Узкая специализация Майк Резник
#
Майк Резник
Узкая специализация
Этот год был не слишком-то удачным для мау-мауnote 1.
Англичане ввели в страну войска, и то, что поначалу казалось битвой с горсткой белых поселенцев, перешло в нечто несравнимо более тяжелое. Англичане бросили тысячи повстанцев в лагеря для пленных, построенные вдоль дороги в Лангату. Тысячи других отвезли в пустыню, в неистово жаркую Северную пограничную провинцию, и посадили в тюрьмы. Большинство уцелевших засели на хребте Абердар, и англичане по три раза на дню бомбили эту местность, убивая и повстанцев-кикуйю, и своих верноподданных из людей кикуйю, и слонов, и носорогов, и буйволов - всех с одинаковой легкостью.
Дидан Кимаси, верховный командующий мау-мау, объявил, что настал час взяться за дело всерьез.
И теперь Питер Ньоро, командир отряда, оборонявшего часть западного склона, шел вниз по извилистой тропе. Он настороженно оглядывался: за это утро его дважды атаковали носороги, обезумевшие от страха, и меньше чем в двадцати метрах от тропы оленебык наступил на противопехотную мину. А с севера доносилась пальба - Питер знал, что англичане недавно привезли в горы его кровных врагов масаи и самбуруnote
2, чтобы те приняли участие в охоте за его отрядами в густолесье.
Питер покачал головой. Он должен быть там, со своими людьми, отражающими врага, а не исполнять это нелепое поручение. Но Кимаси приказал, и тяжесть приказа легла на широкие плечи Питера Ньоро.
Он переступил через поваленное дерево, перешел через узкий ручей. Крик обезьяны-колобуса заставил его подпрыгнуть от неожиданности. Питер всмотрелся сквозь чащобу. Он знал, что его цель рядом, но видимость была чрезвычайно плохая, особенно здесь, в нижней части хребта, куда англичане не сбрасывали бомб, опасаясь поразить своих собственных коммандос.
Наконец он выбрался на прогалину и увидел длинный ряд пещер. Перед ними сидели у костра три старухи; совсем голый мальчик лет четырех палочкой выводил на земле завитушки. Женщины посмотрели на незнакомца, не пытаясь скрыться.
- Я ищу Матениву, - сказал Питер. - Мне говорили, что его можно найти здесь.
Одна из женщин кивнула и показала на самую дальнюю пещеру.
- Асанте сана, - поблагодарил он.
Прошел к пещере и остановился при входе. Обождал, пока глаза не привыкли к темноте, сделал еще два шага и увидел старика, который сидел, скрестив ноги и не обращая ни малейшего внимания на змей, снующих по сырому дну пещеры.
- Ты Матенива? - спросил Питер. Старик важно кивнул.
- Да, я Матенива.
- Мое имя - Питер Ньоро. Я принес приказ от самого Дидана Кимаси.
- Говорил я другим посланцам Дидана Кимаси, что волшебство мое не в силах победить английских солдат, - сказал Матенива. - И повторяю это тебе, Питер Ньоро.
- Значит, я не первый?
- О, нет. Первым был мужчина по имени Каноти. Ему отрезали язык.
- Как же он сумел повторить тебе приказ Дидана Кимаси?
- Язык ему отрезали потом, когда он сказал генералу Кимаси, что волшебство мое не в силах победить английских солдат, - объяснил Матенива. - Тем не менее этому человеку повезло больше, чем Сибанье, второму посланцу. Я узнал, что Кимаси убил его и съел его сердце. - Он улыбнулся Питеру. - Так что ты - третий. Не завидую я тебе, Питер Ньоро: у меня составилось очень твердое мнение, что ваш генерал не любит получать дурные вести.
Питер с трудом проглотил слюну.
- Говоришь, он съел сердце Сибаньи?
- Так мне передали.
- Может, это всего лишь слухи, - с надеждой проговорил Питер. Старик пожал плечами.
- Все может быть…
- Однако я им верю, - сказал Питер.
- И я верю.
- Так что я не могу вернуться в горы и доложить ему, что ты не в силах победить англичан.
- Но такова правда.
- Какой от этого толк? - спросил Питер, - Теперь он убьет меня и пошлет еще кого-нибудь!
- Очень на то похоже, - согласился Матенива. - Сдается мне, что Кимаси - раб своих привычек.
- Я и дезертировать не могу. Рано или поздно его люди найдут меня и прикончат.
Матенива задумчиво покивал.
- Верно, верно… Генерал Кимаси жалует дезертиров еще меньше, чем горевестников.
- Но что мне делать? - настаивал Питер. Старик еще раз пожал плечами и ответил:
- Представления не имею.
Питер пригнулся к нему и крикнул:
- Ты же искусный ведун! Почему ты не можешь уничтожить англичан?
- Есть свой предел и тому, что может содеять мундумугу. Дабы призвать надлежащих духов, мне понадобится принести в жертву столько коров и быков, сколько не наберется во всех этих горах.
- Хорошо, но разве ты не сумеешь сделать хоть что-нибудь? Наслать на них ужасную болезнь или что-то в этом роде?
- Конечно, это я сумею. Но придется воззвать к Сагбате, богу черной оспы.
- Так призови его!
- Всем англичанам делают прививки, и заболеем мы сами, не они.
- Думай, старик! - Питер был в отчаянии. - Если не можешь их убить, то что ты вообще можешь?
- Я особенно силен в обряде обрезания, - объяснил наконец-то Матенива. - Конечно, магия в нем не участвует, и вам придется доставлять англичан поодиночке. Некоторые из них могут испугаться при виде моих инструментов и перейти на вашу сторону.
- Мало же от тебя толку!..
- Я о том и говорил.
- Эй, ты! - рявкнул воин. - Я не вернусь в горы, пока мы не исчерпаем все возможности!
- Мы уже все перебрали.
- Тебе легко так говорить! Тебе не придется докладывать генералу Кимаси!
- Некоторые из нас - воины, а некоторые - мундумугу, - отвечал Матенива, пожимая плечами.
- Старик, ты от меня так легко не отделаешься. - Питер обнажил свой панга и поднес клинок к горлу Матенивы. - Правила игры меняются. И моя жизнь, и твоя жизнь зависят от того, избавимся ли мы от англичан. Понял это?
Матенивд отвел голову назад, когда лезвие надавило ему на шею, и ответил:
- Мне не призвать богов войны, пока я не принесу в жертву хотя бы две тысячи коров и быков.
- Призови хоть кого-нибудь, кто может их прогнать, иначе мы оба с тобой покойники.
Ведун глубоко вздохнул и промолвил:
- Сделаю, что сумею.
- Вот и хорошо.
- Подай мне вон ту сумку.
Матенива показывал на кожаный мешочек, лежавший в дальнем углу пещеры, и Питер поднял мешочек и подал его старому ведуну. Матенива выудил оттуда двух дохлых ящерок-гекконов; положил у своих ног. Снова запустил руку в мешочек, достал горсточку мелких костей и трижды бросил их об пол, бормоча что-то нараспев. Крепко зажмурился и замер.
- Это и есть оно? - нетерпеливо спросил Питер.
- Нет еще. Теперь надо смочить этих ящериц каплей крови живой змеи. - Старик схватил одну из змей, обитавших в пещере. - Дай мне свой панга.
Питер подал ему клинок.
- Понимаешь ли, - объяснил Матенива, - кровь одной змеи заменяет кровь двух здоровых быков.
- Это и вправду важно? - поинтересовался Питер. Ведун пожал плечами.
- Э, не знаю. Прежде этого не делал. - Он испытующе взглянул на воина. - Ты действительно хочешь, чтобы я продолжал?
Питер кивнул, и старик осторожно проколол кожу змеи, извивающейся в его руке, и выдавил по капле крови на обеих дохлых ящериц.
Прошла секунда, другая. Питер вздохнул:
- Не сработало…
- Прости меня. Я полагал, что она действительно заменяет кровь двух здоровых…
И тут Матенива умолк, потому что взлетел клуб дыма, всколыхнулся воздух, и перед ними возник высокий осанистый белый человек с бородой. На нем был светло-синий костюм в тонкую полоску, с белой гвоздикой в петлице. На макушке красовалась шляпа-котелок, с запястья свисал зонт, а под мышкой был зажат плоский, сильно потертый кожаный портфель.
- Добрый день, господа мои, - произнес человек на безупречном английском. - Не желательно ли вам оставить это темное и сырое обиталище… - Он брезгливо повел рукой, указывая на стены пещеры. - Оставить и повидать мир? Если мы приступим к делу немедля, то путешествие на Бермуды на борту лучшего из роскошных английских лайнеров, в первом классе, обеспечено вам с неправдоподобно высокой скидкой в цене. Поразмыслите об этом, господа мои! Пятизвездочная французская кухня, три - представьте себе, три! - ночных клуба, бассейн олимпийских размеров и телефон в каждой одноместной каюте! - Человек умолк и выжидательно уставился на слушателей.
- Эт-то кто такой? - угрюмо спросил Питер. Матенива пожал плечами.
- Представления не имею.
Человек еще секунду их разглядывал, затем щелкнул пальцами, и тут же костюм его исчез. Взамен появилась драная набедренная повязка; правда, котелок, зонтик и портфель остались, где были.
- Прошу прощения, - произнес этот белый человек на суахили. - Похоже, мне дали неверные сведения. Я полагал, что должен вести дела с группой английских господ.
- Кто вы такой? - осведомился Питер.
- Разве вы не знаете? - ответил вопросом осанистый человек. Он выглядел более чем странно в своем новом облачении. - Напоминаю: вы сами меня призвали.
- Он, он вас призывал, - сказал Питер, указывая на Матениву. - Я только зритель.
- А! Ну, хорошо, я Гермес, сын Зевса.
- Но разве я вас вызывал? - спросил ведун.
- Мне было сказано, что у вас есть группа англичан, желающая посетить дальние страны. Это верно?
- В некотором роде, - буркнул Питер.
- Вот как! - с воодушевлением воскликнул Гермес. - Если кто-то может устроить им путешествие, то именно я. Ибо я бог путешествий.
- Правда?
- Сверх того, я бог ораторского искусства, что вы, без сомнения, заметили, а также бог торговли.
- Торговли? - переспросил Питер.
- Именно так! Меняю свой зонт на ваш панга.
- Не пойдет.
Гермес вскинул голову.
- Если так, что скажете насчет двух открыток с Микки Мэнтлом за одну с Уилли Мэйсом?
- А что это?
- Девятый выпуск «Бэтмена» за шестой «Капитана Марвела»? Юбилейную монету
«Мемориал Линкольна» за серию марок с Рузвельтом? Или полное собрание Джейн Остин в кожаных переплетах за - внимание, получите сразу! - иллюстрированное издание
«Фанни Хилл»!note 3
- Наверно, нам лучше остановиться на путешествиях, - предложил Матенива.
- Ну, конечно! - Гермес открыл свой портфель, набитый, как оказалось, туристическими проспектами. - Куда желаете отправиться: Очо-Риосnote 4, Фиджи, Самарканд? Говорят, что Дулут, штат Миннесота, исключительно прекрасен в это время года.
- Мы не хотим никуда ехать, - сказал Матенива.
- Какое-то недоразумение, должно быть, - хмуро проговорил Гермес. - Меня уверили, что я должен устроить поездку для большой группы англичан.
- Верно.
- А-а! - Гермес широко улыбнулся. - Теперь понятно! Вы всего-навсего их слуги-нубийцы…
Он снова щелкнул пальцами, и тут же его набедренная повязка сменилась прежним костюмом в полосочку - правда, теперь гвоздика в петлице была красная.
- Ну-с, господа, не покажете ли, как найти ваших хозяев?
- В общем, они не совсем наши хозяева, - ответил Питер.
- Простите?
- Они наши враги.
- Тогда чего ради вам понадобился агент по туризму? - вопросил Гермес. - Вам необходим бог войны.
- Вы сами сказали, что сумеете заставить их убраться.
- Я говорил, что могу организовать для них поездки. Это совсем иное дело. - Он поднял свой портфель. - У меня здесь все новейшие расписания, групповые расценки, проспекты, даже бланки паспортов. Однако не в моих силах заставить людей уехать. Я только могу оформить их путешествие. - Гермес помолчал. - Но вы убеждены, что не хотите посетить Буэнос-Айрес? Мало того, что я вам забронирую комнаты с видом на океан: вы оставите эту войну позади.
- Нет, - сказал Питер. - Нам надо, чтобы англичане выкатились с наших гор.
- Ах, почему вы не сказали об этом с самого начала? - с энтузиазмом откликнулся Гермес. - Могу предоставить «олдсмобили», «кадиллаки», «крайслеры»,
«фольксвагены». У меня даже сохранилось несколько «студебекеров». Для этой местности, надо заметить, вам понадобятся машины с двумя ведущими осями. Что скажете насчет, э-э, тридцати «ленд-роверов»?
- Вы не понимаете… - начал было объяснять Матенива.
- Он прекрасно все понимает, - сказал Питер и повернулся к Гермесу. - Ясное дело, вы будете договариваться о цене прямо с пассажирами?
- Несомненно. Умение вести переговоры - одна из моих сильных сторон. - Гермес немного помолчал. - Сверх того, в моих таблицах пересчета валюты не упоминаются коровы и козы. По правде говоря, я предпочел бы английские фунты.
Питер проводил Гермеса наружу и показал дорогу.
- Спуститесь с гор по этой извилистой тропе, и все. Ручаюсь, что попадете к англичанам.
- Чертовски благородно с вашей стороны, - отозвался Гермес. - А теперь, господа мои, если позволите, скажу вам сердечное «adieu» и отправлюсь по своим делам.
С этими словами бог путешествий зажал под мышкой портфель и, мурлыкая себе под нос развеселую мелодию, начал спускаться с горы.
Полковник Смит-Роберте восседал за своим столом, барабаня пальцами по гладкой деревянной столешнице.
- Ну, что? - грозно спросил он.
- Э-э… сэр… - мямлил сержант Майкл Уилкокс, тяжело переступая с ноги на ногу. - Это… кажется, что… ну, вроде бы…
- Разродись наконец, парень! - гаркнул Смит-Роберте. - Двадцать семь моих людей дезертировали за два последних дня, и мне надо знать, почему!
- Ужасно нелепая история, сэр, - сказал наконец Уилкокс. - Вы не слышали о старом колдуне, что живет в холмах? Матенива - так, кажется, его зовут…
- Слышал. И ты хочешь сказать, что он за это в ответе?
- Ну, не напрямую, сэр.
- Ты пытаешься со мной говорить не напрямую?
- Нет, сэр. Я говорю, что не совсем в ответе, сэр.
- Объяснись.
- Понимаете, сэр, мне представляется… ну, что он прибег к колдовству, чтобы помочь мау-мау.
Полковник Смит-Роберте сочувственно воззрился на сержанта и пробасил:
- Бедняга, ты слишком долго торчал под здешним солнцем… Что я тебе говорил насчет плетеного шлема?
- Носил постоянно, сэр. Но говорю вам, старик исхитрился призвать бога.
- Ну да, конечно, - не мигнув глазом, согласился полковник.
- Клянусь вам, сэр!
- Как этот бог выглядит?
- Я слышал, совсем как вы или я, сэр.
- Выдыхает дым и пламя? Крушит скалы? Призывает себе на помощь небесные воинства?
- Нет, сэр.
- Так что он делает, черт побери?!
- Он… э-э-э… торгует праздниками, сэр.
- Праздниками? Вроде Рождества, Пасхи и так далее?
- Нет, сэр. Он продает путешествия. Экскурсии… - Уилкокс секунду подумал. - Некоторые поездки по-настоящему шикарные. Например, одна - в Новую Зеландию…
- Это все, что он делает? - прервал сержанта Смит-Роберте.
- Еще меняет французские открытки на оружие.
- Что такое?!
- Французские такие открыточки, сэр. Знаете, вроде…
- Мне известно, как выглядят французские открытки, сержант. И на этом основании вы решили, что он бог?
- Не только на этом основании, сэр.
- Что же еще?
- Он говорит всем, что он бог, сэр.
«Спокойствие, - приказал себе полковник. - Бедолага рехнулся - солнечный удар. Кто-то должен был быть первым. Жаль, что это Уилкокс, но факт остается фактом. Полагаю, разумней всего потакать ему до тех пор, пока не удастся утихомирить и отправить назад в Найроби.
Да, но как, черт побери, потакать человеку, если он в таком состоянии? Хм, он верит, что некий бог разгуливает среди его товарищей… Вот на это и нужно опереться».
- Благодарю за рапорт, сержант, - сказал Смит-Роберте.
- Мы будем что-то делать с этим… ну, с этим самым? - робко спросил Уилкокс.
- Несомненно. Они заполучили бога. Мы должны получить своего!
- Осмелюсь спросить…
- Приказываю этим заняться, сержант, - распорядился полковник, прикидывая в то же время, когда должен вернуться военврач. - Возлагаю на вас эту обязанность. Обеспечьте нам бога к шестнадцати ноль-ноль.
- Но, сэр…
- Не благодари меня, сынок. Ты самый подходящий человек для такого задания.
- Но…
- Кр-ру-угом!
- Капрал! Мне нужен опытный колдун, - сказал сержант Уилкокс.
- Колдун!?
- Да - и бегом.
- Рядовой Джонс!
- Слушаю, капрал!
- Сержант Уилкокс приказал найти искусного колдуна.
- Здорово придумано, сэр. - Джонс покачал головой. - Это солнечный удар, не иначе.
- Раздобудь ему колдуна!
- С вашего .позволения, капрал, где я, черт побери, должен искать колдуна, да еще искусного, сэр?
- Ничего не знаю. С нами вместе сражаются масаи и самбуру. Поспрашивай у них.
- Сэр, ведь вы шутите, правда?
- Нашел шутника… А теперь шевелись. Бегом… марш!
Перед входом в палатку Уилкокса возник длинноногий воин-масаи. Спросил:
- Вы посылал за мной, сэр?
- Посылал. - Сержант поднялся. - Слава Богу, ты говоришь по-английски… Входи.
Масаи вошел в палатку.
- Ты вроде слишком молод для искусного колдуна, - сказал Уилкокс.
- Я не есть он.
- Тогда зачем ты пришел?
- В нашем отряде нет ни один лайбон - по вашему, искусный колдун. Начальник подумал, можно хотя бы послать, кто говорит на вашем языке, и узнать, зачем нужен колдун.
- Мне надо призвать бога, - объяснил Уилкокс, ощущая крайнюю неловкость.
- Это, наверное, можно, - отвечал масаи.
- Прекрасно! Как тебя зовут?
- Олепесаи.
Очень хорошо, Олепесаи. С чего мы с тобой начнем?
- Что начнем?
- Наколдовывать бога.
- Я не сказал: умею колдовать. Я сказал, это можно.
- Но разве ты не видел таких обрядов?
- А, видел, но…
- Вот и славно. Мы должны сделать это без лайбона, и только.
- Прошло много очень времени, - возразил Олепесаи. - Наверное, не сумею помнить всех слов, или правильных напевов, или…
- Нет времени беспокоиться о таких деталях. Полковник требует бога к четырем часам пополудни. - Уилкокс посмотрел на часы. - У нас осталось примерно девяносто минут. Что тебе понадобится?
- Лайбон.
- Не будет. Что еще?
- Понадобится… - масаи потер подбородок. - Последний обряд, что я видел, был как будто костер, лайбон пел хвалу богам, потом принес в жертву трех мышей и ящерицу.
- И только?
- Если верно помню, - сказал Олепесаи.
- Ну, это проще, чем я предполагал… - Уилкокс высунул голову из палатки и распорядился: - Капрал! Поймать трех мышей и ящерицу и доставить их сюда в коробке или клетке! Он посмотрел на масаи, и тот спросил:
- Но что будет, если получится нет?
- Мы сделаем все, что сумеем, и я доложу об этом полковнику. Пойдем собирать хворост.
Дрова они собрали за каких-то пять минут, но пришлось ждать еще тридцать, прежде чем капрал вернулся с добычей и отрапортовал:
- Вот они, сэр.
- Благодарю. Теперь можете идти, - приказал Уилкокс.
- Ну, - промолвил Уилкокс, когда они остались без свидетелей, - ты готов?
- Наверное, готов.
- Хорошо. Поджигаю.
Сержант чиркнул спичкой и попытался разжечь огонь, но ветер немедленно задул пламя. Две последующих попытки также не принесли успеха.
- Может, знак, чтобы вы оставил свою затею, - заметил масаи.
- Э, чепуха! День сегодня ветреный, и все, - ответил Уилкокс.
Он достал брошюру о норвежских фиордах, полученную от Гермеса, поджег ее спичкой и подсунул под хворост. Через секунду костер загорелся.
- Вы действительно хочет через это пройти? - с сомнением спросил Олепесаи.
- Приказ есть приказ.
Масаи пожал плечами и монотонно затянул хвалу богам, а Уилкокс стоял неподалеку и размышлял - не перегрелся ли он действительно под полуденным солнцем. Наконец Олепесаи умолк и одним движением прикончил мышей и ящерицу.
Сержант, собственно говоря, не знал, чего он ждет - но уж точно не бестелесного голоса, продекламировавшего:
Для команды Мадвилла явно не в масть
Сложилась эта игра:
Одна подача осталась всего
При счете «четыре - два».
(Перев. Дм. Раевского.) - Это ты? - осведомился Уилкокс.
- Не-ет, - ответил масаи и попятился от костра.
- И наверняка не я.
- Это я, - заявил голос.
Теперь он исходил из тела: у костра стоял высокий блондин в меховой одежде и металлическом шлеме.
- Кто вы такой? - спросил Уилкокс.
- Браги, кто же еще?
- Кто-кто?
- Норвежский бог поэзии Браги к вам снизошел, дабы смягчить ваши свирепые души.
Горланит ватага ребят в кабаке
Под вывеской «Черный мастиф».
И парень терзает шарманку свою,
Извлекая рваный мотив.
(Перев. Дм. Раевского.)
Уилкокс долго и напряженно разглядывал белокурого бога и наконец воскликнул:
- Но почему именно вы?!
- Ибо ваш слуга настойчиво призывал именно бога поэзии. Но поелику нет ни одного поэта-масаи - не обижайся, мой друг, - необходимы были хоть примерные указания, дабы определить нужного вам бога поэзии. Поймите, нас очень мало.
- Это брошюра… - тупо промолвил Уилкокс.
- Для первого раза сойдет, - сказал Браги и тяжелой своей рукой обхватил плечи Уилкокса. - Предвижу, мы станем большими друзьями.
- Друзьями?
- Женщины ваши разделают пару телят, приготовят жаркое, а затем мы получим десерт
- я же прочту вам стихи. - Браги помолчал задумчиво. - Я вызубрил все эти новые вирши. Вот послушайте.
Будет вздернут Дэнни Дивер ранним-рано, на заре,
Похоронный марш играют, полк построился в каре,
С плеч у Дэнни рвут нашивки - на казарменном дворе
Будет вздернут Дэнни Дивер рано утром.
(Перев. Р. Киплинга, И. Грингольца.) - Ну да, все это прекрасно, но мы вас призвали, чтобы вы выполнили для нас одно дело, - сказал Уилкокс.
- Дела - назначенье богов вроде Меркурия, Атласа и им подобных. Я только по части поэзии.
- Но идет война; наши враги воззвали к своему богу!
- И что мне в том?
- Мы надеялись выставить вас против него.
Браги внезапно заинтересовался этой перспективой и спросил:
- А он силен в пятистопном ямбе?
- Не знаю, - честно ответил сержант.
- Это одна из моих сильных сторон, - сообщил Браги с откровенной гордостью. - Хотя сонеты я умею декламировать еще лучше. Удается ли моему противнику нежнейше понижать голос, читая двустишья? Может ли он извлечь слезы из ваших очей? Каков он в свободном стихе?
- Одну вещь он делает замечательно - заставляет дезертировать солдат, - проворчал Уилкокс.
- Что? Он даже не умеет удержать при себе слушателей?! - возопил Браги и захохотал. - Веди меня к нему!
- По-моему, вы меня не поняли.
- О, конечно, понял. Вы учиняете состязание между мной и этим обманщиком.
- И да, и нет, - сказал сержант.
- Объяснись, пожалуйста.
- Нам бы очень, очень хотелось устроить состязание, но не такое, какое вы предлагаете.
- Сгодится любое. Я уничтожу этого бездельника. «В Долину смерти поскакали шесть сотен»…
- Что-то в этом роде мы и имели в виду. - Уилкокс улыбнулся.
- Теннисона? - спросил Браги. - О, это один из моих любимцев!
- Нет, чтобы уничтожить бездельника.
- Не сомневайтесь, я ваших людей наполню духом таким, что станут они сильны и непобедимы.
- Действительно станут?
- Практически, - сказал Браги.
- Что в данном случае означает «практически»?
- Они будут отменно хороши по крайней мере пять минут после того, как я закончу декламацию. Уилкокс покачал головой.
- Боюсь, этого недостаточно.
- Но постаравшись, я могу столь их воодушевить, что глянут они смерти в глаза и в смятенье ее приведут, - пообещал Браги. - Здесь пригодится «Тело Джона Брауна». ote 5
- И что хорошего в том, что приведут? Они, наверное, сами будут как мертвые, так?
- Но умирать они будут со счастьем! И некоторые сумеют воодушевленно повторить слова отваги, которые услышали из моих бессмертных уст.
- Бесполезно все это, - ответил Уилкокс. Посмотрел на воина, который молча слушал их беседу, и приказал: - Олепесаи, отошли его обратно.
- Но я только что прибыл сюда!
- Ты понял, Олепесаи? Отошли его обратно, и мы призовем другого бога.
- Я протестую! - воскликнул скандинав.
- Протестуй сколько хочешь, - отрезал Уилкокс. - Мы напрасно теряем время.
- Обождите! - возопил Браги так отчаянно, что англичанин и масаи вздрогнули. - Нет, о нет, вы не можете меня отослать! Там, наверху, боги давно меня не слушают.
- На глазах его выступили слезы. - Они уже слышали все мои стихи. Они начинают хихикать, едва я приступаю к декламации, и уходят, прежде чем я заканчиваю. Хуже всех - Локи, но и сам Один покидает зал, стоит лишь мне войти. О, позвольте мне попробовать уничтожить того бога! И тогда я сочиню великолепную новую оду самому себе, на три часа чтения, преисполненную столь яркой выразительности, что товарищи мои будут слушать ее с почтением.
Уилкоксу показалось сомнительным, чтобы любое существо, будь оно человеком или богом, согласилось три часа слушать оду, сочиненную Браги в свою честь. Но и его положение было достаточно отчаянным, и он решил позволить плачущему богу попытать счастья.
- Хорошо. Поскольку вы все равно здесь, попробуем это использовать. - Он подумал.
- Думаю, что прежде всего нужно найти того, другого бога.
- Да хоть сейчас! Уилкокс так и вскинулся:
- Где он?
- В пещере, что наверху в горах.
- У вас поразительно хорошее зрение.
- Боги способны видеть тех, кто им близок по крови.
- Правда?
- Нас не слишком много в мире, - объяснил Браги, - и мы воистину ощущаем свое родство и взимную приязнь. Скажу вам со всем уважением, что вы оба мне отчаянно наскучили.
- Тогда пошли наверх, в горы, - предложил Уилкокс, который испытывал примерно те же чувства к норвежскому богу поэзии. Но тот возразил:
- Известен мне путь много более легкий, смертный. - Двадцать семь! - взвизгнул Питер Ньоро. - Вокруг нас десятки тысяч британских солдат, а тебе удалось подбить на дезертирство только двадцать семь!
- Время года неудачное, - оправдывался Гермес. - В Эспене еще мало снега, а в Майами идут дожди. - Он пригорюнился. - И еще «Канард» поставил «Куин Мэри» на переоборудование в сухой док…note 6
- Двадцать семь! - повторил Питер.
- Но есть еще одна блестящая возможность, - объявил Гермес.
- Ну?
- Есть. Начиная со следующей недели, «Пан-Ам» предлагает тридцатипроцентную скидку на кругосветные полеты. Питер в сердцах повернулся к Матениве.
- Говоришь, две тысячи коров и быков? Старый мундумугу покивал в ответ.
- Я делаю все, что могу! - захныкал Гермес.
- И твое «все» - меньше, чем ничего! - гулко ответил кто-то из глубины пещеры.
Питер выхватил пистолет и навел его на высокого белокурого человека в мехах, возникшего неизвестно откуда.
- Кто ты такой? - спросил Гермес.
- Я тот, пред кем вы должны упасть на колени. Слушайте и рыдайте!
Много разных тайн знает дальний край,
Где старатель долбит гранит,
У предела земли вы услышать могли б
То, что в жилах кровь леденит.
Этот мерзлый гранит тьму историй хранит
Под покровом ночной пурги.
Но никто не видал, как у диких скал
Я прикончил Сэма Макги.
(Перевод Дм. Раевского.)
Закончив чтение, человек в мехах воскликнул:
- Ну вот! Что вы об этом скажете?
Ответом ему было ошеломленное молчание. Наконец Гермес промолвил:
- Если серьезно, то мне это понравилось.
- Понравилось? - взволнованно переспросил Браги.
- Несомненно, - ответствовал Гермес. - Ненавижу я все эти новомодные штуки. Не понимаю, почему некоторые называют их поэзией - там даже рифмы нет.
- Точнейше те же чувства, что и у меня! - отозвался Браги.
- Между прочим, у вас на голове изумительный шлем. Не пожелаете ли поменять этот шлем на мой котелок?
- Пожалуй, нет, - сказал Браги после некоторого раздумья.
- Даю в придачу свой зонт. Здесь, в горах, дождь может начаться в любую секунду.
- Решено! - воскликнул Браги и снял шлем. Получив взамен зонтик и шляпу греческого бога, сказал благожелательно: - Вижу, ты парень совсем неплохой.
- Но и ты неплох, - ответил Гермес. - А стихи, если они настоящие, я могу хоть всю ночь слушать.
- Только не в моей пещере, - с неудовольствием сказал Матенива. - Здесь нельзя.
- Мы можем вернуться назад и заняться стихами за линией английских окопов, - продекламировал Браги, которому явно не терпелось выступить перед восприимчивой аудиторией.
- Нелепая затея, - откликнулся Гермес. - Для нас открыт весь мир!
- Неужели?
Гермес расстегнул свой портфель.
- Не далее, чем сегодня, я видел… Где же это?.. А, вот оно! - Он вынул проспектик.
- Чего ради нам торчать в этих холодных и сырых горах, если мы можем отправиться в пятинедельный круиз на Таити, а оттуда перебраться в роскошный охотничий домик на Бора-Бора?note 7 Круглосуточное обслуживание прямо в номере, собственная ванна, электрический потолочный вентилятор и шесть километров чистейших бело-песчаных пляжей!
- О, сколь восхитительная перспектива! - сказал Браги. - Но поведай мне и о судне.
- Ну, мы поплывем в первом классе, разумеется. Там будет бассейн, танцевальный зал… - Гермес взял Браги под локоть и повел вниз с горы по тропе, извивающейся вдоль ручья. - Два ночных клуба, библиотека, игра в шафлборд…
- Ночные клубы? Там, возможно, пожелают услышать мою декламацию!
- Весьма вероятно… Ежеутренне - шведский стол с восьми часов до… Больше их не было слышно.
- И это - боги! - с горечью сказал Питер.
- Наверное, мы ждали от них слишком многого, - предположил Матенива. - Но может быть, и нет.
- Я не понял тебя.
- Если бы наши боги войны сошлись в битве с их богами, дело, наверное, кончилось бы вничью - как у этих двоих, - объяснил старик. - Но сейчас, по крайней мере, горы остались на месте, и это хорошо, ибо мы захотим жить в них, когда наша война прекратится.
Через три месяца после этих событий Дидан Кимаси был убит, и на этом неофициально закончился режим чрезвычайного положения.
Питер Ньоро, некоторое время пробыв вольным охотником, затем принял христианство и остаток жизни служил священником в Найроби.
Майкл Уилкокс вернулся в Англию и тоже сменил веру - стал анимистом. Он бросил учебу в колледже и открыл магазин плакатов в лондонском Сохо.
Что же касается Гермеса и Браги, то они первыми открыли агентство путешествий в Папеэте, что на Таити. Прибыль от этого предприятия позволила им основать «ГиБ театр», где Браги и поныне каждый вечер выступает перед верной ему аудиторией из полинезийцев, не приученных высоко ценить свободное стихосложение.
Перевел с английского
Александр МИРЕР
notes
Note1
Политическое и военное антиколониальное движение народности кикуйю, зародившееся в
50-х годах XX века и приведшее к независимости Кении. К ходе войны за освобождение погибло свыше 11000 повстанцев. Действие рассказа можно отнести к 1952 г. (Здесь и далее прим. перев.)
Note2
Народности Кении.
Note3
Гермес предлагает самые разные обмены. Микки Мэнтл (1931 - 1995) и Уилли Мэйс (1931) - знаменитые американские бейсболисты. «Бэтмэн» и «Капитан Марвел» - популярные серии американских комиксов; Джейн Остин (1775 - 1815) - известная английская писательница. «Фанни Хилл, или Воспоминания женщины для утех» - роман английского писателя Дж. Клиланда (1709 - 1789)
Note4
Курортный город на о. Ямайка.
Note5
Джон Браун (1800 - 1859) - Л/Ш.ИРНШЙЙШ борец за освобождение рабов в Америке. Здесь имеется в виду известная баллада американского поэта С. В. Кеннета (1898 -
1943).
Note6
Эспен - курортный городок на севере США; «Канард» - англо-американская корабельная компания; «Куин Мэри» - знаменитый некогда океанский лайнер.
Note7
Таити, Бора-Бора - острова в Полинезии.
|
