Рассказы просто так (сборник) Редьярд Джозеф Киплинг
Сказки нашей жизни
Несколько лет тому назад случилось так, чтоя оказался вкомпании вполне взрослых людей исих маленькими детьми. Этобыло напаруснике, ия предложил детей выбросить заборт, причем предложил так, чтоможно было поверить всерьезность моих намерений. Дети слегка испугались, ая, воспользовавшись паузой, рассказал им оСлоненке. Онислушали, непроронив нислова, акогда я закончил, потребовалиеще. Тогда я рассказал им оКоте, который гулял сам посебе. «Еще!» - закричалиони, ия решился рассказать им оСулеймане-ибн-Дауде иМотыльке…
Потом одна мамаша сказаламне: «Выбы нехотели перевести эти рассказы изаписать их наCD?» Ия подумал: почему нет?
Редьярд Киплинг
Рассказы просто так
©Познер В.В.
©
* * *
Редьярд Киплинг
Редьярд Киплинг родился вИндийском городе Бомбее всемье профессора Джона Локвуда Киплинга иАлисы Киплинг. ИмяРедьярд он получил вчесть английского озера Редьярд, гдепознакомились его родители. Ранние годы, полные экзотических видов извуков Индии, были очень счастливыми длябудущего писателя. Любовь кИндии он пронес через всю жизнь. Новвозрасте 5лет вместе сосвоей сестрой он отправляется научёбу вАнглию. Закончив обучение, Киплинг возвращается вИндию истановится журналистом. Всвободное время он пишет короткие рассказы истихи, которые затем публикуются вгазете вместе сдругими его статьями. Самое знаменитое илюбимое детьми всего мира - «Книга Джунглей». Этоневероятная история омальчике Маугли, коварном Шер Хане, благородном Акеле идругих обитателях джунглей. Всюжизнь Киплинг провел путешествуя поразным странам: онпосетил Бирму, Китай, Японию, Африку имногие другие страны. Навершине славы ибогатства Киплинг отказался отвсех почестей. В1902году он поселился вглухой деревне вграфстве Суссекс. Инаписал восхитительную книгу «Сказок илиРассказов просто так» (Just SoStories).
Владимир Познер
Янепомню, когда я впервые прочитал «Рассказы просто так» Киплинга. Возможно, мнепрочитала их моя мама. Ноя совершенно точно помню, какое они произвели наменя впечатление. Этобыло что-то трудно описуемое, но, может быть, главное чувство, которое я испытал, - было счастье.
Япотом пытался длясебя понять, чтотак пленило меня? Думаю, то, чтоэто были рассказы оживотных, нонеотвлечённое описание разных животных, аих представление, какравных мне существ смыслями ичувствами. Онинепросто предстали предо мной совершенно живыми, онипредстали равнымимне, этобыли мои друзья ивраги, тех, кого я любил иненавидел.
Ктоизвеликих писателей писал так оживотных? Даникто. Да,есть Муму иАртемон, есть «Зовпредков» и«Белый клык», есть все рассказы Эрнеста Сетона-Томпсона, есть даже Корней Иванович Чуковский, ноэто всё нето. Этовсё оживотных - иточка. Авот Кот, который гулял сам посебе, - эторазве только кот? Вытак думаете? ДаВы просто непонимаете ничего. Кот - эточеловек, понимаете? АСлонёнок?…
Тутмне придётся совершить некоторое отступление. УКиплинга он называется Слон-Ребёнок. Понимаете, ванглийском языке почти нет приставок иочень мало уменьшительных - вотличие отрусского. По-русски можно сказать слоник, слонёнок, слонище. По-английски этого никак нескажешь. Помните чудесный фильм «Lost InTranslation»? Этотот самый случай. Такчто Слон-Ребёнок превратился вСлонёнка. Но,возвращаясь квышесказанному, позвольте спросить: разве он только слонёнок? Конечно, нет! ОнСлонёнок! Он - вполне человек, только маленькийещё, апотому очень любопытный, всёвремя спрашивает: «Почему?». АВы, когда были ребёнком, неспрашивали? ИВас никогда неотшивали? Неговорили: «Потому!». Никогда ненаказывали занеутолимое любопытство? Невстречали Вы вжизни таких Крокодилов иПитонов? Нет? Ну,что сказать, мнежаль Вас, потому что я встречал ивстречаю. Хотя… еслибы мама мне непрочитала (всё-таки этоона!) «Рассказы просто так», ябы скорее всего невстретилих.
Вообще, благодаря «Книге Джунглей», рассказу «Рикки-Тикки-Тави» иособенно «Рассказам просто так», явырос совсем другим человеком. Киплинг научил меня непросто любить животных, нет, оннаучил меня чувствовать себя частью животного мира.
Почему я перевёл эти три рассказа? Почему невсе? Этостранная история.
Несколько лет тому назад случилось так, чтоя оказался вкомпании вполне взрослых людей сих маленькими детьми. И,какводится, дети эти были непослушны ипорядком всем надоели. Если мне неизменяет память, этобыло напаруснике, ия предложил детей выбросить заборт, причём предложил так, чтоможно было поверить всерьёзность моих намерений. Дети слегка испугались, ая, воспользовавшись паузой, подозвал их ксебе исказал: «Сейчас я расскажу вам кое-что. Небудете слушать - выброшу заборт». Ирассказал им оСлонёнке. Онислушали, непроронив нислова, акогда я закончил, потребовалиещё. Тогда я рассказал им оКоте, который гулял сам посебе. «Ещё!», - закричалиони, когда история завершилась, ия решился рассказать им оСулеймане-ибн-Дауде, оМудрой иПрекрасной Балкис иоМотыльке, который топнул. Инезаметил, какпостепенно вокруг нас собрались родители ивместе сдетьми молча слушали. Апотом, когда всё уже было закончено, одна мамаша сказаламне: «Выбы нехотели записать эти рассказы наCD?»
Ия подумал, почему нет? Вотиперевёл их изаписал. Апотом - правда, непомню, какименно это произошло - предложили мне издать книжечку сэтими тремя рассказами.
Может, следовалобы мне перевести всю книгу? Ну,что теперь делать? Поезд ушёл.
* * *
Ипоследнее: ныне, когда дети смоей точки зрения увлекаются совершенно бессмысленными, никчёмными, пустяшными «героями», мнехочется думать, чтоэти рассказы станут… ну, незнаю, может быть, противоядием? Может быть, иСлонёнок, иКот, иМотылёк, ивсе-все-все войдут вих души?
Былобы хорошо.
ОСлоне-Ребёнке
Действующие лица
Слоненок
Крокодил
Двухцветный-Скалистый-Змей-Питон
Дядя Жираф
Тетушка Бегемотиха
Дядюшка Павиан
Птичка Колоколо
Встародавние времена уСлона небыло хобота.
Воттак-то, Мои Дорогие. Унего был нос - такой себе толстоватый нос, размером скокос, иэтим носом он мог дрыгать. Дрыгать, даитолько. Ничего он брать этим носом немог. Нобыл один Слон - новенький Слон - Слон-Ребёнок, переполненный неуёмным любопытством. Аэто значит, онбезконца задавал вопросы. Онжил вАфрике, ився Африка незнала, куда деваться отего неуёмного любопытства.
Онспросил свою высоченную тётю Страусиху, почему унеё именно так растут нахвосте перья, ивысоченная тётя Страусиха надавала ему позаду своим твёрдым-претвёрдым клювом. Онспросил своего долговязого дядю Жирафа, почему унего такая пятнистая шкура, идолговязый дядя Жираф надавал ему позаду своим твёрдым-претвёрдым копытом. Ноего продолжало переполнять неуёмное любопытство. Онспросил свою необъятную тётушку Бегемотциху, почему унеё такие красные глаза, инеобъятная тётушка Бегемотиха надавала ему позаду своей тяжелой-претяжелой пяткой; ион спросил своего волосатого дядюшку Павиана, почему удыни именно вот такой вкус, иволосатый дядюшка Павиан надавал ему позаду своей волосатой-преволосатой лапой. Ивсё равно его переполняло неуёмное любопытство. Онспрашивал обовсём, чтовидел, слышал, чувствовал, чего касался, чтонюхал илитрогал, ивсе его тети идяди вответ давали ему позаду. Ивсё равно его переполняло неуёмное любопытство.
Водно прекрасное утро, какраз тогда, когда стояло Весеннее Равноденствие, этот неуёмный Слон-Ребёнок задал новый, прекрасный вопрос, который никогда прежде незадавал. Онспросил:
- Чтоест Крокодил наобед?
Итогда все громко иужасно зашипели «Тссс!» инемедленно исамым тщательным образом надавали ему позаду.
Когдаже сэтим было покончено, Слонёнок набрёл наПтичку Колоколо, которая посиживала себе всамой середине колючего непролазного куста, исказал:
- Мойотец надавал мне позаду, имоя мать надавала мне позаду; всемои тёти идяди надавали мне позаду замоё неуёмное любопытство; ноя всёравно хочу знать, чтоест Крокодил наобед!
Тогда Птичка Колоколо печально пропела:
- Отправляйся кберегам великой, серо-зелёной, склизкой Реки Лимпопо, окружённой жар-деревьями, иты узнаешь.
Наследующее утро, когда ничего неосталось отВесеннего Равноденствия, потому что денствие уже было совершенно неравным, этот неуёмный Слон-Ребёнок взял сто фунтов бананов (красного маленького сорта) исто фунтов сахарного тростника (длинного фиолетового сорта), семнадцать дынь (зелёного хрустящего сорта) исказал всем своим дорогим родственникам:
- Прощайте. Яотправляюсь кберегам великой, серо-зелёной, склизкой Реки Лимпопо, окружённой жар-деревьями, чтобы узнать, чтокрокодил ест наобед.
Ивсе они ещё раз надавали ему позаду насчастье, хоть он ипросил их наивежливейшим образом этого неделать.
Ион отправился впуть, чуть вспотевший, носовершенно неудивленный, поедая дыни ироняя корки там исям, потому что немог их поднять.
Оншёл отГрехем-Тауна доКимберлея, иотКимберлея доГрафства Хамы, иотГрафства Хамы он шёл навосток инасевер, всёвремя съедая дыни, пока недошёл он доберегов великой, серо-зелёной, склизкой Реки Лимпопо, окружённой жар-деревьям точно так, какрассказала Птичка Колоколо.
Вам, ОМои Дорогие, следует знать ипонимать, чтодотой самой недели, дотого самого дня ичаса, дотой самой минуты исекунды этот неуёмный Слон-Ребёнок никогда невидел Крокодила инеимел онём нималейшего представления. Всёдело было вего неуёмном любопытстве.
Первым, кого он увидел, былДвухцветный-Скалистый-Змей-Питон, обвившийся, какиположеноему, вокруг скалы.
- Звините меня, - наивежливейшим образом сказал Слон-Ребёнок, - ноневидалили Вы вэтих невнятных местах Крокодила?
- Видалли я Крокодила? - ужасающе надменным образом ответил Двухцветный-Скалистый-Змей-Питон. - Однако. Больше ничего нехочешь знать?
- Звините, - сказал Слон-Ребёнок, - будьте так добры, скажитемне, чтоон ест наобед?
Итогда Двухцветный-Скалистый-Змей-Питон немедленно развернулся инадавал Слонёнку позаду своим чешуйчатым хвостом.
- Этоочень странно, - сказал Слон-Ребёнок, - потому что мой отец, имоя мать, имой дядя, имоя тетя, неговоря омоей тётушке Бегемотихе иомоём дядюшке Павиане, - всепонадавали мне позаду замоё неуёмное любопытство; видимо, этовпорядке вещей.
Тогда он наивежливейшим образом попрощался сДвухцветным-Скалистым-Змеем-Питоном, нопрежде помог ему вновь обвиться вокруг скалы ипошёл дальше, чуть вспотевший, нововсе неудивлённый, поедая дыни ироняя корки там исям, потому что немог их поднять, пока ненаступил нанечто такое, чтопоказалось ему бревном, лежащим насамом берегу великой, серо-зелёной, склизкой Реки Лимпопо, окружённой жар-деревьями.
Ноэто, ОМои Дорогие, было небревно, этобыл Крокодил, иКрокодил моргнул одним глазом - воттак!
- Звините, - наивежливейшим образом сказал Слон-Ребёнок, - ноневидалили Вы Крокодила вэтих невнятных местах?
Тогда Крокодил моргнул вторым глазом инаполовину приподнял изила свой хвост; иСлон-Ребёнок наивежливейшим образом сделал шаг назад, потому что нехотел, чтобы ему вновь надавали позаду.
- Подойди сюда, Мой Маленький, - сказал Крокодил. - Почему ты задаёшь такие вопросы?
- Звините, - наивежливейшим образом ответил Слон-Ребёнок, - мнепозаду надавали мой отец имоя мать, неговоря омоей высоченной тёте Страусихе идолговязом дяде Жирафе, который лягается больно-пребольно, иомоей необъятной тётушке Бегемотихе иволосатом дядюшке Павиане, включая Двухцветного-Скалистого-Змея-Питона сЧешуйчатым хвостом, который вон там наберегу обвился вокруг скалы ибьёт больнее всех; ипоэтому, если Вы невозражаете, ябольше нехочу, чтобы мне давали позаду.
- Идисюда, Мой Маленький, - молвил Крокодил, - ведь я иесть Крокодил, - ион пролил крокодиловы слёзы, чтобы доказать, чтоэто правда.
Слон-Ребёнок заволновался, задышал часто-часто, опустился наколени усамого берега исказал:
- ТакВы иесть тот самый, которого я ищу столько дней? Пожалуйста, скажитемне, чтоВы едите наобед?
- Подойди сюда, Мой Маленький, - молвил Крокодил, - ия шепну тебе наушко.
Итогда Слон-Ребёнок опустил голову близко-близко кзубастой, клыкастой пасти Крокодила, иКрокодил схватил его закуцый нос, который, доэтой самой недели, доэтого дня ичаса, доэтой самой минуты исекунды, былнебольше сапожка, хотя имного полезнее.
- Пожалуй, - сказал Крокодил - исказал он это, сжав челюсти, воттаким вот образом, - пожалуй, сегодня я начну соСлона-Ребёнка!
Услышав это, ОМои Дорогие, Слон-Ребёнок немало огорчился, ион сказал, говоря внос, воттаким вот образом:
- Пусдиде! Бдебольдо.
Итогда Двухцветный-Скалистый-Змей-Питон сполз соскалы ипрошипел:
- Мойюный друг, если ты сейчасже инемедленно нестанешь тянуть изовсех сил, то, какмне представляется, твой знакомый, тотсамый, ктоодет втиснёный кожаный лапсердак (так он называл Крокодила), сдёрнет тебя сберега вэти прозрачные воды прежде, чемты успеешь сказать «Здрасте».
Именно так разговаривают Двухцветные-Скалистые-Змеи-Питоны.
Итогда Слон-Ребёнок присел насвой битый зад истал тянуть; онтянул, итянул, итянул, инос его стал вытягиваться. ИКрокодил барахтался вводе, взбивая пену своим могучим хвостом, ион тоже тянул, итянул, итянул.
Инос Слона-Ребёнка продолжал вытягиваться. Слон-Ребёнок упёрся всеми четырьмя ножками, итянул, итянул, итянул, инос его продолжал вытягиваться; Крокодил работал хвостом, словно веслом, ион тоже тянул, итянул, итянул, инос Слона-Ребёнка всё больше ибольше вытягивался - ауж больно было - жжжжжуть!
Итогда Слон-Ребёнок почувствовал, чтоего ноги начинают скользить, ион сказал внос, который уже достиг пяти футов длины:
- Недсил, ябольше де могу!
Итогда Двухцветный-Скалистый-Змей-Питон сполз сберега изавязался двойным морским узлом вокруг задних ног Слона-Ребёнка исказал:
- Оторопливый ималоопытный путник, мысейчас предадимся высокому напряжению, ибо, если этого несделать, томне представляется, этот самоходный броненосец (ОМои Дорогие, этоон так называл Крокодила) навсегда лишит будущего твою карьеру.
Такразговаривают все Двухцветные-Скалистые-Змеи-Питоны.
Ион стал тянуть, итянул Слон-Ребёнок, итянул Крокодил; ноСлон-Ребёнок иДвухцветный-Скалистый-Змей-Питон тянули сильнее; ивконце-концов Крокодил отпустил нос Слона-Ребёнка да стаким громким хлопком, чтослышно было повсей Реке Лимпопо.
Итогда Слон-Ребёнок сел сразмаху, нотолько после того, каксказал «Спасибо» Двухцветному-Скалистому-Змею-Питону; апотом он стал ухаживать засвоим бедным носом, обернув его вбанановые листья иопустив его впрохладные воды серо-зелёного, склизкого Лимпопо.
- Азачем ты делаешь это? - спросил Двухцветный-Скалистый-Змей-Питон.
- Звините, - ответил Слон-Ребенок, - номой нос сильно невформе, ия жду, когда он сядет.
- Тогда придётся тебе долго ждать, - сказал Двухцветный-Скалистый-Змей-Питон, - естьже такие, которые непонимают собственного счастья!
Слон-Ребёнок просидел так целых три дня, всёожидая, когда его нос сядет. Нонос несадился. Кроме того, из-за него он щурился. Ибо, ОМои Дорогие, выувидите иубедитесь втом, чтоКрокодил превратил его нос-кокос всамый настоящий хобот - такой какой сегодня есть увсех Слонов.
Кконцу третьего дня прилетела муха иужалила Слона-Ребёнка вплечо. Инеуспел он подумать, каквзял ихоботом прихлопнул муху.
- Преимущество номер раз! - сказал Двухцветный-Скалистый-Змей-Питон. - Разве смогбы ты сделать это своим носом-кокосом? Атеперь попробуй съесть что-нибудь.
Инеуспел Слон-Ребёнок подумать, какон вытянул хобот, сорвал пучок травы, отряхнул его отпыли опередние ноги изасунул врот.
- Преимущество номер два-с, - сказал Двухцветный-Скалистый-Змей-Питон. - Разве смогбы ты сделать это своим носом-кокосом? Анекажетсяли тебе, чтоочень стало припекать солнце?
- Кажется, - сказал Слон-Ребёнок, - инеуспел он подумать, каксгрёб сберега великой, серо-зелёной, склизкой Реки Лимпопо целое ведро илистой жижи иопрокинул себе наголову, гдеона лёгла прохладной шапкой ипотёкла ему зауши.
- Преимущество номер три-с! - сказал Двухцветный-Скалистый-Змей-Питон. - Разве ты смогбы сделать это своим носом-кокосом? Атеперь скажи, нехочетсяли тебе получить позаду?
- Звините, - ответил Слон-Ребёнок, - номне этого совсем нехочется.
- Акакнасчёт того, чтобы надавать позаду кому-нибудь? - сказал Двухцветный-Скалистый-Змей-Питон.
- Спревеликим удовольствием, - сказал Слон-Ребёнок.
- Имей ввиду, - сказал Двухцветный-Скалистый-Змей-Питон, - чтотвой новый нос очень пригодится дляэтого дела.
- Спасибо, - ответил Слон-Ребёнок, - язапомню это. Атеперья, пожалуй, пойду домой кмоим дорогим родственникам ипопробую.
ИСлон-Ребёнок зашагал домой поАфрике, болтая ииграя хоботом. Когда он хотел съесть фрукты, онсрывал их сдерева, анеждал, пока они упадут наземлю, какбывало прежде. Когда он хотел травы, онсрывал её сземли, анеопускался наколени, какбывало прежде. Когда его жалили мухи, онотламывал ветку сдерева иотгонялих; икогда очень припекало солнце, онсооружал себе новенькую, прохладно-илистую шапку. Когдаон, прогуливаясь поАфрике, чувствовал себя одиноким, онхоботом выдувал себе песни, датак громко, кактри духовых оркестра вместе взятые. Попути он разыскал незнакомую необъятную Бегемотиху (которая небыла его родственницей) инадавал ей позаду изовсех сил, чтобы убедиться, чтоДвухцветный-Скалистый-Змей-Питон сказал правду. Всёостальное время он собирал корки отдынь, которые разбросал, пока шёл кЛимпопо - онхоть ибыл Толстокожим Животным, ноочень Аккуратным.
Ивот, одним тёмным вечером он вернулся ковсем своим родственникам и, свернув хобот колечком, сказал «Какпоживаете?», ивсе они обрадовались ипоспешно сказали:
- Иди-ка сюда иполучи позаду засвоё неуёмное любопытство!.
- Фу-фу-фу, - фыркнул Слон-Ребёнок вответ. - Чтовы понимаете вдавании позаду? Ая вот понимаю исейчас покажувам, какэто делается.
Ион одним махом развернул хобот - иоба его милых брата полетели вверх тормашками.
- НуиБананы! - заревелиони, - гдеты научился этому фокусу ичто ты сделал сосвоим носом?
- Побывал наберегах великой, серо-зелёной, склизкой Реки Лимпопо, итам обменял уКрокодила старый нос нановый, - сказал Слон-Ребёнок. - Яспросилего, чтоон ест наобед, ион подарил мне вот этот хобот.
- Довольно уродливая штука, - сказал его волосатый дядюшка Павиан.
- Верно, - ответил Слон-Ребёнок, - ноочень удобная, - ион схватил своего волосатого дядюшку Павиана заволосатую ногу изасунул восиное гнездо.
Тогда этот плохой Слон-Ребёнок немедленно исамым тщательным образом надавал позаду всем своим дорогим родственникам, пока им нестало очень жарко иудивительно. Онвыдернул перья изхвоста своей тёти Страусихи; онсхватил своего дядю Жирафа заногу ипротащил через колющиеся шипастые кусты; своей необъятной тётушке Бегемотихе он протрубил прямо вухо, пока она предавалась послеобеденному сну; ноон никому непозволил ипальчиком тронуть Птичку Колоколо.
Закончилось всё тем, чтовсе его дорогие родственники одним задругим поспешили кберегам великой, серо-зелёной, склизкой Реки Лимпопо, окружённой жар-деревьями, чтобы одолжить уКрокодила новый нос. Когда они вернулись, никто больше никому иникогда недавал позаду; исэтого самого дня, ОМои Дорогие, увсех слонов, которых вы когда-либо увидите, неговоря отех, которых неувидите вы никогда, есть хобот - точно такойже, какунеуёмного Слона-Ребёнка.
ОКоте, который гулял сам посебе
Действующие лица
Кот
Пес
Конь
Женщина
Мужчина
Детеныш
Летучая мышь
Мышка
Внимайте ислушайте, Мои Дорогие, потому что рассказ пойдёт остародавних временах, когда все животные - абсолютно все - были дикими. Пёсбыл диким, иКонь был диким, иКорова была дикой, иОвца была дикой, иСвинья была дикой - игуляли они поМокрому Дикому Лесу, игуляли притом совершенно диким образом. Носамым диким среди всех животных был Кот. Онгулял сам посебе, емувсе места были безразличны.
Мужчина тоже был диким. Онбыл просто ужасно диким. Онсовершенно нехотел одомашниваться, пока невстретил Женщину, иона сказалаему, чтонежелает больше жить вот таким диким образом. Вместо кучки сырых листьев она выбрала приятную сухую Пещеру; онапосыпала пол чистым песочком; онаразожгла вглубине Пещеры огонь; ипоперёк входа вПещеру она повесила хвостом вниз конскую шкуру; иона сказала:
- Вытирай ноги, дорогой, когда входишь, ибудем теперь вести домашнее хозяйство.
Ивтот вечер, Мои Дорогие, ониели дикую баранину, жаренную нараскалённых углях иприправленную диким чесноком идиким перцем; дикую утку, нашпигованную диким рисом, идиким фенхелем, идиким кориандром; мозговые косточки диких быков; идикую вишню, идикий гранат. Потом Мужчина, переполненный счастьем, заснул уогня; ноЖенщина спать нестала, онарасчесала волосы, взяла вруки баранью лопаточную кость - большую плоскую кость - истала рассматривать волшебные знаки иотметины наеё поверхности; онаподбросила дров вогонь, иона сотворила Волшебство. Иэто было Первое Певучее Волшебство вмире.
Атам, вМокром Диком Лесу, собрались вместе все дикие животные, собрались там, откуда им вдали было видно пламя огня, иони думали-гадали, чтоэто означает.
Дикий Конь топнул диким копытом исказал:
- ОДрузья мои иОВраги мои, длячего Мужчина иЖенщина разожгли это пламя вПещере, иненавредитли этонам?
Дикий Пёс поднял свою дикую морду, почуял запах жареной баранины, ион сказал:
- Япойду, посмотрю ирасскажу; потому что, каккажетсямне, этодело доброе. Кот, пойдём сомной.
- Нетушки! - ответил Кот. - Я - Кот, который гуляет сам посебе, имне все места безразличны. Непойдуя.
- Тогда мы больше никогда небудем друзьями, - сказал Дикий Пёс, ион побежал кПещере.
Нонеуспел он отойти, какКот сказал себе: «Мневсе места безразличны. Почемубы имне непойти, посмотреть ипотом уйти, куда мне заблагорассудится». Ион тихо, очень-очень тихо прокрался заДиким Псом испрятался так, чтобы всё подслушать.
Когда Дикий Пёс добежал довхода вПещеру, онмордой приподнял сухую конскую шкуру истал вдыхать сладчайший запах жареной баранины, аЖенщина, смотревшая налопаточную кость, услышала это, рассмеялась исказала:
- Вотипришёл первый. Дикое Существо изДикого Леса, чтотебе надобно?
Дикий Пёс ответил:
- ОВраг мой иЖена Врага моего, чтоэто так сладко пахнет навесь Дикий Лес?
Итогда Женщина взяла жареную баранью косточку, кинула её Дикому Псу исказала:
- Дикое Существо изДикого Леса, на, попробуй.
ИДикий Пёс попробовал, иничего более вкусного он никогда непробовал, ион попросил:
- ОВраг мой иЖена Врага моего, даймнеещё.
Женщина сказала:
- Дикое Существо изДикого Леса, если будешь помогать моему Мужчине днём охотиться иночью сторожить Пещеру, ядам тебе столько жареных костей, сколько захочешь.
- А-а-а-а, - подумал Кот, всёслыша. - Этоумная Женщина, ноона нетак умна, какя.
Дикий Пёс вполз вПещеру, положил голову Женщине наколени, исказал:
- ОДруг мой иЖена Друга моего, ябуду помогать охотиться твоему Мужчине иночью буду сторожить твою Пещеру.
- А-а-а, - подумал Кот, всёслыша. - Этоочень глупый Пёс.
Ион отправился назад вДикий Лес, помахивая диким хвостом игуляя сам посебе. Ноникогда он нерассказал никому ничего.
Когда проснулся Мужчина, онспросил:
- Чтоздесь делает Дикий Пёс?
ИЖенщина ответила:
- Егоболее незовут Диким Псом, отныне имя ему Первый Друг, потому что он будет нашим другом всегда инавечные времена. Возьми его ссобой, когда пойдёшь наохоту.
Наследующий вечер Женщина нарезала зелёной травы, чторастёт назаливных лугах, высушила ее перед огнём, чтобы пахла она свежим сеном, исела перед входом вПещеру; исплела она сбрую изконской шкуры; ивзяла она баранью лопаточную кость - этубольшую иширокую кость - исотворила она Волшебство. Иэто было Второе Певучее Волшебство вмире.
Атам, вДиком Лесу, всеживотные удивлялись, чтомогло случиться сДиким Псом, инаконец Дикий Конь топнул диким копытом исказал:
- Япойду, посмотрю ирасскажу, отчего невернулся Дикий Пёс. Кот, пойдём сомной.
- Нетушки! - сказал Кот. - Я - Кот, который гуляет сам посебе, имне все места безразличны. Непойдуя.
Новсё равно он тихо, очень-очень тихо последовал заКонём испрятался так, чтобы все подслушать.
Когда Женщина услышала Дикого Коня, который шёл, путаясь всвоей длинной гриве испотыкаясь, онарассмеялась исказала:
- Авот ивторой. Дикое Существо изДикого Леса, чтотебе надобно?
Дикий Конь ответил:
- ОВраг мой иЖена Врага моего, гдеДикий Пёс?
Женщина рассмеялась, взяла вруки лопаточную кость, посмотрела нанеё исказала:
- Дикое Существо изДикого Леса, незаДиким Псом пришёлты, азавкусной травой.
Дикий Конь, всёпутаясь всвоей гриве испотыкаясь, сказал:
- Этоправда; даймне съесть травы.
ИЖенщина сказала:
- Дикое Существо изДикого Леса, нагни свою дикую голову инадень то, чтоя дам тебе, иты будешь есть эту прекрасную траву три раза вдень.
- А-а-а, - подумал Кот, всёслыша. - Этохитрая Женщина, ноона нетак хитра, какя.
Дикий Конь нагнул свою дикую голову, иЖенщина накинула нанеё сплетённую изшкуры сбрую; иДикий Конь выдохнул теплом наноги Женщине исказал:
- Омоя Хозяйка иЖена моего Хозяина, ради вкусной травы я буду твоим слугой.
- А-а-а, - подумал Кот, всеслыша. - Этоочень глупый Конь.
Ион вернулся вДикий Лес, помахивая своим диким хвостом игуляя сам посебе. Ноникогда он нерассказал никому ничего.
Когда сохоты вернулись Мужчина иПёс, Мужчина сказал:
- Чтоздесь делает Дикий Конь?
Иженщина сказала:
- Егоболее незовут Диким Конём, имяему Первый Слуга, потому что он будет переносить нас сместа наместо всегда инавечные времена. Садись нанего верхом, когда отправишься наохоту.
Наследующий день кПещере подошла Дикая Корова, высоко задрав голову, чтобы дикими рогами незацепиться задикие деревья, авслед заней пришёл Кот, который спрятался также, какпрежде. Ивсё случилось так, какуже случалось: Кот подумал то, чтодумал прежде, акогда Дикая Корова пообещала вобмен навкусную траву каждый день давать Женщине молоко, Кот вновь отправился вДикий Лес, помахивая своим диким хвостом игуляя сам посебе. Ноникогда он нерассказал никому ничего.
Икогда Мужчина, иКонь, иПёс вернулись сохоты изадали теже вопросы, чтоипрежде, Женщина ответила:
- Еёболее незовут Дикой Коровой, имяей Дарящая Парное Молоко. Ипарное белое молоко она будет давать нам всегда инавечные времена, ия буду ухаживать заней, пока ты сПервым Другом иПервым Слугой будешь охотиться.
Наследующий день Кот стал ждать, отправитсяли кПещере хотябы ещё одно Дикое Существо, ноникто изДикого Леса непошёл, итогда Кот пошёл сам; онувидел Женщину, которая доила Корову, исвет пламени вПещере, ион учуял запах парного белого молока.
Котспросил:
- ОВраг мой иЖена Врага моего, куда пропала Дикая Корова?
Женщина рассмеялась исказала:
- Дикое Существо изДикого Леса, возвращайся вЛес, потому что я заплела волосы, ия убрала волшебную лопаточную кость, инам внашей Пещере нет больше надобности нивдрузьях, нивслугах.
Котответил:
- Янедруг ия неслуга. ЯКот, который гуляет сам посебе, ия хочу войти втвою пещеру.
ИЖенщина ответила:
- Почемуже тогда ты непришёл сПервым Другом тогда впервую ночь?
Котстрашно рассердился исказал: -Что ещё наболтал обомне Дикий Пёс?
Тогда Женщина рассмеялась исказала:
- Ты - Кот, который гуляет сам посебе, идлятебе все места безразличны. Тыинедруг, инеслуга. Тысам так сказал. Уходи игуляй себе повсем этим местам, которые тебе безразличны.
Тогда Кот притворился, будто огорчён, исказал:
- Никогда, значит, мненепобывать втвоей Пещере? Никогда, значит, мненесидеть утёплого огня? Никогда, значит, мненепить парного белого молока? Тыочень умна иочень красива. Тебе неклицу быть жестокосердной, даже сКотом.
Женщина сказала:
- Язнала, чтоя умна, нонезнала, чтокрасива. Поэтому заключу стобой договор. Если я когда-нибудь скажу отебе хоть одно доброе слово, тебе будет позволено входить вПещеру.
- Аесли скажешь обомне два добрых слова? - спросил Кот.
- Этому небывать, - ответила Женщина, - ноесли я скажу отебе два добрых слова, тысможешь греться уогня вПещере.
- Аесли скажешь три слова? - спросил Кот.
- Этому небывать, - ответила Женщина, - ноесли скажу отебе три добрых слова, тебе будет позволено пить парное белое молоко три раза вдень всегда инавечные времена.
Тогда Кот выгнул спину исказал:
- Пусть Занавес увхода вПещеру, иОгонь вглубине Пещеры, иМолочные крынки, стоящие уОгня, запомнят то, чтосказалаты, мойВраг иЖена Врага моего.
Ион отправился вМокрый Дикий Лес, помахивая своим диким хвостом игуляя сам посебе.
Втот вечер, когда Мужчина, иКонь, иПёс вернулись сохоты, Женщина несказала им одоговоре сКотом, потому что боялась, чтоэто может непонравиться им.
Кототправился далеко-далеко испрятался вМокром Диком Лесу так надолго, чтоЖенщина совершенно забыла онём. Только Летучая Мышь - висящая вверх ногами вПещере, маленькая Летучая Мышь - знала, гдепрячется Кот; икаждый вечер Летучая Мышь прилетала кКоту сновостями отом, чтопроисходит.
Ивот одним вечером Летучая Мышь сообщила: -В Пещере появился Детеныш. Онсовсем новенький розовенький итолстенький, иЖенщина его обожает.
- А-а-а, - промурлыкал Кот, услышав это. - Ачто любит Детеныш?
- Онлюбит пушистое ито, чтощекочет, - ответила Летучая Мышь. - Онлюбит то, чтосогревает иусыпляет, чемможно спать вобнимку. Онлюбит, когда сним играют. Всёэто он любит.
- А-а-а, - промурлыкал Кот, услышав это. - Тогда пришло моё время.
Наследующую ночь Кот прошёл через Мокрый Дикий Лес испрятался вблизи Пещеры, дожидаясь, когда Мужчина, иПёс, иКонь отправятся наохоту. Женщина вто утро была занята готовкой, иДетеныш заплакал. Онавынесла его изПещеры идала ему поиграть пригоршню камешков. НоДетеныш продолжал плакать.
Тогда Кот протянул свою мягкую лапку ипогладил его пощеке, иДетеныш заворковал; иКот потёрся оего толстенькие коленки ипощекотал его хвостом подтолстеньким подбородком. ИДетеныш засмеялся; Женщина услышала это иулыбнулась.
Тогда Летучая Мышь - маленькая, вверх ногами висящая вПещере Летучая Мышь - сказала:
- ОХозяйка моя, иЖена Хозяина моего, иМать Детенышем Хозяина моего, Дикое Существо изДикого Леса удивительно играет ствоим Малышом.
- Дабудет благословенно это Дикое Существо, кембы оно нибыло, - сказала Женщина, выпрямив спину, - потому что я очень занята, ионо мне очень услужило.
Ивэту самую минуту исекунду, Мои Дорогие, Занавесь изконской шкуры, чтовисела хвостом вниз увхода вПещеру, упала - тррррррах! - потому что помнила одоговоре Женщины сКотом, акогда Женщина пошла, чтобы поднятьеё, тоувидела - очудо изчудес! - Кота, который удобно расположился вПещере.
- ОВраг мой, иЖена Врага моего, иМать Врага моего, - сказал Кот, - этоя: тысказала обомне доброе слово, итеперь я могу сидеть вПещере всегда инавечные времена. Новсё равно я - Кот, который гуляет сам посебе, имне все места безразличны.
Женщина очень рассердилась, онасжала губы, села запрялку истала прясть.
НоДетеныш заплакал, потому что Кот ушёл, иЖенщина никак немогла успокоитьего, аДетеныш извивался, исучил ножками, ипрямо почернел лицом.
- ОВраг мой, иЖена Врага моего, иМать Врага моего, - сказал Кот, - возьми нить изпрялки, привяжи кней шпульку ипокати её пополу, ия покажу тебе волшебство, откоторого твой Детеныш станет смеяться также громко, какон сейчас плачет.
- Хорошо, ясделаю это, - сказала Женщина, - нотолько потому, чтобольше нет сил; иблагодарить тебя заэто я нестану.
Иона привязала нить кмаленькой глиняной шпульке ипокатила её пополу, иКот прыгнул нанеё лапками, перекинул через плечо, снова погнался заней ипропустил её между задними ногами, апотом сделал вид, чтопотерялеё, иснова бросился нанеё, датак, чтоДетеныш стал смеяться также громко, какплакал, ипополз заКотом повсей Пещере, пока неустал инестал засыпать, обняв Кота.
- Теперь, - сказал Кот, - яспою ему песенку, откоторой он заснёт нацелый час.
Ион замурлыкал, тихо игромко, громко итихо, иДетеныш заснул крепко-накрепко. Женщина улыбнулась, глядя наних обоих, исказала:
- Отлично сделано. Нетсомнений, тыочень умён, ОКот.
Ивэту самую минуту исекунду, Мои Дорогие, дымотогня вглубине Пещеры опустился облаком - кррррршт! - потому что помнил одоговоре Женщины сКотом, акогда дым рассеялся, то - очудо изчудес! - Котудобно сидел уогня.
- ОВраг мой, иЖена Врага моего, иМать Врага моего, - сказал Кот, - этоя: тысказала обомне второе доброе слово, итеперь я могу сидеть утёплого огня вглубине Пещеры всегда инавечные времена. Новсё равно я Кот, который гуляет сам посебе, имне все места безразличны.
Тогда Женщина очень, очень рассердилась; онараспустила волосы, подложила дров вогонь, достала широченную баранью лопаточную кость истала творить Волшебство, которое недаст ей сказать третье доброе слово оКоте. Этобыло неПевучее Волшебство, Мои Дорогие, этобыло Тихое Волшебство; ипостепенно Пещера стала такой тихой, чтомышонок вылез изсвоей норки ипобежал пополу.
- ОВраг мой, иЖена Врага моего, иМать Врага моего, сказал Кот, - этот мышонок - часть твоего волшебства?
- Нет! Ай! Ой! Спасите-помогите! - заверещала Женщина, иона уронила лопаточную кость, ивскочила натабуретку, ибыстро-быстро заплела волосы, боясь, какбы мышонок незапутался вних.
- А-а-а, - сказал Кот. - Значит, никому неповредит, если я съемего?
- Нет, - сказала Женщина, заплетая волосы, - съешь его сейчасже, ия буду вечно благодарна тебе.
Котпоймал мышонка одним прыжком, иЖенщина сказала:
- Стократ благодарю тебя. Даже Первый Друг неумеет ловить мышей, какты. Должно быть, тыочень умён.
Ивту самую минуту исекунду, ОМои Дорогие, стоящая уогня крынка смолоком треснула пополам - тррррррык! - потому что помнила одоговоре Женщины сКотом, акогда Женщина спрыгнула стабуретки, онаувидела - очудо изчудес! - чтоКот пьёт парное белое молоко изодного изчерепков треснувшей крынки.
- ОВраг мой, иЖена Врага моего, иМать Врага моего, - сказал Кот, - этоя: тысказала обомне три добрых слова, итеперь я могу пить парное белое молоко три раза вдень всегда инавечные времена. Новсё равно я Кот, который гуляет сам посебе, имне все места безразличны.
Тогда Женщина рассмеялась, поставила перед Котом миску парного белого молока исказала:
- ОКот, тытакойже умный, какчеловек, нопомни, чтоты недоговаривался нисМужчиной, нисПсом, ия незнаю, какони поступят, когда вернутся домой.
- Амне какое дело? - ответил Кот. - Если будет уменя место вПещере, место уогня ия буду три раза вдень пить парное белое молоко, мневсё равно, какпоступят Мужчина иПёс.
Вечером, когда вПещеру вернулись Мужчина иПёс, Женщина рассказала им историю договора, аКот сидел уогня иулыбался. Итогда Мужчина сказал:
- Этовсё так, ноон недоговаривался нисомной, нисовсеми будущими Настоящими Мужчинами, которые последуют замной.
Ион снял два своих кожаных сапога ивзял свой каменный молоток (итого - трипредмета), ондостал деревянную палку итопорик (всего получилось пять), иположил их вряд, исказал:
- Теперь обсудим наш договор. Если ты небудешь ловить мышей вПещере всегда инавсе времена, тоя кину втебя этими пятью предметами, гдебы икогдабы я нивстречал тебя, итак поступят все будущие Настоящие Мужчины, которые замной последуют.
«Так, - подумала Женщина, услышав это, - Коточень умён, нонетак умён, какмой Мужчина»
Котпосчитал все пять предметов (ипоказались они ему очень увесистыми) исказал:
- Ябуду ловить мышей, когда я вПещере всегда инавсе времена; новсё равно я Кот, который гуляет сам посебе, имне все места безразличны.
- Нотолько нетогда, когда я рядом, - сказал Мужчина. - Еслибы ты промолчал, яубралбы эти предметы навсе времена; нотеперь я кину втебя моими двумя сапогами имоим каменным молотком (итого - тремя предметами), когдабы игдебы я нивстретил тебя. Итак поступят вслед замной все будущие Настоящие Мужчины!
Тогда Пёс сказал:
- Одну минутку. Онпока недоговорился нисомной, нисовсеми будущими Порядочными Псами, которые замной последует.
Ион показал зубы исказал:
- Если ты небудешь ласков сДетенышем всегда инавсе времена, тоя буду охотиться затобой, пока непоймаю, икогда поймаю, укушу. Итак поступят вслед замной все будущие Порядочные Псы.
«Так, - подумала Женщина, услышав это, - Коточень хитёр, нонетак хитёр, какПёс».
Котпосчитал зубы уПса (иони показались ему очень острыми), ион сказал:
- Ябуду ласков сДетенышем всегда инавсе времена, когда я Пещере, если только он нестанет слишком сильно дергать меня захвост. Ноя - Кот, который гуляет сам посебе, имне все места безразличны.
- Нотолько нетогда, когда я рядом, - сказал Пёс. - Еслибы ты промолчал, язакрылбы свою пасть навсе времена; нотеперь когдабы игдебы я нивстретил тебя, язагоню тебя надерево, итак вслед замной поступят все Порядочные Псы.
Тогда Мужчина кинул вКота оба сапога икаменный молоток (итого - трипредмета); аКот выбежал изПещеры, иПёс загнал его надерево; истого самого дня идосегодняшнего, Мои Дорогие, трое изпяти Настоящих Мужчин всегда кинут тремя предметами вКота, гдебы они нивстретились сним; ивсе безисключения Порядочные Псы загонят его надерево. НоКот исосвоей стороны соблюдает договор. Онловит мышей иласков сДетенышами, когда он дома, если только они неслишком сильно дёргают его захвост. Нокогда восходит луна инаступает ночь, оностаётся Котом, который гуляет сам посебе, иему все места безразличны. Онуходит вМокрый Дикий Лес, илизалезает наМокрые Дикие Деревья, илинаМокрые Дикие Крыши, помахивая себе диким хвостом игуляет там сам посебе.
ОМотыльке, который топнул
Действующие лица
Сулейман-ибн-Дауд (Соломон, Сын Давида)
Прекраснейшая Балкис
Животное изморя
Мотылек
Бабочка
Джинны
Жены царя Сулеймана-ибн-Дауда
Сейчас вы услышите, ОМои Дорогие, новую иудивительную историю, историю, отличную отвсех других. Этоистория оМудрейшем Царе Сулеймане-ибн-Дауде Соломоне, Сыне Давида.
ОСулеймане-ибн-Дауде существует триста пять-десять пять историй. Ноэта история - совсем другая. Этоистория неоЧибисе, который нашёл воду; инеобУдоде, который берёг Сулеймана-ибн-Дауда отжары. Этоистория неоСтеклянной Мостовой, инеоРубине сКривой Дырочкой, инеоЗолотых Слитках Царицы Савской. Этоистория оМотыльке, который топнул.
Атеперь слушайте!
Сулейман-ибн-Дауд был мудр. Онпонимал язык животных, язык птиц, язык рыб иязык насекомых. Онпонимал, чтоговорят камни глубоко подземлёй, когда они наклоняются друг кдругу истонут; онпонимал, чтоговорят деревья, когда они утром шелестят листьями. Онпонимал всех - отПраведника насуде доИссопа настене, аБалкис, Старшая Царица, Прекраснейшая Царица Балкис была почти такойже мудрой, какон.
Сулейман-ибн-Дауд был могуч. Онносил кольцо натретьем пальце правой руки.
Стоило ему повернуть это кольцо один раз, какиз-под земли являлись Ифриты иДжины, готовые исполнить любой его приказ.
Стоило повернуть кольцо два раза, какспускались снебес Феи, готовые исполнить любое его пожелание. Стоило повернуть кольцо три раза, чтобы перед ним воблачении водоноса являлся великий Меченосный Ангел Азраил сновостями изтрёх миров: Верхнего, Нижнего иСреднего.
Но,несмотря насвоё могущество, Сулейман-ибн-Дауд небыл хвастуном. Оночень редко хвастался, акогда это случалось, топотом очень обэтом сожалел. Однажды он решил заодин день накормить всех животных вмире, нокогда еда была готова, изглубин морских вынырнуло Животное ипроглотило всё втри глотка.
Сулеймана-ибн-Дауда это поразило, ион сказал:
- ОЖивотное, ктоты?
ИЖивотное сказало:
- ОЦарь, живи вечно! Ясамый младший изтридцати тысяч братьев, иживём мы надне морском. Мыслышали, будто ты собираешься накормить всех животных вмире, ибратья послали меня узнать, когда будет готов обед?
Сулеймана-ибн-Дауда это поразило ещё больше, ион ответил:
- ОЖивотное, тыпроглотило обед, которым я хотел накормить всех животных вмире.
ИЖивотное сказало:
- ОЦарь, живи вечно, неужели ты считаешь это обедом? Там, откуда я родом, съедают вдва раза больше назакуску.
Итогда Сулейман-ибн-Дауд упал вниз лицом исказал:
- ОЖивотное! Яустроил этот обед, чтобы показать, какой я богатый ивеликий царь, авовсе непотому, чтохотел сделать добро животным. Теперь мне стыдно - такмне инадо.
Видите, какой насамом деле умный был Сулейман-ибн-Дауд, Мои Дорогие? Онзапомнил навсегда этот урок, запомнил, чтоглупо хвастаться; ното было предыстория, авот теперь начинается моя настоящая история.
УСулеймана-ибн-Дауда было очень иочень много жён. Унего было девятьсот девяносто девять жён, несчитая Прекраснейшей Балкис; ивсе они жили вогромном золотом дворце, посреди садов ифонтанов. Оннасамом деле нехотел иметь девятьсот девяносто девять жён, новте времена так было принято, аЦарь должен был иметь их больше всех, чтобы доказать, чтоон - Царь.
Среди этих жён были хорошие, нобыли исовершенно отвратительные, иотвратительные ссорились схорошими, отчего те тоже становились отвратительными, ивсе они ссорились сСулейманом-ибн-Даудом, аон отэтого ужасно страдал. НоПрекраснейшая Балкис никогда нессорилась сСулейманом-ибн-Даудом, потому что она его любила. Онасидела всвоих покоях вЗолотом Дворце илигуляла вДворцовском саду ивсем сердцем жалелаего.
Конечно, еслибы он только захотел повернуть кольцо ивызвать Джинов иИфритов, онибы превратили всех этих девятьсот девяносто девять жён вбелых пустынных мулов, иливборзых собак, иливгранатовые семечки; ноСулейман-ибн-Дауд считал, чтоэто будет хвастовством. Поэтому, когда жёны эти уж слишком громко ссорились, онуходил вуединённый уголок прекрасного Дворцового сада, сожалея отом дне, когда родился.
Однажды, когда втечение трёх недель кряду ссорились все девятьсот девяносто девять жён, Сулейман-ибн-Дауд отправился всад впоисках мира ипокоя. Исреди апельсиновых деревьев он встретил Прекраснейшую Балкис, опечаленную тем, чтотак огорчён Сулейман-ибн-Дауд. Иона сказалаему:
- Омой Повелитель иСвет моих Очей, поверниже кольцо натвоём пальце ипокажи всем этим Царицам Египта, иМессопотамии, иПерсии, иКитая, чтоты грозный ивеликий Царь.
НоСулейман-ибн-Дауд покачал головой исказал:
- Огоспожа моя иРадость Жизни моей, вспомни Животное изморя, которое опозорило меня перед всем миром зато, чтоя похватался. Теперьже, если я стану хвастаться перед этими Царицами изПерсии, иЕгипта, иАбиссинии, иКитая только потому, чтоони досаждаютмне, неслучитсяли так, чтостанет мне ещё более стыдно, чемпрежде?
ИПрекраснейшая Балкис сказала:
- ОПовелителсь мой иСокровище моей Души, чтоже ты станешь делать?
Сулейман-ибн-Дауд ответил:
- ОГоспожа моя иСчастье Сердца моего, яидальше буду терпеть свою судьбу ивечные ссоры этих девятисот девяносто девяти Цариц, которые так досаждаютмне.
Ион прошёл мимо лилий, имушмулы, ироз, иканн, ипахучих кустов имбиря, чторосли всаду, пока недошёл довысоченного камфорного дерева, которое иназывалось Камфорным Деревом Сулеймана-ибн-Дауда. НоБалкис спряталась среди высоких ирисов закамфорным деревом, чтобы оказаться рядом сосвоим любимым Сулейманом-ибн-Даудом.
Вскоре около дерева показались Мотылёк иБабочка. Ониссорились.
Сулейман-ибн-Дауд услышал, какМотылёк сказал Бабочке:
- Какты смеешь так разговаривать сомной? Дазнаешьлиты, чтоесли только я топну, тотутже раздастся удар грома, иДворец Сулеймана-ибн-Дауда ивесь его сад провалятся втартарары!
Итогда Сулейман-ибн-Дауд, услышав эту наглость, забыл освоих сварливых девятистах девяносто девяти жёнах ирасхохотался так, чтозадрожало камфорное дерево. Онпротянул палец исказал:
- Идисюда, братец.
Мотылёк страшно перепугался, новсёже подлетел круке Сулеймана-ибн-Дауда исел, обмахиваясь крылышками. Сулейман-ибн-Дауд склонил голову итихо прошептал:
- Тыже знаешь, чтодаже травинка непригнётся, сколькобы ты нитопал. Чтозаставило тебя рассказать такую небылицу твоей жене - ведь она несомненно твоя жена?
Мотылёк посмотрел наСулеймана-ибн-Дауда иувидел какглаза Царя сияют, словно звёзды вморозную ночь, ион собрался сдухом, склонил голову набок исказал:
- ОЦарь, живи вечно. Да,она моя жена, аты знаешь каковыони, жёны.
Сулейман-ибн-Дауд спрятал улыбку вбороду исказал:
- Да,я-то, братец, знаю.
- Ведь их как-то надо держать вузде, - сказал Мотылёк, - аона всё утро ссорилась сомной, ия сказал это, чтобы она успокоилась.
ИСулейман-ибн-Дауд ответил:
- Пусть она успокоится. Вернись, братец, ксвоей жене идай мне услышать ваш разговор.
Подлетел Мотылёк ксвоей жене, ата вволнении пряталась залистом, иона сказала:
- Онтебя услышал! СамСулейман-ибн-Дауд услышал тебя!
- Конечно, онуслышал меня, - ответил Мотылёк. - Яиговорил длятого, чтобы он услышал меня.
- Чтоон сказал, нуже, говори, чтоон сказал?
- Ну, - сказал Мотылёк, важно обмахиваясь крылышками, - истрого между нами, милая моя, ия невинюего, потому что этот Дворец обошёлся ему вприличную сумму, неговоря отом, чтоспеют апельсины, - онпопросил меня нетопать, ия пообещалему, чтонетопну.
- Господи! - проронила его жена иумолкла; аСулейман-ибн-Дауд хохотал так, услышав эту наглость, чтослёзы потекли поего лицу.
АПрекраснейшая Балкис встала задеревом среди алых лилий иулыбнулась - ведь она слышала весь этот разговор. Онаподумала: «Если уменя хватит мудрости, яещё смогу спасти моего Повелителя отприставания этих Цариц иотих бесконечных ссор», иона протянула пальчик итихо шепнула Бабочке:
- Идисюда, сестрица.
Подлетела Бабочка, ужасно напуганная, исела набелую руку Балкис.
Балкис склонила свою прекрасную голову ипрошептала:
- Скажи, сестрица, тыверишь тому, чтосказал тебе твой муж?
Бабочка посмотрела наБалкис иувидела, чтоглаза Прекраснейшей Царицы сияют, какглубокие озёра призвёздном свете, иона собралась сдухом исказала:
- ОЦарица, будь всегда прекрасной. Ты-то знаешь, каковы мужчины.
ИЦарица Балкис, Мудрая Балкис Савская, прикрыла улыбку рукой исказала:
- Да,сестрица, я-то знаю.
- Онисердятся из-за пустяков, - заговорила Бабочка, часто-часто обмахиваясь крылышками, - номы должны им подыгрывать, оЦарица. Ониисами неверят половине того, чтоговорят. Коль скоро моему мужу приятно считать, чтоон может заставить Дворец Сулеймана-ибн-Дауда провалиться втартарары, стоит ему только топнуть ножкой, тобог сним, мнеэто безразлично. Кутру он обовсём забудет.
- Тыправа, сестрица, сказала Балкис, - ноесли он снова начнёт хвастаться, поймай его наслове. Попроси, чтобы он топнул, ипосмотри, чтобудет. Мыже знаем, каковыони, мужчины, неправдали? Емубудет очень иочень стыдно.
Бабочка вернулась ксвоему мужу, инепрошло ипяти минут, какони ссорились пуще прежнего.
- Помни! - пригрозил Мотылёк. - Помни, чтослучится, если только я топну.
- Неверюя, неверю нисколечки, - ответила Бабочка. - Хочу посмотреть, чтобудет, если топнешь. Ну,топни, топни.
- Япообещал Сулейману-ибн-Дауду нетопать, ия обещания ненарушаю.
- Дахотьбы инарушил, - сказала его жена, - оттвоего топания даже травинка несогнется. Ну,топни, топни, топни!
Сулейман-ибн-Дауд сидел подкамфорным деревом ихохотал так, какникогда вжизни нехохотал. Онсовершенно забыл оЦарицах; онзабыл оЖивотном содна морского; онзабыл охвастовстве. Онпросто хохотал отрадости, аБалкис, стоявшая подругую сторону дерева, улыбалась тому, чтоеё любимый так радуется.
Вскоре втень камфорного дерева вновь подлетел Мотылёк, весь всклокоченный ирастерянный.
- ОСулейман-ибн-Дауд, онахочет увидеть, чтобудет, если я топну, - пролепеталон, - онахочет, чтобы я топнул! Аты ведь знаешь, чтоничего уменя неполучится, ибольше она неповерит никогда ниодному моему слову! Онабудет смеяться надо мной доскончания века!
- Нет, братец, - сказал Сулейман-ибн-Дауд, - никогда больше она небудет смеяться надтобой.
Ион повернул кольцо напальце - только ради маленького Мотылька он сделал это, анедлятого, чтобы похвастаться - ивдруг из-под земли явились четыре громадных Джина!
- Рабы, - сказал Сулейман-ибн-Дауд, - когда этот господин, сидящий намоём пальце (именно там восседал наглый Мотылёк) соизволит топнуть своей левой передней ножкой, высделаете так, чтораздастся удар грома имой Дворец, имои сады провалятся вкромешную тьму. Икогда он вновь топнёт, вывернёте всё наместо - только аккуратно. Итеперь, братец, - сказалон, - вернись ксвоей жене итопай себе наздоровье.
Мотылёк стремглав полетел ксвоей жене, которая всё ещё кричала:
- Слабо тебе, слабо! Топни, топни, ну, топни.
ИБалкис увидела, какчетыре громадных Джина нагнулись кчетырём углам садов сДворцом посередине, иона тихо захлопала владошки иподумала:
- Наконец-то Сулейман-ибн-Дауд сделает ради Мотылька то, чтодолжен был давно сделать ради себя. Исварливые Царицы будут напуганы!
ИМотылёк топнул. Джины вздёрнули сады сдворцом высоко-высоко внебо натысячу миль; раздался ужасающий удар грома, ивсё покрылось мраком. Бабочка порхала втемноте, приговаривая:
- Ябуду хорошей! Прости меня, ради всех святых. Ну,пожалуйста, верни наместо сады, дорогой мой муженёк, ия никогда больше спорить стобой небуду!
Мотылёк перепугался ничуть неменьше своей жены, аСулейман-ибн-Дауд хохотал так, чтопрошло несколько минут, пока унего хватило сил перевести дух исказать:
- Топни ещё раз, братец. Вернимне, овеликий маг иволшебник, мойДворец.
- Да-да, верни ему Дворец, - приговаривала Бабочка, порхая вотьме. - Верни ему Дворец - иненадо больше этого страшного волшебства.
- Чтож, дорогая, - храбрясь, сказал Мотылёк, - тысама видишь, дочего доводит меня твоё приставание. Мне-то, конечно, всёравно - ядавно привык - нотак ибыть, сделаю одолжение тебе иСулейману-ибн-Дауду иверну всё наместо.
Онснова топнул, ивэту секунду Джины вернули - безмалейшего толчка - Дворец исады наместо. Солнце играло натёмно-зелёных листьях апельсиновых деревьев; фонтаны били среди розовых египетских лилий; птички пели, аБабочка лежала набоку подкамфорным деревом, тяжело дыша ипомахивая крылышками, приговаривая:
- Ябуду хорошей! Ябуду хорошей!
Сулейман-ибн-Дауд так хохотал, чтонемог говорить. Оноткинулся, безсил иикая;, погрозив Мотыльку пальцем, сказал:
- Овеликий маг, какой смысл возвращать мне мой Дворец, если втоже время из-за тебя я умираю отсмеха.
Нотут раздался страшный шум - вседевятьсот девяносто девять жён выбежали изДворца, крича изовя своих детей. Онисбежали пошироким мраморным ступенькам кфонтанам, ибыло их посто человек вряд, иПрекраснейшая Балкис шагнула навстречу им испросила:
- Чтозабеда приключилась свами, ОЦарицы?
Онистояли намраморных ступенях посто человек вряд икричали:
- Какая унас беда?! Мыкакобычно мирно поживали внашем золотом Дворце, когда вдруг Дворец исчез имы остались сидеть вкромешной тьме, раздались удары грома. АДжины иИфриты двигались втемноте! Вотвчём наша беда, ОСтаршая Царица, инас эта беда очень беспокоит, потому что это такое беспокойство, подобного которому мы прежде незнали!
Тогда Балкис, Прекраснейшая Балкис - Любимейшая Царица Сулеймана-ибн-Дауда, Царица Савская, иСабии, иЗолотых Рек Юга - отПустыни Цин идоБашен Зимбабве, тасамая Балкис, которая была почти такойже мудрой, какиМудрейший Сулейман-ибн-Дауд, сказала:
- ОЦарицы, этовсё пустяки. Мотылёк пожаловался насвою жену зато, чтоона ссорилась сним, инашему Повелителю Сулейману-ибн-Дауду угодно было преподать ей урок скромности иучтивости, ибоэти качества убабочек считаются драгоценными.
Итогда заговорила Египетская Царица - дочь Фараона - исказала:
- Неможет наш Дворец ради какого-то насекомого быть вырван скорнями, словно тростник. Нет! Сулейман-ибн-Дауд мёртв, имы услышали иувидели, какземля грохочет итемнеет небо отэтой новости.
Тогда Балкис, неглядя всторону этой наглой Царицы, сказала ей ивсем другим:
- Идите ипосмотрите сами.
Ониспустились помраморным ступенькам посто вряд иувидели мудрейшего царя Сулеймана-ибн-Дауда, сидевшего подсвоим камфорным деревом, совершенно ослабевшего отсмеха. Онпокачивался изстороны всторону, наодной его руке сидел Мотылёк, надругой - Бабочка. Ицарицы услышали, какон сказал:
О,жена моего воздушного брата! Отныне помни, чтововсём надо угождать мужу, чтобы ему невздумалось вновь топнуть ножкой. Онже сказал, чтотакое волшебство длянего дело привычное. Он,несомненно, величайший маг иволшебник, ведь он заставил исчезнуть дворец самого Сулеймана-ибн-Дауда. Летите себе смиром, дети мои. Онпоцеловал их крылышки, иони улетели. Тогда все Царицы, кроме Балкис, прекраснейшей ивеликолепнейшей Балкис, которая стояла поодаль иулыбалась, упали ниц имолвили: если такое совершается, потому лишь что Мотылёк недоволен своей женой, чтоже случится снами, оскорбившими нашего царя своими крикливыми голосами ибесконечными ссорами?!
Онипокрыли головы платками, прикрыли рты ладонями и, словно мышки, нацыпочках вернулись водворец.
Тогда Балкис, прекраснейшая ивыдающаяся Балкис, прошла сквозь алые лилии втень камфорного дерева, положила руку наплечо Сулеймана-ибн-Дауда исказала:
- О,Повелитель мой иСокровище моей души, возрадуйся, потому что мы преподали этим Царицам египетским, иэфиопским, иабиссинским, иперсидским, ииндийским, икитайским великий ипамятный урок.
Сулейман-ибн-Дауд, глядя вслед Мотыльку иБабочке, которые порхали влучах солнца, спросил:
- О,госпожа моя идрагоценность моего блаженства, когдаже это произошло? Ведь стех пор, какя пришёл всад, язабавлялся сМотыльком.
Ион рассказал Балкис обовсём, чтоон сделал.
Балкис, нежнейшая ипрекраснейшая Балкис, ответила:
- Огосподин мой ивластелин моего существования, яспряталась закамфорным деревом ивсё видела. Этоя сказала бабочке, чтобы она заставила мотылька топнуть, потому что я надеялась, чторади забавы мой повелитель сотворит великое волшебство, которое все Царицы увидят ииспугаются. Иона рассказала ему отом, чтосказали, увидели иподумали царицы. Тогда Сулейман-ибн-Дауд встал сосвоего места подкамфорным деревом, раскрыл объятия, возрадовался исказал:
- ОМоя Госпожа иСладость моих дней, знай, чтоеслибы я сотворил волшебство против моих Цариц из-за гордости илигнева, какустроил я праздничный обед длявсех зверей, меня, несомненно, настигбы стыд. Ноиз-за твоей мудрости я сотворил волшебство ради забавы иради мотылька, ивот - яизбавлен отдосаждающих мне жён. Скажимне, о, Госпожа моя иСердце моего сердца, какстала ты такой мудрой?
Царица Балкис, прекрасная истройная, посмотрела вглаза Сулеймана-ибн-Дауда, склонила голову исказала, словно бабочка:
- Во-первых, оПовелитель, потому что я люблю тебя, иво-вторых, омой Повелитель, потому что я понимаю, каковы женщины.
Итогда они вернулись водворец, гдежили счастливо доконца своих дней.
|
