Децема. Начало
Явь Мари


Децема #1
        ТРУЩОБЫ — МЕСТО НЕ ДЛЯ СЛАБАКОВ. ЗДЕСЬ ДАЖЕ САМЫЕ БОГАТЫЕ МЕЧТАЮТ СТАТЬ РАБАМИ В ПРАВЯЩИХ ДОМАХ. Я ЖЕ УМУДРИЛАСЬ В ТРУЩОБАХ РОДИТЬСЯ ИЗГОЕМ.
        КАК Я ВЫБРАЛАСЬ? НАШЛА УМИРАЮЩЕГО БОЙЦА У ВОДОЗАБОРНОЙ КОЛОНКИ. ОН ВРУЧИЛ МНЕ ОРУЖИЕ — ДРАГОЦЕННУЮ РЕЛИКВИЮ — И ПРИКАЗАЛ ОТНЕСТИ ЕГО БОССУ. ЗА НАГРАДУ, КОНЕЧНО. ДЛЯ НИЩЕГО ОТБРОСА ВРОДЕ МЕНЯ ЭТО НАСТОЯЩАЯ УДАЧА. МНЕ НИКОГДА ТАК НЕ ВЕЗЛО…
        (Я НИКОГДА ТАК НЕ ОШИБАЛАСЬ.)


        В ТЕКСТЕ ЕСТЬ: ВЛАСТНЫЙ ГЕРОЙ ЖЕСТОКОСТЬ, СВОДНЫЕ, ЛЮБОВНЫЙ ТРЕУГОЛЬНИК СЛОЖНЫЕ ОТНОШЕНИЯ
        ОГРАНИЧЕНИЕ: 18+




        ДЕЦЕМА. НАЧАЛО
        МАРИ ЯВЬ




        ГЛАВА 1



        В трущобах последний день в году называют днём Искупления. Конечно, таковым он является и в престольном Тавросе, но лишь здесь эта дата обретает такое сакральное значение.
        В трущобах нет атеистов.
        Трущобами правят сектанты.
        Здесь суеверные жители не празднуют новый год, предпочитая бичевать себя накануне. Они проводят сутки в одиночестве, а если не могут его для себя организовать, то имитируют его молчанием и безразличием. Они возносят молитвы, раскаиваются в грехах, просят для себя милости у богов. Как будто светлейший Эйа, его злой близнец Эзус и их отец Предвечный становятся чуть более материальными или с них разом сходит глухота, которой они страдали до этого.
        На деле же в этот день нельзя рассчитывать уже не только на богов, но и на людей.
        Горе тому бедняге, который вздумает умереть во время такого вот затянувшегося ритуала покаяния. Хуже, только в этот день родиться.
        Ой.
        Ну, всё, теперь ты проклят. Прокляты твои родители. Семья. Род. Им можно уже больше не каяться, они отныне принадлежат Эзусу — владыке грешных душ, который воплотится в их потомке и уничтожит этот мир. И кто тогда будет виноват? Такой грех не замолишь. Есть, конечно, один вариант — убить выродка собственными руками. Если же вера родителей не настолько тверда, то дитя клеймят прежде, чем дадут ему имя. Выжигают знак Эзуса на левом запястье. И что я могу сказать? Спасибо, что не на лице.
        А назвали меня «Эла», хотя это не имя вовсе, а восклицание. С этого слова начинаются все молитвы, так что, подзывая меня, родители каждый раз обращались к Предвечному. Отличная идея!.. Но это не сработало: отец в итоге покончил с собой, а мать запила. Всё, что могли сказать по этому поводу наши соседи: странно, что не наоборот.
        На этой свалке, заметаемой песком, и так нелегко выживать, а тут ещё это… Я бы сказала, что после смерти отца мы обнищали, но ведь это случилось задолго до его смерти. Так было всегда.
        Это же трущобы. Здесь даже самые богатые мечтали стать рабами в правящих домах. Здесь даже сектантские иерархи считали великие кланы большими богами, чем Предвечного и Эйю.
        А если говорить о чём-то прямо противоположном Тавросу, высоким технологиям и главам правящих кланов, то это буду я в пустыне. Даже не сама пустыня по себе, потому что со мной она стала ещё более пустой, бессмысленной и нечестивой.
        Как тут можно выжить меченому? Просто: от меня ведь держались подальше даже убийцы и заразные. Порядочные люди, правда, тоже. Чтобы до конца понять, насколько: к деньгам, на которые я покупала матери выпивку, не прикасались. Если бы я воровала, это бы называлось не воровством. А если бы я убила, это бы называлось не убийством.
        Но я не впадала в такие крайности, потому что мать воспитала меня вопреки клейму чуть ли не святой. Она сопротивлялась этому «проклятию» изо всех сил, облагораживая сорняк и веря, что он однажды зацветёт розами. Но потом её муж повесился, и всё полетело к чёрту. Тогда уже и она смирилась. Она решила играть по правилам сектантов и разработала циничный бизнес-план.
        Если живёшь среди суеверных людей, которые при этом постоянно грызутся и строят друг другу козни, иметь меченого ребёнка — настоящая удача. Мать могла отрезать прядь моих волос и продать её кому-нибудь в качестве карманного проклятья. Подбросишь такое своему врагу, и с тех пор за беднягой будет следовать по пятам сам владыка грешных душ.
        Такие услуги пользовались спросом, и, по мере того, как они обретали популярность, мать придумывала всё новые виды проклятий, подключая к ним мои молочные зубы и кровь. Под конец, она и сама начала во всё это верить. Стала отъявленным фанатиком, проявляя бешеную работоспособность и изобретательность во все дни, кроме одного. Дня Искупления. Дня моего рождения. Тогда она просто напивалась и спала. А я, обретая свободу, гуляла по вымершим, узким, загаженным улицам.
        Я могла свободно бродить с утра до ночи, не привлекая ни малейшего внимания. О лучшем подарке нельзя было и мечтать… думала я, пока в один из таких дней не обнаружила у водоразборной колонки человека.
        Вот это сюрприз.
        Удивляло не то, что он был там вопреки закону. Вряд ли он знал о местных жестоких нравах, когда пришёл сюда… со стороны пустыни? Это казалось невозможным, но если учесть, его запылённый вид и то, в каком направлении он лежал, обхватив ладонями раскалённую трубу, он вовсе перешёл её на своих двоих.
        Модифицированный.
        Отогнав обнюхивающих его собак, я схватилась за рычаг и налегла на него всем весом. Холодная, мутная струя ударила из крана, взбивая пыль. Капли попали мертвецу на лицо, и он ожил. Дернувшись, мужчина подтянулся к струе и начал жадно ловить ее истрескавшимися губами. Он всё пил и пил, а когда уже больше не мог, то просто лёг под струю, блаженствуя.
        — Ты кто? — прохрипел он, немного придя в себя. Спрашивать меня об этом здесь, да ещё в такой день… Это что-то новенькое.
        — Хочешь со мной поговорить? — неуверенно спросила я, присаживаясь перед ним. — Хочешь, я расскажу тебе всё?
        Думаю, в тот момент, я выглядела так, будто это было нужнее мне, чем ему. Моя жажда общения могла сравниться только с его жаждой.
        — Я Эла, мне пятнадцать, я живу здесь.
        Всё.
        — Одна? — Он приподнялся, оглядываясь.
        — Нет, конечно.
        — Даже если бы одна, этого уже слишком много для того, кто людей не видел неделю. — Незнакомец встал, кажется, чувствуя себя уже намного лучше.
        — Неделю… — Я смотрела в ту сторону, откуда он пришёл. — Ты убегаешь от кого-то?
        — Наоборот, я ищу.
        — Что?
        — Моего брата.
        — Брата, — повторила я, словно желая распробовать это слово. О, эти прекрасные семейные узы, заставляющие преодолевать пустыни. — Какой он?
        — Ну, такой… — Он долго думал. — Запоминающийся.
        В отличие от него самого, да? Путник обладал удивительно обыкновенной внешностью, что, отвернись, и ты забудешь, как он выглядел.
        — Знаешь, у тебя больше шансов найти его в пустыне, чем здесь, — сказала я.
        — Почему? У вас тут эпидемия? Траур? — предположил он, почти угадав.
        — Сегодня мой день рождения.
        — Ага. Похоже, и мой тоже, — посмеялся мужчина. Он не понял ни черта. — Ты меня просто спасла.
        — Спасла? Я так не умею.
        — Ха-ха, я тебя научу. Для начала, отведи меня к родителям.
        «Для начала» это станет твоим концом.
        К моим «родителям» обращались не за спасением, хотя он, конечно, этого не знал.
        — Ладно, — согласилась я, протягивая руку. — Тебе есть чем заплатить?
        Незнакомец открыл рот, словно не ожидая такой корысти.
        — Да… Да, конечно, есть, — ответил чужак в итоге. — Полно. Я заплачу, когда поем и отдохну.
        Я поджала губы. Всё с ним было понятно, но я не могла оставить его здесь, раз уж взялась за его «спасение».
        — Ты бывал в Тавросе? — спросила я только, и он закивал.
        — Много раз. А что?
        — Тут тебе не Таврос.
        Если вдруг он ещё этого не понял, ему тут не стоило рассчитывать на сервис и богатый стол. Я провела его по самым «живописным» улицам, чтобы до него окончательно дошло.
        Оказавшись внутри сложенного из всякого мусора дома, я прислушалась, отмечая, что мать до сих пор спит. На ходу убирая бутылки, я подвела гостя к столу. Пока я суетилась, выдвигая ящики и открывая шкафы, он что-то рисовал пальцем на запылённом столе.
        — Что ты делаешь? — проворчала я, когда увидела его «художества».
        — По традиции благословляю столь щедрый дом, — ответил он, выглядя довольным. Я о такой традиции впервые слышала.
        — Это же знак Эйи.
        — Да.
        Закатав рукав, я показала ему клеймо.
        — Этот дом уже до тебя благословил его брат. Да так, что даже если бы сам Эйа почтил нас своим присутствием, он не смог бы снять это проклятье.
        — Что это такое?! — возмутился гость, хватая меня за руку, — Кто это сделал?!
        Я не понимала. К чему это удивление? Даже если он не понял, какой сегодня день, об этом ритуале он точно слышал. Это распространённая на окраинах Эндакапея практика.
        Выдернув из его хватки руку, я стёрла со стола рисунок.
        — Всё не настолько плохо, насколько может показаться, — сказала я, ставя перед ним тарелку. Но мужчина не набросился на еду, несмотря на голод. Он смотрел на убожество нашего жилья так, будто мог судить нас, когда сам выглядел крайне паршиво. А потом он и вовсе заявил:
        — У меня нет денег. Вообще никаких.
        — Если бы были, тебя бы сюда не занесло. — Вздохнув, я села напротив. — Оставайся до завтра. Спать можешь здесь.
        — У меня нет денег, — повторил он, чтобы добавить: — но я могу взять тебя с собой в Таврос. Хочешь? Там у меня будет, чем отплатить тебе.
        Он перегрелся, что ли?
        — Ты уже раз солгал мне. С чего мне тебе доверять?
        — Я не прощу себя, если не смогу даже отплатить за свое спасение ребенку! Понимаешь?
        — Эй-эй, успокойся, — шепотом урезонила я его. — Будешь так кричать, разбудишь мать, и она тебя отсюда тут же выкинет. Она таких, как ты, терпеть не может.
        — «Таких, как я»?
        — Модифицированных, поклоняющихся Эйе столичных жителей. Если захочешь вернуть долг, — рассудила я, — то просто приходи сюда снова.
        Но он больше не пришёл.
        Исчезнув задолго до рассвета, он оставил на столе амулет в виде знака Эйи.
        Какой настырный.
        Несмотря на негодование, которое я испытала, увидев, это его «благословение», я не решилась от него избавиться. Это же был первый мой подарок. Первое украшение. А тот человек был первым, кто решил поспорить с законом, определяющим всю мою жизнь. С тем, что было выжжено на моей коже.



        ГЛАВА 2



        Короче, это стало традицией.
        Ровно через год у водоразборной колонки я обнаружила очередного незнакомца. Вот только на этот раз всё было намного хуже: от состояния пришельца до тех последствий, которыми обернулась для меня эта встреча.
        Когда я приблизилась, то поняла, что этот человек умирает отнюдь не от жажды. Его убила не пустыня, а что-то намного злее и масштабнее. Судя по униформе, он был военным. Но даже несмотря на то, что его одежда была пропитана кровью, этот человек не выглядел проигравшим. Он смотрел в небо, сжимая ножны с изогнутой саблей — такой, что даже непосвященный поймет, что она стоит целое состояние.
        — Хочешь со мной поговорить? — спросила я, присаживаясь перед ним. А что? В прошлый раз это сработало, а теперь это и вовсе единственное, что я могла для него сделать.
        Раненый скосил на меня взгляд, и я вздрогнула. Казалось, я уже повидала все оттенки зла, но эти глаза, полные воли и силы, напугали меня. Проснувшись сегодня утром, я почувствовала себя такой взрослой в связи с совершеннолетием. Так вот: этот человек был намного старше меня. Он был старше моей матери. Старше всех, кого я знаю, хотя его волосы едва тронула седина, а на лице появились первые морщины.
        Но умирать он всё равно не хотел. Не просто не хотел, а, казалось, не имел на это право.
        — Не с тобой… — едва слышно прохрипел боец. — Приведи любого мужчину.
        Даже не врача?
        Я стала настолько совершеннолетней, что спросила:
        — А почему не женщину?
        — Это приказ! — процедил незнакомец, давая понять: он не просто солдат. Он командир. — Тебе может показаться, что я уже мёртв… но ты сдохнешь раньше меня, если будешь прекословить.
        Не-не, о таких вещах совсем не хочется думать в день рождения.
        Не то чтобы он меня сильно напугал. Он ведь понятия не имел, что впервые меня захотела убить принимающие роды повитуха.
        Но я послушно выпрямилась, складывая ладони рупором, и что есть силы закричала:
        — На помощь! Здесь лежит сам Иберия! Он обещает свою дочь и место одесную любому, кто его спасёт!
        Мои слова разнеслись эхом по округе.
        Где-то вдалеке залаяла собака.
        — Я… не Иберия, — прохрипел мужчина через минуту, и я хмыкнула.
        — Конечно, нет.
        — Я его старейшина.
        А?!
        Я застыла с открытым ртом.
        Старейшина Иберии? Один из великих мастеров клана Нойран?! Здесь?! В одиночестве?! Убитый?!
        Я посмотрела в ту сторону, откуда он пришёл. Вспышки света, которое можно было наблюдать ночью, свидетельствовали о жестоких боях, которые вели Нойран и их непримиримый враг — Децема. Где-то там находится граница их владений.
        Упав на колени, я подползла к старейшине. Боги, от него даже пахло так, будто он уже умер: прогретой на солнце растерзанной плотью.
        — Я могу сообщить, что вы здесь, — проговорила я, лишь теперь осознав насколько всё серьёзно. — Скажите только, кому?
        Он качнул головой.
        — Сообщение перехватят. Шавки Децемы окажутся здесь быстрее, чем ты можешь себе представить. Они и так скоро придут, потому что… — Старейшина закашлял кровью, протягивая мне саблю. — Им нужно это.
        — Это? — повторила я, отстраняясь, будто он угрожал мне, а не одаривал.
        Мастер устало вздохнул, закрывая глаза.
        — Ребёнок. Ты ведь даже не понимаешь, что сейчас происходит… — Его голос звучал так горько. — Думаю, я смог бы смириться с такой собачьей смертью. Но не с тем, что приходится просить о таком одолжении кого-то вроде тебя. — Он немного подумал. — Ладно, плевать, что я тебе буду должен. Но ведь тебе будет должен мой господин.
        Первая заповедь Эндакапея: Иберия никому ничего не должен. Это ему все должны.
        — Возьми, — процедил старейшина сквозь зубы, пихая мне в руки саблю. — Это оружие Паймона, босса Децемы, их реликвия, символ их власти и непобедимости. Это самая важная вещь на свете для Нойран сейчас!
        Час от часу не легче.
        Я закачала головой. Пусть он и сделал всю грязную работу, даже просто отдать эту реликвию Иберии мне не по силам.
        — Если отнесёшь её в Таврос, тогда мой господин… — Выдаст за меня Илону и посадит одесную? — Он выполнит любую твою просьбу от моего имени. Любую, понимаешь? Запомни, меня зовут Мельхом. Расскажи ему, что я пожертвовал всем, дабы угодить ему. Расскажи, что я сражался и умер с честью… Ненужные подробности можешь опустить.
        Я долго глядела на оружие, которым ещё совсем недавно пользовались, а потом подняла голову и посмотрела в сторону пустыни. Мельхом тут же понял, о чём я думаю.
        — Да, ты можешь вернуть её самому Паймону. Он одарит тебя, одни боги знают, насколько щедро, — согласился старейшина, и я испугалась его проницательности. — Но он в итоге проиграет. Все это знают, даже он сам. А ты ведь не хочешь оказаться на стороне проигравших? — Мучительно сглотнув, он снял с руки кольцо-печать. — Я должен был отдать его своему преемнику. Человеку, который достоин этого больше, чем кто-либо. Человеку, который не похож на тебя больше, чем кто-либо… Хотя, чёрт, стоит ли жалеть об этом теперь? Ничего из этого вообще не должно было произойти. — Вытянув руку с кольцом в мою сторону, он заявил с болью, которая не имела никакого отношения к ранению: — Торжественно провозглашаю тебя своим преемником!
        Да меня даже родной отец не считал своим преемником. Настолько, что повесился. Почему я слышу такие слова от абсолютного незнакомца?..
        — Что? — выдохнула я, наклоняясь к нему.
        — Если передашь реликвию Децемы Иберии вместе с моими словами, то займёшь моё место подле него. Это моя последняя воля, он уважит её, я знаю. Даже Паймон тебе такого не сможет пообещать.
        Он злорадно ухмыльнулся, но тут кровь снова подступила к его горлу, и Мельхом зашёлся долгим, судорожным кашлем. Всё это время он смотрел на меня, сжимая перстень в пальцах. Смотреть на это было жутко. Может его убил Паймон, но я сейчас делала кое-что похуже: обесценивала все его жертвы.
        — Даю слово, — сказала я, на самом деле не имея это в виду. В тот раз я сделала это из милосердия. Просто порыв. Потому, что это единственное, что я вообще могла сделать.
        Я забрала у него кольцо и долго смотрела на него, пытаясь осознать, насколько значимую вещь сейчас держу. Ещё одно украшение, которое отрицало то, что я — ноль без палочки.
        — Поспеши, — бросил Мельхом. — Тебе не нужно видеть то, что произойдёт дальше.
        Дальше он собирался уйти на своих условиях, тем самым хоть немного оправдав смерть в «такой дыре». Говоря о подробностях, которые мне стоит упустить в разговоре с Иберией, он, наверное, имел в виду это.
        Растерянная и напуганная я пошла к дому. Мне хотелось увидеть мать. Её несчастный, вечно пьяный вид убедил бы меня в том, что я обязана оставаться здесь и служить ей.
        Но её вид убедил меня в обратном. Оказалось, что Мельхом был не единственным, кто умер в день Искупления. Компанию ему составила моя мать.



        ГЛАВА 3



        Кто больше всего привлекает внимание толпы? Ребёнок с оружием? Нет. Рыдающий ребёнок. Все взрослые считали своим долгом спросить, кто меня обидел.
        Я уже совершеннолетняя, не о чем беспокоиться, это от радости, я же еду в Таврос.
        После двух самых жутких смертей я была даже рада оказаться в городе, где запрещено любое кровопролитие. Когда его описывали, создавалось впечатление, что это место может осушить какие угодно горькие слёзы. Так что я в любом случае отправилась бы туда после смерти матери.
        Я жалела её и тосковала по ней.
        Да, наверное, её нельзя назвать хорошей хозяйкой и матерью, но она была единственной, кто нуждался во мне, кто меня любил. А теперь я осталась совсем одна в мегаполисе, и это было хуже, чем остаться совсем одной в пустыне. Я и окружающий мир словно поменялись местами: раньше боялись исключительно меня.
        Таврос вселял ужас. Он был огромным, шумным и суетливым — таким, что называть своим домом его могли только люди вроде Мельхома. Пару раз у меня проскользнула мысль, что он не имел никакого права так меня подставлять… Но я не могла его обвинять, он ведь уже умер.
        Проблема в том, что прибыть в Таврос — это самое простое, а я уже трижды чуть не умерла. По случайности, конечно, из-за того, что я понятия не имела даже о том, как правильно по такому городу передвигаться. Но я знала — сунься я к самому Иберии, и меня убьют уже намеренно. Потому что так поступали со всеми незваными гостями.
        Но что поделать, я же не могла вернуться назад. Мне просто некуда было возвращаться.
        — Это особняк Нойран? — спрашивала я.
        — Нет, это супермаркет.
        — Это особняк Нойран?
        — Нет, это ЦПЗ.
        — Что такое ЦПЗ?
        Мне не ответили, но, какая разница, совсем скоро мне довелось выяснить это самой. Изнутри.
        — Где особняк Нойран?
        Добрые люди помогли мне до него добраться. Резиденция великого клана находилась в центре города, но даже когда меня поставили буквально перед воротами, особняка я не увидела.
        Обхватив руками кованые прутья, я вглядывалась вдаль. Аккуратно постриженные деревья, кусты, клумбы… вооружённая до зубов охрана на фоне цветов.
        — Девчонка, не липни к решётке, — лениво отогнал меня один из дозора, прогуливаясь по ту сторону.
        — Я совершеннолетняя.
        — Рад за тебя.
        Интересно, как ты обрадуешься, когда узнаешь, что я больше, чем просто совершеннолетняя. Я — старейшина.
        Не то чтобы я всерьёз верила, что Иберия на такое пойдёт…
        — Мне нужно увидеть хозяина Тавроса.
        Я подозревала, что так дела не делаются, но у меня не было никаких идей. Я боялась сказать ему правду, потому что он мог присвоить все заслуги себе.
        — Босс не принимает попрошаек.
        — Я не попрошайка. Меня прислал Мельхом.
        Мужчина закатил глаза.
        — Знаешь, ты уже десятый ребёнок за сегодня. Когда выяснилось, что всё его подразделение полегло, его любовницы прибежали сюда со своими ублюдками, рассчитывая, что им хоть что-то обломится. А я уже устал повторять: у него есть наследник.
        Я поджала губы. Я не могла сказать, что никак не претендую на его наследство. Поэтому просто заявила:
        — Я пришла сюда из Самти, чтобы передать Иберии саблю, принадлежащую Паймону.
        — Саблю, принадлежащую Паймону? — переспросил он, разглядывая меня. — А ещё что?
        — Ещё его кольцо.
        — Паймона?
        — Нет, Мельхома.
        — Погоди, — остановил меня боец, оборачиваясь на своих коллег. — Парни, идите сюда.
        Я рано обрадовалась. Он позвал друзей только лишь за тем, чтобы устроить из этого шоу. Понятно, они тут все сходили с ума от скуки, и эта скука усугубляла их нервозность из-за плохих новостей. Клан готовился к трауру и обдумывал новые планы атаки, им не с руки было возиться со всякими проходимцами.
        — Саблю Паймона, вы поняли? — переговаривался охранник с приятелями. — Это самое остроумное, что я слышал.
        — Да, что люди только не придумают, чтобы попасть Иберии на глаза, — согласились с ним. — Однажды…
        Они начали делиться самыми невероятными историями, кажется, забыв про меня. И тогда я крикнула, выдергивая из-за ворота тесьму, на которой весели мои украшения: знак Эйи и перстень старейшины.
        — Смотрите сюда! Мельхом сражался ради этого самого момента! Он преодолел пустыню с дырой в животе и в итоге умер на помойке, пока вы тут зубоскалили! — Чёрт, он же просил меня об этом не рассказывать. — Отведите меня к Иберии, ведь он, очевидно, единственный, кто поймёт, насколько всё серьёзно!
        Один из мужчин приблизился к воротам и подцепил тесьму пальцем.
        — Похоже на настоящее. Может, твоя шлюха-мать украла его? — предположил он, и я застыла. — Хотя знаешь? Я тебе верю. У тебя больше шансов победить Паймона, чем быть дочерью Мельхома. Великий мастер просто не мог трахать свинью. А твоя мать была той ещё свиньёй, если смотреть на тебя.
        Даже если бы эта потеря отболела, я бы не стерпела подобное оскорбление. Услышать же такое сразу после её смерти…
        Я вцепилась в его палец зубами, сжимая челюсти так, словно хотела его оторвать и сожрать. Знаю, у меня было оружие, но крови, которая уже пролилась, было достаточно, чтобы отправить меня в ЦПЗ.
        Центр промежуточного заключения, вот что это такое.
        Я сопротивлялась, когда меня забирали, но, оказавшись там, успокоилась. Это было отличное место. Меня накормили, продезинфицировали, дали сменную одежду, хотя, правда, забрали всё остальное. Камера, в которую меня поместили, была такой чистой и просторной, я могла вытянуться на лежанке во весь рост. Единственное, чем ПЦЗ напоминало трущобы — тут не было никакой приватности: дверь, за которой меня закрыли, была полностью прозрачной. А ещё ты отлично слышал, о чём говорит охрана на посту или твой возмущённый до нельзя сосед.
        Но в тишине я бы и не смогла заснуть. Подложив ладони под голову, я поморщилась от химического запаха, который теперь шёл от кожи и волос. Так же пахли подушка и матрац. Покрывала не полагалось, поэтому я в итоге всё равно подтянула колени к груди.
        Мне сказали, что моё дело рассмотрят и выпишут штраф на первый раз, хотя я совершила страшнейшее преступление. Нападение на бойца Нойран в Тавросе… Обо мне тут уже вовсю говорили. Но пострадавший отказался подписывать заявление, понимая, что оно подпортит ему репутацию. Так что я выйду отсюда совсем скоро, и, что сказать, здесь так повезёт не всем. Кого-то отправят на Землю…


        Меня разбудил страшный шум. Напуганная, я буквально слетела с лежанки и приникла к стеклу. Я решила, что заключённые решили устроить бунт, но нет, совсем наоборот. Они наперебой каялись.
        — Индра, милосердия! Меня подставили!
        — Юный господин! Выслушайте!
        — Молодой босс! Скажите своему отцу!..
        Это казалось чудом: сам наследник Иберии снизошёл сюда. Увидеть его в тюрьме? Ну, это как обнаружить у водоразборной колонки умирающего Мельхома. И я была даже отчасти рада, что теперь наблюдаю за этим не одна. Вот это зрелище… хотя, всё что делал парень — просто шёл. Я бы сказала, что он мог произвести подобный фурор только здесь, но вообще-то, думаю, везде. Даже там, где никто не знает о Нойран. Потому что он такой.
        Как объяснить? Самое грандиозное, что я видела в жизни — пустыня, так что я могла сравнить его только с ней. С тем, насколько холодной, безжалостной и тёмной она бывает ночью. Такой тёмной, что чёрный костюм молодого господина казался бы на её фоне белым. Такой же тёмной, как его волосы и глаза.
        Индру сопровождал телохранитель, который сам выглядел, как высшая знать. Они шли за главным смотрителем, и того распирало от гордости. Короче говоря, именно такая процессия должна была явиться сюда за саблей Паймона… но нет, Индра прошёл мимо меня, останавливаясь у камеры соседа, который шумел теперь больше остальных
        — Охренеть, братец, я уже и не надеялся! Сколько можно ждать? Ты это специально, что ли?! Я тут целый день торчу, рядом с этими отбросами! Думал, сдохну!
        — Молодой господин, условия содержания вашего кузена… — попытался оправдаться смотритель, но сын Иберии остановил его жестом, предпочитая выслушивать нытьё своего родственника.
        Когда же я увидела, за каким хлыщом он сюда явился, то просто не смогла сдержаться. Если уж он забирает отсюда эту тряпку, то пусть заодно захватит и оружие, за которое Мельхом отдал жизнь.
        — Индра! — крикнула я, но он даже не посмотрел в мою сторону. — В этом ЦПЗ находится более интересный «заключенный». Реликвия Паймона. Почти сам Паймон. Забери её, передай отцу и скажи, что Мельхом умер более героической смертью, чем он может себе представить.
        Индра не подал вида, что услышал меня, но, проходя мимо моей камеры, бросил смотрителю:
        — Выпустите и верните вещи.
        Вот, что значат узы Нойран. Придя сюда за кузеном, Индра готов был освободить любого, кто пусть даже косвенно связан с его семьёй. Не в том смысле, что я чуть не отгрызла палец одному из них…
        Как будто бы эфемерная преграда отъехала в сторону, и я вышла к ужасу кузена Индры.
        — Какого… — проворчал он, брезгливо морщась, хотя я выглядела лучше, чем когда-либо.
        А потом мне вернули вещи, и я надела на шею украшения и взяла в руки вещь, к которой мечтал прикоснуться сам Иберия. Но не его сын, почему-то. Индра не спешил забирать трофей.
        Он вышел к машинам, которые стояли у ворот ЦПЗ, привлекая оправданно много внимания. Не решаясь заговорить, я следила за тем, как Индра подходит к одной из них, говоря что-то телохранителю. Тот молча взглянул на меня, а кузен возмутился:
        — Эй, я не поеду с ней в одной тачке! Чем от этой суки несёт? Я ща блевану…
        То, что сделал Индра следом, было позволено в этом городе только ему. Он развернулся и ударил парня так сильно, что тот отлетел.
        Я отошла на шаг, хотя едва ли меня это спасло в случае чего. Кузен испуганно заверещал, но ведь молодой господин ещё не закончил. Приблизившись к нему, он наклонился и ударил парня снова. И ещё раз.
        — Ты кто, по-твоему, такой? — процедил Индра, избивая родственника, пока его охрана просила зевак разойтись, ведь тут совершенно не на что смотреть. — Ты с чего, ублюдок, взял, что можешь хозяйничать в Тавросе? Это мой город! Никому не позволено насиловать и дебоширить здесь! Ты выплатишь штраф, а потом пойдёшь в тот бар и лично извинишься перед хозяином и девчонкой. На колени перед ними встанешь, понял, дерьма кусок?
        — Прошти мя пшлалста, — зашепелявил он, давясь слезами. Даже не вериться, ещё минуту назад он выглядел избалованным принцем, чьи прихоти возводились в ранг закона. — Фсё фышло слушайно! Не остафляй мя зесь…
        Выпрямившись, Индра протянул руку в сторону, и телохранитель дал ему влажную салфетку. Вытерев же руки, молодой господин вернулся к машине.
        — Едем, — бросил охране Индра, забираясь в салон. — Нет, Дерил, садись в следующую. Эта девчонка задерживает нас. Где она?
        Дерил — личный телохранитель Индры, здоровенный и мускулистый, как бойцовый бык — кинул в мою сторону внимательный взгляд, словно пытаясь угадать, стоит ли ждать от меня сюрпризов. Но, серьезно, это было лишним. Только не после этого показательного урока хороших манер.
        Сев напротив молодого господина, я подумала, что хочу жить в этой машине. Тут было всё необходимое и при том такое дорогое, чистое и комфортное… Я бы насладилась этим комфортом сполна, если бы не присутствие человека, который его обнулял. Но мне не было стыдно за свою нервозность. Пусть Индра и был немногим старше меня, думаю, он вселял страх даже в Мельхома некогда.
        Я разглядывала его, потому что он закрыл глаза, позволяя мне это. Он казался уставшим. Может даже, больным, если бы усовершенствованные люди могли болеть.
        — На что уставилась? — сухо спросил Индра, внезапно открыв глаза.
        — Ты очень красивый, — ответила я, тут же прикусывая язык. — В смысле… я таких красивых людей никогда не встречала. Это ведь значит, что ты… ты модифицированный с самого рождения, да? У тебя даже следов не осталось на руке.
        Съежившись под его взглядом, я отвернулась к окну, за которым скорость превращала мир в размытое пятно. Когда в неловком молчании прошла пара минут, я вновь отважилась заговорить:
        — Удивительно, что ты поверил мне. Я бы не поверила на твоём месте. Знаешь, я была у особняка сегодня, пыталась объяснить вашим людям, но меня не пропустили и правильно сделали, да? У вас хорошая охрана, ха-ха.
        — Я видел записи камер.
        — Что? — Я нахмурилась. Там были камеры?
        — Отец сказал забрать тебя, — пояснил Индра, и я просто обомлела.
        — Разве ты приехал туда не за братом?
        — А похоже, что за ним?
        Ну, если учесть, кто остался блевать кровью у ворот ЦПЗ, а кто сидит в одной машине с ним…
        — То, что записали ваши камеры… всё не так, как могло показаться, — попыталась оправдаться я, но Индра перебил меня:
        — Неважно. — Он достал из кармана небольшой портсигар. — Отчитываться будешь перед моим отцом. Ведь такова последняя воля Мельхома?
        — А… да. — Я следила за тем, как он прихватывает губами сигарету, беря в руки зажигалку. — Ты куришь?
        Довольно странная привычка для модифицированного жителя столицы.
        — Нельзя? — метнул он в мою сторону испытующий взгляд. Как будто в этом салоне, городе, мире моё мнение что-то значило.
        Я растерянно смотрела на то, как он пытается поджечь сигарету. Его руки дрожали. Казалось нелепым, что он не может справиться с такой безделушкой, учитывая, что он сделал со своим кузеном.
        Наклонившись вперед, я забрала зажигалку из его рук и через секунду поднесла огонь к его лицу. Тонкий язык пламени отразился в угольно-чёрных глазах, когда Индра наклонился, прикуривая. Он с наслаждением затянулся, будто всё это время тонул, а теперь вынырнул на поверхность.
        — Кто это сделал? — спросил он, заметив клеймо на моём запястье.
        — Сектанты. Давно. — Я смущённо натянула рукав, боясь, что Индра выкинет меня из машины. Но он лишь пробормотал:
        — Так ты из этих.
        — «Этих»? — переспросила я, не веря: — Ты уже встречался с меченым?
        — Да.
        — И каким… каким он был? — Меня раздирало любопытство.
        — Скажем так: ты не самое страшное дитя Эзуса.
        Из его уст это прозвучало как настоящий комплимент. Я улыбнулась, думая вслух:
        — Я бы тоже хотела с ним встретиться.
        — Нет, — ответил Индра, отворачиваясь к окну. — Не хотела бы.



        ГЛАВА 4



        Это были наркотики. У молодого господина в сигаретах. Особая, созданная специально для него дурь, которая помогала ему «собраться с мыслями». Почему бы и нет? Наверное, так и надо готовиться ко встрече с Иберией.
        Но на деле оказалось, что я не была готова встретиться даже с деревом, которое стояло в саду Иберии. Когда я вышла из машины, то просто подошла к нему и принялась удивлённо его разглядывать. Оно было таким идеальным: ровным, гладким и симметричным, и, казалось, оно выросло таким само. Просто потому что должно было соответствовать стандартам Нойран.
        — Молодец, молодец, — похлопала я его по стволу.
        — Не задерживай меня, меченая, — раздалось недовольно сбоку. — Ты постоянно забываешь, с кем имеешь дело, не так ли?
        Я послушно повернулась к дворцу. Я сразу поняла, что приехала сюда ради него. Прищурившись, я развела руки в стороны, будто готовая обнять этот особняк: он был таким большим, добрым, седым и тёплым на вид. Он был главным здесь. Он и был Иберией.
        — Чёрт, — выругался глухо Индра, оглядываясь на меня. — Дерил, заведи это чучело в дом.
        — Дом? — повторила я. — Ты живёшь здесь? Люди могут жить в чём-то подобном? — Меня мягко, но уверенно подхватили под локоть, и я задрала голову. — Привет, Дерил, как тебя зовут?
        — Молодой господин, её нужно проинструктировать и привести в порядок перед встречей с боссом, — сказал Дерил, ведя меня к дверям.
        — Нет, — бросил Индра. — Я не собираюсь нянчиться с ней дольше необходимого
        Это была очень показательная фраза. Она отображала его суть почти так же, как то избиение кузена: Индра ненавидел, когда подопечные доставляли ему проблемы. А может, он просто ненавидел опекать кого бы то ни было. Несмотря на то, что он был членом самой большой и сплочённой семьи, он казался одиночкой.
        Когда я оказалась внутри фойе, то поняла, что без Дерила не справилась бы в любом случае. У входа точно должен стоять человек, который будет поддерживать того, кто оказался здесь впервые. Это место сражает великолепием наповал.
        Здесь всё было настолько изобильным, ценным, величественным, даже если речь шла о поле или потолке. Под ногами мозаика, над головой — лепнина и роспись. Всё, выдержанное в каком-то древнем стиле, но при этом такое современное.
        Озираясь вокруг, я поняла, что не могу элементарно позавидовать. Я привыкла завидовать сытым людям. Здоровым людям. Людям, у которых есть брат, сестра или даже просто тот, с кем он может в любой момент поговорить. Здесь же речь шла уже не о сытости, здоровье или «ячейке общества». Это был совсем другой масштаб, недоступный моему пониманию.
        Дерил, держи меня…
        Индра окликнул проходящего мимо мужчину.
        — Видел отца?
        — Босс в приёмной, молодой господин, — отозвался тот, вопросительно посмотрев на меня.
        — В какой из двух?
        — Хм… в той самой, — многозначительно произнес он, прежде чем мы разминулись.
        «Та самая» приёмная находилась внизу, в подвале. У меня сразу возникло плохое предчувствие, так что я решила максимально себя обезопасить.
        — Эй, слушай, — окликнула я Индру у самых дверей. — Прежде чем всё это случится, я должна кое-что сделать. — Когда он обернулся, я достала из кармана те «крохи», которые остались от материнской заначки. — Вот, держи.
        Я сунула деньги ему в руку, и он уставился на них так, будто увидел подобное впервые. Но мне что-то в это не верилось.
        — Что это за хрень?
        — Это штраф за нападение на твоего человека. Всё, что у меня есть.
        Конечно, я понимала, что даже его нижнее бельё стоит дороже. Просто мне не хотелось оказаться перед Иберией, будучи ему формально должной.
        Индра огляделся, будто ища мусорку, в которую мог бы это сложить. Потом подозвал Дерила, на лице которого я увидела едва заметную улыбку. Он оценил этот жест — наивный, но доказывающий мою принципиальность.
        Индра отдал деньги ему. Он не стал возвращать их мне, и дело тут не в жадности. Просто он тоже оценил. По-своему.
        Открыв двери, молодой господин переступил порог приёмной, и я зашла следом… Но тут раздался мучительный крик из глубин «кабинета», и я отшатнулась назад, натыкаясь на Дерила. Понимаю, он не мой телохранитель, но до этого самого момента он отлично заботился обо мне… А теперь он лишь подтолкнул меня и закрыл двери снаружи.
        Я оказалась в пыточной, а наш маршрут никак не мог этого предполагать.
        Какого чёрта тут происходит?!
        Закон Тавроса настолько не касается хозяина Тавроса, что он может проливать кровь в центре города, в главном доме этого города? Хотя, если вспомнить, как я познакомилась с его сыном?.. На пыточном стуле сидел кузен Иберии, да? У них это, похоже, семейное.
        — Чёрт, отключился, — проворчал палач, откидывая клещи.
        Это и был Иберия. Человек, которой мог пытать без клещей и отрезвить одним взглядом. Он был жилистым, матёрым антропоморфным чудовищем, и, глядя прямо на меня чёрными, как космические дыры, глазами, он сказал:
        — Кругом одни грёбаные предатели.
        Это был весь необходимый мне инструктаж. Нужно было просто увидеть его при таких обстоятельствах и услышать это, чтобы понять, как нужно вести себя с ним в дальнейшем. Индра знал это, поэтому и не стал тратить время на лишнюю болтовню.
        — Сын, — бросил Иберия, отходя к раковине, чтобы смыть с рук кровь. — У тебя есть для меня новости?
        — Целых две, — ответил Индра, следя за тем, как подручные Иберии стаскивают со стула бесчувственное тело. Мне пришлось посторониться, чтобы они вынесли его из комнаты.
        — Начни с плохой.
        — Я избил сына твоей сестры, — сказал Индра, и Иберия пожал плечами.
        — Но не убил же.
        — Нет.
        — Это отличная новость. Лучшая за сегодня.
        Похоже, в прошлом в драках с Индрой никто не выживал.
        — Погоди. — Молодой господин указал себе за спину, на меня. — Я привёл чучело, которое напало на нас.
        «Порадовал», ничего не скажешь.
        Иберия прищурился.
        — Ого, наша исправительная система отлично работает. Пара часов в ЦПЗ, а она уже похожа на человека. — Он поманил меня к себе, будто собираясь закончить то, что они начали. У него под рукой как раз было всё необходимое, боги. — Я решил, что мои люди сошли с ума, когда сказали, будто бы ты принесла саблю Паймона. Учти, если это ложь…
        Я подошла, протягивая ему оружие. Я заготовила целую речь по дороге в Таврос, но теперь в ней не было нужды: эта вещь выглядела куда красноречивее.
        — Дружище Мельхом, — прошептал Иберия, беря саблю в руки. Его взгляд потеплел. — Прийти сюда из Самти, шутка ли. Ты, наверное, очень устала. Садись, прошу.
        Иберия хлопнул меня по плечу, и я упала на пыточный стул. Стоя передо мной хозяин Тавроса вынул лезвие из ножен. Сталь тонко «запела», и мужчина улыбнулся. Он взмахнул рукой, прислушиваясь так, будто оружие с ним говорило. Это, в самом деле, напоминало общение на некоем понятном лишь воинам языке.
        — Ты только взгляни на это, — Иберия хрипло рассмеялся, любуясь трофеем. — Вот что значит мастер Нойран: даже проиграв, Мельхом победил. Он обезоружил Паймона, Децема теперь — как собака без зубов. Давно их так не унижали… — Он скосил взгляд на меня. — Ты чувствуешь это? Величие момента?
        Я сидела в пыточной, вдыхая запах крови и мочи. Пока ещё не своих собственных, но всё к этому и шло.
        — Этот момент настолько велик для меня, господин, что длится вот уже три дня, — ответила я без всякой претензии. — Думаю, никто в Нойран не прочувствовал его так, как я.
        — Точно, — согласился внезапно Иберия. — А ведь ты даже не одна из нас. — Он резко убрал лезвие в ножны, кажется, приняв какое-то безумное решение. — Как тебя зовут?
        — Эла.
        Он коснулся лба, а потом груди, словно молясь. Нелепый жест, учитывая, что мы находились отнюдь не в храме.
        — Твои родители верующие?
        — Очень, господин. Они сейчас ближе к Эйе, чем кто-либо.
        Иберия наклонился, касаясь моей шеи, доставая из-за ворота казённой одежды амулет. Он понятия не имел, что увидит там «благословение» иного рода — перстень Мельхома.
        — Ну надо же. Вот, что ты решил.
        Иберия медленно выпрямился, глядя на меня с выражением лица, которое наверняка отлично знакомо тем, кого он тут пытал. Когда не знаешь, что он решит в следующую секунду: помилует или убьёт.
        Я задержала дыхание.
        — Я и так собирался прибрать тебя к рукам, но Мельхом уже подготовил место для тебя, — проворчал Иберия наконец. — Он погиб, а одарил тебя так, будто ты его спасла. Хотя, очевидно, ты ничего для него не сделала.
        — А…
        — Ты сделала это для меня. Так почему он оценил радение о своём господине выше, чем сам господин? Он не может быть щедрее меня в этом деле.
        Не знаю, что он там придумал, но я поспешила ему сообщить:
        — Он сделал это, потому что у него не было выбора. Я меченая, а мастер Мельхом оказался в нашем городе в день Искупления, когда никому, кроме меня, не позволено покидать дом. Он просил привести к нему мужчину. Он сказал, что я не достойна, что я сама недостойная, но вы и сами это видите. Он дал мне этот перстень лишь за тем, чтобы я не пошла к Паймону.
        — И ты не пошла.
        Я дёрнула рукав, обнажая запястье.
        — Там, откуда я родом, считалось, что одна только прядь моих волос приносит несчастье, господин. Вы будете прокляты, если заберёте меня целиком.
        Иберия жутко улыбнулся, словно я подала ему отличную идею.
        — Целиком? Ты даже не представляешь… — Он посмотрел на Индру. — Подай передатчик. Надо бы собрать совет.



        ГЛАВА 5



        Пыточная — единственное место в этом доме, где было разрешено говорить без спроса. Если же сразу после этого тебе посчастливилось оказаться в зале совета, значит пыточная выполнила свою функцию. Отныне тебе надлежит только слушать. Даже когда великие мастера молчат, ты не имеешь права их перебивать. Даже если тебе задают вопрос, ты либо киваешь, либо качаешь головой.
        Я зевнула, и Индра прищурился.
        — Сделаешь так в зале, и я тебя убью.
        Вот и весь «инструктаж», на который его хватило. Что касается марафета?.. Ну, мне разрешили посетить уборную. Понимаю, обычно о таких вещах не рассказывают, но это ведь уборная в доме Иберии. О таком не стыдно поведать и внукам.
        Да, наверное, я могла бы рассчитывать и на большее, так угодив Иберии. Но, видимо, по задумке хозяина Тавроса я должна выглядеть как ничтожество, пока он официально меня не возвысит.
        Он сказал, что должен быть щедрее мёртвого Мельхома. И он уже сдержал слово, усадив меня за один с собой стол. Одесную ли? Нет, конечно. Это место принадлежало его наследнику, поэтому я села слева. Напротив Индры. Это было почти привычно, учитывая, как мы сюда добирались… Может, он снова захочет закурить? Сейчас самое время.
        — Адсон, — окликнул Иберия секретаря. — Напомни, что мы должны обсудить сегодня?
        Это была формальность. Иберия его даже толком не слушал, прекрасно зная, что именно они тут будут обсуждать. По его губам блуждала загадочная улыбка…
        Адсон обрисовал общую картину, кое-кто из старейшин его поправил, кто-то дополнил, а потом секретарь сказал:
        — Если останется время, то, пожалуйста, определитесь насчёт новогодней благотворительности.
        — Новогодняя благотворительность? С неё и начнём! — заявил Иберия, указывая на меня. — Я решил удочерить сироту из трущоб Самти. Если придумаешь что-то более благотворительное, Адсон, дай знать.
        Адсон ему не ответил. Адсон отключился.
        Вообще, все отреагировали на эту новость по-разному. Кто-то даже засмеялся, приняв слова Иберии за шутку, но Индра повернул голову в его сторону, и смех тут же оборвался. Весельчак понял, как это выглядело со стороны. Будто бы он смеялся над ним, над Индрой. Потому что таким решением Иберия подставлял именно сына. Хотя и не так сильно, как меня, конечно…
        — Господин, о твоём милосердии и так все знают, — заговорил один из старейшин. Наверное, он никогда не был в той-самой-приёмной. — Если тебе хочется, мы можем открыть целый приют. И все дети там будут называть тебя отцом.
        — Следи за языком, чёрт возьми, — проворчал Иберия. — Похоже, что у меня с этим какие-то проблемы? Думаешь, я не могу обеспечить себя родными детьми, и мне вдруг понадобилась компенсация?
        Я заметила, как Индра нахмурился на этих словах. Это была больная тема для них обоих, как я потом узнаю.
        — Но что ты понимаешь под удочерением? Ты хочешь поставить её на одну ступень со своими родными детьми? — уточнила женщина-мастер, когда все мужчины испуганно потупились. — Это возмутит всех в клане.
        — Если это не возмущает моих родных детей, почему должно возмущать кого-то ещё? — спросил Иберия, но ведь это не так.
        Индра был возмущён, просто он узнал о планах отца раньше старейшин. Приравнять меня к наследнику, это же всё равно, что назвать самого Индру трущобным отбросом. Он и так терпел моё оскорбительное присутствие весь день. А теперь я буду жить под одной с ним крышей?
        Если так подумать, Индра точно предпочёл бы привезти домой кузена, чем такую «сестру». Но он сдержался от рукоприкладства в пыточной, здесь он тем более не собирался буянить.
        — Мне… э-э, — Адсон немного оттаял. — Мне подготовить необходимые документы?
        — Нет, подожди. Это ведь ещё не всё. Скажу даже, это только начало, — выдал Иберия, уложив на стол перед собой саблю Паймона. — Это удочерение нужно лишь затем, чтобы никто из вас не посмел оспорить мой следующий приказ. Особенно подразделение Мельхома… потому что теперь это подразделение Элы.
        По сути, он назначал меня командиром пустого места, потому что всё подразделение Мельхома пало. Даже если бы в тылу оставался кто-нибудь из его подопечных, это всё равно не считалось бы…
        Когда раздался чудовищный грохот, я решила, что взорвалась шумовая граната. Но нет, это просто самый здоровый мужик в этом зале жахнул по столу кулаком.
        — Бартл, — вздохнул Иберия, и я вспомнила, что мне сказал Мельхом.
        Он собирался отдать кольцо человеку, полностью мне противоположному. Так вот, это лучшее описание Бартла. Он был устрашающим, несдержанным, огромным монстром. Даже сидя, он подавлял своим присутствием всех, а потом он встал и заговорил:
        — При всём уважении, босс. Но даже гибель мастера не ранит меня так, как ваше решение!
        — Это решение твоего мастера, не моё. Я просто соблюдаю его последнюю волю, ты должен понимать это, как никто.
        — Вы не можете знать наверняка, что это его воля! Люди трущоб — падальщики! Они живут тем, что убивают и обирают погибших!
        — Согласен, — сказал Иберия. — Мельхому повезло, что в этот день у них был выходной.
        — Она украла его! — прорычал здоровяк, и я не могла с этим поспорить. Я украла. Но не у Мельхома, а у него, у Бартла.
        — Если бы украла, то продала бы, а саблю вернула Паймону. И он бы, кстати, не стал собирать совет, чтобы приблизить к себе угодившего ему сироту. У него уже есть подобный опыт. Чем я хуже него?
        — Плевать мне на Паймона. Из-за того, что вы сделали, я даже не могу его как положено ненавидеть. — У Бартла поникли плечи. — Конечно, это всё моя вина. Меня не было рядом. Я бы спас его. Если не от Паймона, то от позора, который пал на него теперь. Он не заслужил этого. Почему вы поступаете так с ним, босс, да ещё во время траура?
        — Бартл, чёрт возьми, — Иберия разговаривал с ним, как с ребёнком. — Твой мастер дал слово. Понимаешь ты или нет?
        — Давать слово людям из трущоб, это всё равно что давать слово грязи.
        — Заткнись, — спокойно оборвал его тот, от кого подобное услышать ожидали меньше всего. — Ты говоришь о моей сестре.
        Индра произнёс это так, что старейшины к этому вопросу больше не возвращались: ни на том собрании, ни после. Всё было решено. Иберия мог бы ещё час препираться с Бартлом, а потом с каждым из мастеров, но стоило Индре признать меня, и все смирились.
        Даже Бартл смирился, хотя и вышел из зала.
        — Простим ему эту выходку, — рассудил «милосердный» Иберия. — Мельхом был ему как отец. Я думал, что смогу возместить эту потерю, поручив ему заботу о новом мастере. Всё-таки ему давно пора обзавестись собственным учеником, это сделало бы его более открытым и отзывчивым… — Сказав так, Иберия посмотрел на сына, и его озарило. Снова. — Хотя новый мастер настолько невежественен и слаб, что доверить его воспитание я могу лишь лучшему из нас. Тому, кто сможет на собственном примере объяснить, как должно выглядеть моё дитя.
        Вот так.
        — Конечно, отец, — ответил Индра, предвосхищая его приказ. — Оставь это мне.
        Старейшины их единодушно поддержали. Воистину мудрое решение: вручить новичка тому единственному, кто мог убить его на законных основаниях.
        Но в тот момент мне об этом совсем не думалось.
        Сестра… Индра назвал меня своей сестрой…

***

        Совещательный зал стремительно пустел, и когда я уже собралась последовать примеру прочих старейшин, раздался голос молодого господина:
        — Стой на месте. Слова «все свободны» к тебе теперь не относятся. Никогда.
        Проводив взглядом последнего человека, я медленно обернулась. И вот тогда мне стало страшно. Почему так? Казалось бы, Бартл ушёл, Иберия ушёл, все старейшины вышли. Остался лишь один единственный человек — самый молодой из них, самый спокойный.
        Индра указал на пол.
        — Что? — недоуменно обронила я, и он глухо выругался.
        — Тебя даже этому надо учить? На колени. Когда я разговариваю с тобой, ты стоишь на коленях. Учитывая это место и то, перед кем ты это делаешь, это уже слишком почётно для тебя. Передо мной на коленях стояли бойцы куда сильнее и женщины куда красивее. — Когда я не сдвинулась с места, он решил пояснить: — Не пойми неправильно, я не испытываю к тебе ненависти и не пытаюсь тебя унизить. В этом нет необходимости. Ты настолько незначительна, что почти не существуешь. У тебя нет звания. У тебя нет имени. У тебя даже пола нет, понимаешь?
        Приблизившись, я опустилась на пол, упираясь руками в бёдра и склоняя голову.
        — Вот так, брат?
        — Я тебе не брат, — проворчал Индра. — Можешь называть меня наставником, мастером или господином. Но не братом. Даже Илона меня так не зовёт.
        — Почему?
        — Не задавай мне вопросы, — вздохнул Индра, но всё же ответил: — Потому что у нас разное происхождение. Илону родила женщина, а меня вырастили в лаборатории. Как видишь, наш отец любит экспериментировать, когда дело касается детей. Наверное, всё это и должно было закончиться тем, что он в итоге подберёт какого-нибудь бродягу.
        — Вы не рады, что трофей достался вам вместе со мной, наставник? Вы предпочли бы не иметь его вовсе?
        — Я так рад, что не стану тебя наказывать, хотя ты снова задало вопрос. — Он, в самом деле, обращался ко мне как к бесполому существу. — Стоил ли трофей заплаченной за него цены? Это не мне решать. Скажу лишь, что смерть каждого солдата — горе для клана, но такое пополнение, как ты, — хуже любых потерь. Сможешь ли ты стать одним из нас? Нет. Сможешь ли ты заменить Мельхома? Тебе уже всё сказал по этому поводу Бартл.
        — Спасибо, что заступились за меня, наставник.
        — Заступился? — Индра хмыкнул, доставая портсигар. — Возможно, уже завтра ты поползёшь к Бартлу само, умоляя его передумать и взять тебя в ученики. Ты начнёшь скучать по трущобам, по своему сиротству. Ты точно пожалеешь, что не отдало эту саблю Паймону, но будет уже слишком поздно. Заподозрю тебя в предательстве — убью. Захочешь сбежать — тоже. Даже если услышу от тебя жалобу, могу не сдержаться.
        Он прихватил губами сигарету, пытаясь её поджечь. В моменты злости у него начиналась беда с мелкой моторикой. Он бы стёр эту зажигалку в порошок, если бы я не забрала её из его рук, зажигая огонь.
        — Ладно. — Он немного расслабился, признавая: — Хоть на что-то ты точно сгодишься.



        ГЛАВА 6



        Глядя на знак Эйи, подаренный мне человеком, ищущим брата, я думала: как это странно, что брата в итоге нашла именно я…
        — Я тебе не брат.
        Да-да, а Илона мне не сестра. И в отличие от Индры она ненавидела и унижала меня напоказ. От новости о моём удочерении бедняжка едва не поседела. Её возмущало то, что с ней — полноправным членом семьи — никто в этом деле не посоветовался. Илона объявила отцу бойкот, и это подтолкнуло его на мысль, что пора бы её уже выдать замуж.
        — Что?! Решил избавиться от меня, потому что нашёл мне отличную замену?! Я — главная женщина в Нойран! Я — хозяйка Тавроса! Вышвырнешь меня из дома, и этот титул наследует она?! Никто не отберёт его у меня! Ни одна женщина и ни один мужчина! Я убью любого, кто попытается!
        Её истерики слушал весь дом, но она могла себе это позволить. Илона была любимицей Иберии, его первенцем, его самой настоящей дочерью, и он не привык её расстраивать. Но даже если бы Иберия, перегорев этой идеей, пошёл у неё на поводу, Индра бы ей никогда не уступил.
        В какой-то момент я стала принадлежать ему в большей степени, чем Иберии. Это Индра нёс за меня ответственность. На меня жаловались ему. Если я попадала в неприятности, то вытаскивал меня из них тоже он. Так что у Индры было больше причин ненавидеть меня, чем у Илоны: я отнимала его драгоценное время, которое он мог бы потратить на «мужчин посильнее и женщин покрасивее».
        А я не была ни тем, ни другим, и в какой-то момент, чтобы это чётко обозначить, Индра приказал обрить меня налысо. Таким образом, он нашёл компромисс в противостоянии с сестрой. Она больше не требовала моего изгнания, потому что перестала видеть во мне соперницу окончательно. Она лишь посоветовала мне не попадаться ей на глаза.
        — Постарайся убедить меня, что тебя здесь вовсе нет. Иначе ты исчезнешь по-настоящему. Знаешь как? Я скормлю тебя собакам отца. После провинившихся модифицированных солдат, твоё нежное мясо и хрупкие кости придутся им по вкусу.
        Не попадаться ей на глаза было проще простого: живя в таком огромном особняке, мы могли не видеться месяцами. Поэтому я не вспоминала о ней и бойцовых собаках Иберии до тех пор, пока Индра не решил разнообразить мою учебную программу уборкой вольера клыкастых монстров.
        Стоя в сторонке, я ждала, пока кинолог загонит этих людоедов в клетку. Рядом разговаривал с ветеринаром Индра, давая понять, что заботится о собаках отца сильнее, чем о собственном ученике. Его способы показать мне моё место всегда были куда изящнее, чем у Илоны…
        Илона, решив показать своим подружкам щенков, проходила мимо и не могла не заметить:
        — Глядите, одна сука сбежала.
        Её шутку поддержали вежливым смехом.
        — П-привет, Индра, — смущённо улыбнулась одна из девушек, и Илона бросила на неё уничтожающий взгляд. Серьёзно, лучше хозяйку Тавроса в таком месте не провоцировать.
        — Иди сюда, — подозвал меня молодой господин. — Вы, люди из трущоб, точно знаете, что значит «разгребать дерьмо», не так ли?
        — Это то, что вы поручите мне сейчас? — догадалась я, приняв позу покорности.
        — Нет. Это то, чем я занимаюсь с тех пор, как мне тебя сбагрили. А то, что я поручу тебе, называется службой. Эти псы находятся в самом низу иерархии нашей семьи, и они — единственное подразделение, которое я могу тебе доверить. Будешь убирать за ними, а иногда — кормить. Если не справишься даже с этим, отправлю кормить акул.
        — У вас есть акулы, наставник?
        Он тихо выругался.
        — Нет. Но море рядом. В любой момент можем слетать.
        — Здорово. Я никогда не видела моря. Вдруг там вы передумаете и захотите завести акулу?
        — Мне и своего зверинца хватает, — ответил он, глядя на меня.
        Девушки переговаривались у него за спиной:
        — Что она делает?
        — Не знаю. Может, решила ему прямо здесь отсосать?
        — Почему бы и нет…
        — Заткнитесь! — прикрикнула на них Илона. Думаю, это был их последний визит в это поместье.


        Короче говоря, первой вещью, которой мне предстояло научиться, был не рукопашный бой, фехтование или стрельба. Даже не алфавит. А выдержка. Такая, которая была бы неотличима от безразличия. Собственно, это всё, чему я могла бы научиться у Индры. Не потому что таким он был наставником, а у меня к остальному не было таланта. Всё дело в бессоннице.
        Ещё только попав в этот особняк, я поняла, что не могу здесь заснуть. Это место казалось чужеродным и было настроено ко мне даже более враждебно, чем трущобы, хотя теперь совсем по другому поводу. Я могла смириться с этим в течение дня, полностью погружённая в работу и учёбу, но ночью всё вокруг замирало, я начинала думать о том, что случилось со мной накануне, и чувствовала себя ещё более одинокой, чем когда-то в пустыне.
        Зато, карауля каждое утро Индру у его покоев, я засыпала прежде, чем он выходил. Порог этой комнаты почему-то действовал на меня убаюкивающе. Интересно, каково было бы оказаться внутри…
        — С какого черта ты здесь развалилось? — бормотал наставник, обнаруживая меня под дверью. — Ты нарушаешь график. Знаешь, чем это может для тебя обернуться? Твоё вступление в должность мастера отложится ещё на пару лет.
        У молодого господина был график, согласно которому он нянчится со мной три года. Это было одновременно много и мало. Он всегда повторял, что и вечности не хватит, чтобы меня перевоспитать, но при этом не собирался тратить на меня ни одного лишнего дня.
        — Если так пойдет дальше, о модификации можешь и не мечтать, — недовольно заявил Индра, смотря на мои медицинские показатели. Сидя на стуле и дымя сигаретой, он читал отчет курирующего меня врача. — Ты похудело. Хочешь сказать, в трущобах ты питалось лучше, чем здесь? Или ждёшь, когда я начну кормить тебя с рук? Конечно, стоило понимать, что всё к этому и придёт, раз уж меня приставили к тебе нянькой.
        Я не могла ему жаловаться, помня о его предупреждении. Да и к тому же, «бессонница»? Он бы решил, что я страдаю ерундой и просто увеличил нагрузку. Или предложил спать с собаками, выселив меня из комнаты, которая мне очень нравилась. Она мне нравилась, правда, но лишь как произведение искусства, а не как жильё. Ночью она меня пугала. Столько пространства, столько вещей, более значимых, чем я, столько тишины…
        Я предпочитала ночью прогуливаться по «центру города», ничего при этом не узнавая о самом Тавросе. За пределы поместья меня не выпускали. Учитывая предостережение Индры, я даже боялась задерживать взгляд на воротах. Теперь казалось невероятным, что когда-то я сама сюда ломилась.
        Зажав ладонями замёрзшие уши, я брела по подъездной дорожке. Тень от особняка накрыла меня внезапно…
        Это была не тень от особняка! Это была тень от огромного, как дом, Бартла!
        Я столкнулась с ним и отлетела на метр. Так состоялось великое сражение за звание мастера. Серьёзно, чтобы избавиться от меня, ему можно было просто стоять на месте. Но потом он решил закончить начатое, наклоняясь и протягивая ко мне руки.
        — Я тебя не заметил, — вздохнул Бартл, ставя меня на ноги.
        О.
        — Я тебя тоже, — нервно улыбнулась я, не сразу сообразив, как это прозвучало. — В смысле… ты настолько мастер, что абсолютно невидим и бесшумен.
        — А ты просто очень маленькая.
        — Я это… Я так похудела, — ляпнула я. — Это всё особые тренировки молодого босса, направленные на то, чтобы сделать меня ещё слабее.
        — Ты способная ученица.
        Я неловко посмеялась.
        — Да, но, знаешь… Какая разница? Даже моя сила будет выглядеть слабостью в сравнении с мастерством Индры.
        — Я так же думал о Мельхоме, — признался Бартл, кивая. — А теперь он мёртв, а я жив, и это не укладывается в голове.
        Ох.
        — Мне очень жаль, — прошептала я, но он покачал головой.
        — Когда мы потеряли с ними связь, я уже знал, что он погиб. Может, он тоже это знал. Ну, перед тем, как отправится в Самти. Может, он оставил меня здесь, именно потому что знал, что они все погибнут. Когда всё это случилось, я утешал себя тем, что такова моя задача в клане: занять его место, возродить его подразделение… — Бартл посмотрел на меня в упор, и я сглотнула. — Но теперь я понимаю, что я бы не смог быть мастером. Я слишком хорошо знал Мельхома. Я бы постоянно сравнивал себя с ним, пытался сделать всё идеально, «искупить вину», и в итоге просто сошёл бы с ума.
        — Теперь можешь быть мастером и сравнивать себя со мной, — предложила я.
        — Это ещё сложнее.
        — Да, наверное.
        — Иберия поручил мне набрать подразделение заново. У нас никогда нет недостатка в новобранцах, но я не могу… не могу даже одного выбрать.
        — Потому что они все недостойны предыдущего мастера, а нынешний мастер недостоин их?
        Бартл махнул рукой.
        — Я не знаю, кто теперь чего достоин. Всё в семье встало с ног на голову. Мне бы в себе разобраться. Но с тех пор, как погиб Мельхом, я даже спать не могу.
        — Я тоже. С тех пор.
        Бартл указал на ворота.
        — Когда совсем паршиво, я хожу выпить в город. Туда, где мы обычно сидели с парнями. Если хочешь, идём вместе.
        Сходить вместе выпить, это же всё равно что побрататься. К тому же, если выходишь в город с кем-то из семьи, это нельзя считать побегом…
        Но я покачала головой.
        — Нет. Но я могу проводить тебя до ворот, — предложила я, и Бартл спросил:
        — Какими были последние минуты моего мастера?
        Конечно, он имел право знать. Упуская те самые «ненужные подробности», я расписывала кончину Мельхома так, будто она была грандиознее битвы с Паймоном.
        — В общем, даже умирая, он был самым сильным, благородным и красивым человеком в трущобах, — заключила я у самых ворот. — О подобном учителе можно только мечтать, так что я тебе завидую.
        — Он бы убил тебя, — сказал спокойно Бартл, и я мысленно согласилась. Мельхом думал об этом, даже когда просил о помощи. — А молодой господин с тобой нежничает.
        Я поперхнулась воздухом. Перед глазами пронеслись последние месяцы моральных и физических издевательств.
        — Нежничает? По-твоему, я выгляжу так же хорошо, как и какая-нибудь его подружка?
        Бартл покачал головой.
        — У него никогда не было подружек. Или друзей. Он даже от семьи держится в стороне, потому что он… другой. Именно поэтому босс и поручил тебя ему. Чтобы Индра понял, что такое — заботиться о ком-то. Не формально, а по-настоящему. Так что он не убьёт тебя. И другим не позволит.
        В Нойран это называется «нежничать». Боги, кажется, я скучаю по трущобам…


        Что-то со мной случилось после разговора с Бартлом. Я решила оспорить его слова? Или меня просто толкнуло на это отчаянье? Было уже за полночь, когда я решила наведаться к наставнику.
        Оказавшись перед его покоями, я громко постучала, даже не пытаясь подумать дважды. Я успела отойти назад и встать на колени как раз перед тем, как дверь открылась, и на пороге появился Индра. Даже в одних трусах и сонный он оставался доблестным наследником Нойран и устрашающим мастером. Он мог прямо сейчас отправляться на какое-нибудь официальное мероприятие, и никто бы не подумал, что с ним что-то не так.
        — Почему я тебя здесь вижу? — хрипло поинтересовался Индра, оглядывая погруженный в полумрак коридор. — Что случилось?
        — Подумала, может, вы захотите курить, наставник? — Я щелкнула зажигалкой рядом со своим лицом.
        — Тебе это кажется смешным? — В его голосе звучало обещание расправы.
        — Нет.
        — Сколько раз повторять тебе о графике? Отправляйся спать.
        — Я не могу. Не умею.
        — Научить?
        Этот урок подразумевал бы собой джеб правой, отправляющий меня в нокаут.
        — Мне плохо. Я тоскую по маме, — призналась я, хотя, да, обращаться с этим к нему — натуральное издевательство. Но от него пахло так знакомо, пахло алкоголем… — Вы что, пили? Вы еще и пьете!
        Понимаю, я сама вела себя так, будто приняла кое-что покрепче. О чём и спросил Индра, после чего добавил:
        — Если узнаю, что ты употребляешь, я тебе шею сверну.
        — Вы противоречите сами себе. Разве пассивное курение ваших сигарет не в счёт?
        Он устало провёл ладонью по лицу, наверное, мечтая о них.
        — Хочешь сказать, в том, что ты такая размазня, виноват я? А в том, что ты скучаешь по матери, виноват мой удочеривший тебя отец? Как ты смеешь будить меня и ещё предъявлять такие нелепые претензии?
        Возможно, Бартл был прав, потому что, несмотря на катастрофичность ситуации, Индра в итоге просто решил уйти.
        — Погодите, босс, я серьёзно! — Я остановила дверь рукой. — У меня бессонница. Я не привыкла спать в таких местах, да ещё и в одиночестве. Возможно, вы найдете человека, который будет присутствовать в одной со мной комнате, пока я засыпаю? Можно попросить вашу сестру.
        Кажется, он едва меня выносил.
        — С чего ты взяло, что я стану потакать твоим слабостям?
        — С того, что… потому что в ином случае вы ничего не добьетесь, и все вокруг будут говорить, что вы никудышный мастер. Вы же не хотите разочаровать своего отца?
        Разочаровывать отца Индра не хотел.
        — Какой смысл… — Он осекся, когда в коридоре появилась прислуга. Индра проводил проскользнувшую мимо горничную мрачным взглядом. — Иди сюда. — Когда я покорно переползла порог, молодой босс закрыл дверь. — Какой смысл продолжать тренировки в попытке сделать тебя сильнее, если ты не можешь справиться с тем, что лежит в твоей голове?
        — Ого, вы здесь живете? — протянула я, изучая изысканный интерьер. — Эта комната раз в десять больше, чем моя.
        — Слушай меня.
        — Поймите, мастер, попытки справиться с этим ни к чему не приведут. Я родилась и выросла в совершенно других условиях. Это у меня в крови.
        — Значит, чтобы породнить тебя с Нойран, придётся её пустить? В любом случае, я не собираюсь разговаривать об этом сейчас, — Индра развернулся, махнув рукой куда-то в сторону. — Ложись и попытайся меня убедить в том, что тебя здесь нет.
        Я ослышалась? Он предложил мне свои палаты?
        — Босс, с ума сойти! — удивленно окликнула я его, заставляя обернуться. — Татуировка на вашей спине выглядит просто потрясающе! Можно мне включить свет и рассмотреть её? У меня будет такая же, да?
        — Нет. — Он прищурился. — Ведь я тебя сейчас убью.
        — Ладно-ладно, — вздохнула я, еще раз оглядев комнату. Здесь были кресла и софа. Но они тут стояли не для меня. — Это… Мне спать на полу?
        — А разве мы еще не разобрались с тем, что именно там твое место? — однотонно уточнил Индра, забираясь в кровать.
        — Эй-эй, это ваша постель, серьезно? — прошептала я оскорбленно. — Похоже на взлётную полосу. Место для прогулок во сне?
        — Какого чёрта я все еще слышу тебя?
        Вздохнув, я прошла в угол. Возникать не было никакого смысла: я явилась сюда по своей воле. В конце концов, спать на полу лучше, чем не спать вообще.



        ГЛАВА 7



        — Намного лучше. Прогресс на лицо.
        Долгожданные слова, так похожие на похвалу, прозвучали лишь полгода спустя.
        В тот момент я сидела напротив листающего медицинские отчеты Индры, пока тихо гудящая бритва, направляемая рукой женщины, раз за разом проходилась по моей голове.
        — Мне уже можно проходить модификацию?
        — Нет, — ответил молодой босс, протягивая планшет сопровождающему его Дерилу. — Возможно, через пару лет.
        «Пара лет» — слишком долго, мне хотелось уже сейчас мгновенно залечивать повреждения любой тяжести. Но я знала, что операция подразумевала постепенную перестройку организма, которую невозможно вынести физически слабому человеку.
        — Слушайте, наставник… — Когда наши взгляды встретились, мне стало не по себе. — У вас, похоже, сегодня хорошее настроение.
        Возможно даже, это было каким-то образом связано с отличной погодой.
        Когда я только появилась здесь, был конец осени, всё вокруг приходило в упадок, нищало, являясь отличной аллегорией на климат внутри семьи. Но сейчас было начало лета. Пышная, сочная, вольная пора. Всё уже давным-давно оттаяло, и вот теперь оттаял босс.
        — Такое случается время от времени, — согласился Индра, словно речь зашла о приступе болезни.
        — Если у вас такое хорошее настроение, может…
        — На тренировках это вообще никак не отразится.
        — Может, вы оставите мои волосы в покое? — спросила я смело, с вызовом. — Мне плевать на то, как я выгляжу, но у меня жутко мёрзнут уши.
        — Вот незадача, — бесцветно прокомментировал Индра.
        — Да, это стало настоящей проблемой с тех пор, как мы начали спать вместе…
        Рука женщины дрогнула, и я ойкнула. Закончить мне не дал вошедший в комнату Бартл.
        — Молодой босс. Мастер, — поздоровался он, и, могло показаться, что это приветствие относилось только к Индре, но нет. Мастером Бартл называл меня.
        Орудующая машинкой женщина сместилась в сторону, предоставляя ему больше пространства.
        — Юный босс, разрешите обратиться к вам с просьбой, — несмотря на ревущий голос, интонация была именно просящей. — Освободите мастера Элу от тренировок на сегодня.
        — С какой стати?
        — В этот день отмечается вступление мастера Мельхома в должность командира нашего подразделения.
        — Разве мастер Мельхом не погиб вместе со своим подразделением? — спросил Индра, чем вызвал резонное недовольство. Со стороны Бартла. С моей стороны.
        — Да, но я и мастер Эла набрали новое подразделение. Пока она официально не займёт своё место на посту нашего командира, мы будем праздновать этот день, как и при жизни Мельхома.
        — Выходит, что этот «мастер» — лишний на этом лишнем празднике, — заключил Индра.
        — Ваша сестра — человек, который проводил Мельхома в последний путь…
        — Свободен, Бартл, — отрезал молодой босс.
        — Бартл! — Я развязала тесьму на шее и стянула с нее кольцо, после чего вложила его в широкую ладонь бойца. — Эта вещь принадлежала твоему наставнику, и она совершенно точно должна быть рядом с тобой в такой день. Возьми.
        — Мастер Мельхом отдал его вам…
        — Давай, ты вернёшь его мне, когда сам решишь, что я этого достойна? — предложила я.
        Когда растроганный Бартл вышел, в кабинете воцарилось неловкое молчание.
        — Готово, — объявила с поклоном женщина, и я провела ладонью по голове. Второй раз о своей просьбе я уже не могла заикаться…
        — И когда ты успело так сблизиться с ним? — спросил Индра как бы между делом.
        — Давно. Ещё зимой.
        — Ползало и умоляло его стать твоим наставником?
        — Нет. Мы просто столкнулись, и он предложил вместе выпить.
        — Он тебя теперь при каждой встрече выпить зовёт?
        — Ха-ха, почти, — согласилась я, и Индра предположил:
        — Должно быть, отбор в подразделение вышел тот ещё.
        — Обижаетесь, что вас не пригласили?
        Ой.
        Я поняла, что перегнула палку, лишь когда заметила, как на меня уставился Дерил. Действительно, с каких пор я не боялась дерзить Индре? То, что он позволял мне спать на полу его комнаты, несомненно, огромная привилегия. Я поднялась в иерархии семьи на пару пунктов, но всё равно не настолько, чтобы в открытую его провоцировать.
        — Если мне нужно приглашение, получается, ты теперь здесь больший хозяин, чем я? — уточнил Индра, и я затрясла бритой головой.
        — Нет. Вы хозяин нашего подразделения, хозяин Бартла и мой хозяин.
        Поднявшись на ноги, Индра обратился к телохранителю:
        — Убедись, что всё готово и жди у ворот. И это с собой прихвати.
        Под «этим» подразумевалась, конечно же, я.
        — Подождите, наставник! Мы куда-то собираемся?

***

        От Индры можно было ожидать чего угодно, поэтому я всю дорогу нервничала. Да, я мечтала выбраться за пределы поместья, но не на таких условиях. Я елозила по сиденью от одного окна к другому, пытаясь предугадать развитие событий.
        Мы остановимся здесь?.. Или вот здесь?.. Я боялась спросить.
        — Таврос огромен, — прошептала я. Теперь мне казалось, что я в этом городе впервые. Он запомнился мне совсем другим, когда я пришла сюда из Самти. Это он изменился? Или я?
        — Мы едем к морю, — сказал Дерил, и я недоумённо повторила:
        — К морю…
        Нет, стоп, тут должен быть какой-то подвох.
        Индра решил скормить меня акулам?
        Какая разница?
        Когда мы оказались на месте, я готова была скормиться им сама. Огромная загородная вилла, к которой мы подъехали, меня не интересовала. Стоя к ней спиной, я смотрела на бирюзовую воду внизу. Я хотела попробовать её на вкус, набрать в ладони пену, лечь на волну, раздеться и распустить волосы…
        Ну да.
        — Вы не зайдёте внутрь? — Рядом со мной появился Дерил, наверное, имея в виду дом, и я ответила, не поворачиваясь к нему:
        — Я никогда не видела моря.
        — А я никогда не видел пустынь.
        — Если бы ты приехал ко мне в гости, я бы тебе всё показала.
        — Всё? — Он понимающе усмехнулся, и я спросила:
        — Как думаешь, мы здесь надолго?
        — Босс сказал, на неделю.
        — Что это с ним? — удивилась я.
        — Просто отдых.
        — Бои с Децемой становятся всё напряжённее, а он решил просто отдохнуть? Не похоже на него. Я его знаю. Спорим, он придумал новый метод истязать меня?
        Дерил пожал плечами с какой-то непонятной улыбкой, как раз в тот момент, когда из дома вышел Индра. Видеть его в светлом было так непривычно. Казалось, он сменил масть, чтобы показать, что сегодня он настроен благодушно…
        Я сразу расслабилась и почувствовала, что мы на отдыхе.
        — Идём, — бросил он то ли Дерилу, то ли мне.
        Пока мы спускались к частному пляжу, я шёпотом спросила:
        — Эй, Дерил, с кем бы ты хотел сразиться?
        — «Сразиться» подразумевает, что победу одержу именно я?
        — Да.
        — С Дисом. Подручный Паймона, альбинос, чемпион Фомальгаута и просто жуткий тип. А вы?
        Я указала перед собой, но Дерил качнул головой.
        — Это не в счёт.
        — Тогда с его сестрой.
        — С Илоной?!
        — Да. — Я смущённо поджала губы. — Иногда мне это даже снится.
        — У вас ничего не выйдет.
        — Конечно, нет, боги. Иберия меня пополам переломит, если я обижу его дочь.
        — Не только поэтому. Вам запрещено нападать на гражданского.
        — "Гражданского"? Ты о чём? Она — Хозяйка Тавроса. В некотором смысле она даже важнее своего брата.
        — Как бы там ни было, на её спине нет клановой татуировки.
        Задумавшись, я рассудила:
        — Наверное, на её коже вообще ничего лишнего нет. Ни родинки, ни шрама, она вся такая гладкая, как фарфор. Представляешь?
        — Мне запрещено об этом думать, — сказал Дерил, и я подняла руки.
        — А мне разрешено, что ли?
        — Это другое. Вы — её сестра.
        — Да уж, тут ты прав. Я ей большая сестра, чем Индре. Мы с ней родились близнецами, если сравнивать с тем, как меня с собой «роднит» наставник. И знаешь? Пускай. Но я думаю, это должно быть взаимным.
        — У вас какая-то навязчивая идея победить босса?
        — Если бы он избивал тебя почти каждый день, заставляя его за это благодарить, ты бы тоже ни о чём другом думать не смог. — Мне в голову пришла гениальная идея. — Давай нападём на него вместе.
        — Вы предлагаете это его телохранителю.
        — Да. Вот именно, — согласилась я, но он не понял моей логики. — Тебя никогда не интересовало, насколько ты достоин носить это звание? Вдруг ты работаешь на него лишь для проформы? Что если он сильнее и может сам за себя постоять, а значит, ты тратишь свою жизнь впустую, служа ему.
        Дерил пожал плечами.
        — Мне нравится моя работа.
        — Настолько нравится, что ты ни разу не хотел его отметелить?
        — Нет, конечно. Вы тоже забудьте про это глупое соперничество. Ничего хорошего из этого не выйдет.
        Дерил не понимал. Ему ведь "нравилась его работа". Он уже поднялся на вершину карьерной лестницы и думал, что я тоже. Но ведь это не так: я была в рабстве и могла выбраться из него, лишь как-то себя проявив. В клане, который признаёт лишь силу, ты настаивал на своём тоже только силой. Мне нужно было победить Индру, чтобы освободиться от его влияния. А победить его можно было, лишь застав врасплох. Желательно, вдвоём. Желательно, чтобы при этом хотя бы один нападавший был модифицированным.
        Индра как раз остановился у сглаженной песком береговой линии, когда я набросилась на него сзади, собираясь взять в захват. В спаррингах с ним я поняла, что бесполезно рассчитывать на скорость и силу удара. Его невозможно задеть. Индра мог прочесть любого. Он знал, каким будет следующее движение противника до того, как тот его сделает. Возможно, даже до того, как он о нём подумает… Индру называли Пророком, потому что такова природа его модификации.
        Однажды я предположила, что всё дело в его глазах, и тогда молодой господин их завязал. В тот раз мне досталось даже сильнее, чем раньше, когда он мог меня видеть и лучше контролировать происходящее. Наверное, если бы после этого я сказала, что всё дело в слухе и осязании, он бы «отключил» и их, и от меня бы осталось мокрое место.
        Казалось, в Индре наряду с остальными чувствами было развито и мифическое шестое. А может, он просто умел читать мысли?
        Он уже стоял за моей спиной, заламывая мне руку, а я ещё какое-то время думала, что всё наоборот.
        — Что от тебя ждать в следующий раз? Ты нападёшь на меня, пока я сплю? — Несмотря на очевидную угрозу, в его голосе звучал смех. — Теперь понятно, почему ты на меня так по ночам пялишься.
        — Вам показалось. — Я стиснула зубы, думая, как бы выбраться из этого капкана.
        Тут мне на помощь всё-таки пришёл Дерил, и Индра оттолкнул меня от себя. Пока он отвлёкся на своего телохранителя, я сделала подсечку. Было бы забавно увидеть наследника Иберии на коленях. Я почти год с них не поднималась, так что это было бы справедливо.
        Мы с Дерилом неплохо дополняли друг друга, потому что знали босса и его манеру вести бой. Дерил часто наблюдал за моими тренировками, а я — за его, поэтому мы работали слажено, он страховал меня, а я старалась ему не мешать.
        — Господин, пожалуйста, не принимайте это всерьёз, — попросил Дерил, отстраняясь, чтобы отдышаться.
        — Просто дружеский поединок, — поддакнула я, заходя Индре за спину.
        — Но мы будем драться в полную силу.
        — А вы нет. Вы же приехали сюда отдыхать, босс, расслабьтесь.
        Да он и не напрягался. Наверное, я впервые увидела улыбку на его лице. Его беззаботность на фоне этого места напомнила мне, насколько он на самом деле молод. Ему ещё не было двадцати, ему полагалось дурачиться с друзьями, хотя, конечно, он нас таковыми не считал…
        Индра раскидал нас в разные стороны. Дерила отбросил ударом на песок, а меня швырнул в море. Лучший в мире наставник, он привык извлекать выгоду из любой ситуации, поэтому решил научить меня плавать.
        Вода смягчила падение, но вместе с тем ужалила внезапным холодом. Испугавшись акул и глубины, я барахталась, пока не нащупала дно. Мне там было по пояс. Кашляя и отплёвываясь, я побрела к берегу. Одежда облепила тело, сковывая движения. Непривычное, раздражающее ощущение…
        Я стащила футболку и отжала её. Выбравшись на берег, я сняла и штаны, оставаясь в трусах. Дерил выглядел бледным и старался на меня не смотреть. Кажется, ему сильно досталось.
        — Ты как, братан?
        — Не подходи к нему! — процедил Индра. — А ты уйди в дом.
        Казалось, Дерил этого приказа и ждал, резво поднимаясь на ноги. И хотя мне не хотелось оставаться с Индрой наедине в такой момент, я молча проводила его взглядом.
        — Куда ты смотришь?
        — Не наказывайте его, босс. Это была моя идея.
        — Так мне наказать тебя? — не дожидаясь ответа, Индра прошёл мимо. — Даже не думай показываться кому-то на глаза, пока не обсохнешь.
        В какой именно момент всё испортилось? Я раз сто раздевалась при нём после тренировок и не замечала, чтобы он возмущался. Я же была животным в его понимании, на меня правила приличия не распространялись. Не то чтобы я совсем ничего о них не знала, но какой смысл соблюдать их здесь?
        Повернувшись к морю, я сняла трусы.



        ГЛАВА 8



        Песок на том пляже совершенно отличался от колючих, раскалённых песков пустыни. Он был как мука, мелкий и белый, выглядел вполне съедобным, а на ощупь оказался почти таким же нежным, как вода… Я вспоминала о нём, когда гладила кончиками пальцев светлую обивку софы и утопала головой в подушке.
        Сколько времени прошло с тех пор? Лето сменилось осенью. Клан отпраздновал новый год, а в начале весны жители Эндакапея справляли второй по значимости праздник — день рождение Иберии. На этот раз дата была значима вдвойне, потому что Иберия отмечал юбилей. Нагнетая важность момента, к этому событию приурочили помолвку Илоны.
        Всё это произойдёт уже завтра.
        Почему я волновалась по этому поводу так, словно это у меня юбилей и помолвка, хотя меня даже не пригласили ни на первый, ни на вторую?
        Дверь в комнату открылась, свет из коридора робко заглянул внутрь и тут же погас. Индра бесшумно прошёл к кровати, раздеваясь на ходу.
        — С возвращением, наставник. — Я приподнялась на софе, включая настенный светильник. Из-за подготовки к празднику Индра отменил тренировки, так что последнюю неделю он не бил и не унижал меня. Здорово, конечно, но мне от этого было не по себе, словно мы с ним поссорились или вроде того.
        — Ты почему не спишь? — Его голос звучал устало. — Что теперь не так?
        Действительно, с некоторых пор мне грех жаловаться. Зимой я сильно заболела, а после выздоровления Индра позволил мне спать на софе. Это было настоящее царское ложе. Круче в этом доме только его кровать, но он туда даже своих любовниц не пускал.
        — Не знаю. Когда я спала на полу, то всегда мёрзла, а теперь мне жарко…
        — Разденься, у тебя же с этим нет проблем.
        Он до сих пор помнил тот неловкий эпизод, случившийся на пляже? Это казалось невероятным, учитывая, что его жизнь наполнена событиями куда грандиознее. А чего стоил завтрашний праздник? Он бы лучше о нём подумал.
        — Набери мне ванну, — сказал Индра, отворачиваясь, и я пошла в смежную комнату.
        Это была моя собственная подготовка к юбилею Иберии и помолвке Илоны. Подготовка подготовки Индры. Представляю, каким красавчиком он явится перед всеми завтра. Он будет привлекать к себе больше внимания, чем отец, и это понятно. Но ведь он будет привлекать к себе даже больше внимания, чем невеста…
        Я усмехнулась про себя.
        Нет, лучше с ним так не шутить.
        Я привычно стояла на коленях, когда Индра прошёл мимо меня — голый, потому что у него тоже не было с этим проблем. Как-то в разговоре с Дерилом я предположила, что на теле его сестры нет ни одного изъяна. Так вот, это в большей степени относится к Индре. Потому что в отличие от Илоны на его спине была татуировка, и именно это делало его таким идеальным.
        Забравшись в ванну, Индра закрыл глаза и нахмурился. Это мрачное выражение лица было отлично мне знакомо. Его терзала боль, с которой он жил с самого рождения. Эта «болезнь» — побочный эффект его модификации. Сбои в его отлаженном организме возникали, если он перенапрягался, долго не спал или был излишне эмоционален. В такие моменты его способность предсказывать исход события по движению молекул превращалась из дара в проклятье: его мучила мигрень, снились кошмары, проявлялись худшие черты его и без того жуткого характера. Все старались держаться от него подальше, потому что бывало и так, что он мог убить, а на следующий день ничего об этом не помнить.
        — Мне позвать врача, босс? — спросила я, и Индра открыл глаза.
        — Забавно. Такое ощущение, что в нашей семье сто лет исполняется именно мне.
        Я нервно посмеялась.
        — Это же здорово. А то нечестно, что вас бортанули в такой день: у отца юбилей, у сестры помолвка, а как же вы? Нужно придумать что-то и для вас. Что-то как минимум не хуже. Устройте себе тоже помолвку, босс. Гостей будет со всего Эндакапея, вы точно себе там кого-нибудь присмотрите. Это было бы отлично, да? Думаю, после свадьбы вы бы сразу подобрели и перестали всех тиранить.
        В прошлом он бы меня мигом осадил, а теперь лишь слабо улыбнулся.
        — Ну что ты. Я не единственный ребёнок Иберии, которого он «обделил». Может, тебе тоже устроить «помолвку»?
        — Ха-ха, ничего не выйдет, меня ведь туда даже не пригласили. Конфликт интересов: если бы глава и захотел меня там видеть, Илона бы ни за что не допустила, чтобы я испортила ей такой день.
        — И как же нам теперь с тобой быть?
        Он смотрел на меня, и я пожала плечами.
        — Всё нормально, босс. Глава сказал, что исполнит любое мое желание — этого более чем достаточно, чтобы чувствовать себя счастливой в такой день.
        — Как щедро. И что ты потребовало для себя у моего отца?
        — Не для себя. Для вас, наставник. Я попросила его освободить вас от этой ноши.
        Индра застыл.
        — Какой ещё «ноши»?
        — Заниматься моим воспитанием вам не по рангу, — пояснила я. — Так было всегда, а теперь особенно. Вашему отцу исполняется сто, совсем скоро он решит передать клан наследнику. Вам теперь тоже нужно готовиться к вступлению в должность. Я не говорю, что сама уже готова, но вы точно сделали самое главное. Теперь мне остаётся только следовать вашим заветам и соблюдать…
        — Какого чёрта ты вытворяешь такое за моей спиной?! — оборвал он меня, и этот внезапный, необъяснимый гнев сбил меня с толку.
        — Я не… при чём тут… Это ведь было решением вашего отца, только он может его изменить. Когда он сказал, что исполнит любое желание, это вообще единственное, что я могла у него попросить.
        Индра схватил меня за футболку на груди и дёрнул на себя.
        — Ты серьёзно пошла к нему и умоляла отстранить меня от твоего обучения?
        — Да, но это…
        Он наклонился к моему лицу, но в следующую секунду оттолкнул от себя.
        — Выйди.
        Я набрала воздуха в лёгкие, чтобы попытаться объяснить, но, передумав, вернулась в спальню и легла на софу.
        Что не так-то? Он постоянно повторял, какая это морока — возиться со мной. И если раньше я думала, что он просто издевается, то теперь я и сама замечала, как Индра выкраивал время для тренировок, пренебрегая куда более важными делами и встречами. Я изо всех сил старалась соответствовать ему, но всё равно, даже умирая от усталости и боли, не оправдывала своими потугами ни минуты его внимания. Так не могло продолжаться дальше, учитывая, что так изначально не должно было быть.


        Когда Индра вернулся в комнату и, заметив меня, не уточнил, что выйти я должна была и из его спальни в том числе, я немного расслабилась. Я заснула и проснулась на рассвете: меня разбудил грохот. Могло показаться, что Децема добралась до нас, но нет, всё было намного серьёзнее. Я встрепенулась и, дотянувшись до светильника, устремила взгляд в сторону кровати.
        Индра…
        Индра смёл с прикроватной тумбы все вещи, пытаясь открыть ящик. Вырвав его из пазов, он раскидал по полу содержимое.
        Чёрт!
        У него начался приступ. Раньше я никогда не видела его — безупречного во всём — в настолько диком состоянии.
        — Наставник!
        Вскочив на ноги, я подлетела к кровати, как будто могла ему чем-то помочь.
        — Дай мне… — Индра надсадно дышал. В хрипе едва угадывались слова. — Дай мне… шприц…
        Упав на колени, я начала шарить по полу, пока не нашла автоматическое устройство для ввода инъекций и ампулы. Но, посмотрев на наставника, я поняла, что сам он с этим не справится. И, что важнее, я тоже не справлюсь.
        Я привыкла обрабатывать только свои раны, но здесь всё намного серьёзнее. Индра был модифицированным, его припадки — забота генных инженеров, умнейших людей современности. Я в такой ситуации могла сделать только хуже. Что если я наврежу ему, не рассчитав дозу? Что если он умрёт прежде, чем лекарство подействует?
        — Мастер, я позову…
        — Дай. Мне. Грёбаный. Шприц! — прорычал Индра, впившись в меня взглядом, лишенным рассудка.
        Значительно позже я пойму, что он не хотел афишировать своё состояние, чтобы не омрачать праздник. Все бы носились вокруг него, и юбилей Иберии был бы испорчен.
        — Ладно, — шептала я, вставляя в инъектор новую иглу и распаковывая ампулы. — Ладно, сейчас. Потерпите, босс.
        Зарядив ампулу, я бегло оглядела «пациента», судороги которого усиливались. Мне пришлось навалиться на него всем весом, чтобы удержать. Отведя его голову в сторону, я приставила инъектор к ярёмной вене. Кажется, Индра расслабился даже раньше, чем лекарство попало в кровь. И теперь уже я выглядела так, будто мне нужна была доза успокоительного.
        Тяжело дыша, я нависла над ним.
        — Босс, вы как? — спросила я, но ответа не последовало.
        Ох, чёрт… Нет… Только не это…
        Я наклонилась, пытаясь услышать его дыхание, потом сползла чуть ниже и прижиалась ухом к его груди.
        Его пульс был тихим и ровным. Хорошо, кажется, я его не убила. Это совсем не та победа, о которой я мечтала. Да и говоря о его собственном празднике, который не уступал бы юбилею Иберии и помолвке Илоны, я имела в виду не похороны.
        Облегчённо выдохнув, я отстранилась, правда, думая, что самое страшное уже позади. Но когда я попыталась слезть с Индры, у него активировался инстинкт самосохранения. Почувствовав сверху чужое тело (а такого не было никогда и быть не могло), Индра схватил меня и подмял под себя. Когда я попыталась дёрнуться, шокированная, он заломил мне руку, сдавливая пальцами запястье. Послышался хруст — он вывихнул мне плечо, а потом треск — он раздробил мне кисть. Мой истошный вопль заглушила подушка, в которую я уткнулась.
        Никогда прежде… никогда он не причинял мне такую боль. Только теперь я поняла, насколько Индра сдерживался, тренируя меня. Наивная, я хотела знать, что будет, если ему «отключить» все пять чувств? Вот что: он убьёт меня, не приходя в сознание.
        Чем сильнее я сопротивлялась, пытаясь выбраться из-под него, тем больнее мне становилось. В какой-то момент я потеряла сознание, а когда очнулась, то уже не чувствовала боли в руке. Это была боль по всему телу, а руки, как будто, и вовсе не было. Может, Индра мне её оторвал? Я не могла пошевелиться, прижатая его весом. Я даже дышала с трудом.
        — Наставник, — шептала я, пытаясь его разбудить и, в то же время, боясь этого. — Наставник…



        ГЛАВА 9



        Меня будто освежевали: я дёрнулась, когда долгий выдох обжёг шею, а потом кожу резануло медленно движение ресниц. Индра обычно просыпался таким бодрым, не позволяя себе нежиться в кровати лишнюю минуту, а теперь он тёрся об меня, будто желая устроиться поудобнее.
        Мой мучительный стон отрезвил его.
        Молодой босс замер, потом отклонился немного… а в следующую секунду слетел с кровати. Кровь хлынула к освобождённым конечностям, и я сдавлено завыла, начиная елозить по кровати. Я пыталась подняться, «поставить» вывернутую руку на место, травмировала себя ещё сильнее, падала, размазывая сопли по дорогущему постельному белью. Я, правда, вчера завидовала Индре, мечтая поваляться в этой постели? Теперь она мне казалась такой же удобной и привлекательной, как и дыба.
        — Почему ты… — Индра не договорил. Это было бессмысленно. Почему я не позвала на помощь? Он запретил мне. Почему я не кричала? Никто бы на это не повёлся: все здесь и так удивлялись тому, что я каждый раз выходила из этой спальни отдохнувшей и в прекрасном настроении.
        Приблизившись, Индра поднял меня на руки и, не беспокоясь о своём внешнем виде, понёс меня из комнаты. Быстро проходя по коридорам, покидая особняк, направляясь в медицинский центр, он игнорировал попадающихся на пути подчиненных отца и прислугу. А также холод ранней весны.
        Что происходит?
        Я затихла, глядя на Индру. Его жестокость пугала меня. Но его забота настораживала ещё сильнее. Ворвавшись в медицинский центр, он, похоже, помешал местным трудягам отмечать. Они шокировано уставились на него, а потом синхронно опустили взгляды на меня.
        — Ничего страшного, — минут через десять заключил хирург.
        А?!
        Ничего страшнее со мной в жизни не случалось. Вся моя правая рука, от кончиков пальцев и до плеча, была пунцового цвета, опухшей и вывернутой. Но мне вкололи анестетик, и я блаженно улыбалась, согласно кивая на каждое слово хирурга. В конце концов, Индра мог бы схватить меня и за шею… Хотя док всё равно сказал бы, что это — пустяки.
        Просканировав мои повреждения, он заключил:
        — Сейчас сделаем операцию, введём реструктор, отдохнёте в палате, и через пару дней рука будет, как новая.
        — Пара дней? — переспросила я.
        — Что поделать. Придётся пропустить самое интересное.
        — На самое интересное меня и так не приглашали. К тому же, я не против отдохнуть пару дней, — сказала я, поворачиваясь к Индре. Он сидел на стуле рядом. Его ничего не выражающий взгляд уставился в пол. — Наставник? Уже всё в порядке. У вашего отца сегодня юбилей, нехорошо будет, если он увидит вас в таком виде.
        Поднявшись на ноги, молодой господин пошёл к выходу из палаты. Его взгляд избегал меня. Я бы сказала, что он чувствовал себя виноватым, если бы не знала его.
        — Дерил принесет твои вещи, — бросил Индра, не оборачиваясь.
        — Спасибо. Расскажете потом, как погуляли, идет? — Дверь за ним закрылась прежде, чем я успела договорить.


        Как и сказал Индра, Дерил принес мои вещи. Я их обнаружила аккуратно сложенными на стуле, когда проснулась поздним вечером. Реструктор действовал: несмотря на ломоту во всем теле, чувствовала я себя бодро. Швы после операции уже зарубцевались. Разглядывая их, я прислушивалась к кутежу, который шёл за пределами палаты. Уйди я отсюда, и никто бы этого не заметил…
        Осторожничая с рукой, я переоделась и натянула на бритую голову шапку. Эту шапку пожаловал мне Индра одновременно со своей софой. Впечатлённая его щедростью, я даже спала в этой шапке некоторое время. Она была красной и нелепой, думаю, молодой босс выбрал такую, чтобы я не особо обольщалась. Но я обольстилась, потому что раньше у меня никакой не было.
        Сунув руку в поддерживающий бандаж, я побрела из медицинского центра. Никто меня не задерживал. Вообще, болеть в такой день было запрещено, так что, нарушая предписания врача, я соблюдала закон поважнее. Вдохнув влажный, сладковато-горький воздух, я невольно улыбнулась. Я любила праздники, в моей жизни их не хватало. Несколько месяцев назад Нойран заключил с Децемой условное перемирие, думаю, именно за тем, чтобы отметить этот самый день как положено.
        Главный особняк осветился огнями. По широким аллеям и темным дорожкам разбрелись шумные компании, сумевшие стащить с праздничного стола пару бутылок крепкого.
        Прогуливаясь по саду, я случайно наткнулась на ребят из подразделения Мельхома, которое теперь называли просто карательным.
        — Мастер Эла! — воскликнул, заметив меня, Бартл.
        Я махнула здоровой рукой, не собираясь им мешать, но уже изрядно охмелевшие парни были настроены дружелюбно.
        — Что с вами произошло? — спросил Бартл, глядя на мою подвешенную у груди руку. — Этот сделал молодой босс?
        — Все в порядке, Бартл. Я упала с парадной лестницы.
        — А кажется, что парадная лестница упала на вас. — Он помрачнел, теперь уже не считая, что босс «нежничает» со мной. Бартл меня жалел. Несмотря на грозную репутацию, он был доверчивым и быстро привязывался к людям. — Если так пойдёт и дальше, то наш новый мастер погибнет раньше, чем заступит на свой пост. Отдать вас Индре — это то же самое, что и отправить Мельхома к Паймону. Почётно, но самоубийственно.
        Подчиненные Бартла опасливо на него зашикали: не дай Предвечный услышать это кому-нибудь постороннему.
        — Ты не должен об этом переживать, — похлопала я его по предплечью. Хотела по плечу, но не дотянулась. — Я попросила главу освободить меня из-под опеки его сына, и Иберия согласился. Так что моим наставником скоро станешь ты.
        — Вы не пожалеете! — Кто бы знал, что его так легко растрогать.
        — Кто лучше тебя знает карательное подразделение, его людей и цели, служить которым меня обязал твой дорогой мастер? Будем стараться изо всех сил и сделаем наше подразделение ведущей силой Нойран.
        — Точно! Да! Верно! — поддержал меня ревностно Бартл. — Мы должны в честь этого выпить! Правильно я говорю, парни? Налейте мастеру!
        Отказываться в такой день считалось оскорблением, а я меньше всего хотела оскорблять людей, над которыми и так потешались все вокруг из-за меня.
        Мы выпили. Давно собирались, и вот. Родниться с Бартлом было легче и веселее, чем с Индрой. Жар с ароматом пряностей коснулся языка, стёк по горлу, моментально одурманивая. Мотнув головой, я вернула бокал Бартлу.
        — Оставайтесь с нами, молодой мастер, — предложил он, но я указала на особняк.
        — Я должна добраться до кухни и попробовать деликатесы, которыми сегодня угощали почтенных гостей. Организацией стола занималась Илона, я должна оценить старания сестры, — сказала я, улыбаясь. — Сто видов десертов, Бартл. Пару лет назад я не умела считать до стольких.
        — Я до сих пор не умею, — ответил Бартл.
        — Я умел, но теперь разучился, — поддержал его кто-то.
        Голод гнал меня к особняку, но, понимая, что не имею права заходить через парадные двери, я решила обойти главный дом. Пробираясь тайными путями, прячась от гостей, я услышала какую-то подозрительную возню, проходя мимо флигеля.
        — Нет, не надо! Умоляю вас! Не трогайте там, господин! Ах, что же вы делаете…
        Остановившись, я настороженно огляделась, после чего побрела в сторону голосов. Пару мгновений я наблюдала открывшуюся мне картину: высокий блондин с волосами до задницы прижимал к стене вяло отбивающуюся служанку.
        — Эй-эй, приятель, — протянула я, похлопав мужчину по плечу. — Ты что, человеческого языка не понимаешь?
        Моё появление вынудило парочку отвлечься друг от друга. Несколько сдвинувшись в сторону, мужчина обернулся, окидывая меня быстрым взглядом. Я точно видела его впервые, но он почему-то показался мне знакомым. Что за дела? Такого раз увидишь, точно запомнишь на всю жизнь: он был потрясающе красив.
        Переведя взгляд на девушку, я спросила:
        — С тобой все хорошо?
        — Д-да, — сдавленно ответила она.
        — Чего тебе, парень? — улыбнулся блондин. — Будешь третьим?
        — Отпусти её. Ты же видишь, что её от тебя тошнит.
        Гость громко расхохотался, а девушка обреченно закатила глаза, даже не пытаясь скрыть разочарование.
        — Ха-ха, откуда ты такой вылез? Хотя, какая разница… — Улыбка исчезла с его лица в следующую секунду. — Чеши отсюда. Не обламывай мне кайф.
        Я указала на особняк.
        — Там есть сто десертов, сделанных специально для тебя. Сто, а не сто один, дошло?
        — Сто, двести — какая разница? Этого всегда оказывается слишком мало. Мне нужно всё.
        Я нахмурилась.
        — Ты, похоже, забыл, что находишься в гостях, мудила.
        — О нет, я тут точно больший хозяин, чем ты, — ответил мужчина, поворачиваясь ко мне полностью. Принимая вызов.
        — Глаза разуй. Ты видел Иберию? Видел Индру? Очевидно, нет, раз ты заявляешь, что равен им. Когда говорят «Нойран», ты должен чувствовать себя рабом, а не хозяином, — проворчала я, переводя взгляд на служанку. — Уходи отсюда и постарайся больше не попадаться на глаза всяким извращенцам.
        — Извращенцам? — хохотнул гость. — Да ты на себя глянь, придурок. Ходишь с красным гандоном на голове.
        — Это шапка. И мне ее дал мой наставник.
        — Ну что я могу сказать? У него отвратительный вкус.
        — Может и так. Но в одном мы с ним точно будем единодушны: тебе стоит преподать урок хороших манер. — Отстегнув бандаж, я высвободила руку и заявила: — Так не ведут себя в гос…
        Быстрый!
        Я едва успела уклониться от кулака, направленного в лицо, пропустив, однако, удар коленом. Согнувшись пополам, я рухнула на землю. Судя по его скорости и боли, которой скрутило мои внутренности, этот парень — модифицированный боец. Нечеловечески силен.
        Пытаясь протолкнуть в грудь воздух, я кое-как встала на ноги, но ещё долго не могла распрямиться…
        — Хватит! — вскричала служанка, отбегая на безопасное расстояние. — Сюда, кто-нибудь! Разнимите их!
        — Кто ты такой, м? Судя по тому, что ты только что нёс, ты живёшь здесь. — Мужчина ходил кругами, разглядывая меня. — Не верится, конечно, но, похоже, что так. Может, ты выблядок какой-нибудь горничной, залетевшей от мастера? Нет, дерзкий больно. Откуда этот гонор? Что-то знакомое… Признавайся, кто твой наставник?
        — Не твоё собачье дело.
        Я как раз выпрямилась, когда он ударил меня по ногам, заставляя снова преклониться перед ним. Только тогда я поняла, какое это на самом деле унижение — стоять на коленях, соглашаться со своей беспомощностью, признавать поражение. Похоже, за эти два года я ничему не научилась кроме этого.
        Стиснув зубы, я уперлась руками в землю, упрямо поднимаясь.
        — Вот так. Вставай, — подначивал меня боец. — Ты настырный. Полез на меня так, будто, действительно, что-то из себя представляешь. Я даже обрадовался. Решил, что ты хочешь развлечь меня вместо этой девки. В ином смысле, конечно, но, как видно, ты тоже только и можешь, что покорно лежать и стонать, как шлюха.
        Взревев, я набросилась на него, забыв про травму. Я дралась с такой яростью впервые, потому что никогда ещё не хотела убить, уничтожить, разорвать, но мужчина уклонился ото всех ударов. Он уклонился, а выглядело это так, будто я промахивалась. Снова, снова и снова… Пока он не решил встретить мой кулак своим.
        Только что прооперированная рука снова сломалась от кисти к плечу. Голову наполнил уже знакомый треск. Вскричав, я упала на землю.
        Больно! Чёрт, как же больно!
        Но что намного больнее: я была опозорена. На крики девушки, чью честь я так неуклюже попыталась защитить, собрались многочисленные гости. Это были люди, привыкшие к кровавым зрелищам и уважающие законы поединка. Они ни за что бы не вмешались в происходящее. Они пришли сюда лишь за тем, чтобы обмусолить каждую мельчайшую подробность.
        — Знаешь, почему я сказал, что я здесь больший хозяин, чем ты? — тихо спросил мужчина, медленно приближаясь ко мне. — Я сейчас убью тебя, и никто мне на это и слова не скажет. После этого я вернусь в дом, съем все сто твоих чёртовых десертов, трахну эту шлюху… Угадай, что я сделаю потом?
        — Заткнёшься? — предположила я, и он замахнулся для решающего удара.
        Я не закрывала глаза до последнего. Правильно сделала. Пропустила бы самое интересное.
        Кулак блондина замер в сантиметре от моего лица, перехваченный появившимся Индрой.
        Воцарилась гробовая тишина. Ни публика, ни я, ни светловолосый извращенец не проронили ни слова в течение минуты. Видимо, онеметь всех вынудили контрасты: вступать на защиту слабака с красным гандоном на голове молодому боссу было не к лицу.
        — Хей, Индра… — не выдержав напряжения, заговорил блондин. — Разве наша возня стоит твоего внимания? Никогда не поверю, что покинуть общество прекрасных дам, тебя заставила эта суета. Ничего серьёзного, честно. Ты же знаешь, я не собираюсь создавать вам проблем, просто проучил зарвавшегося юнца.
        Он попытался высвободить руку. Безуспешно.
        — Не собираясь создавать проблем, ты их, тем не менее, создал, — раздался ледяной голос Индры. — Ты хоть знаешь, на кого руку поднял?
        — А?
        — Даже если бы я увидел, что ты избиваешь в Тавросе человека, который не в силах дать тебе сдачи, меня бы это взбесило, Гай. Как ты думаешь, что я должен испытывать теперь, видя, как ты избиваешь здесь, в этом доме, мою сестру?
        Да, молодой босс опять противоречил сам себе, но если принять во внимание эффект, который произвели на Гая эти слова, — оно того стоило.
        Блондину потребовалось несколько секунд, чтобы воспринять эту новость.
        — Да ты шутишь! Это же шутка, да? Я… я не знал, Индра. Слушай, я готов…
        Толпа разом ахнула, когда на красивое лицо мужчины обрушился удар. Покачнувшись, Гай, тем не менее, устоял. Поднеся руку к носу, он оценил повреждения.
        — Что ж… Ладно, согласен, это я заслужил. — Он кривовато улыбнулся. — Удовлетворен?
        — Я буду удовлетворен, когда ты сдохнешь.
        Отойдя от своего противника, Индра снял сковывающий движения пиджак и протянул его мне.
        — Смотри и учись.



        ГЛАВА 10



        Меня об этом не надо было просить, я только этим и занималась последние два года. Поэтому я молча взяла его пиджак, а меня саму подобрал Дерил. Приблизившись сзади, он поставил меня на ноги и помог заправить раненную руку в бандаж.
        — Босс, вам не стоит… — попытался было телохранитель, но Индра отрезал:
        — Не лезь в это.
        Я тоже захотела вмешаться, но не для того, чтобы остановить молодого босса. Наоборот, мне нужно было мотивировать его ещё сильнее. Потому что он собрался драться не за ту сестру. Если он так расстроился из-за моей сломанной руки, которую сам сломал накануне, трудно представить, как он расстроится, когда узнает, что этот парень сделал с Илоной.
        Он обидел её куда сильнее. Ведь он был её женихом.
        Стокрылый Гай, наследник клана Тион. Это с ним у Илоны сегодня состоялась помолвка, так что, продолжая цепочку его желаний, после пирожных и служанки, он должен был жениться на ней.
        Вот же самодовольный, эгоистичный, блудливый ублюдок!
        — Пойдём, Дерил, — процедила я сквозь зубы.
        — Потерпите, вы должны досмотреть до конца, а потом я отведу вас в медпункт, — сказал он.
        — Плевать на медпункт! Пошли, вместе с боссом наваляем этому Гаю!
        — Ого, — выдохнул Дерил. — Не думаю, что его отцу это понравится.
        — Его отец сам ему наваляет, когда я расскажу, как дело было.
        Глядя на Гая, я боялась, что даже сейчас ему всё сойдёт с рук. Ведь раньше всегда сходило — это было очевидно по его ухмылке. Он был знатным, сильным, очаровательным наследником — таким, как он, никто не указ. Его отец, я, Дерил, Илона — этого в любом случае было бы слишком мало, чтобы перевоспитать его.
        Но Индры было достаточно. Его было достаточно ещё в тот самый момент, когда он только вышел на «арену». Публика зашелестела и расступилась, давая ему больше пространства. Я почувствовала, как меняется атмосфера: зрители поняли, что сейчас увидят нечто поинтереснее банального избиения…
        Или нет?
        — Ладно, я понял. — Гай сплюнул кровь. — Очевидно, она для тебя — большая сестра, чем я — брат, хотя я решил, что мы с тобой отлично поладили. Жаль. Но, знаешь, Илона с самого начала сказала, что ты — невыносимый ублюдок, так что, думаю, она не сильно расстроиться, если я…
        Индра его не дослушал.
        Он выбросил вперёд кулак, ещё даже не ударяя, а только намекая на удар, и Гай, рисуясь, ловко уклонился. Тогда Индра схватил его за взметнувшиеся волосы и с силой дёрнул назад. Вот и всё. Честно это или подло, красиво или нет — Индра просто не собирался возиться с ним дольше необходимого. В конце концов, для него это было не поединком, а наказанием.
        Он поймал Гая и обрезал ему «крылья». Намотав роскошную светлую копну на руку, Индра ударил своего новоявленного «брата» по колену, ломая ему одну ногу. Потом вторую. А когда Гай рухнул на землю, крича от боли, он сел на него сверху, замахиваясь…
        Я бы сказала, что избивать братьев Индре не впервой, но нет — его кузен в тот раз легко отделался. Теперь же Индра не сдерживался. Он наслаждался. Он вошёл в раж настолько, что даже уважающие правила поединка свидетели начали испуганно роптать.
        А я продолжала «смотреть и учиться», прижимая к себе ещё тёплый пиджак. Я была так сосредоточена на происходящем, что до последнего игнорировала появившегося здесь Иберию. Он встал рядом со мной, весь такой важный, нарядный, столетний, а я его даже не заметила.
        — Что тут происходит? — спросил он, и я вздрогнула.
        — Дружеский поединок, босс, — ответил Дерил, глядя на отлетевшие к нашим ногам зубы.
        — Теперь понятно, почему у моего сына нет друзей, — вздохнул Иберия, и мужчина, что пришёл с ним, сухо поинтересовался:
        — Он их всех убил?
        — Нет, конечно, Брант. Взгляни на это чудовище. Кто осмелится сблизиться с ним? — ответил Иберия с гордостью в голосе. Я бы назвала его бесчувственным и жестоким, но ведь рядом с ним стоял отец Гая и хладнокровно наблюдал за тем, как его первенца избивают.
        — С днём рождения, босс, — решила я воспользоваться случаем, хотя настроение у всех уже было не праздничное.
        — Как я тебе сказал ко мне обращаться?
        — С днём рождения, отец! — исправилась я, и Иберия кивнул на бандаж.
        — Что с рукой?
        — Я упала с парад…
        — Понятно.
        Чему меня только Индра учит, да?
        Иберия повернулся к Бранту, предпочитая общаться с ним, хотя они тоже не были друзьями. Даже просто союзниками не были. Тионы благоволили Децеме и выступали посредниками в их войне с Нойран. Иберия пошёл на крайние меры, чтобы переманить их. Если бы у Паймона была дочь, думаю, Брант, предпочёл бы породниться с ними, даже учитывая, что Децема медленно, но верно сдавала позиции.
        — Мне остановить этот бой? — спросил Иберия с каким-то садистским удовольствием, когда не дождался, что Брант сам его об этом попросит.
        — Нет. Если что, у меня есть ещё один сын.
        — Илоне понравился этот.
        — У меня есть ещё один сын, — повторил Брант, — а у тебя есть ещё одна дочь.
        Я нахмурилась, но вмешиваться в их беседу не посмела. Если кто и мог качать права на эту тему, так это Илона. И, когда она появилась здесь, то выглядела именно так, как и должна выглядеть невеста, которой изменили прямо во время обручения.
        — Индра! — завопила она, расталкивая зевак. — Индра, отвали от него! Что ты делаешь, больной ублюдок?! Ты же убьёшь его!
        А…
        Оглядев толпу, она увидела отца и, подобрав подол платья, бросилась к нему.
        — Папа! Почему ты смотришь на это?! Это же моя помолвка!.. а ты просто стоишь и смотришь?!
        Всё-таки это был его юбилей в большей степени, чем её помолвка, так что Иберия был в своём праве. Но ведь он пообещал накануне выполнить любое моё желание, получается, своей родной дочери он тем более не отказал бы.
        — Ты ведёшь себя недостойно, — проворчал он лишь, и Илона разрыдалась.
        — Если Гай умрёт, то я себя тоже убью! Я покончу с собой! Ясно?! Я люблю его!
        Ну и дела… это точно та же самая женщина, которая не так давно устраивала отцу истерики по обратному поводу?
        — Индра, прекращай это немедленно! — приказал Иберия. — Ты оскорбляешь наших гостей! Посмотри, ты довел свою сестру до слез!
        Индра резко обернулся, уставившись на меня, будто глава мог говорить обо мне. Сообразив, что речь идёт об Илоне, он схватил хрипящего Гая за горло… но тут к ним подбежала хозяйка Тавроса, падая на колени, закрывая жениха своим телом и начиная причитать. К ней присоединились её подружки. Толпа сузила кольцо…
        Всё закончилось.
        Поднявшись, Индра вытер сбитые руки о рубашку и направился в нашу сторону. Казалось, он совсем не утолил жажду крови. Выглядел ещё более взбешённым, чем до этого.
        — Идем, — бросил он, игнорируя отца.
        Поклонившись Иберии и его гостю, я двинулась следом. Дерил пошёл рядом.
        — Братан, ты такое когда-нибудь видел? — прошептала я, желая обсудить случившееся.
        — Нет. — Дерил был впечатлён не меньше меня. — Впервые.
        — И ведь босс не знает самого главного.
        — По-вашему, есть что-то главнее, чем то, что уже чуть не убило Гая?
        — Ещё бы. Я ведь полезла к нему не просто так. Я увидела, как он обжимается со служанкой. На своей собственной помолвке, Дерил, пока Илона нервничала, прихорашивалась и мечтала о нём. Мы с ней никогда не ладили, но даже я соглашусь, что это чересчур. Да и сам факт: ему отдали госпожу Нойран, а он к прислуге в трусы полез…
        — Чёрт возьми.
        — Та ещё семейка эти Тионы, должно быть. Слышал, что сказал его отец?
        — Насчёт вас и его младшего сына?
        — Не совсем, хотя и это тоже. Представляешь, если бы босс убил Гая, отвечать за это пришлось бы мне. А я сомневаюсь, что младший Тион лучше воспитан.
        — Думаю, тут основную роль играет внешность.
        — Они красавчики, тут не поспоришь. Но знаешь, что? Если дело дойдёт до помолвки, лично я не буду возражать, если мой жених оприходует какую-нибудь служанку.
        — Не говорите так, иначе ваша жертва будет напрасной. Никто не смеет обращаться так с женщинами Нойран. Вы правильно сделали, что вмешались.
        — Спасибо, дружище. Ты только боссу не рассказывай…
        — Я и так всё слышу! — рявкнул Индра, оборачиваясь. — Похоже, я плохо старался, раз даже его избиение навевало мысли о свадьбе! Может, нужно было избить и его отца? А потом отправиться в хренов Изергим и избить его "красавчика"-брата?!
        Я недоумённо моргнула. Он разговаривал со мной в подобном тоне впервые. И выглядел при этом так, будто, ляпни я что-нибудь, не подумав, и он сделает всё это. Вот так просто.
        — Да это же шутка, босс, — пробормотала я. — Вообще ничего не значит. Как всегда.
        Похоже, этими словами я окончательно испортила ему праздник.
        — Дерил, отведи это пьяное чучело в медцентр, — бросил Индра, уходя к главному дому.
        Ха? Кто ещё из нас пьяный.



        ГЛАВА 11



        В медцентре меня встретили, как родную.
        — Не сбегайте больше из палаты, — попросил хирург после повторной операции, и я сказала, что, да, конечно, куда мне теперь-то торопиться.
        Но, проснувшись утром, я поняла, что нарушу слово.
        — Я таких красивых парней никогда в жизни не встречала, — переговаривались медсёстры в коридоре. — Думала, могу на него вечность смотреть… а через пару минут меня стошнило от взгляда на него. Чтобы ты понимала, я здесь работаю уже три года, какие только увечья ни видела. Но то, как его избил молодой господин, это… это совсем другое.
        — Бедная Илона. Он хоть представляет, насколько этот день важен для женщины? Боюсь представить, что он устроит на её свадьбе.
        — Если свадьба вообще состоится. Очевидно, у него какое-то нездоровое отношение к своим сёстрам.
        — В каком смысле?
        — В таком, что с одной он точно трахается.
        Я вскочила с кровати. Мне не хотелось думать, что они имеют в виду Илону. Но ещё меньше мне хотелось думать, что они имеют в виду меня, пусть даже мы и спали вместе, и у меня были там половые отношения.
        — Ты серьёзно?
        — Знаешь, я тоже сомневалась. Ну и что с того, что они проводят вместе каждую ночь, да? Пусть они в том самом возрасте, когда только и думаешь, что о сексе, это ведь ничего не значит. Но увидеть Индру, избивающим Гая за то, что тот поднял руку на его «сестру», было всё равно, что застать его трахающим её. Даже когда он явился сюда практически голый с ней на руках, это выглядело не так очевидно, как его вчерашнее геройство.
        — Геройство? Брось. Все знают, что он сам издевается над ней. Гай сделал это мимоходом, а он — планомерно, на протяжении двух лет. Чего только стоит эта его затея — брить её налысо.
        — А что ещё ему делать? Дарить ей украшения? Наряжать? Ей восемнадцать, этого и так достаточно, чтобы быть заметной для мужчин вокруг. Совсем скоро дойдёт и до Иберии, что её тоже надо пристроить. И вот чьего жениха Индра точно прикончит в день помолвки.
        — Что ты! Она же безродная…
        — Вот именно, — решила я вмешаться в их разговор. Пока они сплетничали, я как раз успела переодеться. — Если даже вы возмущены этим, то что, по-вашему, должен испытывать молодой босс, которому навязали родство со мной? Желать породниться ещё сильнее? — Я указала на себя. — "Это". Вот как он меня называет. Я не заслужила ни имени, ни пола, ни звания — так он считает, и я теперь считаю тоже. Это стало очевидно на вчерашнем «экзамене». Я проиграла свой первый настоящий бой. Я бы хотела избить Гая сама, потому что он заслужил это. Он оскорбил нашу госпожу в самый важный день для женщины и оскорбил нашего босса в самый важный день для мужчины. Молодой господин дрался за клан, а не за то, что этот клан позорит.
        Я настолько их смутила, что медсёстры, кажется, меня даже не слушали, убежав прежде, чем я успела закончить.
        Какого чёрта?
        Я чуть было не бросилась за ними вдогонку. Не знаю, почему это было так важно для меня — доказать им, что они ошибаются. Будто я сама нуждалась в доказательствах. Я что, не знаю, что Индра не трахается со мной?
        Выходя из медцентра, я чувствовала себя хуже, чем когда пришла сюда.
        Я думала, что всё это время терпела несправедливые издевательства, а оказывается, Индра был недостаточно жесток со мной. Со стороны это выглядело любовью. Я думала, что стараюсь заслужить его одобрение, а в итоге я подставляла его. То, что я не смогла справиться с Гаем — ладно, ведь я немодифицированная и вообще. Но почему я до сих пор ночевала в комнате босса? Думаю, я уже достаточно освоилась в «новой» обстановке, чтобы избавиться от этой детской привычки.
        Что если теперь эти грязные слухи дойдут до него? А если они дойдут до самого Иберии? Меня отсюда попросту вышвырнут, и глава, тем самым, сдержит данное мне обещание лучшим образом, окончательно освобождая.
        Я была в таком ужасе от мысли об изгнании, что решила срочно что-нибудь предпринять.
        Утро было прохладным, так что я натянула шапку на уши, а на плечи накинула одолженный мне пиджак. Сидя в саду на утопающей в зелени скамейке, я сосредоточилась на решении самой важной в моей жизни задачи. Надо было что-то придумать прежде, чем я снова услышу…
        — Они спят вместе.
        Да вы издеваетесь?!
        — Роза, милая, ну с чего ты это взяла?!
        — Все так говорят! Да это и дураку понятно! — Болтающие подруги приближались к моему укрытию. — Гай извинился перед ним, понимаешь? Он готов был извиниться и перед ней, хотя она — неблагородная. Этого достаточно по понятиям клана: Гай теперь им родня, Иберия бы большего не потребовал, если бы не потребовала сама Эла. А она бы не потребовала, потому что этого уже слишком много для неё! Чтобы ей кланялся наследник великого клана?! Хотя, погоди, ей ведь кланяется сам Индра! И не только кланяется!
        Роза разревелась, а я, кажется, на мгновение потеряла сознание.
        Индра… кланяется… мне? Это намного оскорбительнее для него, чем «и не только». Молодой босс мог трахать кого угодно, но при этом он никому не кланялся.
        — Успокойся, Роза, ты просто себя накручиваешь. Поговори с ним.
        — Я пыталась! Вчера! Как раз перед тем, как он ринулся её спасать! А сегодня я пыталась говорить с Илоной, но она на меня даже не взглянула!
        — Прости ей эту грубость, она очень расстроена случившимся.
        — Это она расстроена? Какая-никакая, но у неё помолвка была! А я… Индра никогда на меня даже не посмотрит!
        — Мы уезжаем только завтра, у тебя ещё есть время.
        — Завтра — это слишком долго! — Она разрыдалась ещё громче. — Я только накануне этой поездки узнала от врачей, что мне запрещено делать модификацию! И теперь мне кажется, что я уже слишком старая! Если он не заметил меня вчера, то завтра точно не заметит!
        — Тебе запрещено делать модификацию?!
        — Врачи сказали, что операция убьёт меня. Какая разница? Моя жизнь мимолётна, но, даже если бы Индра жил вечно, он бы не потратил на меня ни дня! А если я…
        Роза вскрикнула, не договорив, потому что заметила меня. Избалованные, холёные благородные дочери — они уставились на меня так, будто я их подслушивала… В смысле, будто это было хуже, чем их сплетни. В отличие от тех медсестёр, они не пытались убежать. Роза так и вовсе собиралась со мной соперничать, вряд ли понимая, что в моём случае — это всегда бой.
        Весна… Даже Илона свихнулась от любви, что говорить о других женщинах.
        — Ты красотка, — заявила я, прежде чем Роза решит начать с оскорблений.
        — Я… — Она пригладила тёмные, вьющиеся волосы. — Что-что?
        — Я думала, что никого симпатичнее Гая Иберия сюда не пригласил, но нет, ты мне нравишься куда больше. — Сбитая с толку Роза переглянулась с подругой. Видимо, мои навыки общения были ещё на примитивном уровне: я совсем не умела делать комплименты. — В смысле, ему ты тоже понравишься.
        — Иберии?
        — Не Иберии, — ответила я, не понимая, как ей такое вообще в голову пришло. — Его сыну.
        — Сыну…
        Роза всё ещё не понимала, что происходит. Тогда как меня осенило, как только я её увидела.
        — Сыну, да. Молодому боссу. Индре. Хочешь, я вас познакомлю?
        — По-твоему, это смешно?! — внезапно ощетинилась она. — Грела тут уши, а теперь издеваешься?!
        — Нет, я серьёзно. А ты? У тебя серьёзные намерения на его счёт?
        — Серьёзнее не придумаешь!
        — Убедись, что это не твоё девичье воображение, — попросила я. — Ты ведь совсем его не знаешь. Только вчера увидела, даже не разговаривала с ним…
        — Ты точно издеваешься!
        — Я имею в виду: он ужасен. У Индры невыносимый характер, он жесток и с родственниками, и с подчинёнными, а если его случайно оскорбить… ты же видела, что он сделал вчера с Гаем?
        Судя по тому, как она зарделась, это зрелище Розу отнюдь не напугало.
        — Неправда, Индра — самый лучший, — прошептала она, невольно прикасаясь к себе. К волосам, губам, груди… — Когда встречаешь кого-то подобного, то ни о ком другом больше не можешь думать. Ты не можешь отвести от него взгляд, хотя он просто стоит и скучает, ничего не делает… Я боялась к нему подойти, но поняла, что буду жалеть всю жизнь, если просто не заговорю с ним. А когда я набралась смелости… ты всё испортила!
        Поднявшись со скамейки, я предложила:
        — Если я поговорю с ним о тебе, можно будет считать, что я искупила свою вину?
        — Ты поговоришь с ним…
        — Да, но учти, я для него — никто. Всё, что я могу сделать: упомянуть о тебе при нём. Вряд ли я смогу познакомить тебя с ним. Или устроить вам свидание. После вчерашнего, он, может, и слушать меня не захочет. Так что я ничего не обещаю. Но до завтра ещё есть время, да?
        Я махнула рукой на прощание и направилась к особняку.
        — Постой! — окликнула меня её подруга. — Зачем ты это делаешь?
        Разве не очевидно?
        — Я просто не знаю, как ещё покончить с этими гнусными слухами.



        ГЛАВА 12



        Направляясь в гости к Индре, я поняла, что даже быть посредником в романтических отношениях — слишком для меня. Я ничего в этом не смыслила, поэтому теперь перебирала в голове какие-то избитые фразы, боясь облажаться… Делала я это, конечно, не для Розы, пусть извинит, но в таком деле мне бы подошла любая женщина. Это было моим способом искупления: если бы я вчера не полезла к Гаю, Индре не пришлось бы вмешиваться и давать повод для этих сальных разговоров.
        Если так подумать: его могли осуждать за многое, но только не за это. Индра — будущее клана Нойран, он должен быть непогрешим, когда дело касается интима. Потому что всякое может случиться…
        Цинично рассуждать так, конечно, но пусть это случится поскорее. С Розой, например. Она отличная кандидатура по всем параметрам, а главное — сходит по нему с ума. Знаю, это не мне решать и даже не его отцу, но Индре уже пора жениться.
        Я столкнулась с ним на пороге его комнаты, когда уже занесла руку, чтобы постучать.
        — С утром, наставник! — выпалила я, отскакивая назад.
        Индра мрачно меня оглядел. Выглядел он неважно, поэтому тут же решил отыграться на мне.
        — Во что ты вырядилось, чучело?
        — Это же ваш пиджак, босс.
        — Выкинь его, — бросил Индра, выходя из комнаты, наполненной недружелюбным сумраком и парами алкоголя.
        — Если он вам не нужен, я оставлю его себе. Тут в кармане ваш портсигар, кстати. Вот, — улыбнулась я, пытаясь ему угодить.
        Не ответив, Индра прошёл мимо меня, и я последовала за ним просто потому, что мне не было приказано иного. Убрав сигареты во внутренний карман на груди, я совсем расклеилась. Если не с этого начинать с ним разговор о любви, то с чего ещё?
        — О, смотрите, ваша сестра.
        Илона тоже заметила нас. Её бледное лицо и покрасневшие глаза свидетельствовали о бессонной ночи. И, странная штука, вместо того, чтобы по обыкновению гордо пройти мимо брата, она развернулась и шмыгнула назад за угол.
        Вспомнив о том, как она вчера клялась себя убить, я тяжело вздохнула. Любовь — не такая уж и приятная штука, похоже.
        — Мастер, — робко окликнула я, и Индра кинул на меня очередной убийственный взгляд. — А… просто хотела узнать, куда мы идём.
        — Отец хотел поговорить с тобой.
        — О. Вы там тоже будете?
        — А что? Ты привыкла вести с ним переговоры, лишь когда я ничего об этом не знаю?
        — Нет, я не…
        — В любом случае, я убедил его, что объяснительного письма с твоей стороны будет достаточно. Отныне будешь обращаться к нему только через меня.
        — Объяснительное письмо? — переспросила я тревожно. — Зачем? Что именно я должна объяснить? Разве что-то случилось?
        Индра невесело усмехнулся.
        — Когда я вчера сказал тебе смотреть, что ты делало?
        — Я всё видела, — проворчала я. — Так это насчёт Гая? Он умер, да? Вы его всё-таки убили.
        — Нет. Зачем? Я не настолько милосердный. Пусть женится на Илоне.
        Я облегчённо рассмеялась, но, заметив, как молодой босс смотрит на меня, затихла. Этот взгляд мне был отлично знаком: Индра измышлял очередное наказание. Запретив общаться с Иберией, он мог запретить мне общаться с кем угодно. Даже с ним самим. Наряду с полом и именем, он мог отнять у меня и голос, позволяя только писать чёртовы объяснительные.
        Зайдя следом за Индрой в совещательный зал, я сразу настроилась на нужную волну. Даже тихое и пустое, это место было таким официальным, диктуя условия внешнему виду и поведению. Разгладив пиджак на груди, я села за стол, думая с чего бы начать. Но я зря волновалась: по мнению Индры, мои мысли здесь должны были проходить через жёсткую цензуру.
        — Пиши. — Он положил передо мной лист бумаги и ручку. — Хозяину Тавроса, повелителю всего Эндакапея и моему господину — светлейшему Иберии.
        — Я так себе снова руку сломаю. Можно, написать просто «отцу»? Глава мне разрешил.
        — А я не разрешаю.
        Ну да, точно. Вчера на мгновение показалось, что Индра стал мне братом, а Иберия — отцом, но теперь всё вернулось на круги своя.
        Молодой босс обошёл стол и сел напротив меня, диктуя:
        — В том, что случилось с Гаем, виновата только я. Вчерашний инцидент — результат моей опрометчивости и слабости. Я раскаиваюсь и прошу прощения у вас и ваших гостей. Я бы принесла извинения лично, но не дерзну показываться вам на глаза после позора, свидетелем которого вы стали. Как я смею называться вашей дочерью и мастером, если не могу постоять даже за себя? Теперь мне не верится, что я просила вас отстранить Индру от моего обучения. Умоляю, разрешите мне остаться под покровительством вашего сына ещё хотя бы на год.
        Индра замолчал, а я продолжала писать, никак не реагируя на содержание этой «объяснительной».
        — Готово? — спросил он через минуту.
        — Да, сейчас…
        Шевеля губами, я быстро двигала рукой по листу. Поставив точку, я пробежала взглядом по тому, что написала. Ладно, сойдёт.
        — Что это? — спросил Индра, когда прочитал до конца.
        — А? Где?
        — Внизу. «Шучу. Теперь я тем более уверена, что не смогу находиться под его покровительством. Кстати, наставник, у вас есть подружка?».
        — Ого, интересный вопрос, — с дрожью в голосе протянула я, но Индра не стал злиться и рвать бумагу на части. Глядя на меня, он лишь спросил:
        — Интересный? С чего бы?
        Потянувшись через стол, я забрала лист из его рук.
        — Давайте, я напишу ещё одну объяснительную. — Очевидно ведь, что ответить ему напрямую я не смогу.
        Чувствуя на себе внимательный взгляд, я на обратной стороне листа изложила мысли Розы:
        «Есть девушка, которую вы игнорируете, пока она изобретает способы вам понравиться. Она думает только о вас, босс. Вы для неё — лучший. Чтобы вы поняли, насколько сильно ей нравитесь: вчерашняя казнь вызвала у неё не отвращение, а восторг. В тот момент она влюбилась в вас ещё сильнее, хотя влюбилась с первого взгляда, когда вы просто стояли и ничего не делали. Она может показаться вам немного сумасшедшей, но если вы узнаете её поближе, уверена, вы ответите ей взаимностью. Вы сходите с ней на свидание? Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…».
        Я протянула ему послание, заметно нервничая, и, пока он его молча читал, пыталась предугадать его реакцию.
        Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, не бейте меня, босс.
        — Подойди, — хрипло приказал Индра, откладывая бумагу в сторону, и я подчинилась, по обыкновению становясь на колени. — Ближе.
        Я подобралась вплотную к его креслу, и Индра, наклонившись, протянул ко мне руку. Когда он коснулся моей груди, отводя в сторону полу пиджака, я, предвосхищая его желание, достала портсигар.
        — Держите, босс.
        Это хороший знак. Когда он курил, то расслаблялся, хотя теперь я вообще не понимала, как можно злиться, если кто-то сообщал тебе такую приятную новость. Разве не здорово: знать, что у тебя есть тайный обожатель? Это льстил, повышает самооценку и вдохновляет… Собственно, таких, как Индра, по закону положено любить, это нормально. Поэтому он не удивился.
        Забрав портсигар, наставник убрал его в карман брюк.
        — Почему ты не носишь бельё? — спросил он тихо, и я растерялась.
        — А… — Опустив взгляд вниз, я согласилась, что это возмутительно очевидно. Если уж наставник заставлял меня стричься налысо, женскую грудь он точно не хотел видеть у своего ученика. — Простите, если вас это оскорбляет.
        — «Это»? Твои торчащие соски?
        Я поджала губы. В какой момент произошла такая резкая смена темы? Почему мы вообще говорим о моих сосках в столь величественном месте?
        — Мне написать объяснительную и по этому поводу? — уточнила я, и Индра глухо усмехнулся.
        — Нет, этой вполне достаточно. — Кинув взгляд на лист, он прочитал: — «Влюбилась с первого взгляда». Ты это серьёзно?
        — Да, конечно. Разве в это трудно поверить? Думаю, женщины могут в вас влюбиться даже безо всяких взглядов. Просто так. Потому что вы есть, и все об этом знают. Вы особенный, мастер.
        Если учесть, что на моём фоне особенными были все, кто имел имя, пол и статус, Индра и вовсе казался божеством.
        — Иди сюда, — сказал он, хотя я уже была рядом. Вряд ли он намекал на то, что я должна забраться на его колени, так что я просто вся подалась ему навстречу, сближая наши лица. — Скажи мне её имя.
        — Её зовут Роза, наставник.



        ГЛАВА 13



        Ладно, я с самого начала знала, что ничего хорошего из этого не выйдет. Индра разочаровался во мне сильнее обычного, поэтому в качестве наказания поручил чистить уборные в казарме охраны. Но это было не так обидно, если учитывать, что Розу вовсе отшили. В отличие от меня, она к такому точно не привыкла.
        — Пожалуйста, хотя бы взгляните на неё, — попросила я, пятясь, когда Индра сказал мне убраться с его глаз.
        — Проваливай, — повторил он, — или тебе не понравится, что сейчас произойдёт.
        Да мне и так не особо понравилось.
        Взяв у прислуги всё необходимое, я отправилась нести заслуженное наказание. Вроде бы, это не должно быть сложнее чистки вольеров, но солдаты Иберии казались опаснее его псов. Они понимали суть происходящего: это было унижением больше, чем работой, поэтому меня провожали любопытными взглядами и освистывали. Молодой босс разрешил им это. Несмотря на то, что формально я считалась дочерью Иберии, мнение Индры на этот счёт было в приоритете.
        В общем, этот внеочередной наряд всё сказал об его отношении ко мне. Он мог на протяжении двух лет повторять, что считает меня ничтожеством, а мог просто сразу отправить сюда, и я бы всё поняла. Хотя, вру, я всё поняла, когда услышала от Розы, что он на неё не взглянул: если даже она — птица не его полёта, что говорить обо мне. Почему, понимая это, я всё равно осмелилась затрагивать столь личную тему?.. Я не имела права переступать эту черту. Возомнила себя свахой, хотя себе такого даже его отец не позволял.
        Но теперь, когда всё окончательно встало на свои места, мне даже полегчало. Дождавшись, когда уборная опустеет, я повесила на дверь табличку и заперла её. Я прошла вдоль кабинок и распахнула каждую, пока не добралась до последней, закрытой. Смущённо потоптавшись у неё с минуту, я всё же постучала. И ответом мне был сдавленный, пугающий хрип. Такой, какой бывает лишь от удушающего захвата босса.
        Я обхватила дверную ручку и вложила всю силу в рывок. Ручка сломалась вместе с хлипким замком, потому что на неё и так давил лишний вес: на ней решил повеситься солдат Иберии.
        Дверь резко распахнулась, и боец выкатился из кабинки, кашляя и хватая ртом воздух. Его шею обвивала тонкая верёвка, след от которой медленно сходил с кожи. Я подумала о том, чтобы позвать на помощь, но, кажется, парень был в порядке, а привлекать лишнее внимание к его ситуации не хотелось.
        Пройдя мимо несостоявшегося самоубийцы, я села на край унитаза и подобрала с пола сложенную записку. Развернув её, я начала читать вслух, будто на очередном уроке:
        — С самого рождения я пытался найти смысл в этой жизни и сегодня окончательно убедился, что его нет. Передайте моей матери, что она ни в чём не виновата. А Джоанне ничего не передавайте. Я вас всех ненавижу, тупые идиоты. Желаю вам поскорее сдохнуть. Лайз.
        Ого.
        Подняв взгляд от смоченной слезами записки, я уставилась на надсадно дышащего парня. Он был небольшого роста, худой, но жилистый. Лет двадцать пять. Если старше, то ненамного.
        — К-какого… чёрта ты читаешь?! — просипел он, отдышавшись.
        — Это же посмертная записка, адресованная первому, кто прочтет.
        — Да, но я ещё не умер!
        — Не за что.
        — Иди ты… — Прислонившись лбом к кафельному полу, он задрожал. — Не лезь не в своё дело!
        — Прости, братан, но Индра приказал мне здесь прибраться. Как думаешь, что он со мной сделает, если выяснит, что после моей работы тут обнаружили труп? — Когда он не ответил, я продолжила: — И вообще, почему именно туалет? А даже если туалет, зачем вешаться на ручке?
        — Потому что я боюсь смерти! — признался он сипло. — Я мог бы передумать в любой момент и прекратить это. Я понимал, что всё это не всерьёз…
        — Тебе не кажется, что кончать жизнь самоубийством, работая на Иберию, глупо? Ты мог бы попросить его послать тебя в горячую точку.
        — Ты что, не слышишь?! Я же сказал, что боюсь смерти! А ты… ты мне чуть шею не сломала!
        — Эй-эй, дружище, тебя не поймешь, — вздохнула я, глядя на записку. — И кто такая Джоанна? Ты всё это затеял из-за неё, да?
        — Нет! Что за бред!
        — Но тут же так и написано. Вот, послушай: «в том, что я повесился, виновата Джоанна, так ей и передайте».
        — Ничего подобного! Да кому она нужна! — Лайз разрыдался, и я смущённо поджала губы. — Пусть катиться к этому смазливому ублюдку! Я и так всё знал, тоже мне новость! Вы, женщины, поголовно такие!
        Весна… Всем, действительно, снесло крышу от любви.
        — По крайней мере, — сказала я, — Джоанна не изменила тебе прямо на помолвке.
        — Ч-чего? — Он потрясённо затих.
        — Илоне изменил на помолвке её жених, но я не берусь утверждать, что все мужчины такие. И знаешь, что удивительно? Она точно в курсе, что Гай именно такой, но всё равно никому не уступит место рядом с ним. Он ей нужнее отца, брата и статуса хозяйки Тавроса. — Я задумалась. — Может, ты не любил Джоанну? Может, это просто мужская гордость?
        Лайз резко сел, потирая шею.
        — Гай изменил этой богине?!
        — Со служанкой.
        — Чёрт… — выдохнул он, кажется, переосмысливая всю свою жизнь. — Я видел, что случилось потом.
        — Да уж.
        — Скажу больше: это было самое крутое, что я видел, работая здесь.
        — Я тоже. Оказывается, даже Индре иногда срывает тормоза.
        — Я не про Индру, — внезапно заявил Лайз. — Я про тебя. — Я поперхнулась вдохом, и он пояснил: — Никто из нас не посмел бы ему даже слова против сказать. Все знают, насколько Гай силён, к нему даже с оружием не подойдёшь, а ты подошла со сломанной рукой. И не сдалась даже, когда стало очевидно, что он убьёт тебя. Ты сражалась очень достойно.
        Я поднесла ладонь к груди.
        Такое со мной произошло впервые. Лайз — единственный, кто дал мне понять, что всё это время я старалась не напрасно. Я была невероятно тронута, хотя всё ещё думала, что то сражение со Стокрылым Гаем было позором в большей степени, чем доблестью.
        — Спасибо, Лайз. Забавно, да? Похоже, мы оба — несостоявшиеся самоубийцы.
        — Точно, — посмеялся он.
        — Но я делала это ради клана, а ты клан таким образом предаёшь, — заявила я ледяным тоном, и улыбка сползла с его лица. — Плевать на Джоанну. Ты принадлежишь Нойран. Если у тебя есть клановая татуировка, ты не имеешь права распоряжаться своей жизнью.
        — Ладно-ладно, ты только не рассказывай никому, — проворчал он, явно жалея об этом.
        — Зачем ты вообще стал солдатом?
        — Из-за денег…
        — Я тебя сейчас сама придушу.
        Покраснев, он исправился:
        — Потому что я верный. Понятно? Это единственный мой талант. Мне бы хотелось найти ему применение в семейной жизни, но все женщины, с которыми я был, в итоге изменяли мне. А я так не могу. Я каждый раз думаю, что она — та самая, что это на всю жизнь. Считаешь, с парнями такого не бывает?
        Я считаю, что вы с Розой надо мной издеваетесь.
        — Разве это важно? — спросила я, и Лайз нахмурился.
        — Что?
        — Разве есть что-то важнее того, что ты служишь Иберии? Разве Джоанна может с ним конкурировать? Твоя верность лучшего применения, чем здесь, никогда себе не найдёт. Как ты смеешь умирать от любви, когда твои братья умирают в боях?! — Ладно, согласна, такие речи нельзя вести, сидя на толчке. Но Лайз меня понял. — В чём твоя проблема? Ты хочешь служить именно женщине? Тогда дождись, когда я стану полноправным командиром карательного подразделения и переводись ко мне из охраны.
        Он смотрел на меня с открытым ртом. Такой эмоциональный и вспыльчивый, Лайз не придумал, что мне ответить.
        — Я… я заберу записку? — через минуту спросил он, протягивая руку, и я, посмотрев на неё, сказала:
        — Нет, я оставлю её себе.
        — За… зачем?
        — Не знаю. Просто так. — Подумав, я предположила: — Потому что мой отец, повесившись, ничего мне не оставил? Он не написал, что в его смерти нет моей вины. Потому что это была стопроцентно моя вина. — Я почувствовала, как начинает жечь глаза. — Если бы он увидел меня сейчас… как думаешь, он бы пожалел о том, что сделал это?
        — Д-да. Да, наверное. Я думаю… ага.
        — Вот видишь? — улыбнулась я, пряча его записку в карман. — Ты хороший парень, Лайз, и я бы с тобой ещё поболтала, но мне нужно закончить с уборкой.
        — Тебе помочь?..
        — Нет, это моя работа. А у тебя есть своя, так ведь?
        — Да. Тогда я пойду… — Он встал, кажется, опять что-то задумав.
        — Удачи, братан, не впадай в крайности больше.
        Лайз ушёл служить Иберии, а я осталась драить сортиры, хотя была более вдохновлена на подвиги. Ну да неважно, совсем скоро Индра оставит меня в покое, и я вместе с Бартлом смогу заняться чем-то настоящим, полезным для клана. Я пройду модификацию, заслужу право считаться мастером, и через много лет этот самый день буду вспоминать со смехом, если вообще буду.
        Но для этого светлого будущего, мне надо было закончить грязную работу.
        Я освободилась к вечеру и, приведя себя в порядок, поспешила на кухню, чтобы поужинать. По дороге к главному особняку я встретила праздно шатающегося Дерила.
        — Ты почему не с боссом? — спросила я, и он с улыбкой выдал:
        — У него свидание.
        Я едва не упала.
        — Свидание? — прошептала я изумлённо. — Как… какое ещё свидание?!
        — С Розой из клана Либра. Очень красивая девушка. Как бы вам её описать…
        — Да не надо мне её описывать!
        — Кажется, вы расстроены, — усмехнулся Дерил, и я указала в сторону казарм.
        — Рассказать, как дело было? Это я попросила его встретиться с Розой! А он мне приказал в ответ сортиры вылизывать!
        — Вот это да.
        — Дерил, какого чёрта он делает?! — Я была возмущена. — Это нечестно! В прошлом во всех его наказаниях я могла найти логику. И в этом тоже был бы смысл, если бы он не испортил всю мораль этим свиданием! Он издевается, что ли?
        — Спокойно. — Он ободряюще похлопал меня по плечу. — Вы просто устали.
        — Да, я ведь была не на свидании. Мне свиданий не полагается. Мне даже за ворота нельзя выйти. А знаешь, что самое забавное? — Я раскинула руки в стороны, заявляя: — Он женится на ней, вот увидишь! Индра женится на Розе, но ни он, ни она мне за это даже спасибо не скажут!
        — У вас разыгралось воображение.
        — Ты же сам сказал, что видел её. Собрался мне её описать. Это я тебе её опишу. Хочешь знать, как она выглядит, Дерил? Как его будущая жена, ясно?
        — Не знаю, я не эксперт, — ответил он. Дерил был таким же одиночкой, как и я. Нас просто не интересовали амурные дела. Находясь в постоянном стрессе, мы привыкли думать о более насущных вещах. — Хотя в одном вы правы: для него свидание — это почти тоже, что для иных свадьба. Раньше он не заморачивался по этому поводу.
        — А я о чём. И это моя заслуга, Дерил. В некотором смысле, это свидание — моё больше, чем их. Нам надо это отметить. — Я махнула рукой. — Пойдём, я тебя приглашаю на вечеринку.
        — Здорово! Вы платите?
        — Нет. Ты о чём? Мне ведь ещё не начисляют жалование. Но тебе ведь тоже хочется внести вклад в это великое дело?
        — Да, ещё как. — Он посмеялся. — А что если вы ошибаетесь?
        — Значит, это будет репетицией, — заключила я, направляясь в сторону ворот. — Рано или поздно, он точно женится.



        ГЛАВА 14



        Похоже, дружище Дерил любезно донёс меня до комнаты. Я заснула ещё в такси, а теперь очнулась на кровати. Дерил — модифицированный, таких не уносит с пары стопок. Вообще, то, как умели пить солдаты Иберии, наводило на мысль, что пьянка — одна из боевых дисциплин в клане Нойран. Так что Дерил уделал меня.
        Просыпаясь, я, в самом деле, чувствовала себя побеждённой, хотя и не в привычном смысле, когда речь шла о тренировках с Индрой. Нынешняя боль была даже приятной, я знала, что она пройдёт, стоит мне принять душ, сделать растяжку, а потом позавтракать… Сейчас я могла даже оправдаться ею и провести в кровати лишнюю минуту. Неслыханная блажь. Уже только ради этого стоило организовать Индре свидание.
        Свидание, с ума сойти… Хотя я и сказала Дерилу отвести меня туда, где мы точно не столкнёмся с молодым боссом, мне было интересно посмотреть на Индру в новых для него обстоятельствах. Просто не верилось, что он может с кем-то нежничать. Даже заглядывающиеся на молодого босса девушки не ждали от него ухаживаний. Из разговоров подружек Илоны можно было понять, что они хотели совсем не этого. Скажем так: их желания были не такими примитивными, как у меня, если дело доходило до кровати.
        Вот я… я любила кровать саму по себе. Мне было достаточно одной лишь мебели, чтобы насладиться ночью даже лучше, чем им мечталось. Развалившись на ней так, как мне никогда бы не позволила софа, я вообще не понимала, почему отвергала её всё это время.
        В этой комнате было совсем по-другому. Светло, уединённо, спокойно и пахло свежими цветами, а не сигаретами…
        Я блаженно улыбнулась, сбивая покрывало на пол, утыкаясь в подушку. Я была настолько расслаблена здесь, что, даже почувствовав скользящее прикосновение к шее, не сочла это угрозой.
        — Дерил? — пробормотала я, вздыхая. — Отнеси меня в ванную.
        Мужчина отдёрнул руку, а потом меня словно обдали холодной водой.
        — Встать!
        Голос, который мог разбудить мёртвого, который мог убить, который звучал как не учебная тревога.
        Я перекатилась на кровати, слетая с неё, отступая от Индры.
        Чёрт!
        Почему я подумала, что это Дерил? Потому что молодому боссу здесь тем более делать нечего! Однако он стоял у моей кровати и смотрел на меня так, словно я уже успела ему чем-то не угодить. Индра был в ярости. Разве так должен выглядеть человек после свидания, которое почти как свадьба?
        — Наставник, — прошептала я.
        — Где ты шлялось всю ночь? — спросил Индра, и я поспешила отчитаться:
        — В городе. После того, как я разобралась с вашим заданием, мы с Дерилом…
        — Кто тебя отпустил в город с Дерилом?
        — Вы, наставник. — Он просто обомлел от такой наглости, но я подняла руки, объясняя: — Вы же пошли на свидание с Розой, так? Это отменяет моё наказание. А так как наказание уже свершилось, я устроила себе обнуляющий его отдых.
        — Своё собственное свидание, вернее, — усмехнулся он, переводя взгляд на стоящий у кровати роскошный букет белых роз. — Смотрю, Дерил отлично вписался в роль.
        Я растерялась.
        — Цветы?.. Нет, с чего бы ему дарить мне цветы…
        — Так Дерил — не единственный, с кем ты «отдыхало» в городе? — Он подошёл к букету, протягивая руку к хрупким лепесткам, и я почему-то нервно сглотнула.
        — Эти цветы здесь оставили слуги, мастер. Сказали, что их прислал Гай в качестве извинения.
        Индра как-то пугающе улыбнулся.
        — Похоже, мне пора менять методику. Мои уроки не откладываются ни в твоей голове, ни в голове Гая.
        От воспоминаний об «уроке», который он преподал жениху Илоны, меня передернуло.
        — Это, наверняка, была идея его отца, — сказала я, желая уже поскорее исчерпать инцидент. — Это же просто цветы, босс. Что плохого в цветах?
        — В том, что их дарят тебе, — ответил он, не глядя на меня. — Будто ты что-то значишь. Будто это может что-то значить для тебя. Будто ты… женщина. Разве ты женщина?
        Потупившись, я покачала головой. Я уже пожалела, что нарушила его негласное правило, хотя пока ещё не понимала, насколько всё серьёзно. Но тут Индра произнёс:
        — Разденься.
        — Что? — выдохнула я, и он раздражённо процедил:
        — Я не стану повторять дважды. Ты прекрасно слышало.
        На этот раз, снимая одежду, я дрожала, ведь, очевидно, это не подразумевало медицинский осмотр. Индра придумал очередное наказание, которое теперь должно обнулить мою самоволку. Я пыталась вспомнить, что меня на неё толкнуло. Откуда вдруг взялась эта вера в собственную свободу? На меня так подействовала фантазия о его женитьбе? Я решила, что, захомутай его какая-нибудь женщина, и он оставит в покое меня? Кстати, а что случилось с Розой? Хотя на фоне того, что сейчас случается со мной, с ней точно всё в порядке.
        Когда я стянула через голову только что купленный спортивный лифчик, Индра сухо прокомментировал:
        — Как мило.
        Я сняла штаны и нижнее бельё, после чего выпрямилась, не зная, куда деть взгляд.
        — Чувствуешь что-нибудь?
        Да, ещё как. Мне было холодно и очень страшно. Но я снова покачала головой, потому что это был единственный верный ответ.
        — Нет? — Индра хмыкнул, приближаясь, медленно обходя меня по кругу, разглядывая. — Никогда не видел тела бесполезнее. Каким образом то, что не могло стать даже шлюхой в трущобах, может сгодиться клану Нойран?
        Меня парализовало. Это было жестоко. Раньше он не был настолько беспричинно жесток. А сейчас казалось, что Индра не просто наказывал, а мстил мне.
        — «Отдых», Дерил и цветы. Вот чего тебе хочется? — проговорил молодой босс с презрением. — Отлично, теперь ты на шлюху похоже больше, чем на бойца. Два года моих стараний пошли к чёрту, но ты считаешь, что уже готово стать мастером. Разве это тебе решать?
        — Нет.
        — Так какого хера ты меня так подставляешь перед отцом?!
        Я промолчала. За это извиняться я не собиралась совершенно точно, потому что теперь Индра пугал меня даже сильнее, чем при нашей первой встрече. Очевидно, глава удовлетворил мою просьбу и сказал об этом сыну, а тому гордость не позволяла вот так запросто отступить. Вчерашняя попытка написать «объяснительную» провалилась, что вывело его из себя ещё сильнее. Он пытался опять поставить меня на колени, хотя уже не имел на это права. И он знал это. И это его бесило.
        Остановившись напротив, Индра поднял руку, очерчивая пальцами округлости моей груди.
        — Понимаю: то, что я говорю тебе, опровергает природа. Всё это выглядит куда убедительнее моих слов, да? — Он сжал мой сосок, и я ахнула. — Наверное, это может поспорить даже с твоим клеймом. Так ты считаешь?
        — Нет. — Я чувствовала, как к глазам подступают слёзы. Индра мог безжалостно гонять меня, пытать во время растяжки и изводить на спаррингах, и я терпела. А тут он едва дотронулся, и я вдруг расхныкалась.
        — Конечно, нет, — согласился Индра, сжимая пальцы сильнее, больно оттягивая. — Вопреки замыслу богов, эта часть твоего тела самая лишняя. Зачем тебе женская грудь? Ты ведь никогда не вскормишь ребёнка. — Его рука скользнула вниз, на живот. — Ты никогда не забеременеешь. — Я шокировано застыла, когда он сжал меня между ног. — Потому что ты никогда не познаешь мужчину.
        — Нет, не трогайте, наставник, — в панике запротестовала я, но Индра приказал:
        — Раздвинь ноги.
        — Не надо, я всё поняла, простите!
        — Делай, как я сказал! — процедил он, и я подчинилась, потому что всегда подчинялась, потому что это вообще единственное, что я умела делать. Я чувствовала, как он поглаживает меня внизу, раздвигая нежные складки. — Ты не смеешь мне отказывать. Ты принадлежишь мне. Думаешь, ты тут ради моего отца? Карательного подразделения? Клана? Тебя даже трущобы отвергли. И после этого ты говоришь мне «нет»? Хочешь «отдохнуть» от меня? — Он надавил пальцем, проникая внутрь, и я стиснула зубы. — Расслабься. Не сжимайся так жадно, а то я решу, что тебе это нравится. Нравится быть женщиной, м? — Я замотала головой, пытаясь отстраниться. — Ты врёшь. Думаю, ты настолько осмелело, потому что постоянно прикасаешься к себе здесь.
        — Нет! — выпалила я, хватая его за руку, когда он протолкнул внутрь второй палец.
        — Не смей к себе прикасаться, — хрипло прошептал Индра. — Я тебе запрещаю, ясно? Твоё тело — моя собственность, только мне решать, когда тебе страдать, а когда наслаждаться.
        — Хватит, не надо больше, пожалуйста! — Я никогда в прошлом не умоляла его о пощаде, а теперь плакала, сама не понимая, почему происходящее так пугает и унижает меня.
        — Смотри на меня.
        — Мне больно!
        — Неужели. Получается, теперь ты меня чувствуешь? Чувствуешь меня внутри?
        Когда наши взгляды встретились, я резко отвернулась. Индра выглядел таким же сумасшедшим, как в тот раз, когда избивал Гая. Я раньше не замечала в нём этой тяги к садизму, но сейчас он явно наслаждался тем, что делал со мной.
        — Мне больно, — повторила я тише, и Индра сделал ещё больнее, проникая глубже, раздвигая пальцы в стороны.
        — Конечно, ведь это наказание. Не думай, что это может значить что-то ещё.
        Но ведь я не была виновата в том, за что он меня наказывал. Всё, в чём меня обвиняли по жизни… я не была виновата в этом. Ни в том, что родилась в такой день. Ни в том, что родилась такой.
        — Вы никогда не измените это, — едва слышно сказала я. — То, что вы так презираете во мне… Вы можете это исправить, только убив меня.
        Но убивать меня Индра не собирался. Он упивался своей властью. Всегда сдержанный и рассудительный, он обожал ненавидеть меня в такие вот тайные, сокровенные моменты. Поэтому, сообразив, что я на грани обморока, Индра убрал руку и отошёл. По моим бёдрам потекла кровь. Я опустилась на пол, чувствуя жгучую боль там, где никогда ничего не чувствовала. От этого и моя нагота стала очевидна и отвратительна мне. Меня тошнило, и я просто мечтала поскорее добраться до ванной.
        — Не попадайся мне сегодня на глаза. И завтра лучше тоже, — предупредил Индра, выходя за дверь, и это было невероятной щедростью, учитывая, что всё могло закончиться, куда плачевнее. И он бы точно не стал присылать мне букет белых роз в качестве извинения.



        ГЛАВА 15



        Истолковав приказ наставника по-своему, я устроила себе домашний арест. Я не выходила из комнаты целый день, игнорируя учителей и прислугу. Наверное, со стороны это выглядело детскими капризами, так что никто панику не поднимал. Да и не с чего было поднимать: учитывая то, насколько Индра бывает жесток с проштрафившимися подчинёнными, ничего сверхъестественного вообще не произошло.
        К такому выводу я пришла на следующее утро.
        Между ног до сих пор болело, но я убедила себя в том, что заслужила эту боль. Мастер был прав: я вела себя не как солдат, когда покидала территорию «базы» без разрешения, когда во всём надеялась на Дерила, когда оставила здесь эти цветы…
        Индра дал мне почувствовать себя женщиной: это было больно, унизительно и бессмысленно, хотя я знала, что он мог бы сделать это ещё больнее и ещё унизительнее. Он намекал на то, что мне пора бы уже определиться. Совмещать эти две роли у меня не получится. Такая, как я, могла стать мастером лишь при условии, что не будет распыляться на что-то ещё. На перспективу стать женой и матерью? Я никогда и не думала об этом.
        Тогда почему это «наказание» так оскорбило и напугало меня?
        Я вздрогнула, когда в дверь постучали: громче и требовательнее обычного. Там стояла не осторожная прислуга, очевидно. Но и не Бартл: тот просто снёс бы эту дверь.
        Я встала с кровати, чтобы выяснить, кто там, и, открыв дверь, увидела Лайза.
        — Мастер! — поприветствовал он меня бодро, хотя ещё день назад слал к чёрту.
        — А, это ты, — пробормотала я, оглядывая пустынный коридор. Лайз, наверное, был вообще единственным, кого в такой момент я готова была принять в гостях, но я всё равно сказала ему: — Уходи.
        Это прозвучало настолько горько и обречённо, что он уточнил:
        — Вы что… собрались повеситься?
        Я вяло посмеялась.
        — Нет, из нас двоих, больший самоубийца по-прежнему ты. Тебе нельзя здесь находиться.
        — Почему? Позавчера вы сами предложили мне стать вашим солдатом. — Лайз воодушевлённо заявил: — Я думал об этом целый день и сегодня написал прошение о переводе.
        — Написал прошение? — глухо повторила я, и он кивнул.
        — Да, и мотивационное письмо. Теперь дело за вашим братом, всё-таки личным составом в клане заведует именно он.
        Вот же чёрт. Этот Лайз точно жить не хочет.
        Проведя ладонью по ежику волос, я представила, что он мог написать в своей очередной предсмертной записке.
        — Ладно… Может, я преувеличиваю, и всё не так страшно. Он же не убил тебя до сих пор, — рассудила я тихо.
        — За что? — обомлел парень, и я вздохнула, потирая переносицу.
        — Не знаю. В качестве моего наказания? Думаю, вчера он исчерпал свою фантазию и теперь будет влиять на меня через других людей.
        — Вчера… — повторил Лайз, оглядывая меня. Его голос изменился, звуча жёстче, когда он спросил: — Что молодой босс сделал с вами? — Я покачала головой. — Мне позвать врача?
        Чтобы весь особняк узнал о случившемся?.. Но я ответила:
        — Конечно, позови, он нам с тобой точно понадобится, когда Индра узнает о том, что я опять принимаю решения у него за спиной.
        — Если и узнает, то не сейчас. Его нет в особняке, — проворчал Лайз. — В Тавросе вообще.
        — Что?
        — Индра отбыл на передовую. Похоже, перемирию с Децемой конец. Давно пора, я считаю. В смысле, хрена ли вообще было устраивать это перемирие?
        Я недоумённо нахмурилась.
        Приказав не показываться ему на глаза, Индра решил обезопасить меня сам и для верности ушёл на границы Эндакапея? Почему я была так удивлена, услышав это? Когда я видела наставника в последний раз, у него было именно такое настроение: устроить резню мирового масштаба.
        — Отлично, Лайз, — заключила я, — значит, у тебя ещё есть время забрать это прошение.
        — Не буду я его забирать! — вспылил он, и я вспомнила, с кем говорю. Этот парень вообще не умел сдерживаться. — Издеваетесь? Это была ваша идея, отвечайте за свои слова! Я ещё под вашим началом ни дня не пробыл, а вы уже меня кидаете? Из всех людей в клане только вы знаете о моей «ситуации» с женщинами! — Я вздрогнула на этом слове, будто у меня выработался условный рефлекс. — Не заставляйте меня ещё и в вас разочаровываться!
        — Лайз, я тебе приказываю забрать это прошение!
        — А я вам ещё не подчиняюсь! — бросил он, быстро уходя по коридору.
        Я провожала его взглядом, правда, веря, что более странного посетителя у меня сегодня уже не будет. Но вечером меня навестила Роза. Наверное, стоит привыкнуть, что их с Лайзом истерики поставляются в паре.
        — Я думала, ты уже уехала, — пробормотала я, когда увидела девушку за порогом. Раз уж даже Индра убрался из особняка, то ей тут тем более нечего было делать. Только если он не сделал ей предложение. Тогда, конечно, добро пожаловать. — Ну что? Как прошло свидание?
        — Скажем так: мне цветов не подарили, — усмехнулась она, проходя мимо меня вглубь комнаты. Роза была на взводе и явно пришла сюда не для того, чтобы меня поблагодарить. — Судя по всему, это у тебя было свидание с ним.
        "Судя по всему"? Я опустила взгляд на штаны, дёргая вниз футболку и неловко переступая с ноги на ногу.
        — Так что это не в счёт, — заявила Роза, глядя на меня.
        — Здорово. Для тебя это не в счёт. Для него это не в счёт. Выходит, никому это и не было нужно.
        Сев на кровать, Роза шмыгнула носом.
        — Вот что он обо мне думает? Конечно, он обращался со мной, как с ребёнком. За руку брал только для того, чтобы через дорогу перевести. Про город рассказывал, как будто мне есть какое-то дело до этого Тавроса! Экскурсии?! Я их ненавижу! Разве всё, что мне нужно знать о Тавросе, это не то, что Индра — его хозяин?
        — Тебе всё же стоило послушать ту экскурсию, Роза. Хозяин Тавроса — его отец.
        — Ему уже сто лет, так что это не считается!
        Мне была не совсем понятная такая арифметика. Наверное, только влюблённая в Индру девушка может сказать, что Иберия — то, что можно не принимать во внимание.
        — Это как раз поэтому и считается. Ты приехала на его юбилей, — напомнила я, но Роза отмахнулась.
        — Конечно, ведь на юбилей Индры меня никогда не пригласят! Хотя, плевать мне на его юбилей! Меня не пригласят на его свадьбу!
        — Ну, тут я ничем тебе не могу помочь.
        — Почему же! Может, меня на неё пригласишь ты?
        — При чём тут я? Выбор гостей остаётся за молодожёнами… — Я внезапно заткнулась, догадавшись, к чему она клонит. И это добило меня. — Ты надо мной издеваешься, чёрт возьми?! Ты хоть знаешь, для чего я вообще устроила вам это дурацкое свидание?! Чтобы ты опровергла эти слухи, а не подтверждала их!
        — Не держи меня за дуру! — Роза вскочила с кровати. — Я теперь в этом ещё больше уверена! Я всё поняла, как только зашла сюда!
        — Да?! С чего бы?! Это не Индра подарил мне чёртовы цветы! А даже если бы и он, что это вообще доказывает?!
        Роза истерично расхохоталась, приближаясь ко мне вплотную.
        — Доказательств хочешь? — Она ткнула своими наманикюренными ногтями мне между ног, и я вскрикнула, отпихивая её от себя. Роза упала, но хохотать не перестала. — Цветы?! Я всё поняла, когда увидела тебя, а не цветы! Ты выглядишь, как жалкая изнасилованная сука! Он тебя поимел! После свидания со мной он пошёл к тебе и поимел! Понятно, почему он был так холоден и отстранён весь вечер. Наверное, мечтал об этом, пока я перед ним красовалась. Ну, и на что это было похоже? Расскажи хоть, сделай милость.
        — Пошла вон отсюда! — прошипела я, и её хохот перешёл в судорожные рыдания.
        — Почему именно ты?! Как мне соперничать с чем-то настолько нелепым?! Это против правил! — Отдышавшись, она потребовала: — Теперь ты тем более обязана поговорить с ним обо мне!
        — Да ты, блин, совсем с ума сошла.
        — Поговори с ним снова, — повторила упрямо Роза, — или я сейчас выйду за эту дверь и расскажу каждому встречному о том, что Индра трахает свою сестру.
        — Валяй. Если эти слухи дойдут до Иберии, меня обследуют вдоль и поперёк, и после этого тебя осудят за клевету.
        — Он трахнул тебя.
        — Заткнись, не было этого! — отрезала я, но Роза осталась при своём мнении:
        — Было. Что бы он ни сделал, смысл был именно в этом. — Поднявшись, она поправила платье и причёску, намекая на то, что не сдаётся. — Что ты за женщина такая, раз этого не понимаешь?
        Я сглотнула, когда почувствовала, как к горлу подступает желчь.
        — А я не женщина, — прошептала я. — Иначе мне не было бы стыдно тебя в окно выкинуть.
        Я покивала сама себе, когда осталась одна.
        Уроки мастера, похоже, не прошли даром.



        ГЛАВА 16



        Когда Индра вернулся, его встречал весь дом. Кроме Бартла, потому что в этот момент он протирал мной полы в тренировочном зале. В отличие от наставника он делал это вежливо и аккуратно, хотя иногда его энтузиазм пугал меня. Иберия был прав: ему не хватало собственного ученика, поэтому, разрабатывая программу обучения, он не знал меры. Но странное дело: даже полностью выжатая, я понимала, что в этих тренировках мне не доставало чего-то важного.
        Мотивации.
        Психологически мне было слишком комфортно с Бартлом. То, что официально он был ниже меня по званию, распустило меня. Я неосознанно делала себе послабления, потому что моя нервная система и тело мечтали о них всё это время. Я спала, сколько хотела, я поправилась и за этот месяц отрастила пару сантиметров волос. В какой-то момент я с ужасом осознала, что счастлива…
        В этом и была проблема. Так не становятся мастерами, не достигают лучших результатов при модификации. Индра был жесток, непредсказуем и постоянно испытывал меня на прочность: даже просто находиться рядом с ним было опасно. Я ненавидела его методы, но теперь была вынуждена признать, что они работали. Рассуждая так, я всё чаще задумывалась над тем, как воспитывали его самого.
        Индра до пяти лет жил в засекреченной лаборатории — это всё, что мне было известно о его детстве. Я не говорю, что у меня этот период был радужнее, но он, по крайней мере, подразумевал семью, быт и внешний мир. Я была обычным ребёнком, поэтому то, что меня отвергали люди, причиняло мне боль. Но Индра отвергал всех намеренно, хотя его внимания жаждали. Казалось, он ни к кому никогда не привязывался…
        — Вас хочет видеть молодой босс, — сообщили мне, когда я сидела на матах, пытаясь отдышаться.
        — Всё-таки игнорировать его приезд было плохой идеей, — проворчал Бартл, помогая мне подняться. — Валите всю вину на меня.
        — Ха-ха, так и сделаю.
        Бартл отошёл за аптечкой, хотя никогда так раньше не делал. С мелкими повреждениями организм должен был справляться сам, особенно непосредственно перед операцией: никакой принудительной регенерации.
        — Давайте приведём вас в порядок.
        — Нет, не надо, — ответила я, усмехаясь. — Думаю, это обезопасит меня от дальнейших побоев.
        Я отправилась к Индре прямо так — взмокшая и помятая, чтобы он понял, что сорвал меня с тренировки. Но он не понял.
        — Кто это сделал? — спросил Индра так, будто ещё не навоевался.
        — Мы отрабатывали с Бартлом броски, босс, — сказала я, оглядывая его кабинет.
        Здесь было накурено, но кондиционер работал быстро и бесшумно. Это место мне нравилось, потому что оно было нейтральной территорией. Я бы чувствовала себя куда более неловко, встреться с Индрой в неофициальной обстановке. А сейчас я могла просто разговаривать со всем его величественным кабинетом, а не с ним конкретно.
        — Выглядишь так, будто сражалось здесь похлеще меня.
        Я вежливо посмеялась. Лучше так, чем выглядеть жертвой «изнасилования», а то, если верить Розе, это было слишком очевидно.
        — Спасибо за похвалу. Я старалась не отставать от своего мастера.
        — Возьми аптечку.
        — Не стоит беспокоиться, босс. Я готовлюсь к операции, врачи советуют не пользоваться реструкторами.
        — Тебе ещё рано делать операцию.
        — Это решение вашего отца. Поговорите с ним, если вы не согласны.
        — Я поговорю, — заверил он, и я коротко поклонилась.
        — Тогда позвольте…
        — Не позволю. — Индра встал из-за стола и подошёл. Он приближался до тех пор, пока не заметил, как я напряглась, готовая дёрнуться назад, если он сделает ещё один шаг. Он всегда подмечал такие мелочи, но раньше не придавал им значения. — Что такое? Тебя не радует, что твой мастер вернулся?
        — Конечно, радует. Я счастлива, что с вами всё в порядке. Никто здесь не ждал вашего возвращения так, как я.
        — Да? Тогда почему я не видел тебя среди встречающих?
        — Вы сказали не попадаться вам на глаза.
        — Месяц прошёл.
        — Разве этого достаточно?
        — Похоже, нет. — Индра демонстративно переступил через свою гордость, спрашивая: — Считаешь, я был слишком груб с тобой?
        Я подняла на него взгляд. Обычно он о таком не беспокоился, а значит, сам всё понимал.
        — Да, но ведь в этом и был весь смысл. До меня дошло. Вы предупредили моё любопытство, которое могло возникнуть в будущем. Моя верность должна принадлежать только клану, и мои желания должны быть связаны лишь с этой семьёй. Мне не нужны никакие другие связи. И ваш… урок помог мне это осознать. Я вижу, что вы относитесь ко мне очень серьёзно, мастер. Вам небезразлично моё развитие, вы присматриваете за мной и наставляете меня. Я ценю это.
        Мне было нелегко сказать всё это, но что-то не похоже, что Индра был доволен. Что опять не так? Я оправдывала его. Я его благодарила за то, что он меня морально покалечил. Скажу даже: я чувствовала это. Я боялась потерять расположение Индры и этот щедрый дом, после того, как он приютил меня в худшее для меня время. Я хотела стать полноправным членом этой самой семьи, потому что никакая другая с ними не сравнится. Меня интересовали лишь эти родственные узы, которые не зависели от чистоты крови, даты рождения и половой принадлежности.
        — Раз я такой замечательный, — проговорил Индра, — тогда зачем надо было предавать меня?
        — Мне жаль, что моя собственная забота о вас выглядит предательством. Но, видимо, такой я человек, что даже лучшее во мне оскорбляет вас.
        — Не надо прибедняться, — раздражённо произнёс молодой босс, — и разговаривать со мной так, будто читаешь вслух!
        Его не поймёшь. Он ведь сам учил меня всему этому: официозу и выдержке. Постоянно спрашивая, чувствую ли я что-нибудь, он своим холодным взглядом подводил к верному ответу. А теперь, когда я справлялась с этим — лучше некуда, он опять злился. Ну, пусть извинит, я, в отличие от некоторых, не пророк. Зато, может, после модификации я смогу предугадывать итог каждой произнесённой мной фразы. Очевидно, только этот навык мне жизненно необходим.
        — Я бы никогда не предала вас, старший брат, — исправилась я, но ему и это не понравилось.
        — Я тебе не брат!
        — Нет, но ведь в вашей семье это легко исправить. Вы можете признать меня, если захотите. Я знаю, вы отрицаете своё родство даже с Илоной, но, в отличие от неё, я уважаю и дорожу вами. Я буду лучшей сестрой, чем она. Я буду гордиться этим.
        Он тихо слушал, давая понять, что я на правильном пути, но когда я замолчала, усмехнулся.
        — Уважаешь и дорожишь? Этого мало. Как насчёт, любить меня больше жизни?
        — Я именно так и люблю вас, мастер, — ответила я, не раздумывая.
        Судя по взгляду, он пытался мне поверить.
        — Ты всё ещё читаешь вслух, — заключил Индра, отходя к столу. — В таком случае, у меня есть кое-что для тебя. Иди сюда. — Я приблизилась, и он протянул мне лист. — Читай вслух, вот отсюда.
        Ох, чёрт.
        Это было мотивационное письмо Лайза. Он его так и не забрал, хотя у него был целый месяц, чтобы передумать и не умирать так нелепо. Что ещё удивляло? Что молодой босс занялся делами сразу по приезде. Работоспособность у него, конечно, бешеная.
        Подчиняясь, я неловко откашлялась, а Индра устроился поудобнее в кресле.
        — Я принял решение перевестись в карательное подразделение сразу после встречи с его командиром. Я, так же как и мастер Мельхом когда-то, оказался на пороге смерти, и она спасла меня. Поэтому я готов утверждать, что во всём клане я единственный, кто понимает, почему она заслужила это место. — Я сглотнула, боясь взглянуть на молодого босса. — Моя жизнь теперь принадлежит мастеру Эле, и эта мысль вдохновляет меня. Следуя воинскому кодексу, я обязан служить ей до самой смерти. Если вы одобрите это прошение, это не будет противоречить клятве, которую я дал светлейшему Иберии, но в обратном случае это будет противоречить моему пониманию чести. Прошу удовлетворить мою просьбу. Быть верным мастеру Эле — моё призвание.
        Когда я замолчала, раздался звук одиноких аплодисментов
        Хлоп.
        Хлоп.
        Хлоп.
        Будто в крышку гроба вбивали гвоздь.
        — Ну как? — спросил молодой босс. — Я, например, под конец даже забыл, какую именно просьбу должен удовлетворить. Очевидно же, что он не в подразделение к тебе хочет попасть, а в постель.
        Я отвела взгляд. Почему я должна обсуждать это с ним здесь, да ещё после того, что он со мной сделал? Разве вопрос не был исчерпан ещё месяц назад?
        — Вы всё неправильно поняли, босс.
        — Это просто ты до сих пор читать не научилось. — Он протянул руку, и я вернула ему лист. — Прочитать тебе? Тут написано всего одно слово. «Люблю». Почему у него на бумаге это выглядит натуральнее, чем у тебя на словах?
        — Не знаю, босс. Ведь у меня причин любить вас больше, чем у него — меня. Вы не просто спасли мне жизнь, вы сделали её осмысленной. Живя в трущобах, я даже не мечтала о подобном. Вы сказали, что я принадлежу вам, мастер, но всё равно продолжаете отвергать меня. Признайте меня частью вашей семьи. Или мне тоже нужно написать прошение?
        На этот раз он не стал аплодировать, хотя я, чёрт возьми, постаралась не хуже Лайза.
        — Один ноль в пользу твоего поклонника, — решил Индра, склоняясь над столом. — Теперь я просто обязан одобрить его прошение. На фоне твоего оно выглядит ещё более искренним. — Я нахмурилась. У меня было дурное предчувствие на этот счёт. — Оно настолько искреннее, что я не буду ограничиваться одним лишь приказом о переводе. Думаю, всему карательному подразделению надо себя проявить по такому поводу. — Он посмотрел на карту на стене. — Где мы сейчас несём самые большие потери?..
        Я выругалась про себя.
        Как я и предполагала: Индра не придумал ничего лучше, кроме как воздействовать на меня через других людей. Он решил уничтожить доверенный мне отряд. И это было куда больнее, чем его предыдущее наказание. Куда унизительнее. И непоправимее.
        — Вы отправите меня вместе с ними? — уточнила я, и Индра откинулся в кресле. Он долго думал над ответом, прежде чем сказать то, что я никогда не должна была услышать снова, и тем более здесь:
        — Разденься.



        ГЛАВА 17



        — Что… — Я осеклась, когда он предостерегающе качнул головой. Вопреки холоду, пробежавшему по спине, я обречённо спросила: — Мне закрыть дверь?
        — Не надо, здесь ничего особенного не происходит.
        Для него — да. Но не для меня с некоторых пор.
        За что Индра наказывал меня теперь? За то, что я не встретила его? За то, что тренировалась с Бартлом, продолжая своё «предательство»? За то, что Лайз спорил с ним в письменной форме, считая меня чем-то большим, чем просто бесполым, жалким зародышем? А может, Индре просто не понравилось, как я пела ему дифирамбы…
        Я разделась быстро, не собираясь оттягивать момент. Оглядев меня, молодой босс достал из шкафа аптечку.
        А?
        Обойдя меня по кругу, он тихо проговорил:
        — Столько времени прошло… Я уж подумал, что ты выклянчило у отца татуировку. Но нет, тут по-прежнему пусто. Как же, по-твоему, я могу отправить на войну гражданского? — Индра прислонился к столешнице и достал из аптечки заживляющую мазь. — Но что важнее, ты не продержишься там и минуты без модификаций. Посмотри на себя.
        Ладно, по крайней мере, он не сказал снова, что никогда не видел тела бесполезнее. Смысл был тем же, но на этот раз меня не подмывало по-детски разреветься. Эта аптечка всё меняла, ну, или почти всё: меня тошнило от стыда. Это было невыносимо. Более невыносимо, чем в прошлый раз, потому что теперь я точно знала, что Индра обо мне думает, а тут ещё эти синяки…
        — Ты, наконец, набираешь вес, — заметил молодой босс, грея мазь в пальцах. Казалось невероятным, что он делал это, чтобы не причинять мне лишний дискомфорт. — Кроме Бартла тебя никто больше не обижал?
        Я настороженно молчала.
        Что с ним такое?
        Хотя, если так подумать, наставник никогда раньше не оставлял меня на столь долгий срок без присмотра. Его беспокойство, наверное, было естественным для такого рачительного хозяина. Он же считал меня своей «собственностью».
        — Ну? — потребовал он ответа, мягко касаясь ушибленного плеча, и я покачала головой. — А кроме этого парня, тебе кто-нибудь ещё клялся в вечной любви?
        — Нет, — сказала я, хотя всё было не так и в случае с Бартлом, и в случае с Лайзом. Но Индра удовлетворённо улыбнулся, и, заметив это, я решила добавить лишь: — К сожалению.
        — Вот как? — Он прищурился, ожидая объяснений.
        — Карательному подразделению теперь не помешали бы добровольцы.
        — Особенно такие мотивированные, — насмешливо согласился Индра. — Сражайся весь наш клан с таким энтузиазмом, мы бы уже давно прижали Децему к стенке.
        Молодой босс опять начал заводиться, так что я подождала, пока он остынет, сосредоточенный на лечении, а не на том, как бы сделать больнее. Хотя в нашем случае это было одно и то же. Я терпела его прикосновения, пока Индра скользил пальцами по моей коже, трогая везде, даже там, где в этом не было необходимости… в качестве профилактики, я считаю.
        — Вы наказываете меня за предательство, а сами заставляете предавать снова и в куда больших масштабах, — пробормотала я, когда он чуть расслабился. — Как их командир, я должна хотя бы находиться рядом…
        — Зачем?
        — Чтобы поддерживать.
        — И как ты собираешься их поддерживать?
        — Напутственной речью, — предположила я, и Индра усмехнулся.
        — Очевидно, у тебя нет к этому таланта. Твой болтливый дружок без тебя сам справится.
        — У меня нет к этому таланта? — переспросила я тихо, но с вызовом.
        — Даже когда ты говоришь очевидные вещи, я не верю тебе… Произнеси клановую клятву, хочу убедиться.
        — Я люблю вас, мастер, — ответила я, потому что не собиралась вытворять такое голой, а с него и этой клятвы должно быть достаточно.
        — Я тебе не верю. — Индра внезапно сунул руку мне между бёдер, там, где нанёс самую болезненную рану, несомненно, но чёрта с два он ещё раз меня тронет так.
        Я сжала его запястье, сообщая:
        — У меня там давно всё зажило.
        — Я не верю.
        — Вы это уже говорили. — Он перехватил мою руку, дёргая на себя, и я устояла лишь потому, что последний месяц боролась с Бартлом. — Дверь открыта, босс, не надо этого делать. Если кто-то зайдёт, то неправильно поймёт вас.
        — Почему ты так думаешь? — У него сбилось дыхание. — Что тут можно понять неправильно?
        — То, что вы, не признавая меня даже человеком, считаете чем-то большим, чем просто сестрой.
        — «Просто» сестрой? Если бы всё было настолько «просто», у меня было бы полно сестёр. — Ну, их можно было бы только пожалеть. — Когда дело касается нашей семьи, это в большей степени титул, чем родство. И ты его пока не заслужило.
        — Тогда тем более, не трогайте меня, — попросила я ровно. — Можете наказывать меня, как хотите, но делайте это так, чтобы для остальных это не выглядело поощрением.
        — А может, в этом и заключается наказание?
        Это прозвучало логично. Веди он себя последовательно, мне было бы легче переносить его издевательства. Я бы видела поддержку и сочувствие в глазах окружающих, а не бешеную зависть.
        Индра, наверное, считал себя гением. Ему нравился изобретённый лично им метод. Он явно втянулся. Думаю, молодой босс никогда не признает меня уже просто потому, что его вполне устраивали такие вот больные отношения. Может, он и проникся бы ко мне жалостью, не отрекись я от него сама, но теперь я сошла с дистанции в его безумном марафоне, упуская единственный шанс заслужить его уважение.
        — Тогда хотя бы не приплетайте к моему наказанию людей, доверенных мне, наставник, — попыталась я, и Индра наклонился ко мне.
        — Не называй меня так. Я тебе больше не наставник.
        — Раз так, пожалуйста, станьте им снова, — попросила я, шокировав его настолько, что он разжал руку и отстранился. — На год, на два — до тех пор, пока не решите, что я готова стать полноправным членом вашей семьи.
        — Нет, — ответил он неожиданно. Кинув мазь в аптечку, Индра вернулся за стол. — Я не буду больше к тебе прикасаться. — Теперь уже пришла моя очередь выглядеть шокировано. — Что такое? Разве не об этом ты меня только что умоляло?
        Да об этом: после того, что он сделал, спарринги с ним стали бы ещё большей пыткой, чем были сами по себе.
        Но ведь я умоляла его не только об этом.
        — Мне нужно, чтобы вы признали меня как можно скорее, босс. Если карательное подразделение отправится на войну…
        — Я передумал. На войну отправишься ты. — Явно довольный собой, он наблюдал за моей реакцией. — Будешь сопровождать меня в дипломатических поездках.
        — Поездки… — повторила я, не веря. Чтобы он сам позволил мне покидать особняк, да ещё при полном параде? Сопровождать его? В какой роли?
        — Убивать иногда гораздо проще, чем вести переговоры, — пояснил Индра, вытирая руки салфеткой. Кажется, он был рад тому, что всё так сложилось. Я тоже, что скрывать. — Пришла пора научить тебя ораторскому искусству.
        Разве мы уже не выяснили, что у меня нет к этому таланта?



        Глава 18



        Нойран — самый могущественный и богатый клан в Эндакапее, я это знала ещё до того, как поселилась в особняке Иберии. Но понять, насколько эта семья на самом деле влиятельна можно было, лишь сопровождая молодого босса в поездках. До этого я уже не раз видела, как люди первой величины ведут себя с ним подобострастно, но ведь так и было положено гостям… Я никогда не думала, что однажды увижу, как принимают в гостях самого Индру.
        Ко встрече с ним готовили не дом, а целый город. Ему предлагали только лучшее, его боялись оскорбить, его желания предугадывали, за его внимание боролись. Никто не воспринимал его как кого-то-после-Иберии, наоборот, Индра олицетворял собой будущее Нойран, когда клан станет ещё более грозным и уважаемым, чем сейчас. В связи с этим не было такого города, где ему бы не попытались сосватать какую-нибудь принцессу.
        Для нас с Дерилом это был особый момент, потому что так уж у нас повелось — отмечать «почти-женитьбы» босса. Случай с Розой меня многому научил, так что теперь я не вмешивалась, а просто тихо сравнивала кандидаток и спорила с Дерилом.
        — На этой он точно женится, — заявляла я каждый раз, потому что новая всегда была лучшей предыдущей.
        — Понимаю, вам очень хочется в это верить, но вы опять проиграете.
        — Ну ты сам напросился. Ставлю сотню.
        — Вам ещё не платят жалование.
        — Я попрошу у босса.
        — Вы его оскорбите, рассказав, как их потратили.
        — Это ты его оскорбляешь. Вот увидишь, он потратит на эту женщину куда больше. Он отдаст ей весь Таврос.
        Обычно, когда дело доходило до фуршета, мы стояли в стороне и дурачились. Что поделать, я плохо влияла на дисциплину охраны молодого босса. Являясь частью его свиты, я была одета так, что больше походила на сестру его секретаря или телохранителя, но босс неизменно представлял меня, как свою собственную сестру. Чтобы его слова принимали всерьёз, он обращался со мной соответственно: вежливо и участливо. Я не привыкла к такому, поэтому иногда терялась, хотя и понимала, что он просто играет на публику. Стоит нам остаться наедине, и я вновь потеряю всякую значимость…
        Но пока он исполнял роль старшего брата и не мог отказать мне ни в чём, я пользовалась случаем.
        — Мастер, одолжите сотню.
        — Зачем?
        — Я проиграла Дерилу.
        — Каким образом?
        — Просто спор, ничего особенного.
        Мы сидели в машине. Индра не женился и даже не задержался в гостях дольше необходимого. Он следовал расписанию, а там пока не значилась свадьба. Не знаю, может он решил, что ещё одна разорит Нойран? Всё-таки на приданое для дочери Иберия расщедрился настолько, что все вокруг могли порадоваться только тому, что само торжество состоится в Изергиме.
        — Ты проигрываешь в сражениях, в дискуссиях, а теперь и в азартных играх… — перечислил Индра, кажется, измышляя новое наказание. Повернувшись к водителю, он приказал: — Поехали в казино.
        Штурман передал остальным машинам о смене маршрута. Кто-то из эскорта отправился вперёд, чтобы оповестить владельцев заведения о прибытии столь ценного клиента.
        Я была сбита с толку. Индра ведь мог отделаться малой кровью. Вместо того чтобы одолжить мне сотню, он одолжил гораздо больше, и что куда более странно — сам не стал играть, чтобы минимизировать потери. Со стороны Пророка это, конечно, было бы жульничеством, хотя даже хозяин казино хотел увидеть его знаменитую способность в действии. Но пустая показуха — это не про Индру. Понять, насколько он на самом деле проницательный и дальновидный можно было лишь на поле боя, но никак не в игровом зале. И слава богам, потому что после той поездки я решила, что в казино больше — ни ногой.
        — Почему? Тебе не понравилось? — спросил Индра, закуривая. Я пожала плечами. — Похоже, Дерил вне конкуренции. Твой любимый игровой автомат. Хочешь подёргать его за «рычаг», м?
        — Я просто не привыкла распоряжаться такими суммами, босс.
        — Привыкай. Это твоя основная обязанность, как дочери Иберии. Теперь, когда Илона съехала, он обратит внимание на тебя, приготовься.
        — Будет ещё «хуже», чем сейчас? — неловко рассмеялась я и тут же исправилась: — Спасибо за вашу щедрость, босс. Это лучший день в моей жизни.
        — Что-то не похоже.
        — Так уж вышло, что я лучше умею побираться, чем сорить деньгами. Трущобное воспитание не вытравишь даже вашими методами, мастер.
        Он посмотрел на меня так, будто принимал вызов.
        В следующий раз мы почтили визитом клан, чья резиденция располагалась на побережье океана в городе Араго. Здесь жили суеверные, набожные люди, и я нервничала перед поездкой, потому что понятия не имела, как они меня встретят. Дерил тоже нервничал, но по другому поводу: он считал, что со стороны босса было слишком смело отправляться в стан к людям, которые ещё год назад сражались на стороне Децемы. Безан — город Паймона — находился по соседству.
        В общем, это путешествие по всем параметрам должно было обернуться катастрофой. Но потом я увидела из окна машины океан…
        Если существует любовь с первого взгляда, то это была она. Я поняла, что здесь забуду о существовании трущоб.
        Море… море окружено сушей, а сушу окружает океан. Он настолько велик, что ты фактически растворишься в нём, окунувшись с головой. Эту воду невозможно загрязнить даже мной. Эта волна способна сгладить любые шрамы.
        Я открыла окно, давая ветру растрепать отросшие до шеи волосы. Воздух здесь был влажным, горячим и солёным на вкус.
        — Нравится? — спросил Индра.
        — Это лучшее место на планете, босс, — ответила я, не в силах оторвать взгляд от пейзажа за окном. — Даже не верится, что его называют «порогом» Безана. Каков тогда сам Безан? Кажется, я только теперь поняла, почему отец так упорно сражается с Децемой. Оно того стоит.
        Индра тихо усмехнулся.
        — Ты рассуждаешь так по-женски…
        Я бы точно оскорбилась, если бы мы были в другой обстановке.
        — Босс, можно мне поплавать?
        — Опять голой?
        А как ещё можно плавать в таком месте?
        Он не разрешил.
        Я подумала, что тут нет ничего важнее океана, но ведь босс приехал к человеку масштабнее. Такое создавалось впечатление, когда эскорт Индры остановился у особняка главы местного клана. Вроде бы, очередной деловой визит, ничего принципиально нового, но эти люди служили Эйе, и у них были свои традиции встречи таких важных гостей. Прежде чем выйти из машины, я поправила на груди амулет, некогда подаренный мне незнакомцем. Сейчас он должен был сыграть свою самую главную роль.
        Здесь было много смешливых, красивых женщин, и ни одного солдата. Все пёстро одеты и украшены цветами. Места более дружелюбного и мирного я ещё не видела. Хозяев я распознала сразу. Жена главы держала на вытянутых руках огромный поднос, на котором лежал порезанный на кусочки красный, сочащийся фрукт, сам по себе настолько маленький, что его можно было проглотить целиком. Но это была местная драгоценность, его называли «сердцем» Эйи. Попробовать столь редкий плод могли лишь самые значимые люди мира. Думаю, его вкусить пока ещё не удалось даже Иберии.
        — Какая честь принимать у себя вас, молодой господин, и вашу сестру. — Глава улыбался, но старался на меня не смотреть.
        Они прошлись по стандартному списку обмена любезностями, и в конце хозяин указал на поднос.
        — Он созрел аккурат к вашему приезду. Это ли не знак свыше? По всему видно, что наш союз угоден богам. Прошу, испробуйте.
        — Босс не будет есть то, что предварительно не проверили, — сообщил им вежливо, очень профессионально Дерил, и глава вопросительно нахмурился.
        — Что это значит? — Он весь затрясся от едва сдерживаемого гнева, когда до него дошло, в чём его подозревают. — Вы отвергаете благословение Эйи подобным образом? Вы прибыли сюда и прямо с порога…
        Босс своим молчанием позорил хозяина в его собственном доме, при его собственной семье. Я такое видела впервые. Вот она — катастрофа. Мы были в меньшинстве, вести себя так дерзко было опасно: плевать на союз, мы просто могли отсюда живыми не уйти. Так что я решила вмешаться.
        — Я уже благословлена Эйей, но в моей ситуации ещё один раз лишним не будет. — Я взяла угощение с подноса и проглотила, не чувствуя вкуса.
        Это был единственный способ разрядить ситуацию, но, как оказалось, я её лишь усугубила. Лицо хозяина вытянулось, а его жена побледнела… Я до последнего верила, что они оскорблены моей выходкой. Но тут Индра внезапно схватил меня и рявкнул охране:
        — Убить всех!
        Я увидела, как Дерил выдёргивает из кобуры бластер и стреляет хозяину в лицо. Его голова лопнула, разбрызгивая вокруг кровь. Тишину вспорол женский несогласный крик. Из окон дома высунулись солдаты, готовые к атаке. Кто-то кинул внутрь гранату, прогремел взрыв, и шум всё нарастал. Этот живописный уголок за секунду превратился в зону боевых действий.
        Молодой босс сорвался с места, оставляя своих людей обеспечивать ему отступление.
        — Что это, мастер?! — вскричала я. — Что вы…
        Он сунул пальцы мне в рот, требуя:
        — Плюй! Живо выплюнь!
        Меня стошнило кровью. Могло показаться, что так отреагировало на благословение Эйи моё скверное тело, но нет, это был яд. Яд, который мог бы свалить даже модифицированного, даже Индру… и я проглотила его. Глядя на мужскую ладонь, перепачканную красным, я поняла, что умерла. Вопреки разъедающему изнутри жару и страху, я была уже мертва. Я вцепилась в Индру, будто он мог предотвратить это. Если не он, то никто больше.
        — Дай самолёт! — кому-то командовал по передатчику молодой босс. — Мне плевать, куда, хоть на эту чёртову дыру!
        — Океан, босс… — хрипела я, теряя сознание. — Океан…
        — Он не сможет сесть на воду из-за волн, Эла. Потерпи, — ответил мне Индра, хотя я имела в виду другое.
        Я ведь так и не поплавала.



        ГЛАВА 19



        Едва объявившись на «пороге» Безана, я оказалась на пороге смерти.
        Это дало мне самое лучшее представление о Децеме: безжалостный, опасный, мстительный клан, вдохновляющий своих союзников на суицидальные миссии. Только такой матёрый зверь, как Иберия, мог сражаться с ними и вести себя так, будто ничего особенного не происходит. Устраивать юбилеи и свадьбы… похороны чаще, конечно, без этого никак, если наезжаешь на Паймона.
        Я именно такой себя и чувствовала теперь — похороненной, но без всяких церемоний и почестей, присущих ритуалам Нойран. Меня словно закопали и забыли: вокруг темнота, тишина и отчаянье. Думаю, никто не произносил надо мной речей. Думаю, мне не поставили памятник. Но если бы поставили, на нём было бы написано: «я же тебе говорил».
        Молодой босс был прав, когда сказал, что порой вести переговоры сложнее, чем сражения. Это настолько сложно, что я даже до переговоров не добралась, хотя когда-то отпрашивалась у него на поле боя.
        Как нелепо… Наверное, Мельхом, умирая в трущобах, думал, что никто из мастеров Нойран его не переплюнет, но нет — умереть от яда, который предназначался не тебе, даже он бы не захотел. Это было бы почётно лишь при одном условии: если бы я тем самым спасла наследника Иберии. Но ведь Индра тоже погиб. Из той западни невозможно было выбраться целым…
        Я уловила сигнал передатчика, а следом тихий, едва сдерживаемый голос:
        — Издеваешься? Похер мне, что там считает Синедрион! Эти ублюдки напали на мою семью! Это не обсуждается! Отца там не было, если бы был, то согласился бы со мной. — Индра надолго умолк, а потом заговорил ещё тише, ещё злее: — Они тронули мою сестру! И теперь я должен идти на уступки, пока она лежит в коме?! Если она умрёт, я сравняю с землёй весь город, так и передай Синедриону.
        Ого. Индра очень живой.
        Это обрадовало меня сильнее, чем то, что я — тоже. У меня не было сил даже мизинцем пошевелить. Меня прижимал к кровати воздух. Я ничего не видела, и эта темнота — больше, чем просто закрытые веки.
        — Молодой господин, позвольте? — Я узнала извечно учтивый голос Адсона, секретаря Иберии. — Не игнорируйте звонки босса. Он хочет вас видеть. Сейчас.
        — Я занят.
        — Вы заняты так уже целую неделю. Какой смысл просто стоять и смотреть?..
        — А что ты предлагаешь?! Даже когда от меня всё зависело, я просто стоял и смотрел!
        Адсон прошёл в палату, говоря тише и мягче:
        — В той ситуации вы сделали намного больше, чем должны были. Главное, что вы сами выжили, дайте отцу в этом убедиться. Вы сейчас должны больше времени проводить с ним, а не с тем, кто даже не может этого оценить…
        — Он сам мне её доверил! — перебил его Индра. — Это была его идея! Он назвал её своей дочерью, не спросив мнения у меня! И после этого, когда я попросил его, он заявил, что я должен её бросить?! Он приказал мне бросить её там!
        — Вы наследник. Если бы с вами была Илона, он бы сказал то же самое.
        — Кончай придуриваться! — прорычал Индра. — Или ты не в курсе, что, в отличие от Илоны, я не смогу продолжить род?!
        — Это не умаляет вашу значимость, и в этом нет вашей вины.
        — Только не надо меня жалеть. Знай своё место, чёрт возьми.
        — Простите меня, — покорно отозвался Адсон. — Так что мне передать вашему отцу?
        — Что он может сам сюда прийти и проведать свою «дочь».
        Это было просто смешно. Я всегда знала, что Иберия принял меня в семью под действием момента, напоказ. Он хотел продемонстрировать, насколько щедрым может быть с людьми, выбирающими его сторону в войне с Децемой. Этот его внезапный благородный порыв дал стимул добровольцам идти к нему на службу и всячески пытаться перед ним выслужиться. И Иберия, конечно, их всех называл своими «детьми», но это его «отцовство» подразумевало, что они обязаны отдавать жизнь за его настоящих детей. Подвергнуть же их опасности — означало навлечь великий гнев Иберии.
        Так что, да, Индра должен был меня там бросить, с этим даже я не могла поспорить. Тем более, теперь. Его работа пошла насмарку: я стала такой беспомощной, что казалось, никогда уже больше не встану.
        — Босс… — выдохнула я, и он тут же откликнулся:
        — Я здесь.
        — Я… почему-то… тоже. Странно… да?
        Индра снял с моего лица маску, которая помогала мне дышать всё это время. Потом открепил зажимы на щиколотках и запястьях, которые обездвижили меня, чтобы я, очнувшись, не запуталась в бесчисленных проводах и капельницах. Я чувствовала мимолётную боль, которая тут же стихала, когда он вытаскивал иглы из моих рук. Мне становилось всё лучше с каждым его прикосновением… но я почему-то заплакала, когда почувствовала, как он освободил меня полностью.
        — Я ослепла, мастер! Я ничего не вижу!
        — Нет, Эла, это последствия модификации. — Он коснулся моего лица, бережно стирая слёзы. Пугая. Как я должна была выглядеть, если вызывала жалость даже в бессердечном Индре? Модификация? Едва ли она мне помогла. — Со всеми так после операции. Это пройдёт, клянусь.
        — Я не вижу… — повторила я, нащупав его рядом с собой. — Я не вижу вас…
        Я хотела убедиться, что он цел. Если бы Индра пострадал, потому что я путалась под ногами, весь клан отвернулся бы от меня.
        Я тронула его руки, пересчитала каждый палец, потом провела ладонями вверх, по его плечам, шее, к лицу. Я долго и удивлённо щупала щетину на его подбородке, изо всех сил пытаясь представить его таким — немного небрежным, диким. Я пригладила рубашку на его груди, чувствуя запах сигарет. Мне захотелось уткнуться в неё…
        Сомневаясь пару мгновений, я опустила руку ниже, чтобы проверить последнее, самое главное.
        Ого.
        — Что ты вытворяешь? — прошептал он, и я отдёрнула ладонь, смущённо поясняя:
        — Вы только что сказали, что не сможете продолжить род. Если в этом виновата я…
        Индра усмехнулся.
        — Ты? Вот это самомнение. — Заметив, как я задрожала, он серьёзно пояснил: — Так было всегда. Ещё когда отец забирал меня домой, ему сразу сказали, что у меня не будет собственных детей.
        — Простите, босс, я не знала.
        — Ты никогда не спрашивала.
        Ну да. Трудно представить, в каких обстоятельствах я могла бы об этом спросить. Только в таких, как сейчас, когда он не мог покалечить меня за подобное любопытство, потому что я и так лежала на больничной койке.
        — Это мало кому известно и об этом не принято болтать, — добавил Индра удивительно спокойно, учитывая его ко мне отношение и то, что эта тема — последнее, что он стал бы со мной обсуждать. — Меня раньше это совсем не беспокоило…
        — И не должно! Ведь с вами всё в порядке! Вы живы, мастер, это главное! — Я снова раскисла. — Если бы вы пострадали из-за меня, меня бы убил ваш отец! На черта мне такое спасение?! Вы должны были меня бросить, он вам приказал! Какая разница, босс? Я ведь уже смирилась с тем, что умру, я поверила в это, я это чувствовала! Мне никогда не было так больно и страшно…
        Знаю, такая жалкая картина могла вызвать в наставнике лишь гнев. Демонстрация слёз, соплей и причитаний — не тот результат, на который он рассчитывал, тренируя меня.
        Но, похоже, за то время, что я провела без сознания, в Индре произошли разительные перемены. Тот трагический случай каким-то образом всё изменил. Наши отношения вышли на новый уровень. Это стало совершенно очевидно, когда он осторожно поднял меня на руки и прижал к себе.
        — Ты дома. В безопасности. Никто больше не причинит тебе вред. — Это не было утешением. Голос Индры переполняла злость. — Они уже заплатили за то, что сделали с тобой.
        «Они» заплатили за неуклюжее покушение на молодого босса. Моя боль — ничто по сравнению с оскорблением, которое ему нанесли.
        Напряжённо прислушиваясь, я уткнулась в его рубашку, как и хотела только что. Вот теперь я дома, да. Я больше дома, чем когда-либо, потому что босс признал меня. В этом не осталось никаких сомнений, когда я спросила:
        — Почему вы ослушались отца, мастер? И делаете это до сих пор? Такого раньше не бывало…
        — Потому что я люблю тебя.
        Я вздрогнула.
        Эти слова… Мне не послышалось? Он действительно произнёс их? Разве я заслужила его любовь? Нет, боги, не при таких обстоятельствах он должен был мне это сказать. Не в тот момент, когда я размазывала сопли по его дорогущей рубашке и даже не могла на него посмотреть. Я ведь не прошла «экзамен»: утратила бдительность в стане врага, растерялась при атаке и сдалась, едва только заметив свою кровь. Я подставила мастера, вынудив его нянчиться со мной всю эту неделю.
        Даже Иберия отрёкся от меня, а Индра принял?..
        Это казалось сном.
        Несмело обняв его, я прошептала:
        — И я тебя, брат.



        ГЛАВА 20



        Когда я впервые встала перед Индрой на колени, то верила, что, полюби он меня, и мою жизнь уже ничто не сможет омрачить. Но теперь я была абсолютно безутешна.
        Дерил погиб.
        Это горе стало брешью в душе, куда утекала вся радость. После смерти матери это была первая потеря, которая раздавила меня. Мне хотелось кричать. С того самого дня, как Дерил взял меня под локоть и ввёл в этот особняк, он поддерживал меня — осторожно, внимательно и мудро. Он был противоположностью Индры и моим самым лучшим другом. И усугубляло трагедию безразличие наставника. Он сообщил мне эту новость как бы между делом, и, увидев мои слёзы, добавил, что уже нанял на его место другого парня.
        Его звали Алан. Это был угрюмый, молчаливый верзила, который демонстративно меня игнорировал. Он вёл себя так, что у меня просто язык не поворачивался назвать его «братаном»… так же как не поворачивался назвать Индру братом. Он столько раз осаживал меня, что я по привычке боялась ляпнуть что-нибудь, что его выведет из себя. Особенно, если у него было паршивое настроение, а оно в последнее время всегда было таким.
        — Чего так смотришь? — спросил Индра, когда я села напротив, впервые приглашённая разделить ужин за семейным столом. Я заняла место Илоны. Собственно, это единственное место, которое мне было позволено занять после неё. На звание Хозяйки Тавроса претендовать мне бы даже в голову не пришло.
        — Жду, когда ты передумаешь, — честно ответила я.
        Прошёл целый месяц, я восстановилась и даже начала осваиваться в должности, но всё равно видела в происходящем какой-то подвох. Я уже знала, что Иберия может меня списать со счетов в любой момент, и это беспокоило, но не так, как внезапное заступничество Индры перед отцом.
        Для человека, который никогда не обращался ко мне по имени, было так странно вдруг повернуться на сто восемьдесят и начать придавать мне такую значимость. Я привыкла осознавать себя бесправной и бесполой рядом с Индрой, а теперь он мог спорить из-за меня с самим Иберией. И это было не просто демонстративное неподчинение ради неподчинения. Индра настаивал на своём и всегда добивался желаемого. Иберия уступал ему, если дело касалось меня, потому что соглашался с тем, что у Индры на меня больше прав. Он меня всему научил. Он меня спас. Он продолжал наставлять меня и теперь каким-то образом обходился без наказаний. Иногда даже спрашивал, чего бы мне хотелось…
        Я не узнавала его. Я, правда, верила, что вот сейчас он выкрикнет: «шутка».
        — Передумаю? О чём ты? На твоей спине теперь есть клановая татуировка. Она лучше слов говорит о моём к тебе отношении. — Индра следил за тем, как слуга наполняет его бокал вином. Иберия ещё не пришёл, и по этикету нам нельзя было даже к приборам прикасаться, но молодой босс в последнее время только и делал, что пренебрегал правилами. И пил. — Ты ведь мечтала именно об этом, да?
        — С самого рождения, — призналась я с улыбкой. — Думаю, это единственное клеймо, которое может оспорить клеймо Эзуса.
        — Конечно, этим «клеймом» можно хвастаться напропалую.
        — А… да. — Я насторожилась. Когда Индра использовал такой тон, мне казалось неправильным сидеть за одним с ним столом. Меня подмывало встать на колени.
        — Даже раздеться перед всем карательным подразделением не стыдно, так? — Он осушил бокал.
        — Это же обычная практика. Они должны были увидеть эту татуировку первыми.
        — Уверена, что они смотрели именно на неё? — Он картинно задумался. — Там же есть этот парень, который пишет тебе любовные послания… Наверное, для него это был совершенно особенный «ритуал».
        — Его зовут Лайз. — Я позволила себе каплю холода в разговоре с ним. — И я назначила его своим телохранителем. Знаешь, таким телохранителем, каким был для тебя Дерил. Так что да, для него этот «ритуал» точно что-то значил, если учесть, что Лайз теперь должен охранять меня ценой собственной жизни.
        Индра рассмеялся, и от этого всем в зале стало не по себе. Даже слуги, привыкшие к любым чрезвычайным ситуациям, напряглись. Здесь все были в курсе жуткого характера Индры, но после того, что он сделал с кланом из Араго, его стали побаиваться даже свои.
        — Это я — твой телохранитель, — сказал Индра, имея в виду совсем другое. Просто новый способ напомнить, что моё тело — его собственность. — Но, если честно, я восхищён твоим стремлением угодить каждому в клане. Ты так стараешься породниться с ними… Может, дашь мне посмотреть на то, что в первую очередь роднит нас?
        — Ты уже всё видел.
        — Это другое. — Индра постучал пальцем по пустому бокалу, подавая знак прислуге. — Я хочу, чтобы ты мне сама всё показала.
        — Сейчас? — неуверенно уточнила я, и Индра огляделся.
        — Почему нет? Слишком мало зрителей? Давай, позовём карательное подразделение.
        — Хватит. Я не стану вытворять такое в обеденном зале, — ответила я, потому что теперь имела полное право отказывать ему. Думаю, это его и бесило: Индра утрачивал надо мной власть. И, чтобы пристыдить меня, он поинтересовался:
        — Значит, ты охотнее станешь вытворять такое со мной наедине?
        Я заметила, как переглядываются слуги.
        Какого чёрта Индра делал? Или он не понимал, что это лишь подольёт масло в огонь мерзких сплетен, которые ходили о нас? Вот, кстати, почему даже в таком великом клане, люди думают только о сексе? Как будто ничего более важного, интересного, а главное — правильного между мной и Индрой не могло происходить.
        — Ладно, как скажешь, — сдался он. — Вижу, что смутил тебя, прости. В качестве извинения, когда мы останемся наедине, я, так уж и быть, разденусь первым.
        { Ну, ясно, не наливайте ему больше.}
        От необходимости отвечать меня избавил появившийся Иберия. Я подскочила с места, одёргивая рубашку, и он по-доброму рассмеялся.
        — Это просто семейный ужин, Эла, такие формальности здесь ни к чему. — Но судя по тону, глава остался доволен. — О чём говорили, дети? Надеюсь, не о делах?
        — О клановой татуировке, — ответила я, прежде чем это сделает Индра. — Расскажите, что вы делали, когда сами только получили её?
        Наклонившись над столом, он шёпотом признался:
        — Я ходил голым целый день.
        Я тихо посмеялась, а Индра отсалютовал мне бокалом.
        — Эла явно твоя дочь.
        — Мне было шестнадцать, — добавил Иберия. — В таком возрасте нечего стесняться.
        — Вам и сейчас нечего, босс.
        — Давайте, сделаем это традицией? — предложил Индра, не собираясь закрывать эту тему. — Хотя, постойте… такая традиция уже есть, не так ли, «сестра»?
        — Эле, тем более, нечего стесняться, — ответил за меня глава, и я вернула любезность:
        — Только благодаря вам, босс. Спасибо за столь щедрый подарок.
        — К слову о подарках, — задумчиво проговорил Иберия, выбирая вино. Мне тоже предложили, но я покачала головой. — Скоро новый год. А перед этим твой день рождения…
        Мой день рождения никогда не праздновали, потому что это был в большей степени день смерти Мельхома. В канун нового года никто в клане не имел права радоваться, а я — особенно. Зато торжество, которое шло следом, окупало нехватку радости с лихвой. Пирушки у Нойран всегда были грандиозные.
        — Неплохо было бы на этот раз отметить его, — неожиданно решил Иберия, но Индра холодно его перебил:
        — Она не будет отмечать его здесь.
        Я нахмурилась, но вмешиваться не стала.
        — У вас какие-то планы, о которых я не знаю? — спросил Иберия. После покушения на сына он относился очень серьёзно ко всем его разъездам.
        — Это сюрприз, — ответил туманно Индра, глядя на меня.



        ГЛАВА 21



        Вплоть до самого дня рождения, я гадала, что он имел в виду. Когда дело касалось сюрпризов от Индры, это обычно не значило ничего хорошего. Но, оказалось, что всё это время я вообще не о том переживала, потому что сюрприз Иберии никто не смог бы переплюнуть.
        Он подарил мне саблю Паймона. Ту самую реликвию, которую три года назад я ему подарила сама.
        Что происходит?
        — Отец… босс… — растерялась я, когда Иберия протянул мне оружие. — Я не могу взять её вот так. Она здесь только ради вас. Из-за неё вы приютили меня, если вы её вернёте мне, какой в этом будет смысл? Пожалуйста…
        — Бедняга Мельхом. Представляю, как ему было трудно уговорить тебя в прошлый раз. Может, мне тоже надо прикинуться умирающим? — Иберия усмехнулся, самостоятельно прикрепляя ножны к моему поясу. — Я уже давно всё решил, просто ждал подходящий момент. Это — боевое оружие, Эла, ему не пристало праздно лежать. Пусть оно послужит Нойран в руках командира карательного отряда. Я хочу, чтобы это лезвие пропиталось кровью Децемы.
        А, вот в чём дело. Это было, прежде всего, унижением Паймона, а уже потом — моим подарком. Присвой реликвию Иберия — это одно, отдай же он её после этого мне — совсем другое. Я знала, что когда-нибудь до Паймона дойдут эти оскорбительные слухи… но и представить себе не могла, что это случится настолько быстро. И что я использую его саблю по назначению в тот же день.
        Наверное, так и надо отмечать дни рождения командиру карательного подразделения. Но, как оказалось, в клане был тот, кто начал праздновать даже раньше меня.
        Я нашла Индру в «той самой» приёмной. Когда я переступила порог, он отклонился от парня, которого допрашивал. Что-то мне это напоминало… Я ведь уже заходила сюда с этой саблей в руках, но на месте Индры в тот раз стоял Иберия. И он напугал меня. Но то, что я увидела теперь, было куда страшнее. Потому что Индра превосходил отца во всём, особенно в жестокости.
        — С днём рождения, — прошептал он, подняв взгляд от скулящей жертвы, и я уточнила:
        — Это и есть твой сюрприз?
        Индра рассмеялся. Он уже был пьян. Когда он трезвый, от него даже улыбки не дождёшься.
        — Нет. Это всего лишь ублюдок, который узнал о нём и решил проболтаться не тому человеку.
        — Мне? — Не знаю, кому ещё эта информация могла быть интересна.
        — Паймону, — ответил Индра, и я пожала плечами.
        — Пускай. Паймон имеет право знать, что его сабля опять в моих руках. Такими темпами, она совсем скоро вернётся к нему. — Заметив, как на меня уставился Индра, я пояснила: — Просто шутка.
        — Отец подарил тебе оружие… — недовольно пробормотал молодой босс, и я его поправила:
        — Он подарил мне самое главное оружие на свете.
        — Как будто ты к этому готова.
        — Эй-эй, — протянула я оскорблённо. — Мельхом решил, что я готова, как только увидел меня. А ты мне такое заявляешь спустя три года? Три года прошло, Индра. Такой был уговор. Я пережила твои тренировки, меня модифицировали, босс подарил мне клановую татуировку, а потом решил, что этого недостаточно, и дал в довесок эту саблю, мне исполняется девятнадцать: я теперь готова вообще ко всему.
        — Но не к моему сюрпризу, — заверил с улыбкой Индра, и оказался прав. Чертовски.
        Когда Иберия вручил мне оружие, я преисполнилась отваги настолько, что охотно ринулась бы на передовую по его приказу. Но я совершенно не готова была оказаться в «лучшем месте на планете», как сама его окрестила.
        Индра отвёз меня обратно в тот злополучный город, в Араго. Я вновь смотрела из окна на некогда восхитивший меня океан, но теперь не спешила радоваться, хотя молодой босс явно ждал восторгов.
        Когда же мы добрались до особняка, я вовсе приуныла.
        — Что с тобой? — спросил Индра, когда я замялась на пороге, боясь его переступать. — Не нравится?
        — Что именно? — не поняла я. — То, что ты всегда добиваешься своего? Нравится, конечно. Я восхищаюсь тобой, брат. Ты невероятный.
        — Я дарю его тебе, — заявил он, проходя внутрь и разводя руки в щедром жесте. — Этот дом. Пляж. Океан. Всё, что ты видишь — твоё. Ты хозяйка здесь настолько, что даже я буду тебе подчиняться. Это мой подарок.
        Я ошарашенно молчала.
        Подарить мне дом, в котором нас чуть не убили? Вот каков уровень подарков Индры. На самом деле, он мог бы ограничиться «бантиком» на этом подарке — его покорностью в этих стенах. Кто ещё таким мог бы похвастаться? Даже у Иберии в последнее время с этим были проблемы.
        Я всё мешкала, и Индра с издёвкой предложил:
        — Можешь зайти сюда со своим телохранителем, если не доверяешь мне. Ты же его не просто так сюда притащила.
        Я обернулась на Лайза, который стоял у машины. Он нервно махнул мне рукой, явно не желая соперничать с молодым боссом, пусть даже тот выполнял работу, за которую Лайзу платили жалование. Конечно, этот парень найдёт себе тут занятие поинтереснее… уже нашёл, судя по тому, как он поглядывал на встречающих нас женщин — украшенных цветами, но уже не таких смешливых.
        — Надо было притащить весь карательный отряд, — согласилась я, ступая в фойе.
        — Я бы предпочёл сегодня обойтись без гостей, — ответил Индра. — Или надо было разослать приглашения?
        Я покачала головой, настороженно оглядываясь.
        Подарки? Гости? Индра раньше не опускался до подобных сентиментальностей. Созданный в искусственных условиях, он не понимал саму суть этого праздника. Но он устраивал день рождения для меня, и именно это делало его таким особенным.
        — Как ты можешь быть настолько добрым после всего, что говорил и делал? — спросила я в лоб. — Мешал меня с грязью, а теперь отдаёшь мне во владение место, где на тебя покушались… Что это значит?
        — Что я очень раскаиваюсь.
        Вряд ли. Иначе бы он этим так не наслаждался. Его безумная щедрость была просто новым способом влиять на меня — более эффективным, чем жестокость.
        — Ты с ума сошёл, — прошептала я. — Зачем, ты дразнишь Децему?
        — Все помешались на этой Децеме. При чём тут они? Я решил, что это место будет твоим, как только ты сказала, что хочешь его.
        — Я не говорила такого.
        — Ты сказала, что не видела ничего лучше. И, честно, я рад, что эти придурки дали повод забрать всё себе.
        — Ладно. Не делай так больше.
        Он мрачно усмехнулся.
        — Тебе настолько не нравится?
        — Это то же самое, что спросить, нравятся ли мне кладбища. Они красивые, но это кладбища.
        — Ты только погляди на это. Я не угодил тебе? В прошлом ты так искренне благодарила меня за наказания, а теперь, когда я щедр с тобой, как ни с кем другим, ты недовольна? Так не пойдёт, — заключил насмешливо Индра. — Тогда что ты хочешь? Требуй, Эла. Здесь и сейчас я не откажу тебе ни в чём.
        Он стоял передо мной, и это уже было слишком, учитывая моё прошлое. Так что я решила признаться:
        — Знаешь, я всю жизнь мечтала лишь об одном. О семье. — Я подошла к нему, доставая из-за ворота амулет. — Человек, который дал мне его, пересёк пустыню, ища брата. С тех пор я постоянно думала, каково это: быть чьей-то сестрой. Мне нужно было только это — родственные узы. Я искала их, я была просто одержима этим, после того как мой отец повесился, отвергая наше родство. Но ты… ты принял меня, Индра. Это делает тебя братом лучшим, чем просто кровным. — Я отвернулась, добавляя: — Но сам по себе ты совершенно невыносим. Ты должен знать, что даже в трущобах нет никого безжалостнее и злее тебя.
        — Отлично, — проворчал Индра. — Ты быстро вжилась в роль.
        Я облегчённо выдохнула, понимая, что это правда: здесь и сейчас мне ничего не угрожает, даже если я буду лезть на рожон. Индра спускал мне с рук оскорбления — это всё, что нужно, чтобы прочувствовать этот праздник.
        Всё шло гладко аккурат до ужина. Когда же я села за стол, то почувствовала во рту явственный привкус крови.
        — Не любишь морепродукты? — спросил Индра, замечая, как я напряжена. — Всё, что ты видишь, было выловлено этим утром и приготовлено лучшими поварами. Попробуй с этим вином…
        — Индра, блин, меня отравили здесь, — напомнила я.
        — Да, и теперь они мертвы, а ты пируешь в их доме, — улыбнулся он. — Разве это не делает еду вкуснее? Клянусь, ничего лучше ты в жизни не пробовала. — Он поднялся с места и подошёл ко мне. Наклонившись, Индра демонстративно взял с моей тарелки креветку и съел. — Ты ведь голодна, я знаю. Хочешь, я покормлю тебя?
        — Всё в порядке, — ответила я. — Просто дай мне время.
        — Еда остывает.
        Я бы сказала: лучше она, чем я, но мой страх был абсурден и жалок. Я не хотела так позориться перед наставником, но всё равно ничего не могла с собой поделать. Моей психике достаточно было одного раза, чтобы запомнить урок навсегда.
        Индре не понять, его нервная система была отлажена в лабораторных условиях. Думаю, он вообще ничего не боялся.
        — Давай уедем, — неуверенно попросила я. — Тут под боком территории Паймона, а ты ведь сам сказал, что ему уже доложили о нас.
        — Вам нельзя быть такой трусихой, «мастер», — с издёвкой произнёс Индра, и я пробормотала:
        — Не в этом дело. Если с тобой что-нибудь случится из-за того, что ты решил устроить мне праздник, Иберия мне этого никогда не простит.
        — Он же сам тебя сегодня вооружил, явно благословляя на эту поездку.
        — В прошлый раз благословлённые на это охранники погибли здесь все до последнего.
        — Мы не будем говорить об этом, — его голос обжег холодом.
        — Если не здесь об этом говорить, то где ещё?
        — Нет, Эла…
        — Не делай вид, что ничего не произошло. Дерил был твоим другом…
        — Другом? Он был моим телохранителем, а умирать за меня — их профессия! Не будь такой размазнёй! — Индра выругался, отходя в сторону. — Какого чёрта ты вынуждаешь меня срываться на тебя даже в такой день?! Я готовился к нему всё это время, а тебе достаточно пары минут, чтобы всё к херам испортить! Я переделал здесь всё для тебя! Думаешь, ты видела самое страшное? Это я руководил зачисткой, а потом — ремонтом! И ты теперь просишь меня уехать?! Я не желаю выслушивать это женское нытьё! «Дерил погиб», какая, мать его, жалость! Здесь погиб не только Дерил! Здесь крови было по колено! Ну и что дальше?! Это вообще ничего не значит сейчас!
        У меня напрочь пропал аппетит. Посмотрев на часы, я заключила:
        — Обалдеть, Индра. Это рекорд и антирекорд одновременно. Ты терпел меня почти пять часов. Но ровно столько же ты держал своё слово.
        — Ты и святого можешь довести!
        — Да, точно, особенно если вспомнить, как святоши меня привечали здесь в прошлый раз.
        — Чтоб тебя, Эла! — рявкнул он, и я подняла руки, выходя из-за стола.
        — Ладно, не кипятись.
        — Куда ты? — бросил Индра мне в спину.
        — Купаться.
        — Голой, я так понимаю?
        — Конечно, это же мой океан. Могу делать, что захочу.



        ГЛАВА 22



        Когда я вышла из особняка, за мной увязался Лайз.
        — Оставайся здесь, — приказала я, но он не послушал. Как всегда.
        — Не могу, мастер, я должен сопровождать вас повсюду, это мой долг, — ответил Лайз бодро. Говоря о долге, он выглядел так, будто развлекался. — Куда пойдём? Я тут прошвырнулся по городу, там — тоска. Магазины закрыты, люди сидят по домам, а те, с кем я столкнулся, в упор меня не замечали. Они тут все не в пример столичным религиозные. Сегодня же этот… день Искупления.
        Кому он об этом рассказывал?
        — Хочу спуститься к воде, — ответила я, и Лайз покивал.
        — Да, верно, ничего лучше здесь всё равно не найти. — Когда мы вышли на пляж, он обернулся на особняк и присвистнул. — Вот это я понимаю — подарок, да? Молодой босс совсем голову потерял. Нет, я не к тому, что вы всё это не заслуживаете. Просто я своим девчонкам мог только всякие побрякушки дарить, и теперь, кажется, понимаю, почему я по жизни одинок. — Я уставилась на него, недовольно щурясь, и Лайз пожал плечами. — Что?
        — При чём тут ты и твои девчонки?
        — Ни при чём, просто, я себя считал самым романтичным парнем на свете. Когда дело доходило до свиданий, я всё продумывал до мелочей: как бы покруче одеться, в какой ресторан пойти, а потом — отель, все дела. Мне нравится добиваться женщин, это похоже на игру, но то, что делает молодой босс… это высшая лига, мне с ним не тягаться.
        Закинув руку ему на шею, я взяла его в шутливый удушающий захват.
        — На что это ты намекаешь, а?! Как ты посмел перейти на сторону этих мерзких сплетников, Лайз?!
        — Да бросьте, мастер, ясное же дело, что он любит вас, — прохрипел он.
        — Я тоже его люблю. Он — мой старший брат.
        — Ладно-ладно, но он вас сестрой не считает. На сестру так не смотрят. С сестрой так не разговаривают. И сестре не дарят такие подарки.
        — Откуда ты можешь это знать? У тебя есть сестра?
        — Нет. Но у него есть. — Лайз похлопал меня по предплечью, сдаваясь. — Её зовут Илона, и он её на дух не переносит.
        Отпустив его, я пояснила:
        — Это у них взаимно. Илона возненавидела его, как только он появился в доме. Она была первым ребёнком Иберии, его наследницей, её даже какое-то время воспитывали, как будущую главу клана. А потом появился Индра, выращенный в пробирке, «ненастоящий», и забрал у неё всё. Понимаешь? Он тоже родился в «пустыне», его тоже отвергали — мы с ним родственники. Это больше, чем всё, о чём вы сплетничаете. При том, что между нами ничего «такого» не было и быть не может.
        — Почему нет? Вы — красивая женщина…
        — Индра любит меня не потому, что я женщина! — перебила я его жёстко. — Женщину во мне он ненавидит, о чём говорит постоянно.
        — Да мало ли, что он говорит, — проворчал Лайз, указывая на особняк. — Вон туда гляньте.
        — «Мало ли что говорит»? — возмущённо повторила я, беря его в очередной захват. — Это натуральная измена, солдат! Я думала, ты только к моим приказам так халатно относишься, но нет — ты по жизни разгильдяй! Ты же родился в Тавросе?
        — Д-да.
        — Там, где я родилась, Нойран считали всамделишными богами. Ещё до того, как Индра стал моим наставником, я знала, что, если он заговорит со мной, я даже не подумаю сомневаться в его словах. Как, по-твоему, я буду воспринимать то, что он повторит дважды? Трижды? Что он будет повторять на протяжении трёх лет? — Я отпустила Лайза, когда он захрипел, задыхаясь. — Индра не просто научил меня всему, он меня переделал. Иберия бросил ему вызов своим приказом, так что он взялся за меня с огромным энтузиазмом…
        — С таким же огромным, как и этот дом? — сипло спросил Лайз, и я тяжело вздохнула.
        — Говоря об огромном доме, ты не замечаешь самого главного. Ты в курсе, как Индра его получил?
        — А кто не в курсе? Он его отобрал.
        — Вот именно. Он присвоил его. Потому что если Индра чего-то хочет, то он просто берёт это. Ему плевать на мнение Синедриона, местной элиты и отца. С моим мнением он вообще никогда не считался, но ты заявляешь, что я нужна ему в том самом пошлом смысле? Он сделал бы это, как только у него появилась такая мысль, и даже предупреждать об этом не стал. — Меня обжог стыд, когда я вспомнила, с каким отвращением и ненавистью он отзывался о моём теле, и какую боль причинил мне в самом женском месте на этом теле. — Индра меня брил налысо и обращался, как с бесполым существом — по-твоему, он так себя ведёт со всеми женщинами, которые ему нравятся?
        Лайз растерянно молчал. Очевидно, он многое понял, но я его точно не переубедила, потому что он был «самым романтичным парнем на свете». Искать любовь там, где её нет — в его натуре.
        — Плевать на дом. Лучше вот это разглядывай, — посоветовала я, снимая с пояса саблю и вручая её Лайзу. — Этот подарок ничуть не хуже, и мне его мне вручил сам глава.
        — Плевать на дом? — переспросил он ошарашенно. — Вы что… поссорились с молодым боссом?
        — Нет. Он просто захотел побыть один, — сказала я, скидывая пиджак.
        — Вы поссорились и оставили его там.
        — Я решила немного поплавать.
        — Вы поссорились, оставили его там, а теперь раздеваетесь при мне…
        — Я просто раздеваюсь. — Я сняла рубашку и отдала ему. Потом штаны. — Это смущает тебя?
        — А вас нет?
        — Ну ты же сам сказал, что я красивая женщина.
        — Не издевайтесь, мастер, — пробормотал Лайз, отворачиваясь. — Я позвоню, чтобы вам принесли купальник и полотенце…
        Прежде чем он закончил, я уже избавилась от белья и пошла к воде, которую зажгло закатное солнце. Океан грозно шумел, накатывая на берег. Волна отталкивала меня, а потом тянула за собой, обнимая. Я заходила всё глубже, привыкая к холоду, а потом нырнула, прячась. Конечно, океан был слишком большим и древним, чтобы принадлежать мне, но в тот день он точно был моим больше, чем когда-либо. И пусть я никогда не постигну всю прелесть своего «подарка», я пыталась с этим поспорить, заплывая дальше, достигая дна…
        Вынырнув, я почувствовала себя обновлённой. Лёгкие жгло. В такие моменты щедрым подарком кажется даже воздух. Покачиваясь на волнах, я неторопливо поплыла к берегу… Там суетился взволнованный Лайз. Он что-то говорил, пытаясь перекричать шум прибоя.
        — Оставайтесь там, мастер! — заявил он, когда я коснулась ногами дна. После чего он повернулся к фигуре, идущей по берегу. — Вали отсюда, слышишь?! Это частная территория! Не вынуждай меня доставать оружие! — Вопреки словам Лайз потянулся к кобуре. — Назад! Это последнее предупреждение!
        Я занервничала, хотя чужак был совсем один и шёл медленно, будто просто прогуливаясь. Его руки были пусты, он не делал резких движений и не кричал. Но в нём было что-то, что чувствуешь нутром, даже если ты никогда прежде не сражался: он пришёл убить тебя.
        У чужака было телосложение бойца. Его бледная кожа, казалось, светилась изнутри. На вид ему нельзя было дать больше тридцати, но его волосы уже поседели… нет, они были не седыми. Бесцветными.
        Чтоб меня, это же альбинос из Децемы, наследник Паймона. Дис здесь.
        Я недоумённо глянула в сторону особняка, не понимая, почему никто не поднимает панику. Куда делись дежурящие на крыше снайперы? Индра же не мог убрать их просто потому, что я сказала, что буду купаться голой?
        Псих!
        Наплевав на предостережение охранника, я вышла из воды.
        — Лайз, сабля! — крикнула я, и он кинул её мне, хотя я имела в виду другое. Он должен был бежать с ней к дому, ведь, очевидно, Дис пришёл за реликвией Децемы.
        Хотя, ладно, так уж и быть: мне не хотелось остаться с ним наедине и без оружия.
        — Я тебя знаю, ублюдок! — дошло наконец до Лайза, и он принялся палить, взметая мелкий песок, чем снизил и без того плохую видимость. На пляж стремительно опускались сумерки.
        Ноги вязли в песке, так что я не успела добежать до Лайза. У него закончился заряд, и из-за облака пыли на него кинулся Дис. Нанизав на пальцы шипастый кастет, он ударил его по лицу, распарывая кожу, дробя кости, отбрасывая от себя.
        Рыча, я бросилась ему наперерез, загораживая упавшего Лайза.
        — Отвали от моего телохранителя! — Рывком вытащив саблю из ножен, я подняла её и выставила вперёд, дразня. — Ты же сюда пришёл за этим? Попробуй забрать её до того, как здесь соберётся охрана. Ну? Иди сюда.
        Но Дис не двинулся с места. Прищурившись, он медленно оглядел меня сверху вниз, и мне казалось, что я чувствую этот взгляд, хотя это были просто капли, скользящие по коже. Он так и не взглянул на саблю, будто не она была целью его суицидальной миссии.



        ГЛАВА 23



        Я напала первой. Дис уклонился с таким выражением лица, будто наблюдал за сражением со стороны, а не участвовал в нём: вообще не напрягался, но при этом выглядел заинтересованным.
        Сабля Паймона «запела»… Я умела фехтовать, но её держала в руках впервые, так что была удивлена этим её свойством. Металл словно знал все семь нот, из-за чего это оружие казалось таким… женским. Ещё более женским, чем если бы им просто сражалась обнажённая женщина.
        Ой-ёй.
        Неловко, конечно, но мне некогда было об этом волноваться. Я бросалась в атаку, кружила, ища слабое место, перепробовала все самые эффективные уловки и сказала бы, что моя нагота давала мне преимущество, но нет: Дис уклонялся почти лениво.
        Мне это вдруг напомнило тот жалкий случай с Гаем. Наверное, я повторяла ту же ошибку, решив, что справлюсь со всем сама. Желая реабилитироваться в глазах клана, я выбрала явно не того противника, рискуя теперь опозориться ещё сильнее. И это в момент, когда я никак не могла допустить поражения, потому что потерять реликвию, за которую погиб Мельхом и которую мне сегодня торжественно вручил Иберия — хуже поражения самого по себе.
        Но с опытом альбиноса из Децемы мне было не тягаться.
        Самый молодой чемпион Фомальгаута: Дис сражался с малолетства с противниками куда опаснее меня. Когда я только училась говорить, его имя уже знали все на Цитре. Он был настолько сильным, что впечатлил даже Паймона… до такой степени, что тот назвал Диса своим сыном. И это случилось задолго до того, как меня своей дочерью назвал Иберия.
        Вот и всё, что я знала о Дисе. Но это не самое главное, что мне надо было знать о нём к моменту нашей встречи.
        Наше «сражение» не продлилось и двух минут. Когда я, подлетев, занесла над ним саблю, Дис перехватил мою руку. Манжет его одежды задрался, и я заметила следы от старого ожога на его запястье. Розовые рубцы на мраморно-бледной коже складывались в символ, который раньше был исключительно моей «визитной карточкой».
        Знак Эзуса.
        — Ты? — прошептала я так, будто узнала его. Будто только теперь увидела. — Ты такой же…
        Наши взгляды встретились. В полумраке его глаза казались темно-красными: немыслимый, пугающий цвет. Думаю, Дис всегда выглядел жутко, даже когда занимался будничными делами. А то, что он мог убить меня в любую секунду, превращало его в настоящего монстра.
        Он сжал мою руку сильнее, и я выронила меч. Лезвие воткнулось в песок. Вот теперь я оказалась совершенно обнажённой.
        Какая жалость. Мечтая увидеть меченого, я представляла себе эту встречу не так.
        Нам ведь не суждено быть врагами. Это проклятье существует лишь для других людей. Нас может презирать и ненавидеть весь мир, но мы друг друга — никогда. Потому что мы одинаковые.
        Мне хотелось столько у него спросить и столько всего рассказать. Но в тот момент у меня бы духу не хватило его даже с днём рождения поздравить. Да и был ли смысл? Очевидно, он сегодня тоже умрёт…
        Дис резко перевёл взгляд в сторону. Вместо того чтобы взять в заложники или использовать, как щит, он оттолкнул меня, когда на пляже собрались вооружённые до зубов бойцы.
        — Не стрелять! — приказала я, но опоздала: на меня брызнула кровь, а Диса сбило с ног выстрелом.
        Я испуганно обернулась.
        Это был не выстрел!
        Это был быстрый, злой, чертовски пьяный Индра. В дорогих шмотках, пахнущий элитным алкоголем и сигаретами, он выглядел, тем не менее, дико.
        — Никому не вмешиваться! — рявкнул он, когда охрана взяла альбиноса на прицел.
        — Держите, босс, — ему угодливо протянули бластер, но Индра даже не взглянул на оружие.
        — Я его собственными руками прикончу.
        Он расстегнул пару пуговиц на рубашке, после чего стянул её через голову, демонстрируя татуировку. Возможно, в этом был весь смысл… Нет, Индра приблизился ко мне и помог одеться, просто потому что никто другой не осмелился бы. Меня окружило его тепло, его запах, и я обхватила себя руками, пытаясь унять дрожь.
        — Прости, — шепнула я, не зная, за что конкретно извиняюсь, и Индра обнял меня, как будто одной его рубашки мне было недостаточно, чтобы чувствовать себя в безопасности.
        — Ты и это место совершенно не совместимы, я понял. Мы уедем отсюда, как только я разберусь с этой мразью. А сейчас просто смотри.
        Я промолчала, потому что сказать, что этой смерти я не хочу, было равносильно предательству. Индра убьёт его, несомненно. Если уже не убил…
        Но нет, Дис поднялся с песка, сплёвывая кровь.
        — Из всех, кто мог бы тебе здесь дать отпор, ты нашёл самого «подходящего» противника, да, уродец? — проворчал Индра, отходя от меня. — Хотя, что ещё ждать от Децемы после яда. Вы уже никакими методами не брезгуете, жалкие ублюдки.
        Но ведь это не так. Дису бы хватило времени убить меня и забрать реликвию. Он мог меня похитить вместе с ней. Он мог шантажировать Индру. И был бы прав, потому что именно так поступил бы любой на его месте — не ради клана, а ради собственного спасения.
        Но Дис ничего не сделал.
        Почему? Из жалости? Из чувства солидарности? А может, он тоже был совершенно не готов к этой встрече — такой во всех смыслах шокирующей?
        Кто-то из охраны мягко взял меня под локоть, отводя в сторону.
        — Лайзу сильно досталось, отведите его в дом, — приказала я, не сводя взгляда с Индры.
        — Да всё нормально, мастер, — отозвался Лайз. Это он поддерживал меня, хотя сам едва на ногах стоял. Всё его лицо было перепачкано кровью, и, заметив, как я на него уставилась, он задето усмехнулся. — Ну и удар у этого мудака, да? Даром, что он немодифицированный.
        Немодифицированный?!
        Этот Дис не перестаёт удивлять. Мало того, что он меченый, как я, так он сражается на равных с Индрой, будучи немодифицированным? А он сражался с ним на равных, это правда. Вспоминая «дружеский поединок» с Гаем, я решила, что Индре хватит секунды, чтобы разобраться с чужаком. Ведь Дис не был таким же быстрым, как Стокрылый, и он не мог читать противника, как Пророк. Но прошла уже минута, а Индра не мог его достать. А ещё через минуту Лайз спросил:
        — Мне кажется… или босса теснят?
        Не в состоянии ответить, я смотрела на то, как Индра отступает. На шаг. Другой. Он чаще ставил блоки, чем атаковал, а когда атаковал, его удары не достигали цели. Он был напряжён до кончиков пальцев, его всегда такой надменный взгляд теперь был сосредоточенным, испытующим. Он следил за противником, но тот не давал ему и секунды на размышления, нападая со стремительностью зверя.
        — Индра не может его «читать», — догадалась я. — Он не видит его движений.
        — Бросьте, это невозможно, — хохотнул нервно Лайз. — Для молодого господина все бойцы предсказуемы.
        Да, но только если он не пьян так, что даже стоял с трудом. Индра не был готов ко встрече с наследником Паймона, хотя, наверняка, предвкушал её. Этот был исторический бой. И, учитывая, что гордость не позволила бы Индре уступить даже в мальчишеской стычке, в противостоянии со злейшим врагом он умрёт, но не сдастся. Тогда как Дису просто не позволят уйти отсюда живым при любом раскладе.
        Он царапнул подбородок Индры шипами кастета, и я заметила краем глаза, как синхронно дёрнулась охрана. У них могли сдать нервы в любой момент: Диса разорвут на части, как только Индра допустит следующую ошибку. Ему было достаточно просто споткнуться…
        Пока я размышляла, Лайз сходил за моим оружием и принёс отдельно саблю и отдельно ножны. Внимательный к традициям, он не стал сам прятать лезвие, потому что, пока оно обнажено, этот бой считался моим. Моим…
        Плохая идея.
        — Мастер? — недоуменно окликнул меня Лайз, когда я сделала шаг вперед. А в следующую секунду я уже была за спиной Диса.
        Замахнувшись, я вонзила лезвие в его бедро. Металл прошёл насквозь, легко преодолевая сопротивление плоти. Взревев от боли, Дис упал, а Индра отшатнулся, глядя на меня так, будто готов был продолжить это сражение уже со мной.
        — Какого чёрта делаешь?! — Он тяжело дышал. Я его впервые видела таким. — Эла, я же приказал не вмешиваться! Тебя это касалось в первую очередь!
        Я осторожно приблизилась к нему, убирая лезвие в ножны. Индра всё ещё был чертовски напряжён, и я не знала, как он отреагирует на прикосновение. У меня дрожали руки, когда я потянулась к нему. Его кожа была горячей, влажной от пота.
        Индра не оттолкнул меня, когда я обняла его, ластясь.
        — Прости, брат, — протянула я, делая вид, что ничего особенного не происходит. — Но этот бой обязана закончить именно я, ведь я его начала. Ты же мой наставник, ты должен понимать это как никто другой. Я не смогла бы себе простить, если бы не нанесла хотя бы один удар. Прошу, отдай эту победу мне. В качестве очередного щедрого подарка на мой день рождения.
        Индра всё ещё был в бешенстве, но я чувствовала, как он расслабляется. Возможно, его успокаивала моя близость. А может вид того, как Дис старается молча переносить боль, зажимая раны руками. Кровь сочилась у него между пальцами, пропитывая песок.
        — Хорошо, — решил милостиво Индра. — Можешь убить его сама.
        — Убить? — переспросила я, усмехнувшись. — Нет. Я не буду его убивать. — Прежде чем он снова разозлится, я объяснила: — Это же сын Паймона.
        — Именно поэтому мы должны отрезать его уродливую башку и послать ублюдкам из Децемы! — процедил он.
        — Это сын Паймона, — повторила я. — Живым он стоит больше, чем мертвым.
        — Ты такая наивная, если думаешь, что Паймон станет с нами торговаться из-за этого чокнутого урода.
        — Торговаться? Нет. Потребуем у него капитуляции.
        Индра расхохотался, и я поддержала его нервным смехом. Дис следил за нами исподлобья. Солдаты окружили его, ожидая команды брата.
        — Взгляни на него, — сказал Индра. — По-твоему, он похож на того, кто стоит столько же, сколько гордость целого клана? Такого клана, как Децема? В этой затяжной войне погибло много приспешников Паймона, но ты думаешь, что с этой смертью он не сможет смириться?
        — Давай лучше спросим это у него? — предложила я. — Что мы теряем? Ты в любой момент сможешь его убить так, как сам захочешь.
        — Я хочу сейчас.
        — Думаешь, он заслужил именно этого, после того, как напал на нас? Быстрой смерти? — прошептала я. — Знаешь, что причинит ему самую сильную боль? Отверженность. Пусть от него отречётся весь клан. Когда старик бросит его, прекрасно понимая, на что обрекает, я признаю свою ошибку… а ты получишь его в своё полное распоряжение.
        — Мне нравится твоя кровожадность, — ответил Индра с улыбкой, и я попросила:
        — Дай мне три дня. Я сама запишу видеообращение.
        — Ты?
        — Конечно. Кто ещё может просить за меченого, если не другой меченый? Знаю, в ораторстве я бездарь, но ведь тебе же лучше, если я проиграю.
        — Три дня, — согласился Индра, прикоснувшись губами к моему лбу. — И это лишь потому, что я не могу тебе сегодня отказать. Потом… мы либо празднуем победу, либо я этого выродка скармливаю собакам по кускам.
        — Договорились.
        — Свяжите его и проследите за тем, чтобы не подох, — приказал он охране, после чего опустил руку мне на талию, шепча: — Давай вернёмся в дом и поужинаем.
        Как я могла ему теперь отказать?



        ГЛАВА 24



        На следующий день, когда мы вернулись в Таврос, нас встречали всей семьёй. Двор заполнили первые лица клана, а слуги в особняке прилипли к окнам, но именно присутствие главы превращало этот цирк в репетицию капитуляции Децемы. Судя по выражению лица, Иберия до последнего не верил, что к нему на поклон приведут преемника Паймона, хотя ему об этом сообщил Индра — самый достоверный источник.
        — Какой богатый улов, — улыбнулся Иберия, глядя на Диса. — Всем бы нашим солдатам так сражаться, как вы отдыхаете, дети.
        Охрана ударила альбиноса по ногам, и он с размаху упал на колени. Терпимый к боли, Дис только щурился от солнца — пусть осеннего, но слишком яркого для его глаз. Это единственное, что его беспокоило. В остальном, что бы с ним ни делали и что бы ни говорили, Дис вёл себя на зависть хладнокровно: не пытался сбежать, не буйствовал и за всё это время не произнёс ни слова.
        Когда-то этот мужчина был рабом, поэтому знал, как себя вести в таких ситуациях. Жаль только, что именно я напомнила ему о том, каково это — стоять на коленях перед тем, кого ненавидишь…
        — Эта победа принадлежит Эле, — заявил Индра, положив руки мне на плечи. — Ты бы её видел, отец.
        — Пустяки, — натянуто улыбнулась я. — Там не было ничего интересного.
        — Ещё как было, — возразил Индра издевательски. — Она превзошла своего учителя. Когда я бросился ей на подмогу, Дис уже был сражён наповал. Мои попытки убить лишь реанимировали этого ублюдка: вот насколько Эла «сильна».
        Иберия рассмеялся, его поддержали остальные: у всех в клане было прекрасное настроение. За исключением меня.
        — Я удочерил тебя, когда ты принесла реликвию Децемы, — произнёс Иберия, приближаясь. — А теперь ты приводишь их наследника. Всё идёт к тому, что в следующий раз ты подаришь мне голову Паймона. Что тогда мне делать?
        — Отец, вы получите его целиком, — заверила его я, тоже опускаясь на колени, равняя себя с пленником. Иберия такое любил, а в тот момент от его решения многое зависело. — Он придёт к вам через три дня сам, чтобы сдаться.
        — Положить этой войне конец за три дня? Вот это заявление! — Он хмыкнул, оборачиваясь на мастеров, которые покривили губы в сдержанных улыбках. — В прошлом я бы рассмеялся, сочтя это шуткой, но теперь думаю, что всё так и будет.
        — Я знаю, Нойран не берут заложников, но сделайте для меня исключение, прошу, — продолжила я. — Многие здесь жаждут мести и могут воспользоваться случаем, поэтому, отец, прикажите не причинять Дису вред. Оставьте его мне.
        — Это меньшее, что ты можешь просить у меня, Эла. — Он жестом приказал встать. — Трофей — твой. Делай, что считаешь нужным.
        Вместо того чтобы подняться я коснулась лбом земли. А через полчаса, когда пленника устроили в камере, предназначенной для содержания провинившихся солдат, Индра, наклонившись ко мне, зло прошипел:
        — Командир карательного отряда на коленях вымаливает пощады для нашего врага? Ничего более жалкого я в жизни не видел!
        — Конечно, видел, — ответила я. — Когда я на коленях стояла перед тобой.
        Индра прищурился, глядя на меня свысока, и я поняла, что перегнула палку. Мы ведь уже не на побережье, и мой день рождения прошёл, так с чего я такая дерзкая?
        — Я сдержу слово, — произнёс брат негромко, но чертовски внушительно. — У тебя три дня, Эла. А всё остальное время — моё. Ему будет очень больно. Чтобы ты поняла насколько: я никого не хотел так уничтожить, как его теперь. И тебе придётся на это смотреть, чтобы вернуть утраченную честь.
        — Да что с тобой? — раздражённо спросила я. — Ты же сам мне разрешил забрать его себе, а теперь, когда твоё решение поддержал отец, ты чем-то недоволен!
        — Не держи меня за идиота! — процедил он. — Думаешь, я не замечаю, как ты пялишься на него? — Не дождавшись объяснений, Индра отвернулся от меня. — Время пошло.
        Я проводила его взглядом, после чего отправилась в свою комнату. Надо было привести себя в порядок и собраться с мыслями перед записью обращения, адресованного Паймону. От слов, которые я выберу, зависела как минимум одна жизнь. Как максимум — тысячи жизней, если кланы выйдут в этой войне на новый виток. А так оно и будет после мучительной смерти, которую Дису устроит Индра.
        Индра, боги… Похоже, он не понимал, что унижая меченого, сам вынуждал меня становится на сторону Диса. Каждое его оскорбление я принимала на свой счёт. Это происходило невольно. Что-то вроде инстинкта…
        Нежась в горячей ванне, я впервые за долгое время внимательно разглядывала шрам на левом запястье. В прошлом мне было достаточно задеть его взглядом, чтобы впасть в отчаянье. В этом нехитром символе была заключена такая бездна одиночества… Мне казалось, от этого нет спасения. А потом я увидела такой же знак на руке одного из самых сильных мужчин, и всё изменилось. Я почувствовала себя исцелённой.
        Вот только если Дис погибнет, это клеймо станет ещё более тяжёлым бременем, чем было всегда. Он должен продолжать жить, пусть даже где-нибудь в Безане, пусть даже в качестве моего врага. В этом будет больше пользы для меня, чем в его смерти.
        За такими мыслями, я решила, что навещу его после обеда. Дис к тому моменту немного обвыкнется в новых условиях, возможно, до такой степени, что захочет поговорить. Ему же лучше сотрудничать со мной, всё-таки я — единственная из всего клана, кто искренне желает ему помочь…
        Вспомнив, как я напала на него со спины и серьёзно ранила, я сокрушённо вздохнула.
        Такое не прощают на следующий же день, согласна.


        Пропустив обед, я позвонила Лайзу, прося его прийти в особняк.
        — Ого, — оценил он мой внешний вид. — Выглядите так, будто собрались на личную встречу с Паймоном.
        — Так и есть. — Я не видела разницы. — Ты всё приготовил?
        — Вы про камеру? Да. — Он взвесил её в руке. — Может, мне тоже сходить прихорошиться?
        Пропустив его шутку мимо ушей, я направилась к «той самой» приёмной, потому что по соседству с ней и разместили с «комфортом» Диса. Открыв биометрический замок, я вошла внутрь, обнаружив мужчину сидящим на полу. Его горло обвивал металлический ошейник, цепь которого позволяла свободно перемещаться по камере. Мебели здесь не было. «Удобства» в углу.
        Обойдя меня, Лайз вытащил бластер и подошёл к пленнику. Было видно, как происходящее напрягает моего телохранителя. Наверное, получи я такой же удар кастетом, как и Лайз вчера, вообще бы не решилась больше приближаться к Дису. Я следила за происходящим, заметно нервничая: заложник мог попытаться обезоружить его… Конечно, далеко он отсюда не уйдёт, но зато отомстит мне.
        Лайз укоротил «поводок» без происшествий, после чего ушёл, чтобы принести мне стул.
        Я осталась с Дисом наедине. Он смотрел на меня так, будто считал всё это время, что самый официальный мой наряд — без ничего. Но нет, сегодня я облачилась в церемониальную форму со всеми знаками отличия, словно уже праздновала победу. Насмешка, казалось бы… Но всё гораздо проще: это была самая красивая одежда в моём гардеробе. А я очень серьёзно отнеслась к возложенной на меня миссии.
        — Мы сейчас запишем послание твоему отцу, — нарушила я молчание. — Я бы сказала, что ты тоже можешь ему что-нибудь передать, но что-то мне подсказывает, что твои слова будут противоречить моим. Думаю, не в привычке чемпиона Фомальгаута сдаваться и молить о пощаде.
        Он ничего не ответил. Естественно.
        Когда Лайз вернулся со стулом, я села перед камерой так, чтобы пленника тоже было видно.
        — Пишем, мастер, — дал отмашку Лайз, и я потратила несколько секунд, чтобы представиться, как положено, после чего заявила:
        — Вам может показаться, что нас с вами ничего не связывает, господин, но вчера мне подарили вашу саблю и сына. Такими темпами совсем скоро боссом Децемы можно будет называть меня. — Я улыбнулась. — Это ни в коем случае не оскорбление, господин, мне просто хочется верить, что вы тоже это чувствуете: желание спасти вашего наследника. Я знаю, положение в клане обязывает вас держать эмоции в узде, но если вы потеряете его, то у Децемы не будет будущего. Поэтому от лица Иберии я предлагаю вам мир. Подпишите капитуляцию, господин, и вы получите сына целым и невредимым. В обратном случае, ваш сын умрёт, и вы, скорее всего, тоже. — Я покачала головой, поспешно заверяя: — Я не пытаюсь вас запугать. Наоборот, я прошу у вас помощи…
        В мою миротворческую речь ворвался истошный вопль. Вздрогнув, я повернулась к стене, за которой располагалась пыточная. Индра решил, что сейчас самое время использовать её по назначению?



        ГЛАВА 25



        Вернув взгляд на камеру, я набрала воздуха в грудь, но меня снова перебил протяжный крик. И как мне гарантировать безопасность и вещать о мире в таких условиях?! Я недоумевала: Индра впервые так настойчиво и демонстративно вставлял мне палки в колёса. Ведь, очевидно, он так старался не для того провинившегося бедняги. И даже не для Диса. Нет, Диса он так люто возненавидел тоже из-за меня…
        Я подала знак Лайзу, и он остановил запись.
        Распустив слишком туго стянутые на затылке волосы, я помассировала виски. У меня начала болеть голова. А в соседней комнате набирала обороты акция протеста против моих миротворческих действий.
        — Не надо, мастер, — окликнул меня Лайз, когда я встала и направилась к двери, — давайте просто подождём.
        Я вышла, и он не последовал за мной, предпочтя остаться наедине с Дисом, потому что лезть в пыточную, когда там господствует Индра, более рискованно.
        — Что на этот раз? — спросила я с порога. — Опять кто-то донёс Паймону, что собственность Децемы попала в мои руки? А нет, это ведь сейчас пытаюсь сделать именно я.
        Мне путь перегородил Алан, закрывая весь обзор, но Индра отозвал его, и телохранитель посторонился.
        Брат стоял перед солдатом, в верности которого усомнился, и курил. Его торс был перепачкан кровью. Очень неофициальный вид. Особенно неофициальный на фоне моего «парада». Помнится, он такое позволял себе лишь во время самых суровых наших тренировок…
        У меня по спине пробежал холодок. Этих воспоминаний уже было достаточно, чтобы почувствовать себя сидящей на пыточном стуле. А потом Индра стащил с него жертву, согласившись:
        — Меня тоже целый день не покидает мысль, что это место больше подходит тебе.
        Ладно, у нас давно назревал серьёзный разговор, но вести его в таких условиях…
        Я помедлила, хотя уже сидела здесь однажды. Иберия предложил мне отдохнуть на этой «мебели», как только я появилась в особняке. Собственно, это первая комната, которую я посетила, и у меня с ней были связаны хорошие воспоминания.
        Но села я на этот стул лишь потому, что это гарантировало безопасность остальным домочадцам.
        — Алан, убери его, — распорядился Индра насчёт солдата, который сжимал кровоточащую ладонь. Брат отрезал ему пальцы, чтобы тот впредь не мог использовать оружие: высшая степень наказания в Нойран. Хуже только смерть, в обход законам Синедриона. — И можешь не возвращаться. Ты мне больше не понадобишься.
        Я напряглась. Не знаю, почему… Алан ведь не был моим телохранителем. А Индра — был. Он подарил мне дом на побережье вчера… а теперь я сидела в пыточной, и, судя по взгляду, Индра находил это чертовски правильным. Он разглядывал меня с прищуром. Он меня «читал». Всё равно что прикасался.
        — Похоже, из-за нашего гостя все в доме немного на нервах, — неуклюже попыталась завязать разговор я.
        — Да? Ты считаешь, что какой-то пленный выродок может заставить нервничать целый клан?
        — Тебя, по крайней мере, точно.
        — Что ты сказала? — Он чуть наклонился, и я поспешила объяснить:
        — Так это выглядит для всех. Мало кому нравится, что я собираюсь договариваться с врагами. Но ещё меньше им нравится, что ты в это время пытаешь своих же. Если уж Иберия запретил трогать солдата Децемы, наших солдат это касается тем более, не так ли?
        — Нет. Приказ отца не меняет условия нашего с тобой договора, — холодно произнёс Индра. — Речь шла только о Дисе. Или тебе уже и его мало?
        — Ты меня прекрасно понял.
        — Да, я понял. Ты пытаешься лезть в мои дела.
        — А ты в мои уже влез. Ты прекрасно знал, что я буду записывать обращение Паймону, и специально приурочил к этому случаю экзекуцию. — Я указала себе за спину. — Что вообще наделал тот парень? Не поздоровался с тобой? Неудачно пошутил?
        — Показывал всем видео твоего вчерашнего «дебюта» в качестве командира карательного отряда. Или стриптизёрши… Там трудно понять, — ответил Индра, и я нахмурилась.
        Защищая мою честь, как бешеный, он всегда в итоге давал понять, что для него самого эта честь ничего не значит.
        — И что теперь? Ты будешь пытать всех, кто это видео смотрел?
        — Да, и в три дня я не уложусь. Подумай об этом, пока записываешь очередное порно.
        — Вот чем я, по-твоему, занимаюсь? — тихо уточнила я.
        — Похоже на то, ведь вся Децема охотно подрочит на это видео. Ты же для них так вырядилась?
        — А что, не надо было? — огрызнулась я, а Индра только этого и ждал. Откинув сигарету, он процедил:
        — Ты должна была надеть траур по тем из нас, кого этот ублюдок убил! Или ему надо было убить и тебя, чтобы до тебя дошло?! Тогда бы ты точно не стала перед ним выделываться! — Он глядел на меня сверху, не скрывая отвращения. — На тебя тошно смотреть! Думаешь, раз мой отец назвал тебя дочерью, тебе теперь всё можно? Ни хера подобного! У тебя обязанностей больше, чем у любого другого человека на планете! Каждый твой жест, каждый взгляд имеют смысл! То, что ползала рядом с этим выродком на коленях, а перед этим выплясывала голой!..
        — Выплясывала?! — переспросила я возмущённым шёпотом.
        — И то, что ты рисуешься перед ним теперь! Ты уже не на своей помойке, где могла вести себя, как грёбаное животное! Называя себя дочерью Иберии…
        — Я веду себя и выгляжу, как дочь Иберии!
        — Ты ведёшь себя и выглядишь, как чёртова шлюха! — проорал Индра, и я вздрогнула.
        Я уже однажды слышала от него эти слова вкупе с этим тоном. И в тот раз я покорно стерпела его издевательства. Вот только теперь я считала себя дочерью Иберии, а не «грёбанным животным».
        — Не смей разговаривать со мной так! — прошипела я, не собираясь вставать, делая вид, что мне вполне комфортно и так. — Никогда больше не говори так обо мне!
        — Беспокоишься, что о тебе Дис подумает?! — не унимался Индра. — Брось, Эла, он всё понял ещё вчера, когда ты дралась с ним так, будто умоляла трахнуть! Если бы я задержался хотя бы на секунду, ты бы легла под него!
        — Если бы на секунду задержалась я, ты бы, кстати, тоже.
        Брат замер, совершенно не ожидая от меня такого выпада. Всё время тихая и осторожная, я не позволяла себе лишнего слова даже в общении со слугами. Индра был для меня непререкаемым авторитетом. Я боялась наступать на его тень. А тут вдруг…
        — Я дрался за тебя! — прорычал Индра, и я дёрнулась, чтобы уйти, но он толкнул меня обратно. — Сидеть! Думаешь, это был бой наследников клана? Я хотел убить его, потому что он тронул тебя! И я бы убил, если бы ты не влезала! А теперь ты такая обнаглевшая, потому что решила, что я мог проиграть ему?! Потому что ты «спасла» меня?!
        — Нет, я…
        — Это я тебя спас! И продолжаю спасать каждый день! Потому что ты всё такая же жалкая, никому не нужная, приблудная девка, что и три года назад! Думаешь, ты что-то значишь сама по себе? Это я наделил тебя значимостью! Без меня ты — никто! Но ты, даже сидя здесь, умудряешься смотреть на меня свысока! Потому что решила, что в этом доме появился кто-то сильнее меня?! — Он указал на стену, за которой находился Дис. — На фоне этого немодифицированного урода я смотрюсь невыигрышно?!
        Я опустила голову, но, готова спорить, по мнению Индры продолжала смотреть на него свысока.
        — «Невыигрышно»? — повторила я глухо. — Ты, наверное, думаешь, что я сравниваю вас, потому что сам сравниваешь меня с ним. И да, я выгляжу на его фоне невыигрышно, если учесть, что сижу теперь на пыточном стуле и терплю издевательства от собственного брата.
        — Не надо себя жалеть! Ты понятия не имеешь, что я хочу с тобой сделать!
        — Нет, я согласна с тобой. Получив татуировку, я почему-то решила, что могу считаться равной тебе, но стоило здесь появиться ещё одному меченому, и всё встало на свои места: я равна ему больше, чем тебе. Я такая же бесправная, как и этот пленник. Он брат мне больший, чем ты.
        Индра схватил меня за волосы, заставляя запрокинуть голову. Я зашипела от боли, пытаясь вырваться, но он лишь сильнее сжал кулак, удерживая меня крепко и жёстко. Из глаз брызнули слёзы.
        — Ты паршивая предательница! — зарычал Индра, нависая. — После всего, что я сделал для тебя, ты заявляешь мне такое?! Дня не прошло, как этот ублюдок появился здесь, а ты уже породнилась с ним?! Вот как это работает у вас, отбросов?! Достаточно просто увидеть эту трущобную метку, чтобы забыть о той, которая находится на твоей спине?!
        — Это ты постоянно о ней забываешь!
        — Выбирай, — решил Индра, и я всхлипнула:
        — О чём ты?
        — Выбирай, что останется на твоём теле. Либо татуировка, которая роднит тебя со мной. Либо клеймо, которое роднит с ним.
        — Хватит! Это слишком далеко зашло. Я ведь знаю, что тебе плевать и на то, и на другое!
        — Конечно, мне плевать. Поэтому я и оставляю выбор тебе. — Он тяжело дышал. — Что для тебя важнее, Эла? Быть такой же, как он, или такой же, как я?
        Я покачала головой, и он понял это по-своему. Задрав рукав на моей левой руке, он достал из кармана зажигалку.
        — Пусти, Индра! Что ты задумал?!
        — Спасти тебя, как всегда.
        — Ты с ума сошёл?! — вскричала я, когда он высек пламя. — Брат, стой! Не надо, пожалуйста, ты пугаешь меня! Я всё поняла, прости, не делай этого! Мне выжигали его, понимаешь?! Зачем ты делаешь со мной то же самое? Ты же не…
        Он прижал меня к стулу, вытягивая мою руку. А потом запястье обожгла дикая боль. Я закричала. Я вопила так, что это теперь слышал не только Дис, но и весь особняк. Огонь разъедал кожу, я чувствовала, как она плавилась, пузырилась и лопалась, источая запах гари. Я пыталась вырваться, захлёбывалась рыданиями и в итоге потеряла сознание.
        — Всё прошло. Больше не болит, правда? — ворвался в безопасную темноту хриплый шёпот. — Теперь ты можешь выполнять свой долг перед семьёй непредвзято. — От очередного прикосновения к запястью я дёрнулась, хотя это были просто мужские губы. — Посмотри. Ты ведь сама мечтала именно об этом. Я избавил тебя от позорного клейма, а теперь утешу так, что ты забудешь о нём навсегда…
        — Босс, оставьте мастера в покое. Пожалуйста, — раздался на пороге дрожащий голос Лайза: парень был напуган до смерти, но всё равно решил вмешаться, хотя и с опозданием. — Или мне придётся доложить обо всём главе.
        Индра медленно выпрямился, кажется, готовый лишить меня всего, что мне дорого в одночасье. Такое у него сегодня было настроение. Вчера всё было наоборот.
        — Я в порядке, Лайз, — ответила я таким голосом, что сама бы себе не поверила. — Идём. Сначала мы доложим главе о том, что его приказ выполнен.
        Индра не пытался меня остановить, когда я пошла к выходу. У меня кружилась голова, и тошнило так, что я даже дышала с трудом.
        — Вам надо отдохнуть, мастер, — проворчал Лайз, когда я направилась к пленнику.
        — У нас нет на это времени.
        Зайдя в камеру, я сразу направилась к раковине, чтобы умыться и выпить воды. На этот раз Дис стоял у стены и был напряжён, будто только теперь понял, где оказался. Хорошо.
        — Дай камеру, — попросила я Лайза, когда вытерла лицо и руки платком.
        Настроив технику, я навела объектив на Диса.
        — Ваш наследник у нас. Он умрёт, если вы не сдадитесь. У вас два дня, чтобы принять решение и подписать капитуляцию. — Выключив камеру, я вернула её Лайзу. — Отправь это Паймону.
        — А… ладно, — отозвался он, растерянный настолько, что не сразу заметил, как я подошла к заложнику. — В сторону, мастер!
        Лайз выхватил бластер, но это было лишним: я вернула «поводку» комфортную длину без происшествий. Это было не страшнее, чем заходить в клетки к псам-людоедам Иберии. И уж точно не страшнее, чем заходить в пыточную к Индре.



        ГЛАВА 26



        Прикрываясь заботой, Индра бывал наиболее жесток.
        И я говорю не о боли и не о том, что он сделал это напоказ, демонстрируя пленнику власть надо мной.
        Индра опять коснулся того, на что не имел права даже смотреть. Он не понимал, какую роль это клеймо сыграло в моей жизни. И не понимал, что оно делало особенным именно его, а не меня. Пока он принимал меня такой, какая я есть, вопреки этому проклятью, я готова была мириться с какими угодно издевательствами и унижениями. Потому что Индра никогда бы не смог унизить меня сильнее и причинить большую боль, чем когда-то сектанты.
        Но сегодня он их переплюнул.
        И было что-то несправедливое в том, что от этой раны не осталось ни следа, а боль стихла за секунды. По внутренним ощущениям, эта потеря была сопоставима с ампутацией. Я всё никак не могла прийти в себя.
        Пропустив обед, я не пошла и на ужин — более торжественный, чем обычно. Как выяснится позже, Индра не пошёл на него тоже. Дети Иберии, в честь которых и закатили эту пирушку, совсем отбились от рук…
        — Мастер. — Лайз постучал в дверь. — Я знаю, что вы не спите, я видел свет в окнах.
        Я погрузилась в чтение, пытаясь отвлечься учёбой ото всего того безумия, которое обрушилось на меня в последние дни. Сидя спиной к кровати, я сегодня не собиралась на неё даже смотреть.
        — Что бы вам ни сказал молодой босс, вы старались во славу клана. Так считаю не только я, но и Бартл. Все в карательном, — продолжил дружище Лайз, когда я не ответила и дверь не открыла. — Молодой босс сейчас не в особняке, поэтому можете… расслабиться?.. Ладно, не буду вам мешать. Тут ужин у двери. Я сходил в ваше любимое кафе и взял сэндвичи и пирог. Пожалуйста, поешьте.
        Прислушиваясь, я поняла, что он ещё какое-то время помялся у двери, после чего ушёл. Мне не хотелось есть, но, тронутая его заботой, я выглянула из комнаты и забрала небольшой бумажный пакет. Внутри были мои любимые сэндвичи с курицей и ароматный кусок вишнёвого пирога. В моём трущобном прошлом за такое не грех было и убить, поэтому теперь я чувствовала вину, глядя на еду без аппетита. Она заслуживала восхищения… и я знала, что лишь один человек в этом особняке сможет оценить это подношение по достоинству.
        Я недолго сопротивлялась этой мысли. Взглянув на левое запястье, я вспомнила, что мне сказал напоследок Индра. Что теперь я могу выполнять свой долг непредвзято. Отныне, что бы я ни делала с пленником, всё будет не в счёт — это он имел в виду? Он добился своего: моё внимание к Дису теперь не имеет и половину того смысла, что раньше.
        Достав спортивную сумку, я сложила в неё плед, полотенце, кое-какие предметы гигиены и, проходя мимо стола, кинула внутрь ещё и таймер. Моя решимость пошатнулась, когда я вышла из комнаты. И она иссякала по мере моего приближения к камере.
        Несмотря на любопытство, я боялась Диса. Заходить к нему в клетку было самоубийством хотя бы потому, что на двери стоял биометрический замок, который могли открыть лишь трое: я, Индра и Иберия. Остальным доступ к заложнику был запрещён. Даже если охрана заметит по камерам наблюдения, что мне грозит опасность, они не смогут зайти. По правилам безопасности, мне полагалось навещать его с телохранителем, а лучше с двумя.
        Хотя, не я ли послала к чёрту правила безопасности, когда вышла из океана и направила на него оружие? Сейчас я была одетой и с «дарами», а он — связанный и ослабленный. Был ли смысл его бояться?..
        Дис не спал. Или проснулся в тот самый момент, когда услышал сигнал открывающегося замка. Он так и остался сидеть на полу, но весь насторожился… пока не понял, кто почтил его визитом. Он вновь казался сбитым с толку. Именно то, как Дис смотрел на меня, дало мне полностью осознать, насколько появляться здесь было неправильно.
        — Не думай, что я пришла Индре назло, — сказала я, глядя куда-то в угол. — То, что ты слышал, тут вообще ни при чём. Это неправда. В порыве гнева брат может и не такое сказать или сделать, так что не думай, что произошло что-то особенное и именно из-за тебя. Он всегда такой. И я служу ему. Это Индра доверил мне тебя и, находясь здесь, я выполняю именно его приказ. Ты ведь — немодифицированный и можешь умереть от любой ерунды…
        Я прикусила язык, когда поняла, какую глупость сморозила. Арена Фомальгаута — далеко не ерунда, а он выживал там, будучи ребёнком. С чего я взяла, что без моей помощи он не обойдётся?
        — Здесь по ночам очень холодно, — пояснила я. — Такому, как ты, заработать воспаление лёгких — раз плюнуть. А Паймон может потребовать доказательство того, что ты жив и здоров, так что ты должен оставаться таким, пока он не определится. У тебя уже не болит нога? — Он промолчал. — Я могу привести врача, если травма тебя беспокоит.
        Похоже, травма его беспокоила меньше всего.
        — Я изучила твоё досье, — сказала я, чувствуя себя неуютно в этой тишине. — Тебе тридцать два. Почему ты до сих пор не прошёл модификацию? Ты сильный, а значит дело не в здоровье. И медик, который вводил тебе реструктор, подтвердил, что у тебя есть все показания к операции. Ты кому-то что-то пытаешься доказать? Тебе недостаточно звания чемпиона? Ты хочешь завоевать весь мир, будучи обычным человеком?
        Ну а что? Я понятия не имела о его амбициях, но, когда Дис пришёл в одиночку на то побережье, выглядел он именно так. Самое смешное, что у него были все шансы на успех. Если бы он решил начать захват мира с меня? Это я бы сейчас сидела запертая где-нибудь в подвале у Децемы. В лучшем случае.
        Скинув сумку с плеча, я вытащила из неё вещи, после чего настроила таймер.
        — Вот. — Я поставила его на пол. — Всё это время я — твой самый лучший друг. Когда оно истечёт, вне зависимости от решения Паймона, ты станешь мне посторонним. Я больше не буду нести за тебя ответственность. Неважно, останешься ли ты врагом или сделаешься союзником — ты не будешь иметь ко мне никакого отношения. Если ты заговоришь со мной, Индра тебя убьёт. Так что лучше бы тебе воспользоваться случаем сейчас.
        Он не воспользовался, и из-за этого его упрямства меня начал мучить вопрос: «какой у него голос?». Особенно, когда он говорит какие-нибудь совершенно не свойственные его характеру слова, типа: «да», «спасибо», «пожалуйста».
        — Ты целый день не ел, поэтому я принесла тебе ужин, — выдала я последний козырь. — Я не знаю, что ты любишь, но, судя по твоему клейму, всё. — Я подошла к нему ближе с бумажным пакетом в руке. Потом ещё ближе. — Я в курсе, что ты гордый. Ладно? Мне не надо это доказывать. Не считай это жалостью. В этом нет ничего унизительного. Просто мне хочется верить, что, если бы на твоём месте оказалась я, ты бы поступил так же. А я могла оказаться на твоём месте. Мы оба это знаем.
        Я села в паре метров от него, доставая из пакета сэндвич. Еда была ещё тёплая и пахла так, что даже бумага, в которую она была завёрнута, казалась съедобной и чертовски аппетитной.
        Что за дела?
        Ещё несколько минут назад я пренебрегла ей. Не может быть, что за это время я проголодалась так, что готова была съесть даже обёртку.
        — А… — обронила я неуверенно. — Чтобы ты не думал, что она отравлена, я её попробую. — Я развернула сэндвич и откусила, едва не застонав от наслаждения. — Учитывая, что ваши приспешники из Араго отравили меня, ты должен оценить этот жест. — Я откусила ещё раз, контрольный. — Эта еда не со стола Иберии, так что не считай это подачкой клана. Мне принёс её из кафе телохранитель. Конечно, у Иберии лучшие повара, но когда они берутся за дело, мне жалко трогать их шедевры. Иногда хочется просто поужинать, не отвлекаясь на этикет, проявить жадность, не церемониться с едой, расслабиться. А на этих застольях невозможно расслабиться, я с них всегда ухожу голодной… о.
        Проведя пальцами по губам, я потупилась. Моя дегустация зашла слишком далеко. Я съела всё на глазах у голодающего пленника. Это было более жестокой пыткой, чем те, которые устраивал по соседству Индра.
        — Прости. Тут ещё один есть, — сказала я, доставая сэндвич. — Мне его попробовать?
        Дис потянулся и молча забрал его себе. Он ел медленно, очень аккуратно, не позволяя пропасть ни крошке. Знаю, когда-то он делал напоказ куда более интересные вещи, но я находила такое вот его исключительно мирное состояние более зрелищным.
        Вытащив из пакета пирог, я отломила от него половину и ела его так же медленно и тихо. И я ушла молча, как только с трапезой было покончено. Я вдруг поняла, что могла ему вообще ничего не объяснять. Пусть Дис и не умел «читать» людей, но он каким-то образом всё понимал, когда смотрел на меня.
        Весь следующий день у меня получалось не думать об этом. Но я вспомнила, как мне было спокойно трапезничать рядом с врагом, когда пришла на семейный ужин. Индра был против обыкновения трезв. Я не видела его с того самого инцидента в пыточной — не такой уж большой срок, но, кажется, что-то в нём изменилось.
        — Как там дела у твоего приятеля?
        А нет, показалось.
        Я посмотрела в сторону двойных дверей, ожидая, когда же появится Иберия.
        — Кажется, Паймону отправили не то видео, — продолжил Индра. — Очевидно, ему было бы интереснее узнать, как вы вместе весело проводите время. О каком спасении может идти речь? Этот ублюдок сам не захочет отсюда уходить.
        Я не ответила. Я всё ещё была зла на него.
        — Молчишь? — Индра хмыкнул. — Берёшь с него пример, я так понимаю?
        Слуги, пытаясь разрядить нарастающее в зале напряжение, начали суетиться раньше времени. Ко мне подошёл сомелье, чтобы спросить, какое вино я буду пить.
        — Никакое, — ответил за меня Индра. — Ты ничего не получишь, пока не посмотришь на меня, чёрт возьми.
        — Красное сухое, — ответила я, и Индра встал из-за стола, собираясь меня проучить.
        Но тут зашёл Иберия, и я тоже поднялась, чтобы его поприветствовать.
        — Почему ты в чёрном, Эла? — спросил босс сходу.
        — Брат приказал мне эти три дня носить траур по солдатам Нойран, которых убил Дис.
        — Тогда я приказываю Индре перестать тебе приказывать, — заявил Иберия, и я слабо улыбнулась. — Ты цветёшь так ярко, что, когда я смотрю на тебя, мне кажется, что сейчас весна. Радуй мой взгляд и дальше, а траур оставь старикам.
        Иберия сел. Я тоже. Индра забрал у слуги бутылку вина, чтобы подойти к отцу и самому наполнить его бокал.
        — Подрывать мой авторитет сейчас так необходимо? — спросил он, прислуживая ему. С вызовом.
        — Я знаю, что случилось вчера, — заговорил Иберия уже совсем другим тоном, и я замерла. Ему доложили? Или он узнал из слухов? — Ты зашёл слишком далеко.
        — Не так далеко, как она, когда зашла ночью одна в гости к этому выродку из Децемы!
        — Я отдал его ей, — ответил глава, не видя в этом проблемы. — Она может делать с ним, что захочет. Тебя это не касается.
        — Не касается?! Этот урод вожделеет к ней! С её, кстати, подачи! Какого чёрта я — единственный, кто видит в этом проблему?! — Он ткнул в мою сторону пальцем. — Пока я её старший брат, я отвечаю за неё…
        — Значит, я найду ей мужа, — решил Иберия, похоже, удивляя этим Индру даже сильнее, чем меня. — Кого-нибудь из инфантов великих кланов. А можно замахнуться на Синедрион.
        Глава посмотрел на меня, ожидая ответа, но я была совершенно не готова к этому разговору. Прямо сейчас создавалось ощущение, что он просто решил вытурить меня из семьи, потому что я дурно влияю на его сына. Ведь если Индра в чём-то перечил отцу, то это всегда было так или иначе связано со мной. А тут ещё эти пытки, нервные срывы, злоупотребления… С появлением здесь Диса наши отношения обострились до предела, и Иберия уже не мог закрывать на это глаза.
        — Она младшая в семье. Ты не можешь выдать её замуж раньше, чем женюсь я, — ответил Индра, садясь за стол.
        — А разве ты не женишься? — поинтересовался Иберия, и я недоумённо уставилась на брата. — Та девушка, которую ты вчера привёл… Такого раньше не бывало. Похоже, у тебя с ней всё серьёзно.
        С ума сойти. Одна новость круче другой.
        — Я подобрал её на улице, — бросил Индра, не желая это обсуждать. — Ничего особенного. Просто пытаюсь не отставать от вас двоих.
        — Если это тебе поможет прийти в себя — пожалуйста. Можешь тут хоть гарем устроить.
        — Я подумаю.
        — А что касается Элы…
        Индра опустил руку на стол так, что звякнула посуда.
        — Я выберу ей мужа сам, если ты так настаиваешь, — предложил он прежде, чем Иберия спросит, какого чёрта с ним происходит.
        — Отличная идея. Вот это и называется «нести ответственность», — охотно поддержал его отец, после чего повернулся ко мне. — Не гляди так испуганно, тебя никто не принуждает к браку. Поиск избранника — долгий процесс, по мере которого ты сама захочешь обзавестись собственной семьёй. Помнишь, как сопротивлялась Илона? А теперь она даже не хочет возвращаться в Таврос, чтобы нас навестить.
        «Нас»? Индру, который избил её мужа, и Иберию, который на это просто смотрел? Про себя я промолчу. Не знаю, насколько ей хорошо в Изергиме, но в Таврос, где она утратила всякую власть, Илоне точно незачем возвращаться.
        Мне принесли красное сухое, и я сделала пару глотков. Вино быстро ударило в голову и, когда Иберия закончил расписывать прелести замужней жизни, я ответила:
        — Вам самому надо жениться, босс. Подайте пример.
        Он счёл это шуткой, хотя на него спрос точно будет больший, чем на меня. Но я вежливо поддержала его, когда он рассмеялся. Индра не присоединился к нашему веселью. Он просидел весь ужин мрачный, хотя именно мне приказал носить траур, а сам влюбился с первого взгляда.
        Забрать девушку домой прямо с улицы? Иберия чертовски прав: с ним такое впервые. Трудно представить, какой красоткой она была, раз даже пренебрегший Розой Индра на неё польстился. Ему полагалось радоваться больше остальных, а в итоге радовались все, кроме него: вместо того, чтобы пытать людей, Индра придавался любви, как облегчение. Так что даже Дис захотел бы его поздравить по такому поводу…
        Дис был первым, с кем я решила поделиться этой новостью. Хотя, как оказалось, он узнал об этом намного раньше меня.
        Когда я навестила его, он сидел как можно дальше от пыточной, и смотрел на смежную с ней стену исподлобья, пристально, будто мог видеть сквозь неё. Там было тихо. К тому же я недавно видела здоровяка Алана, а значит, Индра тешился со своей подружкой. Но Дис выглядел так, будто в эту самую секунду молодой босс превосходил сам себя в жестокости.
        — Что-то случилось? — спросила я, с запозданием сообразив, как это прозвучало.
        Очень смешно.
        Его время истекает. Это лучший повод нервничать и поглядывать в ту сторону.
        — Паймон пока не дал ответ, — подтвердила я его опасения, когда заложник, прищурившись, перевёл взгляд на меня. — Так что учти: если завтра к тебе приду именно я — ты спасён. Если же к тебе придёт Индра…
        Даже не знаю, что для него лучше. В смысле, вряд ли Дис хотел сохранить жизнь такой ценой.
        Я приблизилась к нему уже без страха и присела рядом. Рана на его бедре полностью зажила, но появилась новая — на шее. Металл ошейника стесал кожу на кадыке и сзади, на позвонках, хотя у одежды Диса был высокий ворот.
        Он не сопротивлялся, когда я оттянула ткань пальцем, чтобы посмотреть на ссадины. Кровь на его белой коже выглядела ещё более яркой, а раны — ещё более болезненными. Чуть сместившись вперёд, я заметила край татуировки, уходящей с его шеи к плечам. Если бы он показал мне рисунок целиком, я бы, наконец, почувствовала враждебность к нему? Мне бы это чертовски помогло справиться со всей этой ситуацией…
        Пока я боролась с собственным любопытством, Дис наклонился ко мне и вдохнул. Я почувствовала, как его дыхание коснулось моих волос. Испугавшись, я отпрянула, а он снова перевёл взгляд на стену, будто что-то для себя уяснив.
        Что за чёрт?!
        — Ты… — Я растерялась. — Тебе надо поесть, — закончила я, протягивая ему бумажный свёрток.
        На этот раз я делала заказ сама, выбирая блюда с предосудительным воодушевлением. И теперь мне хотелось ему об этом рассказать, что было ещё хуже. Думаю, даже не будь мы врагами, Дис не стал бы слушать, почему я предпочитаю один соус другому или почему не люблю зелёные яблоки, а красные — обожаю. Но если мне было интересно с ним молчать, каково будет с ним общаться?..
        Он забрал из моих рук ужин, и одно только шуршание разворачиваемой бумаги настроило меня на мирный лад…
        Тем ужаснее было услышать крик, внезапно раздавшийся по соседству.
        Я застыла. Казалось бы, меня это должно было шокировать меньше остальных, учитывая, что вчера там кричала именно я. И Индре это понравилось, судя по тому, что теперь его жертвой стала очередная женщина. Он пропустил слова Иберии мимо ушей, раз решил зайти ещё дальше в своём безумии? Или он терзал эту несчастную как раз назло ему?
        Я опустила голову, помня, чем для меня закончилось вмешательство в прошлый раз. Но и оставаться рядом со спокойно жующим Дисом я не могла. Странно вообще, что эти вопли не отбили у него аппетит.
        Порывисто поднявшись, я вышла из камеры и двинулась прочь по коридору. Я прошла «ту самую» приёмную, из недр которой доносилась суета и сдавленные женские стоны… а потом вернулась, чтобы высказать Индре всё, что я о нём думаю.
        Дверь оказалась не заперта, потому что он всегда был рад зрителям. Молодой босс ведь для меня устроил это шоу. Он вёл себя так, будто уже проспорил и этими издевательствами пытался отыграться, хотя это было лишним: то, что Паймон не дал немедленный ответ, уже многое значило.
        — Индра, какого хера ты творишь?! — выдала я сходу, только на втором шаге поняв, какого именно.
        Ох, чёрт…
        Индра мне не ответил, потому что был очень занят своей подругой. Он разместил её на том самом стуле, но вовсе не для пыток, а чтобы добавить остроты в их и без того безумную близость. Девушка стояла на коленях, прогнувшись в спине, пока он, удерживая её за волосы, врывался в неё сзади. И он не отвлёкся от своего дела ни на секунду. Наоборот, подняв на меня взгляд, Индра ускорился, поощряя свою шумную любовницу. Та меня не заметила или просто сделала вид, сосредоточенная на том, что с ней происходит. Хотя её помятый вид ясно давал понять: это у них не первый раунд.
        И вот про эти отношения Индра не так давно сказал «ничего особенного»?!
        Я шарахнулась назад. Ударилась об закрывшуюся дверь, с трудом нащупала ручку и вылетела в коридор. Пульс стучал в висках. У меня случился приступ паники от этого зрелища. Что это? Даже вчера, выходя отсюда после экзекуции, я не чувствовала и толики подобного страха. А теперь мне казалось, что я чудом выжила.
        Выбравшись из особняка на улицу, я задышала глубоко и часто, пытаясь справиться с тошнотой. В таком жалком состоянии меня нашёл Лайз. Он поспешил ко мне, что-то говоря, но я не могла разобрать слов из-за звона в ушах.
        — … я отведу вас к врачу, — сказал Лайз, но я вцепилась в его плечо, жестом приказывая стоять на месте.
        — Просто перебрала с вином за ужином, — решила я, с трудом сглатывая. — Да и последние дни выдались сумасшедшими.
        — Не стойте на холоде, давайте зайдём в дом.
        Мне не хотелось туда возвращаться. Как я смогу там успокоиться, зная, что в эту самую секунду происходит под этой крышей? Нет, я всё понимаю: сексуальные предпочтения Индры меня не касаются. Если он хочет доминировать даже в постели — пожалуйста. Но они ведь занимались этим в настоящей пыточной. Это же перебор. Даже Дис так считал…
        Я внезапно вспомнила, как он смотрел на эту чёртову стену. А потом наклонился к моим волосам, чтобы вдохнуть запах. Мои волосы часто пахли сигаретами Индры, но не в тот раз, потому что я весь день держалась от него подальше.
        Дис что… решил, что это я так надрываюсь… но уже совсем по другому поводу?
        Я не помнила, как оказалась в своей комнате. Но только я переступила порог, как к горлу подступила желчь. Я едва добежала до ванной, и там меня вырвало.
        Лайз, в панике суетясь возле меня, всё-таки вызвал врача. И на этот раз я не возражала: давно я себя так паршиво не чувствовала.
        — Это нервное. Пройдёт, — заключил док, осмотрев меня. Я в свою очередь в ненужные подробности не вдавалась. — На вас многое свалилось, а тут ещё такая новость…
        — Какая новость? — прошептала я, и Лайз обиженно нахмурился:
        — Я же вам сказал, мастер.
        Я мотнула головой.
        — О чём?
        — Паймон дал ответ.



        ГЛАВА 27



        Когда Дис увидел меня следующим вечером, он уже всё понял. Появиться перед ним во второй раз в парадной форме и с реликвией Децемы у бедра я могла лишь по одной причине.
        — Ты помилован, — улыбнулась я. — На самом деле, твой босс сообщил о своём решении ещё вчера, но мы целый день занимались формальностями, встречей с Синедрионом и подготовкой к празднику. Я бы тебе рассказала об этом поподробнее, но, думаю, тебе не терпится встретиться с отцом. Он уже здесь. — Когда Дис никак не отреагировал на это заявление, я пояснила: — Децема капитулировала.
        — Отличная новость, — усмехнулся сопровождающий меня Лайз. — Поздравляю с победой, мастер.
        — Спасибо, но я ведь ни дня не провела на этой войне.
        — Но именно вы её выиграли.
        Изучая взглядом безразличное лицо пленника, я попыталась внести ещё больше ясности:
        — Отныне Паймон и ты являетесь подданными моего отца.
        — Слава Иберии! — поддержал меня Лайз.
        — Слава Предвечному и чтящим закон его, — отозвалась я глухо.
        Ну и?
        Даже я была шокирована, услышав об этом, хотя это была именно моя затея. Я до последнего не верила, что Паймон подпишет эту капитуляцию, даже когда он прибыл в Таврос, даже когда представители Синедриона засвидетельствовали это историческое событие, даже… сейчас. А Дис и бровью не повёл. Его невозмутимость в любой ситуации вызывала зависть. Если его не выводит из себя эта новость… трудно представить, что может заставить его потерять самообладание.
        Или он узнал обо всём заранее? Ему что, прокричала об этом шумная подружка Индры? Или положение Децемы было настолько безнадёжным, что Паймон уже сам собирался сдаваться и просто ждал подходящего случая? Вряд ли тут дело в семейных узах, на которые я и ставила изначально: Дис бы проявил чуть больше эмоций, если бы относился к Паймону, как к отцу.
        Либо я просто ничего в этом не смыслю.
        — Пока ты ещё мой пленник, ничего не хочешь мне сказать? — Я стиснула рукоять сабли, и это был жест собственника, а не труса. Я цеплялась за остатки власти. И Дис это понял. Подняв на меня свой жуткий взгляд, он, наконец, произнёс:
        — Разрешаю снять этот долбаный ошейник.
        Его голос был немного охрипшим, негромким, но таким, что я поняла: он, действительно, разрешает. В смысле, до этого он разрешал считать его своим пленником. А теперь позволял отыграть роль его хозяина до конца и приблизиться к нему в последний раз без последствий. Дис сказал это так, что польщённой себя почувствовала именно я, а не он, спасённый мной. Какая честь — он заговорил со мной, пусть даже, по сути, к чёрту послал. Но, например, Индра не добился бы и этого даже на своём пыточном стуле… о котором я не хотела вспоминать, потому что по-настоящему пыточным он стал после того, как молодой босс использовал его не по назначению. Совсем.
        — Ах ты заносчивый ублюдок, — проворчал Лайз, но я остановила его жестом, после чего протянула руку, в которую он послушно вложил ключ-чип. Телохранитель взял заложника на прицел, а я подошла, чтобы снять оковы.
        Дис глубоко вдохнул и потёр шею.
        — Пойдём, — пригласила я. — Пред тем, как вернуть тебя Децеме, я должна привести тебя в порядок, чтобы ты выглядел даже лучше, чем когда попал сюда.
        Он посмотрел на меня так, будто у него были кое-какие мысли насчёт того, как я буду это делать. Что-то, что могло бы искупить даже нападение со спины и шатнаж. Но, готова спорить, я превзошла все его ожидания
        Я привела его в самое роскошное место особняка, предназначенное для отдыха почётных гостей. Купальню. Просторное помещение, украшенное мозаикой и декорированное тропическими растениями: после трёх суток заключения это должно было произвести на него сногсшибательный эффект. Я помнила, как сама была восхищена, оказавшись здесь впервые.
        В общем, пока Иберия точно так же выделывался перед Паймоном, я решила повыделываться перед Дисом.
        Но он не выглядел впечатлённым. Его мрачное молчание можно было трактовать как приговор всему, на что бы он ни взглянул. Это хладнокровное презрение и гордость, присущая лишь представителям знатных родов, шокировали. Казалось, подобное поведение у него в крови. Но как, если этот мужчина был клеймёным?
        Осмотревшись, он остановил взгляд на мне, и я указала рукой на бассейн.
        — Располагайся. К сожалению, здешняя прислуга подвержена предрассудкам и не хочет иметь с тобой никаких дел. Со мной было так же первое время, но два «меченных» в доме — это для них уже слишком. Сменную одежду тебе принесут, а с остальным, думаю, ты и сам справишься.
        Скажу больше: он выглядел так, будто собирался справиться со мной, чем сильно нервировал моего телохранителя. Да, думаю, Дис не сможет покинуть Таврос, предварительно не отыгравшись…
        К слову об этом.
        Я скрестила руки в ожидании, но Дис не торопился раздеваться.
        — Что-то не так? — спросила я участливо, и Лайз усмехнулся.
        — Кажется, он стесняется, мастер.
        — Странно. Меня голой он уже видел
        — Не говорите об этом так беспечно!
        Я пожала плечами.
        — Ладно, он имеет полное право на приватность. Стоит уважить его желание. Выйди, Лайз.
        — Ч-чего?!
        — Прости, братан, но я тебя с ним наедине не оставлю.
        — Не очень-то и хотелось, но если ему кого и стесняться, то уж точно не другого мужика!
        — Стесняться меня нет никакого смысла. Я — командир подразделения, состоящего исключительно из мужчин. Всё, что сейчас скрывает эта одежда, мне приходится видеть регулярно. И это зрелище не вызывает во мне ничего кроме скуки.
        Я, конечно, ошиблась. То, что скрывалось под одеждой Диса, мне еще видеть не доводилось. Устав от нашего трёпа, он повернулся к нам спиной и стянул верх чёрной униформы.
        — Ты когда-нибудь видел клеймо Децемы настолько близко? — тихо спросила я у Лайза.
        — У живых? Нет, — съязвил он, и я согласно улыбнулась.
        Точно. Это было немыслимо раньше: вот так свободно смотреть на эту татуировку кому-то из Нойран. Это было больше, чем просто нагота. Это выходило за рамки этикета. Но я не почувствовала враждебности, вопреки ожиданиям. Совсем наоборот: будучи обнажённым, Дис ещё лучше вписывался в роскошную обстановку. Он казался таким же мраморным, как и всё вокруг…
        — Этот рисунок на такой светлой коже выглядит очень живописно, — прошептала я.
        — Может, мне снова принести камеру? — предложил Лайз, недовольный моим чрезмерным вниманием к вчерашнему врагу.
        Предпочитая смолчать, я мысленно отметила, что Дис не только старше моего брата, но и крупнее. Рельеф его мышц был более выражен, чем у Индры, а из-за многочисленных шрамов казалось, что он опытнее и опаснее молодого босса.
        — Радуйся, пока можешь, — бросил Лайз, когда мужчина спустился по мраморным ступеням и погрузился в воду.
        На самом деле, Диса ничуть не смущало наше присутствие. Это стало очевидным уже через минуту, когда окунувшись, он провёл ладонями по влажным волосам, убирая их назад, и повернулся ко мне. По-своему растолковав мой интерес, Дис спросил:
        — Хочешь присоединиться?
        — Нет, знаешь, ты упустил шанс мирно со мной поплавать, — намекнула я на обстоятельства нашей встречи.
        — И что теперь? Просто смотреть для тебя достаточно?
        — Ещё как. На Цитре люди за это большие деньги платили.
        — Так может, твой дружок всё же принесёт камеру, м? — Дис обхватил себя внизу.
        — Ах ты сука… — прошипел Лайз, вытаскивая из кобуры бластер.
        Пришлось вмешаться. Применив на Лайзе прием удержания, я тихо рассмеялась.
        — А ты забавный, — протянула я, обездвиживая телохранителя захватом. Лайз не особо сопротивлялся. — Но сколько бы ты ни старался, тебе никогда не удастся вывести из себя воспитанника Индры. Ты понятия не имеешь, что делал мой брат, чтобы закалить мою выдержку. А вот он сам совершенно не умеет сдерживаться, если речь идёт обо мне. Так что не вздумай выкинуть что-то подобное при нём. Тебя ведь помиловали. Будет нелепо, если ты всё же погибнешь сегодня, — ослабив хватку, я проговорила: — Успокойся, Лайз. Не ведись на провокации.
        Глядя в мои глаза, Дис неторопливо повторил:
        — Никогда не удастся, да?
        Прозвучало подобно вызову. Вызовом это и было.



        ГЛАВА 28



        Жаль, но по-настоящему прочувствовать это праздник могли лишь воевавшие с Децемой солдаты. Они кутили в тот день так, что жители Тавроса их боялись даже сильнее, чем прибывшей делегации из Безана. А этих ребят стоило бояться, особенно Паймона и его лучшего друга Олафера, вопреки преклонному возрасту этих двоих. Именно из-за них основным «украшением» зала, в котором развернулось торжество, стала охрана.
        Да, без показательного унижения Иберия не смог обойтись, поэтому устроил пир, который должен был затмить даже его столетний юбилей, ведь своим настоящим достижением он считал победу над Децемой. В тот день он был триумфатором и все почести должны были достаться ему, поэтому я старалась не отсвечивать. Если это вообще возможно, когда появляешься где бы то ни было вместе с Дисом.
        Я привела его, чтобы церемониально вернуть Паймону, но Индра решил оставить и это отцу. Приблизившись, он сгрёб меня в объятья, отчего наша встреча оказалась куда более родственной, чем встреча Диса с Паймоном. И в этом был смысл, если учесть, что последний час взятой в заложники себя чувствовала именно я.
        — Вот так, — прошептал Индра, прижимая меня теснее. — Если уж примирились Децема с Нойран, мы с тобой должны тем более. Ты ведь больше не сердишься на меня? Ты добилась своего. Все здесь будут праздновать победу кроме меня. Я проиграл и признаю это. Я буду прислуживать тебе сегодня, хочешь?
        От Индры пахло сигаретами, но не алкоголем. Он был настороже вопреки празднику. Говоря о мире, он ему точно был не рад. Не на таких условиях. Он не хотел сидеть с Паймоном и Дисом за одним столом, хотя и понимал, что для них это куда большее унижение.
        Я похлопала его по спине, но Индра не собирался меня отпускать. Тогда я решила спросить:
        — Где твоя подружка?
        — Она мне не подружка.
        — Нет? Так мне померещилось вчера?
        — Не знаю. — Он наклонился ниже. — Тебе так хочется обсудить это? Здесь и сейчас?
        Ну да. Охрана, чужаки, весь клан — самая подходящая компания, чтобы общаться с Индрой вообще и особенно — на личные темы. Не знаю, когда я решусь остаться с ним наедине. Когда я вижу Индру, картина того, как он трахается, встаёт перед глазами.
        — Скажи хотя бы, что она жива, — попросила я, и он, отклонившись, приподнял бровь.
        — По-твоему, это настолько плохо выглядело?
        — Ещё хуже. Издеваешься? Ты её в пыточной изнасиловал.
        Он рассмеялся так, что на него обернулся даже Иберия. Да-да, нам тут очень весело.
        — Не будь таким ребёнком, — проговорил молодой босс, ведя меня к столу. — «Изнасиловал»? Моё внимание делает ей честь, а такое внимание — особенно. Она уже рассказала об этом всем своим подругам. Типа, она мне настолько понравилась, что у меня встал на неё даже в пыточной.
        — Но не настолько, чтобы пригласить сюда.
        — Это другое. Ей тут не место.
        — Почему нет? Разложил бы её прямо на этом столе.
        Индра посмотрел на этот массивный, длинный, изысканно сервированный «алтарь», словно, в самом деле, счёл его отличным ложем. А потом он нашёл взглядом Диса и наклонился ко мне.
        — Ты ревнуешь?
        — Не знаю, как ответить… Меня ты чуть заживо не сжёг, а уже на следующий день ты там девиц трахаешь. Это что, твой способ искупления? — Я села за стол, вытаскивая салфетку из кольца и встряхивая её. — Как бы там ни было, познакомь нас, что ли. При нормальных обстоятельствах.
        — Вряд ли получится, — бросил мрачно Индра, садясь рядом. — Она здесь не для этого.
        О, я-то точно знаю, для чего конкретно.
        — Может, нам тогда переоборудовать «приёмную» в комнату для твоих развлечений? Уверена, весь клан меня поддержит.
        — Конечно, поддержит. Теперь любая твоя идея будет казаться им гениальной, — сказал молодой босс с намёком на причину этого пиршества и победы вообще.
        Победа, вот именно. Мне хотелось сосредоточиться на ней.
        Я с преувеличенным интересом слушала тосты, которые говорили по очереди советники Иберии и делегаты из Безана. Это было так странно — то, что теперь их разделял всего лишь заставленный яствами стол. В воздухе чувствовалось напряжение, но не от самого Паймона. Он так умело контролировал свои эмоции, был так сдержан и учтив, что располагал к себе даже врагов. А то, что он был старшим в этом зале, заставляло даже Иберию к нему прислушиваться. Его здесь все уважали, а я — особенно, потому что оружие этого человека помогло мне обрести дом.
        Когда пришёл мой черёд говорить тост, я подняла бокал в честь Мельхома, которого не было с нами, но который вложился в эту победу больше нас всех. А следом Индра — в честь меня, чтобы я поняла, насколько проигравшим он себя считает. И он, действительно, весь вечер прислуживал мне, держа офицантов на расстоянии недружелюбным взглядом.
        — Ты что, решил меня напоить? — спросила я, когда он в очередной раз щедро наполнил мой бокал вином.
        — Развлекайся, Эла. Это же твой праздник.
        — Твой тоже.
        — Это другое. Мир — он для женщин. Для меня война никогда не закончится.
        — Мир, — повторила я как-то потерянно. Всё это время меня не к этому готовили. — И что мне с ним делать?
        — Выйти замуж, как и хотел отец.
        — А ты уже нашёл мне жениха?
        — Да.
        Я уставилась на него, не веря, но Индра явно не шутил. Он что, счёл «мой праздник» подходящим поводом, чтобы меня этим огорошить? Это он так пытается отыграться? Отомстить мне?
        Я молча отвернулась, и Индра задето усмехнулся.
        — Даже не спросишь, кто это?
        — У тебя нет друзей, которых ты мог бы так «осчастливить», так что это может быть вообще кто угодно. Без разницы.
        — Ты его точно знаешь.
        Я пожала плечами, не собираясь гадать. Индра не понимал этого, но мне было одинаково неприятно думать о любом мужчине в этой роли. Если он мне знаком, это ещё хуже.
        — Я и не надеялся, что ты этому обрадуешься, — заговорил Индра, не дождавшись ответа. — Даже больше: я верил, что ты начнёшь возмущаться. Может даже, умолять не отдавать тебя …
        Он задел выбившуюся из причёски прядь моих волос.
        "Умолять"? Это точно была месть.
        — Если это приказ отца, я просто выполню его, — сказала я, прикладываясь к бокалу. — Я не умею по-другому.
        — При чём тут он? Это только между нами. Я нашёл себе жену, а тебе — мужа, сейчас самое время об этом поговорить. Можем выйти и обсудить это наедине, если тебя смущает обстановка.
        Я вяло улыбнулась, бросив взгляд на Иберию. Он разговаривал с Паймоном и явно наслаждался тем, что обрёл в его лице достойного собеседника. Рядом с Паймоном сидел Дис… и он пялился на меня самым наглым образом. Он даже не подумал притронуться к еде. Он не пил и ни с кем не обменялся и словом. Всё, чем он занимался: смотрел на нас с Индрой. В его пугающих глазах блуждали тени жестоких мыслей… Ещё один человек, который собирался мне отомстить.
        — Я надеюсь, это будет кто-нибудь старый, уродливый и немощный, — рассудила я внезапно. — Хочу, чтобы этот брак всем ясно дал понять, что я храню верность не мужу, а клану.
        — Ты, в самом деле, слишком пьяна, — пробормотал Индра, забирая у меня бокал.
        Я не сопротивлялась. Мой праздник уже подошёл к концу, так что всё оставшееся время я просто ловила момент, чтобы уйти.
        — Куда это ты собралась? — недовольно спросил Индра, когда я встала из-за стола.
        — По своим женским делам, — бросила я, веря, что занятые беседой гости не обратят внимания на мой уход. Но на него обратил внимание сам Иберия.
        — Эла. Подойди.
        Улыбаться, когда совсем не хочется, — часть моих служебных обязанностей. Так что я сделала вид, что больше остальных довольна этим праздником, и поспешила к Иберии. Он поднялся из тронного кресла, за ним встал и Паймон.
        — Я хотел тебя официально представить нашим гостям, — произнёс глава с достоинством, и я поклонилась. — Эла — моя дочь. В последнее время я всё чаще думаю, что самая настоящая. В прошлом я нередко бывал в Самти.
        Его шутку встретили вежливым смехом. Я — тоже.
        — Я польщена, господин, — обратилась я к Паймону.
        Он был таким высоким, что мне даже не обязательно было кланяться, чтобы выразить почтение. Я была незначительной на его фоне сама по себе. Паймон выглядел так, что будь он чуть моложе, и эту победу отпраздновал бы именно он и намного раньше.
        — Я бы тоже хотел себе такую дочь, — произнёс Паймон, намекая на то, что всё именно так и могло бы сложиться, сделай я другой выбор. — Вы бы отлично поладили с Дисом.
        — Мы и так отлично поладили, господин. Я ведь испытываю симпатию ко всему, что с вами связано. — Я опустила ладонь на рукоять сабли, и Паймон улыбнулся.
        — Ты получила её против моей воли, но теперь я оставляю её у тебя сознательно. В знак благодарности за то, что вернула мне сына.
        — Я это ценю, но, может, оставите своего сына? О таком союзнике можно только мечтать.
        Зал притих, и я почувствовала себя неловко. Наверно, Индра прав, я слегка перебрала. Он сам мрачно наблюдал за мной со стороны, когда я подошла к Дису, протягивая ему руку в жесте примирения и прощания.
        — Надеюсь, мы больше никогда не окажемся по разные стороны баррикад. Знаю, ты считаешь неприемлемым веселиться на этом празднике, но ты ведь выжил, Дис. Ты победил. Ты можешь наслаждаться гостеприимством Нойран в полной мере. Ни в чём себе не отказывай.
        Ну, как говорится, меня никто за язык не тянул.
        Обхватив мою ладонь, Дис поднялся и одновременно с тем дёрнул меня на себя.
        А?..
        Я потеряла равновесие и первые секунды готовилась к удару, но Дис сделал кое-что похуже. Он наклонился и прижался к моему рту своим. Я шокировано замерла, не веря, что чувствую это: движение чужих губ на своих собственных. Я осмелилась предложить ему рукопожатие… Это максимум, на что я могла пойти в честь нашего союза. А ему этого оказалось недостаточно?
        Дису оказалось недостаточно и этого поцелуя, поэтому, когда я попыталась закричать, он скользнул языком внутрь моего рта. Не знаю, реагировала бы я на это иначе, не будь это моим первым поцелуем… но ведь больше всего шокировало то, что это делал Дис. Что он вообще был на это способен. Что он так умел.
        — Молодость, — вздохнул Паймон. Иберия что-то бросил в ответ, похоже, не определившись со своим отношением на этот счёт. Готова спорить, он был поражён… но, привыкший извлекать выгоду из любой ситуации, он просто наблюдал.
        — Уберись с дороги, старый мудак! — орал на кого-то Индра. — Иначе я и тебя убью!
        Боги, это, в самом деле, могло закончиться чьей-то смертью.
        Моей.
        Резко сжав зубы, я почувствовала на языке кровь, и Дис, с шипением, отпрянул. Несмотря на боль, он самодовольно улыбался. Его глаза горели.
        Какого чёрта он наделал? Это же натуральное покушение! Но почему-то никто из охраны не двигался.
        — Всё в порядке! — прохрипела я на всякий случай, пытаясь справиться с паникой — такой же внезапной и нелогичной, как и вчера. — Всё…
        Моё горло сжал спазм, и я покачнулась. Перед глазами темнело. Я поняла, что теряю сознание, что я, в самом деле, сейчас грохнусь в обморок на глазах у почтенных гостей и Иберии. Я схватилась за саблю, будто она могла удержать меня. Но меня удержал тот, кого я в шутку предпочла этой сабле, хотя теперь я мечтала не просто упасть: провалиться сквозь землю.



        ГЛАВА 29



        Индра спас меня.
        Так я решила, когда очнулась. Он вынес меня из зала и теперь держал на руках, спеша куда-то. Его одежда была чистой, никаких пятен крови, а значит, он верно расставил приоритеты.
        Но когда молодой босс с ноги открыл двери своей комнаты, я поняла, что он меня вовсе не спасать собрался.
        — Боги! Ты напугал меня! — воскликнула девица, которая лежала в его кровати. Подружка явно ждала Индру в другом расположении духа. — Что случилось?! Ты…
        — Уйди, — бросил он ей. Не мне. Но именно я попыталась слезть и выбраться из этой комнаты, в которой пахло так же, как в пыточной в тот раз. Некогда самое безопасное место превратилось в смертельно опасную зону. Я не могла здесь даже дышать нормально.
        — Ч-что? Но ты же сам сказал мне…
        — Съ*бись! — рявкнул молодой босс так, что до неё мигом дошло.
        Она вылетела за двери прямо в нижнем белье. Ох, чёрт. Видимо, нам с ней не судьба познакомиться при нормальных обстоятельствах.
        — Индра, ты что делаешь?.. Отпусти меня… — Я еле шевелила губами, до сих пор чувствуя на них чужое прикосновение.
        — Нет, это ты скажи, что ты делаешь?! — Скинув меня на ещё тёплую кровать, он навис надо мной. — Что такое? Не в этой постели ожидала оказаться?!
        — Мне плохо… Он что-то сделал со мной…
        — Он тебя поимел! — пояснил Индра, рыча от ярости. — А ты растаяла! На глазах у всего клана, на глазах у отца, у меня на глазах! Это было просто "сногсшибательно", да, Эла?!
        — Меня сейчас стошнит…
        — Грёбаная лгунья! — Он впился в мой подбородок пальцами. — Ты явно наслаждалась! Ты ведь именно на это напрашивалась весь вечер! Все эти три дня!
        — Ты с ума сошёл? Я просто…
        — Какого чёрта ты вообще к нему полезла?! "Ни в чём себе не отказывай"?! Ты, маленькая шлюха, прямым текстом ему себя предложила! И это ведь не первый раз! Конечно, не первый! Так целуют женщину, которую уже поимел во всех мыслимых позах!
        Горечь наполнила рот. Я чудом вырвалась, слетая с кровати, едва успевая добраться до уборной. Похоже, в последний момент до Индры дошло, что я не шучу, так что он не пытался меня остановить. Мне никогда не было так плохо. Тело сотрясала лихорадка, внутри всё горело, а кожу облепил холодный пот. Я провела в обнимку с унитазом минут пять, после чего обессиленно разрыдалась.
        — Что с тобой? — прошептал встревоженно Индра, стоя позади меня.
        — Я умираю, — заскулила я, пытаясь спрятаться, забиться в угол. — Не подходи ко мне! Не смотри на меня!
        Только теперь приняв мои слова всерьёз, Индра вызвал врача. Уже через минуту в комнату зашёл тот самый мужчина, который осматривал меня накануне. Обнаружив меня во второй раз свернувшейся возле толчка, он уже многое понял.
        — Мне можно подойти? — спросил он, и Индра раздражённо рявкнул:
        — А для чего, по-твоему, я тебя сюда позвал?!
        — Я спрашиваю не у вас, господин. — Он указал на меня. — У вашей сестры приступ паники.
        — Чего?
        — Я такое видел не раз у солдат, вернувшихся с передовой.
        — Ты о чём?! Она на передовой не была никогда! Её опять отравили эти ублюдки из Децемы! Не стой столбом, твою мать!
        — Это не яд. Такой же приступ у неё случился вчера, так что я точно знаю, о чём говорю, — спокойно пояснил док.
        — Вчера?.. — Индра перевёл взгляд на меня. — Почему мне никто не доложил об этом?
        Да ты посмотри на меня, блин! Кто о таком захочет докладывать, да ещё накануне торжества?!
        Док сказал ему то же самое, но в приемлемой форме.
        — Давайте вернёмся в комнату и всё подробно обсудим, — попросил меня медик, но я покачала головой.
        — Нет. Там повсюду этот запах.
        — Запах? — переспросил док.
        — Женщины. Их обоих, — прошептала я, после чего ещё тише добавила: — Того, чем они занимались.
        — В смысле… сексом? Вы о половом акте? — уточнил врач, и я вновь склонилась над унитазом.
        Не хочу ничего слышать об этом! Не хочу об этом думать! Не хочу, чтобы это вообще происходило в мире, и особенно — касалось меня!
        — Какого чёрта ты задаёшь ей эти грёбаные вопросы и просто смотришь?! — прорычал Индра, на что док, не теряя спокойствия, ответил:
        — Я могу её госпитализировать, но это нанесёт ей лишь вред, укрепляя страх в подсознании. Её «болезнь» психогенного характера. Это фобия.
        — Фобия? — повторила я, пытаясь отдышаться.
        — Пожалуйста, расскажите мне обо всём по порядку, — попросил док, садясь на пол, но держась в стороне от меня. — Что с вами только что случилось? Что вас так напугало?
        А об этом что, ещё не ходят слухи по всему особняку?
        Стараясь не смотреть на Индру, я пробормотала:
        — На меня накинулся Дис.
        — Он напал на вас?
        — Он ей язык в глотку засунул! — пояснил Индра, и лицо дока вытянулось.
        Он был удивлён и явно хотел улыбнуться, но понимал, чем может такая легкомысленность обернуться. Хотя, если так подумать, ситуация, в самом деле, комичная. Дис предложил свою версию «рукопожатия», показывая, насколько ему угоден этот мир. Но для меня это было именно нападением, и я не знала, как этому противостоять.
        Док задал ещё пару вопросов, наблюдая за моей реакцией, и в итоге заключил:
        — Физически вы здоровы. Но ваша психика…
        — Я не сумасшедшая!
        — Я такого и не говорил. Но вы серьёзно травмированы. — Он поднял взгляд на Индру. — Если позволите, у меня есть теория…
        — Нет, это чушь какая-то, — перебила его я, качая головой, но молодой босс настоял:
        — Продолжай.
        — У вас неправильно выстроена модель поведения в таких ситуациях, и оно понятно. Вы не смогли заимствовать её в детстве от своей матери. И ваш отец ввиду ранней смерти не сыграл роль в формировании вашего либидо.
        — Ч-чего, блин? — Я брезгливо поморщилась.
        — Это начинается с детства. Девочке всегда требуется больше внимания. Ей нужна ласка и поддержка, в двух словах — особое отношение. Но, думаю, из-за клейма вашим половым воспитанием никто не занимался. У вас есть физический пол, но гендера — социального пола не было. Вы попали в Нойран подростком, то есть, в самый важный для осознания собственной сексуальности период. Думаю, именно тогда начались изменения в вашей психике.
        А… это он про то, что Индра на протяжении почти трёх лет обращался со мной как с бесполым существом, брил налысо и запрещал мне считать себя женщиной? Ну, в этом есть смысл.
        — Очевидно, с вами что-то произошло… какой-то эпизод, после которого мужской интерес стал восприниматься вами как угроза, — добавил док осторожно. — Вы сами не испытываете влечения, поэтому чужое влечение вызывает у вас панику и отторжение.
        В наступившем молчании могло создаться впечатление, что он прав от начала до конца. Но дело ведь в другом.
        — Вы всё неправильно поняли. Это вообще неважно, — сказала я. — Вы ищите проблему во мне, а проблема в Дисе, который ко мне полез! Это не я чокнулась, а он! Он перешёл границы! Он меня оскорбил!
        — Не думаю, что смысл был в этом. Просто вы ему очень понравились, госпожа, — сказал док, кажется, чувствуя себя идиотом из-за того, что ему приходилось мне это объяснять.
        — Он в любом случае не имел на это права, — возмутилась я, не понимая, почему Индра молчит. Я не требовала мести, отнюдь. Я лишь хотела услышать, что со мной всё в порядке.
        Но Индра не обращал на нас внимания, поглощённый собственными мыслями. Я никогда не видела его настолько потрясённым. Он что, так расстроился из-за того, что мою свадьбу придётся отменить?
        — Такого не бывает, — убеждённо произнёс в итоге молодой босс. — Какое к чёрту «отторжение»? Влечение к противоположному полу — это инстинкт. Это заложено в человеческой природе! Ты рассуждаешь так, будто её тут кто-то стерилизовал! Она — полноценная женщина, даже, блин, не сомневайся! Если она физически здорова, значит, и с остальным у неё всё в порядке. А то, что её стошнило от Диса?.. А кого бы не стошнило?!
        Док не осмелился с ним спорить, но напомнил:
        — Если бы это был единичный случай, я бы тоже так решил. Но с ней уже происходило такое. Вчера.
        — Это тоже из-за этого урода! Она проводила с ним слишком много времени! — Индра запустил пальцы в волосы, быстро придумав выход: — Когда я отрежу ему башку, она мигом вылечится.
        Кажется, у дока было своё мнение на этот счёт, но когда он попытался его озвучить, Индра кинул на него уничтожающий взгляд.
        — Ты свободен.
        Выпрямившись, врач поклонился мне, потом молодому боссу и ушёл, оставляя меня в прострации. Дикий страх отступил, и теперь я просто сидела в изнеможении. Мне было стыдно за свою слабость. Я не знала, как теперь показаться на глаза Иберии…
        — Не слушай его. — Индра присел передо мной, намеренно близко, чтобы опровергнуть слова дока. — Как ты можешь бояться мужчин, командуя карательным подразделением? Наоборот, я был бы рад, если бы ты их боялась, но ты абсолютно бесстрашная. Этот придурок просто не в курсе, какие фокусы ты можешь выкидывать, прекрасно понимая, что на тебя смотрят… Может, стоит ему показать то видео?.. Тебе явно не отвратителен чужой интерес. Ты всеми способами на него напрашиваешься.
        Я подняла на него взгляд, выдавая:
        — Без разницы.
        — Что?
        — Прав он или нет — без разницы. Меня никто не тронет, потому что я так решила. Это не болезнь, а осознанный выбор. Я поговорю с отцом и всё ему объясню: я не создана для замужества. Достойных девушек, мечтающих о романтике, в Эндакапее полно. Уверена, этот твой кандидат ничуть не расстроится.
        Протянув руку, Индра убрал волосы с моего влажного лба. Задумчиво коснулся щеки, проводя по коже большим пальцем. Слова врача явно встревожили его сильнее, чем он хотел показать…
        — Я сам поговорю с отцом, — решил Индра в итоге, поднимаясь. — Оставайся здесь, пока всё не успокоится.
        Меня так и подмывало сказать, что для этого ему самому нужно успокоиться в первую очередь. Он не имел права мешать Иберии наслаждаться триумфом. Плевать на меня, но глава слишком долго добивался этой победы. Они с Паймоном только этим утром подписали мир в присутствии членов Синедриона, так что Индра не может теперь послать Децему к чёрту из-за какого-то поцелуя. Его никто не поддержит. Дис же просто пошутил. Это была всего лишь шутка… которая напугала меня до обморочного состояния.
        Ох, это намного хуже, чем облажаться в драке с Гаем. Это хуже любого поражения.
        Отличное завершение «моего праздника», ничего не скажешь.



        ГЛАВА 30



        Несмотря на приказ, я не собиралась задерживаться в этой комнате, хотя не так давно считала её почти своей. Я привыкла засыпать здесь, оставлять одежду, а в ванной некогда лежали мои полотенца и стояла зубная щётка…
        Но теперь я была здесь лишней. Это стало очевидным, когда в комнату вернулась любовница Индры. Заметив меня сидящей на полу возле унитаза, она вскрикнула.
        — Я… я пришла забрать свои вещи, — пояснила девушка, и я сипло отозвалась:
        — Не обращай на меня внимания.
        С трудом поднявшись на ноги, я умылась и глотнула воды. Посмотрев на себя в зеркало, я в итоге предпочла разглядывать маячащую за моей спиной подружку Индры. Она всё делала так по-женски: застёгивала молнию на платье, надевала туфли на высоком каблуке, поправляла волосы… А потом она достала из сумочки помаду и подошла к зеркалу, вставая сбоку от меня.
        — Это правда, что ты упала в обморок от поцелуя? — спросила она как бы между делом.
        Ну вот, скоро об этом весь Таврос узнает.
        Наверное, так это обычно и происходит между женщинами. Макияж. Свежие сплетни. Разговоры о парнях. Но, находясь рядом с ней, я чувствовала себя ещё более незначительной, чем когда находилась рядом с Бартлом. Кстати, о нём: его безжалостные тренировки прошли даром. К чёрту боевые приёмы, физические усовершенствования и современное оружие — меня можно обезвредить поцелуем.
        — Да, я очень рано сошла с дистанции, и до садо-мазо в пыточной мы не дошли, — ответила я, и девушка лукаво прикусила губу, считая это своим достижением.
        Я зря волновалась. Если её что-то и смущало, так это то, что я не досмотрела до конца, но она тут же снабдила меня «важной» информацией:
        — Ты, наверное, думаешь, что видела самое страшное? Но, поверь, там он сдерживался. А вот наш первый раз?.. Прямо здесь, на полу… Рядом стояла эта огромная кровать, а он поставил меня на колени и взял даже толком не раздевая. Он был просто в бешенстве, будто злился на меня. Вот тогда было реально страшно. А теперь я понимаю, что у него иначе не встанет: он спит со мной, лишь когда хочет сбросить напряжение.
        — Ясно, — ответила я, пытаясь дышать ровно. — Но сейчас тебе лучше уйти, потому что он пошёл сбрасывать напряжение иным образом, и это может закончиться новой войной, ещё более кровавой, чем прежняя. Ты можешь пострадать.
        — Постой, — окликнула она меня, когда я сама направилась к выходу. — Я оставлю свой номер?
        — Ты спрашиваешь разрешение у меня? Оставляй.
        — Я не о том. Если я оставлю его здесь, то прислуга может выбросить записку. Можешь сама ему передать?
        Вообще, это довольно странно, что они так сблизились, но не обменялись контактами. Индра хоть имя её знает?
        — Если молодой босс захочет, то сам найдёт тебя, даже не сомневайся, — заверила её я.
        После случая с Розой я не собиралась больше лезть в его личную жизнь. Мой обморок тоже отличный повод впредь держаться от сердечных дел подальше. Вот только, покидая особняк, я подумала, что может это мне следовало оставить записку?
        Переодевшись, я спустилась во двор. Лайз уже подготовил машину и держал передо мной дверь открытой. Парень явно нервничал, не зная, как начать разговор.
        — Куда направимся?
        — К Бартлу. — Я собиралась навестить карательное подразделение. Новость о победе застала их в разгар боевых учений.
        — Верно, — согласился Лайз, садясь за руль. — Наконец-то парням выпал шанс проявить себя. Думаю, каждый из карательного захочет оторвать от этого ублюдка кусок, когда узнает, что он полез к вам. Если бы я был там, я бы ему горло перегрыз, мастер! Я и сейчас могу.
        — Уже всё прошло, Лайз. Не отвлекайся.
        — Вы — дочь Иберии, а этот урод посягнул на вашу честь прямо у него на глазах!
        — Это же праздник. Все немного расслабились, — проговорила я, глядя за окно. — Может, Дис пришлёт мне букет белых роз в качестве извинения? Гай отделался и этим.
        — Он должен подарить вам чёртову розовую плантацию и сдохнуть там! — заявил Лайз, стискивая руль. — Трудно представить, какой штраф стребует с Децемы Иберия. Этот бледный выродок решил, что им больше нечего терять, что ли?
        Нет, просто это в духе Диса. Если вспомнить, с какой беспечностью он зашёл на нашу территорию в одиночку, его сегодняшняя выходка вообще не должна удивлять. Покушаться на Нойран самым наглым образом для него в порядке вещей.
        А что касается штрафа? Война истощила казну Децемы, они ещё несколько лет не смогут выплачивать Иберии «дань» в полном размере, а в качестве контрибуции они сдали ему всю технику и оружие. Так что цветы — максимум, на что можно было рассчитывать от Диса.
        Но я ошиблась.
        Когда мы уже выехали за границу города, мне позвонил Адсон-секретарь.
        — Как это вас нет в особняке? Где вы? Вы должны немедленно вернуться и подписать договор.
        — Какой ещё договор?
        Он замялся, и это уже насторожило.
        — Договор раздела имущества и прав на наследование.
        Я недоумевала:
        — Иберия нашёл себе нового сына или дочь?
        — Не Иберия. Паймон.
        — Что?
        — С вами разделит имущество и права Дис. В качестве извинения он отдаст вам половину своей доли в Децеме.
        — Тормози, — похлопала я Лайза по плечу и, когда он прижался к обочине, добавила: — Не глуши и оставайся здесь.
        Выбравшись из салона, я отошла как можно дальше от машины, после чего, едва сдерживаясь от крика, спросила:
        — Как так вышло, Адсон? Каким образом это перемирие обернулось свадьбой?!
        — Нет. Что? Вы всё неправильно поняли…
        — Только один договор предполагает раздел имущества и прав пополам. Брачный!
        — В нашем случае это не так будет называться. Никто вас не принуждает к браку.
        — Но так это выглядит после того, что Дис сделал! Это бы так выглядело даже без поцелуя, а просто потому что босс заикнулся о моём замужестве накануне! А теперь это уже не намёк на свадьбу, это свадьба и есть!
        — Учитывая ваш настрой, теперь всё что угодно будет выглядеть свадьбой, если это связано с Дисом.
        — Да, знаешь, так и есть, так что пусть держится от меня подальше!
        — Успокойтесь и попробуйте рассудить здраво, — попросил Адсон. — Я понимаю, что вы оскорблены, но вы Диса вообще больше не увидите. Он отдаёт вам единственное, что имеет, в залог, чтобы потом выкупить свою долю обратно.
        — На черта мне его доля, если мой отец владеет всей Децемой?!
        — Это не совсем так. Юридически…
        — Тут либо да, либо нет, Адсон! Иберия владеет Децемой? Он победил или проиграл?
        Секретарь утомлённо вздохнул.
        — Вы говорите в точности как ваш брат.
        Правильно, ведь он меня понимал. В безнадёжных ситуациях, когда от меня отворачивался даже милосердный Иберия, меня поддерживал только Индра, потому что, собственно, только он и мог перечить отцу.
        Но этот «брачный» договор мы всё равно заключили, потому что после Адсона мне позвонил Иберия, а ему я не умела отказывать. Но в особняк я не вернулась, предлагая привезти всё необходимое к месту дислокации карательного подразделения. С этими опасными парнями поблизости я смогла поставить подпись.
        За движениями моей руки следил представитель Синедриона и Индра. Именно ему глава поручил доставить договор. В этом был смысл: Индра счёл посягательство на меня личным оскорблением и потребовал у Диса поединок, впервые, как порядочный. Дис был не против реванша. Но Иберия не разрешил, заявляя, что все сражения с Децемой остались позади, а в великом Тавросе они не будут вестись тем более. Для меня это было очередным намёком на то, что у нас с Децемой и в великом Тавросе теперь могла царить только любовь. Поцелуи там всякие, чёрт возьми.
        — Поехали домой, — приказал Индра, когда клерк откланялся.
        Молодой босс был недоволен моим побегом, взбешён выходкой Диса, оскорблён запретом отца — в двух словах у него было самое паршивое настроение, какое только можно представить, но у меня было ещё хуже, поэтому я заартачилась:
        — Нет, ни за что. Я чуть с ума не сошла от стыда там, где все просто посмеялись, а теперь это недоразумение имеет мировое значение. Как ты можешь предлагать мне вернуться?
        — Ты что несёшь?
        Я закрыла дверь кабинета за клерком, говоря:
        — Это зашло слишком далеко. Зачем нагнетать вокруг моего позора столько важности? Дис мог бы просто извиниться, и все забыли бы об этом уже завтра. А теперь о нас будут говорить и в Тавросе, и в Безане, мусоля каждую подробность. Вместо того чтобы обсуждать мирный договор Децемы и Нойран, всем будет интересен другой договор, который два клана заключили как бы между делом. Это не вернёт мне честь! Это меня окончательно унизит!
        — Кажется, неадекватную важность этому «недоразумению» придаёшь именно ты, — проворчал Индра, закуривая. — Радуйся. Тебя одарили.
        — Одарили? За что? За то, что я грохнулась в обморок при всех? Слава богам, что не обмочилась, хотя я ведь явно не собираюсь на этом останавливаться. "Командир карательного отряда". Я только и делаю, что лажаю. И виновата в этом не Децема. С Гаем было то же самое. Или с визитом в Араго. Я хоть раз проявила себя достойно?
        — Ты вынудила их сдаться. Это твоя заслуга.
        — Не смеши. — Я беспокойно ходила по комнате, даже не пытаясь скрыть раздражения. — Нойран воевали с Децемой, ещё когда я понятия не имела ни о тех, ни о других. Все знали, что это произойдёт рано или поздно.
        — Но никто не знал, что это произойдёт именно так. Даже я, а ведь меня зовут пророком. Так что ты заслужила половину клана. В этом есть своя логика.
        — Да, логика в том, что теперь я принадлежу Децеме больше, чем Нойран.
        Молодой босс был невероятно терпелив со мной после моего приступа и беседы с врачом. Мою нервозность он мог списать на стресс, но я снова и снова выбирала неверные слова.
        — Для тебя это именно так выглядит? — обманчиво спокойно спросил Индра, следя за мной исподлобья.
        — Это для всех выглядит так.
        — То есть, этому уроду достаточно было просто коснуться тебя, чтобы присвоить?
        — Нет, ему достаточно было просто прислать тебя с этим дебильным договором, — пробормотала я.
        — Следи за языком, — предостерёг Индра, туша сигарету в пепельнице. — Считаешь, меня можно назвать мальчиком на побегушках? Я здесь по приказу отца.
        — Ничего себе. Так теперь даже наш отец выполняет его волю?
        Всё произошло мгновенно. Индра схватил меня за шею, припечатывая к стене, нависая и выглядя при этом так, что я… да, чуть не обмочилась.
        — Ты чего добиваешься? — прошипел он. — Я перед тобой в чём-то виноват, по-твоему? Это была твоя идея от начала до конца, так что и с последствиями иметь дело только тебе! Разве я не предупреждал тебя? Разве я не говорил держаться от него подальше? Но то, как ты себя с ним вела… Поцелуй — это меньшее на что ты напрашивалась! И я ничего не могу с этим сделать теперь, потому что, когда у меня был шанс его убить, ты меня остановила! А теперь ты ноешь, что я не защитил тебя?
        — Я ни в чём тебя не обвиняла! Мне просто…
        Но Индре надоело меня слушать.
        — Хочешь принадлежать только Нойран, Эла? Хочешь, чтобы никто впредь не мог это оспорить и посягнуть на тебя? — Несмотря на смысл слов, его голос звучал угрожающе. — Похвально. Я тебе это устрою. Посмотрим, потянешь ли.



        ГЛАВА 31



        Индра уехал. Без понятия, что он имел в виду, но у меня был свой рецепт того, как принадлежать только Нойран. Я собиралась отправиться к северным границам, где всегда было неспокойно, и там проявить себя уравновешенным, надёжным командиром. Как ещё солдату вернуть утраченную честь? Оставалось только получить официальный приказ от Иберии. Только ради этого я вернулась в Таврос, и случилось это спустя неделю после разговора с молодым боссом. Готовая к осуждающим взглядам и назойливым шепоткам, я была удивлена, встретив дома всеобщее безразличие. Вернее, всё выглядело так, будто за время моего отсутствия здесь случилось нечто похуже выходок Диса, поэтому на меня теперь не обращали внимания.
        Я ещё с подобным не сталкивалась, поэтому не знала: так выглядит жестокий разлад между Иберией и Индрой. Все вокруг ходили притихшие, охрана казалась более напряжённой и угрюмой, чем обычно, а прислуга — более рачительной и услужливой. Стоило догадаться, что подавать прошение в такой момент — не лучшая идея, но я всё равно его подала, и Иберия пригласил меня к себе уже через пару часов. Я как раз закончила наводить марафет.
        Лощёная и преувеличенно бодрая, я поспешила в его кабинет. Переступая порог, я уже готова была к великим свершениям… но, заметив Индру, совершенно растерялась. Он сидел в одном из кресел напротив отца, контрастируя со светлой, изысканной обстановкой. Весь в чёрном по обыкновению, а теперь ещё и необыкновенно мрачный, он затмевал даже своего великого отца.
        — Мне подождать? — с надеждой уточнила я, но Иберия, сидя за столом, шевельнул пальцем.
        — Проходи.
        Пришлось подчиниться.
        — Брат, — кивнула я, располагаясь в кресле по соседству с молодым боссом.
        Учитывая занятость главы, я верила, что он сразу перейдёт к делу, но Иберия какое-то время просто молчал, водя взглядом от меня к Индре и обратно. Создавалось абсурдное впечатление, что он не знает, с чего начать.
        — Эла, ты догадываешься, зачем я тебя позвал? — спросил он в лоб, и я нахмурилась.
        — Из-за прошения?..
        — Нет. Я его отклонил.
        Я метнула взгляд на Индру, догадываясь, кто приложил к этому руку.
        — Босс, если вы не верите в мои способности, мы можем устроить экзамен. Соберите комиссию…
        — Эла.
        — Я понимаю, что после случившегося не заслуживаю вашего доверия, но если…
        — Эла, — повысил голос Иберия, и я испуганно притихла. Где ещё я ошиблась? — Я не сомневаюсь, что ты справляешься со своими обязанностями.
        — Да, это всё Бартл и ваше…
        — Я пригласил тебя сюда не как свою подчиненную.
        — …воспитание, — неразборчивым шёпотом закончила я, вцепившись в подлокотники.
        — Прямо сейчас ты просто женщина. Да ты… ты взрослая, красивая, достойная женщина, Эла. Поэтому, расслабься, доверься своему сердцу, подумай о том, чего бы тебе хотелось, как женщине. — Он не очень искренне улыбнулся. — Я здесь, чтобы помочь тебе с этим. И мой сын здесь из-за тебя.
        Ч-чего?
        Я покосилась на Индру. Тот скрестил руки на груди, никак не реагируя на речь отца, которая сошла с колеи приемлемых тем и теперь двигалась чёрт знает в каком направлении.
        — Все эти разговоры о вас двоих… я долгое время пытался их не замечать. Я был ими откровенно возмущён. Но кто виноват в этом, если не я? — рассудил Иберия, и я сглотнула. — Доверяя тебя Индре, я должен был понимать, что этим всё и закончится. Вы были так юны и столько времени проводили вместе, вашу привязанность друг к другу не заметит разве что слепой. И именно я позволил этому случиться, так что не мне противостоять теперь естественному ходу вещей.
        Мне нужно было его перебить. Уточнить, какого чёрта происходит. Возможно, через минуту? Возможно, завтра? Прямо сейчас с ним разговаривать казалось бесполезным, босс был в неадекватном состоянии. Он… просто… с ума сошёл.
        — Я бы хотел поднять эту тему при других обстоятельствах, но после случая с гостями из Децемы мой сын потерял всякое терпение. Я вынужден подчиниться — это единственное, в чём я готов, даже обязан уступить. Пойми, это решение далось мне нелегко, ведь желающих породниться с Нойран предостаточно. Но Индра не хочет даже слышать о другой жене. — После небольшой паузы, Иберия махнул рукой. — Когда-нибудь он займет моё место и практически перестанет тебе принадлежать. Но, пока я жив, наслаждайтесь друг другом. Я вас благословляю, дети. Совет да любовь.
        Где-то в горле застрял панический крик. Я вскочила на ноги, тяжело дыша. Иберия мог принять это за крайнюю степень волнения, за восторг, но я была возмущена и напугана. Теперь уже и босс согласился с этими грязными сплетнями? Он нас благословляет?! «Совет да любовь»?!
        Изначально желая доказать свою верность, теперь я собралась устроить бунт. Или хотя бы потребовать объяснений. Но не у него.
        Индра вышел из кабинета первым, и я, откланявшись, поспешила за ним. Нам нужно было обсудить кое-что… но едва я вышла за двери, как он схватил меня и прижал к себе — так, что все слова Иберии тут же обрели смысл. Мне было стыдно даже просто думать о них, а теперь они воплотились в реальность. То нетерпение, о котором говорил Иберия… я почувствовала его на себе, когда Индра оттеснил меня к стене, обхватывая моё лицо. Его вечно холодные, безжалостные глаза горели.
        Я думала, что глава сошёл с ума, но нет — он просто уступил безумию сына.
        Сколько раз Индра наказывал меня? В такие моменты он был страшен и жесток настолько, что я не осмеливалась даже взглянуть на него, не то что перечить… но когда он наклонился для поцелуя, я поняла, что никогда прежде не испытывала такого ужаса.
        Индра прижался ртом к моим напряжённым губам, обжигая их судорожным выдохом. Я почувствовала, как он улыбается. Это был не поцелуй даже, а намёк… намёк на большее, чем поцелуй. На торжество плоти, ведь Индра добился своего. В отличие от Диса, который подчинился мимолётному порыву, он шёл к этому намеренно и долго, и теперь мог позволить себе всё, что угодно: накинуться на меня у кабинета главы, но при этом не торопиться. Будто отвечая на мои мысли, Индра хрипло признался:
        — Я так сильно хочу тебя, что готов был трахнуть прямо у отца на столе. Сделать это здесь будет вполне прилично, если учесть, сколько я терпел, да? — Он не ждал ответа. Если его не интересовало, согласна я или нет, моё мнение насчёт места его тем более не волновало. — Я получил тебя. Теперь я могу смотреть на тебя, прикасаться и говорить, не притворяясь. Я думал, что не замечу разницы, но нет, это совершенно другое…
        Индра обхватил пальцами мой подбородок, не то чтобы бережно, а словно не веря. Я смотрела в пустоту, пытаясь отстраниться от происходящего. Боги, я могла ожидать подобное от кого угодно. Даже от Диса, при том что совершенно не ожидала. Но от брата?..
        Иберия давным-давно обозначил границы наших отношений — достаточно близких, чтобы возмутить Индру. А теперь ему недостаточно этого? Этот самый надменный и требовательный из мужчин, не считающий меня женщиной, но обожаемый всеми настоящими женщинами… Что я могла дать ему такого, что он не получит от других? Он ведь знал… единственный, кто знал о моей «проблеме»…
        — Всю эту неделю я спорил с отцом, но он был непоколебим, — прошептал Индра, касаясь моих губ своими. — И чем сильнее я настаивал, тем непреклоннее он становился. А сегодня я опустился до просьб. Я умолял. «Прошу, отдай её мне. Я мечтаю о ней. Я люблю её. Если не я буду называть её своей женой, то никто». — Он поцеловал меня. — Моя жена…
        Сочтя прошлое его прикосновение поцелуем, я ошиблась, потому что на этот раз Индра поцеловал меня по-настоящему. Я чувствовала настойчивое, влажное скольжение его рта на моём собственном… горячее дыхание… и нетерпеливое движение рук на моём теле… Конечно, если вспомнить, что он вытворял с женщинами обычно, Индра ничего толком не делал, но я поняла, что и этого не переживу.
        Он обхватил мои груди, которые называл бесполезными, но теперь, похоже, Индра так не считал.
        — Когда ты не носила бельё здесь… я просто с ума сходил, — признался он, сжимая мягкую плоть. — Я мечтал прикоснуться к тебе каждый раз, когда видел твои соски сквозь одежду. А когда ты раздевалась при мне?.. Когда беспечно засыпала рядом?.. Ты хоть представляешь, что я хотел сделать с тобой? — Он опустил ладонь мне между ног, не оставляя простора фантазии. — Мысленно я поимел тебя уже тысячу раз.
        Я даже не вздрогнула. На самом деле, я уже отключилась, хотя и оставалась в сознании. Какой-то сбой в «программе»: я всё слышала и чувствовала, но не могла даже закричать.
        — Всегда, лаская женщин, я представлял, как прижмусь ртом к тебе между бёдер, — прошептал молодой господин мне на ухо. — Эла, я мечтаю о твоём вкусе на языке.
        Боги, это, в самом деле, Индра… Индра говорит мне это? Тем же самым голосом, каким однажды пообещал, что я никогда не познаю мужчину.
        — Я помню, какая ты на ощупь там, — продолжил он тихо, поглаживая меня. — Нежная, жаркая и тесная. Станешь влажной для меня? Только для меня, да… Не бойся, Эла. Я причинил тебе боль в тот раз, и я жалел об этом, но ты даже представить себе не можешь, как мне было трудно остановиться тогда. Ты ведь всегда знала, что я чувствую к тебе? Только полный идиот не поймет, что я хочу сделать, когда смотрю на тебя.
        «Полный идиот»?.. Да, это про меня.
        Спазм сдавил горло. Меня сдерживала лишь одна мысль: я не могла испачкать драгоценные ковры перед самым кабинетом Иберии. Это было важнее всего в тот момент, поэтому, когда Индра уловил изменения во мне и отклонился, я рванула к ближайшей урне.
        Меня стошнило, но теперь это не принесло облегчения. Уже знакомая боль и страх никак не отпускали меня, потому что я вдруг осознала, что больше нигде и ни с кем не почувствую себя в безопасности.
        — Нет, чёрт, Эла! Не может, бл*ть, этого быть! — обречённо донеслось до меня сквозь грохот пульса. — Что с тобой? Это же я! Почему ты меня боишься?
        Он это серьёзно?!
        Я вдруг осознала масштаб его предательства.
        Если бы Индра и впредь презирал меня, я бы даже не подумала его осуждать. Но как он смел передумать после всего, что говорил и делал?! Я так слепо верила ему. Я стремилась соответствовать его ожиданиям. Я подчинялась, не позволяя себе рассуждать над тем, честен он со мной или нет. А теперь он заявляет, что всё это было не всерьёз? Что он пошутил?!
        — Не трогай! — зарычала я, когда Индра наклонился ко мне.
        — Успокойся, Эла, я хочу помочь… — он осёкся, когда понял, как нелепо это звучит. В эту самую минуту он и был источником опасности. Он сам создал эту опасность из пустоты, сделал насущное предосудительным, привлекательное — отвратительным, инстинктивное — смерти подобным.
        — Не подходи… ко мне больше … никогда!
        Эта внезапная, удивившая даже меня ярость заставила Индру растерянно отступить. Наверное, он сталкивался с подобным впервые. Раньше женщин не рвало от его поцелуев и признаний. Даже зная о моей фобии, Индра мог оправданно надеяться, что он — исключение из правил. Мы всегда были вместе. Он постоянно прикасался ко мне и зачастую — как я теперь понимаю — с подтекстом. Ненавязчиво, как будто бы случайно, осторожно намекая…
        Я обхватила себя руками, предпочитая сидеть возле помойки и игнорировать оказываемую мне честь. Это было очень символично: в эту минуту я хотела оказаться в трущобах, нежели стать полноправной хозяйкой Тавроса.



        ГЛАВА 32



        Вместо того чтобы отправиться к неспокойным северным границам, я забаррикадировалась в комнате, прячась от собственного брата. Полдня я проторчала в ванне, окружив себя пушистой пеной, но всё равно не чувствовала себя в безопасности. Прокручивая в голове слова Иберии и то, что случилось потом, мне хотелось лезть на стену. Боги, как так вышло? Отец был этому явно не рад. И Индра оказался не готов к тому, чем всё обернулось. Но он всё равно продолжал настаивать на своём.
        — Эла, завязывай с этим! — навестил он меня однажды. — Ты же слышишь меня, я знаю. Открой дверь, и мы спокойно всё обсудим. — Когда я не отозвалась, Индра, поправ гордость, пообещал: — Клянусь, я не трону тебя больше.
        Проблема не в этом. После того, что он делал и говорил, я была не уверена, что смогу на него снова взглянуть без последствий. Даже не видя его, а просто почуяв запах его сигарет, я могла вновь впасть в истерику. Я совершенно перестала себе доверять, я не знала, что моя нервная система выкинет в следующую секунду.
        — Хорошо, я понял, — сдался он в итоге. — Тогда хотя бы отвечай на звонки. Нам надо поговорить.
        Нам надо было поговорить до того, как он решил жениться на мне! Если ему не хотелось обсудить со мной даже это, то что он собирался обсуждать теперь? Едва ли Индра откажется от своих слов. Не теперь: если ему уступил даже отец, я должна была уступить тем более. Значит, он будет настаивать, ещё более упорно, откровенно и нетерпеливо, чем в прошлый раз.
        Самое забавное? Что только я считала произошедшее небывалым событием. Весь дом ждал этого последний год, о чём мне и сказал Лайз. Он, к слову, единственный, кого я не боялась к себе подпускать, но на то он и мой телохранитель.
        — А я вам говорил…
        — А теперь умолкни.
        — Бросьте, мастер, все его любовницы были похожи на вас. — Лайз поставил поднос с едой на журнальный столик. — А эта последняя? Вылитая, ну.
        — Вот пусть на ней и женится!
        — Если уж ему настолько без разницы, то пусть тогда на мне. — Я уставилась на него с открытым ртом, и Лайз развёл руками. — Титул, который вам предлагается, — это большее, чего может достичь в жизни обычный человек. Да, я в курсе, что молодой босс бывал с вами жесток, но теперь он перед вами на коленях ползает. Пользуйтесь моментом. Берите своё. Для вас сейчас самая жизнь начинается.
        Я упрямо покачала головой.
        — Нет, ты не знаешь его. Перед тем, как наказать, он всегда необычайно щедр.
        — Может, так было раньше, потому что вы пренебрегали его чувствами? Даже не знаю, что может быть хуже для влюблённого мужчины с его запросами… А! Только если вы решите его в открытую отвергнуть. — Лайз со вздохом указал себе за спину. — Если всё так и продолжится, то Нойран уничтожит не противник, а наш озверевший наследник.
        — А что Иберия? — напряжённо спросила я, садясь на пол перед столиком.
        — Выглядит даже более бодрым, чем обычно. Наслаждается благами триумфа.
        — Он меня точно выгонит теперь. Куда-нибудь сошлёт. «С глаз долой — из сердца вон». Вот увидишь, приятель, готовься.
        — Да я-то всегда готов. А вот о вас такого не скажешь: устроили тут аскезу, панибратствуете с рядовыми, игнорируете начальство… Вам вести себя так по званию не положено.
        — Какому званию? — проворчала я, принимаясь за еду. — Я уже запуталась в том, кто есть кто. Тот, кого я считала братом, теперь мой жених. А я сама, ещё толком не оправдав своё назначение на пост командира карательного, теперь должна выполнять обязанности хозяйки Тавроса.
        — Ну, одно точно не изменилось: Иберия всё ещё ваш хозяин, — сказал Лайз. — И он вряд ли обрадуется тому, что вы воротите нос от его сына. Даже если бы он вам кинул обноски, вы должны были бы прыгать до потолка. А тут его кровь и плоть, его наследник — ничего ценнее у Иберии нет. Отвергая Индру, вы точно навлечёте немилость его отца.
        — Это забавно, потому что я уже навлекла его немилость обратным. То, что Индра выбрал меня в жёны, Иберии тоже не понравилось.
        — Слушайте, я не семейный психолог, я — солдат. Поэтому, как по мне, так вам остаётся только подчиниться, — рассудил Лайз, ведь, по его мнению, там особо и нечему было подчиняться. Наоборот, этот безнадёжный романтик считал, что быть женой — это господствовать. Ведь брак ограничивает мужчину, а женщине даёт сплошные преимущества.
        Я коротко кивнула, отпуская его. Закончив ужинать в одиночестве, я в итоге взяла передатчик, чтобы выйти на связь. Но не с Индрой. Я чувствовала себя более виноватой в этой ситуации перед Иберией и хотела ему всё объяснить. Но когда я попросила Адсона соединить меня с боссом, он отправил меня к Индре.
        — Не сбрасывай, Эла! — выпалил он вместо приветствия.
        Похоже, молодой босс отдал приказ переключать все мои звонки на его передатчик. Я молчала, прислушиваясь: кажется, Индра искал уединения. Очередное совещание или переговоры? В отличие от меня ритм его жизни никогда не менялся.
        — Ты не хочешь меня видеть, я понимаю, — его голос звучал максимально мягко. — Но выслушать меня ты хотя бы можешь? Я сейчас далеко от дома, не в Тавросе, и точно не трону тебя. Можешь расслабиться и поговорить со мной?
        — Да, — ответила я напряжённо, и он шумно вздохнул.
        — Для начала ты должна понять: я не собираюсь принуждать тебя. Я знаю, тебе претит близость, я это понял. Но дело не только в этом. Если бы мне был интересен только секс, я бы уже давно добился своего, поверь. А я просто устал притворяться. Я устал ждать, когда ты сама заметишь. Я не знал, что моя откровенность сделает лишь хуже… — Он глухо выругался. — Но теперь ты всё знаешь, и я готов ждать дальше. Я сделаю так, что ты сама этого захочешь, просто доверься мне.
        — Никогда.
        Выдержав паузу, Индра раздражённо хмыкнул.
        — Вот как? Я настолько отвратителен тебе?
        — Ты, блин, о чём?! Ты мой брат!
        — Я тебе не брат! — отрезал он холодно, и я вздрогнула. — Мы с тобой не родственники. Понимаешь?
        — Это ты, похоже, не понимаешь, чего мне стоило стать твоей сестрой! — прошипела я. — Мы — родственники! Ты сам признал меня! А теперь снова отрекаешься?! Как ты можешь слать к чёрту три года унижений и издевательств?! Может, для тебя они ничего не значили, но для меня они значили всё. И теперь я хочу называть тебя братом! Я заслужила это! Это больше, чем то, на что ты хочешь это променять! Это лучше любых других уз!
        — Ладно. Хочешь называть меня братом? Давай, делай и говори, что пожелаешь, я тебя ни в чём не стану ограничивать. Ты должна понять, Эла, что я буду для тебя, кем угодно.
        Я покачала головой, потому что он опять думал о сексе. Его интересовало именно это, что бы он там ни говорил и во что бы сам ни верил.
        — Зачем тебе это, Индра? Ведь всё было прекрасно и так. Почему ты хочешь променять чистоту наших отношений на грязь?
        — «Грязь»? — Очередной тяжелый вздох. — Эла, ты боишься этого, я знаю. В первый раз всегда страшно, а после того, что я сделал — тем более. Тот придурок-врач прав, в происходящем виноват только я. И я готов взять на себя ответственность. Я собираюсь всё исправить. Позволь мне искупить вину. Пойди мне навстречу и для начала постарайся понять, что сексуальные отношения между мужчиной и женщиной нормальны.
        — Ты в этом точно уверен? А то не так давно ты мне доказывал обратное, причём чертовски убедительно. Или ты забыл, как кричал на меня, наказывал и ставил на колени…
        — Хочу поцеловать эти коленки.
        — …а потом ты сам себя превзошёл и устроил мне дефлорацию! Ты понятия не имеешь, как больно и унизительно это было!
        — Там я тебя хочу поцеловать тоже.
        — Хватит это повторять, боги! — сдавленно выпалила я, не зная, куда деться от стыда. — Кто в здравом уме будет делать такое?!
        — Ты, похоже, решила, что я женщин только в пыточных насилую и больше ни на что не способен. — Индра старался сдерживать гнев, это было слышно. — Но я умею быть нежным. Я хочу быть нежным с тобой, Эла. Заботливым. Щедрым. Моя невеста должна быть самой счастливой женщиной на свете. Прямо сейчас тебе позволено всё, неужели ты не понимаешь? Почувствуй это.
        — Индра…
        — Тебе понравится быть моей, клянусь, я сделаю так, что ты захочешь меня, — прошептал он хрипло. — И когда дело дойдёт до постели, твоё наслаждение будет в приоритете. Я буду ласкать тебя, пока ты сама не попросишь о большем. Я не причиню тебе боль снова, особенно так.
        — Индра, прекрати, или меня снова стошнит! Ты что, так и не понял? Я не контролирую это! Это не прихоть, не капризы, ты ничего не добьёшься уговорами! Думай об этом, как о неизлечимой болезни! Я никогда, повторяю — никогда не смогу делать что-то подобное! Тем более, с тобой!
        — «Тем более»? — переспросил он ледяным тоном. — Я — единственный, Эла. Даже в мыслях не допускай, что кто-то может подходить тебе лучше, чем я. — Он усмехнулся, заключая: — Но ведь в этом наша основная проблема. Это не ты была бесполой всё это время, а я — для тебя. Ты меня никогда не воспринимала как мужчину. Даже назвав меня однажды красивым, ты не имела в виду, что я тебе нравлюсь. И даже говоря, что любишь, ты совсем не это чувствовала.
        — Я люблю тебя как брата.
        — Но я тебе не брат. Не был им никогда. От того, что кто-то так сказал, мы не породнились.
        — Это сказал не «кто-то». Это сказал сам Иберия.
        — А теперь он согласился со мной и назвал тебя моей женой. Что будешь делать с этим? — раздражённо спросил он. — Не сопротивляйся мне, Эла, это бессмысленно. Ты лишь оттянешь неизбежное, причинив тем самым лишнюю боль себе и мне.
        Индра поменял тактику, перейдя от уговоров к угрозам. Но он был прав, мне ли не знать: молодой господин всегда добивался желаемого. Ему бесполезно, даже опасно перечить. Тот дом, который он мне однажды подарил, отличное тому подтверждение.
        — Значит, это не предложение руки и сердца, это приказ. Став твоей невестой, я всё равно остаюсь твоим солдатом? — уточнила я. — А став женой, я, наверное, превращусь в рабыню, за которую не позволено будет вступиться даже Иберии.
        Индра долго, напряжённо молчал.
        — На что ты намекаешь?
        — Твои желания меняются слишком быстро. Я не успеваю привыкнуть к одной роли, как ты придумываешь мне другую.
        — Хочешь сказать, что я слишком тороплюсь? — Он невесело рассмеялся. — Ты понятия не имеешь, как долго я ждал…
        — Гарантийный срок.
        — Что?
        — У твоего намерения должен быть гарантийный срок, — ответила я. — Ты мне задолжал три года свободы.
        В динамике раздался тихий щелчок — зажигалка. Я слышала, как Индра раскуривает сигарету, дыша глубоко, неторопливо.
        — Значит, три года? — переспросил он, очевидно, уверенный в том, что не перегорит за это время. — На меньшее и не рассчитывал, мне столько всего нужно успеть. И с чего бы мне начать свой путь искупления?
        — Тебе вообще ничего делать не надо. Просто оставь всё, как есть. Просто оставь… оставь меня в покое, — попросила я, сбрасывая вызов.



        ГЛАВА 33



        Помолвки, как таковой, не было, но о ней говорили все. Пусть она случилась спонтанно и неловко, её не приурочили к юбилею Иберии, не взяли в свидетели первых людей Тавроса, не устроили из этого очередной праздник, это событие произвело куда больший ажиотаж, чем помолвка той же Илоны. К слову, она единственная, кто не поздравил нас с этим «ответственным шагом и мудрым выбором».
        Живи Илона до сих пор с нами, трудно представить, какой скандал на этот раз она закатила бы отцу. И была бы права. То, что он меня удочерил, уже многим показалось перегибом. Ко мне относились с неприязнью. Мне завидовали. Домочадцы смирились с моим существованием лишь потому, что меня изводил Индра так, как никто из них бы не смог. Но теперь он собрался жениться на мне, поэтому на меня вновь смотрели так же, как и три года назад.
        Посещение мозгоправа в таких условиях стало просто вопросом времени.
        — Мастер. — Уже знакомый доктор поднялся из-за стола, когда я без предупреждения зашла в его кабинет. — Вы плохо себя чувствуете?
        Очевидно, он намекал на мой внешний вид, который подчёркивал психические отклонения: перед тем, как покинуть своё убежище, я выбрала самый целомудренный из нарядов и на этот раз к своему образу присовокупила перчатки.
        — Если бы я чувствовала себя хорошо, то не пришла бы сюда.
        — Ваш брат… в смысле, жених уже говорил со мной. — Он неловко улыбнулся собственной оговорке. — Я порекомендовал ему психолога, который работает с парами.
        — А нам нужен психолог? — спросила я, глядя на него со значением. — Разве у такой пары могут быть проблемы в отношениях, которые только начинаются? Разве Индра — не предел мечтаний для любой девушки?
        До него не дошло.
        — Да, несомненно, но это не исключает…
        — Хватит подливать масло в огонь этого безумия, пресса и без того как с цепи сорвалась, — пояснила я, усаживаясь в кресло напротив. — Моё положение сейчас очень шаткое. Я должна быть идеальной во всём без посторонней помощи.
        — Я понимаю ваше недоверие, но за этого человека я могу ручаться.
        — Нет, это сугубо личное дело, и я не стану в него вмешивать людей со стороны. — Я остановила его жестом, когда он попытался меня переубедить. — Просто скажите, как это лечится.
        — Я не психиатр и не разбираюсь во всех тонкостях…
        — Не прибедняйтесь, док, диагноз вы мне сразу поставили. Вы быстро поняли, что к чему, а значит, это не так уж и сложно для вас.
        Я напряжённо ждала его ответа, но он просто смотрел на меня: скованную, дёрганную, явно появившуюся здесь против воли.
        — Вы ведь не хотите лечиться, я прав?
        — Я просто не считаю это болезнью.
        Док вздохнул, заключая:
        — Тогда, думаю, вам не поможет даже самый маститый профессионал. Любое принуждение лишь усугубит ваше состояние. И, что намного хуже, осложнит ваши и без того сложные отношения с молодым боссом.
        Я развела руками.
        — То, что я пришла сюда, должно говорить в мою пользу. Раз я не верю в свою болезнь, попробуйте меня убедить в обратном. А там и до лечения недалеко. — Я закинула ногу на ногу, приготовившись слушать. — Что со мной не так, по-вашему?
        Судя по тому, как долго он молчал, со мной было не так… всё.
        — В основе нашей жизни лежат инстинкты, — начал док издалека. — Они определяют наше поведение. У вас инстинкт самосохранения подавляет инстинкт размножения, хотя они обычно дополняют друг друга. Подумайте вот над чем: в природе репродуктивная функция некоторых особей настолько сильна, что они жертвуют собой во время полового акта. Для них установка «секс=смерть» естественна. Вы же себе эту установку сами создали, хотя секс не смертелен для людей. Наоборот, он полезен для физического и эмоционального здоровья. К тому же, вы — женщина, природой так устроено, что в вас сильно развито желание вырастить и сохранить потомство.
        — О каком размножении идёт речь? «Потомство»? — переспросила я, отводя взгляд. — Индра бесплоден, вы это точно знаете.
        — Попробуйте подумать об этом безотносительно к молодому господину, — попросил док, и я на него уставилась с прищуром.
        Это как? Индра сказал, что я не имею права допускать подобное даже в мыслях. Я сижу здесь только из-за него. Всё в моей жизни "относительно" к нему.
        — Сейчас есть только вы, ваше тело и ваши потребности, — пояснил врач, сохраняя профессиональную невозмутимость. — Вы молоды, вы должны реализовать себя как женщину, и я не про беременность говорю. Секс — это не только супружеский долг или способ зачатия. Это эмоции. Любовь. Адреналин. Вы должны с интересом осваивать принципиально новую для себя роль — подруги, спутницы, объекта поклонения. Это не унизит вас, а наоборот — поможет вам самоутвердиться. Стать полноценной личностью. — Когда я не ответила, док добавил: — Конечно, есть люди, которые вовсе не ведут половую жизнь. Но в вашем случае это не асексуальность и не целибат. Повторюсь: это фобия.
        — Ладно. Мы ходим по кругу, — вздохнула я, потирая висок. — Как, по-вашему, мне с этим быть?
        — Как я и сказал: вы должны найти специалиста, которому будете полностью доверять, чтобы вместе с ним дойти до сути проблемы: узнать, когда она зародилась и по какой причине. После этого вам назначат курс реабилитации… — Он осёкся, решая обобщить: — Это непросто. От этого нет лекарства. Про такие вещи, огрубляя, говорят «клин клином вышибают».
        — Что? В смысле?
        — Попытайтесь вспомнить самый пугающий интимный инцидент.
        Мне сразу стало неуютно. Я бы сказала, что ничего более страшного и унизительного, чем потерю девственности, устроенную мне Индрой, я не придумаю. Но нет, было ещё кое-что, что затмило жестокость молодого босса: поцелуй Диса. Потому что методы Индры я ещё могла объяснить, а то беспричинное, наглое поползновение со стороны наследника Паймона — нет.
        — Представьте вещи, неприемлемые для вас в связи с этим, — подтолкнул меня док в нужном направлении.
        Я задумалась. Всё самое неприемлемое и пугающее теперь ассоциировалось у меня с альбиносом из Децемы.
        Смерти подобно было просто снова увидеться с Дисом.
        Находиться с ним в одной комнате.
        Заговорить.
        Пожать ему руку пусть даже в перчатках.
        Позволить рукопожатие без них.
        Я уже не говорю о прикосновении другого, отнюдь не дружеского характера.
        П-поцелуй?
        Обхватив себя руками, я подняла взгляд на дока.
        — Чтобы победить фобию, вам придется пройти через всё это, — сообщил он. — Попробуйте для начала свыкнуться с этой мыслью.
        Чёрта с два. Нет уж.
        Покидая кабинет, я не собиралась больше встречаться даже с этим умным, услужливым человеком ради своего «лечения», что говорить о Дисе. Именно Дис пробудил во мне этот глубинный страх. Он был первым, кто открыто и нагло посягнул на меня, тем самым показывая остальным, что так со мной можно.
        Это всё из-за него. Я ни под каким предлогом к нему снова не подойду, и Индра со мной согласится.
        А вот у его отца было своё мнение на этот счёт.


        Выражаясь словами Лайза: в отличие от Иберии, наслаждающегося благами триумфа, Паймона поражение сильно подкосило. К тому моменту, как мы закончили беседовать с доком, босса Децемы уже не было в живых. Даже при том, что последняя неделя выдалась безумной, эта новость была для нас как гром среди ясного неба.
        Иберии об этом сообщили в первую очередь, и он лично отправился на похороны в Безан. С его стороны это было не только данью уважения, но и предостережением: оставшись без предводителя, подогреваемая горем и злостью Децема могла учинить бунт. Он должен был напомнить, кто их настоящий хозяин. Смелый поступок с его стороны… хотя Иберия не пробыл там дольше необходимого, а когда вернулся, то собрал экстренный совет. Мастерам клана предстояло решить дальнейшую судьбу Децемы. И я была среди них. А вот Индры почему-то не было.
        — Со смертью Паймона от этого клана ничего толком не осталось. Они вам окончательно проиграли, босс, — сказал один из старейшин. — Разумнее будет Децему попросту распустить.
        — Следи за языком, — проворчал Иберия. — Считаешь, я столько лет с ними воевал, чтобы теперь отказаться? Если я захочу от них избавиться, то уничтожу, а не «распущу».
        — Тогда что вы решите? Отправите туда своих ставленников? — поинтересовался кто-то. — После поражения и траура это будет худшее развитие событий для Децемы. Наши отношения и так натянутые, мы испортим их этим вмешательством.
        Иберия кивнул в знак согласия, молчанием призывая свою семью к дальнейшему обсуждению.
        — Покажите, что уважаете последнюю волю Паймона, — посоветовал другой. — Утвердите на посту главы Диса.
        — И заключите брак между ним и младшей дочерью кого-нибудь из ваших родственников, — поддержала его одна из женщин-мастеров.
        — С вашей, например? — посмотрел на неё Иберия, и она коротко кивнула.
        — Если вам так будет угодно. Этот мужчина неблагороден, но горд и силён. Он сделал себе славу превосходного бойца на Цитре, его признал Паймон, я не считаю такой брак оскорбительным.
        — Это было бы неплохо, босс. Породнившись с Децемой, вы решите многие проблемы и закрепите союз, — согласился её сосед.
        — Наследник Паймона… — задумчиво проговорил Иберия, постукивая пальцами по столу. — Говоря о Дисе, вы забываете, что у Паймона есть ещё один наследник.
        В зале всё стихло, и даже я не сразу сообразила, о ком идёт речь.
        — Все права Диса разделены поровну с Элой, в том числе, права наследования, — пояснил Иберия. Похоже, об этом нелепом договоре все уже успели забыть. — В такой ситуации, мне просто нужно выбрать более угодного кандидата из этих двоих. Это не нарушит волю Паймона, не так ли? И не пойдёт в разрез с моей волей. — Он недолго думал. — Адсон.
        — Босс, — отозвался секретарь, ожидающий приказаний за его спиной.
        — Пригласи Диса к нам с ответным визитом. Скажем, завтра. Он должен в числе первых принести присягу своему новому главе. — Не услышав возражений, Иберия посмотрел на меня. — Я отдаю Децему Эле.



        ГЛАВА 34



        Иберия ошибся в формулировке. Он не Децему отдавал мне. Он меня отдавал Децеме.
        Старейшины молча переглядывались: странное решение, да и как-то слишком много чести подряд мне одной. А я была настолько ошарашена, что Бартлу, сидящему рядом, пришлось похлопать меня по плечу. Сделай это человек меньшей комплекции, я бы этого даже не заметила. Встрепенувшись, я глянула вслед Иберии, который был уже на пороге: его расписание не позволяло вдаваться в подробности или вводить меня в курс дела. Он просто ставил перед фактом, как делал всегда… как сделал с помолвкой, а я почему-то продолжала удивляться.
        Но ведь теперь это касается не только лишь меня. Тут вершится судьба целого клана, и очень рискованно приравнивать меня к только почившему Паймону и пренебрегать правами его наследника просто из-за какого-то договора, заключённого мимоходом.
        Как там сказал один из старейшин?.. После поражения и траура — это худшее развитие событий для Децемы.
        — Босс! — я кинулась за Иберией. — Босс, подождите. Завтра? Давайте отложим решение столь важного вопроса ещё хотя бы на неделю? Может, вы передумаете…
        — Ты ведь уже лучше себя чувствуешь? — Он мельком глянул на меня, продолжая свой путь.
        — Да, но не настолько, чтобы стать главой Децемы. Вы не можете поручать мне это всерьёз. У меня же совсем нет опыта, я недостаточно подготовлена и сильна…
        — Мне не нужен там опытный человек. Как не нужен умный или сильный, — ответил Иберия. — Мне нужен только верный. Ты одна из тех, в ком я пока не сомневаюсь.
        Ясно, хотя было бы здорово, если бы ко мне относилось и всё остальное.
        «Пока».
        Он сказал это так, словно заранее приготовился во мне разочароваться. Будто уже разочаровывался. Иберия сделал это специально, договор тут ни при чём. Создавалось такое впечатление, что он наказывал меня. Беседуя с Лайзом, я обмолвилась, что ожидаю чего-то подобного от босса. Он мог сослать меня, чтобы Индра в моё отсутствие немного пришёл в себя. Но отправлять меня в Безан? Это же смертный приговор.
        Как Индра допустил подобное? Он ведь знал. Такие решения Иберия не мог принимать без его ведома, а то, что молодой господин не пришёл на совещание, говорило лишь о его несогласии — он не мог себе позволить большего. Тем более теперь, когда добился своего в вопросе женитьбы.
        Однако я направилась к нему, собираясь качать права. Не так давно я сказала, что не хочу его больше видеть, а теперь ломилась в дверь его кабинета. Мне открыл телохранитель Алан.
        — Босс никого не принимает сейчас.
        — Эй-эй, дружище. — Я вдохнула, пытаясь остыть. — Все здесь ценят твою преданность и исполнительность, но если ты скажешь ещё хоть слово… лучше сразу беги, твою мать.
        Вряд ли его испугала моя речь. Он смотрел на меня с высоты своего роста и едва ли видел босса Децемы.
        — Алан, — отозвал его Индра. — Уйди.
        Мужчина посторонился, пропуская меня внутрь комнаты, после чего вышел, закрывая за собой дверь. Я осмотрелась. Индра сидел за столом, куря. Пепельница рядом с ним была заполнена окурками. Выглядел он так, будто балансировал на грани очередного приступа. Но я всё равно решила, что сейчас лучший момент, чтобы обсудить моё повышение.
        — Ты знал? — спросила я, хотя мы не виделись вот уже несколько дней, и не лишним было бы начать разговор с приветствий. — Ты согласен с этим? Я — глава Децемы?! Как так вышло?! Из-за того чёртового договора?! Это же бред! Ты видел этих ребят? Ты помнишь, что один из них сделал?! А теперь меня отправляют в Безан?!
        — Ненадолго, — отозвался Индра, не поднимая на меня взгляд. Такой весь из себя думающий о работе больше, чем обо мне. Я недоумевала.
        — «Ненадолго»? Это как? На сколько конкретно?!
        — Не знаю… Года на три? — предположил он, и я поняла, что при всём своём несогласии с отцом, Индра был рад мне отомстить. — Ты же хотела свободы, Эла. Я всё думал, что это может значить. Я предлагал тебе себя, этот город, исполнение любого каприза, но ты демонстративно брезгуешь этой свободой. Даже больше, тебе это видится рабством. — Индра расслабленно откинулся в кресле, затягиваясь дымом. — Ты же не хочешь становиться моей "рабыней". Так будь госпожой целого клана. Великого клана, надо сказать. Думаю, там поддержат твоё желание держаться от меня подальше. Ты будешь среди единомышленников, Эла, радуйся.
        Я стиснула кулаки в бессильной злобе.
        — Это нечестно. На моей спине клеймо Нойран! Я — член вашей семьи!
        — И это решение принял глава нашей семьи. Так почему ты предъявляешь претензии мне?
        — Потому что я всегда находилась под твоей опекой. Теперь особенно, — уже тише проговорила я, и он усмехнулся, туша сигарету.
        — Нет, ты до сих пор дочь Иберии в большей степени, чем моя невеста. — Индра встал из-за стола и медленно приблизился. — Думаешь, отец посмел бы распоряжаться тобой, если бы ты принадлежала мне? Думаешь, он забрал бы у меня молодую жену прямо из постели, если бы я по-настоящему тебя присвоил? — Оказавшись напротив, он наклонился, шепча: — У нас мог бы быть сейчас медовый месяц. И всё, о чём ты переживала бы в этот самый момент: что надеть к ужину или остаться раздетой, как ты любишь.
        Мне хотелось отклониться, но я терпела.
        — Значит, по-твоему, это равносильно? Твои три года без секса и мои три года в изгнании?
        — О, у меня будет секс. Очень пошлый, грязный и грубый, — заверил меня тихо Индра. — Такой, какой ты своим девственным, впечатлительным умом даже представить не можешь. Но это всё равно нельзя будет назвать изменой, ведь у нас с тобой ничего не было. Вернее, у нас с тобой было ровно столько же, сколько и у тебя с Дисом.
        Конечно, он был возмущён, что я отвергала его так же, как и сына Паймона. Индра не возражал, что меня тошнит от других мужчин, но я не имела права причислять его к остальным.
        — Меня же убьют там.
        — Это было бы очень непоследовательно со стороны Диса, — ответил Индра насмешливо.
        — Ты постоянно повторяешь об этом, а сам отправляешь меня в Безан, где этот самый Дис живёт. Ты же не хочешь этого, — с надеждой предположила я.
        — Нет. Но это, по крайней мере, объяснит, почему мы тянем со свадьбой. — Он задел прядь моих волос, коснулся щеки. — Что такое, Эла? Тебе не угодишь. Ты видишь замужество со мной непосильным долгом. Ты так настойчиво отвергаешь меня. Очевидно, заявив, что хочешь принадлежать только Нойран, ты солгала… Может, тебе больше понравится принадлежать Децеме?
        Я отвернулась от него, раздражённо цедя:
        — Ты сам сказал, что возьмёшь на себя ответственность. Ты признал вину. А теперь снова наказываешь меня? То, что женщины охотно раздвигают перед тобой ноги, вовсе не значит, что это для всех одинаково просто!
        — Нет. Для тебя это ещё проще. — Индра завёлся. Его дыхание стало шумным, а прикосновения настойчивыми: он обхватил мой подбородок, наклоняясь к моему рту, но не целуя, замирая в нескольких сантиметрах, давая понять, что не поцелует. — Всё очень просто, Эла. Тебе всего лишь нужно решить, кого ты предпочитаешь.
        Каким образом приказ о моём назначении на пост босса Децемы превратился в противостояние двух мужчин?
        — Выбирай, — предложил Индра. — Хочешь остаться здесь со мной? Или хочешь отправиться в Безан, надеясь, что никто не тронет тебя там, а если тронет, то предложит хотя бы половину того, что предлагаю я?
        — О чём ты, чёрт возьми? — Я негодовала. — Я свой выбор сделала давным-давно, когда принесла саблю Паймона вам, а не вернула её хозяину, А теперь ты заставляешь меня жалеть об этом. Если всё так и должно было сложиться, получается, мне стоило уйти в Безан ещё три года назад.
        — Да, конечно, это бы всё значительно упростило, — неожиданно согласился Индра, задевая мои губы своими. — Не будь тебя здесь, никто бы и не заикнулся о союзе с Децемой. Мы победили бы их на моих условиях. От них вообще бы ничего не осталось. А тебя я сделал бы своей шлюхой, даже не думая спрашивать разрешение у отца и, уж тем более, у тебя.
        Сама не своя от злости я с силой укусила его за губу, и Индра отпрянул. Чтобы уже в следующую секунду поймать меня и швырнуть к стене. Эта борьба долго не продолжилась: прижавшись ко мне, он схватил меня за волосы, не больно, но страшно.
        — Отдайся мне. Прямо здесь и сейчас. И тебе никогда больше не придётся ни о чём меня просить. — Он со стоном слизал кровь с моих губ, хрипло обещая: — Я буду предвосхищать любое твоё желание. Я не позволю даже косо смотреть на тебя. Ты будешь неприкосновенна настолько, что сам Иберия не посмеет тебе приказывать. Ты будешь только моей. Ты больше никогда не вспомнишь о Безане…
        Торговаться со мной? Он это серьёзно?
        Самое печальное: я задумалась над этим. Я настолько боялась грядущего путешествия и Диса, что сочла накатывающую дурноту и уже привычный страх — спасением. Но ведь это не так. Индра наоборот загонял меня в угол. Отчаявшись вызвать ответные чувства, он не гнушался шантажировать меня.
        — Значит, ты готов мне помочь только на таких условиях? — уточнила я, не глядя на него. Наклонившись, Индра втянул носом воздух рядом с моей шеей, после чего отошёл, бросив вместо ответа:
        — У тебя есть время до завтра. Подумай над этим.



        ГЛАВА 35



        Не знаю, что так подействовало на меня: наркотики Индры или разговор с ним, но я просидела в саду на скамейке, пялясь в одну точку, не один час. Этот день для меня — последний в Тавросе. А может, последний вообще? Почему-то трудно было воспринимать эту командировку, как что-то временное. Создавалось странное впечатление, что это навсегда. Помнится, мне было так же горько после смерти матери, а теперь я теряла и эту семью…
        В таком плачевном состоянии меня нашёл Лайз.
        — Мастер, я составил список всего необходимого. Это поможет вам собраться, — заявил он, протягивая мне лист, по которому я отрешённо пробежала взглядом.
        — «Крем от загара»… — прочитала я вслух. — Ты это сейчас серьёзно? Я не на курорт еду.
        — Знаю, но солнце там круглый год жарит, как бешеное.
        — Мне об этом придётся меньше всего волноваться, — ответила я, возвращая ему список.
        — Мне, наверное, тоже, но я себе его всё-таки купил.
        Что? Мне послышалось?
        — Нет, Лайз. Ты не едешь со мной.
        — Еду. В отличие от вас я уже вещи упаковал, — возразил он, потому что делал так всегда. Он мне вообще не подчинялся, но неизменно добавлял: — Я же ваш телохранитель.
        Я покачала головой.
        — Это только до завтра. Как только пройдёт церемония отречения и присяга, я перестану иметь к этому клану отношение. Ты уже не обязан будешь следовать за мной.
        — Я присягнул вам намного раньше Диса, так что да, я буду следовать за вами. Или вы хотите сказать, у него больше прав и причин на это, чем у меня?
        Вообще-то, Лайз был жутким паникёром, но сейчас храбрился через силу, чтобы приободрить меня.
        — Я ведь уже спасла тебя от одного самоубийства, а ты опять в петлю лезешь.
        — Хорошо, что вы помните этот эпизод. Вспомните ещё, что сказали мне в тот раз.
        — Это не шутки, Лайз. Подумай как следует, — попросила я устало. — Меня заставляют туда ехать, но я не стану поступать так с тобой. Здесь твои родители. Здесь семья, которой ты поклялся в верности. А Безан… Что тебе там делать?
        — Присматривать за вами, как всегда. Готов спорить, там я вам буду даже нужнее, чем здесь.
        «Присматривать»? Да, в этом весь Лайз: он заботливый и предусмотрительный. Он скорее нянька, чем телохранитель. И в этом проблема. В стане вчерашнего врага мне бы больше пригодилось оружие массового поражения.
        И Бартл как раз пришёл в сад, чтобы со мной попрощаться. Под прощанием я имею в виду похороны: именно так здоровяк выглядел и именно так смотрел на меня.
        — Мастер, — нерешительно начал он. — Вам бы дела привести в порядок, прежде чем…
        Выпирающий кадык дернулся, когда он сглотнул. Решение Иберии подкосило даже его, а ведь будь я хоть немного похожа на Бартла, то смогла бы с этим приказом поспорить. Или даже принять «щедрое» предложение Индры. В смысле… да.
        Я пододвинулась, уступая Бартлу место. Он сел справа от меня. А Лайз примостился на краю слева.
        — Всё, действительно, возвращается на круги своя, — заключила я. — Я возвращаю саблю Паймона на родину, а ты занимаешь пост, как и положено преемнику Мельхома.
        Бартл покивал в знак согласия, после чего добавил:
        — Я уезжаю с вами.
        Они сговорились? Такими темпами Децему скоро придётся переименовывать.
        Лайз стукнулся с ним кулаками за моей спиной в знак солидарности, а я вновь завела ту же пластинку:
        — Нет, не уезжаешь. Бартл, ты о чём? Это дом твоего мастера. Твой дом. Тебя готовили к вступлению в должность, которую заняла я, но теперь меня смещают. Кто займёт место командира карательного, если не ты? Парни не отпустят тебя.
        — Я им уже всё объяснил, они переживают за вас не меньше меня. Я за вас в ответе. Мельхом поручил мне вас. Я поклялся служить вам.
        — Так же, как и Иберии, — напомнила я. — Он не позволит тебе уйти.
        Бартл показал мне правую ладонь, расправляя пальцы.
        — Я уже отдал кольцо боссу. Он позволил.
        Ну, раз даже Иберия не взялся с ним спорить, что могла противопоставить ему я?
        — Тогда покупай крем от загара, — посоветовала я, поднимаясь со скамьи. Лайз ему объяснит, что к чему, а мне, и правда, нужно было «привести дела в порядок» до отъезда.
        Знаю, Индра предлагал мне иную "культурную" программу на эту ночь, но я всё же предпочла сидеть в кабинете и разбирать документацию. А с утра — переговоры и приём лицемерных поздравлений. Отправляясь в тренировочный центр на прощальную встречу со своим подразделением, я планировала вернуться в Таврос аккурат к самой церемонии. Но, всегда такая точная и собранная, в этот раз я намеренно тянула до последнего.
        Дело не в страхе перед Дисом (хотя, боги, я понятия не имела, как отреагирую на его появление). Дело в том, что я была очень привязана к этой семье. Хотя она, как видно, не отвечала мне взаимностью. Ну и правильно, с чего бы им меня любить? Я влезла в их дом трущобной сиротой, на которую брезговала смотреть даже прислуга. Но ведь в случае с Децемой всё намного хуже: меня им навязали враги. Страшно представить, как меня встретят в новом доме. Так что я не видела смысла туда торопиться.
        — Не гони так, — попросила я Лайза, когда мы возвращались в особняк. После горячительной стопки "на прощание", я немного расслабилась. На меня нахлынула приятная ностальгия, так что я хотела уделить больше времени урбанистическим пейзажам Тавроса за окном.
        — Мы опаздываем, мастер.
        — Не страшно. Это ведь уже стало традицией: самые важные события в моей жизни происходят без меня.
        К тому же, я боялась, что Индра сочтёт мою пунктуальность рвением. А появись я перед Дисом раньше назначенного часа, молодой босс и вовсе мог расценить это предательством. Думаю, он сейчас на нервах не меньше моего. Я пренебрегла его заступничеством и теперь должна была хоть как-то подстраховаться. Например, опоздать и сделать вид, что так и надо.
        Вот только Индра не пришёл на церемонию.
        Храбрясь до последнего, я облачилась в свой самый торжественный наряд и направилась в тронный зал… но стоило мне переступить порог, и моя уверенность в себе начала таять с каждым шагом.
        Я водила рассеянным взглядом по собравшимся свидетелям, но не находила среди них своего наставника, брата, жениха — кем бы он ни был, Индра обязан был присутствовать здесь! Это было важно для меня: знать, что мы не расстанемся врагами. Разве происходящее не выше наших споров? Даже если он не согласен с решением Иберии и оскорблён моим отказом, он не мог игнорировать меня в такой день. Дело даже не в поддержке. Он просто должен был появиться, чтобы дать всем понять, кто здесь хозяин. А своим отсутствием он добровольно отдал эту роль Дису.
        Заметив альбиноса из Децемы, я споткнулась.
        Он стоял ко мне спиной и о чём-то разговаривал с Иберией. Я уже видела однажды подобную полуулыбку на лице отца, в тот раз он сидел за одним столом с Паймоном. Ему нравился собеседник — большая редкость.
        Очевидно, никто бы здесь не возразил, реши я и дальше тянуть резину. Да, конечно, Диса в Нойран не любили, но он был знаменитостью, и его уникальная внешность играла ему на руку, когда надо было привлечь внимание. Так что он неплохо развлёк местную публику в моё отсутствие, хотя в прошлом делал для этого более впечатляющие вещи.
        Правда, теперь ему явно претило то, что за каждым его жестом наблюдают сотни глаз. Он был напряжён и собран. Вряд ли Дис вообще верил, что вернётся сюда, и уж тем более, для того, чтобы на этот раз пленить меня. Примечательно, что, в отличие от Паймона, Иберия не придёт меня спасать. В отличие от Паймона, Иберия сам меня отдал.
        Умора.
        Не знаю, как отреагируют на моё «воцарение» бойцы Децемы, но сам Дис имел все права отыграться на мне за ранение, поражение, заключение и весь тот позор, которому он из-за меня подвергся. И он отыграется, ещё как. Простить и забыть — это явно не его стиль. Иначе бы он не стал чемпионом Фомальгаута.
        От страха у меня начали дрожать колени и неметь ладони. Я хмурилась, пытаясь выглядеть серьёзнее, но бессонная ночь, стресс и выпитая не так давно стопка послужили отличным «фундаментом» для очередного приступа. Я поняла, что всё это закончится обмороком, когда Дис обернулся.
        Этот мужчина… он всегда был таким большим и устрашающим? Знаю, прошло не так уж много времени с нашей последней встречи, но в нём точно что-то кардинально изменилось.
        Наверное, то, что теперь Дис находился здесь на правах почётного гостя, а не заложника. Учитывая, что он вёл себя, как господин, даже будучи запертым в камере, в церемониальном зале он вовсе казался королём в окружении черни. А Индры, который мог бы свести на нет это чужое подавляющее присутствие, не было поблизости.
        Я последний раз обернулась, чтобы в этом убедиться.
        Нет.
        Обида подстегнула меня преодолеть последние метры до Иберии, который произнёс что-то возвышенное, как ему и полагалось. От меня требовалось так же возвышенно ему ответить, но я молча глядела прямо перед собой. Это большее, на что я была способна рядом с альбиносом из Децемы, но Иберия, кажется, этого не оценил.
        — Эла, — окликнул он меня. — Говори. Сейчас вершится история. Докажи, что я не зря предпочёл тебя наследнику Паймона.
        Он что, на полном серьёзе сравнивал нас?
        Конечно, я была куда словоохотливее Диса, но на этот раз я проиграла ему даже в этом.
        — Повернись ко мне, — сказал он, не то чтобы угрожающе, но тут всё дело в голосе. Он сделал мой кошмар ещё более материальным. Я уже не могла его игнорировать.
        Дис был здесь. Он смотрел на меня. И разговаривал со мной.
        Но я всё-таки повернулась. Чуть сместила голову, а затем всё тело, и даже это нехитрое движение заставило меня потерять равновесие. Я рухнула на Диса, и он удержал меня от падения уже как будто бы по привычке.
        Так сойдёт?
        Вот в чём Индра точно увидел бы излишний энтузиазм. Слава богам, его не было в зале.



        ГЛАВА 36



        Превращать рукопожатия в поцелуи, а мимолётный взгляд — в объятья… это входит у нас в обычай. Со стороны могло показаться, что мы с Дисом отлично поладили. Может, поэтому Иберия посчитал, что дальнейшие церемонии излишни, и отправил меня в Децему прямо так, без сознания. Почему бы и нет? Пробудь я в таком состоянии все три года, никто бы даже не подумал возмущаться.
        Но нет, я проснулась, как только самолёт вышел на взлётную полосу. Меня напугал нарастающий гул и усиливающаяся вибрация. Встрепенувшись, я поморщилась от боли, которая кольнула затёкшую шею. И этот дискомфорт — меньшее, на что можно было рассчитывать, если сидишь напротив Диса.
        Чёрт!
        Я дёрнулась, но меня удержали на месте ремни безопасности. Забавно… Теперь они явно выполняли противоположную функцию.
        Меня похитили и связали.
        Замерев, я уставилась на Диса в ожидании. Из-за непроницаемых солнцезащитных очков я не видела его глаз, поэтому была не уверена в его намерениях. Но у него на коленях лежала сабля, которую он забрал у меня, и лежала она чертовски угрожающе. А потом я заметила свои перчатки в его руках.
        — Ты что… — едва слышно обронила я. — Т-ты раздел меня?
        Знаю, для женщины, которая при первом же знакомстве встретила его абсолютно голой, это довольно странное заявление. Но я действительно почувствовала себя непозволительно обнажённой без этих перчаток, особенно когда Дис сдвинул очки на лоб.
        — Твоё клеймо, — ответил он, протягивая мне «одежду». — Хотел убедиться, что это был не спектакль. Твой брат-психопат, в самом деле, обратил тебя в другую веру? — Он смотрел на мою грудь. — Интересные у него методы. Готовит тебя к первой брачной ночи?
        Я опустила взгляд на амулет, который вообще-то всегда прятала под рубашкой. А значит, Дис касался меня и там. Хотя, учитывая, как я здесь оказалась…
        — Она у нас уже была, — бросила я, открепляя ремни.
        Поднявшись, я огляделась. Бартл и Лайз сидели в хвосте самолёта и сосредоточенно наблюдали за нами из «засады». Мудрое решение, если вспомнить, что мы заперты на высоте в несколько километров. Устраивать разборки было рискованно хотя бы поэтому. Не говоря уже о том, что мы теперь — одна семья.
        — Он взял вас в заложники, мастер. Мы ничего не могли поделать, — попытался оправдаться Лайз, когда я подошла к ним.
        — Забудь. Дай мне перчатки и передатчик, — попросила я, и Лайз начал копаться в сумке.
        — У нас численное преимущество, давайте выкинем его отсюда к чертям, — предложил Бартл, хотя лично у него было бы преимущество, даже если бы они сошлись с Дисом один на один.
        — Мы на их территории, — напомнила я, но Бартл возразил:
        — Это воздушное пространство Нойран.
        — Но самолёт Децемы. — Я остановила дальнейшие пререкания жестом. — Нам лучше попытаться поладить прямо сейчас.
        — Чёрта с два! Этот ублюдок опять меня ударил! — пожаловался Лайз, вручая мне перчатки и передатчик.
        — Даже не знаю, что тебе посоветовать, — ответила я. — Помажь кремом от загара.
        В поисках приватности, я прошла мимо них и закрылась в туалетной кабинке. Конечно, оставлять этих троих без присмотра было не лучшей идеей, но мне срочно требовалось найти хоть какое-то подобие убежища.
        Тяжело дыша, я склонилась над раковиной, с трудом подавляя рвотные позывы. Дрожащей рукой нащупала кран. Включив воду, я подставила под прохладную струю лицо. Что ещё помогало в таких ситуациях? Мне стоило выработать схему, потому что там, куда я направляюсь, это со мной повторится не раз и не два, совершенно точно. Как насчёт, дыхательной гимнастики? Медитации?
        Немного оклемавшись, я опустилась на край унитаза, после чего закрепила передатчик у уха. Даже обидно, что я уравновесила свою психику лишь для того, чтобы пустить эти старания по ветру. Но мне нужно было позвонить Индре. Сам он теперь ни за что мне навстречу не пойдёт. Он до безумия гордый, но ему можно. А мне на него обижаться нельзя даже с учётом повышения.
        Индра ответил не сразу. Кто его знает, чем молодой босс мог заниматься в знак протеста против этой «присяги»? Помнится, в прошлый раз, доведённый до белого каления, он ушёл на передовую. Сейчас же всё было гораздо серьёзнее…
        — Ты здесь? — начал Индра с вопроса. Его голос звучал сонно и хрипло, будто он весь день только и делал, что курил свою "дурь".
        — Здесь? Нет, я на полпути в Безан! — Я негодовала. — Не верю, что ты мог всерьёз проспать моё назначение…
        — Тише, — перебил он меня внезапно. — Произнеси моё имя.
        — Индра?
        — Не так. Позови меня.
        Я нахмурилась, прислушиваясь к суете на заднем плане.
        — С тобой там всё в порядке?
        — О, как бы я хотел, чтобы ты была в таком же порядке, в каком и я сейчас. — Он глухо усмехнулся. — Чтобы ты почувствовала это. Как всё становится на свои места. Медленно. Вот так, да…
        Я услышала в динамике протяжный женский стон и тут же сорвала с уха передатчик.
        Он не ушёл на передовую! Он трахался!
        Какого чёрта?! В смысле, его популярность у женщин для меня не была новостью. К тому же, он буквально накануне заявил, что не собирается хранить мне верность… Но не до такой же степени, что предпочтёт тешиться с девицами, в то время как должен морально поддерживать свою «невесту»!
        Хотя ладно. Пусть продолжает. Если это происходит не в пыточной? Не буду ему мешать.
        Но едва я перевела дыхание, как Индра решил мне перезвонить.
        — Ты уже соскучилась по мне? — спросил он. — Или Децема требует за тебя выкуп?
        — Какой выкуп?! — вспылила я. — Я теперь их босс! Сегодня была церемония, на которую ты не пришёл! Твоя новая пассия настолько хороша, что ты забыл об этом, что ли?
        — Такой был план, да, — признался Индра со сталью в голосе. — Но это не сработало, так что я не нуждаюсь в напоминаниях! Я не пришёл на церемонию? Какого хера ты на неё пришла?! — Ого. А ведь у него только что было отличное настроение. — «Церемония»?! Это у нас с тобой должна была быть сегодня церемония! Это мы должны были клясться друг другу в верности! Это я должен был нести тебя на руках! — Что-то грохнуло. Надеюсь, женщины там уже не было. — Я до последнего ждал, что ты передумаешь. Какого чёрта ты предпочла его мне?
        — Я никого не предпочитала. Я выполняю приказ Иберии и в первом, и во втором случае, — напомнила я, и Индра прорычал:
        — Как ты смеешь сравнивать?! По-твоему, быть моей женой — это то же самое, что и прислуживать этому уродцу?!
        — Не знаю. Это же ты отдал свою жену ему в услужение.
        Он надолго замолчал. Я слышала, как шелестит его дыхание в динамике.
        — Знаешь, что я ненавижу больше всего?
        — Диса.
        — Чувство беспомощности, — ответил он уже как будто бы спокойно. — Я не привык к этому. Это моя собственная фобия. Когда мне диктуют условия, загоняют в рамки, манипулируют мной… если до этого доходит, мне становится не по себе. Ты должна меня понимать, да?
        — На… наверное, — неопределённо отозвалась я.
        — От меня в таком состоянии можно чего угодно ожидать. Даже я не знаю, чего. Серьёзно, я могу человека убить, а уже на следующий день об этом не вспомнить.
        — Я в курсе.
        — Так проявляется моя «фобия», Эла. И в последнее время мне не легче. Из-за тебя. Так что ты тоже должна взять на себя ответственность и, для начала, следить за тем, что говоришь. — Индра мог кричать на меня, но я бы и вполовину не боялась его так, как теперь, когда он использовал такой тон. — Думаешь, получив новый статус и место жительства, ты стала влиятельнее и защищённее? Совсем скоро ты поймёшь, что ещё никогда не была так уязвима. Ведь рядом с тобой теперь не будет меня. Больше скажу: тебе впредь следует выбирать слова, когда общаешься со мной, потому что я могу расценить твоё неуважение, как неуважение всего клана. А может, предательство. Заговор.
        — Хочешь сказать я теперь в большей степени босс Децемы, чем твоя невеста?
        — Такой ты сделала выбор.
        Индра сбросил, а я ещё долго сидела, не шевелясь.
        Отличная напутственная речь, наставник. То, что надо.



        ГЛАВА 37



        Весь оставшийся путь прошёл в неприкрыто враждебном молчании. Только раз Лайз не утерпел и вызывающе бросил Дису:
        — Какого хера уставился? Нарываешься?!
        Я понимала Лайза. Все мы нервничали. Но он думал, что Дис — основная наша проблема, забывая, что нам теперь придётся иметь дело с целым кланом таких же, как он.
        — Расслабься, братан, — попросила я. — Нам сейчас никак нельзя допустить очередную межклановую войну.
        — А я тут при чём? Он первый начал.
        — Ты модифицированный, а он — нет. Думаю, ему досталось сильнее, чем тебе.
        — Что это значит? Он теперь может безнаказанно двинуть мне в любой момент?
        — Предпочитаешь, чтобы он тебя поцеловал? — спросила я, и Лайз примолк, сбитый с толку. Теперь внимание Диса напрягало его ещё сильнее.
        В отличие от дёрганного Лайза, Бартл был сосредоточен: он относился к происходящему с учётом своего прошлого опыта и в надежде новый опыт получить. Мне оставалось только радоваться, что меня сопровождает образцовый боец Нойран. А ещё он был таким большим, что, находясь в его тени, можно было считать, что ты никуда не уезжал.
        Но эта «магия» растаяла, как только мы сошли с самолёта, чтобы пересесть в машины. Нас не встречали с фанфарами, и я была даже рада, что Децема обошлась без лицемерия. Их радушие показалось бы мне куда более подозрительным. А так…
        У трапа ожидал мрачный эскорт, к которому направился Дис.
        — Господин, — поклонился ему тот, кто выглядел, как начальник охраны. И только потом, устремив взгляд на меня, он бросил: — Босс.
        Всё ясно.
        Не важно, что там решил Иберия: для всех в Децеме главой семьи оставался Дис. Я не спорю: меня и в Нойран не особо любили, а у этих ребят на это, тем более, не было причин. Да и вообще, на фоне чемпиона Фомальгаута я смотрелась не выигрышно. Не знаю даже, в чём дело. Может, стоило забрать у него саблю обратно? Я понятия не имела, как его обезоружить, но это нужно было провернуть до приезда в «штаб». Реликвия должна находиться у босса, а то местные всё неправильно поймут. Хотя то, что Дис шёл впереди меня, уже обо всём им рассказало…
        Приблизившись к машине, он открыл для меня дверь.
        А…
        Благородный жест, но я всё равно застыла в нерешительности, понимая, что мои телохранители туда не поместятся. Дис что, предлагал мне ехать с ним? Оказаться в настолько тесном пространстве с ним наедине…
        Моя мимолётная заминка заставила всех вокруг напрячься, будто только этого от меня и ждали — малейшего повода. С учётом недавнего траура и того, что меня сюда не приглашали, мне оказывалось максимальное гостеприимство. Я должна была вести себя осмотрительнее. Доброжелательнее. Если я отказывалась сесть в машину и усложняла всё уже на этой стадии, что будет со мной по приезде на место?
        — Мастер… — окликнул меня нервно Лайз, когда я направилась к машине, но я качнула головой, давая понять, что их помощь не требуется.
        Проходя мимо Диса, я забрала из его руки саблю, к своему удивлению не встречая ни малейшего сопротивления.
        — Спасибо, что донёс, — сказала я, забираясь в салон.
        Выставлять его оруженосцем и прислугой при его бойцах… наверное, не лучшая идея. Но меня не долго мучила совесть: до тех самых пор, пока Дис не сел рядом и не снял очки. Отодвинувшись от него на самый край, я уставилась за окно, изо всех изображая заинтересованность. На Безан опускался вечер, паркий воздух медленно остывал, за пределами аэропорта буйствовала зелень. А в Тавросе сейчас промозгло, голо и сыро…
        Когда я решила открыть тонированное окно, Дис остановил меня.
        — Не стоит этого делать.
        Я отдёрнула руку от его руки, будто обожглась даже через перчатки.
        — Разве это не мой город? — спросила я, не глядя на него.
        — Твой, босс.
        — А эта машина?
        — Тоже твоя.
        — А ты?
        Думаю, Дис промолчал, потому что неправильно меня понял, а не потому что давным-давно скинул рабское ярмо и был слишком горд, чтобы признать моё главенство таким образом. В наступившей тишине создалось впечатление, что это он ждёт от меня ответа. А когда не дождался, произнёс:
        — Насчёт того, как мы расстались в прошлый раз…
        — Мы не будем это обсуждать, — перебила я резко. С чего он решил, что сейчас лучший момент для того, чтобы вспомнить былое? — Я просто хотела окно открыть, боги.
        — Это бронированное стекло, — пояснил Дис холоднее на полтона. — Твоя семья здесь не в фаворе.
        Если вспомнить, что война закончилась совсем недавно, и чем она закончилась… Очевидно, что меня здесь не жаловали. Но я даже отдалённо не представляла, насколько всё серьёзно. Дорога от аэропорта до моего нового пристанища была оцеплена, каждый её метр находился под наблюдением: вертолёт, кордон, снайперы на крышах… Это пугало больше, чем успокаивало. Я поняла, что осмотр местных достопримечательностей откладывается на неопределённый срок.
        — Теперь моя семья — Децема, — напомнила я, но Дис спокойно возразил:
        — На тебе стоит клеймо Нойран. И здесь тебе придётся прятать его под бронежилетом.
        Есть что-то парадоксальное в том, что, пока я ношу татуировку Иберии, я не смогу в полной мере выполнять приказ Иберии.
        — Значит, я исправлю это, как только приедем, — ответила я с равным спокойствием. — Распорядись.
        Конечно, моя беспечность была наигранной. Клановая татуировка — сакральная, драгоценная вещь. Её не получают просто так и от неё просто так не отрекаются. Всё во мне сопротивлялось этому решению, хотя я и понимала, что иначе нельзя: клеймо должно было доделать то, с чем не справился приказ Иберии. Одного лишь назначения на пост главы недостаточно. Впредь я должна была выглядеть, как одна из Децемы, и следовать правилам, которые определяют их жизнь.
        Я по привычке попыталась представить, что сказал бы мне на это Индра. Хотя есть ли разница? Он ясно дал понять, что я больше не могу рассчитывать на его помощь вне зависимости от поведения. Любой мой жест отныне будет трактоваться им, как предательство. Здесь мне нужны были новые союзники…
        Дверь с моей стороны услужливо открыли, и я очнулась. За размышлениями я не заметила, как мы остановились, и Дис вышел из салона.
        С чего он взял, что распахивать передо мной все двери в Безане — его обязанность?.. Хотя я понимала, что таким образом он демонстрировал не покорность, а покровительство. Дис давал остальным понять, что я нахожусь на его попечении… но делал он это вовсе не потому, что души во мне не чаял. Просто он предотвращал очередной конфликт с моими вспыльчивыми «родственниками».
        — Добро пожаловать домой.
        Эта фраза прозвучала серьёзно, даже с какой-то настойчивостью, но, когда я выбралась из машины, то сочла слова Диса насмешкой… Жилище Паймона не способно было конкурировать с моим прежним домом. Ослепительное изобилие особняка Иберии затмило бы аскетизм моего нового пристанища. Это место больше подошло бы монахам, а не воинам — я себе его совсем не так представляла. Очевидно, здесь никогда не властвовала женщина.
        Тихая гавань. Отдых для глаз.
        Перебросившись парой слов с Лайзом и Бартлом, которые были впечатлены поездкой не меньше меня, я медленно направилась к дому. Вооружённая охрана угрюмо следила за нами. Любопытная прислуга выглядывала из окон.
        На крыльце нас встречал старейшина Олафер. Я помнила его: этот седой мастер сопровождал Паймона, когда тот прибыл за Дисом в Таврос. Знал бы он, чем обернётся его жертвенность. Спасая одного наследника, Паймон получил в итоге совсем другого.
        — Босс, — коротко поклонился мне Олафер. — Вы устали с дороги, так что, думаю, долгие вступления излишни. Проходите, прошу. Мы организовали небольшой праздник в честь вашего прибытия…
        — Я уже видела, как вы «украсили» город, — сказала я, следуя за ним. — Благодарю.
        — Меры предосторожности, — добродушно улыбнулся Олафер, а мне стало интересно, как они умудрились проиграть, если одна только предосторожность у них выглядела подобным образом. Ах, да, это же я вынудила Децему сдаться. И теперь мне устраивают торжественный приём…
        — Примите мои соболезнования, — произнесла я, украдкой оглядывая фойе: отсутствие броской роскоши здесь успешно компенсировали простор и идеальная чистота. — Я польщена вашей заботой и гостеприимством, но, в связи с трауром, этот праздник будет едва ли уместен.
        — Мне всё отменить? — ровно поинтересовался Олафер, но я качнула головой.
        — Нет, если это будет праздник не в честь нового босса, а в честь прежнего. Я должна отдать дань памяти моему предшественнику.
        — Мудрое решение, — поддержал меня старик, но я на этом не остановилась:
        — Перед этим я хотела бы познакомиться со старейшинами Децемы.
        Олафер остановился, вопросительно на меня глядя.
        — Познакомиться?
        — Да. Соберите совет.
        — Сейчас?
        — Через полчаса, — решила я, сверившись с часами. — Пусть прислуга покажет мне комнату. И я хочу знать, где разместят моих людей.
        Олафер откланялся, а Дис распорядился устроить меня в покоях. Кажется, он хотел сказать что-то напоследок, ища мой взгляд, но теперь, когда нас не ограничивал автомобильный салон, я предпочла снова его избегать. Несомненно, Дис показал себя достойно, доставив меня в целости и сохранности, держась спокойно и гордо, несмотря на всю унизительность своего задания. Но я всё ещё боялась его, потому что знала: от него можно ожидать, чего угодно. Он мог смирно сидеть в стане врага, признавая своё поражение, а в следующую секунду засунуть язык тебе в рот — этот мужчина совершенно непредсказуем.
        Мне было неуютно рядом с ним ещё и потому, что я помнила, как он стоял обнажённый в воде и прикасался к себе, глядя на меня. В тот раз я приняла это за дешёвую провокацию, и только теперь начала подумывать: не предлагал ли он себя совершенно искренне?



        ГЛАВА 38



        Парни помогли мне с багажом. Им, как и мне, было любопытно, какое место в этом особняке сочли подходящим для меня, хотя я ни на что особо не надеялась: того, кто называл домом сердце Тавроса, ничто не сможет удивить.
        Но, переступив порог, я признала, что ошиблась.
        Я никогда не видела, чтобы в архитектуре столько внимания уделялось свету и воздуху. Самое главное в этой комнате было нематериальным, незаметным, но при этом куда более важным, чем роскошь.
        Приятная прохлада коснулась влажной кожи, и, задев взглядом манящую кровать, я вспомнила об усталости.
        — А эти палаты точно не для Бартла? — спросил Лайз, намекая на ширину пола и высоту потолка.
        Пройдя по периметру, я мысленно с ним согласилась: эта комната была настолько большой, что даже с нами казалась пустой. В Децеме прознали о моей фобии и решили, что это клаустрофобия? Пусть сейчас была ночь, и огромные окна — наглухо занавешены, я не чувствовала себя в плену. Думаю, по утрам их заливает солнце, превращая эту опочивальню в художественную студию. Не знаю почему, но мне казалось, что в Безане совсем другой свет — более осязаемый…
        — Жить можно. — "Благословляя", Лайз поставил на пол мою сумку. — Осваивайтесь, босс.
        — А мы пока тут осмотримся, — добавил Бартл.
        Они понимали, что после такой напряжённой поездки, мне требовалось немного личного пространства.
        Немного, ха…
        Оставшись наедине, я признала: это было ровно то, что мне надо. Кто бы ни распоряжался приготовлениями, он хотел выглядеть гостеприимным и щедрым, но не впадал в крайности, как тот же Индра, давая понять, что всё это ни к чему меня не обязывает. Как будто… как будто здесь я могу быть более свободной, чем в Тавросе.
        Отогнав преступные мысли, я достала простую одежду взамен церемониальной и направилась в ванную. Под струями воды я невольно расслаблялась, хотя и понимала, что, добравшись до Безана, я только начала выполнять возложенные на меня обязанности. Меня так напугала и вымотала дорога… оставалось только гадать, что меня ждёт на грядущем заседании, когда я предстану перед правящей верхушкой клана.
        Следуя за служанкой, я ожидала встретить всеобщее возмущение и ропот Великого Совета… но, оказавшись в зале, я увидела за круглым столом Диса, Олафера и секретаря, который вёл протокол собрания, исключительно мОлча.
        — Что ж, начнём в таком составе, — сказала я, решив, что остальные просто саботируют мой приказ.
        — Здесь все, босс, — огорошил меня Олафер.
        — Что? Как это?
        Переглянувшись с Дисом, старик пояснил:
        — Мы единственные из избранного круга, кто выжил в войне с Нойран.
        Прикусив язык, чтобы не обронить очередной дурацкий вопрос, я села за стол. Как я могла приехать к ним, не зная этого? Конечно, в путеводителе по Безану, который мне подсунул Лайз, об это не написано, но я же их босс, чтоб меня.
        — Прошу прощения. Я только вчера узнала о собственном назначении. Всё это время я готовилась к сдаче полномочий и не успела…
        Я пристыжённо замолчала. Моему невежеству нет оправдания, так что, как бы цинично это ни прозвучало: хорошо, что старейшины Децемы не дожили до этого дня.
        — Всё в порядке, босс. Благодаря вам, нас здесь всё равно больше, чем могло бы быть, — отметил Олафер, глядя на Диса.
        Он что, намекал на то, что я спасла наследника Паймона? А Дис с ним соглашался? В наступившей тишине создавалось именно такое впечатление. Не то чтобы я была против минуты молчания в честь павших… Но нам всем здесь стало неловко, особенно секретарю, и с этим надо было срочно что-то делать. Поэтому, положив перед собой саблю, я решилась на импровизацию:
        — Спасибо за радушную встречу. Никогда бы не подумала, что буду сидеть здесь… и вот так просто разговаривать с вами. Хотя случай связал меня с Децемой намного раньше, чем это сделал Иберия. В день моего совершеннолетия ваша реликвия попала ко мне в руки. Она была испачкана кровью того, кто мне поручил «заботиться» о ней… Исполняя последнюю волю Мельхома, я шла в противоположную от вас сторону, понятия не имея, что в итоге всё равно приду сюда. Я безмерно уважаю Паймона и считаю ваш клан поистине великим. Я вам не враг… но я олицетворяю собой ваше поражение. Я — воля и голос Иберии, но я хочу быть честной с вами, потому что сама ценю в людях честность… — Набрав воздуха в грудь, я заявила: — Поэтому я отпускаю со спокойной совестью тех, кто не желает служить под моим началом. Если это ниже вашего достоинства, если это противоречит вашим понятиям чести — я прямо сейчас освобождаю вас от воинского долга. Я клянусь, что людей, решивших уйти, не будут преследовать. Это касается как солдат, так и старейшин.
        Когда ни один из старейшин не ответил, я добавила:
        — Прошу донести это остальным.
        — Зачем? — спросил Дис, не оценив моего благородства. — Иберия не пожелал распускать клан, поэтому прислал тебя сюда. А ты в итоге распускаешь клан?
        Обомлев от такой прямоты, я спросила, не глядя на него:
        — Оспариваешь моё решение при всех?
        «Всех», хм, ну да. Об этом и речь.
        — Это же совет старейшин, — напомнил Дис. — Так это обычно работает. — Выдержав паузу, он добавил: — Босс.
        Не знаю, в Нойран это работало совсем по-другому. Иберия просто оповещал о своём решении мастеров и затыкал одним взглядом тех, кто был с ним не согласен. Кажется, мне никогда не стать таким главой.
        — Если ты не согласен со мной, почему бы тебе не уйти в отставку первым? — предложила я, и Дис усмехнулся.
        — Я принёс тебе присягу.
        — Я этого не помню, так что это не в счёт.
        — Ты можешь так считать, — разрешил он. — Пусть меня внезапно сорвали в Таврос, и я прилетел ради этого самого момента, я не могу тебя осуждать. Ты имеешь полное право не доверять мне, учитывая, с какой лёгкостью от тебя отрёкся твой брат-психопат. Просто не думай, что мне сделать это будет ещё проще.
        Я недоумевала.
        Причём тут это? Речь не об отречении, а о свободе. Мне казалось, что Дис привязан к этому клану только из-за Паймона, но теперь, когда его прежний хозяин мёртв, были ли у него причины оставаться здесь? Он настолько принципиальный, что будет держать клятву, даже если та дана врагу?..
        — Не говори о нём так, — проворчала я, но Дис уже забыл, о чём шла речь:
        — Что?
        — Индра… Не называй его так. — Я посмотрела на него. — Что бы ты ни думал, он не отрекался от меня. Наоборот, Индра сделал это ради нашего будущего брака — теперь в нём не просто появилось больше смысла, теперь он мне необходим.
        Последние слова дались мне с трудом, но Дис спокойно рассудил:
        — Твой брат не только психопат, но и извращенец.
        Короче говоря, плевать он хотел на присягу. Он отказывался мне подчиняться даже в мелочах.
        — Знаешь, что? Однажды тебе придётся приносить клятву и ему. Готовься, — напомнила я раздражённо, и мужчина пожал плечами.
        — Может, я потеряю сознание?
        Олафер наблюдал за нами, маскируя смешки кашлем.
        В самом деле, забавно. Наверное, Диса не часто увидишь, отпускающим шутки направо и налево.
        — А ты, оказывается, очень даже разговорчивый, — заметила я, натянуто улыбаясь. — Странно, в Тавросе ты мне таким не показался.
        — Так теперь ты не против обсудить то, каким я был в Тавросе? — уточнил Дис, и я резко отвернулась.
        Какого чёрта он творит?!
        Не получив ответа в машине, он решил стребовать его с меня на совете, серьёзно? И это учитывая, что минуту назад мы говорили о моей свадьбе. Разве это автоматически не спасает меня от любых намёков на тот поцелуй? Чего пристал?! Дис же не страдает фобией, а значит, не придаёт случившемуся того значения, какое придаю я. Я так поняла, он вообще не делает различия между поцелуем и рукопожатием. Для него это рядовое явление. Пустяк. Так почему он до сих пор не забыл о нём?
        Желая вернуть разговор в приличное русло, я сбивчиво повторила:
        — Соберите своих людей и донесите до них моё распоряжение. Они вольны уйти, если не хотят мне служить. — Чтобы предотвратить дальнейшие препирательства, я подчеркнула: — Это приказ.
        — Хорошо, босс, как скажете, — мягко вклинился Олафер. — Я понимаю и уважаю ваше желание окружить себя верными людьми в сложное для вас время. Но вы ведь пока ещё ни с кем из нас не знакомы…
        — Тогда пусть солдаты приносят заявления мне лично, я поговорю с каждым.
        — Репутация вашего отца такова, что они не осмелятся «предавать» вас. Тем более, подписываться под этим.
        Я задумалась над его словами. Моя основная проблема пока заключается в том, что я ничего толком не знаю о своей новой семье. Олафер прав: мне не стоит рубить с плеча. Культура, традиции, прошлое, весь клан и каждый человек в отдельности, — всё это необходимо учитывать, если определяешь судьбу Децемы.
        Будучи главой, я не могла самостоятельно сделать ни шага. Я и раньше это понимала, но теперь осознала предельно чётко: мне нужен помощник.
        — Хорошо, с этим можно повременить, — согласилась я, тут же поднимая новый вопрос: — Раз увольнения откладываются, поговорим о назначении. Назначении на пост моего личного помощника. Как вы и сказали, мастер Олафер, я хочу окружить себя верными людьми. И самого верного из них я должна приблизить. Мне необходим человек, который охотно познакомит меня с местными порядками и привьёт любовь к этому клану, потому что я собираюсь его полюбить. Это должен быть опытный воин и уважаемый наставник, знающий Безан от и до, пользующийся доверием людей, надёжный и исполнительный. Я имею в виду: мне нужна «правая рука». Десница.
        Старик посмотрел на альбиноса, будто речь могла идти о Дисе, но я не оставила ему надежды:
        — Я прошу вас оказать мне такую честь, мастер Олафер.
        Тишина.
        Кажется, в космосе и то громче.
        Глядя на старика, я готовилась к худшему. Он что, собирался и это моё решение оспорить? Они не хотят уходить из клана, но служить мне не хотят тоже? Однако Олафер понимал, что его отказ будет выглядеть непоследовательно на фоне предыдущих советов, поэтому коротко кивнул. Этого было вполне достаточно, чтобы я облегчённо выдохнула. Конечно, работа моей няньки — не предел мечтаний для великого мастера, но Олафер был идеальным кандидатом: терпеливым, опытным, уважаемым… совершенно непохожим на Диса, а это в последнее время — важный критерий для поиска союзников и друзей. Дис же… Он заставлял меня нервничать, даже когда просто сидел рядом и молчал.
        Поэтому, получив желаемый ответ, я поднялась с места.
        — Благодарю Великий Совет за внимание. Встретимся за ужином. Я приду, как только переоденусь, — сказала я, имея в виду совсем не одежду.
        Между бронежилетом и татуировкой, я выбрала более надёжный вариант, ведь, очевидно, краска на моей коже предотвратит покушение вовсе, а не просто поможет его пережить. Не говоря уже о том, что клановый рисунок — обязательный элемент костюма для босса Децемы.
        Но моя уверенность таяла по мере приближения к «операционной»: я вдруг поняла, что мне опять придётся предстать обнажённой перед мужчиной, чувствовать на себе чужие руки… Прося Диса распорядиться, я забыла уточнить, что татуировщиком должен быть как минимум евнух.
        — Проходите, босс, — встретила меня на пороге женщина. — Господин доверил вас мне, и я постараюсь оправдать его и ваши ожидания. Поэтому без лишних вступлений: давайте приступим, пока вы не передумали.
        О…
        Я прошла внутрь кабинета, стараясь выглядеть невозмутимо, хотя я была просто потрясена. Как Дис мог быть таким бесцеремонным, но при этом таким внимательным к мелочам? Речь даже не о том, что он отнёсся с уважением к моему телу, всё предусмотрел и, тем самым, облегчил мучительный процесс. Но даже то, как все вокруг вели себя со мной — предусмотрительно и вежливо… Это явно не симпатия, ей просто неоткуда взяться. Это было соблюдение чьих-то указаний — настолько тщательное, что я не видела в этом никакой фальши. То, что не смогли сделать Иберия и Индра за три года, Дис сделал за один день…



        ГЛАВА 39



        Как там сказал Олафер? «Репутация Иберии такова, что никто не осмелится расписываться в своём предательстве»?
        Стоя перед зеркалом и глядя на свежую татуировку, я признала, что расписаться более очевидным образом просто невозможно. Пусть даже его приказ и подразумевал эту смену «масти».
        Трогая рисунок, спускающийся от плеч к пояснице, я удивлялась тому, что чувствую под пальцами всего лишь влажную после душа кожу. Эти символы были настолько чужеродными, что мне не показалось бы странным, обрежься я или обожгись…
        На спине Диса точно такое же клеймо выглядело совсем по-другому. Будто он родился с этим рисунком или, по крайней мере, его поставили раньше, чем метку Эзуса.
        Почему я думала об этом мужчине, стоя голой в ванной? Просто это же нелепо: я так возмущалась, когда нас связал «всего лишь» договор. Я подписывала бумаги, скрепя сердце, правда, думая, что никогда не позволю большего. А теперь, вместо того чтобы расторгнуть эти навязанные мне отношения, я подтвердила их самым очевидным образом. И это было бы не так страшно, находись я по-прежнему в Тавросе, под эгидой Нойран. Но нет, я жила в Безане, и отныне моя разобщённость с семьёй не имела никакого отношения к расстоянию…
        Едва удержав себя от порыва снова встать под душ, я спрятала татуировку под одеждой. Было ранее утро — в такой час встаёт лишь прислуга, но я ведь и вовсе не ложилась. Даже не пыталась заснуть. Со мной уже случалось такое, когда я только появилась в особняке Иберии, а теперь бессонница была вполне оправдана — мне попросту некогда было отдыхать. Я даже ела в кабинете…
        Приказав принести туда завтрак, я направилась в «святую святых» особняка. Рабочий кабинет Паймона был уютен, тих и всё ещё наполнен призрачным присутствием моего предшественника. В планировке, вещах, в огромном письменном столе — во всём угадывался вкус предыдущего владельца — сдержанного и волевого человека.
        Так как деловые встречи и поездки взял на себя Дис, я занималась документацией, постепенно вникая в дела клана. С этим мне помогали секретари Паймона и Олафер — терпеливый и мудрый наставник. О ком-то таком я мечтала, находясь под опекой Индры. Олафер постоянно подбадривал меня и был неизменно учтив, но при этом давал понять, что эта должность — в тягость для него. Он мог опоздать на совет или задремать на очередном затянувшемся собеседовании, оправдываясь старостью, хотя это была театральщина чистой воды. Его ведь не зря местные прозвали Императором. Если не Дис, то именно он должен был стать боссом после Паймона.
        Хотя на фоне такого главы он имел полное право прикидываться немощным.
        Как бы там ни было, однажды настал момент, когда Олафер устал намекать и решил высказать мне всё напрямую, как и подобает Деснице. Он пришёл в кабинет, когда там сидели Лайз и Бартл, делясь со мной впечатлениями. Мы жили в Безане уже неделю, и парни освоились здесь намного успешнее меня. Бартл рассказывал о новобранцах, которых я ему поручила, Лайз — о красотках-горничных, которых, как оказалось, сюда завезли специально для меня. До этого в особняке вообще не держали женщин, дабы не подрывать дисциплину. Короче говоря, Лайз быстро поменял мнение насчёт этого клана, а я всё пыталась вспомнить… неужели я была с Дисом настолько же услужлива, когда он «гостил» в Тавросе? Помнится, я ограничивалась только сэндвичами.
        — Босс, — коротко кивнул Олафер, но в его случае это считалось за поклон. Он был старше Иберии, и ему не пристало расшаркиваться перед такими детьми. — Я помешал?
        — Ничуть, парни уже уходят, — сказала я и бросила им на прощание. — Встретимся вечером.
        — Так уже вечер, — пробормотал Лайз, вставая. Да, такая у меня была в Безане жизнь: я зачастую путала рассвет с закатом.
        — Вам бы отдохнуть, босс, — прогудел Бартл, сочувствуя. Проходя мимо Олафера, он почтительно его поприветствовал, потому что был приучен уважать старость.
        — Он хорошо справляется, — отметил Олафер, когда дверь закрылась. — Это было правильно: поручить ему набор новых «кадров».
        — Бартл занимался этим в Нойран, у него есть опыт, — ответила я, вставая и жестом приглашая его сесть рядом. — Когда он окончательно здесь освоится, я хочу предложить ему стать старейшиной. Как считаете?
        Олафер остался стоять.
        — Не знаю, босс. Лучше вам спросить мнение у него самого.
        Я опустилась на место, понимая, на что он намекает. Когда я назначила Олафера на пост Десницы, я не спросила у него мнение. Поэтому предложила высказать его теперь.
        — Вы собирались отказать мне, я знаю, — неохотно признала я. — То, что вы не сделали этого сразу, льстит и, в то же, время пугает. Почему именно сейчас? Я окончательно разочаровала вас?
        — Нет, совсем наоборот. Я разочарован в себе, босс. Должность, которую вы мне поручили, требует энергии молодости и бешеной самоотдачи, а я…
        — Вы отлично справляетесь, мастер, — заверила его я. — Не наговаривайте на себя, вы трудолюбивы и сильны, как никто из местной молодёжи.
        — Этого мало. Не сейчас. Посмотрите, в каком состоянии находится наш клан. А в каком состоянии находитесь вы? Вы запрещаете себе спать, работая ночи напролёт, а всё потому, что я ужасно справляюсь. Эта роль не подходит мне.
        — Если не вам, то кому? — спросила я, догадываясь, о ком сейчас пойдёт речь.
        — Вы же знаете, кому Паймон прочил место, на котором вы сейчас сидите, босс. — Олафер поспешно добавил: — Я не пытаюсь вас задеть, просто говорю прямо. Как только Дис появился здесь, Паймон начал готовить его себе в преемники. Обязанности, в которые я только начинаю вникать, этот парень выполняет уже десять лет. Дис знает о клане всё. Подчинённые уважают его, а элита боится. Поверьте, вместе со мной по правую руку вы не добьетесь и половины результатов, каких достигнете, если доверитесь ему. Он сможет помочь вам. Скажу больше: он хочет вам помочь. Я никогда не видел его таким готовым услужить…
        — "Готовым услужить"? С чего бы? — перебила резко я. — Вы что, не знаете историю нашего знакомства?
        Олафер заулыбался, и я поняла, что он знает её слишком хорошо, вплоть до интимных подробностей. Поэтому я направила его мысли в нужное русло:
        — Он проиграл бой и едва не погиб из-за меня. Я поступила очень подло, мастер Олафер. Я ударила исподтишка — такое не прощают. Но я ведь не остановилась на этом. Я взяла его в плен, чтобы шантажировать Паймона. Я вынудила Децему сложить оружие. Разве есть что-то более унизительное? — Отвечая на свой же вопрос, я сказала: — Да, есть — служить мне.
        Заметив мою дрожь, Олафер спросил:
        — Вы что… боитесь его? Дис не причинит вам вред. Он не причинил вам вред, даже когда вы сражались.
        Всё так, но дело не в этом
        — Он напал на меня, — напомнила я, цедя слова через зубы. — Когда Децема капитулировала, и я лично предложила ему мир, он… напал на меня. Вы были там и сами всё видели.
        — Вы про поцел…
        — Нет! Я про нападение. На глазах у всех. Когда я этого меньше всего ожидала.
        — Возможно, он решил отыграться за ваше собственное неожиданное нападение? — предположил Олафер, едва сдерживая улыбку.
        Сравнивать две эти ситуации?… Абсурд.
        — В любом случае, босс, — уже серьёзно сказал мастер, когда я нахмурилась и (совершенно точно) покраснела. — Старого пса новым фокусам не научишь. Я всю жизнь только и делал, что сражался. Другой работы я не знал. Тогда как Дис…
        — Я вас поняла, — остановила я его, подняв руку. — Спасибо за честность. Я приму ваш совет к сведению, обещаю.
        Да ни за что. Довериться Дису? Приблизить его? То, что я живу под одной с ним крышей, ещё недостаточно близко и доверчиво?! Моего мужества хватало лишь на то, чтобы не терять сознание от одного его присутствия.
        Хотя, с учётом бессонницы, сейчас это было бы даже кстати…
        Когда за Олафером закрылась дверь, я опустила голову и прижалась лбом к прохладной столешнице. Я запуталась. Мне хотелось позвонить Индре — просто так, чтобы понять, что я ещё могу себе подобное позволить. Вот только я не могла. Как он и сказал мне напоследок: я теперь должна взвешивать каждое слово в разговоре с ним. Отвергнув Индру, я утратила эту высшую привилегию, недоступную простым смертным — праздно болтать с ним.
        К тому же, начни он меня допрашивать, я точно проговорюсь насчёт татуировки, а ему пока рано об этом знать. Ему вообще об этом знать не нужно… Но Индра сам всё увидел при личной встрече уже на следующей неделе.



        ГЛАВА 40



        На следующей неделе умер Брант — отец Гая, напоминающий при каждом удобном случае, что у него есть ещё один сын. Глава Тионов, правящий в Изергиме, благоволящий некогда Паймону, но заключивший союз с Нойран, отошёл от дел, не дожив до столетнего юбилея. К своему стыду — это всё, что я знала о человеке, который подумывал стать моим свёкром.
        Да, Брант был достаточно серьёзен, чтобы обмолвиться об этом Иберии, я же сочла его слова шуткой. В тот раз это казалось совершенно немыслимым, но теперь я недоумевала: почему я живу не в Изергиме? Всё-таки это было более вероятно, чем то, что я стану боссом Децемы.
        Наверняка, Гай считал меня врагом так же, как и Илона, но наши прошлые разногласия казались пустяковыми на фоне многолетней вражды Нойран и Децемы, и раз уж я «примирилась» с последними…
        Короче говоря, я решила позвонить и принести соболезнования лично, как и подобает главе.
        Гай вспомнил меня сразу.
        — Точно, ты — тот парень в дурацкой шапке, — его голос звучал глухо, но без показного трагизма. — Сильно тебе досталось в прошлый раз.
        Тебе сильнее.
        Поджав губы, я запретила себе умничать.
        — Я так и не поблагодарила тебя за цветы. Пользуюсь случаем.
        — Это отец придумал.
        — Я так и знала. Тогда позволь выразить ему почтение в последний раз и прислать венок? Наша семья и я лично скорбим вместе с вами…
        — Ваша семья уже принесла нам соболезнования, — заявил неожиданно Гай, и я нахмурилась.
        — Дис?..
        — Нет. Иберия. — Гай неопределённо хмыкнул. — Он удочерил тебя, а потом Индра взял тебя в жёны, чтобы уж наверняка. Кажется, этого достаточно, чтобы считать, что твоя семья — Нойран.
        — «Чтобы уж наверняка», меня отправили в клан, который принадлежит Нойран, как никто другой.
        — Ну да. — Похоже, у Гая были свои мысли на этот счёт. — К слову о родственных узах. Ты — сестра моей жены. Как-то это неправильно, что ты нас совсем не навещаешь.
        Я озадаченно молчала. Я плохо знала Гая, чтобы сходу понять, к чему он клонит.
        — Илона меня терпеть не может, и ты — тоже, — напомнила я, и новоявленный босс Тиона великодушно предложил:
        — Разве похороны моего отца не подходящий повод забыть старые обиды?
        — Звучит как приглашение.
        — А ты его примешь?
        Учитывая, что я уже вторую неделю не вылезаю из дома?
        — Конечно. С радостью. Как только ты скажешь, чего ради.
        — Вместо Иберии от Нойран приедет Индра, — пояснил Стокрылый. — Пойми моё желание держать поблизости того, кто будет ему интересен сильнее, чем я. В последнее время он стал жутко нервным.
        А разве когда-то было по-другому?
        — Трогательное семейное воссоединение, значит?..
        — Тионы, Нойран и Децема вместе — мой отец мечтал об этом, — высокопарно рассудил Гай. — Жаль, что нас объединят его похороны, но, в то же время, это почтит его память лучшим образом.
        Да, но, помнится, когда мы собирались вместе последний раз, дело чуть не закончилось трагедией. Надеюсь, эта встреча ограничится одними похоронами. И я не за Гая переживаю: Индра не станет оскорблять новоиспечённого хозяина дома во время траура по его отцу. А вот если он решит оскорбить меня, никто не удивится — у него было на это столько причин. Разбить ему сердце, а потом сбежать в Безан, чтобы с комфортом обосноваться в стане врага… ни одна женщина не имела права так с ним поступать.
        В любом случае, игнорировать это приглашение я не могла. Опять же не из-за Гая, а из-за Индры: он должен знать, что, несмотря на натянутость в наших отношениях, я всегда пойду ему навстречу. Если только это не касается свадьбы, чёрт бы её побрал.
        Вызвав секретаря, я попросила его скорректировать моё расписание в связи с завтрашней поездкой в Изергим.
        — Туда собирается Дис, — ответил мужчина, немного смутившись.
        Я недовольно прищурилась, чувствуя, как уже по привычке, сердце даёт сбой от одного звука этого имени. Будто воздух рассекли плетью.
        Дис.
        — Кто так сказал? Почему он принимает такие решения, не посоветовавшись со мной?
        — Он не смог дозвониться до вас, — напомнил секретарь, кажется, с трудом сдерживаясь от уточнения: «в который уже раз». Что есть, то есть, я игнорировала звонки Диса и вообще всячески его избегала, предпочитая общаться с ним через посредников.
        Я не стала изменять правилам и теперь.
        — Передайте ему, что на событиях подобного масштаба следует появляться главе клана, — с нажимом произнесла я. — Гай — муж моей сестры. Я обязана навестить их в это скорбное время.
        — Значит, вы поедете вместе?
        — Нет. Он останется здесь за главного.
        Как всегда.
        Отпустив секретаря жестом, я попыталась сосредоточиться на работе. Свет монитора больно жёг сетчатку, перед воспалёнными от бессонницы глазами пестрели буквы и цифры, абсолютно ничего не значащие — мне дико хотелось спать. Я довела себя до такого жалкого состояния, что невольно мечтала о пороге в комнату молодого босса. Пол под его дверью был намного уютнее, чем здешняя мебель. Когда я, обессиленная, ложилась в кровать, мой сон был короток и тревожен. Просыпаясь, я думала о своей прежней семье и чувствовала себя невыносимо одинокой в огромной пустой спальне…
        Решив размяться, я прошлась по кабинету, выглянула в коридор, встала у окна — это вся прогулка, которую я могла себе позволить. В такие минуты я сильнее всего тосковала по Тавросу. Здесь всё было таким незнакомым: от еды до одежды. Даже цвет пыли другой… то, чего раньше я не замечала, здесь бросалось в глаза, казалось противоестественным.
        Глядя за окно, я могла только догадываться о стоящей там жаре, выпаривающей влагу из земли, растений, людей… Я ничего о ней не знала, потому что кондиционер создавал неизменно комфортный климат в особняке. Здесь было всё учтено для комфортного проживания, даже бассейн на крыше… но с некоторых пор я не любитель плавать.
        Словно, напоминая мне, с каких именно, в кабинет зашёл Дис. Он был зол, и эту злость выдавало только то, что он зашёл без стука. Хотя он часто пренебрегал правилами, и когда был в хорошем настроении.
        — Босс.
        Мой взгляд заметался, я поняла, что невольно отступаю в угол, но тут же себя одёрнула.
        — Что ты… ты тут… Тебе назначено? — спросила я, зацепившись взглядом за часы.
        — Я живу здесь, — напомнил Дис таким тоном, каким никогда не стал бы разговаривать со мной при посторонних. Таким очень… хозяйским.
        — А я здесь работаю. Не мешай.
        — А я тебе мешаю? — Он усмехнулся, потому что это было, действительно, смешно, ведь большую часть моей работы выполнял именно он. — Если у тебя так много дел, может, тебе следует остаться завтра дома?
        — Самые важные дела у меня завтра в Изергиме.
        — Оставь их мне.
        — Нет. И не принимай больше такие решения без моего ведома.
        — Я думал, ты захочешь остаться здесь. Для твоей безопасности.
        — Если так радеешь о моей безопасности, держись от меня подальше, — попросила я, указывая на дверь, но Дис сел в ближайшее кресло, собираясь это обсудить. Ну всё, его отсюда теперь не выгонишь.
        — Что с тобой, босс? Ты как-то сильно изменилась. Я бы даже сказал, что ты боишься меня.
        — Чушь какая.
        — Да. Но когда мы впервые встретились, ты показалась мне намного смелее и… дружелюбнее.
        «Дружелюбие»? Вот как он трактовал моё нападение?
        Боги, даже не верится, что в прошлом я вообще не реагировала на его провокации.
        Я нехотя на него посмотрела.
        Альбинос в чёрном. В такие солнечные дни он носил тёмные очки даже в помещении. В этом есть что-то невероятно абсурдное: что ему приходится называть своим домом именно юг — столь враждебную для всего его существа среду обитания.
        — Или дело в том, что ты просто лучше ладишь с Гаем, — предположил он, когда я не ответила.
        — Знаешь, да, так и есть — лучше. Потому что он, по крайней мере, честен в своей вражде.
        — Как это?
        — Так, что, когда он дерётся — он дерётся, а не…
        — Раздевается догола? — подсказал Дис, и я вспыхнула.
        — Я перед тобой не раздевалась!
        — А перед ним?
        Он спрашивал так, будто это, в самом деле, была непобедимая секретная техника, и мне следовало её использовать, если я видела противника, которого не смогу одолеть честно. Да и репутация Гая-бабника тут совсем не помогала…
        — Ты не поедешь в Изергим уже просто потому, что тебя это интересует, — пробормотала смущённо я, и Дис шутливо поднял руки.
        — Я бы не стал задавать такие вопросы сыну на похоронах отца. Хотя я не стал бы их задавать в любом случае: мы с Гаем отнюдь не приятели. — Тут же опровергая своё здравомыслие, он выдал: — Но может, я спрошу об этом твоего брата-извращенца?
        Копируя его улыбку, я ответила:
        — Да он тебя нахрен убьёт. Вторая причина, по которой ты туда не поедешь.
        — И единственная причина, по которой туда не следует ехать тебе, — сказал Дис, неизменно добавляя: — Босс.
        Он не хотел, чтобы я встречалась с Индрой?
        — Не лезь в это, — посоветовала я.
        — Я, правда, думал, что, освободившись от него, ты почувствуешь себя счастливее, — уже на полном серьёзе произнёс Дис. — Этот человек не уважает тебя. Он позволил мне — врагу — услышать твои крики.
        — Только давай без лицемерия, — проворчала я, не желая поднимать эту тему, и всё-таки: — Ты поступил не лучше, когда сунулся ко мне у него на глазах. Ты точно так же использовал меня, чтобы досадить ему.
        — В тот раз я о нём меньше всего думал.
        — А стоило подумать! Индра меня чуть не убил за это!
        — Тебе следует винить в этом его.
        — Да? Как-то в голову не пришло, ведь, когда он мне угрожал, я уже верила, что умираю!
        — Я настолько плох?
        — Без понятия! — вспылила я. — Я что, похожа на эксперта?! Никто до этого мне язык в рот не засовывал!
        Ох, чёрт, не стоило ему в этом признаваться.
        Резко отвернувшись к окну, я ждала, когда Дис уйдёт, но он наоборот стал ещё любопытнее:
        — Хочешь сказать, это был твой первый поцелуй?
        — Нет, не хочу! Мы не будем говорить об этом!
        — Живя среди мужчин, постоянно находясь подле брата-извращенца, ты заявляешь, что оставалась нетронутой? — Его голос изменился. Стал тише и, вместе с тем, настойчивее.
        Я не ответила, хотя меня так и подмывало спросить, почему он этому так удивлён. Я совсем не такой показалась ему при первой встрече? Наверное, все женщины, с которыми он раньше знакомился подобным образом, были обучены в достаточной степени, чтобы не падать в обморок от поцелуев. Как минимум.
        — «Нетронутой»… — прошептала я, глядя за окно. — Ты ведь понятия не имеешь, каково это — попасть из трущоб в дом Иберии. Ты был чемпионом Фомальгаута, когда Паймон забрал тебя с Цитры. Он не вытащил тебя из бесчестия, грязи и нищеты, как это было со мной. Возможно, твоё появление в Децеме произвело фурор, тогда как мне в Нойран никто не обрадовался… Но, знаешь, быть никем в их доме — это больше, чем быть никем в трущобах. Смотреть на них, являться частью их жизни, приобщаться к их славе — с этим ничто не сравнится. Даже причиняя боль и унижая, Индра оказывал мне честь. Даже если бы он меня «тронул», мне бы завидовали все женщины Эндакапея. А ты… — Я набрала воздуха в грудь, едва сдерживаясь от крика. — Ты просто пришёл к нам, и всё испортил. Это ты тронул меня — без спроса, прихоти ради, и после этого всё покатилось к чертям! Индра задумал эту помолвку, досадив, тем самым, отцу, и тогда Иберия сослал меня сюда, чтобы досадить ему! И теперь, делая каждый шаг, я испытываю вину! Я стараюсь угодить Децеме, не оскорбляя, тем самым, Нойран! Но самое забавное? Это бесполезно! Ведь ничего уже не станет
прежним.
        Дис ответил не сразу. Я даже решила, что он вовсе ушёл. Но, когда обернулась, обнаружила его сидящим на прежнем месте — серьёзным и как будто бы всё понимающим. Но потом он сделал из моей речи собственный вывод:
        — Получается, тебе, тем более, нет смысла ехать в Изергим.



        ГЛАВА 41



        Когда дело доходило до противостояний с Дисом, я оказывалась совершенно бессильна. Стоило проиграть ему один единственный раз, чтобы понять: мне никогда не победить его ни в бою, ни в споре. Даже если я снова разденусь…
        Не то чтобы я всерьёз об этом думала.
        На следующее утро я обнаружила Диса ожидающим у машины. Он всегда одевался так, будто носил траур. Теперь, казалось, что он просто готовился к этому дню заранее. Дис лично знал Бранта: тот был дружен с Паймоном, и, если рассуждать в таком ключе, у альбиноса было больше прав ехать в Изергим, чем у меня.
        Но, даже признав это, я не смирилась с тем, что он демонстративно мне перечил.
        — Для раба, которым ты раньше был, ты какой-то слишком самовольный, — проворчала я, останавливаясь напротив, но по привычке глядя куда-то в сторону. — Если не уважаешь меня, уважай хотя бы звание, которое некогда носил Паймон. Подчиняйся.
        — Уважая звание, я прежде всего обязан беречь тебя. Босс.
        — Со мной едет Лайз, — ответила я, понимая, как нелепо это звучит, если вспомнить, что Дис уложил моего модифицированного телохранителя с одного удара.
        — И где он? — Мужчина огляделся, будто выискивая парня взглядом.
        Лайз опаздывал, да. У него появился новый предмет обожания в среде прислуги, так что он сейчас либо миловался со своей девушкой, либо опять вешался в туалете.
        Просто шучу.
        — Его исполнительность тебя не касается, — ответила я. — Лучше следи за собой. А ещё лучше — за этим домом в моё отсутствие.
        — Это обязанность Десницы.
        Я открыла рот, чуть было не ляпнув, что именно поэтому он и должен остаться. Да, конечно, все вокруг и так считали его моим заместителем, но вот так просто признать это?.. Даже понимая, что только эта должность привяжет его к Безану намертво, что в этот самый момент она отдалит его от меня, а не приблизит, я не желала уступать ему даже в малом. За неповиновение одаривать его столь высоким званием?..
        Дис смотрел на меня в ожидании.
        Я мысленно проклинала непунктуальность Лайза.
        — Ты ведь понимаешь, почему я должна поехать туда? — проговорила я, разглядывая перчатки на руках. — Эта поездка — моё первое испытание в качестве главы Децемы. И мне не нужен там непокорный солдат. Подставишь меня ещё раз — не прощу.
        Да, я согласилась мириться с его присутствием целый день, но только при условии, что он следует за мной, а не наоборот. Соглашаясь на сделку, Дис молча открыл передо мной дверь машины.
        — Ты поедешь в другой, — решила я, забираясь в салон. И — чудо — он подчинился, мягко захлопывая дверь и отходя от машины. Интересно, что будет, если я прикажу ему лететь другим самолётом?..
        В этот самый момент из особняка выбежал запыхавшийся Лайз, на ходу поправляя одежду. Я опустила окно, подзывая его к себе жестом.
        — Остаёшься за главного, Лайз.
        — Что? Как это? — Он выглядел сбитым с толку, но не особо расстроенным. — А вы…
        — Туда и обратно. Вернусь вечером.
        Откинувшись в кресле, я наблюдала за тем, как мы выезжаем за ворота. Даже помня, в каком напряжении мы сюда добирались, я предвкушала это путешествие. Жизнь в четырёх стенах опостылела мне настолько, что я с любопытством рассматривала бы даже оцепление и вооружённых солдат. Но нет, улицы были пустынны, тихи и чисты после ночного дождя: город только просыпался, ещё блестящий и прохладный.
        Расслабившись, я прислонилась виском к мягкой обивке подголовника. Плавный ход машины, мирный пейзаж, свежий воздух… Я закрыла глаза — казалось, просто моргнула… а уже в следующую секунду Дис оповестил меня о прибытии в Изергим.
        Быть разбуженной его голосом?.. В прошлом это отрезвило бы меня эффективнее взрыва или холодной воды. Но после двух недель невольного, а иногда принудительного бодрствования, сон мне был необходим для выживания, особенно перед этой «семейной» встречей.
        Я просыпалась нехотя. Мне было так тепло, будто мы и не уезжали из Безана. Пошевелившись, я почувствовала под щекой нежный мех — ни к чему подобному я раньше не прикасалась. На мгновение я допустила кощунственную мысль: мне стоило уступить Дису и отправить его одного разбираться с моими родственниками.
        — Останусь здесь…
        — Что?
        — Я останусь здесь, — заявила я твёрже.
        Подняв веки, я столкнулась взглядом с красными глазами. Дис был настолько близко, что, говоря «здесь», я имела в виду его тело. Он держал меня на руках, закутанную в меха. Мы уже давно высадились из самолёта, и теперь сидели в машине, а за окном на фоне огромного дворца Тионов порхал снег.
        Вопреки жару — вокруг и под кожей — я задрожала.
        Какого чёрта просыпаться рядом с ним входит у меня в привычку?!
        — Ничего не говори, — приказала я, когда Дис собрался объясниться. — Выйди и открой мне дверь.
        Я отползла от него как можно дальше, вынуждая его, выбравшись, обойти машину и открыть дверь с противоположной стороны.
        Едва справляясь с паникой, я вылезла из салона… и порыв холодного ветра тут же привёл меня в чувства. Задрав голову, я уставилась на шпили этого яркого представителя древней архитектуры. Видеть замок Тионов на фотографиях и в живую — совсем разные вещи. Мне захотелось улыбнуться… но я вовремя вспомнила, по какому поводу приехала сюда.
        Опустив ладонь на рукоять сабли, я направилась вверх по лестнице, вслед за остальными гостями. В фойе было людно и, несмотря на то, что никто не повышал голоса, шумно — такая здесь акустика. Вопреки трауру, внутреннее убранство дома ослепляло богатством. Здесь жил Гай — это уже всё сказало об этом месте.
        Я заметила хозяев в отдалении. Подходить к ним без разрешения не позволялось, поэтому, ожидая своей очереди, я просто молча их разглядывала. Я отметила, что Илоне замужество пошло на пользу: она уже не выглядела капризной, взбалмошной папиной дочкой, в её осанке появилась стать и сдержанность. Теперь она выделялась на фоне остальных дам сама по себе, хотя в прошлом нарочно привлекала к себе внимание. Не знаю, какая ещё женщина могла бы вот так стоять рядом с Гаем…
        У Гая, конечно, были свои мысли на этот счёт. Он заглядывался на чужих жён и дочерей уже просто по привычке, выискивая себе очередное мимолётное развлечение. Но стоило ли этому удивляться? В смысле, он же занимался тем же самым на своей помолвке.
        Заметив меня (чисто случайно), Стокрылый подал знак, и я собралась подойти, но тут увидела настоящего хозяина дома. И я не Бранта имею в виду — нет, он покоился на смертном ложе в отдельном зале, готовый к прощальной церемонии. Но даже будь Брант сейчас жив, он бы стушевался, так же как и Гай, потому что прибыл Индра.
        Он вошёл, более мрачный, чем обычно, и вроде бы — так и надо, на то это и похороны, вот только это была не скорбь, а открытая враждебность. Индра был не рад оказаться здесь, его раздражало всё — от погоды до гостей, тогда как они сами жадно вглядывались в него, будто до этого им не на что было положить глаз. Но при этом никто не осмеливался подойти к нему.
        Я повернулась в его сторону.
        — Ты не забыла, ради чего мы здесь, босс? — одёрнул меня Дис, и да, я всё понимала. Прежде всего, я должна была засвидетельствовать почтение главе семьи, уделить внимание его горю, а уже потом отдавать должное Нойран. Поступить иначе — оскорбить Тионов в их собственном доме.
        Но я не могла повернуться спиной к Индре, особенно теперь, когда он меня тоже заметил.



        ГЛАВА 42



        Застыв на месте, Индра смотрел на меня так, будто не ожидал, что я попадусь ему здесь на глаза — вот так просто. Когда мы виделись в последний раз, он обозначил срок — три года и, похоже, не шутил. Я вдруг поняла, что он, в самом деле, не собирался встречаться со мной раньше. С кем угодно, но не со мной. Он приехал к Гаю, на чьи похороны явился бы охотнее, и к Илоне, родством с которой гнушался. Он стерпел бы даже присутствие Диса, которого некогда поклялся убить голыми руками. Но теперь к этой «весёлой» компании прибавилась я — женщина, которая оскорбила его сильнее, чем любой из присутствующих здесь.
        Индра мог просто развернуться и послать нас к чёрту. А мог приказать своей охране убить всех — я помню, он уже делал так однажды на одном из приёмов. Не то чтобы тогда у него на это было меньше причин, чем сейчас, но ведь Стокрылый не зря сказал, что в последнее время Индра стал «жутко нервным».
        Глядя на наставника, я с возрастающей тревогой ждала позволения приблизиться.
        Но Индра не позволил. Потому что решил подойти сам.
        Это было немыслимо. Вопиющее нарушение этикета. Я до последнего не знала, что от него ожидать, как и публика, следящая за каждым его шагом. И больше остальных — готова поклясться — это напрягало Диса. Но он ведь понимал, что, требуя от него покорности, я имела в виду этот самый момент. Держа слово, Дис должен был оставаться в стороне и молча смотреть. На пути Индры к желаемому и так стояло слишком много преград, ещё одну он не стерпит…
        Оказавшись рядом, он сгрёб меня в объятья без лишних церемоний. И это было скорее нападение, чем дружеский жест: Индра сжал меня почти до боли, зарываясь пальцами в волосы, комкая одежду, прижимая к себе, заявляя права, похищая.
        От него пахло так знакомо — сигаретами, едва уловимым парфюмом на коже и Тавросом. Втянув носом запах его рубашки, я совсем раскисла. Я поняла, что всё это время старалась забыть его, отвыкнуть, перестать искать взглядом повсюду, а теперь он здесь, так близко, что мне захотелось повиснуть на нём по-детски и попросить забрать домой.
        — Ты похудела, — заметил Индра, после чего спросил достаточно громко, чтобы услышал Дис: — Разденешься для меня, когда останемся наедине? Снова.
        Это тут же меня отрезвило. Не возмутило по обыкновению, а именно привело в себя: я вспомнила о том, чья татуировка теперь на моей спине, где я живу и кого называю семьёй. Подавив в душе этот всплеск преступного малодушия, я отстранилась от Индры с приветливой улыбкой.
        — В Изергиме слишком холодно для этого.
        — Я тебя согрею. — Похоже, он скучал по нашим двусмысленным «брачным» играм. — Безан избаловал тебя теплом и вниманием. Согласен, теперь мне придётся изрядно постараться, чтобы тебе угодить.
        Взгляды Индры и Диса скрестились, и я поспешно взяла сына Иберии под руку, шутливо предлагая:
        — Как насчёт того, чтобы самому приехать в Безан? Тогда и стараться не придётся. На правах главы я приглашаю тебя, но пока я сама — гость. Давай вместе выразим нашу скорбь хозяевам.
        — Ты стала такой правильной. — В голосе Индры звучал сарказм. — Эта должность идёт тебе на пользу.
        От его слов кожу спины закололо. Он ведь ещё понятия не имел…
        Когда мы направились к супружеской чете, народ вокруг снова засуетился. Соблюдая все необходимые формальности, Гай поприветствовал нас: у него это получалось без труда, потому что он по жизни тот ещё лицемер. А вот Илона едва нас выносила. В тот момент у меня создалось впечатление, что она уехала из Тавроса, чтобы просто больше с нами не знаться. Принимать меня в этом доме было выше её сил, поэтому она смотрела мимо меня, в упор не замечая… Это лучшим образом объяснило мне, что испытывает Дис, когда я с ним поступаю точно так же, тяготясь его присутствием.
        Чёрт.
        Когда с любезностями было покончено, я попыталась отыскать Диса взглядом, но быстро себя одёрнула. Его не должно быть здесь вовсе. Он навязался со мной, так почему именно я чувствую себя виноватой? Мне наоборот стоило надеяться на то, что он больше не сунется ко мне при Индре.
        — О ком ты думаешь? — спросил наставник, проницательный как всегда.
        — Об отце, — ответила я, направляясь в церемониальный зал. — Он здоров?
        Индра непонятно усмехнулся.
        — Более чем.
        — Почему тогда он не приехал лично? Их с Брантом многое связывало. Больше, чем с Паймоном, которого он почему-то решил проводить в последний путь. Тионам это не понравится. — Я пыталась заглянуть ему в глаза. — Да и тебе ли не знать, как он любит Илону. Упустить шанс с ней повидаться?..
        Судя по всему, Индра не хотел затрагивать эту тему.
        — Знаешь, какие разговоры ходят по Эндакапею теперь? Что он следующий на очереди.
        — Чушь. — Я нахмурилась.
        — Конечно. Но пойми его желание держаться ото всего, что связано со смертью, как можно дальше.
        — Вряд ли получится. Не с его работой.
        — О, у него это отлично получается, поверь. — И опять эта загадочная мрачная ухмылка.
        — Говори, ну, — обеспокоенно потребовала я, и Индра сообщил шёпотом новость, которая оглушила меня:
        — У него появилась любовница. Целыми днями тешится с ней мне, одинокому, назло.
        — Любовница? — Я застыла, не готовая к таким новостям вообще, а здесь особенно. — У Иберии?! Смеёшься?!
        — Почему ты так удивляешься? Разве это не ты подала ему такую идею?
        — Я?!
        — Когда он сказал, что тебе пора замуж, ты попросила его послужить нам примером, — напомнил Индра. — Именно этим он сейчас и занимается.
        — Не думаю, что смысл в этом.
        — В этом или нет, у него есть то, чего нет у меня, хотя я помолвлен.
        — А как же тот грязный секс, о котором ты говорил?
        — Хочешь поговорить со мной о грязном сексе?
        — Да, конечно, и не только о нём. — Я упёрла руку ему в грудь, когда Индра порывисто наклонился, то ли злой, то ли возбуждённый. — Новости до Безана доходят с опозданием, как видно. Скажи, когда у Иберии последний раз была фаворитка? Это же сенсация. Или я преувеличиваю, и всё не настолько серьёзно?
        Он пожал плечами, не разделяя моего волнения.
        — Что поделать, Эла? Наш дом опустел без женщин. Отцу, похоже, необходимо кого-то поражать, баловать и лелеять.
        — Поражать, баловать и лелеять, ну да, — повторила я, кивая. — Он тоже подобрал её с улицы?
        — Отнюдь.
        — Может, удочерил?
        — Я бы это охотнее понял, ведь она младше тебя.
        Если учесть, что даже я на фоне Иберии — чистый ребёнок, мне стало не по себе от этого заявления. Очевидно, здесь замешана какая-то корысть. Эту девушку подсунули Иберии родители-карьеристы? Или она сама уже достаточно сообразительная, чтобы понимать, насколько благосклонность главы Нойран ценна? Манипулируя таким человеком, она сможет добиться всего — возвыситься, стать неприкосновенной, обзавестись влиятельными друзьями, отомстить не менее влиятельным врагам…
        Ещё до того, как спросить её имя, я уже почувствовала неладное. Я решила, что дело в банальном эгоизме. Мол, мне просто было неприятно от мысли, что на моё место в этом доме пришла другая женщина. Что она сидит за семейным столом. Плещется в купальне. Гуляет по саду. Кормит собак. Возможно, чересчур резка с моими горничными.
        — И кто это? — поинтересовалась я с напускным безразличием. — Я её знаю?
        Похоже, Индра наслаждался этой игрой, потому что знал, как шокировать меня по-настоящему.
        — Это Роза из клана Либра, — сказал он, наблюдая за моей реакцией. — Что такое, Эла? Поняла, что её надо было сватать не мне, а отцу?



        ГЛАВА 43



        Я напрасно переживала за собак и горничных. Очевидно, любовнице Иберии не было до них никакого дела. Смешно сказать, но ей не было дела и до самого Иберии. Если речь шла о Розе, то основным преимуществом жизни в особняке Нойран было соседство с Индрой. Она не могла бы подобраться к нему ещё ближе, чем теперь… когда спала с его отцом.
        Боги, это подло.
        Мне вспомнилось, как я однажды спросила Розу, насколько серьёзны её намерения касательно молодого босса. Кто бы мог подумать, что вот настолько. Устраивая им свидание, я верила, что это большее, что может сделать для неё родственник Индры — познакомить их и дать шанс их отношениям. Но нет, оказывается, большее, что мог родственник Индры — сделать Розу его мачехой. К этому ведь всё идёт, да? На фоне этого безумия наш брак будет выглядеть не таким уж и противоестественным.
        Наш брак…
        Что-то мне подсказывает, что на такие решительные меры Розу толкнула именно наша с Индрой помолвка. Страшно представить, что она задумала, если первым пунктом её плана было добраться до Иберии. Это ведь только начало, готова поклясться.
        Значит, моё положение в семье стало ещё более шатким, а Индра теперь — мой единственный союзник там. Сомнительный союзник, учитывая, что он куда более мстительный и изобретательный, чем Роза, и я могу запросто снова впасть у него в немилость.
        Что поделать, не все умеют с такой же легкостью добиваться желаемого через постель.
        — Знаешь, — проговорила я, когда пришла в себя от этой новости, — у меня к тебе сотня вопросов, но самый главный: как ты это допустил?
        — Точно так же, как отец допустил союз между нами, — ответил спокойно Индра. — С моей стороны будет жутким лицемерием осуждать его, ты так не считаешь?
        — Она манипулирует им.
        — Обычное дело, если речь идёт о мужчинах нашей семьи.
        Опять реверанс в мою сторону. Он на полном серьёзе сравнивал меня и Розу.
        — Что такое, Эла? — спросил насмешливо Индра, когда я промолчала. — Даже мои любовницы не заставляли тебя так хмуриться, как одна единственная девчонка отца.
        — Роза там не из-за отца, и ты это знаешь, — тихо ответила я.
        — Тогда ты тем более должна радоваться. Разве не этого ты добивалась ещё год назад?
        — Но не добилась.
        А если уточнять: добилась противоположного. Но тот постыдный случай — не то, что следовало обсуждать в таком месте и обстановке. В центре внимания гостей сегодня должна была находиться совсем другая пара и их горе, а не наше милое «воркование». Готова спорить, всё так и выглядело, когда Индра приобнял меня за талию, ведя в церемониальный зал, а потом усадил рядом с собой.
        Когда он по-хозяйски положил ладонь на моё колено, я вздрогнула, но не посмела сопротивляться. В конце концов, Гай меня пригласил сюда именно ради этого: умаслить жестокого наследника Нойран. В связи с последними событиями, мне тоже было выгодно, чтобы у него остались от этой встречи приятные воспоминания, и он спокойно вернулся домой. В конце концов, я верила, что дальше прикосновений Индра не зайдёт. Он просто гладил моё бедро, проводя по внутреннему шву штанов пальцами… выше… медленно, словно проверяя насколько далеко ему позволено зайти…
        Пытаясь отстраниться от происходящего, я разглядывала гостей. Многих из них я уже знала, но некоторых видела впервые.
        — Кого-то ищешь? — растолковал по-своему мой интерес Индра, и я, задержавшись взглядом на смертном ложе, спросила:
        — Кто стоит над Брантом?
        Там был молодой парень, которого я не могла толком рассмотреть со спины. Но его длинные светлые волосы и то, что он стоял недвижимо ещё до того, как мы зашли и до сих пор не пошевелился, говорило, что Брант приходился ему близким родственником.
        — Это его второй сын. Чери.
        Получается, это певучее, «безопасное» звучание его имени — обман чистой воды.
        Я не раз слышала о нём, но никогда не встречалась лично. Кажется, в Изергиме его любили больше Гая, но за пределами территорий влияния Тионов слава старшего брата затмевала его. А может, Чери был просто скромнее? Он выглядел таким, когда сошёл с возвышения: серьёзным, тихим и очень взрослым. Внушительности ему добавлял высокий рост и меч, висящий на поясе.
        — Это же семейная реликвия? Разве она должна быть не у главы? — уточнила я, и Индра нехотя ответил:
        — Такое решение принял Брант. Может, он прочил Чери место главы в обход правилам? В любом случае, это дела Тионов, нам не следует в них вмешиваться.
        — Тогда давай поговорим о делах Нойран и о том, что может выдать Иберия в обход правилам? — предложила я, намекая на вполне вероятную свадьбу, но Индра поставил меня на место:
        — Главе Децемы не стоит вмешиваться и в это тоже.
        Я задето нахмурилась.
        — И что теперь? Я не могу даже поздравить отца с его чрезвычайным успехом у молодёжи?
        — Не стоит лишний раз напоминать о себе, Эла. Поверь, за обеденным столом твоё имя и так звучит с поразительной частотой.
        В отнюдь не благоприятном смысле, похоже. Пока я пытаюсь доказать свою верность, изнывая в Безане, Роза сводит все мои старания на нет, и лучше мести, чем бездействие Индры при этом, невозможно придумать.
        Я скрестила руки на груди, сопротивляясь ему всем видом: максимум, что я могла себе позволить сейчас в обращении с ним. Индра же предпочёл этого не замечать, устраивая ладонь на моём колене — то ли покровительствуя, то ли смиряя.
        Эта церемония обещала быть долгой и мучительной, а я спеклась ещё до её начала. Наши противостояния с молодым боссом всегда были такими выматывающими? Мысленно пролистав сценарий похорон, я поняла, что смогу улизнуть лишь, когда Индра будет говорить речь — одним из первых, но всё равно это будет происходить после торжественного положения в склеп и всех сопутствующих этому ритуалов.
        Я честно пыталась сосредоточиться на происходящем, но на фоне смерти Бранта роман Иберии казался ещё более абсурдным. Эта новость просто не укладывалась в голове. Я поняла, что встревожена этим до такой степени, что готова была собрать Совет по этому поводу — внезапное, нелепое желание, но ещё более нелепым было облегчение, которое я испытала, просто думая об этом. Как будто я уже скучала по Олаферу, Лайзу, Бартлу… Безану вообще. Пытаясь не думать при этом о Дисе, я, естественно, думала о нём. Что сказать? Он был прав. Этот долг перед Тионами он бы выполнил более охотно и достойно, чем его госпожа… которая всё-таки сбежала, когда дело дошло до речей.
        Недалеко. В ближайшую уборную. Мне нужна была капля уединения, чтобы всё обдумать в тишине.
        Стоило ли мне позвонить отцу? А может, я должна была напроситься вместе с Индрой в Таврос? Просто так, если не на правах дочери Иберии, то на правах невесты его сына… Вот только эти права с некоторых пор предполагают выполнение кое-каких обязанностей. Готова ли я была поиграть с Розой по её же правилам? Конечно, нет.
        Возможно, я преувеличиваю масштаб происходящего, но вкупе с моей ссылкой, возвышение Розы выглядело катастрофой. Я помнила, как мы с ней расстались. Я знала, какой настырной и коварной она может быть. А ещё я знала, что в Нойран у неё найдётся предостаточно союзников, некогда оскорблённых «родством» со мной.
        Проклятье.
        Потеря расположения Иберии пугала меня всегда. Но теперь, когда от этого зависела судьба целого клана, я просто не имела права навлекать на себя его гнев.
        Я не знала, что мне делать. Эта игра на оба фронта истощила меня.
        Выходя в коридор, я решила оставить всё, как есть, и проявить себя в рамках доверенной мне должности, как только выдастся случай. Пусть сейчас Иберия мечтает о любви, а не о воинской доблести, его старейшины обязательно подтолкнут Нойран к новой войне, и это будет шанс Децемы отличиться…
        Но у Индры были свои мысли на этот счёт.
        Он поджидал меня в коридоре, куря, и я испуганно вздрогнула, заметив его. Прежде чем я подала голос, Индра задумчиво признался:
        — У меня паранойя, похоже. Стоит потерять тебя из виду, и я думаю, что это навсегда.
        — Брось, — нервно усмехнулась я. — Давай вернёмся в зал.
        Когда я прошла мимо, он схватил меня за запястье, не просто останавливая, а дёргая назад.
        — Что ты…
        — Не поворачивайся ко мне спиной.
        — Отпусти, Индра, — тихо, но настойчиво попросила я.
        Когда он в ответ толкнул меня к стене, нависая, я запаниковала. Со мной вот уже две недели никто так не обращался.
        — Отпустить? — переспросил Индра, откидывая сигарету. — Куда? В Безан? Я думал, ты будешь умолять меня об обратном.
        — Разве для этого уже не слишком поздно?
        — Мне плевать, — ответил он спокойно. — Как насчёт того, чтобы я тебя похитил? Что тогда сделает Децема? Ничего, конечно.



        ГЛАВА 44



        Похищение?!
        — Не шути так.
        — Похоже, что я шучу? — Индра медленно поднял руку и сжал между пальцами прядь моих волос. Банальный, но такой властный жест. — Я тоскую. Увидев тебя сегодня, я понял, что не смогу снова расстаться. Когда я отпускал тебя, то даже не представлял, насколько сильно к тебе привязан на самом деле. — Он коснулся моей шеи, и это была скорее угроза, чем ласка. — Я с ума схожу… Постоянно думаю, где ты и с кем. Я столько раз останавливал себя, когда собирался позвонить. Будто услышать твой голос — достаточно для меня. К чёрту звонки. Я никогда не удовлетворюсь жалкими подачками. Разве я — не единственный, кто имеет право быть рядом с тобой? — Он потёр большим пальцем там, где пульсировала вена. — Кожа к коже. Между твоих бёдер. Внутри тебя…
        Я дёрнулась, и Индра сжал моё горло, несильно, но достаточно, чтобы удержать на месте. Он ещё не злился, а только предостерегал. А моё сопротивление было просто нелепым, учитывая, как много причин у него было остановиться помимо моего «нет» а он всё равно пренебрегал ими.
        — Хватит! — процедила я. — Как ты можешь говорить об этом здесь?
        Хотя для Индры, который заявил, что готов был взять меня на столе у отца, коридор в доме Гая — вполне приемлемое "брачное ложе".
        — Я не собираюсь больше ждать, — решил он с противоестественной для такого принципиального человека лёгкостью.
        — Три года ещё не прошло! Такой был уговор! — напомнила я, опешив.
        — Три года подле меня, да. Три года в роли моей невесты, но теперь ты чёрт знает где и с кем. Где гарантии, что ты сама до конца честна со мной?
        Он сказал это так, будто уже знал о татуировке, но я всё равно упрямо подчеркнула:
        — Ты поклялся!
        — И в этом моя основная проблема: я слишком много тебе позволил. Почему так, Эла? Вроде бы я иду тебе навстречу, но не похоже, что становлюсь ближе. — Он прищурился, разглядывая меня с высоты своего роста. — Теперь мне самому не верится, что когда-то ты была моей рабыней. Ты бы себя видела, боги… Ты отлично вжилась в роль: диктуешь мне условия и обвиняешь в несоблюдении уговоров так, словно мы равны. Словно между нами, в самом деле, могут быть какие-то уговоры. — Индра покачал головой. — Помнишь то благословенное время, когда ты подчинялась без лишних слов? Когда я говорил: «разденься», и ты раздевалась? Когда я говорил: «раздвинь ноги», и ты делала это? — Он наклонился. — Давай, Эла. Разденься и раздвинь ноги.
        Думаю, когда Дис сказал, что Индра меня не уважает, он имел в виду именно это. Молодой босс никогда не будет воспринимать меня всерьёз. Вне зависимости от моего статуса я так и останусь для него трущобной сиротой, и он будет напоминать мне об этом при каждом удобном случае — в порыве гнева или пытаясь добиться желаемого, как сейчас. И как ни грустно признавать: даже обманывая, Индра оставался прав.
        Я не могла обвинять его в том, что он решил отречься от своего слова прихоти ради, ведь он дал это слово тоже из-за прихоти. Скажу даже, для человека, который мог полноправно претендовать на любую женщину, он невероятно терпелив с той, которая обязана ему всем. И, тем не менее, я положила ладонь на рукоять сабли, когда услышала его приказ.
        Индра опустил глаза, не выглядя особо удивлённым.
        — Вытащишь хоть на миллиметр, и я сочту это вызовом.
        Он этого ждал, похоже. Это бы всё упростило. Тогда все наши договоры мигом обнулились бы, и дальнейшие отношения строились бы по правилам боя, когда проигравший подчиняется победителю. А мне никогда его не превзойти, и даже подкреплённые сталью мои слова останутся для него пустым звуком.
        Самым паршивым в этой ситуации было то, что мне никак нельзя было перечить Индре. Я не могла расстаться с ним в ссоре ещё раз. Особенно теперь, когда узнала новости из дома.
        — Согласись, нам не стоит раздувать конфликт на ровном месте, да ещё у Тионов на виду. — Вопреки дружелюбному тону, я не убрала руки с оружия.
        — Почему нет? Любить тебя здесь мне, как видно, не позволено.
        — Ну, прости, пожалуйста.
        — Не страшно. Заслужить моё прощение сейчас будет очень легко.
        — Мы на похоронах, Индра!
        — И что теперь? Это делает мои претензии на тебя менее законными? — Когда я не ответила, он предложил: — Хочешь, сыграем свадьбу?
        — Ч-чего?! Сейчас?
        Индра устало вздохнул.
        — Когда я сказал тебе об этом впервые, ты, кажется, была меньше удивлена.
        — Наверное, ведь то, что ты не считаешься с моим мнением для меня не новость! Но что насчёт Илоны и Гая?
        — Насчёт того Гая, которого я однажды избил, и той Илоны, которая ползала при этом передо мной на коленях? — уточнил Индра, и я, стиснув зубы, напомнила:
        — Тогда как насчёт моей фобии?!
        — Ты не можешь бояться меня сильнее, чем ублюдков из Децемы, с которыми живёшь вместе вот уже две недели, — рассудил он спокойно. — Эта шоковая терапия должна была расставить всё на свои места. Дать тебе понять, где твой настоящий дом и настоящая семья.
        Я потупилась, чувствуя, как сердце обожгло обидой.
        — С некоторых пор я тоже ублюдок из Децемы.
        — Вот как?
        — И иногда мне кажется, что вы отправили меня туда не для того, чтобы убедиться в моей верности, а чтобы иметь повод усомниться во мне.
        — А ты дала этот повод? — спросил он, и я тут же выпалила:
        — Нет!
        Хотя, боги, в его случае поводом мог стать неверный взгляд или неосторожное слово.
        Но на этот раз Индра просто сам себя превзошёл.
        — Цвет твоей кожи…
        — Что? — Я до последнего не отводила глаз, но когда молодой босс улыбнулся, мне стало не по себе. В его случае улыбка редко сулила добро.
        — Мне не хочется думать, что в Безане тебя касается даже солнце. Я боялся, что если увижу тебя загоревшей, это выведет меня из себя. — Убрав прядь моих волос за ухо, Индра тихо признался: — Обожаю цвет твоей кожи…
        Я испуганно застыла, понимая, на что он намекает. Индра давал понять, что даже такое "клеймо" неприемлемо. Он мог счесть предательством элементарный загар.
        — Твоё тело, — хрипло продолжил молодой босс, — оно такое, что ты можешь ничего мне не объяснять и ни в чём не клясться. Мне достаточно просто посмотреть на тебя и прикоснуться…
        Он положил ладонь мне на плечо — абсолютно невинный жест по сравнению с тем, что Индра позволял себе раньше, но я ударила его по руке — чисто инстинктивно, в шоке от собственной смелости. Всё дело в том, что его пальцы коснулись сквозь одежду узора татуировки: я так часто разглядывала её, трогая, что знала это совершенно точно.
        После его безумного заявления я боялась, что он заденет её даже так…
        Индра не дал мне времени оправдаться. Схватив ворот моей рубашки, он с силой рванул ткань. Раздался треск, пуговицы разлетелись по полу, и Индра дёрнул мою одежду вниз, стаскивая её с плеч. Вскинув руки, я попыталась загородиться, но молодой босс и не собирался на меня пялиться. Он развернул меня, толкая к стене. Убрав упавшие на спину волосы, он сжал их в кулаке. Я замерла в ожидании худшего. Прижимаясь щекой к холодной стене, я вдруг осознала предельно ясно: Индра мог добиться своего за секунды давным-давно.
        Я почувствовала, как его кулак в моих волосах сжимается в обещании жестокой расправы, но внезапно Индра ослабил хватку. Его пальцы скользнули вниз по моим выступающим позвонкам, очерчивая узор рисунка, минуя застёжку белья. Всё внутри меня дрожало от неизвестности, от невозможности обернуться.
        О чём он думает?..
        Внезапно Индра наклонился, кожу обожгло его дыханием, а следом я почувствовала влажное прикосновение. Он прижался губами, а потом провёл языком по моему плечу. Когда же я дёрнулась в сторону, он крепко сжал меня в объятьях и укусил там, где татуировка. Больно. Наказывая. Я стиснула зубы, сдерживая крик.
        — Не знаю, что это… Ненависть? — прошептал он, с лёгкостью подавляя моё сопротивление. — Тогда почему это меня настолько заводит? Я никогда не хотел тебя так сильно, как сейчас. — Индра вжался в меня, подтверждая свои слова. — Спасибо, что помогла мне определиться, в какой позе лучше тебя поиметь для начала. Это клеймо добавит остроты в наши ролевые игры. И будет служить лучшим оправданием моей грубости, когда я захочу быть грубым. — Обхватив мой подбородок, он повернул мою голову к себе, весомо добавляя: — Я люблю тебя, Эла. Но предательство я никому не спущу с рук.
        — П-предательство? — повторила я едва слышно. — Это клеймо — символ моей верности! Я стану кем угодно по приказу Нойран! Вся моя жизнь — подчинение вам!
        — Рад это слышать, — ответил он насмешливо. — Если ты стала такой хорошей главой Децемы, даже не представляю, насколько хорошей женой ты можешь быть. — Его ладонь двинулась вниз, распространяя по телу холодную волну ужаса. — Любящей, угодливой и покорной…Тише, стой смирно.
        — Н-не надо, Индра…
        — Боишься, что тебе снова будет больно? Не будет. По крайней мере, не сейчас, — хрипло пообещал он. — Несмотря на то, что я невероятно разочарован, мне… — Индра резко выдохнул. — А, чёрт, да я просто в бешенстве, Эла. Как ты посмела предать меня? Как ты посмела предпочесть родство со мной родству с нашими врагами? Разве ты забыла, что я сделал однажды с неугодным мне клеймом?
        — Это не предательство! — упрямо повторила я. — Не предательство!
        — Я же сказал: тебе не обязательно что-то мне объяснять. Когда я прикоснусь к тебе, то сам всё пойму. — Его пальцы расстегнули застёжку на штанах, и я застыла, окончательно пойманная. — Просто прикоснусь. Дай мне до тебя дотронуться. Да… Хочу убедиться, что ты всё такая же узкая там.
        Он просунул руку под моё бельё, и я стиснула зубы, чувствуя боль, которой на самом деле не было. Что бы там ни говорил врач о моей фобии, в данном случае секс граничил со смертью. Потому что, когда дело доходило до интима, Индра всегда мечтал об убийстве. В такие моменты он оскорблял, угрожал и обвинял меня. Для него это было средством манипуляции, наказанием, платой.
        Или «способом убедиться».
        Я терпела, чувствуя, как он проводит пальцами, освежая худшие воспоминания.
        — Вот так, не бойся… — шепнул Индра, поглаживая меня внизу. — Ты такая потрясающе горячая и нежная: лучшее, к чему я прикасался. Как я могу злиться на тебя, когда у тебя есть вот это для меня? Моё… — Он надавил пальцем, только намекая на проникновение, вызывая сопротивление мышц. Когда же я попыталась инстинктивно отстранить бёдра, Индра удовлетворённо простонал. — Ты такая же тесная и робкая, как я запомнил…
        Это всё зашло чертовски далеко, но молодой босс не собирался останавливаться. Обхватив меня между ног, он дал понять: мне придётся сдаться и стерпеть. И лучше, чтобы я сама приняла такое решение. Это добавит происходящему «правильности». И это точно лучше, чем до последнего умолять его или звать на помощь. Боги, нет… Мне не хотелось, чтобы кто-нибудь узнал о том, насколько жалкой и безвольной я могу быть, когда дело доходит до чего-то настолько банального.
        Особенно Дис.
        — Эй, извращенец, — раздался его голос, тихий, но такой пугающий. Всё дело в акустике? Он звучал совершенно незнакомо. — Как насчёт полапать другую свою сестру? А от этой лучше отвали нахер.
        Вздрогнув от неожиданности, я устремила взгляд в его сторону.
        Закончив отдуваться за босса в церемониальном зале, Дис отправился на мои поиски. Учитывая, что Индры в зале не было тоже, он знал, свидетелем чего станет.
        Худшее развитие событий.
        И речь не о том, что подумал Дис. А о том, что подумал Индра.
        Увидев татуировку Децемы на теле, которого не должно было касаться даже солнце Безана, молодой босс совершенно точно не был готов общаться с мужчиной, однажды на это тело покусившимся.
        Медленно отклонившись, он дёрнул меня назад, прижимая к себе. Его пальцы впились в нежную плоть внизу. Задыхаясь от боли и стыда, я отвела взгляд.
        — Я сам себе поражаюсь, — усмехнулся мрачно Индра, — но, чёрт возьми, я даже рад, что ты заглянул сюда. Как ещё объяснить что-то такому, как ты, если не на пальцах? Заглядываешься на мою женщину, Дис? Судя по твоему взгляду, так оно и есть. В прошлом я никому не позволял пялиться на неё такую, так что наслаждайся моментом. — Он по-хозяйски обхватил мою грудь, отыгрываясь за тот треклятый поцелуй. — Теперь дошло?
        — Индра, — попросила я сдавленно. — Не здесь.
        Но вместо ответа, он дотронулся до другой моей груди, забираясь пальцами под ткань белья, касаясь соска.
        Я заметила, как руки Десницы с отметинами на костяшках сжались в кулаки, словно желая ощутить привычное оружие. И это движение, дающее понять, что сейчас произойдёт, отрезвило меня.
        — Уйди, — приказала я, но Дис на меня даже не посмотрел.
        Он игнорировал мой провокационный вид, сосредоточившись лишь на враге. Возможно, его злость не имела никакого отношения ко мне. Возможно, это была жажда реванша непобедимого чемпиона.
        — Теперь понятно, почему ты показался таким слабаком в прошлый раз, — произнёс сухо альбинос. — Твои руки привыкли лишь женщин лапать.
        Я задержала дыхание, уставившись на него.
        Какого чёрта он делал?!
        Ему казалось, что Индра ещё недостаточно мотивирован убить его?
        — Рукопашный бой, ха? — Молодой босс демонстративно медленно убрал руку от моих бёдер, чтобы крепко обхватить рукоять моей же сабли. — Если я решаю драться всерьёз, то беру меч. Может, стоит отрубить тебе руку, чтобы ты не лапал женщин вообще? Как минимум, мою. Знаешь, я ведь довольно неплохой фехтовальщик…
        Но прежде чем он успел вытащить оружие, позади нас насмешливо раздалось:
        — Кто тут из вас неплохой фехтовальщик?



        ГЛАВА 45



        Единственный, кто имел право вмешаться в этот разговор — хозяин дома, но даже он бы не посмел. Тем неожиданнее было узнать, что за спиной Индры стоял младший брат Гая.
        — Не лезь в это, Чери, — посоветовал наследник Нойран.
        Немного сместившись, он встал так, чтобы видеть и Диса, и юного мастера меча. Индра находился меж двух огней: возможно, самое невыгодное положение, в которое он когда-либо попадал. И хотя ему было уже не до романтики, Индра убрал руку с оружия и сжал моё запястье, будто расставив приоритеты.
        — Не приказывай мне в моём доме, — ответил Чери, выглядя максимально враждебно для своего возраста и внешности. — Единственного, кому это было позволено, только что похоронили.
        — Да, а ведь будь Брант жив, он бы рассказал тебе, что бросать мне вызов — себе дороже.
        Судя по тому, как Чери закатил глаза, историю о том, чем закончилась помолвка Гая, знали все в Изергиме. И, если она кого и шокировала, то точно не его.
        — В тот раз ты был у себя дома. Здесь же драться и трахаться позволено лишь Тионам.
        — Ты не настолько хорош во всём этом, насколько думаешь, — ответил Индра, и Чери двусмысленно усмехнулся.
        — Хочешь проверить?
        — Вытащишь его при моём боссе — пожалеешь, — предупредил угрожающе Дис, на что бы парень ни намекал, и тот в итоге опустил руку на меч.
        — Эй, я же сказал, не приказывать мне.
        Несмотря на абсурдную смелость, Чери был прав: мы были всего лишь гостями в его доме, при том не самыми желанными. Тионы могли повестись на любую провокацию, и, случись скандал, закон был бы на их стороне.
        Не дожидаясь, пока на шум соберутся свидетели, я примиряюще произнесла:
        — Прошу простить моего подчинённого за грубость. Мы больше не доставим Тионам неудобств. — Не глядя на Диса, я приказала: — Подготовь машину. Мы возвращаемся домой.
        Пальцы Индры с силой сжались на моём запястье, но, прежде чем Дис пренебрежёт очередным приказом, Чери решил повести себя, как истинный хозяин дома.
        — Идём. Я провожу. — Он прошёл мимо намеренно неторопливо.
        — Мы ещё не закончили, Эла, — предупредил тихо Индра, всё же отпуская меня.
        — Можешь приезжать в Безан, когда захочешь — закончим, — предложила я, зная, что он никогда не воспользуется этим приглашением. Не потому что это было самоубийством для наследника Нойран, а потому что он слишком гордый для того, чтобы снова идти мне навстречу.
        В происходящем чувствовалось что-то фатальное. Ситуация разрешилась плохо, конечно, хотя и не настолько, насколько можно было ожидать. Мне сошла с рук татуировка. Индре сошло с рук то, за что он сам некогда избил Гая до полусмерти: лапать сопротивляющуюся женщину, а потом оскорбить младшего члена столь честолюбивой семьи…
        Хорошо, что Тионы не стали поднимать вокруг этого шум. Не похоже, что Чери вообще собирался докладывать об этом. Он выглядел абсолютно невозмутимым. Может, он со многими женщинами знакомился при таких обстоятельствах? Ничего удивительного, если вспомнить, кто его брат…
        Поправив на ходу разорванную одежду, я достала из кармана мятный леденец, который помогал мне справляться с тошнотой. Разберусь для начала с этими последствиями нашей встречи. А потом подумаю, что делать с Иберией и Розой.
        Чери не спешил, и я, ценя его покровительство, держалась позади.
        — Децема благодарит Тионов за гостеприимство и скорбит вместе с вами, — произнесла я, когда восстановила дыхание. — А если неофициально: я знаю, каково это — терять самых близких людей. Прими мои соболезнования, Чери.
        — Очень искренне для той, кто приехал сюда явно не меня утешать, — ответил парень, не оборачиваясь.
        — Да, и я с этим не справилась, — согласилась я, не уловив сексуальный подтекст в его словах. — Пусть Тионы меня простят.
        — Если продолжишь в том же духе, Тионы будут только рады. У тебя хорошо получается.
        — О чём ты? — не поняла я, и Чери спокойно предложил:
        — Если хочешь, можем познакомиться поближе.
        Они все издеваются, что ли?!
        Обернувшись, будто проверяя, насколько далеко я ушла от того единственного человека, который мог мне такое заявлять без последствий, я вновь уставилась на Чери. Довольный моей реакцией, он улыбался — слабо, но так порочно, отлично осознавая риски и последствия.
        Думать, что он сдержаннее и серьёзнее брата было большой ошибкой.
        — Как ты можешь говорить такое, пока твой отец… — начала я нравоучительно, но парень меня перебил:
        — Если бы не Индра, ты стала бы именно моей женой. И в нашем браке было бы больше смысла, чем в твоём с ним, особенно теперь, — рассудил он, на самом деле, ничего от меня не ожидая. Казалось, этими словами он просто залечивал раненую мужскую гордость: я должна была понять, что у оскорбившего его Индры было вполовину меньше прав лапать меня, чем мне и самому Индре казалось. — Мой отец был просто одержим идеей породниться с Децемой… Глядя на тебя, я подумал, что это будет лучшим способом почтить его напоследок.
        Я раскусила леденец с хрустом.
        — Чтя напоследок отца, ты обречёшь весь свой дом на смерть. Не шути так с Иберией. Он отдал меня своему сыну.
        — А потом Дису, — сказал Чери с намёком на то, что унизить меня сильнее Иберия не мог. После чего весомо добавил: — Поверь, когда дело касается секса, я лучше них обоих. Вместе взятых.
        Я брезгливо поморщилась, хотя, стоит признать, это была не пустая самоуверенность. С его внешностью, характером, родословной и богатством он должен просто купаться в женском внимании. Конечно, он был похож на своего брата, но не до такой степени, чтобы я могла представить Чери женатым. Такого как он невозможно связать узами брака.
        Сунув руки в карманы, я молча прошла мимо него. До парадных дверей оставались считанные метры… Но потом я решила вернуться. Нащупав пальцами один из мятных леденцов, я вложила его ему в ладонь.
        — Не хочу, чтобы ты чувствовал себя обделённым. Вот, держи в качестве извинения.
        В качестве извинения я его натурально оскорбила, но ничем кроме я не могла угодить такому любителю сладкого. Наверное, в прошлом мало кому удалось откупиться от него конфетами, но Чери послушно поднёс её ко рту и вскрыл фантик зубами. Совсем не по-детски.
        — Приезжай как-нибудь в Безан, — предложила я, когда он медленно спрятал леденец между губами. — Мы можем стать друзьями. Думаю, твой отец хотел именно этого.
        — Безан? Друзья? Ха… — выдохнул Чери, гордо удаляясь, давая понять, что я тоже могу быть свободна.
        Интересный парень… Не самый пугающий из моих знакомых, но во многом способный дать им фору. Пообщавшись с ним всего несколько минут, я, кажется, поняла, почему Брант считал Чери особенным. О нём, действительно, хочется говорить. Его невольно будешь вспоминать.
        Проводив парня взглядом, я повернулась к молча ожидающему у дверей Дису. Когда я приблизилась, он набросил мне на плечи меха: за порогом было вьюжно. Прислуга вежливо выпроводила меня, хотя явно осуждала мой столь ранний отъезд. Закутавшись, я направилась ко второй машине в эскорте. Дис открыл для меня дверь по обыкновению. Когда я села, он собрался отойти, помня мой приказ.
        — Нет, — передумала я. — Едем вместе.
        Сбитый с толку моей внезапной милостью, Дис помедлил. Ещё бы. Мне не следовало поощрять его непокорность, которую он продемонстрировал накануне, но вместо этого я его поторопила:
        — Ну? Я не собираюсь здесь задерживаться. Мне холодно.
        Меня почему-то успокоила внезапная мысль, что он не станет на манер Индры отпускать шутки по этому поводу — предлагать меня согреть, и всё в таком духе. Что бы Дис ни думал на мой счёт, он старался держать дистанцию, уважая моё личное пространство.
        С каких пор я чувствую облегчение, думая о Дисе?
        По привычке отодвинувшись от него на самый край, я отвернулась к затонированному окну. Но вместо того, чтобы любоваться зимними пейзажами, я настороженно смотрела на смутное отражение мужчины в тёмном стекле. Дис провёл рукой по влажным от растаявшего снега волосам, снял очки, жмурясь: его глаза не привыкли к такому обилию белого. Кажется, он был напряжённее, чем обычно… Ничего удивительного. Встреча с Индрой даже меня выбила из колеи, а ведь я ради неё сюда и приехала.
        Полный провал.
        Эта сцена в коридоре… Дис всё видел, так что я знала наверняка, о чём он сейчас так мрачно задумался. Индра ясно дал ему понять, что я в первую очередь — женщина для утех, это моё «звание» важнее всех остальных. Кем бы меня ни назначили, он мог опровергнуть это в любой подворотне, вот так же зажав меня и доведя дело до конца. Какое бы клеймо ни отметило моё тело, я всё равно принадлежала наследнику Нойран. До сих пор ощущая его прикосновения на коже, я невольно с этим соглашалась…
        В общем, этот день выдался настолько ужасным, что ещё одно безумное решение его точно не испортит. Поэтому я спросила, обращаясь к отражению Диса:
        — Станешь Десницей?
        Я знала, что уже через секунду пожалею о сказанном, поэтому выпалила это сходу, не позволяя себе передумать. В итоге прозвучавшие слова удивили даже меня.
        Дис повернул голову, всматриваясь в меня, будто мог ослышаться. Он медлил, заставляя меня чувствовать себя ещё более неловко. Секунду… две…
        — Спасибо за оказанное доверие. Босс.
        Его голос едва ли звучал польщённо, но я вновь испытала это необъяснимое, преступное облегчение. Мне не следовало так расслабляться, пусть даже его новая должность именно это и подразумевала.



        ГЛАВА 46



        В итоге, с новым Десницей я расслабилась до такой степени, что не считала нужным паниковать даже во время нападения на особняк. Удивительно, что при таком безукоризненно исполнительном и самоотверженном заме до этого вообще дошло, но, с другой стороны, покушение на меня стало вопросом времени. С учётом последних событий?… Без преувеличения: я ждала чего-то подобного. Но не в тот раз.
        Когда это случилось, я принимала ванну. Особый вид развлечения для жителя жаркого Безана. В окружении ароматной пены меньше всего думалось о войне. Наоборот, я даже о чём-то замечталась, когда вдруг услышала стремительно нарастающую суету. Она поднималась с нижних этажей, становясь всё меньше похожей на работу никогда неспящей прислуги.
        Вытянув руку, я взяла с тумбы передатчик и попыталась связаться с Бартлом или Олафером, как всегда оставляя Диса на крайний случай.
        Глухо.
        Но молчание в динамике уже о многом мне рассказало. К нам в гости пожаловали профессионалы. Для начала они изолировали нас: друг с другом не связаться, на помощь не позвать.
        Положив передатчик на место, я выдвинула ящик и достала то, что полагалось доставать в таких случаях. Бластер. Как раз вовремя: из моих покоев донёсся громкий треск. В это было трудно поверить, но, судя по всему, бронированное стекло оказалось не таким крепким, как мне рассказывали. Очередной сюрприз. Со слов начальника охраны я сделала вывод, что легче взломать биометрические замки на дверях, чем проникнуть внутрь особняка через окна.
        Вообще, каждый шаг вторженцев казался насмешкой над нашей системой безопасности. Под конец, удивляло уже не то, что они смогли сюда проникнуть, а то, что это не сделал никто до них. Ослабленная войной Децема стала лёгкой добычей для агрессивных соседей, а поборы, которыми нас обложил Иберия, совсем не помогали восстановлению бюджета и репутации. Конечно, ему же это было и не выгодно.
        Тогда возможно ли, что это нападение было посланием от Нойран?
        Даже если покушение затеял другой клан, то, скорее всего, с молчаливого одобрения Иберии. Никто в Эндакапее просто не посмел бы пойти против нашего патрона.
        Как бы там ни было, мне стоило отнестись к происходящему более серьёзно. А так, я лишь направила на дверь оружие, погружаясь глубже в пушистую пену. Сомнительное укрытие и неважная броня… Вдвойне обидно, учитывая, что противник оказался отлично снаряжён.
        Дверь в ванную снёс невидимый импульс, и я с трудом разглядела убийцу на фоне темноты, царящей в комнате позади него. Он был одет в поглощающий свет бронекостюм: ночью такого если и заметишь, то не сможешь прицелиться. А если прицелишься, то не попадёшь…
        Я нажала на спусковой крючок, едва только мужчина сунулся за порог, но оружие не сработало. По руке прошла знакомая едва уловимая вибрация, свидетельствующая о выстреле. Индикатор расхода заряда тоже подтверждал это. Но нападавший остался невредим: ударная волна будто не добралась до него или прошла насквозь.
        Всё дело в его костюме? Подобные технологии я видела впервые. Это удивляло, но не более того, пусть даже чужак явился сюда не за тем, чтобы произвести на меня впечатление. Что касается меня? Ну… я не собиралась набрасываться голой на очередного врага. Хотя Дис бы мог с этим поспорить, сказав, что это очень даже в моём духе…
        Ну и где его носит?
        Привыкнув во всём на него полагаться, я даже в минуту смертельной опасности решила просто дождаться зама. Испытывая его преданность так часто, что уже истощила свою фантазию, я, кажется, придумала ему новое задание. Возможно, опоздай Дис, и это бы навсегда отбило у меня желание вести подобные игры… но он не опоздал.
        Десница возник позади наёмника, рывком вытаскивая его из комнаты, наполненной паром. Я хотела было предупредить, что оружие бесполезно, но не похоже, что Дис собирался доверять свою месть оружию. Он никогда не жаловал пушки. Особенно, если в драке было что-то личное.
        Судя по звукам ударов, доносящихся из темноты моей спальни, ничего более личного для Диса и представить было нельзя.
        — Босс, — раздался его голос через пару минут. — Можешь выходить. Этот — последний, с остальными уже разобрались.
        — Ты его убил? — уточнила я, не сомневаясь, что он может сделать это голыми руками.
        — Нет. Мне нужно его допросить.
        Дис замолчал в ожидании моего решения, и я приказала:
        — Отвернись.
        Не то чтобы я была уверена, что он вообще на меня смотрит… Просто на всякий случай. Дис должен был понимать моё нежелание освежать в памяти момент нашего знакомства.
        Он промолчал, и я сочла это покорностью, поэтому выпрямилась и встала под душ. Повернувшись спиной к дверному проёму, я торопливо смыла пену. Только теперь я ощутила лёгкую нервозность, но она не имела никакого отношения к нападению. Разве не забавно? Это не первый раз, когда Дис спасал мне жизнь, но его жертвенность не вылечила мою фобию. А если не она, то что ещё? Я уже не просто доверяла ему, я от него зависела, но, в то же время, я знала, что, если Дис посмотрит на меня сейчас… если дотронется… это тут же обесценит все его достижения.
        Почему я задумалась над этим именно теперь? Потому что это нападение — следствие неудовлетворённости Индры. Даже неудавшееся, оно стало отличным предупреждением: моё упрямство могло стоить жизни — если не мне, то моим людям.
        — Как думаешь, кто стоит за этим? — спросила я у Десницы для верности.
        — Твой брат-извращенец.
        Вот именно. Будь я сейчас мертва, Дис бы сделал другой вывод. Но тут имело место не заказное убийство, а похищение. Живой я могла понадобиться лишь одному человеку.
        Собрав влажные волосы на затылке, я накинула на голое тело атласный халат, наспех перетянув его поясом. Первым делом я добралась до регулятора света, рассеивая тьму. Я бегло оглядела комнату, и мне стало не по себе: их битва не продлилась долго, но она оказалась более жестокой, чем я представляла.
        Дис сидел на полу рядом с поверженным противником, но едва ли выглядел лучше. Его руки были разбиты. На окровавленных пальцах блестели кастеты. Судя по дыханию, его рёбра тоже пострадали: это сражение было для него не первым за эту ночь.
        Если не считать того случая на пляже, я впервые видела Диса в таком состоянии.
        Что касается чужака: он был модифицированным, причём так качественно, что его раны затягивались буквально на глазах. К его лицу возвращались прежние черты, но составить о нём впечатление мешала запёкшаяся кровь. Хотя плевать — его внешность всё равно ни о чём бы мне не сказала.
        — Покажи мне его спину, — попросила я, но Дис ответил:
        — Не выйдет. Его костюм так просто не снимешь.
        — Но с маской же ты справился.
        — Он снял её сам, когда начал захлёбываться кровью, — спокойно возразил Десница. — Очевидно, эта разработка — совсем новая. Думаю, это её первый тест в боевых условиях. Иначе всё прошло бы не настолько гладко.
        Ладно. Рано или поздно этому парню «приспичит», вот тогда и разберёмся.
        — А что насчёт его пособников?
        — Они все местные. Из Безана. Скорее всего, кто-то из особняка с ними в одной упряжке. Завтра выясню, кто…
        — Не надо. Я сама выясню.
        Пусть Олафер меня простит, но, похоже, нам всё-таки придётся распустить часть армии. У многих, кто жил здесь, погибли друзья и родственники в войне с Нойран. Заставлять их служить мне, было в корне неверно. Это вело к таким вот последствиям.
        — Как хочешь, босс. Это твоё право — распоряжаться теми, у кого клеймо Децемы на спине, — с подозрительной лёгкостью согласился Дис, тут же ставя условие: — Но этого ублюдка отдай мне.
        Работая на износ, Десница, тем не менее, никогда и ничего для себя не просил. Сейчас же он требовал пленника в качестве награды. Глядя на его окровавленные руки, я понимала, что не имею права отбирать у него трофей. Но в то же время, я не смогла удержаться и не упрекнуть его.
        — Ты спрашиваешь разрешение вынести что-то из моей комнаты? Потому что он почему-то оказался здесь, Дис. Как это вообще возможно?
        — Я как раз и хочу это выяснить, — напряжённо ответил он, задетый этим куда сильнее меня. Казалось, он сделал всё возможное, чтобы меня обезопасить. То, что кто-то с такой лёгкостью обошёл охрану и датчики слежения, бесило его.
        Забавно… Он ведь постоянно смотрел на Лайза свысока, а теперь, когда у того была увольнительная, сам так облажался.
        — Ты собираешься его пытать? — уточнила я, и Десница усмехнулся. Той, кто жил с Индрой и кого он сам пытал, ни к чему было задавать подобные вопросы.
        — Я не убью его, — пообещал он только, и я проворчала:
        — Сам в процессе не помри. Выглядишь паршиво.
        Приняв это за заботу, он едва заметно улыбнулся. Его взгляд скользнул с моего лица вниз, и я вдруг вспомнила, что под этой тканью ничего нет…
        — Можно? — спросил тише мужчина, с намёком на что-то более запретное, чем незаконные пытки в обход Синедриону.
        — До утра, — решила я, отворачиваясь от него. — Не сумеешь разговорить его, тогда я всё выясню сама.
        — Каким образом? — Дис не мог представить, как я стану воздействовать на пленника, если даже его методы окажутся бесполезными.
        — Позвоню Индре, конечно.



        ГЛАВА 47



        Либо мне расскажешь ты, либо Индра.
        Как будто Десница был недостаточно мотивирован без моих условий. Чужаку и так бы не поздоровилось, а теперь его допрос превратится в соперничество — хуже не придумаешь. Жаждущий реванша Дис готов был соревноваться с Индрой в чём угодно, даже в жестокости. Ведь, очевидно, ему придётся сделать так, чтобы его гнев пугал пленника больше, чем гнев его заказчика. Дис должен был стать неумолимее, опаснее, свирепее Индры…
        Вряд ли такое возможно.
        Если брать в расчёт исключительные случаи, вроде моего — тогда да: я боялась Диса сильнее Индры. Но для остального населения планеты всё было наоборот. Не потому что Индра более могущественен и велик. Просто он — садист. Он обладал исключительным даром мучить и унижать людей, потому что видел их насквозь. Проницательность вкупе с безжалостностью превращала его в талантливого истязателя.
        Дис другой. Он убийца. В прошлом у него не возникало такой необходимости — добиваться своего пытками. Его выступления на арене всегда заканчивались летально для противника, тогда как теперь чемпиону Фомальгаута запрещалось доводить дело до конца. Мало того, что он не умел балансировать на этой грани, так Дис ещё был очень ограничен в выборе средств: никакое оружие не брало бронекостюм наёмника, а он сам не собирался его снимать.
        Отрабатывать на нём удары Деснице довольно быстро надоело: все повреждения быстро заживали на жертве, а боли он, казалось, вовсе не чувствовал. Анализ крови показал, что перед рейдом мужик ввёл себе целый коктейль анальгетиков и стимуляторов. Словом, он отлично подготовился. Тем страннее было то, что он не продержался против Диса и пяти минут.
        — Он не солдат, — сказал Десница на следующее утро, когда пришёл ко мне с отчётом.
        — Нет? — Это неприятно удивляло. — Хочешь сказать, он напал на наш клан и добрался до меня, не имея никакой военной подготовки? И ты до сих пор не смог разговорить обычного гражданского? — Когда Дис промолчал, я подняла взгляд от письменного стола, за которым сидела. — Что? Теперь уже тебя надо пытать, чтобы добиться ответа?
        Судя по едва заметной ухмылке, он бы на это посмотрел.
        — Этот парень — учёный. Всё — от брони до модификации — его разработки, но, очевидно, в настоящем бою он ни разу не был.
        Это звучало правдоподобно и многое объясняло, вот только…
        — Индра бы не стал поручать такое дело дилетанту, — подумала я вслух.
        — Если только не захотел бы тебя в очередной раз унизить, — подсказал Дис, и я недовольно поджала губы.
        — Это не твоё дело.
        — Моё, — авторитетно возразил он, ставя руки на стол, предлагая с этим поспорить. Такой непоколебимый и уверенный вопреки проваленному заданию. От его подавляющего присутствия мне стало не по себе, и я отстранилась, откидываясь на спинку кресла.
        — Ты проиграл, Дис, просто признай это. Проиграл Индре. — С этим можно было поспорить. — А теперь проиграл его наёмнику. — На самом деле, выиграл, просто не смог развязать язык. — Продолжишь в том же духе, проиграешь и мне.
        — Окажи честь, босс.
        Ого, похоже, с этим поражением он бы охотно смирился. Если вспомнить, как именно мы сражались в прошлый раз?..
        — Выйди, — попросила я, закрепляя передатчик на ухе. — Я хочу поговорить с братом.
        В ответ Десница сел в ближайшее кресло и скрестил руки на груди, ожидая. Он не собирался оставлять меня наедине с Индрой даже в таком смысле. Что мне оставалось? Самой выйти из собственного кабинета?
        — Ты вообще замечаешь, что постоянно переходишь черту? — проворчала я.
        — Да, и когда это случилось последний раз, ты была этому рада.
        — Ха… — Я сделала вид, что не понимаю, о чём он, и Дис пояснил:
        — В Изергиме. Я видел: ты была в ужасе. Ты хотела, чтобы тебя спасли. Ты и сейчас хочешь.
        Меня будто током прошибло от этого заявления.
        — «Спасти»? — повторила я, возмущённая и напуганная этим заявлением. Его правотой. Очевидностью. — Ты кем себя считаешь? Спасителем?! Ещё пару месяцев назад ты был моим врагом, а теперь защищаешь меня от моего покровителя и твоего собственного патрона?! Это Индра меня спас! Он спас меня от жалкой участи бродячей собаки! Он спасал меня, рискуя собственной жизнью, когда союзники Децемы меня отравили! И от тебя, кстати, тоже, когда ты напал на меня!
        — Это ты напала на меня, — поправил Дис, находя в этом что-то забавное. — Не подумай, что я был против.
        Я недовольно прищурилась.
        — Держись от нас подальше. Индра — больше, чем мой брат или жених. Тебе никогда не понять, что он сделал для меня.
        — Думаешь, я не смог бы сделать то же самое, если бы ты позволила? У меня на это даже больше причин. — Дис обнажил запястье, показывая клеймо. — Сама знаешь, почему.
        — Это ничего не значит.
        — Неужели. Когда мы впервые встретились, только это и имело значение. Ты сказала, что я — такой же. Даже сражаясь со мной, ты меня не боялась, ты не нуждалась в спасении. — Его голос звучал низко, вкрадчиво. — То, как ты смотрела на меня… На меня никто так не смотрел. И ты сама ни на кого больше так не посмотришь.
        — Без понятия, чего…
        — Это было не так уж и давно. Ты не могла забыть.
        — Чего ты добиваешься?! — повысила я голос. — Хочешь открыть мне глаза? Объяснить, какой Индра на самом деле? Ты понятия не имеешь, какой! Он показался тебе безумным и жестоким? Но ведь ты видел его только милосердным, Дис! Что тебе не понравилось? Он пощадил тебя. Что-то я сомневаюсь, что ты поступил бы так же на его месте.
        Альбинос усмехнулся.
        — Почему? Если бы ты потёрлась об меня в моей рубашке на голое тело, я бы стал самым добрым и щедрым человеком на свете.
        — Завязывай с этими грязными намёками, — проворчала я. — Каждым своим словом ты даёшь мне повод ему позвонить.
        — Тебе не обязательно это делать, Эла. Скажу больше: тебе не обязательно выходить за него замуж.
        — Это не тебе решать.
        — И не тебе, как видно, тоже.
        Стоп… он назвал меня по имени?
        Всего лишь слово, а ощущение такое, будто… ну, будто я потёрлась об него в одной рубашке на голое тело. Сама не знаю, почему я придала услышанному такое необоснованно большое значение. Меня бросило в жар, и я крутанулась в кресле, отворачиваясь от Диса.
        Теперь он каждым своим словом давал мне не просто ещё один повод позвонить Индре, а выйти за него замуж.
        Я прислушивалась к белому шуму в динамике и делала это как-то очень… мстительно. Тем неожиданнее было услышать в итоге голос Адсона. Ладно бы ещё какой-нибудь очередной подружки наследника Нойран, но секретаря Иберии?..
        — Молодой босс занят, — пояснил тот тихо, даже как-то робко.
        — Тогда что насчёт отца? — уточнила я, и секретарь сделал вывод, что Индра всё же занят куда меньше Иберии. И что он в подходящем настроении для беседы со мной.
        — Не сейчас! — рявкнуло раздражённо через минуту. Послышалось подобострастное бормотание Адсона, и Индра снизошёл до меня. Его голос звучал уже в разы приветливее: — Эла?
        — Что такое, босс? — спросила я сходу. — Принимаешь ванну?
        Он задумался.
        — Это какой-то намёк? Ты собираешься приехать, и я должен быть к этому готов?
        — Нет. Просто хочу, чтобы ты знал, что я не стану подсылать к тебе наёмников, когда ты будешь расслабляться. Хотя, боги, «ванна»? Это ведь не твой уровень развлечений.
        Он ни черта не понял, но быстро сделал свой собственный вывод:
        — Какой-то ублюдок видел тебя голой?
        — Это не самое страшное, что могло случиться с твоей подачи.
        — Эла, чтоб тебя! Ты серьёзно думаешь, что я мог послать в Безан какого-то мужика попялиться на тебя?!
        — Ты же не просто так заикнулся о похищении в Изергиме.
        — Так я, по-твоему, ему за твой стриптиз ещё и деньги заплатил? — Его настроение вновь испортилось. Ещё немного, и он начнёт меня обвинять в этом покушении.
        — Не знаю. Заплатил?
        Индра резко выдохнул.
        — Этот урод рядом?
        — Нет, и он не из разговорчивых, если ты вдруг решил с ним поболтать.
        — Болтать? Я тоже не из разговорчивых. Я ему молча хребет сломаю.
        Я невесело усмехнулась.
        — Ему уже досталось.
        — И кого я должен за это благодарить?
        — Диса.
        — Ещё одного ублюдка, который видел тебя голой, — заключил Индра, давая понять интонацией, что думает обо всей этой ситуации. — Какого чёрта там делает Бартл?
        — Занят новобранцами.
        — А этот твой недалёкий телохранитель?
        — Лайз? Ухлёстывает за девушками, даже подумывает жениться на…
        — Плевать, главное, что не на тебе.
        Вежливо посмеявшись, я как бы между делом решила затронуть тему, которая волновала меня почти так же, как и это покушение.
        — К слову о свадьбе: Роза уже выбрала церемониальное платье?
        — Спроси у неё сама. Вы же с ней лучшие подруги.
        — Что? — растерялась я. — С чего ты взял?
        — Ну, вряд ли бы ты стала сватать меня за первую встречную.
        Я пристыжённо нахмурилась, бормоча:
        — Какая теперь-то разница? Совсем скоро мы будем называть её мачехой.
        — Как всё запутано в нашей семье.
        — Да уж. Что об этом думает отец?
        — Ничего. Он практически отошёл от дел. Забота о клане теперь лежит целиком и полностью на мне.
        Это объясняет занятость и раздражительность молодого босса.
        — Если честно, мне нравится мысль, что ты теперь тоже чувствуешь себя брошенным им.
        — Главное, чтобы не тобой, — то ли спросил, то ли предостерёг он. Как будто в этом была необходимость, после вчерашнего нападения. — Ты сама позвонила мне — небывалый случай.
        — Я позвонила, потому что мы не смогли разговорить твоего наёмника. Крепкий парень. И явно не дурак… если не считать, что он полез на нас. Но все эти его навороченные приблуды… Наш оружейник обзавидовался.
        Индра глухо выругался.
        — Я никого не нанимал. — Прежде чем я успела возразить, он добавил: — Совсем наоборот.
        — Как это понимать?
        Он явно не хотел в этом признаваться.
        — Я искал спеца по безопасности, и одним из кандидатов оказался этот настырный алкаш. Его зовут Кей. Да, не дурак, но и не настолько гений, насколько он сам думает. Необоснованно заносчивый и требовательный. Совершенно не умеет работать в команде. На собеседовании он назвал мою охрану бесполезной и заявил, что может выполнять их работу в одиночку. Но вступительный экзамен он всё равно провалил.
        — Любопытно…
        — Я могу попросить Адсона выслать досье на него.
        — Если только ты больше не рассматриваешь его кандидатуру, — согласилась я, и Индра усмехнулся.
        — Шутишь? Я не могу доверять заботу о своей семье тому, кто на неё нападает.
        — Хочешь сказать, он сделал это, чтобы досадить тебе? — Я покачала головой. — Он не показался мне неуравновешенным и обидчивым. У этого человека был чёткий план, который он долго вынашивал. Он нанял бойцов, чтобы те устроили диверсию на нижних этажах, а сам проник в особняк, разбив бронированное окно. Датчики движения, система наблюдения, сигнализация — он всё обошёл. И никто из охраны его не видел, потому что в темноте он оставался совершенно незаметным.
        — Думаешь, мне интересны подробности?
        — Конечно. Это ведь и был твой «экзамен», — заявила я, не до конца в этом уверенная. Но Индра промолчал, подтверждая мои опасения. — Боги… Ты, в самом деле, предложил ему место в штате в обмен на меня?
        Протяжно выдохнув, он попросил:
        — Не говори об этом так, будто это равнозначные понятия.
        — А ты не говори об этом так, будто это вообще ни черта не значит! — Я раскричалась, забыв, что в комнате не одна. — Ты подверг опасности моих людей! Кое-кому это стоило жизни! А этот твой Кей? Ты обрёк его на пытки!
        — Раз он такой гений, то должен был осознавать риски, — рассудил с шокирующим хладнокровием Индра. — Я сам не верил, что он попрётся в Безан, чтобы тебя похитить. Предлагая ему это, я всего лишь дал понять уровень моих запросов.
        — Этот человек хотел тебе угодить! Он готов был рискнуть жизнью ради этого! Мог бы придумать ему задание получше!
        — Это то, в котором ему не придётся пялиться на тебя голую? — уточнил молодой босс. — Вот бедняга.
        — Сам виноват! — вспыхнула я. — Если сюда от твоего имени сунется ещё кто-нибудь, одним стриптизом я не ограничусь!
        — Это угроза или приглашение?
        — Очень смешно, — бросила я, и Индра надолго замолчал, кажется, ища компромисс. Я тоже не хотела больше расставаться с ним в ссоре, поэтому дала шанс.
        — Я напугал тебя и доставил проблем, признаю. Как мне искупить вину?
        Я недолго думала.
        — Отдай мне его.
        — Что? — голос Индры обжёг холодом.
        — Кея. Он же тебе не нужен? Отдай его мне.
        — Где-то я это уже слышал, — проворчал молодой босс. — Кажется, это входит у тебя в привычку: выпрашивать у меня мужиков в подарок.
        — В прошлый раз ты не отказал, — напомнила я тихо.
        — В прошлый раз у тебя был день рождения.
        — Подарок на день рождения может переплюнуть только подарок на свадьбу, да? — Я знала, что использую бесчестные методы. Хотя и не такие бесчестные, какие использовал Индра, натравливая на меня своих соискателей.
        — На свадьбу, Эла… — повторил он, издав низкий, горловой звук. — Хочешь сказать, что он станет гарантом нашего союза?
        — А тебе нужен гарант? Ты мне не веришь на слово?
        Конечно, нет.
        Он задумался, после чего предложил:
        — Скажи, что любишь меня, и делай с Кеем всё, что хочешь.
        Вряд ли Кей догадывался, что стоит настолько дёшево.
        Опустив голову, я прочистила горло и быстро бросила то, что Индра хотел от меня услышать.
        — Так, чтобы я поверил тебе, — настоял он. — Так, как положено невесте.
        — Я люблю…
        — Нет.
        — Индра, я люблю тебя.
        — Нет, Эла.
        Да что не так?! Какой любви он от меня хотел?!
        — Ладно. Знаешь? Я скажу тебе это при личной встрече, — пообещала я, на одном дыхании шепча следующее: — Когда мы останемся наедине, я разденусь, лягу на твою кровать, разведу ноги и скажу это, приглашая. Тогда ты точно мне поверишь.
        Индра молча сбросил, а у меня остались смутные опасения, что он мог записать это себе на память. Но это было не самое страшное. Чёрт… Дис всё слышал.



        ГЛАВА 48



        Я его предупреждала. Сам виноват. Может, теперь до него дойдёт, что я принадлежу другому мужчине, раз не дошло при первой нашей встрече. Или когда он «гостил» у Иберии. Или совсем недавно — у Гая. Если так подумать, таких случаев было предостаточно, так что очередной не должен шокировать Диса, если это слово вообще уместно употреблять по отношению к этому мрачному убийце.
        Боясь обернуться, я недоумевала: с чего вдруг вообще эти муки совести? Для женщины, которая напала на него со спины, как-то непоследовательно так заботиться о его чувствах.
        Достав из кармана мятную конфету, я распорядилась:
        — Я хочу увидеться с пленником.
        — Да, я уже понял, насколько сильно, — ответил Дис, но, на самом деле, это не означало понимание.
        Такой интонацией обычно требуют объяснения, а не согласно признают правоту начальства. Боги, почему он не мог просто снова подчиниться, как делал это до сих пор, честно выполняя долг Десницы? Я думала, с его назначением всё изменится, но нет, чёрта с два.
        Испытания его покорности зашли слишком далеко. Она закончилась здесь.
        Неважно. Я не стану идти у него на поводу и посвящать в наши личные с Индрой дела. Рассказывать о нашем с ним договоре. О том, что этот договор с каждым днём теряет свою силу и перестанет хоть что-то значить уже совсем скоро — раньше, чем через обещанные три года. Ведь наследник Нойран теперь фактически распоряжается кланом и может уже всерьёз нанять кого-нибудь покруче Кея. Как показал опыт — мы к этому не готовы.
        Кстати, о готовности: мне однажды придётся повторить озвученный Индре сценарий. Так что лучше поскорее смириться с этой мыслью. Может даже, начать репетировать всё это: позы, призывные мольбы и соблазнительные стоны…
        — Не принимай это на свой счёт, — сказала я, глядя за окно. По ощущениям, там шёл снег. Кажется, я впервые мёрзла в Безане. — И не пытайся меня пристыдить: из нас двоих именно ты должен чувствовать себя виноватым. Ты подслушал приватный разговор. — Усмехнувшись, я предположила: — Вошёл во вкус после Изергима? Называть Индру извращенцем теперь — чистой воды лицемерие.
        Просто шутка. Но тут не только у меня было «хорошее» чувство юмора.
        — А разве, это не он подслушивал? — уточнил Десница. Как будто последнее предложение могло быть адресовано именно ему, а не Индре. — Всё-таки, если у кого ты и могла выпрашивать пленника, то именно у меня.
        Ничего более возмутительного я в жизни не слышала. По телу прошла дрожь, когда я на мгновение представила, что могла быть настолько раскованной, призывной, страстной с этим жутким мужчиной. Мне было неловко просто от осознания, что он слышал всю эту пошлую чушь… Не так давно для меня казалось недопустимым просто остаться с ним наедине.
        Док, поставивший мне диагноз, сказал бы, что я делаю успехи.
        — Выпрашивать? — переспросила я раздражённо. — У тебя?!
        — Он — мой трофей.
        — Да ты сам — трофей, — напомнила я. — Индра отдал тебя мне. А теперь Индра отдал мне Кея.
        — Я мог убить Кея, и тогда этого разговора вообще не было бы, — ответил на это Дис. — И Индру, кстати, я мог убить тоже. — Я вздрогнула. — Да, ты знаешь это. Я мог прикончить его десятком разных способов прежде, чем успела бы отреагировать охрана.
        Да, но после этого сам ты на быструю смерть мог бы даже не рассчитывать.
        Я повернулась в кресле, встречая нацеленный на меня, кроваво-красный взгляд. Мне захотелось отпрянуть, потому что от такого пристального внимания создавалось абсурдное впечатление, что мужчина находится ближе, чем был на самом деле.
        — Хочешь знать, что ещё я мог сделать прежде, чем успела бы отреагировать охрана? — спросил тихо Дис, и я «догадалась», к чему он клонит.
        — Убить меня? Похитить? Использоваться в качестве заложника? Сделать рабыней?
        У него было столько вариантов… Даже больше, чем я думала.
        — Поиметь там, где увидел, — подсказал Дис, и я тяжело сглотнула мятную сладость.
        О.
        Это был самый очевидный ответ, конечно, но я всё равно была потрясена: его желанием, тем, что он признался. Пусть мне не раз намекали на его неравнодушие все кому не лень, услышать это от него лично в подобной форме, да ещё сразу после того, как я пообещала отдаться другому…
        Он хотел меня поиметь?
        Дис не выглядел романтиком, способным долго добиваться женщины, так что, думаю, в прошлом всё так и происходило: он имел их там, где видел. Правилами приличия Цитры, наверняка, это не возбранялось, а привилегии чемпиона позволяли ему быть бесцеремонным.
        Мне вдруг стало любопытно, каким он был во времена буйной юности: раб, который богаче, известнее и любимее некоторых господ. Но что меня интересовало сильнее… почему ещё один совершенно неподходящий, опасный, нестеснённый в выборе любовниц мужчина, говорит мне это?
        — Это была бы самая нелепая смерть, какую только можно для тебя придумать, — рассудила я, хотя собиралась просто выставить его за дверь. Скажи он это мне вчера, я бы так и сделала. Но ведь сегодня я решила объявить войну собственным страхам, так что стоило хотя бы выдержать этот разговор. — Только что я думала, что ничего нелепее покушения на наследника Нойран не придумать, но нет, насиловать младшего члена их семьи, рискуя жизнью — это даже для такого самоубийцы чересчур. Ты ещё безумнее, чем показался мне поначалу.
        — Сказать, какой мне показалась поначалу ты? — спросил Дис, и я предположила, что не менее сумасшедшей. — Я изучил личные дела всех в Нойран. Я видел твои фотографии. Ты на них была обрита под ноль и в одежде, которую не всякий парень на себя напялит. А потом я оказался на том пляже и увидел, как ты выходишь из воды…
        — Не признал меня без мальчишеских шмоток? — догадалась я, перекатывая конфету во рту.
        — Я решил, что ты — его любовница, — хрипло ответил Дис. — Вот как ты выглядела. Как избалованная, сумевшая его соблазнить, требовательная штучка. Как женщина, перед которой не устоял даже самый главный ублюдок Тавроса. Ещё бы, такая фигура… длинные ноги, стройные бёдра, красивая грудь, сладкие губы…
        Что-то внутри дрогнуло, и я в очередной раз решила ему напомнить:
        — Я не его любовница. Я его невеста.
        — Тем более. Я даже не надеялся, что ты ко мне приблизишься. Казалось, ты из того типа женщин, которые, заметив меня, бегут прочь. — Он слабо улыбнулся, проводя пальцами по губам. — А ты бросилась мне навстречу голой, едва признав.
        — Я же просила не принимать на свой счёт…
        — А в прошлый раз ты просила об обратном. «Давай, иди сюда»… Как-то так это звучало.
        Я почувствовала, что краснею.
        — Это был вызов!
        — Ещё какой, — согласился Десница. — Я впервые признал поражение ещё до начала боя. Я знал, что не трону тебя. Я понял: если ты сдашься и ляжешь… то я окажусь внутри тебя быстрее, чем успеет прибежать твой беспечный братец.
        Чокнутый. Как он мог говорить такое, глядя мне в глаза?
        — Питомец порочной Цитры. Вытворять что-то подобное на публику для тебя явно не в новинку, — произнесла я, отводя взгляд.
        — Нет. У меня никогда не было такого потрясающего, захватывающего, дикого боя. И секса тоже.
        — Серьёзно, не называй Индру извращенцем больше, — попросила я. — Ты его переплюнул.
        — А ведь я дрался в одежде.
        — Сама скоромность. Помнится, ты вытворял кое-что поинтереснее у нас в гостях, — зачем-то ляпнула я. Картинка того, как он прикасался к себе, стоя по пояс в воде в окружении белого мрамора, всплыла перед глазами.
        — И я не особо тебя смутил, — добавил Дис. — Для нецелованной девственницы ты была удивительно любопытна в тот раз. И невероятно раскрепощена, когда сражалась.
        — У меня был хороший наставник.
        — Так вот какие у вас были «тренировки»?
        — И такие тоже, — не стала разубеждать его я.
        Какое будоражащее, незнакомое, очень «женское» чувство: мне льстила его ревность. Моё превосходство было неоспоримо только в такие моменты.
        — Тогда в чём твоя проблема? — спросил Дис уже без улыбки. — Ты так настойчиво отвергала его в Изергиме, а теперь устраиваешь аудио-порно. Предпочитаешь виртуальный секс настоящему?
        — Это не твоё дело.
        — Ты не подумай: я не осуждаю. Думаю даже, трахаться с ним так — безопаснее всего. — Его голос выдавал злость. — Насколько я помню, твой брат обожает насиловать женщин в комнате дознания. Удивительно, что в твоём случае ему оказалось достаточно пары слов. Постой… Кажется, я догадываюсь, какой была ваша «первая брачная ночь». Ты ему так же опосредованно отдалась?
        — Нет, — возразила я тихо. — Он меня опосредованно изнасиловал.
        Дис растерянно моргнул, а в следующую секунду нахмурился, требовательно цедя:
        — Что это значит?
        Я видела, как напряглись мышцы его плеч под одеждой, словно он готов был к убийству. Не опосредованному.
        — Что он с тобой сделал? — Дис встал, опираясь руками на стол, нависая. — Ну?
        Я покачала головой. Хватит с него моей откровенности. Я и так сказала много лишнего. Пусть подключит воображение.
        — Лучше тебе сказать.
        — А то что? Изнасилуешь?
        — Какого чёрта ты несёшь? — глухо прорычал мужчина, и я попросила:
        — Только давай без лицемерия. Ты только что признался, что сам думал об этом, едва только меня увидел. С чего же ты решил, что Индра не думал? Мы жили с ним бок о бок три года. Он научил меня всему. Показал мне мир.
        — Завязывай с этим жалким раболепием! Не хочу больше слышать об этой херне! Если этот ублюдок, на самом деле, взял тебя против твоей воли… как ты вообще можешь смотреть на него? Терпеть его прикосновения? Разговаривать с ним?
        — Смотреть и разговаривать… — повторила я, изумлённо на него уставившись. — Да ты понятия не имеешь, на что я готова пойти, чтобы угодить Нойран.
        — В очередной раз послушно раздвинуть перед ним ноги! — рявкнул Дис вне себя от ярости.
        Не угадал.
        — Поцелуй меня.
        На самом деле, я не успела договорить. Моё непоследовательное поведение должно было его шокировать и дать мне шанс передумать, но Дис ни секунды не сомневался, порывисто наклоняясь и зажимая мой рот своим. И это не был поцелуй праведника, осуждающего насилие. Создавалось впечатление, что он сделал бы это в любом случае: только такой итог мог быть у нашего разговора.
        Меня словно опалило изнутри, когда я почувствовала первое настойчивое движение его губ. Для «питомца порочной Цитры» Дис ещё ничего толком не сделал, но я уже думала о побеге. Его запах… вкус… жар… грубая мужская сила… Всё то, что я так старательно избегала, окружило меня. Он снова был невыносимо близко, хотя сам так, похоже, не считал.
        — Не кусайся больше, — хрипло выдохнул Дис. Его язык призывно коснулся моего… и я инстинктивно сжала зубы. Мужчина отпрянул, выругавшись. Я ощутила вкус его крови во рту, и к горлу подкатил ком. — Да какого чёрта?!.
        Прижав ко рту ладонь, я обогнула стол и выбежала из кабинета. С объяснениями придётся повременить.



        ГЛАВА 49



        Склонившись над раковиной, я старалась смыть с губ прилипшее «ощущение». Но от ледяной воды оно лишь сильнее разгоралось. Внутри. Под кожей.
        Какого чёрта я сделала?
        Эта борьба с собственными страхами зашла слишком далеко и в итоге ударила по мне рикошетом. Поцелуй — большее, на что я могла решиться во имя своего «исцеления», а в итоге — полный провал. Я лишь усложнила и без того запутанные отношения с человеком, от которого зависело всё в клане, а в последнее время и в моей жизни. А если Индра узнает?.. То, что иная женщина могла бы выдать за шутку, за мимолётное помутнение рассудка, в моём случае могло обернуться войной.
        Приложив холодные руки к лицу, я надолго замерла.
        И что теперь? Снова отступить? Продолжать избегать эту проблему? Начинать считать дни до свадьбы (собственных похорон)?
        Когда я вернулась в кабинет, Дис по-прежнему стоял у стола. Прошло минут десять, не меньше, но мужчина не сдвинулся даже на сантиметр. Заметив же меня, он повернул голову. На его губе виднелась кровь: даже в драке мне не удавалось его ранить так, как теперь, когда дело дошло до поцелуев.
        — Тебя что… стошнило? — уточнил Дис, но я промолчала. Что за неловкая ситуация. — Ясно. Наверное, я кажусь тебе полным придурком, раз ты решила показать мне наглядно, что тебя от меня тошнит. Но теперь я понял. Дошло. — Он запустил пальцы в волосы, выглядя таким оскорблённым. Совершенно неприступным теперь. — Как там говорят в таких случаях? Совет да любовь.
        — Когда меня поцеловал Индра, меня тоже стошнило, — решила открыться я, и Дис прищурился.
        — Что?
        Я помялась, опуская взгляд, такая внезапно присмиревшая и тихая. Наша разница в возрасте, опыте и силе вдруг стала ещё более очевидной.
        — Так всегда происходит. Не только с тобой. Семейный врач назвал это фобией: стоит мужчине сунуться ко мне, я пугаюсь, иногда до обморока. Это само собой происходит. Не знаю, почему. Я не могу это контролировать, сколько ни пыталась. В такие моменты я, правда, думаю, что умру — мерзкое чувство. Худшее, что только можно испытать.
        Эта история его ничуть не растрогала.
        — Тогда на черта надо было меня об этом просить? — резко спросил Дис. — Если ты знала, что всё так выйдет… Если тебе это настолько отвратительно, зачем надо было предлагать поцеловать тебя? Думаешь, мне такое по кайфу?
        — Я всегда боялась тебя, а теперь мы с тобой неплохо ладим… И я подумала: "что если всё это прошло само собой?", — ответила я, вновь робея перед ним. — Мне нужно было проверить.
        — Так вот что это было? Проверка? И чего ради?
        — У меня скоро свадьба.
        — Чёрт, ну это всё объясняет.
        — А после свадьбы у меня будет брачная ночь.
        Едва ли это сделало ситуацию понятнее, но Дис больше не требовал объяснений. Даже не смотрел на меня.
        — У нас с Индрой договор: он согласился ждать три года, — нехотя призналась я. — Время поджимает. Когда придёт срок, он не станет ничего слушать, да я и не посмею снова сказать ему «нет». Так что у меня только один выход. Мне нужно научиться переносить всю эту любовную возню. Я знаю, это дело привычки. Ещё несколько месяцев назад я верила, что никогда не буду с тобой вот так просто разговаривать, и уж тем более доверять сокровенное… Ты не отвратителен мне, Дис. Наоборот, я ценю тебя и во всём на тебя полагаюсь. Мне и сейчас нужна помощь…
        — И что ты от меня хочешь? — перебил он, и я сбивчиво произнесла:
        — Чтобы ты… не знаю… научил меня всем этим «вещам»?
        — Ха, — Дис усмехнулся, будто не мог поверить услышанному. — Научил? Как ты себе это представляешь?
        — Никак. Я же сказала, у меня нет в этом опыта. Всё, что связано с сексом… я избегала этого всю свою жизнь.
        — Так не бывает. — Он качнул головой. — Бред какой-то.
        — Сказал меченый альбинос, — проворчала я, начиная раздражаться. Ему ли рассуждать о том, чего не бывает? Ходячее исключение из всех возможных правил.
        — Да, вот именно. — Он указал на своё лицо. — Думаешь, такой, как я, сможет справиться с этим твоим загоном? Тебе нужен психиатр. Благо, специалистов в этой области хоть отбавляй. А такой красотке многие захотят услужить.
        Дис считает меня красивой…
        Я тряхнула головой.
        — Мне нужен мозгоправ, конечно, я и не отрицаю. Но ты, правда, хочешь афишировать мои отклонения? Готова спорить, такая новость разлетится моментально, и это сейчас, когда я изо всех сил стараюсь быть идеальной. Я посчитала тебя надёжным человеком, доверившись. А ты заставляешь меня об этом жалеть.
        — Ты пожалеешь в любом случае, — убеждённо ответил Десница. — Сейчас, по крайней мере, я ничего толком не сделал.
        — Ты сделал, — возразила я, глядя на него исподлобья. — Ещё в тот раз. Ты полез ко мне первый без спроса. Всё это началось с тебя, на тебе должно и закончиться! Возьми на себя чёртову ответственность! Так будет честно!
        — Честно? По отношению к кому? К твоему жениху? Или ко мне? — Он начал мерить шагами комнату. — Женщина, ты хоть понимаешь, насколько коварной и вероломной сейчас выглядишь?
        — Не тебе читать мне мораль! — отрезала я задето. — Только что язык мне в рот засовывал, а тут вдруг вспомнил о моём женихе?! Какое благородство! Почти такое же, как и признаться в том, что мечтал опустить меня на побережье в тот раз!
        — В тот раз и каждый день после этого, — согласился Дис, ничуть не смущаясь. — Но я не сделал этого. И не сделаю, пока не разрешишь.
        Я развела руками.
        — Тогда чего ты такой недовольный? Я разрешаю. Разве ты не этого добивался?
        Он шагнул ко мне, и я инстинктивно отпрянула, упираясь спиной в стену. Мужчина усмехнулся. Судя по его взгляду, своим поведением я подтвердила какую-то его мысль.
        — Спрашиваешь, чего я добивался? Уж точно не этого. Мне даже в голову бы не пришло стать для тебя… кем? Тренажёром? Сутенёром? Долбаной свахой? Чёрт знает, как это назвать. Ты мне предлагаешь подготовить тебя для другого мужчины. Для моего врага. Ублюдка, которого я презираю. Чтобы он мог тебя спокойно трахать, когда ему только заблагорассудится. Я ведь тебя правильно понял?
        Я сглотнула, с трудом выдерживая его взгляд.
        — Да, правильно.
        — И ты думаешь, что я на это соглашусь?
        — Ни при каких иных условиях ты ко мне больше не подойдёшь, — ответила я.
        Жалкий шантаж.
        Дис направился к двери, в отличном настроении, чтобы осуществить угрозу и добить Кея. Но я встала на его пути, заявляя:
        — Ладно. Раз ты отказываешься выполнять просьбу, значит, я тебе приказываю. — Я вскинула голову, упрямо глядя ему в глаза. — Понял? Это приказ. Исправь то, что натворил!
        Дис приблизился ко мне вплотную, наклоняясь.
        — Не ври. Тут дело не во мне, а в Индре. Что он сделал с тобой?
        — Не скажу.
        — Придётся. Это твоё первое задание. Сегодня ночью я приду к тебе, и ты мне обо всём расскажешь, — решил Десница, и я ошарашенно моргнула. — Что? Не нравятся мои методы? Это только первый пункт в длинном списке.



        ГЛАВА 50



        Направляясь на "собеседование" с Кеем, я пыталась понять, о каком таком «длинном списке» говорил Дис. Когда он успел его составить? Пока яростно отказывал мне? Как-то слишком много энтузиазма для того, кто не хотел в это ввязываться.
        Ладно, без разницы, главное, что он — в деле. Знаю, по Дису не скажешь, что он — отличный психолог, но утвердить именно его на эту должность стало важным для меня.
        Во-первых, Дис олицетворял собой фобию: привыкнуть к этому жуткому мужчине означало разделаться со страхом навсегда. Во-вторых, он — не из болтливых. Десница больше остальных заботится о моральном облике семьи, так что я могла не переживать за сохранность своих тайн. В-третьих… Он же был меченым. Это «родство» уже внушало доверие, которое необходимо в таком сугубо личном деле. Я могла рассказать ему о том, что другие просто не поймут.
        — Нам сюда, — ворвался в мои мысли голос Лайза, когда я, задумавшись, прошла мимо нужного поворота. В этих подземных лабиринтах я до сих пор плохо ориентировалась. — Если вы, конечно, не передумали.
        Лайзу бы очень этого хотелось, судя по интонации. Будучи моим телохранителем, он не хотел доверять мою безопасность тому, кто на меня напал. Эта идея казалась ему безумной… Он ведь не знал, что это не самый предосудительный мой поступок сегодня.
        Машинально прикоснувшись к губам, я бросила:
        — Всё в порядке.
        М-м-м, ни черта подобного.
        Странно, что грядущий ночной сеанс волновал меня сильнее, чем встреча с пленником. Зайдя в камеру следом за Лайзом, я даже почувствовала нечто вроде солидарности: совсем скоро Дис будет всю ночь «пытать» меня.
        Химический запах ударил в нос. Совсем недавно здесь наспех прибрались, но следы крови всё же можно было заметить на полу и стенах. Несмотря на то, что Десница не добился успеха, он явно не халтурил. Подтверждая мои догадки, Кей испуганно вздрогнул и весь напрягся, едва заметил нас.
        Он был вытянут в струну, подвешенный за руки так, что едва касался ботинками пола. Его лицо казалось измученным. Тёмные волосы были в беспорядке. Кожа блестела от пота. Щеки впали: многочисленная регенерация истощила его. Он дрожал и следил исподлобья за каждым нашим движением. Как и сказал Дис, было очевидно, что в подобную передрягу Кей попадал впервые. Но при этом у меня язык не поворачивался назвать его сломленным.
        — Можешь расслабиться. Никаких допросов больше, — сразу прояснила я, садясь на стул, который услужливо принёс Лайз. — В этом больше нет нужды. У нас твоё досье, Кей.
        Его голова резко дёрнулась, будто его снова ударили. Выдержав пытки, он явно не готов был узнать, что всё было напрасно.
        — Я говорила с Индрой, — добавила я, наблюдая за ним. — Знаешь, ты его серьёзно подставил. А он такое обычно не прощает. Просто ненавидит, когда связанные с ним люди лажают, а ему приходится нести ответственность за их выходки. Признавать ошибку… Извиняться… Оправдываться… Он фактически стал главой Нойран и теперь не отчитывается даже перед отцом, а ты заставил его отчитываться передо мной.
        Кей побледнел. Его взгляд заметался. Что я ему там предложила в начале? Расслабиться? Судя по выражению лица, он бы предпочёл допрос.
        — Как ты понимаешь, его экзамен ты не прошёл, — сказала я, но тут же весомо добавила: — Зато прошёл мой. Поэтому без лишних прелюдий: как насчёт того, чтобы работать на меня?
        Замолчав, я дала ему время уложить в голове эту невероятную мысль. Осознать масштаб оказываемой чести. Хотя бы вздохнуть с облегчением. Дис обещал ему мучительную смерть, а я — престижную работу: это больше, чем просто спасение.
        Но Кей молчал. И обрадованным не выглядел. Совсем наоборот: для человека, который вытерпел жуткие пытки, он как-то очень не кстати отчаялся.
        — Мне нужен спец по безопасности, — пояснила я, не дождавшись ответа. — Ты безбашенный, но талантливый и крепкий. Мне нравится, что ты не прогнулся под Диса, поэтому я хочу, чтобы ты подчинялся напрямую мне. Только скажу сразу: старейшины не поддерживают моё решение. И Индра тоже, кстати. Он хочет убить тебя. Не потому что ты облажался, а потому что ты — мужик, который забрался ночью в мою спальню. Понимаю, ты уже и так смирился со смертью, но вряд ли готов умереть по такой нелепой причине, да ещё от рук того, кому так стремился угодить.
        — Давайте я его грохну, — вызвался Лайз, многозначительно кладя руку на кобуру. — Я должен был сделать это ещё вчера.
        — Нет уж, пусть отрабатывает ущерб, — решила я, поднимаясь со стула, чтобы приблизиться к пленнику. — Слышишь, Кей? Разве не ты говорил Индре, что можешь в одиночку обеспечивать безопасность целого клана? Мне нужен как раз такой человек, потому что я собираюсь распустить большую часть армии. А ты как никто знаешь изъяны и слабости в нашей защите, так что… да, отпустить я тебя в любом случае не смогу.
        Обойдя его по кругу, я остановилась напротив, достаточно близко, чтобы ему не пришлось поднимать голову: он держал её с трудом.
        — Это ведь не твоё, Кей, — нападать, похищать, покушаться, — заговорила я проникновенно. — Ты — творец. Затворник. Думаю, этот шаг дался тебе нелегко. Ты сомневался, но рискнул всем во имя своих амбиций… Так зачем тебе останавливаться на достигнутом? Считай работу на меня испытательным сроком, — предложила я. — Меньше, чем через три года я вернусь в Таврос и заберу тебя с собой. В качестве приданого. Только при таком раскладе ты будешь работать на Нойран, как и мечтал.
        Он сильно нахмурился, как делают мужчины, когда пытаются сдержать слёзы. Я решила, что он сейчас начнёт жаловаться и качать права, но Кей лишь едва слышно прохрипел:
        — Я же враг Децеме…
        — Не страшно. Пару месяцев назад мы тоже были врагами Децеме, — ободряюще улыбнулась я, после чего, не оборачиваясь, приказала: — Лайз, покажи ему тут всё.
        — Да он и так тут всё рассмотрел, — проворчал тот. — Даже больше, чем позволено.
        Намёк на то, что мне не стоит стоять к нему настолько близко?
        — Я не пойду с ним, — заартачился Кей, и я предложила:
        — Тогда за тобой присмотрит Дис.
        Короче говоря, с Лайзом они поладили, хотя, стоит признать, Кей отлично освоился бы и сам. Когда я навестила его вечером, чтобы узнать, что он думает о нашем научном центре и когда готов приступать к выполнению обязанностей, Кей сказал, что хоть сейчас, потому что уже был в самом «рабочем» состоянии.
        Кажется, Индра упоминал что-то подобное…
        — Ты пьян, что ли? — пробормотала я, прищуриваясь, и Кей замотал головой.
        — Нет, босс, это просто реагенты…
        Реагенты, ещё какие, ну да.
        — Я всё понимаю: после того, что с тобой стряслось, тебе надо расслабиться… — согласилась я, похлопав его по плечу. Чтобы потом провести ладонью вниз и достать из внутреннего кармана его новенького халата плоскую флягу. — Но что-то мне подсказывает, Кей-приятель, что именно это толкает тебя на всякие безумства вроде организации покушения на меня. — Я поболтала наполовину пустую флягу. — Ты не солдат и можешь в свободное от работы время позволить себе некоторые вольности… но не сейчас. Я хочу, чтобы, проснувшись, ты помнил о данном мне слове.
        — Л-ладно, — отозвался он неловко, и я уточнила:
        — Что за исключением этого тебе понадобится в работе?
        Кей нерешительно пожал плечами, словно собирался потребовать невозможное.
        — Я бы забрал кое-какое оборудование из Тавроса…
        — Хорошо, поезжай. Я не думаю, что ты сбежишь.
        — Дело не в этом. Мне нужно на это не только ваше разрешение, но и разрешение Нойран…
        — Оно у тебя уже есть, — ответила я. — На всё.
        Вот. Ради этого самого момента я и выпрашивала у Индры пленника. Кей должен был понять, что, служа мне, он служит Нойран. Всё в порядке, в его преданности этой семье нет ничего зазорного. Я понимала его стремление и методы, как никто другой. В конце концов, я становлюсь не менее сумасшедшей, когда нужно угодить Иберии и Индре.
        Подтверждая это, я отправилась к себе в комнату. Я верила, что у меня ещё есть время подготовиться к «сеансу». Привести мысли в порядок. Самой составить план "лечения" и, прежде всего, обозначить границы. Но, толкнув дверь, я обнаружила Диса сидящим на кровати.
        Плевать он хотел на границы.
        — Привет, босс.
        Да сколько можно влезать в мою спальню без спроса?!
        Я ошарашено молчала, а мужчина опустил взгляд на флягу, которую я держала в руке.
        — Смотрю, ты неплохо подготовилась к беседе по душам.
        Ну… это было не лишено смысла. Учитывая то, как сильно я занервничала, пара глотков не была бы сейчас лишней. Но я не стала этого делать, помня, чем закончилась моя первая и последняя пьянка.
        — Это не моё, — бросила я.
        — А чьё?
        — Кея. В отличие от него у меня проблемы с алкоголем.
        Дис смотрел на меня в ожидании продолжения, но я лишь пожала плечами.
        — Расскажи.
        — Для начала слезь с моей кровати, — проворчала я недовольно, и он подчинился… чтобы неторопливо обойти всю комнату по периметру.
        Давая мне время собраться с духом, он подошёл к стеллажам. Я следила за тем, как он прикасается к моим вещам, словно оставляя на них некий невидимый след своего присутствия. Старые книги, роскошные сувениры, сабля, стоящая на подставке… Потом Дис отошёл к шкафу. Открыл створки. Выдвинул ящик с нижним бельём.
        Боги, лучше бы он сидел на месте.



        ГЛАВА 51



        — Даже не вздумай туда лезть, — предупредила я, и Дис демонстративно подцепил пальцем один из спортивных бюстгальтеров, поворачиваясь ко мне.
        — Что чувствуешь?
        То же, что чувствовал Кей, вися в той камере.
        Беспомощность. Стыд. Злость. И будто земля уходит из-под ног. Наша первая встреча никак не предполагала такую вот «реабилитацию» в дальнейшем. Чтобы альбинос из Децемы трогал вещи, на которые не имел права даже смотреть?..
        Хотя стоит ли скромничать: самое впечатляющее, что он видел на мне — ничего.
        Он сейчас думает о том же?
        Я молча отвернулась, готовая сквозь землю провалиться, на что Десница тут же возразил:
        — Поздно, Эла. Ты меня сама об этом просила.
        — Я не просила лапать моё бельё, — отозвалась я, и он спокойно уточнил:
        — Предпочитаешь, чтобы я полапал тебя в нём? Или без него? — Прежде чем я успела хоть что-то ответить, Дис сам «вспомнил»: — Вряд ли получится, у тебя же эта «фобия». Так что да, мне остаётся довольствоваться бельём и спрашивать, что ты при этом чувствуешь. Но если тебе не нравятся мои методы…
        — Конечно, не нравятся!
        — …можешь в любой момент пожаловаться на меня своему жениху, — предложил Дис, и я, обернувшись, выпалила:
        — Он никогда об этом не узнает! Ясно тебе? Никогда!
        Глядя на вещицу, которая когда-то обнимала мою грудь, Десница слабо улыбнулся.
        — Ты переоцениваешь себя, считая, что сможешь молчать об этом всё время. Женщины… — Он потёр пальцами ткань так, что я почувствовала это кожей. На вершинке груди. — Вы принимаете близко к сердцу каждую мелочь. Если не совесть, то злость заставит тебя проболтаться. В порыве обиды, желая причинить максимальную боль… И у тебя это получится. Потому что, думаю, сынок Иберии никогда не простит тебе связи со мной.
        Мне захотелось глотнуть из фляги Кея.
        — Связи, о которой ты говоришь, нет. Её не существует. Всё это… — Я жестом измерила расстояние между нами. — Всё это — ничего не значит. И никогда не будет значить. Ясно? Что бы ты ни думал, я делаю это из верности Индре. Это не измена. — Дис остался при своём мнении, и я нехотя добавила: — Это не измена ещё и потому, что сам Индра, кувыркаясь со своими подружками у меня под боком, изменой это тоже не считал. Его насыщенная сексуальная жизнь автоматически оправдывает всё, что тут будет происходить — во имя его супружеского счастья, между прочим.
        — А он кувыркается у тебя под боком? — спросил Дис, приподняв бровь.
        — Ты-то чего удивляешься? — проворчала я. — Сам же всё видел.
        — Только раз. — Он ухмыльнулся. — В тот раз ты так всполошилась, что я решил — это исключительный случай.
        — Ну да, он же впервые делал это напоказ, в знак протеста и… спонтанно. У него ведь всё на свете запланировано, и секс — тоже. Раньше Индра давал понять, что будет «занят», несколько иначе.
        — И как же?
        Опустив голову, я притихла, не зная, как это объяснить. Индра, собирающийся на свидание — это отдельный вид искусства. Задумчиво скобля ногтем металл фляги, я проговорила:
        — Просто становился другим. Он всегда выглядит безукоризненно, но в такие моменты сам себя превосходит. Он может одеться попроще, сам сесть за руль, но при этом держать себя гордо как никогда и придавать безумное значение мелочам. То, как он смотрит, как говорит, и как от него пахнет… — Я неловко пожала плечами. — В эти моменты Индра такой, что с ним захочется просто стоять рядом, ни на что больше не претендуя.
        — Ну, раз тебе нравится всего лишь стоять рядом с ним, может, лежать рядом тоже понравилось бы? — подсказал Дис, неправильно расшифровав мой восторг. — Сейчас твоя фобия кажется ещё более надуманной. Ты ведь от своего парня явно тащишься.
        Фальшиво улыбнувшись, я согласилась:
        — Ну да, ещё как. Разве восхищаться им не естественно? Ты понятия не имеешь, в окружении каких людей я росла. Антропоморфное зверьё. Биомусор. Падаль. На их фоне Индра — настоящий бог. А кто я на его фоне?..
        Отвинтив крышку, я сделала глоток. Выпивка обожгла напряжённо сжавшееся горло. Мне захотелось прогуляться, благо площадь комнаты это позволяла.
        — При нашей первой встрече, он прошёл мимо меня и это при том, что пришёл именно за мной. А когда я только появилась в его доме, Индра приказал мне встать на колени. И я подчинилась, конечно. Что ещё я могла сделать? Вот только в моём случае просто пресмыкаться недостаточно. Даже моя абсолютная покорность оскорбляла его. «Передо мной склонялись мужчины сильнее и женщины красивее», ха… Кто бы сомневался. Индра никогда раньше не имел дел с чем-то настолько недостойным, понимаешь? Он был унижен. Поэтому вопреки воле отца он объявил, что я — никто, что у меня нет звания, имени и пола. Став моим наставником, Индра обрил меня налысо, назвал «этим» и посадил на цепь. Он обозначал наши различия, как только мог, и по мере моего взросления делал это всё настойчивее…
        Сделав широкий круг, я вернулась к кровати и присела на край. Глотнула из фляги, чтобы побороть неловкость. Хорошо, что это не шло вразрез с планом моего «лечения», хотя и было немного несправедливо по отношению к Кею.
        — С твоим братом-психопатом всё понятно. Но ты же понимаешь, что Иберия — такой же? — спросил Дис через минуту. — Он приютил тебя, чтобы не отставать от Паймона. Его благородство — липовое.
        — Это не так. Пусть он не относился ко мне, как к своим родным детям, но он возвысил меня. Я не имела права требовать у него большее.
        — Сказать, как я это вижу? Иберия взял тебя в рабство. Тогда как меня Паймон от рабства освободил.
        — Это неважно, — ответила я. — В трущобах всё равно было хуже. Я боялась вернуться туда…
        — Тебе не обязательно было бы туда возвращаться.
        — Шутишь? А куда ещё мог пойти меченый сирота? Мне было шестнадцать, и я ничего не умела. Так что, если бы Индра однажды передумал и вышвырнул меня на улицу… Если не трущобы, то что? Куда я могла бы пойти? Кем бы я стала?..
        — Тем, кем так хочет на самом деле видеть тебя твой брат-психопат, — подсказал Дис, отворачиваясь от меня, чтобы внимательнее изучить мой гардероб.
        — У тебя ведь не было учеников? — пробормотала я. — Поэтому ты так говоришь. Он старался сделать из меня верного солдата. А я старалась отвечать стандартам Нойран. Каждый раз становясь перед ним на колени, я готова была услужить ему как угодно…
        — Я понял, — перебил жёстко Дис, наверняка опять подумав о какой-нибудь пошлости.
        — Нет, не понял. Я пытаюсь сказать, что для меня это было важнее выживания. Дело не только в страхе. Мне выпал невероятный шанс: я могла стать частью самой уважаемой, могущественной, большой семьи. Это круче, чем быть чемпионом Фомальгаута.
        — Но не на условиях, предъявленных Индрой? — уточнил Дис. — Он хочет взять тебя в жёны. Это ли не исполнение твоей заветной мечты в лучшем виде?
        — Нет. Это чёртово предательство. — Я мучительно закрыла глаза. — После того, что он говорил. После того, что сделал, предлагать мне это…
        — И что же он сделал?
        Вдоль позвоночника пробежали холодные мурашки. Десница так и стоял ко мне спиной, но не шевелился, прислушиваясь. Он ведь пришёл сюда именно ради этого.
        — Я не хочу об этом вспоминать, — сказала я, просто чтобы он знал.
        — Но забыть об этом тоже не можешь, — догадался Дис, и я мысленно с этим согласилась. — Не переживай, я знаю много жутких историй.
        И большинство из них случалось именно с ним.
        Я подумала о его шрамах — на груди, на спине поверх татуировки, и это почему-то помогло мне обнажить собственные раны.
        — Эта история — не жуткая, а просто… — Я не могла подобрать слово, но алкоголь тут ни при чём. Думаю даже, без этой пары глотков я бы не решилась заговорить. — Ничего особенного не произошло. По сравнению с тем, каким бывал Индра на тренировках? У меня постоянно были травмы. Всегда что-то болело. Накануне он случайно сломал мне руку, так что я не должна была удивляться тем более… Просто я впервые видела его таким.
        Вкус выпивки на языке освежал воспоминания.
        — С чего всё началось? Я ушла из дома без его разрешения. Не подумай, что одна. С его телохранителем — человеком, которому он доверяет свою жизнь. Это случилось сразу после юбилея Иберии, и мы с Дерилом решили выйти в город, посидеть, отметить… Поводов было предостаточно. В итоге я переусердствовала и не помнила, как добралась до своей комнаты. А когда проснулась, то увидела рядом Индру… Он стоял возле кровати. Живое воплощение бешенства. И то, как он на меня смотрел…
        Мне понадобилась передышка, но Дис не поворачивался, вообще не двигался, молча ожидая.
        — Я не раз видела, как Индра забивает людей до полусмерти. В моменты иступлённой ярости он сам себя не контролирует, — ещё тише заговорила я. — Он мог убить меня. Или вышвырнуть на улицу. Нет, ты не подумай, что он всегда такой. Иногда он невероятно терпелив, а иногда его может вывести из себя любая мелочь. В тот раз всё тоже складывалось из мелочей… Навязанная ему Роза. Букет, подаренный Гаем. Имя, которое я произнесла спросонья. Но почему-то, обобщая мои грехи, Индра спросил… считаю ли я себя женщиной.
        — И что ты ответила? — неожиданно ворвался в мои мысли голос Десницы, и я в шутку выдала:
        — «Да, но если тебе плохо видно, раздень меня и потрогай». — Дис обернулся через плечо, и я исправилась: — Я ответила: «нет». Но какая разница? Всё так и вышло. Я стояла перед ним, голая — ещё более беззащитная, чем всегда, и Индра сказал, что не видел ничего бесполезнее. Он прикасался ко мне нарочно грубо, к груди и между ног, говоря, что всё это мне не нужно. Ведь моя семейная жизнь не подразумевает замужество, беременность и материнство. Конечно, не подразумевает, я же меченая, так что Индра — далеко не первый, кто мне это говорил. Но в его голосе было столько ненависти и презрения…
        — Потому что этот лицемерный ублюдок ревновал тебя, — пояснил Дис, цедя слова сквозь зубы. — И руки к тебе он потянул за тем, чтобы проверить, девственна ли ты.
        — Ну, он проверил. — Я стряхнула на язык последние капли из фляги. За этим разговором я и сама не заметила, как она опустела. — Индра сильный, он может пальцами камни крошить. С женской плотью он тоже не церемонился…Он сказал, что если кто-нибудь прикоснётся ко мне там, то он меня убьёт. Если я прикоснусь к себе — тоже. Потом, когда я смывала кровь с бёдер, меня стошнило.
        Договорив, я закрыла глаза, утомлённая этой исповедью. Мне было неловко, обидно, а ещё страшно от того, что когда-нибудь всё это повторится, но я не жалела о своей откровенности. Вряд ли с профессиональным психологом было бы проще. Чужой человек оставался бы беспристрастным, тогда как Дис явно злился, хотя ничего и не говорил. Может, не мог говорить. Не знал, что сказать. Но я была благодарна ему за его тихую, искреннюю злость…
        — С тех самых пор ты избегаешь всё женское? — спросил Дис через минуту, и я посмотрела на него из-под ресниц.
        — У меня никогда и не было ничего женского. — Он подцепил очередной невзрачный лифчик, и я согласилась. — Ну, разве что это.
        — Значит, с этого и начни.
        — Ха?
        Закончив с ревизией, Дис распорядился:
        — Обнови свой гардероб. Всё — от нижнего белья до обуви. Сделай его более женственным. Пройдись сама по магазинам и попробуй получить от этого удовольствие. Это будет твоим домашним заданием.
        Я безразлично пожала плечами.
        Ладно. Звучит вполне безобидно. Даже логично. Было бы куда хуже, если бы Дис сам купил мне шмотки, а потом решил посмотреть на то, как я прикасаюсь к себе в них…



        ГЛАВА 52



        Через неделю Дис вошёл в мой кабинет с бумажным пакетом, который бы смотрелся более уместно в руках заядлой модницы. На белом фоне чёрным глянцем был выведен логотип какого-то неизвестного мне бренда. Этого уже хватило, чтобы занервничать, но ведь вдобавок ко всему мы тут были не одни. Десница столкнулся в дверях с Олафером. Старик кинул взгляд на его ношу, но по своей мудрости не стал уточнять, для кого он это притащил.
        — Как дела в пятом районе? — спросил лишь старик.
        — Хорошо, — прозвучал исчерпывающий ответ.
        — Давно вернулся?
        — Только что.
        Дис отсутствовал пару дней, наводя порядок на периферии. О тех местах и группировках, которые там заправляли, ходили дикие слухи, поэтому мне тем более было интересно: что могло оказаться внутри столь стильной упаковки? Он мог иронично обыграть итог своей поездки и засунуть туда… отрубленный палец, например. Думаю, это в его стиле.
        Когда дверь за Олафером закрылась, Дис подошёл к столу и молча поставил пакет передо мной. В его вечно разбитых кулаках эта стильная вещица смотрелась нелепо.
        — Что это? — спросила я, и Десница сделал жест рукой, мол, посмотри сама. Сюрпризы в его исполнении ещё сильнее настораживают.
        Собравшись с духом, я раскрыла пакет… и тут же отпрянула.
        — Ты это серьёзно?! Чокнутый! Т-ты… ты шёл сюда с этим?! Средь бела дня?! У всех на виду?! Здоровался с Олафером, держа вот это… — Я ещё раз нерешительно заглянула внутрь. — Скажи, пожалуйста, что под этим всем лежит отрубленный палец.
        Десница выглядел таким удивлённым, хотя только это могло бы спасти положение.
        — Ого. Вот к каким сувенирам ты привыкла? — Он усмехнулся, садясь напротив. — В следующий раз буду знать.
        — А ты к каким привык? — Я вытащила первое, что попалось под руку. Белые кружевные трусики, прозрачные настолько, что их существование можно было поставить под сомнение. — К вот таким, что ли?!
        — Это следующий пункт в твоей программе, Эла. — Дис улыбался, хотя, готова спорить, другим это было бы незаметно.
        — Мне казалось, следующим пунктом был мой шопинг.
        — Да, но уже неделя прошла.
        — Неделя, а не три года, — бросила я, указывая на стопку печатной документации. — По-твоему, мне больше заняться нечем?
        — Мне было нечем, — ответил Десница, и я представила, как сразу после кровавой разборки, он решил «от нечего делать» заглянуть в салон эротического нижнего белья. Туда, где появление любого мужчины произведёт фурор, особенно такого примечательного. Этот боец точно слишком выделялся на фоне сексуальных женских вещичек… Выбирающий их… Думающий при этом обо мне…
        — Ты, действительно, пошёл туда сам? — недоверчиво уточнила я, и Дис напомнил:
        — Ты же хотела держать происходящее между нами в строжайшем секрете. Кому ещё я мог это поручить?
        — Кому угодно! Любой будет менее запоминающимся, чем ты! Ты же «Альбинос из Децемы»! Тебя все знают!
        Он пожал плечами.
        — И что теперь? Я не могу купить подарок любимой женщине?
        — А у тебя такая есть? — Своевременный вопрос. — В смысле… говоришь так, будто для тебя это не впервой.
        Я осеклась. Какое мне дело? Откуда взялось это любопытство? Мне вдруг захотелось узнать, была ли у него подружка, ради которой он однажды так же расстарался. Дис ведь не выглядел как тот, кто придаёт значение мелочам, когда дело доходит до секса.
        «Мелочам», да…
        Опустив голову, я разглядывала один из комплектов, по сравнению с которым те прозрачные белые кружева казались целомудренными.
        Интересно, сколько стоят эти ниточки?
        — Я в подобном полный профан, — признался Десница, насмешливо добавляя: — Но помня, что тебе намного уютнее вовсе без белья, я выбрал модели попроще.
        — Да. Вот эта самая простая, — согласилась я, доставая очередную покупку. Что это? Как это использовать? На что надевать?
        — Это подвязки для чулок.
        — Ого…
        — Кинк многих мужчин, между прочим.
        — Говори за себя.
        — Люблю когда на женщине из одежды только подвязки, — согласился он. — Даже не сами чулки.
        Почему я посчитала нужным это запомнить?
        — Фетишист конченый, — отозвалась я тихо, тем не менее, продолжая осмотр.
        Что там дальше? Атласное бюстье. Сетчатое боди с доступом к сокровенному. Такое разнообразие смущало, но, в то же время, открывало для меня неизведанный мир женской сексуальности. В какой-то момент я признала, что мне нравится смотреть на некоторые вещи — сами по себе, с точки зрения эстетики. Хотя мне всё ещё трудно было поверить, что кто-то такое всерьёз покупает.
        О…
        — Что это? — спросила я, добравшись до трусиков с рядом бусин внизу.
        — Говорят, они стимулируют клитор, — пояснил Дис таким голосом, что, думаю, многим женщинам для стимуляции было бы достаточно услышать слово «клитор» в его исполнении. — Просто стало интересно, работает ли это.
        — А если не работает, то что? Сам не справишься? — не удержалась я от колкости, и Десница спросил:
        — Хочешь проверить?
        — Нет. — Я начала нервно перебирать эти бусины, не сразу сообразив, как это выглядит. Дис молча наблюдал за мной. — Ты же… ну, ты понимаешь, что я не смогу их носить?
        — Они для этого и не предназначены, — ответил он, явно забавляясь ситуацией. — Это бельё для демонстрации. Для соблазнения. Оно — минимальная прелюдия, на которую ты должна быть способна. Если сумеешь показаться в нём — уже хорошо.
        — Показаться в нём тебе?! — возмутилась я, и Десница напомнил:
        — Я видел тебя и без него.
        — Да, и выглядела я куда приличнее при этом! — заявила я и добавила со значением: — Тогда это был вопрос выживания.
        — Сейчас тоже, разве нет? — Когда я промолчала, чувствуя себя загнанной в угол, Дис сжалился: — Успокойся. Для начала выбери один из комплектов и посели его в своём гардеробе.
        «Выбрать»? Тут каждая вещь содержала в себе явный сексуальный подтекст. Просто какая-то предполагала нежную, чувственную близость, другая — ролевые игры, третья — безудержный разврат… Надевая нечто подобное, женщина намекает и требует к себе определённое отношение. Ни одна из этих ролей не была мне близка.
        — А потом? — спросила я всё же.
        — Примерь, когда будешь готова. Пойми, что пока ты одна, это просто ничего не значащая вещь, и её нет смысла бояться.
        — Вещь, которую купил ты, — поправила я, потому что это уже значило слишком много.
        — Считай это штрафом за то, что ты саботировала моё задание целую неделю.
        — Да-да, — не стала я спорить. — Во избежание дальнейших штрафов сделай это задание максимально приемлемым. Пожалуйста.
        Задумавшись, Дис провёл пальцами по улыбающимся губам.
        — Раз ты боишься показываться в новом образе мне лично — сфотографируйся и пришли снимок.



        ГЛАВА 53



        Фотографироваться?!
        Это, по его мнению, «приемлемо»? Вместо того чтобы мельком ему показаться, Дис предлагал мне устроить позирование на камеру? Иными словами, самой создать доказательство своей «измены». Всё-таки столь секретную информацию опасно хранить и передавать по каналам связи: может случиться утечка. Что мне делать, если снимки попадут в руки шантажистов, а потом — к Индре?
        Вряд ли Дис беспокоился о подобном. Купив столь провокационные вещи в открытую, он уже послал все меры предосторожности к чёрту.
        Но я не стала с ним спорить. В конце концов, у меня есть выбор и время, это давало ощущение свободы. Если на этом этапе дело пойдёт со скрипом, я просто надену один из комплектов под одежду и покажусь ему так. Вытяну бретельку из-под рубашки в качестве доказательства. Сойдёт?
        С Дисом — может и прокатит. С Индрой — вряд ли.
        Мои попытки схалтурить выглядели откровенно жалко. Разве не я затеяла это лечение? Когда я просила Диса «научить меня всему», то меньшее, что я имела в виду под этим — носить эротическое бельё. Так что мне стоило вести себя более последовательно. Речь не об энтузиазме. О целеустремлённости, скорее.
        Спрятав обновки в пакете, я сторожила его до полуночи в кабинете, и только когда коридоры опустели, решила перенести «улики» в спальню. Это уже было полдела: дойти и никому не попасться. Я могла бы остановиться на этом со спокойной совестью, но всё же пересилила себя и вытряхнула комплекты на кровать.
        Выбрать один? Это уже слишком много…
        В моём однотонном солдатском гардеробе любой будет смотреться неуместно. Я могла прятать в ящике с бельём оружие, да, но не стринги. Всему, что не обладает убойной мощью, здесь не место.
        Не обладает ли?
        Аккуратно разложив каждую модель, я решила познакомиться с ними поближе. Внимательно рассмотреть. Потрогать. Пофантазировать. Понять, чем руководствуются женщины, надевая такое. И чем руководствовался Дис, всё это для меня выбирая.
        Может, стоило спросить, какой больше всего приглянулся лично ему и почему?
        Нет, ещё чего…
        Я прихватила пальцами кружево белого бюстгальтера, признавая: это самая женская вещь, какую я только видела. Создана, чтобы касаться наглаженной, привыкшей к поцелуям кожи и подчёркивать то, что при обычных обстоятельствах принято скрывать. Эта возбуждающая даже сама по себе ткань бросала игривый вызов. Создавала иллюзию недоступности. Как Дис с его образом жизни вообще мог замечать что-то подобное? Арена Цитры приучила его подавлять любое сопротивление, разрушать любые преграды… Эта «паутинка», загораживающая доступ к желаемому, должна была вызвать у такого мужчины лишь усмешку.
        Интересно, как бы он поступил, надень такой комплект его подружка? Порвал, сжав в кулаке? Медленно снял? Просто сдвинул узкую полоску в сторону? Знаю, Дис — не самый типичный представитель мужского племени, но, интересно, как "это" происходит, когда он серьёзен?
        Я невольно задумалась над этим. Но, слава богам, не смогла представить: у меня было маловато опыта, и я не настолько хорошо знала Десницу, чтобы догадываться, какой он в обращении с женщинами. Не именно в постели, в смысле, а вообще… на свидании, например? У него ведь бывают свидания? Даже у Индры они бывают, а я не могла представить человека более занятого и чёрствого.
        Если так подумать, я никогда не видела Диса заигрывающим. Даже просто беспечно болтающим. Отношения с другими членами семьи у него строились на взаимном уважении и доверии, но при этом он никогда до конца не расслаблялся даже рядом с самыми близкими людьми. Так что вряд ли я смогу выяснить о нём хоть что-то новое, расспрашивая местных. Совсем наоборот: им самим было бы интересно узнать о фетише Десницы.
        Подвязки, да?
        Я ушла в ванную, а через час, приведя себя в порядок так, как диктовала примерка столь откровенного белья, вернулась в комнату. Но к белью я не притронулась, выбирая из всего кружевного богатства две полоски. Не позволяя себе передумать, я решила начать «примерку» с чего попроще. С подвязок. Зафиксировав одну на середине бедра, я повернулась к зеркалу.
        Так?
        Не особо впечатлённая результатом, я поправила кружева, подтянула их повыше… будто проблема была в этом. Чуть прижатая резинкой плоть не выглядела как то, по чему может сходить с ума самый мрачный из мужчин.
        Оттянув резинку, я щелкнула ей по бедру. Потом повернулась к зеркалу спиной, оглядываясь через плечо.
        Боги… Можно ли выглядеть более нелепо?
        Самый бестолковый элемент одежды. С чулками у него ещё есть шанс произвести эффект, но без — вряд ли. Сложно поверить, что это может вызывать хоть какие-то эмоции у людей, не страдающих фобией. А что касается меня? Я тихо радовалась тому, что это оказалось легче, чем я думала. Но хвастаться успехами и уж тем более устраивать демонстрацию, я не собиралась. Понимаю, в этом и был весь смысл лечения, но в тот раз мне казалось, что я и так перевыполнила норму. Я перевыполнила её настолько, что заснула в ворохе купленного Дисом нижнего белья. Он бы оценил…
        Он и оценил. Когда я проснулась, то обнаружила его лежащим рядом. Подперев голову рукой, Дис глядел на меня с полуулыбкой.
        — Не смогла выбрать что-то конкретное и в итоге заснула голой? Не спорю, Эла, это лучший твой «наряд».



        ГЛАВА 54



        Я сплю?
        Сонно моргнув, я опустила взгляд вниз. Несмотря на то, что я прикрылась простынёй, Дис был прав: под ней я была голой, и это казалось чертовски очевидным. Тонкая ткань облегала каждый изгиб так, что её можно было не брать в расчёт.
        Нащупав под рукой один из злополучных лифчиков, я швырнула его в мужчину, и точно бы промахнулась, если бы Десница сам не решил его поймать.
        — Убирайся, — шепнула я, но вместо этого он откинулся на спину и поднёс кружева к лицу.
        В отличие от меня Дис был в полной боевой готовности. Буквально. Чёрный тактический костюм, броня, высокие ботинки, кобура на бедре, нож у голенища. Неприступный и опасный как никогда. Он был снаряжён для «переговоров», на которые ездил обычно. Наверное, учитывая всё это, глупо было удивляться:
        — Как ты сюда попал? Я точно помню, что закрывала дверь.
        С появлением в нашей семье Кея, я решила, что эта комната стала самым защищённым местом на свете. За прошедшую неделю он оснастил особняк новыми замками, а моей двери (и окнам, да) уделил особое внимание. В качестве извинения за своё вторжение, очевидно.
        — Чтобы теперь Кей защищал тебя от меня? — Дис хмыкнул. Это был риторический вопрос. — Я поговорил с ним, и он согласился сделать исключение.
        — Ты был у него только что? — напряжённо уточнила я, волнуясь за жизнь новенького.
        — Почему ты так думаешь?
        — Ты одет для драки.
        — Ты тоже, — улыбнулся он.
        Похоже, ему никогда не надоест напоминать мне об этом.
        — Да-да. И что это значит? — спросила я, подтягиваясь выше на подушках. Через плотные занавески уже пробивался яркий свет: нежиться в кровати после рассвета — непозволительная роскошь. Но раньше Десница был достаточно снисходительным и заботливым, чтобы не тревожить драгоценный сон босса. — Ты пришёл сюда устроить реванш? Сейчас?
        — Отличная идея, — согласился Дис. — Если только ты пообещаешь больше не целиться ниже пояса… — Он осёкся, задумавшись. — Или наоборот?
        Очень смешно.
        — Я не хотела ранить тебя в тот раз, — решила признаться я пусть даже с явным опозданием. Раз уж он сам затронул эту тему. — В смысле, да — поначалу именно такой план у меня и был. Я дралась всерьёз. Впервые по-настоящему. И я не так себе это представляла. Ты ведь был худшим противником из всех возможных. Жизнь меня к такому не готовила. Я довольно быстро поняла, что не смогу победить… но даже при этом не думала нападать исподтишка или звать на помощь. И уж точно, я не хотела, чтобы в это вмешивался Индра. Если бы он пострадал… Ты понятия не имеешь, каким становится Иберия, если дело касается безопасности его сына. Досталось бы всем.
        — Всем и досталось, — хмыкнул Дис. Сидя по соседству с пыточной, он слышал, что делал Индра с охраной, которая была с нами в тот день.
        — Он наказывал их не за недогляд, — качнула я головой, — а за то, что кто-то записал видео нашего с тобой «боя». Индра отрезал им пальцы.
        Ну а что? Пусть знает, что бывает с теми, кто хранит под рукой откровенные материалы со мной в главной роли.
        Но Дис не выглядел особо впечатлённым. Он спросил лишь:
        — Почему не яйца?
        — Что? — поморщилась я.
        — Это было бы более логично.
        — Более логично было бы, если бы он отрезал их тебе, — проворчала я в сторону.
        — Но он не отрезал.
        — Да, потому что тогда твоя ценность, как заложника, снизилась бы вдвое. Вряд ли Децеме сгодился бы такой наследник.
        — Это так мило, что ты уже тогда заботилась о нашем клане, — шутливо произнёс Дис с очевидным пошлым намёком. Не собираясь отступать, я выдала:
        — Это вся забота, на которую ты и твои яйца, могут рассчитывать.
        — Не говори «твои яйца» таким сонным сексуальным голосом, будучи абсолютно голой, — посоветовал тихо мужчина, и я бросила:
        — Беру с тебя пример. Вчера ты сказал «клитор», держа в руках моё бельё.
        — Но я же не говорил «твой клитор».
        — Сейчас сказал.
        Что за бестолковый разговор, который могли вести лишь беспечные влюблённые парочки?
        Посмотрев на кружева, которые до сих пор сжимал, Дис хрипло предложил:
        — Давай оденем тебя.
        Будто это могло помочь стремительно обостряющейся ситуации.
        — Я уже одета.
        Потянув покрывало вверх, я обнажила бедро, демонстрируя подвязку — большее, что он мог рассчитывать увидеть на мне… в том или ином смысле. И нет, я не хвасталась прогрессом в лечении, стремясь заслужить похвалу. Это была игра, в которую он меня постоянно втягивал, и в которой я всегда проигрывала. Раньше. Но сейчас я поняла, что его боевые заслуги, опыт, выдержка и вся эта броня — ничего не значат…
        Вот только, судя по его взгляду, мне вряд ли понравится, если он сейчас сдастся.
        — Ты такая способная ученица, Эла, — похвалил меня всё же Дис, резко садясь на кровати. Наваждение спало. Он опять был собран и неприступен вопреки словам: — Я завидую Индре.
        — Как наставнику?
        — Как мужчине, ради которого ты так стараешься.
        Я нахмурилась, отводя взгляд. Сам Индра бы мои «старания» точно не оценил. Хотя бы потому что он не фанат подвязок. И какой смысл ему завидовать? Разве сейчас не Дис лежал со мной в кровати, получая то самое зрелище, о котором говорил только вчера…
        Так это был очередной урок?
        Я чувствовала себя глупо от того, настолько меня это задело. Будто он меня отверг, или вроде того, хотя я точно знала, что отвергла бы его сама, дёрнись он в мою сторону.
        Это так… по-женски.
        Встав с кровати, я сняла подвязку и бросила ему.
        — Вот, держи, в качестве извинения.
        — Извинения? — переспросил Дис, сжимая «подарок» в кулаке. — За что?
        — За то, что оставила неприглядный шрам на твоём собственном бедре. Спрячь его за миленькими рюшечками. Как тебе идея?
        Что я несу?
        — Добавлю её в свой боекомплект, — согласился Дис, стараясь не рассмеяться. — Там, куда я направляюсь, всё на свете может пригодиться.
        Придерживая простынь у груди, я спросила с неискренним безразличием:
        — И куда ты направляешься?
        — В трущобы. Выбивать дань для Иберии.



        ГЛАВА 55



        Дис приходил попрощаться, потому что уезжал надолго, не в пример своим прошлым «командировкам». Помогая мне освоиться на новом месте, он никогда не покидал особняк дольше, чем на неделю. Но на этот раз всё было намного серьёзнее.
        Дань для Иберии. Трущобы. С тех пор, как Децема присягнула Нойран, в нашу сферу ответственности попали самые проблемные районы. Лестное доверие со стороны Иберии, большая честь — по крайней мере, так считала я… но не мои старейшины.
        Тем удивительнее было узнать, что на эту собачью работу подвязался сам Дис.
        — Можешь оставить это мне, — предложила я, не желая упускаться возможность лишний раз выслужиться перед отцом и проявить себя на посту главы. Но, прежде чем Дис решил ответить, я добавила, поправляя простынь у груди: — Только попробуй сказать, что сейчас я готова к этому как никогда.
        Десница улыбнулся, слегка приподняв уголок рта.
        — Возвращать тебя в трущобы менее одетой, чем при твоём побеге оттуда… Это многое скажет местным о великих кланах. — Поднявшись с кровати, он спрятал злополучную подвязку в карман. В самом деле решил взять её с собой. Чокнутый. — Оставайся. У тебя ведь и здесь полно дел, Эла… Справишься без меня?
        Не знаю, о чём конкретно он говорил. О повседневных обязанностях главы или о наших «тренировках»?
        Я не стала уточнять, делая жест рукой в сторону двери: «куда бы ты там ни собирался, выйди для начала из моей комнаты». Хотя это желание поскорее от него отделаться было наигранным. Дис ведь только вчера приехал, я не успела ещё выдохнуть, расслабиться, скинуть бремя правления с плеч, как он уезжал снова и на больший срок. Не хочется признавать: но когда его нет поблизости, я чувствую себя канатоходцем без страховки. Будто у меня завязаны глаза, и я делаю каждый шаг наугад.
        Когда он рядом, всё намного проще… Ни Олафер, ни Бартл, ни Лайз вместе взятые не могут восполнить отсутствие Десницы в этом особняке.
        — Согласен, как-то нечестно будет всё отдавать Иберии, — по-своему растолковал моё испортившееся настроение Дис. Проходя мимо, он пообещал: — Привезу и тебе какой-нибудь сувенир.
        Сувенир? Из трущоб? Я думала, его фантазия исчерпалась после нижнего белья.
        Мне захотелось улыбнуться, но я не позволила себе этого, даже когда Дис вышел. Время веселья прошло. Не только для него, хотя, что и говорить, лезть на территорию одичавших, озлобленных фанатиков, отрицающих любую власть, кроме божественной — натуральное самоубийство. Пусть даже в этом был свой смысл: кому, если не «меченому», призывать их к ответу.
        Задумчиво прикоснувшись к левому запястью, я признала, что не захотела бы вернуться туда. Тем более, менее одетой.
        Осуждающе себя осмотрев, я бросила взгляд на смятую кровать, после чего собрала разбросанное бельё и спрятала его под грудой безопасной одежды, надеясь забыть о нём до возвращения Десницы. С его отъездом у меня точно появятся дела поважнее. Много дел.
        Реформирование армии. Её техническое переоснащение. Подготовка новобранцев. Поиск единомышленников в среде элиты. Сохранение дружеских отношений с прежними союзниками. Попытка сделать эти дружеские отношения ещё более дружескими…
        С последним вышло труднее всего.
        Иберия обделил меня приглашением на свой день рождения. Обычное дело, если ты глава Децемы, наверное, но по-настоящему шокирующее, если ты — его дочь. Пусть уже не юбилей, но сто первая годовщина — серьёзная дата и важное событие в жизни его семьи… частью которой я больше не являлась. Ничего удивительного: у отца появилась новая фаворитка, и теперь уже как минимум две его любимые женщины не хотели иметь со мной ничего общего: Илона и Роза. Вот уж точно — лучшие подруги.
        Хотя, если копнуть глубже, они тут вообще ни при чём.
        Если бы Иберия пожелал видеть меня на этом торжестве, он бы не стал ни с кем считаться. Он не считался ни со своими детьми, ни со старейшинами, удочеряя меня. И наверняка горько об этом пожалел, когда спустя три года сын огорошил его новостью о свадьбе.
        Мезальянс. Неслыханный позор. Эта новогодняя благотворительность как-то слишком далеко зашла. Иберия был бы рад отделаться от меня, но ни выгнать, ни убить после своего показного удочерения не мог. Поэтому сослал в Безан. Его очередная «милость» должна низвести меня до такого положения, что даже мой прежний трущобный статус будет выглядеть достойно на фоне нынешнего.
        Отступница.
        Вот кем я теперь должна стать во благо Нойран. Иберии это было выгодно. Индре, как ни странно, тоже. Учитывая всё это, наверное, не следовало ему звонить, пусть даже он — единственный из клана, кто разговаривал со мной не через секретаря. Тем удивительнее, что, связавшись, я попросила Индру именно об этом:
        — Дай поболтать с Адсоном.
        — Зачем? — удивился он.
        — Пустяки. Он забыл отправить мне приглашение.
        — Эла…
        — Всего неделя осталась, так что я не утерпела, прости, — протянула я, кося под дурочку. — Не ругай его там слишком сильно, ладно? Просто напомни. Я-то всё пойму, а вдруг он не пригласил кого-нибудь ещё из родственников? В клане есть люди пообидчивее меня, сам знаешь. Игнорировать их в такой день — опасно. Мало ли, как они это расценят. Или как расценит отец, если они вдруг притащатся без приглашения? Вражеским вторжением, быть может…
        — Эла! — резко перебил Индра, тут же смягчаясь: — К тебе это не относится. Зачем тебе приглашение? Ты можешь приехать в любой момент. Это твой дом…
        — Гаю и Илоне приглашение отправили, — отметила я, что молодого босса явно напрягло.
        — Откуда ты это знаешь?
        — Перед тем, как звонить тебе, я позвонила Стокрылому.
        — Мило поболтали? — в его голосе зазвенела сталь.
        — Да, вполне. Я поздравила его с успехом у Нойран. Кто бы мог подумать, что после «встречи», которую ты ему устроил, ему будут рады в Тавросе сильнее, чем мне.
        — Если тебя это так оскорбляет, я устрою ему очередную «встречу». Чтобы ты поняла, что эти приглашения вообще ничего не значат. — Я услышала, как он закуривает. Щелчок зажигалки. Долгий вдох. Чуть охрипший голос. — Приезжай, Эла, будет весело.
        — С радостью. Если только отец пригласит меня, — подчеркнула я, и Индра, выдержав паузу, недовольно уточнил:
        — Моего приглашения тебе недостаточно?
        Ясно. Похоже, на большее не стоило рассчитывать.
        — Это другое, — ответила я. — Ты приглашаешь меня, как свою пару. А отец должен был пригасить, как главу Децемы.
        — И что? Второе для тебя важнее, чем первое?
        — Просто это «второе» — причина первого! Причина, по которой я здесь, а путь в Таврос мне закрыт! — заявила я. — Почему Иберия отправил меня в Безан? Почему не зовёт обратно? Ты же всё прекрасно понимаешь, Индра. Он не хочет видеть меня рядом с тобой.
        — Это не ему решать.
        — На собственном дне рождения? Думаю, именно ему.
        — И что это значит? — Молодой босс протяжно выдохнул. Курение обычно расслабляло его… Не в этот раз. — Ты не приедешь?
        — Нет.
        Он не сбросил сразу, решая перед этим прояснить:
        — Тогда сделаю ему приятно в честь праздника и найду себе более подходящую пару на вечер.
        — Может быть, не только на вечер? — не удержалась я от капли яда.
        — Может быть.
        Его интонация при этом явно не подразумевала, что я могу быть свободна.
        — Э… — Разговор был исчерпан вообще-то. Не знаю зачем, но я решила в заключении сгладить углы: — Пришлю подарок. Ладно? Повеселись там… ну, как ты умеешь.
        — Обязательно.
        Индра скинул первым, хотя в прошлом точно бы поинтересовался, о каком подарке идёт речь. Так, ничего особенного: я просто хотела закрыть все «долги» Децемы перед Нойран одним махом. Но для этого пришлось бы связываться с Дисом, а сейчас мне совсем этого не хотелось. Зная себя, я бы точно посвятила его в детали разговора с Индрой, и Десница бы посоветовал мне сделать уже выводы и перестать жаловаться.
        Мне хотелось ему пожаловаться.
        В ужасе от собственного малодушия, я вскочила из кресла. В такие моменты мне могло помочь только одно: тренировка.
        Нет, не та тренировка!
        Прямая противоположность примерке деликатного белья: спарринг с Бартлом — вот что мигом привело бы меня в чувства. Дис бы этого, конечно, не оценил. Всё-таки главный «поединок», к которому мне следовало готовиться, не предполагал сопротивление, совсем наоборот: добровольную, торжественную сдачу. Я должна была стать ещё более слабой, робкой, покорной — именно это диктовали комплекты, купленные Десницей.
        Если столь нежные вещички не порвутся на мне — такой неженственной — это уже будет достижением. Хоть каким-то успехом на фоне всех остальных неудач.
        Со стороны можно было бы подумать, что между лифчиками и Нойран нет никакой связи. Но для меня была. Иначе бы я не откопала этот злополучный эро-дидактический материал именно в день рождения Иберии, так и не дождавшись приглашения.
        Даже не знаю, как назвать этот порыв. Обидой? Вызовом? Местью? Тоской…
        Не-не-не.
        Просто Дис уехал из Безана настолько давно и далеко, что я наконец почувствовала себя в достаточной безопасности для того, чтобы затеять примерку.
        Стоя перед выдвинутым ящиком с бельём, я смотрела свысока на белые кружева самого приличного комплекта. Пусть он ничего толком не закрывал и был создан явно не для того, чтобы облегчить жизнь женщине, эта модель наводила на мысли о беззащитности, хрупкости, неопытности партнёрши и просила снисхождения.
        Как минимум, там не было бусин для стимуляции клитора.
        Боги, даже в мыслях это звучало слишком пошло!
        Какое-то время я собиралась с духом. Было страшно и стыдно, хотя, стоит признать — не настолько страшно, как если бы я решилась отправиться в трущобы, и не настолько стыдно, как если бы я решила отправиться в Таврос. Скажу больше: находясь в этой запертой на все замки, окутанной полумраком, одинокой комнате, я чувствовала себя на своём месте. До тех пор, пока не разделась…
        Рано или поздно до этого всё равно бы дошло. Я знала это, как только впервые заглянула в тот пакет.
        Осторожно натянув трусики, я ещё какое-то время приноравливалась к застёжке бюстгальтера. Эта ткань совершенно не ощущалась на коже… нигде не сдавливала, не тёрла… размер был подобран идеально. Стоило отдать должное не только фантазии Десницы, но и его наблюдательности: он провёл инспекцию моего гардероба не зря.
        Прислушавшись к себе, я несколько минут поправляла кружева, бретельки, оттягивала резинку… Неуютно. В ношение подобных вещей не было ни капли достоинства, если к нижнему белью это слово вообще может относиться. Каждая деталь здесь была призвана подчеркнуть плавные линии интимных мест, демонстрируя то, что должно быть скрыто. Очевидный акцент на груди и ягодицах.
        Я подкралась к зеркалу — раскрасневшаяся и дрожащая.
        Вот что значит «быть женщиной» по мнению Диса?
        Пасуя перед собственным отражением, я повернула к зеркалу спиной. Нерешительно обернулась через плечо. Распустила в волосы, скользнула ладонями вниз по шее, обхватила грудь… но тут же отдёрнула руки.
        Нет, я не стану прикасаться к себе, думая о Дисе!
        Хотя с этим я, конечно, опоздала: чтобы не думать о нём, для начала не надо было напяливать на себя купленное им бельё.
        И всё же удивительно, что этот опытный убийца, оказался продвинутым секс-гуру. Как ещё объяснить мой очевидный прогресс? Безусловный талант и поддержка "мастера", только и всего. Но пусть даже Десница умело совмещал нашу терапию с жестокими зачистками, сейчас он меньше всего думал обо мне и порученном мне «домашнем задании», это точно. На заданиях он хладнокровен, отстранён и серьёзен. Значит, самое время похвастаться своими успехами.
        Шучу. На самом деле, я не собиралась устраивать тут «показ мод» и отправлять ему снимки. Я взяла камеру только для того, чтобы понять, смогу ли преодолеть очередной психологический барьер. Я знала, что выгляжу нелепо, но не хотела останавливаться на достигнутом. Имею право. В этот день в прошлом году я ещё не так "развлекалась". К тому же обещание Индры найти кого-нибудь «более подходящего» на этот вечер полностью оправдывало мою откровенную фото-сессию. Если так подумать: это меньшее, что могла бы сделать невеста в ответ на измену, пусть даже я не испытывала по этому поводу ничего кроме досады.
        Встав перед зеркалом, я навела портативную камеру на отражение, выхватывая всё ниже лица. Волнующий момент. У меня подрагивали руки… настолько, что я вполне могла по случайности всё же отправить снимок Дису. Он был первым в списке контактов: чаще всего фото с этой камеры отправлялись именно ему. Исключительно по работе, конечно.
        Вот только расположение имён в списке могло измениться за секунду.
        Например, если Индра решит в насмешку отправить мне пару доказательств того, что они отлично проводят время и без меня.
        Я вздрогнула от звукового сигнала, едва не уронив миниатюрную камеру. Открыв всплывшее сообщение, я увидела на экране Индру в обнимку с какой-то девицей. Потом Илону и Гая. Розу, которую узнала с трудом. И самого виновника торжества — Иберию, конечно… Его взгляд прожигал. И это как раз в тот момент, когда я позировала хуже, чем просто голой.
        На мгновение мне показалось, что я очутилась там, в том помпезном зале, среди гостей и шума, в таком провокационном виде.
        Меня бросило в жар.
        Паника.
        Отпрянув от зеркала, я начала жать на все кнопки подряд, торопясь «спрятаться» от взгляда Иберии и уничтожить только что сделанный мной снимок. Ладони вспотели, пальцы скользили, перед глазами плыло…
        Само собой, мои лихорадочные попытки спастись усугубили ситуацию.
        В спешке я отправила фотографию тому, кто ни в коем случае не должен был о ней узнать. Боясь, что доказательства измены Индре сольют шпионы, я в итоге обскакала их всех, сделав это самолично.
        Чёрт возьми, Дис, всё из-за тебя! Это была твоя идея!
        Медленно осев на пол, я схватилась за голову. А через минуту услышала настойчивый зов передатчика.
        Индра.
        Что делать? Игнорировать? Сбросить? Ха-ха… Посылать его к чёрту после фоток с обнажёнкой будет как-то непоследовательно.
        — Туше, Эла, — раздался хриплый голос молодого босса в динамике, когда я приняла вызов. — Даже не знаю, что прислать тебе в ответ. Может, фотографию своего стояка?



        ГЛАВА 56



        Отличная идея!
        Ответный снимок мог бы послужить доказательством того, что я со своим домашним заданием справилась даже лучше, чем Дис мог ожидать. Поразительный прогресс. Внушительный результат. Огромное достижение.
        Я могла бы перебирать эвфемизмы до бесконечности, но смысл один: перешли я такое фото своему «психологу», он бы признал, что цель достигнута лучшим образом. Всё-таки Дис — единственный мужчина, который мог порадоваться моему успеху на этом поприще… и единственный, кто точно бы не стал.
        Но шутки в сторону.
        В лихорадочном поиске оправданий я не придумала ничего лучше, чем выпалить:
        — Это не я!
        — Брось, Эла. Не пытайся меня обмануть. Я сто раз видел тебя голой. — Гул праздника в динамике постепенно стихал, будто молодой босс искал уединения. — Я прекрасно помню, как ты выглядишь под одеждой. Я запомнил каждую черту, боги, да я всё о тебе знаю… Тем страннее то, что увиденное меня настолько поразило. Как очаровательно, Эла: кружева, ленты, миленький дизайн… Это так на тебя не похоже, что мне на мгновение показалось, что я впервые тебя увидел. Неужели, ты так умеешь? Раздеваться на показ, демонстрировать свои прелести, соблазнять… При том, что тебе это совсем не нужно: я уже давно соблазнён. Хотя не подумай, что это было лишним. Мне понравилось. — Он издал одобряющий, протяжный звук. — Я так понимаю, это тот самый подарок, который ты обещала мне прислать?
        — П-подарок? Вроде бы именинник сегодня не ты.
        — Так мне показать это отцу?
        Шантажист чёртов.
        — Валяй, показывай, но вряд ли это впечатлит босса. Готова спорить, Роза ему регулярно устраивает шоу поинтереснее, — пробормотала я, злясь на свою неловкость. — И тебе твоя новая подружка тоже.
        — Так это ревность? Как мило, — судя по его голосу, я делала только хуже, каждым словом усиливая эффект от фотографии. — Если бы я знал, что добьюсь такого результата, просто её обнимая, может, я поднял бы ставки? Ну, знаешь…
        — Да-да, можешь не продолжать, — согласилась я, вспоминая, как он однажды развлекался в комнате дознаний. — Все мы в курсе, что ты обожаешь публичность.
        — Так же, как и ты, — заметил Индра с улыбкой в голосе. — И раз уж мы это выяснили, может, включишь видео?
        — Нет. Это была единовременная акция.
        — Не жадничай. Я думаю, ты можешь сделать для меня исключение в такой день. Пришли ещё одну фотографию, м? После того, как снимешь верх.
        — Нет.
        — Можешь просто приспустить бретель.
        Как будто в столь откровенном наряде можно было выглядеть более голой, приспустив бретель. Индра ведь и так всё видел. Что ему даст эта минимальная уступка?
        Мужчины…
        — В такой день, Индра, тебе не пристало довольствоваться малым. Знаешь, что? Пусть твоя подружка станцует для тебя стриптиз, — придумала я, и молодой босс проговорил низким голосом:
        — Ничего эротичнее твоих проступающих сквозь кружево сосков я никогда не увижу.
        — Индра.
        — У меня было много женщин, — добавил он тихо. — Но я никогда прежде не видел ничего красивее твоего тела. Эта форма, гладкость и цвет…
        — Индра…
        — Ты лучшая женщина на свете, правда? — прошептал он, и я смущённо возразила:
        — Будь это так, я бы как минимум получила приглашение.
        Он усмехнулся:
        — Говорю же, я тебе его сейчас пришлю.
        Не то приглашение!
        — Забудь, обойдусь. Я пьяна, ясно? Совершенно не в себе, — ляпнула я, не придумав ничего лучше. — Имею же я право выпить в такой день за здоровье отца, да? Мне казалось, что в этом деле невозможно перестараться, но я перестаралась. Так что, не обращай внимание.
        Наследник Нойран глухо рассмеялся, потому что в отличие от меня, действительно, был пьян.
        — Говоришь так, будто это для тебя ничего не значит. Ты впервые сделала шаг мне навстречу, а теперь просишь, чтобы я не обращал внимания? — Его голос внезапно изменился, становясь жёстким, холодным. — Не дразни меня. Какого чёрта ты вытворяешь? То тебя от меня тошнит, то ты раздеваешься и красуешься передо мной.
        — Не перед то…
        — А перед кем? — оборвал резко Индра. — Кто ещё видел тебя такой?
        Я поспешила согласиться:
        — Никто.
        Удовлетворённо выдохнув, наследник Нойран произнёс уже спокойнее:
        — Тебе многое позволено и многое прощается, Эла. Никто больше не может похвастаться такой благосклонностью с моей стороны. И я понимаю, что этого недостаточно, раз тебе до сих пор большее удовольствие доставляет говорить мне «нет». Я пытаюсь быть ещё более щедрым и милосердным. Но тебе хватает одного слова, чтобы всё к чертям испортить. Зачем ты заставляешь меня становиться таким? Провоцируешь, вынуждая нарушить данное тебе слово?
        — Ха-ха, не злись, пожалуйста. Расслабься, Индра. Я просто хотела в кои-то веки пообщаться с тобой максимально неофициально, — раздосадовано усмехнулась я. — Думала, ты оценишь.
        — Я оценил и, как ты и сказала, не собираюсь довольствоваться малым, — ответил Индра, выражая своё королевское волеизъявление. — К чёрту фотографии. Приезжай, Эла. — Понизив громкость голоса, он добавил: — Я хочу увидеть тебя в этом белье… а лучше без.
        Я напряглась, подтягивая колени к груди, будто желая спрятаться. Наверное, впервые в жизни немилость Иберии была мне выгодна, потому что позволяла отвертеться:
        — Пока босс сам не пригласит меня, путь в Таврос мне закрыт, ты же понимаешь.
        В наступившем молчании я нервно сглотнула. Актриса из меня — так себе. Индра уже давно должен был распознать фальшь в моём голосе. Чем мне это грозило? Худшее, что он мог сделать: показать то злополучное фото отцу. Но вряд ли такой ревнивец станет их демонстрировать другому мужчине, тем более, тому, кто питает слабость к девушкам, которые ему в дочери годятся.
        — Значит, тебе нужно персональное приглашение от босса? — уточнил Индра и, не дожидаясь ответа, решил: — Хорошо, я что-нибудь придумаю.
        И он не соврал.



        ГЛАВА 57



        На следующий день я получила приказ о мобилизации войск. Ничего особенного: готовить бойцов для армии Иберии обычная практика для колоний, но после нашего с Индрой разговора, это «приглашение» выглядело откровенной насмешкой.
        Так вот на какие праздники мне позволялось явиться?
        Игнорировать и этот призыв было чревато, но, прежде чем паковать вещи, я решила собрать совет.
        Казалось бы, с учётом отбытия Десницы в зале должен был присутствовать только Олафер, но я вызвала Лайза, Бартла и ещё Кея, подчёркивая значимость последнего. Тот был явно польщён, но всю дорогу молчал, желая скрыть своё похмелье, очевидно.
        — Иберия ставит нас в трудное положение, — заговорил первым Олафер, когда я изложила суть дела. — Дис забрал лучших. Мы можем отправить лишь новобранцев.
        — Ветераны в любом случае не станут сражаться на стороне Нойран, — ответила я. — Или, по крайней мере, не под моим руководством.
        — Руководство я могу взять на себя, — предложил мрачно Олафер, но я качнула головой.
        — Будь здесь Дис, он бы вас не поддержал.
        — Но его здесь нет.
        — И это основная причина, по которой вы должны остаться.
        Старик не стал с этим спорить, но решил добавить:
        — Это испытание вашей верности. Если отправите к нему щеглов, и хоть один из них покажет себя трусливо, судить будут в первую очередь вас.
        — Без разницы. Иберии нужны не солдаты, а заложники, — сказала я, и Олафер рассудил:
        — При таком раскладе, вам тем более не стоит туда ехать.
        — При таком раскладе, туда никому не стоит ехать.
        — Кроме меня, — подал голос Бартл, и все повернули головы в его сторону. — На моей спине — клеймо Нойран. Иберия встретит меня охотнее любого из вас. Формально — я до сих пор значусь одним из его мастеров. Если, кого и отправлять к нему на поклон, то только меня.
        Я подпёрла голову рукой, пробормотав:
        — Вот только ждёт он явно не тебя.
        И, что намного важнее, явно не его ждёт Индра.
        — Иберия сам вас сюда отправил, — рассудил Бартл. — После такого он не может требовать от вас обратного.
        Конечно, может.
        — Ты чего, братан?! — влез Лайз. — А как же моя свадьба?!
        — Поэтому еду я, а не ты. — Повернувшись ко мне, Бартл весомо прогудел: — Вы знаете, что я — самый подходящий вариант.
        Да. Хотя бы потому, что рекруты находятся именно в его ведении. Он тренировал их, они привыкли ему подчиняться, они доверяют ему. Я уже не говорю о том, что у Бартла больше опыта сражений на стороне Нойран, чем у нас всех. Но отдавать такую весомую боевую единицу сейчас, когда клан наиболее ослаблен…
        Откинувшись в кресле, я надолго задумалась.
        Чёрт возьми.
        Так трудно было приспустить бретельку, да, Эла?
        — Отправьте туда Бартла, и ещё не известно, кто кого возьмёт в заложники, — посмеялся Олафер.
        — Хорошо. Так и поступим, — согласилась я в итоге, тут же распоряжаясь: — Собирайся, Лайз.
        Он растерянно встрепенулся.
        — В Таврос?
        — Нет. В трущобы.
        Лайз открыл рот, но не проронил ни слова. Его губы округлились, а на лице застыл немой вопрос.
        Чё?
        Можно ли игнорировать «приглашение» Иберии более возмутительным образом? Можно ли оскорбить Индру сильнее, пытаясь откупиться от него парой сотен парней? Можно ли предпочесть престольному Тавросу пустыню?
        У меня по спине пробежал озноб от этой мысли.
        Трущобы. Едва ли по этому месту можно соскучиться. Даже если там находится Дис…
        — А как же моя свадьба? — повторил ворчливо Лайз, будто был единственным мужчиной на свете, чья первая брачная ночь откладывалась.



        ГЛАВА 58



        — Почему нельзя было ему просто позвонить? — продолжал досадовать Лайз, хотя до места дислокации наших войск оставалось всего несколько миль. Дешевле, быстрее и надёжнее было уже просто доехать.
        Я молчала, глядя за окно в поисках чего-нибудь, за что бы можно было зацепиться взглядом.
        Даже не верится, что всё началось здесь.
        Угнетающий пейзаж. Грязные улицы, закопчённые дома, повсеместная разруха: здесь было так всегда, ещё до прихода Децемы. Война — рутина нижнего мира, где можно умереть вообще ото всего подряд. От голода или жажды, хотя есть и пить здесь тоже небезопасно. Если же говорить о статистике, то рискованнее всего здесь заниматься сексом. Так что надеюсь, никто из парней не грешил этим, а Дис, как образцовый командир, подавал им пример воздержания…
        Я вздрогнула, когда раздался резкий гудок клаксона: Лайз отгонял облепивших заставу проституток. Обряженные и шумные, они вились перед дозорными, готовые отдаться за сухпаёк. Обычная картина здесь, от которой мне почему-то стало не по себе. Чёрт, не стоило сюда приезжать…
        Лайз не рискнул выбираться из машины, ожидая, когда к нему подойдёт один из солдат. Проверив регистрационный номер, тот перебросился парой слов с моим телохранителем, потом заглянул в салон.
        — Мы вас не ждали, босс, — проворчал мужчина. — Почему без предупреждения?
        Да ладно, мне даже в трущобы требуется приглашение?!
        — Хотела сделать сюрприз, — улыбнулась я легкомысленно.
        Но, вообще-то, так всё и было. С тех пор, как я обнаружила Диса в моей постели, я мечтала о реванше. Появиться в его расположении при таких обстоятельствах — это даже круче чем лечь к нему в кровать. Надеюсь, он будет при этом одет, дабы эта аналогия так и оставалась в рамках приличия.
        — Что себе эти дерзкие ублюдки позволяют, — проворчал Лайз, проезжая через заставу. — Разве так надо встречать босса?
        — Военное положение диктует. Всё в порядке.
        — Хотите, я ему врежу?
        — Не, не надо.
        — Ваш брат бы за такое вовсе убил.
        — Да уж.
        — Вернитесь и дайте тому зарвавшемуся козлу хотя бы пощёчину.
        — Ладно-ладно, — вяло согласилась я, выбираясь из машины.
        Пока Лайз отгонял транспорт, я направилась к штабу, надвигая капюшон, пряча лицо от раскалённого ветра и солнца.
        Попадающиеся по пути солдаты приветствовали меня, хотя на мне не было никаких знаков различия. Мой внешний вид был самым, что ни на есть, неформальным. Ладно, может, не настолько неформальным, как при моём виртуальном «визите» в Таврос накануне, но настолько же неприемлемым для меня, хотя и по другой причине.
        По дороге сюда я решила переодеться, хотя поклялась никогда больше не наряжаться на здешний манер. Не знаю, что на меня нашло. Ностальгия? Несмотря на отторжение и страх, я с какой-то детской радостью отметила, что до сих пор помню сто и один способ оригинально завернуться с ног до головы в один единственный отрез ткани.
        Интенсивная терапия, полное погружение, все дела. Мой "психолог" должен был оценить: этот наряд имел даже большее травмирующее воздействие на мою психику, чем нижнее бельё. Всё началось здесь и именно с них: с этих бесцветных, "бесполых" тряпок.
        Приблизившись к нужной палатке, я помедлила, хотя дежурящая у входа охрана меня не задерживала: они лишь молча покосились в мою сторону и отошли покурить.
        Меня насторожили звуки, доносящиеся изнутри: какой-то сдавленный скулёж и возня. Оглянувшись на мрачную охрану, я всё же откинула полог и шагнула внутрь, в полумрак. В нос ударил тяжёлый запах, мысленно переносящий меня в подвалы особняка Нойран.
        Дис «тренировался». Его обнажённый торс лоснился от пота. Под будто светящейся кожей бугрились мышцы. Заметив меня, мужчина замер, держа кулак занесённым над боксёрским мешком, очертания которого напоминали человека.
        Ох, чёрт…
        Что это? Пытки не входили в прямые обязанности Десницы, а значит, тут что-то личное. На моей памяти он опускался до подобного только однажды, с Кеем. Но тот был модифицированным, и я не могла в полной мере оценить, насколько настойчивым и жестоким бывает Дис.
        Иногда даже ему сносит крышу, да?
        И почему этот мой «сюрприз» в итоге удивил именно меня?
        Сдивнув солнцезащитные очки на лоб, Дис шагнул в мою сторону, и я напряглась, с трудом подавляя желание отпрянуть. Мы не виделись больше месяца, но, очевидно, я выбрала худший момент, чтобы напомнить о себе. Он был мне не рад, глядя как на новую жертву.
        — Сколько? — спросил Дис, приближаясь.
        Я опешила.
        — Что?
        Сколько сейчас времени? Сколько лет не виделись? Сколько можно путаться под ногами?..
        — Сколько ты стОишь? — закончил Десница, проводя ладонью по воспалённым от бессонницы и жестокого солнца глазам.
        Ха?!
        Я просто опешила.
        Он что, принял меня за пробравшуюся в лагерь шлюху? Несомненно, командир пользовался здесь особенной популярностью, и его внимания добивались все, кому не лень… Ну, кроме того подвешенного парня. Он явно оказался здесь не по своей воле.
        — Твой родственник? Друг? — спросил Дис, неправильно растолковав моё любопытство. — Без разницы, он мне больше не нужен. Можешь забирать, как только я закончу с тобой. — Поясняя, он добавил: — Снимай тряпки. Не бойся, это не займёт много времени. Я уже полгода не трахался.



        ГЛАВА 59



        Он ещё даже кровь с рук не смыл, а уже делал подобные предложения.
        Наверное, стоило его всё же предупредить о своём приезде. Дису почему-то было легче поверить в сверхъестественное сходство, чем в то, что я сама могла отправиться в трущобы. Вопреки собственным страхам. Вопреки приглашению Индры. Это было настолько на меня не похоже?
        Да.
        Возможно, чтобы подтвердить личность, мне, в самом деле, придётся "снять тряпки". Главный ID у меня располагался на спине.
        — Сбавь обороты, — попросила я, стягивая с головы покров: весь стриптиз, на который он мог рассчитывать. — Придумай для следующего пункта нашей терапии что-нибудь более безобидное.
        Дис прищурился. А потом, вместо того чтобы осознать и извиниться, шагнул ко мне так стремительно, будто я могла сбежать. Я не успела опомниться, как он схватил меня, прижимая. Уткнувшись мне в шею, он глубоко вдохнул и тихо рассмеялся. А ведь только что у него было паршивое настроение.
        Я стукнула кулаком по его спине, напуганная его внезапной близостью. Жаром твёрдого тела. Силой — невероятной для немодифицированного. Наводило на мысли, каким чудовищем Дис станет, когда решится на «прокачку»…
        — Хочешь подраться? — уточнил он, даже не думая отстраняться.
        — Да, ты нарвался.
        — Я тебя раздену?
        Ну конечно, это ведь обязательное условие нашей драки.
        — Отпусти, — проворчала я. — Ты меня испачкал.
        — Давай я раздену тебя?
        Он неисправим.
        Покосившись на безвольно обвисшего пленника, я заикнулась:
        — Вообще-то, я здесь затем, чтобы положить всем дракам конец…
        — Тогда тебе, тем более, надо раздеться.
        Всё ясно.
        — Что тебе сделал этот парень? — спросила я и, прежде чем Дис ответил, предположила: — Отказался раздеться?
        Я почувствовала, как его губы растягиваются в улыбке: едва уловимое, тёплое движение на моей коже. Удовлетворяя моё любопытство, Дис подошёл к истерзанной жертве со мной на руках, и тот дёрнулся, съёживаясь в ожидании нового удара. Пленник был настолько истощён, что мог сойти за ребёнка. Светлые волосы спутаны и испачканы кровью. Мокрые ресницы дрожали. Смуглое тело покрыто синяками и кровоподтёками, не только свежими: били его явно часто. На груди чернело клеймо местной воровской шайки.
        — Он у меня кое-что украл, — ответил Дис.
        Очевидно.
        — Пробрался в лагерь? — Я присвистнула.
        — Нет, обчистил, пока я гулял по рынку.
        Ещё круче.
        — Тебя так легко обчистить? Ха-ха… Какой талантливый экземпляр. Представляю, как ты намаялся с его дружками: местные за таких отчаяных горой.
        — Они мне сами его выдали, когда я попросил, — огорошил Дис.
        — О… — Он пошёл в их логово и просто "попросил"? — Ладно… Как его зовут?
        — Какая разница?
        — Никакой. Просто подумала, что вы уже достаточно близко познакомились, — сказала я, имея в виду отметины на теле. — К чему эти пытки?
        — Хочу узнать, куда он дел то, что украл, конечно.
        — А разве украденное не прилагалось к нему, когда им от тебя откупались? — Наклонившись к пленнику, я предложила: — Просто верни то, что взял, и никто тебя больше не тронет, клянусь. Я лично освобожу тебя.
        Слабое утешение, учитывая, что ему теперь некуда пойти, да и с такими травмами он долго не протянет.
        — Я всё вернул, — отозвался едва слышно парень, нерешительно поднимая глаза. — Клянусь, я уже всё вернул: деньги, оружие…
        — Не разговаривай с ней, — проворчал Дис не в восторге от моего милосердия. Но ведь я только начала.
        — Верни, что украл, и я возьму тебя в Безан, — заявила я. — Будешь работать на меня. Хочешь? — Десница насмешливо хмыкнул, и я бросила: — Я серьёзно.
        — Ты серьёзно собираешься поощрить преступника? — переспросил он.
        — Почему ты так удивляешься? Мы это уже проходили.
        — Да, мне это, кстати, и в прошлый раз не понравилось. Но я признал, что Кей — гений, он нужен клану, но этот паршивый вор…
        — Тоже мастер своего дела. Когда последний раз тебя обезоруживали так, что ты этого даже не замечал? — перебила я.
        — Лучше спроси, когда я на подобное закрывал глаза.
        Он был непоколебим. Слишком горд и принципиален, чтобы вот так запросто простить посягательство на своё имущество.
        Похоже, пришла пора менять тактику.
        Доверчиво расслабившись в его руках, я напомнила шёпотом:
        — Однажды ты сказал, что пощадишь даже Индру, если я буду прижиматься к тебе.
        — И если на тебе будет моя рубашка, — добавил Дис, явно шантажируя.
        — Да, но на кону не Индра, — ответила я, указывая на карманника. — Уезжая, ты обещал мне привезти из трущоб сувенир. Помнишь?
        Дис посмотрел на вора, потом снова на меня.
        — Ты, в самом деле, привыкла выпрашивать мужиков себе в подарок.
        Тц.
        — Давай только без лицемерия, — пробормотала я смущённо. — Когда я здесь только появилась, ты тоже не собирался себе ни в чём отказывать. Так что лучше следи за собой, чтобы не привести в Безан ещё какие-нибудь «сувениры». Ну, ты понял. Ты же немодифицированный, подцепишь ещё какую заразу.
        — Как трогательно, — прошептал мужчина. — А ведь перед самым моим отъездом, ты говорила, что больше не будешь меня спасать. Как там было? " Это вся забота, на которую ты и твои яйца, могут рассчитывать". Но вот ты здесь.
        — Не ради этого! Не ставь на одну ступень человеческую жизнь и свои причиндалы!
        — Как бы там ни было, давай продолжим этот разговор наедине, — предложил Дис, унося меня к выходу, но я высвободилась из его объятий и вернулась к пленнику.
        — Ты не смог расколоть его так же, как и Кея в тот раз. Даже имени его не знаешь, — сказала я, собираясь это исправить. — Как тебя зовут?
        — Ра… Раск, — отозвался парень. Сообразив, что это его последний шанс оправдаться, он быстро зашевелил разбитыми губами: — Я сделал это на спор, по глупости! Мне жаль!
        — Хорошо, что ты раскаиваешься. Но если ты не вернёшь всё, что украл, нам придётся передать тебя Синедриону.
        — Я не… — Он покосился на Диса, который отошёл вымыть руки. Это немного успокоило Раска. — Говорю же, я вернул всё ценное. Т-там ещё была какая-то бабская резинка с кружевами, но я её сразу выкинул. Меня бы засмеяли, притащи я её парням.
        Я перевела взгляд на Диса. Он замер, молча уставившись в пространство.
        «Бабская резинка с кружевами», а?
        До меня не сразу дошло. С тех пор, как мы расстались, прошло больше месяца. Кто бы мог подумать, что он трепетно хранил её всё это время.
        Поперхнувшись смешком, я спросила:
        — Так ты готов был забить человека до смерти из-за подвязки?
        Похоже, он не солгал, говоря, что это его любимый элемент женского белья. Кто бы мог подумать, что настолько…
        Дис молчал, угрожающе хмурясь. Собрав оброк с местных авторитетов: торговцев оружием, наркотиками и людьми, он всё равно не готов был мириться с такой пустяковой потерей.
        — Не расстраивайся так. — Я не сдержала улыбки, проходя мимо него: — Я привезла вторую.



        ГЛАВА 60



        Заметив болтающего с караульными Лайза, я подозвала его жестом.
        — Можешь отнести парня в медпункт? — попросила я, указывая себе за спину, и Лайз усмехнулся.
        — Кто-то всё-таки нарвался на вашу пощёчину? — Он зашёл следом за мной и, заметив полуживого Раска, шёпотом выругался: — Вот же чёрт…
        Что-то подобное должно было случиться, по его мнению, с теми дозорными.
        Пока мы разбирались с оковами, Дис молча следил за нами, давая понять, что против и в этом не участвует. Понимаю, со стороны выглядело, что таким образом я собираю гарем, а не восстанавливаю клан. Но если учесть, что я сама была из местных, мои методы вербовки вполне объяснимы.
        Подняв парня, Лайз закинул его на плечо, не особо церемонясь.
        — Проследи за ним. — Я пошла за телохранителем к выходу.
        — Каким образом?
        — Ну, там… чтобы он не стащил что-нибудь.
        — Ладно. — Лайз растерялся. — Что, например?
        Твоё нижнее бельё?
        Но шутки в сторону. Когда Лайз вышел, я поняла, что мне следует побеспокоиться о своём нижнем белье.
        Приблизившись сзади, Дис втянул меня вглубь палатки. Похоже, он ни капли не устал, пытая Раска, и готов был закончить начатое с новой жертвой. Не то чтобы я не понимала, что мне придётся отвечать за свои слова…
        — Н-не подходи, я сама, — предложила я, отпрянув от него.
        — Сама, м?
        — Сниму и отдам её тебе. Подвязку. Как и договаривались. Ты только отвернись… Ладно?
        Это было чертовски щедрое предложение. Большее, на что он мог рассчитывать. Но Дис даже размышлять над этим не стал.
        — Я передумал, — заявил он.
        — Что это значит?
        Дис пожал плечами.
        — Я так понимаю, ты приехала похвастаться успехами в обучении. Проделать такой путь с подвязкой на бедре, предвкушая этот самый момент… — Судя по взгляду, предвкушал тут именно он. — Так зачем нам останавливаться на достигнутом? Давай повысим ставки, — наклонившись вперёд, он тихо потребовал: — Как насчёт того, чтобы снять передо мной всё кроме подвязки? Так уж и быть, самой?
        А?!
        За этот месяц я совершенно отвыкла от его шуток, а он, похоже, совершенно отвык соблюдать субординацию. Говорить мне подобное, разглядывая так, будто я была той, за кого он меня изначально принял… Ни черта не смешно!
        Я шокировано молчала, и в этой неловкой тишине ещё лучше представлялось то, о чём он говорил. Раздеться под его взглядом, оставляя только подвязку… Не так давно под этим взглядом я боялась даже дышать.
        — Или тебе всё же помочь? — предложил Дис, приближаясь, обходя меня по кругу.
        Он выглядел таким невозмутимым, что я, желая отыграться, ляпнула:
        — Уже.
        — Что?
        — Может, я всё уже сняла. — Сомневаясь в том, что добавилась нужного эффекта, я добавила: — Может, я ничего и не надевала.
        Знаю. Меньшее, что нужно было этой огнеопасной ситуации: отсутствие на мне нижнего белья или даже просто намёк на это. Но мне так хотелось победить его хоть в чём-то… Я знала, что Дис бывает уязвим только в такие моменты.
        Подняв руку, он задел кончиками пальцев ткань на моей груди, и я дёрнулась назад. Дис шагнул за мной и скользнул ладонью по моему плечу. Я ударила его по руке, продолжая молча отступать. Решая положить конец этой игре, мужчина поймал мой подол, дёргая на себя, и я попыталась вспомнить всё, чему научилась, отрабатывая с Бартлом контратаку и броски. Вот только в итоге именно я оказалась на земле.
        — Завернулась голой в очередную простыню, чтобы встретить меня так же, как и провожала? — Дис навис надо мной, удерживая. — Не бойся, я тебя не трону. Просто дай мне посмотреть… и почувствовать тебя хотя бы так. — Он медленно опустился, не придавливая, а едва касаясь собственным телом моего. Давая оценить контрасты. — Ты наконец-то подо мной…
        Да, и помнится, он говорил, что, если такое случится, ничем хорошим для меня это не обернётся.
        — Всё должно быть наоборот! — процедила я, униженная этим очередным поражением. Или вернее тем, что он всё-таки довёл до конца наш самый первый бой. Пусть и не до такого конца, до какого мог бы…
        — Хочешь оседлать меня? — Дис с готовностью предложил один из способов одержать над ним верх. — Я уже заметил твой невероятный прогресс, но никогда бы не подумал, что ты начнёшь так быстро проявлять инициативу.
        — Встань!
        — Выражаясь твоими словами, Эла: уже. — Елозя, я задела именно то, что ни в коем случае не должна была задевать. Я испуганно застыла, и эта моя реакция его позабавила. — Или, по-твоему, этого ещё недостаточно? Тебе ведь есть, с чем сравнивать.
        — С чем?.. Что?
        — Я про твоего брата-извращенца, у которого на тебя перманентный стояк, — подсказал Дис с притворным сочувствием. — Наверное, это было тяжело: постоянно находиться рядом, снова и снова натыкаяся на него.
        — Натыкаяся… — Очень смешно. — Он у него не настолько большой.
        — Насколько у меня?
        Вот это самомнение.
        — Н-не смей прикасаться ко мне этой штукой! — отрезала я, испытывая знакомый страх и вместе с тем совершенно незнакомое удивление. Вроде: "о, так вот какой он на ощупь".
        — Чем тогда предпочитаешь? — спросил хрипло Дис на полном серьёзе. — Пальцами? Или, может быть, ртом?
        И он туда же?!
        Я предпочла устроить второй раунд. Который в итоге вышел даже короче первого. В пылу борьбы у меня расстегнулась застёжка и, вырвавшись, я оставила «простыню» в чужих руках.
        Ох, чёрт…
        Я солгала: на мне было нижнее бельё. К сожалению. То самое — белое, кружевное, просвечивающееся, такое, что сними я его, и это было бы меньшей обнажёнкой, чем сейчас. На фоне такого одинокая подвязка на бедре теряет всякий смысл. Хотя, судя по тому, как Дис на неё смотрел, не потеряла.
        Я чувствовала, как горят кончики ушей.
        Забавно, но, надевая этот комплект, я не собиралась в нём показываться. Прятать его было куда важнее, чем демонстрировать. Эти кружева — мои персональные вериги для приучения плоти к «пыткам», которые меня в скором времени ждут. Но всё пошло не по плану. Предстать в таком образе перед Дисом вживую — это даже круче, чем по ошибке отправить снимок Индре.



        ГЛАВА 61



        Отвернись! Не смотри на меня!
        — Ого, — выдохнул Дис. Для мужчины, который с порога просил меня раздеться, он выглядел чересчур удивлённым. — Ты просто…
        — Заткнись, — загнанно прошептала я.
        — Понял. Продолжай в том же духе.
        Стоило отдать Дису должное: он не дёрнется без разрешения. Что бы он ни говорил и ни делал, он никогда не опустится до насилия, боясь спугнуть то, что уже есть между нами. Уверенность в его сдержанности позволяла мне ходить по такому тонкому льду и «практиковаться». Никто кроме него не смог бы выполнять обязанности моего личного психотерапевта настолько же ответственно.
        Здорово было в этом в очередной раз убедиться.
        Оглядевшись, я отошла к оружию, которое он сложил неподалёку. Бластер, кастеты, нож…
        Взяв последний, я задумалась на мгновение о том, как его могли использовать ещё вчера. А потом подцепила подвязку на бедре, и невесомое кружево расползлось под острым лезвием.
        — Какого чёрта? — недовольно проворчал Дис.
        Знаю, он чуть не убил парня, который обошёлся с подобной вещью так же пренебрежительно. Это могло показаться натуральным издевательством на фоне недавних пыток, но мне было необходимо, чтобы происходящее перестало выглядеть, как стриптиз… хотя не уверена, что у меня получилось.
        — Вот, держи. — Вернувшись к креслу, я «заплатила» Дису за Раска.
        Мужчина уставился на кружевной обрывок, который я вложила ему в ладонь, потом поднял взгляд на меня.
        — Дальше.
        — Ты вошёл в роль, что ли? Мне казалось, твой босс — единственный, кто не обязан выплачивать тебе тут дань. И уж точно я не буду устраивать тебе эротические шоу.
        Как-то поздно такое говорить.
        — Почему нет? — спросил Дис, потирая пальцами тонкое кружево. — Тебе не помешает освоить этот навык. Твой жених оценит.
        — Так и подумала, что ты для него стараешься.
        — Ещё бы.
        — Ну, он уже оценил, так что расслабься.
        Для человека, который «старался ради Индры», Дис был слишком недоволен таким поворотом.
        — Оценил, говоришь… — повторил он глухо. — Каким образом?
        Отвернувшись, я призналась:
        — Сфотографировалась, позируя в этом самом белье, как ты и повелел. И отправила ему.
        — Не помню, чтобы велел что-то подобное.
        — Я решила проявить инициативу.
        — Похвально.
        — Да, думаю, ты должен знать, что я в твоё отсутствие тоже не прохлаждалась.
        — Ну и насколько ты ему понравилась в купленном мной лифчике?
        — Если тебе, правда, интересно, он может скинуть тебе ответное фото своего стояка, — предложила я.
        — И всё? Как-то это для него… мелковато.
        Да чтоб тебя!
        После того, как я сказала, что у Индры "не настолько большой", Десница решил, что у него маленький.
        — Нет, не всё, — ответила я с неискренним равнодушием. — Он пригласил меня в Таврос.
        — А ты, не переодеваясь, поехала в трущобы.
        — Только не подумай, что ради тебя. Дело вообще не в этом.
        — А в чём? Не хочется думать, что это зрелище предназначено для кого-то ещё.
        Обхватив себя руками, я рассудила:
        — Учитывая то, как стремительно я теряю расположение Иберии, совсем скоро я вернусь сюда на ПМЖ. Так что я просто присматриваю себе место и свыкаюсь с ролью изгоя. Где, если не здесь и не в таком виде вспоминать бесславное прошлое и готовиться к бесславному будущему? Но самое забавное? Даже если я не выйду за Индру, твои уроки не пройдут даром.
        Когда Дис не ответил, я обернулась… и возмущённо вскрикнула. Он держал в руке портативную камеру, нацеленную на меня. Какого чёрта?! Узнав, что Индре досталось приватное фото, он решил сделать себе приватное видео?
        — Дай сюда! — потребовала я, вопреки словам пятясь от него. — Немедленно удали! Слышишь?!
        Опустив руку, Дис с полуулыбкой посмотрел на экран, кажется, довольный заснятым ракурсом. Может, это месть за то, что некогда я сама записала ролик с ним — пленённым, поверженным, в цепях?
        — Это называется «отделаться малой кровью», Эла. Хотя, знаешь, время, когда я довольствовался малым, давно прошло. — Он разглядывал поставленное на паузу изображение так, будто таким образом присвоил меня. — Я совершенно отвык смиряться и бездействовать.
        — Ты… ты… только попробуй использовать это для своих извращений!
        Меньшее, что мне грозило, на самом деле.
        — Мне отправить его Индре, чтобы он использовал для своих? — спросил Дис.
        — Шантажируешь меня?!
        — Скорее, беру с тебя пример. — Подняв взгляд и сообразив, в каком я ужасе, он исправился: — Успокойся, никто этого не увидит.
        — Да, только если тебя снова не ограбят!
        Он усмехнулся.
        — Тогда с твоей стороны тем более не разумно приближать единственного вора, которому это под силу.
        Я раздражённо рубанула рукой по воздуху.
        — Чего пристал к нему? Живя в трущобах, я украла у Децемы кое-что поважнее несчастной подвязки.
        — Так вот в чём дело? Нашла родственную душу? Типа, Раск — такой же, как ты?
        Почему-то это задело его сильнее, чем должно. Раньше никто не оспаривал его "звание" такого же, как я.
        — Речь сейчас не об этом! Просто удали видео и всё! — потребовала я. — Уверена, твоя коллекция порно от этого не обеднеет.
        — Моя коллекция порно, — повторил задумчиво мужчина, глядя на экран, и этот его тон не сулил ничего хорошего. — У меня нет такой коллекции.
        — А, ну это всё объясняет. Иначе ты бы не стал залипать на всё подряд.
        — Хм…
        — Ты же сам только что сказал, что не привык довольствоваться малым. Так не довольствуйся! Ни в чём себе не отказывай! — Указав на камеру, я распорядилась: — Я официально разрешаю тебе собрать коллекцию самого непристойного порно взамен на это видео. Если удалишь его, то сможешь смотреть кое-что поинтереснее, где захочешь и когда захочешь, и я тебе слова не скажу!
        Кажется… это самый тупой приказ, который вообще можно было отдать. После такого Деснице будет ещё труднее воспринимать меня всерьёз.
        Подтверждая мои мысли, он провёл пальцами по губам, будто пытался сдержать смех.
        — Договорились, — тем не менее, согласился Дис, и я выдохнула с облегчением. Раньше времени. — Тут не поспоришь: это видео равноценно коллекции самого непристойного порно. Так что, так уж и быть, я обменяю его на эту самую коллекцию.
        Он уставился на меня в ожидании, и я недоуменно обронила:
        — Да?
        — Принеси мне свою.
        — "Свою", чего? — уточнила я, мотнув головой, будто могла ослышаться.
        — Ладно, — сжалился Дис. — Не коллекцию, а один единственный фильм. Так будет честно.
        — «Честно»? Издеваешься?! Хоть один, хоть сотню — думаешь, я увлекаюсь чем-то подобным?!
        — А стоило бы. Неплохое учебное пособие для начинающих.
        — Я не стану покупать такую хрень, — отрезала я. — Да это даже хуже, чем выбирать постороннему нижнее бельё!
        — Выбери для себя.
        — Мне больше заняться, по-твоему, нечем? Это тупо!
        — Но ведь это твоя идея. Сама сказала, что обменяешь это видео на самое непристойное порно.
        — Не выворачивай наизнанку, не говорила я такого.
        — Ладно, тогда я скажу. «Я обменяю это видео на самое непристойное порно». — Поднявшись на ноги, Дис убрал камеру в карман. Туда же, куда и подвязку. Круче, чем запереть в сейф. Всё. Забрать их оттуда смог бы теперь только Раск, но не думаю, что он ещё когда-нибудь приблизится к этому мужику хоть на метр. — Считай это очередным домашним заданием. Так что отнесись к этому ответственно.
        Ответственность и порнуха — понятия из параллельных вселенных! Он точно издевается!
        Глядя на него исподлобья, я проследила за тем, как Дис отходит к своим шмоткам и берёт рубашку.
        — Вот, набрось на себя.
        Ну да, ведь только так я стану выглядеть ещё более вызывающе, чем сейчас.
        Я отвернулась.
        — Размечтался.



        ГЛАВА 62



        Выходя из палатки, я распорядилась:
        — Готовь людей к отбытию, выдвигаемся завтра утром. Ты полетишь с «грузом», так что проследи, чтобы его тоже не стащили. Это деньги Иберии.
        — Тогда, может, мне лучше полететь с вором? — предложил Дис, улыбаясь, как ни в чём не бывало. Почему всегда так получается? Будучи виноватым, он выставляет всё таким образом, что пристыженной и униженной себя чувствовала именно я.
        — Нет, с вором полечу я, — бросила я сухо. — Бывай.
        — Уже уезжаешь? — спросил Дис, следуя за мной. — Это я виноват?
        — Говорю же: я здесь не из-за тебя, — повторила я, хотя купленное им бельё на мне это отрицало. Я набросила капюшон, желая спрятаться от мужского взгляда. — Это личное. Ты не поймёшь.
        — Почему же?
        Я взмахнула рукой.
        — Пусть ты и меченый, но вырос на Цитре. Цитра и Самти — это разные вещи. Разные вселенные. Я не говорю, что у тебя жизнь была сахарная, просто ты совершенно другой.
        — Другой на фоне такого-же-как-ты-Раска? — уточнил он, и меня «понесло». Несмотря на то, что мне никогда не хотелось с ним это обсуждать, было странным, что мы заговорили об этом только теперь.
        — Да, точно, теперь всё встало на свои места, — согласилась я. — А то мне почему-то казалось, что если я увижу тебя здесь, если мы встретимся так, как должны были встретиться три года назад, то я наконец пойму нечто такое, что всё время упускала, разберусь в тебе и в себе, и мы окончательно поладим.
        — Ого, ты стала такой откровенной, — заметил тихо Дис. — Приезжаешь без предупреждения, показываешь мне горячий стриптиз, а теперь это… Если это в твоём понимании не «окончательно поладить», то мы можем вернуться в палатку. Не хочу, чтобы ты уезжала отсюда разочарованная.
        — Хватит всё сводить к сексу.
        — Люблю, когда ты говоришь «секс», думая обо мне.
        — Вот видишь? Об этом и речь. Ты даже в трущобах не можешь съехать с этой темы.
        — Ты пришла сюда, надев лифчик, который я выбрал для тебя, — напомнил Дис. — Как ещё мне на это реагировать?
        — Как и полагается психотерапевту. С тобой это не считается. И здесь это не считается. Ведь в пустыне его «нейтрализует» всё, на что ни глянь, — сочинила я на ходу. — При других обстоятельствах я бы к нему даже не притронулась.
        — Обалденный план. Жаль, что не сработал.
        — Говорю же: ты не поймёшь.
        — Конечно, нет. Куда мне. Но теперь мне интересно, какое бельё ты надела бы для визита на Цитру.
        — Никакое.
        — Я так и подумал.
        — В смысле, я бы не поехала туда с тобой. — Я продолжила путь к медпункту, оставляя Диса позади. — Одолжи мне водителя на пару часов. Нужно скататься кое-куда. Туда и обратно. Ничего такого, ему даже из-за руля не придётся вылезать.
        — Куда поедешь?
        — В Одиннадцатый район.
        Дис не стал меня отговаривать, лишь добавил:
        — Тогда я одолжу тебе и свою машину.
        БТР, что ли? Точно БТР…
        Но нет, машина была хоть и бронированной, но вполне скромной. О том, что транспорт принадлежал Дису, можно было понять лишь по затонированным до чуть ли непроглядной черноты окнам. Солдат, курящий у медпункта, подорвался и поспешил открыть дверь, прислуживая скорее тачке, чем мне.
        Забравшись в прохладный, приватный салон, я вытащила из кармана один из леденцов и стала дожидаться Лайза. Он появился через пару минут, выходя из палатки медпункта с Раском. Его уже подлатали, поэтому Лайз особо с ним не церемонился, заталкивая его в машину. На парне были наручники. Его трясло. Обритый под ноль, тощий и тихий — он боялся поднять взгляд и занять больше места, хотя и так был тоньше и прозрачнее воздуха.
        — Сними их, — попросила я Лайза, указывая на "браслеты", после чего спросила у Раска: — Ты как?
        — Пара переломов, сотрясение, обезвоживание, — ответил за парня Лайз, потому что тот промолчал. — Было время, когда вам сильнее доставалась от молодого босса.
        Я вяло улыбнулась, и Раск подал голос, робея:
        — Индра — ваш брат… да?
        Он говорил так, будто не был уверен, имеет ли право произносить это имя при мне.
        — Тебе сейчас не его надо бояться, — ответила я, указывая себе за спину. — Почему, как думаешь, мы забрали тебя из лагеря?
        — Это другое. Нойран — наши хозяева, бояться их — нормально, так было всегда. Но тот мужик — меченый. — Раск опустил голову, проводя ладонью по бритому затылку. — То, что произошло… Это не было запланировано. Я до последнего не знал, кто он такой, пока мне в руки не попали его доки. Он был в штатском, весь запакованный, лица не видно, но ясно, что не хер с горы. Гулял, как у себя дома, а там была наша точка, ну я и решил повыделываться перед парнями.
        — Не парься. Ты не единственный, кого он бесит, — проворчал Лайз. Будучи некогда избитым Дисом, он нашёл в Раске собрата по духу. Вот уж кто, действительно, был "таким же, как он".
        — Тем не менее, он главный в Децеме, — сказала я, предостерегая, а не досадуя. — Это всё, что тебе нужно знать о Дисе. Он спокойный большую часть времени, иногда даже чересчур. Его трудно вывести из себя, но если уж такое случается, лучше сразу беги.
        — А… — Раск поднял взгляд. — Я думал, босс Децемы — вы.
        Я отвернулась к окну.
        Как объяснить?
        Сама по себе я не значу и половины того, что значу в паре с замом. Как в Нойран мне подчинялись из-за Индры, так же и в Децеме мне подчиняются из-за Диса. Грустно осознавать это, но если Раск решит остаться с нами, ему лучше с самого начала разобраться, что к чему в нашей семье. Но всё, что я сказала:
        — Я в достаточной мере босс Децемы, чтобы тебя больше не трогали.
        — К-круто, повезло мне, — улыбнулся он вяло.
        — Маловато радости.
        — Ну, вы ведь это не серьёзно, — забормотал Раск, глядя под ноги. — Вербовать меня?.. Я же просто отброс и к тому же идиот. От меня вам не будет никакой пользы. Я вечно лажаю. И не умею ни черта.
        Когда меня приняли в Нойран, я умела ещё меньше.
        — Ничего страшного, я не ищу гениев, — ответила я. — У меня уже есть один.
        — Ха-ха… Неужели вы его тоже подобрали на мусорке?
        — Нет, он сам пришёл. Через окно моей спальни. Это ли не намёк, что он хочет служить мне верой и правдой до конца своих дней? — Подперев голову рукой, я добавила: — Если бы он вдобавок ко всему украл моё нижнее бельё, я бы сочла это натуральной присягой.
        — Я не знал… — пристыжённо заикнулся Раск.
        — Как бы там ни было — вмешался Лайз. — Ты свой лимит ошибок уже исчерпал. Так что, если выкинешь ещё какую хрень, я тебя лично пристрелю.
        — Я не собирался…
        — Обычно в кланы вербуют за заслуги, а не за косяки. Надеюсь, это был первый и последний раз, когда я видел тебя настолько жалким, — с прохладцей продолжил Лайз. — Постарайся оправдать оказанное тебе доверие и как минимум на первых порах не кради женское нижнее бельё и не лезь в чужие спальни.
        — И не вешайся в туалетной кабинке, — подсказала я, и Лайз задето проворчал:
        — Какого чёрта, босс.
        Просто решила разрядить обстановку.
        — Неважно, — бросила я, скрещивая руки на груди. — Как насчёт небольшого собеседования? Расскажи о себе.
        Раск перевёл взгляд на пейзаж за окном: унылый и безжизненный. Сумерки накрывали полуразвалившиеся хижины, толпящиеся в стороне. Оттуда тянуло мусорным смрадом, и слышался лай вечно голодных собак. Что мог рассказать о себе выходец из этих мест?..
        Но в какой-то момент Раск нахмурился, прижимаясь к стеклу лбом, напряжённо вглядываясь вдаль.
        — Мне очень жаль.
        — Да, ты это уже говорил.
        — Просто это всё, что вам надо знать обо мне, — затараторил он, переводя взгляд на меня. — До меня дошло! Я всё понял, честно! Я буду делать, как скажете! Отработаю ущерб, лекарства и еду, а к тому мужику в жизни больше не приближусь, клянусь!
        Вот чёрт. Обидно. Я как раз об этом и хотела его попросить. Трудно свыкнуться с мыслью, что мне всё-таки придётся выбирать Дису фильм для приятного досуга.
        — Рановато ты встал на путь исправления, — недовольно пробормотала я, и Раск уставился на меня испуганными глазами.
        — Пожалуйста, не везите меня туда.



        ГЛАВА 63



        Мне казалось, Раск будет рад уехать куда угодно, лишь бы в противоположную от Диса сторону. Будучи рисковым парнем, он не должен был бояться чего-то ещё, тем более в пределах родных трущоб, но сейчас Раск выглядел так, будто готов был выпрыгнуть из машины на ходу. Из машины, в которой мог прежде только мечтать прокатиться, к слову.
        — Мы просто погуляем, не нервничай ты так, — попыталась я его успокоить.
        — Погуляете?.. — повторил шёпотом парень. — Это не зона отдыха. Это «Одиннадцатый район»! Вы хоть знаете, что это за место?
        Как сказать…
        — А если нет, то ты согласишься быть нашим гидом? — предложила я, и Раск совсем расклеился.
        — Я не спорю, вы — крутые ребята, и, наверное, уже всё на свете видели, но там… там живут поехавшие фанатики и каннибалы. Им чужака убить только в радость! И дело не в самом убийстве, а в том, как они это делают! Даже по местным меркам "одиннадцатые" — полные психи, а ведь у нас клеймить младенцев принято.
        Впечатлительный Лайз протянул ладонь к кобуре, а я поинтересовалась:
        — Ты был там?
        — Нет. Но даже те, кто там был, больше туда не заходят. Не после того, что случилось четыре года назад.
        — Четыре года назад… — задумчиво повторила я, причастная к его дальнейшему рассказу больше, чем мне бы хотелось.
        Раск кивнул в сторону чернеющих на горизонте руин.
        — Ещё одну войну Децемы и Нойран Эндакапей вряд ли переживёт. Места, которые они выбирали для битвы, всегда превращались в кладбища, а ведь в здесь и раньше жилось не сладко… — Кажется, Раск не любил эту историю, хотя знал её только по слухам. — Это произошло накануне нового года, когда нежелательно ни рождаться, ни умирать. В этот день ничего не случается. Не должно случаться. Ведь даже если какая-нибудь пролетающая мимо птица нагадит на тебя в день Искупления, в этом увидят божественное знамение и будут чураться тебя всю оставшуюся жизнь, считая проклятым. А в тот раз в Одиннадцатом, возле самого колодца, подох старейшина Иберии. Ну и началось… Пришли солдаты Децемы, перевернули всё вверх дном, допрашивали, пытали, убивали. А потом подоспели ребята из Нойран, и стало только хуже. В ту ночь даже с окраин было видно зарево… И запах такой… — Он сглотнул. — Те из местных, кто чудом уцелел, основательно подвинулись крышей.
        Глядя за окно, я тихо заключила:
        — А ты, действительно, неплохой гид.
        Дома начали редеть, становясь ниже, ветшая, пустея. Несмотря на то, что в Самти жили люди, умеющие приспособиться к чему угодно, они старались держаться подальше от эпицентра катастрофы. Битва изменила местный рельеф до неузнаваемости. Я даже не сразу признала родные места, хотя машина уже подобралась к руинам бывшего поселения и сбавила скорость. Песок зашуршал по днищу. За окном быстро темнело и в какой-то момент стало невозможно распознать хоть что-то снаружи.
        — Здесь сойдёт, — распорядилась я, заметив, как в свете фар мелькнула водоразборная колонка, пережившая каким-то чудом апокалипсис. Настоящая местная достопримечательность.
        Лайз стукнул по перегородке за своей спиной, что отделяла салон от водительской кабины. Когда машина остановилась, он выбрался первым, чтобы осмотреться.
        — Ты следующий, — сказала я Раску, который зажался в угол.
        — Лучше я здесь…
        — Я не оставлю тебя без присмотра, уж извини. Если ты угонишь эту машину, Дис меня засмеёт. — Я толкнула дверь с его стороны, и Раск неохотно подчинился.
        Проводив его взглядом, я наклонилась и нашарила под сиденьем бластер. Понимаю, это не то, что обычно делают люди по прибытию домой, но, как Раск и сказал, это было дикое место, а гостей из Децемы здесь особенно не жаловали.
        Выбравшись из машины, я побрела к торчащей из земли покосившейся трубе, что находилась на границе света, льющегося из салона. Моя походка была нетвёрдой, ноги вязли в песке: я совершенно отвыкла ходить по чему-то настолько зыбкому. Приблизившись к колонке, я тронула рукой горячий металл. Пару раз нажала на рычаг, слыша в ответ протяжный скрип. До этого момента мне не хотелось пить, но теперь захотелось. И здесь и сейчас эта жажда значила больше, чем её утоление. Но всё равно чего-то не хватало.
        Вот этого.
        Смутное движение привлекло моё внимание. Раск что-то жалобно запричитал, пятясь, а Лайз велел ему заткнуться. Встревоженное светом и шумом, из своих убежищ стало выбираться "зверьё", сбиваясь в единую чёрную полосу на горизонте, которая всё росла и ширилась. И прежде чем я успела сказать, что мы пришли с миром, Лайз наставил на них бластер, требуя:
        — Назад, или я вас всех перестреляю!
        Вот чёрт…
        — Босс, вернитесь в машину, — бросил он мне, держа толпу на прицеле. Возможно, стоило последовать его примеру, но вместо того, чтобы самой направить на них оружие, я достала из-за ворота благословение Эйи. Сыграть на их приверженности богам в тот момент казалось лучшим решением.
        — Простите за вторжение. Никто из нас не причинит вам вред, клянусь этим символом, — заявила я громко. — Мы остановились, чтобы утолить жажду…
        — Может, тогда заодно утолите и голод? — раздалось насмешливо из темноты. Не уточняя, чей именно.
        Я опустила взгляд на амулет.
        Самая бесполезная вещь на свете. И зачем я его до сих пор с собой таскаю?
        У Лайза сдали нервы, и он пальнул в темноту. Ударный импульс взметнул песок. Толпа дрогнула, но устояла, потому что явно сталкивалась с вещами пострашнее. Или потому что слепо верила своему лидеру.
        А может, их лидер и был тем, кто пострашнее.
        — Я сказал стоять на месте! — рявкнул Лайз, когда вопреки его угрозам на свет вышел один из сектантов.
        Его острозубая улыбка блеснула золотом в свете красных габаритов машины: обычные клыки он сменил на металлические — символ его высокого статуса в "стае". Жутковатое украшение, на которое вряд ли кто-нибудь решит покуситься даже в трущобах. На обритом черепе чернела вытатуированная геометрия — символы, смысл которых знали только посвященные. Вкупе с немигающим взглядом эта «причёска» придавала внешности мужчины что-то змеиное.
        — Ты, уродец, оглох, что ли?! Назад! — крикнул Лайз, и вожак тихо рассмеялся, зная, что в нашем случае стрелять в него — самоубийство.
        — Успокойся, я лишь хочу помочь. — С этими словами он приблизился к водоразборной колонке и с силой ударил ногой по её основанию. Переживший апокалипсис металл треснул, и дикарь обхватил трубу, отламывая её и взвешивая в руке. — Вот чёрт. Прости, кажется, ничего не выйдет, я её случайно сломал.
        Как и сказал Раск. Четыре года назад здесь сменилась власть. В смысле, этим местом всегда правили религиозные фанатики, но на моей памяти впервые настолько чокнутые.
        — Ты… Шес… да? — раздался за моей спиной дрожащий голос парня и, не дожидаясь ответа, он тоже выхватил оружие, удивляя меня этим даже сильнее, чем вожака.
        Откуда он взял пушку? Не хотелось думать, что вынес из салона. Но, похоже, так оно и есть. Машина Диса была напичкана оружием, которое компенсировало отсутствие у него модификаций. Страшно подумать, что он держит у себя в комнате… Не то чтобы меня это всерьёз интересовало в тот момент.
        Следя за паникующим Раском, я ждала чего угодно. Он оказался ещё более талантливым и непредсказуемым, чем я решила поначалу, так что… да, он меня снова удивил.
        Вместо того чтобы сдерживать медленно обступающую нас толпу, он рванул обратно к машине и, дёрнув водительскую дверь, направил оружие внутрь салона.
        — Вы сами виноваты, я вас предупреждал! — успел он только выпалить, прежде чем отлетел назад от сильного удара в лицо.
        Ауч.
        Я поморщилась, заметив, как брызнула кровь из только недавно восстановившегося носа. Хорошо, что Дис этого не видит: очередная кража, очередные переломы, и его водителю всё же пришлось выйти из салона.
        Это был не водитель Диса, а сам Дис!
        Я даже забыла на мгновение о Шесе и его банде, когда увидела, как Десница вылезает из-за руля, такой весь из себя «я же тебе говорил». Стоило догадаться, что он будет прилагаться к машине, которая едет в Одиннадцатый район.



        ГЛАВА 64



        Наклонившись, Дис поднял бластер, который выронил Раск.
        — А ты ничему не учишься, да? — пробормотал он, пока парень отползал от него, правда считая, что чем ближе к каннибалам, тем безопаснее.
        Что насчёт самих дикарей?.. Нас было четверо против целой толпы, так что устраивать разборки между собой было довольно самоуверенно. У нас была проблема посерьёзнее разыгравшейся клептомании Раска. Хотя не похоже, что Шес возражал. Он застыл, глядя перед собой, в то время как его «стая» наоборот засуетилась, перебивая друг друга, сбиваясь в кучу, пятясь.
        — Он пришёл снова…
        — Владыка непрощенных…
        — Хозяин отверженных…
        — Воздайте ему жертву…
        — Он здесь за мной…
        — Возьми меня…
        Что за чёрт?!
        Всё оказалось гораздо хуже, чем рассказывал Раск. Хуже для него самого в первую очередь, потому что жертву Дис уже выбрал. Не обращая внимания на беснование толпы, наверняка, привыкший к подобному на Цитре, он преследовал парня, который продолжал ползти… в мою сторону.
        «Я в достаточной мере босс Децемы, чтобы тебя больше не трогали».
        Так я ему сказала. И мне не хотелось, чтобы он решил, что моё слово — пустой звук.
        Нет, никто не спорит — Раск сам виноват. Ему дали шанс, которым он не воспользовался, сбежав в ответственный момент. Но ведь он привык выживать так годами. Со мной же он знаком всего несколько часов, не стоило ожидать от него безусловной верности.
        Переступив через скулящего Раска, я вытянула руку перед собой.
        — Ладно, хватит с него.
        Дис остановился, но не отступил.
        — Зачем тебе этот вороватый, трусливый, хнычущий кусок дерьма? — прорычал он, явно взбешённый этой ситуацией.
        — Мы это уже обсуждали.
        — Обсудим ещё раз, но не здесь, — решил Десница, жестом приказывая вернуться в машину. — Оставь его и поехали на базу.
        — Они ведь его убьют.
        — Если не они, то я. Придурок меня в конец достал.
        Я отвела взгляд. Он что, забыл, что я уже заплатила ему за Раска? Чего ему ещё надо?
        — Ты не понимаешь…
        — Хватит повторять, — процедил Десница. — Чего именно я не понимаю? Что ты хочешь стать для кого-то тем, кем стал для тебя Индра? — выдал он. — Думаешь, это каким-то образом искупит твой долг перед ним и оправдает твоё предательство?
        Я просто опешила.
        — Предательство?! — повторила я глухо. — Я никого не предавала!
        — Но предашь. Тебе придётся сделать выбор однажды. И не говори, что никогда не думала об этом. — Его голос звучал напряженно, но без прежней злости. — Ты не сможешь вечно играть на два фронта. Либо Нойран, либо Децема. Тебе лучше решить это здесь и сейчас, раз случай представился.
        «Либо Индра, либо я», — вот как это прозвучало на самом деле. Похоже, кружевной комплект подошёл мне намного лучше, чем я думала. Как ещё объяснить внезапную эмоциональность Десницы? И то, что он перевёл разговор в столь интимное русло — здесь, при таких свидетелях.
        — Ты конкретно опоздал с этим, — ответила я. — Я уже решила всё четыре года назад на этом самом месте. Если бы ты задал этот вопрос тогда, я, может, и ответила бы иначе. — Поразмыслив, я добавила: — Хотя, судя по тому, что о тебе тут говорят, ты вообще не стал бы со мной болтать.
        — Конечно, нет, — согласился Дис, явно намекая не на убийство. Но я пропустила это мимо ушей.
        — Так может в этом и дело? Это место наверняка нагоняет ностальгию и на тебя тоже. Скольких ты тут порешил? У тебя ведь поэтому так руки чешутся Раска прикончить?
        — Ну да, у меня же недостаточно разумных причин это сделать.
        — Пофиг. Не трогай его. Он не станет одним из тех бедняг, которых я должна была спасти, но не смогла.
        Дис обвёл взглядом окрестности без тени раскаяния.
        — Только не говори, что тебе есть хоть какое-то дело до тех, кто здесь помер.
        — Ты про сектантов? Нет, но спасибо, что спросил. Они нас ненавидели. Но, знаешь, это было очень даже взаимно, — разоткровенничалась я. — Я говорила про родителей. Мельхома. Дерила. Вот кого я не смогла спасти.
        — Дерил, хм.
        — Он был моим лучшим другом.
        — А, ещё один парень из твоего гарема, — пробормотал Дис, теряя к разговору интерес.
        — Он хотел сразиться с тобой! — зачем-то ляпнула я в сердцах. — Это была его мечта! И вот я думаю: может, мне врезать тебе в память о нём?
        — Валяй. Но то, что за этим последует, Дерилу точно не понравилось бы, — ответил он без намёка на улыбку.
        Я возмущённо ткнула в его сторону пальцем.
        — Ты… ты чего вообще себе позволяешь? Разве ты сейчас не просто водитель? В отличие от Раска ты давал мне присягу, так что не обсуждай мои приказы!
        Ещё пара причин не обсуждать мои приказы? Он носил в кармане мою подвязку и видео с обнажёнкой! Так какого чёрта он был весь из себя такой недовольный?
        — Если я водитель, может тогда хотя бы скажешь, зачем я тебя сюда привёз? — спросил раздражённо Дис. — Ты сказала, что это поможет тебе разобраться в себе, но не похоже, что помогло.
        — Это мой дом, — бросила я. — У меня вообще не было никаких причин приезжать сюда, кроме этой.
        — Соскучилась, значит?
        — Нет. Я же сказала, я ненавижу это место. И я даже рада, что меня здесь так встретили. Было здорово вспомнить, что у меня тут нет и никогда не было друзей.
        — И что твои настоящие друзья — Нойран, — подсказал сухо Дис, и я сорвалась:
        — Да, точно, рада, что ты всё понимаешь! Рассказать кое-что? Накануне мне позвонил Индра, приглашая в Таврос, а я притащилась сюда! Хочешь знать, почему? Да потому что я сильнее боюсь ехать в Таврос! Разве это не значит, что я схожу с ума? Я подумала, что вид моего бывшего дома отрезвит меня. Если не он, то ничто больше. Я должна проникнуться благодарностью к тем, кто вытащил меня из этой грязной дыры! Кто меня спас!
        — Ну и как успехи? В белье, которое купил я, это делать удобнее?
        Задолбал!
        Мне захотелось снять злополучные кружева прямо там и швырнуть ему, но, думаю, Дис именно этого и добивался.
        — Нет, его я надела потому, что тосковала по тебе, — прошептала я, и мужчина посмотрел на меня, кажется, готовый в это поверить. — Это ты ожидал услышать? Когда ты уже поймёшь, что всё, что я делаю, я делаю ради Нойран? Я стала главой Децемы ради Нойран. Я заключила договор с тобой ради Нойран. И да, раз я надела это чёртово бельё, значит, это тоже ради Нойран!
        Тяжело дыша, я бросила взгляд на топчущегося в стороне Лайза, который хотел, но не решался вмешаться. Сейчас ему представился отличный шанс.
        — Прошу прощения, босс. Это всё моя вина, — помог он мне выкрутиться. — Вы приказали следить за парнем, а я отвлёкся на дикарей. Не знаю, с чего я решил, что они опаснее этого хлыща.
        Дикари?
        Не то чтобы про них можно было забыть, просто они присмирели, не издавая больше ни звука. А когда я повернула голову в их сторону, оказалось, что от банды остался лишь вожак. Остальные расползлись и наблюдали за происходящим из укрытий, поразительно робкие и нерешительные для чудовищ, которыми показались нам вначале. Обидно. Я думала, они не должны делать различий между «меченными». Но, помнится, ко мне никогда не относились с таким страхом и трепетом, с каким теперь встречали Диса.
        Не спорю, он выглядел эффектнее и внушительнее меня, да и то, что случилось три года назад, сделало ему репутацию безжалостного демона среди местных, но, чёрт… мне жилось бы намного спокойнее, если бы ко мне проявляли хотя бы треть того же уважения в прошлом. Или сейчас.
        Это было нечестно. Дис оказался здесь случайно — что в прошлый раз, что в этот, но при этом он был большим хозяином тут, чем я. Он не имел ни малейшего понятия, каково это — жить здесь, но это место, тем не менее, встречало его с распростёртыми объятьями.
        Жестоко, чёрт.
        Я хотела почувствовать себя здесь, «как дома» хотя бы сейчас. В тот момент я искренне завидовала Дису… Но потом в полумраке раздался хриплый угрожающий голос.
        — Эй, — протянул Шес, продолжая таращиться на Диса безумным взглядом. — Ты это серьёзно, что ли?..
        Я покосилась на его импровизированное оружие, которое вожак сжал в руке. Этот жест и интонация не предвещали ничего хорошего. Я даже занервничала. Несмотря на то, что у нас были пушки, этот мужик с трубой выглядел самым грозным противником из всех, с которыми мне доводилось встречаться. В нём не было ни капли цивилизованности. Он дрался не ради чести, как Дерил, не во имя принципов, как Индра, и не для банальной показухи, как делал тот же Гай, а мне ведь до последнего казалось, что он самый чокнутый из бойцов, с которыми вообще можно столкнуться. Но даже Гай в глазах Шеса был бы жертвой. Потому что таких, как Гай, Шес ел на завтрак. Неметафорически.
        Дис смотрел на него, явно в настроении принять вызов. Ему наскучило издеваться над слабаками, похоже, и он был рад переключиться на противника посерьёзнее. Шес был высоким и мощным, не в пример остальным трущобным доходягам, чьё меню не изобиловало мясом. А то, что он не просто выжил, но и поднялся в таких условиях, говорило не только о его силе и коварстве, а о том, что он намного сильнее и коварнее, чем можно было представить…
        Шес уронил металлическую трубу в песок, одновременно с тем падая на колени.
        Чё?
        Я отпрянула от неожиданности, даже его жест повиновения расценивая, как нападение.
        — Эй, — повторил он, и то, что поначалу показалось мне наездом, оказалось праведным возмущением. — Этот пацан и девка… Это что, лучшее из того, что у тебя есть? Почему ты стоишь здесь и просишь их? Это тебя просят. Смотри сюда! Так нормально? Этого достаточно, чтобы ты вспомнил? — Он был похож на одержимого и явно верил в ту чушь, которую нёс. Это выглядело дико, но лучше так, чем он начнёт махать трубой, которую оторвал голыми руками. — Тебе нужен солдат? Возьми меня! Хочешь женщин? Я дам их тебе! Хочешь жертву? Бери любую.
        Это выглядело жутко само по себе, но потом люди в темноте начали скандировать с каждой секундой всё громче:
        — Бери! Бери! Бери!
        Когда Дис посмотрел на меня, я почувствовала себя незначительнее стоящего на коленях Шеса. Чёрт его знает, о чём он там себе думал, глядя на меня так.
        — Идёт.



        ГЛАВА 65



        Как я узнаю в дальнейшем, у Шеса и его приятелей были причины так крепко помешаться на Дисе.
        Они росли в среде фанатиков, которые занимались работорговлей. Эти сектанты похищали красивых детей и девушек, а потом продавали их пришлым. Дельцам с Цитры, в основном. Их товар пользовался большим спросом. Успехи меченного альбиноса, купленного здесь когда-то за гроши, сделали здешним работорговцам отличную рекламу…
        Думаю, рано или поздно это бы всё равно случилось: Дис бы пришёл сюда однажды, чтобы отомстить. Но так совпало, что ему пришлось искать здесь саблю Паймона. Нет ничего удивительного в том, что он был особенно безжалостен к местным.
        Возвращаясь к Шесу: он оказался «залежавшимся» товаром — буйным и непредсказуемый, но торгаши оставили парня, потому что он был отличной нянькой для младших. Младшие, в то же время, были сдерживающим фактором для него: если бы он сбежал, то досталось бы его подопечным.
        В обязанности Шеса входили охрана и снабжение… Или вернее сказать, «охота»? Сектанты питались, как и положено высшему звену пищевой цепи. Считая себя избранными, они всеми возможными способами демонстрировали своё превосходство. В глазах впечатлительных детей эти психи, действительно, казались полубогами. Они выделялись на общем фоне больных, глупых, отчаявшихся отбросов, они были сильнее, коварнее, хитрее и убедительнее любого из людей.
        Шес был рабом пятнадцать лет. Если он и знал когда-то нормальную жизнь, то совершенно забыл о том, каково это. Он привык к тому, что день Искупления — самый спокойный из всех в году: иерархи постятся, молчат и молятся. Даже им не позволено убивать в этот день. И меньше всего они хотели бы умереть в этот день сами…
        Это, наверное, была та ещё картина.
        Неудивительно, что Шес тронулся умом, когда увидел, как армия во главе с меченным альбиносом уничтожает мир, с величием которого, по его мнению, ни один другой не мог сравниться. Самых неприкосновенных людей на свете перебили за секунды. Самое забавное? Децема сделала это мимоходом. Это не было их целью. И они не считали сектантов достойными противниками. Даже просто теми, с кем нужно считаться. Тех, кого Шес считал неприкосновенными, любой солдат Децемы считал падалью.
        Он наблюдал за бойней из укрытия, в котором спрятал «товар». Когда всё закончилось, те из рабов, кому было куда вернуться, ушли. Но были и те, кто остался в трущобах, кто уже не мог жить по-другому — зависимые, покалеченные, пугливые. Шес стал им новым хозяином — рачительным и добрым. Под его защитой они не знали ни жажды, ни голода, ни другой нужды… Но самому Шесу этого было недостаточно. Он знал, что по-настоящему великим сможет стать, только если последует за Ним.
        И вот в итоге четыре года спустя Шес ехал в одной с нами машине. Дис сидел рядом с ним. Напротив вжался в кресло Раск, безуспешно пытаясь спрятаться от нацеленного на него "змеиного" взгляда. Я уже вправила ему нос, и теперь он держал у лица окровавленный платок.
        — Ты похож на мышонка, — заметил Шес, и Раск вздрогнул.
        — Т-ты это мне?
        — Не возражаешь, если я так и буду тебя назвать?
        — Чё?..
        — Не возражаешь, если я съем тебя?
        — Я… я не из «этих»… — бросил он, давая понять, что даже если Шес говорил в переносном смысле, это для него всё равно неприемлемо.
        Боги.
        — Отвали от него, — проворчала я, хотя сама робела не хуже Раска.
        Шес улыбнулся, демонстрируя заточенные зубы.
        — Учусь быть вежливым. Так это принято у людей внешнего мира? Пытаюсь соответствовать.
        Ну да, конечно, в прошлом он о таком даже спрашивать бы не стал.
        — Какого чёрта он тут делает? — решила спросить я у Диса, который выглядел так, будто вовсе в происходящем не участвовал.
        — Ты же сама сказала, что тебе нужны солдаты.
        — «Солдаты»? Ты это сейчас серьёзно? Приравнял трущобного сутенёра и каннибала ко всем, кто давал нам присягу?
        — После того, как ты приравняла вора, не всё ли равно?
        — Ну, ясно. Так и скажи, что делаешь это мне назло.
        — Всего лишь стараюсь предвосхищать твои желания. — Он был холоден, как лёд.
        — А как же желания Паймона? Или он заповедовал тебе подбирать всякий помойный мусор? — проворчала я.
        — Ну да. Одного такого он сам усыновил однажды.
        — Я не это имела в виду…
        — В чём проблема? — спросил Дис, бросив на меня взгляд, каким одаривал лишь провинившихся подчинённых. — Разве это не твой план: подбирать изгоев с самых низов? Я не против, потому что сам был таким же. Хочешь завербовать Раска? Ладно, хотя это не самый лучший вариант. Не в плане благотворительности, не в плане пользы.
        А он, значит, нашёл лучший.
        — Любая из моих жен будет сильнее Мыши, — согласился Шес, посмеиваясь.
        — Ты женат? — не поверила я. Трудно представить женщину, которая согласится даже просто приблизиться к нему.
        — Ещё как, — улыбнулся он, не хвастаясь, а как будто умиляясь.
        — Что это значит? «Ещё как»? «Любая»? У тебя их две?
        — У меня их… — Он расправил ладонь. — Столько.
        — Пять?!
        Мужчина беззвучно повторил это слово, после чего уточнил:
        — Этого мало?
        — Спроси у Лайза, — предложила я, но Шес не отставал:
        — Сколько должно быть по вашим правилам?
        Я выставила указательный палец, и он усмехнулся:
        — Это что? Число женщин, которых может удовлетворить мужчина внешнего мира? Или размер его члена?
        Я поджала губы.
        Ладно, проехали. Не мне заниматься его манерами.
        — Какая теперь-то разница? — спросила я. — У тебя ведь ни одной не осталось. Я про твоих жён. Ты бросил их.
        Машина уже подъезжала к базе: Лайз, которого посадили за руль, гнал, что есть мочи.
        — Я их не бросал, — спокойно возразил Шес.
        — Да. Точно бросил, — повторила я, и Раск мне поддакнул:
        — Свалил и даже не попрощался.
        — Не хочешь им позвонить? — предложила я.
        — Вряд ли, он же цифр не знает, — напомнил Раск.
        — Хреново. Даже мне становится не по себе, когда я представлю, что с ними могут сделать те оставшиеся без присмотра придурки.
        — Если только он не врёт, — предположил Раск. — Готов спорить, нет у него никаких жён.
        — Может, ты и прав. Иначе стал бы он к тебе вот так сразу подкатывать.
        В глазах Диса мы с Раском точно выглядели задиристыми детьми, но он не вмешивался. В конце концов, Шес — не тот, кто нуждался в его защите.
        — Они сами придут, — ответил дикарь, не ведясь на провокации.
        — Куда? — спросила я.
        — На базу.
        — Их не пустят на базу.
        — Значит, в Безан.
        — В Безан им нельзя тем более.
        Шес повернулся к своему покровителю, с чего-то решив, что слово Диса важнее моего.
        — Они будут тебе полезны, хозяин, клянусь. Как только ты увидишь их, то поймёшь, что они созданы служить тебе. — Что? Как это понимать? — Позволь забрать их с собой.
        Я открыла рот, чтобы возразить, но Дис рассудил так:
        — Если только одна из них, действительно, победит Раска.



        ГЛАВА 66



        Машина ещё не затормозила, а я открыла дверь, выпрыгивая на ходу.
        — Иди за мной, — бросила я Раску, не оборачиваясь.
        — А… ладно, — охотно отозвался он. Оставаться наедине с Дисом и его новым приятелем Раска не прельщало.
        — Босс! — крикнул мне вдогонку озадаченный Лайз, высовываясь из окна, и я попросила:
        — Распорядись насчёт ужина.
        Мне нужно было как-то унять досаду, да и судя по тому, как повеселел Раск, услышав это, не одна я считала этот метод — лучшим, чтобы примириться со всем остальным. Что касается нашего другого новобранца? Дис сам решит, чем его кормить. И пусть не обессудит, если Шес решит, что солдат, принёсший ему ужин — часть блюда.
        Что за чёрт?! До сих пор не верится!
        В смысле, это ведь мой конёк: спонтанно нанимать людей, которые покушаются на меня. Тогда что это? Ответный выпад? Дис захотел показать, насколько абсурдно моя благотворительность выглядит со стороны? Или он решил последовать моему примеру и найти в трущобах кого-то «такого же, как и он»?
        Я зашла в шатёр, который устроили для моего отдыха, а когда обернулась, то не обнаружила Раска рядом. Выйдя, я увидела его нерешительно топчащимся поблизости.
        — Ты чего не заходишь?
        — Я просто… — промямлил он, глядя под ноги. — Насчёт того, что там произошло… Я не всегда такой. Я не трус. И не предатель. Знаю, вы теперь точно мне не поверите…
        — Ты не веришь нам тоже. Не после того, что слышал о Децеме, живя здесь, — ответила я. — Всё нормально. Если твои понятия не позволяют тебе работать на нас, просто ешь и уходи.
        У меня не было сил уговаривать его дальше. Если Раска не убедило то, что ему уже дважды жизнь спасли, мне нечего сказать сверх этого.
        — Я, правда, напоминаю вам этого парня… Дерила? — спросил он, всё же заходя следом, и я вздохнула.
        — Конечно, нет, ты на него совершенно не похож.
        Раск совсем приуныл.
        — Он был телохранителем, которого выбрал для своего наследника Иберия. А может, не выбрал. Может, Дерил был создан для этого. Он никогда не жаловался, не повышал голос, ничем не выделялся… но я никогда не забуду его, — поведала я, уходя за ширму, чтобы умыться и переодеться. Я всерьёз соскучилась по нашей лёгкой, удобной форме. Ощущение прохладной, свежей ткани на коже было как возвращение домой. — Идеальный телохранитель. Лучший из лучших.
        Полог шатра качнулся, когда внутрь зашёл Лайз.
        — Речь обо мне? — спросил он, подслушав разговор.
        — Конечно, братан.
        Забрав из его руки тёплый сверток, я поднесла его к лицу. Дружище Лайз такой, что даже посреди пустыни найдёт мои любимые сэндвичи. Шучу, конечно. Он заботливо взял их с собой, а теперь просто нашёл, где разогреть. Мелочь, но его ненавязчивая забота из таких мелочей и состояла. Ему никогда не превзойти Дерила в профессионализме, но Лайз заслужил эти слова не меньше Дерила. А, и ещё кое-что: в тот момент, я поняла, что если Лайз погибнет, я этого не переживу.
        Сев на пол за низкий стол, я жестом пригласила гостя составить мне компанию, пока Лайз расставлял закуски и бодяжил что-то прохладительное в кувшине.
        — Где ваша дисциплина? Делите ужин с вором, — проворчал он недовольно, но всё же поставил перед Раском бокал, который тот осушил залпом.
        — Почему бы и нет? — тускло отозвалась я. — Самый дисциплинированный из нас сейчас делит ужин с каннибалом.
        — Как-то это странно прозвучало…
        — Только прозвучало? А то, что с его благословения этот Шес теперь будет с нами жить — не странно? — Я выругалась шёпотом, разворачивая бумагу на сэндвиче. — А знаешь, что хуже всего? Что Дис выставил всё таким образом, будто это всё из-за меня.
        Лайз сел рядом, готовый выслушать моё негодование. Десницу он терпеть не мог, так что, даже осознавая губительные последствия нашей ссоры для клана, никогда бы не попытался нас примирить. К тому же Лайз не считал себя частью Децемы. Ему было плевать, что станет с кланом, и кто будет служить Дису после того, как мы вернёмся в Таврос…
        — Я могу сжалиться над кем угодно и простить любого, кроме чёртовых сектантов. Они мне жизнь исковеркали, и Шес был с ними заодно. — Я смяла бумагу в кулаке. — Я не стану благоволить худшему из них.
        — Конечно, нет. При таком раскладе, его следовало бы на месте прикончить, — согласился Лайз, тем не менее, больше внимания уделяя еде. — Покажите, кто здесь босс: убейте ублюдка. Он это заслужил в любом случае, а сдохнуть от вашей руки будет для него правильнее всего.
        — Что? Нет. Дело не в этом.
        — Тогда прикажите Дису убить его. Это ведь его косяк, — предложил Лайз, и я вздохнула.
        — Какой ты коварный.
        — Да не. Просто ему дикарь точно не откажет. Вы же видели, как этот псих на него таращился? Его самый преданный фанат, походу.
        И то, что Диса ничуть не удивила такая преданность, говорит о том, что в своё время у него были фанаты и покруче.
        — Я не собираюсь его убивать. Мне на него вообще плевать, — ответила я.
        — Тогда подарите его своему брату. Молодой босс будет рад пополнению в своей своре псов-людоедов. — Лайз был просто генератором гениальных идей, особенно если дело касалось мести. А моё положение было настолько безнадёжным, что я всерьёз над этим задумалась.
        — Я могу… — донеслось до меня робко, и я перевела взгляд на Раска. Он с трудом сглотнул и продолжил: — Это моя вина, так? Раз это всё из-за меня, я могу сразиться.
        — Ты что, с ума сошёл? — Лайз поперхнулся. — Он тебя через колено переломит.
        — Не с ним, — ещё тихо сказал Раск, не поднимая глаз. — По условиям мне достаточно победить… ну… жену Шеса, верно?
        — Какую ещё жену? — тихо уточнил мой телохранитель, уставившись на него сумасшедшим взглядом. — Ты же не хочешь сказать, что этот страшный ублюдок женат? Ты так не шути, дружок.
        Ну да, точно, сидя за рулём, Лайз не слышал ничего из того, о чём мы говорили в салоне.
        Самый романтичный парень на свете, готовый жертвовать всем во имя любви — он бы никогда не смирился с тем, что у самого неромантичного парня на свете есть жена. И не одна.
        — Пять.
        — Что?
        — Если верить ему, у него пять жён, — добил его Раск. — Хотя даже одной было бы слишком много. Для него, в смысле, а не для меня. Я-то и с пятью справлюсь, ха-ха…
        Его вялый смех растворился в скрежете металла: глядя в пустоту с бесстрастным выражением лица, Лайз смял в кулаке походный стакан. Я вопросительно приподняла бровь.
        — Вернёмся к изначальному плану и просто прикончим его, — решил он, откидывая за спину испорченную посуду, но я возразила:
        — Его нельзя убивать просто потому, что он женат сильнее, чем ты.
        — Мы ведь только что обсуждали: это меньшее, в чём он виноват!
        — Может, он и не «виноват» в этом вовсе. Мы ещё не знаем, правда ли это.
        — А может, это вообще мужики, — обронил шепотом Раск, и я согласилась:
        — Как вариант.
        Но Лайза это не успокоило. Всю ночь он просидел с оружием наготове у входа в шатёр, надеясь, что Шес с непривычки забредёт на охраняемую им территорию, и тогда он уже безо всяких объяснений сможет прикончить чужака. Но ночь прошла на удивление спокойно, а когда я, проснувшись, вышла наружу, то обнаружила Лайза бессвязно бормочущим:
        — Пять? А как они тогда «это» делают? Распределяют по дням недели? Чёрт…
        — Где Раск? — спросила я, держа зубную щётку во рту. На горизонте ещё только разгорался рассвет.
        — Что? А… Я отправил его в казарму. — Лайз поднялся на ноги. — Не спится? До общего сбора ещё час.
        — Найди его, пусть поможет тебе собраться. — Я вернулась в шатёр. — Чем раньше отсюда уедем, тем лучше.
        Хватит с меня пустынь. Я пробыла здесь достаточно, чтобы соскучиться по дому. Но недостаточно, чтобы соскучится по Тавросу…
        Приведя себя в порядок, я отправилась к Деснице, чтобы сказать, что я сматываю удочки, а он может продолжать тусоваться с Шесом и его воображаемыми жёнами сколько влезет.
        Проходя мимо КПП, я обратила внимание на ту самую картину, которая впечатлила меня сразу по приезде: суетящиеся возле караула разряженные проститутки. Не знала, что тут даже по утрам такой ажиотаж…
        Постойте-ка.
        Я потёрла сонные глаза и недовольно прищурилась. Охрана не отгоняла нарушительниц порядка, а даже как будто смущённо отворачивалась, позволяя им вешаться на одного из наших. Какого чёрта этот солдат себе позволяет?
        Такое вопиющее нарушение дисциплины я никак не могла проигнорировать. Я уже было дёрнулась в его направлении, но вдруг передумала. Мой выговор будет для него — пустым звуком по сравнению с тем, как своих подчинённых обычно отчитывает командир. Рядовые никогда не будут бояться меня сильнее, чем Десницу. Так что пусть он с ним сам разбирается.
        Я вошла в его палатку, не спрашивая разрешения. Дис стоял, склонившись над умывальником, обнажённый по пояс. Не утруждая себя приветствиями, я прошла внутрь и внимательно осмотрелась. Его приятеля нигде не было видно.
        — Кого-то ищешь? — Кажется, Дис был сбит столку моим ранним визитом.
        — Да… В прошлый раз, когда я сюда зашла, ты избивал человека, — ответила я. — Так что сейчас я немного разочарована.
        — Хочешь, чтобы всё было как в прошлый раз? — улыбнулся мужчина.
        — Ага, я даже нашла для тебя подходящую жертву. — Я указала себе за спину. — Иди займись дисциплиной своих солдат. Один из них сейчас ловит бабочек на втором КПП.
        Не похоже, что Диса это возмутило. Всё-таки он и сам был не прочь «нарушить дисциплину». Иначе бы не пялился на меня так.
        — Они всё ещё на тебе? — спросил он, натягивая футболку.
        — Что?
        — Те миленькие прозрачные трусики, — пояснил Дис, и я машинально одернула форму, будто сквозь ткань, равнодушную к любым погодным условиям, могли проступать невесомые кружева. — Да, похоже на то.
        Я вспыхнула.
        — Умерь свою фантазию! То, что ты их купил, не даёт тебе права думать о них на мне.
        В ответ он достал из кармана камеру, напоминая, что фантазии — меньшее, что он себе позволяет. Чёрт, он её теперь повсюду будет с собой таскать?..
        — Ого, — прошептал Дис, глядя на экран. — Меня это каждый раз удивляет. Охренеть просто. До сих пор не верится, что я дожил до этого момента. Если бы не запись, то я бы решил, что мне всё приснилось.
        Даже если бы ему всё приснилось, он бы был виноват! Что говорить о записи видео! Мне захотелось на него наброситься, но в такой момент Дис бы точно понял это неправильно.
        — Может, уделишь внимание несравненному оригиналу? — Я указала на себя. — Всё-таки сейчас на мне надето кое-что покруче. — Когда мужчина поднял взгляд, ожидая увидеть кое-что покруче, я развела руки в стороны. — Форма Децемы. Это ещё одна вещь, которую я никогда не собиралась надевать, но раз уж так вышло, может, начнёшь уже подчиняться?
        — Тебе очень идёт, — согласился Дис, хотя я не напрашивалась на комплименты. — Но мы оба знаем, что настоящая форма находится у тебя под одеждой.
        Ох, ладно. Похоже, у меня остался лишь один способ воздействовать на него.
        — Не приравнивай к нашей доблестной форме самую развратную одежду на свете, — попросила я, но Дис возразил.
        — Вообще-то я говорил про татуировку на твоей спине.
        — Да? А я думала, про стринги с бусинами.
        Он уставился на меня так, будто это было уже слишком. Запрещённый приём. После вчерашнего «стриптиза» я уже не надеялась однажды так же сильно его удивить. Ему по рангу не полагалось так реагировать на безобидные намёки.
        — Они сейчас на тебе? — Его голос звучал низко, почти угрожающе.
        — Да, если это именно та форма, которая заставит тебя подчиняться, — ответила я, выходя из палатки.
        Я не могла стереть ему память, но могла убедить в том, что он увидел не самый откровенный мой образ. Что по-настоящему откровенный он никогда не увидит. А то вдруг Дис решил, что между нами произошло нечто особенное…
        Это ничего не значит.
        Я поднесла руку к груди, замечая, что сама как-то слишком воодушевилась. Будто расквиталась с Дисом за все поражения, что были в прошлом.



        ГЛАВА 67



        Но я недолго чувствовала себя победительницей. Когда я подошла к КПП, оказалось, что никто из офицеров до сих пор не разобрался с нарушителями порядка. Поощренный безразличием командования рядовой устроил своим подружкам пикник прямо у военной базы. Угощение — лучшее из того, что можно себе позволить в пустыне, а девушки — красивые настолько, что моё возмущение могло со стороны показаться женской завистью. Хотя, конечно, нет — всё было намного серьёзнее. Я впервые сталкивалась с таким демонстративным пренебрежением уставом. Как сказал бы Лайз: «Индра бы за такое убил».
        — Эй! — крикнула я, приближаясь к мужчине со спины. — Эй ты! Встань!
        Любой вымуштрованный рядовой, заслышав такой командный тон, вскочил бы чисто инстинктивно, но этот лишь повернул голову. Его смуглое лицо скрывала тень, падающая от козырька кепки. Жёлтые глаза предостерегающе сверкнули исподлобья. Не помню, чтобы раньше видела его …
        Но потом мужчина улыбнулся, обнажая золотые клыки, и я испуганно отпрянула.
        Шес!
        Ночью он выглядел совершенно иначе. Что могло изменить его до неузнаваемости? Только наша форма!
        — Хочешь присоединиться? — уточнил Шес, и я решила, что ослышалась. Он что, приравнял меня к своим наложницам?
        Ладно, не наложницам — «жёнам». На этот счёт он не солгал: это были явно не чужие ему и друг другу женщины. Они делили трапезу довольно «по-семейному», боролись за его внимание, ластились, шептались между собой и поглядывали на меня кто с любопытством, кто неприязненно, кто с тревогой. Девушки из его гарема были настолько разными внешне, что вывод напрашивался сам собой: Шес выбрал для себя лучших из "товара", который так и не успели сбыть его хозяева до своего бесславного уничтожения. Шес выбрал, а женщины согласились остаться. Ведь, очевидно, они пришли за ним сюда по доброй воле, хотя могли сбежать, раз случай представился…
        — Присоединиться? — переспросила я. — Взамен той, которую вы по дороге потеряли, что ли? Сюда смотри. Их тут четыре.
        Я подошла к каждой и сосчитала вслух, чтобы до него точно дошло. Блондинка, похожая на фарфоровую куклу. Огнено-рыжая с веснушками, рассыпанными по лицу и оголённым плечам. Высокая большегрудая брюнетка. И самая юная из них — смуглая, робкая девушка, которая поспешила отползли за спину Шесу.
        Первая, Вторая, Третья, Четвёртая — я не хотела знать других их имён.
        — Одной не хватает. Ясно? Так что ты либо соврал, либо Пятая бросила тебя и правильно сделала.
        Шес молча слушал, уставившись на меня своим змеиным взглядом. А потом опять внезапно оскалился.
        — А это интереснее, чем я представлял, — заявил он в итоге.
        — Чего?
        — Меня не учили считать, чтобы я имел как можно меньше представления о деньгах. Но, знаешь, деньги меня никогда не интересовали. Другое дело — женщины. Такие уроки мне нравятся.
        — Что, даже когда речь идёт о вычитании? — Прежде чем он ответил, я саркастично согласилась: — Ну да. Есть ли смысл расстраиваться из-за убытка: четыре — это всё равно больше, чем положено. На этой базе, в частности.
        — Мы за пределами базы. — Шес указал на заграждение.
        — Вот здесь и оставайся, чёрт тебя дери, — проворчала я, не в силах скрыть свою враждебность. — Еду я у тебя отнимать не стану, хотя, помнится, ты со мной не был настолько же любезен вчера. А вот эту форму, будь добр, сними. Ты — не один из нас и ничего не сделал для того, чтобы разгуливать в ней вот так просто.
        — Хозяин одолжил её мне как раз затем, чтобы я «не разгуливал перед тобой вот так просто». Полуголым, — пояснил он, находя ситуацию забавной, похоже.
        — Твой «хозяин» — мой слуга. Он мне присягу давал. Дошло? И мне вообще плевать, в каком виде ты будешь разгуливать — полуголый, голый — главное, что не в этой форме и от меня подальше.
        Не отводя взгляда, Шес склонил голову к одной из своих спутниц, которая ему что-то шепнула, хихикнув. Даже его подружки не воспринимали меня всерьёз, что за чёрт.
        — У нас был уговор. Если одна из моих жён победит Мышь, мы отправляемся в Безан, — напомнил он. — К слову, я выбрал ему младшую в противники.
        Он, в самом деле, смеётся надо мной.
        — Ни о чём я с тобой не договаривалась.
        — У нас был уговор с тем, чьё слово здесь не может быть никем оспорено. Даже тобой. Ты не допустишь, чтобы его авторитет пострадал из-за такого пустяка. Это невыгодно в первую очередь именно тебе, — рассудил Шес. Очень проницательно для озабоченного придурка, который даже до пяти считать не умел.
        — А что насчёт моего авторитета? По-твоему, это то, чем может пренебрегать любой трущобный падальщик? — Не дожидаясь ответа, я бросила: — Знаешь, что? Плевать. Нам с самого начала не стоило привлекать к этому спору посредников. Поднимайся. Решим всё здесь и сейчас. — Я размяла шею и плечи. — Ты будешь драться со мной.
        Улыбка сползла с его лица. Похоже, Шес был не в восторге от столь щедрого предложения, хотя и его жёны, и охрана у КПП смотрели на меня, как на самоубийцу.
        — Одержишь верх — делай, что хочешь, я тебе больше слова не скажу, — пообещала я, но он даже с места не сдвинулся. — Да не нервничай ты так. Несмотря на то, что я модифицированная, я ещё не выиграла ни одного поединка. У тебя есть все шансы на победу. Я — слабачка. У Диса спроси.
        Медленно переведя взгляд мне за спину, Шес очень убедительным, жутким, таким «сектантским» голосом произнёс:
        — Не важно, в каком смысле: я тебя никогда даже пальцем не трону.
        Обернувшись, я заметила Десницу, стоящего неподалеку. Он наблюдал за нами, скрестив руки на груди, не вмешивающийся в то, во что его просили вмешаться, и вмешивающийся в то, во что не просили. Если не собирался помогать, мог бы вообще здесь не появляться!
        — Ладно. Тебе же хуже, — расслабилась я. — С Раском сейчас мой телохранитель. Это на случай, если ты подослал к нему свою Пятую.
        Шес продолжил трапезу, кажется, не собираясь оправдываться. А через мгновение он и вовсе заявил:
        — Я думаю, они оба уже мертвы.



        ГЛАВА 68



        Я невольно потянулась к передатчику, но одёрнула себя в последний момент. Вместо того чтобы паниковать на глазах у Шеса, я приблизилась к нему вплотную и присела. Иногда, чтобы донести мысль кому-то не обязательно смотреть свысока.
        — Эй-эй, не шути так, — угрожающим шепотом протянула я. — Лайз — мой братан. Знаешь, что это значит? Это не он — мой телохранитель, а я — его. Понял? Если на этой базе и есть человек, которого ты не должен трогать даже пальцем, то это именно он. Никто его даже не поцарапает. А того, кто всё же осмелится, я живьём сожру. Самая та участь для тебя будет, да?
        Шес не выглядел особо впечатлённым, а вот его жёны напряглись. Каждая едва заметно сместилась, будто собираясь напасть. Он не соврал: эти женщины были обучены сражаться. Или, вернее сказать, «охотиться»? И, несомненно, все вместе они представляли большую опасность, чем Шес в одиночку.
        — Смотрю, вы поладили, — раздался голос Диса за моей спиной. Вопреки словам он решил, что ситуация накалилась достаточно, чтобы вмешаться.
        — Просто болтаем, — бросила я, не оборачиваясь, хотя мне до смерти хотелось на него наехать. — Строй людей. Мы выдвигаемся.
        Дис помедлил, ожидая, когда я поднимусь и вернусь на территорию базы. Этот его присмотр раздражал ещё сильнее. Он не за мной должен был следить, а за Шесом и его гаремом! Ведь если то, что он сказал, правда…
        Я набрала Лайза и вздохнула с облегчением, когда в динамике раздался его голос.
        — Где там Раск? — спросила я, и Лайз замялся.
        — А… он в медпункте.
        — Опять?!
        — Да… Его покусали.
        Я застыла на месте.
        — «Покусали»?! Кто? Собаки? Насекомые? Змеи? — У меня закончилась фантазия. — Ну?! Говори!
        — Ну, это… какой-то ребёнок, — вздохнул Лайз, прекрасно понимая, насколько нелепо это звучит. — Как с неба свалился. Я ко всему был готов, но не к этому.
        — Ты что несёшь? — прошептала я, и он попытался сбивчиво объяснить:
        — Честно, босс! Эта паршивка — сумасшедшая! У неё на зубах был яд! Я о таком раньше даже не слышал. Если бы мы не были рядом с медпунктом, парень бы уже окочурился. А ей самой — хоть бы хны. Она бешеная, кое-кого мне напоминает. Того дикаря. Это всё его проделки, с него и спрашивайте. Нет, я, конечно, тоже виноват, не спорю, но куда смотрели постовые? Кто её сюда пустил?
        Глядя себе под ноги, я тихо уточнила:
        — Ты сказал… это был ребёнок?
        — Что? Да. Девчонка. Лет двенадцать, может, больше.
        Обернувшись через плечо, я уставилась на Шеса.
        — Где она сейчас?
        — Отдыхает. Успокоительное на неё не подействовало, так что пришлось её связать. Всё с ней в порядке. Со мной тоже, если хотите знать.
        Сунув передатчик в карман, я медленно обернулась и пригнулась к земле, чтобы взять разбег. Я смотрела на Шеса словно через прицел… Он что-то говорил Дису, следуя за ним. И только он прошёл через пост, я рванула в его сторону. Я не знала, как ударить его побольнее, поэтому врезалась в него с разбега всем телом, опрокидывая на землю.
        Вокруг поднялась суета. Дис рявкнул кому-то, чтобы не вмешивались, потому что знал, что это случиться рано или поздно. Он уступил моей злости с такой лёгкостью, будто и сам хотел предложить этот способ разрешить наш с Шесом конфликт раз и навсегда. Вот только дело теперь было не в простой неприязни…
        Всё случилось настолько быстро, что Шес даже не попытался защититься. Я ударила его по лицу. А потом ещё раз, но уже за тем, чтобы привести в сознание.
        — Ты, урод, педофил, тупое животное, думаешь, я буду терпеть кого-то вроде тебя в клане? На этой планете вообще? Она твоя "жена", да?! Мудила! Как ты посмел прикоснуться к ребёнку?! Как ты посмел хвастаться этим мне?!
        На меня брызнула кровь. Кожа на костяшках лопалась, не успевая заживать. Это было похоже на исступление: я никогда бы не подумала, что могу убить человека вот так, забив до смерти… Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я расслышала сквозь звон в ушах, как мне кричит старшая из его жён:
        — Он не трогал её!
        Мой кулак замер в сантиметре от истерзанного лица.
        — Младшая. Анна, — продолжила женщина яростно, тем не менее, оставаясь за ограждением. — Он взял её к себе, чтобы защитить от того, в чём ты его обвиняешь! Он бы никогда не тронул её! Он назвал её своей женой лишь затем, чтобы другие на неё не покушались! Спроси у неё сама!
        Я протяжно выдохнула, откидываясь назад, садясь поудобнее на своей затихшей жертве.
        Вот оно как.
        Ну… ладно. Может, я погорячилась, но всё равно не жалела об этом. Шес в любом случае заслужил. А ещё я не знала способа лучше расквитаться с Дисом за Раска, кроме как точно так же избить его подопечного.
        — Слушайте, я не знаю, кем вы его считаете… своим спасителем, быть может, но на деле он просто поехавший маньяк, — проговорила я, глядя на Шеса. Он валялся в отключке. Кровь пузырилась на его разбитых губах.
        — Ну что поделать! — задето отозвалась Первая. — Похоже, только такого спасителя мы заслуживаем! Остальные продают и покупают нас — те уважаемые, знатные, благородные люди, на которых у вас принято ровняться! А для великих кланов мы и вовсе не существуем!
        Обвиняют меня?
        Конечно, кому как ни мне знать, что спасение здесь порой приобретает самые жуткие формы.
        Наклонившись к своему противнику, я неохотно признала:
        — Поздравляю, Шес, ты выиграл. Видишь? Я же говорила: я всегда проигрываю
        Не знаю, что заставило меня уступить. Однозначно не избитый до полусмерти Шес. Даже в таком состоянии он не вызывал у меня жалости.
        — Можете подойти и… позаботится о нём, — неловко предложила я, и женщины буквально перелетели через заставу. Они не причитали беспомощно, как некогда Илона над Гаем, а очень слажено окружили мужчину, вытирая, щупая, перевязывая, будто для них подобное было не впервой.
        Отдышавшись, я украдкой огляделась. Тут собралась немаленькая публика. Кто знает, за кого они болели в этой схватке, но выглядели парни не слишком довольными, когда расходились.
        — Я же сказала тебе их построить, — бросила я Дису, не решаясь посмотреть на него.
        — Да, прости, я немного отвлёкся. Может, тоже оседлаешь меня за это?
        — Ого, — вздохнула я, удивлённая таким тоном. — Считаешь, я с ним нежничала? Смешно. Ты ведь его так защищал, а теперь недоволен тем, что ему мало досталось.
        — Недоволен? Я ему завидую. Посиди ты на нём подольше в стрингах, и я бы его сам убил.
        — Не мог раньше об этом сказать?
        Дис наклонился, тихо отвечая:
        — Я просто не думал, что безобидные бусины возбудят тебя до такой степени, что ты накинешься на него у всех на глазах.
        — Ну, теперь ты знаешь, что эти штуки, в самом деле, работают, — фальшиво улыбнулась я, втянутая в его очередную игру. — Надеюсь, ты записал и это на камеру.
        — Даже не сомневайся.
        Я бы с ним ещё поболтала, но ко мне подошёл Лайз, встревоженный тем звонком. Он выглядел удивлённым, всё-таки такое поведение нетипично для меня. Но с другой стороны он ждал этого и теперь чувствовал себя отмщённым. Хотя и не в полной мере.
        — Ого, босс, вы просто зверь, — вяло похвалил меня он, косясь на суетящихся женщин. — Видел бы вас сейчас наставник.
        Учитывая, как отреагировал на увиденное Дис? Индру бы это взбесило ещё сильнее. Даже с учётом того, что на мне нет этих чёртовых стрингов. Скажу больше: я их никогда в жизни не надену.
        — Ты как? — спросила я, и Лайз перевёл взгляд на меня.
        — Вы серьёзно хотите знать, пострадал ли я, сражаясь с малолеткой?
        — Вас застали врасплох. — Я пошла в сторону медпункта. — Раску сильно досталось.
        — Не сильнее, чем дикарю.
        — Хорошо, — улыбнулась я, но, на самом деле, всё было намного печальнее.
        Раска грузили в самолёт бессознательным, подключённым к аппаратуре, которая занимала места больше, чем семья Шеса. Да, мы летели вместе, чтобы последний сделал кое-какие выводы. Например, что ему от меня не достанется даже пластыря.
        Пластыря, ха?
        Когда мы прибыли в Безан Дис распорядился насчёт его модификации. У Шеса были все показания к операции, тогда как Раск из-за недовеса едва выкарабкался из комы. Мне доложили, когда он очнулся, и, навестив его в палате, я с порога увидела, как парень смотрит наверх. Что он там увидел?
        — Здесь такие высокие потолки…
        А. Ну да. Помнится, меня по прибытии в Безан тоже удивило именно это, хотя это точно было не самым впечатляющим в особняке.
        — Скоро врачи разрешат тебе гулять, тогда ты точно увидишь кое-то поинтереснее. Базу, испытательный полигон, подземные лаборатории, сад… а наверху есть бассейн. Когда оклемаешься, устроим тебе там приветственную вечеринку.
        — Почему?..
        — Потому что ты мой кореш.
        — Почему вы делаете всё это для меня? — закончил он твёрдым голосом. Очевидно, парень не привык к тому, что ему за так даже глоток воды предлагают. — Я ведь проиграл. Какой-то девчонке… И это сразу после того, как я подумал, что облажаться хуже у меня уже не выйдет.
        — Неважно. Я знаю мастера, который научит тебя всему, — ответила я, собираясь поручить его Олаферу.
        — Зачем вам это? Я не поверю, что просто так. — Раск посмотрел на меня. — Я слышал, как вы сказали, что всё делаете ради Нойран. Это тоже ради них?
        Я покачала головой.
        — Нет. Это ради Децемы. — Сложив руки за спиной, я отошла к окну. — Как и сказал Дис: мне нужно моральное право, чтобы сопротивляться Индре. А для этого я должна пройти через тот же путь, что и он: выпестовать кого-то из трущоб, желательно при этом спасти от отравления, а потом отпустить без вопросов. Как это было со мной…
        — Отпустить? А если я не захочу уходить? Разве смысл не в этом?
        — В этом, конечно, просто… Я не знаю, сколько ещё продолжится это перемирие. — Я решила разделить с ним свои тревоги.
        — Перемирие? Война ведь закончилась. Только что. Я думал, у вас всё впереди.
        Глядя на цветущий, залитый солнцем сад за окном, я, правда, хотела в это верить.
        — Когда Паймон скончался, у Иберии была возможность распустить Децему, но он сказал, что если захочет избавиться от клана, то просто уничтожит его, — вспомнила я. — С этой целью он и отправил меня сюда. Он решил очень изящно избавиться от всех неугодных ему людей. — Помолчав, я продолжила: — Он не хотел этого мира. Заключая союз, Иберия просто подчинялся обстоятельствам. Народ устал от войны. Элита роптала. Синедрион был им недоволен. Ему пришлось уступить, но эта победа и близко не была тем триумфом, о котором он мечтал. Который он заслуживал.
        — Но ведь это другое. Он может напасть на кого угодно, только не на вас, — возразил убеждённо Раск. — Он же удочерил вас. Вам покровительствует его сын.
        — Индре эта война выгодна даже больше, чем отцу, — ответила я. — Только так он сможет вернуть полный контроль надо мной. И если это случится, я не посмею ему возразить уже больше никогда.
        — А «это» случится? — уточнил Раск, и я недовольно прищурилась, следя за тем, что происходит в саду.
        — Рано или поздно, да. С настроем Индры? С желанием Диса поквитаться?.. И это далеко не все причины того, что мир между Нойран и Децемой висит на волоске. В последнее время я всё чаще думаю, что решающую роль в этом сыграют интриги Розы… розы, чёрт!
        Я быстрым шагом пересекла комнату, что-то бросая Раску на прощание. Я спешила спуститься в сад, где решила похозяйничать наша маленькая гостья. Мне кажется, Анна в этом доме перепробовала на зуб уже всё, что только можно, а теперь она добралась до моих цветов.
        Когда я подошла, она уже переключилась с роз на олеандр. Манящий сладкий запах привлёк этого вечно голодного ребёнка, который теперь сминал ладонями нежные бутоны и набивал ими рот.
        — Ты что делаешь?! Он смертельно ядовит, ты в курсе? Выплюнь! — Я оттянула её от куста, пытаясь вытащить у неё изо рта лепестки, но она укусила меня за пальцы. Ожидаемо. — Чёрт! Меня тоже есть нельзя!
        Как минимум. Я же босс!
        — Для меня всё съедобно, — ответила Анна, зашипев по-змеиному.
        Ну да. Понятно. Надо полагать, в её воспитании не последнюю роль сыграл Шес.
        Насколько я знала, эта девочка попала к сектантам из каких-то секретных лабораторий, где проводили опыты над людьми. Организм Анны стал устойчив к ядам и транквилизаторам, но при этом она была не самым впечатляющим экспонатом, раз её сплавили за ненадобностью работорговцам.
        Я узнала об этом от Лайза, который собрал кое-какую информацию о наших новеньких. О себе Анна ничего не рассказывала. Вообще-то, большую часть времени она вела себя тихо, занятая своими одинокими играми. Вот и сейчас, отойдя от меня, она начла рвать лепестки космеи, чтобы наклеить себе на ногти, имитируя длинный маникюр. В который уже раз я замечала в ней это желание прихорошиться и выглядеть взрослее. Вчера она стащила у служанки косметику и разукрасилась, не думая о чувстве меры. Впрочем, как и всегда.
        Это могло бы рассмешить меня в прошлом, но теперь озаботило.
        Анна чувствовала себя отверженной в семействе Шеса, хотя была привязана к нему сильнее остальных жён.
        — Какого чёрта он там делает? — проворчала я, возмущённая тем, что мне приходится нянчиться с его младшей. Поблизости не было видно ни его, ни его гарема, ни Диса, который, между прочим, за них поручился.
        — Он занят, — ответила Анна, кажется, разделяя моё недовольство. Это чувство солидарности примирило нас.
        — Вот, держи.
        Я протянула ей мятный леденец, после чего поспешила в летний домик, в котором поселились наши гости. Их присутствия в главном доме я бы не потерпела, так что они жили в стороне от особняка, в тихом, уединённом месте рядом с круглым прудиком. Прелестный уголок. Не мудрено, что в таких условиях Шес очень быстро шёл на поправку после операции.
        Возможно, он уже восстановился до такой степени, что не откажется от реванша? А то у меня просто руки чесались…
        Обойдя особняк, я подошла к милому семейному гнёздышку, спрятанному в тени двух огромных платанов. Поднявшись на крыльцо, я открыла дверь и без лишних расшаркиваний прошла внутрь дома, потому что всё равно была здесь хозяином большим, чем Шес. Стоило напомнить ему об этом, если он вдруг решил, что приехал сюда на отдых. Жил тут, как на курорте, развлекался целыми днями, и даже босс клана у него был на положении прислуги.
        Сбавив шаг, я настороженно прищурилась. Что-то было не так. Против обыкновения. Сколько помню, здесь всегда было шумно: женский щебет, песни, споры, но теперь я уловила лишь тихий шорох и сбивчивое дыхание.
        Боги!
        Я отпрянула назад, едва зашла в комнату, ведь там, похоже, снималось то самое порно, которое я задолжала Дису. На огромной кровати сидел Шес в окружении своих прелестниц, каждая из которых стремилась ему угодить. Первая разместилась внизу, у его бёдер, ублажая ртом. Вторая млела от движений его ладони между её ног. Третья вскрывала упаковку презервативов. Четвёртая выпрашивала поцелуи. При этом они не конкурировали, а дополняли друг друга, будто признавая, что в одиночку не справятся с аппетитами этого мужчины.
        Та ещё картина… По логике вещей, я должна была вылечится, едва задев её взглядом. Ну, или услышав что-то подобное:
        — С которой начнёшь сегодня, любимый?
        Интересный вопрос.
        Лайз хотел знать, как они «это» делают? Вот так. У Шеса не было чёткого графика, потому что он мог справиться с четырьмя за раз.
        Выглядящий как божество разврата, он повернул ко мне голову и улыбнулся так непосредственно. Живое воплощение всего, что я считала запретным и отвратительным. Полная противоположность действующего босса Децемы.
        Как, чёрт возьми, его сюда занесло?
        Пойду потусуюсь с Анной.
        Развернувшись, я поспешила выбраться из дома, хотя теперь Шес был виноват даже сильнее, чем в тот момент, когда я сюда заходила. Но что сказать? Надо было бить его по яйцам, когда была такая возможность.
        Оказавшись снаружи, я тяжело сглотнула. В прошлом меня бы стошнило. Теперь же я приблизилась к пруду и брызнула в лицо холодной водой. Этого хватило, чтобы прийти в себя.
        У самой кромки неподалёку сидела Анна, пытаясь выловить декоративных рыбок. Я молча наблюдала за тем, как она разгоняет ряску руками, но добыча ускользают от неё в самый последний момент.
        После всего увиденного это зрелище казалось мне весьма умиротворяющим. Я была бы даже не прочь присоединиться…
        — Босс, — Лайз прервал моё тихое созерцание. Я подняла голову, когда он остановился рядом. — Сильно заняты?
        Ну… не так сильно, как Шес.
        — Вы на звонки не отвечаете.
        — У меня нет с собой передатчика.
        — Это вы зря. Ваш секретарь там с ума сходит. Индра ему угрожает пытками, так хочет с вами поболтать, — продолжил Лайз, когда я промолчала. — Свяжитесь с молодым боссом, кажется, у него там что-то срочное.
        Я качнулась с пятки на носок, обхватив колени.
        — Не. Подожду, пока он остынет.
        — В этом и проблема. Вы уже неделю ждёте, — напомнил Лайз.
        Я начала выписывать на ряске замысловатые узоры пальцем, наверное, напоминая ребёнка больше, чем Анна.
        — Просто я знаю, что он мне скажет. Он будет требовать больше золота и досадовать на бесполезность моих людей, добиваясь того, чтобы я приехала и умаслила его, а я не посмею и дальше ему отказывать. Вот только я так не могу. Не сейчас.
        Не после того, что случилось с Дисом в том шатре, если говорить точнее.
        Я вздохнула.
        Меня не покидала преступная мысль: если он так бережно сражался со мной, то каково было бы позволить ему быть по-настоящему нежным? Почему я в таком ужасе от любви Индры, но совершенно не боюсь ввязываться с Дисом в драку? Отчего, ненавидя эту «терапию», я думаю о ней непрерывно? С каких пор это творящееся между нами «обучение» — прелюдия к чему-то более важному и правильному — стало для меня волнительнее и интереснее, чем грядущее замужество, мысль о котором меня по-прежнему тяготила? Почему то, что не должно было для меня ничего значить, стало значить больше, чем то, что могло бы стать смыслом всей моей жизни? Звание хозяйки Тавроса, законное место в Нойран, претензии на самого желанного холостяка Эндакапея… не об этом ли должна мечтать девушка?
        Всё должно было стать проще, но нет — всё с каждым днём только усложняется. Я настолько погрязла в сомнениях, что была даже рада Шесу и его гарему, потому что только злость на них спасала меня, когда я начинала думать о Дисе.
        Хотя, когда из дома раздался протяжный женский стон, я признала, что даже это мне не помогает.
        — Чё ему там Кей модифицировал? — проворчал недовольно Лайз, стараясь даже не смотреть в ту сторону. — Это животное целыми днями только и делает, что трахается. Мне бы такую роскошь в мой медовый месяц.
        — В твой медовый месяц я запрещу это делать всем, кроме тебя, — предложила я, и Лайз польщённо протянул:
        — Серьёзно?
        — Да. Всему Безану. Я бы даже сказала, всему Эндакапею, но с Индрой могут возникнуть проблемы. Когда мы расставались, он дал понять, что для него «медовый месяц» — три года перед свадьбой.
        Лайз вежливо посмеялся, хотя точно уловил досаду в моём голосе. Но, постоянно журящий меня за панибратство, он никогда не стал бы лезть в мои личные дела, хотя видел и понимал больше, чем хотел показать.
        — Раз уж речь зашла о свадьбе, я вам принёс кое-что. — Он протянул мне карточку из плотного молочно-белого картона, украшенную вензелями. И было так необычно увидеть там своё имя, воплощённое столь красиво…
        Приглашение на свадьбу.
        — Не подумайте только, что это была моя идея, — попытался отмежеваться он неловко. — Эти штуки только для подружек невесты и родственников.
        — Твои родители приедут?
        — Да. Завтра, — судя по тону, Лайзу было нелегко уговорить этих убеждённых патриотов навестить его. Они до сих пор верили, что здесь — зона боевых действий, а их сын — на войне.
        — Им тут понравится, — пообещала я, переворачивая приглашение. На обратной стороне было написано, в каких нарядах следует прийти женщинам, а в каких — мужчинам. Да-а, это точно затея не Лайза.
        — Вряд ли. Они ненавидят жару, Безан и Децему. И до сих пор думают, что я всё выдумал и зову их лишь потому, что это единственная причина, по которой они сюда приедут, — проворчал он, и я согласилась:
        — Ну да, тебе ведь столько раз разбивали сердце.
        — Именно поэтому я и сам во всё это до конца не верю. Мне постоянно кажется, что она передумает в самый последний момент.
        Вряд ли кто-то вроде меня, сбежавшей невесты, имел право его в этом разубеждать, но я сказала:
        — Ты должен верить ей, иначе во всём этом не будет смысла. Но даже если такое случится, я буду рядом, чтобы уберечь тебя от последствий. Как всегда.
        Лайз вяло улыбнулся.
        — Неважно. Я постарался, чтобы даже при таком раскладе никто оттуда не ушёл разочарованным. Там будет бар, пирамида из коктейлей, тонны мороженого и пятиэтажный торт. Пришлось раскошелиться, короче говоря. В меню — блюда местной кухни. Из морепродуктов будет…
        Он рассказывал об этом так, что мне захотелось попробовать на вкус даже это картонное приглашение.
        — Дай мне тоже. — Анна подошла к нам, вытянув ладонь. На фоне всего перечисленного прудовые рыбы, похоже, уже не казались ей аппетитными.
        Лайз поморщился, глядя на неё свысока.
        — Издеваешься? Ты меня убить пыталась. Я тебе не только приглашения не дам, я тебя запру на время праздника. Ты ядовитая и назойливая, как оса.
        Анна отдёрнула ладонь, пряча её за спину. Несмотря на то, что она выглядела абсолютно ни в чём не заинтересованной и бесчувственной, её было так легко ранить.
        — Тогда я тебя тоже не приглашу на свою свадьбу, — решила она, кусая губы от досады.
        — Уже не пригласила. Тебе вроде поздновато об этом думать.
        — Это всё не по-настоящему! — вскинулась она. — Когда мне исполнится шестнадцать, я сделаю это так, что Шес точно признает меня. И там тоже будет стол. Знаешь, что будет в «меню»?
        — Догадываюсь. Я о ваших вкусах наслышан, — протянул Лайз насмешливо, и я вмешалась.
        — Не обращай внимания, Анна. Лайз считает тебя достойным противником, поэтому задирает. А насчет свадьбы… можешь прийти на мою.
        Она недоверчиво нахмурилась, но всё же решила дать мне шанс.
        — Ты подаришь мне приглашение?
        — Даже два.
        — А торт там будет?
        — Там будет два торта.
        Нет, это не было очередным уроком математики, которые так полюбились главе их семейства. Просто я не знала, как ещё объяснить ребёнку, что свадьбу наследника Нойран не стоит сравнивать ни с чьей другой. Это историческое событие, и его масштабы будут превосходить в два раза всё, что она сможет себе представить.
        Но Лайз испортил к чертям всю аллегорию, решив пошутить.
        — А ещё там будет два жениха.



        ГЛАВА 69



        Они все как сговорились. Сначала Шес с жёнами, а теперь это…
        По пути к рабочему кабинету я наткнулась на Кея, который был веселее обычного, щеголяя свежими наколками. Закатав рукава лабораторного халата, он демонстрировал "забитые" предплечья. Это был просто шок. Кей казался мне затюканным зубрилой, осуждающим любые модификации тела, кроме генных. Я думала он "хранит" себя для Нойран. А тут на тебе.
        — Это что? — остановила я его. — Ты себе "рукава" набил?
        — Да, — похвалился он, поднимая руки. Чёрные символы татуировки от кистей до локтей были геометрически чёткими, выверенными и что-то мне напоминали… — Проспорил Шесу. Не спрашивайте, как до этого дошло.
        Я опешила. Так вот где я их видела: на черепушке дикаря! А как до этого дошло? По пьяной лавочке, конечно.
        — Ты что, побратался с ним?!
        — Вне рабочее время. — Он повернул ладони ко мне, будто сдаваясь.
        Наверное, не стоит удивляться, что Кей стал первым, кто поладил с Шесом. Кроме того, что док руководил его операцией, он же был алкоголиком. В смысле, с такими всегда легко договориться. Вне рабочее время и в рабочее тоже.
        А Шес неплохо устроился. Только и делает, что выпивает с моими людьми и тешиться со своими женщинами!
        — Дай сюда, — проворчала я, забирая у Кея очередную флягу, которую он прятал в нагрудном кармане халата.
        Когда мы с ним разминулись, я задумалась над тем, как много странных людей населяет этот особняк.
        Ах да, половину из них здесь пристроила именно я.
        Может, не стоило удивляться тому, что у Диса в последнее время тоже было паршивое настроение. Когда мы с ним столкнулись у входа в кабинет Паймона (мой), я убедилась в этом: Дис был явно не в духе. В военной форме, гордый и суровый он выглядел именно так, как тот, кому поклоняются каннибалы и божества разврата.
        Кивнув на флягу, которую я держала в руке, он спросил:
        — Неужели ты всё-таки снизошла до наследника Нойран? Как поворковали?
        С чего он взял, что после разговора с Индрой я захочу напиться?
        — Может, я только собираюсь, — сказала я, заходя в кабинет.
        — Раз так, лучше не торопись, — сухо усмехнулся Дис, и когда я уточнила, что это значит, пояснил: — Он сейчас не в духе после разговора со мной.
        Я резко обернулась.
        — Что?! Какого чёрта ты в это лезешь?! Ты звонил ему?!
        — Конечно, нет. Его на меня переключил твой до смерти запуганный секретарь. Бедный парень решил, что Нойран собирается объявить нам войну.
        Я упала в кресло, чувствуя внезапную усталость. Индра… Похоже, он в отчаянии. А значит, время телефонных разговоров уже прошло.
        — Что он хотел?
        — Узнать, не трахаю ли я тебя в этот самый момент.
        А…
        Мне и вправду захотелось выпить.
        Такие вопросы очень в духе Индры. А такая прямота в духе Диса. Вроде бы ничего нового, но меня словно изнутри обожгло, когда я себе это представила.
        — И что было после того, как ты ответил «нет»? — спросила я.
        — Не думаю, что он поверил бы мне, ответь я «нет».
        — Поэтому ты ответил «да»? — Я напряглась, а Дис не торопился возражать.
        — Я лишь сказал, что прекрасно понимаю его чувства, — произнёс он в итоге.
        — Даже так? — не поверила я.
        — Пусть у него маленький член, у меня тоже не настолько большой, чтобы из кабинета трахать женщину, которая находится во дворе.
        Да он издевается!
        В таких условиях доверять ему и дальше хранение тех откровенных материалов было никак нельзя. Если Индра решит позвонить ему снова? Дис может использовать то видео как аргумент в их соперничестве. Учитывая, что ему всё никак не терпится помериться с ним членами?…
        — Не будь таким ребёнком, — попросила я.
        — Показать, насколько взрослым я могу быть? — Когда он использует такой тон, трудно понять, шутит он или уже нет.
        — Нет, спасибо. Если ты опять про «это», то с завтрашнего дня я накладываю мораторий на секс в Безане, — заявила я, изображая чрезвычайную занятость. — Так и передай Индре, если снова решишь с ним поболтать.
        — Ого. По-твоему, это должно умаслить его раненую мужскую гордость и подавить очередной приспуп ревности?
        — Нет, Индра тут ни при чём. Это из-за Лайза, — ответила я, не собираясь вдаваться в подробности нашей шутки. Которую Дис явно не оценил. — А что касается Индры: вполне возможно, он захочет приехать, после вашего разговора.
        — Тогда, конечно, мне стоит оповестить об этом все бордели в округе.
        Десница, чья мужская гордость была ранена не меньше, не упустит возможности лишний раз напомнить мне, что мой жених не хранит мне верность. В отличие от него самого.
        — Оповести, конечно. И начни с ближайшего. — Я указала на окно за своей спиной. — Дикарь, которого ты приютил, превратил мой дом в траходром.
        — Я думал, твой дом — траходром в Тавросе, — напомнил Дис. Неужели, то, что я выдала запальчиво в пустыне, настолько его задело? Или это всё последствия разговора с Индрой? — А здесь — твоя тюрьма. Тебя сослал сюда Иберия, потому что дальше просто не мог. Быть более отстранённой от его милости, чем находясь здесь, невозможно. — Он наклонился ко мне сострадательно. — Печально, что ты продолжаешь молиться на него, даже когда бусины на стрингах диктуют тебе совсем другое.
        Я не стала его разубеждать, хотя одно только то, что я игнорирую звонки Индры, уже должно было ему о многом рассказать.
        — Сейчас бусины на стрингах диктуют мне влепить тебе пощёчину.
        — Так они снова на тебе?
        — Конечно. Разве мы не выяснили, что это — форма, которой ты должен подчиняться?
        — Так покажи мне её, — потребовал тихо Дис, наклоняясь ещё ниже над столом. А я не отстранилась.
        — Чтобы ты очередное видео записал?
        — У меня не настолько невинные желания.
        Я поймала себя на мысли, что вполне готова о них послушать…
        — На все твои желания я накладываю мораторий, — отрезала я, после чего насмешливо добавила: — Но ты ведь не почувствуешь разницы, да? Ты уже полгода соблюдаешь целибат.
        Ладно, признаю: это было слишком жестоко с моей стороны — смеяться над таким. Любая другая женщина ценила бы его откровенность и абсолютную преданность. Хотя сочувствовать мне ему не стоило тоже. В конце концов, Дис всегда смеялся последним.
        — С твоим стриптизом, который я смотрю по утрам и на ночь, его хранить ещё проще, — признался он шёпотом. — Я бы сказал, что ни на что больше не смею рассчитывать, но ведь ты обещала мне твоё порно.
        — Моё порно?! Не обещала я тебе такого! — вспылила я, отпрянув от стола.
        Дис выпрямился.
        — Ты не помнишь? Это была именно твоя идея. Кстати, ты напрасно тянешь с этим. С каждым днём я привязываюсь к тому зрелищу всё сильнее. Возможно, я решу поднять цену. Что тогда будешь с этим делать?
        Провокатор чёртов.
        — Даже если я тебе принесу это дурацкое эротическое видео, оно не будет «моим», — поправила я настойчиво.
        — Но оно должно быть твоим.
        — Хватит это повторять!
        — Знаешь, я передумал, — решил внезапно Дис. — Я не хочу эротическое видео. Я хочу эротическое видео того, как ты смотришь эротические видео.
        Всё ясно.
        — Ты… Вот опять! Будучи виновным, ты переворачиваешь всё так, что идиоткой себя чувствую именно я! — возмутилась я, вскакивая на ноги. — Мы говорили о Шесе! Ты не получишь от меня ничего, пока не разберёшься с ним! Заставь его работать, чёрт возьми! Праздно шатаясь повсюду, он плохо влияет на горничных и Кея! А его жёны плохо влияют на наших солдат! Расшатывая дисциплину прислуги и армии, он подставляет тебя!
        Дис слабо улыбнулся, будто был тронут этой заботой.
        — Я думал, женская компания пойдёт тебе на пользу. Почему бы тебе не поладить с его гаремом? Они расскажут, каково это — быть замужем.
        — Замужем за больным извращенцем!
        — Вот именно.
        Я хлопнула рукой по столу, но, думаю, Дис не раз видел в этом кабинете, за этим самым столом разгневанного Паймона, так что теперь он даже бровью не повёл. Его спокойствие унижало меня.
        — Выйди, — проворчала я.
        — Я могу остаться, чтобы помочь тебе с делами. В качестве извинения, — предложил Дис по обыкновению, но я отмахнулась.
        — Помочь? Я не собираюсь работать сегодня. Я буду до самой ночи смотреть порно, чтобы выбрать самое подходящее для твоего досуга.
        Он покачал головой, словно предостерегая.
        — Так не выставляют мужчин за дверь, Эла. Тебе ещё многому нужно научиться.
        — Я как раз и собираюсь этим заняться.
        Да, точно, он прав. Так мужчин за дверь не выставляют.
        Усмехнувшись, Дис похвалил мой энтузиазм.
        — Постарайся расслабиться и насладиться просмотром. — К моему удивлению он всё же пошёл к выходу. — А я скажу, чтобы тебе не мешали.



        ГЛАВА 70



        Вообще-то, это было ложью. Я не собиралась тратить на это хоть сколько-то времени, даже с учётом того, что сама на это подписалась. Выбирать Дису «видео для приятного досуга» означало придавать этому слишком большое значение. Я бы начала думать о том, какие женщины ему нравятся — от внешности до поведения в постели, и это бы окончательно свело меня с ума. Поэтому я постаралась максимально облегчить себе задачу, скачивая первое, что бросилось в глаза на сайте, обещающем конфиденциальность покупателям горяченького. Для пущей конфиденциальности я дождалась темноты, и это было с моей стороны так… по-детски.
        Порностудия Цитры, то что надо.
        Нет, конечно, дело не в том, что там жил Дис, а значит от фильма он как минимум понастольгирует. Просто Цитра — это знак качества. Там знали, как развлечь искушённого клиента, даже если это её любимец, прежде избалованный чужим вниманием, как никто.
        Протянув дрожащую руку к экрану, я робко тронула провокационную картинку. Актриса на обложке была совершенно непохожей на меня: отвязная блондинка с роскошными формами.
        Интересно, на Цитре все женщины такие красотки? Вот это грудь… Дису нравится большая грудь? Всем мужчинам нравится. У неё серёжки «там». Дису нравится подобная экзотика? Миленькие украшения… Эротическое бельё на мне по сравнению с таким смотрится бледно.
        Следя за шкалой загрузки, я всё равно не могла поверить, что это происходит со мной. Я настороженно оглядывалась, будто подросток, которого могли застать за рукоблудием, хотя даже не собиралась смотреть этот чёртов фильм. Если кому и должно быть стыдно, то только Дису!
        Загрузив данные на чип, я взяла его кончиками пальцев, будто дохлую муху, после чего вложила в конверт. К сожалению, я не могла доверить посылку постороннему из-за угрозы утечки. Придётся нести её до адресата самой. И, учитывая, что мне этого и раньше не хотелось, теперь мне расхотелось окончательно.
        Как объяснить?
        Дело не в том, что я могла не угадать со вкусами Диса. Совсем наоборот. Что если ему понравится? Понимаю, в этом и был весь смысл, но ведь это означает… что у него встанет на другую женщину. Я не хотела, чтобы Дис пялился на её сиськи и между ног. Даже на серёжки на её сиськах и между ног.
        Что это?
        Я поднесла руку к груди, напуганная такой внезапной эмоциональностью. Пытаясь отыскать там привычный страх, я вынуждена была признать, что это новое, пронзительное чувство… банальная ревность? Я не вылечилась! Моё сумасшествие просто поменяло полюс. Я стала ещё более уязвимой перед мужчиной, который заставлял меня робеть и покорно уступать всегда.
        Но ведь это и подразумевала терапия Диса, не так ли?
        Глядя на конверт, я кивнула сама себе.
        Пора с этим завязывать.
        Хватит. Это уже не игра. Это уже не просто забавно. Мне стоило остановиться прямо сейчас, пока ещё не поздно. Но если я вручу ему этот конверт, то уже не смогу пойти на попятную. Дело не в содержимом. А в том, что после такого для меня, кажется, не останется ничего невозможного. В смысле, если посмотреть на это со стороны и рассудить откровенно… то, предлагать Дису порно — это последняя ступень перед непосредственной изменой, да?
        Моя рука с конвертом потянулась к шрёдеру. Чтобы добавить себе решимости, я представила, что сказал бы молодой босс, узнав о том, чем я тут занимаюсь.
        Да он бы меня убил нахрен.
        Отдёрнув руку, я вжала голову в плечи. Бояться Индру было так привычно для меня, что я почти почувствовала боль, просто подумав о нём. Я будто знала, в каком он сейчас бешенстве, каким обманутым себя чувствует, как жаждет мести, даже не пытаясь с этим справиться, а лишь распаляя свою злость насилием, выпивкой и наркотой.
        И я знала только одного человека, способного противостоять ему на равных.
        Собираясь подтолкнуть себя к расторжению договора с Дисом, я в итоге подтолкнула себя к нему самому. Теперь я даже была рада, что у меня есть предлог встретиться с ним. Хотя, конечно, я никогда в жизни не признаюсь в том, насколько порой мне бывает необходимо его увидеть.
        Я отправилась к кабинету Десницы и постучала, что было совершенно не похоже на меня. Но какая разница? Дис всё равно не смог оценить мои манеры, потому что его не оказалось на рабочем месте. Было уже поздно, он наверняка отдыхал или только собирался. Потоптавшись на месте, я всё же решила довести дело до конца. Сам напросился.
        Поднявшись по лестнице, я отправилась в ту часть особняка, в которой бывала реже всего. Честно признаться, мне не хотелось лишний раз заходить на его территорию: это было недружелюбное, мрачное даже в самые солнечные дни место, а теперь — особенно. Остановившись перед нужной дверью, я подумала, что могу трусливо подсунуть конверт…
        А, к чёрту.
        Я постучала, ожидая пару секунд, после чего дёрнула за ручку. Комната оказалась не заперта. Такая халатность возмутила меня: как он может хранить секретные материалы в комнате с дверью чуть ли не нараспашку?! В смысле, разве Дис не должен был попросить Кея установить самые современные системы обнаружения и слежения, раз уж согласился придержать у себя то видео? Даже если он сам находился в комнате, его можно было застать врасплох…
        Шагнув внутрь, я огляделась. Пусто, но светло. Слева за матовой стеклянной дверью шумела вода: Дис принимал душ. Очевидно, он только что пришёл с тренировки — его шмотки были небрежно брошены на софе. Глядя на них, я вспомнила о том, как он любит прятать всё самое ценное в карманы.
        Плохая идея. Плохая идея. Плохая…
        Заткнув конверт за пояс, я быстро прошла вглубь комнаты. Сначала обшарила карманы его тренировочных штанов. Потом подошла к гардеробу и обыскала форму. Выдвинула все ящики и немного зависла, когда наткнулась на оружие…
        Ого.
        Это немного охладило мой пыл. Я подумала о последствиях. Желая застать Диса врасплох, я ведь и сама могла угодить в ловушку.
        — Что-нибудь уже выбрала для себя? — раздался голос за моей спиной, и я вздрогнула, оборачиваясь. И так же поспешно отвернулась в шоке от того, что Дис вышел из душевой абсолютно голым.
        А я ведь уже забыла, как он выглядит под одеждой.
        Обалдеть.
        Да, конечно, у нас уже был похожий эпизод, когда я ему сказала, что мужская нагота ничуть меня не смущает. Но тогда я считала себя равным ему солдатом. Сейчас же я стояла в его комнате посреди ночи, будто мы были героями эротического фильма, который я ему так «кстати» принесла. И, кажется, я догадывалась, что Дис сделал бы в следующую минуту, если бы всё пошло «по сценарию».
        — Выбрала? — повторила я недоумённо. Всё-таки, очевидно, накинуть что-нибудь нужно было именно ему.
        — Например, рубашку, которую ты наденешь на голое тело, когда мы в следующий раз встретимся с Индрой, — пояснил Дис, и я пробормотала:
        — О, так это ты его ждёшь с таким… «нетерпением».
        Приблизившись ко мне сзади, он вытянул руку, чтобы выдвинуть ящик с нижним бельём. Я чувствовала тепло, которое шло от его тела. Ненавязчивый запах шампуня. Дыхание, которое касалось моих волос.
        — Я напугал тебя? Прости. Подумал, что ты захочешь поквитаться, воспользовавшись случаем, и тоже запишешь что-нибудь себе на память, — проговорил Дис мне на ухо.
        — Давай камеру, — согласилась я.
        Вряд ли он мне поверил, но, натянув боксеры, он всё же подошёл к сейфу в стене, который невозможно было заметить постороннему. Панель сдвинулась в сторону, когда Дис дотронулся до неё, после чего он вытащил оттуда мобильную камеру.
        Я смотрела ему в спину, первое время настороженно наблюдая за ним… а под конец уже откровенно пялясь. Фамильный рисунок на его спине… Есть что-то ироничное в том, что потеряв связывающую нас метку, я почти сразу же получила другую, более значимую и явную. Будь я чуть впечатлительнее, решила бы, что это судьба.
        Медленно опустив взгляд, я заметила след на его бедре от удара мечом: такой незаметный на фоне остальных шрамов, но, готова спорить, самый болезненный. Потому что был нанесён со спины, мечом Паймона и будущим боссом Децемы.
        Комбо.
        Мне захотелось приблизиться, но я быстро себя одёрнула.
        Такими темпами я, действительно, захочу себе записать что-нибудь на память.
        Дис вернулся, протягивая мне камеру, и я, схватив её, поторопилась удалить порочащие мою честь файлы.
        — Надеюсь, ты не делал копий? — уточнила я с подозрением.
        — Нет.
        — И у тебя здесь не расставлены скрытые камеры?
        — На случай, если кто-то заглянет ко мне без спроса и устроит шмон? — Дис явно забавлялся.
        — Ты сам дверь не запер!
        Решая исправиться, он прошёл к выходу и ввёл пароль на сенсорной панели, блокируя замок. Очень своевременно.
        — Что ты делаешь? — тихо уточнила я, сглотнув.
        — Дай подумать… Кажется, я выполняю волю Иберии, запирая тебя здесь, — рассудил Дис, приближаясь, медленно, со значением. — И раз уж даже я подчиняюсь ему в этом, то ты должна тем более. — Он обошёл меня по кругу, будто закрытой двери было недостаточно, чтобы я поняла, что попала в ловушку. — Это такой шанс послужить ему. Знаю, тебя до сих пор оскорбляет его решение, но сейчас тебе придётся смириться.
        — Какой оригинальный способ продемонстрировать свою верность, — отметила я, следя за ним исподлобья. — Согласна, испытания серьёзнее не придумать.
        — В твоём положении лишь абсолютная покорность может восстановить твою честь.
        — Какая радость, что ты заботишься о моей чести.
        — Погоди, я только начал.
        Могу только догадываться, что будет, когда он «закончит».
        Стоит признать, что я привыкла и даже получала особое удовольствие от наших с Дисом двусмысленных противостояний. Не знаю, может, он всегда был так помешан на сексе, или же это моя фобия вынуждала его любой разговор направлять в интимное русло…
        Хотя дело ведь не в разговоре.
        Мы могли бы молчать, и тогда «это» чувствовалось бы ещё сильнее, нагнетая напряжение между нами. Я не могла отрицать существование этой необъяснимой силы. Тяги. Она была, прямо здесь и сейчас, настолько явная, что почти ощущалась кожей. Утяжеляла дыхание. Сбивала ритм сердца. Заставляла предвкушать, внушая, что это только начало, лишь намёк на истинные чувства.
        Нервно выдохнув, я достала конверт и протянула ему, когда Дис остановился напротив. Моя рука дрожала.
        — Как договаривались. Забирай и выпусти меня. Тебе понадобится немного уединения.
        Он взял конверт, разглядывая его с лёгким прищуром и полуулыбкой, будто этот «фантик» уже был полноценным лакомством. Интересно, как он будет выглядеть, когда распечатает его и доберётся до «сути».
        Нет, я не хочу это знать.
        Разорвав бумагу, Дис выразил опасение:
        — Надеюсь, ты честно выполнила задание и там не научно-полпулярное кино на тему "откуда берутся дети"?
        — Нет. Там жаркий привет с Цитры персонально для тебя. Подумала, что ты по ней соскучился.
        Он не стал возражать или соглашаться. Его прошлое на Цитре меня явно не касалось.
        — Твоё любимое порно значит? — уточнил тихо Дис.
        Меня передёрнуло, но я согласилась с преувеличенной охотой:
        — Да, конечно, я его просто обожаю, посмотрела раз сто.
        — А сколько раз ты кончила? — спросил он, разбивая мою самоуверенность вдребезги.
        Я отпрянула.
        — Ч-чего?
        — Это важнее просмотра самого по себе. Неужели Цитра настолько разочаровала тебя, что ты не захотела до себя дотронуться даже на сотый раз?
        — Извращенец чёртов, — беспомощно прошептала я, хотя это и прозвучало довольно лицемерно от той, кто сто раз посмотрел эту грязную порнушку.
        — Ответь, — мягко потребовал Дис. — Это не просто любопытство.
        — Не любопытство? А что тогда? Ты ведёшь какую-то статистику? У тебя есть другие «ученицы», поэтому спрашиваешь?
        Он понимающе улыбнулся, будто мог уловить в моём голосе ревность.
        — Считай, что я чувствую некую ответственность за то, что планета, имидж которой я так долго поддерживал, не оправдала твоих ожиданий, — пояснил Дис, отходя от меня к экрану, встроенному в стену напротив софы.
        — Не было у меня никаких ожиданий! — бросила я ему в спину. — И я не прикасаюсь к себе «так»!
        — Никогда?
        — Никогда!
        — Ни одно оргазма за всю жизнь?
        — Хватит спрашивать! Ты же сам всё знаешь! — Я с трудом выговорила, сжимая руки в кулаки: — Мне нельзя. Он запретил мне.
        — Ты уже слишком далеко зашла, чтобы беспокоиться о таком, Эла.
        — Это другое. Дело не в страхе и не во власти Индры надо мной. Ты не понимаешь. Если бы тебя кастрировали, то тогда может быть и понял, — пробормотала я, не веря, что мы обсуждаем это.
        — Дело именно в страхе и в мать-его-Индре. С тобой всё в порядке. Это шиза твоего братца настолько сильна, что влияет на тех, кто просто находится рядом.
        — Без разницы, — отрезала я. — Я так и не позвонила ему. Мастурбировать ему назло я не стану тем более.
        Дис сухо рассмеялся.
        — Думаешь, ему одиноко? Меньшее, что он там сейчас делает — тоже лысого гоняет. Если это облегчит твою совесть, то я сам ему позвоню и спрошу.
        — Да, конечно, у вас же спрашивать такое друг у друга вошло в привычку.
        Шутки шутками, но, похоже, Дис был предельно серьёзен. Сев на софу, он настроил пультом картинку на экране, в то же время закрепляя у уха передатчик. Он обожал дразнить Индру, так что я даже не сомневалась, что он позвонит ему, предпочтя это развлечение тому, которое ему организовала я.
        Катастрофа.
        И как босс Децемы, я обязана была её предотвратить. Ведь, готова спорить, Индра сейчас находился в том самом состоянии, когда хватит малейшей провокации, чтобы подтолкнуть его к объявлению новой, ещё более жестокой и кровопролитной войны.
        Подлетев к Дису, я успела сорвать передатчик, прежде чем мужчина схватил меня за руку, дёргая на себя. Наша борьба по обыкновению не продлилась долго: он обездвижил меня, сдавливая в объятьях так, что я не могла пошевелиться. Мой взгляд упёрся в экран, на котором только начало развиваться действо, и я представила, как это выглядит со стороны.
        Я смотрю порно, сидя на коленях у Диса, а из одежды на нём практически ни черта.
        Он тихо рассмеялся, уткнувшись в мою шею, и это был звук чистого мужского триумфа. Стоило догадаться, что всё это время он дразнил не Индру, а меня.
        — Эй-эй, уговор был на эротический фильм. Я не подписывалась на такое в реальности, так что отпусти меня, — потребовала я, и Дис проницательно отметил:
        — Я тебя знаю, Эла. Ты ведь не смотрела его. Получается, ты первая нарушила условия нашего договора. А раз так, тебе придётся посмотреть его сейчас вместе со мной в качестве наказания.



        ГЛАВА 71



        Я бросила беспомощный взгляд на экран. Девушка на нём, красуясь и оглаживая себя, медленно раздевалась под какую-то ненавязчивую музыку. Если учесть, как много времени и внимания отводилось этому стриптизу, можно сделать вывод, что мужчины, в самом деле, любят глазами.
        — У неё пирсинг на сосках и клиторе. Вот, гляди. Видишь? — попыталась я отмежеваться, указывая на украшения, которые проступали через ткань белья. — Я смотрела, честно.
        — Посмотреть на постер не значит посмотреть порно, Эла.
        В моём случае это значило одно и то же. С меня и постера хватило. Я не представляла, что будет, если я зайду дальше…
        Жар бросился мне в лицо, когда красотка сняла лямки платья, стягивая лиф с груди, потом, выгнувшись, спустила плавно по пышным бёдрам и ниже — по длинным ногам. После чего она наклонилась к камере, обхватывая себя, просовывая пальцы под ткань белья, заигрывая.
        — Ладно, хорошо! — сдалась я. — Я посмотрю. Сейчас. Отпусти только.
        Дис разжал руки, и я слетела с его коленей, забившись в дальний угол софы. Сначала я приняла его уступку за милосердие, но довольно скоро поняла, что он просто решил улучшить себе обзор. Потому что шоу, ради которого он всё это затеял, происходило не на экране.
        Дис уставился на меня, закинув руку на спинку софы. Находясь между двух огней, я чувствовала себя натурально сгорающей от стыда.
        Какого чёрта? Как он мог вообще замечать меня, когда совсем рядом происходило такое? Разве нормальный мужчина может игнорировать то, что такая женщина демонстрирует ему сокровенное. Она уже избавилась от нижнего белья, и теперь, виляя бёдрами, прошла к панорамному окну, за которым открывался потрясающий вид на ночную Цитру. Большой экран, качественная картинка, стерео система создавали эффект полного погружения: мне казалось, что я участвую в этом непотребстве, а Дис продолжал на меня пялиться.
        — Хватит, — сбивчиво попросила я. — Я не могу сосредоточиться.
        — Я прибавлю звук, — решил помочь мне Дис, поднимая пульт. — Так нормально?
        Да он издевается!
        Теперь я слышала каждый стон ласкающей себя на камеру актрисы, а Десница даже не думал отворачиваться.
        — Эй, если тебе неинтересно, давай просто выключим, — предложила я, не пойми на что надеясь.
        — Я же сказал — это твоё наказание.
        — Лишая себя такого зрелища, ты наказываешь в первую очередь себя. Расслабься и наслаждайся просмотром. В конце концов, ты — единственный, кто может им насладиться, — попыталась я снова.
        — Не переживай, я наслаждаюсь просмотром, — усмехнулся Дис. — Но раз ты так хочешь, чтобы я узнал, что там происходит, то просто расскажи мне.
        Ещё круче.
        Моё желание спастись лишь вдохновляло его на новые пытки, похоже.
        — Я без понятия, что там происходит. Это же секс на Цитре, я не разбираюсь ни в том, ни в другом, — пробормотала я, глядя исподлобья на экран. — Было бы здорово, если бы ты сам мне рассказал. Как знаток Цитры и секса.
        — У меня туго с красноречием.
        — Не прибедняйся.
        — Но как знаток Цитры и секса я могу с тобой им там заняться, с удовольствием вдаваясь в подробности. Ты сразу всё поймёшь.
        Он и не думал прибедняться!
        В чём дело? Дис никогда не скрывал своих намерений на мой счёт. Но на фоне доносящихся из динамиков стонов его предложение прозвучало шокирующе, развратно и настойчиво. Это был просто идеальный момент, чтобы заявить такое и добиться нужного эффекта. Я боялась обернуться и теперь была даже рада тому, что мне есть, где задержать взгляд. С каких пор порно стало смущать меня меньше, чем сидящий рядом мужчина? И это в тот момент, когда в эфире появился партнёр красотки, а она сама встала на колени и угодливо открыла рот.
        Такой кадр, а я продолжаю думать о Дисе.
        — Выключи свет, — попросила я, наивно веря, что иллюзия приватности мне поможет.
        — Согласен, на черта нам Цитра, если можно просто выключить свет, — усмехнулся Дис, подчиняясь. — Что дальше? Помочь тебе раздеться?
        — Не смейся надо мной.
        В наступившем растерянном молчании я вспомнила о том, что вообще не собиралась сюда приходить. Какого чёрта я делаю? Мне следовало сказать ему с порога о том, что я выхожу из игры. Это было бы единственным верным решением.
        — Не смейся, — повторила я тихо. — Это всё… не смешно.
        — Нет? — Его голос изменился.
        Может, дело в темноте, но он стал звучать пугающе, зло, с явной угрозой. Просто невероятно, что под всем этим томительным влечением, которое мы друг к другу испытывали, таилась такая бешеная ярость. Всё это время высказаться хотелось не только мне, очевидно. Это должно было случиться рано или поздно, хотя и немного обидно, что это произошло именно сейчас.
        — Разве это всё не одна сплошная грёбанная шутка? — спросил Дис. — Или ты серьёзно используешь меня как учебное пособие, чтобы в дальнейшем успешно трахаться со своим братом? Поэтому ты сейчас здесь? И на этих двоих ты уставилась лишь потому, что собираешься так же жадно сосать его член? — Я промолчала, напуганная его прямотой. — Ну, тогда смотри внимательно и запоминай. Это тебя ждёт в скором времени.
        Я смотрела, но точно не ради Индры, а потому что теперь это было единственной причиной, по которой я ещё могла здесь оставаться.
        — Ты жестокий, — прошептала я.
        — Будь я жестоким, то не позволил бы тебе вести себя так беспечно и до сих пор думать, что со мной так можно. — Дис приблизился ко мне, спрашивая: — Я выгляжу, как тот, с кем так можно? Когда мы только встретились, я показался тебе парнем, который всё стерпит? С чего ты взяла, что меня позволено использовать по-всякому? Эй. Я что, похож на шлюху?
        Он ждал ответа, хотя это был самый риторический вопрос из всех, которые я когда-либо слышала. Дис казался мне сильнейшим мужчиной на свете. Никто не смел пренебрегать его мнением и чувствами без последствий.
        — Какого чёрта я тебе это до сих пор позволяю? — спросил он сам у себя. — Только потому, что это весело, конечно.
        — Не смейся, — повторила я тихо, боясь на него взглянуть.
        — А что мне тогда делать? Страдать? Впадать в крайности от неразделённой любви? Сходить с ума от ревности? Просить тебя остаться со мной? — Он мрачно усмехнулся. — Ты этого хочешь? Чтобы я умолял?
        Об этом было глупо спрашивать. Я наблюдала за ним, когда он «гостил» в Тавросе, так что отлично знаю, насколько гордым он может быть.
        — Останься со мной, — прошептал Дис внезапно вопреки сказанному, и я настороженно замерла. Это уже не было похоже на насмешку. Но и правдой быть не могло. Просто не могло… — Останься. Слышишь? На любых условиях. В какой угодно роли. — Он наклонился ко мне, продолжая вкрадчиво: — Разве быть главой Децемы хуже, чем женой Индры? Или он подкупил тебя ещё чем-то? Что он тебе обещал? Себя? Самого Иберию в услужение? Таврос? Со временем я дам тебе и это. Я мог бы решить всё за тебя, как твой жених, но мне важно, чтобы ты выбрала меня. Этот выбор будет многое для меня значить, Эла. Я буду дорожить твоим доверием так сильно, что ты ни разу не пожалеешь, что доверилась мне.
        Дис решил признаться мне под аккомпанемент грязного орального секса. Я молчала, шокированная его внезапной откровенностью.
        — Ты сомневаешься? Тогда просто представь, что будет, если ты вернёшься в Таврос? Индра воспримет это как данность. Тебя будут упрекать там все, кому не лень, и твой брат — больше остальных. Ты всегда будешь для Нойран изгоем, а для него — бесправной собственностью. Приползя к нему с повинной, ты в очередной раз докажешь это, и в итоге вся твоя жизнь сведётся к потаканию его капризам. Этот мстительный ублюдок только и ждёт момента, когда сможет дотянуться до тебя и отыграться. Он никогда не простит тебе даже самого факта пребывания здесь. Ведь ты провинилась перед ним уже только тем, что не страдаешь прямо сейчас.
        Я не отвечала, упрямо глядя перед собой, но вовсе не потому, что меня захватил сюжет фильма. По сравнению с тем, что происходило в реальности, пошлости по ту сторону монитора вообще не впечатляли.
        — Или ты всё-таки страдаешь? — уточнил хриплым шёпотом Дис. — Тебе невыносимо находиться здесь, м? Ища его снисхождения, ты расскажешь, каким мучительным было моё общество? — Он протянул руку и задел пальцами мои волосы. — Я шантажировал, угрожал и принуждал тебя к немыслимым вещам.
        Да уж, это точно. Даже изобретательный на пытки Индра мог бы позавидовать воображению Диса и его методам.
        — Но ведь это меньшее, что он мог ожидать, отпуская тебя сюда, — заметил Десница, играя с моим выбившимся из небрежного пучка локоном. Он ещё даже толком не прикасался ко мне, а я уже не могла думать ни о чём другом. — Я целовал тебя на глазах у твоего жениха. Неужели он не догадывался, что будет, если я заполучу тебя в своём доме? Мне казалось, я доходчиво объяснил это твоей семье.
        Он неожиданно рассмеялся, вспоминая:
        — У них были такие лица, ха… Что поделать, я просто не мог спокойно уйти в тот раз. Хотя от меня ведь такого не ожидал даже Паймон. Старик не понимал, зачем я провоцирую врага в его же логове. Этот мир достался нам ценой стольких жертв, а я его за каким-то чёртом расшатываю. Я ведь не такой. Как я вообще могу заглядываться на женщину Нойран, когда выжил чудом? Но дело в том, что я только о ней и мечтал все те три дня. — Наклонившись ко мне, Дис признался: — Я влюбился, как мальчишка. О чём ещё я мог думать, предоставленный сам себе? Мне было плевать, где я нахожусь. Какая разница, если не у тебя между бёдер?
        Я вздрогнула, когда он мягко обхватил мою шею, будто желая поймать в ладонь робкий женский трепет, частую пульсацию под кожей. Я беспомощно закрыла глаза, чувствуя, как всё во мне медленно покоряется этому низкому, глубокому голосу.
        — Ты — это вообще единственное, что могло бы примирить меня с Нойран. Так что ты должна была понимать, что предлагаешь, заикаясь о союзе. И кому ты этот союз предлагаешь. Я ведь не из тех, кто может однажды захотеть поладить с врагом. Я не ищу мира. Мир сделал бы меня слабым. Бесполезным. Поэтому я держался ото всего этого подальше: от отношений, планов на будущее и красивой жизни. Но увидев тебя на том побережье… я почувствовал себя таким обделённым. — Он опустил руку и медленно расстегнул верхнюю пуговицу на моей рубашке. Наверное, в тот момент я выглядела более доступной, чем когда стояла перед ним абсолютно голой. Едва ощутимое движение его пальцев, а я уже чувствую, как слабею, не в состоянии сопротивляться. — Если мир — это беспрепятственно смотреть, говорить, прикасаться, целовать и получать тебя каждую ночь готовую и жаждущую в своей постели — то я хочу его. Я стану самым мирным человеком на свете при таком раскладе. — Он расстегнул ещё одну пуговицу, спускаясь всё ниже, задевая мою кожу кончиками пальцев, позволяя себе так много и в то же время так мало. — Посмотри на себя… В тебе таится
столько невыраженной женственности, нежности и страсти. Ты как спрятанный клад. Ты не отдашься просто так. Тебя нужно суметь заполучить, а после этого — суметь удержать. — Он судорожно выдохнул. — Разве ты можешь принадлежать мужчине, который обесценил тебя, а потом добровольно отдал другому?
        Последняя пуговица высвободилась из петли, и Дис развёл полы моей рубашки в стороны. Я тяжело дышала, следя за ним исподлобья. На мне уже не было эротического кружевного белья, отчего я почему-то нервничала ещё сильнее. Он так смотрел… Что если с моей грудью что-то не так, и она нуждается в украшении? У Диса были любовницы на Цитре, ему есть с чем сравнивать. Он мог бы просто обернуться, там как раз крупным планом показывали подходящий кадр.
        Когда я попыталась загородиться, окончательно смущённая его пристальным вниманием, Дис поймал мои руки.
        — Иди сюда, — тихо приказал он, снова устраивая меня на своих коленях. Но теперь я не сопротивлялась. Во мне лишь сжималось, как пружина, какое-то настороженное ожидание. Я прислушивалась к себе, такой скованной и уязвимой. Мысли метались между предвкушением и страхом: я столько всего боялась в тот момент… Поэтому, когда Дис обхватил ладонями мои груди, заставляя откинуться назад и сильнее к нему прижаться, я вцепилась в его запястья.
        — Индра трогал тебя так? Он тебя ранил? — догадался Дис, и я нехотя кивнула. — Я знаю, насколько ты нежная здесь. Нежнее всего, к чему я раньше прикасался. Но тебе не будет больно, если подпустишь меня, клянусь.
        — Ты злишься, — прошептала я, вспоминая, что Индра всегда прикасался ко мне, будучи злым. — Я чувствую это.
        — Я зол не на тебя. — Он тронул мой подбородок, поворачивая к себе. — Я вообще не зол. Видишь? Я не могу злиться, когда ты в моих руках такая красивая.
        Он был очень близко. Я опустила взгляд на его губы, и мужчина медленно наклонился, оставляя за мной шанс его оттолкнуть. Я закрыла глаза в последний момент, чувствуя прикосновение его рта — невинное и мимолётное по сравнению с нашим первым поцелуем. Когда же он отстранился, я неосознанно потянулась за ним, не сразу сообразив, что это «всё». Даже не верилось, что он способен отмерять страсть такими крошечными дозами.
        — Ещё? — предложил Дис.
        Я отвела взгляд, завидуя его спокойствию и сосредоточенности.
        — Я не умею.
        — Умеешь. Просто не кусайся, — посоветовал он в шутку.
        Когда я задето отвернулась, он прикоснулся губами к моему виску. Потом к щеке, заигрывая. Его ладони вновь оказались на моей груди, мягко сжимая, и я вздохнула, откидывая голову, выгибаясь навстречу его руками, открывая шею для поцелуев. Мужские пальцы тронули мои напряжённые соски через ткань, и это было совсем иначе, чем когда ко мне прикасался Индра.
        Молодой босс всегда повторял, что моё тело — его собственность, поэтому не видел смысла спрашивать разрешение или осторожничать. Дис же угождал мне. Он давал понять, что ему нравится просто смотреть на меня и прикасаясь даже через одежду. Намекая на большее, он провёл пальцами по границе ткани и кожи. Когда я не остановила его, он запустил пальцы под моё бельё и медленно потянул чашечки вниз, высвобождая мягкую плоть из белья. И по ощущениям это было впервые для меня — оказаться перед ним такой обнажённой.
        Я услышала над ухом полувыдох, полустон, когда Дис накрыл ладонями мою грудь. И мне неожиданно понравилось видеть его руки с вечно сбитыми костяшками на своём теле. Всё ещё настороженно прислушиваясь к себе, я наблюдала за тем, как он обводит розовые ареолы, сжимает пальцами нежные вершинки, слегка оттягивая. В какой-то момент я поняла, что готова почувствовать боль… что я её жду… но каждое его движение вызывало незнакомый трепет — в груди и в самом внизу.
        Приятно.
        Было настоящим шоком узнать, насколько отзывчивым может быть женское тело, оказавшись в умелых руках. Настолько отзывчивым, что я чувствовала прикосновения там, где Дис меня даже не трогал. Между бёдер сосредоточилось настойчивое зовущее ощущение. То, что поначалу у меня получалось игнорировать, стремительно превращалось в единственное, о чём я вообще могла думать. Я беспомощно ёрзала и сжимала колени, борясь с этим сексуальным напряжением.
        — Прикоснись к себе, — сказал Дис на полном серьёзе, но я замотала головой. Тогда он тронул застёжку на моих штанах, собираясь помочь, и я опять вцепилась в его запястье, останавливая. Я слишком хорошо помнила, каково это — чувствовать там мужские пальцы. — Знаю, Эла, не бойся, я просто дотронусь до тебя…
        Я жалобно простонала, когда он, справившись с застёжкой, запустил ладонь в мои штаны. Я всё ещё недоверчиво цеплялась за его руку, поэтому Дис решил меня отвлечь. Он обхватил мой подбородок, поворачивая и накрывая мой рот своим. Это уже не было нерешительным мальчишеским поцелуем, но и не властным жестом завоевателя. Он будто вовлекал меня в игру, приникая и отстраняясь, чтобы потом вернуться за большим. Это был поцелуй любовника — умелый и призывный, пробуждающий в женщине новые резервы скрытой прежде страсти, о которых она даже не догадывалась.
        Грозный Десница умеет быть и таким?
        Не переставая целовать, он сжал меня между ног, давая почувствовать, насколько влажной стала ткань моего белья. Я намокла из-за Диса. Расписаться в собственном желании более очевидным образом женщине просто невозможно.
        Кажется, ещё вчера я избегала любое упоминание об альбиносе, боясь попасться ему на глаза. А теперь выясняется, что всё это время мне нужно было от него именно «это». Закрыв глаза и устроив голову на мужском плече, я изнеженно расслабилась, начиная подаваться навстречу ласке его пальцев. Я уже перестала понимать, где звучали мои жалобные стоны, а где — непристойные крики наслаждения актрисы.
        В итоге то, что началось, как наказание, обернулось восторгом.
        По телу прошла сладкая дрожь, и я сжала колени, хватая Диса за руку, вжимаясь в его ладонь бёдрами. Мне захотелось освобождённо рассмеяться. Переполненная истомой, я запустила пальцы в его волосы. Уткнулась носом в жилистую шею, вдыхая свежий запах мужчины-только-после-душа.
        Приятно… Приятно…
        Казалось, этим чувством можно насытиться на всю оставшуюся жизнь, только единожды испытав…
        Открыв же глаза, я совершенно не ожидала увидеть всё ту же комнату и то же время на часах.
        Я тяжело дышала, чувствуя себя какой-то… расплавленной. Постепенно во мне проснулись стыд и совесть, и я смущённо отстранилась от Диса. Я надеялась, он согласится с тем, что с меня на сегодня хватит.
        — Больно? — спросил хрипло Дис за моей спиной, хотя прекрасно знал ответ.
        Я качнула головой, чувствуя его взгляд на себе, но не оборачиваясь. Я подумывала о том, как бы теперь трусливо сбежать, но что-то мне подсказывало, что так обычно не делается. Поэтому, медленно поднявшись, я ушла в ванну, чтобы побыть наедине с самой собой и позволить Дису разобраться с собственными… последствиями этого чувственного происшествия. Фильм как раз подходил к самой кульминации.
        Я оставила дверь открытой, чтобы Десница понял, что между нами всё в порядке. Хотя вообще-то — просто потому что это была его комната.
        Раздевшись, я забралась в ванну. Шум воды заглушил звуки безбашенного секса, к которому я была совершенно равнодушна теперь.
        Я накрыла лицо ладонями, откидываясь на спину.
        Оргазм.
        Вот, значит, что это. Мимолётная вспышка и долгое послевкусие следом. Приятная измождённость. Ощущение покалывания на коже. Мысли о любовнике.
        Пар поднимался от воды, нагревая воздух, который всё ещё пах мужским шампунем. Дис пренебрегал парфюмами, зато все уходовые средства здесь пахли просто потрясающе. Если я решу попользоваться ими, этот запах останется на моей коже, логично завершая сегодняшний день…
        Откуда взялись эти пошлости?
        Когда я открыла глаза, Дис стоял на пороге, прислонившись плечом к дверному косяку. Он уже натянул штаны и выглядел таким… очень одетым по сравнению со мной.
        — О чём думаешь? — спросил он, приближаясь, чтобы выключить воду. Его взгляд изменился. Стал более откровенным и собственническим.
        Дис видел, как я кончаю.
        Подтянув колени к груди, я ответила:
        — Думаю, почему у тебя нет пяти жён.
        Он тихо усмехнулся с чем-то похожим на облегчение, после чего присел на край ванны.
        — Не переживай насчёт Шеса. Я нашёл ему работу…
        — Неважно, — перебила его я. — Пусть и дальше ублажает своих жён. А они в свою очередь послужат мне.
        Сегодня я поняла, что не имею права ни одну женщину лишать подобного удовольствия, иначе стану ничуть не лучше Индры.
        — Будешь платить Шесу жалование только за то, что он выполняет супружеский долг?
        — Нет, не только. Просто это будет его основной обязанностью.
        Дис издал горловой, низкий звук, поддерживая эту игру.
        — А что насчёт моей основной обязанности?
        Я картинно задумалась, выводя круги на воде.
        — Тебе придётся пройти ещё пару «собеседований».
        — Это было первое, значит? И когда состоится второе?
        Он смотрел на меня, ожидая ответа. Это выглядело так, будто… он приглашал меня на свидание? Переведя взгляд на дверной проём, я с преувеличенной досадой ответила:
        — Из-за того что ты меня постоянно отвлекал, я так ничего и не узнала о Цитре.
        — Значит, придётся свозить тебя туда. В качестве извинения, — согласился Дис с удивительной лёгкостью, хотя я сказала это в шутку.
        — Туда визу оформлять полгода. И столько же нужно корректировать мой график.
        — Если хочешь, мы можем отправиться туда сегодня, — решил Дис. — Сейчас.



        ГЛАВА 72



        Как описать Цитру?.. С нее «рисовался» Таврос. Город Иберии был как набросок на фоне натуры. Оказавшись здесь, я признала, что об этом курорте не зря ходит столько слухов. Даже равнодушная к большинству местных удовольствий, предлагаемых гостям, я поняла, что не уеду разочарованной. Я могла бы просто пройти по этим вечно украшенным, неспящим улицам, чтобы полноправно хвастать потом — я была на Цитре.
        Здесь пьянил даже воздух. Ночью было светлее, чем днём. Атмосфера азарта и вседозволенности вдохновляла: всё, что запрещалось там, откуда ты пришёл, здесь было позволено. Тебе прислуживали королевы, и даже чемпион Фомальгаута, титул которого предполагал, что он может сражаться с модифицированными бойцами на равных, был здесь просто рабом.
        Стоило признать, что я прилетела сюда в первую очередь из-за Диса. Привечая в своём доме, он должен был вернуть мне «долг». Это было честно, учитывая, что в трущобах Самти он уже успел погостить, и я с ним была там более, чем мила. Да, согласна, понятия не равнозначные, но ситуации похожи.
        Я хотела, чтобы Дис почувствовал, каково это: вернуться сюда не слугой, а господином.
        Некогда он был здесь в большом почёте, и с тех пор у него остались связи. Как ещё объяснить то, что Дис мог прилететь сюда по первому желанию, и ему предлагались все местные блага за просто так? Всё-таки после поражения в войне Децема не могла позволить себе шиковать.
        Или с него стребовали что-то более ценное, нежели деньги?
        Я не решалась спросить. Хотя то, что мы остановились в блоке «Ригель», где были собраны развлечения для самой жестокой публики, наводило на определённые мысли… Главная бойцовая арена Цитры располагалась через несколько кварталов от нашего отеля, завлекая фанатов огнями, а любителей ставок — заманчивыми предложениями. Я видела её не раз в рекламе и кино, но по-настоящему оценить её масштаб можно было только в живую. Эта огромная башня высокомерно возвышалась над остальными зданиями Ригеля.
        Величие Фомальгаута было неоспоримо.
        Несмотря на то, что я так и не посетила эту главную достопримечательность, я знала, что внутри располагалось несколько арен. Чем выше их уровень, тем престижнее было там выступать. И Дис некогда стал королём этой «горы». И дело тут не в банальной силе.
        Владельцы бойцов большую часть денег тратят не столько на их обучение, сколько на создание имиджа. Победа сама по себе мало что значит. Важен победитель. Это должен быть исключительный человек — от внешности до истории рождения, и в этом смысле Дис оказался натуральным выигрышем в лотерею для его владельца. Он был особенным. Когда-то его появление здесь могло бы вызвать бешеный ажиотаж, но теперь он успешно маскировался за солнцезащитными очками и капюшоном.
        Сколько лет прошло с тех пор, как он покинул это место?
        — Почти пятнадцать, — ответил Дис, когда мы поднимались в комнату на лифте. — Мне было восемнадцать, когда сюда приехал Паймон.
        Задрав голову, я следила за тем, как стремительно меняются номера этажей на табло.
        — Я знаю эту историю. В тот раз с Паймоном был Брант и Гай, да?
        — Что важнее, с ним был Олафер, — усмехнулся Дис, кажется, совсем не задетый поражением, или просто смирившийся с ним спустя столько лет. Но я зачем-то всё равно решила его утешить.
        — Ты не проиграл. Олафер — модифицированный, сильнейший из Децемы и к тому же мастер рукопашного боя. Выпускать его против тебя, когда ты ещё после предыдущего поединка не отошёл было нечестно. Кто вообще придумал эти бои на истощение?
        — Они очень популярны у публики. На них самый большой коэффициент ставок, — ответил Дис, не собираясь вдаваться в подробности.
        Несмотря на то, что он чувствовал себя здесь намного свободнее меня, нельзя было сказать, что ему нравится Цитра. Похоже, он соскучился по ней ровно настолько же, насколько я по трущобам. У него точно были причины недолюбливать это место и этих людей, а мои попытки лезть к нему в душу заставили его лишь замкнуться.
        Поэтому, когда я заметила, что Дис первым делом подошёл к окну в номере, я неловко предложила:
        — Если тебе надо побыть одному, то всё в порядке. — Он обернулся на меня, и я сбивчиво пояснила: — В смысле, тебе не обязательно нянчиться со мной. Или что-то мне объяснять. Если ты захочешь поговорить, то я всегда рада, но если не захочешь — тоже нормально. Просто пойми, что ты здесь больше никому ничего не должен и почувствуй себя свободным. Иначе какой смысл был тебе возвращаться сюда, да?..
        Он повернулся спиной к городскому пейзажу. Его фигуру красиво очертил яркий свет ночной Цитры.
        — Значит, мне позволено здесь всё, что угодно? — уточнил Дис, думая при этом о чём-то пошлом, судя по голосу.
        — Всё, что угодно, кроме одного, — оговорилась я. — Не покупай мне нижнее бельё.
        Последнее, чем он будет заниматься здесь, знаю.
        Его смех был низким, предостерегающим.
        — Помнится, когда мы были в трущобах, ты сказала, что будешь ходить по Цитре вовсе без белья.
        — Н-не было такого.
        — А по номеру — без одежды, — добавил он, шагнув ко мне, чтобы это устроить. Наверное, мои слова про то, что я на Цитру вообще не поеду, можно было растолковать именно так.
        Я отпрянула к двери, тихо прося:
        — Сначала ты.
        — Я? — Он усмехнулся. — Ты ж не серьёзно.
        Я вытянула руку перед собой.
        — Вернись к окну. Сделай, как раньше было. Ну давай. Пожалуйста.
        Заинтересовавшись моей игрой, мужчина всё-таки подчинился. Свет неона вновь окружил его радужным ореолом. Дис на фоне Цитры. В своей стихии.
        — Так?
        — Да. А теперь раздевайся.
        Склонив голову набок, я наблюдала за тем, как он стягивает рубашку через голову. Снимает высокие ботинки. Потом расстёгивает штаны, делая это чуть медленнее и чувственнее, чем просто по-солдатски…
        Мы могли спокойно вытворять такое только здесь, далеко от посторонних. Если так подумать, нас всегда окружали свидетели: бойцы, прислуга, партнёры. И это было особое удовольствие — остаться, наконец, по-настоящему наедине.
        Когда Дис полностью разделся и расправил плечи, словно предлагая себя, я медленно его оглядела. Что за роскошный вид. Помнится, как-то так начиналось порно, которое мы смотрели накануне…
        Тронув за своей спиной замок, я бросила:
        — А теперь попробуй догони меня!
        Я выбежала в открывшуюся дверь, хихикая, как девчонка. Дис что-то бросил мне вслед, но я не услышала его за собственным смехом.
        Пусть простит. Не он один вырвался на волю, я тоже чувствовала себя освободившейся. Во мне вдруг проснулось детство, и мне захотелось немного подурачиться.
        Выйдя из отеля уже с совершенно серьёзным лицом, я поймала такси. Водители здесь были лучше любых экскурсоводов, поэтому я попросила его покружить по району, а сама принялась набирать сообщение Дису. Нужно было извиниться перед ним и убедить, что со мной ему всё равно будет скучно. Я собиралась заняться женскими делами.
        «Тогда я займусь мужскими», пришёл мне короткий ответ.
        Ха?
        Что это значит? Я не имела ни малейшего понятия, как обычно ведут себя мужчины, появившись спустя пятнадцать лет там, где их держали в рабстве в угоду азартной толпе. Мне стало не по себе. Что если он кинется во все тяжкие?..
        Но с другой стороны, где ещё, если не здесь? Дис заслужил отпуск, как никто, а я была последней в списке доступных ему тут удовольствий. Пускай развлекается.
        Почему-то в тот момент мне казалось, что у нас в запасе куча времени. Так много, что я вернулась в номер лишь к рассвету, а ведь ночи на Цитре чертовски долгие. За мной прислуга несла сумки с платьями, обувью, сумочками и украшениями: я честно отработала своё самое первое задание, кажется, логично завершая затянувшуюся психотерапию.
        Вот только обидно, что сам психолог не смог оценить мои старания: он до сих пор не вернулся в отель.
        — Оставьте здесь, — попросила я носильщиков и, когда они ушли, заглянула в первый попавшийся пакет. Какие платья могут продаваться на Цитре? Круче эротического нижнего белья, купленного на Амальтее.
        Улыбнувшись своим мыслям, я подошла к собранной наспех дорожной сумке и достала со дна стринги с бусинами. Да, они именно так и выглядели — как первая вещь, которую следует взять с собой на Цитру. Белые кружевные полоски с ниткой крупного жемчуга внизу — немыслимое сочетание развратности и невинности.
        Вот что значит «пуститься во все тяжкие».
        Прихватив их с собой, я надолго заперлась в ванной. Половину времени я осваиваясь с незнакомой мне сантехникой. Когда же, чистая и изнеженная, я вышла в комнату, то решила проверить сообщения на передатчике. Меня потерял Лайз, но больше никто не звонил. Странно…
        Я отвлеклась, услышав шум в прихожей. Запахнув тонкий халат, наброшенный на почти голое тело, я вышла из комнаты и увидела Диса. Он только что переступил порог, отбрасывая в сторону визу, которой открыл замок. Вид у него был дикий. От него пахло кровью, но по первому взгляду нельзя было понять, ранен он или нет. Когда же я встревоженно приблизилась, мужчина упал на колени. Я приготовилась кричать в панике, но тут услышала его тихий смех.
        Да он пьяный в хлам!
        Это что-то новенькое. Сколько помню, Дис не притрагивался к алкоголю, даже когда был повод.
        — Что с тобой? — проворчала я, глядя на него свысока. Довольно непривычный ракурс. — Подрался в баре, решив, что на Цитре любая забегаловка — Фомальгаут.
        Он протянул ко мне разбитые руки, впиваясь пальцами в ягодицы, рывком притягивая к себе. С кем бы он ни дрался и как бы сильно ни напился, сил у него ещё было до черта.
        — Эй, я же сказал, — прохрипел Дис, запуская ладони под мой халат. — Ты должна ходить по номеру раздетой.



        ГЛАВА 73



        Где он мог так завестись? Может, я преувеличиваю, но здесь было лишь одно место, способное выбить Диса из колеи. И единственное, куда он вообще мог пойти на Цитре.
        Он реально был в Фомальгауте.
        Это многое объясняло. Например, то, почему нас приняли с таким радушием. Организаторам жестоких зрелищ было выгодно возвращение бывшего чемпиона, тем более в новом статусе. На этом можно было неплохо навариться.
        — Надеюсь, ты никого не убил? — решила уточнить я.
        — Даже если и убил, я сделал это там, где такое в порядке вещей, — бросил Дис, подтверждая мои догадки. — Тебе противно?
        Я отрицательно качнула головой, когда он посмотрел на меня. В конце концов, это не первый раз, когда он на меня набрасывается, не смыв с себя перед этим кровь. Скажу больше: то, что он гладил мои бёдра теми же самыми руками, которыми только что нёс боль, заставляло меня взволнованно дрожать. И то, что он стоял на коленях вопреки своей победе, отвергая её в этот самый момент…
        Его взгляд скользнул с моего лица к груди. Ворот халата распахнулся, но я не стала его поправлять: проступающие через одежду соски в любом случае не позволили бы мне выглядеть прилично.
        Дис медленно поднял руку, осторожно касаясь сначала одной вершинки, потом другой… погладил… прихватил пальцами через тонкую ткань.
        К этому невозможно привыкнуть. Я знала, что краснею, наблюдая за ним.
        — Кажется, ты ждала меня. — Дис запустил ладонь под ткань и жадно сжал мягкую плоть, заставляя меня судорожно выдохнуть. — Ты такая горячая и так сладко пахнешь. Ты купалась? Я опять пришёл вовремя.
        Он медленно отвёл полу халата в сторону, обнажая одну грудь. Потом проделал то же самое со второй, открывая для своего взгляда. Что-то неслышно прошептав, Дис обхватил их, сводя вместе. Судя по выражению лица, он собирался провести за этим делом ближайший час. Когда он пьяный, за ним так забавно наблюдать.
        Распахнувшийся халат сполз с моих плеч и рук, но его удержал пояс на талии. Недовольный этим, Дис подцепил ленту пальцем и медленно потянул на себя. Но я схватила его за руку, останавливая.
        — Тебя нужно осмотреть, — сбивчиво произнесла я, заботясь о его здоровье, но он рассмеялся:
        — Нет уж, во второй раз это не прокатит. Я не буду раздеваться.
        — Нет? — то ли удивлённо, то ли задето переспросила я. Мне казалось, к этому всё и идёт.
        — Не переживай, моя одежда нам не помешает, — многообещающе произнёс Дис, и я уставилась на него, будто никогда не слышала о таком. — Рассказать? Я разденусь ровно настолько, чтобы надеть презерватив. — Чертовски доходчиво. — Или войти в тебя без резинки?.. — Он задумался, глядя на меня. — Хочу, чтобы ты ещё долго чувствовала меня внутри после того, как я кончу. Хочу взять тебя, словно дикое животное, пока ты будешь стоять на четвереньках, покорно меня принимая. — От его откровенности у меня перехватило дыхание. Мужской комплекс доминанта в Дисе был настолько развит, что его не удовлетворить даже Фомальгауту, похоже. — С тех пор, как я увидел тебя на побережье, я ни о чём другом думать не могу.
        Ясно. Садо-мазо в одежде — это следующий его кинк после подвязок для чулок. А по Дису ведь и не скажешь, что он настолько озабоченный. И настолько горячий, когда выпьет.
        — А чтобы ты снова не сбежала, я свяжу тебя, — добавил мужчина, стягивая с меня пояс. — Вот этим…
        Он осёкся, когда халат упал на пол. Дис оказался «лицом к лицу» со своим подарком: кружевная полоска на бёдрах и нитка жемчуга на голом лоне. Следя за его реакцией, я поняла, что оно того стоило: Дис сдавленно простонал, глядя на то, что предлагалось увидеть лишь ему одному и, возможно, только раз в жизни. Его ладони скользнули по моим ногам, а потом он впился пальцами в мои ягодицы, а сам подался вперёд. Я вздрогнула, почувствовав его дыхание там. Когда я поняла, что он собирается сделать, я стыдливо отпрянула. Такие ласки пугали меня больше всего.
        — Н-не надо… Ты что, с ума сошёл? — прошептала я, на что Дис схватил полоску тонкого кружева, которая служила поясом стрингов, и дёрнул за неё. Не настолько сильно, чтобы порвать, но достаточно сильно, чтобы бусины впились в чувствительную плоть.
        Я ахнула, пытаясь ослабить давление, но Дис сделал лишь хуже. Будто желая наказать меня, он поднялся, не выпуская пояс из кулака, и навис надо мной — такой большой и очень злой. Вцепившись в его руку, я встала на цыпочки, чувствуя, как эротическое бельё выполняет своё предназначение слишком хорошо. Кто бы мог подумать, что эта дурацкая порно-игрушка может стать в его руках таким грозным оружием.
        — Нравится? — хрипло спросил Дис, чуть ослабляя хватку и сжимая снова, натягивая нитку жемчуга.
        Я беспомощно дрожала, пока бусины скользили в самом низу, задевая клитор. Это было совсем иначе, чем чувствовать там мужские пальцы. Прикасаясь ко мне, Дис точно знал, как заставить меня кончить. Теперь же он просто дразнил меня, понимая, что мне будет этого недостаточно.
        В какой-то момент я вцепилась в его плечи и начала двигать бёдрами, расписываясь в своей слабости, ища это скольжение. Десница удовлетворённо, очень по-мужски рассмеялся, наблюдая за тем, как я тянусь к нему, с каждой секундой становясь всё ближе. Едва заметный шаг… ещё один… пока в итоге я буквально не повисла на нём, выпрашивая:
        — Дис…
        — Какой сладкий голос.
        — Дис…
        — Прикоснуться к тебе, м?
        Он накрыл ладонью жемчужины, прижимая их к моему лону, и я жалобно простонала. Чувствовать его прикосновение сегодня было намного лучше, чем вчера. В теле уже не было прежней скованности, даже когда мужчина сдвинул бусины в сторону и тронул нежные складки, раздвигая для себя, надавливая пальцем…
        — Боишься? — спросил он, когда я инстинктивно сжалась. — Думаешь, снова будет больно? Разве ты была такой же влажной, когда к тебе в трусы полез сынок Иберии?
        — Нет, — отозвалась я, пряча лицо у его плеча.
        Я не хотела думать об Индре. От малейшего упоминания о нём во мне, действительно, просыпался страх. И Дис знал об этом, поэтому и говорил. Он ждал, что я сознательно выберу его и буду с ним вопреки своей помолвке. Это будет предательством по отношению к Индре, но честно по отношению к нему.
        Но нет, на деле я предавала и того, и другого. Я пыталась сбежать и спрятаться в чужих объятьях. Дис не хотел признавать очевидное, но я была с ним из-за Индры.
        Я вздрогнула, когда, как гром среди ясного неба, раздался сигнал передатчика. Десница ничуть не отвлёкся, продолжая ласкать меня, тогда как я настороженно притихла.
        В наше уединение вторглись посторонние. Гудки звучали всё настойчивее, сбивая весь настрой.
        — Это твой, — обронила я, не выдержав.
        — Плевать.
        Кажется, Дис не обратил бы внимание, даже если бы за нами подглядывали, но уловив моё напряжение, он всё же запустил руку в карман и достал передатчик. Выключил его. Отбросил куда-то за спину. После чего он подхватил меня на руки, унося в спальню. Но едва моя спина коснулась простыней, как зазвонил уже мой передатчик.
        — Постой, — нехотя попросила я, упирая ладонь ему в грудь
        — Дёрнешься с этой кровати, и я тебя, правда, свяжу, — предупредил Дис, нависая надо мной. — Давай не будем ссориться из-за ерунды в такой момент. Лучше поцелуй меня.
        Когда он наклонился, я упрямо отвернулась. Тогда, выругавшись, Дис потянулся к передатчику, который я оставила на прикроватной тумбочке и, предварительно взглянув на дисплей, пристроил его на моём ухе. Это был Лайз. Дис считал парня достаточно безобидным, чтобы позволить мне разговаривать с ним, пока сам стягивал с меня стринги.
        — Босс? Босс! — Лайз часто паниковал, а с грядущей свадьбой нервы у него стали вовсе ни к чёрту. Но на этот раз в его голосе было что-то, что меня насторожило: он почему-то говорил злым шёпотом. — Эти ублюдки… Вы бы видели! Они притащились сюда вместе с Синедрионом и за пять минут всё вверх дном перевернули. Ваш кабинет. Даже спальню. Я ничего не смог сделать. Кею нос сломали, когда он начал артачиться. После этого с поводка сорвался Шес, так что первая кровь уже пролилась. Синедрион назвал это препятствием правосудию, и тут такое началось…
        — Погоди. — Я не знала, к кому конкретно обращаюсь: к Лайзу или Дису. Тот спускался дорожкой поцелуев по моему животу. Отстранив его голову, я резко села и поставила Лайза на громкую связь. — Синедрион?! «Они»?! Что ещё за «они»?
        — А как вы думаете, кто может притащиться сюда без приглашения и открыть дверь с ноги? Люди вашего отца. Нойран. — Он заговорил ещё тише. — Вообще-то, этих конкретных ребят я вижу впервые. Какое-то специально созданное подразделение по чрезвычайным делам. Они что-то вынюхивают тут, но ничего не объясняют. А за главного у них Адсон.
        — Адсон? — повторила я, не понимая, что в Безане забыл личный секретарь Иберии. — Хватит прятаться, Лайз. Иди найди его. Я хочу с ним поговорить.
        — Если хотите с ним поговорить, просто приезжайте поскорее. — Судя по его потяжелевшему дыханию, он всё же подчинился, переходя на бег.
        — Что делает Олафер? — спросил внезапно Дис, и Лайз растерялся на мгновение. Будто не знал, что мы с Десницей сбежали вместе. Я огляделась в поисках одежды, чувствуя себя теперь ужасно неловко.
        — Приказал никому не вмешиваться и пытается поладить с Синедрионом.
        — Хорошо, — вздохнула я, хотя, конечно, тут не было ничего хорошего.
        У Иберии лопнуло терпение. Виновата в этом Роза, Индра или ещё кто — теперь уже не важно. Я знала, что это случится рано или поздно. Он обвинит меня в предательстве, чтобы на законных основаниях повернуть вспять свою «благотворительность», расторгнуть помолвку и мимоходом избавиться от Децемы. Одним выстрелом трёх зайцев…
        Но я не знала, насколько всё серьёзно на самом деле, пока не поговорила с Адсоном.
        — Почему глава не со своим кланом в такую ответственную минуту? — начал тот с вопроса, явно чувствуя себя хозяином положения.
        — Я думала, так и было задумано: вломится в мой дом, только я выйду за порог. — Я старалась говорить спокойно. — Ты не подумай, я всегда рада гостям из Нойран. Даже незваным. Но ты лишь теряешь своё драгоценное время зря. Что ты пытаешься найти там, Адсон? Если бы отец попросил, я бы предоставила всю информацию сама. Почему мы не могли просто собраться за одним столом и уладить всё по-семейному?
        — Вы не отвечали на звонки молодого босса, который до последнего выгораживал вас. Вы упустили шанс уладить всё по-семейному, — ошарашил меня Адсон. — Всё-таки уже три дня прошло…
        — Три дня? Ты о чём?
        — О покушении. Покушении на Индру, — припечатал он меня этой новостью. У меня всё внутри похолодело.
        — Этого не может…
        — Вы не знали? — перебил Адсон флегматично. Никогда раньше не замечала за ним такой язвительности. — Странно. Всё же на спинах убийц были татуировки вашего клана.
        Я вскинула шокированный взгляд, но Диса уже не было рядом: он ходил по номеру, собираясь и одновременно с тем заказывая транспорт. Очевидно, он тоже ничего о покушении не знал, хотя на долю секунды у меня промелькнуло сомнение. Из всех, кому смерть Индры была выгодна, он казался самым очевидным подозреваемым.
        Именно в таком ключе рассуждали и в Нойран, похоже.
        — Много людей погибло. Гражданских в том числе, — продолжил Адсон. — Молодого босса ранили. А вы же знаете, каким становится босс, когда дело касается безопасности его детей.
        — Почему никто не сообщил нам?! Почему СМИ молчали?! Даже в сети об этом ни слова! — не понимала я.
        — Лишняя шумиха может помешать расследованию.
        — Расследованию?! Это просто нелепо, Адсон, нас подставили…
        — Успокойтесь. Вы не передо мной должны отчитываться, — холодно оборвал он. — Скоро сюда прибудет сам Иберия. Лучше вам поторопиться и приехать раньше него.



        ГЛАВА 74



        Индра не отвечал на звонки. Решил отплатить мне той же монетой.
        Справедливо.
        Сорвав передатчик с уха, я обессиленно откинулась в кресле и рассмеялась. Его молчание было информативнее любых слов. Время телефонных переговоров с молодым боссом закончилось. Теперь мне придётся отчитываться перед его отцом лично.
        — Это был ты? — спросила я, внезапно оборвав смех.
        — Он же выжил, — прозвучал исчерпывающий ответ. Напряжённый и задумчивый, Дис старался не смотреть на меня в течение всей поездки.
        — Ты слышал Адсона? — не отставала я, глядя на его угрюмый профиль на фоне окна. Вечерело. До особняка оставались считанные мили. — Он сказал, у нападавших были наши татуировки. Это не подделка и не инсценировка. Это были солдаты Децемы.
        — Думаешь, я им приказал? — Он сухо усмехнулся. — Я бы не стал мстить через посредников и доверять такое дело дилетантам.
        — Им я не приказывала тоже!
        — Разве? — спросил он, и я нахмурилась. — Ты распустила половину нашей армии. Когда я сказал тебе не делать этого, ты ответила, что никогда не будешь доверять солдатам, сражавшимся против тебя и твоего отца. Конечно. У этих людей в войне с Нойран погибли друзья и близкие, они грезили местью. Глупо было надеяться, что после увольнения для них всё закончится. Несвязанные больше присягой… чем ещё, по-твоему, они могли заняться?
        Я опустила голову. Окружённая врагами и недоброжелателями, я и забыла о том, что в первую очередь меня не жаловали в самой Децеме.
        — Адсон сказал, что нападавших поймали, — произнесла я как можно спокойнее, сцепляя дрожащие пальцы. — Если они установили их личности, то дело за малым. Я просто предоставлю их увольнительные…
        — Иберии плевать на увольнительные, — ответил Дис. — Он жаждет крови.
        Лучше и не скажешь. Иберия находился в таком состоянии большую часть своей жизни. И горе тому, кто покусится на его семью.
        — Тогда тем более не вмешивайся в это, — попросила я, когда машина миновала ворота особняка. — Меня он не тронет. А тебя — с удовольствием.
        Уголок его губ дёрнулся. Десница знал, что Иберия не станет качать права при нём, если захочет уйти отсюда живым.
        — Нас обвиняют в покушении, — проворчала я, разгадав ход его мыслей. — Не вздумай сделать так, чтобы обвиняли в убийстве. Здесь Синедрион, так что веди себя максимально сдержанно. — Взявшись за ручку двери, я весомо добавила: — Иберия — мой отец. Я обязана ему всем. Может быть, он приехал лично, чтобы дать мне шанс объясниться. Поэтому, прошу, постарайся всё не испортить. Слышишь? То, что сейчас будет происходить, на самом деле не касается ни тебя, ни Децемы.
        — Пора бы тебе уже перестать разграничивать себя и нас. Ты — часть Децемы.
        Проигнорировав его замечание, я повторила:
        — Не попадайся ему на глаза.
        Только машина остановилась, как я выскочила из неё и, не отвечая на приветствия охраны, поспешила к парадным дверям. На встречу мне с лестницы спускался взъерошенный Лайз. От незапланированного визита Иберии он пострадал сильнее остальных, ведь это случилось накануне его свадьбы. У парня сегодня голова должна быть другим занята.
        — Иберия здесь. Уже два часа как, — оповестил он меня, когда мы поравнялись. — Все перед ним на брюхе ползают, а он до сих пор даже слова не сказал. На Индру не раз покушались, и после этого босс всегда рвал и метал. Но таким… таким я его ещё никогда не видел.
        — Расслабься. Раз он позвал в свидетели законников, это уже хороший знак, — ответила я, успокаивая в первую очередь саму себя. — Хуже было бы, если б он решил учинить самосуд. Этот мужик кучу людей собакам скормил.
        — Ага, и это он только разминался. К слову о свидетелях? Как думаете, зачем он притащил сюда свою подружку?
        — Роза тоже здесь? — Я мучительно простонала.
        Стоило догадаться, что эта мстительная, злорадная штучка не пропустит мою публичную порку. Я поморщилась в предчувствии невиданного прежде унижения.
        — Как Кей? — спросила мимоходом.
        — Ругается, но шёпотом.
        — А Шес?
        — Злой, как чёрт, но против Синедриона не попрёт, — пробормотал Лайз, хмурясь.
        Я закинула руку ему на плечо, пытаясь приободрить.
        — Эй, дружище, не паникуй. Всё в порядке. Завтра твоя свадьба, так что ни о чём другом не думай. Твои родители уже приехали?
        — Д-да.
        — Здорово. Мои тоже, как видишь.
        Я пыталась изобразить хоть сколько-нибудь радости по этому поводу, когда зашла в комнату отдыха. Там расположился Иберия. И Роза. Аромат её духов рассказал мне о её присутствии раньше, чем я её заметила и признала.
        Вот это да.
        Она перекрасилась в блондинку, сделала модную стрижку, встала на умопомрачительно высокие каблуки, влезла в обтягивающее платье и теперь выглядела статусной вещью… коей и являлась.
        Роза сидела на подлокотнике кресла, в котором расположился Иберия. А позади этого кресла стояло штук десять телохранителей.
        Да ладно тебе.
        Босс Нойран ясно дал понять, что думает об этом месте и кем считает нас. На фоне этой компании мы с Лайзом окончательно стушевались.
        — Отец. — Не удостоив посторонних приветствием, я низко поклонилась Иберии.
        Он демонстративно промолчал, и меня как холодом обдало.
        Только что Лайз сказал, что никогда не видел босса таким. Зато я видела. Иберия был точно таким же в момент нашего с ним знакомства, в пыточной, когда поднял взгляд и сказал: «повсюду одни грёбанные предатели». И хотя теперь его окружала роскошь гостиной комнаты, а не пугающий мрак казематов, он не стал выглядеть дружелюбнее. Его взгляд будто зачитывал приговор. Не знаю, на что я надеялась, опускаясь до банальной лести:
        — Позвольте считать ваш визит честью…
        — Даже не пытайся, — перебил Иберия меня жёстко. — Честью? Тебе и так перепало слишком много чести от меня. Мой дом. Мой сын. Моя победа… — Он уже начал заводиться, и Роза участливо положила ладонь ему на плечо. — Я доверил тебе этот клан! И что я вижу, приезжая сюда? Люди, которые грезили уничтожением нашей семьи, предоставлены сами себе, пока ты шляешься по Цитре! Что ты делала там?! Отвечай! Что ты делала, пока Индра проливал кровь?!
        Мне захотелось по-детски заткнуть уши. Его упрёки — одна из тех вещей, которые причиняют вполне себе физическую боль. Это было самым главным страхом в моей жизни — разочаровать его, прогневать. Но злость Иберии — это полбеды. По-настоящему невыносимой она становилась лишь вкупе с торжеством Розы.
        Любовница отца покусывала полные губы, едва сдерживая смех.
        — Мы можем поговорить наедине? — спросила я.
        Вместо ответа Иберия опустил ладонь Розе на обнажённое колено.
        Ясно.
        — Я ничего не знаю о покушении! Скажу больше — я узнала о нём последней! — заявила я упрямо. — Мне доложили об этом только что, и я пыталась дозвониться до Индры, но он… он не хочет разговаривать, и я понимаю. Но я просто хотела узнать, как он? Он в порядке? — Роза усмехнулась, типа: «она ещё смеет спрашивать». — Клянусь, я не причастна к этому! Меня подставили те, кому был неугоден мир между нашими кланами! Мир, в котором я сыграла не последнюю роль! Я всегда выступала за союз между Децемой и Нойран. И я не допущу, чтобы мы вновь рассорились, на радость тем, кто организовал это покушение! Если пойдём у них на поводу, то они выиграют, босс. Поэтому, прошу, проявите немного терпения, а я в свою очередь с готовностью окажу любое содействие расследованию. Оно необходимо в первую очередь именно мне, поэтому ищите, допрашивайте, требуйте любую информацию…
        — Тогда покажи мне свою спину, — тут же воспользовался предложением Иберия.
        — Что?
        — Покажи. Свою. Спину, — повторил он, цедя слова. — Это единственное доказательство, которое мне требуется. Я приехал сюда именно за этим. Тебе не надо ничего объяснять. Я сам всё пойму, когда увижу клеймо Нойран на твоей спине. На этом расследование будет закончено.
        Мой взгляд заметался. Я медлила, недоумевая: неужели Индра не сказал ему?
        — Ну и где же твоё охотное содействие? Почему ты прячешь то, что в прошлом показывала всем и каждому? — Когда я промолчала, Иберия поднялся из кресла, требуя: — Раздевайся!
        — Нет.
        — «Нет»? — переспросил он, будто мог ослышаться. — Вот оно — женское постоянство. Секунду назад ты убеждала меня в своей покорности, а теперь отказываешь в такой невинной просьбе. Ну и как тебе верить?
        — Вы просите раздеться невесту своего сына, — напомнила я.
        Моя жалкая попытка сохранить достоинство окончательно его взбесила.
        — Да как ты смеешь ещё надеяться на то, что я допущу этот брак?! — Иберия приблизился ко мне и схватил за ворот рубашки. — Ты чёртова шлюха! Думаешь, я не знаю, чем ты занималась на Цитре? Думаешь, он не знает?!
        — Понятия не имею, о чем…
        — Ты трахаешься с альбиносом! — проорал Иберия мне в лицо. — Скажешь «нет»? Меня предупреждали, а я не верил! Пока не посадил на пыточный стул одного из твоих пособников! Если бы ты только знала, что он мне там рассказал о тебе…
        — Это ложь, — прошипела я, но Иберия покачал головой.
        — Нет. То, что я делал с ним… во время таких пыток не лгут. — Словно подтверждая свои слова, он с силой дёрнул за ворот моей рубашки. Ткань порвалась, пуговицы разлетелись по комнате. Рывком обнажив одно моё плечо, он брезгливо поморщился. — Говоришь, ты не причастна? Ты причастна уже только тем, что носишь одно клеймо с убийцами!
        — Обвиняйте меня, в чём хотите, но в этом не смейте! — процедила я. — Это был ваш приказ! Вы отправили меня сюда, хотя я умоляла не делать этого! Я стала одной из Децемы по вашей воле! И сделала эту татуировку, само собой! Потому что иначе меня бы здесь убили!
        — Не пытайся вызвать во мне жалость! Думаешь, мне на это не плевать? Кого бы сейчас ни убили, я этого даже не замечу! Мой сын едва не погиб! Ты хоть можешь это понять? Его чуть не убили из-за тебя! — Он встряхнул меня. — И ведь это не первый раз! Я говорил ему. Ещё когда он только пришёл ко мне с этим нелепым желанием узаконить ваши отношения, я так ему и сказал: эта девчонка погубит тебя. Так и есть. Он едва спасся в Араго. Теперь его ранили твои люди в Тавросе… Не думай, что я допущу третий раз.
        Я открыла рот, чтобы возразить, но вовремя поняла, что это бесполезно. Мне уже не оправдаться. Иберия всё для себя решил.
        — Ну и что теперь? — тихо уточнила я. — Казните меня?
        — Через неделю в Тавросе состоится семейный суд, на котором тебе выдвинут официальное обвинение, — уже спокойнее сообщил Иберия. — Там решим.
        — Разве вы уже не приговорили меня?
        — Судить тебя буду не я, а Индра. В первую очередь ты провинилась перед ним. — Он выпустил мой ворот из кулака, но я не стала поправлять одежду. — Не спеши радоваться. Ты ошибаешься, если думаешь, что такой расклад — в твою пользу. Индра не будет к тебе милосерден. Не надейся на его заступничество больше. Отныне ты для него — никто. Ваша помолвка расторгается прямо сейчас.
        — Какое облегчение, — шепнула я, и Иберия, не стерпев, ударил меня наотмашь, распоров перстнем губу. Я свалилась на пол, зажимая кровоточащий рот ладонью.
        Всё кончено. Теперь он уйдёт. Самое страшное позади.
        Но едва я решила так, Лайз набрался смелости и шагнул вперёд, желая меня защитить.
        — Вы не имеете права трогать её в этом доме. Отойдите, иначе…
        Это были его последние слова.
        Мои уши заложило от импульса. Волосы на затылке шелохнула ударная волна. На щёку брызнуло что-то вязкое, горячее. Я смотрела в пол, на испачканный ковёр, не смея поднять голову.
        Так много крови натекло с моей губы? Ранка уже затянулась, но кровь всё капала… струилась… лилась…
        Лайз упал рядом со мной через секунду, и тишину разорвал мой дикий вопль.



        ГЛАВА 75



        Иберия убил Лайза. Он не мог ограничиться одной только пощёчиной в моём случае. Уйди он отсюда тихо-мирно, в Нойран бы его не поняли. Да и жаждущая мести Роза была бы разочарована. Так что геройство моего робкого, благородного телохранителя вдохновило его на нужное наказание.
        Лайз умер ещё до того, как рухнул на ковёр. Вся его грудь была растерзана выстрелом. Нависнув над телом, я продолжала истошно, бессмысленно вопить. В моих глазах не было слёз. То что я испытывала, пока ещё не было горем или чувством потери, только дикий ужас, несогласие и ярость.
        Как он мог умереть? У него же завтра свадьба!
        Когда на шум прибежали законники и Адсон, Иберия назвал это самообороной. Роза громко ему поддакивала:
        — Этот бешеный ублюдок набросился на босса…
        Услышав это сквозь грохот пульса, я взревела и рванула в её сторону. В тот раз мне было плевать, если Иберия решит повторить свой фокус на бис. В этом было бы уж точно больше смысла, чем в убийстве единственного человека с клеймом Нойран на спине здесь. Если это имеет для Иберии такое значение, то почему, почему, почему он убил именно Лайза?!
        Меня поймали в последний момент, но Роза не выглядела спасённой. Она упала на задницу и начала отползать, напуганная чем-то более угрожающим и опасным, чем я.
        — Даже не думайте дёрнуться, — раздался надо мной голос Десницы. — Если тронете её хоть пальцем, живыми отсюда не выйдете. — Удивительно, как все присмирели с его присутствием. Даже я затихла, обессиленно обвиснув в его руках. А потом он подхватил меня и скомандовал, направляясь к двери: — Убирайтесь нахрен из нашего дома.
        За тем, что происходило дальше, я наблюдала будто со стороны. Дис отнёс меня в комнату. Сначала занавесил наглухо окна, после чего прошёл со мной на руках в ванную. Я была вся в крови Лайза. Набрав воду, Дис осторожно раздел меня и положил в ванну. Вода окружила меня нежным теплом, даря чувство безопасности…
        — Там остался Лайз. Забери его оттуда. — Вот теперь я разрыдалась. — Не бросай его с ними.
        Горло сжал мучительный спазм, превращая слова в бессвязное нытьё. Дис молчал и не прикасался ко мне. И правильно делал: я не хотела ничего слышать и никого к себе подпускать. Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем он всё-таки ушёл. Вода остывала, Дис сливал её, набирал ванну заново и продолжал сидеть рядом на полу, будто не доверяя моей психике. Его руки были сжаты в кулаки так, что затянувшаяся со вчерашнего боя кожа на костяшках лопнула и кровоточила.
        Когда моя истерика немного поутихла, Дис позвонил кому-то из прислуги, чтобы за мной присмотрели, пока он будет улаживать последствия визита Иберии. Женщины, которые пришли, вздыхали и сокрушались, готовые разделить моё горе, хотя я — не та, кого они должны были утешать.
        Его невеста… Его приехавшие на свадьбу родители… Как мне объяснить им? Как мне вообще посмотреть этим людям в глаза?
        Конечно, они узнали обо всём намного раньше, чем я собралась с духом. Невеста Лайза была в особняке в момент трагедии, новость об убийстве просто не могла пройти мимо неё. Законники выразили ей соболезнование. И они же сообщили о трагедии родителям Лайза. Когда же я попыталась связаться с ним, они меня даже слушать не стали.
        — Сдохни, чёртова шлюха! — прошипела его мать голосом, сорванным от рыданий. Она хотела сказать что-то ещё, но ей не хватило сил.
        Больше я ни с кем не разговаривала. Вообще из комнаты не выходила, не пускала внутрь прислугу, не отвечала на звонки. Помнится, сюда без разрешения мог зайти только Дис. Что он и сделал на следующий день.
        — Выйди, ты мешаешь, — бросила я, распознав в полумраке его фигуру.
        — Тебе надо поесть.
        Сидя на кровати, я следила взглядом за тем, как он прошёл к журнальному столику и оставил на нём поднос. В прошлом об этом всегда заботился Лайз.
        Опустив взгляд, я уставилась на свадебное приглашение, опять сосредотачиваясь на своём горе.
        — Его семья забрала тело. Похороны послезавтра, — сообщил Дис ровным голосом, а я показала ему карточку, которую держала в руках.
        — У меня есть только приглашение на свадьбу. На его похороны меня не приглашали.
        — Тебе не нужно приглашение, чтобы прийти на церемонию прощания с твоим другом.
        Я покачала головой.
        — Мои соболезнования будут звучать для его семьи насмешкой. Я просто не посмею там появиться. Ведь он погиб из-за меня.
        — Он погиб из-за Иберии. Старый мудак застрелил его, — напомнил раздражённо Дис, и я подчеркнула:
        — Из-за меня! Если бы я не потащила Лайза с собой в ту комнату. Если бы не полетела на Цитру. Если бы отвечала на звонки Индры. Если бы, чёрт возьми, не путалась с тобой! Он был бы жив!
        Дис напряжённо уточнил:
        — Ты перед кем себя чувствуешь виноватой? Перед Лайзом или перед его убийцей? Говоришь так, будто у Иберии были причины заявиться сюда и устроить самосуд.
        — Речь сейчас вообще не об Иберии!
        — Да, именно о нём. Ублюдок убил твоего человека. Ты должна мстить, а не оправдывать его.
        — Я. Давала. Иберии. Присягу, — процедила я, стискивая руки в кулаки. Гнетущее отчаянье уступило место спасительному гневу. — Как ты смеешь заикаться о мести?!
        — Но ты ведь хочешь этого. — Дис заговорил мягче, приближаясь к кровати. — Потому что знаешь, что это единственное, что может тебе сейчас помочь. Не пытайся подавить в себе эту злость. Она ведь возникла намного раньше, чем вчера. Ты знала, что этот день наступит, что Иберия отречётся от тебя. Он сделал это теперь и сделал так, чтобы у тебя не осталось сомнений в его намерениях на твой счёт.
        Я ткнула в его сторону пальцем, обличая:
        — Вот оно! Вот что тебе нужно! На Лайза тебе всегда было плевать! Ты используешь его смерть, чтобы сделать меня врагом Нойран!
        — Да мне уже ничего не надо делать, Иберия сам постарался. Или это ничего не значит для тебя? — Я промолчала, и он окликнул меня: — Эла. Ты спустишь это на тормозах? Или что хуже, потащишься в Таврос и бросишься Иберии в ноги? Или в ноги его сынку? Ведь так он считает? Что ты провинилась перед его наследником намного сильнее, чем перед ним самим. Получается, и наказание должно быть соразмерным. Как думаешь, что Индра придумает для тебя? Лайза ведь уже убили.
        — Не смей давить на меня сейчас! — прошипела я.
        — Я пытаюсь тебе помочь! Твоя настоящая семья здесь, Эла! Не цепляйсь за людей, которым плевать на тебя! — Он вздохнул, будто пытался остыть. — Ты постоянно повторяешь, что Иберия облагодетельствовал тебя, но он делал это не ради тебя. Всё это время ты была его инструментом, а не его дочерью.
        — Заткнись, это низко!
        — Иберия сам хочет твоей ненависти, — убеждённо произнёс Дис. — Поэтому и выстрелил. Он благословил тебя ненавидеть его. Так давай, ненавидь!
        — Чтобы дать ему повод убить ещё кого-нибудь?! — вскричала я. — Бартла? Наших людей в Тавросе? Или ты о них забыл?! По-твоему, провоцировать его сейчас лучшая идея?!
        — Твоя покорность тоже не гарант их безопасности. Дело вообще не в этом. Если Иберия захочет убить кого-нибудь, то просто убьёт. Разве ты ещё не поняла, как это делается? Ты не контролируешь это. Твои слова для Иберии отныне — пустой звук. Ты для него никто.
        — Хватит это повторять! Хватит! — рявкнула я, вскакивая на ноги. — Ты хоть понимаешь, что сейчас делаешь?! Ты обесцениваешь всю мою жизнь! Я посвятила себя Нойран! Ты даже не представляешь, через что я прошла, чтобы стать хоть немного достойной их семьи! Я готова была на всё! Даже притащиться сюда, где сохранить верность присяге вообще нереально! Но даже здесь я была верна Иберии, как никто! Я не предавала его! Я его не предавала!
        — Но он очень хотел, чтобы предала, — сказал Дис.
        — Он называл меня своей дочерью!
        — Да, а теперь твоё положение ниже, чем у его потаскухи.
        — Заткнись! — Я схватила подушку и швырнула в него, заорав: — Заткнись! Много ты понимаешь! Ты ведь наслаждаешься этим, да?! Для тебя всё удачно совпало! Не Иберия сейчас чувствует себя победителем, а именно ты! Ты добивался всё это время, чтобы я отреклась от него и легла под тебя! Ты ведь хотел всего этого — того, в чём он меня обвиняет! Но чтобы я захотела тоже, должен умереть кто-то из близких мне людей! А может даже, не один! О, как тогда всё станет просто… — Соскочив с кровати, я схватила первое, что попалось под руку, и бросила в него. Дис молча уклонился. — Лайз и Бартл — тебе нет до них дела, ты никогда не считал их частью семьи! От их смерти тебе будет больше пользы, чем Иберии. Ведь это позволит тебе прийти сюда и говорить то, что я никогда бы не стала слушать! — Я взвыла, сметая всё с комода. — Не делай вид, что понимаешь меня! Ты вообще ничего не знаешь: ни об Иберии, ни о Лайзе, ни обо мне!
        Я пронеслась по комнате, как ураган, разбивая вещи, сдёргивая шторы, ломая мебель. Возможно, Дис этого и добивался, провоцируя меня? Это горе съедало меня изнутри. Было настоящим облегчением превратить его в неистовое буйство. В итоге единственным неразбитым здесь остался Дис. Весь из себя такой сильный, несокрушимый, уверенный в себе. Просто скала равнодушная к шторму…
        Истощённая гневом я застыла посреди комнаты, и тогда он решил приблизиться.
        — Не трогай меня! — Я ударила его по руке, когда Дис потянулся к моему лицу. Набрав воздуха в грудь, я выпалила: — Между нами всё кончено!
        В комнате зазвенела тишина. Я сама испугалась этих слов, но всё равно прошептала:
        — Какое облегчение… Это намного проще, чем я думала. И почему я не сказала этого раньше? Каждый день оттягивала неизбежное, думая, что найду нужные слова и подходящий момент… И вот он настал. Лайзу нужно было умереть, чтобы до меня, наконец, дошло.
        Дис выслушал меня молча, после чего максимально сдержанно произнёс:
        — Ты убита горем, Эла, я вижу. Тебя предали самые близкие люди, я понимаю твоё желание послать всех к чёрту…
        — Ничего ты не понимаешь! Настраивая меня против Нойран, ты забыл, что я связалась с тобой именно из-за Нойран. Нас связывал только уговор, который я расторгаю прямо сейчас! — заявила я, не глядя на него. — Раз теперь, по твоим же словам, меня с Индрой ничего не связывает, с тобой меня не связывает тоже. Ты мне больше не нужен. Свободен.
        Когда я попыталась отойти, Дис схватил меня за предплечье.
        — Если хочешь причинить мне боль, то лучше просто ударь. Кричи. Обвиняй. Скажи, что это всё из-за меня. Это ведь я позволил Иберии забрать твоё в твоём доме. Но не смей говорить, что между нами всё кончено. Не смей ненавидеть меня сильнее, чем его. Этот старый ублюдок… я не могу допустить, чтобы он забрал тебя теперь, после того, что сделал!
        — А я не могу допустить, чтобы он оказался прав, назвав меня шлюхой! — Я вырвала руку из его хватки. — Ты только что сказал, что я оправдываю Иберию, но на деле это ты его оправдываешь, прикасаясь ко мне! Считаешь меня своей женщиной? Получается, Иберия прав! Получается, Лайзу так и надо! — Я с силой толкнула его в грудь, но он не сдвинулся с места. — Убирайся! Не смотри на меня так! И не разговаривай со мной! Ты не имеешь права даже просто находиться здесь! Ты мне никто!
        — Ты зла и напугана…
        — Заткнись! Мне не нужно твоё утешение!
        — Ты многое потеряла, Эла, но зачем отрекаешься от остального? — с мукой в голосе спросил он.
        — «Остального»? Это ты про себя? — Я смерила его взглядом. — Думаешь, отречься от тебя так сложно? Да это меньшее, что я сейчас хочу. Навсегда тебя забыть — вот, что мне по-настоящему надо. А в идеале, я бы хотела вовсе тебя не знать.
        Я специально выбирала слова, которые этот гордый мужчина не смог бы мне простить. Лучше он возненавидит меня сейчас. До того, как свершится месть, о которой он меня так просил.



        ГЛАВА 76



        Приняв сказанное к сведению, Дис держался от меня подальше всю неделю. А потом пришло время мне отправляться в Таврос.
        — Далеко собралась? — раздался его голос за моей спиной, когда я уже выходила через парадные двери. Ещё только светало, но, похоже, Десница вовсе не ложился. Обычное дело для него.
        — На кладбище, — ответила я, не то чтобы солгав.
        — А это что? — Он кивнул на сумку в моей руке.
        — Похоронный венок и благовония. Какое тебе дело?
        Чуть сместившись, Дис прищурился, чтобы рассмотреть машину и водителя, с которым я поеду.
        — Берёшь с собой только Марка?
        — «Только»? Это уже слишком много.
        — Так не пойдёт. Тебе нужен новый телохранитель. — Дис был как всегда прагматичен и невозмутим. Ну, может быть, чуть более холоден, чем обычно.
        — Ага. У меня как раз будет время подумать над этим, пока буду ехать на могилу к старому.
        — Почему ты не заказала самолёт?
        Потому что не хотела вовлекать в свою аферу больше людей, чем необходимо. Кто знает, когда я вернусь обратно и вернусь ли вообще? Но в ответ я сказал лишь:
        — Мне некуда спешить. В случае с Лайзом я уже окончательно опоздала.
        Я сделала жест рукой, то ли отмахиваясь, то ли прощаясь, но Дис не отставал.
        — Марк плохо знаком со столицей и её бешеным трафиком. Пусть лучше с тобой поедет Эрон. Мне так будет спокойнее.
        Ну ещё бы. Как будто я не понимала, зачем он на самом деле навязывал мне своего человека.
        — Без разницы, — бросила я, спускаясь по лестнице.
        Эрон не заставил себя долго ждать. Я не имела ничего против него и раньше, а теперь он весь из кожи вон лез, чтобы мне угодить, будто его заранее проинструктировал Дис. Скажу честно, это был не самый худший попутчик. За разговором с ним дорога пролетела незаметно. Мы приехали в Таврос даже быстрее, чем я ожидала.
        День выдался солнечным. Воздух уже пах приближающейся осенью, но в черте города ещё ничто на это не намекало, и только на кладбище стало пасмурно и холодно. А может, дело в самой атмосфере?
        Отыскав нужное надгробье, я отправила Эрона за венком.
        — Это должны быть красные розы, — распорядилась я.
        — Мы могли бы выбрать вместе. Я в таком не разбираюсь, вдруг вам не понравится… — возразил водитель, но я повернулась к нему спиной, намекая на то, что мне нужно побыть одной. — Ладно. Я сейчас. Никуда не уходите, — попросил он, после чего добавил настойчиво: — Пожалуйста.
        Думаю, вернувшись, он никак не ожидал обнаружить меня на прежнем месте. Он подозревал, что я сбегу, но в тот момент я была абсолютно неподвижна. Я сосредоточенно молчала, пытаясь осознать: эти цветы, каменная плита и газон, выложенный вокруг нее рамкой, — всё это Лайз теперь.
        — Красных роз не было, — неловко произнёс Эрон. — Вы же знаете, такие цветы — дурная примета. Символ ещё больших потерь. Войны.
        В этом и был весь смысл, приятель.
        Но я не собиралась с ним спорить, поэтому коротко кивнула, позволяя мужчине осторожно устроить венок из белых лилий рядом с остальными такими же.
        — Если бы Лайз погиб на задании, его бы упокоили в склепе Нойран. Это большая честь. И большое утешение, — сказала я. — Когда Иберия выстрелил… это было безумно жестоко. Но хоронить его как предателя — это ещё хуже. Если бы семья Лайза позволила, мы бы воздали ему почести, которые он заслужил, в Безане. А теперь этот венок — всё, что я могу ему дать.
        Эрон что-то пробормотал сочувствующее, но я его не слушала. Глядя на надгробие, я преисполнялась решимости и злости. Я хотела, чтобы эта картинка отпечаталась на сетчатке, и была прямо перед глазами, когда я прибуду в Нойран.
        Венок — не единственное, что я могла дать Лайзу.
        — Идём, — бросила я, собравшись с духом.
        — Возвращаемся в Безан? — обрадовался Эрон, решив, что его миссия прошла без сучка, без задоринки.
        — Нет. Нам надо помянуть павшего собрата. Я хочу поесть сэндвичей, которые Лайз мне всегда покупал, — объявила я, возвращаясь к машине. — Тут недалеко. Поехали, тебе понравится.
        Эрон подчинился, но с явной неохотой. Сев за руль, он потратил ещё минуту на отправку подробного отчёта своему хозяину. Пускай. Я не возражала. Моя покорность и траурный вид должны были усыпить его бдительность. Под конец я даже пустила слезу…
        Хотя, нет, это не было игрой. Я, действительно, разрыдалась, когда оказалась в ресторанчике и откусила от любимого сэндвича. Просто поразительно: я не плакала, когда стояла перед могилой Лайза, но теперь по-детски расхныкалась, заставляя Эрона паниковать. Мы сидели за столом в центре зала, и на нас глазели люди, которым моя истерика испортила аппетит. Смущённые официанты переглядывались, пока в итоге не решили позвать менеджера.
        — Госпожа Эла, — узнала меня управляющая этим рестораном. Тревожно улыбаясь, она склонилась надо мной. — Мы так давно вас здесь не видели. Что-то случилось?
        — У нас всё в порядке, — отозвался жёстко Эрон. — Мы уже уходим.
        — В таком виде? Вы совсем не жалеете девушку, — пристыдила его женщина, после чего предложила мне: — Пойдёмте со мной. Я отведу вас в приватную дамскую комнату на верхнем этаже.
        Я видела, что Эрон хотел возразить, но в последний момент передумал. Переведя взгляд на схему здания, висевшую на стене, он отметил, что все выходы из ресторана находятся у него на виду. Потом посмотрел на спортивную сумку, которую я оставила возле стула. Он демонстративно взял её и поставил к себе на колени, будто брал в заложники, после чего кивнул.
        — Не торопитесь.
        Менеджер с улыбкой заверила, что позаботится обо мне. Когда же мы вышли из зала, она злым шёпотом заметила:
        — Это ещё что за чёрствый придурок? Никогда не поверю, что вы оказались тут с ним по своей воле. — Она подала мне платок. — Вы выглядите так, будто вас похитили.
        — Так и есть.
        — Мне позвонить вашему жениху? — уточнила она ещё тише, но я качнула головой.
        — Нет. Дайте только денег на такси.
        Её об этом даже просить не надо было. Иметь в должниках кого-то из Нойран — огромная привилегия, особенно, если ты владелец бизнеса в столице.
        — Машина ждёт у пищевого подъёмника, — доложила мне моя соучастница через минуту. Я как раз успела привести себя в порядок.
        — Пищевой подъёмник, значит…
        — Да. Некоторые продукты доставляются на кухню прямо с улицы. — Она предлагала мне залезть в продуктовый лифт. Оригинально, ничего не скажешь. — Придётся потесниться, но всё закончится быстрее, чем вы решите, что это была плохая идея… Прошу сюда.
        Поблагодарив её, я полезла в металлический ящик. Повара и сомелье смотрели на меня косо. Устроившись же там, я попросила сообщить Эрону, что я сбежала, если он сам не заподозрит неладное. Скажем, минут через пять…
        — Зачем?! — воскликнула женщина.
        — У него моя сумка.
        Я знала, что Эрон попытается догнать меня. Он бросится в погоню и, если понадобится, доедет до самого особняка Нойран. С моими шмотками. Этот мужик совершенно бесстрашный… либо он просто очень боится подставить Диса.
        Выбравшись на улицу, я отыскала взглядом такси: неприметный, видавший виды транспорт. Будет забавно прикатить на таком к порогу Иберии.
        Забравшись внутрь, я сразу расплатилась. После продуктового лифта, потёртый, пропахший кофе салон показался мне очень даже уютным. Водитель был неразговорчивым, но всю дорогу поглядывал на меня с подозрением.
        Поездка вышла достаточно долгой, чтобы ещё раз всё как следует обдумать… Даже чтобы начать сомневаться под конец. Но — какое облегчение — у самых ворот особняка нас подрезал белый, глянцевый, очень женский кабриолет. Таксист ударил по тормозам, и меня хорошенько встряхнуло.
        Подняв же голову, я увидела Розу, которая высунулась из окна белой машины, чтобы показать средний палец.
        Это тут же расставило всё по своим местам.
        — Грёбанные туристы! — рявкнула она, негодуя, после чего заехала в открывшиеся для неё ворота. Там она перебросилась парой слов с охраной, которая тут же поспешила к нам.
        — Здесь нельзя парковаться… — обратился к насмерть перепуганному таксисту один из бойцов, но тот указал дрожащей рукой себе за спину, на меня.
        Я опустила оконное стекло, приказывая:
        — Открой мне дверь.
        Мне было интересно подчинится ли он. Я бы сразу поняла, кем меня считают в Нойран…
        Охранник помедлил, но, похоже, лишь потому, что никак не мог сопоставить меня и транспорт, на котором я приехала. В итоге он всё же взялся за ручку — то ли брезгливо, то ли осторожно, боясь её отломить.
        — Ваши вещи? — спросил солдат услужливо. Похоже, пока мне ещё не вынесли официальное обвинение, я считалась членом семьи.
        — Мои вещи скоро приедут, — ответила я, выбираясь из машины и пытаясь выглядеть при этом невозмутимо. — Их привезёт парень по имени Эрон. Заберёте у него сумку. — Нахмурившись, я добавила: — Постарайтесь его сильно не бить.
        Путь от ворот до главного дома был длинным и не предполагающим пешие прогулки. По задумке архитекторов и ландшафтных дизайнеров гостю полагалось промчаться на машине по коридору из декоративных деревьев. Место же для прогулок располагалось чуть левее: клумбы, топиари, скамейки и беседки… к такому красивому, ухоженному месту трудно было испытывать враждебность.
        Но потом я приблизилась к особняку и увидела Розу, спорившую с кем-то из прислуги. Присев на капот своего кабриолета, она возмущённо отчитывала женщину в два раза старше неё. Что-то насчёт недобросовестной уборки салона её навороченной тачки после вчерашнего кутежа Розы и её подружек… Надо полагать вчера она отмечала то, что случится сегодня.
        Роза подтвердила мои догадки, когда заметила меня.
        — Ох, Эла, так это была ты в том корыте?! Прости, я тебя не признала. — Она звонко рассмеялась, постукивая накрашенными ноготками по капоту. — Вживаешься в новую роль, я так понимаю?.. Ой, я сказала «новую»? Тебе ведь привычнее быть нищей оборванкой.
        Хи-хи-хи.
        Я остановилась, слушая её с полуулыбкой.
        — Знаешь, Иберия настроен очень решительно на твой счёт. Ты ему отвратительна, но лично я хочу тебе помочь, в память о нашей мимолётной дружбе. — Она поправила свои блондинистые локоны. — Помнишь, ты как-то сделала мне одолжение и познакомила с Индрой? Не важно, насколько униженной и брошенной я себя чувствовала в итоге, я не намерена оставаться у тебя в долгу. Так что, если не хочешь расставаться с этим домом, можешь стать моей прислугой. Будешь драить мою тачку. Вдруг у тебя это получится лучше, чем у той дуры.
        Медленно оглядев её машину, я спросила:
        — Иберия отпускает тебя гулять одну? Как опрометчиво.
        — Ты на что намекаешь? — напряглась Роза, скрестив руки на груди. — Угрожаешь мне?
        — Ещё как, — согласилась я. — Почему бы тебе не пойти и не пожаловаться своему папику? Пусть приобщит это к документам дела.
        — Приобщит, даже не сомневайся! — кинула она мне в спину, когда я пошла к мраморной лестнице. — Не веди себя так самоуверенно, сучка! Ты притащилась сюда лишь затем, чтобы снова показать мне, насколько жалкой ты можешь быть! Я видела тебя, валяющуюся передо мной и вопящую! Так что не смей смотреть на меня свысока и разгуливать здесь, как у себя дома! Это теперь мой дом! Ясно тебе?!
        Чтобы доказать мне это, она обогнала меня, стуча каблуками, и гордо прошла через двери, которые открыли для неё слуги. Меня же задержали для досмотра. Серьёзно, стоило мне оказаться в фойе, как меня окружили телохранители Иберии и устроили шмон.
        Довольная собой Роза остановилась в стороне, чтобы за этим понаблюдать.
        — Ну как, теперь дошло? — крикнула она мне, но я не ответила. — Игнорируешь меня? Да пошла ты к чёрту! Буду я ещё время на тебя тратить. Да мне даже делать ничего не надо, ты и так своё сегодня получишь. Кстати, я тоже буду там, когда Индра отречётся от тебя и вышвырнет на помойку. Хочу увидеть это собственными глазами.
        Её перебил появившийся Адсон.
        — Прошу прощения, госпожа, но это невозможно. Это будет закрытое заседание. Вас туда не пустят.
        — Кто это решает? — взвилась Роза. — Ты, что ли? Не бери на себя слишком много! Раз я сказала, что увижу всё собственными глазами, значит, так оно и будет! Я всё расскажу боссу!
        Снисходительно улыбнувшись ей вслед, Адсон приблизился ко мне. Охранники как раз закончили меня ощупывать и потрошить карманы.
        — Добро пожаловать. Вы всё-таки приехали. Скажу честно, я не верил, что Децема вас так просто отпустит.
        — Почему? Это ведь именно Нойран навязали меня Децеме, — напомнила я. — Они давно ждали момент, когда смогут от меня отделаться.
        — Вот как? — Он кивнул кому-то за моей спиной, после чего забрал сумку, которую ему протянули. Мою сумку. — Представляете, какой-то ненормальный ввязался в драку с охраной у ворот. Говорит, что мы вас похитили.
        — Что за чушь.
        — Один из ваших, кстати. Как нам это трактовать? Как нападение Децемы на Нойран?
        — Не знаю. Спроси у Индры. Это же он будет меня судить.
        — Ведите себя серьёзнее, — посоветовал секретарь Иберии. — Что бы вы ни думали, молодой господин очень подавлен.
        — Что такое? Отец убил его лучшего друга?
        — Ах да, эта история с вашим телохранителем… Прискорбно. — Адсон открыл сумку и заглянул внутрь. Его брови изумлённо поползли на лоб. — А вот и траурный наряд, я так понимаю?
        Я выхватила свои вещи и молча обошла его.
        — Заседание назначено на шесть. Оно пройдёт в том самом зале, где Иберия когда-то назвал вас своей дочерью, — сообщил ровно Адсон. — Вы здесь не пленница, но, прошу, не ищите встреч с молодым боссом и не пытайтесь повлиять на приговор.
        — Даже в мыслях не было.
        — Вам приготовили вашу старую комнату. Располагайтесь, — бросил он мне напоследок, и эти слова предполагали продолжение.
        Пока вам это ещё позволено.
        Гостеприимство Нойран распространялось на меня в оставшиеся два часа до суда. Не так уж много времени, но я не собиралась суетиться. Пройдя внутрь комнаты, я бросила сумку на пол возле кровати, а сама упала на покрывала. Прислуга постелила чистое бельё, будто я могла остаться здесь достаточно долго, чтобы провести ночь.
        Уткнувшись носом в подушку, я мучительно закрыла глаза. Здесь пахло так знакомо… Просто удивительно, что в этом ополчившемся на меня доме было такое тихое, уютное, безопасное место. Но не успела я толком расслабиться, как дверь открылась, и в комнату зашёл Индра.



        ГЛАВА 77



        Сколько лет мы с ним не виделись?
        Индра так изменился, что казалось невероятным, что в разлуке прошли месяцы, а не годы. Все вокруг почему-то продолжали называть его молодым боссом, тогда как он выглядел полноценным главой клана. Такой… взрослый. При том, что Индра никогда и не был ребёнком, миновав стадию детства в виду особенностей своего рождения. Просто теперь, глядя на него, мне было трудно поверить, что у нас не такая уж и большая разница в возрасте. В его взгляде и осанке было столько власти, уверенности в себе и осознания собственного могущества… Разве пара лет могла вместить в себя такую пропасть?
        Кроме того, кажется, Индра подкачался. Стычки с Дисом вынудили его поднять планку и без того безжалостных тренировок? И где он только время находит.
        Сев на кровати, я внимательно его оглядела, выискивая признаки перенесённого ранения. По нему так сразу и не скажешь, что он пережил покушение. Что на него вообще осмелились покушаться. И теперь этот суд… Индре ведь это всё не нужно. Было ясно, что он просто идёт на поводу у отца и Совета.
        — Я не имею никакого отношения к покушению, — заговорила я первой, решая сходу оправдаться. Меня ведь для этого сюда и пригласили. Это самое главное, что он должен был узнать, но Индра выглядел разочарованным.
        — Успокойся. Тебя пока ещё не судят.
        Это заставило меня лишь сильнее насторожиться.
        — Тогда что тебе тут нужно? Адсон запретил нам видеться.
        — Адсон? — Он усмехнулся, проходя внутрь комнаты. — Чувствуешь себя настолько виноватой перед Нойран, что решила подчиняться даже ему?
        — Я же сказала, что не делала этого! — У меня немного сдали нервы. — Я не чувствую себя виноватой, потому что не организовывала это покушение! Я вообще ничего о нём не знала! Я тут ни при чём!
        — Конечно, нет, — согласился он, и я недоумённо на него уставилась. — Я знаю это. Все это знают. Ведь я подпустил тебя к себе ближе, чем кого-либо. Если бы ты хотела меня убить, то просто подошла бы и сделала это. Тебе даже планировать бы ничего не понадобилось. То, что я до сих пор жив, и есть доказательство твоей невиновности.
        Нахмурившись, я наблюдала исподлобья за тем, как он садится в кресло и достаёт портсигар.
        — Издеваешься? — спросила я тихо. — Тогда ради чего весь этот цирк? Ради чего погиб Лайз? А? Может, ты мне объяснишь? Почему твой отец убил его?
        Индра расслабленно откинулся в кресле. Думаю, у него было такое же равнодушное выражение лица, когда он услышал эту новость в первый раз. Ещё бы, его ведь даже смерть личного телохранителя не расстроила, с чего бы ему переживать о моём.
        — Мне казалось, этот парень мечтал умереть за тебя, — сказал Индра только, прихватывая сигарету губами.
        — Это случилось накануне его свадьбы. Он должен был жениться на следующий день. Вот о чём он мечтал, если тебе интересно, — процедила я. — А Иберия застрелил его.
        — В Безане отца могло спровоцировать любое слово. И любое резкое движение он мог считать нападением, — хладнокровно рассудил Индра. — Он был в своём праве.
        — С ним были телохранители, и никто из них даже не дёрнулся! — яростно возразила я. — Потому что они знали Лайза! Они знали, что он никогда не посмеет угрожать кому-то из семьи! На его спине до последнего была ваша татуировка, чтоб ты знал! Татуировка Нойран!
        — В отличие от тебя, да? — укорил он, щелкая зажигалкой.
        — Да, и скажи ты Иберии об этом раньше, он бы так не взбесился! Не стал бы рвать на мне одежду, бить и стрелять в моего телохранителя! — В порыве злости я выдала то, о чём собиралась молчать. Индра отстранил сигарету ото рта, так и не успев её поджечь. — А теперь я приезжаю сюда, и меня обыскивают до самых трусов! Почему, если я невиновна?
        Он ответил не сразу. Индра смотрел на дверь, думая о чём-то своём. После чего снова высек искру и закурил. Запах его парфюма смешался с терпким запахом дыма — особое сочетание, которое можно сравнить разве что с храмовыми благовониями.
        — Я не сказал, что ты невиновна. Ты виновата передо мной в другом, — пояснил он. От его голоса веяло холодом. — Твоё предательство равнозначно покушению. Это ранение прямо в сердце.
        — Давай без поэзии.
        — Ты трахалась за моей спиной, — жёстко припечатал Индра. — Так достаточно прозаично?
        Я пожала плечами.
        — Ты тоже, но я же не вызываю тебя по этому поводу на суд.
        Неправильный ответ.
        Наследник Нойран ждал не этого. Он ведь снизошёл до меня вопреки правилам. Я должна была воспользоваться шансом и оправдаться. Я должна была убедить его в своей верности и слёзно просить прощение за то, что вообще дала повод сомневаться во мне.
        — Так ты трахалась? — процедил он, ломая сигарету в пальцах. — Отвечай!
        — В этом нет смысла. Что бы я ни сказала, ты мне всё равно не поверишь.
        — Будь с тобой сейчас Лайз, я бы его тоже пристрелил! Ты просто невыносима! Какого чёрта ты делаешь? — прорычал он, выходя из себя. — Я спрашиваю — ты отвечаешь. Неужели так сложно?!
        — Но мы ведь ещё не на суде, как ты и сказал. Чего тогда допрашиваешь меня?
        Откинув сломанную сигарету, Индра сорвался с места и схватил меня за ворот рубашки.
        — О, так у вас это семейное… — заметила я, когда он навис надо мной.
        — Хочешь суда? Хочешь, чтобы я тебя по-настоящему допрашивал? — уточнил Индра с угрозой в голосе. — Хочешь, чтобы весь Совет участвовал в твоём публичном унижении?
        — Нет, — призналась я, тут же оговариваясь: — Не только Совет. Пригласи туда ещё и Розу.
        Он опешил от такой наглости. Наверное, пока меня не было рядом, никто не смел так с ним разговаривать. Индра отвык от такого обращения. Тогда как я отвыкла от его подавляющего присутствия, психологического гнёта, манипулирования и страха.
        Пусть его руки и не были на моём горле, мне казалось, что он душит меня.
        — Я решил, что ты одумалась, раз всё-таки приехала сюда. — Индра разочарованно глядел на меня свысока. — Сколько раз я просил тебя об этом, и вот ты здесь. Разве такой должна быть наша встреча? Я ждал. Надеялся. Думал, когда увижу тебя, всё окончательно прояснится. — Он протянул руку к моему лицу, но так и не прикоснулся, запрещая себе эту слабость. — Мы ведь могли бы всё решить с глазу на глаз, но нет, ты хочешь скандала.
        — Это Нойран его хочет.
        Он улыбнулся моей наивности.
        — Я и есть Нойран. Разве я не говорил? Отец уже давно отошёл от управления кланом. В этом доме всё решаю я. И я мог бы спасти тебя, если бы ты попросила. Достаточно одного моего слова, чтобы ты снова стала неприкосновенной и вернулась в семью. Но я уже понял, что тебя этим не купить. И знаешь? Мне надоело. Похоже, унижаться — это просто не моё. Я не достаточно хорош в этом. — Наклонившись к моему уху, он прошептал: — Ты понятия не имеешь, что я теперь с тобой сделаю.
        Разжав кулак, Индра медленно отстранился. Возможно, у меня был ещё шанс умаслить его, пока он шёл к двери, но я просто молча смотрела ему вслед. А потом опустила взгляд на сумку.
        Это он не имеет понятия, что я собираюсь сделать с ним.
        В смысле… Ну да.
        Собравшись с духом, я подошла к двери и закрыла её на замок. Потом направилась в ванную, где провела не меньше часа. Я всегда любила поплескаться, но на этот раз даже не думала расслабляться. Все уходовые средства, которые я смогла отыскать в этой комнате, пошли в дело. Впервые это был настоящий ритуал. Я мылась так, будто хотела, чтобы на теле не осталось ни единой родинки, ни единого волоска. В прошлом я пренебрегала многими этапами женского ухода, но теперь повторила их по два, а то и три раза. А когда выбралась из воды, гладкая и изнеженная, то даже полотенце показалось мне жёстким.
        Откинув его, я подошла к сумке. Там лежало одно из платьев, которые я приобрела на Цитре: белое, длинное, на тонких бретелях. Почти свадебное. Хотя покупала его я, конечно, совсем с другими мыслями…
        Разложив его на кровати, я с какой-то тоской разгладила ладонями невесомую ткань.
        У меня были туфли в тон. Лодочки на шпильке. Когда я надела их и выпрямилась, то почувствовала, как непривычно напрягаются мышцы икр и ягодиц. Я сделала шаг… ещё один, будто балансируя на канате. Стук каблуков заглушал ковёр.
        На таком далеко не убежишь… если вдруг я передумаю.
        Просто шучу.
        Пританцовывая, чтобы приноровиться, я подошла к зеркалу и достала фен. Я была не сильна в причёсках, потому оставила волосы распущенными. Что касается макияжа? В макияже я тоже была не сильна.
        Я не следила за временем, поэтому вздрогнула, когда раздался стук в дверь — робкий, но неожиданный. Услышав голос помощницы Адсона, я подошла к кровати и надела платье на голое тело. Подол заструился по бёдрам, достигая щиколоток. Ткань была настолько тонкой, что повторяла каждый изгиб и не скрывала, что на мне нет белья.
        Мне некогда было разглядывать себя в зеркало, но я всё поняла, когда открыла дверь.
        — Мне сказали оповестить вас о начале собрания и проводить… — Женщина поперхнулась словами, и я улыбнулась её реакции.
        — Хорошо. Я готова.
        Секретарша Адсона осмотрела меня, приоткрыв рот в явном желании сказать что-то про дресс-код, регламент и субординацию. На ней самой был строгий брючный костюм, застёгнутый на все пуговицы. Отлично. Это создаст нужный контраст, когда я появлюсь в зале Совета.
        Да ладно, контраст там будет и без того достаточный.
        Откашлявшись, секретарша предложила следовать за ней, похоже решив, что моё воспитание — не её забота. Время поджимало. Ей не выскажут за мой внешний вид, а вот за задержку — ещё как.
        Мы направились в южное крыло особняка. Женщина спешила, постоянно оглядываясь, явно раздражённая моей неторопливостью. Что поделать, юбка и каблуки диктовали свой темп.
        — Мы опаздываем, — сообщила она сухо. — А вам сейчас ни к чему переполнять чашу терпения старейшин.
        — Меня обвиняют в предательстве, — напомнила я. — Чаша терпения старейшин уже переполнена.
        Серьёзно, моя пунктуальность погоды не сделает.
        Оказавшись в нужном коридоре, я услышала спорящие голоса, узнав в самом громком и настойчивом — Розин. Любовница Иберии стояла перед Адсоном и требовала её впустить. Она так разошлась, что заметила меня лишь в самый последний момент, когда охрана открыла передо мной двойные двери.
        — Адсон тебя не пускает? — спросила я, проходя мимо. — Не переживай. Его тоже скоро выгонят.
        Роза шокировано промолчала. Адсон напрягся будто в предчувствии катастрофы. Я перешагнула порог, и зал, который ещё секунду назад переполняли шум и суета, моментально затих.
        О, святая святых Нойран…
        Находиться здесь — большая честь и ответственность. Список правил, которым следует подчиняться в этих стенах, — огромен. Я помню, как однажды Индра сказал, что убьёт меня, если я риску зевнуть на глазах у великого собрания. И именно здесь он впервые поставил меня на колени…
        Не обращая внимание на многочисленных свидетелей, я взглянула на Индру. Молодой босс сидел во главе стола в тронном кресле, которое некогда занимал его отец. Кажется, никогда прежде я не видела его настолько преисполненным достоинства.
        — Ваше место… — обронил неловко Адсон за моей спиной, но я пошла к Индре.
        Он следил за мной, хмурясь, но, в отличие от остального собрания, явно не возмущенно. Его просто застали врасплох. Только что он был дико зол: наш разговор и моё опоздание…
        Теперь Индра же хмурился, будто пытался понять, что я задумала.
        Приблизившись к нему, я ловко вскочила на край стола и скользнула ягодицами по гладкому дереву, располагаясь напротив. Упершись каблуком на подлокотник его кресла, я плавно, как и обещала когда-то, развела перед ним ноги. Его лихорадочно скользнувший вдоль моего тела взгляд заставил меня улыбнуться. А потом я собрала подол, медленно обнажая колени… и выше, дразня, предлагая…
        — Я и сама знаю, где моё место, — ответила я, обращаясь уже не к Адсону, а ко всему собранию. — Оно подле моего мужа. А его место — между моих бёдер.



        ГЛАВА 78



        Какой скандал.
        А ведь Совет собрался здесь, веря, что хуже уже не будет…
        Я отняла у них возможность меня унизить, сделав всё за них. Всё-таки ситуацию более постыдную они не смогли бы себе даже вообразить. Я чувствовала взгляды спиной. Совет видел мою татуировку, которую не скрывал глубокий вырез платья сзади, пока я сидела перед Индрой, выставляя напоказ нечто совсем иное.
        Почтенное собрание возмущённо перешёптывалось, но молодой босс не торопился призывать их к порядку. Не то чтобы его всё устраивало… Наоборот, Индра лучше остальных понимал, в чём смысл этого спектакля. Но у него всё равно встал.
        — В твоих фантазиях это происходило не так? — тихо уточнила я, играя с бретелькой платья. — Мне казалось, тебе нравится публичность. И перед тем, как мы расстались, ты обещал сделать со мной нечто особенное. — Я повела плечом, позволяя бретели сползти. Но прежде чем лиф обнажил одну грудь, я накрыла её ладонью, не позволяя рассмотреть. — У меня так разыгралось воображение после твоих слов, Индра… Я решила, что ты возьмёшь меня прямо на этом столе. Думаю, это идеальное место, чтобы получить своё и наказать меня, «босс». — Я прикусила губу, опуская вторую ладонь себе между ног. — Знаю, ты сейчас не заинтересован в прелюдиях, но, мне кажется, я кончу, если ты просто поцелуешь меня вот сюда, не вставая с этого трона. — Индра следил за тем, как я прикасаюсь к себе, глажу пальцами так, как некогда он мне запретил. — Хочу почувствовать здесь твой рот. Сделай меня очень… очень… очень влажной. Всё-таки это мой первый раз.
        Он вскинул на меня взгляд, не веря. Странно, что сильнее всего его шокировали именно эти слова, а не всё сказанное ранее.
        Первый раз.
        Это признание звенело в воздухе, хотя было сказано едва слышным шёпотом.
        — Глаза — в пол и быстро вышли отсюда, — спокойно приказал Индра, но, когда никто из Совета не пошевелился, рявкнул: — Вон!
        Первым из зала вылетел Адсон, за ним поспешили остальные, пытаясь опередить друг друга. Будто тот, кто выйдет последним, мог навлечь на себя страшный гнев босса. Бедняги… с ними так даже Иберия не обращался.
        Я знала, что первым делом о случившемся доложат хозяину Тавроса. Но, как он и сказал, этот суд должен вершить Индра. Без разницы, чем тот обернётся. Никто не осмелится нам помешать, даже его собственный отец.
        Двери бесшумно закрылись, и я почему-то решила, что самое сложное осталось позади.
        — Ближе, — хрипло потребовал Индра, скидывая пиджак и расстёгивая верхние пуговицы рубашки. — Покажи мне себя.
        Не знаю… с одной стороны, мне хотелось, чтобы всё прошло как можно быстрее, но я не ожидала, что он с такой охотой подчинится. Индра — король. Ему по статусу не полагалось ублажать меня ртом, осквернять себя и это место. Но, похоже, его заводила мысль, сделать это именно так и здесь — в более запретной комнате, чем пыточная. Наверное, Индра бы фантазировал об этом в любом случае, даже если бы заседание пошло по плану.
        Тяжело дыша, я подчинилась, подбираясь к краю, собирая подол ещё выше, открывая себя для мужского взгляда. Бесстыдная, очень уязвимая поза, но для полноты картины Индра стянул с меня лиф, обнажая грудь. В остальном, похоже, он не возражал против этого платья.
        Откинувшись в кресле, Индра смотрел на меня. Разглядывая, он отщелкнул запонки на манжетах и закатал рукава, будто собираясь основательно за меня взяться.
        — А ты, оказывается, очень красивая здесь, — заметил тихо молодой босс, протянув руку. Я вздрогнула, когда он прикоснулся ко мне, потому что знала, что можно ожидать от этих сильных пальцев. — Такая гладкая и нежная… Ты готовилась для меня?
        — Да.
        — Выглядишь, как подарок на день рождения. Я без понятия, как это происходит, но, думаю, именно так. Думаю, сегодня мой день рождения.
        — Тебе нравится? — прошептала я.
        — Не просто нравится. У меня стоит, — ответил Индра продолжая поглаживать меня. Слегка, но умело. Он знал, как обращаться с женским телом. — Ты только взгляни на себя. Платье, туфли и никакого белья… Пришла сюда совсем без трусиков с мыслью, что я тебя поимею?
        — Да.
        — Да? — Он закинул одну мою ногу себе на плечо, а вторую отвёл в сторону, распахивая для себя, после чего наклонился, глядя исподлобья в ожидании.
        — Хочу, чтобы ты меня поимел, — прошептала я, замечая его улыбку.
        Его дыхание обожгло нежные складки, а потом он провёл по ним языком — долго, мягко и горячо. Я вздрогнула и попыталась инстинктивно отстраниться от незнакомых ощущений, но Индра удержал меня.
        — Говоришь такие развратные вещи, хотя, и правда, девственница. — Я почувствовала его смех. — Разве ты не прелесть.
        Он приник к моей плоти в долгом поцелуе, и я судорожно выдохнула. Индра, действительно, делал это. Ласкал меня ртом… Сначала он лишь дразнил, забавляясь моей реакцией, когда я дрожала и тревожно хмурилась. Но в какой-то момент улыбка пропала с его лица. Он стал настойчивым и старательным, приноравливаясь к пока ещё незнакомому телу.
        Откинувшись назад, я сосредоточенно следила за ним, даже не думая закрыть глаза. Я себе не доверяла, поэтому не позволила мыслям блуждать где-то ещё… если это вообще было возможно в тот момент. В смысле, я впервые видела Индру таким. Роль трепетного, услужливого любовника совершенно не соотносилась в моей голове с этим жестоким мужчиной. Я запомнила его непревзойдённым бойцом и беспощадным хозяином. Так что, рассуждая откровенно, он задолжал мне это зрелище.
        Конечно, это было сомнительное и мимолётное торжество, но я понимала, что никогда не увижу Индру более побеждённым, чем сейчас. При том, что он считал себя победителем. Он становился более жадным и требовательным по мере того, как я расслаблялась, и в какой-то момент скользнул языком между моих складок, надавливая верхней губой на клитор. Я ахнула от неожиданности. Он будто пробовал меня на вкус, там, где самый сок. И в этом было что-то первобытное, животное и дикое…
        Я смущалась, сопротивляясь этому вторжению.
        — Робкая, робкая девственница. — Отклонившись, он погладил меня. — Когда я впервые прикоснулся к тебе, то не думал, что ты можешь стать здесь ещё приятнее на ощупь. Но, чёрт, ты только посмотри на это… — Он надавил на влажную, горячую плоть, медленно, но настойчиво проникая внутрь. Я жалобно простонала, поощряя его. — Намокшая, жаркая и тугая… Когда ты сжимаешься здесь, я чувствую это на своём члене. Такими темпами я кончу, просто трахая тебя пальцами.
        — Трахни меня пальцами, — попросила я шёпотом, и Индра глухо зарычал.
        — Вот чего тебе хочется?
        — Если это большее, что ты можешь мне предложить, — провоцировала я его, склонив голову набок. Было забавно наблюдать за тем, как он сдерживается.
        — Я могу предложить тебе не просто больше. Я могу дать тебе всё, — пообещал он, лаская мой клитор большим пальцем, а средний проталкивая внутрь. Закусив губу, я подалась навстречу этому вторжению. — Да, иди сюда. Сделай так ещё раз.
        Я подчинилась, сжимая его внутри себя и плавно двигая бёдрами. Он следил за мной горящим взглядом, будто видел такое впервые, хотя с его сексуальным опытом тоску нагоняло даже садо-мазо в пыточной. Что говорить о прелюдиях.
        — Индра…
        — Ты так зовёшь, будто тебе мало меня здесь.
        Я согласно простонала, и он проник уже двумя пальцами, медленно меня растягивая.
        — Какая же ты потрясающая внутри… — хрипло произнёс он, опуская другую руку на вздыбленную ширинку брюк. — Так несправедливо узнать об этом только сейчас. Ты ведь всегда была такой, все те ночи, которые провела в моей спальне. Слыша, как ты засыпаешь, я думал о том, что мне нельзя тебя трогать. Но теперь мне можно?
        Думаю, это был риторический вопрос. Я лежала перед ним с грудью и лоном напоказ, и это в месте, где о таком запрещено было даже думать. Кто ещё мог себе позволить трахать здесь женщину, которой полагался смертельный приговор?
        Человеку, которому можно такое, можно вообще всё.
        — Ты обещал мне больше… — Акустика зала делала мой голос ещё более призывным.
        — Хочешь кое-что побольше, Эла? — Индра сжал себя через ткань брюк, и я сексуально протянула:
        — Покажи мне его.
        — Да ты меня нахрен с ума сводишь! — Он поднялся из кресла и нетерпеливо рванул ширинку.
        Откинувшись на спину, я наблюдала за тем, как он достаёт член и проводит ладонью по стволу. Я видела Индру голым не раз, но эта его часть теперь выглядела совершенно незнакомо. Как что-то, что может убить, если честно.
        Он тяжело дышал, глядя мне между бёдер, — такой возбуждённый, потерявший контроль над ситуацией. Я держала ноги разведёнными, поглаживая в ожидании влажные складки, приглашая. Обхватив себя внизу, Индра провёл пару раз членом по моей плоти, после чего направил его внутрь.
        — Медленно, — попросила я, надеясь, что это облегчит проникновение. Но он был огромным, вряд ли темп, поза и моя готовность могли тут помочь.
        Я выгнулась, чувствуя, как он наполняет меня, преодолевая сопротивление мышц. Когда он отступил, я судорожно выдохнула, но мужчина тут же вернулся за большим, заставляя меня громко простонать. Зажмурившись, я почувствовала его руки на своём теле. Он устроил меня на столе так, как ему удобнее, проникая всё глубже. Такой невыносимо большой и твёрдый…
        Опустив руку вниз, там, где соединялись наши тела, я тронула пальцами оставшиеся горячие сантиметры, которые должна была принять.
        — Хочешь его весь внутри себя? — низким голосом спросил Индра, нависая надо мной, и я покорно выдохнула:
        — Да…
        — Скажи. — Он подался вперёд, и я жалобно застонала.
        — Дай мне его весь…
        Он резко наполнил меня, будто пытаясь одним движением окупить годы терпения, и я вскрикнула. Вцепившись в мои бёдра, Индра удерживал меня на месте, наращивая темп. Плавные по началу движения перешли в глубокие, безжалостные толчки. Зал наполнили звуки дикого секса, шумное дыхание и стоны. Я знала, что нас подслушивают. В этом и был весь смысл. Я хотела, чтобы до Иберии донесли о случившемся в подробностях.
        Столешница подо мной стала влажной от пота, я скользила по отполированному дереву. Моя грудь покачивалась в такт движениям, и я обхватила её ладонями, слыша, как Индра прорычал что-то одобрительное в ответ. Я расставила пальцы, чтобы он видел мои соски, и тут же почувствовала, насколько ему это понравилось.
        Он замер глубоко внутри меня, кончая с грубым стоном. А потом настал короткий момент затишья под названием «Индра только что после секса». Растрёпанные волосы, одежда в беспорядке, закрытые глаза, сбившееся дыхание…
        Просунув руку между нашими телами, он обхватил себя и отстранился. Я почувствовала, как влага стекает по нежной коже нижних губ. Но я не торопилась сводить ноги вместе, потому что Индра смотрел на это.
        — Ты просто нечто, — прошептал он, подцепляя вязкую каплю пальцем и проталкивая его туда, где уже было переполнено. Он возбуждался снова, прикасаясь к моему лону, покрытому его семенем.
        Но, подняв на меня взгляд, Индра нахмурился.
        — Почему ты плачешь?
        Я моргнула, и слёзы скользнули по моим вискам.
        — Было немного больно…
        Не то чтобы я солгала.
        Индра наклонился надо мной и поцеловал, жалея.
        — Во второй раз больно не будет.



        ГЛАВА 79



        Меня разбудила та же мысль, с которой я отключилась.
        Раз ты решилась на это безумие, то сделай всё, как следует.
        Это было похоже на заклинание. Или, скорее, на медитацию… На медитацию во время апокалипсиса: вокруг мировые войны, метеоритные дожди, ледниковый период, а ты вроде не при делах.
        Я вскочила на кровати, сосредоточенная на изначальной цели, но в комнате было пусто. Всё закончилось.
        Мне захотелось снова закрыть глаза, потому что эта мысль принесла с собой настоящую, заслуженную усталость. Но нет, первым делом я себя осмотрела и ощупала. Натуральное боевое крещение, вот через что я прошла. Нет, конечно, я знала, с кем связываюсь. Тренировки мастера всегда были жестокими, но то, как он трахался…
        Наверное, в этом был смысл: проходить специальную физическую подготовку, прежде чем рискнуть назваться его женой. Трудно поверить, что Роза на это сама напрашивалась.
        Я подняла голову и осмотрелась, в полумраке не сразу признав спальню молодого босса. Он обновил интерьер, вернув комнате холостяцкий вид: мрачная цветовая палитра, никакой лишней мебели. На прикроватной тумбочке стояла бутылка воды, которую я жадно осушила до половины.
        Как я оказалась здесь? Я этого не помнила. Индра давно ушёл, но я не знала, хороший это знак или наоборот. Он остался неудовлетворённым? Он слишком пресытился? Я плохо разбиралась в этом, но мне было крайне важно соблюсти баланс. От этого многое зависело. Может, иные любовники дарили своим подружкам драгоценности и модные шмотки в благодарность за жаркую ночь, но в нашем случае на кону стояли человеческие жизни — люди Децемы, которых я пришла вытащить отсюда такой ценой.
        Кхм.
        Они сами об этом никогда, конечно, не узнают.
        Поднявшись на ноги, я стиснула зубы от боли, которая была только наполовину физической. При том, что физически было больно… как сказать? Чертовски! И в первый, и во второй, и в третий раз, несмотря на его обещание.
        Вроде бы это случилось в помпезном зале, а, кажется, что всё-таки в пыточной.
        Моё тело до сих пор сопротивлялось этой близости, но куда сильнее ему сопротивлялось странное, навязчивое чувство в груди, которое воспитал во мне Дис.
        Ох, Дис…
        Мне не хотелось думать о нём в такой момент, но не думать я тоже не могла, всё-таки именно он показал мне порно, которое я вчера интерпретировала на свой лад. Моя версия ему бы не понравилась. Скажу больше: я знала, что в этот самый момент Дис более солидарен с Иберией, чем со мной. Забавно… Когда он говорил, что я смогу примирить его с Нойран, вряд ли он имел в виду это.
        Направляясь в ванную, я была рада плотно занавешенным шторам. Мне не хотелось контактировать с внешним миром. Возможно, мне не стоило вообще выходить отсюда сегодня, и, какое совпадение, я не нашла подходящей одежды для себя. Только если рубашки Индры…
        Нет уж.
        Забравшись в ванну, я настроила воду. Я мылась дольше и тщательнее, чем вчера, перед тем, как испачкаться. И в моём случае надо было действительно постараться, чтобы остаться довольной результатом. Но, когда стерильно чистая я вышла из ванны, то меня прижали спиной к стене, собираясь это исправить.
        Я узнала запах Индры прежде, чем его самого. Он пах сигаретами, потом и кровью. Судя по тому, что он был одет для тренировки, молодой босс только что вернулся после спарринга. Ему не хватило вчерашних упражнений?
        Очевидно, нет.
        На этот раз Индра не потратил на прелюдию даже минуту. Никаких слов и поцелуев. Он накрыл ладонями мою грудь, грубо сжимая, потом по-хозяйски потрогал между ног, заставляя покорно их расставить. Я молча переводила взгляд с него на кровать и обратно, но Индра явно намеревался взять меня там, где нашёл. Без разницы. После того, как он заполучил меня в совещательном зале, ему официально разрешалось делать это где угодно и как угодно.
        Дёрнув штаны вниз, Индра сплюнул себе на ладонь, после чего подхватил меня под колено, пристраиваясь.
        — Надень презерватив… — успела я сказать только, прежде чем он ворвался внутрь, послав к чёрту мою просьбу о контрацепции. Возможно, теперь уже назло этой просьбе.
        Я вскрикнула, уткнувшись ему в плечо. Мне пришлось обхватить его руками, чтобы удержаться, потому что Индра с самого начала задал бешеный темп. Первые мгновения я пыталась к нему подстроиться, найти удобное положение… Бесполезно. К этому невозможно привыкнуть. Только не с таким любовником. И дело даже не в анатомии. Просто, похоже, Индра тащился от того, как я судорожно, протестующе сжимаюсь, если он ведёт себя жестоко. Сейчас же он считал это оправданным.
        Мне не стоило заикаться о презервативах.
        Этого мужчину нельзя было оскорбить сильнее, чем напоминанием о том, что у него не может быть наследников. Я никогда от него не забеременею. Так зачем просить его предохраняться?
        — Не хочешь, чтобы я кончал в тебя? — сквозь зубы процедил Индра, но я не смогла ответить. В тот момент мне даже дыхание давалось с трудом, что говорить о словах.
        Да и какая разница? Он бы сделал это вне зависимости от моего желания. Скорее даже, Индра сделал бы это охотнее, рискни я ему отказать. Его такое заводит. Он всё это изначально и затеял назло мне и моей чистоте. Не то чтобы ему не нравилось, что я была вновь готова для него. Просто мне не стоило смывать с себя его следы без спроса.
        О чём он мне сам сказал, когда кончил внутри меня.
        Я пыталась отдышаться, чувствуя холод спиной и жар чужого тела напротив. Индра надолго замер, удерживая меня над полом, сжимая пальцами мои ягодицы. Я была вся в его руках. Поза не для повседневного секса, а только если хочешь что-то доказать. Когда такое происходит, важен не оргазм, а момент после. Осознание случившегося. Влажный жар внутри. Его плоть. И то, как он снова твердеет…Вот, что мне полагалось прочувствовать.
        Всё могло бы просто начаться по второму кругу, но Индра всё-таки отстранился, хотя явно не для того, чтобы отпустить меня.
        — А теперь потрогай себя, — хрипло приказал он, направляя взгляд между нашими телами. — Я хочу на это посмотреть.
        Как наивно с моей стороны было думать, что "всё закончилось".
        Подчиняясь, я откинулась на стену и медленно расставила ноги, опуская ладонь вниз. Индра наблюдал за мной, обхватив себя в предвкушении зрелища. Я скользнула пальцами по влажной плоти, размазывая густые капли, потом погладила клитор, тихо затонав.
        — Покажи мне… — прошептал Индра, сжимая себя в кулаке, и я направила пальцы ниже и внутрь. — Вот так. Глубже. Чувствуешь? Я никогда не буду использовать презервативы, когда трахаю тебя. Ты — моя жена. Моя жена… — Подтверждая свои слова лучшим образом, он вновь пристроился у моих бёдер, но не проникая, а только водя членом по нежным складкам, заменяя мою руку. — Но если ты не хочешь, чтобы я пачкал твою милую киску, то ты можешь всегда предложить свой рот. — Он сказал это ради угрозы, очевидно. Но, произнеся это, задумался всерьёз, тут же сдаваясь этой мысли: — Хочу кончить тебе в рот.
        Индра наклонился к моему лицу со стоном и, обхватив мой подбородок, провёл языком по моим губам. Я вздрогнула, всерьез сомневаясь, что выдержу. И дело не только в страхе. Я ведь совсем не умею…Что если я всё испорчу?
        Заметив моё напряжение, молодой босс усмехнулся.
        — Не переживай, я не прошу о глубоком минете. Просто хочу почувствовать твои губы. — Он надавил между моих бёдер, требуя большего внимания, чем я уже ему уделила. — Хочу твои сладкие, застенчивые губы на своём члене… Иди сюда, я их сначала пожалею. Дай мне их приласкать.
        Он поцеловал меня, удивительно нежно по сравнению с тем, что делал только что. Сначала тронул дыханием, потом прижался, призывно касаясь языком. Это было похоже на первое прикосновение влюбленного юнца, а не на намёк на оральный секс.
        — Тебе нечего бояться. Я всё сделаю за тебя, — пообещал Индра, и я почувствовала его руку на своей груди. — Рассказать, как это будет? Сначала я прикоснусь им к твоим соскам… — Он легонько потёр пальцами один. — Когда-то мне казалось, что я буду счастлив, если просто снова мельком увижу их через одежду. Но теперь мне так хочется дотронуться до них… разными способами. — Индра потрогал вторую мою грудь, сжимая чувствительную вершинку. — Ты такая мягкая и нежная здесь. Я бы сказал, что не знаю ничего нежнее, но я знаю. Твоё готовое для меня лоно и твои губы…
        — Индра, — напряжённо отозвалась я, невзначай подавая ему идею:
        — Твои губы, шепчущие моё имя. — Он поднял руку и надавил двумя пальцами на них, влажных от его поцелуя. — Открой рот. — Когда я подчинилась, он скользнул пальцами внутрь. — Вот о какой покорности я мечтал, когда воспитывал тебя. Ты, оказывается, можешь быть очень угодливой, Эла. Вот так, слушайся меня… — Взяв его за запястье, я сомкнула губы, стараясь, чтобы его удовлетворила одна лишь имитация. Но по мере того, как я принимала его глубже, посасывая и облизывая, Индра возбуждался всё сильнее. — Как ты горяча… Иди сюда. Поцелуй меня. Дай мне свой язык. — Схватив за волосы, он удерживал меня у своего рта, до тех пор, пока сам не потерял терпение. — Встань на колени.
        Я тяжело дышала, глядя на него исподлобья.
        — Нет, Индра, только не снова.
        Недовольный моей задержкой он глухо прорычал:
        — Какого чёрта?
        — Ты снова ставишь меня на колени, — негодующим шёпотом пояснила я. — Ты обещал, что больше не будешь, но делаешь это в такой момент.
        — Это другое. — Он явно не собирался ждать и возиться с очередным моим заскоком.
        — Да. Это хуже.
        — «Хуже»?! Брезгуешь?
        — Нет. Я сделаю это, если ты хочешь, — ответила я честно. — Но не на коленях. Можешь ставить на колени своих шлюх и солдат, но не меня.
        Я видела, как его настроение меняется, как Индра становится мрачным и отчуждённым. Правда, это никак не сказалось на его эрекции.
        — Ну да, ты же теперь не мой солдат… Я вспоминаю об этом, лишь когда трахаю тебя сзади. Повернись, напомни мне, — жёстко приказал он, хватая меня за плечо. — Если я кончу тебе на спину, тебе больше понравится?
        — Нет, мне не нравится. — Я попыталась сопротивляться.
        — Защищаешь свою драгоценную татуировку?
        — Себя. Это изнасилование.
        — Это не изнасилование. Это супружеский долг.
        Всё стремительно портилось. Он развернул меня и толкнул к стене, после чего я услышала грязное ругательство. Индра ненавидел Децему и всё, что с ними связано, но сильнее всего он ненавидел ту часть меня, которая продолжала принадлежать вражескому клану. Заведённый донельзя, он мог устроить мне сеанс «очищения» похуже сожжения. И чем больнее и унизительнее это будет, тем лучше.
        — Расставь ноги шире. Вот так… Что за прелестный вид. — Индра цинично усмехнулся, а потом я почувствовала его прикосновение к ягодицам. Шлёпнув, он впился пальцами в мягкую плоть, раздвигая, открывая для себя. Другой рукой он потрогал мои складки, размазывая оставленную им влагу, а потом скользнул выше, надавливая на колечко тугих мышц. Поставив меня в такую позу и трогая там, он давал понять, что я не просто его шлюха и солдат. Что я должна быть гораздо более послушной и верной. — Ты просто сама напрашиваешься… Я возьму тебя всеми возможными способами, чтобы объяснить, кому ты принадлежишь.
        Стиснув зубы, я позволила себе только секунду протеста и ненависти, прежде чем перешагнуть через гордость, и вернуться к изначальному плану.
        — Не злись, Индра, — мягко попросила я. — Пожалуйста, не злись, только не так. Ты ведь сам не хочешь злиться на меня? Ты ведь любишь меня? Скажи, что любишь. Скажи, что не злишься… — Когда он замер, я пугливо повернула к нему голову и прошептала: — Ты ведь на самом деле и не зол вовсе, да? Дай мне потрогать тебя. Когда я прикоснусь к тебе, то всё пойму…
        Своим молчанием он позволял мне продолжать, поэтому я чуть повернулась к нему и протянула руку. Всё ещё нахмуренный и отстранённый, Индра наблюдал за тем, как я осторожно обхватываю его стояк. Чувствовать его так было совсем непривычно. Я понятия не имела, как правильно к нему прикасаться, но Индра не останавливал меня.
        — Ты такой твёрдый от злости?.. Ты стал таким для того, чтобы меня наказать? Посмотри на меня: я в твоей спальне, голая и мечтающая о твоих ласках. Меньшее, что ты должен сейчас делать — пугать меня своим членом. — Я провела по нему ладонью, и Индра судорожно выдохнул, готовый сдаться. — Ты ведь не хочешь, чтобы я его боялась? Думаю, ты хочешь, чтобы я скучала по нему внутри себя… — Я лукаво улыбнулась, спрашивая: — Если я поцелую его, то ты меня простишь? Я поцелую его очень, очень нежно… так, что ты никогда больше не сможешь на меня злиться.
        Я знала, что его милость легко вернуть. Индра сам мне рассказал, как именно это сделать, поэтому, опускаясь перед ним на пол, я прикоснулась сочащейся головкой к своим соскам. Медленно обвела один… а потом второй, заставляя розовые ареолы блестеть от влаги. Индра сдавленно застонал, смотря на меня сверху. Думаю, он уже простил меня, но не говорил об этом, чтобы продлить шоу.
        Не торопясь я разместилась у его ног, давая ему насладиться ракурсом. Как бы унизительно это ни было, я знала, что он мог сделать намного хуже. От его настроения сейчас очень многое зависело, и я была даже рада, что найти к нему подход оказалось настолько просто.
        Я не разглядывала его, но позаботилась о том, чтобы самому Индре было всё отлично видно. Наклонившись, я прикоснулась к горячей, пульсирующей плоти ртом. Чуть отстранилась. Демонстративно облизала влажные губы. Потом разомкнула их и поцеловала его, как и обещала. Индра одобрительно простонал, но не вмешивался, будто хотел, чтобы я как следует освоилась с этой штукой. Повернув голову, я поцеловала его снова, прихватывая кончик. Потом пососала с таким довольным видом, будто это было таящее мороженое. И когда, выпустив его изо рта, увидела на конце выступившую каплю, я поддела её языком.
        Вот тогда Индра сдался, заменяя мою руку своей. Он обхватил мой подбородок, поднимая мою голову, заставляя смотреть на него.
        — Никогда не сопротивляйся мне, Эла. Особенно, если дело касается секса. Я и так схожу с ума от ревности каждую чёртову минуту, пока я не в тебе, — хрипло проговорил он, надавливая на мои губы. — Эти ублюдки вновь болтали о тебе… Мне сейчас просто необходимо увидеть тебя на коленях и с моим членом во рту. Вот так.
        Удерживая себя на месте, я позволила ему проскользнуть вглубь.
        О какой необходимости он говорил? Индра услышал сплетни обо мне? После вчерашнего весь дом должен был стоять на ушах, от прислуги до высших чинов. Получается, до того, как появится здесь, молодой босс был отнюдь не на тренировке? И этот запах крови…
        Боги.
        Неудивительно, что он появился здесь весь на взводе.
        — Расслабься, — улыбнулся Индра, отстраняясь и поглаживая себя. — Я не буду грубым. Всего лишь хочу, чтобы ты привыкла чувствовать его у себя во рту.
        — Так мы помирились?
        — Пока что да. Но я ведь тебя знаю, Эла. — Он снова прижался к моим губам, заставляя принять его. — Иногда ты бываешь такая дерзкая и непокорная… Тебе надо заранее научиться просить у меня прощение.
        Дело не в моей дерзости, а в том, что Индра привык к тому, что я умоляю его на коленях. Так было с самого начала и по-другому с ним уже нельзя. Мы никогда не будем равны, даже если речь идёт о сексе.
        — Вот это кайф… — Он издал низкий стон. — Ты бы себя видела. Твои губы покраснели, Эла, потому что ты так стараешься… Ты так стараешься, что я наоборот начинаю сомневаться в твоей верности…
        Типичный Индра.
        Ревность Диса мне льстила. Ревность Индры пугала до смерти. Я думала его «отпустит», когда мы переспим, но нет, всё стало намного хуже. Теперь любой взгляд и жест могли стать причиной очередного скандала. Гипотетическая жизнь рядом с Индрой представлялась мне минным полем. Чередой попыток увести его гнев, рискуя навлечь на себя ещё больший. Он всегда будет сомневаться в моей верности, вне зависимости от степени извращённости и убедительности таких вот «доказательств». Находя в них причину для новых подозрений, он будет требовать ещё большей покорности и преданности.
        — Почему ты опять злишься, Индра? — спросила я, целуя его. — Я не нравлюсь тебе?
        — Ты мне очень нравишься. Я тебя обожаю, — прорычал он сдавленно, толкаясь между моих губ. — Ты возмущаешься, что я опять поставил тебя на колени, потому что не представляешь, какую власть имеешь надо мной именно в этой позе.
        Он задвигался у меня во рту — негрубо и неглубоко, как и обещал, но всё равно мучительно непривычно. В порно это происходило так обманчиво естественно, что я даже не подозревала, что не смогу нормально дышать в таком же положении. Челюсть ныла. И приходилось постоянно сглатывать. Это уже походило на пытку, хотя я знала, что самое сложное впереди…
        Когда Индре стало не хватать темпа, он сжал себя в кулаке и отстранил меня, схватив за волосы. Это вся грубость, которую он себе позволил… если не считать того, что он кончил на мои губы.
        Какое-то время Индра просто смотрел, не позволяя мне двигаться с места. Он был явно доволен видом, но я решила добавить зрелищности…
        — Кажется, я всерьёз подсяду на это, — проговорил он в итоге, следя за тем, как я собираю его семя пальцами, чтобы потом слизать. — Как мне теперь смотреть на тебя за столом?.. — Он задумался. — Ты ведь голодна?
        Я улыбнулась, закусывая губу, и Индра обречённо простонал. Натянув штаны, он наклонился для невесомого поцелуя… и ещё одного… и ещё… А потом Индра вышел, почему-то не доверяя заботу о моей трапезе слугам. Когда же он вернулся, то увидел меня там, где оставил, потому что я усвоила урок.
        — Только ты всегда знаешь, как меня порадовать, не так ли? — Он присел передо мной с довольной полуулыбкой. — Пойдём я помою тебя. Давно мечтал сделать это сам.
        — Что случилось? — спросила я, сбивая его с секс-курса.
        — Ничего.
        — В особняке очень тихо. И ты был в комнате дознаний.
        Индра разглядывал меня, не сразу ответив:
        — Просто услышал, как один урод сказал, что видел тебя кончающей.
        — Но ведь это неправда.
        — Конечно, нет. Даже я тебя такой не видел. — Молодой босс больше не улыбался. — После нашего первого раза ты расплакалась… Ты расплакалась, а этот мудак заявляет, что видел то, чего даже я не могу от тебя добиться. — Он прикоснулся к моей щеке. — Это мой позор. Я чувствую себя таким униженным…
        — Мой лучший друг умер неделю назад. Мне просто нужно время, — ответила я, зная, что это прозвучит убедительно. — К тому же, я никогда не смогу до конца расслабиться здесь. Твой отец ненавидит меня. И его мастера тоже.
        — Это твой дом, Эла. Ты хозяйка Тавроса, и они у тебя в гостях. — Индра вновь подобрел. — Что мне сделать, чтобы ты кончила? Скажи мне. Проси.
        Заикнись я сейчас о Бартле и парнях, и он бы неправильно понял. Поэтому я зашла издалека.
        — «Хозяйка Тавроса»… Не шути так. После моего провала на посту хозяйки Безана, я просто не могу принять на себя ещё больше обязательств. Не имею права. — Я опустила взгляд. — Все уже говорят о том, какой никудышной главой я себя показала. Меня снимут с должности совсем скоро, и я войду в историю, как худший правитель этого клана.
        — Тебя можно за это только похвалить.
        — Прекрати, Индра, это не смешно. На тебя покушались люди с татуировками Децемы. Это мой главный промах.
        — Клан оправдают до того, как ты официально их покинешь, — решил он, наклоняясь к моему лицу. — Не думай об этом. Улыбнись мне. Иначе мне придётся подарить тебе украшение равноценное твоей улыбке… Драгоценности? Наряды? Может, хочешь новый дом у океана?
        — Чтобы люди Безана, которых я обобрала, возненавидели меня ещё сильнее? Ты понятия не имеешь, в какие долги я влезла, чтобы восстановить город и армию.
        — Я их покрою, — пообещал он, будто говорил о пустяке. Потому что для него это и был пустяк. — Тогда ты будешь виновата передо мной больше, чем перед людьми Безана?
        Да, Индра любил, когда я чувствовала себя перед ним виноватой и пыталась эту вину загладить.
        — У вас в заложниках их сыновья. Парни, которых я отправила сюда вместе с Бартлом, — напомнила я. — После покушения на тебя им даже общаться с семьями запретили.
        — Хорошо, отправим их сегодня домой. — Он потянулся ко мне за поцелуем, который заслужил, но я отвернулась. — Что ещё?
        — Эрон. Человек, который приехал сюда за мной… Его повязали твои люди. Что с ним стало?
        Индра усмехнулся.
        — Я его уже отпустил, но он сам уходить не хочет. Стоит у ворот и припирается с охраной. Но его не тронут, не переживай.
        Я улыбнулась, но, когда он снова приблизился, упёрла руку ему в грудь.
        — Какого чёрта?!
        — Ты должен исправить ещё кое-что, — произнесла я призывным шёпотом. — Ты меня так испачкал… Поторопись и вымой меня, как и обещал.



        ГЛАВА 80



        К тому моменту, как я вернулась в спальню, там уже поработала целая бригада горничных. В комнате было светло и убрано. Постель заправлена. Накрыт небольшой стол. А на кровати лежали подготовленные для меня вещи. Бельё и юбочный костюм — строгий, но парадный. Черный с золотой вышивкой. Цвета хозяйки Тавроса.
        — Иди сюда, — позвал меня Индра, не позволяя одеться, хотя сам натянул штаны, как порядочный. — Мне нужно уехать, но для начала я хочу убедиться в том, что ты поешь.
        Я прошла к столу и села напротив, подтягивая колено к груди. Молодой босс не возражал. Похоже, ему понравился обзор. Сам Индра решил на завтрак покурить. Откинувшись на стуле, он зажёг сигарету, наблюдая за тем, как я придвигаю к себе плоскую тарелку. На ней, как на холсте, был художественно размещён кулинарный изыск. Даже капли соуса и "небрежный" мазок с краю были продуманы и не случайны.
        — Я выписал этого повара ещё месяц назад. Хочу доверить ему свадебное меню, — сообщил мне Индра с гордостью, когда я попробовала кусочек. — Как тебе?
        Я молча кивнула, и он задето прищурился.
        — Хочешь сказать, ты пробовала что-то лучше?
        Конечно. Только что. Его член.
        Молодой босс глубоко затянулся, но потом не выдержал и тихо рассмеялся, выглядя таким довольным. Кто бы мог подумать, что этого жестокого, вечно хмурого мужчину так легко осчастливить.
        — Это моё главное свадебное блюдо, — продолжила я, собирая пальцем каплю соуса с тарелки. — Так что оставь повара в покое.
        — Мне нравится, что ты такая непритязательная, Эла, но это твоя свадьба, — возразил тихо Индра, стряхивая пепел. — Лучший день в жизни женщины. И уж точно он будет лучшим в твоей. Я всё для этого сделаю.
        — В этом нет смысла, — отозвалась я тускло. — Мне даже пригласить некого.
        — У тебя ведь остались здесь друзья.
        — Те, которых не пристрелил твой отец?
        — Хватит, — внезапно и жёстко осадил меня Индра. Я молча опустила взгляд, и это заставило его смягчиться. — Знаю, ты обижена на него. И я позволяю тебе на него обижаться. Но ты должна понимать, что это роскошь, и так будет не всегда.
        Да, я в курсе. Здесь мне запрещено любить, кого люблю, и ненавидеть тех, кого ненавижу.
        — Я приглашу Бартла, — решила я. — Сойдёт?
        — Интересный выбор на роль подружки невесты.
        — Тогда я приглашу Розу.
        — Мне казалось, вы не ладите.
        — Нет, но ты ведь можешь сделать так, чтобы поладили. — Я посмотрела на него в ожидании. Со стороны это должно было выглядеть шагом навстречу Иберии. Если уж мириться с ним, то надо начинать с Розы.
        Не знаю, поверил ли Индра в мои благие намерения, но всё же ответил:
        — Хорошо. Если ты так хочешь, я поговорю с отцом и попрошу одолжить её тебе. — Будто речь шла о прислуге или даже о вещи. Похоже, у Розы не было никаких шансов. Индра не воспринимал её всерьёз. — Чем займётесь?
        — Поедем к Бартлу, — вернулась я к изначальному плану.
        — Бартл может приехать сюда сам.
        — Не возражаешь, если я буду держать его подальше от твоего отца сегодня? — спросила я. — Думаю, Иберия не в духе после очередного моего «покушения» на тебя.
        Индра слабо улыбнулся, но соглашаться не торопился.
        — Военная база — не самое романтичное место для невесты.
        — Но самое безопасное, — отметила я, заставляя его задуматься. — Здесь мне будет не по себе. После вчерашнего на меня будут пялиться все кому не лень, и тебе в итоге опять придётся кого-нибудь убить.
        Пусть в особняке его авторитет и был непререкаем, Индра знал, как много ненавистников я нажила себе в этих стенах.
        — Хорошо, — решил он в итоге, туша сигарету в пепельнице. — Но ты не будешь выходить из машины. Покажи мне в очередной раз, какой послушной умеешь быть.
        — Я могу ещё и наручники надеть, — предложила я, и ему явно понравилась эта идея. Он опять думал о чём-то пошлом.
        — Я придержу их для более подходящего случая.
        Он просто шутил… но смотрел при этом так, будто знал, что этот случай представится.
        Оставив меня за столом, Индра ушёл в гардеробную, и я поторопилась закончить с завтраком. Я наскоро доела, после чего ушла в ванную, чтобы перебить оставшийся привкус мятной зубной пастой.
        — Тебе лучше отдохнуть, — сказал молодой босс, заметив, что я тоже начинаю собираться.
        — Ты меня отнюдь не утомил.
        — Это вызов? — В его улыбке было что-то хищное. — Тогда я тем более не дам тебе далеко уйти.
        — Я хочу проводить тебя, — ответила я, закручивая волосы в пучок на затылке. — Можно?
        Индра не отвечал, пока сам не оделся. Соединив манжеты рубашки запонками в финальном жесте, он подошёл к кровати и сел на край.
        — Иди сюда. — Он поманил меня жестом, и, когда я остановилась напротив, взял в руки трусики, всерьёз собираясь заняться этим самолично. Позволяя ему "торжественно" облачить меня в новую форму, я подняла сначала одну ногу, потом другую. Его ладони заскользили по моим икрам, коленям, бёдрам, поднимая невесомую ткань всё выше. Но прежде чем спрятать под ней сокровенное, мужчина наклонился и прижался ко мне губами.
        — Я буду очень скучать по тебе сегодня, — прошептал он жарко.
        — Индра…
        — Думаю, ты всё ещё девственница, Эла. Всё это — не по-настоящему, пока ты не кончишь, — рассудил он. — Я с нетерпением жду нашу первую брачную ночь. А все ночи до неё будут всего лишь прелюдией. Договорились?
        Индра поцеловал меня там, клеймя, после чего закрыл место поцелуя треугольником ткани. Он будто раздевал меня наоборот. Прикасался к коже, прежде чем спрятать её под одеждой. Бёдра… грудь… плечи… Этот мужчина знал толк в ласках. Если он был в настроении, то мог заниматься этим часами, даже если это уже не предполагало секс. Он застёгивал пуговицы по-особенному и разглаживал ладонями несуществующие помятости на ткани…
        — Тебе нравится? — спросил Индра, когда закончил, и я повернулась к зеркалу.
        — Да. Это большая честь.
        Он качнул головой.
        — Я не представляю другую женщину рядом с собой. — Молодой босс встал позади, глядя на моё отражение. — Видишь? Теперь всё на своих местах.
        Индра надолго замолчал, утверждаясь в этой мысли.
        — Ты не опоздаешь? — окликнула я его, начиная нервничать.
        Уголок его губы дрогнул в подобии улыбки.
        — Мне больше некуда торопиться.
        И всё же он взял меня за руку, выводя из комнаты. Навсегда.
        Я не обманула Индру: мне действительно надо было проводить его. Попрощаться с ним. В следующий раз, когда мы встретимся, всё будет по-другому.



        ГЛАВА 81



        Особняк был траурно тих, не разделяя радости Индры. Попадавшиеся нам на пути люди почтительно сторонились и здоровались, не поднимая глаз. Его боялись. Ему хотели угодить, но сейчас это означало навлечь на себя гнев Иберии.
        Домашние и слуги оказались меж двух огней. Это была уже не рядовая семейная ссора, а настоящий раскол. Все, от мастеров до простых рядовых, выбирали сторону, которую выгоднее занять в этом противостоянии: сторону молодого босса, фактического главы клана, или его отца — всё ещё влиятельного, но уже отошедшего от дел. Выслуживаясь перед одним, ты предавал другого.
        Настало время интриг и подковёрных игр — настоящее раздолье для Розы и иже с ней… Но почему-то она не выглядела счастливой, когда мы встретились.
        Любовница Иберии опять срывала злость на прислуге, стоя во дворе. Возмущалась по поводу того, почему ей до сих пор не подали машину. Она с трудом удерживала равновесие, но дело уже не в сумасшедших каблуках, а в том, что девушка была пьяна. Чертовски. В таком состоянии ей не то что на правила дорожного движения было плевать, но и на законы этого дома: водить в нетрезвом виде и вполовину не так рискованно, как посылать Иберию к чёрту при его людях.
        — Да пошёл он к чёрту! Он сам подарил мне эту машину, а теперь мне нельзя на ней покататься?! Давай её сюда! Я хочу убраться отсюда поскорее…
        — Роза, — окликнул её Индра, и она резко повернулась, вскидывая на него заплаканные глаза. — Не торопись так, ты нужна мне.
        Он знал нужные слова.
        Забыв о желании убраться отсюда поскорее и о причине своей истерики, Роза поспешила обратно к особняку. Внимание молодого босса уже занял подсуетившийся Адсон, но, кажется, она готова была постоять в очереди.
        — Насчёт финансовых проблем союзного нам клана, с которыми вы поручили мне разобраться… — Адсон тщательно подбирал слова, чтобы как можно аккуратнее затронуть тему моих долгов.
        — Каких проблем? — уточнил Индра с нажимом, и секретарь согласился:
        — Уже никаких. Не берите в голову.
        Он отодвинулся в сторону, что-то пробормотав по поводу моего прекрасного внешнего вида, хотя вообще не смотрел на меня. Так же, как и Роза. Правда, та меня попросту не замечала, сосредоточенная на своём кумире.
        — Молодой господин…
        — Составишь Эле компанию? — спросил Индра, кажется, ничуть не обеспокоенный её состоянием. Возможно даже, считая такое стечение обстоятельств удачным. Будь она трезвой, ответила бы иначе.
        — Конечно. С радостью. — Роза опустила взгляд на наши соединённые руки, и её губы растянулись в фальшивой улыбке. — Тебе незачем просить о таком, Индра, я и сама хотела предложить ей вместе развеяться…
        — Привет, Роза, — поздоровалась я, но она сочла мои манеры оскорбительными. У неё опять глаза были на мокром месте.
        — Я уже целый час жду, когда мне пригонят машину, но эти лентяи совсем отбились от рук! — Она смотрела на Индру, находя в этом утешение. Едва сдерживая слёзы, она каким-то чудом умудрялась кокетничать. — Может, ты сможешь на них повлиять?
        — Тебе самой нужен водитель, Роза.
        — Раз ты так настаиваешь. — Она мигом сдалась, пьяно рассмеявшись. — Найдёшь для меня подходящего? Того, кто сможет справиться со «зверем», на котором я хочу прокатиться.
        Да все мы знаем, на чём ты хочешь «прокатиться».
        Игнорируя двусмысленность её слов, Индра спустился к представительской машине, которую ему подали мгновенно. Для него открыл дверь боец, и я отметила, что вижу его впервые. Новый телохранитель? А что случилось с угрюмым Аланом? Я не стала спрашивать…
        — Ты поедешь с Элой, — оборвал его приветствие Индра. Похоже, он доверял этому человеку, но в тот момент смотрел на него, как на врага. — Собери команду и возьми машину, в которой моей жене будет комфортно торчать с тобой.
        Боец растерялся.
        — В каком… смысле?
        — А ты в каком подумал?! — уточнил Индра, не позволяя ему, тем не менее, нафантазировать всякого: — Я хочу, чтобы ты держался от неё подальше, Ной. Чтобы салон был большим настолько, что ты не уловишь тончайший запах её кожи. Не покушайся на моё даже так. Не смотри на неё. И не трогай её.
        Ноя тоже сбивало с толку это явное противоречие?
        Как же ему меня тогда охранять?
        — Просто не позволяй ей выходить из салона, — пояснил Индра, и я решила, что насчёт наручников он сейчас тоже передумает. — В остальном делай всё, как она скажет.
        — Слушаюсь, — отозвался телохранитель, потому что это был единственный правильный ответ. Всё ещё придерживая дверь, он по передатчику распорядился насчёт транспорта и людей.
        — Ты так тщательно оберегаешь меня от Розы? — спросила я, и Индра мрачно поправил:
        — От тебя самой. — Он явно не хотел затрагивать эту тему, но под конец сдался, давая понять: он не доверяет мне.
        И правильно делает.
        — Хочешь, я поеду с тобой? — предложила я с лёгкостью, и он улыбнулся, немного расслабившись.
        — Я не смогу сосредоточится на делах, если ты будешь рядом.
        — Смотря, на каких делах…
        Индра наклонился к моим губам с тихим стоном. Когда-то он считал зазорным проявлять чувства ко мне, но теперь ему было плевать на свидетелей. Даже если за нами наблюдал самый нежелательный. И я не Розу имею в виду. А его отца. Иберия вышел из особняка и застыл, заметив нас. Индра увидел его раньше меня, так что его страсть была отчасти демонстративной. Он обхватил меня за талию, прижимая к себе и глубоко целуя. Индра хотел, чтобы об этом знали все, но в то же время готов был убить за одно только слово об этом.
        — Поприветствуй отца, — попросил он, когда отклонился. После чего сухо бросил телохранителю: — Работай.
        Ной мягко захлопнул дверь машины, и я отошла, следя за тем, как плавно трогается кортеж. Я загородилась рукой от взметнувшейся пыли, всматриваясь до последнего…
        Вот и всё.
        Задумчиво прикоснувшись к губам, я обернулась. Роза стояла неподалёку, обхватив себя руками и упрямо игнорируя Иберию. Он остановился в дверях. Два здоровых телохранителя застыли по бокам от него словно колонны.
        — Вернись в дом, — приказал он Розе, но это лишь укрепило её в намерении убраться подальше.
        — Я уезжаю с ней! — Она ткнула в мою сторону пальцем, зная, что не сможет досадить Иберии сильнее.
        Не то чтобы Роза вообще когда-то любила его, но сейчас её ненависть и отвращение были преступно очевидны. Она обвиняла его в собственной неудаче, потому что с самого начала связалась с ним только ради моего уничтожения и сближения с Индрой. А теперь всё пропало.
        — Раз так, можешь больше не возвращаться, — ответил спокойно Иберия.
        Роза расхохоталась на это, но когда он начал приближаться, трусливо бросилась к машине, которую пригнали для нас. Но Иберия не собирался её трогать. Он смотрел на меня, как на причину всех бед: покушаюсь на его сына, а теперь и на любовницу. И всё это в наряде хозяйки Тавроса, будто я претендовала ещё и на его место.
        — Босс. — Я коротко поклонилась, хотя у меня было больше причин слать его к чёрту, чем у Розы. — Благодарю за гостеприимство.
        — Не паясничай. Думаешь, я ещё недостаточно зол?
        — Это просто вежливость, успокойтесь. — Я посмотрела на особняк, в окнах которого маячили фигуры случайных зрителей. — Это место навевает ностальгию. Столько воспоминаний… Кажется, совсем недавно вы взяли меня в семью на правах дочери.
        — Дочери, вот именно, — процедил Иберия, презрительно смерив меня взглядом. — Но тебе, приблудной шлюхе, этого оказалось недостаточно. Теперь я понимаю, что не должен был предлагать тебе даже роль рабыни. Надо было убить тебя в тот раз, прямо на его глазах, когда сыну было плевать на тебя. А теперь одного единственного убийства уже недостаточно. Чем мне смыть позор со своего имени, если не войной?
        Когда он шагнул ко мне, просто добавляя веса словам, Ной загородил меня рукой.
        — Не подходите ближе, пожалуйста.
        Он не знал, что его босс не так давно уже пристрелил одного такого смельчака. Но почему-то на этот раз Иберия ошарашено застыл. Рассуждая тут о позоре, он даже не представлял, что всё намного хуже. Что ему может приказывать слуга в собственном доме. Зато сопровождающие его телохранители оказались расторопнее, тут же доставая пушки. Их движение синхронно повторила команда Ноя позади меня.
        Война? Получи, распишись.
        Иберия затрясся от гнева.
        — Предаёшь наш клан. Дурачишь моего сына. Устраиваешь из зала Совета бордель… А теперь ещё и это?!
        — Расслабьтесь, я уже уезжаю, — решила я, пока этот разговор, в самом деле, не закончился очередной трагедией.
        — Не поворачивайся ко мне спиной, когда я с тобой разговариваю! — рявкнул Иберия, но я уже села в машину рядом с Розой. — Думаешь, ты победила? Если бы меня можно было так легко победить, чего бы стоило моё имя?! Это не удалось даже Паймону! Не пытайся превзойти его! Не пытайся превзойти меня!
        Ной забрался в салон и сел напротив, давая команду трогаться. Несмотря на то, что он выглядел тёртым бойцом, эта перепалка заставила его понервничать. Он посмел бросить вызов главе клана, чтобы угодить молодому боссу, но дело в том, что Индре невозможно было угодить. Хотя Ной исправно держался от меня подальше и изо всех сил старался на меня не смотреть.
        Роза злорадно захихикала, похоже, решив, что ещё не всё потеряно.
        — Тормози, я передумала, — заявила она, как только машина двинулась с места. Схватившись за ручку двери, Роза ждала, когда ей подчиняться, потому что ей подчинялись всегда. Но ведь Ной даже Иберии не уступил, не стоило ждать от него покорности теперь.
        — Я сказала остановиться! — взвилась она. — Вы оглохли?! Я хочу назад! Никуда я с вами не поеду! Слышишь, ты?! Эй! Ты совсем тупая, если думаешь, что я буду с тобой тусоваться! Я тебя ненавижу! Сдохни! Я тебя убью!
        — Сиди на месте, — пробормотала я, глядя за окно.
        — Ной, останови машину! — надавила Роза, и я бросила:
        — Ной, скажи ей сидеть на месте.
        — Сиди на месте, — отозвался эхом боец, и девушка испуганно вжалась в кресло.
        — Вы что, решили похитить меня?! Это… это похищение! Как вы смеете?! Иберия вас убьёт!
        О, боги, серьёзно?
        Куда надо уехать, чтобы не слышать об этом хотя бы минуту?
        Роза возилась, стучала по бронированным стёклам и ругалась последними словами, не встречая никакого отклика с нашей стороны. Поразительно, но она нашла союзника, лишь когда машина миновала ворота. Мужчина, дежурящий по ту сторону границ частной собственности, обложил кортеж трёхэтажны матом. От отчаянья. Бедняга-Эрон выглядел неважно. Будто его избили, потом выбросили вон, но он продолжал караулить эти ворота без сна и еды вот уже сутки.
        Так всё и было.
        — А этот придурок никак не уймётся… — проворчал Ной, непроизвольно потянувшись к оружию.
        — Притормози, — приказала я и, когда машина остановилась, распорядилась: — Приведи его сюда.
        Роза напрасно сочла это шансом сбежать. Я дёрнула её назад, когда она попыталась вылезти из машины вслед за Ноем. Тот достал бластер и, направив его на солдата Децемы, начал приближаться, явно желая присовокупить к оружию и ругани ещё и кулаки. Похоже, Эрон тут всех в конец достал.
        — Лучше не трогай меня, козёл, — огрызнулся водитель Диса, когда Ной протянул руку, собираясь его обыскать.
        — Тогда давай сюда свою пушку по-хорошему.
        — У меня её отобрали ещё вчера! Ты же и отобрал, мудила!
        — Как будто я поверю, что у тебя другой нет!
        — Какая тебе разница?! Чего надо?! Нарываешься?!
        — Ной! — окликнула я нетерпеливо, и Эрон, узнав мой голос, обошёл охранника.
        Он сам забрался в машину, не дожидаясь приглашения, и уселся напротив меня. Но его тут же подвинул мой новый телохранитель.
        — В сторону. И не пялься на неё.
        Однако Эрон просто не мог не пялиться. Упустив меня, он не ожидал увидеть «пропажу» снова, так ещё и при параде. Итог суда его, мягко говоря, шокировал. Хотя сложно сказать, что в его понимании было хуже — моя казнь или такое вот перевоплощение.
        — Так это правда… — пробормотал он и, игнорируя приказ Ноя заткнуться, добавил: — Как только я сюда притащился, меня повязали. Я был внутри и слышал, что говорят охрана и слуги. Не знаю, почему я не верил… Босс, например, поверил сразу.
        — Ты рассказал Дису? — нахмурилась я.
        — Я доложил ему, — поправил Эрон, не желая, чтобы его сравнивали со сплетниками из Нойран. — А что? Это секрет? Если бы ты боялась публичности, то не стала бы вытворять такое на глазах всего Совета. Рано или поздно боссу донёс бы кто-нибудь ещё.
        — Это не ваше дело, — проворчала я. — И не называй его боссом. Ещё пока слишком рано списывать меня со счетов.
        — Ты это серьёзно?! — возмущённо зарычал мужчина. — Ты предала его! Ты предала весь наш клан!
        — Тогда что ты тут до сих пор делаешь? — спросила я, и Эрон нехотя ответил:
        — Он сказал без тебя не возвращаться.



        ГЛАВА 82



        Я промолчала.
        Наверное, не стоило считать это благородством. Дис отнюдь не святой, чтобы прощать мне то, что считал смертным грехом даже его солдат. Скорее всего, Десница просто хотел лично со мной разобраться. А что касается Эрона: он пытался загладить вину перед хозяином. Ему доверили меня, а он недоглядел. Его косяк. И хотя мужику уже сильно досталось, он не собирался сидеть смирно. Эрон настороженно оглядывал салон, изобретая план…
        Ной тоже чувствовал неладное, поэтому завёл старую пластинку:
        — Выворачивай карманы, или я выкину тебя из машины.
        — Выкидывай! — подначивала Роза, зажавшись в угол. — В тачке Нойран не должно быть так много людей Децемы!
        Боги. Это будет долгая поездка.
        — Куда едем? — спросил у меня Эрон, не обращая внимания на этих двоих.
        — На базу к Бартлу, — ответила я, и Ной добавил:
        — Чтобы сплавить тебя вместе с твоими дружками обратно в Безан. Так что давай без выкрутасов. Веди себя тихо и уже к вечеру будешь дома.
        О.
        Эрона тоже удивило то, насколько всё удачно складывается? Мы едем к нашим единомышленникам, которые как раз пакуют чемоданы. У них есть оружие, самолёты и разрешение на вылет…
        Но его пыл мигом остудили.
        — Я тебя насквозь вижу, — Ной ткнул ему в висок бластером. — Решил, что тебе и твоим пособникам удастся похитить человека, которого мне поручил босс? Я не лохонусь так же, как ты, даже не рассчитывай. Когда мы приедем, ты увидишь, что там будет ещё тысячи наших парней, с которыми тебе придётся считаться. Это военная база Нойран. Дошло? Но больше всего тебе там бояться следует именно меня. Решишь геройствовать, и я тебя лично на части порву.
        Эрон скосил на него взгляд, и, прежде чем они вцепятся друг другу в глотки, я решила вмешаться.
        — Не трогай его. И не командуй им. Он — мой солдат, — подчеркнула я, после чего протянула руку к Эрону. — Отдай оружие мне.
        Вообще-то он не хотел сдаваться и на таких условиях, но всё же вытащил бластер из-под полы пиджака и протянул мне, держа за дуло. Ной напряжённо следил за нами, до последнего ожидая подвоха. Но он молчал, потому что мной не мог командовать тем более. А вот Роза не отличалась такой сдержанностью.
        — Ты что задумала?! Решила убить меня?! Думаешь, ещё недостаточно отомстила?! — Она внезапно расхныкалась, то ли от страха, то ли от обиды. — Я всё слышала! Как ты посмела сделать это?! Как ты посмела сделать это так?!
        — Не надо было подслушивать.
        — Не надо было трахаться с ним в самом центре города! — Она захлебнулась рыданиями. — Или ты реально попёрлась туда, чтобы уединиться?! Это не самое приватное место в доме, знаешь ли! В Тавросе вообще! Не строй из себя дуру! Я в курсе, что ты делала это мне назло! Ты уже убила меня! Видишь?! Что тебе ещё от меня надо?!
        — Брось, Роза, ты же сама села в эту машину, — напомнила я, проверяя заряд. Мужчины отвернулись к окнам, давая понять, что не участвуют в этом.
        — Пофиг! Теперь я хочу обратно!
        — Ничего не выйдет. Иберия выгнал тебя.
        — Это тебя он выгнал! А я — сама ушла!
        — Неважно. Он сказал тебе не возвращаться.
        — Много ты понимаешь! Я нужна ему сейчас, как никогда! Кто ещё сможет разделить его гнев и боль, если не я?!
        Вернее, кто сможет разделить её гнев и боль, если не он. Роза уже привыкла к поддержке и пособничеству этого могущественного человека. А сейчас Иберия был настроен решительно, как никогда, и, увидев его приступ ярости, она тоже воспрянула духом. Хотя вряд ли Роза вообще была способна добровольно уйти из этого дома и сдаться на счёт Индры. Нет… Она просто в очередной раз умерит свои амбиции, но ни за что не откажется от привилегии называться членом этой семьи.
        — Хорошо, — согласилась я, но убирать оружие не торопилась. — Я отвезу тебя обратно.
        — П-правда?
        — Да. И сделаю это так, что у Иберии просто не будет иного выхода, кроме как принять тебя назад с распростёртыми объятьями.
        Если это и успокоило Розу, то ненадолго. Она продолжала коситься на этот один единственный жалкий бластер, а потом мы прибыли на военную базу… Техника, оружие, солдаты — чужеродная ей атмосфера, пропитанная агрессией. Роза оглядывалась, мелко дрожа и стискивая колени.
        — Мне… мне надо в туалет, — пролепетала она, когда водитель припарковался у штаба. Она смотрела на Ноя, но тот был занят, раздавая команды по передатчику. Тогда, к её собственному удивлению, Розу опять поддержала именно я:
        — Мне тоже. Пошли.
        Услышав это, Ной заблокировал дверь с моей стороны, но я двинулась вслед за любовницей Иберии, когда та выбралась из салона. Я переползла на её место, но мужчина схватил меня за предплечье, останавливая.
        — Вам запрещено выходить из машины!
        Повернув голову, я уставилась на его ладонь.
        — А тебе запрещено меня трогать. Но ты почему-то делаешь это до сих пор. — Ной отдёрнул руку, будто опомнился, и я решила его успокоить: — Не переживай. Я ничего не скажу Индре, если ты тоже ничего ему не скажешь.
        — Пожалуйста, оставайтесь на месте! — упрямо попросил он, и я уточнила:
        — Предлагаешь мне сделать это здесь?!
        — Нет! Что? Я не…
        — Сделать это у тебя на глазах?
        — П-подождите…
        — Ладно. — Я подцепила подол, поднимая его всё выше. — Сам будешь объяснять Индре, почему я сняла при тебе трусики.
        Ной предпочёл сбежать. Отвернувшись, он поспешно выбрался наружу. Эрон, как ни странно, тоже, потому что ему пришлось бы в свою очередь объясняться перед собственным хозяином. А он и так больше не в фаворе у Диса…
        Ох, Дис… Кто научил меня так мастерски испытывать мужскую выдержку?
        — Лаура проводит вас с вашей подругой в уборную, — сообщил натянуто Ной, когда я вышла из машины. Оглядевшись, я освобождённо вздохнула. Полдела уже сделано. Оставалось только добраться до Безана.
        — Лаура, помоги Розе, — ответила я на это, бросая взгляд на плечистую женщину. — А ты отведи меня к Бартлу.
        — Вам нельзя… — заикнулся было он.
        — Тогда я сама его найду.
        Я прошла мимо него, и Ной вынужден был подчиниться, потому что не мог позволить мне разгуливать по базе в одиночку. Меня окружила его команда, которой он отдал один единственный приказ:
        — Стреляйте без предупреждения в любого из Децемы, кто рискнёт взять её в заложники.
        Эрон шагал рядом, как ни в чём не бывало, хотя речь шла именно о нём. Не о Бартле, пусть даже он представлял большую угрозу для команды Ноя.
        Бартл, да… я и забыла, насколько этот мужик огромный и пугающий.
        Я заметила его издалека. Он руководил погрузкой, стоя рядом с транспортным самолётом, на крыльях которого красовался герб Децемы. Солдаты в форме, по которой я уже соскучилась, дисциплинированно по цепочке передавали ящики с боеприпасами и медикаментами. Заметив нашу компанию, они лишь переглянулись, подавая знак командиру.
        Бартл обернулся и, будто не замечая вооружённую охрану, пошёл в мою сторону. Этот мужик такой, что даже когда он улыбается, это можно счесть угрозой. Так что, ускорив шаг, я отодвинула охранника, который шёл впереди меня, будто убирая его с линии огня.
        — Босс! — В голосе Бартла звучали радость, упрёк, надежда и злость, когда мы порывисто обнялись. Мой наряд не обманул его. Он знал, что это — траурное, а не парадное облачение.
        — Давно не виделись.
        — Как вы?
        — Лайз мёртв. — В последнее время это был единственный ответ на вопрос о моём состоянии. А теперь, глядя на Бартла и на этих парней, я вообще могла думать только об этом.
        — Я знаю. Мне не позволили отлучиться с базы на похороны, хотя я просил лично Иберию…
        — Лично Иберия его и пристрелил, — процедила я.
        — И он точно не собирается ограничиваться этим. — Бартл знал, кого на самом деле хотел пристрелить Иберия, направляя оружие на Лайза. Поэтому, наклонившись, добавил: — Вам нельзя оставаться здесь, босс.
        Я качнула головой, давая понять: «я и не собираюсь».
        — Это последний самолёт? — спросил Эрон, приближаясь к Бартлу.
        — Да.
        Они начали обговаривать технические моменты, их слова постепенно тонули в гуле запускаемых двигателей. Моя охрана уже в сотый раз напряженно попросила меня вернуться в машину, но тут их отвлекла вернувшаяся коллега. Женщина крепко держала Розу, толкая перед собой, пока та упиралась, будто капризный ребёнок.
        — Она пыталась сбежать!
        — Отпусти меня, мне больно! — раскричалась любовница Иберии. — Мало того, что похитили, так теперь ещё и руки распускаете! Эй ты! Скажи ей отвалить от меня!
        — Отпусти её, Лаура, — попросила я, перекладывая бластер в правую ладонь.
        Как только та подчинилась, Роза отбежала от неё, предпочитая находиться в зоне «неприкосновенности» — окружности, радиусом в метр вокруг меня. Она отступала, приближаясь спиной ко мне, с опаской глядя на охрану. Когда же расстояние показалось ей безопасным, она показала им средний палец… и рассмеялась, когда заметила, как команда Ноя синхронно отпрянула.
        Возможно, Роза приняла это на свой счёт, но дело в том, что одновременно с её жестом, я приставила бластер к своей голове. Со стороны телохранителя Индры было неправильно ожидать такое только от солдат Децемы.
        — Я беру себя в заложники.



        ГЛАВА 83



        Я не шутила, и Ной знал это. Я готова была выстрелить. Речь не о самоубийстве. О детонации, скорее. Стоит мне нажать на спусковой крючок, и это место взлетит на воздух. Оно станет зоной боевых действий, и никто не уйдёт отсюда живыми. Начнётся жуткая резня. Так что Ной оказался перед сложным выбором: подвести Индру или спровоцировать диверсию на военной базе.
        Увы, и в том, и в другом случае его ждала смерть. Возможно, с моей стороны было слишком самоуверенно шантажировать его, но он всё же отступил.
        Ной нёс ответственность за своих людей, и в этом смысле мы друг друга понимали. Я — не то, за что следует погибать. Они здесь вообще ни при чём. В конце концов, если кто и виноват в том, что не сумел удержать меня, то это сам Индра. Он не мог обвинять других мужчин в том, что я сбежала от него.
        Конечно, самому Индре будет плевать на всю эту философию, когда Ной сообщит ему о произошедшем. Я достаточно хорошо знала молодого босса, чтобы предположить: жертв его гнева окажется столько, что войну можно будет считать успешно начатой. Так что я не чувствовала себя спасённой или спасителем, хотя самолёт уже выровнялся после взлёта.
        — Ты что задумала?! — вопила без умолку Роза, прикованная ремнями безопасности к сидению рядом со мной. — Убить меня? Продать в рабство? Потребовать выкуп?! Какого чёрта тебе от меня надо?! Верни меня назад, пока не поздно!
        — Ты же сама хотела сбежать, — напомнила я. — А теперь просишься обратно к своим похитителям. Тебя не поймёшь.
        Она продолжила сыпать угрозами и оскорблениями, даже когда я поднялась из кресла и отошла. Я нашла взглядом Бартла — он сидел вместе с солдатами в длинном ряду позади нас. Им, кстати, тоже было интересно, что делает любовница Иберии на этом борту.
        — Хотите отомстить ему за Лайза? — сделал самый логичный вывод Бартл, когда я приблизилась.
        — Нет.
        — Тогда зачем дразните его? Он и так настроен решительно.
        — А теперь и я тоже. Роза вдохновляет меня, — вяло отшутилась я. — Не обращайте на неё внимания, она с нами ненадолго. Пока свяжитесь с Дисом…
        — Уже, — отозвался Эрон, и мне пришлось проглотить просьбу не вдаваться в подробности. Этот мужик ему всё уже разболтал. Про моё нелепое геройство в том числе.
        — Ладно. Тогда найдите, во что мне переодеться, — отдала я новое указание, уходя в хвост самолёта. Пока они выполняли мою просьбу, я наклонилась к случайному солдату, чтобы взять у него напрокат ещё кое-что. Одну важную для моего перевоплощения вещь.
        Когда же Бартл протянул мне запечатанный комплект формы, я нашла укромное место за высокими ящиками. Вскрыв пакет, я торопливо его освободила. Исподнее, брюки, рубашка, кепка… я вытащила их, чтобы на их место засунуть драгоценный наряд, который содрала с себя, не заботясь о его целостности. Просто полная противоположность того, как на меня его надевали.
        Переодевшись, я взяла одолженный у солдата триммер. У меня был большой опыт в подобных операциях, так что всё прошло без заминок. Я собрала волосы в кулак, после чего провела бритвой от виска к макушке. И ещё раз, чуть сместив вибрирующую машинку. Моя рука не дрожала. Если вспомнить, что я сжимала в ней и приставляла к своей голове только что?.. Это безобидная версия «причёски», на которую я уже было решилась.
        Закончив "прихорашиваться", я сложила состриженную копну в пакет к остальному женскому наряду. Совсем скоро он отправится на помойку. Мои волосы были частью навязанного Индрой образа, который я теперь отвергала для войны с ним. Когда Дис увидит меня, он должен сразу понять, в какой роли и на каких условиях я вернулась…
        Но он не понял.
        Может, потому что мой грозный вид разбавляли флёром женственности туфли на каблуке? Да, увы, моё преображение застопорилось, когда выяснилось, что обуви по размеру для меня в самолёте не найти. Поэтому теперь, идя от самолёта к кортежу, я часто стучала каблуками, портя атмосферу суровости и пафоса.
        Дис ждал, стоя у машины. Руки скрещены на груди. Кулаки разбиты даже сильнее, чем обычно. Тёмные очки закрывали его глаза, хотя на Безан уже опустилась ночь — тихая, ароматная и влажная. Более гостеприимная, чем мужчина, который меня встречал.
        — Как поездка? Хорошо повеселилась? — спросил он, не собираясь открывать дверь для меня по обыкновению. Похоже, с некоторых пор я лишена этой привилегии.
        Готовая к допросу с пристрастием, я напряженно ответила:
        — Я ездила туда, чтобы попрощаться с Лайзом.
        — А, так вот, как это теперь называется? Как удобно, что смерть Лайза может оправдать любую хрень.
        — Я не оправдываюсь, — процедила я, глядя на него из-под козырька кепки. — Вместо того, чтобы наезжать на меня, лучше скажи спасибо. Я сделала всё, чтобы остальные не повторили его судьбу!
        — Так ты трахалась с Индрой ради нас? Возможно даже, ради меня лично. — Дис приложил ладонь к груди. — Это так благородно.
        Меня ранили его слова, но я не подала виду.
        — Тебя не должно волновать, почему я трахалась со своим женихом. Не прикидывайся, что не знал, к чему всё это идёт. И не попрекай меня этим, будто я тебе что-то должна.
        — Но ведь ты должна. Или ты меня просто использовала? Я не альтруист, особенно, когда дело касается секс-услуг. Чёрт, да я таким даже на Цитре не занимался. — Он пожал плечами. — Но раз для тебя это было просто контрактом, то для меня тем более. Как будешь расплачиваться?
        — Ты что, торгуешься со мной? Здесь? Сейчас?
        — Просто хочу, чтобы всё было по-честному.
        — Ладно, как скажешь. У меня как раз такое настроение: исполнять чужие желания. Ты следующий на очереди.
        — Ну ка, ну ка.
        — Я объявляю Нойран войну.
        — Вот как? — Дис встретил эту новость без особого энтузиазма. — Что случилось? Индра такой плохой любовник?
        Как он мог шутить в такой ситуации?! Он понятия не имел, чего мне это стоило! Смотрел на меня свысока, осуждая мои методы, хотя сам предложить так ничего и не смог! Потому что он уже списал Бартла и его команду со счетов. Мол, какая разница? Так ли надо было их спасать, чтобы потом объявлять Иберии войну? Он видел в этом серьёзное противоречие.
        — Кстати, интересный вопрос: что будешь делать, если Нойран одержат верх, и Индра на правах победителя будет решать судьбу нашего клана? — спросил Десница. — Хотя не отвечай. Я знаю, что.
        Стерпев очередной упрёк, я заявила:
        — Они не победят! Сейчас Нойран заняты разборками внутри семьи. Они расколоты. Если нападать, то лучше времени не придумать.
        — Они расколоты… В отличие от нас, да? Ведь Децему твоя «самоотверженность» наоборот сплотила. Всё идёт по твоему плану, м? У тебя ведь уже есть план? Думаю, ещё какой. Трахнувшись с их главнокомандующим, ты стала блестяще разбираться в военной стратегии.
        — Пошёл ты! — не выдержала я, стискивая кулаки, будто собираясь накинуться на него, но Дис на это лишь ухмыльнулся.
        — Да брось, это лишнее. Ты переспала с моим врагом — ничего хуже, ты уже не придумаешь… Или опять скажешь, что он тебя изнасиловал?
        Он отошёл от машины, чтобы сесть в следующую. Конечно, я не ожидала от него утешений и поддержки, но Дис не стал устраивать и скандал, к которому я была морально готова. Его отстранённость и злая насмешливость были хуже честного, демонстративного гнева. Стоя на ветру, я вдруг поняла, что предпочла бы драку его мнимому спокойствию.
        — Хватит повторять! — крикнула я ему вслед. — И не делай вид, что ты тут один такой страдалец! Весь из себя использованный и преданный, хотя я использовала и предавала не тебя!
        Да, если рассуждать откровенно, с Индрой я поступила намного хуже. Он готовился к свадьбе со мной, а не к войне. Я обещала ему себя ещё этим утром, а потом сбежала. Я подставила его перед отцом и Советом, которые наперебой предостерегали его от чего-то подобного. А теперь я собиралась его убить, потому что объявление войны это подразумевало.
        Дверь мне всё-таки открыл подоспевший солдат, но я продолжала стоять, потому что мне казалось, что я не имею на это право — посягать на любую территорию Децемы, если дверь мне открыл не Дис.
        Моё мрачное раздумье нарушила Роза. Уличив минуту, она рванула прочь от стоящего в стороне Бартла. Но тот не собирался останавливать её. Она бы в любом случае не смогла далеко уйти на таких шпильках. К тому же, убегая от Бартла, она выбрала вариант куда более опасный. Она подлетела к Дису как раз, когда он садился в машину.
        — Постой! Ты же тут главный? Это ведь тебя называют хозяином Безана, а не её! — Розу отстранил телохранитель, преграждая путь, но она не унималась: — Отпусти меня, и Иберия не станет воевать с вами! Клянусь, я всё устрою! Эй! Ты же понимаешь, что эта дура вас всех погубит?! Ты не обязан ей подчиняться! Никогда не был обязан, а теперь тем более! — Когда дверь захлопнулась перед её лицом, Роза лишь громче закричала: — Ты должен отплатить ей тем же! Слышишь? Выдай её Иберии! На черта она тебе такая нужна?! Хочешь знать, как всё было? Рассказать? Она пришла к Индре и на глазах у Совета попросила её поиметь, как последняя шлюха!
        Удивляясь тому, почему до сих пор не заклеила ей рот, я собралась было это исправить, но меня опередил Дис. Опустив стекло, он обратился к охраннику.
        — Отправь её вместе с солдатами на базу и организуй парням отдых. — Потом он повернулся к опешившей Розе. — В прошлый раз у меня не было возможности, встретить вас с Иберией, как подобает. Здорово, что ты вернулась. Давай посмотрим, на что ты сама пойдёшь ради выживания.
        Отпрянув, девушка потеряла равновесие и упала. Кажется, она только теперь поняла, что оказалась за пределами влияния Иберии. Его имя здесь не значило ровным счётом ничего. Побледнев от ужаса, Роза начала отползать, тихо хныча… Но серьёзно, чего она ожидала? Нашла, кого молить о спасении. В Дисе не осталось жалости даже на меня.
        Когда к Розе шагнул боец, которому поручили её сопровождение и не только, я решила вмешаться.
        — Не трогай её. Отойди. — Приблизившись к машине, я взглянула на Диса. — Она — гражданская. Ты не можешь устраивать ей пытки.
        — Почему нет? Я же здесь главный. Хозяин Безана. — Несмотря на шутливую интонацию, он не шутил. — «Любовница Иберии на военной базе Децемы». По-моему, неплохое название для очередного порно, которое мы потом посмотрим вместе с тобой. Вот только на этот раз, это видео будет носить не дидактический, а назидательный характер.
        Какого чёрта это значит?!
        Мне было в пору тоже падать на задницу и отползать. Кажется, я сильно недооценила масштаб его гнева.
        — Садись в машину, — бросил холодно Дис, но, когда я послушно взялась за ручку, поправил: — Не в эту.
        — Ты что, серьёзно?
        — Тебе же лучше держаться от меня подальше сегодня. — Когда я отвела взгляд, отвергнутая и униженная, он всё же сжалился немного: — Давай кое-что проясним. Я рад, что ты здесь. Но не до такой степени, чтобы не навредить тебе.
        Ну, ясно.
        Подобрав притихшую Розу с земли, я вернулась к выделенной мне машине и сама усадила девушку внутрь. Она не сопротивлялась, вдруг притихшая и удивительно покорная. За всю дорогу она не проронила больше ни слова. Как и я.



        ГЛАВА 84



        Никаких разговоров. Больше. Вообще. Никогда. Но по возвращению в особняк пришлось собрать Совет и объяснять то, что и так всем было известно.
        Помимо старейшин в зале присутствовала элита клана, но в отличие от Диса никто из них не принял мою «измену» близко к сердцу. Им было плевать на то, какими способами я добиваюсь выгоды для семьи. Так уж получилось: я была не самым сильным бойцом, не обладала выдающейся харизмой или талантами стратега… но раз у меня было особое влияние на Индру, и я могла добиться выгоды этим особым, доступным только мне одной способом — отлично. В клане, где без убийства ни дня не обходится, совсем другие нормы морали.
        Шес, который тоже был среди собравшихся, так и вовсе заявил:
        — Поимели в итоге именно Индру. Это ведь входило в план, так или иначе? — Откинувшись на спинку кресла, он добавил: — Я к тому, что, если уж он назвался нашим врагом, так и надо действовать: лишить его всего. И начать с самого личного. С женщины.
        Его собственные жёны, который всегда следовали за ним, согласно покивали. Только маленькая Анна, сидящая у Шеса на коленях, недовольно спросила:
        — То есть никакого торта не будет?
        — Нет, — признала я. — Свадьба отменяется.
        — Потому что ты стала парнем?
        На девочку зашикали. Все здесь предпочитали обходить стороной тему моего нового имиджа. Но я почему-то задумалась над её словами, проводя ладонью по бритой голове.
        — Закажем торт, когда одержим блестящую победу, — предложила я внезапно, и она недоверчиво насупилась. — Это ведь лучше свадьбы, да? И случится намного раньше.
        Ну да, один раз я её уже обманула.
        — И какую роль во всём этом должна сыграть ваша пленница? — уточнил аккуратно Олафер, и я поправила:
        — Она не пленница. Иберия сам может подтвердить: Роза добровольно поехала со мной.
        — В любом случае, Синедрион уже связался с нами на её счёт.
        — И что они сказали?
        — Посоветовали вернуть "гостью" обратно семье и напомнили, что не следует злить нашего господина и покровителя. По закону Иберия может расформировать наш клан в любой момент.
        — Он ни за что этого не сделает. Он жаждет мести и не станет превращать нас в неприкосновенных гражданских, — рассудила я, подперев голову рукой. — До этого Иберия пытался медленно обескровить нас, но теперь ему не терпится сравнять Децему с землёй. Он хочет быть откровенно жестоким и по-честному нас ненавидеть, а быть таким он сможет только с равными ему врагами. Так что ему придётся сначала вернуть нашему клану независимость, и только потом напасть со всей своей яростью.
        — Просто так он не станет этого делать тем более, — сказал Бартл с сомнением в голосе. — В смысле… даровать Децеме желанную свободу — тоже не похоже на месть.
        — Да. Поэтому я подтолкну его к этому решению. — Я указала себе за спину, намекая на Розу, запертую в одной из комнат. — Предложим ему обмен. Отпустим его любовницу, а он отпустит нас.
        — Он не станет идти на уступки ради какой-то девицы. Не в его это духе, — вставил Кей. Разумно.
        — Вернуть её — дело принципа для него, — ответила я. — Мы забрали женщину, которую все в Тавросе считают его собственностью. Вы же понимаете, как это выглядит.
        — Отстойно. Выглядит, — подал голос Раск.
        — К тому же, ему самому выгодно прогнуться под нас. Он охотно выполнит наше условие, чтобы потом обвинить в предательстве и иметь все причины напасть.
        Раск сглотнул.
        — Так разве… вы тем самым не облегчаете ему жизнь? Сами же кладёте голову на плаху.
        — Согласен с Мышью, — вздохнул Шес, и ему вторил Кей.
        — Понимаю, это бы всё равно случилось рано или поздно, но сейчас мы совершенно не готовы противостоять Нойран. У них больше оружия и людей.
        — Но у Нойран нет тебя. Ты ведь всегда мечтал заткнуть их за пояс. Лучшего шанса не представится, — ответила я, и мои слова ему, похоже, польстили. — А что касается людей и оружия… У Иберии куда больше врагов, с которыми мы можем объединится. — Не поворачивая головы в сторону альбиноса, я решила: — Переговорами займётся Дис.
        Он ничего не ответил в тот раз, но, когда собрание завершилось, сказал:
        — Когда тебя зажали в угол, ты угрожала застрелить себя. И вот ты здесь, но такое ощущение, что пушку ты так и не опустила.
        — Ты о чём? — не поняла я, и Дис пояснил:
        — Ты, похоже, смерти ищешь.
        — Я? Вовсе нет. Я пытаюсь всё исправить.
        — А в итоге сделаешь только хуже. — Поднявшись из кресла, он посоветовал: — Лучше отойди в сторону и не лезь в это больше. Оставь всё на меня: Нойран, Иберию, Индру…
        — И Розу, да? — не удержалась я, напоминая, какую участь он ей прочил.
        Дис устало вздохнул. Гнев истощил его, уступая место апатии. Я не привыкла видеть его таким опустошённым.
        — Кей сказал, что Децема не потянет эту войну физически, думая, что это главная наша проблема, — проговорил он. — Но главная наша проблема в том, что ты не потянешь её морально. Ты просто не сможешь сражаться против тех, кто научил тебя сражаться.
        — Не списывай меня со счетов, ладно? Я вернулась сюда, не для того чтобы прятаться за твоей спиной. Раз это всё случилось из-за меня, я должна взять на себя ответственность.
        — В этом вся проблема. Ты, правда, думаешь, что всё случилось из-за тебя.
        — Ты и сам так считаешь! Иначе бы не осуждал меня больше остальных, — проворчала я, уходя.
        Наши отношения испортились, и грядущая война совсем не помогала, хотя вообще-то только она и могла. Что ещё способно было сплотить нас, если не общий противник?..
        Через час позвонил Иберия. Он не скупился на выражения, описывая мою смерть столь картинно, что воображаемая боль ощущалась как вполне реальная. На Розу ему было по большому счёту плевать, мне даже пришлось напоминать ему, что она у нас в «гостях».
        — Вы же не бросите на растерзание самого любимого из ваших подданных? Она тут совсем одна, плачет без конца и зовёт вас на помощь. Она уже раскаялась и готова служить вам ещё вернее, чем прежде, — живописала я. — Считайте перевоспитание приятным бонусом.
        — Роза… Такая же тупая шлюха, как и ты, — проворчал сипло Иберия, но всё же согласился подписать все необходимые документы по выходу Децемы из-под его влияния.
        Адсон прислал электронные копии. Синедрион подтвердил их подлинность.
        На следующий день я пришла в комнату, где держали Розу, чтобы помочь ей подготовиться. У меня в руках был запаянный пакет, который только что доставили из модного бутика.
        — Надевай. — Я кинула покупку на кровать рядом со сжавшейся в клубок девушкой.
        — Ч-что это? — пугливо встрепенулась она.
        — Просто платье. Переодевайся давай.
        — Зачем? — Роза всё же подчинилась, сползлая с кровати.
        — Ты должна выглядеть ещё лучше, чем прежде, когда я верну тебя Нойран, — сочинила я, следя за тем, как она с трудом расправляется с молнией на спине. — Иберия выплатил за тебя «выкуп». Мы отвезём тебя к людям, которых он за тобой прислал. Всё произойдёт в присутствии законников. Тебе нечего бояться.
        Прыти, с которой она собралась, я не могла бы ожидать даже от солдат. Не задавая больше вопросов, Роза сорвала с себя старое платье и принялась натягивать новое, путаясь в пышных юбках. Этой заядлой моднице было плевать на цвет и фасон. Она готова была отправиться и голой. Я же критично осмотрела её с ног до головы, гадая, поймёт ли Иберия послание.
        Розе предстояло сыграть не последнюю роль в этой войне. И что сказать? Красный ей исключительно шёл.
        — Иди вперёд, — я указала на дверь, и девушка поспешила на выход. Она была покорной, даже угодливой до тех самых пор, пока не заметила Диса неподалёку от подготовленной для нас машины.
        — Я с ним не поеду, — прошептала она, но я её успокоила:
        — Он с тобой тоже. Залезай.
        Внутри салона её уже ждала не менее милая компания — Бартл и Олафер. Дис ожидал собственный транспорт, о чём-то разговаривая с Шесом. С Десницей мы обменялись лишь взглядами по обыкновению. Шес же решил подойти и выразить глубокое сожаление по поводу того, что нас покидает такой прекрасный цветок.
        — Я до последнего думал, что ты привезла её мне в подарок, — сверкнул он заточенными зубами, заставляя Розу испуганно забиться в угол.
        — А ты что, заслужил? — спросила я.
        — Возьмёшь меня с собой — заслужу. Ты не даёшь мне проявить себя, потому что самые интересные задания поручаешь Императору и Тартару. — Он кивнул на Олафера с Бартлом.
        — Хватит придумывать прозвища моим людям, — проворчала я, садясь в машину. — Иначе я буду придумывать прозвища твоим жёнам.
        — Я и сам в этом хорош.
        Несмотря на то, что мне не нравился Шес, он неплохо разбавлял напряжённую атмосферу. Но я не взяла этого шутника с собой. Там, куда мы направлялись, нам будет не до веселья.
        Дорога вышла долгой и муторной, но когда мы приехали, стало только хуже. Мало того, что мы опоздали на место встречи, так среди дипломатов Нойран оказался Индра.
        — Какого чёрта? — нахмурилась я, тогда как Роза начала судорожно дёргать ручку двери, готовая выпорхнуть наружу. Несмотря на то, что формально она ещё находилась в плену, любовница Иберии выглядела уже вполне спасённой.
        А я — наоборот.
        Водитель открыл для меня дверь, но я не торопилась выходить. Индра стоял на пустыре, поодаль, и хотя в руках у него не было оружия, он явно не участвовал в этом акте мирного обмена. Никаких переговоров между нами уже быть не могло. Он пришёл сюда совсем по другой причине, очевидно. Если уж даже Иберии было плевать на Розу, то ему тем более…
        Я молча смотрела на него до тех пор, пока Олафер не сказал:
        — Думаю, не стоит заставлять Синедрион и дальше ждать.
        Он вышел первым. Бартл помог выбраться Розе.
        — Этот человек вас не тронет, — пообещал спокойно, но убеждённо Император.
        Чтоб тебя, Шес!
        Коротко кивнув старику, я ступила на землю и выпрямилась, тут же хватаясь за рукоять сабли. Будто оружие спасёт меня в случае чего. Или охрана. Или присутствие законников.
        Я направилась к этим последним, чтобы поприветствовать и дать им убедиться в целостности "пленницы". Хотя она им толком этого не позволила. Отмахнувшись от их заботы, она подобрала юбки и побежала в сторону Индры. Роза в красном. Красная Роза. Символ войны, который молодой босс с удовольствием примет. Да, если Индра и захочет её, то только на таких условиях.
        Но ничего не вышло. Ликующую Розу поймала на полпути охрана, не позволяя приблизиться к их хозяину. А то мало ли. Все женщины, побывавшие в Безане, сходили с ума, по мнению Индры, и начинали злоумышлять против него.
        Законники отдали мне оригинал «вольной», подписанной Иберией и Советом Нойран. Обмен состоялся. Получив желаемое, я развернулась, чтобы пойти к машине, но меня окликнул Индра.
        — Такое оригинальное, многообещающее объявление войны… и что дальше? Это всё, на что ты способна? А как же сама война, Эла? Иди сюда. Давай начнём её прямо здесь и сейчас. — Я остановилась, слушая. — Ты соскучилась по нашим сражениям? Захотелось ещё одного боя, но не тренировочного, а настоящего? Я предлагаю тебе дуэль. На кулаках. На мечах. Как захочешь. Тут даже судьи есть, они честно определят победителя. Зачем нам вмешивать в нашу драку посторонних? Зная твой гуманизм, я вообще удивлён, что ты пошла на такое…
        — Где Ной? — спросила я, оборачиваясь.
        — Что?
        — Ной. — Я приблизилась, чтобы не кричать. — Телохранитель, которого ты мне одолжил.
        — Ты же сама прекрасно знаешь, что обычно случается с твоими провинившимися телохранителями, — холодно ответил Индра, и я ткнула в его сторону пальцем.
        — Вот видишь! Ты уже давно начал вмешивать посторонних! Твоим людям будет сподручнее воевать со мной, чем прислуживать мне!
        — Так ты о моих людях заботишься? Что ж, успокаивай себя этой мыслью, когда будешь убивать их. Тех, кто раньше защищал тебя. Тех, кто кормил, одевал, одаривал и наставлял тебя. Ты предала их всех, а не только лишь меня и отца.
        — Твой отец отрёкся от меня первым! А его Совет меня с самого начала терпеть не мог! Это же касается и суеверных слуг, которые смотрели на меня свысока, беря пример с тебя! — напомнила я. — К слову об Иберии. Если уж с кем я и буду сходиться на дуэли, то только с ним. С тобой мне биться не по рангу.
        Индра ухмыльнулся.
        — С каких пор ты такая гордая? Ты трахалась со мной пару дней назад. Тогда я был достаточно хорош для тебя?
        — Не пытайся меня смутить. Мне не стыдно за это. Я просто выполняла обещание. Ты многое для меня сделал, я в долгу перед тобой, так что было бы нечестно оставлять тебя ни с чем.
        — Ну так я остался ни с чем. Или, по-твоему, одного единственного минета достаточно, чтобы оплатить всё то, что я дал тебе?
        — Тебе не понравилось?
        Он дёрнулся в мою сторону, уже не настроенный шутить, и я высвободила саблю из ножен. Вслед за мной оружие обнажили Олафер и Бартл. Их примеру последовала охрана молодого босса.
        — Ты назвалась моей женой! — процедил Индра, останавливаясь в метре от меня. — Ты отдалась мне! Ты клялась мне в любви, повторяла моё имя и принимала меня!
        — Брось. — Я отвела взгляд. — Не придавай этому такое значение. Это просто секс. И не пытайся убедить меня в том, что сейчас тебе некем утешиться.
        — К чёрту утешение! Мне нужна месть!
        — Тогда забирай Розу поскорее и вези в Таврос. Сам себя задерживаешь.
        — Думаешь, я пришёл сюда за Розой?! Децема держит в плену тебя!
        — У нас уже был такой разговор, Индра, но ты постоянно забываешь, что я не их пленница. Я их глава, — сказала я, но он меня не слушал.
        — Этот бледный выродок испортил тебя! Ты попала под его влияние! Я ведь знаю тебя, Эла, сама бы ты ни за что не предала меня! Признайся, это ведь он настроил тебя против нас! Расскажи обо всём прямо сейчас в присутствии Синедриона.
        — Решил устроить мне очередной суд?
        — Неплохая идея, если вспомнить, чем закончился прошлый.
        — Забудь. Это был первый и последний раз. Для дела. Больше я под тебя не лягу.
        — Ты моя жена, — настойчиво повторил Индра, но я покачала головой.
        — Честно, я всегда восхищалась тобой. Я готова была пойти на всё ради тебя, но только как солдат, которого ты из меня сделал. Ты не смеешь требовать у меня большего. Я никогда не полюблю тебя так, как ты этого хочешь. Уж точно не теперь.
        — Я теперь не буду даже пытаться, — ответил тихо Индра. — Раз я воспитал из тебя солдата, значит, ты признаешь меня лишь с позиции силы. Так что я даже благодарен тебе за предоставленную возможность.
        — Возможность? — Я щёлкнула языком. — Вам она не нужна. Мы оба знаем, что вы никогда бы не оставили Децему в покое. Ни твой отец, ни уж тем более ты. Вы бы задушили Безан поборами, обвинениями в несуществующих преступлениях, распусканием грязных слухов о нашей трусости. Вы бы вырезали нас чужими руками, посылая солдат в горячие точки. Децема уже умирала от этого «мира» с вами.
        — И вы почему-то решили, что вам будет безопаснее с нами воевать? Вместо того чтобы быть по-тихому убитыми, вы предпочли массовый суицид?… Ну точно, за тобой ведь такое наблюдается.
        — Прощай, Индра, — бросила я, разворачиваясь.
        Мне больше не о чем было с ним говорить. Дипломат из него был неважный, а из меня — ещё хуже.
        — Позволь дать тебе совет, — бросил Индра мне в спину. — Можешь скалиться на меня, я всё стерплю. Но даже не вздумай лезть на моего отца. Он — неприкосновенный символ. Он — гордость Нойран. Наш босс. Я отдал ему Ноя и его людей, которые, защищая тебя, оскорбили его. Если же ты сама решишь поднять на него руку… боюсь, от последствий даже я не смогу тебя спасти.
        О каком спасении он говорил? Война этого не подразумевала.



Конец