Сохранить .
Право на кровь Алексей Анатольевич Евтушенко

«Десять утра, а в редакции уже пахнет так, словно здесь провел веселую ночь взвод гренадер-гвардейцев, ни в чем себе не отказывая. Смесь паров алкоголя, табачного дыма и дешевых женских духов. Последние, впрочем, не особо выделяются - наши редакционные дамы в этом отношении солидарны с мужчинами и всегда предпочтут табак и виски парфюму. И не потому, что все из себя такие продвинутые суфражистки…»
        Алексей Евтушенко
        Право на кровь
        Десять утра, а в редакции уже пахнет так, словно здесь провел веселую ночь взвод гренадер-гвардейцев, ни в чем себе не отказывая. Смесь паров алкоголя, табачного дыма и дешевых женских духов. Последние, впрочем, не особо выделяются- наши редакционные дамы в этом отношении солидарны с мужчинами и всегда предпочтут табак и виски парфюму. Ине потому, что все из себя такие продвинутые суфражистки. Просто в накуренной комнате работать все-таки можно, а вот там, где полчаса посидела какая-нибудь облитая с ног до головы духами по четыре гроша за флакон мадам Стефа с улицы Святых Горлиц,- уже нет. Сначала надо долго проветривать, невзирая на погодные условия за окном.
        Ане пускать мадам Стефу тоже нельзя, ибо ее вполне легальное, хоть и не слишком благонравное заведение каждую неделю из месяца в месяц размещает на страницах наших «Вечерних известий» рекламу по самым высоким расценкам. Иминимум на четверть полосы.
        Кстати, нынче за окном дождь.
        Яне успеваю дойти до своего отдела уголовной хроники, как оттуда в коридор, словно грешник из адского пекла, вываливается коллега Зина. Узел галстука на боку, в углу рта окурок сигары, рожа небритая, глаза красные. Правая рука уже в рукаве плаща, левая делает попытку туда попасть, и видно, что попытка эта не первая.
        -Грег!- с энтузиазмом восклицает он.- Наконец-то! Тут за тобой главный уже курьера хотел посылать. Но я сказал, что ты будешь с минуты на минуту. И оказался прав. Спас твою задницу, можно сказать.
        Курьера. Никак не могу привыкнуть, что на весь город от силы три десятка телефонных номеров. Ко всему привык, а к по-черепашьи медленному распространению информации не могу. Поначалу из-за этого даже попадал в весьма неловкое положение. Говоришь, к примеру, вполне приличной барышне при расставании: «Ладно, пока, я позвоню». Аона смотрит на тебя и не знает - то ли ты издеваешься, то ли шутки у тебя настолько дурацкие, что впору за них дать по морде. Взаведении-то мадам Стефы как раз телефон один из первых в городе появился, и все об этом знают.
        -Ты о моей заднице не беспокойся,- говорю.- Лучше свою голову побереги.
        -Ачто моя голова?- настораживается Зина.
        -Ато, что, по последним данным медиков, винные пары разжижающе действуют на головной мозг.
        -Вранье,- беспечно машет рукой коллега. Он уже попал в рукав, застегнул плащ и теперь полностью готов добежать под дождем до «Веселого репортера», где ему нальют первый на сегодня стаканчик.
        Все правильно, десять часов и пять минут утра- самое время для первого стаканчика.
        -Если бы,- продолжаю.- Да только я лично был третьего дня на вскрытии трупа Скалолаза в городском морге. Так у него, поверишь, не мозги, а чистый студень. Желе. Даже извилин почти не видно. Как пил Скалолаз, ты знаешь. Особенно последнее время.
        Скалолаз был известнейшим в городе вором-форточником, способным по голой стене, цепляясь за малейшие выступы и русты, забраться с тротуара на крышу любого дома в городе. Ну, почти любого. Погиб он глупейшим образом- сорвался по-пьянке с узкого карниза пятого этажа во время попытки проникновения в богатую квартиру одного торговца мебелью, о чем я лично давал заметку в двести слов в позавчерашнем номере.
        Несколько секунд Зина не сводит с меня воспаленных глаз, стараясь определить, разыгрываю я его или нет, и, не определив, удаляется по коридору в явной задумчивости. Вот и хорошо. Глядишь, и половиной стаканчика на сей раз обойдется. Хотя вряд ли. У всех репортеров всех трех городских газет особым шиком считается выполнять свои профессиональные обязанности подшофе и при этом не допускать фактологических, грамматических и стилистических ошибок. Не говоря уже о том, чтобы задержать материал или не сдать его вовсе. Помнится, к подобному стилю работы мне тоже пришлось привыкать долго. Только таблетками алкокиллера и спасался. Да и сейчас без него никуда, чего греха таить.
        Сворачиваю к главному.
        Наш секретарь Фелиция, не выпуская из зубов папиросу, работает за пишущей машинкой, как толковый пулеметчик времен Первой мировой за «максимом». Татата-тататата-та, татата-тата- разносятся по приемной скупые и точные очереди ударов по клавишам.
        -Привет, Фелиция!
        -Привет, Грег. Усебя.
        Дверь в кабинет главного раскрыта, но я все равно стучу.
        -Кому там жить надоело?- вопрошает хриплый баритон из глубины кабинета, и по этой фразе я сразу понимаю, что настроение у главного рабочее, можно общаться.
        Вхожу, не снимая плаща и шляпы. Азачем, если сейчас наверняка снова под дождь?
        -Дверь закрой и садись,- командует главный.
        Закрываю, прохожу, сажусь, сдвигаю шляпу на затылок, умеренно демонстрируя независимость.
        -Записывай, улица Кожевников, дом семь, квартира четыре, второй этаж, вход со двора.
        Достаю блокнот и карандаш. Язапомнил адрес, но все равно записываю, это профессиональное.
        -Ичто там?- спрашиваю.- Убили кого-то?
        -Семью,- пожевав губами, сообщает главный.- Вроде бы. Семь… нет, уже восемь минут назад мне наш человечек из городской полицейской управы позвонил. Обходится недешево, но отрабатывает честно. Так что давай отправляйся, и жду от тебя пятьсот слов в номер. На первую полосу.
        -Пятьсот?- удивляюсь.- Не много? Или вы чего-то не договариваете?
        -Убита семья из пяти человек,- веско говорит главный.- И не какая-то шелупонь с Овражной, вполне уважаемые люди, честные налогоплательщики. Муж, жена, трое детей- мальчик и девочки. Четырнадцать, десять и семь лет. Мало тебе? Причем мне намекнули, что имеют место некие довольно необычные и даже весьма странные обстоятельства.
        -Какие именно?
        -Вот ты и разберись. Ипомни, до двенадцати материал должен быть в наборе.
        -Эй!- возмущенно восклицаю я.
        -Ладно, до половины первого,- милостиво разрешает главный.- Но это крайний срок и только для тебя.
        Авы говорите, плащ и шляпа. Репортеру нашей газеты иногда папиросу спокойно выкурить некогда, не то что раздеться. Хорошо, что я не курю. Не могу себя заставить, хоть убей. Поначалу, конечно, удивлялись, а потом ничего- привыкли. Вконце концов, не один я здесь такой, попадаются некурящие мужчины, хоть и редко. Опять же, сошло за безобидное чудачество, легкий бзик, без которого нет истинно творческой личности. Ая, как любой нормальный репортер, просто обязан себя таковой считать. И, соответственно, таковой меня должны считать окружающие. Иначе не впишусь в образ.
        Сбегаю по ступенькам, выскакиваю под дождь, оглядываюсь в поисках дежурного лихача- обычно один или два ожидают неподалеку от здания редакции. До улицы Кожевников пешком минут десять, но время уже дорого. Идело не в том, что три часа до сдачи материала- это мало. Наоборот, за глаза. Просто знаю по опыту, что в таких делах важно идти по горячим следам, тут работа газетчика мало чем отличается от работы полицейского сыскаря.
        Ага, вон и лихач нарисовался из-за угла.
        Коротко свищу, машу рукой, вскакиваю в пролетку с поднятым от дождя верхом:
        -На Кожевников и повеселей!
        -Это к дому, где сегодня ночью три семьи зарезали?
        Вот черти. Три семьи, надо же. Почему не четыре? Впрочем, наши таксисты ничем в этом смысле не лучше- всегда готовы выдать очередную сплетню на любую тему.
        -Туда,- говорю.- Только не три и не зарезали.
        -Ух ты, а сколько и как?
        -Читай сегодняшний номер «Вечерних известий», не ошибешься.
        -Так я и читаю,- охотно сообщает лихач.- Ни одного номера не пропускаю. Очень мне нравится, как вы пишете, господин Грег.
        -Ты меня знаешь? Что-то я тебя не припомню, извини.
        Он поворачивает ко мне молодое, улыбчивое, влажное от дождя лицо:
        -Янедавно колешу, но уже два раза вас возил. Это третий. Меня Рошик зовут. Рошик Лошадник с улицы Глубокой.
        Ишь ты, видать, и впрямь парню нравится моя писанина, раз так раскрывается. Не иначе, сам мечтает стать репортером. Что ж, какие только мечты не бродят в юных головах. Я, помнится, примерно в его годы тоже хотел стать знаменитым поэтом. Слава богу, прошло.
        Цокая копытами по мокрой брусчатке, гнедая кобыла резво свернула на Кожевников.
        -Тпру-у!- осадил животное Рошик.- Приехали, господин Грег. Вас подождать?
        -Пожалуй, не стоит. Неизвестно, насколько я задержусь. Держи, сдачи не надо.
        -Спасибо. Если что, спросите на Глубокой Рошика, вам всякий укажет, где меня там найти. Доставлю хоть днем, хоть ночью. Куда надо и кого надо.
        -Учту, бывай.
        Вот он, дом номер семь. Три этажа, пять окон по фасаду, арочные ворота. Дом как дом, ничего особенного. Таких в городе сотни. Вхожу во двор, поднимаюсь на деревянную галерею второго этажа. Квартира номер четыре - третья дверь справа от лестницы. Приоткрыта, слышны негромкие мужские голоса.
        Не стучась, вхожу. Бесцеремонность- важнейшее качество репортера, без которого в профессии делать нечего. По счастливой случайности данное качество не лишнее и в моей главной профессии.
        Вприхожей, развалившись сразу на двух стульях, дремлет пожилой вислоусый квартальный. Пусть дремлет. Неслышно прохожу в спальню, откуда и доносятся голоса.
        Трое мужчин одновременно поворачивают в мою сторону головы. Всех троих я знаю. Сыскарь Яруч из городской полицейской управы (за тридцать, худой, с быстрыми серыми глазами), а также врач и фотограф оттуда же.
        -Салют, ребята,- говорю как можно уверенней.- Надеюсь, я первый?
        -Как всегда,- кривовато усмехается Яруч, пожимая мне руку.- Давно говорю, что тебе, Грег, с твоей прытью у нас нужно работать.
        -Благодарю покорно, меня и в газете неплохо кормят,- отвечаю привычно.- Ктому же на государственную службу у меня идиосинкразия. При всем уважении к службе.
        -Что-что у тебя на государственную службу?
        -Извини. Организм у меня ее не принимает. Что тут стряслось, поделитесь?
        -Ты ж все равно не отстанешь. Как та идио… синкразия,- Яруч хоть и с запинкой, но точно повторяет незнакомое слово.- Смотри сам. Только руками ничего не трогай, и пятнадцать минут тебе на все про все. Два тела здесь, детские трупы в других комнатах. Ая, пожалуй, выйду, покурю.
        Два тела я заметил сразу, как вошел. Теперь посмотрел внимательней.
        Мужчина и женщина на широкой семейной кровати. Видимо, муж и жена. Он в пижаме, на ней ночная рубашка в мелкий цветочек. Лица и кисти рук белые, как стена, ни кровинки. Лежат спокойно, укрытые по грудь одеялом, словно продолжают спать. Теперь уже вечным сном. Не старые еще, до сорока.
        Оглядываю спальню. Следов борьбы и последующего грабительского шмона не видать. Пара ящиков дорогого туалетного столика не задвинуты до конца, и распахнуты дверцы платяного шкафа, но это наверняка Яруч шерстил- проверял, что пропало из ценных вещей. Крови тоже не заметно. Снова перевожу взгляд на мертвых. От чего они умерли? Стоп. А это что?
        Подхожу ближе, склоняюсь над кроватью, всматриваюсь. На шеях трупов- небольшие круглые аккуратные ранки. По две на каждой в районе сонной артерии. Как будто… Фу ты, ерунда какая-то.
        Вопросительно смотрю на врача.
        -Да,- кивает он.- Первичный осмотр показывает, что смерть наступила вследствие большой кровопотери. Очень большой. Такое впечатление, что кровь… э-э… откачали. Как раз через эти раны.
        -Или отсосали,- говорит фотограф, складывая штатив.- Хотя меня, конечно, никто не слушает.
        -О черт,- говорю.- Вы это серьезно?
        -Куда уж серьезнее,- отвечает фотограф.- Там, в комнатах, еще три трупа. Сточно такими же дырками на шеях. Мальчик и две девочки. Они даже проснуться не успели, как и мама с папой. Вы знаете, что, по некоторым данным, вампиры не просто сосут кровь, а сначала через свои клыки, как змеи, впрыскивают специальное парализующее вещество, яд, который невозможно обнаружить современными лабораторными методами?
        -Первый раз слышу,- говорю искренне.
        Яи впрямь первый раз слышу. Зато прекрасно вижу, что фотограф напуган. Исильно. Хотя держится- профессионал как-никак.
        -Такое возможно?- спрашиваю у врача.- Я не о вампирах, о веществе, которое нельзя обнаружить.
        -Все возможно в наш сумасшедший век,- пожимает тот плечами.
        -Акогда примерно наступила смерть?
        -Между тремя ночи и четырьмя утра.
        -Самое глухое время.
        -Да уж…
        На мертвых детей смотреть не хочется, но я себя заставляю- мне нужно видеть и общую картину, и детали. Это не мои дети и даже не мой мир, но от этого не легче… Поспешно выхожу на галерею за глотком свежего воздуха. Квартальный в прихожей уже проснулся и, хлопая глазами, смотрит на меня.
        -Посторонним запрещено,- произносит он голосом, в котором, впрочем, не чувствуется должной уверенности.
        -Все нормально, господин полицейский,- сообщаю доверительно.- Мне можно.
        На галерее Яруч курит уже вторую папиросу - затоптанный окурок первой валяется на дощатом полу. Под диктовку сыскаря я записываю данные погибших - имена, фамилию, возраст, род занятий. Обычная семья, не бедная, но и не богатая, пользовалась уважением соседей. Честные налогоплательщики, как сказал бы мой шеф.
        -Ичто ты обо всем этом думаешь?- спрашиваю.
        -Не для печати?
        -Договорились.
        -Тухлое дело. Ни следов, ни мотивов. Соседи ничего не видели и не слышали. Внизу, в дворницкой, собака живет. Ита не залаяла. Дворник говорит, чужого чует за двадцать шагов. Атут- ноль, ухом не повела.
        -Деньги, драгоценности, дорогие вещи?
        -Все цело. Во всяком случае, на первый взгляд.
        -Месть?
        -Пока не знаю,- покачал головой Яруч.- Буду копать.
        -А как преступник проник в дом?
        -Судя по всему, через дверь. Но не с помощью отмычки. Или ему открыли сами хозяева, или у него был ключ.
        -Вампир, я слышал, сам войти в дом не может. Нужно, чтобы его пригласили.
        -Иты туда же,- вздохнул сыскарь.- Дешевой сенсации, что ли, ищешь? Не ожидал от тебя. Какие, на хрен, вампиры в наш просвещенный век? Ядвадцать лет в угрозыске и ни разу не встречал никаких вампиров.
        -Ятоже, но…
        -Грег,- он посмотрел на меня глазами, в которых мерцала сталь,- я тебя уважаю, поэтому скажу один раз. Аты запоминай. Ни вампиров, ни оборотней, ни злых колдунов и ведьм, ни прочей мистической чешуи не существует. Всякое преступление совершает человек. Да, иногда оно бывает настолько чудовищным и запутанным, что впору поверить в сверхъестественные силы. Но это от слабости. Надо просто как следует напрячься и найти истинную причину и настоящего виновника. И, поверь, виновником этим всегда окажется человек. Всегда.
        -Акак же нераскрытые преступления?
        -Нераскрытые преступления- это те, на которые у полиции не хватило сил и времени.
        -Или желания,- усмехнулся я.
        -Или желания,- спокойно согласился он.
        Вредакцию я вернулся, когда часы показывали половину двенадцатого. На пятьсот слов у меня ушло тридцать шесть минут. Справился бы и быстрее, но не сразу удалось подобрать верную интонацию. Такую… одновременно интригующую и доверительную. Столикой сенсационности. Куда ж без нее. «Вечерние известия» газета солидная, горожане нас как раз и ценят за достоверность излагаемых фактов, но без перчинки все равно нельзя- тираж упадет.
        Ровно в четверть первого заметка под заголовком «Загадочное убийство на улице Кожевников» ушла в набор, и я решил, что на сегодня поработал репортером достаточно. Пора было уделить внимание своим непосредственным обязанностям.
        Средний обыватель уверен, что скауты Внезеркалья совершают переход из одной Реальности в другую исключительно ночью, чаще всего в полнолуние и только в нарочитых местах. В качестве последних сочинители беллетристики, а также сценаристы фильмов и видеоигр обычно выбирают горные ущелья, вершины и пещеры, поляны в дремучем лесу (с одиноким могучим дубом посередине), заброшенные промзоны, подземелья и храмы, развалины древних городов. Доля истины в подобных представлениях есть. Но лишь доля. То, что поддерживает сюжет развлекательного чтива (по мне, так всякое художественное чтиво есть развлечение, просто у каждого читателя оно свое), фильма или игры, к жизни и работе скаутов Внезеркалья в абсолютном большинстве случаев имеет мало отношения.Начать с того, что перемещаться в иную Реальность можно когда угодно- ни ночь, ни полнолуние здесь приоритета не имеют. Точка перемещения- да, это важно. Хотя считается, что при наличии достаточно мощного генератора М-поля (от английского «mirror»- зеракало) попасть в иную Реальность можно откуда угодно. Скауты Внезеркалья предпочитают те места, где перемычка между
двумя пространственно-временными континуумами наиболее тонка.Яспециально употребляю выражение «иная Реальность», а не «параллельная», как принято в средствах массовой информации и у некоторых специалистов-теоретиков. Иная Реальность. Так говорят все скауты Внезеркалья. Почему? Долго объяснять. Но если совсем коротко, мы считаем, что слово «параллельная» здесь совершенно не подходит. Не параллельные все эти Реальности. Ох, не параллельные.Так вот, о нарочитых местах. Они же М-порталы. Укаждого скаута они свои, проверенные и привычные. Далекие горные ущелья, заброшенные храмы и прочая экзотика попадается среди них крайне редко.Лично я использую для этих целей обычную скамейку в уединенной части обширного парка, шумящего на склонах Крепостной горы практически в самом центре города. Каких-то три сотни лет назад парк был лесом, так что лесная поляна с дубом посередине, так и быть, имеет право на существование в произведениях наших сочинителей. Атакже для перехода у меня имеются две неприметные съемные квартиры в той части города, жители которой не любят задавать лишних вопросов. Равно как на них и
отвечать. Кроме всего прочего, данные объекты удобны тем, что в моей Реальности они в точности такие же- скамейка в малолюдном парке и две съемные квартиры в старой части города. Ато ведь бывает, когда ты, к примеру, включаешь генератор М-поля на той же лесной поляне, а через полсекунды оказываешься посреди оживленной городской площади. Или- того хуже- поля боя. Причем бой как раз в самом разгаре. Бывали такие случаи. Особенно поначалу, когда профессия скаута Внезеркалья была страшно редкой и насчитывались в ней буквально единицы в каждой из трех-четырех самых развитых стран мира. Но потом- ничего, как-то приспособились, научились определять не только самые удобные, но и самые безопасные во всех смыслах точки перехода, набрались опыта, и дело пошло. Хотя риск по-прежнему велик. Недаром наша профессия считается одной из самых вредных. Гибнут-то скауты Внезеркалья не чаще, чем, к примеру, пожарные,- обучают нас очень серьезно, но само воздействие М-поля здоровья организму не прибавляет, а нервное напряжение и физические нагрузки иногда вполне сравнимы с теми, которые испытывают космонавты при выходе в
открытый космос.
        Дождь утих. Слистьев еще вовсю капало, но небо поднялось заметно выше, и там даже кое-где образовались голубые проталины, дающие надежду на то, что погода вскоре наладится. Впрочем, понятие хорошей или плохой погоды в этом городе весьма относительно. Его мощенные камнем улицы, площади, скверы, парки и даже трущобы радуют в любую погоду. Ав дождь особенно. Дождь здесь настолько привычное явление, что нисколько не мешает и даже наоборот- нескольких солнечных дней достаточно, чтобы ощутить его нехватку. Для восстановления целостности пейзажа, так сказать. Опять же добротный макинтош (не компьютер- плащ!) и шляпа из настоящего фетра, который в моей Реальности практически разучились делать, а также крепкие и удобные ботинки на толстой подошве исключают мысли о капризах погоды из разряда первостепенных. Если, конечно, вы не слишком изнежены и прихотливы. Как я и предполагал, заветная скамеечка была пуста.Яостановился рядом, бросил по сторонам нарочито праздный взгляд, расстегнул плащ, достал часы на цепочке (нужный поворот заводной головки, и циферблат превращается в дисплей, на котором отображаются
данные от встроенного в часы сканера движения и много чего еще), спрятал их обратно в жилетный карман и одновременно включил генератор М-поля, замаскированный под обычный, хотя и весьма дорогой кожаный ремень.Для постороннего наблюдателя это выглядит так, словно человек просто исчез. Только что он был, и вот его уже нет. Ни вспышки, ни звука. Был, говорите? Человек? Вам показалось, сударь, бывает. Повышенное кровяное давление, знаете ли, и вечная наша нервотрепка. Советую прогулки перед сном, чай с молоком и медом и никакого коньяка. Ладно, одну рюмку после обеда можно. Но только одну.Воздух, запахи- вот что в первую очередь отличает одну Реальность от другой. Опытному скауту и оглядываться по сторонам не надо, чтобы понять, где именно он находится. Яи не оглядывался. Вдохнул пропахший родиной воздух и зашагал по тропинке вниз, в город. то был уже совсем не тот город, который я только что покинул. Хотя во многом и похожий, не отнять. Особенно своей центральной исторической частью. Но думать, что город, по сути, один и тот же, только разнесенный во времени лет на полтораста и существующий в иных
Реальностях,- ошибка. Точнее, мне кажется, что это ошибка, я знаю, что многие считают иначе.Добраться до Конторы- еще двадцать минут. Она расположена в вышеупомянутой исторической части, так что я даже такси обычно не беру, хожу пешком. Во-первых, потому что вообще люблю передвигаться пешим, когда никуда не надо спешить. Аво-вторых, только во время пешей прогулки можно заметить и адекватно оценить степень различия двух городов. Это всегда полезно- быстрей адаптируешься.Домой, чтобы переодеться, я не заехал- не было времени. Так и явился в Контору- в длинном макинтоше и широкополой фетровой шляпе, ощутив на себе по дороге не один любопытный взгляд.-Эпатируешь?- ласково осведомился шеф, когда я угнездился в кресле напротив.-Обычное пижонство, не обращайте внимания. Ктому же спешу.-Дай угадаю. Деловая встреча, да?-Аесли личная, это что-то меняет?- Я решил, что толика дерзости не помешает.-Ну да, ну да,- кивнул шеф.- Ускаута в иной Реальности всякая личная встреча является одновременно деловой. Ибо мы, скауты, изучаем иные Реальности во всех, так сказать, аспектах. Ты не представляешь, сколько раз я
слышал эту песню.-Есть претензии к моей работе?- осведомился я, приподняв бровь.-Авот в бутылку лезть не надо.-Вы первый начали. Да ну тебя к черту. Скажи лучше, как там в целом?-Все нормально. Правда…-Что? подумал, не рассказать ли о сегодняшнем более чем странном убийстве, но решил, что пока не стоит. Мало ли кто, где, кого и каким способом отправил в иной мир. Кстати, интересно, этот самый иной мир один на все Реальности или для каждой свой? Есть заботы и поважнее.-Нет, ничего. Рано докладывать. Аможет, и вовсе не о чем. Подожду.-Как скажешь. Пожелания, предложения?-Все в штатном режиме.-Тогда вали отсюда, не мешай работать.-С удовольствием. До скорых и радостных встреч.-Пока. уже дошел до дверей, когда шеф меня окликнул:-Терехов!Обернулся.-Вследующий раз все-таки изволь найти время и переодеться. Понимаешь зачем или объяснить? понимал. Поэтому молча кивнул и вышел.Так. Начальство начинает подозревать, что я слишком хорошо вживаюсь в образ. Сначала ты не переодеваешься, а потом начинаешь путать, где твоя родная Реальность, а где иная. Такие случаи бывали. Но у меня и впрямь мало времени, так что
пошло начальство в задницу со своими подозрениями. Однако в следующий раз надо и впрямь переодеться, не хватало мне еще переаттестации.Как всегда, начальство угадало, встреча была личная. Сугубо личная. И место для нее- кабачок «Устарого Казимира»- я выбрал не случайно. Здесь редко случались шумные пьяные сборища и вкусно кормили.Ирина пришла как раз в тот момент, когда я, устроившись за крепко стоящим на всех четырех дубовых резных ногах столом, ополовинил кружку пива и первый раз глянул на часы. Умница. Девушка должна опаздывать на свидание, но не слишком. Ровно настолько, чтобы у кавалера не успело возникнуть желание оглянуться вокруг в поисках возможной замены.-Привет,- она улыбнулась, и я сразу забыл обо всем: странном и пугающем убийстве на улице Кожевников, необоснованных или обоснованных- неважно- подозрениях начальства и всех иных Реальностях вместе взятых. Была только Ирина, заманчиво мерцающие огни свечей в ее глазах, тихий смех, тонкие теплые пальцы, а потом, когда ужин остался в прошлом и мы пришли ко мне,- нежные губы, грудь, одинаково способная свести с ума четырнадцатилетнего
мальчишку, зрелого мужчину и старика, жаркие бедра и волосы, пахнущие грозой, которая наконец наползла на город, залила его ливнем, ослепила всполохами молний и оглушила громовыми раскатами.-Может быть, останешься до утра?- не в первый уже раз за время нашего знакомства попросил я.Она только вздохнула и потянулась к одежде. Приличия, чтоб им. Незамужняя молодая девушка должна ночевать дома, иначе на ее репутации можно поставить крест. Азамуж я Ирину пока не звал. По многим причинам, ни одну из которых нельзя было назвать легковесной. Одна моя профессия чего стоила. Не газетчика- та, другая.Хотя прецеденты бывали.Стив Хокер взял жену из иной Реальности, отставшей по времени от нашей минимум на тысячелетие. В итоге: самоубийство жены и психиатрическая лечебница для алкоголиков и наркоманов, в которой Стив пребывает вот уже два года и, говорят, без шансов на выздоровление.Шарль Готье, порвавший чуть ли не все связи со своей знаменитой семьей ради того, чтобы стать скаутом Внезеркалья, учел ошибку Хокера. Он женился на девушке из иной Реальности, не только практически совпадающей с нашей на временной
шкале, но даже из страны, похожей на его родную Францию, как одна сестра-близнец на другую. Врезультате молодая красавица-жена через полтора года сбежала к его двоюродному брату, который, в отличие от Шарля, был всецело предан старинному делу производства великолепных коньяков дома Готье. это при том, что получение разрешения на брак подобного рода связано с такими бюрократическими и прочими трудностями, каковые нормального разумного человека заставят скорее остаться холостым или подыскать себе жену дома, нежели решиться их преодолеть.Как бы то ни было, а думать об этом сейчас я не стал. Ибо главный неофициальный принцип работы скаута Внезеркалья «не тряси, само упадет» как нельзя лучше подходил на сегодня к нашей с Ириной ситуации. Азавтра посмотрим.Домой я возвращался за полночь- после того, как проводил Ирину, заглянул в знакомый полуподвальчик на улице Кленовой, славящийся тем, что там подавали отличный недорогой ром и часто собирались местные художники, поэты и актеры, общение с которыми всегда примиряло меня с несовершенством и злом окружающего мира. еизвестно, как повернулись бы события,
задержись я в душевном полуподвальчике дольше или, наоборот, уйди раньше на несколько минут. Но я ушел ровно тогда, когда решил уйти, а потому все случилось именно так, как случилось.На Заворотной улице, по которой от Кленовой удобнее всего пройти к моему дому, людей и днем-то обычно мало, а уж ночью и вовсе встретить кого-то- большая редкость. Магазинов и питейных заведений здесь нет, а жители- в основном мелкие буржуа- спать ложатся рано. Поэтому я невольно обратил внимание на человека, который сначала шел мне навстречу по другой стороне улицы, а затем свернул в подворотню. Обратив же, заметил, что человек не прошел во двор, а остановился под арочным сводом подворотни, прислонившись к стене и слившись с густой тьмой, там царившей. Слившись для обычных глаз. Но скаутов Внезеркалья в числе прочего хорошо учат ночному зрению.Адоверять собственной интуиции мы учимся сами.Поэтому, еще особо не задумываясь, что и зачем делаю, я свернул в похожую подворотню на своей стороне улицы, прошел вглубь, затем тихо вернулся, остановился в точно такой же густой ночной тени, в которой прятался незнакомец, и
постарался стать невидимым.Этому нас тоже учат. Кто такой скаут Внезеркалья? Впервую очередь- наблюдатель. Наблюдатель же, если он действительно хочет увидеть важное, должен быть незаметен для тех, за кем он ведет наблюдение. Идело тут не только в умелой маскировке на местности, хотя маскироваться мы тоже умеем. Дело именно в том, чтобы стать невидимым для других. То есть войти в такое особое состояние души и тела, когда чужой глаз скользнет по тебе, как по пустому месту, и проследует дальше, не заметив. Это трудно, но возможно, и достигается путем долгих и утомительных тренировок. Но не всеми. Кому-то удается, кому-то нет. Мне в свое время удалось. полном молчании мы простояли около часа. Каждый в своей глубокой тени. Следовало отдать ему должное- оставаться совершенно неподвижным долгое время он умел. Наконец тень в тени шевельнулась. Скользнула в глубь подворотни и словно провалилась в стену. Ясно, поднимается по лестнице, больше ему некуда деться. Пересечь улицу - три секунды. Еще секунда, и я уже в другой подворотне, у лестницы, ведущей на второй и третий этажи.Незнакомец поднимается очень тихо,
но я следую за ним еще тише. Он не зажигает ни фонаря, ни спички, ни свечи. Я - тем более. Только луна, время от времени проглядывающая в прорехах среди туч, бросает скупой намек на свет в узкие, высоко расположенные окна на лестничных площадках. Но и этого намека мне хватает, чтобы снизу рассмотреть незнакомца, когда он останавливается ненадолго на площадке между вторым и третьим этажами. Останавливается и прислушивается. Я, разумеется, останавливаюсь тоже. На том, за кем я слежу, длинный темный плащ и широкополая шляпа, очень похожие на мои. При этом он явно выше меня ростом, его руки забраны в черные перчатки, а в едва слышном запахе, который он оставляет после себя, чувствуется странная сладковатая нотка, которую я не могу идентифицировать. Иэто мне не нравится. Яговорил, что слух и обоняние скаутов Внезеркалья тоже развиваются специальными методами, и у лучших из нас не многим отличаются от обоняния и слуха средней дворняги? Говорю. га, двинулся дальше, остановился на площадке третьего этажа. Здесь только одна дверь- видать, большая квартира. Снова замер. Прислушался, огляделся. Что-то достал из
кармана- ключ, отмычка?- приступил к двери.Хорошо, а если он тут живет?Ну да. Зачем тогда час торчал в подворотне, ожидая, пока все уснут, и вообще таится?Ладно, пусть не живет, пусть это вор. Тебе-то какое дело?Угу, а то я не знаю местных воров…Два замка, и оба он открыл совершенно бесшумно и быстро. Значит, все-таки ключи. Петли тоже не скрипнули.Закроет обратно на замок или нет? Хозяин бы закрыл. Ивор тоже, но лишь в том случае, если бы знал, что в квартире никого нет.
        Не закрыл.
        Итут я впервые понял, что ввязался в чертовски опасное дело, а оружия при мне- один перочинный нож, который я всегда ношу с собой. Правда, лезвие в нем отточено до бритвенной остроты и стопорится, но против серьезного противника это слабоватый аргумент. Впрочем, как применить. Ктому же отступать поздно. Если там, за дверью, спит большая и счастливая семья, подобная той, о которой мне пришлось писать сегодня утром…
        Втот момент, когда незнакомец проник в спальню и склонился над спящей четой, мне стало ясно, что ждать больше нельзя.
        Как он почувствовал мое движение?
        Не знаю, но почувствовал, обернулся и выбросил кулак, затянутый в черную перчатку, навстречу моему броску.
        Встречный удар - ошеломляющая штука, поскольку скорости- в данном случае моей головы и его кулака- складываются, и энергия удара получается гораздо выше, чем если бы голова оставалась на месте, а двигался бы только кулак.
        Вправом глазу полыхнуло огнем, и я с грохотом рухнул на пол, кажется, сломав по дороге случайно подвернувшийся стул.
        -А-ааа!- завизжала тут же проснувшаяся женщина.- Помогите-е! Воры-ыыы!!! Убивают!!!
        Хорошая реакция, молодец. Но у меня тоже неплохая. Удар был силен, однако сознания я не потерял и успел заметить, как чужие плащ и шляпа исчезли в проеме двери, а посему с низкого старта кинулся вслед. Очень хотелось догнать гада и проверить, как держит удар он. Иочень не хотелось объяснять перепуганной семье обывателей, почему известный репортер уважаемой городской газеты «Вечерние известия» оказался среди ночи в их квартире.
        Четыре лестничных пролета я преодолел в четыре прыжка. Но мой противник, видимо, в два, потому что уже выскочил на улицу в то время, как я только-только пересекал двор.
        Никогда не встречал столь быстрых воров. Явыкладывался на полную, но не мог сократить расстояние между нами ни на шаг. Так мы и мчались по пустому ночному городу- две молчаливые безумные тени в плащах и шляпах.
        Знакомая пролетка показалась из-за угла как раз в тот момент, когда я начал терять дыхание и отставать. Очень вовремя! Уменя еще хватило сил, чтобы вскочить на подножку:
        -Достань его, Рошик!
        -Сделаем, господин Грег, не уйдет!- весело оскалился лихач с Глубокой улицы и пустил лошадь в галоп.
        Яповалился на сиденье, с хрипом глотая воздух. Кажется, пришло время серьезно задуматься о поддержании физической формы. Стареешь, Гриша? Сначала в морду безнаказанно получил, а потом потерпел явное поражение в спринтерском забеге. Скаут называется.
        Подкованные копыта лошади высекали из булыжника искры, дважды свистнул кнут, подгоняя и без того резвое животное, но догнать незнакомца не получалось- он мчался, словно чемпион мира. Да нет, куда там чемпиону- быстрее! Искорости не снижал, его плащ по-прежнему мелькал далеко впереди.
        -Кто это, господин Грег?!- обернулся ко мне лихач.- За кем мы гонимся, за чертом?!
        -Быстрее можешь?- только и спросил я.- Дам на водку- хоть залейся, если догонишь.
        -Яне пью,- бросил Рошик, привстал, по-разбойничьи свистнул и крикнул голосом, в котором удивительным образом слились жесткий приказ и нижайшая просьба: - Нажми!! Давай, родная, давай!!
        Илошадь дала. Вцепившись в поручень, чтобы не вылететь из коляски, я видел, как мы выиграли сначала пять метров, потом десять, пятнадцать…
        -Дав-вай!!!- надрывался Рошик.
        Мы бы догнали его точно. Но тут город закончился, и начались предместья. Смощеной улицы, на которой хоть и редко, но попадались зажженные газовые фонари, небывалый бегун свернул на ухабистый грунтовый проселок, наполненный густой ночной тьмой, словно душа алкоголика похмельем, и моему вознице пришлось невольно придержать лошадь, а затем, когда проселок распался на два рукава- широкий и узкий, и вовсе остановиться.
        -Дальше не проедем!
        Язнал это место. Впереди - там, куда по узкой дорожке рванул незнакомец, был овраг, который местные жители называли Волчьим. По дну бежал ручей, а через сам овраг был переброшен узкий мостик. Человек или даже всадник пройдут-проедут. Лошадь, запряженная в коляску или телегу,- нет. Сразу же за оврагом стеной чернел лес.
        Это было чистым безумием, но остановиться я уже не мог.
        -Жди здесь!- бросил, соскакивая с пролетки.
        -Господин Грег!
        Яобернулся.
        -Возьмите!
        Он бросил мне темный продолговатый предмет, который, поймав, я опознал как классический обрез двустволки- с укороченными не только стволами, но и прикладом. Ай да Рошик…
        -Влевом- дробь, в правом- жакан!
        Благодарить моего добровольного помощника- или сообщника?- не было времени, я уже бежал по узкой дорожке к оврагу.
        Темный силуэт в плаще и шляпе мелькнул на другой стороне оврага и, свернув с дорожки, кинулся вверх по склону, к лесной опушке. Яне отставал, надеясь, что вскоре у меня будет преимущество. Бегать быстро и долго он умеет, спору нет.
        Акак у вас, сударь, с ориентацией в ночном лесу?
        Оказалось, что не так уж и плохо. Догонять-то я его постепенно догонял, но не так быстро, как рассчитывал, и к тому моменту, когда мы выскочили на поляну, посредине которой- привет вам, кинематографисты и сочинители!- рос одинокий дуб, между нами оставалось шагов пятнадцать, не меньше.

«Эффективное расстояние для выстрела»,- мелькнула мысль.
        Итут незнакомец, словно уловив ее, впервые приостановился и обернулся, вскидывая правую руку.
        Кочка, за которую зацепился мой ботинок, спасла мне жизнь.
        -Да-нн! Да-нн!- дважды сверкнул огонь в его руке, но я уже падал, и обе пули прошли мимо.

«Ну, сука, теперь моя очередь»,- кажется, успел подумать я, перекатываясь через плечо и нажимая на оба спусковых крючка одновременно.
        Все-таки обрез охотничьего ружья - страшная вещь. На небольшом расстоянии, разумеется. Промазать я не мог и не промазал. От удара тело незнакомца отбросило назад, он упал, затем вскочил, шатаясь, сделал еще несколько шагов к дубу, словно хотел найти защиту под его кроной, затем остановился, качнулся и ничком рухнул в траву.
        Яполежал еще немного, ожидая, пока мои зрение и слух придут в норму после вспышек и грохота выстрелов, затем встал и пошел к дубу. Трава- там, где свалилось тело, - не шевелилась. Готов? Замедляя шаг, приблизился. Так. Вот здесь он рухнул, точно.
        Игде же он?
        Тела не было.
        Примятая трава была, а тело, ее примявшее, отсутствовало. Уполз? Но где тогда следы? Трава на поляне довольно высокая, было бы видно. Не говоря уже о том, что сканер движения, тут же мною включенный, показывает, что в радиусе пятидесяти метров есть лишь одно крупное животное- я сам.
        Итак, ни следов, ни тела. Ноль. Ясжег несколько спичек и внимательно осмотрел место падения- даже крови нет. Но я ведь в него попал, верно? Или все-таки промазал, а он, притворившись раненым и даже убитым, разыграл спектакль? Но сие, судари мои, возможно лишь в двух случаях. Или мой противник все-таки скаут Внезеркалья и сейчас перешел границу между мирами, или он… не человек.
        Первое предположение можно было бы проверить прямо сейчас, включив генератор М-поля (мой спецремень был на мне) и попытавшись совершить переход, но я уже слышал в отдалении хруст веток под торопливыми ногами Рошика Лошадника- парень не выдержал и решил прийти мне на помощь. Молодец, что ни говори. Даже неловко. Как бы то ни было, а эту проверку придется отложить. Что же касается второго предположения… Нет, даже думать об этом не хочется.
        -Господин Грег!- раздался сзади голос моего храброго извозчика.- Вы где, господин Грег?!
        -Здесь!- крикнул я, еще раз огляделся и медленно побрел по мокрой траве навстречу Рошику, ощущая, как с каждым шагом на меня наваливаются усталость и апатия- естественная реакция организма на те сверхусилия, которые этой ночью ему пришлось совершить. Аможет быть, я подспудно чувствовал, что с этой минуты все непоправимо изменилось и мне уже никогда не вернуться к прежней жизни? Как бы то ни было, в тот момент мне хотелось только добраться до постели. Что я и сделал, сообщив изнывающему от любопытства Рошику Лошаднику лишь одно:
        -Он ушел. Не знаю, кто это был, но советую тебе держать язык за зубами. Ия, пожалуй, сделаю то же самое. Целее будем.
        -Обижаете, господин Грег,- сказал мне на это молодой извозчик.- Там, где я вырос, болтунов не любят. Ивообще, я вам уже это говорил, можете всегда на меня рассчитывать.

«Особенно если не забудете щедро расплатиться»,- цинично подумал я, а вслух расслабленно произнес:
        -Спасибо, Рошик. После сегодняшних наших приключений ни секунды в этом не сомневаюсь.
        Наутро в городе обнаружилось еще три человеческих тела, полностью лишенных крови. Через две ночи- два. Еще через ночь- одно. Всего за неделю- двенадцать случаев. Для города с населением в полмиллиона человек этого вполне достаточно, чтобы началась паника. Она потихоньку и начиналась. Массового исхода пока не наблюдалось, но ожидать его можно было со дня на день. Телеграф исправно доносил в редакцию новости, гласящие, что и в других крупных и не очень городах по всему миру происходит то же самое: полиция находит трупы граждан, из которых кто-то или что-то высосало или выкачало всю кровь до капли. Иэто все, что может полиция. Ни малейших следов убийц обнаружить не удается. «Кажется, они приходят из ниоткуда, делают свое черное дело и уходят в никуда»- так писал я в одной из передовиц
«Вечерних известий». Наша газета эти новости, разумеется, публиковала, добавляя местного колорита. Остальные редакции не отставали, стараясь переплюнуть друг друга в живописании жертв и количестве ядовитого сарказма, выплескиваемого в адрес городских властей вообще и полиции в частности. Тиражи росли, дух горожан падал. частились случаи душевных расстройств, самоубийств, изнасилований, ночных грабежей, разводов, немотивированной агрессии, пьяных дебошей и злостного хулиганства всех видов.Слухи о неуловимых вампирах- провозвестниках Конца Света- и древнем Зле, очнувшемся после тысячелетнего сна, ползли по городу, отравляя даже скептично настроенные рациональные умы и наполняя страхом вполне мужественные сердца.Церкви были переполнены.Полиция валилась с ног, пытаясь хоть как-то удержать ситуацию под контролем. Поговаривали о скором введении в город регулярных армейских частей, усиленных дополнительным контингентом воинских священников, и установлении комендантского часа.Явыяснил, что на пресловутой поляне с дубом и впрямь имеется удобный М-портал в нашу Реальность. Новый, никому из «наших» ранее не
известный.Однако проведенное доступными мне методами расследование показало, что коллеги-скауты ничего не знают о несанкционированном проникновении кого бы то ни было из нашей Реальности в иные и обратно. «Черные скауты», по их мнению, как были, так и остаются легендой, а тому, кто пытается доказать обратное, следует для начала просто взять отпуск. Аесли не поможет, обратиться к специалистам. Перерабатывать- вредно для здоровья. Особенно психического. И особенно это касается нас, скаутов. Ктому же, как стало понятно из осторожных расспросов, ничего подобного тому, что наблюдал я, в иных Реальностях, где работали коллеги, не происходило. Следовало, вероятно, доложить обо всем начальству, испросив заодно совета и помощи, но что-то меня удержало. То ли чувство профессиональной гордости, то ли пресловутая скаутская интуиция. Как бы то ни было, доклад вместе с информацией о новом портале я попридержал до тех пор, пока не наберется достаточного количества доказательств. Чего? Этого я пока не знал.Атут еще Ирина сообщила мне о своей беременности, чем неожиданно ввергла в безмерное счастье и в безмерное же
беспокойство. Мог ли я сделать жизнь будущего ребенка и его матери хотя бы безопасной? Уверенности в этом у меня не было. Особенно в свете последних событий. Утешало до известной степени лишь одно: на ближайший месяц-два семья Ирины уезжала в свое деревенское имение- отдохнуть и переждать смутные и опасные времена. Ирина, разумеется, ехала тоже. Мы договорились, что через две недели я в любом случае к ней приеду, чтобы повидаться и решить наконец все накопившиеся вопросы.Вот как раз вечером того дня, когда я проводил из города свою чертовски неудобную, но такую необходимую мне любовь, в дверь постучали условным стуком… динственный способ, с помощью которого начальство может срочно связаться со скаутом, находящимся на задании,- это послать курьера. Случается такое довольно редко, обычно для получения информации и отдачи соответствующих распоряжений достаточно наших обязательных появлений в Конторе, график которых распланирован и утвержден заранее. Но все же случается. Итогда скаут обязан бросить все, даже самые срочные дела, и незамедлительно выполнить тот приказ, который доставил вышеупомянутый
курьер.
        На пороге стоит молодой человек с приятной улыбкой и холодными светло-голубыми глазами. Раньше я его не видел, но это ни о чем не говорит. -Удачно, что вы дома, - бросает он, проходя в квартиру и свободно усаживаясь в предложенное кресло.- Не нужно бегать по всему городу.-Выпьешь?- предлагаю.-Спасибо, но на работе не пью. Вот вернемся домой- с удовольствием выпью с Григорием Тереховым, это для меня большая честь.Льстит. Зачем? Я, конечно, неплохой скаут, но не самый лучший. Не легенда. Или это обычная попытка новичка поскорее вписаться в Контору?-Тогда к делу. Что у тебя?Достает из внутреннего кармана сюртука запечатанный конверт и молча протягивает мне.Вскрываю конверт, достаю лист бумаги, читаю:«Григорий! Ты мне срочно нужен. Возвращайсявместе с курьером сразу же, как только получишь эту записку. Курьера зовут Вячеслав, он у нас новенький».Иразмашистая, знакомая мне подпись шефа внизу.-Что ж,- говорю,- Слава, приказ есть приказ. Подожди пять минут, я переоденусь.Он согласно кивает головой, а я ухожу в другую комнату и прикрываю за собой дверь. Переодеваюсь, затем открываю тайный сейф,
замаскированный под бар, достаю оттуда небольшой, но хороший револьвер местного производства, навинчиваю на ствол глушитель, проверяю наличие патронов в барабане- все семь на месте,- тихо взвожу курок и сую оружие в глубокий боковой карман сюртука. Чуть подумав, во второй карман кладу нераспечатанную пачку патронов. Не уверен, что поступаю правильно, но шеф никогда не присылает подобных записок, отпечатанных на принтере. Он пишет их от руки.Дьявол, кажется, я сделал ошибку, придержав свой доклад…Когда мы выходим из дома, уже окончательно темнеет. На тротуарах загораются газовые фонари, и снова накрапывает дождь.-Как пойдем?- спрашиваю небрежно.- Через Крепостную гору или Волчий овраг?-Яприбыл через Крепостную,- отвечает он.- Это и ближе, и удобнее, по-моему. Но как скажете, можно и через Волчий.Значит, про М-портал у Волчьего оврага он знает. Ая ведь не говорил о нем ни единой живой душе. Ну-ну.Дождь усиливается по мере того, как мы приближаемся к Крепостной горе, разгоняя с улиц и без того редких прохожих. Это удачно, думаю я, дождь- союзник скаута, он помогает скрыть и скрыться. Он смывает следы.Вот
и знакомая лавочка. Расстегиваю плащ, достаю из жилетного кармана часы на цепочке, гляжу на сканер движения. Никого, как и следовало ожидать. Только мы трое: я, тот, кто пришел за мной, и дождь.Последняя проверка.-Ты первый,- говорю.-Только после вас,- отвечает он вежливо.- Это вопрос уважения.Молча поворачиваюсь к нему спиной, делаю три шага к центру М-портала, на ходу прячу часы-сканер, опускаю правую руку в карман сюртука, нащупываю рукоять револьвера… ейчас.-Послушай…- оборачиваюсь.Исразу же, не вынимая револьвера из кармана, стреляю.То есть мы стреляем одновременно.Но я все-таки на долю секунды раньше. Ровно нату микроскопическую долю, которая спасает мне жизнь.Уего пистолета тоже глушитель, два хлопка сливаются в один, я чувствую, как сорванная с головы чужой пулей слетает шляпа, и почти вижу, как моя пуля попадает точно туда, куда я и стрелял,- в правую сторону его груди.Он падает, его рука тянется к поясу, но я успеваю раньше. Три секунды, и пояс курьера - или кто он там на самом деле- с встроенным генератором М-поля сорван и отброшен в сторону, а срез глушителя моего револьвера упирается
Славе под подбородок.-Теперь поговорим,- предлагаю.- Кто тебя послал?-Это бесполезно,- говорит он.- Явсе равно ничего не знаю. Мне просто заплатили.-Кто?-Работодатель.Быстро отвожу револьвер, стреляю ему в ногу. Сука!!!Шуми, дождь, шуми.-Местная полиция сюда не явится, и не мечтай,- сообщаю.- Она и раньше-то не отличалась особым рвением, а уж в нынешние времена… Утебя два выхода. Первый: ты продолжаешь вешать мне лапшу на уши, и тогда я прострелю тебе сначала вторую ногу, потом руку и так до тех пор, пока ты не истечешь кровью и не сдохнешь. И второй: ты рассказываешь все, что знаешь и о чем догадываешься. Вэтом случае останешься жив. Хирурги в этом городе хорошие, и как раз один, которого я знаю, живет неподалеку.-Тебе все равно конец…Отвожу револьвер…-Не стреляй! Не стреляй, хватит!-Докажи, что мне не нужно это делать. начала медленно, затем все быстрее и быстрее он начинает говорить. Вещи, о которых рассказывает «курьер», плохо укладываются в голове, но почему-то я ему верю.
        Это началось около четырех лет назад. Некая глубоко законспирированная межгосударственная организация, обладающая серьезнейшим влиянием и неограниченными средствами, в обход Конторы провела ряд тайных медицинских исследований. Чем они были инспирированы и с какой целью проводились, неизвестно. Известно только, что все исследования были напрямую связаны с людьми, населяющими иные Реальности. Люди из иных Реальностей выступали в качестве подопытных кроликов. Без всяких иносказаний. Помимо всего прочего, выяснилось следующее. Кровь, текущая по артериям и венам людей этого мира, мира, в котором я работаю под личиной репортера городской газеты, мира, в котором живут мадам Стефа и ее девочки; вечно поддатый и недалекий коллега Зина; секретарь редакции Фелиция; наш циничный и толстый главред; Рошик Лошадник с улицы Глубокой; сыскарь городской полицейской управы Яруч; мои приятели, художники и поэты; завсегдатаи веселого полуподвальчика на Кленовой улице; моя Ирина и ее родители; десятки и сотни тех, кого я знаю или когда-либо видел на улицах этого любимого мною города, и миллионы и миллионы тех, кого я
не знаю и никогда не увижу, живущих в других городах и селах, других странах, на других континентах, кровь всех этих людей обладает фантастическим свойством. Будучи полностью выкачана из человека и перелита до капли обитателю моей родной Реальности, она не только излечивает абсолютно все болезни, но и омолаживает организм, возвращая его в самый расцвет молодости. Неважно, сколько человеку лет- сорок, шестьдесят или семьдесят пять. Одно переливание, и ему снова двадцать два.-Значит, тебе…- догадался я.-Было пятьдесят девять. Теперь- сам видишь.-Ты наемный убийца?-Я просто, как и ты, выполняю свою работу. За деньги. Как называется эта организация?-Этого не знаю, клянусь. Да и какая разница, сам подумай? Любое правительство любой страны, да вообще кто угодно пойдет на любое преступление ради получения доступа к этой технологии. Всем хочется быть молодыми и здоровыми…- его голос слабел.- Послушай, перевяжи меня, кровь уходит… Успеется. И, кстати, о крови. Почему ее нужно выкачивать полностью?-Понятия не имею. Иникто не знает, включая высоколобых. Какая-то хитрая фишка природы.-Ясно. Зачем вы убили шефа
Конторы?-Это не я.-Неважно. Зачем?-Точно не знаю. Слышал краем уха, что он не захотел сотрудничать.-Кто еще убит?-Этого тоже не знаю точно. Но предполагаю, что к этому часу уже почти все.-Все скауты?-Да.-Зачем? Сами виноваты. Увас слишком старомодные понятия о чести. Как и у вашего шефа. Возникло мнение, что проще и дешевле всех убить, чем договориться. Опять же, чем меньше людей знает об этом… об этой крови, тем лучше. Пока. Слушай, я чувствую, что теряю силы. Мне нужна перевязка и новая кровь, ты обещал…-Каким образом добывается кровь? Кто и как это делает?Он молча смотрел на меня. Кривая усмешка тронула его губы.-Ты не поверишь.-Ты скажи, а я уж сам решу, верить мне или нет. н сказал.Ядействительно не поверил. Точнее, не захотел поверить. Если это правда, а факты, увы, не противоречили сказанному, то я не завидую ни себе, ни этому миру, ни своему родному.-Убить их можно?-Одного ты убил.-?-Жакан, которым ты стрелял неделю назад. Он был серебряный.Ай да Рошик Лошадник…-Последний вопрос. Вмоей квартире, там,- я кивнул в направлении М-портала,- засада?-Не знаю. Но скорее всего, да.Яподнялся. Дождь
продолжал падать, окутывая город внизу, Крепостную гору и нас неумолчным ровным шумом.-Ты обещал…- шевельнул губами убийца. Извини. Не я начал эту игру.Игрушечный звук выстрела смыл дождь. Яспрятал револьвер в карман, оттащил тело в кусты и пошел вниз, в город. Для начала мне нужен был Яруч, честный сыскарь из городской полицейской управы, не верящий в вампиров. Теперь ему придется поверить не только в них, но и во многое другое, что не сразу уложится в его голове. Но уложится, Яруч парень сообразительный, а факты я ему предоставлю. Затем мне понадобятся мой главред, Рошик Лошадник, оставшиеся в живых скауты- не может быть, чтобы один я оказался таким везучим!- и все те, кто захочет и сможет бороться. Дел предстояло много. Пожалуй, хватит на всю оставшуюся жизнь.

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к