Хорошая вода Нина Владимировна Гернет
        Добрый рассказ Нины Гернет в сопровождении светлых рисунков Нины Носкович легко и непринуждённо расскажет малышам о том, как важно быть внимательным, отзывчивым и добрым.


        Папа взял большие вёдра, а Катюшка — маленькие, и они пошли за водой.
        Идти не близко, не далеко. Сперва от крылечка до калитки. На дорожке тёмные пятна, светлые пятна-вся дорожка пёстрая. Папа шагает, не смотрит под ноги. А Катюша прыгает только по светлым пятнам, на тёмные не наступает. Они перешагнули через два сосновых корня, вышли из сада и пошли по дороге.
        Дорога широкая, светлая. Воздух над ней жаркий. Они идут, молчат. Только у папы вёдра разговаривают: блюм-блям. Катины ведёрки не блямкают, только качаются.
        Очень жарко. Даже земля горячая. Босая Катюшка идёт одной ногой по траве, другой — по дороге. Одной ноге прохладно, другой — горячо.
        С дороги свернули на тропинку. По тропинке спустились с горки, а там — вода. Она льётся из железной трубки, которая воткнута в горку. Издали и не видно, что она льётся: будто стеклянная палочка прислонилась к трубке. А внизу струя разбивается вдребезги, журчит, брызжет, пенится между камней и дальше бежит уже спокойно, тонким ручейком. В нём голубые незабудки купают зелёные ножки.
        Здесь папа оставил на траве свои вёдра, а Катюшка — свои ведёрки. И они пошли туда же, куда бежал ручей: прямо, потом вокруг ивовых зарослей. А оттуда ручей бежал к речке И чем ближе подбегал, тем быстрее мчался и громче шумел. Наверное, это так и полагается, потому что и Катюшка закричала что-то и помчалась, размахивая руками, и папа крикнул:
        - Э-гой! — и зашагал так широко, что это всё равно, что бежать.
        Они разделись и бухнулись в воду. Взлетели брызги, и сразу не стало жары, не стало пыли — одна радость осталась. Кто хоть раз бросался в воду в жаркий день, тот поймёт.
        Освежились они, наплавались, набрызгались. Сели на песок сохнуть. Папа достал из кармана брюк бумажку и сделал лодочку. Катя пустила её в реку.
        Белая лодка поплыла, качаясь, потом свернула за кусты вместе с речкой, и её не стало видно.
        Утонула она или пристала к берегу, или до сих пор плывёт,- это неизвестно.
        Папа с Катей оделись и пошли по той же тропинке обратно. Возле горки остановились. Папа подставил ведро под струю-палочку. Она громко застучала по дну, потом забурлила уже потише, потом зажурчала спокойно- и ведро наполнилось.
        Тогда Катюшка подставила своё ведёрко, а потом опять папа и опять Катя: такой у них был порядок.
        Пошли они с водой вверх по тропинке. У Катюшки маленькие вёдра, но она и сама маленькая, — ей немножко тяжело. Папа большой но у него и вёдра большие, — ему тоже немножко тяжело. Опять им стало жарко. Выбрались наверх, передохнули и медленно пошли по тропинке.
        Встретился им старый дед с корзинкой. У него борода белая, а лицо красное, — видно, ему тоже очень жарко.
        - Дайте попить, будьте добры! — попросил старик и посмотрел на воду так, будто с самого детства не пил.
        Папа кивнул, и Катюшка протянула деду красное ведёрко. Он выпил его залпом, в одну минуту. Вытер ладонью рот и красиво поклонился Кате.
        Спасибо, дорогая,- сказал он. — Смотри-ка, глотнул водицы — и опять как молодой, хоть бегом бежать.
        Но он не побежал, а только быстрее зашагал, куда ему нужно было.
        Теперь Катюшке стало полегче: одно-то ведёрко пустое. Шли, шли. Вдруг папа поставил вёдра и шагнул в траву.
        - Эх, -сказал он и поднял с земли деревцо. Совсем маленькое, Катюшке до колен, а всё-таки уже деревцо.- Выдернули и бросили погибать! — рассердился папа. — А оно живое. Придётся его спасать, Катерина.
        - Давай спасать, — согласилась Катя.
        Папа раскопал пошире ту ямку, где прежде стояло деревцо. Поставили его обратно. Ка-тюшка держала, а папа заваливал землёй и прижимал, чтоб крепче было.
        Вот деревцо стоит, как стояло. Но маленькие листья висят тряпочками.
        - Поливай! — сказал папа. Катюша вылила под деревцо всю воду из синего ведёрка. А папа ещё прибавил воды из своего ведра.
        - Напьётся и поднимет листья, — сказал папа. — Придём- посмотрим, как оно поживает.
        Пошли дальше. Вышли на широкую дорогу, зашагали вдоль забора; там была маленькая тень.
        У калитки на скамейке сидел мальчик Митя, страшный-престрашный, грязный-прегрязный. Лицо в чернике, руки в чернике, даже ноги и те в чернике. Он ел пирог с черникой и весь перемазался. Митя махал руками и плакал.
        - Чего ж ты плачешь? — спросила Катюша.
        - Мухи мешают.
        Правда, над Митей вьются мухи, садятся на него. Он их сгоняет, а они опять садятся.
        - Очень ты сладкий, — сказал папа. — Ты руками зря не махай, а иди-ка сюда.
        Папа отлил воды из своего ведра в синее ведёрко и сказал:
        - Лей понемножку.
        Катя лила воду струйками, а папа мыл Мите лицо, руки и ноги. Митя стал очень чистый и совсем перестал плакать. Он пошёл и сел на свою скамейку. Катя постояла возле него, подождала. Потом спросила:
        - Не едят тебя мухи?
        - Не едят! — сказал Митя и засмеялся.
        Тогда папа с Катей пошли дальше
        Уже почти до дому дошли. Вдруг видят, — из травы идёт дым Клубится возле самого соседского забора. Красивый дым, не то беловатый, не то черноватый.
        Папа подскочил к этому месту и плеснул водой-раз, другой, третий.
        В траве зашипело, -и не стало дыма.
        На этом месте осталось только чёрное, горелое пятно.
        - Безобразие! — сказал папа, — Бросил какой-то дурень папиросу! Не подумал, что может дом сгореть! Бывают же люди!
        - А разве дома от дыма тоже сгорают? — спросила Катюшка.-Я думала-только от огня.
        - Огня там хватало,- сказал папа.-Его на солнце не видать, а он уже к забору подбирался.
        - А мы его — шлёп водой! -сказала Катюшка.
        Вот и дом. На крыльце, на ступеньке, сидит мама, поджидает.
        - Загуляли! — кричит мама. — Я тут без воды как без рук! Ой, да где ж вода? Полдня ходили — полведра принесли! Хороши!
        - Потому что всем надо. Мы не виноваты, — сказала Катюшка.
        - А ты лучше нас за стол усади, чаем напои, а тогда спрашивай, — сказал папа.
        Мама так и сделала. Воды как раз хватило на большой чайник.