Царство костей Джеймс Роллинс
        Книга-загадка, книга-бестселлерОтряд «Сигма» #15
        Сердце Африки, Конго. Международная медицинская бригада сделала шокирующее открытие. Нечто неведомое заражает здесь людей, погружая их в состояние глубокого ступора, делая невосприимчивыми к внешнему миру. Одновременно гиперэволюционируют растения и животные, на глазах становясь все более враждебными человеку. Катастрофа, угрожающая континенту и в конечном счете всему миру, исходит из глубоких джунглей - места, которое аборигены считают проклятым и называют Царством костей.
        Почему биосфера сходит с ума? Из-за внутренних причин? Или, что еще хуже, из-за искусственного воздействия? Это должны выяснить члены спецотряда «Сигма», умудрившись не стать жертвами биологической угрозы. Вскоре им предстоит открыть оглушающую правду о сути человеческого вида и судьбе, которая его ждет. Но сейчас главное - не допустить превращения всей планеты в бесконечное Царство костей…
        Джеймс Роллинс
        Царство костей
        James Rollins
        KINGDOM OF BONES
        
        Всем врачам и младшему медицинскому персоналу, всем сотрудникам больниц и клиник по всему миру, столь самоотверженно и героически трудившимся во время пандемии: спасибо вам
        Благодарности
        Лори Андерсон, одна из моих любимейших певиц и композиторов, как-то написала песню под названием «Язык - это вирус». Если она права, то любая книга должна быть переносчиком этого вируса. Так что первым делом благодарю группу своих первых читателей-критиков, которые помогли довести язык-вирус этого романа до наиболее сильнодействующей и заразной его формы: Криса Кроу, Ли Гаретта, Мэтта Бишопа, Мэтта Орра, Леонарда Литтла, Джуди Прей, Кэролайн Уильямс, Сэди Девенпорт, Салли-Энн Барнс, Денни Грейсона и Лайзу Голдкул. Отдельное спасибо Стиву Прею за подробные карты Конго, а также Дэвиду Сильвиану - за всю его усердную работу и преданность цифровым технологиям. Не могу не упомянуть добрым словом Шери Маккартер, которая поделилась со мною множеством идей и любопытных исторических и научных фактов, часть из которых можно найти на этих страницах. Естественно, ничего из этого не произошло бы без замечательной команды профессионалов книжной индустрии, которых вряд ли кто-то способен превзойти. Огромное спасибо всем сотрудникам издательства «Уильям Морроу» за то, что всегда поддерживали меня во всех моих
начинаниях, а особенно Лайет Стелик, Хейди Рихтеру, Кейтлин Херри, Джошу Марвеллу, Ричарду Аквану, Кейтлин Гэринг, Андреа Молитору и Райану Шеперду. И наконец, конечно же, моя особая признательность тем людям, которые играют важную роль на всех стадиях книжного производства: моему уважаемому редактору, Лиссе Койш, и ее энергичной коллеге Мирайе Чирибога; а также, за всю их усердную работу, моим агентам, Рассу Гэлену и Денни Бэрору (равно как и его дочери Хизер Бэрор). И, как всегда, должен подчеркнуть, что любые фактические ошибки в этой книге - коих, как я надеюсь, не слишком много - целиком и полностью на моей совести[1 - Переводчик настоятельно просит обратить внимание на это предупреждение автора - особенно читателей, неплохо подкованных в различных областях науки и техники.].
        Примечания научного порядка
        Данное произведение представляет собой очередную мою попытку еще более углубиться в изучение причудливой биологии вирусов - а именно того, как эти крошечные заразные частички связывают всю жизнь на нашей планете подобно огромной невидимой сети. Замысел этого романа возник у меня еще задолго до того, как коронавирус стал неотъемлемой частью нашей повседневной жизни, а COVID-19 перерос в глобальную пандемию. Я даже сомневался, стоило ли мне вообще дописывать этот роман, когда это бедствие распространилось по всему земному шару. Мне это представлялось парадигмой гордыни - создавать некий вымышленный смертоносный вирус, тогда как реальность стала страшней любого художественного вымысла. Казалось нетактичным затрагивать подобную тему в такой момент, пытаться развлекать людей придуманной «эпидемической катастрофой», когда подобная катастрофа и в самом деле грозила всему населению планеты.
        Поскольку сейчас вы держите эту книгу в руках, то уже знаете, чем закончились мои метания. Почему? Во-первых, я должен признать, что уже затрагивал «пандемические» угрозы в своих предыдущих романах («Седьмая казнь», «Шестое вымирание»). И у меня не было намерения повторяться. Главной задачей этого романа было не столько дать картину бедствия как такового, сколько поглубже заглянуть в источник - во многом непознанную биологию вирусов. Это была тема, которая, по моему мнению, могла заинтересовать читателей - и которая стоила того, чтобы обратиться к ней именно сейчас.
        В ходе моих исследований для этого романа я выяснил, насколько и в самом деле необъяснимы, разнообразны и вездесущи вирусы по своей природе. Каждый день триллионы вирусов в буквальном смысле дождем валятся на нас с неба. Каждый час на каждый квадратный метр нашей планеты выпадает около тридцати трех миллионов вирусных частиц[2 - «Триллионы триллионов вирусов падают с неба каждый день», Джим Роббинс, «Нью-Йорк таймс» от 13 апреля 2018 г. Здесь и по с. 15 - прим. авт., если не указано иное.]. Но и при таком изобилии вирусы все равно остаются загадкой. Даже сегодня о биологии вирусов известно куда меньше, чем о любой другой форме жизни[3 - «Добро пожаловать в виросферу», Джонатан Р. Гудман, «Нью-сайентист», 11 января 2020 г.]. Вдобавок ученые полагают, что существуют миллионы, если даже не триллионы разновидностей вирусов, которые еще только предстоит открыть.
        И все же то, что нам сейчас все-таки известно про вирусы, - это насколько глубоко они вплетены в историю нашей эволюции. Их генетический код глубоко упрятан в нашей собственной ДНК. По расчетам ученых, от 40 до 80 процентов человеческого генома может происходить от древних вирусных инвазий[4 - Роббинс, указ. соч.]. И речь не только про нас. Результаты последних исследований показывают, насколько тесно вирусы внедрились вообще в мир живой природы. Это тот цемент, на котором и держится жизнь. Вообще-то исследователи теперь практически не сомневаются, что вирусы способны предоставить ключ к происхождению всего живого на Земле - они могут быть самими двигателями эволюции, а не исключено, что даже и источниками человеческого разума[5 - «Древний вирус может быть ответственен за человеческое сознание», Ральф Лецтер, «Лайв сайенс», 2 февраля 2018 г.].
        Так что, хотя эта книга и не является «пандемическим романом» по сути своей, я уверен, что изложенный в ней сценарий развития событий может показаться читателю еще более угрожающим, чем просто описание вспышки некоего смертоносного заболевания.
        Почему?
        Да потому что вот последнее предостережение, которое я слышал от ученых: «Вирусы - и те, что в природе, и внутри наших тел - еще не закончили изменять нас, модифицировать нас».
        И они продолжают делать это прямо сейчас - в тот самый момент, когда вы читаете эти строки.
        Примечания исторического порядка
        «Ужас! Ужас!»
        Таковы предсмертные слова Курца, главного злодея в романе Джозефа Конрада «Сердце тьмы». Звучат они в тот момент, когда Курц сознает масштаб тех зверств и жестокостей, которым он подверг коренное население африканского Конго. Это также и предостережение всем нам - тьма может таиться в сердце у каждого из нас.
        Конрад написал это произведение, впервые опубликованное с продолжением в трех частях в журнальном варианте в 1899 году, на основе своего личного опыта в качестве капитана парохода на реке Конго, где он лично стал свидетелем жестокостей колониального правления Свободного государства Конго[6 - Свободное или Независимое государство Конго (фр. Etat independant du Congo) - государство в Африке, существовавшее в 1885 - 1908 гг. и являвшееся «личным владением» короля Бельгии Леопольда II. При этом государство было формально независимым от правительства Бельгии. Период существования страны отличался жестоким режимом эксплуатации местного населения. В настоящее время на территории бывшего Свободного государства Конго находится Демократическая Республика Конго. Предыдущее название - Заир (1971 - 1997 гг.). - Прим. пер.], которое он описывает как «самая гнусная драка за добычу, которая когда-либо обезображивала историю человеческой совести»[7 - «Навеки в цепях: трагическая история Конго», Пол Уэлли, «Индепендент», 28 июля 2006 г.]. Меньше чем за десять лет в результате действий колонизаторов погибли десять
миллионов коренных конголезцев. Вот как это описывает британский исследователь Юарт Гроган: «Все деревни до единой были сожжены дотла, и когда я бежал из этой страны, то повсюду видел скелеты, и в таких позах… Какие ужасные истории они рассказывали!»[8 - Роберт Эджертон, «Истерзанное сердце Африки: история Конго» («Сент-Мартин Пресс», 2002 г.), с. 137.]
        С чего же начались все эти зверства?
        Как это ни печально, но все это оказалось связано с развитием медицины и техники. Во-первых, с открытием в начале девятнадцатого века хинина - противомалярийного средства, которое открыло сердце континента всему остальному миру. Португальские и арабские работорговцы уже и до того рыскали по просторам Конго, но с появлением лекарства от малярии началась великая эпоха европейской колонизации. Северные территории Конго сразу же захапали французы, а король Бельгии Леопольд II прочно закрепился на миллионе квадратных миль южной половины страны - это примерно треть площади континентальных Соединенных Штатов, - за счет кабальных договоров с местными племенами, расчетом в которых со стороны эмиссаров короля мог быть просто кусок цветастой ткани или какая-нибудь яркая побрякушка[9 - Уэлли, указ. публ.].
        Потом настал черед технического новшества под названием «пневматическая шина» - изобретения шотландского ветеринара Джона Бойда Данлопа. Результатом стали активные поиски источников сырья для производства резины, сравнимые с «золотой лихорадкой», а каучуконосы Конго и оказались его основным источником. Стало вдруг крайне выгодно эксплуатировать и брать в рабство обитателей конголезских деревень. Король Леопольд установил строгие нормы на объем каучука и слоновой кости, поставляемых каждой деревней. Ценой за любую недостачу была потеря руки. За короткий период времени отрубленные человеческие руки стали в Свободном государстве Конго в некотором роде валютой, равно как отсеченные уши, носы, гениталии и даже головы. Вдобавок бельгийские эмиссары регулярно устраивали невиданные акции устрашения, включая распятия на кресте и повешения мужчин, женщин и детей[10 - Там же.].
        Все эти зверства, о которых никому не сообщалось, сходили им с рук более десяти лет и в итоге со временем привели к смерти от убийств и голода половины коренного населения Конго. В то время как роман Конрада послужил литературным средством, в конце концов поведавшим остальному человечеству об этих зверствах, во многом это заслуга и миссионеров - в частности, одного американца, чернокожего пресвитерианского священника Уильяма Генри Шеппарда, который открыл миру правду о тех ужасах, от которых страдали коренные конголезцы во время его пребывания миссионером в тех краях[11 - Эджертон, указ. соч., с. 143.].
        Но все эти изуверства были не единственными «ужасами», с которыми преподобный Шеппард столкнулся в те кровавые времена. Другой его рассказ был надолго похоронен под россыпями костей. Это история, привязанная к картам, реликвиям и мифам, про еще одного чернокожего христианского патриарха в Африке.
        Большинству людей эта история была неизвестна.
        До настоящего момента.
        ?
        Разум человека на все способен, ибо он все в себя включает, как прошлое, так и будущее.
        Джозеф Конрад. «Сердце тьмы»
        И вновь я выволакиваю на сцену единственного настоящего злодея во всем моем повествовании: гипертрофированный человеческий мозг.
        Курт Воннегут. «Галапагосы»
        14 октября 1894 года
        Округ Касаи, Свободное государство Конго
        Преподобный Уильям Шеппард молча возносил молитву Господу, дожидаясь, пока каннибал закончит затачивать зубы. Туземец из племени басонге склонялся над костром, держа в одной руке надфиль, а в другой - зеркальце. Придав последнему треугольному резцу окончательную остроту, он восхищенно улыбнулся делу своих рук, после чего наконец выпрямился.
        Едва ли не семифутового[12 - 7 футов - 213 см. Здесь и далее - прим. пер.] роста каннибал башней возвышался над Шеппардом. Одет он был по здешним меркам более чем франтовато: в длинные штаны, надраенные сапоги и застегнутую на все пуговицы рубашку. Его легко можно было бы принять за однокашника Шеппарда по Южной пресвитерианской теологической семинарии для цветных мужчин в Таскалусе[13 - Таскалуса - город в США, на западе штата Алабама, центр округа Таскалуса.], которую закончил сам преподобный. Только вот по обычаю своего людоедского племени великан сбрил брови и выщипал ресницы, что придало ему еще более угрожающий вид, особенно в сочетании с остроконечными, как у акулы, зубами.
        Шеппард обливался по`том в белом льняном костюме с галстуком и белом же пробковом шлеме. Ему пришлось задрать голову, чтобы посмотреть предводителю Заппо-Зап в лицо. Это воинственное племя являлось основным союзником бельгийских колониальных сил и фактически представляло собой личную армию короля Леопольда. Пользующиеся недоброй славой Заппо-Зап получили название по треску выстрелов своих многочисленных стволов. Шеппард заметил длинную винтовку, свисающую с плеча каннибала. Интересно, подумал он, сколько ни в чем не повинных людей были убиты из этого единственного ствола.
        Входя в деревню, Шеппард сразу приметил десятки облепленных мухами трупов. Судя по обугленным костям, множество других уже были съедены. Поблизости один из соплеменников вождя сосредоточенно отреза`л окровавленный шмат мяса от отсеченного человеческого бедра. Другой заталкивал скатанные в трубочку табачные листья внутрь лишенного мозга черепа. Даже на костре, отделявшем преподобного от предводителя каннибалов, над язычками пламени коптились несколько отрезанных рук, насаженных на бамбуковые палочки.
        Шеппард из всех сил старался не обращать внимания на все эти ужасы, но все его чувства подвергались серьезному испытанию. Тучи черных мух гудели в воздухе. Вонь горелой плоти застряла в ноздрях. Чтобы удержать поднявшуюся к горлу желчь, он не сводил глаз с каннибала. В его ситуации не было смысла возмущаться происходящим или выказывать какую-либо брезгливость.
        Шеппард медленно заговорил, зная, что каннибал понимает и по-английски, и по-французски, хотя ни на одном из этих языков не говорит бегло.
        - М’лумба, мне очень нужно переговорить с капитаном Депре. Крайне важно, чтобы он меня выслушал.
        Великан пожал плечами.
        - Он не здесь. Он ушел.
        - Ну а Колляр или Реми?
        Опять пожатие плеч, но лицо дикаря заметно омрачилось.
        - Ушли с капитэн.
        Шеппард нахмурился. Депре, Колляр и Реми - все офицеры бельгийской армии - и привели Заппо-Зап в этот округ. Шеппард познакомился со всей троицей после того, как основал христианскую миссию на реке Касаи, притоке полноводной Конго. Отсутствие бельгийцев было чем-то необычным, особенно когда их отряд собирал «каучуковую дань» с деревни - хотя не то чтобы кто-то из этих офицеров стал бы препятствовать творящимся при этом зверствам. Вообще-то сама эта троица и поощряла подобную жестокость. Депре даже повсюду таскал с собой кнут из кожи бегемота, который по малейшему поводу пускал в ход, вырывая им клочья плоти из своих жертв. Последнюю пару месяцев капитан вел свой окончательно сорвавшийся с поводка отряд вдоль реки Касаи, терроризируя деревню за деревней и непреклонно продвигаясь к северу.
        Как раз по этой причине Шеппард и оставил свою миссию в Ибандже, отправившись на поиски отряда. Другое конголезское племя, бакуба, отправило посланника от своего царя с мольбой к Шеппарду, прося преподобного предотвратить появление кровожадных Заппо-Зап на их территории. Он не мог отказать в подобной просьбе. Два года назад Шеппард стал первым иноземцем, которому было позволено посетить царство бакуба - в основном потому, что он озаботился выучить их язык. После того, как преподобный доказал свободное владение им, при царском дворе его приняли весьма благосклонно. Он выяснил, что народ это честный и трудолюбивый, несмотря на свои верования в колдовство и царя, у которого оказалось семьсот жен. И хотя обратить в христианство никого из племени ему не удалось, он все равно считал их бесценными союзниками в этих враждебных краях.
        «А теперь им нужна моя помощь».
        Он мог, по крайней мере, попробовать решить этот вопрос с Депре - убедить бельгийского капитана избавить народ бакуба от распространения этой бойни.
        - А куда направились Депре и остальные? - спросил Шеппард.
        М’лумба посмотрел на восток, за реку Касаи, которая медленно текла неподалеку. Выругался на банту и злобно плюнул в ту сторону.
        - Я сказал им не ходить туда. Это место алааниве.
        Шеппард знал, что на банту это слово означает «проклятый». А еще понимал, насколько прочно укоренились среди местных племен всякие суеверия. Они верили в духов и призраков, в заклинания и волшебство. В качестве миссионера он находил практически невозможным прорваться сквозь эту пелену языческих верований и заменить их светлым словом Господним. И все же не оставлял попыток, в то же время выступая в роли летописца творящихся здесь ужасных деяний, вооруженный лишь Библией и громоздкой фотокамерой «Кодак».
        Шеппард расстроенно нахмурился. Он знал, что привлечь всех троих офицеров могло лишь что-то очень значительное.
        - М’лумба, а почему ушли Депре и остальные? Что они ищут?
        - Панго, - буркнул каннибал, что на банту означало «пещеру» или «яму». А потом, насупившись, изобразил, будто роет лопатой землю, поглядывая на Шеппарда - понял ли тот.
        Шеппард прищурился, после чего и вправду понял.
        - Ты хочешь сказать, шахту?
        М’лумба коротко кивнул.
        - Oui. Шахту. В плохом месте. Мфупа Уфалме.
        Шеппард уставился через реку, мысленно переводя последние слова каннибала.
        «В Царстве Костей…»
        Хотя название звучало зловеще, Шеппард не придал ему особого значения. Он знал, что в непроходимых джунглях осталось еще множество неисследованных мест. Вообще-то говоря, он и сам открыл неизвестное картографам озеро и через пару-тройку месяцев был даже приглашен в Лондон, в Британское королевское географическое общество, чтобы обсудить это открытие. И все же куда распространенней суеверий, цветущих пышным цветом в этих краях, были слухи о сокровищах и неведомых царствах, затерянных где-то в самой глубине джунглей. Где в итоге и находили свою погибель многие из тех, кто соблазнился подобными сказками.
        «А теперь, похоже, еще и трое бельгийцев».
        - Зачем они ищут эту шахту? - спросил Шеппард. - Что рассчитывают там найти?
        Повернувшись, М’лумба гаркнул что-то своему престарелому соплеменнику со сплошь татуированным лицом, что выделяло его среди прочих как мганга, или же колдуна-целителя. Заппо-Зап никогда не передвигались по стране без шамана, который отпугивал от них висука и рохо - мстительных призраков и духов тех, кого они убили и съели.
        Иссохший старик присоединился к ним. На нем были лишь узенькая набедренная повязка и ожерелье, украшенное резными фигурками из слоновой кости и деревянными амулетами. Губы его лоснились после недавнего пира. М’лумба что-то требовательно спросил у мганги на каком-то диалекте басонге, так что Шеппард ничего не смог разобрать.
        Наконец шаман насупился и принялся перебирать перепутанную массу амулетов у себя на шее. Снял с шеи заплетенную косичкой петлю, с которой свисал единственный талисман - маленький металлический диск, размером не больше ногтя большого пальца. Старик потряс им перед М’лумбой, который выхватил его и передал Шеппарду.
        - Капитэн Депре нашел это. На шее у другого мганга из этой деревни. Капитэн стегал и стегал кнутом, чтобы заставить его говорить. Крики две ночи. А потом мганга рассказал ему, откуда это.
        - Из Мфупа Уфалме… - пробормотал Шеппард. Из Царства Костей.
        М’лумба, скривившись, кивнул, явно чем-то недовольный.
        Шеппард изучил амулет. Похоже, это была монета, почерневшая от времени, с просверленной посредине дырой, через которую и был продет витой шнурок. Одна сторона была достаточно потерта, чтобы открыть сияние золота.
        Шеппард ощутил, как наваливается отчаяние.
        «Не удивительно, что Депре был так жесток…»
        Для такого порочного человека предвкушение золота должно сиять гораздо ярче, чем любые нормы на слоновую кость или каучук. При всех слухах о потайных городах и сокровищах, спрятанных в джунглях, ни один не мог сильней разжечь вожделение алчного человека, чем история о затерянном где-то золоте. Кладоискатели веками прочесывали джунгли, выискивая такие сокровища. По-прежнему передавались из уст в уста легенды о золотых копях, вырытых исчезнувшими римскими легионами или даже ветхозаветными воинами царя Соломона.
        Шеппард вздохнул, слишком хорошо зная, сколько авантюристов погибли в ходе таких вот безрассудных вылазок. Он уже начал опускать золотой кружок - когда отблеск солнечного света вдруг проявил какие-то буквы на другой стороне монеты. Он опять поднял ее к глазам и наклонил, открывая полустертую надпись. Как следует присмотрелся, и тут глаза его пораженно распахнулись. Чтобы окончательно убедиться, преподобный потер монету, открыв имя, написанное на латыни.
        Presbyter Iohannes.
        Пальцы сами собой еще крепче сжали золотой кружок.
        «Не может такого быть…»
        Хотя имя было на латыни, Шеппард сразу понял, что эта золотая монета не была отчеканена каким-то римским легионом. И золото для нее не было добыто воинами царя Соломона. Нет, то, что на ней было написано, намекало на совсем другую историю, столь же фантастическую, как и все остальные.
        - Пресвитер Иоанн… - пробормотал он, переводя с латыни.
        Про могущественного христианского «царя-попа», царство которого некогда якобы процветало в Африке, Шеппард узнал еще во время учебы в семинарии. В соответствии с текстами, датирующимися двенадцатым веком, пресвитер Иоанн почти в течение века правил древней Эфиопией. Утверждалось, что он - чернокожий потомок Бальтазара, один из трех волхвов, пришедших поклониться родившемуся в Вифлееме младенцу Иисусу. Молва приписывала царству пресвитера Иоанна не только астрономическое богатство, но и владение множеством тайных знаний - легенда даже связывала его с Источником вечной молодости и так и не найденным Ковчегом завета Господня. Многие века европейские правители пытались отыскать этого достославного персонажа. Посылали эмиссаров, многие из которых бесследно исчезли в джунглях и так и не вернулись назад. Даже Шекспир упомянул этого загадочного патриарха в своей пьесе «Много шума из ничего».
        Однако большинство нынешних историков скептически отметают это предание про черного христианского царя, правящего на безбрежных просторах Африки, считая его не более чем мифом.
        Шеппард не сводил взгляда с имени, отчеканенного на золоте. Ему хотелось воспринимать то, что он держал в руках, как некоего рода фальшивку. И все же, будучи сыном раба, он не мог так поступить. Вместо этого преподобный ощутил трепет родства с этой легендой, с еще одним чернокожим христианином, жившим много веков тому назад.
        «Может ли быть хоть сколько-то правды за всеми этими историями?»
        И хотя предвкушение золота вполне могло заманить в лес капитана Депре, Шеппард не мог противиться своему собственному стремлению - не к богатству, а к истории, на которую намекала эта монета.
        Опустив талисман, он повернулся к М’лумбе.
        - И давно уже нет Депре и остальных?
        Тот покачал головой.
        - Двенадцать дней. Они взяли с собой двадцать человек. - В злобно исказившемся рту сверкнули остроконечные зубы. - И моего брата, Нзаре. Я говорил ему не идти. Но капитэн заставил его.
        Шеппард почувствовал, что в этом и крылся корень ярости каннибала - чем можно было воспользоваться.
        - Тогда давай заключим мкатаба. Строго между нами.
        Безволосые брови М’лумбы настороженно сошлись на переносице.
        - Нини мкатаба?
        Шеппард приложил руку к рубашке, накрыв сердце.
        - Я отправлюсь в Мфупа Уфалме и приведу тебе твоего брата - но только если ты поклянешься, что ты и твои люди останетесь здесь и не отправитесь дальше в земли бакуба.
        М’лумба обвел взглядом руины деревни, размышляя над предложением.
        - Дай мне три недели, - умоляюще добавил Шеппард.
        Рот М’лумбы лишь скривился еще сильней.
        Шеппард напряженно ждал ответа. На худой конец, эти недели могли бы дать обитателям деревень на территории бакуба возможность покинуть родные места и укрыться в лесу. Он молился, чтобы предложенный им неравный размен фигур помог защитить эти пятьдесят тысяч душ от предстоящего варварства.
        Наконец М’лумба поднял три пальца.
        - Тату недель. Мы останемся. - Он бросил взгляд на раскиданные вокруг трупы. - А потом я опять проголодаюсь.
        Шеппард невольно содрогнулся от омерзения при угрозе, прозвучавшей в этих последних словах. Представил себе ухоженные улочки столичной деревни бакуба, уставленные статуями предыдущих царей и наполненные смехом женщин и детей. Представил себе, как эти счастливые звуки сменяются криками боли, а по чистеньким улицам текут потоки крови.
        Он посмотрел через реку Касаи на темные джунгли за ней. Преподобный не знал, есть ли там и вправду какая-то затерянная золотая шахта. Он даже сомневался, соответствует ли истине латинская надпись на монете. И явно не верил в какие-то древние проклятия, уходящие своими корнями в Царство Костей.
        Но вонь горелой плоти напомнила ему одну непреложную истину.
        «Мне нельзя их подвести».
        Часть первая
        Вторжение
        1
        23 апреля,
        07:23 по центральноафриканскому времени
        Провинция Чопо,
        Демократическая Республика Конго
        Пробудил Шарлотту Жирар жгучий укус какого-то насекомого, вернув ее к грубой реальности. Ей снилось, будто она плавает голая в бодряще прохладном бассейне загородного поместья своих родителей на Французской Ривьере. Хлопнув себя по шее, она резко села под пологом жаркого, пропитанного влагой шатра. Воздух душил и затоплял, как болото. Вдруг еще один укус в тыльную сторону другой руки. Вздрогнув, Шарлотта потрясла ладонью, запутавшись в москитной сетке вокруг раскладушки.
        Выругавшись по-французски, высвободила руку. Уставилась на виновника, ожидая увидеть одну из кусачих черных мух, наводнивших ооновский лагерь для беженцев. Но на запястье у нее сидел красно-черный муравей - длиной с ноготь большого пальца. Его жвала глубоко впились в ее плоть.
        Пораженная, она щелчком сбила насекомое в сетку, где то полезло вверх по марле. С глухо забившимся сердцем продралась сквозь занавеси вокруг раскладушки. Цепочки ползущих муравьев тянулись по полу спального шатра, зигзагом поднимались по стенам.
        «Откуда они тут взялись?»
        Достав сандалии, Шарлотта перевернула их и постучала о землю, вытряхнув еще несколько заблудившихся муравьев, а потом на цыпочках прошла по полу, похожему на ожившую географическую карту. К счастью, одеваться не пришлось - накануне она завалилась спать прямо в голубой медицинской униформе и белом жилете.
        На ходу мельком глянула на себя в стоячее зеркало, на миг шокированная собственной внешностью. Ей не исполнилось еще и тридцати, но выглядела она лет на десять старше. Свои черные волосы Шарлотта обычно стягивала в практичный хвостик на затылке, но сейчас он весь разлохматился и покосился - распустить его перед сном она тоже не удосужилась. Глаза у нее были все еще припухшие, с темными кругами под ними от непроходящей усталости. Кожа на лице облупилась после многих дней, проведенных на солнце. Ее косметолог на Монмартре пришла бы в ужас, но здесь, в тропическом лесу, у нее не было времени для изысков вроде кремов от загара и увлажняющих лосьонов.
        Прошлым вечером, уже хорошо после полуночи она без сил свалилась на свою раскладушку. Шарлотта была самым молодым из четырех членов медицинской бригады организации Medecins Sans Frontieres - «Врачи без границ», работающей в лагере. Медперсонала катастрофически не хватало, а в расположенный в большой деревне лагерь вливались все новые толпы беженцев, пока джунгли к востоку продолжало затапливать практически непрекращающимся ливнем.
        Восемь дней назад ее забросили сюда вертолетом из города Кисангани, где она одно время работала консультантом в рамках программы «Здоровые деревни» ЮНИСЕФ[14 - ЮНИСЕФ (англ. UNICEF, United Nations International Children's Emergency Fund) - Детский фонд ООН, международная организация, действующая под эгидой Организации Объединенных Наций. Является преемником Международного фонда помощи детям (ICEF), созданного в 1946 г. Функционирует благодаря взносам правительств и частных пожертвований.] - в основном на подхвате. Но здесь, в лагере, сразу пришлось впрячься по полной. Всего два года назад закончив ординатуру по педиатрии в Сорбонне, Шарлотта решила как-то отплатить за науку, подав заявление на годичную стажировку с «Врачами без границ». В тот момент это представлялось замечательным приключением - тем, что она была решительно настроена испытать, перед тем как погрузиться в рутинные будни какой-нибудь клиники или больницы. Вдобавок часть своего детства она провела в соседней Республике Конго[15 - Республика Конго и Демократическая Республика Конго (быв. Заир) - разные страны, граничащие между
собой.], в ее столице Браззавиле, и с тех самых пор всегда мечтала вернуться в эти джунгли. К несчастью, прошедшие годы значительно приукрасили представление Шарлотты об этом регионе и определенно не подготовили ее к трудностям жизни в тропическом лесу.
        «Вроде того факта, что всё здесь пытается съесть, ужалить, отравить или облапошить тебя».
        Подойдя к пологу жилого шатра, она протолкалась за него на мутноватый утренний свет. Прищурилась после темноты, прикрыла глаза ладонью. Справа от нее раскинулись соломенные хижины и крытые жестью убогие хибары деревни. Значительная часть жилья здесь уже была сметена расположенной по соседству рекой Чопо, вздувшейся после продолжительных ливней. Слева, уходя далеко в лес, громоздилось скопление типовых шатров и сооруженных на скорую руку шалашей - здесь ютились беженцы из других деревень, вынужденные спасаться от паводка.
        А люди продолжали стекаться сюда каждый день, переполняя и без того забитую до отказа территорию.
        Дым нескольких костров практически не справлялся с вонью, разносящейся из выгребных ям. Количество заболеваний холерой росло как на дрожжах, и медикам уже не хватало физраствора и доксициклина. Только вчера Шарлотте пришлось иметь дело и с десятком случаев малярии.
        Это едва ли был тот буколистический мир природы, который она представляла себе в Париже.
        Словно чтобы еще раз напомнить об этом, вдали зловеще громыхнул гром. В течение последних двух месяцев над этим районом постоянно проносились сильные грозы, превращая окрестные земли в болото - хотя календарный сезон дождей вроде еще не наступил. Это был самый высокий уровень осадков, зафиксированный более чем за целое столетие, - а прогноз обещал лишь новые ливни. Паводковые воды угрожали затопить всю центральную часть Конго, а из-за местной коррупции и всяких бюрократических препон вопросы помощи пострадавшим решались со скрипом или не решались вообще. Шарлотта буквально молилась, чтобы ооновцы поскорей прислали вертолет с очередной партией медикаментов и прочих припасов, пока ситуация здесь не стала по-настоящему катастрофической.
        Подойдя к госпитальному шатру, она увидела присевшую на корточки маленькую чернокожую девочку, исторгающую под себя струйку бурой жидкости. Муравьи забирались малышке на ступни и уже устроились у нее на коленях. Та плакала от их укусов, пока какая-то женщина, очевидно, ее мать, не подхватила ее себе под мышку и не отряхнула ей ноги.
        Поспешив туда, Шарлотта помогла собрать оставшихся муравьев. Показала на госпитальный шатер. Ее суахили[16 - Суахили - один из самых распространенных языков африканского континента, относится к группе языков банту.] оставлял желать лучшего.
        - Дава, - произнесла она, увлекая за собой женщину и дитя. - Вашей дочери надо лекарство.
        Обезвоживание - и от холеры, и от тысячи прочих этиологий - могло убить ребенка меньше чем за день.
        - Куза, куза, - настойчиво повторяла Шарлотта, проходя вперед.
        Кругом уже суетились местные. Многие вооружились метелками из пальмовых листьев, сражаясь с полчищами муравьев. Она пристроилась за туземцем из племени балуба, который обмахивал такой метелкой дорожку, ведущую к госпитальному шатру. Следуя за ним по пятам, Шарлотта успешно добралась до брезентового полога перед входом. Из-за него сразу вырвался запах дезинфектанта и йода, на миг заглушив повисшую над лагерем вонь.
        Один из врачей - Корт Джеймсон, седовласый педиатр из Нью-Йорка - заметил ее появление.
        - Ну что там у вас, доктор Жирар? - спросил он на английском - фактическом языке медперсонала.
        - Очередной случай диареи, - отозвалась она, заводя женщину и ребенка внутрь.
        - Сейчас я ими займусь. - Но сначала он передал ей дымящуюся жестяную кружку с кофе. - Подзаправьтесь. Похоже, что вы едва успели открыть глаза. Пара минут погоды не сделает.
        Благодарно улыбнувшись, Шарлотта обеими руками приняла кружку. Вдохнула аромат. От одного только запаха сердце забилось чаще. Кофе здесь был густой, как сироп, - далеко не тот изысканный petit cafe в ее излюбленном парижском бистро. Вся медицинская бригада уже обрела натуральную зависимость от этого варева и уже чуть ли не всерьез обсуждала возможность употреблять его внутривенно.
        Шарлотта отошла в сторонку, чтобы насладиться как короткой передышкой, так и темным горьким эликсиром.
        Взгляд ее упал на крепкую фигуру Бенджамина Фрея, двадцатитрехлетнего аспиранта-биолога из Кембриджа, который совмещал возню с больными с работой над кандидатской диссертацией. На рыжеволосом аспиранте был тропический костюм цвета хаки и шляпа с широкими мягкими полями. А еще пара белых кроссовок, которую он каким-то мистическим образом ухитрялся держать в первозданной чистоте - ни пятнышка. По его порывистым движениям и редким нервным тикам она подозревала у него расстройство аутистического спектра, но даже если так, то на его способности хорошо справляться со своими обязанностями и общаться с людьми это никак не сказывалось. Правда, иногда этот молодой человек мог вдруг глубоко погрузиться в изложение всяких эзотерических тем, нисколько не обращая внимания на интерес слушателей - или же отсутствие такового.
        Когда он склонился над густой лентой муравьев и подцепил одного из них пинцетом, Шарлотта подошла ближе. Ей было любопытно это неожиданное вторжение - эта новая напасть, угрожающая лагерю.
        Фрей оглянулся через плечо, когда она присоединилась к нему.
        - Dorylus wilverthi, - объяснил он, поднимая захваченный образец повыше. - Африканский кочевой муравей. Еще называется «сьяфу». Одна из наиболее крупных разновидностей бродячих муравьев. Солдаты вроде этого могут вырасти до полудюйма в длину, а их матка, или королева, - до двух дюймов. У них такие сильные и крепкие жвала, что туземные племена используют их укусы для наложения швов на резаные раны.
        Шарлотта почувствовала, что парень приготовился к одному из своих длинных дискурсов, и перебила его.
        - Но откуда они тут взялись?
        - О, это беженцы, как и все остальные здесь. - Опустив муравья к его сородичам, он выпрямился. Указал пинцетом в сторону вздувшейся реки. - Похоже, что этих муравьев смыло с их обычной территории обитания.
        Ей понадобилась еще секунда, чтобы осознать, что черные островки, сплавляющиеся по течению, - это не какие-то кучки мусора, а массивные скопления темно-красных муравьев, сцепившихся вместе.
        - А почему они все не утонули? - спросила она.
        - После небольшого купания в реке? Это для них не проблема. Они могут продержаться под водой целый день. Муравьи - это крепкие маленькие солдаты. Они жили на Земле еще во времена динозавров и успешно колонизировали все континенты. За исключением Антарктиды, естественно.
        Шарлотта ощутила дурноту, особенно когда заметила, как один из этих островков рассыпался, ударившись о берег, и растекся по сторонам. Захватчики действовали слаженно, словно заранее разработали стратегию этого нападения.
        - И ума им не занимать, - добавил Фрей, словно приметив то же самое. - У каждого - двести пятьдесят тысяч мозговых клеток, что делает их умнейшими насекомыми на планете. И это только у одного из них. Соберите сорок тысяч муравьев вместе, и они будут соответствовать нам по уровню разума. И не забывайте, что некоторые суперколонии Dorylus насчитывают более пятидесяти миллионов муравьев. Можете себе представить? И во главе всего этого королева, которая живет до тридцати лет - дольше любого другого насекомого. Так что не стоит их недооценивать.
        Шарлотта вдруг пожалела, что вообще подошла к биологу.
        - Пока эта армия не двинется дальше, - предостерег Фрей, когда она начала отходить от него, - ожидайте множества пострадавших от укусов. Помимо ума, у странствующих муравьев на редкость злобный характер, плюс соответствующее вооружение. Челюсти у них крепкие, как сталь, и острые, как бритва. На марше они известны тем, что пожирают все на своем пути, даже убивают стреноженных лошадей и объедают их до костей. Или собак, запертых в домах. А иногда и младенцев.
        Шарлотта натужно сглотнула.
        «Как будто нам тут нужны еще какие-то проблемы…»
        - А долго придется ждать, пока они уйдут?
        Фрей нахмурился, упершись кулаками в бедра. Понаблюдал за темными лентами, текущими с реки через лагерь.
        - Странное дело… Такое поведение для них необычно. Обычно странствующие муравьи избегают участков с бурной деятельностью вроде этого лагеря, предпочитая держаться в тени джунглей. - Он пожал плечами. - Но этот паводок и сам по себе явно нетипичен. Может, это и сделало их особо агрессивными. Тем не менее со временем они должны успокоиться и двинуться дальше.
        - Надеюсь, что вы правы.
        Он кивнул, все еще глядя на рассыпающуюся по сторонам массу муравьев, с обеспокоенным выражением на лице.
        - Я тоже.
        11:02
        Шарлотта посветила фонариком-карандашиком в глаза трехмесячному малышу. Мальчишка устроился на руках своей обеспокоенной матери. Он засунул в рот большой палец, но не сосал его, как это обычно делают дети его возраста. Лежал тихо, выпрямившись, с необычно напряженной спиной. Зрачки у него были расширены и едва реагировали на свет. Если б ребенок не дышал, то походил бы на мягкую восковую куклу. Кожа у него поблескивала, словно от жара, но температура была нормальной.
        - Что думаете? - не оборачиваясь, спросила Шарлотта.
        За плечом у нее стоял Корт Джеймсон. Она подозвала американского педиатра для консультации. Они собрались за небольшой занавеской, отделяющей «смотровую» от основного помещения-палаты, уставленного койками.
        - Такую же картину я наблюдал вчера, - отозвался Джеймсон. - У девочки-подростка. Ее отец сказал, что она вдруг перестала говорить и двигалась только после понуканий. Опухшие лимфоузлы и сыпь по всему животу. Как и у этого мальчишки. Я подумал, что это может быть поздняя стадия трипанозомоза.
        - То есть сонной болезни, - пробормотала она, обдумывая его предположительный диагноз. Это заболевание вызывается одним простейшим паразитом, передаваемым при укусе мухи цеце. Ранние признаки заболевания - опухшие гланды, сыпи, головные и мышечные боли. Позже, при отсутствии лечения, этот паразит поражает центральную нервную систему, что приводит к неразборчивой речи и нарушению координации движений.
        - И как вы поступили с той девочкой? - спросила Шарлотта.
        Джеймсон пожал плечами.
        - Я влил в нее мешок физраствора внутривенно, поскольку она была обезвожена, а после накачал «докси» и пентамидином. Закрыл все базы, какие только смог, как выражаются у нас в Америке. Пытался уговорить отца оставить ее у нас, но он отказался. Позже я слышал, что этот мужик ищет колдуна из своей собственной деревни.
        В голосе коллеги она услышала пренебрежение. Потянулась к Джеймсону утешающей рукой.
        - Ее отец тоже хочет закрыть все базы.
        - Наверное, вы правы.
        Шарлотта не могла осуждать представителя местного племени за подобный выбор. Многие деревенские шаманы и вправду знали целебные травы и способы лечения местных недугов, еще не открытые и не обоснованные медицинской наукой. Некоторые она уже успела изучить и сама. Например, местные знахари пользовали уринальные инфекции грейпфрутом еще задолго до того, как целебные свойства цитрусовых были подтверждены западной медициной[17 - Может, грейпфрут и вправду обладает целебными свойствами (хотя врачи не рекомендуют употреблять его одновременно с любыми лекарствами), но вот в Центральной Африке он не растет и никогда не рос.]. Шаманы также использовали Ocimum gratissimum - африканский базилик - для лечения диареи, на что, останься вдруг лагерь без медицинских припасов, вполне можно было бы положиться.
        - Не думаю, что этот мальчик страдает сонной болезнью, - заключила наконец Шарлотта. - Поначалу, основываясь на минимальном зрачковом рефлексе и отсутствии рефлекса угрозы[18 - Рефлекс угрозы - непроизвольное смыкание век при приближении или поднесении к глазам обследуемого какого-либо предмета.], я подумала, что это может быть онхоцеркоз, он же «речная слепота». Но не сумела обнаружить у него в глазах никаких паразитических червей, которые могли бы это вызвать.
        - Тогда что же это, по-вашему? - напористо поинтересовался Джеймсон.
        - Его мать говорит, что два дня назад он был совершенно здоров. Если она права, тогда симптомы проявились слишком уж быстро для любого заболевания, вызываемого паразитами. Что простейшими, что червеобразными. Такая быстрота скорее наводит на мысли о вирусной инфекции.
        - Вирусов тут определенно предостаточно. Желтая лихорадка, ВИЧ, чикунгунья, денге, Рифт-Валли, лихорадка Западного Нила… Не говоря уже - исходя из шелушащейся сыпи у этого мальчика и у вчерашней девочки - обо всех видах поксвирусов. Обезьянья оспа, черная оспа…
        - Ну не знаю… Симптомы не соответствуют ни одному из перечисленных диагнозов. Мы можем иметь дело с чем-то новым и неизвестным. Большинство новых вирусов возникают при дисбалансе природной среды. Прокладке новых дорог, сведении леса, варварском истреблении экзотических лесных животных браконьерами… - Она обернулась на своего коллегу. - А также при продолжительных ливнях, особенно если переносчиками этих вирусов являются москиты или какие-то другие насекомые.
        Словно услышав эти слова, здоровенный странствующий муравей взобрался по плечу мальчишки и впился ему в шею. Закапала кровь, когда его жвала впились в нежную плоть. Шарлотта сразу припомнила, какими болезненными оказались укусы, разбудившие ее, но мальчишка даже не пошевелился. Так и не вытащил большой палец из рта, чтобы вскрикнуть. Даже не вздрогнул от боли. Просто лежал, деревянно зажатый, уставившись в пространство пустыми глазами.
        Сочувственно вздрогнув, она протянула руку в резиновой перчатке и сняла муравья. С силой раздавила его и отбросила прочь.
        Джеймсон наблюдал за ней, озабоченно сдвинув брови.
        - Молитесь, чтобы вы ошибались насчет нового вируса. При такой перенаселенности, миграции животных, перемещениях больших масс населения…
        «Это будет натуральная катастрофа».
        - Пока мы не выясним больше, пожалуй, нам стоит усилить бдительность, - предложила Шарлотта. - А я тем временем возьму анализы мочи и крови.
        Джеймсон прищурился.
        - Не знаю, будет ли от этого какой-то толк… Со всем творящимся тут хаосом понадобятся недели, пока мы сможем доставить образцы в приличную лабораторию.
        Она поняла, что коллега имеет в виду.
        «К тому моменту может быть уже слишком поздно».
        - Но у меня есть один хороший знакомый, в Габоне, - продолжал Джеймсон. - Ветеринар, специалист по диким животным, который работает по программе Всемирной охраны здоровья Смитсоновского института[19 - Смитсоновский институт (англ. Smithsonian Institution) - научно-исследовательский и образовательный институт и принадлежащий ему комплекс музеев в Вашингтоне. Основан в 1846 г. актом Конгресса США. Официально считается государственным учреждением, финансируется правительством США, частными инвесторами, а также за счет издательской и коммерческой деятельности.] - а конкретней, участвует в новом глобальном проекте «Виром»[20 - Виром - совокупность всех вирусов (или их геномов) того или иного организма; уникальная вирусная среда организма.]. Собирает образцы, помогает группе создавать наблюдательную сеть для все еще не распознанных вирусов. Что важнее, у него есть своя собственная мобильная лаборатория для тестирования образцов. Если мы сможем связаться с ним по радио и убедим его прилететь сюда…
        Он вопросительно посмотрел на Шарлотту.
        Прежде чем она успела ответить, у входа в госпитальный шатер послышались громкие голоса, пронизанные паникой. Оба вышли из-за импровизированной ширмы. В шатер ворвались двое мужчин с носилками. Еще один из врачей группы, сорокалетний акушер-гинеколог из Мельбурна, рванулся было к ним - но только чтобы потрясенно отшатнуться.
        Джеймсон устремился к вошедшим, увлекая за собой Шарлотту.
        Людьми с носилками оказались боец ВСДРК - Вооруженных сил Демократической Республики Конго - и санитар из Швейцарии, обычно встречавший беженцев на ближних подступах к лагерю и отбиравший тех, кому необходима экстренная медицинская помощь; высокий блондин с вечно бледным лицом, словно неподвластным загару даже на африканском солнце. Только на сей раз его лицо было еще белее обычного.
        Отдуваясь, санитар опустил носилки на пол.
        - Я… я нашел его на краю лагеря. Там еще четверо. Все мертвы. Там этой пакостью все буквально кишит… Он единственный до сих пор жив.
        Шарлотта выдвинулась из-за спины Джеймсона, заметив жуткое состояние лежащего на носилках. Это был пожилой местный мужчина, слабо пытающийся сесть. Обрывки его одежды пропитывала кровь, сбегая сквозь лоскуты словно ободранной кожи. Половина лица его представляла собой просто красные мышцы, из-под которых выступала белая кость. Выглядел он так, будто на него напал лев, но истинные хищники, ответственные за это, были куда меньше размером.
        По нему по-прежнему ползали муравьи, вгрызаясь в обнаженную плоть.
        - Мы нашли его только потому, что он еще слабо шевелился под горой муравьев, - объяснил санитар. - Они пожирали его живьем. Понадобилось несколько ведер воды, чтобы смыть бо`льшую их часть.
        - Почему этот человек просто не убежал от муравьев? - спросил Джеймсон. - Он потерял сознание? Был пьян, может быть?
        Педиатр присел на корточки, чтобы получше рассмотреть окровавленного пациента. Туземец наконец-то ухитрился сесть. Открыл было рот, чтобы объяснить, что с ним случилось, - но из горла у него вырвался кипящий поток муравьев, заструившийся по подбородку и груди. Тело его обмякло, и он безвольно упал обратно на носилки.
        Джеймсон, поперхнувшись, отпрянул.
        Шарлотте припомнилось недавнее предостережение биолога: «Следует ожидать множества пострадавших от укусов», - а также его слова, что странствующие муравьи способны объесть стреноженную лошадь до костей. Она быстро обернулась на ширму из занавески. Мать все еще стояла там, держа на руках своего неподвижного, словно одеревеневшего сына - ребенок был слишком вялым, чтобы реагировать на муравьиные укусы.
        Шарлотта вдруг поймала себя на том, что стало трудно дышать - словно воздух становился все более густым. Нахлынула ужасная убежденность.
        «Все это как-то связано…»
        Повернувшись, она ухватила Джеймсона за плечо.
        - Вызывайте по радио своего знакомого, охотника на вирусов. Немедленно!
        Педиатр секунду хмуро смотрел на нее, отупев от ужаса. А потом стряхнул с себя оцепенение и кивнул. Вскочил и выбежал из палаты, направляясь к шатру с радиостанцией и набором небольших спутниковых тарелок.
        Шарлотта все еще держала руку на весу. Какое-то движение привлекло ее взгляд к запястью. Там извивались три черных муравья, вцепившиеся в голую кожу над резиновой перчаткой. Их жвала глубоко впились в кожу. Ужас охватил ее при этом зрелище - но не от него как такового, а от внезапного осознания.
        Ведь она этих укусов даже и не почувствовала.
        2
        23 апреля,
        17:38 по западноафриканскому времени
        Провинция Приморское Огове, Габон
        Глубоко под землей перед Фрэнком Уитакером вдруг возникла пара красных глаз, отражающих луч фонаря у него на каске. Глаза горели в глубине темного туннеля, прямо над зеркалом черного ручья, по которому он шлепал вброд. Сердце сжалось от первобытного страха. Его ведь предупреждали о хищниках, таящихся в этой полузатопленной системе пещер.
        «Крокодилы…»
        Раньше он уже заметил пару особей поменьше, не длинней его предплечья, но те быстро ускользнули, плеснув хвостами. Но только не этот. Фрэнк углядел покрытое броней тело, вырисовывающееся за этими тлеющими, как угольки, глазами. «Шесть футов в длину как минимум…» Обратил он внимание и на оранжевый оттенок чешуи, что типично для крокодилов, запертых в этой системе пещер. Все они принадлежали к роду Osteolaemus tetraspis - тупорылых, или африканских карликовых крокодилов. Хотя, судя по длине данного конкретного экземпляра, насчет определения «карликовый» вполне можно было бы поспорить.
        Обособленная колония крокодилов обитала в этой отрезанной от всего остального мира ловушке в пещерах Абанда у побережья Габона вот уже три тысячи лет, запертая здесь, когда на этом участке побережья упал уровень воды. В такой суровой, лишенной солнечного света среде эти оранжевые твари все заметней отходили от своих собратьев наверху, эволюционируя своим собственным путем.
        Как ветеринара, теперь специализирующегося и на диких животных, Фрэнка всегда очень интересовали подобные вещи - но на куда более почтительном расстоянии.
        - Да они практически слепые, - успокоил его Реми Энгонга, патологоанатом из МЦМИ - Международного центра медицинских исследований, уроженец Габона. Это учреждение на юго-востоке страны играло важную роль в оценке новых заболеваний, регулярно возникающих в Западной Африке. - Пошумите слегка, и этот малютка моментально подожмет хвост.
        - Малютка? - переспросил Фрэнк, голос которого был приглушен медицинской маской.
        - Oui. Там, наверху, крокодилы во много раз крупнее.
        Фрэнк помотал головой. «По-моему, и этот достаточно большой». И все же воспринял слова своего спутника на веру - насчет того, что эта тварь практически слепая. Отцепив с пояса алюминиевую флягу для воды, он постучал ею по карстовой стене, выкрикнув: «О-го-го!» Крокодил-переросток продолжал глазеть на него, ничуть этим не впечатленный. А потом наконец развернул свою немалую тушу и небрежно поплыл прочь, исчезнув в темноте.
        Освободив путь, оба мужчины двинулись дальше. В такой чужеродной среде Фрэнк чувствовал себя астронавтом, исследующим враждебную планету, особенно затянутый с головы до ног в защитное снаряжение - комбинезон «микро-гард» с капюшоном и непромокаемые вейдерсы. Глаза он прикрыл пластиковыми защитными очками, а маска фильтровала как насыщенный аммиаком воздух, так и тучи мошки и гнуса, постоянно вьющихся вокруг.
        Наконец они вышли из ручья и потащились по жидкой грязи, состоящей в основном из помета летучих мышей. Свод тоннеля увешивали целые орды его крылатых обитателей; еще больше их носилось в воздухе, иногда пикируя на нарушителей своего спокойствия. Копившийся веками мышиный помет со временем и отбелил крокодилью чешую, придав ей уникальный оранжевый оттенок. Крокодилы же, в свою очередь, кормились как раз этими летучими мышами, входившими в их основной рацион наряду с пещерными крабами, сверчками и водорослями.
        - Далеко еще до ловушки? - крикнул Фрэнк Реми.
        - Почти пришли. Возле следующего сужения. Я подумал, что раскинуть сети лучше всего именно там.
        Реми и несколько его коллег из МЦМИ успели установить ловушки днем ранее. Фрэнк хотел взять образцы от каждой из разновидностей летучих мышей, обитающих здесь: африканского плодоядного крылана, гигантской круглолистной летучей мыши, ряда других. Как раз эти существа и являлись основными природными вместилищами для той же Эболы или марбургского вируса. Целью Фрэнка было каталогизировать набор прочих вирусов, переносимых обитателями этой пещеры, - в надежде обнаружить патогены, способные вызвать очередную крупную пандемию.
        Он пробыл в Африке уже полгода, перемещаясь по всему Конго и прибрежной Западной Африке, и успел собрать больше пятнадцати тысяч образцов.
        Направляясь к ловушкам, Фрэнк вновь ощутил всеподавляющее чувство изумления, что находится здесь. Это был странный путь - от чернокожего мальчишки, живущего с приемными родителями в чикагском Саут-Сайде, до ветеринара-вирусолога, пробирающегося сейчас по закоулкам пещерной системы в Габоне. Его любовь к миру природы во многом определил переменчивый климат Чикаго. Спасаясь от зимней стужи или влажной летней духоты, он частенько оказывался в парке Линкольна, зоопарке Брукфилд или аквариуме Шедда, где мог часами перечитывать и запоминать надписи на пояснительных табличках, мечтая обо всех этих загадочных уголках мира, упомянутых на них. Все это казалось таким далеким от чернокожего подростка, закутанного в куртку на два размера больше положенного и в паре драных кроссовок «Джордан».
        «И глянь только, где я сейчас…»
        Его способности к науке вообще и математике в частности со временем вызвали интерес у вербовщика из Корпуса подготовки младших офицеров запаса - как, наверное, и внушительный рост в шесть футов четыре дюйма[21 - 6 футов 4 дюйма - 193 см.]. В Корпусе Фрэнк настолько преуспел, что ему было предложено продолжить учебу в государственном колледже, причем за счет армии, которая оплатила его обучение ветеринарии в Университете Иллинойса. Вдобавок ему сразу же присвоили звание второго лейтенанта, отчего его приемные родители едва не лопнули от гордости.
        Хотя своих биологических родителей Фрэнк никогда не знал - да никогда и не пытался разыскать их после того, как они сбыли его с рук долой государственной системе, - ему все-таки повезло. Перепробовав несколько приемных семей, некоторым из которых просто не было до него дела, а другие из лучших намерений лишь давили на него, Фрэнк наконец попал к Уитакерам, которые со временем усыновили его. Именно их любовь и выступила в качестве того якоря, который наконец угомонил отчаявшегося юнца, готового окончательно сорваться с поводка и плывущего по уличному течению все дальше от общества, которое уже отвергло его.
        Когда он со временем закончил учебу на ветеринара - что включало в себя дополнительные недели учебных сборов, - его быстро повысили до капитана. После обязательной стажировки от него требовалось еще семь лет армейской службы. Эти годы закинули его в самую гущу Иракской войны, где он вскоре стал признанным специалистом в области санитарно-эпидемиологического благополучия населения и занимался практической полевой работой с зоонозными заболеваниями[22 - Зоонозные заболевания - инфекционные заболевания, передающиеся человеку от животных.]. Но при этом война лишила его и всяких иллюзий - и относительно состояния мира в целом, и человечества в частности.
        После возвращения в Штаты Фрэнк попробовал стажироваться в Научно-исследовательском институте инфекционных заболеваний армии США, но продержался там всего лишь еще год - со временем оставил службу и был нанят международной некоммерческой программой Смитсоновского института, задачей которой было выявление возникающих вирусных угроз. В рамках этой программы он и получил грант на поездку в Африку, главной задачей которой была каталогизация местной виросферы в поисках патогенов, могущих представлять собой опасность для человечества - того, что его коллеги именовали «вирусной темной материей», скрытой в затерянных уголках мира.
        - Похоже, у вас тут полно волонтеров для вашего исследования, - заметил Реми, поравнявшись с Фрэнком и вновь привлекая его внимание.
        Патологоанатом показал на экран из сетки, натянутый в сужении тоннеля. Там висели темные силуэты, запутавшиеся в ячее, словно скопление каких-то черных пушистых фруктов. Перегораживающая проход сеть уловила больше двух десятков летучих мышей разного размера. Некоторые задергались при их появлении.
        - Угомонитесь, малютки, - успокоил их Фрэнк. - Ничего плохого мы вам не сделаем.
        Оказавшись возле ловушки, он снял рюкзак и присел на корточки. Быстро приготовил шприц с седативным коктейлем - смесью ацепромазина и буторфанола. Потом натянул толстые прорезиненные перчатки: не хватало еще, чтобы его укусили. Вооружившись шприцем, начал с самого верха, методично вкалывая обездвиживающую смесь запутавшимся в сети летучим мышам. При этом он внимательно следил, чтобы дозы соответствовали размеру особей - каждой доставалось лишь по капле-другой. Когда Фрэнк добрался до низа сетки, мыши наверху уже застыли в ступоре.
        - Не поможете освободить сеть? - попросил он Реми.
        Совместными усилиями они отцепили ловушку, вновь открыв проход. Несколько летучих мышей воспользовались открывшейся возможностью и метнулись у них над головами. Расстелив сетку с оцепеневшими особями на полу пещеры, Фрэнк вернулся к рюкзаку и вынул из него оборудование для взятия образцов.
        «Пора заняться делом».
        18:28
        Фрэнк встал на колени в окружении аккуратно расставленных и разложенных пузырьков с ватными палочками, игл и тонких стеклянных пипеток. Пот капал у него со лба и жег глаза, которые и без того горели от всего этого мышиного помета, источающего аммиак.
        «Наверное, надо было прихватить респиратор».
        Действовать следовало как можно быстрее, стараясь не загрязнить образцы. Первым Фрэнк взял в руки обмякшее тельце большой круглолистной летучей мыши - Hipposideros gigas. Реми помог ему распахнуть ей крылья для забора крови. Потом приготовил пару ватных палочек для взятия образцов из орофарингеальной и ректальной полостей мыши.
        Работая, Фрэнк изучал хрупкое создание. Мягкие бархатистые уши в форме колокола, ноздри - словно крошечные воронки из лепестков живой ткани… Мембрана кожистых крыльев была такой тонкой, что сквозь нее просвечивал луч фонаря на каске Реми.
        Работая, тот подался ближе.
        - Доктор Уитакер, а можно поинтересоваться: почему в своих исследованиях вы сосредоточились именно на летучих мышах?
        Занеся очередной образец в реестр, Фрэнк выпрямился.
        - Прежде всего по той причине, что эти крошечные создания - настоящие мешки с вирусами. Причем помимо своих собственных вирусов, коих великое множество, они естественным образом собирают в себе и те, что находятся в окружающей среде. В частности, все виды артроподных[23 - Артроподный - относящийся к членистоногим, т. е. насекомым, ракообразным, паукообразным и многоножкам.] вирусов - от насекомых, которыми питаются. И даже растительных, что касается плодоядных летучих мышей. И, в свою очередь, передают эти вирусы другим формам дикой природы - или даже людям. В идеале нам следовало бы исследовать виросферу каждого позвоночного, беспозвоночного или растения, представленного здесь. Но в этом просто нет смысла, даже если б такое и было осуществимо. Летучие мыши - превосходные индикаторы того, что кроется здесь в окружающей среде в общем и целом.
        - Понятно, - сказал Реми. - Но меня всегда интересовало, почему при такой открытости вирусам летучие мыши сами не заболевают.
        Фрэнк отложил круглолистную летучую мышь на пол пещеры и принялся выпутывать из сети следующую - судя по форме и размеру, плодоядную Rousettus aegyptiacus.
        - По трем причинам, - ответил он. - Во-первых, иммунная система летучих мышей настолько уникальна, что ей просто нет равных. Исследователи предполагают, что устроена она так в первую очередь потому, что это единственные млекопитающие, которые умеют летать.
        Фрэнк развернул крыло, ткнул иглой в крошечную вену и втянул несколько капель крови в пипетку.
        - Чтобы воплотить эту сверхъестественную задачу, обмен веществ должен быть невероятно быстрым. Весь этот метаболический жар доводит их крошечные тела практически до лихорадочного состояния, которое и позволяет сдерживать инфекции.
        Отложив пипетку, Фрэнк взял ватную палочку.
        - Вторая причина - и более важная - в том, что такой подстегнутый метаболизм вызывает круговорот опасных воспалительных молекул, который может оказаться смертоносным. Чтобы справиться с этим, в своем эволюционном прошлом летучие мыши отключили десять генов. Это притупило их воспалительный отклик, известный как гиперцитокинемия, или же «цитокиновая буря», который и является основной причиной смертности от вирусных заболеваний. Вдобавок, воспаление - это основная причина старения, так что смягчением этого процесса объясняется и то, почему летучие мыши живут до сорока лет - экстраординарный показатель для столь маленького млекопитающего.
        Фрэнк приготовил ватную палочку, а Реми помог ему раскрыть крошечные челюсти тестовой особи, открыв острые, как иголки, зубы.
        - Вы сказали, что есть три причины сопротивляемости летучих мышей болезням, - напомнил Реми. - Какая третья?
        - Тут для ответа вам придется заглянуть в ДНК летучих мышей. Бо`льшая часть их генетического кода - и нашего, раз уж на то пошло - представляет собой фрагменты древнего вирусного кода, внедрившиеся в их геном при прошлых заражениях. Летучие мыши используют эти гены совершенно уникальным способом. Они способны загонять эти кусочки вирусной ДНК в свою клеточную протоплазму и превращать их в сырье для производства антител.
        - Что и позволяет им оставаться здоровыми. - Реми горько покачал головой. - Вот если б и мы могли делать то же самое! Моя группа все еще пытается справиться со вспышками Эболы по всей Западной Африке. Едва успеваем потушить в одном месте, как тут же разгорается в другом.
        Фрэнк мрачно кивнул. Закончив с плодоядной летучей мышью, он обвел взглядом раскинутую по полу пещеры сеть. Та оказалась пустой.
        - Похоже, что со всеми волонтерами разобрались, - объявил он.
        - Очень кстати. Скоро зайдет солнце. Пора возвращаться.
        Фрэнк охотно согласился. У него не было никакого желания отыскивать дорогу в лагерь в темноте. Совместными усилиями они принялись наводить порядок в своей импровизированной лаборатории. Наконец Фрэнк упаковал последний образец, а Реми собрал сеть с пола. Закончив, они двинулись назад, предоставив своим испытуемым просыпаться и возвращаться в свои места обитания.
        Фрэнк оглянулся назад, когда первая пара летучих мышей неловко взмыла в воздух.
        - Лучше бы нам поспешить, пока и остальные не встали на крыло.
        - Это еще почему?
        - Хотя летучие мыши отлично умеют держать свой вирусный груз под контролем, лучше не тревожить и не возбуждать их без крайней нужды - эта сложная иммунная система может дать сбой. Вирусы начнут активно размножаться, делая мышь гораздо более заразной. - Фрэнк бросил взгляд на Реми. - Всегда помните: раздраженная летучая мышь очень опасна.
        - Буду держать это в голове.
        Реми прибавил шагу, уходя от места сбора образцов и периодически оглядываясь с обеспокоенным выражением на лице. Они быстро достигли затопленной части пещеры и пошлепали к выходу. При этом Фрэнк настороженно высматривал в воде знакомые уже глаза, похожие на тлеющие красные угольки, но ничего такого не заметил. Очевидно, суматоха и шум от их трудов загнали крокодилов в более глубокие пещеры.
        - Что дальше? - спросил Реми, мотнув головой на рюкзак Фрэнка. - Что теперь будете делать со всеми этими образцами?
        - Отнесу их в свою мобильную лабораторию в лагере. Я могу сделать предварительный анализ посредством ПЦР-амплификации, сравнивая последовательности вирус-специфических антигенов с генетической базой данных. Это позволит мне вычленить известные вирусы. А еще я сам создал набор реагентов и вложенных праймеров, позволяющих определить неизвестные вирусы. Все это довольно приблизительно, но, используя метод, известный как SISPA[24 - SISPA - Sequence-Independent, Single-Primer Amplification (англ.).] - амплификацию[25 - Амплификация в молекулярной биологии - процесс образования дополнительных копий участков хромосомной ДНК.] с одним праймером, - я могу присоединить линкер/посредник известной последовательности к неизвестной последовательности, что позволит мне амплифицировать…
        Реми поднял руку.
        - Я вам верю.
        Фрэнк улыбнулся.
        - Простите. Это максимум, что мне под силу в полевых условиях. Естественно, идеальным вариантом было бы вырастить какой-то из этих неизвестных вирусов в клеточной культуре, вне организма-носителя. Но это слишком опасно за пределами специально оборудованной лаборатории. Вроде той, что имеется в вашем исследовательском центре во Франсвиле.
        Он уже давно завидовал Реми и его группе в МЦМИ, у которых имелись и приматологическая лаборатория, и изолятор четвертого класса биологической защиты.
        «Если б я только мог в полной мере использовать этот объект…»
        Реми словно прочитал его мысли.
        - Если вы обнаружите что-то особенно любопытное, то я уверен, что мы можем устроить изучение такого вируса в изолированных условиях. Особенно что касается любых образцов, собранных в Западной Африке. Лучше заранее знать, что тут есть, прежде чем это создаст нам проблемы.
        - Вот потому-то я и здесь. Ради этого, а еще чтоб проверить, сколько надо москитных укусов, чтобы свести человека с ума.
        Реми глянул на него, насмешливо приподняв бровь.
        - Уж эту-то загадку вы наверняка разгадаете, доктор Уитакер. Особенно при всех этих грозах, проходящих над этой территорией.
        - Это да. - Фрэнк бросил взгляд через плечо на темную воду у себя за спиной. - На худой конец, может, ливни и паводки наконец вымоют этих бедных крокодильчиков обратно в мир солнечного света.
        Реми вытянул руку вперед.
        - Пока что буду только рад сам выбраться отсюда.
        19:22
        Еще через полчаса Фрэнк заметил тусклый свет в тоннеле впереди, разливающийся над гладью черной воды.
        Реми тоже его увидел.
        - Dieu merci[26 - Слава богу (фр.).], - выдохнул он.
        Притягиваемые светом, они быстро прошлепали по колено в воде остаток пути до выхода. Фрэнк, отдуваясь от усталости, встал под виднеющимся в семи ярдах над головой проемом, из которого свисала веревочная лестница. Рядом с ней в пещеру струился крошечный водопадик, образуя облачко тонкой водяной пыли.
        Подняв лицо к солнечному свету, Фрэнк стянул защитные очки и маску. Первый раз за долгое время втянул в легкие воздух, не изгаженный аммиаком. И все же жара удушала. Даже перед самым закатом день словно стал еще жарче. Он был готов поклясться, что влажность составляет все сто десять процентов.
        Реми стал подниматься первым. Фрэнк последовал за ним по раскачивающейся веревочной лестнице, мотаясь под тяжестью объемистого рюкзака на плечах. Наконец Реми помог ему выбраться из заросшего папоротником грота.
        Фрэнк со стоном выпрямился и повернулся к своему коллеге. В густые джунгли уходила утоптанная тропа. Обоим еще предстоял двухмильный переход до временного лагеря Фрэнка. Он надеялся, что они успеют добраться туда, прежде чем окончательно сядет солнце, которое уже совсем низко нависло над горизонтом.
        Вдоволь напившись воды из фляг, они направились по тропе. Оба слишком устали для каких-то разговоров. Через четверть мили Фрэнк уже обливался по`том в своем защитном комбинезоне. Подумывал даже снять его, но и это потребовало бы слишком много усилий. Вдобавок, костюм надежно прикрывал бо`льшую часть его тела от туч надоедливых москитов, так и вьющихся вокруг.
        «Ну и где все эти летучие мыши, когда они тебе нужны?»
        Идущий впереди Реми вдруг резко остановился. Фрэнк едва не натолкнулся на него.
        - Что такое?
        Отступив вбок, патологоанатом ткнул пальцем в усеянную мухами кучу навоза посреди тропы.
        - Лесной слон. И совсем недавно.
        Фрэнк вздрогнул. В габонском тропическом лесу обитали целые стада этих неуклюжих гигантов. Он был хорошо осведомлен об их территориальных инстинктах, хотя вряд ли мог винить этих зверей за их дурной характер, особенно при том количестве браконьеров, которые рыскали по здешним джунглям. За последние десять лет охотники за слоновьей костью истребили восемьдесят процентов поголовья слонов в Габоне.
        - Дальше лучше смотреть в оба, - предостерег Реми, перешагивая через огромную кучу навоза и кладя руку на рукоять пистолета на боку. Оружие являлось совершенно необходимой мерой предосторожности в джунглях - и не только на случай встречи с опасными животными. И хотя в случае нападения разъяренных слонов на маленький пистолет надежды практически никакой, громкие звуки выстрелов способны отпугнуть их.
        «По крайней мере, будем молиться, что это действительно так».
        Когда они двинулись дальше, Фрэнк то и дело надолго задерживал дыхание, навострив уши - не слыхать ли характерных трубных звуков и сотрясающего землю топота. По мере их продвижения лес становился все темнее, между деревьями пролегли густые тени, скрывая окружающую обстановку.
        А потом они оба услышали это, откуда-то спереди.
        Треск веток, шелест листьев…
        Фрэнк застыл на месте.
        Реми отстегнул клапан кобуры и наполовину вытащил пистолет. Пошире расставил ноги. Еле слышно шепнул:
        - При любых признаках агрессии кидайтесь в заросли!
        Нервно сглотнув, Фрэнк кивнул.
        Шум становился все громче - и тут из-за поворота узкой тропы наконец-то появился зверь. Но это оказался не лесной слон. Вместо него перед ними выскочил здоровенный пес, полускрытый в тени лесного полога. Голову он держал низко к земле, навострив уши. Из горла у него вырвался приглушенный рык.
        А еще через секунду вслед за собакой быстрой походкой вышли два вооруженных человека. В камуфляже, с длинными винтовками.
        «Браконьеры», - первым делом промелькнуло в голове у Фрэнка. Но когда они приблизились, он узнал красные береты и униформу вооруженных сил Габона. За этой парой следовала еще одна фигура - загорелый мужчина с растрепанными светлыми волосами. Судя по одежде, не из местных военных: пара поношенных высоких ботинок, штаны цвета хаки со множеством карманов и легкая рубашка с длинным рукавом. На голове - бейсболка.
        Протолкавшись мимо солдат, мужчина подошел к Фрэнку и Реми. Протянул руку.
        - Доктор Уитакер, я полагаю?
        Фрэнк скривился - шуточка явно не привела его восторг. Это была явная попытка имитировать знаменитую фразу исследователя Конго Генри Мортона Стэнли: «Доктор Ливингстон, я полагаю?»
        Фрэнк обошел Реми, встав перед появившимся из леса американцем - человеком, которого он хорошо знал еще с тех пор, как служил армейским ветеринаром. Схватил протянутую ему мозолистую руку, нуждаясь в ее твердом пожатии, желая лишний раз убедиться, что это неожиданное воссоединение посреди габонских джунглей ему не почудилось.
        - Такер, как ты тут оказался? - Фрэнк бросил взгляд на большого пса, который подошел к мужчине, демонстрируя черную с рыжими подпалинами холку и высокие уши. - И с Кейном, как я посмотрю… Последний раз я имел честь лицезреть вас обоих в Багдаде, прямо перед тем, как ты уволился со службы.
        До увольнения в запас капитан Такер Уэйн был военным проводником служебных собак в армейском спецназе и успел заработать множество боевых наград. Его четвероногий напарник, Кейн, тоже получил больше медалей, чем большинство обычных бойцов[27 - О Такере Уэйне и Кейне подробно рассказывается в романах Дж. Роллинса «Линия крови», «Убийцы смерти», «Ястребы войны» и рассказе «Ночная охота».].
        Такер пожал плечами.
        - Я здесь, чтобы осуществить эксфильтрацию; как и всегда, это наша с ним основная специальность. - Он похлопал Кейна по боку. - Похоже, кто-то отчаянно пытался разыскать тебя. Когда это не вышло, сведения об этом дошли до твоего начальства в Смитсоновском. Судя по всему, ты не из тех, кого легко найти.
        - Бо`льшую часть дня я провел под землей, - объяснил Фрэнк. - Но я не понимаю, ты-то здесь при чем?
        - Я знаю одну группу, имеющую отношение к Смитсоновскому. Учитывая срочность, они связались со мной. - Судя по кислому выражению лица Такера, он был далеко не в восторге оттого, что избран для этих целей. - Я уже находился здесь, на континенте, в Южной Африке - у меня там кое-какие деньжата вложены. Мы с моими деловыми партнерами разведывали одно местечко в Северной Намибии, когда поступил вызов. А когда я услышал, кого именно мне надо забрать… Ну, за мной должок после того, как ты здорово помог нам с Кейном - там, на войне.
        - И все-таки, почему я? Для чего я-то понадобился?
        - Один из ооновских лагерей для беженцев в Демократической Республике Конго столкнулся с каким-то непонятным природным явлением. Судя по всему, ситуация близка к критической. Запрос о твоей помощи поступил от работающего там педиатра, который тебя знает. Его фамилия Джеймсон.
        Фрэнк не сразу сообразил, о ком идет речь, а потом припомнил врача, с которым месяц назад познакомился в Киншасе, столице Демократической Республики Конго.
        - Это ты про Корта? Корта Джеймсона?
        Такер кивнул.
        Фрэнк нахмурился. Этот педиатр уговорил его выступить с докладом о зоонозных заболеваниях перед группой из «Врачей без границ», а после выступления Фрэнк потратил целый вечер, демонстрируя ему свое оборудование и технику забора образцов.
        - Джеймсон забил тревогу, - объяснил Такер. - Попросил тебя притащить твою мобильную лабораторию туда, чтобы оценить происходящее. Этот первый вызов поступил восемь часов назад. А потом, когда я уже прилетел сюда, то получил известие о втором вызове. Он был с сильными помехами, на заднем плане слышались стрельба и крики.
        Фрэнк поежился, представив себе лагерь, на который напали бандиты или повстанцы, орудующие в тех краях.
        Такер продолжал:
        - Вызов внезапно прервался. Дальнейшие попытки связаться не увенчались успехом. Конголезские военные уже поставлены в известность, но ооновцы очень просят, чтобы ты внял мольбе своего коллеги и помог оценить то, что там происходит.
        - Конечно, - сказал Фрэнк. - Я могу подготовить свою лабораторию к транспортировке в течение часа.
        - Отлично. У меня наготове заправленная «Сессна». Мы забросим тебя в Кисангани, а оттуда тебя перекинут вертолетом в лагерь. Если позволит погода, ты сможешь прибыть туда к полуночи по местному времени.
        Фрэнк махнул Такеру, увлекая его за собой, но тот остановил его поднятой рукой.
        - Что? - спросил Фрэнк, заметив жесткий блеск в сине-зеленых глазах бывшего спецназовца.
        - Этот второй вызов… Мало что удалось разобрать. Кроме последних слов твоего знакомого.
        - И каких же?
        Такер столь же жестко посмотрел на него.
        - «Держитесь подальше отсюда! О боже, даже не думайте появляться здесь!»
        3
        23 апреля,
        22:44 по центральноафриканскому времени.
        Провинция Чопо,
        Демократическая Республика Конго
        Шарлотта выглянула за пластиковое окошко госпитального шатра. Руины лагеря продолжал поливать дождь. В черных лужах, больше похожих на небольшие озерца, отражался свет брошенных и теперь догорающих костров.
        Полчища муравьев по-прежнему растекались по жидкой грязи, покрывая практически все вокруг. Несколько крылатых особей - самцы-трутни - все еще упорно кружились над землей под струями дождя. На противоположной стороне лагеря вырисовывались темные кучи - тела тех, кто стал добычей этих полчищ или угодил под пулю.
        Напротив возле штабеля ящиков плясали лучи фонариков - Джеймсон и санитар-швейцарец, Бирн, вместе с троицей местных, у которых через плечо висели винтовки, загружали припасы в кузов пикапа. На всех пятерых были белые костюмы биологической защиты с капюшонами, защитные очки и маски. Дешевые одноразовые комбинезоны, которые обеспечивали лишь минимальный уровень защиты, вряд ли могли противостоять чему-то действительно заразному, но, по крайней мере, не позволяли самым злобным из перемазанных грязью муравьев добраться до плоти.
        Джеймсон выкрикнул несколько последних распоряжений, готовясь к эвакуации группы. В лагере, кроме них, практически никого не осталось. Большинство шатров были повалены, повсюду валялись разломанные ящики.
        «По крайней мере, хаос и бойня уже позади».
        В течение дня Джеймсон изо всех сил старался сохранять порядок в лагере при помощи вооруженных людей из КИОП - Конголезского института охраны природы[28 - ICCN - Institut Congolais pour la Conservation de la Nature (фр.).], именуемых здесь экогвардией, поскольку главной их задачей было охранять тропический лес от браконьеров и нелегальных порубщиков. Но когда все больше муравьев стали втекать в лагерь и распространилась весть о неизвестном заболевании, любые надежды организовать в лагере карантин пошли прахом. Началось отчаянное мародерство, стали вспыхивать перестрелки, и бойцам «экологической гвардии» пришлось взять под свою защиту медицинские припасы группы и грузовики КИОП. За достаточно короткое время основная часть беженцев успела скрыться в джунглях.
        Ничуть не улучшало ситуацию и то, что уровень воды в реке Чопо продолжал неуклонно подниматься. Стало ясно, что медицинской группе тоже надо эвакуироваться. Два часа назад Джеймсон пытался связаться по радио с властями и предупредить их, что им придется передислоцироваться в запасную точку и что сюда приезжать не надо. Но муравьи плотно набились в корпус лагерной радиостанции, повредив электронику. Педиатр даже не был уверен, услышал ли его кто-нибудь.
        Шарлотта перевела взгляд на нижний слой темных туч. Еле слышно пророкотал гром. С неба по-прежнему сыпалась все та же надоедливая морось, но вспышки молний вдали предупреждали, что очередная гроза вот-вот по-настоящему покажет зубы.
        «Нужно уходить, пока они всерьез в нас не вцепились».
        Она повернулась от окна к рядам коек. Здесь осталась лишь горстка пациентов, слишком слабых, чтобы передвигаться самостоятельно. Лица их лоснились от жара, в глазах тлел страх. Доктор Мэтти Полл, акушер-гинеколог из Австралии, снимал капельницу и заглушал катетер у немощного старца с копной седых волос. Мэтти кивнул Шарлотте.
        «Все готово к отъезду».
        Два грузовика КИОП стояли на самом краю лагеря, готовые переправить пациентов на новое место - куда-нибудь, где повыше. Путь от реки намечала лишь единственная разбитая колея.
        Глаза Шарлотты остановились на юной матери, что-то тихонько напевающей своему трехмесячному малышу. Мальчик лежал совершенно обмякший у нее на руках, его голова завалилась набок, глаза пусто уставились на крышу шатра. Его грудь продолжала вздыматься и опадать - но сколько это еще продлится? Во время недавней неразберихи мать с младенцем попыталась сбежать, но Шарлотта убедила ее остаться, пообещав, что сделает для ребенка все возможное.
        «И все-таки, что я могу сделать? Я ведь до сих пор и понятия не имею, что с ним!»
        Вжикнула «молния» на двери шатра, привлекая внимание Шарлотты. Нагнувшись, вошел Джеймсон. Он опустил с лица маску, тяжело дыша. Его глаза за защитными очками сверкали беспокойством и отчаянием.
        - Мы готовы. Я попрошу людей Бирна и Ндая помочь всем погрузиться на грузовики.
        Снаружи взрыкнул заводящийся мотор.
        - А как же Бенджи? - спросила Шарлотта, выступая вперед.
        Оглядев шатер, Джеймсон раздраженно вздохнул.
        - Он что, еще не вернулся?
        Шарлотте не было нужды отвечать. Аспирант куда-то ушел еще час назад - вскоре после того, как Джеймсон попытался связаться с местными властями. А до этого биолог провел бо`льшую часть дня, собирая и изучая муравьев, еще сильней нахмурив брови и полностью сосредоточившись на этом занятии.
        Особенно заинтриговало Бенджи появление в лагере крылатых муравьев. Они были такие крупные, что поначалу Шарлотта приняла их за пчел. Прежде чем уйти расследовать этот рой, Бенджи заверил ее, что самцы не представляют собой угрозы - у них нет жутких жвал, присущих муравьям-солдатам. И все же трутни зловеще гудели в воздухе, подливая масла в огонь и без того напряженной ситуации. Вскоре после этого в лагере и начался беспорядочный погром.
        - Нам нужно дождаться его, - сказала Шарлотта. - Не можем же мы его здесь бросить!
        Джеймсон помотал головой.
        - Будем ждать ровно столько, сколько понадобится для посадки людей в грузовики. Вот и все.
        - Но…
        Джеймсон отвернулся.
        - Река поднимается, надвигается гроза - нам нельзя оставаться здесь. Бенджи может пойти за нами пешком - то есть если он до сих пор жив.
        Внутренне вздрогнув, Шарлотта повернулась к пластиковому окошку шатра и протерла его запястьем. Волдыри от недавних укусов муравьев чесались, что можно было счесть добрым знаком. Она регулярно отслеживала и свое собственное состояние, обеспокоенная тем, что непонятная инфекция, поразившая мальчика, могла затронуть и ее. Но пока что все вроде было нормально. Ей очень хотелось списать свою тогдашнюю нечувствительность к укусам на адреналин и напряжение.
        «Наверняка все дело в этом».
        Шарлотта встревоженно всматривалась в ночную тьму за мутным пластиком окошка, сосредоточившись на более насущной проблеме.
        «Где же ты, Бенджи?»
        22:55
        Бенджамин Фрей продвигался по темному лесу, вооруженный лишь фонариком и непреклонной решимостью выяснить истину. Стирал дождевые капли со своих пластиковых защитных очков и линзы камеры «Гоу-про», прикрепленной ремнем ко лбу. Он следовал вдоль густой ленты странствующих муравьев, поднимаясь вверх по ее течению.
        «Полнейшая бессмыслица… Это же никак на них не похоже…»
        В карманах его комбинезона позвякивали маленькие пробирки для образцов. Весь день он собирал муравьев и изучал их под микроскопом в своем шатре. Рядом с ним лежал айпад, на экране которого светились страницы энтомологического справочника - одной из сотен загруженных туда книг и журнальных публикаций по биологии. Он сравнивал анатомию пойманных особей, подмечая небольшие различия между ними. «Размер и угловой размах жвал, конфигурация торакса, подвижность усиков…» И все это говорило о том, что он имеет дело сразу с несколькими видами и подвидами муравьев рода Dorylus. До сих пор Бенджи определил их больше дюжины.
        Их названия звучали у него в голове, словно магнитофонная запись.
        «Dorylus moestus, Dorylus mandicularis, Dorylus kohli indolcilis и militaris, Dorylus funereus pardus, Dorylus brevis…»
        Хотя все эти виды были обычным делом в этих экваториальных джунглях, они никогда не собирались вместе в одной и той же колонии - обычно странствующие муравьи слишком воинственно настроены даже по отношению к близким «родственникам». И все же текущие через лагерь ленты представляли собой причудливую смесь всех этих видов. Это озадачивало его. Однако не эта загадка сама по себе находилась в центре его внимания, а скорее совершеннейшая неправильность происходящего.
        А Бенджи терпеть не мог, когда хоть что-то выходило за рамки правил или оказывалось не на своем месте.
        И так было всегда.
        Еще в одиннадцатилетнем возрасте у него диагностировали легкую форму болезни Аспергера - то, что теперь принято именовать расстройством аутистического спектра первой степени. Родился он на месяц раньше срока - или, как частенько говаривала его мать, «Бенджи и тогда был слишком уж нетерпелив, чтобы дожидаться всех девяти месяцев». Может, это и имело какое-то отношение к его состоянию, но он редко об этом задумывался.
        В школьные годы с ним работал психолог-бихевиорист, который обучил юного Бенджи использовать его гиперсосредоточенность и почти эйдетическую память[29 - Эйдетизм - особый вид памяти, преимущественно на зрительные впечатления, позволяющий удерживать и воспроизводить в деталях образ воспринятого ранее предмета или явления.], чтобы толковать выражения лиц и социальные сигналы. Со временем он научился довольно неплохо справляться со своим состоянием, но наибольшие сложности создавала ему излишняя одержимость, когда дело доходило до решения каких-то проблем и наведения порядка. В средней школе Бенджи научился складывать кубик Рубика менее чем за семь секунд. Ему всегда нравилось исправлять то, что было неправильно, возвращать хаос к порядку - это действовало на него успокаивающе. Но это же самое свойство существовало бок о бок с импульсивностью - качеством, которое он постоянно пытался обуздать.
        И все-таки эта обсессивно-компульсивная сторона его натуры немало помогла ему преуспеть в учебе, хотя в школе он не пользовался особой популярностью и частенько становился мишенью школьных задир - как по причине некоторой нелюдимости, так и из-за нервного тика, выражавшегося в быстром моргании глазами. Но при этом был и глубоко любим. Вырастила его мать-одиночка в муниципальном жилье в Хакенторпе, в Южном Йоркшире. Она души не чаяла в сыне, всячески подбадривала Бенджи и изо всех сил укрепляла его уверенность в себе. В первую очередь именно ее поддержка позволила ему поступить в Шеффилдский университет, расположенный всего лишь в шестнадцати минутах езды на автобусе от его дома.
        И вот теперь он оказался гораздо дальше от родного дома, чем когда-то мог даже представить. Эта поездка в Африку потребовалась, чтобы завершить его кандидатскую диссертацию по эволюционной биологии. Его научный руководитель в Шеффилде связал его со своим коллегой из университета Кисангани, который, в свою очередь, пристроил Бенджи в группу медицинской помощи ЮНИСЕФ. Лагерь для беженцев, расположенный в самом эпицентре обрушившегося на регион паводка, предоставлял редкостную возможность провести полевые исследования для диссертации Бенджи, посвященной обусловленным стрессом мутациям и их наследственности.
        Бенджи надеялся, что его наблюдения за странствующими муравьями, спасающимися от потопа, могут в этом плане оказаться весьма полезными. С этой целью в голове он и двигался сейчас вдоль их пути. Увиденный в лагере рой крылатых муравьев наводил на мысль, что их матка где-то неподалеку. Вскоре в безостановочно движущейся черно-рыжей ленте насекомых стали попадаться белые вкрапления, отмечающие присутствие специализированных рабочих - переносчиков потомства, - которые спасались от паводка, унося с собой из гнезда личинок и куколок, не способных передвигаться самостоятельно.
        Бенджи уже собрал несколько разновидностей личинок и куколок, следуя против движения муравьиной орды. Он рассчитывал, опять оказавшись в Кисангани, изучить ДНК этих муравьев, а особенно эпигенетические модификации, которые могли привести к этой новой модели поведения, выразившейся в межвидовом сотрудничестве. Но он все еще охотился за своим главным призом - особью, жизненно важной для изучения передачи подобных модификаций по наследству.
        И тут Бенджи наконец заметил то, ради чего так далеко забрался в джунгли.
        «Так-так…»
        В самом конце бурлящего потока личинок и куколок появился куда более крупный муравей, как минимум двух дюймов в длину. Это и была королева колонии. Ее сопровождала целая свита рабочих, помогающих ей убраться подальше от затопленного гнезда.
        Упав на колени, Бенджи достал из нагрудного кармана комбинезона длинный пинцет. Осторожно подобрал им королеву с тропы. Стряхнул нескольких вцепившихся в нее сопровождающих и сразу бросил здоровенного муравья в пробирку. Быстро заткнул ее пробкой - и чтобы королева не удрала, и чтобы исключить попадание в воздух любых феромонов, которые она могла выделять. Не хватало ему еще привлечь внимание всей этой армии, чтобы та бросилась в бесполезную погоню за своей владычицей. Все странствующие муравьи - слепы, реагируют они лишь на запахи и вибрации. Если их не беспокоить, остальная часть колонии спокойно продолжит движение по заранее запрограммированному маршруту, в конечной точке которого все это муравьиное войско либо со временем зачахнет без своей откладывающей яйца королевы, либо появится другая, чтобы занять ее трон.
        Со своей добычей в руке Бенджи развернулся и направился обратно в лагерь. По его прикидкам, пройти предстояло не больше мили. Шагая вдоль сплошной ленты муравьев, он то и дело посматривал по сторонам на предмет признаков какой-либо угрозы - когда за спиной вдруг послышалось негромкое ворчание. Тому ответило нечто вроде кашля или кряхтения чуть дальше справа.
        Продолжая пробираться через темные джунгли, Бенджи полуобернулся. Посветил назад фонариком. Ничего не увидел. И все же прибавил шагу. Навострил уши - нет ли каких-то указаний на то, что там у него на пути.
        Ничего не услышал.
        Но это ему точно не почудилось.
        23:10
        - Мы больше не можем ждать, - объявил Джеймсон.
        Слова педиатра подчеркнул громкий треск грома. Маленькое окошко шатра осветилось вспышкой молнии. Гроза была готова разразиться в любой момент.
        Шарлотта прикусила нижнюю губу, пытаясь выдумать хоть какое-то оправдание, позволяющее отложить отъезд до возвращения Бенджи. Шатер уже освободили от большинства пациентов. Один из грузовиков КИОП с доктором Поллом и первой партией больных успел уехать. Второй дожидался отставших.
        В шатре оставался лишь один пациент.
        Шарлотта бросила взгляд на молодую женщину из народности балуба и ее сына. Та отказывалась отходить от Шарлотты, явно намереваясь заставить врача выполнить обещание помочь ее ребенку.
        Джеймсон махнул Бирну на койку.
        - Давай этих двоих в машину!
        Высокий санитар-швейцарец, промокший насквозь, в перемазанном грязью защитном комбинезоне, бесцеремонно двинулся к ним. Мать отпрянула, прикрывая собой младенца.
        Шарлотта заступила санитару дорогу.
        - Я сама им помогу. А вы берите все, что нам еще может пригодиться.
        Бирн вопросительно посмотрел на Джеймсона, что задело Шарлотту.
        Педиатр раздраженно воздел руки.
        - Да без разницы. Хорошо. Но через пять минут мы уезжаем.
        Шарлотта подступила к женщине и мягко потянула ее с койки.
        - Дисанка, хебу туенде! Мы отвезем твоего китвана в безопасное место.
        Мать опустила ноги с койки, держа ребенка на руках. Начала уже вставать - когда какая-то суматоха за пологом шатра заставила ее отдернуться назад.
        Шарлотта повернулась туда в тот момент, когда в шатер ворвался Ндай, командир бойцов КИОП. Худощавый, мускулистый чернокожий мужчина лет тридцати пяти был одет в зеленую камуфляжную униформу, такой же расцветки кепи с длинным козырьком и высокие черные ботинки. На плече у него висел автомат.
        Шарлотта с надеждой посмотрела на него. Единственная уступка, которой ей удалось добиться от Джеймсона, это чтобы тот разрешил Ндаю и одному из его людей отправиться в пропитанные дождем джунгли на поиски Бенджи. Вместе с Ндаем в шатер зашел еще один мужчина, но это оказался не искомый аспирант. Чернокожий незнакомец разогнул свою сухопарую фигуру, выпрямившись с достоинством, которое говорило об облеченности властью. Его точный возраст было трудно определить, но, судя по седым косам, стянутым украшенным ярким бисером налобным ремешком, спутнику Ндая было явно под восемьдесят, а то и больше. На нем были свободные штаны и рубашка с расстегнутым воротом, открывающим толстое ожерелье в том же стиле, что и налобный ремешок.
        - Это Воко Бош, - представил его Ндай. - Старейшина шаманов бакуба - народа, который живет к западу отсюда.
        Шарлотта заметила проблеск острого ума в глазах мужчины. Его одежда и манера держаться были далеки от того, чего она ожидала от шамана, которых многие в этих краях до сих пор наделяют волшебными свойствами. Его спокойный взгляд обежал шатер и остановился на Дисанке и ее младенце. Обернувшись, старик резко позвал кого-то сквозь полог шатра.
        Ндай объяснил:
        - Я встретил шамана и его ученика, когда они подъезжали к нашему лагерю на пикапе. Он отправился в наши края еще два дня назад, привлеченный слухами о великой болезни - той, что распространяется по лесу и поражает как людей, так и сами джунгли.
        - Выходит, нечто подобное происходит и в других местах, - заключил Джеймсон.
        - Судя по всему, - подтвердил Ндай. Глаза его сверкали от беспокойства. Командир отряда КИОП вырос здесь, в Конго, но какое-то время учился в Англии, где получил диплом по антропологии, и в речи его проскакивали намеки на британский акцент. - Несмотря на разнообразие племен и враждующих группировок, эти джунгли - очень эффективное средство коммуникации. Так было всегда. Передающиеся из уст в уста новости быстро распространяются по лесу.
        Шарлотта подступила ближе.
        - Но почему этот шаман приехал именно в наш лагерь?
        - По его словам, он искал подтверждения присутствию какого-то древнего врага. С которым его народ сражался в незапамятные времена. Он уверяет, будто…
        Снаружи громыхнул гром, оборвав Ндая на полуслове. Налетел порыв ветра, встряхнув ткань шатра.
        - Хватит! - резко бросил Джеймсон, когда порыв стих. - У нас нет времени на всякую галиматью.
        Шарлотта вытянула руку, желая дослушать - не то чтобы она сама верила в нечто подобное, но если это позволит Бенджи выиграть чуть больше времени, чтобы вернуться в лагерь, то только к лучшему.
        - Мы должны его выслушать. Коренное население Конго живет в этих лесах многие тысячелетия. Если они обладают хоть какими-то знаниями касательно того, что здесь происходит, то нам не следует сбрасывать их со счетов.
        Ндай был явно с этим согласен.
        - У африканских племен есть устные предания, уходящие в настолько далекие времена, что в них уже размывается грань между историей и мифологией.
        Шарлотта кивнула. Перед приездом сюда она много что успела прочесть о прошлом Конго. Самые ранние местные обитатели - пигмейские племена - появились здесь еще во время позднего палеолита, около сорока тысяч лет тому назад.
        В шатер ворвалась крошечная фигурка, но это оказался не пигмей, а совсем юный парнишка, лет двенадцати или тринадцати - насквозь промокший, в заляпанных грязью сапогах, в одних лишь шортах и футболке, с синим рюкзаком «Дженспорт». Он быстро заговорил с шаманом на диалекте, который был Шарлотте незнаком, протягивая тому какой-то увесистый продолговатый предмет, завернутый в плотную ткань.
        - Это Фарайи, - представил его Ндай. - Племянник и подмастерье Воко Боша.
        Шаман взял у него сверток, положил себе на колени и развязал его. Внутри обнаружилась резная деревянная маска - наверное, погребальная, - затейливо украшенная раковинами, слоновой костью и окрашенными зернами, а также паутиной утопленных в дерево тонких железных прожилок. Несколько более ярких металлических прядей - судя по всему, золотых - очерчивали брови и ресницы. Это был настоящий шедевр туземного ремесла, однако сюжет оказался довольно необычным.
        Хотя черты лица на маске, довольно стилизованные, в общем и целом напоминали большинство африканских, вместо какого-либо церемониального головного убора или короны безвестный резчик изобразил нечто вроде куполообразного шлема с узкими полями, выложив его маленькими белыми ракушками - вида скорее колониального, нежели туземного.
        Прежде чем Шарлотта успела хоть что-то сказать, Воко приподнял маску, словно крышку, и оказалось, что лежащий у него на коленях предмет представляет собой нечто вроде полого сундучка или шкатулки.
        Ндай негромко охнул.
        - Это же нгеди му нтей…
        Шарлотта бросила на него взгляд.
        - Священный ларец бакуба, - объяснил он. - Этот народ славится такими резными изделиями, многие из которых украшают музеи по всему миру. В таких ларцах обычно хранят тукула - ритуальные мази и порошки, равно как и прочие церемониальные инструменты, использующиеся для исцеления, похорон - словом, все, что имеет большую ценность.
        Засунув руку в ларец, Воко вытащил из него небольшого резного идола, которого передал своему подмастерью. Фарайи принял его, словно смертоносную гадюку, осторожно касаясь одними только кончиками пальцев. Блестящее лицо фигурки, вырезанной из какого-то темного дерева, было практически черным, в то время как стилизованный наряд покрывала белая краска, растрескавшаяся и потускневшая от времени. Одежда и тут не выглядела туземной - больше походила на европейский костюм с пробковым шлемом.
        «Это, должно быть, человек, изображенный на маске…»
        Ндай мотнул на фигурку головой.
        - Это ндоп. Обычно такие статуэтки изображают особ царских кровей.
        - И кто же это тогда? - спросила Шарлотта.
        Услышав вопрос, Фарайи ответил по-английски, продемонстрировав хорошее владение этим языком.
        - Это пастух[30 - «Пастух» (или же «пастырь») по-английски - shepherd, произносится как «шеперд».].
        Шарлотта нахмурилась.
        «С какой это стати племени бакуба вырезать фигурку пастуха?»
        Она приподнялась на цыпочки, чтобы заглянуть в ларец. Судя по его очевидному возрасту, это был реликт из прошлых веков, наверняка датированный колониальными временами. Дерево тоже выглядело необычно - судя по всему, эбеновое, но с необычными серебряными прожилками, образующими глаза лица, изображенного на крышке.
        Под статуэткой в ларце обнаружилась стопка маленьких квадратных бумажных листков, жестких и пожелтевших от времени. На самом верхнем Шарлотта заметила несколько размашистых рукописных строчек.
        Когда Воко запустил руку внутрь ларца, наклонив его, аккуратно сложенная стопка сместилась, открыв уголок выцветшего черно-белого фото. Похоже, что и все остальные листки в ней тоже представляли собой старинные фотографии - разве что в самом низу проглядывала сложенная географическая карта.
        Прежде чем Шарлотта успела разглядеть что-то еще, Воко выпрямился, перекрыв ей обзор. Когда он повернулся, в руке у него был заткнутый пробкой стеклянный флакон, заполненный каким-то зернистым желтым порошком.
        Шарлотта припомнила слова Ндая, что в таких ларцах обычно держат чудодейственные мази и порошки.
        «Что же это такое?»
        Своими сильными, ловкими пальцами Воко выкрутил резиновую пробку. Протолкавшись через собравшихся, он двинулся к Дисанке, прижимающей к себе младенца. Подойдя к койке, вытряс себе на ладонь немного порошка из флакона. Что-то негромко, но твердо сказал матери, которая поначалу вроде испугалась, а потом принялась кивать.
        «Если что, то этот знахарь умеет обращаться с пациентами получше, чем Джеймсон».
        - И что же, по-вашему, он затевает? - вопросил педиатр, явно готовый вмешаться.
        Шарлотта остановила его, тронув за руку.
        - Пусть их.
        Она чувствовала, что западной медицине здесь нет места.
        Подхватив сына рукой за затылок, Дисанка подняла его личико повыше. Ребенок никак не показал, что сознает происшедшее, не моргнув и глазом.
        Склонившись над ним, Воко сдул порошок с ладони ему в нос и на губы. Шарлотта ожидала, что малыш чихнет, но не последовало никакой реакции. Абсолютно ничего не произошло. Дисанка опустила взгляд на своего сына, наверняка молясь, чтобы средство подействовало, однако даже у нее отсутствие какого-либо отклика явно вызвало отчаяние.
        Джеймсон скривился.
        - Мы зря тратим время. Пускай этот шаман едет с нами, если хочет, но мы сейчас уезжаем.
        Не обращая на него внимания, Воко шагнул в сторону, обходя педиатра. Шарлотта предположила, что он вернется к ларцу, но шаман, шепнув что-то своему помощнику, продолжал двигаться к выходу из шатра. Фарайи вернул фигурку в ларец и аккуратно закрыл крышку. Когда мальчик принялся укутывать его тряпкой и убирать обратно в рюкзак, Воко склонился перед пологом шатра, который был оставлен открытым.
        Ленты муравьев уже захватили все пространство, ища спасения от дождя и растекаясь во всех мыслимых направлениях. Вытряхнув щепотку мелких гранул на кончики пальцев, Воко рассеял его над одной из черных лент. Эффект оказался мгновенным. Муравьи рассыпались во все стороны, спеша убраться подальше. А несколько штук, покорчившись на земле, остались лежать неподвижно.
        Воко секунду изучал дело своих рук, а потом кивнул, явно удовлетворенный увиденным. И все же, когда он выпрямился и обернулся, лицо его было искажено беспокойством.
        Джеймсон шумно выдохнул - с него явно оказалось достаточно.
        - Тоже мне удивил! Это просто нечто вроде инсектицида или репеллента от муравьев. И что с того?
        Ответ поступил из-за спин у собравшихся, переключивших было внимание на происходящее у выхода.
        Со стороны коек донесся громкий вой. Все обернулись. Дисанка еще сильней вцепилась в своего младенца. Тот лежал у нее на руках все столь же оцепенелый и расслабленный, но глаза его были крепко зажмурены, а скулящий ротик был широко раскрыт, показывая крошечный завиток розового язычка.
        У Шарлотты пресеклось дыхание.
        - Этот порошок… он пробудил его! Наверное, это и вправду какое-то лекарство!
        Джеймсон пренебрежительно скривился.
        - Откуда нам это знать? Это может быть банальный назальный ирритант[31 - Назальный ирритант - вещество, оказывающее раздражающее воздействие на слизистую оболочку носа.], который просто вызвал болевой отклик. В любом случае нам надо…
        Громкое шлепанье сапог снаружи заставило всех опять обернуться. Какой-то силуэт с разгона проскользил по грязи мимо открытого полога и тут же метнулся назад ко входу, в конус света от лампы. Когда Бенджи наконец сунулся внутрь, где-то вдалеке треснул выстрел. Комбинезон биолога был порван, маленькая камера «Гоу-про» криво повисла возле уха. Паника выбелила его лицо. Он тревожно выкрикнул одно лишь слово:
        - Спасайтесь!
        4
        23 апреля, 21:35 по Гринвичу
        Перелет через Северную Атлантику
        С высоты тридцати тысяч футов коммандер Грей Пирс наблюдал, как перед ним медленно вырастает туманное побережье Африки, подсвеченное тлением огоньков прибрежного городка. Частный реактивный самолет - «Сессна Сайтейшн Х+» - несся над черными водами Атлантики прямо к этим огонькам, но им не предстояло сделать остановку на побережье.
        Час назад они приземлились для дозаправки на одном из островов Кабо-Верде, ровно на середине маршрута с конечной точкой в Демократической Республике Конго. Все равно оставалось еще не менее пяти часов лета - до города Киншаса, расположенного практически в самом центре континента.
        «В буквальном смысле в самом сердце Африки…»
        Электронный планшет, поставленный под углом на маленьком тиковом столике перед кожаным креслом Грея, коротко звякнул. Вздохнув, коммандер дождался, пока не установится зашифрованное спутниковое соединение со штабом «Сигмы» в Вашингтоне. Потом выпрямился и подхватил планшет. На экране открылось окно с развалившимся на пиксели изображением, которое скоро превратилось в знакомое лицо директора Пейнтера Кроу.
        Босс Грея сидел за своим письменным столом без обычного синего пиджака, распустив галстук и расстегнув верхнюю пуговку рубашки. С раздраженным видом он пригладил пальцами свои угольно-черные волосы, затолкав единственную седую прядь за ухо, словно засовывая туда орлиное перо. Плосковатое лицо с высокими скулами ясно выдавало его индейское происхождение, хотя серебристо-голубые глаза свидетельствовали о том, что в жилах Кроу течет кровь сразу нескольких рас.
        - Директор, мы уже практически у побережья, - сообщил Грей. - Вы обещали держать нас в курсе любых изменений ситуации в точке.
        - Хорошо. У меня и вправду уже есть кое-какая новая информация. Тревожная, вообще-то говоря. Сейчас и Кэт выйдет на связь. А тем временем, как там поживает наша медицинская группа?
        - Уже работают с тем, что есть, прикидывают предварительный план действий, чтобы не тратить время после прилета.
        Грей бросил взгляд на пару в креслах перед самой кабиной. Его друг и сослуживец по «Сигме», Монк Коккалис, склонив голову над столом, сидел напротив Лизы Каммингс, жены директора Кроу. У той был немалый опыт работы в области медицины и эпидемиологии, и если то, что происходило сейчас в темном сердце Африки, действительно вызывалось некоей неведомой инфекцией, тогда ее знания различных заболеваний и схем их передачи могли оказаться жизненно важными.
        Монк же был бывшим спецназовцем. И хотя свой зеленый берет он давно повесил на гвоздь, Коккалис по-прежнему поддерживал свою массивную фигуру в отличной физической форме и наголо брил голову. Сейчас на нем были джинсы, тяжелые ботинки и обтягивающая футболка с оскалившим зубы бульдогом на ней, не особо отличавшимся от физиономии самого Монка. Но под оболочкой крутого парня скрывался ум столь же острый и быстрый, как у любого чемпиона по шахматам. Поступив в «Сигму», бывший военный медик прошел переподготовку в области биологических наук, получив магистерскую степень по биомедицине.
        Пейнтер покосился куда-то в сторону.
        - Похоже, что Кэт готова.
        На экране возникло еще одно окно, открыв слегка веснушчатое лицо и темно-каштановые волосы Кэтрин Брайант, аналитика разведывательной службы «Сигмы».
        - Может, позовешь Монка и Лизу послушать, что она скажет?
        - Думаю, что стоит.
        Грей поманил к себе обоих коллег, которые тоже услышали предложение директора. Они устроились в креслах напротив Грея, а тот сдвинул планшет, чтобы им тоже было видно.
        Монк помахал Кэт. Пара была жената, с двумя маленькими дочками.
        - Как там Харриет и Пенни?
        - Уже скучают по папочке. По-моему, они винят меня в том, что ты опять уехал.
        - Служба зовет, - произнес он извиняющимся тоном.
        - Больше похоже, что запросы Смитсоновского, - возразила она.
        После того, как в Вашингтоне прозвучал тревожный вызов из лагеря беженцев ООН, по институту распространился слух о возможном вирусном заражении. Поскольку мир еще только оправлялся от последней пандемии, научное сообщество пребывало в состоянии повышенной бдительности. Никто не хотел рисковать тем, чтобы по миру распространилось еще одно подобное бедствие.
        Директор программы Всемирной охраны здоровья - ветеринар, специализирующийся по диким животным, содержащимся в неволе - первым забил тревогу. Задачей этой программы, действующей на базе Смитсоновского института биологии охраны природы при Национальном зоологическом парке, было отслеживать любые кризисные ситуации, могущие угрожать жизни и здоровью - причем не только человеческого населения, но и представителей дикой природы. Этот подход к здравоохранению так там и называли - «Одно здоровье», признавая, что всеобщее благополучие в равной мере зависит как от людей, так и от животного мира. Вообще-то семьдесят пять процентов всех эпидемических заболеваний последнего столетия - Эбола, ВИЧ, COVID-19 - были переданы людям зоонозным путем, то есть от представителей фауны. Так что вполне имело смысл постоянно мониторить на этот предмет популяции диких животных, чтобы вовремя засечь очередную угрозу.
        «Вроде той, с которой сейчас могли столкнуться в Конго».
        И все же все это вполне могло оказаться ложной тревогой. На данный момент это была лишь потенциальная угроза. «Сигму» подключили лишь по причине ее тесных связей со Смитсоновским институтом - даже штаб этой структуры располагался в подземельях прямо под Смитсоновским замком[32 - Архитектурно главное здание Смитсоновского института представляет собой замок в неороманском стиле.] в парке «Национальный молл» в Вашингтоне. Такое местоположение было выбрано по причине близости как к хорошо оборудованным исследовательским лабораториям института, так и к кулуарам власти, что группе было только на руку.
        Группа «Сигма» скрытно работала под эгидой УППОНИР - Управления планирования перспективных оборонных научно-исследовательских работ Министерства обороны США. Все это были в прошлом бойцы различных спецподразделений, втайне завербованные «Сигмой» и прошедшие переподготовку в различных научных дисциплинах, чтобы действовать в качестве оперативных сотрудников для защиты интересов Соединенных Штатов и всего мира от любого рода угроз. Название происходило от греческой буквы ?, которая символизировала «сумму всего лучшего» - сплав ума и силы, гибрид бойца и ученого. Девиз группы был прост: «Будь первым».
        Следуя этому принципу, директор Кроу всякий раз мобилизовал «Сигму», когда до Смитсоновского института доходили сведения о какой-либо надвигающейся угрозе. Он сразу же привлек к делу специалиста, который не раз помогал им в прошлом, - бывшего армейского рейнджера, уже находившегося на тот момент в Африке. Капитан Такер Уэйн согласился разыскать ветеринара из «Всемирной охраны здоровья» и доставить его на место событий, пока «Сигма» еще только добирается до африканского континента. Независимо от того, реальной или нет окажется угроза, «Сигма» намеревалась оказаться там первой, готовая это выяснить.
        - От капитана Уэйна ничего не слышно? - спросила Лиза, подаваясь ближе к экрану. Ее светлые волосы были стянуты в хвост на затылке, на носу пристроились очки для чтения. - Удалось ему найти доктора Уитакера?
        Пейнтер кивнул.
        - Они уже по пути в Кисангани. Должны через час приземлиться, и сразу же вертолетом в лагерь.
        - Погодите, - вмешался Монк. - Я думал, план заключался в том, что все мы встречаемся в университете Кисангани и первым делом оборудуем там базу для дальнейших операций.
        - Вам лететь еще как минимум пять часов, - объяснил Пейнтер. - И через этот район катится целая серия грозовых фронтов, способных посадить любой вертолет. Чтобы избежать дальнейших задержек, Такер согласился попробовать проскочить перед очередной грозой, пока она не разразилась в полную силу. Особенно после последних сведений из лагеря.
        - Каких сведений? - уточнил Грей.
        - Два часа назад поступил еще один неразборчивый радиовызов. От того же врача, который там работает. На заднем плане слышалась стрельба. Врач предостерег, чтобы никто и не думал соваться в лагерь.
        - Тогда, пожалуй, Такеру стоит дождаться нас, - заметил Грей. - Кто знает, в какую поганку они с этим ученым могут вляпаться?
        - Я уже это учел. Бойцы ВСДРК[33 - FARDC - Forces armees de la republique democratique du Congo (фр.).] - вооруженных сил Демократической республики Конго - полетят впереди них. Все спешат проскочить перед грозой. Только после того, как конголезские военные скажут, что все чисто, Такер двинет туда. Пока мы тут с вами разговариваем, группа ВСДРК как раз вылетает из Кисангани.
        - Они уже в воздухе, - поправила Кэт. - Летят на двух «вертушках».
        - И все-таки, может, Такеру стоит дождаться нас? - произнес Грей. - Мы даже не знаем, есть ли на самом деле какая-то реальная угроза. Он может зря подвергнуть опасности себя и доктора Уитакера.
        Пейнтер секунду хранил молчание.
        - Расскажи им, Кэт.
        Та сместилась в кресле, явно читая с экрана стоящего рядом компьютера. В момент сеанса связи она находилась в коммуникационном центре «Сигмы».
        - Я изучила радиообмен и разведданные и по всей Африке. Полевой лагерь ВОЗ[34 - ВОЗ - Всемирная организация здравоохранения.] в Уганде, неподалеку от границы с ДРК, сообщил о странных случаях чего-то вроде кататонии[35 - Кататония - состояние, при котором человек становится невосприимчивым к внешним раздражителям и теряет способность нормально двигаться и говорить.] среди контингента, поступающего к ним из джунглей. За последние две недели число людей с такими симптомами неуклонно растет. ВОЗ пока не стала распространять эту информацию из-за отсутствия летальных исходов. А потом и в одной больнице в Бурунди, дальше к югу, зафиксировали несколько схожих случаев - люди вдруг становились неповоротливыми и молчаливыми. Не исключено, что нечто подобное происходит и в Судане, хотя окончательного подтверждения пока нет.
        - Выходит, поражен не только этот ооновский лагерь, - заключила Лиза. - Похоже, что-то и вправду распространяется. Но каким образом?
        Кэт опять подвинулась и вывела в другое окно географическую карту Центральной Африки, на которую были наложены стрелки и дуги с направленными в одну сторону треугольными зазубринами.
        - Это карта погоды, - объяснила она. Нажав на кнопку, привела стрелки и дуги в движение - они медленно поползли по экрану. - Здесь наглядно показаны направление и сила весеннего муссона, который и привел к недавнему паводку. Насыщенные влагой потоки воздуха с Атлантики движутся к северу и востоку, наталкиваясь на жаркие сухие ветра, дующие к югу из Сахары.
        Лиза с гримасой выпрямилась.
        - Кэт, ты ведь не думаешь, что…
        - Все зафиксированные случаи лежат как раз на пути этих ветров, - мрачно подтвердила та. - Уганда, Бурунди, даже Южный Судан… Может, это просто совпадение. Но я поискала другие схожие доклады из районов южнее Анголы и Замбии. - Кэт помотала головой. - Пока что ничего. В той стороне все тихо.
        Грей перевел взгляд с Лизы на Кэт.
        - И ты предполагаешь, что эта предположительная зараза переносится по воздуху - сеется этими муссонными ветрами?
        - На данный момент это не более чем предположение, - отозвалась Кэт.
        Лиза сняла свои очки для чтения.
        - Вообще-то теоретически возможно, чтобы вирусная инфекция распространялась таким образом. Уже неопровержимо доказано, что с неба каждый день на нас сыплются миллионы вирусов, разносимые верхними слоями атмосферы.
        Монк нахмурился.
        - Да, такое вполне может быть. Но сомнительно, чтобы такое количество частиц оказалось достаточно заразным. Передача воздушным путем - от человека к человеку - и вправду имеет место, но вирусам необходим «хозяин», в роли которого выступает инфицированный организм. Лишь немногие вирусы способны выжить в среде вне такового, особенно на солнечном свету и при ультрафиолетовом излучении.
        - Это не совсем так, - возразила Лиза. - В то время как вирусы гриппа способны выжить на открытых поверхностях лишь день-два, те же вирусы ОРВИ могут сохранять патогенность почти неделю. А есть и другие, которые остаются жизнеспособными еще дольше. Хотя, как и сказала Кэт, все это не более чем предположение.
        - Вот почему нам нужно больше информации с мест и объективных данных, - заключил Пейнтер.
        - И как можно быстрее, - добавил Грей. - Что-то мне подсказывает, что скоро я из Африки не уеду.
        Пейнтер был с этим явно согласен.
        - Я хочу, чтобы ты пока отложил свой отпуск.
        Со всех точек зрения для Грея этот реактивный самолет был чем-то вроде вовремя подвернувшейся попутки на дороге. Поскольку ситуация в Конго оставалась неопределенной, он рассчитывал добраться до этого региона за компанию с медицинской группой «Сигмы», расставить всех по местам и отправиться дальше. Его собственная подготовка в «Сигме» - после того, как его уволили из спецназа по решению военного трибунала - сосредоточилась на сплаве физики и биологии, так что при решении чисто медицинских вопросов проку от него было бы немного.
        План его заключался в том, чтобы из Африки двинуть прямиком в Гонконг - навестить свою подругу Сейхан и их маленького сынишку, которые гостили у ее матери. Уехала Сейхан две недели назад, намереваясь пробыть там месяц. Грей рассчитывал провести с ними оставшуюся часть ее визита.
        «Теперь, похоже, ничего не выйдет».
        Он и сам не знал, что именно чувствует по поводу этой перемены. Ему очень хотелось увидеть Сейхан и Джека, но Грей не мог сбросить со счетов и более настойчивый зов своего сердца. В последнее время в деятельности «Сигмы» наступило затишье. Во время пандемии терроризм в глобальном масштабе практически сошел на нет. Региональные стычки все еще продолжались, но введенные повсеместно локдауны препятствовали расширению террористической деятельности за пределы государственных границ.
        «Но сейчас…»
        И хотя Грею нравилось быть отцом и строить домашнюю жизнь с Сейхан, в глубине души он оставался бойцом. Его уши были навеки настроены на посвист пролетающих мимо пуль, на доплеровский эффект разлетающейся шрапнели. В его крови бежало оружейное масло. Он жаждал кислого дымка перестрелки в воздухе, тех моментов, когда время замедляется и потоком накатывает адреналин. Грей бросил взгляд на Монка, заметив, как тот непроизвольно сжимает кулак.
        «Он тоже это чувствует».
        И все же заметил Грей и подрагивающие морщинки в уголках глаз своего друга. Как и Пирс, Монк тоже был отцом. Есть ли у них обоих какое-то право подвергать себя опасности, когда дома маленькие дети? Все настоящие бойцы борются с этим разделением надвое, когда их тянет в разные стороны одновременно.
        У Грея была и другая причина чувствовать себя неуютно. Он представил себе Сейхан, щедрые изгибы ее тела, ее чуть кривоватую улыбку, ее искусное владение ножом и стволом. Она была таким же воином, как и он сам.
        Если в Африке все полетит к чертям…
        «Ей не понравится, что она все это пропустит».
        Неудовольствие подобной переменой планов выразил и еще один пассажир.
        Позади Грея послышался стон, донесшийся с диванчика по правому борту салона, за которым последовало потрескивание суставов, когда последний член команды проснулся и потянул руки и ноги. Грей бросил взгляд за спину. Джо Ковальски кое-как перевел свою массивную тушу в вертикальное положение. Провел огромной ладонью по темной щетине на черепе. Бросил насупленный взгляд на собравшихся перед ним.
        - Так, значит, придется там застрять? - хрипловато проворчал он.
        Как и у Грея, у Ковальски не было никакой особой роли на этом задании. Бывший моряк был специалистом-взрывником «Сигмы», но в данный момент находился на больничном. Четыре месяца назад у него диагностировали множественную миелому в третьей стадии - рак плазматических клеток. Прогноз был мрачный, хотя симптомы, помимо некоторой анемии, были на данный момент едва заметными. Ковальски уже прошел курс лечения дексаметазоном и ингибитором протеазы, хотя Грей слышал, что его онколог рекомендовал трансплантацию стволовых клеток, перед которой костный мозг пациента необходимо полностью разрушить химиотерапией.
        Всегда отличающийся упрямством, Ковальски отказался от столь радикального курса - по крайней мере, на данный момент.
        И вместо этого направлялся сейчас в Республику Конго, расположенную прямо к западу от ДРК, в национальный парк Вирунга - повидать свою невесту, Марию, которая присматривала за их приемным сыном Баако - молодым гибридом гориллы, выпущенным там на свободу в заповедник[36 - События, связанные с Баако, описываются в романе Дж. Роллинса «Костяной лабиринт».]. Пейнтер предостерегал Ковальски против этой поездки в Африку, особенно с учетом того, что миелома ослабляет иммунную систему больного - хотя не то чтобы кто-то когда-либо использовал слово «слабый» или «больной» в отношении этого мускулистого бычары. И все же Ковальски настоял на том, чтобы присоединиться к остальным, напирая на то, что раз уж по джунглям разнеслась весть о какой-то неведомой угрозе, то и его невеста, и мохнатый «сын» тоже могли оказаться в опасности. Он намеревался оказаться там, чтобы защитить их обоих.
        Пейнтер в конце концов сдался.
        «Ну как я мог не уступить?»
        Ковальски был не из тех, кто лежит пластом на больничной койке. Он будет драться столько, насколько хватит сил. Вдобавок, все прекрасно помнили, каким именно образом этот человек заработал рак - подвергнувшись воздействию серьезной дозы радиации во время предыдущего задания, чтобы спасти остальных[37 - См. роман Дж. Роллинса «Последняя одиссея».].
        «Так что все мы теперь его должники, и пусть он ни в чем себе не отказывает».
        На вопрос Ковальски ответил Монк:
        - На увеселительную прогулку мы и не рассчитывали. Похоже, там и вправду происходит что-то серьезное.
        - Ну ладно, ладно, - проворчал Ковальски, опять раскидываясь на диванчике. - Разбудите меня, когда мы будем на месте.
        Грей повернулся к лицу Пейнтера на экране.
        - Нам что-то еще следует знать?
        - На данный момент это все. Если будут новые сведения, получите перед посадкой. А пока что советую всем взять пример с Ковальски и немного отдохнуть. Что-то подсказывает мне, что по прибытии вам придется пошевеливаться.
        Грей в этом ничуть не сомневался. Он отключил связь, и все вернулись к своим собственным местам и мыслям. Его сердце теперь билось еще сильнее. Коммандер представил себе инфекционную бурю, проносящуюся над сердцем Африки. Возникло чувство, что его группа, которой было поручено взять под контроль эту кризисную ситуацию, уже здорово отстает от графика, и хотелось поскорей уже оказаться на земле.
        Но впереди оставалось еще несколько часов лета.
        Так что первыми на месте событий предстояло оказаться не им.
        23:16 по центральноафриканскому времени
        Кисангани, Демократическая Республика Конго
        С рюкзаком на плече и пистолетом «Дезерт Игл» в набедренной кобуре Такер спешил по темному, мокрому от дождя асфальту Международного аэропорта Бангока - маленького аэродрома, расположенного к востоку от города Кисангани. Их «Сессна Гранд Караван» приземлилась несколько минут назад, пилотируемая его приятелем Кристофером Нкомо, которому вместе с его братом Мэттью предстояло выгрузить пятнадцать красных пластиковых ящиков, содержащих мобильную лабораторию Фрэнка, и доставить их в университет Кисангани.
        Погода тем временем поджимала все сильней.
        Такер шел следом за солдатом ВСДРК в камуфляжной униформе и ярко-оранжевом жилете.
        Сбоку от Такера трусил Кейн. Даже вблизи густая черно-коричневая шкура бельгийского малинуа делала его похожим на тень Такера. Мех овчарки пропитался дождевой водой; пес регулярно встряхивался всем телом, но это особо не помогало. Кейн молча наблюдал за обстановкой, даже ни разу не фыркнув и высоко подняв остроконечные уши.
        С другой стороны от Такера шел доктор Уитакер с рюкзаком за плечами, где лежало все необходимое для забора образцов. Ветеринар выглядел так, словно не постарел ни на один день с тех пор, как Такер уволился со службы. Может, разве что в коротко стриженных волосах появилось несколько седых прядок. В прилипшей к телу одежде он выглядел все столь же худощавым и стройным. Некогда все трое вместе совершали пробежки под жарким солнцем, поднимая ногами вековой красный песок на окраинах Багдада.
        Бо`льшую часть своей службы Такер провел в Афганистане, потеряв там своего четвероногого напарника Абеля, однопометника Кейна. После этого Такера, обезумевшего от горя и почти безутешного, переправили в Ирак, где как раз в основном именно Фрэнк и способствовал тому, что ему удалось вновь обрести самого себя и цель в жизни. Ветеринар даже помог увольняющемуся в запас Такеру украсть Кейна. В то время срок службы пса еще не истек, но, потеряв Абеля, Такер просто не мог оставить своего мохнатого напарника. Оба они пролили вместе достаточно крови. Так что, под покровом ночи и при помощи подделанных Фрэнком документов, Такер улетел на родину, прихватив с собой Кейна. Со временем этот серьезный проступок был предан забвению - благодаря помощи, оказанной Такером «Сигме» в прошлом. И все же он знал, что ничего из этого не вышло бы без помощи его друга.
        Такер покосился на Фрэнка.
        «Этому человеку я обязан всем».
        Конголезский сопровождающий вел их к вертолету, стоящему на площадке. Винты медленно крутились - пилот не давал двигателю остыть.
        Такеру хотелось прибавить шагу. Он уже слышал от директора Кроу об опасениях «Сигмы» относительно того, что неведомая зараза способна распространиться за пределы этих границ. Ее надо было срочно остановить. Любовь Такера к африканскому континенту уходила в самую глубину его души. С некоторых пор Африка стала его родным домом и надежным прибежищем. Природная красота ее ранила его в самое сердце. Пару лет назад вместе с братьями Нкомо - Кристофером и Мэттью - он вложил кое-какие свои сбережения в шикарный лагерь для сафари в природном заказнике «Спитскоп» в Южной Африке. Месяц назад Такер в очередной раз вернулся туда из Штатов, проведя некоторое время на Юго-Западе, и присоединился к братьям для разведки второго места для их растущего предприятия.
        «Пока не позвонили из «Сигмы».
        Фрэнк на ходу наклонился к нему.
        - Думаешь, можно лететь в такую погоду?
        Такер пожал плечами.
        - Видимость из-за дождя будет отвратная, но, пока не разразилась настоящая гроза, думаю, проскочим. Тут сорок минут лета.
        - А что, по-твоему, там произошло? Почему доктор Джеймсон вдруг передумал и настоятельно просил не появляться там?
        - Не знаю, но конголезские военные должны изолировать лагерь до того, как мы туда доберемся. По словам Кроу, два военных вертолета - транспортник «Пума» и еще один, поменьше, с огневой поддержкой - вылетели туда несколько минут назад.
        Такер и все остальные наконец дошли до стоящего на площадке вертолета и вместе со своим сопровождающим поднырнули под вращающиеся лопасти. Поджидающая их «вертушка», принадлежащая местным военным - «Газель Аэроспасьяль», - представляла собой легкий одномоторный летательный аппарат, достаточно универсальный, скоростной, маневренный и идеально подходящий для относительно коротких перелетов в неблагоприятных условиях. Сопровождающий открыл боковую дверцу и засунул голову внутрь, что-то крикнув пилоту.
        Коротко переговорив с ним, солдат опять повернулся к пассажирам. По-английски он говорил с французским акцентом.
        - Быстро приближается гроза. Либо летите прямо сейчас, либо вообще не летите.
        Такер повернулся к Фрэнку.
        - Согласно прогнозу, гроза будет бушевать всю ночь. Можем подождать, пока к утру небо не очистится.
        Фрэнк сложил руки на груди, явно сомневаясь, как поступить, - разрываясь между неотложностью задачи и разумной осторожностью.
        - Если там уже что-то распространяется, даже один день может оказаться решающим. - Он бросил взгляд на темный лес. - И, как ты сказал, наши конголезские друзья уже в пути. Если мы взлетим прямо сейчас, то можем последовать за ними. Если там какие-то проблемы, военные просто свяжутся с нами по радио, и мы сразу повернем назад. Как думаешь?
        Такер бросил вопросительный взгляд на сопровождающего. Тот лишь пожал плечами.
        Фрэнк расцепил сложенные на груди руки и показал на открытую дверцу.
        - Я бы сказал, надо лететь.
        Кивнув, Такер мотнул головой на вертолет.
        - Тогда так и поступим.
        Ветеринар забрался на заднее сиденье. Взмахом руки Уэйн приказал Кейну запрыгнуть следом, и овчарка пристроилась по соседству с Фрэнком. Когда Такер последовал за ней, пилот повернул к ним недовольное лицо.
        - Никаких собак! - выкрикнул он сквозь шлем.
        Такер ожег его взглядом.
        - Вы неправы. Он не собака. - Он ткнул пальцем в Кейна. - Он - солдат.
        Кейн издал негромкий угрожающий рык, словно подтверждая его слова.
        Наклонившись вперед, Фрэнк показал большим пальцем на овчарку.
        - Сэр, пожалуй, вам стоит прислушаться к нашему мохнатому другу.
        Пилот негромко чертыхнулся и опять отвернулся от них.
        Такер ухмыльнулся Фрэнку.
        - А я и не знал, что ты говоришь по-собачьи.
        Тот пристегнул ремень безопасности.
        - Не так уверенно, как ты. Я уже видел вас с Кейном в деле.
        - Скорее Кейна, чем меня.
        И все же Такер ощутил прилив гордости как за себя, так и за своего четвероногого напарника. Кейн знал тысячу слов, сотню жестовых сигналов, но вовсе не это накрепко связало обоих. Все это выковывалось на протяжении многих лет, что они провели вместе, - те невидимые узы, что соединяли их надежней любого поводка и позволяли обоим легко читать и понимать друг друга без всяких слов и жестовых сигналов.
        Такер потрепал Кейна по холке, когда винты закрутились еще быстрее, разгоняя струи дождя. Рычание мотора перешло в рев. Уэйн ощутил дрожь в теле напарника. Это был не страх, а возбуждение. Кейн готовился к решению очередной нелегкой задачи, весь подобравшись и явно в восторге от того, что снова при деле. Пес глянул со своего места на Такера. Янтарные глаза овчарки отблескивали золотом в свете огоньков кабины.
        «Готов, приятель?»
        Кейн ответил, ткнув Такера носом в щеку.
        «Ну конечно же, готов!»
        Удовлетворенный, Уэйн откинулся на сиденье. Он не знал, что их ждет впереди, - не сомневался лишь в том, что они с Кейном встретят это вместе.
        «Как и всегда».
        5
        23 апреля,
        23:17 по центральноафриканскому времени
        Провинция Чопо,
        Демократическая Республика Конго
        Шарлотта вздрогнула, когда снаружи хлопнул выстрел.
        Стрелок появился за спиной у Бенджи, заталкивая аспиранта глубже в шатер. Это был один из бойцов КИОП - скорее всего, из тех, что сопровождали Ндая в поисках пропавшего биолога. Мужчина в камуфляже занял пост у полога шатра, выставив ствол винтовки наружу.
        Обойдя шамана и его подмастерья, Ндай подошел к своему подчиненному.
        Джеймсон тоже шагнул к Бенджи.
        - Что там происходит?
        Глаза аспиранта быстро моргали от дикого страха.
        - Они приближаются! - выдохнул он.
        Сквозь грохот грома прорезался какой-то улюлюкающий вой. Ему ответил целый хор, звучащий словно отовсюду. Все волоски на теле Шарлотты зашевелились от первобытного ужаса.
        - Нам нужно уходить! - выдохнул Бенджи. - Они прорвутся прямо сквозь шатер!
        Джеймсон схватил биолога за руку.
        - Что вы там видели?
        Договорить им не дали звуки выстрелов. Экогвардеец у входа вздернул винтовку, упершись щекой в приклад. И тут вдруг что-то большое ударило его в спину - достаточно сильно, чтобы выбить его за пределы видимости. Мужчина вскрикнул, ударившись о стенку шатра. Стал бороться с чем-то, что намертво вцепилось в него. На ткань брызнула темная кровь.
        Бенджи ударился в бегство, увлекая их всех назад. Схватив Дисанку и ее младенца, Шарлотта последовала за остальными.
        Возле полога шатра Ндай упал на колено, подняв автомат. Выстрелил раз, потом другой, целясь в бесформенный ком, который откатывался от шатра. Крики гвардейца сменились бульканьем, потом стихли.
        Выругавшись, Ндай ретировался, увлекая за собой шамана и его ученика.
        Воко заглянул за плечо Ндая.
        - Ньяни…
        Шарлотта нахмурилась. Она знала это слово, но оно не могло соответствовать действительности.
        Словно чтобы доказать ее неправоту, сквозь полог ворвался массивный силуэт. Ростом это существо было ей разве что по пояс, но весило больше пятидесяти кило. Всклокоченный серо-зеленый мех его был пропитан водой и перемазан в грязи. Существо присело на задних ногах, балансируя на одном предплечье. В огромных глазах его светилась ярость. Оно завопило на них, закатив губы на своей похожей на собачью морде, обнажив розовые десны и длинные как пальцы клыки.
        «Ньяни» - это «бабуин» на суахили.
        Когда вокруг стали разноситься такие же дикие вопли, Ндай выстрелил в зверя, угодив ему в плечо. От удара того развернуло задом наперед, а потом он скакнул прямо на них. Попятившись, Ндай умудрился выстрелить еще раз. Голова бабуина с треском отдернулась назад, и его тело рухнуло на пол.
        Подскочив к окровавленным останкам, Ндай быстро застегнул «молнию» полога, перекрыв вход. Хотя вряд ли это обещало особую защиту. Он тоже это прекрасно понимал.
        - Нам нельзя здесь оставаться!
        - Я… я пытался вас предупредить, - выдохнул Бенджи.
        Шарлотта уставилась на тело на полу. Все больше темных силуэтов металось по всему лагерю. Один перескочил прямо через крышу шатра, отчего она невольно пригнулась. Вой и дикие крики доносились теперь отовсюду. Было похоже на то, что целые сотни бабуинов захватили лагерь.
        Она все еще не могла понять подобного поведения. Присутствие бабуинов не было в лагере чем-то необычным. В предыдущие дни сюда время от времени проникали эти мохнатые воришки - тащили еду со столов или рылись в помойках. Эти серые мохнатые обезьяны - Papio anubis, или оливковые бабуины - были распространены по всему Конго. Но до сих пор они представляли собой не более чем досадную докуку. Хотя не то чтобы не были опасны - Шарлотта где-то читала, что бабуины способны скопом наброситься на леопарда и убить его. И все же ее заверили, что эти довольно робкие существа не представляют собой большой угрозы, если их только не провоцировать, а разогнать воришек можно простым окриком, что оказалось правдой.
        «Но явно не сейчас».
        - Что будем делать? - спросил Джеймсон.
        Снаружи сквозь разноголосый вой послышался беспорядочный треск выстрелов, доносящийся с противоположной стороны лагеря. Шарлотта обменялась обеспокоенным взглядом с Ндаем. Там находились еще двое из его группы. Они охраняли последний грузовик КИОП, готовый к эвакуации, - на случай появления мародеров. И вот теперь экогвардейцам пришлось держать оборону против бабуинов и охранять пациентов.
        Она представила себе осажденный грузовик - их единственное средство спасения, прекрасно понимая, что их всех ждет.
        «Теперь нам до него уже не добраться».
        Ндай, судя по всему, пришел к тому же заключению. Сорвав с пояса рацию, он поднес ее к губам и быстро заговорил по-французски, приказывая людям на грузовике уезжать, пока это возможно, и следовать за первым.
        Джеймсон, который услышал его слова, достаточно хорошо понимал по-французски, чтобы понять смысл приказа. Он схватил Ндая за руку.
        - Что вы делаете? Велите им подъехать сюда! Забрать нас!
        Ндай выдернул руку, сохраняя полное спокойствие.
        - Non. Их перехватят, прежде чем они доберутся сюда. Лучше пусть уезжают. Вдобавок, шум и движение будут нам только на руку.
        - Каким образом? - вопросил Джеймсон.
        Взревел мотор грузовика, громко заскрежетали шестеренки. Отрывисто зарявкал клаксон, словно посылая сигнал бедствия на азбуке Морзе, - звук его стал постепенно стихать, когда машина двинулась в джунгли. Впрочем, адресован этот сигнал был не тем, кто остался в шатре, а мечущейся снаружи ораве.
        Еще один бабуин запрыгнул на конек шатра, протопал по крыше и кинулся вдогонку удаляющемуся грузовику. Судя по уханью, воплям и вою, которые тоже становились все тише, основная часть стаи бросилась преследовать грузовик.
        «Они пытаются увести их подальше…»
        - У нас не слишком много времени для поисков лучшего укрытия, - прошептал Ндай.
        Сжав зубы, Шарлотта прислушалась. Было слышно, как несколько фигур все еще шарятся поблизости, прямо у входа в тент, с бурчанием переворачивая ящики. Несколько бабуинов все-таки остались.
        «Но сколько?»
        Шарлотта подвинулась ближе к Ндаю и показала вглубь шатра.
        - А как насчет того, чтобы попробовать добраться до этой затопленной деревни? У некоторых строений деревянные стены и жестяные крыши.
        Она посмотрела на остальных, чувствуя себя так, будто угодила прямиком в сказку «Три поросенка» и теперь убеждает остальных персонажей бросить это хлипкое убежище и перейти во что-нибудь покрепче.
        «Был бы у нас тут поблизости кирпичный дом…»
        Бенджи кивнул.
        - Хорошая мысль. Бабуины умеют плавать, но предпочитают этого не делать. Вода может отвадить их от преследования.
        - Тогда поспешим, - заключил Ндай. - И давайте потише.
        Он подступил было к застегнутому пологу, но Воко схватил его за руку и помотал головой.
        - Хапана!
        Развернувшись, шаман направился в противоположную сторону, к задней части шатра. В руке у него появился длинный клинок. Воткнув его в ткань, он прорезал ее сверху вниз, образовав новый выход, подальше от шума спереди. Раздвинув прорванную ткань, Воко махнул остальным.
        - Энделеа! - настойчиво произнес он.
        Джеймсон повиновался, поспешив к новой двери. Ему явно хотелось поскорей выйти из ненадежного шатра - но он не хотел быть первым. Обхватив Бирна за плечи, протолкнул его в разрез. Санитар-швейцарец червем выбрался наружу. И лишь убедившись, что тому ничего не грозит, за ним последовал и Джеймсон.
        Шарлотта задержалась лишь для того, чтобы подхватить со столика на колесиках скальпель, а потом помогла Дисанке с младенцем пролезть в щель и выбралась вслед за ними, стараясь двигаться как можно тише.
        Снаружи под прикрытием шатра на корточках притаились Джеймсон с Бирном. Поливаемый дождем лагерь скрывался в темноте, подсвеченный лишь кругами света от подвешенных на шестах ламп, запитанных от генератора. Громыхнул гром, и вспышки молний вдалеке на миг осветили темные тучи. По крайней мере, дождь смыл большинство муравьев под ногами.
        Сжав в кулаке крошечное лезвие, Шарлотта присмотрелась к реке.
        За россыпью шатров и грубых шалашей смутно вырисовывались очертания затопленной деревни. Река отражала нарастающую битву в небесах, вода то коротко проявлялась, то пропадала.
        К остальным присоединились Воко и Фарайи. Мальчишка крепко сжимал лямки рюкзака с его драгоценным грузом - ларцом бакуба с маской на крышке. Выбравшись вслед за Бенджи, Ндай обвел взглядом собравшихся.
        Джеймсон возбужденно переминался с ноги на ногу, явно в нетерпении тронуться в путь. Он скорее всего уже сорвался бы с места, только вот взгляд его то и дело останавливался на автомате Ндая - единственном оставшемся у них оружии. Педиатр явно намеревался держаться к нему как можно ближе.
        Взмахом руки Ндай привел всех в движение.
        Они двинулись через лагерь, избегая кругов света от ламп и обходя особо глубокие лужи, чтобы плеск воды не привлек внимание бабуинов. Перед ними медленно вырастали очертания деревни, выделяясь на фоне отражающихся в воде вспышек молний.
        Шарлотта постоянно оглядывалась назад, навострив уши на предмет любой угрозы, но постоянный грохот грома и шелест дождя заглушали все прочие звуки. Дышать она старалась как можно тише, хотя уже начинала выдыхаться. Вдруг цепь молний сверкнула прямо у них над головами, а гром громыхнул с такой силой, что по лужам побежала рябь.
        И в этот момент ее внимание привлекло какое-то движение на крыше одного из шатров слева. Там резко поднялся большой лохматый силуэт, ярко высвеченный вспышкой. Он казался просто огромным, гораздо больше любого из бабуинов. Или, может, так просто показалось от страха. Мелькнули еще какие-то тени, справа от нее, на самом верху затянутого сеткой штабеля ящиков.
        «Наблюдатели…»
        Шарлотта не знала, заметили ли ее и остальных в короткой вспышке молнии, но ее тревога на этот счет уже не имела значения. Где-то рядом послышался пронзительный крик, исторгающийся из крошечного горла. Грохот грома, должно быть, напугал младенца. Дисанка покрепче прижала его к себе. Джеймсон метнулся к ней, раскинув руки, - вид у него был такой, будто он готов придушить ребенка, только чтобы заставить его замолчать.
        Дисанка отпрянула к Шарлотте. Но исправлять ситуацию было уже поздно.
        Наблюдатель слева коротко тявкнул. Сигнал был передан даже еще громче вторым бабуином. Оба исчезли, спрыгнув со своих насестов и исчезнув во тьме. За спиной у группы поднялись вопли из множества глоток.
        «Их слишком много…»
        - Бежим! - выкрикнул Ндай.
        Они ударились в бегство, рассыпавшись по сторонам. Шарлотта держалась поближе к Дисанке и ее младенцу, мчась вслед за Джеймсоном и Бирном. Бирна ударили в бок, и он растянулся в грязи. Здоровенный бабуин принялся молотить его и рвать когтями. Обороняясь, санитар поднял руку, которая встретила лишь клыки и мощные челюсти зверя. Хрустнула кость запястья. С рывком бабуиньей головы кисть оторвалась, оставляя за собой дугу крови.
        Бирн истошно закричал.
        Тут Шарлотту оглушили два выстрела прямо над ухом. Полетели клочья меха, но зверь лишь отпрыгнул в сторону и прильнул к земле. Она бросила взгляд за спину, ожидая увидеть Ндая, но это был другой боец КИОП, маленький человечек в таком же обмундировании. Он промчался мимо нее. Шарлотта осознала, что охранник, должно быть, прибежал от грузовика - может, где-то прятался, когда машина уехала, и теперь направился к ним на помощь.
        Боец бросился к Бирну и вздернул санитара на ноги. Тот с трудом потащился дальше, шатаясь и прижимая к груди обрубок руки.
        Джеймсон, который никого не стал ждать, уже вырвался далеко вперед. Он уже достиг края деревни, но не замедлил бег, пока не плюхнулся в воду в затопленной ее части.
        Шарлотта вместе с Дисанкой устремилась за ним.
        Вопли и вой преследовали их, быстро приближаясь.
        Ахнув, Шарлотта с быстро забившимся сердцем бросилась бегом.
        «Нам нужно успеть…»
        Жуткий крик послышался слева от нее. Она глянула туда. В пятнадцати метрах от нее Фарайи лежал лицом вниз в грязи - его силуэт рвали сразу две мохнатые тени. Парень катался и отбивался - больше чтобы удержать свой синий рюкзак на месте, чем защитить самого себя.
        Шарлотта толкнула Дисанку к бойцу КИОП.
        - Помоги ей! Давайте за доктором!
        После чего покрепче сжала скальпель и устремилась к Фарайи.
        Воко первым оказался возле своего подмастерья. Пинком ноги старый шаман откинул одного из бабуинов прочь. Второй откатился вбок, оскалив длинные клыки и злобно шипя. Еще больше зверей стремительно приближалось к ним, оглашая тьму оглушительными воплями.
        На бегу Шарлотта заметила за ними Ндая. Он вздернул к плечу автомат, но не стрелял, явно опасаясь задеть кого-то из своих. Из-за плеча командира экогвардейцев выглядывал испуганно присевший Бенджи.
        Прежде чем Шарлотта успела добежать до шамана, тот широко раскинул руки и крутнулся на месте. С пальцев у него как по волшебству слетел желтоватый порошок. Она поняла, откуда он взялся, представив себе тот флакончик, вынутый из ларца бакуба. Прежде чем дождь успел прибить порошок к земле, пару окружило призрачное облачко.
        Бабуины попробовали прорваться сквозь него - только для того, чтобы внезапно остановиться и осадить назад, испуганно ухая.
        Воко впереди воспользовался короткой передышкой, чтобы ухватить Фарайи за воротник. Вздернув парнишку на ноги, он подтолкнул его к Ндаю. Мальчик рванул туда, вцепившись в единственную уцелевшую лямку рюкзака - другая была порвана в клочья.
        Это лихорадочное движение привлекло внимание нескольких бабуинов, которые бросились за ним.
        Ндай выстрелил, целя поближе к ногам парня.
        Воко ждал слишком долго. Дождь быстро очистил воздух от порошка. Отпрянувшие было бабуины принюхались, высоко задрав носы, а потом как один набросились на шамана. Стая ударилась в него со всех сторон, накрыв с головой.
        Во вспышке молнии сверкнули клыки. Они погрузились в горло колдуна. На миг перед Шарлоттой в свете очередной молнии сверкнули воздетые к небу глаза Воко.
        А потом темнота скрыла худшее из этого зрелища.
        Без единого вскрика Воко рухнул на землю под навалившимся на него весом. Но перед этим что-то сверкнуло в воздухе, пролетев через луч света от фонаря, и упало в грязь рядом с Шарлоттой.
        Она быстро нагнулась, уже понимая, что это.
        Огляделась, стиснув в одной руке флакон, а в другой - скальпель. За истерзанным телом шамана Фарайи врезался в Ндая. Экогвардеец перехватил парнишку и толкнул его дальше к Бенджи. После этого Ндай один раз выстрелил в воздух, удаляясь от Шарлотты и увлекая за собой бабуинов. Крикнул ей:
        - Бегите!
        Окруженная со всех сторон грохотом грома и разноголосым воем, она развернулась и бросилась в другую сторону, вдогонку за группой Джеймсона. Ей очень не хотелось, чтобы уцелевшие разделялись, но у них не было другого выбора.
        6
        23 апреля, 23:28
        Провинция Чопо,
        Демократическая Республика Конго
        Бенджи никогда так не был рад доказательству своей правоты - о том, что бабуины побаиваются глубокой воды, он до сих пор знал лишь чисто теоретически.
        Тяжело отдуваясь, он брел по пояс в темной воде, загребая руками. Ндай и парнишка по бокам от него лихорадочно продвигались все дальше от берега, чтобы забраться поглубже в затопленную деревню. За их спинами войско бабуинов злобно визжало с суши, не желая лезть в раздувшуюся от грозы реку.
        И не без причины.
        Течение оказалось очень сильным и угрожало выдернуть из-под Бенджи ноги при каждом шаге. Чтобы удержаться на ногах, он уперся рукой в стенку деревянной хижины. Наконец добрался до двери, но миновал ее.
        «Это не лучшее место».
        Крыша у этой крошечной постройки была из пальмовых листьев - практически никакая защита на случай нападения бабуинов, - поэтому он продолжил брести дальше, уже выбрав другую цель. Впереди из воды торчало строение с крышей и стенами из проржавевшего железа.
        «То, что надо…»
        Бенджи поспешил к этому укрытию, настороженно наблюдая за рекой.
        Опасность здесь представляли не только сильное течение и водовороты. Он постоянно высматривал на темной глади воды крокодилов и гиппопотамов, одинаково опасных. Молился, чтобы гроза загнала этих чудовищ либо куда-нибудь повыше, либо на более глубокую воду.
        И все равно изучал реку, пытался читать ее, как книгу, опасаясь приметить характерную рябь и фонтанчики водяного пара из ноздрей этих водоплавающих тварей.
        Ничего.
        «Наверное, мои молитвы были услышаны».
        Мать Бенджи всегда придавала большое значение личным обращениям к Богу, строго раз в неделю посещая мессы в церкви Святого Иакова. Она уверяла, что если будешь достаточно упорно молиться, то получишь все, о чем просил.
        К несчастью, в эту ночь Бенджи не совсем четко понимал, чего конкретно ему хочется.
        Рычание и лающие вопли у него за спиной стали громче.
        Он оглянулся через плечо. Шеренга темных силуэтов слаженно перепрыгивала с крыши на крышу над паводковой водой. Бабуины явно нашли способ продолжить преследование, не входя в реку.
        Ндай тоже это понял.
        - Быстрей!
        Бенджи проворней заработал ногами и руками, борясь с течением и собственной паникой. Строение с железной крышей маячило всего лишь в нескольких ярдах впереди. Он с трудом пробивался через все более глубокую воду.
        Вопли бабуинов эхом метались по деревне у него за спиной.
        Наконец Бенджи добрался до искомого дома и двинулся вдоль стены. В стене впереди открылся черный дверной проем. Он еще быстрей устремился к нему, увлекая за собой остальных. Оказавшись на пороге, заметил две разочаровывающие вещи. Собственно двери не было, и речная вода свободно вливалась в проем. И, что хуже всего, помещение уже было занято. Другие живые существа нашли здесь убежище от грозы.
        На небе сверкнула молния - достаточно ярко, чтобы открыть слой поблескивающих длинных плетей, извивающихся на глади стоячей воды. Затопленное однокомнатное строение почти полностью заполнял собой целый клубок этих скользких, переплетенных между собой гадин.
        «Змеи…»
        23:31
        На другой стороне деревни Шарлотта потуже затянула ремень на предплечье Бирна. Она надеялась, что самодельный жгут остановит кровь, струящуюся из культи, - бабуин напрочь оторвал санитару кисть руки.
        Бирн тяжело опустился на табурет, который она нашла в затопленном доме. Только вес его тела и удерживал стремящийся всплыть табурет на месте. Санитар трясся всем телом. Глаза закатились, показывая бледные белки. Он был в шоке и мог в любую секунду потерять сознание от боли и кровопотери.
        Охранник КИОП, которого звали Кенди, стражем встал у двери, которую он оставил слегка приоткрытой, чтобы присматривать за берегом. Бабуины все еще завывали там, но как следует рассмотреть их не позволяла темнота и ряд стоящих возле берега домов.
        Джеймсон нависал у Кенди за плечом. Руки педиатра были сжаты в кулаки. Он тоже трясся, стоя по колено в воде, но только не от болевого шока.
        Дисанка натянуто стояла в дальнем углу, подняв своего сына к груди. Хотя Шарлотта понимала - юной матери хотелось не столько покормить малыша, сколько заставить его молчать.
        По ее представлениям, они по-прежнему находились слишком уж близко от берега. Джеймсон завел их в первое же строение с дощатыми стенами и дверью, обитой жестью. Она бросила взгляд на соломенную крышу, понимая, что при способности бабуинов рвать в клочки даже человеческую плоть защиты от нее мало.
        И все же Шарлотта не могла винить Джеймсона за его панический выбор укрытия. Она все не убирала руки с плеча Бирна, которое дрожало у нее под ладонью. Шарлотта сомневалась, что раненый санитар сумел бы продвинуться дальше от берега.
        Оставалось лишь надеяться, что сюда бабуины не сунутся.
        Со стороны суши вновь послышался громкий вой, перемежающийся резким тявканьем. Он был немедленно подхвачен и передан дальше остальными. Этот хор звучал целую минуту - а потом внезапно наступила тишина.
        Шарлотта выпрямилась.
        Дисанка немигающе уставилась на нее стеклянными от ужаса глазами.
        И тут Шарлотта услышала легкое постукивание и пошлепывание, сопровождающееся гуканьем и всхрапами. Шум быстро приближался. Она все поняла, представив себе силуэты, перелетающие по воздуху, перескакивающие с крыши на крышу.
        - Они приближаются, - прошептал Кенди от двери.
        23:32
        «Нет, нет, нет…»
        Пока преследователи приближались, Бенджи все стоял на пороге кишащего змеями дома - никак не мог заставить себя войти. Он просто ненавидел этих скользких тварей. В Конго от укусов змей ежегодно погибают десятки тысяч людей. В голове у него уже пробежал целый список: лесные гадюки, бумсланги, черные мамбы, африканские свиномордые гадюки, серые древесные и шпильковые змеи… Но самую дрожь в коленках вызывала мысль о Naja christyi - смертоносной конголезской водяной кобре, способной вырасти до семи футов в длину.
        И все же не страх яда или клыков приморозил его к месту. Бенджи просто терпеть не мог ощущения скользкой чешуи на собственной коже. Университетский курс герпетологии едва не оставил его без мужского достоинства - подействовал в такой степени, что он уже подумывал бросить учебу и плюнуть на диплом. Особо муторными были лабораторные работы, где ему приходилось иметь дело с такими тварями.
        Хотя его расстройство аутистического спектра было не очень сильным, определенные звуки и ощущения могли вывести Бенджи из себя. При шуршании целлофана хотелось накрепко заткнуть уши. От запаха жареного лука могло попросту вырвать. А скольжение змеи по ладони - ее чешуя казалась одновременно и совершенно сухой, и какой-то маслянистой - заставляло его содрогаться всем телом.
        И вот теперь, когда он стоял и разглядывал всю эту копошащуюся мешанину, ноги словно приросли к месту.
        И тут его ударили сзади.
        - Быстро внутрь! - крикнул Ндай, заталкивая его в комнату.
        Бенджи охнул, тихонько заскулив. С трудом заставил себя сделать шаг, высоко подняв обе руки, - переплетенные между собой змеи тут же облепили его по пояс. Поле зрения сузилось. В ушах все сильней звенело.
        Раздвигая воду с копошащимися на ее поверхности гадами, Ндай с винтовкой пробрался следом, а за ним двигался юный чернокожий мальчишка с рюкзаком - Бенджи даже не знал, как того зовут.
        - Не бойтесь, - сказал ему парнишка, подхватив одну из змей, которая скрутилась кольцами у него в руке, и отбросив ее в сторону. - Это чату.
        - Фарайи прав, - заверил его Ндай, продвигаясь сквозь возбужденно извивающуюся массу тварей. - Это Calabaria reinhardtii. Калабария, или земляной питон. Они не ядовиты.
        Бенджи, которого это ничуть не убедило, продолжал держать руки повыше. Крепко зажмурившись, он стал бороться против своего ужаса фактами. Вытащил из головы все, что знал про змей, полагаясь на свою редкостную память. «Калабарии редко вырастают больше метра в длину. Латинское название - в честь датского биолога Йоханнеса Рейнхардта. Встречаются повсеместно в джунглях и умеют закапываться в землю, соответственно обитают в норах, обычно в перегнившей лиственной подстилке…»
        Он достаточно приоткрыл веки, чтобы глянуть на извивающийся на уровне пояса живой ковер. Заметил, что большинство змей - молодые и маленькие, длиной разве что с его предплечье.
        «Должно быть, их норы на берегу затоплены».
        Бенджи заставил себя дышать спокойней, но опускать руки все равно не стал.
        И все же змеи не были здесь истинной опасностью. Бенджи посмотрел на дверь, охраняемую Ндаем с его винтовкой. Снаружи вдруг воцарилась тишина. А потом что-то с громким звоном ударилось о проржавевшую железную крышу, отчего он даже подпрыгнул.
        Еще один удар.
        Потом еще один.
        С крыши послышалось негромкое ворчание.
        Когда все подняли взгляды к потолку, Ндай предостерегающе поднес палец к губам.
        Еще больше бабуинов кучей собралось на крыше, ползая по ней. Сильные пальцы пытались поддеть проржавевшее железо. А потом одна темная фигура неожиданно возникла прямо в дверном проеме, качнувшись вперед и повиснув на одной длинной руке. Это застало Ндая врасплох. Сильные ноги метнулись вперед и выбили автомат у него из рук. Тот с плеском свалился в воду и камнем ушел на дно.
        Бабуин - стофунтовый самец - опять качнулся назад. Обнажил огромные клыки и приготовился наброситься на Ндая.
        И тут рядом с высоким мужчиной как по волшебству вырос тот парнишка, Фарайи. Размахнулся, и из руки у него вылетела двухфутовая змея. Извиваясь в воздухе, она ударилась бабуину в шею, полуобернувшись вокруг нее.
        Бабуин взвизгнул - в тесном пространстве этот визг показался оглушительным - и тяжело рухнул в воду, а Ндай отшатнулся вбок. Самец вцепился пальцами в обвившую его змею, глаза его округлились в панике. И только тут он, похоже, заметил всех змей, окружающих его. Опять испустил вопль, высоко подпрыгнул, а потом метнулся за дверь и тяжело заплюхал прочь, испуская крики ужаса.
        Бенджи бросил взгляд на парнишку.
        - Ньяни не любят змей, - заметил Фарайи. - Боятся, как и вы.
        Бенджи едва переборол приступ нервного тика, выразившегося в быстром моргании глазами. Только теперь ему припомнилось, что бабуины врожденно боятся змей. С точки зрения выживания, при всем обилии ядовитых видов в джунглях это было вполне объяснимо. Приобретенный страх скорее всего передавался из поколения в поколение, впитавшись в модель поведения обезьян после тысячелетий печального опыта столкновений такого рода. Поведенческие исследования людей свидетельствует о таком же унаследованном страхе. Наше естественное отвращение к змеям и паукам, скорее всего, является защитным механизмом, зацементированным в нашем генетическом коде после прошлых встреч с ядовитыми тварями.
        Собственная диссертация Бенджи имела косвенное отношение как раз к этой теме - наследственности физиологических и поведенческих мутаций, вызванных стрессом. Только вот стресс этой ночи еще только начинался.
        Паника удирающего бабуина не напугала стаю на крыше. Они по-прежнему орали и продолжали попытки раздергать жестяные листы. Огромный кусок железа согнулся и оторвался, в воду дождем посыпались гвозди. Проем наверху наполнили темные тени.
        Ндай лихорадочно пытался нащупать под водой свой автомат. Но даже если и получится найти его, будет ли толк от побывавшего в воде ствола? И успеет ли он?
        Бенджи поднял взгляд к потолку.
        «Нам отсюда не выбраться».
        23:34
        - Они почти разобрали крышу… - простонал Джеймсон.
        Шарлотта невольно присела, когда Кенди несколько раз наугад выпалил в потолок. На них дождем посыпалась солома. Но не столько от выстрелов, сколько от усилившейся возни наверху. Ответом на выстрелы стали резкое гуканье и лай. Какое-то тело тяжело плюхнулось в воду - наверное, подстреленное шальной пулей. И все же эта смерть ничуть не обескуражила других охотников.
        Джеймсон навалился спиной на дверь, не давая ей открыться. Бирн обмяк на своем табурете, удерживаемый только рукой Шарлотты. Дисанка по-прежнему стояла, забившись в угол и крепко прижимая к себе сына, который при грохоте выстрелов зашелся в плаче.
        У Шарлотты тоже звенело в ушах.
        Кенди опустил автомат - очевидно, осознав тщетность своих попыток или решив поберечь патроны. Склонил голову набок, а потом поднял взгляд к потолку.
        - Слушайте! По-моему, они остановились.
        Шарлотта тоже посмотрела вверх. С потолка свисали несколько пальмовых листьев, касаясь ее щеки, но Кенди был прав. Шуршание и сотрясения прекратились.
        «Почему это они…»
        И тут она услышала это - сначала где-то в груди, а потом и ушами. Глухое и низкое «тамп-тамп-тамп».
        «Вертолет…»
        Бабуины наверху завизжали, заметались и поскакали по крышам обратно на берег. Размеренное чавканье вертолетных лопастей стало громче, становясь уже просто оглушающим.
        Съежившись, Джеймсон слегка приоткрыл дверь. Шарлотта присоединилась к нему, оставив Бирна балансировать на табурете.
        Поток воздуха от винтов вихрем пронесся по деревне, сорвав остатки соломы с крыши, проходя над ней. Луч мощного прожектора ярко осветил воду вокруг них, а потом переместился к берегу, отгоняя бабуинов еще дальше.
        Джеймсон открыл дверь пошире. Его все еще трясло, но теперь, скорее всего, от облегчения.
        - Похоже, мой вызов по радио все-таки кто-то принял…
        Пузатый вертолет походил на сияющего ангела - ярко освещенный, он уже переходил на висение при подлете к берегу. Его шасси опускались все ближе к земле. И прежде чем они успели коснуться ее, с обоих боков из него посыпались темные силуэты. Последним на землю спрыгнул высокий мужчина в камуфляже, который встал в ярком свете прожектора и поднес к губам мегафон, чтобы быть услышанным сквозь рев турбин.
        Кричал он по-французски. От одного лишь звучания родного языка на глаза у Шарлотты навернулись слезы.
        - Обыскать лагерь! - ревел он. - Найти весь медицинский персонал! Нам нельзя здесь задерживаться!
        В этот момент подбрюшье черных туч осветила яркая вспышка молнии, напомнив всем, что гроза совсем скоро разразится в полную силу.
        Джеймсон полностью распахнул дверь.
        - Быстрей! - крикнул он своей группе, после чего сам припустил во все лопатки.
        Вернувшись к Бирну, Шарлотта посмотрела на Кенди.
        - Мне понадобится помощь, чтобы доставить его на берег.
        Кивнув, охранник подставил санитару плечо. Шарлотта стала поддерживать раненого с другой стороны. Бирн пытался помогать, но ноги его неудержимо вихлялись. Наконец он сдался и просто повис между ними.
        Выбравшись из крошечной хижины, они двинулись сквозь воду. Дисанка с малышом держалась позади. Шарлотта продолжала наблюдать за крышами в поисках любой дальнейшей угрозы. Напрягала слух на предмет предостерегающего уханья или громкого лая, но вертолет заглушал практически все остальные звуки.
        И все же она услышала, как Джеймсон впереди кричит, уже с твердой земли:
        - Давайте сюда! Мы здесь! У нас есть больные и раненые!
        Шарлотта лишь покачала головой при этих словах.
        «Скорее, они есть у меня».
        Она побрела дальше на свет и шум. Но перед тем, как успела оказаться на берегу, впереди появились люди, быстро шлепавшие к ней по воде. Вскоре они подхватили Бирна, освободив ее от ноши, и поспешили обратно. Шарлотта в сопровождении солдат, поднявших автоматы, последовала за ними.
        Наконец она оказалась на берегу. И хоть и промокшая до нитки, показалась себе на сотню кило легче. Быстро двинулась дальше вместе с Кенди и Дисанкой. Миновав край деревни, они поспешили к поджидающему вертолету. На вид это была боевая машина, с объемистым задним отсеком и маленькими крылышками, удерживающими шесть ракет, по три с каждой стороны.
        Джеймсон уже общался с высоким военным с мегафоном. Тот был белый, загорелый и седоватый, со стриженными ежиком волосами - может, француз или бельгиец. На нем была та же камуфляжная форма, что и на остальных, но он явно пользовался здесь авторитетом. И практически не обращал внимания на возбужденно жестикулировавшего Джеймсона.
        Когда Шарлотта и остальные присоединились к ним, темно-зеленые глаза мужчины осмотрели ее с ног до головы, после чего он кивнул. Еще один военный поднырнул под брюхо камуфлированного вертолета и подошел к ним. Похоже, это был конголезец, одетый как и все остальные. Он встал плечом к плечу с мужчиной с мегафоном. Оба могли показаться братьями - такой же седой «ежик» на головах, одинаково жесткие лица… Те же самые зеленые глаза. Единственной разницей был цвет кожи.
        Оба стали переговариваться, склонив друг к другу головы и время от времени поглядывая на темное небо, моргая при вспышках молний. Ни один не выказывал почтительного отношения к другому.
        Наконец тот, что с мегафоном, повернулся к их группе, а другой ушел.
        - Мы больше не можем ждать. Есть еще кто-то из ваших?
        - Н-наверное, - запинаясь, ответил Джеймсон, поглядывая на открытую дверь вертолета. - Я не знаю, не остался ли кто-нибудь в…
        Шарлотта отпихнула его в сторону. Она не собиралась бросать остальных. Указала в ту сторону, в которой видела группу Ндая.
        - Еще трое. Они наверняка спрятались вон в той части деревни.
        Командир скривился, но кивнул. Подозвал группу своих людей и приказал им осмотреть указанный участок.
        - И поживей, - добавил он.
        Громыхнул гром, придав приказу дополнительную весомость.
        23:45
        - Чего мы ждем? - спросил Бенджи, поеживаясь посреди шевелящегося змеиного гнезда.
        Потом включил вытащенный из кармана фонарик-карандаш, прикрыв его ладонью. Посветил на путаницу змей. Ему хотелось поскорей выбраться отсюда.
        Своевременное появление вертолета прогнало бабуинов шумом, потоками воздуха и светом. Вскоре он видел, как его коллеги выходят из затопленной деревни на берег. Теперь они стояли, подсвеченные яркими огнями летательного аппарата.
        Ндай наконец выудил свой автомат и настороженно держал его в руках. И, хотя тот был до сих пор полон воды, заглядывал в оптический прицел, как в подзорную трубу.
        Фарайи держался у него за плечом.
        - Это не конголезские военные, - тревожно произнес Ндай, всматриваясь в окуляр. - На вертолете нет эмблемы наших военно-воздушных сил - желтой звезды в синем круге.
        - Тогда они из какой-то другой спасательной команды, - сказал Бенджи. - Кого волнует, кто именно вытащит нас отсюда?
        Покачав головой, Ндай опустил автомат.
        - Что-то тут не так.
        Над рекой Чопо загромыхал гром, но не стих, а словно упорствовал и становился все громче. Наконец он выделился в отчетливое чавканье вертолетного винта.
        «Еще один вертолет…»
        Их взгляды отвернулись от берега, нацелившись ниже по течению. Над затопленной деревней скользнул большой вертолет. Он был весь усыпан огнями, часть из которых горела постоянно, а другие размеренно мигали.
        Ндай опять вскинул автомат, заглядывая в оптический прицел, поводил им туда-сюда, замер.
        - А вот это вертушка ВСДРК. Наших военно-воздушных сил.
        Вслед за первым над джунглями у реки летел второй вертолет конголезских военных, поменьше.
        «Похоже, кто-то прислал подкрепление».
        Бенджи с облегчением повернулся к берегу, когда первый вертолет ВСДРК подлетел к деревне. Показал на дверь.
        - Ну теперь-то можно выходить?
        Ндай оттащил его назад.
        - Пригнись!
        Когда Бенджи, спотыкаясь, отшатнулся от двери, то заметил возле стоящего на земле вертолета яркую вспышку, из которой выстрелил дымный белый след, завиваясь в ночи. И через пару секунд только что прибывший вертолет взорвался, превратившись в огненный шар. Грохот потряс проржавевшую крышу хибары. Завихлявшись в воздухе, винтокрылая машина ВСДРК плюхнулась в темную воду.
        Ндай ухватил Бенджи за рубашку, намотав ее на кулак, и поволок к двери.
        - Нам нельзя здесь оставаться!
        Экогвардеец показал на темную деревню. Между затопленных домов плясала горстка огоньков, направляющихся в их сторону.
        23:47
        Поваленная на колени оглушительным пуском ракеты, Шарлотта потрясенно смотрела на горящие обломки на реке. Она никак не могла ничего понять. Болела грудь, принявшая на себя удар взрывной волны. В ушах слышалось лишь какое-то приглушенное зудение.
        Остальные вокруг нее тоже повалились на землю.
        Она повернулась к военному с мегафоном. Тот поднял пистолет к затылку Кенди, когда экогвардеец попытался встать на ноги. Сквозь ее заложенные уши прорвался приглушенный хлопок. Голова Кенди дернулась вперед, увлекая за собой тело. Он рухнул в ярко освещенную грязь.
        Стрелявший заорал своим солдатам:
        - Все на борт!
        Лишь шок удержал Шарлотту от какой-либо реакции.
        Откуда-то от реки послышалась стрельба. Второй вертолет взмыл повыше. Это, судя по всему, была боевая версия первого. Очередь из крупнокалиберной пушки взрыла берег, врезаясь в деревню. В вертолет опять выстрелили из ручного ПЗРК с земли, но проворная машина в последний момент ловко уклонилась. И все же этот внезапный маневр сбил ей прицел. Вылетевшая из-под ее брюха ракета наобум влепила в затопленную деревню, подняв в воздух огромный фонтан озаренной пламенем воды.
        К вертолету устремились еще несколько зенитных ракет. Он плясал и крутился над рекой. А потом одна из них ударила ему в хвостовую балку. Взрыв отправил вертолет в дикую нисходящую спираль. Пилот боролся до последнего, но попытки были тщетны. Машина вращалась вокруг своей оси, оставляя за собой дымный хвост. А потом врезалась в берег на краю деревни, подняв столб пламени и черного дыма.
        Когда Шарлотта подняла руку к лицу, кто-то схватил ее и пихнул к открытой двери стоящего на берегу вертолета. Джеймсону дополнительные понукания не требовались. Едва услышав взрыв, он разинул рот и быстро метнулся внутрь.
        Высокий командир размашисто подошел к Дисанке, которая застыла на четвереньках над своим сыном, прикрывая его собой. Поднял пистолет и махнул стволом, подзывая одного из солдат.
        - Бери мальца. Мать нам не нужна.
        «Нет…»
        Шарлотта вырвалась из рук своего захватчика и подбежала к Дисанке, заступив дорогу солдату. Она отчаянно пыталась понять, как спасти мать, при этом озадаченная тем, зачем им понадобился ребенок. Выставила перед собой ладони, наконец найдя весомый аргумент.
        - Он… его еще кормят грудью. Если вам нужен мальчик, то берите и мать вместе с ним.
        Мужчина с мегафоном остановил на ней жесткий взгляд, а потом кивнул.
        - Ладно, бери на борт обоих. - Он повернулся к солдату. - Но в остальном лишний груз нам ни к чему.
        Обладатель мегафона быстро подошел к Бирну. Санитар обмяк на коленях, прижимая к себе перетянутую ремнем руку. Он поднял взгляд как раз в тот момент, когда ко лбу ему приставили пистолет. Бирн уже мало что соображал, поэтому даже не выказал никакого страха.
        Выстрел повалил его назад.
        Шарлотта отшатнулась вбок, ахнув; мир закружился вокруг нее. Она уцепилась за Дисанку, и женщина помогла ей удержаться на ногах. Прикрывая собой мать с младенцем, она позволила силой затащить себя в заднюю кабину вертолета.
        Внутри перед Шарлоттой открылось странное зрелище.
        На другой стороне вертолетного отсека были горой свалены трупы. Всем тут распоряжался «близнец» военного с мегафоном, высокий конголезец. Он приказал вытащить тела и разбросать их в разных местах. Старые автоматы и винтовки, некоторые замотанные изолентой, волоклись за мертвыми плечами, когда трупы растаскивали по лагерю. На мертвецах была смесь различных военных униформ - грязных, поношенных и обтрепанных.
        Шарлотта начала все понимать.
        «Они хотят подать все так, будто на лагерь напал всякий сброд из разных военизированных группировок».
        Ее пихнули на сиденье и приказали пристегнуться. Сначала она помогла Дисанке, и лишь потом накинула ремень сама. Джеймсон уже натянуто выпрямился на сиденье напротив нее. Его лицо сверкало от пота. Глаза неподвижно и неморгающе уставились куда-то в пространство.
        Высокий европеец снаружи поднес к губам рацию.
        - Не видать еще кого-нибудь?
        Неспособная услышать ответ, она посмотрела на дымящиеся обломки на берегу. Вокруг них пылал нефтяной огонь. Пламя быстро распространялось по деревянным строениям. Соломенные крыши дымились и одна за другой вспыхивали.
        Ей очень хотелось, чтобы все остальные остались незамеченными.
        Мегафон вновь взлетел к губам.
        - Все на борт! Через пять минут взлетаем!
        Через несколько секунд дождь полил еще сильнее, долбя по обшивке вертолета и баламутя темные лужи. Налетел порыв ветра. Под брюхом у туч заметались молнии. Одна зигзагом расчеркнула воздух и ударила в реку. Вертолет сотрясся от грома.
        - Быстро! - заорал высокий военный. - Вылетаем прямо сейчас!
        23:52
        Бенджи поплыл к соседней хижине. Ее крыша и верхняя четверть все еще оставались над водой. Течение стремилось разорвать крошечное строение на куски. Когда он оказался рядом, от дома оторвалась фанерная панель и уплыла по черной воде, быстро исчезнув в затянутой дымом ночи.
        Дождь тяжко молотил со всех сторон, ероша поверхность воды.
        Пожар, охвативший затопленную деревню у самого берега, продолжал распространяться - слишком сильный, чтобы гроза могла успокоить его. Языки пламени подбирались все ближе.
        А потом за ними послышался нарастающий низкий рев.
        Бенджи крутнулся на месте, борясь с течением. Из облаков дыма поднимался вертолет, подгоняя к ним сноп светящихся головешек.
        «Они улетают…»
        Ндай подгреб к нему, протянул вперед промокшую руку.
        - Двигаем дальше. Надо скрыться из виду.
        Прямо за ним следовал Фарайи.
        Раз уж все остальные улетали, Бенджи не понимал, зачем такая срочность, но разумно предпочел не задавать Ндаю лишних вопросов. Нынешней ночью этот человек много раз оказывался прав. Бенджи энергичней заработал ногами и руками, борясь с течением и напрягая все силы, чтобы достичь следующего укрытия.
        Наконец подобравшись к очередному хлипкому строению и ухватившись за занозистые доски, он затащил себя в дверной проем. Через пару секунд к нему присоединились Ндай и Фарайи.
        - Что теперь? - выдохнул Бенджи.
        Ндай держался поближе к двери.
        - Зависит от них.
        Бенджи выглянул наружу. Вертолет уже поднялся и летел над огнем. Ему хотелось, чтобы он поскорей скрылся из виду. Но вместо этого машина заложила медленный разворот над темной половиной деревни. Одно из ее коротких крылышек плюнуло огнем, и что-то с грохотом вонзилось в ряд хижин у берега. Огненный шар проскользил сразу через несколько строений, превращая их в пар.
        - Ракета «Хеллфайр»![38 - «Хеллфайр AGM - 114» - американская ракета класса «возду - поверхность» с полуактивным лазерным или активным радиолокационным наведением.] - простонал Ндай, поворачиваясь к ним. - Они собрались все тут уничтожить!
        Бенджи поперхнулся, подняв взгляд на деревянные балки - простые шесты, - протянувшиеся под крышей.
        - Может, они пропустят это место…
        Ндай помотал головой.
        - Я заметил, что у них шесть ракет.
        «Выходит, осталось еще пять…»
        Бенджи подобный расклад очень не нравился - только не с такой огневой мощью, нацеленной на крошечную деревушку.
        Ндаю тоже. Высоко подпрыгнув, он ухватился за один из шестов над головой и повис на нем на руках.
        - Что вы делаете? - удивился Бенджи.
        - Мы уходим.
        - Как?
        Ндай мотнул им с Фарайи головой, предлагая последовать своему примеру. Потом принялся раскачиваться, с каждым взмахом ударяя ногами в дальнюю стену. Бенджи все понял, представив себе фанерную панель, недавно оторвавшуюся и унесенную течением. Если им удастся выбить кусок стены и использовать его как плот, можно попробовать ускользнуть вниз по реке.
        Подпрыгнув, они с Фарайи повисли по бокам от Ндая и тоже принялись раскачиваться и бить ногами в стену. Еще один сильный взрыв сотряс хижину и окружающие воды. Еще больше дыма покатилось по вспухшей реке.
        Они стали раскачиваться и бить еще сильнее, но стена отказывалась прогибаться наружу.
        Рев вертолета становился все ближе.
        - Нужно бить вместе, - задыхаясь, пропыхтел Бенджи. - Одновременно.
        Ндай замедлил свою раскачку и начал обратный отсчет. На счете «три» они дружно ударили пятками в деревянную стену. Та слегка подалась, почти выдернув гвозди, удерживающие ее. Теперь стену стало понемногу отрывать и течением.
        - Еще разок - и готово, - пропыхтел Бенджи.
        Они синхронно качнулись - только для того, чтобы шест наверху треснул и переломился. Все плюхнулись обратно в воду. Бенджи плескался и отплевывался, но все-таки сумел ухватить обломок шеста. Пробрался сквозь воду к уже выгнувшейся стене, засунул его в узкую щель и попытался расширить ее, упершись ногами в соседнюю стену.
        Фарайи подплыл ему на помощь.
        Подхватив второй обломок шеста, Ндай навалился на противоположную сторону стены. Дерево застонало, но упрямые гвозди отказывались поддаваться.
        И тут мир взорвался прямо позади них. За дверью пронеслись языки пламени. Помещение затопил удушливый дым. Взрывная волна ударила в крошечную хижину, принеся за собой огромный вал воды, поднявшийся чуть ли не до потолка.
        Когда вал ударил в стену, Бенджи посильней навалился на свой обломок, и весь бок хижины выпал наружу вместе с ним.
        - Залезай на него! - заорал Ндай.
        Когда секция стены плюхнулась в воду, Бенджи тут же вскарабкался на нее вместе с Фарайи. Течение немедленно подхватило их самодельный плот.
        Ндай изо всех сил старался добраться до них. Распластавшись на животе, Бенджи протянул ему свой обломок шеста. Ндай выбросил вперед руку, промахнулся, попробовал еще раз и наконец крепко ухватился за него. Экогвардеец лез по шесту, а река цеплялась за него и крутила плот во все стороны.
        Последним рывком он влез на выломанную секцию стены. Все улеглись на нее ничком, раскинув руки и ноги, чтобы не перевернуться. Скоро они оказались на самой стремнине. Поверхность воды покрывал дым, слишком густой, чтобы его могли рассеять дождь или ветер.
        Бросив взгляд назад, Бенджи заметил сквозь дым тусклые огоньки вертолета. Наконец течение вынесло их за поворот реки, и огоньки пропали.
        «Слава богу…»
        - Нам нужно выбраться на берег! - крикнул Ндай, перекрывая журчание реки.
        - Зачем? Как? - спросил Бенджи. - У нас же нет весел.
        - Надо попытаться.
        Фарайи посмотрел вперед, и глаза его округлились.
        И тут Бенджи и сам услышал это. Рев реки становился все громче, как рычание огромного разъяренного зверя.
        «О нет…»
        Он припомнил, что добраться до этой деревни можно было только по воздуху или по разбитой колее через джунгли. Река полностью исключалась. В полумиле ниже по течению от лагеря начинались водопады и пороги, представляющие собой натуральную мясорубку. И паводок лишь сделал это чудовище еще яростней.
        Бенджи смотрел на края джунглей, все быстрей и быстрей пролетающие мимо них. Импровизированный плот яростно взбрыкивал под ними, норовя встать на дыбы.
        Небо распорола молния.
        А совсем неподалеку впереди злобно ревело ощетинившееся каменными зубами чудище, поджидая их.
        7
        23 апреля 23:48 по центральноафриканскому времени
        Провинция Чопо, Демократическая Республика Конго
        - Гроза усиливается! - крикнул Фрэнк, прислонившись к боковому окну вертолета.
        Акриловое стекло кабины вибрировало от глухих ударов грома. Далеко впереди темноту разрывали яркие вспышки. Он присмотрелся к красноватому свечению выше по реке.
        «Что там происходит? Неужели молния вызвала лесной пожар?»
        С усилением ветра маленькую «Газель Аэроспасьяль» стало нещадно болтать. «Вертушка» пробиралась вдоль темной ленты реки, смутно вырисовывающейся внизу. Они только что пролетели над мешаниной белой пены, омывающей черные камни и валящейся вниз с крутых утесов. Огни вертолета осветили густые облака водной пыли, поднятой ярящимися порогами.
        - Да, определенно усиливается, - согласился Такер с другого борта машины, присматриваясь к круговерти снаружи.
        Устроившийся между ними Кейн свернулся калачиком на сиденье, вроде как совершенно не обеспокоенный болтанкой и внезапными падениями вертолета в воздушные ямы. Впрочем, пес был закаленным ветераном, давно привыкшим к перелетам в неблагоприятных условиях, перестрелкам и взрывам растяжек. И все же Фрэнк смотрел на Кейна глазами медика, глазами ветеринара, которому сотни раз приходилось лечить служебных военных собак - зашивать рваные раны, пересаживать ткань на ожоги, ампутировать покалеченные конечности - и, слишком уж часто, укрывать маленькие тела траурным флагом. Лишь немногие по-настоящему ценили верность таких четвероногих солдат, которые были готовы терпеть любые жертвы и лишения не ради таких вещей, как чьи-то политические воззрения или национальная гордость, а по гораздо более простой причине - из-за той связи, что таится где-то глубоко в сердце и разорвать которую никому не под силу.
        Фрэнк покосился на Такера. Даже сейчас тот не убирал ладони с мохнатой спины своего напарника.
        Эта связь была двухсторонней.
        Фрэнк потянулся к Кейну и взъерошил ему загривок, ощутив под пальцами валики старых шрамов под мехом - послужной список воина, побывавшего во множестве опасных переделок. Следы таких же шрамов проглядывали и на щеке прижавшегося к стеклу Такера. Оба были испытанными бойцами, соединенными ранами и шрамами в одно целое, привязанными друг к другу сердцами - в радости и в горе, в успехе и неудаче.
        Фрэнк был рад, что его тоже считают частью этой семьи, пусть даже и косвенно. В Ираке Такер с готовностью принял его в их с Кейном компанию - что Фрэнк особенно ценил, будучи одним из немногих чернокожих офицеров. Предрассудки и предубеждения у военных по-прежнему сильны. Во времена Первой мировой войны в американских вооруженных силах было всего лишь пять военных ветеринаров с его цветом кожи. Сегодня их количество заметно возросло, но ситуация по-прежнему далека от идеала. Хотя это справедливо и для профессии ветеринара в общем и целом. Даже сейчас лишь чуть более двух процентов от всех ветеринаров в Штатах - чернокожие. Может, как раз это и стало одной из главных причин столь близких отношений Фрэнка с Такером: оба держались чуть особняком от остальных военных.
        «Газель» опять сильно тряхнуло в воздухе, возвращая Фрэнка к настоящему. Он ухватился за свой привязной ремень - только тот и удерживал его на сиденье. Опять посмотрел в окошко. Они уже миновали последние пороги и теперь неслись над гладкой водой реки Чопо, разлившейся как минимум на четверть мили между черными джунглями по сторонам.
        Впереди сверкнула молния, на миг высветив реку во всю длину. За вспышкой последовал гром, громыхнувший так сильно, что сотрясся весь вертолет.
        Такер наклонился к сидящему впереди пилоту, который сгорбился над ручкой управления, чуть не упираясь носом в омываемое дождем лобовое стекло. Маленькие «дворники» мотались туда-сюда по остеклению, едва справляясь с ползущими по нему струйками воды.
        - От тех, кто вылетел раньше, ничего не слышно? - крикнул Такер замороченному парню.
        Пилот лишь помотал головой.
        Их «Газель» вылетела через двадцать минут после двух машин ВСДРК. И до сих пор от конголезских военных не поступало никаких известий - ни хороших, ни плохих - о ситуации в лагере беженцев.
        Напряженно сдвинув брови, Такер повернулся к Фрэнку. Вопрос у него на лице читался без всяких слов.
        «Летим дальше или повернем назад?»
        Ответ поступил снаружи.
        Ослепительная вспышка молнии сверкнула сверху и одновременно вокруг них. Цепи ослепительного огня с треском разорвали небо, пробежав по подбрюшью облаков. Молния метнулась вниз и ударила в реку прямо перед ними, оставив свой выжженный образ на сетчатке у Фрэнка.
        Почти сразу же последовал гром, который сотряс все вокруг и врезал по вертолету, словно пытаясь смахнуть его с неба. Пилот отчаянно орудовал ручкой управления, пока «Газель» проваливалась и моталась во все стороны. Наконец он громко выругался и резко отвернул от черной грозовой тучи, стеной вырастающей перед ними.
        Фрэнк вцепился в сиденье и в привязной ремень на плече.
        Он не стал осуждать решение пилота. Лететь дальше было бы самоубийством. Теперь это дело экипажей двух вертолетов ВСДРК - оценить ситуацию в лагере. Проскочив до усиления непогоды, местные вояки, судя по всему, приземлились там на ночь. Ну а они с Такером присоединятся к ним утром.
        Фрэнк мысленно внес коррективы в свои планы. Вместо сбора образцов можно было использовать остаток ночи, чтобы собрать и откалибровать мобильную лабораторию в университете Кисангани. Таким образом, когда он утром возьмет образцы в лагере, то будет готов сразу же их проанализировать.
        «Пожалуй, по времени то на то и выйдет…»
        Он откинулся на сиденье, когда «Газель» заложила крутой разворот над краем джунглей, готовясь возвращаться на аэродром.
        И тут Такер резко подался вперед, ухватив пилота за плечо.
        - Погоди!
        Тот обернулся, недовольно оскалившись.
        Такер ткнул рукой на реку.
        - Смотри! Там свет! На воде!
        То ли решив пойти ему навстречу, то ли возвращаясь к первоначальному плану, пилот опять развернул вертолет в сторону темной реки. Фрэнк прижался щекой к стеклу, пытаясь заглянуть вперед - туда, куда указывал Такер. Не подсвеченная прожектором вертолета вода угольно-черной полосой пролегла поперек их пути.
        Фрэнк пригляделся.
        «Да вроде не видать никакого…»
        И тут наконец заметил подрагивающий, словно мечущийся из стороны в сторону крошечный огонек на самой поверхности реки, отражающийся во взъерошенной грозой воде.
        - Вижу! - выпалил Фрэнк.
        Такер, который по-прежнему крепко держал пилота за плечо, всмотрелся вдаль.
        - Там кто-то есть.
        23:52
        Бенджи, в пальцах которого светился крошечный фонарик-карандаш, наконец облегченно обмяк, бессильно уронив руку на плот рядом с собой. Содрогнулся всем телом, позволив себе единственный всхлип.
        Ндай рискнул отпустить край выломанной секции стены, чтобы одобрительно похлопать Бенджи по ноге. Фарайи распластался в передней части импровизированного плота, шевеля губами в беззвучной молитве, - парнишка либо благодарил своих богов за своевременное вмешательство, либо просил их не оставлять терпящих бедствие и дальше.
        Минуту назад они заметили летящий против течения реки вертолет, огни которого ярко сияли в грозовой мгле. Бенджи сразу же выхватил из кармана свой крошечный фонарик и принялся неистово им размахивать, пытаясь дать сигнал машине. Он не знал, кто там на борту - друг или враг, - но ему было уже все равно. Этот вертолет - их единственная надежда убраться с реки, прежде чем плот окажется на смертоносных порогах.
        И все же вроде как усилия Бенджи пропали втуне. Винтокрылая машина непоколебимо неслась над рекой, не меняя ни курс, ни высоту и не обращая никакого внимания на сигналы. Он боялся, что огни самого вертолета слепят сидящих в нем, не позволяя им углядеть крошечный проблеск на реке.
        И тут мир вдруг взорвался ослепительным каскадом молний, сопровождаемых сияющей стрелой, с грохотом воткнувшейся в реку позади них. Когда громыхнул гром, Бенджи в отчаянии смотрел, как вертолет разворачивается, закладывая широкий вираж над джунглями, и направляется обратно.
        Только вот теперь он возвращался, летя прямо к ним и быстро снижаясь.
        Когда вертолет оказался над рекой, сбоку у него открылась дверца, откуда, разворачиваясь в воздухе, вылетела веревочная лестница, конец которой плюхнулся в воду. Грозовой ветер тут же вцепился в нее. Она плясала и щелкала, как оборванный электропровод.
        «Да как же мы ее поймаем?»
        В поисках ответа Бенджи бросил взгляд на Ндая. Тот лишь поморщился. Плот взбрыкивал, переваливался с боку на бок и кружился на течении, грозя в любой момент перевернуться. И, что хуже всего, их импровизированное плавсредство неслось по ускоряющемуся течению все быстрей и быстрей.
        Не обращая внимания на мотающуюся лестницу, Фарайи неуклонно смотрел вперед.
        Рев порогов впереди уже заглушал даже шум вертолета.
        «У нас кончается время - и река».
        23:53
        Такер вцепился в поручень возле открытой дверцы, не сводя взгляда с тех, кто оказался в ловушке внизу, пока вертолет приближался к ним. Пилот включил прожектор, нацелив его на переваливающийся в воде плот. В это утлое плавсредство вцепились трое. Лестница дико раскачивалась над ними. Ее конец был утяжелен, но все же веса балласта оказалось недостаточно, чтобы противостоять силе ветра.
        Троих внизу ждала трудная, а то и вовсе невыполнимая задача - как-то ухватиться за нее.
        «И это далеко не единственная проблема».
        Такер бросил взгляд к югу. Облака водяной пыли отмечали пороги, расположенные ниже по течению.
        Он помотал головой.
        «Да пошло оно все к черту…»
        И, развернувшись, поставил ногу на верхнюю перекладину лестницы.
        - Да ты что? - заорал на него Фрэнк.
        - Тут нужен дополнительный груз!
        «И этим грузом буду я».
        Когда он полез вниз, Кейн метнулся через сиденье к открытому проему. Такер встретился взглядом со своим напарником. «СИДЕТЬ!» - твердо приказал он, зная, что пес последует за ним куда угодно, если потребуется.
        «Но только не на сей раз».
        Кейн сел возле края проема, явно этим не обрадованный.
        - Прости, дружок, - пробормотал Такер, продолжая спуск.
        Как только он опустился ниже фюзеляжа с подветренной стороны, в дополнение к потоку от винта на него навалился еще и ветер. Лестница загнулась вбок. Такер покрепче ухватился за шершавые пластиковые перекладины, пережидая и привыкая к ритму движений мотающейся лестницы, а потом двинулся дальше.
        Фрэнк наверху вопил, но обращаясь не к нему.
        - Не дергай эту чертову птичку!
        Такер знал, что пилот и так делает все возможное, хотя лестницу все равно немилосердно крутило и раскачивало. Впрочем, для Уэйна это было уже далеко не первое подобное родео. Хотя во время войны им с Кейном доводилось выполнять самые разнообразные задачи - поиск и спасение, тайное проникновение на объекты, - чаще всего им приходилось заниматься эксфильтрацией, с хирургической точностью эвакуируя особо ценных персон с территории, занятой противником, в ходе чего акробатические трюки на вертолетах были в порядке вещей.
        Он опустил взгляд между носками своих тяжелых ботинок, увидев поднятые к нему лица, полные ужаса. Такер не знал, кто это такие, но он был их единственной надеждой, что делало их для него достаточно ценными персонами.
        Когда Уэйн спустился пониже, его вес немного помог стабилизировать болтающуюся лестницу, но этого все равно оказалось недостаточно. Худощавое телосложение Такера больше подошло бы квотербеку, чем лайнбекеру[39 - Квотербек и лайнбекер в американском футболе - грубо говоря, нападающий и защитник. Одним из главных требований к игрокам защиты, помимо всего прочего, являются внушительные габариты и вес.], и в этот момент он не отказался бы от полной линии защиты, чтобы наконец заякорить эту чертову лестницу.
        И все-таки добрался до ее нижнего конца.
        Продолжая держаться за перекладину обеими руками, Такер нацелился ногами на плот. Поток воздуха от винта сдувал большинство дождевых капель по сторонам, разглаживая воду вокруг него. Его ступни кружили, иногда задевая за плот, который оказался просто набором толстых досок, скрепленных парой деревянных поперечин. Ноги Такера плясали по спинам трех распластанных на досках фигур. Он едва не пнул какого-то юного чернокожего парнишку прямо в физиономию.
        Уэйн слышал, как Фрэнк наверху что-то истошно кричит, но грохот вертолета не позволял разобрать слова.
        И все же лестница опустилась достаточно низко, чтобы его ботинки наконец коснулись плота и более-менее зацепились за него. Конголезский военный в зеленом камуфляже одной рукой ухватил Такера за лодыжку, а потом повернулся к своему соседу.
        - Полезай! - выкрикнул он.
        Ближайшая к нему фигура - молодой человек в промокшем белом комбинезоне - кое-как поднялась на четвереньки. Даже этот маневр казался рискованным на переваливающемся во все стороны плоту. И все же парень потянулся дрожащей рукой к нижней перекладине лестницы. Со второй попытки поймал ее и на миг повис на ней.
        - Лезь, не останавливайся! - жестко крикнул ему Такер. Он понимал, что молодой человек измотан и испуган, но сейчас было не время тянуть резину.
        Тот, видно, понял его и подтянулся повыше, едва не перевернув плот. Потом пробрался по противоположной от Такера стороне лестницы, наступив тому на пальцы.
        Чернокожий военный, который все еще держал Уэйна за ногу, повернул голову к мальчишке лет двенадцати или тринадцати.
        - Фарайи! Давай!
        Тот перелез через военного, чтобы добраться до лестницы. Встал на ноги - только для того, чтобы плот опасно перекосился под ним. Дико взмахнул тонкими руками, чтобы удержать равновесие. Отпустив одну руку, Такер успел перехватить запястье мальчишки, прежде чем тот успел рухнуть спиной вперед с плота.
        Когда Такер рывком удержал его, с другого плеча Фарайи слетел небольшой рюкзачок, ударился о доски и плюхнулся в воду.
        Мучительно вскрикнув, мальчишка выдернул руку из захвата Такера и бросился в воду за уплывающим рюкзаком, борясь с быстрым течением и водоворотами.
        «Господи-боже-ты-мой…»
        Чернокожий военный встал на четвереньки, явно готовый броситься за мальчиком, но было видно, что силы у него на исходе. Такер ухватил его за воротник и вздернул на лестницу.
        - Наверх! Быстро!
        Руки военного потянулись к перекладине, больше подчиняясь инстинкту выживания, чем приказу. Как только он как следует ухватился, Такер отпустил его.
        - Лезь! - рявкнул он, оказавшись с ним нос к носу.
        Отдав этот последний приказ, повернулся и головой вперед бросился в воду с плота, целясь на подскакивающую на волнах голову мальчишки, который успел поймать свой рюкзак и теперь пытался плыть против течения, несущего его к порогам, - практически без толку.
        Вынырнув, Такер немедленно поднял голову над водой и сосредоточился на маленькой фигурке, взбивающей воду руками и ногами. Прямо за ней прожектор вертолета уже высвечивал белую пену и стену водяной пыли. Несмотря на все усилия мальчишки, его быстро тянуло к порогам.
        Такер погреб за ним и добрался до него по течению всего за пару гребков. Едва не проскочил мимо - таким сильным оно оказалось. Схватил мальчишку за рубашку, намотал ее на кулак и подтащил жилистое тельце себе к боку.
        - Держись крепче!
        Такер не знал, понимает ли мальчишка по-английски, но маленькие руки обхватили его за шею, едва не придушив.
        Развернувшись в воде, Уэйн стал бороться с течением, но оно оказалось гораздо сильнее, чем он предполагал. Брошенный плот быстро промчался справа от них, исчезнув в ревущей водяной пыли.
        Вертолет метнулся к ним, волоча за собой лестницу. Одна фигура уже почти добралась до верха. Другая оставалась внизу - только вот теперь висела она вверх ногами, зацепившись ими за перекладину, вытянув руки к воде и явно намереваясь попытаться ухватить их.
        «И почему я сам про это не подумал?»
        Такер изо всех сил работал руками и ногами, но не удавалось даже просто держаться на месте. Вертолет гнался за ними, раскачиваясь на ветру. Небо над головой распарывали молнии. Если и был гром, то Такер его не слышал - рев за спиной полностью заглушал все прочие звуки.
        А потом течение затянуло его в водяную пыль. Он потерял из виду вертолет и лестницу. Стал бороться еще сильнее, но без толку. И тут брызги на секунду рассеялись. К нему метнулась какая-то темная тень.
        Такер потянулся к ней.
        Появилась лестница. И висящий на ней конголезский военный. Его вытянутые вниз руки волоклись по воде. Прекратив бороться с течением, Такер подгреб в сторону, чтобы оказаться на пути мужчины. Они на миг сцепились взглядами - и тут же врезались друг в друга.
        По-лягушачьи дрыгнув ногами, Такер ухитрился достаточно высунуться из воды, чтобы ухватиться обеими руками за бока военного. Тот, в свою очередь, ухватил Такера за пояс.
        И в этот момент река под ними провалилась вниз - и по той причине, что вертолет набрал высоту, и из-за того, что поток воды отвесно обрушился со скального уступа.
        Такер держался изо всех сил, намертво сцепившись с военным, который дрожал от напряжения. Крикнул мальчишке, который все еще висел у него на шее:
        - Лезь, малыш! Прямо через меня!
        Перекладина оказалась прямо у Такера над головой.
        Носки кроссовок заелозили ему по спине, уцепились за ремень. Одна рука отпустила шею - и тут мальчишка проворно полез наверх. Едва освободившись от ноши, Уэйн освободил одну руку и быстро ухватился за ту же перекладину.
        Вскоре он уже лез за мальчишкой. Военный согнулся в поясе и, несмотря на усталость, ухватился за перекладину, перебросил через нее ноги и стал карабкаться вслед за Такером.
        К тому моменту они уже поднялись выше облака водяной пыли. Лестница по-прежнему раскачивалась под порывами ветра, но все они успешно добрались до самого верха.
        Подтянувшись, Такер ввалился в кабину, а потом помог военному. Все набились внутрь, кучей повалившись на сиденье. Стало тесно. «Газель» рассчитана на пятерых. С шестью седоками на борту - да еще и с собакой - они явно превышали лимит пассажировместимости «вертушки», но это было нарушение, которое вполне можно было пережить.
        Как и все прочие.
        Такер посмотрел на мальчишку, который прижимал к груди рюкзак.
        - Наверное, он тебе реально дорог, - выдохнул он, отбрасывая мокрые волосы с глаз. - Что там? Домашнее задание?
        Мальчишка не обратил на его слова внимания - или, может, просто не услышал их из-за рева мотора. Лишь опасливо глянул на Кейна.
        - Он не кусается?
        Такер вздохнул.
        - Только если я ему прикажу.
        Этот ответ не приглушил страха в глазах мальца.
        - Не волнуйся. - Такер похлопал его по коленке. - Он не злой. - И добавил про себя: «До поры до времени».
        Тут Фрэнк наклонился к Такеру и заорал ему в ухо, показывая на молодого человека, который поднялся по лестнице раньше всех:
        - Ты должен услышать то, что он мне рассказал! Про то, что случилось в лагере!
        - А это не подождет до прилета в Кисангани?
        Шум вертолетного мотора значительно затрудняет общение, особенно когда уши полны речной воды. А потом, они должны были оказаться на аэродроме уже минут через двадцать. И если и вправду имелась какая-то важная информация, которой срочно требовалось поделиться, то там были другие люди, способные распорядиться ею куда более грамотно.
        Фрэнк хмуро посмотрел на него.
        - Нет. Тебе нужно выслушать это прямо сейчас.
        Часть вторая
        Впутались
        8
        24 апреля, 06:05 по центральноафриканскому времени
        Кисангани, Демократическая Республика Конго
        «Мы все-таки опоздали…»
        Грей быстро шел по кампусу университета Кисангани, словно пришпоренный предчувствием неминуемой катастрофы. За годы в армии он научился доверять своей интуиции. Коммандер осмотрелся по сторонам, словно пытаясь определить, отчего у него так разболтались нервы.
        Солнце ярко поднималось над новым днем, дочиста выметенным ночными грозами. На небе все еще висели густые тучи с темными космами дождя по краям, отбрасывая на землю густые тени, но над залитыми солнечным светом коричневыми просторами джунглей за рекой Конго играли разноцветные радуги. Прогноз обещал перерыв в муссонных грозах - по крайней мере, на ближайшую пару дней.
        Грей и остальные приземлились в международном аэропорту ровно час назад. Директор Кроу уже ввел их в курс дела относительно ночных событий, поведав и о налете неизвестных на лагерь беженцев ООН, и о том, что Такеру Уэйну удалось спасти нескольких выживших. Чтобы расследовать нападение, туда еще до рассвета вылетело подразделение конголезских военных - буквально за несколько минут до того, как приземлился самолет с отрядом «Сигма». Пейнтер и Кэт постоянно отслеживали ситуацию и должны были сразу сообщить, как только что-нибудь узнают.
        А тем временем группу Грея направили в университет, чтобы основать оперативную базу и подготовить группу к ее собственному расследованию - как похищения медицинской бригады «Врачей без границ», так и возможного заражения, распространяющегося по Центральной Африке. Пирс представил себе, как заболевание наносит удар здесь, в городе с почти двухмиллионным населением, куда из удаленных районов стекается все больше и больше беженцев.
        Кисангани располагался на слиянии главных водных путей региона. Именно здесь все основные реки и их притоки - Люалаба, Чопо и Линди - сливались воедино, образуя могучую Конго, самую глубокую реку в мире и лишь вторую по водности[40 - Водность - объем воды, проносимый рекой с ее бассейна за определенный отрезок времени (месяц, сезон и т. д.).] после Амазонки. Город в джунглях, основанный в 1883 году Генри Мортоном Стэнли и до 1966 года носивший название Стэнливиль, отмечал самую дальнюю судоходную точку в Конго. Хотя поначалу исследователь назвал это место Водопадной станцией Стэнли - из-за целой цепи водопадов, блокирующих дальнейшее продвижение по воде. Приглянулось оно ему еще и тем, что все вымываемое из джунглей неизбежно оказывалось здесь.
        Это также означало, что если в этом регионе и вправду распространялось какое-то неизвестное заболевание, то Кисангани оказывался у него в самом перекрестье прицела.
        - Похоже, это вот тут, - произнес Монк, прерывая беспокойные мысли Грея. Его товарищ по группе показывал сложенной картой кампуса на трехэтажное здание светло-коричневого кирпича, в котором располагался факультет естественных наук.
        Именно здесь группа и планировала устроить свой штаб. Такер с доктором Уитакером прибыли сюда ночью и уже успели развернуть мобильную лабораторию.
        - По крайней мере, на вид не какая-то развалина, - пробурчал Ковальски, явно раздраженный тем, что пришлось подняться в такую рань, да еще и остаться без завтрака.
        По дороге из аэропорта они долго пробирались сквозь забитый транспортными пробками город, полный вконец обветшавших, запятнанных сажей и разрисованных граффити колониальных зданий. Однако на улицах вовсю кипела жизнь, полная энергии и буйства по-африкански ярких красок - особенно вокруг центрального рынка, пристроившегося по соседству с красивым старинным собором.
        Лиза прикрыла глаза ладонью от солнца, изучая место, в котором им предстояло обосноваться.
        - Не переживай. Пару лет назад это здание практически полностью перестроили. В том числе оборудовали здесь изолятор третьего класса биологической защиты. Который нам может понадобиться, прежде чем все это закончится.
        - Учитывая то, с чем мы можем столкнуться, - заметил Монк, - меня куда больше устроил бы четвертый класс защиты - то, что способно противостоять самым лютым инфекциям.
        Лиза затолкала несколько выбившихся прядок светлых волос за ухо.
        - А вот доктор Уитакер настроен довольно оптимистично касательно имеющихся здесь ресурсов. Вдобавок, у него есть коллега в Габоне, который обещал доступ к модулю четвертого класса защиты, если это действительно будет необходимо.
        Грей вздохнул.
        «Сойдет и это, пока мы не узнаем больше».
        И все же со следованием основному принципу «Сигмы» - всегда быть первыми - на сей раз вышла осечка. Припомнился рассказ Пейнтера про нападение и похищения в лагере ООН. Это не могло быть простым совпадением. Несмотря на все усилия «Сигмы»…
        «Кто-то тут нас опередил».
        Когда группа Грея подошла к зданию факультета, стеклянные двери перед ними открыла знакомая фигура.
        - Похоже, вся шайка опять в сборе, - объявил Такер.
        Четвероногий напарник армейского рейнджера тоже выбрался на крыльцо поприветствовать их. Помахивая пушистым хвостом, Кейн ткнулся Ковальски носом в промежность.
        Здоровяк оттолкнул пса.
        - Тоже рад тебя видеть, дружок… Просто не настолько рад.
        Последовали быстрые рукопожатия и похлопывания по мохнатому боку.
        Такер махнул им на двери.
        - Фрэнк устроился на верхнем этаже. Вам предстоит много чего услышать.
        Он быстро повел их группу через здание общей площадью в тридцать тысяч квадратных футов. Несколько студентов проводили их любопытными взглядами, особенно приметив собаку. Поднялись на третий этаж, на котором размещались различные лаборатории и рабочие кабинеты, и наконец подошли к прочной двери с кодовым замком.
        - Место только наше, - сообщил Такер, нажимая на подсвеченные клавиши. - Благодаря связям нашего директора.
        Отперев дверь, он провел их в большое рабочее пространство с рядом окон, выходящих на реку. Это была явно биологическая лаборатория, оборудованная центрифугами, микроскопами, спектрометрами и хроматографами. Вдоль стен выстроились застекленные шкафы с лабораторной посудой и шеренги высоких холодильников и морозильников из нержавеющей стали, между которыми втиснулся инкубатор со стеклянной передней панелью.
        Монк и Лиза изучали обстановку одновременно с любопытством и завистью, особенно длинный стол, разделяющий помещение. На нем красовался набор лабораторного оборудования, рядом с которым вполне органично смотрелся бы безумный профессор из какого-нибудь научно-фантастического фильма - трубки, колбы, реторты, набор помеченных этикетками пробирок с реактивами… На краю стола пристроился ноутбук, на экране которого крутилась заставка какой-то биоинформационной программы в виде стилизованной спирали ДНК.
        Лиза показала на монитор.
        - Это генетический банк НЦБИ[41 - НЦБИ (англ. NCBI, National Center for Biotechnology Information) - Национальный центр биотехнологической информации.] - база данных большинства известных генетических последовательностей.
        «Похоже, все это добро доктора Уитакера».
        Грей перевел взгляд влево, где большие окна выходили в соседнее помещение, которое отделял небольшой шлюз, увешанный костюмами биологической защиты - судя по всему, там и располагался упомянутый карантинный блок.
        Такер повел группу Грея в противоположную сторону, где стояли две фигуры в лабораторных халатах. Пара склонялась над накрытым колпаком вытяжки длинным столом, пристроенным вдоль дальней стены. Доктор Фрэнк Уитакер коротко кивнул подошедшим оперативникам «Сигмы». Молодой человек рядом с ним, пониже ростом, оказался Бенджамином Фреем, аспирантом из Великобритании, работавшим в джунглях над кандидатской диссертацией, когда там разразился весь этот ад, про который все уже были в курсе.
        Пока Такер представлял друг другу собравшихся, аспирант неловко переминался с ноги на ногу, явно испытывая дискомфорт при виде такого количества незнакомых людей.
        Фрэнк сохранял невозмутимость, хотя держался вроде как несколько настороженно.
        - Мы как раз собирались подготовить кое-какие образцы для анализа, - сообщил ветеринар. - У меня ушла бо`льшая часть ночи, чтобы разгрузить и собрать мою лабораторию. Пожалуй, стоило бы хотя бы часок поспать.
        Лиза придвинулась ближе.
        - Образцы откуда? - спросила она. - Я думала, вы так и не попали в лагерь.
        Фрэнк повернулся к аспиранту.
        - Да вот Бенджи удалось собрать несколько особей, прежде чем лагерь подвергся нападению… Давайте я вам покажу.
        Грей и остальные столпились вокруг стола под вытяжкой.
        Бенджи обхватил себя руками за грудь.
        - Я… нескольких особей я потерял. Выронил где-то, или разбились пробирки, но несколько штук все-таки удалось сохранить.
        Грей присмотрелся к трем пробиркам, вертикально стоящим в держателе. Две казались пустыми, пока по боку одной не поползла вверх какая-то крошечная красновато-черная букашка. В третьей содержалось большое насекомое с тонкой талией и выпуклым брюшком.
        - Мне удалось сохранить несколько куколок кочевых муравьев, солдата и королеву колонии, - объяснил Бенджи.
        Монк нахмурился.
        - Муравьи? Я слышал, что на лагерь был их набег, но все равно не пойму, какое отношение могут иметь муравьи к потенциальному патогену, за которым вы охотитесь.
        - Может, и никакого, - признал Фрэнк. - Но Бенджи уверяет, что муравьи там вели себя необычно, крайне агрессивно. Он также заметил, что во время этого набега несколько разных подвидов этого рода передвигались в одной колонне, что тоже является странным для них поведением. А потом на лагерь напали бабуины. Такая свирепость атипична для данного вида. Так что это заставило меня призадуматься, нет ли тут какой-то связи - некоего единого фактора, объединяющего все эти недавние события.
        - Муравьев и необъяснимую кататонию у людей? - спросил Монк.
        На помощь Фрэнку пришла Лиза:
        - Насекомые часто являются переносчиками различных заболеваний. Москиты, мухи, клещи, блохи… Доктор Уитакер прав. Это явно то, что первым делом следует исключить.
        Тот кивнул.
        - А потом, нам все равно больше нечего анализировать на данный момент. По крайней мере, такая предварительная работа поможет мне откалибровать оборудование.
        Такер перебил его:
        - Фрэнк, тебе обязательно нужно поделиться тем, что ты мне недавно рассказывал. Хотя мне ни к чему выслушивать это еще раз. У меня от твоих рассказов и без того мороз по коже. А тем временем мы с Кейном приведем еще двоих, которых ты должен выслушать. Они легли покемарить в соседнем кабинете.
        Такер направился к двери.
        Когда он вышел, Грей повернулся к ветеринару.
        - Так что вы можете нам рассказать?
        Фрэнк нахмурился, лицо у него пошло морщинами от беспокойства.
        - Не исключено, что мы имеем дело с «Заболеванием Икс»[42 - «Заболевание Икс» - название-заменитель, которое было принято Всемирной организацией здравоохранения в феврале 2018 г. применительно к некоему гипотетическому неизвестному патогену, который может вызвать будущую пандемию. Ученый, одним из первых обнаруживший вирус Эболы - профессор Жан-Жак Муембе-Тамфум, - предупредил, что миру грозит новая масштабная эпидемия, которая может возникнуть из-за массовой вырубки лесов в Африке. Муембе-Тамфум считает, что будущие пандемии будут обусловлены вирусом, способным распространяться столь же быстро, как и коронавирус SARS-CoV-2, вызывающий COVID-19. Появление новых патогенов ученый назвал угрозой для человечества. Эту новую, крайне заразную и смертельную болезнь он условно назвал «Заболеванием Икс».].
        6:28
        Монк склонился над муравьиной королевой, копошащейся в пробирке. Он уже не раз слышал про «Заболевание Икс» - неведомое чудище, которого опасались все специалисты в области здравоохранения. Имелся в виду теоретический и пока неизвестный ученым возбудитель опасного заболевания, применительно к которому у современной науки не имелось ни превентивных мер, ни методов лечения, и которое могло очень быстро распространяться. После последней пандемии эпидемиологи уже ожидали очередного подобного сюрприза.
        «Может ли происходящее в регионе оказаться вспышкой как раз такого заболевания?»
        Он припомнил озабоченность Кэт касательно характера распространения - ее предположение, что патоген может разноситься ветром по воздуху. Если это так, то это будет бедствие, равного которому еще не знал мир.
        Пока Фрэнк объяснял все это группе, Монк изучал огромного муравья. Тот был длиной с его большой палец и казался мертвым. Вытянув палец, Коккалис легонько постукал по пробирке. Муравей тут же стал корчиться, зацарапал лапками по стеклу и зашевелил усиками, показывая, что жив.
        Поежившись от отвращения, Монк сжал пальцы в кулак и отдернул руку.
        Аспирант, который добыл муравьиную королеву, заметил его внимание и бочком придвинулся к нему.
        - А можно… можно спросить? - произнес Бенджи явно извиняющимся тоном. - Как вы потеряли руку?
        Коккалис опустил взгляд на свой сжатый кулак. Парнишка оказался довольно наблюдательным. Лишь немногие замечали, что вместо одной кисти у него протез.
        Искусственная рука представляла собой высокотехнологичную разработку УППОНИР, и главной задачей разработчиков было сделать ее практически неотличимой от настоящей. Даже Монк частенько об этом забывал. Это была новейшая военная технология: в соматосенсорную кору головного мозга ему имплантировали экспериментальный нейрокомпьютерный интерфейс - микроэлектронные массивы размером с ноготь, благодаря которым Коккалис мог контролировать нейропротез при помощи мысли и даже «чувствовать» предметы на ощупь. Вообще-то выращенная в лабораторных условиях кожа оказалась гораздо более чувствительной, чем его собственная.
        Но и это было еще не все.
        Потянувшись к запястью, Монк отстегнул манжету, которую удерживали намагниченные контактные точки, и положил протез на стол под вытяжкой. Мысленно приказал руке приподняться на кончиках пальцев и ползти к парню. Это был фокус, который откровенно пугал большинство людей.
        Однако Бенджи попросту склонился ближе.
        - Беспроводная обратная биосвязь… Круто.
        Монк поставил протез обратно, как впечатленный познаниями молодого человека, так и слегка разочарованный тем, что его трюк на сей раз не удался.
        «Ох уж эта нынешняя молодежь…»
        Бенджи опять переключил внимание на свои образцы.
        - А вы в курсе, что биомасса муравьев в мире равняется нашей собственной? А значит, они занимают столько же места на планете, что и мы.
        Монк попытался перестроиться на эту неожиданную перемену темы.
        - Нет, я этого не знал.
        - И они намного умней и искусней, чем может представить себе большинство людей. Взять хотя бы муравьев-листорезов, которые ведут себя как крошечные фермеры. Например, выращивают грибы, выделяя антибиотики, способствующие росту грибницы. И большинство видов умеют ориентироваться в пространстве, используя магнитное поле Земли. Вообще-то мезэнцефалон - средний мозг у насекомых - не так уж сильно отличается от нашего, особенно у больших королев вроде этой, что в определенной степени наделяет их самосознанием и даже позволяет им испытывать определенный набор эмоций.
        - У насекомых есть эмоции? - Монк припомнил короткую характеристику, которую дал им директор Кроу касательно этого парнишки, не забыв упомянуть и про легкую степень аутизма.
        «Интересно, не в этом ли источник интереса Бенджи к эмоциональному миру вокруг него?»
        - Именно так, - настаивал тот. - У насекомых есть рудиментарные эмоции. И, вне всякого сомнения, они способны испытывать страх. И гнев. - Молодой человек наконец поднял на него взгляд. - Когда-нибудь приходилось разворошить гнездо шершней?
        - Мысль понятна.
        - Также они демонстрируют и некоторую степень эмпатии.
        - Эмпатии? Правда?
        Монк изучал профиль Бенджи, пока молодой человек присматривался к муравьиной королеве. Многие уверены, что люди с аутизмом лишены способности к сопереживанию, но это не так. Скорее, им просто нелегко интерпретировать эмоциональные отклики окружающих. И можно лишь представить, какие сложности это создает в жизни.
        Бенджи кивнул.
        - Муравьи матабеле - которые тоже относятся к роду кочевых муравьев - выносят раненых с поля боя после набега на термитники. А потом ухаживают за ними, пока тем не станет лучше. Как и воинственный африканский народ матабеле, в честь которого они названы. Вообще-то исследователи приходят к мысли, что такой сложный внутренний мир и является одной из причин, по которой насекомые выработали столь удивительные стратегии выживания.
        Монк чувствовал, что парень подходит к сути дела.
        Бенджи прикоснулся к пробирке с сидящей внутри королевой.
        - Так что не стоит их недооценивать. - Он бросил взгляд на Монка. - Я полностью согласен с доктором Уитакером. Все они - явно часть всего происходящего, хотя пока и непонятно, каким образом.
        Монк выпрямился, наконец дождавшись, когда этот юноша все-таки изложит свою позицию, пусть и довольно окольным путем. Потом бросил взгляд на доктора Уитакера, который явно не решался сделать то же самое, - с гораздо большей тоской на лице.
        Судя по тому, как Фрэнк поглаживал пальцем переносицу, Лиза основательно его загрузила. Она сумела бы выжать информацию даже из камня, если б сочла, что это поможет решению какой-либо проблемы.
        «Добро пожаловать в мой мир, старина».
        6:32
        Лиза хмуро посмотрела на доктора Уитакера, чувствуя, что тот едва терпит их присутствие - вмешательство посторонних людей, а тем более женщины. Большей частью он общался с Греем, уделяя внимание в первую очередь его вопросам.
        Ветеринар-вирусолог явно обладал острым умом, но и у него имелись свои «слепые зоны», отдельные предрассудки и предубеждения, наверняка укоренившиеся за годы военной службы, которая всегда была «клубом мальчиков» - хотя не сказать, чтобы научный мир был в этом плане хоть сколько-нибудь лучше. Лиза воевала с этим мужским шовинизмом еще с медучилища. Но тем не менее сдаваться не собиралась.
        Не способствовало взаимопониманию и то, что доктор Уитакер был типичным полевым исследователем - человеком, который привык работать в одиночку, при минимальном надзоре со стороны или же полном отсутствии такового.
        «Но только не на сей раз».
        Лиза продолжала нажимать на него.
        - Доктор Уитакер, почему вы так убеждены, что в данном случае мы можем иметь дело с «Заболеванием Икс»?
        Фрэнк лишь тяжело вздохнул.
        Она подняла руку.
        - Я вовсе не хочу сказать, что это не так, - просто прошу вас поделиться тем, что именно наводит вас на такую мысль.
        Повернувшись к окну, Фрэнк махнул куда-то за реку Конго.
        - Вот из-за этого. Из-за джунглей. Мир по-прежнему обеспокоен биологическим оружием - тем, что созданный в военных целях штамм может быть намеренно выпущен или же самовольно вырвется из какой-нибудь военной лаборатории. Но тропические леса - это куда как более коварные биолаборатории матери-природы. В такой среде конкуренция за ресурсы чрезвычайно сильна, и участвует в ней практически бесконечное число видов - позвоночные, беспозвоночные, растения, микробы, все из которых желают выжить. Эта борьба поддерживает постоянную химическую и бактериологическую войну, гораздо более напряженную, чем на любом поле битвы. Чтобы вести эту войну, мать-природа экспериментирует с эволюцией, играет с формой и размерами тел. И это лишь то, что лежит на поверхности. На микроскопическом уровне все это происходит куда более интенсивно. Именно там она выковывает свое самое смертоносное оружие. И в какой-то момент мать-природа неизбежно нацелит этот микробный арсенал против нас. А когда это произойдет, оружием, которое она выберет, будет как раз вирус.
        - Почему именно вирус? - спросила Лиза.
        - Это вопрос численного превосходства, доктор Каммингс. Вирусов в миллионы раз больше, чем звезд во Вселенной, что делает их наиболее распространенной формой жизни на планете. Это если вы вообще можете назвать вирусы живыми существами.
        Грей нахмурился.
        - В каком это смысле?
        Фрэнк опять сосредоточился на коммандере.
        - Может ли обрывок способной к воспроизведению ДНК или РНК - тот, у которого нет собственного источника энергии и который не способен размножаться за пределами организма-«хозяина» - быть классифицирован как живой организм? Для многих вирусы по-прежнему остаются некоей неопределенной промежуточной формой между живым и неживым, между химией и жизнью. Лично я склоняюсь к мнению другого своего коллеги, который описывает вирусы как некую форму «жизни взаймы», основываясь на их зависимости от живых клеток «хозяина». Но численный перевес существующих вирусов - это лишь наименьшая из их угроз.
        - Это еще почему? - спросила Лиза, вновь привлекая внимание Уитакера. - Что может быть большей угрозой, чем способность находиться буквально повсюду?
        - Способность к постоянному изменению, - ответил Фрэнк. - Помимо своего изобилия, вирусы - это чуть ли не основные двигатели эволюции. Это крошечные машинные станции матери-природы - инструменты, которые она использует для генетических изменений. Вирусы мутируют в стремительном темпе, в миллионы раз быстрее нас. Они постоянно изобретают новые гены и тут же распространяют их направо и налево - гены, которые захватывают ДНК их «хозяев» и становятся их неотъемлемой частью. Мы - всего лишь продукт вирусных инвазий.
        - Уж вы-то точно, - вполголоса пробурчал Ковальски.
        - Все мы до последнего человека. Уже давно известно, что значительная доля нашего избыточного и вроде бы совершенно бесполезного кода ДНК - это на самом деле обрывочные фрагменты вирусных генов, которые внедрились в наш собственный геном и стали передаваться дальше.
        - Наследуемые мутации, - добавил Бенджи, когда они с Монком присоединились к остальным.
        - Совершенно верно. Некогда мы думали, что настолько «загрязнена» лишь незначительная часть нашего генетического кода - где-то около восьми процентов, что все равно очень много. Но даже эта цифра постоянно ползет вверх по мере того, как мы продолжаем сравнивать наш геном с генетическими последовательностями различных вирусов - как уже известных науке, так и недавно открытых учеными. В обозрении, опубликованном в две тысячи шестнадцатом году в журнале «Клетка»[43 - «Клетка» (англ. Cell) - рецензируемый научный журнал, публикующий результаты исследований о различных формах жизни, основанный в 1974 г.], истинная доля оценивалась аж в восемьдесят процентов. И все же восемь там или восемьдесят, теперь мы знаем, что многие из этих генов, приобретенных от древних инвазий, отнюдь не бесполезны, а жизненно важны для того, что мы из себя представляем. Без этих прошлых вирусных инфекций человечества сегодня просто не существовало бы.
        Грей нахмурился.
        - В самом деле?
        - Он прав, - ответила Лиза, перебивая вирусолога. - Последние генетические исследования дают объяснение тому, почему эмбриональные стволовые клетки являются полипотентными, то есть могут трансформироваться в любую другую живую клетку, - происходит это благодаря деятельности гена HERV-H, который внедрился в человеческий геном из кода одного древнего ретровируса[44 - Ретровирусы (от лат. retro - «обратный») - семейство РНК-содержащих вирусов, заражающих преимущественно позвоночных. Наиболее известный и активно изучаемый представитель - вирус иммунодефицита человека.]. Так что развитие эмбриона было бы просто неосуществимо без этой прошлой вирусной инвазии.
        Фрэнк выпрямился.
        - А если перескочить к относительно недавним этапам человеческого развития, то нельзя не упомянуть еще один вирус, который сделал нам самый большой подарок из всех прочих - одарил нас разумом.
        Ковальски скривился.
        - Вы хотите сказать, что грипп сделал нас умными?
        Фрэнк пропустил этот вопрос мимо ушей.
        - Давно доказано, что ген ARC - цитоскелетно-ассоциированный белок[45 - ARC (или Arc) - activity-regulated cytoskeleton-associated protein (англ.).] - был приобретен четвероногими животными много тысяч лет назад как раз путем включения фрагмента вирусного кода. Этот ген имеет ключевое значение для функционирования межнейронных синапсов, закладывая основу для долгосрочной памяти и способности к обучению. Аномалии с этим геном, как правило, выявляются у людей с различными неврологическими расстройствами, даже у страдающих аутизмом.
        Тут Фрэнк покосился на Бенджи, явно испытывая неловкость оттого, что поднял эту тему. Но молодой человек оставался совершенно невозмутимым.
        Лиза воспользовалась моментом, чтобы опять вмешаться в разговор:
        - Вирусные гены также играют важную роль и в нашей иммунной системе. Даже при борьбе организма с раком. У переболевших гриппом пациентов с лейкемией наблюдается существенное уменьшение числа раковых клеток.
        Она внимательно изучила результаты подобных исследований из-за недавнего диагноза Ковальски, надеясь найти альтернативное лечение для его миеломы. Ученые не оставляли попыток поставить вирусы на службу в деле борьбы со злокачественными опухолями - использовать их, чтобы подстегнуть наш иммунный отклик на появление раковых клеток.
        - Я этого не знал, - признался Фрэнк, не без уважения склонив голову.
        Лиза великодушно приняла этот жест почтения - даже оценила его. На попытки затмить их многие мужчины часто реагируют довольно болезненно, но, по крайней мере, доктор Уитакер не относился к их числу.
        Фрэнк продолжал отстаивать свою точку зрения:
        - Итак, повторюсь: без вирусов никого из нас просто не существовало бы. Вообще-то некоторые генетики уверены, что как раз вирусы и могли оказаться самим источником жизни на нашей планете.
        Лиза продолжала гнуть свое, в его же стиле:
        - Итак, повторюсь: почему же вы все-таки считаете, что данное конкретное заболевание является по своей природе вирусным? Вы ведь даже не обследовали ни единого пациента.
        Фрэнк принялся отсчитывать причины на пальцах.
        - По очень короткому инкубационному периоду, о котором сообщается с мест. По предположительно воздушному способу распространения. По тому, что, опять-таки предположительно, это заболевание может переноситься насекомыми или животными. - Он махнул на образцы под вытяжкой. - Все основные признаки налицо. И, как я уже упоминал, вирусы - буквально повсюду, их сотни миллионов видов. И все же мы присвоили названия лишь семи тысячам из них, так что едва затронули самую верхушку айсберга. Считается, что риск для людей представляют собой как минимум восемьсот тысяч видов вирусов - и это только из тех, что переносятся животными.
        - В общем, как вы уже сказали, - заключила Лиза, - они берут числом.
        - Добавьте к этому числу способность вирусов быстро мутировать в этой душегубке под названием Конго и можете ждать абсолютно чего угодно.
        Бенджи решил поддержать ветеринара:
        - И последнее не стоит недооценивать. В Конго полно эволюционных чудес. Благодаря стрессогенным факторам окружающей среды природа меняется буквально у вас на глазах. Бивни африканских слонов становятся короче, даже полностью исчезают, поскольку браконьеры охотятся в первую очередь за слоновой костью. Лапы последних поколений лесных ящериц стали более липкими для удобства лазания - после того, как они были вынуждены переселиться в города. И если вирусы мутируют в темпе, который в миллион раз быстрее, - это проблема, так ведь?
        - Что влечет за собой серьезный вопрос, - закончил за него Фрэнк. - А что, если мать-природа решила, что этим стрессогенным фактором являемся мы?
        Лиза припомнила недавнее предостережение ветеринара.
        «В какой-то момент мать-природа неизбежно нацелит этот арсенал против нас. А когда это произойдет, оружием, которое она выберет, будет как раз вирус».
        Она бросила взгляд на расставленное на центральном столе оборудование Фрэнка.
        - Тогда, пожалуй, нам лучше поскорей взяться за дело.
        9
        24 апреля, 6:51 по центральноафриканскому времени
        Остров Белка, Демократическая Республика Конго
        «Я перенеслась назад во времени…»
        Шарлотта изучала место своего заточения, шагая под конвоем через центральную площадь старого колониального сеттльмента. Джунгли давно уже почти полностью поглотили территорию поселка. Щебет птиц и гудение насекомых неумолкаемым хором звучали вокруг, словно те до сих пор заявляли свои права на это место.
        Она вытерла брови тыльной стороной руки, уже изнемогая от жары, несмотря на ранее утро. Каждый пропитанный влагой вдох тяжким грузом наваливался на легкие, отдавая на вкус гнилью и затхлой сыростью. Шарлотта с трудом переводила дыхание, словно тонула. Но дело было не только в жаре и влажности. Ее сердце так и колотилось в груди. Постаравшись успокоиться, она огляделась по сторонам.
        Вокруг заросшей сорняками площади, залитой жидкой грязью, скучковалось с два десятка строений. Их с Джеймсоном вели под дулом автомата по разложенным в грязи доскам, в разных направлениях пересекающим свободное пространство, - иначе ноги моментально утонули бы в вязкой жиже. Возле скопления прогнивших хижин толклась горстка вооруженных мужчин в камуфляже - остальные, скорее всего, патрулировали окрестные джунгли.
        Шарлотта не обращала на них внимания, пока еще один охранник не прошел мимо них по дощатому настилу возле края леса. Ей даже пришлось еще раз повернуть к нему голову, чтобы убедиться, что увиденное ей не почудилось. Рядом с вооруженным мужчиной топала какая-то странная черная фигура на четырех суставчатых металлических ногах, высотой ему по пояс - явно какого-то рода четвероногий робот. Агрегат двигался словно какая-то угловатая бесхвостая собака, ободранная до скелета. Там, где должна была быть голова, возвышалось поблескивающее стеклянными линзами толстое кольцо, увенчанное тупорылой пулеметной установкой.
        Джеймсон тоже это заметил.
        - Что тут, черт побери, происходит? - пробурчал он себе под нос, прежде чем обоих подтолкнули, вынуждая прибавить шагу.
        Шарлотта еще раз осмотрела окрестности, тщетно пытаясь найти ответ на тот же вопрос.
        Кирпичные и цементные фундаменты маленького форпоста, подточенные столетиями дождя и взломанные разросшимися корнями наступающего леса, давно раскрошились, покрывшись коркой зеленого мха. Пожухлая солома крыш была кое-как залатана листами жести, а окна либо заколочены, либо зияли открытыми проемами, обрамленными острыми осколками стекла. Хотя несколько строений вроде недавно отремонтировали и даже побелили - как тот двухэтажный гестхаус с балконами на фасаде и широкой террасой, где их с Джеймсоном держали ночью, заперев в тесной комнатке с решетками на окнах и рядом коек вдоль одной стены.
        Шарлотта огляделась по сторонам, пытаясь понять, в какой части страны оказалась. Поспешный ночной перелет из лагеря посреди бушующей грозы не позволил хоть как-то сориентироваться на местности. Летели они меньше часа - а значит, скорее всего, до сих пор находились в конголезской провинции Чопо.
        Когда они наконец начали снижаться к вертолетной площадке на конце причала, нависающего над водой, Шарлотта осознала, что это какой-то большой остров на реке. А еще заметила россыпь огоньков на северо-западе, где-то глубоко в джунглях.
        Теперь она смотрела в ту сторону, откуда из-за непроницаемой стены зелени поднимался дым и доносился далекий гул каких-то тяжелых машин, перемежающийся приглушенным металлическим клацаньем, которое эхом разносилось над лесом.
        «Наверное, шахта или карьер».
        Хотя не то чтобы присутствие каких-то разработок помогало определить их местоположение. Просторы Демократической Республики Конго буквально усеивали шахты, карьеры, нефтепромыслы и лесопилки. И даже это колониальное поселение не было чем-то особо примечательным. В лесу таились сотни таких заброшенных мест - факторий, религиозных миссий, охотничьих лагерей, - давно забытых и захваченных заявившими на них свои права джунглями.
        Шарлотта обвела взглядом самый внушительный элемент площади, когда они проходили мимо. На ее краю притулилась старая кирпичная церковь, за открытыми дверями которой виднелись грубые скамьи, сделанные из бетонных блоков и досок. В колоколенке со шпилем висел маленький колокол.
        За церковью, почти полностью упрятанные в джунглях, проглядывали полукруглые торцы четырех типовых сборных ангаров из гофрированного железа, прикрытых маскировочной сетью. Их с Джеймсоном вели прямо к ним. Когда они миновали церковь, показалось еще одно новое здание - шлакоблочный барак без окон под зеленой металлической крышей. Судя по грубым потекам раствора между блоками, возводили его явно в спешке.
        Когда они подошли к двери строения, которой не давал полностью закрыться толстый красный шланг, уходящий куда-то внутрь, из-за нее до них донеслась невероятная какофония воплей, уханий, кваканья и воя, сопровождающаяся вонью фекалий, мочи и мускуса. Кто-то внутри гневно на кого-то орал.
        Шарлотта с Джеймсоном непроизвольно прибавили шагу, и, уже обходя строение с задней стороны, наткнулись на штабель деревянных транспортировочных ящиков. За дырками, просверленными в их стенках, шевелились и шуршали какие-то живые твари. Вели они себя потише, более опасливо. Шарлотта заметила пару морщинистых пальцев, высовывающихся из одной дырки и отчаянно вцепившихся в ее края. Ногти на них кровоточили, сломанные в попытках неведомой твари освободиться.
        Ее сердце заболело от такой жестокости. Она не знала, зачем этих животных поймали и привезли сюда. Торговля мясом диких животных всегда была в джунглях выгодным делом, равно как и отлов экзотических видов для продажи за границу, чем занимались в основном браконьеры.
        Оглянувшись на дверь строения, Джеймсон выразил еще более мрачное предположение.
        - Это виварий…
        Шарлотта посмотрела на него.
        «Неужели он прав? Здесь проводят эксперименты над животными?»
        - Пошевеливайтесь! - приказал им грубый голос.
        Она бросила взгляд назад на их вооруженного конвоира. Это был тот высокий конголезский военный, которого они видели ночью. Он подпихнул их своим автоматом. Этот тип разбудил их при первых проблесках рассвета, отвел в пристройку с душем, приказал раздеться и бросил им пару голубых костюмов, в которых обычно работают медики, после чего предложил холодный завтрак из злаковых батончиков; их пришлось запивать едва теплым кофе. Шарлотта с трудом заставила себя все это проглотить.
        Во время перелета сюда она напряженно прислушивалась сквозь рев вертолета к разговорам вокруг себя, надеясь получить какое-то объяснение нападению. Тогда же узнала и имя этого чернокожего военного - Икон. Его европейского напарника, человека с мегафоном, звали Дрейпер.
        Икон повел их дальше к одному из металлических ангаров. Втолкнул сквозь дверь на пружине в крошечный тамбур, герметично отделенный от остального пространства. За окошком внутренней двери шлюза Шарлотта заметила ряд современных больничных коек вдоль одной из стен, белые шкафы из нержавеющей стали и компьютерные терминалы возле другой. Там, похоже, располагалась цитологическая лаборатория.
        «Что тут происходит?»
        - Надевайте! - распорядился Икон, указывая на набор средств индивидуальной защиты, включающий халаты, перчатки и бахилы.
        Они подчинились. Шарлотта заметила, что защитные маски представляют собой респираторы с принудительным воздухообменом, работающие на батареях и герметично закрывающие лицо после застегивания. Она надела свой, почувствовав себя так, будто сейчас опустится с аквалангом под воду.
        Когда они были готовы, Икон втолкнул их в палату. Сам за ними не последовал - вместо этого передал их своему напарнику. Дрейпер был облачен в точно такие же средства индивидуальной защиты, что и они, только на поясе у него висел огромный пистолет.
        - Bienvenue, Docteur Girard[46 - Добро пожаловать, доктор Жирар (фр.).], - глухо поприветствовал он Шарлотту сквозь маску, после чего кивнул Джеймсону. Обвел рукой обстановку ангара. - Во-первых, позвольте принести извинения за грубую эвакуацию из вашего лагеря, но секретности здесь придается очень большое значение. Хотя я уверен, что вы найдете наш объект куда лучше оборудованным для расследования таинственного заболевания, распространяющегося по Конго.
        Шарлотта сглотнула. Она насчитала с дюжину облаченных в халаты и маски фигур, других врачей и лаборантов - сплошь мужчин, частично европейцев, частично местных. Держались те холодно и натянуто, некоторые щеголяли армейской выправкой.
        «Этих жестких ребят явно не пришлось силой привлекать на службу…»
        Дрейпер повел их дальше.
        - В ангаре напротив нашего обустроена лаборатория высокого класса биологической защиты со всем необходимым оборудованием. Там у нас работает отдельная группа. Здесь же мы сосредоточены на клинических исследованиях - наблюдении за состоянием больных, экспериментах с различными программами лечения и поддерживающей терапии… В данный момент у нас здесь одиннадцать пациентов; все в различных стадиях заболевания, что позволяет определить временной график развития болезни. Но мы все еще на самой ранней стадии наших исследований. Многое пока остается неизвестным.
        - А как… как долго вы уже здесь? - запинаясь, спросил Джеймсон.
        - Три недели.
        Гнев на миг загнал страх Шарлотты куда-то вглубь.
        - И вам уже так давно известно про это заболевание?
        - Non, вы меня не так поняли. Три недели назад - это когда мы обустроили эту точку. А сообщение о первом случае заболевания получили в марте, около шести недель тому назад.
        - Больше месяца? - Шарлотта не смогла сдержать ярости. - И помалкивали об этом?
        - Как я уже сказал, к соблюдению режима секретности здесь относятся крайне серьезно. Вы - первые люди со стороны, которым позволено принять участие в наших исследованиях. Большинство выступали за то, чтобы просто пристрелить вас обоих.
        Джеймсон побледнел и отступил на шаг. Дрейпер поднял ладонь.
        - Но я выступил в вашу защиту - на том основании, чтобы воспользоваться вашими знаниями и умениями. Непохоже, что вам удастся бежать с этого острова. И, помимо режима секретности, время тоже является очень серьезным фактором. Мы не можем долго держать происходящее в тайне.
        - И что же от нас ожидается? Что мы должны делать? - спросила Шарлотта.
        Дрейпер пожал плечами.
        - Приносить пользу.
        Она поняла невысказанный намек.
        «Или умереть».
        И все же Шарлотта упрямо сложила руки на груди. У нее не было никаких сомнений, что любое сотрудничество в конце концов закончится в этом самом месте. В какой-нибудь неотмеченной могиле в джунглях. Пока что она видела мало причин помогать этим людям.
        Но тут над одной из больничных коек поднялась тонкая рука, и испуганный голосок позвал ее. Повернувшись, Шарлотта увидела Дисанку, которая с трудом пыталась подняться - одна рука ее была прикована наручниками к металлическому поручню койки, другой рукой она прижимала к себе своего малыша. Глаза ее блестели от ужаса.
        Шарлотта сделала глубокий вдох.
        «Может, я и не хочу помогать этим ублюдкам, но я дала Дисанке обещание».
        Она направилась к койке, намеренная сдержать слово. Обвела взглядом полную суеты палату. Кто-то потратил немало капитала и ресурсов, чтобы спрятать этот исследовательский центр и обеспечить его охрану.
        «Но кто? И зачем?»
        7:18
        Нолан де Костер восседал за своим письменным столом на втором этаже подновленного колониального здания - бывшего гестхауса каучуковой плантации на острове Белка. Десять лет назад он превратил это место в частный лагерь для богатых любителей охоты и рыбалки. Принимал здесь послов, деловых шишек, членов королевской семьи, даже африканских полевых командиров… В общем, всех, кто мог понадобиться, чтобы расширить границы его влияния и сохранять удушающий захват, в котором де Костер удерживал здешние края.
        Свой кабинет он велел отделать экзотическими африканскими породами дерева - эбенового, розового, черного. Шкафы и стены украшали маски, ритуальные головные уборы, резные чаши и сланцевые идолы со всего континента, многим из которых насчитывались сотни лет. Позади своего шикарного письменного стола он укрепил бесценную барельефную пластину бенинской бронзы из царского алтаря нигерийского племени йоруба и золотую корону, украденную в Абиссинии еще в девятнадцатом веке.
        Де Костер находил забавным держать эту корону в застекленном ящичке у себя за спиной. Когда гости усаживались напротив него, казалось, будто золотой венец покоится прямо у него на голове, коронуя его, словно какого-то африканского царя.
        Отец Нолана не одобрил бы подобную выставку - будучи, вдобавок, втайне завистливым человеком. Виконт бельгийского королевского двора, родословная которого восходила чуть ли не к самому Леопольду II, некогда владевший этими землями, к моменту рождения Нолана оставил свою семью без гроша - все было спущено в азартные игры, оставив де Костеров богатыми разве что по титулу.
        Помимо фамилии, отец - учитель математики в Генте - одарил сына и любовью к цифрам. Успешно закончив Брюссельский свободный университет, Нолан защитил докторскую диссертацию по прикладной математике в области промышленного дизайна. А тридцать лет спустя, в возрасте пятидесяти шести лет, уже стал обладателем состояния в десять миллиардов долларов.
        Как раз во время работы над этой диссертацией, посвященной использованию дискретной математики при открытых горных работах, он и понял открывающиеся возможности. В конце девяностых горнодобывающая промышленность ДРК пришла в полный упадок, последовавший за Первой конголезской войной. Узнав об этом, Нолан практически за бесценок приобрел десятки горнодобывающих контрактов по всему «медному поясу» Конго, а в последующие годы вложил полученные прибыли в добычу кобальта, тантала, колтана, алмазов и нефти. Другие тоже попытались отхватить свой кусок пирога, но он уже хорошо утвердился в этой области, упрочив свое господство, и мог даже не задумываться о конкурентах.
        «До недавних пор…»
        Через пару лет после Второй конголезской войны в стране объявились китайцы. Новый вооруженный конфликт оставил инфраструктуру страны в руинах, а коммунистическое политбюро забросало страну полными охапками капитала. Китайцы хитро привязали свою помощь в виде строительства новых шоссе, железных дорог и гидроэлектростанций к приобретению прав на добычу полезных ископаемых. Одной рукой давали, а другой тут же забирали. Западные компании просто не могли конкурировать с восточными пришельцами, за которыми стояла вся мощь огромного коммунистического государства.
        Даже «Де Костер майнинг энд индастри».
        Нолан пытался вести переговоры с китайцами, чтобы заключить взаимовыгодные соглашения, но быстро понял тщетность своих попыток. Экономическое развитие Китая подпитывалось медью и кобальтом - и там были безжалостны в своей погоне за этими ресурсами.
        Со временем Нолан заручился поддержкой Соединенных Штатов, которые тоже вкладывали кое-какие средства, чтобы остановить китайский захват Африки. Но у американцев были связаны руки - руководство США требовало демократических реформ и налоговой прозрачности, прежде чем там были бы готовы предложить помощь ДРК. А в стране, которая, согласно Индексу восприятия коррупции[47 - Индекс восприятия коррупции (англ. Corruption Perceptions Index, CPI) - рейтинг оценки уровня коррупции в различных странах мира, составляемый международной неправительственной организацией «Транспэренси интернейшнл» на основе опросов аналитиков и предпринимателей.], находилась на сто шестьдесят восьмом месте из ста девяноста восьми, такие реформы полностью исключались.
        К счастью, в этом смысле «Майнинг энд индастри» де Костера не страдало подобными предрассудками. Компания не просто закрывала глаза на варварское истребление лесов, загрязнение воды, использование детского труда - она поощряла их. У нее не было иного выбора. Не имелось никакого иного способа удержать здесь свои позиции. А тем временем западные корпорации были только рады закрыть на это глаза, пока не иссякал поток кобальта, колтана и меди, требующихся для производства мобильных телефонов и других высокотехнологичных гаджетов.
        Но теперь на горизонте замаячили новые возможности…
        Внимание де Костера привел стук в дверь кабинета.
        - Войдите! - крикнул он.
        Дверь открылась, и на пороге возникла высокая фигура капитана Андре Дрейпера, облаченного в его обычный зеленый камуфляж и черные высокие ботинки, с пистолетом «Хеклер и Кох» в кобуре. Этот человек возглавлял личную армию Нолана - силу, необходимую для защиты его корпоративных интересов в землях, которыми правили больше военные и полевые командиры, нежели конголезское правительство. Дрейпер был бывшим бойцом из французского контингента МООНСДРК[48 - MONUSCO - Mission de l’Organisation des Nations Unies pour la stabilisation en Republique democratique du Congo (фр.).] - миротворческих сил ООН, введенных сюда во время Второй конголезской войны.
        - Ну как там наши гости? - поинтересовался Нолан, махнув мужчине на кресло перед своим столом.
        - Я отправил их в медицинский блок. - Дрейпер пожал плечами. - Посмотрим, что из этого выйдет.
        - И вы по-прежнему думаете, что было разумно сохранить им жизнь?
        - На данный момент - да. Помимо их медицинских знаний, они могут оказаться полезными в качестве заложников. Если возникнет необходимость, мы всегда можем предоставить доказательства, что они живы, - чтобы все и дальше считали, что вчерашнее ночное нападение было осуществлено какой-то военизированной группировкой с целью получения выкупа за похищенных. В любом случае в их отношении я предпочел бы пока выждать и не делать каких-то резких движений.
        - Понимаю.
        - И кто знает, может, их умения и вправду окажутся полезными… Особенно когда времени в обрез. Мы не можем до бесконечности скрывать происходящее. По-моему, мы и так достаточно долго держали все это в тайне.
        Нолан кивнул. Первые несколько случаев кататонизирующего заболевания, по сути превращающего человека в бессловесный неподвижный овощ, были отмечены на медных рудниках корпорации в провинции Санкуру на севере страны. Место это уединенное, так что было достаточно просто удерживать эту новость от распространения. А потом и в соседних деревнях стали выявлять схожие симптомы. И вместо того, чтобы забить тревогу, Нолан сразу углядел открывающиеся возможности.
        Разруха Первой конголезской войны открыла дверь для деловых амбиций Нолана, а распри Второй конголезской войны позволили китайцам протолкаться к кормушке. Чтобы «Майнинг энд индастри» де Костера вновь заняла главенствующее положение, требовалось еще одно региональное бедствие. Распространение неизвестного патогена по ДРК представляло собой уникальный шанс. Такая угроза должна была несомненно подорвать усилия Китая в Африке, тем более что после недавних пандемий китайцы просто панически боялись любых инфекций.
        И все же, чтобы все получилось, заражение должно было надежно закрепиться по всей Африке. Нолан не мог рисковать тем, чтобы для борьбы с этой вспышкой были мобилизованы усилия всего мира, - только не до тех пор, пока не будет слишком поздно. Так что он дал задание Дрейперу всячески препятствовать утечке сведений об этом заболевании. Де Костер хотел, чтобы оно распространялось по-тихому, как тлеющий пожар в джунглях. Обеспечивая всеобщее молчание, силы Дрейпера забрасывали клиники в лесу зажигательными бомбами, сравнивали с землей целые деревни, всякий раз оставляя ложный след, указывающий на военизированные группировки, террористические организации или межплеменные конфликты.
        А потом поступил тревожный сигнал из ооновского лагеря для беженцев.
        На тот момент Нолан и Дрейпер уже понимали, что их сдерживающие усилия близятся к концу. Нападение этой ночью, равно как и еще несколько в других местах, должно было отметить завершение этой части плана. Режим секретности уже послужил своим целям. От агентов своей сети, раскинутой по всему региону, Нолан знал, что заболевание уже достигло точки возгорания. Тлеющий лесной пожар был готов в любой момент полыхнуть адским пламенем.
        Когда это произойдет, Нолан намеревался воспользоваться наступившим в результате хаосом, чтобы восстановить господство «Майнинг энд индастри» на всей территории Африки. Для этого он и основал этот исследовательский лагерь. Ему требовалось как можно больше данных - касающихся самого патогена, вызываемого им заболевания, возможных способов лечения. Завладев этими сведениями, Нолан планировал обернуть их в свою пользу, чтобы продемонстрировать человеколюбие своей компании. Там, где китайцы наводили мосты, в буквальном виде строя мосты, «Де Костер майнинг энд индастри» предстояло завоевать сердца, спасая человеческие жизни.
        Задача предстояла непростая. И все же для бывшего математика все это виделось не более чем набором цифр и переменных.
        Он бросил взгляд на свой ноутбук, просчитывающий различные алгоритмы и модели. У него имелась целая команда статистиков, обрабатывающих все эти цифры. Показатели смертности были просто-таки устрашающими, поражающими даже его собственное воображение. Нолан не считал себя таким уж бездушным человеком. Детский труд использовался на его шахтах и копях отнюдь не из жестокости. Он хорошо платил родителям, если их сын или дочь погибали или калечились.
        Это было всего лишь средство для достижения конечной цели.
        «Как и это неизвестное заболевание».
        - Теперь, когда два этих врача пристроены к делу, - сказал Дрейпер, - я собираюсь связаться с двумя группами, отправленным подчистить пару последних горячих точек.
        - Конечно. Держите меня в курсе.
        Дрейпер встал, решительно развернулся и направился к двери.
        Когда он ушел, Нолан задрал голову и с хрустом покрутил шеей, ухватив взглядом золотую корону в ящичке позади себя - напоминание о том, что его собственные амбиции простираются гораздо дальше финансовой стабильности его компании.
        «Но с этим пока можно подождать».
        Он вновь повернулся к ноутбуку и стал наблюдать, как на экране сменяют друг друга карты прогноза погоды, рассчитанного по различным моделям, на которые накладывалась информация, по крупицам собранная медицинской группой. Все это было переменными в его уравнении. И все же слишком многое еще оставалось неизвестным. Он мог разрушить многие из этих предсказаний, если б сумел разобраться с лечением, но вовсе не это было жизненно важным для его планов.
        Что-то было не так.
        «У меня не хватает какой-то переменной».
        Имелась во всем этом некая существенная деталь, которая от него пока ускользала. Нолан пришел к одному твердому заключению - ключевому для человека, имеющего докторскую степень по математике.
        «Требуется больше данных».
        7:22
        Шарлотта присела на край койки Дисанки. На женщине из народности балуба был больничный халат, который в данный момент был распахнут, обнажая грудь. Дисанка с трудом пыталась заставить дитя ухватить сосок, что еще более усложнялось тем, что одна ее рука была прикована к кровати наручниками.
        Но главная проблема заключалась не в этом.
        Голова ребенка безвольно заваливалась назад. Маленькие глазки уставились в потолок. По крошечному подбородку стекала струйка слюны. Дисанка что-то бормотала малышу, ерзала, пытаясь попробовать еще раз. Ребенок явно вернулся к первоначальному кататоническому состоянию.
        - Что думаете? - спросил Джеймсон, нависая над плечом у Шарлотты.
        Они с педиатром только что закончили осматривать ребенка. Шарлотта припомнила, как прошлой ночью тот заходился в плаче, стиснув крошечные кулачки.
        «А теперь опять молчит».
        - Я не знаю… - пробормотала она, почесывая муравьиные укусы на запястье.
        Еще несколько волдырей остались у нее на ногах, руках и на шее. Шарлотта попыталась оценить и свое собственное состояние. Ей казалось, будто начинается мигрень. Она узнала ранние симптомы: раздражительность, зевота, трудно сосредоточиться… Вроде бы полный набор, но Шарлотта понимала, что все эти признаки можно попросту списать на усталость.
        Она потерла руки, отметив онемение и покалывание кожи.
        «Будем надеяться, что и вправду начинается мигрень».
        Шарлотта посмотрела на остальных пациентов в палате. Мерно падали капли в капельницах. Попискивали и помигивали мониторы, снимая ЭКГ и отображая прочие жизненные показатели - частоту дыхания, пульс, уровень насыщенности кислородом. Ничто вроде не выходило за пределы нормы, но все до единого чернокожие пациенты, мужчин и женщин среди которых оказалось примерно поровну, лежали совершенно неподвижно, практически не моргая; их грудные клетки едва заметно поднимались и опадали, словно налитые свинцом. В нескольких койках от Шарлотты проводился неврологический тест. Пациента - пожилого мужчину - усадили вертикально и оставили сидеть, не придерживая, словно он был куклой на шарнирах, которой можно придать любую позу.
        Приметила Шарлотта и еще одну деталь, касающуюся пациентов: самым молодым из них оказалась девушка лет восемнадцати-девятнадцати.
        «Так вот почему им понадобился малыш - кто-то еще моложе?»
        Вчера, когда Джеймсон вызвал по радио помощь, он упомянул подробности загадочного состояния ребенка. Ее похитители тоже явно это услышали и воспользовались нападением, чтобы завладеть мальчишкой.
        Дисанка еще раз попыталась покормить малыша, но опять безуспешно. Вид у матери был отчаявшийся, лицо ее осунулось от беспокойства. Она умоляюще посмотрела на Шарлотту, молча взывая о помощи.
        Джеймсон вздохнул.
        - Ребенок опять впал в бессознательное состояние. Его вчерашнее пробуждение оказалось всего лишь временным. Порошок шамана явно не был лекарством.
        Позади них послышался резкий голос:
        - Это вы о чем?
        Шарлотта бросила взгляд в изножье кровати.
        Там стоял главный врач отделения, доктор Нгой. Он подошел, услышав их разговор. Дрейпер уже представил ее конголезскому медику - и она сразу же возненавидела его. Во время церемонии знакомства тот презрительно поглядывал на нее из-под шапки седых кудрей, лишь что-то неразборчиво буркнув сквозь такую же вьющуюся бороду, полуприкрытую защитной маской, - наверняка по причине ее возраста, а наверняка и пола. Но что хуже всего, с пациентами он обращался грубо и черство, явно нисколько им не сочувствуя.
        - Я вас правильно расслышал? - спросил доктор Нгой. - Вам как-то удалось расшевелить этого мальца?
        Джеймсон лишь отмахнулся.
        - Не о чем говорить. Кратковременная реакция на какой-то знахарский эликсир. Обычный шарлатанский фокус.
        Нгой обошел кровать с противоположной стороны. Протянул руку и крепко ущипнул малыша за ухо, склонив над ним свою одутловатую физиономию и внимательно присматриваясь.
        - И все равно любопытно. Нам так и не удалось добиться никакого отклика от наших пациентов. Мы безуспешно перепробовали все виды болевых стимуляторов, в том числе электрошок. Даже на перелом пальца ноль эмоций.
        Шарлотта внутренне содрогнулась.
        Выпрямившись, Нгой повернулся к Джеймсону.
        - Почему вы сразу об этом не сообщили?
        - К-как я уже сказал, - запинаясь, ответил американец, - тут не о чем говорить. Это уже выветрилось.
        - У вас не осталось этого эликсира?
        - Нет, - ответил Джеймсон. - Он остался у шамана.
        Шарлотта еще крепче сжала зубы, представив себе флакончик, переброшенный ей Воко Бошем. Она тогда спрятала его в своей перепачканной одежде, уверенная, что крошечную бутылочку никто не заметит, особенно раз уж она пуста - содержимое флакона почти полностью вымыло дождем и речной водой. Сохранила она его лишь потому, что на дне осталось едва различимое желтоватое пятно - нечто вроде осадка, прилипшего к стеклу под воздействием влаги.
        - Этот шаман, - продолжал Нгой. - Откуда он взялся?
        - Не помню, - быстро соврала Шарлотта. - Там была полная неразбериха. И он все равно погиб.
        Джейсон внимательно посмотрел на нее, почесывая висок пальцем.
        Шарлотта выразительным взглядом попыталась передать ему свое послание.
        «Держи язык за зубами».
        Джеймсон словно ничего и не заметил.
        - Он был из народности бакула… нет, бакуба! Точно.
        Шарлотта едва подавила стон.
        - Шаман не говорил, что это за вещество? Откуда оно взялось?
        Американец помотал головой.
        - Он держал его в какой-то старой шкатулке с вырезанным на ней лицом.
        Нгой опять уставился на ребенка - Дисанка подалась назад, защищая малыша, чтобы врач опять не ухватил его за ухо. А потом повернулся и неспешно отошел. Шарлотта посмотрела ему вслед, надеясь, что на этом все и закончилось, но Нгой подошел к охраннику отделения и о чем-то переговорил с ним, склонившись к нему нос к носу и показывая на Шарлотту с Джеймсоном.
        Потом охранник ушел.
        Шарлотта опять переключила внимание на Дисанку. Положила руку в резиновой перчатке ей на плечо.
        - Я не допущу, чтобы с тобой и с твоим китвана что-нибудь произошло!
        Глаза у Дисанки были по-прежнему широко раскрыты от беспокойства, но она твердо кивнула в ответ.
        Вытащив фонарик-карандаш, Шарлотта изучила зрачки мальчика. Они были опять расширены и никак не реагировали на свет - даже слегка не сужались под ярким лучиком. Она еще раз просмотрела результаты анализа крови. Уровень лимфоцитов и эозинофильных лейкоцитов был низким, в то время как уровень С-реактивного белка буквально зашкаливал, что еще раз подтверждало вирусную этиологию заболевания.
        Шарлотта бросила взгляд на врачей, работающих в отведенной под лабораторию части отделения. Она уже спрашивала их, не удалось ли им распознать какие-либо тельцевые включения в цитоплазме пациента, которые могли бы указывать на наличие вируса. Все они проигнорировали подобные вопросы - просто вытолкали ее со своего рабочего места.
        Тут ее внимание привлекла какая-то суматоха у входа в отделение. Вернулся охранник, который привел с собой их недавнего конвоира. О чем-то переговорив с Иконом, Нгой грубо велел ей и Джеймсону подойти к ним.
        Шарлотта убрала фонарик в карман. Потянулась к Дисанке и стиснула ей руку, подкрепляя свое обещание любой ценой защитить мальчика. Дисанка сжала ей руку в ответ.
        И лишь после этого Шарлотта подошла к обоим мужчинам.
        Нгой уже стаскивал свой халат и маску. Он жестко уставился на Джеймсона.
        - Вы должны рассказать месье де Костеру. То, о чем сообщили мне. Ему интересно будет об этом услышать.
        Ничего не оставалось, кроме как повиноваться. Когда они с Джеймсоном освободились от защитного снаряжения, оставшись в своих медицинских костюмах, Икон вывел их из ангара и опять повел через залитую грязью площадь. Они вернулись в тот самый двухэтажный гестхаус, в котором их держали ночью. Но как только оказались там, Икон потащил их на второй этаж. На верхнюю площадку выходили большие двойные двери розового дерева. На страже там стоял вооруженный солдат в бронежилете.
        Икон мотнул ему головой, и тот постучал в дверь.
        Мужской голос пригласил их заходить.
        Шарлотту и Джеймсона втолкнули внутрь, Нгой и Икон зашли следом. Шарлотта едва не споткнулась на пушистом ковре, захваченная невероятной красотой кабинета. Полки были уставлены пыльными томами и всякими древними артефактами. Высокие окна за деревянными жалюзи выходили на балкон второго этажа гестхауса, с которого открывался вид на лесной простор у реки.
        Справа и слева на стенах висели львиные головы с угрожающе разинутыми пастями, обнажающими длинные желтоватые клыки. Оба зверя были обращены мордами к большому письменному столу между ними. С кресла за ним поднялся хозяин кабинета, облаченный в льняной костюм цвета хаки с черным галстуком, явно шитый на заказ. Темно-русые волосы его слегка серебрились на висках. А глаза оказались такими пронзительно-голубыми, что его можно было принять за постаревшего Криса Хемсворта[49 - Кристофер «Крис» Хемсворт (р. 1983) - австралийский актер, номинант на премию BAFTA. Наиболее известен по роли Тора в кинематографической вселенной «Марвел».] в роли колониального магната.
        - Добро пожаловать, доктор Жирар и доктор Джеймсон. Прошу садиться. Насколько я понимаю, у вас имеется какая-то новая информация касательно нарастающей кризисной ситуации в Конго.
        Джеймсон быстро занял одно из кожаных кресел. Шарлотта последовала его примеру, хотя и более настороженно. Ее так и подмывало выразить решительный протест против их похищения и жестоких убийств, но еще и хотелось получить более подробные сведения касательно сложившейся ситуации, их похитителей и всего остального, так что она предпочла промолчать.
        Ее немногословность немедленно вознаградилась.
        - Я - Нолан де Костер, генеральный директор корпорации «Де Костер майнинг энд индастри».
        Шарлотта сжалась, едва не поперхнувшись. Это имя сразу показалось ей знакомым, стоило Нгою его только упомянуть. Она бросила взгляд на Джеймсона, которому, похоже, оно ничего не говорило. Потом опять повернулась к магнату - миллиардеру, известному всему региону благодаря своему богатству и благотворительности. Он финансировал больницы, усилия по созданию заповедников, установил солнечные панели в бессчетном количестве деревень… И даже в числе прочих финансировал организацию, которая и пригласила сюда Шарлотту, - конголезское отделение «Врачей без границ». Де Костер был также известен своим блестящим умом и многочисленными инновациями в своей отрасли. Некоторые называли его Илоном Маском горного дела.
        Она внимательно оглядела миллиардера, когда тот опять опустился в кресло. И в этот момент заметила старинную африканскую корону, укрепленную на стене и словно повисшую прямо у него над головой.
        Де Костер махнул своей охране.
        - Лейтенант Икон, вы можете идти. Дальше я сам за всем прослежу.
        Шарлотта нисколько в этом не сомневалась. Вид у хозяина кабинета был подтянутый и атлетический. А еще она заметила край наплечной кобуры, выступающий под его костюмным пиджаком.
        Икон коротко кивнул, развернулся на каблуках и вышел, плотно прикрыв за собой дверь. Нгой остался стоять между двумя креслами, плотно сжав губы в прямую линию и явно решительно настроенный присвоить себе лавры за то, что сумел вытянуть из Джеймсона.
        Де Костер подался вперед, переведя взгляд с врача на Шарлотту и американца.
        - Насколько я понимаю, вам каким-то образом удалось пробудить пациента после того, как он прошел через рефрактерную[50 - Рефрактерный период - период времени, в течение которого нервная и/или мышечная ткани находятся в состоянии полной невозбудимости или пониженной возбудимости.] фазу этого заболевания и впал в кататоническое состояние.
        Шарлотта продолжала хранить молчание, а Джеймсон, запинаясь, опять принялся все отрицать, по-прежнему утверждая, что порошок Воко был просто назальным ирритантом. Шарлотта еле сдерживалась, чтобы не закатить глаза, стараясь себя не выдать.
        Но это ей не удалось.
        Взгляд де Костера метнулся к ней.
        - Но вы, доктор Жирар, так ведь не считаете?
        Теперь наступил ее черед бороться с собственным голосом.
        - Я… я не знаю, - наконец призналась она.
        - О, а по-моему, все-таки знаете…
        Хозяин кабинета опять встал и подошел к одному из книжных шкафов. Снял с полки какой-то артефакт и вернулся с ним за стол. Это оказалась большая шкатулка с затейливой резьбой, украшенная разноцветным геометрическим рисунком из раскрашенных зерен, слоновой кости, золота и мелких косточек.
        Де Костер поставил ее на стол и положил сверху ладонь.
        - Эта вещь датируется семнадцатым веком. Один из самых ранних образцов нгеди му нтей - священного ларца бакуба. Судя по вашему описанию, нечто подобное этот знахарь и принес в ваш лагерь.
        Шарлотта ясно видела острый ум в проницательном взгляде мужчины. Не стоило об этом забывать - равно как и о том, что у де Костера глубокие корни в этом регионе и хорошие знания о нем.
        И он продолжал это доказывать.
        - Расцвет царства бакуба пришелся на колониальную эпоху. Эти люди во многом опередили свое время. Они славились своими вышивками по ткани из рафии[51 - Рафия - пальмовое волокно, широко применяющееся дли изготовления тканей и плетеных изделий.] и утонченной резьбой по дереву и слоновой кости. Даже Пикассо обязан своему кубистскому периоду именно этим людям, вдохновившись образцами искусства бакуба на выставке в Париже, в тысяча девятьсот седьмом году[52 - Имеется в виду этнографическая выставка в парижском дворце Трокадеро, наделавшая в те времена немало шума.]. И этот народ примечателен не только своими художественными талантами - они уже вовсю работали с железом и медью задолго до прибытия колонистов и работорговцев. Но, что более важно, бакуба также известны и своими целительскими традициями. Окружающие племена часто обращались к ним за этими знаниями.
        Шарлотта вдруг пожалела, что не слышала про все это раньше. «Может, я уделила бы познаниям Воко больше внимания».
        - Так что я не готов с ходу заключить, что принесенное в ваш лагерь этим шаманом было просто каким-то шарлатанским снадобьем. - Де Костер бросил укоризненный взгляд на Джеймсона. - Но как нам воспользоваться этим знанием? Вы сказали, что эликсира уже нет, но как насчет нгеди му нтей, ларца бакуба? Что с ним стало? Не исключено, что как раз в нем и скрывается ключ ко всему этому.
        Джеймсон помотал головой.
        - Ларца тоже нет. Его забрал мальчишка.
        - Мальчишка?
        - Подмастерье шамана, - пробурчала Шарлотта, прежде чем успела прикусить язык.
        - А что же стало с ним и с ларцом?
        Она представила себе неистовый ракетный обстрел деревни сразу после взлета вертолета. Не уцелело ни одно из строений. В ней поднялась ярость. Шарлотта бросила жесткий взгляд через стол, ее голос звучал испепеляюще.
        - Ваши люди их уничтожили.
        Не обращая внимания на ее гнев, де Костер опять опустил взгляд на ларец. Побарабанил по нему пальцами. Она почти слышала, как в голове у него щелкает калькулятор.
        - Какая жалость… - наконец пробормотал хозяин кабинета, после чего откашлялся и посмотрел на них. - Как я уже говорил, я не готов игнорировать уроки истории, если мы собираемся разобраться с этой вспышкой. Пока нам это удастся, будет слишком много бесполезных смертей.
        Шарлотта все силилась понять этого человека. Он вроде был и вправду озабочен, но она не могла сбросить со счетов, каким именно образом оказалась здесь, напротив него.
        - Так каковы же ваши намерения? - с вызовом поинтересовалась Шарлотта. - Если вы столь решительно настроены найти способ лечения, то почему же держите свою деятельность в тайне и целых полтора месяца не разглашали свою осведомленность об этом заболевании?
        - Потому что вы не прошли через то, через что прошел я, через что прошли все эти люди. Годы коррупционного правления, две войны, забравшие семь миллионов жизней… Я научился доверять лишь тем, кто находится прямо у меня под боком. Храня молчание, я продвинулся дальше, чем сотни международных организаций, ошивающихся здесь. ДРК - одна из беднейших стран мира, переполненная военизированными группировками и кровожадными полевыми командирами. Я давным-давно убедился, что любой прогресс здесь не обходится без кровопролития и железной руки.
        Шарлотта встретила эту страстную речь с некоторой долей презрения. Она понимала, что миллиардер не говорит ей всей правды.
        - Есть одно высказывание о Демократической Республике Конго, - продолжал он. - Может, вы и сами его слышали. «ДРК - это не демократия и не республика, но это определенно Конго». И я делаю то, что считаю лучшим для этого региона. И да: было бы непорядочно с моей стороны отрицать, что все это также идет на пользу и моей компании. Судьба обоих тесно связана между собой - этими дикими джунглями, жестокой историей этой страны, ее нынешним разбродом. И я намерен улучшить эту ситуацию.
        Шарлотта скривилась.
        - И неважно, сколько крови при этом прольется?
        Джеймсон ожег ее взглядом, явно недовольный тем, что она откровенно провоцирует их похитителя.
        Но де Костер оставался совершенно невозмутимым.
        - Вся история Конго написана кровью, доктор Жирар. Бесконечные войны, племенной геноцид, так и не искорененное рабство… - Помолчав, он вздохнул. - Вы провели часть своего детства в Браззавиле, в соседней Республике Конго, насколько мне известно?
        Шарлотта бросила на него хмурый взгляд, еще раз напомнив себе, что не стоит недооценивать ум и возможности этого человека.
        - И что с того?
        - Тогда, наверное, вы помните времена, когда здешние места не отличались такой жестокостью нравов. - Де Костер обвел взглядом своих пленников. - Недавно вы оба провели некоторое время в Кисангани, недалеко отсюда, - в городе удручающей бедности и разваливающейся инфраструктуры, переполненном нищими и ворами. И все же так было далеко не всегда. В первую половину двадцатого века это был символ гламура и яркой африканской экзотики. Этот чистенький, безопасный и ухоженный город привлекал членов европейских королевских семей и голливудских звезд. Здесь снимали «Африканскую королеву»[53 - «Африканская королева» - классическая военная мелодрама, снятая в 1951 г. режиссером Джоном Хьюстоном, главные роли в которой исполнили Хэмфри Богарт и Кэтрин Хепбёрн.], и Хепбёрн с Богартом бродили по городским улицам после дневных съемок, долгими томными вечерами причащаясь к чарам этой африканской жемчужины.
        Шарлотта попыталась соотнести этот образ со своим собственным обескураживающим опытом в Кисангани.
        Де Костер тем временем продолжал:
        - ДРК все сильней склоняется к анархии и раздорам, которыми знаменовалось окончание бельгийского правления в тысяча девятьсот шестидесятом году.
        - Это упрощенческий взгляд на то, что тут произошло, - возразила Шарлотта. - Колониальное правление в Конго не обходилось без зверств и жестокостей. Когда этими землями владел король Леопольд, здесь были изуверски убиты миллионы людей.
        - Конечно, я вовсе не хочу сказать, что колониальное правление является единственно верным решением. Но для любой надежды на светлое будущее этот регион нуждается в каком-то принципиально новом пути. Совершенно ясно, что после десятилетий непрекращающихся раздоров конголезцы не готовы к самоуправлению. Даже сейчас они лишь рады отдать все тут на откуп китайцам, которые будут эксплуатировать их почище короля Леопольда.
        - Тогда в чем же решение?
        - Оно очень простое - экономическое самоуправление. ДРК - это страна с необъятными природными ресурсами, практически безграничным неосвоенным богатством. Чтобы защитить свои интересы, этой стране требуется грамотный управленец, который поведет ее в нужном направлении, направит эту страну к новому будущему - где, как говорится, все лодки поднимутся с приливом[54 - Фраза Джона Ф. Кеннеди, произнесенная в 1963 г. и ставшая крылатой.], где будут проведены все необходимые реформы, где ДРК станет образцом для всего континента.
        Шарлотта откинулась в кресле, нисколько не сомневаясь в том, кто именно, по мнению де Костера, должен вести страну в эту новую эру. Она посмотрела на золотую корону, нависшую над головой у хозяина кабинета, когда тот опять уселся за стол.
        Де Костер вновь положил ладонь на резной ларец.
        - Что возвращает нас к утерянному нгеди му нтей и лекарству, которое может потенциально в нем содержаться, - лекарству, способному остановить гибель бессчетного количества людей.
        Шарлотта не хотела помогать ему, но никак не могла выбросить из головы му?ку на лице Дисанки, когда та смотрела на свое пораженное болезнью дитя, на мольбу в ее глазах, когда она повернулась и посмотрела ей вслед. Весь континент нуждался в этом лекарстве, а особенно один совсем маленький мальчик.
        - Что вы можете рассказать нам про этот якобы пропавший ларец бакуба? - спросил де Костер, обращаясь к обоим пленникам. - Как он выглядел? Какими знаками был отмечен?
        Джеймсон пожал плечами.
        - На крышке был вырезан портрет какого-то человека из колониальных времен. Внутри даже лежала его деревянная фигурка.
        Де Костер выпрямился в кресле.
        - Судя по всему, вы имеете в виду ндоп - изображение особы, облеченной властью.
        Шарлотта поймала себя на том, что кивает, представив себе эбеновую фигурку с серебряными прожилками.
        - Кто это был?
        Шарлотта припомнила описание Фарайи. И воспроизвела его, хотя ответ не имел никакого смысла.
        - Это был пастух.
        - Пастух?.. - Де Костер явно недоумевал - а потом его глаза понимающе раскрылись. Откинувшись в кресле, он улыбнулся. - А-а, ну конечно же!
        10
        24 апреля, 7:30 по центральноафриканскому времени
        Кисангани, Демократическая Республика Конго
        - Чем знаменит этот преподобный Уильям Шеппард? - спросил Грей.
        - Многие называют его черным Ливингстоном, - ответил Ндай с противоположной стороны лабораторного стола. - Он был миссионером здесь, в Конго, но также и исследователем. Шеппард даже открыл неизвестное географам озеро, которое впоследствии назвали его именем.
        Грей присмотрелся к старому черно-белому фото высокого мужчины в белом костюме и белом же пробковом шлеме. Чернокожий пресвитерианский священнослужитель стоял посреди группы представителей какого-то африканского племени, которые держали в руках копья и высокие плетеные щиты. На заднем плане виднелись хижины деревни.
        Грей сравнил лицо на фото с лицом на маске и с резной фигуркой, стоящей рядом с ней.
        «Это явно один и тот же человек».
        Незадолго до этого Такер с Кейном привели в лабораторию двоих местных - Ндая, экогвардейца КИОП, и какого-то парнишку лет двенадцати-тринадцати, которых Такер выудил из разлившейся реки Чопо. Пейнтер уже предупредил остальных, с кем им предстоит иметь дело.
        Подмастерье шамана, Фарайи, принес с собой старинный деревянный футляр, который ему удалось сохранить в ходе всех происшествий в лагере. Это был нгеди му нтей, или же ларец бакуба, в котором хранилась деревянная фигурка, а также набор старых фотографий и сложенная географическая карта. Монк уже ушел из лаборатории, чтобы проконсультироваться с Пейнтером касательно последней, признав, что им нужны дополнительные специальные знания, чтобы разобраться в ней. Он прихватил с собой Ковальски, хотя здоровяк был больше озабочен тем, где бы раздобыть что-нибудь пожрать.
        - Но какое отношение Уильям Шеппард может иметь к нынешней ситуации в Конго? - спросил Грей.
        Ндай повернулся к Фарайи, который переминался с ноги на ногу, озираясь по сторонам и опасливо держась за спиной у бойца КИОП.
        Такер накрыл ему плечо ладонью.
        - Все нормально, Фарайи. Расскажи ему то же самое, что и мне. Ты нас всех чуть не угробил, пока добывал эту проклятую коробку.
        Тот выпрямился - наверное, чтобы набраться сил от армейского рейнджера.
        - Воко Бош, наш шаман… - Голос мальчишки осекся при упоминании бывшего наставника. Фарайи показал на ларец. - Он хранил его много лет. Получил от отца, а тот - от своего отца.
        Взгляд его в отчаянии метнулся к полу.
        - А теперь его получил ты, - приободрил его Такер.
        Фарайи сглотнул, явно подвергая сомнению то, что достоин такого наследства. Потом опять поднял взгляд.
        - Только шаманы знают про этот нгеди му нтей. Больше никто. - Он покачал головой. - Даже я знаю совсем немного. Только что он защищает от великого зла. Воко Бош кое-что рассказывал мне, но далеко не все.
        Ндай объяснил:
        - Там, в лагере, шаман достал оттуда какой-то порошок. Уверял, будто это защита от болезни. И продемонстрировал это на одном младенце в лагере - на том, которого вместе с матерью потом захватили те люди с вертолетом. Этот порошок даже оказал действие на муравьев, наводнивших лагерь. И, похоже, на бабуинов.
        Услышав это, Лиза отошла от лабораторной вытяжки, где наблюдала за попытками Фрэнка и Бенджи взять образцы у муравьев.
        - Странно, - сказала она, присоединяясь к ним. - Шаман сказал, что это лекарство?
        Фарайи помотал головой.
        - Нет, не тиба. Не лекарство. Утетези[55 - Utetezi - защита (суах.).]…
        Он поежился, явно не решаясь описать то, что имел в виду. Посмотрел на Ндая в поисках поддержки.
        - Улинзи ва вируси?[56 - Ulinzi wa virusi - средство от вируса (суах.).] - предположил тот.
        Ответом ему стал хмурый взгляд мальчишки.
        - Хапана. Нет. - Фарайи наморщился, а потом наконец пожал плечами, сдаваясь. - Один только Воко знал больше.
        Ндай виновато посмотрел на Грея и Лизу.
        - Что бы это ни было за вещество, оно каким-то образом связано с Уильямом Шеппардом. Этот человек горой стоял за бакуба - племя, которое в те времена вело крайне замкнутый и скрытный образ жизни. Вообще-то он был первым неафриканцем, который вошел с ними в контакт.
        Грей перебрал в руках семь фото, пожелтевших по краям, выцветших и пострадавших от воды. На некоторых с обратной стороны обнаружились несколько рукописных строчек, на других - какие-то таинственные символы. Он разложил их на столе, смутно ощущая, что преподобный проложил маршрут к какой-то точке в джунглях, но точное местоположение ее почему-то зашифровал. На каждом из фото была указана дата, так что Грей принялся раскладывать их в хронологическом порядке.
        На самом раннем - от октября 1894 года - было запечатлено зеркало залитой солнцем воды посреди густого леса. Перевернув снимок, Грей изучил рисунок, небрежно набросанный с обратной стороны. Изображал он, судя по всему, тот самый подпитываемый ручьем пруд, что и на фото, и какое-то стилизованное полосатое животное рядом с ним. Животное чем-то напоминало зебру, а прямо под ним было нацарапано слово «Atti».
        Грею это ни о чем не говорило, но Фарайи ткнул пальцем в изображение полосатого зверя.
        - Атти… Старое слово. Означает окапи.
        Грей нахмурился.
        Ндай объяснил:
        - Окапи - это находящееся под угрозой исчезновения животное семейства жирафовых, обитающее в конголезских лесах. Некогда считалось, что это африканский единорог - больше миф, чем реальность. Когда-то этот вид был очень распространен в местных джунглях, но после веков охоты за их уникальными шкурами численность этих животных значительно сократилась. Теперь их можно встретить только в северо-восточной части Конго.
        Потянув Ндая за рукав, Фарайи что-то быстро затараторил ему на своем родном языке. Обменявшись с ним несколькими словами, Ндай похлопал парнишку по плечу и растолковал:
        - У бакуба есть племенные названия для многих мест в джунглях. Особенно для старых охотничьих территорий. Фарайи говорит, что есть место, куда окапи некогда приходили на водопой. Они там больше не собираются, но название осталось, поскольку передавалось его народом из поколения в поколение.
        Грей уставился на рисунок.
        «Уж не первая ли это путевая точка маршрута Шеппарда по джунглям? Но куда он направлялся и зачем?»
        Повернувшись к Фарайи, он постучал пальцем по рисунку.
        - А ты знаешь, где это место? Этот водопой?
        Парнишка кивнул.
        - А как насчет остальных символов? - Пирс перевернул несколько других фото.
        - Может, нужно оказаться в первой точке, чтобы отыскать следующую? - предположил Такер. - Чтобы понять ключ к шифру.
        Грей посмотрел на Фарайи.
        - А может, надо принадлежать к народу бакуба, чтобы хоть что-то тут понять? У меня есть чувство, что Шеппард зашифровал этот маршрут так, чтобы по нему смог пройти только тот, кто хорошо знает эти леса и их историю.
        - Но почему он держал его в такой тайне? - спросила Лиза.
        - По тем временам это вполне имело смысл, - ответил Ндай. - Шеппард не доверял бельгийским колонистам и их местным союзникам, Заппо-Зап, - жестокой людоедской секте из народа басонге. Если что-то опасное - то, что бакуба считали злом - и было спрятано в джунглях, он наверняка хотел придержать такую информацию от бельгийцев, а если от этого имелась какая-то утетези - какая-то защита, - то предпочел сохранить знание о ней, оставив для бакуба дорожную карту, чтобы они были во всеоружии на случай, если эта опасность опять возникнет.
        Грей кивнул.
        - Не исключено, что вы правы.
        - Но что это за зло? - спросила Лиза. - Это просто какая-то болезнь или что-то похуже?
        Фарайи вдруг весь сжался и ахнул, отпрянув от стола. Парнишка в этот момент перебирал стопку фото и наконец добрался до последнего по времени снимка.
        Грей подошел посмотреть, что именно заставило того так занервничать. Подобрал изрядно пожелтевшую карточку. На ней были изображены прогалина в лесу и пара увитых вьюнками колонн, стоящих по бокам от широкой вертикальной трещины в заросшем папоротником утесе. Крутой откос вздымался высоко в небо, вырисовываясь на нем своей зазубренной вершиной. Грей перевернул фото. С обратной стороны не оказалось ни символов, ни рисунков - только какие-то смазанные каракули. Написано было не чернилами, а, судя по характерному оттенку мазков, не исключено, что и кровью.
        Они образовывали два слова.
        Ндай прочитал их через плечо Грея и перевел написанное.
        - Мфупа Уфалме… Это означает «костяная империя» - или, может, «царство костей».
        Фарайи ткнул пальцем в фото, отступив еще на шаг.
        - Плохое место. Алааниве. Проклятое. Все бакуба знают. Никогда не ходите туда.
        Такер вздохнул.
        - Ну, теперь-то мы знаем, что Шеппард туда все-таки дошел.
        Грей кивнул.
        - Остается вопрос - что именно он там обнаружил и как это сейчас нам поможет?
        - Если вообще поможет… - добавила Лиза.
        Грей вполне понимал скептический настрой коллеги, но с этим быстро распространяющимся заболеванием ничего нельзя было сбрасывать со счетов.
        Он повернулся к мальчишке.
        - Как ты посмотришь на то, чтобы отвести нас к этой первой точке? К водопою окапи?
        Вид у Фарайи был испуганный, но он кивнул.
        - Воко Бош… Он хотел бы, чтобы я помог.
        - Мне тоже стоит пойти, - вмешался Ндай. - Вам может понадобиться кто-то, кто знает местных людей и вообще здешние края.
        Благодарно кивнув, Грей повернулся к Лизе.
        - Оставлю тебя и Монка здесь с доктором Уитакером - поможете ему в его изысканиях. Возьму с собой Ковальски. Как только мы получим подтверждение от конголезских военных, что все чисто, первым делом слетаем в тот ооновский лагерь. Выбросим Такера с Кейном и двинем к этому водопою.
        План заключался в том, что рейнджер со своим мохнатым напарником будут охранять Бенджи, который согласился отправиться в лагерь и собрать образцы с трупов - как человеческих, так и бабуиньих, - а потом доставить их в лабораторию. Фрэнк хотел сам взять на себя эту задачу, но он был нужен здесь, чтобы обработать образцы, только что взятые у муравьев. Его подходы к идентификации вирусов были слишком уж уникальны. Только он понимал свою собственную технологию.
        И все же оставалась одна деталь, которая по-прежнему ставила всех в тупик. Чтобы разобраться с ней, группе требовалась консультация специалиста, лучше разбирающегося в теме.
        Пискнул электронный замок, отпирая дверь. В лабораторию быстро вошел Монк, за которым следовал Ковальски с завернутым в промасленную бумагу недоеденным сэндвичем в здоровенной лапище. С его появлением помещение заполнил запах специй и жареного мяса.
        Ковальски поднял свой сэндвич, так закатив глаза, что они едва не вылезли из орбит.
        - Народ, эта штука бьет яичный макмаффин по всем статьям… - пробубнил он с набитым ртом.
        Кейн понюхал воздух, когда здоровяк проходил мимо, явно желая лично убедиться в справедливости подобной оценки.
        Монк же попросту направился к остальным. Пристроил принадлежащий группе цифровой планшет на стол так, чтобы всем было видно.
        - Я только что подключил нужного человека к видеоконференции. Пришлось повозиться.
        И с этими словами разложил по столу последний фрагмент головоломки, который предстояло пристроить на место.
        7:45
        Такер сразу подбежал к остальным, когда Монк развернул карту, спрятанную в ларце бакуба. С экрана планшета на них смотрели два мужских лица.
        Первое принадлежало Пейнтеру Кроу, директору «Сигмы», сидящему за письменным столом в своем кабинете. Другой участник сеанса связи склонялся над конторкой в какой-то библиотеке - по бокам от него возвышались книжные шкафы, уставленные пухлыми томами. Темноволосый незнакомец был одет во все черное с характерным белым воротничком.
        При его виде Такер нахмурился. «Зачем «Сигме» понадобилась консультация священника?»
        Грей наклонился ближе к экрану.
        - Отец Бейли, как продвигается восстановление Кастель-Гандольфо?
        Священник пожал плечами.
        - С финансированием проблем нет. Если вы все будете держаться подальше отсюда, справимся даже раньше задуманного.
        - Постараемся, - с ухмылкой отозвался Грей.
        Такер бросил взгляд на остальных, которые вроде поняли, о чем идет речь.
        «Я явно пропустил какое-то очередное злоключение «Сигмы»[57 - См. роман Дж. Роллинса «Последняя одиссея».].
        Лиза вкратце ввела рейнджера в курс дела, прошептав ему на ухо:
        - Отец Бейли уже помогал нам в прошлом. Он работает в папском институте христианской археологии. Хотя его роль в католической церкви несколько, гм… более замысловатая.
        Такер поднял ладонь.
        - Можете не продолжать. Вы все и без того достаточно усложнили мне жизнь.
        Грей опустил взгляд на карту, обращаясь к священнику.
        - Что думаете насчет изображения, которое отправил вам директор Кроу?
        Такер сместился, чтобы всем было лучше видно, о чем идет речь. Карта была явно старая, с надписями на латыни. Похоже, ее некогда вырвали из какой-то древней книги, а потом сложили и засунули на самое дно ларца бакуба.
        Бейли поскреб пальцами воротничок, словно тот натер ему шею.
        - Пришлось как следует покопаться в архиве Ватикана, чтобы определить ее принадлежность, но то, что сейчас находится перед вами, - это копия очень старой карты Африки, составленной в тысяча пятьсот шестьдесят четвертом году известным картографом Абрахамом Ортелием. Но любопытна даже не сама карта, а ее тематика.
        - В каком это смысле? - спросил Грей.
        - Надпись по-латыни в легенде карты гласит: «Presbiteri Johannis, sive, Abissinorum Imperii descriptio», что переводится как «Описание Абиссинии, или Империи пресвитера Иоанна».
        Такер перевел взгляд на фото колонн в джунглях, припомнив, как Ндай перевел надпись на его обратной стороне - «Царство костей».
        Грей высказал вслух то, о чем все уже наверняка задумались.
        - Может, как раз это преподобный Шеппард и искал в джунглях? Эту империю пресвитера Иоанна?
        Такер нахмурился.
        - Ничего не понимаю… Что за пресвитер Иоанн?
        Ответил ему Бейли:
        - Был такой легендарный христианский царь, обладавший несметным богатством. Утверждалось, будто он один из потомков черного волхва, Бальтазара. Самые ранние истории помещают его в Азию, а позже в Африку, делая Иоанна первым христианским правителем континента. Его легенда выросла до таких масштабов, что в двенадцатом веке Папа Александр Третий отправил этому сказочному царю личное послание. Только вот тот, кто должен был доставить письмо - личный врач Папы, - бесследно исчез в джунглях, и больше его не видели.
        Такер припомнил настойчивые слова Фарайи о том, что царство каким-то образом про`клято.
        «Наверное, доктора Папы просто забыли посвятить его в такую маленькую подробность».
        - Ответное письмо все же пришло много десятилетий спустя, - продолжал Бейли. - Подписанное пресвитером Иоанном, что в дальнейшем еще больше подогрело его легенду. А потом, в пятнадцатом веке, португальские исследователи, которые тоже искали этого мифического царя, отправили домой сообщение о некоей христианской империи, обнаруженной глубоко в джунглях. Они описали царский двор, роскошный многолюдный город и, в наибольших подробностях, - богатство этого потайного царства, которое, как они уверяли, было источником золота для храма царя Соломона.
        Такер попытался представить себе такое место - эдакое африканское Шангри-Ла. Даже он слышал легенду о так и не обнаруженных копях царя Соломона. Исследователи веками пытались разыскать их, вплоть до нынешних дней, - убежденные, что эти полные драгоценного металла копи скрываются где-то в самой глубине джунглей.
        - После запроса директора Кроу я копнул чуть глубже, - сказал Бейли. - История пресвитера Иоанна простирается далеко за пределы тайны утерянных сокровищ. В ней упоминается еще и Ковчег Завета, который, как многие до сих пор верят, надежно спрятан где-то на просторах Эфиопии. И столь же любопытна связь этой сказки с легендами об Источнике вечной молодости. В древних манускриптах утверждается, что эфиопы доживали до нескольких сотен лет - благодаря некоему озеру, в котором, стоит в него окунуться, ваша плоть сразу же обновится и засияет юностью. А если попить воды из него, то любые хвори спадут с вас и вы будете тридцать лет свободны от любых болезней.
        Ковальски с набитым ртом пробурчал:
        - Я тоже был бы не прочь окунуться в такое озерцо.
        Лиза сочувственно тронула его за плечо.
        Бейли тем временем продолжал:
        - Согласно этим историям, свойства озера были поистине уникальны. В частности, ничто не могло удержаться на плаву на его поверхности - ни дерево, ни что-то еще. Согласно последним дошедшим до нас сведениям про пресвитера Иоанна, этого царя-попа Эфиопии, на тот момент ему было пятьсот шестьдесят два года от роду. А потом это царство вдруг погрузилось в молчание.
        - В каком это смысле? - спросил Грей.
        Бейли пожал плечами.
        - Никто больше и слова не слышал про пресвитера Иоанна. К концу шестнадцатого века исследователи, рыщущие по Эфиопии, все-таки отыскали какого-то черного царя, но этот африканский правитель решительно отрицал любую связь с пресвитером Иоанном. И по мере того, как росли географические познания, легенда о христианском царе Африки все больше тускнела. К семнадцатому веку большинство уже относили эту историю к обычным мифам.
        Такер бросил взгляд на раскинутые по столу фото.
        - Кто-то явно считал по-другому…
        - Или же, по крайней мере, свел две истории воедино, - добавила Лиза. - Легенду о практически бессмертном царе-священнике и слухи о про`клятой империи, скрытой в джунглях.
        Монк хмуро опустил взгляд на карту.
        - Хотя я не пойму, как эти истории могут быть связаны между собой. Территория Эфиопии - на другой стороне континента от Конго, далеко к востоку.
        У Бейли и на это нашлось объяснение.
        - Вам надо понять, что на протяжении столетий границы постоянно смещались, пока исследователи составляли и пересоставляли карты континента. Когда я занимался этим исследованием, то нашел вот эту карту Африки от тысяча семьсот десятого года, составленную одним английским картографом.
        Священник открыл на экране еще одно окно.
        - Как вы видите, - продолжал Бейли, - Эфиопия раскинулась здесь на всю ширину Конго. Так что если царство пресвитера Иоанна и впрямь существовало, то оно вполне могло располагаться в Центральной Африке.
        Грей взял со стола последнее черно-белое фото и постучал пальцем по изображенным на нем колоннам.
        - Тем не менее здесь явно что-то есть. Что может навести нас на мысли относительно происходящего сейчас.
        Никто не стал с этим спорить.
        Пейнтер на экране планшета откашлялся и поднял руку. Несколько секунд назад он совещался с кем-то за пределами кадра, а теперь вновь повернулся к камере.
        - Последние сведения от Кэт, - объявил он. - Согласно ее разведывательным источникам, конголезские военные только что закончили осмотр ооновского лагеря для беженцев. Там мало что осталось, в основном дымящиеся развалины и разоренные шатры. Обнаружено несколько трупов в обносках военной формы с устаревшим оружием. Все указывает на то, что на лагерь напала какая-то партизанская группировка. Может, майи-майи[58 - Майи-майи - общее название вооруженных отрядов местного населения, действующих в Демократической Республике Конго. Большинство из них было образовано, чтобы противостоять вторжению конголезских повстанческих групп из Руанды, хотя многие отряды майи-майи преследовали исключительно личные интересы, промышляя грабежами и угоном скота.], которые проявляют активность в этом регионе. Или СДС[59 - СДС (Союз демократических сил) - повстанческая террористическая группировка, изначально базировавшаяся на территории Уганды, но впоследствии расширившая зону действия и на ДРК.]. Есть даже предположения, что это могла быть «Боко Харам»[60 - «Боко харам» - нигерийская террористическая исламистская
организация.], которая с недавних пор распространила свое влияние и на Конго.
        Ндай выразил свое мнение на этот счет, скептически хмыкнув.
        - Да какая там партизанская группировка… Нападавшие были слишком хорошо вооружены и организованы.
        Такер не стал оспаривать оценку экогвардейца. Хотя, чтобы лучше понять происходящее, он предпочел бы, чтобы его собственные глаза - и нос Кейна - оказались там, с целью все как следует разведать, - чем Уэйн и планировал заняться, сопровождая Бенджи обратно в лагерь. Он чувствовал определенную ответственность - не только за тех троих, кого выудил из реки, но также и за остальных, которых захватила непонятная группировка с боевым вертолетом.
        «Добраться бы туда побыстрее…»
        Грей тоже явно рвался в бой, но все же призвал своих соратников соблюдать осторожность и воздержаться от скоропалительных действий.
        - Я полностью согласен с Ндаем, но на данный момент нам нужно якобы поверить этому спектаклю. Пусть противник считает, что его хитрость удалась. Ограничим обмен любыми сведениями только своей группой. Не будем делиться своими подозрениями даже с ВСДРК или конголезским правительством.
        Ндай кивнул.
        - Что ж, разумно. Я горжусь своей страной и ее народом, но наше правительство по-прежнему насквозь коррумпировано. Даже солдаты ВСДРК в последнее время не прочь срубить наличных, прислуживая торговцам людьми, контрабандистам, браконьерам, а то и всяким военизированным группировкам, нередко переодеваясь в их форму.
        Такер оглядел собравшихся.
        - Тогда доверяем только сами себе.
        Скомкав обертку от сэндвича, Ковальски ловко метнул промасленный комок в мусорную корзину.
        - И что в этом нового?
        11
        24 апреля, 11:34 по центральноафриканскому времени
        Кисангани, Демократическая Республика Конго
        У Фрэнка забурчало в животе, напоминая ему, что время уже обеденное. И все же он продолжал сидеть на табурете перед набором своего оборудования, расставленного на длинном столе, наблюдая, как в его ноутбук загружаются результаты из университетской лаборатории, оборудованной электронным микроскопом. При появлении каждого нового изображения сердце билось все сильней.
        - Пускай это будет всего лишь сбой при сканировании! - молился он вслух.
        Когда большинство остальных отправились в ооновский лагерь, Фрэнк провел остаток утра, подготавливая образцы, полученные у королевы Dorylus и ее солдата. Взяв при помощи тончайшей иглы пробы, он очистил собранное при помощи электрофореза в полиакриламидном геле, а потом подверг препараты сверхбыстрой заморозке для криоэлектронной микроскопии. Это был очень тонкий процесс.
        «Но без него никак…»
        Он как следует присмотрелся, когда первый набор сканов загрузился в его ноутбук. Потратил еще несколько минут, чтобы окончательно убедиться в своих подозрениях. Сравнил изображения, полученные от образцов королевы и солдата - а потом шумно выдохнул.
        - Лучше сами посмотрите, - крикнул он Монку и Лизе.
        Двое ученых из УППОНИР помогали ему готовить собранные образцы к ПЦР-амплификации[61 - Полимеразная цепная реакция (ПЦР) является самым популярным методом амплификации в молекулярной биологии.], надеясь вычленить любые уникальные геномы, которые могли свидетельствовать о появлении нового патогена. Когда они направились к нему, на заднем плане уже тихо гудели два работающих термоциклера[62 - Термоциклер (амплификатор) - прибор, обеспечивающий периодическое охлаждение и нагревание пробирок, обычно с точностью не менее 0,1 °C. Используется в молекулярной биологии для амплификации ДНК методом полимеразной цепной реакции.].
        - Что такое? - спросил Монк.
        - Гляньте на эти сканы КЭМ, - сказал Фрэнк. - Если то, чего я опасаюсь, действительно так, у нас может быть очень большая проблема. Я бы даже сказал, гигантская.
        - Покажите нам, - попросила Лиза.
        Оба встали по бокам от него. Фрэнк перебирал сканы на экране, пока не нашел самое четкое изображение. Откинулся на стуле, открывая их взглядам скопление вирусных частиц.
        - Сначала я подумал, что это бактериальные или соматические клетки[63 - Соматические клетки - клетки, составляющие тело многоклеточных организмов и не принимающие участия в половом размножении.], - сказал Фрэнк. - Из-за их большого размера. Обычно диаметр вирионных частиц[64 - Вирион - полноценная вирусная частица, состоящая из нуклеиновой кислоты и капсида (оболочки, состоящей из белка и, реже, липидов) и находящаяся вне живой клетки. Вирионы большинства вирусов не проявляют никаких признаков биологической активности, пока не соприкоснутся с клеткой-хозяином, после чего образуют комплекс «вирус - клетка», способный жить и производить новые вирионы.] варьируется от пятидесяти до ста нанометров.
        Монк присмотрелся к изображению.
        - А у этих сколько?
        Фрэнк глянул на него поверх плеча.
        - Семьсот. И это только по капсидной оболочке. Не всего вируса.
        Он переключился на другое изображение - более детализированный скан.
        - Тонкие штрихи, исходящие из капсида, - это белковые нити. Если принять и их во внимание, то этот вирус хорошо за тысячу нанометров в поперечнике.
        - Ну да, гигантский вирус, - без особых эмоций произнесла Лиза.
        - Да уж, - вклинился Монк, - теперь понятно, почему вы назвали это гигантской проблемой.
        Лиза покосилась на своего коллегу.
        - Нет, я имею в виду, что это так и называется - «гигантский вирус», что иногда сокращают до «гирус». Такие микроорганизмы были распознаны только пару десятилетий назад. Они уже размывают грань между вирусами и бактериями.
        - Доктор Каммингс права, - подтвердил Фрэнк. - Первые из этих вирусов-великанов были извлечены из амебы в тысяча девятьсот девяносто втором году. Из-за большого размера изначально их ошибочно приняли за бактерии. И только в две тысячи третьем году, после дальнейшего изучения, переквалифицировали в категорию вирусов. С тех пор было открыто еще множество других, где только можно. Питовирус, пандоравирус, мамавирус, молливирус…
        - Ну а что этот? - спросил Монк. - Вы уже распознали его?
        Фрэнк покачал головой.
        - Если судить чисто по внешнему виду, то первым делом приходит на ум мимивирус с такой же икосаэдральной структурой - как у двадцатигранной игральной кости с треугольными гранями. Но этот гораздо крупнее, почти вдвое, что ставит его ближе к пандоравирусу - и это весьма тревожно.
        - Почему?
        - У большинства вирусов генов раз-два и обчелся. У вируса бешенства - пять генов. У ВИЧ - девять. У Эболы семь. Даже у вируса гриппа всего восемь генов. А у пандоравируса - более двухсот. Хуже того: девяносто процентов этих генов не имеют сходства ни с чем другим, обнаруженным на Земле. - Фрэнк нахмурился на шестиугольное пятно на экране. - Нам до сих пор очень мало про них известно. Если этот вирус - патогенный, то мы можем столкнуться с чем-то совершенно непохожим на то, с чем имели дело раньше.
        - А он и вправду патогенный? - сказала Лиза, складывая руки на груди. - Насколько я понимаю, гигантские вирусы паразитируют в основном на бактериях и амебах. Лишь немногие вызывают заболевания у людей.
        - Верно, но большинство из них - и мне придется заключить, что и этот тоже - относятся к категории ЯЦКДВ[65 - NCLDV - nucleocytoplasmic large DNA viruses (англ.).]. - Заметив хмурое выражение на лице Монка, Фрэнк расшифровал: - Ядерно-цитоплазматических крупных ДНК-содержащих вирусов. Многие из этой группы чрезвычайно патогенны, в том числе вирус оспы, и вызывают различные заболевания как у позвоночных, так и у беспозвоночных.
        Лиза расплела сложенные на груди руки и бросила взгляд в сторону рабочего стола с вытяжкой.
        - Вроде муравьев.
        - Есть предположения, что эти гигантские вирусы приобрели так много генов, потихоньку присваивая фрагменты генетического кода у своих «хозяев» и других организмов.
        - В общем, действуя как эдакие генетические карманники, - вставил Монк.
        - Совершенно верно. Они несут в себе фрагменты генома самых различных живых существ. Позвоночных, беспозвоночных, микробов, даже растений. Некоторые ученые считают, что ЯЦКДВ настолько далеки от всего остального, что их следует классифицировать как четвертую форму жизни - наряду с археями, бактериями и эукариотами. Есть версия, что как раз они и являются источниками всей жизни на Земле.
        - Как такое возможно? - удивился Монк.
        - Мы привыкли считать, что вирусы - это просто продукт дегенерации живых клеток, в некотором роде отщепенцы, потерявшие свою клеточную структуру и обернувшиеся тем, что представляют собой сейчас. Но согласно недавним исследованиям уникальных генов, обнаруженных в вирусах, ученые выдвигают теорию, что все могло быть наоборот. Взять хотя бы гигантский медузавирус. У него есть ген, кодирующий ДНК-полимеразу - фермент, необходимый для синтеза ДНК, - но его геном не похож ни на что другое, обнаруженное у современных животных или растений. Похоже, он гораздо более старый - вообще-то настолько древний, что вполне может оказаться прародителем того, что встречается сейчас в растительном и животном мире. Существует настолько много других подобных примеров, что теория «вирусного мира» - допущение, что вся жизнь на Земле произошла от вирусов - находит все больше и больше последователей.
        - Но какое это может иметь отношение к угрожающей ситуации, с которой мы столкнулись сейчас? - спросила Лиза, опять переключая внимание коллег на опасность, грозящую Конго.
        Фрэнк вздохнул.
        - Слыхали выражение: «Я тебя породил, я тебя и убью»?
        Монк сразу понял мысль, которую тот пытался до них донести.
        - В общем, вы думаете, что если вирусы принесли нас в этот мир…
        - То с равным успехом могут и выбросить нас из него, - закончил за него Фрэнк.
        Нахмурившись, Лиза мотнула головой на экран.
        - И все-таки мы не можем уверенно утверждать, является ли этот гигантский вирус патогеном, или же это просто нормальная вирусная фауна муравьев рода Dorylus.
        - Верно. Но ткани этих муравьев - и солдата, и королевы - буквально переполнены этими организмами. У меня еще не было возможности взять образцы у куколки, но это уже неважно. Мне нужны образцы из лагеря - от тех, кто погиб там. Надо выяснить, присутствует ли этот вирус и в их тканях.
        Лиза глянула на настенные часы.
        - Бенджи обещал до вечера вернуться. Тогда и узнаем.
        Фрэнк кивнул, хоть и не мог избавиться от чувства, что времени у них уже практически не осталось. И, как будто кто-то ощутил его молчаливое беспокойство, со стола послышалась трель звонка спутникового телефона. Фрэнк надеялся, что это какие-то новые сведения от тех, кто улетел в лагерь.
        Подобрав телефон, Монк ответил на звонок. Брови его все сильней сходились у переносицы, пока он слушал вызывающего. Наконец произнес:
        - Понял. Сейчас этим займемся.
        С напрягшимся от тревоги лицом Коккалис нажал на «отбой».
        - Что такое? - спросила Лиза.
        - Это Пейнтер. Кэт только что сообщила о нескольких новых случаях истощающей кататонии.
        - Где? - спросила Лиза.
        Монк повернулся к ним лицом.
        - Здесь, в Кисангани. В университетской больнице. Группа школьников. У всех те же признаки.
        12:07
        Под палящим глазом полуденного солнца Лиза подошла к полукруглому пандусу для «скорых», над которым раскинулась большая вывеска: «CLINIQUES UNIVERSITAIRES DE KISANGANI»[66 - Клиника университета Кисангани (фр.).]. Подобно зданию факультета естественных наук, больница тоже была недавно основательно перестроена. Поднималась она всего на два этажа, но широко раскинулась в обе стороны от входа, прикрывая собой многочисленные строения университетского кампуса, разбросанные по похожей на парк зеленой территории у реки Конго.
        Монк мотнул головой на пару «скорых» и несколько серо-зеленых военных грузовиков, стоящих у входа.
        - Похоже, не мы одни услышали про новых пациентов.
        Лиза поспешила сквозь скопление машин. По словам Пейнтера, восьмерых школьников из деревни, расположенной в джунглях в двадцати милях от города, неожиданно поразило все то же кататонизирующее недомогание, и сегодня утром их быстро привезли сюда. Лизе не терпелось осмотреть пострадавших детей и взять у них анализы для Фрэнка, который остался в лаборатории заканчивать анализ вирусов, обнаруженных у муравьев. Потом Монку предстояло переправить пробирки с пробами крови и мокро`ты на полмили обратно в здание факультета, а она собиралась предложить свое содействие медицинскому персоналу больницы.
        Пейнтер и Кэт уже согласовали их участие с директором клиники. Когда они подошли ко входу, высокий африканец с бритой наголо головой и в белом халате поверх голубого медицинского костюма протянул им руку.
        - Доктор Каммингс, доктор Коккалис, - поприветствовал он их на английском с французским акцентом. - Я Амир Лумбаа, администратор больницы. Спасибо, что предложили помощь. Если вы последуете за мной, я проведу вас в палату, которую охраняют военные. Это и для обеспечения карантина, и для безопасности.
        Лиза бросила взгляд на пару солдат в форме, покуривающих одну сигарету на двоих возле одного из грузовиков ВСДРК.
        - А зачем здесь военные?
        Он провел их за двери и через пустой вестибюль.
        - Нападение какой-то военизированной группировки на лагерь беженцев ООН сейчас во всех новостях. Вдобавок до нас дошли сведения, что два часа назад забросали зажигательными бомбами больницу в соседнем Бурунди. Ответственность за теракт взяли на себя повстанцы.
        Лиза обменялась взглядом с Монком. Пейнтер уже сообщил, что клиника в Бурунди была одним из мест, из которых тоже сообщалось о кататонизирующем заболевании. Могло ли это нападение иметь какое-то отношение к ночному происшествию в лагере?
        - Никто не может объяснить эту внезапную вспышку нападений на медицинские центры, - недоуменно произнес Амир. - Всякие военизированные группировки и повстанцы всегда уважали наши объекты, даже во время недавних войн.
        Он повел их через вестибюль больницы к противоположному выходу, а потом через центральный двор к соседнему зданию, стоящему чуть в стороне от основного корпуса.
        - Мы поместили этих детей сюда, чтобы эта зараза не разнеслась по всей больнице.
        Подойдя к дверям здания и пробравшись сквозь толпу суетящегося в вестибюле медперсонала, они быстро добрались до тамбура перед входом в карантинное отделение, завешанного полиэтиленовыми полотнищами и охраняемого парой вооруженных солдат, где тоже быстро облачились в халаты и маски.
        Лиза с Амиром двинулись в палату первыми, Монк - следом, сосредоточенно присматриваясь к каждому из встреченных лиц на предмет возможной угрозы. Несмотря на кордон конголезской армии у входа, он не хотел рисковать. Одна рука его покоилась на рукояти «ЗИГ-Зауэра» в расстегнутой кобуре, полускрытого полой больничного халата.
        И хотя у нее имелось свое собственное оружие - маленькая «Беретта-нано» в кобуре на лодыжке, - Лиза позволила Монку прикрывать ей спину и сосредоточилась на выстроившихся вдоль дальней стены койках, все из которых были заняты мальчиками и девочками от восьми до тринадцати лет. Медсестры и врачи, перешептываясь, сновали между ними. Так много слышав про это непонятное заболевание, Лиза хотела лично оценить состояние таких пациентов.
        Она повернулась к Амиру.
        - Не возражаете, если я сама проведу осмотр кого-нибудь из этих детей? А еще мне нужно взять у них анализы для вирусолога, работающего с нами.
        - Конечно, - отозвался администратор. - Любая помощь будет только приветствоваться.
        Лиза благодарно кивнула. В руках у нее был пластиковый контейнер со стерильными ватными палочками и крошечными флакончиками для сбора образцов мокроты и крови - всем этим ее снабдил Фрэнк.
        - Где в точности находится школа, где заболели эти дети? - спросил Монк, который держался рядом с ней.
        Амир перевел взгляд на окна в глубине палаты.
        - Меньше чем в пятидесяти километрах строго на восток от Кисангани.
        Монк и Лиза обменялись взглядами. Заболевание явно приближалось к городу, главному транспортному узлу региона.
        - Пожалуй, нам стоит прикинуть сектор…
        Звон стекла не дал ему договорить. В окне в глубине палаты промелькнул какой-то маленький черный предмет. Другой пролетел сквозь соседнее стекло. Еще один загремел по линолеумному полу справа. А потом они оглушительно взорвались, выстрелив клочьями едкого черного дыма, который моментально разнесся по всему помещению.
        Схватив Лизу за руку, Монк потащил ее подальше от источающих дым гранат - только чтобы услышать грохот автоматного огня у себя за спиной. Два охранника, стоявших на посту перед дверью, прорвались через полиэтиленовый занавес в палату. Кто-то из врачей бросился было к ним, но был тут же отброшен назад автоматной очередью, поразившей его прямо в грудь.
        Лиза низко пригнулась, припомнив предостережение Ндая касательно двуличной натуры некоторых бойцов ВСДРК. Подобные опасения полностью оправдались.
        Монк уже выхватил свой пистолет. Прицелился и два раза выстрелил, попав одному из стрелков в грудь. Другой резко развернул к нему ствол автомата и неистово застрочил из него, бросившись через палату. Коккалис упал ничком и попытался выстрелить в ответ, но быстро распространяющийся дым закрыл фигуру солдата. О продвижении его теперь свидетельствовали лишь звуки стрельбы и крики.
        Опустившись на колено, Лиза выхватила свою «Беретту» и выбросила руку в сторону взбаламученных клубов дыма. Ухватила взглядом едва заметную в дыму вспышку пламени из автоматного дула и открыла огонь в том направлении, выпустив четыре пули. Потом сквозь звон в ушах прислушалась, не возобновится ли стрельба.
        - Сваливаем! - крикнул Монк, хватая ее за руку, чтобы оттащить в безопасное место.
        Она выдернула руку. Хотя выстрелов Лиза больше не слышала, со всех концов палаты доносились крики и стоны. Она не собиралась бросать тех, кто еще оставался здесь. Выждала четыре полных вдоха и выдоха, чтобы убедиться, что опасность миновала, а потом повернулась к Монку.
        - Я хочу помочь раненым.
        - Могут появиться еще стрелки, - предостерег ее Монк.
        - Нет, - возразила она. - Готова поспорить, что они уже были бы здесь. Это всего лишь последняя отчаянная попытка тех, кто пытается помешать распространению сведений об этой инфекции. И почему-то мне кажется, что это отделение не было их истинной целью.
        Над больницей вдруг послышалось размеренное чавканье вертолетных лопастей. Поток воздуха от винта ворвался в разбитые окна, еще сильней взбаламутив дым, окутавший палату. Сквозь мутную пелену Лиза разглядела замершего на полу солдата и еще несколько тел - кто-то просто пытался укрыться, кто-то уже был убит.
        Вертолет полетел дальше, нацелившись в явно тревожном направлении.
        Лиза повернулась к Монку.
        - Фрэнк…
        12:22
        «Это еще что за хрень?»
        Какое-то странное еле слышное пощелкивание, доносящееся непонятно откуда, заставило Фрэнка отвлечься от работы. Он склонялся над своим ноутбуком, готовя программу с генетической базой для анализа обработанных образцов. ПЦР-амплификация почти завершилась. Один последний прогон термоциклеров должен был произвести образец ДНК-кода гигантского вируса надлежащего качества. Фрэнк спешил завершить его анализ до того, как доктор Каммингс вернется из карантинного отделения с пробами, взятыми у заболевших детей.
        «Если в них обнаружится тот же вирус…»
        Фрэнк молился, чтобы оказалось именно так, - это означало бы, что возбудителя неизвестного заболевания удалось четко и быстро идентифицировать, - но где-то в глубине души подспудно тлел страх: по всем тем причинам, которые он сам недавно очертил. Генетика и биология гигантских вирусов оставались тайной за семью печатями. Те несли в себе тысячи генов, никогда раньше не виданных, не говоря уже о том, чтобы понятых.
        Фрэнк бросил взгляд в угол экрана ноутбука, где светилось изображение одинокой вирусной частицы, двадцатигранный силуэт которой украшала бахрома белковых шипов. Страх еще больше усилился. Он уже успел изучить несколько зараженных клеток, взятых как у королевы Dorylus, так и у солдата. И заметил, что цитоплазма этих клеток полна тех же самых шипов, похожих на сброшенные иглы дикобраза. Большинство их были согнуты или странно перекручены.
        Страшное подозрение клещами сжало горло.
        - Или, может, у меня просто паранойя, - еле слышно прошептал он.
        Фрэнк попытался перебороть охватившие его сомнения, которые, как он знал, можно было отследить до старых детских комплексов. Несмотря на все свои достижения, он до сих пор помнил парнишку из чикагского Саут-Сайда в купленных в секонд-хенде «Джорданах», толкущегося в музее и запоминающего латинские надписи на поясняющих табличках. В старших классах Фрэнк редко поднимал руку в классе, даже когда был уверен в ответе. Это слишком прочно укоренилось в нем: скрывать свои знания, чтобы ненароком не оказаться мишенью для насмешек. Даже учителя, посматривая на его фигуру ростом в шесть футов и четыре дюйма, явно сомневались в его умственных способностях. И, несмотря на свои последующие успехи, Фрэнк по-прежнему слишком часто чувствовал себя школьником, который все не решается поднять руку.
        Опять уставившись на бесформенные фрагменты белка, он решительно отмел все сомнения прочь.
        «Я знаю, что прав».
        А потом странный шумок послышался еще раз, отвлекая его внимание от экрана. Легкое позвякивание стекла было достаточно громким, чтобы услышать его поверх гудения термоциклеров. Желая хоть немного отвлечься, Фрэнк стал искать его источник. Развернулся на лабораторном табурете и понял, что непонятное пощелкивание доносится от протянувшего вдоль стены рабочего стола с вытяжкой, где все еще хранились собранные Бенджи образцы.
        Поднявшись, он подошел туда. Наклонился над столом, чтобы изучить поднос со стеклянными пробирками. Фрэнк подозревал, что королеву уже просто достало ее тюремное заключение и теперь она искала способ выбраться на свободу. Только вот двухдюймовый муравей апатично лежал на дне пробирки, почти как мертвый, если не считать легкого шевеления усиков.
        «Тогда что же…»
        Постукивание послышалось снова, со стороны другой пробирки. Фрэнк приподнял ее. Там лежала куколка, взятая Бенджи. Коричневый хитиновый кокон был размером со скорлупу фисташки. Только вот теперь он треснул, открылся и лежал брошенный внизу. Над ним за стеклянные стенки пробирки цеплялся здоровенный муравей дюймовой длины. Он казался слишком большим, чтобы поместиться в сброшенный кокон. Хотя, наверное, дело было в паре прозрачных крыльев, выступающих у него из спинки, из-за которых и возникала подобная иллюзия. Крылья мелко дрожали, иногда издавая негромкое гудение и все больше расправляясь, пока жизненные жидкости растекались по крошечным сосудам.
        Бенджи уже объяснял, что самцы Dorylus могут похвалиться и крыльями, но Фрэнк не представлял их такими большими. Глухое постукивание по стеклу привлекло его внимание к опущенному вниз брюшку муравья. Он повернул пробирку, чтобы изучить его с другой стороны.
        И в этот момент его взгляд остановился между царапающими по стеклу лапками. Из заостренного кончика брюшка торчала загнутая крючком колючка, настойчиво тычась в стекло, которое запятнали крошечные капельки какого-то маслянистого зеленоватого вещества.
        Фрэнк понял, на что смотрит.
        «Это ведь жало!»
        Бенджи не упомянул, что муравьи вида Dorylus обладают таким оружием. И Фрэнк знал, что это упущение не было вызвано забывчивостью. Насколько ему было известно, ни у одного вида муравьев нет жала подобного тому, каким обладают осы и пчелы. Еще раз присмотревшись, он лишь покачал головой. Не могло ли это оказаться некой аберрантной мутацией, вызванной вирусной инфекцией?
        - Что, блин, происходит? - пробормотал он себе под нос.
        Здоровенные как клещи жвала на другом конце муравья тоже пытались вгрызаться в стекло, оставляя потеки все того же зеленоватого вещества. Фрэнк опасался, что эта маслянистая дрянь содержит нечто гораздо худшее, чем просто яд, причиняющий боль, представив себе жидкость, полную двадцатигранных вирусных частиц. Потом переключил внимание на большие крылья и мысленно прикинул вектор распространения заболевания по джунглям - судя по всему, совпадающий с господствующим направлением ветров.
        Похоже, этот вирус уже не был удовлетворен простой переноской по воздуху и зависимостью от капризов ветра.
        Фрэнк уставился на гудящее за стеклом существо.
        «Может, взамен он вырастил собственные крылья».
        12:23
        Заведя рыкнувший мотором открытый армейский джип у входа в больницу, Монк сорвал его с места. В зеркале заднего вида мелькнули двое охранников из ВСДРК, стоящих рядом с Амиром Лумбаа. Коккалис реквизировал у них автомобиль при активной поддержке администратора, оказавшегося бывшим армейским медиком. Пока джип уносился прочь, вся троица метнулась обратно в больницу, готовая защитить подвергнувшийся нападению медицинский персонал.
        Молясь, чтобы Лиза не пострадала, Монк сосредоточился на черном вертолете, который заложил крутой разворот над зданием факультета естественных наук и теперь завис прямо над его крышей. Еще мчась со всех ног к выходу из больницы, Монк пытался связаться с Фрэнком, предупредить его об опасности. Но ответа не последовало. Либо ветеринар с головой ушел в работу, либо противник повредил связь.
        Чертыхаясь про себя, Монк нацелил джип прямо на здание факультета, маячащее где-то в полумиле. Втопив педаль акселератора в пол и перепрыгивая через бордюры, наконец выскочил на отрезок грунтовой дороги. Одну руку он держал на руле, а другой сжимал свой «ЗИГ-Зауэр Р320». Попытался прицелиться в вертолет сквозь открытую крышу джипа, но подскакивающая машина сбивала прицел. Он не мог рисковать тем, чтобы шальная пуля угодила в одно из окон здания и убила или ранила кого-нибудь из студентов или преподавателей.
        Опустив оружие, Монк сосредоточился на том, чтобы побыстрей добраться до входа на факультет. Уже на подъезде к цели внимание его привлекло какое-то движение у бортов вертолета. Открылись двери, и из них полетели змеящиеся в воздухе тросы, устремляясь к той стороне здания, в которой располагалась лаборатория.
        И тут, подлетев к самому входу, Монк потерял вертолет из виду. Ударил по тормозам, проехавшись юзом по траве, и выскочил из джипа, прежде чем тот успел полностью остановиться. Бросился к двери, но уже знал горькую правду.
        «Я опоздал».
        12:34
        - Почему вы все не отвечаете? - пробормотал Фрэнк, держа у губ рацию «Сигмы».
        Он уже пытался связаться с Бенджи и остальными членами группы в лагере ООН. Опять уставился на муравья, царапающего стенки пробирки. Ему хотелось поделиться тем, чему он только что стал свидетелем: превращением куколки муравья в этого невиданного мутанта. «То есть если это и вправду мутация», - напомнил он себе. Фрэнк не мог быть в этом полностью уверен и хотел проконсультироваться с Бенджи, который знал о роде Dorylus больше любого другого.
        Он все прислушивался, но ответом ему было лишь потрескивание помех. Было еще плохо слышно, поскольку какой-то вертолет рокотал поблизости. Винтокрылые машины - в основном принадлежащие местным туроператорам - регулярно пролетали над университетским кампусом, так что в какой-то момент он полностью перестал уделять им внимание, а тем более сосредоточившись на своем странном открытии.
        Но сейчас…
        Фрэнк опустил рацию, осознав, что вертолет не пролетел дальше, а продолжает посвистывать лопастями где-то над головой. Сердце вдруг сжалось. Сразу припомнился Ирак, когда при вое сирен, предупреждающем о ракетном обстреле с воздуха, бойцы кидались к бетонным бункерам или укрытиям из мешков с песком.
        Он повернулся к окну лаборатории в тот самый момент, когда его накрыла черная тень. Ударила автоматная очередь, вдребезги расколошматив стекло, и прямо в лабораторию сквозь оконные проемы вломились повисшие на тросах черные фигуры, закованные в кевлар и ощетинившиеся оружием. Плевок автоматной очереди заставил его броситься под лабораторный стол.
        На бедре у Фрэнка висел пистолет в кобуре, предоставленный его вновь обретенными союзниками из Вашингтона. Но он даже не успел расстегнуть кобуру - по бокам от стола, под которым он скорчился, возникли вооруженные люди. Послышались отрывистые приказы на суахили и на французском. Фрэнк бегло не говорил ни на одном из этих языков, но уловил смысл, подкрепленный дулами автоматов.
        Просто поднял руки и медленно поднялся.
        Его быстро окружили, сорвали с пояса пистолет и под прицелом отвели в угол помещения. Высокий конголезский военный с зазубренным шрамом на щеке сунул ему в руки верхолазную сбрую.
        Посмотрев на тросы, свисающие за окном, Фрэнк сразу понял, что к чему, испытав одновременно и облегчение, и тревогу.
        «Они здесь не для того, чтобы убить меня».
        Если это было похищение, то, значит, кто-то уже был слишком хорошо осведомлен об их деятельности здесь. Один из бойцов выдернул из ноутбука Фрэнка шнур питания, сорвал все подсоединенные к нему кабели и понес к окну, что еще более прояснило намерения нападавших.
        «Мои специальные познания явно потребовались и кому-то еще».
        12:37
        Взлетая по лестнице, Монк уже слышал доносящуюся сверху автоматную стрельбу. И не он единственный. Ему пришлось проталкиваться против потока студентов и преподавателей, убегающих к выходу. Поднятый пистолет и громкая ругань кое-как помогли расчистить дорогу. Приостановился он лишь для того, чтобы выхватить из рук одного из преподавателей то, что ему требовалось. Когда путь расчистился, Монк, перескакивая через две ступеньки, бросился на третий этаж.
        Оказавшись там, с пистолетом на изготовку он высунул голову в окончательно опустевший коридор, быстро оглядев его в обе стороны. Убедившись, что все чисто, побежал вдоль одной из стен, пригнув голову и навострив уши на предмет любой угрозы.
        Добежав до двери лаборатории, Монк услышал приглушенные крики. Он не знал, сколько вражеских бойцов скрывается за ней, но решил не ждать у моря погоды. Положил свой «ЗИГ-Зауэр» на пол и ногой оттолкнул его подальше.
        Собравшись с духом, потыкал в кнопки электронного замка, дождался зеленого огонька и ухватился за дверную ручку. Решительно выдохнув, резко распахнул дверь и ворвался в лабораторию, подняв над головой то, что выхватил из рук у одного из преподавателей. Это была толстенная папка, набитая разрозненными листками бумаги. Монк и понятия не имел, что там в ней. Стопка экзаменационных работ? Исследовательские заметки? Черновик романа?
        Ему было на это плевать - для его целей и так сойдет.
        «По крайней мере, будем на это надеяться».
        Едва оказавшись внутри, он выставил папку перед собой.
        - Доктор Уитакер! Пришли результаты анализов на вирусы. Шокирующие результаты! Вам наверняка захочется…
        Тут Монк резко замер, старательно изображая изумление при виде группы солдат в черном. На него нацелились несколько автоматных стволов. Он насчитал пятерых вооруженных мужчин, что подтверждало его первоначальную оценку ситуации - попытка провести спасательную операцию в одиночку оказалась бы тщетной.
        Фрэнк стоял в углу с уже надетой на него верхолазной сбруей.
        Кто-то один раз выстрелил в сторону Монка - пуля просвистела мимо его уха и ушла в коридор. В ответ он взвизгнул, дернулся вбок и опять высоко поднял свою папку, отчего листки разлетелись во все стороны.
        И в этот момент жестко посмотрел на Фрэнка, пытаясь молча передать ему свою установку.
        Тот доказал, что отнюдь не дурак, даже в такой пиковой ситуации.
        - Не стреляйте! - завопил Фрэнк. - Это мой ассистент! Мне нужно узнать, что он выяснил!
        Несколько бойцов глянули на высокого конголезца, стоящего у разбитого окна. Должно быть, это был командир группы. За плечом у него Монк углядел хвосты пыли, тянущие за несущимися к зданию факультета военными грузовиками. Поняв, что время на исходе, человек со шрамом секунду разглядывал Монка - а потом рявкнул какой-то приказ.
        Через секунду Монка уже подтолкнули к Фрэнку. Он не сопротивлялся, продолжая держать руки над головой. Появилась еще одна сбруя.
        Когда его прицепили к ней, Монк искоса бросил взгляд на бывшего армейского ветеринара. Тот хмуро посмотрел на него в ответ, явно гадая, что же задумал его соратник. Монк ответил едва заметным пожатием плеч. Да, план был не из блестящих, но ничего другого не оставалось. Он уже предполагал, что неведомые враги могут попытаться захватить Фрэнка, как они уже вчера поступили с врачами из ООН. Иначе эти ублюдки попросту разбомбили бы весь верхний этаж факультета.
        Зная это, Монк решил разыграть рискованный гамбит, припомнив старое мудрое выражение.
        «Если не можешь их победить, присоединись к ним».
        12
        24 апреля, 13:14
        Провинция Чопо, Демократическая Республика Конго
        Прижав к уху спутниковый телефон, Грей оглядывал руины бывшего лагеря ООН. Над черной водой разлившейся реки Чопо обугленными пеньками торчали остатки затопленной деревни, сожженной вертолетными ракетами, а за ними простирались темные джунгли, в которых по-прежнему чирикала, квакала и гудела жизнь.
        Здесь же, прямо перед носом, была только смерть.
        Прикрытые брезентом мертвые тела рядами лежали на земле, словно корявые бревна, оставленные на просушку. Большинство из них Грей уже успел осмотреть. Одни принадлежали местным жителям, другие - членам группы ООН, а третьи были облачены в потрепанное обмундирование различных военизированных группировок. По словам Ндая, трупы в обносках военной формы разбросали здесь намеренно, в попытке прикрыть истинных виновников нападения.
        Грей перевел взгляд на Бенджи, который, стоя на коленях, склонялся над телом одного из туземцев. Покрытый черной коркой запекшейся крови труп выглядел так, словно местами с него полностью содрали кожу. Грей попытался представить себе, что творилось здесь незадолго до вооруженного нападения. Бенджи усматривал связь страшных повреждений на телах с кататонизирующим недомоганием, поразившим некоторых беженцев, из-за которого они даже не сопротивлялись нападению странствующих муравьев. По мере того, как биолог работал, лицо его все больше теряло цвет, взгляд становился заторможенным и стеклянным. Чуть в стороне Ндай и Фарайи волокли за собой за руки обмякшую тушу мертвого бабуина. Фрэнку требовались образцы, взятые и у представителей дикой природы.
        Слушая отчет Пейнтера Кроу по телефону, Грей понимал, что все их усилия здесь совершенно напрасны. Кто-то похитил Фрэнка и Монка из университетской лаборатории, забросав ее напоследок зажигательными гранатами. Он сильней сжал челюсти. Это было еще одно доказательство того, что у противника слишком уж много разведданных касательно деятельности «Сигмы». Сведения явно достигали не тех ушей.
        - Лиза продолжит сотрудничать с врачами в университетской больнице, - продолжал Пейнтер. - И по мере сил попытается возобновить работу доктора Уитакера - с теми ресурсами, которые есть под рукой. А еще она собирается связаться с доктором Реми Энгонга, патологоанатомом из Международного центра медицинских исследований, который работал с Фрэнком в Габоне. В его учреждении имеется изолятор четвертого класса биологической защиты, и это не очень далеко от вас.
        Грей принял все это к сведению, уже переигрывая свои собственные планы.
        - А как же Монк с Фрэнком? Нам остается только заключить, что их захватили те же люди, которые напали на лагерь.
        Услышав это, сидящий на корточках Ковальски быстро поднял взгляд от лежащего перед ним необычного оружия, предоставленного группе Пейнтером, - экспериментальным экземпляром, разработанным УППОНИР специально для боевых действий в джунглях. Толстый ствол «Сюрикена» - такое тот получил прозвище - был словно расплющен на конце, отчего образец напоминал некий гибрид пулемета с автомобильным пылесосом. Да и боезапас, содержащийся в большом барабанном магазине, был здесь столь же необычным.
        Такер тоже не без интереса разглядывал странный автомат. Даже Кейн принюхался к распахнутому футляру. Но, услышав последние слова Грея, рейнджер резко выпрямился. Глаза его сузились.
        - Что там с Фрэнком?
        Грей вполне понимал его озабоченность, зная, что Такер с Фрэнком крепко дружат еще со времен Войны в заливе. Выслушивая ответ Пейнтера, Пирс выставил перед собой ладонь.
        - Это единственная хорошая новость, которая у меня есть на данный момент, - произнес директор.
        - Как это хорошая?
        - Лиза уверена - и я с ней в этом солидарен, - что Монк поспешил туда во время нападения, не столько надеясь спасти Фрэнка, сколько с намерением быть похищенным вместе с вирусологом.
        Грей кивнул.
        «Ну конечно…»
        - Вам удалось засечь транспондер Монка?
        - Не переживай. Кэт не собирается потерять след своего мужа. Устройство GPS, встроенное в его протез, остается активным. В данный момент оно продолжает двигаться в северо-восточном направлении от Кисангани.
        Грей испустил негромкий вздох облегчения. Протез руки Монка - чудо науки и техники - был практически неотличим от настоящей руки. По крайней мере, если особо не присматриваться. Он не сомневался, что враги обыскали Монка, но, спеша убраться из университета, явно проглядели то, что находилось прямо у них перед носом.
        «Но надолго ли?»
        Грея по-прежнему терзали подозрения. Он украдкой бросил взгляд на Ндая, припомнив предостережение экогвардейца о том, что кое-кто из его товарищей-военных не заморачивается такими понятиями, как честь мундира. Грей понизил голос до шепота.
        - Нам лучше придержать эти сведения при себе, - предостерег он. - Как бы мне ни хотелось воспользоваться поддержкой военных, кто-то все-таки узнал, что мы обосновались в университете. Лучшая тактика, которая позволит обеспечить безопасность Монка с Фрэнком и вернуть их назад, - это скрытность, а не демонстрация силы. По крайней мере, на данный момент.
        Грей обвел взглядом руины лагеря. Оставалось надеяться на то, что Монка и Фрэнка доставят в то же самое место, куда отправили и похищенных врачей. В таком случае у его группы есть шанс успешно выручить всех сразу. Но если сведения опять попадут не в те уши…
        - Так в чем твой план? - спросил Пейнтер.
        - Дай мне обсудить это с остальными, и я сразу перезвоню.
        - Принято.
        Отключившись, Грей опустил телефон. Он оценил то, что Пейнтер предоставил ему определенную свободу действий в плане выработки дальнейшей стратегии, а не просто отдал приказ. Иногда правильно оценить ситуацию и принять верное решение способен лишь тот, кто находится непосредственно на месте событий. Вдобавок Грей всегда доверял своей интуиции - и, к счастью, директор тоже.
        Взмахом руки он собрал свою группу в тесный кружок, включая Бенджи и Фарайи, и коротко изложил все, что произошло в университете. Этот отчет был встречен мрачными выражениями лиц. Никто ничего не сказал, кроме Ковальски, который негромко выругался, выпустив клуб дыма от сигары, зажатой в зубах.
        Когда новость улеглась в головах, Грей продолжил:
        - Мне очень не хочется бросать поиски по следу, оставленному преподобным Шеппардом. Если где-то в джунглях имеется источник этого заражения - и возможное лекарство, - то нам нужно как можно скорее их найти.
        Последовали несколько согласных кивков. Достаточно было только посмотреть на нанесенные здесь опустошения - вызванные не только нападением неведомого противника, но и кататонизирующим заболеванием, поразившим лагерь незадолго до него, - чтобы понять, что время неумолимо истекает. Грей интуитивно понимал, что вся эта африканская республика находится на самом пороге катастрофы. Нечто враждебное и древнее пока лишь тихо тлело в джунглях, и это требовалось остановить, пока оно не заполыхало в полную силу.
        Такер подался ближе. Грей мог запросто угадать следующие слова рейнджера.
        - За Фрэнком отправимся мы с Кейном - и, надеюсь, за остальными. Ну а вы выдвигайтесь в джунгли, следуя этим подсказкам. Просто попросите директора регулярно сообщать мне координаты трекера. Я тоже буду держать его в курсе.
        Грей благодарно кивнул. Ему очень не хотелось вручать судьбу Монка кому-то другому, но военный опыт Такера - особенно в паре с Кейном - был связан в первую в очередь с операциями по поиску и спасению, причем в основном на территории, занятой противником. Если кто-то и мог безопасно вызволить из плена их товарищей и всех остальных, то только эта пара.
        Грей повернулся к Ндаю. Боец КИОП лично пилотировал вертолет, который доставил их сюда.
        - Как вы посмотрите на то, чтобы слегка подбросить Такера по воздуху - поближе к треку, оставленному протезом Монка? Я хочу, чтобы эта операция была ограничена только нашей группой. Больше я никому не доверяю.
        - Certainement[67 - Конечно же, естественно (фр.).], - ответил Ндай. - Прекрасно вас понимаю.
        - А заодно можете забросить в Кисангани Бенджи с его образцами.
        Тот выпрямился и помотал головой.
        - Нет. В этом, блин, уже нет никакого смысла.
        Грей нацелился взглядом на биолога.
        - Я хочу пойти с вами, коммандер Пирс. - Голос аспиранта звучал твердо, хотя ему пришлось пару раз сглотнуть, чтобы выпустить эти слова наружу. При этом он быстро моргал, словно его тело отчаянно пыталось передать азбукой Морзе сигнал бедствия. И все-таки Бенджи даже не думал отступать. - При наличии пациентов с этим заболеванием, уже имеющихся в больнице Кисангани, я не вижу особого смысла доставлять туда мои образцы. От меня будет больше толку в лесу.
        Грей хотел было отказаться от помощи молодого человека, но слишком многое оставалось неизвестным - например, каким образом эта зараза оказывает такой странный эффект на жизнь обитателей джунглей. В общем, Грей решил не препятствовать. И все же дал Бенджи последнюю возможность передумать.
        - Если только вы окончательно уверены, - дипломатично произнес он. - Идем ведь только мы с Ковальски и, надеюсь, Фарайи.
        И, переведя взгляд на парнишку, добавил, обращаясь к нему:
        - То есть если ты по-прежнему готов нам помогать. Нам нужен кто-то из местных, кто сможет растолковать подсказки, скрытые в старых фотографиях Шеппарда.
        Фарайи и Бенджи дружно кивнули, подтверждая свое желание продолжать.
        - Тогда решено, - заключил Грей.
        Ковальски опять выпустил клуб сигарного дыма.
        - Отлично. Мы разделяемся. А это всегда заканчивается хорошо.
        Часть третья
        Инфильтрация
        13
        24 апреля, 15:02 по центральноафриканскому времени
        Остров Белка, Демократическая Республика Конго
        «Ничего хорошего…»
        Шарлотта продолжала осматривать Дисанку, лежащую в импровизированной больничной палате. Женщина из народности балуба, которая сидела на своей койке, должно быть, прочитала беспокойство на лице Шарлотты. В широко раскрытых глазах пациентки промелькнул откровенный страх. Взгляд Дисанки метнулся на сына. Спеленутый младенец спал в колыбельке возле кровати, но охвативший его ступор был хорошо заметен даже во сне. Ребенок не пытался повернуться на бок или свернуться калачиком, не сосал большой палец, как это часто делают дети его возраста, - голова его была безвольно откинута назад, а тонкие ручки неподвижно лежали по бокам, словно совершенно лишенные костей.
        Мать с Шарлоттой были не единственными, кого заботило состояние мальчика.
        - Ему становится хуже, - заметил Джеймсон. Педиатр-американец только что закончил и сам осматривать малыша. - Пульсовая оксиметрия упала ниже девяноста. Наверняка из-за того, что дыхание становится все более поверхностным.
        - Надо надеть на него кислородную маску.
        - Посмотрим. Заканчивайте осмотр матери. Если она тоже заболеет… - Остальное Джеймсон оставил недосказанным.
        Когда он отошел, Шарлотта бросила обеспокоенный взгляд на соседнюю койку, где лежала фигура, упакованная в черный мешок для трупов. Этот пожилой пациент только что умер, и его останки готовились перенести в патологоанатомическую лабораторию, расположенную в соседнем ангаре. Согласно его медицинской карточке, старик поступил сюда четыре дня назад, уже глубоко охваченный странным оцепенением. Результатом его могло стать какое-то церебральное расстройство, которое быстро прогрессировало и в итоге довело беднягу до полного паралича, либо же слабость развилась до такой степени, что мужчина попросту разучился дышать или же его сердце потеряло желание биться. С этим предстояло разобраться патологоанатомам. Хотя не то чтобы Шарлотта ожидала, что с ней поделятся каким-то ответами.
        Она посмотрела на набор лабораторного оборудования в глубине палаты. Шарлотта уже неоднократно пыталась получить хоть какую-то информацию от доктора Нгоя, который возглавлял группу работающих тут врачей и лаборантов, - только чтобы раз за разом получать в ответ лишь грубые советы не лезть не в свое дело.
        «Не особо-то готовая к сотрудничеству компашка…»
        И все же у Шарлотты имелись более неотложные заботы. Она опять переключила внимание на Дисанку. У женщины стала повышаться температура, и после некоторых уговоров та призналась в усиливающейся головной боли. Все это можно было легко списать на утомление и страх за мальчика, но во время позднего обеда, состоящего из тушеного мяса и поджаренного хлеба, Дисанка сразу же поперхнулась и едва перевела дух.
        Взяв язычный шпатель, Шарлотта попросила по-французски:
        - Дисанка, тебе не трудно открыть рот?
        И, чтобы было понятней, проиллюстрировала свою просьбу, и сама высунув язык.
        Когда Дисанка подчинилась, Шарлотта наклонилась к ней. Прижала язык женщины шпателем, чтобы осмотреть гортань. Миндалины были слегка увеличены, но в остальном все вроде выглядело нормально - никаких высыпаний или язв. Затаив дыхание, Шарлотта осторожно коснулась основания левой нёбной миндалины шпателем и провела его деревянным краем по воспаленной живой ткани. Большинство пациентов при этом отдернулись бы назад, закашлявшись, но Дисанка никак не отреагировала на подобное вмешательство.
        Отодвинувшись назад, Шарлотта бросила шпатель в красное ведро для опасных отходов. Знаком попросила Дисанку расслабиться и ободрительно похлопала ее по плечу. Ей так и не удалось уменьшить тревогу в глазах у женщины, но та явно испытывала страх отнюдь не за свое собственное здоровье. Обе повернулись к спеленутому младенцу в колыбельке.
        Потянувшись к Шарлотте, Дисанка тронула ее за руку, словно напоминая об обещании спасти ребенка любой ценой.
        Шарлотта ободряюще сжала ей руку в ответ.
        «Сделаю все, что в моих силах».
        Страх в глазах Дисанки чуть притух, уступив место решимости. В этот момент во взглядах пациентки и врача было ясно написано одно и то же.
        Они обе сделают для ребенка абсолютно все, что в их силах.
        К этому моменту вернулся Джеймсон, который принес небольшую детскую маску с подсоединенной к ней трубкой для подачи кислорода.
        - Ну? - бесцеремонно спросил он.
        Шарлотта отпустила руку Дисанки.
        - Все явно указывает на то, что ее трудности во время обеда вызваны дисфагией[68 - Дисфагия - расстройство глотания.]. Хотя я не знаю, дело ли тут просто в потере чувствительности гортани, или же присутствует и мышечный паралич.
        - Не может ли это быть ранним признаком этого нашего заболевания?
        Она пожала плечами.
        - Повышение температуры, головные боли - все это может быть первыми симптомами вирусного энцефалита. Но дисфагия такой степени - довольно необычное осложнение.
        - Не всегда. - Джеймсон бросил на нее многозначительный взгляд.
        Шарлотта сразу поняла, на что он намекает.
        - Вы имеете в виду рабиес.
        Это зоонозное заболевание, больше известное как бешенство, она успела хорошо изучить еще до того, как попала в группу «Врачей без границ». Главные его симптомы - характерная гидрофобия, или же водобоязнь, а также пена у рта и профузное слюнотечение - являлись следствием фарингальной дисфункции в результате воспаления головного мозга, вызванного этим смертоносным вирусом.
        - Но это явно не бешенство, - добавил Джеймсон.
        «Да, определенно не оно».
        Шарлотта вдруг поймала себя на том, что потирает собственное горло, пытаясь определить, не испытывает ли схожих симптомов. Муравьиные укусы у нее на руках до сих пор оставались красными. Постоянно болела голова, она чувствовала жар во всем теле и словно плавала в собственном поту. Хотелось списать все это на стресс и на защитный костюм, в который она была упакована с ног до головы. И все же Шарлотта не могла избавиться от беспокойства, что тоже заразилась.
        Джеймсон мотнул головой в глубину палаты.
        - Наверное, нам стоит сообщить доктору Нгою о наших наблюдениях.
        Обернувшись, она хмуро посмотрела на главного исследователя и его группу. Медики по-прежнему толклись вокруг серологического и гистологического оборудования в глубине ангара. Для этой публики они с Джеймсоном были всего лишь излишне расхваленными выскочками, годящимися разве что на роль санитаров и не стоящими их драгоценного времени.
        - Давайте-ка пока придержим эту информацию, - предложила Шарлотта.
        - Думаете?
        Прежде чем она успела ответить, все хлипкое строение заходило ходуном, когда над ним пролетел вертолет. Поток воздуха от винта ударил в покатую металлическую крышу. Будучи уже и так на взводе, Шарлотта поймала себя на том, что резко присела, задрав голову к потолку. Кто бы там ни прибыл на остров, все происходило в явной спешке.
        Любопытство потянуло ее к узкому окошку возле кровати Дисанки. Похоже, что вертолет приземлялся где-то совсем неподалеку, а не на площадке у реки. Джеймсон тенью последовал за ней, тоже приникнув к стеклу.
        Обоим удалось углядеть машину, опускающуюся прямо на центральную площадь старого колониального сеттльмента. По бокам вертолета распахнулись дверцы, откуда сразу же высыпали люди в черном - явно бойцы личной армии Нолана де Костера. Среди них Шарлотта заметила высокую фигуру лейтенанта Икона. Угрожающе взмахнув автоматом, тот повел каких-то двух мужчин в гражданской одежде к гестхаусу, в котором находился кабинет миллиардера.
        Стоящий рядом с ней Джеймсон вдруг напрягся.
        - Невероятно! - пробормотал он.
        Шарлотта повернулась к нему.
        - Что именно?
        Он мотнул головой на людей, которых вели через площадь.
        - Вон тот, впереди… Это доктор Уитакер.
        Ей понадобилась еще секунда, чтобы припомнить это имя.
        - Вирусолог? Но что он тут делает? И как здесь оказался?
        В этот момент гражданских еще раз подтолкнули дулом автомата.
        - Он здесь явно не по доброй воле. - Шарлотта показала на лысого крепыша рядом с вирусологом. - А второго не узнаете?
        - Нет. Но это неважно. Они похищены, как и мы. И ничем не смогут нам помочь.
        - А я вот не настолько в этом уверена.
        - В каком это смысле?
        - Разве нам не нужен опытный вирусолог?
        Она бросила взгляд на Нгоя, который в этот момент склонился над микроскопом.
        «Особенно такой, которому мы доверяем».
        15:42
        Присев на колени в тени лесного полога, Такер готовил своего напарника к предстоящей вылазке.
        Ндай остался возле вертолета, мотор которого, металлически пощелкивая, остывал на крошечной полянке на берегу крошечной речки. Это была та же «Газель Аэроспасьяль», на которой Такер летал прошлой ночью, когда спас Ндая и остальных из разлившейся реки Чопо.
        «Будем молиться, что эта машинка оказалась готова к еще одной очень важной спасательной операции».
        Весь последний час Ндай с Такером отслеживали GPS-транспондер, встроенный в протез Монка. Держались на почтительном расстоянии, пока цель наконец не остановилась - или, вернее, пропал сигнал. Они потеряли связь около пяти минут назад, что потребовало быстрого подбора подходящей площадки и посадки на поляне. Последний сигнал с координатами поступил откуда-то примерно в десяти километрах от них. Было невозможно судить, не был ли транспондер обнаружен и намеренно выведен из строя. Если так, то подбираться ближе по воздуху было рискованно. Дальше им оставалось передвигаться пешим ходом.
        Им - это Такеру с Кейном.
        Ндаю предстояло оставаться возле вертолета. От экогвардейца требовалось быть наготове, чтобы быстро подлететь в нужную точку, если эвакуационная операция Такера окажется успешной. А тот пока будет сохранять радиомолчание. Рискнет связаться с Ндаем только в случае крайней необходимости. Конечно, после стольких засад и очевидных предательств паранойя разыгралась не на шутку, но в таких случаях Уэйн всегда припоминал цитату из «Уловки-22»[69 - «Уловка-22» - роман американского писателя Дж. Хеллера, опубликованный в 1961 г.]: «Если у тебя паранойя, это еще не значит, что тебя никто не преследует».
        В любом случае на данный момент это означало, что Такер предоставлен самому себе - хотя и не совсем самому себе. Он посмотрел в темно-карамельные глаза Кейна, отблескивающие золотом. Теперь оставались только они вдвоем.
        «Как я и люблю».
        Такер проверил плечевые и подбрюшные лямки собачьего тактического жилета «К9 Сторм», убедившись, что тот нигде не давит, но и не болтается. Усиленный кевларом жилет был водонепроницаемым и, что гораздо важнее, пуленепробиваемым. Несмотря на регулярное использование этого средства защиты, Такер все равно чувствовал под пальцами старые шрамы, скрытые под черно-коричневым кольцом шерсти вокруг шеи Кейна. У него и у самого имелись такие же шрамы - некоторые на виду, другие столь же скрытые.
        Работая, он чувствовал глухие удары сердца своего напарника, возбужденный трепет собачьих мускулов. Кейн понимал, что наступил момент взяться за дело, превратиться из пушистого компаньона в бесшумного и быстрого бойца. Такер потрепал и потер Кейну уши, чисто физически усиливая их связь посредством подобных прикосновений. Потом, чтобы еще более углубить ее, склонился ниже, вдыхая мускусный запах своего напарника, благодарно оценивая горячее дыхание, исходящее из черных ноздрей. По старому ритуалу ткнулся своим носом в нос Кейна, словно намекая, о чем именно просит пса - подвергнуть себя опасности, чтобы спасти других.
        - Кто у нас хороший мальчик? - шепнул он своему лучшему другу.
        Кейн лизнул его в нос.
        «Верно, это ты!»
        Такер потянулся к ремням на воротнике собачьего жилета. Откинул спрятанную там видеокамеру, вставил беспроводной приемопередатчик в левое ухо Кейна. Это снаряжение позволяло паре сохранять аудиовизуальный контакт друг с другом. Расположив объектив камеры так, чтобы она смотрела над плечом Кейна, Такер включил ее. Потом надвинул на собственные глаза разработанные УППОНИР защитные очки, больше похожие на широкую водолазную маску. Нажал на кнопку сбоку, и на внутренней поверхности их стекла появилась живая картинка с камеры Кейна.
        Удовлетворенный этим, он засунул себе в рот крохотный приемопередатчик, пристроив его позади последнего зуба. Это миниатюрное приспособление, прозванное молярфоном, позволяло Такеру связываться с Кейном практически не слышным со стороны шепотом, в то время как входящие передачи достигали его ушей методом костной проводимости, прямо через челюсть. Мощность обоих передатчиков всегда можно было уменьшить, чтобы их было труднее засечь, хотя в этом случае уменьшался радиус уверенного приема. Максимальная мощность могла понадобиться Такеру только в том случае, если бы ему потребовалось связаться с Ндаем.
        Проверяя канал связи, Такер практически беззвучно, одними губами произнес своему напарнику:
        - Готов, дружок?
        Кейн завилял хвостом. Глаза пса блестели подавленным возбуждением - тот хорошо понимал, что именно им предстоит, и был в нетерпении наконец двинуться в путь.
        «Ну что ж, тогда давай так и поступим».
        Выпрямившись, Такер обернулся. Ндай посмотрел на него в ответ, явно догадавшись, что пара готова двинуться в путь, и показал ему большой палец. Такер поднял большой палец в ответ, а потом повернулся к густым джунглям. План был в том, чтобы двинуться параллельно реке в ту сторону, где был потерян сигнал.
        Такер показал рукой на лес. Но еще перед тем, как он успел шепнуть команду «ВПЕРЕД, НАБЛЮДАТЬ!», Кейн сорвался с места, уже сам понимая, что от него ожидается.
        Когда пес нырнул в лес, Такер последовал за ним по пятам. Кейн быстро исчез в более глубоких тенях подлеска. Уэйн изучал местность как своими собственными глазами, так и посредством камеры Кейна. Подергивающийся вид усыпанного листьями перегноя, кустов и лиан сливался с его собственным. Первые несколько секунд это вызывало дезориентацию, но вновь быстро стало его второй натурой. Пыхтение Кейна наполняло череп Такера в унисон с его собственным дыханием. Даже размеренные шаги его ног в высоких ботинках легко подстроились к мягкому постукиванию лап пса. В этот лишенный времени момент оба стали единым целым, идеальной гармонией замысла и действия.
        Электронная карта в другом углу стекла защитных очков Такера отображала его продвижение вдоль пути сигнала Монка. Одна за другой исчезали засветки, отмечающие оставленный транспондером трек. Реку Уэйн держал слева от себя, задав размеренный, но быстрый темп и стараясь держаться в тени леса, - в отличие от открытых мест возле воды с их буйно разросшимся подлеском здесь лишь изредка попадались скопления колючих кустов и россыпи бамбуковых зарослей, увитых лианами и вьюнками.
        Лес вздымался на добрых двести футов над головой, громоздясь колоннадами пальм, каучуковых и красных деревьев, которые кое-где перемежались небольшими рощицами красного кедра. Джунгли под их пологом казались влажным изумрудным собором. Орхидеи и лилии сияли яркими, почти люминесцентными красками. В воздухе парили радужные бабочки, будто подвешенные там много лет назад.
        Смиренный и охваченный едва ли не религиозным благоговением, Такер поймал себя на том, что то и дело затаивает дыхание. Тишина была просто невероятной - даже вековые наслоения лиственного перегноя и те стремились заглушить его шаги. Он ожидал услышать назойливое жужжание насекомых, какофонию птичьего пения, болтливый хор обезьян… Но вместо этого здесь было мертвенно тихо, как будто некий великий разум молча изучал его. Такер чувствовал себя нарушителем - чужаком, который не имеет права бродить по этому лесу.
        Впрочем, к его спутнику это не относилось.
        Мех Кейна, бежавшего впереди, почти полностью сливался с пестрыми лесными тенями. Двигался он совершенно беззвучно, словно некая часть джунглей, - как и любое живое существо здесь. Хвост развевался за ним, как флаг, уши стояли торчком. Его дыхание, доносящееся по радио, казалось лишь шепотом.
        По мере продвижения пары воздух становился все более влажным, насыщенным и густым. Ноздри наполнял затхлый запах гнили и сырости, иногда перемежающийся более сладкими испарениями от струящихся по древесным стволам вьюнков. С каждым вдохом казалось, будто сами джунгли пытаются проникнуть в его легкие. Такер поймал себя на том, что быстро выдохся, несмотря на размеренный темп. Он мог обычно пробежать десять километров менее чем за час и почти не вспотеть. Сейчас же была пройдена лишь половина этого расстояния, а его лоб уже весь покрылся каплями пота. Камуфляжная рубашка прилипла к груди и спине. Рюкзак тяжеленным валуном наваливался на плечи.
        Тем не менее Такер продолжал внимательно наблюдать за лесом. Он не мог позволить себе ослабить бдительность - не только из-за неизвестного врага впереди, но и из-за тех, кто скрывался в этом зеленом соборе. Здесь водились леопарды и гепарды, шакалы и гиены. И это если говорить лишь о самых крупных его обитателях. По этому лесу ползали змеи всех размеров и видов, многие из них ядовитые: свиномордые гадюки, древесные кобры, мамбы… Не говоря уже о мириадах скорпионов, пауков и кусачих многоножек.
        С каждым шагом Такер все больше ценил свои непромокаемые походные ботинки и прочную ткань штанов и рубашки защитного цвета. Тем не менее напряжение узлом завязывалось между лопатками.
        Вдруг какой-то резкий крик, разнесшийся по джунглям, заставил его вздрогнуть.
        Яркий разноцветный мазок над головой наметил разъяренный полет длинноклювого тукана - судя по всему, поднятого из гнезда его появлением. Такер и мысленно извинился перед этим существом, и проклял его.
        Пока он шел дальше, время странно растягивалось. Лишь часы внутри его очков давали единственную верную оценку его продвижения. Такер наблюдал, как засветки на его электронной карте пропадают одна за другой. На то, чтобы добраться до последней из них, у него ушло больше девяноста минут.
        Когда это произошло, он тихонько свистнул Кейну, приказывая ему остановиться. Четвероногий напарник подчинился, заложив круг и пристроившись сбоку от него. Он тяжело дышал, его глаза ярко сияли в тени лесного полога, словно светясь откуда-то изнутри. Такер предложил псу воды из своей фляги. Электронный след, оставленный транспондером, примерно следовал течению реки. И хотя здесь он обрывался, оставалось лишь заключить, что объект продолжил движение вдоль этого водного пути.
        «Река явно должна куда-то привести».
        Такер вытянул руку вперед. «НАБЛЮДАТЬ!» - опять шепнул он Кейну, обхватив себя за запястье и подтянув руку к груди, тем самым молча добавив команду «ОСТАВАТЬСЯ ПОБЛИЗОСТИ».
        Они вновь двинулись вдоль реки, направляясь вниз по течению. Кейн держался впереди, но на расстоянии всего в несколько ярдов. Такер был рад, что принял такую меру предосторожности. Джунгли становились все гуще, напоминая уже скорей не собор, а тесную деревенскую церквушку. Обзор во все стороны резко сократился. Ветки по сторонам опускались все ниже, угрожая смахнуть его полевую панаму с головы. Воздух стал даже еще более вязким и влажным, словно сдавленный буйной растительностью.
        Причина сгущения леса блеснула вдалеке.
        Путь впереди пересекала другая река - вероятно, сливающаяся с той, вдоль которой они шли. Такер замедлил шаг - или, скорее, это сделали за него джунгли. Река впереди прокладывала просеку в лесу, и яркий солнечный свет подпитывал буйную растительность у самой кромки воды. Вьюнки и кустарники превратились в колючий перепутанный барьер. То и дело приходилось перелезать через сгнившие стволы деревьев, покрытые изумрудным мхом и грибными наростами.
        Такер заметил еще одну проблему. Беспроводная передача с камеры Кейна начала давать сбои, изображение на внутреннем стекле очков стало разваливаться на отдельные пиксели. Такер облизнул губы. Наиболее вероятная причина была вполне понятна. Он оглянулся назад, припоминая место, на котором скис транспондер Монка.
        «Кто-то глушит радиочастоты в этом районе».
        И это также создавало помехи для их с Кейном аппаратуры.
        Такер недовольно поморщился - но, по крайней мере, это подтверждало правильность выбранного пути. Большей проблемой было то, что связаться с Ндаем теперь будет затруднительно. Если получится освободить пленников и незаметно скрыться, придется вывести группу за пределы действия глушилки, чтобы вызвать вертолет. Это все здорово усложняло.
        «Но непохоже, чтоб у меня был какой-то выбор».
        Такер двинулся дальше, с трудом продираясь сквозь заросли к берегу, - кое-где приходилось уже передвигаться на четвереньках и чуть ли не ползком. Яркий свет жег глаза, резко отражаясь от гладкого зеркала воды. Полуослепленный, он услышал опасность еще до того, как увидел ее.
        Над водой вдруг разнесся нарастающий гулкий рокот. Такер проследил его источник до большого острова посреди слияния двух рек. Там над отражающейся в воде зазубренной полоской леса появилось серебристое мерцание. Проморгавшись и стряхнув с сетчатки оставленное солнцем бесформенное пятно, Такер понял, что с острова взлетает вертолет.
        Опасаясь, что его уже засекли, он быстро отступил в чащу. Забившись поглубже в джунгли, продолжил наблюдать за машиной. Тот ли это самый вертолет, с которого напали на университет? Поднявшись над деревьями, тот повернул в противоположную сторону от него, направляясь вниз по течению реки. Такер не сводил с него глаз. Долетев до излучины реки, вертолет не свернул, а продолжал двигаться тем же курсом, нацелившись в глубину джунглей. И только тут Такер заметил вдали несколько клубов дыма. Хорошенько прислушавшись, сумел различить доносящиеся оттуда скрежет, грохот и гудки.
        «Наверное, какое-то месторождение… В Конго их полным-полно».
        Такер уставился на далекие клубы дыма. Похищенных доставили туда? Или высадили на острове? Он обвел взглядом его вытянутый силуэт на реке. Сумел разглядеть только кончик выступающего вниз по течению длинного причала, к которому было пришвартовано несколько достаточно больших катеров. Стоило принять во внимание и радиопомехи в этом районе.
        «Кто-то определенно там обосновался. Даже если я ошибаюсь, придется сходить на разведку».
        А значит, искупаться.
        Такер уставился на черное зеркало воды, гадая, какие опасности таятся под ним. И все же не оставалось ничего другого, кроме как рискнуть. Вздохнув, он посмотрел на солнце, низко повисшее над горизонтом. Если кто-то наблюдал за подходами со стороны реки, разумней было бы подождать до наступления темноты.
        До заката оставалось всего полчаса, и Такер уселся поудобнее, уже обдумывая дальнейшую стратегию.
        Кейн, похоже, был недоволен этим планом. Пес глухо заворчал - Такер даже не услышал, а скорее почувствовал это ворчание по вибрации бока пса, тесно прижавшегося к нему. Опустив взгляд на Кейна, он понял, что тот смотрит в противоположную сторону - на окутанный тенями лес, который казался еще более темным после яркого солнечного света.
        Кейн снова зарычал, подавая знак своему напарнику.
        «Там что-то есть».
        Такер, который всегда доверял инстинктам своего четвероногого друга, тоже присмотрелся в глубину джунглей, пытаясь понять, что же тот вдруг учуял. Потом подал Кейну знак, сначала опустив ладонь у него перед носом, а затем указав пальцем в сторону зарослей: «ЗАЙМИ ПОЗИЦИЮ, НЕ ВЫСОВЫВАЙСЯ».
        По этой команде Кейн прокрался в лес, скользя от тени к тени. Вновь подключив живую картинку с камеры пса, Такер добавил вторую тихую команду:
        - Будь осторожен, дружок.

* * *
        Кейн вдыхает лес, возвращаясь под сень деревьев. Впитывает запахи, чтобы создать образ того, что не видят его глаза.
        По пути сюда он уже составил себе характерную картину этого района, нарисованную яркими запахами звериной мочи на древесных стволах и более темными мускусными ароматами звериного помета, сбрызнутых резкой аммиачной вонью птичьего гуано. И на всем этом - печать прелых листьев и погребенных в них старых костей, опавших плодов и пожирающих их личинок.
        Глубиной языка Кейн ощущает вкус тьмы этого влажного мира, сладкое веяние пыльцы в воздухе, благоухание жирной земли, мягко подающейся под лапами.
        Продвигаясь дальше, он держит живот низко к земле, а уши торчком, отслеживая необычный шум, который привлек его внимание. Этому шуму здесь не место, это какой-то совсем посторонний шум.
        Предостерегающее рычание зарождается у него в горле, подпитываемое гормональным огнем доминирования. Но он борется с зовом своей крови и сдерживается.
        Продолжает продвигаться вперед, осторожно переставляя лапы. Колючки впиваются ему в загривок - это вполне терпимо, но он все равно держится подальше от них, чтобы они не скребли по шершавой поверхности жилета и не выдавали его местоположение. Он вознагражден, поскольку шум впереди становится все громче:
        - хлюпающий хруст мокрых листьев - тяжелый, слишком ритмичный;
        - странное ритмичное же жужжание, от которого шерсть у него встает дыбом;
        - пощелкивание и позвякивание металла.
        Затем его нос улавливает запах этого непонятного, уникальный и совершенно чуждый лесному миру. Это примерно такой же запах, какой остается после сверкнувшей в небе молнии, сопровождаемый душком оружейного масла, с которым он очень хорошо знаком. На высунутом языке - вкус горелого пластика.
        Эта чужеродность запахов еще сильнее разогревает его кровь.
        Тем не менее Кейн подавляет стремление ответить на вызов.
        Вместо этого замедляется, замирая после каждого шага. Низко опускает хвост. Держится самых темных теней. А потом наконец видит свою цель - вернее, обе своих цели. Те, двигаясь хоть и неуклюже, но совершенно синхронно, с неумолимой решимостью проламываются по лесу, ритмично жужжа при каждом шаге.
        Шерсть у Кейна встает дыбом. В груди нарастает буря.
        И тут до его ушей доносится команда, настойчивая и властная.
        «УКРЫТЬСЯ!»
        Он повинуется - не из страха, а только из преданности, которая ярко горит в его сердце. Скользит обратно в более глубокие тени, падает на живот. Его задние лапы остаются твердыми и напряженными, готовые к бегству или атаке.
        Пока он просто наблюдает, как это странное неспешно приближается.

* * *
        При виде того, что передала камера Кейна, Такер только выпучил глаза.
        «Ни хрена себе…»
        Мгновение назад в поле зрения появились две четвероногие фигуры - пара совершенно одинаковых роботов, поблескивающих черными плоскими боками. Они пробирались сквозь подлесок, двигаясь совершенно синхронно, - смертоносный балет инженерного искусства и угрозы.
        Такер изучил ближайшего из них. Ростом в холке тот был с Кейна, но головы у него не имелось. Вместо нее над угловатым корпусом возвышалось толстое кольцо с линзами объективов по периметру, увенчанное тупорылой пулеметной установкой.
        Такер сразу понял, что видит перед собой.
        «Механические сторожевые собаки…»
        Будучи специалистом по служебным собакам, он одно время следил за разработкой таких машин. Назывались они БНК[70 - Q-UGV - Quad-legged Unmanned Ground Vehicles (англ.).], что расшифровывалось как «беспилотный наземный квадропод», и предназначались для повышения уровня безопасности вокруг военных объектов. Хотя вроде и полиция Нью-Йорка какое-то время использовала невоенные их версии для наблюдения за проблемными жилыми комплексами.
        Такер стиснул зубы.
        «Похоже, ареал их применения значительно расширился - вплоть до самого Конго…»
        Он на всякий случай проверил, не видно ли где-нибудь проводника-оператора этой пары, хотя знал, что роботы-собаки были полуавтономными - созданными для того, чтобы самостоятельно патрулировать отдаленные районы базы, позволяя обычным бойцам наблюдать за более важными участками. Такие машины могли управляться как с помощью гарнитуры виртуальной реальности, надетой на оператора, так и двигаться по заранее запрограммированным траекториям, реагируя на обнаруженное в соответствии с набором заложенных в их электронные мозги алгоритмов.
        Когда пара приблизилась к укрытию Кейна, Такер затаил дыхание. Согласно техническим данным подобных роботов, с которыми он в свое время успел ознакомиться, четырнадцать камер, расположенных по периметру кольца, сканировали обстановку на все триста шестьдесят градусов вокруг них. Они могли приседать, прыгать, бегать, работать при температурах значительно ниже нуля или в самой знойной пустыне. А тут еще эти пулеметные установки… Такер не слышал о таком дополнении к роботам-собакам - разве что подобным вооружением решили снабдить серию машин, специально разработанных для использования в джунглях.
        Пара БНК наконец добралась до позиции Кейна. Такер вынул свой «Дезерт Игл» из набедренной кобуры. Но, так и не сбившись со своего синхронного шага, пара протопала мимо укрытия Кейна. Такер облегченно выдохнул. Проследил, как четвероногие роботы исчезают в лесу, продолжая патрулирование.
        Он так и не понял - то ли датчики пары не смогли обнаружить укрытие Кейна, то ли роботы были запрограммированы так, чтобы обращать внимание только на людей. Впрочем, при таком обилии различных представителей дикой природы вряд ли имело бы смысл, чтобы эти механические патрульные поливали очередями джунгли при каждом щелчке ветки или полете птицы.
        Тем не менее осторожности ради Такер выждал еще три минуты, прежде чем тихо шепнуть Кейну:
        «СКРЫТНО КО МНЕ!»
        Судя по картинке с потокового видео, Кейн развернулся и пополз назад. При его появлении Такер восторженно потрепал своего напарника.
        - Никто не заменит тебя, дружок!
        Кейн выразил свое согласие, энергично завиляв хвостом.
        Покончив с приветствиями, Уэйн вновь переключил внимание на реку и таинственный остров в ее центре. Если здесь патрулировали роботы-охранники, то с этим местом определенно что-то не так. Ему не терпелось поскорее тронуться в путь, но он опять посмотрел на солнце, которое уже наполовину скрылось за горизонтом. Ждать оставалось недолго.
        Такер перевел взгляд на остров, хорошо представляя, кого винить в том, что он оказался здесь.
        - Фрэнк, в какую чертову передрягу ты нас втянул?
        14
        24 апреля, 17:45 по центральноафриканскому времени
        Остров Белка, Демократическая Республика Конго
        Фрэнк неловко поерзал в кожаном кресле с излишне мягкими подушками. Вскоре после прибытия в лагерь на острове их с Монком обыскали, раздели и подвергли медицинскому осмотру. И лишь после этого выдали обоим одинаковые комплекты голубой медицинской униформы.
        Монк занял соседнее кресло перед широким столом из африканского красного дерева. Во время обыска похитители обнаружили его протез, и теперь он вертел его у себя на коленях. Ему разрешили оставить протез себе, особенно после того, как он притворился, будто эта штуковина едва способна шевелить пальцами, несмотря на ее очень близкий к натуральному внешний вид.
        Оба сидели перед человеком, который и организовал их похищение, - Ноланом де Костером, генеральным директором горнодобывающего конгломерата. К сожалению, Фрэнк знал этого ублюдка, хотя и не лично: принадлежащая де Костеру корпорация - а вернее, ее филантропическое подразделение - частично финансировала собственные исследования Фрэнка в Африке.
        Он изо всех сил пытался смириться со всем, что им говорилось, слушая, как генеральный директор красноречиво подает свою черствость и жестокость как экономическую необходимость. Хотя не то чтобы их присутствие на этой лекции было добровольным. На страже позади них стоял высокий конголезский военный со шрамом на лице.
        Нолан сосредоточил свое внимание на Фрэнке.
        - Доктор Уитакер, я вполне могу оценить ваш настрой, судя по укоризненно поджатым губам. Вы можете судить меня так строго, как только пожелаете. Но то, что я сделал, - это, как говорится… вода под мостом. Истинно мудрый человек сразу решает насущную проблему, а не разводит сопли. Вирусное заболевание уже здесь. Умирают люди. Скоро умрет еще больше. Но с вашей помощью мы можем ускорить исследования, которые здесь проводим. Чтобы побыстрей положить конец распространению этого заболевания.
        - Выходит, собираетесь изобразить белого спасителя черных людей? - мрачно уточнил Фрэнк, заметив африканскую золотую корону в застекленном футляре, висящую за головой мужчины.
        «Хватает же наглости у этого гада!»
        Вздохнув, Нолан задумчиво приложил пальцы к губам.
        - Я читал ваше досье, доктор Уитакер… Бывший армейский ветеринар, ныне вирусолог… Вы производите на меня впечатление увлекающегося, но практичного человека. За годы своей работы вы, несомненно, встречали как лучших, так и худших своих коллег. И наверняка понимаете, что прогресс зачастую достигается лишь ценой крови. Здесь, в Конго, это особенно заметно. Вся история Африки - это история страданий и раздоров, измеряемых великим множеством трупов. Я намерен положить конец подобной ситуации хотя бы здесь, переломить этот кровавый ход событий раз и навсегда. И надеюсь распространить это и на весь континент.
        - Другими словами, цель оправдывает средства.
        Нолан пожал плечами.
        - Иногда так и бывает. Особенно если эти цели разорвут порочный круг бесконечного цикла насилия, войн и смертей. Считайте то, что происходит сейчас, всего лишь последними родовыми муками новой эры для Африки.
        Фрэнк выпрямился и открыл было рот, но Монк прервал его.
        - А что, если мы и вправду поможем? - кротко произнес он, виновато глянув на Фрэнка. С момента их похищения Коккалис продолжал играть роль почтительного ассистента. Он натужно сглотнул, делая вид, будто сильно нервничает. - Что тогда с нами будет?
        Фрэнк сразу представил себе неглубокую могилу в джунглях.
        - Могу вас заверить, что вам не причинят никакого вреда. Я - человек слова. Вы оба, естественно, останетесь под охраной. О вас хорошо позаботятся, удовлетворят все ваши прихоти, предоставят все, что вам только заблагорассудится.
        - Но только не свободу, - заметил Фрэнк. - Мы будем заперты в позолоченной клетке до конца наших дней. В этом суть вашего предложения?
        - Боюсь, что да. Но какова альтернатива, доктор Уитакер? Вы ведь служили в армии, так что наверняка кое-что знаете о самопожертвовании. Разве жизнь в позолоченной клетке - такая уж высокая цена, если это означает спасение тысяч, а не исключено, что и сотен тысяч жизней?
        Фрэнк откинулся на спинку кресла, сознавая тщетность попыток хоть что-то доказывать. Может, лучше всего подыграть… Если эти уроды уже смогли хоть как-то преуспеть с этим вирусным заболеванием, то сотрудничать с ними - это сослужить службу всему миру. По крайней мере, в данный момент. К тому же Фрэнк не мог отрицать своего мучительного любопытства. Ему хотелось знать, что раскопали эти ублюдки, выяснить, насколько они продвинулись в своих изысканиях.
        Он еще раз представил себе колючий гигантский вирус, выделенный из муравьев Dorylus.
        - Так могу я рассчитывать на вашу помощь? - спросил Нолан с практически утвердительной интонацией, явно подводя беседу к логическому завершению.
        Фрэнк встретился с ледяным взглядом голубых глаз миллиардера.
        - Покажите мне, что вам удалось выяснить, и тогда я приму решение.
        - Что ж, разумно. - Нолан встал. Из-под расстегнутого пиджака у него показалась тяжелая наплечная кобура с торчащей из нее рукояткой черного пистолета. - Я отправлю вас в нашу лабораторию. Рабочий день почти закончился, но будет лучше, если мы как можно скорее приступим к делу.
        Конголезский военный выступил вперед.
        - Я могу отвести их, сэр, - предложил он по-французски.
        Фрэнку удалось понять сказанное, но он предпочел держать свои языковые познания в секрете.
        Покачав головой, Нолан обошел широкий стол.
        - Нет, лейтенант Икон. Я тоже пойду с вами. Я предпочел бы получить свой ежедневный отчет непосредственно от доктора Нгоя.
        Лейтенант по-военному коротко склонил голову.
        - Oui, bien sur.
        Фрэнк и Монк встали, обменявшись взглядами. Монк пристально посмотрел на коллегу, слегка расширив глаза. Его безмолвное послание было легко прочитать.
        «Подыгрывайте».
        Фрэнк понимал, что это лучший образ действий на данный момент. Не имея возможности говорить свободно, он не знал, есть ли у Монка какой-нибудь план, но тем не менее ценил то, что этот человек сейчас находится рядом. Под дулом автомата их вывели из кабинета и повели вниз по лестнице здания, напоминающего отреставрированную сельскую гостиницу в колониальном стиле.
        Как только они вышли, Икон повел их по дорожке из деревянных досок мимо белокаменной церкви к скоплению серых сборных ангаров.
        Нолан изображал из себя гида, и в его голосе звучала откровенная гордость.
        - Я не пожалел средств, чтобы ускорить развертывание нашего исследовательского центра. У нас есть хорошо оборудованные больничные палаты, патологоанатомическая лаборатория, изолятор третьего уровня биологической защиты и даже отдельный блок для опытов над животными.
        Генеральный директор махнул рукой в сторону шлакоблочного здания без окон с металлической крышей, явно возведенного наспех. Услышав приглушенные рыдающие крики, которые доносились из-за стен строения, Фрэнк едва не передернулся.
        - А вот и наше главное исследовательское отделение, - наконец объявил Нолан, подводя их к самому большому из сборных ангаров.
        Им пришлось подождать у двери, пока двое мужчин в белых костюмах биологической защиты вытаскивали из-за нее носилки с какой-то фигурой в мешке для трупов. Щеки Нолана слегка покраснели, как будто его несколько смутило это зрелище, но он промолчал и лишь махнул им рукой на дверь, как только путь был свободен. Фрэнк посмотрел, как тело уносят к соседнему ангару.
        Наконец его вместе с Монком провели в увешанный полиэтиленовыми полотнищами тамбур. Все надели халаты и маски и вошли в палату. Вдоль одной стены стояла дюжина больничных коек, почти все из которых были заняты. В глубине помещения обнаружилась еще одна отгороженная зона, полускрытая полупрозрачными шторами, - похоже, там располагалась клиническая лаборатория. На всем оставшемся пространстве суетились люди в защитной одежде и масках, почти не обращая внимания на их появление. Хотя, как только они двинулись через палату, от одной из коек отделилась какая-то фигура и бросилась к ним.
        - Доктор Уитакер! - глухо выкрикнул мужчина из-под защитной маски.
        Фрэнк в замешательстве прищурился, но тут же узнал лицо за пластиковым щитком.
        - Доктор Джеймсон?
        Это оказался американский педиатр - тот самый, который запросил его помощь в лагере ООН.
        Нолан вмешался, когда мужчина присоединился к ним:
        - Ну естественно, вы же знакомы… Как удачно.
        Фрэнк прекрасно понимал, что удача тут совсем ни при чем. Все это было спланировано с самого начала.
        - Я надеюсь, что все вы сможете работать вместе, чтобы ускорить наши исследования. - Нолан махнул рукой в сторону женщины, которая тоже приблизилась к ним, хотя и с большей опаской. - В том числе доктор Шарлотта Жирар. Она ухаживает за нашим новым и самым юным пациентом, который, как мы надеемся, прольет дополнительный свет на развитие неизвестной болезни.
        Фрэнк бросил взгляд на Монка, который едва заметно кивнул.
        Оба похищенных врача находились здесь. Оба, к счастью, живы. Это было хоть каким-то светлым пятном в остальном крайне тоскливых обстоятельствах.
        - Давайте присоединимся к доктору Нгою, - предложил Нолан, увлекая всех в сторону клинической лаборатории в глубине палаты. - Нам всем стоит выслушать его ежедневный отчет.
        Один лишь Фрэнк уловил слова женщины, оказавшейся рядом с ним. «Самое, блин, время», - пробормотала она по-французски, хмуро уставившись на группу врачей за полупрозрачными занавесями лаборатории.
        Несмотря ни на что, он не смог сдержать легкой улыбки. Фрэнк оценил и ее решительный настрой, и едва сдерживаемую ярость. Сам он чувствовал то же самое.
        Пройдя в другой конец палаты, они поднырнули под полупрозрачную занавеску и оказались в чистой маленькой лаборатории. Фрэнк быстро оценил ряды микроскопов и анализаторов крови с цитометрами - здесь нашелся даже аппарат для электрофореза в полиакриламидном геле для анализа ДНК. А еще с досадой узрел и бо`льшую часть своего собственного лабораторного оборудования, доставленного сюда из университета. В том числе и ноутбук с биоинформационным программным обеспечением, которое он лично доработал и усовершенствовал. Хотя, похоже, до сих пор никто так и не потрудился прикоснуться хоть к чему-то из этого набора.
        Нолан помахал тощему конголезскому врачу.
        - Это доктор Нгой, заведующий нашим исследовательским центром.
        Мужчина присоединился к ним. Он был на голову ниже Фрэнка, но держался так, словно возвышался над всеми остальными. На губах мужчины за прозрачным щитком маски навеки застыло брюзгливо-презрительное выражение. Фрэнк узнал этот тип с первого взгляда - типичный обладатель «комплекса Наполеона».
        Скрестив руки на груди, доктор Жирар с ненавистью посмотрела на него. Очевидно, Нгой относился к ней не лучше, поскольку едва не отпихнул ее в сторону, чтобы присоединиться к ним. Единственным, к кому клиницист проявлял хоть какое-то уважение, был его босс Нолан де Костер, но даже в этом случае почтительный тон явно требовал определенных усилий.
        - Сэр, - натянуто произнес Нгой, - по-моему, сегодня мы добились значительного прогресса.
        - Замечательно. Может, поделитесь с нашими новыми гостями тем, что удалось выяснить?
        Нгой оглядел Фрэнка и Монка с ног до головы.
        - Конечно, - отозвался он без всякого воодушевления.
        И все же у него хватало ума не перечить. Врач подвел их к монитору компьютера. Несколько секунд пощелкав по клавишам, вызвал электронное изображение множества вирусных частиц.
        Фрэнк напрягся, сразу узнав массу шестиугольных в плане икосаэдров, спаянных воедино своими шипастыми поверхностями. Он придвинулся ближе.
        - Я недавно выделил тот же вирус из тканей странствующих муравьев. Но так и не понял, является ли он нормальным для данного вида, или же патогенным. - Он глянул поверх края монитора на ряд коек. - Мне требовались образцы, взятые у пациентов, чтобы определиться с этим.
        Брови Нолана приподнялись.
        - Правда? Вам удалось выделить возбудителя инфекции меньше чем за день?
        - Меньше чем за четыре часа, - поправил его Монк.
        Нолан посмотрел на Нгоя.
        - На то же самое у нашей бригады ушло больше недели.
        Признание этого факта вызвало сердитый взгляд главврача, и гнев его был направлен на Фрэнка. Но все же Нгой откашлялся, гордо выпрямив спину.
        - Возможно, это и так, но сегодня нам удалось определить происхождение этого вируса - то есть то, откуда он взялся, - и, что самое главное, его изначального «хозяина».
        Фрэнк задавался этим вопросом с самого начала. Вирус должен был развиться в живых клетках какого-то природного «хозяина», чтобы впоследствии проникнуть в более широкий мир, где в конечном счете и оказался патогенным.
        - От какого животного он происходит?
        Нгой надменно усмехнулся.
        - Это не животное.
        - Тогда что? - удивился Фрэнк.
        - Это растение.
        18:03
        Шарлотта заметила потрясенное выражение на лице американского вирусолога.
        - Растение? - в ошеломленной тишине переспросила она. - Это вообще возможно? Вы хотите сказать, что этот вирус происходит из какого-то дерева или куста?
        - Или, возможно, древесного гриба, - признал Нгой. - Мы только что закончили анализ генетического кода вируса, который занял больше времени, чем мы рассчитывали, поскольку в нем ровно две тысячи двести тридцать шесть генов.
        - Так много? - Фрэнк выглядел явно обеспокоенным. - Это делает его одним из самых больших гигантских вирусов, известных науке.
        Шарлотта нахмурилась, услышав это определение. «Гигантский вирус?»
        Нгой проигнорировал американца, продолжая обращаться исключительно к своему боссу.
        - Значительная часть генома этого вируса остается неизвестной и не поддается классификации, но большой процент обнаруженных генов - по-видимому, самых старых - принадлежит как различным видам грибов, так и древним древовидным папоротникам, предположительно восходящим к доисторическим Cladoxylopsids. Кладоксилопсиды - это группа папоротникообразных гигантских деревьев, которые вымерли миллионы лет назад, оставив после себя лишь окаменевшие пни. Многие считают их первыми деревьями на Земле.
        Шарлотта покачала головой.
        - Но как вы проследили геном этого вируса до вымершего вида?
        Нгой раздраженно вздохнул. И все же его глаза засияли ярче. Он явно гордился своей работой и был только рад возможности развить тему.
        - Дело в том, что генетические потомки кладоксилопсидов существуют и поныне. Это современные папоротники и хвощи. Методом «молекулярных часов»[71 - Молекулярные часы - метод датирования филогенетических событий, основанный на гипотезе, согласно которой эволюционно значимые замены мономеров в биомолекулах происходят с практически постоянной скоростью.] мы определили, что гены в этом вирусе намного старше, чем что-либо, обнаруженное у современных живых видов.
        - Итак, этот вирус прослеживается до древних деревьев, - задумчиво пробормотал Нолан. - Или, может, до грибов, связанных с этими деревьями.
        - Похоже на то, - сказал Нгой. - Но мне хотелось бы составить филогенетическое древо[72 - Филогенетическое древо - схема, отображающая эволюционные взаимосвязи между различными видами или другими сущностями, имеющими общего предка.] и провести байесовский анализ[73 - Байесовский анализ - анализ на основе одной из основных теорем элементарной теории вероятностей, которая позволяет определить вероятность события при условии, что произошло другое статистически взаимозависимое с ним событие. Вывел эту теорему британский математик и священник Т. Байес еще в 1763 г.], чтобы окончательно в этом убедиться.
        Шарлотта перебила его - у нее возник более насущный вопрос, когда она посмотрела через палату на ряд коек с пациентами.
        - Все это замечательно, но я всегда думала, что вирусы растений не могут передаваться животным, не говоря уже о людях.
        - Это не обязательно так, - вмешался Фрэнк. - Мы знаем три семейства вирусов - Bunyaviridae, Reoviridae, Rhabdoviridae, - которые заражают и людей, и животных, и растения. Даже вирус крапчатости перца способен вызывать лихорадку и зуд у людей. Тем не менее такие случаи редки. Большинству растительных вирусов не хватает биохимического ключа для репликации в клетках млекопитающих. Но когда дело доходит до изобретательности вирусов в плане эволюции и выживания, то тут им нет равных.
        При этой мысли у Шарлотты засосало под ложечкой, но Фрэнк еще не закончил.
        - Если группа доктора Нгоя права в своем предположении, то у нас более серьезная проблема.
        - Какая именно? - спросил стоящий поблизости Джеймсон нервно дрожащим голосом. - Что вы имеете в виду?
        - Я провел бо`льшую часть своей карьеры, изучая зоонозные заболевания - те, что распространяются от животных к людям. Это и без того достаточно плохо, когда вирус передается от одного природного хозяина к другому. От млекопитающего к млекопитающему. От пернатых к человеку. Грубо говоря, когда он перескакивает с одной ветви эволюционного древа на другую. Но сейчас мы говорим о вирусе, передающемся нам от растений. Это уже совсем другая история. Это прыжок с одного ствола эволюционного древа на другой.
        Фрэнк оглядел группу, позволяя сказанному улечься в головах, после чего продолжил:
        - Это может означать катастрофу, не похожую ни на какую другую. Неудивительно, что этот вирус вроде как способен заразить такое множество разных видов. Насекомых, вроде муравьев. Млекопитающих - таких, как бабуины. - Он махнул в сторону уставленной койками палаты. - И нас, конечно же.
        Шарлотта сглотнула, кровь застыла у нее в жилах.
        - Так вы думаете, что он может заразить практически любое живое существо?
        Фрэнк пожал плечами.
        - Похоже, это уже происходит.
        Впервые за все время неумолимый Нолан де Костер явно остолбенел и занервничал. Он неотрывно уставился на экран компьютера. Похоже, даже ему самому его собственные планы использовать эту пандемию, чтобы прибрать к рукам Конго, теперь представлялись не просто бессердечными и рискованными, но и совершенно катастрофическими.
        Шарлотта не могла позволить этому новому знанию обессилить ее, загнать в черную дыру отчаяния. Она нашла взглядом Дисанку, которая баюкала своего сына. Ей требовалась информация, которую можно было бы использовать в чисто практических целях.
        - Доктор Нгой, вы потратили столько времени, выясняя, откуда взялся этот вирус, - произнесла она, подпустив яда в голос, - но как он на самом деле действует? Насколько он болезнетворен? Сейчас это гораздо важней, чем то, откуда он взялся.
        Нгой скривился, как будто ему нанесли смертельное оскорбление. Он отвернулся, словно не услышав ее вопроса.
        Вмешался Фрэнк:
        - У меня возникли кое-какие мысли по этому поводу, стоило мне увидеть этого ублюдка на экране моего ноутбука.
        - Это вы о чем? - встрепенулся Нолан, явно готовый ухватиться за что угодно.
        Фрэнк протиснулся мимо Нгоя, чтобы подобраться поближе к монитору компьютера. Увеличил изображение и указал на темное шестиугольное пятно, отделившееся от плотного скопления прочих.
        - Этот вирус и без того огромен. Но обратите внимание на то, как широко раскинулись белковые шипы, вырастающие из его оболочки.
        Он резко развернулся лицом к остальным.
        - На своих сканах я заметил, что цитоплазма инфицированных клеток буквально усеяна отломанными шипами. Большинство из них были согнуты и скручены примерно одним и тем же манером. Что весьма подозрительно.
        Джеймсон прищурился.
        - Почему подозрительно? К чему это вы клоните?
        Шарлотта внезапно все поняла, и по спине у нее пробежал холодок.
        - Вы думаете, что эти сброшенные шипы могут действовать как прионы?
        - Не исключено. Но мне нужно провести дополнительные исследования.
        - А что такое прионы? - спросил Нолан, оглядывая группу.
        Фрэнк объяснил:
        - Прионы - это белки с аномальной третичной структурой, особый класс инфекционных патогенов, не содержащих нуклеиновые кислоты. Сами по себе они неживые, но обладают способностью размножаться и передавать свои пороки развития нормальным белкам, вызывая различные заболевания, в основном неврологические. - Он многозначительно посмотрел в сторону пациентов, большинство из которых застыли в полном ступоре. - Наиболее распространенной у людей является болезнь Крейтцфельдта - Якоба - серьезное нейродегенеративное расстройство. Есть схожая болезнь под названием куру, обнаруженная в Новой Гвинее, где до сих пор в ходу потребление мозгового вещества в ходе ритуального каннибализма. И еще реже встречается так называемая фатальная семейная бессонница - губительная патология, которая не позволяет заболевшему спать. Но в данном случае первое, что приходит мне в голову, это энцефалопатия крупного рогатого скота.
        - Коровье бешенство? - уточнила Шарлотта.
        - Именно. Прионная болезнь крупного рогатого скота. У людей симптомы проявляются в виде депрессии, потери координации, головных болей, затрудненного глотания.
        Услышав этот последний симптом, Шарлотта обменялась взглядами с Джеймсоном. Она припомнила, как Дисанка подавилась тушеным мясом, ее отсутствие реакции на шпатель.
        - Все это похоже и на ранние симптомы данной неизвестной болезни.
        - Возможно, - согласился Фрэнк. - Но не забывайте, что у крупного рогатого скота первыми симптомами являются повышенная возбудимость, агрессия, даже ярость.
        - Отсюда и «бешенство», - заметил Нолан.
        Фрэнк кивнул.
        - Два разных проявления одного и того же прионного заболевания у двух разных видов. Ступор у нас, агрессия у животных.
        Шарлотта все поняла. Она вновь услышала вой бабуинов. Представила себе жестокое нападение на лагерь, опустошительные потоки странствующих муравьев.
        Джеймсон ущипнул себя за переносицу.
        - Но в этом нет никакого смысла… Эти дегенеративные заболевания проявляются очень медленно. Их развитие занимает месяцы, если не годы.
        - Верно, - признал Фрэнк. - Развитие болезни занимает так много времени, потому что сами по себе прионы размножаются не очень быстро. Но в данном случае им это и не требуется. Если я прав, всю тяжелую работу за них выполняет вирус, который по сравнению с прионами размножается в куда более высоком темпе. Он сам выращивает эти белковые шипы, с невероятной быстротой засевая ими организм. Мы говорим о прионной болезни с мощным ускорителем.
        Несколько долгих секунд никто не произносил ни слова.
        - Есть ли какой-нибудь метод лечение подобных заболеваний? - наконец спросил Нолан.
        Фрэнк ответил мрачной правдой:
        - В настоящее время такие болезни неизлечимы. Мы говорим о цепочках белков, а не о живом организме, который можно убить с помощью противомикробного препарата. Вы, конечно, можете лечить симптомы, замедлять ход болезни, но все они в конечном итоге приводят к летальному исходу.
        Шарлотта отказывалась принять это.
        - Тем не менее, если вы правы, то мы говорим о вирусном носителе, который и распространяет эти прионы. Если мы сможем найти достаточно сильное противовирусное средство, возможно, болезнь удастся остановить.
        - Остается лишь надеяться на это. Но даже если мы в этом преуспеем, это все равно не поможет тем, кто уже заражен. Прионы уже сделали свое дело.
        Шарлотта поняла, что он прав, с уколом вины посмотрев на Дисанку.
        «Я пообещала ей, что обязательно помогу ее ребенку».
        - И не забывайте, - добавил Фрэнк, - мы говорим о вирусе, который теоретически может заразить буквально все на своем пути. Он может оказаться где угодно и в ком угодно.
        Несмотря на все свои усилия, Шарлотта почувствовала, что поддается отчаянию.
        - Похоже, этот вирус настраивает против нас весь остальной мир живой природы… Стремится превратить его в нашего безжалостного врага, в то же самое время загоняя нас в ступор и лишая возможности сопротивляться.
        - И это может оказаться лишь самой верхушкой айсберга, - пробормотал Фрэнк.
        Нолан резко повернулся к нему.
        - Как это так?
        Фрэнк покачал головой.
        - Все эти гипотезы касаются только белковых шипов на поверхности вируса. Но мы даже не начали рассматривать генетический «двигатель» у него внутри. Эти две тысячи с чем-то генов. В то время как многие из них остаются неизвестными, теперь мы все-таки знаем, что значительная часть из них относится к чему-то гораздо более древнему, чем всё, что встречается в современной жизни.
        - Но что еще могут делать эти гены? - спросил Джеймсон.
        Фрэнк открыл было рот, будто собираясь дать объяснения, но тут же плотно сжал губы, явно что-то скрывая. Впрочем, Шарлотта не была уверена, что хочет это знать.
        Коренастый помощник Фрэнка подтолкнул вирусолога локтем.
        - Учитывая то, что тут творится, Фрэнк… Если вы что-то знаете, то, может, вам лучше поделиться своими соображениями. По-моему, у нас больше нет времени на секреты.
        Фрэнк внял этому пожеланию.
        - Ну… я не уверен. Но там, в университетской лаборатории, из куколки вылупился муравей. То, что вылезло наружу, несло в себе странные изменения. Крылья, зазубренное жало… Я подумал, что эти изменения могли оказаться мутацией, вызванной вирусом. Но, как уже сказал, я не уверен. Я недостаточно много знаю о представителях вида Dorylus, чтобы быть уверенным в своей оценке.
        После этого откровения Нолан отвел Нгоя в сторону и о чем-то заговорил с ним настойчивым шепотом.
        Плечи Фрэнка поникли.
        - Я надеялся, что Бенджи сможет мне в этом помочь, - рассеянно пробормотал он, словно не замечая никого вокруг. - Тогда я знал бы точно.
        Услышав знакомое имя, потрясенная Шарлотта подошла ближе и понизила голос:
        - Бенджи? Вы хотите сказать, Бенджамин Фрей?
        Фрэнк кивнул.
        Шарлотта сморгнула, радость так и забурлила в ней. Она представила себе деревню, сметенную с лица земли вертолетными ракетами.
        - Он выжил… Как?
        Фрэнк попытался объяснить.
        - Мы спасли его с плота в разлившейся реке, вместе с…
        Но тут он осекся - коренастый ассистент тронул его за локоть. Фрэнк не стал развивать эту тему. Похоже, кое-что все-таки по-прежнему стоило хранить в секрете.
        Шарлотта посмотрела на бритоголового помощника, стоящего рядом с Фрэнком, - и вдруг обрела уверенность в том, что здесь происходит нечто большее, чем можно было предположить на первый взгляд.
        К счастью, этот короткий обмен репликами и взглядами остался незамеченным их похитителями. Нолан все еще склонял голову к Нгою, обсуждая какой-то вопрос - который, похоже, вызывал у главного врача сильное раздражение.
        - Просто покажите им! - наконец рявкнул Нолан, опять выпрямляясь.
        - Показать нам что? - спросил Фрэнк.
        Вместе с Нгоем Нолан направился к выходу из отделения, явно ожидая, что все последуют за ним.
        - Будет лучше, если вы увидите все это собственными глазами.
        18:22
        Монк держался в хвосте группы, когда все выходили из ангара.
        «Куда этот урод нас тащит?»
        Он как можно незаметней продолжал изучать обстановку. Всякий раз, оказавшись за пределами четырех стен, изо всех сил старался получить представление о местности. Запоминал здания, пытался оценить приблизительное количество патрулей. И уже вычислил, в какой из построек находится оружейная. За зарешеченными воротами ее ограды под усиленной охраной хранились штабеля ящиков с оружием и боеприпасами. Еще одно сооружение из бетонных блоков было увешано антеннами и спутниковыми тарелками - наверняка коммуникационный центр этого аванпоста.
        К несчастью, сейчас, когда солнце село, ничего особо разглядеть не удалось. Обстановку обозначала лишь россыпь редких огней. В самом центре площади полыхал костер, на фоне языков пламени которого вырисовывались силуэты нескольких вооруженных людей. Очевидно, их похитители хотели, чтобы это место выглядело с воздуха как какая-нибудь невинная охотничья база. Даже ряды генераторов, издававших постоянный гул, были скрыты под пологом леса.
        Монк потер свой протез. Он многим рисковал, чтобы попасть в плен вместе с Фрэнком, надеясь оставить для «Сигмы» цепочку электронных хлебных крошек, по которым на них можно было бы выйти. Но не знал, насколько это удалось.
        С особым подозрением Коккалис отнесся к деревянному столбу, который заметил еще с воздуха возле прибрежного пирса, прямо перед посадкой. Похожее на корону скопление прямоугольных пластин, венчавшее столб, очень напоминало набор антенн для постановки радиопомех.
        На данный момент Монку приходилось исходить из того, что придется действовать в одиночку. Различные стратегии одна за другой прокручивались в его голове, но все они заканчивались тем, что в итоге его поймают. Даже если ему и остальным удастся сбежать и пересечь реку, впереди оставались еще мили и мили непроходимых джунглей.
        Но похитители, по крайней мере, оставили ему протез. Монк мог казаться совершенно беспомощным в своей голубой униформе, но у него все еще имелись кое-какие взрывные сюрпризы, скрытые от посторонних глаз. Под его синтетической ладонью был упрятан заряд «си-четыре»[74 - С4 - разновидность пластичной взрывчатки.], подсоединенный к электронному активатору. Но это, как говорится, было средством последней инстанции. У Монка имелся всего один заряд, и тот погубил бы его протез, не оставив ему никакой надежды сообщить о своем местоположении.
        «Пожалуй, пока что лучше воздержаться от резких движений».
        Наконец добравшись до шлакоблочного строения, Нолан провел их всех через дверь. Монк настороженно присматривал за конголезским военным, который все еще конвоировал их. Этот тип последовал за ними и в помещение, в котором, судя по всему, содержались животные. По стенам с обеих сторон возвышались клетки из нержавеющей стали. Возбужденно щебечущие птицы отчаянно бились о стальную сетку. Визжали обезьяны. Слышалось яростное рычание какого-то крупного хищника. В помещении без окон царила оглушительная какофония. Но еще хуже была едкая вонь мочи и фекалий.
        Шарлотта, оказавшаяся рядом с Монком, прикрыла ладонью рот и нос - не исключено, что не столько из-за вони, сколько от потрясения. Нолан подвел их к стальной двери, которая вела в заднюю часть питомника.
        - Давайте сюда! - крикнул он.
        Де Костер поднял засов, открывая дверь. Все поспешили переступить порог, чтобы спастись от шума и зловония. В следующем помещении имелась только одна клетка - скорее загон, занимающий всю его заднюю часть. Прочные стальные прутья тянулись от бетонного пола до самого потолка. В дальнем конце загона притаилась какая-то темная фигура, которая сразу же отпрянула подальше от света, льющегося сквозь открытую дверь.
        Нгой подошел к настенному выключателю и щелкнул им. Над головами ярко загорелась светодиодная лампа, открывая обитателя клетки.
        Шарлотта ахнула, а Фрэнк непроизвольно чертыхнулся.
        Огромная кошка - не меньше двухсот фунтов весом - с диким шипением присела на задние лапы, выгнув дугой спину и вздыбив шерсть. Хвост ее хлестал по сторонам. Зверь напоминал ягуара или, может, гепарда, но был полосатым, а не пятнистым.
        Даже при ярком свете казалось, что его мех, словно клубящийся при каждом сокращении мышц, окутывает тьма. Но страшнее всего были клыки, торчащие далеко вниз из оскаленной пасти, словно у доисторического саблезубого тигра.
        - Что это? - едва сумела выговорить Шарлотта.
        - Хороший вопрос, - признал Нолан.
        Метнувшись на звук их голосов, тварь врезалась в решетку и отлетела назад. Толстые лапы с крючковатыми черными когтями, которые только что отчаянно пытались дотянуться до них, проехались по шершавому бетону пола, оставляя за собой мокрый багровый след. Сначала Монк подумал, что лапы существа кровоточат, но де Костер избавил его от этого заблуждения.
        - Держитесь подальше! В этих когтях яд. Нейротоксин. Вроде того, что содержится в яде свиноголовых гадюк. Мы выяснили это на собственном горьком опыте.
        Хотя Фрэнк, наоборот, придвинулся ближе к решетке, склонив голову набок.
        - Этот зверь заражен вирусом?
        - Совершенно верно, - подтвердил Нолан. - В прошлом месяце его поймала в ловушку группа наших охотников. Я разослал по окрестностям несколько подобных групп, чтобы попытаться определить, насколько значительная часть территории джунглей могла подвергнуться заражению. Это далеко не первое подобное отклонение, с которым нам довелось столкнуться. Так что ваше беспокойство относительно того вылупившегося муравья было вполне оправданным.
        Фрэнк мотнул головой на невиданного представителя семейства кошачьих.
        - Какой у него возраст?
        Вопрос был странный, учитывая то, с чем они имели дело, но Нолан понимающе кивнул.
        - По нашим прикидкам, зверь максимум годовалый.
        - Таким образом, он, скорее всего, был заражен внутриутробно, подвергнувшись изменениям в ходе эмбрионального развития.
        - Как та куколка муравья, - вставил Монк.
        Джеймсон держался поближе к двери.
        - И все-таки: что это, черт возьми, такое?
        - Генетически это гепард, - ответил Нолан, подтверждая первоначальную догадку Монка. - По крайней мере, на девяносто девять и восемь десятых процента.
        - Итак, что-то изменило эти остальные две десятых процента, - задумчиво произнес Фрэнк.
        Монк знал, что все они подозревали наличие вируса, но тем не менее искренне изумился тому, как такая крошечная разница могла привести к появлению подобного зверя. С другой стороны, разница между ДНК человека и шимпанзе составляет менее одного процента…
        Шарлотта придвинулась ближе к Фрэнку.
        - Разве такое возможно? Случайные генетические мутации должны были привести к чему-то чудовищно уродливому, а не к появлению столь идеальной машины для убийства.
        - А кто сказал, что изменения были случайными? - возразил Фрэнк. - Если генетические исследования Нгоя верны, то этот вирус несет в себе гены, восходящие к самым истокам нашей эволюционной истории. Большинство из которых - как и в случае со многими гигантскими вирусами - мы никогда раньше не встречали. Вирус, должно быть, как-то сумел настолько отточить свой генетический механизм, что добился идеального сопряжения фрагментов собственного генома с последовательностями ДНК других видов. Разобрался, что с чем сочетается. Какие ключи подходят к каким замкам.
        - И, наверное, как взломать и все остальное, - добавил Монк.
        Фрэнк кивнул.
        - С каждым поколением мы все больше проникаемся уверенностью, будто понимаем механизм эволюционных изменений. И все же сюрпризов и исключений предостаточно. Конечно, многие видовые изменения происходят постепенно, по одному крошечному шагу за раз. Шея жирафа становится немного длиннее. У мухоловки меняется форма клюва… Но есть и такие случаи, когда, по-видимому, нет какой-то золотой середины. Когда значительные изменения происходят спонтанно, с чистого листа, а новый вид создается одним быстрым скачком. Многое в этой области еще остается неизвестным или плохо изученным. И никакой великой обобщающей теории эволюции не существует и по сей день.
        Монк вспомнил, как Фрэнк высказывал свою веру в «теорию вирусного мира», заключающуюся в том, что вирусы могли являться отнюдь не продуктом дегенерации живых клеток, а чем-то гораздо более древним - не исключено, что и предшественниками современных животных и растений. Он даже выдвигал гипотезу о том, что вирусы могут быть самими двигателями эволюции.
        «Уж не это ли демонстрирует этот вирус?»
        Все взгляды были устремлены на Фрэнка - даже чудовищная кошка в клетке уставилась на него. Тот наконец опустил плечи, словно придавленный всеобщим вниманием.
        - Я не знаю, - наконец признался он. - На данный момент это всего лишь предположение. Но одно могу сказать с абсолютной уверенностью.
        - И что же? - спросила Шарлотта.
        Фрэнк не отрывал взгляда от зверя за решеткой.
        - Никому не стоит соваться в эти джунгли.
        15
        24 апреля, 18:55 по центральноафриканскому времени
        Провинция Чопо, Демократическая Республика Конго
        Грей боролся с рулем огромного вездехода, который подпрыгивал и трясся на грязной, заросшей бурьяном дороге в джунглях. Двойные лучи фар пронзали темную дорогу впереди.
        Транспортом - вездеходом «Шатун» российского производства - они разжились у конголезских военных, которые заняли разоренный ооновский лагерь. Это был идеальный покоритель джунглей, больше похожий на двухтонный трактор, чем на обычный внедорожник. Сравнительно узкая машина возвышалась на четырех огромных колесах практически в рост человека.
        «Шатун» мог запросто преодолевать высокие препятствия и даже плавать на своих гигантских шинах, загребая воду их зубастыми протекторами. Управлялась машина за счет гидропривода переломной рамы, шарнирно соединяющей между собой передний и задний отсеки кузова, что позволяло ей вписываться в крутые повороты и разворачиваться практически на месте.
        - Далеко еще? - крикнул Грей, перекрывая рев дизельного двигателя.
        Приподнявшись с пассажирского сиденья, Фарайи высунулся в проем откинутого вперед ветрового стекла. Присмотрелся, затем опять плюхнулся обратно.
        - Недалеко, - заключил он.
        Грей с трудом удержался, чтобы не закатить глаза. Это был стандартный ответ парня на протяжении последних нескольких миль. Они выехали из лагеря по этой дороге в джунглях четыре часа назад. И хотя максимальная скорость вездехода составляла больше тридцати миль в час, Грей так и не приблизился к этому пределу из-за труднопроходимой местности. И все же к этому времени они должны уже были находиться в добрых шестидесяти милях от лагеря.
        После еще одной мучительной мили в ночи Фарайи вдруг резко выпрямился и ткнул пальцем вперед.
        - Ни хуко! Вон там, вон там!
        Грей, прищурившись, обвел взглядом раскинувшиеся по обеим сторонам джунгли. Подпрыгивающие и мотающиеся во все стороны лучи фар не высвечивали ничего, кроме непроницаемых темных стен. Он сбросил газ, и вездеход пополз еле-еле.
        Фарайи махнул в сторону небольшого просвета в лесу впереди.
        - Это та дорога к озеру, которую мы ищем? - уточнил Грей. - Ты уверен?
        Парень энергично закивал.
        - Ндийо!
        Ковальски наклонился вперед с заднего сиденья, которое делил с аспирантом-биологом Бенджи Фреем. В ходе поездки здоровяк то и дело задремывал, но так ни разу и не ослабил хватки на своем оружии от УППОНИР - плосконосом «Сюрикене». У Грея в наплечной кобуре пристроился его собственный ствол - здоровенный «КелТек P50». Полуавтоматический пистолет длиной пятнадцать дюймов вмещал пятьдесят патронов и был способен пробить бронежилет с расстояния двухсот ярдов.
        Когда они подъехали к месту, на которое указывал мальчишка, Ковальски насупился.
        - Это вообще не похоже на дорогу… Сплошной бурелом.
        Грей не мог с этим не согласиться. Если б не Фарайи, он запросто пропустил бы просвет между двумя высокими пальмами. Колея совсем заросла, в густой растительности не проглядывало даже пешеходной тропинки. Похоже, что здесь уже целую вечность никто не проходил. Впрочем, эти джунгли разрастались с просто-таки невероятной скоростью, быстро заполняя пустое место в конкуренции за жизненные ресурсы.
        - Вот сюда, - настаивал Фарайи.
        Грею пришлось поверить парню на слово. У него даже не было спутникового навигатора, чтобы сориентироваться. Сразу после выезда из лагеря он остановился и отключил GPS-систему машины, чтобы их нельзя было отследить. Учитывая уровень коррупции в этих краях, нельзя было полагаться на то, что кто-то из военных не предупредит врага.
        Вновь включив передачу, Грей резко свернул на боковую дорожку. Гигантские шины без труда преодолевали разросшийся подлесок. Тем не менее темп продвижения сразу же замедлился - шатающийся во все стороны вездеход едва полз, поскольку путь впереди все больше сужался. В одном месте нависшие прямо над дорогой сучья двух гигантских кедров соскоблили изрядную часть краски с бортов машины.
        - Надеюсь, ты не рассчитывал вернуть депозит, когда брал эту тачку напрокат, - пробурчал Ковальски с заднего сиденья, оглядываясь через плечо.
        Грея ничуть не задевали замечания громоздящегося в заднем отсеке здоровяка - даже вонь от тлеющего у того в зубах огрызка сигары. Он хотел, чтобы все смотрели вперед. Хотя фары кое-как освещали обстановку по курсу, дорогу становилось все труднее и труднее различить. Вскоре заросшая тропа была уже практически неотличима от окружающих джунглей.
        Однако Фарайи заверил их, что они на верном пути.
        Бенджи тоже протиснулся вперед. Его веки быстро заморгали в нервном тике.
        - Может, стоит остановиться и подождать рассвета? Чтобы окончательно не заблудиться в темноте.
        На протяжении всего путешествия биолог настороженно наблюдал за джунглями. Грей хорошо понимал опасения молодого человека. Кому, как не Бенджи, следовало тревожиться касательно того, что скрывалось в этом лесу, особенно после событий прошлой ночи - нападения стаи бабуинов и последовавших за ним хаоса и кровопролития.
        - Нужно продолжать движение, - сказал Грей. - На этот район должна обрушиться еще одна серия гроз. Не хватало еще увязнуть, если дождь польет не на шутку.
        У коммандера имелись и другие причины для спешки. Любая задержка в их поисках по маршруту, намеченному преподобным Шеппардом, означала бы гибель большего числа людей. Кроме того, Грей ни на секунду не забывал про неведомого врага, пытающегося препятствовать их усилиям.
        Поскольку ничего другого не оставалось, он упорно вел вездеход сквозь ночь. По мере их продвижения лес вокруг них просыпался. В лучах фар порхали десятки летучих мышей. Что-то большое - судя по всему, кабан - промчалось через кустарник впереди и исчезло в темноте. Сквозь рокот дизельного двигателя вездехода до них доносились резкие взвизги и жутковатый вой.
        Наконец Фарайи подался вперед и опустил ветровое стекло обратно на место, наглухо закрыв кабину.
        - Давно пора, - проворчал Ковальски.
        Грей с трудом выбирал дорогу. Они уже пересекли с десяток разлившихся ручьев и теперь пробирались по какой-то болотистой местности. Он еще раз взвесил сложность предстоящей задачи - проследить исторический маршрут Уильяма Шеппарда до какого-то затерянного царства, которое местные племена считали про`клятым. Это казалось совершенно невыполнимым делом. Бассейн Конго с его джунглями и саваннами занимал больше миллиона квадратных миль - грубо говоря, половину континентальной части Соединенных Штатов. Что-нибудь спрятать тут можно было запросто, а вот найти…
        Коммандер припомнил последнюю фотографию Шеппарда, которая изображала пару увитых вьюнками колонн по бокам от темной трещины в поросшем лесом утесе. Представил себе два слова, нацарапанные на обороте, - Mfupa Ufalme. «Царство костей».
        С каждой пройденной милей его беспокойство лишь росло.
        «Даже если мы найдем это место, даст ли оно какие-нибудь ответы?»
        Грей поймал себя на том, что все сильнее прижимает педаль акселератора к полу, ускоряя темп. Машина гремела и поскрипывала. В какой-то момент огромный серый варан, длиной около семи футов, умчался с их пути, свирепо оглядываясь на вездеход. Выглядело это существо каким-то доисторическим ящером, напомнив Грею о древности этого леса. Они словно возвращались назад во времени.
        Вдруг Фарайи потянулся и схватил его за руку.
        - Окапи зива!
        Парнишка указывал на далекий отблеск лунного света на воде. Поначалу Грей подумал, что это очередной ручей. Но по мере того, как они подъезжали ближе, темное зеркало становилось все шире и ярче. Вода уходила далеко в окружающий лес, поблескивая между деревьями. Недавние муссоны, должно быть, вывели озеро из берегов.
        Приближаясь к кромке воды, Грей замедлил ход. Первоначально он ожидал увидеть не более чем большой пруд, но озеро занимало десятки акров. Над его плоской поверхностью витал туман из мошек и комаров. При их появлении в озеро плюхнулся целый батальон лягушек. Огромная белая цапля вылетела из своего гнезда в камышах и медленно проскользила над водой.
        - Это то самое место? - спросил Ковальски.
        Фарайи кивнул:
        - Окапи зива.
        Бенджи подался вперед.
        - Такое большое… С чего мы вообще начнем поиск? Это может занять у нас несколько дней.
        Грей понимал, что биолог прав. Оставив двигатель вездехода работать на холостом ходу, он вытащил пачку из семи фотографий, теперь защищенных водонепроницаемым чехлом. Вынул самый верхний снимок и сравнил озеро на фотографии с видом перед собой, выискивая характерные ориентиры, которые могли бы подтвердить, что это действительно одно и то же место. На старой фотографии на краю озера возвышался большой камень. Похожая по форме и размерам скала торчала из затопленного озера неподалеку от северного берега.
        «Фарайи прав. Это определенно то самое место».
        Грей перевернул картинку и еще раз изучил изображение окапи на краю озера, сознавая, что рисунок тут неспроста.
        Нахмурился, не в силах понять его значение. И все же Шеппард наверняка привел их к этому озеру не просто так. Но что же тут может быть зашифровано? Пирс подозревал, что ответ находится за пределами его возможностей. Оставалось надеяться лишь на помощь со стороны.
        Он полуобернулся на сиденье.
        - Фарайи, преподобный Шеппард подбирал свои подсказки в расчете на ваших людей. - Поднял фотографию повыше. - Этот рисунок тебе о чем-нибудь говорит? Есть ли тут какой-то намек на то, где нам искать его следующую подсказку?
        Фарайи прикусил нижнюю губу и, прищурившись, посмотрел на рисунок. И в конце концов лишь беспомощно пожал плечами и пристыженно опустил глаза.
        - Наверное, Воко знал больше. Но не я.
        Грей понимал, какой груз лег на плечи мальчишки. Потеря наставника явно подорвала его уверенность в себе.
        И все же он, Грей, отказывался сдаваться. Изображение окапи помогло вычислить это озеро, известное только бакуба. Именно здесь племя некогда охотилось на этого редкого теперь представителя семейства жирафовых. Рисунок изображал даже цепочку на задней ноге окапи, что указывало на его поимку.
        Постукивая пальцем по этой цепочке, Грей прикрыл глаза. Попытался разгадать намерение Шеппарда, нарисовавшего ее. Представил себе, как племя охотится и ловит одного из окапи, как они сажают его на цепь, но где это могло происходить?
        И тут внезапно понял.
        Открыв глаза, он пристально посмотрел на Фарайи.
        - А не было ли у вашего народа здесь лагеря? Где-нибудь на берегу, где они регулярно останавливались? Куда они могли доставлять каких-нибудь животных, которых поймали или убили?
        Фарайи кивнул. Повернулся и указал вдоль изгиба южного берега - туда, где в широкую озерную бухту впадал извилистый ручей.
        - Обычно лагерь разбивали вон там. Хорошая рыбалка и охота. Очень удобно.
        «Это должно быть то самое место».
        Грей обернулся к остальным.
        - Тогда начнем наши поиски оттуда.
        Он вновь тронул вездеход с места. И вместо того, чтобы следовать длинному изгибу затопленной береговой линии, закатил его прямо в воду и, продираясь сквозь заросли тростника, двинулся по озерной отмели. Огромные шины уверенно цеплялись за илистое дно озера, а там, где этого не происходило, зубастые протекторы превращали шины в гребные колеса. Им не потребовалось много времени, чтобы добраться до бухты, подпитываемой ручьем.
        Когда Грей снова выкатил машину на берег, Фарайи указал вперед на небольшую поляну, поросшую папоротником. Из подлеска здесь торчали обрубленные пни. Пирс также заметил три выложенных камнями круга - вероятно, отмечающих старые кострища.
        - Лагерь бакуба всегда был здесь, - подтвердил Фарайи.
        Загнав вездеход на поляну, Грей остановил его. Затем повернулся к остальным.
        - Сейчас мы разделимся на две группы и обыщем местность. Я возьму с собой Фарайи. Ковальски, ты пойдешь с Бенджи.
        Ковальски с сомнением покосился на биолога, после чего опять повернулся к Грею.
        - А что мы вообще ищем?
        - Сам не знаю. Что-нибудь подозрительное или выбивающееся из общей картины. Шеппард наверняка привел нас сюда не просто так.
        Все выбрались из вездехода и размяли ноги. Путешественников сразу же окружили тучи комаров. Грей помахал фотографией в руке, чтобы удержать их на расстоянии, затем еще раз поднес ее к глазам. С этой позиции камень в озере полностью соответствовал виду, открывающемуся от машины. Это подтверждало, что сто лет назад Шеппард сделал этот снимок именно в охотничьем лагере бакуба.
        Убедившись, что они ищут в нужном месте, Грей подозвал остальных.
        - Давайте приступим.
        Две маленькие группы двинулись в противоположных направлениях от вездехода, принявшись обыскивать отведенные им половины поляны. Кольца из камней и вправду оказались старыми кострищами, покрытыми толстыми слоями пепла. Повсюду был разбросан всякий лагерный хлам: помятая жестяная кружка, заплесневелый моток веревки, череп антилопы со сломанными рогами, даже россыпь старых гильз, указывающих на то, что с некоторых пор охотники бакуба не ограничивались одними стрелами и копьями.
        Шаря глазами по сторонам, Грей пытался представить, как могло выглядеть это место, когда здесь целыми стадами бродили окапи, ныне находящиеся под угрозой исчезновения, а племя жило в бо`льшей гармонии с окрестными джунглями.
        Поиски постепенно распространялись от центра поляны к окружающим ее деревьям. Добравшись до края леса, Пирс вытащил вторую фотографию, сделанную Шеппардом и датированную тремя днями позже первой. Изучил изображенное на ней в лунном свете, надеясь, что обстановка заброшенного лагеря добавит ей смысла. Шеппард в белом колониальным костюме - не хватало лишь обычного тропического шлема - стоял перед группой туземцев, которые опустились на колени, словно во время молитвы. Это впечатление еще больше усиливалось тем, что было начертано на обороте. Грей перевернул фото. Там был нарисован крест, установленный на вершине холма, к которой поднималась зигзагообразная тропинка.
        Он уже показывал фотографию и рисунок Фарайи, но мальчишка лишь виновато покачал головой. Тем не менее это еще больше укрепило веру Грея в то, что Шеппард наверняка оставил на озере какую-то подсказку, которая поможет им добраться до следующего места, изображенного на втором снимке.
        С усиливающимися в равной мере уверенностью и разочарованием Пирс продолжил свои поиски вдоль края поляны. Всех донимали комары. Хор квакающих лягушек словно высмеивал их усилия. Летучие мыши пикировали на незваных гостей, бомбардируя их ультразвуком, от которого звенело в ушах. С каждым шагом грязь все глубже засасывала ботинки. Паркая влага, повисшая в воздухе, приклеила одежду к телу.
        Не добившись успеха, Грей начал уже отчаиваться, все чаще задаваясь вопросом, не окажутся ли их поиски совершенно бесплодными. Даже если Шеппард и оставил некогда какую-то зацепку, от нее её уже давным-давно могло ничего не остаться.
        И тут негромкий вскрик вдруг отвлек Грея от его горестных дум. Выхватив свой «КелТек», он повел им по сторонам. Как оказалось, Бенджи на противоположной стороне поляны рухнул вниз лицом прямо в траву, торчащую из жидкой грязи.
        Ковальски бросился к нему.
        Грей держал оружие наготове.
        - С ним все в порядке? - крикнул он.
        - Похоже, он запутался в собственных ногах. - Ковальски протянул было руку, чтобы помочь Бенджи подняться, но его предложение было отвергнуто.
        Перекатившись на другой бок, биолог принялся рыться в траве, усыпанной прелыми листьями. Наконец сел повыше и обеими руками приподнял перед собой что-то длинное и грязное. Кое-как протер его, обнажив отрезок толстых серебристых звеньев.
        Это была цепь.
        19:34
        Бенджи отступил назад, чтобы позволить остальным осмотреть свою находку. И хотя ему вроде полагалось бы гордиться своим открытием, щеки его горели от смущения. Он чувствовал себя очень неловко из-за того, что не смотрел себе под ноги и что поднял крик, словно его собственная мать, вдруг увидевшая на кухне мышь.
        Бенджи крепко обхватил себя руками за грудь, используя этот прием, чтобы успокоиться. Несмотря на лишь незначительную степень аутизма, ему все еще приходилось сталкиваться с тем, что для подавления резкого всплеска эмоций требовалось время. Он сделал глубокий вдох, как учили. Наконец натужно сглотнул и ослабил захват.
        Тут Ковальски хлопнул его по плечу - да так, что у него едва не подкосились ноги.
        - Молодчина, малыш!
        Бенджи кивнул и отступил подальше, чтобы здоровяк не поблагодарил его еще раз.
        Грей проследил за цепью до того места, где она была обмотана вокруг ствола красного кедра. Звенья ее кое-где почти утонули в толстой коре. Это доказывало, что цепь была очень старой, прикрепленной здесь еще в какие-то незапамятные времена.
        Коммандер приподнял вылезший из земли отрезок и осмотрел по всей длине, а затем глянул на своего здоровенного напарника.
        - Ковальски, помоги-ка… Это должно куда-то привести.
        Они вдвоем принялись извлекать тяжелую цепь из-под двухвекового слоя перегноя и грязи. Несмотря на рыхлую почву, все равно потребовалось немало кряхтения и рывков, прежде чем она стала понемногу вылезать на поверхность, звено за звеном.
        Бенджи оставил их заниматься этим делом, наконец вспомнив, что именно отвлекло его перед позорным падением. Он шел, не отрывая глаз от танцующего полета гигантского мотылька. Бенджи вообще испытывал особую привязанность к мотылькам и бабочкам - как по причине их красоты, так и удивительных методов адаптации, что вызывало у него любопытство в связи с его собственными исследованиями, касающимися влияния стрессогенных факторов окружающей среды на наследуемые признаки. Этот мотылек, судя по всему, принадлежал к виду Holocerina angulate. Размах его крыльев с огненными краями достигал семи или даже восьми дюймов, причем Бенджи считал, что эта особь выросла еще лишь наполовину. Кроме того, брюшко у нее было радужно-лазурного цвета и словно светилось в темноте, хотя этот эффект, очевидно, был вызван светом его фонарика, отражавшимся от хитинового панциря.
        Он снова поискал мотылька на опушке леса, но тот давно исчез.
        Разочарованный, Бенджи опять переключил внимание на остальных. Те уже освободили бо`льшую часть цепи и теперь пытались добраться до ее конца. Скрытая в траве цепь, похоже, уходила куда-то в озеро.
        К этому времени Фарайи уже тоже брел туда, осматриваясь по сторонам.
        Бенджи устремился к нему. Добравшись до кромки воды, мальчишка остановился. Прищурил один глаз и рассеянно потер руки.
        - Что-то не так? - спросил Бенджи.
        Фарайи уставился поверх воды куда-то в небо.
        - Попо больше нет.
        «Попо?»
        Не отрывая взгляда от озера, Фарайи изобразил целую пантомиму, сложив ладони в виде крылышек и помахав ими в воздухе.
        - Ты имеешь в виду птиц? - уточнил Бенджи.
        - Нет, не ндеге. Попо. - Мальчишка еще раз пошевелил раскинутыми пальцами для большей выразительности.
        Бенджи нахмурился. А затем понял, что Фарайи с подозрением изучает не просто небо. Это было ночное небо.
        - Ты, наверное, имеешь в виду летучих мышей, - пробормотал он.
        Только теперь Бенджи понял, что постоянный гул и быстрые полеты летучих мышей полностью прекратились. Мыши словно разом исчезли. Он хотел отмахнуться от этого факта, списав его на простое прекращение их естественного времени кормления, но у него хватило ума не сомневаться в Фарайи, который был гораздо лучше него настроен на ритмы, по которым живут джунгли.
        Прежде чем Бенджи успел продолжить расспросы, грубый голос у него за спиной рявкнул:
        - С дороги, мальчики!
        Он повернулся, когда Ковальски опять рванул утонувшую в озерной грязи цепь, выдернув несколько звеньев прямо у них из-под ног. Ковальски с Греем приплясывали возле нее с обеих сторон. Здоровяк продвинулся вдоль освобожденного участка цепи к кромке воды, Пирс за ним. Ковальски вытащил из воды еще порядочный кусок.
        Мокрые звенья тускло поблескивали в лунном свете.
        - Теперь вроде полегче пойдет, - заметил здоровяк, опускаясь на колени, чтобы в очередной раз перехватить цепь.
        Крепко вцепившись в нее обеими руками, он уперся ногами и сильно потянул. И все же цепь не поддавалась. Просто подрагивала на месте, а конец ее по-прежнему исчезал в черной воде.
        - Блин, сглазил, - пробурчал Ковальски.
        Грей присоединился к нему на более твердой земле на краю озера.
        - Эй, ребята, подсобите-ка нам! Могут понадобиться все четверо, чтобы освободить остаток.
        Фарайи и Бенджи подошли и тоже ухватились за цепь.
        - Тянем на счет три, - распорядился Пирс.
        Бенджи подобрался, приготовившись помочь в меру сил. Коммандер досчитал до трех, и все дружно рванули. Это было похоже на игру в перетягивание каната со слоном.
        «Нам в жизни ее не вытащить…»
        Ковальски был с этим явно не согласен.
        - Тянем дальше, - пропыхтел он. - Вроде подается.
        Ладони Бенджи горели, спина болела, но он боролся, отказываясь сдаваться. Наконец все дружно повалились назад, когда то, что удерживало цепь, наконец отпустило ее.
        Выпутавшись из общей кучи, Бенджи сбросил с себя упавшие на грудь тяжелые мокрые звенья. Все наконец встали. Грей ухватился за ослабшую цепь и потянул ее за собой, вытягивая из воды, словно рыболовную леску. Судя по напряжению у него на лице, это требовало значительных усилий. Что бы там ни находилось на конце цепи, это явно было тяжелым.
        Наконец над водой поднялось что-то темное, прикрепленное к последнему звену. Это оказался плотно запечатанный сундучок размером с хлебницу, скрепленный болтами из той же стали, что и цепь.
        - Не стоит надеяться, что он полон золота? - спросил Ковальски.
        Нахмурившись, Грей потащил сундучок по мелководью к берегу - но, к сожалению, это оказалось не все, что цепь выманила из воды.
        Позади ящика, подняв фонтан водяных брызг, из озера вырвалась огромная фигура - сплав брони, чешуи и скорости. Это был здоровенный крокодил, весом как минимум с полтонны. Рептилия метнулась мимо сундука и устремилась на берег, нацелившись прямо на Грея.
        Отшатнувшись назад, тот упал на спину и стал нащупывать пистолет в плечевой кобуре, но времени уже не оставалось.
        К счастью, Ковальски отреагировал мгновенно, вскинув свое собственное диковинное оружие. Нажал на спусковой крючок, но вместо громких выстрелов оружие издало лишь пронзительный пневматический свист. Из приплюснутого воронкообразного ствола в воздух вылетела длинная серебристая струя. Тростник скосило, будто косой. Поблескивающие заряды в основном отскакивали от брони крокодила, но некоторые попали в более мягкие ткани и застряли там. Один раскроил чудищу левый глаз.
        Под шквальным огнем крокодил резко остановился, заизвивался и откатился к озеру. Ковальски подбодрил его несколькими меткими одиночными выстрелами. Тварь быстро исчезла в глубине.
        - Спасибо, - сказал Грей, позволяя своему напарнику помочь ему встать на ноги.
        - Нет проблем. Мне не терпелось испробовать эту штуковину в деле.
        Фарайи извлек из прибрежной грязи один из странных серебристых зарядов. Бенджи шагнул ближе. Это оказался зазубренный диск примерно в дюйм диаметром, похожий на крошечную японскую метательную звезду сюрикен, в честь которой и было названо необычное оружие.
        Фарайи с явным вожделением посмотрел на диковинное ружье.
        Ковальски заметил внимание парнишки.
        - Даже не думай! Эта детка моя, и только моя.
        Не обращая на них внимания, Грей окончательно вытащил свое сокровище из озера. Отсоединил сундучок от цепи, поднял и понес к вездеходу. Все последовали за ним, спеша побыстрей увеличить расстояние между собой и тем, что еще могло скрываться в воде.
        Грей поставил находку рядом с открытой дверцей на задке вездехода. Коротко осмотрел ее, а потом освободил защелку крышки, выдернув стопорный штифт.
        - Будем надеяться, что здесь есть нечто большее, чем просто золото.
        Он открыл крышку, на вид плотно прилегающую и водонепроницаемую. Внутри лежало нечто вроде свернутого куска толстой ткани, плотно втиснутого в тесное пространство. Засунув в сундучок обе руки, Грей вытащил сверток. Положил его на пол открытого грузового отсека вездехода и с большой осторожностью развернул. Похоже, это был молитвенный коврик - затейливо сотканный из волокон рафии и весь изукрашенный стеклянными бусинами, кусочками меха, крошечными треугольниками из меди и множеством раковин каури.
        - Это еще что? - спросил Ковальски.
        - Очередной образец творчества бакуба. - Грей мотнул головой на Фарайи. - Его племя славится своими искусными ткачами.
        - Итак, мы рисковали своими жизнями ради какой-то расписной тряпки, - недовольно заключил Ковальски. - Толку-то нам с нее?
        Бенджи согласился с американцем. Он знал, что бакуба славились своими изделиями из рафии и сложными геометрическими узорами, вытканными на них. Однако этот образец, похоже, был сделан наспех. В его оформлении не прослеживалось ни ритма, ни смысла, и уж никакого повторяющегося узора точно не имелось.
        - Это должно что-то значить, - задумчиво произнес Грей. - Зачем еще Шеппард утопил его в озере?
        Все поняли, что теперь только один человек из их отряда способен хоть как-то помочь.
        Грей наклонился ближе.
        - Фарайи, это тебе о чем-то говорит?
        Парнишка мрачно нахмурился.
        - Может быть… Но правда тут скрыта.
        - В каком это смысле? Можешь нам показать?
        Фарайи немного поколебался, но все-таки подошел ближе. Потянулся к коврику, как будто хотел вытащить его из грузового отсека, но вместо этого с благоговейной осторожностью провел ладонью по всей его длине, сверху вниз. Стал аккуратно поворачивать бусины и ракушки, пока они не оказывались в каком-то заданном положении. Ему приходилось проделывать это снова и снова, иногда нажимая посильнее, а иногда просто проводя по ткани кончиком пальца.
        Поначалу казалось, что нет никакой разницы, но постепенно, по мере того, как каждый крошечный кусочек, продетый в пальмовую ткань, вставал на место, на ней проявлялось изображение. С каждым новым движением пальцев Фарайи оно становилось все четче, пока наконец узор не был завершен. Это оказался не набор геометрических фигур, а скорее мозаичная картина из меди, ракушек и стеклянных бусин, похожая на произведение кубиста или пуантилиста[75 - Пуантилизм (дивизионизм) - стилистическое направление в живописи неоимпрессионизма, возникшее во Франции в конце XIX в., в основе которого лежит манера письма раздельными мазками точечной или прямоугольной формы.], которая изображала маленькую каменную церковь с торчащим перед ней крестом, наполовину утопающую в темных джунглях.
        Грей повернулся к Фарайи.
        - Узнаешь это место?
        Парнишка кивнул.
        - Да. Это миссионерская церковь. Преподобного Шеппарда. - Он осенил себя крестным знамением, словно прося благословения. - Его самая первая церковь.
        - Ты знаешь, где это?
        Фарайи указал куда-то вглубь джунглей, дальше к востоку от них.
        - Можешь отвести нас туда? - спросил Грей.
        Плечи Фарайи поникли.
        - Наверное. Она очень старая. Я ходил туда только один раз. Там больше нет тропы.
        Ковальски застонал.
        - Другими словами, нам придется переть прямо через джунгли…
        Подобная перспектива явно никого не обрадовала.
        Тем не менее Грей достал цифровой планшет и открыл светящуюся карту местности.
        - Можешь хотя бы приблизительно показать, куда нужно двигаться?
        Фарайи подошел к нему, явно намереваясь попытаться. Пока они о чем-то перешептывались, какое-то движение привлекло внимание Бенджи слева от него. Он удивленно обернулся и с уколом радости узнал большого мотылька, который привлек его внимание ранее. Тот опять порхал над поляной. С каждым взмахом крыльев с огненными краями мотылек, казалось, посылал ему приветственный сигнал - словно некая летающая версия светлячка, ищущего себе пару.
        Бенджи пораженно разинул рот, осознав, что панцирь насекомого и вправду светится сам по себе.
        «Поразительно…»
        Но тут его радость сменилась беспокойством. Тем более что джунгли позади него были усеяны тысячами таких же мотыльков, и все они светились в темноте, как будто вызванные сюда первым. Нервно заморгав, Бенджи полностью обернулся вокруг себя. Они были повсюду, со всех сторон. Сотни мотыльков уже парили над головой, все плотнее окружая людей.
        Сосредоточившись на коврике, никто не заметил их бесшумного приближения. Бенджи вспомнил, как Фарайи недавно встревожило исчезновение летучих мышей. Неужели они догадались, что надвигается, и поспешили скрыться?
        Что-то коснулось щеки Бенджи. Он отпрыгнул назад. Мотылек упал на него сверху, трепеща, как осенний лист. Биолог потянулся к щеке, чувствуя, как та начинает гореть. Когда он поднял руку, мотылек присел на тыльную сторону его кисти. Бенджи вздрогнул, на миг загипнотизированный красотой его крыльев всех оттенков черного, словно у ожившей тени, края которых полыхали огненно-оранжевым.
        И тут руку ожгло, будто в нее ткнули факелом. Задохнувшись, он стряхнул мотылька. Там, где тот только что сидел, кожа была ярко-красной и на глазах вспухал багровый волдырь; щека тоже горела огнем. В панике Бенджи повернулся к остальным.
        Один только Ковальски, похоже, заметил опускающихся на них мотыльков.
        - Что это еще за бабочки?
        Пострадавшая рука Бенджи начала дрожать, ее стало сводить судорогой. Поле зрения сузилось. Он опасался худшего - того, что это не просто химический ожог, что в организм мог попасть какой-то нейротоксин. Прежде чем Бенджи успел ответить, его дыхание стало сдавленным, затрудненным.
        И все же перед тем, как мир окончательно потемнел, ему удалось выдохнуть слова предостережения:
        - На нас напали…
        16
        24 апреля, 19:45 по центральноафриканскому времени
        Остров Белка, Демократическая Республика Конго
        Такер наконец проплыл последнюю часть пути по темной реке. Осколок луны и окутанные туманом звезды давали совсем мало света. Тем не менее этого оказалось достаточно, чтобы не сбиться с пути, особенно с его очками от УППОНИР в режиме ночного видения. Оптические прицелы его оружия тоже были дополнены тепловизорами для обнаружения источников инфракрасного излучения - не только в темноте, но и в пыли, и в дыму.
        Приходилось исходить из того, что противник может быть экипирован схожим образом и наблюдать за рекой. Поэтому Такер спрятал голову за бревном, которое скатил в реку, и так и двигался вниз по течению к острову. Бревно также скрывало и Кейна, жилет которого помогал псу держаться на плаву, - все, что оставалось делать напарнику, это лишь подгребать лапами. Кейн был испытанным профи в этом деле и двигался без единого всплеска.
        Теперь, нацелившись к берегу острова, Такер медленно пересекал реку рядом со своим напарником, подстраивая скорость и курс под течение. Он внимательно наблюдал как за сушей впереди, так и за плоской поверхностью реки, не зная, водятся ли в этом районе крокодилы или, что еще более тревожно, бегемоты. Последние были настоящими акулами этих вод - столь же опасными, сколь же быстрыми. Это была еще одна причина, по которой Такер двигался медленно - не хотелось привлекать к себе внимание этих тварей.
        Наконец он с облегчением выдохнул, когда его босые ноги коснулись илистого дна возле заросшего водорослями и тростником островного берега. Лес черной стеной возвышался перед ним, темный даже в усиливающих свет очках ночного видения. Такер отпустил бревно и толкнул его обратно в реку, где оно, крутясь, продолжило свой путь вниз по течению.
        Пригнувшись, он несколько секунд прислушивался, после чего углубился в густой кустарник. Кейн последовал за ним. Перед самым заходом солнца Такер выбрал именно это место для высадки - на противоположной от пирса стороне острова, - поскольку лес там казался наиболее густым. Вдобавок он полагал, что бо`льшая часть личного состава противника размещается на другой половине острова.
        Двигался Такер осторожно, внимательно следя за тем, куда ступает и за что задевает, тем более что помимо защитных очков и камуфляжной краски на лице на нем не было ничего, кроме промокших трусов-боксеров. После минутного перехода он обнаружил кучу бурелома, которая могла послужить укрытием. Остановившись, Такер сбросил с плеча водонепроницаемый вещмешок. Пока Кейн настороженно наблюдал за окружающей обстановкой, опять натянул ботинки и сухую одежду - хотя сухость оказалась довольно относительной, поскольку все насквозь пропотело. Потом пристегнул к бедру свой «Дезерт Игл» и засунул в поясной подсумок два дополнительных магазина.
        Вооруженный и полностью одетый, он почувствовал себя не столь уязвимым. А еще Такер как следует проверил три контейнера из-под яиц, лежащие в вещмешке. В них содержалось дополнительное вооружение, предоставленное директором «Сигмы»: компактные светошумовые и осколочные гранаты, а также дымовые шашки, и вправду похожие формой и размером на куриные яйца.
        Удовлетворенный, Такер переключил внимание на своего напарника. Глаза Кейна были прикованы к лесу, уши нацеливались на малейший шелест листьев или шорох ветвей. Вытащив крошечную видеокамеру из застегнутого на «молнию» кармашка собачьего жилета, Уэйн установил ее на место, после чего накинул на спину Кейна похожий на патронташ наружный плечевой ремень собственной разработки. Проверил встроенное в него беспроводное устройство и убедился, что аккумулятор полностью заряжен.
        Затем он с довольным видом откинулся и улыбнулся - не всему этому оборудованию, а нагруженной им собаке.
        «Кто у нас самый красивый мальчик?»
        Как будто прочитав его мысли - а возможно, так оно и было, - Кейн завилял хвостом и ткнулся носом ему в грудь.
        - Тебе уже не терпится, верно? - прошептал Такер.
        Хвост захлестал еще быстрее.
        - Тогда пойдем посмотрим, кто тут в домике живет.
        20:02
        Шарлотта поглядывала через плечо Фрэнка, который работал в клинической лаборатории отделения. Чуть в стороне от них помощник вирусолога заканчивал настройку специального оборудования, привезенного сюда вместе с ними. А Фрэнк тем временем склонялся над ноутбуком, на котором работала программа распознавания генетических последовательностей. На лице его застыла гримаса ужаса.
        Шарлотта стояла, скрестив руки на груди и чувствуя себя совершенно бесполезной. Джеймсон вернулся в палату, где сидел, просматривая карту какого-то пациента, но судя по тому, как его голова медленно опускалась, а потом опять резко вздергивалась, педиатр вовсю клевал носом.
        Шарлотта не могла его в этом винить. Она тоже была совершенно измотана. Даже Дисанка и ее малыш давно спали. Тем не менее Шарлотта оставалась настороже, твердо вознамерившись узнать как можно больше, пока этот batard[76 - Ублюдок (фр.).] Нгой продолжает сотрудничать.
        С Фрэнком в этом плане проблем не было. Они оба отчаянно нуждались в каких-то решениях, равно как и весь мир. Как и Шарлотта, сейчас он наверняка тоже представлял себе огромную кошку, запертую в виварии, - существо, предположительно измененное вирусом прямо в материнской утробе. Фрэнк уже запросил у Нгоя генетическую карту пойманного гепарда, которую тот переслал на его ноутбук.
        Вирусолог провел последние полчаса, изучая столбцы и строчки, описывающие ДНК зверя, и сравнивая коррелирующий ряд нуклеиновых оснований - группы A, C, G и Ts - с генетическим кодом обычного гепарда. Исследовательская группа уже отметила расположение того небольшого процента генов, которые были признаны чужеродными.
        Задумчиво постукивая пальцем по губам, Фрэнк внимательно просматривал эту часть таблицы.
        Шарлотте все еще было трудно поверить, что это ничтожное отличие генетического кода привело к таким драматическим изменениям. Но больше всего озадачивало то, как эта мизерная разница привела к столь идеально усвоенным фенотипическим экспрессиям[77 - Экспрессия генов - процесс, в ходе которого наследственная информация от гена (последовательности нуклеотидов ДНК) преобразуется в функциональный продукт - РНК или белок.], выразившимся не только в более длинных клыках и увеличенной мышечной массе, но и в том, что сальные железы в лапах гепарда, обычно предназначенные для выделения феромонов, объединились с железами, вырабатывающими яд.
        Это была загадка, на которой сейчас и сосредоточился Фрэнк.
        - Где-то здесь должен скрываться ответ, - бормотал он себе под нос. - Не понимаю, откуда у этого вируса такие глубокие карманы.
        Шарлотта придвинулась ближе. Как врач, она многое знала о вирусах, хотя и не в такой степени, как специалист-вирусолог. И все же ей хотелось помочь, хотя бы просто подстегивая мыслительный процесс Фрэнка.
        - Что вы подразумеваете под глубокими карманами? - спросила она.
        Фрэнк показал на отмеченные графы в таблице ДНК.
        - Эти фрагменты измененного генетического кода гепарда идеально вписались в его ДНК - словно специально были для этого созданы. Не исключено, что этот древний вирус и вправду был «генетическим карманником», на протяжении тысячелетий собирая гены у неисчислимого количества различных видов, отслеживая эволюцию жизни на планете и сохраняя часть этого эволюционирующего кода в своей собственной ДНК. И все же в этом нет никакого смысла.
        Шарлотта припомнила, как Фрэнк упоминал нечто подобное еще в виварии.
        - Почему? - не отставала она.
        - Несмотря на то, что этот омнивирус огромен, у него всего лишь две тысячи генов.
        Похоже, Фрэнк уже успел окрестить эту заразу. «Омнивирус». Очень похоже на английское omnivorous - «всеядный». Название казалось вполне уместным, учитывая способность этого вируса заражать все живое.
        - С точки зрения статистики, - продолжил он, - представляется неправдоподобным, чтобы у этой дряни просто по чистой случайности оказались под рукой именно те специфические наборы генов, которые органично стыкуются с ДНК гепарда. И это только один вид. А как насчет изменений у странствующих муравьев? Или бабуинов? И, по словам де Костера, последние несколько недель его охотники регулярно отлавливали и других измененных животных. Как мог данный омнивирус иметь наготове все эти идеально адаптируемые гены?
        Шарлотта начала понимать.
        - Вы правы. Этого не может быть.
        Фрэнк раздраженно вздохнул.
        Шарлотта бросила взгляд на Нгоя, который о чем-то совещался с другими врачами, и понизила голос.
        - По словам этого козла, его исследовательская группа уже нанесла на генетическую карту две тысячи генов омнивируса. Если вирус вставил свои собственные гены в ДНК гепарда, то вы должны найти те же самые гены и в самом вирусе. Логично?
        Фрэнк кивнул.
        - Согласен. Доктор Нгой уже снабдил меня геномом этого вируса. Давайте попробую разобраться с ним с помощью моего собственного программного обеспечения.
        Его пальцы запорхали по клавишам и трекпаду, открывая и закрывая окна на экране. По одной половине монитора безостановочно плыли снизу вверх строчки нуклеиновых оснований, участки которых время от времени вспыхивали малиновым или синим цветом. Фрэнк трудился в полной тишине еще минут десять, после чего откинулся на спинку стула и покачал головой.
        - В этом еще меньше смысла, - пробормотал он.
        К этому времени к ним присоединился его коренастый помощник Монк.
        - Фрэнк, почему у вас такой вид, будто кто-то отбивал чечетку на вашей могиле?
        - Эти новые гены гепарда… - Фрэнк оглянулся на них. - Их вообще нет в вирусе.
        Шарлотта нахмурилась.
        - Как такое может быть?
        - Я и вправду нашел фрагменты кода ДНК измененного гепарда, но они обрывочны и беспорядочно разбросаны по всему геному вируса. Выглядит все это так, будто у омнивируса имеются все основные ингредиенты для создания новых генов - мука, сахар, дрожжи, - и каким-то образом он сам испек эти новые гены, объединил эти разрозненные части, чтобы сформировать генетические последовательности, подходящие конкретно для гепарда.
        - А вирусы на это способны? - спросил Монк.
        - Наверное, я не знаю. Но несколько лет назад французские исследователи обнаружили, что другой гигантский вирус - мимивирус - в целях самозащиты выработал свою собственную технологию, очень похожую на известную «Криспер»[78 - «Криспер» (англ. CRISPR, Clustered Regularly Interspaced Short Palindromic Repeats) - технология генной инженерии.].
        - «Криспер»? - Шарлотта слышала об этой методике. Генетики давно использовали ее для редактирования существующих генетических последовательностей. Технология была настолько точной, что позволяла вырезать одну нуклеотидную базу в коде ДНК и заменить ее другой. - Вирус может это делать? Сам редактировать генотип?
        - Этот мог бы. Вообще-то технология «Криспер» была впервые подсмотрена у бактерий. Именно так ученые изначально и разработали этот метод. Они скопировали его у микроорганизмов.
        Монк побледнел.
        - Так вы думаете, что у этого омнивируса имеется собственная мастерская по редактированию генов?
        - Как уже говорил, я не стал бы ставить что-либо выше вирусов, когда речь идет о выживании. - Фрэнк потер костяшками пальцев между бровями, как будто пытаясь избавиться от головной боли. - Особенно что касается гигантских вирусов. Мы все еще так мало о них знаем… Взять тот же яравирус. Этот гигант был обнаружен еще в две тысячи третьем году. И по сей день ни один ген этого вида так и не распознан. Они совершенно чужды всему, что ученые каталогизировали до сих пор.
        - Что верно и для большей части ДНК омнивируса, - напомнил им Монк.
        Обдумав это, Шарлотта приняла во внимание недавние слова Фрэнка.
        - А может, это даже и не собственно гены… - медленно произнесла она.
        Фрэнк нахмурился, но кивком головы предложил ей продолжить.
        - К чему это вы клоните?
        - Не исключено, что весь геном омнивируса - или, по крайней мере, бо`льшая его часть - это на самом деле просто гигантская кладовая ингредиентов, хранилище генетического сырья, ожидающего своего использования.
        Фрэнк выпрямился на стуле.
        - Из которого он конструирует нечто в соответствии со своими собственными целями.
        - Но в чем эти цели? - спросил Монк. - Чего он пытается достичь?
        - Я мало что понимаю в этом вирусе, но могу ответить на этот вопрос. - Фрэнк повернулся к ним. - Он хочет выжить, избавить мир от угроз своему существованию. И вроде как способен сделать мир живой природы более агрессивным и смертоносным.
        - В то же время ослабляя нас, делая нас тупыми, сонными и неспособными к сопротивлению. - Шарлотта бросила взгляд на койки в больничной палате.
        - И не исключено, что делает это намеренно, - добавил Фрэнк. - Есть и другие примеры патогенов, которые создают странную модель взаимоотношений между хищником и жертвой. Возьмем простейшего паразита - токсоплазму. Он заражает кошек, но когда передается их добыче, а именно грызунам, то оказывает на них необычное неврологическое воздействие - делает крыс и мышей более беспечными, не столь боящимися хищников, отчего они становятся легкой добычей для кошек.
        - И вы думаете, что здесь может происходить нечто подобное? - спросил Монк.
        - Возможно, те прионные шипы, которые выделяет вирус, специально созданы для того, чтобы лишить активности животных с более высоким интеллектом, с более крупным мозгом - виды, которые могут представлять наибольший риск для выживания вируса. И в то же время сделать всех других животных гораздо более опасными.
        Монк кивнул.
        - Создав тем самым идеальные условия для уничтожения вида, который может представлять наибольшую угрозу.
        - А именно человека, - добавила Шарлотта.
        С наступлением ночи она все чаще слышала угрожающий вой и злобные крики из ночных джунглей.
        «Как будто вся природа вот-вот ополчится против нас».
        Похоже, Фрэнка беспокоило то же самое.
        - Я даже отдаленно не могу понять, как возникла эта ситуация, - сказал он. - Но мать-природа всегда стремится вернуться к равновесию, когда возникает какой-то перекос. Она часто делает это с помощью различных экологических и эволюционных изменений, но иногда и посредством контроля численности населения.
        Фрэнк многозначительно подчеркнул последнее слово, пристально посмотрев на них.
        - Мы уже видели это раньше, - продолжал он. - Именно наше вторжение в стабильную окружающую среду - строительство дорог через джунгли, проекты по вырубке лесов - привело к тому, что на мир обрушились самые страшные бедствия. Малярия, желтая лихорадка, Эбола… Даже ВИЧ пришел из этих самых конголезских джунглей, откуда стал распространяться по историческим торговым путям, - самые ранние случаи зафиксированы еще в двадцатых годах прошлого века.
        - Другими словами, - заключил Монк, - не дразни мать-природу.
        Фрэнк кивнул.
        - Иначе она цапнет тебя за задницу.
        Шарлотта уставилась на ряды коек в палате. Не стоило сбрасывать со счетов и такое объяснение происхождению этого вируса, но она чувствовала, что они упускают из виду какой-то важный фрагмент головоломки. И подозревала, что у них никогда не получится обнаружить его здесь, в лаборатории. Если и существовал ответ, то он скрывался где-то там, в джунглях.
        - На данный момент, - сказала Шарлотта, - нам, пожалуй, лучше сосредоточиться на том, как помочь людям здесь - и по всему Конго. Первым делом нужно найти лекарств - даже если и не панацею, то хотя бы какое-то поддерживающее лечение.
        Монк придвинулся ближе, его голос превратился в едва слышный шепот.
        - Нет. Первое, что нам нужно сделать, - это найти способ убраться с этого острова.
        Шарлотта понимала, что он прав. У нее было мало веры в Нгоя и его бригаду, и еще меньше, когда дело касалось их босса, Нолана де Костера. Глянув на помощника Фрэнка, она заметила жесткий блеск у него в глазах. Видимость подобострастия исчезла, сменившись стальной решимостью. Она чувствовала в нем смертельную опасность, как будто стояла рядом со львом, запертым в клетке.
        Шарлотта вдруг поняла, что он не просто какой-то там ассистент.
        «Кто, черт возьми, этот парень?»
        20:28
        Такер лежал, укрывшись в густых папоротниковых зарослях на краю небольшого колониального аванпоста и изучая скопление полуразрушенных зданий с ржавыми жестяными крышами и увитыми лианами каменными стенами. Все они были сосредоточены вокруг шпиля свежепобеленной церкви. С воздуха это место можно было запросто и не заметить. В Конго имелись сотни таких же поселений, давно заброшенных и поглощенных джунглями.
        Только вот этот сеттльмент явно привели в порядок - по крайней мере, некоторые из построек были недавно отремонтированы, в том числе двухэтажный колониальный гестхаус рядом с церковью. Имелся тут и новехонький причал, выступающий в реку на противоположной от позиции Такера стороне острова.
        После высадки на берег они с Кейном обошли это место по периметру, разведывая обстановку. Двигаться приходилось медленно, избегая патрулей и прислушиваясь к характерному жужжанию и постукиванию БНК. Патрули передвигались парами: либо двое вооруженных мужчин, либо боец и одна из этих собак-роботов.
        Противник не прилагал никаких усилий, чтобы скрыть свое присутствие, - патрульные часто громко разговаривали, шутили, смеялись. Такое отсутствие скрытности наводило на мысль, что тайного проникновения здесь не опасались, - вероятно, рассчитывали на что-то более шумное, вроде налета какой-нибудь из полуофициальных военизированных группировок или партизан.
        Тем не менее это работало в пользу Такера. Он совершил полный обход заставы, так и оставшись незамеченным. Ему хотелось как следует изучить местность, прежде чем предпринимать какие-то решительные действия. На пирсе Уэйн обнаружил пять длинных и узких скоростных катеров, несколько гидроциклов и даже шестидесятифутовую моторную яхту, больше похожую на ощетинившийся стволами бронекатер. Весь этот флот охранялся огневой точкой, упрятанной на краю леса. Из горы мешков с песком там торчал крупнокалиберный пулемет «Корд» российского производства, направленный в сторону причала.
        Рядом с пулеметом на мешках развалился одинокий караульный, покуривая сигаретку. Сосредоточившись на реке, он так и не заметил, как Такер и Кейн проскользнули мимо него. Как и подозревал Уэйн, основное внимание патрулей было сосредоточено именно на этой оконечности острова. Убедившись в этом, он оставил Кейна прятаться там, в лесу, а сам по кругу вернулся к более темному и менее патрулируемому краю поселения.
        Оставались два вопроса.
        «Я вообще нахожусь в нужном месте? Наших держат именно здесь?»
        Такер не сводил глаз со зданий, едва обозначенных лишь россыпью натриевых ламп и костром на центральной площади. Тем не менее очки ночного видения достаточно хорошо справлялись с темнотой. Никаких признаков Монка или Фрэнка он не заметил. В столь поздний час их, наверное, уже заперли на ночь в какой-нибудь камере.
        Особое внимание Такера привлекли два строения. Приметив у дверей большого сборного ангара людей в белых лабораторных халатах, он предположил, что это больница или исследовательская станция. Перед самым выходом Пейнтер сообщил ему, что похитители прихватили с собой и лабораторное оборудование Фрэнка. А это наводило на мысль, что им требовались знания вирусолога, и если в этом ангаре и впрямь располагалась некая лаборатория, то Фрэнк вполне мог сейчас находиться там.
        Другим зданием, на котором Такер сосредоточил свое внимание, был колониальный гестхаус. Судя по вооруженным людям, постоянно снующим через его двери в обе стороны, там должен был располагаться штаб аванпоста. К сожалению, подходящего места, из которого можно было бы скрытно наблюдать за обоими объектами одновременно, подобрать так и не удалось, и после некоторых размышлений Такер занял позицию ближе к гостевому дому, приказав Кейну оставаться на противоположной стороне компаунда и не сводить глаз и объектива камеры с лабораторного ангара. Единственная проблема с этим планом заключалась в том, что видеопоток с устройства Кейна стал более прерывистым и спорадическим из-за местных глушилок или постановщика помех. Такер предположил, что сам противник продолжает поддерживать связь на какой-то кодированной частоте, иначе не было бы толку от собакоподобных роботов, обшаривающих лес.
        И все же на данный момент картинка с камеры пса оставалась достаточно четкой.
        «Теперь - только ждать…»
        В отсутствие своего четвероногого напарника Такер чувствовал себя несколько неуютно, хотя все равно казалось, что тот где-то рядом. Дыхание Кейна мерно шумело у него в ушах. Уэйн слышал, как время от времени пес меняет положение среди листьев. Благодаря приподнятой над собачьим жилетом камере он даже видел глазами Кейна. Именно эта интимная близость и дала ему первое предупреждение.
        Кейн зарычал - еле слышно, самой глубиной горла.
        Такер сосредоточился на картинке с камеры своего напарника. Увидел группу людей, только что вышедших из сборного ангара. Все они были одеты в одинаковую голубую медицинскую униформу, и их охранял высокий конголезский военный с автоматом. Даже на таком расстоянии Такер сразу узнал долговязую фигуру своего друга Фрэнка. Кейн вновь заворчал, вероятно, тоже узнав ветеринара - человека, который ухаживал за ним все эти годы армейской службы.
        Группу увели куда-то под дулом автомата, и они быстро исчезли из поля зрения Кейна. Такер затаил дыхание. Затем та же группа вновь появилась на центральной площади, освещенной костром. Когда люди в голубых медицинских костюмах приблизились к нему, Такер узнал и Монка - по его бритой голове, подсвеченной светом костра. Двое других - молодая женщина с темными волосами, завязанными в конский хвост, и пожилой мужчина с седой шевелюрой и козлиной бородкой - были ему не знакомы, хотя Пейнтер уже успел показать Такеру несколько фотографий двух пропавших ооновских врачей.
        «Это, должно быть, они».
        Чернокожий охранник повел группу к двухэтажному гестхаусу, подтвердив предположение Такера о том, что там находится штаб-квартира компаунда.
        «Судя во всему, там их держат ночью».
        Он подождал, пока группу не провели внутрь, затем отсчитал три полных минуты. Такер хотел, чтобы группа в полном составе сосредоточилась в каком-то относительно безопасном месте. Его план требовал идеального хронометража.
        Наконец он отдал приказы Кейну.
        «ОБРАЗ ДЕЙСТВИЙ «БРАВО». ПО МОЕЙ КОМАНДЕ».
        Отсчитал еще двадцать секунд, чтобы немного подстраховаться.
        «ПОШЕЛ!»
        17
        24 апреля, 20:32 по центральноафриканскому времени
        Остров Белка, Демократическая Республика Конго
        Когда дверь камеры с лязгом закрылась за их группой, Монк подавил зевок. Осмотрел камеру из цементных блоков, отметив стальные решетки на окнах, шеренгу коек вдоль одной из стен.
        «Мой милый дом, мой дом родной…»
        Оба врача ООН сразу направились к паре неубранных кроватей. Очевидно, эти двое уже провели здесь ночь. Фрэнк лишь хмуро посмотрел на предоставленное им жилье.
        Монк оглянулся на покрытого шрамами конголезского военного, бывшего лейтенанта по имени Икон.
        - Как насчет ужина? - окликнул он того сквозь зарешеченную дверь. - День был долгий!
        Тот лишь усмехнулся, поворачивая ключ, чтобы запереть их.
        Монк подошел ближе, как будто желая настоять на своем, но на самом деле ему хотелось получше рассмотреть коридор. Он заметил пару камер наблюдения, установленных высоко на стене, одна из которых была направлена на дверь камеры, а другая - вдоль коридора. И хотя ему не удалось обнаружить никаких микрофонов, оставалось предположить, что камеры оснащены и подслушкой. Его соратникам придется проявлять осторожность, ведя откровенные разговоры.
        Едва только Монк отвернулся от двери, как до него донеслось эхо далекого взрыва - откуда-то снаружи и, похоже, совсем неподалеку от них. За первым взрывом последовал другой. Потом еще один. Все застыли на месте. Пальба очень походила на праздничный фейерверк, однако, судя по напряженной позе их охранника, речь вовсе не шла о чем-то подобном Четвертому июля[79 - Четвертое июля - День независимости США.] в Конго.
        Мгновение спустя до них донеслись панические крики.
        «Кто-то напал на это место».
        Монк быстро прикинул в уме. Это вполне мог быть и партизанский рейд, но время и совпадение с их появлением здесь вселили в него некоторую надежду. И он с ходу принял решение, зная, что, возможно, подвергает их всех риску.
        Шагнув к двери, Монк ухватился за решетку.
        - Что происходит? - крикнул он охраннику, изображая ужас, когда прогремел еще один взрыв.
        Икон присел за дверью, подняв к плечу автомат и нацелив его куда-то в конец коридора.
        - Назад! - сердито рявкнул он.
        Коккалис подчинился, отступая от двери. Только при этом он отсоединил свой кистевой протез и оставил его прикрепленным к решетке - прямо над замком. Потом быстро повернулся к остальным.
        - Делайте как он говорит! Все назад!
        Монк подтолкнул Джеймсона вглубь камеры. Фрэнк, должно быть, уловил настойчивость в его голосе и потащил за собой Шарлотту. Та в ужасе посмотрела на бестелесную руку Монка - вероятно, сразу не заметив, что это протез.
        «О, это не просто протез…»
        Монк набрал код на титановой магнитной манжете, которая фиксировала его искусственную кисть на запястье. Нажал на последнюю точку контакта, затем махнул всем на пол.
        - Ложись! Быстро!
        И заряд «си-четыре», спрятанный под синтетической ладонью протеза, оглушительно взорвался, полыхнув ослепительной вспышкой. Взрывная волна сбила всех с ног.
        Кроме Монка.
        Ожидая взрыва, он заранее присел, и теперь быстро рванул сквозь горячий дым к перекосившейся двери. Взрыв разрушил замок и сорвал ее с одной из петель.
        Икон ничком лежал в коридоре, захваченный взрывом врасплох, а не исключено, что и основательно прихлопнутый дверью. Но он оказался крепким ублюдком и уже зашевелился, с трудом поднимаясь на четвереньки.
        Монк встретил его поднятую голову ударом ботинка под нос. Кость хрустнула самым удовлетворяющим образом. Лейтенант снова упал - на сей раз без сознания.
        - Бежим! - крикнул Монк остальным.
        Врачи еще пребывали в полном ошеломлении, но Фрэнк заставил их двигаться. Подобрав автомат конвоира, Монк перебросил его Фрэнку. Это было оружие, которым лучше всего пользоваться тому, у кого две руки. Потом освободил Икона от пистолета в кобуре - хромированного «Браунинга Эйч-пи». Прикинул его в руке, оценив приятную тяжесть.
        «Сойдет».
        Проверив автомат, Фрэнк кивнул Монку.
        Тот повернулся к двум врачам.
        - Держитесь поближе. От нас не отставать. Ясно?
        Джеймсон лишь вытаращил глаза, которые казались просто огромными. Во время всей этой суматохи он потерял очки. Шарлотта заметно побледнела, но кивнула.
        Все быстро направились по коридору к выходу.
        Монк шел впереди.
        «Давайте-ка посмотрим, кто заглянул к нам в гости».
        20:37
        Из-под прикрытия темного леса Такер бросил в сторону колониального аванпоста пару дымовых шашек. После пятисекундной задержки обе глухо взорвались, и вокруг стали расползаться клубы густого дыма. Ветерок, стекающий вниз по реке, закатил эту черную пелену на территорию компаунда.
        Такер последовал за ней, оставаясь под ее прикрытием.
        Он не осмеливался больше ждать - особенно после того, как услышал громкий взрыв, донесшийся со стороны гостевого дома.
        «Что там стряслось?»
        Направляясь к выходу из леса, Уэйн продолжал следить за продвижением Кейна. По его предыдущей команде тот зигзагообразно побежал через джунгли на дальнем конце острова. Кейн потребовался Такеру, чтобы отвлечь внимание в той стороне, пока сам он пытается добраться до гестхауса. Как раз с этой целью Такер и вложил в кевларовый пояс-патронташ Кейна несколько светошумовых зарядов и гранат. Ячейки пояса, вмещавшие дюжину взрывоопасных «яиц», последовательно открывались по радиосигналу с пульта в руке у Такера, сбрасывая заряды на землю. Срабатывали те с пятнадцатисекундной задержкой, что давало собаке достаточно времени, чтобы убежать вперед, прежде чем они взорвутся.
        Кейн продолжал бежать через лес, сея хаос. Дергающаяся картинка с его камеры вызывала головокружение, но Такер доверял способности своего напарника держаться подальше от посторонних глаз. Когда пес хотел, он мог стать тенью. Да и патрули там наверняка высматривали партизан или других вооруженных людей, а не какого-то быстроногого призрака.
        Сам же Такер теперь крался вдоль ряда небольших построек, стараясь держаться в клубах дыма. Тепловизионное изображение его очков ясно указывало местоположение костра, пылающего на площади. Он приостановился, чтобы позволить паре бойцов противника проскочить мимо него и побежать к той части острова, где располагался причал.
        Как только опасность миновала, Такер преодолел остаток расстояния до гестхауса, обеими руками выставив перед собой свой «Дезерт Игл». Дым к тому моменту почти рассеялся, превратившись в серое марево. И все же Уэйн был уже совсем близко. Пригнувшись пониже, он быстро преодолел последние несколько шагов до ступенек, ведущих на приподнятую над землей террасу здания.
        Остановили его крики и грохот выстрелов.
        Двери перед ним резко распахнулись. Какая-то фигура - солдат в камуфляже - вылетела на крыльцо, сраженная шквалом автоматного огня. Скатилась по ступенькам и неподвижно растянулась у ног Такера.
        Он отступил, когда из той же двери выбежала знакомая группа в голубой медицинской униформе.
        - Фрэнк, Монк, - прошипел им Такер, прежде чем они не приняли его за кого-то из патрульных.
        Монк с грохотом сбежал по ступенькам ему навстречу. Осмотрелся, явно надеясь на нечто большее, чем просто один-единственный спасатель. Но тем не менее сразу же принял сложившуюся ситуацию.
        - Такер, какой план?
        - Сматываться отсюда.
        - Меня устраивает.
        Повернувшись, Уэйн махнул рукой на церковь.
        - Тогда давайте вон туда.
        20:39
        Шарлотта едва сумела справиться со своим колотящимся сердцем и сковавшим ее параличом, не имеющим никакого отношения к вирусной инфекции. Она понимала, что нужно продолжать двигаться.
        Задержалась Шарлотта лишь для того, чтобы подхватить пистолет, вылетевший из руки мертвого солдата у подножия лестницы. В оружии она разбиралась - еще с тех лет, когда ее семья жила в соседней Республике Конго. Никто не путешествовал по этим джунглям безоружным.
        Заметив это, Монк одобрительно кивнул ей.
        Они быстро двинулись вслед за человеком, который пришел им на выручку, - как выяснилось, его звали Такер. Судя по взрывам и крикам в лесу, тот явно пришел не один. Оставалось надеяться, что с достаточными силами, чтобы вытащить их отсюда в целости и сохранности.
        Они обошли высокую церковь, держась за завесой дыма, - по пути Такер бросил пару дымовых шашек, чтобы скрыть их продвижение. Приглушенные хлопки и расползшаяся вокруг темная пелена вроде не привлекли ничьего внимания в ночи, дым лишь сгустил темноту вокруг них. И все же Шарлотта чувствовала себя листом, подхваченным вихрем. Приглушенные взрывы, по-прежнему то и дело доносящиеся из леса, заставляли ее каждый раз вздрагивать.
        Тем не менее они благополучно добрались до ангаров исследовательского центра. Поблизости никого не было. Научный персонал, судя по всему, успел где-то укрыться.
        Такер поднял руку, и все остановились.
        - Постойте здесь, - шепнул он, двинувшись вперед уже один.
        Прижавшись к остальным, Шарлотта посмотрела на больничный ангар. Представила себе Дисанку и ее ребенка. Вспомнила обещание, которое дала этой женщине.
        Толкнув Монка локтем, она показала на дверь ангара.
        - Пациенты… Нельзя оставлять их здесь.
        - Нет времени, - отозвался он с выражением боли на лице. - И большинство из них даже не могут пошевелиться.
        Шарлотта и сама это понимала. Большинство пациентов были полностью прикованы к постелям, погруженные в вызванный вирусом ступор. Но все-таки не все из них…
        - Здесь, по крайней мере, есть хоть какой-то медицинский уход, - продолжал Монк. - Так что остается надеяться лишь на то, что у нас выйдет как можно быстрее привлечь помощь со стороны.
        Шарлотта признала, что это так. И все же не могла смириться с тем, что придется просто бросить здесь Дисанку и ее малыша.
        Такер наконец вернулся к ним. Даже за защитными очками, закрывающими бо`льшую часть его лица, было хорошо видно, как оно исказилось от беспокойства. Он мотнул головой в сторону криков и выстрелов, эхом разносившихся по лесу совсем неподалеку, и встревоженно произнес:
        - Что-то не так. Кейн уже должен был заманить патрульных на юг, расчистив нам путь.
        Фрэнк повернулся в противоположную сторону.
        - И нас вроде догоняют.
        С центральной площади доносились отрывистые приказы. По дощатым мосткам грохотали тяжелые сапоги, и все эти звуки явно приближались.
        Такер чертыхнулся, но его внимание вроде было сосредоточено на чем-то другом. Он поднял свой беспроводной пульт повыше.
        - Ну давай же, Кейн!
        Шарлотта нахмурилась, глядя в сторону джунглей.
        «Да кто же это там у него?»
        20:41
        Кейн приникает к земле, когда опасность приближается с трех сторон одновременно.
        С обоих флангов и прямо спереди.
        Путь к отступлению отрезан гомоном голосов, стеной пота и перегоревшего пороха. Он исправно гнал вперед, заманивая за собой тех, кто преследовал его. В голове горел приказ увести их еще дальше.
        Но другие преследователи заметили его и теперь мешают выполнить этот приказ. Он едва сдерживает яростный рык и желание ответить на вызов.
        У него есть право лишь ждать.
        Но тут его уши встают торчком, улавливая знакомое жужжание и пощелкивание металла. Ветки трещат все ближе. Его задние лапы подбираются, подрагивают от напряжения.
        Кейн знает, что его брат по стае слеп к надвигающейся угрозе, он не обладает таким же тонким нюхом и острым слухом, как у него. Его напарнику требуется зрение, чтобы опасность стала очевидной. Но Кейн доверяет ему всем сердцем и душой.
        И ждет.
        Наконец впереди показывается первый из трех преследователей. От него воняет смазкой и искровыми разрядами. Жужжат шестеренки. Пулеметная установка поводит своим рылом туда-сюда, выискивая цель. Чувства преследователя приглушены, притуплены по сравнению с его собственными. Но Кейн понимает, что тот все равно смертельно опасен и быстр.
        Он уже дважды чуть не попал под огонь таких охотников, но сумел скрыться.
        Затем справа появляется еще один, за которым через мгновение возникает третий - слева.
        Кейн сохраняет полную неподвижность. Он уже усвоил, что их внимание привлекает в первую очередь движение. Тем не менее скоро они почувствуют его тепло, распознают его форму. И хотя он уже успешно избежал нескольких столкновений, три - это слишком много, чтобы просто убежать от них.
        И Кейн все ждет, доверясь далекому напарнику.
        И тут слышит характерный щелчок. На землю прямо под ним со стуком падает серебристый яйцеобразный предмет. Его товарищ по стае наконец осознал угрозу и стремится помочь ему.
        Кейн сразу все понимает. Он обучен этому маневру. Знает, что уже должен бежать.
        Команда в ухе лишь подтверждает это.
        «ПОШЕЛ! В ТЕМПЕ!»
        Но он не подчиняется. Кейн давно уже выяснил, сколько ударов его сердца требуется, прежде чем такой предмет оглушительно взорвется, полыхнув ослепительной вспышкой и разбрасывая обжигающие осколки металла. Он ждет, доверяя самому себе не меньше, чем тому, другому.
        Трое охотников смыкаются вокруг него. Пулеметная установка поворачивается в его сторону, затем другая, потом третья.
        И вот теперь, когда его заметили, Кейн отпрыгивает назад - подальше от серебристого предмета на земле.
        Гремят короткие стволы, вокруг него свистят пули, но он уже исчез. По-заячьи оттолкнувшись задними лапами, убегает прочь. Трое охотников сходятся там, где он только что прятался, - и тут деревья вокруг них озаряет яркая вспышка. Взрывная волна толкает его, загоняя еще глубже в лес.
        В кусты рядом с ним с треском врезается что-то темное, тяжелое, все изломанное, неподвижно замирает.
        А Кейн все мчится вперед, подальше от места взрыва, в объятия теней и спасительной листвы. Вырвавшись из ловушки, бежит в темноту, готовый наконец продолжить выполнять задание, сбить с пути еще больше охотников.
        И тут до него долетают слова.
        Кейн слышит гордость, звучащую в них, и знает, что они правдивы и искренни.
        «МОЛОДЕЦ, КЕЙН! ХОРОШИЙ МАЛЬЧИК!»
        8:43
        Такер с облегчением выдохнул.
        «Буквально в последний момент…»
        Потом повернулся к остальным.
        - Кейн опять выкрутился. Но ему понадобится еще несколько минут, чтобы увести патрульных с нашего пути. После этого надо пробовать добраться до причала.
        - Не думаю, что у нас есть эти несколько минут, - отозвался Фрэнк, подкрепив свои слова несколькими одиночными выстрелами из автомата, направленными в сторону площади.
        С той стороны послышались удивленные мужские крики. Появившиеся было вдалеке темные фигуры поспешно отступили. Но вряд ли это подорвало боевой дух противника слишком уж надолго.
        Фрэнк тоже это понимал.
        - Нас превосходят в вооружении и численности, и мы на слишком открытом месте. Нам лучше укрыться в лесу.
        - Погоди-ка, - сказал Монк, подступая ближе. - Такер, у тебя остались еще гранаты?
        Тот похлопал себя по поясу.
        - Две осколочных, четыре светошумовых.
        Засунув пистолет за пояс, Коккалис протянул ему ладонь.
        - Отлично. Мне нужно проделать дыру кое в чем.
        Такер отстегнул от пояса один из крошечных зарядов взрывчатки и передал ему. При виде миниатюрных размеров гранаты Монк лишь поморщился.
        - Это больше для отвлечения внимания, - объяснил Такер. - Но в крайнем случае можно и причинить некоторый ущерб.
        Фрэнк выпустил еще пару коротких очередей в сторону площади.
        - По-моему, сейчас как раз и есть этот крайний случай, - отозвался Монк. - Какая тут задержка после постановки на боевой взвод?
        - По умолчанию пятнадцать секунд. Но я могу…
        - Этого вполне достаточно, - бросил Монк, поворачиваясь и отбегая от остальных. - Тем не менее придется взять ноги в руки.
        Такер увидел, как тот подбежал к шлакоблочному зданию и пинком распахнул дверь, из-за которой сразу вырвалась какофония звериных криков и воплей. Монк исчез за ней на несколько секунд, после бросился обратно к ним, размахивая рукой.
        - Сваливаем! - крикнул он. - Все в лес!
        Беглецы тут же сорвались с места, как будто понимали, что там устроил Монк. У Такера не было времени на расспросы, и он последовал за остальными. Фрэнк время от времени постреливал себе за спину. Когда они оказались под покровом джунглей, он наконец полностью опустошил магазин автомата и с досадой посмотрел на него.
        И тут позади послышался громкий хлопок взрыва.
        - Не останавливайтесь! - пропыхтел Монк.
        Все повиновались, зарываясь еще глубже в лес.
        Такер на бегу приблизился к Монку.
        - Что ты там сделал?
        Тот просто пожал плечами.
        - Завербовал союзника. Как говорится, враг твоего врага - твой друг.
        Такер нахмурился - и тут услышал визг, от которого у него кровь застыла в жилах. Дикий, яростный и явно принадлежащий хищнику. Он оглянулся.
        «Это еще что за…»
        Позади послышались истошные крики, полные боли и ужаса. Стрельба стала беспорядочной. Что бы там ни выпустил на свободу Монк, это явно первым делом набросилось на их преследователей.
        - По-моему, это позволит нам выиграть немного времени, - заметил Фрэнк.
        Монк вытянул руку.
        - Такер, отведи-ка нас поскорей к причалу, пока новобранец не учуял и наш запах.
        Тот выступил вперед. Несмотря на угрозу позади, двигался он медленно, позволяя Кейну отвлечь как можно больше патрульных. И лишь убедившись, что путь действительно свободен, ускорил шаг.
        Потом голосом связался со своим напарником.
        «ВЫХОД ИЗ БОЯ. БЕСШУМНОЕ ВОЗВРАЩЕНИЕ В ТОЧКУ «АЛЬФА».
        Остальную часть леса они преодолели без происшествий. Впереди показались огни, обозначающие причал. Такер приказал всем держаться позади, а сам выдвинулся вперед на разведку. Вскоре он добрался до огневой точки у воды. На окровавленной куче мешков с песком распростерлось бездыханное тело пулеметчика - еще одно доказательство того, что крошечные заряды взрывчатки были далеко не безобидны. Кейн скинул первое «яйцо» прямо у того за спиной, прежде чем убежать, увлекая за собой остальных патрульных.
        Такер огляделся. Убедившись, что поблизости больше никого нет, прокрался к будке рядом с огневой точкой и подошел к застекленному ящичку, в котором висели ключи от лодок. Кинжалом сломал замок и собрал все связки с электронными брелоками.
        Пригнувшись, свистнул остальным, что все чисто.
        Все поспешили из леса.
        Присоединившись к своему другу, Фрэнк оценивающе глянул на крупнокалиберный «Корд», после чего отбросил свой пустой автомат и принялся снимать тяжелый пулемет с турели, подтягивая к себе ленту с толстыми патронами.
        - Это получше будет.
        Монк ухмыльнулся.
        - Я знаю одного большого парня, который прямо сейчас позеленел бы от зависти.
        - Чего ждем? - спросила Шарлотта, глаза которой стеклянно поблескивали под натриевой лампой.
        - Еще одного бойца, - пробормотал Такер.
        Как будто вызванная его словами, из леса вырвалась приземистая темная фигура и бросилась к нему.
        - Ты как раз вовремя, Кейн!
        Пес фыркнул и толкнул его носом.
        Шарлотта была явно ошеломлена.
        - Так это Кейн? Я думала, вы привели с собой целую армию!
        Такер похлопал своего напарника по боку.
        - Так оно и есть.
        Джеймсон нервно сглотнул.
        - Какую лодку возьмем?
        Уэйн уже выбрал одну из них.
        - Пошли.
        Он повел остальных к дальнему концу причала, где был пришвартован длинный и узкий скоростной катер. Разработанный для океанских гонок черно-красный углепластиковый корпус напоминал острый кинжал, замерший на темной воде. Такеру требовалось что-то достаточно быстрое, чтобы как можно скорей выбраться за радиус действия глушилок вокруг острова.
        «Это вполне подойдет».
        Он помог двум врачам спуститься в кокпит, после чего спрыгнул следом. Пока Монк и Фрэнк отдавали швартовные концы, бросился к штурвалу, выуживая подходящий брелок - черно-красный в тон корпусу лодки. Повернул ключ, и чудовищный мотор сразу же отозвался оглушительным ревом.
        На что, к сожалению, ответили из леса.
        Яростный визг привлек все взгляды к береговой части причала. Из леса на открытое пространство выскочила огромная тень - сплошь мускулы и ощетинившаяся шерсть. Зверь завыл на них, обнажив пару похожих на ятаганы клыков.
        «Боже милостивый…»
        Монк и Фрэнк тоже бросились к лодке и спрыгнули на носовую палубу. Фрэнк изо всех сил пытался развернуть в сторону зверя трофейный пулемет.
        Кейн остался на причале, повернувшись к огромному коту. Присел на передние лапы, угрожающе оскалившись. Шерсть его дрожащей гривой вздыбилась вокруг шеи.
        - КО МНЕ! - крикнул Такер.
        Кейн проигнорировал приказ, не сводя глаз со зверя - явно повинуясь инстинктам, впитавшимся в его плоть и кровь.
        - БЫСТРО! - более твердо скомандовал его напарник.
        «Это не та битва, которую ты выиграешь».
        Тем не менее Кейн словно прилип к земле, глядя на зверя с высоты причала.
        - Ну поехали уже! - взмолился Джеймсон.
        Такер не обратил на него внимания. Он не оставил бы Кейна ни при каких обстоятельствах.
        К счастью, патовая ситуация разрулилась сама собой. Из леса вырвалась выпущенная из гранатомета граната, которая угодила прямо в брошенную огневую точку. Окутанные дымом и пламенем мешки с песком взлетели высоко в воздух.
        Огромный кот отскочил в сторону. С громким всплеском нырнул башкой вперед в реку и быстро погреб лапами к дальнему берегу.
        Лишившись противника, Кейн развернулся, высоко задрав хвост, и запрыгнул в лодку.
        Когда все оказались на борту, Такер решительно толкнул рукоятку дросселя от себя. Черно-красный кинжал пулей вылетел на речной простор, отчего всех отбросило на спинки сидений.
        «Ничего себе - реально быстрая штуковина!»
        Лодка рассекала воду, набирая скорость. Такер нацелился вниз по реке, используя течение, чтобы побыстрей убраться от острова. Как только они отошли достаточно далеко, он выбросил остальные украденные брелоки за борт.
        «Посмотрим, как они теперь попробуют нас догнать!»
        Монк присоединился к нему, крича, чтобы быть услышанным сквозь рев двигателя.
        - Что дальше?
        Такер представил себе Ндая, прислонившегося к вертолету.
        - Пора вызывать подкрепление.
        Монк нахмурился, глядя за корму катера, за которой тянулся острый кильватерный след.
        - Что такое? - спросил Такер.
        - Не думаю, что это будет так просто. - Коккалис повернулся к нему лицом. - Только не когда дело доходит до ублюдка, который управляет этим заведением.
        20:50
        Нолан де Костер мерил шагами свой кабинет на втором этаже гестхауса, постукивая себя твердым кулаком по бедру и так крепко сжимая зубы, что заболела челюсть.
        После первой серии взрывов его личные помещения были сразу же заблокированы. Опустились металлические ставни перед балконными дверями. Тяжелые сдвижные засовы дополнительно укрепили дверь кабинета, под резными деревянными накладками которой скрывалась двухдюймовая стальная пластина.
        И хотя он оказался заперт здесь, ряд мониторов, обычно скрытых за деревянными панелями, позволял ему наблюдать даже за самыми отдаленными уголками комплекса. Де Костер уже понял, что на его владения совершен налет, но даже при таком количестве видеокамер все равно было трудно понять, кто руководил атакой и сколько нападавших находилось на территории.
        Хотя он знал одного человека, который определенно был во всем этом замешан.
        После того, как весь дом сотрясся от взрыва на втором этаже, Нолан просмотрел запись с камеры наблюдения, нацеленной на зарешеченную дверь помещения, в котором содержались пленники. И обратил внимание, как бритоголовый ассистент доктора Уитакера прикрепил свой протез к решетке, после чего изображение сменилось серым «снегом» - мощный взрыв полностью снес камеры наблюдения в коридоре. Позже Нолан увидел, как тот же человек освободил измененного гепарда, напустив того на его собственных солдат. Этот «ассистент» был явно чем-то большим, чем пытался казаться.
        «Может, военный или даже оперативный сотрудник разведки».
        Миллиардер покачал головой, сознавая, насколько основательно этот человек его напарил. Этот гаденыш сидел прямо напротив него, изображая подобострастие и якобы нервничая. А ведь Нолан всегда считал себя хорошим знатоком людей…
        «Но меня провели как мальчишку».
        Это бесило его больше всего.
        Вернувшись к шеренге мониторов, он уставился на дым, хаос и разбросанные повсюду тела. По крайней мере, исследовательский центр вроде оставался цел. Можно будет по-прежнему продолжать работу. Хотя придется принять меры предосторожности.
        Мелодичный звонок привлек его внимание к изображению с камеры за дверью кабинета, за которой маячила какая-то фигура. Потом в объектив уставилась покрытая шрамами физиономия. Из распухшего искривленного носа стекали две струйки крови.
        - Как раз вовремя, - пробормотал Нолан, нажимая на кнопку и отпирая дверь.
        В комнату шагнул лейтенант Икон. Глаза его горели от ярости, к которой примешивалась изрядная толика стыда. Командир гарнизона позволил заключенным сбежать и теперь явно намеревался исправить эту ошибку.
        Лейтенант склонил голову.
        - Commandant!
        Нолан промолчал, давая собеседнику прочувствовать, насколько он разочарован. Потом ткнул в другую кнопку, и стальные ставни на стеклянных дверях комнаты медленно поднялись к потолку. Молча повернулся и вышел на балкон.
        Икон последовал за ним.
        Встав у перил, Нолан посмотрел через полог леса на реку.
        В ее черном зеркале отражалась россыпь звезд. Вдали у самого горизонта громоздились грозовые тучи. Послышался отдаленный раскат грома.
        - Похоже, они направляются вниз по реке, - сказал Нолан.
        - Oui. В вашей «Тирранне».
        Он представил себе свою скоростную лодку. Это была одна из его любимых.
        - Свяжитесь с Дрейпером. Прямо сейчас.
        Де Костер сосредоточил внимание на зареве, которое поднималось над горизонтом ниже по реке и обозначало горноразработки на месторождении Катва - одном из многих, принадлежащих его компании. Дрейпер вылетел туда незадолго до захода солнца на вертолете, чтобы решить возникшую проблему - панику среди местных шахтеров. Нолан не сомневался, что Дрейпер быстро устранит любые волнения, пока они не переросли в полноценный бунт.
        Теперь у Нолана появилась дополнительная задача для капитана.
        - Передайте Дрейперу мой приказ вывести баржи с рудой в реку. Укомплектованные живой силой, артиллерией и прожекторами. Пусть перекроют ее от берега до берега.
        - Oui, Commandant!
        Нолан повернулся к Икону.
        - А еще активируйте все глушилки. Все до единой. Накройте весь этот регион.
        Оборудовав этот объект на острове, он построил скрытые вышки постановки радиопомех вдоль всей реки и даже по ее притокам, обеспечивая конфиденциальность своей личной вотчины.
        «Им не вырваться из моих сетей».
        Де Костер оглянулся на свой кабинет, остановив взгляд на золотой африканской короне, сияющей в стеклянной витрине.
        «Только не когда я - хозяин этих джунглей».
        18
        24 апреля, 21:02 по центральноафриканскому времени
        Провинция Чопо, Демократическая Республика Конго
        Хватаясь за что попало, Грей мотался в заднем отсеке вездехода, который, дребезжа и подскакивая, на головокружительной скорости несся по джунглям.
        - Давай-ка потише! - выкрикнул он.
        Ковальски сосредоточенно сгорбился за рулем, попыхивая тлеющей в уголке рта сигарой. Фарайи сидел рядом с ним, изо всех сил стараясь играть роль штурмана при столь решительном водителе. Лобовое стекло было испачкано светящимися разводами - остатками ядовитых мотыльков, разбившихся о него на ходу или раздавленных «дворниками».
        Похоже, им все-таки удалось выбраться из самой густой части роя.
        Но команда понесла потери.
        Грей вновь переключил внимание на Бенджи. Аспирант лежал на спине, все еще мало что соображающий. Рот и нос его закрывала кислородная маска.
        После того, как Бенджи погрузили на борт, Грей вытащил армейскую аптечку, встроенную в боковую стенку вездехода. Не зная природы нейротоксина, коммандер решил прибегнуть к чисто симптоматическому лечению. Он вколол Бенджи диазепам, чтобы унять дрожь в конечностях, а также ввел ему антигистаминные препараты и адреналин, чтобы предотвратить угрозу анафилаксии[80 - Анафилаксия - быстрая аллергическая реакция, представляющая опасность для жизни. Наиболее распространенная анафилактическая реакция - отек тканей, вызывающий удушье.]. Потом как следует промыл волдыри на руке и щеке аспиранта, стараясь удалить как можно больше неизвестного яда.
        - Как дела у парня? - крикнул Ковальски через плечо.
        - Вроде приходит в себя.
        Со все еще затуманенными глазами Бенджи кивнул, подтверждая этот прогноз. Попытался стянуть маску, но Грей оттолкнул его руку. Молодому человеку повезло, что его задели всего два мотылька. Еще немного, и он не выжил бы.
        Тем не менее Грей понимал, что его состояние может вновь ухудшиться.
        Слишком многое оставалось неизвестным.
        Пока они продолжали пробираться через джунгли, он подумывал, не стоит ли нарушить режим радиомолчания и организовать эвакуацию, но боялся насторожить врага, если его вызов достигнет чужих ушей. Кроме того, любая задержка отдалила бы их от цели.
        И все же они были в долгу перед молодым человеком. Если б не своевременное предупреждение Бенджи, все они стали бы жертвами ядовитого роя.
        Фарайи, сидящий на переднем сиденье, вдруг испуганно вскрикнул и, низко пригнувшись, ткнул пальцем куда-то вверх. По потолку над головой у Ковальски ползал мотылек, брюшко которого мягко светилось в полутьме кабины. Грей думал, что они полностью очистили вездеход, но один, должно быть, в спешке ускользнул от их внимания. И в этот момент мотылек стал падать прямо на бритую макушку здоровяка.
        Прежде чем он успел приземлиться, Ковальски вынул изо рта свою сигару и ткнул ею в мотылька, опять пригвождая его к крыше. Придавленные тлеющим окурком крылья затрепетали, а тело зашипело и вспыхнуло. Когда мотылек перестал двигаться, Ковальски приоткрыл боковое окно и выбросил сигару вместе с мертвым насекомым в джунгли.
        - Надеюсь, это был последний, - проворчал он. - Если мне суждено отдать концы, то лучше бы не из-за какой-то дурацкой бабочки.
        - Мотылька, - слабым голосом пробубнил Бенджи из-под кислородной маски. Потом стащил ее с лица, увернувшись от второй попытки Грея удержать ее на месте. - Это африканский ауривиллиус, Holocerina angulata, чисто местный вид.
        Грей хотел, чтобы Бенджи как следует отдохнул, но ему требовались его опыт и знания.
        - Насколько я понимаю, обычно они не ядовиты.
        - Взрослые - да, - хрипло отозвался Бенджи. - А вот у их гусениц есть ядовитые шипы, которые могут вызвать жгучую боль.
        - У тебя не просто жгучая боль, - крикнул в ответ Ковальски, проламываясь на вездеходе сквозь густой подлесок.
        Бенджи попытался сесть, для чего потребовались две попытки и помощь Грея.
        - Должно быть, что-то исказило вид. Как и в случае со странствующими муравьями. Но я думал, что такие изменения - чисто поведенческие, а не физиологические. - Он покосился на Грея. - Похоже, что-то радикально меняет эти джунгли.
        Пирс бросил взгляд на темный лес, подскакивающий и раскачивающийся за окнами машины.
        - Вы думаете, это работа вируса?
        - Не могу сказать наверняка, но если это так, то мы идем не тем путем.
        - В каком это смысле?
        Бенджи задумчиво уставился на двойные лучи фар, вонзающиеся в темноту.
        - Держу пари, что чем дальше мы будем углубляться в эти джунгли - чем ближе подбираться к источнику, - тем хуже все будет выглядеть. И даже если… - Тут его голос прервался.
        Грей почувствовал, что он что-то скрывает.
        - Что?
        Бенджи потер покрытую волдырями щеку.
        - Муравьи, бабуины, даже мотыльки… Изменения в них, похоже, произошли совсем недавно - новые изменения, возникшие на самой границе распространения вируса. Но не исключено, что там, куда мы направляемся, вирус был активен на протяжении множества тысячелетий. Никто не знает, что он мог произвести за такой промежуток времени и на что будут похожи подобные превращения.
        Грею потребовалось мгновение, чтобы переварить слова биолога.
        Ковальски предпочитал не забивать себе голову подобными вопросами. Ткнув Фарайи локтем в бок, он мотнул головой вперед.
        - Скажи мне, что уже скоро приедем.
        Фарайи повернулся к Ковальски, затем снова к Грею.
        - А мы уже на месте.
        Пирс подался вперед, чтобы заглянуть за ветровое стекло. Гигантские колеса вездехода по-прежнему перемалывали густой подлесок, и он не видел впереди ничего, кроме еще более непроходимых джунглей.
        - Ты уверен?
        Фарайи ткнул пальцем куда-то в сторону. Грею потребовалось мгновение, чтобы разглядеть торчащий из земли камень высотой по пояс, увенчанный грубо вырезанным деревянным крестом, - настолько заросший лишайником и увитый лианами, что он был почти неотличим от джунглей. И лишь тогда Грей увидел и другие подобные камни по обе стороны от машины.
        Надгробия.
        Сосредоточены они были в небольшой рощице, стволы деревьев в которой оказались значительно тоньше, чем в окружающем лесу. Грей представил себе, как паства преподобного Шеппарда вырубает участок леса, чтобы расчистить место для этого кладбища. Маленькие деревья были явно моложе остальных - вторичная поросль, заполнившая свободное пространство после того, как миссия была окончательно заброшена.
        Даже Ковальски понял, где оказался.
        - Отлично, малыш. Ты привел нас на кладбище. Как будто это хорошая примета…
        Прибавив газу, он поспешил проехать дальше, чтобы поскорей убраться из страшного места, даже повалив при этом одно из надгробий, угодившее под гигантскую шину вездехода.
        Вскоре впереди появилась куда бо`льшая тень, скрытая в джунглях. Лучи фар заплясали по фасаду из камня и осыпающейся штукатурки, зазубренным осколкам разбитых окон и покрытой мхом жестяной крыше. Сбоку стоял большой мраморный крест, так густо оплетенный лианами, как будто сами джунгли вцепились в него, силясь повалить на землю.
        - Мы на месте, - повторил Фарайи, мотнув головой вперед.
        Хотя здание выглядело гораздо более обветшалым, это явно была та же самая миссионерская церковь, что и на коврике из рафии.
        Ковальски остановил вездеход возле большого креста, нацелив передок машины на порог церкви. Дверь давным-давно сгнила. Лучи фар так и не смогли рассеять густую тьму в глубине старого нефа. Несколько летучих мышей, потревоженных ярким светом, унеслись в ночь.
        - И что, предлагаешь туда зайти? - скептически поинтересовался Ковальски.
        Грей вытащил пачку старых фотографий. Выбрал вторую по времени съемки и поднял ее к глазам. На ней был изображен Уильям Шеппард, возглавляющий молитву среди коленопреклоненных туземцев из племени бакуба. Деревья за спиной преподобного - особенно одно, с характерным разветвляющимся надвое стволом - вроде соответствовали тем, что маячили слева от церкви. Грей перевернул фотографию, чтобы рассмотреть рисунок на обороте. Там наверняка тоже скрывалась какая-то зацепка.
        И тут все стало ясно. Он еще крепче сжал фотографию в пальцах. Раньше Грей думал, что на рисунке изображен холм с тропинкой, ведущей к кресту. Теперь он осознал свою ошибку.
        «Это же надгробие…»
        - Не думаю, что нам нужно заходить в церковь, - сказал он, обращаясь к Ковальски, и повернулся, чтобы выглянуть в заднее окошко вездехода. - Но альтернатива тебе понравится не больше.
        - Тогда куда…
        Тоже повернувшись на своем сиденье, Ковальски понял, куда смотрит Грей, и мрачно чертыхнулся.
        Коммандер подтвердил его догадку.
        - Нам придется обыскать кладбище.
        21:13
        Бенджи следовал за Греем по пятам. Там, в вездеходе, они пытались убедить его остаться внутри, но он отказался. И все же старался держаться поближе к коммандеру и его большому пистолету.
        Пока они направлялись к кладбищу, Бенджи светил фонариком во все стороны, наблюдая за окружающими джунглями. Хотя лесной полог был здесь значительно тоньше, ночь стала еще темнее, поскольку несущиеся по небу черные тучи закрыли звезды и луну. Где-то вдалеке прогремел гром, прозвучавший как рычание самого Конго.
        Отвлекшись на окружающую обстановку, Бенджи врезался в спину Грея. Тот как раз остановился, чтобы осмотреть одно из надгробий. Покосившийся камень почти утонул в размокшей грязи. Пирс сдвинул пучок цепких лиан, чтобы осмотреть его гранитную поверхность.
        Бенджи обошел вокруг камня, чтобы взглянуть на него с другой стороны.
        - Есть что? - спросил Грей.
        - Нет, тут просто выбиты имя и дата.
        - Тогда давайте двигаться дальше.
        Прежде чем покинуть вездеход, коммандер показал всем зигзагообразный узор, нарисованный на стилизованном надгробии, и теперь они искали этот символ. Ковальски и Фарайи осматривали соседний ряд камней. Обе группы старались держаться поближе друг к другу, хорошо помня о том, что произошло на озере. Лицо и рука биолога все еще горели от волдырей.
        Грей и Бенджи продолжили обследовать кладбище, двигаясь все тем же тандемом. Внимание аспиранта было по-прежнему сосредоточено на джунглях. Обоих донимали комары и целые облака кусачих мух. Каждый укус заставлял его вздрагивать и в очередной раз задаваться вопросом, какие отклонения могли быть привиты здешним насекомым. Не способствовало спокойствию и то, что в воздухе пахло гнилью и прелой листвой, особенно когда они оказались в самой глубине кладбища.
        Бенджи с содроганием представил себе кости у себя под ногами. Царящая в лесу тишина лишь усугубляла его нервозность, как будто даже джунгли не хотели беспокоить тех, кто спал здесь вечным сном. Эта мертвая тишина буквально давила на него. И, судя по опасливым шажкам и ссутуленным спинам, все остальные вроде испытывали те же самые чувства.
        Бенджи вытер выступивший на лбу пот.
        Минут через пятнадцать они завершили обход надгробий, насчитав ровно двадцать две штуки, - проверили даже то, на которое Ковальски наехал по пути к церкви. Пришлось совместными усилиями перевернуть завалившийся камень, чтобы осмотреть его с обратной стороны.
        Потом все столпились на краю кладбища.
        Грей разочарованно поджал губы. Ковальски просто сердито оглядывался по сторонам. Фарайи с несчастным видом скрестил руки на груди. Обнаружить искомый зигзагообразный символ им так и не удалось.
        - Наверное, надгробие, которое мы ищем, давно провалилось под землю, - пробурчал Ковальски. - Все это место выглядит так, будто вот-вот утонет в грязи.
        - Или здесь есть и другие могилы, - предположил Бенджи. - Может, нам стоит поискать и за церковью?
        Грей кивнул.
        - Ничего другого не остается. Это может оказаться где угодно.
        Ковальски вздохнул.
        - Все равно что искать иголку в заплесневелом стоге сена…
        - Или в данном случае… - Бенджи прочертил зигзаг в воздухе. - Молнию в стоге сена.
        Словно в ответ на эту эффектную демонстрацию вдали прогремел гром. Он быстро опустил руку.
        - Давайте двигаться дальше, - сказал Грей. - Не стоит долго толкаться на одном месте.
        Бенджи согласился, особенно учитывая надвигающуюся грозу. Они опять было двинулись к церкви, но тут Фарайи вдруг замер как вкопанный, не сводя взгляда с кладбища.
        Бенджи подошел к нему и тронул за руку.
        - Что такое?
        Высвободив руку, мальчишка повторил его жест, изобразив в воздухе зигзаг.
        - Молния… - произнес он, все еще глядя на скопление надгробий.
        - И что?
        Фарайи решительно направился обратно на кладбище, увлекая за собой Бенджи. Заметив это, остальные потянулись следом. Мальчишка принялся вновь осматривать могильные камни - те же самые, которые они с Ковальски уже изучили. Наконец остановился и стер с одного из них наслоения мха, открыв имя и дату.
        - Питер Умеме, - вслух прочитал Грей.
        Это была могила туземца из племени бакуба, который крестился и взял себе христианское имя, сохранив при этом и исконное племенное.
        Фарайи ткнул пальцем в последнее.
        - Умеме. - Он вновь зигзагообразно рубанул ладонью по воздуху для пущей убедительности. - Это означает «молния».
        Какое-то время все молча смотрели друг на друга.
        - Выходит, это то самое место? - наконец спросил Ковальски. - Не хотелось бы раскапывать чью-то могилу чисто по наитию.
        - Судя по всему, да, - отозвался Грей.
        - Откуда такая уверенность? - спросил Бенджи.
        Пирс потянулся к складной лопатке, висящей у него на плече, и разложил ее. Указал кончиком штыка на нижнюю строку надписи.
        - Восемнадцатое октября тысяча восемьсот девяносто четвертого года. Та же дата, что и на фотографии.
        Бенджи понял, что он прав.
        - Кто-то из группы Шеппарда, видать, умер здесь, пока они путешествовали. Не исключено, что молитвенное собрание, изображенное на фото, на самом деле было заупокойной службой.
        - Возможно, вы правы. Но есть только один способ узнать это наверняка. - Грей махнул Ковальски, чтобы тот помог ему копать. - Давайте приступим.
        Оба дружно взялись за дело. Почва оказалась влажной и рыхлой, так что работа спорилась. Рядом с углубляющейся ямой быстро росла гора свежего суглинка. Вскоре, в очередной раз воткнув лопату в землю, Ковальски услышал характерный скрежет металла о металл.
        - Это определенно не гроб, - проворчал здоровяк.
        С этого момента они продолжили работать руками, и все бросились им помогать. Наконец из-под темной почвы показался знакомый стальной сундук. Выглядел он точно так же, как тот, что они выудили из озера. Грей и Ковальски не без труда приподняли его, открыв толстые доски, упрятанные под ним. Бенджи поежился, осознав, что это крышка гроба Питера Умеме.
        Фарайи, видимо, подозревал то же самое. Когда Грей и Ковальски оттащили сундук в сторону, мальчишка положил ладонь поверх досок и стал что-то тихонько нашептывать на своем родном языке - то ли благодаря лежащего в могиле человека за то, что тот так долго охранял это сокровище, то ли извиняясь, что нарушил его покой. А может, делая и то и другое одновременно.
        Бенджи переключил внимание на Грея, который уже вытащил запорный штифт и открыл сундук. Подошел ближе.
        - Что там? - с любопытством спросил Ковальски.
        - Похоже, еще один образец творчества бакуба. - Засунув руку в сундучок, Пирс вынул из него высокий головной убор, украшенный перьями и бусами и увешанный амулетами и фетишами из слоновой кости. - По-моему, это нечто вроде короны.
        Закончив свой обряд, Фарайи присоединился к ним.
        - Да. Это царская корона. Сана такатифу. Священная вещь.
        Бенджи нахмурился.
        - Но зачем закапывать ее здесь? Как это понимать?
        В поисках объяснений Грей уставился на мальчишку, но Фарайи лишь пожал плечами. За неимением лучшего коммандер повертел корону в руках. Осмотрел ее сверху и ощупал изнутри, пытаясь найти какую-то подсказку. Наконец покачал головой и опустил священный предмет обратно в сундук.
        - Ничего не понимаю, - признался он.
        Тем не менее, все еще сидя на корточках, задумчиво потер подбородок, явно отказываясь сдаваться. Перевел взгляд с сундука на яму, которую они только что вырыли. Потом наконец встал и вытащил пачку фотографий, разложенных в хронологическом порядке. Опять перебрал их и вытащил третью по счету - следующую «хлебную крошку» на пути к Мфупа Уфалме, Царству Костей.
        Грей жестом предложил всем подойти поближе. На фотографии был изображен преподобный Шеппард, стоящий среди руин старой туземной деревни.
        - Фарайи, ты по-прежнему не узнаешь это место?
        - Нет. Самахани[81 - Samahani - простите, сожалею (суах.).]. Мне очень жаль.
        Бенджи не мог его в этом винить. В деревне не было абсолютно ничего примечательного. Снимок изображал лишь несколько сгнивших столбов и обвалившихся соломенных крыш. По всему Конго наверняка были раскиданы сотни, если не тысячи таких заброшенных деревень.
        Грей перевернул фотографию, чтобы глянуть на рисунок на обороте.
        Походил он на какой-то туземный узор, наспех набросанный углем. Окантовка из ромбов и ломаных линий окружала замысловатый геометрический узел в центре, который напомнил Бенджи символ бесконечности, - тем, как он заворачивался сам в себя непрерывной петлей.
        Грей вопросительно покосился на Фарайи, но мальчишка вновь лишь пожал плечами - и вдруг замер в этой позе. Глаза его стали огромными.
        - Что такое? - насторожился Бенджи.
        - Самахани, - все столь же виновато произнес Фарайи, наконец опустив плечи. Перевел взгляд с раскопанной могилы на корону, затем снова на рисунок. - Я должен был сразу понять.
        - Понять что? - настойчиво уточнил Грей.
        Фарайи указал на окантовку из ромбов, обрамленных короткими уголками.
        - Это мбул бвиин. Узор только для мрабаха. - Он поморщился, явно силясь перевести, затем кивнул. - Царственных особ, да? Для царей.
        Грей бросил взгляд на величественный головной убор - судя по всему, царскую корону.
        Фарайи постучал пальцем по замкнутому узлу в центре рисунка.
        - Вот этот имбол… Он только для царей. У каждого царя свой собственный имбол.
        Бенджи подался ближе, начиная понимать.
        - Итак, это нечто вроде имени в графическом виде. У каждого из царей - свой собственный уникальный узор. - Он повернулся к Фарайи. - Ты это имеешь в виду?
        Тот кивнул головой.
        Грей пристально посмотрел на Фарайи.
        - А ты узнаешь этот узор? Знаешь, какого царя он представляет?
        Мальчишка с явной гордостью улыбнулся.
        - Мы всегда помним имена всех наших царей. Чтобы чтить их память. Это очень знаменитый царь бакуба. Большой герой. Ньим чуи. Царь-Леопард.
        На Ковальски это, похоже, не произвело особого впечатления.
        - Все это замечательно, но как это нам поможет?
        Грей помолчал, глядя на зияющую в земле яму, затем произнес:
        - Шеппард по какой-то причине похоронил корону в этой могиле, после чего намекнул на имя царя. Может, он пытается указать нам на гробницу этого самого царя?
        - Разве его могила не должна быть в деревне племени? - спросил Бенджи. - Далеко позади от нас?
        Фарайи покачал головой.
        - Бакуба каждый раз переселяются, когда коронуют нового царя. В деревню, откуда он родом. А прежнюю бросают.
        Бенджи попытался себе это представить.
        «Выходит, с каждым новым царем это кочевое племя переносит свою столицу на новое место…»
        Грей опять перевернул фотографию, показав на руины деревни.
        - Может ли это быть тем местом, где родился Царь-Леопард? Где ваши люди оставили его могилу, прежде чем двинуться дальше?
        Все посмотрели на Фарайи.
        - Как я уже говорил, мы помним имена всех наших царей, - сказал тот. - И очень гордимся ими. Мы поем песни про то, что они сделали, откуда они родом.
        - Выходит, ты знаешь, где находится родная деревня Царя-Леопарда?
        Фарайи нахмурился и неуверенно покачал головой.
        - Я никогда там не бывал. Но примерно представляю, где это. - Он указал дальше на восток, после чего изобразил, будто что-то зачерпывает сложенной ковшиком рукой. - На самом дне глубокой бонде… глубокой долины.
        Грей поднялся.
        - Придется поехать поискать эту долину и надеяться, что мы сможем найти это место.
        Ковальски хмуро посмотрел на скопление могильных камней.
        - Итак, мы едем с кладбища к гробнице… Пожалуй, это вполне объяснимо, если мы ищем место под названием Царство Костей.
        - Всем вернуться к вездеходу! - приказал Грей.
        Все поспешили через погост. Бенджи был только рад оставить позади последнее из надгробий. По мере их продвижения черный силуэт старой миссионерской церкви все четче вырисовывался из темноты перед ними. Рядом возвышался вездеход на своих гигантских колесах - меньшая тень перед большей.
        Бенджи бросился к нему, стремясь поскорее снова двинуться в путь.
        И тут мертвую тишину джунглей нарушил жутковатый вой. Казалось, что звучит он и совсем близко, и откуда-то издалека. Этот одинокий зов нес в себе нотки тоски и отчаяния, хотя зверь был явно не один.
        Ему сразу же ответил целый хор таких же завываний, эхом разносясь вокруг.
        Волоски на шее у Бенджи задрожали от первобытного ужаса.
        Фарайи замедлил шаг.
        - Мбвеха, - предостерегающе произнес он.
        Будучи биологом, перед приездом в Африку Бенджи выучил достаточно много слов на банту, обозначающих местных животных. И замер, узнав туземное название этих диких стайных охотников.
        «Шакалы…»
        21:33
        Выхватив свой «КелТек», Грей крепко сжал его обеими руками и развернулся на пятках, обшаривая стволом темный лес вокруг себя. Ковальски тоже поднял свой «Сюрикен», приложившись прикладом к щеке.
        - Быстро к машине! - приказал он остальным.
        Все плотной группой двинулись вперед. И тут какое-то движение привлекло их внимание к порогу церкви. Из темного дверного проема выскользнула какая-то тень. За ней последовала еще одна. Звери были черными как смоль, шерсть на их шеях угрожающе вздыбилась. Высокие уши, горящие яростным огнем желтые глаза… Медленно продвигаясь вперед, они держали свои заостренные морды совсем низко к земле, угрожающе рыча и обнажая острые клыки.
        Фарайи остановился.
        Бенджи последовал его примеру.
        - Не стреляйте! - предостерег он, затаив дыхание.
        Грей и Ковальски прикрывали группу с флангов, выставив перед собой стволы.
        - Это еще кто? - прошептал Ковальски.
        - Шакалы, - тревожно отозвался Бенджи. - Но огромные, в два раза больше обычного размера.
        Грей поверил ему. Звери походили на взрослых волков, но более худощавых и поджарых, словно созданных для скорости. Можно было не сомневаться, что эти твари способны добраться до них за считаные секунды. Краем глаза он заметил еще больше подобных теней, скользящих между деревьями по обе стороны от себя.
        «Наверняка нас окружили и сзади…»
        По его прикидкам, шакалов в стае было не меньше дюжины.
        - Не стреляйте, - снова шепнул Бенджи.
        Ковальски еще крепче сжал свое диковинное оружие.
        - Черта с два!
        - Не надо, - настаивал Бенджи. - Даже не двигайтесь.
        Грей отметил, что Фарайи был первым, кто застыл на месте. Парнишка явно знал обитателей этих джунглей гораздо лучше, чем кто-либо из них.
        - Делайте как он говорит, - приказал Грей. Тем не менее пистолет не опустил и бросил взгляд на Бенджи. - И что дальше?
        - Эти твари невероятно умны и хитры. А еще у них чрезвычайно развит территориальный инстинкт. Не забывайте, что мы вторглись в их личное пространство. Они могли напасть на нас в любой момент, но стали угрожать лишь тогда, когда мы попытались вернуться к вездеходу. Должна быть какая-то причина.
        Грей понял, что первая пара шакалов, должно быть, все это время пряталась в церкви. И тем не менее не подавала голоса, молча оценивая угрозу и прикидывая, как с ней управиться, - даже предоставив группе Грея возможность беспрепятственно уйти.
        «Но затем мы вернулись, вновь приблизившись к их укрытию…»
        И тут в эту патовую ситуацию вмешались новые звуки.
        Из церкви донеслось жалобное мяуканье.
        - Щенки, - тихо произнес Бенджи.
        Грей поморщился.
        «Неудивительно, что они защищают это место».
        Тени вокруг них придвинулись ближе, ненадолго открываясь взгляду и тут же бросаясь обратно в укрытие. Перемещались они с просто-таки невероятной быстротой.
        - Что будем делать? - еще раз спросил Грей.
        - Двигаться медленно. Как можно медленней. - Голос Бенджи дрожал, но он достаточно подавил свой страх, чтобы инструктировать остальных. - Держаться подальше от церкви. Продвигайтесь к задней части вездехода. И не смотрите им в глаза.
        Бенджи продемонстрировал это на собственном примере, осторожно сделав один шажок, потом другой. Опустил взгляд, втянул голову в плечи, согнул спину.
        - Пригнитесь, - прошептал он. - Как будто поджав хвост.
        - У меня нет хвоста, - пробурчал Ковальски. - Но мои яйца и так поджались достаточно высоко.
        - Хорошо, - отозвался Бенджи. - Вот и держите их там.
        Группа опасливо двинулась к открытой задней дверце вездехода. И хотя до машины оставалось всего десять ярдов, это казалось непреодолимым расстоянием. Тем более что при каждом их шаге шерсть у охраняющей церковь пары шакалов вставала дыбом.
        Грей затаил дыхание - и тут одна из этих остроносых тварей сделала выпад, метнувшись в их сторону. Еще сильней пригнувшись, он вскинул пистолет.
        - Не надо, - шепнул Бенджи.
        Грею потребовались все усилия, чтобы расслабить палец на спусковом крючке. Хотя пистолет он не опустил, продолжая целиться в шакала. Зверь попятился, но явно не от страха.
        - Это просто позерство, - объяснил Бенджи. - Демонстрация силы. Не обращайте внимания.
        - Скажи это моим мокрым подштанникам, - проворчал Ковальски.
        - На самом деле это может помочь, - на полном серьезе отозвался Бенджи. - Выделение мочи - это признак подчинения.
        Ковальски скривился.
        - Я реально начинаю тебя ненавидеть.
        Они понемногу приближались к вездеходу. Проем открытой двери заднего отсека так и манил к себе.
        «Почти на месте…»
        Еще один шаг, и из церкви донесся резкий испуганный визг. Из темного дверного проема суматошно выкатился крошечный пушистый комок, слепо нацелившись в сторону их группы. Это был один из щенков. Он быстро перебирал крошечными лапами, не разбирая дороги и постоянно оборачиваясь назад.
        Вскоре выяснилась и причина его панического бегства.
        Из-за порога церкви пулей вылетела здоровенная змея, с невероятной скоростью преследующая свою добычу. Ее поблескивающее тело было толщиной с предплечье Грея.
        Запутавшись в собственных лапах, щенок упал на бок, проскользив по мокрым листьям. Змея метнулась к нему и высоко подняла голову, раздувая темно-красный капюшон. Зашипев, обнажила клыки.
        «Кобра!»
        Более крупные шакалы хрипло зарычали от ярости, но в замешательстве застыли, столкнувшись с противоположными угрозами своему логову. В церкви наверняка оставались и другие щенки.
        К счастью, Ковальски не отличался нерешительностью. Его диковинное ружье издало резкий пронзительный свист, в воздухе что-то серебристо сверкнуло, и голова кобры моментально отлетела в сторону, когда пара острых зазубренных дисков рассекла ей шею. Несколько томительных секунд безголовая передняя часть гадины еще корчилась в воздухе, а потом замертво шлепнулась на землю.
        Щенок рывком поднялся на лапы и с визгом умчался обратно к своему убежищу в темной церкви. Быстро проскочил между своими родителями и исчез внутри.
        Взрослые шакалы опять приняли угрожающие позы, вздыбив шерсть и яростно рыча, но не придвинулись ближе. Даже тени по обе стороны от группы скользнули глубже в лес.
        - Пошли дальше, - настойчиво произнес Бенджи. - Не стоит рассчитывать на то, что они так и будут проявлять подобную благосклонность.
        Вняв этому предостережению, все в более быстром темпе преодолели последнюю часть дистанции.
        Оказавшись возле машины, Грей шумно выдохнул и загнал всех внутрь, после чего влез сам. Захлопнул за собой заднюю дверь.
        - Ковальски, поехали уже!
        - Можешь не повторять мне это дважды.
        Тяжело плюхнувшись на водительское сиденье, здоровяк повернул ключ в замке зажигания. Двигатель «Шатуна» оглушительно взревел. Но прежде чем они успели отъехать, к ним скакнула огромная фигура, приземлившись прямо между фарами. Шакал подпрыгнул и уперся огромными лапами в ветровое стекло, царапая его когтями и забрызгивая слюной из яростно ощерившейся пасти.
        Ковальски ожег его взглядом в ответ.
        - Я тоже рад тебя видеть, говнюк!
        Включив задний ход, он рванул назад. Шакал спрыгнул на землю и принялся расхаживать перед церковью, яростно хлеща себя по бокам хвостом.
        Ковальски резко развернул вездеход, который сделал пируэт на месте. Всех в заднем отсеке, сильно отклонившемся при этом вбок, швырнуло в сторону. Нацелив машину на восток, Ковальски вновь нажал на газ.
        Опять утвердившись на сиденье, Бенджи обернулся назад на церковь. Жутко дрожали руки и ноги. И вовсе не от нейротоксина, вновь взявшегося за него, - это был просто отходняк после мощного выброса адреналина.
        Грей очень хорошо знал это чувство. Он похлопал молодого человека по плечу.
        - А вы молодец!
        Бенджи натужно сглотнул.
        - Все это просто лишний раз доказывает: уважайте природу, и она ответит вам тем же.
        Ковальски явно услышал эти слова.
        - Если только она не попытается сожрать тебя, когда все другие методы исчерпаны.
        Грей не стал ничего отвечать, всматриваясь в темноту за лучами фар. Джунгли заполняли собой весь мир. Глядя по сторонам, он припомнил песнь лорда Теннисона о жестокости природы. Поэт описал ее как «красную от зубов и когтей»[82 - Альфред Теннисон (1809 - 1892) - классик английской поэзии. Грей цитирует строку из его книги In Memoriam.].
        Размышляя об этом, Грей еще раз представил себе двух шакалов, защищающих своих детенышей, - этот вид, как известно, образует пару на всю жизнь. Даже остальная часть стаи собралась, чтобы защитить щенков, демонстрируя солидарность и готовность помочь.
        В этом отношении Бенджи вроде бы получше разбирался в дикой природе, чем Теннисон.
        Грей решил как следует запомнить слова биолога.
        «Тем более что это только что спасло нам жизнь».
        И все же он не забывал, о чем еще предупреждал тот касательно этих джунглей и происходящих здесь перемен.
        «Чем дальше мы будем углубляться в эти джунгли, тем хуже все будет выглядеть».
        Часть четвертая
        В западне
        19
        24 апреля, 21:35 по центральноафриканскому времени
        Месторождение Катва,
        Демократическая Республика Конго
        Такер все гнал узкую спортивную лодку вниз по темной реке. Гряда облаков закрыла звезды и луну. Несмотря на темноту, ни ходовые огни, ни фару-искатель он включать не стал. К счастью, очки ночного видения позволяли достаточно хорошо различать обстановку.
        Не сбавляя скорости, Такер ловко уворачивался от плавающих в воде бревен и прочих препятствий. Над головой в глубине облаков мерцали молнии, похожие в его очках на солнечные лучи.
        Он был благодарен ночной темноте, но любые попытки соблюдать скрытность сводились на нет яростным ревом мощного двигателя. Такер молился, чтобы этот шум, разносящийся во всех направлениях, не позволил точно определить их местоположение - по крайней мере, на данный момент.
        - Есть какие-то успехи? - крикнул он, повернувшись к соседнему сиденью. Монк держал в руке рацию Такера, пытаясь связаться с Ндаем, чтобы вызвать вертолет для эвакуации по воздуху.
        - Ничего, кроме помех, - доложил тот.
        Такер едва сдержал проклятия. Они уже пробовали наладить связь и по спутниковому телефону, но не преуспели и в этом. Судя по всему, тот, кто прибрал к рукам эту часть Конго, обладал огромными ресурсами и доступом к самому передовому электронному оборудованию. Хотя это было и так ясно по батальонам роботов БНК, патрулирующих остров.
        - Вообще это странно! - крикнул Фрэнк с носовой палубы; он уже установил свой трофейный пулемет на сошки, нацелив дуло вперед по курсу. - Мы давно должны были выйти за пределы действия островной вышки постановки помех!
        Монк опустил телефон, признавая свое поражение.
        - У де Костера, должно быть, эти вышки здесь повсюду понатыканы.
        - Я бы в этом не сомневалась, - крикнула Шарлотта с кормового сиденья, на котором устроилась с Джеймсоном и Кейном. - Этот ублюдок не пожалел денег, чтобы обосноваться здесь.
        Такер сжал челюсти. Он постоянно шарил взглядом по берегам в поисках других вышек, но пока не сумел обнаружить ни одной. Судя по всему, не одни только радиопомехи скрывали то, что здесь происходило. Де Костер наверняка подмазал тысячи рук, чтобы власти закрывали глаза на его делишки.
        Такер сосредоточил свое внимание на обстановке по курсу. Они приближались к какому-то шахтерскому поселку. Сияние множества огней отражалось от облаков впереди, примерно отмечая его местоположение в джунглях.
        «Наверное, осталось еще с полмили или около того».
        Он намеревался на полной скорости промчаться мимо поселка. Согласно индикатору уровня топлива, мощный мотор поглощал бензин с поразительной быстротой, но Такер держал рукоять дросселя выжатой вперед до упора. Сбавлять ход было опасно.
        Оглядев реку, он повернул штурвал, вписывая лодку в крутую излучину, и в этот момент оглушительно взревели гудки, а весь мир впереди залился ослепительным сиянием. Очки лишь усиливали его, прожигая сетчатку. Ахнув, Такер инстинктивно сбросил газ, сразу же выключив режим ночного видения. Когда он проморгался, чтобы избавиться от остаточного ослепления, обстановка вновь приобрела более темные оттенки, но только не прямо перед ними.
        По всей ширине реки протянулась цепочка ослепительных огней. Поначалу Такер подумал, что они обозначают плотину. Но когда зрение восстановилось, он увидел, что реку перегораживает вереница барж со стальными корпусами.
        - Разворачивайся! - выкрикнул Фрэнк.
        Уэйн отвернул в сторону, высоко подняв при крене правый борт. Загремели выстрелы. Крупнокалиберные пули запрыгали по воде вокруг них, словно пущенные блинчиком камешки. Орудуя штурвалом, Такер переваливал лодку с борта на борт, делая их более трудной мишенью в темноте, но скорость была слишком высока для крутого разворота. Их несло прямо на яркий свет прожекторов.
        Фрэнк, должно быть, осознал опасность и открыл огонь из своего оружия с носа. Грохот пулемета сотряс лодку. Он обстреливал палубы барж. Прожекторы одним за другим разлетались вдребезги и гасли.
        С исчезновением нацеленных в лицо ярких огней Такер заметил промежуток между двумя баржами - пожалуй, достаточно широкий, чтобы узкая лодка могла проскочить сквозь него. Он оставил попытки развернуться. Да и куда после этого они могли податься? Конечно же, не обратно к острову.
        Не имея иного выбора, Такер направил лодку прямо на вереницу барж.
        - Держитесь крепче! - проревел он, вновь отклоняя рукоять дросселя до упора.
        Катер рванул вперед.
        Над рекой опять загремели беспорядочные выстрелы. Несколько пуль попали в носовую часть лодки, но Фрэнк остался на своем посту, открыв ответный огонь.
        «Просто продержись еще немного!»
        Силуэты барж перед ними стремительно увеличивались.
        И тут в поле зрения вдруг возникло новое явление. Словно яркое солнце поднялось из-за барж, под рев двигателей взмыв высоко в небо. Это был боевой вертолет - вероятно, тот самый, который Такер заметил прямо перед тем, как переправиться на остров. Пронесшись над преградой, машина устремилась прямо к ним.
        Из-под брюха у нее вырвалась струя пламени.
        - Ракеты! - выкрикнул Фрэнк.
        Выругавшись, Такер резко дернул штурвал. Лодка бешено крутнулась, проскользив боком, словно автомобиль в глубоком заносе.
        По левому борту взлетел огромный фонтан воды.
        Еще одна ракета взорвалась прямо за кормой.
        Такер вновь обрел контроль над лодкой и помчался прочь от барж. Вертолет, пролетевший прямо у них над головами, тоже сделал крутой разворот, отчего винт у него встал чуть ли не вертикально, и метнулся обратно к ним. Они были легкой добычей на реке.
        Дернув Такера за рукав, Монк ткнул другой рукой в сторону берега.
        Тот не сразу понял его - но тут заметил какой-то просвет в прибрежных джунглях. Разрыв в темном силуэте леса отмечал приток, впадающий в реку. Такер не знал, куда тот ведет, - понял лишь, что есть шанс убраться с открытого пространства реки. Подвернув, он нацелился на него, не сбавляя скорости. Нужно было срочно укрыться под пологом леса.
        Вертолет бросился в погоню, вновь круто завалившись на борт, чтобы нацелиться на катер, резко отвернувший к берегу.
        Такер низко пригнулся над штурвалом.
        «Ну давай же…»
        Лодка пулей летела по воде, время от времени подхватывая винтом воздух.
        Наконец ее нос достиг устья притока. Оно оказалось тесноватым, но у них не было выбора. Лодка влетела в убежище, сразу оказавшись в непроглядной темноте.
        Такер вновь включил режим ночного видения в очках.
        И как раз вовремя.
        Узкая протока впереди загибалась крутой излучиной. Уэйн чуть сбросил газ, вписывая лодку в поворот. По борту хлестнули протянувшиеся над водой ветки. Тем не менее они удержались на воде, и он облегченно выдохнул. Сердце его бешено колотилось. Такер хотел опять прибавить газу, но протока продолжала сужаться. Корпус уже скреб по камням.
        Однако останавливаться было нельзя - только не с этим охотником в воздухе.
        Позади лодки прогремел взрыв, вынуждая его продолжать движение.
        И тут на всем ходу они врезались в здоровенный камень, едва выступающий над водой.
        Лодка, накренившись, взмыла высоко в воздух и брошенным с размаху копьем метнулась в лес. Пролетев между двумя гигантскими деревьями, спикировала в кусты. Всех швырнуло вперед.
        Едва они остановились, как двигатель закашлял и заглох.
        Монк поднялся со своего места первым.
        - Вылезаем и сваливаем подальше! Быстро!
        Такер прекрасно понимал причину такой спешки. У боевого вертолета наверняка имелись тепловые датчики, и даже под пологом леса горячий двигатель светился бы на экране тепловизора красным, как уголь в ночи.
        - Помогите мне! - выдохнула Шарлотта.
        Повернувшись, Такер увидел, как она пытается поднять Джеймсона с пайола между сиденьями.
        Доктор прижимал одну руку к груди. Та криво повисла, сломанная в предплечье. Такер бросился на помощь и помог им и Кейну перевалиться через борт. Они с Шарлоттой наполовину понесли, наполовину потащили за собой ошеломленного и стонущего педиатра, стараясь убраться подальше от лодки.
        Фрэнк позади них изо всех сил пытался высвободить застрявший пулемет.
        - Оставь его! - крикнул Монк. - Он слишком тяжелый, чтобы тащить его через джунгли!
        Вняв его словам, Фрэнк наконец спрыгнул с носа.
        Монк с Фрэнком быстро присоединились к остальным. Все вместе они бросились прочь от места крушения. И едва успели удалиться ярдов на двадцать, как мир позади них оглушительно взорвался. Высоко взметнулось пламя. Накатила стена жара. Мощная взрывная волна подтолкнула их в спины.
        Они спешили убраться подальше, даже ни разу не оглянувшись на горящие обломки лодки.
        Такер надеялся, что огненная волна поможет спрятать тепло их тел, пока они не заберутся поглубже в джунгли. К счастью, ночь была жаркой и влажной, что тоже должно было способствовать тепловой маскировке. Но он хорошо понимал, что совсем скоро вертолет высадит в этом лесу поисковую партию.
        - Куда теперь? - спросила Шарлотта.
        Такеру пришел в голову лишь один ответ.
        - Давайте за мной.
        21:55
        С возвышенности в джунглях Монк приметил поблескивание огней в лесу. Он присел на корточки вместе с остальными. До них донеслось отдаленное ворчание тяжелой техники и ритмичный механический лязг.
        Такер объяснил, зачем привел их на окраину шахтерского поселка.
        - Не стоит бежать наобум через джунгли. Мы не знаем, насколько далеко простирается зона действия глушилок и даже в каком направлении нам следует двигаться. Времени у нас в обрез. Скоро они высадят еще больше людей, которые будут рыскать здесь. Чем дольше мы будем ждать, тем хуже станут наши шансы.
        - И они явно не ждут, что мы направимся в этот поселок, - добавил Фрэнк.
        Такер кивнул.
        - Это единственное место, откуда можно надеяться связаться с внешним миром. В поселке должен быть центр связи, какой-то радиопередатчик, работающий на кодированной частоте, которому не страшны постановщики помех. И прямо сейчас, когда основные силы противника сосредоточены в этом лесу…
        Монк кивнул.
        - Это дает нам наилучшие шансы добраться до их центра связи.
        - «Нам» - это мне и Фрэнку, - добавил Такер.
        Монк пристально посмотрел на эту пару.
        - Погоди-ка…
        - Без обид, но ты опять лишился одной руки. И не только ты. - Такер мотнул головой на Шарлотту, которая подобрала обломок ветки и теперь сидела рядом с Джеймсоном, кое-как пытаясь наложить шину на сломанное предплечье мужчины. - Кто-то должен остаться и охранять остальных.
        Монк вздохнул, понимая, что Такер прав, но он терпеть не мог оставаться в стороне.
        - Я оставлю с тобой Кейна, - предложил Такер. - В поселке он привлечет слишком много внимания. К тому же здесь он сразу предупредит вас, если кто-то подойдет слишком близко. А я смогу наблюдать за всеми вами через его камеру.
        Порывшись в рюкзаке, Уэйн достал компактный цифровой планшет с наушником и передал их Монку.
        - Это моя старая аппаратура. Оставил на всякий случай после того, как УППОНИР обновило нам снаряжение. Она позволит вам использовать глаза и уши Кейна. А я с ее помощью могу связаться с вами по радио. Будем держать вас в курсе наших достижений.
        Монк вставил горошину наушника в ухо.
        - Если только мы не окажемся слишком далеко друг от друга.
        - Верно. - Такер потер подбородок и оглянулся на зарево огней поселка. - Тем более что помехи там могут быть сильнее.
        Когда этот вопрос был улажен, Уэйн быстро показал им, как использовать экипировку Кейна с ее электронной начинкой. После этого они с Фрэнком направились в джунгли. Монк проследил, как его товарищи спускаются вниз по крутому склону к пустынной окраине поселка.
        Как только они ушли, он повернулся к остальным, держа в руке пистолет, который отобрал у Икона. Джеймсон привалился к стволу дерева, прижимая свою забинтованную руку к груди, его глаза были полузакрыты.
        Шарлотта рядом с ним вертела в руках портативный цифровой приемопередатчик, подключенный к рации и камере Кейна.
        - Просто потрясающе, - пробормотала она.
        Служебную собаку отправили патрулировать ближайшие окрестности. Монк уже работал с Кейном в прошлом и доверил тому прикрывать им спины.
        И все же он безостановочно расхаживал по окрестностям, прислушиваясь к любому подозрительному шуму и посматривая на небо в поисках вертолета. Слышал, как где-то над кронами деревьев рокочет его двигатель, иногда громче, иногда тише, но из-за акустики джунглей было трудно определить его точное местоположение.
        Когда Монк в очередной раз посмотрел вверх, то услышал тихий шорох где-то в ветвях и листьях над головой. Потом хлопанье крыльев. Прищурился, но так и не сумел определить источник. Через несколько секунд непонятный шумок вроде как переместился дальше.
        И тут из шахтерского поселка вдруг донесся резкий звук заводского гудка, заставивший его вздрогнуть. Затем - еще один, резкий и настойчивый, после чего хором взревели сразу несколько гудков.
        Шарлотта встала и присоединилась к нему.
        - Что там происходит?
        Монк медленно покачал головой, опасаясь, что нарушители были обнаружены.
        - Я не…
        Едва умолкли гудки, как послышался нарастающий вой сирены - поначалу тихий, но быстро переросший в отчаянный сигнал тревоги.
        Шарлотта и Монк обменялись встревоженными взглядами. Даже Кейн вприпрыжку вернулся в поле зрения, выпрямив спину и высоко подняв уши. И тут джунгли вокруг них ярко осветились. Все пригнулись; собака шмыгнула в более глубокую тень.
        Кроны деревьев у них над головами зашуршали и затряслись, а затем свет и волна взбаламученного воздуха пронеслись дальше.
        Это был тот самый вертолет.
        Монк уставился в сторону поселка, когда вертолет резко снизился, быстро заходя на посадку.
        - Что-то тут не так, - произнесла Шарлотта.
        Коккалис был с этим совершенно согласен.
        «Но что?»
        22:14
        Фрэнк с Такером спрятались в тени большого трактора. На обоих были шахтерские каски и грязные комбинезоны, украденные из пустых казарм на окраине поселка.
        «Лучше выглядеть соответственно».
        Когда раздались паровые гудки, они немедленно нашли укрытие, решив, что лучше всего залечь на дно, пока не выяснится, что происходит. Затем панически взвыла сирена, отчего у Фрэнка бешено заколотилось сердце.
        «Что, черт возьми, тут творится?»
        Такер схватил его за руку и показал на небо. Повернувшись, Фрэнк увидел пронесшийся над поселком вертолет, который снижался к скоплению шлакоблочных строений на краю открытой выработки.
        Этот квартал с более капитальными зданиями и был их целью. Если в поселке имелся центр связи, то наверняка располагался там.
        Остальная же часть поселка выглядела неухоженной и ветхой, наспех построенной и беспорядочно разбросанной по мере расширения выработки. Строения для рабочих представляли собой лачуги из гофрированного металла, все основательно проржавевшие, как будто сам воздух стремился растворить их без остатка - что, возможно, и соответствовало действительности.
        Мутный воздух был пропитан здесь густыми миазмами угольного дыма, неочищенных сточных вод и токсичных газов. Источник всего этого находился на самом виду. Освещенный зев открытой выработки напоминал темный нагноившийся шрам, глубоко врезавшийся в джунгли. По его ярусам медленно ползли несколько больших бульдозеров и самосвалов.
        Прямо перед карьером в окружении тошнотворно-зеленых кислотных прудов пролегли огромные груды и насыпи пустой породы, десятилетиями подвергавшиеся воздействию дождя и воздуха, которые выщелачивали из них тяжелые металлы.
        Даже свет здесь казался каким-то ядовитым. Может, это было потому, что Фрэнк провел так много времени на темной реке или в переходах под пологом джунглей, но яркий свет резал глаза и казался оскорблением окружающей среды.
        - Нужно подобраться поближе, - сказал Такер, когда вертолет скрылся из виду за зданиями административного квартала.
        Фрэнк кивнул.
        Прежде чем они успели тронуться с места, вой сирены резко оборвался.
        - Как думаешь, что все это значило? - спросил Фрэнк.
        - Есть только один способ это выяснить.
        Такер осторожно двинулся вперед, прокладывая путь между рядов тяжелого оборудования, составленного в этом темном уголке поселка. Громоздкие агрегаты возвышались со всех сторон вокруг них, представляя собой достаточно хорошее укрытие, чтобы незаметно преодолеть значительную часть пути до центра управления шахты. В отличие от остальной части поселка, тягачи и погрузчики, экскаваторы и буровые установки выглядели практически нетронутыми и пребывали в хорошо ухоженном состоянии. С другой стороны, это оборудование наверняка представляло собой самую дорогостоящую статью расходов предприятия. Рабочая же сила обходилась дешево - и ее было проще всего заменить.
        Когда они миновали площадку с тяжелым оборудованием, Фрэнк нахмурился. Впереди расстилался участок полуразрушенных лачуг и хибар с примитивными отхожими местами и выгребными ямами.
        Было легко понять, как де Костер сколотил свое состояние.
        «На спинах и крови местных жителей».
        С другой стороны, Фрэнк хорошо понимал, что именно так и устроен мир. Те, кто облечен властью, слишком часто злоупотребляют дешевой рабочей силой, которая всегда под рукой, - людьми из низших каст общества или с другим цветом кожи.
        Такер остановился рядом с большим самосвалом.
        - Где вообще все?
        Очнувшись от дум, Фрэнк вернулся к текущей ситуации. На отсутствие шахтеров и прочих рабочих он не обратил внимания главным образом потому, что они с Такером проникли сюда через заброшенный уголок поселка. Однако участок впереди казался населенным. На темных улицах тлели костры. Кое-где слышалась музыка. Но лишь редкие фигуры прошмыгивали под фонарями, прежде чем исчезнуть в темноте или нырнуть в какую-нибудь лачугу.
        Даже бульдозеры в выработке остановились.
        - Та сирена… - произнес Фрэнк. - Похоже, это был сигнал закрыть поселок.
        - Зачем?
        - Я не знаю. Наверное, они заподозрили, что мы можем попытаться проникнуть сюда, и хотят, чтобы все убрались с улиц, чтобы облегчить патрулирование. - Фрэнк указал на скопление административных зданий, которые были освещены ярче всех. - Смотри.
        Там кипела бурная деятельность. Суетились солдаты в черной амуниции. Один за другим вспыхивали нацеленные в небо прожекторы, высвечивая подбрюшья темных низких туч.
        - Может, ты и прав, - сказал Такер.
        - И как мы теперь туда попадем?
        - Давай подойдем поближе. Что-нибудь придумаем. Хотя не то чтобы у нас такой уж большой выбор…
        Такер направился к мрачному лабиринту рабочих лачуг. Оба прятали свои лица под шахтерскими касками - особенно Такер. У Фрэнка, по крайней мере, был подходящий цвет кожи, чтобы не выделяться среди местных жителей. Такер был готов в любой момент выхватить свой «Дезерт Игл». У Фрэнка на бедре висел полуавтоматический швейцарский «Сфинкс S3000», который Шарлотта прихватила у одного из убитых бойцов на острове.
        Приблизившись к стене какой-то казармы, обитой ржавым рифленым железом, Такер вдруг резко замер. Изнутри доносился гул голосов. Кто-то закашлялся. Но отнюдь не наличие поблизости людей заставило Уэйна насторожиться.
        На грязной улице лицом вниз лежало неподвижное тело.
        Фрэнк поспешил миновать его, оглянувшись назад.
        «Это еще что за дела?»
        Продолжив путь по лабиринту проходов и переулков, они наткнулись еще на одно распростертое на земле тело. Что-то здесь определенно было не так. Фрэнк приостановился ровно настолько, чтобы приподнять одну из обмякших конечностей. Признаки трупного окоченения отсутствовали. Тело даже было еще теплым. Совсем недавняя смерть. Он с содроганием отпустил руку мертвеца.
        Такер жарким шепотом велел ему не отставать, и Фрэнк поспешил за своим напарником. На следующем углу Уэйн вновь остановился и поманил его рукой.
        Фрэнк подкрался ближе, затаив дыхание.
        Впереди открылась небольшая общественная площадь. С одной ее стороны стояла холодная кирпичная печь. Из нескольких бочек из-под нефти несло горящим мусором. А в самом центре площади темнела какая-то куча, накрытая брезентом, из-под которого торчали ноги в стоптанных сапогах.
        «Еще мертвецы. Не меньше дюжины».
        Здесь было установлено несколько молитвенных пирамидок, сложенных из камней с торчащими из них свечами. Некоторые из них еще горели, но большинство давно погасло, превратившись в застывшие лужицы воска. Оплавленные свечи наводили на мысль, что тела пролежали здесь по меньшей мере несколько часов. Что бы здесь ни произошло, случилось это в течение последних суток.
        «Но что именно?»
        Такер направился через площадь, огибая ее по краю. Они оба навидались достаточно смертей, достаточно мертвых тел. Тем не менее Фрэнк направился на площадь и подошел к брезенту.
        - Это еще зачем? - прошептал ему Такер.
        - Я хочу понять, что произошло. Это может быть важно.
        Уэйн мысленно проклял его, но тоже подошел к телам.
        - Просто давай побыстрей.
        Наклонившись, Фрэнк откинул одно из брезентовых полотнищ, и его сразу обдало знакомой трупной вонью, вызывающей рвотные позывы. С сердитым гудением взлетела стая мух. Отмахнувшись от них, он изучил пару тел. Они лежали на спине, одинаково вытянувшись в струнку, с руками по бокам - кто-то озаботился придать им приличные позы. Пулевых ранений Фрэнк не заметил - да и вообще никаких признаков массовой казни или нападения боевиков. Опустившись на корточки рядом с ближайшим трупом, он осмотрел огромную рану, расползшуюся по горлу и щеке мужчины. Плоть здесь выглядела словно расплавленной, разжиженной - как кожа, так и мышцы под ней.
        Сквозь омертвевшую ткань просвечивала белая кость.
        - Что, черт возьми, могло такое вызвать? - спросил Такер.
        - Токсическое воздействие.
        - Чего-чего?
        Фрэнк покачал головой. Соседнее тело было поражено сходным образом, хотя в этом случае почти полностью отслоилась плоть на руке трупа - как будто кто-то окунул конечность в кислоту. Он осторожно приподнял поврежденную руку, осматривая ее со всех сторон. На мужчине были лишь испачканная белая футболка и широкие трусы, как будто он умер в своей постели и его так и притащили сюда. Если так, то это еще более подтверждало тот факт, что большинство смертей произошло прошлой ночью. Другие люди, чьи тела были свалены на площади, должно быть, скончались совсем недавно, в течение последнего часа.
        - Мне нужно больше света, - сказал Фрэнк Такеру.
        Его напарник достал карманный фонарик и прикрыл его ладонью, чтобы чуть притушить яркий луч. Более тщательный осмотр руки трупа показал, что картина разжижения ткани следовала за основными кровеносными сосудами - некроз распространялся корнеобразно.
        Фрэнк проследил по этим линиям вверх по руке мертвеца до их источника. Приподнял край рукава футболки, открыв пару глубоких проколов на плече. Внимательно осмотрел их.
        «Этого не может быть…»
        Он сразу узнал эти отметины. Ему не раз приходилось лечить такие же ранки на своем собственном теле. Но это было совсем другое дело. Фрэнк представил себе некролитический токсин, впрыснутый в эти проколы и распространяющийся по кровеносным сосудам, сжигающий и разжижающий плоть на своем пути.
        - Что это? - спросил Такер.
        Ошеломленный осознанием происходящего, Фрэнк встал. Уставился в небо, изучая черные облака. Глубоко внутри одного из них полыхнула вспышка молнии, высветив какое-то движение внизу - словно там, в небе, у самого брюха грозовых туч, клубилась дымными потоками густо-черная река.
        Он повернулся к административному центру городка. Установленные там прожекторы пронзали небо, высвечивая ту же самую картину - некое сгущение тьмы то проявлялось, то исчезало на фоне облаков.
        Фрэнк вдруг понял, о чем предупреждали сирены и почему улицы поселка настолько пустынны.
        Такер тоже уставился наверх.
        - Что это такое?
        - Летучие мыши, - ответил Фрэнк.
        22:31
        Прислонившись к стволу пальмы, Шарлотта не сводила глаз с приемопередатчика Кейна, который держала в руках. Картинка с камеры показывала, как пес крадется по лесу, описывая плавную дугу между ними и густыми зарослями джунглей. Монк тоже двигался по такой же дуге, но с противоположной стороны, внимательно наблюдая за шахтерским поселком внизу.
        Все были на взводе, особенно после того, как несколько минут назад внезапно смолкла сирена в поселке.
        Даже Джеймсон поднялся на ноги, баюкая свою забинтованную руку. Его глаза остекленели от боли. Перед уходом Такер дал ему две таблетки оксикодона[83 - Оксикодон - сильное обезболивающее средство на основе синтетического наркотика.] из своей походной аптечки, которые немного ослабили мучения педиатра.
        Подошел Монк.
        - Есть какие-нибудь новости от Такера? - спросила Шарлотта.
        Он покачал головой.
        - Нет - с тех пор, как они добрались до окраины поселка. Мертвая тишина в эфире. Такер, похоже, был прав насчет того, что помехи там сильнее.
        Шарлотта уже подозревала то же самое. Изображение с камеры Кейна на планшете неоднократно тормозило и прерывалось.
        Джеймсон натужно сглотнул.
        - Тогда что же нам делать?
        Монк пожал плечами.
        - Ждать. Больше ничего не остается.
        Джеймсон нахмурился.
        - Надо было просто оставаться на острове. Много пользы нам принесло, что мы сбежали оттуда?
        Шарлотта была уже готова согласиться с ним, представив себе Дисанку и ее малыша. Ее по-прежнему грызло чувство вины за то, что она бросила их. «И ради чего?»
        Под покровом мрака все они вернулись к своим собственным мыслям. Джеймсон откинулся на спинку стула, угрюмо прижимая к себе сломанную руку. Шарлотта прислонилась к дереву, а Монк продолжал нервно расхаживать взад и вперед.
        Она наблюдала за Кейном - единственным, кто словно и не замечал, насколько они близки к поражению. Только его решительный настрой и подбадривал ее. Шарлотта почти чувствовала, будто крадется по лесу рядом с ним, что обострило и ее собственные чувства.
        Как раз по этой причине она и услышала тихий шелест листьев над головой, сопровождающийся еле слышным треском ветвей. Уставилась вверх, подумав, что это какая-то птица не может угомониться в своем гнезде, обеспокоенная их присутствием. И тут внимание ее привлек какой-то мерцающий огонек. Он то появлялся, то исчезал - размеренно, как сердцебиение. Шарлотта хотела было отмахнуться от этого зрелища, решив, что ей просто почудилось. Может, это далекие молнии мерцали сквозь кроны деревьев… И все же мерцание казалось слишком уж ритмичным.
        «Что же это такое?»
        Монк внезапно бросился к ней, до смерти напугав ее. Он прижимал руку к уху.
        - Кейн рычит! - встревоженно произнес он.
        Шарлотта выпрямилась и подняла планшет, чтобы оба могли посмотреть на крошечный экранчик. Изображение на нем будто застыло - возможно, просто очередной сбой на линии, - но затем на экране качнулась ветка папоротника. Она поняла, что Кейн остановился и замер как вкопанный.
        Шарлотта прищурилась, пытаясь разглядеть, что же так встревожило собаку.
        «Что это там такое?»
        Монк потянулся к планшету и нажал на кнопку сбоку. Изображение с камеры сразу же осветилось всеми оттенками зеленого. «Режим ночного видения». Вдалеке сквозь джунгли осторожно приближались смутно очерченные фигуры.
        Шесть или семь.
        - Вставайте, - приказал Монк Джеймсону. Затем постучал по микрофону, прилепленному скотчем к горлу.
        «НАЗАД!» - передал он по радио Кейну.
        Судя по изображению на планшете, пес отступил, практически не потревожив листву.
        Шарлотта продолжала наблюдать на экране, как по мере отступления Кейна непонятные фигуры растворяются в темноте. Тем не менее патруль явно метил в их сторону. Было неясно, заметил ли он их группу. Со стороны охотников это могло оказаться не более чем глупым везением. А может, они направлялись в поселок, и группа Шарлотты просто случайно оказалась у них на пути…
        В любом случае, беглецам нельзя было оставаться здесь.
        Монк указал себе за спину.
        - Спускаемся в поселок, - прошептал он. - Там больше мест, где можно спрятаться. Надеюсь, что внизу выйдет связаться с Такером по радио.
        Кейн присоединился к ним - глаза его радостно сияли, но взгляд был устремлен наверх, на кроны деревьев. Только Шарлотта заметила это.
        Монк поторопил их.
        - Пошли уже!
        Когда они уходили, Шарлотта вновь услышала этот странный шорох. Что-то взлетело, трепеща крыльями и мягко светясь на лету. Выбросив эту картину из головы, она поспешила за остальными. Добравшись до склона, они стали как можно тише спускаться вниз. Скоро впереди показалась россыпь огней поселка.
        Монк знал, в каком месте Такер и Фрэнк вошли в него, и явно намеревался провести их тем же путем. Достигнув подножия холма, они осторожно выбрались на опушку леса. Позади них не поднялась тревога, так что оставалось предположить, что их бегство прошло незамеченным.
        Сквозь разрыв в листве Шарлотта углядела ржавую лачугу из гофрированного металла. Она была длинной и низкой - возможно, бывшая казарма - и казалась темной и заброшенной. Вообще-то весь этот уголок поселка не освещался, больше напоминая совершенно безлюдный и заброшенный лабиринт.
        «Определенно хорошее место, чтобы спрятаться».
        Монку, должно быть, пришла в голову та же мысль.
        - Спустимся туда, а потом найдем место, чтобы залечь на дно.
        Всей группой они вновь двинулись дальше. Монк шел впереди вместе с Кейном. Шарлотта держалась поближе к Джеймсону, который спотыкался при каждом шаге. От боли и наркотиков у него явно кружилась голова.
        Тем не менее они благополучно добрались до нагромождения темных лачуг.
        Монк остановился, прижал руку к уху и напряженно прислушался, наморщив лоб. Затем опустил руку и повернулся к ним. Даже в тени его глаза казались огромными.
        - Что такое? - спросила Шарлотта.
        - Получил обрывки передачи от Такера. Затем связь прервалась. Разобрал лишь несколько слов.
        Вид у Джеймсона стал совершенно больной.
        - Что он сказал?
        - Предупредил.
        - Насчет чего?
        - Он сказал… - Монк оглядел их. - Что бы ни случилось, ни в коем случае не суйтесь в поселок!
        22:48
        Присев на корточки, Такер напряженно ждал какого-либо ответа от Монка или кого-то из остальных. Наконец он разочарованно покачал головой.
        - Они получили твое сообщение? - спросил Фрэнк.
        - Не могу сказать. Но мой коммуникатор новее и мощнее, чем тот, который я им оставил. Они могли слышать, но не сумели ответить.
        - Тогда остается надеяться, что предупреждение все-таки дошло до них. - Фрэнк махнул ему рукой вперед. - Пошли дальше.
        Они вновь отправились в путь, пересекая ветхий район поселка и направляясь к скоплению шлакоблочных строений. Такер продолжал наблюдать за небом. Стаи летучих мышей, видимые во вспышках молний, по-прежнему клубились под темными облаками. Впереди по небу метались столбы прожекторных огней.
        «Продолжайте смотреть туда!» - мысленно призывал Такер своих врагов.
        Они с Фрэнком надеялись, что угроза с воздуха достаточно отвлечет противника и поможет им проникнуть в командный центр. Пока все глаза были устремлены в небо, у них было больше шансов незаметно добраться до средств радиосвязи, независимых от помех и глушилок.
        Тем не менее Такер пригнулся и сдвинул свою шахтерскую каску на затылок, чтобы максимально прикрыть заднюю часть шеи, - расползшаяся плоть и отваливающаяся кожа мертвеца так и не шли у него из головы.
        Фрэнк уже успел рассказать ему об отклонениях, обнаруженных у гепарда на острове, о его ядовитой природе, а также о том, что в слюне некоторых видов летучих мышей содержатся антикоагулянтные соединения[84 - Антикоагулянты - химические вещества, препятствующие свертыванию крови.], поддерживающие кровотечение после укуса, а также парализующие ферменты, лишающие жертву способности к сопротивлению. Очевидно, мутагенный вирус повысил ставки этой колонии, вооружив ее каким-то некротизирующим ферментом, который действовал в кровеносных сосудах как кислота, - схожим с токсином, обнаруженным в яде мамб и кобр, только гораздо более мощным.
        К счастью, стая пока держалась в небе.
        «Вот там и оставайтесь!»
        Обогнув последнюю из лачуг, Такер остановился в ее тени. Перед ним высилась группа многоэтажных зданий из шлакоблоков, окруженных десятифутовой стеной с пущенными поверх спиралями из колючей проволоки. Тут и там возвышались сторожевые вышки из стальных строительных лесов, обложенных толстыми бетонными плитами. И здесь тоже обнаружились крупнокалиберные пулеметы российского производства.
        Фрэнк с завистью посмотрел в их сторону.
        Такер лишь поморщился.
        «Де Костер, должно быть, хорошо сэкономил, закупаясь оптом у русских».
        Кроме того, сторожевые будки были соединены между собой воздушными переходами, по которым расхаживали солдаты в полной боевой амуниции, вооруженные бельгийскими автоматами «ФН-ФАЛ», а за стенами кружили три пикапа с пулеметными турелями, установленными в грузовых кузовах.
        Такер повернулся к Фрэнку, подняв брови.
        «Штурмовать этот замок будет непросто».
        И все же, к счастью или нет, они с Фрэнком явились сюда не одни.
        Пулеметы - как на сторожевых вышках, так и в кузовах пикапов - все были нацелены вверх. Патрулирующие округу солдаты смотрели в том же направлении.
        Такер отошел назад и жестом подозвал Фрэнка.
        - Есть какие-нибудь мысли?
        Прежде чем его друг успел ответить, сверху донесся какой-то посвистывающий шелест. Начинался он тихо и больше ощущался, чем был слышен. Покалывание в ушах, зуд по всей коже головы… Затем громкость его стала быстро нарастать, и через несколько мгновений он уже прожигал череп насквозь. Фрэнк хлопнул себя ладонями по горящим ушам, пытаясь заглушить его, но без толку. Он был готов поклясться, что крошечные косточки в его ушах готовы рассыпаться в пыль.
        Еще в зонах боевых действий двух войн Такеру доводилось подвергаться воздействию нелетального оружия, используемого военными для сдерживания толпы, - акустической пушки, которая испускает волну ультразвука, вызывающего мучительную боль и выводящую человека из строя. То, что доносилось сейчас из тысяч крошечных глоток и обрушивалось на тех, кто находился внизу, было еще хуже.
        Фрэнк съежился, уставившись в небо.
        Очевидно, эта колония летучих мышей получила в ходе вирусного усовершенствования и нечто большее, чем просто некролитический фермент в слюне.
        Такер заметил еще одну странность. Темный рой теперь вспыхивал светящимися пятнами и полосами, как будто мыши в нем обменивались предупредительными сигналами или общались друг с другом.
        Он затаил дыхание.
        К настоящему времени они с Фрэнком уже подозревали, что прошлой ночью поселок подвергся нападению как раз такого рода. Может, колония пыталась отогнать незваных гостей, этих нарушителей мира природы. Ему припомнилось, как Бенджи описывал переполненный лагерь ООН, реки нечистот, участившиеся случаи холеры. Не подвергся ли лагерь нападению по той же причине, что и утонувший в химической грязи шахтерский поселок?
        Такер окинул взглядом зев открытой горной выработки, марево угольного дыма, ядовитые пруды.
        «Это, безусловно, гораздо худшее оскорбление, чем какие-то выгребные ямы».
        Ультразвуковая атака немного ослабла - достаточно, чтобы Фрэнк успел крикнуть в пострадавшее ухо Такера, показывая на летучих мышей.
        - Они пытаются запугать нас!
        - Что ж, это у них получилось.
        Фрэнк поднял взгляд.
        - Опасные животные, особенно ядовитые, предпочитают заранее отогнать тебя подальше. Используя свой внешний вид и резкие звуки. Коралловые змеи - своими яркими полосками. Гремучие змеи - треском погремушек на хвосте.
        Такер вздрогнул от продолжившейся акустической атаки.
        «Пожалуй, всем нам лучше прислушаться к этому предупреждению».
        К сожалению, это мнение не было разделено.
        Вдоль стен отрывисто захлопали винтовочные выстрелы. Загремели пулеметы, посылая в небо яркие росчерки трассирующих пуль. В другом месте в небо взметнулись струи пламени из огнеметов.
        Этот дерзкий вызов был принят к сведению.
        Колония в небе внезапно притихла и зловеще потемнела.
        Время предупреждений прошло.
        Без единого звука полчище летучих мышей обрушилось на поселок.
        23:04
        Нолан де Костер подался ближе к монитору компьютера.
        - Какая ситуация в Катве, капитан?
        Дрейпер сгорбился перед видеокамерой в офисе шахты. Его лицо под кевларовым шлемом отливало багровым румянцем. По лицу струились ручейки пота - не от страха, а от ярости. Позади него слышались беспорядочные выстрелы, крики и вопли.
        - Поселок вновь подвергся нападению, - доложил Дрейпер. - Как прошлой ночью. Только в тысячу раз хуже.
        Нолан вздохнул. Он надеялся, что утренние сообщения были преувеличением, потому-то и послал туда Дрейпера, чтобы подавить панику. С этой целью вскоре после своего прибытия тот расстрелял горстку дезертиров, чтобы вселить еще бо`льший страх.
        Только вот с этой новой атакой такая тактика запугивания уже больше не действовала.
        Поселок столкнулся с еще бо`льшим ужасом.
        На экране Нолана были открыты еще два окна. Одно крупным планом показывало обширное некротическое поражение на спине и шее мертвеца - еще одно доказательство новых отклонений в джунглях. Он покачал головой. Растущее число измененных видов беспокоило его. Похоже, процесс распространялся все дальше на запад, захватывая все новые территории Конго.
        «И мой остров - на их пути».
        В другом окне на мониторе был открыт последний квартальный отчет по доходам и расходам шахты. Де Костер хмуро посмотрел на самую нижнюю строчку. Месторождение было почти полностью выбрано. Еще через квартал или два он начнет терять деньги.
        Дрейпер прервал его размышления.
        - Сэр, что от меня требуется? Моим ребятам так до сих пор и не удалось выследить беглецов.
        Это было еще одной проблемой.
        Нолан прикрыл глаза, задумчиво поднес к губам сложенные домиком пальцы. Прислушался к грохоту выстрелов, крикам - и принял решение.
        Открыл глаза.
        - Пожалуй, мы сможем решить все наши проблемы одним махом. - Он коротко перечислил то, о чем идет речь: - Месторождение уже практически истощено. Беглецы, скорее всего, все еще где-то поблизости. И, насколько я понимаю, большинство свидетелей - или я должен сказать, рабочих - отсиживается на объекте.
        - Да, сэр.
        - Тогда будет лучше, если мы немного приберемся в доме. А не исключено, что заодно сможем и избавить мир от этой злокачественной мышиной колонии.
        Лицо Дрейпера побледнело, когда он начал понимать намерения Нолана.
        - Подготовьте средство решения проблемы, - добавил Нолан, подтверждая догадку капитана.
        - То самое, из четырех букв?
        Нолан кивнул.
        Оба прекрасно понимали, что при этом имеется в виду. Англоязычная аббревиатура MOAB официально расшифровывалась как «Massive Оrdnance Air Blast» - «тяжелый боеприпас фугасного действия», хотя эта чудовищная авиабомба больше известна как «Mother of All Bombs» - «мать всех бомб». Расчетливый ум Нолана всегда был готов ко всяким непредвиденностям. Пять лет назад ему подвернулась возможность приобрести семь таких бомб, каждая весом в десять тонн, у компании по производству боеприпасов, генеральный директор которой излишне увлекся азартными играми. Американские военные искренне полагали, что бомбы были поставлены их союзникам. Обычно одна штука стоит двести тысяч долларов США. Нолан заплатил втрое больше за каждую из них, да еще сто тысяч, чтобы заставить их бесследно исчезнуть.
        После этого он спрятал эти чудовищные бомбы в бункерах в стратегических районах своих операций.
        Чисто в качестве подстраховки.
        На случай, если ему когда-нибудь понадобится полностью стереть какой-нибудь объект с лица земли.
        «Как сейчас».
        МОАБ была спроектирована как разрушитель бункеров, тоннелей и прочих подземных сооружений. По мощности эта бомба эквивалентна небольшому тактическому ядерному заряду с радиусом поражения как минимум в милю от эпицентра.
        Нолан планировал списать взрыв на несчастный случай в ходе горных работ. Он не сомневался, что любое дальнейшее расследование будет спущено на тормозах теми, кто работал на него в правительстве Демократической Республики Конго. Кроме того, можно было рассчитывать на солидную выплату по страховому полису - гораздо большую сумму, чем он когда-либо надеялся заработать на истощившейся шахте.
        «В общем, беспроигрышный вариант».
        Удовлетворенный, Нолан обратился к вопросу, который так и светился у на лице Дрейпера.
        - Ваши люди, - произнес он. - Сколько времени вам потребуется, чтобы собрать их и организовать эвакуацию?
        - Сорок минут, - быстро ответил тот, явно предвосхищая этот вопрос и лишний раз доказывая, что на этого человека можно положиться.
        - Может, мне лучше дать вам немного больше времени, капитан? Чтобы убедиться, что вы с гарантией успеете оттуда убраться?
        Дрейпер выпрямился, готовый выполнить его приказ.
        - Да, сэр.
        Нолан кивнул ему.
        - Тогда я установлю таймер ровно на полночь.
        20
        24 апреля, 23:08 по центральноафриканскому времени
        Провинция Итури, Демократическая Республика Конго
        Стоя возле задней части вездехода с пистолетом в руке, Грей прикрывал Ковальски. Здоровяк шлепал по колено в воде, с трудом вытаскивая ноги из грязи при каждом шаге. Он уже добрался до последней из четырех шин «Шатуна», открутил колпачок с ее вентиля и стал медленно выпускать воздух.
        Вскоре после въезда в затопленный район колеса по самые ступицы увязли в болотной жиже. Путешественники застряли. План состоял в том, чтобы частично спустить шины и надеяться, что бо`льшая площадь поверхности протектора обеспечит дополнительное сцепление, чтобы вырваться на свободу[85 - Вообще-то давление в шинах вездехода «Шатун» регулируется дистанционно, прямо из кабины, но автор предпочел создать своим героям дополнительные трудности.].
        - Ну что, готово? - крикнул Грей, наблюдая за гладью воды и поводя по сторонам фонариком, укрепленным поверх ствола пистолета. Сердце у него колотилось где-то в горле - выбравшись из вездехода, они всерьез рисковали.
        Ночь была непроглядно черной. Небольшие клочки неба, просвечивающие сквозь кроны деревьев, были плотно затянуты облаками. В воздухе висела густая морось - еще не дождь, но близко. Вокруг зудели москиты. Квакали лягушки. Птицы и обезьяны орали над болотом, негодуя против их вторжения.
        - Почти, - отозвался Ковальски.
        - Не выпускай слишком много воздуха, чтобы не село на обод.
        - Я знаю, что делаю, Пирс! Все-таки мне не впервой грязь месить, - пробурчал себе под нос здоровяк, вновь навинчивая колпачок на вентиль. Наконец он выпрямился и хлопнул по почти шестифутовой шине. - Видал? До сих пор полно воздуха под диском.
        - Тогда садись за руль. Давай двигать дальше.
        Ковальски пробрался по грязи к открытой задней дверце, и они оба забрались в вездеход. Бенджи подвинулся, чтобы пропустить здоровяка на водительское сиденье. Фарайи по-прежнему нес вахту справа от него, готовый вести их дальше, к деревне Царя-Леопарда - к следующей вешке маршрута, проложенного преподобным Уильямом Шеппардом.
        Грей вздохнул.
        «Это если только выйдет тронуться с места».
        Они уже почти два часа пробирались по полному бездорожью и, по его оценкам, к настоящему времени покинули провинцию Чопо и оказались в соседней Итури, более отдаленном и более лесистом районе Конго. Их цель - заброшенная деревня бакуба - была уже где-то близко.
        Ковальски завел двигатель, прогазовал его, а затем принялся раскачивать вездеход взад и вперед, пытаясь вытащить шины из грязи. Вода и грязь фонтаном били вокруг них.
        Это зрелище спугнуло стаю маленьких обезьян, которая пронеслась по кронам деревьев у них над головами. Несколько из них с громким стуком спрыгнули на крышу вездехода и ускакали прочь. А одна задержалась, чтобы накричать на них через ветровое стекло, яростно сморщив крошечную мордочку и обнажив похожие на иглы зубки.
        - Allenopithecus nigroviridis, - сказал Бенджи, вытянув шею ей вслед. - Также известна как болотная мартышка Аллена.
        - Эта показалась вам нормальной? - спросил Грей.
        Бенджи пожал плечами.
        - Да вроде да.
        Фарайи добавил свою собственную оценку:
        - Да, очень вкусно. Хорошая еда.
        Ковальски хмыкнул.
        - Поверю тебе на слово, малыш.
        Он продолжал раскачивать вездеход, и сам раскачиваясь взад и вперед на сиденье, как будто его дополнительная масса могла что-то изменить.
        И, возможно, так оно и было.
        Последний рывок - и машина вырвалась на свободу. Несколько мгновений их швыряло в разные стороны на сиденьях. Затем «Шатун» наконец нашел твердую опору и рванул вперед, размешивая колесами грязь и болотную воду.
        - Видали? Говна пирога! - с торжеством отметил Ковальски.
        - Да, пирог, - оживился Фарайи. - Тоже очень вкусно.
        Ковальски похлопал мальчишку по плечу.
        - Вот с этим я согласен. А эту жареную мартышку лопай сам.
        Фарайи серьезно кивнул.
        - Спасибо.
        - Не сбавляй скорость, - предупредил Грей. - Сохраняй устойчивый темп. Не хватало еще опять увязнуть.
        - Хватит уже рулить с заднего сиденья! - Ковальски повернулся и негодующе ожег его взглядом. - Хочешь сесть за баранку? Я с удовольствием вздремну, черт возьми!
        Пирс примирительно отмахнулся, понимая, что все они уже на пределе. Гнетущая темнота, давление джунглей, недостаток сна - все это действовало им на нервы.
        - Прости, - сказал он. - Рули дальше. Слушай Фарайи.
        Грей вновь перевел взгляд на светящийся экран планшета с топографической картой. Он грубо отслеживал их продвижение, каждые полчаса снимая показания навигатора GPS, а затем снова выключая его. Не хотелось рисковать, раскрывая их местоположение, но они находились уже в полной глуши. Даже Фарайи с сомнением посматривал на затопленные джунгли по сторонам.
        Грей сравнил карту с окружающим ландшафтом. С момента отъезда от старой миссионерской станции Шеппарда рельеф неуклонно понижался. Он подозревал, что обычно эта часть джунглей не представляла собой непроходимое болото - очевидно, эти низменные леса просто затопило муссонными ливнями, невиданными даже для этих мест.
        С каждой пройденной милей Грей чувствовал себя все более неуютно. Вскоре подпрыгивания и тряска вездехода сменились легким покачиванием. Паводковые воды на этих затопленных землях стали настолько глубокими, что «Шатуну» пришлось вновь изображать из себя утку. Вращающиеся шины превратились в гребные колеса, толкающие их вперед. Темп продвижения значительно замедлился.
        Джунгли стали еще гуще. Скопления пальм стали перемежаться кедровыми рощами. Повсюду свисали плети орхидей. Клубки лиан пытались уловить их в свои сети. Дважды - с яростной руганью со стороны Ковальски - им пришлось размахивать мачете, чтобы освободиться.
        Несмотря на наводнение, темный лес был полон жизни. Питоны лениво сдвигали свои кольца с их пути. Кролики разбегались во все стороны, перепрыгивая с замшелых кочек в заросли ежевики. Бесчисленные стаи обезьян визжали и орали на них. Грей даже заметил одного из редких полосатых окапи, когда тот пронесся перед фарами.
        С каждым новым таким наблюдением коммандер поглядывал на Бенджи. Биолог лишь пожимал плечами.
        Издалека невозможно было сказать, подвергся ли кто-нибудь из встреченных животных вирусным изменениям. И все же Грей помнил предупреждение Бенджи о том, что по мере приближения к источнику опасность будет лишь возрастать.
        Дальнейшее проникновение в темное сердце Конго не радовало и Ковальски.
        - Малыш, сколько еще до деревни того покойного царя?
        Фарайи прижался носом сначала к боковому стеклу, затем к ветровому.
        - Все это выглядит неправильно. Она должна быть в бонде, в долине. Но не здесь.
        Сквозь слой облаков пробилась молния. Громыхнул гром - да так, что у вездехода задребезжали стекла. И словно по этому сигналу повисшая в воздухе надоедливая морось сменилась проливным дождем. Крупные капли защелкали по воде, взъерошивая ее черную поверхность.
        Подтолкнув Грея локтем, Бенджи ткнул пальцем за боковое окошко.
        - Смотрите!
        Грей придвинулся к залепленному каплями воды стеклу, но увидел лишь залитые дождем джунгли. Весь лес вибрировал под натиском грозы.
        - Куда смотреть?
        Покопавшись в кабине, Бенджи нашел свой фонарик. Включил его, на мгновение всех ослепив. Повернулся и направил яркий луч за окно, расплескав его свет по пляшущей воде. Луч остановился на какой-то куче пожухлой травы чуть позади вездехода, которая, казалось, застряла на месте, не потревоженная кильватерным следом плывущего по воде «Шатуна».
        - Минуту назад мы миновали еще одну такую же, - сказал Бенджи. - Тогда я не обратил на нее внимания.
        - А что это?
        Продолжая направлять фонарик на странную кучу, биолог повернулся к Грею.
        - По-моему, это остатки соломенной крыши.
        Пирс сразу все понял и схватил Ковальски за плечо.
        - Притормози-ка!
        Ковальски остановил вращение шин, оставив двигатель работать на холостом ходу, и оглянулся.
        - Зачем?
        - Думаю, что Фарайи все-таки привел нас в нужное место. Похоже, это и есть та самая долина, про которую он говорил.
        Грей подвинулся и включил свой собственный фонарик, направив луч вдоль другого борта вездехода, где еще больше соломенных куч усеивали взбаламученные ливнем воды.
        - Да, это крыши. Мы в родной деревне царя. Только вот долина полностью затоплена.
        Теперь, как следует присмотревшись, Грей различил и несколько балок и столбов, торчащих из воды, - еще одно свидетельство того, что здесь когда-то стояла большая деревня.
        Ковальски застонал.
        - Мы ни за что не найдем здесь спрятанный ключ!
        - Если только у нас нет акваланга, - добавил Бенджи.
        Сердце Грея упало, когда он осознал эту истину. Если где-то под ними и вправду скрывалась гробница туземного царя, найти ее будет практически нереально, особенно в темноте. И уж тем более извлечь из нее какую-то спрятанную в ней подсказку. Неужели придется ждать, когда эти паводковые воды отступят?
        «А это может занять месяцы».
        Грей повернулся к переднему пассажирскому сиденью, хватаясь за последнюю соломинку.
        - Фарайи, у тебя есть какие-нибудь предложения?
        Мальчик опустил взгляд и покачал головой.
        - Самахани, - пробормотал он. - Мне очень жаль.
        - Короче, облом, - почти с облегчением заключил Ковальски.
        23:22
        Грей подозревал, что здоровяк мог оказаться прав. Но тем не менее отказывался сдаваться - по крайней мере, пока. Не зря же они проделали весь этот путь…
        Взяв свой цифровой планшет, он ненадолго включил GPS, чтобы отметить точку, в которой они оказались. Та появилась на светящейся топографической карте в виде красного ромба.
        «Еще одна хлебная крошка, оставленная Шеппардом».
        Потом привычно переложил к себе на колени пачку старинных фотографий - все семь, надеясь на какое-то озарение. К этому месту привели три из них: с озером окапи, миссионерской церковью, а теперь и с этой затопленной деревней. Еще три продлевали путь до места на самом последнем снимке, изображающем трещину в зазубренном утесе, где между двумя каменными столбами предположительно находился вход в Мфупа Уфалме - Царство Костей.
        «Но как же нам туда добраться?»
        Грей перебрал в руках эти оставшиеся фото - еще три хлебных крошки. Можно ли пропустить потерянную здесь подсказку и двигаться дальше? Он изучил первую из этих трех фотографий. На ней был просто изображен кинжал, воткнутый в ствол пальмы. Фарайи уже рассматривал ее и остался в недоумении. Если в ней и был заложен какой-то дополнительный смысл, то он скрывался где-то в темной воде под ними. Два других черно-белых снимка тоже никак не проясняли ситуацию. На одном из них Шеппард стоял перед двумя составленными домиком каменными плитами высотой в его собственный рост, под которыми горел огонь. На другом преподобный наполнял флягу у слияния двух ручьев. Ни о чем не говорили и рисунки на обратной стороне снимков - наспех нацарапанные картушка компаса и набор фигурок из палочек, все с копьями выше самих охотников.
        Интересно, подумал, Грей, не могут ли последние изображать пигмеев. Такие племена все еще обитали в лесах Итури. Хотя их численность, вместе с племенными землями, сократилась до ничтожной доли по сравнению со временами Шеппарда. Тем не менее, даже если он и был прав в своем предположении, это ничем не помогало - не давало никакого ключа к их дальнейшему пути.
        Взяв планшет с картой, Грей увеличил масштаб, изучая уже пройденный путь. Еще два красных ромба отмечали озеро окапи и миссионерскую церковь. Он отметил, что три ромба образовывали относительно прямую линию, пересекающую этот уголок Конго, как будто Шеппард шел напрямик через джунгли.
        Грей нахмурился. Это казалось маловероятным, учитывая труднопроходимую местность. С другой стороны, Шеппард закопал эти «хлебные крошки» и оставил фотографии кому-то из шаманов бакуба уже после своего возвращения. Может, преподобный выбрал эти места не столько для того, чтобы отметить свой собственный оригинальный путь, сколько чтобы задать направление для тех, кому в будущем понадобится повторить его переход?
        Пирс прикрыл глаза, пытаясь поставить себя на место Уильяма Шеппарда. Этот человек был превосходным картографом и исследователем, он даже открыл озеро, названное в его честь. С самого начала все они предполагали, что Шеппард оставил эти подсказки на случай, если Конго когда-нибудь вновь будет угрожать опасность - некое страшное бедствие, связанное с затерянным Царством Костей пресвитера Иоанна. Если это так, то преподобный явно не хотел бы, чтоб в такой чрезвычайной ситуации люди плутали, пытаясь одну за другой разгадывать завуалированные подсказки.
        «Он так точно не поступил бы».
        Грей открыл глаза.
        - Он нарисовал бы прямую стрелу, сразу указывающую на затерянное царство.
        Его слова услышал Бенджи.
        - О чем это вы?
        Грей покачал головой. Ему хотелось получить дополнительное подтверждение.
        - Фарайи, можешь перелезть сюда?
        Мальчишка перебрался на заднее сиденье, едва не ударив Ковальски ногой в голову. Здоровяк закурил новую сигару, выпустив струю вонючего дыма в сторону окна, которое слегка приоткрыл. Внутрь сразу проник запах дизельного выхлопа, поднимаясь из шноркеля выхлопной трубы, - двигатель по-прежнему тарахтел на холостом ходу.
        Фарайи присоединился к Грею, помахивая ладонью перед носом и явно благодарный за избавление от табачной вони впереди. Его глаза светились любопытством.
        Пирс приподнял планшет с картой.
        - Можешь точно указать местоположение деревни, которую посетил Шеппард, когда впервые познакомился с вашим народом?
        - Да. Легко. Эта деревня - мой дом. Царь сейчас из того же рода, что и во времена Шеппарда.
        «Выходит, с тех пор столицу не переносили…»
        Ларец бакуба - тот самый, в котором хранились подсказки преподобного - был оставлен в родной деревне Фарайи. Если так, то она и должна была являться истинной отправной точкой подобного маршрута.
        Фарайи придвинулся ближе, чтобы изучить карту на экране планшета. Поводил пальцем по каким-то рекам и ручьям, после чего ткнул им в некую точку на карте. Гордость наполнила его голос.
        - Вот здесь. Вот здесь я живу.
        Грей преобразовал отмеченную точку в красный ромбик и с облегчением вздохнул. Новая отметка находилась на одной прямой с тремя другими. Пирс соединил все четыре синей линией.
        Даже Бенджи теперь тоже это увидел.
        - Они все в ряд.
        «И если это действительно указатель направления…»
        Грей продлил линию на восток, теперь уже пунктиром. Первые три подсказки привели их в земли, которые опускались все ниже и ниже, заканчиваясь этой затопленной долиной. Пунктирная линия пересекала местность, которая снова поднималась, упираясь в изломанное нагорье на восточной окраине джунглей Итури.
        Бенджи склонился над светящимся планшетом.
        - И вот туда нам надо попасть? В эти горы?
        - Похоже на то.
        Биолог со вздохом откинулся на сиденье.
        - Да там даже сам черт ногу сломит! На карте это выглядит так, будто какой-то разгневанный бог долго колотил по ней молотом, разбив вдребезги. Даже если вы правы, нам потребуются месяцы, если не больше, чтобы что-то там найти.
        - А может, и нет, - возразил Грей.
        Потянувшись к своему рюкзаку, он достал спутниковый телефон и вставил в него батарейку. Коммандер отключил устройство в самом начале этого путешествия, опасаясь, что кто-то может перехватить сигнал и выследить их. После нападений на ооновский лагерь и университет враг уже доказал свою изобретательность. Чтобы организовать эти удары, требовались хорошие связи по всему региону.
        Заметив телефон, Ковальски выдул струю дыма.
        - Что ты там затеваешь, Пирс?
        - Возможно, совершаю ошибку.
        Звонок был рискованным, но необходимым. Тем не менее требовалось быть кратким. Хотя спутниковый телефон мог скремблировать передачу, не позволяя подслушать разговор, сигнал все равно можно было отследить. После короткой паузы, взвесив все за и против, Грей набрал номер штаб-квартиры «Сигмы».
        Соединение было установлено незамедлительно.
        - Коммандер Пирс, - отрывисто ответил Пейнтер. - Как обстановка?
        Грей изложил ему ситуацию, стараясь говорить быстро и как можно короче.
        Кроу тоже посвятил его в последние новости.
        - Ситуация в Кисангани ухудшается с каждым часом. Лиза сообщает, что насчитываются уже сотни случаев неизвестного заболевания. Много погибших. Все больше народу стекается в город. Началась паника. Кругом грабежи и хаос. Также поступают сведения о том, что отдаленные деревни наводнены дикими животными, хотя подробности не сообщаются.
        Грей покосился на Бенджи.
        - Эти животные могут быть не просто дикими. - Он полностью разделял опасения биолога касательно того, что еще этот вирус мог натворить в Конго. - Если б мы могли проконсультироваться с доктором Уитакером, вирусологом…
        - Не могу обещать этого в обозримое время. От Такера по-прежнему нет никаких известий. Так что, если в этих джунглях есть какие-то ответы, которые можно найти, они нужны нам как можно скорее.
        - Вот потому-то я и нарушил радиомолчание. Мне нужна помощь.
        Грей рассказал о вставшей перед ними дилемме и надежде на то, что можно будет обойтись без очередной подсказки Шеппарда, двинувшись прямо к конечной точке маршрута. Затем отправил копию своей размеченной карты вместе с последней фотографией преподобного.
        - Вот этот утес… Его зазубренная вершина на фоне неба. Раньше это не выглядело достаточно уникальным - тогда, когда зоной поисков у нас было все Конго. Но если мы сфокусируем наш поиск, сузим его…
        - Вдоль линии, которую вы нарисовали в эти горы, - подхватил Пейнтер, сразу все поняв.
        - Вот именно. Не исключено, что при помощи спутниковых снимков получится определить местоположение этого утеса или, по крайней мере, исключить другие районы.
        - Можно попробовать. Я прямо сейчас свяжусь с Кэт. Но для такого детального сканирования все равно потребуется несколько часов.
        - Это понятно. А пока мы продолжим движение по маршруту, который я передал. Сейчас я выключу телефон и снова свяжусь с вами, когда мы доберемся туда.
        - Договорились.
        Грей сразу же отключился, вынул батарейку и вернул вместе с телефоном в свой рюкзак.
        Ковальски хмуро посмотрел на него.
        - Итак, отсюда мы продолжаем действовать вслепую.
        - Это лучше, чем просто ждать у моря погоды.
        Развернувшись на сиденье, Ковальски включил передачу.
        - Лично я не настолько в этом уверен.
        23:36
        Сидящий в заднем отсеке Бенджи ритмично дергал себя за ухо, склоняясь над лежащим на колене планшетом со светящейся на нем картой. Увеличивал и уменьшал масштаб, другой рукой продолжая теребить мочку уха. Изучение карты настолько его поглотило, что он осознал это лишь через несколько минут, после чего заставил себя убрать руку от головы.
        Ухо все еще побаливало от постоянных щипков.
        «Я не делал этого со времен учебы в университете…»
        Бенджи облизнул губы, понимая, что машинальное подергивание за ухо - это нечто вроде нервного тика, свойственного его аутичному поведению. Вероятно, оно вызывалось стрессом. Стрессом, а также его сосредоточенностью на карте. У него часто горело ухо в университете, когда он с головой уходил в учебу, особенно если предстоял трудный экзамен.
        Бенджи уставился на проплывающие мимо болота.
        «Это почище любого экзамена…»
        Он выключил планшет, чтобы понапрасну не тратить заряд батареи. Его усилия не навели ни на какие дальнейшие мысли, хотя у путешественников было полно времени, чтобы обдумать проблему со всех сторон. Судя по всему, на то, чтобы добраться до высокогорья, предстояло потратить бо`льшую часть ночи.
        Бенджи откинулся на сиденье, зная, что должен попытаться заснуть, но понимая, что ничего у него не выйдет. Так что он просто прислушивался к урчанию двигателя, стуку дождя и раскатам грома. Раскачивался вместе с переваливающимся с боку на бок вездеходом, гигантские шины которого вспенивали воду.
        «И когда же кончится это болото?»
        Судя по карте, местность впереди шла на подъем. Скоро они должны были оказаться на более сухой земле. Подтверждая это, над водой по сторонам стали появляться округлые верхушки больших камней. Раньше он их не замечал. Гранитные валуны давали некоторую надежду на то, что скоро разведчики окажутся на суше. Чтобы отвлечься от тягостных мыслей, Бенджи принялся считать те, что попадались на глаза.
        «Четырнадцать слева и вроде как еще восемь справа».
        Он продолжал всматриваться - и тут один из этих серых валунов вдруг пошевелился, вылезая из воды и подняв пару возбужденно захлопавших ушей.
        Это оказались вовсе не камни.
        Бенджи резко выпрямился.
        - Народ! Здесь надо быть поаккуратней!
        Грей, который склонялся вперед, беседуя со своим напарником на переднем сиденье - вероятно, разрабатывая дальнейшую стратегию, - повернулся к нему.
        - Что такое?
        - Вокруг нас целая популяция бегемотов.
        Ковальски нахмурился.
        - Что-что вокруг нас?
        - Группа, скопище, стадо, называйте как хотите. - Бенджи ткнул пальцем в стекло. - Эти серые горбы - гиппопотамы. Не исключено, что есть и еще, только на глубине.
        Словно вызванные его словами, в поле зрения возникли еще несколько округлых спин. Их появление над водой отмечали фонтанчики выдыхаемого пара.
        «До чего же много…»
        - Сможешь их как-то объехать? - спросил Грей у Ковальски.
        Тот повернул руль.
        - Могу попытаться, но этот аппарат - не скоростной катер.
        Вездеход неуклюже отвернул, двигаясь со скоростью улитки. Бегемоты теперь плавали во всех направлениях вокруг него. К этому времени звери заметили их присутствие и начали скользить к машине. Некоторые исчезли - вероятно, устремившись к нарушителям спокойствия под водой. Бегемоты могут выглядеть медлительными и тяжеловесными на суше, но в воде это быстрые и безжалостные убийцы.
        Грей повернулся к Бенджи.
        - Могут они тоже быть изменены, как те шакалы?
        - Я так не думаю. Судя по всему, генетические изменения осуществляются внутриутробно, после заражения взрослой особи. А значит, должно родиться и вырасти целое поколение. - Он покачал головой. - Беременность бегемота длится более восьми месяцев. И детеныши созревают достаточно медленно.
        - Да, восемь месяцев - это слишком долго.
        Бенджи кивнул.
        - Прошло недостаточно времени с тех пор, как вирус начал распространяться. Вряд ли эти бегемоты уже испорчены.
        Грей обернулся назад.
        - Но как же те шакалы?
        Бенджи проглотил свой страх, опираясь на свои знания, чтобы умерить панику.
        - У них беременность длится всего два месяца. А к восьми месяцам после рождения они уже совсем взрослые. Кроме того, ареал распространения шакалов куда более широк. Обычно они обитают на лугах и в саваннах Конго. Но не всегда. Стая, с которой мы столкнулись, могла откочевать от источника вируса, где тот мог назревать бог знает сколько времени. Но бегемоты - те придерживаются своих привычных территорий.
        Грей все понял.
        - Итак, эти звери за бортом еще не могли мутировать.
        - Но все равно могут быть заражены. А, как мы знаем, этот вирус способен вызвать гиперагрессию. Как это произошло с бабуинами, которые обычно отличаются мирным нравом. Хотя бегемоты и от природы достаточно воинственны.
        - Просто замечательно, - буркнул Ковальски. - Итак, теперь еще и супер-пупер-злые бегемоты. Тогда нам лучше…
        И тут в переднюю часть вездехода ударила мощная волна мутной воды. Огромный самец гиппопотама встал на дыбы, широко раскрыв пасть и обнажив розовое горло. Двухфутовые клыки врезались прямо в лобовое стекло, пробив его насквозь и оставив на нем паутину трещин. Вездеход резко остановился, отчего всех в нем швырнуло вперед. Двухтонная туша с шумом плюхнулась обратно в воду, увлекая за собой остатки выдернутого из рамы растрескавшегося триплекса.
        Бенджи огляделся по сторонам.
        Бегемоты приближались со всех сторон, готовые бросить вызов незваному гостю.
        Ковальски изо всех сил пытался приставить приклад своего диковинного ружья к плечу.
        - Всем приготовиться! Эти бегемоты явно надумали нас сожрать!
        Грей выдернул Фарайи с переднего сиденья и подтолкнул его к Бенджи.
        - Сидите оба сзади и не высовывайтесь!
        Бенджи не был уверен, что там безопаснее, но подчинился.
        Грей опустил стекла по обеим бортам машины. Их проемы были слишком малы, чтобы через них мог прорваться бегемот, но они давали больше пространства для стрельбы. Грей обеими руками сжимал свой длинноствольный пистолет, поглядывая направо и налево. Резко разворачивался то в одну сторону, то в другую, выпуская пулю за пулей в эти серые горбы, если они оказывались слишком близко. Выстрелы оглушительно гремели в тесноте кабины.
        Бегемоты погрузились под воду, явно в некотором замешательстве.
        Ковальски вел вездеход, держа одну руку на руле, а другой целясь и стреляя из своего необычного оружия. Короткие взвизгивания сменились чем-то вроде завывания циркулярной пилы, когда он переключился на автоматический огонь.
        В свете фар сверкало серебро. Острые диски втыкались в выгнутые спины, рассекали короткие уши.
        Тем не менее все усилия стрелков вроде как только подливали масла в огонь. Бенджи ахнул, когда справа из воды вырвался еще один здоровенный самец, который вцепился в одну из массивных шин «Шатуна». Вездеход сильно накренился, когда бегемот попытался затащить этот угол машины под воду. Бенджи с Фарайи повалились вперед. Но тут резина порвалась, и самец плюхнулся в воду, едва не прихватив с собой шину.
        Вездеход опять привсплыл.
        Разорванная шина продолжала вращаться, вспенивая воду. Единственным преимуществом оказалось то, что лохмотья резины увеличивали сцепление с водой с одного борта. Поврежденное колесо начало разворачивать вездеход само по себе.
        Ковальски навалился на руль, чтобы выровнять курс, но не успел.
        Еще один бегемот сильно ударил сбоку, отчего вездеход головокружительно закрутился вокруг своей оси. Вращение прекратилось лишь тогда, когда последовал такой же удар с противоположной стороны. Грей яростно стрелял, пытаясь отбить дальнейшие атаки. Только вот звуки выстрелов, казалось, лишь привлекали бегемотов.
        Брошенный на произвол судьбы, Бенджи чувствовал себя как шарик в игровом автомате. В голове у него звенело, все тело было избито. И все же он подполз к Грею.
        - Прекратите! - выкрикнул он.
        Тот уже держал на прицеле очередного бегемота.
        - Что? Почему?
        Бенджи указал на левое заднее колесо.
        - Пусть они разорвут и эту шину тоже. - Он прочел на лице Грея откровенное замешательство. - Чтобы компенсировать тягу от поврежденного на противоположной стороне. Вместе они быстрее поведут нас по прямой.
        Грей пару секунд обдумывал эту идею, затем стал пробираться к кормовой двери.
        - А ну-ка подвиньтесь! - приказал он.
        Бенджи с Фарайи дружно сместились в сторону, натыкаясь друг на друга. Грей плечом приоткрыл заднюю дверь, чтобы высунуться наружу. Повиснув на ручке, направил пистолет чуть в сторону от гигантской шины и выстрелил в большого бегемота, массивного самца, гораздо более крупного, чем остальные, - наверное, вожака стада. Тот погрузился в воду, словно и не обратив внимания на полученную пулю.
        Грей раздраженно нахмурился.
        Но тут вода совсем рядом вспухла горбом, обрамляя челюсти шириной в четыре фута. Вожак врезался в борт вездехода, ухватив пастью и шину, и часть борта. Грея выбросило через открытую заднюю дверь. Здоровенный бегемот рухнул обратно в болото, увлекая за собой машину. В кабину хлынула вода.
        Бенджи отчаянно боролся со встречным потоком, чтобы добраться до задней двери.
        Грей, отплевываясь, показался на поверхности.
        - Сюда! - крикнул биолог, протягивая руку.
        Сильно оттолкнувшись ногами, Пирс вытянул руку и ухватился за предплечье Бенджи. Тот схватил его за запястье и завалился назад, вкладывая в рывок весь свой вес.
        Но явно не успевал.
        Из воды за дрыгающимися ногами Грея поднялся еще один бегемот, который с невероятной быстротой направился к нему, толкая перед собой стену воды. Бенджи держался из последних сил.
        И тут чьи-то руки обхватили его сзади.
        На помощь ему пришел Фарайи.
        Совместных усилий оказалось достаточно, чтобы затащить Грея обратно в кабину. Бегемот позади него ударил в задок вездехода, захлопнув заднюю дверь. Вожак наконец отцепился от шины, отпустив вездеход. Машина опять резко привсплыла. Набравшаяся в нее вода волной прошлась по отсекам, обдав всех, кто находился внутри.
        Приподнявшись, Бенджи глянул на поврежденное колесо, шлепающее растерзанной резиной по воде. Теперь, когда сразу две шины обеспечивали лучшее сцепление с водой, вездеход стал двигаться по болоту заметно быстрее.
        Грей кивнул Бенджи.
        - Умно!
        Биолог молча принял похвалу, а Пирс стал пробираться вперед. Он как-то ухитрился удержать свой пистолет в руке, хотя тот, несомненно, был залит водой.
        Ковальски сердито смотрел на поливаемые дождем болота. Там виднелись и другие серые горбы, но то ли из-за болтающихся шин, то ли из-за возросшей скорости вездехода бегемоты больше не делали попыток напасть. Стадо медленно смыкалось за ними, отбивая у них охоту к возвращению, после чего окончательно растворилось в темноте.
        Промокший до нитки Бенджи сидел чуть ли не по колено в воде.
        Большего облегчения он в жизни не испытывал.
        Вездеход, вспенивая воду, продолжал уже без помех пробираться по болоту. Наконец шины зацепились за раскисшую землю. Машина выползла из воды, продираясь сквозь заросли тростника и хромая на двух неповрежденных колесах и двух порванных в клочья.
        Тем не менее Грей велел Ковальски отогнать его подальше от болота и только после этого приказал остановиться. Потом повернулся лицом к остальным.
        - Нам нужно поменять шины. Есть две запасные, под полом заднего отсека, а также электрический воздушный компрессор, чтобы их накачать. Но имейте в виду: после этого запасок у нас уже не будет. Вот и все.
        - Тогда нам лучше не цеплять гвоздей в колеса, - кисло произнес Ковальски.
        Грей проигнорировал его.
        - Плюс надо пополнить топливные баки, пока есть такая возможность. Нам еще ехать и ехать.
        Бенджи представил себе синюю линию, нарисованную на электронной карте, и уставился в темные джунгли, поливаемые дождем из полыхающих молниями облаков.
        «Но куда эта линия нас приведет?»
        21
        24 апреля, 21:35 по центральноафриканскому времени
        Месторождение Катва,
        Демократическая Республика Конго
        Такер выпрямился над обмякшим телом солдата. Поправил кевларовый бронежилет, чтобы перенести его вес на плечи, затем сменил свою шахтерскую каску на боевой шлем. Немало времени утекло с тех пор, как он надевал такое снаряжение, и сразу припомнились охваченные песчаной бурей улицы и осыпающиеся каменные стены.
        Он потряс головой, чтобы избавиться от этих воспоминаний.
        «Сейчас не время».
        Фрэнк покосился на него, словно почувствовав секундное замешательство друга. Уже облаченный в такую же амуницию, он затаскивал второе тело поглубже в бетонный бункер.
        - Ты в порядке?
        Такер показал ему большой палец. Несмотря на отвращение к своему новому наряду, он оценил подвернувшуюся возможность и обзавестись дополнительной защитой, и смешаться с другими участниками боевых действий в поселке. Но без Кейна, без внимательного взгляда его янтарных глаз Такер все равно чувствовал себя чуть ли не голым - открытым всем взглядам и уязвимым.
        В стекле очков он время от времени ловил обрывки искаженных передач, мелькание кадров с камеры своего четвероногого напарника. Но местные помехи не позволяли нормально связаться с ним.
        - Двинем дальше, - сказал Такер, покрепче сжимая автомат «Пара-ФАЛ» с коробчатым магазином на пятьдесят патронов и стальным штыком на конце ствола, который он снял с убитого солдата.
        Уложив на бетон второе тело, Фрэнк закинул на плечо такой же автомат.
        Они осторожно подошли к двери. Снаружи продолжалась война с небом. Крики и вопли эхом отдавались в бункере. Гремели выстрелы. Ревели огнеметы.
        Двадцать минут назад орда летучих мышей обрушилась на город, нападая на все, что оказывалось в поле их видимости. Такер с Фрэнком сразу нырнули в одну из брошенных рабочих лачуг. К счастью, острие воздушной атаки было направлено на административный центр поселка, где летучих мышей привлекли стрельба и струи пламени.
        Высунувшись из своего укрытия, Такер увидел, как под ударами летучих мышей пала одна из сторожевых вышек. Из пулеметного гнезда, корчась в воздухе, вывалилась темная фигура, облепленная черными кожистыми крыльями. Воспользовавшись этим, они выбежали из лачуги, прикрыв головы листом гофрированного металла, на котором оставались несколько прибитых к нему старых досок. Оказавшись у стены, огораживающей укрепленный компаунд, прислонили к ней этот металлический щит и по доскам, как по ступенькам, вскарабкались наверх. Изрядно порезавшись о колючую проволоку, перебрались на другую сторону. Пока все смотрели в небо или сражались на земле, Фрэнк и Такер успели шмыгнуть в ближайшее укрытие - бетонный бункер у самой стены. Двумя выстрелами свалили солдат, которые прятались внутри.
        Приготовившись идти дальше, Фрэнк взялся за дверную ручку.
        - Готов?
        - Нет, но это нас не остановит.
        Фрэнк распахнул дверь, и Такер, пригнувшись, выскочил наружу. Никто не обращал на них никакого внимания. Выглядели они точно так же, как и еще десятки людей в бронежилетах и шлемах. Вокруг гремел автоматный огонь. Такер пробежал мимо опустившегося на колено человека с нацеленным в небо огнеметом, из которого вырывалась огненная струя.
        Повсюду валялись тела - на некоторых, бьющихся в агонии, до сих пор копошились черные тени.
        Горящая летучая мышь, покувыркавшись в воздухе, ударилась о землю прямо перед Такером. Она подергивалась и дымилась, а от меха у нее на тельце исходило легкое свечение, словно от фосфоресцирующих водорослей, - возможно, так оно и было, как результат каких-то вызванных вирусом симбиотических отношений.
        Такер перепрыгнул через нее, оставив подобные загадки на потом.
        Фрэнк вдруг ахнул, чем привлек к себе его внимание. Темная тень хлопала его друга по шлему, пытаясь добраться до плоти. Уэйн проткнул ее штыком и отбросил в сторону.
        Не сговариваясь, оба бросились в переулок между двумя приземистыми зданиями. Такер уже определил их цель, использовав оптический прицел в качестве подзорной трубы. В центре административного сектора возвышалась четырехэтажная башня со спутниковыми тарелками и антеннами на крыше, между которых торчал увенчанный прямоугольными пластинами столб для постановки радиопомех. Похоже, здесь и располагался центр связи поселка.
        Когда друзья достигли конца переулка, на них налетел порыв ветра, пытаясь отбросить назад. Источником оказался знакомый вертолет - та самая боевая машина, которая преследовала их группу с самого начала. Люди в бронежилетах загружали в него какие-то ящики; другие уже успели забраться внутрь.
        Фрэнк наклонился к уху Такера.
        - Они эвакуируются!
        Тот кивнул, вполне понимая стремление противника дать деру. Летучих мышей не смущал даже рокочущий и вращающий лопастями вертолет. Открытая площадь была усеяна телами. Неподалеку замертво рухнул очередной солдат. Его лицо превратилось в почерневшую массу, залитую кровью, но хуже всего были его неповрежденные глаза, устремленные вверх.
        Такер с Фрэнком пригнулись еще ниже. Яростный поток воздуха от винта стоящего на земле вертолета на какое-то время защитил их. Фрэнк махнул рукой через площадь на открытую дверь центра связи. Суета возле него продолжалась, но это могло и послужить им на пользу.
        Такер двинулся туда первым, выставив перед собой автомат. Фрэнк следовал за ним по пятам. Они обошли площадь по краю, периодически ныряя под металлические козырьки. Летучие мыши носились буквально повсюду, либо подхваченные потоком воздуха от вертолета, либо наметив себе какую-то цель. Когда целая стая их ударила в одно из окон, друзей осыпало битым стеклом.
        Такер почувствовал удар в плечо - достаточно сильный, чтобы чуть не выбить из рук автомат. Там висела летучая мышь, скрежеща зубами по кевларовым наплечникам.
        Он рванулся вбок, врезался плечом в ближайшую стену и раздавил зверька, ощутив при этом укол вины; ведь в нападении крошечного существа не было злого умысла - двигали им лишь инстинкт и ярость.
        И все же им требовалось защитить остальных. Не только Монка и его команду, но и всех, кому угрожала опасность по всему Конго.
        Обойдя площадь по краю, они наконец добрались до открытой двери.
        Позади взревел вертолет. Поток от винта буквально втолкнул обоих за порог. Пришлось протискиваться сквозь толпу других солдат, но среди ужаса и хаоса поспешной эвакуации никто не обратил на них внимания.
        Такер поспешил по коридору, оглядываясь по сторонам в поисках любого помещения, похожего на радиорубку. На то, чтобы обойти каждый из этажей, могло уйти порядочно времени. Фрэнк внезапно схватил его за рукав и втолкнул в открытую дверь какого-то кабинета.
        Такер нахмурился, глядя на него.
        Отступив к двери, Фрэнк мотнул головой на лестничную площадку в конце коридора. Там, возбужденно переговариваясь, стояли двое. Фрэнк показал на того, что повыше ростом, с жесткими чертами лица и коротко подстриженными седыми волосами. Держался тот с непреклонной властностью.
        - Это капитан Дрейпер, - прошептал Фрэнк.
        Такер узнал имя правой руки де Костера. Судя по всему, именно этот человек тут за всем присматривал и руководил эвакуацией. Дрейпер махнул рукой в сторону выхода, крикнул что-то на суахили и стал быстро подниматься по ступенькам, перепрыгивая через две за раз.
        - Давай за ним, - бросил Такер, направляясь обратно к началу коридора.
        Судя по спешке, с которой капитан оставил своего собеседника, Дрейпер собирался доложиться своему боссу. Но даже если и нет, они всегда могли перехватить его и заставить раскрыть местонахождение радиорубки.
        Такер поспешил к лестнице, держась на приличном расстоянии от своей цели. Он не хотел вызывать подозрений у человека, за которым они следили. Дрейпер поднялся на самый верхний этаж, и это еще больше укрепило Уэйна в мысли, что тот направляется на связь с руководством. Если в этом здании и размещалась радиорубка, то, скорее всего, под самой крышей, уставленной спутниковыми тарелками и антеннами.
        Добравшись до четвертого этажа, Такер удвоил осторожность. Этаж казался полностью опустевшим. Тем не менее он услышал голоса, доносившиеся из-за двойных дверей по правой стороне коридора. Они с Фрэнком подобрались ближе, чтобы подслушать разговор. Проскользнули в темный кабинет на противоположной стороне, откуда открывался частичный вид на комнату напротив.
        Дрейпер стоял перед рядами спутникового оборудования и мониторов, склонившись над радистом, конголезским солдатом, и отрывисто что-то тому приказывая, на сей раз по-французски. Такер немного знал этот язык, но недостаточно, чтобы уследить за пулеметной быстротой речи.
        Он бросил взгляд на Фрэнка, который владел французским куда лучше него.
        Глаза его друга стали огромными.
        Уэйн наклонился ближе.
        - Что такое?
        13:42
        Фрэнк поднял ладонь. «Мне нужно дослушать - убедиться, что я не ошибаюсь».
        Склонившись над радистом, Дрейпер передал ему компьютерную флэшку.
        - Свяжись с де Костером. У нас всего восемнадцать минут до того, как все это место превратится в дымящуюся воронку.
        - Да, сэр.
        Фрэнк глянул на свои наручные часы.
        «Таймер установлен на полночь…»
        Технарь вставил флэшку в компьютер и нажал несколько клавиш. Мгновение спустя монитор в комнате осветился, показывая Нолана де Костера, сидящего за своим письменным столом. Миллиардер был без пиджака, в рубашке с закатанными рукавами.
        - Капитан Дрейпер, почему вы до сих пор в поселке?
        - Ситуация намного серьезней, чем я ожидал, сэр. Потребовалось гораздо больше времени, чтобы собрать и погрузить моих людей. Мы уже потеряли пятую часть личного состава.
        - Вам требуется еще время?
        - Нет, сэр. Все уже на борту, и через две минуты мы будем в воздухе.
        - Если есть какие-то проблемы, я могу переустановить таймер на МОАБ. Подрыв можно отложить, если это необходимо.
        При упоминании этой аббревиатуры у Фрэнка вытянулось лицо. «Этого не может быть…» Тем не менее он вспомнил сказанные только что слова Дрейпера о том, что это место превратится в дымящуюся воронку. Если та бомба, которая должна была взорваться в полночь, - действительно МОАБ, то эта воронка поглотит весь поселок и значительную часть окружающих джунглей.
        Дрейпер покачал головой.
        - Нет никаких проблем, сэр. Все улажено. И чем быстрее это место будет стерто с лица земли, тем лучше.
        - Согласен.
        Капитан отступил от монитора.
        - Я уже ухожу.
        - Хорошо. Учитывая эскалацию событий, я думаю, будет лучше, если мы приберемся и на острове. Сейчас я начну организовывать эвакуацию. Поручу исследовательской группе собрать и рассортировать все собранные данные. Мы должны быть готовы к рассвету. Ну, а об остальном позаботятся несколько ракет «Хеллфайр», согласны?
        Фрэнк сжал кулак, представив себе палату с беспомощными пациентами.
        - Oui, Commandant.
        - Тогда выдвигайтесь.
        Связь прервалась, и Дрейпер выпрямился. Выдернул флэшку из радиостанции и нацелился ею в физиономию радиста.
        - Отправь нашим людям последний приказ собраться, а потом тащи свою задницу к вертолету.
        Фрэнк подтолкнул Такера дальше в кабинет, когда Дрейпер пронесся мимо, направляясь к лестнице. Подождал, пока тот скроется из виду и стихнет грохот его тяжелых ботинок.
        Фрэнк, у которого уже не оставалось времени на объяснения, быстро пересек коридор и ворвался в радиорубку. Радист вздрогнул, шокированный столь внезапным вторжением. В горло ему уткнулось острие штыка.
        - Говоришь по-английски?
        Технарь попытался кивнуть, при этом порезав себе шею.
        - Д-да… Да.
        - Тогда ты поможешь нам. - Повернувшись к Такеру, Фрэнк вкратце изложил ему суть подслушанного разговора. - У этого ублюдка где-то в шахте зарыта чудовищная авиабомба, готовая взорваться через… - Он глянул на часы. - Пятнадцать минут. Мы должны быть как минимум в миле отсюда, когда это произойдет.
        Такер ткнул пальцем в радиста.
        - Останови таймер!
        - Я… я не могу, - запинаясь, ответил тот. - Отсюда это не сделать.
        - Это де Костер держит палец на кнопке, - объяснил Фрэнк.
        - А как насчет Монка и остальных? Они все еще в джунглях, прямо в зоне поражения.
        Фрэнк подтолкнул радиста штыком.
        - Выключи глушилку! Уж это-то наверняка можно сделать отсюда.
        Судорожно сглотнув, технарь едва заметно кивнул. По его лицу струился пот. Он и сам должен был понимать, что главной угрозой был не автомат Фрэнка, а тикающий таймер, ведущий обратный отсчет. Им всем нужно было поскорей убираться отсюда.
        Радист вернулся к своей консоли и пролистал несколько окон на мониторе. Последний щелчок клавиатуры - и большая красная кнопка на экране стала зеленой.
        - Готово.
        Фрэнк посмотрел на Такера, ожидая подтверждения.
        Тот чуть отступил назад, поправляя очки с их электронной начинкой. Его взгляд устремился куда-то вверх, словно он смотрел в никуда. Рот потрясенно открылся - явно при виде того, что он увидел через камеру Кейна. Это лишний раз подтвердили и его следующие слова, переданные по радио остальным:
        - Монк, какого черта ты делаешь в поселке?
        23:45
        Монк услышал панику в голосе Такера.
        И мог понять ее причину.
        Он приник к засаленному окну в заброшенной казарме. Шарлотта стояла рядом с ним, положив ладонь на голову Кейна. Джеймсон сидел чуть в стороне, прижав к груди свою забинтованную руку. Педиатр мерно раскачивался на стуле, его глаза остекленели от боли и ужаса.
        Снаружи на улице лежали четыре тела, освещенные сиянием своих собственных фонарей. Это были бойцы поискового отряда, который едва не настиг группу Монка еще в джунглях. А потом они появились и в заброшенной части поселка. Бойцы рассредоточились, светя по сторонам фонариками, прикрепленными к их винтовкам. Вышибали дверь за дверью, обыскивая каждую лачугу.
        И тут словно само небо обрушилось на них. Какие-то крошечные черные клочки дождем посыпались на солдат из облаков. Монку потребовалось несколько секунд, чтобы распознать в них летучих мышей. Похоже, внимание зверьков привлек свет фонарей патруля.
        Паническая стрельба лишь подстегнула их. Монк не ожидал, что летучие мыши могут представлять собой какую-то серьезную опасность, так что воспринял их появление как помощь свыше. Он молился, чтобы рой выбил патруль из этого района.
        А потом поднялись крики.
        Один из солдат пробежал мимо окна, пытаясь сорвать со щеки прилипшую к ней летучую мышь. Другая вцепилась ему в запястье. Он упал всего в нескольких шагах от их двери. Его тело билось и корчилось, явно в смертельной агонии. Солдат рвал растопыренными пальцами лицо и горло. Когда он наконец затих - что заняло некоторое время, - его шея и половина лица были сплошь покрыты красными волдырями и глубокими следами от ногтей.
        А теперь летучие мыши буквально заполонили пустынные улочки казарменного квартала - висели под карнизами, карабкались по крышам и стенам. Некоторые еще порхали в воздухе. Скрежет их когтей по жестяной крыше над головой заставил Монка сжать зубы. Самым жутким из всего этого было исходящее из зверьков переливающееся свечение, как будто они молча общались друг с другом.
        - Оставайтесь на месте, - передал по радио Такер. - Мы идем к вам. После отключения местных помех я могу использовать устройство Кейна как приводной радиомаяк. Просто будьте готовы уходить. Нам нужно убраться отсюда в течение пятнадцати минут.
        Монк и сам был бы только рад поскорей покинуть поселок, особенно учитывая недавние обстоятельства, но он не понимал, откуда такая срочность.
        - Почему именно пятнадцати?
        Ответ Такера заставил его сердце забиться сильнее.
        - Здесь установлена сверхмощная бомба, которая взорвется ровно в полночь.
        Монк прикрыл глаза.
        «Ну вот, еще и бомба… Как будто ядовитых летучих мышей недостаточно».
        Но Уэйн еще не закончил с плохими новостями.
        - Радиус поражения - не меньше мили от эпицентра.
        Коккалис покачал головой.
        - За это время нам никак не уйти на такое расстояние.
        - Мы собираемся попробовать.
        Монк уставился на крылатую орду снаружи.
        - Как?
        - Просто будьте наготове.
        23:47
        Закончив сеанс связи с Монком, Такер прошелся по небольшой радиорубке. Потом повернулся к Фрэнку.
        - Есть какие-то успехи?
        Фрэнк, который все еще держал под прицелом радиста, сжимал в другой руке спутниковый телефон Такера, тщетно пытаясь дозвониться до Ндая в вертолете.
        - По-прежнему пустой эфир. Никакого ответа.
        Такер впился обвиняющим взглядом в технаря, хотя и подозревал, что небольшая местная вышка у них над головами блокировала радиосвязь только в пределах окрестностей поселка. У де Костера наверняка имелась целая сеть более сложных блокираторов, препятствующих дальней связи.
        Такер шагнул к скоплению радиоаппаратуры.
        - У тебя и до этого была возможность связываться с де Костером. Полагаю, при помощи какого-то кода для преодоления помех.
        - Да, но у меня его нет. Клянусь! Это на флэшке, которая есть только у капитана Дрейпера.
        Такер поморщился, вспомнив флэшку, которую этот ублюдок передал технику. Бросил взгляд за окно, зная, что времени на то, чтобы завладеть ею, совсем не осталось. Вертолет уже оглушительно рокотал на площади, готовясь к взлету.
        - Ждать больше нельзя, - решил Уэйн.
        - Что будем делать?
        - Выбираться отсюда.
        Фрэнк нахмурился. Оба понимали, что Ндай все равно не сумеет прилететь сюда вовремя, чтобы эвакуировать их. Лишь зря погубит и себя, и вертолет.
        Целью неудачного звонка было предупредить весь мир об участии в происходящем Нолана де Костера и побудить командование «Сигмы» сосредоточиться на этом человеке. Но даже это у них не вышло.
        «А значит, мы предоставлены сами себе».
        Такер повернулся к технику.
        - Я тут видел патрули на пикапах. Где ваш автопарк? Ваш гараж?
        Солдат встал и указал через окно на соседнее здание.
        - Вон там, в подвале.
        - Ключи?
        - Их держат в машинах.
        Такер махнул рукой, указывая на него Фрэнку.
        - Пристрели его, и валим.
        Радист, спотыкаясь, попятился к своему пульту, выставив перед собой ладони.
        Фрэнк поднял ствол.
        - Или ты хочешь жить?
        - Что угодно сделаю! Только скажите!
        Такер уже одобрил план друга. Ни он, ни Фрэнк не хотели уходить, не дав шахтерам последнего шанса спастись.
        Фрэнк ткнул штыком в грудь радиста.
        - Та сирена… Это был сигнал укрыться в домах, верно?
        Тот неистово закивал.
        - Должен быть еще один, требующий немедленно покинуть границы поселка, - сказал Фрэнк.
        - Да, в случае чрезвычайной ситуации.
        - Думаю, что ситуация как раз такая. - Такер указал на коммуникационную панель. - Включай его или умри.
        Технарь резко развернулся, открыл защитную крышку над рубильником и перевел рукоять. Над головами у них сразу же оглушительно взревела сирена - на сей раз она звучала прерывисто, словно сработавшая автомобильная сигнализация.
        Оставалось лишь надеяться, что как можно больше рабочих сумеют добраться до джунглей раньше летучих мышей. Оставаться здесь означало верную смерть. Все в комнате тоже это понимали. Глаза радиста были огромными от ужаса - и еще больше расширились, когда с площади с ревом взмыл вертолет, словно подстегнутый сигналом тревоги. Дрейпер, должно быть, заподозрил неладное, когда завыла сирена, и приказал своей команде побыстрее сматываться.
        Такер насмешливо посмотрел на опешившего технаря.
        - Твой поезд ушел, приятель. Похоже, теперь мы все в одной лодке. - Он подтолкнул Фрэнка к двери. - Пошли.
        Оба повернулись и выбежали из радиорубки.
        Уверенный в точности своих внутренних часов, Такер все же глянул и на дайверские часы у себя на запястье. До взрыва оставалось одиннадцать минут.
        - Опять все в самый последний момент, - сказал Фрэнк, жестко ухмыльнувшись ему. - Совсем как в старые добрые времена.
        - Ну какие же они старые добрые… Просто как в прошлом. Где этим временам и место.
        Ссыпавшись по лестнице, они выскочили через дверь на уже опустевшую площадь, по которой гулял ветер после взмывшего в воздух вертолета. Даже летучие мыши в основном улетели - наверное, в погоню за боевой машиной.
        Тем не менее Такер бежал пригнувшись, пытаясь прикрыть как можно больше своей обнаженной плоти броней. Фрэнк, державшийся рядом с ним, махнул рукой на здание, которое показал им радист. За открытой дверью гаража виднелся уходящий вниз пандус, который, как оставалось надеяться, вел к обещанному автопарку.
        Они бросились к нему - и тут услышали пронзительный свист, за которым почти сразу же последовал оглушительный взрыв, сбивший обоих с ног. В первую секунду Такер подумал, что бомба взорвалась преждевременно, но, подняв голову и обернувшись назад, понял, что в крышу центра связи попала ракета, вырубив сирену. Сквозь дым и огонь оттуда дождем посыпались осколки кирпича и стекла, разлетаясь по площади.
        Вертолет пронесся прямо у них над головами и улетел прочь.
        Такер хмуро проводил его взглядом. «Прощальный привет капитана Дрейпера…» Судя по всему, подручный де Костера с подозрением отнесся к этому внезапному сигналу, догадавшись, что что-то не так.
        Поднявшись на ноги, Такер с Фрэнком уже практически без помех преодолели оставшееся расстояние до двери и бросились вниз по пандусу в спасительную полутьму подземного гаража. Внизу они замедлили шаг. Помещение впереди освещали лишь несколько голых лампочек. Рассеянный свет почти не отбрасывал тени. Автопарк выглядел разграбленным. Пространство было достаточно большим, чтобы вместить дюжину грузовиков, но здесь осталось лишь одно транспортное средство, угрюмо маячащее в пятне света в самой глубине гаража: старый «Лендровер» без переднего бампера, больше похожий на ржавую консервную банку, чем на машину.
        Но сейчас было, как говорится, не до жиру…
        Такер двинулся было к нему, но Фрэнк схватил его за руку, заставляя пригнуться. Показал головой вверх. Такер уже подозревал, что ему предстоит увидеть, и не был удивлен. Потолок гаража шевелился от скопища крылатых теней. Там ползала и висела масса летучих мышей, превратив подземный гараж в свою личную пещеру. Из полутьмы на нарушителей спокойствия помигивали тусклые огоньки и фосфоресцирующие полосы.
        Такер припомнил недавние предположения Фрэнка о том, что вся эта светомузыка могла быть и предупреждением - визуальным эквивалентом стрекота погремушки на хвосте гремучей змеи.
        - Двигайся медленно, - прошептал ему Фрэнк. - Надо добраться до этого «Ровера».
        Такер понял, что друг прав. Все инстинкты подсказывали ему развернуться и броситься бегом, но летучие мыши оказались здесь не единственной опасностью.
        Позади них с въезда на пандус раздался истошный крик:
        - Берем вон ту тачку!
        Такер пригнулся еще ниже, опираясь рукой об пол. Он сразу узнал голос радиста, доказывающий, что ни одно доброе дело не остается безнаказанным.
        «Надо было его все-таки пристрелить…»
        Тем более что этот гаденыш явился не один - его сопровождала целая толпа вооруженных людей. Должно быть, он собрал их по пути и привел сюда, понимая, что сбежать из зоны поражения можно только завладев машиной.
        Вооруженные мужчины направились вниз по пандусу.
        Такер махнул Фрэнку, чтобы тот продолжал идти, после чего коротко махнул рукой за спину в сторону приближающейся группы.
        «Нужно всего пятнадцать секунд».
        К этому времени солдаты уже вошли в гараж, ощетинившись винтовками. Один даже выставил перед собой пулемет.
        Чтобы отвлечь их, Такер ткнул рукой вверх.
        - Не стреляйте, - тихо предупредил он.
        Все взгляды устремились к потолку. Многие втянули головы в плечи или опасливо присели. Все поняли, какая опасность нависла у них над головами.
        Но это было не то, чего им следовало опасаться. Крошечный серебристый шарик - тот, который Такер бросил в их сторону мгновение назад - тихо подкатился им под ноги.
        Такер размеренно считал в уме.
        «…двенадцать, тринадцать, четырнадцать…»
        А потом толкнул Фрэнка вперед, едва не сбив того с ног.
        - Вперед!
        Когда счет дошел до пятнадцати, они со всех ног бросились к «Роверу».
        Светошумовая граната оглушительно взорвалась позади Такера, ослепив его даже из-за спины. В голову ударила взрывная волна. Тем не менее он удержался на ногах. Позади него послышались крики, когда летучие мыши обрушились на пришельцев, привлеченные шумом и вспышкой.
        Беглецы буквально врезались в «Ровер». Распахнув дверцу, Фрэнк скользнул на пассажирское сиденье. Такер тоже запрыгнул внутрь и сел за руль. Потянулся к замку зажигания.
        «Вот черт!»
        Протянув руку, Фрэнк опустил солнечный козырек над головой у друга, откуда и выпал прицепленный к брелку ключ. Такер поймал его с благодарственной молитвой. Но когда он повернул ключ в замке, мотор лишь закашлялся и заглох.
        По всему гаражу разразилась стрельба. Пули рикошетили от стен и потолка, высекая в темноте искры. Отовсюду слышались истошные крики. Несколько человек бросились обратно к пандусу, но только лишь для того, чтобы пасть под натиском летучих мышей.
        Такер прокачал педаль газа и опять повернул ключ, взывая к милосердию упрямого аппарата. Видимо, этот зов был услышан, поскольку древний «Лендровер» вновь закашлялся, а затем зарычал, возвращаясь к жизни. Воткнув передачу, Такер втопил педаль акселератора в пол. Хотя со стороны место этому автомобилю было на свалке, в его старом движке все еще теплилась какая-то жизнь.
        Сопровождаемый облаком маслянистого дыма, «Ровер» пронесся сквозь бушующий в гараже хаос, отбрасывая радиаторной решеткой и давя шинами все, что оказывалось у него на пути. И летучих мышей, и людей.
        Такер нацелился на пандус, взлетел по нему и пронесся через площадь, направляясь к воротам компаунда, которые были оставлены открытыми, - вою сирены вняли не только шахтеры, но и оставшиеся в поселке бойцы де Костера. Продолжая вдавливать педаль в пол, одним глазом он следил за дорогой, а другим - за крошечным компасом, крутящимся в углу очков, который вел его обратно к Кейну.
        Считал секунды до их воссоединения, в то время как в голове у него тикал еще один таймер.
        «Осталось восемь минут».
        23:52
        Когда сирена снова смолкла, Шарлотта увидела, как взмывшая было в воздух масса летучих мышей оседает и возвращается на свои насесты. Она чувствовала себя как Типпи Хедрен из «Птиц» Хичкока[86 - Натали Кей «Типпи» Хедрен (р. 1930) - американская актриса, исполнительница главной роли в классическом триллере А. Хичкока «Птицы» (1963).], ожидающая нападения крылатой стаи.
        «Давайте сохранять спокойствие!» - мысленно воззвала Шарлотта, обращаясь и к самой себе, и к злобным зверькам.
        Во время ее бдения у окна мимо украдкой проскользнули несколько мужчин - либо поодиночке, либо небольшими группами. Это были не патрули, а шахтеры в грязной рабочей одежде. Они пробирались сквозь пустынный лабиринт лачуг, двигаясь бесшумно и стараясь не потревожить тех, кто притаился над ними. А едва оказавшись за пределами поселка, сразу бросались в лес и исчезали под его сводом.
        «Похоже, они в курсе, что надвигается».
        - У нас совсем мало времени, - подал голос Джеймсон у нее из-за плеча. - Надо было пойти за этими людьми в джунгли.
        Шарлотта промолчала. Монк уже объяснил, что именно им всем грозит. Зона поражения с радиусом в милю от эпицентра - это не шутки. Если б они хотели сбежать пешком, им давно следовало бы уйти, особенно учитывая тяжелую травму Джеймсона.
        Единственная надежда была на Такера с Фрэнком.
        «И все-таки: как мы сумеем избежать последствий такого страшного взрыва?»
        - Кто-то едет, - прошипел Монк.
        Шарлотта оглянулась. Коккалис стоял у входа в казарму, приоткрыв дверь ровно настолько, чтобы выглянуть наружу и осмотреть изрытые колеями улицы. Вставив в ухо наушник, он кивнул Шарлотте и Джеймсону.
        - Это они. Говорят, что скоро будут.
        «Да уж лучше бы так…»
        - Такер хочет, чтобы мы ждали у самой двери. Он подъедет к ней вплотную.
        Шарлотта выглянула в окно. Неподалеку от них подпрыгивали фары старого внедорожника, мчащегося по трущобам в их сторону. Автомобиль даже снес угол какой-то ветхой лачуги, отчего та горой разномастных обломков завалилась позади него. Причиной такой спешки было не только неумолимо утекающее время. За машиной гналось темное облако, то и дело пикируя на нее. Завывающий двигатель и приплясывающие на кочках огни взбудоражили летучих мышей, увлекая их за собой.
        Крылатые зверьки снаружи тоже снялись со своих насестов. Некоторые поднялись высоко в воздух и направились к громыхающему автомобилю, готовые помочь своим собратьям.
        Монк поднял фонарик и коротко посветил им в окошечко в двери, подавая сигнал и подтверждая их местоположение. Затем повернулся к остальным.
        - Всем приготовиться, - приказал он. - Как только они остановятся - быстро в машину через задние двери.
        Шарлотта кое-как проглотила свой страх и кивнула, подталкивая Кейна к выходу. Джеймсон, который крепко прижимал свою руку в шине к груди, присоединился к ним.
        Сквозь щель в двери Шарлотта глянула на мелькающий между домами старый автомобиль, который на бешеной скорости приближался к ним, и машинально отступила назад, припомнив, как тот врезался в одну из лачуг. Но водитель в последнюю секунду резко повернул руль и дал по тормозам, в туче пыли развернув машину задом наперед. Задний бампер замер всего в паре футов от порога.
        - Выходим! - шепнул Монк, толкая плечом дверь. Бросился к «Лендроверу» и под скрежет ржавых петель распахнул его помятые задние дверцы.
        Шарлотта метнулась туда, но летучие мыши были повсюду. Что-то ударило ее по голове. Царапнули острые коготки, на миг запутавшись в ее сбившемся набок конском хвостике. Кто-то сорвал с нее зверька. Она повернулась, ожидая, что на выручку к ней пришел Монк, но у того была всего одна рука - и та все еще придерживала дверцу.
        Оказалось, это был Джеймсон, который сжимал мышь своей здоровой рукой - судя по всему, не менее изумленный собственным поступком, чем остальные. Секундное замешательство - это все, что потребовалось летучей мыши, чтобы опомниться и вонзить клыки в мякоть его большого пальца. Педиатр ахнул, попытавшись стряхнуть хлопающий крыльями черный комок, но мышь вцепилась намертво. В его испуганных глазах промелькнула вспышка боли.
        Шарлотта попыталась помочь ему, но он толкнул ее плечом, отчего она наткнулась на задний бампер.
        - Пошевеливайтесь! - заорал Джеймсон, явно злясь больше на самого себя, чем на нее.
        Прежде чем Шарлотта успела двинуться, чьи-то сильные руки подхватили ее сзади. Фрэнк буквально закинул ее в заднюю часть машины.
        Джеймсон наконец освободил руку, ударив мышь о борт «Лендровера». Лицо его исказилось мукой, но он отбил атаку еще одной мыши, нацелившейся ему в голову. Потом резко развернулся, ухватил Монка своей кровоточащей рукой и толкнул его вслед за Шарлоттой.
        - Езжайте уже, черт возьми!
        Рядом с ним Кейн боролся со зверьком, оседлавшим его и хлеставшим крыльями по жилету. Пес огрызался и пытался цапнуть его зубами. Джеймсон пришел к нему на выручку, успешно сбросив и эту мышь. При этом он заработал еще один укус, на сей раз в запястье.
        Педиатр неловко отшатнулся назад - то ли от боли, то ли вдруг что-то осознав. Когда Кейн тоже запрыгнул в машину, Джеймсон сразу захлопнул заднюю дверь и шлепнул ладонью по стеклу снаружи.
        - Езжайте… - громко выдохнул он.
        Шарлотта напряглась было, чтобы кинуться к нему, но водитель - Такер - был холодно практичен. Взревел мотор, и «Ровер» сорвался с места. Она уставилась в окно. Джеймсон стоял совершенно неподвижно, даже не пытаясь бежать.
        Летучие мыши скопом набросились на него. И все же он продержался на ногах дольше, чем она предполагала.
        Монк оттащил ее от окна.
        - Парень знал, что ему конец.
        - Сама знаю, но если бы я только…
        - От всех этих «если бы да кабы» никакого толку. Он дал нам возможность выжить - и это то, что нам нужно сделать.
        Из всех сил постаравшись смириться с этим, Шарлотта повернулась к передним сиденьям. Такер сосредоточенно навис над рулем, гоня «Ровер» по последнему участку пустынного лабиринта. Прямо перед ними сплошной стеной раскинулись джунгли.
        Но тут Такер вдруг резко свернул, следуя вдоль края леса.
        Шарлотта выпрямилась на подскакивающем сиденье.
        «Куда это он метит?»
        23:55
        У Такера не было времени на объяснения.
        Оставалось всего пять минут.
        Они никак не могли преодолеть милю по джунглям, чтобы спастись от взрыва. Он знал это с самого начала. Вместо этого требовалось найти какое-нибудь укрытие, достаточно удаленное и достаточно прочное, чтобы защитить их.
        Такер хватался за единственную надежду.
        «Все-таки у нас есть ничтожный шанс - благодаря этому ублюдку де Костеру».
        Добравшись до южной окраины поселка, он заметил грунтовую дорогу, уходящую из него. Она была изрыта глубокими колеями и явно регулярно использовалась. Резко повернув руль, Такер помчался по ней. «Ровер» приседал и подпрыгивал, дергался и раскачивался - словно разъяренный бык, пытающийся сбросить их с себя. Тем не менее Такер продолжал вдавливать педаль газа в пол.
        По крайней мере, летучие мыши прекратили преследование. Наверное, потому, что агрессивная орда выполнила свою миссию - прогнала их.
        Дорога закончилась быстрей, чем он надеялся. Лучше было бы убраться на большее расстояние от шахты. Но впереди уже проступила темная ширь реки. Их путь закончился у рабочего причала шахты. Такер с облегчением выдохнул, увидев то, что вытянулось к противоположному берегу от пирсов. Вереница заякоренных барж все еще перегораживала реку на прежнем месте. Их рулевые рубки высоко торчали над водой, в некоторых из них светились огоньки. С бортов свисали старые шины.
        Монк похлопал Такера по плечу.
        - Умно.
        - Это мы еще посмотрим.
        Его внутренние часы продолжали вести обратный отсчет.
        «Три минуты».
        Такер прищурился, нацелившись на последнюю из барж, все еще пришвартованных к пирсу. К открытому люку в ее борту поднимался широкий трап с протянувшимися вдоль него рельсами для тележек с рудой.
        Промчавшись по пирсу, он резко свернул на трап и взлетел по нему к открытому люку. Машина задергалась и задребезжала, но все же удержалась и благополучно перевалила в трюм баржи.
        «Две минуты…»
        Такер не останавливался. Свет фар высветил гигантские груды угля и металлосодержащей руды, и он погнал «Лендровер» между ними, виляя вправо-влево и стараясь оставить как можно больше этих высоких холмов между собой и поселком. Наконец резко затормозил и повернулся к остальным.
        - Держитесь крепче. Заткните уши. Откройте рты. Вас ждет самое страшное испытание в вашей жизни.
        «И, надеюсь, в итоге мы останемся живы».
        Последняя минута тянулась мучительно долго. Такер перелез через спинку сиденья, чтобы оказаться поближе к Кейну. Прижался к своему четвероногому приятелю, прислушиваясь к его прерывистому дыханию, чувствуя его тепло. Мокрый язык лизнул его в щеку, холодный нос уткнулся в подбородок.
        - Я знаю. Мы вместе.
        «До самого конца».
        Глянув на часы, он увидел, что они отсчитывают последние секунды.
        Де Костера можно было обвинять в чем угодно, но только не в отсутствии пунктуальности.
        Грохот взрыва прозвучал как конец света. Он показался достаточно сильным, чтобы расплющить их сам по себе. На миг Такеру подумалось, что самое страшное позади, - но тут налетела ударная волна. Баржу сильно толкнуло, и она завалилась набок. Оползни из громоздящихся в трюме куч с шипением потекли прямо к ним. Швы в корпусе разошлись, когда страшная сила сдавила его по всей длине. Столкновения с другими баржами вмяли листы обшивки внутрь.
        Такер пытался отрулить, скользя и буксуя, но в конце концов «Лендровер» опрокинулся и полетел кувырком. Вокруг них грохотали руда и уголь.
        Все уцепились за спинки сидений и друг за друга, но это было все равно что угодить в бетономешалку, крутящуюся на максимальной скорости. Это длилось, казалось, целую вечность, хотя Такер слишком хорошо знал, как страх замедляет время, делая короткое мгновение бесконечным.
        Наконец мир вокруг них перестал кружиться.
        Руда все еще осыпалась и смещалась. Металл стонал от напряжения. «Ровер» торчал радиатором вверх из груды угля, погрузившись в нее по самые боковые дверцы.
        Фрэнк вскарабкался к ветровому стеклу, покрытому густой паутиной трещин, и пинком окончательно выбил его. Собрав оружие и прочее снаряжение, они выбрались наружу и соскользнули вниз по темной куче. Судя по всему, баржа завалилась набок.
        - Нам лучше убираться отсюда, пока она не затонула, - предостерегающе произнес Монк.
        Такер нашел неповрежденный фонарик и использовал его, чтобы направлять остальных. В темном, похожем на пещеру пространстве, пока они карабкались по скользким камням и обломкам угля, он чувствовал себя руководителем экспедиции спелеологов, к которым почему-то присоединился и один очень смышленый пес.
        Все хромали и спотыкались, явно страдая от сильных ушибов и сотрясений, но, как ни странно, переломов никто не заработал.
        Наконец Такер добрался до металлической лестницы, которая некогда поднималась к рулевой рубке баржи, но теперь располагалась почти горизонтально. Они лезли по ней, пока не оказались в рубке, все стекла в которой были разбиты или напрочь вылетели. Все столпились у одного из пустых оконных проемов, чтобы оценить масштаб разрушений, нанесенных взрывом.
        Фрэнк застонал.
        - Похоже, утонуть нам не грозит.
        Такер уставился на темные джунгли, окружавшие их со всех сторон. Разбитые баржи раскидало по всему лесу, словно вагоны сошедшего с рельсов поезда. Вся устроенная де Костером преграда была сброшена с реки в джунгли, включая и их баржу.
        Где-то за рекой дымился огромный кратер, в центре которого бушевало пламя, просвечивая сквозь густое облако пыли. Какую площадь он охватывал, понять было трудно, особенно в темноте.
        - Что теперь будем делать? - спросила Шарлотта.
        Такер переглянулся с Фрэнком. Они уже обсуждали этот вопрос, с безрассудным оптимизмом предполагая, что смогут выжить.
        «А что - все-таки выжили!»
        Такер указал вверх по реке.
        - Этот урод де Костер планирует устроить нечто подобное и на своем острове. Мы подслушали его разговор. Прибраться в доме - так вроде он это назвал. На рассвете. Мы же предпочитаем устроить в его доме еще больший беспорядок.
        Шарлотта была явно ошеломлена.
        - Вы хотите вернуться туда?
        - Это наш лучший шанс добраться до радио. Особенно теперь, когда мы знаем, как там все устроено. - Такер представил себе флешку Дрейпера с кодом. - А заодно можно будет и рассчитаться за оказанное нам гостеприимство.
        Монк одобрил этот план кивком головы.
        Кейн завилял хвостом.
        - Я иду с вами, - сказала Шарлотта и, явно предугадав возможные возражения, быстро добавила: - У меня там пациенты. И я по-прежнему несу за них ответственность.
        - Придется идти пешком, а путь неблизкий, - предупредил Фрэнк.
        Шарлотта решительно выпрямилась.
        - Я не собираюсь отказываться от них.
        Монк слегка улыбнулся ей.
        - Может, с таким отношением к делу вы бы взялись полечить и меня?
        22
        25 апреля, 04:11 по центральноафриканскому времени
        Провинция Итури, Демократическая Республика Конго
        Грей с трудом вел вездеход по пересеченной местности из покрытых лишайником валунов и замшелых скал. Фары «Шатуна» дрожащими стрелами пронзали темноту под густыми древесными кронами. Массивные шины пережевывали каменистый ландшафт, играючи преодолевая препятствия, но кабина то медленно кренилась в одну сторону, то резко заваливалась на другую, раскачивая всех с боку на бок.
        Бенджи и Фарайи устроились сзади, крепко пристегнувшись ремнями к сиденьям, но все равно раскинули руки и ноги во все стороны, словно пара беличьих обезьян, изо всех сил пытающихся удержаться на ветках захваченного бурей дерева.
        Справа от Грея храпел Ковальски, соперничая с рокотом двигателя. Голова его моталась туда-сюда, но он так и не просыпался, доказывая, что внутри его черепа, скорее всего, не было ничего такого, что можно было бы расшатать.
        Грей сел за руль два часа назад, когда ночная гроза наконец утихла, хотя пропитанные дождем джунгли продолжали парить влагой и сочиться каплями, падающими с веток и листьев. Он то и дело поглядывал на небо на востоке в поисках признаков рассвета - хоть какого-то намека на то, что эта бесконечная ночь подходит к концу.
        Время словно замедлилось - увы, как и их продвижение к цели. Мир впереди возвышался стеной поросших лесом холмов, скалистых утесов и вулканических конусов. Некоторые из вершин поднимались больше чем на пятнадцать тысяч футов. Проложенный на планшете путь пролегал от западной части континента, известной топографам как Нижняя Африка, к высоким плато и горным хребтам Верхней Африки. Разделял эти два региона великий Восточноафриканский разлом, протянувшийся на четыре тысячи миль и состоящий из великого множества рифтовых долин[87 - Рифтовая долина - низменность между несколькими возвышенностями или горными хребтами, возникшая в результате тектонического разлома.] со своими собственными названиями. Согласно карте, прямо перед ними находился самый негостеприимный участок из всех, известный как Альбертинский разлом.
        Синяя линия, которую Грей нарисовал на электронной карте, вела в самое сердце этого изломанного ландшафта, где вздымающаяся ввысь Сомалийская тектоническая плита образовывала непроницаемый барьер из отвесных скал и зубчатых гор.
        По мере того, как они поднимались к нему, Грей надеялся, что лес поредеет, но вместо этого тот становился лишь выше и гуще, как будто джунгли пытались затолкать эти высокогорья обратно в землю, до предела нагрузив их растительностью.
        Пальмы и красные кедры, густо оплетенные лианами, вырастали тут до гигантских размеров, а бамбуковые заросли образовывали непреодолимые препятствия, которые приходилось обходить стороной. Окружающий пейзаж, покрытый мхом, опутанный лианами и заросший гигантскими папоротниками, выглядел каким-то доисторическим, неким наследием юрского периода.
        Джунгли пытались проникнуть и внутрь вездехода - через пустой проем лобового стекла. По сидящим спереди то и дело хлестали мокрые листья. От леса пахло какой-то сладкой гнилью. В кабине роились комары и черные мухи, досаждая болезненными укусами. Небольшая передышка наступала, лишь когда приходилось до предела сбавлять ход - дизельный выхлоп успевал разогнать эти назойливые орды. Но стоило прибавить скорость, как тучи насекомых вновь заполоняли все пространство кабины.
        Но такие мелкие неудобства были наименьшим из зол. Грей постоянно оглядывал джунгли в поисках каких-нибудь более серьезных опасностей. Милю назад стадо диких свиней, здоровенных тварей с изогнутыми клыками, протопало по обеим сторонам от вездехода им навстречу, огибая машину, словно валун на реке. Но свиньи двинулись дальше, не обратив на путешественников никакого внимания и никак их не потревожив.
        Грей поймал себя на том, что надолго затаил дыхание. Мышцы между лопатками едва не свело от напряжения. Из-за отсутствия лобового стекла он чувствовал себя чуть ли не голым. Никто не пытался напасть на них уже несколько часов, так что в любой момент приходилось ждать чего угодно. Грей огляделся по сторонам, загоняя вездеход на очередной крутой склон.
        За вершиной подъема местность наконец немного выровнялась. «Шатун» катил теперь вдоль разлившегося ручья, где недавний паводок снес бо`льшую часть подлеска и кустарника у его берегов. Получив возможность прибавить газу, Грей немного воспрял духом.
        И все же темные джунгли вокруг них оставались пугающими. Тропический лес Итури раскинулся больше чем на двадцать пять тысяч квадратных миль. Примерно пятая часть его представляла собой охраняемый заповедник, прочая же территория оставалась дикой и нехоженой. Особенно в этом отдаленном восточном уголке, где местность представляла собой запутанный лабиринт, погребенный под густым лесом.
        Здесь могло таиться все что угодно.
        То же самое беспокойство, должно быть, заставило Бенджи ослабить хватку на подлокотниках и податься вперед.
        - Я тут подумал об источнике этого вируса… - произнес он.
        Грей оглянулся на него.
        - И что же?
        - Если он и вправду находится где-то впереди нас, то, скорее всего, вирус оставался бездействующим в течение многих веков - а возможно, и тысячелетий.
        - По крайней мере, со времен пресвитера Иоанна и его затерянного царства, - согласился Грей.
        - Вот именно. Но что же запустило этот вирус именно сейчас? После стольких лет? Что-то должно было возродить его к жизни. Вот чего я никак не могу понять.
        Грей хмуро посмотрел на биолога.
        - По-моему, мы пришли к заключению, что это был недавний паводок - что это он выбросил этот вирус во внешний мир.
        - Я не сомневаюсь, что не виданные до сих пор муссонные ветра с ливнями и вправду способствовали распространению вируса. Но все-таки думаю, что его пробуждение от вековой спячки предшествовало грозам. На несколько месяцев. А не исключено, что и больше. Особенно после того, что мы видели.
        - Что вы имеете в виду?
        - Я все думаю про тех шакалов… Дожди и наводнения наверняка вынудили их мигрировать со своей обычной территории. Но откуда бы ни взялась эта стая, вирус должен был тлеть там не меньше года, чтобы вызвать такие биологические изменения.
        Грей поразмыслил над этим. По словам Бенджи, период беременности шакала, за которым следует время, необходимое щенку, чтобы достичь половой зрелости, составляют в сумме как раз примерно год.
        Биолог тем временем продолжал:
        - Но если б эта стая шакалов всегда жила в пределах действия вируса, я бы ожидал более значительного отклонения от их нормального внешнего вида, особенно после стольких поколений воздействия. Они не были бы просто увеличенными версиями самих себя.
        - Итак, вы считаете, что животные подвергались воздействию вируса лишь в течение прошлого года, результатом чего стали лишь незначительные изменения. А потом ливни и паводки выгнали их с привычных мест обитания.
        Бенджи кивнул.
        - Навскидку я бы сказал, что вирус активировался внезапно, но сначала охватывал лишь какую-то ограниченную территорию, воздействуя на местные виды. А после этого стал медленно распространяться и за ее пределы. Передаваясь от вида к виду.
        - Когда начались грозы.
        Бенджи кивнул.
        - Паводок вызвал массовую миграцию, невиданные доселе смещения в окружающей среде, и в итоге вирус проник и в человеческую популяцию.
        - Что, как мы знаем, произошло совсем недавно. Но вы думаете, что вирус зрел там гораздо дольше?
        - Именно так. Что меня очень беспокоит.
        - Почему?
        - Мы сосредоточились на попытке выяснить, откуда изначально взялся этот вирус, но я думаю, не менее важно понять, что именно вызвало его первоначальное распространение после тысячелетий бездействия.
        Грей подозревал, что биолог прав.
        - У вас есть какие-нибудь мысли по этому поводу?
        - Наверное…
        Грей услышал нерешительность в голосе биолога. Молодой человек был, несомненно, одарен и наверняка умел разгадывать всякие головоломки не хуже его самого. Бенджи в этом отношении оказался для него родственной душой.
        - Так что все-таки думаете? - не отставал Пирс.
        Бенджи уставился в джунгли.
        - Прямо сейчас, похоже, мы и являемся главной целью этого вируса. Он делает нас тупыми и невосприимчивыми, в то же время доводя окружающую среду до более враждебного к нам состояния. Хотя, возможно, я наделяю этот вирус слишком уж большим умом и предусмотрительностью. Тогда как все это может быть просто связано с вторжением человека в нормальную биосферу вируса - с прокладкой дорог, строительством, вырубкой лесов…
        Грей вытянул руку вперед по курсу.
        - На карте показано крупное горнодобывающее предприятие - Кило-Мото, которое расположено на северо-восточной окраине Демократической Республики Конго, практически на самой границе. Это всего в паре сотен миль от того места, где мы сейчас находимся. Я читал, что его деятельность постепенно распространяется все глубже в джунгли.
        Кило-Мото привлекло внимание Грея и по другой причине. Это крупное золотодобывающее предприятие было основано после обнаружения значительного числа самородков вдоль реки Итури в 1903 году. Поскольку команда Грея охотилась за мифическим царством, связанным с легендами о знаменитых копях царя Соломона, ему пришло в голову, что нынешнее предприятие, расположенное в том же регионе, вполне может представлять собой историческую основу для подобных легенд.
        Бенджи уставился туда, куда указывал Грей.
        - Не исключено, что именно увеличение интенсивности добычи полезных ископаемых и нарушило естественную среду обитания вируса, позволив ему вырваться на свободу. Но я не знаю. - Он потер персиковый пушок на подбородке, который еще вряд ли сходил за бороду. - Вообще-то мне не особо в это верится. По-моему, главный катализатор мы все еще упускаем из виду. Что-то куда более драматичное, что мгновенно повлияло на окружающую среду и выпустило этот вирус в большой мир.
        - Например, что?
        Бенджи пожал плечами.
        - Понятия не имею. Но если и есть ответ, то он где-то впереди нас.
        Грей вновь переключил внимание на местность перед вездеходом.
        «Тогда нам лучше найти его».
        05:02
        Сорок минут спустя Грей вытер пот с глаз. Ручей, вдоль которого они двигались, стал исходить паром, нагревшись почти до кипения. Это повысило влажность вокруг машины и добавило к ароматам джунглей сернистой вони.
        Грей испытал облегчение, когда эта водная артерия наконец исчезла под землей - горячий источник, питавший ее, остался позади. Это сразу напомнило ему о том, что вся эта рифтовая область была тектонически активной, подверженной частым землетрясениям, и служила домом для многочисленных вулканов - как спящих, так и действующих.
        И как ни хорошо было избавиться от сернистого жара источника, джунгли опять быстро сомкнулись с обеих сторон вездехода. И, что еще хуже, местность опять пошла на подъем.
        Грей притормозил. Сквозь разрывы в пологе леса - и когда облака на миг поредели, чтобы позволить луне проглянуть сквозь них - он заметил темный силуэт вершин и утесов, взрезающих небо впереди, и попытался оценить расстояние.
        «Похоже, мы уже почти у цели».
        Окончательно остановив вездеход, Грей ткнул локтем Ковальски, который все еще храпел рядом с ним. Когда ответа не последовало, попробовал еще раз, с бо`льшим рвением.
        По-прежнему ничего не добившись, попытался ткнуть его кулаком в ребра - только для того, чтобы его рука словно угодила в здоровенную рукавицу.
        - Врежь мне еще раз, - буркнул Ковальски, отталкивая Грея, - и я отплачу тебе тем же, только намного сильнее.
        Тот проигнорировал эту угрозу.
        - Достань-ка лучше мой рюкзак. По-моему, самое время провести очередной сеанс связи. Может, Пейнтеру и Кэт повезло больше, чем нам.
        Ковальски с ворчанием вытащил из рюкзака спутниковый телефон, установил обратно батарею и передал его Грею.
        - Я бы поставил свое левое яйцо на то, что «Сигма» в таком же тумане, что и мы.
        Грей, который несколько больше доверял своим коллегам, вызвал командный центр «Сигмы». Связь была немедленно установлена. И Пейнтер, и Кэт явно ожидали этого звонка.
        - Мы достигли высокогорья, - доложил Пирс. - А у вас какие успехи?
        - Предоставлю Кэт ответить на этот вопрос, - отозвался Пейнтер.
        Грей услышал напряжение в ее голосе, когда аналитик «Сигмы» подошла к телефону.
        - Мы не смогли с уверенностью опознать это место, - призналась она. - С другой стороны, фотография была снята больше ста лет назад. При всех эрозиях и оползнях рельеф мог значительно измениться.
        Грей с упавшим сердцем прикрыл глаза.
        Кэт тем временем продолжала:
        - Хотя мы с Джейсоном все-таки сумели провести кое-какие экстраполяции, пока искали те области, которые наиболее полно соответствуют силуэту на фото. В результате подобрали восемнадцать возможных мест. Передаю их вам прямо сейчас.
        Прижав телефон к уху, Грей вытащил свой цифровой планшет и открыл на нем карту. На экране один за другим стали появляться маленькие синие квадратики, усеивающие высокогорье.
        «Так много…»
        - А нельзя еще больше сузить поиск? - спросил Грей.
        - Мы были немного заняты и другими делами, - резко отозвалась Кэт.
        Он вполне мог догадаться об источнике ее раздражительности и напряжения.
        - Что-нибудь слышно от Монка и остальных?
        - Пока нет, - коротко ответила она.
        Вмешался Пейнтер:
        - Из-за хаоса, распространяющегося вместе с вирусом, и неэффективной системы управления в Демократической Республике Конго было трудно добиться сотрудничества. Кроме того, весь район по-прежнему охвачен грозами. Мы надеемся, что к рассвету сможем предпринять более решительные действия.
        Грей мог только представить себе страх, который испытывала Кэт.
        - Я не сомневаюсь, что Монк до той поры успешно продержится.
        - Да уж надеюсь, - ответила она.
        Пирс изучил расположение синих точек на электронной карте - и, несмотря на собственные опасения за своего лучшего друга, отбросил эти страхи, расставив приоритеты. Он все равно не мог ничего с этим поделать, и перед ним стояла своя собственная непростая задача.
        Опасаясь и дальше оставлять канал связи открытым, Грей отключился, после чего вкратце ознакомил с содержанием звонка остальных. Пустил планшет с картой по кругу, чтобы наглядно продемонстрировать им сложность дальнейших поисков.
        Ковальски с хмурым видом вернул ему планшет.
        - М-да, не больно-то четкие указания…
        - Это уж точно.
        Здоровяк поудобней устроился на сиденье.
        - Ну, по крайней мере, мое левое яйцо остается при мне.
        Бенджи уставился на джунгли.
        - И куда мы отсюда двинем? С чего вообще начнем?
        Грей вновь тронул вездеход с места.
        - Отправимся в ближайшую точку на карте - а после этого начнем методично осматривать все остальные.
        Бенджи откинулся назад.
        - Этак мы можем неделями тут раскатывать… У нас вообще хватит топлива и провизии на такой долгий срок?
        - Нет, - признался коммандер.
        Тем не менее, не имея иного руководства к действию, приходилось довольствоваться и таким планом. Нацелив вездеход на следующий гребень, Грей двинулся дальше сквозь джунгли. Лес с каждой милей становился все гуще, а местность - все более крутой и коварной. Темп продвижения настолько замедлился, что местами вездеход можно было бы обогнать пешком.
        Грей убедился, что суждение Бенджи касательно расчетного времени поисков оказалось даже излишне оптимистичным. Объезд всех восемнадцати точек мог занять не недели, а целые месяцы. Он лишь раздраженно буркнул, добравшись до очередного труднопроходимого гребня. Шины скользили, глубоко зарывались в рыхлую почву, потом снова скользили. Буксующий вездеход оставлял за собой глубокий шрам в земле и растительности. Хотя с учетом того, насколько быстро джунгли заполняли любое открытое пространство, он знал, что оставленный ими след исчезнет всего за несколько дней.
        Эта мысль лишь нервировала его.
        Пока машина, тарахтя и раскачиваясь, углублялась в этот лабиринт из скал и лесов, он вспоминал историю, рассказанную отцом Бейли, - о том, как в двенадцатом веке личный врач Папы Александра III исчез в этих джунглях в поисках затерянного в них царства пресвитера Иоанна, и больше его никто не видел.
        «Ничего удивительного».
        Грей глянул в зеркало заднего вида. Он мог поклясться, что собственными глазами видит, как проложенная вездеходом траншея в растительности на глазах смыкается позади него. Может, это была просто игра света, вызванная дергающимися фарами машины, но выглядело это так, будто лианы змеями заползали в колею, а папоротники поворачивались и накрывали их след своими листьями. Он потер глаза и прищурился, но смотреть надо было не туда.
        - Осторожно! - выкрикнул Бенджи.
        Грей вновь переключил свое внимание на обстановку впереди - и тут же резко затормозил.
        Ковальски швырнуло на ремень безопасности.
        - Какого черта?
        В следующую секунду что-то влетело через открытый проем ветрового стекла и вонзилось в спинку сиденья между Греем и Ковальски. Это было копье. Древко его со звоном повибрировало и затихло.
        Громко выругавшись, Ковальски отстегнул ремень безопасности и вскинул свой «Сюрикен», приложившись прикладом к щеке.
        Грей протянул руку и опустил нацеленное вперед дуло вниз.
        - Погоди.
        Впереди них в свете фар стояла группа маленьких фигурок. Все они были обнажены, если не считать набедренных повязок, и вооружены копьями и луками. Грей был уверен, что в лесу скрывается еще больше таких охотников.
        В памяти промелькнули фигурки из палочек, нарисованные на обороте предпоследней фотографии в коллекции Шеппарда. Там был изображен аналогичный сюжет.
        «Пигмеи…»
        Он поднял ладони и высунул руки из-за ветрового стекла, подозревая, что торчащее рядом с ними копье было лишь предупредительным выстрелом, побуждающим их повернуть назад. Но также надеялся и на нечто большее, чем просто мирный исход встречи. Грей нуждался в сотрудничестве этого местного племени. Если кто-то и знал местность, в которой оказались путешественники, то именно эти люди, которые охотились на этих землях на протяжении тысячелетий.
        «Уж не таков ли был смысл послания, набросанного на обратной стороне фотографии Шеппарда?»
        Обратиться за помощью к этому племени.
        На данный момент охотники больше не проявляли агрессии, но и не убирались с дороги.
        - Что теперь будем делать? - спросил Ковальски.
        - Попробуем разрулить эту ситуацию и обернуть ее в свою пользу. - По-прежнему держа руки поднятыми, Грей обернулся. - Нам нужен парламентер.
        05:20
        Бенджи с Греем и Ковальски держались позади, стоя втроем рядом с вездеходом. Бенджи так и съежился от волнения. Напротив них Фарайи, освещенный светом фар, осторожно приближался к группе пигмеев. Мальчишка держал руки высоко поднятыми, выставив вперед пустые ладони.
        Когда он добрался до низкорослых охотников, копья вновь нацелились ему в грудь. Луки натянулись еще туже.
        - Пожалуй, это была не такая уж хорошая мысль, - пробормотал Бенджи.
        Грей тоже выглядел обеспокоенным, но признал очевидное.
        - Фарайи единственный, кто умеет говорить на их языке. Нам нужно выяснить, захотят ли они нам помочь.
        Бенджи постарался взять себя в руки. Он тоже надеялся, что Фарайи сумеет заставить охотников понять, заслужить их доверие.
        Задача перед ним стояла непростая.
        Перед поездкой сюда Бенджи кое-что почитал о племенах пигмеев, обитающих в Конго. Многие из них говорили на банту, как и Фарайи, но другие изъяснялись на своих собственных диалектах. Некогда, давным-давно, пигмеи были сплоченным народом, объединенным общими предками, - но лишь до тех пор, пока три тысячи лет назад предшественники нынешних фермеров не взялись в массовом порядке возделывать местные земли, расколов этот народ на отдельные племена. Сегодня многие из них даже не знали о существовании других.
        Тем не менее пигмеи жили в Центральной Африке более сорока тысяч лет. Их происхождение до сих пор было загадкой, которая интриговала Бенджи. Даже причина их маленького росточка оставалась неизвестной. Некоторые считали, что это связано с дефицитом витамина «Д» - мол, пигмеи всю жизнь проводят под тенистым пологом леса, что приводит к плохому усвоению кальция. Другие утверждали, что причиной стал их ограниченный рацион и в первую очередь недостаток в нем белка. Существовали и другие теории. Но, независимо от конкретной причины, это в конечном счете изменило их генетику. И хотя дети пигмеев развивались точно так же, как и у всех остальных людей, на подходе к подростковому возрасту дальнейший рост почему-то подавлялся, что навсегда делало их низкорослыми.
        Для Бенджи этот генетический уникум представлял собой особый интерес, поскольку укладывался в рамки его собственных исследований наследуемых черт, вызванных стрессогенными факторами окружающей среды.
        К сожалению, в данном случае толку от таких знаний не было никакого.
        Фарайи, стоявший напротив, яростно жестикулировал. До них доносились обрывки разговоров на банту. Некоторые из охотников явно говорили на этом языке. Хотя не то чтобы от этого тоже был какой-то прок. Головы отрицательно покачивались, а копья по-прежнему угрожающе нацеливались на пришельцев.
        Бенджи мог догадаться о причине подобной настороженности. Немногим более десяти лет назад повстанческие силы устроили в Демократической Республике Конго настоящий геноцид, направленный против коренных пигмейских племен. Операция получила название «Effacer le tableau», что по-французски означает «стирание с доски». В течение года повстанцы убили более семидесяти тысяч пигмеев.
        «Неудивительно, что они смотрят на нас как на угрозу».
        Копья уперлись в грудь Фарайи, оттолкнув его назад. Он поплелся прочь, весь поникнув и опустив плечи в знак поражения.
        - Не похоже, что наша дипломатия удалась, - заметил Ковальски.
        Но Бенджи отказывался сдаваться, продолжая прокручивать в голове различные варианты действий и сверяя их с тем, что знал об этих представителях туземного населения. Он где-то читал, что пигмеи вели свою собственную историю, которую передавали в песнях и устных преданиях.
        «Могли ли они сохранить знания вековой давности?»
        Бенджи повернулся к Грею.
        - Покажите им фотографии Шеппарда. Мы знаем, что он проходил здесь. Может, они узнают его.
        Грей мгновение обдумывал это предложение, потом кивнул.
        - Почему бы и нет? Пожалуй, стоит попробовать.
        Когда он вернулся в кабину, чтобы забрать черно-белые фото, Бенджи поспешил к задней двери. Открыл ее и рылся в сваленном там снаряжении, пока не нашел рюкзак Фарайи. Поспешно развязав его, вынул оттуда нгеди му нтей шамана - драгоценный ларец племени бакуба. Снял с него деревянную крышку и подхватил другой предмет, который мог пробудить воспоминания охотников, - статуэтку ндоп, детализированного идола, вырезанного по подобию Уильяма Шеппарда. Потом быстро присоединился к Грею.
        - Нужно использовать все, что есть. Надеюсь, они поймут.
        Грей ткнул пальцем в живот Ковальски.
        - Оставайся у вездехода.
        Тот лишь пожал плечами, явно обрадованный ролью караульного. Правда, Бенджи подозревал, что приказ Грея был связан не столько с защитой их транспортного средства, сколько с попыткой избежать любых бестактных выходок со стороны здоровяка.
        Грей и Бенджи направились к Фарайи. Их приближение не осталось незамеченным. Еще больше охотников вышли из тени леса, обходя их с флангов и приближаясь к ним сзади.
        Обернувшись, Фарайи в ужасе посмотрел на то, что несли Грей и Бенджи, - видимо, опасаясь, что его драгоценные артефакты вот-вот будут переданы в качестве даров в обмен на благосклонность пигмеев.
        Бенджи все объяснил.
        - Мы хотим проверить, знают ли эти охотники что-нибудь о преподобном Шеппарде. Мы знаем, что он проходил через…
        Один из пигмеев выступил вперед. Он был явно стар, с седыми волосами и обвисшей кожей над жилистыми мышцами; тем не менее выглядел бодрым, а глаза его сияли.
        - Шеп-Пард, - сказал он, произнеся это имя так, как будто оно состояло из двух слов.
        Старик явно узнал преподобного.
        Бенджи покосился на Грея, который шагнул вперед, выставив перед собой развернутые веером фотографии, после чего протянул их старейшине. Его усилия заслужили лишь хмурый взгляд. Копье выбило фотографии из рук Грея, и они разлетелись по земле.
        Фарайи ахнул и нагнулся, чтобы собрать их.
        Старик направил острие копья на Бенджи и указал на резную фигурку, зажатую у того в руках. Нервно сглотнув, биолог поднял ее повыше.
        Старый пигмей шагнул вперед и выхватил у него статуэтку. Внимательно изучил ее, даже принюхался к ней. Провел пальцем от колониального шлема до лица под ним - тонких черт, вырезанных из черного дерева с серебряными прожилками. Наконец с великим почтением вернул фигурку обратно. Упер древко своего копья в землю и выжидающе уставился на них.
        Когда Фарайи присоединился к ним с фотографиями, Грей положил руку на плечо мальчишки.
        - Расскажи им об опасности в лесу. О том, что мы ищем место, в которое шел Шеппард. Затерянный город, спрятанный в этих джунглях.
        Фарайи махнул рукой.
        - Я уже рассказал им. Только не о преподобном Шеппарде. Но обо всем остальном - да.
        Грей тоскливо нахмурился.
        - Если здесь спрятано какое-то лекарство, нам обязательно нужно найти его.
        Бенджи заметил, что старик следил за этим коротким обменом репликами, слегка прищурившись, как будто все понимал. Затем внимание пигмея вновь переключилось на статуэтку ндоп, и выражение лица его смягчилось, сменившись печалью - а может, и разочарованием.
        Прежде чем Фарайи успел продолжить, старый охотник отвернулся, поднял руку и просвистел какую-то жутковатую ноту - судя по всему, явно закончив общение с нарушителями спокойствия и приказывая своим людям двигаться дальше.
        Опасаясь как раз этого, Грей шагнул вперед.
        - Подождите…
        Но Бенджи ошибался. Старейшина свистел вовсе не для того, чтобы охотники уходили, - он вызывал кое-кого еще.
        Из джунглей вырвались какие-то тени, которые влетели в свет фар и сомкнулись вокруг них со всех сторон. Звери приближались, низко опустив головы; их тупые морды ощетинились длинными усами. Напрягшиеся округлые уши с острыми кончиками стояли торчком. Короткие изогнутые шеи покрывала короткая вздыбленная шерсть, больше похожая на иголки, чем на мех. Темно-янтарные глаза ярко светились в свете фар.
        Ростом в холке звери оказались по плечо охотникам.
        Несмотря на их огромные размеры, Бенджи сразу узнал этот вид.
        «Или, по крайней мере, то, чем они когда-то были».
        Он присмотрелся к ним повнимательнее и, чтобы сдержать страх, сосредоточился на других отличительных признаках.
        Определить зверей помог первым делом полосатый мех. Только вот шерсть этих особей мерцала и переливалась так, что животные практически полностью сливались с окружающей обстановкой. Неудивительно, что присутствие стаи до сих пор оставалось незамеченным. В джунглях они казались скорее бесплотными тенями, нежели чем-то материальным.
        - Фиси ндого, - прошептал Фарайи, тоже опознав животных даже в их измененном состоянии и воспользовавшись своим родным языком.
        Грей вопросительно глянул на него, затем на Бенджи.
        - Proteles cristata, - объяснил Бенджи. - Земляные волки.
        Грей изумленно нахмурился.
        - Это волки?
        - На самом деле этот вид ближе к гиенам, чем к волкам, - сказал Бенджи. - Но эти просто огромные.
        Он все не сводил взгляда с этих обычно скрытных созданий, питающихся термитами и прочими насекомыми. Но это если говорить об их изначальной сущности, а не об этих двухсотфунтовых зверях. Из их оскаленных пастей торчали зубищи, предназначенные явно не для того, чтобы пережевывать насекомых.
        Все это время стая хранила устрашающее молчание.
        Старейшина повернулся лицом к самому крупному зверю в ней, огромному самцу, и протянул ладонь. Земляной волк подался вперед и ткнулся в нее носом; затем придвинулся ближе, чтобы приветливо потереться о бок старика. Толстый пушистый хвост мотался взад и вперед - но немигающие желтые глаза не отрывались от Бенджи и остальных.
        Старый пигмей наклонился к зверю, беззвучно шевеля губами. Это напомнило Бенджи Такера с Кейном, но в данном случае он почувствовал что-то куда более интимное, связь гораздо более глубокую и древнюю. Зверь коротко мотнул головой, напоследок ткнулся носом в плечо старика, а затем отвернулся и одним прыжком исчез в лесу.
        Старый охотник последовал за земляным волком, увлекая за собой всех остальных - и зверей, и людей. Бенджи и его спутники остались стоять на месте - пока старейшина хмуро не обернулся на них, явно сердясь на то, что они отстали.
        - Он хочет, чтобы мы пошли за ним, - понял Бенджи.
        Грей повернулся и махнул Ковальски.
        - Тогда так мы и поступим.
        Бенджи на миг встретился взглядом со стариком, и под пристальным взглядом этих темных глаз по шее у него пробежал холодок. В тот момент показалось, будто все джунгли смотрят на него в ответ.
        Хуже всего было то, что он подозревал: «А может, так оно и есть».
        06:04
        Грей шел позади охотников. Несмотря на свои миниатюрные размеры, пигмеи быстро передвигались по лесу по тропинкам, известным только им. Через полчаса Пирс окончательно потерял представление, где находится.
        Прежде чем оставить вездеход, он из предосторожности зафиксировал их местоположение, отметив его на своей электронной карте. И все же, оглядываясь за спину, не был уверен, сумеет ли найти дорогу назад.
        Бенджи и Фарайи, оба обливаясь по`том, следовали за ним по пятам.
        Ковальски держался в стороне. Повесив свой «Сюрикен» на плечо, он молча продирался сквозь джунгли. Пигмеи не возражали против того, чтобы они взяли с собой оружие и рюкзаки. Хотя у них и без того было достаточно защиты. Волки держались по бокам, растворившись в лесу и появляясь лишь на считаные мгновения.
        Несмотря на угрожающий вид этих тварей, Грея их присутствие немного приободрило. Если племя уже давно существовало бок о бок с этими волками-мутантами - особенно со столь радикально измененными особями, - то у него явно имелась история, связанная с источником вируса.
        Коммандер очень на это рассчитывал.
        Они продолжали пробираться сквозь лес, окруженный со всех сторон скалами. Их остроконечные вершины поднимались достаточно высоко, чтобы пронзить полог леса. Путешественникам то и дело приходилось перепрыгивать с камня на камень. То немногое, что можно было разглядеть от неба, начало потихоньку светлеть. Солнце еще не взошло, но рассвет был уже совсем близко.
        По мере того как они все дальше отходили от вездехода, в лесу становилось все тише. Вскоре не стало слышно ни чириканья птиц, ни обезьяних криков. Казалось, что умолкли даже вечно зудящие над ухом комары. Тишина так и давила на идущего впереди Грея. Каждый шаг казался вторжением на чужую территорию. Он поймал себя на том, что затаил дыхание, боясь еще больше нарушить какие-то неписаные правила, принятые в этом оторванном от всего остального мира уголке леса.
        Наконец они двинулись по высохшему руслу ручья, который протекал по дну глубокого ущелья. По обе стороны от них возвышались утесы, отвесные склоны которых густо покрывала зелень. Ложе из отполированного водой камня привело их к высокой скале, заросшей влажными папоротниками. И лишь тогда Грей понял, что камень под ногами - это не высохший ручей, а остатки старой дороги, плотно утоптанной за века сотнями ног.
        Заканчивалась эта дорога огромной трещиной в скале. Маленькие охотники остановились и собрались между двумя знакомыми каменными колоннами, обрамляющими вход.
        Бенджи лишь ахнул при виде этого зрелища - облегчение явственно отразилось на его лице, когда он, спотыкаясь, шагнул вперед.
        - Добрались наконец!
        Черты лица Фарайи оставались суровыми, а название места прозвучало в его устах как проклятие.
        - Мфупа Уфалме!
        - Лучше бы это стоило всех этих волдырей у меня на ногах, - пробурчал Ковальски.
        Прежде чем они успели подойти ближе, из темного оврага вырвался темный силуэт. Это был огромный земляной волк, который тогда убежал вперед. Зверь бросился к старейшине племени, обежал вокруг него и приветливо потерся мохнатым боком о плечо старика. В этом движении не было ни подобострастия, ни почтения - лишь холодное признание, что его друг наконец вернулся.
        Все взгляды обратились ко входу.
        Волк пришел не один. Тащась за ним по пятам, появился другой зверь. Выше его на фут, лохматый от старости. Мех зверя был серым, с полосами более темных оттенков, а морда - белоснежной.
        Мягко ступая, он вышел из тени и встал на страже у одной из колонн.
        А вслед за ним из трещины в утесе возник высокий мужчина с темной кожей и коротко подстриженными волосами, совершенно седыми от старости, как у этого волка. В руках он держал посох из полированного белого дерева. Это был конголезец, хотя Грей подозревал, что у этого человека не было национальности или вообще какой-либо связи с границами и государствами. Несмотря на возраст, глаза его ясно сияли, когда он посмотрел поверх охотников на тех, кого они привели за собой.
        Высокий старик шагнул мимо земляного волка, стукнув перед собой своим посохом. На нем были сандалии и простая коричневая мантия, расшитая черным орнаментом из ромбов, обрамленных ломаными линиями. Грей сразу узнал этот рисунок. Фарайи назвал его мбул бвиин - узор, свидетельствующий о принадлежности к особам царских кровей. На груди мужчины красовался двойной узел, который словно уходил сам в себя, - настолько замысловатый, что так и притягивал взгляд. Изгибы и ломаные петли, казалось, двигались сами по себе, когда этот человек вышел из тени и шагнул в первый свет нового дня.
        Этот символ, значение которого им объяснил Фарайи, Грей тоже узнал - это было имя царя, представленное в виде неповторимого орнамента, что подкреплялось и золотым обручем на голове у мужчины.
        Охотники поклонились, выказывая уважение, но Грей не почувствовал никакого подобострастия.
        Царь поднял руку в приветствии, его голос звучал твердо. Удивительно, но по-английски он изъяснялся с легким британским акцентом.
        - Если вы ищете ответы, следуйте за мной.
        Высокий старик повернулся, но не раньше, чем предостерегающе добавить:
        - И все же знайте: вам могут отказать. Ведь Она страшна в гневе - и крайне безжалостна.
        И с этими словами направился прочь.
        Грей оглядел остальных. В голове у него роились тысячи вопросов, но один из них сейчас горел ярче всех остальных.
        «О ком это, черт возьми, он говорит?»
        Часть пятая
        Прорыв
        23
        25 апреля, 06:28 по центральноафриканскому времени
        Провинция Итури, Демократическая Республика Конго
        Грей следовал за высокой фигурой с золотым обручем на голове, пытаясь понять, кто их ведет. Осанка этого человека оставалась царственной, даже когда он тяжело опирался на свой посох. Седые кудри образовывали призрачный нимб, который поддерживал простецкого вида корону. Казалось, будто узор на его мантии меняется с каждым шагом, больше похожий на мелькание лесных теней, чем на рукотворную вышивку.
        Пока они шли по дну глубокой расселины с отвесными стенками, прорезавшей высокие скалы, высокий старик тихо беседовал с самым старшим из пигмеев, который привел сюда группу Грея.
        По обе стороны от них трусила пара земляных волков, то и дело ныряя в папоротники, окаймлявшие каменистую тропу, и порой полностью исчезая из виду. Остальные волки и карликовые охотники следовали за их группой.
        По мере их продвижения скалы по обе стороны медленно расступались, позволяя густому лесу расти между ними. Кроны деревьев нависали над тропой, превращая тропу в тоннель. Тем не менее листва была достаточно редкой, чтобы сквозь нее проглядывали проблески наступающего утра. Иногда разрозненные камни под ногами превращались в сплошную скалу с вырубленными в ней ступенями. Тропа медленно поднималась все выше, уводя их все глубже в лабиринт этой горной местности. По бокам от нее стало попадаться еще больше колонн, похожих на древние дорожные указатели. Чем дальше, тем они становились выше - судя по всему, высеченные из того же камня, что окружал их со всех сторон.
        - По-моему, когда-то это были основания для арок, - прошептал Бенджи, показывая на следующие пары колонн. Их вершины вроде и вправду склонялись друг к другу, но пролеты между ними давно рассыпались.
        Грей кивнул и оглянулся назад на идущих позади Ковальски с Фарайи, пытаясь представить себе дорогу, протянувшуюся под чередой каменных арок.
        Когда он снова посмотрел вперед, Бенджи мотнул головой на высокого старика впереди.
        - Если эта дорога действительно ведет в какое-то затерянное царство, то не думаете ли вы, что он и вправду может быть потомком пресвитера Иоанна?
        Грей задавался тем же вопросом.
        Обладатель короны услышал этот вопрос и вернулся к ним, позволив старому охотнику возглавить шествие.
        - Нет, это не так, - решительно ответил он. - Род пресвитера Иоанна угас много столетий тому назад, задолго до моего рождения. Если какая-то часть его крови до сих пор и течет у кого-то в жилах, то ее можно найти в народе молимбо.
        Он указал на пигмея, ведущего их.
        - Эти люди жили в этих лесах и горах многие тысячи лет. Они свято охраняли его секреты, в то же время находясь под его покровительством.
        - Но как насчет вас? - спросил Грей, оглядывая его высокую фигуру. - Вы-то явно не из этого племени.
        - Мне не так повезло, хотя они давным-давно приняли меня в свой круг. - Старик обернулся. Его глаза, слегка затуманенные катарактой, устремились в какую-то непостижимую даль, измеряемую не одними только милями. - Я родился не здесь, а в Муксенге.
        Фарайи ахнул, подступая ближе.
        - Это где я живу. Это же мой родной край!
        Мужчина грустновато улыбнулся.
        - Конечно, я сразу могу сказать, что ты из бушонго. - Он приложил два пальца ко лбу, а затем прикоснулся теми же пальцами к груди - традиционное приветствие бакуба. - Меня зовут Тьенде. Джозеф Тьенде.
        Грей перевел взгляд с мальчика на старика, теперь признавая племенное сходство. Старик вполне мог оказаться дедушкой юного Фарайи. Он также отметил, как этот предполагаемый царь использовал более древний термин для обозначения народа бакуба.
        - Как вы здесь оказались? - спросил Грей.
        - Похоже, примерно так же, как и вы. Следуя по стопам преподобного Шеппарда.
        Брови Пирса поползли вверх. Интересно, подумал он, не был ли этот человек когда-то шаманом племени бакуба - или кем-то, у кого был доступ к священному нгеди му нтей и хранящимся в нем секретам?
        - Вы сумели расшифровать подсказки Шеппарда и тоже нашли это место?
        - Нет, вы меня неправильно поняли. Я пришел сюда вместе с преподобным Шеппардом.
        Грей сбился с шага.
        Тьенде вздохнул, на лицо его набежала печаль.
        - Преподобный был моим другом и учителем. Именно он и научил меня английскому языку - или, вернее, закончил мое образование после нескольких лет в британской колониальной школе.
        Грей изо всех сил пытался переварить эту информацию. Согласно датам на фотографиях, Уильям Шеппард отправился на поиски Царства Костей в 1894 году. Даже если тогда Тьенде был всего лишь маленьким мальчиком, сегодня ему давно перевалило бы за сотню.
        - Да как такое возможно? - пробормотал коммандер.
        Даже Ковальски пренебрежительно фыркнул.
        Тьенде пожал плечами и указал на маленького охотника, ведущего их.
        - Молимбо был уже стар, когда я впервые пришел сюда с преподобным Шеппардом. Он утверждает, что Бала - уже его третий кровный фиси ндого.
        Словно услышав свое имя, здоровенный волк переместился из зарослей, чтобы протрусить несколько шагов рядом с пигмеем, а затем исчез.
        - Такие гордые звери живут всего столетие или около того. - Тьенде улыбнулся старому волку, тенью следовавшему за ними, - белый мех зверя почти светился, как будто он уже был призраком. - Мбе близок к концу своей жизни со мной. Он был всего лишь крошечным щенком, когда я впервые появился здесь. Тогда он умещался у меня на ладонях.
        Грей хмуро посмотрел на старого пигмея, который выглядел моложе Тьенде - хотя, согласно этому рассказу, Молимбо был во много раз старше.
        Припомнились мифы, окружающие пресвитера Иоанна и свидетельствующие о чудесном долголетии, - якобы по последним сведениям, дошедшим из затерянного царства, этот мифический христианский царь дожил на тот момент до пятисот шестидесяти двух лет.
        Грей более внимательно изучил Молимбо. Если все это было правдой - а не каким-то преувеличением или откровенной ложью, - тогда понятно, почему Тьенде считал, что кровь пресвитера Иоанна все еще течет в жилах этого племени пигмеев.
        Пирс повернулся к старику в короне.
        - Если вы пришли с преподобным Шеппардом, то почему же остались? Почему расстались с ним?
        - Теперь я считаю это честью, - ответил Тьенде. - Вообще-то в редких случаях я все-таки отваживаюсь выйти во внешний мир, даже однажды побывал в родном Муксенге. Но после стольких лет я чувствовал себя там чужим. - Он обвел вокруг себя посохом. - Вот где мой настоящий дом. Где я встретил жену, которая, к сожалению, умерла, но успела подарить мне двух сильных сыновей - у которых у самих уже дети и внуки. Так что, как видите, я прожил хорошую жизнь - лучшую, чем я заслуживал.
        - Что вы имеете в виду? - спросил Грей.
        Старик покачал головой, опустив взгляд.
        - Вы спросили меня, почему я остался. И на самом деле я так и не ответил на него. Даже сейчас стыд сковывает мой язык.
        - Тогда что же удерживает вас здесь? - не отставал Грей.
        Тьенде оглянулся, на лице его отразилась боль.
        - Моя епитимья.
        Грей хотел узнать больше, но старик в короне лишь прибавил шагу, постукивая посохом и оставив их позади.
        Напоследок он бросил им в ответ лишь одно последнее замечание:
        - Скоро вы и сами все поймете.
        Вскоре они подошли к еще одной вырубленной в скале лестнице, которая поднималась на высокий гребень. Стали в молчании подниматься по ней, каждый погруженный в свои собственные мысли. Грей изо всех сил пытался сложить в голове все услышанное, словно кусочки головоломки, но к тому моменту, когда они достигли вершины подъема, у него было больше вопросов, чем в самом начале.
        Тьенде, опираясь на свой посох, поджидал их на вершине, залитый солнечным светом. Выглядел он измученным, но все-таки ему было почти полтораста лет. Старик поднял руку, когда Грей и все остальные подошли к нему.
        Оказавшись на каменистой площадке, с которой открывался хороший обзор, Грей осмотрелся по сторонам. Перед ними раскинулась широкая лесистая котловина, окруженная горными вершинами и хребтами. Их зубчатые очертания были едва различимы над густыми джунглями, которые заполняли впадину до самых краев. С такой высоты полог леса казался плотным и непроницаемым, а его темно-изумрудный цвет - почти черным.
        - Вот то, что вы намеревались найти, - объявил Тьенде. - Люди молимбо называют это место Утото ва Майша - «Колыбель Жизни». Бакуба именуют его Мфупа Уфалме.
        - Царство Костей, - пробормотал Грей.
        Тьенде уставился на простор.
        - Оба названия одинаково верны. Как вы сами убедитесь.
        Старик вновь двинулся в путь, спускаясь в долину по другой выбитой в скале лестнице. Грей последовал за ним с солнечного света обратно в тень. Он не сводил взгляда со ступеней, которые исчезали в темноте глубоко внизу. Если и имелись какие-то ответы, то их можно было найти только там, в этой темной глубине.
        «Но сможем ли мы обнаружить их вовремя?»
        07:45
        После почти часового спуска с каменного гребня Бенджи уже начал гадать, закончится ли когда-нибудь эта лестница. Та крутила и петляла, все глубже уходя вниз и доказывая, что дно долины расположено гораздо ниже, чем он себе представлял. По его подсчетам, к тому времени, как они достигли последней ступеньки, они спустились как минимум на милю.
        Во время их спуска джунгли вокруг них продолжали становиться все выше. Массивные стволы - некоторые c дюжину футов толщиной, многие даже больше - уходили в темноту. Деревья образовывали колоннаду, которая поддерживала многослойный лесной полог. Дна долины достигали лишь несколько изумрудных осколков света.
        Было так темно, что Грей в итоге включил свой фонарик. Бенджи был только рад дополнительному освещению.
        Двое пигмеев тоже взяли факелы, аккуратной стопкой сложенные у основания лестницы, и ударами кремня запалили их пропитанные чем-то маслянистым концы. Один передали Молимбо, который направлял остальных, хотя Бенджи подозревал, что факелы предназначались скорее для новоприбывших.
        - Теперь уже недалеко, - пообещал Тьенде.
        - Куда вы нас ведете? - спросил Бенджи.
        - Сначала к скверне, - загадочно ответил старик. - Чтобы все понять, вы должны увидеть, какое искушение заманило так много людей на их погибель.
        На что Ковальски проворчал:
        - А вот часть с погибелью в этой экскурсии лично я предпочел бы пропустить.
        Не удостоив его даже взглядом, Тьенде двинулся дальше. Молимбо вновь возглавил шествие, высоко подняв свой факел. Остальные пигмеи двигались по бокам от них. Земляные волки рассы`пались по сторонам, исчезнув во мраке.
        Группа отправилась дальше через долину. Бо`льшая часть подлеска скрывалась во тьме. Жирная плодородная почва, образованная веками гниения и разложения, мягко пружинила под ногами. Воздух был прохладным и влажным, почти липким. Пахло мокрой листвой и сладковатой плесенью, приправленными мускусным ароматом гнили.
        И все же природа буйствовала и в этом лишенном солнца мире. Массивные стволы деревьев были облеплены грибообразными наростами. Повсюду росли бледные грибы. Некоторые были высотой по пояс, с шляпками как минимум в ярд в поперечнике, украшенными с нижней стороны гимениальными пластинками. Кое-где темную землю усыпали и грибы-дождевики размером с баскетбольный мяч.
        - Как будто мы находимся в самом большом в мире погребе для картошки, - прошептал Бенджи. - Причем давно заброшенном. Я еще никогда не видел таких огромных экземпляров Psilocybe congolensis. - Он указал на ряд желтоватых грибов высотой по колено. - Обычно они вырастают только до размеров моей ладони и, как известно, богаты псилоцибинами и беоцистином - сильными галлюциногенами.
        Ковальски придвинулся ближе.
        - Что, африканские волшебные грибы? - Он огляделся по сторонам. - Не думаю, что они нам нужны. Такое чувство, будто я уже под кайфом. Что попал в Страну чудес, будто какая-нибудь Алиса.
        Бенджи огляделся по сторонам. Он поймал себя на том, что болтает без умолку, не в силах остановиться.
        - А известно ли вам, что пару лет назад ископаемые остатки древнейших в мире грибов были найдены как раз в Конго, неподалеку отсюда?
        Грей вопросительно покосился на него.
        Ковальски просто пожал плечами.
        Бенджи кивнул.
        - Эти окаменелости датируются примерно восьмьюстами миллионами лет. Считается, что древние грибы сыграли решающую роль в формировании первобытной почвы, заложив, так сказать, основу для колонизации земли первыми растениями, а затем и животными. - Он повернулся к Грею. - Вообще-то самый древний живой организм обнаружен как раз в вашей стране, в штате Орегон. Armillaria ostoyae, или медовый гриб. Ему больше восьми тысяч лет. Его сеть гифов простирается на три квадратных мили, образуя единый организм весом тридцать пять тысяч тонн. Что делает его также самым крупным живым организмом на планете.
        Бенджи заставил себя успокоиться, понимая, что продолжает безудержно трепать языком.
        При его аутизме было слишком уж легко впасть в состояние гиперсосредоточенности, полностью зациклиться на какой-то одной теме. Тем не менее эта пылкая речь не была совсем уж необоснованной. Команда прибыла сюда в поисках источника вируса, не похожего ни на какой другой и вроде как способного манипулировать ДНК - а не исключено, что и управлять эволюцией.
        Такие детали вполне могли оказаться действительно важными.
        А вот в отношении другой темы его правота уже не вызывала никаких сомнений.
        Группа приблизилась к высокой каменной арке, которая нависала над тропинкой, доказывая, что сотни встреченных по дороге колонн и в самом деле были остатками древних арок. А разрозненные камни под ногами по мере продвижения по дну долины постепенно превращались в плоские булыжники, выложенные замысловатым узором. Узор этот то и дело прерывался взломавшими его корнями окружающих деревьев, но ошибиться было невозможно.
        «Это определенно древняя мощеная дорога».
        Проходя под аркой, Бенджи внимательно оглядел ее. Грубо отесанные кирпичи почернели от времени и были покрыты слоями мха, но какое-то поблескивание наверху притянуло к себе его взгляд. Центральный кирпич, соединяющий свод, не был каменным. Не в силах удержаться, Бенджи вытянул руку и направил фонарик Грея вверх.
        Ковальски восхищенно присвистнул, тоже подняв туда глаза.
        Это был массивный золотой клин.
        Бенджи обернулся назад, представляя себе сотни остальных колонн. Попытался подсчитать стоимость такой дороги, уставленной увенчанными золотом арками. Было ли это доказательством богатства пресвитера Иоанна - или, может, тут имелась какая-то связь с легендами о копях царя Соломона?
        Заметив, что они отстали, Тьенде повернулся к ним. Его фигура была очерчена светом факелов, а золотой обруч ярко сиял на фоне окружающей темноты.
        - Пришли, - объявил он.
        08:03
        Грей вместе с остальными поспешил вперед.
        Тьенде остановился на развилке, где дорога разделялась на две, расходящиеся в разные стороны. Их проводник свернул направо. Следуя за ним, Грей бросил взгляд на другую тропу. Она исчезала в темноте, но ему показалось, что он уловил смутное, почти иллюзорное мерцание вдалеке. Протер глаза, пытаясь определить его источник. Но мерцание быстро потускнело, когда он вновь устремился за Тьенде и Молимбо.
        Грей сосредоточился на обстановке впереди. Далеко идти не пришлось. Дорога тянулась еще на сотню ярдов и заканчивалась у отвесной скалы. Они наткнулись на нее внезапно, так как лес примыкал к ней вплотную, почти полностью скрывая гранитную стену. Вдобавок и сама скала была хорошо замаскирована многолетними напластованиями влажного мха и лишайника.
        Грей огляделся, только теперь осознав, что тропа, изогнувшись, уперлась в основание одной из стен, образующих долину. Цепь зазубренных вершин этого каменного откоса тянулась далеко в обе стороны, исчезая в темноте. Похоже, что процессия зашла в тупик. Он недоуменно нахмурился, не понимая, зачем Тьенде привел их сюда.
        Старик, должно быть, предугадал этот вопрос. Снял свой золотой обруч и с каким-то беспомощным видом повертел его в руках.
        - Я - последний царь Утото ва Майша. Или же Мфупа Уфалме. - Он вновь водрузил корону на голову. - Это мое бремя. Моя епитимья, которую я вынужден нести.
        Грей ничего не понял.
        Тьенде кивнул Молимбо, который повернулся и заговорил с одним из своих соплеменников - тем, что нес второй факел. Пигмей побежал вперед к утесу, явно желая побыстрее выполнить полученное поручение. Грей заметил, что позади вновь появилось несколько других охотников, но никто из них не подошел ближе. Даже земляные волки держались в стороне.
        Фарайи вдруг схватил Грея за рукав, показывая куда-то влево. Коммандер, не поняв, что так встревожило мальчишку, повел фонариком в ту сторону. И лишь тогда заметил какой-то белый проблеск, едва заметный на фоне белесой растительности.
        - Мфупа! - предостерегающе произнес Фарайи.
        «Кости…»
        В луче фонарика сверкнул череп. Грей подошел ближе и понял, что среди грибов и лишайника лежит скелет.
        Бенджи в этот момент приглушенно ахнул, но при этом биолог смотрел в сторону утеса. Пигмей кинулся обратно, уже без пылающего факела. Промчался мимо, чтобы присоединиться к своим собратьям.
        А где-то внутри казавшегося неприступным утеса вовсю разгорался огонь. На глазах у Грея он быстро распространялся как наружу, так и куда-то вглубь, собираясь ярче на некоторых отрезках, а затем опять растекаясь вширь, словно разбегаясь по неким каналам, которые то сужались, то расширялись вновь. Пирс представил себе широкие лотки и желоба с нефтью, подпитывающие этот огонь.
        По мере того, как пламя охватывало все бо`льшую площадь, понемногу проявлялась картина, скрытая за напластованиями мха и лишайника. То, что казалось отвесным утесом, на самом деле оказалось городом с домами и улицами, высеченным прямо в скале. Языки пламени поднимались все выше, расползаясь вглубь и по сторонам и открывая истинные его масштабы. Скопления величественных зданий вздымались на десятки этажей, широко раскинувшись в обе стороны от пораженных наблюдателей.
        В ярком свете огня стало ясно, что минуту назад Грей всерьез ошибался. Древний город был вытесан не из обычной каменной скалы - поверхности домов красновато сияли, отражая языки пламени. Грей отступил на шаг, не веря собственным глазам. Вся городская застройка была высечена внутри гигантской золотой жилы.
        Ковальски чертыхнулся, его лицо в отсветах нефтяного огня вожделенно пылало. Грей не мог его в этом винить. Даже ему самому пришлось побороть приступ алчности. Целые страны могли финансироваться за счет того непостижимого богатства, что раскинулось перед ними.
        Бенджи указал куда-то вверх.
        - Это то, о чем я думаю?
        К этому времени языки пламени поднялись еще выше, очерчивая гигантский золотой крест, сияющий над городом. При виде него Грей призадумался. Была ли эта форма чистой случайностью, или же этот крест еще больше подкреплял мифы о пресвитере Иоанне - христианском властителе, основавшем здесь свою империю?
        К сожалению, никак нельзя было узнать это наверняка.
        Тьенде заметил, куда нацелены их взгляды.
        - Преподобный Шеппард был столь же разочарован, не обнаружив здесь все еще процветающее затерянное царство. Оно было столь же пустым, каким вы видите его сейчас, предоставленным призракам прошлого - тем, кто оставил после себя только свои кости.
        Лишь теперь Грей увидел груду скелетов, разбросанных вдоль основания скалы, словно их прибило к ней морской волной. Осмотревшись по сторонам, он увидел еще больше черепов и голых ребер, костей ног и скрюченных пальцев. Некоторые пожелтели от времени, другие сверкали яркой белизной. Стоило их заметить, как все новые скелеты открывались глазу со всех сторон, раскиданные чуть не по всему окрестному лесу. Еще больше их, судя по всему, скрывалось под вековыми наслоениями перегноя и прелых листьев.
        «Неудивительно, что это место считается проклятым…»
        Даже пигмеи понимали, что лучше держаться на расстоянии.
        - На протяжении долгих десятилетий, - произнес Тьенде, - я пытался сосчитать эти останки. И бросил эту затею, когда дошел до пятидесяти тысяч.
        - Что здесь произошло? - спросил Бенджи.
        - Преподобный Шеппард полагал, что перед нами то, что осталось от царства пресвитера Иоанна. У меня были долгие беседы на этот счет с Молимбо. Царство пришло в упадок еще до его рождения, но племя по-прежнему передает из уст в уста предания того времени. Я попытался собрать их воедино. И насколько могу судить, около шести или семи столетий тому назад царство было захвачено незваными гостями, которые явились сюда с арбалетами, копьями и боевыми молотами.
        Тьенде махнул своим посохом в сторону леса.
        - Я нашел несколько металлических арбалетных стрел, сломанные пики и ржавую кольчугу, подтверждающие эту историю. Судя по знакам на доспехах, могу предположить, что это были португальские завоеватели, которые пришли сюда в поисках золота пресвитера Иоанна.
        Грей вспомнил рассказ отца Бейли о горстке португальских исследователей пятнадцатого века, которые вернулись из Африки, утверждая, что все-таки обнаружили это затерянное царство. Может, так оно и было, но не подлежало сомнению, что сумели вернуться домой лишь немногие из них.
        Тьенде нахмурился, глядя на разбросанные вокруг кости.
        - Но португальцы открыли здесь не только царство, с которым им пришлось сражаться. Они разбудили то, что дремало целую вечность. Попытались взять силой то, что им не принадлежало, и были за это жестоко наказаны. За нанесенную обиду они поплатились болезнью, которая угрожает сейчас всему миру, - той, что погружает человека в гибельное оцепенение.
        Грей попытался представить себе, как целое войско уступает под натиском неизвестного смертельного заболевания.
        «Удивительно, что хоть кто-то из этих португальских захватчиков все-таки сумел вернуться домой».
        Тьенде продолжал:
        - Тем не менее ущерб был нанесен. Царство было настолько разорено, что так и не сумело оправиться.
        Бенджи мотнул головой в сторону Молимбо.
        - А как же они?
        - О, его народ обитал в этой долине многие тысячи лет. Задолго до пресвитера Иоанна. Они и научили будущего царя и его людей, как жить здесь в гармонии с окружающим миром. Даже подарили пресвитеру Иоанну его первого земляного волка. А после того, как царство пало - как это случается со многими империями, - люди Молимбо остались, продолжая жить той же жизнью, что и всегда.
        Тьенде печально улыбнулся старому охотнику.
        - Я пришел к убеждению, что именно здесь, в этой долине, и зародился народ пигмеев. Выкованный Ею, одаренный Ее милостью, пока в конце концов часть их племен и семей не вышли за сии пределы, позабыв о том, где их истинные корни.
        Грей представил себе встреченных по дороге шакалов, других измененных вирусом животных. Неужели здешние люди тоже были изменены, подвергнуты манипуляциям на генетическом уровне? Могло ли это объяснять утверждения об их исключительном долголетии, сопротивляемости болезням? Множество вопросов роилось у него в голове, но один оставался главным.
        - Тьенде, о ком вы говорите? - спросил Грей. - Кто, по вашему мнению, «выковал» их?
        Старик, который словно остался глух к его вопросу, молча направился в сторону пылающего города. Молимбо и его охотники не последовали за ним.
        - Есть и еще одна история, которую вам следует знать.
        Грей поспешил нагнать его.
        - Какая история?
        Тьенде оглянулся через плечо.
        - Моя собственная.
        Они подошли к самому краю освещенного нефтяным пламенем города. Жара здесь была невыносимой. От яркого света резало глаза. Наконец Тьенде свернул с мощеной дороги на поляну, густо усеянную грибами.
        Ковальски случайно наступил на здоровенный дождевик, который с глухим хлопком лопнул, обсыпав его каким-то белым порошком. Здоровяк охнул и, отплевываясь, быстро отскочил на безопасное расстояние.
        - Надеюсь, эта пакость не ядовитая…
        Бенджи внимательно посмотрел на остатки гриба, проходя мимо. Ковальски покосился на биолога, рассчитывая получить подтверждение своим словам, но тот лишь выпрямился и пожал плечами, явно неспособный дать однозначный ответ.
        Ковальски с хмурым видом зашагал дальше.
        - Эти джунгли, похоже, сговорились прикончить меня!
        Вскоре Тьенде остановился, тяжело опираясь на свой посох. Вокруг него валялось несколько мумифицированных тел, наполовину прикрытых прелыми листьями и поросших грибами. Этот набор останков явно представлял собой относительно недавнее дополнение к остальному кладбищу. В груди одного из трупов до сих пор торчало копье.
        - Кто это такие? - спросил Грей.
        Тьенде нацелил свой посох сначала на один мумифицированный труп, затем на соседний.
        - Колляр и Реми. Два бельгийских колониста. Они пришли сюда в поисках золота, но нашли лишь смерть. - Посох переместился на тело, валяющееся чуть в стороне; рот трупа был разинут, обнажая остроконечные, как у акулы, зубы. - А это Нзаре, брат каннибала М’лумбы, предводителя Заппо-Зап, которые стерли с лица земли великое множество мирных деревень.
        Тьенде повернулся к Грею.
        - Преподобный Шеппард как раз и пришел сюда в поисках этих бельгийских колонистов.
        - Так он и обнаружил эту долину? - спросил Грей.
        - Да, но он опоздал. На несколько дней. Колонисты прибыли с двадцатью людьми, вооруженными ружьями и топорами. Они убили многих из племени Молимбо, а также десятки их верных фиси ндого. И вновь Она в ярости набросилась на них, погрузив в гибельную дремоту.
        - Как и в случае с португальцами, - сказал Грей, припомнив, что история слишком часто склонна повторяться.
        - Когда здесь появились мы с Шеппардом и наши спутники, эти люди уже валялись здесь в тех же позах, в каких вы их видите. Слабые и умирающие.
        Грей отметил один фрагмент этой мрачной картины, который не соответствовал истории Тьенде.
        - А как же копье, вонзенное в это тело?
        Тьенде уставился на одну из своих ладоней.
        - Я был в ярости. Долина была залита кровью. Повсюду слышались крики умирающих. Мне слишком часто приходилось это слышать, в слишком многих деревнях. Так много людей было убито, съедено, жестоко изувечено… И большинство из этих смертей было вызвано языком одного и того же человека.
        Грей уставился на валяющееся у них под ногами тело. Заметил винтовку, зарывшуюся в заросли, узловатый хлыст, свернутый кольцами на бедре.
        - Кто это такой?
        - Капитан Депре. Он возглавлял бельгийский контингент во вверенных ему краях. Это он привел Заппо-Зап убивать и пировать на наших телах. Он сам убил многих моих соплеменников - забил их хлыстом до смерти своей собственной рукой. Зачастую смеясь при этом.
        - Так что вы убили его, - заключил Грей.
        - Я просто не сумел сдержаться. И хотя глаза капитана уже остекленели, я хотел, чтобы он видел, кто именно лишил его жизни. Чтобы понял - это сын того самого царя племени бакуба.
        Фарайи пристально посмотрел на Тьенде, его глаза потрясенно расширились.
        - Так вы… так вы сын Кот-а-Мвики, царя времен Шеппарда!
        Тьенде склонил голову, одна рука его поднялась к золотому обручу.
        - Сын царя, который правит теперь пустым царством.
        Грею припомнились недавние слова Тьенде касательно причины, по которой тот остался в этих краях.
        - Так что ваша епитимья…
        - Преподобный Шеппард был очень рассержен и разочарован. Я отнял жизнь, которая мне не принадлежала. Смерть уже приближалась к капитану, но я все равно убил его. Шеппард сказал, что это смертный грех, - и, наверное, вся наша группа и была наказана за это. Или, может, болезнь все еще витала в воздухе.
        - В общем, все вы тоже заразились, - не удержался Бенджи.
        - Все мы погибли бы, если б не вмешался Шеппард. Преподобный просил отпущения грехов за совершенные здесь преступления. Чистота его сердца была признана достойной снисхождения. Мы были спасены.
        - Вам дали лекарство? - спросил Грей, вновь ощутив проблеск надежды.
        - Она проявила милосердие. После этого преподобный Шеппард поручил мне остаться здесь, чтобы быть наготове, если миру вдруг когда-нибудь вновь понадобится спасение. Меня оставили здесь в качестве смотрителя и стража. Люди Молимбо сочли это за честь, особенно после того, как Шеппард вылечил и спас многих из тех, кто был ранен людьми Депре. Точно так же и Она приняла меня, даровав мне годы, пока я снова не понадоблюсь.
        Грей был уже сыт по горло этим уроком истории. Если здесь и имелось какое-то лекарство, то требовалось лишь выяснить, кто именно им располагает.
        - Достаточно, - коротко произнес он. - О ком конкретно вы говорите?
        Опять повернувшись лицом к золотому городу - свет огня там постепенно угасал, поскольку большая часть нефти уже выгорела, - Тьенде направился обратно к мощеной тропе.
        - Она ждет вас, - объявил он. - Теперь лишь Она может судить, чего вы достойны.
        08:17
        Бенджи торопливо семенил по плоским булыжникам, стараясь не отставать от остальных. Добравшись до развилки, Тьенде свернул на другую тропу, которая вела куда-то в глубь леса, к самому сердцу долины. Вокруг становилось все темнее - или, может, так просто казалось от подспудного страха, вновь охватившего биолога.
        Однако вскоре впереди стало расплываться какое-то призрачное свечение, постепенно вырисовывая силуэты огромных деревьев, темными колоннами поддерживающих полог леса, - которые по мере их продвижения становились все выше и массивней.
        И гораздо крупней были тут не только деревья.
        Скопления грибовидных наростов образовали огромные по`лки, прилепившиеся к древесным стволам, - на вид достаточно широкие, чтобы на них можно было бы поставить машину. Шляпки грибов теперь нависали над головой даже у Ковальски. Вдобавок, многие грибы и наросты еще и светились всеми оттенками малинового, лазурного и желтого - Бенджи предположил, что эта биолюминесценция вызывалась окислительным ферментом люциферазой, который и испускал свет.
        Ковальски потер кулаками глаза.
        - По-моему, эти грибные галлюциногены уже начинают действовать.
        Бенджи был уже почти готов с этим согласиться.
        - Мы как будто вступаем в мир Средиземья Толкиена.
        Здоровяк ткнул большим пальцем в сторону крошечных охотников.
        - И ведем за собой хоббитов.
        Бенджи вздохнул и покачал головой, протягивая руку к шершавой поверхности огромного древесного гриба, нависшего над тропинкой. И едва успел коснуться ее пальцами, как свечение стало ярче.
        «Поразительно…»
        Ковальски попытался проделать то же самое с блестящими пластинками под шляпкой высоченного гриба, торчащего из земли. Но едва только он прикоснулся к ним, как они потемнели, а ножка гриба резко согнулась, отдергивая от него шляпку. Пораженный этим зрелищем, Ковальски с гримасой отпрянул.
        - Ни хрена себе… - пробормотал он.
        Бенджи был столь же потрясен, хотя знал, что некоторые растения способны двигаться, реагируя на прикосновения или смещаясь в сторону солнечного света. Биолог оглядел лес - показалось, будто легкий ветерок перебирает ветки деревьев где-то высоко наверху, шелестит листвой. Замедлив шаг, он поводил перед собой выставленной ладонью и заморгал еще сильнее.
        «Это не ветер…»
        Тяжелый от влаги воздух словно застыл - ни единого дуновения. Бенджи вновь поднял взгляд на кроны деревьев. Дрожащие листья над головой вытянулись куда-то вперед, ветви колыхались в том же направлении. Позади же их группы лес был тих и неподвижен.
        «Он реагирует на наше появление здесь… И словно посылает предупреждение туда, куда мы движемся».
        Бенджи придвинулся ближе к остальным, опасаясь того, кого мог предупреждать лес. Грей тоже заметил движение по сторонам - когда джунгли вокруг них, казалось, вдруг проснулись.
        - Вы когда-нибудь видели нечто подобное?
        Бенджи покачал головой.
        - Венерины мухоловки и пузырчатки могут смыкаться на добыче. Mimosa pudica, крошечное папоротниковидное растение, скручивает свои листья, если к нему прикоснуться. Даже обычные полевые цветы открываются и закрываются сами по себе. - Он обвел рукой растительность вокруг. - Но все это… Не исключено, что вирус заражает и растения тоже. Наверное, то, что растет здесь, тоже подверглось изменениям.
        Ковальски указал куда-то влево. Жирная почва там поднималась и опускалась, как будто в ней копались змеи. В одном месте толстый слой перегноя проре?зала трещина, в которой проглянуло что-то древесное, прокладывающее тоннель под землей.
        - Наверное, это корень, - предположил Бенджи. - Или, может, какая-то подземная лиана.
        Он проследил за траекторией движения корня. Выглядело это так, словно что-то втягивало его обратно туда, откуда тот вылез, - к какому-то источнику, который лежал где-то впереди.
        - Она знает, что вы здесь, - сказал Тьенде.
        Ничто из происходящего, казалось, совершенно не беспокоило пигмеев и их четвероногих спутников. Они продолжали идти через лес по обе стороны от группы, словно двигаясь синхронно с ней.
        Бенджи продолжал изучать невиданный доселе феномен. Его первоначальный ужас сменился настороженным восхищением.
        - Я где-то читал, что растения следует рассматривать скорее как медленно движущихся животных. Тех, которые функционируют в совершенно иных временных рамках, в более медленном измерении, где время отсчитывается годами, веками и даже тысячелетиями.
        Ковальски махнул рукой в сторону грибов, которые отклонялись с их пути, словно женщины, одергивающие юбки.
        - Мне они не кажутся медлительными.
        Бенджи согласно кивнул.
        - Имейте в виду, что растения отнюдь не являются пассивными зрителями жизни. На самом деле они очень отзывчивы. Реагируют на магнитное поле, гравитацию, на солнечный и звездный свет, на насекомых, которые поедают их листья, на токсины, которые могут им навредить. Даже на звук. В одном исследовании жующую гусеницу записали на пленку, а потом воспроизвели ее чавканье рядом с растением. Листья сразу же отреагировали, выбросив в свои клетки химические вещества, отпугивающие предполагаемого вредителя. И в мире растений вы можете видеть это буквально повсюду - биохимические отклики, которые борются с угрозами или смягчают их последствия. Вам, возможно, это и не заметно, но растения много на что реагируют. Соревнуются за территорию, ищут пищу и воду. Они также способны уклоняться от хищников или даже захватывать добычу. Так что не считайте растения чем-то инертным и совершенно безразличным к происходящему вокруг.
        Бенджи осознал, что вновь болтает без умолку, оседлав своего любимого конька.
        Грей, однако, лишь поощрял его продолжать.
        - Может ли что-либо из этого быть связано с вирусом? Может, это такой способ этого леса реагировать на угрозу?
        Бенджи пожал плечами, но ему понравилось это предположение.
        - Не исключено… Растения действительно содержат в себе самые разнообразные вирусы. Но могло ли что-то превратить какие-то из них в оружие? Я не знаю. Мир природы полон инновационных стратегий выживания, особенно когда дело доходит до борьбы с угрозой существованию. И мы, конечно, тоже считаемся таковой. Мы наносим все виды ущерба - от загрязнения окружающей среды до вырубки лесов и бессмысленного уничтожения мест обитания множества живых существ.
        На этом беседа оборвалась, поскольку тропинка резко свернула влево.
        Остановившись, Тьенде указал своим посохом на густые заросли впереди. Те походили на совершенно непроницаемую стену - мощное укрепление, отделяющее один участок леса от другого. Извилистая мощеная тропа узким тоннелем пронзала этот природный барьер. Из глубины ее исходило более яркое свечение, освещая булыжники.
        Бенджи уловил нечто вроде пьянящего благоухания цветочных духов, разбавленного более крепким мускусным ароматом. Он не мог сказать почему, но в этом запахе ощущалось нечто древнее, как будто сам доисторический мир выдохнул ему навстречу, пробудив в нем что-то первобытное и пронзив леденящим холодом.
        «Мы здесь чужие».
        Но было уже слишком поздно. Пути назад не было.
        Тьенде тоже позаботился об этом, призвав их двигаться дальше.
        - Она ждет вас.
        Когда Грей двинулся мимо него, то услышал последнее предупреждение старика:
        - Однако знайте: если вас сочтут не выдержавшими испытания, отсюда вы уже не выйдете.
        24
        25 апреля, 08:18 по центральноафриканскому времени
        Остров Белка, Демократическая Республика Конго
        Такер вновь присел под уже знакомой кучей бурелома на северной оконечности личного острова де Костера. Только на сей раз они с Кейном были не одни - рядом, пригнув головы, сгрудились Фрэнк, Монк и Шарлотта. Все напоминали горстку выживших после кораблекрушения: до предела вымотанные и словно прокрученные в стиральной машине - что, как он понимал, и в самом деле было недалеко от истины. Уэйн опять представил себе баржу, завалившуюся набок в джунглях.
        Им потребовалась целая ночь, чтобы дойти по берегу реки обратно к острову Белка. Джунгли, как и усталость, сражались с ними на каждом шагу. Тем не менее они упорно продвигались вперед, полные решимости помешать де Костеру уничтожить все доказательства своей причастности к случившемуся и скрыться.
        Сквозь просветы в лесу тускло светилось небо на востоке.
        Солнце взошло примерно час назад, хотя едва просвечивало сквозь пелену густого дыма, накрывшую окрестности на многие мили вокруг и придавшую первым лучам рассвета тревожный темно-оранжевый оттенок. Дым от взрыва мощной бомбы, пахнущий нефтью и обугленным деревом, висел так низко, что в нем скрывались верхушки деревьев.
        К счастью, план де Костера по бомбардировке острова на рассвете явно отставал от графика. Такер не знал причины задержки, но предполагал, что густой дым явно имел к этому какое-то отношение.
        За ночь ветер изменил направление, подув вверх по реке со стороны месторождения. Вертолетные двигатели плохо работали в воздухе, полном пыли и хлопьев сажи. Де Костер и его люди, вероятно, ждали, когда дым хотя бы немного рассеется.
        Такер встревоженно уставился в небо. К этому времени он уже ожидал какой-то реакции на взрыв. Кружащих в небе вертолетов, появления военных… Правда, шахта находилась в сотнях миль от столицы, в самом сердце Конго - на территории, которой правил де Костер и его миллиарды. У этого ублюдка, безусловно, имелись ресурсы, чтобы пресечь любые расследования, особенно в этом нищем регионе, который из последних сил боролся с быстро распространяющимся бедствием.
        Если у кого-то и была надежда остановить его, то лишь у Такера и его спутников.
        Смирившись с этой мыслью, он открыл свою водонепроницаемую дорожную сумку и раздал всем оружие. Убрав свой «Дезерт Игл» в кобуру, передал Монку не столь мощный трофейный «Браунинг». Потом повернулся к Шарлотте, держа в руке «Сфинкс S3000» - девятимиллиметровый пистолет из вороненой стали, который она сняла с мертвого солдата на этом самом острове.
        Когда Шарлотта потянулась за ним, Такер отдернул руку.
        - Доктор Жирар, вы уверены, что и дальше хотите участвовать в операции? Пожалуй, будет лучше, если вы спрячетесь где-нибудь в лесу.
        - Лучше для кого? - Схватив пистолет, она передернула затвор и с явным знанием дела осмотрела оружие. Затем спрятала пистолет и, прищурившись, посмотрела на Такера. - Мы это уже обсуждали, еще на том берегу. Купание не заставило меня передумать.
        К этому моменту Фрэнк закончил чистить и просушивать две штурмовые винтовки «ФН-ФАЛ», которые не поместились в его сумку. Одну он сунул в руки Такеру.
        - Я думаю, что дама приняла решение.
        Уэйн нахмурился.
        «Надо же было еще разок попытаться…»
        Во время перехода к острову команда обсуждала возможность миновать его и направиться прямо к Ндаю с его вертолетом. Но в их измученном состоянии им потребовался бы весь остаток утра, а может, и значительная часть дня, чтобы добраться до этого места. Это если бы они вообще сумели его найти, особенно при отсутствии спутниковой навигации - глушилки по-прежнему работали на полную мощь. К тому времени де Костер уже сжег бы остров дотла и давно скрылся, готовый отрицать любую причастность к произошедшему. И что могла сделать их команда после этого?
        Это было бы лишь их слово против его миллиардов долларов.
        Такер прекрасно понимал, чем это могло кончиться.
        Но, помимо привлечения этого человека к ответственности, приходилось помнить и о невинных людях, оказавшихся в ловушке на острове, которые наверняка погибли бы, если б остались здесь. Никто из группы не мог заставить себя отвернуться от беспомощных пациентов.
        Кроме того, Фрэнк намеревался прибрать к рукам данные, собранные исследовательской группой де Костера, прежде чем те будут украдены и, скорее всего, исчезнут навсегда. Чтобы повторить эту работу, потребовались бы недели, если не месяцы. А таким временем мир не располагал.
        Покончив с приготовлениями, Такер повел всех к колониальному аванпосту. Он возглавлял их маленький отряд, в то время как Кейн бежал впереди, оставаясь глазами и ушами своего напарника. Двигались они тихо, но быстро. Пока им не попалось ни одного патруля - ни в человеческом облике, ни роботизированного. Де Костер, должно быть, стянул свои силы в плотный кулак, готовясь к окончательной эвакуации.
        По мере того, как они продолжали идти по лесу, утренний свет на глазах становился все ярче. Капризный ветер вновь сменил направление. Дым над островом быстро рассеивался.
        «У нас совсем мало времени».
        Вскоре крики и рев двигателей подтвердили это. Судя по всему, подготовка к эвакуации войска де Костера шла полным ходом.
        Подойдя к опушке леса, Такер объявил привал. Кейн присоединился к нему. Просвечивающее сквозь деревья зрелище подтверждало худшие опасения группы. Среди зданий суетились вооруженные люди. По всему поселку носились маленькие электрические квадроциклы. На площади стояли два вертолета, вращая винтами и поддерживая тепло двигателей. Больший из них был боевой машиной Дрейпера.
        Но не это заставило Такера затаить дыхание.
        Второй вертолет оказался столь же знакомым. Это была маленькая «Газель» Ндая.
        Такер увеличил изображение в очках, чтобы присмотреться к ней повнимательней. Вооруженные мужчины загружали в задний отсек «Газели» какие-то ящики.
        Такер непроизвольно сжал кулак.
        «Неужели Ндай предал нас? Неужели он все это время был "кротом"?»
        Оглядев вертолет, Уэйн наконец заметил экогвардейца. Тот стоял на коленях - руки связаны за спиной, опухшее избитое лицо все в крови.
        Такер поежился при этом зрелище, устыдившись своего мимолетного подозрения. Он вспомнил, как Ндай, повиснув вниз головой, вытаскивал его из бушующей реки.
        «Ну конечно же, этот человек не предатель!»
        Увидев здесь Ндая, Такер почувствовал облегчение от того, что его команда все-таки не отправилась прямо к «Газели». Они так и бродили бы по джунглям, если б только не были сразу схвачены.
        Бойцы де Костера, должно быть, обнаружили вертолет ВСДРК в лесу сразу после того, как обнаружили пропажу скоростного катера. Такер почувствовал укол вины, догадываясь, что произошло. Нолан, очевидно, расширил параметры поиска вокруг острова, подозревая, что Уэйн пришел откуда-то из джунглей. Попав в плен, Ндай явно подвергся жестокому допросу. Это избиение объясняло, почему экогвардеец был все еще жив. Де Костер наверняка хотел выяснить, что знал этот человек и кто его послал, - и, похоже, до сих пор ему это не удалось.
        Тем не менее жить Ндаю явно оставалось недолго.
        Такер повернулся к остальным, быстро скорректировав свой план с учетом этой новой переменной.
        - Мы с Фрэнком пойдем за Ндаем, потом за Дрейпером. А после разберемся с этим боевым вертолетом.
        Он не забывал про замысел де Костера уничтожить компаунд при помощи ракет «Хеллфайр». Шесть таких ракет - по три с каждой стороны - украшали короткие крылышки, торчащие по бокам массивного фюзеляжа машины. Дрейпер, судя по всему, успел пополнить боезапас своего боевого аппарата. Огневой мощи было достаточно, чтобы превратить остров в кучу дымящегося пепла.
        Такер обратился к Монку и Шарлотте:
        - Вы двое берете Кейна, как и планировалось. Возьмите под контроль медицинский ангар. При необходимости переместите пациентов в лес - подальше от любых зданий, на случай бомбардировки.
        Монк придвинулся ближе, указывая на приземистое строение между церковью и гестхаусом.
        - Вон там у них оружейный склад.
        Такер кивнул. Это была еще одна цель. Прежде чем переплыть реку, Коккалис нарисовал на земле приблизительную карту этого места. Склад с оружием он вычислил еще в роли пленника, едва только оказавшись на острове. Для предстоящей операции их команде явно требовалось нечто большее, чем два автомата, три пистолета и пригоршня светошумовых и осколочных гранат, все еще прикрепленных к поясу-патронташу Кейна. К сожалению, никак нельзя было определить, успели ли бойцы де Костера очистить склад, или же там до сих пор что-то оставалось.
        На время выбросив беспокойство на этот счет из головы, Такер изучил их главную цель.
        На дальней стороне площади, наискосок от гестхауса стояло приземистое здание из бетонных блоков. Судя по антеннам и спутниковым тарелкам на крыше, именно там и располагался центр связи. Хотя само по себе завладение радиостанцией не принесло бы никакой пользы. Такер представил себе маленькую флэшку в кармане у Дрейпера, без записанного на которой кода нельзя было прорваться сквозь радиопомехи в этом регионе.
        «Вот что нам нужно раздобыть в первую очередь».
        Сделав еще несколько шагов вперед, Уэйн обвел взглядом площадь, внимательно изучая ее увеличенное изображение на стекле своих очков. Обнаружить Дрейпера ему пока не удалось. Взгляд Такера опять остановился на гостевом доме.
        «Если он где-то на острове, то только там».
        Пригнувшись, Такер вернулся к остальным. Плотно сжал губы, безмолвно задавая вопрос: «Все готовы?» Все вокруг закивали. Затем он наклонился к Кейну, и напарники соприкоснулись носами - по традиции, уходящей своими корнями в далекое прошлое.
        - Кто у нас самый славный мальчик? - прошептал Такер.
        Кейн лизнул его в подбородок.
        «Верно, это ты».
        Такер указал ему на Монка и Шарлотту. «ПЛОТНО ОХРАНЯТЬ!» - приказал он.
        Всегда солдат, Кейн повернулся к ним, но янтарные глаза его вновь метнулись к Такеру. Того вдруг кольнуло дурное предчувствие. Может, дело было просто в странном падении света, или же обоих преследовал посттравматический стрессовый синдром… и все же в этот момент по телу Такера пробежала дрожь.
        Кейн подался было к нему, но тут же снова отступил, как будто тоже это почувствовал.
        Время стремительно уходило, и Уэйн стряхнул с себя это чувство. Перед обоими стояла боевая задача, которую требовалось выполнить. Он молча указал направо, и Монк с Шарлоттой направились прочь. Паре предстояло сделать круг по лесу, чтобы подобраться к ангару с пациентами с обратной стороны.
        Кейн задержался еще на мгновение, сверкая глазами, после чего повернулся и исчез.
        - Пошли, - сказал Фрэнк, привлекая внимание Такера, и направился в противоположную сторону.
        Такер последовал за ним. Они собирались обойти поселение слева и первым делом сделать попытку добраться до оружейной. Тем не менее он оглянулся назад - туда, где скрылись остальные. Изображение с камеры Кейна в стекле его очков запнулось, отключившись на несколько долгих секунд, а затем проявилось снова.
        Такер опять ощутил укол страха.
        «Будь осторожен, дружок!»
        08:32
        Продвигаясь по лесу, Шарлотта держалась поближе к Монку, железной хваткой сжимая в руке пистолет. Следила за каждой тенью и движением листвы. Провонявший дымом воздух щипал глаза. В голове глухо стучало.
        Внезапно к горлу подкатила желчь. Она проглотила ее - или, вернее, лишь попыталась. Потерла горло. Кончик языка напрочь онемел. Пальцы были холодными. Вот почему Шарлотта так крепко сжимала свое оружие - боролась с правдой, осознание которой накапливалось всю ночь.
        «Я заболеваю…»
        Она ничего никому не сказала, опасаясь, что ее заставят остаться.
        Шарлотта не могла этого допустить, твердо вознамерившись защищать своих пациентов до последнего вздоха. Она вспомнила свое обещание Дисанке. Представила крошечное личико малыша, розовую складку его рта.
        - Почти пришли, - сказал Монк. - Есть что-нибудь от Кейна?
        Она подняла к глазам трансивер, принимающий изображение с камеры пса, - у вооруженного пистолетом Монка не было свободной руки, чтобы нести его. Крошечный экран показывал пространство между двумя пальмами, полускрытое за листьями папоротника.
        - Кейн остановился. На задах ангара с пациентами пока вроде все чисто.
        - Тогда пошли. - Монк поспешил преодолеть оставшееся расстояние до опушки леса.
        Там они и нашли Кейна, который укрылся под зарослями кустов. Тот не сводил глаз с глухой, без единого окна, задней части ангара. Вход находился на противоположной стороне.
        Шарлотта с Монком присели на корточки рядом с собакой. Всего десять ярдов открытого пространства отделяли их от цели. Землю здесь усыпали груды мусора, среди которых краснели пластиковые мешки с биологическими отходами. Оба обменялись взглядами, готовые подойти ближе.
        Прежде чем Шарлотта успела выдвинуться из укрытия, из-за хижины донесся крик. Она узнала резкий, раздраженный голос Нгоя.
        - Да шевелитесь вы, идиоты! У нас нет больше времени!
        Мгновение спустя в поле зрения появилось несколько спешащих фигур в лабораторных халатах. Двое лаборантов толкали больничную каталку, на которой громоздились штабеля компьютерных процессоров, коробок и картотечных ящичков. Когда колеса загрохотали по деревянным доскам, одна из коробок свалилась и сильно ударилась о землю. Бумаги из нее разлетелись по сторонам.
        - Поосторожней! - закричал Нгой. - Это плоды всех моих трудов!
        Шарлотта молча проклинала этого ублюдка. Даже сейчас того волновала только его собственная персона. Один из лаборантов поспешно собрал бумаги обратно в коробку и бросился вслед за остальными.
        - Времени в обрез, - напомнил Монк.
        Она кивнула. Тем не менее они выждали, пока группа Нгоя не исчезнет из виду. Как только все снова стихло, Шарлотта с Монком двинулись через мусорные кучи. Кейн держался рядом. Добравшись до ангара, они обогнули его с дальнего торца, не просматриваемого с шумной центральной площади.
        Пробравшись вдоль полукруглой стены, на углу Шарлотта остановилась и изучила вход, освещенный единственной лампочкой в сетчатом абажуре. Секунды три они выжидали, но больше из медицинского отделения никто не выходил. Напротив стоял еще один темный ангар, служивший моргом и патологоанатомической лабораторией. Она представила себе мертвые тела, сваленные внутри.
        Передернувшись, Шарлотта вновь переключила внимание на исследовательское отделение.
        «Там кто-нибудь еще жив? Или его тоже превратили в морг?»
        Она напрягла слух, пытаясь услышать что-нибудь за гулом генераторов. Маленькие окошки с этой стороны светились, но никакого движения внутри вроде не наблюдалось.
        Монк двинулся дальше, увлекая за собой Шарлотту и Кейна. Пригнувшись, они пробежали вдоль стены, держась подальше от окон. И в нескольких шагах от входа резкий треск выстрела заставил их замереть на месте. Донесся тот явно откуда-то из ангара. Мгновение - и еще один выстрел.
        Шарлотта поняла, что для стрельбы могла быть только одна причина.
        Теперь, когда исследователи сбежали…
        «Кто-то убивает пациентов».
        8:34
        Фрэнк в отчаянии покачал головой, ухватившись за прутья зарешеченной двери оружейной. Та была полностью разграблена. За исключением горстки разрозненных патронов, разбросанных по бетонному полу, здесь не осталось ничего ценного.
        - Неудивительно, что они оставили его без охраны, - пробормотал он. Потом повернулся к Такеру, который низко опустил голову, так и не сняв с плеча автомат. - Что теперь?
        Тот мотнул головой в сторону каменной церкви по соседству, и оба осторожно двинулись к охваченной суматохой площади. Они все еще были в боевом снаряжении, захваченном в шахтерском поселке, - кевларовых бронежилетах и серо-зеленых шлемах. Это была не совсем такая же амуниция, что на здешних бойцах, но разница не слишком бросалась в глаза, особенно в хаосе эвакуации.
        Укрывшись в тени церкви, Такер показал на Ндая. Экогвардеец все еще стоял на коленях между двумя вертолетами, низко опустив голову. Руки его были связаны за спиной, а из сломанного носа капала кровь, стекая по подбородку.
        - Нужно освободить его, - шепнул Такер. - Пока не прикончили. А еще мне нужно поближе глянуть на эту боевую «вертушку». Убедиться, что на борту нет Дрейпера.
        Капитан так до сих пор и не попался им на глаза. Фрэнк хмуро посмотрел на боевой вертолет, рокот которого гулко отдавался в груди. Рядом с крошечной «Газелью» он напоминал огромного льва, угрожающе присевшего на задние лапы. Фрэнк узнал в этом летательном аппарате старый российский «Ми-24 Лань»[88 - «Ланью» (Hind) эта машина именуется согласно классификации НАТО (из-за высоких скоростных качеств). У нас Ми-24 получил неофициальное прозвище «Крокодил», которое тоже вполне соответствует действительности.], который Советы называли «летающим танком». Погрузка в него всякого добра шла полным ходом.
        Фрэнк сжал зубы.
        - Каков план?
        Такер выпрямился и шагнул в сторону Ндая, которого охранял чернокожий солдат с автоматом.
        - Попробуем закосить под своих.
        Фрэнк поспешил за ним и пристроился рядом.
        - Тогда лучше позволь мне вести разговор. У меня правильный цвет лица. - Он ткнул себе пальцем в лоб. - Вдобавок я уже слышал, как ты пытался говорить по-французски… Одно твое произношение разоблачит нас. А из-за твоей грамматики нас просто пристрелят.
        - Это именно то, что говорила моя училка по французскому в школе.
        Фрэнк выдвинулся вперед.
        - Опусти-ка свою бледную физиономию!
        Оба целеустремленным шагом двинулись к вертолету. Такер отпихнул локтем солдата, который боролся с ручной тележкой, нагруженной горой ящиков. Фрэнк попытался перенять уверенную манеру Такера, но по спине у него так и струился пот, а пальцы нервно теребили ремень автомата. Пробравшись сквозь царящую на площади суматоху, они приблизились к Ндаю и его охраннику. Солдат не обратил никакого внимания на их появление, больше сосредоточившись на огоньке сигареты.
        Продолжал безучастно затягиваться, пока Фрэнк, многозначительно кашлянув, не показал на Ндая. Пришлось кричать, чтобы быть услышанным сквозь рокот двигателей вертолета.
        - Capitaine Дрейпер послал нас забрать пленного! Он уже закончил с ним и хочет его шлепнуть!
        Охранник наконец пошевелился, вынул сигарету изо рта и подался ближе, чтобы его тоже было слышно.
        - Я думал, капитан хотел забрать его с собой, чтобы закончить interrogatoire![89 - Допрос (фр.).]
        - Этот тип… он больше не нужен.
        Охранник, должно быть, услышал неуверенность в голосе Фрэнка и пристально посмотрел на него, словно пытаясь узнать. Тот отвернулся в сторону, чтобы усложнить ему задачу. Потом неопределенно махнул рукой куда-то за спину.
        - Можешь сам спросить у Capitaine, но он сейчас в плохом настроении. Худшем, чем обычно.
        Солдат отрицательно покачал головой, подтверждая универсальную истину касательно того, что от начальства стоит держаться подальше.
        Такер решил воспользоваться еще одной расхожей истиной - опустил голову, протянул ладонь и требовательно пошевелил пальцами.
        - Сигаретки не найдется? - справился он на сносном французском. К счастью, грохот двигателей и посвистывание винтов маскировали его ужасный акцент.
        Солдат отступил на шаг, явно не желая делиться ограниченными запасами. Такер не сомневался, что и в этой просьбе им тоже будет отказано.
        Не дожидаясь третьей, солдат отмахнулся от приставал.
        - Забирай этого поганца и проваливай.
        Прежде чем кто-то успел вмешаться, Фрэнк с Такером подхватили Ндая под мышки и грубо подняли его с земли. На протяжении всего этого обмена репликами экогвардеец не поднимал головы, явно смирившись со своей судьбой. Выпрямившись, он с трудом устоял на ногах, до сих пор ошеломленный и дезориентированный после побоев.
        Практически волоча его между собой, они повели Ндая подальше от вертолетов. Оказавшись на свободном пространстве, Такер наклонился к уху экогвардейца.
        - Спасибо, что спас мне жизнь там, на реке. Самое время вернуть должок.
        Напрягшись, Ндай повернул к нему голову, вновь обретя почву под ногами. Спина его выпрямилась, мутная пелена схлынула с глаз.
        - Такер…
        - Сейчас мы вытащим тебя отсюда.
        Они проволокли его еще несколько ярдов, направляясь под прикрытие церкви. Но прежде чем успели добраться до нее, Такер подтолкнул Ндая к Фрэнку.
        - Отправь его за Монком и Шарлоттой. А я сейчас по-быстрому загляну в вертолет. Вдруг Дрейпер все-таки уже на борту… Встретимся у церкви.
        Такер натянул свой шлем пониже, еще больше прикрывая лицо, и направился к суматохе вокруг «летающего танка».
        Фрэнк повернулся и поспешил вместе с Ндаем на зады церкви. Оказавшись там, разрезал пластиковые стяжки у него на запястьях и глянул сквозь деревья на скопление сборных ангаров, в которых размещался исследовательский центр компаунда. Указал на самый большой из них:
        - Монк и Шарлотта - доктор Жирар - пытаются спасти оставшихся пациентов.
        Ндай явно с трудом поспевал за внезапной сменой обстоятельств, особенно с участием новых игроков.
        - Docteur Girard… comment cela est-il possible?[90 - Доктор Жирар… Как такое возможно? (фр.)]
        У Фрэнка не было времени на объяснения, и он подтолкнул его к краю леса.
        - Встретимся там. Двигайте, но давайте поосторожней.
        Ндай споткнулся, но быстро восстановил равновесие и исчез в лесу.
        Фрэнк прокрался вдоль стены за угол церкви, вновь переключив внимание на площадь. Поискал в толпе Такера, но так и не сумел его обнаружить. Время тянулось нестерпимо медленно - или, может, так только казалось.
        «Ну где же ты?»
        Вдруг чья-то рука схватила его сзади за плечо.
        Вздрогнув, он резко обернулся. Там стоял Такер - лицо сияет от пота, глаза блестят. Должно быть, он обошел церковь с другой стороны.
        Такер с досадой покачал головой.
        - Нет его там.
        Фрэнк вздохнул.
        «Итак, Дрейпер по-прежнему неизвестно где».
        Уэйн повернулся и достал то, что прятал за спиной.
        - Зато я разжился вот этим, - произнес он с жесткой ухмылкой, поднимая снаряженный гранатомет. Фрэнк не сомневался, куда Такер планировал нацелить его. Оба посмотрели на вертолет.
        - Сейчас нельзя его уничтожать, - предупредил Фрэнк. - Пока мы не найдем этого ублюдка и не получим кодовый ключ. В данный момент на нашей стороне фактор внезапности. Взорви «вертушку», и это место будет заперто плотней, чем утиная задница в холодном озере.
        - План не в этом. - Такер мотнул головой в сторону гестхауса. - Дрейпер наверняка еще там, координирует эвакуацию со своим боссом. Давай сцапаем его, отберем флэшку, а уже потом разберемся с вертолетом.
        Он направился к гостевому дому, обогнув пустой оружейный склад. Как только они приблизились к ступенькам, ведущим на переднюю террасу, Такер отступил в сторону кустов, растущих по бокам от крыльца, и спрятал там гранатомет - но не слишком глубоко, чтобы его было легко достать. Потом выпрямился.
        - Подстраховка, - объяснил он. - Просто на всякий случай.
        Фрэнк кивнул и подтолкнул Такера к крыльцу. Чем быстрей они попадут в дом и скроются из виду, тем лучше. Такер, должно быть, подумал то же самое, быстро поднимаясь по ступенькам.
        Но прежде чем они успели подняться на террасу, дверь перед ними с грохотом распахнулась.
        Из гестхауса в сопровождении двух солдат выскочила знакомая фигура.
        Дрейпер!
        Тот сразу же заметил их задранные вверх лица. Моментально узнал Фрэнка и так быстро выхватил пистолет из кобуры, что было не уследить и глазом.
        Такер вздернул автомат, но недостаточно быстро.
        Дрейпер успел выстрелить.
        Получив мощный удар в грудь, Уэйн отлетел назад и тяжело рухнул у подножия лестницы. Дрейпер мгновенно навел пистолет на голову Фрэнка. Тому оставалось лишь поднять руки. Двое солдат сбежали по ступенькам и нацелили свои автоматы на Такера, когда тот снова сел, с трудом переводя дух. Бронежилет спас ему жизнь.
        Дрейпер подошел к краю крыльца и посмотрел на Фрэнка сверху вниз.
        - С возвращением, доктор Уитакер.
        08:38
        В исследовательском ангаре прогремел еще один приглушенный выстрел.
        Монк съежился, опасаясь худшего.
        «Вот черт…»
        Он поспешил ко входу, но ненадолго остановился на пороге, чтобы остановить Шарлотту взмахом руки.
        - Оставайтесь с Кейном, - тихо попытался убедить он ее.
        В глазах у той горела ярость, подкрепленная решимостью. Почти уткнувшись ему в спину, она подняла свой девятимиллиметровый ствол, явно не собираясь отступать.
        Монку оставалось надеяться, что третий член их команды окажется более послушным. «ОСТАВАТЬСЯ ЗДЕСЬ И ОХРАНЯТЬ!» - приказал он Кейну, подкрепляя команду движением руки, которому его научил Такер.
        Пес подался вперед, придвинувшись ближе к стене. Удовлетворенный этим Монк проскользнул к двери и оглянулся на Шарлотту.
        - Не высовывайтесь. Позвольте мне взять инициативу на себя.
        Еще один выстрел заглушил скрип двери, когда Монк распахнул ее и бросился в занавешенный тамбур, пригнувшись и держась ниже смотрового окна, которое выходило в палату. Пришлось почти опуститься на четвереньки, чтобы оставаться незамеченным. Быстрый взгляд на обстановку тамбура показал, что бо`льшая часть защитного снаряжения - халаты и респираторы - уже убрана. Хотя не то чтобы это уже имело какое-то значение. Карантинные правила были давно позабыты. Даже дверь в палату криво повисла на одной петле.
        Шарлотта на корточках приблизилась к Монку, опираясь ладонью о пол и прижимая пистолет к подбородку. Дверь с тихим щелчком закрылась за ней в тот самый момент, когда в палате опять хлопнул пистолетный выстрел.
        Монк слегка приподнялся, чтобы выглянуть в окошечко на двери.
        Палата выглядела так, словно по ней пронесся ураган. Повсюду опрокинутые каталки, беспорядочные груды ящиков, выдернутых из стеллажей и письменных столов… Пол усыпали стеклянные пипетки и пробирки, разбитые и растоптанные в спешке эвакуации.
        Но зачистка еще не была закончена.
        На кроватях по-прежнему лежали пациенты, а среди них стояла фигура в бронежилете и шлеме, с дымящимся пистолетом в руке. Монк нахмурился, узнав этого человека. «Икон!» Лейтенант шагнул к ближайшей кровати и направил ствол на старика, который не мигая смотрел в потолок. Бедняга даже не заметил нависшей над ним угрозы. Выстрел откинул ему голову назад, по подушке разлетелись кровавые брызги.
        Часть пациентов уже тоже была в крови. Еще с полдюжины из них, ближе к двери, съежились на своих койках, в ужасе глядя на своего палача.
        Шарлотта ахнула и попыталась протиснуться мимо Монка, но он остановил ее движением руки. Ему требовалось время, чтобы оценить ситуацию. Все выглядело так, как будто Икон начал с пациентов, находящихся на последних стадиях болезни, - с тех, кто был почти в коме и неподвижен. Ублюдок, вероятно, выбрал порядок целей из садистской злобы, наслаждаясь ужасом оставшихся, которые еще сохраняли способность хоть как-то двигаться. Мальчишка-подросток всхлипывал, закрыв лицо руками. Другие подтягивали простыни к подбородкам. Шевелились губы, беззвучно взывая к Богу или умоляя о пощаде.
        Мать охраняла дитя, прикрывая его своим телом.
        Один из таких больных, похоже, уже пытался добраться до выхода. На полу лицом вниз неподвижно лежала юная девушка - колено у нее было раздроблено пулей, под головой расплывалась лужа крови.
        Икон перешел к следующей кровати, где молодая мать повернулась к нему спиной, пытаясь еще больше защитить своего ребенка.
        Шарлотта среагировала прежде, чем Монк успел ее остановить - выпрямилась и выстрелила прямо в окошко. Пуля пробила плексиглас, но отклонилась при этом в сторону. Икон плавно нырнул за койку, холодное выражение его лица ничуть не изменилось. Схватив женщину за волосы, он использовал ее как щит.
        - Дисанка… - простонала Шарлотта.
        Выругавшись, Монк метнулся из тамбура, проскользив плечом по битому стеклу и мусору, и выстрелил со своей единственной рабочей руки в Икона - не столько в попытке попасть в него, сколько в надежде отогнать ублюдка от женщины.
        Его усилия не увенчались успехом.
        Икон просто прижал горячее дуло своего пистолета к затылку женщины, затягивая их обоих еще ниже. Казалось, что при этом он что-то шептал ей на ухо.
        Монк откатился за стальной шкаф, валяющийся на боку, и укрылся за ним, стиснув зубы от отчаяния. Он знал, что шепот Икона не был какими-то угрозами его пленнице, поскольку заметил микрофон у подбородка мужчины.
        «Он вызывает по рации подкрепление».
        К этому времени Шарлотта вновь опустилась на пол. Она виновато посмотрела на Монка, но ему не в чем было ее винить. Инстинкты подсказывали ей защищать ни в чем не повинных людей. Даже сейчас женщина, которой прикрывался Икон - Дисанка, - прижимала своего младенца к груди, поддерживая ладонью его крошечную головку.
        - Уходите! - крикнул Монк Шарлотте. Она все еще могла выскочить за дверь и укрыться вместе с Кейном в лесу.
        Та отрицательно покачала головой.
        - Идите к остальным! - настаивал он. - Я сделаю здесь все, что смогу!
        Она натужно сглотнула, глаза ее сузились от отчаяния. Вздрогнув от чувства вины, попятилась к двери. Когда наконец добралась до нее, в наушнике Монка послышалось рычание Кейна.
        - Осторожно! - выкрикнул он.
        Через микрофон Кейна Монк услышал стук сапог по доскам, а мгновение спустя - автоматную очередь. По внешней стороне ангара застучали пули. Несколько человек выбили дверь, повалив Шарлотту на живот.
        В наушнике послышался резкий собачий визг.
        Монк поморщился.
        Все еще растянувшись на полу, Шарлотта уставилась на него в ответ. Они оба знали правду.
        «Мы в ловушке».
        08:48
        За свою долгую карьеру Нолан де Костер научился ценить все свои победы - как большие, так и маленькие. С благодарностью и торжеством наслаждаться плодами каждой из них.
        «Как и сейчас».
        Буквально минуту назад капитан Дрейпер связался с ним по рации с крыльца, сообщив о поимке доктора Уитакера и еще одного нарушителя - вероятно, того самого, который ранее освободил пленников. Затем его вызвал лейтенант Икон, запросив подкрепление, чтобы схватить еще двоих, которые оказались заперты в исследовательском отделении. Эта публика имела наглость опять вернуться сюда, каким-то чудом уцелев после событий на месторождении Катва.
        Тем не менее Нолан не мог не проникнуться уважением к такому упорству - пусть даже все равно уничтожил бы их всех до последнего, предварительно выжав из наглецов все, что только возможно. Но с этим придется подождать.
        Стоя за своим письменным столом, миллиардер оглядел свой кабинет. Все его сокровища были уже тщательно упакованы и погружены в трюм боевого вертолета. Все, что осталось, - это абиссинская золотая корона. Вынутая из стеклянной витрины, теперь она уютно устроилась на соломенной подстилке в деревянном ящике. Шагнув ближе, де Костер собственнически накрыл ее ладонью.
        Как бы сильно ни ценил он удачу последних нескольких минут, его все равно терзало беспокойство. Поимка беглецов вроде бы позволяла наметить курс предстоящих действий с куда большей уверенностью, исключив из уравнения часть переменных. И все же Нолан чувствовал, что упускает нечто важное. Это делало его дерганым и раздражительным.
        Компьютер запищал входящим видеозвонком. Он подошел к нему, ожидая услышать рапорт Икона об успешном завершении дела в исследовательском ангаре. Но вместо этого на экране появилось совсем другое лицо.
        На молодом военном инженере, бельгийце, были наушники со сдвинутым в сторону микрофоном. Тот обслуживал станцию связи аванпоста - часть разветвленной сети, раскинувшейся по всему Конго. Инженер периодически проявлялся в течение всей ночи, последовавшей за взрывом на месторождении. Он следил за радиообменом по всему региону и делился любыми опасениями, которые могли потребовать вмешательства Нолана.
        Миллиардер оперся ладонями о стол перед монитором.
        - Что на сей раз, капрал Виллем?
        Тот поморщился.
        - Я не знаю, стоит ли это того, чтобы беспокоить вас в столь критический момент… Но вы же сказали, чтобы я обращал ваше внимание на любые аномалии.
        - Продолжай. Если что-то тебя насторожило, то это явно стоит моего внимания. Я доверяю твоему суждению.
        - Спасибо, сэр. Программа отслеживания сканирует все радиочастоты в этом регионе, вычленяя аномальные выходы на связь. И один из результатов меня сильно озадачил - он настолько странный, что я сразу решил поставить вас в известность.
        - В каком это смысле странный?
        - В одном отдаленном уголке Конго программа обнаружила серию GPS-сигналов для определения местоположения, медленно смещающуюся на восток[91 - Внимательные читатели наверняка лишь удивились, с чего это Грей так опасается использовать настолько банальную и привычную штуку, как GPS-навигатор. Вообще-то запеленговать такое устройство можно примерно с тем же успехом, что и бабушкину радиолу. Вопреки расхожему мнению, это просто приемник, который сам по себе ничего не передает и даже не излучает. Другое дело, когда при этом включен еще и транспондер, который передает координаты и прочие параметры движения по радио или при помощи сотовой или спутниковой телефонии. Если эта штука из арсенала «Сигмы» не отключается, то инженерам УППОНИР место в «Макдоналдсе» за кассой.]. Сперва я подумал, что это могли быть повстанцы или партизаны, но подобная периодичность сигналов показалась мне нетипичной для таких сил.
        - Понятно.
        - После этого я внимательней просмотрел журналы программы. Три часа назад в границах этого трека был зарегистрирован короткий сеанс спутниковой связи. Я чуть не пропустил его. Он длился всего шесть минут, а передача оказалась скремблированной. Это слишком уж сложная техника для каких-то там партизан или криминальных группировок.
        Нолану это очень не понравилось. Припомнились недавние опасения по поводу ассистента доктора Уитакера, человека с высокотехнологичным протезом - не исключено, что созданным в какой-то военной лаборатории.
        «А теперь еще и это…»
        - Ты был прав, что обратил на это мое внимание, Виллем. Ты смог точно определить место, из которого исходил сигнал?
        - Да, сэр. Передача велась из безлюдного лесного массива в паре сотен миль к юго-западу от месторождения Кило-Мото.
        Нолан нахмурился, сдерживая раздраженное ворчание. Это месторождение, расположенное практически у самой границы, ему не принадлежало, но он вложил в этот район значительные средства, финансируя другое предприятие неподалеку - до тех пор, пока несчастный случай с установкой гидроразрыва подземного пласта не привел к тысячам смертей на уединенном озере. Де Костер потратил целое состояние, чтобы списать трагедию на внезапное землетрясение, вызванное высокой тектонической активностью в регионе.
        - Ты смог расшифровать что-то из этих переговоров? - спросил он.
        - Нет, эта система скремблирования слишком сложная. Я никогда не видел ничего подобного. Но, если хотите, могу продолжить работу в этом направлении. Я знаю пару-тройку китайских хакеров, которые могли бы помочь.
        Нолан терпеть не мог связываться с китайцами. Они были его главными конкурентами в регионе, но он понимал, что лучше не позволять своей личной гордости встать на пути к выяснению истины.
        - Займись этим. И продолжай следить за любыми следующими сеансами такого рода. Немедленно дай мне знать, если опять засечешь нечто подобное.
        - Слушаюсь, сэр!
        После того, как звонок завершился, Нолан остался стоять за своим столом. После разговора со связистом его беспокойство лишь усилилось. Припомнилось недавнее ощущение, что в предложенном ему уравнении не хватает какой-то переменной - чего-то такого, что он просто не видит.
        Постепенно в нем выросла уверенность.
        Кто бы ни сделал этот вызов - они и есть настоящая угроза.
        Утвердившись в этой мысли, де Костер несколько воспрял духом, задумчиво постукивая костяшками пальцев по своему письменному столу. Это лишь с неизвестными переменными всегда проблема. Как только они станут известны, с ними уже достаточно легко разобраться.
        По мере того, как Нолан перебирал в уме различные варианты, уверенность лишь крепла. Он знал, что конкретно предстоит сделать, и был готов воплотить свои замыслы в жизнь.
        Чтобы решить это уравнение…
        «Последнюю переменную следует исключить».
        25
        25 апреля, 08:49 по центральноафриканскому времени
        Провинция Итури, Демократическая Республика Конго
        Осторожно ступая по мощеной тропинке, Грей направился к плотной стене джунглей. Впереди чуть ли не друг на друге громоздились массивные стволы красного дерева и кедра, смыкаясь своими густыми кронами. Их ветви переплетались между собой, создавая покрытый листвой зеленый щит. Даже их корни, торчащие высоко над землей, образовывали высокую стену.
        Каменная тропинка тоннелем уходила в этот барьер. Откуда-то из самой глубины узкого прохода исходило яркое свечение. Сделав еще несколько шагов, Грей выключил фонарик и убрал его. В нем больше не было необходимости.
        Низко пригнув голову, он пробирался под покрытым листвой и увитым лианами сводом. Тьенде сопровождал его, постукивая своим посохом. Старик теперь шел один - Молимбо и его охотники остались снаружи.
        Прямо по пятам за ними следовал Бенджи, а чуть позади - Фарайи с Ковальски, которому пришлось согнуться в три погибели.
        По мере их продвижения тоннель вокруг них все заметней шевелился, словно оживал. Широкие полосы мокрых листьев сворачивались и сдвигались в стороны, образуя зеленые кулаки, словно разгневанные их присутствием. Колючие лианы извивались и корчились; их острые шипы царапали листву, будто когти, истекая алым соком.
        Одна капля упала на щеку Грея. Вязкая жидкость обожгла, как укус пчелы. Он вытер ее манжетой рубашки, опасаясь, что она может оказаться ядовитой.
        Тьенде заметил его беспокойство.
        - Не поднимайте го`ловы. Не позволяйте ничему попасть в рот, и все будет в порядке.
        - Уж поверьте, - пробурчал Ковальски, пригибаясь еще ниже, - я вовсе не горю желанием лизать эти шипы!
        Бенджи, поморщившись, потер запястье - видать, и на него тоже попало.
        - Похоже на ожог от жгучей крапивы, - произнес он скорее удивленно, чем обеспокоенно. - Ее яд - это настоящее ведьмино зелье из гистаминов и различных кислот. Муравьиной, винной, щавелевой…
        Грей вновь задался вопросом, повлиял ли вирус, вырвавшийся теперь в большой мир, и на флору в этой долине, изменив ее генетику после стольких тысячелетий воздействия.
        Бенджи потянул Грея за рубашку сзади.
        - Смотрите…
        Тот обернулся. Бенджи показывал куда-то за спину. Тоннель позади них медленно закрывался. Ветви склонялись все ниже, широко раскрывая листья. Шипастые лианы сплетались в запутанную сеть, запечатывая их внутри.
        Грей покосился на Тьенде, припомнив его недавнее предупреждение: «Если вас сочтут не выдержавшими испытания, отсюда вы уже не выйдете». Очевидно, старик выразился в буквальном смысле. Не имея иного выбора, Грей продолжал идти по тому, что еще оставалось от тоннеля. Сияние впереди усиливалось - не ослепляющее, а скорее похожее на мягкий проблеск рассвета. Интересно, подумал он, не несет ли в себе это свечение какую-то фотосинтезирующую энергию, которая подпитывает густую растительность вокруг них, - подобно крошечному солнцу, погребенному в этих темных джунглях.
        Наконец добравшись до конца тоннеля, Грей лишь разинул рот при открывшемся зрелище. Перед ними на сотни акров раскинулась огромная страна чудес, усеянная прудами в окружении густых лесных зарослей и накрытая таким же темным лиственным пологом.
        Бенджи тоже ахнул, едва не уткнувшись в Грея и Тьенде. Его взгляд так и метался по сторонам.
        - Это как лес внутри леса!
        Грею пришло в голову то же самое. Надежно упрятанный в этом неприступном темно-изумрудном котле, скрывался еще один лес. Бесчисленные стволы, сплошь белоснежные, поднимались ввысь на добрую сотню футов. Их можно было бы принять за рощу гигантских берез, только с корой не столь бумажной, а более мясистой, как кожица на ножках грибов. Их ветви образовывали идеальные купола из золотисто-зеленых листьев, ни один из которых не касался другого, словно эта роща была ухожена или целенаправленно высажена садовником-аккуратистом.
        Свечение здесь поднималось прямо от лесной подстилки. Холмистый ландшафт был усеян фосфоресцирующим лишайником и стройными рядами сияющих как лампы грибов. Крошечные пруды тоже испускали мерцающее свечение - видимо, вызываемое какими-то биолюминесцентными водорослями.
        Воздух, пахнущий плесенью и разложением, а также густой плодородной сладостью, словно от подгнивших фруктов, лишь усиливал этот причудливый образ. И в то же время все эти запахи казались очень старыми, как будто впитывались в каждую пору этого места на протяжении неисчислимых веков.
        - Что теперь? - прошептал Бенджи, притихший в благоговейном страхе.
        - Идем дальше, - ответил Грей.
        Последовал подтверждающий кивок от Тьенде, который лишь предупредил:
        - Не сходите с тропы!
        Та убегала куда-то вдаль, петляя между холмов и деревьев. Грей и Тьенде вновь зашагали по ней, увлекая за собой остальных. Мощеная тропа была достаточно широкой, чтобы двое могли идти рядом плечом к плечу. Повисшие в воздухе запахи становились все сильнее.
        Странный лес тоже заметил их появление. Холмики грибов шевелились, когда их корни прокладывали тоннели в земле, взрыхляя ее и время от времени обнажая свои бледные одеревеневшие плети. Одно корневище толщиной с бедро вылезло из земли прямо возле тропинки справа от них. Над поверхностью его приподнялись острые шипы, а затем вновь улеглись на место, когда оно нырнуло обратно под землю.
        Ковальски уставился ему вслед.
        - М-да, лично я лучше не буду сходить на травку.
        Бенджи, казалось, даже не заметил этого угрожающего явления. Взгляд его был по-прежнему устремлен в чащу.
        - Я не думаю, что этот лес состоит из отдельных деревьев. Они слишком единообразны. Это напоминает мне Пандо.
        - Кто такой Пандо? - спросил Ковальски.
        - Не кто, а что, - рассеянно отозвался Бенджи, все еще озираясь по сторонам. - Это такой лес. В Юте. Еще его называют Дрожащим гигантом. Это заросли Populus tremuloides, или трясущихся осин[92 - Он же тополь осинообразный, или дрожащий тополь.]. Хотя внешне они выглядят как лес из сорока тысяч стволов, раскинувшийся на многие мили, на самом деле это единый организм, одно-единственное дерево, соединенное своими корнями, которое выбрасывает по сторонам клоны самого себя. Считается, что ему восемьдесят тысяч лет - а может, и миллион.
        - Вы думаете, перед нами нечто подобное? - заинтересовался Грей.
        - Не исключено. Тем более что, мне кажется, я узнаю эти деревья.
        - Правда?
        - Наверное. Но только из перечня окаменелостей. Эти широкие основания, сужающиеся кверху конические стволы… Я почти уверен, что они сродни доисторическим кладоксилопсидам - классу гигантских деревьев, близких к папоротникам. Они считаются первыми настоящими деревьями, появившимися почти четыреста миллионов лет назад. Видите эти трещины на их кожистой коре? Недавно я заметил достаточно широкий такой разрыв и понял, что ствол полый внутри. И обратите внимание, как эти трещины заполняются свежей ксилемой[93 - Ксилема - основная водопроводящая ткань наземных сосудистых растений, по которой осуществляется восходящий ток воды с растворенными в ней минеральными веществами.], восстанавливая живую ткань. Так когда-то и росли ранние деревья.
        Бенджи покосился на Грея.
        - Помните, как я рассказывал вам о древнейших грибах, найденных в Конго, - и о предположении, что как раз они-то и стали основой первозданной почвы для укоренения будущих деревьев? - Он махнул рукой в сторону одного из конических стволов. - Вот то, что выросло на ней первым. И пусть это определенно дерево, оно все еще несет в себе грибные признаки. Вот почему я думаю, что все эти леса представляют собой единый клональный комплекс, характерный для многих видов грибов. Вообще-то этот лес, его основу, и вправду следует отнести наполовину к деревьям, наполовину к грибам.
        Грей сглотнул, глядя на лес новыми глазами. Куполообразные верхушки деревьев даже выглядели как шляпки грибов, только образованные гигантскими стреловидными листьями вместо оборчатых гимениальных пластинок.
        Бенджи показал на соседний ствол, явно не совсем закончив излагать свои доводы.
        - И посмотрите на эти округлые выступы. Это примитивные споровые мешочки, вроде тех дождевиков, которые мы видели раньше. - Он сместился к одному из таких шариков, поверхность которого, покрытая множеством крошечных отверстий, словно дымилась. - Смотрите: этот уже выбрасывает споры из своих остиол.
        Грей поморщился при виде этого зрелища.
        - Итак, наполовину дерево, наполовину гриб…
        Вид у Ковальски тоже был не радостный.
        - А я думаю, что вся эта пакость - нечто большее, чем просто помесь гриба с деревом, - пробурчал он, уворачиваясь от очередного колючего корня, вынырнувшего на поверхность. - По-моему, тут есть и что-то от животного.
        - Возможно, - признал Бенджи, пожав плечами. - На пути эволюции что-то тут явно успело перебрать самые причудливые сочетания.
        Грей поразмыслил над этим. Мог ли вирус изменить здесь абсолютно все, даже эту примитивную форму жизни?
        Он посмотрел вперед, продолжая искать ответы. Мощеная дорожка уходила в глубину этой странной рощи, явно направляясь в самое сердце леса.
        «Но что нас там ждет?»
        08:53
        Бенджи отстал от группы, сосредоточившись на загадке, которой озадачил его лес. Шагающий впереди Грей пытался задавать Тьенде какие-то вопросы, но старик всякий раз просто указывал вперед на тропинку, отказываясь отвечать. Ковальски безрадостно тащился за ними, опасливо озираясь по сторонам.
        Вскоре Бенджи перестал обращать внимание на остальных - его больше интересовало то, что лежало вокруг него. Мерцающие пруды успели заметно увеличиться в размерах по сравнению с теми, что они видели на окраине леса. Через некоторые из них были перекинуты арочные мосты.
        Переправляясь уже через третий по счету, Бенджи уставился в глубину стоячей воды, очарованный ее ржаво-желтоватым мерцанием. Он уже понял, что все эти озерца окаймлены слизистой плесенью охряного цвета, которая и была источником свечения. Фосфоресцирующая растительность окрашивала воду в цвет слабого чая, светящегося изнутри.
        Бенджи еще пристальней всмотрелся в глубину пруда, стараясь держаться на почтительном расстоянии от края мостика, поскольку там не было перил. И с его высоты открыл для себя нечто новое. Дно озерца выглядело так, словно по нему раскинулась какая-то бледно-серая сеть. Он прищурился, изучая ее узор. Заметил крошечные узелки, которые скрепляли нитевидные ячейки между собой. Прерывисто вдохнув, он понял, что перед собой видит.
        - Гифы, - пробормотал биолог.
        Если он был прав, то это еще больше подтверждало его теорию.
        Хотя это определенно были гифы - разветвляющиеся вегетативные волокна, из которых состоял мицелий, объединяющий грибную колонию в единое целое. Он не знал, была ли эта сеть гифов частью образующего лес единого организма или же находилась в каких-то симбиотических отношениях с ним. Вообще-то многие деревья установили взаимовыгодные отношения с почвенными грибами. Некоторые исследователи даже считали такие микоризные сети мозгом леса, имитирующим нейронную сеть, поскольку в них были обнаружены нейротрансмиттеры[94 - Нейротрансмиттеры, или нейромедиаторы, - биологически активные химические вещества, посредством которых осуществляется передача электрохимического импульса от нервной клетки через синаптическое пространство между нейронами, а также от нейронов к мышечной ткани или железистым клеткам.], в том числе глутамат - один из основных медиаторов человеческого мозга.
        Бенджи уставился через берег пруда в заросли за ним, представляя, как такая сеть распространяется под землей, проникая повсюду и образуя огромную разветвленную систему, занимающую сотни акров, и вздрогнул при мысли о том, что какой-то холодный необъятный разум смотрит сейчас на него в ответ.
        Потом он поспешил за остальными, желая поскорей поделиться своими теориями.
        Но один из его спутников остался на мосту, опустив взгляд на пруд.
        Бенджи подошел к Фарайи.
        - Пошли. Нужно догонять остальных.
        Когда он попытался увлечь его за собой, Фарайи остался стоять как вкопанный, схватившись рукой за горло.
        - Что такое? - спросил Бенджи.
        Мальчишка указал вниз, на пруд.
        - Утетези…
        Бенджи нахмурился. У него была почти эйдетическая память, которая позволила ему за годы учебы заполнить голову великим множеством фактов. Тем не менее ему потребовалось несколько секунд, чтобы узнать это слово. Он слышал его всего пару раз, впервые - еще в лаборатории университета Кисангани. Утетези - это «защита» на банту. Фарайи уже использовал его применительно к флакону с порошком, который его наставник пустил в ход в лагере для беженцев.
        Бенджи припомнил безумную ночь их побега, нападение бабуинов. Вновь представил себе, как Воко Бош крутится на месте, осыпая мелкой желтоватой пылью агрессивных тварей, отгоняя их.
        Время словно замедлилось, когда он сосредоточился на этом моменте.
        «Порошок в воздухе…»
        Бенджи опять уставился на пруд. Тот был такого же ржаво-желтоватого оттенка. Схватив Фарайи за плечо, он окликнул остальных, призывая вернуться. Те хоть и с неохотой, но подчинились. Слишком взволнованный, чтобы дожидаться их, Бенджи бросился им навстречу в конец моста. Указал назад на пруд и поделился тем, что подозревали они с Фарайи.
        - Плесневые грибки! - выдохнул он. - Или, может, что-то еще в воде. По-моему, это и есть основа защитного порошка Воко Боша. Его, должно быть, выделили из такого же пруда, что и этот.
        Грей посмотрел на Тьенде.
        - Это правда? Шеппард получил его здесь?
        - Люди Молимбо подарили ему этот порошок, чтобы защитить его на обратном пути домой. - Тьенде зашагал дальше, призывая всех следовать за ним. - И да, он происходит из этих прудов.
        - И все же это не лекарство, верно? - уточнил Грей. - Всего лишь средство для защиты от уже зараженных.
        Тьенде склонил голову, признавая этот факт, но больше ничего не сказал.
        Бенджи держался рядом с Греем, когда они двинулись дальше, и вкратце поделился тем, что еще обнаружил на дне пруда.
        - Все это должно быть связано. Сеть грибковых гифов, этот огромный клональный комплекс примитивных деревьев… И теперь мы знаем, что этот лес способен выделять некое вещество, противодействующее этому вирусу. Если это так… - Он содрогнулся при мысли, внезапно пронзившей его.
        Грей заставил его произнести ее вслух. Бенджи почувствовал, что его спутник уже и без того пришел к такому же выводу - может, даже раньше его самого.
        - Продолжайте! - потребовал Пирс.
        Они миновали еще одно дерево. Большие наросты, прилепившиеся к его стволу, знакомо дымились.
        - Лес не заражен вирусом, - наконец произнес Бенджи. - Это источник вируса.
        Грей кивнул, мрачно поджав губы, и сразу же задал более жесткий темп, явно чувствуя, что время поджимает.
        Бенджи все понял.
        «Мы все могли уже заразиться».
        Дорога приближалась к огромной, выше двухэтажного дома, выступающей скале со скошенной верхушкой, густо поросшей мхом, лишайником и грибами. На ее скошенной поверхности пустило корни единственное деревце - совсем еще молодое, со стволом не толще предплечья Бенджи. Бо`льшая часть корней зарылась в тонкий слой перегноя, но несколько высовывались наружу, выгнувшись так, будто дерево изо всех сил пыталось удержаться на ногах. Другие корни протягивались к самому основанию скалы и исчезали под землей - вероятно, присоединенные к огромному разветвленному телу, скрытому внизу.
        Эта картина напомнила Бенджи о том, как грибы заложили основу для перехода растений на сушу. Деревце на крутом каменном откосе смотрелось миниатюрным памятником той первой колонизации.
        Пока они обходили скалу, за ней постепенно открывался высокий холм, сплошь поросший густыми деревьями, что представляло собой куда более впечатляющую иллюстрацию захвата местных высот растительным миром.
        Когда скала осталась позади, Грей вдруг резко остановился. Бенджи едва не натолкнулся на него, быстро проскочив мимо, - только для того, чтобы потрясенно замереть на месте.
        Он мгновенно осознал свою ошибку.
        За валуном скрывался не поросший деревьями холм, а единственное дерево гигантских размеров.
        Ковальски чертыхнулся.
        Фарайи разинул рот.
        Десятки зеленых верхушек, которые Бенджи заметил минуту назад, на самом деле составляли крону единственного древесного монстра, широким куполом вздымающуюся на сотни футов в высоту.
        Один только ствол его был шириной метров в двадцать - свиловатый, весь в шрамах и трещинах. Сверху он был бледно-серым, как и во всем остальном лесу, но ближе к земле заметно темнел, становясь практически черным у основания, - словно окаменевший от старости, но все еще живой.
        А под ним, словно широченная юбка, чуть ли не на акр раскинулись узловатые шипастые корни, крепко вцепившиеся в землю, - некоторые толщиной с грудную клетку Ковальски. Их перепутанная масса плотно окружала ствол со всех сторон, поднимаясь по меньшей мере на двадцать футов над землей.
        Бенджи наконец обрел дар речи:
        - Это… это же мать всех остальных деревьев в этом лесу!
        08:58
        «Он наверняка прав…»
        Грей уставился на громадное дерево, размеры которого просто не укладывались в голове. Это было сердце всего леса, древнее и вечное - то, что существовало уже тысячелетия, а может, и целые эпохи.
        Он чувствовал, что здесь укоренилось не просто дерево, давшее жизнь всем остальным вокруг.
        А сама Природа.
        У Тьенде нашлось другое определение.
        - Перед вами - ваша судья. Она и решит, чего вы стоите.
        Старик вновь повел их вперед. Двинувшись за ним по пятам, они преодолели последний отрезок дороги. Дерево уже заполнило весь мир впереди. Кольцо из шипастых перепутанных корней казалось абстрактной скульптурой из цельного черного дерева, больше похожего на камень, чем на древесину. Когда они приблизились, на их черной поверхности стали видны серебряные прожилки.
        Тьенде остановился. Было видно, что дорога продолжается и дальше, уходя под этот плотный клубок. Теперь оставалось лишь продвигаться ползком. Никто, похоже, не горел желанием этого делать, особенно учитывая все эти острые шипы, нависшие над узким лазом. Несмотря на окаменевший вид корней, их масса скрипела и стонала где-то вперед и.
        «Оно все еще живо. И знает, что мы здесь».
        Грей представил себе другой лесной тоннель, полностью закрывшийся позади них, едва только они оказались в этом потайном лесу.
        «Если такое же произойдет и здесь, пока мы еще будем внутри…»
        Ковальски хмуро посмотрел на Тьенде.
        - Вы хотите сказать, что теперь надо лезть туда на карачках? Я что, похож на чертова пигмея?
        Тьенде оставался невозмутимым, просто заявив:
        - Вам надо пройти проверку.
        Бенджи придвинулся ближе и склонил голову набок, изучая корни.
        - Хм…
        - Что это? - спросил Грей.
        Биолог отступил на шаг. Изогнувшись, не без труда высвободил что-то из бокового кармана своих безразмерных брюк-карго и поднял на всеобщее обозрение. Это была фигурка ндоп, изображающая Уильяма Шеппарда. Она все еще оставалась у Бенджи после того, как он показывал ее Молимбо во время утренней встречи с пигмеями.
        Бенджи поднес статуэтку к изгибу корня. Оглянулся, приподняв бровь. Теперь Грей тоже это понял - резьба из черного дерева была украшена такими же серебряными прожилками, что и корень.
        Пирс повернулся к Тьенде.
        - Это такая же древесина.
        Старик кивнул.
        - Еще один подарок от народа Молимбо. Это знак великого уважения с их стороны - поделиться даже такой маленькой частичкой Ее с другим человеком. Признание того, как горячо почитали они преподобного Шеппарда. Он спас жизни многим из них.
        Грей надеялся, что его команда будет признана столь же достойной. Он перевел взгляд с нагромождения корней на огромную корону из листьев. Имелся только один способ выяснить это.
        Тьенде указал своим посохом в сторону узкого лаза.
        - Время пришло.
        Грей наконец собрался с духом. Шагнул вперед и опустился на четвереньки.
        - Я пойду первым.
        Никто не возражал.
        Сдвинув кобуру с пистолетом на грудь, Грей полез в тоннель, приникнув к земле, извиваясь и изворачиваясь, чтобы держаться подальше от шипов. Тем не менее никуда от них было не деться. Они торчали повсюду. Это было все равно что протискиваться сквозь разбитую стеклянную бутылку. Живущие собственной жизнью шипы постоянно кололи и царапали его, впиваясь то в плечо, то в макушку, и даже оставили длинную ссадину вдоль одной щеки. Он всякий раз вздрагивал - но не от боли, а от страха перед тем, что могли нести в себе эти шипы.
        У остальных дела обстояли не лучше. Позади послышались вскрики, вздохи и проклятия, когда его спутники последовали за ним. Грей ожидал, что страхолюдные колючки в любой момент сомкнутся на них, как клыки. Он полез быстрее, заработав еще больше порезов и уколов. Тоннель казался бесконечным, хотя на самом деле длина его составляла всего пятьдесят или шестьдесят ярдов.
        Наконец впереди проглянул просвет, и он прополз последнюю часть дистанции, затаив дыхание. Выбравшись из узкого колючего лаза, встал и отошел в сторону. Невероятные размеры материнского дерева заставили его отступить на шаг.
        До того оставалось всего тридцать ярдов, и ствол темной стеной возвышался перед ним. Даже вытянув шею, Грей уже не мог разглядеть крону. Но под самыми нижними ветвями и вдоль них пристроились сотни, если не тысячи белесых шаров - спорообразующие кисты. Они теснились и налезали друг на друга, похожие на жутковатые виноградные гроздья. Самые маленькие были размером с баскетбольный мяч, самые большие - во много раз больше. И десятки из них парили и дымились.
        К тому времени остальная часть группы уже выбралась из тоннеля и присоединилась к нему. Все уставились на открывшееся перед ними величественное зрелище. Земля под ногами была каменистой, но не бесплодной. Между ними и деревом извивалась и шевелилась еще одна стена корней. Только те были бледно-серыми - более молодыми, более непоседливыми и, судя по всему, всерьез взволнованными их присутствием.
        За этими корнями, прямо перед путешественниками, черный ствол был словно расколот - высокая трещина открывала пустоту внутри.
        Вот только он не был совсем уж пустым.
        За темным порогом трещины внутри древесного ствола светился большой пруд, озаряя его изнутри. Поверхность воды мягко мерцала, как и во всех остальных прудах, но только здесь она отсвечивала серебром, как будто в глубинах ее сияла яркая луна.
        Черные внутренние стенки, окружающие пруд, были испещрены яркими прожилками под стать блеску воды - словно сама сущность гигантского дерева стекала в это крошечное озерцо откуда-то с высоты.
        - Мзази мазива, - произнес Тьенде, который, постукивая посохом, присоединился к ним.
        Так сосредоточившись на том, что находится перед ним, Грей даже не заметил, как старик последовал за остальными.
        - Это означает «материнское молоко», - перевел Тьенде.
        Пирс пристально посмотрел на него. Он ценил помощь этого человека, но его бесила упрямая скрытность старика. Коммандеру требовались ответы - хотя он полагал, что уже сделал самые важные выводы.
        - Материнское молоко, - повторил за ним Грей. - Из такого трогательного названия я могу лишь заключить, что если и существует какое-то лекарство, то оно таится в этом пруду. - Он указал на дымящиеся кисты. - Лекарство вот от этого.
        Плечи Тьенде обреченно поникли.
        - В течение очень долгого времени Она оставалась спокойной, тихо дремлющей на протяжении многих и многих лет. Но восемнадцать месяцев назад вдруг отреагировала на что-то - на то, что изменилось, в чем Она увидела угрозу. Она испускала свой яд неделями подряд - так делал весь лес, - прежде чем в конце концов все вновь не затихло.
        Грей представил себе дымное облако, поднимающееся из этой долины, - кишащее этим смертоносным вирусом, распространяющее патоген по всей округе.
        Тьенде тем временем продолжал:
        - Я надеялся, что ущерб ограничится здешними краями. И что со временем все опять уляжется, как это уже бывало прежде.
        Грей бросил взгляд на Бенджи. Биолог выдвинул гипотезу, что изначально вспышка заболевания была ограниченной по масштабам, что вирус захватил лишь какую-то незначительную территорию. Но затем ситуация резко изменилась.
        - Муссоны, затянувшийся на месяцы паводок… - произнес Грей. - Это распространило инфекцию гораздо шире, чем обычно, позволив ей утвердиться на большей площади, закрепиться прочнее, придать ей по-настоящему гибельный размах.
        Тьенде кивнул.
        Пирс нахмурился.
        - И все же одного я не понимаю. Что встревожило это дерево, для начала? - Он обвел рукой долину. - Никто не вторгался сюда и не угрожал этому лесу.
        - Может, и не напрямую. Но со временем начинаешь понимать Ее настроения. За последние несколько десятилетий Она стала более неустойчивой и капризной. Возможно, из-за нынешних масштабов загрязнения окружающей среды. Нечистый воздух, кислотные дожди, ядовитые сбросы в водоемы, лето, которое становится все жарче и длиннее… Даже вторжение человека в соседние с ней районы. Все это сделало Ее напряженной и раздражительной.
        Грей опять посмотрел на Бенджи, припомнив рассуждения биолога о чувствительности растений, об их реакции на окружающий мир и способности ощущать малейшие изменения в окружающей среде - особенно представляющие собой угрозу их существованию.
        Он вновь сосредоточился на Тьенде.
        - Но что же все-таки зажгло ту спичку восемнадцать месяцев назад? Что в конце концов вывело это дерево из себя?
        Тьенде вздохнул.
        - Мне потребовалось слишком много времени, чтобы узнать правду. Угроза, которую Она обнаружила, пришла с северо-востока, откуда-то неподалеку от месторождения Кило-Мото.
        Грей вспомнил, как обратил внимание на это предприятие, изучая окрестности на электронной карте.
        - Шахтеры слишком глубоко залезли на ее территорию?
        - Нет, это было нечто гораздо более драматичное, - сказал Тьенде. - В том районе взорвалось целое озеро. Тысячи людей, живших на его берегах, погибли - задохнулись до смерти.
        - Что вызвало взрыв? - спросил Грей. - Какой-то несчастный случай на шахте?
        - Утверждают, что это было землетрясение. - Тьенде нахмурился. - Но я и сам побывал там, выслушал тех, кто живет в тех краях. Это не было землетрясением - по крайней мере, естественным. Кто-то привез туда тяжелое оборудование. Были слышны взрывы, от которых сильно сотрясалась земля.
        - Похоже на фрекинг[95 - Фрекинг - технология нефте- и газодобычи при помощи гидроразрыва подземного пласта.], - заметил Ковальски.
        Тьенде пожал плечами.
        - Жители окрестных деревень пытались предупредить тех, кто руководил предприятием. Местные суеверия предостерегали от того, чтобы тревожить озеро, призывали опасаться смертоносных призраков, которые поднимутся из его вод, если их разбудить. Но все мольбы местных были пропущены мимо ушей. А потом предприятие все скрыло, списав катастрофу на землетрясение.
        - Но я все равно не понимаю, - медленно произнес Грей. - Как землетрясение - естественное или какое-то иное - могло стать причиной того, что это взорвавшееся озеро задушило столько народу?
        Ответ пришел с неожиданной стороны. Глаза Бенджи стали огромными.
        - Я помню, как читал об этом происшествии. Еще до того, как приехал в Конго. Это был выброс метана.
        - Метана? - переспросил Грей. - Откуда?
        - Источник его был необычным, - объяснил Бенджи. - Но это не такая уж редкость в этом тектонически активном регионе. Есть целая цепь озер между Демократической Республикой Конго и Руандой. Некоторые из них питаются горячими вулканическими ключами. Эти озера настолько глубоки, что метан, выделяющийся из этих источников, остается растворенным в придонной воде - из-за всего этого давления сверху. Состояние такой слоистой смеси крайне нестабильно. Землетрясение - или что-то еще, что хорошенько встряхнет эти озера - может нарушить такое расслоение и привести к одномоментному высвобождению запертого внизу метана. Такое случалось и раньше - в тысяча девятьсот восемьдесят шестом году, на озере Ньос в Камеруне, где погибло две тысячи человек[96 - Причиной трагедии на озере Ньос стал выброс не метана, а углекислого газа с примесью сероводорода, который столетиями выделяла залегающая глубоко под озером магма.].
        Грей представил, как жители окрестных деревень просыпаются при звуках землетрясения, только чтобы увидеть, что озеро по соседству дико кипит, выделяя столько токсичного метана, что вскоре становится невозможно дышать.
        Бенджи продолжал:
        - Это огромная потенциальная проблема для одного из самых больших озер в этой цепи. Озера Киву. Оно в равной степени нестабильно. И гораздо более населено. Если оно когда-нибудь взорвется, то убьет миллионы людей.
        Грей понемногу начинал понимать, что здесь произошло.
        - Это метановое облако… Его, должно быть, снесло сюда из той шахты. И материнское дерево обнаружило этот ядовитый выброс.
        Тьенде кивнул.
        - Она сочла это непосредственной угрозой - и бурно отреагировала.
        Грей потер лоб, размышляя об этой трагической цепочке событий. А еще осознал суровую правду. Если б не этот выброс метана, то что-нибудь другое в конце концов спровоцировало бы дерево, особенно когда оно и без того пребывало в напряжении из-за деградации окружающей среды.
        Он уставился на гигантский ствол, который все еще угрожающе дымился.
        Природа была явно сыта по горло наплевательским отношением к себе со стороны человечества. Эпоха антропоцена - начавшаяся с появлением людей на этой планете - была для нее лишь мгновением ока. Мир природы существует гораздо дольше, разрабатывая стратегии выживания на протяжении сотен миллионов лет.
        «Как можно надеяться с ним конкурировать?»
        Тем не менее этот вопрос мог подождать. У Грея были более насущные заботы. Он показал на серебристый пруд, мерцающий в сердцевине дерева. Коммандер не знал, какими целебными свойствами обладают эти воды, но всему миру больше не на что было надеяться.
        - Поделится ли она с нами своим даром? - спросил Грей.
        - Как я уже говорил, только если сочтет вас достойными. - Тьенде махнул рукой в сторону тоннеля с колючими корнями. - Первую проверку вы уже прошли.
        - Что я теперь должен сделать? - спросил Грей.
        Тьенде мотнул головой вперед.
        - Просто подойдите ближе. Она даст вам знать о своем решении.
        Грей уставился на путаницу корней, змеящихся по голой скале. Шипы поднимались и вновь прижимались к ним, когда те, извиваясь, перепутывались друг с другом. Он подозревал, что эти острые пики могут запросто разорвать его на куски, содрать мышцы с костей, прежде чем он успеет сделать даже пару шагов.
        «И все же надо попытаться».
        Грей глубоко вздохнул, молча взывая к милосердию - не только для себя, но и для всего мира, - и направился по камням к бурлящему перед ним колючему клубку, на каждом шагу ожидая, что его отшвырнут прочь или пронзят сотней шипов. Корни заизвивались еще яростней, реагируя на его приближение.
        Немного не доходя до них, он нерешительно остановился.
        Но, похоже, все равно оказался слишком близко.
        Один из корней, который метнулся к нему с такой быстротой, что нельзя было уследить и глазом, хлестнул его поперек груди. Это было все равно что попасть под грузовик. Грей отлетел назад и тяжело рухнул на землю. Кое-как сел, с трудом переводя дух. Потер ребра.
        «По крайней мере, меня не проткнули насквозь».
        Но радоваться было нечему. Он оглянулся на Тьенде, выражение лица которого говорило само за себя.
        «Меня отвергли».
        Откашлявшись, Грей вскочил на ноги.
        - Может, это только я не пришелся ко двору. Вам всем придется попробовать. У нас нет другого выбора.
        Следующим к дереву с явной опаской двинулся Бенджи - только для того, чтобы встретить ту же участь, откатившись к ним. Фарайи добился не большего успеха.
        - Да пошло оно все к черту! - Сбросив «Сюрикен» с плеча, Ковальски взял его на изготовку. Шагнул вперед, направив плоское дуло на массу корней. - У меня есть свой собственный способ постучаться в этот домик!
        Грей бросился за ним.
        - Постой…
        Прежде чем Ковальски успел сделать еще шаг, вырвавшийся невесть откуда корень выбил оружие у него из рук. От удара сталь погнулась, и диковинное ружье отлетело в шипастый барьер позади них.
        - Эй! - выкрикнул Ковальски.
        Но больше встревожила его отнюдь не потеря оружия. Еще один метнувшийся вперед корень вцепился в запястье здоровяка. Прежде чем он успел двинуться, третий угодил ему между ног и обвился вокруг верхней части бедра.
        Ковальски дернуло вперед, к бурлящей массе шипов.
        Он поднял руку, чтобы защитить лицо, упираясь ногами и отбрыкиваясь, но силы было явно неравны.
        Грей бросился ему на помощь.
        - Нет! - крикнул Тьенде. - Не вмешивайтесь!
        Грей уважал старика, но не мог бросить своего напарника.
        И все же немного замешкался. Ковальски оторвало от земли и дернуло вперед. Здоровяк закричал, когда врезался в клубок корней - но они мгновенно расступились и втянули его внутрь. Его огромная фигура исчезла в извивающейся каше.
        Грей резко остановился.
        «Слишком поздно…»
        Он ожидал криков агонии, но послышался лишь поток раздраженных проклятий. Отступив на несколько шагов, Грей приподнялся на цыпочки. Ковальски снова появился с другой стороны. Корни все еще опутывали его, но он был жив.
        И по-прежнему изо всех сил пытался освободиться.
        Тьенде поравнялся с Греем.
        - Он был избран. Признан достойным.
        Грей недоуменно уставился на него.
        - Ковальски?!
        Старик нахмурился, глядя на него в ответ.
        - Разве у него не доброе сердце?
        Грей запнулся, не зная, как на это ответить.
        - Тогда, может, он болен? - предположил Тьенде.
        Вопрос настолько удивил Грея, что ему потребовалась секунда, чтобы ответить. При всей крутости и упрямстве Ковальски было легко забыть, что этот здоровенный детина борется со злокачественной миеломой и что из этой битвы он тоже вряд ли выйдет победителем.
        - Д-да, - запинаясь, признал Грей. - У него рак.
        - Тогда понятно… - Тьенде оглянулся на барьер из черных корней позади них, на колючий тоннель, через который они все проползли. - Она, должно быть, почувствовала это.
        Грей напрягся от внезапного осознания. Он представил себе эти шипы и колючки, втыкающиеся в тело. Тогда он беспокоился о том, нет ли в них яда, - тогда как на самом деле эти шипы, похоже, забирали у них образцы крови и прочих физиологических жидкостей, тут же анализируя их.
        Он снова вспомнил утверждение Бенджи об обостренных чувствах растений. А еще слова Тьенде: «Первую проверку вы уже прошли». Может, старик выразился именно в таком медицинском смысле?
        - Она сделает все возможное, чтобы исцелить его, - объяснил Тьенде. - И хотя это суровая мать, безжалостная в своем гневе, Она также и безгранично добра.
        Грей шагнул вперед. Независимо от причины, надо было воспользоваться ситуацией. Сложив ладони рупором, он завопил:
        - Ковальски! Не отбивайся! Позволь дереву делать то, что ему нужно! Просто постарайся набрать хотя бы немного воды из этого пруда!
        Ковальски продолжал сопротивляться, крича в ответ:
        - Ну почему когда нужен подопытный кролик, так это всегда я?
        Его, как куклу, неумолимо тянули к дереву, передавая от корня к корню. Он скользил подошвами по земле и брыкался, но без толку. Из полого ствола вылез новый набор корней, зацепил его и пробежался чем-то вроде тонких усиков по его лицу и телу сквозь одежду.
        Извивающийся здоровяк заорал, явно этим возмущенный:
        - Ткни туда еще раз, чертова деревяшка, и тебе мало не покажется!
        Несмотря на протесты, корни затащили Ковальски через порог трещины в пустую сердцевину дерева. Подтянули его к кромке воды, а затем осторожно окунули в светящийся пруд.
        Наблюдая за происходящим, Грей обдумывал вопрос Тьенде, заданный минуту назад.
        «Разве у него не доброе сердце?»
        Припомнилось, как в другой раз Ковальски искупался в радиоактивном озере, рискуя всем, чтобы спасти остальных. Вот потому-то он и заболел, вот потому-то и заработал рак костного мозга. Неужели материнское дерево тоже каким-то образом почувствовало принесенную им жертву? Не было ли это чем-то бо`льшим, чем просто раковые клетки у него в организме? Не стало ли это настоящей причиной, по которой Ковальски был избран?
        А тот тем временем полностью погрузился под воду, словно принимая некое крещение. Грей молился, чтобы этот ритуал помог, но не давала покоя и более серьезная проблема.
        Даже если б лекарство все-таки удалось раздобыть, им все равно нужно было как-то вывезти его отсюда - и быстро. Понимая, что промедление смерти подобно, Грей не собирался сидеть сложа руки. Сняв рюкзак, он вытащил из него спутниковый телефон, готовый в последний раз нарушить радиомолчание.
        Обо всем этом должен был услышать Пейнтер.
        «И, надеюсь, больше никто».
        26
        25 апреля, 09:00 по центральноафриканскому времени
        Остров Белка, Демократическая Республика Конго
        «На такое мы явно не рассчитывали…»
        Такер стоял на коленях у подножия крыльца, крепко сжимая переплетенные на макушке пальцы; сердце его бешено колотилось. Дуло автомата уперлось ему в спину. Нависающий над ним солдат уже отобрал у него «Дезерт Игл», засунув его себе за пояс.
        Фрэнку приходилось еще хуже. Он тоже стоял на коленях в грязи рядом с Такером, но губа у него была разбита, а один глаз заплыл. Его держал под прицелом пистолета еще один солдат. Фрэнк, по крайней мере, оказал противнику достойное сопротивление.
        В груди у Такера все еще болезненно пульсировало. Дрейпер доказал свое мастерство, со снайперской точностью влепив туда пулю. Кевларовый бронежилет был единственной причиной, по которой Уэйн был до сих пор жив.
        «Хотя не то чтобы это надолго…»
        Дрейпер праздновал победу, стоя на крыльце гостевого дома. Он держал у губ рацию, продолжая координировать эвакуацию своего войска. И все это время пристально смотрел на пленников сверху вниз, и не думая ослаблять бдительность.
        Дверь за его спиной открылась, и появились две фигуры: врач-конголезец в лабораторном халате и мужчина повыше - лет шестидесяти, в накрахмаленном льняном костюме и черном галстуке, с темно-русыми набриолиненными волосами, зализанными назад.
        Такер предположил, что первый, судя по всему, - это глава местной исследовательской группы. Скривившиеся губы Фрэнка подтверждали это. Вторым был явно Нолан де Костер. Такеру уже описали его внешность, хотя опознать того было достаточно просто - хотя бы исходя из почтения, которое выказывали ему доктор с капитаном.
        Де Костер, видно вызванный Дрейпером по радио, явно вышел позлорадствовать. Его взгляд остановился на Такере.
        - Итак, это и есть тот тип, который причинил нам столько хлопот… Но неважно - сейчас мы выясним, как он здесь оказался.
        Такер медленно приподнял руку от макушки, как будто собираясь задать какой-то вопрос, но на самом деле лишь презрительно оттопырил средний палец.
        Де Костер закатил глаза и повернулся к Дрейперу, который наклонился к нему.
        «Вот и славненько…»
        Когда капитан на мгновение отвлекся, Такер хлопнул той же рукой по своему набедренному карману. Он мог быть безоружен, но это вовсе не означало, что он пришел неподготовленным - в этот момент его ладонь нажала на кнопку крошечного пульта в кармане.
        И маленькая граната, которую он успел заранее подложить, бабахнула у него за спиной.
        Чуть раньше, украдкой осматривая боевой вертолет Дрейпера, Такер пристроил один из своих осколочных зарядов рядом с твердотопливным двигателем ракеты «Хеллфайр».
        «Всегда полезно иметь запасной план».
        Он не надеялся, что такая маленькая граната заставит сдетонировать боеголовку ракеты, но эффект оказался достаточно драматичным. Из дыры в топливном отсеке с визгом вырвалась струя раскаленного газа.
        Однако в момент взрыва Такер был уже в движении - быстро вскочил на ноги, застав своего охранника врасплох. Вырвал у него автомат и, практически не целясь, обстрелял крыльцо, попав в основном в стену и в навес над террасой. Тем не менее этого оказалось достаточно, чтобы заставить Дрейпера прикрыть двоих, стоящих позади него, - в основном де Костера.
        Капитан открыл ответный огонь, но целился не лучше, больше сосредоточившись на том, чтобы провести своих подопечных через дверь обратно в гостевой дом.
        Дрейпер не стал задерживаться, тем более что Фрэнк уже тоже завладел оружием и поддержал друга огнем. Его собственный охранник растянулся у него под ногами, стонущий и явно не соображающий, что происходит.
        Осыпаемый градом пуль Дрейпер едва увернулся и захлопнул дверь.
        Такер опустил свой трофейный автомат и резко крутнулся на месте. Выхватил свой «Дезерт Игл» из-за пояса солдата, приставил пистолет ему к подбородку и выстрелил. Только шлем и не позволил черепу охранника разлететься по сторонам. Тело его бессильно шлепнулось на землю.
        Но тут в прикрытое бронежилетом плечо Такера ударила пуля, развернув его. Перестрелка привлекла внимание солдат, собравшихся у вертолетов. Он нырнул вправо от ступенек, Фрэнк укрылся слева.
        Такер потянулся к кустам рядом с крыльцом, вытаскивая припрятанный там трофейный гранатомет.
        «Возвращаемся к плану «А».
        09:04
        Монк лежал на боку среди битого стекла. Кровь заливала ему правый глаз, наполовину ослепив его. В голове звенело.
        Прямо над ним навис Икон, который только что врезал ему в лоб рукояткой пистолета.
        Несколько секунд назад приглушенный взрыв привлек внимание лейтенанта к двери. Четверо солдат - подкрепление, которое он успел вызвать - тоже посмотрели в ту сторону. Один из них даже приоткрыл дверь, чтобы выглянуть наружу.
        До них донесся шквал выстрелов.
        Монк не знал источника переполоха - понимал лишь, что этим нужно воспользоваться - и сразу же прыгнул на Икона, намереваясь обезоружить его. Но лейтенант не был профаном - и оказался чертовски быстрым, сильно ударив Монка рукояткой пистолета. На несколько секунд мир погрузился во тьму.
        Теперь, когда зрение немного прояснилось - по крайней мере, в одном глазу, - Монк перекатился на бок и сел. Икон подошел ближе, походя пнув Шарлотту в бок. Вскинул руку с пистолетом, готовясь опять ударить его по голове.
        Тот поднял руку, защищаясь от удара и не сводя глаз с пистолета. В голове промелькнула мысль: вот будь у него обе руки - сумел бы он сейчас завладеть оружием? Пожалуй, стоило бы поговорить с УППОНИР на предмет разработки более совершенного протеза, который не приходилось бы взрывать всякий раз, когда надо и не надо…
        «Хотя, конечно, для начала надо просто выжить».
        Икон зарычал на него, замахиваясь пистолетом.
        Монк поморщился, понимая, что сейчас произойдет.
        Но он ошибся.
        Мощный взрыв сотряс сборный ангар, отчего задребезжали металлические стены и окна. Икон отступил на шаг, не спуская глаз с Монка.
        Тот лишь улыбнулся.
        «Ну что, урод, сейчас ты поймешь, что не стоит недооценивать женщин…»
        09:05
        Шарлотта вскочила с пола.
        Взрыв превратил хлипкое металлическое строение в ревербератор. Она рассчитывала, что оглушительный трезвон скроет ее действия. Это, а также явное отсутствие у лейтенанта беспокойства на ее счет. Как и все женщины, она уже давно привыкла, что порой ее и в грош не ставят, а уж тем более не рассматривают как какую-то угрозу.
        И теперь воспользовалась этим.
        Шарлотта метнулась к повернувшемуся спиной Икону, сжимая за горлышко разбитую лабораторную бутыль. Сильно размахнулась и вонзила зазубренный осколок стекла ему в шею, целясь в сонную артерию. Но в самый последний момент он ударил ее локтем в бок. Треснуло ребро, тело пронзила острая боль. Шарлотта отлетела далеко в сторону и сильно ударилась об пол, проскользив по битым стеклам.
        Монк попытался продолжить ее атаку, но Икон отшатнулся и упал на одну из кроватей. Разбитая бутылка продолжала торчать у него из шеи - у лейтенанта хватило ума не выдергивать ее. Он перевел пистолет на Монка и нажал на спуск. Промазал, но это заставило того нырнуть в сторону.
        Икон вновь прицелился, намереваясь на сей раз не промахнуться.
        К своему несчастью, лейтенанту так и не удалось усвоить горький урок касательно женщин. Кровать, на которую он упал, не была пустой. Из-за его спины вытянулись скрюченные пальцы. Выдернули торчащую бутыль и полоснули ее острым краем ему по горлу.
        Пистолет со стуком упал на пол. Икон обеими руками ухватился за шею, пытаясь остановить поток крови. Поперхнулся и закашлялся, когда его жизнь хлынула из обеих сонных артерий одновременно. И, наконец, скатился с кровати на пол, открыв ту, что лишила его жизни.
        Дисанка отползла обратно туда, где на подушке устроился ее малыш.
        Фундаментальная истина: никогда не угрожайте ребенку в присутствии его матери.
        Монк успел подхватить упавший пистолет Икона, поймав его при первом же отскоке, и выстрелил в дверь, заставив других солдат сгрудиться в тамбуре. Один из них поднял автомат и вслепую обстрелял комнату.
        - Ложись! - заорал Монк. Он махнул мальчишке-подростку, затем плечом перевернул койку набок. - Всем укрыться!
        Шарлотта бросилась к Дисанке, прижавшей к себе младенца, и помогла ей слезть с кровати. Как только они залегли, последовала примеру Монка, опрокинув койку в качестве щита. Но тонкий матрас и хлипкий каркас - защита не из лучших. Пули пробили их насквозь, доказывая этот факт.
        Они с Дисанкой еще ниже пригнули головы к полу.
        С вооруженными солдатами, охранявшими единственный выход, они оказались в ловушке. Вновь загремели беспорядочные выстрелы. Шарлотта изо всех сил старалась укрыть под собой Дисанку и ее малыша.
        И тут откуда-то из-за дверного проема послышались пронзительные крики.
        Озадаченная Шарлотта слегка приподняла голову.
        В палату спиной вперед ввалился солдат, бешено осыпая пулями дверь. Она заметила еще одну пару ног, неподвижно торчащих из тамбура. Снаружи на отступающего бойца обрушился ответный огонь. Пули рикошетили от его бронежилета и шлема.
        А потом сквозь проем двери метнулась какая-то тень, которая высоко подпрыгнула и ударила солдата в шею.
        «Кейн…»
        Пес повалил человека на землю и терзал ему горло до тех пор, пока тот не затих.
        Перестрелка закончилась. Воцарилась тишина, если не считать звон в ушах.
        Шарлотта затаила дыхание. Из тамбура, пригнувшись, выскочила еще одна фигура.
        - Все чисто! - крикнул Монк их спасителю, поднимаясь с пола.
        Шарлотта последовала его примеру - ошеломленная, но решительная. Она ожидала увидеть Такера, но, когда стрелок выпрямился, сразу осознала свою ошибку.
        Ндай подошел ближе и похлопал Кейна по боку.
        - Молодчина!
        «Откуда тут взялся экогвардеец?»
        Шарлотта этого не знала, хотя появился тот как нельзя вовремя. Повернувшись, она протянула руку Дисанке, но та поднялась самостоятельно - ее силы, видно, подпитывались адреналином. «Но как долго это продлится?» Шарлотта оглядела других пациентов. Шестеро были еще живы, что можно было считать победой.
        Монк заметил, куда она смотрит.
        - Нужно поскорей увести всех в лес. Не хватало еще опять оказаться в ловушке.
        Она не стала спорить. Хотя перестрелка в палате закончилась, с площади все еще доносились беспорядочные хлопки выстрелов. Если бой переместится оттуда в их сторону, все они снова окажутся в опасности.
        Все трое делали все возможное, чтобы заставить пациентов двигаться. Тех, кто пребывал в полном ступоре, Монку и Ндаю пришлось нести на руках. Остальные справлялись лишь немногим лучше, борясь с истощением и слабостью.
        - Подождите! - крикнула Шарлотта, устремляясь в дальний конец палаты, к разграбленной лабораторной зоне. Схватила то, что оставил Нгой, - то, что этот тщеславный ублюдок счел бесполезным, поскольку это не имело отношения к его собственным трудам. Валяющийся на полу и наполовину заваленный мусором ноутбук Фрэнка она заметила еще в самом начале.
        Выудив его из общей кучи, Шарлотта направилась обратно.
        - Хорошая мысль, - одобрил Монк. Он сдернул с мертвого солдата ранец, одной рукой опустошил его и засунул ноутбук внутрь. Повесил рюкзак ей на плечо. - Храните это как зеницу ока!
        Она кивнула.
        Собрав всех, они направились к двери. Оказавшись за пределами ангара, Монк повел их в сторону леса, подальше от охваченной перестрелкой площади.
        Перед выходом Шарлотта тоже прихватила один из автоматов. Она держалась рядом с Дисанкой. Молодая мать, пошатываясь и прижимая к себе своего малыша, брела рядом с ней. Состояние женщины явно ухудшалось. Все, что могла сделать Шарлотта, это придерживать Дисанку свободной рукой.
        Наконец они добрались до леса, укрывшись в его тени.
        - Не останавливаться! - предупредил Монк.
        Шарлотта, которая понимала, что ничего другого не остается, покрепче сжала трофейный автомат. Это был единственный способ понять, что тот все еще при ней. Руки полностью онемели, ног она тоже не чувствовала. Голова раскалывалась от боли, поле зрения сузилось. Напряжение и страх лишь усугубили все эти симптомы.
        Тем не менее Шарлотта продолжала упорно идти вперед, подгоняемая перестрелкой позади нее.
        09:09
        Окутанный нефтяным дымом, Фрэнк присел на корточки на крыльце рядом с Такером. Главную площадь компаунда заволокло еще более плотной пеленой. В самом сердце ее догорали обломки двух вертолетов. Повсюду валялись трупы. Над многими плясали язычки пламени - либо после первоначального выстрела из гранатомета, либо в результате последующего взрыва двух топливных баков.
        И все же многие бойцы противника выжили - слишком многие, продолжая стрелять в них сквозь дым и пламя. Пули прошивали обшитые досками стены гостевого дома, выбивали щепки из деревянных столбов, отскакивали от стального садового столика, который Такер повалил набок. Укрывшись за ним, они с Фрэнком открывали огонь по любой тени, которая оказывалась слишком близко.
        - Готов? - спросил Такер, верхняя часть лица которого была скрыта за защитными очками.
        Они уже успели опять надеть свои шлемы.
        Фрэнк сжал в ладони крошечное серебристое яйцо.
        В последнюю минуту ожесточенность перестрелки пошла на убыль. Большинство оставшихся солдат, видно, решили, что осторожность - лучшая часть доблести, и отступили от греха подальше, ожидая дальнейшего развития событий.
        Это была патовая ситуация, которую Такер с Фрэнком не могли затягивать до бесконечности. У них заканчивались боеприпасы, и приходилось еще и беспокоиться о том, что Дрейпер сумеет ускользнуть. Никак нельзя было позволить ему сбежать, прихватив с собой флэшку с ключом от глушилок.
        «Если только он этого уже не сделал».
        - Узнай, в доме ли он, - сказал Такер. - И задержи его там. Я буду держать оборону и присоединюсь, как только смогу.
        Фрэнк кивнул.
        Такер поднял автомат и дал очередь.
        - Давай!
        Под прикрытием этого шквала огня Фрэнк, пригнувшись, кинулся к двери. Осторожно открыл ее и бросил внутрь дымовую шашку. Услышав ее приглушенный хлопок, выждал два удара сердца и рыбкой нырнул за порог.
        Со стороны площади вновь загремели выстрелы, и перестрелка возобновилась.
        Два слившихся в один пистолетных хлопка из глубины дома ответили сразу на два вопроса. Дрейпер все еще оставался там - и он был чертовски хорошим стрелком. Фрэнк сдавленно ахнул и перекатился на бок.
        Одна из пуль чиркнула его по бедру, оставив на нем огненную полосу.
        Если б не дым, Фрэнк понял бы, что пострадал гораздо серьезней, не отделавшись простой ссадиной.
        Он закатился за низкую стойку из красного дерева рядом с дверью. Новые пули раскололи толстую древесину. Выстрелы слышались откуда-то с верхней площадки лестницы, ведущей на второй этаж. Подняв «Дезерт Игл» Такера, Фрэнк выстрелил вслепую сквозь дым - который, впрочем, быстро рассеивался.
        Слегка приподняв голову над стойкой, он увидел темную фигуру Дрейпера, который, низко пригнувшись, бежал вдоль перил верхней площадки - капитан сохранял преимущество в высоте. На бегу он продолжал облачаться в кевлар, превращаясь в бронированную черепаху.
        Фрэнк выпустил еще две пули. Оба раза промахнулся, но одна попала в дверь кабинета де Костера - характерный звон наводил на мысли, что та усилена сталью. Дрейпер, должно быть, уже запер Нгоя и Нолана внутри.
        Еще один пистолетный выстрел заставил Фрэнка упасть ничком. Щепки впились ему в лицо.
        «Неплохо стреляет, гад…»
        Фрэнк взвесил все свои варианты, морщась от жгучей боли в бедре. Сейчас требовалось лишь удержать Дрейпера, не дать ему уйти. Как только Такер очистит подходы к гестхаусу, они вдвоем смогут заняться капитаном - обойти его с флангов, пристукнуть и забрать эту чертову флешку.
        Похоже, что перестрелка снаружи стала затихать.
        «Просто нужно продержаться еще немного».
        Надо, чтобы Дрейпер оставался там, наверху, и продолжал охранять де Костера.
        Скрип деревянной лестницы предупредил Фрэнка, что капитан не особо согласен с подобным планом. Дрейпер намеревался перенести бой на первый этаж.
        «Почему же он отказывается от преимущества в высоте, выставляя себя напоказ?»
        Фрэнк поднял свой «Дезерт Игл», готовый загнать капитана обратно наверх. Высунувшись, он заметил Дрейпера, который спускался по верхним ступенькам лестницы, высматривая укрытие Фрэнка. Капитан держал перед собой черный баллистический щит. Фрэнк поморщился. Он знал, что такие щиты способны остановить даже бронебойную пулю.
        Как только Дрейпер занял свою позицию, из-за щита появилось оружие. Капитан бросил свой пистолет и перевооружился автоматом с задним расположением магазина.
        Ниже обычного ствола у того располагался другой, потолще.
        Подствольный гранатомет.
        «Вот черт…»
        Предчувствуя неизбежное, Фрэнк выскочил из укрытия и перекатился через комнату - и буквально через миг за громким хлопком последовал грохот взрыва. Массивная стойка из красного дерева позади него разлетелась в щепки, которые в основном попали в бронежилет, но вонзились и в незащищенную плоть.
        Взрывная волна отбросила его даже еще дальше.
        Со звенящей головой он перекатился на спину. Пистолет каким-то чудом удержался у него в руке, и теперь Фрэнк нацелил его поверх своих ног на верхние ступеньки лестницы. Одну за другой выпустил туда несколько пуль, которые лишь срикошетили от щита Дрейпера. Капитан весь подобрался и вновь поднял свой автомат, тщательно прицеливаясь.
        Лежащий на полу Фрэнк был у него как на ладони.
        И тут в окне на противоположном конце лестничной площадки со звоном разлетелось стекло. Какая-то фигура перемахнула внутрь, стреляя из автомата.
        «Такер…»
        Его напарник, должно быть, услышал затянувшуюся перестрелку внутри гостевого дома и после того, как разобрался со своими собственными противниками, попытался обойти Дрейпера с фланга, забравшись на второй этаж снаружи. К сожалению, капитан услышал звон стекла как раз вовремя, чтобы развернуть свой щит и блокировать атаку Такера.
        И все же, отвернувшись в сторону, Дрейпер на мгновение открылся. Фрэнк прицелился в самое уязвимое место этой чертовой черепахи - и дважды выстрелил.
        Первая пуля угодила капитану в бедро, отплатив за собственную рану Фрэнка. Другая раздробила ему колено.
        Одна нога Дрейпера подломилась, и он покатился вниз по лестнице. Щит со стуком выпал из его руки.
        Такер ринулся к нему, вскинув автомат к плечу.
        Поднявшись на ноги, Фрэнк бросился к капитану с другой стороны.
        Дрейпер рухнул на пол между ними, растянувшись лицом вниз. Когда Такер и Фрэнк добрались до него, он со стоном перевернулся на спину. Кровь струей хлестала у него из ноги. Похоже, что первый выстрел Фрэнка разорвал бедренную артерию.
        - Назад! - заорал Такер.
        Сосредоточившись на этой ране, Фрэнк не сразу заметил, как из пальцев Дрейпера в растекающуюся лужу крови вываливается граната.
        Он развернулся и метнулся к двери.
        «Не успею!»
        Настигший взрыв оглушил его. Фрэнка оторвало от пола и швырнуло в дверь. Треснул косяк. Ошеломленно помотав головой, Фрэнк развернулся всем телом, потрясенный тем, что остался жив и не разорван осколками.
        Такер, кувыркаясь, падал к нему сквозь дым, крепко вцепившись в баллистический щит. Должно быть, он схватил его у подножия лестницы, успев накрыть им Дрейпера и гранату.
        Рухнув на пол у края оставшейся от взрыва воронки, Уэйн откатился в сторону.
        Фрэнк бросился к нему и помог подняться. Оба быстро заковыляли прочь. Фрэнк поддерживал Такера под руку. Тот прихрамывал на одну ногу - у него была явно сломана лодыжка, лицо сильно кровоточило.
        Такер что-то пробормотал, но у Фрэнка по-прежнему слишком звенело в ушах, так что он лишь покачал головой, когда они подошли к двери.
        Уэйн откашлялся и попытался еще раз - на сей раз громче, хотя лишь сильней задохнулся. Он слабо махнул рукой в сторону дымящихся руин позади них, на осколки костей и брызги крови, облепившие даже потолок и стены.
        «Не думаю, что теперь мы получим эту флэшку».
        09:12
        Шарлотта, дрожа всем телом, тяжело осела у ствола пальмы. Она жутко продрогла, несмотря на напряжение и усиливающуюся утреннюю жару. С облегчением прислонившись спиной к дереву, положила автомат на колени.
        Монк, который остался на ногах, осторожно опустил на землю пожилую женщину лет пятидесяти-шестидесяти. Голова у той была откинута назад. Женщина безвольно завалилась на бок, не в силах держаться на ногах самостоятельно.
        Монк встревоженно посмотрел на нее, после чего повернулся лицом к лесу.
        - Вроде достаточно далеко отошли.
        «Вот и хорошо. Непохоже, что мы можем идти дальше».
        Когда объявили привал, Дисанка без сил рухнула неподалеку. Ноги у нее дрожали, руки едва могли удержать обмякшего малыша. Теперь она сидела, склонившись над ним и прикрывая его всем своим телом. Ребенок ни на что не реагировал, едва дышал. Жить ему оставалось явно недолго.
        Шарлотта откинула голову назад. В затылке глухо пульсировало, и было трудно глотать. Она вытерла губы, которые казались толстыми и онемевшими, как после инъекции новокаина.
        «Я подвела его, подвела их всех…»
        Ндай усадил на траву своего пациента, долговязого молодого человека лет двадцати с небольшим. Тот весь дрожал, как и Шарлотта. Сидел, свесив голову между колен. Из носа у него текли сопли, но он даже не пытался их вытереть.
        Экогвардеец подвинулся и протянул бутылку с водой паре подростков, мальчику и девочке. Те шарахнулись от него - наверное, испугавшись его распухшего избитого лица. Судя по тому, как эти двое цеплялись друг за друга, поддерживали друг друга, они могли быть братом и сестрой - или же просто двумя испуганными детьми, которым требовалась такая близость, чтобы справиться с ужасом.
        Монк присел на корточки рядом с Шарлоттой, то и дело поглядывая в сторону компаунда. Все они слышали взрывы, прозвучавшие там несколько минут назад.
        - Кто-то все еще бьется с войском де Костера.
        - Такер и Фрэнк… - пробормотала Шарлотта.
        «А кто же еще?»
        Монк кивнул и оглядел группу, сбившуюся под пологом леса. Поднял пистолет повыше.
        - По-моему, мы достаточно надежно спрятались.
        Шарлотта поняла, о чем он не решается попросить.
        - Идите, помогите им. Берите с собой Ндая. - Подняв автомат, она мотнула головой на Кейна. - Мы сами тут за всем проследим.
        Монк благодарно кивнул, после чего коротко переговорил с Ндаем. Грохот выстрелов опять эхом разнесся по лесу. Монк еще раз бросил на нее взгляд, явно проверяя, не хочет ли она передумать.
        Шарлотта лишь отмахнулась от них.
        - Идите уже!
        Они поспешили прочь.
        Шарлотта прислушивалась, пока мягкий хруст их шагов окончательно не утих вдали. Потерла воспаленные глаза и села повыше, опять прислонившись к стволу. Это потребовало больше усилий, чем она себе представляла. Переложила автомат на колени, но рука ее дрожала на прикладе.
        Она не знала, в болезни ли дело, или же просто в усталости. В этот момент Шарлотта даже не могла вспомнить, когда в последний раз спала.
        Все остальные погрузились в разную степень дремоты или болезненного оцепенения.
        Охраняя их, она с трудом старалась держать глаза открытыми - веки опускались сами собой. Несмотря на весь свой ужас и напряжение, Шарлотта поймала себя на том, что засыпает, - подбородок вдруг упал ей на грудь. Она сразу же вскинула голову, отчего в черепе опять болезненно запульсировало. Шарлотта уставилась на свои руки. Они были пусты. Автомат лежал у ее ног. Ее онемевшие пальцы выпустили его.
        Она тут же подобрала оружие, опять уложив его на колени.
        «Наверное, надо было попросить Ндая остаться с нами…»
        Шарлотта повернулась к тому, кто остался охранять группу вместе с ней. Кейн держался рядом, все еще стоя и навострив уши. Она протянула руку и погладила его.
        «Зато вот кто у нас есть».
        Прикоснувшись к нему, Шарлотта почувствовала, как вибрируют его бока. Пес глухо ворчал. Его шерсть встала дыбом под ее ладонью. Взгляд Кейна был прикован к темному лесу в противоположной стороне от компаунда. Глухое ворчание превратилось в предостерегающий рык.
        «Там кто-то есть!»
        Она еще крепче сжала автомат, но пальцы отказывались повиноваться. Оружие, кажущееся маслянистым в ее онемевших руках, постоянно выскальзывало из них… Шарлотта попыталась встать, но лишь поняла, что от малейшего усилия конечности начинают ходить ходуном.
        И Шарлотта обратилась к единственному оружию, которому сейчас могла доверять.
        - Кейн…
        Пес коротко глянул на нее, а затем вновь уставился на лес.
        Она подняла руку, что потребовало от нее всех усилий, и показала ею на неподвижных пациентов. Отдала команду, которую Такер велел использовать в случае крайней необходимости.
        «ОХРАНЯТЬ!»
        27
        25 апреля, 09:15 по центральноафриканскому времени
        Остров Белка, Демократическая Республика Конго
        Упершись кулаками о стол в своем забаррикадированном кабинете, Нолан де Костер изучал ряды мониторов охранной системы. Лицо его горело, словно обожженное солнцем. Он пытался оценить обстановку в своих владениях. В рабочем состоянии оставались всего несколько камер наблюдения, так что картина была довольно обрывочной.
        Камера, установленная на самой верхушке церковного шпиля, показывала тлеющие обломки двух вертолетов - о том, чтобы убраться с острова по воздуху, теперь не было и речи. Снаружи все еще доносились отдельные выстрелы - в основном откуда-то с площади. Два недавних взрыва гранат, сотрясших весь гестхаус, до сих пор эхом отдавались у него в голове.
        После этого Нолан уже не мог связаться с Дрейпером.
        - И что же нам теперь делать? - взмолился гнусавый голос позади него.
        Миллиардер бросил взгляд на Нгоя. Исследователь расхаживал перед стальными ставнями, закрывающими выход на балкон. Его глаза горели от страха, он даже обхватил руками живот.
        - Будем выбираться отсюда, - ответил де Костер.
        - Как?
        Нолан повернулся к монитору, на котором шла трансляция с одной из уцелевших камер. На экране была видна мерцающая река, длинный причал и его личная бронированная яхта. Шестидесятифутовая посудина была построена из толстой стали, все окна - из пуленепробиваемого стекла. Он использовал ее для доставки на остров всяких высокопоставленных лиц, один раз даже президента США.
        Броня в таком неспокойном регионе была просто необходима. Однажды он даже пережил ракетную атаку повстанческих сил на борту этого судна, сам сидя за штурвалом.
        «И теперь оно снова защитит меня».
        Де Костер нажал кнопку на пульте. Усиленная сталью панель из эбенового дерева за письменным столом скользнула в сторону, открывая потайную лестницу. Ступеньки вели к хорошо замаскированному гаражу в задней части здания, где стоял электрический квадроцикл. Оттуда можно было добраться до причала, избежав перестрелки на главной площади.
        Нгой с широко раскрытыми глазами бросился к открывшемуся проему, лицо его осветилось надеждой.
        Лишь горстка людей знала про этот потайной ход, подготовленный на случай скрытого побега. Это было столь же разумной мерой предосторожности, как и бронированная моторная яхта.
        Нолан намеревался выжить, чтобы выправить свой накренившийся корабль. Он все еще мог обратить это бедствие в свою пользу. Де Костер никогда не нажил бы свои миллиарды, если б всякий раз поддавался панике. Он придерживался известного изречения барона Ротшильда: «Покупай, когда на улицах течет кровь, даже если она твоя собственная».
        Он напоследок глянул на обломки на площади, искалеченные тела вокруг них. И пусть уравнение стало более сложным, твердо вознамерился решить его.
        Потом выпрямился, готовый уходить.
        Но стоило ему сделать шаг к лестнице, как за спиной у него запищал компьютер. И удивленный, и полный любопытства, де Костер вернулся к своему столу, чтобы ответить на видеозвонок. Постучал по клавиатуре, и на экране появилось знакомое лицо капрала Виллема, военного инженера-бельгийца. Молодой человек низко сгорбился над пультом; по лицу его струился пот, но он не покинул свой пост. Впрочем, здание центра связи было сложено из массивных бетонных блоков, представляя собой практически крепость.
        - В чем дело, капрал?
        - Сэр, - выдохнул Виллем. - Вы поручили мне сообщить вам, если я обнаружу еще одну аномальную передачу.
        Нолану потребовалась секунда, чтобы сообразить, о чем идет речь.
        - Спутниковая связь из джунглей?
        - Мы опять ее перехватили. Дальше к востоку. Я прогнал ее через программу дешифрования. Ту, которую нам продали китайские хакеры.
        - И что?
        - Ничего не вышло.
        Де Костер ничуть не удивился. «Китайцам нельзя доверять».
        - Но эта первоначальная расшифровка взломала ее достаточно, чтобы моя собственная программа смогла вычленить одно-единственное слово.
        - И какое же?
        - Это было слово «лекарство».
        Нолан напрягся, сжав кулак. Он уже не сомневался, что силы, направленные против него, были чем-то более серьезным, чем простые наемники. И точно так же подозревал, что аберрантный сигнал, исходящий из глубоких джунглей, каким-то образом связан с нападением на остров. Эту неизвестную переменную требовалось исключить.
        Тем более сейчас.
        Нельзя было позволить этой неизвестной стороне взять верх. Нолан не знал, было ли это единственное слово - «лекарство» - настолько важно, как оно звучало, но он никогда не рисковал, особенно когда мог подстраховаться.
        - Сэр, что мне делать? - спросил Виллем.
        - Пришли мне координаты этого сигнала.
        - Уже высылаю.
        Мгновение спустя на экране появились цифры широты и долготы.
        - Спасибо, Виллем. Подожди секундочку, пока я не получу подтверждение.
        - Жду.
        С мрачным удовлетворением Нолан быстро застучал по клавиатуре. После предыдущего предупреждения Виллема он уже разработал план действий. У него имелся большой военный беспилотник - российский «С-70 Охотник», - подготовленный к вылету и ожидающий на замаскированной взлетно-посадочной полосе. Два года назад он снял с него все вооружение, причем только лишь для того, чтобы тот служил средством доставки одной-единственной бомбы.
        В прошлом Нолан добыл семь бомб MOAБ, но упрятал по бункерам только шесть. Седьмую он встроил в этот беспилотник. Нолан хотел иметь свободу действий - возможность нанести разрушения в любое время и в любом месте, где это будет необходимо.
        «Как в данный момент».
        Он передал полученные от Виллема координаты операторам беспилотника на взлетно-посадочной полосе. Теперь оставалось только ждать. Его палец нетерпеливо постукивал по столу.
        Виллем следил за общением Нолана с аэродромной командой, постепенно понимая, что именно затевается и какое участие он сам принимает в происходящем. Лицо его напряглось, губы сжались еще сильнее. Но он был еще молод, не столь закален, как Нолан. Со временем это изменится. Виллем мог бы стать ценным активом для его корпорации.
        Наконец на мониторе появилось новое окно с подтверждением со взлетно-посадочной полосы и указанием расчетного времени поражения цели. В углу экрана начался обратный отсчет.
        Удовлетворенный, Нолан переключил свое внимание на другой монитор.
        - Спасибо, Виллем. А теперь можешь уходить. Попробуй добраться до моей яхты.
        - Да, сэр. Спасибо, сэр.
        После того, как видеозвонок закончился, Нолан опять бросил взгляд на таймер, ведущий обратный отсчет.
        «Еще двадцать две минуты».
        И тогда эта неизвестная переменная в уравнении будет исключена.
        09:22
        Такер притаился справа от стальной двери, ведущей в центр связи. Дым резал легкие, но при этом и надежно скрывал их. Несколько солдат все еще бродили вокруг, хотя вся стрельба на данный момент прекратилась.
        Он прислонился плечом к стене, стараясь не нагружать сломанную лодыжку. Ранее, изведя целый рулон клейкой ленты из рюкзака Такера, Фрэнк смастерил из нее относительно жесткую шину.
        Сам Фрэнк пригнулся со своим автоматом по другую сторону запертой двери.
        Узкое окошко позволяло заглянуть внутрь. Оборудование обслуживал единственный техник - молодой человек с наушниками на голове. И пусть войти они не могли, но подслушать кое-какие обрывки разговора все-таки удалось. Речь шла о каком-то сеансе шифрованной спутниковой связи из глубин джунглей - и, похоже, о каком-то лекарстве.
        Такер прошептал Фрэнку:
        - Это, должно быть, про Грея и остальных.
        Де Костер явно замышлял какие-то встречные меры.
        - Отойди! - предупредил Фрэнк.
        Через окно Такер заметил техника, спешащего к двери. Тот нес спортивную сумку и на ходу подхватил большой дробовик, лежавший рядом с пультом.
        Фрэнк прижался к двери сбоку. Такер последовал его примеру. Заскрежетал засов, и дверь распахнулась. Едва радист высунул голову, как Такер тут же ударил его прикладом автомата в лоб, отбросив внутрь. Фрэнк последовал за ним, приставив ему к груди «Дезерт Игл». Молодой человек уронил свою сумку и оружие и поднял обе руки.
        - Niet schieten[97 - Не стреляйте! (нидерл.)]… - взмолился он.
        Припадая на сломанную ногу, Такер заставил техника отступить под дулом автомата в глубину комнаты, а Фрэнк запер дверь.
        - Говоришь по-английски? - спросил Такер.
        Парень энергично закивал.
        - Ja… да.
        - Как тебя зовут?
        - Виллем… Ян Виллем.
        Такер указал на мониторы, которые все еще светились. В спешке капрал ушел, оставив все включенным, - скорее всего, чтобы поддерживать помехи. На одном мониторе было открыто окно с цифровой картой, набором перекрестий и маленькой мигающей точкой в форме крошечного самолетика.
        - Твой разговор с де Костером, - продолжал Такер. - Что планируется?
        Виллем явно колебался, но Фрэнк подстегнул его готовность к сотрудничеству дулом своего огромного пистолета.
        - Выкладывай! - потребовал он.
        Судорожно сглотнув, капрал кивнул и быстро пересказал события последних нескольких часов, закончив решением де Костера принять превентивные меры.
        - Беспилотник с бомбой нанесет удар по точке с этими координатами через… - Техник взглянул на таймер, отсчитывающий время. - Восемнадцать минут.
        В этот момент крошечный значок самолета на экране пришел в движение.
        Фрэнк посмотрел на часы.
        - То есть примерно в девять сорок пять.
        Такер представил себе дымящийся кратер на шахте и толкнул молодого человека к пульту.
        - Отключи все глушилки в этом районе!
        - Не могу. Только не отсюда.
        Такер разочарованно нахмурился.
        - Тогда выключи ту, что на острове.
        «Может, этого будет достаточно».
        Виллем повернулся к пульту и на что-то нажал.
        - Готово.
        Уэйн вытащил свой спутниковый телефон.
        Грея нужно было срочно предупредить. Он поднял свой телефон, пытаясь поймать сигнал. Повертел коротенькой антенной во все стороны, но без толку.
        Такер громко выругался.
        - Погоди… - Фрэнк наклонился к монитору, указывая пальцем на красный значок самолета, который медленно перемещался по светящейся карте. - Это трансляция в реальном времени, насколько я понимаю? Как и обратный отсчет?
        Виллем кивнул.
        Фрэнк направил пистолет в физиономию инженера.
        - А значит, связь все-таки работает! У тебя наверняка есть дешифратор для преодоления помех.
        Виллем, казалось, лишь удивился, что этот факт может ставиться под сомнение.
        - Natuurlijk![98 - Естественно! (нидерл.)] Я же главный инженер.
        Фрэнк с широко раскрытыми глазами повернулся к Такеру.
        - Выходит, мы все же можем связаться с нашими.
        Такер застыл на месте - но вовсе не из-за открытия Фрэнка. Он поправил очки краем телефона. При отключении местной глушилки картинка с камеры Кейна перестала постоянно прерываться и разваливаться на отдельные пиксели. Изображение стало четким и плавным. Сердце сжалось от открывшегося зрелища.
        «О боже…»
        - Такер? - Фрэнк подошел ближе. - Что…
        Тот нажал кнопку быстрого набора и сунул ему спутниковый телефон.
        - Это номер «Сигмы». Директор Кроу. Расскажи ему все.
        И сразу же метнулся к двери.
        - Пусть вызовет сюда бойцов ВСДРК! И предупредит Грея.
        - Такер! - крикнул ему вслед Фрэнк.
        Но у того не было времени на объяснения.
        Отбросив бесполезный автомат, Такер схватил дробовик инженера - «Моссберг-930». Магазин этого полуавтоматического ружья двенадцатого калибра вмещал восемь патронов.
        «Лучше бы этого хватило».
        Паника заглушала боль. Припадая на сломанную ногу, он выскочил за дверь - и угодил чуть ли не прямо под пули.
        Замер и низко пригнулся под шквалом огня, преградившим путь. Три солдата - вероятно, последние из оставшихся в живых - яростно обстреливали лес, откуда велся ответный огонь. Наконец один из них упал, раненный в лицо. Двое оставшихся бросились наутек.
        Из леса появилась две фигуры.
        Монк и Ндай…
        Такер бросился к ним.
        - Давайте сюда! - Добежав до них, он без остановки промчался дальше, махнув на бегу в сторону центра связи. - Прикройте Фрэнка!
        - А ты куда? - крикнул ему вслед Монк.
        «Нет времени…»
        09:25
        Кейн бежит по лесу, не смея останавливаться. Пули летят ему вслед, разрывая листья и расщепляя кору. Приказ продолжает пылать в его глазах, словно выжженный где-то в самой глубине черепа.
        Приказ охранять.
        И он твердо намерен его выполнить.
        Остальные, сбившиеся в кучу и слабые, остались далеко позади. Чуть раньше он услышал характерное жужжание и приглушенный лязг, уловил запах оружейного масла и электрических разрядов. Осознал опасность, которую они влекут за собой. И устремился в лес, чтобы увести эту опасность за собой.
        Даже сейчас он использует свое тело, свой жар, свое рычание, чтобы охотники не потеряли его след. Они буквально повсюду. Их много. Он петлял и кружил, отступал и вновь бросался вперед, собирая их всех на своем пути, заманивая подальше.
        И вот теперь угодил в свою собственную ловушку.
        Они смыкаются со всех сторон, неумолимо надвигаясь.
        Наконец он убегает от выстрелов, ныряет в более глубокие тени, останавливается, проскользив на лапах. Ищет, напрягая все свои органы чувств. Втягивает ноздрями запах человеческих и звериных следов, мокрого суглинка, прелых листьев и гнилого дерева. Тем не менее над всем этим витает вонь нефтяного дыма. Тот висит повсюду. Ориентироваться трудно. Жужжание вновь наполняет мир вокруг него.
        Он опытный солдат.
        Он все понимает.
        Снова бежать - это смерть.
        Измученный, Кейн тяжело дышит. Горячая кровь сочится из ссадины у него на боку. Он осторожно прижимается животом к земле. Нужно оставаться здесь, оттягивая на себя опасность - подальше от тех, кого он должен защищать.
        Охотники приближаются к нему, неся с собой запах молний и пороховой гари.
        Шерсть его встает дыбом.
        Но он все равно не сдвинется с места.
        09:27
        С туманной от мучительной боли головой Такер бежал через лес, обеими руками сжимая тяжелый дробовик. Припадая на сломанную ногу, подталкивал себя вперед другой. Боль пронзала с каждым шагом, словно огненное сердцебиение, пульсируя в такт с колотящимся в груди сердцем.
        Он пробивался сквозь низкие ветви, натыкаясь на стволы деревьев. Внимание разделилось. Сосредоточившись на обстановке впереди, Такер постоянно следил за покачивающейся стрелкой приводного радиомаяка Кейна. И мгновение назад увидел, как пес, осыпаемый градом пуль, останавливается после безумной гонки среди деревьев. Тепловизионная камера на жилете пса показывала множество перегретых четвероногих роботов, преследующих Кейна. Точное число определить было трудно. Они были буквально повсюду и приближались к его напарнику со всех сторон одновременно.
        «Так много…»
        Перед эвакуацией солдаты, должно быть, собрали всех роботизированных собак в одном месте, готовя их к погрузке. И, как только началась перестрелка, явно выпустили всю эту свору в лес - не исключено, чтобы прикрыть свой собственный побег.
        И теперь Такер наблюдал, как темно-оранжевые пятна на экране очков приближаются к позиции Кейна.
        «Черт, никак не успеть…»
        И все же нужно было помочь напарнику. Такер нащупал свой беспроводной пульт, управляющий патронташем Кейна. Нашел и нажал нужную кнопку, чтобы сбросить осколочную гранату. Он молился, чтобы этого оказалось достаточно - чтобы это дало Кейну преимущество, позволило избежать гибельной петли.
        Как в прошлый раз.

* * *
        Кейн чувствует легкий толчок. Его уши улавливают щелчок запала. Серебристый заряд, задев его за бок, падает на мокрые листья под ним.
        Это убеждает Кейна в том, что его напарник где-то рядом. Эта мысль успокаивает его, напоминая о том, что они по-прежнему вместе. Он вновь ощущает вкус лакомого мясного кусочка, брошенного с тарелки. Видит полет красного мячика в ярком солнечном свете. Чувствует прижавшееся к нему теплое тело, крепкий мускусный запах пота, который так же хорошо знаком ему, как и его собственный.
        Отмечает каждый удар сердца, отсчитывая время до огненной вспышки и града осколков.
        Он знает, как должен поступить.
        Приказ по-прежнему ярко пылает перед глазами.
        Защищать.
        Нельзя позволить охотникам ускользнуть и вновь угрожать остальным.
        Он должен оставаться на своем посту. И зная это, нависает всем телом над серебристым яйцом, притаившимся на земле.
        Кейн принимает то, что грядет. Вдалеке слышится глухой выстрел из мощного ружья. Но он по-прежнему не двигается.
        Он хороший солдат.
        И что более важно…
        Он хороший мальчик.

* * *
        Через тепловизионный прицел очков Такер заметил прямоугольное оранжевое свечение справа от себя. Вскинул свой «Моссберг» и выстрелил. Четвероногий робот разлетелся на куски. Такер не замедлил бега. Пока он мчался через лес, в голове у него щелкал обратный отсчет.
        «Десять секунд…»
        Другие огни светились в лесу, отмечая все больше механических собак. Они были повсюду. Целая дюжина, если не больше. А у него осталось всего шесть патронов.
        «Девять секунд…»
        Такер связался с напарником через свой «молярфон».
        - Уходи, Кейн! Сейчас же!
        Но, как и в прошлый раз, пес оставался на месте, отказываясь выполнять приказ и явно придерживаясь предыдущей команды. Кейна учили расставлять приоритеты, доверять собственным инстинктам, а не слепо следовать приказам.
        А еще этот пес мог быть чертовски упрямым.
        «Восемь…»
        Такер хромал и подпрыгивал, отказываясь сдавать Кейна. Веер пуль пролетел через лес, разрывая ветки. Часть попала в бронежилет. Он повернулся и прицелился, когда появился один робот.
        Пуля «Моссберга» раздробила ногу механической собаки, и та с лязгом отлетела в сторону. Ее пулеметная установка продолжала палить вслепую, разрывая полог леса над головой.
        «Семь…»
        Такер быстро ковылял дальше; теперь уже все тело горело огнем от боли. Листья хлестали его по лицу, ветки царапали обнаженную кожу. Он продолжал пробиваться вперед.
        «Шесть…»
        Уэйн выстрелил снова, отбросив в сторону еще одного четвероногого робота и расчистив путь перед собой.
        «Пять…»
        - Кейн, дружок, шевелись! Ну пожалуйста…
        «Четыре…»
        В дымном мраке впереди возникло новое свечение, с более мягкими краями. Он сразу узнал его, такое теплое и родное - словно свет домашнего окна в ночи.
        «Три…»
        Другие фигуры смыкались справа и слева, осыпая его пулями из пулеметных установок. Но он лишь пригнулся пониже, даже не потрудившись открыть ответный огонь. Времени уже не оставалось.
        «Две…»
        Такер отодвинул в сторону тяжелые листья папоротника. За ними был Кейн, наполовину погребенный в кустах. Темные глаза пса сверкнули в его сторону. Хвост вильнул в последнем приветствии.
        «Одна…»
        Такер прыгнул сломя голову. Время замедлилось и остановилось. Он хотел, чтобы этот момент длился вечно. И все же он сделает все, что сможет.
        «Быть вместе - до самого конца».
        Когда Такер врезался в Кейна, граната взорвалась.
        09:29
        Укрывшись в радиорубке за толстыми стенами центра связи, Фрэнк вздрогнул, когда по лесу эхом разнесся громкий взрыв.
        «Какого черта?»
        Они с Монком только что закончили отчаянный вызов командованию «Сигмы». Они были кратки, стараясь дать директору Кроу как можно больше времени, чтобы предупредить Грея о надвигающейся угрозе. Директор пообещал предупредить военных ВСДРК и потребовать, чтобы на остров отправили вертолеты.
        Фрэнк подошел к Ндаю, который охранял дверь. Монк не сводил пистолета с Виллема. Все они слышали выстрелы из дробовика, только что донесшиеся из леса. Фрэнк указал на клубящийся столб дыма на юго-востоке.
        Судя по всему, именно там сейчас и находился Такер.
        - Это вроде где-то неподалеку от того места, где мы оставили Шарлотту и остальных? - спросил он у Ндая. - Такер пошел им на помощь?
        - Нет. - Экогвардеец махнул рукой прямо на юг. - Мы оставили их вон там.
        Фрэнк нахмурился.
        Тогда что же означал этот взрыв?
        09:27
        Такер немного отодвинулся от Кейна, но продолжал крепко удерживать его. Мир завязался тугим узлом.
        Жутко болела голова. В ушах - лишь протяжный звон на одной ноте. По лицу и горлу струилась кровь. Он чувствовал ее вкус, втягивал вместе с дыханием.
        Такер поднес ладонь к лицу, нащупав застрявшие в нем зазубренные осколки гранаты. Палец провалился сквозь дыру в щеке.
        И все же…
        «Я жив».
        Он провел ладонью по кевларовому жилету Кейна.
        «Пожалуйста…»
        Дотянулся до мягкого уха, нащупал усатую морду. Мокрый теплый язык слизнул кровь с его пальцев.
        «Слава богу…»
        Задыхаясь, он перекатился на бок, сел и прижал к себе тяжело дышащего Кейна. Тихое поскуливание друга вызвало настоящую бурю в голове.
        «Я знаю… но мы сделали это».
        Тем не менее опасность не миновала. Такер осмотрел место взрыва. С деревьев и кустов оборвало листья, криво свисали поломанные ветки.
        В последний момент ему удалось откатиться от гранаты. Его бронежилет, защитивший и Кейна, спас им жизни.
        Четыре робота, которые приблизились к ним почти вплотную, приняли на себя основную тяжесть взрыва. Теперь они лежали, дымясь, в их механических потрохах что-то искрило. Один, заброшенный на ветви кедра, по-прежнему висел там.
        Такер поискал других, не уверенный, не было ли их больше, - взрыв мог просто перегрузить их сенсоры, отправив бродить по лесу.
        Все, что он знал наверняка…
        - Нам нужно выбираться отсюда!
        Кейн опять жалобно заскулил - теперь, когда слух Такера немного прояснился, это прозвучало громче. Уэйн подвинулся, чтобы помочь своему четвероногому другу подняться - не стоило и дальше лежать на земле. Не было никакой уверенности в том, что роботы-собаки вновь не заявятся сюда обшаривать окрестности.
        Такер встал на колени, но Кейн остался лежать на боку, тяжело дыша и вывалив язык. Остекленевшие глаза его светились болью, нацелившись куда-то вдаль.
        - Кейн…
        И тут сердце Такера сжалось.
        «О боже, нет…»
        Из передней лапы собаки струилась кровь, пропитывая землю.
        Предплечье Кейна было раздроблено, обнажая кость; лапа висела только на коже и сухожилиях.
        Такер сжал лапу, перекрывая поток крови, пытаясь удержать готовую отлететь жизнь Кейна одной лишь силой воли. Другой рукой поднял своего напарника, обретя силу, о которой даже и не подозревал, и заковылял прочь из зоны поражения. Свои очки он потерял, но знал дорогу назад.
        Такер продирался сквозь лес, стараясь идти как можно быстрее. Лодыжка горела огнем, из тысячи ссадин и порезов текла кровь, а засевшие осколки с каждым шагом все глубже вонзались в бедро и плечо. Дыхание пресекалось. Взгляд его сфокусировался на некой точке в противоположной стороне от компаунда.
        Сбившись с шага, он споткнулся, едва не уронив Кейна и на миг отпустив его сломанную лапу. Брызнула кровь. Такер проклинал себя за то, что не располагает чем-то лучшим, чем его собственная слабеющая хватка, - надо было бы наложить жгут и шину, но он не знал, сколько еще осталось Кейну.
        Спотыкаясь, Уэйн побрел дальше; перед ним бесконечно простирался все тот же лес.
        «Неужели я кружу на одном месте?»
        И тут - какое-то движение впереди. Такер молился, чтобы это оказался кто-то из своих, но вместо этого в поле зрения появилась одна из собак-роботов, которая быстро направилась к ним.
        Пулеметная турель повернулась, готовая разорвать их в клочья.
        Такер повернулся к ней спиной, все еще пытаясь защитить Кейна. Оглушительно грянули выстрелы. Он уже ждал ударов пуль.
        Но этого так и не произошло.
        Обернувшись, Такер увидел Фрэнка и Монка, несущихся к нему с дымящимися автоматами. Робот лежал на боку, весь в дырах, перебирая в воздухе суставчатыми ногами.
        Такер бросился им навстречу. Едва не врезался во Фрэнка, спеша передать ему Кейна, и упал на колени.
        - Спаси его…
        Фрэнк подхватил пса на руки. Армейский ветеринар сразу же заметил размозженную конечность и крепко перехватил ее.
        - Он потерял слишком много крови.
        «Не только он…»
        Такер завалился вбок, падая, как в замедленной съемке. Мир потемнел. Тем не менее его взгляд не отрывался от Кейна. Только теперь он осознал, как безвольно пес повис на руках у друга. Темно-янтарные глаза смотрели не мигая; язык был слишком длинным, слишком синим.
        «Кейн…»
        Последние слова Фрэнка последовали за ним в небытие.
        - Он не дышит.
        28
        25 апреля, 09:29 по центральноафриканскому времени
        Провинция Итури, Демократическая Республика Конго
        - Это чертово дерево случайно не утопило вашего друга? - спросил Бенджи.
        Грей понимал, что вопрос вполне обоснованный. Ковальски не выныривал уже больше десяти минут. Легкие у его напарника были объемистые, но все же не настолько. Пирс приподнялся на цыпочки, пытаясь получше разглядеть происходящее за клубящимися бледными корнями, дрожащими шипами и колючками.
        Дупло материнского дерева напротив них светилось мерцающим серебром. Вода в пруду у входа превратилась в плоское зеркало. Грей не мог сказать, всплыл ли Ковальски в каком-то другом месте и позволили ли ему наконец сделать вдох. Края пруда находились за пределами его поля зрения, скрытые изгибом толстенного ствола.
        Он с беспокойством бросил взгляд на Тьенде. Тот просто опирался на свой посох. Фарайи держался рядом с ним. Веки старейшины были прикрыты.
        Похоже, утомление все же давало о себе знать, тем более что старик уверял, что ему больше ста лет.
        Тем не менее Тьенде заметил внимание Грея.
        - Если Она выбрала его, то позаботится о нем.
        Словно в ответ на эти слова, гладь воды вдруг поднялась сверкающим фонтаном. Ковальски вознесся вместе с ним, высоко воздетый вверх путаницей корней. Он по-прежнему пытался вырваться из их хватки. Отплевывался и кашлял, захлебываясь водой, которая лилась из его носа и губ.
        Капкан из корней перенес его к краю пруда и оставил у входа в дерево. Ковальски упал на четвереньки, и его сразу же вырвало еще большим количеством воды.
        - Она закончила с ним, - объявил Тьенде.
        «Это и так ясно…»
        Ковальски сел, сделал еще несколько глубоких вдохов и громко выругался. Поднялся на ноги.
        - Больше никогда на такое не поведусь!
        - Ты в порядке? - окликнул его Грей.
        - Как вы себя чувствуете? - вторил ему Бенджи.
        Ковальски нахмурился.
        - Как чуть не утонувший кот, черт побери… Как, думаешь, после такого можно себя чувствовать? - Хрюкнув, он сплюнул. - На вкус это как смесь антифриза с плесенью! И все порезы жгутся, мать их так…
        И он, спотыкаясь, направился к ним.
        Грей поднял руку и указал назад.
        - Твоя фляга! Нам нужен образец этой воды!
        Здоровяк раздраженно вздохнул, явно не обрадованный перспективой вновь оказался возле этого пруда. Тем не менее он повернулся, пытаясь отстегнуть флягу от пояса.
        К сожалению, этот вопрос решили без их участия.
        Едва только Ковальски попытался опять войти в дерево, внутри ствола, словно разъяренные кобры, поднялись корни с острыми шипами, преграждая ему путь.
        Ковальски замер.
        - Не думаю, что это у меня выйдет…
        - Надо попробовать! - крикнул Грей.
        Ковальски впился в него взглядом.
        - Тогда сам подойди и попробуй.
        Грей повернулся к Тьенде, готовый умолять его о помощи.
        Но прежде чем успел хоть что-то сказать, в кармане у него зажужжал спутниковый телефон - после последнего разговора с Пейнтером батарею из него вынимать не стали. Директор пообещал тогда организовать эвакуацию на вертолете, как только они получат лекарство. Местом сбора назначили голый скалистый гребень, возвышающийся над долиной. Это был единственный разрыв в лесу, протянувшемся на бесчисленные мили.
        Грей, который почувствовал облегчение от того, что директор наконец вышел на связь, бросил взгляд на Ковальски, который все еще стоял со своей флягой в руке. Хотя, похоже, намеченную эвакуацию приходилось отложить.
        Пирс поднял трубку и установил соединение.
        - Директор Кроу, у нас есть…
        Пейнтер перебил его, голос его звучал резко и настойчиво.
        - Грей, вам нужно срочно убираться оттуда. Прямо сейчас в вашу сторону летит беспилотный бомбардировщик, настроенный на ваши текущие координаты. Бомба - известная вам МОАБ. Взрыв уничтожит все на многие мили вокруг.
        Грей крепче сжал телефон.
        - Когда он окажется здесь?
        - Минут через пятнадцать, может, меньше.
        Пирс уставился на Ковальски и на его пустую флягу.
        - Но у нас нет лекарства.
        - Не имеет значения. Отключайся и сваливай оттуда!
        Связь прервалась.
        Ковальски свирепо посмотрел в его сторону.
        - Ну что еще?
        Грей махнул ему, чтобы он возвращался. У них не было времени спорить с деревом, которое жило тут многими тысячелетиями.
        - Забудь об этом! - крикнул он. - Бежим!
        Ковальски с радостью подчинился этому приказу. Но все-таки крикнул, направляясь к ним:
        - Почему? К чему такая спешка?
        - Бомба! Летит в нашу сторону. Будет здесь через пятнадцать минут!
        Ковальски выругался и ускорил шаг. Внешний клубок корней раздвинулся, чтобы пропустить его, затем опять сомкнулся у него за спиной. Здоровяк вдруг резко остановился и ткнул пальцем в грудь Бенджи.
        - Ты должен мне пятьдесят баксов!
        Бенджи смущенно посмотрел на Грея.
        - Он поспорил со мной, что никто не попытается взорвать нас до того, как все это закончится.
        - Не стоило заключать такое пари. - Пирс подтолкнул Бенджи и Фарайи к внешнему барьеру из черных корней и острых шипов. Потом махнул Тьенде, чтобы тот следовал за ним, бросив на старика извиняющийся взгляд.
        Тот выглядел растерянным, но в то же время и смирившимся.
        Грей заставил всех пошевеливаться. Низкий проход под колючими ветками казался на сей раз не столь серьезным препятствием. Древесные кинжалы и рапиры втянулись в темную массу ветвей, позволяя им двигаться быстрее.
        Пока они ползли, в голове у Грея шел обратный отсчет. Радиус поражения МОАБ простирался на целую милю от эпицентра - а может, и дальше, поскольку взрывная волна окажется запертой в высоких скалистых стенах долины.
        Команда никак не могла преодолеть это расстояние за оставшееся время.
        «По крайней мере, все из нас».
        И все же Грей отказывался бросать кого бы то ни было. Они все выберутся отсюда, или не выберется никто. Он намеревался добраться до этого золотого царства - города, устроенного в цельной жиле драгоценной руды, и молился, чтобы тот оказался достаточно надежным укрытием.
        «Но сначала надо как-то добраться до него».
        Наконец туннель закончился, и Грей вновь оказался перед лицом холмистой страны чудес со светящимися прудами и золотисто-зеленым лесом. Над поляной висел туман, выбрасываемый спорообразующими кистами.
        Он махнул рукой вперед.
        - Бежим дальше. И как можно быстрее.
        Грей сразу задал жесткий темп - то рысью, то бегом, замедляясь, когда Бенджи или Тьенде хватали ртом воздух, и раз за разом подталкивая их, когда они слишком уж отставали.
        Пока они бежали, земля повсюду вокруг них продолжала шевелиться - напоминание о том, что истинная часть леса лежит у них под ногами в виде обширной взаимосвязанной сети корней и грибковых гифов, образующих разум, намного более древний, чем что-либо на Земле.
        Зная, что грядет и что будет уничтожено, Грей раздраженно стискивал зубы.
        «И зачем мы только приперлись сюда?»
        Что это им дало?
        Пустая фляга Ковальски подпрыгивала у того на бедре. Грей питал слабую надежду, что какие бы целебные силы ни были дарованы здоровяку, их можно попробовать извлечь обратно из его крови и использовать для того, чтобы остановить распространение инфекции.
        Наконец они добрались до края древнего леса. Опушка перед более темными зарослями так и манила к себе. Бенджи опять отстал - не столько из-за своего прерывистого дыхания, сколько ради Тьенде. Старик уже откровенно хрипел на бегу, его изможденное лицо блестело от пота. Свой посох он давно потерял где-то по пути.
        Теперь старика поддерживал Ковальски, а Фарайи пытался помочь ему с другой стороны.
        Грей занял место мальчишки.
        - Дуй вперед!
        Они снова двинулись в путь, пробираясь сквозь плотную баррикаду темного леса, пока наконец не преодолели и ее.
        Пирс посмотрел на часы.
        9:38
        У них оставалось всего семь минут - в самом лучшем случае.
        Бенджи первым заметил проблему, притормозив и оглядевшись вокруг.
        - Где остальные? - произнес он, с трудом переводя дух.
        Грей тоже осмотрелся и понял, что Молимбо и остальные пигмеи ушли, забрав с собой своих ручных земляных волков. Их нигде не было видно.
        Он покачал головой.
        - Остается лишь надеяться, что они ушли достаточно далеко.
        - А может, они почувствовали, что должно произойти, - предположил Бенджи. - И уже укрылись в городе.
        - Может быть, - пробормотал Грей, хотя и сомневался в этом. Охотники явно избегали древнего города - мертвого царства, усеянного костями.
        Но времени на рассуждения уже не оставалось.
        Коммандер опять поторопил своих спутников.
        - Не останавливайтесь!
        Когда они вновь тронулись в путь, на дороге появился одинокий часовой, материализовавшийся из леса, словно призрак. Покрытый белоснежной шерстью земляной волк остановился перед ними; его старые глаза нацелились на Тьенде, приветствуя возвращение своего давнего товарища.
        - Мбе… - выдохнул тот.
        Волк серебристым привидением потек по булыжникам навстречу соплеменнику. Поравнялся с Тьенде и зашагал рядом с ним. Его присутствие придало старейшине сил. Вырвавшись из рук Грея и Ковальски, Тьенде провел рукой по боку зверя, словно черпая силу из его пушистого тела.
        Они ускорили шаг, мчась вниз по извилистой тропинке. И все же к тому времени, как достигли развилки, старику вновь понадобилась помощь. Он прихрамывал, спотыкался и явно отставал. Грей вернулся и обхватил его за спину. Конечности Тьенде ощутимо дрожали. Сквозь тонкие ребра Грей чувствовал, как бешено колотится его сердце.
        Хотя Тьенде был намного моложе Молимбо, представителю племени бакуба все-таки было уже хорошо за сто - а может, и все сто пятьдесят лет. Грей по-прежнему задавался вопросом, требовались ли целые поколения воздействия - многие тысячелетия жизни здесь - для достижения исключительного долголетия пигмеев. В этом отношении Тьенде был все еще относительным новичком, более восприимчивым к разрушительному воздействию возраста.
        Слева от старейшины возник Ковальски, явно готовый нести его на себе, если понадобится. Здоровяк попытался столкнуть земляного волка с дороги. Мбе зарычал, явно не желая оставлять свой пост. Но и сам старый волк уже тяжело дышал, глаза его закатились от напряжения.
        Как напоминание о том, что ни Тьенде, ни столетний зверь не могли вечно противостоять натиску времени.
        - Почти пришли! - крикнул им Бенджи, показывая вперед.
        Город, окутанный лесом, лежал в темноте. Пламя, которое освещало его, давно погасло. Грей понимал, почему пигмеи избегали этого места. Дело было не только в костях. Над ними словно нависло что-то жуткое и потустороннее.
        Однако сейчас было не до местных суеверий.
        Он взглянул на светящийся циферблат своих часов.
        9:42
        - Осталось три минуты! - крикнул Грей.
        Съежившись, Бенджи еще быстрей устремился к темному фасаду.
        «Успеем ли?»
        Грей продолжал всех поторапливать.
        - Заберитесь туда как можно глубже! Как можно дальше от входа!
        Бенджи с Фарайи первыми достигли входа в город - они выбрали более прямой маршрут, свернув с тропинки и продравшись сквозь подлесок и заросшую грибами поляну. Дождевик с глухим хлопком взорвался у него под ногой, напугав его. Древние черепа и ребра хрустели под подошвами, и пару раз он чуть не оступился.
        Бенджи молился, чтобы к этому древнему мавзолею не добавились и их собственные кости.
        Наконец они с Фарайи достигли темного порога. Бегущий позади Ковальски зажег фонарик, отбросивший их тени глубоко внутрь. Бенджи затормозил было у входа, но Ковальски врезался в него и подтолкнул вперед.
        - Шевелись! - проревел он.
        Биолог споткнулся, но удержался на ногах и побежал вслед за Фарайи. Ковальски напирал на них сзади. Луч его фонарика так и прыгал вокруг. Сияющие стены придавали его свету теплый золотистый оттенок. На бегу Бенджи провел ладонью по одной из поверхностей, ощутив, какая она гладкая. Хотя хвататься сейчас за стены стоило лишь разве для того, чтобы сохранять равновесие.
        Повсюду под ногами валялись кости. Большинство скелетов были все еще целы, жутковато раскинувшись в тех же позах, в которых их обладатели упали на землю. Некоторые кости до сих пор облепляли обрывки одежды и ржавой черной кольчуги. Между ними было разбросано стальное оружие - пики, молоты, мечи, - еще одно доказательство вторжения в долину, о котором рассказывал Тьенде.
        По мере дальнейшего продвижения Бенджи предпочел последовать примеру Фарайи, стараясь обходить скелеты стороной или перепрыгивать через них, чтобы не нарушить их покой. Ковальски был не столь предупредителен - он с проклятиями крушил кости на своем пути тяжелыми сапожищами, углубляясь в подземный переулок.
        По обе стороны от них раскинулись золотые дома, поднимаясь все выше и выше. Повсюду выгибались мосты и арки. Бенджи таращился по сторонам, пытаясь вообразить, как это место когда-то могло выглядеть. Мысленно развесил по всему городу яркие лампы и фонари. Представил себе, как люди останавливаются под ними поболтать, а вокруг них носятся смеющиеся дети, играя с земляными волками.
        Он коротко оглянулся, понимая, что истинное богатство города лежит не вокруг него, а там, позади - в лесу, где это царство веками жило в гармонии с миром природы.
        Который и был их величайшим богатством.
        Но тут Бенджи нахмурился, осознав и кое-что еще.
        - А где же Грей?
        09:44
        - Да не останавливайтесь же! - настойчиво понукал Грей, поглядывая на часы.
        «Одна минута…»
        Зайдя за городскую черту всего на несколько ярдов, Тьенде вдруг остановился как вкопанный. Трудно было сказать, кто замедлил шаг первым - пожилой туземец или его древний четвероногий спутник. Оба сделали это словно по какому-то сигналу.
        Мбе присел на задние лапы, тяжело дыша; его грудь натужно вздымалась, и теперь он выглядел совсем старым и немощным, словно увядал прямо на глазах у Грея. А потом огромный земляной волк опустился на землю, уставившись в сторону леса. Тьенде присел рядом с ним на колени и обнял его.
        - Мы зашли уже достаточно далеко, - объявил старик.
        Грей понял, что он не имеет в виду расстояние, измеряемое в милях.
        - Нельзя так вот сдаваться! - Грей потянулся к нему.
        Тьенде поднял руку. Мбе глухо зарычал, выражая на своем зверином языке то, что, вероятно, чувствовал его хозяин.
        - Это не поражение. И не сдача на милость победителя. - Старик едва заметно, но удовлетворенно улыбнулся. - Просто время пришло.
        - Но…
        - Моя история рассказана. И передана вам. Этого достаточно.
        Грей изо всех сил пытался придумать, как его убедить.
        Тьенде снял свой золотой обруч.
        - Настало время для того, чтобы всем царствам пришел конец. - Он вновь повернулся к лесу, проследив за долгим взглядом Мбе. - И для того, чтобы матери позволили своим детям самим выбирать дорогу в жизни, к лучшему это или к худшему.
        Грей наконец смирился с тем, что старик уже не двинется с места, но просто не мог уйти, не получив ответ на главный вопрос.
        - Лекарство… Сможет ли Ковальски поделиться им со всем миром?
        Тьенде в последний раз оглянулся на него - выражение его лица было печальным, словно Грей так ничего и не понял.
        - Люди Молимбо давным-давно мне все объяснили. Она щедра на свои дары, но дары эти кратки. Ценность их со временем ослабевает. Чудесная сила, стоящая за ними, со временем испаряется, словно вода в жаркий летний день.
        Грей тяжело вздохнул.
        «Выходит, что нет…»
        Тьенде отвернулся, отстранив его поднятой рукой.
        - У вас уже есть все ответы, которые вам нужны.
        Грей больше не мог ждать, поэтому развернулся и бросился в глубь золотого города. Обратный отсчет тикал у него в голове. Он мог поклясться, что слышит отдаленный вой самолетных двигателей, который становился все громче.
        В последнюю секунду Грей нырнул вбок, в один из золотых домов, и укрылся за его массивной стеной. И как раз вовремя.
        Взрыв прогремел, едва его колени коснулись пола. Страшный грохот сотряс землю, Грея отшвырнуло в сторону. Пролет величественного моста неподалеку треснул, превратившись в груду золотых кирпичей и облако пыли. На один краткий миг все царство засверкало еще ярче, озаренное огненной вспышкой. Город сиял во всем своем величии, словно отполированный взрывом - так, что было больно глазам. Волна жара ураганом пронеслась по улицам, обжигая легкие.
        Грей распластался на полу, обхватив голову руками и спрятав лицо. Дождался, пока земля не перестанет трястись, пока не утихнет жар. А потом поднялся на ноги и, пошатываясь, направился к двери.
        Оперся ладонью о стену. Золото оставалось на удивление холодным - еще одно доказательство несокрушимости города, выдержавшего даже такое.
        Грей шагнул за порог, больше обеспокоенный совсем другим.
        «Тьенде…»
        Двинувшись обратно по своим следам, засыпанным золотыми обломками, вскоре на фоне яркого утреннего света он заметил знакомую пару - все еще там, где ее и оставил. Взрыв разрушил лес снаружи, сорвав его со скалы и позволив небу осветить лицо города - несомненно, впервые за многие века.
        Грей поспешил вперед.
        Тьенде лежал под боком у Мбе, поджав под себя ноги. Земляной волк горой громоздился над стариком, словно даже в смерти зверь пытался защитить своего друга. Огромное белоснежное тело стеной пролегло между Тьенде и выходом, избавив того от зрелища разрушения его дома.
        Грей подошел к ним, опустился на колени и положил руку на плечо Тьенде, молча благодаря его. И в этот момент тот слабо пошевелился. То ли каким-то чудом, то ли просто благодаря покровительственной любви друга всей своей жизни, старец все еще дышал, хотя и совсем слабо.
        - Не двигайтесь… - попросил его Грей.
        Он не питал никаких надежд на то, что старик будет жить, но хотел убедиться, что тот не умрет в одиночестве.
        Глаза Тьенде открылись. Он нашел в себе силы похлопать Грея по руке, словно утешая его.
        - Я… я удивлен, что Она не сочла вас достойным, - хрипло произнес старик. - Я и вправду…
        Пирс ощутил прилив вины и раскаяния.
        Позади него послышался стук шагов, эхом разнеслись голоса. Он оглянулся назад. Луч фонарика прорезал темноту. В поле зрения появился Ковальски в сопровождении Бенджи и Фарайи.
        Грей поднял руку, подзывая их к себе. Второй рукой он по-прежнему накрывал плечо Тьенде. Тот уже тихо хрипел. Остальные быстро присоединились к ним.
        Бенджи ахнул, увидев эту картину.
        Фарайи закрыл лицо руками, словно отказываясь принять происходящее.
        Ковальски лишь покачал головой и негромко выругался.
        - Мы можем что-нибудь сделать? - тихо спросил Грей. - Чтобы вам стало легче на душе?
        Тьенде облизнул губы и попытался заговорить - но осекся и попробовал еще раз.
        - Позвольте мне… Помогите мне увидеть.
        Грей все понял и приподнял его, прислонив к стене. Тьенде уставился мимо неподвижного тела Мбе на долину за ним. Ясное утро уже потемнело, солнце заволокло дымом. Этот мрак уже больше не казался величественным - скорее, чем-то гораздо более зловещим.
        - Мне очень жаль, - прошептал Грей.
        «Так многое потеряно, и совершенно ничего не приобретено…»
        Тьенде уставился на разрушения, причиненные взрывом. Его плечи горестно поникли, но лицо оставалось невозмутимым.
        - Иногда нужен огонь, чтобы очистить лес для новой поросли… Надежду можно найти даже в пламени.
        - Но…
        Тьенде потянулся к Грею и вновь похлопал его по руке.
        - Я уже говорил… Матери могут долго предупреждать, наказывать и учить… Но даже их время когда-то заканчивается. Как и у меня сейчас. А потом ватото… ватото…
        Затухая, с уже остекленевшими глазами, он явно изо всех сил пытался остаться в настоящем, перейдя на свой родной язык.
        Фарайи присоединился к ним, опустившись на колени.
        - Ватото… это значит «дети».
        Тьенде пошевелился.
        - Да, дети - они должны в конце концов стать… самостоятельными… совершать свои собственные ошибки. - Его взгляд метнулся к руинам. - А вот обретут ли они хекима вовремя…
        Тьенде печально пожал плечами.
        Грей повернулся к Фарайи.
        - В смысле «мудрость», да?
        Старейшина в знак благодарности коснулся колена мальчишки. А потом его голова качнулась в сторону того, кто стоял рядом с ним. Подняв руку, он едва заметно поманил к себе Бенджи. Тот поспешно опустился на землю рядом с Фарайи.
        Тьенде похлопал его по ноге, а затем слабо махнул в сторону выпуклости в кармане биолога. Бенджи все понял и подвинулся, чтобы вытащить оттуда фигурку ндоп.
        Он поднес ее к Тьенде.
        Тихий облегченный вздох вырвался из губ старика. Он нашел в себе силы поднять дрожащий палец и провести им по вырезанным из дерева чертам лица Уильяма Шеппарда, своего старого друга и учителя, явно прощаясь.
        - Мать… - прошептал Тьенде. - Она делится своими самыми драгоценными дарами только с самыми достойными из нас.
        Определенно имелся в виду преподобный Шеппард.
        Рука Тьенде свинцово опустилась, его голос стал прерываться.
        - Нгеди му нтей внутри нгеди му нтей…
        Его подбородок опустился на грудь.
        Время наконец нашло этого человека.
        Над группой воцарилась тишина.
        Через несколько мгновений Бенджи поднял фигурку Шеппарда повыше.
        - То, что нас признали недостойными… - Он посмотрел на гору бурелома, громоздящуюся на месте леса. - Наверное, Она была права.
        Грей сокрушенно покачал головой. Шеппарду была предоставлена возможность благополучно вернуться домой, покинуть долину исцеленным. И впоследствии преподобный сохранил свою историю вместе с возможным путем к спасению. Он держал все это в нгеди му нтей - драгоценном ларце бакуба. Что и подтвердил Тьенде своими последними словами, отдав последние почести своему другу.
        «Но нас все-таки не сочли достойными, пусть даже Тьенде считал иначе».
        - Пора идти, - вмешался Ковальски. - Нам еще до вертолета чапать.
        Грей кивнул и направился к выходу, но Фарайи остался стоять на коленях, шепча молитву над своим соплеменником. Грей из уважения немного выждал.
        Бенджи тем временем стал засовывать статуэтку обратно в карман.
        Пирс внезапно протянул руку и схватил биолога за запястье.
        - Подождите!
        - Что?
        Грей еще сильней сжал руку Бенджи.
        - Нгеди му нтей… внутри нгеди му нтей…
        Тот нахмурился, а потом его глаза стали огромными от понимания.
        - Это ты о чем? - спросил Ковальски.
        - Последние слова Тьенде, - объяснил Грей. - Он не просто говорил про подарок, полученный Шеппардом. Тьенде предлагал его нам.
        «Человек, который счел нас достойными, - даже когда дерево этого не сделало».
        Ковальски скептически скривился.
        - Предлагал нам что?
        - Ответ. - Бенджи с некоторой долей ужаса уставился на фигурку, которую все еще держал в руках. Сунул ее Грею. - Нгеди му нтей внутри нгеди му нтей!
        Грей перевел, принимая статуэтку:
        - Ларец внутри ларца.
        Он уставился на остальных, практически уверенный в своей правоте.
        - Бакуба хранят свои драгоценные святыни в таких заветных ларцах, но чтобы сохранить самое ценное…
        - Могут положить это в ларец внутри другого ларца, - подхватил Бенджи. - Как русскую матрешку в другую матрешку.
        Все взгляды устремились на Грея.
        Он осмотрел статуэтку более внимательно, пробежавшись пальцами по черной древесине, полученной из корней материнского дерева. И тут наконец заметил это - серебристую прожилку прямо под подбородком Шеппарда.
        С гримасой страха Грей схватил фигурку за голову и сильно повернул. После трех попыток верхняя часть ее отвинтилась, доказывая, что внутри та такая же полая, как ствол того дерева.
        Пирс наклонил статуэтку и высыпал на ладонь мелкий кристаллический порошок.
        Каждая крупинка его светилась ярким серебром.
        Сияющим надеждой на спасение.
        29
        25 апреля, 10:25 по центральноафриканскому времени
        Месторождение Катва,
        Демократическая Республика Конго
        Из-за штурвала своей моторной яхты Нолан де Костер смотрел на разрушения, которые сам и причинил. Одно дело - представлять это на расстоянии. И совсем другое - увидеть вблизи.
        Направив шестидесятифутовое судно вниз по реке мимо руин бывшей шахты, он посмотрел на огромный кратер, который все еще тлел изнутри. Отделившийся от реки новый приток впадал в дымную котловину, медленно заполняя ее и образуя токсичное озеро.
        На другой стороне реки джунгли были сровнены с землей и завалены огромными баржами, влетевшими в некогда густой лес. Их корпуса, вероятно, будут ржаветь на этом месте веками, словно гигантский памятник его могуществу.
        Большинство других людей были бы потрясены масштабами разрушений. Нолан же чувствовал лишь восхитительный трепет, вызванный отчасти гордостью, а отчасти едва ли не религиозным благоговением.
        «Все это - дело моих рук!»
        Это было выдающееся достижение, способное затмить любой многовековой артефакт. Он уставился на абиссинский церемониальный головной убор, украшенный золотом и драгоценными камнями. Тот лежал под ветровым стеклом прямо перед штурвалом. Де Костер прихватил с собой это сокровище, когда покинул свой кабинет и сбежал вниз по потайной лестнице к квадроциклу. Добраться до бронированного судна удалось без всяких проблем. С помощью Нгоя он быстро отчалил и направился вниз по реке.
        Миновав место взрыва, де Костер еще раз оглянулся, представив себе такие же масштабы разрушений в горах на востоке. Еще только отходя от острова, он получил подтверждение об успешном бомбовом ударе. А еще договорился о вертолете, который должен был ждать в миле ниже по реке, чтобы доставить его по воздуху в Каир, откуда Нолан планировал добраться до своего центрального офиса в Бельгии.
        После всего этого придется пережить немало юридических бурь, но он не из тех, кого легко потопить. Его миллиарды станут крепостью, которую не сможет разрушить ни одна страна или армия. Он использует свое богатство, чтобы переписать историю, изобразить себя спасителем, поскольку во время бедствия его корпорация финансировала больницы по всему Конго. И точно так же заставит умолкнуть любых недоброжелателей, будет подкупать и шантажировать, чтобы по-прежнему держать весь этот регион мертвой хваткой.
        Протянув руку, Нолан положил ладонь на золотую корону, зная, что она принадлежит ему по праву рождения, как и вся Центральная Африка.
        А вскоре и весь континент.
        Шарканье ног отвлекло его внимание от штурвала. Повернувшись к двери рулевой рубки, он увидел Нгоя, только что принявшего душ и уже не столь испуганного.
        Врач указал вниз по реке.
        - А скоро уже этот вертолет…
        Нолан отпрянул от исследователя, сердце подкатилось к горлу.
        Нгой прочел ужас на его лице и, вздрогнув, обернулся.
        И в этот момент заметил то, что тихо прыгнуло с кормовой палубы и приземлилось за рулевой рубкой, поймав свою добычу в ловушку.
        Здоровенный лесной кот ощетинился, превратившись в гору мерцающего черного меха. Даже при свете дня он казался скорее тенью, чем существом из плоти и крови. Из этой клубящейся тьмы холодно сверкали золотисто-янтарные глаза. Над оскаленной пастью торчали ослепительно-белые усы. Зверь не издал ни звука. Обнаженные ятаганы его клыков и сами по себе были достаточной угрозой.
        Нгой вскрикнул.
        Кот взмахнул лапой. Острые когти полоснули врача по голове, начисто оторвав ему лицо и резко развернув на месте. И все же Нгой опять взвизгнул сквозь порванную плоть и окровавленные кости. Рухнул на настил, мучительно корчась.
        Кот переступил через него, не обращая внимания на вопли.
        Исследователь не был основной целью зверя.
        И Нолан знал это.
        В течение нескольких недель после поимки он жестоко мучил кота-мутанта, чем вызвал его гнев. Судя по всему, измененный вирусом зверь таился в засаде в одном из нижних помещений - наверное, привлеченный запахом Нолана, который пропитал яхту.
        Де Костер попятился к правому борту, к открытому окну рулевой рубки.
        Кот устремился к нему, словно играя, только вот злобное рычание ясно выдавало его намерения. Нолан развернулся и рыбкой нырнул в проем, но не успел. Когти вцепились в заднюю часть его ноги, разорвав плотную ткань брюк, кожу и мясо. Тем не менее де Костер как-то ухитрился вырваться, вывалился за окно и кувырком полетел с высоты двух этажей в реку.
        Вынырнул, отплевываясь и панически вспенивая воду руками и ногами. Порванная когтями нога горела под водой, но он не сдавался.
        «Нужно где-то спрятаться!»
        Яхта со все еще работающими двигателями пронеслась мимо, теперь уже без экипажа - ну, или почти. Оглянувшись, де Костер увидел кота, высунувшегося из окна рубки. Впившись когтями в раму, тот поднял башку, вытянул шею и зарычал на весь мир.
        И в этот момент Нолан понял, что никакой он не король этой земли и этих джунглей, и еще сильней задрыгал ногами, взывая к провидению и моля о милосердии. Молитвы его, видно, были услышаны, поскольку он увидел, как яхта с торчащим из нее зверем отклоняется от него, направляясь к дальнему берегу.
        Он поплыл еще быстрее.
        Лес перед ним поднимался все выше.
        «Осталось совсем чуть-чуть».
        Тут до него донеслись треск дерева и хруст сминаемой стали. Яхта сильно ткнулась носом в дальний берег, углубляясь в джунгли. Как только она замерла, с палубы спрыгнула темная тень, исчезнув в зарослях.
        Нолан, отчаянно загребая руками и ногами, преодолевал оставшееся расстояние до берега. Оглядывался на реку - не попытается ли зверь переплыть на эту сторону. Джунгли на противоположном берегу оставались темными и неподвижными. Наконец, в последний раз дрыгнув ногами, де Костер выполз из воды и растянулся плашмя в грязи. Недавний паводок начал отступать, оставив за собой высокие скользкие склоны, полностью лишенные растительности.
        «Нельзя останавливаться!»
        Утопая в глинистой земле, он стал с трудом подниматься по крутому склону. Скользкая грязь хватала за ноги. Через пару шагов стало еще труднее, поскольку ноги вдруг начали мелко дрожать, быстро слабея. Он впился в склон скрюченными пальцами рук, но и руки отказывались подчиняться. Поначалу Нолан списал это на панику, но потом вспомнил.
        Опустил взгляд, чтобы посмотреть на располосованную ногу, на кровь, струящуюся по обнаженным мышцам.
        Эти раны были далеко не главной проблемой.
        Его тело все сильней поддавалось яду из кошачьих когтей.
        Исследовательская группа Нолана уже определила его. Основным компонентом этой красноватой субстанции оказалось одно из производных сукцинилхолина - препарата, применяемого анестезиологами в качестве нервно-мышечного блокатора и миорелаксанта. Это соединение вызывало мышечный паралич, но оставляло человека в полном сознании, сохраняя его способность чувствовать все, включая боль.
        По мере того, как конечности наливались свинцовой тяжестью, де Костер все глубже оседал в грязь. Опасаясь задохнуться, он нашел в себе силы перевернуться на спину. И, уже не способный удержаться, соскользнул обратно к кромке воды.
        Боль в ноге не отпускала. Нолан по-прежнему чувствовал, как горячая кровь бежит по бедру и разорванной икре. От паралича стало труднее дышать, но он заставил свои ребра подниматься и опускаться.
        «Просто надо немного переждать».
        Сам по себе яд не был смертельным. Со временем, максимум через час, его действие ослабнет.
        Нолан не оставлял надежды.
        А зря.
        Ему следовало бы получше знать Конго.
        Кровь растекалась по воде, скапливаясь в грязи вокруг него.
        Это и привлекло к нему джунгли, готовые полакомиться несостоявшимся королем Африки.
        Первыми появились крабы.
        30
        29 мая, 10:42 по центральноафриканскому времени
        Кисангани, Демократическая Республика Конго
        На третьем этаже здания факультета естественных наук университета Кисангани Шарлотта склонялась над Фрэнком, положив руку ему на плечо.
        По бокам от нее стояли еще двое - доктор Лиза Каммингс и Бенджи.
        Они собрались послушать ежедневный отчет вирусолога в его импровизированной биолаборатории. Предыдущее помещение на четвертом этаже все еще находилось в стадии реконструкции после нападения бойцов из личного войска де Костера месяцем ранее. И новая вотчина Фрэнка стала лишь одной из бесчисленных исследовательских лабораторий по всему миру, которые в настоящее время работали над ликвидацией последствий бедствия, обрушившегося на Конго.
        - Мне кажется, я начинаю понимать, как работает этот вирус, - сказал Фрэнк. - По крайней мере, что касается восстановления неврологических функций.
        Лиза склонилась ближе к нему.
        - Покажите.
        Американка помогала Шарлотте вместе с командой врачей со всего мира. Прошло чуть больше месяца с тех пор, как они получили противоядие от упрямого Omniviridae - так стали называть этот патоген с легкой руки Фрэнка. Вирус, распространившийся по всему Конго, по-прежнему упрямо не сдавал свои позиции. Из отдаленных деревень и городов продолжали поступать впавшие в ступор пациенты, но, по крайней мере, поток их значительно поредел.
        Намечался определенный прогресс.
        Тем не менее механизм лечения оставался во многом непонятным.
        - Гляньте сюда, - сказал Фрэнк.
        Он вывел на экран изображение гигантского вируса - гируса, - который выглядел почти идентично Omniviridae - по крайней мере, внешне. По словам Фрэнка, этот новый вирус был немного крупнее и имел на двадцать два процента больше генов, но оказался таким же «колючим», как и его злобный кузен. Новый гирус был обнаружен в кристаллах, которые группа Грея доставила из джунглей.
        Фрэнк был первым, кто сумел воскресить его, - в чем, собственно, не было ничего особо примечательного. Тот гигантский вирус, который обнаружили несколько лет назад в сибирской вечной мерзлоте, оставался замороженным в течение тридцати тысяч лет, но, как только его оттаяли, сразу же вернулся к жизни.
        Опираясь на исторический контекст, свидетельствующий о целебных свойствах порошка, Фрэнк и Лиза с ходу провели клинические испытания среди самых тяжелых пациентов в больнице - тех, кто уже был близок к смерти. И чудесным образом менее чем через сутки все больные, получавшие лечение инкапсулированным вирусом, начали приходить в себя. С тех пор лечение им прошли тысячи людей, в том числе и Шарлотта.
        Впоследствии этот вирус получил название Tyende kubicum - в честь туземца, который помог группе Бенджи добыть чудодейственный порошок. Если б не столетнее бдение Тьенде, сохранившего древние знания на случай будущей угрозы, ничего из этого не было бы возможно.
        - До сих пор, - продолжал Фрэнк, - я был сосредоточен на геноме вируса «Тьенде». Который по-прежнему остается загадкой. Ни один ген в этом ублюдке не распознается. Я подозреваю, что нам потребуются многие десятилетия, прежде чем мы сможем полностью понять его, - если это у нас вообще когда-нибудь выйдет.
        - Тогда что же вы выяснили? - спросила Лиза. - В чем заключался ваш прорыв?
        Фрэнк указал на шипы, венчающие вирус.
        - Сначала я подумал, что они идентичны шипам Omniviridae - тем пептидным цепочкам, которые действуют как прионы и отключают высшие мозговые функции человека.
        - Но это не так? - спросила Шарлотта.
        - О, это как раз так.
        Она нахмурилась.
        - Что-то я не понимаю…
        - Они идентичны по составу, но не по форме! Шипы «Тьенде» на самом деле являются зеркальными отражениями тех, которые прорастают из Omniviridae. Они представляют собой цис- и транс-изомеры друг друга. - Фрэнк повернулся к собравшимся у него за спиной. - Вот почему «Тьенде» так хорош в пробуждении пациентов и исправлении их неврологических дисфункций. Его шипы связываются с патологическими шипами Omniviridae, как ключ, вставленный в замок, нейтрализуя их до тех пор, пока организм не сможет самостоятельно их вывести.
        - Фантастика, - пробормотал Бенджи.
        - Хотя мне все равно нужно провести кое-какие дополнительные исследования. - Повернувшись к Шарлотте, Фрэнк потянулся к ее руке, все еще лежащей на его плече, и сжал ее пальцы. - Но спасенный вами ноутбук со всеми данными исследований де Костера, хранящимися на нем, оказался настоящей золотой жилой. Без этого нам вряд ли удалось бы так далеко продвинуться.
        Она улыбнулась, чувствуя, как ее заливает теплый румянец. Они провели вместе бесчисленное количество часов. Фрэнк не отходил от ее постели на протяжении всего ее выздоровления.
        Шарлотта высвободила руку и попыталась сменить тему. Повернулась к Бенджи.
        - Гм, а как насчет ваших собственных исследований? В смысле, всех этих мутаций и аберраций? Насколько я понимаю, сообщения о столкновениях с измененными представителями животного мира все еще поступают.
        Тот с серьезным выражением лица кивнул.
        - Хотя, похоже, их становится все меньше и меньше. Ндай и его экозащитники собрали множество образцов. До сих пор большинство из таких животных оказывались неспособными к размножению, представляя собой аномалию одного поколения. Однако я сомневаюсь, что это касается абсолютно всех живых существ, подвергшихся действию вируса. Помните тех шакалов, которые охраняли своих детенышей? Они-то явно успешно размножались. Но только время покажет наверняка.
        Лиза повернулась к биологу.
        - А как насчет пилотной программы по распылению вируса «Тьенде» с воздуха по всему Конго? Может ли это остановить распространение вируса, задушить эти последние бастионы Omniviridae, все еще тлеющие в джунглях?
        Бенджи пожал плечами.
        - Пока мы не можем даже приблизительно представить, на что способен вирус «Тьенде». Как сказал доктор Уитакер, это настоящая генетическая головоломка. Хотя я подозреваю, что материнское дерево использовало какую-то форму эпигенетических манипуляций, превратив его в панацею от всех болезней.
        - В общем, создав нечто вроде вирусной версии швейцарского армейского ножа, - вставила Лиза.
        Бенджи улыбнулся, вновь выглядя гораздо более по-мальчишески.
        - Ну, как-то так.
        Фрэнк посмотрел на часы, явно готовый закругляться.
        - Ладно, придется на время оставить такие загадки на ваше рассмотрение. Мне нужно успеть на самолет. Но через пару дней я вернусь.
        Шарлотта кивнула.
        - Вы сделали все, что могли. Вы ведь тоже это знаете, верно?
        - Посмотрим.
        Все разошлись в разные стороны. Шарлотта в сопровождении Лизы двинулась по освещенным ярким утренним солнцем лужайкам в сторону больницы, весь второй этаж которой был отведен для пациентов с кататонизирующим заболеванием. Поднявшись в палату, они приготовились к еще одному долгому дню.
        Облачаясь в средства индивидуальной защиты, Шарлотта заметила за стеклянной перегородкой Фарайи. Тот сидел у одной из кроватей и оживленно с кем-то беседовал, активно помогая себе руками. Многие пациенты из отдаленных деревень говорили только на своем родном языке. Добавьте сюда врачей со всего мира, и станет ясно, насколько отчаянно больница нуждалась в универсальном переводчике - и юный помощник шамана, безусловно, подходил на эту роль. Из недавнего разговора с Фарайи следовало, что мальчишка намеревался сохранить и приумножить знания своего учителя, дополнив их достижениями западной медицины.
        Лиза обвела рукой палату.
        - Похоже, здесь еще больше пустых коек, чем вчера.
        Шарлотта кивнула.
        - Тем не менее я почувствую облегчение, лишь когда мы сможем закрыть это место навсегда.
        - Такое обязательно произойдет. А пока не забывайте радоваться и уже одержанным победам. - Лиза указала в конец коридора. - И неважно, насколько они малы.
        Шарлотта обернулась и увидела приближающуюся к ней Дисанку. Женщина вернулась для повторной проверки - и не только она.
        Шарлотта поспешила к ней, протягивая руки.
        - Дай-ка мне посмотреть на него!
        С широкой улыбкой Дисанка передала ей ребенка.
        Шарлотта прижала к себе его маленькую фигурку, брыкающуюся крошечными ножками.
        Дисанка придвинулась ближе, положив ладонь на крошечную головку сына.
        - Назвать его Воко.
        Тепло охватило Шарлотту при этих словах.
        - Это… это просто замечательно!
        Она представила себе шамана, который проделал такой долгий путь с ларцом бакуба и отдал свою жизнь, чтобы спасти их. И хотя желтый порошок Воко, возможно, и не излечил ребенка, но подарил малышу достаточно времени, чтобы выжить, пока не было найдено настоящее лекарство. Если б не Воко, ребенка не было бы в живых.
        Шарлотта подняла мальчика повыше. Уставившись на нее сверху вниз, он ерзал и что-то лопотал, пуская сопливые пузыри. Она улыбнулась ему в ответ.
        Да, этой маленькой победы хватит любому.
        13:22
        Вашингтон, округ Колумбия
        Грей сидел в приемной. За высокой белой стойкой суетились медсестры. Позади них гладкие деревянные панели украшала крупная черная надпись: «Больница "Медстар" Джорджтаунского университета». Это отделение специализировалось на трансплантации костного мозга и стволовых клеток.
        Ковальски со своей невестой Марией находился в комнате дальше по коридору, где подвергался важной процедуре. Он уже прошел два курса химиотерапии, в результате которых его костный мозг был полностью уничтожен. Сегодня вены пациента наполняли новыми стволовыми клетками. Члены бригады афереза - медсестры и врачи, готовившие донорские клетки - то и дело хлопали дверью его личной палаты.
        - Когда должна вернуться Сейхан? - спросил Пейнтер с соседнего кресла, привлекая внимание Грея.
        Тот выпрямился и откашлялся.
        - Через два дня.
        Сейхан продлила свое пребывание в Гонконге с маленьким Джеком еще на две недели. Бабушка мальчика желала побыть с ним подольше, а она была не из тех женщин, которым легко отказать. Тем не менее Грей никогда еще не разлучался с Сейхан и своим сыном настолько надолго. Колено у него непроизвольно подпрыгивало вверх-вниз, как будто само его тело отсчитывало время до их возвращения.
        - Она все еще сердится? - спросил Пейнтер.
        - И еще как.
        Грей подозревал, что это и являлось одной из причин ее отсроченного возвращения, ставшего чем-то вроде наказания. Сейхан, конечно, была жутко рада, что он вернулся целым и невредимым, но все равно злилась, что пропустила самое интересное.
        Он повернулся к Пейнтеру, готовый сменить тему.
        - Про Нолана де Костера так ничего и не слышно?
        Директор вздохнул.
        - Кэт заглядывала под каждый куст, приставала к разведслужбам по всему миру. Но он как будто исчез с лица земли.
        После событий в Конго на реке нашли разбитую и брошенную моторную яхту де Костера. На борту обнаружилось лишь тело доктора Нгоя, основательно изуродованное обитателями джунглей. Сам Нолан бесследно пропал. Его корпорация категорически отрицала наличие какой-либо информации о его местонахождении. Но никто не мог быть окончательно уверен. Он мог улизнуть куда угодно и ждать своего часа. Хотя возвращаться ему было особо некуда. Из-за преступлений своего генерального директора «Де Костер майнинг энд индастри» была юридически ликвидирована, а ее активы теперь распродавались, чтобы покрыть расходы на глобальные усилия по ликвидации ущерба.
        Кроме того, огромные залежи золота, обнаруженные в горах, обещали окончательно положить конец колониальной эпохе в Демократической Республике Конго. Упрятанные там богатства могли обеспечить самоуправление страны на многие десятилетия вперед, избавив ее от необходимости когда-либо полагаться на китайское или любое другое иностранное правительство. Кроме того, всемирный интерес к этой археологической диковине гарантировал, что золото будет находиться под постоянным присмотром - равно как и желающие урвать хотя бы малую его часть.
        Что же касается остальной части долины, то она представляла собой изрытые кратерами руины. Все природные чудеса, тысячелетиями скрытые от посторонних глаз, исчезли буквально в мгновение ока. После взрыва огонь распространился по всей долине, полностью уничтожив ее. Грей и остальные едва спаслись от огня, чтобы добраться до назначенной точки, в которой их ждал эвакуационный вертолет.
        Месяц спустя Пирса все еще преследовали призраки. Он изо всех сил пытался найти надежду во всем этом разоре, вспоминая последние слова Тьенде: «Иногда нужен огонь, чтобы расчистить лес для новой поросли».
        Даже обнаружение лекарства не могло уравновесить для Грея все эти смерти, разрушения, перемещения бесчисленного множества людей. Главным образом потому, что всего этого можно было избежать. У них ведь имелось лекарство все это время, с самого начала. После этого он расспросил Фарайи. Мальчишка настаивал на том, что Воко Бош ничего не знал о значении фигурки ндоп и о том, что на самом деле это ларец в ларце - одно сокровище, спрятанное внутри другого.
        «Никто не знал», - заверил его Фарайи.
        По-видимому, это был секрет, который Шеппард хранил, поделившись им только с Тьенде, оставленным в долине, чтобы выполнять функции дозорного и смотрителя. Преподобный, должно быть, очень уважал то дерево, лелея его секреты настолько, что был готов поделиться ими только с теми, кого считал достаточно достойными и заслуживающими этого. И для начала требовалось просто добраться до этих мест, следуя оставленным племени бакуба подсказкам, - это было самым первым испытанием перед собственно встречей с деревом.
        «Хотя ведь не дерево сочло нас достойными - это сделал вместо него человек».
        Грей еще раз представил, как Тьенде похлопывает его по руке, уверяя, что человек он достойный, и в конце концов доверяет ему вековой секрет Шеппарда. Сидя в приемной, коммандер машинально потирал эту руку, даже сейчас задаваясь вопросом, так ли это.
        «И что же во мне такого достойного?»
        Пейнтер заметил, что коллега задумался, и это явно напомнило ему о другом деле.
        - Я только что получил известие от УППОНИР. Разработка нового протеза для Монка в самом разгаре. Он принимает активное участие.
        Грей улыбнулся.
        - И все это для того, чтобы ему не приходилось постоянно взрывать свою руку.
        - Он человек целеустремленный.
        - Носится с этим протезом, как собака с костью… - Пирс внутренне поморщился от своего выбора слов, напомнив себе, что далеко не все из их команды вернулись из джунглей целыми и невредимыми. Он быстро сглотнул и махнул рукой в сторону коридора, переключаясь на другую тему: - Каковы шансы, что пересадка костного мозга Ковальски приведет к ремиссии? Врачи были с вами более откровенны. Что они говорят?
        - Ну, его онкологи полны надежд, и куда бо`льших, чем прежде. Что бы там ни случилось в лесу, в том светящемся пруду, похоже, это положительно повлияло на состояние Ковальски. Причем существенно. Его показатели улучшились по всем направлениям. Вот почему они поторопились с этой процедурой - чтобы воспользоваться полученным преимуществом, прежде чем ему опять не стало хуже.
        - Значит, он не исцелился? - спросил Грей.
        Пейнтер пожал плечами.
        - Трудно сказать. Множество анализов крови не показали никаких признаков целебного вируса подобного тому, который используется сейчас по всему Конго. Если что-то и было передано Ковальски, то оно бесследно исчезло.
        Грей вспомнил слова Тьенде: «Она щедра на свои дары, но дары эти кратки. Ценность их со временем ослабевает. Чудесная сила, стоящая за ними, со временем испаряется, словно вода в жаркий летний день».
        - Мы все еще не понимаем этот вирус «Тьенде», - признался Пейнтер. - Он столь же быстро исчезает и у пациентов, проходящих лечение в Конго. И похоже, у него нет никакой другой целебной силы - например, способности продлевать жизнь.
        - По крайней мере, в этой версии, - сказал Грей.
        - Вот именно. Этот штамм «Тьенде», по-видимому, создан специально для борьбы с вирусом Omniviridae. И ни для чего большего. Как только задача выполнена, он рассеивается. Если в его коде и скрыты какие-то другие чудеса, ожидающие своего проявления, то шанс распознать их находится за пределами наших научных возможностей.
        «Но кое-кто такими возможностями все же обладает».
        Грей представил себе материнское дерево. Он уже понял, что это всего лишь номинальная фигура, в некотором роде подставное лицо. Истинный организм коренился гораздо глубже, раскинулся под землей гигантской сетью, как древесной, так и грибковой - огромный разум, не похожий ни на какой другой.
        Внимание его привлекло движение в конце коридора. Там наконец появилась стройная фигура Марии Крэндалл - в одноразовом защитном халате, пластиковой шапочке и маске. Она махнула в их сторону рукой в резиновой перчатке и крикнула:
        - Если хотите заглянуть, то они уже закончили.
        Грей и Пейнтер подошли к ней. У двери Мария помогла им облачиться в такие же халаты, маски и перчатки.
        - Но только ненадолго, - предупредила она. - Эта процедура здорово его вымотала.
        - Конечно, - сказал Пейнтер.
        Пирс утвердительно кивнул.
        Одевшись, они вошли в процедурную палату, в которой соблюдались все карантинные меры, чтобы не подвергать риску пациента с ослабленным иммунитетом.
        Грей даже чуть не споткнулся, потрясенный нынешним состоянием Ковальски. Он не видел этого человека с тех пор, как тот начал химиотерапию и облучение.
        Тот походил на собственную тень. Кожа у него была пепельного цвета, под глазами залегли темные мешки. Голова поблескивала гладким скальпом.
        Тем не менее Ковальски едва умещался на кровати, такой же мускулистый и массивный, как и всегда.
        Его глаза сердито сверкнули на посетителей - здоровяку было явно неловко, что его увидели в таком состоянии. Впрочем, это было его обычное выражение лица.
        Грей показал ему подарок, который до поры до времени прятал у себя за спиной. И хотя тот по требованию врачей был запечатан в прозрачный пластик, ошибки быть не могло.
        Мария улыбнулась, зная, перед чем не способен устоять ее супруг.
        - Просто шикарно!
        Это был изготовленный по спецзаказу пушистый плюшевый мишка с крошечной копией утерянного «Сюрикена» на плече.
        - Нет, это глупо, - буркнул здоровяк. Но прежде чем Грей успел убрать игрушку, выхватил ее у него из рук. - Хотя я могу продать его на «Ибэе».
        - Ты же знаешь, что никогда этого не сделаешь, - пожурила его Мария. - А зря. У нас дома уже заканчивается место на полках.
        Ковальски притянул медведя ближе, усадив его на кровать рядом с собой. Погладил по голове, хотя и по-прежнему с разочарованным видом.
        - Что-то не так? - спросил Грей.
        Здоровяк повернулся, явно обиженный.
        - Мог бы и мне притащить ствол.
        18:20
        Заповедник Спитскоп, Южная Африка
        Такер сидел совсем один на деревянном крыльце большого трехэтажного дома. Доски у него под ногами были выкрашены белой краской - в тон карнизам и столбам навеса. Большие потолочные вентиляторы перемешивали воздух над головой, но практически не справлялись с жарой умирающего дня.
        В помощь им рядом с Такером пристроилась запотевшая бутылка холодного пива.
        Солнце уже низко нависало над горизонтом. Над бескрайней саванной, усеянной зелеными древесными кронами, все еще мерцали призрачные миражи. Шипящие рядом разбрызгиватели разметали водяную пыль над полуакром зеленой бизоновой травы, соревнуясь с неумолкаемым хором стрекочущих где-то вдали кузнечиков.
        Чуть в стороне братья Нкомо готовили группу туристов к вечернему сафари, инструктируя их на предмет правил безопасности. Кристофер и Мэтью были единственными, кому разрешалось носить оружие в этом уголке заказника. Намечалась всего лишь фотоохота. Братья постоянно охраняли эти земли от браконьеров и самодеятельных организаторов охотничьих туров.
        Несколько лет назад Такер вложил кое-какую сумму в предприятие братьев, став его законным совладельцем. С тех пор он наведывался в заказник всего лишь несколько раз, вверив заботы о бизнесе и землях своим партнерам. Стоило Уэйну слишком долго засидеться на каком-то одном месте, как его неугомонная душа снова звала в путь. И все же ему нравилась сама идея этого места - дома, в котором ему всегда рады.
        Мирно раскачиваясь в кресле, он даже сейчас чувствовал, как в нем вновь просыпается тяга к странствиям.
        Хотя с этим приходилось обождать.
        Такер приехал в Спитскоп, чтобы восстановить силы. Его сломанная лодыжка была до сих пор закована в ортопедический ботинок, хотя две недели назад он лично снял больше сотни швов со своих многочисленных ран. Братья помогли, но все равно на это ушел почти час кропотливой работы. Бо`льшая часть осколков исчезла, но он подозревал, что несколько все же остались. Дыра в его щеке оставила после себя сморщенный шрам.
        Вот почему он ждал до позднего вечера, прежде чем устроиться на крыльце - как поступал каждый день, когда это место оказывалось только в его распоряжении.
        «Не стоит пугать гостей».
        Любуясь закатом, Такер наблюдал за облаком пыли, поднимающимся с грунтовой дороги, которая вела к дому. Оно медленно надвигалось, увеличиваясь в размерах. Наверное, кто-то из опаздывающих на ночное сафари, предположил он. Эта дорога вела только сюда и здесь обрывалась.
        Такер глотнул пива, поставил бутылку на место и стал ждать.
        Вскоре в клубах пыли показалась «Тойота Лендкрузер» последней модели - такая пыльная, что трудно было определить цвет. Проскочив мимо поворота, который вел к братьям Нкомо и их пикапам с открытыми кузовами, внедорожник перескочил через решетку от скота и пересек изгиб подъездной дорожки из щебня и гранита.
        Машина остановилась прямо перед крыльцом.
        Такер подумал, не стоит ли вернуться в дом.
        Но тут дверца «Лендкрузера» распахнулась, и появилась знакомая фигура.
        Уэйн.
        Такер перестал раскачиваться на стуле, поднялся на ноги и ударил носком ортопедического ботинка по перилам крыльца.
        - Фрэнк, как ты здесь оказался? Почему не позвонил?
        - Потому что ты сказал бы мне не приезжать. - Тот обошел машину сзади и распахнул заднюю дверь, которая закрыла Такеру обзор.
        Фрэнк на пару секунд исчез за ней, а затем вновь появился в поле зрения. Коленом захлопнул заднюю дверь и повернулся, держа обеими руками пластиковую решетчатую переноску, которую понес к крыльцу.
        Такер ощутил волну беспокойства.
        «Нет…»
        Фрэнк поднес ящик к ступенькам и опустил его на побеленные доски. И в этот момент изнутри послышалось резкое яростное рычание.
        - Я еще не готов, - сказал Такер. - Я уже тебе это говорил.
        Пропустив его слова мимо ушей, Фрэнк наклонился и открыл дверцу переноски.
        - Его забрали из питомника в Миссури, - объяснил он. - Настоящее шоу ужасов. Бедняжку нашли свернувшимся калачиком рядом со своей мертвой матерью - он единственный из помета, кто выжил.
        Такер покачал головой, все еще готовый к решительному отказу, но не смог удержаться. Опустился на колено и уставился в темное нутро переноски. В самой глубине ее притаился трехмесячный щенок, высоко задрав крестец и низко опустив голову. Маленькие темные глазки яростно сверкали. Шерсть на загривке предупреждающе подрагивала. Это был явно бельгийский малинуа, с рыжевато-коричневым мехом и черным седлом на спине.
        - Лэкленд тестировал его на предмет использования в служебных целях, - объяснил Фрэнк. - И потерпел неудачу. Посчитал его слишком диким, слишком необузданным и неисправимым.
        Щенок бросился вперед и тявкнул на него, словно доказывая это, затем снова отступил.
        - И теперь я вижу, почему, - пробормотал Такер.
        Фрэнк упер руки в бока.
        - Если кто-то и сможет приручить его, то…
        Уэйн встал и попятился. Щенок подкрался к открытой двери переноски, явно готовый рвануть вперед и все еще рыча на весь мир.
        - Ты сможешь обучить его, - настаивал Фрэнк. - Я знаю, что сможешь.
        Такер покачал головой.
        - Только не я.
        Влажный нос позади него толкнул сетчатую дверь дома, открывая ее.
        Уэйн оглянулся.
        - Вот он сможет.
        Из-за двери, тяжело дыша, появился Кейн. Его передняя левая лапа была все еще в жесткой лангетке, напечатанной на 3D-принтере.
        Фрэнк спас псу жизнь еще на острове, доставив Кейна в разоренное исследовательское отделение и воспользовавшись теми скудными запасами, которые там еще оставались. Пришлось даже прибегнуть к искусственному дыханию. А потом прибыли военные ВСДРК с медицинской бригадой. Кейну был предоставлен наилучший уход. Врачам даже удалось спасти ему лапу.
        Тем не менее оставалось неизвестным, восстановится ли пес когда-нибудь полностью. И вообще хоть кто-нибудь из них двоих.
        - Тебе это нужно, - сказал Фрэнк. - Вам обоим.
        Щенок угрожающе зарычал, словно советуя всем держаться подальше.
        Кейн придвинулся ближе, подняв голову. Откуда-то из живота у него донеслось глухое ворчание. Он выпрямил лапы, высоко подняв уши и сурово глядя на щенка.
        Тот отступил на шаг, а потом медленно опустился на живот, явно подавленный этим рыком, и уронил свою крошечную мордочку на доски, словно склоняя голову перед истинным хозяином здешних мест.
        Кейн покосился на Такера. Тот пожал плечами.
        - Ну что думаешь, дружок? Готов принять вызов?
        Кейн завилял хвостом.
        Такер улыбнулся.
        «Я тоже».
        После
        Молимбо стоит на краю каменного хребта под звездной ночью. Высоко в темном небе висит тонкий серп месяца. Бала держится рядом с ним; его мех прохладен, глаза блестят.
        Черная масса джунглей позади них квакает и ухает, трещит и щебечет. Она словно дышит - столь же вечная, что и всегда. Темная долина перед ними - лишь пепел и обломки скал, среди которых кое-где до сих пор бьются крохотные язычки пламени.
        Десять охотников несут это последнее бдение рядом с Молимбо - по пять с каждой стороны, в тени своих собственных четвероногих товарищей.
        Остальная часть племени ждет в лесу. Она защищала его народ до самого конца, бросив по ветру предупреждение, которое могли услышать только их уши. К этому времени охотники уже закончили петь свои песни.
        Хор скорби и благодарности звучал всю ночь, и вот наступает рассвет.
        Время пришло.
        Она ушла, но племя осталось.
        Для того, чтобы исполнить свой последний долг.
        Молимбо сжимает в руке кожаный мешочек, снятый с шеи. У остальных десяти охотников - такие же мешочки, висящие на шнурках на груди. Вождь осторожно открывает драгоценное вместилище.
        Ночь темна, но внутри мешочка теплится свет - на дне его покоится большое черное семя, оплетенное путаницей блестящих серебряных волокон.
        Молимбо закрывает мешочек и вешает его обратно на шею.
        Не говоря ни слова, десять охотников бесшумно уходят в лес и исчезают вместе со своими земляными волками, направляясь в десяти разных направлениях.
        Старик бросает последний взгляд на разоренную долину, а потом навсегда поворачивается к ней спиной и идет другим путем. Бала неотступно следует за ним, словно тень.
        Молимбо уверен в себе, устремляясь во тьму. Он становится сильней с каждым шагом - как пружина, готовая выстрелить к солнцу.
        Ее больше нет - но Она придет снова.
        Примечания автора: правда или вымысел?
        Теперь, когда мир наконец избавлен от очередного бедствия, давайте поднимем капот и взглянем на двигатель этой истории, чтобы понять, насколько она основана на железных фактах, а насколько - на газообразном вымысле. При написании этого романа мне пришлось основательно углубиться в теории, связанные с вирусами и эволюцией, а также сделать попытку заглянуть в будущее мира живой природы - и понять наше место в нем. Но прежде чем отважиться на какие-то прогнозы касательно того, что еще только может произойти, давайте для начала заглянем в прошлое, где зачастую уже многое написано о будущем.
        История Конго
        В примечаниях в начале романа я подробно остановился на зверствах, творимых с конголезским народом на протяжении всех волн колониализма, и упомянул одного из истинных героев того времени - преподобного Уильяма Шеппарда, который сыграл важную роль в том, чтобы пролить свет на эти жестокости, вооруженный лишь неуклюжей фотокамерой «Кодак» и собственной абсолютной решимостью. Он действительно был одним из первых людей, вступивших в контакт с племенем бакуба (которое еще называют бушонго, что означает «люди метательного ножа»). И хотя в обращении представителей этого народа в христианство Шеппард особо не преуспел, они все равно почитали его - в том числе и за то, что он ревностно защищал их от каннибалов Заппо-Зап, о чем тоже говорится в романе.
        Если вы хотите побольше узнать о тех временах и преподобном Шеппарде, призываю вас ознакомиться с этими двумя книгами - настоящими историческими библиями, которые очень помогли мне при создании данной сюжетной линии:
        The Troubled Heart of Africa: A History of the Congo,
        by Robert Edgerton
        Congo: The Epic History of a People,
        by David Van Reybrouck
        ПРЕСВИТЕР ИОАНН И ЕГО ЗАТЕРЯННОЕ ЦАРСТВО
        В куда более глубоком прошлом Африки история и мифология сливаются воедино. Я всегда хотел построить сюжет вокруг пресвитера Иоанна, этой мифической фигуры, до сих пор не дающей покоя историкам и археологам. Согласно легендам, окружающим эту таинственную личность, пресвитер Иоанн являлся потомком Бальтазара - одного из трех новозаветных волхвов, пришедших поклониться родившемуся в Вифлееме Иисусу Христу. Царство его якобы обладало астрономическим богатством, а предания о нем тесно связаны с не менее мифическими Источником вечной молодости, Ковчегом Завета и копями царя Соломона. На протяжении веков европейские правители посылали на его поиски своих эмиссаров, многие из которых исчезли в джунглях и так и не вернулись назад. В числе их был даже личный врач Папы Римского Александра III, что еще раз доказывает живучесть старинных легенд и преданий - если только все это не чистая правда.
        НАРОД БАКУБА
        Здесь прошлое с настоящим сливаются воедино. Народ бакуба и сегодня процветает в Конго. Как упоминалось выше, они действительно были друзьями преподобного Уильяма Шеппарда. А изделиями искусных ремесленников племени всё так же восхищаются во всем мире, как и в стародавние времена, - начиная от ларцов нгеди му нтей и фигурок ндоп с их тонкой резьбой по дереву и заканчивая изысканными тканями из рафии. Даже Пикассо обязан этим людям своим кубистическим периодом - после того, как посетил выставку народных ремесел бакуба в Париже в 1907 году. Так как же я мог не упомянуть про столь артистичный народ в этой книге?
        ПИГМЕИ
        Другой африканский народ, фигурирующий в этом романе, славится своей очень долгой и завораживающей историей, насчитывающей более сорока тысяч лет. В настоящее время племена пигмеев представляют собой разрозненные группы, разбросанные по всей Центральной Африке и говорящие на нескольких разных языках, но когда-то они были одним народом с общими предками. И лишь в относительно недавней истории - около 2800 лет назад - мода на возделывание земель расколола это единое племя на множество отдельных сообществ. Сегодня некоторые племена даже не знают о существовании других. Антропологи до сих пор остаются в неведении касательно прошлого этих людей, а генетики все так же спорят о причине их низкого роста. Даже происхождение пигмеев остается тайной за семью печатями. Так что кто возьмется утверждать, что и вправду не существует какого-то затерянного в джунглях племени, которое свято бережет эти секреты и продолжает быть хранителем окрестных лесов?
        Но давайте пока отложим такие исторические загадки и перейдем к настоящему…
        КОНГО СЕГОДНЯШНЕГО ДНЯ
        После череды жестоких вооруженных конфликтов - Первой и Второй конголезских войн (с 1996 по 2003 год) - ДРК остается в крайне нестабильном состоянии. Коррупция цветет махровым цветом - согласно «индексу восприятия коррупции» от «Транспаренси интернейшнл», это государство занимает 168-е место из 198. И, несмотря на обилие природных богатств, по-прежнему остается одной из беднейших стран мира. На значительных территориях ее хозяйничают всякого рода повстанцы, ополченцы и полевые командиры. Браконьеры сеют хаос. Но есть также и множество героев, которые борются за будущее Демократической Республики Конго, и в их числе - сотрудники Конголезского института охраны природы (ICCN). Эти «экогвардейцы» - вроде Ндая - ежедневно рискуют собственными жизнями, чтобы защитить природные ресурсы страны, причем зачастую от гораздо худших напастей, чем банальное браконьерство. В стране, буквально балансирующей на краю пропасти, другие государства - а в последнее время в основном китайцы - пытаются завладеть ее богатствами, предвещая новую эру колониализма, которая угрожает оказаться столь же жестокой и
разрушительной, как и во времена Уильяма Шеппарда. Так что если мой роман, пусть даже и будучи художественным произведением, прольет более яркий свет на то, что происходит под темным пологом Конго, то это только к лучшему.
        Кстати, трагические события на озере Ньос в Камеруне, описанные в этой книге - где 1800 человек задохнулись в результате выброса удушающих газов со дна этого озера, - совершенно реальные. Это действительно произошло еще в 1986 году. И такая же опасность нависла над густонаселенным озером Киву, которое находится на границе между Демократической Республикой Конго и Руандой. Миллионам людей там грозит гибель, если с этим озером когда-нибудь произойдет нечто подобное, - что ничуть не исключено в этом сейсмоопасном регионе.
        КОЕ-ЧТО О ЗВЕРЯХ И ЛЕТУЧИХ МЫШАХ
        Для начала - простите ветеринара, ставшего писателем, за попытки создать своих собственных живых существ. Конечно, многие насекомые и животные, описанные в романе, являются плодом моего собственного воображения. Тем не менее я стремился создавать их не каким-то совершенно случайным образом, а заимствовать их свойства у других видов, придерживаясь основных поведенческих и физиологических принципов. Хотя некоторые из этих реальных поведенческих и физиологических особенностей различных живых существ могут и вправду показаться фантастическими. Например, муравьи, которые обладают эмпатией (а это так!), или карликовые крокодилы оранжевого цвета, эволюционирующие в реальном времени и запертые в ловушке под землей (они и вправду существуют!). Интересных фактов полным-полно, и я был только рад возможности пролить свет на моногамную природу шакалов, темперамент бегемотов и существование земляных волков.
        Значительную часть книги я посвятил летучим мышам и любопытным особенностям физиологии этих удивительных созданий - прежде всего их уникальной способности являться вместилищем для самых разнообразных вирусов. Мне подумалось, что во время пандемии COVID-19 эта тема может представлять собой особый интерес. Все подробности, касающиеся летучих мышей и их взаимоотношений с вирусами, приведенные в этой книге, полностью соответствуют действительности. Например, то, насколько глубоко вирусы вплетены в уникальную иммунную систему летучих мышей, как они связаны с их способностью летать и как способствуют удивительному долголетию рукокрылых. И даже то, как вирусные гены органично встроены в их генетический код - равно как и в наш собственный.
        А теперь давайте рассмотрим тему вирусов немного подробней. Я разбил посвященный ей следующий раздел на (надеюсь) удобоваримые части.
        ПРОИСХОЖДЕНИЕ ВИРУСОВ
        В этом романе приводится ряд современных теорий о происхождении вирусов, многие из которых пока не нашли своего подтверждения. Например, действительно ли можно считать вирусы живыми существами, или же это просто самовоспроизводящиеся машины? Из чего сразу же вытекает вопрос, что же возникло первым, - типа как в той старинной загадке про курицу и яйцо. Произошли ли вирусы из какой-то более крупной клетки? Или же они появились первыми, чем и положили начало жизни на этой планете, как утверждает упомянутая в романе теория «вирусного мира»? Предоставлю вирусологам разбираться со всем этим. Хотя лично я склоняюсь к последнему. Почему? Да просто потому, что многие из наших самых важных генов - начиная от ответственных за развитие эмбриона и заканчивая теми, что определяют иммунные функции организма - происходят именно от вирусов. Даже ген ARC, основа нашего большого мозга, - тоже «вирусный». Без вирусов никого из нас просто не существовало бы.
        ОХОТА ЗА ВИРУСАМИ
        Важность работы Фрэнка, описанной в этой книге, трудно переоценить. Да, он помог спасти Кейна, но сейчас я о другом. Семьдесят пять процентов всех новых заболеваний, выявленных за последнее столетие - Эбола, ВИЧ, COVID-19, - были переданы человеческой популяции зоонозным путем, то есть от различных животных. И Всемирная программа охраны здоровья Смитсоновского института - это всего лишь одна из международных инициатив, которые стремятся найти неизвестный до сих пор патоген, который может спровоцировать новую пандемию. Они нанимают множество сертифицированных ветеринаров и других специалистов для сбора данных с мест, формируя базу данных потенциальных угроз.
        Что больше всего пугает многих вирусологов, с которыми мне довелось общаться, особенно после COVID-19, - это то, что они называют «Заболеванием Икс». Имеется в виду некий теоретический патоген, способный быстро распространяться, и против которого у современной науки нет ни профилактических мер, ни методов лечения. Насколько близок был COVID-19 к тому, чтобы стать этим страшным «Заболеванием Икс»? Давайте просто скажу, что сбор информации для данного романа, а тем более во время пандемии, оказался изрядным испытанием для моих нервов. В основном мы избежали того, что могло закончиться гораздо хуже. Тем не менее нам требуется как можно больше таких вот Фрэнков, чтобы в следующий раз мы были гораздо лучше подготовлены. И уж поверьте мне - этот следующий раз обязательно настанет.
        ГИГАНТСКИЕ ВИРУСЫ
        Первый из гигантских вирусов был выделен из амебы в 1992 году. Из-за его размера все сначала подумали, что это бактерия, и лишь в 2003 году переклассифицировали находку в вирус. С тех пор было обнаружено и множество других подобных гигантов. Но это не значит, что мы их понимаем, - ни в малейшей степени. Эти вирусы содержат тысячи генов, большинство из которых остаются неизвестными. Взять хотя бы пандоравирус. Девяносто процентов из его 2500 генов не похожи ни на что другое, найденное на Земле. Есть еще и так называемый яравирус - организм, в котором абсолютно все его гены не поддаются никакой классификации. А еще такие вирусы на удивление стойки - даже способны воскресать из мертвых. Один такой гигант - Mollivirus sibericum - был обнаружен в сибирской вечной мерзлоте и успешно возрожден после 30 тысяч лет ледяной спячки. В общем, если мы ищем возбудителя «Заболевания Икс», то, пожалуй, нам стоит обратить на этих гигантов особое внимание.
        ОМНИВИРУС
        Опять же, простите ветеринара, который потратил слишком много времени на общение с вирусологами во время пандемии. Конечно, мне пришлось создать свой собственный «франкенвирус». Однако эта идея возникла еще до COVID-19, причем она имеет под собой совершенно реальные основания. Я где-то читал о способности одного гигантского вируса защищать себя, используя технику редактирования генов, сходную с той, что используется в современной генной инженерии (CRISPR). А другую идею подбросило мне мое собственное ветеринарное образование - это я про то, как простейший паразит под названием Toxoplasma gondii может изменять поведение не только грызунов, но и наше собственное. Способны на такое и вирусы: например, бешенство может проявляться как в «яростной», так и в «паралитической» форме - прочитав эту книгу, вы наверняка поймете, о чем идет речь. Наиболее яркий пример - коровье бешенство. Оно вызывается коварным прионом, который провоцирует агрессивное поведение у скота, но у людей это заболевание проявляется в виде депрессии и потери координации. А согласно одной из теорий происхождения прионов, источником их
являются сами вирусы. Эти кусочки самовоспроизводящихся цепочек белка действительно могут быть сброшены вирусом.
        Итак, я использовал все эти детали, чтобы создать омнивирус, описанный в этой книге. Но, учитывая все вышесказанное, не исключено, что нечто подобное и вправду тлеет где-то в самых глубинах джунглей, дожидаясь, пока мать-природа не будет сыта по горло нами, двуногими выскочками.
        И, кстати, о матери-природе…
        МАТЬ-ПРИРОДА - ЗЕЛЕНАЯ В ЛИСТЬЯХ И КРАСНАЯ В ШИПАХ
        Я прочел первую из книг, указанных ниже («Скрытая жизнь деревьев»), еще когда она впервые вышла в 2016 году, и был зачарован откровениями, касающимися взаимосвязанности леса - не только деревьев, но и лежащей под ними сети-грибницы, которая объединяет его воедино. Я всегда хотел поднять эту тему в романе - и мой час пробил. Я уже затрагивал схожую тему в своем романе «Амазония», но со всеми этими новыми исследованиями хотелось еще больше развить и углубить ее. Если вы хотите подробней ознакомиться с этой интригующей и познавательной темой, вот вам еще одно дополнение к списку научно-популярной литературы:
        Hidden Life of Trees: What They Feel, How They Communicate - Discoveries from a Secret World,
        by Peter Wohlleben
        Brilliant Green: The Surprising History and Science of Plant Intelligence,
        by Stefano Mancuso and Alessandra Viola
        Finding the Mother Tree: Discovering the Wisdom of the Forest,
        by Suzanne Simard
        Меня уже давно интересовала эволюционная история грибов, а особенно их роль в переходе жизни из моря на сушу. Самый древний гриб и вправду был найден среди обнаруженных в Конго окаменелостей, возраст которых составляет 810 миллионов лет. Считается, что этот организм и помог создать первозданную почву Земли, где в конечном итоге пустили корни первые растения. Что же касается самого старого живого гриба, то это так называемый опенок темный (Armillaria ostoyae). Его можно найти во многих местах, но самой древней является грибница в национальном заповеднике Малхер на востоке Орегона. Ее возраст оценивается в 8 тысяч лет, площадь - в 3,5 квадратной мили, а вес - в 35 тысяч тонн, что делает ее также самым крупным живым организмом на Земле.
        Хотя в соревновании за звание старейшего представителя растительного мира у нее есть серьезный конкурент в лице «Дрожащего гиганта» из Юты, известного также как Пандо. Этот конгломерат из 40 тысяч клонов трясущихся осин (Populus tremuloides), соединенных между собой общими корнями, весит 6600 тонн, и его возраст может достигать 80 тысяч лет (хотя некоторые полагают, что ему может быть и больше миллиона лет).
        Тем не менее независимо от того, кто получит эту награду, это все равно напоминание о том, что мы, люди, еще очень молоды и, подобно большинству юнцов, порой крайне невежественны и самонадеянны, когда речь заходит об управлении этой планетой.
        ГАДЖЕТЫ И ДЕВАЙСЫ
        В этой книге упоминается целый набор всякого разрушительного оружия - и одно весьма живучее и выносливое транспортное средство российского производства. Вездеход «Шатун ATV 4?4» и вправду заслуживает более пристального внимания - призываю вас посмотреть видео в интернете, иллюстрирующие его крепкий и ловкий характер. Сам хочу такой - просто на случай, если когда-нибудь придется отправиться в поход по джунглям (или по болоту, или по особо заковыристому полю для гольфа).
        Что касается оружия массового поражения, то MOAB (Massive Ordnance Air Blast, более известная как «Мать всех бомб»), - это настоящая авиабомба, и вправду обладающая мощью тактического ядерного оружия. Роботы-собаки Q-UGV, описанные в этой книге - Quad-legged Unmanned Ground Vehicles, - тоже существуют в действительности. Хотя лично я больше склоняюсь к их пушистым версиям.
        Если говорить об огнестрельном оружии, то пистолет Грея - «КелТек P50» - самый настоящий. А вот «Сюрикен» Ковальски, который плюется бритвенно-острыми дисками, - мое собственное изобретение, хотя прототип чего-то подобного испытывался несколько лет назад. Равно как и беспроводной патронташ Кейна, позволяющий Такеру дистанционно сбрасывать небольшие светошумовые заряды, дымовые шашки и осколочные гранаты. Потому что с какой это стати все самое интересное должно доставаться Такеру?
        И, кстати, о Кейне…
        ВОЕННЫЕ СЛУЖЕБНЫЕ СОБАКИ И ИХ ПРОВОДНИКИ
        Я просто обожаю Такера и Кейна. Но как этот динамичный дуэт появился на свет? Впервые я столкнулся с этим уникальным героическим союзом - солдата и служебной собаки - в ходе турне по Ираку и Кувейту, устроенного Объединенной службой организации досуга войск зимой 2010 года. Увидев, на что способны подобные пары, связанные воистину уникальными узами, я захотел попытаться запечатлеть эти отношения и воздать им по заслугам. С этой целью я немало общался с врачами из Ветеринарного корпуса Сухопутных войск США, брал интервью у кинологов, знакомился с их четвероногими подопечными и видел, как эти двойки сближаются, превращаясь в прочно спаянную боевую единицу. Я даже показывал наброски историй с участием Такера и Кейна знающим людям, чтобы не допустить каких-либо неточностей. Если вы хотите узнать побольше о военных служебных собаках и их проводниках, настоятельно рекомендую прочесть две книги Марии Гудейвидж (Maria Goodavage):
        Soldier Dogs: The Untold Story of America’s Canine Heroes
        Top Dog: The Story of Marine Hero Lucca
        Кстати, теперь я ожидаю получить изрядное количество гневных писем после того, что случилось с Кейном. Почему я был так жесток? Я описал подвиги Такера и Кейна в четырех романах, новелле и коротком рассказе. И после стольких лет почувствовал, что будет просто неуважением умалчивать о трудностях, с которыми сталкиваются эти отважные четвероногие солдаты. Хотя судьба Кейна может ранить многих читателей, я хотел почтить жертву, приносимую военными служебными собаками во всем мире, - напомнить и о тех, кто потерял жизнь и конечности на службе. Конечно, вы далеко не в последний раз видите на моих страницах Такера и Кейна. И вообще-то мне нужно имя для дикого необузданного протеже Кейна. Если у вас есть какие-то идеи, заходите на мой веб-сайт, отправьте электронное письмо и поделитесь своими предложениями. Возможно, вас даже ждет награда.
        Ладно, вот вроде бы и все. Возможно, вы заметили заметное отсутствие в этом романе одной бывшей наемной убийцы, ставшей сотрудником «Сигмы». Не переживайте, Сейхан скоро вернется из Гонконга. И хотя в этой книге она упоминается лишь вскользь, ей предстоят такие испытания, как никогда раньше, поскольку кое-кто горит желанием отомстить и вновь держит «Сигму» на прицеле. Так что как следует отдохните, а потом приготовьтесь к приключению, которое изменит все - я хочу сказать, абсолютно все.
        notes
        Примечания
        1
        Переводчик настоятельно просит обратить внимание на это предупреждение автора - особенно читателей, неплохо подкованных в различных областях науки и техники.
        2
        «Триллионы триллионов вирусов падают с неба каждый день», Джим Роббинс, «Нью-Йорк таймс» от 13 апреля 2018 г. Здесь и по с. 15 - прим. авт., если не указано иное.
        3
        «Добро пожаловать в виросферу», Джонатан Р. Гудман, «Нью-сайентист», 11 января 2020 г.
        4
        Роббинс, указ. соч.
        5
        «Древний вирус может быть ответственен за человеческое сознание», Ральф Лецтер, «Лайв сайенс», 2 февраля 2018 г.
        6
        Свободное или Независимое государство Конго (фр. Etat independant du Congo) - государство в Африке, существовавшее в 1885 - 1908 гг. и являвшееся «личным владением» короля Бельгии Леопольда II. При этом государство было формально независимым от правительства Бельгии. Период существования страны отличался жестоким режимом эксплуатации местного населения. В настоящее время на территории бывшего Свободного государства Конго находится Демократическая Республика Конго. Предыдущее название - Заир (1971 - 1997 гг.). - Прим. пер.
        7
        «Навеки в цепях: трагическая история Конго», Пол Уэлли, «Индепендент», 28 июля 2006 г.
        8
        Роберт Эджертон, «Истерзанное сердце Африки: история Конго» («Сент-Мартин Пресс», 2002 г.), с. 137.
        9
        Уэлли, указ. публ.
        10
        Там же.
        11
        Эджертон, указ. соч., с. 143.
        12
        7 футов - 213 см. Здесь и далее - прим. пер.
        13
        Таскалуса - город в США, на западе штата Алабама, центр округа Таскалуса.
        14
        ЮНИСЕФ (англ. UNICEF, United Nations International Children's Emergency Fund) - Детский фонд ООН, международная организация, действующая под эгидой Организации Объединенных Наций. Является преемником Международного фонда помощи детям (ICEF), созданного в 1946 г. Функционирует благодаря взносам правительств и частных пожертвований.
        15
        Республика Конго и Демократическая Республика Конго (быв. Заир) - разные страны, граничащие между собой.
        16
        Суахили - один из самых распространенных языков африканского континента, относится к группе языков банту.
        17
        Может, грейпфрут и вправду обладает целебными свойствами (хотя врачи не рекомендуют употреблять его одновременно с любыми лекарствами), но вот в Центральной Африке он не растет и никогда не рос.
        18
        Рефлекс угрозы - непроизвольное смыкание век при приближении или поднесении к глазам обследуемого какого-либо предмета.
        19
        Смитсоновский институт (англ. Smithsonian Institution) - научно-исследовательский и образовательный институт и принадлежащий ему комплекс музеев в Вашингтоне. Основан в 1846 г. актом Конгресса США. Официально считается государственным учреждением, финансируется правительством США, частными инвесторами, а также за счет издательской и коммерческой деятельности.
        20
        Виром - совокупность всех вирусов (или их геномов) того или иного организма; уникальная вирусная среда организма.
        21
        6 футов 4 дюйма - 193 см.
        22
        Зоонозные заболевания - инфекционные заболевания, передающиеся человеку от животных.
        23
        Артроподный - относящийся к членистоногим, т. е. насекомым, ракообразным, паукообразным и многоножкам.
        24
        SISPA - Sequence-Independent, Single-Primer Amplification (англ.).
        25
        Амплификация в молекулярной биологии - процесс образования дополнительных копий участков хромосомной ДНК.
        26
        Слава богу (фр.).
        27
        О Такере Уэйне и Кейне подробно рассказывается в романах Дж. Роллинса «Линия крови», «Убийцы смерти», «Ястребы войны» и рассказе «Ночная охота».
        28
        ICCN - Institut Congolais pour la Conservation de la Nature (фр.).
        29
        Эйдетизм - особый вид памяти, преимущественно на зрительные впечатления, позволяющий удерживать и воспроизводить в деталях образ воспринятого ранее предмета или явления.
        30
        «Пастух» (или же «пастырь») по-английски - shepherd, произносится как «шеперд».
        31
        Назальный ирритант - вещество, оказывающее раздражающее воздействие на слизистую оболочку носа.
        32
        Архитектурно главное здание Смитсоновского института представляет собой замок в неороманском стиле.
        33
        FARDC - Forces armees de la republique democratique du Congo (фр.).
        34
        ВОЗ - Всемирная организация здравоохранения.
        35
        Кататония - состояние, при котором человек становится невосприимчивым к внешним раздражителям и теряет способность нормально двигаться и говорить.
        36
        События, связанные с Баако, описываются в романе Дж. Роллинса «Костяной лабиринт».
        37
        См. роман Дж. Роллинса «Последняя одиссея».
        38
        «Хеллфайр AGM - 114» - американская ракета класса «возду - поверхность» с полуактивным лазерным или активным радиолокационным наведением.
        39
        Квотербек и лайнбекер в американском футболе - грубо говоря, нападающий и защитник. Одним из главных требований к игрокам защиты, помимо всего прочего, являются внушительные габариты и вес.
        40
        Водность - объем воды, проносимый рекой с ее бассейна за определенный отрезок времени (месяц, сезон и т. д.).
        41
        НЦБИ (англ. NCBI, National Center for Biotechnology Information) - Национальный центр биотехнологической информации.
        42
        «Заболевание Икс» - название-заменитель, которое было принято Всемирной организацией здравоохранения в феврале 2018 г. применительно к некоему гипотетическому неизвестному патогену, который может вызвать будущую пандемию. Ученый, одним из первых обнаруживший вирус Эболы - профессор Жан-Жак Муембе-Тамфум, - предупредил, что миру грозит новая масштабная эпидемия, которая может возникнуть из-за массовой вырубки лесов в Африке. Муембе-Тамфум считает, что будущие пандемии будут обусловлены вирусом, способным распространяться столь же быстро, как и коронавирус SARS-CoV-2, вызывающий COVID-19. Появление новых патогенов ученый назвал угрозой для человечества. Эту новую, крайне заразную и смертельную болезнь он условно назвал «Заболеванием Икс».
        43
        «Клетка» (англ. Cell) - рецензируемый научный журнал, публикующий результаты исследований о различных формах жизни, основанный в 1974 г.
        44
        Ретровирусы (от лат. retro - «обратный») - семейство РНК-содержащих вирусов, заражающих преимущественно позвоночных. Наиболее известный и активно изучаемый представитель - вирус иммунодефицита человека.
        45
        ARC (или Arc) - activity-regulated cytoskeleton-associated protein (англ.).
        46
        Добро пожаловать, доктор Жирар (фр.).
        47
        Индекс восприятия коррупции (англ. Corruption Perceptions Index, CPI) - рейтинг оценки уровня коррупции в различных странах мира, составляемый международной неправительственной организацией «Транспэренси интернейшнл» на основе опросов аналитиков и предпринимателей.
        48
        MONUSCO - Mission de l’Organisation des Nations Unies pour la stabilisation en Republique democratique du Congo (фр.).
        49
        Кристофер «Крис» Хемсворт (р. 1983) - австралийский актер, номинант на премию BAFTA. Наиболее известен по роли Тора в кинематографической вселенной «Марвел».
        50
        Рефрактерный период - период времени, в течение которого нервная и/или мышечная ткани находятся в состоянии полной невозбудимости или пониженной возбудимости.
        51
        Рафия - пальмовое волокно, широко применяющееся дли изготовления тканей и плетеных изделий.
        52
        Имеется в виду этнографическая выставка в парижском дворце Трокадеро, наделавшая в те времена немало шума.
        53
        «Африканская королева» - классическая военная мелодрама, снятая в 1951 г. режиссером Джоном Хьюстоном, главные роли в которой исполнили Хэмфри Богарт и Кэтрин Хепбёрн.
        54
        Фраза Джона Ф. Кеннеди, произнесенная в 1963 г. и ставшая крылатой.
        55
        Utetezi - защита (суах.).
        56
        Ulinzi wa virusi - средство от вируса (суах.).
        57
        См. роман Дж. Роллинса «Последняя одиссея».
        58
        Майи-майи - общее название вооруженных отрядов местного населения, действующих в Демократической Республике Конго. Большинство из них было образовано, чтобы противостоять вторжению конголезских повстанческих групп из Руанды, хотя многие отряды майи-майи преследовали исключительно личные интересы, промышляя грабежами и угоном скота.
        59
        СДС (Союз демократических сил) - повстанческая террористическая группировка, изначально базировавшаяся на территории Уганды, но впоследствии расширившая зону действия и на ДРК.
        60
        «Боко харам» - нигерийская террористическая исламистская организация.
        61
        Полимеразная цепная реакция (ПЦР) является самым популярным методом амплификации в молекулярной биологии.
        62
        Термоциклер (амплификатор) - прибор, обеспечивающий периодическое охлаждение и нагревание пробирок, обычно с точностью не менее 0,1 °C. Используется в молекулярной биологии для амплификации ДНК методом полимеразной цепной реакции.
        63
        Соматические клетки - клетки, составляющие тело многоклеточных организмов и не принимающие участия в половом размножении.
        64
        Вирион - полноценная вирусная частица, состоящая из нуклеиновой кислоты и капсида (оболочки, состоящей из белка и, реже, липидов) и находящаяся вне живой клетки. Вирионы большинства вирусов не проявляют никаких признаков биологической активности, пока не соприкоснутся с клеткой-хозяином, после чего образуют комплекс «вирус - клетка», способный жить и производить новые вирионы.
        65
        NCLDV - nucleocytoplasmic large DNA viruses (англ.).
        66
        Клиника университета Кисангани (фр.).
        67
        Конечно же, естественно (фр.).
        68
        Дисфагия - расстройство глотания.
        69
        «Уловка-22» - роман американского писателя Дж. Хеллера, опубликованный в 1961 г.
        70
        Q-UGV - Quad-legged Unmanned Ground Vehicles (англ.).
        71
        Молекулярные часы - метод датирования филогенетических событий, основанный на гипотезе, согласно которой эволюционно значимые замены мономеров в биомолекулах происходят с практически постоянной скоростью.
        72
        Филогенетическое древо - схема, отображающая эволюционные взаимосвязи между различными видами или другими сущностями, имеющими общего предка.
        73
        Байесовский анализ - анализ на основе одной из основных теорем элементарной теории вероятностей, которая позволяет определить вероятность события при условии, что произошло другое статистически взаимозависимое с ним событие. Вывел эту теорему британский математик и священник Т. Байес еще в 1763 г.
        74
        С4 - разновидность пластичной взрывчатки.
        75
        Пуантилизм (дивизионизм) - стилистическое направление в живописи неоимпрессионизма, возникшее во Франции в конце XIX в., в основе которого лежит манера письма раздельными мазками точечной или прямоугольной формы.
        76
        Ублюдок (фр.).
        77
        Экспрессия генов - процесс, в ходе которого наследственная информация от гена (последовательности нуклеотидов ДНК) преобразуется в функциональный продукт - РНК или белок.
        78
        «Криспер» (англ. CRISPR, Clustered Regularly Interspaced Short Palindromic Repeats) - технология генной инженерии.
        79
        Четвертое июля - День независимости США.
        80
        Анафилаксия - быстрая аллергическая реакция, представляющая опасность для жизни. Наиболее распространенная анафилактическая реакция - отек тканей, вызывающий удушье.
        81
        Samahani - простите, сожалею (суах.).
        82
        Альфред Теннисон (1809 - 1892) - классик английской поэзии. Грей цитирует строку из его книги In Memoriam.
        83
        Оксикодон - сильное обезболивающее средство на основе синтетического наркотика.
        84
        Антикоагулянты - химические вещества, препятствующие свертыванию крови.
        85
        Вообще-то давление в шинах вездехода «Шатун» регулируется дистанционно, прямо из кабины, но автор предпочел создать своим героям дополнительные трудности.
        86
        Натали Кей «Типпи» Хедрен (р. 1930) - американская актриса, исполнительница главной роли в классическом триллере А. Хичкока «Птицы» (1963).
        87
        Рифтовая долина - низменность между несколькими возвышенностями или горными хребтами, возникшая в результате тектонического разлома.
        88
        «Ланью» (Hind) эта машина именуется согласно классификации НАТО (из-за высоких скоростных качеств). У нас Ми-24 получил неофициальное прозвище «Крокодил», которое тоже вполне соответствует действительности.
        89
        Допрос (фр.).
        90
        Доктор Жирар… Как такое возможно? (фр.)
        91
        Внимательные читатели наверняка лишь удивились, с чего это Грей так опасается использовать настолько банальную и привычную штуку, как GPS-навигатор. Вообще-то запеленговать такое устройство можно примерно с тем же успехом, что и бабушкину радиолу. Вопреки расхожему мнению, это просто приемник, который сам по себе ничего не передает и даже не излучает. Другое дело, когда при этом включен еще и транспондер, который передает координаты и прочие параметры движения по радио или при помощи сотовой или спутниковой телефонии. Если эта штука из арсенала «Сигмы» не отключается, то инженерам УППОНИР место в «Макдоналдсе» за кассой.
        92
        Он же тополь осинообразный, или дрожащий тополь.
        93
        Ксилема - основная водопроводящая ткань наземных сосудистых растений, по которой осуществляется восходящий ток воды с растворенными в ней минеральными веществами.
        94
        Нейротрансмиттеры, или нейромедиаторы, - биологически активные химические вещества, посредством которых осуществляется передача электрохимического импульса от нервной клетки через синаптическое пространство между нейронами, а также от нейронов к мышечной ткани или железистым клеткам.
        95
        Фрекинг - технология нефте- и газодобычи при помощи гидроразрыва подземного пласта.
        96
        Причиной трагедии на озере Ньос стал выброс не метана, а углекислого газа с примесью сероводорода, который столетиями выделяла залегающая глубоко под озером магма.
        97
        Не стреляйте! (нидерл.)
        98
        Естественно! (нидерл.)