Эволюция Сергей Сергеевич Казанцев
        ВЗаперти #3
        Аннотация
        Наступили долгожданные холода. Зима изменила ландшафт города без людей до неузнаваемости. Снегом, который никто не убирает, и он лежит ровным слоем не потревоженный людьми. Ледяным холодом, что сковывает всё вокруг, теперь деятельность человечества не греет окружающею среду. Каннибалы, животные, сумасшедшие вмиг исчезли, попрятавшись в немногочисленных норах пригодных, чтобы пережить холода. Забившись плотными толпами в те немногочисленные помещения, что были открыты для их доступа.
        Внутри берлог для зимовки начался процесс, который летом происходил случайно. Теперь появились великолепные условия для того, чтобы стаи каннибалов стали больше, сильнее и во много крат умнее. Пока оставшиеся люди пытаются выжить, воспользоваться периодом, когда можно добыть ресурс без большого риска. На охоту вышел другой хищник, гораздо опаснее, чем спрятавшиеся сумасшедшие, каннибалы, животные, так как он охотился на людей задолго до апокалипсиса.
        ВЗаперти 3 Эволюция
        Глава Настя
        Настя.
        
        Подкинув пару поленьев в железную печь, похожую на гипертрофированную буржуйку, которая вполне вмещала на своей поверхности ванную с водой, Женя продолжил сидеть возле неё, потихоньку потягивая коктейль собственного изобретения. Наверняка, у этого вкусного напитка, состоящего из водки, вишнёвого сока и кольца ананаса из консервной банки, когда-то был свой изобретатель. Женя мог присваивать любые новинки: в сложившихся реалиях нынешнего мира исходя из собственных умозаключений - а вы подайте на меня в суд за кражу авторских прав.
        Все давно уже спали. За окном стояла поздняя ноябрьская ночь с её морозным, немного отдающим сыростью воздухом. Лишь Рык преданно находился рядом с Женей. Он лежал возле печки с закрытыми глазами, иногда открывая их по очереди, когда его двуногий друг делал резкое движение. Почти допитая полулитровая бутылка водки говорила о том, что хозяин налакался алкоголя изрядно.
        Жене не спалось в эту ночь, несмотря на то что с утра предстояла настоящая охота за его бывшей женой Настей. Её банда опять появилась на горизонте после двухмесячного отсутствия. Непонятно, где она шлялась столь долгое время, а главное, не спросишь - каннибалы не умеют разговаривать. Когда она появилась, он даже испытал что-то вроде ревности, смешанной со злостью на её долгое отсутствие. Он уже отчаялся когда-либо снова увидеть Настю. А тут четыре дня назад Аня, дочка Юли, увидела с крыши странное, подозрительное движение возле дома напротив и, естественно, позвала взрослых.
        После тщательного наблюдения за домом, стоящим параллельно тому, в котором они находятся, Женя в бинокль ясно увидел группу из двадцати с лишним особей. Попытка выманить обосновавшуюся неподалёку группу каннибалов на открытое пространство созданием шума, криков ни к чему не привела. Стало понятно, что в доме напротив прижилась стая более-менее разумных особей. Это немного напрягало, поэтому общим голосованием было принято решение: выбить их, организовав снайперскую охоту. Полуавтоматических винтовок СВД[1] и боеприпасов к ним теперь было более чем достаточно после того, как группа Академика была уничтожена на крыше магазина. Но наблюдая в прицел ПСО[2] за окнами противоположного дома, Женя узнал, что рулит стаей Настя, а это значит, что об уничтожении этой группы каннибалов не могло быть и речи. О чём он ясно дал всем понять на повышенных тонах, так как остальные были против его решения.
        Он не мог дать в обиду свою жену. Она была его, и вообще он обещал ей, что всё будет хорошо, а значит, он обязан поймать Настю и заключить её в свою тюрьму, куда не пускает никого, даже своего друга Рыка. Ей точно у него будет лучше, по крайней мере она будет в тепле и всегда сыта, а то, что он лишит её воли, своей стаи, так что ж, он сам не особо свободен, весь его мир - это старая девятиэтажка, состоящая всего лишь из четырёх подъездов.
        Нет, у Жени, конечно, были планы захватить соседний дом, превратив его в такую же неприступную крепость, что и его дом, но это чуть позже. Вот выпадет первый снег, ударят морозы, загоняя каннибалов по норам, многие из них погибнут от переохлаждения, тогда и настанет его звёздный час. Главное, успеть заварить двери в подъездах, по возможности завалить их бетоном козырьков, обрушить балконы, надёжно забить окна по третий этаж, желательно ещё с внутренней стороны входной двери сделать серьёзный такой завал из крошки бетона и арматуры, вплоть до дверей в квартиры. Затем аккуратно зачистить всё здание (селитры на всех хватит) и можно потихоньку, не спеша, с толком и расстановкой, мародёрить соседнюю девятиэтажку. Если получится, сделать переход через крышу следующего здания, тоже девятиэтажки, но уже семиподъездной. В этом случае, после удачного выполнения задуманного его можно будет считать миллиардером в этом нелюдимом мире. Ресурсов в доме с семью подъездами хватит очень надолго, а главное, недалеко от этой очень желанной девятиэтажки находится АЗС, где, наверное, горючки в подземных хранилищах
десятки тонн. Плескаются себе в закопанных цистернах, Женю дожидаются.
        Правда, до семиподъездной девятиэтажки расстояние большое, так как стоит она через дорогу, а это в пределах шестидесяти - семидесяти метров. Такой воздушный мост почти нереально сделать при его скромных возможностях. Но почему бы не продумать безумно грандиозный план как подземный туннель, это намного сложней и трудозатратней, чем воздушная переправа. Технологии, чтобы это осуществить, Жене неизвестны. В общем, придётся много думать, поискать в книгах подходящую информацию. Ну, а сейчас время расслабиться, предаться пьянству, размышлению, ностальгии.
        Во время наступления прохладной погоды, а затем и холодов, тупые каннибалы стали пропадать. Женя объяснял это себе так: сошедшие с ума люди вынуждены искать места потеплее, куда есть возможность спрятаться от ветра, сырости, холодного воздуха. А так как таких мест не так уж много, то получалось, что в какой-нибудь пустующей квартире с открытыми дверьми, подсобном помещении, подвале забивалось немало замёрзших бедолаг. Там процесс их сколачивания в стаи происходил гораздо быстрее из-за ограниченного пространства. Только поэтому простой крик, не приводил к его дому толпы каннибалов, как это было летом. Прибегали, конечно, особей пять, максимум десять, но это ни в какое сравнение не шло с летней популяцией. Чтобы выманить стаю из своего тёплого укрытия, необходимо было что-то более существенное, чем просто шум или крик.
        Осознавая нынешние реалии, охоту на свою бывшую супругу, Женя решил поступить следующим образом. Раз каннибалы перестали вестись на призыв к потреблению их излюбленного лакомства путём созданных звуковых волн с превышенными децибелами, то остаётся только одно - использовать приманку. Прибегать к услуге двуногой закуски, было как-то не рационально, да и слишком опасно, а вот Рык вполне для этой роли подходил. И не из-за того, что его менее жалко, или он не столь ценен, чем человек, Женя бы мог не одну людину пожертвовать за своего четвероногого друга, а просто он гораздо легче людей. Рыка он собирался подвесить за крепкую верёвку и в случае опасности поднять его на недосягаемую высоту, с человеком такое проделать гораздо сложней.
        Главное, чтобы Настя собственной персоной встала в нужном месте, в нужное время, а не послала своих вассалов выполнять грязную работу за неё. Был банальный расчёт, что из-за морозов настали голодные времена и предводительница стаи сама соблаговолит погнаться за добычей, чем, по сути, и является для каннибалов живая собака. Ведь в противном случае есть большие опасения, что тот, кто первый схватит столь желанную добычу, обязательно урвёт знатный кусок, оставив всем остальным, чуть ли не потроха.
        Конечно, всё это были рассуждения Жени, находящегося в изрядном алкогольном опьянении, в реальности все могло пойти совсем не по плану.
        ***
        Ловушку, сделанную на скорую руку, он устанавливал долго и тщательно, потратив на это целый день, так как старая со временем пришла в негодность. При проверке её швы стали ненадёжными - слишком сильна оказалась брюнетка, сидящая в одной из камер. На шитьё нового кокона не хотелось тратить время, да и сомнения были, что разумный каннибал не заметит столь примитивное изделие, расстеленное на пожелтевшей траве. Поэтому Женя принял рискованное решение, не такое надёжное, как брезентовый кокон или сеть, но зато в изготовлении куда проще, а на траве заметить несколько растянутых петель гораздо затруднительнее.
        Установка трёх металлических тросиков с петлёй оказалось хлопотной задачей из-за их жёсткости. Но имелись небезосновательные сомнения, что простая, пускай и толстая верёвка не выдержит натиск брыкающейся Насти. Закинуть упругую сталь тросика с высоты третьего этажа так, чтобы она легла в нужное место, с необходимым диаметром кольца петли, не каждому ковбою под силу. Но как говорится «упорство и труд всё перетрут», к концу дня три ловушки были установлены. Выглядели они удовлетворительно, визуально можно сказать даже хорошо.
        Поднимать Настю, попавшуюся в импровизированные силки, Женя решил с помощью электролебёдки. Которую пришлось перенести с крыши и установить в квартире на третьем этаже, закрепив её с помощью старых добрых швеллеров, ни разу его не подводивших во время потрошения автомобилей. Столько заморочек пришлось применить ради уверенности в успехе задуманной операции, потому что вручную, пусть даже совместно с Андреем, был огромный риск не удержать Настю и этим навредить ей.
        По задумке петля должна затянуться на ноге, а лучше на обеих, так точно сухожилия выдержат нагрузку. Чтобы петля не повредила ногу, ведь сталь неминуемо под тяжестью тела, неукротимой, почти сверхъестественной силой каннибалов, врежется в кожу, а затем и в мышцы ног Насти. Женя надел на трос в районе затягивающейся его части чехол, сшитый им по-быстрому из куска прочной свиной кожи, что нашёл в мастерской домашней швеи. Это, конечно, снизит цепкость петли, её намного проще в таком состоянии растянуть и снять, но Женя применил другую хитрость, а именно самозатягивающийся узел. Проще говоря, петля могла двигаться только в одну сторону, при этом только затягиваться, в обратную она вставала в распор, развязать петлю можно было только зная хитрый способ. Женя был просто уверен, что каннибалы, а тем более его Настя, точно этот способ не знают.
        А вот Рыку приходилось довериться человеческим рукам. Его, удерживая за тросик, прикреплённый за шлейку (это такое устройство из кожи или прочного синтетического ремня для собак, которое крепиться на груди питомца, а не на его шее как обычно), должен был вовремя поднять на высоту, недоступную каннибалам, Андрей. Женя бы сам страховал своего друга, но одновременно поднимать Рыка и затягивать петлю на ногах Насти - невыполнимая задача. Да и Андрей был не в восторге от выпавшей ему чести. Он прекрасно знал, что Рык для Жени больше, чем друг, это почти брат, и в случае нерасторопности Андрея, во время которой есть шанс потерять собаку, можно было ожидать от этого мрачного субъекта, что их приютил, всё, что угодно.
        Юля с Андреем так и не поняли, зачем Жене нужна его бывшая супруга, тем более уже давно понятно, что она никогда не станет прежней. Обратной метаморфозы за долгое время после неожиданного апокалипсиса они так и не наблюдали - те, кто стал животным, оставался им навсегда. Донести эту мысль до разума Жени не получилось. Он был очень упрямым человеком, поэтому пришлось принять правила игры и помочь хозяину дома изловить-таки его Настю.
        Поначалу спасший их человек показался приветливым и даже дружелюбным. Но со временем Андрей стал замечать, что есть в Жене что-то не от мира сего, как будто в этом человеке поселилось несколько личностей и не все из них были безопасными и приятными. Иногда казалось, что он смотрит на него с Юлей как-то странно, как будто видит их перед собой впервые или не рассматривает как одушевлённые объекты, словно смотрит сквозь них. Что пережил этот в общем-то домашний человек, когда зачищал целый дом от бывших его жителей, одному богу известно. Об этом Женя рассказывал неохотно, всегда уходя от данного разговора, но человеческие кости вокруг дома, в котором они проживали, говорили сами за себя. Их было очень много, принадлежали они многим сотням, когда-то бывшим людям. И это при том, что у Жени огнестрельного оружия практически не было. Вернее, оно было, но боеприпасов к нему, можно сказать, не было, а значит, ему приходилось убивать в основном огнемётом, сталкиваясь лицом к лицу с противником. Это вам не автомат или пистолет, когда убиваешь на большом расстоянии, всего лишь нажав на спусковой крючок, при
этом понимая, что выключаешь жертву мгновенно, если попал куда надо. Огнемёт убивает не сразу, это мучительный для жертвы процесс. Огонь медленно обгладывает плоть, вызывая жуткие последствия не совместимые с жизнью, и даже если каннибалы умирали молча, это не отнимает факта, что их смерть была очень болезненной. Женя понимал это, но прятал свою жалость внутри себя, накапливая её, не давая ей выплеснуться наружу.
        На этом душевные терзания не заканчивались, ведь потом приходилось этих бедолаг рубить, носить на себе их останки, сбрасывая с крыши, окон, балконов, тут по ходу у любого крыша поедет. Плюс долгое одиночество без надежды когда-либо увидеть нормальных людей.
        Женя сам говорил и не раз, что самое страшное для него было одиночество. Оно его чуть не погубило, не свело сума, только тяжёлый, ежедневный труд, и Рык, немного спасали от ухода в непрекращающуюся хроническую депрессию.
        ***
        Проспав почти до обеда, Женя, как ни странно, проснулся на бодряке, чувствуя, что ужасно голоден. Все остальные давно встали и занимались домашними делами, сильно облегчив будни хозяину дома. Завтрак Женя нашёл на столе, Юля с Аней молодцы, не спрашивая никого, молча, каждый день исправно готовили еду, три раза в день. Скинув чистое полотенце со стола, под которым обнаружились макароны с рыбными котлетами и овощной салат из того, что удалось вырастить Жене, он не откладывая в долгий ящик набросился на еду, запивая всё это великолепие морсом из клубничного варенья. Заготовленного на зиму варенья в квартирах нашлось много, но вот просто есть его без хлеба Женя как-то не мог, а Юля нашла ему замечательное применение.
        Проживая в одиночестве, Женя никогда не заморачивался с готовкой, старался употреблять в пищу все то, что проще приготовить. После великолепного завтрака он направился в будущую камеру или жилище, в котором должна была разместиться Настя. Необходимо было подготовить, проверить надёжность креплений и цепей, да много чего. Рык, предатель, отсутствовал. Наверное, с детьми на крыше - нравилось ему с ними играть, потому что Женя редко это делал - всегда был занят.
        Проверив широкие кожаные ремни с застёжками, предназначенные для запястий и щиколоток, обратил внимание на ошейник. Ему не нравилась сама идея, что на Настю придётся одеть это средство, словно она собака какая, он на Рыка-то ошейник не одевает, а тут на жену. Но другого более надёжного средства или способа, чтобы контролировать её перемещение, обезопасить себя и её самоё от неразумных действий, он не нашёл. Камеру-жильё он хорошенько утеплил, благо материала было полно. В коридоре уже давно установил небольшую буржуйку кустарного производства с выводом трубы на улицу. Как похолодало, Женя подтапливал печку пару раз в день. Это, конечно, не давало комфортного температурного режима, как обычно должно быть в жилом помещении, но в тюрьме было гораздо теплее, чем в неотапливаемых помещениях и, тем более чем на улице. После того как он поселит тут Настю, пообещал сам себе топить печь чаще и лучше.
        Ошейник был в отличном состоянии, ещё раз проверив механизм для втягивания цепей, лишний раз убедившись, что всё функционирует хорошо, пошёл проверить и накормить свою первую подопечную брюнетку. Прошло несколько месяцев, как она была вынужденной его гостьей, но её манеры так и не изменились. Первая пленница так и осталась дикой. Только завидев его через окошко в двери, тут же бросилась в его сторону, брызжа слюной, норовя схватить и разорвать. Лишь цепь и ошейник на шее, не дали ей приблизиться вплотную к двери. Осмотрев её через окошко двери, Женя понял, что её опять пора мыть, гадила эта мадам не в отведённое для этого место, а где попало, следовательно, пачкалась, и из окошечка несло совсем не парфюмом.
        Закинув в это самое отверстие в двери двух заранее приготовленных ворон, которые стали попадаться чаще в ловушки, установленные на крыше дома. Их было не так жалко скармливать каннибалам, в отличие от голубей, которых люди сами с удовольствием употребляли в пищу. Вороны мгновенно разлетелись в разные стороны, хлопая своими крыльями. Поймать их каннибалке было более затруднительно, чем голубей, вороны сильно отличались своим интеллектом от птицы мира в гораздо лучшую сторону, поэтому надолго отвлекали на себя узницу. Но сколько верёвочке не виться, конец всегда один - в конце концов вороны будут пойманы и съедены. Понаблюдав немного за своей нерадивой грязнулей, Женя, тяжко вздохнув, отправился на охоту.
        ***
        Главную приманку для Насти Женя обнаружил на крыше, счастливо бегающим от детей, затем в обратном порядке за ними. Наверное, играют в догонялки - любимую игру Рыка, ведь он всегда в ней победитель. Андрей, помогая Юле выпутывать попавшихся в ловушки голубей, пару ворон, даже сорока попалась, загружая их в клетки для птиц, находился тут же на крыше, о чем-то мило беседуя со своей спасительницей. Два месяца назад Юля не оставила Андрея лежать на полу без чувств, когда сама же и вырубила его в той злополучной квартире на первом этаже. У неё были веские причины, чтобы бросить раненого зека на кухне, дабы не подвергать себя и детей риску. Но что-то внутри, в душе, щёлкнуло, и она не захотела становиться такой же бездушной, как эти сволочи. Взяв себя в руки пока не поздно, уволокла в ванную Андрея, закрылась вместе с детьми до прихода к ним на помощь Жени. Если бы она оставила его на кухне, то спасать было бы нечего, разве только обглоданные кости. Ведь буквально через пять минут вся квартира была просто битком набита каннибалами. Получается, что спасла Андрея, и теперь этот парень прям ужом крутится
вокруг девушки.
        У Жени всё ещё были свежи воспоминания, как он спасал их. Это была очень сложная операция, учитывая сколько каннибалов было привлечено в их двор автоматными выстрелами зеков, переодевшихся в сотрудников ФСИН. Тех, кто пытался обмануть его, а затем убить, он лишил жизни. К сожалению, они не оставили ему иного выхода.
        Распылённый им бензин не мог убить всех на крыше магазина, слишком его мало было для таких целей. Восемь - девять литров высоко- октанового топлива, рассеянного с помощью огнемёта с девятого этажа, не могли покрыть всю крышу магазина, но этого и не требовалось. Часть его сконцентрировалась на металлическом тросике подъёмника, стекая тонкой струйкой вниз. Другая часть, что смогла достичь крыши, частично при этом испарившись, покрыла её небольшой участок, преимущественно ближе к дому. Бензин отлично испаряется - только поэтому он используется в двигателях внутреннего сгорания из-за своих легковоспламеняющихся свойств. Процесс превращения в невидимую огнеопасную взвесь происходит ещё быстрее, если горючка с помощью высокого давления разбита на мелкие капли, как это делает огнемёт. Вследствие этого над крышей магазина повисло взрывоопасное облако.
        Именно в этот бензиновый пар и влетел повреждённый пулей Слона обрез с горящей материей, намотанной на него. Взрыва не было - не та концентрация, просто вспыхнул огненный шар, который увеличился под воздействием теплового расширения, покрыв собой всю крышу магазина. Это пламя, не могло убить людей, находящихся на ней, плотная одежда должна была задержать основной кратковременный жар, не дав ему достичь кожи. Опалить волосы или ослепить глаза, такая температура вполне могла, но их головы были покрыты противогазами, вследствие применения ими слезоточивого газа, чтобы справиться с непрекращающимся потоком Кукол-каннибалов. Огненный шторм, возникший всего на пару секунд, затем ушедший в небо раскалённым шаром, способствовал двум очень важным событиям, что поставили жирную точку на группе Академика.
        А именно первым загорелся металлический тросик, по которому в сторону Жени, прямо на крышу дома, поднимались двое мужчин, подкрепляемые огневой поддержкой своих товарищей снизу. Меткие стрелки не давали высунуть голову Жене, того и норовя лишить его этой головы. Одежда профессиональных скалолазов тоже частично пропиталась горючей жидкостью, так как они находились в непосредственной близости от Жени. Мгновенно вспыхнув двумя факелами, они, дико крича от боли, двумя огоньками сорвались вниз. Падение с пятого этажа ещё никому не прибавляло здоровья, тем более упали они не на крышу к своим товарищам, а на головы озлобленных до неприличия каннибалов, между стеной дома и магазином.
        Второе событие произошло благодаря случайности. Прикрывали снизу своих скалолазов три очень метких индивидуума. Один из них был ранен не очень меткой стрельбой Юлии и предпочитал сидячее положение на сумках с оружием и боеприпасами. Так вот, он, скорей всего, найдя сумку со светозвуковыми гранатами, решил с их помощью погонять самых наглых животных. Выбрал гранату помощнее и посолиднее, выдернул чеку, и уже примерялся, куда её забросить. Но плотные клубы слезоточивого газа не давали ему возможность сделать свой выбор, он замешкался, держа на вытянутой руке светозвуковой боеприпас. Противогаз, фильтруя воздух, ограничил под ноль его обоняние, только поэтому он не почуял паров бензина и не насторожился.
        Неожиданная вспышка света, огня и его резкий, жаркий, тугой поток испугали метателя гранаты, и он попросту бросил её назад, выпустив из рук. Граната полетела точнёхонько под ноги стоящим позади него двум его товарищам, что держали под прицелом парапет крыши девятиэтажки, за которым прятался Женя. Естественно на обоих горемыках тоже были одеты противогазы, которые сильно сокращают кругозор, в особенности снизу в виду дизайна самого противогаза.
        Взрыв светозвуковой гранаты не мог убить обоих снайперов - конструкция у неё такая, не предназначены такие гранаты поражать людей осколками и взрывной волной. Но эффект вспышки бензина и светозвукового представления с неприлично завышенными децибелами сыграли злую шутку с рефлексами. Двое, словно по команде, отпрыгнули назад, в пропасть с крыши магазина аккурат в толпу ползающих от воздействия газа по асфальту каннибалов. Где их в считанные секунды расчленили на отдельно взятые фрагменты человеческого тела. Оставшийся в одиночестве раненый боец, оценив всю бесперспективность дальнейшего своего бытия, предпочёл пустить себе пулю в голову, когда каннибалы полезли сплошным потоком на крышу магазина.
        Наступило время думать, как же вызволить маму с двумя детьми, закрывшихся в ванной квартиры первого этажа. Будь это в прошлой жизни, когда люди могли спокойно гулять с собачкой по зелёной травке, среди тополей, это бы не составило труда. Но в нынешних условиях, хотя Юля и находилась в каких-то сорока - пятидесяти метрах от Жени, это расстояние было как до луны. Казалось, что выполнить такое без поддержки с другой стороны будет невозможно. Ситуация усугублялась ещё тем, что каннибалы научились подниматься на крышу магазина, то есть преодолевать высоту в пять - шесть метров, а значит, вниз на крышу бывшего хозяйственного путь заказан - обороняться по кругу, да ещё работать, он точно не сможет. Пришлось напрячься и объявить мозговой штурм, ведь у заложников нынешней ситуации совсем нет патронов, мало еды, а значит, есть всего неделя для выполнения того, что невозможно.
        Крыша соседней девятиэтажки была свободна от посторонних субъектов, что говорило о надёжно закрытых решётчатых дверях, ведущих на крышу. Это, конечно, плюс, по крайней мере, не придётся вести боевые действия, находясь в подвешенном состоянии над пропастью девяти этажей. На саму крышу соседнего здания теоретически попасть возможно, только, что делать дальше. Войти в подъезд, забитый под завязку каннибалами, не получится, огнемёт применять бесполезно, входные двери снизу открыты, не выдержишь такого напора каннибалов, постоянно пополняемого с первого этажа. По той же причине бесполезно применять селитровую дымовушку - есть большая вероятность потравить закрывшихся в ванной, тем более там малые дети.
        Можно было бы попробовать через соседний подъезд, там дверь закрыта. И если встретишь каннибалов, то только местных. А внутри поступить обычно, как при зачистке: зачистить подъезд, забить двери в квартиры, заварить входную дверь. Убедившись в безопасности жилого пролёта подъезда номер два, зайти в квартиру, что имеет общую стену с ванной, где закрылись заложники обстоятельств. Далее чисто технический вопрос: пробить, прорезать стену, совмещенную с ванной, освободить бедолаг и через крышу доставить их к себе. Но есть одна огромная проблема: квартира, в которой закрылась мать с детьми, находится с другой стороны лестничной площадки, никак не совмещённой со стеной следующего подъезда. Стена ванной являлась торцом девятиэтажного здания.
        - А что если не заходить ни в какие подъезды, зачем вообще куда-то заходить? Пропилить торцевую плиту здания? Нет! - размышлял Женя. - Во-первых, на весу это сделать очень проблематично, да и высота будет не большая, каннибалы начнут крайне сильно мешать. Но можно спуститься к окну кухни, из которой он эвакуировал фальшивых полицейских; на альпинистском снаряжении, хорошо зафиксировавшись на крыше дома, проверить все выходы на крышу и надёжно их запечатать.
        Далее необходимо зачистить квартиру от незаконно находящихся там каннибалов. Но это не составит труда, пускай у него и скудный боезапас, но на десяток-другой хватит. Чтобы каннибалы не мешали эвакуировать людей из квартиры, а этот процесс явно не будет быстрым, не нужно забывать о наличии детей. Понадобится много горючки, чтобы отгородить огненной завесой периметр эвакуации, а именно вокруг окна, а горючки столько, к сожалению, нет. Ну, да и бог с ним, с этим бензином, вокруг полно хорошо полыхающего материала. Те же автомобильные шины, что он снял с машин во время их мародёрки, очень неплохо горят, их необходимо лишь поджечь, а потом не потушишь. Пенопласт, многочисленный пластик, целлофан, дают весьма сильный жар, а, главное, горят непомерно долго, все-таки сделаны из нефтепродуктов.
        Не откладывая в долгий ящик Женя принялся таскать на крышу покрышки от машин, пластиковый хлам, приготовив на её краю, хорошую такую кучку. На это ушло около полутора суток со сном, едой, отдыхом; даже Рык помогал, втянувшийся в процесс, брал зубами какую-нибудь прохудившуюся канистру или пакет со сплющенными пластмассовыми бутылками и нес наверх.
        На третий день наступило время для осуществления самой трудной задачи в этом спасательном ребусе, а именно организовать навесную переправу на соседний дом. Был бы на противоположной крыше свой человек, это бы решило множество проблем, которые стояли перед Женей. Можно было бы не париться, а просто закинуть бечёвку с грузом на соседнее здание, далее вдвоём перетянуть более массивную верёвку, а затем по верёвке трос и инструмент для крепежа. Трос прибить к бетону крыши с обеих сторон, организовать страховку - и вперёд. Но такой весьма полезный помощник, к сожалению, отсутствовал, приходилось справляться своими силами, а значит, рисковать своей головой.
        Докинуть до парапета соседней крыши кошку (металлический крючок, с несколькими жалами, расположенными по кругу, для лучшей цепкости), возможно, но только если это будет очень тонкая верёвка с не менее маленькой кошкой, которые вряд ли выдержат вес Рыка, не то что человека, в данном случае Жени. Чтобы металл кошки и толщина верёвки легко, с запасом выдержали приблизительно килограммов восемьдесят, примерно столько, как предполагал, весил Женя, это должно быть более массивное изделие, а значит намного тяжелее. Прочная канатная из синтетического материала верёвка имелась, кроме того в наличии была и кошка, которую использовали вместо якоря на маломерном судне (её Женя нашёл в одной из квартир любителя быстроходных катеров). Но проблема в том, что такая верёвка и сам якорь-кошка весили неимоверно много. Только кошка имела вес не менее пяти килограммов. Чтобы вручную, используя только свои мышцы, закинуть это изделие на расстояние сорока метров не могло быть и речи, а ведь к этому весу должен прибавиться и вес тянущейся за ней верёвки, которую точно лёгкой не назовёшь. Женя простой человек, а не сын
Зевса античный богатырь и герой греческой мифологии Геракл, вот тому это вполне под силу.
        Если человеческая сила не может справиться с какими-то задачами, то люди придумали для этого механизмы, что во много крат сильнее человеческой природы. Поэтому толстую верёвку с массивной кошкой, сваренной из прутьев толщиной с большой палец, Женя мог бы забросить с помощью катапульты или большого и мощного лука. Но это было бы слишком банально, по-киношному как-то, поэтому Женя решил проявить смекалку. Зачем напрягать мышцы, силы, время, ресурсы на строительство технического совершенства под названием катапульта. Никто не спорит, что с помощью неё заброс на соседнее здание тяжёлого предмета вполне осуществим, но на её строительство нет времени. Чтобы закрепиться на соседней крыше, Женя воспользовался спиннингом и хорошей блесной для рыбной ловли. Блесна не была привязана к толстой леске, которая проходила свободно в ушко блесны, словно нитка в иголке, а двойная леска была намотана на спиннинговую катушку. Получалось следующее, колечко на блесне была вместо ролика, свободно пропуская через себя леску в обоих направлениях. Тройник на конце блесны имеет очень острые, цепляющиеся за любую поверхность
крючки. В Женином случае блесна должна была плотно зацепиться за гидроизоляционный материал, покрывающий крышу, и он мог бы свободно перемещать закреплённый на леске груз, потянув на себя другой её конец.
        Но леска наверняка сильно просядет под тяжестью пятикилограммовой кошки и тянущейся за ней верёвки, с каждым метром добавляя ещё больше веса. Но также леска легла бы на бетонный парапет, плотно прилегая к нему, и не было бы никакой возможности перетаскиваемой кошке преодолеть этот барьер. Вряд ли дёргая за леску, груз смог бы перевалиться через бортик крыши; скорей всего она порвётся, и кошка с верёвкой полетят вниз. Леска в данной схеме должна сыграть лишь вспомогательную роль. С её помощью Женя будет тянуть груз: она как раз хорошо держит разрыв, значительно растягиваясь. Сам вес кошки и верёвки на себя возьмёт толстый электрический кабель, проходящий по крышам домов. Кабель был закреплён на обеих крышах и натянут до состояния струны. По этому электрическому кабелю Женя не рискнул бы перебираться на соседнюю крышу: были сомнения в надёжности его крепления. Не хотелось бы из-за своей глупости свергнуться на головы каннибалам.
        Вот взять на себя вес в пределах пятнадцати-двадцати килограммов он был вполне способен, примерно столько и должна весить кошка с верёвкой по Жениным прикидкам. Но главным преимуществом электрического кабеля было то, что он был натянут выше бортика крыши, а значит, верёвка с кошкой пройдут беспрепятственно, прямо над парапетом крыши. Держаться на кабеле груз будет с помощью верёвочного кольца, сделанного из непрочной бечёвки, которую Женя сможет легко порвать, резко дёрнув за верёвку с кошкой. Далее металлическое изделие, следуя закону всемирного тяготения, упадёт на крышу.
        Используя верёвку как основное средство, а электрический кабель как страховочное, Женя с другой верёвкой, закреплённой на поясе, перебрался на крышу соседнего дома. Для этого пришлось применить альпинистское снаряжение. Конечно, страшно висеть над пропастью девяти этажей, но Женя старался не смотреть вниз. Ещё страшней было вскарабкаться на парапет крыши, ведь Женя был гораздо ниже него, находясь в висячем положении, словно парашютист на стропах.
        Попав на соседнее здание, в первую очередь проверил все выходы на крышу. Решётки на всех пристройках были целые, замки - закрыты. Перетащив инструмент и бухту тросика, забил сначала все выходы, после чего как на своей крыше, обмотал надстройки тросом и зафиксировал хомутами. Теперь можно было не опасаться, что на крышу кто-нибудь сможет проникнуть. Имея на руках инструмент, Женя вплотную занялся возведением надёжного и мощного перехода с одной крыши на другую.
        Конечно, идеально было бы построить подвесной мост, но на это могло уйти месяц, а столько времени просто не было. Поэтому Женя кинул два металлических троса из лифтовых шахт, это был единственный, самый крепкий и надёжный материал для этого, что у него был при себе. Один трос он положил прямо на бортик крыши, а второй на метр выше первого, закрепив его на надстройке лифтовой шахты. Теперь при переправе нижний трос был опорой и страховкой, на него крепился карабин со страховочным ремнём. На верхний цеплялась сидушка из капроновых ремней, которая свободно перемещалась по тросу на ролике.
        Два дня Женя потратил на то, чтобы перетаскать на другую крышу, весь хлам, что нужно будет поджечь внизу. Ещё день на то, чтобы этот мусор разложить вокруг окна кухни, откуда он будет эвакуировать людей. Лишь на седьмой день он приступил к операции по эвакуации.
        Вспоминая все эти трудности, плач детей от страха высоты, прорвавшуюся группу каннибалов через потухшую шину, Женя вздрагивал, было очень трудно, но они справились. Теперь они уже два месяца вместе и Женя забыл, что такое дрожать от невыносимой боли одиночества и безнадёжности. Лишь иногда до него доходило понимание, что как раньше больше не будет никогда, и то, что он не один не отнимает того факта, что человечество обречено, просто наличие нескольких человек только продлило агонию.
        - Жень, а вороны тебе зачем? - разглядывая серых, с чёрными крыльями птиц в клетке, спросила Юля, помня его инструкцию «брать всех птиц подряд».
        Не хотелось вдаваться в подробности, но его сожители догадывались, что он держит каннибала или несколько взаперти, в том месте, куда им строго-настрого было запрещено заходить. Поэтому Женя ответил уклончиво:
        - Для экспериментов.
        Затем посмотрел на Андрея, который и так всё понял, что пора, пришли за ним, а значит, охота на Настю неизбежна:
        - Чё, Андрюха, готов? - сухо и как-то безразлично спросил Женя.
        Андрей кивнул в ответ, взгляд сразу погрустнел. У Жени не возникло жалости к нему, понимал, что Андрей противится, но не мог обойтись без него. Получив утвердительный ответ, Женя потерял интерес к напарнику, пошёл ловить главную приманку, Рыка, не на шутку разыгравшегося. Наверху слышался его радостный лай.
        Забрав у детей собаку, или детей у собаки, так как обе половины не особо обрадовались такому факту, Женя, не дожидаясь Андрея, направился с Рыком вниз. В комнате давно всё было готово, лишь проверив надёжность соединений верёвок, тросов, карабинов, Женя приступил самолично оснащать Рыка шлейкой. Рык, поняв, что сейчас игра будет продолжена, так как на него уже надевали данное устройство, подвешивали, проверяли как будет всё это работать, радостно завилял хвостом. Подошёл Андрей. Они ещё раз повторили их совместные действия, проверили оружие, стоящее возле стенки у окна и приступили к охоте, зная, что Юля с детьми сейчас наблюдают за ними с крыши, благо погода стояла отличная.
        Рык знал, что такое высота, но не проявлял страха, повиснув с окна третьего этажа, воспринимая всё происходящее как новую игру. Андрей медленно опускал собаку вниз, стравливая верёвку, пропуская её через легко крутящийся ролик, расположенный в специальном отверстии на выступающей из окна металлической профильной трубе. Профиль был специально оборудован роликом, а затем выведен на полтора метра за окно, надёжно закреплён к бетону подоконника, анкерными болтами. Все для того, чтобы при работе с Рыком, собака не билась о стену дома, а свободно болталась в пространстве.
        Рык продолжал вилять хвостом, высунув язык, смотреть вниз под свои лапы. Женя, убедившись, что все хорошо с Рыком, осмотрелся вокруг и приступил к следующей части охоты. Приложив ладони к губам наподобие рупора, закричал на весь двор, стараясь, чтобы его услышали в соседнем доме. Периодически он поглядывал в бинокль.
        Опустившись на землю, Рык, оказавшись впервые за долгое время на земле, (наверняка до всего этого, конечно, что сейчас было вокруг, прежние хозяева водили его на прогулку) немного засомневался. Принялся неторопливо обнюхивать всё кругом, стараясь не отходить далеко от того места, куда его опустили двуногие. Его хвост теперь не торчал кверху, а опустился, чуть ли не поджавшись под брюхо: чувствовалось, что собаке не- уютно на земле. Вокруг буйствовали незнакомые запахи, это сводило с толку собаку. Наконец-то он сделал пару шагов и направился к куче человеческих костей. Андрей продолжил стравливать верёвку.
        - Далеко его не пускай! - жёстко сказал Женя, продолжая наблюдать в бинокль за соседним зданием.
        Андрей тут же перестал стравливать верёвку, натянув её, не дав таким образом Рыку достичь разбросанных костей, которые ему необходимо изучить, обнюхать.
        - Если сейчас откуда выпрыгнет чудо какое, то не успеешь верёвку выбрать, - более примирительно пояснил Женя и опять закричал в окно, - Настя! Настя! - тут же примкнув к окулярам бинокля.
        Неожиданно Андрей резко потянул верёвку. Женя отвлёкся от созерцания дома напротив, посмотрел вниз, где должен был находиться Рык. Собаки на месте не оказалось, она уже висела на уровне второго этажа. На вопросительный взгляд Жени, Андрей ответил, удерживая Рыка на недосягаемой каннибалами высоте.
        - Животные, - и указал свободной рукой под ноги, добавил, - группа из пяти или шести особей, вдоль нашего дома крадутся, почти под стенкой, прижимаются, случайно заметил.
        Выглянув из окна, посмотрев вниз, Женя не заметил ничего. Кругом тишь да гладь, ни одной живой души.
        - В нише под балконами справа, спрятались, - подсказал Андрей.
        Женя пригляделся, даже если Андрей прав, то сверху заметить затихарившихся каннибалов невозможно: балконы первого этажа, словно козырёк, их надёжно скрывали.
        - Как заметил? - напряжённо спросил Женя.
        - Говорю же случайно. Сначала думал, что показалось. Высунулся, а там трое из-под одного балкона под другой перебежали, через пару секунд, ещё группа, так и не понял сколько, сразу Рыка стал поднимать. Но, то ли мне показалось, то ли у них действительно в руках были длинные палки, - не хорошим тоном ответил Андрей.
        - Палки? - зачем-то переспросил Женя, глядя на Андрея, хотя в этом ничего удивительного не было, каннибалы часто использовали подручные средства.
        - Да, палки, только длинные. Ну как копья, может длиннее, - ответил Андрей, поглядывая вниз, и тут же стал поднимать Рыка.
        За окном послышался визг собаки. Поняв, что подкрасться не получилось, каннибалы вышли из укрытия и уже не таясь принялись кидать длинные палки, действительно похожие на копья, в Рыка. Одно импровизированное копьё попало в собаку, скорей всего чувствительно, раз заставило Рыка сначала завизжать, а потом злобно залаять. Несмотря на то что он был в подвешенном состоянии, пёс рвался в бой на обидчиков, что посмели ударить его деревяшкой.
        И это действительно были просто деревянные палки, далеки до очень эффективного оружия для охоты в виде копья. Они даже не были заточены, да и чем каннибалам точить деревяшку, ножей они с собой не носят. Если бы эти палки действительно были копьями, то скорей всего Рыку пришёл бы конец, легко бы убили на таком расстоянии. Копьё очень грозное оружие, даже посерьёзнее разрекламированных мечей или боевых топоров, но об этом жертва понимает в последний момент, смертельно поражённая на расстоянии. Лучшее, что придумало человечество - это длинная палка с острым концом из камня или металла, ещё сюда можно добавить колесо и огонь, только с помощью этих трёх предметов человек встал на вершину пищевой цепочки.
        Снизу продолжали кидать длинные жердины, не очень метко, но выглядело всё это опасно для собаки, пришлось Рыка поднять к себе в комнату, чтобы не дай бог не поранили. Пускай это просто палки, но кидали их каннибалы, а силы им не занимать. Как только Рык оказался в безопасности, Женя, не сговариваясь с Андреем, практически одновременно взяв в руки автоматы, оставив снайперские винтовки, встали у стеночки, (тут расстояние было ни о чём) и открыли огонь по каннибалам снизу. Убить успели лишь двоих, остальные очень быстро ретировались, причём грамотно, не разбегаясь в разные стороны, наоборот, мгновенно скрылись под балконами, где их только взрывчаткой можно было достать. Гранат не взяли, пришлось признать, что на сегодня охота окончена, так как на выстрелы с разных сторон уже подтягивалось несколько туповатых каннибалов. Сейчас начнёшь стрелять, подтянуться ещё и так до бесконечности. Вряд ли Настя пойдёт туда, где убивают с помощью огнестрельного оружия, наоборот, скроется или спрячется, Женя уже это наблюдал.
        Рык был рад, что его освободили на сегодня от работы приманкой, радостно лая, убежал искать детей. Андрей, сочувственно пожал плечами и, выразив сожаление, что охота не удалась, тоже ушёл, оставив Женю, одного в комнате.
        Туповатых набежало аж трое, они, быстро поняв, где находится пища, нервно бегали вокруг, пытаясь понять, как можно достать человека, сидящего на подоконнике открытого окна. Женя наблюдал за ними, иногда поглядывал в сторону балконов на первом этаже, ожидая, когда скрывшиеся под ними каннибалы выползут из укрытия, чтобы пристрелить их, за то, что обломили его с охотой на Настю.
        Её он увидел случайно, наблюдая за туповатыми, которые потихоньку подтягивались к дому на звук недавних выстрелов. К троим неопрятным, заросшим, словно неандертальцы, мужчинам присоединились две такие же женщины, с почти чёрными от засохшей крови лицами. Только поэтому он не сразу обратил внимание на ещё одну женскую фигуру с развевающимися на лёгком ветерке волосами. Тем более эта каннибалка не двигалась, а стояла возле старого тополя, скрывшись за ним наполовину, наблюдая за ним. Взглянув на скрывающуюся одинокую фигуру в бинокль, Женя сразу узнал Настю.
        Куртка, что была на ней, пришла в плачевное состояние - было ощущение, что её порезали во многих местах, высвободив когда-то белый синтепон наружу. Теперь это были серые лохмотья с прилипшим к ним мусором, травой, опавшими листьями. Лицо Насти выглядело не лучшим образом, имелись ссадины на лице, скулы стали более острыми, щёки впали внутрь. Она сильно исхудала, чувствовалось, что в последнее время ей приходилось голодать. На сердце сразу защемило, появилось непреодолимое желание как-то помочь ей. Тем более она сейчас была без своей стаи, что обжилась напротив, в стоящем параллельно доме. Не обращая внимания на собравшихся внизу обделённых умом каннибалов, носящихся как ненормальных то к дому, в котором он находиться, то от него, совершая не рациональные круговые движения, Женя крикнул бывшей жене, пытаясь её приманить:
        - Нааасть! Иди сюда! - при этом поманил её рукой.
        Автомат, лежавший на коленях, звякнул, сорвавшись и повиснув на ремне. Реакция Насти не заставила себя ждать, она тут же спряталась за дерево. Стало понятно, что она хорошо знает, что такое оружие, в отличие от туповатых, которых этот звук не остановил, они продолжали свои незамысловатые гонки по кругу. Женя не знал, являлся ли его крик спусковым механизмом, или все происходящее имело место быть ещё до его появления, и он стал лишь невольным зрителем, а впоследствии и участником данного происшествия, но, вспоминая все эти события, он был рад, что всё так сложилось.
        Из-за угла дома напротив, где обжилась стая Насти, вышла группа каннибалов, преимущественно состоящая из мужчин. Каннибалы были вооружены внушительными дубинками, кусками труб, строительной арматурой. Не обращая внимания на Женю, наблюдающего за всей этой картиной, целенаправленно направились в его сторону. Так, по крайней мере, он думал изначально, так как предполагал, что это стая Насти, а те, кто спрятался под балконами, являются пришлыми, конкурентами, с ними у местных разговор короткий, либо изгоняют, либо пускают себе на корм. Настя как старшая группы, наблюдала за происходящим и неведомым для человека разумного способом, руководила своей группой. Почему неведомым, да очень просто, никто не видел и не слышал, чтобы каннибалы переговаривались или общались жестами. Как они при этом обмениваются информацией, оставалось загадкой.
        Стая, преодолев половину пути, ускорилась, и вдруг его Настя, заметив группу, вооружённую тяжёлыми предметами, вышла из своего укрытия, быстро направившись в сторону Жени, постоянно оглядываясь. Такое поведение показалось странным, и было похоже на бегство. Только поэтому Женя соскочил с подоконника, приняв более удобное, устойчивое положение.
        Туповатые каннибалы, собравшиеся под окном, тут же потеряв интерес к Жене, разбежались в разные стороны, преимущественно в противоположном направлении от надвигающейся в их сторону стаи, состоящей примерно из двадцати особей. Слева послышались глухие звуки ударов, заставившие Женю, обратить на них внимание. С краю его дома, практически на грани возможности видеть происходящее из-за неудобного угла обзора, каннибалы с длинными жердями, что недавно атаковали Рыка, вступили в схватку с группой, состоящей из десятка мужчин, вооружённых, идентично, что и стая, направляющаяся в его сторону. Длинные палки пока помогали четверым разумным держаться на расстоянии от ударов массивной дубинкой или обрезком трубы. Но дальнейшие события не вызывали сомнения, что долго им не выдержать, их уже окружали и круг смыкался. Это не внушало каких-либо противоречий, лишь доказывало, что Настя и её стая оказалась хитрей, взяв самозванцев в клещи.
        Немного озадачивало то, что Настя, прихрамывая, почти бегом, направляется в его сторону. Тем более Женя не сомневался, что она понимает, что в его руках огнестрельное оружие, которое запросто на таком расстоянии лишит её жизни. Он бы так и сделал, не задумываясь, если бы на её месте был кто-то другой. Однако она игнорировала эту опасность, ведя себя так, словно совершала бегство от более серьёзной опасности, нежели человек с оружием.
        Ясность в происходящее внесли дальнейшие события, когда справа появилась ещё одна группа каннибалов, бегом направлявшаяся в сторону Насти. Она уже добежала до того места, где лежала гора костей, которая так заинтересовала Рыка, как в её сторону полетели камни, один из которых, попал очень удачно, сбив Настю с ног. Мгновенно поняв, что его бывшую атакует противоборствующая стая, а её стая либо уничтожена, либо находится далеко от своего вожака, Женя вскинул автомат. Времени, чтобы отбить атаку на Настю почти не оставалось, слишком незначительным оставалось расстояние, ещё мгновение и её закроют своими телами враги. А там несколько ударов железной трубой, деревянной колотушкой и всё - некого будет спасать, на земле останется лежать лишь растерзанное тело - Женя не раз такое видел.
        Он не целился, механически, большим пальцем, поднял переводчик на один щелчок вверх, переведя АК-74 на автоматическую стрельбу, нажал на спусковой крючок. Автомат задёргался в руках, а Женя старался подавить его желание подпрыгнуть вверх, при этом увести очередь в пустоту неба, постоянно держа в прицеле группу каннибалов справа. Патроны в магазине закончились очень быстро, но атака захлебнулась, как минимум пять особей осталось лежать на земле, остальные, не достигнув цели, потеряв половину убитыми, ретировались туда, откуда прибежали.
        Быстро перезаряжаться Женя не умел, не хватало практики, а стая, что бежала от противоположного дома и от которой, как оказалось, убегала Настя, уже была совсем рядом. Она не прекращала попытки спастись, целенаправленно ползла в сторону дома, где её прикрывал Женя. После того, как раздались первые выстрелы, они замешкались, остановились, уставившись на человека в окне с автоматом в руках. Чтобы не потерять инициативу и время на перезарядку, Женя бросил свой автомат на пол, схватил автомат Андрея, что стоял прислонённый к стене, вскинул его, прицелился, нажал на спусковой крючок.
        Ничего не произошло, поняв, что Андрей перед тем как уйти, ради безопасности поставил оружие на предохранитель, потянул переводчик вниз и незамедлительно приступил к стрельбе. Прозвучал одиночный выстрел, пуля ушла в землю, не попав ни в кого. Сообразив, что он торопится, паникует, так как каннибалы приблизились почти вплотную к его Насте, Женя собрался и, оставив автомат на одиночном режиме стрельбы, аккуратно прицелился в самого большого каннибала. Тот, преодолев каких-то пару метров, уже замахнулся обрезком металлической трубы на сидящую на земле Настю. Женя нажал спусковой крючок, затем ещё и ещё.
        Наверное, пуля имела большую скорость, но плохую останавливающую силу, так как бугай, не смотря на то, что его прошили как минимум две пули, всё же успел ударить Настю, после чего завалился сломанной куклой прямо на неё. Оба они так и остались лежать на земле, не шевелясь, а Женя, не прекращая, продолжал прицельно вести огонь, пока у него не кончились патроны в магазине. Это помогло отбросить оставшихся назад, теперь они убегали, оставив на земле шестерых своих собратьев.
        В комнату забежал Андрей, а за ним Рык. Не теряя время, он схватил валявшийся на полу автомат, чтобы присоединиться к Жене.
        - Пустой, - сообщил ему Женя.
        Набитые магазины лежали в спортивной сумке рядом с окном. При себе не имело смысла держать запасной боеприпас, это лишний вес, да и неудобства, а они не на войне. Поэтому Андрей отстегнул пустой магазин и направился к сумке.
        - Что это было? - спросил Андрей, перезарядившись и протянув Жене полный оранжевый магазин к АК-74.
        - Сам не понял. Думал, Настя свою банду привела, а, оказывается, это на неё напали. Вон внизу лежит не шевелится, это боров, что у неё в ногах валяется, ей успел трубой звездануть, пока я его не приголубил, - быстро ответил Женя и добавил:
        - Андрюха, мне нужна твоя помощь, - увидев любопытный взгляд бывшего арестанта, продолжил. - Я вниз, ты меня прикрой. Накину петлю на Настю и обратно. Хорошо?
        Судя по лицу Андрея, он был не в восторге от такой идеи, даже хотел возразить, но, увидев решительный взгляд Жени, просто утвердительно кивнул.
        Спуститься с третьего этажа не составило труда. Женя просто снял одну из ловушек-петель, после чего продел одну ступню в эту самую петлю, благо она была в кожаном кожухе и не доставляла дискомфорта. Вот так, стоя одной ногой в петле, а руками держась за сам трос, он с помощью электролебёдки поехал вниз. Единственной проблемой было то, что туповатые каннибалы опять стали появляться на горизонте видимости. Опасность в виде большой стаи пропала, но Андрею пришлось одновременно контролировать спуск Жени, и при этом отстреливать особо наглых животных.
        Оказавшись ближе к земле, Женя в первую очередь внимательно осмотрел ниши под балконами первого этажа: там вполне могли скрываться каннибалы, а Андрей не мог их достать сверху. Предположения оказались не беспочвенными, еще полностью не достигнув земли, находясь ступнёй в затянутой петле, пришлось применять оружие из очень неудобной позиции. Благо расстояние было небольшим и можно было стрелять практически в упор, держа автомат одной рукой, что и сделал Женя, потратив пять пуль, успокоив таким образом парочку туповатых, что там схоронились.
        Были опасения, что Настя погибла и все эти старания, риски бесполезны, всё же удар железной трубой в область головы, не предвещал ни чего хорошего. Была надежда, что удар был нанесён не в полную силу, так как каннибал был уже нашпигован пулями, и мог его осуществить, пребывая в предсмертных судорогах.
        Скинув петлю со ступни, Женя, осмотревшись вокруг, медленно направился к Насте. Очутиться за пределами своего дома без защиты бетонных стен оказалось неприятным состоянием, навевающим прямо-таки фобию открытого пространства. Открытое небо, свободный от стен простор физически давили на психику и тело Жени.
        Не приближаясь вплотную, на расстоянии, Женя осмотрел свою бывшую и бугая рядом с ней. Он не решился сразу приблизиться к ним. Не покидало беспокойство, а вдруг она или он в сознании и только ждут, чтобы Женя приблизился, чтобы схватить его и свернуть ему шею. Если с бугаем можно подстраховаться, произвести в него контрольный выстрел, что он незамедлительно и сделал, то с Настей такой трюк не провернёшь. Женя понял, что придётся рисковать, так как визуально невозможно определить, живы каннибалы или нет: они-то и при жизни не очень живыми выглядят с их восковыми лицами. Тем более требовалось поторопиться, потому что сверху, с окна, Андрей стрелял всё чаще. Рык, не прекращая, заливался лаем, что говорило о приближающейся опасности и не хотелось надолго задерживаться на открытом пространстве.
        Схватив трос с ещё одной ловушкой, Женя, не теряя времени даром, растянул петлю пошире и приблизился к Насте. Её голова была залита кровью, волосы слиплись, а лицо выглядело бледным и безжизненным. Он впервые за долгое время видел свою Настю так близко, её черты лица сильно изменились, стали практически чужими.
        Чтобы надеть на её ноги петлю пришлось повозиться с трупом здорового мужчины, что упал ей на ноги. Скинув тяжеленного каннибала с Насти, накинул на обе её ноги петлю и одним резким движением затянул её, проверяя, чтобы она случайно не соскользнула со ступней, которые стали скользкими из-за крови бугая, натёкшей из его пулевых ран. Затем перевернул её, удивившись тому, какая она стала лёгкая, словно пушинка, точно не больше сорока килограмм. Завёл руки Насти за спину и стянул их ремнём. Какая бы она сильная не была, порвать широкую синтетическую ленту ей вряд ли удастся. Перевернул обратно на спину, достал заранее приготовленный мешок, одел его на её голову и закрепил на шее. Этот мешок не препятствовал дыханию, но полностью закрывал обзор вокруг. После чего приподнял ноги Насти над землёй, дёрнул трос, давая понять Андрею, чтобы он её поднимал.
        - Жека! Давай быстрей! - послышался крик Андрея сверху, и трос натянулся, потащив безвольное тело Насти к дому.
        Миссия Жени закончилась и он, озираясь вокруг, быстро направился к своему тросу, на котором его спустили на землю. Электролебёдка была одна, никто не предполагал, что придётся поднимать сразу два груза, поэтому Андрей должен был поднять Настю на недосягаемую высоту, закрепить её там. А уж затем, подсоединив Женин трос к электролебёдке поднять его. На это необходимо было время, тем более Андрею приходилось всё время отвлекаться, чтобы прикрывать товарища на земле. Женя знал об этом, поэтому, как только его ступня встала в петлю, он присел на корточки, чтобы быть менее заметным, взял автомат удобнее, приготовился стрелять в случае необходимости.
        Необходимость возникла практически сразу. Со стороны разграбленного магазина показалась группа из шести каннибалов, вооружённых тяжёлыми предметами. Они, мгновенно оценив ситуацию, поняв, что лакомый кусочек в виде человека на земле, тут же побежали в его направлении. Женя старался не паниковать, отступать ему было некуда, поэтому поставив автомат на стрельбу одиночными, принялся планомерно отстреливать небольшую группу.
        Как только половина каннибалов рухнуло замертво на землю, остальные, не преодолев даже и половину пути, резко повернули назад, спрятавшись за углом здания. Выстрелы огнестрельного оружия немного оглушили, поэтому Женя не сразу услышал, что ему истерично кричат сверху. Посмотрев наверх, увидел в окне Юлю показывающую ему рукой куда-то во двор, что у него за спиной. Резко развернувшись, Женя понял, что попал серьёзно. В его сторону, уже преодолев половину пути, бежала толпа каннибалов, размахивая над своими головами тяжёлым ударным оружием.
        Стало понятно, что его не успевают эвакуировать, даже если очень поторопятся. Буквально через десять-пятнадцать секунд вся эта стая будет здесь. Даже если Женю, приподнимут над землёй на достаточную высоту, чтобы его не смогли схватить, то в его сторону полетят камни, трубы, увесистые палки, удары которых легко смогут вырубить, принести тяжкие физические увечья. На нём не было его излюбленной брони, а в силе каннибалов он не сомневался.
        Сверху раздались автоматные выстрелы, но Женя не питал иллюзий, что огневая поддержка немного запоздала. У него, конечно, тоже был в руках автомат, но в его магазине максимум патронов пятнадцать. Женя немного увлёкся, отстреливая группу, что появилась со стороны магазина, да и попадал не всегда, многие пули ушли в молоко. В общем, с его меткостью нужно было боеприпасов брать полные карманы, а он не взял ни одного запасного магазина, на земле нужна была манёвренность и быстрота, а с забитыми карманами много не побегаешь.
        Мелькнула мысль, высвободить ногу из петли и попытаться убежать. Но куда бежать? Да и бегают каннибалы гораздо быстрее человека, нагонят уже через сто метров, если не собьют с ног, прилетевшим в спину булыжником.
        Трос, на котором стоял Женя, по всей видимости, уже подсоединили к электролебёдке, так как он стал натягиваться. Раз выхода нет, и он всё-таки попадает под град камней и подручных средств, то нужно как-то минимизировать этот урон. Идея возникла как всегда неожиданно и не факт, что помогла бы, но по-другому, находясь в подвешенном состоянии, Женя не мог противодействовать метательному оружию.
        Как только он оторвался на полметра от земли, то присел на одной ноге, что была затянута в петлю и имела опору. Вторая нога, болталась свободно, вот ей Женя спокойно достал до земли и толкнул себя в сторону. Затем словно на качелях стал раскачиваться точно маятник, постоянно делая ногами и телом поступательные движения. Смысл был простой, в движущуюся цель трудней попасть. При этом навёл дуло автомата на приближающуюся толпу, приготовившись отстреливать тех, кто будет в непосредственной близости, тогда он точно не промажет.
        Идея сработала - в него попали камнем лишь раз, и то вскользь, да ещё на самом верху, когда амплитуда колебания троса сошла на нет из-за его короткой длины. Плюс с окна хорошо поддерживали, Андрей поливал животных из автомата, а Юля взялась за СВД, что стояла у стеночки. Наверху возникли небольшие трудности, чтобы попасть в окно, пришлось прекратить стрельбу. Но на высоте третьего этажа, попадания были не столь страшны, летящие предметы были уже на излёте.
        Немного отдышавшись, Женя перезарядил автомат и уже втроём отогнали сильно поредевшую стаю, напавшую на Настю. Сама бывшая жена, так и продолжала висеть вниз головой на высоте трёх этажей, совершенно не проявляя признаков жизни.
        Подтянув бездыханное тело к окну, Женя, несмотря на то, что Настя казалась мертвой, всё же стянул ей ремнями ноги в коленях и ступнях. После чего, постоянно отгоняя Рыка, который так и норовил укусить его бывшую, взвалил её лёгкое, словно пушинка, тело на плечо и, буркнув «Спасибо» Андрею с Юлей направился туда, куда вход для всех был под строжайшим запретом.
        Несмотря на кажущуюся безопасность из-за того, что бывшая жена не подавала признаков жизни, Женя всё равно действовал по своему внутреннему протоколу по взаимодействию с каннибалами. Уложил связанное безвольное тело на специально подготовленную металлическую кровать, намертво закреплённую к полу. Кровать напоминала специальный стол для проведения хирургических операций, её тонкий матрас был обтянут водонепроницаемой плёнкой, для облегчения проведения гигиенических мероприятий с каннибалами.Снял с головы мешок, надел ошейник, зафиксировал цепь, что подводилась снизу через круглое отверстие стола-кровати и могла контролироваться по длине. После чего занялся ногами, каждую из которых плотно зафиксировал, предварительно сняв обувь и носки, тут же поморщившись от тяжёлого смрада, что исходил от них.
        Срезав ножницами рукава куртки и кофточки под ней, аккуратно одел широкие, мягкие завязки на запястья, принялся фиксировать их на цепь. Потянув левую руку к специальному отверстию, откуда выходила цепь, контролируя движения рукой, Женя почувствовал небольшое сопротивление руки. Посмотрев на лицо Насти, тут же отпрянул от неё.
        Сквозь залитые кровью брови, ресницы, веки на него смотрели открытые глаза его жены. Она очнулась, пришла в себя, а значит, жива и вполне может схватить его, ведь её руки не зафиксированы. Вырваться из мёртвой хватки каннибала очень тяжело, практически невозможно, но Женя успел отдалиться на безопасное расстояние.
        Настя подняла свои руки, посмотрела на них, обратив внимание на специальные завязки на руках, внимательно их разглядывала. Затем попыталась приподняться, но шея уже была зафиксирована и прижата к кровати, естественно, что у неё ничего не получилось. Ощупав ошейник, она попыталась руками сорвать его с себя. Но это было невозможно, не смотря на сверхъестественную силу каннибалов: порвать стальные тросики, являющиеся каркасом ошейника, под силу разве что трактору, автомобиль вряд ли бы осилил, быстрей покрышки стёр бы под ноль.
        Поняв, что ошейник не снять, а ноги не шевелятся, так как на лодыжках и бёдрах такие же завязки со стальными тросиками, Настя выгнулась в спине, как бы пытаясь встать на мостик, а затем дернулась со всей силы. Несмотря на то, что Женя не успел зафиксировать руки и сам корпус тела, его жене было уже не вырваться. Для надёжного удержания её на кровати вполне достаточно зафиксировать голову и ноги. И как бы теперь не крутилась Настя, не выгибалась, освободиться ей вред ли получится.
        Но свободные руки могли натворить много бед. Она могла изодрать весь матрас под собой, испортить ошейник, выдрав мягкую вставку, защищающую шею от натирания, кожух, в котором находятся металлические тросики, а тросики без защиты внешнего корпуса могут задушить Настю. В конце концов, навредить себе, когда бьёшься в истерике, помогая себе руками, можно натворить много бед.
        Поэтому необходимо было захватить руки Насти и пристегнуть завязки на руках к цепям. Естественно, Женя не собирался мериться силами с женой, он точно знал, что проиграет, поэтому поступил как обычно. Накинул на кисть правой руки верёвку с петлёй и с помощью ручной лебёдки подтянул руку к цепи. Второй рукой Настя не могла помешать, так как корпус из-за привязанных ног и шеи, не поворачивался в полной мере. Как только рука с завязкой оказалась напротив цепи, накинул карабин, занялся второй рукой.
        Настя, поняв, что если Женя накинет петлю на следующую руку, то и вторая рука будет прикована, перестала ею размахивать, прижала её к груди. Хитрый план удался, теперь Женя не мог накинуть петлю на запястье второй руки. Подходить ближе к Насте было опасно, тогда она может схватить его, подтянуть к своим зубам, а намордник он не удосужился надеть, думая, что она мертва или без сознания.
        - Настя! Мне необходимо зафиксировать вторую руку, иначе я не смогу тебе помочь, - обратился он к жене так, как будто она его понимает.
        Наверное, Жене хотелось в это верить, сама мысль, что она безумна и не понимает человеческой речи, была невыносима. Но Настя не слушала его. Она, плотно прижимая к телу оставшуюся свободной руку, продолжала выгибаться, извиваться на столе, пытаясь освободиться.
        - Насть! Перестань! Послушай, меня, - пытался успокоить свои жену Женя, - у тебя всё равно не получится вырваться. Освободить тебя я не могу, сама знаешь почему, - продолжал общаться с Настей Женя.
        Всё было бесполезно: жена, словно с цепи сорвалась, только наращивала темп своих телодвижений, как бы пытаясь выползти из завязок на ногах. Конечно, ей бы ни за что это не удалось, слишком крепкие путы её удерживали. Женя, наблюдая за всем этим, пытался словами облагоразумить её, при этом думал, как накинуть петлю верёвки на запястье руки.
        Зайдя со стороны головы, обратил внимание, что Настя постоянно за ним следит, глаза сверкали на залитом кровью лице. Женя подошёл ближе, сократив расстояние настолько, что вполне мог достать до её волос и погладить их, и здесь ему улыбнулась удача. Рука Насти оторвалась от тела, она опять сильно выгнулась и попыталась достать своего мужа, при этом вытянув руку в его сторону. Женя не стал медлить, практически мгновенно накинул на её руку петлю верёвки и, держа её в натяжении, бросился к лебёдке.
        Теперь Настя могла лишь приподнимать свою спину над кроватью: все её конечности были надёжно зафиксированы. Но и это было не проблемой, после того как Женя аккуратно срезал ножницами её одежду, оставив её совершенно ногой, на её живот и грудь легли широкие ремни, прижимающие тело к матрасу.
        Жена за последнее время сильно исхудала - рёбра, кости таза прямо- таки торчали из-под кожи, которую здоровой трудно было назвать. Каннибалы пренебрегали гигиеной тела: не снимали одежду, тупые так вообще гадили себе в штаны, трико, юбки, трусы. Разумные были почище, догадывались, прежде чем справить нужду, стянуть с себя шмотки, а затем обратно надеть, но вот чтобы подтереться, или подмыться, на это их разум не распространялся. Отсюда столь запущенная кожа, особенно в районе половых органов, задницы, внутренней части бёдер. Как при этом они вообще не начинают заживо гнить не понятно, ведь даже животные в природе вылизывают себя, ухаживая за своим телом, шерсткой, перьями.
        Женя списывал всё это на невероятно сильный иммунитет, который, можно сказать, прямо на глазах заживлял их раны, боролся с вирусами, ведь он ни разу не видел больного каннибала. При этом Женя не наблюдал каких-либо изменений в их внутренностях, а разделал, расчленил, он очень много их представителей. В одной из квартир нашёл целую библиотеку по медицине, где немало обнаружилось книг с картинками по анатомии человека, так что было с чем сравнивать. Конечно, он мог сравнивать внутренние органы только визуально, но вот насколько изменилась их функциональная деятельность, он не мог судить. Наверное, некоторые гормоны вырабатывались в более прогрессивной форме, другие же подавлялись.
        Запущенность кожи Насти легко устранялась, просто надо её каждый день мыть в течение недели, смазывать кремом после бритья потёртости, язвы, покраснения, он хорошо заживлял подобные проблемы. Плюс всё тот же пресловутый сильный иммунитет каннибалов был ему в помощь. Можно было бы проколоть антибиотики, но вот как они повлияют на Настю, Женя не знал, а рисковать ею не хотел.
        Затопив печь, чтобы в помещении стало теплее, так как Насте предстояли водные процедуры, Женя поставил оцинкованное ведро с водой на горячую поверхность: тёплой водой гораздо комфортнее работать. Сначала он вытер кровь с головы и лица, нашёл рану, нанесённую трубой. Труба, которой здоровяк ударил Настю, прошла больше по касательной, действительно, скорей всего уже умирая после огнестрельного ранения. Бугай, падая, просто по инерции задел его жену. Но масса каннибала, плюс железная труба не надувной мячик, сделали своё дело - слева, на черепе жены металл сорвал кусок кожи с волосами, который теперь висел лоскутом.
        Обработав рану перекисью водорода, Женя сначала состриг волосы на голове Насти в районе повреждения. Это не сильно изменило её причёску, а затем аккуратно (жена постоянно норовила достать его своими зубами) сбрил одноразовым станком для бритья на этом участке волосы полностью. После чего опять, хорошенько промыл увечье, чтобы остатки волос не попали внутрь сочащегося кровью ранения. Зашивать кожу Женя не стал, да и проблематично работать иглой с ниткой, когда жена вертится как ненормальная, хотя она и была ненормальной, состояние каннибализма сложно назвать обычным для нормы состоянием. Содранный кусок кожи Женя приложил обратно, закрепив его по краям с помощью медицинского клея для ран и порезов, после чего наложил толстый ватный тампон. Предстояло ещё помыть голову жены, а уж потом наложить новую, надёжную перевязку на голову.
        Провозился Женя с Настей до вечера, после чего её надо было одеть. Одежду для Насти он приготовил незамысловатую: простой теплый халат с отрезанными рукавами. Его проще всего было просунуть со спины прикованной жены, а затем накинуть на плечи, завязав широкие ленты на рукавах и поясе, чтобы халат не спадал. Технология была уже отработана на соседке по камере.
        Сходил за несколькими голубями, которыми намеревался накормить Настю. После чего постояв рядом с ней, полюбовавшись своей работой, вышел из комнаты, закрыв надёжно дверь, отпустил тормоза на цепях и дистанционно с помощью специально продуманного тросика отщёлкнул завязки на ногах и туловище. Настя, почувствовав свободу, буквально взмыла вверх, подпрыгнув на кровати. При этом цепи на руках, достигнув определённой длины, сами отстегнули карабины с завязок на запястьях. Теперь Настю удерживала лишь цепь на ошейнике, впрочем, она ей позволяла спокойно перемещаться внутри её комнаты. Запустив в окошечко двери трёх голубей (Насте требовалось усиленное питание), Женя, подкинув ещё дров в печь, чтобы ночью его пленницы не замёрзли, ушёл к себе на- верх.
        Ночью он спал как убитый. Только положив голову на подушку, тут же провалился в темноту со счастливой улыбкой. Женя выполнил своё обещание, и теперь его Настя находилась рядом с ним и никуда не убежит, а напасть на себя он ей не позволит. Сон был настолько крепким, что он даже, не услышал, что его новые друзья устроили вечеринку. Подключили через аккумулятор блютус колонку, из которой лилась музыка прошлого мира. В общем, развлекались полночи, громко смеясь и разговаривая.
        Утром Женя чувствовал себя очень хорошо, настроение было бодрым, сил прибавилось в разы. Он узнал о том, что творилось ночью лишь по пустым бутылкам с газировкой, вином и недопитым коньяком, стоящим прямо на полу. Здесь же стоял импровизированный стол в виде расстеленной прямо на паркете скатерти и остатками еды на ней. Стало понятно, что детей никто спать не укладывал и они развлекались совместно со взрослыми, сладостей на этаком столе хватало. Спросить кого-либо, что за повод вчера был, чтобы закатить праздник живота, Жене было некого: все спали как убитые тут же на полу, в наспех настеленных из одеял спальных мест. Даже Рык валялся в этой общей куче, не постеснявшись закинуть свою лапу на лицо Никиты: тоже по ходу умаялся бедняга.
        Поняв, что завтрак, естественно, никто не готовил, Женя закинул в рот кусок торта, рядом с которым валялись свечи (никак вчера у кого-то был день рождения), запил всё это сладкой газировкой, практически бегом направился в свою тюрьму. О причине устроенного праздника он узнает потом, сейчас он хотел увидеть Настю. Как она там?
        Настю он застал сидящей на кровати, её лицо было перепачкано кровью, вокруг валялись перья птицы. Она безразлично, впрочем, у каннибалов всегда такой взгляд, посмотрела на показавшегося в окошечке двери Женю. И самое удивительное, она не кинулась в его сторону брызжа слюной, оставшись на месте. Её повязка на голове частично съехала с места, наверное, трогала, изучала, но хорошо, что не сорвала. Как раз за это Женя переживал больше всего.
        Заглянув в соседнюю камеру, Женя обомлел от удивления. Его старая знакомая брюнетка лежала на своей кровати и удостоила его лишь своим мимолетным взглядом, после чего опять уставилась в потолок. Такое поведение немного озадачило Женю: за несколько месяцев, что брюнетка находилась в месте заточения, она ни разу не упустила возможность броситься в сторону двери, стоило лишь открыться окошечку на ней.
        Хотелось верить, что появление Насти как-то повлияло на поведение брюнетки. А если это так, то Женя на пороге того, чтобы сделать своё собственное открытие по алгоритму взаимодействия среди каннибалов. И если Настя действительно как-то влияет на поведение ближайших к ней каннибалов, то этим нужно будет обязательно воспользоваться. Но сначала нужно помыть брюнетку, сделать перевязку Насте, обработать её проблемные места на коже, а затем подготовить место для нового или новых туповатых каннибалов. Работы полно, а времени как всегда совсем нет.
        [1]СВД - это полуавтоматическая винтовка, механизм которой использует энергию пороховых газов, которые отводятся из отверстия в канале ствола.
        [2]ПСО - прицел снайперский оптический, по некоторым данным, изначально «прицел снайперский Овчинникова» (по фамилии конструктора Новосибирского приборостроительного завода).
        Глава 2 Оружейка
        Оружейка.
        
        Он ждал штурма, знал, что он непременно будет, и не питал иллюзий насчёт того, чем всё это для него закончится. Сначала было страшно, безумно хотелось ещё пожить. Выбраться из такого дерьма, что творится вот уже полгода и остаться живым многого стоит, но вот при последней операции животное сильно повредило ему ногу. Она болела при малейшем движении, намекая, что помимо сильного укуса, нога скорей всего ещё и сломана. Есть у животных дурная привычка, кусая, одновременно бить руками по жертве, как бы оглушая её. Этот удар достался по коленке сбоку, Николаю даже показалось, что он слышал хруст от ломающейся кости.
        Но нога - меньшее из бед. Закрывшись в оружейке, он перекрыл доступ зеков, которых он сам настаивал освободить из столовой, к львиной доле боеприпасов и значительной части продуктов с минеральной водой, которые стащили сюда из офицерской столовой и склада, хранившего всё это для продажи в тюремном магазине. Николай не сомневался, что такое богатство, зеки просто так не оставят, а значит его судьба предрешена.
        Добровольно отдать всё это, он был не готов. Во-первых, его в любом случае убьют. Он случайно и вполне ясно услышал свой приговор «Мусорка на перо поставить», и это не давало надежду на хоть какое-то мирное сосуществование его и группы из столовой. Во-вторых, с его повреждённой ногой он не мог им ничего противопоставить. Даже банально выйти из оружейки - целый квест, что уж говорить о каком-то там сопротивлении или бегстве. Обиднее всего, что ребята, Жара, Дядя с которыми он вместе пуд соли съел, за эти несколько месяцев, так легко его предали, перейдя на сторону его палачей. Про Трейдера Николай не думал, считая того уже мёртвым, с такими ранами люди не живут; он сам их видел и понимал, что Трейдер нежилец. Поэтому раз ему всё равно суждено умереть, Николай решил подороже продать свою жизнь.
        Сначала сама мысль о предстоящей смерти навевала страх и апатию. Затем он привык к этой мысли, и ему вдруг стало все равно, даже весело как-то. Когда не можешь по независящим от тебя обстоятельствам что-то изменить, приходится принять это как данность, судьбу. Ведь ветер, дождь, холод человек не в состоянии прекратить, поэтому он одевает плащ, берёт с собой зонтик, потеплее одевается, приспосабливаясь к внешним условиям. Вот и Николай решил покуда у него есть силы, будет отстреливаться, не подпуская к оружейки зеков, благо боеприпасов было хоть отбавляй - на маленькую войну хватит. А как только поймёт, что силы его покидают (нельзя же сутками напролёт не спать), то попытается взорвать все тут к чёртовой матери или спалить оружейку, естественно, отдав себя в жертву.
        Боевых гранат в оружейке СИЗО №1 города Саратова естественно не было, все светозвуковые гранаты забрали в баню зеки, зато было полно патронов к АК-74М, стандартного оружия для несения караульно-охранной службы. Когда наступал спокойный период, и зеки не пытались подобраться к нему, Николай с помощью выдвижного ящика, куда зажимал пулю, вынимал её из гильзы, а порох, что находится внутри, высыпал в цинк из-под патронов. Порох в боевом патроне является взрывчатым веществом и горит очень хорошо. Стоит его поместить в твердую оболочку и поджечь, желательно с помощью фитилька, взрыв будет знатным, да и пожар гарантирован.
        Из чего сделать импровизированную бомбу Николай ещё не решил, но ресурса в виде патронного пороха для неё решил набрать побольше, благо патронов было очень много. Хотелось, чтобы взрыв разнес всё находящееся в оружейке на атомы, приведя в негодность боеприпасы, еду, воду, а лучше вообще сложил стены вокруг. Такой взрыв должен убить Николая быстро, и он не почувствует боли. Нервы не успеют передать сигнал в мозг, так как некуда, да и нечему будет, что-либо передавать. От этих мыслей становилось грустно, но себя уже не было жалко, просто не хотелось помирать в луже собственной крови, собирая с пола свои кишки, выпущенные с помощью ножа, на потеху уродам, что пытались прорваться в оружейку.
        Когда он понял, что зеки покинули СИЗО №1, Николай набрал пороху никак не меньше трёхлитровой банки, вокруг валялись просто горы разобранных патронов, он буквально сидел на пустых гильзах. Первым предзнаменованием, что он остался один, а враги, для которых он готовил взрывной сюрприз уехали в неизвестном направлении, было появление животных возле решётки окна оружейки. В коридоре послышался хруст костей, треск рвущегося мяса, животные поедали своих убитых товарищей, а значит тот гнилостный запашок, что стал появляться в воздухе, скоро исчезнет, нечему будет гнить.
        То, что животные не смогут сломать железное заграждение, он не сомневался: тут нужен был другой подход. Тупой и грубой силой вырвать толстые металлические прутья - очень затруднительная задача.
        Но подкралась другая беда. Он уже настолько привык к мысли, что ему вот-вот суждено умереть, что, осознав, что беда его миновала и ему суждено ещё какое-то время пожить, Николай впал в депрессию. Он не спал двое суток, готовился к одному из самых важных событий в его жизни. Николай искренне верил, в то, что есть два события в жизни человека, которые стоят, чтобы уделить этому время и силы - это рождение и смерть, всё, что между ними, именуемое жизнью, называется суета и выживание. Теперь вся подготовка к достойной смерти потеряла значение и переведённые тысячи патронов на начинку для взрывного устройства - зря потраченное время.
        Усталость взяла свое, и Николай, расположившись прямо на полу, подложив под покалеченную ногу, за которой он перестал ухаживать, как только понял, что живым ему не вырваться, сетку с луком, а под голову пятикилограммовый пакет с рисом, мгновенно уснул, несмотря на то что животные довольно-таки громко дребезжали решёткой, пытаясь её сломать.
        Сколько он проспал, Николай не знал, потому что когда он засыпал, за окном была ночь, проснулся он по-прежнему в темноте. Но, проснувшись, он почувствовал себя выспавшимся, отдохнувшим, лишь нога ныла тупой болью. Вокруг была тишина, что показалось странным для Николая. Найдя фонарик, что лежал сбоку, он, не вставая с пола, включил его.
        Животные никуда не делись, стояли плотной стеной у решётки окна в коридор и двери, но не предпринимали никаких действий, чтобы её сломать, просто глядели на него безразличным, кукольным взглядом. Стало не по себе, даже жутко. Такое зрелище, в свете луча фонаря выглядело чертовски страшно, а спокойное поведение животных сильно нервировало. Обычно животные так вели себя, находясь в стае, но возле решётки их было сотня не меньше: весь коридор, куда доставал луч фонаря, был забит ими. Не может же быть, чтобы это была одна группа, или может?
        Попытавшись привстать, Николай застонал от боли. В коленке что-то стрельнуло, словно её проткнули шилом. Пришлось заняться ногой, игнорируя животных вокруг.
        С трудом, постоянно вскрикивая от боли, Николай стянул с себя штаны, поёжившись от прохлады в помещении. Освещая светом фонаря повреждённую ногу, заметил, что она значительно опухла, по сравнению со здоровой ногой. Сняв старый, посеревший бинт, что ему наложил кавказец, когда его обнаружили, Николай более придирчиво осмотрел опухшее колено. Что именно у него перелом или вывих на первый взгляд было трудно определить, зато рану от укуса на бедре было видно хорошо; выглядела она не лучшим образом. Кожа вокруг рваного прокуса покраснела, изнутри при надавливании сочилась жёлтая жидкость вперемешку с кровью. Радовало одно, она ничем не пахла, а значит, нагноения, скорее всего, не было. Но сильно огорчало то, что у Николая не было с собой лекарств, все сумки с лекарствами и перевязочным материалом забрали себе зеки, не оставив ему ни чего.
        Делать было нечего, пришлось напрячься, приложить нечеловеческие усилия, взвывая от боли, аж до слёз, но встать на ноги, верней на здоровую ногу, так как на больную невозможно было опереться. Он знал, где в дежурке находится аптечка, и до неё надо было добраться. Ползком не получится, так как она находится на уровне человеческого роста.
        Странно, но животные никак не реагировали на его стоны, вскрики и даже плач, когда нога задевала за какой-либо предмет в темноте. Продолжали стоять на своих местах, практически не шевелясь, словно манекены на витрине магазина.
        Аптечка находилась именно там, где и предполагал её найти Николай, но, к сожалению, она была почти пустая. Маленький узкий бинт, разве что палец перевязать, упаковка медицинской ваты, почти использованный медицинский лейкопластырь и йод, который плескался почти на донышке пузырька, вот и весь набор, для оказания первой медицинской помощи.
        Промыв место укуса газированной минералкой, Николай тщательно протёр рану, подсушив её. Остатки йода, чтобы не терять ни одной драгоценной капли, он залил прямо в рану, остальное размазал вокруг, покрыв покрасневший участок кожи. Наложив сверху тампон, сделанный из того самого узкого бинта и ваты из нищенской аптечки, не имея другого перевязочного материала, перевязал рану старым грязным бинтом. Затем занялся коленкой, аккуратно ощупав её и шипя от боли.
        Деформации коленного сустава не наблюдалось, что было верным признаком отсутствия перелома. Попробовав пошевелить сначала ступнёй, убедился, что она двигается нормально, без сильной боли, а вот согнуть или разогнуть колено вызывало сильнейшую боль, но коленный сустав всё же работал, а это значит, что смещения коленных суставов нет. Коленный сустав имеет непростую анатомию, и состоит из четырёх костей, состоящих из верхнего отдела, представленного бедренной костью и нижнего отдела, который состоит из большой и малой берцовой кости, надколенника. При внешнем осмотре и прощупывании кости казались целыми, но в них вполне могла быть трещина, которую без рентгена просто на ощупь не определишь. Главное, что все эти четыре кости оказались на месте, без смещения, это очень сильно облегчало дальнейшее лечение. Был бы перелом со смещением, то прыгать ему на одной ноге минимум три месяца, а при худшем развитии событий и все полгода.
        Но колено состоит не только из костей. Верхние и нижние кости соединяются между собой сложной системой мышц, сухожилий и связок. Порвать сухожилие при ударе в область коленного сустава - практически невыполнимая задача, скорей всего кости сместятся или сломаются. Сухожилие невероятно эластичный и прочный материал, особенно на разрыв, а вот надорвать связки при неправильном угле изгиба колена вполне возможно. Процедура эта тоже болезненная, что и наблюдалось в данное время у Николая. Очень хорошим симптомом было то, что в районе коленного сустава не наблюдалось внутренних кровотечений, что неминуемо бы отразилось на цвете кожи в этом районе, но кожа была обычной по цвету, разве что опухоль её слегка делала желтоватого оттенка. Лечение и восстановление при надорванной связке коленного сустава, куда гораздо проще, чем при переломе и восстановление займёт куда меньший срок. Необходимо лишь держать ногу в покое, тем более нет возможности наложить шину или гипс на колено, чтоб избежать случайных движений коленного сустава.
        Как раз покой и был самым трудным, ведь нет телевизора или компьютера, в который можно уставиться днями напролёт. Нет рядом человека, с которым можно было бы пообщаться, столпившиеся в коридоре животные не в счёт. Даже книги или журналы отсутствовали, приходилось тупо лежать на мешках с крупой, из которых он кое-как соорудил спальное место. Благо продуктов, которые не надо готовить хватало, и за ними не нужно было куда-то ходить - все лежало в общей куче, заняв почти всё пространство дежурной части. Поэтому Николай спал, ел, гадил в пустые после газировки бутылки, пакеты, складывая всё это в мусорные чёрные мешки, которые плотно завязывал. Развлекал себя, бросая пустые гильзы из-под патронов в стоящих возле решётки животных, которые так и не удосужились как-то проявить себя, продолжая по-прежнему стоять на месте и наблюдать за ним.
        Через неделю Николай взвыл от скуки. Спать совершенно не хотелось, он перевыполнил лимит сна на неделю вперёд. Воспоминания прошлой жизни лишь будоражили в нём печаль и депрессию. Еда была однообразной, по крайней мере, та, которую не надо было готовить, в основном это сладости, печенья, конфеты, сгущённое молоко, запивал всё это соками, газированными сладкими водами, минеральной водой. Белковой пищи было мало, и представляла она в основном рыбные консервы, ассортимент которых был скуден, а уж о мясных консервах и говорить не приходилось: их было в разы меньше. Наверняка основной товар находился в самом магазине, а здесь в оружейке лежало лишь то, что удалось перетащить со склада этого магазина, так сказать, запас, ассортимент которого не вызывал уважения.
        Из столовой было полно круп, несколько видов макарон, но их надо готовить, но не на чем. Лук в сетках, который пора было перебирать, так как начал потихоньку портиться. Подсолнечное масло в пятилитровых бутылях. Естественно сахар, чай, кофе, ах как хотелось кофе, но вот как вскипятить воду, Николай не мог придумать. Он находился в закрытом помещении, и открытый огонь был опасен для жизни. Тем более нога за неделю хоть и перестала сильно болеть, но всё ещё ныла тупой болью, и беспокоить её пока не хотелось. А вот рана от укуса стала заживать, даже заросла по краям, это радовало. Воды, чтобы обтереться не было, верней её запас был небольшим, но вот влажных салфеток хватало, ими Николай и следил за чистотой своего тела.
        Сделав из обрезанной полуторалитровой бутылки что-то вроде стакана на пол-литра, просто обрезав её, Николай налил внутрь газировки и долго её взбалтывал, чтобы выгнать весь углекислый газ. Затем, держа в обеих ладонях импровизированный стакан, чтобы нагреть воду собственным теплом, добавил туда сгущёнки и продолжил взбалтывать, выгоняя остатки газа и растворяя сгущённое молоко. Далее добавил пару увесистых ложек растворимого кофе, продолжая греть воду в руках. Кофе получился сладким и бодрящим, но отвратительным из-за вкуса минеральной воды, но другой не было. Такую же процедуру применил, чтобы заварить лапшу быстрого приготовления, которую притащили со склада целых пять коробок. Любят зеки баловать себя этим дешёвым деликатесом в кавычках, конечно же, не от хорошей жизни кормят в тюрьме так, что даже дешманская лапша кажется вкуснее хозяйской баланды. Лапша без кипятка получилась так себе, но есть можно было.
        Во время всего этого процесса Николай, осматривая свои запасы, вдруг понял, что они не бесконечны, а надеяться на то, что его придут спасать, не стоит. Ему самому придётся выживать, используя тот скромный ресурс, что у него имеется. Но он хотя бы есть, это многого стоит: в начале у него не было ничего кроме электрошокера.
        Чтобы не умереть со скуки, Николай решил заняться инвентаризацией ресурса, который у него имелся, а это продукты и оружие. Взял журнал у оружейника, где тот вёл записи по выдаче огнестрельного оружия и спецсредств. В нём сделал таблицу с помощью линейки и шариковой ручки, приступил к переписи всего имеющегося добра, имевшегося в дежурной части. С продуктами и водой он справился быстро, уже через два часа всё было тщательно подсчитано, записано, пронумеровано. Впредь он решил записывать, что и сколько берёт для личных нужд, чтобы иметь реальную картину, что его ждёт в ближайшее будущее.
        Более точно распределить продуктовый ресурс, чтобы определить, сколько он сможет на нём продержаться в закрытой и обложенной животными дежурке, было затруднительно, так как такие продукты как крупа и макароны сложно было просчитать по дневному потреблению, тем более он не решил задачу как их готовить.
        Вот с водой всё было более-менее понятно, в его распоряжении находилось восемь упаковок минеральной газированной воды по шесть полуторалитровых бутылок в каждой, семь упаковок дешёвой сладкой газированной воды, буратино, лимонад, дюшес, колокольчик и по две упаковки фанты и спрайта. Сок имелся в ассортименте, но его было очень мало в общем литровом эквиваленте не больше пяти литров. И если вывести общее потребление жидкости по два литра в день, получалось, что воды Николаю хватит примерно на два с половиной месяца, может чуть больше, но ненадолго. А значит, не важно, сколько у него продуктов, ему в любом случае необходимо решить за это отведённое время пока есть запас, задачу с пополнением воды или выбраться отсюда в более перспективное место. Конечно, можно урезать норму по воде, стараться больше спать, меньше двигаться и тем более думать: мозг очень прожорливый орган. Но это не снимет проблему с повестки дня, а по окончании ресурса в виде воды, он ослабнет настолько, что будет неспособен решать поставленные задачи.
        Чтобы посчитать оружие и боеприпасы, необходимо было более крепкое здоровье, чем в данное время имелось, и Николаю пришлось отложить это мероприятие до лучших времён. Прыгать на одной ноге по оружейке, каждый раз при этом испытывая резкую боль - то ещё удовольствие.
        Раз со сроками его более-менее качественной жизни было определено, то оставалось потратить оставшееся время с пользой, а именно понять, как отсюда выбраться, почему животные поменяли своё поведение и не бросаются в его сторону как это обычно бывает. Начать Николай решил с животных, а именно провести несколько экспериментов.
        Сначала он тыкал по ним через решётку шомполом от автомата - это пробуждало у испытуемых агрессию, но ненадолго. Побившись пару минут о металл решётки, они опять успокаивались, продолжая на него таращиться своим беспристрастным взглядом. Затем он обратил внимание, что животные, стоящие возле решётки, меняются раз в три четыре часа. По какому-то негласному приказу они спокойно отходят от решётки, а их место занимает другое животное. Тот, кто покидал пост, уходил спокойным шагом в глубь коридора, туда, куда его фонарь не доставал своим светом.
        Один раз ночью он заметил странное поведение, вернее, услышал его. Сквозь сон услышав, как звякнул металл, мгновенно проснулся, не открывая глаза, в этом не было необходимости, в помещении стояла кромешная тьма, прислушался к звукам. Опять послышался звук похожий на то, как будто что-то металлическое трётся о такую же поверхность. Животные иногда ударялись об решётку, особенно когда, как считал Николай, у них происходила замена, и старая смена уходила на отдых, но это был звук совсем другого рода. Причём попытка посветить в том направлении ни к чему не приводила, он не замечал ничего подозрительного. Лишь на третий или четвёртый раз, он обратил внимание, что всегда, когда он пытался высветить источник подозрительного шума, возле двери всегда стояла одна и та же женская фигура. Это была грузная женщина с большими висячими грудями. Она была абсолютно нога, но её тело было полностью покрыто высохшей кровью, делая её силуэт в темноте размытым, незаметным. В остальное время Николай её не наблюдал среди животных. Этот факт заинтересовал его, и он решил подсторожить эту особу и понять, что она делает
возле двери, когда он спит.
        Он специально хорошенько выспался днём, чтобы ночью сделать вид, что спит, расположившись так, чтобы его лицо было повёрнуто к решётчатой двери дежурки. Фонарик, у которого, к сожалению, уже садился аккумулятор, а подзарядить его не было возможности (он подзаряжался от электричества, которого уже давно не было), он положил под себя, держа его в руке, чтобы не искать в темноте.
        Ждать пришлось долго, иногда слышались какие-то подозрительные шорохи, но это явно были не те звуки, что его так насторожили в прошлый раз. Скорее всего, старая смена животных наблюдателей менялась с новой, расходясь, задевали друг друга и иногда решётку.
        Как бы Николай не готовился к ночному бодрствованию, заставляя себя спать днём, но из-за полного отсутствия света, в полнейшей темноте, да ещё с закрытыми глазами, его начинало клонить ко сну. Почему с закрытыми? Потому что было подозрение, что животные помимо того, что стали сильнее обычного человека, так ещё и видели в темноте гораздо лучше. Насколько это правда, трудно сказать, но проверять на себе как-то не хотелось.
        Первые полтора часа он держался на азарте, прислушиваясь к любым шорохам, а потом каждый последующий час, теряя к охоте на странный звук интерес, впадал в полудрёму, а затем и в сам сон. Лязг металла об металл разбудил его мгновенно, адреналин, словно пушечное ядро, пронесся по его мышцам, заставляя их встрепенуться, вздрогнуть, как от удара током. Подавив в себе, желание мгновенно броситься к решётке и осветить источник данного звука, Николай прислушался. Скрип опять повторился, открыв один глаз, он не увидел ничего, сплошная темнота, даже через окно свет звёзд и луны практически не попадал внутрь помещения. Но это не удивительно, ведь между ночным звёздным небом и окном дежурной части, высоченное кирпичное заграждение, отделяющее улицу города Саратов от СИЗО №1.
        "Скрип, скрип" - звук был похож на то, как будто откручивают ржавую гайку.
        Но решётка в дежурной части, предназначенная, для защиты личного состава, дежурного, его помощников, оружейника, связиста и видеонаблюдения от нападения извне в случае попытки захватить СИЗО №1 силовым путём, была полностью сделана с помощью электрической сварки и никаких гаек или болтов в этой конструкции не использовалось.
        "Скрип, скрип" - Николай не мог быстро подскочить, нога всё ещё болела, хоть и не так сильно, как две недели назад.
        Но всё же ногу надо было поберечь, ведь в случае её перенапряжения, имелся риск опять её повредить, тем самым откатиться назад на эти самые две недели, а ещё мучиться две лишние недели как-то не хотелось - боль быстро дисциплинирует. Поэтому Николай просто сел, облокотившись спиной о стену, и включил фонарь в направлении странного звука. Света было мало, он быстро рассеивался, аккумулятор совсем сел, но всё же это не полная, кромешная темнота.
        Скрип тут же прекратился - на него смотрела старая знакомая бабища, стоявшая вплотную к двери в дежурку. Она не двигалась, вела себя так же, как и все остальные животные вокруг. Но вот появление её только ночью и сопровождаемый при этом звук не давал Николаю покоя. Он не спеша встал и подошёл вплотную к решётчатой двери, не беспокоясь, что его могут достать животные, ячейки решётки были слишком малы, чтобы через них пролезла ладонь человека.
        Посветив в лицо женщине, как будто специально покрывшую свое тело кровью, Николай не заметил в нём ничего особенного, обычное беспристрастное лицо животного, не выражающее никаких эмоций. Тогда он принялся рассматривать дверь, что-то же она делала с ней и сразу же заметил, что засов открыт. Страх пробежал мурашками по позвоночнику, внизу живота вдруг возникла пустота и тяжесть одновременно. Николай резким движением закрыл засов, тут же выдохнул с облегчением, как будто от этого засова зависела его жизнь, хотя косвенно так и было. Помимо крепкого засова на двери имелся ещё и замок, закрывающийся на ключ. Замок был встроенный, имел сквозное строение замочной скважины, то есть дверь можно открыть или закрыть с обеих её сторон. Только ключи предполагалось хранить в дежурной части, поэтому открывать и закрывать её мог лишь Дежурный по СИЗО №1.
        Николай, когда все зеки потеряли бдительность и покинули дежурку полным составом, занимаясь перетаскиванием боеприпасов в генеральскую баню, именно дежурку освобождённые из столовой решили сделать местом для складирования добытых ресурсов и безопасным пристанищем. Зная заранее, где спрятаны ключи у Дежурного (не раз по долгу службы заходил в Дежурную часть), быстро ими воспользовался, закрылся внутри помещения. Сами ключи он бросил обратно в стол, зная, что все два экземпляра находились именно там. Затем наступили трудные времена долгой обороны и подготовкой принести себя в жертву, а ключи так и продолжали лежать там, куда он их положил.
        Но засов почему-то оказался открыт. Как это возможно? Он точно помнил, что закрывал его и больше не прикасался к нему. Он присел и посмотрел в просвет, между встроенным в решётчатую дверь замком, находящимся в железном коробе, и металлическим уголком, играющим роль, усиления конструкции решётки, косяка двери, куда заходят ригели замка, чтобы закрыть дверь. Цилиндрики ригелей были на месте, замок никто не открывал. Но всё равно, рассматривая ригели замка, подсвечивая себе фонариком, Николая не покидало ощущение, что он что-то упускает из виду, и это что-то прямо перед его глазами.
        Ещё раз дотошно осмотрев замок, и не найдя в нём ничего странного, Николай уже хотел ретироваться, как неожиданно понял, что ему не даёт покоя. Взяв со стола шомпол, которым он задирал животных от скуки, опять подошёл к замку и, нагнувшись, встав на здоровое колено для удобства, ещё раз посветил в замочную скважину, которая, как уже говорилось, была сквозной. Но свет от фонаря не проникал сквозь неё, а значит, с обратной стороны, ему мешал посторонний предмет.
        Просунув шомпол, напоминающий длинную и толстую спицу в замочную скважину, Николай толкнул предмет, застрявший по ту сторону. Тот легко вышел и с характерным звуком упал на кафельный пол, это был ключ от замка. Сам ключ был короче оригинала и вряд ли был именно тем ключом, что мог открыть дверь дежурной части. Но как он попал в сам замок? Он точно помнил, что, закрывая дверь дежурной части, в замке не было никаких ключей.
        Страшная догадка, словно снежная лавина, надавила на его плечи, Николай нагнул голову в сторону и посмотрел сквозь решётку. Находясь в положении на коленке, его голова была на уровне пояса животных по ту сторону. Его взгляд тут же упал на руки стоящей напротив него полной женщины, в одной руке она держала связку ключей, в другой - проволоку длиной примерно тридцать сантиметров с загнутым крючком на конце.
        Николай отпрянул от решетки, при этом не удержав равновесие, упал мягким местом на рассыпанные гильзы на полу, застонав от резкой боли в коленке. Стало понятно, как это животное открывает засов. Баба, измазанная кровью, просто просовывает проволоку через решётку и цепляет его крючком, ничего сверхъестественного, если бы это сделал человек, но эти животные не способны на такое. Или способны?
        Последним фактом, добивающим представление о тупости животных (ведь именно поэтому их так назвали), была связка ключей в руках у тётки. Она явно не носила её просто так: торчащий в замочной скважине ключ говорил совсем об обратном - эта полоумная каждую ночь, когда он уснёт, подбирает ключи к его последнему оплоту в этом мире. И если это так, а в этом сомнений у Николая почему-то не было, то получается, что она чертовски умна, даже поумней двух близняшек, что устроили на них охоту в медицинском складе.
        Женщина, поняв, что её раскусили, попятилась назад. Оставлять этот экземпляр в живых грозило Николаю серьёзными проблемами в будущем. Поэтому он, недолго думая вытащил из кобуры, что всегда висела у него на поясе, пистолет ПМ. Встал в полный рост, просунул дуло пистолета в ячейку решётки и, пока эта тварь не растворилась среди других животных, открыл огонь.
        Выстрелы в помещении грохотали нешуточно, освещая всё вокруг огнём и искрами, вылетающими из ствола пистолета. Но он уже привык к такой канонаде - чего только стоила перестрелка с зеками, что хотели вспороть ему живот, поэтому практически в упор высадил всю обойму в спину пытающейся скрыться среди себе подобных животному. Голая тётка, прошла ещё пару шагов, после чего упала, сначала на колени, а потом завалилась лицом вниз на кафельный пол коридора, выронив связку ключей из рук.
        Только её тело замерло, перестав биться в предсмертных конвульсиях, вокруг началось движение. Все животные ожили, словно вышли из гипноза, часть из них набросилась на труп, лежащий у их ног, но основная часть, то есть большинство бросилось на решётку. Металл загудел под ударами множества рук, животные из вялых, аморфных существ, опять превратились в быстрых, невероятно агрессивных тварей. Коридор стал наполняться звуками топающих ног по кафелю, прибежавшими на выстрелы с улицы животных. Наверное, какая-то из входных дверей была открыта, а может сразу все. Вскоре животные забили собой всё пространство, пытаясь пробраться поближе к решётке дежурной части. Задние напирали на передних, прижимая их к металлу, норовя раздавить нескончаемым потоком.
        Николай испугался, что решётка не выдержит давления извне и сломается, поэтому выключил фонарик, считая его раздражающим фактором, привлекающим животных. Сам уселся на пол, спрятавшись за столом дежурного по СИЗО №1, чтобы не привлекать их своим присутствием, если его теория о феноменальном ночном зрении у животных окажется правдой. Это помогло, но не сильно. Избавившись от слишком умной тётки с ключами, он избавился от той, кто держал неведомым и непонятным способом всю эту толпу в повиновении. На вопрос самому себе «Как такое возможно?» у Николая ответ отсутствовал, но он понимал, чтобы выжить в этом мире, ему срочно требуется разобраться в этом ребусе.
        Уже через сутки постоянный шум в коридоре начал сводить с ума. Днём животные на его передвижения по дежурке (надо было брать еду, воду) реагировали очень живо, просто слетали с катушек, практически давя друг друга, лишь бы подобраться к нему поближе. Николай стал жалеть, что грохнул ключницу, пускай её поступки были слишком опасными, и наверняка в будущем принесли бы немало бед. Но при ней животные вели себя спокойно и не норовили сломать металлическое заграждение каждую секунду. Сейчас же непрекращающиеся топот ног, удары о прутья решётки руками, треск рвущейся одежды, а может быть ломающихся костей тех, кто не удержался на ногах и упал на пол, под ноги тем, кто напирал сзади, приводил психику Николая в неистовство.
        В такой обстановке сложно было думать; приходилось постоянно отвлекаться на подозрительный скрежет металла, предсмертные булькающие звуки. Чтобы ограничить свою слышимость, жалея таким образом свою психику, Николай надел наушники, используемые на стрельбище для выполнения упражнений по стрельбе из огнестрельного оружия, приступил к монотонной работе по снаряжению магазинов патронами, которые он складировал в деревянные ящики из-под цинков с патронами.
        Ещё раз зайдя, а если быть точнее, допрыгав на одной ноге, в оружейку за новой партией цинков с запечатанными патронами для автомата АК-74М, Николай обратил внимание на длинные сумки, песочного цвета, лежащие на нижних полках стеллажа. Некоторые из них были открыты, наверное, зеки интересовались, что в них находится, но почему-то содержимое их не заинтересовало.
        Отодвинув один край сумки и заглянув внутрь, он не увидел ничего примечательного - обычная плотная ткань зеленоватого цвета, похожая на брезент, но покрытая, с одной стороны, резиновым слоем. С трудом вытащил одну сумку из стеллажа, кинул её на пол. Сумка, как оказалось, имела весьма внушительный вес, Николай с трудом вытряхнул её содержимое.
        Внутри оказалась палатка, но не просто какая-нибудь там туристическая, походная палатка, а специальная, армейская, сразу на взвод бойцов как минимум. Тут же находились колышки, дуги для каркаса, на который потом натягивают, влагостойкий материал. Николай вспомнил, что такие палатки используют для снаряжения оперативного штаба, медицинского центра, склада для специальных средств в случае возникновения чрезвычайных ситуаций. Стало понятно, почему зеки на них не позарились - кому сейчас нужны палатки. Тут нужны очень крепкие стены, чем покрытый резиной брезент. Но, глядя на этот материал, у Николая возникла идея.
        Трудно удерживать равновесие с помощью одной ноги, поэтому Николай, опираясь плечом на железный шкаф, в котором хранилось оружие, пытался развернуть полотнище палатки, материя которого была невероятно тяжела. Полностью раскрыть тяжёлый брезент не удалось: среди узкого пространства полупустых стеллажей из-под оружия и боеприпасов сильно не развернёшься, но этого и не требовалось.
        Размера палатки было достаточно, чтобы закрыть хоть пять таких окон из решётки, что у него имелась в дежурке. Осталось придумать, как эту материю закрепить на стене, тем самым закрывая обзор животным от происходящего внутри помещения, проще говоря, Николай решил сделать из армейской палатки, банальную шторку. Таким образом, как предполагал Николай, он сможет спокойно перемещаться внутри, не раздражая своим присутствием животных в коридоре, нужно будет лишь вести себя потише и проблем не возникнет.
        Сбоку от окна в коридор, висел плакат, покрытый органическим стеклом, с выписками из приказа о действиях дежурного в той или иной ситуации. За решётчатой дверью был установлен более внушительный плакат, на котором имелась схема СИЗО №1. Корпуса, вышки охраны, охранные зоны - всё в разных цветах для более контрастного зрительного восприятия. Два этих плаката крепились на кирпичной стене с помощью дюбелей, вот на эти дюбеля Николай и решил повесить палатку. Выглядели они надёжно и должны были выдержать тяжёлый вес резиновой материи.
        Сделать это оказалось нелегко, плакаты расположены высоко, а стремянка в дежурной части отсутствовала. Достать со стула, не представлялось возможным, высота не позволяла работать комфортно. Чтобы дотянуться до крепления в стене, пришлось корячиться, двигая тяжеленный и неповоротливый стол, взбираться на него, скрипя зубами от ноющей резкими болевыми ощущениями коленке.
        Пока Николай трудился, натягивая материю, естественно всё это делал медленно, без резких движений, щадя свою ногу, животные окончательно сошли с ума. Наблюдая на таком незначительном расстоянии от себя желанный кусок мяса, принимались грызть металл прутьев, при этом можно было слышать, как крошатся и ломаются их зубы, способствуя появлению неприятной оскомине во рту Николая.
        Надвинутая на решётку влагостойкая ткань палатки, действительно помогла: уже через минут десять, после её возведения, в коридоре наступила тишина. Теперь, глядя на поставленную у стенки карту СИЗО №1, Николай мог спокойно думать, что ему делать и куда в случае удачи податься.
        Куда, был хороший вопрос. Учитывая, что коридор административного здания полностью забит животными, можно смело заявлять, что входные двери открыты. Несмотря на полную зачистку этого здания, плюс административного дворика, судя по большому количеству животных в чёрных робах, что носят осужденные, оставшиеся отбывать свой срок в СИЗО №1, ворота, ведущие к тюремным корпусам, открыты. Косвенно это подтверждалось тем, что среди чёрных роб, можно было заметить немало сине-белого камуфляжа, что носят сотрудники ФСИН. Как такое количество когда-то бывшими людьми смогло преодолеть множественные надёжно закрытые локалки - решётки, железные двери и попасть на улицу, было не понятно. Когда они с Жарой и Трейдером проходили через всё СИЗО, все животные были надёжно закрыты в своих камерах, а тут такое их количество, что складывалось ощущение, что в СИЗО объявили день открытых дверей да забыли его отменить. Хотя, вспоминая недавно убиенную ключницу, становилось понятно, как вся эта масса сошедших с ума смогла приобрести долгожданную свободу.
        Основная масса животных, что можно было разглядеть через решётку, была бывшими сидельцами и работниками СИЗО, которых легко можно было узнать по специфической одежде. Даже подозреваемые и обвиняемые, ожидающие в следственном изоляторе свои судебные процессы, хоть и носили преимущественно гражданскую одежду, сильно отличались от людей за забором. На них в основном были одеты футболки, майки, иногда вообще голый торс, трико, лёгкие брюки - в общем, такая одежда, в которой удобно находиться в камере. В большинстве случаев они были босыми: резиновые тапки быстро слетали с их ног, как только они становились сумасшедшими. В марте, когда всё это произошло, люди не ходили в таком виде по улице.
        Но среди исконно местного населения следственного изолятора, в коридоре административного корпуса, можно было наблюдать огромное количество животных, одетых в пальто, тёплые куртки, а на ногах всегда была одета обувь, надёжно завязанная на шнурки, плотно одетая на ступни, и поэтому не слетала при первой возможности. А это говорило о том, что главные ворота, после того как зеки покинули следственный изолятор на автомобиле (он слышал звук его двигателя), остались открыты. Более того, дверь, ведущая из административного корпуса в мешок, где находится генеральская баня, тоже открыта.
        Пройти через всю эту толпу, закрыть ворота и двери, полностью зачистить СИЗО №1 или хотя бы административный корпус, даже если бы у Николая был бы безграничный боезапас, физически невозможно. Поэтому он сразу отмёл эту затею, думая над другими вариантами, так как перспектива сдохнуть от жажды через два с половиной месяца как-то не улыбалась.
        Первоначальный путь виделся лишь через окно. В дежурной части их было два: одно непосредственно в самой дежурке и второе в комнате узла связи. На обоих окнах, естественно, присутствовали хорошие, качественные решётки, которые выбить будет сложновато. Далее необходимо проследовать на крышу административного корпуса сначала на первый этаж - у дежурки, кпп, спортзала, пункта приёма передач для арестованных и столовой имелась своя крыша, это как раз та, на которую грохнулся Жара, придавив собой Трейдера. А затем, если в этом возникнет необходимость, подняться на крышу основного двухэтажного здания, в котором находится административный персонал и руководство, верней находились.
        Что делать дальше, Николай затруднялся ответить, да и осуществить даже это он пока не мог - нога никак не хотела заживать. Он был просто уверен, что на многие километры вокруг, у него самое безопасное место. Правда, запас сильно ограничен, особенно по воде. С едой тоже было не густо, но на полгода как минимум ему бы хватило, если бы ещё было на чём готовить. Из посуды в дежурной части имелись лишь керамические кружки, и чайные ложки; не принято было принимать пищу, там, где несёшь службу, тем более столовая в двух шагах. Но главной проблемой было то, что нет необходимых условий, чтобы создать подходящую температуру для закипания воды, в которой в свою очередь можно было сварить макароны или крупу, а это существенно сокращало продовольственный паёк как минимум вдвое. Так что из-за невозможности приготовит еду, продуктов, готовых к употреблению, тоже хватит ненадолго, максимум на месяц- полтора, хотя лапшу быстрого приготовления, наверное, и всухомятку можно грызть.
        - Хм, вот же я тупой! - вслух сказал Николай, так как ему всё же пришла идея, как он сможет разнообразить свой рацион в ближайшее время.
        ***
        Как только на ступню повреждённой ноги, можно было опереться без дикой боли, Николай приступил к выполнению миссии по выживанию. Во-первых, открыл пластиковый стеклопакет и осмотрел решётку наружного окна. Выяснилось, что строители особо не заморачивались и прикрутили крепкое металлическое изделие, как обычно все решётки в следственном изоляторе на четыре анкерных болта.
        Инструмента, чтобы разбить кирпичи, находящиеся в кирпичной кладке, у Николая не было, пришлось использовать подручные средства. Варварским способом по отношению к автомату Калашникова, используя его ствол в качестве ударного инструмента, принялся потихоньку крошить кирпичи, в которых находились крепёжные средства, не забывая их периодически расшатывать. В образовавшиеся трещины вбивал стальные колья для установки палатки, которые увеличивали зазор и облегчали образование более глубоких трещин в кладке красного кирпича. Работа была трудная, долгая, за световой день получалось освободить лишь один анкерный болт, так как Николай быстро уставал, наверное, из-за плохого питания и малоподвижного образа жизни в создавшихся условиях, но всё же он справился. Хотя создаваемый им шум привлекал животных, которые, не видя его, в поисках лазейки попасть в то место, откуда раздавался стук, громыхали топотом своих ног по коридорам всего здания, от которого оно страшно вибрировало.
        Несмотря на то, что окно дежурной части находилось на первом этаже, у животных не было возможности подобраться к нему. Между окном и семиметровым кирпичным забором, отгораживающим город Саратов, от СИЗО №1 находящегося практически в центре города, расстояние было не больше пятидесяти сантиметров. Кто так спроектировал всё это убожество - было не понятно, но приходилось приспосабливаться к тому, что имелось. Этих полметра, конечно, было достаточно, чтобы протиснуться между кирпичным забором и зданием, но этот промежуток во время возведения всей этой красоты, заложили кирпичом, причём с обеих сторон. Получился своего рода кирпичный карман, где не ступала нога человека. Теперь это пространство являлось сборником мусора и местом, где растительность делала попытки как-то выжить в затенённом месте.
        С открытого окна до края крыши расстояние примерно метр - не больше, но имелась существенная проблема - натянутая по её краю колючая проволока, её как раз в подобных заведениях везде устанавливают, не экономят. Чтобы её снять, необходимо было создать благоприятные и комфортные условия, чтобы не дай бог не пораниться. Работать в подвешенном состоянии с армированной лентой, покрытой острыми, как бритва, полосками металла, приводила к огромному, неоправданному риску - легко можно сорваться и располосовать себе руки так, что останешься калекой на всю оставшуюся, а в нынешних условиях недолгую жизнь, если сразу не истечёшь кровью, словно самоубийца, вскрывший себе вены.
        Единственное, разумное, что приходило в голову, это соорудить лестницу, поставить её на землю, облокотить на кирпичный забор и спокойно заняться колючкой, тем более расстояние небольшое, можно комфортно и безопасно сидеть на лестнице и работать. По этой же лестнице можно было бы при необходимости подниматься на крышу. Лестница нужна была минимум метров пять. Встал вопрос: из чего её можно сделать.
        Осмотрев всё, что имелось в дежурной части и оружейке, в поисках материала, из которого можно сделать средство для восхождения на высоту, Николая привлекли стеллажи, на которых хранились специальные средства: личные рюкзаки сотрудников под народным названием тревожный чемоданчик, но их полностью вынесли зеки. В них они загружали боеприпасы и оружие, армейские палатки, и другое имущество, не относящееся к оружию и боеприпасам. Огнестрельное оружие и боеприпасы к ним хранились в железных шкафах, расположенных вдоль стен, сейчас они были пусты. Стеллажи и железные шкафы-сейфы были прикручены к полу, а шкафы вдоль стен ещё и к стене. Оружейные сейфы откручивать было бесполезно: во-первых, замучаешься, крепёжный болт спрятан под специальной стальной накладкой, которая в свою очередь закреплена на восемь саморезов со специальной шляпкой - простой отвёрткой не открутишь. Да и не было никакой отвертки, в том числе и гаечного ключа, чтобы всё это открутить.
        Стеллажи крепились проще: прямо в бетонный пол с помощью анкерных болтов. Только без инструмента это была такая же невыполнимая задача. Бетонный пол - это не кирпич, пускай и красный, который отличается своей прочностью от белого, однако бетон в разы его крепче. Всего стеллажей было восемь, высотой каждый по два метра, шириной примерно два с половиной метра. Для выполнения поставленной задачи необходимо было три стеллажа, каждый из них крепился на четыре анкерных болта, то есть кровь из носу, а двенадцать болтов надо как-то удалить или вытащить из бетонного пола. От того, чтобы долбить бетон, Николай сразу отказался, при ударе по нему он звенел как металл, проще подумать, как срезать или сломать крепкую сталь анкерных болтов.
        Из-за отсутствия какого-либо инструмента, попытался раскачать сам стеллаж, но потерпел фиаско. Четыре болта держали конструкцию очень надёжно, физической силой одного человека тут вряд ли справишься. Вырвать анкерные болты из бетона тоже безнадёжное дело. Устройство данного болта было таковым, что полностью открутить его не получится, буквально через несколько витков болт будет прокручиваться в гильзе, которая надёжно в распор сидит в бетоне. Если бы вместо болтов были гайки, то такую конструкцию проще победить, открутил гайку и снимай стеллаж со штырей, но, увы, не повезло, да и надёжно затянутую гайку ещё сорвать с места надо, а без инструмента, голыми руками, это сделать невозможно. Но стеллажи крепились так называемым разжимным анкером с болтом и шайбой сверху, крутить его бесполезно, только ломать или высверливать. Был бы молоток и какое-никакое зубило, вопрос решился бы без проблем, но ни того ни другого в дежурной части не держали, чай не мастерская, тут другие задачи были.
        Попробовав ударить по шестигранной шляпке болта, автоматом Калашникова, почувствовал в руках неприятную отдачу, а результат при этом оказался нулевым: слишком прижата головка к металлу стеллажа, да плюс фаска имеет очень пологий угол, ударом сложно подцепить. Усевшись прямо на пол, Николай задумался. Появилась мысль отстрелить эти шляпки к чертям собачим, но тут же сам себе улыбнулся от такой тупой идеи. Пуля разлетится на осколки, срикошетит, в общем, слишком большой риск пострадать самому. Это в кино бравые бойцы спецназа легко стреляют по замкам, приводя те в негодность, после чего без труда проникают в помещение. На деле это слишком не практично, могут пострадать посторонние или сам стрелок. В реальности у спецгрупп имеется специальный инструмент, с помощью которого, бойцы перекусывают душку замка или приводят тот в развороченное состояние при помощи мощного удара тяжёлой кувалды. Иногда просто выдавливают прессом, если есть куда упереться или срезают с помощью бензиновой болгарки.
        Посмотрев на свой покалеченный после борьбы с кирпичами автомат Калашникова, хорошо, что их в оружейке осталось ещё немало (зеки не успели все вынести), Николай разобрал его. Разложил запчасти на полу, стал рассматривать их, думая какая из запчастей АК-74М может ему пригодиться. Обратил внимание на затворную раму с газовым поршнем. Выглядела она отдалённо похожей на отвёртку, только с круглым поршнем на конце. Газовый поршень испытывает при стрельбе колоссальные нагрузки, а значит, его можно попробовать использовать в качестве накладного инструмента. То есть прижать газовый поршень к головке болта, а по затворной раме бить чем-то тяжёлым. Маловероятно, что это поможет, но попробовать стоит, тем более так гораздо проще попасть по головке болта, чем наотмашь бить дулом автомата по-маленькому, со слизанными гранями болту. Только необходимо найти, чем бить по затворной раме с газовым поршнем, желательно, чтобы это был небольшой и громоздкий предмет.
        Пройдясь по оружейке, Николай столкнулся с ящиком АКС - 74У. Это тот же Калашников, только с коротким стволом и складным прикладом. Он как раз был небольшого размера и достаточно увесистым, чтобы попробовать его использовать как ударный инструмент. Взяв с ящика новую, ни разу не использованную в целях для чего это оружие изготовили, ксюху, как её называли спецы, Николай проверил, как она лежит в руке и удобно ли ею будет размахиваться и бить. Держа укороченный автомат за дуло, чувствовалась его приятная тяжесть. Решив попробовать подержать за раскладной приклад, Николай отщёлкнул его от корпуса автомата и раскрыл до щелчка. Наверное, именно это действие озарило его. Он опять сложил приклад, а затем ещё раз разложил, наблюдая за местом, где сосредоточилась ось, петля, позволяющая прикладу свободно двигаться на корпусе автомата. Работал это механизм исправно и до жути напоминал своим действием пассатижи.
        Почти бегом добежав до стеллажа и вставив головку болта в промежуток между прикладом и самим автоматом, Николай с лёгкостью сжал грани, затем, медленно удерживая нажим, повернул автомат влево. Головка болта, несмотря на заниженные фаски, не выскользнула из железных тисков раскладного механизма, сам болт прокрутился на один оборот. Это была победа, пускай болт не получится открутить полностью, но его можно существенно приподнять, освободив из гильзы анкера его тело, а чем длиннее объект, тем его проще сломать. Немаловажную роль играет рычаг, которым можно воспользоваться в полной мере.
        Теперь болты Николай щёлкал как плитку шоколада, откручивал, насколько возможно, а потом несколькими резкими ударами ломал, освобождая один стеллаж за другим. Тут же разбирал их, вытаскивая фанеру с полок, чтобы облегчить их вес при перетаскивании к окну. Уже через два часа лестница на крышу была готова.
        Выбравшись на крышу, он не успел вздохнуть вольготно: посыпались стёкла из окон административного корпуса, что выходили в его сторону. Решётки на окнах сдерживали животных, но их было слишком много. Множество рук тянулись в его сторону, слышался скрежет металла. Стало не по себе от такого их количества, поэтому Николай немедля приступил к задуманному ещё накануне.
        Поднял на крышу одну из палаток, разложил трубки каркаса, соединительные крестовины, достал схему по сборке палатки. В переписи комплектации обнаружилось, что в каждой палаточной упаковке должна лежать кувалда. На сердце ёкнуло, а он мучился, дулом автомата кирпич разбирал. Но просмотрев все сумки с палатками, не обнаружил ни одной кувалды. Сразу стало понятно, что нужный инструмент в хозяйстве давно скоммуниздили его коллеги. Почему-то стало легче на душе, значить не зря испортил автомат, который теперь негоден для использования по прямому назначению.
        Палатку Николай успел поставить до вечера, закрепить её с помощью верёвок, чтобы не унесло ветром. Установленная палатка отгораживала подъём на крышу, теперь животные, не видя его из окон, стали вести себя намного тише. Вход внутрь был прямо перед лестницей из стеллажей, поэтому подымаясь на крышу, он тут же оказывался внутри палатки, не раздражая своим присутствием животных.
        Сделал небольшую печку из цинков из-под патронов, готовил в них же, используя вместо кастрюли, сковородки, да и вместо тарелки тоже - хорошо, что цинков было полно. На топливо для печи пошли ящики из-под патронов, в которых лежали цинки, а также ящики для автоматов, фанерные полки на стеллажах, да и вообще всё, что можно было сжечь в дежурной части и в оружейной комнате
        Меню сразу разнообразилось, всё же приятно покушать отварной рис с консервированной сайрой, а не давиться всухомятку сухарями. Да и жареная картошка гораздо лучше, чем печенькой перекусить. Но главное - это возможность сделать нормальный чай или кофе, правда вода оставалась отвратительной на вкус.
        С водой вопрос решался, но не сразу. Немного подумав, Николай вытащил остальные две палатки на крышу, установил их так, чтобы крыша была провалена внутрь. Так как ткань прорезинена и не пропускала воду, получалось своего рода два бассейна, которые в случае дождя должны наполниться водой, но дождя пока не было. Что делать зимой, где брать воду, Николай пока не решил, до неё ещё дожить надо. Центральное отопление не работает, а значит, он очень сильно рискует просто замёрзнуть, в случае серьёзных морозов, а они в Саратове не такое уж и редкое явление.
        В октябре, по крайней мере, Николай думал, что пора ему наступить, так как давно потерял счёт времени, а сориентироваться было не на чем, пошли дожди. С ними пришла прохлада и сырость, чувствовалось, что тёплое лето закончилось, а впереди зима. Зато с появлением большого количества пресной воды, появились новые возможности, Николай, подогрев воду, наконец-то помылся. Заполнил все пустые бутылки, которые он аккуратно складировал; наконец-то попил кофе из нормальной воды, не отдающей углекислотой и солью.
        Нога к тому времени практически полностью зажила и не беспокоила своей постоянной ноющей болью, а может он уже настолько привык к боли, что не замечает её, да нет, вряд ли, к такому хрен привыкнешь.
        Наконец-то Николай осилил и провёл полную инвентаризацию имеющегося у него оружия и боеприпасов. Оказалось, что патронов не так уж и много, как он изначально думал. Та стопка деревянных ящиков с цинками, что стояла у стены, оказалась пуста, все ящики вскрыты, а патроны изъяты, наверняка зеки всё вынесли. Получалось, что у него патронов к автомату Калашникова всего восемь цинков, ведь он многие извёл на порох для взрывчатки, а теперь разобранные патроны обратно не соберёшь.
        Восемь цинков, это больше восьми тысячи, тоже немало, но Николай до инвентаризации думал, что их гораздо больше. Зато к пистолету Макарова патронов оказалось настолько много, что Николай, пару раз сбившись со счёта, решил их не считать, так как при таком количестве боеприпаса, плюс или минус тысяча не имело значения.
        Оружие зеки почти всё вытащили, осталось пять АК-74М, один из них приведён в негодность, но на запчасти пойдёт. Ящик АКС-74У со складными прикладами, а это аж целых двенадцать новеньких автоматов. Пистолеты ПМ почему-то зекам не приглянулись или они не успели их вынести, как Николай закрылся. Но, вытащив из всех железных шкафов пистолеты, они покидали их в общую кучу, где они долгое время лежали горой, словно мусор какой-то. Николай аккуратно разобрал и уложил, наваленные пистолеты Макарова в два ящика из-под автоматов, забив их полностью, под завязку.
        Приближалась зима. По ночам ещё была плюсовая температура, но прохлада чувствовалась вовсю. Тёплой одежды у Николая не было, летом он носил летнюю полёвку, которая до сих пор была на нём. Правда, имелась целая гора поношенной одежды, что его коллеги укладывали для отчётности в тревожные чемоданчики. Зеки, освобождая рюкзаки и сумки от так называемого хлама, вывалили всё в общую кучу - любили они всё кучковать. Зеки забрали из рюкзаков самое ценное: сухие армейские пайки, фонарики, батарейки, аптечки и так далее. Из одежды оставили в ворохе старое форменное обмундирование, трусы, майки, носки. Были ими оставлены комплекты для шитья, карты, карандаши, зубные и обувные щётки, несъедобные, на их взгляд, продукты питания, но забрали все консервы, чай и сахар. Одежда составляла основную часть этой массы, а имея комплекты для шитья (иголки с нитками), можно было сшить многослойную одежду. Будешь правда выглядеть при этом хуже бомжа, но она точно будет тёплой и даст возможность какое-то время продержаться.
        Главной проблемой было отсутствие отапливаемого помещения, где была бы возможность переночевать, согреться, если станет совсем зябко. Топлива, дров, чтобы жечь костры, у Николая не было, те, что имелись, очень быстро заканчивались во время готовки пищи, кипячения воды. Была мысль снять стеллажи в оружейке, где имелась железная дверь (её можно закрывать изнутри) и поставить на месте стеллажей армейскую палатку, в которой соорудить ещё одно помещение, достаточно маленькое, чтобы только улечься на матрас из тряпок. Получится многослойное жильё, которое вполне можно нагреть изнутри теплом собственного тела. Но Николай сомневался, что этого хватит, когда на улице стукнет минус двадцать и больше, но за демонтаж стеллажей все же взялся, как говорится, новые идеи приходят во время работы, и он надеялся найти решение этого сложного вопроса.
        Это был обычный день, правда, пасмурный, с противной, сырой моросью, зато достаточно тёплый для конца октября, не меньше пятнадцати градусов тепла. Николай, проснувшись, как всегда, поднялся на крышу, нырнул в палатку, приступил разводить огонь. Внутри палатки дрова всегда были сухими, несмотря на погоду снаружи. Хотелось взбодриться горячим кофе, после чего приступить к работе по подготовке помещения оружейки к зиме. Сегодня он собирался обшить железную дверь тряпьём, чтобы от хорошо проводящего температуру металла, холод меньше проникал внутрь помещения.
        Как только огонь разошёлся, щепки от ящика затрещали, Николай поставил сверху кипятиться воду в железной банке из-под патронов. Удобно усевшись возле импровизированной печки, чтобы не только наблюдать за процессом нагревания воды, но и банально погреться от тепла огня, он услышал свист. Сначала он подумал, что это скрип ржавого железа, так как сложно было поверить в то, что кто-то осмелился в современной реальности издавать хоть какие-нибудь звуки. Звук был очень похож на издаваемый человеком, Николай замер и прислушался, свист повторился.
        Поднявшись на ноги, мгновенно превратившись в поглотитель любых звуковых волн, пытаясь угадать с какой стороны он слышит этот звук, Николай направился к выходу из палатки. На улице ничего не изменилось, погода была такая же: мелкий дождь, словно туман окутывал всё вокруг. Видимость при этом была нормальная, по крайней мере здания Управления МВД по городу Саратов, полиции, что находились по соседству со следственным изолятором номер один, он видел хорошо. Только их территорию, на которой располагались несколько государственных объектов: больница, тир, клуб ФСИН - загораживал высокий кирпичный забор, что проходил по всему периметру СИЗО №1. Этот же забор закрывал улицу напротив, через дорогу на которой стоял торговый центр «Триумф Молл». Если подняться на крышу второго этажа административного корпуса, то торговый центр можно было увидеть, как на ладони, но такой необходимости не возникало, да и не хотелось провоцировать животных на атаки в его сторону, были подозрения, что решётки окон могут не выдержать постоянного давления изнутри.
        Свист повторялся с небольшой периодичностью, и раздавался он как раз со стороны торгового центра. Поэтому Николаю пришлось выйти из-под укрытия палатки и направиться в сторону КПП (контрольно-пропускной пункт), там забор был ниже, как раз возле открытых на улицу ворот. Животные, заметив его из окон, мгновенно оживились, послышался многочисленный топот ног и удары о металлические решётки. Это, естественно, немного беспокоило, но любопытство, желание узнать, откуда исходит этот звук, очень похожий на свист человека, затмило все мысли и переживания.
        Добравшись до крыши КПП, приготовил пистолет в боевое положение, крепко сжав его в ладони. Поправил автомат, висящий на спине, стараясь быть как можно менее заметным, передвигаясь лишь на полусогнутых ногах, Николай сначала посмотрел вниз на открытые ворота мешка, ведущие в следственный изолятор. Убедившись, что двор забит животными, так, что яблоку некуда упасть, обратил внимание на торговый центр через дорогу.
        На крыше «Триумф Молл», прямо над логотипом красного цвета «М.видео», стояла одинокая фигура. Это был мужчина в длинном зелёном плаще, с капюшоном на голове, надвинутым так, что лица практически не видно, лишь длинная чёрная борода падала на грудь. Одна рука была приподнята над головой, в своего рода приветственном жесте, в другой он держал длинную палку или что это было из-за расстояния сложно было понять сразу.
        Раздался опять свист, звук точно исходил от этого мужчины, но при этом Николай понял, что животные вокруг, в мешке, на улице, на дороге среди машин, совершенно не реагируют на звук свиста и продолжают как ни в чём не бывало прохаживаться внизу своей неровной походкой среди машин. Лишь позади в окнах, откуда Николая было хорошо видно, животные бесновались, пытаясь достать его. Получается, что животные никак не реагируют на свист? Эта мысль взбудоражила Николая, он ещё не понимал, как это знание может помочь ему. Почему именно свист не раздражает животных, ведь на любой шум, тем более человеческий голос они реагируют очень живо.
        Подняв левую руку, так как в правой он по-прежнему держал ПМ, снятый с предохранителя и с патроном в патроннике, Николай помахал ею человеку в плаще. Увидев его ответ, мужчина нагнулся и что-то поднял из-под своих ног, положив туда же свой шест или палку, он так и не разглядел, что это. Проделав с поднятой вещью какие-то манипуляции, он распрямил её. Это оказалась толстая верёвка. Незнакомец принялся раскручивать её над головой. Через несколько секунд верёвка распрямилась, и в его сторону полетел круглый тёмный предмет.
        Да это же «Праща», мелькнуло у Николая в голове. Простейшее и самое древнее метательное оружие, известное по библейской истории о Давиде и Голиафе. Состоит праща из верёвки и кармашка для снаряда в виде камня посередине. Несмотря на её примитивность, это грозное оружие вполне способно на расстоянии пятидесяти метров размозжить незащищённую голову человека, надо лишь удачно попасть, а на это требуются месяцы тренировки. Человек в плаще умел пользоваться этим древним оружием. Камень, перелетев над проводами электропередачи, по параболе, упал в метре от Николая и покатился по инерции. Только не далеко, что-то прикреплённое к нему мешало свободно перемещаться по рубероиду крыши КПП. Камнем оказался тяжелый резиновый шар, размером с теннисный мяч для большого тенниса, надрезанный наполовину, в разрез которого был помещён свёрнутый лист бумаги.
        Показав мужчине, что он поймал шар, Николай жадно развернул записку, написанную на простом белом листе, какие используют в принтерах для печати. Написана она была простой шариковой ручкой, красивым каллиграфическим почерком, в котором угадывалось, что человек её писавший, с пишущим инструментом на «ты», пишет много, а не только подписывает раз в год какой-нибудь документ. Записка была большой, весь лист А4 исписан, с одной стороны, полностью, поэтому быстро её прочитать не получится, а мелкий дождик мог намочить хрупкую бумагу.
        Сложив губы так, чтобы получился свист, Николай резко выдавил из себя воздух. Получилось так себе, но всё же свист, не такой конечно чистый, как у незнакомца, но звук разорвал тишину улицы. Животные внизу задёргались, а Николай, не теряя времени, согнувшись в корпусе, на полусогнутых ногах побежал к палатке.
        Вода в цинке закипела, быстро заварив растворимый кофе, усевшись на ящик из-под автоматов, трясущимися от нетерпения руками, развернул послание от нормального живого человека, которого увидел впервые за два месяца. Не торопясь, вдумываясь в каждое слово, приступил к чтению.
        «Здравствуйте Братья и Сестры!
        Не знаю скольких из Вас господь, спаситель наш, благословил на царствие небесное и спасение, да славится имя его, да пришло царствие его. Аминь.
        Видел лишь отрока, что установил палатки для очага (наблюдал дым кострища), и для сбора росы божией (дождевой воды), на крыше здания. Переживал за него, наблюдая какие трудности ему приходится преодолевать. И не только я, но и вся община наша, преклоняла чело своё, дабы смягчился всевышний к рабу своему, дал ему силы и здоровья, Аминь.
        Молюсь о Вас и Вашем спасении. Не ведаю, как у Вас с продуктами, есть ли, что трапезничать, прославляя имя божье. Наша община богата дарами господа нашего. Мы могли бы поделиться с Вами, если у Вас имеются затруднения с хлебом и вином, с пищей, что завещал нам господь наш. Но были бы рады, если бы Вы присоединились к нам, к нашей благословенной общине «Назарет», дабы вместе прославлять наступившее царствие небесное. Аминь.
        «Назарет», обитель всех детей господа нашего, находится неподалёку от Вас. У нас безопасно, много места, в достатке воды и пищи. Агнцы божии не приходят к нам без нашего на то дозволения. Наши братья и сестры, находясь под защитой духа святого, не убояться тех, кого проклял создатель, оставив вечно скитаться во мраке, где нет разума, нет духа божьего. Да славится имя его, да пришло Царствие его. Аминь.
        Дети «Назарета» могут без опасения за свою жизнь и жизнь своих близких перемещаться по городу, брать всё, что им предоставил господь наш, поэтому наша чаша полна. Надеюсь, Братья и Сестры мои, Вы тоже прославляете имя Бога единого, только так я могу объяснить себе, почему Вам дарована жизнь в Царствии Небесном. Аминь.
        Отец Евстафий.»
        Кофе уже остыл, был чуть тёпленьким, пока Николай читал переданную с помощью экзотической пращи записку. В голове крутились разные мысли, от «Что за чушь? Это, что розыгрыш?», до «Вот оно спасение! Много людей, пищи, воды, наверное, есть чем отапливать помещение, значит, точно переживут зиму, в отличие от меня!»
        То, что Евстафий создал свою религиозную общину, как раз-таки вопросов не вызывало, в смутные времена люди действительно становятся религиозными. Многие пользуются этим, создавая секты, давая отчаянным надежду, ответы на так волнующие людей вопросы.
        Религия не всегда плохо, иногда она помогает справиться с депрессией, понять себя, найти смысл дальнейшего существования. Ещё религия - это всегда порядок, чёткая иерархия, установленные и работающие законы, мораль, совесть. Минусом в любой религии является лишь одно, ты обязательно должен быть её частью, если хочешь жить в данной общине. По-другому никак: в каждой религиозной группе есть четкие критерии по определению свой-чужой. И если ты не разделяешь мировоззрения этого сообщества, то ты чужой - хорошо, если не враг.
        Николай никогда не был религиозным человеком, но и упёртым атеистом его тоже было сложно назвать. Он придерживался традиционного взгляда, если нет четких и неопровержимых доказательств, то не стоит утверждать обратное. Неважно, есть бог, или его нет, главное, что его существование можно как доказать, так и опровергнуть с помощью философии, логики, а главное науки. Следовательно, если невозможно, что-либо утверждать конкретно, научная дискуссия должна продолжаться.
        Сейчас же, в данное время он готов согласиться с любыми религиозными утверждениями, лишь бы не остаться в этой дежурной части на зиму. Тем более он так и не решил проблему, как он сможет перезимовать без топлива (так как его нет и взять неоткуда), и воды (вода замёрзнет и чем её растапливать неизвестно, а грызя лёд, не напьёшься). Холодные несколько месяцев - это ведь не пару дней продержаться.
        Ещё немаловажным фактом, чтобы побыстрей свалить из дежурки, было одиночество. Изоляция от внешнего мира была таковой, что хотелось выть от безысходности и скуки. Когда потихоньку сходишь с ума, готов общаться с кем угодно. Даже с религиозными фанатиками, неважно к какой религии принадлежащими, лишь бы говорили на русском (другого языка Николай не знал), и могли поддержать разговор на примитивном уровне, всё равно от фанатика большего не дождёшься.
        Было время, столкнулся как-то с представителем одной из сект. Так вот весь разговор этого индивидуума, по-другому этого человека сложно назвать, сводился к тому, чтобы читать цитаты из своей книжки в руках в ответ на заданный ему вопрос по существу. Причём складывалось ощущение, что зачитываемый отрывок из библии он брал наугад, как бы доверяясь божьему проведению, но звучало это просто ужасно, совершенно невпопад и не в тему поставленного вопроса. Помучавшись с этим горе-сектантом около часа, Николай, в конце концов, всё же поставил его в тупик, сообщив следующее:
        - Библия для Николая не является авторитетным изданием, на чьё мнение он может полагаться, цитатами которой сектант пытается его впечатлить. Соответственно, чтобы доказать Николаю, что видение бога молодого человека имеет право на существование, он должен полагаться на слова авторитетной личности, авторитет которого Николай признаёт или письменный труд, в изложении которого проделана такая мыслительная работа, что в достоверности сложно усомниться. Либо совместно найти таких людей или книги, в авторитет которых они оба верят, и могут ссылаться на них.
        Естественно, молодой сектант завис на какое-то время, наверное, пытался вспомнить хоть одну книгу, кроме библии, которую он прочитал за свою жизнь. Не найдя в своей памяти файлов, которые могли бы потрясти Николая своей глубиной мысли, он быстренько ретировался, сказав напоследок что-то типа «Гореть тебе в аду, если не уверуешь». Знакомая тактика, когда нечего сказать, а серое вещество находится в зачаточном состоянии, то обязательно, уходя, необходимо ляпнуть какую-нибудь херню, наподобие «тебя ждёт ад, грешник», «покайся, ибо скоро придёт царствие божие», «у тебя маленький член», «ты нищеброд» и так далее до бесконечности. Это для человека с низким айкью способ самоутвердиться, поставить последнюю, желательно жирную точку. Да Бог с ним, пускай самоутверждается, хоть так, ведь более продвинутых радостей такой глупенькой личности не познать, ведь дальше нужен мозг. А если его нет?
        Конечно, если был бы выбор, Николай постарался бы избежать общества религиозных людей. Но в том-то и дело, что выбора не было, а значит, придётся довериться людям, чьё мировоззрение в корне отличается от твоего. Все-таки лучше плохо жить, чем красиво умереть, как бы не утверждали особо одарённые, что жить лучше ярко, пускай и мало, а умереть быстро и молодым. Смерть, она конечна, а плохая жизнь может в миг измениться в лучшую сторону, тем более если ты к этому стремишься и хоть что-то делаешь для этого.
        «Что такое Мы, если не принятые нами решения» - не помню, кто сказал. Хотя есть обстоятельства, которые посильнее философии - недавно Николай прощался с жизнью, собираясь взорвать себя и своих палачей, так сказать, готовился уйти Красиво.
        Выскочив из палатки, прихватив с собой резиновый шар, Николай вернулся на крышу КПП. Мелкий дождь продолжал покрывать всё вокруг тонким слоем влаги, создавая эффект зеркальной чистоты мира вокруг. Мужчины на крыше торгового центра не оказалось, на сердце кольнуло. Неужели ушёл? И как теперь с ним связаться?
        Хотя беспокойство быстро прошло, ведь отец Евстафий писал, что давно за ним наблюдает, а значит, никуда не делся, просто отошел - не стоять же под дождём. Опять попробовав свистнуть, всё же идея такого общения очень понравилась Николаю, он сфальшивил, чем привлёк всех животных вокруг, они сразу оживились, принялись бегать по дороге, а внизу началась давка.
        С третьего раза удалось свистнуть громко и качественно, так, что эхо разлетелось по мокрым улицам. Буквально через минуту появился мужчина в длинном плаще, опять молча развернул пращу и, раскрутив её, забросил в его сторону следующий резиновый шар. Теперь за шаром протянулась тонкая рыболовная леска. Намёк Николай сразу понял, показав жест, что сейчас пойдет писать, также ни слова не говоря, побежал к себе в оружейку писать ответ.
        Глава 3 Дорога
        Дорога
        
        Морозы ударили неожиданно, вот сегодня плюс пять, солнечно, приятный лёгкий ветерок, а просыпаешься утром, все белым бело от выпавшего за ночь снега, температура минус десять. Долгожданный переходный период, когда температура постепенно понижается примерно на градус в день, так и не наступил, зима пришла сразу, и как это бывает в России, надолго.
        Каннибалы исчезли мгновенно, теперь их нельзя было видеть праздно слоняющимися по улице. Можно было кричать сколько угодно - на голос человека теперь никто не появлялся. Улицы сразу опустели, а ровный покров белоснежного слоя снега ни одна душа больше не тревожила своими ногами, оставляя на нём следы. Город в мгновение ока превратился в пустынный и безжизненный. Даже стаи каннибалов куда-то пропали, совершенно не проявляя своего присутствия. Теперь действительно зрелище вокруг напоминало о том, что произошло что-то ужасное, неправильное под названием апокалипсис. В лесу на снегу можно было увидеть больше следов жизни, чем в пустующем от людей городе.
        Снега выпало сразу много, а мороз говорил о том, что первый снег вряд ли растает, как это обычно бывает. Хорошо, что, предполагая о наступлении ближайших холодов, задействовав все силы, обитатели дома, утеплили все помещения, где предполагалось жить им самим и обитателям вольным и невольным. Окна, где была необходимость (на многих имелись хорошие стеклопакеты), обиты многослойной плёнкой, щели забиты тряпьём, заклеены скотчем. На входах помимо дверей висели тёплые одеяла, делая таким образом воздушную завесу, предотвращая проникновение холода снаружи, с улицы, с подъезда.
        Отныне топить многочисленные печки приходилось постоянно. Поддерживая плюсовую температуру в бассейнах с рыбой, чтобы вода не замёрзла. Грибная плантация, размещённая в трёх квартирах, хоть и была отлично утеплена, все равно дров требовала немало. Из всех обитателей девятиэтажки голуби оказались наиболее приспособленными к холоду, и всё равно раз в день приходилось подкидывать пару дровишек на одну колонию, а их было целых двадцать семь. В одной квартире, их Женя называл колонией, содержалось более пятидесяти пернатых особей. Складывалось ощущение, что Женя переловил почти всех голубей в городе Саратов. Но это было не так - в ловушки на крыше постоянно попадались новые птицы и не только голуби.
        Расход небольшого количества дров компенсировался тем, что птица потребляла очень много пищи: крупы, макароны - улетали с устрашающей скоростью. Появлялись опасения, что их вряд ли хватит всей этой толпе на зиму. Но сразу забить всю птицу Женя не мог, ему нужно было потомство, хотя с наступлением холодов хранить замороженные тушки голубя гораздо проще. Именно так он поступил с основным количеством рыбы, оставив на развод четыре пруда, с карпами, карасями и сомами. Все они находились в одной квартире, и её проще было отапливать, чем десяток квартир с бассейнами. Главное, продержаться с этим поколением голубей до следующего лета, а последующей зимой он сможет выпускать, всю эту ораву для того, чтобы они частично кормились сами. Только поэтому Женя вынужден был тратить немаленький ресурс, чтобы сохранить колонию птиц.
        В тюрьме, где содержалась Настя со своей подругой, как-то они нашли общий язык между собой, несмотря на бетонную стену между ними, при этом вели себя тихо и спокойно, Женя старался поддерживать температуру не ниже плюс восемнадцати, это тоже стоило огромного количества топлива. По сути, ему приходилось полдня тратить на то, чтобы рубить, пилить, таскать бывшие диваны, шкафы, столы, двери, косяки из многочисленных квартир. Туда же в печь летела пластмасса, пластик, тряпки, что вряд ли пригодятся, в основном старьё и синтетика.
        Дров необходимо было приготовить очень много, с хорошим запасом, так как шла подготовка к тому, чтобы отправиться выручать Николая из СИЗО №1. Юля, оставшись одна с детьми, да ещё будучи беременной, не в состоянии справиться с заготовкой дров, тем более с переноской их к многочисленным печкам. На неё и так падала огромная ответственность: кормить всех обитателей в девятиэтажке, топить печи, следить за детьми и собакой. Рыка решено было оставить, не брать с собой всё для его же безопасности. Поэтому Жене предстояло всё показать Юле, где продукты питания, как, а главное, где готовить каши. В какой дозировке кормить рыбу и птицу, чтобы не перекормить и не дать голодать. Как поливать, подкармливать, следить за грибами.
        Ну, а главное, как и чем кормить обитателей в тюрьме. Были разработаны правила поведения в этом ранее закрытом от посторонних глаз заведении, что можно, а что категорически запрещено там делать. Для этого, пришлось всё показать Юле. Она отнеслась к этому не особо хорошо, но правила приняла и заверила, что всё сделает, как сказал Женя. Тем более операция по спасению Николая обещалась быть недолгой. Андрей с Женей планировали справиться с ней за один световой день. В крайнем случае, при появлении сложностей, могли задержаться максимум до следующего дня, переночевав в подходящем для этого месте, а именно в кунге КАМАЗа. Его корпус легко выдержит нападения каннибалов, а отстреляться с оружием, которое у них имелось, не составит труда. Тем более, была абсолютная уверенность и не беспочвенная, что все сумасшедшие будут сидеть по своим норам и ничто не помешает выполнению их миссии. А предпосылки, чтобы так думать имелись хорошие, во время освобождения КАМАЗа от бетонной плиты, упавшую на него, они не видели ни одного каннибала.
        Освободив машину, пришлось долго разбираться с её механизмами, так как завести её с первого раза не получилось несмотря на то, что дизельного топлива в баке было более чем половина. Этого вполне хватало доехать до СИЗО и обратно, причём проделать этот путь раз десять, так как по расчётам это расстояние было не больше десяти километров в обе стороны. Но КАМАЗ никак не хотел заводиться, а Андрей, как и Женя не были специалистами в данной технике.
        Подозрения упали на аккумулятор, за несколько месяцев он наверняка мог разрядиться, тем более их оказалось целых два. Отсоединили, вытащили, кое-как подняли, тяжёлыми оказались, поставили на зарядку, пришлось завести генератор - опять расходы по бензину, которого катастрофически осталось мало. Решили после спасения Николая вплотную заняться бензином, тем более техника есть, только её ещё завести надо. А на КАМАЗе, да в отсутствии каннибалов из-за морозов, втроём, мужской компанией, легко сможем опустошить резервуары ближайшей АЗС.
        После зарядки аккумуляторных батарей, техника всё равно не пожелала завестись. Уже хотели переключиться на поиск другой техники, в ближайших окрестностях, как Андрей, пробуя различные комбинации, нажимая разные тумблеры внутри кабины, пока Женя снаружи бдил, занимаясь его охраной с автоматом в руках, не нажал красную кнопку, находящуюся в неприметном месте, после чего повернул ключ зажигания, автомобиль, чихнув пару раз, приятно заурчал.
        Погоняв застоявшийся двигатель на разных оборотах, решили заглушить машину, но не тут-то было. Повернув ключ зажигания, выключив панель управления, обнаружили, что дизельный двигатель как ни в чём не бывало продолжил работать. Как его заглушить, оба не представляли. Андрей опять принялся нажимать всё подряд, но это не помогло, только позже они узнали опытным путём, что двигатель КАМАЗа глушиться с помощью небольшой педальки, больше похожей на металлическую кнопку, находящуюся под ногами, там, где педаль тормоза и газа. В этот раз Андрей заглушил двигатель, попытавшись отъехать назад, съехать с крыльца дома и включил передачу неправильно - вместо задней, врубил сразу пятую скорость.
        Как только КАМАЗ был полностью освоен, прокатились по ближайшим дворам и центральной дороге. После чего на общем собрании, где присутствовал Рык как полноправный участник домовладения и его голос тоже учитывался, был назначен день выезда за Николаем.
        Машину подогнали под окна дома, в котором все проживали, и с третьего этажа с помощью лебёдки загрузили внутрь всё необходимое. Женя нарядился в свой невзрачный, но очень эффективный защитный костюм. Взял с собой заправленный огнемёт, хотя при наличии оружия он вряд ли пригодится, но как говориться, запас не тянет, да и не на себе его таскать, техника этот вес даже не почувствует.
        Андрей оделся попроще, но помня, как его не раз животные чуть не отправили на тот свет, все же не пренебрёг некоторыми средствами индивидуальной защиты. В этот раз на нём красовался чёрный бронежилет, от пуль, конечно, не та защита, а вот от ударов, в том числе и колюще-режущим оружием вполне сгодится, зато по весу не сильно напрягал, сидел удобно и движения не сковывал. На голову надел простой мотоциклетный шлем, без защиты подбородка и ветрового стекла. В нём обзор был гораздо лучше. Руки и ноги, защитил специальными накладками, сделанными из пластика по Жениным чертежам. В его защитном костюме были вшиты точно такие же, изогнутые под тело пластиковые накладки. Они были очень лёгкими, но прокусить такую защиту даже крокодилу затруднительно.
        В общем, готовились серьёзно и основательно. Продумывали маршрут, глядя на карту города, действия в случае нештатных ситуаций: прокол колеса, поломка двигателя или внезапный снежный ураган, сейчас погода - всегда сюрприз, нет больше гидрометцентра. Естественно, отрабатывалось возможное нападение как каннибалов, так и людей - после зеков больше никто не питал иллюзий.
        В КАМАЗе, несмотря на его безусловные плюсы как проходимость, высоту, вместимость имелся и огромный минус, кунг не соединялся с кабиной водителя, попасть в него можно было только выйдя наружу. Только поэтому пришлось основной боезапас разместить в кабине, изрядно при этом потеснившись. Ведь в случае нападения большой стаи они будут отрезаны от возможности пополнить боеприпасы.
        Еды с водой взяли немного: был расчёт на быстрый налёт на СИЗО №1, и такой же быстрый отход. Грузить боеприпасы и оружие, что осталось в оружейке, никто не собирался - этого добра теперь хватало на годы вперёд, с нынешним его использованием. Подъехать, вызволить Николая, если он жив, погрузиться и на полном ходу обратно. Такой план не должен занять много времени, так зачем себя обременять пищевыми запасами. В случае, если Николай погиб или его на месте не окажется, задача оставалась такая же, покинуть пределы центра города как можно быстрее, отправившись в своё безопасное логово.
        В установленный для выезда день погода испортилась. С неба посыпал снег, на улице поднялся ветер. Немного посовещавшись, решили, что непогода даже на руку, не так хорошо будет слышно двигатель машины на фоне ревущего ветра. Чтобы двигаться по заснеженной дороге видимости было вполне достаточно, но зато машину примерно через метров пятьдесят, трудно будет заметить. Это значительно уменьшало риск быть замеченными нежелательными элементами в виде стай каннибалов или групп вооружённых людей, если таковые имеются. Для КАМАЗа полуметровый снег не проблема, конечно, не разгонишься, как следует, но зато снежная вьюга быстро заметёт следы автомобиля, которые могут привести опасность к дому, где все проживают.
        Ещё раз проинструктировав Юлю, попрощавшись с Рыком и детьми, Женя зацепил карабин на спусковом механизме, Андрей уже сидел в кабине машины и прогревал двигатель. На сердце было тяжко, он впервые покидал дом так надолго, да ещё на такое большое расстояние. Запрыгнув на пассажирское сиденье, Женя положил на колени винторез (винтовка снайперская специальная) с прикрепленным на неё ПСО (прицел снайперский оптический), поставил оружие на предохранитель и махнул Андрею головой, что все в порядке, трогай.
        Оба посмотрели вперёд, туда, где снежная буря закрывала дорогу, занесённые снегом брошенные автомобили. Дворники ритмично работали, постоянно поскрипывая, а их лица были напряжены и сосредоточены. Андрею не хотелось возвращаться туда, куда девять месяцев назад закинула его судьба. Воспоминания о тюрьме сильно его угнетали, настолько сильно, что всё тело непроизвольно дрожало. Женя во время подготовки свыкся с мыслью, что ему предстоит покинуть дом, и он очень надеялся, что это ненадолго. Не хотелось на продолжительное время оставлять Настю. Женя, конечно, доверял Юле и знал, что она выполнит всё инструкции, но почему-то внутри жгло грудь от нехорошего предчувствия.
        КАМАЗ взревел и медленно поплыл по белоснежному морю, раздвигая снег в разные стороны, словно жидкую воду. У обоих имелся опыт вождения только легковыми автомобилями. Тренировочные выезды на прошлой неделе не успели дать хорошего опыта, для вождения большим автомобилем, слишком короткими они были по времени и расстоянию. Поэтому Андрей не торопился, старался двигаться так, чтобы не потерять контроль над высоким и габаритным КАМАЗом.
        На дороге то тут, то там виднелись высокие холмики засыпанных снегом машин. Метель собирала возле них снежные барханы, с ними тяжело было бороться. Приходилось разгоняться, чтобы разбить преграду из снега. Иногда машину немного заносило, вынуждая сбавлять скорость, что неминуемо влияло на проходимость.
        Выехали они, как только стало рассветать, чтобы весь короткий световой день был в их распоряжении. Поэтому фары Андрей не включал, их свет тоже мог заметить тот, чьё внимание им бы не хотелось привлекать. С рассветом ветер только усилился, а снег нескончаемым потоком, летел почти параллельно земле. На улице было жутко холодно, в кабине КАМАЗа печка работала исправно, создавая контраст погоде снаружи, внутри было сухо и тепло.
        Женя вертел головой, всматриваясь в белую метель, пытаясь упреждающе заметить опасность, что может грозить снаружи. Иногда ему казалось, что он видит бегущие человеческие силуэты, но на поверку это оказывались деревья, стоящие вдоль дороги. По мостам, через железнодорожные пути, они решили не следовать, ещё на стадии подготовки, выбрав более длинный, но, по их мнению, безопасный путь в центр города.
        Когда впереди сквозь белую пелену летящего по ветру снега возникло упавшее дерево, выдававшее себя высокими ветками, торчащими из снега, пришлось остановиться. На засаду это было не похоже, дерево упало давно, его ствол давно занесло снегом. Перескочить или переехать дерево было невозможно, многочисленные толстые ветки говорили о том, что под снегом находится внушительный по объёму ствол дерева. А какую бы КАМАЗ не имел мощность и возможную проходимость, такую преграду ему вряд ли преодолеть. Самое поганое, что объехать упавшее дерево не представлялось возможным, справа проходили трубы теплотрассы, в которые въехал потерявший управление автобус, после чего упал на бок, перегородив дорогу. Слева - бетонный забор, выглядевший крепким, а они были не на танке, чтобы крушить бетонные стены.
        О таком они тоже заранее подумали, вполне могло случиться так, что по пути им мог встретиться автомобильный затор, который невозможно объехать. Ведь люди почти все разом съехали с катушек, превратившись в злобных тварей, но тупых настолько, что самостоятельно остановить автомобиль они были не в состоянии, следовательно, машины врезались на ходу друг в друга и различные преграды: дома, деревья, заборы. Поэтому алгоритм действий кое-какой имелся, да и дерево - это не брошенная машина.
        Сначала осмотрели внимательно окрестности, район вроде не жилой, промышленная зона. По этой дороге находились торговые центры по продаже автомобилей, различные офисы, торговые павильоны. Именно поэтому был выбран этот маршрут, тут наверняка было мало народу, так как затмение человеческой расы произошло примерно в десять утра.
        Не обнаружив визуально никакой опасности, приступили к действию. Первое, что необходимо было попробовать сделать, это оттащить дерево в сторону, естественно не вручную. Всё было заранее подготовлено. Если бы у них не получилось это сделать, в кунге лежала бензопила, которой можно распилить дерево на части.
        Женя вытащил из сумки широкий буксировочный трос-ремень с карабинами на обеих сторонах, перевёл флажок предохранителя винтореза в боевое положение. Андрей так же был вооружён винторезом, его тихая стрельба как раз для такой операции, когда нежелательно привлекать к себе внимание огнестрельными выстрелами. Одновременно открыли двери, ещё раз внимательно осмотрели окрестности, не торопясь начали выходить из кабины автомобиля: тут спешка ни к чему. Двигатель Андрей не глушил, вообще было принято решение, что во время всей спасательной миссии двигатель не глушить, разве только в экстренных случаях, которых не должно быть много, ну, например, если придётся ночевать в кунге автомобиля.
        Женя выпрыгнул из кабины КАМАЗа первым, тут же провалился в снег по колено. Опять огляделся, готовый в любую секунду открыть стрельбу и запрыгнуть обратно в автомобиль. Убедившись, что ему ничто не угрожает, направился к дереву. Вьюга свистела, а снег налипал на стекло защитного шлема. Идти было трудно, сам защитный костюм довольно-таки объёмный, а тут ещё снег вяжет ноги, да в лицо бьёт сильный порывистый ветер. Зато в нём было тепло, его конструкция была такова, что он не пропускал жар пламени огнемёта, а, значит, холод тоже не мог проникнуть через многослойную ткань и пластиковые щитки с поролоновым смягчителем.
        У Андрея была задача охранять Женю, но делать это так, чтобы не отходить от кабины автомашины далеко. В случае нападения, именно Андрей должен нейтрализовать проблему, а если это невозможно, то предупредить Женю об опасности, откуда она исходит, после чего как можно быстрее оказаться в кабине автомобиля, чтобы корпусом машины прикрыть напарника. Ведь Женя, занятый закреплением буксировочного троса, не может контролировать обстановку вокруг.
        Накинув на толстую ветку синтетический ремень, закрепив петлю карабином, Женя направился к машине, чтобы то же самое проделать с буксировочным ремнём на переднем фаркопе КАМАЗа. Высоко поднимая ноги, пробивая себе путь через снег, Женя сквозь заснеженное стекло (из-за разницы температуры снаружи и внутри шлема снежинки прилипали к стеклу) увидел знакомый силуэт позади кунга КАМАЗа. Андрей не мог видеть то, что происходило со стороны пассажирской двери кабины, так как находился в передней части машины со стороны водителя, так ему проще было видеть Женю. Естественно, для него визуальной мёртвой зоной была задняя часть КАМАЗа и пассажирская сторона. Прямо возле заднего колеса виднелся силуэт Рыка с торчащими вверх ушами и смотрящего прямо на Женю.
        Женя остановился, протёр стекло от начавшего таять снега, мешающего обзору, и понял, что собака, а это была именно собака, но совершенно другой породы, чем оставшийся дома Рык. Она была больше похожа на немецкую овчарку: высокая, с длинной чёрной шерстью, свисающей по бокам. Смотрела на Женю, низко наклонив голову, пасть закрыта, хвост параллельно земле, совершенно не колышется. Собака, замерев на месте, наблюдала за человеком.
        - Женёк! Собака! - послышался глуховатый голос Андрея. Вьюга своим свистом перекрывала часть звуковых волн, исходящих от Андрея.
        Напарник не мог видеть овчарку возле заднего колеса, на которую смотрел Женя, а значит, речь шла о другом звере. Поэтому он повернулся в сторону дерева, то есть за спину. В снежном тумане снега проглядывался силуэт крупной собаки непонятной породы. Она стояла боком в полный рост, её голова была повёрнута в сторону машины и друзей.
        Две собаки не могли представлять угрозу двум вооружённым людям. Но кто сказал, что их всего лишь две? Обычно собаки собираются в гораздо крупные стаи. Тем более нужно учитывать, в каком сейчас мире мы находимся, и если эти собаки выжили, то они явно непросты и скорей всего многочисленны. Чтобы прокормить такую стаю, мяса в последние полгода было достаточно лишь для того, чтобы самому не стать завтраком или обедом.
        - Вон ещё две! За автобусом! - крикнул Андрей, скорей всего тоже понял, что их берут в кольцо, так как тут же вскинул свой винторез, пытаясь прицелиться в прицел.
        Женя, не теряя времени, подпрыгивая, чтобы легче было преодолеть снег под ногами, направился быстрым шагом к машине. Фаркоп забился снегом, который от постоянного давления спрессовался, так как КАМАЗ, двигаясь вперёд, всё время пополнял новой порцией снега железное кольцо. Рукой в перчатках, не получалось выбить снег, ставший почти льдом, поэтому Женя вытащил нож из ножен, висевших на боку, и дело пошло быстрее.
        Сзади послышались щелчки выстрелов винтореза, это отвлекло Женю от его работы, оставалось лишь накинуть трос на кольцо и закрепить карабин. Повернувшись, чтобы посмотреть, куда это стреляет Андрей, Женя понял, что они попали. У него практически не было времени, чтобы вскинуть своё оружие, так как в его сторону неслось, поднимая снежную пыль по меньшей мере около двух десятков крупных собак. Звук выстрела винтореза, по всей видимости, их не пугал, так как звучал почти игрушечно. Боковым зрением, насколько позволял шлем, он видел, как Андрей отступает к кабине КАМАЗа, продолжая при этом стрелять в сторону снежной лавины, в которой можно было разглядеть хвосты, уши, оскаленные морды.
        Прошло не больше секунды, лицезрения всего этого великолепия, как неведомая сила толкнула его в грудь, заставив удариться спиной об радиаторную решётку кабины КАМАЗа. После этого, что-то, схватив его за ноги, резко дёрнуло на себя, стащив с кабины в снег, куда он упал на спину. Тут же мгновенно, не давая опомниться, сильные тиски сдавили шейные пластиковые щитки. Если бы защита шеи не остановила сильную челюсть с огромными клыками, Женя бы даже не понял, от чего он умер, крупная собака просто бы вырвала ему полшеи с трахеей, щитовидной железой. Но костюм и в этот раз сыграл свою роль на все сто - Женя был в нём словно в скафандре.
        Другие собаки вцепились во все конечности, растянув Женю, словно на дыбе. Гигантский пёс, сдавивший его шею, полагал, что душит свою жертву, однако всё же пытался оторвать плоть, постоянно трясся своей головой, отчего в глазах Жени летали искры. Несколько псов вцепились в район живота, пытаясь порвать брюшную полость и выпустить внутренности наружу. Женя испытывал лишь один дискомфорт: он не мог шевелиться, его плотно удерживали, прижали к земле, но вот проникнуть сквозь костюм ни одной собаке пока не удалось. Конечно, это не могло продолжаться вечно, в конце концов, каким бы не был крепким костюм, зубы многочисленной стаи всё равно найдут лазейку и потихоньку разберут защиту костюма на составляющие, доберутся до плоти. Где Андрей был - неизвестно, так как свозь рычание, повизгивание и движение десятка крупных собак, Женя ничего не слышал вокруг. Винтовка во время атаки стаи упала в снег, да и невозможно было ею воспользоваться в такой суматохе. Пистолет висел на боку в кобуре, до него тоже не дотянуться, руки плотно удерживают, растаскивая их в разные стороны. Но в ладони так и остался лежать
нож, которым он чистил фаркоп от снега.
        Это было великолепное холодное оружие, такое, на которое лишь раз взглянув, даже не ведающий в этом вопросе человек сразу скажет с восторгом в голосе: «Вещь!». Небольшой, с лезвием не больше пятнадцати сантиметров, сделанным из великолепной стали, с отличной заточкой. Непритязательным на вид с ручкой из чёрного дерева, без всяких там наворотов в виде, дола, называемый в простонародье «Кровостоком», что в корне неправильно, орнаментов или рисунков, каких-либо украшений. Простой, надёжный нож, его Женя нашёл в одной из квартир, и судя по состоянию ножен, хозяин не пылил его на полках. Лишь раз использовав его в качестве разделочного инструмента, Женя понял, что лучше ножа не найти. Этот кусок железа резал кости рыбы и птицы, словно раскалённое железо масло, совершенно не требуя усилий, при этом оставаясь таким же острым после использования. Им можно было бриться в прямом смысле этого слова.
        Руку, в ладони которой лежал нож, удерживала одна из собак, вцепившись зубами в предплечье, при этом кисть была совершенно свободна. Псина тянула руку на себя, постоянно трясла мордой, пытаясь порвать препятствие, впрочем, так делали все собаки, пытаясь побыстрей с ним покончить и добраться до вожделенного мяса. Пока пес, что держал его за горло, делал как все, в его голове не могла появиться какая-либо мысль, так как мозги от постоянной встряски не соображали. Но как только Женя замер, пёс стал вести себя спокойно, лишь утробно рыча, удерживать Женю, прижимая к земле. Мозг выдал блестящую идею, что делать дальше. Вывернув кисть с ножом, Женя принялся лихорадочно вертеть её, пытаясь достать лезвием морду животного, удерживающего руку, либо порезать одну из многочисленных лап, что мельтешили вокруг. Собаки не стояли на месте, их было слишком много, и каждая пыталась добраться до него и укусить.
        Он не знал, попал лезвием куда или нет, но рука, в которой был нож, неожиданно стала свободной. Не теряя времени (за руку могла вцепиться другая собака), тут же нанёс удар по чёрной псине, что удерживала его за горло. Женя не целился, бил куда попадёт, особо не задумываясь. Нож легко, совершенно не чувствуя сопротивление входил в тело животного. Лишь удар ладони о плоть собаки говорил ему, что лезвие полностью погружено в пса и он, вытащив его, продолжал бить снова. Лишь на пятом или шестом ударе собака взвизгнула и, отпустив шею, шарахнулась в сторону, напоровшись на своих соплеменников, которые плотным кольцом обступили лежачего в снегу Женю.
        Это не остановило его, справа находилась следующая жертва, и он продолжил наносить удары ножом налево, и направо, вгоняя узкое и чрезвычайно острое лезвие в бока, шеи, ноги. Вокруг поднялся визг раненых зверей, и в его руку с ножом мгновенно вцепились зубы, не давая возможность продолжить делать фарш из нападающих. Но зато он успел освободить правую руку, которую тут же прижал к телу, закопал её под снег, чтобы её больше не могли схватить и оттянуть в сторону.
        Пытаясь на ощупь (в перчатках чувствительности никакой, но зато они спасли его кисти от острых зубов) обнаружить кобуру с пистолетом, Женя понял, что она съехала и теперь находится под ним, в районе поясницы. Приподняться не дали, на его грудь тут же встал тяжёлый самец, у которого из лапы сочилась кровь.
        «Значит, успел подранить» - подумал Женя, как в его защитный фартук на шлеме, защищающий шею от укусов сзади и по бокам впился этот подранок и так сильно замотал головой, что у Жени потемнело в глазах.
        За надёжность ремешков, удерживающих шлем на его голове, он не переживал, был опыт, когда каннибалы срывали защиту с его дурной головы, и этот опыт был учтён. Женя помнил, как прикрепив ремешки покрепче, чтобы не порвались, был этими же ремешками чуть ли не задушен, когда каннибал пытался стащить его с него, ведь крепление было на подбородке. Тогда крепление шлема чуть не сработало как удавка, теперь имея такой горький опыт, он прикрепил шлем стальными тросиками к самому костюму. Это не мешало крутить головой, запрокидывать её, но защита головы надёжно держалась на месте.
        Не прекращая попытки приподнять таз, чтобы просунуть руку под себя, к кобуре с пистолетом Макарова, у которого уже был патрон в патроннике вопреки всем инструкциям по безопасности, Женя пытался елозить из стороны в сторону. Напавшие псы оказались упитанными и довольно тяжёлыми, при этом, видя его движения, набрасывались на него с большей яростью и энтузиазмом. Поняв свою ошибку, он замер, перестав сопротивляться. Стая продолжала рвать его, но он мог себе это позволить, лежать спокойно, понимая, что до плоти им ещё долго добираться.
        Вскоре, сначала одна, потом вторая собака отпустили его, продолжая стоять над ним, высунув языки, тяжело дыша. Как только хватка почти повсеместно ослабла, Женя приподнял таз и тут же просунул за спину руку. Это сработало как спусковой механизм, на него мгновенно набросились сразу всей стаей. Но рука уже лежала на кобуре, а пальцы искали металлическую кнопку с ремешком, чтобы открыть кобуру. Как только его рука легла на рукоять пистолета, он опять замер, притворяясь мёртвым.
        В этот раз его трясли дольше, а собака, что стояла передними лапами на его груди вцепилась в горло, утробно рыча, брызжа слюной. Медленно, почти незаметно, Женя вытянул руку из-под себя. Понимая, что если поднимет руку с пистолетом, то стая мгновенно вцепиться в неё, и не даст нормально стрелять. Держа оружие под перепаханным от собачьих лап снегом, направил дуло пистолета в заднюю часть пса, что держал его за горло и нажал на спусковой крючок. Ничего не произошло. Сначала охватила паника, что оружие неисправно, но успокоившись, вспомнил о флажке предохранителя. Женя, конечно, не сумасшедший носить заряженный пистолет без страховки, такое оружие в любой момент может выстрелить, чаще всего тогда, когда этого не ждёшь. Сдвинув флажок, стараясь делать это медленно, под снегом, опять направил дуло пистолета на филейную часть собаки, которая, почувствовав его лёгкие движения, ещё сильнее зарычала.
        Патрон пистолета Макарова не имеет тех возможностей, что у автомата Калашникова: он не создан для войны, так как применяется в основном в войсках внутреннего назначения - МВД, Росгвардии, ФСИН. Его пуля предназначена остановить противника, а не прошить его насквозь, вырвав при этом части тела и внутренние органы. ПМ оружие ближнего боя, и в ближнем столкновении он очень страшен.
        Собаку словно невидимая сила отбросила на КАМАЗ, стекло защитного шлема забрызгало кровью, она даже не успела взвизгнуть. По-прежнему находясь в лежачем положении, лишь приподняв голову, для лучшего обзора, Женя, не приподнимая руку, прямо от бедра, открыл беглый огонь по собакам. Выстрел пистолета Макарова, в отличие от винтореза очень громкий, уже на пятом выстреле стая кинулась врассыпную, и Женя смог приподнять корпус, приняв сидячее положение. Вокруг него снег покрылся кровью, в метре от него лежали пять мёртвых собак, некоторые были убиты ещё ножом, который продолжал лежать в ладони левой руки. Убегая, стая визжала, рыкала, вслед за ней тянулись множество кровавых струек на белоснежном снегу.
        Как только обойма в ПМ опустела, сверху послышались позвякивания выстрелов винтореза, Женя поднялся на ноги и посмотрел на крышу кабины КАМАЗа. Андрей был жив и цел. Он успел залезть на кунг, где стая не могла его достать, и вел прицельный огонь, плотно всматриваясь в ПСО.
        Не желая больше испытывать судьбу, Женя подобрал засыпанную снегом винтовку, после чего закрепил буксировочный трос на фаркопе и, постоянно оглядываясь, нырнул в кабину машины на пассажирское сиденье. Нужна была передышка, хотелось посидеть в безопасном месте, осмотреть себя, выявить повреждения в костюме. Андрей не стал себя заставлять ждать, перепрыгнул с крыши кунга на крышу кабины, потом, не спускаясь на землю, стараясь держаться от неё как можно выше, залез в кабину.
        Дерево получилось оттащить лишь с пятнадцатой или семнадцатой попытки, где-то под снегом зацепилась за что-то ветка и не давала возможность перетащить упавшее дерево. Вылезать наружу, чтобы решить эту проблему взмахом топора желания как-то не было. Тем более стая собак никуда не делась - так и кружила где-то неподалёку. Отдельные группы можно было заметить среди снежной мглы, но близко они не приближались.
        Вытащив дерево на открытое пространство, убрав его с проезжей части дороги, Андрей подогнал машину бампером вплотную к дереву и сделал приглашающий жест.
        - Теперь не надо далеко ходить, отцепи трос и назад, а я тебя прикрою.
        - Почему я?! - наигранно удивлённо спросил Женя.
        - У меня нет такого костюма. Меня бы они точно порвали, - возмутился Андрей, и продолжил. - Я сверху наблюдал, как они тебя того. Страшное зрелище я тебе скажу, а главное стрелять невозможно, мог в тебя попасть.
        - Звуковую бы бросил, - подсказал Женя.
        Андрей сделал виноватое лицо. - Извини, перепугался так, что не сообразил. Да ты красавчиком оказался, выкрутился быстро, хорошо ножом так поработал. Вечно можно на это смотреть.
        Женя улыбнулся, но Андрей этого не увидел, так как находился в шлеме, забрызганном кровью, после чего тяжело вздохнув сказал:
        - Ладно, я пошёл, - после чего передвинул кобуру пистолета на живот, перезарядил пистолет, убрал нож в ножны, и выпрыгнул из кабины КАМАЗа опять в снежную бурю.
        Отстегнув карабины, сматывая буксировочный трос, постоянно оглядываясь (вокруг слышалось рычанье, поскуливание), иногда можно было разглядеть метавшиеся тени среди снежной пелены, Женя поймал себя на мысли, которая никак не давала ему покоя, пока он не оказался в кабине машины.
        - Андрюха, а ты заметил, что эти собаки не лаяли? Ведь собаки всегда гавкают, а эти как волки, - высказал свои мысли Женя.
        Андрей посмотрел внимательно на снежную бурю за окном:
        - А и правда, не лаяли. Это точно немцы были, я их хорошо разглядел. Все как на подбор. Такое ощущение, что с одного питомника, сразу видно, что породистые.
        - Но не лаяли это точно, странно, - ответил Андрей, имея в виду под немцами немецких овчарок.
        - Тогда почему они чёрного цвета? - спросил Женя, прекрасно помня, что овчарки этой породы имеют коричневый окрас и лишь их спина с пастью чёрного цвета.
        - Я точно не знаю, слышал лишь только, что немецкая овчарка имеет два окраса, обычный коричнево-чёрный и чисто чёрный. Причём чёрные овчарки крупней своих сородичей, встречаются редко и стоят гораздо дороже. Наверное, где-то здесь поблизости питомник был по разведению немецких овчарок именно с таким окрасом. А как всему пришёл конец, они сбежали, объединились в стаю, - ответил Андрей, плавно трогаясь с места, продолжая намеченный путь.
        - Большой, наверное, питомник был, их никак не меньше двадцати было, - сказал Женя, продолжая всматриваться в мечущиеся в снежной мгле тени собак.
        - Гораздо больше. Те, что на тебя напали, скорей всего были передовым отрядом. Я с крыши видел ещё несколько групп собак, обходивших нас с тыла. - прибавив газу, как только машина миновала участок, где раньше лежало дерево, ответил Андрей, затем продолжил: - Такой стаи наверняка животные не страшны, они сами кого хочешь сожрут, да и бегают собаки гораздо быстрее любого сумасшедшего. Заманивают туповатых подальше от остальной группы, а потом разрывают на части. Скорее всего именно так и охотятся. Не лают, потому что сообразительные, овчарки вообще очень умные, так что не удивлюсь, если именно по этой причине не выдают себя своим лаем. Непонятно только почему они на нас напали, по нам вроде видно, что мы не эти.
        Женя задумался: в словах Андрея имелся смысл. Стайные животные всегда очень сообразительны и имеют довольно обширную тактику охоты, это даже по каннибалам видно, те тоже, находясь в группе, умом намного превосходят одиночек. Получается, что в нынешнем мире, где человек потерял венец вершины пищевой цепочки, эту вершину займет кто-то другой. И на останках человечества вполне сможет преуспеть. Эволюция крайне консервативна и сохраняет самое важное и проверенное, а именно разум появляется только у хищника, обязательно социального, живущего группами, стаями. Кто теперь займет эту нишу? То, что человечество уже вымерло, Женя не сомневался, это вопрос лишь времени. Он вынужден наблюдать последнюю агонию Homo sapiens (Человека Разумного). Даже если удалось выжить некоторым таким везунчикам как он, Андрей, Юля, дети, а таких по всему миру наверняка наберётся немало, то они настолько разобщены, находятся в жесточайшей изоляции, что неминуемо погибнут, лишь по одной причине: не хватит генетического разнообразия, начнутся близкородственные скрещивания, что приведёт к вымиранию. Он бы не поставил на такое
человечество и гроша, максимум лет сто, и оно исчезнет как вид, тем более болезни, голод, убийства себе подобного никто не отменял.
        - Напали потому, что посчитали лёгкой добычей. Они наверняка уже одичали, и человек теперь им не хозяин, после того как они этого человека на завтрак, обед и ужин хавают. Зато теперь мы точно знаем, что кроме Рыка все остальные собаки, что умудрились выжить в этом мире, больше не друзья человека, - ответил Женя.
        Андрей, прибавив газу, объезжая очередную легковушку с шапкой снега на крыше, добавил:
        - Точно, ты прав Женёк. Теперь они наша пища, жаль, что тех пятерых псов не забрали, крупные экземпляры, каждый, наверное, килограммов пятьдесят весит. Столько мяса.
        Женя, отстегнув боковые тросики на шлеме, снял его и с любопытством посмотрел на Андрея.
        - Ну, а чё? Собака тоже мясо, их, например, корейцы едят, да и китайцы тоже не брезгуют, - сам не пробовал, но говорят, мясо вкусное, - продолжая рулить, смотря на дорогу, поделился Андрей.
        - Я зато пробовал, у меня друг кореец, - Женя замолчал на какое-то время задумавшись, и продолжил:
        - Был. В общем угощал. Скажу, что действительно мясо у собаки интересное, необычное, но вкусное, правда, безумно острое, хотя у них вся кухня такая, - затем помолчав, обдумывая что-то, добавил, - Можно на обратном пути зацепить, не пропадать же добру.
        Андрей понимающе кивнул головой, не отвлекаясь от дороги.
        За поворотом их ждал затор. Несколько машин, в том числе и одна бетономешалка врезались в грузовой MAN. Естественно, их частично занесло снегом; ветер намёл с наветренной стороны хороший такой сугроб, который их КАМАЗ вряд ли преодолеет. Лопаты они с собой взяли, но там было столько снега, что дотемна не управишься. Да и тяжёлые машины в заторе присутствовали, а их просто так не оттащишь, даже на КАМАЗе.
        С подветренной стороны, если заехать на бордюр и проехать по обочине, где снега было не так уж много, мешали выстроившиеся в ряд тополя, свечками уходящие в серое небо. Сразу за ними находились всё те же трубы теплотрассы, что проходили вдоль почти всей этой дороги, так что объехать деревья тоже не получалось. Они остановились, задумались, что делать дальше, сразу забыв о собаках.
        - Не вижу другого выхода, как повернуть назад и попробовать через мост проехать. Я же ещё осенью как-то доехал до тебя, вернее до соседнего дома. Правда, на тот момент был совсем плох и не видел, каким путём передвигались, я внутри кунга находился. Помню лишь, что часто по обочинам ехали, так как трясло не по-детски. Так что скорее всего ехали через город по центральной улице, по парку точно половину пути преодолели, в тот раз КАМАЗ шёл на приличной скорости, не то, что мы сейчас плетёмся кое-как, - высказался Андрей.
        Женя не торопился с ответом, одел шлем обратно, застегнул карабины на крепёжных тросиках, поправил пластиковые фартуки, обшитые брезентом, защищающим шею. Тяжко вздохнув, открыл дверь, удерживая винторез поудобнее, выглянул наружу. Посмотрел назад, вперёд и перекрикивая ветер, спросил Андрея:
        - А если деревья спилить? Прямо под корень, пониже, чтобы днищем не задеть.
        Андрей приподнялся, внимательно присмотрелся к тополям. Деревья на обочине стояли плотно, примерно через полтора метра каждое. За затором из машин со стороны тополей сразу начиналась территория АЗС (автозаправочная станция), она была чистая от машин, и по ней легко можно было проехать, чтобы, объехав затор, выехать обратно на дорогу. Но до самой АЗС путь преграждали восемь взрослых тополей, примерно тридцать- сорок сантиметров в диаметре каждый. Спилить их бензопилой, что лежала в кунге не составит труда. Но кто знает, бензопила, какая бы она продвинутая не была, - далеко не бесшумный инструмент. Её рёв двигателя, даже несмотря на снежную пургу и завывающий ветер, услышат все, кто ближе полукилометра вокруг. Тем более они удалились от стаи собак, что напала на них, примерно на такое расстояние.
        - Мне кажется: опасная затея, - настороженно подтвердил свои размышления Андрей.
        Женя влез обратно и закрыл дверь.
        - На мосту по-любому машин полно и там разъехаться негде, мы же не на велосипеде двигаемся. По какому мосту из трёх вы переехали неизвестно, ну тебе неизвестно. Получается, будем тыкаться наугад, проверяя все три моста, терять время. Не забывай, что осенью снега не было, дорогу прекрасно видно, это не сейчас, когда колёса наполовину в снегу, поэтому и гнали на приличной скорости. Даже если найдём мост, по которому можно спокойно переехать, то наш путь ляжет через густонаселённые районы. Ты гарантируешь, что нас не начнут преследовать, тем более мы плетёмся с черепашьей скоростью. А ещё на мосту легко засаду устроить, перегородить въезд и выезд и всё - мы приплыли, - озабоченно сообщил Женя.
        - Можно подумать, на нас здесь засаду нельзя организовать, - раздражённо ответил Андрей, но он понимал, что Женя прав. Искать тот самый мост получится долго, если сразу не повезёт, так как расстояние между ними приличное. Объехать машины на мостах гораздо труднее из-за ограниченной ширины строения, а в случае столкновения с автомобильной пробкой наподобие той, что впереди, объехать её не получится, а развернутся на мосту невозможно.
        - Ты забыл про стаю собак? Они наверняка где-то тут недалеко, как собираешься отмахиваться? Бензопилой?
        Женя пожал плечами:
        - Выхода другого нет.
        - Ну и как ты планируешь это провернуть? - все ещё находясь на взводе, спросил Андрей, ясно давая понять, что сам он не полезет на улицу, считая эту затею авантюрой, по крайней мере не на землю, предпочтёт находиться на кунге и страховать Женю повыше от чёрных псов.
        Женя не собирался просить Андрея рисковать, прекрасно понимая, что тот практически беззащитен перед зубами собак и каннибалов. Бронежилет, пластиковые щитки вряд ли его спасут, ведь шею, кисти, пах защищает лишь слой ткани.
        - Не знаю, получится или нет, но ты вплотную к дереву подгони машину. Сам на крышу кунга полезай, смотри в оба по сторонам, чтобы не прозевать возможную опасность. Если всё нормально, я покидаю кабину, спиливаю дерево, сваливаю его, освобождаю путь. Потом сам прыгаю за руль и подъезжаю к следующему дереву и так далее. А ты всё это время находишься сверху, на крыше кунга, следишь за обстановкой вокруг. Как только возникнет какая-либо угроза, я бросаю пилу и к тебе на кунг или за руль, в зависимости от ситуации. Винторез не буду с собой брать, он мне мешает работать, всё время спадает с плеча, но ты его возьми с собой на кунг, в случае шухера, я его у тебя возьму, в два ствола будет легче отбиться.
        Андрей покачал головой, как бы взвешивая услышанную информацию, обдумывая её, утвердительно махнул в знак согласия.
        - Ну, хорошо, давай попробуем. Ты только не геройствуй там. Я, если что подозрительное, сразу дам знать, лучше перебдеть, чем недобдеть.
        - Как скажешь, - утвердительно ответил Женя.
        Бензопила была почти новенькой, ту, которую Женя использовал в доме для пилки дров, так и осталась лежать в четвёртом подъезде. С этой провели профилактические действия, испытания, затем заправив её и взяв две полуторалитровые пластиковые бутылки бензина прозапас, плюс литр машинного дешёвого масла, закинули всё это добро в кунг КАМАЗа.
        Андрей стоял на будке в полный рост, нервно оглядывался, постоянно прикладываясь к оптическому прицелу ПСО, пытаясь заметить беду издалека. Женя, находясь в кунге, проверил пистолет и нож, закинул в карман ещё пару запасных магазинов к пистолету Макарова, с забитыми заранее маслятами (патронами), схватил бензопилу и пошёл на выход.
        Ветер не собирался успокаиваться, даже, наоборот, усилился, а вот небо немного посветлело; снег прекратился, и вокруг кружили снежинки, поднятые с земли. Вытянув подсос, Женя подкачал бензин встроенной силиконовой грушей, напоминающую прозрачный напёрсток. Дёрнул пару раз рукоятку стартера, закрыл подсос, проверил включен ли выключатель и ещё раз резко потянул на себя ручку стартера. Бензопила заревела на всю окрестность - мир давно уже отвык от таких звуков, поэтому любой громкий звук казался чуждым и непривычным. С деревьев в испуге вспорхнули птицы, тревожно застрекотав.
        Во время заготовки дров Женя набрался кое-каких навыков работы бензопилой, иногда путём проб и, к сожалению, ошибок, но вот здоровенные деревья ему ещё не приходилось рубить или пилить, их по объективным причинам не было в квартирах. Мебель, дверные косяки, ламинат - всё это давалось бензопиле с лёгкостью, особенно если эти материалы заранее подготовить и закрепить.
        Предполагая, что с такой проблемой они вполне могут столкнуться во время своего намеченного путешествия, Женя пролистал не одну книжку из своей большой библиотеки. Склад найденных книг или, по-простому, библиотека, занимал всё пространство трёхкомнатной квартиры, в которую он перетащил подходящие шкафы, имеющие множество полок. На них рассортировал найденные в квартирах книги по содержанию. Все полки заняли издания, необходимые для жизни: кулинария, обработка древесины и железа, химия, медицина, сельское хозяйство, животноводство, птицеводство, пчеловодство и многое другое. Художественные книги складывал просто на пол в стопки, не разбирая их по сюжетам - на это не было времени. В наступившей новой эре бумажные книги стали единственным источником информации, теперь они заменяли Жене ютуб.
        Книга «Юный лесоруб», изданная ещё в 1959 году, имела хорошие наглядные иллюстрации, как можно, а главное нужно пилить вертикально стоящие деревья.
        В этом ничего сложного не было. Главное, следовать инструкции, и ты не только спилишь, но и свалишь в нужном для тебя направлении любое дерево. Имея в руках бензопилу, этот процесс не займёт много времени, максимум пару минут. Деревья Женя решил укладывать на дорогу, а если быть точнее, то на машины, что, неожиданно потеряв управление, устроили непроходимый для автотранспорта участок на дороге. Он понимал, что шума от этого будет очень много, но банально другого направления просто не было. Упав на трубы теплотрассы, дерево может повести себя непредсказуемо: завалиться обратно, опять перегородив проезд. А это прибавит много лишней работы: дерево придётся пилить на части, носить тяжести, что в защитном костюме по глубокому снегу ужасно неудобно.
        Первое дерево упало на капот иномарки, задев своей верхушкой бетоновозку, что стояла как раз за ней. Ствол упавшего дерева значительно выступал на обочину и мешал будущему проезду КАМАЗа, пришлось его укоротить. После чего Женя приступил сразу ко второму дереву, войдя в азарт, он позабыл, что планировал подгонять автомашину поближе к каждому дереву.
        Когда он делал очередной надпил на стволе третьего дерева, бензопила, набирая максимальные обороты, ревела как ненормальная. Только поэтому Женя не услышал крики Андрея, а его выстрелы из винтореза тем более. Закончив с распилом, Женя выпрямился, спина затекла, так как, чтобы спилить дерево как можно ниже приходилось ногой разгребать снег. При этом бензопилу некуда было положить - кругом сугробы, а затем нагибаться в три погибели, чтобы достать ствол дерева пониже. Разминая ноющую поясницу с работающей бензопилой в руках, он обратил внимание, что Андрей принял боевую стойку и приложился к прицелу, направив оружие в сторону автозаправочной станции, которая находилась у Жени за спиной. А затем винторез в его руках дёрнулся, слегка поддавшись назад, и Женя ясно увидел вылетающую гильзу из снайперской винтовки. Звука выстрела он не слышал, но в этом не было ничего удивительного - шум бензопилы перекрывал все звуки вокруг. Стало понятно, что Андрей стреляет в кого-то, кто находится у Жени позади.
        Резко повернувшись, практически крутанувшись на месте, Женя увидел, как в его сторону, на возможно максимальной скорости, поднимая ногами снежную пыль, бегут несколько каннибалов. Их теперь легко можно было узнать, ни с чем не перепутаешь это зрелище. За прошедшие девять месяцев у мужчин отросли бороды и усы, которые ухоженными трудно было назвать: спутанные волосы с остатками предыдущих трапез, в основном уже высохших, но иногда встречалась и свежая кровь. У обоих полов из-за отсутствия хорошего парикмахера, шампуня и тёплой воды на голове красовалась копна засаленных, превратившихся в комок грязи волос.
        По внешнему виду сразу стало понятно, что эти представители каннибалов относятся к так называемым тупым. Те, которых Женя называл разумными, хотя это было ошибочное определение (там разумом и не пахло), внешне выглядели на порядок лучше. Скорее всего, они были хитрыми, ушлыми, причём, находясь в стае, могли действовать сообща, грамотно корректировать действия своей группы, а не ломиться напролом как эти пятеро каннибалов. Но всё равно при этом так называемые разумные каннибалы были похожи на бомжей рухнувшего мира. Было видно, что они следят за своей внешностью, даже меняют одежду, но это было настолько неумело, что, можно сказать, по сравнению с человеком разумным они были ещё теми грязнулями. Недавно напавшие немецкие овчарки тоже действовали продумано и толково: окружили свою жертву, взяв в кольцо, направили передовую группу, отсекая пути бегства, но их же не называют разумными.
        Но в нынешней ситуации все эти рассуждения не имели никакого смысла, потому что неважно, моются каннибалы или нет, прут напролом или грамотно окружают свою жертву. Главным оружием стремительно приближающейся пятёрки была их грубая и всесокрушающая сила, которая очень эффективна против тех, кто находится в зоне их досягаемости или на открытом участке местности. А Женя как раз сейчас находился на отрытой местности, очень далеко от безопасной высоты кунга КАМАЗа, куда он должен был попасть в случае подобной ситуации. Добежать до машины он не успеет, каннибалам с их скоростью передвижения преодолеть пятнадцать-двадцать метров - сущие секунды, несмотря на глубокий снег. Почему-то мелькнула мысль: «Жалко пилу, хорошая, почти новая».
        Один из каннибалов споткнулся и завалился в снег, практически нырнув в него, скрывшись под белым покрывалом с головой. Женя понял, что Андрей достал его своим винторезом. Осталось ещё пять, он успел их посчитать, на это понадобилось доли секунды. Время замедлилось, каннибалы уже в пяти метрах, Женя видел их лица до мельчайших подробностей. Его всегда поражало их выражение лица, вернее, его отсутствие. Что их сделало такими? Почему так произошло? В голову лезли разные мысли, совершенно не относящиеся к данной ситуации, но это не пугало, казалось нормальным. Ещё один каннибал, женского пола, замерев, вытянувшись, как струна, по инерции полетел в снег - четыре каннибала. Он выставил вперёд бешено вращающуюся цепь бензопилы и нажал рычаг акселератора (газа), бензопила заревела, остался метр.
        Бензопила не световой меч Джедая из фантастической эпопеи «Звёздные войны», ею не помашешь словно пёрышком, разрубая врагов пополам, не прилагая усилий. Первый каннибал, нарвавшись своей грудью на шину с натянутой на неё цепью, успел достать Женю, ударил его в защитный шлем кулаком, да так удачно, что Женя, отлетев метра на два назад, упал в снег. Шина с цепью, конечно, вошла наполовину своим жалом в тело нападающего, естественно, после такой раны каннибал нежилец, но и Женя оказался на земле с почему-то заглохшей пилой в руках, слегка контуженный от резкого удара. Трое оставшихся напали сразу с двух сторон. Две женщины с одной, худощавый мужчина с другой.
        «Осталось трое», мелькнуло в голове у Жени, и он выставил не работающую бензопилу вперёд, пытаясь закрыться ею от тяжёлых ударов руками, посыпавшихся со всех сторон. С немецкими овчарками было проще, те кусали, тянули, трясли, каннибалы же, словно гориллы или шимпанзе, принялись наносить удары кулаками сверху вниз. Затем вырвали пилу из рук, отшвырнули её в сторону и продолжили дальше избивать лежачего Женю. Удары сквозь защитный костюм, чувствовались гораздо болезненнее, чем укусы собак, особенно по голове; несмотря на шлем, голова подпрыгивала словно мячик, погружаясь всё глубже в снег.
        Пока защита держалась и серьёзных повреждений организму не причинили, лёгкая встряска головного мозга не считается, такую можно получить, если потрясти головой в течение нескольких секунд, неприятно, но не смертельно. Гораздо хуже было то, что он не мог с этим ничего поделать. Его руки были постоянно заняты то освобождением от захвата, то прикрытием головы, по которой наносились ужасающие удары и имелись нешуточные подозрения, что каннибалы такими темпами вполне могут сломать шлем, а затем его вообще расплющить, вместе с головой внутри.
        Повинуясь голосу разума, фактически опасаясь за свою жизнь, Женя потянулся одной рукой к пистолету, который в этот раз висел в положенном для него месте, на боку. Второй рукой, он пытался прикрывать стекло на шлеме. Оно хоть и было прочным, бронебойным его точно не назовёшь из-за своего небольшого размера, но оно пока держалось. Нащупав кобуру, Женя попытался расстегнуть её, но мужчина-каннибал, наверное, сообразив, что своими руками не приносит жертве значительного вреда, вдруг решил действовать по-другому.
        Схватив Женю, за руку, которой он прикрывал голову и ремень, на котором висел нож с пистолетом, каннибал подбросил тело вверх. Причем сделал он это легко, как будто в Женькиной тушке совсем не было веса. Испытав стремительный взлёт с вполне настоящей перегрузкой, затем ощущение невесомости, Женя, неминуемо подчиняясь закону всемирного тяготения, рухнул вниз. Во время полёта его немного развернуло и падение состоялось на бок, хорошо, что на земле лежал полуметровый пушистый снег, это значительно смягчило удар. Защитный костюм не особо спасал от падения с высоты, пускай и небольшой, так что внутренние органы тряхануло знатно.
        Не успел он перевести дух, как тело опять испытало все те же самые ощущения: перегрузку, невесомость, падение, удар. Теперь Женя упал на спину, но зато на свежий, не утоптанный ногами снег. Приготовившись к очередному полёту, Женя неожиданно для себя вспыхнул жарким пламенем. Несмотря на то, что он был одет в костюм, который предотвращает проникновение жара или холода внутрь, на нём отсутствовал специальный респиратор, который он одевал, когда использовал огнемёт. Этот респиратор не давал проникнуть потокам раскалённого воздуха в лёгкие, а также защищал от едкого дыма.
        Сверху перед глазами всё заполыхало, капли бензина, не до конца сгорев в воздухе, падали на брезент многострадального защитного костюма, продолжая гореть, при этом впитываясь в ткань. Женя задержал дыхание, хорошо, что жар всегда направлен своим потоком вверх, только поэтому он не успел хапнуть смертельно раскалённого воздуха. Не теряя времени, пытаясь потушить себя, закувыркался в снегу, стараясь покинуть область внезапно возникшего пожара. Когда пламя удалось погасить, и он откатился от горящего вокруг снега на достаточное расстояние, Женя подскочил на ноги, выхватил пистолет и посмотрел на то место, где недавно чуть не сгорел.
        Картина маслом, как сказал один из героев фильма «Ликвидация». Вокруг горел снег, покрывшись чёрными проталинами, пламя было высоким, выше человеческого роста несмотря на то, что ветер продолжал свистеть в ушах. Чёрный жирный дым поднимался в небо, закручиваясь в спираль, которую тут же уносил ветер в сторону города. Внутри жаркого пламени метались несколько человеческих тел. Их силуэты были похожи на тени, такие же чёрные на фоне жёлтого огня. В метрах трёх от пламени, ближе к КАМАЗу стоял Андрей, закрывая своё лицо ладонью руки, пытаясь отгородиться таким образом от жара огня. На его плечах висел рюкзак с баллонами, а во второй руке он держал сопло огнемёта, откуда вырывалось синее пламя газа под давлением.
        Поняв, что Женя не может справиться сам, Андрей, опасался стрелять, так как животные постоянно двигались и были в непосредственной близости от напарника. Сначала он хотел спуститься вниз, чтобы приблизиться вплотную к схватке и расстрелять напавшую троицу в упор. При такой тактике существовал наименьший риск задеть выстрелом Женю. Именно этот план Андрей приступил осуществлять.
        Открыл люк кунга на крыше, запрыгнул внутрь, чтобы выйти через дверь, так было быстрей и безопаснее - ноги не сломаешь на скользкой наружной металлической лестнице, покрытой коркой льда. Внутри кунга на глаза попался Женькин огнемёт, с помощью которого он одним, можно сказать, движением уничтожил банду «Академика». Андрей несколько раз его использовал, практиковался, чтобы в крайнем случае иметь возможность подменить Женю, поэтому знал принцип действия этого агрегата.
        План мгновенно поменялся, расстрелять в упор животных тоже, конечно, отличная идея, но существовал риск, что один из троицы может успеть напасть на него, а этого ох как не хотелось. После схватки с голой девушкой в административном корпусе следственного изолятора, когда он чуть не отдал богу душу, Андрей стал панически бояться открытой стычки с животными. А вот огнемётом вопрос можно решить одним махом, тем более он точно знал, что Женькин костюм огнеупорный, он специально был таким сделан.
        Сработал план на ура. Облив животных горящим бензином, вылетающим под давлением из сопла огнемёта, он тут же их дезориентировал. Жаркое пламя подпалило глаза, и животные заметались на снегу, не понимая куда бежать, ну а дальше огонь их убил. "Жестоко конечно, но лучше они, чем мы с Женькой" - так думал Андрей.
        Немного отдохнув в кабине КАМАЗа, переведя дух так, подождали, когда бензин прогорит, оставив на своей почерневшей поверхности три обгоревших трупа. Решили продолжить расчистку дороги, только в этот раз машину постоянно подгонять поближе, чтобы Женя успел, если что запрыгнуть в кабину КАМАЗа.
        Тело после вынужденных полётов болело, но деваться было некуда, пришлось Жене продолжить спиливать деревья, освобождая путь. Бензопила оказалась целой, пострадала несильно, работала исправно. Наверное, лимит на чрезвычайные происшествия был исчерпан, так как далее до конца расчистки пути больше нападений не было.
        Объехав затор, они продолжили свое путешествие, по-прежнему двигаясь чрезмерно медленно, постоянно с опаской рассматривая пейзажи за окном. Уже через полчаса КАМАЗ достиг Сенного рынка, от которого до СИЗО №1 оставалось меньше километра.
        Район Сенного рынка по большей части - частный сектор, больше напоминающий деревню. Далее в сторону следственного изолятора выросли многоэтажки, вот в их сторону им и надо было двигаться. Судя по многочисленным протоптанным тропам, пересекающих девственный снег перекрёстка, дорог, этот район был обитаем. Кем были эти существа, что проложили множество тропинок, пока было неизвестно, так как ни одного живого организма видно не было.
        Андрей сбавил и без того черепашью скорость, с опаской озираясь вокруг, приступил к развороту в нужное им направление. Женя ещё плотнее прижал к себе винторез. Приготовился к худшему, настроившись на то, что в ближайшее время предстоит бегство на машине с вполне возможным отстрелом преследующих.
        - Ты чё приуныл? Давай быстрей этот участок проскочим! - множество тропинок на снегу вынуждали разыграться фантазию, мерещились большие толпы каннибалов, и Женя стал поторапливать Андрея.
        КАМАЗ преодолел перекрёсток и, прибавив скорость, направился в сторону СИЗО №1. Когда подъезжали ко второму перекрёстку, стало понятно, что проезд справа перекрыт трамваем, навечно остановившимся прямо на дороге. В него врезалось множество машин, создавая совершенно непреодолимую крепость. Слева, а именно по встречной полосе, дорога была свободна. Между двумя этими дорогами проходил парк-аллея, с пешеходной дорожкой посередине, лавочками по краям. Сейчас всё это было засыпано снегом, и асфальта дорожек, и лавочек не было видно. Можно было поехать по встречной полосе, но Андрей решил направиться через парк: там точно не будет машин, что могут перегородить проезд, а дорога между деревьями аллеи достаточно широкая, чтобы по ней мог проехать КАМАЗ.
        Удар чего-то твёрдого о жестянку кабины заставил друзей напрячься и начать озираться по сторонам. Андрей сразу заметил в зеркало заднего вида бегущую группу людей за их автомобилем. Их было немного, человек десять - не больше. Затем справа из-за деревьев появилась ещё одна стая животных. Они настолько были близко, что их можно было хорошо рассмотреть в стекло. Стая бежала параллельно КАМАЗу, была одета в различное тряпьё (по всей видимости, животные одевали на себя всё подряд), совершенно не разбираясь, в какой последовательности - это делать. На куртку, если размер позволял, вполне мог быть одет свитер, а на него рубашка и так во всём в разной последовательности. На одной ноге - летний кроссовок, на другой - зимний ботинок, джинсы, а поверх них широкая юбка. Мода, по всей видимости, канула в лету, теперь одежда служила именно для того, чем она изначально и являлась - средством борьбы от холода, при этом об её эстетическом предназначении животные, кажется, не задумывались.
        Слева в окно ударилась палка с характерным для неё звуком. Ообратив внимание налево, Андрей увидел, что там ещё одна стая из человекообразных животных, экземпляров так на двадцать. Может все преследующие являлись одной стаей, тогда это была самая большая группа объединившихся, как их называл Женя разумных каннибалов, видимая Андреем, но об этом не хотелось думать. Чисто автоматически он прибавил газу, пытаясь уйти от преследования. КАМАЗ взревел, но скорость из-за глубокого снега не сильно возросла, правда этот же глубокий снег мешал двуногой стае эффективно преследовать двигающийся автомобиль.
        В корпус немного увеличившего скорость КАМАЗа полетели палки и камни. Стало понятно, что на такой низкой скорости им вряд ли оторваться от преследующей стаи. До СИЗО оставалось совсем немного и в любом случае им придётся вступить в схватку. Так как если не отогнать данную стаю или её не уничтожить, появятся серьёзные проблемы по эвакуации Николая. Ведь никто не гарантировал, что в следственном изоляторе не будет животных, а тут ещё прицепившаяся стая, которая ведёт себя очень активно, несмотря на леденящий ветер на улице.
        Опустив стекло, Женя прицелился в группу, бегущую с его стороны. Больше десятка каннибалов немного отстали от машины, но по ним было видно, что преследование они не намерены закончить. Машину немного потряхивало, поэтому нормально прицелиться не получалось. Первый и второй выстрел ушли в снег, не задев никого из бегущих. Третья пуля попала одному из бегущих мужчин в область плеча, хотя Женя целился в грудь, это была самая большая мишень, в голову бегущему он даже не надеялся попасть.
        - Женёк! Осторожней! - настороженный голос Андрея отвлёк от стрельбы по бегущим целям.
        Взглянув вперёд Жене, впрочем, как и Андрею стало понятно, почему их так настойчиво преследуют. Два огромных тополя, поваленных на дорожку парковой зоны, перегородили дорогу. За поваленными деревьями стояла основная часть этой гигантской стаи, никак не меньше сотни разношерстно одетых каннибалов. Свернуть куда-либо не было возможности, по бокам стояли деревья, которые не объедешь на такой машине как КАМАЗ. Странным, а главное очень настораживающим было то, что эти деревья были свалены недавно, снег не успел занести их стволы.
        - Я назад! - крикнул Андрей, и автомобиль резко остановился, загудела коробка передач, КАМАЗ дёрнулся, пополз задом.
        По металлу кунга раздались удары.
        - На кунг полезли! - глядя в зеркало заднего вида крикнул Андрей.
        Чтобы достать тех каннибалов, что смогут взобраться на крышу кунга, было два способа. Первый открыть дверь и высунувшись из неё стрелять в тех, кто пытается с его стороны вскарабкаться по лестнице на кунг или уже находиться там. Но в этом варианте был один огромный минус, его могут просто схватить каннибалы, что бежали рядом с КАМАЗом, сорвать с места и вышвырнуть наружу. Причём такой сценарий был наиболее вероятным. Женя не питал иллюзий в силе и ловкости этих тварей. Второй - можно было воспользоваться небольшим окном в задней части кабины автомобиля. Всего их было два, с водительской и пассажирской стороны. Естественно, окно со своей стороны придётся разбить, так как оно не открывалось, потому что было вмонтировано в корпус намертво. После этого, конечно, его не поставишь на место, а заделать его нечем, поэтому в шею будет постоянно дуть с улицы, внутри кабины будет холодно, а печка вряд ли справится с таким воздушным потоком. Но это был единственный более-менее безопасный вариант, тем более крыша кунга из заднего окна как на ладони, так что запрыгнуть каннибалам на крышу кабины, Женя не
позволит.
        Недолго думая, направил на прозрачную преграду ствол винтореза, нажал пару раз на спусковой крючок. В окне появились две дырки с расходящимися от них трещинами. Взяв топорик, Женя обухом выбил остатки стекла. Зачем надо было стрелять? Да всё очень просто, окно небольшого размера имеет очень хорошую прочность, тем более автомобильное, а в узком пространстве кабины особо не развернёшься для хорошего замаха.
        Получив отличное место для стрельбы, Женя встал коленями на сиденье, спиной - к лобовому стеклу, приблизился к отверстию, когда-то бывшим окном, чтобы увеличить угол обзора, посмотрел на крышу кунга.
        - Разворачиваюсь! - крикнул Андрей, и заднюю часть кунга машины понесло влево.
        Андрей домчал задним ходом до автомобильной дороги, что пересекала аллею, и попытался выйти на проезжую часть, в сторону, где располагался торговый центр «Триумф Молл». Он увидел, что этот короткий участок дороги заблокирован машинами, занесёнными снегом. С другой стороны дорогу преграждали несколько рейсовых автобусов, навечно остановившихся много месяцев назад, встав друг к другу вплотную. Их поджали с разных сторон легковые автомобили. Оставался лишь один путь - уйти тем же путём, каким они сюда попали, добраться обратно до Сенного рынка, затем оттуда искать другую дорогу к СИЗО №1.
        На кунг взобрались две особи, они пытались удержаться на двигающейся машине, не вставая в полный рост, оставаясь на четвереньках. Женя видел мелькающие грязные космы, но стрелять пока не решался, слишком не очевидными были цели, да и самого мотало по салону кабины из стороны в сторону.
        Андрей пытался сдать ещё назад, чтобы выехать на парковую аллею и проследовать по своим следам назад на Сенной рынок, как в лобовое стекло полетели тяжёлые предметы. По жестянке кабины загрохотали удары. Женя отвлёкся от наблюдения за теми, кто смог взобраться на машину, посмотрел на Андрея, а затем вперёд, через лобовое стекло, на котором появилось несколько новых трещин. Андрей уже переключался на первую скорость, чтобы начать движение вперёд, как раздался треск ломающейся древесины и на их следы от машины, преграждая путь на Сенной рынок, завалилось сначала одно дерево, а вслед за ним с другой стороны аллеи - второе.
        «Как такое возможно? Неужели эти животные настолько сообразительны, что могут рубить или пилить деревья, заваливая их в нужном для этого направлении? Тут не каждый человек это сумеет!» - выругался про себя Андрей, и крикнул Жене:
        - Держись!
        Стало понятно, что они попали в ловушку, их просто загнали как стадо антилоп в эту аллею, немного погоняли, чтобы они проследовали вглубь до препятствия, которое невозможно преодолеть, а теперь захлопнули западню. Можно было сказать, что их путь окончен - в общем, приехали они. Теперь им не выбраться отсюда живыми, ненужно быть семи пядей во лбу, чтобы сказать, что это конец. Сама мысль ещё не до конца дошла до сознания, не вызвала апатию к происходящему, ещё хотелось верить в чудо и бороться до конца. Андрей, осознавая, что путь лишь один, в сторону вставших на века рейсовых автобусов, чтобы попробовать пробить бетонное ограждение высотой примерно с метр, вырваться к «Губернскому рынку» и проследовать дальше по рельсовым трамвайным путям до Саратовского военного института национальной гвардии Российской Федерации. Военный институт находится напротив через аллею от СИЗО №1, там же есть объездная дорога, которая поможет объехать устроенную животными западню.
        Грубая сила толкнула Женю вперёд, на спинку сиденья, резко выведя его из оцепенения, заставив отвернуться от лобового стекла и посмотреть на крышу кунга, через разбитое заднее стекло. Пока Женя любовался видами их с Андреем наступающего конца, каннибалка одетая точно разноцветная ёлка, по всей видимости, она напялила на себя все яркие шмотки, что смогла найти, от этого выглядела невероятно пестрой, схватила торчащий из окна ствол винтореза и дёрнула на себя. Больше от страха, увидев столь яркое буйство красок, Женя нажал на спусковой крючок. Прозвучал лязг выстрела, а вылетевшая гильза ударилась по каске Андрея, что сыграло как спусковой механизм. Андрей надавил на газ, отпустив сцепление, КАМАЗ, взревев, полетел вперёд. Вылетевшая пуля угодила каннибалке куда-то в район живота, исчезнув в множественных складках одежды. От резко тронувшейся машины она покатилась назад, продолжая крепко удерживать винторез за толстый ствол. Женя не смог его удержать, силы были явно неравны, плюс инерция движения автомобиля, винторез исчез вместе с упавшей с кунга каннибалкой.
        Горесть потери почти новенького винтореза обожгло душу, как ещё более сильный удар кинул Женю на лобовое стекло. Сверху послышались удары тел о жестянку КАМАЗа, все кто успел взобраться на крышу кунга, моментально улетели вперёд на трамвайные рельсы, занесённые снегом, ударяясь напоследок в полёте конечностями о кабину машины.
        С первого раза одолеть разрушенную, как оказалось не бетонную, а кирпичную отштукатуренную преграду не удалось, но получилось развалить её на более мелкие составляющие, которые стало вполне возможно преодолеть на высоких колёсах КАМАЗа. Поэтому, Андрей принялся сдавать назад, чтобы набрать скорость, для второй попытки. Животные, наверное, сообразили, что задумал водитель, потому что немедля, сразу со всех сторон бросились к машине.
        - Бляяяааа! Женёёёёк! - как только Андрей остановился, чтобы переключиться на первую скорость и начать разгон, боковое стекло, со стороны водителя сначала побелело, а затем посыпалось внутрь.
        Машина закачалась, множество рук и ног заколотили по её обшивке. Женя, ещё не до конца придя в себя от резкого удара о лобовое стекло, увидел, как Андрея схватили за лямку бронежилета и потянули наружу, через разбитое боковое стекло. Недолго думая, Женя выхватил пистолет из кобуры, придвинулся поближе к Андрею.
        Каннибал, мужчина средних лет, удерживая Андрея за бронежилет, тянул его на себя, второй рукой, он уже замахнулся, чтобы ударить его камнем, находящимся у того в ладони. Наведя дуло пистолета прямо в лоб этому отморозку, Женя выстрелил, обмякшее тело отпустило Андрея и завалилось назад. Но его место мгновенно заняла девушка с палкой в руках, Женя опять выстрелил.
        Сзади разбилось окно с пассажирской стороны. Женя лишь мельком посмотрел назад, заметил, как широкие мужские ладони схватились за посыпавшееся, словно лёд, стекло, выгребая его наружу. Андрей, получив свободу, наклонив голову, чтобы дорогу было видно, так как Женя нависал над ним, помчался вперёд. Со стороны водителя каннибалы не теряли надежды схватить находящегося за рулём Андрея, и Жене приходилось постоянно сокращать их популяцию. Вскоре закончились патроны, пришлось перезаряжаться. В это время, пассажирская дверь распахнулась, и внутрь кабины ввалился плотненький такой дядечка. Он сразу же нацелился на Женю, так как его глаза были устремлены на него.
        Удар КАМАЗа о препятствие отбросил всех вперёд, опять на железную дорогу полетели все те животные, что успели залезть на машину, зацепиться за неё. Крупный дядька тоже полетел, но только в лобовое стекло, предоставив возможность закончить Жене перезарядку. Спина Жени была прижата к панели управления, и он ощутил лишь небольшую перегрузку, что не помешало ему передернуть затвор, досылая патрон в патронник. Только каннибал поднял свою голову, после неожиданного для него полёта в кабине КАМАЗа, как ствол пистолета ПМ, был направлен в его лоб. Выстрел и мозги с кровью запачкали все пассажирское сидение, сам дядька, потеряв упругость, просто выскользнул из машины наружу в открытую дверь, словно тюлень по льду в лунку воды.
        В этот раз КАМАЗ преодолел препятствие в виде кусков кирпича, не очень крепкой железной оградки и вырвался на трамвайные пути. Заднюю часть машину тут же понесло вправо, Андрей продолжал давить на газ, пытаясь выровнять автомобиль. Чувствовалось, что передние колёса попали на скользкие рельсы под снегом, и Андрей с трудом преодолевал этот путь. Нужна была скорость, чтобы уйти от преследователей. Наконец, задние колёса зацепились за что-то под снегом - автозак дернулся, вильнув кунгом, опять скидывая с себя пытающихся залезть на него каннибалов, помчался вперёд, набирая скорость.
        Преодолев по путям засаду, оставшуюся на алее, домчавшись до поворота к торговому центру «Триумф Молл» и СИЗО №1, стало понятно, что повернуть в том направлении не получится, дорогу кто-то тщательно завалил деревьями, разным хламом, положив их между машинами под снегом, пришлось продолжить путь по железной дороге до следующего поворота. Не сговариваясь, они решили объехать квартал по кругу и заехать с другой стороны, надеясь, что там дорога свободна. Тем более животные огромной стаей, более сотни особей, преследовали их практически по пятам, и нужно было как-то избавиться от этой толпы, которую сложно перестрелять, оставаясь в небезопасной кабине КАМАЗа.
        Справа через дорогу находилась стена бетонного ограждения с колючей проволокой по верху. Это была территория Саратовского военного института национальной гвардии РФ. За ограждением находились здания. На первом из них висел натянутый баннер из белой ткани, больше похожей на непромокаемый прорезиненный брезент. На этом баннере черной краской, вручную, скорей всего кисточкой, большими буквами было написано «Обитель Господа Нашего «НАЗАРЕТ»». Баннер наверняка был изготовлен после произошедшей катастрофы, убого, так как выглядел бы совсем по-другому в старом мире, где работали станки для печати. Плюс он не был запылён, выглядел свежо, как будто его повесили не позже месяца назад.
        За ограждением виднелись деревянные постройки из досок, напоминающие караульные вышки и возвышения с площадкой сверху. На одной из таких площадок стоял мужчина в длинном плаще с надетым на голову капюшоном, он демонстративно махал друзьям рукой, как бы приглашая их. Сквозь ветер слышался человеческий голос:
        -Сюда! Давай ко мне!
        Тут же через ограждения с колючей проволокой на верёвках спустилась широкая лестница с перилами, больше похожая на трап самолёта, по такой лестнице можно было бежать и не карабкаться наверх. Андрей повернул КАМАЗ в сторону этой лестницы. Женя непонимающе взглянул на него. Всё это выглядело как-то подозрительно, ведь они не знают, кто поселился на территории военного института. Андрей махнул головой вперёд.
        - Там завал!
        Взглянув туда, куда указал Андрей, Женя понял, что они действительно не проедут вперёд - дорога была перекрыта различным хламом. Ловушка каннибалов захлопнулась и теперь им деваться некуда, как только искать своё спасение на территории военного института, тем более их демонстративно приглашают.
        Как только КАМАЗ остановился напротив спущенной лестницы, Женя, схватив сумку с боеприпасами и двумя запасными АК-74, лежащими внутри, изрядно испачкавшись в крови и мозгах каннибала, выскочил из кабины автомобиля. Не теряя времени, зная, что Андрей следует за ним налегке и прикрывает его спину, побежал вверх по лестнице.
        - Сюда! - указал мужчина на решётчатый проход, похожий на туннель, ведущий в здание.
        Женя нырнул в него - Андрей вслед за ним. Мужчина в плаще потянул верёвку, и лестница взмыла вверх. Её подъёмная конструкция была проста как мир, представляла собой разновидность подъёмного механизма, называемым «Журавлём» или рычаг с противовесом. Устройство представляло собой толстое длинное бревно (журавль) на рассохе (бабе) с лестницей-трапом на одной стороне и бетонными блоками на другой.
        - Проходите внутрь! - сказал мужчина, как оказалось, с большой и довольно-таки объёмной бородой и тут же проследовал за ними в туннель из решёток, закрыв за собой такую же дверь из металлических прутьев.
        Опасности пока не ощущалось, было лишь удивление и любопытство встретить ещё одного нормального человека в этом богом забытом мире. Поэтому Женя пошёл туда, куда указал мужчина, за ним Андрей. Замыкающим следовал хозяин, поселившийся в столь странном месте и, судя по постройкам вокруг, неплохо так поселился.
        Они прошли улицу по коридору, сделанному из решётки, и зашли в дом, вернее это был не дом, а учебный корпус института, его холл. Наверное, раньше он был светлым и располагающим, теперь же холл представлял собой куб решётки из толстых прутьев, действующих угнетающе. Двери, чтобы выйти из этого куба, были закрыты, и Женя с Андреем остановились, дожидаясь хозяина этих мест.
        Мужчина в плаще не зашёл за друзьями следом; позади громыхнула металлом тяжёлая дверь, закрывшись с характерным звуком, словно это была дверь в сейф банка. Друзья недоумённо и недоверчиво уставились на закрытую дверь, тревога ещё не успела парализовать их тела, почему-то доходило очень медленно, что их просто закрыли в монолитном, судя по виду толстых с большой палец толщиной прутьев, решётчатом кубе.
        Глава 4 Юля
        Юля
        
        - Никита! Перестань злить собаку! - крикнула Юля, помешивая суп, на мальчишку, разыгравшегося с Рыком, пытаясь отобрать у того мягкую игрушку.
        Все плюшевые игрушки, что можно было найти в доме, особенно в специальной комнате, где их была целая гора, Рык безусловно считал своими. Ревностно охранял их, давая понять всем остальным, что только у него есть законное право отрывать им лапки, уши, головы. Никита пытался отобрать белого зайца с розовыми ушами у собаки, держа беднягу за уши, а Рык за заднюю лапу. Не уступая друг другу, они тянули каждый в свою сторону, собака при этом злобно рычала, давая понять, что зайца не отдаст.
        - Я его первый нашёл в двадцатой квартире! У Рыка целая комната игрушек! - проявляя настойчивость, ответил Никита, продолжая бороться с собакой.
        - Вот сейчас он тебя цапнет за жопу, будешь знать! Зачем ему показал? Унёс бы к себе в комнату, Рык бы не претендовал, а так он думает, что ты зайца у него взял, - не желая влезать в разборки, предупредила Юля.
        Входная дверь открылась. Из морозного подъезда, покрывшегося белыми хлопьями инея, зашла Аня. Она была одета по-зимнему, на улице второй день шёл снег с сильным ветром. Температура не поднималась выше минус десяти градусов по Цельсию. Наступила самая настоящая зима, хотя на улице был ноябрь месяц.
        Скинув зимние ботиночки, Аня, не раздеваясь, прошла на кухню и, положив на столовый стол пакет со свежими шампиньонами, приблизилась к печке погреть руки.
        - Борис опять попрошайничал. Ох и прожорливый он, - поделилась новостью Аня, имея ввиду самого крупного карпа в бассейне, что оставили на будущий расплод.
        Было пока неизвестно: самец это или самка, но все негласно назвали данный крупный экземпляр водоплавающего Борисом, который и вправду отличался прожорливостью и гонял всех остальных карпов. Юля, взяв грибы со стола, помыла их и принялась нарезать - сегодня ожидался грибной суп-пюре.
        - Везде натопила? - спросила она Аню.
        Внутри, в животе, что-то шевельнулось. Юля замерла с ножом в руках, прислушиваясь к ощущениям.
        «Наверное, газы в кишечнике - вчера ела пироги с капустой», - подумала Юля для того, чтобы почувствовать шевеление ребёнка в животе, срок ещё маленький, или нет. Спросить было не у кого, а её беременность была первой в её жизни. Читать специальную литературу, которая наверняка найдётся в Жениной библиотеке, было банально лень, да и некогда, дел столько, что присесть толком не получается, быт съедал значительную часть времени.
        - Угу, - ответила Аня и продолжила:
        - В пятой и тринадцатой колонии чистить надо, гули всё загадили.
        Почему Аня голубей называет гулями, никто не знал, но все давно к этому привыкли. То, что в этих двух колониях птицы чем-то заболели и у них сильный понос, Юля знала. Женя их пытался лечить, но, по всей видимости, безуспешно.
        Опять накатило беспокойство, Андрей с Женей должны были вернуться ещё позавчера, она даже приготовила праздничный ужин, ведь это было значимым событием. Напекла пирогов, сделала торт, который дети уже съели. Но они так и не вернулись, хотя обещали возвратиться максимум через два дня. Уже пошли четвёртые сутки. Она, как только появлялось время, поднималась на крышу, внимательно разглядывала дорогу, по которой они должны приехать обратно, прислушивалась, не слышен ли звук работающего двигателя КАМАЗа - все безуспешно.
        Заплакал Ник, Рык всё-таки отобрал зайца у мальчишки и принялся его яростно трепать, так и норовя оторвать мягкой игрушке одну из конечностей.
        - Рык! А, ну пошёл отсюда!
        Юля бросила на стол нож, подошла к входной двери, открыла её, давая понять, чтобы собака шла заниматься своими делами в подъезд. Она не собиралась убирать по всей квартире синтетический наполнитель, который точно будет разбросан по всему полу, как только собака добьётся своего и порвёт зайца.
        Собака виновато покосилась на женщину и, не выпуская из пасти добытого в бою косого, убежала в подъезд, чтобы там закончить свои собачьи дела.
        - А ты не реви! - повысив голос, сказала Юля;
        - Зачем дразнил Рыка? Кто теперь виноват? - затем, сжалившись над пацаном, добавила:
        - Ну всё, Ник, успокойся. Сходи за бензином. Только возьми одну полторашку, не пяти литровую как в прошлый раз. Слышишь меня?!
        Никита мгновенно перестал хныкать, потеря игрушки сразу потеряла свою значимость. Принести бензин означало, что Юля заведёт генератор, а значит, включит телевизор. Полтора литра - это как минимум два часа смотреть мультики, а также зарядить свои планшеты с Аней, которые скрасят несколько вечеров, закачанными в прошлой жизни играми. Всего рабочих планшетов нашлось восемь штук, которые дети поделили поровну. Но Никита подозревал, что сестра забрала себе самые лучшие, ведь именно она занималась делёжкой. Тем не менее Никита не особо расстраивался, у него имелась целая коробка отличных смартфонов, некоторые, из которых он, стараясь не афишировать, подзаряжал, ведь там имелись игры, которых на планшетах не имелось. Более того, был особый интерес подзарядить новые смартфоны, в которых он ещё ни разу не копошился, ведь там присутствовали фотографии бывших хозяев этих гаджетов, и можно было посмотреть, кому они принадлежали, посмотреть, как и чем жили, задуматься где теперь эти люди, какова их судьба.
        Юля знала, что в кладовке оставалось пять полуторалитровых бутылок и две пятилитровые канистры бензина. Это очень мало, но приходилось идти на жертвы, чтобы хоть как-то скрасить быть детей. Ребята по приезду обещали добыть бензина столько, что хватит гонять генератор целые сутки. Даже подготовили несколько бочек, в которых намеревались транспортировать добытое горючее, с автозаправочной станции, находящейся в двух кварталах от дома. Но мужчины куда-то пропали, не хотелось накручивать себя, все-таки была надежда, что их задержка никак не связана с самыми худшими мыслями, которые навязчиво посещали её.
        Лай Рыка под дверью вывел Юлю из грустных размышлений. Он был не радостный и беззаботный, как обычно, а наоборот, тревожный, истеричный. Она знала этот лай - Рык всегда предупреждал о подозрительном движении снаружи дома, из-за этого ему цены не было. Именно собака освобождала всех от постоянного несения дозора на крыше девятиэтажного дома, а это многого стоит. Юля, посмотрев на детей, сидящих на толстом коврике возле телевизора, мгновенно собралась. Обычно это была ложная тревога; сумасшедшие, пробегая мимо дома, не представляли опасности, но заставляли Рыка предупреждать о присутствии людей. Однако, как говорил Женя «К любой тревоге нужно относиться как к потенциальной угрозе - неважно, ложная она или нет. Лучше перебдеть чем недобдеть».
        - Так, дети, сидеть тихо, никому не открывать, пока не услышите мой голос!
        Быстро накинув на себя тёплые вещи, она открыла шкаф в прихожей. Он специально был туда установлен Женей. Шкаф разительно отличался по цвету, дизайну от мебели в этой квартире: его громоздкость бросалась в глаза. Внутри на специальных крючках висели четыре автомата с вставленными магазинами, ремни с кобурами, внутри которых находились заряженные пистолеты. Один ремень Юля накинула поверх дутого пуховика, убедившись, что пистолет висит правильно и удобно. Далее сняла с вешалки разгрузочный жилет, почему-то называемый ребятами лифчиком, хотя он совершенно не похож на данную деталь женского гардероба. Разгрузочный жилет зелёного цвета был тяжёлый, ещё бы - четыре запасных магазина для АК-74, полностью забитые патронами, две звукошумовые гранаты и пять магазинов к пистолету Макарова, который висел на ремне сбоку, добавляли ему значительный вес. Закинув на плечо автомат, Юля ещё раз взглянула на детей, глаза которых были испуганны.
        - Выключить всё. Генератор, свет, планшеты, закрыться на все замки и засовы, сидеть тихо, ждать меня, - сказала Юля как можно спокойнее, но её тревожность выдавал тембр голоса.
        Как только Юля оказалась в подъезде, Рык мгновенно убежал на верх по лестнице, злобно рыча. Убедившись, что дети закрылись, как она велела, Юля поднялась по лестнице на крышу, где её ждала собака, нетерпеливо крутясь на месте. Рык, как только увидел женщину, метнулся к парапету, преодолевая сугробы снега, что успели скопиться за последнее время. Он запрыгнул на парапет, при этом снеся с него шапку снега, уставился вниз девятиэтажки, злобно зарычал. На улице была пасмурная погода с сильным холодным ветром. Снег с неба не падал, но его вокруг в воздухе было полно: ветер поднимал снежинки с сугробов и поднимал их вверх, создавая впечатление обильного снегопада.
        Преодолевая глубокий снег, который никто, естественно, не чистил, так как были чёткие указания хозяина дома «Снег - это запас воды, поэтому его необходимо собирать, топить, затем замораживать и хранить», Юля подошла к парапету. Встала на колени рядом с Рыком и легла на бортик грудью, а если быть точней магазинами от автомата, что располагались в кармашках разгрузочного жилета, расположенных как раз в районе груди, посмотрела вниз.
        Возле балконов подъезда номер два находилась небольшая группа сумасшедших людей. Их статус Юля определила сразу, несмотря на значительное расстояние, плюс не очень хорошую видимость из-за снежной пурги. Спутать сумасшедшего с нормальным человеком трудно, если только тот не стоит неподвижно к тебе спиной, да ещё в потёмках. Двигающиеся фигурки внизу напоминали обезьянок из зоопарка, их походка перестала быть прямой, все привычки, вбитые человеку социумом, о правильной осанке, постановке ног, канули в лету. Теперь человек ходил на полусогнутых, широко расставляя ступни, что делало его устойчивее, но совершенно менялся стиль ходьбы. Да ещё сумасшедшие редко ходили простым шагом, предпочитая передвигаться бегом или очень быстрым шагом, иногда ещё и подёргиваясь, но это в основном одиночки, сумасшедшие в стае избавлялись от этого нервного тика. Но главное - это руки, современный человек привык держать их в карманах одежды, или параллельно телу, а при ходьбе ритмично ими двигать. Сумасшедшие, если и двигали руками, то как-то невпопад или размахивали ими во время преследования добычи. Так как корпус тела
у них был наклонён вперёд, а руки они держали направленными к земле, то выглядели они при этом как шимпанзе, готовые, если в этом появится необходимость на них опереться. Да, ещё одежда, выглядела она, как и сами сумасшедшие, очень неряшливо.
        Группа состояла из восьми человек, они подозрительно крутилась возле балкона на первом этаже. С такого расстояния трудно было, что-либо разглядеть, да ещё в такую погоду, поэтому Юля направилась к входу во второй подъезд через крышу, чтобы спуститься на третий этаж, где она сможет открыть окна и уже с более близкого расстояния посмотреть, чем там эта компания сумасшедших занимается. Рык, издав пару утробных рычаний, направился вслед за Юлей.
        Она знала, что все окна и балконы первого и второго этажа тщательно заколочены. Входные двери, ведущие в подъезд, по словам Жени, он забил настолько надёжно, насколько это было возможно. Так что даже если сумасшедшие и смогли вскрыть балкон или окно на первом этаже, то они вряд ли смогут выбраться из этой квартиры в подъезд. Но даже если вдруг случится практически невозможное и эта группа попадёт в подъезд, их ждёт разочарование, так как подъездные лестницы обрушены до третьего этажа, а летать каннибалы не умеют. На основании этой информации Юля не переживала за безопасность дома, но необходимо было проверить, чем там эти сумасшедшие занимаются и прогнать их с помощью автомата, а с окна третьего этажа она точно не промажет.
        Добравшись до нужной квартиры, Юля, не заходя в неё, сначала взглянула сквозь проволочное заграждение на первый этаж. Заграждение Женя установил на всякий случай - вдруг кто-то из сумасшедших окажется скалолазом и сможет преодолеть высоту третьего этажа, используя неровности бетона, после того как лестницы были спилены и обрушены вниз. Заколоченные двери были на месте, не открыты, а значит, в подъезд никто не выбрался. После этого она зашла в квартиру, окна и балкон которой вели на ту сторону, где собралась группа незваных гостей.
        Балкон в этой квартире был застеклён, поэтому пришлось немного повозиться с замёрзшей ручкой и с шумом открыть окно. На неё сразу обратили внимание: восковые лица подняли свой взор на высунувшуюся в открытое окно Юлю. Под ногами нетерпеливо зарычал Рык, пытаясь найти лазейку, чтобы тоже посмотреть вниз, но балконные панели были сплошные и скорей всего утеплены.
        Пока она добиралась до этого балкона, внизу много что изменилось, а именно: сумасшедших прибавилось значительно, теперь внизу на неё смотрели не меньше двадцати особей обоего пола. Попытавшись выглянуть посильнее, чтобы понять, что они там делают, Юля увидела, что из окна, что рядом с балконом, выпрыгнул мужчина. Стало понятно, что, несмотря на старания Жени, эти твари смогли всё-таки сломать защитные щиты на окне первого этажа. Правда, в подъезд им так и не посчастливилось попасть.
        Поняв причину столь нервного поведения Рыка, а так же осознав, что данная стая ничем ей с детьми не угрожает, так как не может попасть в подъезд, Юля, чтобы успокоиться окончательно, решила отогнать данную группу сумасшедших, при этом успеть пристрелить хотя бы несколько особей. Вернувшись внутрь балкона, сняла с плеча АК-74, привычно поставила флажок предохранителя на одиночный, оттянула затвор и отпустила его, услышав характерный звук досылаемого патрона в патронник. У неё в последнее время было много практики, впрочем, тренировались все, так как выяснилось, что ни Женя, ни Андрей в армии не служили и стреляли из автомата посредственно. А так как патронов им досталось столько, что на маленькую войну хватит, то на крыше устроили небольшое стрельбище, где все, в том числе и дети оттачивали свое мастерство в использовании, так необходимого в этом мире огнестрельного оружия.
        Подготовившись к стрельбе, Юля опять выглянула из открытого окна, приложив деревянный приклад автомата к плечу, и тут же получила прилетевшим снизу камнем в лоб. Это было настолько неожиданно и так больно, что она, вскрикнув, исчезла из проёма окна, бросив автомат, который упал под ноги, схватилась за ушибленное место. В глазах посыпались искры - боль была такой, что даже стонать от неё было больно. Открыв рот в беззвучном крике, сняв вязанную шапочку, Юля принялась растирать ушибленное место. Синяк, как и здоровенная шишка гарантированы, в этом не было сомнений, удар был слишком сильным. Рядом бегал и участливо лаял Рык, поняв, что человек каким-то образом пострадал.
        В балкон ударилось, что-то тяжёлое, попав прямо в стекло, в стеклопакете сразу образовалась трещина. Через секунду на стёкла обрушился град камней и палок. Окна сначала покрылись трещинами, а затем потихоньку посыпались. Юля, всё ещё находясь в шоке от боли, схватила лежавший на полу автомат за ремень и забежала в квартиру, где уселась на покрытый инеем диван, продолжая растирать уже увеличивающуюся шишку на лбу.
        Рык, уворачиваясь от падающей крошки стекла, тоже заскочил в квартиру, продолжая лаять в сторону балкона, бегая по залу. В считанные секунды стёкол на окнах не осталось, и град камней прекратился так же внезапно, как и начался.
        Преисполнившись вполне справедливым гневом, Юля вышла из квартиры и, поднявшись на этаж повыше, прошла в квартиру, расположенную над той, где ей не повезло получить камнем в лоб. До четвёртого этажа докинуть камень куда тяжелей, а вот пуле без разницы, с третьего или четвёртого поражать свою цель.
        На четвёртом этаже балкон тоже был застеклён, только на нём стояли не новомодные пластиковые окна, а старая деревянная рама с вставленными обычными стёклами. Открыв одну из двух створок, Юля, приложившись к прицелу, прижав приклад, высунулась из окна. Не дожидаясь, когда в неё полетят камни с палками, не успев тщательно прицелиться, как её учил Андрей, сразу открыла огонь. Только после третьего выстрела, она поняла, что ни в кого ещё не попала, а жмёт на курок лишь от злости. К тому времени, пока она сгруппировалась, принялась более тщательно прицеливаться, сумасшедшие разбежались в разные стороны, значительная их часть спряталась под нишей балкона на первом этаже.
        Можно было швырнуть туда светошумовую гранату, но Юля точно знала, что взрыв светошумовой не навредит спрятавшимся сумасшедшим. Да и использовать гранаты Юля боялась. Ей всё время казалось, что она взорвётся у неё в руках. Ещё раз попробовала пристрелить хоть одну из тварей, из-за которых на лбу у неё будет долгое время красоваться шишка, которая превратится в лиловый синяк, она выстрелила в тёмный силуэт сумасшедшего, но всё напрасно. И вот такой красивой она встретит ребят, вернувшихся со спасательной миссии с незнакомым ей Николаем, представив сколько шуточек выслушает от мужчин. Юля, рыча от злости, словно Рык, мечущийся под её ногами, выстрелила пару раз в далёкие фигурки, убежавших сумасшедших, но так и не попала, слишком далекие были цели для неё.
        Голова разболелась, а постоянно торчать на балконе, карауля, когда появятся сумасшедшие, не имело смысла, поэтому Юля отправилась залечивать рану к себе домой. Напугав детей своим внешним видом (шишка получилась знатной), Юля обработала её мазью, прилегла отдохнуть. Рык в подъезде продолжал рычать и лаять, периодически отлучаясь, но опять возвращаясь сильно возбуждённым. Юле до собаки не было дела, голова трещала так, что весь мир вокруг превратился в пульсирующую боль, стучащую в голове.
        Проснулась она ближе к вечеру, на улице ещё не стемнело, но признаки этого появлялись на горизонте. «Значит примерно пятый час», - подумала Юля. Дети смотрели фильм про то, как две собаки и кошка идут домой, она видела этот фильм не раз, но не помнила его название. На полу стояли пустые тарелки. «Опять посуду не убрали», - подумала она и хотела было возмутиться, но головная боль быстро её успокоила, напомнив, что есть вещи и поважнее.
        Приняв сидячее положение на диване, где она уснула, заметила, что была укрыта тёплым пледом, дети позаботились, на сердце сразу стало тепло и ругаться перехотелось. В больной голове крутилась мысль, которую Юля никак не могла поймать, но посмотрев на буржуйку, от которой шло тепло, тут же вспомнила. «Вот же я дура! У подруг не натоплено, да и кормить их пора» - двух сумасшедших женщин в тюрьме у Жени, она называла подругами. Пускай имя одной она знала, но как-то по имени её называть не поворачивался язык. Имя это что-то одушевлённое, близкое, люди не зря всему дают название, что практически одушевляет предмет. Если у этого нет названия, то этого не существует. Называя двух заключённых девушек с намёком на издёвку подругами, Юля не видела в них ничего человеческого. Для неё это были почти неодушевлённые предметы, верней не так, она относилась к подругам точно так же, как голубям или рыбе, понимала, что их необходимо кормить, содержать в тепле, но не более. Так было проще, так как она до сих пор не понимала, зачем их держит взаперти Женя. И это немного пугало. А главное, не вызывало привязанности,
ведь люди склонны привязываться к любому живому объекту (например, Собаки и Кошки), да и не к живому тоже, многие любят свои машины больше людей. Но к живому человеку привязаться проще, а значит в последствии можно расслабиться и допустить серьёзную ошибку, которая может стоить не только твоей жизни, но жизни твоих реально близких людей.
        Поднявшись со стоном, Юля, отмахнувшись от вопроса Ани, сообщила, что направляется к подругам, натопить и накормить их, как бы ни хотелось попросить об этом Аню - детям в те казематы вход был строжайше запрещён. Да и неизвестно, как такое зрелище отразиться на психике ребёнка.
        Одевшись потеплее, пристегнув ремень с пистолетом, выход без оружия в нынешней реальности выглядел безумством, Женя, как только они попали к нему в дом, несмотря на кажущуюся безопасность, настаивал всем ходить при оружии, даже детям. Поэтому, Аня, помогая Юле по хозяйству, выходя за пределы квартиры, всегда вооружалась личным оружием, с которым она управлялась вполне профессионально, несмотря на юный возраст. Единственный кто не носил оружие это Ник и Рык, первый в силу своего возраста, второй - потому что, наверное, ему это не нравилось, Рыку вообще много чего не нравилось, Женя в конец разбаловал собаку. Единственной безответной любовью Рыка были мягкие игрушки и еда - всё остальное этот своенравный пёс воспринимал как интерьер, кроме, конечно, своего хозяина. Собака слушалась взрослых людей, но при этом делала такое выражение на своей морде, что складывалось ощущение, что Рык делает одолжение.
        Поднявшись на крышу, Юля поёжилась от холода и натянула поплотнее вязаную шапочку на уши, мгновенно за это поплатившись резкой головной болью, особенно в районе лба. Потрогав себя за шишку, мысленно представила, как та выглядит, «Превращаюсь в единорога», грустно подытожила она и направилась в четвёртый подъезд, где находились пятая и тринадцатая колония голубей. Именно в одной из них она решила взять четырёх птиц на пропитание подругам. Если уж эти птицы больны, и вылечить их невозможно, то лучше бы от них избавиться, чтобы они не заразили случайным образом остальные колонии. Люди перемещаются по всем колониям беспрепятственно и могут перенести заразу на своей обуви или одежде. Только исходя из этого, Юля решила кормить подруг больной птицей, а по приезду ребят посоветует забить всю птицу в этих колониях, а тушки заморозить, надеясь, что при термической обработке вирус вымрет и не передастся людям.
        В пятой колонии голуби действительно выглядели плохо: сырые, взъерошенные перья, кое-где перья и пух вообще отсутствует. Сама птица вялая, ослабленная, Юля легко поймала четырёх крупных пернатых и посадила их в специальную клетку для птицы - так было легко её переносить, а достать из небольшой клетки голубя не составляло труда.
        Поднявшись опять на крышу с клеткой в руках, заметила, что начинает понемногу темнеть, а она не захватила фонарик, значит, нужно побыстрее со всем справиться. Юля, оглянулась вокруг, появилось странное ощущение, что чего-то не хватает. Быстро сообразив, что вокруг неё не бегает как обычно Рык, а в квартире она его не видела. Юля, озадаченно хмыкнув, направилась кормить пленниц, а заодно затопить печь в их тюрьме - слава богу, Женя перед экспедицией заготовил дров на неделю вперёд, и ей не нужно возиться и носить топливо. Но вот что ей делать, когда все заготовленные дрова закончатся, она даже, боялась подумать. Впереди холодная зима, и чтобы поддерживать не просто плюсовую, а комфортную температуру дома, в тюрьме, необходимо колоссальное количества дров. Ещё очень важно сохранять плюсовую температуру в квартирах, где находятся бассейны с рыбой, колонии голубей, плантация шампиньонов. На всё это необходимо круглые сутки только и заниматься тем, чтобы рубить, пилить, таскать. Нет, без мужчин ей будет очень тяжело, тем более через пару месяцев её живот значительно увеличится, и ей физически будет
тяжело ходить, уж не говоря, чтобы заниматься дровами.
        Подойдя к спуску на лестницу второго подъезда, именно в нём находилось жилище сумасшедших подруг, Юля заметила Рыка. Собака стояла на входе, смотря вниз на лестницу подъезда. Рык не лаял, был неподвижным, словно отлитый из бронзы. Даже когда Юля приблизилась, он не завилял хвостом, как обычно, продолжал, не меняя своей позы, смотреть вниз. Юля очень удивилась такому поведению Рыка, он так себя при ней ещё не вёл. Поэтому она, поставив клетку с птицей на снег, осторожно, стараясь не сильно скрипеть снегом под ногами, подошла к входу и посмотрела вниз, в подъезд. Лестница была пуста, свет через окна хорошо освещал подъезд, а белый иней, покрывший все подъезды, отлично его отражал, делая лестничные площадки похожими на сказочные пещеры. Юля с любопытством посмотрела на собаку.
        - Рык, ты чё? - задала она вопрос, почему-то невольно говоря при этом шёпотом.
        Рык, метнув на неё взгляд, виновато вильнул хвостом, облизнулся и опять принял напряжённую, застывшую позу, уставившись глазами на лестницу, при этом тихо, почти беззвучно зарычал, показав свои клыки. Напряжение собаки передалось Юле, и ей стало не по себе. Она мгновенно вспомнила сегодняшний инцидент в этом подъезде, благодаря которому она стала обладателем шишки на лбу, напоминающую рог, такую же изогнутую кверху.
        Может, сумасшедшие смогли сломать дверь в подъезд, попасть на первый этаж, где сейчас и находятся, а собака чувствует их и нервничает? Аккуратно, стараясь чтобы иней, лежавший на бетоне, как можно меньше хрустел под ногами, Юля начала спуск. Повинуясь охватившему её страху, вынула из стандартной кобуры, какая была у всех, пистолет. Этих кожаных изделий, изъятых из оружейки следственного изолятора, была целая сумка, поэтому ими экипировались все - других не было. Вспомнив, что пистолет не взведён в боевое положение, Юля сначала хотела исправить оплошность, но одёрнула себя. Лязг затвора будет слышен на весь подъезд.
        Рык, следуя вслед за девушкой, как будто чувствуя её настрой, тоже шёл, аккуратно ступая на снежные хлопья, покрывшие весь подъезд. В подъезде, кроме хруста инея под ногами, была полная тишина, и это было нормально, ведь в нём никого не должно быть. Двери в тюрьму двойные, прочные, железные, плюс обиты тёплыми одеялами с обеих сторон, ещё ширмы из шерстяного сукна - все для теплоизоляции, но они же, не давали проникать звукам в подъезд из квартиры, где содержаться подруги. Поэтому как бы шумно не вели себя две каннибалки в своих клетках, в подъезде была тишина.
        Спустившись до восьмого этажа, Юля, пройдя по лестнице чуть ниже, выглянула на пролёт седьмого этажа, туда, где располагалась тюрьма, и чуть не вскрикнула, от ужаса. Сначала она увидела на лестнице шерстяную ширму, что закрывала входную дверь, затем обрывки ватных одеял, лежащих на полу, а затем несколько человеческих ног, стоявших на обрывках ткани и ваты возле самой двери. Спускаться ниже почему-то сразу перехотелось, Юля тихо развернулась и пошла так же осторожно наверх.
        Наверное, всё бы обошлось, она перекрыла бы выход на крышу, а на следующий день, пошумев, перестреляла сумасшедших столько, сколько бы смогла. Потом бы приехал Женька с Андрюшкой и зачистили бы подъезд. Заодно бы выяснили, как группа сумасшедших смогла проникнуть внутрь. Но все испортил Рык, он банально залаял, когда Юля была на девятом этаже.
        Только услышав сначала рычание, а затем звонкий лай Рыка, Юля побежала, что есть мочи. Но в первую очередь она хотела закрыть решётку сверху, её нужно было всего лишь потянуть на себя и захлопнуть. Женя с Андреем установили на всех четырех выходах на крышу, встроенные замки с защёлками, чтобы не было необходимости вешать на душки замок и закрывать его, теряя при этом драгоценное время. Женя рассказывал, что так чуть не погиб на начальном этапе зачистки дома. Но она не могла этого сделать, позади, где-то в подъезде оставался Рык, а это бы означало погубить собаку. Ему некуда было бы бежать или спрятаться от сумасшедших в изолированном подъезде - они в любом бы случае его поймали. Она не представляла, как после этого смотреть в глаза Жене.
        Поэтому, выскочив на крышу, Юля, не трогая решётчатую дверь, что есть силы, преодолевая глубокий снег, побежала к своему подъезду, где находилась квартира с детьми. Дверь на крышу своего подъезда она по- любому закроет, даже если собака отстанет, дети для неё важнее Рыка. Тем более в оставшихся двух подъездах Рык точно сможет спрятаться или убежать, там его сложнее будет поймать, у собаки будет больше возможности для манёвров. Ещё имеется такой отвлекающий фактор, как колонии голубей, на которые неминуемо натолкнутся сумасшедшие, гоняющиеся за собакой, и это точно должно их отвлечь, что увеличит шансы Рыка в разы. Несмотря на это, она всё же повернулась в сторону второго подъезда, вернее его входа, чтобы посмотреть, где там Рык. Если есть возможность ей бы всё-таки хотелось, чтобы собака успела вместе с ней укрыться в спасительном подъезде.
        Собаку Юля не увидела, зато бабу в лохмотьях похожую на неандертальца, несущуюся на неё, как паровоз, она увидела точно. Расстояние было столь незначительным, что Юля лишь успела поднять пистолет в своей руке и нажать на курок или спусковой крючок, сейчас это было неважно, как эта штучка называется, главное было в том, что выстрела после нажатия не последовало. Ну конечно, кто бы сомневался - она забыла передёрнуть затвор, а, следовательно, патрона в патроннике нет, мелькнула мысль. Сильный удар откинул её метров на пять от входа в третий подъезд.
        Почему она не потеряла сознание, осталось для неё загадкой, так как Юля на своей спине пропахала метра четыре по мягкому снегу. Неандерталец в женском обличье, не останавливаясь, бросился на лежавшую в снегу Юлю. После удара и последующего полёта и падения у Юли пропал страх и паника, что её гнали в свой подъезд, домой, к детям. Наверное, подсознательно она поняла, что не успела, а сумасшедшие редко передвигаются поодиночке, следовательно, скоро, верней очень скоро на неё набросится толпа, а значит, нет шансов.
        Мелькнула мысль о малыше под сердцем, что ему не суждено родиться, что Аня с Ником услышат выстрелы и закроются в квартире. Продуктов в доме много, хватит детям на месяц, а может и больше. Дров, правда, маловато, но, надеюсь, догадаются разобрать мебель, протянут до возвращения мужчин. За эти несколько секунд Юля передумало о многом, руки сами автоматически потянули затвор на себя и отпустили.
        Крупная бабища была уже в двух шагах от неё. Юля хорошо разглядела её наряд. Тёплое шерстяное одеяло с проделанной дыркой посередине, куда была просунута косматая голова, а две половинки этого одеяла висят спереди и с сзади. Перетянуто одеяло на поясе мужскими джинсами, обе штанины завязаны в узел на животе. Ноги было трудно разглядеть, так как они находились в снегу, но было похоже, что на них тоже что-то намотано, а не одето.
        Юля практически не целилась, просто направила дуло пистолета на летящую сквозь снег на неё сумасшедшую и нажала на спусковой крючок, раз, затем ещё раз и ещё. Три выстрела прозвучали громко, практически слившись в один. Женщина по инерции продолжила движение, но упала замертво прямо возле ног Юли. Юля подскочила на ноги, и ей стало понятно, что она умудрилась попасть в голову, так как затылок у сумасшедшей отсутствовал, а снег вокруг был весь в крови.
        Странно, но кроме женщины другие сумасшедшие на Юлю не нападали. С трудом веря, что убитая преследовала Юлю одна, не теряя времени, она бросилась к входу в свой подъезд. Появилась надежда, что она всё-таки успеет, спасётся, рано она попрощалась с жизнью. Уже перед тем как нырнуть в спасительный вход, Юля поняла, почему сумасшедшая женщина напала на неё одна. Все остальные, а это примерно особей десять преследовали Рыка, который почему-то побежал к первому подъезду, уводя таким образом группу от Юли. Но, услышав выстрелы, некоторые развернулись и направлялись в её направлении. Расстояние было ещё достаточным, чтобы Юля несколько секунд наблюдала, как Рык забежал в первый подъезд, после чего она сама зашла к себе и захлопнула решётчатую дверь.
        Наблюдать, как сквозь ячейки в её сторону тянется несколько десятков рук, она не стала. Отошла на пару шагов, прицелилась первому мужчине в голову и выстрелила. Второй раз выстрелить она не успела, сумасшедшие разбежались, оставив своего более неудачливого собрата лежать на лестнице.
        Где-то внизу в одной из квартир, двери которых в основном были открыты, послышался звук бьющегося стекла. Юля, не задерживаясь, побежала вниз. Этот звук не предвещал ничего хорошего и, скорее всего, говорил о том, что в её подъезд снизу пытаются проникнуть. Как это делают сумасшедшие, Юля не знала, но сейчас это было неважно, ей необходимо быстрей попасть в квартиру, пока её не отсекли от этого пути.
        Добежав до шестого этажа, она уже слышала топот множества ног по лестнице снизу. Постучав кулаком в дверь, Юля крикнула:
        - Аня! Это я! Открывай!
        Встав спиной к двери, она навела пистолет на лестницу снизу, ожидая оттуда сумасшедших, которые судя по звуку ног, были уже совсем близко. Они появились одновременно с открывшейся дверью за спиной, это были женщины, одетые точно также, как убитая на крыше, да и выглядели они соответствующе, косматые головы, грузные фигуры. Сколько их было, Юля не считала, открыла огонь сразу, как только увидела появившиеся человеческие силуэты, при этом отступая назад, заходя в квартиру. Рядом послышались хлопки пистолетных выстрелов, это Аня, умничка, прикрывала Юлю и как раз вовремя, так как пистолет у неё встал на затворную задержку - в магазине кончились патроны. Андрей хорошо обучил девочку, она в отличие от Юли изначально не боялась звуков огнестрельных выстрелов, обращаясь с пистолетом так, как будто всю свою короткую жизнь только и делала, что стреляла по мишеням. А вот Юля, наоборот, долгое время зажмуривалась от пистолетного выстрела, настолько он громким ей казался, да ещё и сам пистолет норовил выскочить из рук, с винтовки или автомата куда комфортнее стрелять.
        Только оказавшись на пороге, Юля схватила дверь за ручку и потянула её на себя, захлопнув массивную железную дверь прямо перед носом бегемота, похожего на женщину. Мгновенно задвинула встроенный засов, и когда в дверь начали колотить, провернула два раза ключ, загоняя ригели замка в косяк двери снизу, сверху и по бокам. Уже не торопясь закрыла внутреннюю дверь, всего их было две, открывающиеся одна в подъезд, другая - внутрь квартиры. Звуки снаружи сразу стали глухими, а Юля с детьми в полной безопасности. Сломать эти двери можно только с помощью серьёзного инструмента, они по прочности были не хуже той сейфовой двери в ванную комнату, где она закрылась с детьми, когда её угораздило попасть к Академику и его банде.
        Как только между ней с детьми и каннибалами, как их называет Женя, возникла надёжно закрытая дверь, Юля выдохнула и присела на корточки.
        - А Рык где?! - обеспокоенно спросила Аня.
        Юля, смотря в пол (к горлу подкатывала тошнота), ответила:
        - Там остался, - затем, спохватившись, что дети начнут переживать за собаку, добавила:
        - Он убежал от них в первый подъезд, там, наверное, спрятался. Они не видели, куда он побежал, за мной увязались, - частично соврала Юля.
        - Они найдут его! Надо срочно идти его выручать! - засуетилась Аня и направилась к шкафу с оружием.
        Юля села на пол, ей стало нехорошо, внизу живота появилась дрожь, возникло ощущение, что она непроизвольно сходила в туалет по-маленькому. В тёплых колготках стало влажно, и она почувствовала спазм, затем ещё один. Накатила тошнота, и она, не обращая внимания на Аню, поднявшись на ноги, шатающейся походкой направилась в туалет.
        Юля сначала удивилась, так как обнаружила, что у неё обильные месячные. Бёдра с внутренней стороны до колен были в густой алой крови. В связи с её беременностью, о месячных не могло быть и речи. Тогда что это? Спазм внизу живота заставил её присесть на корточки, разболелась поясница, по ногам опять потекла кровь, со сгустками чего-то тёмного, резко контрастирующего на фоне красной крови.
        В туалет зашла Аня. Юля, второпях забыв закрыть дверь, увидела кровь - её лицо мгновенно покраснело. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но замолчала в страхе.
        - Кажется, у меня выкидыш, - произнесла Юля вслух то, что ей сейчас пришло на ум.
        - Почему? - испуганно спросила Аня.
        - На крыше меня сумасшедшая толкнула, я упала, сильно ударилась. Наверное, слишком сильно, - произнесла Юля, чувствуя, как накатывает следующий спазм.
        В туалет хотел зайти Никита, но Аня быстро выпроводила брата, сказав, чтобы он не мешал взрослым. Никита спросил, что-то насчёт Рыка, Аня ему резко ответила. Он, захныкав, ушёл.
        - Что мне делать? - зайдя назад в ванную комнату, спросила испуганно Аня.
        Юля сама не знала, что делать. Понимала лишь одно, что если это действительно выкидыш вследствие падения, то её беременность закончена. А это означает, что её ожидает сильный гормональный всплеск, от которого она отходить будет минимум неделю. Ей всегда было плохо во время месячных, а тут такое, что ей вряд ли на ногах устоять.
        - Принеси чистое полотенце. Только такое, чтобы выкидывать было не жалко. И поставь ведро воды греться на печку, - дала распоряжения Юля.
        Помыв себя, переодевшись, она почти доползла до спальни, где, упав на кровать, поняла, что это ещё не конец, впереди многое что предстоит пережить.
        ***
        Через три дня Юле стало легче, она занялась домашними делами. Мужчины так и не вернулись, это могло означать только одно. Она осталась с детьми одна. С ребятами, что-то случилось, они не смогли спасти Николая, а учитывая то, что сейчас происходит вокруг, они скорей всего погибли.
        Теперь на тех ресурсах, что она имеет в квартире ей долго не протянуть, а значит, дом придётся вернуть под полный контроль ей самой, иначе они с детьми тоже погибнут. Как это сделать, она пока не знала. Но то что сверху она успела закрыть выход на крышу, было ей на руку. По крайней мере сверху к ней нельзя будет подступиться. Появлялся реальный шанс: начиная сверху зачистить подъезд от проникших снизу сумасшедших. Внизу выяснить, как они смогли попасть в дом, затем устранить эту лазейку, чтобы в её подъезд сумасшедшие больше не могли попасть. После этого выйти на крышу, с помощью оружия убить тех, кто находится там, если не получиться, то загнать в какой-нибудь подъезд или подъезды. Далее все входы на крышу закрыть, чтобы пробравшиеся в дом не могли свободно передвигаться по подъездам через крышу. А после зачистить подъезды по одному, устраняя снизу возможность пробраться в дом заново. Юля была уверена, что сумасшедшие нашли лазейку именно в районе первого - третьего этажа, причём скорей всего сразу во всех подъездах, иначе как объяснить, что на неё напали в её подъезде снизу.
        Звучало всё просто, но Юля понимала, что квартиры все открыты, сложно будет одной зачищать каждую квартиру, оставляя лестничную площадку без присмотра. Нынешние сумасшедшие вполне могут этим воспользоваться и зайти с тыла, когда ты этого совсем не ждёшь. Поэтому одной ей не справиться, ей нужен помощник, и кроме Ани это некому сделать. На сердце кольнуло, как она сможет использовать в качестве своего напарника совсем юную девочку, Юля не представляла. То, что Аня умеет стрелять из пистолета, а когда у неё есть настроение неплохо попадает в мишень, Юля знала. Но одно дело стрелять в мишень на крыше, под присмотром взрослых дядек, а другое - в живое существо, самостоятельно, без подсказки или поддержки взрослого человека, прикрывая Юле спину, пока она зачищает квартиры. Что будет после этого с психикой девочки, не хотелось думать, но выбора не было, иначе они все погибнут в этой шикарной квартире, состоящей из трёх квартир на одной лестничной площадке, объединённых в одни апартаменты.
        Состоялся серьёзный разговор с детьми, во время которого Юля посвятила детей в свой план. Аня восприняла все серьёзно и лишь, поджав губы, задавала вопросы, что ей делать в той или иной ситуации. У Никиты в силу его возраста, миссия была самой простой, но очень ответственной. В его задачу входило сидеть возле закрытой входной двери и только когда услышит голос сестры или Юли открывать дверь. На шум в подъезде не реагировать, на стуки в дверь тоже, только на человеческий голос.
        Практически всю нагрузку Юля брала на себя, Аня должна была прикрывать ей спину, в случае опасности предупреждать, а если нет другого выхода, то стрелять по сумасшедшим. У них не было такой защиты как у Жени с его костюмом, защищающего от ударов и жара огня, поэтому подпускать к себе на расстояние вытянутой руки этих монстров они не имеют права.
        К подбору вооружения и одежды подошли очень серьёзно. Имелись слезоточивые гранаты, но на Аню не нашлось противогаза. Размеры доступных были слишком велики для её небольшой головы, а значит, их брать не имело смысла. Светошумовые гранаты Юля боялась брать в руки, а их действие в закрытом пространстве подъезда выведет из строя не только сумасшедших, но и её с Аней.
        Автоматы, что висели в шкафу, Юля решила не брать: слишком тяжёлые они для неё, а отдача от выстрела не давала как следует прицелиться, а это огромный минус в манёвренности, когда перемещаешься по помещениям. Юля нашла сумку с винтовками, у которых был толстый ствол, из такой она уже стреляла с кухни первого этажа по банде «Академика», когда они находились на крыше магазина. Эта винтовка ей была знакома, стрелять из неё гораздо легче, чем из автомата АК-74: отдача меньше, грохота от выстрела почти нет, что не маловажно в бетонной коробке подъезда. Единственный минус - маленький магазин под патроны, всего лишь десять патронов. Поэтому придётся брать много боезапаса, точнее все магазины, что остались (их всего в сумке лежало восемь штук). Остальные забрали парни, когда поехали выручать Николая.
        Для девочки автомат, как и винтовка, будут слишком громоздкими, поэтому единственным оружием, что могла использовать Аня - это пистолет Макарова. По крайней мере она могла с него стрелять. Андрей успел натаскать девочку по стрельбе, только перезаряжала Аня пистолет очень медленно, и Юля должна была контролировать этот процесс сама. Для этого она решила взять несколько пистолетов, чтобы Ане не пришлось возиться с перезарядкой. Да и вдруг пистолет заклинит, такое бывает редко, но подстраховаться надо.
        К выбору одежды подошли очень тщательно. Несмотря на холодную погоду, одеться решили в теплые, зимние спортивные костюмы, на ноги - простые кроссовки. В такой одежде долго не походишь по морозу, но зато подвижность максимальная, а это при отсутствии какой-либо защиты тела от ударов и укусов, очень немаловажный фактор.
        На голову всё же пришлось соорудить что-то наподобие шапки сикхов из полотенец и натянутой вязаной шапки сверху. Удар по голове летящим предметом, может в раз вывести из строя, Юля до сих пор являлась обладательницей шишки на лбу, которая уже начала спадать, так что понимала опасность брошенных камней и палок со стороны сумасшедших, тем более теперь они это делали с завидным постоянством. Конечно, оставалось открытым лицо, но, как и чем его защитить Юля не знала, приходилось надеяться, что они выстрелят быстрее, чем в них бросят какой-либо предмет.
        Надев на себя и на Аню разгрузочные жилеты, в которых находились боеприпасы, Юля закинула рюкзак на спину, в нём находились запасные пистолеты и дополнительные боеприпасы, а также морс в бутылках и медицинские принадлежности: перевязочный материал, жгуты, йод, перекись. Проверив, как им с Аней удобно двигаться, убедившись, что ничто не мешает, не тянет, подошли к входной двери с серьёзными лицами.
        - Ань. Ещё раз. Держись за мной, следи, что делается за моей спиной. Сразу предупреждай об опасности. Если нет возможности меня предупредить, стреляй в сумасшедших куда попадёшь, патроны не экономь, у меня их пол рюкзака. Старайся попасть в голову, так быстрей. Когда я в квартире, ты остаёшься на лестничной площадке. Следишь за лестницей вниз и дверями в квартиры, что я не проверила, оттуда может выскочить один из этих уродов. Как только услышала что-либо или увидела, сразу кричи, не жди, даже если не уверена, лучше вместе убедимся, чем потом поздно будет. И пожалуйста, как бы страшно не было, не закрывай глаза, борись до конца, Ник без нас не сможет, помни об этом, - всё это было обговорено десятки раз, но Юля всё же провела последний инструктаж.
        - Ник, постоянно находишься возле двери, пока мы не вернёмся. Захочешь в туалет, вот ведро стоит, попить или покушать, я положила всё в корзину возле двери. Сидишь, ждёшь нас. Кто бы не стучал в дверь, ты её не открываешь, пока не услышишь мою или Анину просьбу открыть её. Если вдруг мы не вернёмся, действуешь по той инструкции, что я тебе вчера сказала, и ни в коем случае не выходишь наружу. Ты понял меня? - Никита замотал утвердительно головой.
        - Вы Рыка спасите! Я ему своего ослика отдам. Я его спрятал от него, но теперь отдам. Юля, пожалуйста, найдите Рыка, - с надеждой в голосе попросил Никита и уселся на стул возле входной двери.
        Сердце Юли разрывалось, что она вынуждена подвергать детей такой опасности, такой психологической травме, но выбора действительно не было и она, направив ствол винтореза на дверь, махнула головой Ане, чтобы она открыла дверь в подъезд. За дверью никого не оказалось, в открытую дверь подул прохладный ветер. Прислушались, в подъезде стояла тишина, молча кивнув друг другу, Юля с Аней вышли в подъезд. Они заранее договорились, что будут как можно меньше говорить, больше общаться общепринятыми жестами и теми, которые они, разработав сами, утвердили, как годные для употребления. Трупы, что неминуемо должны были быть на лестнице, так как Юля с Аней выпустили почти в упор, с десяток пуль, в плотную толпу, поднимающихся по лестнице сумасшедших, отсутствовали, значит их забрали с собой сородичи.
        Подождав, когда Никита закроет дверь, убедившись, что засов он тоже задвинул, Юля под прикрытием Ани направились верх по лестнице. По разработанному плану они должны подняться на девятый этаж, убедиться, что дверь на крышу закрыта. После чего Юля проверяет все четыре квартиры, Аня сторожит лестницу, по окончании спускаются на этаж ниже и так до третьего этажа. Если кто-то из сумасшедших попадается на глаза, то незамедлительно его уничтожают.
        Поднялись на девятый этаж без приключений, показалось, что сумасшедшие покинули подъезд и дом, так как тишина стояла такая, что было слышно, как шуршит одежда во время движения. Дверь на крышу выглядела неповреждённой, была закрыта. Молча согласовавшись, Аня встала на площадке, держа под прицелом лестницу снизу, а Юля зашла в первую квартиру. На девятом этаже все квартиры были переделаны под бассейны, но как раз в их подъезде в них присутствовала рыба для будущего расплода. Двери в квартиры были закрыты, но не на замок, а так, чтобы тепло не выпускать, внутри стояли самодельные буржуйки, сделанные из газовых плит, которые необходимо раз в день хорошенько топить. Но в связи с последними событиями комнаты остыли, и поверхность воды покрылась тонкой коркой льда, под которой можно было видеть стоящих на месте или медленно плывущие косячки различной рыбы.
        Проверив все бассейны, у Юли сложилось ощущение, что проникшая в подъезд группа сумасшедших даже не заходила в эти помещения. Кивнув напряжённой Ане, что всё проверила, они продолжили спуск.
        На шестом этаже Юля почему-то со стопроцентной уверенностью могла сказать, что каннибалов, животных, кукол, в её подъезде нет. Лишь спустившись до четвёртого этажа, она поняла почему. Целый пролёт лестницы в подъезде, был завален хламом, что лежал в ближайших квартирах. Женя, в своё время разобрав мебель в квартирах первого и второго этажа, по большей части просто поломал её. Всем этим добром заполнил квартиры третьего и четвёртого этажа. Там было много полезного, что может пригодиться для жизни, но главным ресурсом было, разумеется, дерево, и то, чем можно топить печки. Частично он, конечно, попилил древесину, но её было так много, что хлама ещё хватало. Вот его-то сумасшедшие, вытащив из квартир, и навалили на лестницу, полностью её перегородив. Чтобы разобрать данный завал потребуется немало усилий и времени. Среди лежащих палок, тряпок, можно было увидеть полноценные шкафы, стиральные машины, холодильники, которые Юля даже не представляла, как сможет передвигать. Плотность завала поражала, тут явно потрудилась целая группа сумасшедших, и подошли они к этому ответственно. Единственное, что
радовало, это то, что сами сумасшедшие, устроившие такую баррикаду, соорудив пробку из хлама на целый пролёт лестницы, не смогут пройти через неё, не разобрав её предварительно, а на это потребуется уйма времени. Оставался вопрос, зачем они её сделали, не просто же так потрачено колоссальное количество сил и времени, чтобы просто не пустить Юлю на третий этаж.
        Разбирать всё это Юля не могла, физически вряд ли осилила бы, да и времени на это уйдёт не меньше недели. Поэтому решила подняться на крышу, чтобы выяснить, где сейчас находится группа сумасшедших, что проникла в дом и устраивает завалы на лестнице.
        Открывала железную решётку аккуратно, стараясь не скрипеть холодным металлом. Оставив Аню возле двери, чтобы она в случае нападения на Юлю могла сразу же закрыться на лестнице, не подвергая себя риску. Если Юля не справится и её убьют, то Аня вряд ли чем успеет помочь, ну а если осилит атаку сумасшедших, то зачем рисковать девочке. Осторожно поднявшись на крышу, заваленную снегом, Юля внимательно осмотрелась вокруг.
        Погода оставалась по-прежнему ветреной, небольшой снег падал с неба. За несколько дней пока она отлёживалась после выкидыша, снега на крыше стало ещё больше. Трупа женщины, которую она убила возле входа, вполне предсказуемо не оказался на месте. Клетка с голубями, которых она несла, чтобы накормить подруг, лежала наполовину засыпанная снегом, было видно, что она разломана, естественно, птиц извлекли и съели. Выйдя полностью на крышу, Юля огляделась вокруг. Ровный, не тронутый свежий снег говорил о том, что на крыше никого нет, более того, по крыше давно никто не ходил. Эта новость немного обескуражила Юлю.
        Махнув рукой Ане, подождав, когда она поднимется на крышу, прошептала ей на ухо:
        - Ань. Держи четвертый подъезд. Если что, не раздумывая стреляй, я сразу к тебе прибегу, а я пойду закрою выходы на крышу первого и второго подъезда. В общем, пока по плану действуем.
        Аня кивнула в знак, что всё поняла и Юля, проваливаясь в снег выше колен, с трудом протаптывая занесённую снегом тропинку, чувствуя, как в кроссовки набивается снег, а носки мгновенно сыреют, направилась к выходам. Стараясь держаться на расстоянии, она заглянула внутрь второго подъезда. Там было пусто и, спустившись, Юля захлопнула решётку двери, сверху расчистив снег ногой, закрыла деревянную дверь, обитую жестянкой. С первым подъездом получилось все так же, она не видела никого, поэтому закрыла решётку и дверь сверху, чтобы внутрь ветер не надул снега. Уже возвращаясь назад, она услышала выстрел пистолета.
        Аню она видела хорошо, бежала в её сторону что есть силы, но глубокий снег, будь он не ладен, сильно тормозил. Дыхание сбилось, отдышка была такой, что казалось, лёгкие вылетят наружу. Понимая, что не успевает, остановилась и приложила прицел к глазу, а винторез к плечу. Если уж не получается быть рядом, так хоть прикрыть с помощью оружия.
        Сумасшедших, бегущих в сторону ребёнка, она не увидела, но что-то бесформенное пыталось прорваться через глубокий снег от четвертого подъезда в сторону Ани. Тёмное пятно подпрыгивало, поднимая снег над собой, а затем проваливалось в сугроб с головой и так раз за разом, понемногу продвигаясь вперёд. Неизвестному объекту явно было тяжелее, чем Юле, так как ему приходилось преодолевать преграду выше своего роста.
        - Рык! - раздался звонкий девичий голос Ани.
        Наверное, испугавшись этого тёмного объекта, выскочившего из подъезда, она выстрелила, но, к счастью, не попала.
        Юля продолжила движение, дыхание не восстановилось, по-прежнему лёгкие разрывало, не давая полностью наполнить мышцы кислородом, а от этого такая вялость в теле. Уже находясь в двух шагах от Ани, она убедилась, что пробирающийся сквозь снег, прыгающий живой объект действительно собака, здоровая и невредимая. Добравшись до людей, Рык, как обычно принялся прыгать вокруг, радостно повизгивая, проваливаясь в снег почти с головой. Что пришлось пережить бедной собаке, расспросить, к сожалению, не удалось, Рык, как и сумасшедшие не разговаривал.
        - Ань. Давай четвёртый сразу зачистим, - предложила Юля, девочке.
        Раз оттуда прибежал Рык, то появилась надежда, что подъезд чист, а проникшая в дом группа теперь закрыта в первом или во втором подъезде, значит, не зайдут с тыла. Аня, обрадованная тем, что Рык нашёлся, пытаясь с ним играть, согласилась. Собаку решили оставить на крыше, так как впустив её в подъезд, где квартира, она может спровоцировать Никиту нарушить инструкцию, и он откроет скулящей собаке дверь. А пока все подъезды не зачищены, необходимо опасаться любых опрометчивых действий.
        Закрыв дверь на крышу своего подъезда, девушки отправились по следам Рыка к четвертому, собака, естественно, последовала за ними. Но его не пустили в подъезд, оставив утаптывать снег на входе. Во время зачистки, непоседливый характер собаки может сыграть плохую услугу. Подъезд встретил слоем голубиных перьев, лежащих на покрытом инеем бетоне. Хватало живой птицы, летающей по лестничным пролётам. Сумасшедшие в погоне за летающим мясом, открыли все двери голубятен-колоний, выпустив птицу в подъезд. А так как двери в квартиры были по большей части открыты, то голуби были везде, что существенно затрудняло зачистку подъезда. Шум летающей птицы, не давал возможность прислушаться к другим звукам, которые могли предвещать опасность. Но уже через сорок минут Юля с Аней уперлись в такой же завал на лестнице, что и в их подъезде. Сумасшедшие отсутствовали, как и предполагала Юля, хотя это было странно, ведь пищи для них тут было полно. Ниже четвёртого этажа спуститься было невозможно. Завал был полный: плотно уложенные холодильники, стиральные машины, разная бытовая техника, всякий домашний хлам, кресла,
диваны, шкафы - все это переплелось в очень плотную баррикаду, начиная с четвёртого этажа, заканчивая третьим.
        Не понимая задумку напавших на неё, Юле пришлось подняться на крышу. Как ловить птицу по подъезду и квартирам она не представляла, да и не чувствовала себя в безопасности, чтобы заниматься всем этим. Оставались ещё два подъезда не зачищенными, но они с Аней настолько промёрзли, что решили все это отложить на следующий день. Воевать замёрзшими пальцами та ещё перспектива. Не забыв закрыть выход на крышу четвёртого подъезда, вернулись к себе. По-прежнему сохраняя бдительность, Юля шла вперёд, Аня прикрывала спину, а Рык просто радовался воссоединению.
        Никита не обманул и подарил собаке спрятанного ослика, мягкую игрушку «ИА» из мультика про плюшевого медведя Винни Пуха. Рык благосклонно принял подарок, но вот еде обрадовался куда больше, за несколько дней он так оголодал, что ел всё подряд, не разбирая, любит это или нет. Возращение собаки благоприятно повлияло на психическое самочувствие всех: и детей, и взрослых. С детьми понятно, переживали, что сумасшедшие поймают Рыка и съедят. Юля, что скажет Жене в случае гибели собаки, если, конечно, ребята все-таки вернутся. Что с ними произошло? Живы ли они? Неизвестность сильно раздражала, но все же хотелось верить в лучшее, хотя она понимала: шансов практически нет.
        Глядя на играющих детей с собакой, Юля задумалась. Как Рык смог выжить? Наверное, куда-нибудь залез, спрятался так, что крупные люди не смогли до него добраться. Тем более выбежал он с четвёртого подъезда, а там голубей было столько, что этим тварям не до него стало. Но куда они все делись, эти сумасшедшие, и почему нижние этажи завалены хламом? Зачем они это сделали? Слишком много вопросов и ни одного ответа, думала Юля. Вот завтра зачистим с Аней последние два подъезда, может, что и прояснится.
        ***
        Утро встретило прекрасной погодой, солнце через окна, заливало квартиру своим золотистым светом. За ночь ветер разогнал тучи и самоликвидировался. Несмотря на это, в этот раз Юля с Аней оделись потеплее, памятуя, как вчера замёрзли, зашли, домой не чувствуя ног и рук. Старались подбирать одежду потеплее, но позволяющую свободно двигаться. Выбор пал на многослойность. Лучше одеть несколько тёплых колготок на размер- два больше положенного, чтобы не стягивали и не давили, чем одни тёплые лыжные штаны, предназначенные выдерживать температуру минус тридцать, но в них чувствуешь себя неуклюже, плюс они из водоотталкивающего материала, что при ходьбе неминуемо шуршит. А скрытность, избежание посторонних шумов при зачистке подъезда это все, что нужно, для удачного выполнения миссии. Главное, услышать и заметить врага первой - это увеличит шансы на успех.
        В этот раз одели вязанные перчатки, в них не так удобно пользоваться оружием, как голыми руками, но зато кончики пальцев не сразу немеют от холода. Забившийся снег в обувь тоже проблема, он начинает таять, и ноги становятся сырыми. Специальной обуви, чтобы ходить по глубокому снегу у них не было, либо её Женя отложил куда-то подальше, что сейчас не найти, поэтому пришлось выкручиваться подручными средствами.
        Взяв старые шерстяные колготки на значительный размер больше, чем свой или, тем более Анин, Юля одела их поверх кроссовок на себя и на девочку, а верх на талии, завязала простой верёвкой, это чтобы не спадали. Теперь снег в обувь не попадёт, да и теплее так намного, а при ходьбе никакого дискомфорта и шума.
        Рыка было решено оставить дома, не хотелось ещё раз нервничать из-за него, да и своим лаем он может всё испортить. Юля уже ощутила это на себе, а после три дня валялась как не своя, мучаясь болями и спазмами в животе. Но странным образом не чувствовала злости на собаку, за то, что потеряла ребёнка. Она как будто избавилась не от своей ноши, которую ей приходилось носить, повинуясь чужой воле. Почему-то за эти два с половиной месяца она так и не почувствовала себя будущей мамой. Её беременность была какой-то ненастоящей, докучающей ей. Теперь она стала свободной, тяжкий груз упал с плеч, и в этом была не её вина. Сама бы она не решилась на аборт или что-то подобное, но жизненные обстоятельства всё решили за неё, и ей от этого гораздо легче, что не она распорядилась судьбой так и не родившегося ребёнка.
        Проинструктировав ещё раз Никиту, наказав Рыку охранять дом, Юля с Аней вышли в подъезд и, продолжая передвигаться цепочкой, в которой у каждого была своя очень важная роль, направилась наверх, на крышу. На улице была прекрасная погода, в такую бы погоду на лыжную прогулку или в парк полюбоваться заснеженными деревьями и чистым, блестящим миллионами искр на солнце снегом. Но об этом человечество забыло навсегда, нынешний мир привносит свои прерогативы.
        Снег на крыше продолжал лежать ровным нетронутым слоем, если не считать вчерашних следов, оставленных ими, которые изрядно занесло ночным снегом. Сумасшедшие не умели летать, а значит на крыше в их отсутствие никого не было. Но это не удивительно, ведь она закрыла все выходы с подъездов на крышу. Теперь не торопясь, не было в этом сейчас необходимости, они с Аней добрались до входа в подъезд номер два. Пришлось изрядно помучиться, освобождая дверь от снега, завалившего её за ночь, нужно было взять лопату, но Юля не догадалась, да и руки занимать посторонними предметами было бы неразумно.
        Открыв деревянную дверь сверху, Юля заглянула внутрь, в подъезд. Лестница была пуста, возле решётчатой двери никого. Она помнила, что именно в этом подъезде впервые столкнулась с группой сумасшедших, и если бы не Рык, то скорее всего смогла бы уйти спокойно, при этом закрыть все двери на крыше. Но что случилось, то случилось, время не повернёшь вспять. Осторожно войдя в подъезд, Юля прислушалась, ничего, тишина, она продолжила спуск.
        Зачистка началась сразу с девятого, проверили все бассейны на девятом этаже. Они были без рыбы и содержались как резервуары с водой, которая, естественно, без отопления замёрзла. Юля убедилась, что туда по всей видимости сумасшедшие не заходили. Спустившись на восьмой, Юля, прежде чем начать зачистку квартир, сначала заглянула через перила лестницы на седьмой. Хоть это было против правил, но ей было любопытно: стоят ли сумасшедшие возле дверей тюрьмы, где она их впервые заметила в прошлый раз. Обрывки одеял и ширмы всё так же лежали на лестничном пролете, железные двери выглядели целыми, закрытыми. Сломать их было нереально, даже тварям, что проникли сюда. Двери в тюрьму были покрепче, чем любая дверь в этом доме. Как Женя умудрился всё это сделать - уму непостижимо, ведь дверь собрана сразу из нескольких крепких экземпляров.
        Сумасшедших возле дверей в тюрьму не наблюдалось, и Юля продолжила действовать по наработанной схеме. Второй подъезд, как и все предыдущие, оказался пустой, ни одной твари она так и не увидела. Третий этаж, как и ожидалось, оказался перекрыт завалом, таким же тщательным, как и в других подъездах. К чему всё это, Юля затруднялась сказать. Она почему-то была уверена, что в первом подъезде будет такая же ситуация, но меры предосторожности не забыла, вела себя на зачистке так, как будто за углом всегда её с Аней поджидает сумасшедший или даже несколько.
        Такая сложившаяся обстановка Юлю не устраивала, все эти баррикады в каждом подъезде, неизвестно куда исчезнувшие каннибалы - будь они неладны. Так и осталось непонятным, как они попали в дом, почему ушли, ведь голубей полно, сотни, если они не могли добраться до людей, могли бы долгое время питаться ими. Однако же сумасшедшие покинули дом. Или все-таки не покинули?
        Чтобы успокоиться и немного привести мысли в порядок, необходимо было зачистить последний подъезд, куда Юля с Аней сразу же направились. Схема проникновения в подъезд не поменялась, действовали они уже отработано, появилась практика. Первый подъезд, как и все остальные, кроме четвёртого, там голуби создавали свою обстановку, встретил тишиной. Буднично проверив бассейны, Юля, уже расслабившись, спустилась на восьмой этаж, когда её взгляд за что-то зацепился на лестнице. Мгновенно взяв себя в руки, приготовившись отражать нападение, напугав при этом своим поведением Аню, Юля увидела в прицел угол дивана на лестничном пролете, там, где обычно располагается мусоропровод между восьмым и седьмым этажом. Выглянув посильнее, Юля поняла, что диван является частью баррикады, точно такой же как во всех подъездах, только с существенной разницей. Все завалы перекрывали четвёртый и третий этаж, этот же перекрывал седьмой. Насколько эта баррикада опускается вниз, видно не было, она была очень плотной, и через неё невозможно было посмотреть ниже по лестнице, даже через просвет в перилах.
        Постояв какое-то время перед завалом с глупым видом, Юля была вынуждена признать, что она совершенно запуталась и не понимает логики сумасшедших. На этом зачистка подъезда номер один была прекращена по не зависящим от Юли причинам, пришлось сдаться и, закрыв все двери на крышу, вернуться домой. На душе так и остался осадок недовыполненной миссии. Вроде сумасшедших в доме нет, но вот как они смогли проникнуть через все препятствия, что соорудил Женя, куда исчезли, зачем завалы в подъездах, так и осталось не раскрытой загадкой.
        ***
        Как бы внутренняя червоточина не мучила, по поводу того, что нераскрытых вопросов осталось слишком много, Юля понимала, что хозяйство загнётся без человеческого вмешательства. Опасность при выходе из квартиры, в связи со сложившимися обстоятельствами, никуда не делась, естественно, и вести себя приходилось соответствующе. Каждый выход в подъезд теперь стал напоминать очередную зачистку, почти войсковую операцию. Это было очень неудобно - простейшая работа занимала кучу времени, но деваться было некуда. Аня как всегда страховала тыл, Юля поглядывая по сторонам, держала начеку окружающую обстановку, занималась работой. Непрерывно поправляя винтовку, съезжавшую со спины, где теперь она находилась постоянно, так как во время домашних дел приходилось частенько нагибаться, а руки должны быть свободными для осуществления различных работ.
        Рыка брали с собой, теперь в его собачей работе появилась необходимость, он мог заранее предупредить об опасности, а также отвлечь внимание на себя, чтобы у людей было время успеть подготовиться и уничтожить врага ещё на подступах. Ник, как всегда, был старшим по дому, ему было тяжелее всего, так как приходилось большую часть времени находиться дома в одиночестве.
        Первым делом она хорошенько натопила все помещения, где находились бассейны с рыбой, чтобы корка льда на поверхности растаяла. Иначе появлялся большой риск потерять оставшихся на расплод карпов, сомов, карасей. Они банально могли задохнуться от недостатка в воде кислорода. Женя собирался сделать оборудование по аэрации, искусственное растворение активных молекул кислорода в толще воды, но так и не успел. Возле печек в квартирах с бассейнами так и лежали приготовленные железные и пластиковые трубы для этих целей, но что с ними делать Юля не знала. Она помнила, как Женя с Андреем часто обсуждали этот проект и какой-то там двигатель Стирлинга, работающий на всём, что горит, в том числе и на дровах. Установка таких двигателей в помещении с бассейнами, даст возможность использовать их в качестве печки, плюс как силовой агрегат, который будет двигать поршни насоса, закачивая окружающий воздух в воду бассейнов, как электрические компрессоры в домашних аквариумах. Ещё такой двигатель можно было подсоединить к генератору и полностью электрифицировать дом. Это давало новые возможности по применению
электроинструмента, освещения и электрооборудования как холодильники, стиральные машины, бытовую электротехнику.
        Единственное, что им не хватало, это наличие бензина для того, чтобы использовать электросварку, ведь двигатель Стирлинга сделан из железа. Но они как раз собирались этим заняться по возвращению, после миссии по спасению Николая из следственного изолятора. Сама Юля даже не представляла, как такие двигатели делать, а, следовательно, амбициозный проект умер с исчезновением ребят.
        В квартире, где росли шампиньоны, наступили холода. Помещение не топилось почти неделю, и грибная мицелия шампиньона ушла в спячку. Но это не беда, стоит температуре стать благоприятной, мицелия проснётся и опять будет радовать своими белыми, круглыми плодами или половыми органами, чем, по сути, и является гриб. Дров в квартире с грибами было совсем мало, поэтому Юле пришлось носить заготовленные ещё Женей. Находились они на пятом этаже, а это аж целых два лестничных пролета. Аню она не могла загружать, так как девочка была её личным охранником на пару с Рыком, и её руки всегда должны быть свободными, уверенно держать пистолет Макарова. Пролив не один литр пота, дров всё же натаскала дня на три, а может и четыре, смотря какие морозы будут.
        Что делать с голубями и как их ловить, Юля не знала, считая это практически невозможным. Одно дело зашёл в комнату, закрыл за собой дверь и никуда птица не денется, ей улететь некуда, другое дело - подъезд. Здесь пернатые могли летать вволю, приходилось постоянно держать закрытой дверь на крышу, чтобы птица не разлетелась, иначе можно было потерять все колонии, что сейчас находились в подъезде. Сумасшедшие выпустили не всех птиц, три колонии они не тронули, по всей видимости, были так увлечены теми, что летали по подъезду, что на остальные двери не обратили внимания. Как раз тринадцатая колония была одной из трёх. Юля зашла внутрь, закрыв ширму ткани, чтобы не выпускать тепло. Птица выглядела бодрой, и это радовало, значит, болезнь покинула колонию, и другие птицы вполне возможно не заразятся. Многие из них имели проплешины на шее, груди, хвосте - не успела ещё обрасти пухом и перьями. Взяв новую металлическую клетку для птицы, Юля отловила шесть штук, выбрав самую облезлую птицу. Сегодня она собиралась навестить тюрьму с подругами, надо бы накормить их и решить, что с ними делать дальше.
        Если Женя с Андреем действительно погибли, то ей с детьми, пару сумасшедших леди содержать совсем ни к чему. Тратить на них еду, силы, чтобы пилить, таскать дрова, топить пару раз в день помещение - лишняя головная боль, тем более для Юли они совершенно бесполезны. Женя - понятное дело. У него какие-то там эксперименты, он что-то там пытался понять в этих каннибалах, как он их называет. Да ещё одна из подруг его бывшая жена, а ей с детьми они зачем? И если ребята не вернутся через неделю (этот срок она для себя сама установила), то можно их больше не ждать. А значит, придёт пора прощаться с подругами. Как она их убьёт, Юля ещё не решила. Скорей всего пристрелит через окошечко в двери, а тюрьму закроет навсегда. Пока же, раз дров в тюрьме ещё на пять шесть дней, она покормит этих бедолаг.
        Верхний слой утеплителя с входной тюремной двери был содран до металла, шерстяное одеяло, служившее ширмой, валялось на лестнице. Юля не хотела брать с собой Аню внутрь помещения, где содержатся пленницы, но на лестнице оставлять её одну ещё большая опасность. Поступила просто, открыла двери тюрьмы настежь, Аню поставила в коридоре переделанной под тюрьму трёхкомнатной квартиры перед открытой дверью, чтобы она следила за лестницей в подъезде через открытую дверь. Сама прошла внутрь. Сначала растопила печь, накидала туда побольше дров, чтобы до обеда следующего дня не возвращаться к этому вопросу, только потом приступила к кормлению, как учил её Женя. В первой комнате от туалета располагалась девушка, которая, по словам Жени, уже давно там находилась, вот к ней и направилась Юля, неся в руках клетку с голубями. Открыла окошечко в двери, заглянула внутрь.
        На улице была ясная погода, и комната освещалась хорошо через зарешёченное окно. Внутри было не привычно светло от преобладания светлых, даже белых тонов. Юля не первый раз кормила подруг, поэтому очень удивилась такому освещению, до неё не сразу дошло, что белое внутри комнаты - это снег, покрывший большую часть пола. Решётка на окне отсутствовала, да и вообще вместо окна было отверстие в бетонной стене, кто-то вырвал окно вместе с рамой. Первые секунды Юля потеряла дар речи, рассматривая комнату, занесённую снегом с улицы, поэтому, когда она поняла, что девушка до этого находившаяся здесь, отсутствует, она выронила клетку с птицей из рук.
        Ни слова не говоря, Юля бросилась к двери, где пребывала Женина жена Настя. В её комнате вместо простого окна размещался балконный блок, дверь на балкон с большим окном. Естественно, Женя перед этим балконным блоком установил сварную решётку из перил лестницы подъезда. Эта комната не была засыпана снегом как предыдущая, скорее всего, ветер был с другой стороны. Но вот сама решётка лежала на полу, а стекло в двери на балкон было разбито, Настя, которую Андрей вместе с Женей поймали не так давно, в комнате отсутствовала.
        Глава 5 Евстафий
        Евстафий
        
        Домик Виталию достался по наследству от его родного отца, которого он практически не знал. Отец ушёл из семьи, когда ему был всего год, он так больше и не женился, прожив долгую жизнь в одиночестве в этом доме. Виталия вырастили мама с бабушкой. Семья была набожной, даже чересчур. Он подозревал, что отец именно по этой причине покинул семью.
        Несмотря на это, рос Виталий смышлёным мальчишкой, все его любили за воспитанность, здоровую любознательность, потерянную в девяностых годах у остального населения скромность - это было время рэкета, бандитизма. Ему удалось получить хорошее образование, несмотря на тяжёлые времена. Устроиться на низкооплачиваемую в то время, но престижную работу, где он быстро стал подниматься по карьерной лестнице, в конце концов-то уйдя на пенсию молодым ещё, по сути, мужчиной.
        Дом не удалось как следует оформить, так как он считался самостроем, соответственно, он не числился в реестре объектов жилищного фонда. Этого дома просто не существовало. Находился дом отца вдалеке он населённых пунктов, не имел никаких современных коммуникаций. Проще говоря, в доме не было электричества, водопровода, газа, даже канализации, а туалет находился на улице. Отапливалось сие строение дровами, которые Виталий заготавливал в ближайших лесополосах. Находился старенький домик в живописном районе несмотря на то, что вокруг были преимущественно саратовские степи. Небольших лесов, больше похожих на пяточки деревьев посреди степи, вполне хватало. Ещё имелись лесополосы, в которых прекрасно росли грибы, давая каждый год богатый урожай.
        Но главной достопримечательностью этого места было озеро, расположившееся в метрах двадцати от дома. В нём было полно рыбы: из-за отдалённости от населённых пунктов сюда редко кто заезжал, так что единственным рыбаком был Виталий, а ему много ли надо.
        Переехать сюда жить Виталия заставили жизненные обстоятельства, а именно его наклонность. В Саратове проживала, его престарелая матушка, но он теперь редко бывал в городе, чаще отоваривался продуктами и всем необходимым в ближайшем сельском магазине. Хотя до города было всего полчаса езды на его старенькой ниве.
        Виталия постигла та же участь, что и его отца, как говорят, яблоко от яблони не далеко падает. В двадцать, ещё будучи курсантом одного военного образовательного учреждения, он умудрился жениться. Прожили они совместно с женой десять лет, их отношения нельзя было назвать идеальными. Ещё тогда он почувствовал, что не совсем такой, как все остальные вокруг. Наконец-то у них родился прекрасный сын Антон. Это событие внесло немного красок в их унылую семейную жизнь. Но, сколько бы ниточке не виться, его ненормальные для окружающих желания, ежедневные размышления об его влечении, которые с каждым годом всё больше захватывали его мысли, привели к тому, что их семейная жизнь не заладилась, и они развелись.
        Оставшись в одиночестве на съёмной квартире, Виталий, подрабатывающий в то время таксистом, погрузился в свои фантазии полностью и целиком. Теперь ему ничто не мешало, когда на это было время, он сидел вечерами с бутылкой водки возле ноутбука, обшаривал интернет в поисках информации о его грёзах, фантазиях. Просматривал фильмы на подобную тематику, искал видеоролики в ютубе с подобным контентом, хотя такового было совсем немного.
        Однажды он осознал, что просто думать об этом уже не может. Ему хотелось больше, гораздо больше, чем это позволяет уголовный кодекс. Переступить через грань, которая держала его в социуме, среди людей, было не так легко, как кажется. Виталий понимал, что, если он это сделает, он изменится навсегда, пути назад больше не будет, он не сможет просто так остановиться. С одной стороны, такого изменения в своей жизни он до жути боялся (кому хочется сесть в тюрьму надолго), а может быть и на всю оставшуюся жизнь. С другой стороны, он понимал, что если решится на это, то испытает ни с чем не сравнимое удовольствие, такое яркое и не забываемое, что остальное вокруг просто меркнет перед ним. Бонусом к великолепному наслаждению наступит облегчение. Виталий знал, что после этого у него словно тяжкий груз упадёт с плеч, долгое ожидание, постоянные мысли-фантазии накладывали свой отпечаток на душе. Наверное, эта навязчивая идея так и мучила бы нерешительного мужчину всю его жизнь, если бы не помог случай.
        Работая таксистом больше для того, чтобы не сидеть круглые сутки дома, обрастая жирком, пенсии вполне хватало на скромную жизнь, а Виталий никогда не жил богато, привык по долгу службы вести спартанский образ жизни. Так вот однажды, направляясь ночью домой после жирного заказа, Виталий увидел поднятую руку на краю дороги. Он хотел проехать мимо, так как все заказы получал через диспетчера, не подбирая попутчиков на дороге, так было удобнее и безопаснее. Но в этот раз у него, что-то щёлкнуло в мозгу. На обочине стоял одинокий парень, высокий, крепкий и по поведению изрядно пьяный, не самый лучший пассажир в ночное время. Однако Виталий включил поворотник и прижался к обочине, ожидая, когда ночной клиент сядет в автомобиль. Пока он ждал, когда тот доковыляет до машины, он для себя решил, что если парень упадёт на заднее сиденье, то он довезёт везунчика по указанному адресу, если на переднее, то горемыка его и это судьба.
        Сидящий на переднем сиденье мужчина примерно лет тридцати, может чуть больше, долго объяснял, куда ему надо, при этом постоянно повторял: «С бабками не проблема, щас заскочим в одно место, там бабки будут. Оттуда сразу в центр», ну и так далее, вполне стандартные фразы загулявшего мужчины. Виталий знал, что парень не доедет до центра, где его ждет какая-то Вика. Остановив автомобиль в безлюдном месте, без освещения, в ночное время машин практически не было, сославшись «Не желаешь поссать, а то я терплю хер знает откуда», - вышел из машины.
        Девятимиллиметровый пистолет ГШ-18 являлся наградным оружием Виталия, доставшийся ему из прошлой жизни, честно говоря, он его не заслужил, но было такое время, что, имея возможности в виде связей, многое что можно было сделать. Естественно, на него имелись все документы и права на его ношения. Поэтому вопрос как убить крепкого с виду парня, для профессионального военного не стоял. Конечно, по оставшейся пуле в теле жертвы и вылетевшей гильзы из пистолета, его легко можно было бы найти. Но дело в том, что он не собирался оставлять тело мужчины на обочине, а гильза не покинет пределы пакета, в который был завернут пистолет.
        Справив нужду, жертва повернулась к убийце спиной, чтобы проследовать к автомобилю, и тут же получила пулю из пистолета в область затылка, смерть была мгновенной. Одиночный выстрел в ночной тишине на безлюдной дороге прозвучал как взрыв небольшой петарды и вряд ли мог привлечь чьё-либо внимание.
        Мгновенно сориентировавшись, убедившись, что парень мёртв, Виталий достал из багажника рулон заранее приготовленной толстой полиэтиленовой плёнки, что дачники используют для теплиц. Раскрыв мешок в данном рулоне, он погрузил мёртвого парня в полиэтилен, отрезал лишнее и плотно завязал оба конца мешка рулона. Упакованное тело погрузил в багажник автомобиля, накрыл старым одеялом и закидал разным хламом и инструментом. Всю дорогу Виталия трясло от охватившего адреналина, это было первое убийство человека в его жизни. Служба в штабе не способствует тому, чтобы тебя отправили на войну, в штабе другие задачи, как ни крути глубокий тыл.
        Добравшись до места, а именно до домика, доставшегося ему от отца, где ни одна живая душа не могла ему помешать наслаждаться его фантазиями, Виталий приступил к их осуществлению. Он не знал, с чего начались эти мечты, может с детства, когда он, будучи примерным мальчиком, не умеющим драться, укусил до крови своего одноклассника, который часто избивал его, оставив на его щеке шрам на всю жизнь. Может это началось гораздо позже, когда он случайно попал в морг и стал невольным свидетелем работы патологоанатомов. Вид выпотрошенных людей не вызвал у него шока, потрясения как у обычного человека, наоборот, это зрелище заворожило его, он не мог оторвать своего взгляда от вскрытых трупов.
        Расставив на кухонном столе посуду, тазики, кастрюли, Виталий достал бутылку водки, что давно тут пылилась, налил полный стакан и выпил все без остатка одним залпом. Крепкий алкоголь на время убрал дрожь в теле от предвкушения предстоящего впереди. Выпив ещё, чтобы отпраздновать начало нового времени, ведь он переступил через тот порог, которого так боялся. Далее началось самое приятное - долгая, неторопливая, тщательная разделка трупа мужчины. Выбрав наиболее с его точки зрения аппетитный кусок мяса с поясничной области, Виталий бросил эти два кусочка на разогретую сковородку, продолжив разделку туши, которая мало чем теперь напоминала недавнего пассажира, человека. Без кожи, рук, ног, головы - это был просто кусок мяса.
        Долго не решаясь, выпив ещё стакан водки для решительности, Виталий откусил кусок сочного жареного мяса и понял: он действительно людоед, каннибал, как хотите так и назовите, но более вкусного мяса он ещё не ел. У него даже голова закружилась от ни с чем не сравнимого удовольствия.
        Этого парня он ел аж целых три месяца, а потом мясо закончилось и начались ломки, самые настоящие наркоманские ломки. Он пробовал есть свинину, другое мясо, но всё было не то, сытость наступала, но эмоционального удовлетворения от еды нет. Это словно есть только одну зелень, желудок полный, а мозг сигнализирует, что ты голоден, так как не хватает необходимых питательных веществ.
        И опять Виталию помогло чудо. Страдая от невыносимых мук, находясь в домике на берегу озера, он увидел в окно одинокого рыбака. Прогулявшись до мужчины, сидящего на раскладном стульчике с удочкой, Виталий присел рядом и завёл разговор. Выяснились, что рыбак в одиночестве направлялся на спортивном велосипеде на озеро, что находилось немного правее его собственного. Плохо сориентировавшись на просёлочных дорогах, он свернул не туда и попал на это небольшое озерцо, с домиком на берегу. Раз выяснилось, что он ошибся, то решил попробовать удачу на этой воде, может тут клюёт лучше. Выслушав спортсмена на велосипеде, Виталий взвесил, все за и против. После чего прогулялся вокруг озера, чтобы не прозевать случайного свидетеля, который мог рыбачить, где-нибудь в кустах. Не обнаружив таковых, дошёл до дома, где снарядился пистолетом, который замаскировал в чёрном полиэтиленовом пакете. Направился к рыбаку с предложением вместе выпить. Естественно в пакете лежал пистолет и не важно, что ответил бы одинокий рыбак - его участь была предрешена.
        Вот так Виталий встал на дорожку серийного убийцы, но он себя таковым не считал. Его тягу к человеческому мясу он считал вынужденной, придумывая себе всевозможные оправдания. Самой правдоподобной он считал то, что его организму не хватает определённого вещества, которое он может получить, лишь поедая человеческое мясо, отсюда такие болезненные ощущения в мышцах, если у него нет доступа к данному деликатесу.
        ***
        Весной того года, когда всё это произошло, он как обычно находился в своём убежище, где мог спокойно наслаждаться человечиной. Мяса было полно. Ему повезло - подобрал на трассе двух человек до Саратова. Передвигались двое несчастных на попутках, с какой-то там деревни, так как денег у них не было, как понял Виталий, торопились на работу. Естественно, на работе их так и не дождались. Симулировал желание сходить по- большому, он свернул в придорожные посадки, завернув за них так, чтобы с дороги его автомобиль не было видно, после чего пристрелил обоих прямо в салоне машины.
        Так как Виталий проживал далековато от населённых пунктов, то даже не знал, что в мире произошёл апокалипсис, продолжал жить своей жизнью. Отсутствие связи он не сразу заметил, редко пользовался своим смартфоном, были дела и поинтереснее, а когда заметил, то не удивился, такое часто было в его районе, сотовая связь не всегда была стабильна.
        Естественно, есть одно лишь мясо не входило в планы Виталия. Необходимо было масло, на чём готовить, какие не какие соусы, майонез, кетчуп, по вечерам хотелось насладиться помимо человечины ещё и алкоголем, который стремительно заканчивался. По прошествии двух недель, как человеческая цивилизация перестала существовать, Виталий решил съездить в ближайший сельский магазин, чтобы отовариться необходимыми продуктами.
        Нива легко преодолевала стоячие лужи на полевой дороге, под ними ещё находилась замёрзшая земля. Бурно тающий снег наполнял почву влагой и скоро будет затруднительно проехать по раскисшей дороге. Поэтому Виталий планировал, потратить много денег, чтобы затовариться по максимуму, как минимум на месяц, за это время дороги просохнут.
        Преодолев очередное поле, занесённое снегом, на котором виднелись чёрные проталины вспаханной ещё весной земли, он увидел впереди стоящий трактор. Сельскохозяйственная техника находилась прямо на полевой дороге, объехать её было невозможно, если только по вспаханному полю. Остановившись позади трактора, Виталий нажал на звуковой сигнал, сигнал не сработал, чертыхнувшись, он вылез из автомобиля.
        Двигатель старенького трактора не работал, дверь водителя открыта, в кабине никого. Оглядевшись вокруг, кругом было чистое поле, никаких кустов или деревьев, он не увидел ни одной живой души.
        «Странно» подумал Виталий и, обойдя трактор по кругу, понял, что отогнать его с дороги некому. Сам Виталий никогда не водил данную технику, поэтому совершенно не представлял, как это сделать. Выдвинув версию, что трактор сломался и тракторист ушёл в посёлок за помощью, а это примерно километра три-четыре, соответственно ждать не имело смысла. Украсть это старьё с поля вряд ли кто сможет, поэтому мужик может не торопится, наверняка вернётся обратно не скоро. Следовательно, придётся самостоятельно справиться с возникшим на пути препятствием. Кроме как объехать трактор, у Виталия вариантов не было. Надеясь, что Нива справиться с поставленной задачей, он приступил к манёвру, выехал на вспаханное поле.
        По всей видимости, земля была ещё мёрзлой, так как автомобиль спокойно преодолевал комья перевёрнутой земли, как раздался сильный удар по машине, качнувший её на пружинах амортизаторов. Мгновенно остановившись, не понимая, что произошло, как он мог на такой маленькой скорости врезаться корпусом во что-то твёрдое. Виталий оглянулся, и тут же отшатнулся, так как в боковое окно с его стороны, какой-то неизвестный мужчина с размаху бил кулаком. Стекло выдержало первый удар, но покрылось многочисленными трещинами, похожими на расколотый лёд в луже, стало понятно, что от следующего удара оно рассыплется в труху.
        - Эй! Ты чё, мужик, творишь?! Припух что ли?! - крикнул Виталий и прибавил газу, убрав ногу с сцепления. "Нива" дёрнулась и поехала вперёд, набирая скорость.
        Проехав вперёд метров десять-пятнадцать, Виталий остановился и открыл дверь. Он хотел выйти и проучить этого наглеца, что напал на его автомобиль и разбил боковое стекло. Наверное, это сделал тракторист, непонятно каких блинов объевшийся, но скорее всего перепивший изрядно и поймавший так называемую белочку (белую горячку). Другой причины Виталий не видел, так как не приближался к стоящему на полевой дороге трактору. Обошёл его на расстоянии и обвинить его в попытке кражи не получится.
        Тракторист со съехавшей крышей напал на открывающуюся дверь, стукнув по ней так, что она с сильнейшим скрипом сначала открылась на максимум, а затем вернулась обратно. Звук был такой, что сомнений не оставалось - этот идиот погнул петли, и теперь помимо неработающего звукового сигнала придётся делать ещё и дверь. Преисполнившись вполне справедливым гневом, Виталий выскочил из автомобиля, сначала толкнул худощавого мужчинку в бок, от чего тот, не удержав равновесия, отскочил от двери, а затем, не теряя времени, что есть силы пнул этого съехавшего наглеца в область живота.
        - Ты чё, сука, делаешь?! Тварь, какого хрена двери ломаешь?!
        Мужчина удержался на ногах, лишь сделал пару шагов в сторону, после чего повернулся и посмотрел на Виталия. Взглянув в лицо полоумного тракториста, Виталию стало понятно, что этот человек потерян для общества если не навсегда, то очень надолго. Взывать к разуму человека с таким лицом, было бесполезно. Проще договорится с разъярённым медведем, чем с совершенно неадекватным, с кукольным лицом, напоминающую восковую маску, трактористом.
        Виталий не боялся этого мужчину: по сравнению с ним, тот напоминал подростка ростом метр с кепкой, весом не более пятидесяти килограмм, против Виталиных метр семьдесят два и весом сто килограмм точно, а может быть и больше, в последнее время он хорошо питался. Конечно, не великан, есть люди и побольше, например, первый парень, что был убит им, на голову выше него, да и весил на килограммов тридцать больше. Но этот тракторист своей комплекцией напоминал хоббита.
        - Ну чё ты уставился, дебил?!
        Виталий хотел сказать что-то насчёт двери, как мужчинка бросился в его сторону. Бросок был очень быстрым, впрочем, неудивительно с такой комплекцией тела, люди обычно шустрые, Виталий даже не успел выставить руки для защиты, как получил два удара: один в грудь, выше солнечного сплетения, другой - в левое плечо. Удары были столь сильные, что его тело буквально оторвалось от земли, перелетело через открытую, наверняка сломанную дверь машины. Далее было падение на лобовое стекло, капот "Нивы", кувырок через голову и приземление на землю мягким местом возле переднего колеса со стороны пассажира. Весь этот полёт был столь неожиданным для Виталия, что он так и не понял, что на самом деле произошло. Просто сидел на земле, моргал глазами, смотря на переднее крыло автомобиля и пытаясь сообразить, как так получилось. В районе груди появилась боль сначала далёкая, затем всё нарастающая, быстро переходящая в тупую, ноющую.
        Мужчинка, не задерживаясь, пока до Виталия дойдёт произошедшее, молча бросился в обход автомобиля с передней стороны. Преодолев это расстояние в считанную секунду, не откладывая в долгий ящик, схватил сидящего на земле растерянного Виталия за волосы и плечо, завалил его на землю лицом вниз и впился зубами в толстый воротник с капюшоном болоньевой зимней куртки.
        Уткнувшись лицом в холодный снег, ощутив острые грани подтаявшего льда на своей щеке, сознание Виталия мгновенно вернулось. Он попытался приподняться, как тут же получил сильный удар кулаком в бок, который мгновенно опрокинул его на землю, заставив при этом хватать воздух от боли, которая появилась мгновенно в нижней части рёбер со спины.
        По всей видимости, хоббит-тракторист, в конце концов, оторвал капюшон куртки, разорвал воротник, так как Виталий почувствовал острую боль со стороны спины, в районе трапециевидной мышцы. Боль была настолько дикой, что поддавшись инстинкту, Виталий буквально подлетел вверх вместе с повисшим на его спине трактористом. То, что его кусают, он сразу понял, причём не просто кусают, а пытаются ещё жевать.
        Сделав попытку сбросить взбесившегося тракториста со своей спины, Виталий ещё раз получил удар рукой в бок, который опрокинул его обратно на землю. Далее, дико крича на всю округу от ужасной боли, Виталий закрутился по земле, пытаясь избавиться от напавшего на него человека, вцепившегося мёртвой хваткой.
        Он совсем забыл про пистолет, находящийся у него в кобуре под мышкой, в так называемой «оперативке», такую обычно носят для скрытого ношения огнестрельного оружия в основном сотрудники оперативного отдела полиции, отсюда и приклеившееся название. Виталий носил оперативку с такой целью, чтобы сотрудники дорожной службы при проверке документов на машину не могли увидеть его пистолет, естественно у них бы не возникло множество лишних вопросов. Ещё этот пистолет не должна видеть будущая жертва, а из-под мышки его достать куда проще, чем из кармана куртки, например.
        Лишь очередной раз, приложившись твёрдым пистолетом по рёбрам, во время кувыркания по подтаявшему снегу, частично превратившемуся в лёд, Виталий осознал, что так мешает сбоку. Выхватив пистолет, практически на ощупь снял с предохранителя, патрон уже был в патроннике, направил дуло пистолета правой рукой через левую подмышку за спину и нажал на спусковой крючок, совершенно не думая, что может попасть в себя или выстрелить в пустоту неба у себя за спиной. Боль была настолько дикой, что думать совершенно не получалось.
        Неизвестно, попал он в сумасшедшего тракториста с первого раза или нет, но даже когда зубы отцепились от его шеи, и Виталий сбросил с себя неподвижное тело, он продолжил стрелять в мёртвого мужчину на земле, пока пистолет не встал на затворную задержку, сигнализирующую, что в магазине кончились патроны. Нахлынувшая злость заставила пару раз пнуть остывающий труп на снегу. После чего Виталий сел в машину и приступил рассматривать полученные повреждения.
        Куртка со спины была сильно порвана, вся одежда под ней пропиталась кровью. Трапециевидную мышцу было плохо видно, нужно было снимать всю одежду, что на холоде не хотелось делать, но при прикосновении боль была жуткой. Этот алкаш с белой горячкой прокусил мышцу в нескольких местах, ещё и пожевать успел, так что рана должна быть ужасной. Кое-как остановив кровь, изведя всю автомобильную аптечку, чувствуя, что правая рука начинает неметь и скоро вообще перестанет нормально функционировать, Виталий вышел из машины и внимательно оглядел окрестности в поисках признаков, что всю эту сцену мог наблюдать кто-то посторонний. Таковых не обнаружилось, куда ни глянь - поля, покрытые снегом.
        Аккуратно собрал гильзы, что получилось найти среди подтаявшего снега, одну, к сожалению, так и не удалось разыскать. Тщательно завернув труп в плёнку, которую Виталий всегда возил с собой, зафиксировал этот кокон липкой лентой (скотчем). Кое-как, постанывая от боли - правую руку невозможно было напрячь без болезненных ощущений - загрузил упакованный труп в багажник «Нивы». Далее прошёлся вокруг, чтобы убедиться, что ничего не выпало из карманов.
        Следов пребывания его машины было полно, как и следов зимней обуви, что он оставил, плюс кровь на снегу, среди которой наверняка найдутся капли и его крови - «Штирлиц никогда не был так близок к провалу». Это нападение свихнувшегося тракториста и вынужденное убийство этого сумасшедшего, ставило под угрозу, дальнейшее существование Виталия: слишком много явных следов на месте убийства он оставил. Но делать было нечего. Кое-как засыпав кровь ближайшим снегом с помощью лопаты, что он возил с собой, убедившись, что её со стороны не видно, ну если, конечно, ногой в неё не вляпаться, для этого придётся пройтись по полю немного левее трактора. Поэтому была надежда, что туда никто не попрётся. Виталий сел в свой автомобиль и отправился обратно домой. В магазине в таком виде появляться было нельзя, тем более этого сумасшедшего алкаша, наверное, будут искать, а Виталий точно запомнится в таком внешнем виде местным жителям и продавцу. Необходимо было подумать о своём алиби, и замести следы по возможности тщательнее.
        Прибыв домой, Виталий, шипя от боли, занёс труп в дом. Хорошо, что мужчина был лёгкий, и это не составило труда. Далее занялся сначала собой: скинул всю одежду, в том числе и обувь, в полиэтиленовый мешок, который завязал и убрал в сторону, чтобы в дальнейшем уничтожить - на этой одежде была кровь убитого им человека. С помощью двух зеркал посмотрел на свою рану на шее, переходящую на плечо со стороны спины. Укуса было два, оба рваные. Зубы прокусили кожу и проникли в мышцы. Обработав раны перекисью водорода, буквально промыв отверстия от зубов (кто знает, какая зараза была у этого алкаша на зубах), Виталий наложил чистые тампоны, которые приклеил с помощью простого скотча.
        Выдвинув на середину кухни стол, который обычно стоял у окна, застелил пол и стол плёнкой. Закрыл дверь на засов, окно плотной шторкой, включил мощный фонарь, повесив его над столом, приступил к разделке трупа. Мясо у Виталия было полно, поэтому у этого дистрофика он решил отрезать только самое вкусное, остальное уничтожить обычным способом, который он использует всегда.
        Вспоминая, как этот тщедушный мужичок толкнул его, да так, что Виталий перелетел через машину, рёбра до сих пор болели, он сделал первый надрез. Виталий слышал, что люди, тронувшиеся умом намного сильнее нормальных людей, но не думал, что настолько, больше считая это мифом, но вот сегодня убедился лично, и чуть не лишился жизни из-за этого дрыща. Ведь вцепись этот ненормальный в район шеи, где находятся вены и артерии, то лежать ему сейчас в поле остывающим.
        - А ведь он меня, сука, ел, - поморщившись от боли в плече, озвучил свою мысль Виталий и тут же, спохватившись, подумал: «Я тоже ем людей. Но я-то не живьём их ем, а этот дебил вцепился в меня словно я сочный стейк. Да и как меня можно сравнивать с этим животным. Мой рацион - это жизненная необходимость, а у этого хоббита крыша поехала, это точно. Это можно было понять, только взглянув на лицо тракториста. Ужас, жуть просто, вот кто действительно маньяк и животное, это же сколько пить надо было, чтобы превратиться в подобное».
        Достав последнюю бутылку водки, Виталий выпил стакан.
        «Неее, я вот так не пью, я не алкаш, как этот, бутылка в день для моего организма - это норма. Тем более пью только хорошую водку, а не какой-то там суррогат, закусываю хорошо,» - продолжал думать Виталий, чувствуя, как от алкоголя, попавшего в кровь, закружилась голова.
        Зашкворчала сковорода на печке, подсолнечное масло нагрелось, и Виталий положил в неё два куска мяса, отрезанные от сумасшедшего тракториста, удовлетворённо вдыхая запах зашипевшего на сковороде свежака.
        Справившись с трупом намного быстрее, чем обычно, так как мужчина был мелковат, да и он не собирался тщательно и полностью того разделывать, отрезал лишь самые мясистые и вкусные части тела. Упаковал все куски мяса в вакуумные пакеты, из которых выкачал воздух с помощью специального насоса. Эти пакеты убрал в природный холодильник, что у него был в погребе. Там лежал лед, вырезанный из замершего озера рядом, который создавал в подполье минусовую температуру вплоть до июля месяца.
        Мясо было готовым. Выложив кусок на большую тарелку, он его сначала порезал на мелкие кусочки, затем налил ещё стакан водки, опрокинув тот сразу залпом. Так пить он научился в армии, часто обмывали звёзды на погонах, а это предполагало выпить стакан водки сразу целиком. Поддев вилкой кусочек мяса, Виталий, закрыв глаза, положил его в рот, и принялся жевать.
        Резко открыв глаза, и прищурившись, продолжая разжёвывать мясо, Виталий очень удивился, мясо было совершенно безвкусным. Он чувствовал вкус подсолнечного масла, соль, перец, структуру мяса, но вот вкус мяса отсутствовал полностью. Положив в рот ещё один поджаренный кусок, он убедился, что тракторист совершенно безвкусен, от слова абсолютно. Это озадачило Виталия, он уставился на тарелку с нарезанным мясом. Выглядело оно как обычное жареное мясо, но, приблизившись лицом к тарелке, он понял, что оно совершенно не пахнет, как должно пахнуть приготовленное на сковороде мясо.
        Приблизившись к трупу, от которого мало, что осталось, Виталий понюхал кости, на которых остались остатки мяса. Опять он не почувствовал того ни с чем несравнимого и, естественно, незабываемого запаха человечины.
        «Да, однако же. Неужели алкоголизм настолько сильно влияет на вкус мяса?» - подумал Виталий, но решил всё же проверить себя, может быть он после того, как его покусали, потерял обоняние.
        Опять спустился в погреб, достал кусок мяса из старых запасов, одного из гастарбайтеров. Не размораживая, отрезал от него небольшой кусок и бросил на разогретую сковороду. Тонкий кусочек быстро растаял и принялся поджариваться. Запах от него сразу наполнил всю кухню, теперь Виталий не сомневался, что, попробовав этот кусочек, когда он будет готов, испытает вкус нежного, с молочным вкусом мяса. Так и получилось, выходит, что мясо тракториста-алкоголика действительно не имеет вкуса по странному стечению обстоятельств. Этот раскрывшийся факт очень удивил Виталия. Получается, алкоголиков или страдающих белой горячкой нельзя есть, странно.
        Выпив бутылку водки, так и не притронувшись больше к безвкусному мясу, Виталий прибрался на кухне после разделки тракториста, после чего почувствовав себя ужасно уставшим, прилёг поспать. Проснулся он посреди ночи от дикого жара, понял, что серьёзно заболел, простыл или в рану попала зараза, и началось воспаление. Оглядев рану с помощью двух зеркал, не увидел ничего опасного. Рана немного покраснела, чуть-чуть припухла, но не выглядела так, что внутри началось нагноение. Всё равно, ещё раз обработав место укусов, наложив чистые тампоны, Виталий прилёг. Лекарств в доме не было, он никогда сильно не болел и не имел привычки закупаться в аптеке на всякий случай, предпочитая покупать лекарственный препарат непосредственно перед применением. Посреди ночи ехать за лекарствами было глупо, да и алкоголь ещё не выветрился, поэтому он попытался уснуть, ворочаясь на кровати и обливаясь потом.
        На следующий день ему стало ещё хуже, он понял, что точно никуда не сможет поехать, тем более за окном поднялся ветер и пошёл дождь со снегом. С одной стороны, это было хорошо, вода скроет следы возле трактора и растворит кровь, оставшуюся на земле. В случае поиска тракториста, можно было надеяться, что на него не выйдут и не придётся врать. С другой - ему было совсем плохо, трясло так, что, казалось, он вот-вот отъедет в мир иной. Нужен был врач, причём срочно, но телефон не работал. Стало как никогда страшно, страшно за то, что ему некому помочь в этом богом забытом месте. Он вспомнил бабушку и маму, как они учили его молиться, он до сих пор помнил различные молитвы, которые вынужден был читать вслух перед сном в детстве. Несмотря на то, что всю свою взрослую жизнь он воспринимал веру в бога скептически, в этот раз страх поборол любые логические доводы. Виталий, лёжа на старом, ещё завезённом сюда его отцом диване, завернувшись во всё, что можно было найти, стал молиться горячо, искренне. «Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя твое, да придет Царствие Твое, да будет воля Твоя как на земле,
так на небе. Хлеб наш насущный дай нам, как и вина испиться. Ведь вино есть кровь твоя, а плоть хлеб для каждого верующего. Ибо сказал ты «Кто ест плоть мою и пьёт кровь мою будет иметь царствие небесное» И оставь нам долги наши, как мы оставляем должникам нашим. Не введи нас во искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство сила и слава во веки. Аминь.»
        Каждый раз, повторяя молитву, Виталий словно прозревал. Он действительно почувствовал себя гораздо лучше. Что-то божественное направляло его в нужном направлении. Поэтому он повторял молитву всё громче и громче. Мысль, словно гром с ясного неба, поразила его, он понял, как сделать так, чтобы не умереть сейчас, что делать потом, чтобы стать ближе к богу.
        Словно дикий зверь, он грыз мороженное сырое мясо, чувствуя, как оттаявшая кровь стекает по его подбородку. Это было ни с чем несравнимое удовольствие, чувствовать, как оно тает во рту словно мороженное, только вкус у этого мороженного был вкусом человеческой печени.
        - Хлеб наш насущный дай нам, дай и вина испиться. Ведь вино есть кровь твоя, а плоть, хлеб для каждого верующего. Ибо сказал ты «Кто ест плоть мою и пьёт кровь мою будет иметь царствие небесное», - постоянно повторял зверь в человеческом обличии, у которого лицо, начиная от носа и заканчивая подбородком, было перепачкано медленно текучей кровью, стекающей по шее и ниже на грудь.
        
        ***
        На третий день Виталий словно воскрес. Его рана на плече и шее почти не болела, покрылась коркой и очень быстро заживала. Температура пришла в норму, а вместо усталости, упадка сил после болезни, он чувствовал себя гораздо лучше, даже сильнее как будто. Появилась лёгкость в теле, словно он стал лет на десять моложе.
        Полностью ликвидировав следы тракториста в доме, он избавился от его останков. В специально отведённом месте закопал на достаточную глубину, чтобы их не могли раскопать собаки или волки. Место было столь отдалённым и неприметным, что туда вряд ли сунется человек - кому охота лазить по колючим кустам, да ещё в узком месте оврага, который в ближайшее время должен был осыпаться, навсегда погребая под собой пепел останков.
        Погода восстановилась, на улице опять светило солнце, было тепло. Выпавший за последние два дня снег потёк ручейками и откладывать в долгий ящик поход в магазин становилось опасным. Скоро дорога раскиснет, и вообще не проедешь. Виталий надел осеннюю куртку, так как зимняя была безвозвратно потеряна в схватке с трактористом. Хорошо, что погода позволяла переодеться в демисезонную куртку, тем более в автомобиле было тепло - печка работала хорошо. Собравшись, немного повозившись с дверью "Нивы", которая после удара плохо закрывалась, Виталий закрыл дом и отправился за покупками.
        Трактор стоял на месте, за последние почти четыре дня вокруг него не появилось ни одного нового следа, это явно намекало на то, что сумасшедшего тракториста никто не ищет, либо не знают, в какую он сторону поехал. Эта новость немного обрадовала, но и посеяло зерно какого-то дискомфорта, как будто пазл данной загадки был собран не полностью. Что делал этот идиот тут, какого хера он остановился здесь, почему у него поехала кукушка, и он напал на меня, и много других не столь важных вопросов роились в его голове.
        Остановившись на пригорке, с которого открывался отличный вид на посёлок внизу и Саратов, виднеющийся вдалеке, Виталий вышел размять ноги. На улице стояла отличная погода, видимость была хорошей, и асфальтированную дорогу, проходящую рядом с посёлком, было видно хорошо. В обычный день по ней часто двигались автомобили, и она имела чёрный цвет. Сегодня она была покрыта снегом, и можно было рассмотреть пару машин, которые стояли, уткнувшись друг в друга на обочине не далеко от самой трассы. «Авария, наверное,» - подумал Виталий и сел обратно в заведённую "Ниву", чтобы продолжить движение.
        Подъехав по полевой дороге к трассе, перед которой он обычно останавливался, наблюдая в обе стороны, чтобы пропустить мчащиеся на большой скорости автомобили, он остановился совсем по другой причине. На асфальте дороги лежал белый нетронутый снег, покрывший её ровным слоем. Обычно эту трассу чистили, но тут даже не прикасались к снегу. Более того, не важно, почищена дорога или нет, движение по ней всегда было таким плотным, что девственно ровный снег, лежащий на ней, выглядел неестественно.
        Глупо уставившись на трассу, Виталий въехал на неё, нарушая снежный покров своими колёсами, развернулся в сторону посёлка, до которого по этой дороге нужно было двигаться ещё полтора километра. Единственное, что приходило на ум, это то, что дорогу перекрыли с обоих концов по какой-то причине и не пускают на неё автомобили.
        Проехав каких-то метров триста, остановился возле двух автомобилей, съехавших с дороги на покрытую снегом обочину. Обе машины выглядели целыми, но были покрыты небольшим слоем снега и льда. Сразу было видно, что автомобили бросили здесь, причём уже давно, так как за ними не тянулся след колёс по снегу. Виталий разглядывал машины, думая, что с ними могло приключиться, почему их бросили хозяева (у одной были открыты обе двери), как вдруг он услышал глухой стук, исходящий от одной из машин.
        Прислушавшись, ему всё же пришлось выйти из автомобиля, с опаской оглядываясь вокруг, почему-то данная ситуация казалась неестественной и поэтому опасной. Стук повторился, затем перерос в постоянный. Кто-то, настойчиво пытался привлечь его внимание. Звук исходил от машины с закрытыми дверьми. Снег был неглубоким, хрупким, подтаявшим, в нём максимум утопала ступня ботинка, поэтому это не мешало передвижению по нему. Виталий осторожно направился к автомобилю, из которого раздавался глухой стук. Его сердце забилось чаще, тихая, безмятежная картина вокруг, практически осязаемая тишина, на всегда оживлённой трассе, сильно будоражили фантазию. Приблизившись к отечественному автопрому под названием «Приора» цвета, металлик, он осторожно попытался заглянуть в салон. К сожалению, лобовое стекло было в снегу, а боковые имели тонировку, через которую трудно было что-либо разглядеть. Стук при этом внутри автомобиля увеличил свою частоту.
        - Эй! Есть кто там?! - спросил Виталий, почувствовав, как это глупо звучит, протянул руку, чтобы сбросить снег с лобового стекла, не хотелось открывать дверь, пока хозяева автомобиля не дадут на это добро.
        Со стороны лесопосадок вдоль дороги, находящихся в метрах двадцати, раздался хруст ветки. Виталий поднял голову и посмотрел поверх крыши «Приоры» на деревья. Из-за дерева выбежала девочка лет десяти, одетая в тёплый спортивный костюм желтого цвета, но без головного убора, хотя на улице всё же было прохладно. Сразу за ней мужчина лет пятидесяти, в пальто нараспашку, тоже без шапки. Было такое ощущение, что они из соседней машины, стоящей чуть позади «Приоры», но с распахнутыми двумя дверьми. Наверное, ходили в туалет, зачем ещё можно ходить в лесопосадки.
        - Здравствуйте! - поздоровался Виталий и хотел задать вопрос, по поводу трассы, автомобилей, но не успел, так как поведение двух человек вышедших из леса, было, мягко говоря, ненормальным, от этого обескураживающим.
        Девочка, встав на четвереньки, погрузив ладони в холодный снег, побежала в сторону Виталия. Мужчина так же, не издавая ни звука, но на своих двоих, последовал за девочкой. Бежали они очень быстро, выглядело это неправильно как-то, заставляя недоумённо с любопытством наблюдать за мужчиной и девочкой. Виталий знал, что они преодолеют это расстояние в считанные секунды, и он вряд ли успеет добежать до своего автомобиля, а бежать при виде этой картины почему-то очень захотелось.
        Он лишь успел отступить на шаг от «Приоры», из которой продолжали раздаваться глухие звуки, как девочка довольно-таки проворно для своего возраста, не тратя время на то, чтобы оббежать препятствие, запрыгнула на крышу легкового автомобиля. Лишь взглянув на лицо девочки, Виталий понял, что она, мягко говоря, странная, да ещё её поведение, только усугубляло его уверенность в этом. Мужчина, бежавший вслед своей дочери (или неизвестно кем она ему приходилась), решил не следовать примеру девочки, приступил к манёвру по обходу автомобиля со стороны капота. Его лицо было таким же, как у девочки, сидящей на корточках на крыше автомобиля, желтоватым по цвету, без какой-либо мимики, словно застывшая восковая маска. Виталий вспомнил тракториста, чьё мясо оказалось совершенно безвкусным - у этих обоих было такое же лицо.
        Наверное, инстинкты самосохранения возобладали над сознанием, так как он даже не заметил, как оказался в двух-трёх метрах от машины, на крыше которой сидела девочка, не дожидаясь, когда дядя преодолеет препятствие в виде автомобиля. Прошло, наверное, не больше секунды, как Виталий, выставив левую руку с раскрытой ладонью вперёд, как бы пытаясь таким образом защититься. Положил при этом правую ладонь на рукоятку пистолета под мышкой.
        - Э-э-э, успокойтесь!
        Его никто не слушал, мужчина только ускорился. Тогда, выхватив пистолет, он направил его в голову приближающегося неадекватного человека. Расстояние было слишком маленьким, чтобы успеть что-то сказать, а лицо и действия того, кто молча бежал на него, не предвещали ничего хорошего. Поэтому больше от страха, повинуясь лишь инстинктам, Виталий нажал на спусковой крючок, зная, что патрон в патроннике, а предохранитель он снял, ещё вынимая пистолет из кобуры, автоматически, как его учили на стрельбище, чтобы экономить время, во время выполнения упражнения по стрельбам. Раздался выстрел, практически в упор, промазать было затруднительно. Голова мужчины откинулась назад, и он, замерев на месте, словно мешок рухнул к ногам Виталия.
        Он находился в шоковом состоянии, ведь данное убийство было им не запланировано. Можно сказать, оно вышло случайно, тот барьер, что не позволял ему убить человека был сломан давно, только поэтому он так легко выстрелил мужчине в голову, так как делал это не раз. Во всей этой эмоциональной встряске он не обратил внимания на то, что девочка прыгнула в его сторону прямо с крыши автомобиля. Легко преодолев расстояние в два три метра, её хрупкое и почти невесомое тело ударилось о грудь Виталия. Она не сбила его с ног, лишь под воздействием её инерции он сделал шаг назад, а напавшая, не теряя времени даром, вцепилась зубами в его левую щеку.
        Зубки у этой маленькой бестии, были маленькими и невероятно острыми, она сразу прокусила плоть, вцепившись руками, мёртвой хваткой, Виталию за шею.
        - Ах ты! Бля-я-я! - он попытался сбросить с себя эту злобную школьницу, но она словно клещ, вцепилась так, что оторвать её от себя у взрослого мужчины не хватало сил.
        Тем временем, она продолжала его буквально есть, пытаясь оторвать кусок мяса от его щеки. Боль была настолько сильной, что разум покинул Виталия, остались лишь инстинкты. Он бил, что есть силы, руками, рукояткой пистолета по этому хрупкому телу, крутился как юла, пытаясь сбросить с себя девочку, всё было бесполезно, она лишь ещё больше вгрызалась в его плоть.
        Не в силах больше терпеть, такую запредельную боль, он приставил дуло пистолета к животу девочки и выстрелил, чувствуя, как её тело дёрнулось от силы, пробиваемой её насквозь пули. Торс десятилетней девочки был слишком тонким, чтобы остановить собой кусок свинца, покрытого латунной оболочкой, поэтому пуля, вырвав со спины значительный кусок мяса, ушла в сторону лесопосадок. Однако это не остановило маленькую вампиршу, она как ни в чём не бывало продолжала грызть его. Тогда он направил дуло пистолета выше, там, где находились лёгкие, сердце и выстрелил повторно. Вторая пуля лишила жизни маленькую девочку, вцепившуюся в него, она обмякла и камнем упала в снег.
        Все ещё находясь в шоке, Виталий огляделся вокруг, ожидая следующего нападения, но на дороге как обычно стояла весенняя тишина, других людей с восковыми лицами видно не было. Взяв чистый снег под ногами, он приложил его к ране и, шипя от боли, посмотрел на то, что он натворил. На белоснежном снегу, который покрылся брызгами крови, лежали два трупа: мужчины и девочки.
        - Да, чтоб, вас! Что это за хрень сейчас была! - выкрикнул он в придорожную пустоту.
        Ответом ему был глухой звук стука, раздающийся изнутри «Приоры». Понимая, что единственный свидетель произошедшего сейчас находится в закрытой машине, Виталий, приложив ещё чистого снега к ране на щеке, - кровь так и не желала останавливаться, стекая по шее, вниз, пачкая футболку и свитер, - всё ещё держа пистолет в руке наготове, направился к автомобилю.
        Не желая больше рисковать - вдруг внутри такой же свихнувшийся человек, - он смахнул с лобового стекла снег, заглянул внутрь и тут же отпрянул. С внутренней стороны стекло было испачкано чем-то тёмным, как будто кто-то плеснул чёрную краску на стекло и размазал её руками. Между этими разводами имелись чистые прогалы. Заглянув в салон автомобиля, он сразу увидел труп женщины, сидящей за рулём. Её шея, лицо представляли собой кровавое месиво, словно кто-то всё это выгрыз тщательно, до кости.
        Сквозь лобовое стекло на него смотрело чудовище, что наверняка внутри автомобиля всё это сотворило. Это был ребёнок лет пяти или шести, и было непонятно, мальчик это или девочка, так как лицо, волосы, руки у этого маленького монстра настолько были перепачканы засохшей кровью, что он выглядел как чертёнок. Увидев Виталия, ребёнок бросился на лобовое стекло, раздался глухой стук, но стекло легко выдержала этот натиск. Сразу же перехотелось открывать двери автомобиля. Виталий отошел от него и посмотрел на трупы мужчины и ребенка, лежащие на снегу, думая, что делать дальше, продолжая прикладывать холодный снег к прокусанной щеке.
        Может это какая-то эпидемия, поэтому дорога перекрыта и сюда не пускают людей и машины, а про него, естественно, никто не знает. Если это так, то встаёт вопрос, как он будет отвечать перед законом за двойное убийство, тем более одна жертва - это несовершеннолетняя девочка. Жизненный опыт подсказывал, что его вряд ли погладят по головке, тюремный срок ему скорей всего обеспечен, а в тюрьму ох как не хотелось. За долю секунды приняв решение, Виталий приступил к осуществлению своего плана. Он понимал, что своих следов на месте преступления оставил очень много. Тут его кровь, следы обуви и автомобиля, гильзы от патронов он нашёл все, пули, к сожалению, улетели в неизвестном направлении. Если следственная группа задействует значительные силы, то сможет их найти, а по ним легко вычислит его. Но существовал большой шанс, что пули, пробив череп мужчины и худенькое тело девочки, потеряли устойчивую траекторию полёта, проще говоря, срикошетили и улетели достаточно далеко, чтобы их поиск не увенчался успехом.
        Далее он подогнал "Ниву" и загрузил два трупа к себе в багажник, не забыв постелить плёнку, чтобы не запачкать автомобиль кровью, вытекающей из огнестрельных ран. Взял несколько простых магазинных пакетов с ручками, с помощью лопаты собрал весь снег, на котором была кровь и частички мяса с мозгами, получилось аж пять больших пакетов. Понятное дело, что всю кровь хрен соберёшь, не получится по объективным причинам, но ему необходимо было, чтобы она не бросалась в глаза случайному прохожему или автомобилисту, а там снег растает и остатки крови будут растворены и впитаются вместе с водой в почву, по крайней мере ему так хотелось думать.
        Удалив как можно тщательнее следы преступления, Виталий отправился прочь от этого места. Уехав как можно подальше от дороги, найдя неприметное место, овраг с соседствующим леском, выгрузил трупы с пакетами, обложил всё это сухостоем, что натаскал с лесополосы рядом и поджёг. Огонь не уничтожит трупы, но все частички материи, волосы, его кровь, в общем, все микрочастички, что он не смог бы при любом раскладе уничтожить, огонь пожрёт, разрушит до полной невозможности идентифицировать это с ним. Конечно, оставались раны от огнестрельного оружия, и трасологическая экспертиза легко сможет выявить индивидуальные следы, но для неё необходима сама пуля, чтобы привязать убийство к нему, которую, он надеялся, не найдут.
        Наблюдая, как костёр разгорелся, уничтожая следы преступления, Виталий достал автомобильную аптечку, которая совсем обмельчала после обработки шеи, покусанной трактористом. Очистив от грязи укус на щеке перекисью водорода, понимая, что теперь шрама на лице ему не избежать, наложил повязку на рану. Всё же решил доехать до магазина и аптеки - его запасы были практически на нуле, необходимо было их пополнить.
        Проехав мимо двух брошенных машин, где два часа назад у него произошёл инцидент. Убедившись, что по дороге за это время так никто не проезжал, что было очень странно, Виталий направился к посёлку. Не доезжая до знака на дороге, на котором было написано название посёлка, он столкнулся с ещё тремя автомобилями. Один из них был перевёрнут, лежал возле посадок, присыпанный снегом, две машины пострадали от лобового столкновения. Скорость, по всей видимости, у них была слишком маленькой, так как получили оба автомобиля незначительные повреждения: спереди, разбиты бампера, капоты погнуты, стёкла не пострадали, остались целыми.
        Сбавив скорость, Виталий принялся разглядывать разбитые машины, стараясь находиться от них подальше, чтобы не проколоть колесо об осколки, что отлетели от этих автомобилей во время аварии и сейчас скрыты снегом. Людей внутри машин не было, и следов на недавно выпавшем снегу не имелось, что ясно давало понять - авария произошла давно, и люди после неё ушли с этого места или их как пострадавших вывезли в больничку.
        Зрение выхватило в зеркале заднего вида с пассажирской стороны движение позади автомобиля. Стекло на водительской двери было повреждено, потеряло свою прозрачность, через него нельзя было посмотреть в зеркало заднего вида, чтобы убедиться, что ему не померещилось. Заднее стекло на двери багажника было грязным, поэтому бесполезно было смотреть в зеркало, висящее над головой. Виталий прибавил газу и вильнул "Нивой", продолжая смотреть в зеркало со стороны пассажира. Его догадка оказалась верна: за движущимся автомобилем молча бежали несколько человек. Их лица трудно было разглядеть, но, судя по такому поведению, эти люди точно ненормальные, как тот тракторист и девочка с мужиком. Нормальные не бежали бы сломя голову за движущейся машиной, скорей бы окликнули или махали руками, чтобы привлечь внимание.
        Как бы быстро не бежали за ним, "Нива" всё же быстрее человека, поэтому Виталий стал отрываться от преследующей его группы. Впереди, почти на въезде в посёлок, он увидел, как в его сторону по дороге, навстречу автомобилю бежит разношерстная толпа. Среди этих людей были дети, женщины, мужчины. Одеты они были кто во что горазд, даже дед в семейных трусах имелся. Их было настолько много, выглядело сие мероприятие столь необычным, что Виталий понял, что бегущие за ним и люди впереди, сошли сума и теперь, услышав его автомобиль, увидев его, бегут, чтобы вытащить из "Нивы" и убить. Эта мысль просто взорвала мозг: «Они все сошли с ума!».
        На разворот не было ни времени, ни возможности, пока бы он крутился на двухполосной дороге, чтобы повернуть обратно (дальнейшее движение в сторону посёлка было самоубийством), съехавшие с катушек успели бы напасть на автомобиль, а такой толпой они точно разобьют стёкла и вытащат его из "Нивы". Поэтому Виталий, надеясь на чудо, съехал с дороги и прямо по полю, прыгая по ухабам, не сбавляя скорости, помчался прочь. Нива с её проходимостью, легко пережила такой манёвр, тем более Виталий включил сразу два моста. Толпа с посёлка объединилась с группой, что преследовала его, и продолжила бежать вслед за ним, но уже по полю. Какое-то время им удавалось держать дистанцию и даже немного её сокращать. Но когда он выехал на полевую дорогу, пересекающую поля, и прибавил газу, толпа безумных безнадёжно отстала.
        Добравшись до холма, откуда он наблюдал за посёлком и дорогой, разминая ноги, Виталий остановился и, убедившись, что он в безопасности вышел из автомобиля. Полученная информация о происходящем вокруг помогла посмотреть на картину, что его окружала, по-другому. Только теперь он обратил внимание, что из трубы Саратовской ТЭЦ не идёт дым, а это было очень подозрительно. Сколько он себя помнил, в отопительный сезон трубы ТЭЦ всегда дымили густым серым иногда беловатым дымом, иначе квартиры в городе останутся без горячей воды и отопления. «Может я умер? Лежу сейчас на диване в доме остываю, а это мой собственный Ад. То я ел людей, а теперь они хотят съесть меня,» - подумал Виталий.
        Он не знал, как проверить жив человек или это сон. Слышал, что нужно ущипнуть себя - так и сделал. Теперь помимо прокушенной щеки ещё стала болеть ладонь. Быстро собравшись с мыслями, взяв себя в руки, решил съездить в обход населённых пунктов до города, может, там всё нормально и это происходит только в одном взятом посёлке. Тем более не мешало бы заглянуть на заправку, так как бензина было меньше чем полбака, а запас всегда нужен.
        Следуя по полевым дорогам, только теперь в обратную сторону, чтобы выехать на центральную трассу, Виталий внимательно осматривал окрестности. Примечая тот факт, что следы человеческой деятельности вокруг, которых всегда достаточно возле города, полностью отсутствуют. Картина, где дороги и автомобили на них занесены снегом, не видно дыма печных труб, тепловых станций, небо чистое, синее без единого облачка, на котором нет белых полос от реактивных выхлопов самолетов, удручает. Подъехав к федеральной трассе и остановившись неподалёку от неё, Виталий заглушил "Ниву" и вышел из неё, чтобы осмотреться. На улице стояла почти идеальная тишина, кроме звуков природы не было слышно ничего.
        Он надеялся, что на федеральной трассе почистят снег, или его укатают колёса проезжающих многочисленных машин. Всё-таки за такими дорогами государство следит куда лучше, чем за местными, областными. Его ждало разочарование: расположенная впереди дорога федерального значения была полностью белая, с торчащими на обочинах, занесённых частично снегом, корпусами автомобилей. Поражала тишина, в которой отсутствовали какие-либо звуки человеческой деятельности.
        Если такое происходит повсеместно, то как быть? Близких необходимо спасать, правда, как это сделать, он не знал. Надо, попасть в город, там престарелая мама, совсем беззащитная, перед всеми этими сумасшедшими. Ведь он, здоровый мужик, кое-как справился с маленькой девочкой и то с помощью огнестрельного оружия. В городе находится бывшая жена, но ему на неё наплевать, пускай её спасает сожитель с кем она живёт. Вот единственного сына нужно вытащить. Пацан пошёл по стопам отца, поступил в Саратовский военный институт национальной гвардии России. А это учебное заведение военное, следовательно, дисциплина и наличие огнестрельного оружия даёт курсантам больше шансов выжить в этой непростой ситуации.
        Федеральная дорога была покрыта ровным, никем не потревоженным снегом, это, можно сказать, привело в сильный ступор Виталия. Стало понятно, что произошло что-то ужасное. Настолько ужасное, что люди уже несколько дней не ездят по дорогам федерального значения. Будучи бывшим военным, он не знал такого оружия, чтобы при применении которого, с людьми на территории другого государства происходило что-то подобное. Правда, он многого не знает, ведь он - простая штабная крыса, далёкий от новинок современного вооружения. Тем более давно на пенсии, попросили, так сказать, освободить место по-хорошему, а ведь ещё мог служить: до сих пор здоровья хватает. И если против России было применено вирусное, бактериологическое или подобное оружие, что сделало всех жителей данной территории безумными, агрессивными тварями, то почему он не заболел или не сошёл с ума? Этот вопрос повис в воздухе, так как на него у Виталия не было ответа. Было лишь чёткое убеждение, что если это правда, и жители России уничтожены вот таким коварным способом, то возникает множество очень важных вопросов: Когда на захваченную территорию
войдут войска захватчиков? Что они будут делать с поражённым неизвестной болезнью населением? Это сумасшествие пройдёт само по себе или поражённые люди в конце концов-то умрут? Почему он не заразился как все остальные? Ведь он ещё не видел здоровых людей, значит ли это, что он остался единственный не сошедший с ума? Может у него есть иммунитет или он находился в своём доме далеко от мест, где эта зараза распространялась? А вдруг он сейчас дышит отравленным воздухом и в ближайшее время его лицо пожелтеет, а разум покинет голову? На данные вопросы, у Виталия ответы отсутствовали.
        Как быть в данной ситуации, он не знал, поэтому просто выехал на федеральную трассу, оставляя за собой единственный след от автомобиля на девственном снегу. Направился по окружной дороге, чтобы въехать в город со стороны ленинского района, где проживала его мама.
        По дороге встречались запорошенные снегом разные машины, грузовые, легковые. Некоторые из них остановились прямо на дороге, другие улетели на обочину, перевернулись, лежали на боку, крыше. Было такое ощущение, что у двигающихся по дороге машин неожиданно уснули все водители, а автомобили продолжили своё движение, совершенно потеряв какое-либо управление, врезались друг в друга, улетали на большой скорости в кювет.
        Несколько раз его машину преследовали люди с восковыми лицами, но он легко от них оторвался. Когда проезжал мимо гостиницы и кафе через дорогу напротив, где находилось несколько больших грузовых фур, стоянка с легковыми автомобилями, эти сумасшедшие набросились на него с разных сторон. Их было так много, что одному даже удалось запрыгнуть на капот "Нивы", но неудачник не удержал своё равновесие, когда Виталий крутанул руль в сторону, и таким образом сбросил наглеца. Но вот когда он добрался до следующего населённого пункта, как раз именно там находилась большая дорожная развязка, чтобы повернуть в сторону города, он осознал весь масштаб случившегося.
        На мосту произошла большая авария, естественно, приключившаяся уже давно. Большие гружёные фуры, идущие колонной навстречу друг другу, по всей видимости, имея приличную скорость, вдруг потеряли управление. На мосту, что представлял собой узкий участок дороги, в тот миг началась карусель смерти. Разбивая ограждения, металлическую и бетонную преграду, огромные автопоезда улетали вниз с моста, в пропасть. Другие, выезжая на встречную полосу, сталкивались с колонной таких же тяжеловесных автомашин, что шла им навстречу, переворачивались, продолжая движение по инерции, врезались в следующие автомобили. В конце концов, посередине моста, сложилась такая гора искорёженных автомашин, что проехать по нему не представлялось возможным. Вдобавок к этому возникла ещё одна не менее серьёзная проблема - это большое количество сошедших с ума людей, что находились непосредственно на мосту. Некоторые из них являлись непосредственно участниками данной аварии, их легко было узнать по характерным травмам и изодранной одежде. Другие же прибежали со стороны ближайшего посёлка, почуяв свежее мясо. И вот вся эта толпа,
только завидев "Ниву", движущуюся в их направлении, тут же сплошным потоком, словно лавина, направилась в его сторону. Пришлось резко ретироваться, менять свой курс, сворачивать с дороги в поле и уносить ноги, подпрыгивая на старом сидении от неровностей необъезженной степи.
        Ближе к вечеру, Виталий сделал не одну попытку подъехать к городу по знакомым путям. Но попасть в город было невозможно, не то, чтобы в него вообще попасть, хотя бы на ближайшие окраины. Приходилось постоянно подаваться в бега, хорошо, что старая Нива не подводила. Так как все подъезды к городу были забиты сотнями, тысячами совершенно неадекватных людей. Виталий, в конце концов-то сдался, поняв, что он не сможет попасть к матери, чтобы её спасти, вывезти из этого кошмара. Осознав всю бесперспективность дальнейших таких попыток, Виталий направился обратно в свою берлогу.
        Прибыв домой, закрывшись в своей избушке, он впал в депрессию. Психика была подавлена всем тем, что ему было суждено увидеть. Полечить нервы было нечем, алкоголь он так и не смог купить. Да, что там алкоголь, он вообще из-за создавшейся вокруг обстановки ничего не смог купить, даже так необходимые ему лекарства. Щека, укушенная девочкой, отдавала пульсирующей болью, жаром, а при попытке пошевелить челюстью, стреляло в ушах и затылке такой резкой болью, что темнело в глазах. Обработать рану, поменять повязку было нечем, уж не говоря о том, чтобы принять сильное обезболивающее, что намного бы облегчило его жизнь в данное время. Для этого бы и пол-литровая беленькой сгодилась бы, но где её сейчас взять. Продукты дома были кое-какие, главное, что мяса ещё хватало, этим добром он хорошо затарился, грех жаловаться. Но в данное время он бы многое отдал, чтобы просто напиться, уснуть, и забыться, чтобы выбросить сегодняшний день из своей головы.
        На улице почти стемнело, и сидя в доме, без света, Виталий не находил себе места. Желание выпить накатывало всё сильнее. Даже опасность в виде темноты и прячущихся среди неё монстров, что раньше были людьми, не пугала его. В конце концов, он не выдержал, решительно встал с дивана, вышел на морозный воздух. Постоял немного возле автомобиля, думая, где он сможет достать выпивку. Было понятно, что необходимо избегать больших, а лучше любых населённых пунктов, где всегда полно народу, а значит потенциально желтолицых. Выпивка имеется не только в магазинах, но и в барах, некоторых кафе, а пиво так вообще он видел на автозаправочной станции.
        Буквально в пяти или шести километрах от его дома, если по прямой через поля, находится дорожный гостиничный комплекс, расположенный на федеральной трассе. Там размещены пару отелей для отдыха и ночёвки водителей, столовая, кафе, бар, а главное АЗС. Всё это находится вдоль дороги в чистом поле, на значительном расстоянии от населенных пунктов. Вот туда и решил наведаться Виталий.
        Несмотря на то, что все эти постройки располагались вдали от города и посёлка, там всё-таки работали люди, и наверное, были посетители, которые, скорее всего, до сих пор находятся там. Были большие подозрения, что данные люди, как и все в округе сошли с ума, а значит, стоит ему там появиться, они нападут на него. Сколько на этой территории может быть потенциальных желтолицых, Виталий затруднялся предположить, но то, что у него осталось всего двадцать один патрон к пистолету - это был факт, очень грустный и настораживающий факт, судя по тому, что творится сейчас вокруг. Он надеялся, что боезапаса, что у него имеется, хватит, чтобы добраться до бара или кафе, а также попытаться заправиться. Но вот что делать дальше, если ничего не изменится, ему придётся обдумать позже.
        Вспоминая, как он недавно прятал и сжигал труппы мужчины с девочкой, он улыбнулся, ведь сейчас нет необходимости прятаться, судя по окружающей обстановке, злые полицейские не придут за ним. Возникло небольшое облегчение, скрытая где-то в глубине души надежда, что всё, что он сделал до сегодняшнего дня, убийства мужчин, его желания, которые не поймёт ни один человек, останется безнаказанным. Поэтому все, кто помешает ему добраться до алкоголя или бензина, будут им убиты и оставлены на месте. Теперь незачем прятаться, скрывать свои намерения, опасаться возмездия, даже если в скором времени всё наладится, в чём он очень сильно сомневался - такой массовый психоз сложно развеять в одночасье. Но даже если представить такой поворот событий чисто гипотетически, Виталия сложно будет упрекнуть в убийстве толпы наглухо свихнувшихся, что пытались его по-настоящему убить, тут попахивает вынужденной самообороной. Ствол, пистолет у него легальный, так что война всё спишет: и прошлые и нынешние трупы, тем более что он не видел работающих полицейских, кроме двух гаишников, что сегодня бежали за его машиной по
дороге с каменными лицами, явно, чтобы не оштрафовать за превышение скорости.
        Фары он не включал - наступившая ночь, хорошо освещалась звёздами и луной на небе, достаточно, чтобы прекрасно видеть дорогу и окрестности вокруг. Почему-то Виталий был уверен, что свет автомобильных фар, который виден на значительном расстоянии, привлечёт внимание тех, чьё внимание он бы не хотел привлекать во время движения по полям.
        План был простой, подобраться поближе к гостиничному комплексу со стороны полей, приманить с помощью звукового сигнала и света фар находящихся там сумасшедших людей. Удерживая их на безопасном расстоянии, перестрелять тех, кто покинет территорию АЗС и отелей, выбежав в чистое поле, преследуя его. Затем, когда больше никто не прибежит, после неоднократного выманивания потенциальных жертв, въехать на территорию отелей, где находится бар, кафе и, как он помнил, небольшой продуктовый магазинчик. Тех желтолицых, что он встретит внутри, а таковых, он надеялся, будет немного, если вообще будут, он приголубит с помощью пистолета уже на месте.
        План пошёл в разнос, когда в поле на его призыв выбежало более полусотни человек. Оставшихся патронов на такую толпу не хватит, даже если вести снайперскую стрельбу, что сделать было затруднительно, находясь за рулём. Поэтому, отъехав от преследующих подальше, Виталий задумался, что делать, как быть в этой непростой ситуации, ведь желание выпить никуда не делось. Тогда он решил заманить их подальше в поля, километров на десять в глубь степи, после чего на полном ходу вернуться назад, чтобы всё-таки совершить свой налёт на расположенный там бар.
        Такая тактика сработала: отдалившись от преследующих его "Ниву" человеческих силуэтов, метров на сто, он с помощью звукового сигнала автомобиля привлекал их внимание, освещая бегущих в его сторону людей включёнными фарами. Затем, двигаясь задним ходом, сдавал ещё метров на сто назад, хорошо, что эта дорога была прямой и уходила по полям за горизонт, после чего снова давил на клаксон. Когда расстояние показалось достаточным, Виталий отъехал от преследующих метров на двести, развернулся, и, продолжая давить на клаксон сигнала, помчался прочь от желтолицых дальше в степь. Отдалившись от них на километр, выключил фары и, повернув прямо в чистое поле, соблюдая тишину, отъехал в сторону от полевой дороги по подмороженной пашне подальше, насколько это было возможно. После чего, стараясь как можно быть менее заметным, развернулся в сторону гостиничного комплекса с автозаправкой, куда направился, не зажигая освещения.
        На территории АЗС, куда он въехал прямо с поля, живых или мёртвых он не обнаружил, благо видимость была терпимой из-за вышедшей луны, да и глаза привыкли к плохой освещённости. Территория гостиничного комплекса была погружена в темноту. Электричество было отключено повсеместно, не только здесь, но и в городе, так как со стороны Саратова не исходило характерное свечение в небе, если смотреть на город ночью с расстояния.
        Как заправиться без электричества и тем более оператора АЗС, Виталий не представлял и даже не предполагал, как это сделать. Осознание сего факта ввергло в небольшое уныние, так как он истратил почти весь бензин в баке "Нивы". Стрелка давно уже показывала ноль, и нужно было что-то делать. Поставив свою машину у свободной колонки, озираясь вокруг, не глуша двигатель, он осмотрелся. Возле соседней колонки номер три стоял черный, большой автомобиль, судя по очертаниям какой-то джип. Аккуратно выйдя из "Нивы", стараясь, чтобы дверь не скрипнула, оставив двигатель в рабочем состоянии, Виталий, держа пистолет в руке, на полусогнутых ногах, готовый в любую секунду рвануть назад, подошел к чёрному как смоль автомобилю.
        Это была Toyota Харриер, какого года Виталий не знал. В открытом бензобаке торчал вставленный заправочный пистолет. Вытащив его, поставив на место, он прошел к водительской двери, немного замешкался, вспомнив маленького зверёныша внутри «Приоры», убившего и обглодавшего внутри женщину, может даже свою маму. Направил пистолет на дверь, потихоньку потянул её на себя.
        Внутри загорелся свет, в ночной тишине раздался звук открытой двери.
        - Динь, Динь, Динь! - этот звук словно колокол пронзил всю округу.
        Резко закрыв дверь, Виталий прижался спиной к автомобилю, приготовившись отражать нападение. Прошла минута, но никто так и не прибежал на звук автомобиля. С облегчением выдохнув, направился к противоположной двери машины, так как успел за этот короткий миг, что был освещён салон Toyota увидеть, что руль в данном автомобиле размещён с правой стороны. Такое расположение рулевого управления было не привычным для Виталия. Но как только он погрузился в автомобиль, быстро закрыв за собой дверь, это стало совсем незначительным, комфорт в Toyota Харриер затмевал все неудобства расположения водительского места.
        Ключи, к сожалению, в автомобиле отсутствовали, это расстроило Виталия. Он осмотрел все места, где их могли спрятать бывшие владельцы иномарки, но, увы. Под рычагом коробки-автомата лежало что-то тёмное, запаянное в целлофан, взяв этот предмет в руки, он сразу понял, какой он идиот. Ну, правильно, в его жизни никогда не было хорошего автомобиля, жил не особо богато. Поэтому смарт-ключ он сразу не узнал, подумав о том, что это пульт от чего-то, в темноте этот продолговатый пластик именно так и выглядел. Нажав на кнопку запуск двигателя, приятно был удивлён, как система бесшумно включила подсветку на спидометр, датчики, коробку передач; вспыхнул дисплей, где отобразилась камера заднего хода. Стрелка бензобака автомобиля показывала, что он полный, это вызвало улыбку на устах. Зачем теперь "Нива", если есть навороченный внедорожник.
        Плавно тронувшись, не включая фар, они наверняка у джипа Toyota мощные, может даже ксеноновые, Виталий подъехал к зданию, на котором было написано «Отель», ниже его название, а над входом красовалась яркая надпись «Бар». Он знал, что бар находиться на первом этаже этого здания, а продуктовый магазин в следующем здании, расположенном метрах в ста от этого, тоже на первом этаже. Бывал в этом месте не раз, в основном проездом, предпочитая ездить за продуктами в посёлок, там выбор был побогаче, да и цены не кусались как здесь.
        Внутри свет отсутствовал, стекла при этом выглядели практически черными, что творится за ними, разглядеть было невозможно. На улице из-за света луны было гораздо светлей, чем в помещении. Осторожно потянув на себя дверь, Виталий направил свой электрический фонарик внутрь и включил его. Мощный луч света осветил холл отеля. Кругом царил беспорядок: на полу валялись журналы, рекламные буклеты, перевёрнутые стулья. Пройдя внутрь, он направился к дверям бара, вход в который находился прямо в холле. Луч света выхватил из темноты, лежащее возле стойки администратора разорванное и обглоданное тело человека. Кости с остатками мяса уже почернели, было совершенно не разобрать, кто это был при жизни мужчина или женщина. Виталий сжал пистолет в руке сильнее, готовый его применить, продолжил движение.
        Дверь в бар оказалась закрыта на ключ, как попасть внутрь по-другому, он не знал, тем более, где могут находиться ключи от двери, не представлял. Осмотрев дверь, а это была обычная стандартная пластиковая дверь, обклеенная рекламой с изображением бутылки виски и большого стакана со льдом, наполненного янтарной жидкостью. При виде качественной картинки, захотелось выпить ещё сильнее, даже невыносимей. Сдаваться из-за закрытой двери Виталий не собирался, тем более она выглядела хлипкой. Осветив холл в поисках подходящего предмета, не обнаружив таковых, он вспомнил, что снаружи, сбоку этого здания, находится пожарный щит, в котором висят лопаты, лом, пожарный топор ивёдра, сделанные под конус.
        Выключив фонарь, Виталий постоял у входной двери, чтобы глаза привыкли к естественному ночному освещению, после чего осторожно, постоянно озираясь, вышел на улицу. Чёрный джип на входе равномерно, еле слышно урчал, это был единственный звук в ночной тишине вокруг. Улыбнувшись, тому, что ему до сих пор везёт, он направился к пожарному щиту. Боковое зрение уловило знакомый силуэт, Виталий резко повернулся в сторону дороги, но трасса, покрытая белоснежным снегом, оказалось пуста. Списав всё это на галлюцинации из-за нервного напряжения, которое не проходило в последнее время и постоянно преследует его, он продолжил движение.
        Внутренний замок на железной двери пожарного щита был закрыт, в принципе правильно - иначе растащат нужный в хозяйстве инвентарь. Ключ от замка находился во встроенной прямо в двери, сверху, круглой нише, перегороженной стеклом. Это стекло в случае пожара необходимо было разбить, достать ключ и открыть дверь, дабы добраться до лома, лопат, топора, вёдер, покрашенных в красный цвет. Сейчас же разбить стекло означало изрядно пошуметь на территории гостиничного комплекса, поэтому Виталий задумался, как достать ключ наиболее бесшумным способом.
        Пришлось дойти до своей работающей возле колонки АЗС "Нивы". Подогнать её к пожарному щиту, достать из багажника широкую липкую ленту (скотч), что он использовал для упаковки в целлофан трупов, молоток и грязную промасленную тряпку, бывшую когда-то свитером. Скотч, стараясь как можно осторожнее, чтобы его треск при разматывании не оглушил всю округу, наклеил на небольшое круглое стекло, за которым находился ключ. Это всё было сделано для того, чтобы разбитое стекло не осыпалось осколками, ведь именно осколки разбитого стекла производят основной шум. Далее, скомкав грязный свитер, приложил его к круглому стеклу, а уже по мягкой ткани нанёс удар молотком.
        Железный наконечник молотка легко погрузился в пустоту, раздался еле слышимый хруст. Убрав тряпку, Виталий с удовлетворением, убедился, что стекло рассыпалось в дребезги, но при этом его осколки остались прилипшие на липкой ленте. Не торопясь, дабы не пораниться, он убрал скотч с остатками стекла, которые бросил в снег, под ноги, наконец то добрался до заветного ключика.
        Тяжёлый пожарный топор приятно лёг в ладонях, и Виталий, осматриваясь по сторонам, направился к дверям бара. Опять почудился тёмный силуэт среди деревьев в лесополосе на другой стороне дороги, но приглядевшись, Виталий не смог разглядеть ничего. Чертыхнувшись вслух, с мыслями, что его нервы совсем стали ни к чёрту и ему срочно необходимо выпить, желательно что-нибудь покрепче, зашёл обратно в отель.
        Лезвие топора отлично прошло в щель между дверью и косяком. Пластик двери практически не сопротивлялся, раздался негромкий скрежет и дверь открылась. Осветив лучом фонаря помещение небольшого бара на предмет присутствия желтолицых, и не обнаружив таковых, Виталий зашёл внутрь, прикрыв за собой дверь. Он зашёл за барную стойку, и, не теряя времени даром, так как в горле совсем пересохло и нервы были так напряжены, что на них можно было играть, словно на струнах гитары, схватил первую попавшуюся на стеклянной витрине бутылку и одним резким движением свернул ей пробку. Остановился он тогда, когда бутылка опустела наполовину, даже не поняв, что он пьёт, заметив лишь, что напиток крепкий. Взглянув на этикетку, понял, что выпил полбутылки армянского коньяка. Желудок приятно обожгло мягким теплом, а в голове сразу всё прояснилось, мир вокруг стал понятным, даже праздничным, несмотря на события вокруг.
        Осмотревшись за стойкой бармена, Виталий нашёл два пластмассовых ящика, в которых, скорее всего, приносили закуски. Теперь они находились на пластиковых полках за стеклянной холодильной витриной. Естественно бутерброды, котлеты, разные салаты, давно пропали, высохли, покрылись плесенью. Но данные ёмкости, стоящие под ногами, превосходно подходили, чтобы загрузить в них бутылки с алкоголем, к чему тут же приступил Виталий, сгребая с витрины все подряд, игнорируя лишь пиво. Он заполнил два ящика под завязку, при этом на зеркальных полках оставалось ещё полно различных горячительных напитков. Виталий оглядел всё это богатство с жадностью. Появилась мысль - перенести ящики в машину, чтобы там их выгрузить, затем вернуться за новой партией. Но эту мысль он благоразумно отбросил, подумав, что бутылки с алкоголем никуда отсюда не убегут, а тех, кто мог бы гипотетически их отсюда забрать, интересуют совсем другие жидкости, например, его кровь.
        Поставив один ящик на другой, Виталий поднял их с пола, удовлетворительно улыбнувшись тяжестью ноши. Осторожно выглянув на улицу, убедившись, что его там никто не поджидает, быстро проследовал к чёрному джипу. Кривясь от звука колокольчика, что предупреждал об открытой двери, быстро поставил тару с алкоголем на заднее сиденье, после чего буквально прыгнул за руль автомобиля. Необходимо было подъехать к следующему зданию, там находился небольшой продуктовый магазин, который Виталий решил в обязательном порядке выставить, забрав с него всё ему необходимое.
        Остановившись возле входа в здание, где на первом этаже располагался продуктовый магазинчик, Виталий в нерешительности огляделся вокруг, находясь в безопасности салона автомобиля. Ему продолжал чудиться человек в длинном одеянии среди деревьев лесополосы.
        Дверь в отель была открыта нараспашку. Хотя на ней имелся доводчик, закрыть её он не мог, так как на пороге лежал труп мужчины, верней всё то, что от него осталось. Определить, что это был мужчина, помогла обувь, такую женщины точно не носят. На площадке перед входом внутрь помещения был полный хаос. Кругом в этом бардаке, можно было разглядеть торчащие из-под неглубокого снега обрывки ткани, торговое оборудование, ножки перевёрнутых стульев, поломанные пластиковые столики, занесённые снегом, несколько застывших навсегда трупов. Виталий вспомнил, что раньше недалеко от входа находилась шашлычная, расположенная в шатре из непромокаемой ткани, внутри которой находились пластиковые столики со стульями, теперь они были разбросаны вокруг, а шатёр разорван в клочья.
        Понаблюдав за обстановкой, осмотрев ближайшие окрестности, Виталий всё же решился и вышел из автомобиля, по-прежнему сжимая в ладони пистолет. Перешагнул через труп на крыльце, осветил фонариком помещение внутри. Магазин был прямо на входе. К своему огорчению, Виталий заметил, что внутри него кто-то похозяйничал. Но войдя во внутрь понял, что среди торговых полок, частично их опрокинув и разбросав по полу товар, произошла массовая драка, как оказалось смертельная, среди продуктов он насчитал пять обглоданных трупов. Не теряя времени даром приступил к тому, зачем пришёл сюда.
        На заднее сиденье, поверх ящиков со спиртным полетели упаковки с минеральной водой, коробки с соками, пакеты с консервами, банками различных солений, упаковками сладостей, специи и многое другое. Виталий трудился как проклятый, не забывая делать пару глотков армянского коньяка после каждой ходки из магазина. За полчаса он забил почти весь салон Toyota Harrier под завязку, оставив свободным лишь водительское место. Под конец, так как аптека в данном месте отсутствовала, Виталий решил довольствоваться тем, что имелось, а именно забрал все одноразовые салфетки, ватные диски для лица, которые собирался использовать вместо тампонов для перевязки. В следующий пакет полетели спиртосодержащие одеколоны, духи, бытовая химия, но не для того, чтобы пить, выпивки хватало, необходимо было чем-то обрабатывать раны, обеззараживать их.
        Уже выходя на улицу, он услышал шум возле здания, где находился бар. Кто-то громыхал жестянкой, послышался звук разбивающегося стекла. Виталий понял, что его старенькая "Нива", стоящая с работающим двигателем возле пожарного щита, привлекла чьё-то внимание. В обеих руках у него находились забитые под завязку пакеты. Бросать которые он не собирался, а выпитая бутылка конька прибавляла наглости и смелости, поэтому, выбежав из помещения, он лишь мельком взглянул в ту сторону, откуда раздавался шум погрома брошенной им машины, направился к новоприобретённому транспортному средству.
        Быстрого взгляда хватило, чтобы понять, что дела плохи, в его сторону в ночной тишине, освещаемую полной луной и звёздами, уже бежали не один десяток человеческих силуэтов. Расстояние было достаточным, чтобы он успел сделать пару шагов к автомобилю, открыть дверь, не глядя швырнуть пакеты внутрь, после чего самому прыгнуть в салон. Но вот быстро тронуться на незнакомой машине, в которой он только ещё разбирался, он не успел, толпа настигла автомобиль. С разных сторон послышались удары по корпусу автомобиля, заднее стекло покрылось трещинами, Виталий включил скорость и нажал на педаль газа. Машина, взревев, рванула с места, он в последний момент успел вывернуть руль, чтобы не столкнуться с забором, что огораживал территорию вокруг. Джип, уверенно вильнув корпусом, выскочил на дорогу, гидроусилитель руля давал большое преимущество в этом вопросе. Виталию не надо было крутить баранку, как на его "Ниве", прилагая при этом значительные усилия, что отражалось на скорости разворота автомобиля.
        Силуэты людей не отставали, облепив Toyota со всех сторон, даже кто-то умудрился запрыгнуть на крышу, гремя там жестянкой. Послышался треск боковых стёкол от многочисленных ударов. Надавив педаль газа до отказа Виталий почувствовал, как машина буквально полетела вперёд по дороге, в считанные секунды набрав хорошую скорость, оставив напавших на джип силуэты людей позади.
        Посмотрев в зеркало заднего вида, которые к удивлению, оказались целыми, он заметил, что толпа сумасшедших продолжает его преследовать. Впереди всех бежал знакомый силуэт человека в известном одеянии, Виталий сразу узнал эту одежду, это был подрясник. Такую одежду носят православные священники в повседневной жизни, выглядит она как длинное, доходящее до пят одеяние с узкими рукавами и с наглухо застёгнутым воротом. Поняв, что он только что в очередной раз избежал смерти, наступающей ему на пятки, Виталий посмотрел вперёд на девственно чистый снег, стремительно уходивший под сильную и быструю машину, закричал на весь салон автомобиля, ликуя и радуясь.
        Разгрузив автомобиль, что он поставил на место старенькой "Нивы", Виталий обратил внимание на убранство салона Toyota. Только сейчас при свете внутреннего освещения, которое он теперь не боялся включать, так как находился далеко от людей, он обратил внимание, что весь салон, верней его передняя часть утыкана иконками, что говорило о том, что прежний хозяин автомобиля был очень набожным. У Виталия мелькнула мысль: «А не тот ли сумасшедший священник, бежавший по дороге вслед за машиной, и является её прежним хозяином?» Далее эта мысль быстро улетучилась из подверженного алкогольного опьянения мозга, так как Виталий погрузился в пьянство с поеданием старых запасов человечины.
        Сколько это состояние длилось, Виталий не мог сказать, но длинная, уже не колючая щетина на лице говорила, что пьянствовал он не одну неделю. Ведро, в которое он гадил, чтобы не выходить на улицу, было полным и изрядно воняло, несмотря на закрытую крышку. Да и сам Виталий, не мывшийся долгое время, наверняка смердел не хуже, просто не чувствовал этого.
        Внутри небольшого домика был полный бардак. Пьянствуя, Виталий не заморачивался, и пустые упаковки с банками бросал прямо возле печки. Весь стол был забит грязной посудой, подсохшей едой. Под столом и по углам кухни стояли, лежали на боку многочисленные пустые бутылки. Дрова, что он заранее натаскал в специальную дровницу, сделанную из железных уголков, кончились, и в доме было прохладно, только поэтому он спал полностью одевшись, так как сходить за дровами было лень, да и силы после долгой пьянки покинули его. Прекратил он пьянствовать лишь тогда, когда закончилось спиртное, два пустых пластиковых ящика говорили об этом ясно и понятно.
        Далее он отлёживался пару дней, пытаясь топить печь мусором, что накопился возле печки. Но тепла от бумаги, целлофановых пакетов, сплющенных полуторалитровых бутылок, было совсем мало. Когда появились силы, Виталий решил выйти на божий свет и открыл засов входной двери.
        На улице было по-весеннему тепло, даже слишком. Снег давно растаял, земля покрылась зеленоватым налётом, мелкой, только прорывающейся из сырой земли зелёной порослью. Лед на озере ещё присутствовал, но стал серым по цвету, то тут, то там на нём можно было разглядеть проталины.
        Надышавшись свежим воздухом, Виталий, оставив дверь открытой, чтобы проветрить дом от вонючего застоявшегося воздуха внутри, приступил к уборке жилища. Сгрёб весь хлам со стола в пакеты, пустые бутылки полетели туда же, накопилась внушительная куча. Пакеты с мусором он начал не спеша выносить к специальной яме, в которую сбрасывались отходы жизнедеятельности.
        Вернувшись за очередной партией пакетов с мусором, Виталий присел на стул, чтобы передохнуть, появилась одышка, он быстро уставал. Через открытую входную дверь за спиной подул прохладный ветерок, принёсший запахи сырой земли, прелых листьев, еле заметного горьковатого аромата набухающих почек на деревьях.
        Говорят, что человек чувствует, когда ему в затылок пристально смотрят. Вот и Виталий почувствовал, что позади него кто-то находится и наблюдает за ним. Медленно, даже лениво повернувшись, он понял, что смерть пришла за ним несмотря на то, что он так долго от неё убегал. На пороге стоял человек, мужчина, высокого роста, крепкого телосложения, в длинном чёрном одеянии, спадающим от плеч до пят, такой всегда изображают смерть. Единственное, что не хватало в этом образе - это чёрного капюшона на черепе, вместо этого у мужчины на голове были длинные чёрные волосы, волнами падающие на широкие плечи. Лицо имело непривычный чёрный цвет, но, приглядевшись, Виталию стало понятно, что оно испачкано чем-то тёмным и со временем высохшим. Образ дополняла длинная борода, из-под которой виднелся золотой православный крест. Вместо косы в руках, у смерти была чёрная книга, которую мужчина прижимал к груди.
        Смерть прошла внутрь дома, подошла к печке, посмотрела на сковородку, что стояла на ней. Внутри неё лежало недоеденное мясо одного гастарбайтера. Взяв свободной рукой кусок жареного мяса, она отправила его в раскрывшуюся щель в бороде, после чего принялась тщательно жевать, от чего длинная борода равномерно заколыхалась.
        Виталий сидел тихо, таращась на всё это зрелище, боясь пошевелиться, как будто его движение может напомнить смерти, зачем она пришла сюда. Потихоньку сковывающий страх стал отпускать, а сознание возвращаться. Он понял, что перед ним, возле печки, доедая его ужин, стоит не мифическая смерть, а простой человек. Ну, может не простой, его одежда говорила, что это наверняка православный батюшка. Было одно непонятно, как он сюда попал, рядом не имелось ни одной церкви, да и вообще его дом находился далеко от дороги и населённых пунктов, где обычно располагаются церкви, в степи не найдёшь прихожан.
        В окне мелькнула тень, заставившая Виталия повернуть голову и посмотреть в него. Сердце, начавшее потихоньку успокаиваться, ведь батюшка, явно являясь одним из сошедших с ума людей, судя по выражению лица, пока не проявлял агрессии, опять забилось как ненормальное, по лбу побежал пот. За окном находилась группа людей, насколько большая, трудно было сказать, окно не давало в полной мере осмотреться вокруг, но тех человек десять, что он увидел за окном, ему хватило бы с излишком. Некоторые из них нетерпеливо перебегали с места на место, пристально наблюдая за домом.
        Это был конец, теперь, даже если он успеет добежать до висящей на гвозде возле дивана кобуре с пистолетом и пристрелит наглого священника, то люди снаружи просто закидают его шапками. Так как простого беглого взгляда через грязные окна хватило понять, что на улице желтолицых никак не меньше трёх-четырёх десятков, и это лишь малая часть, что он смог заметить. Что делать в данной ситуации, он не представлял, поэтому просто сидел молча и наблюдал, как батюшка, доев остатки мяса в сковородке, продолжил осматривать кухонную утварь на печке, явно в поисках ещё чего-нибудь съестного.
        Вечно так длиться не могло. Ожидание хуже смерти, сковывающий всё тело страх, в конце концов, притупился, стал не таким осязаемым, как вначале, и Виталий решился:
        - Мясо есть в погребе. «Хотите достану?» - спокойно спросил он батюшку, который опрокинул крышку с одной из кастрюль, и та звонко зазвенела на железном листе печи.
        Мужчина посмотрел на него. Его взгляд был равнодушным, без вопроса или любопытства, можно сказать, застывшим, словно на картинке. Виталий нерешительно встал, постоянно наблюдая за мужчиной в рясе. Тот в свою очередь продолжал смотреть на него, не делая никаких движений.
        Поняв это как за согласие, Виталий медленно подошел к деревянному люку погреба и, взявшись за металлическое кольцо, поднял крышку. Вниз, в темноту уходила деревянная лестница. Взяв со стола фонарик, Виталий, включил его и медленно спустился вниз. Мелькнула мысль, закрыть за собой крышку погреба, чтобы таким образом спрятаться от сумасшедших, но как её удержать, если люк попытаются открыть, с внутренней стороны не имелось запирающих устройств, в них просто не было необходимости.
        Осветив полки, с банками, Виталий дошёл до ниши, где лежал лёд, а на нём вырезки мяса в вакуумных упаковках, он схватил несколько первых попавшихся сверху, стараясь выбрать не замёрзшие, а просто охлаждённые куски и, не спеша, поднялся наверх. Батюшка продолжал стоять на месте возле печки. Не решаясь подойти близко к человеку в рясе, Виталий положил несколько кусков мяса на край печки и отошёл в сторону.
        Мужчина, взяв один из пакетов, понюхал его и мгновенно вцепился зубами в целлофан, разорвав его. По дому сразу распространился запах свежего мяса. Поедая мясо прямо вместе с упаковкой, батюшка не обращал внимания, что кровь из пакета пропитала его широкую и пышную бороду, капая с неё на пол. Виталий, опасаясь пошевелиться, стоял в стороне, наблюдая за всем этим.
        Неожиданно в проёме открытой двери в дом появился другой мужчина. Он был такой же крупный, как и православный батюшка, но одет в простую светскую одежду, которая теперь была изрядно испачкана. Вслед за ним последовала женщина непонятного возраста. Увидев Виталия, они немедля направились в его сторону.
        «Ну вот и всё» мелькнула мысль в голове, как неожиданно батюшка в рясе, оторвавшись от своей трапезы, не выпуская толстую книгу из руки, прямо этой книгой, наотмашь, ударил мужчину в голову. От чего тот отлетел назад к двери, снеся своим телом бегущую за ним женщину. Священник развернулся в сторону упавшей на деревянный пол парочке, при этом повернулся к Виталию спиной.
        Сбитый на пол мужчина не сдался, подскочив на ноги, он бросился на батюшку, занеся над головой руки для удара, но тут же оказался опять на полу, снова получив крепкой книгой в область лица. Виталий, сообразив, что сумасшедшим пока не до него, собрав все свои немногочисленные силы, бросился к дивану, благо до него было пару шагов, и схватил кобуру с пистолетом. Он знал, что в оружии полная обойма, остальные патроны имелись россыпью в кармане куртки. Достать пистолет из кожаного изделия, передёрнуть затвор, оказалось почти секундным делом.
        Направив оружие на дерущихся у порога сумасшедших, Виталий замялся. К тому времени в драку вступила женщина, вдвоём с мужчиной они потеснили батюшку, стараясь нападать на него с разных сторон одновременно. По сути, надо было расстрелять всех троих, а затем закрыть дверь на засов, но что-то его останавливало сделать это. Где-то внутри он чувствовал, что, убив этих троих, особенно батюшку, это не спасёт его, более того усугубит и без того шаткое положение. Только тогда, когда женщина бросилась в ноги мужчине в рясе, схватив их в объятья, а её напарник ударом ноги опрокинул батюшку на пол, после чего они вдвоём принялись избивать лежащего на полу, решение пришло мгновенно.
        Практически в упор Виталий произвёл два выстрела в головы женщине и мужчине. Увидев, как они мгновенно завалились на пол, отошёл назад к кухонному столу, держа пистолет двумя руками, готовым применить его и дальше в случае необходимости.
        Батюшка неторопливо поднялся на ноги, осмотрел убитых на полу, из-под которых изрядно набежала кровь. Постоял какое-то время над трупами, после чего, совершенно не напрягаясь, как будто они весили не больше крупной кошки, выкинул трупы на улицу. Используя только одну свободную руку, так как черная книга продолжала находиться в его левой руке. Её он использовал в драке как ударный инструмент, причём выходило это у него очень эффективно. За окном забегали силуэты людей, послышался треск рвущейся одежды, ломающихся костей, чавкающие звуки десятков челюстей.
        Виталий нерешительно держал священника под прицелом пистолета. Батюшка опять подошёл к печке и продолжил свою трапезу, поедая охлаждённое мясо прямо с целлофаном. Виталий, прижимаясь к стене, затем к дивану, осторожно дошел до входной двери, которую незамедлительно закрыл, задвинув засов для надёжности. В закрытую дверь ударили, но не сильно, без энтузиазма. Вернувшись обратно к столу, продолжая держать человека в рясе под прицелом, Виталий задумался, что делать дальше.
        Батюшка, угощавшийся мясом, был не простым съехавшим с катушек. То, что он заступился за Виталия, а выглядело это именно так, говорило, что между ними налажен хоть какой-то контакт, который необходимо было развивать. Человек, стоящий напротив него, наверняка является лидером той толпы сумасшедших, что сейчас мельтешит за окном, не решаясь проникнуть в дом через окна. То, что они были на это способны, Виталий не сомневался, видел, как они нападают на автомобиль, а там стёкла куда покрепче. Но человек в рясе каким-то образом останавливает всю эту толпу, а значит, имеет непререкаемый авторитет среди них.
        - Я, Виталий! - представился он, прижав раскрытую ладонь к своей груди, затем, резко опомнившись, опустил ствол пистолета в пол.
        Мужчина, продолжая жевать, посмотрел на хозяина дома - наверняка среагировал на его голос. Его взгляд поражал Виталия, он словно смотрел сквозь него, совершенно не фокусируясь на его лице. Затем неожиданно прекратив шевелить бородой, пережёвывая пищу, резко выпрямил руку в его сторону, в которой находилась чёрная книга. Толстая, увесистая книга, пролетев пару метров, в считанные доли секунд, ударилась в ладонь, прижатую к груди Виталия, выбив из его лёгких воздух, заставив сделать пару шагов назад, после чего упала на пол. Удар был настолько сильным и неожиданным, что палец на спусковом крючке непроизвольно сократился, произведя выстрел из пистолета в пол. Это очень сильно напугало Виталия, казалось, звук выстрела в закрытом помещении спровоцирует священника к нападению на него. Но всё обошлось, батюшка, как ни в чём не бывало продолжил грызть целлофан, в котором осталась лишь красноватая жидкость.
        Если бы батюшка накинулся на него вслед брошенной им книги, то Виталий, наверное, не раздумывая, пристрелил бы его. Но мужчина в рясе остался на месте, схватив теперь уже двумя руками очередной кусок мяса, лежащий на краю печки. Переведя дух от неожиданной выходки священника, Виталий нагнулся, стараясь не делать резких движений и не отводя глаз от сурового священника, поднял с дощатого пола чёрную книгу. Её странницы были испачканы кровавыми разводами, это он сразу ощутил, только прикоснувшись к ней. Резко опустив глаза и только лишь мельком взглянув на книгу, Виталий тут же узнал данный труд многих веков, в его руках лежала библия, а именно «Старый Завет».
        Он хорошо знал эту книгу. В детстве ему частенько приходилось читать набожной маме, выдержки из неё, а став постарше, ему пришлось ознакомиться с данным трудом полностью. Всё это ради мамы, а если быть точнее по её прихоти, для неё каждодневное чтение библии Виталием являлось частью воспитательного процесса своего единственного сына. Только намного позже он понял, что его мама, неуверенная в себе женщина, таким образом пыталась самоутвердиться, пытаясь сделать из своего мальчика, истинного христианина, с кротким характером, послушного, имеющего будущее, но только лишь в загробной жизни. И она ведь действительно считала, что таким образом спасает сына.
        «Ну, что мама, спасла?» - мысленно обратился Виталий к своей маме, которая, наверное, находилась в своей квартире, посреди сошедшего с ума города, верить в то, что она могла стать одной из желтолицых тварей ему не хотелось.
        После того, что он делал, а именно убивал людей, ел их тела, его вряд ли ждёт рай, если таковой вообще существует. Личность Виталия представляла собой двойственную натуру. Первая действительно, как и хотела его мама была набожной, тонкой натурой, которая верила священному писанию беспрекословно, частенько обращаясь к богу, несмотря на совершённые им грехи. Вторая половина, являясь атеистом, была подвержена всем грехам человечества, что полностью противоречили первой личности. Самым страшным вожделением второй личности было человеческое мясо, добывая которое приходилось совершать смертный грех. Но Виталий не считал себя маньяком, так как убивал свои жертвы не потому, что желал их мучений, наслаждения страхом беззащитной жертвы или из-за его полового влечения. Эти убийства были лишь следствием желания добыть, как ему казалось, жизненно необходимый продукт в виде человеческого мяса. Ведь он действительно испытывал физический дискомфорт, слабость, ломоту в мышцах, непреодолимую жажду, если лишался возможности хотя бы раз в день съесть пускай и небольшой, но кусочек человечины. Эта жажда была настолько
сильной, что терпеть эти мучения было выше его сил. Он не испытывал удовольствия от самого процесса убийства, лишь разделка острым ножом трупа, приносила наслаждение. Только поэтому он старался убить быстро, чтобы жертва не успела начать умолять его о пощаде, так как сомневался, что сможет с этим справиться, и первая милосердная, глубоко верующая личность в этот момент не возьмёт над ним верх.
        Закрыв толстую книгу и открыв её толстую, переплетённую хорошо выделанной кожей обложку, Виталий заметил на форзаце надпись, сделанную простой шариковой ручкой. Самого написанного было сложно разобрать, так как кто-то сильно перепачкал её кровью, которая уже впиталась в бумагу и высохла. Снизу данной надписи, была подпись и расшифровка, заключённая в скобки. Расшифровка гласила «Архимандрит Евстафий».
        Насколько Виталий помнил, архимандрит - шишка знатная в православной церкви. Он всего лишь раз видел столь высокий чин, будучи паломником вместе со своей мамой, коих у них с мамой в его детстве и юношестве было немало. В девяностых годах это было популярным событием. Одеяние стоящего перед ним священника не соответствовало такому чину, а значит, эта книга была подарена ему этим самым Евстафием, который, наверное, пользовался авторитетом у человека, стоящего возле печки и поедающего сырое мясо вместе с пакетом, в котором последнее лежало. Не спроста же этот мужчина в рясе, даже сойдя с ума не выпускал книгу из рук, дорожил ею долгое время, судя по потёртостям на кожаной обложке.
        Виталий помнил, что архимандрит, передвигаясь вдоль преклонённых людей, был одет в чёрную монашескую одежду. Но она сильно отличалась от повседневной одежды православных монахов, так как была украшена золотыми полосками, золотыми звёздами, вышитыми на скромном на вид одеянии. А ещё у того архимандрита был в руках позолоченный посох, который выглядел массивным и тяжёлым.
        В голове мелькнула шальная мысль, поэтому Виталий огляделся вокруг. В углу печки с его стороны, висели на гвоздиках, стояли прислонённые к стенке, железные совки для уборки пепла из топки и поддувала, несколько видов кочерёг, а также лопата для уборки снега, лом с приваренным топорищем, чтобы легче было отбивать лёд на крыльце. Вот именно этот лом он осторожно, стараясь не делать резких движений, взял в руки. Удерживая его, словно посох, в руке, прижав ладонь с библией к груди, заново представился.
        - Евстафий! - громко и чётко произнёс Виталий.
        Батюшка, до этого, не прекращая ни на минуту поглощать мясо, совершенно равнодушно наблюдая за передвижением Виталия за ломом и обратно, вдруг замер, перестав жевать, уставился на него с открытым ртом. Эмоции на его восковом лице не появились, но само действие, что он перестал есть, говорило о том, что Виталий заинтересовал мужчину в рясе.
        - Меня зовут Евстафий. Как тебя? - попытка познакомиться выглядела со стороны глупо, даже смешно, тем более теперь Виталий пытался выдать себя за другого человека.
        Священник никак не реагировал, просто стоял и смотрел на Виталия. А ему самому показалось, что он делает какую-то глупость. Надо было просто пристрелить этого желтолицего, а он вместо этого ещё и кормит эту тупую тварь. Несмотря на эти мысли, практически борясь с собой, он повторил то, что сказал до этого, пытаясь познакомиться с сумасшедшим батюшкой, бросившего в него свою библию.
        Затянувшийся неловкий момент, батюшка не хотел представляться, заставил Виталия ещё раз повторить уже сказанное, практически крикнув имя архимандрита, но при этом ещё и ударить себя в грудь подаренной чёрной книгой. Наверное, его услышали снаружи, так как окно на кухне разбилось, затрещала старая деревянная рама окна, после чего сломалась посередине, в дом пытались проникнуть те, кто был на улице.
        Выпустив лом из рук, который завалился в сторону мужчины в рясе, Виталий выхватил пистолет из кармана куртки, куда его пришлось убрать, чтобы удерживать в обеих руках библию и лом с приваренным топорищем. В разбитое окно с выломанной старой деревянной рамой, на котором виднелись остатки стекла, молча, не произнося ни звука, пыталась проникнуть в дом какая-то женщина, чьи чёрные, длинные волосы спадали вниз и закрывали её лицо. Она словно призрак из фильма «Звонок», стремилась пролезть сквозь узкое и неудобное для неё отверстие, при этом сильно порезала обе свои ладони об торчащие осколки стекла.
        Виталий понимал, что, попав внутрь дома, сумасшедшая сразу наброситься на него, а, следовательно, не имело смысла дожидаться, когда она сможет протиснуть свои ноги. Поэтому, не теряя время даром, он одним выстрелом в упор, целясь в середину раскинутых волос, пристрелил ее. Безвольный труп повис в окне, лишь сумев наполовину протиснуться сквозь сломанную раму, но при этом создал собой естественную пробку, мешая остальным желтолицым с улицы последовать за ней.
        Конечно, это не могло надолго остановить тех, кто с нетерпением толпился у окна, с желанием побыстрее проникнуть внутрь. Женщину уже начали вытягивать за ноги наружу, чтобы освободить проход, как входная дверь в дом открылась. В груди, в области сердце сразу же кольнуло, Виталий представил, как в открытую дверь, в ближайшие несколько секунд хлынет толпа желтолицых, а он, стреляя по этой толпе из пистолета, будет отступать в глубь кухни. После его пистолет встанет на затворную задержку, кончатся патроны, а перезарядиться он не успеет, как его накроет толпа сумасшедших, и разорвут в считанные минуты. Он это настолько хорошо представил, что даже пропало желание сопротивляться. Взглянув в направлении открытой двери, он лишь заметил, как в её проёме мелькнула чёрная ряса священника.
        Теперь стало понятно, кто откинул засов и открыл входную дверь. А он глупец думал, что смог наладить контакт с этим мужчиной, теперь он поплатится за свою глупость.
        Прошло несколько секунд, но в открытой двери никто не появился. Убитая женщина так и не была извлечена из рамы окна, продолжая загораживать собой проход через него. Снаружи, откуда слышался топот множества ног, наступила тишина, тени больше не мелькали в оставшемся целом окне. Медленно, стараясь осторожнее наступать на дощатый пол, так как некоторые доски от старости скрипели, Виталий, удерживая пистолет в обеих ладонях, готовый стрелять в любую секунду, подошёл к открытой входной двери и выглянул на улицу, нагнув голову набок, чтобы не светиться своим корпусом в проёме двери.
        В метрах десяти от крыльца стоял мужчина в рясе, в его руке, приваренным топорищем вниз, находился лом, который он держал словно посох. Его взгляд был направлен в землю, к себе под ноги. Толпа сумасшедших, что окружала его дом, стояла, не шелохнувшись, так же смотря себе под ноги. Неожиданно вся это толпа синхронно, практически одновременно начала движение в сторону священника, образуя вокруг него почти идеальный круг из людей, где человек в рясе занимал положение центра круга.
        Наверное, его заметили, несмотря на все его старания, ближайшие желтолицые проходящие мимо открытой двери, чтобы присоединиться к образованному из человеческих тел кругу. Так как двое мужчин принялись подергиваться, словно их ударил электрический ток, и они повернули свои головы в его сторону. Только заметив его выпирающую из-за косяка голову, их зрачки сфокусировались на нём. Они остановились и, резко повернувшись к входной двери, бросились к ней. Закрыть дверь Виталий не успевал: слишком коротким было расстояние, и единственное, что оставалось - это поднять свой пистолет и направить его в сторону приближающихся сумасшедших.
        Два выстрела прозвучали синхронно, оглушив окрестность двумя громкими хлопками. Бегущие в его сторону мужчины споткнулись на полпути, один упал возле крыльца, а второй по инерции успел добежать до порога, где растянулся, продолжая перебирать ногами, словно даже после смерти его тело пыталось бежать дальше. Виталий замер в ожидании, так как теперь закрыть входную дверь из-за лежащего на пороге мужчины не представлялось возможным. Да и приблизится к шевелящему ногами умирающему желтолицему не давал банальный страх.
        Несколько человек, услышав выстрелы, вышли из состояния похожего на гипноз и резко повернулись в сторону входной двери. Увидев Виталия, стоящего в проёме двери, с ужасом наблюдающего за обстановкой вокруг, побежали в его сторону.
        Сколько ещё раз Виталий успел выстрелить, он не понял, потерял счёт патронам и лишь когда пистолет встал на затворную задержку понял, что магазин в пистолете пустой. Громкие выстрелы привлекли других сумасшедших, которые очень резво направились в сторону Виталия. Осознав свою беззащитность перед надвигающейся толпой, он попятился назад в глубь помещения, его мозг искал возможность спастись, перебирая множество вариантов, большинство из которых были глупы и бесполезны.
        Самым разумным, было попытаться спрятаться в погребе и удерживать крышку изнутри, правда, за что её удерживать, если с другой стороны люка гладкие доски, Виталий не представлял. Времени, чтобы более подробно и вдумчиво продумать план спасения у Виталия не было и он, быстро пятясь назад, направился к погребу. Подскочив к деревянной крышке погреба под домом, он её резко поднял, и уже было собирался буквально прыгнуть в темноту, игнорируя лестницу, как понял, что порог открытой двери до сих пор ещё никто не пересёк. Хотя времени у сумасшедших было более чем достаточно с их-то быстротой, да и расстояние совсем небольшое.
        Замерев на месте и настороженно прислушавшись к звукам снаружи, Виталий услышал непонятные, плохо им идентифицирующие звуки, похожие на глухие, чвакающие удары. Прошло несколько секунд, на пороге мужчина окончательно умер, перестав сучить ногами, а через открытую дверь так никто не появился, перепрыгивая мёртвое тело. Немного осмелев, оставив крышку погреба открытой прислонив её к стене, Виталий бросился к дивану, к куртке, висящей на гвоздике, в карманах которой были патроны россыпью к пистолету.
        Взяв горсть патронов, сколько поместилось в ладонь, он быстро снарядил магазин желтоватыми цилиндриками и дослал патрон в патронник. Только после этого осмелился выглянуть наружу. Одного взгляда хватило, чтобы понять, что там недавно произошло. Вокруг лежало не меньше десятка мёртвых или корчащихся в предсмертных судорогах сумасшедших. Наверняка некоторые лежащие на сырой земле трупы была его работа, ведь он стрелял почти в упор. Но вот к превращённым в изломанные куклы тела, которых было большинство, с торчащими наружу рёбрами, внутренними органами, почти отрубленными головами и ногами он точно не имел отношения. Некоторые окровавленные тела уже принялись поедать сосредоточившиеся вокруг них желтолицые. Спиной к нему, ближе к крыльцу стоял батюшка, удерживая лом с топорищем в двух руках, наблюдая за всеми остальными, что, подёргиваясь, кружили вокруг, не осмеливаясь подойти к священнику с грозным оружием в руках.
        Естественно, Виталия увидели, как только он появился на пороге, и в его сторону тут же побежали трое желтолицых. Но, как только они приблизились к мужчине в рясе, тот легко, как будто в его руках находится прутик, а не тяжеленный лом, проломил одному голову, нанеся удар сверху вниз. Второму нападающему он сначала проткнул бок, буквально нанизав его на металлический лом, а потом откинул тело в сторону, разорвал рану так, что кишки, оставшись на ломе, потянулись вслед улетающему в сторону мужчине, вываливаясь из его живота. Третий нападающий, увернувшись от запоздалого выпада священника, отбежал в сторону, избежав, таким образом, каких-либо увечий.
        Теперь стало понятно, что батюшка защищает Виталия и не даёт группе сумасшедших напасть на него. Появившийся молчаливый союзник придал Виталию смелости и надежду, что его, по крайней мере, в ближайшее время, не разорвут для употребления в пищу.
        Больше сумасшедшие, даже видя его, не пытались прорваться через его защитника в рясе. Они успокоились и принялись, есть своих более неудачных соратников. Послышался уже знакомый звук рвущейся одежды, плоти, ломающихся костей.
        
        ***
        Прошло пять дней, в течение которых Виталий выяснил путём проб и ошибок, что, как он и предполагал изначально, мужчина в рясе, которого Виталий подкармливал каждый день своими запасами мяса, является, предводителем, старшим, авторитетом большой группы сумасшедших, обосновавшихся вокруг его дома. Сколько человек насчитывает данная группа, Виталий затруднялся сказать, так как выходить из дома он мог лишь под прикрытием и в сопровождении священника. При нём желтолицые, вели себя более-менее спокойно, не пытались наброситься на него, провожая их безразличным взглядом. Но судя по беглому подсчёту тех, кого Виталий смог увидеть на улице вокруг дома и озера, эта группа была никак не меньше пятидесяти человек. Более того, ему казалось, что она увеличивается с каждым днём, так как каждое утро он вроде как замечал новые лица среди бродящих вокруг бесцельно людей.
        Что будет, как только мясо закончиться Виталий мог лишь предполагать. Предпосылки о его дальнейшей судьбе были, когда он попытался ограничить аппетит священника, ведь стало понятно, что запасы мяса не безграничны. Батюшка мгновенно стал, вести себя более агрессивно, и лишь библия в руках Виталия останавливала его от нападения на него, чем Виталий беззастенчиво пользовался. Жаль, что чёрная книга действовала только на священнослужителя, остальным членам этой группы на книгу было всё равно, лишь угрожающее оружие в виде лома в руках батюшки, который он не выпускал из рук, останавливало их от того, чтобы разорвать Виталия.
        Раз мясо заканчивается, а доверие со стороны прикормленного батюшки к нему напрямую зависит от его количества, Виталий решил добраться до машины и попытаться улизнуть куда подальше от дома, в котором он находился невольным заложником. Куда именно он направится, Виталий не знал, ему было неизвестно место более тайное и безопасное чем дом его отца, по крайней мере так было пока сюда не пришёл священник со своей ненормальной бандой. Но то, что ему необходимо в ближайшее время покинуть эту местность, говорил за себя ледник внутри подвала, где мяса оставалось с учётом аппетита батюшки на два-три дня.
        Выбрав подходящий момент, Виталий, как обычно, взяв в руки пакет с мусором, подошёл к закрытой двери. Дождался, когда его защитник последует за ним, поднявшись со своего места, коим он определил для себя пол возле печки, там всегда было тепло. Как только лом ударился о деревянные доски пола, Виталий откинул засов и вышел наружу, держа в одной руке пакет с пустыми консервными банками, а в другой пистолет со снятым предохранителем, библию он убрал за пазуху, так, чтобы её можно было мгновенно достать в случае необходимости.
        Путь до ямы, куда он сбрасывал мусор проходил мимо автомобиля Toyota Harrier, поэтому он предполагал, что не вызовет подозрение, если остановиться возле него. Так и получилось, батюшка и желтолицые вокруг даже не повели носом, когда он остановился возле машины, достал из кармана смар-ключ и нажал на кнопку, чтобы разблокировать двери автомобиля. Раздался звуковой сигнал, щелчок механизмов внутри дверей, мигнули габариты. Сумасшедшие оживились, но остались на месте, не пытаясь наброситься на джип. Проверив, открыта ли водительская дверь, чтобы не попасть в затруднительную ситуацию, когда необходимо будет прыгать в автомобиль и на скорости пытаться покинуть данное место, Виталий, убедившись, что путь на водительское место свободен, продолжил движение к яме с мусором. При этом нажал на кнопку, чтобы завести двигатель автомобиля.
        Кнопка легко провалилась, но вот знакомого звука работающего двигателя позади не послышалось. Виталий обернулся, столкнувшись взглядом с батюшкой, который шёл по его пятам, его лицо, как всегда, ничего не выражало, в зрачках пустота и безразличие. Непонятно было, глядя на это лицо, догадывается он о планах Виталия или нет. Переведя взгляд на автомобиль, Виталий не обнаружил признаков, того, что двигатель автомобиля работает. Тогда он ещё раз нажал на кнопку запуска двигателя, направив смарт-ключ в сторону машины, предполагая, что батарейки внутри ключа подсели.
        Габариты мигнули несколько раз, раздался звуковой сигнал и двигатель заурчал, выпуская клубы дыма из выхлопной трубы позади. Улыбнувшись маленькому успеху, Виталий продолжил путь к яме с мусором, куда выкинул пакет с отходами своей жизнедеятельности, вперемешку с хозяйственным мусором. Затем повернулся, чтобы как можно непринуждённее пройти до автомобиля, в который он собирался резко запрыгнуть и, воспользовавшись коробкой автомат, по возможности быстрее покинуть данное место, уехать прямо по полям куда подальше отсюда.
        По всей видимости, звук работающего двигателя, несмотря на его еле слышимое шелестение, привлёк внимание ближайших к нему сумасшедших. Так как пока он шёл до ямы с мусором, вокруг автомобиля организовалась плотная толпа людей, сквозь которую пройти было большим риском. Но не это представляло собой главную опасность. Звуком работающего двигателя заинтересовался телохранитель, оберегающий его от толпы желтолицых. Теперь Виталий находился на расстоянии двадцати метров от машины и своего защитника, а те сумасшедшие, что не присоединились к группе интересующихся работающим японским автопромом, сейчас пристально смотрели в его сторону. Некоторые из них начинали подёргиваться, что всегда предшествовало нападению. Они ещё словно пытались бороться со своими желаниями, но было видно, что сдерживающий их фактор, всё меньше имеет над ними власть, так как дрожь увеличивалась с каждой секундой. Такое поведение Виталий видел не впервые, и оно никогда не предвещало ничего хорошего.
        Мгновенно сориентировавшись, поняв, что попал в беду, Виталий, поправив библию в кожаном переплёте, что лежала у него за пазухой, быстрым шагом направился в сторону организовавшейся толпы вокруг чёрной, с работающим двигателем машины. Там находился единственный желтолицый, кто мог защитить его от этой массы дёргающихся людей, готовых броситься в его сторону в любую секунду. Ладони сжали рукоять пистолета так сильно, что у него затрещали кости пальцев. Он понимал, что даже если успеет оказаться поближе к своему защитнику, то не факт, что убережётся от нападения, а значит, придётся стрелять. Звук пистолета наверняка привлечёт тех, кто находится рядом с автомобилем, а он будет в непосредственной близости к ним, так как двигается в их направлении.
        Женщина слева сорвалась с места и побежала на Виталия. Всё, время пошло, везенье кончилось, не получилось слинять по-тихому. Теперь его либо порвут в ближайшие несколько секунд, либо он чертовски везучий и сможет прорваться за руль автомобиля, чтобы уехать отсюда. Первый хлопок выстрела заставил бегущую в его сторону женщину споткнуться на ровной поверхности и полететь лицом вниз на землю. Второй выстрел, разворотил череп стоящего к нему спиной желтолицего, который стал поворачиваться, в его сторону услышав пистолетный хлопок позади. Третий выключил ещё одну женщину, стоящую на его пути и препятствующую Виталию подойти к двери автомобиля.
        Буквально прыгнув на водительское сидение, он захлопнул дверь, включил блокировку дверей, одновременно нажав на тормоз, потянул рычаг переключения с положения парковки на движение вперёд. Виталий уже собирался надавить педаль газа, совершенно не думая о коробке вариатор, как это скажется на ней, лишь бы мгновенно набрать приличную скорость. Как понял, что вокруг машины стоит сбитая толпа сумасшедших, практически вплотную, неприступной стеной облепив корпус автомобиля. Наверное, мощности Toyota Harrier хватило бы переехать впереди стоящих людей, но они не пытались напасть на сидящего внутри джипа человека. Это озадачило Виталия, и он замер, потом закрутил головой вокруг, пытаясь понять, что происходит. Потерянные несколько секунд окончательно заблокировали Toyota, теперь людей возле машины, особенно передней и задней её части стало намного больше, а такую толпу можно было переехать разве что на тракторе.
        Поняв, что побег не удался, а выйти из автомобиля Виталий боялся, да и открыть двери, было невозможно, желтолицые подпираемые толпой, стояли буквально вплотную к корпусу машины. Поэтому он продолжал сидеть в джипе с работающим двигателем, крутя головой во все стороны, ожидая, когда начнут бить окна и вытаскивать его наружу. Ничего подобного не происходило, всё оставалось по-прежнему. Лишь после напряжённых двадцати-тридцати минут, сквозь толпу протиснулся батюшка, подойдя со стороны капота. Немного постояв с опущенной головой, он приподнял находящийся в его руках лом над головой.
        Виталий ожидал удара по жестянке капота тяжёлым металлическим предметом, что, учитывая силу сумасшедших может навсегда вывести из строя автомобиль. Но вместо этого священник, развернувшись спиной к Виталию, принялся, не применяя силы, практически нежно расталкивать сумасшедших от передней части автомобиля.
        Прошло не больше минуты, как толпа расступилась, освобождая дорогу машине, но при этом по бокам и позади неё оставалась всё такой же плотной. Так, что выйти из автомобиля или дать заднюю Виталий не мог. Сообразив, что ему дают дорогу, но только вперёд, вслед священнику, который шёл впереди, опираясь на лом как на посох, словно Моисей, пророк Израиля. Виталий не сразу, но всё же решился, и медленно надавил педаль газа, последовав за своим защитником. Вся банда, окружившая автомобиль, двинулась следом, продолжая плотно прилегать к машине.
        Наверное, он мог бы прибавить газу и сбить с ног мужчину в рясе, даже переехать его, после чего на приличной скорости оторваться от всей этой свиты, что сопровождала его. Но что-то подсказывало ему, что он не успеет далеко уехать, как его автомобиль опять заблокируют, не позволят двигаться дальше. А если потерять своего защитника, предводителя данной толпы, то эта же толпа его легко достанет из салона, и не поможет ему тогда ничего.
        Приходилось двигаться на мощном автомобиле очень тихо, со скоростью впереди идущего священника. Благо батюшка шёл не через поля, которые раскисли вследствие растаявшего снега, а предпочитал передвигаться по так называемым полевым дорогам, стараясь выбирать наиболее сухие и проходимые места.
        Глава 5 Евстафий 2 часть
        Судя по тому, что впереди идущий пророк с ломом в руке, знал, куда идти, Виталия явно куда-то вели. Единственное, что он мог сказать наверняка, направление это было в сторону города. Но вот куда конкретно они направляются все толпой, оставалось интригой - желтолицые не разговорчивые, их об этом не расспросишь.
        Практически вся дорога шла через поля. Впереди идущий батюшка старался обходить населенные пункты, ведя свою свиту по наиболее необитаемым местам. Лишь под конец пути они прошли несколько пустующих после зимы дачных массивов, и зашли в промышленную зону окраины города Саратов.
        Немного покружившись среди многочисленных заборов, торговых баз, производственных ангаров, они остановились возле высокого забора, сделанного из железобетонных плит, поверх которых была натянута колючая проволока. Впереди виднелись закрытые тяжёлые железные ворота, перед которыми были установлены бетонные блоки, ограничивающие скорость приближающегося к воротам транспорта. На воротах красовались красные звёзды.
        Виталий знал эту воинскую часть. Было время, наведывался сюда по службе, но это было так давно. Зачем его привели сюда сумасшедшие, взявшие в заложники автомобиль, заставившие его проделать этот нелёгкий и далёкий путь, оставалось загадкой. Несмотря на это Виталий воспрянул духом, ведь в его пистолете оставалось совсем немного патронов, а там за забором имеется не одна оружейная комната, где полно оружия и боеприпасов. Если ему удастся завладеть автоматом и боеприпасом к нему, то он легко сможет избавиться от всех этих сумасшедших, что пугали его, заставляя делать непонятные для него действия.
        Существовал, правда, один немаловажный вопрос. Он знал, что в этой воинской части за высоким забором, в казармах, штабе, других хозяйственных постройках на момент произошедшего конца света находилось по меньшей мере около тысячи человек. Возникало много вопросов: что с ними произошло? где теперь все они? остался ли кто-нибудь из них в своём разуме? или теперь территория воинской части кишит желтолицыми?
        Толпа сумасшедших, что пришла вместе с ним к воротам данной воинской части, рассредоточилась вокруг ворот со звёздами, предоставив ему возможность свободно выйти из автомобиля, что Виталий и сделал. Осторожно прикрыв дверь, стараясь как можно меньше шуметь, он, не выпуская из рук оружие, оглядел окрестности.
        Вдоль бетонного забора в его сторону бежали четыре человека, одетых в военную форму зимнего образца, правда, головные уборы на их макушках отсутствовали, что явно нарушало воинский устав о ношении форменного обмундирования. Одного лишь взгляда на эту четвёрку хватило, чтобы понять, что это уже не люди. Так двигаться могли только желтолицые, поэтому Виталий инстинктивно поднял пистолет, приготовившись стрелять в них. При этом он понимал, что ему лучше нырнуть в салон автомобиля и попытаться уехать от надвигающейся опасности.
        От толпы у ворот, что пришла с ним, отделилась группа примерно из десяти человек, которые мгновенно направились навстречу четвёрке в военной форме. Далее произошло то, чего Виталий никак не ожидал. Четверо сумасшедших, что явно заинтересовались его персоной, были банально избиты, да так, что им пришлось ретироваться, бежать туда, откуда они появились. Стало понятно, что банда под предводительством мужчины в рясе теперь охраняет его от нападения со стороны себе подобных. Всё это было неспроста, наверняка в этом имелась какая-то цель, смысл, который ещё предстоит разгадать Виталию, так как расспросить о ней у желтолицых не представлялось возможным.
        Проводив взглядом убегающих в военной форме, Виталий осторожно, словно идёт по минному полю, постоянно оглядываясь, направился к контрольно-пропускному пункту, который располагался сбоку от массивных ворот. Сквозь тёмные стёкла ему не удалось разглядеть внутренности помещения, чтобы понять, что его ждёт внутри. Поэтому Виталий потянул дверь на себя, держа пистолет на уровне груди, чтобы если в этом возникнет необходимость мгновенно открыть стрельбу.
        Внутри открывшегося коридора с металлическим турникетом не было ни одной живой души. На протёртом множеством ног линолеуме в полном хаосе лежали различные бумажные листы, а также раскрытый журнал с пожелтевшими страничками, куда дневальный делал положенные ему записи.
        - Есть кто? - почему-то шёпотом, опасаясь громко говорить, спросил Виталий.
        Ответом ему была гробовая тишина. Лишь позади послышался шаркающий звук ног по асфальту. Обернувшись, Виталий понял, что все прибывшие с ним к воинской части сумасшедшие столпились за его спиной. Некоторые из них, услышав его слабый голос, принялись подёргиваться. Впереди всех находился батюшка с ледорубом в руках, он безразлично наблюдал за действиями Виталия. Сообразив, что все желтолицые, которые собрались возле контрольно-пропускного пункта, готовы следовать за ним, Виталий первым шагнул внутрь КПП в так называемую пропускную зону.
        Внутри пропускного пункта никого не оказалось, было видно по беспорядку внутри, что здесь уже давно произошла чрезвычайная ситуация, но трупы или следы гибели людей отсутствовали. Такое положение вещей радовало, ещё теплилась надежда, что он сможет встретить нормальных людей. Пройдя через железную вертушку, Виталий приблизился к следующей двери, которая вела на территорию воинской части. Стараясь всё делать как можно тише и осторожнее, он толкнул дверь от себя, приоткрыв её на ширину ладони, прислушался к звукам снаружи.
        Убедившись, что с охраняемой территории не раздаются звуки, говорящие о том, что за дверью его и следующих за ним желтолицых ожидает опасность, Виталий открыл дверь настежь и оглядел представший его взору пейзаж. Здесь он бывал лет двадцать назад, да ещё приезжал слегка выпившим, в те времена это было нормой, да ещё в то время на улице было лето, а не ранняя весна как сейчас, поэтому территорию он совершенно не узнал, настолько она изменилась. Но расположение зданий, их функциональное предназначение не изменилось, поэтому он мог смело сказать, куда ему необходимо идти и что он сможет там раздобыть.
        Территория выглядела пустынной, ни одного человеческого силуэта вокруг, поэтому Виталий смело шагнул вперёд и продолжил движение. Его путь лежал к ближайшей двухэтажной казарме, где он точно знал, что там на первом этаже находится оружейная комната, в которой хранилось оружие и боеприпасы для обеспечения караульной службы двух рот проживающих в этом здании. Хотя это было очень давно, он практически был уверен, что по прошествии времени вряд ли что поменялось. Армейский организм, как и государственный, хоть и сильный, но очень неповоротливый, не любящий что-то менять, тем более, когда это работает надёжно. В общем, армия безумно консервативна, и если оружейная комната находится в том месте много лет и исправно исполняет возложенные на неё обязанности, то, скорее всего, она до сих пор там и располагается.
        Священник со своей свитой следовали за ним, держась от него на расстоянии пару метров. Зайдя за здание офицерского общежития, откуда открывался вид на ряд расположенных параллельно друг другу двухэтажных зданий, служивших казармами для солдат срочной службы, Виталий столкнулся своим взглядом с курилкой, специально отведённым местом для курения, расположенным на территории воинской части, в которой находилось несколько солдат.
        Резко остановившись, потому что в нынешних реалиях встреча с человеком, не предвещала ничего хорошего, Виталий пригляделся к солдатам, сжав пистолет в руке ещё сильнее. На первый взгляд можно было подумать, что эти молодые люди вышли на улицу без верхней тёплой одежды, без головных уборов, что, по сути, было вполне возможно, чтобы предаться в специально отведённом месте, курению табака. И если бы они сидели расслабленными на лавочках, с сигарками в зубах, а вокруг витал табачный дым, то скорей всего так и было бы. Но вокруг молодых солдат дыма не видно, стоят они на ногах, с согнутыми спинами, наклонившись немного вперёд, их руки безвольно свисают вниз как у обезьяны, такая поза не характерна для нормальных людей. Такое положение тела больше походило на то, как ведут себя желтолицые, что расположились позади Виталия. Но не это было самым главным подтверждающим фактом, что солдаты в курилке давно уже не люди, а то, что возле их ног можно было чётко разглядеть, Виталий не жаловался на зрение, обрывки цифрового камуфляжа, торчащие из этих лоскутов ткани рёбра с почерневшим мясом.
        Не заметить Виталия, тем более толпы под сотню человек, что у него находилась за спиной, было невозможно. Солдатики резко повернули свои жёлтые восковые лица в их сторону, после чего ни секунды немедля бросились к ним, шустро перепрыгивая препятствия в виде лавочек и подстриженных кустарников вдоль асфальтированных дорожек. Виталий мгновенно поднял пистолет, приготовившись отразить возникшее так некстати нападение.
        Его опередили, дав понять, что шуметь сейчас нет необходимости. Рука с длинным из черной ткани рукавом легла на его руки с оружием и, слегка надавив на них, опустила вниз. С двух сторон от Виталия в сторону солдат, шурша обувью по асфальту, двинулась вся масса прибывших вместе с ним на эту воинскую часть сумасшедших. Пятерых служивых, забили мгновенно - не прошло и минуты, как вся эта толпа продолжила движение в сторону казармы, оставив переломанные, мёртвые тела на земле газона с прошлогодней жёлтой травой.
        Ничего не оставалось, как последовать вслед за теми, кто по непонятной для Виталия причине оберегает его от опасностей окружающего мира, тем более он самолично пристрелил не одного из данной группы. Несколько желтолицых присели возле убитых солдат, дабы начать потреблять их мясо, но батюшка быстро их разогнал с помощью своего странного и тяжёлого посоха, заставив присоединиться к остальным.
        Приблизившись к казарме, Виталию сразу стало понятно, что возле её входной двери была бойня. Множество почерневших от времени трупов, лежащих возле неё, подтверждало, что здесь произошло жесточайшее столкновение. Среди трупов можно было видеть лежащие на асфальте несколько автоматов с пристёгнутыми оранжевыми магазинами. Виталий тут же направился к ним.
        Почти все магазины в автоматах были пусты, он нашёл лишь один полностью заполненный патронами в подсумке у одного из трупов, из остальных магазинов он смог наскрести лишь десяток патронов. Выбрав наиболее не заляпанный кровью автомат АК -74, Виталий снарядил его полным магазином, перевёл стрельбу на одиночную стрельбу, сразу почувствовал себя намного лучше. Теперь у него было оружие куда серьёзнее пистолета.
        Сразу пройти к входной двери в казарму оказалось затруднительно, свита батюшки, расположилась около неё, взяв её в полукруг. Протискиваться среди тех, кто может убить его, за то, что он не такой как они, а затем съесть как-то не хотелось, несмотря на их лояльное в последнее время к нему поведение. Приглядевшись, Виталий нашёл небольшую лазейку, тем более она располагалась в непосредственной близости к силуэту в рясе, а он в последнее время стал доверять своему ангелу-хранителю, который не раз спасал ему жизнь от себе подобных.
        Положив пистолет в карман куртки, Виталий добрался до входной двери, держа автомат наготове. Так торопился уехать подальше от избушки, что забыл взять кобуру-оперативку, да и библия, что до сих пор лежала за пазухой, мешала бы расположенному под мышкой пистолету. Виталий потянул на себя дверь. Дверь не поддалась, покрутив ручку вверх-вниз, он понял, что она закрыта, а так как замочной скважины не имелось, то закрыта изнутри.
        Появилась надежда, что внутри могли остаться нормальные люди. Закрыться, повернуть ключ или задвинуть засов, мог только человек, обладающий разумом, оставшимся таким же, как у Виталия. То, что стало с людьми повсеместно, говорило о том, что они утратили свой рассудок, стали сумасшедшими, желтолицыми.
        Немного опасаясь своих действий, Виталий всё же решился и постучал в дверь, при этом не забыл отойти в сторону, вдруг кто-то с испугу начнёт стрелять изнутри в дверь, а пуля автомата Калашников вполне может пробить её. Подождав немного и не услышав никаких звуков, повторил стук, но теперь более настойчиво и уже кулаком. Осторожно, стараясь особо не высовываться, приблизил своё лицо к двери, крикнул:
        - Эй! Есть кто?!
        Позади, послышалось шорканье по асфальту, он повернулся и, к своему ужасу, увидел, как многие из тех желтолицых, что стояли у него за спиной, начали подёргиваться, выходя из состояния, в котором они могли подчиняться батюшке. Прикрыв рот свободной ладонью, Виталий вскинул автомат, чтобы в случае нападения сумасшедших начать стрелять в тех, кто, полностью выйдя из-под контроля священника, броситься на него. Заодно ещё раз уяснил для себя, что человеческий голос для этих тварей как приглашение к обеду. Теперь для него это будет наукой, лишь бы сейчас они успокоились, стали опять послушными.
        В голову, прямо в макушку, что-то ударилось. От неожиданности Виталий испугался и отскочил от кирпичной стены. Сверху послышался громкий и вполне человеческий свист. Подняв голову вверх, он увидел, как на него с крыши, смотрит розовощёкий парень. Глаза парня были расширены, а на лице читался ужас. Он перевёл взгляд на толпу сумасшедших, стоящих полукругом около двери, в непосредственной близости к Виталию. Затем приложил к губам свой указательный палец и показал жестом руки, чтобы Виталий обошёл здание с другой стороны, затем свистнул кому-то находящемуся наверху и скрылся за бортиком крыши.
        Повернувшись к желтолицым, Виталий, к своему удивлению, заметил, что группа, прибывшая с ним в эту воинскую часть, стоит спокойно, не реагируя на звуки свиста, раздающегося сверху. Данный факт он отложил у себя в голове, после опять аккуратно протиснулся среди сумасшедших и направился туда, куда указал молодой парень с крыши казармы.
        Обойдя двухэтажное здание, находясь постоянно под безразличным взглядом, но при этом пристальным вниманием группы сумасшедших, которые следовали за ним по пятам, Виталий зашёл к зданию с противоположной стороны. Свист сверху направил его в правильном направлении, пришлось перепрыгнуть через низкий кустарник, пройтись по газону. С обратной стороны казармы входных дверей не было, имелись лишь зарешеченные окна, расположенные на высоте не менее двух с половиной метров.
        Вниз полетела верёвка, больше похожая на канат, настолько она была толстая. Из-за бортика крыши появилось два человеческих лица, которые тут же изменились, увидев следующую за Виталием свиту из желтолицых, стали удивлёнными и испуганными. Как только солдаты заметили почти сотню сумасшедших, как один из них потянул канат обратно наверх, другой вскинул такой же автомат, что находился у Виталия в руках, приготовившись к стрельбе.
        Спасение в виде толстой верёвки стремительно поползло вверх. Виталий, помня, как желтолицые реагируют на человеческий голос, поднял свободную руку от автомата с раскрытой ладонью над головой, громко свистнул, он хорошо это умел ещё с детства. Сразу же повернулся назад посмотреть на реакцию толпы за ним. Дергающихся экземпляров среди них он не обнаружил, поняв какое он только что сделал для себя открытие, повернулся опять к парням на крыше и, сделав вопросительный жест ладонью, попытался с помощью свиста создать вопросительную интонацию. Выглядело это со стороны смешно, но в нынешних реалиях всем плевать, смеяться больше некому.
        Канат замер на половине пути, молодые люди на крыше оценили его действия. В ответ послышался такой же вопросительный свист с указанием рукой на желтолицых у него за спиной. Безразлично махнув рукой в сторону толпы позади, Виталий свистнул более требовательно и показал рукой жест, пытаясь про себя сказать «Не гони, давай верёвку обратно, поднимусь, объясню». Наверху какое-то время обдумывали его предложение, затем канат опять пополз вниз.
        Карабкаться по канату Виталию не пришлось, да и сил бы вряд ли хватило. Забраться на второй этаж, силою лишь своих рук и кистей, такое под силу разве что спортсмену или физически развитому человеку. Виталий к таким не относился, даже в былые времена молодости, всегда был штабной крысой, что уж говорить о нынешней физической форме и постоянных запоях. Ему пришлось лишь крепко ухватиться за толстую верёвку двумя руками, как его буквально в считанные секунды подняли наверх двое сильных молодых парней. Но даже эта минута физического напряжения выжало из Виталия всё, пришлось минут десять приходить в себя, чтобы привести дыхание в норму, а боль в мышцах рук, спины и живота не перестала приносить дискомфорт.
        Двое молодых солдат несмотря на то, что выглядели крепкими, тоже запыхались и сидели рядом на рубероиде крыши восстанавливали дыхание.
        - Ты откуда такой нарисовался? - первым задал вопрос розовощёкий парень, которого Виталий увидел первым.
        Бывших офицеров не бывает, поэтому столь фамильярное обращение солдата, да ещё, наверное, срочника к полковнику вооружённых сил РФ, Виталия задело. Он представился, сообщив воинское звание, должность, умолчав лишь одно, что он давно в отставке, проще говоря, на пенсии. Сообщив это таким тоном, чтобы ни у кого не возникало сомнения, что перед ними офицер, и не просто какой-нибудь там лейтенантик, а самый что ни на есть полковник из штаба центрального военного округа, куда входит и Саратовская область. Далее он хотел сказать, чтобы солдаты представились ему по форме и доложили о произошедшем, потерях, выживших, но его грубо перебили.
        - Да нам насрать кто ты такой! Ты чё, дебил?! Не видишь, что вокруг происходит?! - спросил второй боец, немного помельче розовощёкого, но всё же выглядевший крепким молодым человеком, с чёрными, как смоль, волосами.
        Виталий запнулся на полуслове, такого он не ожидал, не привык, чтобы люди в форменном обмундировании вели себя с ним подобным образом.
        - Я бы порекомендовал вам… - пытаясь поставить на место чернявенького, начал было говорить Виталий, как мгновенно получил пощёчину.
        Ударили несильно, но это было безумно унизительно - лучше получить кулаком в лицо, чем брезгливую пощёчину. Он хотел было подскочить на ноги, чтобы скинуть с плеча автомат, с помощью которого быстро поставит на место зарвавшихся солдат, но его легко посадили назад на пятую точку, при этом ещё быстрым, отработанным движением отобрали автомат. Розовощёкий бугай почти профессионально обшмонал его, забрал пистолет из кармана и библию, что лежала за пазухой. Оставшись сидеть на холодном рубероиде крыши, Виталий глупо моргал глазами, не понимая, что происходит.
        - Да-а-а, дядя. Ты точно ударился головой, смотрю не хило так, - произнёс розовощёкий, показывая чёрную библию своему чернявому напарнику, криво усмехаясь.
        Затем размахнулся, чтобы бросить книгу с крыши вниз, в толпу желтолицых.
        - Стой! Она контролирует группу желтолицых, что пришли со мной, - успел остановить бойца Виталий.
        - В смысле контролирует? - уже с любопытством спросил солдат.
        - В прямом, - глядя со злостью исподлобья, ответил Виталий и тут же продолжил, - если ты не заметил, я сюда не один пришёл. Со мной около сотни желтолицых, которые меня не трогают, более того, защищают от себе же подобных.
        Солдаты внимательно присмотрелись к книге в чёрной обложке. Естественно, они видели, что Виталий пришёл не один, его сопровождало не менее роты одетых в гражданскую одежду сумасшедших, и они действительно не трогали представившегося полковником человека. Были подозрения, что Виталий один из данной группы, но до тех пор, пока он не подтвердил, что он нормальный человек, с помощью своего свиста, а свихнувшиеся не умели свистеть.
        - И как это работает? Нехватчики[1] тупые наглухо, мы разные способы пробовали, но, по ходу, они тронулись головой окончательно, - спросил чёрненький.
        - Кто? - не понял Виталий.
        - Ну, эти придурковатые дебилы, - ответил второй и указал рукой вниз, - у нас, когда заруба началась, мы как раз с Лёхой одного нехватчика в сортире воспитывали. Он хлеб по ночам под подушкой хавал. Такое естественно нельзя оставлять безнаказанным, дурной пример для салаг. Пи***лей ему навешали, а он крышей поехал и на нас кинулся. Мне в берец зубами вцепился и давай его рвать, словно собака. Но Лёха емучеренком швабры по затылку заехал, да так что сломал его, в общем, смог вырубить осмелевшего душару.
        А тут стрельба, крики кругом, вопль, короче полный пи**ец. Позже выяснилось, что караул вернулся в расположение, разоружиться не успел, построился перед казармой. Это мы потом поняли, что такое происходит повсеместно, а сначала думали, местечковый зомби-апокалипсис начался. Мы поначалу всех сошедших с ума так и называли - Зомби. Но потом быстро выяснилось, что они смертны, как и все обычные люди, просто стали отморозками полными, с нечеловеческой силой, у многих инстинкт самосохранения не работает совсем. В общем они точно не ожившие мертвецы, вполне живые, сердце бьётся, кровь по венам бежит, может заразились чем, или подверглись воздействию излучения какого-то, но процесс, похоже, безвозвратный.
        Хорошо, что в роте почти никого не было, кроме дневального, только поэтому смогли отбиться. Правда, дневальный в той свалке погиб, а мы дверь успели закрыть. Отсюда название такое, «нехватчики», так как душары голодные постоянно.
        - Ну, рассказывай, как, тебе удалось спастись? Как эта книжка заставляет этих слушаться? Читаешь там мантры какие, святой водой их поливаешь или тупо пиз*ишь ею? - солдаты засмеялись.
        Виталий задумался: «А действительно как?»
        - Честно говоря, сам не представляю. Хороший вопрос «Как?». Данный процесс для меня самого остаётся загадкой. Там, внизу, мужчина в чёрной рясе, в такойодеждеобычно священнослужители ходят. Это он мне книжку пожаловал, верней швырнул её в меня, хорошо, что она раскрылась на лету, иначе такое попадание ребром или углом могло быть фатальным, учитывая силу батюшки.
        С внутренней стороны обложки я нашёл подпись и расшифровку, по которой стало понятно, что данная книга является подарком некоего Евстафия. Вот этим именем я и представился ненормальному священнику, так как предположил, что оно, это имя, что-то значит для него. К моему удивлению, это сработало, желтолицый батюшка принялся защищать меня, при этом оказалось, что он является лидером группы сумасшедших пришедших вместе с ним. - Виталий умолчал, о том, что прежде, чем представиться Евстафием, он прикормил этого верзилу в рясе, человеческим мясом, справедливо посчитав, что данная информация будет лишней и не пойдёт на пользу, возникнет масса вполне закономерных вопросов. Например, откуда у Виталия нашлось человеческое мясо, замороженное, расфасованное по пакетам.
        Ещё он утаил, что эта крупная группа желтолицых, буквально силой притащила его сюда, в эту воинскую часть. Ведь он сам не до конца понимал смысл происходящего, вспоминая о выбранном священником пути, а проходил он по малонаселённым территориям, как будто специально, чтобы избежать больших группа себе подобных. Целенаправленность передвижения, все выбранные батюшкой дороги вели к этой воинской части, при этом имелась масса возможностей свернуть с пути, но он этого не сделал. И конечным результатом было то, что джип окружившие его сумасшедшие подогнали ровно к воротам с красными звёздами, не давая возможности маневрировать в других направлениях. Всё это говорило о том, что здесь он оказался не случайно. От этих мыслей возникали серьёзные опасения, так ли глупы желтолицые, как кажутся на самом деле. И выяснить это можно лишь одним способом, найти конечную цель путешествия батюшки со своей свитой к этой воинской части. Ну, или убедиться в том, что все эти на первый взгляд разумные действия окажутся банальной случайностью.
        Солдаты недоверчиво посмотрели на сидящего на рубероиде крыши мужчину:
        - Они же тупые, - то ли задал вопрос, толи утвердительно сказал чернявенький.
        - Получается, что не настолько тупые, - ответил Виталий и предпринял попытку встать на ноги.
        Ему никто не препятствовал, поэтому через несколько секунд он оказался в вертикальном положении, глядя прямо в глаза двум солдатам, а не снизу вверх как до этого. Это намного повышало значимость его слов, восприятия его личности, никто не будет вести равноправный диалог с незнакомым человеком, глядя на него свысока. Сложно отстаивать свою позицию, когда ты на земле, а оппоненты стоят на ногах перед тобой. Ещё непросто быть крутым, если ты голый или одет смешно, неприлично, бедно, когда перед тобой хорошо одетый, уверенный в себе человек, наверное, это заложено на уровне инстинктов, пришедших к нам с доисторического прошлого. Кожа и волосяной покров - своего рода природная одежда. Глядя на внешнюю оболочку можно точно понять, насколько хорошо человек питается, успешен ли он в жизни. Вряд ли миллионы лет назад человек с проплешинами на теле, нездоровой худобой мог соперничать с упитанным противником, у которого с кожей и волосами всё в порядке.
        - Ты хочешь сказать, что нехватчики слушаются тебя? Делают всё, что ты им скажешь? - в голосе солдата прозвучал сарказм.
        - Я бы так не сказал, не уверен, что они меня слушаются. Просто для желтолицых мужчина в рясе является что-то типа альфа-самца, по крайней мере он так себя ведёт с ними. А я, наверное, - теперь его друг, или сумасшедшие так думают, в общем, я затрудняюсь, что-либо утвердительно сказать по этому поводу. Должно быть, они не трогают меня, потому что батюшка не даёт им этого сделать, контролирует их поведение неизвестным мне способом, но довольно эффективно, судя по их сплочённым действиям. Но вот если я начинаю говорить вслух, многие из них выходят из стабильного состояния и могут наброситься на меня. Приходилось даже применять оружие, чтобы некоторых из них успокоить, пока не понял, что вызывает их агрессию в отношении меня, - Виталий вытянул руку, намекая, чтобы ему отдали автомат и книгу, продолжил. - Если книга находится в моих руках, то священник снизу покладист, а группа или стая из, как вы говорите, нехватчиков, защищает меня от таких же как они, что даёт мне массу преимуществ в сложившихся вокруг обстоятельствах, - закончил Виталий, продолжая держать вытянутую руку - его вещи не торопились
вернуть ему обратно.
        - И какие такие преимущества? - почти брезгливо спросил розовощёкий парень.
        - Да какие хочешь. Например, многие ли могут похвастаться, что имеют возможность спокойно передвигаться в современных реалиях, не опасаясь, что как только они покинут стены своей крепости, их не разорвут в ближайшие несколько минут, а в некоторых случаях и секунд. - Эта мысль Виталию пришла только что, как гром среди ясного неба, и он озвучил её вслух как ответ этим двум солдатам, закрепляя её на уровне подсознания.
        До этого он как-то не задумывался, что то, от чего он так стремился убежать, может являться весомым аргументом в выживании в данное время. Какими бы причинами возникновения всеобщего сумасшествия не были, его возможность передвигаться и, хотя бы косвенно, может и не напрямую воздействовать на большую группу желтолицых, направлять их в нужном ему направлении многого стоит.
        Когда он столкнулся с этими двумя выжившими солдатами, которые были первыми за последние несколько недель встретившимися ему нормальными людьми, при этом тут же был подвергнут с их стороны унижению (пощёчину трудно забыть), да ещё они забрали оружие - только тогда Виталий понял, что он вряд ли повстречает в этом новом мире доброжелательных к нему людей. Выжили единицы, в основном волею случая, можно сказать, что им крупно повезло, поэтому никто не захочет делиться с другими скудными запасами, и, естественно, будет с опаской смотреть на них.
        В принципе их страхи были небеспочвенны, ведь он несмотря на то, что происходит вокруг, не потерял свою тягу к человеческому мясу, а есть резиновое и безвкусное мясо желтолицых было отвратительно. Теперь у него появилась огромная возможность добывать свой любимый деликатес, вполне легально, не опасаясь полиции. Он тот, кто может жить одновременно в двух мирах, мимикрируя из одного в другой, ведь он изначально был чужой в человеческом мире, так как убивал и питался людьми, да и своим среди желтолицых ему никогда не стать, слишком они разные, хоть и внешне похожи. Но у них есть одно общее, что объединяет их - Виталий и желтолицые охотятся на людей и едят их.
        - Это они тебя не трогают, а нас точно схомячат. Твой этот батюшка, он походу такой же как Галька из штаба. Та тоже как обратилась, частенько со своими ухажёрами к нашей казарме наведывается, в основном ночью, даже постовых в курилке выставила, чтобы мы не могли слинять по-тихому. Всё пытается проникнуть внутрь здания, что только не перепробовала. Но мы пока держимся, стремительно сокращаем численность её кавалеров, - сообщил солдат, затем внимательно посмотрел на Виталия, протянул тому сперва книгу, а затем, немного задумавшись, автомат, добавил. - Не балуй. Сейчас всё равно кем ты там был в прошлой жизни, хоть генералом, теперь это неважно, тут бы выжить. А идея с твоим монахом неплохая, может действительно получится от Гальки свалить, а то она уж очень злая на нас, мы ей много крови подпортили, - закончил солдат, отдав Виталию оружие.
        - Часовых вашей Гальки мои уже частично съели. Меня Виталий зовут, - закинув автомат в положение на плечо, представился бывший военный.
        В его голове уже созревал план, что он сделает с этими солдатами, им бы наверняка не понравились его мысли, но кто задумывается, о чём думает скот перед забоем. Пока же Виталий хотел усыпить их бдительность, вызвать доверие к себе, побольше разузнать, о происходящем вокруг. Солдаты, всё ещё сомнительно глядя на Виталия, назвали свои имена. Розовощёкого плечистого парня звали Вовчик или Владимир, а чернявенького жилистого парня Лёха или Леша, Алексей.
        - Я был очень удивлён, что территория части практически пуста, а насколько я помню, тут минимум тысячи полторы солдат и офицеров служило, это, не считая семей из офицерского общежития, - начал пробивать обстановку Виталий.
        - Хм, тут такое было, дядя, - улыбнувшись, ответил Вовчик, почему-то проигнорировав имя Виталия. - Сначала вся территория была ими забита, я имею в виду нехватчиков. Мы с Лёхой по началу в ахуе были, больше в казарме отсиживались, боялись нос высунуть, так как только увидев нас, эти твари устраивали такое светопреставление, что реально было страшно, дверь трещала так, что не было иллюзий - может и не выдержать. Хорошо хоть решётки на окнах расположены высоко, иначе бы давно добрались до нас. В общем, сидели тише воды, ниже травы, на крышу нашли возможность выбраться, замок спилили, ключи хрен знает где. Потом железную лестницу срезали, чтобы если что на крышу свалить, вдруг дверь всё же не выдержит, Галька не раз пыталась её открыть, сломать. Мы даже, чтобы в случае, если дверь не выдержит, весь лестничный пролёт на первом этаже завалили железными кроватями из казармы. Вряд ли эта баррикада задержит нехватчиков надолго, но за это время мы успели на крышу свалить. Даже сделали хорошую нычку на крыше. - он показал на укрытую солдатскими плащ-палатками большую, с человеческий рост гору, расположенную
посередине крыши, а чтобы плащ-палатки не сдуло ветром, сверху наложили железные разобранные кровати. - Там хавчик, вода, одежда, боеприпасы. Поднимаемся сюда по верёвке, пускай это неудобно, но её проще наспех вытянуть на крышу, чем с лестницей возиться. Нехватчики после этого хрен сюда доберутся, там метра четыре высота. Потом в штабе прозвучал взрыв, мощный такой, громыхнуло неслабо, земля под ногами дрожала. Походу кто-то из офицеров выжил и решил таким образом закончить своё существование, хотя это лично моё мнение, на самом деле неизвестно, что там произошло. Но все нехватчики, словно услышав приглашения к обеду, убежали в ту сторону, только поэтому территория части пустая. Я просто уверен, что все, кто переродился, сейчас находятся там, на месте этого взрыва, на развалинах штаба. Кстати, Галька со своими неудачниками как раз с той стороны приходит, чтобы нас с Лёхой терроризировать, - закончил Вовчик.
        - Больше никто не выжил? - спросил Виталий.
        Солдаты враз помрачнели и отрицательно замотали головами.
        - Недели две назад мы слышали, как в офицерской общаге кричала женщина, просила ей помочь. Но тут Галька со своей бандой орудовала, мы не стали отвечать женщине. Да и что это дало бы, всё равно помочь мы ей не могли. С казармы хрен высунешься, кавалеры Гальки хитрые - пи**ец, сторожат в самых неожиданных местах. В других казармах по первой слышались выстрелы, но недолго, через сутки наступила мёртвая тишина, лишь звуки множества ног по территории части. Мы как до крыши добрались, в первую очередь все вокруг осмотрели, может, кто выжил. И как мы догадались на крышу перебраться? Но так пока никого не видели из уцелевших. - ответил Леша и, сплюнув под ноги, не спеша направился к краю крыши, указывая куда-то рукой. - Есть подозрение, что в столовой кто-то уцелел. Неделю назад мне показалось, что я ночью видел огонёк, как будто кто-то курил внутри помещения, прикрывая сигарету рукой. Других признаков, что кто-то мог выжить, мы давно уже не наблюдаем. А не, вот ещё, где-то в городе слышалась стрельба, но далеко отсюда, непонятно откуда. Мы с Вовчиком неместные, так что не особо ориентируемся в Саратове,
- закончил Леша и, увидев, как толпа сумасшедших, пришедших вместе с Виталием, тянет в его сторону руки, шарахнулся назад в глубь крыши.
        - Я так понял, что вы оружейную комнату вскрыли? - указывая на автоматы, что висели у солдат на плечах, спросил Виталий.
        - Да, чё её вскрывать, она открыта была. Караул только вернулся, должны были разоружаться, - всё ещё с брезгливостью в голосе ответил Владимир.
        Виталий понимающе кивнул. Теперь стало понятно, что оружия и боеприпасов к нему у двух солдат достаточно, минимум на роту, а может и больше, это хороший бонус в нынешних условиях. И всё это богатство будет его, осталось только осмотреть помещения изнутри, вдруг эти два молодых человека что-то ему не договаривают, а сюрпризы Виталию сейчас не нужны.
        Расположения помещений в казарме оказались такими же, как и двадцать лет назад, разве что ремонт был современный. Как и предполагал Виталий, оружейная комната его порадовала, там действительно было очень много боеприпасов, в основном к автомату. С питанием и водой у выживших солдат, всё было хорошо. Возле кулера, вдоль стены, стояли несколько полных водой бутылей. Питались молодые люди в основном сухими смесями для спортсменов. В казарме находился хороший спортивный уголок, где имелось практически всё, чтобы качаться, заниматься тяжёлой атлетикой, наращиванием мышц. Чем, по сути, старослужащие и занимались, потребляя огромное количество порошкообразного спортивного питания, где было полно протеинов, витаминов и других биологически активных добавок, помогающих спортсменам справляться с тяжёлыми нагрузками, травмами, увеличивать мышечную массу. Эти спортивные смеси, скорее всего, им закупали или присылали по их просьбе богатые родители, а теперь они являлись основным рационом Лёши с Владимиром. Полноценным такое питание не назовёшь, но, чтобы выжить, при этом не ослабнуть, быть полным энергии,
вполне достаточно.
        - Какие будут дальнейшие планы? - спросил Виталий, осмотрев все помещения и убедившись, что в них никто не спрятался, а значит, сюрпризов можно не ожидать.
        Владимир пожал плечами:
        - Да какие планы?
        - Как можно сильнее сократить популяцию ухажёров Гальки, желательно, конечно, грохнуть её, но тут как получится. Она хитрая сука, сама не высовывается, всё норовит чужими руками до нас добраться. Ну, а потом можно попробовать до продовольственных складов добраться, они как раз за столовой. Там консервов, тушёнки, сгущёнки, рыбы, на случаи войны такие запасы, что на нашу часть с её населением на месяц хватит. Я сам лично видел, по духане разгрузкой занимался, так что знаю все эти катакомбы, - поделился Лёша.
        - По какой духане? Вы же всего год служите? - удивился Виталий.
        Естественно, он знал о дедовщине в армии, хоть сам в ней не служил солдатом. В эти годы он был курсантом высшего военного учебного заведения. И насколько Виталий располагал информацией, что как только сделали срочную службу один год, все традиции неуставных взаимоотношений рухнули. Банально не хватало времени, чтобы солдат из духа превратился в деда, а затем в дембеля. Максимум, кем солдат успевает побывать за год - это черпаком и фазаном, хотя простого издевательства неуставные взаимоотношения над более слабыми физически и духовно никто не отменял.
        Солдаты, переглянувшись, засмеялись:
        - А какая разница? Просто раньше от духа до черпака полгода проходило, а сейчас два месяца. Сроки сократились, а так традиции, по крайней мере в этой воинской части, сохранились, - ответил Лёша.
        - А ты чё, дядя, отчитать нас хочешь? Мол, не положено. Да нам насрать кто ты там был, офицеришка, штабистка, или гимназистка, - не меняя презрительного тона добавил Вовчик.
        Виталий шуточно поднял руки на уровне своего лица, с раскрытыми ладонями в сторону солдат:
        - Да боже упаси. Ты чего заводишься Владимир? - затем, чтобы сменить тему, задал вопрос, однако внутри себя точно решил, что, убив этого розовощёкого мальчишку он, несомненно, испытает удовольствие. - И что на продовольственном складе делать будете?
        Заданный вопрос действительно сменил настроение беседы. Выяснилось, что солдатики не придумали ничего лучше, как, попав на склад, закрыться изнутри и заниматься ничем, кроме как потреблять то, что там находится, спать, качать мышцы. С их слов, попасть внутрь нехватчикам будет сложно, так как там имеется очень массивная дверь и стены из железобетона, а небольшие окна находятся на высоте пяти метров.
        Ещё Виталий узнал о наличии небольшого автопарка и двух длинных гаражей, в которых стояли Уралы, ГАЗ - 66-е, УАЗики, так называемые таблетки и козлы. Весь этот автотранспорт использовался ежедневно для обеспечения жизнедеятельности воинской части, поэтому был исправен.
        Вся эта информация была очень важной и могла в будущем пригодиться. Транспорт, продовольствие, горюче-смазочные материалы - всё это хорошо, но оставалось решить один очень важный вопрос. Даже не один, а два, первый - понять, зачем он здесь, действительно ли его привел сюда батюшка с какой-то целью или это всё его бурные фантазии вследствие долгого употребления алкоголя, проще говоря, бред, навязчивая идея. Второй касался самих солдат, когда и при каких обстоятельствах от них необходимо избавиться. Торопиться Виталий не собирался, поджидая наиболее подходящий момент.
        ***
        Ночью не спалось, мозг Виталия разрывался от многочисленных мыслей. Только поэтому он, наверное, услышал, что снаружи, на улице, началась какая-то возня. Топот множества ног, глухие удары, хруст чего-то ломающегося. Быстро подскочив с солдатской кровати, Виталий подбежал к окну и выглянул наружу. Естественно, освещение на улице давно не работало, а свет звёзд (луны в этот раз на небе не было), был слишком тусклым, чтобы осветить непроглядную темноту и помочь разглядеть происходящее перед казармой.
        Рядом, тяжело сопя, появился Вовчик, наверняка услышал звуки и проснулся или ему тоже не спалось. Он заглянул в соседнее окно, так же, как и Виталий, пытаясь рассмотреть источники шума перед казармой.
        - Айда на крышу, - послышался из темноты казармы голос Лёхи. - Старый, не забудь автомат прихватить. Это наверняка Галька пожаловала со своими нехватчиками, наверное, с твоими тёрки начались. - Виталий понял, что «Старым» назвали его, но это лучше, чем презрительное «Дядя».
        Оружие Виталий не выпускал из рук, поэтому ему не надо было об этом напоминать. Информация, что местная альфа-самка столкнулась с группой желтолицых, что пришла с ним, взбудоражила. Местных наверняка должно быть по количеству больше, а значит, существовал огромный риск лишиться батюшки с его командой, это могло разрушить впереди строящиеся планы Виталия.
        Взобраться на крышу по верёвке, что свисала на лестничном пролёте, далось ужасно тяжело, спускаться было куда проще. Физическая форма Виталия желала быть лучше, хорошо, что Лёша помог ему на последнем метре, буквально вытянув его за руку на крышу казармы. Вовчик, что следовал за Виталием, взобрался по этому канату гораздо быстрее и, как показалось Виталию, он даже не запыхался. Подивившись силе и ловкости этого парня, все трое направились к бортику крыши, чтобы попытаться посмотреть сквозь темноту ночи, что же происходит внизу.
        Таращиться сквозь темноту не пришлось. Владимир прихватил с собой два мощных фонарика, один из которых, к удивлению последнего, протянул Виталию. В свете двух широких лучей картина становилась более-менее понятной. Священник и его группа встали в плотный полукруг, примыкающий к казарме, в которой находилась тройка выживших. Вокруг них находилась превосходящая в два, а может и в три раза группа желтолицых, одетых в форменную одежду нового образца, принятую не так давно, когда служил Виталий, рисунок камуфляжа был совсем другой. Данная группа, состоящая преимущественно из когда-то бывших военных, окружив священника с его командой, загнала их к торцу здания казармы. Затем не спеша, планомерно и методично закидывала прижавшихся к стене камнями, кусками кирпича и другого хлама, зажимая врага ещё сильнее. Иногда им удавалось вырвать из плотного полукольца одного из бедолаг, которого тут же забивали и разрывали на части.
        Поняв, что если он не предпримет никаких действий, то до утра группа желтолицых, что притащила его в эту воинскую часть, не дотянет. Её, словно косяк сельди, собравшийся в плотный шар под поверхностью воды, потихоньку и планомерно уничтожала стая хищников, и батюшка ничего не мог с этим поделать несмотря на то, что он интенсивно размахивал железным ломом. Многие противники падали от тяжёлых ударов металла, но это не шло ни в какое сравнение, как таяли на глазах желтолицые в гражданской одежде, прижавшиеся к казарме. Они, словно упомянутая сельдь, подвергались быстрым и точными атакам более многочисленной стаи, противостоять которой они были не в состоянии.
        Виталий вскинул автомат, передёрнул затвор, перевёл флажок на одиночную стрельбу, подсвечивая себе фонариком, принялся отстреливать напавших, бывших военных, стараясь прицеливаться тщательней, чтобы увеличить эффективность стрельбы.
        Не успев, как следует войти в боевой раж, у Виталия уже через минуту кончились патроны. Двое солдат, расположившись с двухсторон от него, сначала наблюдали за ним, затем присоединились к отстрелу бывших своих сослуживцев. Вовчик, увидев, как старый дядька мечется в поисках патронов, исчез со своим фонариком на несколько секунд, затем появился с охапкой сумок, неся их за ремешки, это были подсумки для магазинов к автомату советского образца, из кармашков которых торчали разные по цвету магазины. Небрежно кинув подсумки с забитыми патронами магазинами к бортику крыши, приступил к дальнейшему отстрелу нападающих. Виталий воспринял это как жест доброй воли, и магазины из сумок можнобрать, самостоятельно не спрашивая разрешения, поэтому схватил одну из них и подтянул к себе, быстро перезарядился, бросив пустой магазин под ноги, продолжил стрельбу.
        Несмотря на то, что грохот от стрельбы из автоматов стоял знатный, такой, что уши заложило, а на землю, асфальт падали, сражённые пулей с завидным постоянством, напавшая толпа из когда-то военных не торопилась отступать. Более того, она изменила тактику и перестала стоять истуканами, а принялась быстро и ловко передвигаться, что затрудняло прицельную стрельбу, результат попаданий в цель снизился в разы.
        Виталий, пытаясь поймать в прицел очередного сумасшедшего бойца, скрывшегося за ветками дерева, вдруг осветил лучом фонарика что-то непонятное, бесформенное. Сразу потеряв желание убить слишком шустрого желтолицего, он направил свет фонаря на то место, где увидел что-то странное, но не успел разглядеть, что именно. На старом месте оказался асфальт, через луч фонаря мелькали быстрые тени военных, но вот то, что он мельком увидел, отсутствовало. Пытаясь найти заинтересовавший Виталия силуэт, он водил лучом фонаря из стороны в сторону, напрочь позабыв об охоте на мечущихся военных.
        Осветив более дальний участок от казармы, он опять увидел заинтересовавший его странными очертаниями непонятный силуэт. Это был человеческий силуэт, но только на него попал луч фонаря, он мгновенно метнулся в сторону, исчезнув в темноте. Виталий успел разглядеть космы длинных волос, длинную развевающуюся при движении одежду, белого цвета, заляпанную пятнами крови. Приведением оказалась, судя по внешнему виду, женщина небольшого роста, одетая то ли в платье, то ли в длинную рубашку. Пытаясь разглядеть это сильно контрастирующее с военными в форменном обмундировании чудо, Виталий повёл луч фонаря вслед пытающейся уйти от освещения женщине.
        - Держи Гальку! - раздался рядом радостный крик Лёхи. - Свети на неё!
        Виталий понял, что женский силуэт, пойманный им светом фонаря, и есть та самая Галька, про которую столько разговоров. Позабыв про автомат, он теперь целенаправленно принялся высвечивать силуэт привидения в темноте. Хоть это с трудом удавалось, Галька оказалась очень шустрой дамой, резко меняющей траекторию своего движения, постоянно ускользающей в спасительную темноту. Виталий понял, что двое солдат перестали стрелять по толпе снизу, полностью переключившись на охоту за убегающей женщиной. Выстрелы с двух сторон стали реже, но происходили лишь тогда, когда в свет луча попадал силуэт женского привидения.
        - Вот сука, щас уйдёт! - послышался злой голос Вовчика.
        Приноровившись, предугадав в какую сторону сейчас метнётся Галька, Виталий повёл её лучом, в котором приведение бежало к спасительной казарме, стоящей по соседству, спрятавшись за стенами которой она бы оказалась в безопасности. С двух сторон застрекотали автоматы, перешедшие в практически автоматический режим, настолько быстро пальцы солдат нажимали на спусковые крючки.
        Галька споткнулась и покатилась по асфальту дороги. Виталий. стараясь не терять её из виду, замедлил движения луча света, наблюдая, как бесформенное привидение в длинной белой одежде пытается встать, но пули из двух автоматов накрыли её. Два солдатика стреляли грамотно, не оставляя ей ни единого шанса, очереди прошли перекрёстно, накрывая все возможные места её отступления. Естественно, пули из двух очередей на целых два магазина не все достигли долгожданных целей, многие из них ушли в пустоту, в асфальт, в землю. Но тех, что попали в маленькое тельце женщины, было достаточно, чтобы практически порвать, лежащее на дороге тело. Это было видно по тому, как неправильно сложились конечности при падении женщины на асфальт.
        Как только Галька осталась лежать в свете фонаря поломанной куклой, солдаты громко и радостно завопили, совершенно не опасаясь огромной толпы нехватчиков у стен казармы. Сумасшедшие, что напали на группу священника, вдруг замерли, затем задёргались, словно собираясь упасть в эпилептический припадок и совершенно бесконтрольно, потеряв свою сплочённость, побежали к стенам казармы, сверху которой радостно кричали и смеялись люди.
        Галька, что руководила нападением на группу священника, была мертва. Её одежда превратилась в кровавое месиво. В этом красном изломанном комке плоти и ткани, сложно было опознать человека. Батюшка со своей свитой продолжали стоять плотным полукольцом, прижавшись к стене, торца казармы.
        Немного поликовав, пригласив к казарме своей стрельбой и криками всех сумасшедших в округе, солдаты и Виталий опять спустились вниз, подальше от безразличных сотен глаз, жадно на них смотрящих снизу вверх. Потеряв предводителя в виде загадочной Гальки, военные опять превратились в тупых и разрозненных желтолицых, нехватчиков, зомби. Поэтому защищать группу священника было не от кого, их миссия была выполнена. Несмотря на многочисленный топот ног вокруг казармы, Виталий уснул почти мгновенно, оставив солдат праздновать победу в одиночестве. Наверное, эта Галька - аналог его батюшки, из-за своих способностей контролировать большие группы желтолицых, в последнее время сильно подпортила нервы служивым.
        Ему снился странный сон. Он стоял возле кухонного стола в доме его отца на отшибе, стол был покрыт прозрачной плёнкой, чтобы не испачкать поверхность. С полиэтилена на пол вяло капала почти застывшая чёрная кровь. На столе лежали два практически полностью разделанных труппа, от которых остались одни лишь кости, покрытые остатками мяса и сухожилиями. Но их головы, начиная от ключиц, были целыми, не тронутыми,и, к своему ужасу, Виталий узнал лица этих двух людей. Молодые лица совершенно не изменились, у Вовчика даже сохранился румянец на щеках, Леха всё так же хмурил брови. Но не это вызвало в нём ужас или страх, он давно уже привык видеть каменные, мёртвые лица, как раз это в нём не вызывало никаких отрицательных эмоций, кроме бесконечного удовлетворения и спокойного насыщения. Виталия испугало то, что лица солдат вопреки всему были живыми, они шевелили губами, пытаясь что-то сказатьему, а в их глазах читалась мольба, страх и обречённость.
        В руках у Виталия был его любимый для разделки мяса кухонный нож, покрытый сгустками крови, сам он был одет в непромокаемый фартук, на котором имелись весьма обширные кровавые потёки. Отведя глаза от обречённых и почему-то до сих пор живых жертв, он столкнулся глазами со своей мамой, которая стояла напротив него с другого конца стола. Её взгляд был укоризненным, она явно была чем-то недовольна.
        - Мама?! - не веря своим глазам, удивлённо вскрикнул Виталий.
        До него только стало доходить, что она здесь, в доме, где она не была ни разу, стоит напротив, а следовательно, видит, что он натворил. Видит трупы, верней скелеты людей. Естественно, она понимает, что он убил этих мальчишек, разделал их и собирается их съесть. Сердце кольнуло острой болью, он растерялся, не зная, что сказать в своё оправдание.
        - Истинно! Истинно! Говорю вам: если не будете есть Плоти Сына человеческого и Пить Крови Его, то не будете иметь в себе Жизни. Аминь. Аминь. - раздался хриплый, но узнаваемый голос его мамы.
        Виталий вспомнил, как мама каждый вечер, перед сном, читая вечернюю молитву, заканчивала её данными словами Иисуса Христа. В этих словах из её уст всегда чувствовался какой-то загадочный смысл, практически магический подтекст. С тех пор много воды утекло, он стал ярым атеистом, чем очень сильно злил свою матушку. Прожил, и до сих пор живёт далеко не безгрешную, совершенно чуждую для праведного христианина жизнь. Но данные слова засели у него в мозгу настолько крепко, что стали не просто навязчивой мыслью, они стали для него реальностью. Образ стоящего перед его детскими глазами растерзанного на кресте мужчины, истекающего кровью, строгие глаза его набожной мамы, когда ему приходилось с брезгливостью целовать мощи очередного святого, а по сути своей, отрубленные и высушенные части человеческого тела рождали в его мозгу мысли, желания, достойные монстра, в которого он, в конце концов, неизбежно превратился.
        Мама повторяла и повторяла слова, сказанные когда-то давным-давно человеком, которого долго истязали, изуродовав его тело, кожу, мышцы. Затем прибили гвоздями, пробив сухожилия и кости к кресту, а по окончании казни вспороли ему живот, выпустив внутренности наружу. Того человека звали Иисус Христос, и сказал он эти слова во время трапезы со своими учениками, апостолами, понимая и зная, что с ним будет в ближайшее время.
        При этом матушка медленно распахнула свой ситцевый, пожелтевший от времени халат, в котором она постоянно ходила. И Виталий шарахнулся назад, от стола к окну, чуть не упав при этом на пол. Под халатом у мамы виднелись почерневшие человеческие рёбра, и он вспомнил всё до мельчайших подробностей. Мамы давно уже нет, она была первая, кого он съел, из рода человеческого.
        Проснулся Виталий в холодном поту, когда солнце уже вовсю сияло на небосклоне. Лёша с Владимиром, судя по тишине в казарме, ещё спали. Наверняка праздновали ночной успех до утра, находясь под адреналином эмоций. Виталий слышал сквозь дрёму их радостные вопли, пока не погрузился в глубокий сон.
        В первую очередь, стараясь не шуметь, он прошёл к люку на крышу казармы, хотелось посмотреть, как там священник со своей бандой после ночного происшествия. Он взглянул на верёвку с узлами крайне скептически - руки ещё побаливали вследствие ночного подъёма. Слишком это было тяжко физически - с помощью одних лишь рук подниматься на четырёхметровую высоту. Да ещё верёвка при этом постоянно раскачивалась, врезалась в ладони, натирая на них мозоли. Каждый подъём напоминал собой сдачу зачёта по спортивной дисциплине. Поэтому Виталий решил в корне исправить данную ситуацию, он повернулся и ушёл прочь, спустившись на первый этаж.
        Он помнил, что вчера при осмотре помещений вместе с солдатами, в каптёрке видел катушку толстой верёвки, такую же солдаты задействовали для поднятия его с земли на крышу казармы. Используя данную бухту верёвки и нож, Виталий соорудил нехитрую верёвочную лестницу достаточной длины, чтобы заменить неудобную верёвку. По такой лестнице гораздо проще подниматься наверх, тем более с автоматом на плечах, чем карабкаться, используя силу одних лишь рук по верёвке. Верёвочная лестница, являясь гибким сооружением, не теряла своих качеств каната, и поднять её не сложнее, чем верёвку с узлами, это в случае, если желтолицые прорвутся через входную дверь в помещение казармы.
        Закончив с верёвочной лестницей, Виталий принялся аккуратно её сматывать, стараясь, чтобы она не спуталась. Как вдруг почувствовал затылком, на котором тут же встали волосы, словно они наэлектризованы, чужой холодный взгляд. Стараясь не выдавать, своего волнения, он медленно повернулся, жалея, что автомат поставил у стены, чтобы не мешал работать. В проёме открытой двери стоял Вовчик, в его руках, дулом вниз находился автомат, смотрел он на Виталия с подозрением.
        - Лестницу соорудил. «Не поможешь установить?» - спокойно сказал Виталий, продемонстрировав ком верёвки в своих руках. - Сегодня ночью кое-как взобрался по вашему тросу. Силы уже не те, давно не молодой.
        Владимир сразу расслабился, его взгляд потерял настороженность, опять стал ленивым, с лёгкой презрительностью, в котором читалось превосходство. Не произнеся ни словечка, он молча повернулся и удалился. Виталий принял это молчание как согласие и, завершив наматывать лестницу на руку, не забыв прихватить автомат, направился вслед за ним на второй этаж.
        Этот недоверчивый взгляд солдата сказал Виталию о многом. Ему точно здесь не рады, а о доверии не может идти и речи. Впрочем, это нормально: кто он для этих солдат? Появился неведомо откуда, да ещё в сопровождении большой группы нехватчиков. Тем более он действительно задумал по поводу этой парочки недоброе, наверное, парни чувствуют это. Когда живёшь в мире, где твоя жизнь постоянно подвергается опасности, организм задействует какие-то до этого неведомые резервы, включает так называемую чуйку, предчувствие, дабы сохранить себе жизнь.
        Установив верёвочную лестницу с помощью розовощёкого бугая в считанные минуты, так как тому не составляло труда взобраться по канату на крышу, Виталий проверил надёжность и прочность изготовленной им лестницы. Теперь он мог без всякого напряжения подняться на крышу казармы, этот факт очень порадовал Виталия, особенно то, что эти молодые недоумки не догадались сделать столь простое и надёжное средство. Виталий воспрянул духом, видя одобрительные взгляды мальчишек, по поводу его инициативы изготовить верёвочную лестницу, по которой действительно было намного проще подниматься самим и поднимать грузы. Наконец-то он стал входить в доверие к этим пацанам, ещё немного и они будут доверять ему настолько, чтобы повернуться к нему спиной, тогда уж он не упустит свой шанс.
        Внизу, возле казармы всех ждал сюрприз. Священник, вся его многочисленная свита, военные в форме, потерявшие ночью Гальку, а также трупы пропали. На секунду Виталий почувствовал себя голым. Он настолько привык за эти несколько дней, что батюшка был неотъемлемой частью его жизни, всегда находился рядом, что поверить в исчезновение священника было трудно. Тем более у него появился вполне отчётливый план, как с помощью контролируемого, почти ручного батюшки увеличить свои шансы выжить, улучшить жилищные условия, обеспечить себя всем необходимым, не рискуя собственной жизнью, как это приходится делать всем остальным выжившим вокруг. Хотя буквально сутки назад он искал любой шанс, чтобы убежать от столь сомнительного сопровождающего и куратора в одном лице.
        - Походу ушли к штабу, - послышался рядом голос Лёши, а на вопросительный взгляд Виталия продолжил. - После взрыва все зомби-нехватчики теперь в штабе тусуются. Хрен знает, что они там нашли? Но Галька именно с той стороны свои набеги делала.
        - Труп Гальки смотрю, тоже уволокли, - указав на чёрное пятно, на асфальте утвердительно сообщил Виталий.
        - Они всегда трупы забирают, едят их по ходу, я сам видел не раз, как они убитых хавают, - пожав плечами, ответил Лёша.
        - О, глянь, братва! Фишки больше нет! - послышался позади голос Владимира.
        Оба повернулись, и, не сговариваясь, направились на другую сторону крыши, там, где находился главный вход в казарму. Возле края крыши, поставив одну ногу на бетонный бортик, глядя куда-то вниз, находился Владимир. С другой стороны казармы, так же отсутствовала любая живая душа, да и не живая тоже. Владимир указал на лавочки, где вчера Виталий видел переродившихся желтолицых солдат, которых группа священника нейтрализовала ещё до того, как они успели добежать до него.
        - Охраны нет! Походу как не стало Гальки, некому больше выставлять караульных. Курилка пустая, - добавил Владимир, как только все остальные подошли к краю крыши.
        Поправив библию за пазухой, проверив, сколько у него в подсумке на поясе заряженных магазинов к автомату, Виталий решился:
        - Парни, сможете спуститьменя вниз и подстраховать?
        Солдаты с любопытством взглянули на Виталия.
        - Мне бы батюшку найти. Попробую к вашему штабу прогуляться. Если, что-то не так, то я сразу назад, а вы меня наверх поднимете. Хорошо? - стараясь как можно бодрее, сказал Виталий, хотя внутри поджилки тряслись от страха, он не забыл, насколько могут быть быстрыми эти твари.
        - А если не успеешь? Эти нехватчики не как в фильмах про зомби, бегают будь здоров, - недоверчиво сказал Владимир, подтвердив страхи отставного офицера.
        - Я постараюсь аккуратнее. Нарываться не буду, - немного неуверенно ответил Виталий.
        - Ну, хозяин барин, - ответили ему практически равнодушно.
        Спуск почти не отнял сил, на конце верёвки сделали петлю, в которую вставлялась ступня ноги, получалось, что Виталий стоял на натянутой верёвке, удерживая равновесие с помощью рук, держась за верёвку. Пройдя пару метров, бывший военный замер: сверху свистнули, и ему пришлось обернуться посмотреть наверх. С крыши за ним наблюдали две улыбающиеся рожи солдат, они беззвучно смеялись, демонстративно показывая, что сейчас закричат или выстрелят в воздух. Поняв, что над ним издеваются, наверняка сверху было видно по его поведению, что он ужасно боится, он продолжил движение, осторожно ступая, прислушиваясь к любым звукам вокруг.
        Виталий помнил, где находился штаб, вряд ли его местоположение изменилось с тех пор, когда он был здесь последний раз, поэтому он смело направился в том направлении. С крыши двухэтажной казармы здание штаба видно не было, его закрывало трехэтажное здание больницы, с конусной крышей, из-за чего оно казалось намного выше. Перед штабом имелся плац, где солдаты отрабатывали свои строевые навыки, там же были утренние и вечерние построения, принимали присягу новобранцы, шли ровным строем солдаты по праздникам и другим значимым событиям.
        Как только Виталий заглянул за здание военного госпиталя, ему открылся вид на плац и здание штаба перед ним. Сразу бросилось в глаза, что здание сильно пострадало, в нём отсутствовали окна. Местами виднелись следы пожара, черные пятна над выбитыми окнами говорили, что внутри штаба, совсем недавно, максимум недели две назад, полыхал хороший пожар. Но главное, он нашёл всех исчезнувших с территории части желтолицых. Они были все тут, на плацу перед зданием сгоревшего штаба. Огромная толпа когда-то бывших людей, встав в плотный круг лицом в центр плаца, стояла не шелохнувшись. Среди армейского камуфляжа можно было разглядеть сугубо гражданскую одежду. Виталий присел, выглядывая из-за угла здания больнички, так, чтобы его было незаметно и принялся наблюдать за желтолицыми.
        Среди такого количества сумасшедших увидеть священника было практически невозможно, и всё же он пытался разглядеть его чёрную рясу среди пёстрой одежды военных и гражданских. Виталий просто был уверен, что батюшка находится среди этой толпы, и ему хотелось убедиться в этом. Он видел не раз, как желтолицые становятся в круг, затем замирают на некоторое время, поэтому данная картина его не сильно удивила, разве что своими масштабами. Ведь в данном кругу находилось, по меньшей мере, около тысячи человек, а такое количество стоящих неподвижно, словно манекены, желтолицых внушало как уважение, так и вполне закономерное опасение.
        Сидячее положение никак не способствовало успеху удовлетворения его любопытства, сложно, находясь в более низком положении заниматься поиском среди огромного круга сумасшедших православного батюшки. Пришлось рискнуть и пойти на то, чтобы изменить безопасную позицию. Более близко к данной толпе он не решился приблизиться, все-таки хотелось иметь небольшую фору, если его заметят, чтобы успеть добежать до казармы, где его ждали солдаты. Поэтому Виталий, с трудом оторвавшись от стены здания, что его надёжно скрывала от постороннего взгляда, направился к соседней казарме, стараясь скрываться за жиденькими без листвы кустами. Там участок был повыше, и даже если находиться в сидячем положении, вполне возможно посмотреть на собравшихся на плацу поверх голов.
        К счастью, его передвижения никто не заметил. Прижавшись к стене казармы, стараясь, чтобы перед ним и толпой на плаце находились ветки деревьев и кустов, Виталий опять принялся разглядывать толпу желтолицых. Теперь солдаты с крыши казармы его видели хорошо, так как он находился напротив них, недалеко от пятна крови на асфальте, где ночью нашла свою смерть Галька. Послышался свист, пытающийся привлечь его внимание, но он отмахнулся от мальчишек, подозревая, что они опять решили поиздеваться над ним, продолжил своё наблюдение.
        Мужчину в чёрной рясе он нашёл практически сразу, тот сильно бросался в глаза. Батюшка находился посередине плаца, вокруг него была примерно метровая пустота, желтолицые не примыкали к нему вплотную. Стоял священник, как и все вокруг с опущенной головой, слегка наклонившись вперед, совершенно неподвижно. Виталию сразу пришла мысль, что это неспроста, но дальнейшие события, как подтвердили его догадку, так и изумили своим масштабом.
        Свист со стороны казармы, на которой находились двое страхующих его солдат, стал настойчивее. Виталий, полностью погрузившись в наблюдение за происходящим на плацу, игнорировал призыв молодых людей, понимал, что это очередная шалость, и они пытаются таким образом играть на его нервах. Но одиночный выстрел, со стороны казармы заставил Виталия присесть ещё ниже и обернуться в сторону дебилов на крыше казармы. Этот звук, точно привлечёт внимание всех желтолицых вокруг, ведь от звука выстрела, они очень быстро выходят из гипнотического состояния, а затем незамедлительно последуют в сторону прозвучавшего выстрела, при этом отсекая обратный путь Виталию.
        Оцепенение быстро прошло, и он буквально прыгнул в сторону казармы, выпрямляя затёкшие ноги, рванул что есть силы к спасительной верёвке. Наверное, это его и спасло в первые секунды, так как развернувшись, он увидел, что пока он наблюдал за сумасшедшими, стоящими на плацу, группа из приблизительно десяти особей в гражданской одежде пыталась подкрасться к нему сзади. У всех в руках имелись продолговатые предметы, он не успел разглядеть, что именно, так как понял в кого стреляют солдаты, и что они буквально спасают ему жизнь, тем временем выстрелы превратились в сплошную канонаду.
        Виталий бежал во весь дух, страх увиденного позади прибавил силы. Подкравшаяся группа сумасшедших, была слишком близко, не оставляя шансов на спасение, поэтому ему приходилось надеяться на чудо. Боковым зрением он заметил, как плац ожил, и волна нескончаемого человеческого потока полилась в сторону казарм. Это он успел заметить за долю секунды, как здание больницы скрыло страшную картину. Поворачивать голову назад он боялся, хотя внутри всё скребло, хотелось развернуться и отсечь очередью из автомата преследующих его сумасшедших, неведомо откуда взявшихся на территории воинской части.
        Эти желтолицые, точно были не из группы священника, он не припоминал такие краски и фасон в одежде у сумасшедших, прибывших с ним и с батюшкой. За ту секунду, когда ему удалось лишь разок обернуться, он успел разглядеть и сделал вывод, что к нему со спины пыталась подкрасться группа подростков, уж слишком характерна была для их возраста одежда.
        Виталий бежал так, как никогда в своей жизни. Кровь в висках стучала, словно молот по наковальне, в боку появилась покалывающая боль, а кислорода,как бы он не пытался глубоко дышать, катастрофически не хватало. Появились мысли бросить автомат. АК существенно ограничивал движения руками, которые помогали держать темп бега и давил своим весом, мгновенно став тяжеленным. Подсумок с магазинами для автомата постоянно бился о бедро ноги, то подпрыгивая ввысь, то с силой возвращаясь назад, при этом сбивая скорость передвижения.
        Когда он добежал до аккуратно подстриженных кустов, которые были здесь повсюду вдоль дорожек и газонов, Виталий приготовился перепрыгнуть их одним махом. Далее оставалось совсем немного, метра два, и он вцепится в спасительную верёвку. К сожалению, этого сделать было не суждено - что-то тяжёлое ударило его под левую лопатку, мгновенно сбив и без того тяжёлое дыхание, выбив из лёгких весь кислород. Ноги запутались, он запнулся и вместо того, чтобы прыгнуть ввысь, полетел головой в кусты. Автоматный ремень мгновенно запутался в ветках, а дуло АК-74 воткнулось в мягкую весеннюю почву. Сам он, приложившись лицом о твёрдые сучки кустарника зажмурился и покатился сквозь ветки. Беда не приходит одна, что-то тяжёлое ударило его по голове, да так, что искры посыпались из глаз, а затем сознание погрузилось в темноту.
        ***
        Во рту стоял тяжёлый металлический привкус, язык прилипал к нёбу, при этом ощущалась сильная жажда, голова кружилась, зрение никак не фокусировалось на одной точке, постоянно двигая картинку в сторону. Виталий лежал на чём-то твёрдом и прохладном, попытка пошевелиться привела к дикой боли в мышцах. В мозгах словно заработал блендер, перемешивая серое вещество, причиняя жуткую боль с головокружением. Он застонал, но всё-таки заставил себя принять сидячее положение.
        Хотелось сплюнуть мерзкую тягучую субстанцию из полости рта, но это не получилось, язык опух и лишь вытолкнул на подбородок слизь, которая тут же увязла в месячной бороде. «Походу я прикусил язык», подумал Виталий и огляделся вокруг, пытаясь понять, где он находится.
        Света в помещении не было, а он находился именно в помещении, в котором почему-то было ужасно холодно. Освещение небольшой комнаты осуществлялось через открытую настежь дверь, за которой располагался широкий коридор с большими, почти до потолка окнами. Хотелось опять прилечь - настолько кружилась голова, но жажда заставляла двигаться, чтобы найти источник живительной влаги. Зрение сильно подводило, невозможно было сосредоточиться на отдельном предмете, но Виталий понял, что лежит на полу, возле деревянного массивного стола. Вокруг хаос, валяются бумаги, перевернутый стул, какие-то обрывки ткани, и, о ужас, растерзанное человеческое тело с почерневшим лицом и ладонями, торчащими из-под разорванного кителя военнослужащего.
        Попробовав все-таки встать, Виталий ощутил, что ему что-то мешает под одеждой в районе живота. Попытавшись избавиться от предмета, что не давал нормально согнуться, в руках у него оказалась чёрная книга. Глупо уставившись на предмет в своих руках, Виталий понемногу вспомнил, что это, тут же сжал книгу в ладони, опасаясь ненароком потерять её. Удерживая библию в руке, превозмогая боль в теле, делая неимоверные усилия над собой, он все же поднялся на ноги, и тут же завалился обратно на пол, усевшись на пятую точку, растерянно вертя головой. Головокружение было настолько сильным, что он понял - идти он не сможет. Тогда он попытался позвать кого-нибудь на помощь, совершенно позабыв, в каком миреон находится. Однако пить хотелось так, что инстинкт самосохранения работал лишь в одном направлении - ему нужна была вода, и если он в ближайшее время не попьёт, то сил, чтобы её раздобыть у негосовсем не останется.
        Опухший язык не захотел подчиняться, пересохшие голосовые связки не пожелали шевелиться, поэтому из его горла раздалось лишь невнятное мычание. Но достаточно громкое, чтобы эхо отдалось от стен коридора. Подождав несколько секунд, Виталий повторил свой странный призыв на помощь. В проёме двери спасители не торопились появляться, пришлось лечь на живот и, преодолевая тошноту от головокружения, доползти до открытой двери, сгребая под себя разбросанные на полу бумаги.
        Коридор оказался не коридором, просто с плохо освещённой комнаты представлялось, что за дверью пустое длинное пространство. Вместо коридора Виталий выполз в неизвестное ему производственное помещение. Оно было немаленьким, покрыто плиткой, как полы, так и стены. Внутри стояли большие баки, электрические плиты для готовки пищи, металлические стеллажи с разнообразной посудой, длинные столы вдоль стен из нержавеющей стали. Он сразу не узнал оборудование для промышленного приготовления пищи, ведь оно совершенно не похоже на домашнюю кухонную утварь. Поэтому долгое время пытался понять, где он находится, периодически мыча в пустоту и призывая на помощь.
        В конце концов поняв, что помощи не дождётся, а значит, в ближайшее время умрёт от жажды, Виталий предпринял вторую попытку встать на ноги. Не сразу, но она увенчалась успехом, и теперь опираясь руками о длинный металлический стол, он осторожно, стараясь всё делать как можно медленнее, так как от резких движений голова просто разрывалась, доковылял до огромных баков.
        Первые два были пустыми, в третьем, на дне, плескалось что-то тёмное, дурно пахнущее. Но даже эта тошнотворная жидкость показалась, лучом надежды, родниковым ключом. Правда, достать эту жидкость оказалось проблематично, бак оказался очень глубокий - рукой не дотянуться. Пошарив глазами вокруг, Виталий заметил висящие на стене большие, словно вёсла, деревянные лопатки для перемешивания пищи, паломники с длинными ручками ёмкостью сразу на большую кастрюлю, снизу стояли глубокие подносы, и кастрюли из нержавеющей стали. Доковыляв до кухонного инвентаря, Виталий увидел под стеллажом пятилитровые бутылки с чем-то жёлтым, «наверняка подсолнечное масло», подумал он. Рядом с маслом в таких же пятилитровых бутылках, обтянутых полиэтиленом, находились бутылки с прозрачной жидкостью. Упав на пол, находясь в лежачем положении, Виталий достал одну из бутылок, показавшейся ему безумно тяжёлой, с трудом открыл синюю крышку и, наклонив бутылку, полил прозрачную, сказочно прохладную, невероятно вкусную воду себе на губы. Большая часть воды бежала по губам, щекам, подбородку, лилась на пол, растекаясь по кафелю,
затекая под Виталия, впитывалась в его одежду, но он не останавливался, пил и пил, пока не промок весь до ниточки, в конце концов вода в бутылке закончилась. После чего он перевернулся на спину, блаженно растянувшись на мокром полу, впал в полудрёму, в экстаз. Привел его в чувство, спазм желудка, тошнота подкатила к горлу, Виталий повернул голову на бок и изрыгнул, только что выпитую воду на пол, но теперь вместе со сгустками чего-то жёлтого.
        По все видимости, ему хорошо приложились по голове, налицо были все признаки сотрясения мозга. Но вот как он оказался в солдатской столовой, а это скорей всего именно она и была, он не помнил. Кто-то должен был его донести сюда от казармы, а это метров сто не меньше. Такое представить было невозможно; он точно видел, что с плаца в сторону казармы, куда он направлялся, бежала бесчисленная толпа желтолицых. А позади него, практически наступая ему на пятки, преследовали его съехавшие с катушек подростки, как-то пробравшиеся на территорию воинской части. Так что вряд ли нашёлся кто-то настолько проворный и быстрый, что смог с ним на плечах успеть убежать от толпы сумасшедших и спрятать его в кабинете какого-то начальника столовой, судя по мебели и бумагам. Фактом было, то, что он жив, пускай ему сильно повредили шкуру, гематома с шишкой на затылке хорошо ощущалась при ощупывании. Кто-то всё-таки перенёс его в безопасное место, бросил на пол, даже не удосужившись оказать ему первую медицинскую помощь. Кто этот добродетель, ещё предстояло выяснить, а в данный момент Виталий сильно устал с этими
передвижениями, поэтому, опорожнив желудок, он ушёл в забытье, прямо на залитом водой полу.
        Проснулся он от грубого удара в бок, а так как спал на спине, то открыв глаза, тут же увидел нарушителя спокойствия. Над ним стоял тёмный силуэт, за окном, по всей видимости, был уже поздний вечер, и освещение в помещении, несмотря на большие окна,было тусклым.
        - Э-э-э, - только и смог сказать Виталий, язык до сих пор не слушался, общая слабость не давала вытолкнуть воздух из лёгких нормально.
        Ему не ответили. Силуэт нагнулся, поднял, что-то с пола, лежащее рядом с Виталием, затем схватил его за брючной ремень и, легко оторвав от пола, понес куда-то в глубь помещения. В положении беззащитной невесомости он находился недолго. Вскоре, не церемонясь, его многострадальное тело бросили на пол, причинив несчастной голове очередную бомбёжку, выраженную в дичайшей головной боли. Под спиной оказался деревянный пол, он был намного комфортнее и теплее, чем кафельный. После чего тёмный силуэт удалился, но ненадолго.
        Появился он буквально через пять минут. На пол, рядом с Виталием упало что-то тяжёлое и одновременно мягкое, судя по звуку. Пошарив в темноте рукой, ладонь наткнулась на холодный и влажный предмет. На улице солнце опустилось за горизонт, и освещение в комнате, куда его поместили, было практически нулевым. Однако Виталий сразу же понял, что он трогает остывший кусок мяса, это немного удивило его.
        - Э-э-э вто это? - спросил он темноту.
        Темнота не ответила, но Виталий чувствовал, что человек, перенёсший его в помещение с деревянным полом, находится здесь, совсем рядом. В лицо подул влажный горячий воздух, кто-то дышал ему прямо в лицо, находясь при этом чуть ли не вплотную. Было ощущение, что его обнюхивают, казалось, что через мгновение и на его лицо упадёт тягучая, дурно пахнущая слюна. Этого не произошло, влажное дыхание пропало так же быстро, как и появилось.
        Неожиданно помещение озарилось светом, верней вспышкой света, словно блеснула молния в ночи, который моментально погас. За это мгновение Виталий успел увидеть священника, наклонившегося над ним. Выглядел он в возникшем внезапно и моментально погасшем свете, мягко говоря, ужасающе. Словно демон или смерть в чёрных одеяниях, лицо при этом не отличалось по цвету от мантии, так как имело тёмный цвет, от высохшей на нём крови, а борода слиплась от её сгустков.
        Внезапно свет опять озарил помещение, но, как и в первый раз всего на долю секунды, не больше. Этого правда хватило понять, что батюшка держит в руках продолговатый предмет похожий на электрический фонарь. Скорей всего, священник нажимал на кнопку включения случайно, но не удерживал её, влажный от крови палец соскальзывал с неё, или батюшку пугал возникший из неоткуда свет, поэтому он резко убирал с кнопки палец, от чего помещение освещала лишь вспышка света.
        С трудом подняв руки, Виталий нащупал в темноте фонарь и ладонь удерживающий её. После чего, пробежавшись кончиками своих пальцев, нашёл большой палец священника, лежащий на прорезиненной, судя по ощущениям, кнопке, и надавил на палец сверху. Комната мгновенно осветилась мощным лучом света. Палец настойчиво дёрнулся вверх, но Виталий надавил на него сильнее, удерживая в данном положении. Далее понимая, что палец священника не особо сопротивляется, нажал на него настойчивее, до щелчка. Теперь, отпустив кнопку фонарика, свет не потухнет, продолжит гореть, пока её не нажмёшь до очередного щелчка, размыкая электрическую цепь.
        Свет, отражаясь от белых стен, полностью осветил комнату, в которой находился Виталий. Присевший возле него на корточки батюшка, стал хорошо виден. Они находились не в кабинете, где Виталий первый раз очнулся, откуда он с таким трудом выполз на кухню в поисках воды. Его перенесли в другое подсобное помещение, где, по всей видимости, находилась хлеборезка, помещение, где булки хлеба превращают в удобные для потребления аккуратные кусочки.
        Батюшка, рассматривая фонарик, вертел его в руках, от чего мощный луч света метался по комнате. От этого закружилась голова, в висках и затылке боль усилилась, зрачки не успевали подстроиться под неравномерное освещение. Пришлось опять приложить неимоверные усилия. Подняв руки, он положилсвои ладони на ладони батюшки, заставив того таким образом перестать крутить фонарик в руках.
        - Прэквати, - устало произнёс Виталий, затем, не в силах продолжать говорить, мысленно добавил: «И так башка раскалывается, лучше бы воды принёс, а то второй раз ползти совсем сил нет».
        Далее произошло невероятное, именно это дало понимание Виталию, что он действительно особенный. Его удача практически исключительная, его гениальность абсолютная, он практически пророк нового времени, более того - спаситель старого и создатель нового человечества. Ведь насколько он знал, люди вокруг гибли как мухи, в этом новом мире. Исчезали как вид, от рук и зубов желтолицых, от оружия бывших своих собратьев, наверняка многие покинули этот мир от болезней и ранений, так как некому было помочь. А он, имея такие знания и способности может не просто не погибнуть, более того он обречён на процветание. Батюшка, передав в его руки фонарик, встал и вышел, а через несколько секунд вернулся обратно, держа в руках пятилитровую бутылку воды в руках. Виталий помнил, что про воду он лишь подумал, не произнося это вслух, что означает, священник невероятным для него способом прочитал его мысли. Конечно, это могло произойти случайно, поэтому, чтобы подтвердить свою догадку Виталий, сосредоточившись, подумал о следующем.
        ***
        Когда ты имеешь возможность спокойно, не таясь, находясь под зонтиком защиты крупнейшей стаи в городе, передвигаться в мире вечно голодных хищников; заниматься своими повседневными делами, не опасаясь за свою жизнь, не оглядываясь постоянно в страхе быть схваченным и умерщвлённым; более того, осуществлять управление опасными, агрессивными тварями, заставляя тех выполнять несложные задачи, используя на полную силу их многочисленность и физическое превосходство - начинаешь чувствовать себя богом в этом новом мире без людей, вернее их навязчивой и такой унылой цивилизации, вкоторой в прежние времена закон и мораль социума оправдывал уничтожение таких, как он, без сожаления, искореняя на корню то, что им непонятно и мерзко, пугает их, тем более, угрожаетжизни отдельным её индивидам. Это можно понять, но вот смириться - никогда.
        Людей, здоровых, не перевоплотившихся, как выяснилось позже, в городе и его ближайших пригородах осталось немало, а если быть точнее - сотни. Где одиночки, где группы, все они были выявлены разведкой желтолицых и помечены ими на карте. Практически каждый день, на большой подробной карте, висящей на стене, появлялась новая красная или синяя точка, означающая, что в данном доме или организации находятся выжившие. Красная точка, поставленная маркером, означала, что тут находится группа людей; с пометкой простым карандашом, сколько человек в данном месте, какого пола, а если в этом была необходимость - какого примерно возраста. Синяя означала, что в данном месте пытается выжить одиночка. Вся эта сеть точек на карте города и его пригородов, означали его неприкосновенные запасы, которые выявлены и запечатаны так, чтобы люди, находившиеся там, не могли покинуть нынешнее место самостоятельно или это было сугубо затруднительно. Этими запасами Виталий пользовался аккуратно, больше по необходимости, так как верхушку желтолицых, приходилось постоянно подкармливать человеческим мясом. Да и сам он не отказывал
себе в удовольствии отведать ставшей такой редкой, а от этого ещё более желанной вырезкой человечины из наиболее аппетитной части тела.
        Теперь он стал не просто профессиональным гурманом в вопросах человеческого мяса, он стал сомелье в выборе карты вкусов определённых частей тела, их выдержки, и определённой температурной обработки. Если до всего этого ему приходилось довольствоваться тем, что удавалось добыть волею случая, подвергая себя неоправданному риску. То теперь выбор стал куда разнообразнее, а его добыча потеряла те риски, что присутствовали в прошлой жизни. Евстафия некому было ловить, судить или убить. Всё, что было связанно с риском, он делал чужими руками. Даже банальное убийство, что никогда не приносило ему удовольствия, он предпочитал иметь дело с уже мёртвым, остывающим телом, он переложил на священника и ему подобным.
        Зато теперь он знал, что мясо женщины гораздо вкуснее мяса мужчины, а вырезка из молодых девушек практически таяла во рту. Но высшим наслаждением, фактическим открытием, что он сделал недавно для себя, оказались дети, их мясо было намного насыщеннее и нежнее взрослых. Виталию повезло - апокалипсис для него стал не упадком со скатыванием в пещерные времена, а процветанием. В его обители «Назарет», были все блага ушедшей цивилизации, которые он не мог позволить себе в прошлой жизни, а доставались они ему без особого труда, стоило лишь подумать об этом. Имелось электричество, которого было достаточно, чтобы использовать все электроприборы, что ему были необходимы, а освещение помещений не выключались круглые сутки. Еды, воды, лекарств было столько, что ему бы хватило на несколько жизней. Это было какой-то сказкой, ведь всё, чтобы он, не пожелал, предоставлялось ему практически тут же, нужно было лишь подумать об этом и указать место, где это находится.
        Евстафий даже задумался завести себе гарем из нескольких женщин, которые смогут приобщиться к его диете, а значит, будут с ним на одной волне. Не хотелось оставаться одному, иногда накатывало с кем-то поговорить, особенно когда он был в алкогольном опьянении, а это было теперь не редкостью, ведь практически весь алкоголь мира принадлежал ему. Ещё Евстафий подумывал о наследниках, новых королях переродившегося мира. Так как своего сына в институте национальной гвардии он так и не нашёл ни среди живых, ни среди перерождённых, а он искал, очень тщательно искал. Даже переселился, сделав центральной базой своей обителью «Назарет» военный институт национальной гвардии, где раньше обучался его сын.
        Местоположение потенциальных будущих жён он знал хорошо, некоторых мог достать без затруднений, других представлялось выгрызать из надёжных укрытий, освобождая их от выживших мужчин. Но и это не было проблемой, просто на это уйдёт гораздо больше времени, а Виталию теперь некуда было торопиться.
        Желтолицые хорошо обучались, они, конечно, не могли соперничать по уровню интеллекта с вымершим человечеством, но вполне умело использовали ударные инструменты, предметы, которые можно было использовать как оружие. Более того, всё это стадо очень хорошо понимало приказы своих старших. По их указанию вполне разумно строились баррикады, преодолевались препятствия с помощью подручных средств, что очень напоминало поведение человека, даже иногда пугало своей слаженностью и продуманностью.
        Так называемые старшие, главные, альфа, причем это не обязательно должен быть мужчина, среди альфачей хватало представительниц прекрасного пола, которые имели интеллект, очень схожий с человеческим. Некоторые из них были более продвинуты, другие туповаты, полагаясь на многочисленность и грубую силу. Объединяло их одно: им подчинялось от пяти до двухсот желтолицых, что следовали за своими предводителями, не задумываясь, выполняя любую поставленную задачу, совершенно не жалея себя, практически отключая инстинкт самосохранения, который, несомненно, у них имелся.
        Старшие групп были настолько разумны, что многие из них могли пользоваться инструментом или предметами по назначению, например, открутить гайку, завязать или, наоборот, размотать проволоку, даже, как выяснилось, открыть несколько замков на двери посредством ключей. Была даже попытка научить их использовать огнестрельное оружие, которая привела к плачевному результату, они почему-то отбрасывали от себя грохочущий предмет или направляли его в своих сородичей. Пришлось довольствоваться менее эффективным колючим, режущим и ударным оружием, которое желтолицые использовали с огромным удовольствием.
        Не обошлось без элементарного обучения своей армии, вернее их старших товарищей. Желтолицые не понимали, в чём разница между деревянной палкой и хорошо заточенным топором. Приходилось специально вручить в их руки настоящие ножи, заточенные топоры, показать, как делать реальные копья из хлама вокруг, обеспечить увесистыми дубинами с вполне эффективными поражающими элементами в виде гвоздей и саморезов. Естественно, таким оружием были вооружены элитные группы желтолицых, остальные довольствовались тем, что смогут найти сами или на что хватает их соображалки. За последние полгода группа Евстафия превратилась в непросто большую стаю, это была огромная толпа перерождённых людей. Сколько всего особей в данной армии желтолицых, Виталий затруднялся сказать, предполагая, что их никак не меньше тысячи существ когда-то бывших людей.
        Такое количество желтолицых требовало колоссального количества еды. Большинство членов большой группы были на самообеспечении, то есть находили пропитание самостоятельно. Чем они питались, Виталия не волновало, а вот приближённых приходилось подкармливать. А так как их число постоянно росло, к группе Евстафия регулярно присоединялись стаи поменьше, соответственно их предводители становились частью так называемых близких, на которых приходилось рассчитывать пропитание. Естественно, на такую прорву едоков, а это примерно особей сорок, остатка вымирающего человечества не хватит на долгое время, поэтому Виталий нашёл выход. Раз в неделю отправлялся на охоту за город, где делал запасы тушь крупнорогатого скота: лошадей, свиней - в общем одичавшего домашнего скота, которому в силу обстоятельств посчастливилось выжить в столь непростое время. Заморозить данное мясо не представляло трудности при наличии электричества - его просто замораживали в промышленных холодильниках. Только бывшие домашние животные тоже исчезали с невероятной скоростью, так как в пригороде хватало стай желтолицых, промышляющих
одичавшей скотиной. Все эти конкурирующие группы было нереально уничтожить, так как на опустевшем месте, где присутствовал корм, появлялись другие, иной раз более многочисленные и поумнее предыдущих. Приходилось с каждым разом уезжать за мясом всё дальше и дальше от города. Что делать, когда животинка закончится, а это, наверняка, вскоре произойдёт, особенно после будущей зимы, Виталий не знал. Вообще природа вокруг изменилась до неузнаваемости, как только исчез человек, а на его место пришли желтолицые; животные полностью поменяли своё поведение, стали более осторожными, не подпуская к себе двуногого ближе, чем на сто метров. Попытки накормить бывших людей их привычной в прошлой жизни пищей: кашей, макаронами, консервами - ни к чему не привели: желтолицые полностью перешли на мясную диету, отвергая в качестве еды даже свежую рыбу. Ситуацию могли спасти фермы по разведению птицы, животных, но их тоже надо чем-то кормить. Да и кто будет следить за многочисленным стадом, ухаживать за ним, лечить, производить корма, занимаясь сельским хозяйством. Поэтому эта мысль мгновенно улетучилась из головы Виталия,
пришлось смириться с неизбежным.
        Такое многочисленное количество хищников, что появились в городах и его пригородах, наверняка должны были уничтожить все вокруг, но этот новый вид в качестве пищи предпочитал себе подобного. Каннибализм среди желтолицых процветал с ужасающей скоростью, что неминуемо вело к сокращению популяции. Сильные поедали слабых, умные питались глупыми, более крупные стаи уничтожали мелкие, увеличивая свой ареал охоты. В конце концов, как предполагал Виталий, останутся только очень крупные стаи наподобие той, что сейчас была у него в подчинении.
        Что будет дальше, Виталий не хотел думать, полностью отдавшись судьбе, следуя по течению, тем более она была в последнее время очень благосклонна к новому пророку Евстафию.
        [1]Нехват (нехватчик) - служащий в армии, который постоянно голоден.
        Глава 6 Профессор
        ПРОФЕССОР
        
        Раньше в этом помещении, скорее всего, находился класс для курсантов военного института. Об этом напоминали следы на стенах, вернее пятна правильной формы, где не так давно висела классная доска, портреты, плакаты, под ними краска не выгорела от солнечного света, и была более яркого оттенка. Все парты, стулья, шкафы были удалены из данного помещения. Само оно разделено на три сектора решётками, каждый из которых являлся отдельной камерой, в которой содержалось несколько человек. Все невольники видели друг друга, даже могли общаться сквозь решётку, но только под строгим надзором неразговорчивого каннибала, расположившегося возле входной двери. Караульный с каменным лицом, наверное, именно эту функцию выполнял бывший военный, строго следил, чтобы пленные не подходили к дверям решётки, которые в свою очередь были заперты на висячий замок. Выполнял он свои обязанности хорошо и был очень бдителен, бросаясь каждый раз на входную дверь решётки, пытаясь достать нарушителя просунутыми внутрь руками. Только поэтому все находящиеся за решёткой люди не предпринимали каких-либо попыток проверить запертые
решётчатые двери на прочность. Сидели на своих матрасах, которые были разбросаны прямо на полу, заменяя таким образом кровати, в свёрнутом виде - стулья, так как какой-либо мебели в импровизированных камерах не имелось.
        Сами решётки, в том числе и двери на них имели странный вид, это сразу бросалось в глаза. Камеры были собраны из строительной арматуры в палец толщиной, но крепились друг к другу данные металлические стержни не с помощью сварки, как это обычно делали люди, а с помощью хорошо завязанной стальной проволоки. Получалась такая решётка не ровной, с разными по ширине и высоте ячейками, в некоторые вполне могла пролезть голова, в другие - не пролезет и кулак. Такую конструкцию, по сути, возможно разобрать. Имея на руках пассатижи, это бы не составило труда. С помощью кусачек для проволоки, справиться с данной преградой совсем было просто. Даже голыми руками существовала вероятность, было бы на это время, размотать проволоку, но вот караульный мгновенно поднимал шум, стоило лишь подойти близко к решётке. На его шум с коридора подтягивались ещё несколько мрачных типов. В те несколько секунд до поднятой тревоги размотать прочную, намотанную в несколько витков проволоку, вряд ли получиться.
        Женю с Андреем, продержав в металлическом кубе прихожей трое суток, все же перевели в другое помещение и поместили в самую ближайшую камеру к постовому каннибалу. Буквально через минут десять они поняли всю тщетность попыток проверить на прочность замок и петли двери. Бывший летёха, судя по погонам на полевой форменной одежде, проявил недюжинную ловкость, чуть не поймав Андрея за рукав куртки, оторвав от неё хороший кусок. Был бы автомат или хотя бы пистолет, Андрей бы за такую выходку отстрелил бы этому дубаку полголовы, но, к сожалению, у них забрали всё оружие. Да кто забрал, расскажи ему месяц назад об этом, не поверил бы ни разу, так как поверить в такое, означало бы согласиться с тем, что животные намного умнее, чем кажутся.
        В их камере находился старичок тщедушного вида, одетый в замызганное тряпьё. Сначала Женя с Андреем приняли его за каннибала, но, взглянув на заросшее бородой и усами лицо, у которого имелся вполне осмысленный взгляд, стало понятно, что это очередной бедолага, как и они попавшиеся, доверившись человеку с капюшоном на голове.
        В соседней камере находился мужчина, который не поднимал своей головы, лежал спиной к ним, укрывшись вторым матрасом; по всей видимости, подушек, одеял и постельного белья в этих казематах не предоставлялось. Он находился в камере один, откуда столько чести - непонятно. В последней камере ютилось аж четыре человека: три девушки лет по двадцать, более точно возраст было сложно определить из-за явного отсутствия возможности привести себя в порядок - воды в камерах не наблюдалось, и мужчина непонятного возраста, но давно переваливший за пятый десяток.
        Поняв всю тщетность в данное время покинуть место их пленения, Андрей с Женей расположились на свободных матрасах, обратили внимание на старика.
        - Дед, за что чалишься? - попытался пошутить Андрей, что-то в последнее время ему не везёт, тюрьма, решётки, конвой так и преследует его по пятам.
        - Что? - не оценив шутки Андрея, спросил дед, с удивлением наблюдая, как Женя расстёгивает липучки и ремешки, чтобы снять защитный костюм.
        Здесь за решёткой в нём не было необходимости, а носить тяжести, в которых чувствуешь себя неуклюже, да ещё и потеешь - то ещё удовольствие. Это в прихожей было прохладно, там костюм однозначно был, кстати, грел своей толстой бронёй. Помещение, где они содержались, хорошо протапливалось, по всей видимости владельцу удалось запустить центральное отопление.
        - Я спрашиваю, давно ты тут? - сменивна ходу тему, переспросил Андрей.
        - А, - задумчиво ответил дед и продолжил, - да кто его знает? На улице в то время лето было, как меня Евстафий сюда заманил. Сначала в подвале держал, потом, когда достроил эти решётки, сюда переместил, а это примерно месяца полтора назад, здесь трудно следить за временем. Но тут лучше: солнце есть, возможность видеть, в подвале под светом лампочки я чуть сума не сошёл. Да и веселее здесь, люди по соседству бывают, в подвал ко мне никого не подселяли.
        - А сам откуда? - имея в виду как дед оказался в столь гостеприимном месте, спросил Андрей.
        Старик не понял вопроса и принялся объяснять, где он живёт. Но его перебил Женя, стянув через голову защитную куртку, мгновенно почувствовав прохладу на своём вспотевшем теле.
        - Где прятался, прежде чем сюда угодить?
        - А, вот оно что. Простите. Когда всё началось, я в своём кабинете был. Работаю я, вернее, работал тут по соседству, недалеко, через дорогу. Вы, наверное, слышали университет Разумовского, улица Московская - Большая Казачья. - увидев совершенно отрешённые лица двух собеседников дед в лохмотьях продолжил, - В общем, я доктор наук, медицинских наук, если быть точнее. Являюсь профессором в данном учебном заведении, преподаю несколько дисциплин, вот уже четвёртый десяток. Так вот, в то утро у меня, к счастью, отсутствовали какие-либо пары, и я находился в своём кабинете. Вы знаете, я свой личный кабинет совсем недавно получил, до этого ютился вместе с Игорем Савельевичем, он хороший преподаватель, но вот как человек… - увидев каменные лица, старик резко замолк и поправившись продолжил. - Ну да, что это я. Кому сейчас это интересно. Так вот, находился я в своём кабинете, который был закрыт на ключ изнутри, ну знаете, чтоб не беспокоили понапрасну, а то у преподавателей есть такая привычка в гости заглянуть, чайку попить, а иногда хочется побыть в одиночестве, думаю, вам знакомо это чувство. Когда
вокруг началось стихийное бешенство, я, естественно, ничего не понял и банально испугался. Ещё бы - с улицы душераздирающие крики, громкие хлопки похожие на выстрелы, грохот автомобилей с улицы. Пол подо мной ходил ходуном, да что там пол, всё здание дрожало, словно осенний листок. Я сначала подумал, что случился какой-либо террористический акт. Следовательно, не стал выглядывать в коридор, оставив дверь закрытой, чтобы нападающие не знали, что в кабинете кто-то находится. Сразу же, немедля, бросился по телефону набирать полицию, но достучаться туда было чрезвычайно сложно, наверное, не один я в тот момент пытался дозвониться по ноль два. После нескольких неудачных попыток хоть как-то связаться с экстренными службами, я, испытывая крайнее любопытство, всё же осмелился осторожно выглянуть в окно. Моему взгляду сразу бросилось то, что на улице множество окровавленных, неподвижно лежащих тел. Вокруг царил хаос: люди метались из стороны в сторону - было непонятно, кто является жертвой, а кто нападающим. Этого зрелища, а ещё беспокойного топота множества ног за дверью мне хватило, чтобы построить
дальнейшие свои планы, действовать соответствующе. И я затихнул в своём кабинете, поставил телефон на беззвучный режим, ожидая, когда придёт помощь, - бывший профессор тяжко вздохнул. - Сами понимаете, помощь так и не пришла. Мои попытки в сотый раз дозвониться хоть до кого-нибудь, так ни к чему не привели. Далее наступили грустные, тяжёлые времена с постоянным поиском воды, еды, чрезвычайным риском в попытках добраться до всего этого. Пока в разгар лета меня не обнаружила большая группа мезотермиков. В тот момент я думал, что мне конец. Сложно спастись, когда на тебя охотиться стая мезотермов, я долгое время избегал прямого столкновения с ними, но в том случае мне не удалось избежать их внимания к моей персоне.
        - Это вы каннибалов так называете? Мезамермики? - спросил Женя полностью освободившись от наружной защиты.
        - Нет не так. Мезотермы, - ответил доктор и продолжил, видя по лицам сокамерников, что тут бы им хотелось услышать поподробнее. - Мезотерма - это научное название животных, способных сочетать в себе два типа эктотермию (холоднокровие) и эндотермию (теплокровие), многие учёные предполагают, что некоторые динозавры были именно такими, мезотермиками.
        Мне приходилось долго наблюдать за теми, кто переродился. Затем, попав к Евстафию в плен, мне представилась огромная возможность заняться исследованиями живых переродившихся, а также вскрытие мёртвых перерождённых. Где я выяснил, что они существенно отличаются от нас с вами. Их кровеносная система, ткани волокон мышц, пищеварительная система, а главное головной мозг, изменены до неузнаваемости, хоть внешне и похожи на человеческие. Теперь нашего охранника и ему подобных сложно назвать людьми. Они, если и похожи на нас, то только внешне, а их внутренние органы продолжают свою метаморфозу. Переделывая всё человечество в совершенно новый вид, более приспособленный к окружающей среде. Мезотермики намного лучше акклиматизируются к любым температурам, могут жить как в тёплом, так и в холодном климате. Всё это за счёт того, что они регулируют свою температуру тела. - дед сделал паузу, сглотнул, осмотрел окружающее пространство, наверное, в поисках воды, но не найдя таковую, тяжко вздохнув продолжил. - Эта способность давно известна - некоторая рыба, в частности белая акула, хоть и является
холоднокровной, всё же может повышать свою температуру тела в случае необходимости. Есть рептилии, обладающие такой способностью, в основном за счёт сокращения мышц, что позволяет им быть более эффективными при снижении температуры в окружающей среде. Если взять преимущества холоднокровия, то они явны. Такому животному не нужно много пищи, многие из них, в том числе крокодил, может питаться два три раза в год, так как у него нет необходимости поддерживать постоянную температуру тела. Обычно холоднокровные растут всю жизнь, живут долго, редко болеют. Вирусы просто не выживают в их крови. Температура тела холодокровных, которая зависит от окружающей среды, а значит, может опуститься до критической для жизнедеятельности вирусов, бактерий, грибков не даёт им никаких шансов для развития и размножения.
        Есть, конечно, и минусы. Например, если на улице холодно, змеи, лягушки, черепахи превращаются в вялых, цепенеющих существ, при этом становятся лёгкой добычей для более шустрых, теплокровных хищников. Сложно быть преуспевающим, когда твоя температура зависит напрямую от солнечного света и тепла от него.
        Теплокровным на солнечное тепло если не наплевать, то они меньше зависят от него. Их температура тела постоянна и поддерживается за счёт поглощённой ими пищи. Только поэтому теплокровным необходимо часто питаться, так как от этого зависит эффективность их жизнедеятельности, да и жизнь в целом. Минусом теплокровия, помимо большого количества пищи, является то, что имея постоянную температуру тела, мы подвержены многочисленным заболеваниям. Вирусы, бактерии, грибки в нашем организме живут свободно, как у себя дома.
        Теперь представьте, что каким-то чудом человек стал мезотермиком, чем, по сути, и являются переродившиеся. Только нынешние мезотермики, что мы наблюдаем за окном, могут понижать свою температуру тела так же, как и повышать, независимо от температуры окружающей среды, на что холоднокровные и теплокровные в силу своей физиологии не способны. Такая суперсила даёт огромное преимущество перед всеми остальными. Например, заболел, понизил температуру тела до той, при которой вирусы в твоей крови, не имея возможность развиваться, размножаться банально вымирают. Появилась необходимость в минусовую температуру преследовать добычу - просто поднимаешь свою температуру тела до необходимой, используя накопленную энергию в виде жира и сахаров. После эффективно преследуешь свою жертву, убиваешь, потребляешь, далее опять понижаешь температуру, становишься опять холоднокровным, чтобы не тратить полученную энергию впустую. Именно с этим связанна способность перерождённых долго оставаться без пищи. Но стоит лишь только появиться предполагаемой пище на горизонте, мезотермики мгновенно оживают, поднимая температуру
своего тела до нужной, чтобы эффективно преследовать свою добычу. Я долгое время наблюдал за ними. Эта дёрганая походка, каменное лицо, никак не давали мне покоя. Хорошо, что Евстафий, узнав о моей специальности, предоставил мне такую возможность, так как сам интересовался, что же произошло с человечеством вокруг. Сделал мне предложение, от которого я был не в силах отказаться. Не знаю, как он это смог, но он, используя мой список необходимого оборудования, а также где оно может находиться, организовал для меня очень хорошую лабораторию в стенах этого учебного заведения. Там есть практически всё: медицинское оборудование, расходные материалы, химические реактивы - в общем, полный набор. Так вот, вскрыв несколько мёртвых мезотермиков, взяв биологические материалы на исследование, которые я проводил не один раз, используя разные методики, пришёл к одному, увы, неутешительному выводу - перед нами уже не люди, это новый вид, что заменит собой человечество. Не знаю, хорошо ли это или, наоборот, но Homo sapiens, увы, уходит в прошлое, как многие биологические виды до него.
        - Как такое возможно? Чтобы человечество разом, в один миг, сразу всё, переродилось в животных? Почему мы остались прежними? - задал вполне логичный вопрос Андрей.
        - Хороший вопрос, молодой человек, - старик облизнул пересохшие губы.
        Было видно, что горло старика пересохло и ему затруднительно говорить, но вот воды в камере не наблюдалось. Тогда Андрей встал и направился в сторону охранника. Каннибал, стоявший на прежнем месте, мгновенно встрепенулся и уставился своим холодным взглядом в сторону приближающейся цели.
        - А как попросить у этого урода воды? - не дойдя до решётки метра полтора, спросил Андрей.
        В соседней камере, где находился одинокий заключённый, громко закашляли. Андрей повернулся на этот звук. Мужчина, находящийся до этого в горизонтальном положении, скинул с себя матрас, используемый вместо одеяла, с трудом принял сидячее положение. Его голова была опущена вниз, волосы на голове отросли до такой длины, что закрыли лицо полностью. Пленник опять закашлял, этот кашель не предвещал ничего хорошего - хриплый, с большим количеством мокроты, что забила его лёгкие. Внешний вид этого мужчины навевал что-то неуловимо знакомое. Андрей не мог сказать, что именно, поэтому терпеливо ждал, когда незнакомец прокашляется.
        - Кхе, кху, никак?! Кху, кху, воду приносят три раза в день кхе, кхе. А ты как сюда попал Трейдер? Кхе, Кхе, - прозвучал до боли знакомый голос.
        - Николай! - вскрикнул Андрей, он сразу узнал голос дубока, с кем ему с Жарой и Дядей пришлось долгое время выживать в СИЗО №1 по городу Саратов.
        Николай сильно изменился, его было практически не узнать. Сугубо гражданская одежда, в которой Андрей ни разу не видел Николая. Там на СИЗО, на Николае всегда был одет форменный сине-белый камуфляж, впрочем, как и на всех - другой одежды просто не было. Он сильно похудел, оброс, выглядел сильно потрёпанным и уставшим.
        Мужчина кивнул и повернулся лицом к Андрею - теперь не оставалось сомнений, это был действительно Николай, за кем Андрей с Женей отправились в это трудное и опасное путешествие.
        - Бля, Николай ты как?! Что-то ты выглядишь совсем плохо! - Андрей бросился к решётке, что отделяла их камеры.
        Мужчина криво улыбнулся, пару раз прокашлялся, не без труда встал и подошёл к Андрею. Пожал руку, протиснутую сквозь решётку. Каннибал при этом засуетился, забегал вдоль решётки, где находились двери, но достать двух мужчин он не мог.
        - Кху, приболел немного. Как сказал Алексей Владимирович, мы теплокровные подвержены всяким там вирусам, от этого и болеем чаще, чем холоднокровные. Кхе, Кху. Так ты не ответил на вопрос, а вас какая нелёгкая сюда занесла? Вы же, как я понял по разговорам, на море собрались. - облокотившись на решётку двумя руками, чтобы легче было стоять на ослабших ногах, спросил Николай.
        - Не поверишь! Тебя поехали из СИЗО вызволять, да вот угодили в засаду. Появился мужик в капюшоне, типа нас выручать, а получилось, что заехали в эти казематы. Смотрю, ты тут давно уже? - ответил Андрей и хотел продолжить, как его перебил Николай, пристально разглядывающий Женю и пространство вокруг.
        - А, кхе, кху, где Жара, Дядя? Ты разве не с Академиком?
        Пришлось Андрею вкратце рассказать, что произошло после того как они покинули на КАМАЗе территорию СИЗО. Постарался, не упустить все события, но не вдавался в мелочи и подробности. Так Николай узнал о Юле с детьми, гибели Жары с Дядей и всей группы Академика, Жене и его доме, их путь в СИЗО, ну и как эпилог, засаде возле следственного изолятора. Николай внимательно выслушал Андрея, иногда заливаясь мокрым кашлем. После чего так же, не упуская главных событий, поведал свою историю, начиная с того момента как спас Трейдера в коридоре административного корпуса, заканчивая встречей с Евстафием, коварный план этого ублюдка в отношении него, в результате которого он угодил в плен и теперь находится здесь.
        - Этот Евстафий не так прост, как может показатся на первый взгляд. Кхе, кху. Этому зверю в людском обличье подчиняются огромные массы животных, как это работает, я не понимаю. Кхе, кху. Объяснить это тем, что лже-священник подкармливает свою паству мясом людей не получится, столько людей уже вряд ли найдётся. Я видел количество подчиняющихся Евстафию сумасшедших тварей, поверь, Трейдер - это не просто толпа, их сотни, некоторый раз кажется, что тысячи. Кормить мясом убитых коров, лошадей и свиней, не удастся. Мяса в морозильных камерах на такую толпу несоизмеримо мало. Кхе, ху, кхе. Мне с Алексей Владимировичем посчастливилось там побывать, помогал доктору с экспериментами. Трупы перерождённых хранились именно там, вот и видел в морозилке не более двух-трёх тушь крупнорогатого, свиней пару штук. Таким количеством не накормишь сотни сумасшедших, как бы они мало не ели. А ещё, я просто уверен, кхе, кху, а доктор может подтвердить мои догадки, что Евстафий маньяк со стажем. Более того есть практически стопроцентная уверенность, что этот маньячила, скармливает своих пленников животным. Более того,
наверняка сам употребляет человеческое мясо в пищу, то есть по сути является реальным каннибалом. Такие подозрения не беспочвенны, имеются вполне конкретные признаки. Кхе, кху. В том же холодильнике хранится запечатанное в вакуумную упаковку разделанное мясо. Оно там периодически пополняется и расходуется, но главное в другом - я чётко видел среди этих кусков пакет с замороженными человеческими ушами, многие из которых были с женскими серьгами. Кхе, кху. А если ты кормишь человечиной животных, нахрена, спрашивается, его разделывать, отделять от костей, нарезать удобными ломтями, упаковывать каждый кусок в отдельную вакуумную упаковку. Можно просто порубить на куски и кидать этим животным, ты сам знаешь: они все схавают и не подавятся, нахрена столько заморочек. Да и за последние пару месяцев через это заведение, - Николай откашлялся, обвёл рукой решётки вокруг и продолжил, - прошло не менее двенадцати человек. Восемь были девчонки, из них осталось только трое, самых молодых, остальные пятеро бесследно исчезли. Обычно Евстафий забирает одну из девушек по вечерам, понятное дело, для чего, утром они
возвращаются, искусанные, изнемождённые, но так происходит не всегда, иногда девушка вообще не возвращается. Что происходит с ними после исчезновения неизвестно, но я практически уверен, что ничего хорошего. Хоть он и успокаивает остальных, что перевел свою наложницу в лучшее и комфортабельное место, так как она ему понравилась, и все такое. Но боюсь, что это лучшее и комфортабельное место - морозильник с трупами. Ещё он привозил двух детей, мальчишек лет по десять-двенадцать, но они практически сразу исчезли, видел их лишь мельком. До меня к нему попали двое молодых парней вроде солдат-срочников, он их в подвале долгое время держал, избивал постоянно, особенно когда напьётся, потом и они пропали. Кхе, Кху.
        Был у меня забавный случай, если так можно сказать, он тоже может служить доказательством моих подозрений. Я только попал сюда, в эту еб**ую обитель. Грёбанный Евстафий здесь только обживался, держал меня в подвале, в соседнем помещении с Алексей Владимировичем. Часто к себе приглашал, скучно ему было, не с кем поговорить, выпить. Естественно, меня он на цепи держал, словно собачку на прогулке, да его ручные псы всегда рядом находились, иначе я бы ему быстро шею свернул. Кху, кхе. Угощал меня выпивкой, едой, пытался вести себя со мной по-дружески, вытягивал на откровенность, а на самом деле я для него не больше говорящей игрушки. Мог за резкие высказывания запереть, без пищи и воды оставить на несколько дней, это я потом понял, как с ним себя вести, поэтому больше слушал, чем говорил. Кху, кхе. Так вот. В одну из таких посиделок решил Евстафий приготовить, с его слов, что-то особенное. Говорил что-то типа, что я такого никогда не пробовал, да и не попробую уже на своём веку, так как этот продукт в нынешнее время стал редким, от этого более ценным. Кху, Кхе. Ещё говорил, что теперь остатки
человечества обречены, так как наставления Христа больше некому выполнить, а ему якобы повезло. Он, видите ли, мессия в этом мире - без него люди обречены, нет им спасения в загробной жизни, да и в этом их бог оставил. Кхе, кху. А сам бросил на раскалённую сковородку кусок мяса, и тупо пожарил его с обеих сторон. Стейками меня особо не удивишь, я их какие только не перепробовал, даже с кровью. Поэтому очень удивился, что этот еблан мне предлагает в качестве деликатеса простой жареный кусок мяса. Кху, Кхе. Охранники, как только мясо зашипело на сковороде, неожиданно ожили, задёргались, подались в сторону Евстафия. Он это тоже заметил, вытащил пистолет, что у него всегда висит под мышкой, принял напряжённую позу, видно было, что испугался. Постоянно посматривал куда-то в темноту слева, там как раз была открыта дверь. Что за этой дверью находится - я не знаю, но буквально через несколько секунд в комнату зашёл батюшка. Я имею в виду самого настоящего православного священника в чёрной рясе, с крестом на шее, посохом в руках - всё как полагается, только кадила не хватает. Сказать, что я охренел - ничего не
сказать. Кхе, кхе. Так вот этот поп выгнал из помещения двух охранников с помощью своего посоха, оказавшегося простым железным ломом, а сам занял их место по охране меня. Но главное, что служитель церкви, точно был животным, их окаменевшую мимику ни с чем не перепутаешь. Если бы не лицо да его немота, данного священника легко можно было спутать с человеком. Кхе, Кху. Вёл он себя практически как человек, походка нормальная, осанка человеческая, прямая, даже на стул сел как аристократ.
        Евстафий сразу успокоился и продолжил гнать, как обычно, свою ахинею про спасение, царствие божие, его личное великое предназначение. Затем поделил жареный кусок мяса на три части, поговаривая, что спаситель накормил пятью хлебами и двумя рыбами пять тысяч человек. А он накормит тремя хлебами тысячу нуждающихся, подал на тарелке один кусок мне, другой священнику, при этом никому не дал столовых приборов. Кхе, Кху.
        Животному, оно понятно - вилка и ножик ни к чему, поп умял свой кусок мяса в один присест, я даже понюхать свою порцию не успел. В тот момент я был очень голоден, до этого не кормили целые сутки. Но мясо мне показалось подозрительным. Выглядело оно как свинина, если не принюхиваться, то вполне себе хрюшка, но вот запах как-то неуловимо отличался, по голодухе обоняние ох каким чувствительным становится. Кхе, Кхе. Разглядывая угощение, я перевернул кусок. С другой стороны моё внимание привлёк поджаренный кусок кожи, находящийся с краю, на котором просматривался синий отпечаток, очень похожий на часть рисунка или печати. Я не могу точно это утверждать, так как полукруглый рисунок из-за термической обработки сложно было разглядеть, он мог быть элементом печати, которую ставят на туши забитого скота перед заморозкой, а мог быть кусочком рисунка тату на коже человека. Но то, что запах этого мяса был точно странным, могу утверждать с уверенностью. Кхе, Кхе. Естественно, я к нему не притронулся. Задавать вопросы по этому непонятному деликатесу я не решился, Евстафия очень легко вывести из себя. Сделал
вид, что попробовал, но сдержать себя, чтобы не откусить от жареного куска мяса хотя бы кусочек, далось ох как тяжело, желудок аж забурчал в предвкушении еды. Кхе, Кхе. Старался пить больше воды, чтобы хоть как-то успокоить урчащий желудок: боялся, что Евстафий услышит, а его это раздражает, можно было попасть ещё на одни сутки без пищи - с него станет. С тех пор у меня появились вполне конкретные подозрения, что Евстафий давно уже потребляет человеческое мясо в пищу. Пока железобетонных доказательств у меня нет, но слишком многое говорит об этом. Кху Кхе, - Николай, держась за решётку выгнулся от кашля.
        Некоторое время была тишина, все обдумывали слова Николая, наблюдая за его мучениями, которые приносил ему мокрый кашель. Затем в разговор вмешался профессор Алексей Владимирович.
        - Мне очень жаль, но в словах Николая есть здравый смысл. Действительно некоторые подозрительные факты в поведения Евстафия имеются. Ниже я изложу свои подозрения. Но, к сожалению, имеется новость гораздо неприятнее той, что наш тюремщик является маньяком, в чём я не сомневаюсь, и вполне возможно - людоедом. Данную неприятную, мягко сказать, информацию я получил недавно, в результате своих опытов, исследований, и ещё не озвучивал её прилюдно. Единственный кто в курсе моих результатов после проделанной работы - это Евстафий. Он очень внимательно следит за моими исследованиями, буквально висит над душой. Полученный результат расстроил его не на шутку, настолько, что он отстранил меня от дальнейших исследований и посадил на голодный паёк.
        Теперь всё внимание было устремлено на доктора наук. Он, облизнув сухие губы, с трудом начал говорить:
        - Начну с информации, которая подтвердит, что подозрения Николая не так уж беспочвенны. У Евстафия имеется карта, которая висит на стене в его кабинете. Туда обычно вход закрыт, но меня он, как-то будучи в сильном подпитии, пригласил. Карта эта не простая, скорей всего военная, утверждать не могу, я, к сожалению, в этом не эксперт. Но большая и очень подробная, на ней изображён Саратов и его ближайшие пригороды. Так вот на ней Евстафий делает пометки красным и синим маркером, они сильно бросаются в глаза на чёрно-белом фоне. Пометки выглядят как простая жирная точка, расположенные на доме, складе, магазине, гаражах, предприятии, где красного, где синего цвета и, по сути, их назначение, расположение, для меня бы остались непонятны, если бы не надписи под ними, сделанные простым карандашом. Находился я в кабинете, к сожалению, не достаточно долго. Евстафий, нагрузив меня бутылками алкоголя, выпроводил оттуда. Но я успел разглядеть некоторые записи под метками. Под красным маркером имелись большие по объёму записи, в которых излагалось, что в данном месте находится группа людей, например, трое мужчин
и одна женщина. Под синими, по всей видимости, располагаются одиночки, так как имеется пометка мужчина или женщина. Некоторые точки, в основном синие, были зачеркнуты, что как я предполагаю означает отсутствие на данном месте человека, который находился там до какого-то времени. По какой причине человек или группа лиц покинула это убежище не уточняется. Насильно это или добровольно, так же непонятно. Пробежавшись по карте глазами, я успел найти здание, где мне приходилось несколько месяцев прятаться от мезотермиков, пока меня не обнаружили и не обложили отморозки Евстафия. Синяя точка над зданием и надписью мужчина была перечёркнута, что подтвердила мою догадку в отношении этих пометок.
        Не знаю, как такое возможно, но вся карта Саратова и ближайшие посёлки к городу были помечены сетью красных и синих точек. Не сказать, что их много, но десятки - это точно. Получается, что Евстафий знает, где схоронились люди, сколько их, даже какого пола и возраста. Спрашивается, как он получил эту информацию? Неужели есть орган или организация, ведущая учет выживших людей, как это происходит? Зачем она ему? Ведь он не занимается спасением людей, угодивших в очень непростую ситуацию, глядя на реалии вокруг. Более того, он пленит любых не перевоплотившихся, относится к ним как к скоту и ресурсу. Просто посмотрите на нас, на соседей за решёткой и становиться ясно, что Евстафий не ставит своей целью спасти человечество.
        В помещении повисла тяжёлая тишина, все обдумывали сказанное профессором. Иногда тишину нарушал мучительный кашель Николая, но на него никто не обращал внимание. Полученная информация оказалась достаточно серьёзной, чтобы начать опасаться за свои жизни.
        - Теперь перейду к главной неприятной новости. В том, что это факт, я не сомневаюсь, хотя хочется верить, что я ошибаюсь. В науке всегда есть место сомнению, этим она и отличается от религии. - Дед тяжко вздохнул и продолжил: - Заданный недавно вопрос о том, почему многие люди не переродились в мезотермиков, остались прежними, другие же наоборот сошли сума, уничтожив последних почти подчистую, был задан вполне кстати. Актуальность данного вопроса для меня и моих исследований была всегда в прерогативе. Почему и какова судьба оставшегося человечества. Начну издалека, это чтобы было понятно, так как такое в двух словах не объяснишь и не расскажешь. Эволюция видов на земле никогда не прекращалась, она шла постоянно, идет до сих пор, будет идти в будущем. Не буду погружать вас в научные термины, ссылками на учёных, исследователей, что работают, как говориться, в поле, коснусь этого поверхностно.
        Изучение эволюционных процессов идёт давно, тратятся на это колоссальные деньги. Ведь только стоит человеку понять, как из одного вида появляется другой - это бы сильно увеличило возможности человечества. В результате возникло множество теорий о появлении жизни на земле, её развитии. Одной из самых знаменитых и в некоторых частях противоречивых теорий эволюции, является теория Дарвина, особенно в части происхождения и развития человечества. Конечно, Дарвин - самый раскрученный теоретик, но помимо него существуют не менее знаменитые учёные в этой области, теории которых написаны более основательно, а главное правдоподобно. Среди учёных в этой области, естественно, есть и свои белые вороны, чьи теории выглядят как бред сумасшедшего. О них мало кто знает, никто не пишет по их трудам научные статьи. Обычно такие горе-учёные уходят в забвение и их больше не вспоминают, разве что в близком кругу.
        Так вот, помимо теорий внеземного, божественного, химического - этих теорий множество, существует ещё псевдонаучная теория под названием «Трансформизм». Одним из известнейших последователей «Трансформизма» был французский биолог Жорж-Луи Леклерк, граф де Бюффон, его труды более-менее известны. Он придерживался следующих идей в концепции «трансформизма». Первое, существует некоторое количество высокоразвитых организмов, трансформация которых ведёт к появлению новых видов. Второе, все живое возникает согласно законам природы. Третье, основной фактор возникновения новых видов - это климат и пища. А вот то, что у него был ассистент и ученик, который тоже в своё время написал довольно-таки интересный научный труд - мало кому известный факт.
        Антуан, как звали ученика Бюффона, предположил в своих трудах, что трансформация новых видов не происходит в течение длительного времени, как было принято предполагать в ту пору, впрочем, как и в современную. В своём труде Антуан очень подробно разобрал, как вид под воздействием пищи и климата в один миг, практически мгновенно делится на два совершенно разных вида, полностью отличающихся друг от друга.
        Есть довольно-таки известный эксперимент, проведённый естественным путём, и был зафиксирован лишь потому, что в тот момент велось очень тщательное наблюдение за объектом изменения. Объектом наблюдения учёных оказалась маленькая ящерица вида североамериканский красногорлый анолис, которая является очень теплолюбивой рептилией. Учёные-биологи на её примере изучали процесс регенерации оторванной конечности. Обитает эта рептилия в регионе с очень стабильным тёплым климатом. Но в результате аномальных холодов в тех краях, эти теплолюбивые рептилии, не видевшие температуры ниже плюс пятнадцати, практически мгновенно научились поднимать свою температуру на десять- пятнадцать градусов выше температуры окружающей среды. Этот эксперимент подтвердил изменение в генетическом коде этих рептилий, и теперь данная популяция может размножаться только с теми особями, кто подвергся данной мутации. Даже есть теория, естественно не подтверждённая, что некоторые динозавры в эпоху своего исчезновения стали теплокровными или мезотермиками, что дало им существенное преимущество перед холоднокровными их бывшими собратьями.
Но, получив суперспособность, они потеряли возможность размножаться или это стало очень затруднительно, что привело к закату эры динозавров. - Доктор медицинских наук замолчал, опустил голову, видно было, что ему тяжело говорить. Все терпеливо ждали, не торопили деда, понимали, что сейчас ими будет услышано что-то очень важное.
        - Вернёмся к нашим баранам. Те изменения в мышечной ткани у когда-то бывших людей, их пищеварительной системе, головном мозге, что я наблюдал в своих исследования, как я уже говорил, привело меня к выводу о том, что человечество разделилось на два вида. Большая часть претерпела эволюционный скачок. Что подтверждает теория «Прерывистого Равновесия», утверждающая, что эволюция существ, размножающихся половым путём, происходит скачками, перемежающимися с длительными периодами, в которых не происходит существенных изменений. Согласно этой теории, фенотипическая эволюция, эволюция свойств, закодированных в геноме, происходит в результате редких периодов образования новых видов, которые протекают практически мгновенно по сравнению с периодом устойчивого существования вида.
        Такое возможно только под воздействием, как я говорил выше, климата или питания, согласно «Трансформизму». Но что такого изменилось в нашем питании, что привело к такому изменению, так как климат, если вы заметили, особо не поменялся, остался прежним, со своими небольшими и естественными колебаниями. Естественно, вы скажете, что питание человечества сильно изменилось за последнее время. Можно предположить, что химические добавки или геномодифицированные продукты смогли как-то повлиять на человеческий генном, вот тебе и быстрая эволюция, разделившая человечество на два вида. Проблема в том, что мы все ели данные продукты, так почему эволюция, какая бы она ни была, настолько избирательна? Почему, находящиеся в одинаковых условиях люди эволюционировали не всей популяцией. Ответ появился совсем недавно, причём он оказался для меня неожиданным и неприятным. Расскажу, как я пришёл к этому выводу, чтобы у вас не возникли вполне уместные для такого случая эмоции в отношении меня, и ещё чтобы стало понятно, что это вполне реалистичная теория, хотя в данном случае я бы предпочёл ошибиться, но увы. Думаю,
если я попробую изучить эту проблему другими путями, то результат, скорее всего, будет тем же. Наверное, вам нет смысла рассказывать все процессы, что происходят в нашем теле, и как они сильно различаются в зависимости от питания. Еда, как вы понимаете, оказывает на наш организм колоссальное действие. Как говориться: «Ты есть то, что ешь». Только поэтому я предполагаю, началом всего, все же является питание современного человека. Это, конечно, не панацея - может на это повлияло ещё что-то, но всё-таки современное питание является основным подозреваемым, в том, что с человечеством произошёл эволюционный скачок. Ещё одним подозреваемым могут быть вирусы, а может пища и вирусы стали своеобразным тандемом, толчком к быстрой эволюции. Наверное, помните, что прямо перед всеобщим сумасшествием в течение нескольких лет одна пандемия сменяла другую. Все государства сошли с ума с этим масочным режимом, вакцинацией и т.д. Штамм вируса гриппа постоянно мутировал, старые прививки не помогали, а сам он становился более агрессивным, менее предсказуемым. Вполне возможно, что организм человека не успевает
приспособиться к новым условиям, подвергаясь постоянной атаке нового, мутировавшего гриппа, от которого у организма не было иммунитета, да и откуда ему взяться, стойкий иммунитет строится постепенно, при этом неизбежно гибнет какое-то количество носителей. Каждый раз рискуя пополнить список погибших на этом пути, наше тело решило убежать из той среды обитания, где грипп чувствует себя великолепно, благодаря нашей постоянно высокой температуре тела. Это примерно, как семейство морских лучепёрых рыб отряда сарганообразных, в простонародье просто «Летучая рыба». Покидает свою естественную среду обитания, если ей грозит опасность в виде хищников, просто выпрыгивает из воды и парит над водой. Только человек смог измениться куда радикальнее, он стал мезотермиком. В результате трансформизма быстрой эволюции научился регулировать свою температуру тела, попрощавшись навсегда с такой опасной болезнью как грипп, просто выпав из той ниши видов, что являются его носителем. Более того, холоднокровие теперь позволяет мезотермикам избежать большинство болезней, которым было подвержено человечество. Конечно,
способность регулировать температуру - не панацея от всех болезней, у ящериц и змей их тоже хватает, но их в разы меньше, чем у теплокровных. Оставался вопрос, почему не все люди стали мезотермиками, что повлияло на то, что мы с вами и многие другие остались прежними. Естественно первое, что приходило на ум, это то, что мы чем-то отличаемся от тех, кто переродился, только поэтому внутри нас не включился процесс быстрой эволюции. Как это проверить, когда вокруг остались лишь те, кто подвергся перевоплощению и те, кто избежал этого. Ведь кровь мезотермиков совершенно отличается от нашей, в общем, в ней идёт процесс изменения красных кровеносных телец, эритроцитов, они становятся более плоскими и немного вытянутыми по краям, всё это происходит на генетическом уровне. Чтобы провести более полное исследование, мне необходима была кровь перевоплощённого мезотермика до его эволюционного скачка. Помог случай. Евстафий как-то смог достать картотеку доноров крови в электронном виде. Предоставил мне ноутбук, на котором я смог определить лиц, кто сдал кровь перед тем, как человечество сошло сума, хотя это не
соответствующий действительности диагноз. Люди не сошли сума, они стали другими. В картотеке оказалась полная информация о существующих донорах крови по Саратову: адреса, данные этих людей. Евстафий, опять удивил меня. Из этого списка доноров, что сдавали кровь накануне, нашёл перевоплотившихся, их свежие трупы он поместил в холодильник. Я проверял несколько раз, это действительно были те самые люди, чья кровь была изъята из их тела, до того, как они стали мезотермиками. Получив биологические материалы людей до того, как они эволюционировали, имея их кровь после, а также свою кровь и Николая для сравнения, я приступил к работе. Но мне все время не давала покоя мысль, почему та часть человечества, что перешагнула за грань, предпочла в пищу себе подобного, в чём тут преимущество. Ведь само по себе человеческое мясо не является энергетической ценностью. Хищники если и охотятся на человека, то вынуждено, так как насытиться антилопой или дикой свиньёй гораздо выгоднее, чем человеком. Людей, для хищников просто несоизмеримо легче добыть, а если у тебя серьёзная травма, или ты стар и силы покидают тебя, то
догнать и убить двуногую обезьяну проще простого. Что если каннибализм мезотермиков - это тоже вынужденная мера? Ведь они до сих пор претерпевают метаморфозу, на которую расходуется огромное количество энергии и строительного материала для клеток организма. На этот вопрос я так и не нашёл однозначного ответа. Евстафий, в свою очередь, не дал мне достаточно времени, чтобы изучить и понять этот вопрос. В общем, он остался открытым. Но вот, что я обнаружил во время своих исследований. Люди, что подверглись эволюционному скачку, были на тот момент абсолютно здоровы. Все те, кто остался прежним, по крайней мере до тех, до кого я смог дотянуться и взять их кровь на анализ имеют онкомаркеры. Это, белки, вырабатывающиеся поражёнными опухолью клетками. Конечно, онкомаркеры в крови - это не всегда приговор, например, у курящего человека они всегда немного завышены. Поэтому, чтобы убедиться окончательно, я провёл так называемый ЭПР-ТСА тест, разработанный в Европе и имеющий очень информационный метод диагностики онкологического риска. Провел я ЭПР-ТСА у всех людей, находящихся в данном месте, то есть обители
«Назарет», в том числе и у Евстафия. Это меня окончательно убедило, что все люди, не перескочившие эволюционный скачок больны тем или иным раком. У меня, например, я точно об этом знаю, рак желудка. Евстафий имеет прогрессирующую стадию рака головного мозга. Николай болен раком лёгких, девушки по соседству все страдают начальной стадией рака по женской части, у двух девушек, что пропали, была начальная стадия рака груди и поджелудочной железы.
        В импровизированной тюрьме наступила тишина, даже Николай перестал кашлять, все смотрели на доктора медицинских наук. В их глазах читался страх и недоверие.
        - У нас в доме двое детей, они тоже больны раком? - нарушил тишину своим вопросом Женя.
        - К сожалению, скорей всего да. Я не знаю, где опухоль пожирает их изнутри, могу это определить лишь после медицинского обследования. Но практически в этом уверен, если не перевоплотились, значить в их организме имеется рак. Только поэтому природа решила нас отсечь от эволюционного скачка, просто списала как ненужный биоматериал, непригодный для дальнейшего развития, размножения, - Алексей Владимирович оглядел всех вокруг, наблюдая, как люди реагируют на полученную информацию.
        - Разве такое возможно, чтобы сразу у двоих детей из одной семьи вдруг откуда ни возьмись появился рак? - всё ещё не веря услышанному спросил Андрей. - Мама-то их перевоплотилась, а значить была здорова. - Неизвестно кто их отец. Может у детей лейкоз, такое бывает редко, но всё же бывает, - грустно подытожил профессор.
        - Я как-то не заметил у себя каких-либо изменений, чувствую себя хорошо. Дети вроде здоровы, при лейкемии у них, наверное, была бы слабость или какие-то там признаки? - не успокаивался Андрей.
        - Видите ли, я не уверен, что только рак способствовал нашему нынешнему состоянию. Вполне возможно, что сахарный диабет, какие-либо опасные инфекционные заболевания, особенно в запущенном состоянии, наверное, могли сделать человека неспособного к эволюционному скачку. Просто у меня недостаточно информации по этому факту: все, кто находится здесь, в обители «Назарет», больны раком, ну кроме вас, молодые люди (профессор имел в виду Андрея с Женей), вас, к сожалению, я не имел возможность обследовать. Но я практически уверен, что дай мне возможность провести с вами медицинские исследования, у вас тоже обнаружатся раковые опухоли, - ответил доктор.
        Опять повисла тяжёлая тишина, которую нарушил Николай своим громким кашлем.
        - И сколько нам осталось? Кхе, кху, - неожиданно спросил он.
        Профессор пожал плечами:
        - Без надлежащего ухода и лечения, не думаю, что много. Мне скорее всего полгода, от силы год. Некоторым намного раньше. Всё зависит от того, когда начнётся последняя стадия, там боли такие будут, что проще застрелиться, у меня, к сожалению, нет доступа к лекарствам и обезболивающим, что могут помочь пережить боль и обеспечить достойный уход больного. Необходимо обследоваться более тщательно. Есть методики лечения. В некоторых не особо сложных случаях вполне возможно победить болезнь. В моём случае - это вряд ли, но можно сильно отдалить дальнейшее развитие рака. В случае Евстафия, тоже вряд ли, там без сложной операции не обойдёшься, а кто её будет делать? Я слишком стар. Вот он и злой на меня, думал, на растерзание своим отморозкам отдаст, - доктор хотел ещё что-то сказать, как открылась входная дверь, и в помещение зашёл сначала здоровенный каннибал, а за ним хозяин данного негостеприимного места.
        Евстафий немного постоял в проходе, наблюдая за пленниками из-под капюшона. Затем быстрым шагом направился к двери камеры, в которой находился Андрей с Женей, открыл замок. Повернулся в сторону темного коридора, виднеющегося сквозь открытую входную дверь. Из темноты внутрь забежали трое сумасшедших, в руках они держали по два пластиковых ведра. Евстафий забрал у первого каннибала два ведра и поставил их внутрь решётки, после чего закрыл дверь. Так он проделал со всеми камерами, поставив внутрь по два ведра. После чего молча вышел из помещения, не проронив ни звука.
        В одном ведре оказались три полуторалитровые бутылки с водой, в другом находилась еда. Еда состояла из распотрошённых армейских пайков, куда входили галеты, консервы, паштеты, повидло - всё это в мягких алюминиевых упаковках, из которых вряд ли удастся сделать режущий инструмент или оружие. Еды, впрочем, было достаточно, чтобы таким количеством можно было насытиться трём взрослым мужчинам. Только вода оказалась минеральной и газированной.
        - Наверное, в вашу честь расщедрился, - произнёс Алексей Владимирович, проворно открыв газировку и приложившись к горлышку бутылки.
        - А что, обычно кормят плохо? - спросил Андрей, ковыряясь в ведре с едой.
        - Кху, кхе. Обычно в два раза меньше. Лишь иногда на этого урода, что-то находит, и щедрость его не знает границ, - ответил за доктора Николай в поисках чего-нибудь повкусней.
        Выбрав пару консервов, Николай остальное содержимое ведра с едой отнёс девушкам в соседней камере, туда же отдал две полуторалитровые бутылки с минералкой, оставив себе одну. Послышался женский голос, выражающий благодарность. Чувствовалось в этом голосе, что девушки напуганы, уставшие и психологически подавлены.
        На какое-то время все узники погрузились в свои мысли, одновременно поедая армейские пищевые пайки. Каждый обдумывал сказанное профессором, не хотелось верить в услышанное, но это хоть как-то объясняло, почему все произошло именно так и никак иначе. Другой информации не было, приходилось верить доктору на слово.
        Нарушил тишину, как ни странно, сам возбудитель душевного спокойствия, узнать, что ты смертельно болен всегда вносит в душу бурю эмоций, которые вряд ли можно назвать положительными. Хотя узников сложно было назвать спокойными и до этой новости, каждого из них терзало беспокойство за свою дальнейшую судьбу. Ведь в плен они попали к явному маньяку и садисту, да ещё предположительно людоеду.
        - Как я уже говорил, мезотермики продолжают эволюционировать. Их тела, в особенности внутренние органы, меняются с устрашающей скоростью. Думаю, ещё полгода и процесс полностью завершится. Хотелось бы мне посмотреть, куда новый вид движется, что будет с ними после окончания изменения? Продолжат ли они наследие человечества или впадут в дикость, опустившись до животного состояния? - мечтательно произнёс Алексей Владимирович.
        - По-моему, они свихнулись окончательно. Даже те экземпляры, что смогли объединиться, вряд ли могут размышлять как человек. Я наблюдал за многими стаями и могу точно сказать, уровень их интеллекта не вырос выше макаки или даже шимпанзе. Лишь некоторые явно отличаются своим умом и смекалкой от остальных, в основном такие особи в их группах являются лидерами. Правда таких немного и это к счастью, иначе мне бы не выжить в своём доме. - продолжая уминать галеты с паштетом ответил на незаданный вопрос Женя, вспоминая рыжеволосую Викторию.
        Профессор с любопытством посмотрел на Женю, оторвавшись от поедания рисовой каши с мясом, продолжил свои размышления:
        - Сомневаюсь, что мозг мезотермиков эволюционирует по типу приматов. При вскрытии я обратил внимание, что мозг переживших эволюционный скачок приобретает более плотную форму, увеличился вес, и он продолжает тяжелеть. Таким образом мы становимся свидетелями того, что у мезотермиков повышается количество нейронов в головном мозге, их становиться на порядок больше, чем у обычного человека.
        - Кху, Кхе. Получается, что они становятся умнее? - задал вопрос Николай, перебив профессора.
        - Не знаю. Навряд ли у китообразных, слона, тоже мозг намного больше и тяжелее человеческого, у некоторых дельфинов даже нейронов намного больше, но они точно не могут соперничать по интеллекту с людьми. Увеличение мозга наверняка имеет другую природу и предназначение. Например, киты и дельфины используют свой огромный мозг для эхолокации, а также для общения друг с другом, они являются очень социальными существами. Но у мезотермиков нет органов, что могут производить эхолокационные волны в пространство, а также принимать их по возращению от препятствия. Я вскрывал всего лишь несколько перерождённых и не обнаружил у них зачатков эхолокации, не думаю, что смогу обнаружить таковые у других особей, - ответил Николаю профессор.
        - И всё-таки они как-то общаются друг с другом, ведь это всем понятно? Я видел не раз, как эти твари, встав в круг, постояв так какое-то время, после начинают действовать очень даже слаженно. Складывается очень стойкое убеждение, что они, постояв так в кругу, о чём-то договорились. Но думаю, никто из нас не может похвастаться тем, что он слышал, как каннибалы разговаривают, да что там, произносят хоть какие-нибудь звуки. Они даже не кричат от боли, когда их жжёшь из огнемёта, ведь наверняка испытывают адскую боль, - поинтересовался Женя.
        Андрей утвердительно махнул головой:
        - Да, точно, сам не раз такое видел.
        - Слоны, как я уже ранее упоминал, имеют мозг весом более пяти килограммов, в сравнении с человеческим. Они тоже очень социальные животные, более того доказано, что они имеют самосознание, что редко встречается в животном мире. Их способы общения разнообразные, начиная от визуального, с помощью движения, хоботом, ногами, головой, ушами, заканчивая трубным зовом, некоторые из которых производятся на низких частотах, человеческому уху, сложно услышать подобный звук. Вполне возможно, что мезотермики производят что-то подобное на низкой частоте, только поэтому мы их не слышим. Хотя это моё предположение, не представляю, как мезотермики производят звук такой частоты. Тем более слышат подобные звуки, я особых изменений в височной части мозга у мезотермиков не заметил. Именно височная доля отвечает за слух и зрение. Так что, думаю, они видят и слышат примерно, как мы. Но другого способа их общения между собой я не вижу. Правда, есть ещё один способ, больше похожий на фантастический, чем на реальный, по крайней мере научного подтверждения такому способу общения я не знаю. Называется он телепатией. Ну-ну,
не смейтесь. Как бы это дико не звучало, однако этому способу передачи информации было уделено в нашей истории слишком много времени и ресурсов. Вполне себе видные учёные из разных стран в разное время трудились над данной проблематикой. Изучением телепатии занимались такие видные учёные, как Владимир Бехтерев. Самый известный институт по изучению телепатии был «Аненербе» в гитлеровской Германии. Потом, после войны, эстафету подхватили наши учёные, за ними уже Американские. Кстати, в США существовало целое подразделение по типу ФБР, сконцентрировавшее под своей крышей множество парапсихологов. Существовал отдел в разведке, который использовал так называемые экстрасенсорные техники для того, чтобы предсказывать будущее, находить террористов, влиять на курсы валют. И всё это на полном серьёзе, без капельки здорового цинизма. Я, если честно, не удивился бы, если бы узнал, что до эволюционного скачка в разных странах существовали подобные засекреченные организации, в том числе и в нашей стране. Лично я не верю в телепатию, парапсихологию и другие псевдонаучные теории. Я как доктор медицинских наук
придерживаюсь мнения Станислава Лема «Количество людей, видевших, слышавших или переживавших «телепатические явления», каким бы оно не было, близко к нулю по сравнению с количеством «экспериментов», какие провела естественная эволюция за время существования видов на протяжении миллиардов лет. И если эволюции не удалось накопить телепатических признаков, то это значит, что нечего было накапливать, отсеивать и сгущать.» Но сами понимаете: нет дыма без огня, а значит, вполне возможно, что я сильно заблуждаюсь, и телепатия существует, что подтверждают наши мезотермики, - профессор замолчал, видно было, что он сильно озадачен.
        - Получается, мы теперь два разных вида, которые не могут взаимодействовать с друг другом как раньше? «Я имею ввиду после их окончательной метаморфозы мы окончательно разделимся?» - глядя на охранника-каннибала спросил профессора Женя.
        - Более того, мы два вида, которые находятся в одном жизненном пространстве. Только мезотермики целиком и полностью перешли на плотоядный вид пищи, мы же являемся всеядными. К сожалению, теперь мы не только представляем для них добычу, источником пищи, как обезьяны, для людей, что охотятся на них. Но и конкурирующим видом в одной экологической нише. Хотя, судя по последним моим исследованиям, это ненадолго: через год, а может два мы исчезнем, кто по естественным причинам, в результате болезни, кого съедят мезотермики, которые умнеют по экспоненциальной прогрессии, - Алексей Владимирович опять замолчал, уставившись на пол, себе под ноги, как будто о чём-то размышляя.
        - И какие они станут после завершения эволюционного скачка? - вмешался в разговор Андрей.
        - Трудно сказать, могу лишь предположить, что мезотермики будут, как и люди проживать большими группами. Внешний вид, изменится, но не критически, в них ещё можно будет узнать людей. Вытянутся руки, пальцы станут длиннее, вместо ногтей скорей всего вырастут когти, удлинятся клыки, нижняя челюсть претерпит незначительные изменения, чтобы эти клыки размещать в ротовой полости. Кожа огрубеет, будет намного толще и плотней, жировая прослойка увеличится, или сместится в определённое место, например, как у варанов или крокодилов - у них жир накапливается в хвосте. У мезотермиков, вполне возможно, жир будет запасаться в тех же местах, что и у людей, но это не точно. Череп, скорее всего, удлинится, примет яйцеобразную форму, глаза точно увеличатся. Насколько? Не могу сказать, но думаю не критично, так, чтобы лучше видеть в темноте и сумерках. Половая система, в том числе и способ размножения, мне кажется, не изменится. Но вот зачать или оплодотворить общего ребёнка с мезотермиком не получится, генетика настолько разная, что об этом не может быть и речи.
        - А повернуть вспять перевоплощение возможно? Чтоб каннибал опять человеком стал? - перебил профессора Женя, вспомнив про свою жену Настю.
        - Категорически невозможно. Так же как сделать из человека полноценную обезьяну. По крайней мере наука не знает такого способа, - ответил Жене доктор и хотел продолжить дальше свои размышления, но его перебил следующим вопросом Андрей:
        - Интересно, животные помнят свою прошлую жизнь, ну-у-у как они людьми были?
        - Если брать в расчёт мои личные наблюдения, то мне кажется, что они кое-что помнят. Не раз наблюдал в их поведении такое, что конкретно говорило, что они не просто догадались как использовать предмет у них в руках, а знают, как им пользоваться, - ответил Андрею профессор.
        Вокруг началась дискуссия, мужчины стали вспоминать примеры, когда они сталкивались с практически человеческим поведением мезотермиков. Особенно удивил своей историей Николай, рассказав о случае с ключницей, женщиной, что подбирала ключи к двери дежурки, в которой прятался Николай до того, как попасть в обитель «Назарет».
        - Мы теперь настолько разные, что даже если женщина, претерпев эволюционный скачок, помнит, что у неё были дети, то она ни в коем мере не воспринимает этих детей как ценность, не считает своими детьми. Материнский инстинкт для неё перед ними не распространяется. Она лишь видит перед собой лёгкую и доступную еду, которая ей нужна, чтобы как можно быстрее перевоплотиться, так как для этого нужна энергия и строительный материал для клеток. Поэтому я предполагаю, что все мезотермики воспринимают свою прошлую жизнь как сон. Странный, правдоподобный, очень похожий на реальность, но все-таки сон.
        Это можно сравнить с гормональным всплеском у женщины, в этот период женщина может испытывать очень сложные чувства, заплакать без причины, смеяться, желать съесть совсем несъедобное или несочетаемое. Хотя и этот пример не может полностью описать того, что мезотермики почувствовали, когда их организм вдруг неожиданно в их понимании проснулся. Наверное, это было для них шоком, получить огромную дозу различных гормонов в результате генетического сбоя. Многие из перевоплотившихся, я просто в этом уверен, сошли с ума реально. Часть из них восстановилась, другая осталась сумасшедшими навсегда, их даже избегают собратья, используя тронувшихся как таран или пищу. А есть особи, что восприняли гормональный сбой спокойно, приняли новую реальность, как само собой разумеющееся, легко вжились в новом теле. Вот они, скорее всего, очень хорошо помнят прошлое, поэтому и опасны для нас в наибольшей степени. Так как помнят, как пользоваться инструментами, оборудованием, если оно не слишком сложное, а главное, знают наши повадки, способы защиты, места, где мы можем прятаться.
        Женя засмеялся, все обратили на него внимание, а профессор медицинских наук замолчал.
        - Хм, ха. Теперь понятно откуда среди этих тварей так много разумных женщин или качков, например. Они, наверное, ещё при жизни привыкли к гормональным качелям, так что оказались наиболее подготовленными к эволюционному скачку. Моя жена просто с ума сходила при месячных, как вспомню её выкрутасы, диву даюсь, как она всё это переживала, да и я тоже, правда, невольно. Любил её, вот и терпел, - поделился Женя.
        После того как он закончил говорить, Женя увидел, что на него продолжают смотреть с любопытством. Он понял, что для всех, кроме Андрея, его рассуждения оказались незаконченными. Поэтому пришлось рассказать историю про свою жену Настю, вплоть до того момента, как он совместно с Андреем поместил её в свою тюрьму. Доктор мгновенно заинтересовался данным фактом.
        - Это очень умно с вашей стороны, Женя, понаблюдать под своим полным контролем за женой и второй девушкой. Хотелось бы узнать… - профессор не успел договорить, как в помещение зашёл Евстафий в сопровождении своей свиты, в руках которых болталась пара кандалов.
        Глава 7 Не все то, чем кажется.
        Не все то, чем кажется.
        
        Узники молча, внимательно, наблюдали за действиями Евстафия и животных, что пришли вместе с ним. Вёдра с пустыми упаковками и бутылками забрали из камер, внутрь решётки полетели цепи.
        - Двое новеньких! Одевайте! Наручники защёлкнуть до конца, я всё равно проверю, - прозвучал голос человека, обладающего низким тоном.
        Было понятно, что новенькие тут только Женя с Андреем. Поэтому они, переглянувшись, направились в сторону железяк. Данное приспособление для перемещения узников им было знакомо, именно так их довели из прихожей, если её так можно назвать, до клеток, где они сейчас находились. Кандалы представляли собой два куска цепи, скреплённые посередине тросом, на концах которых имелись простые полицейские наручники, вот их требовалось застегнуть на запястьях рук и голенях ног. Перемещаться в них быстро не получалось, так как постоянно сталкиваешься с такой трудностью, как натяжение короткой цепи между скованными ногами, приходилось передвигаться небольшими шажочками, постоянно опасаясь упасть.
        Наручники действительно проверили, некоторые из них защёлкнули потуже, и началось неспешное движение под пристальным вниманием безразличных глаз каннибалов. Евстафий поднялся на второй этаж здания, где, пройдясь недалеко по широкому коридору, зашёл в большой, просторный кабинет, который, как и тюрьма внизу, был переделан из учебного класса для военнослужащих курсантов. Учебную мебель из помещения удалили, накидали на пол новых ковров, наверное, из ближайшего торгового центра. Посередине бывшего класса поставили огромный стол и с шикарное кресло. Именно в это кресло и уселся Евстафий, закинув ноги на столешницу, как это делают американцы. Друзей разместили на коврах, возле стены напротив стола, заставив сесть на пятую точку, возле входной двери расположились каннибалы, что их сопровождали в это помещение.
        Евстафий долгое время молчал, разглядывая двух парней, сидящих напротив. Женя с Андреем, тоже не торопились говорить, разглядывая кабинет в поисках возможных лазеек. Окна в кабинете были заставлены фанерными листами, а их не разобьёшь, да и сломать такой лист очень сложно. Свет с улицы не проникал внутрь помещения, однако внутри было светло, благодаря многочисленным электрическим лампам, Евстафий не экономил на электричестве.
        Слева стена была заставлена шкафами для хранения бумаг, на полках которых наблюдались ноутбуки, планшеты, картонные папки, наверное, с документами. Рядом со столом находился ещё один шкаф со стеклянными створками, за которыми в беспорядке стояли различные бутылки с горячительными напитками. Вокруг стола, на полу был полный бардак, практически свалка пустых бутылок, банок из-под пива, картонных и пластиковых стаканчиков. На самом столе бутылок не было, но от этого порядка на нём не наблюдалось, только полный хаос. Грязная посуда с остатками еды, те же самые стаканчики из-под напитков, а также пачки денежных купюр в банковской упаковке, совместно с горами бижутерии, на которых видны были магазинные бирки. Бижутерия представляла собой золотые изделия с драгоценными камнями: серьги, цепочки, кольца, колье - только зачем этому безумцу деньги и золото в современном мире, друзья не понимали.
        Гляделки не могли продолжаться вечно, Женя с Андреем ждали, когда хозяин данного кабинета заговорит первым. Евстафий откинувшись в кресле, достал из своего бара бутылку с тёмным содержимым. Немного похозяйничал на столе, раскидывая грязную посуду в сторону и на пол, в поисках чистого бумажного стаканчика. В него он налил не меньше половины из бутылки, не предложив своим пленникам угостится, после чего опрокинул горячительную жидкость сразу, полностью себе в рот. Немного поморщился, кривя губами в поисках чего-нибудь из закуски на столе. Нашёл пачку чипсов, которыми тут же принялся хрустеть, роняя крошки сушёного картофеля себе на чёрную бороду.
        - Как я понял, вы с Ленинского района? С вами ещё должна быть девушка с двумя детьми? - задал вопрос Евстафий, который был похож больше на утверждение, чем на вопрос.
        Какое-то время парни молчали, мужчина за столом не торопил их с ответом.
        - Если ты в курсе, то зачем спрашиваешь? - вопросом на вопрос, ответил Женя, пытаясь разместиться на ковре поудобнее, при этом гремя цепью-кандалами.
        Тон Жени, и то, что он сразу перешёл на ты не понравилось Евстафию. Он кивнул головой, сжав губы, приподнял брови, как бы соглашаясь с человеком, сидящим напротив, налил себе ещё полстакана горячительного.
        - Зачем держали двух дев у себя? - задал следующий вопрос Евстафий.
        Парни не поняли вопроса, поэтому смотрели на мужчину напротив с вопросом во взгляде.
        - Двух девушек желтолицых, в квартире закованных в цепи, - добавил он, и опрокинул ещё одну порцию спиртного.
        - Чего?! - с вызовом в голосе спросил Женя, при этом его лицо стало недружелюбным.
        Было видно, что Евстафий не привык, когда к нему обращаются в столь агрессивной форме. Но хозяин кабинета и в этот раз сдержал себя, лишь снисходительно улыбнувшись, пожирая яростным взглядом двух пленников, добавил.
        - Переродившиеся две девушки находились в вашем доме, в разных комнатах, с ошейниками на шее, закреплённые цепями. Так вот вопрос следующий. Нахрена?! - последние слова Евстафий произнёс вкрадчиво, практически шёпотом, что звучало заговорчески.
        Теперь стало понятно, что речь идёт о черноволосой девушке с Настей, находящихся в специально оборудованной квартире, в Женином доме. Только почему Евстафий говорит о них в прошедшем времени.
        - Почему держали? - спросил Женя, понимая, что раз Евстафий знает, про его дом, который, наверняка отмечен на его загадочной карте, количество жителей в нём, плюс о каннибалках, то знает ещё что-то, что им неизвестно.
        Евстафий улыбнулся, не было в этой ухмылке ничего хорошего. В комнату зашёл высокий мужчина в длинной рясе, как и описывал Николай. Это был действительно православный священник в чёрном одеянии, с золотым крестом на шее, висящим на длинной цепочке из того же самого металла, что и сам крест. Священник выглядел на удивление опрятно несмотря на то, что он точно был каннибалом, животным, мезотермиком. Такое лицо, несмотря на густую растительность, вряд ли спутаешь с человеческим. Невзирая на то, что его борода была чистая и расчёсанная, а одежда, представляющая собой длинную рясу, отстирана и отглажена. Сам священник передвигался прямо, совершенно не был похож своей походкой на каннибала. Охранники, ютившиеся возле входа в кабинет, мгновенно покинули помещение, оставив свой пост без звука.
        Священник, замерев возле стола, некоторое время пристально смотрел на Евстафия. Затем неожиданно ожил, резко развернулся и вышел из кабинета. Его не было буквально минуту, после чего он снова зашёл в кабинет, но в этот раз не один, за ним вошли двое каннибалов, одетых в военную форму.
        Узнать в двух каннибалах представителей прекрасной половины удалось не сразу. Форменное обмундирование, висевшее на них мешком, было явно великовато, скрывая женскую фигуру под одеждой. Подстриженные под мальчика волосы вводили в заблуждение. Поэтому Настю Женя не сразу узнал - настолько сильно она изменилась своим новым внешним видом.
        Вторая девушка показалась удивительно знакомой, но где её мог видеть Женя, он не мог вспомнить. Лишь спустя минуту, он понял, что это его старая знакомая, соседка Насти, первая пленница, что он сумел поймать и заключить в свою тюрьму для каннибалов. Короткая стрижка, другая одежда и что-то неуловимое в застывшем лице изменило её до неузнаваемости.
        Появление жены и черноволосой каннибалки в «Назарете», который находится далёко от дома, вызвало нешуточное беспокойство. Женя привстал, разглядывая жену, пытаясь убедиться, что это действительно она, одновременно размышляя про себя: «Выходит на дом напали, смогли как-то преодолеть множественные преграды. Если это так, а сомнений в этом не было, по-другому пленницы никак не могли оказаться на свободе. Самостоятельно покинуть тюрьму было невозможно. Стало быть, Юля с детьми скорей всего погибли. Или им удалось спрятаться, закрыться, например, в квартире? И теперь они в огромной опасности, а Женя с Андреем не могут им помочь».
        Женя посмотрел на Андрея и понял, что он тоже узнал Настю, следовательно, до него дошло, что бывшая жена партнёра по несчастью не могла попасть в эту еб*чую обитель «Назарет» просто так. Её освободили, и вряд ли это сделала Юля, насколько они знали эту девушку, она скорей всего пристрелила бы обоих каннибалок, чем рисковала бы детьми и выпустила их из надёжной тюрьмы.
        Андрей тоже привстал вслед за Женей - его лицо налилось кровью, в глазах читался большой вопрос, на который он хочет получить ответ немедленно.
        - Откуда они здесь взялись?! - задал простой вопрос Андрей, указывая рукой на каннибалок в камуфляже, при этом решительно направился в сторону Евстафия, несмотря на сковывающие кандалы.
        - Где Юля!?
        Андрей даже не успел отпрянуть от испуга, как повис в воздухе, мгновенно переместился на стол, раскидывая своей спиной, бумажные банкноты и золотые изделия. Его прижали к столешнице и сдавили грудную клетку так, что стало трудно дышать. В лицо подул влажный воздух. Андрей попытался закричать, но его перебил голос Евстафия:
        - Заткнись!
        - А ты сядь на место! - это он кричал Жене, который, несмотря на кандалы выдвинулся вперёд на помощь Андрею.
        - Сядь! Сядь я тебе говорю! Иначе пристрелю тебя нахрен, прямо здесь! Не строй из себя героя! Успеешь ещё погеройствовать! - настаивал Евстафий.
        Наконец-то влажное дыхание отдалилось, Андрею стало легче дышать, он огляделся вокруг. Православный батюшка, закинувший его на стол, продолжал удерживать одной рукой Андрея, прижимая того к столешнице. Женя сидел на ковре, исподлобья, зло смотрел на Евстафия, который выскочил из кресла и, держа пистолет, дулом направленный на Женю, стоял возле шкафа со спиртным.
        - Чё ты хочешь? Нахера весь этот маскарад? - спросил Женя, сверля глазами Евстафия.
        - Скучно, - буднично ответил Евстафий и убрал пистолет под мышку, в кобуру. - Хочу сделать вам предложение, от которого вам будет сложно отказаться.
        Повисла тяжёлая тишина, в которой просто физически ощущалась ненависть людей друг к другу. Наконец-то её нарушил Женя:
        - Ну? Что за предложение?
        Людоед задумался, хитро глядя на друзей.
        - Вы вдвоём мне, если честно, не особо нужны. Какой от вас прок. Одни расходы да заботы. Отпустить вас, я тоже не могу, да и куда отпускать, за этими стенами вас ждёт мгновенная смерть. Тем более вы уже в курсе, что мы все, кто остался жив, приговорены самой природой, нам осталось немного, кому через полгода, кому через год. В общем, нам всем пиз*ец. Алексей Владимирович, надеюсь, посвятил вас в результаты наших с ним исследований? - дождавшись утвердительного кивка от Жени, Евстафий продолжил: - Так вот, раз такая судьба, почему бы на последок не порезвиться. Вам-то понятно, выбор не особый достался, а мне хоть потешиться напоследок. Короче, предложение у меня такое. Вот ваши бабы, я их специально для этой потехи сюда пригнал. Я так понимаю - это они? - и, увидев от Жени утвердительный кивок, продолжил: - Батюшка с трудом их удерживает, чтобы они вас прямо сейчас не порвали. Ох и злые они на вас. Но это даже к лучшему, так будет гораздо веселее. Я сейчас вас освобожу от кандалов, даже ножи выдам, чтобы хоть как-то уровнять ваши шансы. Если выживете, то клянусь, отдам ваше оружие и отпущу на все
четыре стороны. Поймите, я не боюсь вас отпустить, вы всё равно сюда не сможете вернуться дабы мне отомстить. «Назарет» практически не преступен, хоть на танке приезжайте, я и в этом случае найду на вас управу. Ну, а если проиграете, то сами понимаете, что с вами будет. В общем, даю вам шанс погибнуть в бою, чем в недалёком будущем загибаться от непереносимой боли, когда придёт время - рак он такой, никого не щадит.
        - Что с девушкой и детьми? - спросил Женя, проигнорировав сказанное Евстафием.
        - А, не беспокойтесь, с ними всё хорошо, пока. Я позаботился, чтобы они были надёжно изолированы от внешнего мира. Если победа за вами, то у вас появится шанс вернуться назад. Если проиграете, то вам будет уже всё равно, и дальнейшая судьба девушки с детьми - моя забота. Как вам такое предложение? - Евстафий посмотрел на батюшку.
        Священнослужитель мгновенно среагировал и откинул Андрея в сторону Жени. Кувыркнувшись в воздухе, Андрей упал на мягкие ковры, рядом с Женей, поморщившись от боли, так как наручники больно врезались в запястья рук при падении.
        - Зачем тебе эти дуэли? - холодно спросил Женя, не отводя взгляда от Евстафия.
        - Я же говорю, скучно. Когда понимаешь, что тебе, да, впрочем и вам, осталось жить совсем немного, то сначала охватывает страх, потом, по прошествии времени, наступает апатия. Каждый миг, секунда жизни приобретает особые краски. Ты либо начинаешь дорожить жизнью как никогда, либо относиться к ней наплевательски. Так вот со мной произошло второе. Раз нам суждено умереть, то почему бы это не сделать красиво? - Евстафий налил себе ещё выпить, по нему стало заметно, что алкоголь только дошёл до его мозга, и он стал расслабленным, немного заторможенным.
        - Впрочем, вы вольны отказаться. Я не буду, если честно, настаивать. Вас запру в подвале, посажу на голодный паёк, вашу пассию сделаю своей наложницей. Она станет жемчужиной в моём гареме, есть кое-какие мысли. А с детьми… - Евстафий замолчал, демонстративно облизнув свои губы. - А с детками как получится, сейчас сложное время, всякое бывает.
        - Какие у нас гарантии? - холодно спросил Женя.
        Хозяин кабинета вздёрнул брови, даже приподнялся на своём шикарном кресле.
        - Гарантии? - переспросил он, и продолжил: - Какие могут быть гарантии, лишь моё слово офицера. Мне зачем вас обманывать, тем более, если бы у меня была возможность делать ставки. - Он пихнул ногой гору денежных купюр на столе, они в свою очередь рассыпались, некоторые пачки упали на пол. - Я бы не поставил на вас ни рубля. У вас шансов практически ноль, и вы сами об этом знаете. - засмеялся Евстафий.
        - Защитный костюм можно одеть? - поинтересовался Женя, жалея теперь, что он снял свою защиту и теперь был практически голым перед надвигающейся опасностью.
        В костюме, что защищал от ударов каннибалов, у него был огромный шанс выжить в предстоящей схватке. Сейчас же любой удар каннибала, что достигнет цели, грозил переломом или сильным ушибом. А помимо рук у этих тварей ещё имелись зубы, которые своей хваткой могли вывести из строя в первые же секунды столкновения. Женя помнил, как у него долго заживала рука после укуса каннибалки из-за двери.
        - О, не, не ломай мне весь кайф, твой костюм - штука, конечно, хорошая, но в данной битве, ты будешь гол как сокол. Вполне достаточно, что я расщедрился на холодное оружие. Радуйтесь, на тот свет вы попадёте с клинками в руках. А это, судя по германо-скандинавским мифам - прямиком в Вальхаллу, рай для воинов угодите. Так что я вам практически предоставляю честь, мог бы просто вышвырнуть отсюда. Не думаю, что вы за стенами «Назарета» долго протянете. Умрёте быстро, страшной и позорной смертью. Так что я, можно сказать, на вашей стороне, предлагаю умереть с честью и достоинством.
        Друзья молчали, им нечего было ответить или предложить этому монстру в человеческом обличии, тем более, когда он предрешил их судьбу. Евстафий воспринял молчание как согласие, на его лице засияла улыбка. Он соскользнул со своего кресла, достал из кармана большую связку ключей и бросил её друзьям.
        - Там несколько небольших ключиков с краю, они как раз от наручников. Надеюсь, разберётесь сами, вроде на дураков не похожи. Только не надо, делать необдуманных поступков, например, пытаться меня достать или что-то вроде этого. Во-первых, это не поможет, во-вторых, только я сдерживаю батюшку, и этих двух очаровательных дев. А ещё… - хозяин кабинета достал из кобуры, что была под мышкой, пистолет. - Я банально вас пристрелю. Нет, я вас подраню и буду наблюдать как вас медленно пожирают.
        Пока Евстафий находясь в возбуждённом состоянии, наливал себе выпить, держа друзей под прицелом пистолета, они не спеша освободили себя от оков, напряжённо следя за ним и тремя каннибалами в кабинете. Без железяк на руках и ногах, сразу стало намного легче. Правда, то, что им предстояло сделать, не внушало оптимизма, они прекрасно понимали, что это практически самоубийство. Женя и Андрей не раз сталкивались с животными, каннибалами, теперь по-новому мезотермиками в рукопашную и ни разу это не заканчивалось для них положительно. Андрей после такого близкого общения всегда оказывался на больничной койке, долгое время залечивал свои серьёзные раны. А оставался жив лишь потому, что было кому прикрыть спину и лечить его покалеченную руку, спину, ребра. Женю спасал защитный костюм, что помогал справиться с нечеловеческими нагрузками, во время ударов и укусов каннибалов.
        Теперь рассчитывать на защиту костюма или товарища не приходилось, так как нападающих было минимум двое, если Евстафий шутки ради не натравит на них священника, который только своими размерами внушал страх. Две девушки не выглядели устрашающе, если только не знать, на что способны эти животные. У Андрея заболели рёбра лишь только об одном воспоминании его схватки вот с такой же худенькой девочкой на СИЗО №1, а ведь она поломала ему рёбра, проткнула кожу и мышцы, одними своими тонкими девичьими ручками, достав ноготками до легких.
        На пол перед ними что-то глухо упало.
        - Ловите, я держу своё слово, - с дрожью в голосе от возбуждения сказал Евстафий.
        Перед друзьями на ковре лежали два увесистых ножа, наверняка из ближайшего охотничьего магазина. Поднимать ножи ох как не хотелось, казалось, это послужит спусковым механизмом, для атаки каннибалок. Но оставаться с совершенно голыми руками, было ещё страшнее. Евстафий прав, это хоть и призрачный, но все же шанс. Поэтому друзья медленно не торопясь нагнулись за оружием, постоянно следя за поведением каннибалок.
        Настя с подругой, как их обычно называла Юля, развернулись лицом к своим противникам, наверное, получили приказ, для атаки.
        - Можно последний вопрос?! - неожиданно громко спросил Женя Евстафия, не отворачиваясь от Насти, у которой на лице было полное спокойствие, никаких положительных или отрицательных эмоций. Где-то в подсознании Женя молил бога, чтобы Настя напала не на него, так как самолично не смог бы проткнуть её ножом. Душа металась, он не находил себе места, не знал, что делать, постоянно повторяя про себя: «Насть, ну пожалуйста, только не нападай, ну прошу тебя, возьми себя в руки. Разве совсем ничего не помнишь? Вспомни, как нам было хорошо вместе.» Такой настрой перед неизбежной схваткой грозил тем, что Женя мог погибнуть в ближайшие несколько секунд после её начала, и он это понимал.
        - Такой момент, такой момент, взял всё испортил. Ну, что ты хотел? Спрашивай уже! - раздался раздражённый голос сбоку.
        - Раз нам всё равно погибать, то хотелось бы узнать перед смертью, «Как так получилось, что эти тупые создания тебя слушаются?!» - нарочно громко задал вопрос Женя.
        Со стороны хозяина кабинета, ответа сразу не последовало, наверное, он обдумывал, что сказать или не сказать двум покойничкам с ножами в руках, скорей всего всё взвесив, Евстафий заговорил:
        - Я сам не понимаю как. Откровенно говоря, мне желтолицые вообще-то не подчиняются, от слова совсем, - раздался нервный смешок. - Хотя, думаю, вам-то я, наверное, могу сказать, то, что скрываю от всех. Повторюсь, я бы на вас не поставил и гроша, а, следовательно, моя тайна уйдёт с вами в ближайшее время.
        Женя, сделав над собой усилие, посмотрел на своего палача, на миг потеряв из наблюдения Настю и подругу.
        Еставифий, пригубив из бумажного стаканчика, продолжил говорить:
        - Сначала я прикормил батюшку, естественно, это получилось случайно. Но фактом было то, что он съел практически все мои запасы мяса, при этом вёл себя достаточно мирно, даже заступался за меня. Естественно, это мясо было не простым, это были мои запасы, ещё с тех времён, когда мир вокруг был ясен и понятен. В ту пору оно мне давалось намного сложнее чем сейчас, вот ирония. Человечество представляло собой почти семь миллиардов особей, а вот пойди, найди в магазинах, на рынках, то самое мясо, не найдёшь как ни старайся, поэтому приходилось делать свои запасы. А это, в ту пору, было делом рискованным, ведь убит, разделать и съесть человека означало, что в случае разоблачения тебя посадят в места, не столь отдалённые минимум до конца жизни. Зато теперь, когда от человечества остались горькие остатки, в силу непредвиденных для нас процессов, у меня столько человечины, что скорей всего не успею всё съесть и скопычусь от опухоли в мозгу, - Евстафий хитро улыбнулся, отпил ещё глоток горячительного, продолжил: - Да, да, вы не ошиблись, обсуждая моё странное поведение и подозревая меня в каннибализме. Как
вы уже поняли, я, конечно же, подслушивал, о чём вы там беседовали с Алексеем Владимировичем, есть подозрение, что он со мной не столь откровенен, о результатах наших с ним исследованиях. Ведь без меня у этого старика вряд ли бы что получилось. Я его обеспечил, практически всем, создав благоприятные условия для таких исследований. Так вот, я действительно являюсь людоедом, маньяком, монстром, кровопийцей - как хотите называйте, это нисколечко меня не смутит. Только не нужно меня осуждать, или тем более жалеть, приберегите свою жалость для себя. В общем продолжу.
        Прикормив батюшку, я, наверное, вошёл к нему в доверие, не знаю, как это работает. Может я смог найти путь к его воспоминаниям из прошлой жизни с помощью религии, а может всё в совокупности. Только однажды я понял, что он меня защищает, от таких как он. Дальше больше, я сделал открытие, о котором естественно умалчиваю. Моя находка следующего рода, батюшка каким-то неведомым для меня способом читает мои мысли. Не просто читает, а выполняет в силу своих возможностей. Стоит мне подумать, чтобы он напал на вас, как он тут же это сделает, даже учтёт, с какой силой, мне бы хотелось, чтобы он это сделал. Прелесть в том, что помимо беспрекословного подчинения мне, Батюшка руководит очень внушительной группой желтолицых, которые в свою очередь подчиняются ему. Вот и получается: я задаю темп священнику, а он своей пастве, заставляет их выполнять мои желания. Я как бог, даю распоряжения волкам, через их лидеров, таким образом контролирую овец. Мой ответ, надеюсь, понятен?
        - И так понятно, что каннибалы подчиняются тебе. С этим сложно спорить, это у всех на виду, даже сейчас, что-то сдерживает всех каннибалов в этой комнате от того, чтобы нас не разорвать. Но вопрос был следующим. Как ты это делаешь? - напряжение нарастало, Настя сделала шаг вперёд.
        - Я же ответил, что не знаю. Это происходит как-то само по себе, - задумчиво ответил Евстафий.
        - Хорошо. Я верю. Но есть одна нестыковочка.
        - Какая?
        - Дело в том, что ты знаешь, про мой дом практически всё. Сколько жителей, какого пола, даже возраста. А это невозможно, если твоё общение с каннибалами одностороннее. Ведь как я понимаю, сам ты вылазки из «Назарета», редко совершаешь, и то недалеко, а, следовательно, ты не был возле моего дома, как и внутри него? - приготовившись к нападению Насти спросил Женя.
        Евстафий задумался;
        - Твоя правда. Как бы мне не хотелось отвечать на твой вопрос. Но раз обещал, то хрен с ним, удовлетворю твоё любопытство. Я действительно не понимаю, как это происходит. Началось с того, что я около недели являлся заложником батюшки, сидел дома, кормил его мясом, но сам не мог даже выйти за порог, так как стая жёлтолицых постоянно кружила возле дома. В туалет приходилось ходить в ведро. Лишь только в сопровождении моего ангела хранителя я мог добраться до мусорной ямы, занести дров в избу. Вот тогда у меня родился план побега. Необходимо было просто прыгнуть за руль заведённого автомобиля и банально удрать от стаи, что обжилась возле моего дома. План, в общем-то, был нехитрый, выполнить его не составило труда, только я не смог уехать. Как только я оказался за рулём, я словно уснул, при этом видел не чёткий, размытый сон. Постоянное движение, какие-то силуэты, петляющая дорога, в общем, совершенно бессвязная картинка, и при этом плохо различимая. Длилось это полусознательное состояние каких-то несколько секунд, но этого хватило, чтобы выезд автомобилю, был полностью заблокирован стаей желтолицых.
В тот раз я не особо обратил внимание на эти видения, мою заторможенность, полусонное состояние, подумал, что просто устал, перенервничал. Только по прошествии времени понял, что это была первая попытка батюшки общаться со мной. Уже будучи сильно ушибленным, когда я не мог самостоятельно за собой присмотреть, мой ангел хранитель кормил меня и поил, а главное, не подпускал ко мне других желтолицых, что могли меня беспомощного сожрать в два счёта. Именно тогда картинки, похожие на сон, начали приобретать чёткость, ясность, осознанность. Я в тот момент понял, что мезотермики, как их назвал Алексей Владимирович, общаются именно таким образом. Они неизвестным для меня способом передают информацию образами, своими воспоминаниями увиденного, услышанного, учуянного, у них, кстати, очень хорошее обоняние. Так же они делятся своими мыслями, соображениями, желаниями. Профессор пытался найти ответ на вопрос: как общаются между собой мезотермики. Я иногда намекал, приводя свой пример, но Алексей Владимирович к сожалению, не нашёл как такой способ передачи информации можно зафиксировать приборами. Единственное, что
ему удалось зарегистрировать - это равномерные щелчки, имеющие частоту ниже воспринимаемой человеческим ухом. Но вот разобрать в них хоть какую-нибудь систему возможного общения так и не удалось. - Евстафий немного помолчал, затем спросил: - Надеюсь, я удовлетворил твоё любопытство?
        - Почему тогда только ты слышишь их разговоры, верней видишь передаваемые образы? - настаивал Женя.
        - Да откуда же я знаю! - начал раздражаться признавшийся в своих преступлениях людоед:
        - Я же говорю, что сам не понимаю, как это происходит. На меня просто находят видения, которые оказываются реальностью. Это как видеть чужими глазами, слышать звуки, чувствовать запахи, которых вокруг тебя не существуют. Сначала это кажется галлюцинацией, но, когда начинаешь доверять этой информации, многое встаёт на свои места. Почему только я? Не могу ответить на данный вопрос, потому что не знаю ответа. Может это как-то связанно с моей опухолью в мозгу, но это не точно. Мы с профессором ещё не решили данный вопрос, вполне возможно, в будущем мы сможем найти ответ, но к тому времени вам будет уже всё равно.
        - Зачем тебе наша смерть? Может, сможем договорится? - вдруг неожиданно спросил Андрей.
        Женя посмотрел на своего товарища - было видно, что Андрей напряжён и боится, до хруста костей сжимая рукоятку ножа в ладони.
        - Слушай! А не дохера ли у вас вопросов?! - окончательно выйдя из себя крикнул Евстафий, подняв пистолет, он попятился спиной к стеллажам, где находились бумаги, ноутбуки, таким образом отдаляясь от предполагаемого места схватки, бойни, размещаясь позади двух молодых парней.
        Наверное, в этот момент бывший военный, маньяк, людоед, отпустил свои вожжи, девушки дернулись, словно их ударил электрический ток, и ринулись вперёд на двух парней, стоящих напротив них.
        Время замедлилось, практически остановилось. Страхи, которые испытывал Женя сбывались, Настя, чуть приотстав от брюнетки, нацелилась на него. Её взгляд оставался равнодушным, нижняя челюсть открылась во всю ширину так, что можно было увидеть удлинённые острые клыки. Раньше, насколько помнил Женя, у Насти не было таких длинных, похожих на вампирские, как их изображают в фильмах клыков. Мышцы на её шее напряглись, на щеках появились ямочки.
        Странно, подумал Женя, а шрама, что обязательно должен остаться после того как бугай с трубой ударил Настю по голове, практически не видать. Кожа на голове срослась и практически не отличалась от кожи вокруг раны. Короткие волосы смотрелись на жене не к месту, комично даже, он совершенно не представлял её в таком образе. Наверное, даже обязательно он бы высказал колкую шутку по поводу данной причёски, но сейчас было не до шуток.
        Брюнетка прыгнула и буквально снесла с места Андрея, сразу же послышались его истошные крики, возня на ковре, глухие удары. Настя перемещалась очень быстро, наверное, на пределах своих возможностей. До столкновения оставалось меньше секунды. Мозг в эти доли секунды пришел в себя, понимая, что гибель близка, просчитал миллиард возможных вариантов спасения. Для его сознания бесчисленное количество вариантов спасения пролетело мимо, он даже не понял, что таковые существуют. Человеческий мозг, приняв решение, игнорируя сознание, включив лишь инстинкты моторики мышц, приступил к действию.
        Тело Жени, помимо его воли, как будто действует на автомате, повернулось к Насте боком, правой стороной к Евстафию. Удар каннибалки, разогнавшейся до приличной скорости, должен был быть сокрушительным и бросить тело Жени назад на пол, он бы не смог после такого устоять на ногах. Но Женя не принял удар жены на себя, он схватил её за рукав военного кителя и, резко крутанувшись, оказавшись у неё за спиной, позволил ей продолжить движение, с небольшим изменением угла её направления. Удерживая её за рукав, практически отправил жену в дальнейший полёт, только в сторону Евстафия.
        Женя видел, как у их палача расширились глаза, далее Настя накрыла его своим телом, сбив с ног. Послышались хлопки выстрелов, а Женя, не обращая внимания на страхи, засевшие внутри, бросился к Евстафию и Насте, которые распластались на коврах пола.
        Некогда было думать о рисках, тем более последствиях, он бросился на спину своей жене, придавил оба тела под собой к полу. Не мешкая, сжав охотничий нож в ладони, очень быстро, принялся бить колющие удары сверху вниз в тело, лежащее под Настей. Нож практически не ощущал сопротивления, погружаясь в тело Евстафия на всю длину. Успев нанести около десятка ударов, Женю неожиданно подбросило вверх. Это Настя скинула его со своей спины.
        Упав рядом с Евстафием прямо на его руку, в ладони которой был зажат пистолет, Женя успел взглянуть в лицо людоеда, в щеку которого вцепились зубы Насти. Черты лица застыли, по бороде бежала тугая струйка крови, вырывающаяся из края губ, глаза открыты, зрачки расширены, по переносице бежали слёзы, это было лицо мёртвого человека.
        Извернувшись, Женя выдернул из обмякших пальцев Евстафия пистолет. Как раз вовремя, батюшка, подёргиваясь, направлялся в его сторону. Поэтому, не вставая, на это не было времени, лишь удобнее расположившись на спине, зажав пистолет двумя руками, Женя прицелился. Священнослужитель не успел преодолеть и половины расстояния, как прицельное приспособление сошлось на его переносице, и Женя плавно нажал на спусковой крючок, как вовремя тренировки в тире, на крыше дома.
        Батюшка упал, словно выключенная кукла, на пустые бутылки из-под алкоголя, произведя не шуточный грохот. Женя подскочил на ноги, посмотрел на подёргивающееся в предсмертных судорогах тело батюшки и выстрелил ещё раз, теперь в затылок остывающего тела, чтобы наверняка.
        Оглядевшись вокруг, Женя, быстро оценив обстановку, направился в сторону Андрея. Друг не подавал признаков жизни. Над ним, стоя на коленках расположилась истекающая кровью брюнетка. Она ещё пыталась бить тело Андрея, но получалось у неё это всё слабее и слабее. Женя не медля, практически в упор выстрелил брюнетке в голову и резко повернулся в сторону Насти.
        Жена поняв, что труп под ней не сопротивляется, обратила внимание на единственного, кто находится на ногах в кабинете. Она медленно приподнялась, не отрываясь, наблюдала за своим супругом. Её китель был весь в крови. Было непонятно - её это кровь или Евстафия. Женя подозревал, что людоед перед смертью всё же успел пару раз выстрелить в жену, поэтому вся кровь, что была вокруг и впитывалась в ткань ковров, была их обоих. Куда попал Евстафий, стреляя в Настю, было непонятно, но то, что крови много, означало, что ей осталось недолго, хотя у неё есть ещё силы, чтобы нанести мужу травмы, не совместимые с жизнью.
        - Настя, успокойся, я тебя прошу, нет, умоляю! - девушка пошатнулась, но перешагнула через труп Евстафия и направилась нетвёрдой походкой в сторону Жени.
        В коридоре послышался топот множества ног. Рядом застонал Андрей. Женя, не обращая внимания на жену и Андрея, бросился к столу Евстафия. Ему нужно было оружие, или хотя бы боеприпасы к пистолету. По коридору бегали явно не спасатели и сотрудники медицинской службы. Скоро, рано или поздно, вся эта толпа окажется здесь в кабинете, а остановить вдруг ставших без предводителя каннибалов будет ох как не просто. Женя понимал, что такая вакханалия теперь происходит по всей территории обители «Назарет», и в сложившейся обстановке необходимо много оружия, ещё больше - боеприпасов.
        В верхнем ящике стола находились два забитых патронами магазина. Один из них тут же занял место полупустого магазина в пистолете. Настя запрыгнула на стол, пачкая кровью, что буквально бежала с неё ручьём денежные купюры и приготовилась к прыжку в сторону наблюдающего за ней Жени.
        - Да бля, посмотри ты на неё! - зло высказался Женя, продолжая отодвигать ящики в поисках оружия.
        Внутренности стола были забиты всяким хламом: едой в упаковках, сухарики, чипсы, разные пивные снеки. Ничего похожего на боеприпасы или оружия там не было.
        Настя прыгнула, но, скорее всего, её покидали силы, потому что Женя легко отскочил от жены, предоставив ей возиться с креслом, в которое она уткнулась лицом, завалив его на пол. В этот момент дверь в кабинет распахнулась и в проём двери, внутрь помещения ворвались сразу двое каннибалов. Женя не дал им возможность дальше продолжить движение, мгновенно открыв по ним стрельбу, истратив при этом почти весь магазин с патронами. Оба каннибала растянулись недалеко от открытой двери, как в помещение, не давая Жене как следует сосредоточиться, забежали сначала три каннибала, а за ними ещё двое. Теперь запахло жареным, и Женя, стараясь увеличить расстояние между собой и каннибалами, побежал в сторону мёртвого Евстафия, к полкам с бумагами и разного рода офисной техники.
        Забежавшие в помещение мезотермики сразу же увидели двигающуюся цель, поэтому незамедлительно последовали за Женей, практически выстроившись в две колоны. Прижавшись спиной к первой полке, защёлкнув в ручке пистолета полный магазин, Женя с двухметрового расстояния, открыл беглый огонь по надвигающейся опасности. Наблюдая боковым зрением, как Настя, спотыкаясь на непослушных ногах, тоже направилась в его сторону.
        Промазать по каннибалам, что бежали в его сторону, было нереально, но патронов в пистолете было слишком мало, чтобы нанести таким количеством мгновенный, смертельный вред. Женя боялся стрелять им в голову, во-первых, их было слишком много, во-вторых, неровная, дёрганая походка, банально опасался промазать, поэтому стрелял в район груди. С такого расстояния он точно нанёс раны не совместимые с жизнью, но не успел убить окончательно всех каннибалов. Вот из пятерых двое всё же достигли своей цели, а именно Жени.
        Первый удар, откинул Женю назад, на полку за его спиной, а правое плечо, куда ударили, мгновенно онемело. Второй выбил пистолет из рук, третий пришёлся по животу, встряхнув внутренние органы так, что Женя забыл, как дышать. Пытаясь спастись, убежать от каннибалов, он, заваливаясь на бок, направился в сторону, вдоль полки, при этом схватил сам стеллаж и опрокинул его на преследующих.
        За стеллажом, вплотную к стене, находился второй стеллаж, на нижней полки которого Женя увидел знакомый силуэт, а именно автомат, с рыжим магазином и прикладом. Упавшие полки, в большей степени их содержимое, папки, ноутбуки, отвлекли преследующих Женю, поэтому он, стараясь действовать как можно быстрее, прыгнул в сторону спасительного автомата. На нижней полке лежало друг на друге множество разного оружия. Сверху всего находился автомат АК - 74 - вот его и схватил Женя в первую очередь, с мыслями: так вот куда Евстафий направился во время схватки, всё-таки был не уверен в своём пистолете, а он, бросив Настю на людоеда, в буквальном смысле сбил все его планы.
        Далее, действуя как можно быстрее, стараясь, чтобы покосившийся стеллаж находился между ним и каннибалами, отбежал подальше в глубь полок, после чего развернулся и направил автомат на преследующих его недобитых особей. Загнать патрон в патронник, перевести флажок на стрельбу очередью оказалось секундным делом. Пару коротких очередей, прямо сквозь полки и ноутбуки, скосили двух каннибалов, они мгновенно завалились на бумаги на полу.Пробежав подальше, к другому выходу между стеллажами, Женя выглянул наружу. В кабинете не осталось ни одной живой души, кроме него, что стояли бы на своих двоих.
        Настя к удивлению Жени, тоже, не шевелясь, лежала на коврах. Хотя он не мог в неё попасть из автомата, учитывая под каким углом приходилось стрелять, разве только пуля ушла рикошетом, отскочив от твёрдой поверхности. Сперва Женя бросился к ней, чтобы понять, жива она или нет, но, не добежав пару шагов, взял себя в руки, каннибалы даже на смертном одре бывают жутко опасны. Присев на корточки, постоянно поглядывая на дверь (были опасения, что с коридора в кабинет ещё кто-нибудь нагрянет), принялся разглядывать Настю, пытаясь определить дышит она или нет.
        Сбоку застонал Андрей, чем привлёк внимание Жени, этим и воспользовалась Настя, бросившись на своего супруга. Расстояние было небольшим, а вот сил у супруги совсем мало, поэтому она успела лишь уцепиться за дуло автомата, лежащего у Женя на коленках.
        Буквально в эту же секунду в кабинет забежали трое каннибалов, уставившись на единственного человека, сидящего на корточках перед ними. Отбирать у Насти автомат, в который она вцепилась мёртвой хваткой, не было времени. Стрелять в свою супругу, чтобы освободить АК-74 от её хватки, у Жени не хватило бы духу. Поэтому он просто отпустил автомат со своей стороны, отдав его жене, а сам бросился назад, к полкам, за другим оружием.
        Схватив первый попавшийся, лежавший сверху автомат, очень похожий на АК-74, но гораздо меньший по размеру, да ещё со складным прикладом, Женя, разворачиваясь, щёлкнул флажком предохранителя вниз, и передёрнул затвор, досылая патрон в патронник. Получилось всё очень быстро, однако каннибалы успели преодолеть незначительное для них расстояние и были практически рядом, на расстоянии протянутой руки.
        Нажав на спусковой крючок больше от страха, чем по готовности, Женя понял, что автомат в его руках стоит на одиночной стрельбе. Скорей всего второпях и от страха, Женя дёрнул флажок вниз слишком сильно, опустив его до конца. Исправлять эту оплошность не было времени, поэтому Женин палец заработал, как никогда в жизни, нажимая на спусковой крючок по три четыре раза в секунду. Автомат застрекотал, словно стреляет очередью, мелко подёргиваясь в руках. Двух каннибалов он изрешетил в капусту ещё на подходе к нему. Третий остался возле Насти, и только когда двое его приятелей оказались на полу, стало понятно, что это Настя вцепилась тому в ногу, не пуская его к мужу. С чем данный поступок был связан, Женя не знал, он видел лишь то, что здоровый дядька отобрал у жены автомат АК-74 и используя его в качестве дубинки собрался нанести Насте удар сверху вниз. Естественно, Женя не мог позволить этому случиться и практически навскидку, совершенно не прицеливаясь, высадил оставшиеся патроны в магазине автомата в силуэт каннибала.
        Схватив новый автомат, оказавшийся таким же укороченным как второй, Женя простоял у стеллажей минут пять, в ожидании новых гостей. В кабинет так никто и не забежал, рядом стонал Андрей. Настя, окончательно израсходовав силы, скорее всего от кровопотери, потеряла сознание.
        Осторожно выглянув в коридор и прислушавшись к звукам снаружи, Женя никого не обнаружил. Лишь где-то снизу раздавался металлический лязг, как будто кто-то открывает и тут же закрывает металлическую дверь. Закрыв дверь в кабинет, Женя мгновенно метнулся к Андрею.
        Андрей был без сознания, лишь иногда вырываясь из забытья, он громко стонал, погружаясь опять в темноту. Это был плохой знак, то что на Андрее не было видимых ран, не означало, что его организм сейчас не представляет из себя огромную рану, в виде отбитых внутренних органов. Каннибалка брюнетка прежде, чем умереть, наверняка отбила у Андрея все внутренности, а может, что и сломала, с неё это станет. У Жени у самого болел живот и плечо, особенно живот, туда достался хороший удар, ещё чуть выше, и каннибал бы попал в солнечное сплетение, тогда лежать сейчас ему разорванным возле стеллажей.
        Оставлять Андрея в таком плачевном состоянии, одного, где Настя может очнуться в любой момент, было делом рискованным. Поэтому, сняв ремень с Евстафия, он, осторожно подкравшись со спины, убедившись, что она без сознания, связал своей супруге, сначала руки за спиной, а затем и ноги ремнём одного из убитых каннибалов. Проверив, действительно ли мертвы все каннибалы, которых он завалил целую кучу в кабинете, Женя для подстраховки выстрелил троим в голову, в отношении которых были подозрения, что они без сознания. После чего повесил на плечо три автомата, больше было тяжело нести, да и неудобно - они постоянно норовили соскользнуть с плеча. Очень осторожно, прислушиваясь к обстановке вокруг, направился на первый этаж, в тюрьму, там, где раздавались равномерные металлические удары.
        Подойдя к двери, которая была нараспашку открыта, Женя, всё так же соблюдая все меры предосторожности, заглянул внутрь помещения, где располагались клетки. Буквально на секунду, но этого хватило, чтобы понять, что караульный бьётся всем своим телом о дальнюю решётку, где сидели девушки. В остальных камерах, Николай и профессор накрылись матрасами, чтобы не раздражать своим видом каннибала. Немного постояв, собравшись духом, Женя шагнул внутрь тюрьмы, что устроил Евстафий для своей паствы.
        Каннибал, позарившийся на девушек, что забились в дальнем конце тюрьмы и тихонечко поскуливали, увидел Женю не сразу, а когда он преодолел почти половину пути. Женя не хотел открывать стрельбу с расстояния, боялся, что пуля может срикошетить о прутья решётки, после чего ранить или даже убить кого-нибудь из сидевших за ней бедолаг. Когда расстояние до животного-караульного осталось метра четыре не больше, он заметил Женю, мгновенно забыв о девушках за решёткой. Только для него это было уже поздно, с такого расстояния Женя мог стрелять, не прицеливаясь, а он прицелился. Два громких в замкнутом помещении хлопка и караульный завалился на пол с простреленной шеей и височной долей черепа.
        - Как открыть?! Где ключи?! Там Настя и Андрей! Совсем плохие! Больничка нужна! - как только труп каннибала упал на пол, засуетился Женя.
        - Доктор, Алексей Владимирович?! Николай?! Они сейчас там сдохнут! Где ключ?! - поддавшись небольшой панике, Женя дёргал замки на решётке.
        Пленники не торопились выходить из своих укрытий, недоверчиво оглядываясь вокруг. Николай первый, кто, громко покашливая, подбежал к двери решётки и, посмотрев на труп караульного, подсказал Жене:
        - Кхе. Ключи у Евстафия! Обычно на ремне висит! Кху. Кхе! А ты откуда тут взялся?! Кху. - Николай пытался рассмотреть через открытую дверь коридор, явно ища сопровождающих Жени.
        Женя, чтобы связать Настю, снял ремень с трупа Евстафия, но ключей на ремне не было. Людоед перед тем, как натравить на друзей каннибалок, бросал им связку ключей, чтобы они могли освободиться от кандалов, сковывающих их руки и ноги. На этой связке, было множество разных ключей, некоторые из них вполне могли подойти к навесным замкам решёток. Связка ключей, после того как друзья себя расковали, осталась лежать там в кабинете на коврах.
        - Понял! Я сейчас! - Женя хотел было побежать наверх, в кабинет за ключами, но вспомнил про автоматы на плече. Просовывать их сквозь решётку заняло какое-то время. Все автоматы он отдал Николаю, чтобы он уже самостоятельно раздал оружие - некогда было разбираться, кто умеет пользоваться огнестрельным оружием, кто нет - время поджимало.
        Путь назад занял немного времени, в кабинете за время его отсутствия ничего не изменилось, ключи он нашёл быстро и, прихватив ещё два автомата, теперь уже не укороты, а полноценные АК-74, отправился в обратный путь. Стараясь не шуметь, Женя выбежал на лестницу, чтобы спустится вниз и столкнулся со спинами в военной форме. Каннибалы, а в этом не было сомнений, судя по их походке, осанке, нелепо сидящему форменному обмундированию, спускались вниз, как и он, на первый этаж, в сторону тюрьмы обитель «Назарет». Всего каннибалов было пять особей, все мужского пола, с длинными палками в руках, на одном из концов которых блестели лезвия ножей. Мезотермики не видели Женю, выскочившего на лестничный пролет, они сосредоточенно спускались вниз на голоса людей, что раздавались снизу, это Николай пытался привести всех пленников в чувство.
        Здание было трёхэтажным, это точно помнил Женя, а значит, каннибалы двигались именно с третьего этажа, так как второй и первый этаж, как считал он, были зачищены. Ситуация складывалась в пользу Жени, расстрелять впереди идущих каннибалов не представляло труда, но прежде, чем это сделать, он посмотрел наверх лестничного пролёта, туда, откуда спустилась эта группа с импровизированными копьями. Сверху, всего на одну лестницу выше, на него смотрели три пары безразличных глаз, так же одетых в военную форму с палками в руках. Теперь время побежало быстрее, расстрелять впереди идущих одно дело, а вот воевать сразу с двумя группами куда сложнее. По позвоночнику мгновенно побежал холодный пот, где-то в желудке предательски защекотало, руки от переизбытка нервного напряжения затрясло. Теперь Женя очень сильно пожалел, что на нём нет защитного костюма, его копьём не так просто пробить, не то, что сейчас, лезвие войдёт в тело как по маслу.
        Один из каннибалов сверху, приподнял палку с закреплённым на ней судя по лезвию охотничьим ножом. Крепёж охотничьего инвентаря к палке сделан с помощью безжалостного количества липкой ленты, скотча, от чего на месте крепления на всех копьях имелись нехилые такие набалдашники из липкой ленты. Впереди идущие остановились на лестнице и стали поворачиваться назад, то ли почувствовали присутствие Жени, то ли мезотермики сверху как-то передали им информацию о находящемся у них за спиной человека. Времени на размышления не осталось, от слова совсем, и Женя вскинув автомат, первую длинную очередь послал в сторону сверху стоящих, совершенно не прицеливаясь, как говориться поливал покуда пол магазина патронов не оказалось в том направлении. Затем, отступив на шаг назад и присев на полусогнутых ногах, отправил вторую половину магазина в стоящих ниже каннибалов.
        С правой стороны, что-то мелькнуло, сразу обожгло правый висок, а над ухом появился жар. Затем, почувствовался удар об голень ноги, и длинная палка, проскользнув между ног, улетела в коридор позади. Третье копьё, воткнулось в бетон лестничного пролёта, отлетело в сторону невероятно сильно изгибаясь и вибрируя на лету. Магазин закончился и Женя, откинув укороченный автомат в сторону, снял с плеча АК-74, сделал ещё пару шагов внутрь коридора позади, одновременно снимая с предохранителя и досылая патрон в патронник.
        Копья больше не летели, но это не означало, что Женя готов был последовать на лестничный пролёт, чтобы посмотреть, что он смог натворить тридцатью патронами. Наоборот, потеряв из виду обе группы каннибалов, он стал медленно отступать в глубь коридора, постоянно держа под прицелом открытую дверь, ведущую на лестницу.
        Ухо залила тёплая и тягучая кровь, рана на голове горела, словно туда плеснули кипятком. Голень, в которую ударилась палка копья, пролетев вскользь между ног, отдавала тупой ноющей болью. От грохота автоматных выстрелов Женя на время оглох и не слышал, что творится на лестнице, приходилось стоять в коридоре, держа АК-74 на изготовке, и наблюдать за проёмом распахнутой двери. Прошло больше минуты, а по его душу никто так и не пожаловал. Пришлось взять свою волю в кулачки и начать движение к лестнице.
        Сразу врываться на лестничный пролёт Женя не стал, ограничился наблюдением издалека, подходя к открытой двери потихоньку, мелкими шажками, готовый в любую секунду отпрыгнуть назад и открыть огонь на поражение. Верх лестницы ему открылся первым, на ней лежало два тела без признаков жизни, куда подевался третий каннибал, предстояло выяснить. Чтобы посмотреть вниз лестницы, пришлось практически выйти на лестничный пролёт. Тут же нашёлся третий каннибал сверху, он скатился по лестнице в самый низ и лежал возле открытой двери, поэтому не был виден с коридора. Снизу лестницы были видны тела в камуфляжной форме, только сколько их, было трудно сосчитать из-за того, что для этого нужно было полностью выйти на лестницу, а Женя всё ещё опасался это сделать.
        Палка с наверняка острым ножом на конце, просвистела где-то над головой, её скорость полёта была приличной, окажись каннибал снизу более расторопнее, то такой болванкой точно мог раскроить череп. Женя, естественно, нырнул назад в коридор, ему дали ясно понять, что снизу не все из пятерых мертвы, кое-кто ждёт, когда он высунется достаточно, чтобы получить по голове палкой.
        Прошло больше пяти минут, ждать совсем стало невтерпёж, тем более время для Андрея и Насти уходило навсегда с каждой вытекающей из их тела каплей крови. В голове появился шум, рана продолжала кровоточить, хоть и не так как поначалу. Нужно было решаться на дерзкий и рискованный шаг, иначе потерь не избежать, время было не на стороне Жени.
        - Николай! Алексей Владимирович! - приблизившись к двери на лестницу, крикнул Женя.
        - Да! Мы здесь! - послышался глухой ответ снизу.
        - Пошумите там внизу! Отвлеките внимание! Я высунуться из укрытия не могу! - попросил Женя товарищей из тюрьмы.
        Снизу послышались разные голоса, по всей видимости, пленники решили все сразу поднять такой шум, чтобы все каннибалы вокруг собрались на первом этаже. Затем раздались автоматные очереди, короткие, громкие из-за замкнутого помещения. Прошло минуты три, и снизу раздался голос профессора:
        - Женя! К нам двое забежали! Николай их пристрелил, можешь спускаться!
        Это была отличная новость, но сразу безрассудно лезть на лестницу Женя не решился. Всё также аккуратно, постоянно находясь начеку, маленькими шажочками вышел на лестничный пролёт. То, что он насчитал снизу лестницы пятерых каннибалов, ещё ничего не значило. Их могло быть куда гораздо больше, просто другие уже к тому времени спустились вниз и ходили как неприкаянные по коридору первого этажа, и Женя, естественно, не мог их видеть. Конечно, это могли быть его личные домыслы, но Женя привык перестраховываться по десять раз, только поэтому он оставался до сих пор жив.
        На самой лестнице лежали два трупа, по коридору первого этажа тянулся кровавый след куда-то в сторону, исчезая за углом из поля зрения. Рядом послышался подозрительный звук, Женя резко повернулся и практически автоматически выстрелил, чертыхнувшись про себя, так как сердце провалилось куда-то вниз от вида ползущего в его сторону каннибала, что лежал на площадке лестничного пролёта второго этажа, вроде как мёртвый. Пуля остановила полумёртвого каннибала, но не убила, тогда Женя выстрелил в него несколько раз, чтобы наверняка.
        Теперь он решил не оставлять позади себя даже мёртвых тварей, пока лично не добьёт каждого. Поднявшись немного вверх, прострелил головы, тем, что лежали на лестнице сверху и продолжил спуск, стреляя в головы встреченным мёртвым каннибалам, не давая им ни малейшего шанса.
        Проследив, куда ведёт кровавый след на первом этаже, нашёл полуживого мезотермика в нише, что скорей всего была раздевалкой для курсантов, естественно, добил выстрелом в голову, продолжил неторопливый путь к тюрьме, сканируя всё пространство вокруг на предмет опасности.
        Прямо возле входа в тюрьму лежали два тела в военной одежде, это как раз были те, кого приманили в тюрьму криками, а Николай их пристрелил. Сделав по контрольному выстрелу в головы лежачим трупам, Женя немного расслабился и приступил к открытию решёток.
        Медицинская лаборатория со всем необходимым оборудованием находилась на первом этаже. Туда же пришлось перенести Андрея с Настей. Профессор сперва недоумённо уставился на полуживую каннибалку находящуюся в бессознательном состоянии, но услышав от Жени кто она, быстро сориентировался, указав на операционный стол, оборудованный специальными завязками для рук и ног.
        - Совершенно не представляю, что мне с ней делать. Ваша Настя потеряла много крови, а человеческая ей для переливания категорически не подходит. Но дело в том, что я не представляю, есть ли у мезотермиков группа крови. У меня имеется хороший запас крови мезотермиков, но подойдёт ли она для неё, не знаю. Понимаете, Женя если кровь не подойдёт, она умрёт, но если не сделать переливание, то она точно умрёт, поэтому я в некотором замешательстве. Вы слышите меня Женя? - причитал профессор, фиксируя Настю на операционном столе.
        - Переливайте, Алексей Владимирович! - ответил Женя профессору, но видя, что тот не до конца понял его, положил ладонь на плечо доктора и, подождав, когда он взглянет в глаза Жени, добавил более твёрдо:
        - Переливайте! Если не поможет, вашей вины тут нет! - видно было, что Женя на нервах, недавние события ещё не отпустили его.
        - Что с Трейдером!? Кху, Кхе! - помогая укладывать стонущего и охающего Андрея на медицинскую кровать, спросил Николай, профессора.
        Доктор медицинских наук осмотрел пришедшего в себя Андрея ещё наверху, объяснив при этом как надо перемещать пострадавшего. Пришлось, взявшись с четырёх концов за ковёр, нести вскрикивающего от боли пострадавшего.
        - С ним всё хорошо, жить будет. Сотрясение головного мозга, насколько серьёзное позже разберусь. Похоже, что у него правое запястье сломано, хотя может и сильное растяжение, сделаю рентген - тогда будет точно известно. Вывих правого плеча, но это лечится. Ну и самое опасное, если не считать сотрясения мозга, это необходимость обследовать брюшную полость. Кровоизлияния вроде нет, но есть подозрение, что понадобится долгое лечение. Всё скажу, как только сделаю все необходимые медицинские исследования. Девочки, руки можно помыть вон там, - доктор указал трём девушкам в конец большого кабинета, так как именно им пришлось нести окровавленную Настю, естественно, они все перепачкались.
        Как только все пострадавшие были доставлены в медицинский центр, оборудованный из большого зала на первом этаже, в котором курсанты в своё время скорее всего слушали лекции, Женя с Николаем, закрыв всех остальных внутри данного помещения, отправились на зачистку всего здания. Не хотелось иметь сюрпризов в виде каннибалов с копьями, мечами, ножами - с чем они ещё там могут быть. Перед тем, как закрыть медицинский центр, профессор всполошился и, догнав двух мужчин, уходящих на зачистку здания, остановил их.
        - Простите! Я хотел сказать, - Алексей Владимирович замялся, но, видя строгие и нетерпящие взгляды двух мужчин, вдруг расплакался, - Вы меня простите, я прошу вас, у меня не было выбора, - затем, взяв себя в руки, вытерев бумажным полотенцем лицо, продолжил: - На третьем этаже справа по коридору находится кабинет этого злодея, дверь так же справа. Напротив кабинета - дверь в его спальню и продуктовый склад. С другой стороны лестницы, а именно слева, склады с провизией и оружием. Будьте осторожны, там всегда много охраны. Евстафий тщательно хранил свои секреты. И ещё… - доктор хотел, что-то сказать, но не мог решиться. - В общем, простите меня, не судите строго, хотя я своей вины с себя не снимаю. - после чего резко развернулся и ушёл лечить пострадавших.
        Недоумённо переглянувшись, Николай с Женей закрыли помещение на ключ из связки, на которой находились, как оказалось, все ключи от этого здания. Николай страховал Женю, стоя в проходе тюрьмы, и наблюдал за лестницей вверх. Женя, не торопясь, одел свой защитный костюм, так как ему не хотелось больше получать ранений (порез на голове до сих пор горел адским огнём), а ведь был бы на голове защитный шлем, такого бы не случилось.
        Коридор третьего этажа встретил безжизненной тишиной. Лестница в конце коридора так же, как и на всех других этажах, была заколочена фанерой. Проходной лестницей в этом здании оставалась только центральная, по которой Николай с Женей и поднялись. С обоих концов коридора имелись двери, простые пластиковые двери, такие же, как и на втором, и на первом этажах. В своё время они, наверное, вели в учебные классы для курсантов этого высшего военного учебного заведения. Теперь, насколько было известно со слов Алексей Владимировича и девушек, что бывали на этом этаже не раз, здесь располагался тайный кабинет Евстафия, его спальня и небольшой склад с оружием и продовольствием.
        Этот этаж всегда охранялся очень тщательно, и пробраться сюда было очень затруднительно. Но сейчас, по всей видимости, все охранники, что внушали страх перед этим этажом, лежали мёртвые по всей лестнице вплоть до первого этажа.
        Сначала Женя открыл дверь, где должна была располагаться спальня. Открыв дверь нараспашку, заглянули туда лишь на долю секунды. Не обнаружив опасности, Женя вошёл первым, так как имел хоть какую-то защиту тела в отличие от Николая. Здесь пол также был устелен коврами - любил Евстафий это украшение на полу; большую часть помещения занимала спальня с внушительной по размеру и скорей всего дорогой кроватью, установленной посередине помещения. Такую огромную кровать они видели впервые в жизни. Наверное, на ней могли спокойно разместиться человек десять и при этом совершенно друг друга не стеснять.
        Вокруг кровати, как и в кабинете на втором этаже, под столом лежали, стояли пустые бутылки, валялись различные упаковки от еды, в общем, срач был знатным. На самой кровати в полном беспорядке находились скомканные одеяла, множество разных по размеру подушек.
        Слева от кровати стояли точно такие же стеллажи, что и на втором этаже. На них разместились множество корзин, пластиковых вёдер, упаковки туалетной бумаги, бумажных полотенец, разной химии, консервных банок, пластмассовых бутылок с различной водой. Имелся целый ряд холодильников со стеклянными дверями, за которыми было видно, что холодильники забиты под завязку продуктами, бутылками спиртного, газировкой.
        Справа от кровати имелась ширма на всю стену, сделанная из одного куска плотной материи. Ширма загораживала, значительное пространство в этом помещении, за ней вполне могла спрятаться хоть целая рота каннибалов, поэтому Николай с Женей напряглись, мгновенно сосредоточившись по помещению, приготовившись к неприятным сюрпризам.
        Простояв так какое-то время, сжимая оружие до хруста костей пальцев, но не ощущая никаких признаков угрозы, одновременно направились к ширме. Женя, как всегда, имея преимущество в защите, подошел первым к ней и отдёрнул небольшой кусок материи. Быстрый осмотр пространства за ширмой выявил, что противника там нет. Вместо ожидаемой роты каннибалов с копьями и топорами в руках, их взгляду предстал ряд небольших клеток. Клетки в количестве десяти штук напоминали собачьи будки - настолько они были малы. Максимум метр высотой, и полтора шириной, внутри находились разноцветные матрасы, подушки и ещё что-то - с такого угла обзора сложно было разглядеть.
        Николай, следующий за Женей, одёрнул ширму посильней, практически на треть, давая свету из хорошо освещаемой спальни проникнуть в пространство, перегороженное плотной материей. Держа автомат наизготовку, Женя не спеша подошёл к первым клеткам, пытаясь разглядеть, что Евстафий содержит в этих клетушечках. Первые мысли были о том, что там могли находиться попугайчики, домашние животные, собаки, кошки, может быть, черепахи или дикие питомцы, но то, что он увидел его мозг не индефицировал ни с чем. Вернее, Женя не понял, что он видит. На матрасе лежал манекен человека с закрытыми глазами. Манекен был женского пола, без яркого макияжа и у манекена отсутствовали ноги и руки, вместо рук и ног имелись культи. То есть перед Женей и Николаем лежала очень правдоподобная скульптура обнажённой девушки, у которой имелся лишь торс и голова.
        - Что это за хрень?! - громко, удивлённо настолько, что не закашлял после этого, спросил Николай, стоящий у Жени позади.
        И вдруг манекен открыл глаза - это было так неожиданно, что Женя отпрыгнул от клетки, заставив Николая шарахнуться в сторону и принять боевую позу, для отражения нападения с неизвестной стороны. До сознания не сразу дошло, что только что лицезрел Женя, а когда дошло, мозг парализовало от осознания, увиденного. Не в силах произнести ни слова, Женя опять подошёл к клетке, уставившись на девушку, что теперь смотрела на него вполне осознано, по ней было видно, что она тоже удивлена, увидев двух мужчин с оружием.
        - Кхе, Кху, Кха, - раздался надрывный кашель Николая, он подошёл к соседней клетке.
        Женя ненароком взглянул внутрь соседней клетки, куда смотрел Николай и оторопел ещё сильнее. Там лежала девочка лет десяти, у неё тоже не было ног и рук, но в отличие от девушки, у девочки культи были ещё совсем свежие, розовые по цвету. Девочка вертела головой, смотря то на Женю, то на Николая, постоянно открывая рот, но оттуда не доносилось ничего, кроме шипящих звуков.
        Глаза девушки перед Женей расширились, и она задвигала торсом, пытаясь приподнять своё тело с помощью плеч. Её губы приоткрылись, затем зашевелились, она пыталась говорить, но звуки не складывались в слова, словно в горле у девушки был кляп - лишь мычащие звуки.
        Женя, потрясённый увиденным, обошёл Николая, которого схватил спазм кашля, и прошёлся вдоль клеток. В каждой клетке он наблюдал искалеченных людей, это были не каннибалы. Все лежащие в небольших клетушках торсы с головами принадлежали женщинам, девушкам и даже несовершеннолетним девочкам. У всех у них отсутствовали ноги и руки, от слова совсем. Рук не было по плечи, ног практически до таза, даже у знаменитой скульптуры Венеры Милосской конечностей гораздо больше. По сути, во всех клетках лежали живые люди, имеющие лишь торс и голову. А ещё эти люди не могли говорить, кто-то лишил их этой возможности. Вокруг раздавалось лишь хриплое мычание.
        Сначала у Жени в голове мелькнула спасительная мысль, которая бы помогла не сойти с ума сразу: «Евстафий где-то обнаружил выживших калек, после чего их доставил сюда, чтобы они не погибли от холода, голода, жажды. Ведь эти девушки не могли себя покормить, напоить или как-то позаботиться о себе. Черт, они даже зад себе не могли подтереть без посторонней помощи.» Но пройдясь ещё раз вдоль клеток и приглядевшись к культям вместо рук и ног, у Жени не оставалось сомнений, что отделение конечностей произошло хирургическим путём. Что за зверь сделал с ними такое, было известно, сейчас этот нелюдь лежал мертвее мёртвого на втором этаже и имя ему Евстафий.
        Но Евстафий не обладает, настолько хорошими медицинскими знаниями, чтобы так мастерски, по суставам, отрезать конечность, при этом оставить человека живым. Неужели Алексей Владимирович? Подумал Женя и вспомнил, как профессор задержал их с Николаем перед зачисткой, пытаясь что-то сказать и за что-то извиниться. Доктор, наверное, знал, что они найдут в спальне у Евстафия, понимал, что догадаются, кто мог сделать данные хирургические операции. Значит ли это, что Алексей Владимирович с Евстафием заодно? Значит ли это, что сейчас Андрей, девушки, старик в опасности и даже не подозревают об этом? Там Настя, если он смог такое сделать с живыми людьми, то что он сделает с полуживой каннибалкой? Женя, ни слова не говоря, сорвался с места и побежал к выходу из спальни.
        - Стой! Кху, Кху! Да стой, говорю! Кхе, Кху, - голос Николая остановил Женю в дверях.
        - Что?! - со злостью спросил Женя.
        - Я понял, что ты сейчас на профессора гонишь. Кхе. Кху. Я его не выгораживаю, поверь. Я сейчас, как и ты в шоке от всего этого. Кху, Кхе. Но убив его, ты ничего не изменишь. Евстафий умел быть очень убедительным. Мы с Алексей Владимировичем в этом убеждались не раз. Голод, страх, шантаж действуют всегда безошибочно. Кхе. Кху!
        - Ты знал об этом?! - повысив голос, спросил Женя, имея ввиду покалеченных девушек.
        Николая опять схватил кашель, после которого, он, будучи не в силах говорить, просто замотал головой. Поднял руку вверх, прося погодить.
        - Нет, Кху, Кхе, конечно, нет. Но догадывался, что они проводят какие-то ужасные эксперименты. Видел, что Алексей Владимирович ходит мрачный как ночь, отказывается выходить из клетки, его Евстафий долго голодом пытал. Но вот какие именно делишки у них Кхе, Кху, я не знал. Для меня такое увидеть тоже удар, как и для тебя. Кха. Кхе. Прошу тебя, Женя, не трогай доктора, я не пытаюсь его оправдать или снизить его вину, но ты не был на нашем месте. Кхе, Кху.
        - На хрена такое делать с людьми?! - Женя указал на клетушки рукой.
        Николай хмуро посмотрел на напарника.
        - А ты не догадался? Это его гарем. Кхе.Кха. Этих женщин он покалечил, чтобы они не могли сопротивляться ему, не могли убежать, не могли говорить с ним. Кху. Кха. Но, Жень, ты же разумный парень, доктор, он… - Николай не успел договорить.
        - Да пошёл ты! - Женя вышел из спальни в коридор, дабы направится вниз, чтобы поговорить с профессором по душам, но его взгляд остановился на двери в кабинет.
        Что может скрывать кабинет, если такие страшные тайны хранит спальня? Что ещё он узнает, зайдя в самое секретное место в этом здании? Ноги сами повели его к двери в кабинет. Ключ нашёлся быстро, два оборота и замок щёлкнул, он потянул ручку двери вниз и открыл её.
        Сильный удар в грудь отбросил Женю назад, в сторону открытой двери в спальню. Автомат, который он держал в одной руке, отлетел в сторону лестницы. Удар был столь неожиданным, что Женя даже не успел испугаться, а защитный костюм полностью поглотил его разрушительную силу. Зато Женя успел осознать, что его бурные эмоции, сыграли с ним злую шутку, он совсем забыл об осторожности. Из кабинета, куда он так хотел попасть, в коридор медленно вышла высокая каннибалка. То, что это именно мезотермик, говорило её восковое лицо. Остальное: одежда, походка - никак не выдавали её перевоплощённого состояния. Ухоженные золотистые волосы спадали ниже плеч, чистое лицо, с немного выпирающей вперёд нижней челюстью, новое чёрное вечернее платье на плечах. Видно было, что Евстафий специально подобрал этот шикарный и сексуальный наряд для этой каннибалки. Всё это говорило, что это не простой мезотермик, можно сказать, что перед Женей, как он их называет, стоит разумная тварь. А херово то, что у этой твари в руках здоровенный топор с жёлтой ручкой и чёрным лезвием. Такой топор защитный костюм если и выдержит, то
владельцу внутри него, мало не покажется.
        Крутиться по полу, стараясь уйти от удара, попытаться встать на ноги, когда следующий удар пригвоздит тебя к полу обратно или попробовать достать отлетевший в сторону автомат - все было бесполезно. Каннибалка, как заправский дровосек, подняла над собой топор. Осталось лишь поднять руки и попытаться отбить лезвие топора в сторону, чтобы оно не угодило в шлем, особенно в его лицевую часть.
        Три оглушительных хлопка, раздавшиеся позади, заставили, длинную жердь сложиться, словно верёвку, и найти успокоение у ног Жени, растянувшись при этом далеко не сексуально - смерть всегда отвратительна.
        - Ты как? Кху, Кхе. - спросил Николай, держа автомат наготове.
        Он прошёл мимо Жени и исчез в дверях секретного кабинета.
        - Нормально, - ответил Женя сам себе, встал, поднял автомат и зашёл вслед Николаю.
        Этот кабинет отличался от находящегося внизу на втором этаже прежде всего своим размером - он был на удивление скромным. Тут находился небольшой стол, простое кресло, множество шкафов с полочками. Всё выглядело неприхотливо, без пафоса и желания выделиться. Видно было, что здесь рабочее пространство.
        Главной достопримечательностью в этом кабинете была карта на всю стену. Чтобы понять, насколько она огромная, необходимо было её увидеть или знать размеры бывшего класса для курсантов. А размеры стены были следующими: четыре метра в высоту и пятнадцать метров в длину, вот такая карта висела в данном кабинете. Верней это была даже не карта, это были фотографии со спутника, на которых были отмечены дороги, названия улиц, номера домов и зданий. Состояла она из множества фотографий поменьше, которые были с тщательностью и любовью склеены друг с другом и повешены на стену. Карта действительно была чёрно-белая, но настолько подробная, что её можно было сравнить, а может это и была она со спутниковой Гугл картой. На ней имелся весь город Саратов, город Энгельс по другую сторону Волги и пригороды этих городов.
        Как и рассказывал Алексей Владимирович, вся карта была помечена жирным маркером красными и синими точками, под которыми имелись надписи красивым каллиграфическим почерком, сделанные простым карандашом. Их было много, не десятки и даже не сотни, гораздо больше. Многие из них были перечёркнуты, но тех, которые оставались нетронутыми, было куда гораздо больше.
        На несколько минут Николай и Женя растворились в карте, ища дома своих родных, близких, друзей. Останавливаясь на точках, где располагаются военные части, полицейские отделы, читая информацию под ними. Женя, к своему удивлению, обнаружил, что возле него, буквально в двух кварталах от его дома, выжила целая семья из пяти человек, а всего в его районе живых аж восемнадцать человек. Синие и красные точки заколдовывали, надписи под ними буквально пьянили своей информацией.
        Николай даже перестал кашлять, настолько сосредоточенно читал текст с краю карты.
        - В Синеньких двое мужчин организовали базу, там военная техника, оружия полно. Судя по написанному к ним уже одиннадцать человек, подтянулось. Как я понял, у них там и хозяйство путёвое, целый свинокомплекс с птицефабрикой себе захапали, - ожил Николай.
        Женя отвлёкся от карты.
        - Это где такие Синенькие?
        - Кхе. Это далеко от Саратова. В восьмидесяти километрах. На этой карте не найдёшь. Но Евстафий, смотрю, по краям карты сделал надписи, со стрелками направления. Кху.Кхе. Судя по ним в области людей дохера, - ответил Николай.
        Женя поднял голову навверх. Действительно, края карты были исписаны карандашом, в разные стороны мелькали стрелки. Там он увидел название деревень, посёлков, районных центров. - Что же это получается? - задумчиво произнёс вслух Женя, помолчав немного, и продолжил рассуждать вслух: - Неужели столько народу выжило зря? Как так получилось, что вокруг столько больных раком?
        - Это не совсем так, - раздался голос позади двух мужчин, разглядывающих карту.
        Оба мгновенно развернулись и направили автоматы на голос человека, что, воспользовавшись их беспечностью, подкрался сзади. Женя, уже плавно давил спусковой крючок, когда узнал в вошедшем в кабинет профессора, Алексея Владимировича. Палец на миг остановился, а затем Женя вспомнил девушек без рук и ног в соседней комнате, гнев сковал его тело и разум, палец продолжил нажимать спусковой крючок, а дуло автомата направилось доктору в живот, чтобы жертва умерла не сразу, а помучилась.
        - Правда гораздо страшнее, чем я вам рассказал. Я не мог вам сказать всего, так как знал, что меня подслушивает Евстафий, а это косвенно подтвердило бы его теорию. Он и так в последнее время слетел с катушек, считая свой дар общения с мезотермиками божественным, что на самом деле не так. Мне нужно было его как-то остановить, поэтому, обнаружив у себя и у Евстафия рак, мне пришла такая идея. Я думал, он сжалится над всеми. Над девушками, что покалечил, пускай и моими руками. Но он, наоборот, разошёлся в своём сумасшествии ещё сильнее. - Медленно заговорил профессор.
        Палец Жени становился, он чувствовал, что ещё миллиметр и прозвучит выстрел, но речь Алексея Владимировича сбила его с толку.
        - Проблема в том, молодые люди, что мы все, кто не переродился в мезотермиков, имеем специфический ген. Его природа включает лишь для одного, чтобы данный вид не смог продолжить передавать свои гены дальше, и, в конце концов, вымер. Включается именно этот инструмент только в одном случае, если один взятый вид начинает питаться себе подобными. То есть я хочу сказать, что наши ближайшие предки или мы сегодняшние, являемся самыми настоящими вольными или невольными каннибалами.
        
        ВСЮ ЖИЗНЬ ОВЦА БОЯЛАСЬ ВОЛКА, А СЪЕЛ ЕЁ ПАСТУХ.
        
        
        
        КОНЕЦ КНИГИ.