ВЛАДИМИР В. БОЛОТИН
        
        НЕМНОГО КРОВИ СРЕДИ ЖАРКОГО ЛЕТА
        
        PART ONE.
        
        
        Дом.
        Лес начинался прямо за домом, всего в десяти шагах, тут даже забора не было. На самом деле забора практически нигде не было, он уже почти развалился. Дом был старый, сложенный из почерневших от времени бревен, немного мрачноватый с виду.
        Налево от дома (если стоять на крыльце спиной к двери) стояло еще несколько домов, заброшенных, с заколоченными окнами, кое-где провалилась крыша, вся земля вокруг поросла травой, достигавшей иногда и человеческого роста. Раньше здесь был хуторок, всего несколько дворов, все друг друга знали, были почти родственниками, а потом старики умерли, а молодые все уехали в город, потому что оторвались от своих корней.
        Этот дом последние хозяева предложили своим дальним родственникам, которые давно мечтали о собственной даче. Дом почистили, подремонтировали, где смогли, но не доделали из-за нехватки времени: добираться сюда долго и неудобно. Всяческие коммуникации - свет, водопровод, газ - отсутствовали. Переговоры с местным руководством застопорились на столбе в двух километрах от дома, а столбы и провода уже были куплены, но что-то мешало…
        Справа от дома находился колодец с холодной водой, обладающей каким-то неземным вкусом. Здесь и лебедь был, но сломанный давно, кое-как приспособленную веревку нужно было вытягивать руками. Как вода осталась чистой и пригодной для питья неясно, да и сам колодец выглядел неизвестно почему прилично.
        Дальше все поросло бурьяном на много метров. Через высокие травы была протоптана тропка (кем и когда неизвестно), но по ней давно никто не ходил, поскольку и в дом давно не приезжали: делать здесь пока было нечего.
        Тропинка вела к берегу реки, которая протекала здесь. Берег реки представлял собой болотистую топь, заросшую рогозом, вода у берега была настолько тинистая, что в воду можно было попасть, только прыгнув на полтора-два метра с берега. Течение здесь было тихое, спокойное, может, и рыба водилась, да вот выяснить не у кого - никто здесь давно не рыбачил.
        За домом, где начиналась граница леса, стоял сарай, такой же черный и мрачный (даже черней и мрачней от близости леса) как дом. В сарае хранились инструменты, тяжелые лопаты, огромные грабли, горбатые тяпки, заржавевшие косы, велосипед без заднего колеса, пыльные мешки и прочие вещи, которые хранят в сараях, чтобы не захламлять дом и его чердак.
        В самом доме темнота была хозяйкой, свет проникающий через открытые окна даже днем не освещал всего помещения. Казалось, что в темных углах кто-то сидит, пристально наблюдая, чтобы напасть в самый подходящий момент на непрошеных гостей. Но зажигая свечи и керосиновые лампы, становилось ясно, что в углах никого нет, даже крыс.
        В доме было тихо. От этого становилось жутко неуютно. Треск дров печи не спасал от жуткой тишины. Все разговоры от этого становились похожими на шепот…
        Обстановка в доме была самой простой. Здесь стоял грубый старый деревянный стол, две такие же скамьи, табурет у входа, на нем небольшое жестяное корытце, а на стене примостился умывальник, рядом на гвоздике тряпка, похожая на старое полотенце. Еще сбоку от печи стояла старая железная кровать, отделенная от комнаты занавеской. Новые владельцы приволокли сюда еще диван, который не хотелось выбрасывать, и поставили его к дальней от входа стене.
        В сенях стояла лестница, ведущая к дверке на чердак. Все вещи, которые были здесь, переехали в сарай (где и прижились). Потолок там был низкий, поэтому приходилось сгибаться почти вдвое. И сюда поставили кровать, потому что спят обычно лежа. В этой
«спальне» было еще темней, чем внизу, потому что окон не было вообще.
        Короче говоря, это место не ждало гостей…
        
        
        Компания
        Компания эта образовалась сравнительно недавно, хотя некоторые знали друг друга давно. Как получилось, что эти ребята собрались вместе, объяснить сложно. У каждого была еще куча друзей, но каждый устал от тех людей, стремился к смене
«обстановки», поэтому-то, наверное, и образовался данный круг лиц.
        Но обо всех по порядку.
        Костик Чернов был самым старшим из всех, ему было двадцать пять. Он увлекался музыкой (слушать мог все, что угодно - от Моцарта до шансона), читал Борхеса и пытался ему подражать, но все его литературные изыскания не уходили дальше «раскаленное солнце жарило на асфальте яичницу из человеческих тел». Еще он очень любил фигурное катание, хотя сам никогда в жизни не стоял на коньках.
        Его густые брови делали его похожим на Брежнева, а длинные непослушные волосы почти черного цвета возвращали приятные воспоминания о Гойко Митиче и индейцах Германии и Венгрии. Еще одной запоминающейся деталью в его внешности была цветная татуировка на задней стороне шеи - огромный молот в руках викинга (сам герой был нарисован на правой лопатке).
        Светка Байкина училась с Костиком вместе в институте, хотя и была не два года его младше. Умная, красивая и заносчивая девушка пользовалась своей обаятельностью на полную катушку, что и помогло ей окончить институт с красным дипломом. Ее улыбка повергала профессоров в оцепенение, они жадно глотали слюни, глядя на ее ноги (которые всегда выглядывали из-под коротких юбок, особенно летом), и ставили ей пятерки. Она благодарила их, и показывала однокурсницам язык. Она всегда была весела, всегда в центре внимания, короче говоря, была звездой.
        Виктор Сарайкин попал в эту компанию, скорее всего, только потому, что Светка была его девушкой. Они познакомились года три назад на какой-то вечеринке, которую устраивала их общая знакомая. Как-то так сложилось, что Светке понравился этот худощавый парень с орлиным носом и цепкими глазками голодного хорька. Витька думал, что этот флирт приведет его в постель, но дорога оказалась длиннее, теперь у них намечалась свадьба. Витька работал в какой- то конторе, где занимался информацией, поэтому знал много сплетен и слухов, одним словом, был незаменим, когда говорить не о чем.
        Серега Мешков был похож на Алена Делона, чем очень гордился. В компанию попал случайно, но надолго. Он был основным организатором всех мероприятий, выездов, прогулок, вечеринок, встреч, потому что работал PR-щиком. Он мог заказать столик в каком-нибудь ресторане и не придти туда, потому что передумал и поехал пить пиво со школьным приятелем, а все сидели бы и ждали его, потому что появиться Сережка мог в любой момент. И появлялся, когда все собирались расходиться, тогда вечеринка продолжалась.
        Лучшая подруга Светки Ксюша Валентинова была девочкой со странностями, или это были слухи. Она была девственницей, а может, только всем об этом говорила. Даже Светка об этом ничего толком не знала и не смогла бы пролить свет на эту тайну. Ксюша была влюблена в Костика, но у них чего-то все время не получалось. Она всячески пыталась помогать ему в его литературном поиске, но безуспешно. Ее собственные стихи были во много раз лучше Костиных поисков.
        Андрей был старшим братом Ксюши, но абсолютно отличался от нее. Он был бабником, менял подруг в среднем раз в три месяца, но вот недавно притормозил, а почему, никто не знал, даже сестра. Он считал себя лучше остальных, что всячески пытался доказать. Он спорил и всегда оказывался прав, его везению мог бы позавидовать капитан Кук. Андрей очень хорошо готовил и очень сильно увлекался историей, поэтому всегда рассказывал исторические анекдоты про Петра Первого, Наполеона, Сталина, Ленина, Брежнева и других известных и не очень лиц. Никто не знал, сам он их придумывал или все происходило на самом деле.
        Настя Красичева училась вместе с Костиком, Светкой, Ксюшей и Андреем. Они мало общались, но последний год учебы свел их вместе. Они стали часто встречаться. С этого момента можно считать их компанией. Настя была симпатичной девушкой, умной и скромной в противовес Светке. Она обычно на экзаменах использовала ум, а не красоту. Поэтому могла гордиться своим красным дипломом. А теперь еще и тем, что училась там, где давно мечтала, постепенно продвигаясь к своей мечте. А мечтала она о своей адвокатской конторе.
        Леша Пантелеев был почти мужем Насте, они вместе были уже долгих шесть лет. Он был в этой компании не в своей тарелке, никак не мог привыкнуть к остальным, почти всегда молчал, а если и говорил, то не впопад. Он был хорошо сложенным, крепким, хотя и невысоким мужичком с круглым лицом, большими карими глазами. Всегда волновался, если Настя отлучалась больше, чем на пятнадцать минут. Был ужасно ревнивым и всегда закатывал истерики, когда видел, что Настя разговаривает тет-а-тет, например, с Черновым или Мешковым.
        Вот такая вот компания.
        
        
        Предложение, от которого можно было отказаться.
        Было около одиннадцати часов, когда зазвонил телефон. Мешков лениво потянулся к трубке, нажал на кнопку ответа:
        - Хелло, - произнес он на американский манер. - Мешков у аппарата.
        - Привет, Серега, - услышал он голос. - Это Костик Чернов.
        - Узнал.
        - Чем занимаешься?
        - Читаю книгу.
        - Я вообще спросил.
        - Если, в общем, то я в отпуске, собираюсь все из города выбраться. Погода-то хорошая, дождей давно не было… А я все в городе сижу.
        - Тогда у меня к тебе предложение. Хватит сидеть на жопе, собирай вещи и помчались в Кара… - в трубке раздался треск.
        - Куда? В Караемо?
        - Не в Караемо, а в Караваево. Это в Ярославской области.
        - Чего там делать?
        - Чего-чего… Как обычно. Отдыхать будем.
        - А кто едет?
        - Все едут: я, Байкина, Витька, Андрюха с сестрой, Настя Красичева со своим Пантелеевым. Вот и ты, если согласишься. Давай соглашайся, будет весело.
        Мешков задумался. Предложение было заманчивым. Только переться в это чертово Караваево не хотелось. Это был единственный минус, который мог бы остановить Сережу, но не остановил.
        - Когда едем?
        - Завтра.
        - А как добираемся? Электричками? - спросил Мешков и наморщил нос.
        - Нет, на машинах. Витька на машине и Пантелеев.
        - Пантелеев? - удивился Мешков.
        - Настя уже сказала, что он согласился, значит уже не отвертится.
        - А надолго едем?
        - Навсегда, блин… Серый, ты меня удивляешь. Ты никогда раньше не задавал столько вопросов.
        - Раньше ты не предлагал мне таких поездок.
        - Ну, на два-три дня. А что у тебя? Ты же в отпуске, блин, чего паришься?
        - Я не парюсь, просто надо определиться с вещами, что нужно, что не нужно… - Мешков зевнул. - Как встретимся-то завтра?
        Чернов объяснил ему, где они встречаются, а потом они попрощались. Мешков открыл книгу и стал читать дальше. Времени на сборы у небо впереди было полно.
        
        
        Вдали от дома.
        Дорога кончилась.
        Сначала они свернули с шоссе на проселочную дорогу, густо усеянную щебенкой, потом вообще на какую-то почти заросшую дорожку, где с трудом можно было различить колеи. А теперь и эта дорога кончилась.
        Все выползли на воздух и закурили. Солнце пекло, со всех капал пот. У всех затекли руки-ноги, Сарайкин даже попрыгал. Все молча смотрели на Чернова и курили. Костик разложил карту на горячем капоте Витькиной четверки.
        Пантелеев жадно пил из бутылки уже теплую воду, сидя на капоте своего «опеля» с наклейками Street Racing. Рядом потянулась Настя. Мешков решил пройти туда, где дороги уже не было. Ксюша подошла к Костику и стала разглядывать карту.
        - Слушай, Костя. Ты тут хоть раз был? - спросил Андрей. - Или ты впервые здесь, как и мы?
        - Впервые, - не отрываясь от карты, сказал Чернов.
        - Что ж… - выдохнул Андрей. - Значит, мы потерялись.
        - Ничего мы не потерялись, мы уже рядом… - протянула Ксюша. - Правда, Костик?
        - Правда, - сказал Мешков, выходя из зарослей высокой травы. - Там уже дома недалеко, метров сто-сто пятьдесят.
        - Я же говорила! - обрадовалась Ксюша.
        Машины пришлось оставить в конце дороги. Все вещи и запасы еды пришлось тащить на себе. Тропинка была узкая, извилистая и с кочками, почти все хоть раз да споткнулись. Дом встретил их неприветливо, дверь долго не поддавалась. Кто-то пошутил, что ночевать придется в сарае, или вообще на улице.
        Но вскоре дверь открылась. Из дома потянуло спертостью, там было темно и жарко. Чернов вошел первым, чиркнул зажигалкой и стал искать, что можно было бы использовать в качестве источника света. Вскоре он нашел керосиновую лампу, два раза обжег пальцы, но лампа стала освещать темное помещение.
        - Заходит, - крикнул он стоящим на улице.
        Все вошли в темное помещение, в котором им придется провести ближайшие дни. Чернов нашел еще несколько керосиновых ламп, и в комнате стало светлей. Вещи свалили в кучу, разбирать их было лень. Чернов стал осматривать хозяйство, а Ксюша ходила за ним хвостиком. Витька сидел на скамейке перед столом, а Светка навалилась на него сзади. Настя пыталась что-нибудь рассмотреть через мутные стекла окон. Мешков полез на чердак, но тут же спустился, потому что в темноте ударился головой. Андрей сидел напротив Витьки, осматривая темную комнату.
        - Слушай, Кость, а велосипед здесь есть?
        - Не знаю, надо в сарае посмотреть…
        - Слушай, Чернов, ты вообще что-нибудь знаешь? - ехидно усмехнулся Валентинов. - Соседи спокойные?
        - Соседей нет, - ответил Чернов. - Мы здесь одни.
        - То-то я никого не заметил, когда мы шли к дому, - сказал Витька, согнувшись под Светкой.
        - Дай что ли ключи от сарая, посмотрю велосипед, - попросил Андрей.
        - Лови, - Чернов бросил связку ключей.
        Андрей вышел из дома, напевая какую-то модную песенку.
        - Леша, дай телефон, я маме позвоню, - сказала Настя. - Она просила позвонить, когда мы доберемся.
        Пантелеев молча протянул ей телефон. Настя вышла на улицу.
        Витька попытался освободиться от Светкиной тяжести, но она стала нукать. Он чмокнул ее внос, она успокоилась. Но когда Витька намекнул на то, что не мешало бы перекусить, Светка сразу начала заводиться.
        - У меня начинает складываться впечатление, что вы взяли нас с собой, чтобы мы готовили, - Светка стояла посередине комнаты. - Хватит улыбаться, Сарайкин, щас в нос дам. Ну, поддержи меня, Ксюш, хватит бегать за ним по пятам… - сказала она, имея в виду Чернова.
        - Вы думаете приехали сюда водку бухать? - с улыбкой на лице спросила Настя, вернувшись в дом. - Не выйдет! Вон, - она неопределенно махнула рукой. - Андрей хорошо готовит, пусть нас всех кормит…
        - Девочки, не ссорьтесь… - попробовал вмешаться Мешков.
        - Ты молчи лучше, и тебе достанется, - пригрозила Светка.
        - Давайте все делать вместе, - предложил Чернов.
        - Правильно, - согласилась Ксюша. - Все будем делать вместе.
        - Все будем делать вместе, - Светка засмеялась. - И спать тоже…
        Все засмеялись, даже сама Ксюша, только Пантелеев сидел и смотрел на телефон и не понимал, что тут смешного. Вернулся Андрей, внимательно осмотрел всех и покачал головой.
        - Как там велосипед? - спросил Мешков.
        - Велосипед без колес… А вот туалет шикарный! - в добавок Андрей показал кулак с оттопыренным вверх большим пальцем. - Не дома, конечно, но все же… Такого удобного сортира я давно не встречал.
        Все опять стали смеяться, все кроме Пантелеева.
        - Ладно, надо разбирать вещи, устраиваться по спальным местам, и готовить жрать, скоро ужин, - сказал Андрей, когда все успокоились. - Надо натаскать воды из колодца, ведра есть в сарае. Сарай, займись, а? И Леху с собой возьми…
        Леха посмотрел на Андрея, но ничего не сказал, только отдал Насте телефон и пошел с Виктором за водой. Настя подошла к Андрею и посмотрела на кучу сумок и рюкзаков, рядом с которой он стоял.
        - Мы будем спать на чердаке, - сказала она через секунду. - Никто не против?
        Против никто не был, Мешков только досадно почесал свою свежую шишку. Настя взяла свой рюкзак, попросила свечку у Костика, и пошла на чердак, осматривать свое спальное ложе.
        - Что ж, мы все спим здесь… - сказал Андрей. - Только ночью видите себя тихо.
        - На что намекаешь? - Светка уперла руки в боки.
        - Так, просто попросил, чтобы ночью было тихо.
        Потом все начали устраиваться. Витька со Светкой решили спать на кровати. Чернов остановил свой выбор на диване, Ксюша попросилась к нему. Андрею и Мешкову не осталось выбора, они должны были спать на полу. Мешков, правда, немного возмущался, но других вариантов действительно не было.
        - Ален Делон, блин, ничего страшно, поспишь на полу, - сказал Андрей. Мешков согласился.
        
        
        Ужин при свечах.
        Атмосфера была почти интимная, все напоминало свидание из какой-нибудь голливудской романтической мелодрамы или триллера. Обычно именно после такого вечера начинаются убийства или хороший секс. Чем закончится этот вечер, никто не мог знать, потому что за столом сидели простые ребята, а не телепаты-медиумы.
        На столе не было деликатесов, кроме сырокопченой колбасы и банки шпрот, здесь обычный походный ужин - картошка с тушенкой, хлеб и свежие овощи. Еще стол был уставлен бутылками с пивом, стаканами и кружками, дымился чайник (но им никто не заинтересовался пока), стояла бутылка водки и какая-то газировка; пространство стола из темноты выхватывали толстые горящие свечи, которые немного коптили.
        Расселись за столом свободно, никто себя стесненным не чувствовал. С одного конца сидел Андрей, который и приготовил этот стол, ему помогали Светка с Виктором, они сидели рядом с ним по правую руку. С этой стороны стола еще сидел Мешков, молча жевавший (он еще за весь ужин не сказал ни одного слова, а это было странно). Напротив Андрея - на другом конце стола - сидел Чернов. Рядом с Костиком, не желая выпускать его из виду, уселась Ксюша. Настя села ближе к Андрею, а между Настей и сестрой Андрея расположилась молчаливая фигура Пантелеева (на него никто не обращал внимания, или он делал все, чтобы не привлекать к себе внимание).
        Разговор за ужином шел банальный: о том, как все измучились с этой поездкой, о том, в какую задницу они приехали, здесь даже телефон не ловит (Сарайкин даже выключил его), смотря, какая сеть, правда (пробубнил себе под нос Пантелеев). Произносились тосты за приезд, за встречу («Когда бы еще Чернов нас собрал вместе?» - спросила Настя.), за массу всяких шуточных поводов.
        - Я тут передачу смотрел, - вдруг сказал Мешков. - Про маньяков и убийц…
        Все замолчали и посмотрели на Мешкова, сказавшего свою реплику не к месту. Ждали продолжения, но он медленно жевал огурец, который хрустел у него во рту.
        - К чему ты это сказал-то? - спросила Настя.
        - Просто, - Мешков пожал плечами.
        - Я знаю, - вставил Сарайкин. - Знаю…
        - Свежая сплетня? - подчеркнуто безразличным тоном произнесла Светка, и скорчила кривую рожу.
        - Нет, не сплетня, - Витька показал ей язык. - Я кино смотрел. Там тоже про маньяка.
        Кто-то ухмыльнулся, кто-то хихикнул, Ксюша тяжело вздохнула, Настя махнула рукой («Да ну тебя!»), а Пантелеев, пригнув голову к тарелке, заинтересовано посмотрел на Сарайкина. Витька оглядел всех прищуренным глазом и стал продолжать:
        - Каждый из нас потенциальный маньяк, каждый из нас может быть убийцей. Я не говорю, что это так, я выражаюсь гипотетически, - он улыбнулся. - Вот, к примеру, Чернов убийца и собрал нас всех, чтобы убить…
        - Какой из Костика убийца? - засмеялась Светка. - Он муху не обидит.
        Раздались общие смешки.
        - Я это только в качестве примера, Костик, не обижайся, - Витька продолжал. - Пишет он свои рассказы, не признанный гений, свихнулся и решил нас всех убить… - Сарайкин начал входить во вкус. - Ксюша… Она вообще со странностями, непредсказуемая, тоже может быть убийцей, а мотив ей даже не нужен. Правда, Ксюш? - он подмигнул Валентиновой.
        - Правда, - согласилась Ксюша. - Ты будешь первой моей жертвой.
        - Серега тоже мог задумать что-то такое. Он у нас любит всякие шутки и розыгрыши, очередная вечеринка, которую, к сожалению, не он устроил, но он может использовать ее для своих целей, - Витька глотнул пива из кружки, чтобы смочить горло. - Он и не пьет, ждет момента, когда мы все напьемся, тогда он нас всех и замочит.
        - Ксюш, - сказал Мешков. - Когда решишь убить этого сказочника, позови меня.
        Все опять засмеялись.
        - Светка моя, - он обнял свою невесту. - Солнышко мое, ты тоже можешь укокошить нас всех только потому, что считаешь, что мы тебя ненавидим из-за твоей красоты. Ребята хотят переспать с тобой, а девчонки обзавидовались…
        - Иди в баню, - Светка сбросила с плеча его руку.
        - Андрюха всегда был для меня загадкой, - Витька посмотрел на Андрюху, который старательно изображал безразличие к словам Сарайкина. - Но у него странная сестренка, которая могла его подговорить… да он и сам не прочь пролить кровь… У него же мания величия!
        Андрей хлопнул Витьку ладонью по лбу. Витька удивленно посмотрел на него, а Андрей спокойно сказал, не обращая на взгляды товарищей и воцарившуюся тишину:
        - Комар.
        - Вот, о чем я и говорил, - продолжил Виктор. - Уже заметны проявления необоснованной агрессии. А что будет, когда он еще выпьет?
        - Я тебя, Сарай, в сарае запру на все оставшееся время…
        - Ладно, дай ему закончить, - сказала Настя. - Мне нравиться эта чушь…
        - Чушь? - удивился Виктор. - А почему она тебя заинтересовала? Потому что ты и есть убийца, хочешь отмести от себя подозрения, обратишь все это в шутку, а потом…
        - А какой у меня мотив?
        - Мотив? А зачем он тебе нужен? - спросил Витька. - Если нужен, то получи. Тебе надоело играть в игры, устала скрывать свою тайную связь… с… с… - он оглядывал всех собравшихся, придумывая, с кем у Насти тайная связь. - С Серегой, вот.
        Пантелеев напрягся еще сильнее и искоса посмотрел сначала на Витьку, потом на Мешкова, потом на Настю, соображая и прикидывая, правду ли сказал Сарайкин.
        - Леша, я здесь ни при чем, - Мешков выставил вперед руки. - Это его бредовые фантазии…
        - А самый опасный среди нас это Леша Пантелеев, - продолжал Витька. - В тихом омуте черти водятся. Он вон как ревнует Настю ко всем. Перебьет всех ребят из ревности, а потом и девчонок, чтобы свидетелей не было. Может даже Настю убьет, чтобы она больше повода не давала, а потом и себя.
        - Ладно, Вить, кончай этот треп… - сказал Андрей, наблюдавший за Пантелеевым, у которого сжались кулаки, а рядом лежал нож…
        - Осталось про себя ему рассказать, - Настя посмотрела на Андрея, и тот замолчал.
        - А что я? - удивился Витя. - Я просто решил заговорить вас до смерти, вешаю вам лапшу, а вы ушки развесили… - он медленно поднялся, все смотрели на него. Он схватил со стола нож (все резко шарахнулись в стороны) и бросил его в сторону двери.
        - Спятил? - закричала Светка.
        - Пойду покурю, - спокойно сказал Витька. - Кто со мной?
        Все сидели ошарашенные поступком Сарайкина, только Андрей тихонько улыбался. Ему понравилась такая выходка, потому что он сам был чуточку психом.
        Витька вышел на улицу, где уже смеркалось, вокруг было тихо (где рядом чирикал сверчок), на высоком небе уже начали появляться звезды, а луна зловеще нависала над темным лесом. Он закурил, хотел было порадоваться такой красоте, но ему помешала компания, которая гурьбою и с шумом выползла курить…
        
        
        Десерт.
        Ужин закончился после Витькиного броска, нож глубоко вошел в дерево, и Светка не сразу смогла его вытащить. Всю грязную посуду убрали и сложили в таз, мыть решили утром, а сейчас просто сидели и отдыхали. Разговор не шел, все еще находились под впечатлением Витькиной выходки.
        Девушки и Чернов потягивали пиво, а Витька вместе с Мешковым, Андреем и Пантелеевым пили водку. Настя морщилась, но Пантелеев не обращал на это внимание. Светка ничего не говорила, потому что знала, что Сарайкин пить умеет.
        Вдруг Ксюша вздрогнула, все посмотрели на нее.
        - Что такое? - спросил Чернов, сидящий рядом.
        - Просто показалось, что за окном кто-то прошел…
        - Ну, сейчас начнется… - простонала Настя.
        - А давайте рассказывать страшилки, - предложил Мешков. - Атмосфера располагает…
        Атмосфера действительно располагала к рассказыванию страшных историй. В комнате было тихо и темно, а за окном уже почти ночь. Вокруг на километры никого не было, рядом лес с дикими животными и брошенные дома, в которых могут жить привидения, на небе полная луна… Жутко, но в самый раз, чтобы пересказывать страшные истории из детства, из пионерских лагерей и больничных палат…
        - Не надо, - попросила Светка и плотнее прижалась к Витьке.
        - Пусть рассказывает, - перебил ее Андрей. - Раз уж ты придумал, то рассказывай, Мешок, первым, - обратился он к Сергею.
        - Хорошо, - согласно кивнул Мешков. - Только давайте так: не перебивать, не переспрашивать, без смеха… А потом каждый из нас расскажет по одной истории. Если я начинаю, то следующий Чернов, и дальше по часовой стрелке. Согласны? А кто не расскажет свою историю или не захочет рассказывать, побежит вокруг дома три раза…
        - Идет, - согласился Витька, а Светка рядом вся съежилась. Сарайкин даже почувствовал мурашки на ее руках.
        Возражать никто не стал. Все сразу начали вспоминать страшные истории, а Мешков налил водки, и все выпили, ожидая первую страшную историю. И Сережа начал рассказывать…
        
        
        Безглазая старуха.
        Дорога шла через лес.
        Солнце клонилось уже к земле, над лесом небо было окрашено багровым, макушки деревьев цеплялись за садившееся солнце. Он шел уже с самого утра, а той деревни все еще не было видно, даже простых признаков жизни не встречалось аж с обеда. Последнего, кого он встретил, был старик на телеге, к сожалению, ехал он в противоположном направлении.
        Ему не хотелось ночевать в лесу, но, видно, так и случится. Он прибавил шагу, чтобы пройти большее расстояние, пока солнце совсем не село. В лесу было еще темнее, солнце отсюда видно не было, кричали какие-то птицы. Тени деревьев сплелись в одну большую темную стену. Он шел по дороге, глядя под ноги. Вдруг дорога резко свернула влево, а он чуть не врезался в дерево.
        Стало совсем темно, он уже плохо различал собственные ноги. Тогда он достал из рюкзака фонарь. Луч света вырвал из темноты кусок дороги и кусты, росшие по обочине.
        Он шел, шел, а потом понял, что дорога не та. Он осмотрелся. Дорога точно не та. Куда он забрел? Посветил назад, потом вперед.
        - Черт! - выругался он. - Не хватало еще заблудиться.
        Перспектива заблудится ночью в лесу, его не обрадовала. Но он еще находился на дороге, поэтому решил идти вперед - куда-нибудь да выведет. И он пошел вперед.
        Вскоре деревья начали редеть, а дорога становилась уже и уже. Но он шел вперед.
        Какая-то птица пролетела всего в каких-то сантиметрах от его лица. Он вздрогнул и выругался. Осмотрелся вокруг, и недалеко от дорожки увидел большой камень. Он подошел к нему и посветил фонарем. На камне было написано… Короче, это был надгробный камень.
        Мужик стал пятиться назад, ему совсем не нравилось то, что он забрел на кладбище. Он пятился назад, вдруг под его ногой хрустнула ветка, он оступился и упал, выронив фонарик.
        Он начал шарить рукой по земле в поисках фонаря, который погас. Он ползал по земле на карачках несколько секунд, потом он все-таки нашел фонарь. Он поднялся, отряхнул руки и коленки, и тут заметил, что кто-то стоит рядом с камнем.
        Луч фонаря выхватил из темноты женскую фигуру. Пожилая женщина стояла рядом с тем камнем, от которого он пятился. Она была вся в черном, волосы были седыми, почти белыми. Когда он посветил на нее, она никак не отреагировала, не стала закрывать лицо руками…
        И тут он увидел (и сразу понял, почему она не испугалась света), что у старухи нет глаз! Он стал пятиться, а она заговорила:
        - Путник, - голос ее звучал глухо, но в тишине расползался эхом по всему лесу. - Я заблудилась, отведи меня домой. Моя дочь, наверное, волнуется, что меня все еще нет.
        Мужик остановился. Посмотрел на старуху и подумал: «Что сделает мне старушенция, к тому же слепая. А в доме я смогу переночевать…»
        - Где твой дом? - спросил он старуху, подойдя к ней. - И что ты делаешь в такой час на кладбище?
        - Где? На кладбище? - испугано проговорила старуха. - Пойдем отсюда поскорее, это плохое место, проклятое место…
        Он взял ее под руку, и они пошли к ее дому. Через несколько минут они вышли на опушку, где он заметил огни в доме. Подойдя ближе, они оба услышали собачий вой и женские крики:
        - Эльза! Эльза! - кричал голос. - Ты где?
        - Ответь ей, - попросила старуха, а сама закашлялась.
        - Она здесь, мы сейчас подойдем, - крикнул мужик.
        Женский голос что-то радостно сказал, но мужик этого не расслышал.
        Они подошли к крыльцу, где их встретили две женщины: одна постарше с сединой в волосах, а другая молодая и красивая. У первой волосы падали на лицо так, что было видно только один глаз. А у молодой волосы были собраны в косу. Одеты они были в простые серые платья, но от этого молодая девушка не теряла своей обаятельности.
        - Мама, - сказала старшая женщина. - Я так волновалась, что тебя все нет и нет.
        - Надо сказать этому человеку спасибо, это он помог мне.
        - Как нам вас отблагодарить? - спросила дочка старухи. Мужик стоял и смотрел на молоденькую девушку, он не слышал вопроса. Тогда старухина дочка дернула молодуху за руку, и та ушла в дом.
        - Как вас отблагодарить? - повторила вопрос дочери старуха. - Может, вы голодны? Может, переночуете, а завтра пойдете дальше?
        - Да, если вас не стесню.
        - Нет, нет, - у нас есть свободная кровать.
        Они впустили мужика в дом. Накормили горячим ужином, постелили постель. Он уже ложился спать, собираясь погасить лампу, когда в комнату вошла слепая старуха. Она остановилась в дверях, а его попросила сесть. Он сел на кровать, а она сказала:
        - Я благодарна тебе, что ты привел меня домой. Мы дали тебе ночлег, но учти одно, - она понизила голос до шепота. - Если ты посмеешь прикоснуться к моей внучке, то тебе не поздоровится, - она показала на него пальцем. - Я знаю, что она тебе понравилась, она всем нравится, потому что она красавица… Так что лучше спи, а утром пойдешь своим путем.
        С этими словами она потушила лампу и закрыла дверь.
        Мужик лег спать, но сон не приходил. Перед глазами стояла старуха и трясла перед его лицом своим корявым пальцем, повторяя:
«Не прикасайся к моей внучке!» Он пытался отогнать от себя эти мысли, но приходили другие - красивый образ внучки.
        Когда он уже почти уснул, скрипнула дверь. Он открыл глаза и приподнялся на локте. В темноте он смог различить силуэт… «Кто здесь?» - прошептал мужик. «Это я», - последовал ответ, и он узнал голос молодой девушки.
        Она подошла к кровати, и он смог различить, что она в одной ночной рубашке, невесомой, сплетенной, казалось, из одних кружев… Она протянула к нему руки, но он вспомнил предупреждение безглазой старухи: «Тебе не поздоровится, если ты коснешься ее хоть пальцем!»
        - Нет, не надо, - испугано сказал мужик. - Иди спать…
        Девушка молча удалилась. А потом он услышал за стеной тихий плач. Тогда решил посмотреть, что там такое. Он оделся и вышел из комнаты. В доме было тихо и темно. Только этот плач…
        Он постучал в соседнюю дверь, но никто ему не ответил. Плач… Он толкнул дверь, и она поддалась легко и бесшумно…
        Это плакала молодая девушка, сидя на кровати и обхватив руками подушку. Он подошел к ней, а она вздрогнула, но когда увидела, что это он, то попыталась улыбнуться.
        - Что случилось? - спросил мужик.
        - Ничего, - прошептала девушка. - Я слепа, а моя мать нагадала, что однажды придет мужчина в наш дом, который полюбит меня, и от его поцелуя я прозрею, буду видеть… - она заплакала снова. - Вот уже прошло несколько лет, и много мужчин приходило в наш дом, но ни один из них не полюбил меня, и вы тоже, может, я некрасива?
        - Нет, что ты, ты очень красива, - он погладил ее по голове. - Успокойся…
        Он совсем забыл, что говорила ему безглазая старуха. Он притянул лицо девушки к себе и поцеловал в губы. Девушка ответила ему на поцелуй, несмело и неумело. А когда он оторвал свои губы от ее, он часто-часто заморгала…
        - Я вижу! - сказала она. - Я вижу! - и снова заплакала.
        - Не плачь, - сказал мужик и погладил ее по щеке, вытирая теплые капли.
        - Еще мама нагадала, что когда придет тот мужчина, от которого я стану видеть, то он уведет меня с собой…
        …Они пробирались по лесу, батарейки в фонаре сели, в темноте ничего не было видно. С дороги они сбились, наверное, еще несколько минут назад, и теперь ему казалось, что они кружат на одном месте. Он с рюкзаком на плечах и она в своей ночной рубашке, поверх которой была надета его куртка.
        Тут неожиданно кончились ветки кустов, и они очутились на поляне. Он щурил глаза, чтобы рассмотреть, где дорога, но ничего не мог разглядеть в этом предрассветном сумраке. Когда они вышли на центр поляны, и глаза их привыкли к такому свету, они разглядели большие камни…
        Опять кладбище! Здесь он встретил старуху. Значит где-то там впереди дорога. Он пошел вперед и потащил девушку за собой. Но она осталась стоять на месте, как вкопанная. Он обернулся и увидел, что ее за руку держит старуха.
        - Куда это ты ведешь мою внучку? - спросила старуха. - Я же тебя предупреждала, чтобы ты ее не трогал!
        Мужик не знал, что сказать… Девушка мотала головой и опять стала плакать, тихонечко подвывая. Старуха дернула ее за руку, а мужик отпустил другую ее руку. Теперь старуха шла на него, а он пятился назад. И смотрел он прямо в ее пустые глазницы…
        - Беги, - крикнула девушка. - Когда встанет солнце, она не сможет тебе ничего сделать…
        Мужик посмотрел на небо, туда, где чернели макушки деревьев, там уже начинало подниматься солнце. У него появилась надежда…
        Но он оступился и упал на землю. Старуха подняла руку, а в ней она держала топор, на острие которого упали первые солнечные лучи…
        
        
        
        Перекур.
        - Первые лучики солнца заиграли на острие топора, а потом весь лес разбудил последний вопль мужика, которому старушка разрубила череп, - закончил Мешков свой рассказ.
        - Круто, - сказал Витька. - Свет, хватит трястись.
        - Страшно все-таки, бр-р-р-р, - Светка поежилась, а потом глотнула пива.
        Все остальные сидели молча. Мешков налил водки, и все опять выпили, потом все пошли курить. На улице теперь было совсем темно, пришлось вытащить на крыльцо лампу, огонь которой бросал страшные блики на лица курильщиков. Мелькание угольков сигарет и лампа привлекли внимание двух мотыльков, которые стали кружить над самым огнем, и один вдруг вспыхнул и сгорел в считанные доли секунд, и то, что осталось от мотылька, упало куда-то в темноту, теперь над лампой беспорядочно кружился один мотылек.
        Курили в тишине, слышно было сверчка, и где-то далеко можно было различить вой (толи ветра, толи волка, толи собаки), вот прогрохотал очень далеко от дома железными колесами поезд, и снова стало тихо. На небе промелькнуло что-то, может, звезда упала.
        - Кто успел загадать желание? - спросила Настя. - Я успела.
        - И я успел, - проговорил Андрей где-то рядом с крыльцом, видно было только его горящую сигарету.
        - Я хочу в туалет, - сказала Ксюша. - Но так страшно идти одной, Андрей, проводи меня.
        - Пойдем, - сказал ее брат.
        Чернов выбросил окурок в темноту, уголек прочертил большую дугу, разбрасывая искорки, как падающий метеорит.
        - Костя, с тебя история, - напомнил Мешков, гордый тем, какое впечатление произвел его рассказ.
        - Я помню, - сказал Чернов. - Сейчас вернутся Валентиновы, тогда и начну…
        - Точно, - сказала Светка, крепко держась за руку Виктора. - Посидим немного на улице, а то в доме страшно…
        - Как будто здесь не страшно, - сказала из темноты Ксюша.
        - А где брата потеряла? - спросила Настя.
        - Я не терялся, - ответил где-то рядом с Ксюшей Андрей (она при этом вздрогнула от неожиданности, но не закричала). - Просто отошел в кустики…
        - Здесь посидим пока? - спросил Витька. - Тогда я принесу пива. Свет, поможешь?
        Светка молча пошла с ним, не отпуская его руку.
        
        
        
        Еще немного из истории дома.
        - Я хочу сразу предупредить, что история правдивая, - сказал Чернов. - Дом нам достался от каких-то родственников, которые перебрались в город. Вот от них, по моему, я и слышал эту историю.
        Давно, еще в предвоенные годы, когда здесь была деревенька, все друг друга знали, а устраивали праздники, то собирались все дворы. В этом доме жил старик, родственников у него не было, а может, и были, но жил он один, покинутый всеми. Всегда держался особнячком, никогда не пьянствовал с другими мужиками, не помогал в колхозном поле, жил для себя. Какое у него хозяйство было, никто не знал. Чем питался, тоже не известно, в сельпо его ни разу не видели.
        Вот как-то заметили, что старик давно не выходил из дома, не показывался на улицу. Сначала думать не думали, что что-то случилось, потому что он и раньше не часто высовывал нос из избы. Но потом решили посмотреть…
        Открыли дверь и сразу почувствовали запах разложений. Тогда и поняли, что дед отошел в мир иной. В доме раньше у него никто не бывал, гостей он не жаловал. Посмотрели и обалдели: на стенах дорогие образа, серебро под свечи и еще всякой всячины.
        Но воровать у соседей здесь было не принято, тем более у покойников. Так все и оставили, потемневшее зеркало завесили простыней. Покойного деда похоронили, как положено по христианскому обычаю. Дом заколотили, но надеялись, что объявятся родственники старика… А пока обходили дом стороной.
        Так прошло несколько месяцев, никто не появился, видно, родственников все-таки у старика не было. Двор пришел в упадок, захламился, зарос…
        Зимой проходил молодой парень из соседских мимо этого дома, шел от невесты своей. Смотрит в окошке свет пробивается через доски, подошел поближе, заглянул в щель, а на столе свеча стоит, больше никого не видать. Ему стало интересно, кто это к старику зашел, может, родственники объявились.
        К двери, а доски оторваны. «Значит, кто-то входил», - подумал парень, постучал, но ему никто не ответил. Он открыл дверь и вошел в темные сени…
        Утром родители стали парня искать, невеста из соседней деревушки говорит ушел вечером. Обе деревни стали парня искать, обошли везде, но парня нигде нет. Тут соседка вспомнила, что ночью слышала, как кто-то проходил мимо, а когда она выглянула на улицу, то видела заходящего в дом старика мужчину…
        Пришли к дому, а вокруг тишина и никаких признаков жизни. Следов во дворе не было, доски на дверях и окнах, как и полгода назад, когда заколачивали. Сорвали доски с двери, вошли и обомлели…
        Парень сидел перед зеркалом, с которого упала простынь. Волосы на парне были белы, как снег, а сам он смотрел перед собой, покачивался на стуле и мычал…
        Как не пытались его расспрашивать, ничего не вышло - тронулся парень умом, стал, словно дитя малое, только мычал и все…
        
        
        Хлеба и зрелищ!
        - Чернов, это все правда? - спросила Настя.
        - Да, такую историю я сам слышал, - сказал Костик.
        - Ну, ты навел на нас страху, - сказал Мешков, оглядывая всех. - Даже у меня мурашки по всему телу.
        - Может, в дом пойдем, - предложил Андрей. - А то прохладно становится…
        Все молчали, видимо обдумывая предложение Валентинова. Оно было обычным, только в свете рассказанной истории…
        - Пойдемте, выпьем, - Витька сделал первым шаг к двери.
        Доски под ногой у него скрипнули, а в окружающей тишине это показалось жутким. Светка пискнула, остальные только вздохнули.
        - Ничего здесь страшного нет, - сказал Витька. - Пошли.
        Все молча проползли через дверь, расселись за столом. Первым тишину нарушил Андрей, он спросил, будут ли они спать сегодня. Настя со Светкой сказали, что уже не смогут заснуть. Ребята подумали, что еще рано, время только первый час.
        - А где зеркало, Костик? - спросил Витька.
        - Не знаю, - Чернов пожал плечами. - Наверное, когда была коллективизация, все ценности отсюда экспроприировали, и зеркало тоже…
        - Значит, будем сидеть дальше? - Мешков тихо намекал на продолжение вечера.
        - Тогда хочу хлеба и зрелищ! - заявил Андрей. - Хлеб вижу, даже водка есть…
        Темная комната угнетала своей просторностью, в темных углах могли притаиться привидения, или домовые, может, тот старик притаился и ждет подходящего момента… Дрова в печи прогорели, и теперь только шуршали, осыпаясь, угли…
        Мешков снова разлил всем водки по стаканам. Выпили, закусили, всем стало легче.
        - Ну, сестренка, давай зрелищ! - усмехнулся Андрей. - Твоя очередь.
        
        
        К черному дубу.
        - Эта история тоже правдивая, - начала рассказ Ксюша. - Произошла она со мной и двумя моими подругами.
        Когда мне было лет двенадцать, я отдыхала в деревне у нашей тети, а Андрей в этот момент попал в больницу с аппендицитом. Была середина лета или где-то так, по-моему, это был Петров день, когда в деревне происходит что-то невообразимое. В этот день, точнее ночь вся молодежь начинает чудить по всей деревне. Ну, это не важно…
        Нам тетя рассказывала, что за лесом у реки, в поле растет огромный дуб. Этому дубу около трехсот-пятисот лет, обхватить его смогут человек семь-восемь. А еще говорят, что там собирались ведьмы на свои страшные шабаши и оргии.
        Нас всегда распирало любопытство, мы хотели взглянуть на этот дуб, но не решались пойти туда. Но тогда мы все-таки решились на этот поступок, собрались и пошли к этому дубу. Нас было трое: я, Танька, наша двоюродная сестра, и Катька, подружка детства.
        Пошли мы днем, чтоб не было страшно в случае чего. Никого, конечно, не предупредили, потому что туда нам бы и не разрешили пойти. Туда вообще никто не ходит, плохое, говорят место, но мы пошли.
        Мы прошли лесом, по дороге собирая землянику, когда лес закончился, мы оказались в поле. Дуба видно не было. Мы пошли по дороге дальше. А потом дорога кончилась, почти как у нас сегодня. И мы пошли по зеленой траве туда, где нам казалось должен быть дуб.
        Танька натерла себе ногу. Отдохнуть мы остановились у какой- то коряги. Впереди показалась макушка могучего дерева, мы обрадовались, что чуть-чуть осталось. Отдохнули и пошли дальше.
        Я пошла первой, за мной Катька, а последней Танька. Но когда мы отошли от коряги метров на двадцать-тридцать, я услышала как будто бы топот…
        Я прислушалась и поняла, что это табун лошадей бьет копытами землю. А потом я увидела впереди пыль, которая стояла от самой земли и до неба, наверное, потому что за ней ничего не видно было, как стена. И эта стена надвигалась на нас с огромной скоростью, топот приближался.
        Мы стояли посреди поля, а нас несся табун лошадей. Я стала пятиться назад, а топот приближался… Казалось, что вот-вот нас сметут кони, затопчут своими копытами… Я развернулась и побежала к лесу, который был далеко…
        Я пробежала мимо Катьки, которая стояла с открытым ртом и распахнутыми глазами, похожими на блюдца. Мимо Таньки пронеслась, чуть ее не сбив с ног.
        Я бежала и боялась оглянуться назад, потому что позади надвигалось что-то ужасное, что могло нас втоптать в землю…
        Бежала, бежала, а впереди коряга, я вовремя подпрыгнула, а то бы пропахала носом. Перепрыгнула, бегу дальше… Но за спиной тишина…
        Я остановилась и посмотрела назад. Бежит Катька, а за ней Танюха. А дальше все спокойно, ничего, все такое же голубое небо, та же зеленая трава, и больше ничего.
        Катька остановилась рядом со мной, тяжело дыша. Теперь мы вдвоем смотрели и не понимали, что произошло. Танюха подбежала к нам:
        - Вы чего побежали-то? Я кричала-кричала…
        Я удивленно посмотрела на нее, а потом на Катьку и спросила:
        - Катюх, ты это видела?
        - Видела, - Катька сглотнула.
        - Что вы видели? - спросила Таня.
        Мы рассказали, что видели с Катькой. Танюха сказала, что мы шли-шли, а потом взяли побежали обратно. Она кричала нам, но мы бежали, тогда и сама побежала.
        Так мы и не дошли до того дуба…
        
        
        Новое знакомство.
        - Не дошли? - спросила Настя. - Почему?
        - Страшно, - ответила Светка вместо Ксюши.
        - Ага, - только головой кивнула Ксюша.
        - А почему ты мне раньше этого не рассказывала? - спросил сестру Андрей.
        - Не хотела, - она пожала плечами. - Стыдно как-то…
        - Чего тут стыдиться? - удивился Андрей. - Говоришь взрослая, а ты оказывается глупенькая ты еще…
        Все засмеялись, а Ксюша посмотрела на брата взглядом полным смущения, смешанного с радостью. Брат редко выказывал свою нежность по отношению к сестренке.
        После этой истории, связанной с нечистой силой, все решили дружно покурить. В доме не стали, потому что побоялись потревожить домового, который пока дружелюбно относился к их посиделкам, они ему не мешали, а он не портил им вечер.
        Все вышли на улицу и закурили. Ночное небо было утыкано мерцающими бляшками-малютками. Все стали искать Большую медведицу, тыкая пальцами в небо в разных сторонах. Андрей, выпустил дым изо рта, поднял руку и сказал, что Полярная звезда вот, а та, в которую тычет пальцем Чернов всего лишь Сириус.
        - А знаете, нам повезло, что домовой у нас добрый, - сказала вдруг Настя, которая стояла обнимаемая Пантелеевым (но все равно чуть-чуть дрожала от ночной прохлады). - У моей двоюродной сестры был случай…
        - Эй, - прервал ее Мешков. - Не твоя очередь, Лешка должен рассказывать…
        - А я просто, - сказала спокойно Настя. - Я хочу другую историю рассказать, Лешка тоже расскажет… А про домового просто к слову пришлось.
        - Рассказывай уже, а то холодно, - сквозь стучащие зубы сказала Светка. - Холодно…
        - Так вот, - стала продолжать Настя. - Однажды, а дело было в деревне у нашей бабушки Нины, Ирка пришла домой поздно. Гуляли где-то с ребятами они, вроде бы, в доме все спали. Она открыла тихонько дверь, прошла в свою комнату, которая находилась между комнатой ее родителей и бабушкиной. Проходя мимо бабушкиной комнаты (дверь была открыта, потому что бабушка ее никогда не закрывает), она услышала, что Нина Сергеевна (Нина Сергеевна - это бабушка моя) проснулась: «Ириш, это ты? Чего так по…» А дальше Ирка услышала хрип…
        Ирка вошла в комнату и включила свет. Бабушка лежала на кровати, смотрела в потолок, а руками делала такие движения, как будто кого-то отталкивала от себя, - Настя изобразила, как Нина Сергеевна отбрыкивалась. - Ирка побежала разбудила родителей. Когда вошли снова, то Нина Сергеевна вся побелела уже, глотает воздух, но вдохнуть не может. Они подскочили к ней и перевернули ее на бок, и она стала кашлять, а потом нормально задышала. Они стали расспрашивать, что случилось. Она говорит: «Я услышала, как Иринка вошла, хотела спросить, почему так поздно, но тут на меня кто-то сверху навалился и стал душить». Утром действительно на шее у нее проступили синяки… Вот такая история…
        Все стояли молча, но каждый видимо думал, зачем же Настя рассказала эту историю, потому что в доме они вспоминали домового, извинились за шум (но это было в шутку, никто же не верит в его реальное существование, а теперь…) и вообще за то, что они так поздно. Теперь все не знали, как относиться к домовым.
        Первым отношение к домовому высказать решил Андрей:
        - Пойдемте за стол, сейчас Лешка нас будет пугать, а домовому нашему… Кстати, как его назовем? - он все пытался свести в шутку, потому что его угнетало, когда все начинали слишком серьезно относиться к тому, чего раньше не принимали. - Давайте назовем его Митрошкой, никто не против? А Митрошке мы тоже накапаем пятьдесят капель…
        - Валентинов, прекрати шутить! - сказала Светка. - И так нервы уже на пределе…
        - А я не шучу, - сказал Андрей и вошел в дом.
        Остальные задержались на крыльце, но отчетливо слышали голос Валентинова, который говорил:
        - Домовой! Ты меня слышишь? Слышишь. Я не знаю, как тебя зовут, но можно я и мои друзья будем называть тебя Митрошей? Если ты согласен, то дай какой-нибудь знак… Разбей, например, тарелку, вон на столе стоит…
        Валентинов стоял в пяти шагах от двери. На последних его словах в комнату начали входить с улицы остальные, а со стола упала тарелка…
        
        
        Гипсовые воры.
        Дом стоял на холме, обдуваемый всеми ветрами, леса вокруг не было, только небольшая рощица, скорее, аллейка с прудиком. В аллее стояли скульптуры, хозяин дома увлекался изобразительным искусством, иногда и сам что-нибудь вылепливал на потеху своим соседям.
        Однажды он собрал у себя небольшой круг знакомых, съехавшихся с соседних имений (а дело было в середине девятнадцатого века). Он угощал их жареной дичью и поил вкусным вином, водил по галереям своего особняка, показывая картины и статуи, которые особенно ценные, рассказывал истории их создания, как они к нему попали и прочую чепуху.
        Среди гостей было трое друзей (тоже ценители прекрасного), которые положили глаз на несколько пейзажей и акварельных портретов. Они просили продать, но хозяин им отказал, они торговались, но тот не в какую.
        Когда все изрядно выпили, хозяин начал хвастать тем, что у него есть в доме тайная комната, где хранятся древние сокровища славян, найденные французами, но брошенные ими при отступлении именно в имении его деда (никого даже не удивило, что французы отступали в ста километров от места, где стоял дом). Все стали просить показать эти сокровища, но хозяин отказал…
        Трое друзей не стали оставаться на ночь, а решили вернуться в имение одного из товарищей, которое было в двух километрах. Они поспорили (они вообще были великие спорщики), кто быстрее доскачет до усадьбы, тот получит шестьдесят рублей золотом и лошадей двух проигравших товарищей. И помчались они в ночи до дома одного из друзей, обгоняя друг друга…
        Но в усадьбу въехали они одновременно, потому что лошади их были равны по силе, а они одинаково искусно держались в седле. Они сели в кабинете владельца дома и стали думать, чем еще можно развлечься. Выпили не одну бутылку вина, но ничего не придумали.
        Тут один друг предложил:
        - А давайте заберемся в дом к нашему обожаемому соседу и найдем его тайную комнату, украдем славянские побрякушки…
        Решили так и сделать. Кто первым находит комнату, получает право выбрать себе любые три понравившиеся вещи из тех, что унесут они вместе, остальное делится поровну между всеми. Ехать решили следующей ночью, а сейчас легли спать.
        …Следующей ночью все трое отправились к соседу на поиски тайной комнаты и сокровищ предков-славян. Дорогой они опять соревновались, но опять никто не смог оказаться первым. Лошадей они оставили в парке у пруда, до дома шли аллеей мимо скульптур, изображающих древнегреческих героев и богов.
        Пробраться в дом им не составило особого труда: окна второго этажа были открыты. Через пустую комнату они вышли в тихий коридор, там расстались, и каждый стал искать тайную комнату с сокровищами.
        У каждого из них был нарисованный план дома, который они составляли вместе, ориентируясь по собственной памяти (которая у каждого была отменной). Они бродили коридорами, галереями, а потом встретились в дальнем коридоре левого крыла особняка.
        Они облазили весь дом, но дверь в тайную комнату так и не сумели найти. Перед ними была оклеенная французскими обоями стена, на которой был один светильник времен, наверное, Людовика XVI. Тогда самый догадливый из троих (который предложил такую аферу) сказал тихим шепотом:
        - Может, этот светильник стоит повернуть, и нам откроется дверь?
        - А там тайная комната, полная сокровищ… - продолжил его мысль второй приятель.
        - И в правду, зачем тогда висеть здесь этому светильнику, тем более, что он даже не горит, - заключил третий. - В этом крыле никто не живет, но все же…
        И первый приятель попробовал повернуть светильник по часовой стрелке, но он не поддался. Второй товарищ повторил попытку уже против часовой стрелки, но тоже без видимого результата. Третьему ничего не оставалось, как потянуть лампу вниз, и ему повезло.
        В стене открылась дверь, обнажив черную пасть прохода с уходящими вниз ступенями. Первый достал из кармана свечу, второй зажег спичку, и все трое начали спускаться к сокровищам славян.
        Когда идущий первым искатель приключений наступил на ступеньку, которая вдруг ушла вниз, дверь за их спинами закрылась. Но они продолжили спускаться вниз. Через пятьдесят три ступени они оказались в просторном помещении, тускло освещенной редко расставленными свечами. Но их удивило, что никаких сокровищ они пока не видят.
        В комнате был только большой стол, на котором стояло корыто с водой, какие-то куски толи глины, толи еще чего-то такого же вязкого. Еще были непонятные деревянные конструкции, никак не напоминающие славянских идолов-божков. Больше никаких сувениров в комнате не было.
        Они разошлись в разные стороны…
        Первый стал обследовать ближнюю стену в поисках еще одной тайной дверки. Второй пошел к противоположенной стене, а третий к оставшейся каменной кладке. Одновременно они нашли странные дыры в стенах: они располагались на уровне плечей, их было по две на каждой стене. Тогда они одновременно просунули в них руки…
        Капканы сработали четко. Они цепко схватили своими зубастыми пастями руки троих воров, которые закричали от боли. Медвежьи капканы были сильными и держали крепко, и вырваться из их объятий было невозможно…
        Они так и остались стоять, ноя от боли, с просунутыми в стену руками. А через какое-то время пришел к ним хозяин, у которого зазвенели колокольчики в спальне, оповестившие его о поимке
«зверушек». Воры начали просить его освободить их, но хозяин сокровищ славянского народа не собирался их отпускать.
        - Вы жалкие воришки, и за это должны ответить, - сказал он им.
        - Проси, что хочешь, - взмолился первый неудачный искатель сокровищ.
        - Мы отдадим тебе все, - простонал второй.
        - Мы согласны на все, - подытожил третий.
        - Вы же знаете, что я люблю скульптуру, - сказал их пленитель. - Согласны ли вы позировать, пока я буду ваять новые статуи?
        - Согласны, - в один голос ответили пленники.
        …Утром слуги вынесли в аллею три новые скульптуры, составившие композицию под названием «Греки, крадущие солнце». Черты лиц статуй были искажены гримасами ужаса, а руки были оплавлены жарким светилом…
        
        
        
        Японцы, наблюдающие за пламенем свечи.
        Пантелеев закончил свой рассказ, а все смотрели на него с огромным удивлением, потому что никто от него такого не ожидал, даже Настя. Он обвел всех взглядом, предложил выпить, а сам уставился на свечу, стоящую перед ним. Мешков начал разливать водку, а остальные смотрели на свечу Пантелеева и молчали.
        Они походили сейчас на японцев, созерцающих, тишину внутри себя.
        Мешков звякал по рюмкам горлышком бутылки, отмеряя равное количество жидкости. А все принимали этот звук за удары большого гонга, который стоял на пагоде в нескольких километрах от их домика.
        Но они ничем не походили на японцев, кроме того, что могли созерцать в тишине, пытаясь слушать мелодию ладони Насти, которую она положила на плечо Пантелеева.
        Настя потянула Лешу за плечо, и он посмотрел на нее, оторвав взгляд от пламени, прервав тем самым медитацию русских с намеками на японские души. Правда, продолжалась эта идиллия всего каких-то двадцать секунд.
        Первым заговорил Чернов:
        - Суперская история, ты сам ее придумал?
        - Нет, мне ее рассказали несколько лет назад в лагере, - ответил Пантелеев. - Это единственная история, которая мне нравится… Да, по правде говоря, других я не помню.
        - Давайте за это выпьем, - предложил Витька.
        - За что? - спросил Мешков.
        - За историю, - предположил Андрей.
        - Нет, за Пантелеева и его классную историю, - проговорил Витка.
        - Сарай, ты кажись напился, - сказал Андрей с усмешкой. - Может, тебе хватит? Светка, ты чего не следишь за будущим мужем?
        - Чего я напился? - стал протестовать Витька. - Мы выпили всего ноль семь… Свет, не надо на меня так смотреть…
        - Нажрешься, будешь на полу спать! - сказала Светка, и все засмеялись.
        - Во, а я к тебе лягу, - сквозь смех пробились слова Андрея, но никто на них не обратил внимания, потому что никто не расслышал их в общем гоготе. Только Настя искоса посмотрела на откинувшегося на стуле Валентинова, который смеялся широко раскрыв рот…
        - Смотри не у пади, - сказала ему Настя тихо, чтоб только он услышал.
        Посмеялись и перестали, чокнулись и выпили. Одна рюмка на столе осталась нетронутой, это для Митрошки.
        Очередь рассказывать историю дошла до Насти, которая уже приготовилась ее поведать всем. Ждала только, когда все успокоятся, а то уж все слишком развеселились.
        - Ну, теперь моя история, - сказала Настя, когда все притихли. - Слушайте, и не говорите потом, что не слышали, - она очаровательно улыбнулась, при этом прищурив левый глаз (а в купе с темными волосами да таким скудным освещением, а пламя свечей бросало на все лица странные дрожащие блики, она стала похожа на цыганку или молодую ведьму, которая заманила к себе ничего неподозревающих гостей).
        
        
        Суженый-ряженый.
        Происходило все в деревне, там эту историю мне и рассказали.
        Вы знаете, что все девушки желаю узнать своего суженого. Для этого они гадают. А гадать лучше всего в ночь на Рождество, или в Крещенскую неделю и в ночь перед самим Крещением.
        Так вот. Была как раз последняя ночь перед Крещением, и одна девушка решили погадать, чтобы увидеть своего суженого. К ней уже сватался один малый, но ей было интересно, его ли она увидит в зеркале.
        Она все приготовила. В своей комнате она поставила большое зеркало на стул, по бокам две свечи, поставила блюдце, налила воды. Все было готово к обряду гадания, но что-то тревожило девушку, а что она понять не могла.
        Она устроилась перед стулом на коленях, посмотрела на себя в зеркало. Она была красавицей: большие серые глаза на правильном овале лица, высокий белый лоб и прямой нос, густые русые волосы, которые она распустила, лежали на плечах, румяные щеки, полные губы, заостренный подбородок, тонкая длинная шея, круглые, казавшиеся хрупкими, плечи.
        Она с минуту смотрела на свое отражение, а потом взяла гребень и расчесала волосы.
        Потом все-таки решила заняться гаданием. Она погасила свет, чиркнула спичкой и поднесла к фитилю свечи, но огонь погас… Она повторила попытку, и снова неудача. С третьего раза она зажгла свечу, потом вторую. И посмотрела, как пламя отражается в зеркале.
        - Суженый-ряженый покажись наряженный, - сказала она, как ей объяснили. Но ничего, кроме себя, блюдечка и двух свечей, в зеркале она не увидела.
        - Я так и знала, что ничего не выйдет, - с досадой произнесла она, а сама подумала, что стоить попробовать еще раз.
        - Суженый-ряженый покажись наряженный.
        Она смотрела в зеркало, и тут ей вдруг показалось, что кто-то другой был в зеркале, за ее спиной. Она обернулась, но никого позади не было. Когда она снова посмотрела в зеркало, то вместо своего отражения увидела молодого человека лет двадцати пяти. Карие глаза на улыбающемся лице, черные волосы чуть взъерошенные на макушке; он был похож на цыгана.
        От неожиданности она охнула. Но потом стала внимательнее разглядывать парня в зеркале, припоминая, где она могла его видеть. Он не был похож ни на одного из ее знакомых…
        Он протянул к ней руку, она протянула к зеркалу свою. Прикоснулась к холодной поверхности стекла… И тут его рука схватила ее за запястье (она бедняжка испугалась и закричала), и парень рванул ее к себе с такой силой, что девушка с головой окунулась в зеркало…
        …На крик в комнату вбежала родня девушки.
        Картина, которая предстала перед ними, была жуткой. Большое зеркало стоит на стуле, по бокам горят свечи, блюдце разбилось вдребезги, вода пролилась, девушка стояла на коленях, а ее шея упиралась в зеркало, и на стекле густела кровь. Головы с другой стороны зеркала не было…
        
        
        Продолжение банкета.
        - Как не было головы? - удивился Витька.
        - Представь себе, что зеркало отрезало ей голову, как нож, - сказала Настя.
        - Как это отрезало? - не унимался Витька.
        - Слушай, Сарайкин, отстань от меня, - попросила Настя. - Просто пойми, что головы не было.
        - Но я не понимаю, как так может быть…
        - Короче, Вить, кончай уже, - попросил Мешков. - Утомляешь своими вопросами. Украли голову, парень этот откусил ее…
        - Да, проблема. Голова пропала, - сказал Андрей. - Как у Булгакова, а?
        - Точно, Берлиозу голову трамваем отрезало, а тут зеркало, - усмехнулся Чернов.
        Пантелеев открыл зажигалкой бутылку пива для Насти, Мешков посмотрел на эту картину и кое-что понял. Он встал из-за стола и вышел в сени. Все недоуменно посмотрели ему вслед, потом переглянулись. А он вернулся через несколько секунд, держа в руке бутылку водки.
        - А мы даже не знали, что подумать, - поджал губы Андрей.
        - А чего тут думать-то? - Мешков на ходу открыл ноль семь и стал разливать в рюмки. - Требую продолжения банкета.
        - Про Митрошу не забудь, - напомнил Андрей. - Обнови ему…
        Мешков послушно капнул в Митрошкин стакан. Все подняли, просто без тоста чокнулись и выпили. Потом все устремили свои взгляды на Валентинова, потому что настал его очередь рассказывать. Ждали все очередной исторический факт.
        - Может, покурим сначала, - предложил Андрей. - А потом я расскажу…
        - Пойдем проветримся, - сказал Чернов, поднимаясь, а следом и все остальные стали вставать.
        Подойдя к двери, Андрей обернулся, оглядел темную комнату, стол, горящие керосиновые лампы и свечи, диван и кровать, прикрытую занавеской, а потом сказал:
        - Митроша, если хочешь, пойдем, с нами на крылечке посидишь, воздухом подышишь, - сказал Андрей. - Я, может, там историю поведаю, если тебе интересно, конечно, если ты не устал… - и он оставил дверь приоткрытой.
        Все снова закурили, угольки мелькали в темноте (в этот раз Чернов забыл взять лампу). Молчали, каждый думал о своем. И все вздрогнули, когда в сенях скрипнул пол. Андрей улыбнулся, но в темноте его улыбку никто не разглядел.
        - Это же Митроша, - сказал он.
        
        
        Оборотни (история с хорошим концом).
        Эта история произошла в конце девятнадцатого века, где-то в Смоленской губернии.
        Несколько деревень и сел расположились рядом друг с другом, словно нанизанные на нитку, они лежали рядом с дорогой. Вся молодежь собиралась вместе и устраивала гулянья, всегда все деревни спорили за звание лучшей, а все выяснялось на кулачных боях, где и определялись самые лучшие парни, самые завидные женихи.
        Вот после одних таких гуляний возвращался парень к себе домой. Все его попутчики разошлись по своим деревням, уже улеглись спать, а он еще шел. Из его деревни сегодня никто не пошел на кулачный бой, и ему пришлось смотреть, как дрались другие.
        А теперь он шел один. Ночь сменила день, прогнав вечер. Звезды высыпали на небосклоне, словно их кто-то уронил. Дорога была знакома, он шел почти с закрытыми глазами; он мог спать на ходу и дойти до дома.
        Он споткнулся, а вокруг тишина, которая только и услышала его чертыханья. Он оглянулся и увидел лес, а рядом несколько домов. Ни того, ни другого здесь раньше не было. Он мог голову отдать на отсечение, но раньше здесь ничего не было, только пустынное поле…
        Парень постоял, подумал, а потом пошел к домам, что были у леса. Если он забрел не туда, то искать ночью правильную дорогу не имеет смысла. А здесь можно попросить ночлега.
        - Эй, парень, - от этих слов парень вздрогнул. Он обернулся и увидел старика, который сидел на камне, опираясь на клюку. Откуда здесь взялся этот старичок? Когда парень проходил мимо камня, там никого не было…
        - Не ходи туда, - сказал старик. - Это плохое место. Пропадешь…
        Парень смотрел на старика молча. Он много слышал про нечистую силу, но никогда с ней не сталкивался. Парень в нее и не верил, но теперь…
        - Послушай доброго совета, парень, иди домой, - с этими словами старик обернулся вороном и улетел в ночь, его крылья закрыли на мгновение полную луну, устало висевшую на небе. Парень трижды плюнул через левое плечо, перекрестился и пошел к ближайшему дому.
        Тишину нарушил вой, донесшийся из леса. Парень точно решил проситься на ночлег, с волками он встречаться не хотел, хоть и был не из робкого десятка.
        Взойдя на крыльцо ближнего к дороге дома, парень постучал в дверь. Ему открыла красивая женщина лет тридцати:
        - Что в такой поздний час здесь делает человек?
        - Мне кажется, что я заблудился, - сказал парень.
        - Раз так, проходи, - ответила женщина. - Мы дадим тебе приют на эту ночь…
        Парень вошел в дом. Женщина провела его в комнату, где сидели двое мужчин, старый с большой бородой и помоложе с усами, пожилая женщина в платке и двое детей - мальчик и девочка - лет десяти. Это оказались муж женщины, родители ее и дети. Они сидели за столом и разговаривали.
        - Чем бог послал, - сказал бородатый дед, приглашая парня за стол. Парню дали кусок хлеба, вареной картошки (уже холодной) и молока.
        - Спасибо, - сказал парень, когда закончил с едой.
        Потом ему постелили в сенях, потому что места больше в доме не было, но он и этому был рад.
        Остаток ночи пролетел быстро. Когда парень проснулся, на улице светило солнце. Он вошел в комнату, все, кроме старика, сидели за столом. Дети и старушка почему-то плакали, а женщина и ее муж были спокойны.
        - Что случилось? - спросил парень.
        Оказалось, что ночью умер бородатый дед. Парень высказал свои соболезнования, а потом собрался пойти своим путем, но женщина остановила его:
        - Помоги нам похоронить его, нам вдвоем не справиться, а соседи к нам плохо относятся…
        Парень согласился помочь. Похоронили деда к вечеру, и парень собрался в путь, но начало темнеть и женщина сказала, что уже поздно и лучше пойти утром. Ему снова постелили в сенях.
        Утром он встал рано и собрался уйти, никому ничего не говоря. Но когда вышел на крыльцо, то столкнулся с женщиной, которая сказала, что этой ночью, наверное, от горя умерла старуха. «Помощи с похоронами ждать не от кого», - сказала она, и парень согласился помочь.
        Вечером парень собрался домой, но за окном стемнело. Ночь он провел опять в сенях, а утром выяснилось, что умерли дети… Парень начал нервничать, но старался это скрыть. Для себя решил, что этим вечером, как только закопают могилы, он сразу пойдет домой.
        Весь день провозились с могилами, и в дом вернулись они, когда начало смеркаться…
        - Спасибо вам за все, - сказал парень. - Но я пойду домой, а то меня, наверно, уже разыскивают…
        - Куда ты пойдешь в ночь, - сказала женщина. - А вдруг волки тебя загрызут?
        И парню показалось, что волки воют прямо под дверью. Тогда он решил остаться еще на одну ночь. «Это будет последняя ночь в этом доме, завтра утром я уйду», - решил для себя парень.
        И он пошел в сени, чтобы лечь спать, но женщина остановила его.
        - У нас есть теперь в доме место, - сказала она с улыбкой, которую никак нельзя было назвать печальной. - Выбирай себе комнату…
        Парень подумал, но выбирать между сенями и комнатами, где жили покойники, ему не хотелось. Тогда женщина сказала, что он может переночевать в их с мужем комнате, а они переночуют здесь внизу. Он согласился.
        Он вошел в комнату, что была на втором этаже, закрылся и лег в постель, не раздеваясь. Сон не приходил, а за окном слышался волчий вой. Парень решил не спать всю ночь, а рано утром быстро уйти домой.
        Через какое-то время в дверь постучали, парень решил притвориться спящим и не ответил. Дверь потрясли, проверяя, заперта ли она. Потом он услышал тихий голос женщины за дверью:
«Он закрылся на щеколду, что делать будем?» И голос стих.
        Парню это все очень не понравилось. Он встал и решил забаррикадировать дверь, так на всякий случай. В комнате оказался большой сундук, который он и придвинул к двери. Как только он это сделал, в дверь снова постучали.
        - Эй, парень, я знаю, что ты не спишь, - услышал он голос женщины, только какой-то охрипший… - Мне нужен мой гребень, которым я ежедневно расчесываю волосы. Я его забыла у зеркала…
        Парень присмотрелся, и в темноте увидел гребень возле зеркала. Но побоялся открыть, даже ничего не ответил.
        Послышался скрип лестничных ступенек, и цокот копыт по ним. Сердце у парня выпрыгивало из груди. В дверь опять постучали, а потом грубый мужской голос произнес:
        - Открой, парень, моей жене нужно расчесать волосы. Открой по-хорошему, или я сломаю дверь…
        Парень посмотрел по сторонам: деваться ему отсюда некуда, только в окно. Он подошел к окну и посмотрел в темноту, земли он не увидел… А дверь начала содрогаться под ударами чего-то тяжелого. Он стоял перед окном и ждал, когда дверь разлетится в щепки…
        И она разлетелась, на пороге стояли два… Парень не мог поверить глазам. Черная шерсть покрывала их тела, сильные мускулистые руки, крепкие ноги, но не человеческие - они заканчивались тяжелыми копытами, за их спинами извивались остроконечные хвосты, глаза горели желто-зеленым огнем, носы походили на морды летучих мышей-вампиров, оттопыренные остроконечные уши, а на голове рога…
        Парень, не раздумывая, сиганул в окно. Упал на землю, кувыркнулся… А преследователи уже стояли над ним. Парень вскочил на ноги и побежал. Куда он бежит, ему было не известно, лишь бы подальше отсюда…
        Бежал, не оглядываясь, и под ноги не смотрел, дороги в темноте не разбирал. Тут земля из-под ног ушла и он начал падать, но летел не долго, яма оказалась неглубокой. Он посмотрел туда, откуда свалился. Он лежал в прямоугольной яме, ровной… Но сознание его покинуло его, а в голове пронеслось: «Все, помер…»
        …Очнулся он оттого, что его кто-то тряс. Вокруг него стояли какие-то люди, видимо, жители деревни, полицейские в белой форме с портупеей через плечо, в фуражках. И рядом он заметил старичка, который предупреждал его той ночью…
        Оказалось, что эти черти-оборотни уже давно убивали жителей деревни, но поймать их и убить не давалось, а этой ночью, когда они гнались за парнем, они попались в расставленные ловушки… Потом им вогнали осиновые колы в сердце, обильно окропили святой водой и на рассвете сожгли…
        
        
        Дачники.
        - Андрей, как-то история не похожа на страшную, - сказал Чернов.
        - Почему? - удивился Валентинов, жестом показывая Мешкову, что надо налить.
        - Здесь вышел хеппи энд, - подала голос Настя.
        - Ну, это не совсем так, - Андрей откусил колбасу. - Зимой, которая наступила через полгода, когда лежал снег на всей Смоленщине, а деревья в лесах напоминали мертвые коряги, парень погиб.
        - Это ты сейчас придумал? - удивился Мешков, завинчивая крышку.
        - Нет, это на самом деле продолжение этой истории, - зевнул Андрей. - А так как мы рассказываем по одной истории, то я не вижу смысла продолжать… Короче зимой парня загрызли волки…
        - На охоте? - тихим голосом спросила Света.
        - Нет, - таким же тихим голосом начал Андрей (в тишине это было жутковато, складывалось ощущение, что он говорит так специально, чтобы кто-то не подслушал его). - Зима была холодная, пищи в лесах не хватало, и волки часто выходили к деревням, так случилось, что его съели вместе с лошадью… Ладно, - Андрей махнул рукой. - Давайте выпьем лучше.
        - За что? - спросил Витька.
        - Только алкоголикам нужен повод, - пошутил Андрей. - Давайте выпьем за нас, дачников, и за нашего хозяина (Все посмотрели на Чернова, который смотрел на всех уже пьяными глазами.), Митрошу…
        Все перевели взгляды на Андрея. Он спокойно посмотрел на каждого, во взглядах читалось: перебрал парень, совсем, надо заканчивать и ложиться спать, вжился в роль и играется, но утром все будет нормально… Все-таки чокнулись и выпили, никто не стал спорить с Валентиновым, зная что это бесполезно, тем более сейчас, когда он нетрезв.
        Несколько минут сидели молча, думая каждый о своем. Время приближалось к двум, но спать уже никому не хотелось, адреналин в крови бурлили, а фантазии жаждали еще более кровавых историй.
        - Ладно, чего молча-то сидеть, - сказал Витька. - Теперь моя очередь. Готовьтесь слушать и услышать что-нибудь необычное…
        
        
        История Вити Сарайкина, или чем закончится эта поездка.
        - Продолжу свою историю, которую я начал за ужином, - начал Витька, не обращая внимания на то, что все как-то поежились, вспомнив его выходку. - Собрались однажды ребята на даче, решили отдохнуть. Как полагается взяли с собой выпивку, девочек, а ночью, когда все были уже пьяненькие, стали рассказывать страшные истории.
        Все шло хорошо, истории были страшные, нервы на пределе. Страшно. И вот уже все решили ложиться спать, как вдруг в дверь постучали.
        За дверью стояла девушка, промокшая от проливного дождя.
        - Пустите переночевать, - сказала она. - Я заблудилась, машина сломалась…
        Ее пустили, накормили, дали согреться спиртным. А потом все легли спать. Девушка была симпатичная, и один парень решил подкатить к ней. Он предложил лечь рядом с ним. Она согласилась. Ночью у них, как положено, был секс.
        А утром парень не проснулся. Все перепугались, девушка больше всех. Начали паниковать, схватились за телефоны: связи нет. Тогда к машинам, чтобы до города доехать и сообщить в милицию, но ни одна не заводиться. Что делать? Тогда один парень решил пойти пешком, а на дороге поймать попутку.
        Он ушел, и не вернулся. Все еще больше начали нервничать. Подумали сначала, что он струсил… Но под вечер его нашли в кустах с проломленной башкой…
        Тут вообще такое началось… Девушки плачут, истерика, ребята пьют, в доме два покойника. Ночью не спали… А на утро не нашли еще двоих. Парень и девушка пошли ночью пописать и не вернулись. Их нашли через несколько часов, заколотыми вилами…
        Потом один парень свалился в колодец, кто-то ему помог…
        Оставалось их теперь четверо, парень, две девушки и их странная гостья. Они сидели на крыльце, курили и думали, кто это все мог сделать. Естественно все подозревали полуночную гостью. Она не отпиралась, а потом выхватила из кармана нож и перерезала всем троим горло…
        Привела себя в порядок. Дошла до дороги, поймала машину и поехала дальше, искать новых жертв…
        
        
        Спор.
        - Вить, - спросила Настя. - Ты это придумал все на ходу, да?
        - Да, - пожал плечами Витька. - А что такого?
        - Если ты не хотел рассказывать свою историю, надо было так и сказать, - продолжала Настя. - Я понимаю, что тебе страшно бежать вокруг дома…
        - Мне не страшно, - возразил Сарайкин. - С чего ты взяла?
        - Просто мне кажется, что ты рассказал все это, чтобы как-то отмазаться…
        - Все рассказывали истории, - сказал Витька. - И никому ничего не сказали…
        - Потому что это были нормальные истории, - Настя глотнула пива из своей бутылки.
        - У меня тоже нормальная история получилась, - Витька показал на рюмку, и Мешков взял бутылку и стал отвинчивать пробку. - Какая разница, сам я ее выдумал или не сам… Мне кажется, что многие из вас тоже кое-что придумали, так? - он посмотрел на всем присутствующих. - Про твоего суженого-ряженого мне понравилось, но не правдоподобно как-то…
        - Почему? - удивилась Настя.
        - Куда голова делась? - спросил Витька.
        - Какая разница, куда она делась? - обиделась Настя.
        - Хватит спорить, - сказал Андрей. - Нормальная история. Кстати, Чернов, возьми на заметку, потом разбогатеешь на этой истории, когда книжку напишешь.
        Костик кивнул и взял свою рюмку:
        - Давайте выпьем.
        - Давайте, - согласился Витька, а Настя протянула к нему бутылку, и они чокнулись.
        Когда все выпили, опять повисла тишина. Но длилась она недолго. Ее нарушил Витька:
        - Хорошо, если моя история была плоха, я готов пострадать, - он встал из-за стола.
        - Ты куда? Курить? - спросила Светка.
        - Ага, вроде того, - ответил Витька.
        - Ты куда? - спросил его Мешков. - Витька, ты чего задумал?
        - Я прогуляюсь вокруг дома, - сказал Сарайкин. - Сколько там кругов? Три?
        - Ты спятил? - крикнула Светка, вставая из-за стола. - Сядь быстро на место!
        - Нет, - Витька покачал головой и открыл дверь.
        Светка хотела побежать за ним, но ее за руку поймал Андрей.
        - Спокойно, - он посмотрел на нее. - Ты же знаешь, он только этого и хочет. Он играет, ему нужна публика. А если ты побежишь за ним, то он еще больше будет выпендриваться…
        - Точно, - согласилась Настя. - Сам придет, пусть выпустит пар…
        - Это все ты! - сказала Светка. - Ты его раззадорила!
        - Спокойно, девочки, давайте не будем ругаться, хорошо? - Андрей усадил Светку на место. - Когда он вернется, все пойдем на перекур.
        - А со Светки еще история, - сказал Мешков. - Последняя история, а потом спать.
        - Давно пора, - согласилась Ксюша. - Я уже носом клюю…
        - И я, - сказал Чернов, но слова оказались похожими на икоту.
        Все замолчали. Настя обняла Пантелеева, который почти спал. Она шепнула ему что-то на ушко, и он улыбнулся. Настя поцеловала его в щеку.
        Через минуту вернулся Витька. Он сказал, что ничего страшного там нет, вокруг ни одной живой души, что можно выйти в поле и орать всю ночь, и никто ничего не скажет.
        Посмеялись и пошли на крыльцо курить.
        
        
        Страсть.
        Зима выдалась холодная. Снег завалил все дороги, в лесах лежали сугробы в человеческий рост. Егерь жил в доме, который был в лесу, до деревни добраться можно было только на лыжах. Вот он и собрался в деревню за припасами, встал на лыжи, на плечо ружье, и пошел.
        Лес он знал хорошо, мог с закрытыми глазами найти дорогу к своему дому. Шел спокойно, любовался заснеженными елями, смотрел на заячьи следы.
        Но вот среди деревьев, рядом со спутанным следом зайцев он заметил следы медведя. Зимой медведи спят, а если и просыпаются, то начинают болтаться по лесу и драть всех подряд. Шатун опасен, опаснее даже человека с ружьем.
        Мужик понял, что дело плохо. Снял с плеча и зарядил свою двустволку. Дальше шел осторожно, но быстро. Уже ему было не до елей в снегу, не до заячьих следов, он высматривал на снегу отпечатки медвежьих ног. С косолапым «лунатиком» ему встречаться не хотелось.
        Через пару километров он опять увидел следы медведя-шатуна. А потом и услышал его рев. До деревни оставалось около пяти километров, и мужик покатил дальше, прокладывая себе лыжни…
        Рев раздался где-то недалеко, и мужик остановился и снял с плеча ружье. Вот с ветки слетела ворона, опрокинув снег. Значит косолапый рядом, подумал мужик. Рев повторился, прислушавшись, мужик понял, что медведь сзади и где-то слева.
        Он быстро повесил ружье на себя и покатил вправо. Рев раздался за спиной… Мужик оглянулся и увидел медведя, пробирающегося сквозь низкие ветки сосны, которые ломались с хрустом, лапы проваливались в снег, но это не могло остановить голодного зверя.
        Мужик прибавил скорость, но лыжи запутались, и он упал в снег. Первым делом схватился за ружье, а потом посмотрел туда, где был медведь… Но там никого не было.
        Мужик прислушался. Тихо. Даже снег не хрустел, только шум собственного дыхания. Полежал так немного, выжидая. Но медведь не появлялся.
        Он поднялся, отряхнулся и убрал за спину ружье. Сделал два шага и тут появился медведь. Он вышел из-за дерева в пяти метрах от лыжника, встал на задние лапы: метра три высотой, клыки и когти.
        Мужик схватил ружье, взвел курки…
        Бах! Дым на несколько секунд мешал что-либо разглядеть… А когда он рассеялся, то мужик увидел медведя, который задрал когтистые лапы, раскрыл пасть с желтыми огромными клыками…
        Он еще постоял так секунду, а потом упал в сугроб. Мужик решил разделать медведя, снять шкуру и продать ее. Но это на обратном пути, а сейчас быстрее в деревню.
        В деревне все и говорили только что о медведе-шатуне.
        Обратной дорогой пошел снег. Но лыжню он не смог засыпать полностью, поэтому мужик быстро возвращался к месту, где его ждал труп косолапого убийцы.
        Но медведя там не оказалось. Следы вели вправо от лыжни… Не может быть, такого просто не может быть, подумал мужик. Он собственными глазами видел, как медведь упал, он не дышал, вот и кровь на снегу…
        Ушел, так ушел. Мужик решил, что еще встретится с этим медведем. А сейчас начнется пурга, а в лесу ее не хочется встречать. Он поехал к своей сторожке.
        Пурга застала его возле самого порога. Он вошел домой, поставил у двери ружье, стал разбирать свой рюкзак. И тут в дверь постучали, он открыл и увидел на пороге девушку.
        Она была в разорванном платье, вся измазана в крови, на одежде, коже и волосах лежал снег, она вся дрожала. Мужик, не раздумывая, впустил девушку в дом, дал переодеться в сухую одежду, посмотрел рану, которая оказалась рваной, но не опасной...
        Девушка рассказала, что на их лошадь напали волки, отец стал отстреливаться, а она побежала в лес от саней… Потом заблудилась, а в лесу повстречала медведя, который и зацепил ее когтями. С тулупом пришлось расстаться, медведь начал его драть… Если бы она не вышла к сторожке, то ее бы никто и никогда потом не встретил живой.
        Поужинали, чем бог послал. Мужик рассказал, что тоже встретил сегодня в лесу медведя, и их встреча прошла плохо только для медведя. Но потом медведь исчез, а искать его помешала начавшаяся пурга. За его шкуру можно было бы много денег выручить…
        Легли спать. За окном выла метель, засыпав домик снегом уже до окошка. Утром непогода прошла, но снега намело по самую крышу.
        Выбравшись из-под снега, мужик отправился на поиски шатуна, а девушка осталась по хозяйству. Вернулся он под вечер, медведя не встретил, а девушка приготовила ему вкусной каши и накормила его, уставшего и заиндевевшего на морозе.
        На следующий день мужик снова отправился на поиски медведя, но снова его не встретил. Так продолжалось неделю: утром он уходил, а вечером возвращался ни с чем… А девушка ждала его дома.
        Он так привык возвращаться домой, где его ждут. И девушка ему нравилась. Он предложил ей жить вместе с ним, а она опустила глаза и ничего не ответила… Молчала три дня…
        Мужик думать забыл про медведя, теперь его одолевала другая страсть. Он желал свою молодую соседку, а она отказывала ему…
        Однажды вечером, сидели они за столом. Он чистил ружье и карабин, а она что-то штопала. Он украдкой посматривал на нее, а она тихонечко пела.
        - Давай обвенчаемся, - предложил он опять. - Или просто будем жить вдвоем, а потом нарожаем детишек…
        - Ты многого обо мне не знаешь…
        - А я и не хочу этого знать, - и он подошел к ней, поднял на руки и понес на кровать.
        Она не сопротивлялась, а может, наоборот давала выход своей страсти, но слезы текли у нее из глаз…
        После она поднялась с постели, а он смотрел на нее. Она подошла к окну и села на скамью. Волосы спадали с ее плеч.
        - Я полюбила тебя, - проговорила она. - А пришла я к тебе, чтобы отомстить…
        - За что? - удивился мужик, садясь в постели.
        - За убийство моего брата…
        - Какого брата? Это бред какой-то… - мужик ничего не понимал.
        - Тот медведь, которого ты застрелил, был моим братом.
        - ?! - он только рот открыл.
        - Я медведица, - сказала девушка, вставая с лавки. Потом она три раза повернулась на левой ноге и превратилась в медведицу.
        Мужик вжался весь в стену, глядя ей прямо в глаза. А до ружья было три метра; медведица подходила все ближе. Клыки, когти, полтонны мяса и шерсти медленно надвигались на него…
        Он зажмурил глаза…
        
        Ночная гостья.
        Света не успела закончить свою историю, потому что в дверь постучали.
        Все вздрогнули и посмотрели на дверь. Стук повторился.
        Истории историями, в них можно верить, а можно и не верить. Бояться историй не стоило, все это понимали, но где-то в глубине души страх все-таки таился. И тут в дверь постучали, а этого никто не ожидал. Страх вылезал наружу…
        Стук повторился…
        - Кто это может быть? - шепотом спросила Ксюша.
        - Кого принесла нелегкая в третьем часу ночи? - тоже шепотом спросил Витька.
        - А ты сходи посмотри, - попытался пошутить Андрей.
        - Сам посмотри, - ответил ему Витька. - Что-то мне даже неинтересно…
        - Пойду и посмотрю, - сказал Андрей и встал из-за стола. Все смотрели на него, а он уверенной походкой пошел к двери, захватив с собой лампу.
        Внешне Андрею удавалось сохранять спокойствие, но внутри его трясло, сердце билось со скоростью света. Он подошел к двери и поднял крючок…
        В сенях стояла девушка.
        - Я вас не разбудила? - спросила она. - Доброй ночи.
        - И вам доброй. Нет, вы нас не разбудили, мы только собирались ложиться, - ответил Андрей. - А вы откуда?
        - Я ехала в Москву, но видимо свернула не туда, - девушка все еще стояла в сенях. - Дорога кончилась, а там стояли две машины, ваши, наверное?
        - Наши, - ответил Андрей.
        - Вы не пустите меня переночевать? - спросила девушка. - Я могу и в сенях поспать… А утром я поеду дальше…
        - Проходите, - Андрей пропустил девушку в комнату. Все стали ее разглядывать.
        Одета она была в голубые джинсы, красную футболку, на ногах кроссовки, каштановые волосы пострижены под каре. Она смотрела на всех, тоже оценивая…
        - Приютим? - спросил Андрей. - Я могу даже поделиться своим местом… - улыбнулся он.
        - Приютим, - согласился Мешков. - А как вас зовут, незнакомка?
        - Лена.
        - А меня зовут Сергей, - сказал Мешков, а потом представил остальных.
        - Очень приятно, - сказала Лена.
        - Нам тоже очень приятно, - проговорила сквозь зубы Светка, сжав колено Витьки, который пялился на гостью.
        - Ты есть не хочешь? - спросил Андрей.
        - Нет, спасибо я не голодна, - ответила Лена.
        - Может, тогда выпить хочешь? - спросил, икнув, Чернов.
        - Если выпить, то самую капельку…
        Андрей усадил Лену на свое место, а сам подвинул Витьку, Светку и Мешкова, которые сидели на скамейке. Лена оказалась не прочь выпить водки, потому что дорога ее утомила, хотелось снять напряжение, и она немножко замерзла.
        - За приятное знакомство, - предложил тост Андрей.
        - Точно, - сказала Настя и скривила губы в улыбке.
        Все выпили, чуть-чуть еще посидели, а потом решили укладываться спать. Настя и Пантелеев пошли наверх, пожелав всем спокойной ночи. Оставшиеся внизу начали занимать места, как решили еще днем: Витька со Светкой на кровати, которая слегка поскрипывала (Андрей еще раз попросил ночью потише скрипеть, а Светка опять послала его подальше), Чернов упал на диван и больше не шевелился, Ксюша притулилась с краю, ну а Мешкову и Андрею пришлось поделиться своим спальным местом с Леной.
        Новая знакомая отпиралась сначала, а потом все же согласилась лечь между Мешковым и Андреем, когда они сказали, что так ей будет теплее. Андрей из-за спины Лены погрозил пальцем Мешкову, который сразу все понял. «Опять повезло Валентинову, черт бы его побрал», - подумал Мешков, но спорить не стал.
        Когда погасили свет, в комнате наступила тишина, слышно было, как скрипел сверчок и сопел Чернов. Все легли, а Лена все сидела на краю спальника. Андрей дотронулся до ее руки и тихо спросил, почему она не ложиться.
        - Я не хочу спать в одежде, это неудобно, - шепотом ответила она. - А под ней у меня ничего нет…
        При этих словах Мешков тяжело вздохнул и повернулся на бок, спиной к Андрею и Елене.
        - Я не буду приставать, - сказал Андрей, а Мешков понял, что это ложь…
        - Честно? - спросил Лена.
        - Честно, - кивнул Андрей, и Лена стала снимать с себя одежду.
        Она забралась под одеяло к Андрею, который был в одних трусах. Он сразу почувствовал близость обнаженного женского тела. Где-то через минуту Лена закинула на него свою ногу, тихо прошептав: «Не возражаешь?» Андрей не возражал…
        
        
        Последние минуты Сережи Мешкова.
        Серега тоскливо подумал: «Все клевые телки всегда достаются Адрюхе, а я всегда буду отворачиваться от него». Он повернулся на бок, а за спиной Лена признавалась, что на ней нет белья, Андрей уверял ее, что не будет приставать, а потом она спросила: «Не возражаешь?» А Андрей ничего не ответил, видимо, не возражал.
        Потом Серега отключился и уснул, ему приснилась девушка, которая отказала Андрею, но выбрала его, Мешкова. Этот образ был настолько сексуален, что Мешков поверил в его реальность. Потом они уснули, друг друга обняв. Но Мешкову приспичило в туалет, и он проснулся.
        Проснулся и понял, что все это было сном.
        В доме было темно, через окошко проникал тощий луч света полной луны. Он посмотрел туда, где спали Андрей и Лена, но там никого не было. Остальные спали: тихо посапывали на диване, кровать не скрипела, даже когда Светка ворочалась.
        «Интересно, где это наш Андрейка?» - подумал Мешков, вылезая из под одеяла. Он натянул джинсы, в темноте нащупал сигареты и спички. Пол был холодный, но Мешков твердо решил не одевать обувь.
        Он вышел на крыльцо и глубоко вдохнул ночной воздух.
«Хорошо!» - пронеслось в голове, он улыбнулся. Закурил и стал спускаться с крыльца. До «кабинета» было лень тащиться, поэтому Мешков решил помочиться в ближайшие заросли высокой травы.
        Он спокойно наблюдал за струей и слушал ее журчание, когда услышал женский голос: «Что, не спиться?» Он вздрогнул и посмотрел через плечо. Шепот принадлежал Елене. Она стояла на крыльце и смотрела на Мешкова.
        Он закончил свои дела, застегнул ширинку, стряхнул пепел и подошел к крыльцу. Он посмотрел внимательно на улыбающуюся Лену, на которой была только одна рубашка, еле доходившая ей до середины бедра (это была рубашка Валентинова)…
        - А ты чего не спишь? - спросил шепотом Мешков.
        - Я тоже ходила в туалет, - ответила она. - А Андрей не возвращался? А то он пошел к соседним кустам, чтобы меня не смущать и все такое…
        «Такую смутишь», - подумал Серега, глядя на ее ноги, пуская кольца.
        - Не угостишь сигареткой? - поинтересовалась Лена.
        - Конечно, - Серега протянул ей пачку, потом дал прикурить.
        Теперь они курили вдвоем, глядя на звезды, обсуждая опустившийся туман и завтрашнюю погоду. Лена докурила, выбросила окурок и сказала, что пошла спать. Мешков сказал, что пойдет посмотрит, где потерялся Андрей.
        В кустах рядом с туалетом никого не оказалось, тогда Мешков решил пойти посмотреть у соседнего дома (и прошел мимо сарая, темного окна дома, где спали ребята). Он пробрался по тропинке на соседний участок. Вокруг было тихо. Предрассветные сумерки. Мешков осмотрелся вокруг: черный дом, погреб, серая трава тихо раскачивалась на ветру и темный пугающий лес… Сергей поежился, плюнул на землю (потер одну ногу о другую - ноги замерзли) и закурил.
        Возле соседнего дома никого не было. Мешков даже позвал Андрея раза три или четыре, но ему никто не ответил. Возвращался он тем же путем, то есть мимо сарая. С Андреем они просто разминулись и тот уже спит, обняв новую подружку, решил Мешков.
        Он подошел к сараю. Вокруг было тихо, туман уже добрался до их дома. А через щель в дверях сарая почему-то пробивался свет (когда он шел искать Андрея, то света не было), подойдя ближе, Сереге показалось, что он слышит голоса. («Может, там Андрей?» - подумал Мешков.)
        Он замер и прислушался.
        Действительно, в сарае кто-то был. Голоса было два - мужской и женский, они переговаривались шепотом.
        Серега приложил ухо к щелке, чтобы послушать, о чем там шепчутся. Но в этот самый момент в сарае перестали разговаривать. Тогда Мешков решил подсмотреть, но через щель можно было увидеть только полуобнаженное тело мужчины, рубашку на девушке, ее растрепанные волосы закрывали лица обоих… Они целовались. В тусклом свете он не мог разобрать, кто был в сарае.
        «Кто это, черт возьми? - удивился Мешков. - И что они здесь делаю?»
        Он аккуратно потянул створку двери…
        Никакого скрипа не последовало, чего очень боялся Мешков. Створка ворот спокойно открылась. Мешков тихо вошел, чтобы не спугнуть…
        Но в этот момент его и заметили. Девушка и молодой человек повернули к нему свои лица… Мешков замер на месте…
        - Какого хрена? - спросил Сергей. - Вот это да! Кого я вижу…
        Ему никто не ответил. Девушка опустила глаза (по ее виду можно было догадаться, что она не ожидала этой встречи) и пошла к Мешкову, Серега отошел в сторону, и она прошла мимо (даже не взглянула на Мешкова)…
        - Вы думали вас не найдут, а? - спросил Мешков, но ответом опять было молчание.
        - Слушай, это не мое, конечно, дело, но… Черт, ты так и будешь молчать? Скажи хоть что-нибудь! - Мешков был готов кричать, но говорил в полголоса.
        - Хорошо, я готов все забыть, - сказал Серега, наблюдая за взглядом своего молчаливого собеседника. Тот осматривал инструменты, на которых танцевали беспокойные отблески пламени керосиновой лампы…
        
        
        Утром.
        Первым проснулся Чернов, его замучил сушняк. Эта сухость во рту мешала ему нормально спать. Он поднялся с дивана, на котором крякнула Ксюша. Костик посмотрел на Валентинову, которая еще мерно спала, почесал голову и подумал: «Да-а-а-а уж-ж-ж…»
        Он посмотрел на стол, который никто не убирал вчера. Заметил открытую бутылку пива, протянул к ней руку, взял и сделал большой глоток. Когда оторвал губы от пустой бутылки, понял, что пиво было выдохшимся…
        Жажда была утолена, теперь захотелось выпустить лишнюю жидкость из организма. Костик вышел во двор, потянулся и тоскливо посмотрел в сторону туалета, а потом начал мочиться на ближайшие кусты.
        Когда он вернулся в дом, то споткнулся о ноги Валентинова, который обнимал их новую знакомую. «Вот развалился, блин, мать твою!» - выругался Чернов. И только потом заметил, что место Сереги Мешкова пустует. «Погулять пошел с утра пораньше? Чокнутый!» - решил Костя и улегся рядом с Ксюшей.
        Больше ему уснуть не удалось. Проснулась Ксюша. Она открыла глаза, увидела Костика и стала улыбаться. Потом начала рассказывать, что ей ночью снилось. Костик слушал, а Ксюша так воодушевлено рассказывала, что разбудила всех остальных.
        - Ксюх! - послышался голос Светки. - Заткнись, пожалуйста.
        - А чего? - возмутилась Ксюша. - Уже пора вставать…
        - Сколько времени? - простонал Андрей.
        - Десять, - ответил Чернов, который никогда не снимал часы.
        - Клево, - простонал Андрей вместо благодарности.
        - Я жрать хочу, - подал голос Витька. - Чего у нас на завтрак?
        - Приготовь, а потом расскажешь, что у нас там на завтрак… - сказал Андрей, втягивая ноздрями аромат Лениной спины. Лена поежилась, а Андрей начал гладить ее… - Мне было очень хорошо ночью, - прошептал он ей на ухо.
        - Мне тоже, - она развернулась к нему лицом, стараясь, чтобы одеяло не сползло с нее, обнажив все ее прелести.
        - Оставайся пока с нами, а через пару дней вместе поедем в Москву, а? - предложил Андрей, но с лица Лены сразу пропала улыбка.
        - Меня ждут в Москве, - сказала она, проведя рукой по его щеке.
        - Кто? Муж? - ухмыльнулся Андрей.
        - Почти муж…
        При этих словах Андрей одернул лицо от ее руки, выбрался из- под одеяла и, не смущаясь своей наготы, подошел к столу. Взял еще закрытую бутылку пива, схватил с пола свои трусы и вышел из дома.
        Лена продолжала лежать. Ксюша молчала, глядела то на Лену, то на Чернова, то на дверь, куда вышел брат. Чернов глядел в потолок, прикидывая, смог бы он так перед всеми голый пройтись. Витька глупо улыбался, а Светка шептала ему на ухо: «Что случилось?»
        Через минуту в комнату вошел Пантелеев. Он посмотрел на всех, понял, что сон у всех прошел, и сказал басовитым голосом, охрипшим со сна:
        - Доброе утро.
        - Доброе, - послышалось со всех сторон.
        Так начиналось утро.
        
        - ??
        
        Настя спустилась вместе с Пантелеевым вниз, но он пошел в комнату, а она на улицу. «Я пописаю и приду», - сказала Настя Пантелеева, поцеловав в щеку.
        На крыльце она чуть не упала, потому что споткнулась о сидящего на ступеньках Андрея. Он в одной руке держал сигарету, а в другой трусы, которые мотал на пальце. Настя обошла его, спустилась с крыльца и встала перед ним. Он медленно поднял на нее свой тяжелый взгляд.
        - Доброе утро, - сказал Андрей, выпуская дым изо рта.
        - А ты чего тут, выгуливаешь что ли? - с улыбкой спросила Настя показывая пальцем на его мужское достоинство.
        - Нет, - ответил Андрей и выбросил окурок. - Я трусы сушу… Видишь?
        - Вижу, - лицо Насти стало серьезным, улыбка куда-то пропала. - Как вчера все прошло?
        - На удивление легко и спокойно, тихо… - ответил Андрей. Он взял стоящую рядом бутылку пива и глотнул из нее.
        - С утра начал? - удивилась Настя.
        - А что, ты беспокоишься? - Андрей поднялся со ступеньки и спустился к ней. Он стоял перед ней голый, в одной руке держа бутылку с пивом, а в другой свои трусы.
        Настя отступила назад…
        - Я закричу, - сказала она.
        - Кричи, - согласился Андрей.
        Но кричать ей не пришлось, потому что на крыльцо вышел Пантелеев. Каково же было его удивление, когда он увидел голую задницу Валентинова (еще ко всему прочему с утра). Еще больше было его возмущение, когда он понял, что впереди Андрей тоже голый, и эту наготу наблюдает Настя.
        - Эй, - только и сказал Пантелеев. - Что происходит?
        - Андрей, показывал мне тропинку к реке, - голова Насти высунулась из-за плеча Андрея.
        Андрей повернулся к Пантелееву, который смущенно поднял глаза с низа его живота к лицу. Они стояли и смотрели друг другу в глаза, но первым не выдержал Пантелеев, и отвел взгляд.
        - Искупаться не хочешь? - спросил Андрей (Пантелеев неуверенно пожал плечами). - А я пойду…
        Он развернулся, подвинул Настю в сторону и пошел по тропинке к реке…
        
        
        Где Сережка?
        Андрей ушел на речку, Настя с надутыми губками ходила за Пантелеевым, Лена помогала Светлане мыть посуду, Ксюша с Витькой чистили картошку, а Чернов убирал со стола.
        Все были заняты своими делами, что позабыли про Мешкова. Только Настя спросила Пантелеева, когда помирились:
        - А где Сережка?
        - Не знаю, я его со вчера не видел, - ответил Пантелеев.
        Настя начала расспрашивать всех: никто его не видел. Начали думать, куда он мог деться. Никаких идей, кроме пошел за грибами (Витька) или за ягодами (Ксюша), и пошел рыбу ловить (Чернов) не родилось.
        - А может, он спрятался где-нибудь и ждет, когда мы его найдем? - предположила Светка.
        - В том доме, например, - посмеялся Пантелеев. - Жрать захочет, сам придет…
        - Точно, - поддержал его Витька. - Я его искать не собираюсь.
        - Я пойду посмотрю машину, - сказал Пантелеев.
        - Ой, а можно я с тобой пройдусь, - спросила Лена, глядя на Настю. - Я тоже взглянуть хочу, все ли с ней в порядке… А может, он там спрятался? Я по-моему забыла закрыть машину…
        - Я с вами пойду, - вдруг сказала Настя. Пантелеев пожал плечами.
        Настя и Пантелеев подождали, пока Лена сходила за ключами. И они вместе пошли к временной стоянке.
        Светке стала мыть посуду одна («Лишь бы ничего не делать», - пробубнила она себе под нос), а Чернов, убрав всю посуду, все бутылки со стола, присоединился к чистке картошки.
        - Черт, нож тупой, - сказала Ксюша. - Просто невозможно уже, я заколебалась…
        - Посмотри точильный камень в сарае, - спокойно ответил ей Костик.
        - Я посмотрю, а ты наточишь, договорились?
        - Договорились, - кивнул Чернов. А Витька только усмехнулся.
        Ксюша пошла в сарай, остальные продолжали заниматься своими делами.
        Вокруг было тихо, спокойно, где-то в лесу щебетали птицы. Солнце еще не начало жарить, оно висело там за лесом, пробиваясь лучами сквозь ветки деревьев. Голубое небо было все в рваных облаках…
        Ребята, еще какие-то сонные, не пришедшие в себя после короткой ночи, молчали, не нарушая этой тишины (да, собственно, и говорить было чуточку лень)…
        - А-А-А-А-А… - долетел до них крик.
        - А-а-а-а… - через секунду он еще раз повторился.
        Голос был Ксюхин. Все его узнали.
        Когда голос был опознан, всем стало ясно, что что-то случилось. Ребята побросали посуду и ножи с картошкой и побежали на крик.
        
        - ??
        
        Пантелеев как обычно молчал, Настя тоже ничего не говорила, а Лену немного напрягало это дурацкая игра в молчанку. Она была общительным человеком, молчание было для нее врагом, и она старалась бороться с ним.
        - Леша, - позвала Лена. - А твоя машина какая?
        - Опель, - ответил Леша.
        - А у меня девятка, - продолжила Лена. - Но я собираюсь продать ее и купить новую… Ты не посоветуешь что-нибудь?
        - Не знаю, каждому нравятся разные машины, - сказал Пантелеев. - Настя, например, обожает пежо…
        (Настя только кивнула, ничего не говоря.)
        - Мне тоже нравится пежо, особенно двести шестая…
        Они почти дошли, им осталось взобраться на пригорок, а там и машины стоят.
        - Черт, твою-то мать! - выругался Пантелеев, как только стали видны автомобили.
        - Ты чего? - удивилась Лена. Настя тоже изумленно посмотрела на Лешу.
        - А вы посмотрите, - сказал Пантелеев и зашагал быстрее, почти побежал к своему «опелю». - Колесо спущено…
        Девушки посмотрели на переднее колесо, которое было ближе и виднее других, оно было спущено…
        - Леша, - сказала Настя. - И второе…
        - Все спущены, - голос Пантелеева был злым, он успел оббежать всю машину. - У всех трех… Блядство!
        - Не ругайся, - сказала Настя.
        Лена подошла к своей девятке: она стояла на спущенных колесах (а закрыть ее она действительно забыла). Рядом стояла четверка, у которой тоже были спущены колеса. Она собиралась ехать в Москву.
        - Меня в Москве ждут, блин, - она уселась на капот девятки. - Что теперь делать? И телефон здесь не ловит…
        - У меня ловит, - сказал Пантелеев. - Придем, позвонишь и объяснишь всю ситуацию… А это проколы…
        - Спасибо. А ты чего будешь делать?
        - Проколы? - переспросила Настя, не обращая внимание на слова Лены. - Ты хочешь сказать, что кто-то проколол все колеса?..
        - Да.
        Пантелеев скрылся за машиной и замолчал. Он немного подумал, сидя на корточках возле одного из спущенных колес. Когда его голова появилась над крышей «опеля», он сказал:
        - Придется разбортировать, - услышали девушки. - А потом будем заклеивать дырки…
        Он пикнул сигнализацией, открыл дверь, потом багажник…
        - А я действительно забыла закрыть машину, - сказала Лена, залезая в девятку (Настя только покачала головой).
        И тут они услышали крик.
        От них это было далековато, но ветер разнес этот крик по всей округе на много метров…
        - А-А-А-А-А…
        Потом он повторился.
        - Что-то случилось! - сказала Настя.
        Все трое переглянулись и побежали к дому…
        
        - ??
        
        Все стояли в распахнутых дверях сарая.
        Андрей в каплях воды прибежал последним. Он услышал крик, но был в воде. Пока выбирался на берег, перепачкался в иле, запутался в тине. Потом со всех ног побежал по тропинке, трава била по голому телу.
        - Что случилось? Кто кричал? - спросил он.
        Но ему не ответили, все стояли молча. Ксюша всхлипывала на плече у Чернова, Светка прижалась к Витьке, а Настя притаилась за спиной Пантелеева. Лена стояла позади всех, к ней и пристал Андрей:
        - Что случилось-то?
        - Кто-то убил Сережу…
        - Что? - удивился Андрей. Он решил сам убедиться в услышанном.
        Он стал протискиваться через друзей, а потом увидел лежащего ничком Мешкова, из головы которого торчал топор. Рядом натекла большая лужа крови, которая уже запеклась…
        Андрей подошел к телу Мешкова, присел на корточки и приложил руку к шее. Артерия не дергалась, кожа была холодная…
        - Он мертв, - сказал Андрей.
        
        
        Подозрения.
        Труп Мешкова оставили в сарае до тех пор, пока не будет принято какое-либо решения. Двери закрылись, ребята остались стоять перед сараем. Все молчали, никто не знал, что нужно говорить. Ксюша по-прежнему всхлипывала. Остальные держались, но было видно, что страшно всем.
        Андрей попросил у Витьки сигарету и закурил:
        - Кто это сделал? - спросил он. Все смотрели куда-то в землю, только Настя подняла голову, и как-то холодно взглянула Андрею в глаза.
        - Я хотел сказать, кто это мог сделать? - исправился Андрей.
        - Не знаю, - протянула тихо Света. - Так жестоко…
        Кого подозревать в убийстве друга? Каждый оправдывал своих товарищей. Только для одного человека оправданий не находилось…
        Лена сидела в сторонке и курила, обхватив голову руками.
        - А может, это она его? - Света показала пальцем на Лену.
        - Точно, - согласился Чернов. - Как в твоей истории (Он кивнул на Витьку)… Приехала, переспала с ним и убила…
        Все посмотрели на Лену. Она не обращала на окружающих внимания.
        - Эй, ты что, уснула? - спросила Светка.
        Лена подняла голову и посмотрела на нее. В глазах у нее стояли слезы.
        - Это ты его убила? - спросила Светка.
        - Нет, - Лена затрясла головой. - Я его не убивала… - она с надеждой переводила взгляд с Пантелеева на Андрея и обратно.
        - Я не думаю, что это она… - сказал Андрей. - Мы всю ночь провели вместе, рядом… - он затянулся. - Она с ним не спала…
        Все обернулись на Валентинова. Он спокойно выдержал все взгляды.
        - Да, не он спал, - произнес Андрей, делая несколько шагов в направлении Лены. - Это мы с ней трахались… и оставьте ее в покое… - он присел рядом, провел рукой по влажной щеке. - Не плачь. Что ты плачешь?
        - Я видела его ночью, он курил…
        - Я же говорю, это она… - почти закричала Светка, но Витька одернул ее. Андрей зло посмотрел на нее.
        - Что было дальше? Когда это было? - спросил Андрей у Лены.
        - Когда мы с тобой… (Она хлюпнула носом.) Ходили в туалет…
        - А потом?
        - Мы покурили с ним, я пошла в дом, а он (Она посмотрела на сарай.) пошел тебя искать, потому что тебя не было долго…
        Теперь все посмотрели на Андрея. Он спиной почувствовал их взгляды.
        - Я Мешкова не встречал, - тихо сказал Андрей.
        - Короче, надо ментов вызывать, - сказал Чернов. - Они разберутся.
        - Точно, или съездить в город… - сказал Витька, собираясь пойти в дом за ключами.
        - Не спеши, - остановил его Пантелеев. - У всех машин спущены колеса…
        Все посмотрели на Пантелеева.
        - Проколоты. Кто-то постарался, - сказал он. - Может, тот же, кто и Серегу…
        Все молчали.
        - Я за телефоном, - Настя побежала в дом.
        - Кто же это мог быть? - спросила Ксюша, которая уже успокоилась.
        - Старуха? - спросил Витька.
        - Какая, на хрен, старуха? - спросил Пантелеев. - Здесь же нет никого вокруг…
        - Помните историю, которую Серега рассказал? - Витька посмотрел на всех, он был уверен, что все помнят. - Помните?
        - Ну? - спросил Чернов. - Чего ты хочешь сказать?
        - Там мужику голову топором…
        - Витя, блин, - Андрей поднялся с корточек. - Ты опять со своей теорией о маньяках?
        - Сейчас не до шуток… - согласилась Светка.
        Вернулась Настя с телефоном в руке.
        - Батарейка села.
        - У меня должна быть полная, - сказал Витька, который выключил вечером телефон. - Сейчас принесу… - и он ушел.
        Витька вернулся быстро, все это время остальные молчали, кто- то курил. Быстро сняли заднюю крышку, вставили Пантелеевскую симку. Леша начал набирать pin-код…
        - А куда звонить-то?
        - В службу спасения… сто двенадцать, - сказал Витька, и Пантелеев начал набирать номер.
        Все замерли. Взгляды переходили с Пантелеева на телефон, и обратно.
        Витька крутил в руках Пантелеевский телефон, Светка ковыряла ногти и ломала пальцы, Настя прикусила губу, Чернов нервно поправлял волосы, Ксюша нервно переминалась с ноги на ногу, Андрей снова закурил, а Лена сидела на корточках и раскачивалась из стороны в сторону.
        Пантелеев набрал номер.
        1.
        1.
        2.
        Кнопки телефона отзывались пиканьем на каждое нажатие.
        В трубке послышался шорох (выполнялось соединение…).
        Три щелчка.
        Хруст.
        А потом послышался ненастоящий голос женщины. В повисшей тишине его услышали все. Слова звучали угрожающим приговором:
        - Услуга не доступна.
        И все. Вызов окончен.
        Пантелеев посмотрел на телефон, потом на окружающих его друзей.
        - Не понял, - он стал набирать номер еще раз.
        1.
        1.
        2.
        Через несколько секунд голос известил:
        - Услуга не доступна.
        Все молчали. Витька крутил в руках разобранный телефон, Светка кусала пальцы и грызла ногти, Настя запустила пальцы в волосы и закрыла глаза, Чернов нервно закурил, Ксюша нервно также переминалась с ноги на ногу, Лена перестала раскачиваться, но закрыла уши руками, а Андрей смотрел на Пантелеева.
        - Попробуй девять-три-семь-девять-девять-один-один, - сказал он.
        Пантелеев набрал названные цифры. Но в телефоне опять услышал голос, который сообщал о том, что услуга не доступна.
        
        
        Новые препятствия.
        - Блядство какое-то, - сказал Пантелеев. - Что делать будем?
        - Хороший вопрос, - согласился Андрей. - Машины что?
        - Я же говорил, что колеса проколоты! - крикнул Пантелеев.
        - Не надо кричать, Леша! - сказал Андрей. - Надо спокойно обдумать, что мы будем делать дальше. Какие предложения?
        Все молчали. Никаких предложений не было.
        - Хорошо, а сколько времени нужно, чтобы заклеить шины? - спросил Андрей, глядя на Пантелеева и Витьку.
        - Пока снять, разбортировать, заклеить, подождать, пока высохнет, собрать…
        - Короче, сколько времени?
        - Не знаю, - Пантелеев развел руками. Андрей посмотрел на Витьку, тот только головой покачал.
        - Ладно, чтобы не терять времени, - Андрей хлопнул по плечу Витьку. - Вы с Лешкой идите, попробуйте что-нибудь сделать… хотя бы с одной машиной…
        - Хорошо, - сказал Витька и побежал, Пантелеев последовал его примеру.
        Девушки стояли и смотрели на Андрея, ждали, что он скажет, а Чернов уставился на двери сарая.
        - Девчонки, - сказал Андрей. - Займитесь все-таки едой…
        Девочки вопросительно посмотрели на него. В свете произошедшего все забыли, что голодны. Спорить с Андреем они не стали, потому что он был прав. И они пошли заниматься едой.
        - А мы с тобой, Костя, посмотрим, куда можно перенести труп… Мешкова то есть, - сказал он Чернову.
        - Зачем, а как мы объясним потом ментам?..
        - Когда они приедут не известно, а на таком солнце он начнет гнить и разлагаться, станет вонять…
        - Хорошо, убедил…
        Они пошли искать, куда можно было бы перенести Мешкова.
        
        - ??
        
        Пантелеев и Витька прибежали к машинам.
        Когда Пантелеев с Леной услышали здесь крик Валентиновой, то сразу побежали к дому, забыв закрыть машины. Но на обратном пути Пантелеев понял, что собственно ничего страшного в этом нет, вокруг ведь никого, а если бы убийце понадобился автомобиль, то он давно бы воспользовался своим шансом.
        Когда они подошли к машинам, то Пантелеев заметил, что у его
«опеля» открыта не только водительская дверь, но капот. А он четко помнил, что капот он не открывал…
        - Витька, - Пантелеев сбавил темп, а потом и вовсе остановился. - Стой.
        - В чем дело? - Витька остановился и обернулся на Пантелеева.
        - Я не открывал капот…
        Витька посмотрел на «опель» и на его открытый капот. Начал соображать, что это может значить. Потом посмотрел вокруг себя, что-то выискивая.
        - Ты чего? - тихо спросил Пантелеев.
        - Вдруг там кто-то есть? - предположил Витька. - А мы с голыми руками…
        Шагах в десяти валялась коряга, которую Сарайкин и поднял.
        Вооруженные ссохшейся палкой ребята стали подходить к машинам, озираясь по сторонам.
        Возле машин никого не было. На земле были разбросаны инструменты…
        Пантелеев заглянул под капот своей машины и громко выругался:
        - Твою-то мать! Аккумулятора нет! - он в сердцах плюнул на землю.
        - Чего? - спросил Витька и посмотрел на свою четверочку, у которой тоже был открыт капот. Он подошел и посмотрел на то место, где должен был быть аккумулятор: там остались только провода и налет грязи…
        В девятке тоже не было аккумулятора.
        - Кто-то явно не хочет, чтобы мы отсюда уехали… - сказал Пантелеев. - Блядь! Встречу, убью! Своими руками задушу!
        - Ладно, теперь чего? - спросил Витька.
        - Закроем машины и пойдем обратно, - обречено сказал Пантелеев. - А там будем решать…
        Они закрыли все машины и пошли обратно. По дороге Пантелеев решил попробовать еще раз дозвониться до службы спасения. Он набрал заветные цифры… Длинные гудки. Он так этому обрадовался, что не заметил кочку, споткнулся и упал…
        - ??
        
        Чернов и Андрей пошли искать место, куда можно перенести труп товарища. Возле соседнего дома они нашли вход в погреб. Они оторвали прибитые доски, открыли скрипучую дверь.
        - Я не буду спускаться туда, - сказал Чернов.
        - А я так и подумал, - ответил ему Андрей, а потом в одних трусах вошел в дверь и стал спускаться в темноту…
        Ступеньки были земляные, холодные (Андрей был босиком), ничего не видно, приходилось вести рукой по стенам.
        Вторая ступенька.
        Третья.
        Четвертая.
        Пятая.
        Расстояние между стенами стало увеличиваться.
        Шестая.
        Седьмая.
        Восьмая.
        Девятая.
        Стены разошлись в стороны, а ступеньки спускались ниже.
        Андрей спустился еще на две ступеньки, потом обернулся и посмотрел в яркий белый прямоугольник, где виднелся силуэт Чернова.
        - Здесь холодно, - крикнул он Костику.
        - Вылезай, - крикнул Чернов.
        Андрей вышел на солнце, и только здесь ощутил насколько там под землей холодно. По спине пробежалась толпа мурашек, Андрей передернул плечами, а потом сказал:
        - Пойдем, я оденусь, возьмем лампу, и принесем Серегу сюда, - он обхватил себя руками.
        Они пошли к своему дому.
        
        
        Труп в погребе, сломанная нога и первая ссора.
        Света и Ксюша дочищали картошку, а Настя и Лена пытались вытянуть ведро из колодца.
        - Знаешь, - сказала Настя шепотом. - Я знаю, что ты не убивала Сережку…
        - Знаешь? - удивилась Лена, таща веревку, упираясь ногой в колодец.
        - Я тебе верю, - прошептала Настя. - У меня есть кое-какие подозрения, но пока…
        Она не договорила, потому что веревку схватила рука, а над ухом у нее раздался голос. Настя охнула, подпрыгнула и отпустила веревку. Лена тоже вскрикнула и чуть упала, когда Настя выпустила веревку...
        - О чем шепчетесь?
        - Андрей, ты нас до смерти напугал, - сказала Настя.
        - Извините, я не хотел, - Андрей вытягивал веревку, а Лена ее теперь ее только придерживала.
        Он помог вытащить им ведро, потом еще одно и помог отнести их в дом.
        Андрей порылся в рюкзаке и достал оттуда свои шорты и майку. Еще он захватил покрывало, под которым ночью спал Мешков. «Все равно оно ему больше не понадобится», - подумал Андрей.
        Чернов сидел на крыльце и курил.
        - Настя, - крикнул с крыльца Андрей. - Не поможешь нам?
        Настя стояла рядом с кастрюлькой начищенной картошки. Она посмотрела на Андрея, потом на девчонок.
        - Чем?
        - Нам надо лампу подержать, в погребе темно, - сказал Андрей, поднимая с пола керосиновую лампу, которую принес Чернов. - Не хочется себе ноги переломать…
        - Хорошо, - согласилась Настя. - А зачем вам в погреб-то?
        - Андрей предлагает туда Серегино тело перенести, - сказал Чернов. - Чтобы он гнить не начал…
        Настя посмотрела на Андрея, но ничего не сказала. Они втроем пошли в сарай. Настя старалась не смотреть на мертвого друга, Чернов говорил, что его стошнит, поэтому Андрею одному пришлось переворачивать Мешкова.
        Он взял топор за ручку и вытащил его из черепа мертвого товарища. С топора начала капать кровь, и Андрей отставил его в сторону. Потом он перевернул тело. Мешков посмотрел на него своими остекленевшими глазами, рот его был раскрыт.
        - Наверное, хотел закричать, - сказал Андрей. - Или от боли… Давай, Костик, хватай тот край…
        Костик что-то промычал.
        - Давай бери!
        Чернов пробурчал что-то еще себе под нос, но потом взял-таки край покрывала. Они вышли из сарая, Настя поплелась следом. А из- за угла дома выглядывала Ксюша, наблюдая за ними.
        
        - ??
        
        - Чего там? - шепотом спросила Светка.
        - Понесли, - тихо ответила Ксюша, а потом повернулась и подошла к Светке.
        - Я до сих пор не могу придти в себя, - сказала она. - Как вспомню, что нашла его в сарае… так по спине холодок пробегает…
        - Мне страшно, - сказала Светка. - И самое страшное, что мы не знаем, кто это сделал…
        Они говорили полушепотом, но Лена, сидя у крыльца, слышала их прекрасно. Она подумала, что сейчас девушки начнут шептаться, обсуждая, что это она, Лена, убила его... «Черт, надоели», - подумала она и затянулась сигаретой. Но никто шептаться не стал, потому что вернулись Виктор и Пантелеев.
        Пантелеев обнимал Витьку одной рукой, в другой руке держал палку, на которую опирался, и прыгал он на одной ноге. Оба сильно вспотели.
        - Что случилось? - спросила Лена, поднимаясь им навстречу. Она их заметила первой.
        - Я упал, - сказал Пантелеев. - Черт, посадите меня…
        Лена помогла Виктору посадить Пантелеева на ступеньки. Он морщился от боли. К ним подошли Светка и Ксюша, которая стала расспрашивать о случившимся.
        Витька закурил, а Пантелеев начал рассказывать.
        - Мы пришли, а машины открыты, - он посмотрел на Лену и развел руками. - Мы же их не закрыли… когда побежали сюда, - Витька протянул ему зажигалку, он затянулся, прикуривая. - Спасибо. Капоты открыты, у Витьки вообще взломан… аккумуляторов нет, кто-то их спер, - он сплюнул.
        - Как спер? - спросила Ксюша.
        - А как это обычно происходит по-твоему? - спросил ее Витька.
        - Нет, - тихо сказала Лена. - Это конец! Меня в Москве ждут…
        - Но это еще не все, - сказал Витька. - Когда мы пошли обратно, Лешка решил позвонить еще раз… и дозвонился.
        - Вы вызвали милицию? - почти закричала Светка.
        - Нет, - Пантелеев потряс голов. - Я споткнулся и упал, а телефон выронил из рук…
        - Я потом все в радиусе десяти метров все облазил, - сказал Витька. - Нет телефона, хоть тресни!
        - А с ногой что? - спросила Ксюша.
        - Что-что… тут дураку ясно, что перелом…
        Все посмотрели на штанину, где скрывалась сломанная нога. Так стояли еще несколько минут, пока Пантелеев не спросил:
        - Чего теперь-то делать будем? - он выбросил окурок. - Кто-то явно не хочет, чтобы мы отсюда уехали…
        - А что случилось? - услышали все голос Андрея.
        - Леша ногу сломал, - сказала Ксюша.
        - Что? - Настя подбежала к Пантелееву и стала расспрашивать, что случилось. Он только морщился и говорил, что потом все расскажет.
        - Надо тебе шину наложить, - сказал Чернов.
        - Это надо было сделать с самого начала… - сказал Андрей. - Нужны две доски, веревка… нет, лучше бинты. В аптечке у тебя есть бинт? - спросил он Пантелеева.
        - Есть…
        - И у меня есть, - сказал Витька.
        - Ты посмотри в сарае две доски, попрямее и почище, - сказал он Витьке. - А вы, - он показал рукой на Лену и Светку. - Сходите за аптечками… Они нам понадобятся.
        - Я никуда с ней не пойду, - заявила Светка. - Это она убила Серегу…
        - Опять ты за свое, - сказал Андрей, поднимаясь с корточек. - Хватит, мы уже выяснили…
        - Она убила его, а теперь нас всех убьет, - Светка не обращала внимания на Андрея (она смотрела куда-то перед собой, а в глазах пустота). - Ее надо связать и посадить в сарай, а кого-то послать в город за помощью…
        Все смотрели на Светку и молчали. Байкина все причитала и причитала, казалось, она ушла в себя и ничего вокруг не замечает. Тут Андрей не выдержал и схватил ее за плечи и начал трясти, повторяя, чтобы она успокоилась, но это не действовало. Он почти кричал, и так тряс ее, что казалось, он из нее все сейчас вытрясет…
        - Прекрати говорить ерунду, - говорил он. Но тут на его плечо легла рука, Андрей обернулся и увидел Витьку.
        - Отпусти ее, - попросил Сарайкин. Но Андрей только стряхнул его руку с плеча.
        - Андрей, - Витька повторил попытку. - Отпусти ее…
        - Отвали! - рыкнул на него Андрей.
        Тогда Витька сжал его плечо, развернул к себе и ударил в лицо. Андрей упал.
        Это больше всего подействовало на Светку. Она замолчала.
        Такого поворота никто не ожидал.
        Андрей лежал на земле, его окружали друзья (он видел их ноги). Витька готовился к драке.
        Андрей поднялся. Все заметили, что у него разбита губа. Он плюнул кровавой слюной на землю.
        - Зато она успокоилась, - сказал Андрей.
        - Извини, - ответил Витька.
        - Да, - Андрей неопределенно махнул рукой. - Ничего страшного, я перегнул палку…
        И после этих слов ударил Витьку в челюсть.
        - Хватит, - сказал Чернов, хватая Андрея. - Еще нам драки не хватало…
        - Не лезь ко мне, - прошипел Андрей, но это скорее относилось к Витьке.
        - Ты такой же чокнутый, как и твоя сестра, - сказал Витька, потирая челюсть.
        - Еще слово! - Андрей попробовал вырваться из объятий Чернова, но тот держал его крепко.
        - Отпусти меня, - крикнул Андрей. - Я покажу этому придурку, какой я чокнутый!.. Это Светка твоя чокнутая, все ей что-то мерещится… Когда кажется, креститься надо! Надо найти настоящего убийцу! - сказал он. - Да отпусти ты меня, не трону я его…
        - За сестрой своей поглядывай, ее в дурку надо отдавать, и тебя вместе с ней, - крикнул Витька. - Семейка психов… Может, это Ксюха твоя Серегу убила, а? (Андрей еще раз попытался вырваться из рук Чернова, но ничего не вышло.) Она же ненормальная…
        - Помолчи, - сказал Чернов. - А то я сам тебя уделаю…
        - О! Напугал, блин, - сказал Витька. - Что, Ксюшку стало жалко, а, Чернов? Тебе же по барабану, она под тебя стелится, а ты…
        Девушки стояли в стороне, не решаясь вмешиваться в эту ссору. В глазах застыло что-то непонятное; это был страх смешанный с бессилием.
        - Ты за своей бабой смотри, - сказал Чернов (Андрей почувствовал, что его объятья стали слабее, но вырываться не стал).
        - Поговори еще, - Витька даже плюнул в сторону Костика. Тогда Костик отпустил Андрея и в два шага оказался рядом с Витькой. Через долю секунды Витька оказался на земле, и теперь уже Андрей оттаскивал Чернова в сторону. Ксюша и Светка тоже бросились к ребятам, чтобы помочь Андрею растащить их в стороны.
        - Хватит! - крикнула вдруг Настя. - Давайте еще тут все передеремся! - Все посмотрели на нее. - Нам надо вместе сейчас быть, а вы ссоритесь… Андрей сейчас прав, нам надо найти настоящего убийцу…
        - Наши ссоры ни к чему не приведут… - сказала Лена, а в голове мелькнула мысль: «Кому-то на руку такое поведение…»
        - Только тронь Светку, убью, - прошипел Витька на Чернова. Его еще слышали Андрей, Светка и Ксюша.
        - Пожмите друг другу руки, - продолжала Настя. - И давайте что-нибудь придумаем… Надо что-то дальше делать…
        С большой неохотой (это можно было прочесть по лицам) ребята пожали друг другу руки. Но всем было понятно, что на этом выяснение отношений не кончится. А значит, продолжение последует…
        Пантелеев все так же сидел на ступеньках, Настя стояла рядом с ним, соображая, как оказать первую медицинскую помощь. Пантелеев курил, а руки его тряслись. «Шок, наверное, - подумала Настя. - Ему надо выпить…» И она пошла в дом за водкой.
        
        
        Перед грозой.
        Принесли две доски, бинты и веревку. Никто не решался что- либо сделать. Пантелеев курил, наблюдая за собравшимися вокруг себя ребятами. Андрей стоял ближе всех.
        - Сделай что-нибудь, - обратился к нему Пантелеев. - У меня задница затекла…
        Андрей вытащил что-то из кармана, никто не смог разглядеть, что он достал. Но через секунду в его руке сверкнуло, и всем стало ясно, что это нож. Андрей присел на корточки рядом с Пантелеевым, взял штанину и начал ее разрезать. Пантелеев вздохнул.
        - Ты чего? - спросила Настя, положив ему руку на плечо.
        - Штаны жалко, - улыбнулся Пантелеев. - Я их купил недавно…
        - Я тебе новые куплю, - улыбнулась Настя.
        Андрей разрезал штанину от самого низа до пояса. Он резал почти по шву:
        - Зашьешь потом, - пошутил Андрей.
        Когда открылась нога, то стало ясно, что перелом не открытый. Всем стало немного легче, все выдохнули с облегчением. Пантелееву приложили к ноге две доски (он кривил лицо), зафиксировали веревкой и бинтом (для надежности).
        - Вот и все, что я могу тебе предложить, - сказал Андрей.
        - Спасибо, - Пантелеев пожал ему руку. - А что-нибудь вроде костылей можно придумать?
        Витька кивнул головой:
        - Я пойду посмотрю.
        Остальные стояли рядом, обступив полукругом Пантелеева и Андрея. Андрей выпрямился, разминая ноги. Он убрал нож в карман, закурил и посмотрел на небо. Оно было серым от скопившихся облаков, солнце затерялось среди них.
        - Кажется, погода испортилась, - произнес он, выпуская дым изо рта.
        - Да, что-то душно, наверное, гроза будет, - сказала Светка, глядя вверх.
        Скоро вернулся Витька и принес две рогатины, которые должны заменить Пантелееву костыли. Пантелеев оперся о них и попробовал пройтись, у него получилось это неуклюже.
        
        - ??
        
        Вскоре удалось пообедать (для завтрака было уже поздно - час дня). Пока все готовилось, все сидели на крыльце. Сидели молча, погрузившись в свои мысли. В тайне от других, наблюдая и пытаясь угадать, кто же убил Мешкова.
        За столом помянули Серегу. Ели молча. В конце обеда стали говорить о том, что как-то надо будет об этом рассказать родителям Мешкова. Никто не хотел брать на себя такую ответственность, но лучше всех родителей Сергея знал Андрей. Андрею пришлось согласиться при одном условии: все пойдут с ним, а говорить так и быть будет он. Все согласились.
        После обеда вышли на улицу покурить. Ветер усилился, а небо еще больше потемнело. Все говорило о том, что гроза действительно будет.
        Покурили и стали убирать со стола.
        Когда все уходили с крыльца, Витька остановил Чернова, схватив его за руку. Чернов обернулся.
        - Надо поговорить, - сказал Витька. - Через соседний участок, в доме. Один на один. Через час.
        - Хорошо, - Чернов передернул плечами, сбросив Витькину руку.
        Витька выбросил окурок в траву и пошел в дом.
        
        - ??
        
        Андрей вытаскивал из колодца воду, а недалеко от него Светка и Настя мыли посуду, которую им приносили Лена и Ксюша. Настя напевала какую-то песенку, последний попсовый хит. Светка долго молчала, а потом вдруг сказала шепотом, оглядываясь на Андрея.
        - Насть, надо поговорить кое о чем, - прошептала она. - Это в твоих же интересах… Об одном молодом человеке…
        - О каком? Давай сейчас поговорим, - сказала Настя чуть громче, чем следовало. Светка шикнула на нее и обернулась на Андрея, тот к ее счастью ничего не услышал, а только увлеченно тянул веревку.
        - Нас могут услышать, - опять зашептала Светка. - Через час в сарае. Будь одна и никому ничего не говори… Поняла?
        - Поняла, - сказала Настя.
        На этом их разговор закончился. И как раз во время, потому что к ним подошел Андрей, а следом Лена и Ксюша.
        Настя задумалась о том, что ей сказала Светка. «Она знает…» - и сразу прикусила язык, потому что она представила, что будет, если все откроется. «Нет, - продолжала Настя размышлять. - Леша ничего не должен узнать… Светка, блин, откуда ты узнала? Везде суешь свой нос, лезешь не в свое дело…»
        Светка терла тарелку, глядя перед собой, тоже задумавшись.
«Они ночью встретились в сарае, а Мешков их застукал… Тогда, чтобы их тайна не открылась, они его убили… Невероятно! Он же наш друг, а они так хладнокровно убили его, а сейчас преспокойно ищут убийцу… Это ж надо!»
        Андрей отошел к колодцу и там закурил. Он наблюдал за Леной, которая выкладывала в таз грязную посуду. Ему надо с ней поговорить, но как? «Незаметно отозвать в сторону? Все заметят, - Андрей затянулся сигаретой с надеждой, что мысли его прояснятся. - Как же, как? Лена, посмотри на меня, а тебе кивну, чтобы ты поняла. Ты же сообразительная, умная девочка, ты догадаешься…»
        Пантелеев сидел на ступеньках крыльца. На ноге шина, штаны порваны, телефон потерялся, ходить трудно, сегодня не его день.
«Да уж, сегодня не мой день явно, - подумал он. - Как-то еще с вечера вчерашнего не заладилось все… Все эти истории… - он почувствовал, как по спине пробежали мурашки, он поежился. - Черт бы побрал всю эту поездку!..»
        Витька вышел на крыльцо, через пятнадцать минут у него встреча с Черновым. Он оглядел всех, они были заняты делом, только Пантелеев и Андрей ничего не делали (в этот момент Андрей взял ведро и опустил его в колодец). Чернова Витька не увидел.
«Интересно, где это он? Неужели уже ждет»? - подумал Витька, а у Пантелеева спросил:
        - А где Костя? Все вроде делом заняты?
        - Он дрова хотел нарубить для печки… - ответил Пантелеев, поправляя бинт на ноге.
        
        
        Пожар.
        Чернов уже собирался на свидание с Витькой, уже было пошел, но тут что-то забурлило у него в животе. Он подумал, что было бы не хорошо пускать газы при Сарайкине, поэтому незаметно отмотал себе туалетной бумаги, и тихонечко удалился в лес.
        Пока он сидел на корточках в лесу, то представлял себе их разговор с Витькой. На самом деле Костя не знал, что ему предстоит, поэтому просто представлял, как он будет держать себя в этом разговоре. Спокойно, холодно и цинично.
        «Витьке нельзя давать спуску, - подумал Костик. - Он о себе много вообразил, а постоять за себя я смогу… Еще как смогу, я ему так рыло начищу… век помнить будет…»
        Так размышлял Чернов, сидя под сосной недалеко от дома, где на крыльце стоял Витька Сарайкин, обдумывая, как ему незаметно проскользнуть на свидание.
        Витька закурил, и в голову пришла гениальная мысль.
        - Пойду-ка я в кусты схожу, пока дождь не начался… - сказал Витька, который был не такой стеснительный, как Чернов.
        - Сходи, - усмехнулся Пантелеев, сидящий на ступеньках.
        Витька попросил его подержать сигарету, а сам забежал в дом и отмотал себе туалетной бумаги. Вернулся на крыльцо, забрал сигарету у Пантелеева, спрыгнул со ступенек и пошел к сараю.
        - Эй, ты куда? - окликнула его Светка (в ответ Витька показал ей туалетную бумагу, все, кто смотрел на него, улыбнулись). - А, понятно…
        Витька спокойно завернул за угол дома, прошел мимо сарая и быстро побежал к тому дому, где договорился с Черновым о встрече.
        
        - ??
        
        Из леса Чернов вышел, оглядываясь. Ему не хотелось, чтобы его заметили. Он, насвистывая популярную мелодию, подошел к колодцу, помыл руки, а потом зачерпнул кружкой воды и напился.
        - А теперь помой-ка за собой кружку, - сказала ему Ксюша.
        Чернов ничего не сказал, просто ополоснул кружку и отдал кружку Валентиновой. А потом пошел на встречу с Витькой.
«Интересно, о чем он хочет со мной поговорить? - думал дорогой Костик. - Опять сейчас начнет мозги плавить своими разговорами о Ксюхе и Андрее… Вспомнит сегодняшнюю драку, попросит сатисфакции… - Костику очень понравилось это слово (сатисфакция), он прочел его недавно в какой-то книге, которую сейчас никак не мог вспомнить. - Как же книжка-то эта называлась? Вот черт… Забыл!»
        Так он шел и размышлял. Когда он завернул за угол соседнего дома, то увидел на следующем участке небольшой, почти развалившийся, с наполовину просевшей крышей, сломанным крыльцом и заколоченными окнами почерневший дом. Он весь зарос травой, часть которой стояла сухой еще с прошлых лет, а другая часть высохла на жарком солнце этого лета. Дом производил мрачное впечатление, здесь даже рядом не хотелось стоять.
        Чернов завернул за угол, то увидел этот дом и открыл рот от неожиданности. Дом он, конечно, ожидал увидеть. Костик никак не ожидал увидеть этот дом в огне.
        Огонь только разгорался, охватив только крыльцо, но уже протягивал свои языки и к другим элементам конструкции, облизывал края крыши, дверь, наличники и доски на окнах, прибитые крест на крест. Зрелище потрясающее, но зловещее.
        Костик оторопел и на несколько секунд потерял дар речи и возможность двигаться. Но когда к нему вернулось и то и другое, Костик побежал обратно, чтобы сказать своим про пожар.
        Он прибежал и стал, жадно глотая воздух пытаться объяснить, что начался пожар.
        - Там… по-оо-жар… - выдавил Чернов из себя. - Там дом горит…
        - Какой дом? - спросил Андрей, а сам посмотрел на дом.
        - Через один дом от нас… - сказал Чернов.
        - Через дом? - Андрей посмотрел на крышу дома, над ней появились клубы дыма (на почерневшем почти уже небе они плохо были видны). - А какого хрена ты там вообще делал?
        Андрей собрался пойти посмотреть на пожар, а вместе с ним такое же решение приняли и все остальные (даже Пантелеев схватился за свои импровизированные костыли).
        Все побежали было глазеть на пожар, но тут Чернов оглядел всех, и, запрокинув назад голову, громко крикнул:
        - Черт! Там же Витька! - он схватил ведро, стоящее у колодца и побежал к пожару, расплескивая по дороге воду.
        Каждый понял слова Чернова по-своему, но следом побежал молча… Может, Светка побежала чуть быстрее остальных…
        
        
        Гроза.
        Первые капли дождя упали на лица, когда они подбежали к горящему дому.
        Сверкнула молния. А через несколько мгновений грохотнуло.
        Огонь разгорелся. Крыша, крыльцо, окна - всё пылало. Все доски, прибитые крестом, ступеньки - весь дом был в огне. Порывы резкого ветра разносили пламя, раздувая и давая новую, страшную силу огню.
        Андрей, Настя, Ксюха, Лена, Светка, Пантелеев со своими палками и Чернов с наполовину пустым ведром стояли и смотрели на пылающий дом. Молча. Удивленно. С ужасом. Они стояли и смотрели.
        А внутри дома был Витька, и об этом знал только Чернов. Он пришел в себя первым. Подбежал к крыльцу и выплеснул остаток воды в огонь. Раздалось шипение, но ничего не изменилось. Костик бросил ведро, сдавшись бессилию.
        - Витька! - крикнул он.
        - Что? - спросил Андрей, почти крича. - Сарайкин там?
        - Ви-тя-я-я-а-а-а-а! - раздался Светкин крик, и она бросилась к объятой огнем двери, но ее схватил Чернов, и стал оттаскивать. Она брыкалась и рвалась к двери.
        - Как он там оказался? - крикнул Пантелеев Чернову.
        - Мы должны были с ним там встретиться… - сказал Костик, отпуская Светку, у которой подкосились ноги. Она сползла на землю, закрывая лицо руками, она ревела, продолжая беззвучно открывать рот.
        Дождь усиливался, ветер бросал в лицо крупные кали дождя. Снова сверкнула молния, а потом раздался грохот.
        - Я знала, что это добром не кончиться… - проговорила Настя, проходя мимо Андрея.
        - Ты о чем? - спросил он.
        - О вашей глупой ссоре… - ответил она, опускаясь на корточки рядом со Светкой.
        - Витя…Витенька… - бормотала сквозь рев Светка. Слезы на ее лице смешались с каплями дождя.
        Чернов стоял рядом, растеряно глядя на Светку и Настю. К нему подошел Андрей. Он схватил Костика за руку.
        - Ты что? Это ты поджег дом? - процедил сквозь зубы Андрей.
        - Ты что с ума сошел? - посмотрел на него Костик. - Я еще не совсем чокнулся, чтобы… Нет! - он покачал головой. - Я не поджигал…
        - А что произошло? - спросил Андрей, оттаскивая Костика в сторону. - Расскажи мне все…
        - А что рассказывать? - Костик пытался освободиться от рук Андрея.
        - Все, рассказывай все…
        - Когда поели, он сказал, что надо поговорить… один на один… И сказал, чтобы я сюда пришел.
        - О чем поговорить? - спросил Андрей.
        - Откуда я знаю, - пожал плечами Костик. - Отпусти ты меня, я не собираюсь убегать…
        - Что было дальше? Рассказывай! - Голос у Андрея немного дрожал, но все-таки звучал повелительно и как-то холодно.
        - Я уже собирался идти, но тут мне приспичило…
        - Чего? Хватит мне лапшу на уши вешать! Говори, как было…
        К ним подошел Пантелеев, но он молча смотрел на них и слушал. Ребята его не замечали.
        - Посрасть мне приспичило! - грубо ответил Чернов. - Что не бывает такого? Ну я и пошел за сарай…
        - Ты же сказал, что дров для печки хочешь принести… - вдруг подал голос Пантелеев. Андрей и Костик обернулись к нему.
        - Будь мужиком, говори правду! - Андрей толкнул Костика в грудь. - Как все было?
        - А я что говорю? Захотел и пошел срать… Что мне надо было тебе сказать, что я срать пошел? - спросил Костик, обращаясь к Пантелееву. - Отчитываться перед всеми, да?
        - А зачем говорить, что ты за дровами пошел? - спросил Пантелеев. - Постеснялся? И зачем за сарай-то? На природе захотелось отдохнуть?
        - Да, постеснялся… И в туалет постеснялся… Не могу я так… когда все рядом…
        Они замолчали. Они стоял, мокрые от дождя. Длинные волосы Чернова закучерявились, упали на лицо, с них стекала вода, он смахивал ее с лица. Пантелеев смотрел на промокший бинт и веревку, завязанные вокруг его шины на ноге, он чувствовал, что повязка немного ослабла. Андрей обхватил мокрую голову, он не верил в происходящее, вернее, ему не хотелось верить в то, что все это происходит наяву. Сначала Серега, а теперь и Витька…
        Яркий свет снова разрезал небо и тучи, бросая отсветы на испуганные лица. А потом словно из пушки выстрелили, гром.
        Дом горел ярко, но уже не так сильно, как раньше. Дождь притушил в некоторых местах пламя. Вода воевала с огнем, дерево шипело, белый дым пытался подниматься вверх, но ветер трепал его, а капли дождя разбивали его и придавливали к дому…
        Светка по-прежнему сидела на земле, поджав под себя ноги. Светкина голова лежала у Насти на груди. Светка продолжала плакать, причитая «Витя… Витенька…», иногда вскрикивая. Но Витька не отзывался. Настя сидела рядом на корточках, обхватив Светку за плечи, поглаживая ее по мокрым волосам, и безуспешно успокаивала ее.
        Лена и Ксюша стояли рядом, они смотрели то на плачущую Светку и успокаивающую ее Настю, то на горящий дом.
        
        
        август - сентябрь 2003
        Немного Крови Среди Жаркого Лета
        PART TWO.
        
        
        Интервью и несколько трупов для капитана Лугового.
        - Он не доедет до больницы, просто не сможет, - сказал мужчина в белом халате, он был фельдшером из «Скорой помощи». Ему было лет сорок, у него была большая блестящая лысина, оставшиеся волосы с проседью, ростом выше метра семидесяти, широк в плечах, но сутулый, на шее висел стетоскоп, и он постоянно почесывал кончик носа. Как только он произнес эту фразу, то сразу достал из кармана своего белого халата пачку сигарет «Ява Золотая» и закурил.
        - Если вы хотите с ним поговорить, то сделайте это сейчас… пока это возможно… - И он отошел в сторону.
        - Диктофон с собой? - спросил Гольдин.
        - Он у меня всегда с собой, и куча кассет про запас, - ответил ему нежный голос из-за спины. Нежный голос принадлежал Гончаровой.
        Дима Гольдин и Юля Гончарова работали в паре уже давно, еще раньше они работали в одном из отделов московской газеты. После того как они уволились оттуда, то решили организовать свое дело. Лучшее, что они могли делать - это писать, а Гольдин был еще и неплохим фотографом. Они были хорошими журналистами, поэтому их репортажи очень ценились. Их тандем был независим от какой-либо редакции, они зависели только от денег, то есть они работали на ту редакцию, которая платила больше. Своеобразный аукцион, где они продавали готовую статью или материал для статьи с наработками. Клиентов у них всегда было много, денег поэтому тоже.
        Гольдин и Гончарова подошли к белой «Газели» с красной полосой на борту. Залезли во внутрь, где лежал молодой человек. Его лицо, рваная рубашка и руки были перепачканы кровью и грязью, к локтю подходил шланг капельницы. Юля посмотрела на багровый от крови бинт под рубашкой парня и поморщилась. Они кое-как уселись в машине (Гольдин прямо на пол сел). Юлька включила диктофон.
        - Как вас зовут? - спросила она и протянула диктофон к лицу парня. Тот с трудом и прерывисто дышал, он открыл глаза. Но было видно, он не совсем понимает, что происходит. Тогда Юлька повторила свой вопрос:
        - Как вас зовут?
        - Они все мертвы… - прошептал парень. - И я тоже скоро умру… ха…(Он сделал попытку улыбнуться, но закашлялся.)
        - Кто мертв? - спросила Юлька.
        - Все… мои друзья…
        - Это вы их убили? Как ваше имя?
        - Нет, я не убивал… всех не убивал… - парень опять закашлял. - Только одного человека… одну… но мне не повезло…
        - Кажется, это бред… - заметил Гольдин. Но Юлька шикнула на него, и он замолчал.
        - Скажите, а как вы здесь оказались?
        
        - ??
        
        - Товарищ капитан! Товарищ капитан! - на бегу кричал сержант.
        Капитан Луговой смотрел на бегущего к нему милиционера. Луговой курил сигарету, уже третью подряд. Когда сержант подбежал к нему, капитан потянулся за следующей. Он внимательно выслушивал сержанта.
        - Товарищ капитан! Там еще один… труп… - сержант был бледен, весь трясся. - Сколько мы еще найдем…
        - Не знаю, Голобородько, не знаю, - Луговой прикурил сигарету от своего окурка и втоптал его носком ботинка в землю. - А сколько у нас уже есть?
        - Два, - ответил Голобородько.
        - Это твой первый выезд на происшествие?
        - Да.
        - Куришь? - спросил капитан. Голобородько кивнул, и Луговой протянул ему сигарету. - На, покури…
        Голобородько дрожащими руками прикурил и вернул зажигалку капитану. Капитан похлопал его по плечу и попросил его проводить к новой находке. Голобородько повел капитана к тому месту, где нашли новые трупы.
        Луговому еще не приходилось иметь дело с таким количеством трупов на этой новой своей должности. В этот район его перевели недавно, когда понизили в звании и вышибли из областного УВД. Здесь все три месяца было тихо, а теперь сразу и окровавленный человек на шоссе, и два трупа… нет, будут еще…уже есть.
        Парня нашел на дороге дальнобойщик, он позвонил в милицию и скорую. Повезло, что быстро приехали, есть надежда, что парень выживет… небольшая надежда. Или хотя бы расскажет, что здесь произошло. Сейчас с ним разговаривают журналисты. «Журналюги, мать их, откуда здесь взялись? - досадовал Луговой. - Их только не хватало для полного счастья! Как они здесь оказались? Не понятно… Уже успели все пронюхать… черт! »
        Начали расспрашивать парня, а он все говорит: «Все мертвы, все мертвы…» Спрашивают: «Где?» Он тычет пальцем к лесу и говорит:
«Там…» Послали двоих посмотреть, что там. Нашли три машины в конце тупиковой дороги, по которой никто не ездит… Колеса спущены, аккумуляторов нет… Рядом труп молодого парня, большим кухонным ножом прямо в сердце… лицо исцарапано… В нескольких метрах, среди высокой травы девушка с перерезанным горлом…
        Что теперь покажет Голобородько?
        
        
        Сплошные вопросы и еще трупы.
        - Откуда здесь взялись журналисты? - крикнул Луговой. Непонятно к кому он обращался. Голобородько опустил глаза, а фельдшер почесал лысину:
        - Я думал они с вами, - он пригладил волосы на затылке.
        - Индюк тоже думал, твою мать! - Луговой плюнул под ноги и достал пачку сигарет, которая оказалась пустой. - У кого-нибудь есть сигареты?
        - Есть. Вот, пожалуйста, - Гольдин протянул капитану пачку.
        Луговой прикурил, выпустил дым и спросил:
        - Он выживет? Сколько он протянет? Неплохо бы его допросить, - он покосился в сторону журналистов.
        - Пока жив, - фельдшер что-то прикидывал в уме. - Если сейчас в больницу, то, может, еще сможем спасти… а может, и не успеем…
        - Так чего ты тут стоишь? Давай дуй в больницу!
        Фельдшер открыл дверь «Газели» и уселся на сиденье рядом с водителем, который сразу же завел мотор. Луговой придержал дверь:
«Позвони мне, когда точно будет понятно… в любом случае позвони», - и он захлопнул дверь. «Газель» тронулась…
        - Так, - Луговой развернулся к Гольдину и Гончаровой. - По порядку… как вы здесь оказались, как узнали…
        - Мы ехали мимо, - начал рассказывать Гольдин.
        
        - ??
        
        Голобородько привел Лугового к дому, на ступенях крыльца которого лежал парень, вокруг его шеи была обмотана веревка, на ноге бинты, рядом сломанные доски.
        - Черт, еще шесть-семь тел и нам некуда их будет девать… в морге уже два бомжа… - Луговой снова закурил. - Вы все здесь обыскали?
        - Товарищ капитан! - раздался крик откуда-то из-за дома. - Капитан Луговой! Позовите его…
        Луговой в сопровождении Голобородько пошел на крик. Они обогнули дом, и вышли к соседнему дому. Рядом с погребом стоял рядовой с фонарем в руках, дверь в погреб была распахнута.
        - Что у тебя? - спросил капитан.
        - Еще…
        Луговой взял фонарик у рядового и начал спускаться вниз. Луч света прыгал на ступеньках впереди капитана. Через несколько шагов ступени кончились. Луговой начал светить фонариком, осматривая помещение.
        - Холодно здесь, - неожиданно раздался за спиной капитана голос Голобородько. Луговой даже вздрогнул и почувствовал, как кожа покрылась мурашками.
        - Голобородько, твою мать, ты предупреждай что ли…
        - Извините, товарищ капитан.
        Луговой посветил на дальнюю стену, потом в угол…
        - Как ты думаешь, Голобородько, сколько мы еще найдем?
        - Не знаю, товарищ капитан… Что здесь произошло, как вы думаете? - спросил Голобородько, вглядываясь туда, куда светил фонарь.
        - Я тоже хочу это узнать, Голобородько, очень хочу…
        Они выбрались из погреба. Луговой вернул фонарь рядовому. Он шел, на ходу отдавая распоряжения Голобородько, тот только кивал. Они дошли до «Газели» Скорой помощи. И тут Луговой увидел двоих посторонних…
        
        - ??
        
        - Что он успел вам рассказать? Много? Кто его так? Это он всех убил? - Луговой спрашивал, зная, что не получит ответов на все интересующие его вопросы.
        - Капитан, вы задаете слишком много вопросов, - улыбнулся Гольдин. - Я даже путаюсь…
        - Вы пошутите, пошутите еще… Я могу задержать вас на пятнадцать суток… Хотите? - спросил Луговой.
        - За что? На каком основании? - удивилась Гончарова.
        - Я еще не придумал… - честно ответил Луговой. - Но это можно устроить, если хотите…
        Гольдин перестал улыбаться, видимо сообразив, что с капитаном шутки плохи.
        - Он много вам рассказал? - повторил свой вопрос Луговой.
        - Много, но очень бессвязно… прыгал с одного момента на другой… путано… - ответила Юлька.
        - Вы сможете реконструировать события?
        - Можно попробовать, но…
        - Вот и отлично, - перебил Луговой Гольдина. - Поживете пока у нас в городе… Поможете мне, я вам помогу…
        - У вас? Где? - возмутился Гольдин. - У нас работа…
        - У меня тоже, даже вакансии есть… временные, дней на пятнадцать… и жильем могу обеспечить… хотите?
        - Ладно, мы согласны, - сказала обреченным голосом Юлька.
        - А вы хотели отказаться от нашего гостеприимства? - сделал удивленное лицо Луговой.
        - Это похоже на шантаж…
        - Ты на меня заявление напиши… - Луговой грозно посмотрел на Гольдина. - Это называется сотрудничество… правильно, Голобородько?
        - Так точно, добровольная помощь правоохранительным органам…
        
        
        В гостинице.
        - Надеюсь, здесь нет тараканов, - сказала Юлька, садясь на двуспальную кровать.
        Луговой не обманул, он разместил их в люксе здешней гостинице. Правда он не сказал, что им самим придется оплатить этот люкс. Зато есть душ с горячей водой и большая двуспальная кровать.
        Юлька села на кровать и поняла, что устала. Ей не помешала бы сейчас теплая ванна, легкий массаж, хороший секс и здоровый сон. Но она была в одном номере с Гольдиным. Выбора не было: только душ.
        Гольдин ходил по номеру взад-вперед, с телефоном в руке. Он пытался дозвониться своим друзьям, ему хотелось, чтобы они урезонили Лугового, чтобы его поставили на свое место. Но телефоны друзей молчали…
        - Почему когда мне что-то от них надо, то их никогда не бывает на месте? - Гольдин бросил телефон на кровать, а сам плюхнулся рядом с Юлькой.
        - Потому что ты им нужен в качестве «шестерки»…
        - Да ладно тебе… - Гольдин взял ее за локоть и посмотрел в глаза. - Давай сбежим… Юля, этот капитан зарвался… Надо делать ноги…
        - Гольдин, ты всегда был трусом… - Юлька вырвала у него из руки свой локоть и поднялась с постели. - Это же такой материал… книжку можно написать…
        - Тебе бы только книжки писать… - Гольдин с жадностью смотрел, как Юлька снимает футболку, потом юбку. - Ты такая красивая… (Юлька осталась в одних трусиках и лифчике.)
        Гончарова посмотрела на него и показала ему средний палец правой руки, потом расстегнула и бросила лифчик Гольдину в лицо. Гольдин слабо вздохнул, снял с себя пиджак и повалился на кровать. Он уставился в белый потолок, а вскоре услышал шум воды, под звук которой и уснул…
        Через какое-то время Юлька вышла из ванной, завернутая в полотенце, ее мокрые русые (от воды темно-русые) волосы лежали на плечах, с них стекала вода. Она посмотрела на Гольдина, который заснул на кровати, и покачала головой.
        Потом она достала и включила ноутбук, который всегда возила с собой. Пока загружалась операционная система, Юлька вынула из сумочки диктофон и кассеты с интервью.
        Курсор уже замигал на виртуальном листе, а Гончарова только перемотала первую кассету. Она нажала кнопку «Play» и приготовилась печатать то, что услышит.
        - Как вас зовут? - донесся из динамика Юлькин голос. Она быстро постучала по клавишам, и на экране появились те же самые слова.
        - Как вас зовут? - снова услышала она свой голос через какое- то время.
        - Они все мертвы… (Это хриплый и тихий голос парня.) И я тоже скоро умру… ха…(Из динамика послышался кашель.)
        - Кто мертв? - снова Юлькин голос.
        - Все… мои друзья…
        - Это вы их убили? Как ваше имя?
        - Нет, я не убивал… всех не убивал… (Снова кашель.) Только одного человека… одну… но мне не повезло…
        - Кажется, это бред… (Это был голос Гольдина, который сразу же прервался.)
        - Скажите, а как вы здесь оказались?
        
        - ??
        
        Луговой и Голобородько стояли у подъезда гостиницы, оба курили.
        Луговой думал о шести трупах, что лежали в морге, о том парне в реанимации, положение которого хуже критического, о журналистке с хорошенькой попкой. «Почему это происходит со мной? - думал Луговой, затягиваясь сигаретой. - Это слишком… за полгода…»
        - Ладно, пойдем, - сказал вдруг капитан, а Голобородько от неожиданности закашлялся. - Посмотрим, что стало известно этим журналистам…
        Они поднялись на второй этаж и остановились перед дверью люкса.
        - Ну, стучись, - выдохнул Луговой, приглаживая волосы на затылке.
        Дверь им открыла Юлька, завернутая в полотенце. Она молча впустила милиционеров в номер, закрыла дверь, возле которой и осталась стоять. Милиционеры замерли в нерешительности посередине комнаты; на кровати лежал клубочком свернувшийся Гольдин, а у двери стояла завернутая в полотенце Гончарова.
        - Мы не помешали? - спросил Луговой, приглаживая волосы на затылке. «А ноги у нее тоже ничего…» - думал он в то же самое время.
        - Нет, - ответила Юлька. - Я как раз закончила с первой кассетой…
        - И что?
        - А вам что стало известно? Что-нибудь накопали?
        - Девушка, - улыбнулся Луговой. - Здесь командую я…
        Юлька подошла к журнальному столику, где стоял ее ноутбук, и плюхнулась в кресло. Ее полотенце немного задралось, оголив ее бедра. (Она посмотрела на Лугового и поняла, на что он смотрит.)
        - Капитан, у меня к вам предложение…
        - Какое? - тихо произнес капитан.
        - Давайте работать вместе… Вы даете информацию мне, а я даю… делюсь информацией с вами… Деловое партнерство. Вы же хотите докопаться до истины? Вам интересно узнать, что произошло. Мне это тоже интересно…
        - Вы не забываетесь? - вмешался вдруг Голобородько.
        - Голобородько, успокойтесь… - капитан посмотрел на своего подчиненного и тот сразу, прикусив язык, отвернулся к окну.
        - Как? Вы согласны? - спросила Юлька Лугового.
        - Идет, - сказал Луговой. - Вы мне помогаете, а я вам эксклюзивное интервью…
        - По рукам! - Юлька с протянутой рукой вскочила с кресла и… полотенце совсем соскользнуло с нее. Ничуть не смущенная она подняла полотенце и снова обернула его вокруг себя.
        Луговой похлопал себя по карманам, а потом обратился к Голобородько:
        - Дай сигарету, сержант.
        Но прикурить капитан не успел, потому что Юля погрозила ему пальцем. Она предложила им присесть рядом с креслом, а сама взяла ноутбук и приготовилась прочесть им то, что сумела перепечатать с кассеты. Луговой и Голобородько придвинули к креслу два стула и приготовились слушать.
        - Предупреждаю, что это только те факты, которые рассказал парень…
        - Не томите, - попросил капитан, вертя в пальцах сигарету.
        - Я только придала этим фактам более художественный вид… выдумки моей здесь нет…
        - Хорошо-хорошо… давайте уже начнем, - капитан очень нервничал, потому что его взгляд скатывался с коленки девушки к тому месту, откуда ноги начинают расти. - Голобородько, записывай факты…
        - Парня зовут Виктор Сарайкин…
        
        
        Последние минуты. Реконструкция событий.
        Наступало утро. Солнце еще пряталось где-то за верхушками деревьев, которые его разрывали; казалось, что лопнул желток и разливался, запекаясь, на сковороде. Серое небо светлело в высоте, местами заляпанное облаками.
        Витя стоял у сарая и смотрел на Андрея и Настю, стоящих у колодца и разговаривали, бурно жестикулируя - похоже было, что они ругались. Витька не боялся уже быть замеченным, поэтому не очень заботился о своей маскировке, он пытался услышать, о чем говорят его друзья, но безуспешно, до него даже обрывки слов почти не долетали. А Андрей и Настя разговаривали, не обращая внимания на происходящее вокруг…
        В нескольких шагах от них остановился Пантелеев. Андрей и Настя не заметили этого. Валентинов стоял спиной к Пантелееву, а Настя увидела Лешу только тогда, когда обняла Андрея. Настя тут же отпустила Андрея. Пантелеев молчал, глядя то на Андрея, то на Настю.
        Витька аккуратно, оставаясь незамеченным, пробрался к туалету, ближе к колодцу, отсюда он стал наблюдать дальше. Здесь было лучше видно и слышно, единственный минус - запах.
        - Я давно догадывался, - произнес Пантелеев. Он стоял, опираясь на палку.
        - О чем ты догадывался? - спросил Андрей спокойным и ровным голосом.
        - О том, что у Насти есть кто-то на стороне… Но я не думал, что это ты… Андрюша, не хорошо это… помнишь, как в песне? Некрасиво отбивать девчонок у друзей своих…
        - Плевать я хотел на песню! - Андрей говорил все еще спокойно. - Да и не друг ты мне…
        - Это я понял давно…
        - Вот и хорошо, - Пантелеев достал сигарету и закурил, а пачку бросил прямо на землю. - Что делать-то будем?
        - А что? Надо что-то делать? - удивленно спросил Андрей. - По-моему, уже все сделано… убиты все, кто тебе мешал… Остались только я и Настя.
        - Да, остались только Настя и ты, - Пантелеев глубоко затянулся, а потом с шумом выпустил дым изо рта. - Правда у Насти есть шанс…
        - Мне ничего от тебя не надо! - крикнула Настя из-за спины Андрея. - Убийца! Я ничего не хочу общего иметь с убийцей…
        - Вы же понимаете, что отсюда уйду либо я, либо вы… но чтобы уйти, вам надо постараться…
        Пантелеев пульнул с пальца окурок, и тот, сделав красивую дугу, попал в колодец. Пантелеев улыбнулся, а потом схватил палку, на которую опирался, и замахнулся на Андрея. Валентинов оттолкнул Настю в одну сторону, а сам отпрыгнул в другую. Палка просвистела у него над головой в нескольких сантиметрах.
        - Беги! - крикнул он ошарашенной Насте, и та побежала.
        Пантелеев снова замахнулся, а Андрей оступился и упал на землю…
        - Поймай ее! - бросил через плечо Пантелеев.
        Воспользовавшись этим секундным перерывом, Андрей поднялся на ноги и, достав из кармана свой нож, приготовился к драке.
        - Это тебе не поможет! - сказал Пантелеев, замахиваясь своим
«костылем».
        В этот момент Сарайкин решил появиться из своего укрытия. Первым его увидел Андрей, глаза которого округлились, а брови поднялись на лоб. Пантелеев посмотрел в ту же сторону, заметил Сарайкина, и резко изменил траекторию своего «костыля». Выглядело это так, словно Пантелеев впервые играет в бейсбол, отбивая битой мяч…
        
        - ??
        
        - Постойте секунду, - попросил Луговой. Юля перестала читать и посмотрела на капитана. Капитан Луговой и сержант Голобородько, у которого выступили капли пота на лбу, смотрели на молодую журналистку.
        - Что? - спросила она.
        - Давайте разберемся, - сказал Луговой. - Сарайкин Виктор - это тот парень, что лежит сейчас в реанимации, так?
        - Точно, - кивнула в знак согласия Гончарова.
        - Хорошо. Кто тогда такие Пантелеев… - капитан взял блокнот у Голобородько. - Пантелеев, Настя, Андрей Валентинов? Они кто?
        - Капитан, если бы вы меня не перебили, то узнали бы, что все они убиты…
        - А! - Луговой щелкнул пальцами. - Как это я не догадался, что все они мертвы…
        Юля посмотрела на капитана, на замученную им сигарету и сказала:
        - Можете покурить…
        - Спасибо. Продолжайте, пожалуйста.
        
        - ??
        
        Когда Сарайкин очнулся, то почувствовал жуткую боль в голове. Он сразу вспомнил, что получил дубиной по голове. Держась за ушибленное место, Витька поднялся с земли, и увидел лежащего на ступеньках Пантелеева. Вокруг шеи была намотана веревка, глаза открыты и немного на выкате…
        Витька на всякий случай прижал пальцы к еще теплой шее, пульса не было. Тогда он бросился бежать к тому месту, где стояли машины, в надежде догнать кого-нибудь.
        Не добежав нескольких метров до дороги, он наткнулся на тело девушки. Вечерние сумерки… Витя перевернул девушку на спину и увидел лицо Насти. На лице застыл ужас, а горло оказалось перерезанным, из раны сочилась кровь, которой натекла приличная лужица…
        Тут он услышал звуки какой-то возни, и оставил безжизненное тело Насти. Возня происходила у машин. По земле катались двое: Андрей с кем-то боролся, в серых сумерках было плохо видно...
        Андрей заметил Витьку и позвал:
        - Помоги… - голос его хрипел.
        Витька подбежал к боровшимся, но тут борьба прекратилась. Андрей замер, а из его груди торчал большой нож. Победитель тут же поднялся на ноги, готовый к схватке с Сарайкиным…
        - Ты... - сказал Витька, показывая в сторону Андрея. - Зачем? Почему? Что мы сделали??
        
        
        Версия капитана Лугового.
        - Это все, что было на кассете, - сказала Юлька. - С остальными надо еще поработать…
        Луговой сидел и курил, не обращая внимания на слова Гончаровой.
        - Капитан, - позвала журналистка.
        - Что? - растеряно произнес капитан.
        - О чем задумались?
        - А так, что-то не пойму я никак… что там случилось…
        - Есть какая-нибудь версия? - услышали они голос Гольдина. Все обернулись к нему, а он потирал руками глаза.
        - Ты слышал, то, что я читала?
        - У меня такое ощущение, что это все мне приснилось. Так ты это красочно расписала…
        - Ладно тебе, - махнула на него Юлька. - Что скажете?
        - Я верю, - произнес Гольдин, подходя к креслу, где сидела Юля. Он уселся на подлокотник и закурил. - Капитан, вы считаете, что парень правду рассказал? Вы верите?
        - Послушайте… как вас, простите, зовут? - спросил Луговой.
        Гольдин ему ответил: «Дмитрий Сергеевич».
        - Так вот, Дима, - продолжил Луговой, игнорируя искривленную физиономию Гольдина. - Я не знаю еще всех фактов… Но из того, что я услышал от вашей коллеги, могу сделать вывод, что девушка убила парня, который задушил другого... может, это самооборона...
        - Понятно, значит, вы делаете поспешные выводы… - сказал Гольдин. - Как и все милиционеры, вы не хотите работать…
        Он не успел договорить, потому что Луговой поднялся со стула и грозно придвинулся к Гольдину. Голобородько и Гончарова интуитивно почувствовали приближение бури… Гольдин сделал неловкую попытку встать, и повалился с подлокотника кресла на пол.
        - Блядь! - сказал он.
        А Юлька рассмеялась. Ее смех немного разрядил напряжение, повисшее в комнате.
        - Так вот, версии у меня пока нет. Но я уверен, что Юля поможет мне разобраться в произошедшем. Когда она прослушает другие кассеты, мы получим полную картину случившегося… Я прав?
        - Разумеется, капитан, - сказала Юля.
        - А сейчас нам нужно отлучиться по делам следствия в морг, там проводится вскрытие… Не желаете с нами, Дмитрий Сергеевич?
        - Спасибо, нет, - ответил Гольдин, делая вид, что отряхивает джинсы.
        - Я так и думал, - констатировал Луговой. - Голобородько, пойдемте… Но мы еще вернемся, - обратился он к Гончаровой. - Через…
        - Давайте встретимся вечером, - сказала Юля. - Я думаю, что успею послушать еще несколько кассет…
        - Тогда до вечера. На всякий случай, - Луговой извлек из кармана карточку и протянул Гончаровой. - Вот мои телефоны... хотя лучше звоните на мобильный... это не те номера... они поменялись... - Луговой как-то растерялся. Карточки остались с тех времен, когда он работал в областном управлении. - Звоните, не стесняйтесь.
        После этих слов капитан и сержант исчезли за дверью.
        Гольдин посмотрел на дверь, а потом на Юльку.
        - Ты что?
        - А что?
        - Ты собираешься помогать этой ментовской морде? - спросил Гольдин. - Надо бежать…
        - Ты можешь ехать, я тебя не держу…
        - Юленька, надо делать ноги, - он пригнулся к самому ее лицу. - Ты что не понимаешь?
        - Чего я не понимаю?
        - Понимаю… ты договорилась с ним, пока я спал… так? - Гольдин брызгал слюной в лицо Юльке. - Говори!
        - Не ори на меня, - спокойно ответила Юлька. - Да, договорилась. Я ему помогаю, он мне эксклюзивное интервью…
        - Не будет никакого интервью, он поимеет нас и все! Эти менты всегда так делаю…
        - Успокойся, - сказала Юлька. - Не мешай мне работать… Луговой честный человек…
        - Ты влюбилась? Я тебя давно такой не видел, - Гольдин смотрел на нее в упор. - Юля, подумай о себе! Ты же не ляжешь под него! Или ты шлюха!
        Гончарова с размаху кулаком врезала Гольдину в глаз. Дима упал на пол.
        - Заткнись! И убирайся из номера! - грозно сказала Гончарова. - Чтобы я тебя не видела… мне плевать, уедешь ты или нет… но не мешай мне работать… - она развернулась к ноутбуку.
        Гольдин потер глаз, понимая, что перегнул палку. Он поднялся с пола и вышел из номера. Юлька не обратила на это внимания, она включила диктофон и стала работать…
        
        
        Самоубийство. Реконструкция событий.
        Яркий свет разрезал небо и тучи, на секунду осветив испуганные лица, по которым и так бегали отблески пожара. А следом раздался оглушительный грохот грома.
        Дом горел все еще ярко, но уже не так сильно, как раньше. Сильный дождь притушил в некоторых местах пламя. Вода воевала с огнем, дерево шипело, белый дым пытался подниматься вверх, но ветер трепал его, а капли дождя разбивали его и придавливали к дому и земле…
        Витька спрятался за ближайшим деревом, отсюда ему хорошо было видно и горящий дом, и своих друзей. Светка сидела на земле, поджав под себя ноги. Рядом присела Настя, обхватив за плечи подругу, которая не переставала плакать и причитать.
        - Витя! Витенька! - иногда долетало до слуха Сарайкина. Витька понимал, что Светке сейчас очень тяжело, но он не хотел отказываться от своего плана. Он хотел выяснить, кто виноват в смерти Мешкова. Плана у него не было, но он думал, что пожар и его исчезновение поможет выяснить все обстоятельства смерти друга.
        Лена и Ксюша стояли рядом, они смотрели на плачущую Светку и успокаивающую ее Настю. В стороне Андрей тряс Чернова, что-то выпытывая. Рядом, опираясь на палки, стоял Пантелеев, молча наблюдавший за ребятами. «Наверное, про нашу встречу спрашивает… - подумал Витька. - Подозревает Костика… Молодец… Андрей всегда отличался гибкостью ума… прямо-таки Эркюль Пуаро».
        Огонь не хотел сдаваться, дом все еще горел. Тут произошла малоприятная неожиданность. Покосившаяся крыша со скрежетом просела, а потом и провалилась с грохотом внутрь дома. Вверх взлетели искры, взметнулись клубы дыма и пыли, еще больше зашипело, но огонь гаснуть не желал. Все ахнули.
        Настя стала оттаскивать Светку подальше от дома, та отчаянно рвалась в горящее здание. Лена и Ксюша стали помогать Насте, когда та на них накричала.
        Андрей отстал от Чернова, он закурил, прикрывая сигарету ладонью от дождя. Все стали уходить от догорающего дома, понимая всю бессмысленность надежды. Провалившаяся крыша окончательно погребла Сарайкина в доме…
        Витька стоял за деревом и дрожал от холода. Его одежда - спортивные штаны, футболка, сандалии промокли насквозь. Витька пару раз уже сомневался в правильности своего решения, но обнаружить себя не решался, понимая какой скандал за этим последует. Скандал, который произойдет потом, волновал его меньше, потому что там откроется тайна смерти Мешкова, которая и выйдет на первое место…
        Витьке сильно хотелось курить, но сигареты в кармане промокли. Он жадно смотрел на Андрея, которой развернулся и пошел следом за всеми.
        
        - ??
        
        Витька сидел в доме, обхватив себя руками. Он дрожал, хлопая себя руками по плечам, растирая кожу, покрывшуюся мурашками. Всю одежду он с себя снял, выжал и повесил сушиться, но без огня это будет длиться долго.
        Тут за окном мелькнула тень, Витька пригнулся, но понял, что это необязательно, потому что его все равно никто не увидит. За окном шел дождь, небо было серым, близился вечер.
        Он прислонился лбом к стеклу и посмотрел на улицу. Он увидел, что от дома Чернова к сараю пробежала девушка. Витька сразу узнал Светку.
        «Зачем ей туда? Что ей одной делать в сарае? - подумал Сарайкин. - А может… нет… но может, я просмотрел… в сарае ее кто- то ждет. Убийца? Тогда Светку тоже убьют…»
        Витька начал натягивать на себя еще сырую одежду. Он торопился, он боялся, что не успеет спасти Светку. Он выбежал из дома, пригибаясь стал пробираться к сараю. Трава хлестала его по телу, по голой коже, но он не обращал на это никакого внимания.
        «Только бы успеть…»
        Он побоялся подойти со стороны дома, обошел сарай со стороны леса. Здесь была чердачная дверка. Витька залез на дерево, добрался до дверки. Она оказалась открытой. Чердака как такового не было. Пола не было, только балки перекрытий, на которых и должны лежать доски пола.
        Витька притаился на балке, ближней к дверке «чердака». Отсюда он никого не видел. Он перелез на следующую балку, и увидел свет лампы. Он перелез на следующую балку…
        …Светка стояла, вытянувшись на мысках, на каком-то ящике, поправляя на шее петлю. Потом ногой оттолкнула ящик и повисла на веревке…
        Витька спрыгнул на пол и подбежал к Светке, которая висела в петле, обхватил ее тело и поднял вверх…
        - Света, что ты делаешь?..
        Светка, увидев Витьку живым, стала дергаться, ее руки тянулись к петле… которая затягивалась… Витька смотрел в большие Светкины глаза… она хрипела, хотела что-то сказать…
        В глазах был ужас, страдания, желание жить…
        - Потерпи…
        Витька осматривался вокруг в поисках чего-нибудь, чем можно перерезать веревку… Ничего такого не было… топор…
        Топор, которым убили Мешкова. Он лежал на верстаке в трех метрах от Витьки… Если он отпустит Светку, то она задохнется… а держать ее так бесполезно…
        «Успею? - судорожно размышлял Витька. - Схватить топор и… дальше что?.. без толку…»
        Витька раздумывал еще несколько секунд, а потом отпустил Светку и прыгнул в сторону топора. Светкины ноги забегали в воздухе, руки цеплялись за петлю на шее…
        Витька схватил топор, запрыгнул на верстак, оттуда на балку. В два прыжка добрался до той, на которой висела Светка… Он начал рубить веревку…
        …Светка упала на пол. Витька хотел спрыгнуть вниз, но дверь сарая открылась…
        - Света? Ты здесь? - услышал Витька голос Насти. - Света! - Настя начала кричать, когда заметила тело подруги на полу. - Все сюда!
        Витька не знал, что ему делать, не знал, жива ли Светка…
        Настя подбежала к Светке и стала снимать с нее петлю, которая сильно затянулась… Послышались голоса ребят, спешивших к сараю…
        Витька аккуратно стал пробираться к дверке, через которую пришел… Он обернулся и увидел Настю, сидящую на полу рядом со Светкой… Настя делала искусственное дыхание…
        
        
        Случайная встреча.
        Гольдин закрыл дверь, потирая глаз.
        В коридоре никого не было. У Гольдина было такое состояние, при котором человек впадает в такое отчаяние, что жить не хочется. Но ему было не привыкать, ведь фиаско с Юлькой у него продолжалось уже давно, она никогда не давала ему и не даст. Он это прекрасно понимал, но по-детски надеялся на что-то.
        Он пошел к лестнице. Выпить - вот, что сейчас необходимо ему. Он найдет бар и напьется, чтобы забыть эту историю. Глаз пройдет, чувство стыда исчезнет вместе с трезвостью.
        То, что он был трусом, Гольдин знал еще со школы, давно свыкся с этой мыслью, и ничего изменить не пытался, потому что не раз убеждался, что это бесполезно.
        На улице было душно, солнца на небе не видно за облаками, ветра нет.
        Гольдин осмотрелся: улица тянулась в обе стороны метров на двести. Это центральная улица города, значит, здесь должны быть злачные места.
        Гольдин пошел наугад, и через несколько шагов наткнулся на скромное местечко с вывеской «Рюмочная». Он вошел в тускло освещенное помещение, почувствовал прохладу, и заказал у девушки, стоящей за барной стойкой рюмку водки с лимоном и кружку пива.
        - Дайте даме прикурить, - услышал Гольдин за спиной. Он обернулся и увидел девушку за угловым столиком. Дмитрий, шаря по карманам в поисках зажигалки, пошел к ее столику.
        - Пожалуйста, - Гольдин протянул к ее тонкой сигарете пламя своей «Zippo». - Можно к вам присоединиться?
        - Конечно, а то мне скучно… может, развлечете меня…
        Гольдин все еще помнил про Юлькину выходку, но все это оставалось в прошлом. В настоящем появлялся шанс познакомиться с хорошенькой девушкой. Здесь фиаско с ним не произойдет… все это в прошлом.
        Девушка курила, прищурив глаза. У нее были крашенные в темный цвет волосы, собранные в маленький хвостик на затылке, большие серые глаза, под узкими бровями, правильный нос и тонкие губы. Длинные пальцы держали сигарету…
        - Как вас зовут? - спросил Гольдин, решив сразу начать наступление.
        - Ольга, - ответила девушка, сбивая пепел с сигареты. - Жарко, да?
        Гольдин посмотрел на себя: светло-голубая рубашка выдавала, что он вспотел, подмышками проступали большие темные круги.
        - Да, - смущенно ответил Гольдин. - Меня зовут Дима.
        - Очень приятно, - сказала с улыбкой Ольга.
        - И мне.
        Тут на стол перед улыбающимся Гольдиным поставили кружку пива и рюмку водки. Он проводил взглядом не во время появившуюся официантку.
        - Вы здесь один? - спросила Ольга. - По делам или отдыхаете?
        - Я? Нет, я здесь проездом… но получилось, что задержали неотложные дела, - Гольдин потянулся к рюмке, его расстроило напоминание о Юльке. - Давайте выпьем за наше знакомство…
        - С удовольствием, - улыбнулась Ольга, поднимая бокал с коньяком.
        Они выпили. Гольдин закусил лимоном и закурил. Ольга даже не поморщилась, когда глотнула коньяк.
        - А что за дела вас задержали в этом городке?
        - Мы с напарницей журналисты…
        - С напарницей? - удивилась Ольга.
        - У нас с ней деловые отношения… мы случайно оказались на месте преступления…
        - Да? А что случилось? - Ольга даже подалась вперед, нависнув над столиком. Взгляд Гольдина упал в вырез ее майки, зацепившись за ложбинку меж грудей…
        - Убийство… - как под гипнозом произнес Гольдин, отхлебывая пива. - Теперь помогаем капитану, который ведет следствие…
        - Как интересно, - сказала Ольга. - Расскажите…
        Гольдин попал в центр внимания… пускай одного человека… девушки, но какой девушки! Это его воодушевило, он забыл про существование Гончаровой, Лугового и остальных. Он рассказывал историю, как будто сам был участником всех событий. Он увлекся историей, увлекся девушкой, увлекся пивом…
        
        
        Бред в больнице.
        …Сейчас, в больничной палате, Сарайкину, тяжело раненному и уставшему, снилось, как за углом дома притаился он, живой и здоровый, но промокший до нитки. Снилось, что он слушал разговоры друзей, и его мучила совесть…
        …Уже почти стемнело, дождь почти перестал. Пантелеев, Настя, Андрей, Ксюша, Лена и Чернов кое-как разместились на небольшом крыльце дома. Кто-то курил, кто-то без особого удовольствия (скорее, чтобы просто чем-нибудь занять себя) потягивал пиво. Все молчали, каждый думал о своем.
        А задуматься было о чем. Во-первых, загадочная смерть Мешкова прошлой ночью. Во-вторых, странности с машинами, а именно пропажа аккумуляторов и проколотые колеса. В-третьих, неожиданный пожар и смерть Сарайкина. В-четвертых, самоубийство Светки Байкиной…
        - Ребята, - сказал тихо Андрей. - А вы помните, что рассказывал прошлой ночью Витька… за столом. Вы его историю помните?
        - Он что-то про маньяков рассказывал… говорил, что каждый из нас может быть убийцей… - покачала головой Ксюша.
        - Да… говорил… а потом? Вы помните его страшилку? Нет? - Андрей повысил голос. - А хотите, я вам напомню?
        Все молчали.
        Андрей начал пересказывать историю, которую ночью рассказывал Витька. Случайная гостья, утром труп, потом еще один, потом и все остальные отправились на тот свет… а гостья отправилась дальше.
        Все смотрели на Лену, которая опустила глаза.
        - Андрей, - начал Чернов. - Но ты же сам говорил, что Лена не могла убить… ты ее сам защищал, а теперь…
        - А не говорю, что это она убила Мешкова и остальных… Я много думал о том, что могло произойти ночью… в сарае… - Андрей прикурил, потом взял у Насти бутылку пива и отпил немного. - Кто это мог сделать? Я спрашивал себя и не находил ответа. Лена все это время находилась на виду у всех, никуда не отлучаясь… даже пописать она с Настей или Ксюшей ходила…
        - Ходила, - подтвердила Настя.
        - Она не могла бы поджечь дом даже теоретически… у нее не было времени на это… - Андрей курил, и его мысль безостановочно работала, своим поведением он напоминал Пуаро или Мегрэ. - Практически она этого не смогла бы сделать…
        - И что дальше-то? - спросил Пантелеев. - К чему ты клонишь? Ты отметаешь мысль о Лене-убийце… кто под твоим подозрением, Шерлок?
        Раздался чей-то сдавленный смешок, оставшийся без внимания.
        - Кого я подозреваю? - Андрей выбросил окурок. - Всех, кроме себя и Лены…
        - А почему ты себя исключаешь? - спросила Настя.
        - Потому что… - Андрей смотрел на Настю. - Потому что я уверен, что не убивал Мешкова, а, следовательно, мне не надо убивать свидетелей, то есть Витьку и Светку…
        - А они что, были свидетелями? - спросила Ксюша. - Свидетелями чего они были? Андрей…
        - Гипотетически… - Валентинов посмотрел на сестру. - Не у бивал я никого…
        - Что-то я не понимаю, что ты хочешь сказать… - сказала Лена. - Какая у тебя версия?..
        - У меня версия следующая… - Андрей глотнул еще пива. - Витька за столом говорил, что каждый из нас может быть убийцей… так? Это было вроде шутки, но вспомните, как он ни с того ни с сего схватил нож и метнул его в дверь… даже у меня холодок по спине пробежал… такие шутки хорошо не кончаются. - Он снова промочил горло и закурил. - Дальше, за столом до него доходит очередь рассказывать историю… и что он рассказывает? Он рассказывает историю про маньяка с необоснованной агрессией, без мотива… который просто берет и убивает… всех подряд…
        Ночью, когда все спали уже, просыпается Мешков, который выходит покурить… Витька выходит следом… На улице Мешков встречает Лену, они болтают и прощаются. Мешков идет искать меня, но мы с ним разминулись… Лена, ты видела Витьку, когда вернулась в дом?
        - Не обратила внимания, я сразу легла…
        - Вот. Витьки не было в доме… он крался за Мешковым, а может заманил его в сарай и там… бац! Топором по голове… а сам спокойно вернулся в дом и лег спать. Но до этого он сделал еще одну вещь…
        - Проколол колеса, - сказал Пантелеев.
        - Точно, - согласился Андрей. - Утром все нашли Мешкова, колеса у машин спущены, телефоны не работают… Подозрения все падают на Лену, потому что история Витьки пришлась как нельзя кстати… случайное совпадение, но какое! Потом происходит некоторая ссора… Витька назначает Чернову свидание один на один… никто об этом не знает… Мы бы нашли еще один труп, но что-то пошло не так… пожар.
        - То есть ты хочешь сказать, что пожар - это несчастный случай? - спросила Ксюша.
        - Вполне это допускаю, - сказал Андрей.
        - Получается, что Серегу убил Витька, а сам по случайности сгорел? - Чернов размышлял вслух. - Интересное кино… А Светка?
        - Что Светка? - переспросил Андрей. - Светка… самоубийство…
        - А как там оказалась Настя? - вдруг спросила Лена. - Она же ее нашла…
        Все посмотрели на Настю. Она обвела всех взглядом и рассказала, что Светка ей еще до пожара предложила встретиться в сарае, что ей надо было что-то рассказать, что она явно что-то знала…
        - Когда мы все сидели в доме, я заметила, что Светка вышла. Ее не было больше, чем могло понадобиться, чтобы выкурить сигарету или пописать… тогда я вспомнила, что мы договаривались о встрече. И я пошла в сарай… там ее и нашла…
        - А может, ты пришла, накинула на нее петлю и удавила? - спросил Чернов.
        - Пошел ты в жопу! - крикнула Настя. - Я не убивала Светку, она была моей подругой…
        - Мешков тоже был нашим другом, а его кто-то топором по голове… - вставил Андрей.
        - Ты же говорил, что это Витька сделал… - подала голос его сестра.
        - Я только предположил, это всего лишь догадки…
        - Ага, - кивнул Пантелеев. - У меня тоже маленькая догадка. Чернов поджег дом, где был Витька… а потом прибежал к нам…
        - Чего? Одурел, что ли, калека? - Чернов стал наступать на Пантелеева, но Андрей преградил ему путь.
        - Мы можем подозревать друг друга сколько угодно… - сказал он. - А можем выяснить все…
        - Как? - спросила Настя. - Мы же ничего точно не знаем… Свидетелей нет… а твоя история про Витьку немножко нереальная…
        - Какая есть… я же говорю, что это только домыслы мои…
        И все снова замолчали. Продолжал идти дождь, лилась вода с крыши, шумел ветер в лесу…
        
        
        Размышления.
        Луговой задумчиво смотрел в окно, в его руке дымилась сигарета. Голобородько сидел на стуле, боясь пошевелиться, чтобы не потревожить капитана.
        - Послушай, сержант, как тебе кажется, Сарайкин их всех убил? - спросил капитан, продолжая глядеть в окно.
        - Он утверждает, что не убивал…
        - Я спросил твое мнение.
        - Я думаю, что это не он, - ответил Голобородько.
        - Тогда кто?
        Голобородько замолчал.
        - И я думаю, что не он, - Луговой повернул голову к сержанту, затушил сигарету. - Но кто?
        Капитан откинулся на спинку стула, заложив руки за голову. Голобородько ждал от капитана версию.
        - Мы имеем шесть трупов и одного раненого свидетеля. Он же наш единственный подозреваемый, так? Так, - капитан смотрел в потолок. - Пойдем по простому пути. На природу приезжают отдохнуть восемь человек, один из которых ни с того, ни с сего начинает всех убивать, а потом прикидывается невинной жертвой. Может такое быть?
        - Может, товарищ капитан.
        - Может, - передразнил капитан. - А если подумать? Ты внимательно слушал нашу корреспонденточку? Что она рассказывала?
        - А что она рассказывала?
        - Эх, сержант, чтобы стать лейтенантом нужно думать и быть внимательным… Не принимай близко к сердцу…
        - Да я и сам знаю, товарищ капитан, что очень невнимателен…
        - Ну ладно, - капитан закурил. - Мы имеем шесть трупов в морге, так? (Голобородько кивнул.) А из истории Гончаровой выходит, что их было девять человек…
        - Получается, что выжили еще двое.
        - Или мы не все трупы нашли, - опередил подчиненного.
        - Нужно в морг ехать, узнать, что они выяснили... А Сарайкин как?
        - Из больницы звонили, сказали, что ситуация критическая... нужно подождать, все зависит от организма. Пока он борется за жизнь.
        - Ему повезло, что он выжил… Сильный парень...
        Зазвонил телефон. Луговой снял трубку:
        - Луговой слушает.
        Что-то ему говорили в трубку, но Голобородько ничего не смог понять по выражению лица своего начальника. Луговой повесил трубку и сказал:
        - Поехали в морг, опознали некоторых наших ребят…
        
        
        Гольдин.
        Выпито было немало. Дима нетвердо стоял на ногах, и его новой знакомой приходилось поддерживать журналиста. Ольга сама открыла дверь номера, где остановился Гольдин. Он тяжелым мешком упал на кровать, а девушка пошла в ванную.
        Шум воды вывел Гольдина из пьяной бессознательности, он сел на кровати и прислушался. В его нетрезвом мозгу начало просыпаться воспоминание: он пришел в бар, познакомился с... Ольгой, напился. Как он оказался в номере? Мотнул головой и почувствовал, как начинает где-то справа рождаться боль. Он посмотрел вокруг и понял, что это его номер.
        Вода в ванной перестала шуметь, и в комнату вошла обнаженная девушка. В ней Гольдин признал Ольгу (это ему стоило некоторых усилий). Смущенно он отвел взгляд, но девушка, улыбнувшись, спросила:
        - А где полотенце? В ванной его нет.
        Гольдин взял с кровати махровое полотенце и подал его девушке. Она стала вытираться, а Дима заворожено смотрел на нее и понимал, что в нем просыпается желание...
        - Не хочешь принять душ? - спросила Ольга откуда-то из под полотенца (она вытирала волосы). - Тебе это не помешает, даже на пользу будет...
        - Пожалуй, - сказал Гольдин, с трудом поднимаясь. - Не уходи только...
        - Если бы я собралась уйти, то не стала бы принимать душ...
        Гольдин вошел в ванную, сбросил с себя одежду и включил воду. Прохладные струи ударили иголочками по коже, отрезвляя Диму. И сразу сознание его прояснилось, ему стало ясно, что знакомство приведет его в постель, а это значит, что можно забыть Гончарову, которая в соседнем номере помогает местному Анискину. «Посмотрим, кому повезло больше», - заключил для себя Гольдин и выключил воду.
        Он вернулся в комнату и увидел Ольгу, лежащей на постели в довольно откровенной позе с широко расставленными ногами. Она улыбнулась и бросила ему полотенце. Дима тоже улыбнулся, но сразу залился краской, потому что его половой орган начал подниматься.
        - О! Какой ты однако, - сказала Ольга и поманила Гольдина пальчиком. Дима швырнул полотенце в сторону и бросился на кровать...
        
        
        Морг.
        Луговой и Голобородько вошли в помещение больничного морга, и сразу почувствовали острый запах формалина. В маленьком кабинете их приветствовал патологоанатом Барыгин. Мужчина небольшого роста с небольшим животиком в больших очках и белом халате жевал бутерброд - было время обеда.
        - Привет, сыщики, - сказал Барыгин, пожимая милиционерам руки. - Как продвигается следствие?
        - Надеюсь, что с твоей помощью мы сильно продвинемся вперед, - ответил Луговой, не любивший, когда его расспрашивают о делах, которые еще в производстве. - Рассказывай, Михалыч, что узнал.
        - Бутерброд хотите? - с улыбкой спросил Михалыч.
        - Не сейчас, - покачал головой Голобородько.
        Барыгин развернулся и сел за стол, милиционеры быстро пробежали глазами по кабинету, и поняли, что им придется постоять.
        - Значит так. Того парня с пробитой головой зовут Мешков Сергей Николаевич, восемьдесят второго года рождения...
        - Михалыч, не томи, - попросил Луговой.
        - Смерть наступила от удара по голове тяжелым предметом очень похожим на топор. Произошло это около тридцати шести часов назад, плюс-минус часа три-четыре. Точнее сказать не могу.
        Луговой толкнул Голобородько в бок, и тот достал блокнотик и стал записывать за Барыгиным. А врач продолжал:
        - Дальше. Тот, который в рваных штанах, Валентинов Андрей Сергеевич восьмидесятого года рождения умер от ножевого ранения прямо в сердце, совсем не мучился... смерть наступила практически моментально. Прошло часов (врач посмотрел на часы) уже двенадцать. Девушка с перерезанным горлом умерла от потери крови, звали ее Красичева Анастасия Павловна, было ей двадцать два года. Что-нибудь новое для себя открыли? - поправил очки Михалыч.
        - Не отвлекайся, - посоветовал Луговой.
        - Какой ты серьезный сегодня, - сделал обиженное лицо Михалыч.
        - Не обижайся, Михалыч, просто запах у тебя тут... - попытался смягчить обстановку Луговой.
        - Какой запах? - снова улыбнулся старик. - Байкина Светлана Григорьевна умерла от перелома шейных позвонков... повесилась она или повесили, - добавил Михалыч на всякий случай. - Но сначала задохнулась... можно было спасти, если бы не перелом. Пантелеев Алексей Михайлович умер от удушья, нашли его с веревкой на шее? (Голобородько кивнул.) Характерные следы на коже шеи. Еще одна девушка - Валентинова Ксения Сергеевна восемьдесят третьего года - умерла от остановки сердца... почему это произошло, сказать не могу... думайте сами. На теле никаких следов, алкоголь в крови в пределах нормы.
        - Голобородько, ты все записал? - спросил Луговой.
        - Так точно.
        - Сколько трупов? - капитан достал сигареты и закурил, маленький кабинет наполнился едким дымом. Михалыч включил маленький вентилятор, а потом открыл дверь кабинета.
        - Шесть.
        - А должно быть?
        - Должно быть? - удивился Барыгин.
        - Если отталкиваться от истории Гончаровой и бреда Сарайкина, то еще два... одного точно не хватает.
        - Вы о чем? Что значит - не хватает? - не понимал Барыгин. - Сарайкин Виктор Владимирович сейчас в больнице, так?
        - Так, - кивнул Луговой, выпуская дым изо рта.
        - Хорошо, вот его водительские права, - Михалыч отложил карточку в сторону. - Еще есть паспорт на имя Чернова Константина Николаевича, кто это? И где он?
        - Хороший вопрос, - Луговой потер подбородок.
        - Версии Гончаровой, - начал было Голобородько, но после кивка Лугового продолжил более уверено. - По ее версии получается, что был еще один человек, то есть девушка. Где она?
        - У меня больше нет никаких документов, больше ничего нет. Ваши ребята привезли кучу вещей, женских тоже достаточно...
        - Ладно, Михалыч, все ясно. Это уже наше дело найти Чернова и девушку, живых они или уже нет. Спасибо тебе, - Луговой пожал руку Барыгину и вышел в открытую дверь, Голобородько поспешил за капитаном.
        Михалыч крикнул со смешком им вслед:
        - Бутерброды-то возьмите!
        
        
        Место преступления.
        Гольдин и Ольга лежали в постели и курили. На лице Димы была довольная улыбка, он думал о том, как все-таки замечательно сложились обстоятельства, и они с Гончаровой застряли в этом захолустье. Но о Гончаровой он сейчас не думал, он всеми мыслями был со своей новой знакомой.
        Ольга неожиданно села в постели и сказала:
        - А покажи мне то место, где все случилось.
        - Что случилось? - растерялся от неожиданности Гольдин.
        - Ну, та история, что ты мне в баре рассказал, - Ольга прищурила правый глаз и ехидно спросила: - Или ты мне лапшу на уши вешал, что ты журналист, что убийство произошло, что капитан вас попросил помочь?..
        - Нет! - Гольдин затушил окурок в пепельнице и отставил ее на столик. - Это - правда. Одевайся, сейчас и поедем, я тебе покажу, где все произошло.
        Он вскочил с постели и стал ковыряться в своей сумке, достал джинсы и начал натягивать их на себя. Ольга тоже стала одеваться...
        Через полчаса Гольдин остановил машину возле поворота к тому месту, где произошло массовое убийство. Ольга вышла первой, а следом и Гольдин. Пикнула сигнализация, и машина закрылась.
        - Мы приехали?
        - Надо пройти по дороге, там будет дом... - сказал Гольдин голосом майора Томина.
        - Пойдем?
        - Пойдем, но там нет ничего интересного, - Гольдину не хотелось туда идти, но упасть в грязь лицом не хотелось. - Только не пугайся, там мрачновато...
        - Я не из пугливых...
        Гольдин и Ольга пошли по заброшенной дороге. Вечерело, вокруг было тихо и мрачно. Дом выплыл из-за бурьяна, за ним стоял сарай, одинокий туалет, колодец.
        - Вот здесь все и произошло, - сказал Гольдин, когда они подошли к дому. - Запутанная история, правда? Как думаешь, найдут убийцу?
        - Нет, - ответила Ольга.
        - Почему?
        - Потому что хеппи энд бывает только в кино и дешевых детективах.
        - Это точно, - согласился Дима, про себя отметив, что Луговой никогда не распутает это дело.
        Они побродили вокруг дома, посмотрели на соседний дом, который пострадал от пожара, заглянули в сарай.
        - Лучше ничего не трогать, - заметил Гольдин, когда Ольга в сарае потянулась к молотку. - Отпечатки оставишь, а там... недалекий капитан обвинит тебя во всех смертных грехах. Ольга послушно не стала трогать молоток.
        В дом они входить не стали, потому что дверь была опечатана. Походили вокруг, вышли к речке и берегом стали возвращаться к машине.
        - А ты говорил про машины, которые здесь были, где они?
        - Наверное, менты отбуксировали куда-то... - ответил Гольдин, открывая дверцу Ольге.
        
        
        Гончарова.
        Еще со школы Юля поняла, что всегда нужно добиваться намеченного, не останавливаться. Если не получалось двигаться в прямом направлении, то почему бы не обойти, сделать крюк, но все же дойти до поставленной цели. Гончарова поняла это в школе, отточила мастерство в институте, а теперь пожинает плоды, пользуясь этим своим правилом.
        С работой у Гончаровой было точно так же: если она начинала над чем-то работать, то не останавливалась, пока не закончит. Часто работа влияла на состояние ее здоровья; она могла забывать про еду, сон и элементарный пятиминутный отдых. Но зато она всегда могла гордиться результатом проделанной работы. Она никогда не понимала Гольдина, который зачастую просто махал рукой на все, если у него что-то не получалось. Не понимала, но все же заканчивала и его работу тоже.
        Вот и сейчас Юля сидела за компьютером уже третий час подряд. Она, кажется, даже не заметила, как ушел из комнаты обиженный Гольдин. Сейчас для нее существует только расследование.
        - Так, - сказала Юля сама себе, потягиваясь. Она сразу поняла, что ей необходимо немного передохнуть. Не мешало бы пройтись, подышать воздухом и чем-нибудь перекусить.
        Гончарова быстро сохранила файл с реконструкцией событий, потом скинула копию на дискету (так, на всякий случай, пусть будет - подстраховка не помешает, думала Юля, и всегда делала копию материалов, с которыми работала). Потом быстренько оделась и выпорхнула бабочкой из номера, захлопнув дверь.
        На улице было жарко, в комнате это чувствовалось не так сильно (правда, в номере на Юле было одно полотенце, которое к моменту осознания необходимости перерыва уже сползло на пол). Стоя перед входом в гостиницу, Юля думала, в какую сторону отправиться. «На центральной улицу должны быть бары и кафе, где можно что-то проглотить», - с этой мыслью Гончарова зашагала вниз по улице. И в этот самый момент она заметила подъезжающий автомобиль Гольдина; Юля сразу прибавила шаг, потому что сейчас ей вовсе не хотелось с ним общаться и тем более выяснять отношения. Это можно отложить на потом, а сейчас главное поесть, потому что с каждым шагом Гончарова острее ощущала голод.
        Первое кафе, которое попалось на пути Гончаровой, называлось
«Рюмочная». Юля остановилась в раздумьях перед дверью. «А собственно, какая мне разница, где есть? В “Рюмочной” или в
“Метрополе”?» - подумала она и открыла дверь.
        Гончарова подошла к стойке, за которой девушка флегматично протирала кружку. Быстро проглядев меню, Юля выбрала себе борщ со сметаной, свинину под майонезом и зеленый чай.
        - Хлеба надо? - спросила девушка из-за стойки, в ответ Гончарова просто кивнула.
        Девушка постучала по калькулятору и произнесла:
        - Сто сорок пять рублей.
        Рука Гончаровой нырнула в сумочку, но через секунду Юля готова была сама с головой залезть нее. Она почувствовала себя дурой, потому что пошла в кафе, а кошелек забыла в номере. Ей стало ужасно стыдно, она даже покраснела, но все же заставила себя произнести: «Извините меня, я оставила кошелек в номере. Оставьте мой заказ в силе, я вернусь через десять минут».
        Девушка ничего не ответила, только усмехнулась.
        Гончарова почти со скоростью пули вылетела из «Рюмочной» и понеслась вверх по улице, обратно в гостиницу. Юля вихрем пронеслась мимо стойки портье и в несколько шагов преодолела лестничные пролеты на второй этаж. Тяжело, но с огромным облегчением, выдохнула только перед своей дверью.
        
        
        Место преступления-2.
        Луговой завел мотор 469-ого УАЗа и, повернувшись к Голобородько, спросил:
        - А может действительно пообедать?
        - Можно, - согласно кивнул сержант.
        - Тогда поехали в столовую, - Луговой вывернул руль влево, плавно отпуская педаль сцепления.
        - А может лучше ко мне? - поинтересовался Голобородько. - У меня Катька окрошку сделала.
        - Окрошку? Тогда поехали к тебе...
        Старая милицейская машина с легкостью развернулась на пяточке у ворот больницы. Голобородько был рад, что они едут именно к нему, потому что не очень-то любил столовскую пищу. Радость же капитана вспыхнула спичкой: он уже несколько дней мечтает об окрошке (даже недавняя гроза не смогла выбить эти мысли из его головы). Вспыхнула и тут же погасла, потому что его мысли снова вернулись к работе...
        Окрошка оказалась очень и очень вкусной, Луговой нахваливал хозяйку и ее творение. Катя, младшая сестра Голобородько, краснела и отводила глазки, радуясь гостю и волнуясь за окрошку.
        - Очень вкусно, - в очередной раз сказал капитан. - А квасок вы сами делали?
        - Да, домашний, на сухарях настаивался...
        - Отменный квас! - почти крикнул Луговой.
        - Она у меня вообще умница, - похвалил сестру Голобородько, глядя на нее с улыбкой (ему-то не знать, что влюбленная она в капитана, поэтому он и предложил отобедать дома, чтобы и капитан вкусно поел, и сестра порадовалась).
        Только Катя вышла с кухни, Луговой перестал улыбаться и спросил сержанта:
        - Слушай, у меня все из головы не выходит паспорт на имя...
        - Чернова, - сразу вставил Голобородько, и с укором добавил: - Товарищ капитан, поели бы сначала, а потом уже...
        - Не могу, жую и думаю о деле...
        - Эх, - только и вздохнул сержант.
        - Где этот Чернов? И жив ли он вообще - вот в чем вопрос, - сказал Луговой, откусывая хрустящий огурец. - Можно предположить, что этот Чернов всех ребят того... Тогда надо его в розыск объявлять. А если он тоже уже холодный и мы просто не нашли его... Что тогда?
        - Что? Ехать надо и осматривать еще раз, - уныло произнес Голобородько, очень уж ему не хотелось снова ехать на место преступления.
        - Правильно, надо ехать, - покачал головой капитан. - Вот сейчас доедим и поедем.
        
        - ??
        
        Луговой остановил 469-й в самом тупике, где они нашли три автомобиля и два трупа - Валентинова и Красичеву. Голобородько захлопнул дверцу, на что Луговой указал ему: не надо так делать, они нормально закрываются.
        - Никита, давай по тропинке, а я пойду к речке, встретимся возле дома.
        И они пошли разными дорогами.
        Голобородько шел по тропинке, внимательно глядя по сторонам, в надежде обнаружить какую-нибудь улику или хотя бы зацепочку... Через несколько метров ему показалось, что в траве что-то чернеет. Аккуратно, боясь это что-то спугнуть, сержант полез в заросли травы. Но спугнуть это было невозможно, поэтому Голобородько расслабился и поднял с земли сотовый телефон. Делал он это двумя пальчиками, чтобы не заляпать своими отпечатками. Голобородько убрал выключенный телефон в карман брюк, и пошел дальше.
        Капитан вышел к реке, посмотрел на ее заболоченный берег, и направился к дому, всматриваясь в каждую травинку. Он двигался медленно, оглядывая каждый кустик, и такое усердие его было вскоре вознаграждено. Недалеко от того места, где они оставили УАЗик, Луговой нашел три аккумулятора.
        «Так, понятно теперь, почему машины были без аккумуляторов. Кто-то снял их и спрятал, - размышлял Луговой, автоматически оглядывая дорогу, которой он двигался. - Кто? Убийца? Зачем? Чтобы никто отсюда не уехал, правильно? Или есть другие варианты?»
        Размышляя, Луговой пришел к дому, где его ждал Голобородько.
        - Ну как? Что-нибудь есть? - спросил капитан, желая похвастать своей находкой.
        - Есть, товарищ капитан, - с улыбкой заявил сержант, а Луговой немного оторопел от его слов. - Я нашел сотовый телефон.
        - Молодец, - только и сказал капитан. - Плохо у нас работают, всем выговор объявить надо... Но и у меня находка, даже три...
        - Могу спорить, что это аккумуляторы.
        - Точно, - вся гордость за находку у капитана куда-то улетучилась. - Как догадался?
        - Мы ж машины без них нашли, а у вас три находки...
        - Молодец, - еще раз похвалил подчиненного Луговой.
        Милиционеры закурили.
        - Ну что? Где будем искать труп Чернова, если он здесь есть? - спросил Луговой.
        - Видимо, ребята относили всех, кто погиб, в погреб, чтобы они меньше портились... надеялись, что придут им на помощь?
        - Думаю, с самого начала хотели нас вызвать, но что-то не получилось... Продолжай, - сказал капитан.
        - В погребе было четверо, так? Так, двоих мы нашли у машин. Из рассказа Сарайкина получается, что это были последние минуты пребывания здесь... Потом сам Сарайкин с кем-то боролся, получил ранения... и его нашли на дороге. Следовательно, - Голобородько перевел дух. - Надо искать у дороги, но там никого нет (или мы плохо искали), или где-то здесь... Но...
        - Но? - удивился Луговой.
        - Но это при условии, что Сарайкин убил соперника. Тогда надо искать у дороги. Или Чернова убили еще раньше, тогда его труп где- то здесь...
        - Ты думаешь, что Чернов погиб перед тем, как наступила развязка?
        - Точно. Сначала каким-то образом погиб Чернов, а потом Сарайкин себя обнаружил.
        - Никита, я думаю, что пора бы тебя представить к очередному званию... ты готов?
        - Посмотрим, товарищ капитан, после этого дела посмотрим... - скромно ответил Голобородько, которому уже давно хотелось стать лейтенантом, пусть даже младшим.
        - Предположим, что Чернова действительно убили до появления Сарайкина, и что Чернов такая же жертва, а не убийца. Тогда давай искать здесь... - Луговой развел руками. - Он должен быть где-то здесь... но как мы просмотрели его в прошлый раз?
        - Не знаю, - сказал Голобородько, вытирая вспотевший лоб. - Жарко. Разрешите воды напиться и приступить к поиску?
        - Воды? Я тоже с удовольствием.
        Сержант взял ведро и стал опускать его в колодец, через несколько секунд ведро опустилось к воде. Голобородько начал дергать веревку, чтобы опрокинуть ведро и зачерпнуть воды, и тут...
        - Товарищ капитан, - позвал он. - Там что-то плавает...
        Луговой подошел к колодцу и заглянул внутрь. В воде действительно что-то было. Голобородько дернул веревку, и ведро за что-то зацепилось. Сержант потянул веревку на себя, но ведро крепко засело... А потом освободилось и перевернуло что-то... И милиционеры увидели человеческое лицо.
        - Вот и Чернов, - сказал Луговой.
        
        
        Останется ли Гончарова голодной?
        Открыв номер, Юля подумала, что ошиблась дверью. Все в комнате было перевернуто, вещи разбросаны, а сумка выпотрошена, как туша убитого мамонта. Чтобы убедиться в том, что это действительно ее номер, Юля вышла в коридор и посмотрела на табличку с цифрами. Все правильно, это ее номер, даже на брелоке цифры совпадают. Тогда что случилось, пока ее не было?
        - Гончарова, тебя ограбили, - констатировала Юля.
        Поняв, что в номере без ее ведома побывал вор, Гончаровой стало обидно. Она села (почти упала, потому что ноги уже не держали) на пол возле двери. Юльку первый раз в жизни ограбили, раньше она об этом только слышала, или сама писала про людей, с которыми случилось такое несчастье. Она поджала губы, понимая, что вот-вот заплачет...
        И потянувшись в сумку за платком, Юля нащупала сотовый телефон. Она достала и некоторое время смотрела на него, а потом решила позвонить Луговому. Нашла его карточку и набрала номер его мобильного.
        - Алло? Это Юля Гончарова... Василий Сергеевич, приезжайте пожалуйста, мне нужна ваша помощь... жду.
        Разговор оказался коротким. Луговой ответил ей «Хорошо, скоро будем» и все. У Юльки теперь было два варианта: а) сидеть и ждать, когда приедет капитан, и б) пойти к Гольдину и все ему рассказать, поплакаться...
        И Гончарова решила, что надо зайти к Гольдину, узнать как у него дела. Юлька была уверена, что он тоже занимается делом, ведет свое расследование. Может, он уже что-то узнал такое, что не знает она? Потом ведь они коллеги и партнеры по бизнесу, они должны делиться информацией. То, что они поссорились, как-то вылетело у Юльки из головы, тем более, что ссорились они и раньше... Гольдин простит ее и забудет, когда узнает, что с ней случилось.
        Она закрыла свой номер, и подошла к двери напротив. Постучалась, но ей никто не открыл, даже не ответил. Она постучала снова, но ответом опять была тишина. Гончаровой стало еще обиднее оттого, что Гольдина не оказалось рядом и некому рассказать, как ей плохо... А перед Луговым слезы лить как-то...
        - Юля, что случилось? - Услышала она голос капитана. - Вы плачете?
        Гончарова отвернулась и затрясла головой.
        - Зачем вы позвонили? - спросил Луговой, игнорируя спину журналистки. Голобородько выглядывал из-за его плеча. Гончарова, не поворачиваясь к милиционерам, протянула им ключи от номера.
        Луговой взял ключи, и когда он открыл дверь, им с Голобородько все стало понятно: Гончарову ограбили, и умная девушка сразу позвонила им.
        - Не волнуйтесь, Юля, все будет хорошо, - сказал успокаивающе Голобородько. - Вы смотрели, что пропало?
        - Нет, - ответила Гончарова. Она взяла себя в руки, вытерла слезы, которые упустила, и была готова к сотрудничеству с внутренними органами. - Я даже не входила.
        - Умница, - произнес с улыбкой Луговой. - А сейчас давайте посмотрим все-таки, что пропало.
        Они втроем вошли в номер и, хотя было еще светло, включили свет. Гончарова стала ходить среди беспорядка, глядя под ноги. Луговой и Голобородько остались у двери, чтобы не мешать, но они внимательно следили за девушкой.
        Через две-три минуты Юля сообщила, что пропал только ноутбук, а все вещи на месте, и больше ничего не пропало.
        - Даже кошелек не взяли, а он лежал на столике рядом с компьютером, - удивлялась Гончарова.
        - А теперь расскажите, как вы обнаружили, что к вам кто-то заходил? - поинтересовался Луговой.
        - Я работала, когда поняла, что проголодалась, - Юля сама себе напомнила, что все еще голодна. - Черт, я так и не поела. Пошла в кафе, а там обнаружила, что кошелек забыла в номере, вернулась, а тут...
        - Сколько вас не было?
        - Минут пятнадцать-двадцать...
        - Когда уходили, ничего подозрительно не заметили?
        - Когда уходила? - Юля призадумалась. - Подозрительного? Вроде нет. Только когда я вышла, то заметила, как Дима подъезжал... я специально побыстрее пошла, чтобы с ним не встречаться... - она увидела недоумевающие лица милиционеров. - После вашего ухода, мы с ним поссорились... немного...
        - Вам не кажется, что здесь все просто?
        - Просто? - переспросила Юля, а потом поняла, куда клонит капитан. - Нет! Вы считаете, что Дима подъезжая, заметил меня уходящей, воспользовался запасным ключом и взял мой ноутбук?
        - И попытался замести следы, только лопухнулся с кошельком...
        - Нет, Гольдин так не поступил бы...
        - Как-то вы не уверено это говорите...
        - Мы же друг друга сто лет знаем, Дима...
        - Обида, зависть... - Луговой навскидку придумывал мотивы. - Жажда денег...
        - Но его нет у себя, - с каким-то безразличием сказала Гончарова. - А машина стоит перед подъездом?
        - Стоит, - уверено ответил Голобородько, когда капитан скосил на него глаза. - Я на всякий случай посмотрел.
        - Значит это Гольдин. Вот мразь, - огрызнулась Гончарова и упала в кресло. - У вас есть сигареты?
        - А вы курите? - с удивлением поинтересовался Луговой.
        - Бросила два года назад.
        Луговой протянул Гончаровой пачку с сигаретами, чиркнул зажигалкой. Юля не курила два года, но не забыла, как это делается. Она выпустила дым в потолок. И снова остро ощутила чувство голода, нервы успокоились, и физиологические потребности опять выходили на авансцену.
        - Что-то я проголодалась, - улыбнулась Гончарова, у нее получалось это очень красиво (о чем девушка знала, и всегда пользовалась).
        - Голобородько, у Катюши что-нибудь осталось?
        - Обижаете, товарищ капитан, у Катеньки всегда припасено вкусненькое для брата и его начальника, ну и для журналистки найдется что-нибудь, - широко улыбаясь, ответил Голобородько.
        - Вот и отлично. Тогда поехали к тебе, там и обсудим все.
        
        
        Наша служба и опасна и трудна.
        За столом сидели Голобородько, его сестра Катя, Гончарова и Луговой. Капитан пил квас, Гончарова за обе щеки уплетала окрошку, а брат с сестрой ничего не ели, просто сидели за столом. Катю прогонять никто не собирался, военных тайн здесь обсуждаться не будет, как, впрочем, и другой совершенно секретной информации.
        Луговой терпеливо ждал, пока Гончарова разберется со своей порцией, торопить он ее тоже не собирался. Вдруг заиграла мелодия из известного сериала «Следствие ведут знатоки», Луговой достал из кармана надрывающийся телефон. Ответил.
        - Да, я... - он внимательно слушал, но на его лице ничего не отражалось, поэтому понять что-либо было невозможно. - Если что-то измениться, то сразу звони мне. Все, до связи.
        Капитан закончил разговор и заметил, что все смотрят на него (Гончарова даже ложкой работать перестала). Луговой отложил телефон в сторону и сказал:
        - Это из больницы звонили. Сказали, что Сарайкин в удовлетворительном состоянии, пока он спит, самое страшное позади... хорошо, что вовремя успели привезти в больницу, - он посмотрел на Гончарову, которая брала интервью у смертельно раненого парня (журналистка сразу спрятала глаза в тарелке с остатками окрошки). - Его зашили... пока отдыхает, если за ночь ничего не произойдет, то, говорят, жить будет.
        - Что-то курить хочется, - сказал Голобородько, поднимаясь из-за стола.
        - Да уж здесь можешь покурить, - махнула на него рукой сестра. - Мы окно откроем, да? - вроде как спросила она у Гончаровой, которая отставляла пустую тарелку в сторону.
        - Да, пусть здесь курят, если можно...
        Катя забрала со стола пустую тарелку и отошла к раковине. Милиционеры закурили, Голобородько открыл окно. (В маленькой кухне, не смотря газовую плиту, где грелся чайник, было прохладнее, чем на улице; когда открыли окно, то с улицы вошла духота.)
        - Гроза опять будет, - заметил, как бы между прочим, сержант.
        - Юля, - обратился к журналистке капитан. - А что-нибудь удалось узнать еще? Вы все кассеты прослушали?
        - Да, я почти все прослушала, - ответила Гончарова. - Только все материалы были на... нет! - тут Гончарова вспомнила, что она сделала копию и засунула ее в сумку, но сделано это было настолько автоматически, что Юля уже и забыла об этом. - Я же копию сделала!
        - Вы просто молодец, - сказал растерянный Луговой: еще минуту назад лицо Гончаровой напоминало физиономию человека, которого заставляют есть клюкву и лимон одновременно, а сейчас она прямо вся светится.
        - Вот она, - Гончарова поковырялась в сумке и достала дискету. - Как я могла забыть?
        - Это стресс, - спокойно сказала Катя, расставляя на столе чашки.
        - Да, наверное, - согласилась Юля.
        И тут снова раздалась мелодия «Наша служба и опасна и трудна», Луговой ответил:
        - Да. Чай пью, а что? Нет, помощи мне не надо, мы можем справиться своими силами... Результат будет завтра-послезавтра. Если меня сюда сослали, то это еще не значит, что я стал плохо работать. Здесь я, надеюсь, никому не мешаю? Тогда и вы мне не мешайте работать, товарищ полковник. Да, доложу, а то как же... Всего доброго.
        Такой состоялся у капитана разговор с начальством, после он сразу потянулся к сигаретам.
        - Начальство прознало, что у нас семь трупов. Спрашивает, не нужна ли нам помощь.
        - Как они узнали? - удивился Голобородько.
        - Думаешь, у них нет здесь шестерок? - удивился Луговой. - Все хотят в области работать, а тут какой-то район...
        - Извините, - вмешалась Гончарова. - Вы сказали «семь трупов»? Было же шесть...
        - Если бы не ваши кассеты и рассказы, то так бы и осталось шесть трупов, и про седьмой мы бы не догадались... А так подумали, поехали искать и нашли потерянного нашими коллегами Чернова...
        - Вы его в колодце нашли? - спросила Гончарова.
        - Сарайкин поведал? - в свою очередь поинтересовался Луговой, а Юля только кивнула.
        
        
        Три версии одних событий.
        1. Гончарова
        Гончарова начала рассказывать свою версию еще в машине, когда они ехали в отделение:
        «События развивались стремительно, всего каких-то три дня и столько трупов. Они приехали утром или ближе к обеду в пятницу, той же ночью произошла гибель Мешкова Сергея. А потом и все остальные цепочкой последовали за ним.
        Итак, моя версия следующая. Ребята приехали отдыхать, никто и не собирался умирать. Вечером, как водиться, выпили и начали рассказывать страшилки (Луговой вопросительно поднял брови, а Юля пояснила, что узнала это со слов Сарайкина). И уже под занавес у них объявился кто-то, кого они не ждали, но впустили к себе переночевать. Таким образом, получается, что ребята сами впустили убийцу к себе в дом. Возможно, я только предполагаю, что это была девушка, сейчас объясню почему. Мне кажется, что смерть Мешкова связана с ревностью и обидой, и здесь может быть замешана только девушка. В их компании этой девушки не могло быть, значит это кто-то со стороны. Короче говоря, девушка является убийцей, поэтому нам надо ее найти, ведь она осталась жива. И она может вернуться, ведь Сарайкин жив, а значит, есть свидетель, который может ее узнать.
        Как она узнает? У вас есть местные газеты? (Луговой утвердительно кивнул головой.) И у них обязательно есть свои люди в милиции, то есть среди ваших подчиненных, которые не прочь заработать лишних денег, слив информацию газетчикам. Это нормальная практика, у меня тоже есть свои люди в органах, и у Гольдина связи, так что мы своевременно узнаем всю свежую информацию, из первых рук, так сказать. Так вот, газеты завтра утром, а может, и сегодня вечером напечатают материал о громком убийстве нескольких подростках. Групповое убийство - такой материал поднимет рейтинг любой газеты, а если учесть, что это случилось в провинциальном городке… Вот черт, так ведь и мы можем не успеть… Капитан, нужно быстрее работать (при этих словах Луговой усмехнулся).
        К чему я все это. К тому, что девушка эта, прочитав о Сарайкине, может вернуться, чтобы замести все следы. Она также может и на место преступления вернуться… ну вы это не хуже, а даже лучше меня знаете. А может, она уже была там? Или она до сих пор там? Как думаете, Василий Сергеевич? (Луговой просто смотрел на дорогу и ничего не говорил.)
        Теперь вкратце, что поведал Сарайкин. То есть, скорее то, что получилось у меня из его рассказов.
        Как уже я сказала, вечером к ним присоединилась гостья. А утром нашли труп Мешкова. Они не впали в панику, но подозревать друг друга стали. И больше всего подозревали именно ночную гостью, которая подходила на роль убийцы. Милицию они вызвать не смогли. Почему? Потому что телефона не было? Сейчас телефон - фетиш, его имеет каждый подросток. («Телефон был, - заметил Луговой. - Голобородько его нашел, когда мы осматривали место преступления еще раз».)
        Вы там еще раз были? Ладно расскажите позже.
        Что-то случилось с телефонами… На машине не уедешь: колеса проколоты, и аккумуляторов нет. Вы их нашли? (Луговой кивнул.) Ага, новые факты… надо будет подумать. Короче, они решили ждать, поэтому спрятали Мешкова в погреб, где прохладно. Они надеялись связаться с вами… Может, кого-то пешком хотели отправить, но пошло что-то не так. Может даже, девица начала психовать, испугавшись милиции, и всех перебила… почти всех. Сарайкин выжил.
        Остается найти девушку или ждать, когда Сарайкин сможет связано все рассказать…»
        
        2. Луговой
        Они уже сидели в кабинете капитана, когда Юлия Гончарова закончила излагать свою версию событий. Луговой закурил, потер лоб и начал свой рассказ:
        «Я принимаю такой вариант, но у меня есть своя версия. Сейчас я вам ее изложу.
        Во-первых, спасибо вам, Юля, ваше журналистское расследование помогло нам найти еще один труп, который при первичном осмотре места преступления не был обнаружен моими сотрудниками… ну да ладно. Этот же выезд подкинул нам новые улики, а вместе с ними - новые загадки. (Голобородько вздохнул, соглашаясь с начальником.)
        Начну с того, что соглашусь с вами. Кто-то был среди них посторонний, и соглашусь с тем, что это девушка. Но по поводу того, что она убийца согласиться не могу… что-то здесь не так. Одна она не могла таких делов натворить, должен быть сообщник или… убийца не она! (Гончарова вздернула брови, а Луговой раздавил в пепельнице окурок.) Кто? Точно я еще не знаю, но узнаю… и скоро, причем с вашей помощью (он многозначительно посмотрел на Голобородько и журналистку из Москвы). Да-да.
        Вам, наверное, интересно, что я думаю? А думаю я следующее. Ночная гостья не причастна к смерти, по крайней мере, Мешкова, ну то есть она сама его не убивала, но возможно видела или знает, кто это сделал. А убила она, по словам Сарайкина, Настю и Андрея, хотя последний больше сам виноват… просто не смог побороть ее. А вот Сарайкин оказался посильнее, и ему повезло - он остался жив… А она? Она тоже жива и где-то скрывается, возможно, даже в нашем городе.
        Что касается Мешкова, то я думаю, он пал жертвой не ревности, а был свидетелем чего-то такого, что не хотелось афишировать. То есть у ребят были секреты друг от друга… ну это мы выясним, когда Сарайкин будет в состоянии что-нибудь рассказать. Что произошло после смерти Мешкова, вот что интересно… честно говоря, все это дело интересное. Так вот, ребята действительно вели себя разумно, паниковать не стали, когда не удалось с нами связаться, стали думать друг на друга? Возможно. Это могло послужить поводом для ссор и драк, где бывают жертвы… и трупы.
        Но это еще только предположения.
        Что хочу еще сказать. Сарайкин у меня под подозрением. Да, я не отметаю варианта, что он является убийцей, и хорошо все разыграл. Выставил себя потерпевшим, а вину за смерти своих товарищей переложил на таинственную гостью… которой могло и не быть. Ведь ваша, Юля, версия построена на его рассказе, да и моя тоже. Запутал он нас.
        Но не берусь утверждать, что убийца именно он. Это было бы слишком просто…
        Что касается аккумуляторов, которые мы нашли недалеко от машин. Мне кажется, что кто-то из ребят их снял, чтобы нельзя было уехать. Либо это сделал убийца, либо это сделал тот человек, который хотел, чтобы убийца не сбежал. Если это был убийца, то его расчет был верен - никто не уехал, и всех он убил или убила (Луговой снова закурил). Если же это был не убийца, то точно тот человек, который знал, кто убийца или предполагал, что этот человек, подозреваемый, может скрыться. Возможно, что этим человеком, который знал, кто убийца, и был Сарайкин. Возможно. Что ж, остается только ждать, когда оклемается наш единственный свидетель… но выходит, что он не единственный. Есть еще девушка. Но где ее искать? Нам опять нужен Сарайкин, без него никуда…
        А телефон? (Капитан посмотрел на своего подчиненного, тот пожал плечами, буркнул, что надо ждать результатов экспертизы.)
        Ладно, разберемся. Надо будет еще в морг позвонить, узнать, что случилось с Черновым».
        На этом Луговой утопил еще один окурок в пепельнице.
        
        3. Голобородько
        Голоса сержант не подавал с самого момента, как они сели в машину. Только слушал внимательно, кивал или мотал отрицательно головой, но так незаметно - как будто про себя. Слушал размышления журналистки, восхищаясь ее бурной фантазией и писательским талантом. Внимал словам начальника, завидуя гибкости его ума. И при этом размышлял над собственной версией, которую теперь и собрался изложить, тем более что капитан спросил: «Ну, а у тебя какие мысли?» Луговой и Гончарова ждали его версию.
        «У меня совсем другая версия, ничего общего с вашими не имеющая. (Капитан и журналистка переглянулись, а потом уставились на Голобородько.) Начну издалека.
        Недавно была передача, не помню, как называлась, но в ней обсуждались проблемы необоснованной агрессии в состоянии аффекта, в состоянии, когда необходимо защитить себя и просто ее проявления… Короче говоря, высказана была мысль о том, что каждый из нас потенциальный маньяк, каждый из нас способен совершить убийство, при определенных условиях, конечно…
        Так вот, к чему я все это. К тому, что у ребят как раз и сложилась та ситуация, которая повлияла на их поведение - кто-то кого-то спровоцировал и понеслась… Первая жертва - Мешков, а дальше под влиянием стресса и невозможности связаться с нами, я имею ввиду органы, и переложить ответственность с себя на нас… Короче, они боролись каждый за свою жизнь, перестав быть друзьями… Они подозревали друг друга, что и привело к тому, что мы имеем.
        (Он сделал паузу, давая обдумать свои слова.)
        Мои выводы могут показаться скоропалительными и фантастическими, но я считаю, что смерть ребят - это цепь событий, которые повлекла за собой смерть Мешкова, являющаяся единственным предумышленным убийством. То есть, что хочу сказать, предумышленное убийство Мешкова стало катализатором и тем фактором, который повлиял на психическое состояние ребят. Они впали в панику… и переубивали друг друга. Несчастные случаи или самозащита…
        Что я думаю по поводу Мешкова? Не знаю, кто его убил… даже больше скажу, Сарайкин тоже не знает, как мне кажется. Это знает только убийца, но он уже, скорее всего, ничего нам не скажет, потому что его нет в живых. Что-то прояснить может странная девушка, если она существует. Может, конечно, и Сарайкин что- нибудь нам расскажет.
        Аккумуляторы… я согласен с вашей версией, Василий Сергеич, а с телефоном мне тоже не ясно…
        Собственно, больше сказать пока мне нечего…»
        На этих словах сержант закурил. В кабинете повисло молчание, перемешанное с табачным дымом. Луговой думал над словами Голобородько: «Неглупый парень, оказывается, этот сержант». Гончарова пыталась вспомнить передачу, которую упомянул милиционер, она ее тоже смотрела с интересом, потому что недавно получила диплом специалиста в области психологии, окончив полугодовые курсы.
        Каждый из них сопоставлял свои слова с другими версиями, пытаясь создать для себя целостную картину.
        
        
        Небольшое происшествие с Гольдиным.
        Подъезжая к гостинице, Гольдин заметил выходящую Гончарову.
«Неужели она решила сделать перерыв? Проголодалась? - подумал Дима. - А интересно, что она понаписала…»
        - Это твоя коллега? - Мысли его были прерваны вопросом Ольги.
        - Да, - коротко ответил Гольдин. - Ты ко мне?
        - Нет, я загляну к тебе вечером, а сейчас у меня есть дела.
        Гольдин и не знал, что сказать. Девушка выпорхнула из машины и быстро скрылась за углом гостиницы. Гольдин сначала хотел догнать ее, но передумал. Он был убит.
        Дима вышел из машины и пошел к себе в номер. Ему хотелось напиться и забыть все это приключение. Рано он стал радоваться своему успеху. Теперь он видел совсем другую картину: он в баре подцепил шлюху, напился и оттрахал ее, повезло еще, что бесплатно. Противное ощущение утренней ссоры с Гончаровой усиливалось крахом его хрустального замка, который напоминал уже разваливающийся карточный домик. Короче, все летело в тартарары.
        В комнате он нашел недопитую бутылку водки, которую они принесли из бара. Гольдин отвинтил пробку и сделал большой глоток. И ему сразу показалось, что стало легче.
        Когда бутылка опустела, Гольдин почувствовал, что очень хочется спать. И он уснул. Точнее упал прямо посередине комнаты.
        Когда сознание вернулось к нему, то сразу же дало знать, что голова его сейчас расколется от головной боли. Он лежал на кровати, но не мог пошевелить ни рукой, ни ногой - он оказался привязанным. За окном уже потемнело, в комнате царил полумрак. И Гольдин чувствовал, что в комнате есть еще кто-то.
        Этого кого-то Гольдин не видел.
        
        
        Вечер, ночь, утро.
        Луговой смотрел на Гончарову, которая читала материалы беседы с Сарайкиным, постепенно вырисовывалась вся картина произошедшего…
        - Кстати, - вдруг сказал капитан. - Что вы думаете по поводу украденного компьютера?
        - Что я думаю? - усмехнулась Юля. - Когда я выходила из гостиницы, Гольдин как раз подъезжал. Заметил меня, понял, что какое-то время меня не будет и… украл ноутбук, обставив дело, как ограбление, но не очень умело. Он очень любит голливудские боевики…
        - Зачем он это сделал? Есть какие-нибудь мысли?
        - Мы поссорились утром, а он очень обидчивый и злопамятный. Ему не по душе наше сотрудничество, и вас он ненавидит… Считает, что вы зарываетесь…
        - Я заметил, - Луговой взял сигарету. - И что он, по вашему, будет делать дальше?
        - Ну, не знаю… Напечатать он ничего не напечатает, потому что боится меня… Просто в отместку спер ноутбук… чтобы мне досадить и… все.
        Юлька действительно считала, что Гольдин ничего не сделает с материалами, в которых сам заинтересован. Правда, имея Юлькин текст и его фотографии, можно сделать приличную статью, но Дима на это не пойдет… Никто не поверит в то, что он сам написал текст, потому что всегда это делала она, Юля, Гольдин мог что-то подсказать и только. Он в их тандеме занимался фотографией, он всегда находил подходящий ракурс. Поэтому Юлька склонялась к тому, что Гольдин просто мстит ей за то, что она ударила его утром, оскорбив достоинство: она прекрасно знала, что Гольдин давно мечтает оказаться в одной с ней постели.
        Луговой думал совершенно о другом. Его мысли стремительно развивались в направлении разгадки, которая казалась ему очень близкой. Чтобы вся мозаика сложилась в единое полотно, не хватает всего нескольких кусочков. Нескольких кусочков, которые, как надеялся капитан, даст ему утром Сарайкин, ведь врачи дали добро на недолгий разговор с ним.
        Зазвонил телефон.
        - Да, Луговой слушает.
        Звонил Брагин, с заключением по смерти Чернова. Множественные ушибы и переломы левой ключицы, правой лучевой кости и нескольких ребер не повлекли за собой смерть (хотя одно ребро и проткнуло легкое). Константин Чернов захлебнулся чистой колодезной водой, потому что не мог держаться на воде. Сам он, заявил Брагин, в колодец не прыгал, кто-то его подтолкнул, о чем свидетельствуют следы на спине, и кожа под ногтями. Кожу отправили на экспертизу, и завтра днем будет известно, кому она принадлежит.
        - Чернова тоже убили, - сказал Луговой, положив трубку.
        - Я почему-то не удивляюсь, - ответила Гончарова. - Кто- нибудь из ребят вообще умер своей смертью?
        - Вообще-то да, - закивал Луговой, удивляясь такому цинизму. Он рассказал ей, что они с Голобородько узнали в морге.
        Сержант Голобородько был отправлен на задание: ему поручено было следить за гостиницей. Ждать появления Гольдина, чтобы доставить его в кабинет Лугового. Но вот уже прошло почти три часа, но от сержанта никаких новостей. Машина Гольдина стояла у подъезда, в его номере свет не горел, несколько раз Голобородько стучал в дверь, но ответом ему была тишина. Можно было бы взять дубликаты ключей и попасть в номер, где они ожидали увидеть похищенный ноутбук, но это было отложено на самый крайний случай. Поэтому Голобородько просто сидел в машине напротив входа в гостиницу, и ждал.
        Луговой посмотрел на часы и сказал:
        - Юля, вы, наверное, устали? Может вы пойдете к себе, отдохнете, встретимся завтра…
        - Я совсем не устала, и спать пока не хочу.
        - Может, вы голодны? Давайте пойдем поужинаем, - не унимался капитан.
        - У меня такое ощущение, что вы приглашаете меня на свидание…
        - Вполне возможно. Ну так как?
        - Я согласна.
        Луговой повел Гончарову в кафе, где они заказали ужин и бутылку красного полусладкого вина. За едой они не обсуждали работу, как и договаривались, беседовали они о многом: о жизни, о мечтах, о счастье… Луговой рассказал, почему его выперли из Областного Управления, не сошелся, мол, с новым начальством характером. Юля рассказывала о школьных и студенческих годах, о первой любви и мечте написать книгу.
        За разговорами они не заметили, как за окном совсем потемнело.
        
        - ??
        
        Голобородько сидел, тупо пялясь на подъезд гостиницы. Давно стемнело, он провел здесь больше пяти часов, но все без толку: Гольдин не появлялся. С трудом подавляя зевоту и потирая глаза, он продолжал вести наблюдение. Капитан Луговой послал его на это задание, потому что доверяет ему больше других сотрудников. За время работы в этом городе Луговой не нашел себе друзей, честно говоря, он и не стремился их найти. Единственный, с кем общается Луговой, так это сержант Голобородько, изредка приглашающий начальника в гости. Но настоящее общение, более близкое, началось только сегодня утром. Весь сегодняшний день капитан и сержант провели вместе, исследуя, анализируя материалы дела.
        Капитан ничего не говорил ему, но Голобородько видел, что молодая московская журналистка сразу понравилась Луговому. Никаких доказательств сержанту не нужно было, просто он это видел по поведению начальника и по тем взглядам, которые он бросал на нее. Все было очевидно.
        И эта «теорема» была доказана через пятнадцать минут после того, как сержант о ней подумал. Голобородько увидел подходящих к гостинице капитана Лугового и журналистку Юлю. Свет фонарей осветил их, и сержант очень отчетливо увидел эту парочку. «Так- так, пока я здесь караулю Гольдина, мы гуляем, - без злости подумал Голобородько. - Товарищ капитан, вы у нас оказывается донжуан… Да, Катюха, улетела твоя синяя птица».
        Голобородько смотрел на парочку, пока та не скрылась за дверьми гостиницы. Сержант достал сигареты и закурил. Сколько ему торчать здесь? Не известно, но вахту он отстоит. И может, быть ему повезет…
        - ??
        
        Голобородько не спал всю ночь. Временами ронял голову на грудь, но тут же тряс головой, отгоняя дремоту.
        Никого он подозрительного ночью не видел, Гольдин не появлялся. Как в воду канул! Куда мог пропасть? А может он… Мысли были нехорошими, но с другой стороны, с чего бы это вдруг должны убить Гольдина? И самое интересное кто?
        Давно рассвело. Голобородько выбрался из машины справить нужду и размять кости. Прогуливаясь возле машины, Голобородько заметил Лугового и Гончарову, которые, по всей видимости, провели ночь вместе и в одной постели, они бодрым шагом направлялись к сержанту.
        - Как вахта? - спросил капитан, протягивая руку.
        - Нормально, товарищ капитан, - Голобородько пожал руку, с удивлением заметив про себя, что раньше за капитаном такого не замечал. - Гольдин не появлялся, а вы ничего ночью подозрительного не заметили?
        - Мы, сержант, ночью ничего подозрительного не заметили, мы анализировали имеющуюся информацию… - не без улыбки ответил капитан. - Ладно, мы сейчас в больницу, к Сарайкину. Ты тут посиди до обеда, если ничего не изменится, то отчаливай спать. А если… то звони.
        И они ушли.
        Голобородько походил туда-сюда, а потом решил, что неплохо бы выпить кофе и что-нибудь проглотить. «Добежать до кафе? Тут рядом, две минуты, и обратно», - подумал Голобородько. И только в голове у него пронеслась эта мысль, из гостиницы вышла девушка с чем-то темным подмышкой… девица озиралась по сторонам, но Голобородько вроде бы не заметила.
        Ее поведение показалось сержанту странным. И тогда Голобородько подумал…
        
        
        Кусочки мозаики.
        Галина Ивановна Сушенко, главврач, после утреннего обхода разрешила Луговому разговор с Сарайкиным, состояние которого было удовлетворительным. Полная женщина пятидесяти лет смотрела на Гончарову с некоторой завистью: девушка обладала шикарной стройной фигурой, какой не было у Сушенко даже в годы ее далекой молодости, а уже теперь…
        - Василий Сергеевич, милый, - произнесла главврач сухим баритоном. - Вы можете с ним поговорить, но недолго. И вообще, я лично против. Воспоминания о произошедших событиях могут негативно сказаться на его психике, что может повлечь рецидив… Болячки его откроются, раны, конечно, неопасные, но он потерял много крови… организм молодой…
        - Я все понял, - перебил ее рассуждения Луговой. - Мы постараемся не травмировать его психику. И долго мучить его не станем.
        - Тогда идите, - объявила Галина Ивановна.
        Луговой и Гончарова быстро покинули кабинет главврача и отправились в палату к Сарайкину. Виктор лежал на белой постели у окна, рядом стоял штатив с капельницей, прозрачный шланг которой опускался к его левой руке. Сарайкин смотрел в потолок, казалось, он отсутствует в палате, находится где-то в другом измерении.
        - Виктор, - позвал Луговой, парень повернул голову в направлении капитана. - Меня зовут Василий Сергеевич, я веду это дело. А это Юлия (он не знал отчество журналистки, поэтому запнулся)… журналистка из Москвы, она помогает нам разобраться во всем этом…
        - Я помню вас, - тихим голосом произнес Сарайкин. - Вы были там… задавали вопросы о том, что произошло… С вами был еще мужчина, который фотографировал…
        - Да, правильно, - кивнула Гончарова.
        - Вы в состоянии поговорить? - спросил Луговой. - Мы хотели бы задать вам несколько вопросов…
        - Вопросы? - с трудом улыбнулся Виктор. - У меня самого вопросов куча… а ответов нет и на половину… Лучше я вам расскажу все, что знаю, что видел своими глазами…
        - Это хорошо, но ваше состояние… - начал было Луговой, но Сарайкин остановил его:
        - Лучше сейчас, потому что мое состояние может привести к плохим последствиям… кто знает, может к вечеру меня уже не станет…
        Гончарова слушала и удивлялась: такой молодой парень, а рассуждает пессимистично. Ему бы за жизнь цепляться зубами, а он приготовился к худшему. Ладно, ему видней…
        - Не надо так думать, от таких мыслей только хуже будет, - все же решила успокоить Юля симпатичного парня.
        - Чему быть, того не миновать, - парировал Сарайкин. - Садитесь лучше, диктофон с собой?
        - Конечно, - Гончарова уже достала свой профессиональный инструмент из сумочки и приготовилась слушать и записывать. На всякий случай достала еще и маленький блокнотик с ручкой, чтобы отмечать детали и особо интересные места. Юля часто так делала, так ей казалось, она не упускала вообще ничего, и тогда получались самые лучшие и полные, на ее взгляд, статьи.
        - Начну с самого, так сказать, начала… Началось все со звонка Чернова…
        Сарайкин начал рассказывать историю так, как знал ее сам.
        
        
        Сарайкин: монолог.
        Костик Чернов предложил смотаться к нему на «дачу», которая оказалась старым домом, где ничего нет: ни водопровода, ни света, ни газа. Старый дом в брошенной деревне, жители которой давно уехали оттуда или умерли. Черновы почти провели свет, но какие-то бюрократические проволочки… короче говоря, это оказалось не страшно. Хорошо там: лес, речушка, воздух чистый… Никто и не думал, что так все получится.
        Мы приехали в пятницу днем, около обеда. Оставили машины, до дома шли пешком, вы видели, там дороги нет. Пока устроились, туда- сюда, ужинать сели часов в восемь, за водочкой и разговорами решили рассказывать страшилки, детство решили вспомнить. Истории разные были, страшные и жуткие, особенно если учесть, что света почти не было - свечки и керосиновые лампы. Про дом Чернов рассказал историю, потом кто-то про домового… смеялись сначала, не верили… но потом… в доме тоже жил домовой… Митроша, Андрей ему даже водки предложил, подружились они…
        Я, чтобы разрядить обстановку, придумал историю на ходу, про нашу компанию… Передачу вспомнил про маньяков… вот и сочинил. О том, что, мол, каждый из нас может стать убийцей, что агрессия необоснованной может быть и аффект, и все такое, короче, насмотрелся передач про маньяков и психов…
        Что ж… я выдумал, а все на самом деле и случилось. Бывает же такое, а? Некоторые считают, что наши мысли могут материализоваться.
        И вот мы уже спать собрались, последнюю историю Настя досказывала, вдруг в дверь постучали. Все напряглись, меня самого оцепенение взяло. А что? Сидим в глуши, точно знаем, что соседей нет, на километры вокруг ни одной живой души нет, и вдруг кто-то стучится. Вы бы на нашем месте что подумали?
        Страшно, конечно, но дверь открыли, а там девушка. Сучку Леной звали. Красивая такая, с виду ничего плохого и не скажешь… с дороги сбилась, говорит, ночью ехать боится (а время заметьте уже полночь!). Ну, приютили, накормили, спать уложили. Она легла рядом с Мешковым и Андреем, которые на полу спали. Я сразу заметил, что Андрюха на нее глаз положил, как только она вошла, да и Мешков тоже. Но Серега не такой как Андрей, это Валентинов у нас донжуан, запросто может затащить любую в постель. Это знали все, знали даже, что он и в сторону Насти как будто бросал недвусмысленные взгляды, нравилась она ему, это понятно, такая как Настя не может не нравиться. Но Настя была с Пантелеевым, который как Отелло может задушить и глазом не моргнуть. Вроде и не было у Насти с Валентиновым ничего, хотя кто знает, а теперь-то уж и не узнаем ничего… Пантелеев, по-моему, подозревал что-то.
        Лена легла с Валентиновым, Мешков, судя по всему, сразу ретировался, поняв, что все самое сладкое достанется Андрею. А утром… мы даже не придали значения тому, что Мешкова нет, даже не заметили, думали сначала шутит, спрятался где-нибудь, ждет, пока мы начнем волноваться, потом вылезет из засады и посмеется над нами. Но ближе к обеду стало ясно, что его долго нет, а потом Ксюха нашла его в сарае. Тут-то все и началось.
        Ну все сразу на Лену накинулись, а Андрей начал ее защищать, говорит, мол, всю ночью рядом была, все время с ним… а все кричать стали, что кроме нее некому Мешкова убить. Но никому в голову не пришло подумать о том, зачем кому-то вообще его убивать. Теперь я понимаю, зачем, он видел что-то в сарае. Только что? Я так и не узнал… но обо всем по порядку…
        Андрей сразу сказал, чтоб ничего не трогали в сарае. Мы собрались позвонить в милицию или в службу спасения… но с телефонами что-то случилось… Тогда мы пошли к машинам, чтоб в город съездить. Когда пришли к машинам, выяснилось, что колеса проколоты. Представляете? Кто-то специально колеса проколол, всем трем машинам. А потом еще выяснилось, что аккумуляторы пропали. Бред! Стало казаться, что все специально подстроено, как, впрочем, и оказалось. Кто колеса проколол и аккумуляторы спер, я не знаю…
        Потом мы потеряли телефон, а Пантелеев ногу сломал. Сделал вид, что сломал. А зачем? Какие-то у него свои соображения были? Какие? Может, это он Мешкова грохнул? Тоже вопрос: зачем? Что там в сарае произошло? Мы не узнаем…
        Когда потеряли телефон, все как-то приуныли… начали опять Лену подозревать, особенно Настя. А потом мы с Черновым поссорились… Поссорились и договорились без свидетелей поговорить, но не сложилось… точнее, сложилось все по-другому.
        Я хотел поговорить с Черновым, у меня были мысли, как выяснить, кто Мешкова убил. Я подозревал Андрея Валентинова, мне казалось, что они Лену не поделили. Но с другой стороны, не поделили, но зачем убивать-то? Вот я и хотел это выяснить, и мне нужна была помощь Чернова. Хотя и его со счетов сбрасывать не стоило, он ведь у нас книжки писал, выходило в лучших традициях детективного жанра…
        Договорились встретиться в пустом доме. Я пришел туда первым и бросил бычок, который закатился под крыльцо. А там видно труха одна была, вспыхнуло, как спичка! Когда я заметил дым, то понял, что эту ситуацию можно использовать. И я решил воспользоваться этим шансом. Конечно рискованно было, и ребят жалко… но я подумал, что такая ситуация поможет нам выяснить, кто убийца. Я вылез через окно и спрятался в кустах недалеко от леса. Чернов, увидев пожар, кинулся за всеми, когда прибежали ребята, горел уже весь дом, ведро, которое принес Костик… даже смешно… Светка моя в истерике бьется, рыдает, в дом рвется… мелодрама. Андрей сразу накинулся на Чернова, что, мол, ты поджег дом, не смог обиды стерпеть… опять на Лену накинулись… Пантелеев тоже на Костика орал, вроде…
        Тут гроза началась, но дождь не смог потушить дом, повезло, что на другие дома огонь не пошел. А этот сгорел до основания, вместе со мной… Они потом приходили посмотреть на пепелище, но ничего не нашли в этих остатках… никому и голову не пришло, что я мог выжить.
        Представляете?
        А Светка моя с горя повеситься решила, а я не успел ее спасти, не смог. Зачем-то решил не показывать, что я жив. Настя в сарай пришла, начала делать ей искусственное дыхание… Черт! Простить себе не могу, что я сбежал тогда. Надо было остаться, заорать, чтобы все прибежали… тогда бы Светка была бы жива? Ее можно было бы спасти… это я виноват, что струсил.
        Ладно, что было - то было.
        Из-за грозы я промок до нитки, думал, помру от холода, спрятался в соседнем доме. Замерз как цуцик, но в доме-то теплее, чем на улице под дождем. Я сидел у окна, ждал, что кто-нибудь из ребят появиться, что я что-нибудь узнаю…
        Когда ночь наступила, я думал, что надо бы выйти из дома, перестать прятаться, но я так не сделал. Даже глядя на то, как Чернов и Валентинов несли Светку в погреб, не заставило меня сознаться… может, это чувство вины? Я сидел и плакал, вспоминая Светку…
        А потом… я тоже виню себя в этом, но все же считаю, что это был несчастный случай.
        
        
        Оборотень (Реконструкция событий).
        После утренней находки в сарае, после пожара, после самоубийства Светки Байкиной Ксюха была вся на нервах, от слез у нее опухли глаза, и все лицо поплыло. Валентинова никогда не пила ничего крепче вина, а сейчас опрокидывала в себя водку рюмку за рюмкой, не замечая ни горечи, ни огня в горле. Брат сидел рядом с угрюмым лицом, тоже пил. Чернов пил за компанию с Ксюшей, только теперь - после всего, что произошло с ними, - он начал понимать насколько ему дороги друзья и особенно она. Пантелеев в основном ел, а Настя сидела тихонько и поглядывала на всех исподлобья, она не притронулась ни к еде, ни к спиртному. Лена представляла собой тень: ее, казалось, вообще никто не замечал. За сегодняшний день в ее адрес столько раз звучали обвинения, что теперь она старалась без необходимости не привлекать к себе внимания.
        - Что дальше? - спросил Пантелеев, но вопрос прозвучал и риторически повис в тишине. Из полутьмы свет свечей и керосинок выхватывал только скудно стол, на котором в центре стояли три стакана с водкой, накрытых черным хлебом, и слабо освещал сидящих. Еще вчера вечером за этим столом сидела дружная компания, а сегодня здесь сидят одинокие люди, которые подозревают друг друга. Теперь они каждый сам за себя (только Андрей, который всегда был готов защитить сестру, остался верен принципу).
        - А что дальше? - переспросил Валентинов. - Что ты хочешь знать?
        - Я хочу знать, что мы будем делать дальше?
        - Я тоже хочу знать, что мы будем делать дальше. У тебя есть какие-нибудь мысли? - поинтересовался Андрей. - Я ума не приложу, что делать дальше… и что будет дальше. Хотя я думаю, что убийца, который все еще среди нас, - он сделал паузу в надежде, что убийца себя выдаст или хотя бы проявит, но все сохраняли молчание и смотрели кто в стол, кто в пол. - Убийца будет дальше убивать… я основываюсь на мысли Сарайкина о том, что мы потенциальные маньяки. Я начинаю убеждаться в этом все больше и больше. Но кто из нас убийца?
        - Любой… - тихо произнесла Настя.
        - И? - ухмыльнулся Андрей. - Кто-нибудь хочет признаться в содеянном? Никто не сознается…
        - А ты уверен, что убийца среди нас? - спросил Чернов, обвиняемый в поджоге дома, но кое-как оправданный.
        - А где? Что он оборотень что ли? - ехидно и немного со злостью переспросил Андрей.
        - Если никто не сознается, значит его среди нас нет, - сказал Чернов. - Ты такую мысль не допускал?
        - Допускал, но ты же не сознаешься в поджоге дома. Почему другой должен сознаться в убийстве Мешкова? Страшно, наверное, говорить правду.
        - А ты бы сознался? - вдруг спросила Настя. - ТЫ бы сознался? Ты же правильный у нас, лучше всех…
        - Я бы не стал убивать Серегу, он мой друг… был моим другом. Даже если бы он перешел бы мне дорогу, или узнал бы то, чего ему знать не надо…
        - Он был нашим другом, НАШИМ, - сказала Настя. - А если он был нашим другом, то зачем его нам убивать?..
        - Настя, не начинай заново, - сразу попросил Пантелеев. - Мы уже это обсуждали…
        - А что мы обсуждали? Что? - голос Насти становился громче, она почти кричала, вскочив из-за стола. - Пусть Лена скажет, где она…
        - Что скажет? - заорал Андрей, а Настя как-то вдруг потухла и перестала кричать, она села и опять замолчала. И в комнате опять воцарилась тишина, как после бури.
        Весь этот разговор слышал Сарайкин, он притаился под окном и внимательно слушал. Ему показалось, что Андрей что-то знает, и Настя это знает. Только Андрей не договаривает, а Настя хочет сказать, но Андрей не разрешает. Значит у них на двоих одна тайна. Какая? Неужели это Андрей убил Мешкова? Вопросы роились в голове у Витьки, но ответов там пока не было.
        Он сидел под окном в мокрой футболке, мокрых штанах, и не замечал, что зубы его тихонечко стучат. Ему очень хотелось курить, но сигарет не было - они сильно намокли под дождем и сломались, спасти не удалось ни одной.
        Ему долго пришлось ждать, пока в доме опять заговорят. Но разговор вышел очень коротким.
        - Ты куда? - Раздался голос Андрея.
        - Пописать. - Голос с некоторой натяжкой можно было бы назвать Ксюшиным.
        Сарайкин понял, что у него появился шанс. Он давно хотел найти союзника, с кем-нибудь поделиться своими мыслями. Но боялся. Теперь была вполне подходящая ситуация, но компаньон подходящим не был. Ксюша казалась ему не очень далекой девушкой, вполне красивой, но недостаточно умной. Она всячески доказывала обратное, но не всегда это получалось; а на фоне брата это было слишком явно видно.
        Он слышал, как хлопнула дверь и скрипнули ступеньки крыльца. Выглянув из-за угла, Сарайкин увидел Ксюшин силуэт, который нетвердой походной направилась в сторону туалета. Виктор осторожно начал красться следом, ежесекундно оглядываясь. Ему вовсе не хотелось встречаться с кем бы то ни было, но с другой стороны понимал, что скрываться не станет.
        Ксюша не пошла в домик-скворечник, а направилась к кустам за сараем. Виктор тактично подождал, пока подруга сделает свои дела, а потом выпрямился во весь рост и тихо позвал:
        - Ксюша.
        Валентинова как раз застегивала шорты, когда ее позвал Витя. Услышав свое имя, произнесенное Витькой, она шарахнулась в сторону, не понимая, что перед ней не покойник, а самый что ни наесть живой Витька Сарайкин, ее друг. Но ее сознание, тронутое расстройством от трех смертей и размытое водкой, не хотело воспринимать явь адекватно. Ксюша закричала, а потом упала как подкошенная. Витька кинулся к ней, схватил за руку… а пульса не было. Он приложил руку к шее…
        Хлопнула дверь.
        - Эй! - услышал он голос Андрея. Сарайкин, не оглянувшись на окрик, рванул с места в лес.
        - Стой! - крикнул Андрей, но Сарайкин и не думал останавливаться.
        Сарайкин бежал и слышал, как Андрей бежит следом; слышно было его частое дыхание и хруст веток под ногами Валентинова.
        
        
        Сарайкин: продолжение монолога.
        И я побежал. Не знаю, почему. Просто испугался, наверное. Уверен, что если бы меня догнал Андрей, то я бы с вами не разговаривал. Нет, сразу бы он меня не убил, но… сестра-то его умерла по моей вине. Он не стал бы разбираться, что к чему. Ксюха мертва, а я жив-здоров, в огне не сгорел, но вот в воде он меня и утопил бы…
        Ну поставьте себя на его место. Он выходит на крик сестры и видит над ее телом незнакомца. Кто такой? Ясное дело, убийца. ТОТ, КТО УБИВАЕТ. Догоняет меня, выясняется, что это я, Витька. И какие тут могут возникнуть мысли? Какие у меня оправдания? Все складывается один к одному: Я убил Мешкова, потом инсценировал свое убийство, когда дом поджог, чем Светку довел… а тут еще и сестра Валентинова мертва, и я рядом. Вывод один: САРАЙКИН УБИЙЦА.
        Ну может, у него другой ход мыслей был бы, не знаю. А вы еще прибавьте к этому мою историю, которую я сочинил за ужином. Ха, сто процентов, что всех собак Андрюха на меня бы повесил, а потом без суда и следствия… я ж понимаю, я его сестру убил, так сказать. Такие дела.
        Споткнулся Андрей и не догнал меня, повезло. Все теперь разговоры об оборотне были, мол, убийца посторонний…и все такое.
        Ну а дальше вы знаете, что было. Хотя нет.
        Вы Костика нашли? Он в колодце… Нашли. Я видел, кто это сделал. Лена. Это она его сначала палкой огрела по спине, а потом в колодец скинула. Только я и видел, что подошла она к нему тихонько сзади, когда он ведро вытягивал, напиться, наверное, хотел. А она его шлеп, и в колодец. Сука она редкостная оказалась… Может, и Серегу в сарае тоже она оприходовала. Хрен его знает.
        Спали все уже, когда это произошло. Андрей плакал много, напился и уснул прямо за столом. Настя будила его, хотела, чтоб он на кровать лег… бесполезно, его невозможно разбудить, хоть из пушки пали. Даже если вокруг все рушиться начнется, он и не проснется… знаем, плавали. Я аккуратно в окошко глядел.
        Конечно, страшно было. Вдруг заметят. Но я терзался, совесть- то нечиста. Два человека по моей вине умерли. Сначала Светка, а потом Ксюха. Как быть? И совесть гложет, и страшно за себя, Андрюха, как я уже сказал, разбираться долго не будет.
        Ну вот. А когда светало, Валентинов проснулся. Все остальные тоже в комнате были. Да кто все-то? Четверо их и осталось: Андрей, Настя, Пантелеев и Лена. Все спали, Настя с Лешкой на кровати, а Ленка на полу. А когда Андрей очухался, то Настю разбудил, и они на улицу вышли. Я все это время под окном сидел и замерз ужасно, а уйти боялся - вдруг еще что случиться.
        Андрей с Настей вышли, а я за колодцем спрятался… Они начали обсуждать что-то… По-моему, они знали или догадывались о том, что случилось в сарае. Настя предлагала добежать до шоссе и поймать машину, чтобы до города доехать. Там милиция, которая разберется во всем… только не успели они.
        Пантелеев появился в самый момент, когда они уже уходить собрались… Он начал говорить о том, что давно догадывался. Настя пыталась возражать, Андрей молчал. А потом началось. Настя побежала, а Лена по команде Леши бросилась за ней. Мое появление стало неожиданностью, тут и мне досталось. Когда очнулся, то Пантелеев уже мертвый был, Андрюха его задушил. Но это же самооборона, правда?
        Я подошел поздно, когда Андрей почти проиграл. Настю нашел с перерезанным горлом… Так мы с Леной остались один на один… Сука… и меня порезала.
        Вот и все, что я знаю. Остальное - ваша работа…
        
        
        Итоги.
        Луговой с Гончаровой шли по больничному парку. Подробный рассказ Сарайкина вроде расставлял все точки над е. Теперь у них двоих была одна версия, и оба были удивлены, что она в некотором роде схожа с предположением сержанта Голобородько.
        - А сержант-то прав оказался, а? - сказал Луговой. - Умный парень.
        - Мне казалась его идея немного бредовой, чистой фантазией… но он оказался прав, - согласилась с мнением капитана Юля.
        - Ну, Юля, что дальше?
        - Дальше? Дальше, Василий Сергеевич, я поеду в Москву, как только объявиться Гольдин.
        - В Москву - это хорошо, - вздохнул Луговой и достал сигареты. - И что мы больше не встретимся?
        - А тебе бы хотелось? - Юля пыталась заглянуть капитану в глаза, но он упорно отводил взгляд.
        - Хотелось бы… я давно ждал такую женщину, как ты, - начал неуверенно Луговой. - И мне бы не хотелось терять тебя… Оставайся здесь, со мной. Как?
        - Здесь с тобой хорошо, но там, в Москве, моя работа, которую я люблю…
        - Значит все? - угрюмо произнес капитан.
        - Что значит все? Ты же можешь поехать со мной, - улыбнулась Юля. - В Москве найдется работа для такого следователя, как ты… или другая работа…
        - Я люблю свою работу, и это правда, - Луговой посмотрел Гончаровой прямо в глаза. - И я приеду к тебе в Москву…
        - Ты бросишь свою любимую работу ради меня? - улыбнулась Гончарова и обняла капитана. - Ты готов на такие жертвы?
        - Готов, потому что… люблю тебя.
        Заиграла мелодия «Наша служба», Луговой нежно отстранил от себя Гончарову и достал телефон. Звонил Голобородько.
        - Товарищ капитан, вы словесный портрет ночной гостьи составили?
        - Ну а как же, - ответил капитан. - Сарайкин ее описал…
        - Вы мне ее приметы не сообщите?
        Луговой достал блокнот и прочитал ему приметы Лены, подозреваемой в нескольких убийствах. Славянская внешность, на вид лет двадцать, рост средний, волосы светлые до плеч, глаза серые, нос прямой, на правой щеке ближе к уху круглая родинка.
        - Товарищ капитан, давайте встретимся у кафе, которое рядом с гостиницей… как к почте идти.
        - Понял, знаю это кафе, вчера там ужинал…
        - Жду, - сказал Голобородько и отключился.
        - Что-то случилось? - спросила Гончарова, как только Луговой убрал телефон.
        - Кажется, сержант Голобородько нашел нашу Леночку…
        - Да? - удивилась Гончарова. - А где?
        - В кафе, где мы вчера с тобой были.
        - Тогда поехали скорее…
        Через двадцать минут они встретились с Голобородько. Сержант улыбался, он явно был доволен собой.
        - Ну где твоя подозреваемая? Это точно она?
        - Только волосы другого цвета… они темные, а в остальном все сходится, - отчитался Голобородько. - Она выходила из гостиницы с черной папкой, постоянно оглядывалась… я пошел за ней. Она примчалась сюда и положила папку на стол… - перевел дух. - У вас какой компьютер был?
        - У меня «Эл-Джи» был…а что? - удивилась Гончарова, но тут поняла, куда клонит сержант.
        - Папка оказалась ноутбуком серебристого цвета марки «Эл- Джи», который, мы думали, украл Гольдин…
        - Она тебя видела? - поинтересовался капитан.
        - Нет, не заметила. Она в себе вся. Я купил кофе, сел за соседним столиком, спокойно выпил, наблюдая за девицей. Она ковырялась в компьютере, что-то читала… глаза блестели. Я такого блеска ни разу в жизни не видел… мне кажется, она немного сумасшедшая.
        - Немного? - чуть не закричала Юля.
        - Спокойно, - Луговой положил ей руку на плечо. - А Гольдин что?
        - Я думаю, - сержант помедлил с ответом, глядя на журналистку. - Я думаю, что Гольдин уже мертв…
        
        
        Признание.
        Странное ощущение того, что в комнате знакомый ему человек, Гольдина не покидало. Хотя в комнате было темно, он никого не видел, потому что не мог повернуться, и в тишине он слышал только свое дыхание, он отчетливо понимал (не смотря на головную боль), что в комнате кто-то есть. Ведь кто-то привязал его к кровати!
        Кричать или что-то сказать он не мог, мешал кляп. А помощь ему сейчас просто необходима.
        - Что, Димочка, страшно? - услышал Гольдин знакомый голос. - Ты не станешь возражать, если я не буду включать свет?
        В ответ на эти вопросы Гольдин промычал. А голос принадлежал его новой знакомой Ольге.
        - О чем ты думаешь? - спросила девушка. - Да, Дима, это я. Все правильно, милый.
        Пока Гольдин спал, напившийся в кафе, Оля аккуратненько добавила в бутылку с водкой клафелин, и этот коктейль выпил отвергнутый любовник.
        - Тебе, наверное, интересно, зачем я это сделала? Я расскажу тебе, как все было…
        
        …ехала в Москву. Свернув с шоссе, фары через какое-то время осветили две машины. Я вышла и обнаружила, что дорога кончилась, я приехала в тупик. Я решила осмотреться, взобралась на какой-то пригорок и в темноте разглядела домики, в одном из которых светлело окошко. Я пошла к дому, и там меня приютила веселая компания.
        Приютили, накормили и спать положили, ха-ха… Андрей был милым со мной, но слишком спешил. Его не смутило, что в комнате полно народу, а рядом дружок его спит. А я люблю острые ощущения…
        Потом мы вышли покурить, подышать воздухом… мне захотелось прогуляться и я ушла… Андрей остался возле дома… Когда я вернулась, то его не было, а рядышком писал Мешков… Мы с ним покурили вместе и он пошел искать Андрея…
        Я сначала собиралась спать, но когда в сенях столкнулась с Лешей, то подумала, что было неплохо еще разок… Леша подходил по всем параметрам, тем более он не отказывался… мы пошли в сарай…
        …он шептал, что-то глупое… целовал меня, а потом нам помешали…
        Мне было стыдно… но впрочем, наплевать…
        А Леша взял топор… я испугалась… но Леша успокоил меня, что об этом никто не узнает… Сережа лежал на полу, кровь вытекала из его головы… потрясающее зрелище…
        Я ушла… только легла, следом пришел Андрей, обнял меня, и мы уснули… мне снились топоры, кровь, летающие головы…
        А утром началось такое… все в панике, ищут убийцу… все обвиняли меня, но я-то не делала этого, ЭТО СДЕЛАЛА НЕ Я!
        Я молчала, а Андрей меня защищал… он ничего не знал. А Леша молчал… это была наша маленькая тайна.
        Потом случился этот пожар… все подумали, что дом вместе с Витенькой поджог Костя… а оказалось, что Витя жив…
        Светка повесилась с горя, вот дура! Нет, честно, зачем вешаться-то, вокруг полно мужиков в сто раз лучше Витеньки. Какой- то оборотень или кто-то еще убил Ксюшу, сестренку Андрея. А потом я отправила Костика плавать, он очень хотел пить…
        Когда все заснули, я взяла нож и хотела убить Андрея. Убивать - это искусство, красота… но что-то остановило мою руку… это, наверное, Митроша был. Черт бы побрал этого домового… но Андрюша умер потом, хотел меня убить! Я защищалась, и не дала ему это сделать…
        И Витя появился, зараза, и живым остался… Настя даже крикнуть не успела, только пищала, как мышь… у нее были такие красивые глаза… но у меня тоже красивые глаза, наши глаза даже похожи… наши глаза нравились Леше и Андрею…
        
        - Тебе понравилась моя история, дорогой? - спросила Ольга.
        Гольдин лежал на кровати, не издавая ни звука. Пошевелиться он не мог, как и сказать что-либо, а мычать боялся. Теперь Дима ясно осознавал, что ему не выйти отсюда живым, помочь ему может только чудо…
        Или капитан Луговой. Он же должен понять, что Гольдин пропал, что его долго нет… Капитан! Взломайте дверь, спасите меня…
        - Димочка, с тобой было очень хорошо, но теперь ты знаешь мою тайну… мне жаль… но придется тебя убить…
        
        
        В кабинете капитана Лугового.
        Самые худшие предположения подтвердились, Гольдина нашли в номере мертвым. На его теле были многочисленные ножевые ранения, которые и повлекли за собой смерть. Брагин насчитал около пятидесяти ран, около двадцати которых прямо в сердце. Тело журналиста увезли в морг, а номер опечатали.
        Лена-Оля не долго отпиралась, слишком весомы аргументы приводил Луговой. Она не понимала, откуда все знают эти трое.
        - Дима вам рассказал? - спрашивала она. - Как он мог… я доверила ему тайну…
        Казалось, она даже не понимала, что убила Гольдина. Про Сарайкина она даже не вспомнила. Луговой смотрел на нее с непониманием, журналистка Гончарова с интересом, а сержант Голобородько с изумлением, ведь подтвердились его прогнозы… Все произошло почти так, как в его версии.
        Допрашивать девушку было бесполезно, от нее можно было услышать только: «Тайна, моя тайна… как он мог?.. я ненавижу…» Решили отправить ее в больницу.
        Когда Лену увели, Луговой закурил.
        - Безумна? Или прикидывается? - спросил капитан.
        - Я думаю, что точно сумасшедшая, - ответил сержант. - Несколько дней назад из больницы в Ярославле сбежала пациентка, об этом еще в газете писали… надо проверить, может она?
        - Позвони и проверь, - сказал Луговой
        Голобородько набрал номер, который нашел в справочнике. Быстро поговорил, что-то написал в блокноте и повесил трубку.
        - Вроде бы у нее вялотекущая шизофрения, осложненная манией преследования, вспышки агрессии, находится в состоянии пограничном аффекту… Были попытки суицида… Вообще-то они обещали прислать факс с выпиской из медкарты и личного дела, - сообщил сержант.
        - Хорошо, - кивнул Луговой. - Значит так, начинай писать рапорт, оформляй материалы, короче, сам все знаешь, чего мне тебя учить… А я позвоню в область, доложусь начальству.
        Голобородько вышел из кабинета.
        - У тебя какие планы? - поинтересовался у Гончаровой капитан.
        - У меня? С тебя, Васенька, еще интервью, или ты уже забыл, о чем мы договаривались?
        - Я все прекрасно помню. Можешь начинать прямо сейчас.
        Гончарова улыбнулась и сказала:
        - Не торопись, я сейчас в гостиницу, разберусь с кассетами, что мы у Сарайкина записали… поделюсь материалами с вами, а потом уже и интервью у тебя возьму…
        - В Москву когда? - поинтересовался Луговой.
        Гончарова посмотрела на часы и ответила:
        - Завтра с утра, наверное, - она улыбнулась и накрыла своей ладонью руку капитана. - Так что я еще здесь, и у нас впереди еще одна ночь…
        - Хорошо, - улыбнулся Луговой.
        - Тогда я пошла. Увидимся вечером, приходи ко мне.
        И Гончарова, поцеловав капитана, ушла. Луговой потянулся, сидя за столом, хлопнул в ладоши и тряхнул головой. Достав сигареты, закурил и стал набирать номер областного управления.
        
        
        
        Некрологи.
        В одной из Московских газет через два дня можно было прочитать:
        «Вчера в автокатастрофе погибла журналистка Юлия Гончарова. Ее автомобиль занесло на мокрой дороге, сидящая за рулем журналистка не смогла справиться с правлением, и врезалась в мачту освещения. Похороны состоятся через два дня на Хованском кладбище».
        
        - ??
        
        Ярославская областная газета вышла вечером в понедельник с большой статьей о групповом убийстве. Большими буквами на первой полосе было написано: «В СМЕРТИ СЕМИ ЧЕЛОВЕК ВИНОВНА СУМАСШЕДШАЯ». После статьи стояла приписка полужирным курсивом: «Когда верстался номер, в редакцию пришло сообщении о смерти единственного свидетеля. Виктор Сарайкин скончался в больнице от многочисленных ранений, полученных в схватке с убийцей. Врачи считали, что его жизнь вне опасности, но в 18:30 произошла остановка сердца, врачи оказались бессильны что-либо сделать. Тело Сарайкина перевезут вместе с телами его друзей в Москву, где и состоятся похороны».
        
        - ??
        
        В местной городской газете утром во вторник появилось сообщение о смерти милиционера: «Сержант Никита Голобородько был убит вчера вечером. Сержант явился в дом номер 3 по *** улице, где происходила пьяная драка, муж избивал жену. Никита Голобородько попытался остановить пьяного мужчину, но был заколот вилами. Виновный задержан, заведено уголовное дело по факту. Выражаем соболезнования родным и близким».
        
        
        Конец.
        Уже темнело, глаза у Косорогова закрывались сами собой, но он твердо решил, что доедет до Ярославля, а потом и поспит. Его старенький MAN изо всех сил тянул за собой фуру с арбузами. Фары освещали пустую трассу, которая блестела после недавнего дождя…
        И вот его глаза снова закрылись, а когда открылись, выруливать в сторону было уже поздно…
        …столкновения не избежать…
        Косорогов уперся в педаль, засвистели тормоза…
        
        - ??
        
        Зазвонил телефон, Луговой сделал музыку тише.
        - Луговой слушает.
        - Василий Сергеевич, это Дроздов из больницы.
        - Что случилось?
        - Савочкина покончила собой, она удавилась простыней…
        -Ясно.
        Капитан отключил телефон и прибавил звук на приемнике. Перехватил руль поудобнее и нажал на педаль газа. Темные тучи висели низко над пустынным шоссе, угрожая снова разразиться дождем.
        Завтра в Москве состоятся похороны Гончаровой, и завтра же начальство получит его рапорт. Он увольняется, и плевать, что остаются некоторые непонятные моменты в деле: и аккумуляторы, и колеса, и тайные отношения ребят... Пусть они сами во всем разбираются, а после нас хоть потоп. А послезавтра похороны Голобородько.
        В очередной раз капитан отметил, что его жизнь не складывается. Точнее складывается не так, как бы ему хотелось. Работа давно уже не приносит удовлетворения, как раньше. Еще одна любимая женщина умерла…
        Но у него есть еще одно дело в этой жизни и он его исполнит. Юля мечтала издать книгу, и поможет этой мечте сбыться… Несмотря на то, что она об этом не узнает и не увидит…
        ВСЕ РАВНО ОН ЭТО СДЕЛАЕТ.
        …внезапно его ослепил свет фар…