отсоединился. Лерочка бывала иной раз невыносима, но сейчас она его просто взбесила. Ему бы с одним бракосочетанием разобраться сначала, а она лезет к нему со всякими глупостями по поводу свадьбы, которая случится еще не скоро.
        Клим нервно сунул сотовый в карман. Свадьбы, невесты… И он, одинокий и несчастный, должен со всем этим разбираться. Ну чем не Свирид Петрович Голохвастов из чудесного фильма «За двумя зайцами». Вот только неясно, кто из его невест Проня Прокопьевна, а кто - Марыся. Дурдом!
        Алевтина по-прежнему стояла у окна и задумчиво смотрела в его сторону. Он подхватил сумку, зашел в дом. Аля обернулась и нежно посмотрела на него. Клим заглянул ей в глаза, и ему вдруг стало спокойно и уютно.
        - У тебя неприятности?- тихо спросила девушка.
        - Ерунда,- улыбнулся Клим.- Переодевайся, и пойдем.
        - Куда?- растерялась Алевтина.
        - Иван Аркадьевич любезно пригласил нас на ужин. Охранник еще с утра мне сказал, только я забыл тебя предупредить.
        - Но мне нечего надеть,- развела руками Алечка.
        - Начинается,- заворчал Клим,- полная сумка барахла, а ей надеть нечего! Если хочешь, могу шляпу тебе привезти, твою любимую. Вот ее и наденешь.
        - Какой ты… - Аля плотно сжала губы, схватила свою сумку и поволокла ее в комнату к Заболоцкому. Потом вернулась, схватила пакет с косметикой и удалилась вновь, сильно хлопнув дверью.
        - Бу-бу-бу,- хмыкнул Клим и уселся на диван, сложив руки на груди. Так он и сидел, слушая стоны, недовольные возгласы и упреки из-за двери. Упреки, в частности, касались того трагического факта, что у него нет утюга.- Скоро ты там? - поторопил Клим. Времени в запасе было еще полно, но Клим знал, что начинать торопить женщин нужно заранее, хотя бы минут за тридцать до выхода из дома, а еще лучше - за тридцать пять. «Ах, эти женщины!» - с тоской подумал он. Прошло еще минут пятнадцать. Клим поторопил еще раз. Ждать стало совсем невмоготу. Потянуло в сон. Клим прилег на диван, отчаянно жалея, что нет ни одной свежей газетки, которой можно было бы занять мозги, и опять сел, вспомнив странную мысль, которая пришла ему в голову вчера перед сном. На душе стало тревожно.- Аля!- крикнул он.
        - Боже мой, какой же ты зануда,- возмутилась Алевтина, распахнув дверь. Клим медленно поднялся и напрочь забыл, о чем хотел спросить. Маленькое темно-красное платьице на тонких бретелях, палевый струящийся шарф небрежно покрывает плечи, стройные ноги, элегантные босоножки в тон, нежный блеск на губах, волосы аккуратно собраны на макушке, непослушный каштаново-рыжий завиток у виска и большие антрацитовые глаза.- Помялось немного,- смущенно сказала, залилась румянцем и неловко одернула платье. Легкий шарф соскользнул с ее плеч на пол. Они одновременно нагнулись за ним, стукнулись лбами, потирая ушибы и глупо хихикая, выпрямились, забыв поднять с пола шарф. Клим вновь нагнулся, подхватил шарф, собирался набросить его на плечи Алевтины, но замер и изумленно уставился на кусочек шелковой материи у себя в руках.
        - Что случилось?- спросила Аля, уловив перемену в его лице.
        - Откуда у тебя это?- тихо спросил Клим, тыча Алечке в нос шарфик.
        - Из сумки… - испуганно отступила Аля.
        - Из какой сумки? Где ты взяла этот шарф, Аля?
        - В сумке!- как попугай, повторила Алевтина.- Я нашла его в своей сумке, только что.
        - Как он туда попал?- не отставал Клим.
        - Я думала, что это ты его туда положил,- удивилась Аля.
        - Аля, у тебя с головой все нормально? Сама подумай, зачем мне класть в твою сумку какой-то шарф?
        - Я думала, что это теткин шарф, и ты случайно его прихватил вместе с моими вещами!- нервно объяснила Алечка.
        - Нет, Аля. Этот шарф не может принадлежать твоей тетке, потому что он сделан на заказ в единственном экземпляре! Я привез эту вещь из Франции и подарил его в качестве прощального подарка своей… - Клим замолчал и нервно потер виски.
        - Кому?
        - Какая тебе разница - кому!- заорал Клим.- Любовнице я своей его подарил, вот кому! Поняла? У меня их не счесть было. И всем на прощание я что-то дарил. И не надо на меня так смотреть. Я не мальчик, чтобы перед тобой оправдываться.
        - Что ты на меня орешь!- тоже заголосила Аля.- Мне нет дела до твоих любовниц. Кретин!
        - Это я кретин?! Сама кретинка!
        - Пошел вон!- выдала Алечка, уперев руки в бока.
        - Я, между прочим, здесь живу,- встал в позу Клим.
        - Тогда уйду я,- решительно заявила Аля и ринулась в комнату за вещами.
        - Погоди, Аля, а как все-таки шарф Мухи оказался в твоей сумке?- очнулся Клим.
        Алечка выглянула из комнаты с озадаченным лицом.
        - Мухи?- ошарашенно переспросила Алечка.
        - Ну да, Мухи, кликуха у моей любовницы такая была, производная от фамилии Мухина. Вообще-то звали ее Катей.
        - Как?!- вздрогнула Алечка.- Как ты сказал?
        - Екатерина Мухи… - Клим уставился на Алевтину круглыми глазами. Аля потрясенно молчала.
        - Твою мать, Аля, этого просто не может быть,- стукнув себя по лбу, воскликнул Клим и плюхнулся на диван.
        - Как ты с ней познакомился?- тихо спросила Аля.
        - На презентации какого-то модного фильма. Она тоже актриса. Играла эпизодическую роль. Вот мне и по приколу стало закрутить с ней романчик. Но мы встречались совсем недолго. Честное слово! И когда расстались, я испытал такое облегчение.
        - Не надо оправдываться, Клим,- устало остановила его Аля.- Было и было, я ничего не хочу больше об этом знать.
        - Извини,- виновато сказал Клим.- Что делать будем?
        - Как все странно сложилось, Клим! Я ничего не понимаю. Выходит, в квартире Зеленцова я нос к носу столкнулась с бывшей одноклассницей, которая не простила мне Дездемоны?!- охнула Алечка.
        - Ты о чем говоришь? Какая Дездемона?
        - Катя Мухина была звездой школьного театрального кружка и хотела сыграть роль Дездемоны. Но режиссер неожиданно на эту роль выбрал меня. Она потребовала, чтобы я отказалась играть. Я не согласилась, она пришла в бешенство и вылила мне компот на голову. Какая глупость, господи!
        - Действительно, глупость. Но, похоже, твоя одноклассница так не считает,- грустно усмехнулся Клим.- Она с такой самоотверженностью пыталась сделать из тебя шизофреничку и довести до самоубийства, что даже страшно становится. Несомненно, ей доставляло это большое удовольствие. Теперь понятно, откуда она наблюдала за домом. Из окон фабрики по производству трусов!
        - Носков,- машинально поправила Аля.- Да, учитывая, что фабрика принадлежит ее отцу, проникнуть туда ей было легко. Получается, она совершенно уверена, что я ее не узнала в тот день, поэтому она меня и не убила. Конечно, если бы узнала, то назвала бы ее по имени! Никакой я для нее не свидетель, а просто ненавистная баба, которая перешла ей дорогу в юности. Одного не понимаю - зачем она положила мне в сумку шарфик?
        - Это элементарно, Аля. Она пытается тебя подставить. Какая разница, мертвая ты или живая? Теперь ей осталось сделать звоночек куда следует, и все!
        - Ты думаешь, она этим шарфиком продюсера Зеленцова задушила?- занервничала Алечка, с дрожью поглядывая на шарф.- И меня она пыталась этим шарфом задушить? Это орудие преступления, Клим!
        Клим вздрогнул и брезгливо отбросил шарф в сторону. Потом вскочил и заметался по комнате, нашел пакет, двумя пальцами положил в него шарф и посмотрел на Алю взглядом победителя.
        - Все! Эта дура сама себя подставила. Теперь в наших руках - неопровержимое доказательство твоей невиновности. Только я не понимаю, если она следила за домом и видела, что я тебе помогаю…
        - Я вспомнила! Она положила шарф в сумку еще до того, как на горизонте появился ты и стал мне помогать. Я как раз домой заходила в тот вечер за вещами, и у меня такое чувство было, что в доме побывал посторонний. Знаешь, аж сжалось все внутри! Всю комнату осмотрела, даже в шкаф книжный заглянула. Видно, предчувствие было нехорошее. Не зря, значит. Наверняка она мне в этот день свой «подарочек» в сумку и положила! А после, когда появился ты, шарф забрать уже было невозможно. В дом Сан Саныча просто так не залезешь, там замки хитрые, не то что у меня. А потом я
«умерла», и она решила ничего не предпринимать. Тварь такая! Лазила ко мне в дом, пугала меня, вещи из квартиры Зеленцова подбрасывала. Я когда ведро увидела, чуть в самом деле не рехнулась.
        - Какое ведро? Ты мне ничего про ведро не говорила.
        - Когда я только приехала сюда и в свой дом вошла, то споткнулась о ведро. Оно тоже было из квартиры Зеленцова. А я все голову ломала: каким образом убийца ухитрилась это ведро подбросить еще до того, как я порог собственного дома переступила? Сначала я думала, что убийца ехала со мной на одном поезде и адрес в паспорте подсмотрела. Теперь все ясно! Она мой адрес и так отлично знала и просто приехала в город раньше.
        - На машине,- добавил Клим.
        - Точно, я очень долго поезда на вокзале ждала, а она села в машину и поехала. Интересно, кто ей помогал надо мной издеваться? Неужели папаша ее разлюбезный? Говорят, он зашибать сильно начал, когда фабрика разорилась. Хоть убей, не помню, как он выглядит. Но тот, с синей рожей, и правда на Зеленцова очень похож. Знаешь, как я испугалась, когда его в первый раз увидела? Ко мне как раз в тот день Зотова приезжала по поводу убийства гримерши. Получается, что Катька и Раису прихлопнула! К счастью, повесить на меня убийство Раисы у нее не получится. У меня алиби есть. А вот Зеленцова… Может быть, она в квартире продюсера какую-нибудь улику, указывающую на меня, оставила? Значит, скоро за мной придут и…
        - Надо позвонить этой Зотовой, Аля, и все ей рассказать, пока не поздно.
        - А если она мне не поверит?- испугалась Аля.
        - Поверит. По твоим словам, она умная баба. И потом, мы знаем, кто убийца, плюс мои показания по поводу шарфа. Уехала Муха обратно в Москву или нет - неизвестно. Но если ей папаша помогал, то она очень скоро узнает, что ты жива. Как она будет себя вести, неясно. Ясно другое - что с головой у нее все плохо.
        - У меня визитка Зотовой у тетки дома осталась,- расстроилась Алевтина.
        - Значит, завтра с утра я съезжу, найду визитку, и мы позвоним.
        - Я с тобой поеду. Мне нужно домой.
        - Это опасно, Аля!- попытался отговорить девушку Клим.
        - А мне плевать, Клим! Прятаться больше нет смысла. В любом случае она узнает, что я жива. У меня полно дел. Может, тетка звонила? А меня нет! Я волнуюсь, Клим, они уехали всего на пару дней, а их нет уже неделю. Потом, я Сан Санычу обещала подстраховать его. А если клиенты приходили?
        - И что с того? Во-первых, у тебя была уважительная причина. Во-вторых, клиенты в контору могут обратиться, если им это нужно. И потом, одного клиента ты же обслужила по высшему разряду. Хочешь, я тебе благодарственное письмо напишу? Ты его потом Сан Санычу покажешь.
        - Все равно мне нужно домой,- упрямо заявила Аля.- Теперь я знаю, кто убийца, и больше не боюсь. Я устала бояться! Пускай теперь боится Катя Мухина - несостоявшаяся Дездемона! Может, мне ее немного попугать? Как ты считаешь, Клим? Ты позвонишь ей и вызовешь для разговора на кладбище, а я в это время нарисуюсь в белом одеянии, вылезу из кустов… Пусть сдохнет от разрыва сердца!
        - Какая ты кровожадная, Алечка,- рассмеялся Клим.- А что, отличная идея. Потом мы повяжем ей на шею шарфик и позвоним Зотовой. Если честно, я в шоке. Ничего себе совпадение! Я оказался примазан самым непосредственным образом к этой истории.
        - Да, мир тесен,- вздохнула Алечка.- Ты встречался с моей одноклассницей, а теперь вот со мной. Получается, что невольно я дважды ей дорожку перешла. Как странно, что ты приехал на рыбалку именно сюда, в Приреченск! Мне даже страшно представить, что ты мог выбрать другое место.
        - Одно могу сказать наверняка - в этом случае ты не обожралась бы шоколадом!
        - Тебе бы все шутки шутить, а я, если ты хочешь знать, говорю совершенно серьезно. Если бы ты не приехал сюда, мы никогда бы не встретились. Почему ты выбрал именно это место?- Алечку потянуло на философию, но Климу не хотелось развивать эту тему. Если бы Аля знала, что на самом деле произошло и почему сейчас он рядом… От одной мысли об этом у Клима начинался озноб.
        - Это место выбрал не я, а Заболоцкий,- не сдержался он.- Мой друг нашел эту базу в Интернете, заинтересовался хорошими скидками и решил немного сэкономить. Пойдем, нам пора идти. Иван Аркадьевич нас ждет, не хочется его злить,- засуетился Клим, не в силах выдержать ее разочарованного взгляда.
        - А, по-моему, он совсем не злой, а очень милый,- пытаясь за улыбкой спрятать неловкость, возразила Аля, осторожно взяла Клима за руку и потянула к выходу. Клим промолчал и вслед за Алевтиной вышел за дверь.
        Глава 11
        Мелкие неприятности капитана Зотовой
        Елена Петровна Зотова смущенно спрятала ноги под кухонный стол. Затяжка на колготках появилась сразу же, как только она вышла из дома. Но не возвращаться же из-за такой ерунды? Примета плохая. Хотя, конечно, следовало бы. Неприятно, когда на тебя какая-то пигалица смотрит с презрением. И все из-за какой-то затяжки! Подумаешь, аристократка! Заставила обувь снять. Ковры у нее, понимаете ли, светлые. Еле разогнулась потом, так спину прихватило. Зачем тогда на кухню пригласила? Пора завязывать бегать по свидетелям. Пусть молодые носятся по чужим квартирам. Только ведь положиться на них ни в чем нельзя, учишь их, учишь, а все без толку. Сделают работу тяп-ляп, лишь бы галочку поставить. Нет, так нельзя. К каждому свидетелю подход нужен свой. Вот и к этой профурсетке он тоже нужен. Какая она по счету? Десятая? И наверняка опять бесполезная. Надоели ей эти актрисульки хуже горькой редьки! Гонор один. Ничего, сейчас мы с нее спесь собьем. Напомним о самых замечательных моментах в ее жизни и о лучших ролях. Все, как один, в личиках менялись от одного только намека на выдающееся прошлое. Стоит, волосы рыжие
на палец крутит. Глазищами моргает. Чаю даже не предложила. Не говоря уж о кофе. Нахалка!
        - Может, кофе?- вяло предложила девица.
        - Не откажусь,- оживилась Зотова. Кофе она любила до неприличия. Крепкий, дорогой, настоящий. А не тот, что стоял у нее в кабинете: растворимый гадкий порошок, которым приходилось давиться через силу.
        Девушка засуетилась у кухонного шкафчика. Распахнула его и на некоторое время задумалась. На полке стояли пакет с молотым «Якобсом» и банка гранулированного
«Чибо». «Якобс» - отправила умоляющий мысленный посыл Зотова. Наглая девица достала из шкафа «Чибо» и хлопнула дверкой. Зотова возмущенно нахмурилась и решила в разговоре девицу не щадить.
        - Не понимаю, чем я могу быть полезна милиции!- насыпая кофе мимо чашки, раздраженно воскликнула девица. Чайник она даже не потрудилась включить заблаговременно. Электрический чайник-то. Нужно ведь только кнопку нажать.
        - Эка ты непонятлива, голуба,- рявкнула Зотова. Девица изумленно повернулась и надменно подняла бровки. «Чайник так и не включила»,- с неудовольствием отметила про себя Зотова.
        - А что, собственно, я должна понимать? Я перед законом чиста и невинна,- возмутилась девушка, но на ее симпатичном личике отразился легкий налет неуверенности.
        Зотова смотрела на нее в упор и молчала. Девушка занервничала, отвернулась и наконец включила чайник. Чтобы не отвлекать девицу от приготовления кофе, Зотова продолжала упорно молчать и заговорила только тогда, когда получила вожделенный напиток и отпила маленький глоточек.
        - Я с сахаром пью,- тактично намекнула она,- хотя, конечно, это и вредно для моего веса.
        - У меня только заменитель,- буркнула девица, поставила перед капитаншей маленькую баночку, налила себе сока и уселась за стол напротив Елены Петровны.
        - Фигуру, значит, блюдем?- усмехнулась Зотова, щедро вытряхивая себе в чашку маленькие горошины.
        - Куда ж вы столько сыпете?- охнула девица.- Одна таблетка заменяет ложку сахара!
        - Что ты говоришь?- искренне удивилась Елена Петровна.
        - Вы что, не знали? Считайте, что вы только что полсахарницы себе в кофе насыпали.
        - Не может быть,- недоверчиво глядя в чашку, сказала Елена Петровна, поболтала в чашке ложкой, сделала осторожный глоток и скривилась. Девица хихикнула. Зотова хотела было разозлиться, но передумала и от души расхохоталась.
        - Я сейчас вам кофе другой сделаю,- вскочив со стула, сказала девушка.- А хотите, молотый сварю? Я умею настоящий турецкий кофе варить, с пеночкой. Все хвалят!
        - С огромным удовольствием, Зоя,- улыбнулась Елена Петровна.
        - Сейчас, только к соседке за сахаром сбегаю,- радостно сообщила девушка, схватила стаканчик и умчалась из кухни.
        Нормальная девка, подумала Елена Петровна и улыбнулась. Ну сделала по глупости ошибку, с кем не бывает. Просто ей не повезло, что повстречала на своем пути поганую бабу Раису. Зотова уже и сама не рада была, что дело об убийстве этой твари висело на ней. Но закон есть закон, и лишать жизни другого человека, даже такого мерзкого, как Раиса Михайлова, никому не позволено. Медленно, но клубок все же распутывался. Добрые люди подсказали, в каком направлении копать, и выдали списочек с нужными именами и фамилиями. Теперь, во всяком случае, был ясен мотив. Отомстила Раисе одна из девушек, которой она в свое время сделала протекцию на панель. По типажам подбирала, «лапушка», чтобы каждому клиенту было приятно, а клиентов, любителей невинных девушек, у скромной гримерши Раечки было полно. Проверка этих типов впечатляла. Банкиры, бизнесмены, коммерсанты, все, по словам девушек, представлялись великими режиссерами и продюсерами и «разводили» девчонок на постель, предлагая главные роли в несуществующих фильмах. Но, похоже, список, который оказался в ее распоряжении, естественно, не без участия самого
Берушина, был далеко не полным и выборочным. Ни одна из опрошенных девушек не назвала фамилии Зеленцова. Пометки в еженедельнике Раисы говорили о том, что с Артуром Андреевичем она общалась довольно часто. Потом: в день своей смерти Раиса звонила ему несколько раз со своего мобильного. Для чего? Не исключено, чтобы очередную девочку сосватать. Зотова не сомневалась, что и Зеленцов регулярно пользовался услугами Раисы. Не Алевтину ли Сорокину она собиралась сосватать Зеленцову? Девушка спешно уезжает из Москвы. Сам Зеленцов, по словам супруги, тоже бесследно испаряется в неизвестном направлении в тот же день. Впрочем, жена Зеленцова не особенно сильно переживает, что он не ночует дома. Муж ведет свободный образ жизни. Любовницы, казино, ночные клубы. Но ее беспокоит, что он давно не звонил и не справлялся о ребенке. Подобное не в его правилах. Куда он подевался? Может быть, Раиса предупредила его о чем-то, и он слинял, опасаясь за свою жизнь? Или его тоже убили? И кто тогда его убил? Если убили, то где его труп? И еще один вопрос. Каким боком к этой истории причастен всесильный Берушин? Почему он
сделал все возможное, чтобы ей помочь, но постарался сделать это таким образом, чтобы имя Зеленцова в этой истории не всплыло? А может, он не помочь вовсе хотел, а отвлечь? Чтобы под ногами не путалась. Вопросов у Елены Петровны было море, но, к несчастью, милая Зоенька значилась последней в списке, и было совершенно очевидно, что к убийству Раисы крашенная в рыжий цвет шатенка Зоенька непричастна. Блондинка на темно-синем «Фольксвагене Гольф» - так свидетель описал женщину, которая в день убийства Раисы выходила из подъезда ее дома. Опрос жильцов подъезда, в результате которого выяснилось, что ни к кому женщина с такими приметами в тот день в гости не заходила, а также найденный в квартире гримерши длинный светлый волос подтверждали информацию, что Раису Михайлову убила именно женщина с длинными светлыми волосами. Любопытным был и тот факт, что на серьге Раисы Михайловой остался маленький обрывок шелковой ниточки. Эксперт предположил, что Раиса Михайлова серьгой зацепилась за одежду убийцы или за то, чем ее душили, например, за блузку или шелковый шарф. Это еще раз подтверждало, что убийца -        Зоя вернулась с полным стаканом сахарного песка и принялась колдовать над туркой с кофе.
        - Зоенька, я должна тебя предупредить, что тема нашего разговора будет не совсем приятной и коснется твоего прошлого,- издалека начала Елена Петровна.
        Девушка молча разлила кофе по маленьким чашечкам, присела за стол и нервно застучала ноготками по столу.
        - Вы хотите меня расспросить про Раису Михайлову?- тихо спросила Зоя.
        - Да. Расскажи, пожалуйста, что связывало тебя с этой женщиной?
        - Вообще-то, я сразу догадалась, что вы пришли из-за Раисы. Узнала от знакомых, что ее убили, а когда вы пришли… Только знаете, что я вам скажу: и поделом ей, сутенерше поганой!- Зоя гневно блеснула глазами.- Но если вы меня подозреваете…
        - Успокойся, Зоя, никто тебя не подозревает,- мягко сказала Елена Петровна.- Успокойся и расскажи мне все.
        - Хорошо,- покладисто согласилась Зоенька и сосредоточилась.- Я приехала в Москву из небольшого провинциального городка. Зеленая совсем была, наивная, но амбиций - выше крыши! В театральный провалилась. Пошла работать официанткой. По ночам работала, по утрам на кастинги бегала. Рассчитывала роль в каком-нибудь сериале получить. Хотя бы во второсортном. Думала, может, кто из режиссеров внимание обратит на красоту мою неземную. Ну, дура абсолютная! Таланта никакого, овца овцой, бе-ме, плюс стандартная морда. Таких, как я,- до фига! Но это я уж потом поняла. Благодаря этой твари, кстати. Сейчас работаю менеджером по рекламе в маленьком агентстве, зарабатываю нормально и вполне счастлива. Но это к делу не относится. Так вот, Раиса подошла ко мне на одном из кастингов, отозвала в сторонку и стала меня «грузить», что увидела во мне звезду. Потом адресок гостиницы дала, ну, я туда и поперлась. Нет бы сразу сообразить: ну с какой стати - гостиница? Приезжаю, а там целая кодла мужиков. С виду приличные вроде. Костюмчики, рубашечки накрахмаленные, все дела. Так они меня, не снимая пиджачков, и оприходовали!
Сначала, правда, долго гнали, что они - продюсеры крутого боевика и им нужна бойкая актриса на главную роль. Любезно поинтересовались, умею ли я ездить верхом,- Зоя зло расхохоталась.- Оказалось, умею, если двое крепко держат - один за волосы, другой за горло,- девушка замолчала: вспоминать прошлое ей явно было тяжело.
        - Почему ты не обратилась в милицию? Они тебе угрожали?- тихо спросила Елена Петровна.
        - Нет, они положили мне в сумочку сто долларов, и я взяла эти деньги. Я взяла, понимаете!- Голос Зои сорвался, она закрыла лицо руками и заплакала.- Эта тварь превратила меня в шлюху! Знаете, на что я потратила те сто долларов? Я накупила себе шмотья на рынке. Дерьма какого-то, как сейчас помню. А фиолетовое платье выкинула в помойку, чтобы забыть весь этот кошмар.
        - Как ты сказала? Фиолетовое платье?- переспросила Зотова удивленно. В рассказах некоторых опрошенных девушек тоже промелькнуло несколько раз упоминание про фиолетовый цвет одежды, но тогда Елена Петровна не придала этому особого значения.
        - Ну да,- кивнула Зоя.- Раиса проинструктировала меня перед кастингом и попросила, чтобы я что-нибудь фиолетовое на себя нацепила. Потом мы с подружкой долго ржали по этому поводу. Оказывается, Раиса ее тоже просила что-нибудь фиолетовое надеть.
        - С какой подружкой?
        - Да это неважно, у этой девушки все благополучно сложилось.
        - И все же?
        - Ну не то чтобы она мне подружка. Так, знакомая. Мы с этой девушкой в поезде познакомились, когда в Москву ехали. Она из соседнего города. А потом пару раз на кастингах пересекались.
        - Значит, этой вашей знакомой тоже Раиса Михайлова протекцию сделала?
        - Да, но ей повезло. Действительно, повезло, потому что она попала к реальному и очень известному продюсеру, который ее под свое крылышко взял.
        - Как звали продюсера?- с интересом спросила Зотова.
        - Артур Зеленцов. Но он вполне приличный мужик оказался. Муха довольна была. Вообще-то ее Катей зовут. Это у нее кликуха такая. Знаете, у нее просто уникальная судьба! Отец ее ни в какую не соглашался, чтобы она стала актрисой. Сначала она в местный универ поступила по его указке, проучилась там три курса на экономиста, но ее вышибли за плохую учебу. Отец разозлился и отправил ее в Швейцарию, в элитную школу, менеджмент изучать. Она там потусовалась от души. Такое мне рассказывала про деток «новых русских»! Знал бы ее папаша, чем там детки занимаются в свободное от учебы время!
        - В Швейцарию? Насколько я знаю, дети из простых семей в элитных швейцарских школах не обучаются,- с сомнением сказала Зотова.
        - Так она совсем даже не из простой семьи. У нее отец в области не последний человек был, владелец не то фабрики, не то завода. Мечтал, что дочь будет ему достойной заменой. Да не вышло. Фабрика разорилась. Отец с горя запил. Вернулась Катька в сущий ад. Пожила немного дома и сбежала в Москву, славы искать. Преград больше никаких не было. Да и подруга у нее близкая по Швейцарии появилась. Обещала помочь в Москве устроиться. Ну вот, эта подруга Мухе квартирку на первое время сняла, втихаря от своего папаши.
        - Почему?
        - А он не одобрял их знакомство. Вроде даже запретил им видеться. Муха рассказывала, что он какой-то воротила крутой. А Катька, хоть и дочка фабриканта, получившая образование в Швейцарии, но все равно - дура провинциальная. Хотя, конечно, в ней еще одна неприятная черта есть. Она с виду вроде невинная овечка, а в душе - шлюха. Наверное, поэтому этот воротила дочурку свою и пытался от Мухи оградить. Чтобы она дурно не повлияла на его благовоспитанную мажорную девочку.
        - Выходит, не уберег?- усмехнулась Зотова и сделала малюсенький глоток из чашечки. Кофе был отличный, и она его смаковала, растягивая удовольствие.
        - Мне до этого дела нет. В подробности Муха меня не посвящала. Да и вообще, пошла она в задницу,- мило прошелестела Зоя.
        - Погоди, а как зовут подругу твоей Мухи?- поинтересовалась Зотова: неожиданно ей в голову пришла любопытная мысль.
        - Не знаю,- обиженно надула губки Зоя и ревниво добавила: - И вообще, мне подруги ее по барабану. Подумаешь! Тоже мне, тайны мадридского двора! Знаете, что Муха мне заявила? Что я обязательно кому-нибудь протреплюсь про их развлечения, и у этой девочки будут неприятности. Ну кому я могу протрепаться?! Я же не трепло,- искренне возмутилась Зоенька, невинно глядя на Елену Петровну.
        - Конечно, нет,- с жаром поддержала Зою капитанша, думая про себя, что, зная фамилию богатенькой подружки Мухиной, словоохотливая Зоенька сведения обо всех похождениях девушек растрезвонила бы по всей Москве уже через пять минут.- Мне нужен адрес Мухиной,- мило улыбнулась Елена Петровна и торопливо раскрыла свой блокнот.
        - Зачем мне ее адрес? Я же говорю, мы с ней не подруги.
        - Не подруги?- недоверчиво приподняла брови Зотова.- Слишком много ты знаешь, голуба, для «не подруги».- Зоя вновь ее стала раздражать, смаковать кофе больше не хотелось, Елена Петровна осушила чашку до дна и поморщилась. Она ненавидела, когда крупинки кофейной гущи застревали между зубами и прилипали к языку и небу.
«Воды бы сейчас, рот прополоскать»,- подумала Зотова, она была уверена, что турецкий кофе подают со стаканом холодной воды именно для этих целей.- Так что, голуба, может, объяснишь мне, откуда у тебя такие обширные знания по поводу личной жизни твоей якобы просто знакомой?- заметив некоторое замешательство Зои, полюбопытствовала Елена Петровна.
        - Ну, были, были мы подругами!- нахохлилась Зоя.
        - Поссорились?- спросила Елена Петровна.
        - Вас это не касается,- буркнула Зоя.
        - Неужто мужчину не поделили?- По вспыхнувшему на личике девушки румянцу Елена Петровна догадалась, что попала в точку. Впрочем, к делу это не имело никакого отношения, Елена Петровна решила сменить тему и подобрела: - Ладно, Зоя, это правда меня не касается. Не обижайся, работа у меня такая сволочная, во все дырки влезать.
        - Ничего, дело прошлое.- Зоя тоже подобрела.- Парень тот ее тоже бортанул очень скоро, нашел себе партию подходящую. Кстати, сейчас, одну минутку,- Зоя вскочила, выбежала из кухни и вернулась, держа в руках толстый глянцевый журнал, уселась за стол и зашуршала страницами.- Сейчас, сейчас, я вам ее покажу… И его… Где же это было?
        - Зоя, я тебе верю, не надо,- взмолилась Елена Петровна, но Зоенька ее не слушала, она уже нашла нужный лист и, развернув журнал к Елене Петровне, ткнула в открытую страничку наманикюренным ноготком.
        - Вот они. Шикарная пара, правда? Я даже не ревную почти. Согласитесь, гламурная девочка, просто блеск! Катька ей в подметки не годится, лоску в ней нет никакого, а в этой девушке есть.
        Елена Петровна равнодушно взглянула на фотографию, машинально прочитала заголовок статьи и заинтересованно придвинула журнал к себе. Со страницы на нее смотрела дочка Берушина. Девушка стояла в обнимку с русоволосым статным красавцем и улыбалась. Елена Петровна быстро пробежала глазами статью: речь шла о скором бракосочетании.
        - Действительно, красавица,- задумчиво сказала Зотова.
        - Я, если честно, до сих пор понять не могу, зачем Муха это сделала.
        - Что сделала?- рассеянно спросила Елена Петровна.
        - Как что? Отбила у меня кадра этого,- ткнув пальчиком в фотографию, обиженно сказала Зоя.- Ей это ни к чему было, совершенно! Она уже вовсю жила со своим продюсером, он ее во всем устраивал.
        - Выходит, не во всем,- возразила Елена Петровна, продолжая пребывать в глубокой задумчивости.
        - Да нет же, Катька Зеленцова любила и на него ставку делала. Он ее в нескольких фильмах снял. Тачку отличную купил,- завистливо вздохнула Зоя.- Одевал, как куколку.
        - Какую машину?- спросила Елена Петровна.
        - Ой, я в них совсем не разбираюсь, темно-синяя такая, ладненькая, салон кожей пахнет,- задумалась на мгновение Зоя и снова затарахтела: - Так вот! Зеленцов Катьку на руках носил, она очень довольна была. Правда, главные роли он ей не торопился предлагать, все только обещал. А знаете, почему?- оживилась Зоя.
        - Почему?- спросила Зотова без особого интереса.
        - Потому что дешевка она, и таланта у нее нет ни грамма,- радостно сообщила девушка.- Адреса ее я, честное слово, не знаю. В гостях у Мухи не была. Знаю только, что раньше Зеленцов для нее квартиру где-то на «Бабушкинской» снимал, она все жаловалась, что не в центре и без евроремонта,- злорадно заметила Зоя.- Но Зеленцов-то ведь женат! Поэтому, наверное, и снял ей квартиру в жопе географии. Подальше от любопытных глаз.
        - Как твоя подруга выглядит?
        - В каком смысле?
        - Глаза, волосы, рост, телосложение,- подсказала Елена Петровна.
        - А, в этом смысле. Глаза голубые такие, с поволокой. Волосы вьются, длинные, светлые. Высокая. Романтическая вся такая с виду, а в сущности - шлюха,- составила устный фотопортрет Зоя и спросила: - Вам еще кофе сварить?
        - Нет, спасибо. Мне нужен телефон твоей подруги,- попросила Елена Петровна. Ручка жгла ей пальцы. Любопытную она получила информацию и, кажется, наконец-то вышла на след убийцы! Осталось выяснить марку автомобиля.
        - Номер у меня был в мобиле записан, но я его посеяла,- развела руками Зоя.- Извините.
        - Ты вот что, Зоенька. Подумай, золотце, как мне твою подругу отыскать? Очень побеседовать мне с ней нужно. Значит, зовут ее Катя. А фамилия?
        - Мухина. Отчество, сейчас… Я еще ржала… А, вспомнила - Олеговна.
        - А что тут смешного?- не поняла Зотова.
        - Ну как же! Оле-говна,- хихикнула Зоя. Елена Петровна так и не поняла, что смешного в этом отчестве, но решила девушку поддержать и вежливо улыбнулась.
        - Так. Екатерина Олеговна Мухина, отлично. Сколько ей лет?
        - Двадцать пять, это я точно знаю.
        - Хорошо, попробую ее по регистрации отыскать. Что-нибудь еще про нее знаешь?
        - Мы с ней почти земляки. Я вам, кажется, уже говорила. Она в соседнем городе раньше жила. В Приреченске.
        - Зоя, ты сказала, в Приреченске? Это тот, что стоит на озере «Щучья нора»?- округлила глаза Зотова.
        - Ага, во назвали, да? Стоит на озере, а… Что с вами?- глядя на странное выражение лица Зотовой, обеспокоенно спросила Зоя.
        - Давление от кофе поднялось,- продолжая хлопать глазами, объяснила Елена Петровна и попросила стаканчик холодной воды.
        Освежиться было необходимо. Память вернула ее в домик гробовщика, к беседе с неудавшейся актрисой Алевтиной Сорокиной, вернее, к гениальной актрисе Алевтине Сорокиной, которой легко удалось запудрить мозги капитану милиции Зотовой Елене Петровне! Похоже, девушка знала гораздо больше, чем сказала. Не просто так она уехала из Москвы, совсем не просто так… Настроение испортилось, ехать в симпатичный провинциальный городок, трястись в поезде и вновь кушать недозволенную врачами курицу Зотовой страсть как не хотелось.
        Пока любезная Зоенька пыталась вытряхнуть из металлической формочки намертво прилипшие кусочки льда в стакан с водой, Елена Петровна времени напрасно не теряла и позвонила своей близкой приятельнице в отдел информации, дабы попытаться выяснить московский адресок Екатерины Олеговны Мухиной. Определенно, сегодня был удачный день! Уже через десять минут Елена Петровна, с наслаждением попивая ледяную минеральную воду, выводила в блокноте заветный адрес и телефон любовницы Зеленцова. Радовало еще одно обстоятельство: судя по названию улицы, расположенной в районе метро «Бабушкинская», Екатерина Мухина была зарегистрирована именно по месту своего реального проживания и именно в той самой квартире, которую снимал для нее продюсер. С определением марки машины дела обстояли сложнее. Вероятно, Зеленцов купил для любовницы машину по доверенности или на чужое имя.
        Зотова вышла из подъезда и торопливо засеменила в сторону станции метро. Время приближалось к половине одиннадцатого, за день она набегалась и устала, но основательно прощупать Екатерину Мухину не терпелось.
        Станция метро «Бабушкинская» располагалась на другом конце Москвы, но ехать предстояло без пересадок на другую линию, и Елена Петровна даже обрадовалась, что у нее будет время как следует поразмыслить над новой информацией.
        В полупустом вагоне было прохладно. Елена Петровна пристроилась в уголочке, положила на колени сумку, вытащила блокнот, постучала по нему ручкой, задумалась ненадолго и сделала первую пометку:

«Раиса Михайлова - (Алевтина Сорокина, Екатерина Мухина) - Зеленцов. 17 июля Раиса Михайлова отправила Алевтину Сорокину к продюсеру Зеленцову. Алевтина Сорокина приехала к Зеленцову в квартиру, которую он снимал для своей любовницы Екатерины Мухиной. Екатерина Мухина и Алевтина Сорокина знакомы. Вопрос: что произошло в съемной квартире Екатерины Мухиной в ту ночь?»
        Если Катя Мухина убила Раису Михайлову, почему Алевтина Сорокина уехала из города? Ее застукала с Зеленцовым Катя Мухина? Ерунда какая-то! Может быть, Зеленцов пригласил девушку к себе, и Алевтина стала случайной свидетельницей разговора Зеленцова и Мухиной, в котором Мухина призналась в убийстве Раисы? Что-то не сходилось, но крупица здравого смысла в этой версии имелась. Неясно было только одно: куда в таком случае делся Зеленцов?
        Она вышла из метро совершенно разбитая и уставшая, ругая себя за то, что не поехала домой. Поинтересовалась у местного милиционера, как ей добраться до нужного дома, и совсем раскисла. Оказалось, пешком туда не дойти, нужно ехать на автобусе или на маршрутке. Денег на маршрутку было жаль, пришлось ждать прибытия общественного транспорта. Время тянулось долго. Ноги совсем разболелись и отекли. Затяжка на колготках расползлась в разные стороны. На секунду пришла мысль просто позвонить Мухиной по телефону и вызвать ее для беседы в милицию, но тут к остановке подошел автобус, и Елена Петровна, кряхтя и постанывая, влезла в душную кабину.
        Дом, где проживала Катя Мухина, являл собой грязно-серый шестнадцатиэтажный монолит с одним подъездом и дополнительным входом с другой стороны. Рядом с домом, через дорогу, за небольшим парком, путалась в деревьях и кустах речка Яуза, и Зотова подумала, что жильцы, должно быть, подобному соседству совсем не рады и каждое лето мучаются от комарья, залетающего в окна.
        В подъезде гадко пахло затхлостью, тухлятиной. Елена Петровна вызвала лифт, поднялась на шестой этаж и, как только вышла из дверей, чуть не задохнулась от невыносимой вони, заполнявшей буквально всю лестничную клетку. Натянув на нос воротник кофточки и стараясь дышать ртом, Зотова позвонила в дверь нужной квартиры и заплясала на месте от нетерпения. За дверью было тихо. Она позвонила еще раз, на всякий случай, понимая, что все бесполезно. Кажется, прояснился вопрос - куда подевался продюсер Зеленцов. Зотова ринулась к соседской двери и забила в нее ногой.
        - Эй, мамаша, че дверь ломаешь?- послышался из квартиры басовитый прокуренный голос.
        - Милиция, откройте!- задыхаясь, потребовала Елена Петровна, раскрыла свое служебное удостоверение и продемонстрировала его невидимому собеседнику через глазок.
        Дверь распахнулась, Елену Петровну схватили за грудки, мощным рывком втащили в полумрак квартиры и захлопнули дверь. Расценив данные действия как покушение на свою честь и достоинство, Елена Петровна сжала руку в кулак и легонечко махнула им в темноте. От Зотовой что-то отлетело, с глухим стуком шмякнулось о стену, осело и забасило:
        - Ты че - очумела, мать?! Ни фига себе! Хук справа, и у меня чуть репа не оторвалась! Тока я не понял, вы че деретесь-то? Я ж просто хотел, чтобы вы зашли в квартиру побыстрее. Воняет жутко, прямо мочи нет!
        Зотова нащупала выключатель, включила свет, сердобольно окинула взглядом коренастую фигуру симпатичного бритоголового парнишки лет двадцати пяти и захохотала:
        - Воняет и правда ужасно. Извини, братец, машинально получилось,- сквозь слезы сказала она, потирая кулак. Давненько она приемчики свои фирменные не применяла, лет этак десять-пятнадцать… Вот оно, мастерство! Не пропьешь, не прогуляешь, на подкорку записалось, как катание на коньках и велосипеде. Эх, было время!..
        - Ниче - бывает,- великодушно простил Зотову парень и с трудом поднялся с пола.- А вы к кому пришли?
        - Тут девушка квартиру снимает. Не знаешь, где она?
        - Катька, что ль? Актриса? Она домой поехала, кажется. Давно. Недели две как не появлялась. И любовник с ней вроде поехал.
        - А телефон хозяйки квартиры у тебя есть?
        - Она в загранку на год умотала с мужем. Поэтому квартиру и сдает. Везет ей! Я вот думаю, может, и мне к матери в деревню свалить? Невозможно же существовать в этой вони! Мы столько раз уже звонили, требовали, чтобы с этим вопросом разобрались. В РЭО говорят - не хрен бросать пакеты в мусоропроводы, а у них сейчас уборщица уволилась, другую еще не нашли. Там говна уже скопилось столько, что смердит на весь подъезд. Все жильцы уже озверели.
        - Озверели, говоришь? Как тебя зовут?
        - Руслан.
        - Вот что, Руслан, где у тебя телефон? Давай-ка я в РЭО позвоню, уверена, меня они послушают. И в милицию заодно. А ты пока подумай, кого еще можно в качестве понятого пригласить.
        - Понятого?- вытаращил глаза Руслан.- А зачем - понятого?
        - Так положено, Русланчик, если есть подозрение, что мы имеем дело с трупом.
        - Вы че, думаете, что в мусоропроводе застрял труп?- Руслан побледнел и с опаской покосился на дверь.
        - Я думаю, труп застрял в квартире Кати Мухиной. Будем квартиру вскрывать.
        - Но ведь воняет из мусоропровода,- неуверенно заявил Руслан.
        - Русланчик, делай, что тебя говорят, и не спорь со мной!- рявкнула Зотова, и Руслан пулей метнулся в комнату за телефоном. Заискивающе заглянув Елене Петровне в лицо, Руслан протянул ей аппарат и еще раз осторожно спросил: - А квартиру обязательно вскрывать надо?
        - А как еще туда войти в отсутствие хозяев?- разозлилась Зотова, накручивая телефонный диск.
        - Например, можно дверь ключом открыть,- пожал плечами Руслан. Зотова положила трубку на рычаг и заинтересованно посмотрела на парня.
        - Ты хочешь сказать, что у тебя есть ключ?
        - Понятное дело, есть, мы же соседи. Матери моей хозяйка оставила, на всякий пожарный. Она же надолго умотала. Вот и просила, если что, подстраховать.
        - Что же ты молчал!- возмутилась Зотова.
        - Так вы не спрашивали. Я вот тут чего подумал. Может, пока не стоит в милицию звонить и… это самое… Ну, глянуть хотя бы одним глазком. Чтобы конфузу не вышло.
        - Давай ключи,- скомандовала Зотова и через минуту уже открывала дверь квартиры Екатерины Мухиной. Они зашли в прихожую друг за другом. Зотова ногтем включила свет, заглянула во все комнаты, вышла в коридор, хмуро посмотрела на позеленевшего Руслана, который жался к стене, и тихо попросила: - Иди домой. Ключи я тебе занесу чуть позже. Мне нужно всего десять минут.
        Руслан кивнул и опрометью бросился вон из квартиры. Задавать вопросы и злить в очередной раз серьезную тетку, способную вырубить с одного удара, он посчитал глупым.
        Как только за Русланом закрылась дверь, Елена Петровна еще раз тщательно осмотрела квартиру, вошла в кухню, села на табуретку, вытащила из сумки помятую пачку
«Captain Black», чиркнула спичкой, с наслаждением закурила и выпустила ароматный сладковатый дымок к потолку. Курить она бросила лет десять назад, когда начались проблемы со здоровьем, но пачку всегда носила с собой и позволяла себе выкурить сигаретку только в исключительном случае. Сегодня как раз и был такой исключительный случай: количество сигарет в ее пачке всегда уменьшалось одновременно с раскрытием очередного дела. Расследование убийства Раисы Михайловой близилось к завершению. Теперь Зотова точно знала, где пропадал все это время Зеленцов и кто убил Раису Михайлову. Выяснилась еще одна любопытная деталь - как зовут швейцарскую подружку Екатерины Мухиной. Зотова отбросила в сторону маленький фотоальбом и покачала головой. Каких только чудес на свете не бывает, думала Елена Петровна, выпуская колечки дыма к потолку.
        Глава 12
        Следы призрака!
        Они вышли на улицу и направились к дому сказочника. Клим видел, что Аля расстроена, но подыгрывать ей он был не в силах. Смеркалось. Вода в озере замерла и почернела. Дом Ивана Аркадьевича выступал темным пятном на фоне посеревшего неба, словно большая декорация к фильму ужасов. Стало жутковато. В голове у Клима опять что-то щелкнуло. Он остановился, огляделся, притянул Алю к себе и шепнул ей на ухо:
        - Слушай, Аля, я хотел тебя спросить… Прежде чем отправить тебя к Зеленцову, Раиса сообщила тебе, что сериал «Уснуть навсегда» будет снимать один крутой режиссер. Так?
        - Ну да, Варламов. Я тогда от радости чуть не описалась. Правда, меня это очень удивило. Потому что за сериалы он никогда не брался. И вообще, он лет десять как в Дании живет.
        - В Дании?- заинтересованно переспросил Клим.
        - Да. Но в этом нет ничего удивительного. Он, как бы тебе это… немного «того». В киношном кругу слывет человеком с большими странностями и фильмы снимает такие, что мозги наизнанку выворачиваются. Поговаривали, что из России он бежал от сумасшедшей трагической любви.
        - Ой, ну конечно,- развеселился Клим,- без любви никак не могло обойтись!
        - Ну правда!- обиделась Аля.- Влюбился в девчонку на старости лет, она его отвергла, он и уехал с горя.
        - Ужасная трагедия,- ехидно заявил Клим.- Не оценила, значит, соплячка таланта великого гения. Наверное, повзрослела и локти себе кусает от обиды, что упустила такого кавалера. Могла бы сейчас в полном шоколаде быть!
        - Фу, какой ты… - Алевтина скривилась и посмотрела на Клима осуждающе.
        - Разве я не прав?
        - Не прав!- безапелляционным тоном заявила Алечка.- Никогда не смей мне больше напоминать про шоколад. Слышишь! Не смей!
        - Слушаюсь!- расхохотался Клим и поцеловал Алевтину в висок. Охранника на крыльце не было. Клим галантно помог Алечке подняться по лестнице на крыльцо и постучал в дверь. Алечка оправила платьице и приосанилась.
        Дверь открыл, как всегда, безупречно вежливый и совершенно лысый дворецкий в ливрее и белоснежных перчатках. Алевтина ошеломленно уставилась на слугу и впала в ступор, забыв поздороваться.
        - Не успел тебя предупредить,- хихикнул Клим, когда дворецкий удалился сообщить об их приходе хозяину.
        - У меня что-то с головой,- потерянно сказала Алевтина.
        - Да не волнуйся ты,- подбодрил девушку Клим,- ну, мало ли у кого какие заскоки? У милейшего Ивана Аркадьевича страсть к скромному обаянию буржуазии: дом, похожий на сказочный терем, дворецкий в ливрее, охотничья собака… была.
        - Я не про то, Клим. У меня такое странное чувство, что я этого дворецкого где-то видела. И лицо Ивана Аркадьевича мне показалось знакомым. У тебя так не бывает?
        - Боюсь, что с головой что-то не у тебя одной,- тихо сказал Клим.- Еще как бывает!
        - Серьезно?- спросила Аля.- Ты меня утешил. Значит, не одна я сошла с ума.
        - Про дворецкого ничего сказать не могу. Но Ивана Аркадьевича, его горничную и егеря Николая, кстати, он совсем недавно утопился,- добавил Клим невзначай,- так вот, я всех этих людей тоже как будто где-то видел. Но где - понять не могу.
        - Ужасное место,- прошептала Алечка, оглядываясь по сторонам и прижимаясь к Климу.- Зачем егерь утопился? Мне страшно! Давай уйдем отсюда, Клим.
        - Не волнуйся, дорогая, это всего лишь интерьер. А егерь был шизофреником.
        - Здесь плохо, Клим. Давай уйдем отсюда! У меня нехорошее предчувствие. Ты как хочешь, а я ухожу. Все! Скажи Ивану Аркадьевичу, что…
        - Аля, прекрати! Что я ему скажу? Это неудобно.
        - Скажи ему… Ну, скажи ему, допустим, что у меня месячные неожиданно пришли,- выдала Алевтина и попятилась.
        - Очень оригинально, вот сама ему об этом и скажи,- Клим ухватил ее за руку и попытался удержать.
        Двери распахнулись.
        - Рад вас видеть у себя в гостях!- радушно улыбнулся Иван Аркадьевич, пожал руку Климу и обеспокоенно посмотрел на Алю.- Алечка, что это вы такая бледненькая? Не захворали ли?
        - У меня ме… - Клим с силой сжал Алечкин локоть,- мигрень… была с утра,- ойкнула Алевтина.- Но сейчас уже все хорошо. Не беспокойтесь, Иван Аркадьевич,- смущенно улыбнулась Алевтина.
        - Что же мы в дверях стоим?- спохватился Иван Аркадьевич.- Прошу вас, проходите. Сегодня такой знаменательный день!
        - Боже мой! Неужели у вас день рожденья?!- воскликнула Алевтина.
        - Не угадали, голубушка. Сегодня у нас праздничный ужин, посвященный вашей помолвке,- сказал Иван Аркадьевич и, предугадывая следующий вопрос, добавил: - Клим был так любезен, что сообщил мне с утра эту радостную новость.
        Клим клацнул зубами, бросил на сказочника презрительный взгляд, но промолчал. Иван Аркадьевич мстительно усмехнулся, и на его лице явственно отразилось удовлетворение.
        Аля не заметила безмолвной дуэли мужчин.
        Как только она вошла в гостиную и заметила аквариум - тут же оказалась рядом с ним, с увлечением наблюдая за рыбкой с золотым хвостом.
        - Она восхитительна!- обернувшись к Ивану Аркадьевичу, восторженно сказала Алевтина.- Никогда не видела ничего подобного. Как она называется?
        - Владычица морей она называется,- ехидно вставил Клим,- она же мадам Золотая рыбка. Если эту рыбу очень сильно попросить, она и желания умеет исполнять. Так ведь, Иван Аркадьевич?
        - Клим,- осуждающе посмотрела на жениха Алечка.
        - Не совсем так,- расхохотался Иван Аркадьевич.
        - Неужели вы в прошлый раз меня обманули и эта рыбешка всего лишь златоперый карась?- притворно возмутился Клим и постучал по стеклу аквариума костяшками пальцев. Рыба осталась равнодушной. Ивану Аркадьевичу это явно не понравилось. Алечка засуетилась, схватила руку Клима и отвела ее от стекла.
        - Напрасно иронизируете, молодой человек. По отношению к царице следует вести себя почтительней,- заметил Иван Аркадьевич, подошел к Алевтине, нежно обнял за плечи и заглянул в глаза: - Милая моя Алевтина, Клим во многом прав: если рыбку очень хорошо попросить, она может исполнить любое ваше желание. Но желание она исполняет не всегда, иногда она отказывается и, вильнув хвостом, уплывает в свой дворец. Хотите, я открою вам тайну и расскажу, что нужно сделать, чтобы рыбка не закапризничала?- загадочно спросил Иван Аркадьевич. Алевтина скривила лицо, изобразив нечто вроде улыбки, и судорожно кивнула. Она никак не могла понять, как ей реагировать на происходящее.- Хорошо. Подойдите ближе к аквариуму,- скомандовал Иван Аркадьевич.- Алечка покорно подошла.- Положите правую ладонь на стекло.- Алечка положила.- Закройте глаза, сосредоточьтесь, загадайте желание, повторите это желание про себя несколько раз и попросите рыбку его исполнить.- Алевтина зажмурилась и сделала все, что сказал Иван Аркадьевич.- А теперь осталось самое важное, и в этом заключается тайна! Вам осталось поверить в то, что рыбка
исполнит ваше желание. Доверяйте рыбке всем сердцем и верьте, что ваше желание исполнится. Вот и весь секрет,- Аля открыла глаза и с удивлением посмотрела на Ивана Аркадьевича. Он был невозмутим и говорил совершенно серьезно. Его голос успокаивал и завораживал. Она слушала этот голос, восторженно смотрела на седовласого сухощавого старичка и верила всему, о чем он говорит.- Чудеса случаются не так уж редко,- внушал ей голос,- но случаются они только с теми, кто в них верит всей душой. И вы верьте. Если у вас получится, тогда Владычица морей согласится вам служить и исполнит все ваши сокровенные мечты. Вы верите в чудеса, Аля?
        - Да,- как эхо отозвалась она. Что-то больно сжало плечо и рвануло назад. Она пришла в себя и обернулась. Клим притянул ее к себе и с силой прижал к груди.- Ты что?- попыталась вырваться Аля. Он молчал и не отпускал ее. Аля затихла, испуганно слушая, как под тонкой материей рубашки Клима бешено стучит его сердце, и ничего, совершенно ничего не понимала.
        Клим вел себя странно весь вечер. Смотрел на нее, как полоумный, ничего не ел, много пил и пытался схватить под столом Алечку за руку.
        Алевтина нервничала. Постоянно сбивалась с темы беседы, отвечала невпопад, регулярно роняла столовые приборы на пол, смущалась от своей неловкости, пугалась дворецкого, который вдруг возникал около нее и наполнял опустевший бокал вином, вжимала голову в плечи и начинала непроизвольно сутулиться, когда миловидная горничная меняла ей тарелку и раскладывала еду. Ей было все это в новинку, и она чувствовала себя скованно и неуверенно, от напряжения даже изысканно приготовленная еда казалась ей пресной и невкусной. Иван Аркадьевич делал вид, что ничего не замечает, ненавязчиво отдавал указания, чтобы Алевтине заменили вилку или нож, и пытался поддержать разговор.
        Ближе к концу вечера Алевтине удалось расслабиться, она перестала чувствовать дискомфорт. Ей даже стал нравиться этот немного пафосный ужин, но тут в очередной раз все испортил Клим, которого сильно развезло: он стал в открытую хамить Ивану Аркадьевичу. Но апофеозом вечера, и это доконало Алевтину окончательно, стало торжественное сообщение Ивана Аркадьевича, что в честь столь знаменательного дня он заказал для жениха и невесты свой фирменный шоколадный десерт.
        - Иван Аркадьевич!- высоким голосом воскликнула Алевтина, вскочив на ноги и пролив на скатерть бокал с вином.- Иван Аркадьевич… - Алечка умолкла, пытаясь придумать какую-нибудь вескую причину срочного ухода и не обидеть милого старичка. В конце концов, не рассказывать же ему, что сегодня она целый день провела в обнимку с унитазом, спустив в него свою нежную любовь к шоколаду. Веская причина никак не придумывалась, и Алечка так и стояла столбом, хлопая глазами.
        - Что случилось, Алечка?- обеспокоенно спросил Иван Аркадьевич.
        - Вы меня извините, ради бога. Все так замечательно, но я посмотрела на часы и вспомнила, что у меня срочное дело - там… - Алевтина изобразила неопределенный жест рукой и многозначительно посмотрела на Ивана Аркадьевича.
        - А как же десерт, Алечка? Неужели вы так и не отведаете его?- огорчился старик. - Может быть, ваше срочное дело подождет еще пару минут?
        - О, как бы мне хотелось!..- проглотив вставший поперек горла комок, воскликнула Алевтина.
        - Она не может, потому что в это время у нее по расписанию вокальные упражнения,- очень серьезным пьяным голосом сообщил Клим, решив прийти на выручку Алевтине. Алечка посмотрела с ужасом на жениха, потом на Ивана Аркадьевича и торопливо кивнула.
        - Что, простите?- Иван Аркадьевич даже привстал со стула от изумления.
        - Поет она в это время,- заявил Клим.- Вокал - дело такое! Следует распеваться исключительно в одно и то же время. Если пропустишь - голос садится на фиг.
        - Что вы говорите, никогда не слышал о подобном,- поднял бровки Иван Аркадьевич. - Если для голоса вредно, тогда - конечно. Во сколько вам нужно приступать?
        - В одиннадцать,- сказала Алечка.
        - В одиннадцать!- воскликнул Иван Аркадьевич.- Боже мой, уже четверть двенадцатого. Вы уже опоздали на пятнадцать минут. Немедленно приступайте, и незачем вам куда-то идти, занимайтесь здесь.
        - Я вас стесню,- пискнула Алечка.
        - Что вы, Алевтина, как можно… Прошу вас, не стесняйтесь.
        Десерт все равно пришлось есть спустя час. Ровно столько времени Алечка надрывалась соловьем под восторженные возгласы Ивана Аркадьевича и громкие аплодисменты Клима. После вокальных упражнений, к удивлению Алевтины, ей жутко захотелось чего-нибудь сладенького, и восхитительный шоколадный десерт пришелся как нельзя кстати. Остаток вечера прошел отлично, даже Клим перестал огрызаться на Ивана Аркадьевича и затих, но вел себя по-прежнему необычно, продолжал гипнотизировать взглядом Алевтину и активно гладил ее по коленке под столом. Пожалуй, то, что он гладил ее по коленке, Алечке было очень даже приятно, но его взгляд… гремучая смесь обожания, страха, нежности и сочувствия - ее пугал. Клим вдруг стал другим. Она чувствовала - все изменилось, но что, понять не могла.
«Может быть, сегодня меня ждет постель»,- застенчиво подумала Алечка, покраснела и загадочно посмотрела на Клима. Клим резко убрал руку с ее колена и отвернулся.
«Блин»,- подумала Алевтина, разозлилась и запустила ложку в десерт. Больше Клим на нее не смотрел и активно включился в беседу с Иваном Аркадьевичем. Как-то даже слишком активно, что показалось Алечке очень подозрительным. Она тяжело вздохнула. На мужчину с проблемами Клим не походил категорически. Вывод напрашивался лишь один - Клим ее не хочет как женщину. Данная мысль уже мелькала у нее в голове: как только дело доходило до самого ответственного момента, жених всегда вел себя неадекватно и становился чужим. Вот и сейчас произошло то же самое. И как она, собственно, должна реагировать на подобное поведение жениха? Она, конечно, не красавица, но если Клим решил ее взять в жены как бесплатную домработницу и направо-налево гулять - то она не согласна! Алечка ревниво покосилась на Клима и вздрогнула, вернувшись из своих глубоких дум в настоящее.
        - Что ты сказал?- переспросила девушка, не веря своим ушам. Клим оторвался от увлекательной беседы с Иваном Аркадьевичем и удивленно вскинул брови.- Я тебя спрашиваю?- рявкнула Алевтина.
        - Аля, ты только не нервничай, ладно? Что ты так разволновалась? Мы обсуждаем с Иваном Аркадьевичем дату и время мероприятия.
        - Мероприятия?- ехидно спросила Аля.- Это какое такое мероприятие у нас случится послезавтра?
        - Свадьба,- смутился Клим; Иван Аркадьевич откашлялся и поправил очки.
        - Да что ты говоришь! А почему я не в курсе? Или ты на ком-то другом женишься?
        - Ты что! На тебе, конечно! Ты же сама согласилась - как можно быстрее… Вот я и организовал все. Извини, я просто не успел тебя предупредить.
        Аля резко поднялась и бросила салфетку на стол. Мужчины тоже поднялись и переглянулись.
        - Иван Аркадьевич, спасибо, ужин был восхитителен,- торжественно произнесла девушка и маршевым шагом направилась к выходу.
        - Аля!- окликнул ее Клим и устремился следом. Иван Аркадьевич усмехнулся, налил себе вина, поднялся в кабинет, сел в кресло, включил телевизор и расслабленно уставился в мерцающий экран. Дело близилось к развязке, и у него было поистине чудесное настроение. Все шло так, как он хотел.
        Аля выбежала из дома, чуть не сбив с ног дворецкого, который вызвался открыть ей дверь, и бросилась к лодочной станции. Она бежала по мокрой траве. Босоножки от росы стали мокрыми, она поскользнулась, упала, кубарем скатилась на глинистый берег, села и изобразила на лице неприступность, ругая себя за то, что она такая клуша. Клим, который шел следом, несомненно, видел ее позорное падение и будет сейчас над ней отчаянно издеваться. Самое неприятное было, что он не бежал за ней, а просто шел, хоть и быстро. «Мог бы напрячься и побегать немного»,- недовольно подумала Алевтина. Позади нее послышался звук падающего тела, матюги, шуршание по траве, и ее женишок оказался рядом с ней в позе засушенной коллекционной бабочки.
        - Аль, только не смейся надо мной, ладно? И прости меня, пожалуйста, что я все решил без тебя, я больше не буду,- приподняв голову от земли, попросил Клим и посмотрел на нее жалостливо-жалостливо…
        - Весь день ты меня уговаривал выйти за тебя замуж как можно быстрее и молчал, как партизан, что уже договорился с ЗАГСом!- сдерживая смех, строго сказала Алевтина. - Значит, ты был уверен, что уговоришь меня? Ну и кто ты после этого?
        - Негодяй,- сказал Клим, невинно хлопнул глазами, шутливо повалил ее на землю, привстал на локтях и заглянул в глаза.- Ты меня простила?- тихо спросил он, снова в его глазах появился тот странный блеск, и она лежала, боясь пошевелиться, чтобы не спугнуть это выражение его лица - выражение страсти, нежности и отчаянья. - Аля, девочка моя,- прошептал он и склонился над ее лицом. У Алечки закружилась голова, она закрыла глаза, приготовилась к поцелую в губы, но Клим поцеловал ее в лоб. Она открыла глаза, Клим стоял с идиотской улыбкой на лице и протягивал ей руку. «Когда только вскочить успел»,- подумала Алевтина и, игнорируя руку Клима, поднялась сама.
        - Аля,- примирительно сказал Клим и попытался ее обнять. Она вырвалась и пошла в направлении коттеджа.- Аля, ну что опять случилось?- крикнул ей вслед Клим и хлопнул себя по штанам.
        - Ничего,- обернулась Аля.- Ничего не случилось. Я просто устала и хочу спать.
        Клим проводил девушку взглядом, поморщился и уселся на землю, хмуро глядя на воду. От воды шел легкий пар. Совсем рядом, в камышах, плеснула крупная рыба, по озеру поплыли круги.
        - Эй, златоперая!- крикнул Клим.- Я тоже желание хочу загадать. Хочу быть счастливым, слышишь?! И я верю, что буду счастливым! Даже если ты мне не поможешь, я все равно буду. И мне на все плевать. Потому что я люблю ее и не хочу обижать. Поняла! Я люблю ее!- В кармане запищал мобильный. Клим сделал два глубоких вздоха и ответил: - Привет. Я не спал, только что из больницы приехал. Да, Заболоцкий выздоравливает. Я приеду через два дня… Я тоже соскучился. Все хорошо, просто я устал. Целую. И я тебя люблю, солнышко. Очень…
        За спиной послышался какой-то шорох. Клим медленно положил телефон в карман и прислушался. Кто-то стоял сзади и часто дышал ему в спину, но это был не человек, так дышать могло только животное. Парализованный страхом, он сидел, не в силах обернуться. Постояв чуть меньше минуты, существо, шумно сглотнув слюну и вздохнув, потрусило по траве в сторону леса. Клим обернулся. На берегу, в нескольких шагах от него, отпечатался влажный след собачьей лапы. Судя по размеру отпечатка, собака была очень крупной. «Глафира!» - с ужасом подумал он, вскочил на ноги и помчался в коттедж. Заперев за собой дверь, он облокотился о косяк, вытер холодный пот со лба и дико расхохотался. Нервное перенапряжение последних дней и атмосфера базы сделали его шизофреником! Алевтина на его хохот не вышла. Он заглянул в комнату Заболоцкого, Аля спала, укрывшись легкой простынкой. Клим осторожно закрыл дверь, добрался до своей кровати и упал, не раздевшись, на одеяло. Он подумал о Лерочке. Ему вдруг стало жаль ее, но отчего подобное чувство возникло в душе Клима, он так понять и не смог.
        Глава 13
        Подарок к свадьбе!
        Меньше всего Алечке хотелось сегодня думать об убийцах, сообщниках и прочих гадостях. Девушку занимали гораздо более серьезные вопросы: что ей надеть на собственное бракосочетание… и почему Клим решил на ней жениться? С самого утра он доставил ее к Илье Ильичу, где Алечка провела довольно много времени и вышла счастливая, сообщив Климу, что теперь ей можно вовсю есть яблоки. А после активно продемонстрировала это наглядно, сорвав яблоко с дерева в перекопанном саду Сан Саныча. Ехать на базу Алечка категорически отказалась, мотивируя это тем, что хочет провести ночь перед собственной свадьбой в одиночестве. Клим спорить не стал. По дороге к дому он завез ее в магазин, куда Алечка отправилась одна, тактично и смущенно намекнув, что ей необходимо купить кое-что интимное. Интимное она купила, но не идти же ей под венец в одном белье и чулках, пусть она и потратила на все это целое состояние!
        - Аля!- раздраженно хлопнув по столу, сказал Клим.
        - Что?- вздрогнула Алевтина.
        - Ты будешь звонить Зотовой или нет?! Что ты сидишь и тупо пялишься в бесконечность?
        - Я не пялюсь, там занято постоянно,- буркнула Алевтина.- И вообще, оставь меня в покое и не ори. Я тебе еще не жена!- Алевтина вновь набрала номер и со словами:
«Да что же это такое?!» - хлопнула трубку на рычаг.
        - Набирай еще!- скомандовал Клим.- И нечего на меня смотреть, как на врага. Времени в обрез. Нужно еще кольца купить и мне какой-нибудь приличный костюм приобрести.
        - Ага, щас! Купишь ты у нас в мухосрани приличный костюм! Давай по-простому. Я ведь без свадебного платья по твоей милости осталась. Хотела сшить что-нибудь красивое, но не успеваю. А купить в нашем городе можно разве что занавеску. Так что никаких костюмов. Я, например, собираюсь просто светлый брючный костюм надеть.
        - Аля, ты по поводу свадебного платья не волнуйся. Иван Аркадьевич хочет сделать тебе подарок и уже заказал свадебное платье, туфли и прочие аксессуары. Все это добро привезут с утра к тебе домой. Твой размер я ему сказал. Извини, хотел тебе сказать, но… - договорить Клим не успел, потому что Алевтина сняла с аппарата телефонную трубку и с размаха треснула его по лбу.- Ты чего?- растерялся он и потер место ушиба. Ответа не последовало, Алечка, обиженно надув губы, накручивала телефонный диск и на Клима не обращала совершенно никакого внимания.
        - Я, пожалуй, пойду, а то ты бешеная какая-то сегодня. Сама с Зотовой поговори. Как мы с тобой уже решили, встретимся сразу в ЗАГСе. Иван Аркадьевич завтра за тобой машину пришлет к четырем. Смотри не опаздывай, нас поставили в список последними, как раз перед самым закрытием. И дверь никому не открывай. Ну и… это самое,- замялся Клим,- я жажду этого дня, чтоб ты знала.
        Алевтина уронила трубку на пол и круглыми глазами уставилась на своего жениха. Клим улыбнулся, махнул ей рукой и, как сайгак, поскакал к выходу.
        - Дурак,- пожала плечами Алевтина, закрыла за Климом дверь, задумалась и вдруг испытала невероятное облегчение. Казалось, она нашла ответ на вопрос, почему Клим был так с ней осторожен: просто он хочет, чтобы все случилось после свадьбы, и у них будет самая настоящая брачная ночь! Он слишком серьезно относится к ней, совсем не так, как к прошлым своим подружкам. Он любит ее и боготворит. Зотовой звонить ей больше не хотелось, а хотелось петь от счастья и танцевать. Она подхватила с софы маленькую шелковую подушечку, прижала ее к себе и закружилась по комнате, весело напевая себе под нос незатейливый танцевальный мотивчик. Рыбка исполнит ее самое сокровенное желание, была уверена Алечка, она наконец-то обретет счастье, и все в ее жизни будет хорошо.
        Незаметно, в эйфории и в предчувствии скорого счастья, пролетел день, но время неожиданно замедлило свой ход и теперь тянулось, тянулось, тянулось… Казалось, вечер никогда не кончится. Аля маялась: то слонялась из угла в угол, то заваливалась на софу с кипой старых газет и журналов, бездумно просматривала их, щелкала пультом телевизора, периодически пыталась дозвониться до Зотовой. Около одиннадцати ей захотелось спать, она легла в постель, но тут позвонил Иван Аркадьевич, вытянул ее из-под одеяла, пожелал спокойной ночи и подтвердил, что платье привезут с утра. Спать сразу же категорически расхотелось, в голову полезли воображаемые фасоны всевозможных свадебных нарядов. Очень скоро воображение так расшалилось, что у Алечки заболела голова и ее стало подташнивать. Вернулось утреннее раздражение и состояние паники. Она насильно пыталась заставить себя уснуть, ворочалась в постели, но ничего не получалось. В душе росла злость на весь мир, что за нее все решили и лишили ее возможности хотя бы примерить наряд. Сволочи, убежденно решила Алечка, с ненавистью поглядывая на свой новенький мобильный
телефон, лежавший на тумбочке рядом с кроватью. Она надеялась, что Клим догадается наконец позвонить и пожелать спокойной ночи, и тогда она выскажет ему все свои претензии. Время шло, Клим не звонил. Алечка взяла сотовый в руки и посмотрела на дисплей. Без одной минуты двенадцать. В гостиной настенные часы пробили полночь, и одновременно с боем часов зазвонил городской телефон. Он все звонил и звонил, но Алевтина не решалась поднять трубку. Часы отбили положенные удары, а телефон все звонил и звонил. Она положила на голову подушку, прижала ее к ушам, чтобы ничего не слышать. Все смолкло. Она села на кровати, настороженно прислушиваясь к тишине. На тумбочке завибрировал мобильный, Алечка трясущейся рукой схватила сотовый.
        - Клим!- закричала она.
        - Алевтина Сорокина, вас беспокоит знакомая продюсера Зеленцова. Что же вы к телефону не подходите?- раздался в трубке звенящий, очень знакомый голос, голос одноклассницы Кати Мухиной. Почему раньше она не узнала ее? Те же высокомерные интонации, тот же напор…
        - Откуда вы узнали номер моего мобильного?- сухо спросила Аля, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не послать свою одноклассницу куда подальше и не выдать себя.
        - Детка, для Артура Андреевича это не проблема. Кстати, он просил вам передать, что сценарий сериала «Уснуть навсегда» готов. И завтра вы получите его, чтобы внимательно ознакомиться с его содержанием и сыграть свою роль.
        - Да пошла ты, знаешь куда, Дездроперма!- закричала Аля и отшвырнула мобильный прочь.
        Сотовый ударился о стену и упал на пол. Она опомнилась, слетела с кровати, подняла телефон - он не работал. Алечка вернулась в постель и тяжело вздохнула: телефон было жаль до глубины души. Но это, как говорится, дело наживное и мелочи жизни, зато она пар выпустила и Дездроперму по стенке размазала! Алечка кровожадно улыбнулась, положила под голову ладошки и с чувством исполненного долга закрыла глаза. Кто такая Дездроперма и почему это имечко слетело с ее языка, было немного неясно, но Алечка решила обязательно придумать детальную расшифровку этого слова, чтобы Катьке Мухиной стало особенно обидно.

* * *
        Утром ее разбудил стук в дверь. На часах было только семь. Ничего не понимая, она встала, отчаянно зевая, набросила халат, как сомнамбула доплелась до двери, потянулась к замку и… замерла.
        - Кто там?- тихо спросила девушка.
        - Алевтина, это капитан Зотова Елена Петровна. Помнишь меня? Открой, пожалуйста, мне нужно с тобой поговорить.
        - Господи,- тихо прошептала Аля и недовольно поморщилась. Естественно, в день собственной свадьбы ей как раз не хватало одного - общения с сотрудником милиции или даже с несколькими сотрудниками… - Вы одна?- спросила Алевтина хмуро: не исключено, что ее пришли арестовать по подозрению в убийстве Зеленцова.
        - Конечно, одна, а с кем я должна еще быть? Алевтина, пожалуйста, побыстрее,- поторопила Зотова.
        - У вас опять изжога?- распахнув дверь, ехидно спросила девушка. Елена Петровна как-то странно мотнула головой, отстранила ее и опрометью прошмыгнула в сторону туалета.- Конечно, конечно, проходите, не стесняйтесь и чувствуйте себя как дома, - съязвила Алечка и отправилась ставить чайник.
        Зотова вошла на кухню довольная и умиротворенная.
        - Что такая хмурая, Алевтина?- весело спросила Елена Петровна, устраиваясь на стуле.
        - Замуж сегодня выхожу,- буркнула Аля и спросила: - Чай будете или кофе? Сразу предупреждаю, что кофе дерьмовый.
        - Тогда чай, спасибо,- улыбнулась Елена Петровна.- А за кого замуж выходишь? Что-то ты не рада совсем, как я погляжу.
        - Это я вам не рада, а замуж выходить - рада,- откровенно сообщила Аля, но Зотова не обиделась, а от души расхохоталась. Алевтина тоже рассмеялась. Погрела руки о медленно закипающий чайник, приготовила чашки. Зотова вопросов не задавала, разглядывая что-то за окном.
        - А что это у вас с огородом приключилось?- полюбопытствовала она.- Такое впечатление, что трактор с плугом по нему проехал.
        - Это не трактор, это мой жених. Он, когда волнуется, землю вскапывает,- прыснула Аля.
        - Хороший у тебя жених, пахать умеет, с таким не пропадешь, глядишь, и денег напашет,- в ответ пошутила Елена Петровна.
        - Он у меня, в общем-то, вполне обеспеченный. В торговле работает,- похвалилась Алевтина.
        - Тогда конечно. Торговля - это хорошо. Но главное, чтобы щедрым был. Иной раз и обеспеченный, а денег на жену жалеет,- авторитетно заявила Елена Петровна, наблюдая, как Алечка заваривает чай.
        - Мой очень щедрый. Ничего для меня не жалеет. У него даже фамилия, знаете, какая - Щедрин,- сообщила Алевтина и полезла в холодильник, пытаясь отыскать там что-нибудь съестное. Вчера она целый день хрустела яблоками и пила чай, а в холодильник даже не заглядывала. Она захлопнула холодильник и недовольно сморщила носик. За несколько дней ее отсутствия все продукты испортились.
        - Щедрин… красивая фамилия, музыкальная,- похвалила Зотова.- Станешь, значит, ты Алевтиной Щедриной. Звучит красиво.
        - Мне совершенно нечем вас угостить,- расстроилась Аля, обшаривая кухонные шкафчики.- Яблоки только. Или пельмени? Хотите?
        - Не нужно, Аля, спасибо. Я в поезде перекусила. Только чайку.
        Аля поставила чашки с дымящимся чаем на стол, села и виновато посмотрела на Елену Петровну.
        - Я вчера звонила вам целый день, но так и не дозвонилась. В прошлый раз я не все вам рассказала.
        - Знаю, Аля. В тот день Раиса Михайлова отправила тебя к продюсеру Зеленцову, и ты поехала. Рассказывай дальше, что в тот вечер произошло, почему ты убежала из Москвы?- подбодрила Елена Петровна.
        - Да, я ездила к продюсеру, но я его не убивала. Его убила Катька Мухина, моя одноклассница, а меня она пытается подставить. Вы ведь из-за этого приехали?- спросила Алевтина, глядя на вытянувшееся лицо Зотовой. Елена Петровна не отвечала. - Но вы должны мне поверить, у меня и доказательство есть. Шарфик, которым Катька продюсера задушила в ту ночь! Она мне его в сумку подбросила. Его Клим нашел, так вот, он может подтвердить, что сам ей этот шарфик дарил, потому что он его из Парижа привез. А такие шарфики в единственном экземпляре делаются.
        - Аля, подожди, о чем ты мне говоришь, я никак не пойму?- сморщилась Елена Петровна.- Какой шарфик?
        - Ну тот шарфик, которым Катя Мухина, моя одноклассница, продюсера задушила. Она и меня пыталась задушить. Орудие преступления! Мой жених, Клим Щедрин, может это все подтвердить.
        - Клим Щедрин? Ты сказала - Клим Щедрин? Миллионер? Тот, что две с половиной недели назад… - Зотова умолкла на полуслове и с интересом посмотрела на Алевтину. Похоже, зря она сюда приехала и зашла к этой милой девушке, потому что с головой у нее, кажется, начались какие-то серьезные проблемы.
        - Елена Петровна, ну какой, к черту, миллионер! Мой жених в торговле работает, я же вам говорила. Что же вы не слушаете, о чем я вам говорю? Екатерина Мухина, моя одноклассница, убила продюсера Зеленцова!
        - Да с чего ты это взяла?- разозлилась Зотова.
        - Как с чего? Я там была и все своими глазами видела,- перебила Зотову Алечка.- Сейчас я очень подробно вам все расскажу, тогда вы точно поймете,- возбужденно затараторила Алечка.- В тот вечер, около половины двенадцатого, я приехала к Зеленцову на кастинг. Взяла с собой банку варенья, вошла в квартиру, банка у меня выпала из руки и по коридору укатилась. Я босоножки сняла и за банкой поползла. Ну, сами понимаете, как потом объяснять, что варенье раньше меня в квартире оказалось? Ползу я, значит, и тут меня кто-то шмяк по роже ботинком, и так два раза! А потом душить принялись. Я притворилась, что не дышу, убийца подумала, что я умерла, и ушла. А потом я вошла в комнату, а там продюсер сидит и мне рожи корчит! Я ему оплеуху отвесила, он с кресла упал, и тут я поняла, что он мертвый. Так он и лежал на ковре, пока я фотографии смотрела. А потом он, я извиняюсь… пукнул! Я испугалась и убежала, прихватив с собой ведро - для маскировки - и швабру с халатом. Потом я их в помойку выкинула, когда на вокзал поехала, и свои босоножки тоже. Но тогда я еще не знала, что это Катька Мухина убила продюсера,
поэтому очень удивилась, когда ведро «приехало» раньше меня и у меня в доме оказалось. Это Катька меня так пыталась довести до сумасшествия и самоубийства! Потом вещи у меня дома стали появляться из квартиры Зеленцова. Звонки пошли странные. И главное - сам Зеленцов, мертвый, в красном халате мне являлся среди крестов и могил! Они хотят, чтобы я сошла с ума и покончила жизнь самоубийством, понимаете? Вот чего они добиваются! Я так думаю, что мертвый Зеленцов - это Катькин отец на самом деле. Он же спился совсем, поэтому у него и рожа синяя. Теперь вы мне верите, что я Зеленцова не убивала?- выговорившись на одном дыхании, спросила Алечка.
        - Верю, деточка,- печально сказала Елена Петровна, скорбным взглядом оглядывая Алевтину.
        - Слава богу!- вздохнула Аля с облегчением.- Я сейчас вам шарфик принесу, которым Зеленцова задушили. Он у меня в сумке, я мигом!
        - Сядь, деточка,- ласково сказала Елена Петровна.- Не нужно мне ничего приносить. Чайку лучше попей и успокойся.
        - Почему?- удивилась Алевтина.- Это же орудие преступления.
        - Я даже не знаю, как тебе это сказать… А может, и не стоит… - вслух размышляла Зотова.- Понимаешь, дело в том, что Артура Андреевича Зеленцова никто не убивал. Он жив-здоров.
        - Как?! Как никто не убивал?!- растерянно хлопала глазами Алевтина.- Я же видела его труп! Он… Как же так? Вы ошибаетесь, Зеленцов умер. Проверьте, труп должен лежать в квартире на «Бабушкинской»!
        - Там нет никакого трупа, Аля. Зеленцов жив и здоров. Сейчас он находится в вашем городе и живет в гостинице, вместе с твоей одноклассницей Екатериной Мухиной. Они любовники. Еще раз повторяю: Зеленцова никто не убивал.
        - Любовники?- потрясенно переспросила Аля.- Они что, так пошутили? Просто так - взяли и пошутили?!- срывающимся голосом спросила Алечка - ее всю трясло, личико побелело.
        Елена Петровна внимательно посмотрела девушке в глаза: нет, Алевтина была совершенно вменяемой и реакция была вполне адекватной. Похоже, что девушка говорила чистую правду. Она испугалась, что ее убьют, как опасную свидетельницу, и спешно уехала из города. Елена Петровна тоже расстроилась. Вся ее версия, что Алевтина в ту ночь случайно подслушала разговор своей одноклассницы и Зеленцова, где Мухина сознавалась в убийстве Раисы и бежала, опасаясь расправы,- разлетелась в пух и прах, а она так рассчитывала на свидетельские показания Алевтины! Оказывается, все было совсем не так. Выходило, что теперь прижать Мухину к стенке будет очень сложно. Светлый волос, найденный в квартире, являлся только косвенной уликой и говорил лишь о том, что Мухина иногда посещала квартиру Михайловой. И хотя в квартире Мухиной она нашла ПТС на четвертый «Фольксваген Гольф», но свидетель, видевший убийцу у дома, номера машины не разглядел, значит, как прямое доказательство преступления это использовать было нельзя. Получалось, что ничего на Катю Мухину у Елены Петровны не было. Совершенно ничего. Разве что…
        - Аля, успокойся,- Зотова встала, подошла к Алевтине и прижала ее голову к себе. - Ну, не надо так переживать! Видишь, все выяснилось. Выходит, тебя так жестоко разыграли! Вот ведь скоты какие,- поглаживая девушку по голове, успокаивала ее Елена Петровна.- Но, понимаешь, привлечь их за идиотский розыгрыш и за то, что они тебя пугали, вряд ли получится. Мы никогда не сможем все это доказать. Но за убийство гримерши Раисы Мухину посадить можно! У меня есть все основания полагать, что гримершу Раису убила именно она, но пока у меня нет веских доказательств. Ты про шарф шелковый говорила. Извини, но не могла бы ты…
        Аля молча вышла. Вернулась, передала целлофановый пакетик с шарфом Елене Петровне, села за стол и уставилась в одну точку. Елена Петровна аккуратно вытащила шарфик из целлофана, встряхнула его и посмотрела сквозь него на свет - на шарфике была маленькая затяжка и крошечная дырочка.
        - Отлично, уверена - это он!- восхищенно заявила Елена Петровна.- Значит, твой жених подтвердит, что подарил этот шарф Екатерине Мухиной?
        - Да. Он обещал.
        - Все, значит, можно ее брать! Уверена, больше она тебя не побеспокоит, Аля. Я и Зеленцова как соучастника представлю! Посадить не посажу, но нервишки потреплю основательно. Обещаю! Ну и еще одна идейка есть: я кое-что откопала в квартире Мухиной, архивчик очень любопытный. Если я девочек разыщу и они согласятся показания против Зеленцова дать…
        - Что я им плохого сделала, Елена Петровна?! Чтобы так вот жестоко! Заманили в квартиру, пудрили мне мозги про сериал «Уснуть навсегда», пугали и пытались довести меня до сумасшествия! Я им долго подыгрывала, изображала ненормальную, боялась, что меня убьют! Но цель у них была иная: в сериале они отвели мне роль девочки-самоубийцы. А сегодня мне обещали окончательный сценарий прислать, следуя которому я должна умереть!
        - Как ты сказала - «Уснуть навсегда»?- насторожилась Зотова. Название сериала показалось ей знакомым, где-то она уже слышала его.
        - Я выжила только потому, что в моей жизни появился Клим. Он мне очень помог. Знаете, все так спонтанно вышло… Вы не поверите, я знаю его всего около двух недель. Он мне помог, очень помог! Он как сказочный принц на белом коне. Я его люблю больше жизни!
        - Больше жизни, говоришь… - задумчиво сказала Зотова.

«Странно как все складывалось,- размышляла Елена Петровна.- Клим Щедрин, жених Валерии Берушиной, вдруг оказывается в далеком провинциальном городке и ни с того ни с сего решает жениться на бедной актрисе Алевтине Сорокиной спустя всего две с половиной недели после своей официальной помолвки? Алевтину Сорокину тем временем пытаются довести до самоубийства продюсер Зеленцов и его любовница Екатерина Мухина. Сценарий… Сериал «Уснуть навсегда»… Мама дорогая!- Зотова испуганно посмотрела на Алевтину: - Это же тот секретный коммерческий проект, который финансируют сам Берушин и продюсер Зеленцов! А Валерия Берушина и Екатерина Мухина - близкие подруги. Господи! Все в связке! Сериал «Уснуть навсегда», спецпроект, бешеные деньги! Девочку действительно приговорили к смерти!..» У Елены Петровны сдавило сердце, ей стало нечем дышать. Свадьба, сумасшедшая любовь… Это случится во время церемонии, совершенно очевидно!
        - Что-то жарковато мне стало после чая. И душно, просто невозможно,- сказала Зотова, стремительно обежала глазами кухню, пытаясь отыскать место, где вмонтировали миниатюрные видеокамеры. Несомненно, за девушкой наблюдали.
        - Давайте я окно открою,- обеспокоенно глядя на Елену Петровну, предложила Алевтина.
        - Не нужно. Лучше мы на воздух выйдем, смотри, погода какая чудесная,- весело предложила Елена Петровна, поднялась и потянула Алевтину на улицу.
        Алечка не сопротивлялась, ей и самой нужно было освежиться и немного прийти в себя после потрясения. Они вышли во двор. День выдался солнечным, но прохладным. Алечка поежилась от холода и плотнее запахнула халат. Елена Петровна глубоко вдохнула и с наслаждением потянулась. Некоторое время они стояли молча, каждая думала о своем.
        - Вот что, детка, у меня идея,- прервала паузу Зотова,- ты этот сценарий, когда получишь его, ни в коем случае не читай.
        - Почему?- удивилась Алевтина.- Какая разница, я же не дура, чтобы убивать саму себя. Этот сценарий - он же написан для доведенной до отчаяния девушки. Они просчитались, я не сошла с ума. А теперь, когда я знаю, что Зеленцов жив, мне вообще все равно. Я выйду замуж за Клима, и мы уедем в Москву. Мне плевать на них.

«Нет, детка. Они не просчитались, раз такие деньги бешеные на кону»,- с тревогой подумала Елена Петровна.
        - Вот и наплюй действительно и не читай. Зачем настроение себе портить в день свадьбы? Будешь переживать потом. Да мало ли, что там написано,- уговаривала Зотова, стараясь выглядеть спокойной и веселой, но в душе у нее все сильнее росло беспокойство.
        - Да ну их, в самом деле… - согласилась Аля.- Вы совершенно правы, Елена Петровна. Буду я еще из-за каких-то идиотов себе нервы трепать! Только я не понимаю, зачем мне Катька в сумку шарфик свой подбросила?
        Зотову и саму очень сильно волновал этот вопрос. Было очень странно, что Мухина ухитрилась сама себя так нелепо подставить. Неужели она на сто процентов была уверена в своей безнаказанности? Или это кто-то подставил ее саму? Плохо было и то, что, если за Алевтиной наблюдают, Катя Мухина наверняка уже знает, что ее тоже пасут, и теперь в срочном порядке собирает чемоданы. Нужно было поторопиться в местное отделение милиции и договориться о том, чтобы Мухину успели перехватить на выезде из города. Если она не сбежала гораздо раньше, когда узнала, что Клим с Алевтиной собираются позвонить в милицию.
        - Мне пора, деточка,- заторопилась Елена Петровна.- Во сколько, ты говоришь, у тебя роспись?
        - В половине пятого,- сообщила Аля.
        - Ты не возражаешь, если я на минутку загляну тебя поздравить?
        - Конечно, я буду только рада!- с жаром воскликнула Алевтина.
        - Вот и хорошо,- широко улыбнулась Елена Петровна, крепко обняла Алю, поцеловала ее в щеку и торопливо направилась в сторону города. У калитки она обернулась, задумчиво посмотрела на Алевтину и помахала ей рукой.
        Аля помахала в ответ, сорвала с дерева спелое наливное яблочко, обтерла о халат и с наслаждением откусила кусочек. Вот и все, подумала девушка, все кончилось, теперь никаких преград для счастья не осталось.
        К двум часам дня охранник Ивана Аркадьевича привез все необходимое. Увидев свой свадебный наряд, Алечка задохнулась от восторга: узкоскроенное платье из серебристой парчи, расшитое жемчугом, и длинный шлейф легкого, как облако, мерцающего шифона, туфли, перчатки, фата, жемчужное ожерелье… Но это были еще не все сюрпризы, что приготовил для нее Иван Аркадьевич: вместе со свадебным нарядом к Алевтине был доставлен хамоватый молодой человек с большим крашеным чубом и баками - стилист. К половине четвертого она была готова и стояла посреди гостиной, боясь пошевелиться и стряхнуть с себя ослепительную красоту. Удивительно, она почти не нервничала, разве что совсем чуть-чуть дрожали колени, и сердце в груди танцевало вальс.
        К дому подъехала машина, длинный белый лимузин с колечками на крыше, украшенный спереди композицией из белых роз. Алевтина глубоко вдохнула, поправила вуаль и, подхватив шлейф, вышла на улицу. Стилист помог ей спуститься с крыльца, довел до лимузина и открыл заднюю дверь. Аля заглянула в салон: за рулем сидел незнакомый усатый мужчина в темном костюме и дружелюбно улыбался.
        - Садитесь. Меня Иван Аркадьевич Варламов за вами прислал,- объяснил водитель. Аля улыбнулась в ответ, села на мягкое светлое сиденье и откинулась на спинку. В салоне было прохладно, звучала спокойная ненавязчивая музыка, приятно пахло кожей.
        Машина плавно тронулась с места. Аля обернулась и посмотрела в заднее стекло. Скромный домик гробовщика, крылечко, увешанная плодами яблонька, снятая с петель калитка… Две недели, как целая жизнь. Она уезжала от страха и отчаяния в любовь и счастье…
        - Простите,- вдруг очнулась Аля, и сердце в ее груди глухо стукнуло.- Простите, как вы сказали? Иван Аркадьевич Варламов?
        - Ну да, режиссер,- кивнул водитель.- Он по фамилии не представлялся, но я сразу его узнал, хоть он и постарел сильно. Замуж, значит, выходите? Кавалер-то хоть достойный?
        - Достойный,- задумчиво улыбнулась Алевтина, удивляясь, почему сама не узнала его. Конечно, это был режиссер Варламов, только с бородкой, с усами и в очках. Но как он оказался хозяином рыболовной базы? Теперь она вспомнила и то, где видела его дворецкого. Полгода назад она случайно попала на спектакль в новый экспериментальный театр. Спектакль оказался абсолютной дрянью, но совершенно точно - дворецкий Ивана Аркадьевича играл в постановке какую-то второстепенную роль. Что за ерунда? Выходит, он был профессиональным актером? У Алевтины голова пошла кругом: она решительно ничего не понимала.
        - Кстати, чуть не забыл,- стукнул себя по лбу водитель.- Это же надо, склероз. На полу, рядом с вашим сиденьем, пакет, в нем папка. Иван Аркадьевич просил вам это передать и просил, чтобы вы обязательно ознакомились с содержимым папки перед бракосочетанием.
        - Спасибо,- растерялась Алевтина, вытащила из пакета плотную картонную папку, положила на колени, развязала шелковые тесемочки.
        Машина резко затормозила.
        - Что случилось?- шепотом спросила Аля, вытянула шею и посмотрела в окно. Поперек дороги на боку лежал перевернутый автобус «пазик». Стояла машина с ГИБДД с включенной мигалкой и строительный кран.
        - Не объедем,- напряженно сказал водитель.
        - Господи, я же в ЗАГС опоздаю!- испугалась Алевтина, заерзала на сиденье, папка соскользнула с ее колен на пол, и из нее выпало несколько печатных бумажных листов. Аля нагнулась за ними, собрала листы в стопочку, выпрямилась и потрясенно уставилась на титульный лист, не веря собственным глазам.
        - Да не волнуйтесь вы, успеем,- глядя на ее побледневшее лицо в зеркало заднего вида, попытался успокоить ее водитель.- В запасе время еще есть. Раз кран пригнали, значит, ждать не так уж и долго. Расслабьтесь пока и получите удовольствие от последних минут свободной жизни.
        Расслабиться не получилось. Аля перевернула следующий лист и погрузилась в чтение.
        Глава 14
        Браки заключаются в ЗАГСе
        Душный холл ЗАГСа понемногу пустел. Совсем недавно здесь толпился народ. Возбужденные невесты, упакованные в кружевные занавески, заторможенные женихи, свидетели с красными шелковыми лентами, кудахтающие мамочки в гипюре, с озабоченными перепуганными лицами, суровые поддатые папаши. Молодожены, счастливые и довольные, распив с гостями бутылку теплого шампанского, отправлялись праздновать торжество, освобождая парковочные места перед ЗАГСом.
        Клим усиленно потел, комкал свадебный букет и нервно теребил галстук. Стрелки круглых настенных часов приближались к половине пятого, а Алевтины все не было. Неподалеку от него особнячком стояла полная усталая женщина с хилыми астрами. Клим заметил ее сразу же, как только вошел. Она скользнула по нему взглядом холодных внимательных глаз, сосредоточившимся на мгновение на его лице, и отвернулась. Этого было достаточно, чтобы понять - женщина его знает. Но Клим не знал ее, и это действовало ему на нервы, и без того совсем расшатанные.
        Без десяти пять ЗАГС покинула последняя пара. Стало тихо. Исчезла куда-то и странная женщина с астрами. Клим вылетел на улицу. Иван Аркадьевич в дорогом стильном костюме стоял на крылечке, смотрел на дорогу и, опираясь о свою трость, курил тонкую сигаретку с позолоченным ободком вокруг фильтра. За Климом следом выскочила круглая грудастая заведующая ЗАГСом в старомодном крепдешиновом платье цвета бордо и фамильярно потянула его за рукав.
        - Где ваша невеста?- с недовольной миной спросила она, шевеля толстым носом, как голодный кролик.
        - Приедет, она обязательно приедет с минуты на минуту,- мягко заверил ее Клим.- Пожалуйста, подождите еще немного.
        - Послушайте, я пошла вам навстречу, можно сказать, должностное нарушение совершила. Уплотнила процедуру бракосочетания для прочих пар, чтобы освободить для вас «окошко». Но не могу же я из-за вас лишать сотрудников положенного по закону отдыха? Вы мне очень симпатичны, но вынуждена вас предупредить: если через пять минут ваша невеста не явится, мы закрываемся,- заявила тетка и, вильнув крутым бедром, гордо удалилась в помещение.
        Клим отсчитывал минуты: одна, две, три… без двух минут пять.
        - Едет!- воскликнул Иван Аркадьевич, указывая тростью на белый «Линкольн», который несся к зданию ЗАГСа. Клим ринулся было вперед, но Иван Аркадьевич его остановил: - Стой! Беги предупреди заведующую. Я приведу девушку к залу для церемоний.
        Клим развернулся, сунул свадебный букет в руки Ивану Аркадьевичу и метнулся к двери. Он нашел заведующую, она дала указание сотрудникам и проводила его к дверям в зал бракосочетания. С другой стороны ковылял Иван Аркадьевич, держа под руку его невесту. Заведующая ЗАГСом забрала у них паспорта. Зазвучал марш Мендельсона, и двери распахнулись. Они взялись за руки и ступили на ковровую дорожку. Все происходило как-то быстро, скомканно и… нереально. Он - жених, рядом его невеста, необыкновенное, сказочно красивое платье, скрытое под белоснежным облаком фаты лицо, рука в шелковой прохладной перчатке, тонкий запах французских духов, свадебный букетик, сбившееся с ритма дыхание, глухие удары собственного сердца, колечки на позолоченном блюдце…
        - Дорогие вы наши молодые!- задушевно начала сотрудница высоким голосом.- Сегодня, в этот торжественный и самый счастливый день, вы станете мужем и женой и отныне по жизни пойдете вместе. Все для вас станет общим: дом, мечты, радость, счастье и горести. Уверена, что вы хорошо обдумали этот важный шаг. Но перед актом регистрации вашего брака необходимо знать: готовы ли вы хранить верность друг другу и быть вместе в радости и печали? Прошу ответить вас, молодая,- сотрудница подалась грудью немного вперед, на лице ее застыло вежливое ожидание.
        Стало тихо. Тишину нарушал лишь легкий шелест платья.
        - Да,- глухо ответила девушка. Клим вздрогнул, голова у него закружилась, по телу пробежала волна озноба. Кажется, у него на нервной почве начались слуховые галлюцинации? Клим ошеломленно посмотрел на девушку, что стояла рядом с ним. Это была не Алевтина!
        - А теперь ответьте вы, молодой,- прозвенело в его ушах.
        - Смелее, милый, я разрешаю тебе сказать «да»,- насмешливо подбодрил его из-под плотной дымки фаты знакомый голосок. Клим рывком отбросил фату и отпрянул в сторону. Перед ним стояла Лерочка и игриво улыбалась. Он стоял и с недоумением смотрел в ее насмешливые глаза, не в силах понять, что происходит.
        Широко распахнулись двери, Клим обернулся: зал бракосочетания стал заполняться людьми. Заболоцкий с букетом роз, горничная Соня в вечернем платье, дворецкий Иван Аркадьевича, Берушин… егерь Николай, совершенно живой и здоровый! У Клима зарябило в глазах…
        - Где Аля?- хрипло спросил он, оглядывая толпу обезумевшими глазами.
        - Мы тебя разыграли, Клим,- звонко засмеялась Лера.- Я же говорила тебе, что во время бракосочетания тебя ждет большой сюрприз!
        - Где она?! Что вы с ней сделали?!- закричал он.
        - Господи, Клим, что же ты так разволновался?- спросила Лерочка.- Алевтина Сорокина - просто нанятая актриса, которой посчастливилось сыграть роль в нашем свадебном сценарии!- Клим задохнулся от боли. Перед глазами замелькали кадры их знакомства, ее большие темные глаза, худенькие плечи, волосы, губы, крошечная родинка на мизинце… - Забудь о ней,- словно издалека донесся голос Леры.- Давай завершим церемонию и поедем наконец в Москву. Ты не представляешь, как я устала торчать в этом ужасном городе! Завтра у нас венчание в Елоховском соборе, потом праздничный ужин в «Мариотт Гранд отеле», а после мы отправляемся в средиземноморский круиз…
        - Зачем ты это сделала, Лера? Как ты могла?- Клим взял ее за плечи и встряхнул, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не влепить ей пощечину. Лерочка нахмурилась, заметив его странный взгляд.
        - Ты что, шуток не понимаешь? Это была шутка, Клим! Папочка нанял Ивана Аркадьевича, чтобы он разработал какой-нибудь оригинальный свадебный сценарий. Иван Аркадьевич - свадебный агент, помнишь, я тебе про него говорила. По-моему, все вышло просто восхитительно! Все, прекращай дуться, а то я рассержусь. Я же не ругаю тебя за то, что ты ту девушку обнимал и целовал. Честное слово, я даже совсем не ревновала тебя к ней.
        - Совсем, Лерочка?- усмехнулся Клим.
        - Ой, Климушка, я тебя умоляю,- туманным взглядом посмотрела на него Лерочка и кокетливо поправила фату.- К кому мне было ревновать? К этой провинциальной замухрышке? Да я бы уважать себя после этого перестала. Скажу тебе больше: ее специально на эту роль утвердили, потому что она убогая такая. Согласись, Клим, разве можно сравнить ее со мной?- Лерочка вопросительно и игриво посмотрела на Клима, ожидая немедленного подтверждения своей неотразимости.
        - Да, Лера,- выдохнул он,- ты права, с тобой никто не сравнится. Девочка из высшего света, красавица, умница, само совершенство! Смелая и уверенная в себе. Обожаю таких женщин! Нанять свадебного агента на пару месяцев раньше, чем я сделал тебе предложение! Горжусь тобой, дорогая, тебя ждет великое будущее,- Клим притянул Леру к себе и страстно поцеловал в губы. Оттолкнул ее и повернулся к гостям: - Заболоцкий, друг, как палец?- весело спросил он.- Больше не беспокоит? Недавно прочитал статью в газете о твоем успехе в Штатах. Рад за тебя всей душой. Ты далеко пойдешь, Петр!- Заболоцкий тупо пялился в пол и виновато улыбался. Клим посмотрел на Софию.- Вы, как я понял, его настоящая жена? Приятно познакомиться, Соня,- отвесил ей поклон Клим.- Хороший актерский дуэт у вас вышел. Вам, Соня, давно пора уже на сцене вместе с Заболоцким выступать! Иван Аркадьевич, преклоняю перед вашим талантом колени, разработать подобный сценарий и воплотить его в жизнь может только гений. Например, знаменитый на весь мир режиссер Варламов! Какой захватывающий сюжет, какой актерский состав потрясающий! А я-то все думаю
- почему мне все время знакомые лица везде мерещатся? Теперь понятно, почему. Молодцы, ребята! Пять баллов! Так, ладно, что там у нас дальше по сценарию? На чем мы остановились? Ах да!- Клим нервно расхохотался, вернулся на положенное место жениха, встал по правую руку от Лерочки и широко улыбнулся работнице ЗАГСа.
        Женщина стояла с каменным лицом и растерянно моргала, пытаясь сосредоточиться. Клим догадался, что церемонию бракосочетания тоже проплатили дополнительно, но сотрудница была самая настоящая, и все, что она только что увидела, привело ее в шок.
        - Уважаемая, не могли бы вы напомнить, на чем мы остановились? Что-то я запамятовал?- спросил Клим. Лерочка прильнула ближе к его уху.
        - Слава богу, Климушка, что ты наконец-то все понял. Ты еще благодарить меня потом будешь, ни у кого из моих знакомых ничего подобного не было! Это же самый настоящий эксклюзив! Только, прошу тебя, не горячись, а то папочка рассердится,- на всякий случай предупредила Лерочка и замерла с торжественным выражением на лице. Клим молча кивнул. Портить себе жизнь и горячиться он не собирался.
        Очнулась работница ЗАГСа, прочистила горло, снова подалась грудью вперед…
        - А теперь прошу вас, Клим, ответить на вопрос. Согласны ли вы вступить в законный брак с Валерией и жить с ней в печали и радости до конца своих дней?
        - Нет,- четко и громко сказал Клим. По залу пробежал взволнованный шепот, и вновь все стихло. Работница ЗАГСа схватилась за сердце и побледнела. Лера ошеломленно посмотрела на Клима.
        - Это шутка?- зашипела она.- Ты тоже решил разыграть меня, да, Клим? Ну хорошо! Считай, что мы в расчете! Прости меня, если хочешь. А теперь, пожалуйста, успокойся, и хватит строить из себя смертельно обиженного. Представь, что мы просто перенесли бракосочетание на месяц. Ты же ведь собирался жениться на мне? Так какая разница! Давай не будем ссориться из-за ерунды. Скажи «да», и я, так и быть, тебя прощаю.- Лера потянулась к Климу и попыталась его поцеловать. Клим мягко отстранил девушку:
        - Лера, прости, я не могу сказать «да». Все изменилось. Я не решался сообщить тебе по телефону, но сразу же по возвращении в Москву хотел все объяснить. Сегодня на твоем месте должна была стоять совершенно другая девушка, и именно с ней я собирался вступить в законный брак. С ней я собирался делить печали и радости, с ней я собирался жить до конца своих дней, потому что полюбил ее не в шутку, а всерьез. А с любовью не шутят, Лера.
        - Ублюдок!- звон пощечины разорвал тишину. Лерочка бросилась к отцу, повисла у него на шее и зарыдала.
        Клим потер покрасневшую щеку и открыто посмотрел в холодные глаза Берушину.
        - Спасибо, Антон Бенедиктович, если бы вы не устроили весь этот цирк, я никогда бы не попробовал на вкус настоящую любовь. Теперь я знаю - у любви необыкновенный вкус: мяты и горького шоколада!
        - Идиот,- сквозь зубы процедил Антон Бенедиктович.- Ты хоть понимаешь, что натворил? Ты испортил себе жизнь! Про какую любовь ты говоришь? К кому? К дешевой актрисульке, которая согласилась за деньги сыграть любовь!
        - Не верь ему, Клим! Алевтина ничего не знала!- пропыхтел кто-то, и Клим обернулся. В двери, отталкивая охранников Ивана Аркадьевича, пыталась пролезть полная женщина с астрами, которую он сегодня видел в холле.
        - Елена Петровна?- удивился Берушин.- Вы как здесь оказались? Мы же…
        - Договаривайте, любезный Антон Бенедиктович. Вы же меня обманным путем заманили в подсобное помещение и заперли на ключ, чтобы я вам не помешала. А я, между прочим, на эту свадьбу приглашена самой невестой. Правда, другой невестой!
        - Как можно!- притворно возмутился Берушин.
        - Что вы сказали?- переспросил Клим.
        - Аля ничего не знала! Я была у нее с утра, она готовилась к свадьбе. И еще, Клим: вчера ей позвонили и сообщили, что пришлют сценарий. Вы понимаете, о чем я говорю? Это был не просто розыгрыш, Клим. Это реал-шоу и тотализатор! Антон Бенедиктович подключил к игре всех своих богатеньких знакомых. Ставки сделаны, и на кону жизнь этой девушки! Я угадала, Антон Бенедиктович?- Берушин молчал.
        - Сценарий,- у Клима потемнело в глазах.- Господи, сценарий бракосочетания… Если она его прочитает, то… - Клим подошел к Берушину, с размаху врезал ему кулаком по лицу и вылетел из помещения. Антон Бенедиктович отлетел в сторону, достал платок, вытер кровь, хлынувшую из носа, и смущенно посмотрел на дочь.
        - Папочка, о чем эта женщина говорит?- удивленно спросила Лерочка, размазывая белоснежной перчаткой по красивому лицу слезы и потекшую тушь.- Какой еще тотализатор? Какое, к черту, реал-шоу? Чья жизнь на кону? Ты же сказал, что она нанятая актриса, как и все остальные! Ты хочешь сказать, что ты и меня в этих играх использовал? Ты хочешь сказать, что обманул меня? Ты сломал мне жизнь!- Лера подошла к отцу и плюнула ему в лицо.
        - Успокойся, сама виновата, идиотка безмозглая!- закричал Берушин и отвесил дочери оплеуху. Она вздрогнула, попятилась назад, осела в кресло и ошеломленно посмотрела на отца.- Все будет хорошо, Лера,- смягчился Антон Бенедиктович.- Забудь этого недоноска. Я ведь говорил тебе, что он не нашего круга? Вот и результат. Нашел себе дешевку! Но ты не волнуйся, солнышко, пойдем в гостиницу, и я тебе все подробно объясню. Иван Аркадьевич, вы ведь передали Алевтине сценарий? - поинтересовался Берушин. Иван Аркадьевич скупо улыбнулся в ответ и кивнул. Лерочка заинтересованно посмотрела на отца, встала и пренебрежительным взглядом окинула Варламова.
        - Иван Аркадьевич! Вы уверяли меня, что все предусмотрели! Что Клим никогда не влюбится в эту идиотку!
        - Все предусмотреть нельзя, голубушка,- усмехнулся Иван Аркадьевич.- Любовь - вещь непредсказуемая. Выходит, не любил тебя совсем Клим.
        - Да что вы знаете о любви! Вы, гнусный старикашка!- пришла в бешенство Лерочка и сжала было кулаки, но Берушин сгреб дочь в охапку и поволок к выходу.
        Она не заметила, как глаза старика потемнели. Как дрогнули мускулы на его лице. Как он ссутулился от внезапной боли в сердце… О любви он знал все. Любовь была мучительно юной и недоступной. Носила клетчатые юбочки-плиссе, вязаные свитера под горло, длинные каштановые кудряшки, берет и нелепые очки. Постоянно засыпала в трамвае по дороге в институт. Теряла зонтики, перчатки и ключи. Любила сказки Андерсена, поэтов Мандельштама и Бродского, клубничный блеск для губ, теплое молоко на ночь и Ванессу Мэй. Нескладная, угловатая, невыносимо милая. Он трусливо сбежал от нее подальше, но незримо опекал всю жизнь. Она считала себя везунчиком, часто находила деньги на улице, получала по почте бесплатные контрамарки в театр и кино.
        Ей было тридцать. Она решила поехать к родителям за город, неудачно поймала попутку, поссорилась с водителем и оказалась одна на шоссе. Было темно. Поздняя осень. Снег вперемешку с дождем, скользко. Ей было тридцать…
        Ее нашли под утро. Свидетелей не было. Рядом с телом - мятый чек с соседней заправочной станции, следы от ботинок на подмерзшей земле, на дороге протекторы от шин. Он подключил лучших профессионалов и свое воображение, чтобы детально воссоздать картинку, найти убийцу и отомстить.
        Убийц оказалось двое. Он вычислил их очень быстро, изучил их образ жизни и понял, что бить следует по общественному статусу этих людей. Что потеря этого статуса в глазах других людей будет смерти подобна. В голову очень скоро пришла отличная идея, начал вызревать план мести.
        Идиот Берушин был так напуган, что поверил в искусно выполненный фотомонтаж и попался на крючок. Наживка предлагалась отдельно. Сценарий сериала «Уснуть навсегда», секретный коммерческий проект, реал-шоу, детектив для избранных, основанный на настоящей жизненной истории, куда вовлечены реальные персонажи и профессиональные актеры. Идея так заинтриговала азартного Берушина, что он, не раздумывая, согласился. Глупец даже не подозревал, что проект был запущен задолго до его согласия, уже развивается полным ходом, а начался он с поиска главной героини. Главная героиня была необходима как воздух, она должна была вдохновлять и иметь реальную историю, на которой он строил бы свой сюжет. Он искал ее долго, тщательно и упорно, искал - и наконец нашел. Алечка Сорокина, актриса эпизодических ролей, смешная и неловкая, худенькая, большеглазая, с длинными каштановыми волосами. Как только он увидел ее портфолио, сразу понял - это она! Реальная история из ее детства, когда звезда драмкружка Катя Мухина смертельно обиделась на нее за то, что девушка увела у нее желанную роль, легла в основу и послужила отправной
точкой этого проекта.
        Удача сама плыла ему в руки. Катя Мухина, так же, как и Валерия Берушина, проходила обучение в Швейцарии, только в другой бизнес-школе. Он быстро вышел на нее, легко сделал своей союзницей, посулив роль в следующем своем фильме, и она сделала все возможное, чтобы стать для Лерочки Берушиной самой близкой подругой. Но для Екатерины Мухиной он тоже приготовил сюрприз: девица так и не поняла, что именно с его невидимой «подачи» по возвращении в Москву она стала любовницей Зеленцова, его главного помощника в подборе актеров. Зеленцова он знал давно: профессионал своего дела, жадный до денег, нечистоплотный тип, способный на все ради достижения своей цели,- лучшего помощника ему было не найти. В этом Катя Мухина была похожа на Зеленцова как две капли воды, и они стали великолепной парой. Основная подготовительная работа была сделана, осталось найти для Лерочки подходящего жениха. Эту нелегкую миссию он поручил Екатерине, и со своей задачей она справилась блестяще, не погнушавшись отбить ухажера у своей подруги, чтобы ненавязчиво познакомить его с Лерой. В миллионера и красавца Клима Щедрина Лерочка
влюбилась без памяти. Можно было начинать игру. Тогда и состоялась кульминационная встреча с Берушиным в кафе «Сказки Шехерезады», где Антону Бенедиктовичу было предложено участие в секретном проекте. Сценарий остросюжетного сериала «Уснуть навсегда», фильма о девушке, доведенной до самоубийства, с реальным кровавым финалом, был разработан таким образом, что Берушину ничего не оставалось, как втянуть в этот проект жениха дочери и саму Леру. Кровавая развязка крепко зацепила Антона Бенедиктовича, он, как голодная собака, впился мертвой хваткой в эту идею. Лерочка ни о чем не догадывалась, но, чтобы она случайно не вмешалась и не спутала все карты, для нее был придуман отвлекающий маневр - Иван Аркадьевич выступил в качестве эксклюзивного брачного агента и разработал оригинальный свадебный сценарий для ее бракосочетания с Климом Щедриным. Валерия Берушина любила все эксклюзивное и пришла от идеи в восторг. Глупышка даже не подозревала, что ее жених Клим Щедрин был самым тщательным образом протестирован и подобран как идеальный психологический тип для застенчивой и смешной чудачки Алевтины. Не знал об
этом и Берушин…
        Осталось создать все условия, чтобы эти два человека встретились. Легко просчитали, что будет делать Алевтина, когда окажется в положении жертвы. И за несколько месяцев до первого дубля в Приреченске все подготовили к ее возвращению домой, оснастили самой современной аппаратурой ее дом и дом тетушки, продумали, как удалить из города тетку и ее кавалера на длительный срок, разработали декорации к приезду Клима, решили вопрос, как вести съемку на улице. Поездку Клима в Приреченск помог организовать его близкий друг, актер Петр Заболоцкий. Отказать известному режиссеру, благодаря которому он получил известность и славу, Заболоцкий не смог и прибыл в Москву со своей женой к тому моменту, когда, по всем расчетам, Клим Щедрин должен был сделать официальное предложение Валерии Берушиной. С Заболоцким проблем было больше всего: сначала он с радостью согласился поучаствовать в проекте, но очень скоро чуть было не поставил все дело под угрозу срыва, испытывая сильное чувство вины. К счастью, свою роль он доиграл до конца, но решено было удалить его с базы от греха подальше, чтобы он, не дай бог, не удумал
по доброте душевной рассказать обо всем Климу. Поселили его в местной гостинице под бдительным присмотром собственной супруги, которая играла в сериале горничную, и еле успели перехватить Клима, когда он неожиданно явился туда пообедать и совершенно случайно выяснил, что его друг живет в одном из номеров. Появление Щедрина в гостинице вообще стало для всех неожиданностью: помимо Заболоцкого и Сони, там жили Екатерина Мухина, продюсер Зеленцов и сама Валерия Берушина. Зеленцов прошел мимо Щедрина в холле, но, к счастью, Клим не узнал его без грима и красного халата, хотя довольно близко видел продюсера на кладбище. Не понял он, и о какой такой невесте толковала ему администраторша, узнав его по фотографии в журнале «Светская жизнь», где были напечатаны их с Валерией Берушиной снимки и статья об их скором бракосочетании.
        Иван Аркадьевич усмехнулся. Очень скоро Лерочке придется отбиваться от журналистов и объяснять, почему ее помолвка сорвалась. Очень скоро на Лерочку будет показывать пальцами весь высший свет, мнением которого она так дорожила, и посмеиваться, потому что Берушин вовлек в игру всех своих светских знакомых. Елена Петровна Зотова, которая совершенно случайно вмешалась в проект, была не совсем права: шоу не было тотализатором, денежных ставок никто не делал. Зажравшаяся толпа сытых, скучающих богатых ублюдков, воображающих себя элитой общества,- жаждала крови и, не жалея, выкладывала деньги просто за просмотр. Все с азартом наблюдали за событиями, развивающимися в Приреченске, и ждали главного - развязки. Берушин не был исключением: он настолько увлекся детективной интригой, что пропустил главное и так и не понял, что за свои собственные деньги, которые щедро вложил в проект, серьезно подставил свою любимую единственную дочь и опозорился на весь свет! Он, Иван Аркадьевич Варламов, режиссер человеческих судеб, сделал все возможное, чтобы месть состоялась. Все прошло так, как он задумал. Почти так…
Зеленцов, сам того не ведая, случайно подставил свою любовницу, подложив ее шарфик в сумку Алевтины, дабы в очередной раз напугать девушку и оживить детективную интригу. Бедняга не знал, что Катя Мухина этим самым шарфиком задушила Раису Михайлову. Задушила исключительно по собственной инициативе. Любопытная Раиса в тот день снова позвонила Зеленцову, еще раз попробовала выяснить, для чего ему понадобилась Алевтина, и уточнила, не связано ли это на самом деле с секретным коммерческим проектом, о котором он ей вскользь упоминал? Зеленцов разозлился и послал Раису далеко и надолго. Разговор он пересказал Мухиной, и она решила, что гримерша слишком активно сует свой нос куда не следует и теперь будет постоянно мешаться под ногами. Она поехала к Раисе домой и устранила помеху. Что ж, Мухину ему было совсем не жаль. Как режиссер, он не терпел инициативы актеров, задействованных в его картинах, и строго наказывал их за малейшее неповиновение своей воле. Вот и Катю наказал - и не поставил ее в известность о приезде из Москвы по ее душу Елены Петровны Зотовой. Екатерина раздражала его. Она с самого начала
сильно переигрывала. По сценарию, Катя должна была брызнуть Алевтине в лицо из специального баллончика, временно «отключить» девушку и обмотать вокруг ее горла шарф, чтобы у Али, когда она очнется, возникла бы иллюзия, что ее пытались убить. Но вместо этого Катя разбила Алевтине ботинком лицо и принялась душить по-настоящему. Видите ли, она хотела, чтобы все выглядело эффектно, и была просто уверена, что девушка ей подыграет. Экспромт удался, но Мухина ослушалась его! Пускай теперь отдохнет лет семь от проявления инициативы в колонии усиленного режима, куда ее, несомненно, отправят после следствия и суда.
        Была еще одна причина, по которой Иван Аркадьевич не стал вмешиваться в ситуацию. Закон жанрового кино предполагал, что все злодеи в конце должны быть наказаны, вот Катя и получила по заслугам, и, как обещала Зотова, Артуру Зеленцову тоже в ближайшее время жизнь медом не покажется. Елена Петровна, как он понял, женщина упертая, если уж за соучастие в убийстве не посадит, так за принуждение к порносъемкам привлечет. Зря он хранил свой гнусный архив в квартире Екатерины Мухиной, очень зря…
        Но история еще не кончилась, развязка была близка, и осталось дождаться финала. Опираясь на трость, Варламов покинул зал бракосочетания, вышел на улицу, сел в свой автомобиль и включил дисплей ультрасовременного компьютера, съемки сериала по-прежнему продолжались, и скрытые камеры фиксировали каждое движение и вздох героев.
        Эпилог
        Клим вылетел из дверей ЗАГСа и, не чувствуя собственных ног, побежал к дому Алевтины. В ЗАГС его привез Варламов, и теперь Клим ненавидел сказочника вдвойне за то, что по его вине оставил свою машину на базе. Только бы успеть, думал он, она не должна ничего узнать, она не должна прочитать этот чертов свадебный сценарий! Он взмок, дыхание его сбилось, но он продолжал бежать к дому девушки, чтобы ее спасти.
        Она появилась впереди, словно сотканное из солнечных бликов сияние. Ослепительно красивая, похожая на сказочную принцессу, она шла ему навстречу по грязной обочине дороги, поднимая шлейфом легкое облачко пыли. Ей протяжно сигналили проезжающие мимо автомобили, но она не обращала на них внимания, шла и плакала. Клим остановился как вкопанный. «Прочитала»,- мелькнуло у него в голове, и сердце, выпрыгивая из груди, бешено заколотилось. Ему стало страшно. Солнце слепило ей глаза, и она не сразу увидела его, а когда увидела, виновато улыбнулась, показала на часы и развела руками. Клим ослабил узел на галстуке и растянул тугой воротничок рубашки. Что именно Аля хочет ему сказать - он не понимал.
        - Я опоздала!- крикнула она, когда подошла чуть ближе.- Случилась авария на выезде с кладбищенской дороги!
        - Ты попала в аварию?- испугался Клим, продолжая стоять столбом на месте.
        - Нет, нет! Просто машина, которую прислал за мной Иван Аркадьевич, из-за аварии не смогла меня доставить в ЗАГС. Там автобус перевернулся, и объехать его было невозможно. Я ждала какое-то время, но потом поняла, что ждать бесполезно, и пошла пешком. Но быстро идти в узком платье со шлейфом довольно сложно. Как назло, попуток долго не было. А когда меня согласились подвезти, было уже поздно. И мне стало все равно. Вот я и шла, не знаю почему. А потом я увидела тебя. Прости, Клим,- Аля подошла к нему вплотную и виновато заглянула в глаза: - Мне так жаль, что наше бракосочетание не состоялось.
        - Милая моя,- с болью сказал он и прижал ее к себе.- Милая моя, родная, я так люблю тебя! Это все ерунда! Мы обязательно поженимся и устроим самую роскошную свадьбу на свете! Только в следующий раз в ЗАГС поедем вместе на одной машине. Потому что во второй раз я просто не переживу твоего опоздания и сойду с ума!
        - Ой, Клим! Я же забыла тебе рассказать!- возбужденно воскликнула Алевтина.- Знаешь, кто такой Иван Аркадьевич на самом деле? Он известный режиссер Варламов! Представляешь? Думаю, на базе он просто прячется от назойливых журналистов. Так вот, сегодня он мне передал сценарий!
        Клим вздрогнул.
        - Не смей читать его, Аля,- прошептал он, не слыша собственного голоса.
        - Я его уже частично прочитала,- растерялась девушка.
        - И что?- он схватил Алю за плечи и с ужасом посмотрел в глаза.
        - Господи, Клим, да что с тобой? Ты после истории с собакой Ивана Аркадьевича воспринимаешь все как-то… неадекватно. К сценарию прилагается контракт от известной европейской кинокомпании на съемки. Я, как его увидела, чуть с ума не сошла. По условиям контракта, мне предложена главная роль в картине! Сценарий написал сам Иван Аркадьевич. Это удивительная, романтическая история о настоящей любви! Знаешь, Клим, мне очень хочется согласиться, потому что эта история как две капли воды похожа на нашу с тобой…