Мертвый свет Эл Лекс
        Астриум #2
        Паркур - это прекрасно. Он развивает тело и помогает держать себя в форме.
        Главное - соблюдать какую-то технику безопасности и не приземляться на голову.
        Как я.
        Теперь у меня новая жизнь в новом мире и новом теле. В теле безродного бродяги, которого из холодного расчета взяла под крыло местная полу-легальная банда. Теперь у меня зачаточные способности к магии и оружие, которое меня не слушается.
        Ах да, - еще я заражен. И жить мне осталось несколько недель.
        От автора:
        Первая книга тут - .> 204430

* * *
        Изложенные в книге события являются полностью художественным вымыслом. Все персонажи выдуманы. Любое совпадение с реально существующими людьми случайно. Любое совпадение с событиями реальности случайно. Автор может не разделять позицию персонажей и не одобрять их поступки. Автор не преследует цели сформировать привлекательный образ нетрадиционной сексуальной ориентации и не отрицает семейные ценности.
        Эл Лекс
        Астриум 3
        Мертвый свет
        Глава 1
        Несмотря на то, что голуби Птичника подкинули мне неплохую идею на тему того, как пробраться к казадорам, в окончательный план эта идея все еще не превратилась - не хватало информации. Вполне могло оказаться, что я снова все неправильно понял, и все, на что я надеялся, работает на самом деле вовсе не так. Нужна была консультация, но чертов Птичник был вне зоны доступа во всех возможных смыслах этого слова - после того, как он пропал с крыши, он даже на мои сообщения не отвечал и даже не читал их, судя по маркерам. На звонки, само собой, не отвечал тоже. Конечно, я мог бы снова смотаться в Тай-фо и вторично навестить Дочь Ночи… Но желания повторить ту прогулку что-то не возникало.
        Не успел я закончить с завтраком, как в каютку вошла Кейра. Она была еще бледна после вчерашнего, но держалась уверенно и даже не шаталась. Увидев меня, она слегка улыбнулась:
        - Привет. Хорошо вчера посидели.
        - Ну так… - я покрутил рукой в воздухе. - Закончился вечер не то чтобы удачно.
        - Дерьмо случается. - вздохнула Кейра. - Что теперь, вешаться из-за этого? В конце концов, если бы ты не потушил того мотылька, она легко могла бы потушить как минимум меня. А как максимум - вообще всех.
        - Что есть, то есть. - согласился я, вспомнив мощную огромную винтовку Кристины, так непохожую на то оружие, что я видел в руках мотыльков ранее. Даже у меня, чьи познания в оружии были глубоки ровно настолько, чтобы отличить АК от гаубицы, не оставалось сомнений - Кристина в тот день и в том месте планировала охотиться сугубо на людей. Не в том смысле, что выполнять свои задачи и параллельно, по возможности, в случае прямого столкновения, уничтожать светлячков, нет. В том смысле, что она целенаправленно, возможно, даже несколько дней подряд, искала встречи со мной. Искала, чтобы уничтожить и меня и всех, кто окажется рядом. Не зря же она занимала такую высоту…
        Кстати, о высоте.
        - Слушай, Кей. А почему наша база находится в причальной башне? Это же причальная башня для дирижаблей, правильно?
        - Ну да. Дирижабли не могут садиться на поверхность, большие слишком, особенно в городе. - ответила Кейра, проходя к кофеварке. - Поэтому они чалятся к башням, вроде «Зефира».
        - А почему я ни одного из них не видел?
        - Потому что «Зефир» - резервная башня. - охотно пояснила Кейра, щелкая клавишами кофеварки. - Она не эксплуатируется, она… Скажем так, законсервирована.
        - И никого не волнует, что внутри живет добрый десяток подростков? - не поверил я.
        - Нет, конечно, ведь мы благодаря Валери по документам числимся как обслуживающий персонал башни. Башня законсервирована, но не заброшена, и наша команда вроде как обеспечивает ее работоспособность. Чтобы в критической ситуации, если башня понадобится прямо сейчас, она была готова принять дирижабль. Чтобы не оказалось так, что башне требуется ремонт длиной в полгода.
        - А если она и правда понадобится? Скажем, прямо завтра?
        - Так ничего страшного. - Кейра улыбнулась через плечо. - Ведь мы и правда поддерживаем ее работоспособность. Валери нашла нам немало информации о содержании «Зефира» и мы содержим его в порядке. Это наша маскировка и наша страховка. Так делают все светлячки. Объекты городской инфраструктуры не имеют отношения к корпорациям и поэтому находятся в ведомости муниципалитета, а они, как понимаешь, приличных денег за работу по поддержанию таких объектов в порядке, не заплатят. Поэтому, в основном, за нее берутся те, кому конкретно эти деньги не сильно-то и нужны. Те, у кого есть другие источники доходов и кому нужно просто надежное прикрытие основной деятельности.
        - Здорово. - нисколько не кривя душой ответил я, вспоминая котельную Тай-фо, в которой обосновался Спектр Сола и Стеф. - А почему вообще дирижабли?
        - В смысле «почему»? - Кейра обернулась. - Есть какой-то выбор, что ли?
        - Ну я не знаю… - я как можно более непринужденно пожал плечами. - Разве за всю историю существования человечества не придумали каких-то других летательных аппаратов?
        - Придумали. - Кейра кивнула и вернулась к кофемашине. - Много всяких придумали, только с них толку немного. Самолетам нужны большие площади, чтобы взлетать и садиться, а в условиях Города каждый квадратный метр на счету, и строить длинные посадочные полосы совершенно не с руки. Немного лучше обстоят дела с вертолетами, но им нужно топливо, да к тому же они чрезвычайно шумные, что автоматически исключает возможность их использования в ноктусах. Корпорации пытались, но, когда поняли, что к моменту десантирования светлячков под вертушкой собирается целое море лоа, быстренько отказались от этой идеи. Дирижабли намного лучше по всем параметрам. Они могут нести огромный груз, что позволяет использовать их и как грузовые и как ганшипы, на которые устанавливают орудия ужасающей боевой мощи, способные при необходимости уничтожить даже рангона, даже в ноктусе. А еще дирижаблям не нужно место ни для посадки, ни для хранения, и самое главное - они практически бесшумные, потому что используют электродвигатели. Они могут спокойно летать над ноктусами, не привлекая внимание тварей… Но только по ночам, само
собой.
        Бесшумность и как следствие возможность незаметного полета над ноктусами - раз. Огромная грузоподъемность - два. Отсутствие необходимости (да и возможности, если уж на то пошло касаться земли) - три…
        Кажется, я знаю, как продукты от казадоров попадают в Город, минуя широченную полосу ноктусов.
        - А что днем?
        - А днем ноктус закрыт со всех сторон. - Кейра подошла с парящей кружкой кофе и села за стол напротив меня. - В смысле, и сверху тоже. Стена Тьмы не просто высокая, она бесконечная. Нет такой высоты, на которой ее можно было бы пересечь поверху, ну или, по крайней мере, ее на данный момент еще не определили.
        - А что произойдет, если дирижабль будет находиться в ноктусе в тот момент, когда наступит рассвет?
        - Кто его знает? - Кейра взяла кружку обеими руками и отхлебнула. - Тема рассвета вообще мало изучена, что в отношении людей, что в отношении всего прочего. Насколько я знаю, никто и не пытался оставлять такую дорогую и нужную технику в ноктусе только для того, чтобы посмотреть, что с ним сделает рассвет. Все всегда старались убраться оттуда вовремя.
        - Ты говоришь так, словно полеты в ноктусе для них - обычное дело.
        - А то. Сам же видел ганшип «Арамаки», который у нас чуть ли не по головам пролетел. У них шесть или семь ганшипов, не считая скольких-то дирижаблей поменьше, и вроде бы каждую ночь они все в ноктусах. Тех же мотыльков забрасывают с них. Или ты думал, что мотыльки тоже через барьеры щемятся, как мы?
        - Я вообще о мотыльках не думал. - честно ответил я. - Ладно «Арамаки»… А кто например занимается едой в Городе? Какая-то корпорация, правильно же?
        - Конечно же. - кивнула Кейра и отхлебнула еще. - «Биотех» этим занимается.
        - И у них тоже есть дирижабли?
        - Конечно. У всех есть дирижабли. - Кейра подозрительно посмотрела на меня поверх кружки. - Почему ты так ими заинтересовался?
        И ведь ей не ответить, что для меня такая штука, как дирижабль в принципе в новинку, ведь в моем мире их практически не было. Да что там - их вообще не было! Если я правильно помню историю, после знаменитого крушения Гинденбурга дирижабли в принципе канули в Лету и если в современности как-то и используются, то я об этом не в курсе. Хотя нет, вру - один раз дирижабль я видел, и то по телевизору, и он имел какое-то отношение к метеорологии, вроде бы.
        В этом же мире дирижабли были совершенно привычным явлением, таким же привычным, как восход солнца поутру. Среди аборигенов намного больше удивления вызвал бы реактивный самолет (судя по всему, до систем вертикального взлета и посадки они не додумались), а гигантский летающий рукотворный кит - это в порядке вещей. Все перевернули с ног на голову.
        Хотя, если подумать, в реалии этого мира дирижабли действительно вписывались органичнее. Территория Города не такая и большая, а бесшумность важнее большой скорости.
        - Они красивые. - наконец найдя, что сказать, улыбнулся я.
        - Ну да. - усмехнулась Кейра. - Особенно ганшип, который обрабатывает из всех стволов квадрат ноктуса. Зачищает перед высадкой мотыльков.
        - А что, ты и такое видела?
        - Иногда крутят по телеку. Специально снимают с дронов, чтобы не упустить шанса покрасоваться мощью корпораций. Чтобы люди продолжали чувствовать себя в безопасности.
        Дроны, точно. Это надо запомнить - дирижабль это, конечно, большая туша, но на площади целого города попробуй еще найди хотя бы один из них. Не говоря уже о том, чтобы найти именно тот, что нужен мне.
        Попрощавшись с Кейрой, я вернулся в свою комнату и полез в Сеть в поисках информации о корпорации «Биотех». Как она и сказала, они оказались основным производителем пищевой продукции, снабжающим Город. Я запомнил их логотип - кружок, состоящий из коричневой и зеленой половинок, разделенных очень упрощенной спиралью ДНК, - и даже смог найти фотографию дирижабля, принадлежащего «Биотеху». В отличие от ганшипа, он оказался белым, а не черным, и почти половину его площади занимали солнечные панели, ярко бликующие на фото. Разумеется, у «Биотеха» не один дирижабль, но, если остальные выглядят так же, проблем возникнуть не должно. А они, скорее всего, выглядят так же, потому что держать специальный замаскированный дирижабль для контактов с казадорами нет смысла, ведь в ноктусах не должно быть никаких лишних глаз, от которых стоило бы скрываться. Светлячки не в счет - они официально не существуют, и даже если кому-то расскажут, что видели в небе над ноктусом гражданский дирижабль, вполне закономерно нарвутся на вопрос «А вы-то что делали в ноктусе?». Мотыльки не в счет тоже - корпорации в многолетней
подковерной борьбе друг с другом и так наверняка узнали друг о друге все, что только можно узнать.
        Ну а лоа, рангоны и даже Дочь Ночи вообще не в счет.
        Итак, предварительно получается, что «Биотех» занимается тем, что поставляет еду не только со своих собственных производственных мощностей, но еще и берет продукцию казадоров… Наверное, что-то поставляя взамен - это неважно. Главное, что они делают это при помощи дирижаблей, по ночам пересекая ноктусы единственным способом, которым это можно сделать - по воздуху, на дирижабле. То есть, мало того, что у них есть такая возможность, они еще и знают, куда точно надо двигаться. А это в свою очередь значит, что нам по пути.
        Только вот совершенно очевидно, что они об этом не в курсе, а, если я им об этом сообщу - вряд ли они будут не против моей компании. Значит, мне придется проехаться безбилетником. Это все, конечно, при условии того, что я действительно правильно все понял и правильно все продумал. Если окажется, что «Биотех» ни при чем, то я их дирижабля в небе над ноктусом не найду ни при каких обстоятельствах. С другой стороны, какой-то дирижабль я должен найти обязательно, для кого-то казадоры же возят полные тележки продукции. Кто-то как-то ее забирает же. Вряд ли казадоры устроили себе компостную яму в ноктусе и возят туда всякую шелуху.
        Будет смешно, если так оно и окажется.
        Выстроив у себя в голове некое подобие плана, я наконец приступил к его выполнению. В первую очередь осмотрел свою рейдовку и пришел к выводу, что ей пришел конец. Многократные перекрашивания вкупе с последующими стирками и новыми перекрашиваниями превратили ткань в кисель, который чуть ли не в пальцах расползался. Возможно, если бы я тратил перед стирками время на то, чтобы соскоблить максимум краски, все выглядело бы лучше, но теперь все выглядело очень плохо. Не снятая до конца краска размягчалась в горячей воде и впитывалась в волокна ткани. Дополнительно еще и залитая кровью, сейчас моя рейдовка больше напоминала одеяние бомжа, чем рейдовую форму. Поэтому я плюнул на все и пошел в ближайший магазин одежды, где купил простую черную кофту и такие же простые черные штаны без всяких пятен, тем более без пятен цвета моего Спектра. То, что я задумал, в очередной раз требовало максимально возможной анонимности, в том числе и в первую очередь - относительно цветов Спектра. Я снова должен стать безликим неизвестным черным призраком, которого во Тьме и не заметишь, если только сам не захочет или не
подставится по глупости.
        А глупостей я собирался совершить немало.
        Пока на улице светло, я погулял по городу, стараясь выцепить взглядом все, что касалось «Биотеха». Я искал их логотипы на вывесках, на рекламах, даже на банке газировки, которую купил по пути в ларьке с местной вариацией хот-дога - сосиской из дафына, продетой в длинную булочку.
        Ни на сосиске ни на булочке логотипов «Биотеха» я не нашел, но вообще их было много и не везде они были по делу. На самом деле, если поставить себе цель найти логотип корпорации, окажется, что тебя только и окружают что логотипы разных корпораций. Там - реклама «Арамаки», гласящая «На страже вашего спокойствия», тут «Верпен» с лозунгом «Дарим Свет» и рядом Страут с дополнением «Отгоняем Тьму». И, конечно, «Биотех», основной моралью которой стало «Счастье есть».
        Есть, определенно есть. Только не здесь, не в этом Городе. И даже, скорее всего, не в этом мире.
        Сколько я ни пытался, дирижабля принадлежащего «Биотеху» мне увидеть не удалось. Я засек несколько фургонов с логотипом корпорации, но не смог их отследить - слишком быстро они скрывались из виду, а лезть на крыши я побоялся. После объявления войны светлячкам я бы легко не отделался, если бы меня спалил какой-нибудь дрон, а он бы меня наверняка спалил. Было бы очень сложно объяснить, что я делал на крыше.
        Был бы у меня самого дрон - я бы легко смог отследить фургоны с его помощью, хотя вряд ли это чем-то принципиально помогло бы мне. Ну увидел бы я, как они выезжают из одного филиала корпорации в другой, ну подумаешь. Мне-то нужны не фургоны, мне нужен дирижабль.
        Уже под вечер я заметил парочку мотыльков, которые проверяли документы у прохожего, и понял, что моя прогулка подошла к концу. Мало того - ей бы по-хорошему и не начинаться, я прилично сглупил, что полез на улицы, зная, что на них творится. То, что никто не полез проверять документы у меня, наверное, было заслугой моей личной удачи… Ну, и еще некоторого количества серого вещества в голове, которое подсказало мне не надевать свежекупленные обновки, а потаскать их в пакете и не показывать никому, что они у меня есть… Однозначно хорошее и правильное решение, ведь мотыльки сейчас докапывались до парня именно в такой же одежде - черной толстовке с капюшоном и черных же брюках.
        Быстро свернув свою прогулку, я вернулся в «Зефир», закинул пакет с вещами в свою комнату и пошел в мастерскую Валери, даже не удосужившись выяснить, на месте ли она. Конечно же, она на месте, куда еще ей деться - я по-моему даже тут чувствую, как вибрируют стены.
        - Привет! - заорала Вал, открывая дверь. - Что-то случилось?!
        Я уже привычным жестом попросил сделать потише и прошел внутрь, рассматривая развешанных по стенам, словно в коллекции какого-то чудного энтомолога, разнообразные дроны.
        - Помнишь, ты предлагала мне дрона?
        - А как же! - тряхнула головой Валери.
        - Я решил согласиться на твое предложение. Сделай мне дрона.
        - Хорошо! Только есть одна проблема!
        Ну разумеется, как же без проблем. По-другому и быть не могло.
        - Что за проблема?
        - Твой Пульс слишком древний, чтобы еще и дрона тянуть!
        - Ага. Ладно, сделай мне дрона просто на аппаратуре.
        - Это как?!
        - Ну просто на пульте управления. - я пошевелил пальцами, словно в приставку играю.
        - А картинку ты кудаа будешь получать, тоже на пульт управления?! - Валери постучала себя согнутым пальцем по лбу. - Нет уж, у меня другая идея!
        - Какая?
        - Тебе не понравится!
        Глава 2
        У меня было две потери сознания, несколько резаных ран, одна огнестрельная, жуткий недосып, влекущий головную боль, слабость и все такое, а еще заражение Тьмой и бесконтрольное употребление астриума с возможной передозировкой, если таковая возможна. Не то чтобы я жаловался, но, раз уж начал коллекционировать все самое плохое, что с тобой может случиться, то иди в своему увлечении до конца. Единственное, что меня беспокоило - это импланты. В этом мире нет никого более непредсказуемого, непонятного и непознаваемого, чем человек, добровольно сующий в себя железки - по крайней мере, для меня. И я знал, что довольно скоро придется окунуться и в это.
        Насколько я понял из сбивчивого и очень эмоционального рассказа Валери, импланты в этом мире вообще были нормой. В среднем каждый четвертый человек имел какие-то аугментации, а в случае работников корпораций это соотношение и вовсе переворачивалось в прямо противоположное.
        Даже в «Зефире» далеко не все оказались «органиками», как их называли в этом мире. И речь даже не о Трилле, аугментация которой была очевидна и видна невооруженным глазом - все было намного интереснее.
        - У Маркуса ускорительный процессор, а у Фиби - синтетические легкие!
        - Синтетические легкие? - удивился я. - Зачем?
        - Не «зачем», а «почему»! - назидательно ответила Валери. - Последствия болезни, после которой спасти легкие не смогли!
        - А ускорительный процессор это что?
        - Надстройка миндалевидного тела в мозгу! Улучшает реакцию, позволяя быстрее соображать! Без этого Маркус со своей Вспышкой постоянно стены собирал! Вообще это корпоратское железо, но мы для него смогли найти один не самый новый экземпляр!
        Вот оно значит как. А я думал, нечеловеческая реакция идет в комплекте к суперскорости. А оказывается, она скорее наказание, чем дар - чтобы с ней справляться нормально, надо еще железа в себя понапихать.
        - И что, помогло?
        - Не особо! Оно же не сильно уменьшает время реакции, там всего-то раза в два, а Маркус способен ускоряться во все пять! Пришлось долго привыкать и переучиваться, но это все равно лучше, чем ничего!
        - А почему не взять то, что ускорит реакцию в пять раз? - не понял я.
        - Интересно, где?! - захохотала Валери. - Я о таком не слышала! Двукратное ускорение - это максимум, а больше будет опасно - нагрузка на мозг будет слишком большая! Да и не нужно оно, по большому-то счету! Это же имплант для мотыльков, тактической направленности, для использования в критических ситуациях!
        Мотыльковый модуль, говоришь… Теперь понятно, как Кристина на крыше умудрялась отражать мои атаки веерами, которых у нее даже в руках не было в тот момент, когда я принял решение ее атаковать. Видимо, она успела благодаря импланту заметить начало опасного для ее здоровья движения, просчитать его, понять, что что-то не так, и защититься. Вряд ли она понимала, от чего именно ей придется защищаться, в смысле, от какого типа оружия, но вот с направлением удара не прогадала. А я-то думал, она от рождения такая резкая…
        - И где вы взяли имплант для мотыльков?
        - Там же, где и все остальное не самое законное! - хихикнула Валери. - На сером рынке, конечно! Там чего только не найдешь!
        - То есть, кто-то где-то убил мотылька, вытащил из него имплант и продал на сером рынке? - изумился я. - Тогда почему сейчас такая шумиха вокруг одного-единственного убитого мотылька?!
        - Ну, во-первых, мотыльки не всегда умирают, они иногда пропадают без вести! - загадочно ответила Валери. - Например, остаются за барьером на восходе солнца! Ну, корпорации так думают!.. А во-вторых, совершенно не обязательно кого-то убивать, чтобы добыть имплант! Люди же не рождаются с ними, железо производится теми же корпорациями! Иногда его воруют сотрудники, чтобы продать задорого! Иногда их выкрадывают конкуренты, в том числе и те, которых проводим мы!
        - Стоп, что? - я встрепенулся. - Куда проводите?
        - На заводы же! - Валери тряхнула головой. - Заводы очень часто стоят вплотную к ноктусам, многие даже - одной стеной в них! Бывает, что к нам поступают заказы от дилеров на сопровождение диверсионной группы через ноктус - чтобы, значит, никто их не заметил, чтобы они нигде не засветились!
        - Интересно. - оценил я новую для себя информацию.
        Впрочем, а чего я удивляюсь? Я ведь уже слышал о подобной практике - в Тай-фо. Только там людей водили к Дочери Ночи, но в чем, собственно, разница? И там и там - через ноктус, и там и там - в итоге, возвращая заказчика обратно в люктус. Разве что цели у заказчиков разные, но это уже их дело, а никак не тех, кого они нанимают.
        - А почему заводы стоят вплотную к ноктусам?
        - Просто их переносят в самую последнюю очередь, даже если район уже определен на эвакуацию! Чтобы как можно дольше не прерывать производственный процесс! А перетаскивают их потом, понятное дело, максимально далеко от ноктусов!
        - И много платят за такие заказы?
        - Очень! - довольно улыбнулась Валери. - Вот сколько ты получил после похода за астриумом, умножь на пять! Потом месяц можно не работать!
        Месяц… Я бы не работал полгода, наверное, если бы мне столько заплатили. Впрочем, откуда мне знать, как эти ребята привыкли жить - может, их ноги настолько широки, что ни в одном обувном не найдется на них обуви по размеру.
        - Ладно, вернемся к имплантам. - поспешил я перевести тему обратно в конструктивное русло, пока Валери не принялась болтать по-новой. - Что конкретно ты предлагаешь?
        - Нейронный интерфейс! - сияя, как световой клинок Фиби, ответила Валери. - Поставить тебе нейронный интерфейс, какой-нибудь попроще, только для одного дрона, чтобы тебе легче было с ним освоиться!
        Нейронный интерфейс, что-то знакомое. По-моему, я уже слышал это словосочетание, причем от самой даже Валери.
        - Это… - я нахмурился. - Так. Это для того, чтобы связываться с дронами, у которых ограниченный искусственный интеллект, верно? Как у мотыльков?
        - Не только у мотыльков! - Валери тряхнула головой. - Такой модуль много кто использует - все, кто работает с любыми роботизированными конструкциями! У некоторых он проводной, если предполагается большая нагрузка - ну например, огромным краном ворочать, но для дрона такого не нужно! Маленький беспроводной - он отлично встанет!
        - А почему ты сама его не используешь? - я посмотрел на Валери, постаравшись вложить в свой взгляд максимум хитрости. - Я же видел, как ты с Пульса управляешь дроном!
        - У меня и так немало железа! - Валери покачала головой. - К тому же, большая часть того, что я делаю через дрон, все равно требует прямого управления - тот же самый удаленный взлом барьеров! Так что как ни крути, а прямое управление мне нужнее, чем удобство нейро-интерфейса!
        Что уж скрывать, я удивился:
        - У тебя есть импланты? А по виду и не скажешь.
        - Два! - Валери снова тряхнула головой. - Больше, чем у кого-либо в «Зефире», ну да я же техник!
        - И какие же? - чисто из интереса спросил я.
        - Мультиметр в ногте. - Валери подняла руку, оттопырив средний палец. - И макро-радужка в левом глазе!
        - Это как? - не понял я.
        - Встроенный микроскоп с изменяемым увеличением! - гордо ответила Валери.
        - А на вид и не скажешь, что у тебя не свой глаз. - признался я, глядя в голубые глаза девушки.
        Вместо ответа она подошла ближе, практически уперевшись своим носом в мой, и оттянула нижнее веко левого глаза. Под ним оказалось что-то вроде полупрозрачных дорожек печатной платы, уходящих вниз по белку и прячущихся в глубине глазницы. Больше никаких отличий от обычного глаза видно не было.
        - Круто. - без особого восторга сказал я. - И теперь ты хочешь в меня тоже воткнуть железку?
        - Не хочу! - Валери помотала головой. - Но другого варианта нет! Пульс твой не потянет нормальный дрон с искином, а без искина срок его жизни в ноктусе будет исчисляться минутами - слишком сильно искажаются сигналы от оператора к машине!
        - А твой как же?
        - А кто тебе сказал, что он без искина?! - улыбнулась Валери. - Просто у меня заготовлена целая куча команд на разные случаи жизни, и я могу управлять дроном почти с той же свободой, что и при использовании нейро-интерфейса! Только вот у меня, в отличие от тебя, Пульс последней модели, он таких дронов может целый рой одновременно поддерживать - памяти хватит!
        - Ладно. - вздохнул я, понимая, что, кажется, выбора действительно нет - если, конечно, Валери мне не врет, но зачем ей это? - Что нужно для всего этого?
        - Ну, во-первых, нужен сам модуль, конечно! А во-вторых, надо наведаться к мясорезу! От этого жуткого слова меня даже слегка передернуло:
        - Звучит не слишком обнадеживающе.
        - А! - Валери махнула рукой. - Ничего страшного, так называют всех подпольных хирургов-кибернетиков!
        - Еще и подпольных! - не сдержался я. - А можно к нормальным?!
        - С серым модулем к нормальным хирургам?! - Валери подняла руку и слегка ущипнула себя за нос между глазами - в том месте, где у нее появлялись световоды. - Перегрелся, что ли?!
        - Ну давай не серый модуль! - я развел руками. - Я не хочу делать такую операцию в какой-то подворотне, в нестерильных условиях, руками какого-то подпольного деятеля!
        - Какую «такую»?! - не поняла Валери. - Вполне стандартная операция, всех дел на полтора часа!
        - И реабилитационный период потом три недели, да? - ухмыльнулся я. - А если занесет какую-то заразу - то все три месяца, да?
        - Да какую заразу?! - Валери снова щипнула себя за нос. - Ты что несешь вообще?! Нормально там все делают!.. Тьма, я даже подумать не могла бы, что органики так боятся самых простых операций по установке железа! Я думала, все органики только и мечтают, что воткнуть себе что-нибудь!
        - Представь себе, не все! - парировал я. - С чего вообще у тебя такие мысли?!
        - Ну, если бы это было не так… - неожиданно тихо ответила Валери, пожав плечами. - То у населения не было бы таких жестких критериев к аугментации.
        - Каких критериев? - не понял я.
        - Ну, для того, чтобы поставить в себя железо тебе нужна веская причина! - снова вернулась в свое обычное состояние Валери. - Как у Триллы, например! Или Фиби! Или проблемы со здоровьем, которые можно поправить только железом, или необходимость импланта в твоей сфере деятельности! Или все сразу! Например, Фиби со своими синтетическими легкими могла бы работать на каком-нибудь вредном производстве, вроде химического, без противогаза, респиратора и других средств защиты органов дыхания.
        - Но маска в ноктусе ей все равно нужна?
        - Конечно! Она же лицо скрывает! - удивленно ответила Валери.
        Я вздохнул, в очередной раз собираясь с мыслями и пытаясь вернуться к теме, с которой Вал меня опять увела:
        - Так! Короче! Я не намерен делать операцию в каком-то занюханном подвале с тараканами на стенах!
        - Тара… - Валери нахмурилась. - Та… ра… Кто это?
        Мысленно выругавшись, я уже сам перевел тему:
        - Неважно! Есть еще какой-то способ обзавестись железом.
        - Неа! Но ты зря так агрессивно все воспринимаешь! У меня есть несколько фото, как мне ставили радужку, хочешь посмотреть?! Несмотря на то, что клиники подпольные, там все совсем не так, как ты думаешь!
        Не дожидаясь моего ответа, Валери схватила меня за руку и потащила к своему компьютеру. Быстро пробежалась пальцами по клавиатуре, пошевелила окна на рабочем столе и наконец вывела несколько картинок на монитор:
        - Вот, смотри!
        Смотреть не хотелось, но я все же через силу перевел взгляд на монитор, ожидая увидеть там кадры из дешевого ужастика про бандитов, вырезающих почки у людей, оставляя их потом в грязных ванных со льдом.
        Реальность оказалась намного круче. Кипенно-белое, выкрашенное такой светлой краской, что глаза от света резало даже на фотографии, небольшое помещение, посередине которого стоит что-то похожее на мягкое гинекологическое кресло, откинутое в полную горизонталь. На кресле лежала Валери, явно моложе, чем сейчас, а рядом с ее головой, стоял кто-то в белом халате и ковырялся странного вида инструментами в ее глазу. Самих по себе действий видно не было, но то, что он погружает в глазницу девушки какие-то щупы и другие девайсы, было очевидно, и от одного только этого факта становилось немного дурно.
        Щелкнула клавиша, и кадр сменился - теперь он был снят с прямо противоположного ракурса, так, что работа мясореза стала еще более неочевидной, зато Валери была запечатлена с поднятой рукой, пальцы на которой растопырены буквой V - будто она давала понять, что с ней все хорошо.
        - Ты что, в сознании была? - не поверил я.
        - Конечно! - Валери тряхнула головой, прощекотав волосами мне по уху. - Под анестезией, но в сознании, мясорезу же надо понимать реакцию глаза на раздражители!
        - Ужас… - почти что про себя пробормотал я, но вслух сказал другое. - А полный наркоз можно?
        - Тебе - даже нужно! - уверенно ответила Валери. - У меня-то простая операция была - всего-то радужку убрать и заместить, а тебе придется модуль прямо к зрительным нервам приваривать!
        «Приваривать»… Как, оказывается, мерзко и страшно может звучать самое обычное и привычное слово, стоит только задуматься о его значении в контексте собственного тела.
        - Ладно. - я вздохнул. - Убедила. Как мне связаться с мясорезом? Я же правильно понимаю, что у вас какой-то свой? Тот, кто ставит модули не только по показаниям и разрешениям?
        - Соображаешь! - рассмеялась Валери. - Конечно, у нас свой, Виктор Луч, это он на фото! Я могу устроить вам встречу, но насчет модуля обещать ничего не могу - не факт, что он у него есть прямо сейчас! Может, придется подождать!
        - А, может, и не придется. - согласился я. - Так что давай, назначай.
        Через пару часов мы уже стояли у клиники Луча, в нескольких кварталах от «Зефира». «Мы» - это я и Лиза. Поначалу Валери сама вызвалась меня сопроводить, но потом решила, что лучше потратит это время на дрон, и предложила мне самому выбрать, с кем я пойду, мотивировав тем, что без сопровождения Виктор все равно мне дверь не откроет, даже несмотря на рекомендацию - он работает только с проверенными людьми.
        Так или иначе, пошарпанная и изрисованная маркерами дверь подпольной клиники открылась перед нами даже раньше, чем Лиза успела ее коснуться - нас явно ждали. Она бесшумно скользнула в сторону, открывая взору уходящие вниз ступеньки, залитые холодным синим светом, и Лиза первая скользнула внутрь, предварительно воровато оглядевшись.
        За еще одной дверью - на сей раз мощной железной, оказалась и сама клиника. Вернее, за ней оказалось одно из помещений клиники, и явно не то, которое я видел на фото - пол из больших бетонных плит, углы местами отколоты, серые стены, не видевшие ни штукатурки, ни краски, и в уголке всей этой площади - большой стол, заваленный бумагами и разнокалиберными контейнерами из всевозможных материалов от стекла до, кажется, даже резины. Они были совершенно разных форм и размеров, некоторые были даже открыты, а часть даже валялась на полу, как ненужный мусор.
        Я в очередной раз пожалел, что пришел сюда.
        Зашуршала в другом углу комнаты шторка, сделанная из толстых резиновых полосок, и через нее вошел мужчина среднего роста. Коротко стриженный брюнет с высокими залысинами, в очках с темной оправой, и с мечтательной улыбкой на губах. В обоих ушах у него было по широкому тоннелю, закрытому сплошным плагом.
        - А, Лиза, душа моя! - радушно поприветствовал он нас. - Молодой человек, здравствуйте! Я Виктор!
        - Лайт. - представился я, потратив целую секунду на то, чтобы вспомнить, как меня зовут.
        - Очень приятно, Лайт. - Виктор слегка поклонился. - Вы по направлению корпорации сюда?
        - Что? - не понял я. - Какой корпорации? Нет, я сам по себе. Я с Лизой.
        Виктор несколько секунд глядел на меня, склонив голову к плечу, а потом кивнул:
        - Тогда прошу в операционную!
        - Что, сразу? - напрягся я. - Я… Не готов!
        - К чему? - Виктор взглянул на меня поверх очков. - К осмотру?
        - Осмотру? - не понял я.
        - Ну конечно! Сперва мне нужно составить карту вашего тела, чтобы понять, какие у вас могут быть ограничения по железу… Я же не могу что подряд пихать в человека, а вдруг конфликты начнутся или отторжение? Я дорожу своей репутацией.
        Я грозно посмотрел на Лизу, которая ни о чем таком не предупреждала, и с облегчением ответил:
        - К осмотру готов, да. Идем.
        За шторкой скрывалась та самая операционная с фотографии - кипенно-белые стены, выкрашенные какой-то глянцевой краской, такой же пол, на котором даже мои, полностью сухие ботинки, все равно будто бы оставляли мокрые следы, и запах спирта в воздухе.
        Ну, хоть не миндаля.
        Я лег на предложенное кресло, предварительно разувшись по указке мясореза. На пальцы рук и ног мне прицепили какие-то прищепки, на голову надели обруч, и дополнительно ко всему этому сверху расположили что-то похожее на космический бластер из фантастических фильмов прошлого века.
        - Ненадолго отключитесь. - предупредил Виктор откуда-то сбоку. - Это быстро, десять минут.
        Я хотел ответить, чтобы он уже поскорее приступил к работе, но не успел ничего сказать. В глазах потухло.
        Когда я снова открыл их, в моем состоянии вроде бы ничего не изменилось. Руки и ноги были на месте, никаких новых ощущений я не испытывал и никакого железа в теле не ощущал. Уже неплохо.
        - Лайт, что за дела?! - ввинтился в уши возмущенный голос Лизы. - Ничего не хочешь объяснить?!
        - Да, молодой человек, вы бы потрудились! - вторил ей Виктор. - Шутки у вас несмешные!
        - Вы о чем? - не понял я, поворачивая голову в сторону голосов.
        Виктор и Лиза стояли в одной и той же позе - сложив руки на груди и глядя на меня, как на кота, который нашел последнюю пачку сосисок и целиком съел ее.
        - Он еще спрашивает! - задрал на лоб брови Виктор.
        Я начал выходить из себя:
        - Да я не понимаю, о чем вы!
        - Об имплантах! - всплеснула руками Лиза. - О трех имплантах в твоем теле!
        Глава 3
        Сканер, который занимался изучением моего тела, был непреклонен. Его нисколько не волновало то, что я не верил его показаниям - он продолжал показывать одно и тоже. План моего организма, на котором ярко-красным были выделены три области. Две - в голове, и одна - в районе сердца.
        - Мало того, что у тебя уже стоит нейронный интерфейс, так у тебя еще два импланта стоят! - продолжала возмущаться Лиза. - Это уже ни в какие ворота не лезет!
        - Лиз, я понятия не имел! - ответил я, не отводя взгляда от экрана. - Ты же знаешь, я память потерял! Даже если я знал об этих имплантах, то забыл напрочь!
        - Забыл о железе в собственном теле! - Виктор всплеснул руками.
        - Ну вообще, это возможно! - Лиза в своем репертуаре моментально сменила возмущенное состояние на задумчивое. - Смотри, Вик, это же не самостоятельные импланты, если их не использовать должным образом, то в теории действительно можно не знать об их существовании!
        - А что вообще за импланты? - перебил я Лизу. - Про нейронный интерфейс я понял, а остальные два это что?
        - Это - адреналиновый блокатор. - Вик ткнул пальцем в красноту в районе сердца. - Отслеживает эмоциональные пороги, и в критических ситуациях, при выделении адреналина, стимулирует его избыточное выделение, позволяя дольше находиться в… «боевом состоянии», назовем это так. «Блокирует» его, не позволяя организму выйти из него раньше времени.
        - А второе?
        - А второе это нейростимулятор. - Виктор постучал по маленькой красной области в моей голове. - Он же на сленге «ускорительный процессор». В тех же самых критических ситуациях стимулирует нейроны дополнительными синаптическими импульсами, создавая эффект замедления времени.
        Вот оно что. Оказывается, замедленное время, которым я не раз пользовался, выкручиваясь из щекотливых ситуаций, это не наследие моей прошлой жизни, а заслуга жизни нынешней, а, вернее, импланта, который предыдущий хозяин моего тела когда-то каким-то образом в себя засунул. Причем это был имплант того же класса, что стоял у Маркуса, а Валери упоминала, что эту железяку так просто не достанешь.
        Учитывая, что предыдущий хозяин моего тела был незарегистрированным бомжом, который даже своего контакта не имел - все это звучит очень и очень странно.
        - Лайт, ты же понимаешь, что это звучит странно? - словно прочитав мои мысли, спросила Лиза. - Сначала ты говоришь, что ты был обычным неучтенкой, а теперь оказывается, что ты нафарширован железом круче, чем Вал!
        - Да я не в курсе! - я прижал руки к груди, не зная, как еще убедить Лизу в своей правдивости. - Ну хотите, проверьте меня на детекторе лжи, я не знаю как еще вам это доказать! Я правда был не в курсе, я же память потерял!..
        - Детектор лжи? - оживился Виктор. - А это можно!
        - У тебя есть? - скосилась на него Лиза.
        - Я тебе больше скажу, он у меня внутри. - Виктор постучал себя по голове. - Иначе как бы, по-твоему, я смог так долго работать, ни разу не засветившись перед корпорациями? Когда ко мне приходят всякие агенты в штатском с просьбами поставить им серые импланты, мне достаточно задать всего один вопрос «Вы по направлению корпорации сюда?» и по их поведению я сразу могу понять, по мою душу они пришли или действительно за серыми имплантами.
        - Но к тебе же водят только свои! - нахмурилась Лиза.
        - Так и свои могут засланного привести. - Виктор пожал плечами. - Кого-то запугают, кого-то подкупят, всякое может случиться.
        Вот и еще одна тайна раскрыта - тайна совершенно нелепого и нелогичного вопроса, который Виктор задал мне, едва я переступил порог клиники. Даже не нам с Лизой, не самой Лизе - он задавал его конкретно мне. Именно для того, чтобы убедиться в том, что я не засланный.
        - Валяйте. - решительно заявил я. - Мне скрывать нечего. Правда и отвечать особо я не смогу, потому что мало что помню.
        - О, это будет быстро. - улыбнулся Виктор. - Ваше имя - Лайт?
        Если я что-то и знал о работе детектора лжи - так это то, что сначала испытуемому задают какие-то вопросы, ответы на которые очевидны, вроде вопроса про имя или про сегодняшний день недели. То ли для настройки прибора, то ли для отслеживания реакции - этого я уже знал. Судя по всему, в этом мире принцип работы детектора лжи остался точно таким же, хоть сам прибор многократно уменьшился, вплоть до того, что его стало возможно запихнуть себе в голову или где он там у Виктора.
        - Да. - твердо ответил я, нисколько не смущаясь вопросом.
        - Вы мужчина?
        - Да. - слегка удивленно ответил я - я ожидал чего-то более прозаического.
        - Вы являетесь сотрудником какой-либо из корпораций?
        - Нет! - с облегчением выдохнул я, поняв, что проверка работоспособности прибора наконец-то закончена.
        Но не закончился сам допрос.
        - Вы имеете отношение к какой-либо корпорации?
        - Нет!
        - Вы хотели бы стать сотрудником какой-либо корпорации?
        - Что? Нет, конечно!
        - Вы имеете отношение к мобильным оперативным тактическим ликвидаторам?
        - Нет!
        - Вы встречались с мобильными оперативными тактическими ликвидаторами?
        - Нет!
        - Врет. - коротко сказал Виктор.
        Чего?! Это что сейчас такое было? Где это я встречался с мотыльками?!
        - Конечно, врет! - уверенно заявила Лиза. - Совсем недавно пересекался же, в ноктусе!
        А ведь и правда. Забавно, я ведь сам был полностью уверен, что не встречался с мотыльками… Получается, меня выдало подсознание, каким-то образом намекнув Виктору, что я сам не уверен в том, о чем говорю? Если так, то его полиграф - просто чудо какое-то, я тоже себе такой хочу!
        - А, в это плане! - облегченно засмеялся я. - Тогда да, встречался.
        - Хорошо, перефразируем. - кивнул Виктор. - Вы исполняете какие-либо поручения, полученные от мобильных оперативных тактических ликвидаторов или прочих сотрудников какой-либо из корпораций?
        - Нет!
        - Вы не помните своего прошлого?
        - Не помню.
        - Вы не знаете, откуда в вашем теле импланты?
        - Нет!
        - Все правда. - резюмировал Виктор, наконец останавливая этот допрос. - Молодой человек действительно не в курсе, кто его нафаршировал.
        - Здорово. - необычно тихо вздохнула Лиза. - Не было проблем, на тебе проблемы…
        - Знаете, что меня больше всего смущает? - задумчиво сказал Виктор. - Меня больше всего смущает не наличие имплантов и даже не их модели, а ведь они самые новейшие… Меня смущает их сочетание.
        - А что не так в их сочетании? - не понял я.
        - Дело в том, что ко мне однажды приходил человек, который работал ликвидатором в «Арамаки», но потом ушел из корпорации, разочаровавшись в их политике. Человек тот хотел избавиться от имплантов, которые поставил за свои деньги, вычтенные из корпоративной зарплаты, и продать их, чтобы получить деньги на дальнейшую жизнь. - Виктор посмотрел на меня поверх очков. - Так вот у того человека был точно такой же набор имплантов. Не таких новых, конечно, ведь дело было много лет назад, но…
        Договаривать свое «но» он не стал, но и так было предельно ясно, на что он намекает. И дурак бы догадался.
        - Вы же не просто так упомянули про «Арамаки»? - уточнил я.
        - Зрите в корень. - кивнул Виктор. - Не знаю, как сейчас, а раньше говорили, что каждая корпорация фарширует своих ликвидаторов уникальным набором имплантов - в зависимости от задач, которые перед ними ставятся и в зависимости от мест, в которых эти задачи предполагается выполнять. В те времена вышеназванный набор ставили именно оперативникам «Арамаки», как основной боевой мощи Города.
        Лиза скосилась на меня, но вслух обратилась к Виктору:
        - Спасибо, Вик. Раз у нас тут проблема, с которой мы пришли, разрешилась сама собой, мы, пожалуй, пойдем. Прости за беспокойство.
        - Ничего страшного, душа моя. - махнул рукой Виктор. - Всякое случается… Хотя, должен признаться, подобное случается впервые.
        - Не поверите, со мной тоже. - чистосердечно сказал я.
        - Правда. - довольно кивнул Виктор. - В общем, если вдруг захотите вытащить из себя это железо, милости просим.
        - Учту. - серьезно кивнул я, и мы вышли из клиники.
        За полчаса, что мы провели в клинике (если верить часам на моем Пульсе) на улице прилично похолодало и поднялся зябкий ветер. Залетая в узкий переулок, в котором располагалась клиника Вектора, он почти полностью гас, но я все равно в своей футболке с коротким рукавом моментально покрылся гусиной кожей. Захотелось обхватить себя руками за плечи и интенсивно растереться, чтобы прогнать озноб.
        Вот прикол, да. Я, оказывается, киборг с нечеловеческими возможностями, способный замедлять само время и обращать его себе на пользу, а страдаю от такой банальщины, как легкий ветерок. Смешнее этого было бы только от простуды сопли развесить.
        - В голове не укладывается. - призналась Лиза, когда мы вышли на улицу. Тихо-тихо, словно говорила сама с собой, словно ее и не интересовало, услышит ли кто-то.
        - А представь, каково мне. - хмыкнул я. - У тебя в голове не укладывается, а у меня, думаешь, укладывается? В голове, в которой и так меньше места, чем должно быть, из-за всякого неучтенного железа!
        - Неучтенного. - хмыкнула Лиза. - Так уж и неучтенного.
        - Ты мне не веришь?
        - Тебе - нет. - Лиза помотала головой. - Но я верю Вику. Если он говорит, что ты и правда не знал о железе, значит, так и было.
        - Ну и ладно. - я пожал плечами. - Меня и это устроит. По крайней мере, я сэкономил денег…
        - И немало. - хмыкнула Лиза. - Вот народ в башне удивится.
        «Удивится» - это не то слово… Боюсь, это вообще ничем хорошим не закончится. После вчерашнего, после того, как из-за моего поступка, пусть и совершенного из лучших побуждений, началась охота на светлячков, боюсь, курс моих акций на фондовом рынке башни «Зефир» прилично упал. Если же информация про импланты получит распространение, а она получит, я вовсе рискую стать персоной нон-грата, даже несмотря на все заверения в том, что я не имею понятия, откуда они у меня. Даже если это подтвердит Лиза. Даже если это подтвердит сам Виктор. Даже если все поймут это разумом, осадочек, как говорится, останется.
        - Лиз, а, может, просто никому пока ничего не скажем? - начал я. - Люди на взводе, такая информация может… Привести к нехорошим последствиям.
        - А Валери? А дрон?
        - С этим я сам разберусь. - убедительно сказал я.
        - А остальным врать?
        - Почему врать? - я пожал плечами. - Они же не спрашивали, а мы не отвечали. Остальным расскажем… Ну, когда все уляжется. Когда поспокойнее станет.
        - Знаешь… - угрожающе начала Лиза. - Я бы решила, что ты все же агент корпораций и пытаешься втереться ко мне в доверие…
        - Если бы не утверждение Вика о том, что я не вру? - закончил я мысль за Лизу.
        - Нет. - твердо ответила она. - Детектор лжи, может, и можно обмануть, в этом я не сильно разбираюсь… Но ты вчера убил мотылька, спасая Кейру. Если бы ты был корпоратом, ты бы на это не пошел.
        - Разумно. - признал я. - Значит, договорились?
        - Не ради тебя. - нахмурилась Лиза. - А просто чтобы сберечь нервы ребят.
        - Спасибо. - я протянул руку и взял ее ладонь в свою. - Я знал, что могу на тебя рассчитывать.
        Лиза хмуро глянула на меня, но руку не забрала.
        Так, держась за руки, мы и вернулись в «Зефир». Зашли в лифт и, пока поднимались, Лиза задумчиво произнесла:
        - Скажи, а каково это - убивать?
        - Отвратительно. - моментально ответил я первым пришедшим на ум определением. - Просто отвратительно. Никому не пожелаю.
        - А некоторым, говорят, нравится. - вздохнула Лиза.
        - Я не из них. - чистосердечно признался я.
        Лифт дрогнул и остановился на жилом уровне «Зефира».
        - Охотно верю. - улыбнулась Лиза. Потом она повернулась ко мне, привстала на цыпочки и прижалась губами к моим губам.
        Ее губы были холодными, как кромка стеклянного бокала, как стальной поручень поздней осенью. И, даже раньше, чем я успел придумать третье сравнение, Лиза резко разорвала поцелуй, и отстранилась от меня.
        - Я слежу за тобой. - двусмысленно улыбнулась она и вышла из лифта.
        Совершенно ненормальная особа. Бесповоротно двинутая. Поначалу хотела вскрыть меня, как кролика на разделочном столе, а теперь сама первая лезет целоваться. Конечно, ее агрессивная симпатия ко мне, которую она активно проявляла весь вчерашний вечер, не укрылась от моего внимания, но всему же должен быть предел… Наверное. Какие они все-таки разные с Кейрой, даром что близняшки. Интересно, а к сестре Лизка будет ревновать или голос разума все же возобладает в ней?
        Хм… А еще, пожалуй, интересно, почему это я думаю о ревности к Кейре… Она вроде не оказывала мне никаких знаков внимания. Разве что поблагодарила за спасение сегодня за кофе… Ну, еще в баре голову на плечо клала, было дело, ну так это просто последствия ранения - слабая была от кровопотери. Да, точно, именно так дело и обстояло… Наверное.
        Я вздохнул и вышел из лифта, задвинув подальше на задворки сознания мысли о женщинах. Сейчас на повестке дня более серьезный вопрос, а с женщинами можно и позже разобраться… Если, конечно, это «позже» у меня будет. Если, конечно, «позже» они позволят с собой разобраться.
        Опять моя жизнь держится на сплошных «если», когда же это кончится?..
        Я дал себе ровно минуту посокрушаться на тему своей незавидной судьбы. Ровно одну минуту, что понадобилась, чтобы добраться от лифта до мастерской Валери. Потом я резко оборвал нытье, выпрямился, глубоко вдохнул, отгоняя прочь невеселые мысли и поднял руку, чтобы уже привычно со всей дури впечатать трижды кулак в дверное полотно.
        Но так и не впечатал. Что-то было не так. Что-то такое… Едва уловимое, незаметное.
        Точно. Из-за двери не слышалась музыка.
        Глава 4
        Интересно, куда она могла деться? Вроде собиралась заниматься дроном для меня, а сама куда-то свалила. Ну, или сидит там и паяет, только без музыки… Да нет, бред какой-то. Чтобы Валери да без музыки?
        На всякий случай я поднял руку и постучал в дверь. В непривычной для этого места тишине стук уподобился грому папуасских барабанов, но никакой реакции за этим не последовало. Ни дверь не открылась, ни даже изнутри никто не крикнул… Ничего не крикнул. Ни «Занято», ни «Я вас не звал, идите на хер», ни, тем более, «Входи!»
        Все же придется признать, что Валери внутри нет. И, наверное, дрона мне тоже не будет, по крайней мере, сегодня.
        На всякий случай я решил написать ей сообщение, и, на удивление, она ответила почти сразу же.
        «Я на крыше! Поднимайся!»
        Твою мать, она даже печатает с восклицательными знаками…
        Судя по тому, что она не уточнила, о какой крыше речь - речь шла о крыше «Зефира». Только вот я понятия не имел, как на нее попасть, о чем тут же набил и отправил новое сообщение.
        «Там же, где стояки для спуска, есть лестница наверх! Выбирайся!»
        Что ж, логично. Мог бы и сам догадаться, что наверх ходить предполагается в том же месте, что и вниз.
        Лестница оказалась старой и местами ржавой - под стать всему остальному «Зефиру», кроме, разве что лифта и спусковых стояков. Их поддерживали в порядке, что логично - слишком важной частью жизни они являлись. В отличие от лестницы на крышу… Зачем вообще им лазать на крышу?
        Ответ я получил, когда выбрался на нее сам. Как минимум, затем, чтобы посмотреть на город сверху.
        Серый, пыльный, скучный и местами даже противный, сверху он выглядел совсем по-другому. Он не перестал быть серым и пыльным, но серость и пыль стали составными частями совершенно другого общего восприятия. Раскинувшийся под ногами Город с высоты пятнадцати с лишним этажей уже не казался бетонной клеткой, в которой меня заперли против воли, заставив исследовать ее в поисках выхода, нет. Отсюда Город выглядел как гигантский пыльный слизняк, который ползет по планете, пожирая гектар за гектаром ее площади. А следом за ним тянется след из слизи, черной, как сама ночь. Будто слизняк переваривал все, до чего дотянется своими бетонными внутренними органами, и извергал их вместе с переваренной пищей, как отработанный материал. И выращивал, или, вернее сказать, захватывал новые.
        Но одновременно с этим жуткий город выглядел притягательно. Жутко и притягательно, как работы Гигера или Босха. Глаз не оторвать, все скользишь и скользишь взглядом по этому сплошному серому ковру бетонных кубов, местами переложенных нитками дорог, иногда спотыкаешься на особенно высоких башнях, торчащих из общего массива, как пики, но потом снова скатываешься на серую бетонную пыль.
        Ночью бы сюда придти… Вот тогда наверняка Город будет выглядеть по-другому.
        Едва оторвав взгляд от Города, я оглядел крышу. Она оказалась округлой форму, причем не только по периметру, но даже и под ногами небрежно сваренный из стальных листов пол выгибался дугой, словно я стоял на спине стального кита. Диаметр крыши был несколько десятков метров, но из-за изгиба ее края находились почти на полтора метра ниже, чем центр. И там, на самом краю, возле поручня, тянущегося по периметру, стояла Валери. Стояла, оперевшись локтями на этот самый поручень, несмотря на то, что выглядел он весьма хлипким. Рядом с Валери лежал раскрытый настежь чемоданчик, из которого торчали отвертки и пучки проводов, а на голове у девушки виднелось что-то вроде шлема виртуальной реальности. Задрав голову в зенит, девушка медленно водила ею, будто осматривала окрестности, только не здесь, а в виртуальности, нисколько не смущаясь тем, что в шаге от нее начинается пятидесятиметровая пропасть с очень твердым дном.
        Ну и, конечно же, у нее в ушах были наушники… Было бы странно ожидать чего-то иного.
        - Вал… - позвал я. - Вал!
        Само собой, она меня не слышала. Пришлось осторожно спускаться по покатой крыше, на которой не было никаких поручней, кроме тех, что ограничивали периметр. Ладно хоть какое-то подобие ступенек нашлось - в целом ряде металлических листов чем-то продавили приличных размеров углубления, в которые можно было ставить ноги.
        Придерживаясь руками за стыки листов и швы сварки я аккуратно и медленно спускался, борясь с желанием достать нож, воткнуть его в крышу и использовать как опору для рук - потом, по закону подлости окажется, что из этих дырок на мою же постель и потечет во время очередного дождя.
        Добравшись наконец до Валери, я похлопал ее по плечу, заставляя обратить на себя внимание. Она тут же перестала лапать Пульс, подняла на лоб шлем и вытащила наушники:
        - А, Лайт! Ты как раз вовремя!
        - Вовремя для чего? - не понял я.
        - Я вылетала половину аккумулятора, дрон возвращать пора!
        - Ты что, его уже сделала? - удивился я.
        - Ага! - Валери тряхнула головой. - Я вспомнила, что у меня была одна плата, которую я начинала делать для нейронного интерфейса, так что я быстренько собрала на ее основе коптер и залила на него стандартную прошивку! Вот, испытать решила, вроде бы все нормально!
        - А как ты его испытываешь? У тебя же нет нейронного интерфейса… Нету же?
        - Я сделала двойную систему управления! И с Пульса можно, и интерфейсом можно! - Валери щелкнула ногтем по своему Пульсу. - Мне же надо было как-то испытать коптер!
        - А очки зачем? - я кивнул на шлем.
        - Чтобы видеть изображение с камеры, конечно! - Валери посмотрела на меня так, словно я спросил, в какую сторону делается заднее сальто.
        - И мне тоже такое понадобится? - ужаснулся я.
        - Нет, конечно! - улыбнулась Валери. - Ты же через интерфейс будешь управлять!
        Я выразительно посмотрел на нее, ожидая продолжения, но оно так и не последовало.
        - И-и-и?.. - вопросительно протянул я, намекая на продолжение.
        - И это значит, что изображение будет поступать тебе прямо в зрительные центры мозга! - терпеливо разъяснила Валери. - Интерфейс же приварен прямо к глазным нервам!
        Звучит жутко… Я даже обрадовался, что необходимый имплант передался мне так сказать «по наследству» и мне не пришлось на своем опыте узнать, каково это, когда его «приваривают к глазным нервам». Звучит жутковато.
        - Ладно. - я вздохнул. - Тогда давай приступим к испытаниям. Быстрее начнем, быстрее закончим.
        - Я же говорила, к твоему Пульсу не получится подключить коптер! - Валери хихикнула. - Забыл уже?! Или ты хочешь на моем?!
        - Я хочу через интерфейс. - я постучал пальцем по лбу. - Так, как это и должно выглядеть в идеале.
        - А откуда у тебя интерфейс!? - удивилась Валери. - Он что, уже установлен?!
        - Э-э-э… Ну да. - ответил я с облегчением от того, что она сформулировала вопрос именно так, а не «Ты уже поставил?»
        - Так быстро?! - удивилась Вал. - Без калибровки, без периода толерантности?! Как это возможно?!
        - Да я же не в курсе. - я пожал плечами. - Я в имплантах вообще не дока ни разу. Как-то вот знаешь… Он просто раз - и уже там.
        Почему-то я снова ощущал себя как на допросе у Виктора - человека-полиграфа, и врать не хотелось. Поэтому я не врал, а говорил правду, по-своему ее заворачивая. Ведь интерфейс и правда уже был «там».
        И я правда был не в курсе, как это получилось.
        - Никогда не слышала ни о чем подобном! - Валери прищурилась. - Ты меня не обманываешь?!
        - Ну, проверь меня, если не веришь! - я развел руками. - Только как?
        - Да элементарно! Назови идентификатор своего интерфейса! Я же должна подключить коптер к нему!
        - Ага. - я улыбнулся. - С радостью. Только как его узнать?
        - Ну да, откуда тебе!.. Расфокусируй зрение, попытайся посмотреть в… пустоту! Чтобы у тебя все объекты были размытыми!
        Посмотреть в пустоту? Ну и задачка. Я понимаю, как посмотреть на что-то, но как посмотреть… На ничто?
        Через несколько минут попыток у меня, кажется, получилось. Я сосредоточил взгляд на какой-то пылинке, которая медленно падала перед глазами, и не двигал глазами, даже зрачками, до тех пор, пока пылинка не упланировала за пределы поля зрения. Получилось, что я сфокусировался ни на чем. Все, что было в поле зрения, сильно размылось, словно на акварельную картину пролили воду, и смешалось в несколько больших цветовых пятен.
        И тогда на фоне этих пятен проступили контрастные черные буквы.
        «Интерфейс готов к подключению. Идентификатор…»
        Я послушно начал читать буквы и цифры, которые представляли собой идентификатор моего интерфейса. На середине я сбился, потому что не разобрал очередной символ, и попытался сфокусировать на нем взгляд. Естественно, в реальности этих символов не существовало, поэтому взгляд мой на самом деле сфокусировался на каком-то реальном предмете, а все надписи, связанные с интерфейсом, расплылись и уползли на границы поля зрения, сформировавшись в крошечную, совершенно незаметную дымку по краям поля зрения.
        Пришлось снова фокусироваться на пустоте, благо, во второй раз это далось легче, и читать идентификатор с начала. Валери символ за символом вбивала его на своем Пульсе, и, когда я закончил, она нажала что-то еще, и тут же под строкой о готовности интерфейса появилась еще одна.
        «Запрос соединения от устройства „Коптер Лайта“. Вероятность опасности - средняя».
        - Есть запрос. - сказал я. - Как принять?
        - Коротко моргни! Меньше секунды! Моргнешь дольше секунды - запрос отклонится!
        Я послушно сомкнул веки на мгновение, а, когда снова распахнул их, то первым делом посмотрел на Валери - потому что больше смотреть было не на что. Совершенно ничего не изменилось, даже надпись пропала.
        А хотя нет, кое-что изменилось. В правом верхнем углу, на самой границе зрения постоянно моргала маленькая красная точка.
        - Красная точка. - я поднял палец, указывая на нее, хотя, конечно, Валери не могла ее видеть. - Это оно?
        - Ага! - Валери тряхнула головой. - Неужели получилось?! Это ж просто бомба!
        - Бомба. - согласился я. - Что теперь?
        - Теперь доступ у тебя, рули!
        - А как? - я развел руками. - Вал, я же рак. Я ничего не знаю.
        - Снова расфокусируй зрение!
        Я послушно сфокусировался на пустоте, и оказалось, что место извещения о готовности интерфейса к подключению теперь занимает картинка, что транслировалась… ну, судя по всему с дрона.
        Я будто бы снова оказался во снах, которые не снились мне уже много лет - лет с двенадцати. Во снах, которые и сподвигли меня заняться паркуром, ведь только он мог подарить ощущения, хотя бы минимально схожие с теми, что я испытывал, пока спал.
        Во снах, где я летаю.
        Город расстилался подо мной, и я видел его своими собственными глазами, без каких-либо экранов и шлемов. Я двинул головой - и изображение двинулось тоже, повернулось ровно настолько, насколько я хотел. Я повернул головой в другую сторону - и картинка послушно сдвинулась. Я видел, как подо мной едут по дорогам машины и идут люди, я захотел разглядеть их получше и картинка послушно прыгнула навстречу, словно я поднес к глазам бинокль.
        Это были потрясающие ощущения. Никакие комплексы виртуальной реальности даже близко не сравнятся с тем, что тебе передается напрямую в мозг и напрямую из мозга управляется. Я словно сам летал над городом, разве что свиста ветра в ушах не слышал.
        Хотя нет, это не единственное отличие. Еще по краям поля зрения были какие-то информативные шкалы. Уровень заряда аккумулятора, высота полета, две палочки искусственного горизонта, что-то еще…
        Все эти элементы интерфейса, которых, само собой, был лишен сон, напомнили мне о том, что я вообще-то в реальности, и на самом деле смотрю из камеры квадрокоптера. И что рядом стоит Валери, и вообще-то мы на крыше, на высоте пятидесяти метров.
        Первым делом я аккуратно, на ощупь, опустился на корточки, а потом и вовсе сел на задницу - не хватало еще, чтобы у меня закружилась голова или что-то еще произошло, и я перевалился через перила. Я, в отличие от коптера, пока еще летать не научился.
        - Как управлять? - спросил я, когда убедился, что задница надежно устроилась на теплом металле крыши.
        - Просто хотеть! - откуда-то издалека ответила Валери. - Он же с искином, сам будет подстраиваться под твои команды! Поначалу давай ему задания попроще, чтобы он обучился с тобой работать, подстроился под тебя!
        Попроще, говоришь…
        Вперед.
        Коптер не двинулся с места.
        Видимо, что-то не так. Ладно, попробуем по-другому. Занять позицию над вон тем зданием!
        Совсем другое дело - дрон слегка накренился и сорвался с места! Спустя буквально секунду он, преодолев десять метров, завис точно там, где я хотел.
        Отлично. А теперь надо осмотреть окрестности.
        Дрон послушно повернулся вокруг своей оси, охватывая все вокруг.
        Превосходно. А теперь надо найти меня. Визуально.
        Дрон снова повернулся вокруг своей оси, но замер, так и не завершив полного оборота. В центре поля зрения, где-то далеко на горизонте, из сплошного ковра низкий бетонных кубов торчала тоненькая игла - башня «Зефир».
        Индикатор заряда в левой части начал тревожно моргать, перейдя порог половины емкости.
        - Ты говорила, долго летала? - спросил я у Валери, не отключаясь.
        - Ага! Надо возвращаться!
        Слышал? Надо возвращаться.
        Дрон снова клюнул вперед, словно кивнул, и быстро полетел в сторону «Зефира». Дома внизу слились в одну общую серую кашу, а от мелькающих перпендикулярных движению улиц зарябило в глазах. Я поспешил снова сфокусировать взгляд, чтобы меня не укачало.
        - Круто! - честно сказал я, глядя на сияющую Валери снизу вверх. - Спасибо, Вал. Что я должен тебе?
        - Да забудь! - Валери махнула рукой. - У меня все есть! Рада была помочь!
        - Будут какие-нибудь указания на тему дрона? Может, какие-то неочевидные вещи, подводные камни?
        - Подводные?.. - Вал вскинула брови. - Камни?..
        - Ну, что-то такое, до чего сам не додумаешься?
        - А! - Валери тряхнула головой. - Сильно вверх не получится смотреть, у камеры ограниченный углы поворота! По-первости будет укачивать, потом привыкнешь! А, и еще - если ты велел дрону просто вернуться, то сам он не сядет, так и будет в воздухе висеть! Ему надо велеть сесть!
        - Понял тебя. - я улыбнулся. - Сколько заряжать?
        - Часа три! Потом примерно час он будет летать!
        - Час это круто.
        На самом деле, это было совсем не круто. Я рассчитывал на побольше… Хотя на самом деле час это реально круто, я даже не слышал о дронах, которые могли бы, обладая достаточными размерами, чтобы носить их в рюкзаках, летать хотя бы час. А если я смогу где-то раздобыть дополнительные аккумуляторы, это вообще будет отлично.
        Остаток дня я провел поочередно заряжая дрон и отпуская его в полет с крыши. Поначалу меня действительно мутило от резких стартов и чумовых виражей, да так мутило, что пару раз действительно вывернуло. Поначалу я сетовал на свой вестибулярный аппарат, который вроде тренировал несколько десятков лет именно для того, чтобы таких ситуаций не возникало…
        Потом вспомнил, что мой вестибулярный аппарат остался там, на Земле, а тут придется обходиться каким-то другим, неизвестным, доставшимся мне в наследство вместе с телом.
        В итоге последний полет я проводил уже ночью. Тем не менее, оказалось, что это ничуть не сложнее, чем днем - в камере дрона оказался встроен прибор ночного видения, так что даже в отсутствие света я мог бы летать прямо по городу, прямо между домами. Но мне, к счастью, это было не нужно.
        Мне и ПНВ-то сам был не то чтобы нужен. Думаю, такую огромную штуку, как дирижабль, я не пропущу и без ПНВ.
        Поставив дрон заряжаться в последний раз, я с сомнением посмотрел на дверь своей спальной каморки. С одной стороны, хотелось пойти и попрощаться со всеми, чтобы не исчезать без слов в очередной раз… С другой стороны, я прекрасно понимал, что это поставит под угрозу само существование моего плана, не говоря уже о его реализации. Даже с Лизой не попрощаться, даже с Кейрой. Завтра они проснутся и снова будут думать обо мне… Что-то плохое будут думать, определенно.
        А я к тому моменту уже могу просто перестать существовать. Или наоборот - у меня все выгорит, и я доберусь туда, куда мне нужно добраться раньше, чем неведомый катаклизм, происходящий в ноктусах каждый рассвет, настигнет меня.
        В любом случае, хватит тянуть. Теперь у меня есть все необходимое оружие.
        Глава 5
        Возможно, башня «Зефир» не была самым высоким зданием в Городе. Даже наверняка не была - корпоративные высотки даже при взгляде издалека давали фору полузаброшенному причалу для дирижаблей. Но все же именно с ней я ощущал какое-то единение, какую-то общность, даже несмотря на то, что в качестве наблюдательного пункта она не сильно годилась. Я все равно выбрал ее.
        Только в ноктусе.
        Спустя час я уже сидел на местном черном аналоге «Зефира», на той же крыше, с какой не так давно запускал сварганенного руками Валери дрона, и занимался, в общем-то, тем же самым. Запускал дрона.
        На мне снова была непроницаемо-черная одежда, только на сей раз не крашения, а та, что я купил в магазине. Крашеную я выкинул, ее вернуть к нормальному состоянию не представлялось возможным. Единственное, что на мне осталось со слоем краски - это ботинки, с которых она почему-то не отслаивалась, и маска, с которой краска не отслаивалась по очевидным причинам.
        Хорошо, что у меня оказался интерфейс в голове. Даже не представляю, как бы я управлял дроном с таким же шлемом на башке, как был у Валери. Считай - никакой маски сразу, никакой защиты от скверны ноктуса. Как вообще предполагается людям без нейронного интерфейса пользоваться таким важным средством разведки, как дроны, в ноктусе?
        Впрочем, ответ напрашивался сам собой - люди без нейронного интерфейса не предполагаются в ноктусе. В принципе, никакие люди, в идеале, в ноктусе не предполагаются. Но, как и в случае с любым правилом, из этого существовали исключения.
        Полностью черная одежда удачно скрадывала мой силуэт на фоне такой же черной крыши - когда я для пробы запустил дрон в первый раз и попытался разглядеть сам себя, у меня это не то чтобы сразу получалось. То, чего яркой расцветкой так пытались избежать другие светлячки, - опасность проглядеть нуждающегося в помощи товарища в кромешной тьме, - сейчас играло мне на руку. Именно потому, что у меня нет здесь и сейчас товарищей, и нет тех, на чью помощь я могу рассчитывать.
        Остается только надеяться, что не только я себя не вижу, но и другие, кто посмотрит в мою сторону, не увидят тоже.
        Восхождение на местный «Зефир» оказалось намного проще, чем я боялся. Выглядящая ровной и гладкой при взгляде издалека, при более детальном рассмотрении башня оказалась совсем не такой. На самом деле она была такая же потрепанная и разномастная, как и ее крыша. Где-то выщербилось прямо до арматуры, где-то торчали какие-то трубы, где-то пропилы в бетоне выглядели как изначально задуманные. Так или иначе, карабкаться по башне оказалось намного проще, чем я боялся - почти так же легко, как по скалодрому, на который я любил порой походить ради общего развития. Лишь два раза мне пришлось выбросить в руку клинок и воткнуть его в стену, чтобы использовать как опору, все остальное время я спокойно лез по рельефу самой башни. Ну… Как «спокойно»… Стараясь не смотреть вниз и не думать о том, что с каждой секундой я оказываюсь на метр выше от земли.
        Зато в итоге я занял отличный наблюдательный пост, с которого я и так-то видел немалую часть района, а вместе с дроном так и вовсе получал чит на всю карту. Поначалу я опасался, что с дроном будет что-то не так, ведь единственные испытания его заняли всего пятнадцать минут, да к тому же не стоит сбрасывать со счетов то, что проходили они в люктусе, где излучение ноктуса не мешало управляющим сигналам… Но нет - все было в порядке, и он отзывался на мои команды точно так же, как делал это в светлой половине Города.
        В итоге я удобно уселся на вершине темного двойника «Зефира», поставил рядом с собой купленный вместе с одеждой рюкзак, в который, помимо дрона, вместилась еще бутылка воды, ингалятор с астриумом и несколько энергетических батончиков на перекус, и принялся ждать. Каждые двадцать минут я поднимал коптер в воздух и проводил облет окрестностей, особенно внимательно оглядывая линию горизонта, но не забывая и об уровне улиц. Там все было как обычно - лоа толпились настоящим черным морем у подножья «Зефира», а подальше, не меньше чем в километре от меня, они привычно шарахались от одной стены к другой, бесцельно и бессистемно. Пару раз мелькнули человекоподобные фигуры рангонов, но они то ли были слишком далеко, чтобы поддаться общему зову, влекущему ТТ ко мне, то ли у них были более важные дела. В конце концов, рангоны, в отличие от лоа, это, как оказалось, почти разумные, если не полностью разумные существа, ведомые не только инстинктами, но и какими-то соображениями. По крайней мере, так это уложилось у меня в голове. Рангоны это вроде светлячков, только темная версия.
        Казалось, я в ноктусе один. Кроме ТТ на улицах не шевелилось ничего. Не было видно ни одного светлячка, ни одного мотылька, никого. Словно сегодня все сговорились не выходить в ноктусы, словно всем резко перестал быть нужен астриум… Ну или чем там помимо его сбора занимались мотыльки.
        Вот будет забавно если в связи с той войной, которую объявили светлячкам «Арамаки», действительно выпустили какое-то указание о запрете выходов в ноктусы, и заодно полетов тоже.
        Нет, на самом деле будет очень не забавно.
        Я вышел в ноктус, едва только последние прохожие рассосались с улиц - это было всего-то часов одиннадцать. Прошел уже целый час, и минула полночь, а в ноктусе все оставалось без изменений - бьющийся о подножье башни прибой лоа, на которых я уже перестал обращать внимание, снующие вдалеке рангоны, и никакого дирижабля «Биотеха»…
        Пролететь мимо меня незамеченным он никак не мог - я прикинул скорость, с которой летают дирижабли, и получилось, что за пятнадцать минут, которыми исчислялся промежуток между подъемами коптера, он бы не смог вылететь из поля моего зрения, расширенного благодаря камерам дрона. Как ни крути, а я должен был его заметить, пусть даже вне зоны досягаемости. На такой случай у меня тоже был план - я бы просто запомнил время, место и направление и назавтра ждал бы дирижабль уже в той точке.
        Еще, конечно, был вариант, что дирижабль летает вообще не через мой район, но это было маловероятно - как минимум, потому, что именно в моем районе располагалась штаб-квартира «Биотеха», и логично было бы предположить, что все поставки от казадоров должны быть пропущены если не через нее, то через какой-то склад-транзит, который вряд ли будут устраивать где-то далеко от главного офиса. Как-никак, это все еще один из основных источников снабжения Города пищей, если я все правильно понял.
        Тем не менее, дирижабль все не появлялся, и к половине первого ночи меня начало глодать беспокойство - а если все же я ошибся в своих предположениях? Они ведь не то что вилами по воде - дымом по воздуху писаны! Мне достаточно ошибиться всего в одном своем выводе, чтобы весь план пошел дафыну под хвост… А ведь я мог ошибиться сразу во всех!
        Но, как водится, едва я только об этом подумал, едва только поднял с крыши дрон, чтобы совершить пролет сверх плана, только отлетел метров на семьсот в сторону Тай-фо - тут же увидел дирижабль. И не просто дирижабль, а дирижабль «Биотеха».
        Как я и предполагал, он нес на себе логотип корпорации и в принципе выглядел так, словно никто не заботился о том, чтобы скрыть его принадлежность. Скорее уж наоборот - выставить ее напоказ, посредством не только логотипа во всю гондолу, но даже и небольшого полотнища с названием корпорации, которое дирижабль тащил за собой.
        Жаль только в ноктусе некому было насладиться видом всего этого великолепия. Кроме меня, конечно.
        Биотеховцы никуда не спешили. Подогнав скорость дрона под скорость дирижабля и посмотрев на цифровой спидометр, я узнал, что они идут со скоростью тридцати километров в час. Они могли бы и быстрее, наверняка могли, но почему-то этого не делали - то ли экономили энергию, то ли по каким-то другим причина. В любом случае, тридцать километров в час это только кажется невысокой скоростью, на деле же за половину оставшегося до рассвета времени это шестьдесят километров, плюс еще столько же на обратную дорогу. А шестьдесят километров - это крайне серьезно, пешком это не пройдешь за один раз ни при каких условиях - просто ноги отвалятся.
        Не говоря уже о том, что шестьдесят километров для города, для любого города, даже Города - это гигантское расстояние. Иные города и столько-то не тянутся, в какой проекции ни глянь. И это все еще не считая того, что нет никаких гарантий, что дирижабль не повысит скорость через какое-то время. Хрен его знает, может, в люктусах, из которого он буквально только что вылетел, какое-то ограничение по скорости установлено? Может быть, сейчас, едва только перелетев СБ, дирижабль вжарит все шестьдесят, если не сто?
        Ох, твою мать, а он ведь действительно может вжарить! Что я нахрен тогда буду делать?! Сейчас я еще могу перехватить его, пока он не разогнался, если правильно рассчитаю, в какой точке ноктуса мне придется оказаться… Но это только если я сорвусь с места прямо сейчас!..
        Или отложу активную фазу плана на другой день…
        Ага, на какой? На завтра? А где гарантии, что завтра дирижабль полетит? А если он летает раз в несколько дней? Скажем, в семь?
        Нет, тоже чушь - сам же недавно думал о том, что по логике, дирижаблю следует летать каждый день.
        Но это по логике, а в этом мире логика - гостья нечастая. Здесь все вывернуто наоборот, все переменено местами, поди угадай, чем на самом деле руководствуется верхушка «Биотеха», или кто там у них отвечает за полетные планы… С тем же успехом может оказаться, что они имеют прямую связь с казадорами, и те им напрямую сообщают, когда стоит отправляться за продукцией, а когда - нет смысла!
        А может и не оказаться…
        Нет, надо уже что-то решать. Решать прямо сейчас, потому что с каждой секундой вероятность того, что я смогу догнать дирижабль хоть в какой-то точке ноктуса, стремительно летит к нулю.
        А, к дьяволу! В конце концов, если я его не догоню - что я потеряю? Ничего не потеряю, только время на то, чтобы вернуться в люктус! Побегаю, в конце концов, разомнусь - и так уже несколько часов сижу без движения на одном месте, как сыч! А даже если и не догоню - это ведь не зря будет, я кое-что приобрету. Знание о том, в какой точке пространства и в какое время дирижабль появится, или как минимум, может появиться в следующий раз! И в следующий раз я буду ждать его уже там!
        Конечно, только в случае, если не смогу догнать его сейчас. А я уже решил, что догонять буду.
        Или, скорее, я себя в этом убедил.
        Отдав дрону приказ следовать параллельным курсом, я поднялся с крыши и накинул лямки рюкзака на плечи. Все это время, несмотря на то, что он стоял рядом, я держал его за верхнюю ручку и отстраненно переливал в него чуточку Света, так что теперь можно было не бояться, что у меня на спине окажется бомба замедленного действия, вместо поражающих элементов заряженная щупальцами Тьмы. Аналогичная ситуация творилась со всеми другими поверхностями, которые касались крыши - от подошв и до задницы.
        А я еще раздумывал - как бы мне так извернуться, чтобы одновременно и дрон контролировать, фактически, сознанием переносясь в него, и Свет держать в узде, обеспечивая защиту от опасностей ноктуса. А оказывается, все получается само собой - я уже настолько привык к Свету в своем новом теле, что пользовался им так же свободно, как пальцами - совершенно не задумываясь о том, что делаю. Возможно, это стало следствием пересечения второго порога… Возможно, тем, что я впитал Свет Кристины, то ли удвоив, то ли удесятерив собственные силы, но теперь мне даже не нужно думать о том, чтобы применять Свет - я и есть Свет. Это как оставшаяся на Земле доктрина о том, что человек - это пучок нервов с мозгом во главе, а все остальное тело - лишь носитель для «человека»… Только здесь вместо нервной системы был Свет. И он не заменял ее, он ее даже не дополнял, нет. Это были совершенно разные уровни восприятия собственного организма. Будто бы у меня сразу два тела - одно физическое, а другое - из Света, но оба они мои. Оба подчиняются мне, и делают то, что я от них хочу.
        Это было похоже на то, как в свое время я понял принцип управления оружием - оно делает то, что я хочу, чтобы оно делало… А этот принцип, если вдуматься, очень похож на принцип действия квадрокоптера с ограниченным искусственным интеллектом - ведь он тоже делает то, что ты от него хочешь…
        Интересно, кто у кого подсмотрел?
        Роупдарт устремился к стене здания, до которого я не допрыгивал, вонзился в черный камень, и вздернул меня на крышу. Рука уже на автомате обросла световой броней, принявшей на себя рывок, и распределившей его по большей площади. Коснувшиеся крыши подошвы автоматически вспыхнули Светом, изолируя меня от скверны ноктуса.
        Да, отрицать глупо - я со Светом стал един. Это раньше я воспринимал его как что-то оторванное от меня, что-то такое, что появилось во мне против моей воли и от чего в идеале бы избавиться, но сойдет и просто минимизировать его воздействие на меня. А оказалось - Свет это и есть я. Просто та часть меня, с которой я еще не был знаком, потому что не знал, что она во мне есть.
        Возможно, на Земле ее и не было, но в это верится с трудом. Ведь не на пустом же месте появились такие термины, как ци, ба-хионь, прана?
        Душа, в конце концов?..
        Я не особенно торопился, но и не плелся черепашьим шагом - я двигался ровно с такой скоростью, с какой мне было комфортно двигаться и одновременно рассуждать про себя на вечные темы. В кои-то веки это доставляло мне удовольствием, и казалось, что еще чуть-чуть, и я дорассуждаюсь до какого-то очень важного вывода, до какого-то утверждения, которое поставит наконец все на свои места не только в моей жизни, но и в принципе в этом перевернутом с ног на голову мире. Я не торопился.
        Поэтому и не успевал.
        И понял я это, когда до дирижабля оставалось метров сто. Все это время я двигался ему наперерез, под острым углом, и сейчас находился практически у него за кормой. Нас разделяло полтора десятка домов, и я понимал, что вряд ли смогу их преодолеть, даже если прямо сейчас ускорюсь на максимум своих возможностей. Банально потому, что на максимуме своих возможностей я долго не продержусь. Даже со Светом.
        Что ж, я пытался. Не сказать, чтобы я приложил все усилия к тому, чтобы догнать летающую колбасу, но я и не сильно стремился, чего греха таить. Жалко только, что из двух целей - догнать дирижабль, и наконец закончить логическую цепочку каким-нибудь ударным выводом, - я не достиг ни одной, но это же не последний день моей жизни…
        Провожая взглядом перебирающий лопастями винтов дирижабль, я не удержался - поднял руку и помахал ему, словно отплывающему от причала кораблю. Потом расфокусировал взгляд, подключаясь к дрону, и, прежде чем дать ему команду на возврат, решил немного осмотреться вокруг собственной позиции, чтобы как можно точнее запомнить это место. Место, на котором завтра я буду ждать дирижабль снова.
        Тревожно моргающий индикатором малого заряда коптер увалился на левый борт и дал резкий разворот. Пролетел мимо моей же замершей истуканом на крыше фигуры, набрал высоту, завис в небе и принялся медленно вращаться вокруг своей оси, передавая мне прямо в мозг картину окружения радиусом в километр, не меньше.
        И на ней один за другим стали вспыхивать красные прямоугольники. Собранные из тонких линий, они словно выделяли на сплошной черноте ноктуса что-то движущееся, какие-то неясные силуэты. Прямоугольники следовали за ними, словно абсурдные передвижные клетки, что не выпускают узника, но при этом обеспечивают им полную свободу передвижений. Одна клетка, две, пять… Десять… Двенадцать…
        Двенадцать красных прямоугольников дугой приближались ко мне со стороны светового барьера. С той стороны, в которую я секунду назад собирался развернуться и отправиться в путь.
        Двенадцать рангонов отрезали мне путь к отступлению.
        Глава 6
        Двенадцать рангонов. Двенадцать. Это на одиннадцать больше, чем я мог бы побороть. На десять больше, чем то количество, с котором я бы вообще рискнул вступить в бой, в случае, если не будет никакого пути отступления.
        И на двенадцать больше, чем я хотел бы видеть! Тем более у себя за спиной!
        Первым желанием было как следует рассмотреть красные прямоугольники, не обращая внимания на тревожно моргающий индикатор заряда коптер. Поочередно приблизить каждый из них, в надежде, что ограниченный искусственный интеллект коптера ограниченно неправильно счел какой-то объект рангоном.
        Мне хватило секунды, чтобы передумать это делать. Потому что даже если один, даже два, даже три раза коптер ошибся, приняв за ТТ что-то другое… Что это изменит? Их все равно остается слишком много, и тратить время на эту чушь просто бессмысленно!
        Тем более, если это время, за которой единственный мой шанс на выживание в виде дирижабля «Биотеха» удаляется от меня все больше и больше.
        Да, придется это признать, как бы горько это ни было - в люктус вернуться у меня возможности нет. Рангоны словно заправские гончие заходили на меня широкой дугой, не позволяя уйти ни назад, ни вбок. Будь их больше, они бы наверняка и спереди тоже оказались, полностью замыкая окружение, но и без этого они создали максимально неудобную и опасную для меня ситуацию. Словно обладали не просто зачатками - самым настоящим разумом, да еще и какими-никакими знаниями тактики! Не позволяя мне отступить, они явно собирались гнать меня внутрь ноктуса до тех пор, пока я либо не истрачу весь Свет, либо не выбьюсь из сил… Либо не наступит рассвет. Думаю, что тварей любой вариант устроит.
        Кроме одного. Того, в котором я от них сбегаю.
        Я отдал квадрокоптеру команду следовать за мной, выбросил в руку нож и побежал вперед. Теперь уже не рассуждая о великом и вечном в процессе неспешного мягкого расслабленного перемещения. Теперь уже - на пределе возможностей. На надрыв мышц! На скорость, на результат! Как на соревнованиях, нет - как будто пытаясь убежать от смерти!
        Хотя слово «как будто» здесь неуместно…
        Толчок!
        Прыжок был таким мощным и длинными, что я перелетел парапет, и приземлился прямо на гравий - так даже лучше! Меньше касаний - меньше потеря скорости, а все, что мне сейчас нужно - это скорость! Больше скорости! Максимальная скорость, которую я только могу развить!
        Скорость, которая позволит мне догнать дирижабль «Биотеха»…
        Прыжок!..
        Пока под ногами проносился провал между крышами, я на мгновение подключился к дрону и заставил его прямо в полете крутнуться вокруг своей оси, коротко подсвечивая врагов. Рангоны почуяли, что я от них ухожу и тоже зашевелились - красные прямоугольники так и суетились, проворно перетекая с крыши на крышу и не отставая от меня. Даже, кажется, догоняя! И они не сбивались в одну кучу, на что я втайне рассчитывал, исходя из того, что они по интеллекту недалеко ушли от животных! Они, сука, продолжали держать дуговое построение! Я-то надеялся, что они, поняв, что жертва уходит, понесутся вслед по кратчайшей траектории, неминуемо сбиваясь в одну кучу, и у меня получится закрутить их, поводить за собой кругами, и вернуться к СБ - хрен на рыло! Эти твари явно намного умнее, чем я думал!
        Ладно… Ладно! Мы еще посмотрим, кто кого!
        Дирижабль перестал удаляться от меня, и, кажется, даже стал понемногу приближаться. То есть, дирижабль-то двигался с прежней скоростью… Надеюсь, что с прежней… По крайней мере, он продолжал перебирать воздух лопастями двигателей на вид с той же частотой, что и до этого… Только не ускоряйтесь!.. Это будет вообще некстати!..
        Прыжок через дорогу!..
        Уже привычно клинок выстрелил из рукава на середине падения в пропасть между десятиэтажками. Уже привычно вонзился в угол здания, уже привычно рука покрылась световой броней, и меня потащило вокруг здания. И, пока это происходило, я рискнул снова на мгновение подключиться к дрону.
        И обнаружить, что рангоны меня догоняют.
        Черт бы их!.. Я знаю, что они быстрые, но, по ходу дела, как и лоа, они становятся тем быстрее, чем больше их собирается вместе! Расстояние между нами стремительно уменьшалось и сейчас составляло от силы половину того, что было в самом начале - когда я сорвался с места! Еще немного, еще пара минут - и они совсем меня догонят!
        И чуть раньше этого момента у дрона сядет батарейка…
        Веревка смоталась в рукав, я взлетел на крышу, как пробка из шампанского, приземлился, перекатился и снова побежал вперед, к висящей на горизонте туше дирижабля. Осталось каких-то три-четыре квартала пробежать, я успею! Я должен успеть, не может быть, чтобы я не успел!
        Прыжок!..
        Снова короткий взгляд через дрон - рангоны уже в сотне метров от меня! Прыгают с крыши на крышу, карабкаются, как заправские гориллы, по стенам, если не получается допрыгнуть, и неминуемо настигают меня!
        Я заставил коптер снова следовать за мной, но, стоило ему начать разворачиваться, как что-то привлекло мое внимание. Что-то мелькнуло на границе зрения, что-то движущееся, что-то, что коптер высветил красным прямоугольником всего на мгновение…
        По ногам неожиданно и больно ударило, я потерял равновесие и выпал из связи с дроном. Неуклюже повалился на бок на гравий крыши, о которой совершенно забыл, увлеченный новыми действующими лицами. Кое-как подстраховался ладонями, и все равно больно приложился локтем.
        Плевать.
        Я снова подключился к дрону и развернулся туда, где заметил движение. Мне не показалось. Там действительно кто-то был. Даже двое кого-то. И, как ни странно, это оказалось не так уж и далеко от меня. Всего-то в двух крышах в стороне, и меня спасло только то, что эти две фигуры в черном, с оружием, закинутым за спины, с ярко-синими, хорошо заметными даже в темноте ноктуса, наплечниками, смотрели в другую сторону, и не видели моих кульбитов по крышам.
        А вот их вряд ли что-то могло спасти. Потому что они стояли точно на пути движения рангонов. Трое крайних справа, составляющие самый кончик дуги, должны были через несколько секунд пройтись прямо по головам мотыльков. И я знаю, чем это закончится.
        Синие наплечники. Кто носит синие наплечники? Точно не «Арамаки», у них красные. Кто носит синие?
        Черт, да какая разница! Даже если бы это были «Арамаки» - я бы не пожелал им той участи, что ждет их с минуты на минуту! В конце концов, они же мне ничего не сделали, и нет никаких гарантий, что сделали бы, даже если бы увидели. Да и не готов я, просто не готов поверить, что каждый мотылек - это еще одна Кристина Вагнер. Должны же среди них быть и нормальные люди!
        Надо как-то дать мотылькам понять, что их сейчас захлестнет волной рангонов. Справиться с ней они, конечно же, не в состоянии, но, может, хотя бы смогут убраться подальше? Не просто же так они называются «мобильными»?
        Только вот как привлечь их внимание? Заорать? Так они тогда увидят меня, а не рангонов, и внимание я привлеку тоже к себе, а не к ним! И вполне может случиться так, что через мгновение после этого я окажусь нашпигован свинцом, как шпикачка - салом. И самое грустное - это даже не спасет мотыльков, потому что еще через мгновение привлеченные выстрелами рангоны кинутся на них!
        Почему вообще они их не заметили сами? Почему они не заметили меня? Где их дроны?
        Точно! Дрон!
        Я бросил короткий взгляд вперед, запоминая расстояние до края крыши, поделил его на количество шагов, и побежал вслепую, переключаясь на дрон.
        Заряда почти нет, индикатор совсем пустой. Если я сейчас отправлю дрон к мотылькам, он уже не вернется. Что ж, дьявол с ним. Полезная штука, классная, удобная… Но дьявол с ним. На кону человеческие жизни. И два потенциальных рангона.
        В конце концов, если выживу, попрошу Валери склепать мне новый дрон.
        Три, четыре, пять шагов…
        Дрон подлетел к мотылькам сзади, на большой высоте, чтобы не привлечь раньше времени внимания жужжанием моторов.
        Десять, одиннадцать, двенадцать…
        Я на мгновение отключился, чтобы толкнуться от парапета крыши, и уже на приземлении подключился снова.
        Дрон провалился вниз, картинка резко прыгнула навстречу, от чего к горлу подступил комок, и я-дрон завис прямо за спинами мотыльков. Услышав жужжание, которого не слышал я, поскольку дрон был лишен микрофона, мотыльки вскинули оружие, один - продолжая смотреть, куда и смотрел, второй - разворачиваясь в сторону дрона.
        Спустя секунду мотылек оторвала щеку от приклада и удивленно наклонила голову к плечу, словно дрон ее смутил.
        Десять, одиннадцать, двенадцать…
        Я снова отключился, перемахнул через провал между крышами, бросил короткий взгляд на дирижабль - все еще далеко, сука! - и подключился снова.
        Три, четыре, пять…
        Мотылек все еще смотрела на дрон, и я резко повел его назад и в сторону - туда, откуда должны были придти рангоны. Повел спиной вперед, чтобы видеть, смотрит ли мотылек, следит ли.
        А мотылек снова приникла к оружию, провожая дрон взглядом, и, когда примерно линия ее огня совпала с направлением движения рангонов, она вздрогнула.
        Увидела, значит!
        Десять, одиннадцать, двенадцать…
        Я снова отключился, прыгнул, приземлился, перекатился…
        Один, два, три…
        Мотылек обернулась к своей напарнице, и, наверное, что-то крикнула. Резкий разворот, взгляд через прицел в сторону приближающейся угрозы, и оба мотылька резко, как синхронные пловчихи, прыгнули спиной вперед с крыши!
        Увидели. Поняли. Успели.
        Я дал команду дрону возвращаться - а вдруг получится? - и отключился. Как раз досчитал до двенадцати.
        Тело начало сдавать. Дышалось через маску тяжело, и воздуха стало не хватать. Ноги налились тяжестью, словно я снова тренируюсь с утяжелителями, только на этот раз не по килограмму, а по три как минимум. Уже не получалось перемахивать провалы между крышами вместе с парапетами, теперь я приземлился на них, тратя мгновение времени и крошку скорости на лишнее касание. Нож я держал в руке, не выпуская ни на мгновение, пусть даже с ним было неудобно гасить инерцию после прыжка роллом - я бы готов к тому, что в любой момент рангоны догонят, и мне придется что-то делать. Правда не было ни единой идеи о том, как понять, что рангоны меня догнали.
        Дирижабль постепенно приближался. Но так же, как он приближался ко мне, он приближался еще и к краю района, к которому принадлежал ноктус. А дальше, за границей, почти на краю следующего района, судя по карте, располагалось небольшое озеро, которое здесь, в ноктусе, было представлено просто большой ровной площадью. Никакой застройки, никаких крыш, никаких стен и улиц - только ровная черная гладь диаметром метров пятьдесят.
        И именно через эту гладь, судя по всему, и собирался лететь дирижабль.
        Я снова попытался подключиться к дрону, и не смог - «Соединение потеряно. Переподключитесь к приемному устройству или подключитесь к другому». Отлетался коптер. Недолог был твой век, но ты мне прилично помог…
        Что ж, у меня появилась еще одна крайне веская причина догнать дирижабль прямо сегодня. Прямо сейчас.
        Вот только я полностью лишился возможности осматривать окружение!
        Хрен с ним… Доживу… До дирижабля осталось тридцать метров…
        Одиннадцать, двенадцать…
        В прыжке я развернулся, на всякий случай выставляя перед собой нож…
        И вовремя!
        Один из рангонов вырвался вперед - видимо, как и люди, из которых они получаются, они все бегают с разной скоростью, - и умудрился догнать меня, попытался сцапать прямо в прыжке с крыши на крышу! Нож резанул по вытянутой в мою сторону лапе, откромсав несколько пальцев, но, в отличие от лоа, рангон и не думал разваливаться на клочья черного дыма! Хотя с чего бы ему - он же не первый такой, кто пробует моего клинка - первого я убил еще в Тай-фо, и он тоже сдох далеко не сразу…
        Черт, черт!
        Время замедлилось - наверное, сработал один из моих имплантов. Я закончил разворот, принял удар парапета в ноги, но, вместо того, чтобы мягко соскользнуть вниз и перекатиться по крыше роллом, выпрыгнул как можно выше, вытягивая себя вверх руками! Группировка под колени, вынужденное сальто назад, продиктованное инерцией движения - и рангон, который не умел делать гейнер, как я, пролетел подо мной, бесполезно заграбастав лапами пустоту! Пронесся, упал на крышу, проскользил по инерции еще пару метров, скребнул когтями по монолитному гравию, разворачиваясь и снова нацеливаясь на меня…
        Но я уже приземлился на крышу, перекатился назад, разрывая дистанцию между нами еще больше, и, едва ноги утвердились на крыше, выбросил вперед роупдарт!
        Сверкнула желтая молния, рангон быстро вскинул лапу, словно пытался защититься ею, но роупдарт легко пробил ее насквозь, и вонзился прямо в середину уродливой продолговатой башки, неуловимо напоминающей о ксеноморфах.
        Вряд ли рангон от этого сдох. Но как минимум его это замедлит.
        А вот меня наоборот - ускорит.
        Смотать веревку!
        Меня дернуло к твари, а ее, соответственно - ко мне. Какой бы мистической и непонятной она ни была, свойства физического объекта никто не отменял, поэтому нас потащило друг к другу, как на резинке! Рангон упирался одной лапой в крышу, вторую, прибитую к башке, не мог от нее оторвать, и вообще, кажется, он был обескуражен происходящим…
        А я - нет! Поэтому за мгновение до столкновения я сгруппировался, выставляя вперед ноги, перелил в них побольше Света, и толкнулся от выпуклой башки, как от гимнастического трамплина!
        Нож, повинуясь моей воле, вылетел из головы рангона, я напоследок еще раз хлестнул им за спину - вслепую, куда угодно, авось попаду! - и снова приземлился на ту же крышу. Только теперь между мной и дирижаблем, до которого осталось метров десять, не было больше мешающего рангона.
        Между нами больше вообще ничего не было. Это была последняя крыша, за которой начиналась пустая территория, которую прямо сейчас заполняли ручейки лоа, вытекающие из прилегающих переулков. Еще четыре шага - и все. Конец. В том или ином смысле. Или я допрыгиваю, и веревка роупдарта дотягивается до дирижабля… Или я не допрыгиваю, и тогда все заканчивается. Заканчивается в нефтяном озере, на дно которого тебя безостановочно тянут гнилые черные руки…
        Шаг…
        Есть еще один вариант - остановиться, развернуться и принять бой с превосходящими силами противника. Но это вариант лишь отсрочки смерти, потому что с таким количеством противников не справился бы и весь наш Спектр. Даже тот рангон, что только что получил от меня клинком в череп, явно не спешил умирать. Сколько нужно приложить усилий, чтобы убить хотя бы одного - представить трудно.
        Второй…
        Попытаться взять их хитростью, как-то обмануть, раздергать, затеряться и в итоге уйти. Но это вариант тоже не вариант, потому что у меня больше нет дрона, с помощью которого я мог бы узнавать, где находятся противники. А двигаться без этой информации в половине случае означает двигаться им навстречу. А если противников двенадцать, это превращается лишь в вопрос времени.
        Три…
        Что ж, даже если у меня ничего не получится - это была неплохая жизнь. Не хорошая, но и не плохая. За несколько дней здесь я испытал больше эмоций и получил больше жизненного опыта, чем за всю предыдущую жизнь. Познакомился с людьми, которые просто не способны были бы интегрироваться в моем мире в общество, оставаясь исключительно пациентами психбольниц. Делал вещи, на которые не то что не думал, что способен - даже не думал о том, чтобы подумать! И самое главное - я все же никого не заразил.
        Я же говорил, что этого не случится…
        Четыре…
        Я выпрыгнул с парапета, выдергивая себя руками как можно выше, вытягиваясь в сторону дирижабля, протягивая к нему солнечную нитку с сияющим ножом на конце!..
        И тут же что-то ухватило меня за ботинок и потянуло на себя!..
        Глава 7
        Я достал. Вернее, нож достал. Вонзился в самую близкую ко мне точку дирижабля - обшивку гондолы кормового двигателя, - натянул цепь чуть ли не до звона, едва не вырвав из сустава руку!.. Даже привычная световая броня на все плечо не помогла - настолько сильным был рывок! А все потому, что на ноге у меня повисла чертова Тварь Тьмы!..
        Мне охренительно повезло, что рангон не попытался проткнуть мою ногу своими когтями, а ухватился за нее всей ладонью - не уверен, что тонкая световая броня, которой я привычно закрывал стопы от воздействия ноктуса, смогла бы выдержать удар этими острейшими лезвиями тьмы, коих у рангона, как и у человека, было по пять на каждой ладони. Возможно, в нем еще оставалось что-то человеческое, как минимум - рефлекс хватать ладонью, а не протыкать когтями.
        И совершенно точно в нем остался человеческий вес…
        По широкой дуге нас потянуло вперед и вниз, раскачивая на цепи роупдарта, как огромный маятник весом в полтора центнера! Крошечная надежда на то, что рангона сорвет центробежной силой, поскольку именно в его позиции она была максимальной, не оправдались - тварь лишь сильнее сжала мою ногу черными узловатыми, из-под которых посыпались желтые светлячки, будто искры!..
        Я перетащил броню с плеча на всю левую половину тела - именно в левую ногу вцепилась тварь, поскольку именно она была у меня толчковая, и именно она задержалась на парапете, с которого я прыгал, на мгновение дольше правой. Свет послушно растекся, заковывая тело в половину сияющего доспеха, и принимая на себя весь вес рангона. Теперь его лапа сжимала не мою податливую плоть, кое-как защищенную тонким, будто фольга, слоем Света, а твердую монолитную конструкцию, берущую свое начало прямо от цепи. А то, что внутри этой конструкции оказалась половина моего тела - это так, мелочи. Как минимум, я избавился от вероятности заработать перелом или вывих бедра из-за повисшей на мне твари.
        Правда что делать дальше я пока не придумал…
        Вверх!
        Роупдарт не откликнулся. Меня не дернуло вверх, словно из рогатки выпустили, как это происходило каждый раз, когда я пользовался роупдартом, как мотыльки - своими тросами. Оружие вообще не отреагировало, словно я не давал никакой команды - то ли оно отказывалось работать в присутствии рангона, то ли наш общий вес был слишком большим для него. В любом случае, очевидно, что причина именно в рангоне, так что пока я от него не избавлюсь, суждено обоим мотыляться под дирижаблем на длинной световой цепи, как маятник.
        Экипаж дирижабля, судя по всему, не заметил двух неучтенных пассажиров - по крайней мере, его скорость движения не изменилась, и по нам никто не открывал огонь. А ведь именно этого следовало бы ожидать в случае, если бы нас увидели. С одной стороны, это было бы хорошо, поскольку стреляли бы по рангону, возможно, не нанося ему урона, но, как минимум, отвлекая от меня и не давая сосредоточиться для новой атаки.
        С другой стороны, это было бы хуже некуда, поскольку по мне стреляли бы тоже. И мне, в отличие от твари, пули могли бы причинить охренительный вред!
        Так что нет, не стоит ждать никакой помощи, тем более от экипажа дирижабля - от нее только хуже станет! Справляться надо самому, и чем быстрее - тем лучше.
        Очередное колебание нашей раскачки на мгновение замерло в верхней мертвой точке, чтобы через мгновение потянуть нас вниз, и в этот момент рангон издал тихий рык и рванулся вверх, подтянулся, перехватывая мою ногу выше!
        Этот ублюдок пытался ползти по мне, как по канату! Да как ловко - специально подгадав момент, когда воздействие центробежной силы на него будет минимальным!
        Я попытался пяткой свободной ноги побить по пальцам рангона - бесполезно. С тем же успехом можно было колотить в закрытую на замок железную дверь! Рангон то ли не чувствовал никакой боли вовсе, то ли отлично делал вид - но он не то что не разжал пальцы, он даже не шевельнул ими! Только пятку впустую чуть не отбил!
        Тогда я попытался бить сверху-вниз, словно пытаясь «счистить» пальцы твари со своей ноги - никакой разницы. Рангона будто приклеили ко мне секундным клеем, и отклеиваться он явно не собирался.
        Нас качнуло в обратную сторону, снова вынесло в верхнюю точку и рангон, улучив момент рванулся снова - на сей раз умудрившись замахнуться сразу двумя лапами. К счастью, ему не хватило мозгов попробовать схватить вторую мою ногу, и он по-прежнему висел на одной, от чего нас крутило вокруг своей оси, как фантик на веревочке.
        По бокам снова потянулись черные дома - дирижабль пересек пустырь, и вернулся в застройку. Сам он летел много выше зданий, но вот я с рангоном, висящие на тонкой солнечной цепи, попали как раз на уровень крыш, и теперь раскачивались между стен тянущихся по сторонам зданий, будто в глубине рукотворного каньона. Как же хорошо, что Город строится по простым шаблонам, предполагающим идеально ровные кварталы и идеально прямые длинные улицы! Иначе первое же здание, выбивающееся из общего порядка, превратило нас с рангоном в неаппетитную желто-черную лепешку. Впрочем, шанс того, что где-то такое здание найдется, все еще был ненулевой, так что надо как можно быстрее избавиться от твари, пока оно не попалось на пути!
        А что, если… А что, если именно при помощи здания избавиться от твари? Как минимум, я уже знаю, что физические законы на них действуют так же, как на любое другое тело, обладающее массой и конечной прочностью конечностей… Значит, если правильно раскачаться и впечатать его в стену, при условии нашей общей массы и амплитуды раскачки - ему точно не поздоровится! Даже если его не разорвет на куски, даже если не лишит руки - он как минимум охренеет от такого поворота!
        Проблема только в том, что, если я неправильно рассчитаю или что-то другое неправильно сделаю - охреневать буду уже я. Недолго. Мгновение, отделяющее от момента, когда меня размажет по черной стене…
        Левой ногой двинуть возможности не было - мало того, что на ней висел рангон, весящий, казалось, будто целый поезд, так я еще и сам ограничил ее подвижность твердой коркой световой брони… А ведь она в таком состоянии ничем не отличалась по прочности от настоящих лат!
        Поэтому пришлось дергать свободной, правой ногой. Я подогнул ее под себя, и, проходя нижнюю точку раскачки, резко распрямил, пытаясь придать себе таким образом хотя бы немного импульса поперек вектора раскачки. Чтобы потянуло не только вперед, а потом назад, но и немного вбок. Да, если у меня получится, и меня вынесет поперек курса движения дирижабля или хотя бы близко к этому, повысится шанс, что меня с него заметят… Но когда на ноге висит кровожадная тварь, это меньшее из того, что может беспокоить!
        Кровожадная тварь, заметив, что я начал предпринимать какие-то действия помимо того, чтобы бесполезно и бессмысленно отбивать пятки о ее чугунную башку, издала недовольный клекот и снова подтянулась еще на несколько сантиметров. Оторвав от меня одну лапу, рангон махнул ею, отчетливо пытаясь достать мою свободную ногу. А ведь на ней световой брони не просто не было - и быть не могло, иначе я не смог бы ею двигать! Чертова тварь, оказывается, намного умнее, чем я о ней думал! До нее дошло, что я неспроста перестал пытаться от нее избавиться и начал вместо этого делать какие-то странные, но потенциально опасные действия. Вот она и решила превентивно этому помешать, несмотря на то, что вряд ли понимала, что конкретно я собираюсь сделать.
        Я и сам не до конца понимал.
        Тварь снова подтянулась, и махнула свободной лапой, снова сцапала воздух и провалилась вниз - держать себя на одной согнутой руке она, как и большинство людей, не могла. К счастью, ей не приходило в ее уродливую башку сначала подтянуться повыше, перехватиться, а потом, пользуясь этим преимуществом, наконец достать меня. Но это пока. Через время рангон обязательно до этого додумается и надо сделать так, чтобы это не произошло слишком рано!
        Нас уже прилично раскачивало вбок, и стены проплывающих мимо зданий были опасно близко. Опасно - но не достаточно для того, что я пытался сделать. Полметра - слишком большое расстояние, рангон даже не касался стен, а это значит, что надо раскачиваться еще… И посильнее, порезче, пока тварь не додумалась взобраться по мне, как по пальме, и воспользоваться тем, что у меня как минимум одна конечность занята!
        С каждым рывком рангон дергался и рычал, с каждым рывком проплывающие мимо стены становились все ближе, и, когда осталось совсем чуть-чуть, буквально рукой можно дотянуться, до твари что-то дошло. Рангон заткнулся, бросил неудачные попытки достать меня из неудобного положения и снова попытался пролезть выше, чтобы атаковать наверняка. Вцепившись в мою ногу обеими лапами и дождавшись, когда движение нашего маятника остановится в верхней точке, он снова подтянулся, перехватываясь повыше.
        Но в этот раз я был готов. Я встретил его ударом свободной ноги - не нанеся никакого урона, но зато гася его рывок и не позволяя вскарабкаться выше. Рангон недовольно хрюкнул, попытался снова достать меня когтями, но я вовремя отдернул ногу. В принципе, таким образом я могу сдерживать его продвижение наверх до тех пор, пока я достаточно внимателен, чтобы не пропускать моменты рывков. Но есть одна проблема. От этих движений амплитуда нашей раскачки резко замедлялась, и мои шансы счистить с себя рангона о стену здания стремительно уменьшались.
        И что теперь делать?
        Рисковать.
        В следующий раз, когда рангон дернулся вверх, пытаясь пролезть повыше, я не стал останавливать его встречным ударом ноги. Я позволил ему пролезть. Позволил оказаться повыше, и дождался, когда он, поняв, что ему никто не мешает, попытается продвинуться вверх снова.
        И тогда я ударил его ногой. Но не сверху вниз, останавливая продвижение, а коленом - в голову, прогибаясь в спине насколько только позволил половинчатый световой доспех.
        Твою… мать!..
        Кажется, в колене что-то хрустнуло. Но даже если и нет, это было жутко больно. Словно я действительно в бетонную стену ударил! Ничего удивительно, что рангон не обращал внимания на мои попытки спихнуть его с ноги - по ходу дела, он сделан из того же материала, что и все здания ноктуса. Их тоже хрен чем поцарапаешь!
        Зато я смог сбить вектор движения твари, и вместо рывка вверх получилось вверх и в сторону. В сторону подальше от меня.
        Рангон ловко перевернулся в воздухе, попытался ухватиться за меня снова, но ему не хватило длины рук - когти рассекли воздух в нескольких сантиметрах от моего носа. И произошло это именно потому, что мой рывок ногой снова приостановил раскачку вбок, как и несколько раз до этого. Если бы не это, если бы я не дернулся, натягивая цепь и ослабляя ее в хаотичном порядке, тварь бы дотянулась снова.
        Меня потащило назад, а рангона - вниз. Не в силах противостоять гравитации, он канул в беспросветную тьму ноктуса, исчезнув в ней так быстро, что я даже не успел за ним проследить.
        Я же дал себе секунду отдыха. Одну секунду, после чего скомандовал роупдарту поднимать меня. И на сей раз оружие откликнулось.
        Меня подтащило к гондоле двигателя, за которую я зацепился, и чуть не перемололо пропеллером - все из-за чертовой раскачки, которую я не учел, когда поднимался. К счастью, световую броню с корпуса я забыл снять, и кончики лопастей чиркнули по ней, отбросив меня в сторону, но не нанеся повреждений.
        Добравшись до гондолы, я вцепился в рукоять засевшего в стальных листах ножа и осмотрелся, пытаясь понять, что делать дальше. Очевидно, что висеть всю дорогу прямо тут у меня не получится - я банально устану. Тут такой ветер дует, что бороться с ним не хочется совершенно. Так что надо пробираться хотя бы туда, где можно нормально лечь, а еще лучше - пробраться внутрь цеппелина. Опаснее, но лучше.
        Я заприметил небольшую лесенку на гондоле двигателя, приваренную, судя по всему, для обслуживания дирижабля, и через минуту осторожного передвижения ползком с использованием ножа и пальцев, где получалось, добрался до лесенки. Вцепился в нее, перевел немного дух, и пополз дальше, по толстому стальному ребру, которое крепило гондолу к фюзеляжу.
        Ветер на высоте и правда был чумовым. До этого меня кое-как, хотя бы частично, прикрывал округлый бок гондолы, но когда я оказался на открытом пространстве, меня чуть не сдуло. В городе, даже на крышах, и близко не было такого ветра - наверное, здания каким-то образом взаимодействовали с воздушными потоками. Сейчас же у меня моментально одеревенели пальцы, что даже захотелось приподнять маску и подышать на них, чтобы согреть.
        Конечно же, я этого не сделал. Вместо этого я, держась одной рукой, быстро растер вторую об одежду и посгибал пальцы, чтобы вернуть им чувствительность, потом поменял руки местами. Только что отогретая конечность от касания холодного металла фюзеляжа мгновенно выстудилась заново, но пока еще шевелилась.
        Нет, точно надо внутрь пробираться. Здесь меня просквозит, и весь мозг выдует. Нельзя оставаться снаружи.
        Я пополз по ребру, борясь с порывами ветра, и, когда добрался до места крепления к фюзеляжу, стало немного полегче - широкий борт дирижабля частично рассеивал воздушные потоки. Но все равно было холодно, и единственной возможностью согреться было пробраться внутрь. Сомневаюсь, что у них там не топят.
        Мне повезло. Метром выше меня, ровно в центре между четырьмя ребрами, крепящими четыре гондолы с двигателями, в корме дирижабля виднелся люк. Крошечный - только головой вперед пролезть, но однозначно ведущий внутрь. Возможно, он был предназначен для того, чтобы в критической ситуации ремонтировать двигатели прямо на ходу - не знаю. Одно знаю - сейчас это люк, который мне надо открыть и в который надо залезть.
        Проблем не возникло - сияющий нож, воткнутый в щель между люком и коробкой если и встретил сопротивления какого-то запора, то мне об этом не сообщил. Я легко, даже несмотря на деревянные пальцы, обвел три стороны по периметру, избегая петель, и люк послушно откинулся внутрь дирижабля. Хорошо не наружу, пришлось бы лишние усилия прилагать.
        Я пробрался внутрь дирижабля и оказался в небольшом узком коридорчике, стенами которому служили переплетения труб и трубочек разных форм и диаметров. Словно ступил на лесную тропинку в джунглях, где вместо растений царствуют трубы. Люк, через который я проник внутрь, оказался за спиной, и я его прикрыл, подперев каким-то металлическим ящиком, найденным тут же.
        В дирижабле, как я и надеялся, было тепло. А еще гулко. Наверное, гудели двигатели, не знаю, но этот гул на самой границе слышимости здесь явно был привычным и постоянным явлением. Он будто бы притуплял слух и не давал пользоваться им на полную.
        Поэтому ничего странного, что шагов за спиной я не услышал. Зато увидел неясную тень, скользнувшую по люку, который я подпирал ящиком, и только это меня и спасло.
        Я толкнулся от люка руками, кувыркаясь назад с выходом на руки и обеими ногами на выкате ударил снизу-вверх - туда, где должна была находиться голова противника!
        Ноги не встретили сопротивления - противник отскочил. Я выпрыгнул на ноги и развернулся, поднимая вверх руку с сияющим в ней клинком - чтобы световое пятно вырвало из темноты побольше.
        Напротив меня в боевой стойке, подняв руки и развернувшись полубоком, стоял мотылек. Мотылек с ярко-зелеными, почти салатовыми, наплечниками.
        Глава 8
        Никто не двигался. Я - потому что не хотел спровоцировать мотылька на какие-либо действия, это не в моих интересах. Почему не двигался мотылек не знаю, но, наверное, какие-то причины для этого были. Может, он не понимал до конца, что я такое, может, тоже не хотел меня провоцировать - хрен его знает. Так или иначе, пауза позволила мне рассмотреть его или ее, скорее, конечно, ее, получше.
        Хотя на самом деле смотреть там было особо не на что. Все это я уже видел на других мотыльках - складывалось впечатление, что все они закупаются у одного и того же производителя, только наплечники потом красили под себя и все. В остальном это была все та же черная форма с шлемом и отдельной маской, блестящий хромом моби-гир на поясе, и оружие…
        А вот как раз оружия у мотылька не было. Огнестрельного, в смысле. Световое-то он вряд ли где-то оставляет, даже когда в туалет или душ идет. Но световое оружие у него может быть где угодно, и выглядеть как угодно, и даже если я его вижу прямо сейчас, я могу тупо не понимать, что это именно проводник.
        А вот огнестрельного оружия при мотыльке не было. С шеи свисал замкнутый в кольцо ремень с карабином на конце - как раз оружейный, судя по всему, - но самого оружия не было. То ли мотылек отстегнул его и поставил куда-нибудь в уголок, решив, что на борту дирижабля ствол ему без надобности, то ли вовсе не брал его на борт.
        В любом случае, это мне на руку. В предыдущий раз, когда я пытался противостоять огнестрелу на такой дистанции, меня подранили и выжил я только чудом. Здесь же сомневаюсь, что это чудо повторится. Вернее даже не так - я совершенно уверен, что оно не повторится. Я не хочу больше никого убивать.
        Мотылек, не отрываясь, смотрел на меня, замерев в той же позе, в которой я его увидел - стоя полубоком и держа возле шлема руки. Вроде и боевая стойка, а пальцы при этом не собраны в кулак, и вовсе расслаблены, словно он не знает, что с ними делать. Но вряд ли он не знал.
        - Спокойно. - тихо сказал я, не двигаясь с места. - Я не враг. Я не доставлю неприятностей.
        Мотылек ничего не ответил и даже не шевельнулся. Только стрельнул глазами в сторону от меня, словно заметил что-то новое.
        И я повелся. Я тоже машинально отвел глаза на мгновение в сторону, а, когда вернул их обратно, оказалось, что мотылек ухватился за тангенту радиостанции, закрепленную на груди, и уже выжал ее…
        Нож выстрелил из руки, едва только я навел ладонь на мотылька. Я не планировал его убивать, или даже ранить - я просто хотел, чтобы он лишился связи, поэтому целился не в жизненно важные органы, и вообще не в противника, а в висящую на его поясе радиостанцию.
        Мотылек краем глаза уловил атаку и сместился вбок, но недостаточно быстро - нож все же хлестнул по рации, разбивая ее на сотню осколков.
        Поэтому все, что проорал в тангенту мотылек, так и повисло в воздухе:
        - Мостик Аркару, у нас посторонний!..
        Стукнулись об пол куски рации, мотылек кинул на них взгляд и едва слышно выругался.
        - Ладно… - произнес он, снимая руку с тангенты. - По плохому так по плохому…
        Голос был искажен маской, поэтому по первой фразе я не мог судить, но теперь был уверен - передо мной мужчина. Или, вернее говоря, молодой парень… Ну, или как минимум, не старый, явно до тридцати. И, в общем-то, это первый мотылек мужского пола, которого я встречаю в этом мире. Может, он не такой психованный, как девчонки и с ним получится договориться?
        - Спокойно! - я поднял свободную руку ладонью вперед. - Я тебя не атаковал! Я целился в рацию!
        - Рот закрой! - прошипел мотылек. - Я тебя узнал, это ты убил Кристину! Тебя трудно не узнать, с твоим оружием и твоей одеждой! И после этого ты надеешься, что я тебе поверю, в твои рассказы про то, что ты целился не в меня?! Даже не мечтай!
        И мотылек резко выпрямил в мою сторону правую руку, словно пытался нанести прямой удар кулаком сразу на четыре разделяющих нас метра.
        Само собой, он не достал. И достать не мог даже в теории. Но он и не пытался. Ему и не нужно было. Все, чего он добивался - это извлечь откуда-то и взять в руку металлический кругляш в две ладони диаметром, больше всего напоминающий простую крышку от кастрюли, только с какими-то гравировками и резьбой. Явно проводник.
        - Слушай, я не хочу драться. - честно сказал я, не сводя взгляда с мотылька.
        - Вот и не дерись. - хмыкнул тот. - А я, пожалуй, подерусь немного.
        И его проводник вспыхнул перелитым в него Светом.
        Я не стал ждать, когда он превратится в какое-то наверняка странное и подлое оружие, и метнул вперед роупдарт, целя в ноги. При всем упорстве мотылька, убивать его не хотелось совершенно, и даже ранить не хотелось. Надо попробовать атаковать по ногам - авось, упадет и не сможет нормально вести бой…
        Нож ударился о литую световую стену, отскочил, крутнулся вокруг себя и упал на пол, зазвенев как простой металлический…
        Я машинально дернул его обратно в руку, в то время, как глаза были заняты рассматриванием оружия мотылька. Хотя можно ли назвать оружием… щит?
        И это еще мне говорят, что у меня какое-то странное и уникальное оружие!
        Мощная высокая конструкция прикрывала мотылька от пола до подбородка - настолько высоким был отлитый из Света щит. Выглядел он точной копией какого-нибудь полицейского щита, что используют всякого рода спецотряды для разгоны демонстрантов. Такой же немного выгнутый по краям, с таким же смотровым окошком, которое, правда, в отличие от реального прототипа, не было прозрачным, а было затянуто все той же пленкой Света. То, что оно не было прозрачным, подтверждал еще и тот факт, что мотылек смотрел на меня поверх щита, чуть подняв его и заслонившись по самые глаза, вместо того, чтобы глядеть через специально предназначенное для этого отверстие. В остальном это было самый настоящий полицейский щит - даже клепки в тех местах, где была рамка смотрового окна, просматривались. Вот только от обычного полицейского щита, сделанного из какого-то там пластика и от того защищающего только от камней и бутылок, этот щит был сделан из Света. А значит, вокруг него могло по той или иной причине аннигилироваться вообще все, а он сам останется цел. Непрошибаемая защита размером почти со всего мотылька. Самое то
снаряжение для того, кто сопровождает группу, задача которой - не драться с ТТ и не добывать астриум, а всего лишь забрать груз и привезти его в город.
        Только вот мне-то с ним что теперь делать? Мы находимся в довольно узком коридоре, в котором у меня совершенно нет места для маневра и который чертов щит перегораживает практически от края до края… Единственное, что было не прикрыто у мотылька - это голова, поскольку длины щита не хватало на все сразу. Но будь уверен - стоит мне метнуть роупдарт, и он тут же поднимет щит, закрывая голову и открывая вместо этого ноги! Причем он сделает это, даже если не успеет или не сможет увидеть, куда конкретно я целюсь - потому что кроме головы тут и целиться-то больше некуда!
        Мотылек сделал медленный шаг в мою сторону, чуть приподняв щит, чтобы не скреб по полу. Интересно, он тоже прорежет ячейки решетчатого пола, если захотеть?
        Черт, не о том думаю! Я слегка спустил роупдарт из руки и принялся раскручивать его так, чтобы он не цеплял пол и потолок. Стены и вовсе были ближе некуда, так что о бросках сбоку придется забыть, иначе я распилю к хренам собачьим половину дирижабля, и чем это закончится - даже думать не хочу. Может, и ничем, а, может, моментальным взрывом нескольких сотен кубометров горючего газа.
        Мотылек сделал еще один короткий шаг в мою сторону. Как и я, он ранее не сталкивался с оружием, которым сейчас владел противник. Как и я, он не знал, чего ожидать от этого оружия и его владельца. Как и я, он осторожничал.
        Только, боюсь, в отличие от меня, у него была какая-то тактика.
        Я коротко отправил роупдарт в голову противника, резко дергая его назад даже раньше, чем он коснулся бы шлема. Расчет оказался верен - мотылек сразу же дернул щит вверх, и нож даже успел соприкоснуться с его верхним ребром, отскочил от него и чуть не ушел в потолок.
        Так-так… А это уже интересно.
        Вернув нож и продолжая раскручивать его, я отшагнул назад левой ногой, поднял правую, вроде как тоже собираясь шагнуть, но вместо этого повернул ступню в сторону и поймал на нее вращающийся роупдарт. Цепь перехлестнула через ботинок, и я тут же отпустил ее, позволяя ножу улететь вперед над самым полом, чуть ли не чертя гардой по решетке.
        И я снова угадал - щит моментально пошел вниз, грохнув срезом по полу. Нож бестолково клюнул в световую броню, и я быстро отдернул его назад, пока мотыльку не пришло в голову приподнять щит и поставить его сверху на цепь, лишая меня оружия.
        А ему ведь пришло. И опоздал он буквально на одну секунду - я уже успел вернуть оружие обратно в руку и снова раскручивал, внимательно глядя на противника.
        Не знаю, что можно сказать о нем, но я его, кажется, просчитал. Видимо, его сильно не устраивал размер его щита, но ничего поделать с ним он не мог и потому приучился на любую атаку отвечать сдвигом щита. Тем самым он неминуемо открывал какую-то часть тела, но это было неизбежной платой за то, чтобы избежать атаки…
        Но что он будет делать с тем, кто только притворяется, что атакует?
        Я снова бросил роупдарт мотыльку в голову, и он снова заслонил ее, открывая ноги. Нож снова рикошетит от кромки щита, устремляясь в потолок. Возврат ножа, атака в ноги - мотылек опускает щит, защищая конечности. Снова атака головы, снова атака ног… Ему, наверное, кажется, что я пытаюсь поймать его на ошибке, на том, что он не успеет заслониться…
        Но я как раз пытался поймать его на том, что он успеет.
        Поэтому, в третий раз посылая нож ему в голову, я сорвался с места сам, устремляясь навстречу мотыльку и пользуясь тем, что он меня не видит, заслоненный щитом…
        Нож снова срикошетил по верхней кромке щита, и в тот же момент я схватился за цепь рукой, не позволяя ему улететь выше, воткнуться в потолок - заставляя просто остановиться и упасть под действием силы гравитации…
        И тут же упал сам - на бедро и спину, подстилая под них световую защиту и максимально откидываясь назад, чтобы проскользнуть под кромкой щита! Прямо между широко расставленных ног, точно за спину противнику!
        Мотылек даже не успел понять, куда я делся, а я уже поймал в руку падающий за его спиной нож. Теперь цепь роупдарта тянулась сверху и снизу щита, и оба ее конца находились за спиной мотылька. Это то, чего я и добивался, но этого мало! И поэтому, пока мотылек не успел сообразить, что происходит, я быстро перехлестнул конец с ножом вокруг правой ноги противника, стоящей чуть дальше, а потом ухватился за оба конца, и рванул, что есть силы!
        Цепи натянулись, правая нога вылетела из-под мотылька и он с грохотом обрушился на решетчатый пол! Моргнул и погас щит, проводник вылетел из руки противника, остановился недалеко от меня, и я, дотянувшись до него ногой, отпнул его еще дальше.
        Но это было еще не все… Это была еще далеко не все!
        Мотылек сел на полу, его руки засияли и он попытался сбросить с ноги цепь, я прямо из приседа на корточках бросился на него, снова роняя на пол! Попытался накинуть цепь ему на шею, но он невовремя поднял руку, и получилось только перехлестнуть через нее. Мотылек поднял свободную руку и двинул куда только дотянулся - мне в бок!
        Больно ударил, сука! Я повернулся на бок, потянул колено, прикрывая место, куда он бил, и снова попытался накинуть цепь противнику на шею, но он ловко убирал голову и снова пытался лупить свободной рукой все туда же! Сжав зубы, я распрямил ногу, пропустил один удар в бок, но это позволило мне развернуться и оттолкнуться обеими ногами от мотылька, снова натягивая цепи! Перехлест через руку вывернул ее в плече практически в обратную сторону, хрустнули кости, мотылек захрипел от боли и на секунду замер без движения!..
        И тогда я снова подполз к нему и зафиксировал вторую руку, накинув цепь и на нее. Уперся коленом в спину противника, натянул, заставляя петли стянуться, а руки противника - оказаться за спиной, и накинул на них столько узлов, что, сам Гудини не стал бы пытаться из них выбраться.
        Только после этого я позволил себе расслабиться и откинуться на стену коридора.
        Конечно, сказать, что противник оказался надежно зафиксирован значило бы обмануть, но в мои цели и не входит конвоировать его куда-то или держать в таком положении хоть сколько-то долго. Тем более, что оба конца цепи мне все равно приходилось держать в руках, чтобы они не превратились в задрипанный кухонный ножик. Мне достаточно было дождаться момента, когда мы прилетим к казадорам, а для этого получившейся вязанки было вполне достаточно.
        Мотылек подтвердил это, несколько раз дернувшись и попытавшись то ли сбросить цепи, то ли ослабить их натяжение, но у него, конечно, ничего не вышло - я велел оружию, чтобы у него ничего не вышло.
        Тогда мотылек очень шумно набрал в легкие воздуха, видимо, чтобы закричать, но я его опередил:
        - Давай не надо. А то сниму твою маску и сделаю тебе кляп из твоих же носков.
        - Ладно… - смирился мотылек спустя несколько секунд раздумий. - Что теперь? Убьешь меня тоже?
        - Да нужен ты мне. - я досадливо отмахнулся, от чего в боку снова заболело. - Я же тебе с самого начала сказал, что я не враг. Мне нахрен не надо вас убивать, вот честное слово.
        - Тогда почему убил Кристину?
        - Она пыталась убить меня первая. - я пожал плечами. - Как и ты, кстати. Но с тобой у меня был выбор, а вот с ней - нет. Не хочешь - не верь, но она была сдвинутая по самую маковку.
        - Ну а если ты не планируешь убивать меня, то что же тебе надо? - спокойно поинтересовался мотылек. - Зачем ты проник на борт и главное - как ты это сделал?
        - А это, детектив, неправильные вопросы. - усмехнулся я. - Как минимум, второй. Неважно, как я это сделал, главное, каков мой план. А план был очень прост - добраться на вашем дирижабле до казадоров, где я просто покину вас. Только и всего. Если бы не ты, вы бы даже не узнали о том, что я на борту. Кстати, сколько вас тут?
        - Так я тебе и сказал. - хмыкнул мотылек. - То, что ты меня поборол, еще не значит, что я буду с тобой сотрудничать.
        - Да я не настаиваю. Думал, вдруг прокатит. - я пожал плечами. - Тогда просто подождем, пока не прибудем на место. И если ты не намерен разговаривать, то просто помолчим - это меня тоже устроит.
        На самом деле, конечно, мы не просто молчали. Мы пристально наблюдали за действиями друг друга, я - чтобы не пропустить момент, когда противник умудрится как-то выпутаться из цепей, он - наверное, чтобы не пропустить момент, когда я все же захочу его убить. Поэтому сказать, что я отдыхал все время, что летел дирижабль означало бы обмануть снова. Даже наоборот - я чертовски устал.
        Где-то сбоку негромко гудели двигатели, иногда где-то далеко слышались чьи-то гулкие шаги и даже разговоры, но к нам никто не приходил. В такие моменты я ловил на себе пристальные взгляды мотылька и качал головой, напоминая про носки. Хорошо, что мне попался понимающий человек, который так ни разу и не закричал.
        Спустя час тональность двигателей изменилась, дирижабль ощутимо дрогнул, и, кажется, пошел на снижение. Мотылек явно оживился и слегка подался вперед - видимо, и правда, мы прибыли на место.
        Я встал.
        - Делаем так. - сказал я, глядя в глаза противнику. - Когда касаемся земли, я ухожу. Ты уходишь тоже. Не за мной - куда-нибудь в другую сторону. Совсем хорошо, если сделаешь вид, что вообще меня не видел, а рацию разбил по неосторожности. Сам понимаешь, если ты признаешься, что не смог остановить одного светлячка - по голове тебя не погладят за это, так что в твоих же интересах оставить все между нами. Впрочем, даже если ты расскажешь, мне все равно, тебе потом расхлебывать последствия. А прежде чем решить пойти за мной или тем более припрячь кого-то к погоне - сначала вспомни про носки. Договорились?
        Дирижабль снова едва заметно дрогнул, и двигатели снова сменили тональность. Они явно замедляли свое вращение и вот-вот должны были остановиться. Мы на месте.
        - Договорились. - не дождавшись ответа от мотылька, сам сказал я и подошел к люку. Змеящаяся по полу цепь сначала натянулась, а потом удлинилась, чтобы позволить мне это сделать.
        - И помни - у меня нет цели убивать вас. - сказал я на прощание мотыльку. - Я тебе даже больше скажу - ни у кого из светлячков нет таких целей. Но если придется - мы будем.
        Я открыл люк, выдохнул, призвал оружие обратно в руку, и, даже раньше, чем в ладонь ткнулась рукоять ножа, выпрыгнул наружу.
        Глава 9
        Вопреки моим ожиданиям, дирижабль не сел на поверхность. Если подумать, это было логично - какая к черту посадка, это же хренов дирижабль размером с футбольное поле! Куда и как его посадить в городе?
        А ведь мы действительно все еще находились в городе, в смысле, в ноктусе. Вокруг высились все те же здания, какие я привык видеть в обитаемой части и ее теневом двойнике, разве что стояли они как-то пореже и небольшая их часть выглядела разрушенными. Не настолько, чтобы считать их руинами, но все же перекрытия и части стен местами отсутствовали, и это явно не потому, что дома банально не достроили - что я, недостроев не видел? Больше всего это было похоже на то, что происходит с многоэтажками, когда по ним бьют из артиллерии. Доводилось видеть фотографии.
        Все это я выхватил из окружения, за несколько секунд обведя взглядом окрестности, едва только вылез из люка. Дирижабль спустился максимально низко - практически касаясь гондолой крыш многоэтажек, - и завис над ними, полностью затихнув. До ближайшей крыши было буквально три метра по вертикали и два по горизонтали, допрыгнуть - раз плюнуть.
        Я и прыгнул, пока оставшийся внутри мотылек не очухался, не подобрал свой проводник и не последовал за мной. Несмотря на то, что мы вроде бы договорились, никакого доверия к противнику я, понятное дело, не испытывал, а у меня ведь даже люк за спиной запереть нет возможности. Только и остается, что побыстрее спрыгнуть на крыши, найти на них позицию, с которой удобно будет наблюдать, что делает экипаж дирижабля, и затаиться там, надеясь, что у мотылька нет не только оружия, но еще и дрона, а если дрон и есть - то у него нет тепловизора или какого-нибудь еще механизма поиска живых целей.
        Ролл по твердой жесткой поверхности - и тут же прыжок на соседнюю крышу. Так как пространство между домами тут было побольше, чем в привычной мне части, пришлось воспользоваться роупдартом, чтобы подтянуть себя на крышу. Короткий взгляд назад и вниз - нет, отсюда, пожалуй, не очень хорошо видно происходящее, а вот меня как раз видно вполне себе неплохо, так что надо сменить позицию еще раз.
        Еще дважды разменяв крыши, в конечном итоге я нашел идеальное место там, где совсем не ожидал - в одном из проломов в стене. Интересно, как вообще так получилось, что в зараженном черном здании появился пролом в стене? Они же по прочности как адамантий - их только световым оружием и можно поцарапать… Не предполагать же всерьез, что по дому отработали снарядом, заряженным Светом? Это же невозможно.
        Наверное, тут произошло что-то другое. Например, этот дом копирует другой дом - тот, что пострадал от взрыва в люктусе. Там, на обитаемой части, в нем появился пролом, а здесь, в ноктусе его двойник обзавелся точно таким же. Да, точно, так все и было - ведь, миновав пролом, я увидел, что внутри дома располагается самая настоящая комната с мебелью. Диван, два стула, небольшой столик и даже плоский телевизор на стене - все такое же черное и неприступное, как и весь ноктус. Не просто пролом в стене дома, а пролом в стене дома, за которым то ли появилась комната, то ли образовался проход в эту самую комнату. Я ведь до сих пор не выяснил, что на самом деле находится внутри домов в ноктусах - сплошной монолит или хоть какая-то внутренняя структура?
        Напротив пролома виднелась межкомнатная дверь, но она была закрыта, и я даже не стал пытаться ее открыть - очевидно, что не выйдет. В ноктусе закрытые двери не открываются.
        Устроившись за куском стены, я принялся наблюдать за дирижаблем. Здесь было самое удобное место для этого - я оказался на четвертом этаже, почти равноудаленно что от земли, что от крыши, да еще и дом оказался угловой, так что я мог просматривать сразу две улицы в обе стороны. Одна из них, к слову, упиралась в небольшую кольцевую развязку, построенную вокруг кружка пустого пространства метров десять в диаметре, и именно над ним дирижабль и завис, раскорячившись между домами, окружающими кольцо. Будь небесный корабль слегка покороче - и спуститься с него для меня было бы посложнее.
        Внизу, как водится, уже начали собираться лоа. Почему-то здесь их было меньше, чем в привычных мне частях ноктуса - от силы десяток на всей видимой площади, - поэтому и собирались они тоже кое-как, по одному и не спеша. Тем не менее, весь видимый десяток уже столпился прямо под моей позицией, и уже новые черные фигуры выплывали из переулков, явственно беря курс на мой дом. Выплывали тоже по одному, редко по два, и только спустя две минуты наблюдений появилась целая группа сразу из доброго десятка черных фигур.
        Только это были уже не лоа.
        Лоа не занимаются толканием нагруженных с горой тележек.
        Черт, вот теперь мне жаль, что я потерял свой дрон! Отсюда, без какого-либо инструментария рассмотреть подробности просто невозможно - что за фигуры, как выглядят, что везут, откуда идут? Впрочем, на половину этих вопросов мне ответы и не требовались - как минимум, потому, что здесь просто некому больше оказаться, кроме тех, кто мне и так нужен. Что везут - мне, в общем-то, неважно. А как они выглядят и откуда идут - узнаю потом. Я для этого сюда и прибыл, собственно.
        Фигуры действительно совершенно не опасались ни ноктуса, ни лоа. Толкая перед собой свои тележки, так подозрительно напоминающие обычные телеги из супермаркета, они шли прямо через обрывки тьмы, причудливо принявшие форму человеческих силуэтов. В прямом смысле «через» - прямо у меня на глазах путь одного из казадоров пересекся с траекторией движения лоа, но ни того, ни другого это не смутило - лоа просто прошел насквозь и продолжил свое движение, будто и не было ничего у него на пути. А казадор, в свою очередь, не стал биться в истерике, что его коснулись, не стал пытаться прикончить себя или просить друзей сделать это за него - как шел, так и продолжил идти, разве что махнул досадливо рукой вслед уплывающему прочь силуэту.
        Черт возьми, если это не проявление действия лекарства от заразы ноктуса, то я не знаю, что вообще может быть лекарством!
        Казадоры совершенно не обращали внимания на лоа, и это было мне ой как на руку, иначе они, проводив любого из них взглядом, неизбежно заинтересовались бы причиной, по которой обрывки смерти так плотно собрались в одном месте. Могли бы увидеть с дирижабля, но от взгляда из гондолы, из ее окон в передней части, я был прикрыт углом здания, а вот сам я видел ее всю, кроме, понятное дело, головной части.
        Когда казадорам оставалось пройти двадцать-тридцать метров до границы кольцевой развязки, в гондоле дирижабля что-то зашевелилось. Медленно раскрылись створки гигантского люка, на всю ширину гондолы, и из них вниз на нескольких тросах поползла какая-то непонятная конструкция - что-то решетчатое и многослойное. Полностью выйдя из корпуса гондолы, непонятная конструкция начала разворачиваться, как просыпающийся цветок поутру - от центра к периферии. Раздвигались секции, увеличивался диаметр, занимали свое место какие-то механизмы, и к моменту касания поверхности оказалось, что это нечто вроде детского манежа, только огромных размеров, предназначенное даже не то что для взрослых - для великанов каких-то! Высота условных стен, представленных всего-навсего замкнутым в кольцо рядом из стальных труб, была в полтора раза больше человеческого роста, но при этом между столбами были промежутки таких гигантских размеров, что в них не то что лоа проскользнет - машина бы проехала!
        Однако оказалось, что не все так просто. Достигнув поверхности, непонятная клетка остановилась, заключив в себя полдесятка лоа, случайно пробегающих мимо, и в тот же момент с дирижабля выпрыгнули три темных фигуры. Они спустились по тросам, держащим манеж, и, едва коснувшись земли, зажгли световое оружие. У одного что-то короткое, какой-то меч, у другого - что-то длинное, вроде копья, у третьего, понятное дело, щит. Сгруппировавшись, мотыльки переместились в центр клетки, после чего тот, который с мечом, присел, взялся за какое-то устройство в центре, и замер.
        И клетка засветилась. Вертикальные секции, которые выглядели как столбы, между которыми забыли построить забор, оказались элементами светового барьера, и сейчас из них били горизонтальные струи Света, заключая всех находящихся внутри в натуральную клетку! Совсем как те СБ, которые стоят на границах люктусов, только здесь, если я все правильно понимаю, всю работу делал всего один мотылек! Какой же он силы должен быть, каким запасом Света обладать для такого?! И главное - на сколько его хватит?!
        Как только зажглась световая клетка, оставшиеся двое мотыльков разделились. Тот, что был со щитом, остался возле первого, а копейщик быстро обошел клетку, уничтожая лоа короткими выпадами. Закончив, крутнулся на месте, изучая обстановку, и погасил оружие. Щитоносец тоже убрал свое, и только мечник ничего не сделал - так и сидел, будто приклеенный к устройству в середине клетки, которое, если я правильно понял, всего лишь было передатчиком его Света на внешние контуры.
        Ловко работают, черти. Быстро, четко, отработано. Сразу видно - они делают это даже не в сотый раз, тут, наверное, счет на тысячи идет. Много-много раз, много-много ежедневных повторений одного и того же действия с практически не изменяющимися входными данными. То, что они все сделали так быстро, даже не выглядело как торопливость, скорее именно как привычная рутина, оптимизированная настолько, насколько это вообще возможно.
        А вот казадоры напротив - никуда не торопились. Ни до того, как из дирижабля спустилась клетка, не иначе необходимая для защиты сделки, ни после - они не ускорились ни на йоту. Как брели себе, толкая перед собой нагруженные тележки, так и продолжали брести сквозь лоа.
        Черт возьми, да кто они вообще такие? Как так получается, что какие-то люди вынуждены придумывать огромные механизмы, отгораживаться световыми барьерами, постоянно биться за свою территорию и все равно ее проигрывать… А какие-то при этом живут себе спокойно, словно нет вокруг никакой смертоносной черноты, словно им ничего не угрожает! Хотя нет, даже не это главный вопрос, главный вопрос - почему, если такие люди существуют, все остальные люди - не такие? Если есть способ стать казадором, стать вот таким вот неуязвимым и невидимым для ТТ обитателем ноктуса - почему все не такие? Любой здравомыслящий человек отдал бы половину пальцев за то, чтобы получить такие же способности!
        Если только нет какого-то условия, о котором я, как водится, не в курсе, и которое сводит на нет все положительные моменты.
        Что-то тут явно не так…
        Казадоры с тележками подошли к границе светового барьера, и один из мотыльков что-то сделал со столбами, от чего горизонтальные лучи света в одной из секций погасли, пропуская новоприбывших на территорию… как это назвать? Торговища?
        Не спеша и не ускоряясь, совершенно не волнуясь о лоа, казадоры прошли внутрь клетки, и ее тут же закрыли за ее спинами, снова включив световые лучи. Казадоры покатили свои тележки к тросам, на которых ранее спускалась вся конструкция, а, добравшись до них, взяли тросы в руки и зацепили за свои тележки - к углам каждой из них, оказывается, были приделаны цепи, соединяющиеся воедино. Тросы натянулись, тележки дрогнули и поползли наверх, в чрево дирижабля.
        Все то время, что они двигались, казадоры стояли на своих местах, не двигаясь и вроде бы даже не разговаривая - с такого расстояния, понятное дело, хрен поймешь. Мотыльки тоже не двигались и даже не оборачивались - все выглядело так, как и должна выглядеть процедура, отработанная до мельчайших мелочей многотысячными повторениями.
        Через несколько минут после того, как тележки скрылись в гондоле дирижабля, они появились снова, на этот раз их спускали. На первый взгляд они совершенно не изменились - точно так же были набиты чем-то непонятным, и только присмотревшись я понял, что содержимого теперь стало меньше, чем было. Глупо думать, что корпораты забрали лишь часть продукции, а другую часть оставили. Уж скорее вытащили все, что было, а вместо этого наложили то, что требуется казадорам взамен на еду.
        Интересно, кстати - а что им требуется?
        Тележки спустились на поверхность, казадоры взялись за ручки и потолкали их к тому же месту, где заходили внутрь клетки. Мотылек снова погасил секцию барьера, казадоры выехали за пределы стен, и после этого барьер восстановился вновь. Мотылек-привратник развернулся к своим и явственно что-то спросил, даже махнул рукой, куда-то показывая. Копьеносец пробежался по световой клетке, хватаясь за тросы и куда-то их цепляя. Закончив с этим, он тоже махнул рукой. Тот, что сидел в центре, встал, разрывая контакт с передатчиком, и Свет, защищавший людей, погас. Не тратя времени, мотыльки хлопнули по поясам, выстрелили тросы моби-гиров, втыкаясь в гондолу дирижабля и мотыльков потащило наверх. В тот же момент дрогнули и поползли к центру столбы, из которых секундой ранее били световые лучи. Натянулись тросы, и, собираясь в комок, как паук, подтягивающий под себя лапки, конструкция поползла в брюхо дирижабля.
        Надо думать, все закончилось. Обмен произведен, все получили то, что им нужно было. Городские получили продукты, казадоры получили… Не знаю, что они получили. Что-то, что им нужно. Странно, конечно, что они проводят обмен не на своей территории - не пришлось бы никуда ходить… С другой стороны, возможно, это не их инициатива. Может так быть, что это просто максимально удаленная от ближайшего люктуса точка, до которой может добраться дирижабль, чтобы гарантированно успеть вернуться до рассвета.
        Интересно, а самим казадорам рассвет так же страшен, как и обычным людям? Ноктусы на них влияния явно не оказывают, так что, может, и восход солнца им не страшен?
        Конструкция скрылась в брюхе дирижабля, створки огромного люка закрылись и воздушный кит дрогнул. Закрутились лопасти двигателей, дирижабль медленно начал набирать высоту, оставляя меня наедине с ноктусом, толпящимися внизу лоа и непонятными, не боящимися Тьмы, существами.
        Я кинул взгляд на уходящих прочь неспешным шагом казадоров, потом снова на дирижабль. Я бы успел запрыгнуть на него снова, если бы сорвался с места прямо сейчас - благо роупдарт у меня теперь такой длинный, что я чуть ли не прямо отсюда могу дотянуться. Я мог бы запрыгнуть, вернуться в люктус и не подвергать себя опасности сгореть с первыми лучами солнца, или что там происходит с теми, кто застает рассвет в ноктусах…
        Но это автоматически значило, что в следующий раз сюда я попаду ой как не скоро, если вообще когда-то попаду. Даже если мотылек-щитоносец не проболтается, вскрытый мною люк точно вызовет вопросы, и что-то произойдет - это к гадалке не ходи. Они могут взять высоту выше, лететь быстрее, поменять маршрут, а то и даже дирижабль - в общем, что-то они точно сделают и это что-то осложнит мне проникновение на борт во второй раз. Или сделает его невозможным.
        Так что или я остаюсь с казадорами сейчас, с непонятными дальнейшими перспективами, или я возвращаюсь, с вполне понятными - никогда больше сюда не вернуться.
        Бросив последний взгляд на дирижабль, я вылез из пролома, втыкая нож в черную стену, добрался до крыши, нашел взглядом казадоров и двинулся следом за ними по верхам.
        Глава 10
        Казадоры никуда не торопились. Они шли размеренным шагом, толкая перед собой нагруженные тележки и будто бы совершенно не беспокоились о рассвете, что с каждой минутой становился все ближе и ближе.
        Они-то, может, и не беспокоились, а вот я - очень даже. Точно не уверен, потому что понятия не имею, с какой стороны должно взойти солнце, но, по-моему, в одном из направлений небо стало чуть светлее, чем в остальных. А казадоры по-прежнему никуда не спешили, словно нарочно проверяли на прочность мою нервную систему.
        Я двигался поодаль от них, держа между нами дистанцию в целых три дома. Из-за этого они периодически скрывались из вида, сворачивая на перекрестках, но я быстро восстанавливал визуальный контакт спустя полминуты. Если бы не волна лоа, я бы, скорее всего, держался ближе, но плещущееся у подножий зданий черное море явно привлекло бы нежелательное внимание, если бы я это сделал. Поэтому приходилось идти на хоть и небольшой, но риск потерять казадоров в переплетениях улочек ноктуса.
        Впрочем, здесь город был построен все по той же простой квадратно-гнездовой схеме, что и в привычной мне части, разве что пространства между зданиями было чуть больше, так что проблем не возникло. На фоне знания о том, что эта часть города более старая, чем современная, создавалось впечатление, что сначала люди методом проб и ошибок выводили оптимальный способ застройки, а уже потом, буквально сейчас, начали выяснять, насколько можно ужать в размерах каждый район без потери его жизнеспособности. Ведь чем меньше линейные размеры района, тем меньше необходимая протяженность СБ и меньше Света нужно, чтобы обезопасить его, это очевидно. Даже думать долго не нужно, чтобы понимать, почему нынешние районы объективно меньше тех, через которые я сейчас двигался, и дело даже не в ширине улиц, вовсе нет. Тут даже сами дома в среднем были выше как минимум на три этажа. Все это вместе давало еще один неутешительный вывод - районы ужимали не только из желания сделать дешевле и проще их защиту. Их ужимали еще и потому, что большие районы уже просто не нужны. Их некем заселять.
        Люди уже проиграли войну с Тьмой, просто пока еще не готовы это признать.
        Остается только главный вопрос - а люди ли те, за кем я сейчас слежу? Потому что они, кажется, про это поражение как минимум не в курсе. Даже наоборот - из всех, кого я встретил за все это время, они больше всех остальных походили на победителей этой битвы. После Дочери Ночи, разве что…
        Небо уже ощутимо посветлело, и с каждой минутой это напрягало меня все больше и больше. Еще немного - и первые солнечные лучи озарят черный город, и тогда произойдет что-то ужасное. Для меня, конечно, ужасное. Только для меня, потому что казадоры так и не ускорялись и даже ни разу не подняли глаза к небу, будто им было совершенно плевать, насколько там близок рассвет.
        Может, они на самом деле плевать на него хотели и я тут единственный, кто испытывает какие-то неприятные эмоции от факта приближающегося восхода?!
        Но все оказалось проще. Казадоры никуда не спешили, потому что четко знали, сколько времени займет их дорога. Они снова свернули на очередном перекрестке, уйдя из моего сектора обзора, и, когда я сократил дистанцию по крышам, оказалось, что они уже больше никуда не идут. Они стоят возле - подумать только! - тянущегося поперек улицы светового барьера! Точно такой же Свет, что перекрывал дорогу для ТТ из ноктусов в жилые районы, только вместо частой горизонтальной решетки, сквозь которую даже руку трудно было просунуть так, чтобы не задеть, здесь тянулось всего два луча - один на уровне колен, второй - на высоте шеи. При желании между лучами можно банально прошагнуть, или пролететь флай роллом… Или андербаром, если уцепиться за верхний, но это крайний метод, прибегать к которому не хотелось бы. Мало ли - вдруг у казадоров на лучи тоже замкнута какая-то сигнализация, вроде той, что делали корпорации? В конце концов, если они живут за системой защиты, построенной по тем же, ну почти по тем же, принципам, что и весь остальной мир, с чего бы им игнорировать другие принципы этой же системы?
        С другой стороны, если подумать, то возникнет закономерный вопрос - почему лучей всего два и почему они так странно расположены? Они явно рассчитаны не на людей, которые легко додумаются пригнуться и широко шагнуть. Уж скорее они рассчитаны на то, чтобы не пускать ничего внутрь. А наружу и так никто, видимо, не суется. А это значит как минимум, что им не нужен астриум. А это, в свою очередь, значит, что они не подвержены влиянию Тьмы, ну да это я и так уже понял по их прогулкам по ноктусу, как по бульвару.
        Правда это тянет за собой следующие вопросы - почему они ему не подвержены? И зачем в таком случае из световые барьеры?
        И главный вопрос - как я собираюсь отвечать на все предыдущие вопросы?
        В любом случае, прежде чем это делать, мне надо проникнуть за СБ. Рассвет может настигнуть меня в любой момент, буквально в любую секунду, и, если я правильно понимаю, единственное спасение от него - это находиться по ту сторону СБ, в люктусе… Если, конечно, поселение казадоров можно так назвать.
        Я бросил беглый взгляд на преследуемых - последний из них уже закатывал свою тележку между двух отключенных световых столбов. Они выглядели так, словно стоят тут же сотни три лет, да при этом никто и никогда ими не занимался - поцарапанные, пыльные, один даже слегка гнутый… Но тем не менее, они выполняли свою задачу, и с успехом это доказали, едва только их линию пересек последний балахон. Вспыхнули два световых луча, как две растяжки, и казадоры продолжили свой путь уже по ту сторону. Там виднелись невысокие маленькие домики и какие-то навесы. Если все это и было когда-то частью городской застройки, то очень и очень давно, и после этого было конкретно переделано под нужды и представления местных жителей. Где-то дома разобрали на стройматериалы до основания, где-то лишь частью, но ни одно здание теперь не превышало трех этажей. Насколько я мог видеть, поселение казадоров было размером буквально пять-семь кварталов, и большую часть площади занимали какие-то огромные ангары, настолько ярко бликующие лучами восходящего солнца, что глаза слепило, и нельзя было рассмотреть даже…
        Стоп! Солнце!
        Я резко повернул голову в сторону и не сдержался - выругался. Солнце уже выползло над горизонтом и даже над крышами домов, и медленно поднималось все выше! Не знаю, почему я еще жив, но это явно ненадолго!
        Солнце поднималось в небо, освещая и вытягивая из темноты все больше и больше окружения. Точнее, оно должно было так делать… Солнце всегда так делает - прогоняет тьму, постепенно осветляет ее, незаметно превращая день в ночь.
        В ноктусе все было не так. По домам и улицам, изламываясь на гранях и углах, медленно ползла граница непроницаемой тьмы, словно ножом отрезанная. Она медленно двигалась вперед, поглощая и без того гибельно-черные элементы ноктуса. Она проглатывала здания, поглощала редких одиноких лоа, как спагеттины всасывала тонкие фонарные столбы… Она двигалась медленно, плавно, размеренно - совсем как встающее над ноктусом Солнце. И, чем выше было светило, тем больше ноктуса проглатывала эта Тьма.
        Нетрудно догадаться о прямой зависимости между этими фактами.
        И еще проще - понять, что я не хочу знать, что случится, когда эта Тьма доберется и до меня тоже.
        Я прыгнул с крыши вниз, разворачиваясь спиной вперед и выстреливая роупдарт в стену. Цепь натянулась, меня потянуло к стене, я спружинил об нее ногами, начал спускаться длинными прыжками, отталкиваясь от стены - совсем как спецназовец при штурме с крыши. С той лишь разницей, что мне, в отличие от спецназовца, не нужно запрыгивать в окно. Мне бы до земли добраться…
        Стоп, какая земля!? Стоп!
        Я замер метрах в пяти от поверхности, задумчиво глядя вниз. За то время, что я рассматривал поселение и систему защиты казадоров, лоа подо мной собралось не так уж и много - десятка два, но эти два десятка, почуяв, что я спускаюсь, активно зашевелились и принялись толкаться, словно пытались оттеснить другого от добычи.
        А я туда собрался спускаться!
        Твою мать, и что делать? Разве что попытаться снова залезть на крышу, перепрыгнуть на соседнюю, и, пока лоа перетягиваются, спуститься с другой стороны? Наверное, это единственный вариант, потому что…
        Ах, твою мать! Подступающая стена Тьмы уже накрыла крышу и сейчас медленно стекала вниз по стене, как густая гуашь! Она коснулась засевшего в стене ножа - что сейчас будет?!
        Нет, ничего не случилось. Нож не вывалился из стены и не пропал в этом густом угольном киселе, он как сидел в невидимой поверхности, так и сидит, разве что Свет его потускнел в несколько раз, едва-едва позволяя его увидеть в подступающей Тьме. Но он все же был на месте и даже слушался приказов - я для проверки чуть подтянулся наверх, отчего меня покачнуло…
        Покачнуло…
        А я ведь уже один раз воспользовался этим…
        Я кинул короткий взгляд в сторону СБ - должен успеть! Должно получиться! Главное все правильно рассчитать!
        Я перехватил цепь в другую руку и развернулся так, чтобы корпус находился перпендикулярно к стене. Сделал шаг для проверки, второй - меня тут же потянуло назад. Отлично, может сработать.
        Качнувшись несколько раз, я побежал по стене в противоположную от СБ сторону. Первые два шага дались просто, но, чем выше приходилось подниматься, тем сложнее становилось, и даже шершавая поверхность здешних зданий, которую я так боготворил, и которую ноктусе перенял во всей ее красе, не спасала! В итоге десять шагов - и меня уже тянет назад вдоль стены, а ведь я едва-едва раскачался, и мне явно не хватит импульса, чтобы долететь до светового барьера! А ползущая по стене Тьма уже покрыла половину расстояния до меня… А мне ведь еще нужно место на разбег!
        Кое-как, помогая другой рукой перевернувшись в другую сторону, я снова побежал по стене - на сей раз уже в сторону СБ. Лоа внизу заволновались, зашевелились, как желе, в которое ткнули пальцем, мотнулись следом за мной сначала в одну сторону, потом в другую, выбрасывая из своего конгломерата тонкие щупальца отдельных силуэтов…
        Добежав до мертвой точки и убедившись, что мне даже близко не хватает разгона, я снова перевернулся и повторил забег в обратную сторону, нервно поглядывая на чернеющую Стену. Уже даже нож не было видно - возможно, его накрыло полностью, - но пока еще он отзывался! И, пока он отзывается, надо использовать его по максимуму!
        Я не добежал до края подступающей Тьмы каких-то полметра. Просто не решился рисковать. Оттолкнулся от стены, чтобы перевернуться уже известным манером, бросил взгляд на растекшихся по стене, не знающих, в каком месте меня ловить, лоа, глубоко вдохнул, и побежал в последний раз. Теперь все или ничего!
        Шаг, второй, третий… В первый раз я сделал десять шагов. В последний - двадцать два.
        В этот раз я смог сделать только восемнадцать, и то последний, кажется, пяткой пришелся в Тьму.
        А потом я отпрыгнул от стены как можно дальше, одновременно веля ножу отсоединиться и вернуться в рукав! Сгруппировался, защитил себя световой броней, как только смог, и с высоты метров в восемь на скорости в добрых пятнадцать километров в час грохнулся на черный бетон!
        Броня отработала на ура - я даже пятки не отбил. Но броня не способна защитить от перегрузок, вызванных столкновением тела моего веса, упавшего на моей скорости и с моей высоты на жесткий бетон…
        Я даже не успел уйти в ролл - так быстро гравитация сплющила меня. Хрустнули и заболели колени, вытянутые руки тоже не удержали вес тела, хорошо еще, что я по какому-то наитию одну руку согнул в локте, из-за чего и упал на бок, и покатился, вместо того, чтобы превратиться в стационарный блин а-ля паркур, фаршированный осколками костей и отбитыми органами. Меня закрутило, понесло, несколько раз перевернуло, голову дернуло в разные стороны, от чего в шее что-то хрустнуло и противно заныло… Отбитые легкие, из которых от удара вылетел весь воздух до последней молекулы, горели огнем, пытались втянуть новую порцию, но каждое новое касание поверхности заставляло их болезненно сжаться снова…
        Но каждый оборот вокруг своей оси приносил мне не только новую боль и травмы, но и приближал меня к спасительному световому барьеру, и только эта мысль помогала удержать сознание в узде, и не поддаться панике.
        Поэтому, когда я остановился, я потратил всего момент на то, чтобы определить, в каком месте СБ, а потом я толкнулся ладонями от асфальте и побежал к нему… Пошел… Поковылял.
        Колени при каждом шаге отдавались неприятным хрустом и ныли, дышать получалось только мелкими частыми вдохами, в голове висел розовый туман, а во рту поселился стойкий привкус крови, которую я даже сплюнуть не мог из-за маски…
        А за спиной приближалась стена Тьмы. Уже даже не лоа - их Тьма поглотила тоже, а чистого, незамутненного, непроницаемого ничто. И у меня есть только один шанс не стать ничем тоже.
        Сжав зубы, упираясь ладонями в колени, чтобы разгибались нормально, я почти тащил себя к световому барьеру казадоров, и, когда достиг его, то даже не поверил этому. Так и хотелось протянуть руку и пощупать верхний луч, чтобы убедиться, что он настоящий, но я себя остановил. Не стал я и оборачиваться назад, чтобы посмотреть, как далеко Тьма, я знал - она недостаточно далеко. Так что все, что я сделал - это нагнулся вперед, снова уперев ладони в колени, так, чтобы голова оказалась ниже верхнего луча, и просто упал вперед, прямо на голову. Машинально прикрыл ее броней и подогнул в сторону, чтобы превратить падение в неуклюжий кувырок без рук.
        Если у меня и не получилось убежать от Тьмы, то я об этом не узнал. Я все же оказался с другой стороны светового барьера, упав как мешок с картошкой. Превращенное в эрзац-кувырок падение развернуло меня боком, и единственное, что попало в поле моего зрения после того, как все завершилось - это внутренняя часть светового барьера. И подступившая вплотную к нему стена Тьмы. Та самая, из-за которой днем ноктусы не видать из люктусов… А, вернее сказать, из-за которой их днем просто не существует.
        Я насилу дотянулся до ноги и стянул ботинок, которым вроде бы вступил в жидкую Тьму во время своего бега по стенам. Аккуратно держа его за шнурок, не поднимаясь, повертел перед глазами, но никаких последствий не увидел - то ли ничего плохого не произошло, то ли я все же не наступил.
        Тьфу, нашел, на чем смотреть… У меня же нож был целиком погружен в эту адову нефть.
        Но и на клинке тоже не было никаких следов Тьмы. Вообще никаких следов. И сиял он с прежней интенсивностью, словно и не тускнел в нем Свет никогда. Даже послушно свернулся обратно в рукав, как ручная дрессированная змея. Стало быть… Все в порядке?
        Ну разве что кроме моего тела…
        Да уж, вот тебе и тихое проникновение. Думал о том, как проникнуть в лагерь к казадорам не привлекая внимания, потому что не знал, чего от них ждать, а теперь получается что разве что аэрогудком не погудел, возвещая о своем прибытии. Странно, что меня до сих пор не окружает толпа вооруженных людей - я бы на их месте поступил именно так.
        Впрочем, раз это не так, то мне это только на руку.
        Я попытался встать, упираясь рукой, но локоть подломился и противно заныл. Ладно… Перья с дафына можно удалить несколькими способами… У меня целых два бока…
        Но, когда я перевернулся на другой бок, - лицом в сторону лагеря казадоров, - я передумал вставать. Как минимум, прямо сейчас.
        Потому что я увидел босые маленькие ноги, стоящие перед моим лицом.
        - Ой, здравствуй! - раздался тонкий детский голос. - А ты тоже пришел за едой?
        Глава 11
        Я пришел в себя.
        Странно. Я что, отключался? Ни хрена не помню после того, как увидел маленькие ноги и услышал детский голосок. Хотя о чем я - наверняка, уже в этот момент я был не в себе и откровенно глючил. Как-то не укладывается в голове, что кое-как проникшего через охранные системы чужака встретит невинный детский голосок, а не парочка дюжих охранников, стоящих на страже прохода. Да и говоря совсем по-честному, когда говоришь о… существах, которые живут посреди мировой Тьмы, которые гуляет по ней, как у себя дома, которые не боятся живущих в ней тварей, а особенно когда видишь их собственными глазами, видишь, как сильно они отличаются от обычных людей своим отношением к ноктусам и ТТ… Мысль о том, что у них тоже могут быть дети, просто не приходит в голову. Да что там «у них» - я в принципе в этом мире видел очень мало детей, поразительно мало детей. Не то чтобы я очень много шатался по улицам, конечно, но все же взрослых я повидал немало, а вот детей практически не было, причем независимо от времени суток. Будто бы уроки в здешних школах проходили нон-стоп, и днем, и ночью. Ну, или будто бы смертность в этом
мире давно и прочно уже переросла рождаемость и желание заводить детей в принципе.
        Ладно, глюки у меня или не глюки, а валяться тюфяком тоже не резон - часики тикают.
        Я открыл глаза.
        - Ура, он пришел в себя! - обрадовались сбоку все тем же детским голосом и маленькие дробные шаги часто побежали прочь.
        Я вздохнул - нет, все же мне не показалось и это были не глюки. Ребенок на самом деле существовал, и, судя по всему, притащил меня, вырубленного, куда-то под крышу. Ну, или я все еще в галюнах по уши, тоже вариант.
        Я осмотрелся, медленно поворачивая гудящую голову, чтобы она не разломилась пополам. Оказалось, что меня расположили в небольшой комнате, с одним окном, свет из которого падал мне на ноги, и, судя по его интенсивности, я провалялся без сознания как минимум пару часов. Стены и потолок были все из того же уже знакомого серого шершавого бетона, но здесь они были почти повсеместно спрятаны тем или иным образом. Где-то висели куски ткани, разрисованные цветастыми красками, где-то - натуральные ковры, сплетенные из проводов в разноцветной пестрой изоляции, где-то - просто рисунки прямо по бетону. Мне, конечно, не доводилось бывать в жилых квартирах этого мира, но сильно сомневаюсь, что их интерьер так уж сильно отличается от внутренних помещений того же «Зефира». Вряд ли Город выглядит одинаковым только лишь снаружи, скорее всего и внутренности у него тоже были такими же серыми, безликими и одинаковыми, как и люди, что его населяют. Когда живешь, зная, что буквально в любой момент могут объявить эвакуацию и вырвать тебя из привычного места обитания, переселяя в новое помещение - наверняка, желание
обустраивать это самое помещение просто не возникает. Ведь в любой момент эвакуация может повториться. И даже если у кого-то такое желание и возникало, то у тех, кто прошел через это хотя бы раз, оно наверняка с гарантией умирало.
        А вот здесь наоборот веяло человечностью и желанием как-то выделить бледную бетонную коробку среди десятков, если не сотен таких же. В дилетантских попытках навести уют было больше человеческой индивидуальности, чем в целом районе Города… Если, конечно, не брать в расчет светлячков. Ну, или как минимум, светлячков моего Спектра - у этих ребят с обустройством быта все было отлично, включая каютку и тренировочный зал.
        Мебели в комнате было немного - всего четыре предмета, на одном из которых я лежал. Это была кровать, грубо сколоченная из досок настолько толстых, что, казалось, их вручную вытесывали из деревьев по принципу «одно дерево - одна доска». Где-то виднелись следы от сучков, где-то дерево топорщилось заусенцами - в общем, если это и было фабричное производство, то мельчайшесерийное.
        Рядом с кроватью стоял стул с высокой спинкой, сделанный из тех же материалов и с тем же уровнем обработки - впрочем, было бы глупо ожидать чего-то другого. На этом стуле, судя по всему, и сидел убежавший ребенок, следя, когда же я приду в себя. И не лень ему было несколько часов так сидеть…
        Кроме стула и кровати в комнате был еще шкаф, такой же деревянный, как и все остальное, стоящий у стены напротив меня, и небольшой стол у стены напротив него. Минимальный набор для жизни - есть где поспать, есть на чем писать или есть, есть на что сесть в процессе этого, есть куда убрать вещи. А больше ничего и не нужно, правильно ведь?
        Вздохнув, я откинул тонкое шерстяное одеяло, которым меня накрыл кто-то заботливый, и спустил ноги с кровати. Несмотря на то, что одежда моя была грязной, раздевать меня никто не стал - прямо так и положили на кровать, да еще и одеялом сверху накрыли. Ботинки только сняли - вот они, стоят возле кровати, очень удобно для того, чтобы сразу сунуть в них ноги…
        Стоп, секунду… Какие ноги? Я же переломал их к чертям после падения с восьми метров! Да и руки тоже, и ребра, наверное, тоже! Ну, может, и не переломал, конечно, благодаря броне, но, как минимум, серьезно повредил - я же помню, как ковылял к СБ, и как перевалился через лучи мешком! Я подняться не мог, перевернулся с боку на бок кое-как, а сейчас не чувствую никакой боли! Руки и ноги снова слушаются, как ни в чем не бывало, и единственное неприятное ощущение - это гудящая голова и зрение, которое фокусируется на объектах с ощутимой задержкой. Может быть, меня пыхнули? Кто-нибудь с талантом излечения, вроде Коны? Иных вариантов у меня нет.
        Едва я управился с ботинками и встал с кровати, как за дверью напротив меня снова раздались частые шажки и в комнату вошли двое. Маленькая, лет восьми, смуглая девочка в красном платьице и с двумя косичками темных длинных волос - видимо, именно она сидела возле меня и, скорее всего, она же встретила меня возле СБ. За руку ребенок держал высокого статного мужчину, с длинными седыми волосами, которые незаметно переходили в такую же длинную седую бороду, в которой терялся даже рот. Раньше я в такой степени запущенности видел только бомжей, но этот мужчина явно был не из них. Даже наоборот - от него веяло уверенностью в себе и силой. Прямой, словно аршин проглотил, он взирал на меня с высоты своих двух метров пронзительно-голубыми глазами, ярко выделяющимися на фоне хитросплетений глубоких морщин, которыми был покрыт каждый квадратный сантиметр кожи… Той ее части, что открывала для обзора волосы, конечно.
        Кое-где в бороде, да и в шевелюре тоже, проглядывали тонкие косички, но их было немного, и никакой системы в их расположении я не увидел - будто кто-то случайным образом тыкал пальцем в голову старцу и на этом месте делали косичку. Непостижимым образом, мужчина казался смутно знакомым, не в плане внешности даже, а в общем отношении. То, как он держался, как смотрел на меня…
        Точно! Птичник вел себя очень похоже! По поведению - прямо почти близнецы! Только вот одеждой, конечно, разнятся как принц и нищий.
        Одет мужчина был в темный широкий балахон, живо напоминающий плащ-палатку. Он так же скрывал руки широкими складками, только, в отличие от плащ-палатки, он был то ли двухслойным, то ли состоят из двух частей. В любом случае, на уровне бедер четко было видно, что верхняя часть одежды нахлестывается поверх нижней, а были они при этом частями одного предмета одежды или двумя разными - уже не столь важно. Намного важнее было то, что руки старец держал под одеждой и хрен знает, что у него там припасено - четки, нож, шприц с галоперидолом или ручной птицеед…
        Девочка подергала мужчину за одежду, тот перевел взгляд вниз и кивнул. Просияв, ребенок выбежал из комнаты.
        - Здравствуй. - глубоким голосом начал старец. - Как твое самочувствие?
        - Спасибо, хреново. - осторожно начал я, не зная, чего от них ожидать. - Но всяко лучше, чем было… Это вы сделали?
        - Не только я, но да. - старец кивнул. - Конечно, это сделали мы, но мы еще не закончили. Для того, чтобы закончить, нам нужно было, чтобы ты проснулся.
        - Что не закончили? - не понял я. - Я хорошо себя чувствую, спасибо.
        - Ты еще не излечен до конца. - старец покачал головой. - Мы излечили раны тела, но не раны разума, и сейчас тебе лишь кажется, что ты себя чувствуешь хорошо. На самом деле, у тебя нарушена координация движений, способность четко и связно мыслить, и все прочее, причина чего кроется в голове. Если действительно хочешь хорошо себя чувствовать, мы должны завершить начатое.
        - И что конкретно вы собираетесь делать? - недоверчиво спросил я.
        - Мы? - старец обернулся. - Я же здесь один. Теперь уже один.
        - Ладно. - я вздохнул. - Что ТЫ собираешься делать?
        - Я ничего делать не буду. Ты сделаешь все сам.
        Спустя секунду после этой фразы девочка вбежала обратно, держа в руках кривоватую - явно самолепную, - кружку из глины, покрашенной снаружи все теми же яркими красками. Кружку она протянула мне, и я, не решившись обижать ее отказом, - уж очень она сияла, - взял сосуд в руки.
        - Пей. - коротко сказал старец.
        Я осторожно принюхался - пахло шалфеем или чем-то похожим на него. Прохладный прозрачный напиток, не пузырящийся, не пенящийся, будто просто ароматизированная вода. Я тронул поверхность языком, ощутил вкус сильно разбавленного лимонада тархун, и, махнув на все рукой, залпом выпил содержимое. В конце концов, если бы им надо было, чтобы я умер, они могли просто не помогать мне - проще было бы. А если это какая-нибудь сыворотка правды, то я все равно ничего не знаю, а, значит, ничего и не расскажу… Кроме разве что своего происхождения из иного мира, но для того, чтобы коснуться этой темы в разговоре, надо знать о существовании этой темы в принципе.
        А еще жутко хотелось пить, на самом деле.
        - Вот теперь можно считать, что мы тебя излечили. - кивнул старец.
        - Излечили… - попугаем повторил я. - Вы излечили? У вас Вспышка - это лечение? В смысле, у вас тут несколько человек сразу, у кого Вспышка - это лечение? Сколько же у вас просветленных тогда вообще, если Вспышка повторилась хотя бы раз!
        - Просветленных? - брови старца недоуменно дернулись вверх. - Ах, ты про адептов Света. Нет, у нас таких нет. Никто из нас не является просветленным.
        - В смысле? - не понял я. - Как это нет просветленных? А как тогда вы меня излечили? Как тогда вы тут живете? Я же видел световые барьеры!..
        - Деда… - девочка снова подергала старца за балахон. - Он же из городских.
        - Верно. - старец моргнул так, словно за секунду перезагрузился. - Я совсем забыл. Скажи, что тебе нужно на наших землях? Никогда раньше городские не приходили к нам, хотя, как я слышал, пара человек пыталась. Давно еще, в самом начале после отделения. Но у тех людей была веская причина - у них здесь остались родные и близкие. А какая причина у тебя?
        Чтобы потянуть время для обдумывания ответа, я нагнулся и принялся завязывать шнурки на ботинках. Не торопясь, аккуратно затягивая, чтобы ботинки идеально сели по ноге. Как будто, после того, как я их завяжу, мне снова срочно понадобится бегать по стенами и приземлять прыжки на тоненькие перила или парапеты.
        К счастью, неизвестный напиток действительно сработал на ура - лучше чем чашка крепкого горячего кофе после четырех часов сна. В голове резко прояснилось, зрение перестало подводить и фокусировалось быстро и четко, а уж о головокружении я и вовсе успел забыть. С физической точки зрения, мне действительно ничего не мешало уйти от вопроса в прямом смысле этого слова - выпрыгнуть в окно, защитившись броней, и плевать даже я нахожусь где-то высоко - роупдарт меня спасет. А там дальше я уж найду способ спетлять от преследования даже в совершенно незнакомой мне застройке. Не думаю, что они тут только и занимаются тем, что шастают по крышам, так что можно будет банально затихариться на одной из них.
        Только вот зачем? Даже не это правильный вопрос, скорее правильный вопрос - а будут ли они вообще преследовать? Зачем они меня лечили - чтобы потом я сбежал и они меня преследовали?
        Хотя нет, это тоже неправильный вопрос. Правильный вопрос - зачем вообще сбегать от них? Ведь я пришел сюда именно для того, чтобы решить свою проблему, и именно этой проблемой старец сейчас интересуется. Маловероятно, что он сможет помочь мне лично, в одиночку, но у него есть таинственное «мы», которое, как известно, лучше, чем одна голова. Не исключено, что он имел в виду свою внучку, но это вряд ли, про нее он скорее всего сказал бы «Я и внучка», или «Мы с внучкой»… Да и сомневаюсь я, что эта малявка способна на какие-то медицинские манипуляции, а чем-то иным объяснить мое внезапное выздоровление не получается, хоть ты тресни. Если старец говорит, что просветленных среди них нет, значит, и тех, кто мог бы пыхнуть меня на манер Коны нет тоже, это взаимосвязанные вещи. Остается только предположить, что на самом деле прошло намного больше времени, чем я думаю, и меня лечили по старинке - лекарствами, операциями, уколами… Или не знаю, как и чем еще, но всяко понятно - Свет здесь не участвовал, а без него быстрое исцеление, насколько я знаю, невозможно.
        Надо же, как заговорил… Теперь для меня вылечить неприятно хрустящие колени и явно треснувшие ребра за несколько дней, а ведь именно о таком временном зазоре я подумал, - это уже «не быстро». О том, что в прошлой жизни подобные повреждения заживали бы неделями, да еще и какие-то осложнения, скорее всего, дали бы - об этом я уже забыл напрочь. К хорошему быстро привыкаешь, особенно если это хорошее касается собственного здоровья и самочувствия.
        В любом случае, я сюда прибыл не ради того, чтобы подлечиться. Путь на этот курорт с самого начала казался слишком нервным, а в итоге оказался еще и чертовски опасным, так что ну ее нахер, такую диспансеризацию. Моя задача совсем в другом - выяснить, что от них хотела Дина. То есть нет, чего она от них хотела и так понятно - она хотела, чтобы они избавили ее от заражения. Вопрос лишь в том, каких конкретно действий от казадоров она ждала и почему вообще была уверена, что они помогут? Откуда у нее была такая информация? И могу ли я вообще доверять этой призрачной информации, которая еще не факт, что вообще когда-то существовала? Вдруг Дина просто надумала себе каких-то небылиц, вдохновленная самим фактом существования людей, способных гулять по ноктусам. А на самом деле, они относятся к зараженным точно так же, как и все остальные, и, стоит им узнать о моем заражении, они тут же попытаются меня убить, как сделал бы любой городской на их месте.
        Нет, чушь. Почему боятся городские понятно, но чего бояться казадорам, если они спокойно гуляют по ночному ноктусу, отмахиваясь от лоа, как от мух? Если бы их можно было заразить, то они были бы уже заражены раз десять как минимум за один только сегодняшний день. Не все, конечно, а только те, которые сегодня ходили за барьер, но и этого достаточно, чтобы заражение выкосило весь район - не успеешь моргнуть.
        Правда есть еще один, очередной, момент. То, что казадоры сами по себе не боятся заражения и игнорируют его, еще не значит, что они способны помочь мне справиться с моей проблемой, с моим заражением. Даже скорее всего они не смогут мне помочь, но какую-то новую информацию я от них получу наверняка.
        Поэтому, перестав дергать шнурки, я встал с кровати и посмотрел прямо в глаза старцу:
        - Моя причина проста и одновременно невероятна. Я заражен Тьмой. И я прибыл сюда, чтобы найти способ избавиться от заражения.
        Взгляд старца неуловимо изменился, превратившись в подозревающий, но никак больше мужчина не отреагировал. Разве что усмехнулся и сказал:
        - Меня зовут Вамай. И я старейшина общины казадоров. Добро пожаловать.
        Глава 12
        Кроме имени и статуса, я от Вамая так ничего толком и не добился. На мою фразу о том, что я заражен и пришел сюда в поисках лекарства, он отреагировал примерно так же, как если бы я сказал, что завтра будет дождь. То есть, никак.
        Впрочем, в данной ситуации отсутствие реакции - не самый плохой результат, ведь он мог отреагировать уже известным способом - попытаться меня убить. Или позвать тех, кто попытается. Или сделать что-то еще, итогом чего станет мое устранение из мира живых. Но Вамай не сделал ничего из этого. Вместо этого он просто представился и предложил мне провести экскурсию по общине казадоров.
        Ну, как сказать «предложил»… Он просто сказал это и вышел из комнаты раньше, чем я успел переварить услышанное. Пришлось срочно дошнуровывать ботинки и двигаться за ним. Он пока что казался единственным человеком способны ответить хотя бы на часть моих вопросов, а, значит, из виду упускать его опасно. Кто знает - вдруг кто-то другой, к кому я обращусь за ответами, окажется не столь лоялен ко мне?
        За комнатой, в которой я лежал, находилась еще одна, похожая на кухню. То есть, даже не похожая, а натуральная кухня, только категорически непривычного вида, из-за чего я ее не признал. Не было здесь привычного холодильника, не было кухонного гарнитура, который присутствовал даже в «Зефире», хоть и в урезанном виде. Вместо полноценной плиты здесь стояла небольшая газовая плитка на две конфорки, подключенная к газовому баллону, стол вовсе был только один, и, судя по его виду, он использовался одновременно и как основной рабочий и как основной обеденный. Прямо в столешницу был воткнут грубый нож с треснувшей рукоятью, а рядом с ним лежала деревянная, потемневшая от времени, доска, на которой, завернутая в бумага, лежала пышная буханка белого хлеба. Несколько отрезанных от нее ломтей лежал рядом, накрытые сверху толстыми пластами темного мяса и ярко-желтого сыра. Все это, вместе с подвешенными на крючья прямо к потолку здоровенными ногами какого-то зверя, источало такой умопомрачительный аромат, что у меня на секунду потемнело в глазах. Только сейчас я понял, насколько я голоден - словно и в самом
деле прошло несколько суток с тех пор, как я потерял сознание. До этого момента головокружение и туман в башке не давали мне это ощутить в полной мере, но сейчас они отступили и я в полной мере ощутил, что желудок у меня натурально присох к хребту.
        - Вот и ты. - непонятно для кого констатировал Вамай, вытирающий большой блестящий нож полотенцем. - Бери, и идем.
        Он кивнул на бутерброды, ножом же указал на небольшой глиняный кувшинчик (не удивлюсь, если ручной лепки), после чего ловким движением перевернул нож в руке обратным хватом и вогнал его в доски стола, рядом с предыдущим.
        Секунду подумав, я решил, что конкретно сейчас есть хочется больше, чем узнавать ответы на вопросы. Последнее никуда не убежит, а от голода я натурально рискую скоро склеить ласты… По крайней мере, ощущение именно такое.
        Как взять в две руки три предмета я так и не придумал, поэтому, плюнув на все, сложил бутерброды друг на друга, а крынку (язык не поворачивается назвать этот кувшинчик без ручки как-то иначе) взял в свободную руку. Вамай удовлетворенно кивнул, словно я только что на его глазах прошел тест на идиота, и вышел за дверь.
        Двери тут были под стать всему остальному - деревянные, самодельные, собранные из досок, перебитых поперек дополнительными распорками. Дверь больше всего походила на вход в деревенский сортир и явно не несла никакой защитной функции - разве что от ветра и осадков. Я бы такую выбил даже не ногой - чихом. Видимо, среди казадоров практиковались те двери, которые от честных людей, а не такие, как в Городе - что даже с энкодером не за всякую попадешь.
        Приблизившись к носу, двойной бутерброд в руке стал пахнуть так одурительно, что я чуть снова не потерял сознание и поспешил откусить кусок, чтобы этого не произошло. В крынке оказалось молоко, и поначалу я опешил с этого - уже лет двадцать использовал его только как добавку в омлет или в блинное тесто, - но, стоило лишь попробовать, и я чуть снова не лишился чувств. Это оказалось даже близко не то, что продавали в пластиковых бутылках в супермаркетах, это оказалось плотное, густое, как слегка разбавленная сметана, и очень вкусное молоко. Хотя в моем состоянии мне, наверное, все что угодно показалось бы вкусным, поэтому на этом аспекте я особо не сосредотачивался. Я просто жевал двойной бутерброд и запивал его молоком, паралелльно пытаясь услышать все, что говорит Вамай и увидеть все, что он показывает.
        Снаружи, с той стороны СБ, поселение казадоров казалось относительно большим и относительно серьезным. Сейчас же, при взгляде изнутри, я понимал, что это было обманчивое ощущение. На самом же деле, община больше напоминала смесь деревни, стоянки кочевников и послевоенных руин. Почти половина капитальных зданий была разрушена, и, несмотря на то, что обрушившиеся куски стен давно уже убрали, сами руины остались на месте и где-то в них даже устроили новые, кустарные домики, использовав устоявшие стены. Где-то домики строили с нуля и они порой напоминали чуть ли не вигвамы индейцев, только вместо шкур использовали пленку и стальные листы. А где-то не «вместо», а очень даже «вместе». И фоном всему этому пиршеству эклектики служили несколько десятков теряющихся за горизонтом рядом гигантских, блестящих и отчаянно бликующих на солнце, теплиц. Огромные, как самолетные ангары, они тянулись сколько глаза видели что в одну сторону, что в другую, и на фоне всей информации, которой я уже обладал, не оставалось никаких сомнений - это и есть причина и одновременно следствие существования казадоров. Агросектор,
который до сих пор, даже после неизвестного катаклизма, питает часть Города. То место, из которого берут свое начало и потрясающе вкусный бутерброд в моей руке и густое молоко. Продукты, которые никуда не транспортировались, не замораживались, не консервировались.
        - Как я уже говорил, гости у нас бывают нечасто. - начал Вамай, убедившись, что я все осмотрел. - Никогда, если говорить точнее. Единственный раз, когда у нас были какие-то гости - это в самом начале после выплеска, когда из города прилетали узнать о состоянии агросектора.
        - Что такое выплеск? - едва заставив себя прожевать, чтобы не говорить с набитым ртом, спросил я.
        - Выплеск это… - Вамай на мгновение задумался. - Об этом лучше чуть позже, а то, боюсь, не смогу всего объяснить… Кстати, раз уж об этом заговорили - как там дела в городе?
        - О вас там и не знают, если ты об этом. - я хмыкнул. - А я сюда шел на свой страх и риск. Поэтому гостей можете и дальше не ждать.
        - Это хорошо. - кивнул Вамай. Мне не было видно его лица, поскольку он шел чуть впереди, но мне показалось, что голос его звучал удовлетворенно.
        Нам навстречу попадались люди - в основном, женщины. Я ожидал, что они будут носить такие же балахоны, как и Вамай, но нет - они были одеты весьма открыто, в простые рубашки с коротким рукавом и шорты по колено. Тоже черные, как и у старейшины, и босые, как и его внучка.
        Кстати, детей, кроме нее, нам больше не попадалось. Если у них тут есть какое-то подобие школы, то, наверное, ребятня сейчас там… Но тогда почему внучка Вамая не там?
        Черт, у меня столько вопросов!..
        - У тебя наверняка полно вопросов. - словно прочитав мысли, уронил Вамай. - Но позволь сначала я расскажу свою историю, а потом, если какие-то вопросы у тебя еще останутся, ты их задашь.
        Рот был занят куском бутерброда, поэтому я просто кивнул, запоздало сообразив, что у старейшины глаз на затылке нет. Впрочем, они ему, судя по всему, и не были нужны, поскольку он тут же заговорил:
        - Как ты, наверное, уже понял, здесь когда-то был район агросектора. Огромная площадь, занятая теплицами, складами, амбарами, стойлами для животных и всем в таком роде. Фермерский рай, если можно так выразиться. Мы кормили без преувеличения весь город, и, несмотря на то, что все это было частью корпорации «Биотех», мы всегда думали, что это делаем именно мы. Если бы мы знали, как все повернется…
        Вамай глубоко вздохнул, погружаясь в дебри памяти. Я молча кусал бутерброд и запивал молоком, впитывая информацию.
        - Прошло сколько-то времени и ноктусы подступили вплотную к агросектору, окружив его с трех сторон. Люди бились за наш район как сумасшедшие, потому что прекрасно понимали, что, лишись они пищи, и город не просто будет обречен - он будет обречен очень быстро. Поэтому корпорации концентрировали здесь огромные силы, а Верпен даже построили целых две фабрики Света на один, на наш район! А корпорация Сайфер, которая сейчас, наверное, уже и не существует, построила у нас исследовательский центр по изучению ноктусов и Тьмы в общем. Они сделали ставку на то, что благодаря усилиям всех корпораций по сдерживанию Тьмы, район агросектора просуществует максимально долго, а то и вовсе не сдастся никогда. Если все остальные районы отдавали Тьме безоговорочно, едва только степень заражения переходила за отметку в семьдесят процентов, то агросектор старались не позволять заражать вообще, пусть даже ценой ослабления защиты других районов. Ликвидаторы корпораций несли дежурства возле барьеров и моментально пресекали любые попытки проникновения рангонов, а питающиеся от собственных источников питания фабрики Света
полностью исключили любые отключения барьеров и, как следствие, прорывы. Так что Сайфер сделали верную ставку, расположив свой исследовательский центр именно здесь. Именно здесь он мог бы просуществовать максимально долго, а то и всегда. Дополнительным стимулом стала близость разного рода биологических объектов для исследований - как животных, так и растений, которые можно было задешево закупать десятками и исследовать влияние Тьмы на живые организмы, так сказать, в натуре. Поле деятельности было огромным, и они принялись за работу в кратчайшие сроки - буквально через два месяца после того, как администрацией Города было принято решение об усилении охранных мер в районе агросектора.
        - И что они исследовали?
        - Они исследовали… - Вамай на секунду задумался. - Все подряд. В первую очередь, конечно, основную проблему - темные эманации ноктусов, которые не способны остановить даже световые барьеры. Потом - вторую основную проблему, то есть заражение людей и их превращение в рангонов. Потом - механизм заражения рангонами зданий. Потом - воздействие астриума на людей, в том числе зараженных. Потом - что-то еще… Говорю же - у них было очень много тем для исследований.
        - Знаешь, я про корпорацию Сайфер ничего не слышал. - признался я. - Поэтому все, вообще все, что ты сейчас говоришь - мне в новинку.
        - Я так и думал. - Вамай безразлично пожал плечами. - Впрочем, неважно. Важно другое - то, что Сайфер действительно добились каких-то успехов.
        Я даже про бутерброд забыл:
        - В какой области?!
        Вамай отчетливо усмехнулся:
        - Во всех понемногу. Ты же не думаешь, что они постоянно бросали тему исследования и принимались за новую? Нет, они работали параллельно, и везде каких-то успехов, но достигли. Я не скажу тебе, чего именно они добились, но газеты тех времен так и пестрили заголовками, через один кричащими, что скоро зараза Тьмы будет побеждена окончательно благодаря «Сайфер».
        - Да, газеты это любят. - согласился я. - Называется «журналист изнасиловал ученого». Когда ученые выдвигают какую-то гипотезу, а журналисты тут же раздувают из нее непреложный факт вселенского масштаба.
        - Ну вроде того. - кивнул Вамай. - Одно можно сказать точно - каких-то успехов Сайфер точно достигли. Но в один прекрасный момент это все стало абсолютно не важно, потому что все успехи перечеркнула всего одна неудача.
        - И что случилось?
        - А этого никто не знает. - Вамай развел руками. - Но что-то они там в своем исследовательском комплексе нахимичили. И произошло то, что мы теперь называем выплеском. Это была ночь. Сначала раздался взрыв, который вырвал из бетонного купола исследовательского центра добротный кусок, а потом из этого пролома полилась Тьма. Густая и жирная, как нефть. Она не просто стекала - она бежала по стенам исследовательского центра, затапливая все вокруг себя с огромной скоростью. Словно где-то внутри открыли проход в нефтяное озеро, и теперь черная густая жижа будет литься, покуда не кончится. Тьма захлестнула все, что было вокруг, накрыла половину агросектора, затопила фабрику Света и полностью уничтожила всю ту половину. Все это произошло за считанные десятки минут, и все, что мы успели сделать - начать бояться, что и нас этот катаклизм зацепит тоже. И, к сожалению, так оно и случилось. Тьма была настолько сильна, что она даже перехлестнула через световые барьеры. Но это было лишь на секунду - в тот момент, когда гигантская волна Тьмы еще имела какую-то силу и инерцию. Все то, что перехлестнуло через
барьер, оказалось отрезано от основной массы Тьмы, оно прокатилось по нашей половине районе и истаяло в Свете, не успев заразить ни одного здания - слишком коротким был контакт. Но не осталось никого, кого бы она не коснулась.
        - Все оказались заражены? - ужаснулся я.
        - И да, и нет. И лучше, и хуже. Все, кого в тот момент коснулась Тьма, стали казадорами.
        - Так зараженными или нет? - не понял я. - Тут «либо», «либо»!
        - Не будь так уверен в том, в чем не уверен. - философски ответил Вамай. - Мы и сами точно не знаем, что мы из себя представляем. С одной стороны, очевидно, что мы заражены, потому что нас коснулась Тьма. С другой - никто из нас не превращается, так что, очевидно, мы не заражены. С одной стороны, никто из нас не обладает Светом, даже те, кто обладал им ранее, так что мы заражены. С другой - мы спокойно спим по ночам и не испытываем запаха миндаля, так что мы не заражены.
        Очень хотелось сказать, что так не бывает, но я сдержался. Неделю назад я готов был говорить эту фразу относительно вообще чего угодно, включая четвероногих птиц. Сейчас моя задача просто впитывать информацию и делать выводы.
        - Времени разбираться, кто или что мы - не было. - продолжил Вамай. - Мы остались единственными выжившими на много километров вокруг. У нас осталась половина агросектора и половина работников агросектора, но мы оказались отрезаны от остального мира. Волна прокатилась не только по нашему району, но и по нескольким соседним, так что мы остались будто бы на острове посреди моря Тьмы. Тогда, конечно, нас не особенно интересовало, как теперь выживать, ведь проблема продуктов не стояла благодаря фермам и колодцам. Нас больше волновало, что теперь с нами будет, ведь мы были уверены, что каждый из нас заражен и вскоре все превратятся. Многие покончили с собой, некоторые самовольно ушли в ноктусы. Осталось совсем мало - всего пятьсот двадцать два человека на весь наш выживший район. Мы стали ждать своей судьбы, но так ее и не дождались. Никто не превратился, никто не умер. Зато лоа и рангоны перестали нами интересоваться, как выяснили некоторые смельчаки, что ходили на вылазки за астриумом, даже зная, что Свет им больше не подчиняется…
        - И вы не знаете, почему так? - спросил я, наконец доев бутерброд.
        - За много лет существования общины казадоров мы тоже стали своего рода учеными… - задумчиво проговорил Вамай, глядя куда-то в даль. - Провели несколько экспериментов, и пришли к необычному выводу.
        - Ну и какому же?
        - Сайфер поступали не совсем правильно, что изучали Тьму. - Вамай повернулся и посмотрел на меня. - Им бы стоило изучать Свет.
        Глава 13
        С одной стороны, сказанное Вамаем было странно. Почему они считает, что исследовательский центр занимался не тем, что нужно - он что, считает себя более подкованным в вопросах, которые там изучались, чем те, кто непосредственно изучал?
        С другой стороны, логика подсказывает, что Свет и Тьма - все же связанные друг с другом вещи. Даже опыт прошлой жизни говорил об этом, включая все эти мистические теории и концепции «без света не бывает тьмы». Конечно, не было никаких гарантий, что те же концепции применимы и здесь, но меня уже успели попробовать убедить в обратном рассказами о том, что в каждом человеке есть и Свет и Тьма, и именно их баланс или его отсутствие определяет заражение. Так что изучая Свет ты в какой-то степени будешь изучать и Тьму, предполагая, что для нее все известное будет действовать ровно наоборот и изначально ожидая каких-то определенных результатов вместо того, чтобы тыкаться в случайных направлениях. Так что заявление Вамая звучало довольно странно, но не без логики. Однако я все же спросил:
        - Что ты имеешь в виду?
        - Ровно то, что сказал. Сайфер исследовали Тьму, а им следовало бы начать с исследования Света. На то было много причин, которые корпорация проигнорировала… Включая самую очевидную и лежащую на поверхности - Тьма, она там, за барьерами, в опасных ноктусах. А Свет - вот он, прямо рядом с тобой. Возможно, прямо в твоем соседе или ребенке. Даже в световых барьерах, хоть это и не тот Свет…
        - Как это «не тот»? - не понял я. - А какой тот?
        - То, что вырабатывается фабриками Света это не Свет в полной его мере. - Вамай покачал головой. - Это искусственный Свет, не настоящий.
        - И в чем отличие?
        - Я же уже объяснил. - Вамай удивленно обернулся через плечо. - Этот Свет годится лишь на то, чтобы не выпускать из ноктусов тварей тьмы, и… еще кое на что, но не больше. Ты не сможешь подчинить себе этот Свет, никто не сможет, потому что у этого Света нет источника рождения. Потому что он не рождается, он производится.
        - Ну ладно. - я не стал спорить, хотя мало что понял. - Допустим, это искуственный Свет, я понял. Но ведь, как я понял, у вас, казадоров, это единственный доступный Свет вообще, разве не так?
        - Так и есть. - Вамай кивнул. - Даже те из нас, кто обладал даром просветления, после выплеска потеряли свои способности.
        - И почему же?
        - А кто его знает? - Вамай пожал плечами. - Если бы с исследовательским центром не случилось то, что случилось, возможно, мы бы сейчас имели ответ на этот вопрос, но… Скорее всего, это связано с балансом Света и Тьмы в людях. Как ни крути, а выплеск не прошел для нас бесследно, даже если так показалось. Такая концентрация Тьмы, прошедшая через людей, не могла ничего хорошего нести по определению. Скорее всего, в тот момент весь Свет в людях погас и мы стали почти неотличимы от тех же ТТ.
        - Это невозможно. - я не поверил Вамаю. - Ведь вы бы тогда превратились.
        - Мы тоже так думали. Но, как видишь, это не произошло и ни разу не происходило. И мы пришли к выводу, что на самом деле заражение само по себе не превращает людей в тварей… Конечно же, я ведь речь о том заражении, которое купируется астриумом, не о контактах с тварями напрямую.
        - Звучит как-то… надуманно.
        - Может, и так. - Вамай безразлично пожал плечами. - Сам понимаешь, проверить у нас возможности не было, потому что мы и так не восприимчивы к излучению ноктусов.
        - Но ведь люди превращаются! Я своими глазами видел превращение!
        - А я и не говорил, что они не превращаются. Я говорил, что излучение ноктусов вряд ли напрямую изменяет людей. Даже наверняка - не меняет. У нас есть подозрение, что всему виной отношение самих людей к произошедшему.
        - В смысле?
        - Ну ты же в курсе, как, когда и при каких обстоятельствах проявляются способности к Свету?
        Я кивнул, снова запоздало сообразил, что идущий впереди Вамай этого не увидит, и добавил:
        - Да, знаю.
        - Ну так почему бы Тьме не действовать по таким же, только вывернутым наизнанку принципом? Если Свет проявляется в человеке тогда, когда он испытывает максимальное душевное напряжение, максимальный прилив чувств, эмоций, когда он стоит перед выбором, но делает его правильно и осознанно, оставаясь человеком… То почему бы Тьме не просыпаться тогда, когда человек испытывает максимально возможные темные эмоции? Ожидание смерти, мысли о мучениях, которые будут это сопровождать…
        Я нахмурился - мысль Вамая ускользала от меня:
        - Постой, я не понимаю.
        - Не удивительно, мы сами плохо понимаем. - Вамай вздохнул. - Но подумай сам - когда в мире впервые появились ноктусы, когда в мире впервые появились лоа… Что о них узнали люди? Люди о них узнали, что их касание вызывает превращение в еще более жутких тварей, чем сами лоа, причем безоговорочно и без вариантов, как спастись. Что человек обречен и нет возможности ему помочь. И что все это сопровождается целым комплексом разных симптомов, начиная от бессонницы и заканчивая запахом миндаля. И что, ты думаешь, люди будут думать, когда почувствуют все то же самое, но без касания твари? Верно - они будут думать о том, что в скором времени они превратятся в рангонов.
        - Стой-стой, погоди! - я поспешил прервать Вамая, пока мысль не ушла. - Если тебя послушать, получается, что и лоа и просто излучение ноктуса делают одно и то же - повышают уровень Тьмы в человеке, после чего они превращаются в рангонов…
        - Нет, такого я не говорил. - Вамай снова покачал головой. - Совершенно очевидно, что касание как лоа, так и рангонов несет в себе нечто большее, чем просто заряд Тьмы, достаточный для того, чтобы человек заразился. Точно так же как… Хм… Ты видел фронт света?
        - Это что?
        - Это то, что происходит в ноктусе в тот момент, когда восходит солнце.
        В памяти живо нарисовалась картинка наползающей на мой нож густой Тьмы, и я кивнул:
        - Да, видел. Только не знал, что оно так называется.
        - Повезло. - вздохнул Вамай. - Мало кто видел фронт света и выжил при этом. Я бы даже сказал «исчезающе мало». Так вот фронт света - это реакция ноктуса на восходящее солнце. Падающий от светила свет заставляет Тьму, которой касается, перестать существовать. И вместе с этим заставляет перестать существовать все то, что осталось в ноктусе. И людей.
        - От них остается только астриум. - вспомнил я.
        - Не совсем. То есть да, от них остается астриум… Но астриум это всего лишь другое название все того же Света. Света, который Тьма не может принять и абсорбировать, потому что он противоположен ей по своей природе - точно так же, как она не может абсорбировать или даже заразить защищенного Светом человека… Но в то же время астриум имеет мало общего со Светом, которым пользуются просветленные.
        - А с чем имеет? Со световыми барьерами?
        - О нет, вовсе нет. В световых барьерах, как я уже говорил, Свет искусственный, он холодный и плоский. Световые барьеры это, можно сказать, просто забор из света, даже не с большой буквы. Во многом это тот же свет, что дает солнце, только с некоторыми добавками, чтобы никто его не пересекал. Астриум же - это совсем другое дело, настоящий Свет, объемный. Просто он… мертвый.
        Я почувствовал, как мои глаза расширяются от удивления:
        - Мертвый свет?
        - Все верно. - кивнул Вамай. - Мертвый свет. Лишенный жизни, лишенный источника, светила. Такой же мертвый, как например физраствор, который порой используют, чтобы восстановить потерянный объем крови. Мертвый свет не прогрессирует, не развивается, не растет. Он просто существует. Он просто представляет собой закапсулированный, сжатый Свет, похожий на то, как некоторые простейшие оборачиваются в непрошибаемую оболочку, с виду совершенно мертвую, если наступают неблагоприятные времена. И точно так же, как в случае с простейшими, которые снова оживают при попадании в благоприятную среду, астриум можно собрать и применить как тот же физраствор - поддерживать свой собственный уровень Света.
        - Который поддерживать в принципе не нужно, правильно? - я развел руками. - Тогда к чему все это? Почему бы просто не объяснить людям, что надо банально не думать о плохом и тогда не превратишься… Хм-да, что-то я загнул.
        - Вот-вот. - усмехнулся Вамай. - Объяснить людям, что им нужно не думать о превращении в злобную тварь, когда многие из них своими глазами видели, как и почему это происходит? Убедить людей не обращать внимания на то, что они перестают спать, на то, что их преследуют кошмары? Да даже если действительно кого-то убедишь, даже если это будет человек железной выдержки и несгибаемой воли - через неделю без сна он просто сойдет с ума! А это - прямой путь для Тьмы. Наверное, даже самый прямой. Астриум в данном случае это необходимая мера, обойтись без которой не получится… Но одновременно он и не панацея, ведь он не защитит от тех же лоа. А почему? А потому же, почему физраствор не может заменить полноценно кровь. Он может лишь восстановить давление в сосудах, но не более. Он мертвый. Астриум - это свет от тех, с кем произошло неведомое. Скорее всего, они умерли. Поэтому астриум - это мертвый свет.
        - Да как его не называй. - я махнул рукой. - Получается, астриум необходим… Но не вам?
        - Казадоры это как раз тот случай, когда человек преисполнился Тьмы, но не превратился при этом. Возможно, это связано с тем, что мы получили критическую дозу Тьмы единовременно, но при этом - не от твари. И получилось что-то вроде нарушения программы развития Тьмы в человеке. Вместо развития она просто задавила Свет в нас и лишила нас его, взамен дав иммунитет к себе… Впрочем, все это ты уже видел.
        - Так это же спасение! - я развел руками. - Всех сделать казадорами - и готово!
        - Это не спасение. - эхом откликнулся Вамай. - Если бы это было так, мы бы давно уже предложили этот вариант. Но на самом деле это гибель. Еще более быстрая гибель.
        Вамай остановился и обвел рукой поселение казадоров:
        - Кого ты видишь? Взрослых? Стариков? А детей? Детей ты видишь?
        Я покачал головой, но Вамаю и не нужен был мой ответ:
        - Потому что у казадоров практически не рождаются дети. Хорошо если каждая десятая семья умудряется обзавестись ребенком. Ребенком, который, конечно же, с самого начала тоже является казадором, как и его родители. Тьма наделила нас очень большой продолжительностью жизни, но она же одновременно сделала из нас практически бесплодных существ. Даже при нашей продолжительности жизни, дети рождаются реже, чем умирают старики. Мы вымираем, и давно с этим смирились.
        - В городе, знаешь, тоже не особенно много детей. - заметил я.
        - А теперь представь, если их станет еще меньше. В десять раз меньше, в пятнадцать. Сколько их тогда будет вообще? Два? Ты всерьез думаешь, что из города не интересовались тем, как мы живем? Почему с нами случилось то, что случилось? И как это можно использовать? Да они даже хотел по-новой построить исследовательский центр, но исследовать уже нас, пользуясь тем, что у нас остались в строю световые барьеры, но когда узнали правду о детях - резко передумали.
        - Кстати, а зачем вам барьеры? - вспомнил я. - Если вы все равно не боитесь Тьмы.
        - Как минимум для того, чтобы нас не касался фронт света. Ему мы противостоять не можем. Кроме того, без барьеров наша территория очень быстро перестала бы быть чистой и стала зараженной, а на зараженной территории, сам понимаешь, ничего не растет - ни растения, ни скотина.
        - А что вы меняете на еду у города?
        - Инструменты. Материалы. Электронику. Все то, чего у нас нет. Взамен на то, чего нет у них. Взаимовыгодное сотрудничество. Это единственное, что мы смогли дать городу и взять от него после того, как они отказались проводить исследования, расстроенные новостями о рождаемости.
        - Стой, погоди! А если вы лишены Света и управления им, то как вы меня вылечили за один день?
        - При помощи Тьмы. - Вамай обернулся и поднял руку, которая тут же окуталась непроницаемо-черным облаком. - Не один лишь Свет позволяет делать невероятные вещи, Тьма тоже. Просто у этих вещей - другой источник энергии, и только.
        - И проводники у вас есть? - я показал Вамаю сверкающий нож. - Оружие световое? Ну… Темно… Э-э-э… Темновое.
        - Возможно, и есть. - Вамай пожал плечами. - Но мы не проверяли. Нам оружие не нужно, ведь твари нас не трогают. Мы и Вспышки-то почти не используем, разве что исключительно в быту. Можно сказать, что мы живем с ноктусами в мире и согласии, и у нас просто нет необходимости с ними воевать. Мы мирные люди, без оружия и даже почти без укреплений, как ты сам видишь. Мы защищаемся только от того, что уничтожает вообще все без разбора, как фронт света. Он поглощает ноктусы, но, наткнувшись на световой барьер, останавливается, признавая в нем своего.
        - Я понял, понял. - я поспешил прервать пространные изречения Вамая. - А мне-то что теперь делать? У вас было двадцать лет - не верю, что вы не изучали сами себя, не экспериментировали тоже, не пытались понять, можно ли это как-то вылечить!..
        - Лечат болезни. - Вамай покачал головой. - Мы не считаем себя больными.
        - Да неважно мне! - я раздраженно мотнул рукой. - Я заражен, понимаешь? Меня коснулся лоа, и Тьма во мне сейчас растет, как на дрожжах, и единственное, что ее пока что сдерживает - это живой Свет, который я…
        Я осекся. Я чуть было не высказал этому старикану историю с Кристиной. Не то, чтобы я стеснялся произошедшего или хотел бы забыть - нет, просто не стоит ему об этом знать. Я пока что так и не понял, какие у них тут отношения с городом и выяснять это на примере такой щекотливой темы - не хотелось.
        - Живой Свет, который ты… что? - Вамай поднял брови. - Где ты его взял?
        - Где взял, там уже нет. - буркнул в ответ я. - Главное, что взял. И он помог мне на какое-то время придавить симптомы заражения… Но не навсегда! Если вы способны существовать без Света, наполненные одной только Тьмой - расскажите, как это сделать?! Не знаете - подумайте, покумекайте, посоображайте, хотя бы пару теорий выдвиньте! В конце концов, во мне сейчас тоже растет чертова прорва Тьмы, и, когда она прорвется наружу, я…
        Я осекся. Страшная догадка поразила меня, моментально лишив дара речи.
        - Вамай… - медленно произнес я. - Я правильно понял, что вы меня лечили при помощи своей… теневой Вспышки?
        - Разумеется. - Вамай кивнул. - У нас не было уверенности, что ты поправишься самостоятельно, а никаких лекарств или медикаментов у нас просто нет. Они нам не нужны - гостей у нас не бывает, а сами мы лечимся этими самыми, как ты сказал, Вспышками. Поэтому пришлось и на тебе применить ее тоже.
        - Получается… - медленно начал я. - Получается, ты влил в меня дополнительную порцию Тьмы вдобавок к той, что и так уже была во мне?! Повысил мой уровень еще больше?!
        - Мне пришлось. - Вамай пожал плечами. - Иначе ты бы погиб. Почти наверняка.
        Это что же получается? Я пришел сюда за помощью… А получил только усложнение ситуации?! Ускорение прогресса моего заражения?! Уменьшение времени, отведенного на спокойную жизнь?!
        И здесь ведь даже убить некого, чтобы высосать из него Свет - здесь ни у кого нет Света!
        - Вот… черт… - простонал я, уже нисколько не беспокоясь о том, что кто-то что-то про меня поймет, услышав о несуществующем в этом мире черте. - Что же ты… наделал…
        - Пока что ничего. Как видишь, ты все еще находишься в сознании и даже добром здравии. Миндалем пахнет?
        - Н… Нет. - принюхавшись, ответил я.
        - Значит, пока еще все в порядке. Света в тебе все еще больше, чем Тьмы.
        - Насколько больше? Сколько у меня есть времени?
        - Этого я не знаю. И, наверное, никто не знает. Если бы был цел исследовательский центр, возможно, ты смог бы задать свой вопрос им, и, возможно, они даже дали бы тебе какой-то ответ, но теперь… Теперь, думаю, нет ни одного живого существа, которое владело бы нужной тебе информацией.
        Живого существа…
        Я задумчиво посмотрел на Пульс на своей руке.
        Мне ведь совершенно не нужно именно живое существо. Я уже однажды получал информацию из прошлого посредством очень даже неживого предмета…
        - Где находился этот ваш исследовательский центр?
        Глава 14
        Может, один только Вамай был таким, может, все казадоры, но старейшина не задавал лишних вопросов. Если уж на то пошло, он вообще никаких вопросов мне не задавал и словно бы изо всех сил делал вид, что само мое присутствие здесь - что-то само собой разумеющееся. Почему так - у меня не было ответа. Я бы на его месте заваливал пришельца вопросами, в основном, конечно, о городе и о жизни в нем.
        Но казадоров вопросы словно бы вообще не интересовали. Никакие. Ни о чем. Они относились ко мне так, словно я уже несколько лет живу вместе с ними и давно уже стал полноценной частью общества. Или вообще родился здесь.
        Вамай без утайки очень понятно объяснил, где находился искомый исследовательский комплекс, сначала показав направление пальцем, а потом объяснив, мимо каких ориентиров мне понадобится пройти. После этого он задал все один вопрос:
        - Что ты намереваешься там найти?
        - Пока не знаю. - честно ответил я. - Хоть что-нибудь.
        - Но идти надо ночью. Ты же понимаешь?
        - Само собой. - я улыбнулся. - Не идиот же.
        - Тебе нужно сопровождение?
        - Нет смысла. Вы меня только замедлите. - я махнул рукой. - Если что-то пойдет не так, я просто вернусь.
        - Будь по-твоему. - кивнул Вамай. - Можешь пользоваться моим домом, сколько хочешь. Еда, кровать - все в твоем распоряжении.
        Я обернулся, глядя на узкую улочку общины казадоров, побегал по ней глазами, убедился, что могу найти дом Вамая среди прочих, и кивнул:
        - Спасибо.
        - Тогда, с твоего позволения, я отправлюсь по делам.
        Если верить Пульсу, время уже давно перевалило за полдень и приближалось к двум часам дня. Несмотря на то, что какое-то время я провалялся без сознания, выспавшимся я себя не чувствовал, и поэтому, чтобы не клевать носом во время ночной вылазки, отправился в дом Вамая, чтобы поспать.
        Нафига он вообще меня из дома вытаскивал? Ноги размять? Общину показать? В чем был смысл этой прогулки? Надо было спросить, пока возможность была…
        В доме никого не оказалось, даже внучки Вамая, поэтому я спокойно расположился в кровати и уснул, предварительно поставив возле двери стул - если кто-то зайдет в комнату, он обязательно сшибет его дверью и от грохота я проснусь. Может, казадоры своим поведением и не вызывали никаких подозрений, но слишком уж странными они казались. А странное запросто может оказаться опасным.
        Проснулся я уже когда за окном прилично стемнело. За все это время никто ко мне не заходил - стул стоял там же, где я его поставил. Значит, все мои подозрения лишены оснований и казадоры на самом деле добродушные и классные ребята. Ну и ладно. Побуду немного параноиком, это даже полезно.
        Вамай и его внучка уже были дома. Они сидели за столом, с которого я днем завтракал, и задумчиво пили чай из грубой глиняной посуду.
        - Привет! - просияла девчушка, увидев меня. - Как ты?
        - Отлично. - я улыбнулся и едва удержался от того, чтобы потрепать ее по голове, настолько задорной и милой она была. - Только есть охота.
        - А я знала! - засмеялась девчушка, соскочила со стула и куда-то убежала через дверь, которую я не приметил ранее.
        - Найда, не споткнись! - совсем по-отечески прогудел ей вслед Вамай, после чего перевел взгляд на меня - Не передумал?
        - Нет. - я покачал головой. - У меня есть подозрение, что я могу там найти что-то, что мне поможет в поиске ответов на вопросы.
        - Почему ты так думаешь?
        - Есть причины. - уклончиво ответил я.
        - Дело твое. - Вамай пожал плечами. - Только хотел сказать, что мы там уже были и ничего особенного не нашли.
        - Что, прямо внутри?
        - Ну не внутри, конечно… Внутрь-то не попасть.
        - Почему? У меня сложилось впечатление, что там произошел взрыв, который разрушил часть комплекса.
        - Разрушил-то разрушил… Да воспользоваться этим невозможно - слишком высоко дыра в куполе находится. Добраться до нее без использования каких-то приспособлений невозможно, а приспособления, как ты, наверное, знаешь, ноктусами не очень воспринимаются. Любые лестницы, крючья с веревками и прочее - моментально заражается и становится частью ноктуса, а после восхода исчезает вовсе.
        - И что, вы не придумали никакого способа забраться внутрь?
        - Да мы даже просили дирижабли задействовать для того, чтобы туда попасть, но тщетно - они просто не смогли туда подлететь. Вернее, подлететь смогли, но не смогли найти возможностей к спуску с дирижабля… В общем, сам увидишь - сверху тоже не попасть.
        - Не страшно. - я махнул рукой. - У меня есть свои способы.
        - Ты очень много о себе скрываешь… - покачал головой Вамай.
        Ты даже не представляешь, насколько много, старик… Я так много скрываю, что сам начинаю забывать, что именно я скрываю и почему я это делаю. К счастью, здесь это делать совсем несложно, поскольку…
        - Ты и не спрашиваешь особо.
        - А смысл мне спрашивать? - Вамай чуть пожал плечами. - Если ты не хочешь о чем-то рассказать, зачем мне об этом знать? С нами ты не останешься - это очевидно, а значит через какое-то время покинешь нас. Так зачем мне забивать голову информацией о человеке, который у нас не задержится?
        Логика, конечно, непрошибаемая. Не скажу, что она мне близка или хотя бы даже просто понятна, но она действительно непрошибаема. И он на самом деле прав - во всем и сразу. Я действительно здесь не задержусь, а ему действительно незачем забивать себе голову какой-либо вообще информацией про меня. Шутка ли - он даже до сих пор не спросил, как меня зовут! В то время как мне представился сам и почти сразу - видимо, понимал, что для меня, в отличие от него, эта информация имеет какое-то значение, какой-то вес. Только вот теперь подумать - а какой именно вес она для меня имеет? Ну знаю я как его зовут, и дальше что? Я все равно ни с кем кроме него, и его внучки даже не знаком, и уж тем более не общаюсь, так какая разница как их зовут?
        Чем больше я думал об этом, тем больше проникался образом мышления казадоров. То, что поначалу казалось странным и нелогичным, стоило об этом подумать чуточку подольше, наоборот превращалось в максимально логичное и правильное. С одной лишь поправкой - логичное и правильное для здешних условий. Для этих людей, живущих этой жизнью. Изолированных от прочего общества, не знающих новых знакомств. Людей, которые уже много-много лет живут в одном и том же социуме, знают друг друга как облупленных, и которым, наверное, друг с другом и говорить-то уже не обязательно - с одного взгляда понимают друг друга.
        Все, что я знал об обществе, все, к чему привык, здесь просто перестало существовать. Наверное, так же ощущают себя исследователи, попав в какое-нибудь туземное племя, которое в современном мире до сих пор пользуются копьями и плетут набедренные повязки из пальмовых листьев, и слышать не слышали ни о каких айфонах и графенах.
        Вернулась внучка Вамая - так же стремительно, как и убегала. В руках, через расшитое вручную полотенце, она держала большую глиняную миску, исходящую паром. Она поставила миску на стол и взглядом указала мне на стул, с которого сама же и спрыгнула минутой ранее. Я взглядом поблагодарил ее и сел за стол.
        Пока я ел какую-то наваристую густую похлебку, в которой было мясо, картошка, морковь, какие-то травы - в общем, то, чего хрен найдешь в городе, да еще приготовленное так, как хрен приготовят в городе. - Вамай с внучкой тихо о чем-то переговаривались. Девчонка негромко смеялась, Вамай улыбался тоже. Вдвоем они выглядели так органично и правильно, так по-семейному уютно и тепло… Как дед Мороз и Снегурочка, только без снега и без шуб. В голове не укладывается, как вообще подобное может здесь существовать… Весь этот мир вывернут наизнанку, а уж в среде казадоров так и вовсе - дополнительно поставлен с ног на уши! А поди ж ты - почему-то именно здесь, среди грубо обтесанного дерева, висящих прямо с потолка окороков и людей, Тьма из которых чуть ли не хлещет наружу, чувствуешь себя намного более безопасно и уютно, чем в огромном, густонаселенном городе, который только для того и существует, чтобы защитить людей от проявлений Тьмы.
        Одно омрачало весь этот уют - понимание того, что на самом деле все далеко не так просто и радужно, как кажется. Понимание того, что я не то что не видел родителей девчушки, а даже не слышал о них ни разу. А ведь кто-то из них был ребенком того же Вамая. Так и подмывало спросить, где они и что с ними, но я не позволил себе этого - очевидно же, что ничего хорошего.
        Закончив с едой, я отодвинул от себя миску, и внучка Вамая тут же подскочила ко мне, как чертик из табакерки. Забрала у меня миску и ложку, и убежала прочь, словно только того и ждала, чтобы прибрать за мной. Даже неловко как-то…
        Уже пора было выходить, но что-то словно держало меня на месте. Какой-то червячок сомнения точил меня изнутри, словно бы нашептывал «Не надо никуда ходить, здесь и так хорошо. Здесь тепло, здесь добрые люди, которые желают тебе только лучшего. Зачем идти наружу, в этот ночной холод? Зачем снова скакать по крышам, рискуя свернуть себе шею? Зачем бегать от лоа, боясь, что они сделают тебе гадость? Зачем идти в исследовательский центр? Вамай же сказал уже, что ничего интересного там не осталось. Так значит незачем и идти.»
        Будто магия какая-то, честное слово! Из города меня почему-то постоянно подмывало куда-то сбежать, хотя и бежать-то было некуда - весь выбор это либо ноктус, либо другой район, а тут… А тут все наоборот - именно отсюда никуда идти и не хочется. Почему-то именно здесь я чувствую себя как дома. Не в «Зефире», не на крыше у Птичника, даже, наверное, появись у меня собственная квартирка в одной из типовых многоэтажек города - и ее я не смогу назвать домом. А вот здесь, в какой-то хибаре, наскоро построенной из обломков капитальных зданий, в которой нет даже нормальных окон и от двери одно название - вот здесь я себя чувствую на своем месте.
        Хотя, наверное, я покривил душой. Один раз я уже испытывал подобное. Это было в шатре Дочери Ночи.
        - Вамай. - позвал я. - Ты знаешь, кто такая Дочь Ночи?
        - Слышал. - Вамай кивнул. - А что?
        - Она не одна из вас?
        - О нет. - Вамай покачал головой. - Дочь Ночи существовала задолго до того, как появились казадоры. Даже задолго до того, как здесь построили исследовальский центр. Ну, или по крайней мере, легенды о ней. Я понимаю, что мы с ней похожи, но ничего общего между нами нет.
        - Понял. - я хлопнул ладонями по коленям и встал. - Ну, мне пора.
        Сознание уже переключилось на новую тему для обдумыванию - Дочь Ночи, - и подлый червячок сомнения затих, задавленный новой информацией, чем я и поспешил воспользоваться.
        - Доброй ночи. - просто и без изысков пожелал мне Вамай.
        - Доброй ночи! - раздалось из-за спины тоненьким детским голоском.
        Я ответил деду и внучке улыбкой и вышел за дверь.
        Я думал, что ночью лагерь казадоров утихнет и заснет, думал, что только в доме Вамая не спали, ожидая, когда я отправлюсь на свою вылазку. Я ошибался. Даже ночью лагерь жил. Все той же тихой спокойной, едва заметной жизнью, которую легко перепутать с агонией смерти, жизнью. Везде горели тусклые, едва позволяющие разглядеть что-то на расстоянии вытянутой руки, огни, ходили редкие люди, и самое главное - светились теплицы. Значит, в них тоже шла какая-то работа.
        Интересно, ребята, которые занимаются обменом с городом, уже ушли? Впрочем, какая мне разница - мне все равно в другую сторону. Абсолютно в противоположную, если совсем откровенно говорить.
        Я быстрым шагом пересек лагерь казадоров по диагонали, прошел мимо теплиц, в которые так и подмывало заглянуть, и вышел к световым барьерам на другом конце общины. Здесь они были точно такие же, как и там, где я вошел - всего два жалких лучика вместо частой густой решетки. Защита, рассчитанная на тех, кто не додумается пригнуться или просто не способен это сделать.
        Я же пригнулся и скользнул между лучами, легко выходя в ноктус, убедился, что ни одной твари рядом нет, и быстро огляделся.
        Даже ноктус здесь был не такой, как в остальной части города. Там пересечение светового барьера меняло лишь цвет окружения - с бетонно-серого на угольно-черный, а сам город оставался тем же самым. В прямом смысле тем же самым - ты просто переходил из одного зеркального отражения в другое, продолжая шагать мимо тех же зданий, которые только что прошел.
        Здесь же - нет. Здесь за световым барьером не было ничего даже близко похожего на хибары казадоров, на теплицы и разрушенные здания. Район, в котором я оказался, был скорее похож на те районы, что остались где-то далеко за спиной, где-то рядом с «Зефиром» и девчонками моего Спектра. Получается, у района казадоров, по сути, и нет своего ноктуса - вместо него вот этот район, два десятка лет назад залитый Тьмой. Получается, когда люди строят себе новые районы, которые автоматически обзаводятся ноктусами, они сами себе создают проблему. А много позже - когда отдают район Тьме, не в силах больше его удерживать, - удваивают эту проблему, поскольку в ноктусе становится сразу два этих района. Один, появившийся с самого начала, и один - отобранный Тьмой у людей. Выходит, у людей не просто нет возможности спастись, и полное заражение мира это лишь вопрос времени… Выходит, они сами своими действиями ускоряют это заражение. И, чем больше они сопротивляются, чем больше строят новых районов, чем активнее пытаются убежать от Тьмы - тем быстрее проигрывают это сражение. Тьме торопиться некуда. Она и ползком
возьмет свое.
        На границе зрения что-то шевельнулось. Я вынырнул из пучин мыслей и перевел взгляд в сторону - в конце улицы виднелся лоа. То ли он только-только свернул сюда, то ли я его до этого не замечал, потому что он стоял неподвижно - не знаю. В любом случае, я не стал дожидаться, когда он заметит меня, выстрелил роупдартом в ближайшее здание и в два прыжка от стены поднялся на крышу. Встал на парапет и огляделся, обозревая с максимально доступной мне высоты тот самый таинственный ноктус, благодаря которому в принципе появилось такое невероятное и немыслимое явление, как казадоры.
        Я ожидал, что здесь будет огромное количество тварей, но ошибся и в этом тоже. В поле моего зрения, а оно было весьма немаленьким, терся всего-то жалкий десяток лоа, рассеянных по улочкам, и ни одного рангона. Наверное, все ТТ со временем стягиваются к живым районам, стягиваются к источникам Света и пытаются добраться до них. Впрочем, какая разница? Я все равно по низу не пойду. Сейчас моя задача - найти исследовательский центр. Вамай говорил, что я сразу все пойму. Значит, я его сразу узнаю.
        Я нашел взглядом многоэтажку с будто бы обгрызенным углом - первый ориентир, от нее скользнул взглядом вдоль улицы, отсчитал три квартала, посмотрел на перпендикулярную улицу, нашел сплюснутое круглое здание, выглядящее так, словно кто-то сел на шарик от пинг-понга, и от него отсчитал пять кварталов в глубине ноктуса.
        Там и была моя цель. Сейчас, отсюда, сложно было увидеть, что там и как оно выглядит - только какой-то неясный комок, совершенно не похожий ни на одно виденное ранее здание. Ну и ладно, мне все равно туда - подберусь поближе.
        Чем ближе я подбирался, тем больше становилось искомое здание. Больше - но отнюдь не понятнее. Из комка оно превратилось в клубок, и клубком и осталось, поэтому на последней крыше, перед тем, как спускаться вниз, я остановился и присел на парапет, рассматривая здание сверху как можно внимательнее.
        Что ж, Вамай меня не обманул. Не узнать ЭТО действительно было просто невозможно.
        Глава 15
        Исследовательский центр Сайфер когда-то был очень похож на обсерваторию - ходил я однажды в такую, и снаружи она выглядела практически так же. Такой же бетонный купол, приподнятый над поверхностью на замкнутой в кольцо стене высотой в два-три этажа. Итоговая высота здания равнялась пяти-шести этажам, и, в принципе, была такой же, как и у окружающих зданий - если центр и возвышался над ними, то совсем чуть-чуть. Но при этом, как и говорил Вамай, попасть внутрь центра с воздуха было невозможно.
        Со всех сторон здание центра было окружено… Даже не знаю, как это назвать. Щупальцами? Корнями? Застывшей Тьмой? Или вообще надо придумать свое слово для того, чтобы обозвать это явление?
        Как будто кто-то выплеснул в воздух содержимое сразу сотни ведер с чернилами, и, пока они летели, мгновенно заморозил их в таком состоянии - в состоянии вытянутых в воздухе неровных струй.
        Создавалось ощущение, что Тьма, которая погубила целый район, зародилась не внутри самого центра. Создавалось ощущение, что она копилась где-то внизу, в каком-то подземном бассейне, и, когда превысила свое критическое количество, вырвалась наружу, как пар, срывающий крышку чайника. И при этом ее было слишком много, чтобы она могла свободно изливаться наружу, из-за чего она начала бить даже из-под земли. Бить длинными струями, делясь и ветвясь, изгибаясь и ломаясь в самых неожиданных местах. Исследовательский центр словно в один момент оказался в середине огромного сухого фонтана, в который вместо воды закачали чистую Тьму и который только и ждал момента включиться. Струи брали свое начало на равном удалении от стен центра и друг от друга, действительно заставляя задуматься о системности этого процесса.
        А потом, когда вся Тьма вылилась из центра, вместо того, что иссякнуть, струи затвердели в воздухе, и кто-то неведомый согнул их, переплетая между собой, перекрещивая и заключая здание в импровизированную клетку из шипастых стеблей Тьмы.
        Таким и предстал передо мной исследовательский центр Сайфер. Черная обсерватория с отгрызенной верхушкой купола, заключенная в плотную и густую клетку из колючих лоз Тьмы.
        Да, сверху не подобраться, это факт. Даже если подлететь на дирижабле и зависнуть над всей этой конструкцией, спуститься не получится, даже на тросах, как спускали торговую площадку для казадоров. Она была тяжелая и с практически нулевой парусностью, так как располагалась горизонтально, а вот человека любой порыв ветра насадит на острые шипы, торчащие на каждом метре. Конечно, по их виду невозможно точно определить, чем это чревато, но совершенно точно - ничем хорошим. Ни разу еще Тьма в этом мире не приносила ничего хорошего. Равновероятно как то, что от этих шипов по привычной схеме защитит Свет, так и то, что им по непонятной причине плевать на него. Слишком странно и непривычно выглядели эти штуковины, чтобы пытаться проверить их на собственном опыте.
        Кроме того, стоило подумать еще кое о чем. Учитывая тот факт, что мотыльки находятся в услужении корпораций и по сути практически не обладают собственной волей, логично было бы предположить, что корпорации все же попытаются на их плечах проникнуть внутрь исследовательского центра - как минимум, для того же, для чего туда хочу проникнуть я. А среди мотыльков, как уже выяснилось, присутствуют личности, которые с головой, мягко говоря, не дружат, и в их рядах гарантированно нашлось бы полдесятка тех, кто все же попробовал бы проникнуть внутрь даже с угрозой для жизни. Но при этом Вамай говорил, что внутри никто так и не побывал, а он, надо думать, знает, о чем говорит. Значит, несмотря на попытки, из мотыльков внутрь никто тоже не смог пробраться… По крайней мере, пробраться безопасно.
        В принципе, сделать это и так было почти невозможно - внизу, у земли, лозы были максимально толстые и шипастые, зачастую расстояние между ними было даже меньше, чем нужно человеку, чтобы протиснуться боком. С увеличением высоты они становились уже, но при этом росло число шипов и их длина, так что затея пробраться поверху казалась едва ли не более авантюрной, чем протиснуться снизу. В нескольких местах зазоры между шипами были достаточно велики, но чтобы в них протиснуться это надо некисло так извернуться, причем извернуться в воздухе, потому что снизу не подобраться никак. Можно только зацепиться за лозы уровнем повыше, прыгнуть с крыши в раскачку, правильно рассчитать траекторию, вовремя дать команду на подтягивания, вовремя остановиться, правильно изогнуться, безопасно войти между острым шипами, перевернуться, и еще в идеале успеть за что-нибудь уцепиться внутри, чтобы не рухнуть с высоты нескольких этажей. А за что именно зацепиться - придется соображать прямо в полете, потому что отсюда ни хрена не видно, что происходит там внутри и как расположены эти лозы. Вполне может статься, что прямо за
каждым из этих гипотетических окон расположено по длинному острому шипу, нацеленному прямо на «безопасный» путь в ожидании кого-то столь наивного и неосмотрительного, чтобы сунуться туда.
        Меня, короче.
        Зря я что ли сюда чехлил через половину затопленного Тьмой города? Зря седлал дирижабль? Качался как маятник с вцепившимся в меня рангоном над чернотой? Зря бегал наперегонки с наступающим фронтом света?
        Ну уж нет. Если я сейчас отступлю из-за каких-то дурацких мыслей, которые еще не факт, что имеет хоть что-то общее с реальностью, отступлю из-за того, что сам себя накрутил - это будет полный провал. И даже плевать, что я таким образом снова бесповоротно отдаю себя во власть заражению - в конце концов, я могу переступить через себя и дальше выживать при помощи убийств, хоть и не хочется. Но вот на что не плевать - это на то, что я действительно все это путешествие предпринял просто низачем. Просто зря. Зря снова уходил от Спектра, рискуя, что второй раз они уже не захотят меня слышать, зря прыгал по крышам, зря дрался с мотыльком в дирижабле, зря ломал ноги, зря полз к световым барьера… Вообще зря все это затеял!
        Нет уж, раз я тут, то и действовать тоже надо по плану. Поэтому, оглядев все возможные места прохода внутрь, я выбрал самое ближайшее, прикинул, как придется в него входить, отошел от края крыши на три метра, разбежался и прыгнул вперед!
        Роупдарт выстрелил из рукава и вонзился в плотное сплетение лоз парой метров выше предполагаемого прохода. Вот смеху было бы, если бы не вонзился!..
        От крыши до клубка была метров тридцать - буквально на пределе возможностей оружия, - а от земли до прохода всего лишь десять-двенадцать, поэтому, едва только меня потянуло вниз, я скомандовал оружию тащить меня наверх, только не слишком быстро. Уже привычная световая броня заблокировала мое плечо и меня ощутимо потянуло вверх, одновременно приближая к шипам.
        Черт, когда смотришь фильмы про Человека-паука, про то, как он ловко летает на своих паутинках, проскальзывая в паузах в самые узкие щели в самых невероятных позах, даже не задумываешься о том, что на самом-то деле половина из этого невозможна, а половина оставшейся половины - практически невозможна! Не задумываешься о том, что суставы вырывает из суставных сумок, не задумываешься о том, что неравномерно висящее тело начинает крутиться, не задумываешься ни о чем… Просто смотришь и кайфуешь.
        А вот когда сам делаешь так же - кайфа уже нет. Есть только железная сосредоточенность и тонкий расчет.
        На последних метрах пришлось прибавить скорость подъема до максимума, иначе я бы просто не вписался в намеченную дыру. За метр до нее я смотал оружие обратно в рукав, выдохнул, вытягиваясь в струну, и на всякий случай нарастил световую броню на все тело…
        Очень хотелось закрыть глаза, но делать этого я, конечно же, не стал. Мне нужно было видеть.
        Я влетел в просвет выше, чем собирался - так, что задел сияющим своим доспехом один из торчащих шипов. Я ожидал, что ударюсь об него, как о твердый предмет, но вместо этого то ли прошел сквозь него, то ли что - не пойму, но главное - я не сменил ни траектории движения, ни скорости. Я пролетел внутрь клетки, быстро крутнул головой, высматривая подходящую жердочку, и увидел ее. Прямо над головой из общего переплетения торчал черный узловатый корень толщиной в мою руку. Его-то я и использовал.
        Я снова выбросил нож в руку, развернул обратным хватом и вонзил в корень, как горячий нож - в брикет масла. Повис на нем, напряг брюшные мышцы, останавливая раскачку, и повис, как на турнике.
        Там, где я пролетел, на шипе, который достал до меня, сиял клочок света. Словно я продирался через настоящие колючие кусты, и это - кусок вырванной шипами ткани, оставшийся у растения в качестве трофея. Я перевел взгляд на свою световую броню, которую не спешил убирать, и оказалось, что на груди, там, где я зацепил шип, видна глубокая, почти сквозная царапина. Даже не царапина - просто полоса черноты, словно проведенная углем. Она медленно таяла, края ее срастались, она становилась меньше и через пятнадцать секунд пропала совсем. Я перевел взгляд на клочок света на шипе - он истаял тоже.
        Что ж… Не зря моя задница предупреждала меня, что что-то тут не так. Полез бы по лозам снизу - обязательно где-то не досмотрел бы и как нечего делать проколол световую защиту об эти бешеные шипы. Не знаю, что они из себя представляют, и почему им настолько плевать на Свет, но при этом они протыкаются моим оружием… Да и знать не хочу! Главное, что я не остался насаженным на эти шипы, как жук под стеклом в коллекции.
        Но на всякий случай надо держать в уме, что в этом мире есть не просто Тьма, которая боится Света и от которой можно с его помощью защититься, но еще и ТЬМА, которая сама пожирает Свет будь здоров. Скорее всего, существует подобное только здесь, в противном случае мне бы уже кто-нибудь рассказал о существовании подобного, но, даже в этом случае нет никакой гарантии, что оно не появится где-то еще.
        А мне ведь еще выбираться обратно тем же путем… Эх, ладно, будем решать проблемы по мере их поступления.
        Дав команду роупдарту опускать меня, я спустился до того момента, когда ноги уперлись почерневший бетон, а потом резко смотал оружие, перехватил рукоять руками и воткнул в купол. Подтянулся, подшагнул ногами, воткнул клинок повыше и таким образом, орудуя им как альпинист ледорубом, добрался до той линии, выше которой купол уже не существовал.
        Издалека казалось, что купол разворотило взрывом, но при более детальном рассмотрении оказалось, что его скорее расплавило. Не знаю, как и чем, но торчащие бетонные грани не щерились острыми сколами, а были зализаны до полной гладкости. Вряд ли кто-то всерьез занимался их шлифовкой, так что, наверное, это все же следует назвать «расплавлением». Не температурой, конечно, а Тьмой, хоть я и не знаю, как это возможно. Да это и не важно, по сути.
        Так как я лез в самое натуральное сердце Тьмы, то, прежде чем сделать это, я снова покрыл световой броней все возможные участки тела, не являющиеся критически необходимыми для передвижения, и перевалился через сколы стены, наконец оказавшись внутри. Приземлился на ноги, и поднял над головой светящийся нож, вырывая из темноты очертания предметов.
        Я уже видел подобное. Как раз в тот момент, когда впервые воочию наблюдал казадоров - я тогда сидел в квартире, вход в которую обнажила обрушившаяся стена. Тьма схватила все как есть, включая мебель и даже электронику, и спаяла все это в единый черный монолит, сделав частью ноктуса и заодно приварив к стене закрытую дверь, но не лишив ее знакомых очертаний.
        Здесь было что-то похожее. Купол обсерватории был в диаметре метров двадцать, и внутри представлял собой единое помещение без стен и перегородок, заваленное сейчас перевернутыми столами, креслами на колесиках, какими-то агрегатами, какими-то аппаратами, микроскопами и не пойми чем еще. Все это было намертво впаяно в пол и стены и составляло с ними одно целое, даже там, где будто бы поверхности и не касалось вовсе. Доходило до абсурда - какая-то раскрытая книга висела прямо в воздухе, корешком вверх, и лишь одна-единственная из вороха раскрытых веером страница, касалась пола самым уголком. Создавалось ощущение, словно из центра спешно эвакуировались, отбрасывая прочь все, что стояло на пути, или мешало встать из-за стола, и в этот момент все это сфотографировали, перевели в оттенки серого и выкрутили контрастность на максимум.
        И людей потерли, конечно.
        Ровно посередине купола виднелось что-то типа кубического помещения, в котором явственно просматривалась квадратная дыра. Аккуратно обходя предметы интерьера, и стараясь не споткнуться о всякую мелочь, раскиданную буквально под ногами, я прошел к кубику и мои подозрения подтвердились - дыра оказалась не случайно появившейся, а очень даже дверным проемом, правда, без дверей. Думаю, не ошибусь, если, внимательно посмотрев на толстые стены, предположу, что это на самом деле окончание шахты лифта, а двери разъехались в стороны, спрятались в стены и там и остались. Наверняка тут где-то есть и лестница тоже, в смысле, помимо той аварийной, что тянется по внутренней стороне шахты, но искать ее я не буду. Если не окажется, что на других этажах лифтовые двери закрыты - не буду.
        Нож бесшумно вонзился в крышу лифтовой шахты, и я шагнул вниз, медленно спускаясь на веревке.
        Мое предположение оказалось верным - если открыта одна дверь, то вполне вероятно, будут открыты и другие. Это логично для панической эвакуации, на которую намекал хаос на верхнем этаже. В такой ситуации открыть вообще все двери, чтобы обеспечить беспрепятственный выход всем сотрудникам - самое правильное из решений. Только я сомневаюсь, что хоть кто-то смог этим воспользоваться.
        Кабина лифта, кажется, находилась в самом низу. Точнее сказать трудно - темно все же. Так или иначе, несколько этажей пустоты у меня под ногами намекали на то, что я смогу беспрепятственно исследовать несколько уровней, и, если повезет, и все двери действительно остались открытыми - может, даже найти что-то интересное.
        Добравшись до первой открытой двери, я раскачался ногами, добрался до пола и оказался в новом помещении. Здесь уже присутствовал и коридор и двери по бокам от него, ведущие в какие-то офисы или кабинеты. Здесь двери были уже не раздвижные, а обычные деревянные, и в некоторых местах, видимо, их даже не успели открыть, и теперь они намертво слились с дверными коробками. Везде, где ситуация позволяла, я сунул свой любопытный нос, а где позволяла больше, чем нос - пролезал и сам, но везде было одно и то же. Очерненные столы, шкафы, компьютеры, телефоны, разбросанные бумаги. Словно кабинеты офисного планктона обильно полили нефтью, и так и оставили, а она еще и затвердела в непробиваемую корку.
        Весь уровень оказался одним огромным конгломератом маленьких офисов и кабинетов - видимо, здесь располагалась бюрократическая часть комплекса. Первые несколько помещений я прошерстил досконально, но, убедившись, что они все одинаковые, убавил энтузиазма и стал лишь поверхностно оглядывать интерьер. Как-никак, мое время здесь не бесконечно, а заметить что-то интересное или необычное на этом черном фоне нетрудно и издалека.
        Убедившись, что везде одно и то же, я вернулся к шахте и спустился еще на уровень ниже. Здесь тоже оказалось несколько помещений, но намного меньше, чем на офисном этаже, зато каждое из них было намного больше. И их наполнение в виде загонов и клеток ясно давало понять, что конкретно тут когда-то было - виварий. Помещение, в котором держали подопытных животных, на которых испытывали разработки центра. Маленькие загоны, большие загоны, целые тюки сена, канистры и бочки, вилы и лопаты, фартуки и ботинки по колено, даже кучи навоза - теперь все это сковано Тьмой и представляет собой единый конгломерат.
        Этот этаж я обошел еще быстрее, благо здесь было всего лишь несколько помещений, и их внутренняя организация позволяла из центра смотреть до самых стен. Здесь тоже не нашлось ничего интересного, кроме, разве что, лежащей на одном из столов свиной головы, точно так же слившейся с окружением, как и все остальное. Где остальная туша не знаю, но сам прецедент интересен. Получается, дело не в органике или неорганике, дело в том, мертво ли было существо на момент ассимиляции Тьмой или нет.
        Следующий этаж, кажется, располагался уже на уровне земли - по-моему, здесь были очень высокие потолки. Во всяком случае, наличие гаража с застывшими в черноте, как мухи в каплях янтаря, машинами и квадроциклами, намекало именно на это. Несколько больших дверей гаража, как и другие двери комплекса, были открыты и через них ясно было видно, что растущие из земли лозы Тьмы практически вплотную подступают к стенам, подтверждая мою теорию об уровне земли. Если бы не лозы, можно было бы просто ногами выйти прямо здесь на улицу.
        Еще на этом уровне были какие-то мастерские, несколько больших залов с овальными столами и стульями и еще какие-то помещения, в часть которых не удалось попасть из-за закрытых дверей. И тоже ничего интересного.
        Я вернулся в шахту лифта, но не стал больше кидать вверх роупдарт - здесь меня уже ждала сама кабина, застрявшая этажом ниже. Был ли это последний, подземный этаж, или комплекс уходил еще на столько же вниз - не знаю, но в любом случае просто спускаться вниз на веревке роупа у меня не выйдет.
        К счастью, в верхней части люка присутствовал откинутый в сторону и схваченный Тьмой в таком положении люк - как раз такого размера, чтобы человек пролез. Я поднес нож поближе - так и есть, край люка покорежен, словно его выбивало каким-то экстренным пиропатроном. Наверняка тоже система безопасности постаралась.
        Спрыггнув внутрь лифта и протиснувшись между едва-едва раскрытых створок дверей, я попал на новый уровень - подземный. Вдаль от меня тянулся неширокий коридор с грубыми шершавыми стенами из хорошо знакомого бетона, по которым бежали толстые и тонкие трубы, скрываясь за поворотом через десяток метров.
        И вот оттуда-то, из-за поворота, по черноте стены разливалось слабое солнечно-желтое свечение…
        Глава 16
        Сперва я решил, что мне показалось. Потом - что это свет от моего собственного ножа, отраженный в антраците стены. Но даже после того, как я решил проверить теорию и погасил свое оружие, ожидая оказаться в кромешной тьме, я в ней не оказался. Из-за угла действительно сочился слабый солнечно-желтый свет, отражающийся в стене размытыми бликами.
        Я ожидал встретить все, что угодно. Кроме этого. Говоря честно, это был как раз один из пунктов небольшого списка вещей, которые я никак не предполагал встретить в самом сердце зараженной зоны. И этот факт, несмотря на то, что вроде бы свет не нес ничего подозрительного или страшного, напрягал больше, чем стая рангонов, к которой я подспудно был готов.
        Если подумать головой - откуда здесь может быть свет? Особенно, если это Свет, а ведь очень похоже, что это именно он. Вся здешняя городская инфраструктура, которая могла бы питать даже простую лампочку накаливания, двадцать лет как мертва. А если думать про Свет, то все становится еще более запутанными - просветленным здесь точно неоткуда взяться. Не говоря уже о том, что будь источником Света живой человек, его отблески явно не были бы такими спокойными и недвижимыми. Живой человек явно не будет светить себе для того, чтобы стоять столбом… Да и не сможет он это делать хоть сколько-то долго - мышцы начнуть дрожать, а свет - метаться по стене.
        Короче, я снова столкнулся с какой-то тайной. А я уже привык, что тайны в этом мире не несут в себе ничего хорошего. Особенно такие, что выглядят странно даже в условиях этого самого по себе странного мира.
        Ладно… Как ни крути, а идти придется. Хочется, не хочется, никого не должно волновать. И в первую очередь меня самого, потому как пути у меня лишь два - или к свету, или назад. А как отсюда выбраться, у меня что-то пока что идей нет. Я специально не захламлял себе голову мыслями об этом, потому что это могло поколебать мою решительность забраться внутрь. Теперь же, находясь внутри, я слабо себе представлял, как выбираться назад. Скорее всего, я смогу найти еще одну такую же лазейку… Скорее всего.
        Но для того, чтобы задуматься о пути обратно, надо сперва убедиться, что я осмотрел все, что есть здесь. Иначе я потом сам себя съем тяжелыми мыслями о том, что я упустил что-то важное из-за того, что испугался… Причем испугался того, что, в общем-то, не то что не выглядело угрожающим, а даже и наоборот - в серости и тьме окружающего это «что-то» было чуть ли не единственным… Хм… Лучиком Света.
        Так что запретив себе и дальше накручивать самого себя, я поднял нож повыше, освещая стены коридора, и зашагал вперед, к источнику света.
        По пути свет от ножа выхватывал из темноты раскрытые двери, ведущие в другие помещения и смежные коридоры, но в них ничего интересного не было. По крайней мере, ничего такого, что привлекло бы мое внимание с первой секунды, как я заглянул в дверь, подсвечивая себе ножом. Где-то стояли какие-то широкие и высокие витрины на тонких ножках, где-то - какие-то шкафы, где-то вообще огромные механизмы непонятного назначения, похожие на гибрид аппарата МРТ и рельсовой пушки. Окинув помещения беглым взглядом и не видя ничего интересного, я шел дальше - вернусь сюда потом. Сначала надо исследовать то, что определенно будет интересным.
        Дойдя до поворота, я осторожно выглянул из-за стены одним глазом - вылезать целиком все же не решился. Впрочем, это все равно пришлось сделать спустя секунду, когда я понял, что ни хрена не могу разобрать. Источник света в десяти метрах от меня был так мал, что разглядеть его отсюда не представлялось возможным. Да к тому же свет от него исходил достаточно яркий для того, чтобы скрадывать очертания предмета, лежащего на каком-то… постаменте?
        Хм…
        Убедившись, что ничего не происходит, что это просто обычный свет и он ничем мне не угрожает, я вышел из-за угла, подошел поближе и как следует пригляделся.
        Да, действительно, источник света лежал на каком-то небольшом постаменте, похожем на тот, на котором плющат всякие предметы с помощью гидравлического пресса - невысокий, круглый, без каких-либо бортиков, просто поставленная на попа стальная цилиндрическая чушка. Над ней, буквально в полуметре, нависал невиданный аппарат - похожий на сопло реактивного двигателя, с тремя консолями, прикрепленными к нему равносторонним треугольником. Консоли были чуть наклонены, так, что их заостренные вершины указывали ровно на источник света, и все это было настолько густо опутано проводами, что не было даже видно основания, на котором все это крепилось.
        Выглядело все это так, словно источник света на пьедестале был то ли топливом для работы непонятного прибора, то ли наоборот - результатом его работы. По крайней мере, весь вид прибора недвусмысленно намекал на то, что какое-то отношение друг к другу они имеют.
        Но, прежде чем подойти к прибору, я прошелся по периметру помещения, высвечивая ножом все, что стояло возле стен. А стояло немало - в основном, громоздкие пульты с огромным количеством кнопок и рычажков, перед которыми в разных позициях замерли крутящиеся кресла на колесиках. Где-то к ним добавлялись высокие стальные шкафы, выстроенные вдоль стен, у некоторых из них двери были прозрачными, и внутри виднелись ряды тумблеров и выключателей, а где-то дверей не было вовсе.
        Помимо ощущения связанности светящегося предмета и прибора над ним возникло еще и ощущение связанности прибора и всего, что его окружало. Такая себе лаборатория по… синтезу чего-то? Возможно, синтезу именно того, что сейчас лежит на пьедестале?
        Не найдя больше ничего интересного и решив прекратить строить беспочвенные теории, я наконец прошел к центру зала, чтобы повнимательнее рассмотреть то, что лежало на пьедестале. Пришлось даже рукой прикрыть глаза - настолько яркий свет исходил от этого непонятного предмета. Мало того - он еще и отражался от полированной стали пьедестала, что только усиливало эффект…
        Стоп, что?
        Прикрыв глаза, как козырьком, и прищурившись, я присмотрелся к пьедесталу и да - он был из стали! Не затянутый поволокой непроницаемой Тьмы, как везде, как вокруг, он был из того же материала, из которого его сделали люди!
        Это было настолько неожиданно, что я даже протянул руку и потрогал пьедестал, чтобы убедиться, что это правда. При этом совершенно забыл о световой защите, но понял это только после того, как пальцы погладили холодную гладкую сталь. Это действительно была она. Тьма почему-то ее не покрыла.
        Я обошел пьедестал по кругу, но боковины цилиндра не обрадовали меня - они были покрашены Тьмой, как и все остальное вокруг. Тогда я поднял взгляд наверх и посмотрел наверх, на прибор, нависающий над пьедесталом. На сопло реактивного двигателя эта штука походила только издалека, при взгляде снизу же оказалось, что устройство внутри не пустое, а очень даже заглушенное с торца. Там даже можно было рассмотреть что-то вроде небольшого мутного стекла, бликующего в ярком свете, что ясно давало понять - торец прибора, в отличие от его боковин, тоже не тронут Тьмой.
        Червячок догадки зашевелился внутри меня, я поднял нож, осматривая консоли, висящие по бокам прибора, и да - они действительно были полностью во власти Тьмы. Потому что находились слишком высоко и корпус основной части прибора прикрывал их от лучащегося света.
        Выводы делать пока еще рано… Но они уже напрашиваются!
        Закончив с осмотром окружения, я перешел к самому источнику света. Это оказалось самым трудным, поскольку нормально рассмотреть его я так и не смог - даже очертаний не было видно, настолько ярко сиял непонятный предмет. Я попробовал поднести к нему руку, и на расстоянии сантиметров десяти, почувствовал едва ощутимое тепло, идущее от предмета. Легкое, уютное, как от пушистого пледа, в который заворачиваешься в ненастный дождливый день, зная, что тебе никуда не надо идти и ничего не надо делать. Хотелось закутаться в этот плед покрепче, чтобы ни с одной стороны не поддувало, завернуть края в один толстый твердый бортик…
        Твердый?
        Черт!
        Увлеченный ощущением уюта, я сам не заметил, как пальцы коснулись твердой грани предмета!
        Твою мать, осторожность называется!
        Я задержал дыхание и одеревенел, ожидая, что же сейчас произойдет, но ничего не происходило. Я касался пальцами неведомой светящейся фигни, но со мной ничего не происходило. Она по-прежнему согревала меня уютным теплом, не пыталась откусить мне пальцы, наброситься и поглотить, взорваться или сделать еще какую-то пакость. И тогда я повел пальцы дальше, ощупывая предмет целиком - не могу увидеть, так хоть на ощупь определю, что он из себя представляет.
        Предмет оказался небольшим кубиком с абсолютно ровными гранями, такими острыми, что я чуть не порезался о них. Кубик был совсем маленьким, буквально в четверть ладони, так что его можно было бы легко положить например в карман, если только не бояться того, что он прорежет ткань и выпадет. Несмотря на размер, сиял он так, что, казалось, даже пальцы просвечивает насквозь и я могу разглядеть кости и кровеносные сосуды внутри.
        Шальная мысль пришла мне в голову и я поднес кубик поближе к боковине цилиндра, на которую до этого момента свет от него не попадал, и которая была затянута Тьмой. И Тьма поползла прочь от света, открывая настоящий изначальный материал пьедестала и даже какие-то остатки надписей на нем.
        Да уж… Вот такого я никак не ожидал.
        Снова подняв над головой кубик, который освещал намного лучше и ярче, чем мой нож, я заметил то, чего не замечал до этого, ослепленный сиянием. На том месте, где находился кубик, лежало что-то маленькое и плоское, похожее на прямоугольник с двумя скошенными краями. Я нагнулся, присмотрелся, отодвигая кубик подальше, чтобы не слепил, но так и не понял, что это такое. Похоже было на какое-то устройство, но такое маленькое, что решительно непонятно, как им пользоваться. Тем не менее, у него совершенно точно было пять или шесть медных коротких дорожек, предназначенных для того, чтобы по ним поступало электропитание, и даже какой-то крошечный переключатель на узком ребре. Я осторожно коснулся прибора уголком кубика, в сиянии которого прямоугольник полностью утонул, и не почувствовал никакого сопротивления - девайс послушно подвинулся. При этом опять же ничего не произошло, ни хорошего, ни плохого, а значит его сюда положили не для того, чтобы он служил приманкой. Скорее уж его разместили под кубиком, не пускающим Тьмы для того, чтобы защитить от этой самой Тьмы.
        А если так - значит, это как раз то, за чем я сюда пришел… Чем бы оно ни являлось.
        Уже не ожидая никакого подвоха, я подцепил непонятный предмет и положил его в карман, закрывающийся на молнию - так точно не потеряю. Туда же думал отправить и кубик, но решил повременить - как источник света он подходил больше, чем нож, да к тому же позволял увидеть то, чего не увидишь с ножом - как выглядели вещи до того, как их законсервировала Тьма. Я обошел весь зал, с интересом подсвечивая все подряд кубиком и наблюдая, что происходит. Свет отбирал у Тьмы куски предметов, а, если хватало силы - то и предметы целиком, возвращая им первоначальный вид. Тумблеры становились красными, желтыми и зелеными, рычаги поблескивали сталью, кнопки поглощали световые лучи матово-черным пластиком. Стоило отвести кубик подальше или просто прикрыть его ладонью - и Тьма моментально наползала на предмет, обволакивала его. Ради интереса я даже «высветил» одно из кресел, которое зависло под углом в сорок пять градусов к полу, зацементированное Тьмой в таком шатком положении. Как только Тьма сползла с единственного колеса, которое касалось пола, кресло тут же завалилось на бок и загрохотало. Я прикрыл кубик
ладонью - и кресло снова стянуло саваном Тьмы, приковав его к полу все в том же лежачем положении. Сразу захотелось подняться на самый верх, в купол, и попробовать провернуть то же самое с книгой, которая зависла, касаясь пола всего одной страницей, но итог был очевиден - случится то же самое.
        Хрен знает, что это такое я нашел… Но это явно что-то удивительное. А еще - очень опасное. Для меня - опасное. Готов все зубы поставить на то, что любая корпорация готова разориться, чтобы заполучить этот кубик в свои лапы, ведь после этого они отобьют потерянные капиталы втройне.
        Так что надо как следует подумать, прежде чем показывать эту штуку людям и спрашивать, не знают ли они, что это такое. Еще лучше - не показывать вообще никому, но тогда и проку от нее не будет никакого, кроме возможности временно отгонять Тьмы от предметов, что само по себе малополезно.
        Я еще раз обошел весь зал, но не нашел больше ничего интересного. Техника, даже отобранная у Тьмы светом кубика, ожидаемо не работала, а на бумаге полностью отсутствовали какие-либо знаки, словно Тьма, отступая, забрала чернила тоже, приняв за часть себя. Тогда я вернулся в предыдущие залы цокольного этажа - те, которые осмотрел беглым взглядом, - и прошелся по ним еще раз, на сей раз со Светом. Это тоже не принесло никаких особых успехов и не дало новой информации. Тогда я вернулся к лифту, поднялся по шахте на самый верх, и, начиная с него, последовательно «просветил» все этажи, по сути выполняя еще раз ту работу, которую уже один раз сделал.
        Ожидаемо ничего нового я не получил. Никакой информации, ни в печатном виде, ни в электронном, ни даже в виде надписей на досках. И само собой, никаких останков людей, и даже их Контактов - наверное, никто из работающих здесь не обладал Светом, который мог бы отобрать устройство у Тьмы, как это произошло с Диной Ларс. Ну, или я таких просто не нашел.
        В итоге, добравшись снова до этажа с гаражом, я решил сделать перерыв - в цоколь мне спускаться уже незачем, я там все осмотрел. Настало время подумать, как мне отсюда выбираться.
        Хм… А что, если…
        Я внимательно посмотрел на лозы, перекрывающие выход из гаража, и выбросил в руку нож. Подошел к толстым шипастым стволам, перекрывшим выход из гаража и буквально приложил клинок к одной из них, ожидаемо безрезультатно.
        Тогда я достал из кармана кубик, свет которого пробивался даже через плотную ткань, и поднес к лозе его.
        И лоза исчезла. Просто перестала существовать в том месте, где на нее падал свет. Возникло ощущение, что в ней прожгло сквозную дыру толстенным лазерным лучом - такая идеально круглая и идеально ровная она была.
        Я прикрыл кубик ладонью - и лоза восстановилась, снова перекрывая дорогу. Посветил - кусок снова исчез. Я повел светом от кубика в сторону, пытаясь сделать так, чтобы дыра полностью покрыла ствол, и мне это даже удалось - верхушка лозы просто повисла в воздухе без какой-либо опоры, словно подвешенная на леске. Я снова достал нож и ткнул им перед собой в пустоту, опасаясь, что Свет просто сделал лозу невидимой, а никак не убрал ее целиком, но нож не встретил сопротивления. Тогда я сделал шаг вперед и снова прощупал перед собой пространство и снова ничего не случилось.
        Так, по одному шагу, я и вышел из исследовательского центра наружу, просто «просветив» себе проход в смертоносной шипастой лозе. Не веря до конца в то, что все так просто, я обернулся и убедился, что она снова на месте и уверенно перекрывает вход в исследовательский центр. Я снова посмотрел на кубик и спрятал его в карман.
        Эта штука оказалась полезнее, чем я думал.
        Хотелось еще много на чем ее проверить, но я уже слишком давно находился в ноктусе и пора было возвращаться. Помимо прочего, я еще и устал как собака, а это, как водится, ведет к потере бдительности, чего мне сейчас особенно не нужно. Поэтому я быстренько, не дожидаясь, пока вокруг меня соберется стая лоа, залез на ближайшую крышу и поскакал в сторону общины казадоров.
        Дорога прошла спокойно, без происшествий, и уже через двадцать минут я скользнул между световыми лучами на территорию лагеря. Обернулся, ожидая увидеть встречающую толпу, но никого не обнаружил, и пошел прямо в дом к Вамаю.
        Старейшина либо уже не спал, либо еще не ложился. В любом случае, сейчас он сидел за столом и пил чай из толстостенной глиняной чашки. Как только я вошел, он не торопясь обернулся и улыбнулся:
        - Рад тебя видеть! Как все прошло?
        - Ты даже не представляешь, где я был и что я видел. - совершенно серьезно ответил я ему. - Но начнем с того, что попроще. Это что?
        Я протянул ему руку, на которой лежало маленькое плоское устройство.
        - Это карта памяти. - ответил Вамай. - Старая, для старых моделей Контактов. Сейчас карты памяти намного меньше и с другими разъемами.
        Отлично! Это же как раз то, что я искал! Карта памяти, спрятанная под кубик, чтобы не допустить к ней Тьму, гарантированно содержит в себе какую-то важную информацию!
        Кстати, про кубик…
        - А это что?..
        Я расстегнул молнию на втором кармане и сунул туда руку.
        Но кубика там не было.
        Глава 17
        Вамай терпеливо и молча ждал, когда же я предъявлю ему то, о чем собирался спросить, а я не мог этого сделать. Я копался в кармане, то ли пытаясь нащупать прореху, через которую кубик выпал, хотя я знал, что прорехи там нет, то ли все же надеясь на то, что кубик невероятным образом затерялся в углу кармана, который в целом был меньше моей ладони размером.
        Вамай удивленно поднял брови, и тогда мои пальцы на что-то наткнулись. Правильнее будет даже сказать, что мне под ноготь что-то попало, больно кольнув, и я рефлекторно отдернул руку, чтобы посмотреть, что это такое.
        А это оказался кубик. То, что от него осталось. Крошечная светящаяся чешуйка, по размерам не больше рисового зернышка, которая торчала у меня из-под ногтя и слабо светилась. Куда исчез весь остальной объем кубика - осталось загадкой.
        Я осторожно подцепил чешуйку и положил ее на ладонь, показывая Вамаю:
        - Видел когда-нибудь такое? Полчаса назад это был кубик нормального такого размера, сантиметров семь по ребру.
        - А потом что случилось? - поинтересовался Вамай, глядя на мою ладонь. - Как ты его расплавил?
        - Что сделал? - не понял я, и взглянул на ладонь тоже.
        На ней уже не было даже чешуйки. Вместо нее по ладонным складкам разливалась крошечная лужица расплавленного золота. Только не горячего. Теплого. Такого же теплого, каким был сам кубик. И чешуйка, которая от него осталась.
        Я чуть качнул ладонь, и густая жидкость, действительно напоминающая расплавленный металл, неохотно потекла по ладони, оставляя в складках кожи светящиеся следы. Я медленно повернул ладонь перпендикулярно полу и подставил вторую руку снизу, чтобы поймать, если что-то капнет… Но ничего не капнуло. А когда я снова посмотрел на расплавленное золото - его там уже не было. Остались только отдельные мелкие капельки, согревающие ладонь. И за несколько секунд они прямо на моих глазах исчезли - то ли испарились, то ли всосались в кожу.
        В легких неприятно закололо и я понял, что все это время банально не дышал, полностью поглощенный происходящим. Я шумно выдохнул воздух и потер лоб той же рукой, в которой держал жидкость:
        - Да уж…
        - Что это было? - спросил Вамай с ноткой интереса в голосе. - Выглядело занятно. Это какой-то трюк со Светом?
        - Я надеялся, что этот вопрос ты мне прояснишь. - признался я. - Когда я взял эту штуку в руки, она представляла из себя твердый кубик с такими острыми гранями, какие, по-моему, невозможно вывести никаким инструментов - я чуть не порезался о них.
        - Ты нашел его в глубинах исследовательского центра?
        Я кивнул:
        - На цокольном этаже. В подвале.
        Вамай нахмурился:
        - Цоколь, цоколь… Кажется, в цоколе у Сайфер располагались электрические трансформаторы и вообще вся электрика. У них там стоял какой-то очень сложный прибор, чуть ли не единственный в мире, на котором они проводили большую часть своих исследований. Псевдомасс-спектрометр, кажется. Что-то такое. Жрал кучу энергии, во все районе свет моргал, когда его запускали.
        - Как он выглядел?
        - Да кто же знает. Разве что те, кто работал с ним, а нам и дела до того не было особо.
        - Ладно, неважно. Думаю, что этот… хм… материал? Пусть будет материал. Думаю, что он напрямую связан с этим самым спектрометром… А еще он не подпускал к себе Тьму.
        - Это как? - уже открыто заинтересовался Вамай.
        - Да вот напрямую. - я развел руками. - Если бы эта штука не испарилась, я бы показал с удовольствием, но… В общем, вокруг кубика в небольшой радиусе не было поражения Тьмой. В прямом смысле - не было.
        И я коротко рассказал Вамаю о своих экспериментах с теплым кубиком и замерзшими в черном льду предметами. Старейшина слушал с большим интересом, а, когда я закончил, он вздохнул, встал, вышел куда-то и вернулся с еще одной глиняной кружкой, в которую налил чай и пододвинул ко мне:
        - Ну и мастак ты байки рассказывать. Не в том смысле, что я тебе не верю, но, сам понимаешь, звучит фантастически. Если бы я своими глазами не видел, как эта штука перетекает у тебя по ладони, и пропадает - ни за что бы не поверил.
        Да уж, это еще он мне будет рассказывать о том, что выглядит фантастично, а что нет… Я только пару дней назад окончательно смирился с тем, что попал в мир вывернутой наизнанку антиутопии, а его какой-то светящийся кубик удивляет…
        - Вот судя по всему эта испарившаяся чешуйка - все, что осталось от того кубика. - сказал я, прихлебывая ароматный чай. - И я надеялся, что ты прольешь свет на это странное явление.
        - Нет, я не в силах. - Вамай покачал головой. - Об исследованиях Сайфер знали только сами Сайфер, что и неудивительно - корпоратские войны никто не отменял. То, что их не вели прямо на улицах, еще ничего не значит, их просто с удвоенной силой вели в подполье. Любая, даже самая крошечная, утечка информации могла стать ниточкой, потянув за которую, можно вытащить на свет все, что угодно. Поэтому никто не знал, чем занимаются Сайфер, разве что в общих чертах - пытались изучать Тьму и найти лекарство от заражения. Говоря честно, никто попытки Сайфер и не воспринимал всерьез, поскольку были уверены, что раз его не нашли за все это время, то его и вовсе не существует. Поэтому, когда произошло… то, что произошло, никто даже особо не удивился.
        Что ж, на этом фронте - неудача. Возможно, кубик светящегося металла, или чем он там был на самом деле, нельзя было снимать с пьедестала, на котором он стоял. Возможно, нельзя было превышать определенную температуру его хранения, и он просто растаял от тепла тела, как литий. Возможно, что-то еще - скорее всего, этого я уже никогда не узнаю, поскольку нет самого предмета изучения.
        Но у меня осталось кое-что еще. Карта памяти, которую явно не просто так неведомый мне человек положил под кубик неведомого мне вещества, отгоняющего Тьму. С полной уверенностью можно утверждать, что он пытался спасти ее, чтобы хранящиеся на ней данные получили хотя бы шанс быть найденными в будущем. Очень важные данные, раз уж этот человек предпочел потратить последние несколько секунд своего существования не на то, чтобы позвонить родным или хотя бы попытаться это сделать, а вынуть карту памяти из своего Контакта и спрятать ее под кубиком. Возможно, быстрее и надежнее было сохранить весь Контакт целиком, но для его размеров световая окружность кубика была слишком мала. Интересно, кстати, а что случилось бы с устройством, если бы его часть оказалась в защитном круге света от кубика, а часть - нет? Поглотило бы Контакт полностью, несмотря на Свет? Вообще не тронуло бы, так как часть его под защитой? Поглотило бы только частью, как однородный предмет? А если последний вариант - то могло ли заработать устройство снова после того, как было бы реквизировано у Тьмы?
        Наверное, все те же самые вопросы пронеслись у неизвестного человека, и он принял единственно верное решение - пожертвовать Контактом, но гарантированно сохранить карту памяти. Карту памяти, которая двадцать лет лежала под кубиком и ждала того, кто сможет просочиться в исследовательский центр и забрать ее.
        Меня она ждала. Она совершенно точно ждала именно меня. В пользу этого говорит еще и то, что карта старая - Вамай не просто так сказал, что сейчас карты памяти совсем другие. Готов биться об заклад на собственный роупдарт, что к моему древнему Пульсу эта карта подойдет идеально, и я смогу узнать, что на ней такого важного.
        - Как ты попал внутрь? - между делом, поинтересовался Вамай, доливая себе чаю. - Насколько я знаю, никому это не удавалось.
        - Чудом. - усмехнулся я. - Чудом и немного - ловкостью. Просто у меня есть кое-что, чего него у других. По крайней мере, у большинства других.
        Я поднял руку, позволил ножу выскользнуть в ладонь, и отпустил его, чтобы он повис на веревке, тянущейся из рукава.
        - Ах вон оно что. - Вамай улыбнулся. - Так значит ты тот самый светлячок, за которым половина города охотится? Я мог бы догадаться по твоей одежде, конечно…
        - Да, это я. - я кивнул, втягивая нож обратно в рукав. - Не думал, что вы тут в курсе.
        - Новости долетают и до нас, правда обрывками. - Вамай вздохнул. - Теперь понятно, почему тебе так нужно было в центр Сайфер - говорят, ты в принципе любишь творить всякие необычные вещи.
        Нет, я не люблю. Но мне приходится.
        Вслух я этого не сказал. Вместо этого задал намного более важный вопрос:
        - Ты теперь меня сдашь?
        - Сдам? - брови Вамая удивленно поднялись. - Кому? Как? И главное - зачем?
        Я пожал плечами.
        - Единственные контакты с городом, которые у нас есть - это торговля с «Биотехом» через дирижабли, да и то происходит почти безмолвно, ведь они нас боятся чуть ли не больше, чем тварей… Потому что мы им непонятны еще больше, чем твари. Ну и опять же - ну даже скажу я им, что ты у нас, и что дальше? Они сюда не сунутся ни за какие коврижки, если только им не дадут прямого приказа, а им его не дадут - ты не настолько нужен корпорациям.
        - Думаешь?
        - Поверь. - Вамай усмехнулся. - Я достаточно времени топчу эту землю, чтобы понять, как и зачем они существуют. Ты - лишь причина развязать то, что они сейчас развязали. Причину не обязательно ловить, сажать в клетку и показательно казнить, ей достаточно просто существовать. Эта, как они выразились, война не закончится с твоей смертью, даже не надейся.
        - Да я и не надеялся. - я пожал плечами снова. - Просто я знаю, что некоторые люди живут по принципу «Лишь бы сделать гадость ближнему», вот и…
        - Не здесь. - Вамай покачал головой. - Нас здесь всего несколько сотен… Представляешь, как скоро мы бы вымерли, если бы жили по такому принципу?
        С этим нельзя было не согласиться - вымерли бы они очень и очень быстро, благо для этого даже делать ничего особенно не нужно было - просто испортить световой барьер и позволить Тьме захватить весь лагерь. Может, самим казадорам на это наплевать, но вот скоту и растениям в теплицах - определенно, нет, и без них, то есть, без пищи, община быстро погибла бы. Сомневаюсь, что их бы пустили в город, даже если бы они смогли до него добраться, особенно если верить словам Вамая о страхе городских перед… хм… деревенскими.
        А ведь без деревенских, вполне возможно, и городских бы не было - не зря же до сих пор существует налаженный канал торговли. Видимо, без него обойтись не получается, и, наверное, не получится еще долгое время. Без казадоров в городе наступит голод, возможно, даже такой, что люди начнут умирать. А это - восстания, бунты, гражданская война, и, в перспективе - полный бесконтрольный хаос, перерастающий в тотальное уничтожение. А Тьма после этого скроет все остатки цивилизации, уравняв все единой чернильной пленкой. И при солнечном свете планета в принципе перестанет существовать.
        А, может, перестанет существовать вовсе.
        И для человека, у которого в жизни единственная радость - нагадить другому, это будет идеальный вариант. Нагадить сразу всем. Включая и себя. Абсолютный исход событий.
        Бр-р-р, что за чушь! Да никто не станет так поступать, ни в здравом уме, ни в больном, бред какой-то!
        Я встрепенулся, выдергивая сознание из болота неприятных фантазий, в которые меня почему-то погрузил мозг, и поморгал, фокусируясь на лице Вамая. Вроде о какой-то отвлеченной теме говорили, а тут на тебе - потянуло, потащило, закрутило в каком-то то ли видении, то ли фантазии, хрен разбери. И ведь причина, по которой это произошло - дурацкая, сам себя накрутил, можно сказать. Наверное, пребывание в этом мире все же немного двигает мою психику в сторону пропасти, как бы я ни пытался этого не допустить. Как бы я ни надеялся, что постоянная круговерть событий, в которую я оказался втянут, поможет мне не задумываться обо всем, что меня окружает банально из-за того, что у меня не будет хватать на это времени - этот план, видимо, не сработал. Может, сработал частично и уменьшил скорость поворота психики вокруг своей оси, но явно не остановил его. По крайней мере, раньше невинные слова и фразы не вызывали у меня такой странной и непредсказуемой реакции, как сейчас.
        - Слушай. - я вспомнил, что хотел спросить. - А почему вы не пытались проникнуть в исследовательский центр? Я понимаю, что вам по сути незачем, но там же могло быть хотя бы что-то, представляющее интерес, разве нет?
        - Мы пытались. - Вамай степенно кивнул. - Конечно же, мы пытались. После того, как корпораты не смогли проникнуть в центр сами, они предложили солидную награду нам за все, что мы сможем оттуда добыть и что будет представлять ценность. Но проникнуть внутрь мы не смогли.
        - Лозы? - я наткнулся на непонимающий взгляд Вамая и пояснил. - Ну, те шипастые хреновины, которые растут вокруг.
        - Мы их называем «плети». - Вамай кивнул. - Да, дело в них. Они нам оказались не по зубам. На них наш иммунитет не распространяется.
        - Как узнали?
        - На личном примере. - сухо ответил Вамай и взгляд его на секунду остекленел.
        Кажется, я задел что-то важное, напомнил о чем-то, что ему бы вспоминать не хотелось.
        Но старейшина быстро взял себя в руки, моргнул, прогоняя стеклянный блеск из взгляда, и продолжил:
        - Эти плети… Они как будто не просто часть Тьмы, они как будто другой уровень Тьмы, что-то более… концентрированное? Так или иначе, на нас эта дрянь действует тоже, только не так, как на других, на обычных или тем более просветленных. Они получают мгновенно заражение от плетей, такие же, как мы… Просто исчезают. А плети после этого прибавляют в количестве колючек и шипов, словно поглощают тела. Словно Тьма, из которой они сделаны, настолько сильнее Тьмы, заполняющей нас, что просто впитывает ее… Вместе с носителями. В общем, плохая штука эти плети. Потеряв несколько человек, мы приняли решение больше с ними не связываться.
        - И правильно. - поддакнул я, вспомнив, как шип снял световую стружку с моей брони. - Нахер оно не нужно.
        - А ты кстати как выбрался оттуда?
        - А вот не поверишь - благодаря тому самому кубику, который исчез. - я развел руками. - От его света эти плети просто перестали существовать, словно он их насквозь просветил.
        - Занятно. - Вамай потер подбородок. - Свет, который переборол супер-Тьму… Супер-Свет?
        - Да толку теперь гадать? Никакой информации об этой штуке я не нашел, хотя искал внимательно, а самой штуки больше нет. - я встал. - Что теперь гадать?
        - Получается, ты зря туда сходил? Раз ничего, кроме бесполезной карты памяти не добыл?
        - Ну почему же сразу «бесполезной»? - я посмотрел на карту памяти в своей руке. - Как раз для меня она может оказаться очень даже полезной. Надо только выделить время для проверки этой теории.
        - И когда займешься этим?
        - Да прямо сейчас и займусь. - я махнул рукой. - Если ты спросил все, что хотел, конечно.
        - Расскажешь потом, если найдешь что-то интересное?
        Занятно. Я думал, что он будет подстрекать меня вставить карту прямо сейчас и прямо при нем ковыряться в ней… А он, как и всегда, проявил лишь мимолетный интерес, и то наверное лишь потому, что с исследовательским центром, а, значит, и с информацией из него у него имеются какие-то личные связи.
        - Обязательно. - я кивнул и встал. - Вполне возможно, что без тебя я даже не разберусь в том, что накопаю.
        - Добро. - Вамай кивнул. - Еще чай будешь?
        - Нет, спасибо. - я улыбнулся. - Я лучше делом займусь.
        Вамай отсалютовал мне чашкой и продолжил прихлебывать свой напиток, а я развернулся и прошел в комнату, на которой сутками ранее пришел в себя. Там было пусто, тихо и темно. Я сел на кровать, которая уютно продавилась подо мной, буквально настаивая на том, чтобы я забил на все и лег поспать, но я был непреклонен. Раз уж одна из моих находок растаяла у меня буквально в руках, то из второй я выжму все, что только возможно.
        Сняв Пульс с руки и расправив его в режим планшета, я осмотрел его и нашел на одной из граней тонкую щель, размером как раз под карту памяти.
        И нисколько не удивился, что карта вошла туда, как родная, с тихим, но четким щелчком зафиксировавшись в слоте.
        По экрану Пульса побежал прогресс бар загрузки.
        Глава 18
        Я уже ни в чем не сомневался. Все складывалось именно так, как должно было сложиться, и уже ничего не могло пойти не так. Карта не могла оказаться битой, архивы на ней не могли оказаться запаролены, кодировки не могли не совпасть… Не могло произойти ничего из того, что помешало бы мне узнать, что же содержится на карте. Эта карта лежала там для меня. Она ждала меня. Да, от таких мыслей недалеко и до уверенности в собственной избранности, но и против откровенных фактов переть просто глупо.
        Поэтому, когда прогресс бар загрузки остановился на ста процентах и на экране Пульса открылась новая папка, я совершенно не удивился. Все складывалось именно так, как должно было сложиться.
        В папке было несколько вложенных дополнительных подпапок и один файл с названием, имеющим явно системный формат - «Аудио12764». Что значат цифры не знаю - может, порядковый номер данной конкретной аудиозаписи, а, может, шифровку, в которой скрыта дата, когда эта запись была сделана. Неважно, в общем-то. Ни тот вариант, ни другой ничего мне не дадут. Важно только содержание аудио.
        Мимолетно пожалев, что Пульс не комплектуется никакими наушниками, я уменьшил громкость до минимума, чтобы не разбудить ненароком никого из тех, кто уже спит вокруг, включил запись и поднес Пульс динамиком к уху.
        Да, не зря я убавил звук - ночную тишину разрезал звук тревожной сирены, к счастью, очень тихий благодаря моей дальновидности. Где-то далеко звучали встревоженные голоса, крики, а на фоне всего этого слышалось тяжелое дыхание бегущего человека. Чужие голоса стали громче, приблизились, и я, кажется, даже начал что-то различать, но…
        - Уста… новка! - в два приема выкрикнул тот, кто все это время бежал. - Выброс!
        - Купол потерян! - нервно ответили ему. - Надо эвакуироваться!
        - Потом! - огрызнулся владелец карты памяти. - Что с установкой?!
        - Утрачена! Я же предупреждал о вероятности каскадного резонанса!
        - А что светолит?!
        - Да как теперь узнать?! Вон стоит себе на одном месте! Ты собираешься эвакуироваться или как?!
        - Да некуда эвакуироваться! - вышел из себя владелец карты. - Пошел вон!
        Короткие звуки борьбы, потом удар, и приглушенный стрекот кнопок - кто-то очень быстро что-то набирал.
        - Я Винсент Сайфер, глава исследовательского центра Сайфер. В погоне за спасением мы сделали то, чего не должны были делать, и через несколько секунд наш комплекс полностью затопит волной Тьмы. У нас есть только один образец светолита, и только один носитель информации, который я смогу… Который я попробую защитить с его помощью. Если мы рассчитали все правильно, он не подпустит к себе Тьму еще долгие-долгие годы. На этой карте памяти собраны все исследования нашего комплекса, все результаты, все что мы знаем о Тьме, Свете и вообще обо всем… Я спрячу эту карту под кубом светолита и буду надеяться, что кто-то когда-то найдет ее. И если это случится, я заклинаю вас - никогда! Слышите - никогда не пытайтесь воссоздать светолит! Винсент Сайфер, отбой!
        Аудиозапись кончилась, динамик смолк. Я оторвал Пульс от уха и с сомнением посмотрел на него - не сказать, чтобы что-то прояснилось. Единственная новая информация, которую я узнал - это, что световой кубик назывался «светолит», что он был первым и единственным образцом этого вещества и что почему-то никому не следует пытаться его воссоздать.
        Странно. Если никому не следует его воссоздавать, то почему его создали они? Или все, что произошло с районом казадоров - это как раз следствие действий Сайфер? Неужели создание светолита, чем бы он ни являлся, могло привести к таким чудовищным последствиям?
        Оставив аудиофайл в покое, я перешел к папкам. Папок было три - «Светолит», «Свет и Тьма», «Общее». Сперва я заглянул в папку, посвященную загадочному материалу, но там даже по превью файлов было видно, что в основном она завалена какими-то химическими формулами и расчетами, так что я оставил ее на потом. В папке «Свет и Тьма» оказались, в основном, картинки, причем изображающие странные вещи - какие-то сложные витиеватые знаки, напоминающие магические глифы. Их я тоже отложил на потом, и перешел к папке «Общее».
        И первым, что бросилось в глаза, был файл, озаглавленный «1 - Заметки». Учитывая тот факт, что другие файлы в папке не имели в своих названиях цифр, становилось очевидно, что это неспроста. Цифра «1» была специально добавлена в название, чтобы файл отображался в директории самым первым.
        Я открыл его и оказалось, что это небольшой текстовый файл, набранный рваными абзацами. Между ними были разные интервалы, и даже размер шрифта прыгал от одного к другому, словно создатель файла набрасывал текст кусками, как получится и когда получится, не следя за его целостностью.
        «…Ничего не берется из ниоткуда, законы сохранения энергии и материи работают везде и для всего. Даже для магии. Мы уже почти можем объяснить ее научно, по сути все дело в неизвестных ранее ресурсах человеческого тела… Или вернее будет сказать, известных, но неизученных. Люди знали, что у них есть что-то еще, кроме того, что им и так известно, люди научились этим чем-то пользоваться и с некоторой натяжкой - управлять этим чем-то, но как оно работает и главное - какие имеет последствия, - в этом не разобрались…»
        «…По сути, магия существует в мире почти столько же, сколько существуют и сами люди. Есть подозрение, что даже когда люди еще не умели разговаривать, да и людьми, по сути, не являлись, у них уже проявлялись зачатки магии, благодаря которой развитие человечества и пошло так быстро. не будь магии - возможно, переход от примата к современному разумному занял бы в несколько сотен раз больше времени…»
        «…Свет и Тьма это для магии как материя и антиматерия… Только с той лишь разницей, что и Свет и Тьма могут как создавать, так и уничтожать. Это сложно понять, но если говорить совсем простыми словами - если где-то что-то при помощи магии было создано, где-то в другом месте при помощи обратной магии что-то похожее или аналогичное было уничтожено. Причем это происходит даже без ведома людей - мироздание делает все само, за нас…»
        На этом моменте я прервался, чтобы переварить услышанное. Значит, получается Свет это не полноценная магия, а только ее… половина? Или даже меньшая, чем половина, часть? И когда человек пользуется Светом, где-то что-то уничтожается Тьмой, так, что ли? Нет, что-то пока что не укладывается, надо читать дальше.
        «…Совершенно очевидно, что ничем иным, кроме магии, существование как ноктусов, так и населяющих их тварей, объяснить просто невозможно. Но они уже не являются ответной реакцией на применение где-то в мире Света, они существует сами по себе - не благодаря, но вопреки. Мало того - они еще и заражают все, до чего дотянутся, а дотягиваются они очень и очень далеко. Ноктусы сами по себе являются источниками магии, это неопровержимый факт…»
        «…Пожалуй, уже можно утверждать, что когда-то давно произошло некое событие, которое нарушило равновесие магии в мире и стало причиной первых… выплесков? Или одного выплеска? Или вообще никакого выплеска не было? Это не сильно важно, главное - из какого-то хранилища Тьмы эта Тьма вырвалась. Если предположить, что Свет и Тьма это проявления какого-то другого мира (возможно даже нескольких разных миров), какого-то другого измерения, из-за чего они и уравновешивают друг друга, то это измерение „вторглось“ в наш мир и начало агрессивный его захват. На планете появился собственный очаг Тьмы, и с этого момента стало совершенно неважно, сколько именно Света мы используем - Тьмы все равно будет больше. Ее будет бесконечно…»
        «…Зараженные организмы показывают немедленное снижение температуры тела на один-полтора градуса, при этом никакого дискомфорта от этого они не испытывают, хотя на ощупь холодны, как лед… Условно говоря, конечно же. У некоторых особей температура тела падала так сильно, что аппаратура фиксировала невозможную для функционирования тела величину, но организм прекрасно себя чувствовал. Словно труп, который не знает, что он труп, и продолжает жить своей жизнью…»
        Ах, вон оно что! Вот поэтому Валери и не могла подобрать для меня Пульс - потому что у меня была слишком низкая температура тела! Я же заражен, а, значит, это и меня касается! Вот и не верь после этого в провидение - если бы на мне сейчас была относительно новая модель Пульса, я бы не смог вставить в нее карту. Если бы я не был заражен, я бы вообще здесь не оказался. Все связано.
        Без удивления отметив про себя этот факт, я продолжил чтение.
        «…Это напоминает какую-то извращенную шахматную партию, в которой две стороны играют не одним и тем же набором фигурок, а разными. Тьма из ноктусов пытается захватить весь мир своими миазмами, дополняя их атаками рангонов и прорывами лоа, люди в ответ огрызаются Светом и держат оборону при помощи астриума. А ведь почти никто из них не знает, что представляет из себя астриум на самом деле. А знали бы - стали бы им пользоваться? Или решили бы, что это похоже на акт каннибализма?..»
        «…Животные заражаются не одинаково. Простые, вроде пауков или улиток, моментально чернеют, съеживаются и рассыпаются в пыль, словно их сожгли в пламени реактивного двигателя. Коровы, собаки, кошки проходят примерно через те же стадии, что и человек, только не обращаются в звериные версии рангонов, а заканчивают точно так же, как и улитки с пауками. И дело не в размере, скорее дело в наличии или отсутствии высшей нервной деятельности, что, в общем-то даже в какой-то степени логично, если вдуматься…»
        «…Еще одна проблема в том, что мы действуем практически вслепую. У нас нет плана экспериментов, у нас нет технологий развития, мы просто берем науку, смешиваем ее с магией, бросаем в стену и смотрим, что прилипнет. И только это дает нам хоть какую-то отправную точку для новых экспериментов. Для новых стен…»
        «…Действие очагов Тьмы на планете похоже на какую-то инвазию, заражение. Которое нельзя остановить, у нас нет никаких действенных средств для этого. С момента создания световых барьеров никаких прорывов в этой отрасли больше не совершалось, а ведь это произошло уже очень и очень давно. Искусственный Свет с фабрик это по сути обычный свет с длиной волны, подобранной под длину волну Света, но это все, что их объединяет. Искусственный Свет против настоящего это как пластиковый детский манеж против бетонной стены. Мы можем с его помощью ограничить распространение Тьмы, но не более. Мы не можем пойти в атаку на ноктусы, отбирая у Тьмы наши здания и улицы обратно…»
        Вот это поворот! Напрямую в тексте об этом, конечно, не сказано, но, если сложить два и два, то получится, что Свет, которым пользуются светлячки и мотыльки, способен уничтожать Тьму? Хотя собственно, чему я удивляюсь - я же именно это и делаю свои оружием! Уничтожаю Тьму в виде тварей! А еще - я без проблем вонзаю нож в темные поверхности, которые даже на вид кажутся непреодолимым обсидианом. Не знаю, о какой именно атаке говорит этот человек, но ход его мыслей мне понятен и даже близок.
        «…Искусственный Свет по сравнению с натуральным Светом людей плоский, безжизненный, некоторые даже называют его мертвым. Мы научились придавать ему свойство твердого тела, научились генерировать его в нужных нам количествах, но любой обладатель натурального Света все еще может буквально игнорировать искусственный Свет, проходя сквозь него, как сквозь дым. Достаточно лишь окружить себя Светом, завернуться в него поплотнее, как в кокон - и можно спокойно шагать сквозь световые барьеры. Ведь именно этот факт и заставил корпорации придумать, как приделать к барьерам сигнализацию - без этого они банально не смогли бы отслеживать перемещения нелегальных групп…»
        С каждой фразой все интереснее и интереснее! Получается, при помощи Света я могу проходить прямо сквозь барьеры так, словно их и нет? Что-то вроде того, что мой Свет круче, поэтому искусственный Свет не может его задержать? Неужели девчонки моего Спектра об этом не знают? А если знают - то зачем вообще все эти проблемы с отключением СБ?
        Ах да, сигнализация же еще…
        «… В нашей работе вслепую есть и плюс, хотя он и не очевиден - мы можем позволить себе ставить перед собой самые невероятные, самые смелые, порой даже самые идиотские цели и никто не способен сказать, что это невозможно. Поэтому - что, если создать… Ох, ладно, что если хотя бы гипотетически предположить существование такого… Такого… Уровня развития, скажем так, Света, который будет настолько же выше натурального Света, насколько натуральный Свет выше искусственного? Что, если, создав искусственный слабый Свет, мы приблизились к тому, чтобы попробовать создать искусственный сильный Свет. Сильнее натурального? Что, если очередной брошенный в стену комок из науки и магии прилипнет полностью, до последней молекулы?..»
        «…Несколько экспериментов с натуральным, органическим, как его некоторые называют, Светом, позволили нам гипотетически предположить свойства супер-Света, если его можно так назвать. Наверное, это похоже на то, как физики предугадывают физические свойства вещества, которое еще даже не синтезировано, но мы оперируем не одной лишь только физикой. Серии экспериментов показали, что новое вещество, вероятнее всего, будет инертно к неорганике и к большей части органики, но при контакте с носителем органического Света может происходить… „реакция“, если это можно так назвать. Человек, обладающий Светом, будет способен абсорбировать в себя супер-Свет и „смешать“ его со своим собственным органическим Светом, вследствие чего последний будет перенимать свойства первого, то есть, весь органический Свет в человеке перейдет в состояние супер-Света. Вряд ли это будет моментальный процесс, какое-то время все же понадобится на слияние, но вряд ли большое - Свет является очень податливой… „Материей“, что логично, учитывая, как легко просветленные лепят из него одной лишь силой мысли все, что им понадобится…»
        «…Супер-Свет с практически стопроцентной гарантией является лекарством от заражения Тьмой! Серия экспериментов на коровах, которых успевали обработать органическим Светом до того, как они превратятся в пепел показали, что спасение возможно! С людьми, понятное дело, такое не работает, но лишь потому, что это является попыткой воздействовать Светом на Тьму равного уровня, а в случае с животными, у которых отсутствует сознание, получается, что Тьма она как бы не совсем того же уровня, она скорее уровня искусственного Света, и ее возможно победить! Если так, то помимо абсолютной защиты от любого проявления органического Света, не говоря уже об искусственном (что уже является почти доказанным фактом), супер-Свет будет являться еще и лекарством от заражения Тьмой!..»
        Так-так… Значит ли это, что Сайфер все же смогли найти лекарство от заражения? Второе свойство - свойство абсолютной защиты от чужого Света, - не так и важно и интересно, как свойство лечить заражение Тьмой. Я бы даже развил мысль ученого дальше и предположил, что, помимо лекарства, супер-Свет будет нести еще и функцию защиты от дальнейшего заражения, потому как окружающая Тьма она условно второго уровня, а супер-Свет - уже третьего, и тут разница колоссальная. Буквально-таки непреодолимая. И самое интересное - скорее всего, так все дело и обстоит. Потому что супер-Тьму, Тьму третьего уровня, которая плевать хотела на световую броню, я уже видел. И даже оставил на ней кусочек своей брони.
        Последний абзац в файле я читал, уже предполагая, чем он закончится. И я оказался прав.
        «…Не могу поверить, но мы это сделали! Модель построена, все просчитано, и мы действительно можем создать супер-Свет как физическое, твердое вещество! Вернее, мы можем создать органический Свет в его твердом воплощении, оторванном от носителе, а потом, через фазовые колебания в псевдомасс-спектрометре повысить его энергетический уровень, превратив его в супер-Свет! На бумаге все гладко, но нам, как всегда, предстоит еще целая череда бросков наукой в стену, чтобы мы наконец подошли вплотную к самому синтезу революционного вещества! Мы ему уже даже придумали название. Новый элемент будет называться светолит…»
        Глава 19
        Закрыв документ, я крепко задумался. С одной стороны, все лежало на поверхности - созданный несколько десятков лет назад материал, на который люди возлагали огромные надежды, эти надежды оправдал. Он просуществовал достаточно долго для того, чтобы дождаться того, кто вынесет его из лаборатории, того, кто примет его в себя, пусть и по незнанию, того, кто раскроет его потенциал на полную. Как минимум - выяснит, насколько реалистичны были прогнозы Сайфер касательно светолита и что какие свойства и характеристики они смогли предсказать верно, а какие - нет. Жаль только, что некому теперь сообщить о результатах этой проверки - все они канули жертвами катастрофы, вызванной грустным стечением обстоятельств.
        С другой стороны - а было ли это стечением обстоятельств? Или это был закономерный результат, последовавший за каким-то нарушением? За какой-то профанацией, или, может, саботажем… Ведь не зря же на записи звучали слова о том, что некий «каскадный резонанс» предполагался изначально. Судя по всему, именно он и стал причиной катастрофы, и, судя по всему, кто-то в исследовательском центре даже предполагал его возможность и, скорее всего, даже вероятные последствия. Ведь несмотря на то, что люди сочли себя достаточно сильными и умными для того, чтобы заигрывать с неизвестными (ну, или «плохо известными» материями), они забыли или предпочли закрыть глаза на основной закон природы, который даже вынесен в записках Сайфера на первые позиции. Ничего не берется ниоткуда. Все уравновешено. Если где-то появляется супер-Свет, то где-то должна появиться и супер-Тьма. По стечению обстоятельств, или совершенно закономерным образом, притягиваясь как разные полюса магнита, но супер-Тьма появилась там же, где был создан супер-Свет. И этого в какой-то степени даже ожидали. Не озаботились какой-то защитой? Вряд ли, не
дураки же там работали. Не рассчитали силу этой защиты? Это уже вероятнее, особенно, если вспомнить, что это все еще - работа с непонятными, практически не изученными материями. Очередной бросок наукой в стенку, оказавшийся в этот раз слишком сильным. И стенка не выдержала.
        Именно поэтому в аудиопослании последние слова были «Не пытайтесь воссоздать светолит!». Ведь буквально вопреки этому посланию, на карте, если я правильно понял, располагается вся информация о светолите, которая только имелась в распоряжении Сайфер. Все неудачные попытки создать его, все параметры, соблюдение которых привело бы к отрицательному результату. Двадцать пять раз объяснено, как делать не надо. И пусть нет ни одного файла, который указал бы, как делать надо - вполне возможно, параметры двадцать шестой попытки просто остаются единственно возможными, и сделать как-то по-другому просто не выйдет. Я не в курсе, моих знаний во всех этих областях явно не достаточно, чтобы делать выводы.
        В любом случае, эта информация опасна, и это понимал даже сам Сайфер. Зачем же он ее оставил? Можно было ее просто стереть… Хотя, наверное, на это не было времени. А, может, ее оставили специально - но не для того, чтобы люди пытались воссоздать светолит, заново выпуская в мир щупальца супер-Тьмы и обрекая новые районы на судьбу хуже заражения, - а для того, чтобы люди, пользуясь их наработками, продолжили изучение светолита, и, возможно, создали бы что-то новое. Что-то, за что не придется расплачиваться огромными территориями и сотнями жизней. Лекарство, которое излечивает одного ценой сотен - это плохое лекарство. Это вообще не может называться лекарством.
        В любом случае, можно с уверенностью сказать - мой поход к казадорам не сделал мою жизнь проще. Возможно, я избавился от заражения, что еще надо проверить на практике, но вместо топора над моей головой теперь завис меч. Карта памяти в моем Пульсе, вместе с моим телом, не обязательно живым, в сумме сейчас стоят столько, что, наверное, можно всю «Арамаки» купить. Может, даже с кусочком «Верпен» в придачу. Вне всяких сомнений, я сейчас единственный такой человек на всей планете и мое счастье, что обо всем этом только я один и знаю. И, если я и правда излечился от заражения, то все равно ничего еще не закончилось. Даже наоборот - все только начинается. Теперь продолжительность и качество моей дальнейшей жизни будут напрямую зависеть от того, как долго я смогу держать все, что со мной произошло, в тайне.
        Я задумчиво погонял пальцем папки по экрану Пульса и решительно открыл следующую. На сей раз я выбрал папку «Свет и Тьма», имея твердое намерение разобраться хотя бы в чем-то из того, что там было представлено.
        Почти все файлы были картинками. Почти все картинки были фотографиями. И не просто фотографиями, а фотографиями пожелтевших страниц книг, рисунки на которых выцвели так, что едва проглядывали. Местами среди них затесались фотографии каких-то наскальных рисунков, еще более грубых, чем на страницах книг, еще более простых, но от этого отнюдь не ставших проще для восприятия. Даже наоборот - сложнее.
        Большая часть рисунков представляла собой какие-то пиктограммы, символы, знаки, глифы - в общем, что-то простое, но при этом несущее в себе глобальный смысл. То, чем неминуемо обрастает любое общество, более или менее стабильно существующее на какой-то более или менее стабильной территории. Фольклор, символизм - вот это вот все.
        Однако смысл символизма этого мира неумолимо ускользал от меня и при всем желании часть рисунков я просто не мог понять. Что например значит извилистая черта, напоминающая то ли змею, то ли сперматозоид, которая направлена в сторону круга? Это акт оплодотворения яйцеклетки? Но какое отношение этот процесс имеет к магии Света и Тьмы? А это что за четыре вертикальные линии, перечеркнутые крест-накрест?
        Среди всех символов, где начертанных, а где выбитых в древних камнях, нашлась буквально парочка, которую я смог понять. Одним из них был почти что привычный мне знак инь-янь с небольшими отличиями - кружочков, обозначающих, что в каждом цвете есть немного противоположного, не было, а сами цвета вместо извилистой линии разделял зигзаг молнии. Вот этот символ буквально кричал о своем смысле - Свет и Тьма существуют нераздельно и уравновешенно.
        В остальных картинках без бутылки, или хотя бы комментариев тех, кто их фотографировал, разобраться было решительно невозможно. Ни того, ни другого у меня не было, поэтому я быстро пролистал фотографии и перешел к тем, что касались книжных страниц.
        Здесь уже все было намного интереснее и понятнее. Рисунки стали более понятными, более мастерски исполненными, и явно стали содержать в себе намного больше смысла, нежели банальный символизм. Не знаю, что это была за книга, но бьюсь об заклад, что эти картинки - самые настоящие иллюстрации к тексту… Правда без самого текста.
        Иллюстрации изображали интересные, но все такие же непонятные вещи. Сборище нескольких человек возле костра, в котором, подняв руки и голову вверх, стоит еще один человек - это что? Ритуальное сожжение? Тогда почему он не связан? И почему не сбегает? А вот показан человек, раскинувший руки и ноги в стороны, и его силуэт словно бы светится… Понятия не имею, как неведомым художникам удалось передать этот эффект при помощи краски всего лишь одного цвета, но у них получилось. А вот еще интересная - стоит фигура в длинном плаще с капюшоном, спиной к зрителю, и на вытянутых вверх руках держит крошечного младенца, настолько маленького, что пришлось как следует увеличить изображение и напрячь глаза, чтобы разобрать, что это вообще такое. Правда понятнее от этого не стало - я, может, увидел форму, но явно не суть.
        А еще мое внимание привлек портрет. Самый натуральный, и очень детализированный портрет мужчины с густыми бровями, плотной бородой, сросшейся с усами, и горбатым хищным носом. Нарисованный в профиль мужик смотрел куда-то вдаль, сурово нахмурившись. Интересно, кто это такой, раз ему посвятили целую отдельную страницу?
        И почему он мне кажется знакомым?
        Я повертел головой так и эдак, но не смог вспомнить, где я мог его видеть - возможно, обознался. Может, он похож на кого-то из моей прошлой жизни? Теперь уже не узнать и не вспомнить.
        Я бегло пролистал все картинки, убедившись, что больше ничего знакомого или понятного там нет, и приступил к последней папке. Папке, про которую с некоторой натяжкой можно было сказать, что именно из-за нее начался весь сыр-бор…
        «Светолит»…
        На первый взгляд, когда я открыл эту папку в первый раз, там из понятного было… Ничего.
        На второй, более внимательный, все осталось на своих местах.
        Большинство файлов были просто пронумерованы в порядке увеличения - от единицы до двадцати пяти, и представляли собой электронные таблицы. За исключением наполнения, таблицы были совершенно одинаковые и включали в себя такие строки и столбцы, как «температура», «давление», «степень возбудимости», «количество электронов на внешней орбитали», «химическая связность», «удельная плотность рабочей среды» и прочие термины из физики и химии, понятные лишь в общих чертах. В конце каждой таблицы стояла жирная красная надпись «Итог: РАСПАД». Во всех двадцати пяти таблицах. Надо понимать, что это - хроника экспериментов Сайфер по синтезу светолита. Двадцать пять попыток - двадцать пять провалов. И только в двадцать шестой раз получилось… То, что получилось.
        Что характерно, двадцать шестого файла, в котором итогом значилось бы «Образец стабилен» - не было. Логично. в принципе - ведь они его только-только синтезировали, когда начался выплеск Тьмы, и времени на то, чтобы создать файл за номером двадцать шесть просто не оставалось. Но это вряд ли будет проблемой, поскольку здесь еще целая куча других файлов, на сей раз уже не таблиц. Часть из них была картинками, часть которых изображала, кажется, варианты кристаллической решетки гипотетического вещества, а часть - вероятное строение атома этого вещества. Кроме них, было несколько текстовых файлов, в которых, как в папке «Общее» были накиданы какие-то разрозненные куски текста, словно надерганные из разных источников.
        «…изучена реакция конденсации п-диметилбензальдегида с различными аминами. Установлены оптимальные условия (время, температура) реакций. Синтезирован ранее не известный в литературе азометин. Строение полученного соединения подтверждено ИК-спектроскопией…»
        «…такой многостадийный подход, когда возможность выполнения и успех каждого последующего этапа зависит от результата, полученного на предыдущем, может быть реализован также в реакции синтеза конечного вещества…»
        «…на основании литературных данных, доступности исходных реагентов и простоты методики был выбран следующий путь ретросинтетического анализа…»
        Прочитав несколько строк, я решил больше не лезть в эти дебри - я все равно в них ни хрена не понимал. Стабильнее моей школьной тройки по химии были разве что мифические Атланты, что держат Землю на своих плечах.
        Однако, у меня почему-то нет ни малейших сомнений, что для кого-то другого это будет настоящая кладезь знаний, пользуясь которой, этот кто-то сможет реконструировать технологию синтеза светолита, и, чем черт не шутит - может, даже синтезировать новый образец? С закономерным итогом, конечно же…
        И вот что теперь делать? С одной стороны рука так и тянется стереть всю эту папку к чертям собачьим, чтобы инцидентов, подобных здешнему, больше нигде и никогда не то что не произошло - даже в теории не могло бы произойти!
        С другой стороны… Это окончательно лишит человечество надежды на победу. Полностью. Навсегда. Да, это оружие, которое приносит больше страданий, чем пользы. Да, возможно, люди через время найдут другой способ справляться с Тьмой… Но светолит - он вот, он прямо уже здесь, протяни руку и возьми его! Научись синтезировать, и главное - придумай, как защититься от последствий его производства! Не бросай науку в стену, ежесекундно опасаясь, что отскочит она тебе в глаз, а сначала поставь между собой и стеной защитный барьер!
        Но где гарантия, что это будет сделано?
        Я долго колебался. Несколько раз протягивал палец к кнопке «Удалить» и столько же раз не решался на нее нажать. И в итоге решил не нажимать.
        В конце концов, удалить папку - дело недолгое. Даже если у меня не будет времени удалить ее, всегда можно просто разломать карту или выкинуть куда подальше… А если и на то, чтобы вытащить ее из Пульса времени не хватит - то прямо с ним выкинуть. Или растоптать…
        Так что пусть пока папка живет. Как знать, вдруг мне будет знак, говорящий о том, что люди двигаются в сторону создания чего-то похожего на светолит? Вдруг я узнаю, что их меры безопасности не позволят повториться тому, что уже однажды произошло? Вдруг я выясню, что люди придумали что-то новое, учтя ошибки прошлого?.
        Новое…
        Я ведь кое-что забыл. Или даже не столько забыл, сколько просто отложил на потом.
        Я задумчиво посмотрел на свои руки. Они были точно такими же, как и всегда. Никаких следов всосавшегося в кожу светолита не было. Не светились жидким золотом вены, не просвечивали насквозь пальцы, словно просвеченные мощным прожектором… Я своими глазами видел, как светолит впитался в мою кожу и стал един со мной… Но я не чувствовал никаких изменений.
        Даже когда я… Хм, «повысил свой уровень» после боя с Кристиной, я ощущал изменения в своем теле… Но не сейчас. Будто и не было никакого светолита. Возможно, это было связано с тем, что тогда я увеличил «количество» Света в своем организме, забрав Свет мотылька, а сейчас… Ну, наверное… Качество? Как бы это проверить?
        Наверное, есть только один способ.
        И я впервые с тех пор, как вернулся в лагерь казадоров, впервые с тех пор, как последние капли светолита всосались в мою кожу, высвободил спящий в рукаве проводник..
        И понял, что изменилось.
        Нет, внешне струящаяся из рукава цепь с ножом на конце никак не изменилась. Она светилась все тем же светом и выглядела точно так же, как и раньше.
        Изменилось мое восприятие оружия. Левая рука словно удлинилась на пять метров, и вместо ладони стала заканчиваться огромным острым когтем. Оружие стало не просто продолжением руки - оно стало словно дополнительной конечностью, которой я откуда-то прекрасно знал, как управлять.
        Это было похоже на то, как я изучал подключение квадрокоптера через модуль в моей башке. Ощущения примерно такие же - ты управляешь чем-то вне своего тела одной лишь силой мысли. Не приказываешь, не просишь, не хочешь, даже не думаешь, а просто… Делаешь! Как ходить, как почесать нос, как щелкнуть пальцами… Не задумываясь, не контролируя, не отдавая себе в этом отчета!
        Я задумчиво шевельнул пальцами, а потом пустил легкую волну по цепи роупдарта. Крошечная вначале, она с каждым сантиметром пути наращивала амплитуду, и, когда дошла до ножа, он хлестнул по воздуху, словно бич извозчика!
        И в этот момент я резко дернул руку назад, отводя ее максимально далеко, вытягивая цепь в струну…
        И цепь застыла. Свет сковал звенья воедино, превращая гибкую цепь в прочное твердое древко, и у меня в руке появилось настоящее копье. Длинное, острое, при необходимости легко превращающееся снова в гибкий и скрытный роупдарт.
        Я провел еще один эксперимент, снова пустив волну по обмякшей цепи, и она послушно свернулась улиткой вокруг кулака, уложилась спиралью, превращаясь в небольшой, но все же щит, из центра которого торчал острый клинок.
        Я не загадывал этого оружию, я не просил его принимать эти формы, я даже не хотел этого! Просто принимал их, и все!
        Помнится, когда-то я задумывался над кошками и тем, как они умудряются управлять еще одной дополнительной конечностью в виде хвоста… Теперь я понял, как.
        Я провел пальцами по теплой кромке ножа, зная, что не порежусь, даже если буду со всей силы пилить себя по запястью, даже если попытаюсь загнать себе клинок в грудь, и спрятал оружие обратно.
        Что ж… Теперь я с уверенностью могу говорить, что что-то я благодаря путешествию сюда получил. Пока не вполне понятно, что именно, но узнать это, сидя тут, все равно не получится. Здесь нет носителей Света, а для того, чтобы узнать, правы ли были Сайфер в своих прогнозах насчет светолита и его защитных свойств, они мне нужны. И я даже знаю, где их взять. Много носителей Света в черной военной экипировке, которые только и ждут, что попытаться проткнуть меня своим оружием. И не только меня.
        В общем, пора возвращаться в Город.
        Глава 20
        Вамаю о том, что я ухожу, я рассказал только наутро, после того как выспался, уложив за ночь мысли в голове в более или менее удобоваримый вид. Не сказать, чтобы я привел их в полный порядок, но хотя бы теперь я понимал, что мне делать, а чего - лучше не стоит.
        Завтрак состоял из трех яиц, посыпанных умопомрачительно пахнущей мелко нарубленной зеленью, томатного сока (не удивлюсь, если свежевыжатого), и куска хлеба, настолько мягкого, что на нем, казалось, спать можно. Такого в Городе просто нет… По крайней мере, я не видел. Какую-то часть продуктов Город производил сам для себя, и они изначально отличались от того, что производили казадоры… И наверняка для того, чтобы никто ничего не заподозрил, им приходилось приводить полученные от фермеров-отшельников продукты к «общему знаменателю», как-то консервируя их, добавляя какие-нибудь химикаты, не знаю, что там они с ними делают… Так или иначе, живя в Городе я успел побывать в целых двух районах, и еда в них была практически одинаковая. Не в смысле кухни, а в смысле качества продуктов. Не ахти это качество было, скажем прямо.
        Здесь же меня кормили, как короля. В прямом смысле, причем - наверное, такой же завтрак в этом мире получает самый главный главнюк «Биотеха» или какой-нибудь другой крутой корпорации… Ну, «Биотеха» так точно, вряд ли руководство тех, кто с этими продуктами работает напрямую, будет их игнорировать. Так что получается, что я, кроме шуток, находясь в гостях у казадоров, питаюсь буквально как «элита» здешнего общества. А еще я у них тут сплю, вопросы всякие задаю и хожу в здешний ноктус как на экскурсию. Приехал как будто в Диснейленд, честное слово…
        И мне даже нечем им отплатить за это. Буквально - нечем. У них нет ни Пульсов, ни Контактов, на которые я мог бы перевести им свои деньги, а бумажную валюту я давно уже с собой не брал. Да и куда им здесь ее тратить? Магазинов, которые бы ее принимали, тут нет, а между собой у них будто бы вообще не существует никаких товарно-денежных отношений, коммунизм в полный рост. Что они будут делать с этой резаной бумагой, печки топить? Так она им даже для этого не годится - слишком быстро прогорает, какой смысл? Если бы им хотя бы немного были нужны деньги, хотя бы для чего-то, надо думать, они бы не торговали с городом в формате бартера. Для них любые деньги ничем не подкреплены, за ними ничего не стоит. С их точки зрения есть вообще очень много вещей, за которыми ничего не стоит, включая здравый смысл. И что-то мне подсказывает, что, даже если вдруг падет Город, и поставки из него прекратятся, казадоры выживут все равно. Да, откатятся на пару десятков, может, даже сотню, лет в развитии, да, возможно, станут жить хуже… Но выживут. Правда потом все равно вымрут по причине, которую уже называл Вамай -
из-за практически нулевой рождаемости, - но так или иначе они вымрут последними. Как раз потому что они ни в чем не нуждаются. И таким, как я, нечего им предложить.
        Я это прекрасно понимал, но удержаться от вопроса, как я могу отплатить им за их гостеприимство и информацию, все равно не смог. А Вамай на это улыбнулся и ответил в своей обычной манере:
        - Мне не нужна от тебя никакая оплата. Я помог тебе, потому что счел это правильным, а не для того, чтобы получить что-то взамен.
        И это была правда. Потому что в тот момент, что он меня впервые увидел, он даже не предполагал, что от меня можно что-то поиметь. Что я вообще выживу после всего того, что произошло со мной за барьером и тем более - после того, что он сам со мной сделал.
        Но это не значит, что я расслабился и забыл об этой теме, закрыв ее для себя. Может, Вамай и не думал, что я ему что-то должен, но я сам чувствовал себя должником. Даже не то чтобы должником - я же не давал никакой долговой расписки, ведь я не брал ничего в долг, - а просто… Скажем так, считал, что то, что он сделал для меня, должно быть уравновешено чем-то, что я сделаю для него. Как в той самой пародии на знак инь и янь, где черного и белого было строго одинаковое количество. И если в этой ситуации я оставлю деяния Вамая и всех казадоров без ответных действий, я нарушу этот самый принцип. А в этом мире, особенно после всего, что я о нем узнал буквально вчера, подобные вещи как-то сами собой выходят из разряда суеверий и сказок.
        Поэтому я отблагодарил Вамая, наверное, самым важным из всего, чем обладал на этот момент. Важным для него, конечно же. Для всех них. Я рассказал их историю.
        Я рассказал ему все, что узнал с карты памяти. Буквально - все. Рассказал про деятельность Сайфер, про изучение магии, про попытки получить светолит и про то, что последняя попытка все же увенчалась успехом. Во многом представления о магии Сайфер перекликались с представлениями о ней же у казадоров, что наводило на мысли о том, что среди них могли быть те, кто в прошлом составлял персонал исследовательского центра, или имел какие-то контакты с ними. Как ты ни следи за безопасностью, как ни пытайся предотвратить утечку информации, все равно люди будут делиться со своими домашними, с друзьями, а те - со своими друзьями, и постепенно то, что претендует на какую-то научную достоверность, способно перейти в разряд баек и мифов, которые, тем не менее, имеют под собой прочную базу. Именно так и произошло у казадоров - их понимание магии было почти на том же уровне, что и у Сайфер, но более… неконкретным. Более именно что магическим, и в первую очередь потому, что они не ставили перед собой цель изучить ее - они с ней просто жили. Жили, потому как других условий для жизни история им не предоставила. Они
не делали из нее религию, не делали из нее цель и даже почти не использовали ее как средство. Словно того происшествия, той катастрофы, хватило, чтобы они наелись магии на несколько жизней вперед и больше не хотели ни слышать о ней, ни, тем более, обсуждать ее.
        Про картинки, которые привлекли мое внимание, однако, Вамай сказал, что слабо представляет себе, о чем они, и что никогда ничего похожего не видел. Однако, увидев портрет бородатого мужчины, он сказал, что ему неизвестный тоже показался смутно знакомым, но кто это такой, как его зовут и почему он удостоился такой чести быть запечатленным в этой книге, ответа дать не смог.
        И что меня больше всего удивило - он совершенно не заинтересовался информацией про светолит. Я думал, что он будет просить рассказать подробнее, и даже заранее решил, что не буду показывать ему все технические выкладки и условия экспериментов. Как минимум, потому что такова была последняя воля Винсента Сайфера, как максимум - потому что все же был, хоть и крошечный, сотая доля процента, но шанс, что казадоры мало того что попробуют воссоздать светолит, но и смогут это сделать. Как, где, на каком оборудовании - это уже не столь важно, главное, что шанс был. Но даже если бы его и не было - все равно следовало уважать волю Винсента Сайфера.
        Но, вопреки моим ожиданиям, Вамай не особенно заинтересовался этим невероятным веществом. Он внимательно выслушал рассказ о нем, не перебивая и не задавая вопросов, а потом покачал головой и просто сказал:
        - Ну дела… Опять эти ученые-копченые наворотили всякого…
        И, черт возьми, он был прав. Копченые действительно наворотили… всякого.
        Но, мать его, как он мог оставаться таким спокойным?! В моей голове роились десятки вопросов про светолит и все то, что он мне даровал… Это навечно или пройдет через время? Есть ли Свет выше моего уровня сейчас в мире? Как теперь будут вести себя ТТ при виде меня? В конце концов - я что, теперь могу излечивать других людей от заражения, уничтожая Тьму внутри них?!
        А Вамай говорит «дела»… Тут не «дела», тут «делища»!
        Впрочем, его тоже можно понять - они столько лет жили вообще без знания о том, что вызвало катастрофу, которая их все равно что погубила, и тут внезапно появляюсь я и приношу им эти знания. Что они им теперь? Ими не исправить того, что уже случилось, и от того, что знаешь, что все произошедшее - лишь следствие чьей-то грубой ошибки, легче не станет. Даже наоборот.
        Поэтому спокойствие Вамая было понятно… Но непонятно. В любом случае, я рад, что он не стал расспрашивать про светолит подробнее и мне не пришлось врать, что никакой подробной информации я не знаю. Зная Вамая, я бы не удивился, если бы оказалось, что ему достаточно того, что это не моя тайна и поэтому я не могу ее раскрыть… Но все равно хорошо, что не придется эту догадку проверять.
        Закончив с рассказом и ответами не немногочисленные вопросы старейшины, я наконец перешел к тому, что интересовало меня:
        - Скажи, Вамай… Вы по-прежнему торгуете с Городом?
        - А разве что-то должно было измениться? - слегка удивился старейшина. - Да, ничего не изменилось. Каждую вторую ночь прилетает дирижабль и забирает продукцию.
        Каждую вторую ночь… Черт возьми, это, получается, мне чертовски повезло, что я вообще наткнулся на дирижабль «Биотеха» на пути сюда. С той же вероятностью он мог просто не появиться, поскольку был не торговый день, а я бы как дурак сидел в ноктусе до самого рассвета… Или до тех пор, пока на меня не вышла та дюжина рангонов…
        Я попытался прикинуть, когда будет следующий дирижабль, но понял, что совершенно потерял счет дням, поскольку не знал, сколько на самом деле провалялся в отключке после того, как Вамай «вылечил» меня. Поэтому я спросил у него напрямую:
        - Сегодня ночью дирижабль будет?
        Вамай кивнул:
        - Планируешь покинуть нас?
        - Будешь скучать? - на автомате усмехнулся я.
        - Скучать? - Вамай по-птичьи наклонил голову. - Нет, скучать не буду. Но с тобой интересно. Сам понимаешь, гости у нас - нечастое явление. Тем более такие интересные.
        - Да, ты уже говорил. - вспомнил я. - Но сейчас у меня есть очень важные дела в Городе. Там сейчас… неспокойно. И, кажется, я могу это если не исправить, то хотя бы облегчить.
        - Но ты же и являешься причиной этого неспокойствия. - Вамай покачал головой. - Ты уверен, что тебе стоит туда возвращаться?
        - Так ты же сам и говорил, что я - лишь формальная причина. - я погрозил старейшине пальцем, намекая, что моя память пока еще в порядке. - И что отсутствие моей персоны, что временное, что постоянное, ничего не изменит.
        - Не изменит для Города. Но не для тебя. Ты насилу сбежал из осиного гнезда, которое разворошил и теперь хочешь вернуться в него, пока оно еще гудит? Не лучше ли подождать, пока все уляжется? Да, это будет не быстро, но и я тебя не прогоняю. Как бы ты ни отличался от нас, я не думаю, что влиться в наше общество тебе будет трудно.
        - Ты меня вербуешь, что ли? - изумился я.
        - Да что ты! - Вамай замахал руками. - Слово еще какое… «Вербуешь»… Словно я - Арбисанд Арамаки, а ты - потенциальный просветленный, которого можно заграбастать себе в отряд МОТЛ. Я просто не хочу, чтобы после всего того, что ты пережил, чтобы добраться сюда, ты пережил все это еще раз, но уже для того, чтобы выбраться отсюда. А уж сколько и чего тебе придется пережить, когда ты доберешься до Города - я вообще не способен представить. Тебе, возможно, будет непросто это понять, но для нас жизнь здесь, практически посреди ноктуса, кажется намного более простой, понятной и привычной, чем там, в Городе. И знать, что ты возвращаешься туда, это… Ну, все равно, что знать, что ты собираешься нырнуть в заводь к акулам. Может, ты и окружил себя какой-то защитной клеткой, может, даже стальной, но где гарантии того, что от соли в воде эта сталь не проржавеет и не распадется быстрее, чем ты это поймешь?
        Впервые за все это время в глазах Вамая промелькнуло… Сожаление. Сочувствие. Беспокойство. Неужели за меня?
        Черт возьми, вот я тупой! Он же сам говорил, что у них тут с детьми совсем туго, рождаемость практически на нуле. При этом он все равно что признался сам, что у него тоже были дети… Как минимум, один ребенок… Ну, конечно, у него был как минимум один ребенок - откуда-то у него же появилась внучка! Внучка, которую он так беззаветно любит и в которой, кажется, видит смысл всей своей жизни!
        А что, если я ему напомнил его ребенка? Что, если отец девочки - это его сын? Сын, которого он потерял много лет назад и о котором осталась одна лишь память. Потому старик и относится ко мне так… Открыто. Он видит во мне своего погибшего сына, он переносит на меня все то, чего не успел или не смог дать ему. Вряд ли я подхожу по возрасту - здесь моему телу всего чуть больше двадцати, - но, может, я похож по характеру? Ведь, как я понял, его ребенок сгинул, когда попытался узнать, что такое лозы Тьмы, а кто полезет это выяснять, если не повернутый на исследованиях и полнящийся любопытством человек?
        Только вот Вамай не знает, что любопытства во мне чуть, а на исследования мне вообще чихать с высокой колокольни. У меня была совсем другая мотивация для всего, что я делал…
        Хотя…
        А какая мотивация у меня теперь? Если я действительно излечился, то что мне действительно мешает остаться здесь? Какая мне, по сути, разница, где жить в этом мире и чем заниматься? Может, во мне прямо сейчас умирает великий агроном, прямо Мичурин местной биологии, а я не замечаю его предсмертных криков?
        Но я не хочу быть агрономом. Я не могу быть агрономом. После всех этих событий - разве я могу быть агрономом? Я умудрился вляпаться в паутину событий, которая без дураков охватывает собою весь мир, или как минимум, весь пока еще живой мир. Я стал практически центром этой паутины, возможно, я стал действительно уникальным, единственным в своем роде, живым существом на этой планете. И после этого - выращивать картошку и убирать помет за коровами? Просто закапывая все то, что я узнал, чего добился и что обрел?
        Ни за что. Это и есть то, что не позволит мне стать одним из казадоров, влиться в их общество - они хотят спокойной жизни, чтобы их никто и ничто не трогало.
        А я - нет. Никогда не хотел. Ни в прошлой жизни, ни тем более в этой. Особенно в этой, в которой у меня появились уникальные способности и передо мной открылись не менее уникальные возможности.
        В конце концов, я по-прежнему ничего о себе не знаю! В смысле, о теле, в котором я оказался - кому оно принадлежало? Почему в нем стоят импланты? В конце концов, как и почему я вообще в нем оказался?
        Поэтому я медленно покачал головой в ответ на вопросительный взгляд Вамая и ответил максимально кратко:
        - Скажем так… Я считаю, что таков мой путь.
        И он понял. Я знал, что он поймет.
        - Путь это очень важно. - кивнул Вамай. - И я не вправе тебя останавливать… Просто постарайся, чтобы это не оказался путь в могилу.
        - Я самое последнее лицо в мире, кто в этом заинтересован. - серьезно ответил я.
        - Тогда я попрошу караванщиков, чтобы взяли тебя сегодня с собой.
        Остаток дня я провел с Вамаем и его внучкой, отвечая на их вопросы о Городе и жизни в нем. Несмотря на то, что я уже несколько дней находился у них в гостях, до такой простой вещи, как банальный обмен информацией, как-то и не дошло, и вот теперь мы вовсю наверстывали упущенное. Не то чтобы я сильно много мог рассказать - как-никак, я всего ничего в этом мире, - но, к моему счастью, интересующих их аспектов жизни тоже было не сильно много, поэтому беседа вполне себе клеилась.
        И вот, когда на поселок казадоров опустилась тьма, я попрощался с Вамаем, который сильно пожал мне руку, с внучкой, которая порывисто и по-доброму обняла меня, как старшего брата, и выдвинулся с караванщиками за пределы барьеров.
        После этого я снова, уже привычным образом, ушел на крыши, преследуя этим сразу несколько целей. Во-первых, не позволить ТТ сгруппироваться вокруг караванщиков и привлечь к ним ненужное внимание с дирижабля, которое и так наверняка повышено после того, как я сюда на нем прибыл. Во-вторых, облегчить мне само проникновение на дирижабль, которое с земли, понятное дело, провернуть будет непросто.
        Несмотря на то, что я боялся повышенного внимания к каравану и к окружению вообще со стороны городских, ничего такого не было. Вокруг дирижабля не роилось облако дронов, он не ощупывал пространство вокруг себя прожекторами и даже количество мотыльков, которые спустились расчищать площадку, было таким же, как и в прошлый раз. Как будто ничего такого и не происходило.
        На дирижабль я проник без проблем. Даже можно сказать - с легкостью проник. Новое состояние моего оружия, которое еще только предстояло раскрыть на полную, уже позволяло мне творить невероятные вещи. Как минимум, я выяснил, что прежний потолок длины цепи теперь увеличился как минимум вдвое. Как максимум… А вот максимум мне еще предстояло выяснить. В любом случае, я прямо с ближайшей крыши уцепился за дирижабль и оказался на нем в считанные секунды - как раз когда мотыльки занимались своей диковинной клеткой.
        Дождавшись отлета дирижабля, я нашел уже знакомую мне дверцу, к которой снова приварили срезанный в предыдущий раз запор, и уже знакомым образом вскрыл его. Скользнул внутрь и нисколько не удивился, когда буквально сразу же наткнулся на мотылька.
        - Да ла-а-адно… - выдохнул тот, едва завидев меня. - Только не ты опять…
        Я бы подмигнул ему, но у меня на лице все равно была маска, так что пришлось говорить словами:
        - План действий тот же. Ты молчишь, я молчу. Все молчат. Мы друг друга поняли?
        В качестве аргумента, подкрепляющего свои слова, я чуть шевельнул выглянувшим из рукава клинком.
        И мотылек, даже несмотря на то, что в этот раз у него с собой был короткий пистолет-пулемет, вздохнул, и, не споря, снял его, положил возле одной стены, туда же положил проводник и рацию, а сам сел возле другой.
        - Зачем тебе все это? - только и спросил он. - Ты псих какой-то?
        - Точнее и не скажешь. - ответил я, садясь рядом с его оружием. - Так что даже не пытайся понять. У тебя не получится.
        Так мы и сидели до тех пор, пока освещение внезапно не сменило цвет с темно-красного на ярко-зеленое. Мотылек нехотя подтвердил мои предположения, что мы пересекли световой барьер, и тогда я десантировался. Просто прыгнул прямо из люка, даже не глядя, что там, внизу, и уже в полете разворачиваясь и цепляясь роупдартом за дирижабль. Звенья цепи со стуком принялись пролетать сквозь световую латную перчатку, пока я не остановился полностью, и не спрыгнул на крышу, подтягивая оружие к себе. Осмотрелся, пытаясь понять, где я нахожусь, и с удовольствием отметил в паре километров знакомые очертания башни «Зефира». Даже Пульсом не придется пользоваться.
        До башни я добрался частично по тем воздушным тропам, что мы строили вместе с девчонками… Ну, конечно, лишь по тем, которые не представляли из себя галимую бутафорию, рассчитанную лишь на создание теневого двойника в ноктусе. Таких было мало, поскольку они требовали намного боле работа и материалов, но где-то по-другому просто не получалось - сопромат не обманешь, в иных случаях конструкция отказывается держать даже сама себя. В любом случае, при их строительстве я даже не думал, что они действительно когда-то пригодятся именно здесь, в живой части Города… А на тебе - пригодились.
        Вот только в саму башню я не решился входить через основной вход, который наверняка был под каким-то наблюдением. Вместо этого, пользуясь новыми способностями оружия, я добрался до крыши, и проник внутрь через тот же выход, через который выбирался наружу, чтобы испытать дрон. На часах к тому моменту было уже почти утро, а, значит, светлячки уже наверняка спят… А если они этой ночью никуда не ходили - то однозначно спят. Это даже хорошо - спросонья они не сразу въедут в ситуацию, и, возможно, не попытаются пустить меня на фарш с первой секунды. Не факт, что у них получится, но попытаться они все же могут.
        Так я думал.
        Но оказалось, что спят не все.
        И я это выяснил, когда за одним из поворотов столкнулся с Лизой, несущей перед собой двумя руками огромную кружку с парящим кофе.
        От столкновения кофе пролился, Лиза отскочила, зашипела, размахивая руками и громко ругаясь. А потом подняла глаза и посмотрела на меня.
        Зеленые глаза резко сузились до размера танкового триплекса, и из них полыхнула сдвоенная вспышка злобного дуплета.
        А в следующую секунду в вытянутой руке вспыхнул световой топор.
        - Зря ты вернулся. - коротко сказала Лиза.
        Глава 21
        Что ж, от Лизы другой реакции ожидать было бы глупо. Я уже успел понять, что по десятибальной шкале ее импульсивность достигает отметки сорок два, и поэтому нисколько не удивился такому поведению. Я уже далеко не тот ничего не понимающий человечек, что не знал, куда себя деть при виде пылающего Светом оружия в руках рыжей бестии. Много воды с тех пор утекло и не последней по важности вещью, что я узнал, было то, как заставить Лизу не делать то, чего ты не хочешь, чтобы она делала.
        Ее надо просто переключить. Как телевизор. Как маленького ребенка, не способного концентрироваться на чем-то хоть сколько-то продолжительное время. Отвлечь на что-то другое, что полностью поглотит ее и она забудет о том, что только что собиралась тебя убить. Только это должно быть что-то необычное, что-то выходящее за рамки даже ее понятий о нормальном. Что-то такое, от чего даже она на секунду растеряется. Что-то такое, что даже мне даже сейчас покажется полнейшей авантюрой.
        Поэтому, пока она не замахнулась, я шагнул вперед, притянул ее к себе и поцеловал.
        Лиза невнятно булькнула, а потом шумно вздохнула, под звон бьющейся о пол кружки закинула обе руки мне на шею и ответила на поцелуй.
        Целовалась она так же, как делала все остальное - страстно и яростно, используя зубы практически наравне с губами. Казалось, что я попал в объятья голодной дикой кошки, которая пытается меня сожрать, но что-то ее останавливает.
        Я едва смог отодвинуть девушку от себя - казалось, она может провести в таком состоянии целую вечность. Отстранив, я посмотрел в ее огромные зеленые глаза, сейчас блаженно прикрытые и спросил:
        - Успокоилась?
        - Угу. - мурлыкнула Лиза. - Но это не значит, что я тебя не убью. Попозже…
        - Не убьешь. - категорически ответил я. - После всего, что вы все узнаете - не убьешь. И никто не убьет. У вас даже мыслей таких не возникнет.
        - Сказки будешь рассказывать?
        - Практически. Половина будет сказок, половина - легенд. Буди остальных, я буду в каютке. Настало время вам узнать всю правду.
        И, когда все члены Спектра собрались в каютке и демонстративно сели напротив меня, я действительно рассказал им все. Все, что им следовало бы знать. О чем я не стал упоминать - это о своем реальном возрасте в той, прошлой жизни, чтобы ребятам ненароком не пришла в голову мысль, что я их пытаюсь научить жизни и показать «истинную суть вещей», как любят делать старые пердуны.
        Все остальное они действительно восприняли как сказку. Кона практически не отрывала ладоней от щек, глаза Кими, казалось, готовы были вывалиться на пол и покатиться под стол, а вот Маркус наоборот хмурился так, что его глаз почти не было видно, и безостановочно шевелил пальцами, погруженными в маленькую сумочку через плечо, с которой он, казалось, вообще не расставался. Что там у него, игрушка-антистресс, что ли?
        А вот Фиби, Кейра, Трилла и почему-то Валери восприняли мой рассказ спокойно. Трилла понятно почему, ее, наверное, и падающий прямо на голову метеорит не выведет из себя, Фиби если и удивилась, то так же мягко и незаметно, как делала все остальное. А вот почему Валери не подняла ор на всю башню, заваливая меня вопросами - вот это был большой вопрос. Однако вместо этого она практически с первых слов сорвала со своей руки Пульс, развернула его в планшет и закопалась в Сеть, иногда поднимая голову, чтобы послушать какой-то особенно интересный кусок рассказа.
        Особенно ее заинтересовала информация о том, что существуют какие-то другие миры, и что именно из одного из них я и прибыл сюда. Она так внимательно слушала, что даже забыла о своем Пульсе, и только пальцы ее слегка подергивались, будто она продолжала набирать текст. Вот только экрана при этом она не касалась, и даже не замечала этого. Когда я закончил, она встрепенулась, как воробей, посмотрела на экран своего Пульса и необычайно тихо попросила повторить все еще раз, поскольку она ничего не записала. Лиза в ответ шумно запротестовала, и мы коротко договорились, что Валери я перескажу эту часть истории еще раз попозже и тет-а-тет.
        Когда я дошел до проникновения в штаб другого Спектра, ребята впервые проявили какую-то одинаковую эмоцию - посмотрели на меня так, словно я только что на их глазах инвалида пнул. Чтобы не сбиваться с темы, я не стал уточнять, чем заслужил подобную немилость, но в памяти зарубку себе оставил - узнать, в чем причина такого поведения.
        Когда я дошел до того момента, когда пошел к Дочери Ночи один, все отреагировали примерно одинаково - с изумлением, и только одна Фиби осуждающе покачала головой, будто знала что-то такое, чего не знали остальные. В этот раз я решил прерваться на выяснение обстоятельств:
        - С чем конкретно ты не согласна?
        - Не стоило туда идти. - только и сказала Фиби. - Я не то чтобы не согласна, просто… Не стоило туда идти. Это темное место. Самое темное место.
        - Да обычное вроде. - я пожал плечами. - В смысле, в плане освещенности обычное. По крайней мере, я видел и темнее.
        - Не в этом плане темное, Лайт. - Фиби вздохнула.
        - Тебе есть что рассказать о Дочери Ночи? - я прищурился.
        - Нет, откуда бы? - печально улыбнулась Фиби. - Так, слухи и легенды. Но эти слухи и легенды никогда не заканчивались хорошо.
        - Что ж, я могу на своем опыте подтвердить, что это так. - я кивнул и рассказал о Дине Ларс и ее Пульсе, из которого узнал про казадоров.
        - О-о-о, еще одна легенда. - хмыкнул Маркус, не вытаскивающий пальцев из своей черезплечной сумки и шебуршающий там ими, словно перебирающий целый стакан рисовых зерен.
        - Ты будешь удивлен. - серьезно пообещал я и продолжил рассказ.
        Дальше меня уже никто не перебивал до того момента, когда я перешел к рассказу о проникновении на дирижабль «Биотеха».
        - Ты псих! - с восхищением в глазах выдохнула Лиза. Кейра тоже довольно улыбалась, а Трилла наоборот осуждающе покачала головой. Впрочем, от нее-то другой реакции ждать и не следовало.
        А вот фронт света вызвал живой интерес сразу у всех жителей «Зефира». Даже Трилла подалась вперед, жадно впитывая информацию о том, что происходит в ноктусе на рассвете. Судя по всему, никаких даже слухов об этом событии ранее не было, а значит я действительно первый, кому удалось это увидеть и остаться при этом в… Просто остаться. Остаться существовать, не знаю… Я ведь так и не выяснил, что происходит с человеком, когда его касается фронт света.
        Когда я дошел до казадоров, Маркус громко и отчетливо фыркнул, давая понять, что об этом думает, но остальные дружно зашикали на него и он так ничего и не сказал. В общем-то, не удивлюсь, если окажется, что он и без этого бы ничего не сказал - просто такой человек, который не может не выказать своего мнения.
        А вот о чем я не стал упоминать - так это о гипотетических возможностях, которые даровал мне светолит, ограничился лишь тем, что он вылечил меня от заражения. У меня не было уверенности, что алчность не затмит разум кого-то из Спектра, не будем тыкать пальцами в Маркуса, и в головах не зародится идея сдать меня, такого уникального, в поликлинику на опыты за солидное вознаграждение. Пусть у нас с корпорациями сейчас вроде как война, жажда наживы частенько толкает людей на откровенно подлые поступки.
        Однако даже без упоминания способностей, эта тема живо заинтересовала ребят, особенно Кону, что логично, с ее специализацией в Спектре. Однако, когда они узнали, какой ценой дается производство всего одного крошечного кубика светолита, то моментально сникли и даже комментировать ситуацию не стали - и так ясно, что ничего хорошего из этой ситуации не выжать, по крайней мере, не нашими силами. Тем более, что светолита больше не осталось, и даже взять и изучить уже нечего, а значит, нечего и воспроизводить.
        Ведь, помимо прочего, я, конечно же, не рассказал ничего о папке, посвященной светолиту, что лежала на карте памяти. Остальные две папки я скопировал в память своего Пульса - не жалко совсем, а вот папку с данными синтеза светолита - не стал. У меня не было уверенности в том, что Валери по своей ли воле или по чьей-то просьбе не вытащит удаленно информацию с моего гаджета так, что я даже не узнаю об этом. А это чревато.
        Может, это подло и неправильно - вот так вот подозревать своих в том, что они способны на подобные действия… Но после визита к казадорам, после того, как я по сути пожил в их рядах, в моей голове окончательно все смешалось и переплелось и я уже не мог разобраться, кого вообще в этом мире можно назвать «своими». Если искать аналоги казадоров на моей Земле, то это будут разве что какие-то африканские бушмены и другие дикие племена, которые живут своей автономией и близостью к природе, и которые отнюдь не рады чужакам на своей территории вплоть до того, что способны банально их сожрать.
        Но здесь все наоборот. Казадоры - самые открытые и при этом самые нелюбопытные люди из всех, кого я встречал в этом мире. Они легко выдают информацию и совершенно не просят ее взамен. Они гостеприимны и добры, с ними легко и просто.
        А люди Города наоборот - закрытые и молчаливые, кроме известных исключений, ясное дело. Они текут серыми безликими реками по улицам и даже словом не перекинутся… Да и не хочется с ними перекидываться даже словом - настолько у них всегда кислое и потерянное выражение лица.
        Вот парадокс - люди, живущие в обществе, всеми силами от этого общества абстрагируются, а люди, которых общество отвергло наоборот - изо всех сил пытаются его сохранить хотя бы внутри своей маленькой общины.
        - Как мы можем тебе верить? - наконец спросила Трилла, когда я закончил. - Откуда нам знать, что ты и вправду здоров?
        Я развел руками:
        - Понятия не имею. Можете понаблюдать за мной ночью - я сплю как младенец, и меня не мучают кошмары. Я не чувствую запаха миндаля, который преследовал меня с первой минуты в этом мире… Но это, боюсь, вам проверить не удастся.
        - Ладно, умник. - вздохнула Трилла. - Сказок ты, конечно, понарассказывал интересных, но дальше-то что? Ты вообще-то тут дел наворотил, что не разгрести теперь. Пока ты прохлаждался у казадоров, мы тут вынуждены сидеть тише воды ниже травы, чтобы не привлекать к себе внимания мотыльков.
        - Зверстуют?
        - Лютуют! - невесело усмехнулась Трилла. - Некоторых опять начинают хватать прямо на улицах, но к счастью быстро отпускают. Ходят слухи, что у них появились какие-то аппараты, с помощью которых они способны найти Свет в человеке и этого уже достаточно для них, чтобы заключить его под стражу. Что с ними происходит дальше - пока что никто не знает.
        - Ничего хорошего. - внезапно веско уронил Маркус и тут же резко опустил взгляд, словно испугался своих слов. Снова потянулся к сумке, вжикнул молнией, расстегивая ее и сунул руку внутрь.
        Но в этот раз он сделал это слишком медленно, да еще и промахнулся, и я успел заметить, что из молнии высунулась любопытная острая мордочка с кудрявыми усами. Крыса! Пушистая кудрявая крыса, правда всего с одним глазом, но все равно милая и забавная! Так вот почему Маркус постоянно сгружает в сумку всякие крошки и сует туда пальцы - у него там живет питомец!
        Кто бы мог подумать, что у этого парня, который ядом, наверное, даже мочится, есть питомец, да еще такой маленький и прикольный, как крыса!
        Вытащив крошечные лапки, крыса обхватила палец Маркуса и принялась его лизать крошечным розовым язычком. Маркус встрепенулся, перевел взгляд на питомца, потом резко глянул на меня, нахмурился и затолкал крысу обратно в сумку.
        - Что делать - я не знаю. - честно признался я. - Сами понимаете, я в этом мире пока еще не сильно ориентируюсь.
        - Да уж, что есть, то есть. - вздохнула Кейра. - Хорошо еще, что ты пересек световой барьер на дирижабле, а не напрямую. Помимо прочего, ходят слухи о том, что корпорации теперь держат посты мотыльков прямо возле СБ и отлавливают всех по горячим следам.
        - Им что, заняться нечем? - изумился я. - Астриум добывать им теперь не нужно?
        - Ну почему же, нужно. - Кейра горько усмехнулась. - И его добывать стало даже проще, чем это было раньше. Надо всего лишь отлавливать группы светлячков, которые входят в Город, а не выходят из него.
        Черт, а ведь и правда - зачем рисковать и искать астриум самим, если можно отбирать его у тех, кто занимается тем же самым, но официально - незаконно? Если раньше подобное поведение мотыльков могло бы быть осуждено хотя бы обществом, хотя бы теми малоимущими классами, которые закупали подпольный астриум, то сейчас корпорации явно провели немалую работу по очернению образа светлячков, раз позволяют себе такие действия. Тут получается и волки сыты и овцы целы. И поток астриума не прервался и продолжает литься, и долго мешающие бизнесу отщепенцы наконец-то прижаты к ногтю. Ну, или по крайней мере этому положено начало.
        Хотя бы хорошо, что корпорации не стали трогать наши конструкции на крышах, иначе для меня сегодня задача добраться до «Зефира» стала бы несколько сложнее. С другой стороны, получается, что только ими мы теперь и можем пользоваться - ведь в сам ноктус выход считай закрыт. Да и в Городе, если вдуматься, их использование тоже невозможно - я совершенно уверен, что теперь наблюдение за улицами усилится, и уже не туполобые дроны с искусственным интеллектом будут искать абстрактные нарушения и неясных до конца нарушителей, а живые операторы.
        Даже странно, что я смог так легко добраться до башни и не спалился ни перед кем… Надеюсь, что не спалился.
        - Ребята… - внезапно странным голосом произнесла Валери. - У нас… гости!
        Так… Кажется, я все же спалился.
        Валери держала перед собой Пульс и смотрела на него такими огромными глазами, что, казалось, сейчас они выпадут из орбит. Сидящая ближе всех к ней Лиза заерзала на лавке и придвинулась ближе, заглядывая в Пульс:
        - Это еще кто такая?
        Кое-что проясняется. Во-первых, гость один. Во-вторых, это девушка. В-третьих, это не мотылек, ведь в противном случае за их подшлемниками нельзя было бы точно сказать, что это девушка.
        Так кто же это?
        - Гости где? - спросил я, не торопясь влезать в кучу малу, которую девчонки устроили вокруг Валери.
        - У нижнего входа. - ответила Вал, поднимая глаза на меня. - Там стоит камера, которая выведена прямо на мой Пульс. И, знаешь…
        - М?
        - Никто из нас не в курсе, кто это… Так что, может быть, в курсе ты?
        И Валери повернула Пульс экраном ко мне.
        Она оказалась права.
        Я и правда знал эту девушку. Единственный из всего нашего Спектра - знал.
        И лучше бы не знал.
        Глава 22
        Не узнать ее было невозможно. Этот высокий хвост белых волос, поднятый прямо с затылка, причудливая вязь татуировки на руке и одежда, словно бы взятая из магазина для силовых структур и пропущенная через ателье весьма фривольных взглядов.
        Стеф. Блондинка-телепатка из того Спектра, который безуспешно пытался сопроводить меня к Дочери Ночи.
        Какого хрена ей тут нужно?
        Даже не так - какого хрена ей нужно именно тут? Не брать же в расчет, в самом деле, вариант, что она - случайно! - постучалась под самое утро, когда все нормальные светлячки должны спать, в двери именно нашего убежища?
        Определенно, не брать. А значит, она тут по мою душу. Не знаю как, не знаю зачем, но больше ей просто незачем сюда приходить. Тем более, в одиночку. Даже если они каким-то образом узнали, что здесь живут светлячки, у них просто не было причин заваливаться на эту базу. Кроме одной - меня. Никаких других связующих звеньев между двумя Спектрами просто не существовало.
        Да и меня назвать связующим звеном можно было разве что с большой такой натяжкой…
        Но другого выбора не оставалось. Сомневаюсь, что Стеф просто постучится в закрытые двери и уйдет, не получив ответа. Уж скорее она выломает эту дверь к чертям и пойдет сама искать то, что ей нужно.
        Знать бы еще, что ей нужно… Причем нужно настолько, что она даже пошла наперекор собственным же словам, которые сказала мне при последней встрече. Ну, те, которые «не попадайся мне на глаза».
        - Это ко мне. - вздохнул я. - Это девчонка из того самого Спектра, с которым я ходил к Дочери Ночи… Не спрашивайте ничего, я сам не понимаю, что происходит.
        Маркус громко и отчетливо хмыкнул.
        - Я пойду туда. - я встал из-за стола. - Попробую выяснить, что ей надо.
        - А что ей может быть надо? - скосилась Лиза. - Тем более от тебя?
        - Не имею ни малейшего понятия. - честно признался я. - Стеф такая… Сложно понять, что у нее в голове.
        - Ты что, хорошо ее знаешь? - в голосе Лизы прорезались ревнивые нотки. - Когда успел?
        - Да не знаю я ее. - я махнул рукой. - Короче, я пошел.
        - Я с тобой. - Лиза тут же вскочила. - Вдруг она захочет на тебя напасть.
        Я усмехнулся и едва удержался от того, чтобы не рассказать о своих новых способностях, в том числе о том, что я теперь вроде как неуязвим для обычного Света. Пусть идет. Это даже мило.
        - Я с вами. - Кейра встала тоже. - А то ты Лизку, если что, один не удержишь.
        И это было правдой. Не удержу. Она мне глаза выцарапает, если вдруг ей взбредет в голову выкинуть какую-то штуку.
        Я повернулся к остальным:
        - На всякий случай будьте готовы… - я задумался. - К плохому.
        - К чему конкретно? - напряглась Кона.
        - К самому плохому, что только можете представить. - я пожал плечами. - Вот что представите, к тому и готовьтесь.
        И я вышел из каютки, оставив Спектр наедине с тяжелыми мыслями.
        Мы втроем скользнули вниз по стояку и прошли в административное помещение «Зефира», которое существовало лишь для ситуаций вроде этой - когда приходит кто-то незваный. Кейра и Лиза расположились среди предметов интерьера, особо не прячась, но при этом так, что их было не рассмотреть, если не приглядываться, и замерли. Я же подошел к двери и открыл ее.
        Стеф нисколько не изменилась с момента нашей последней встречи на рынке. Ни внешне, ни в отношении поведения. Она, не спрашивая разрешения, подошла вплотную и встала прямо на пороге, глядя на меня снизу вверх. Между нами осталось так мало места, что я бы не просунул и ладонь.
        Кажется, я услышал тихий зубной скрежет откуда-то сзади.
        - Помнится мне… - начал я, глядя в черные глаза блондинки. - Ты хотела, чтобы мы больше не встречались. Как ты там сказала? «Не попадайся мне на глаза? Никогда? Нигде?»
        Стеф фыркнула. Конечно же, она фыркнула, она же не умеет выражать эмоции по-другому!
        Тебе лучше не знать, что я умею.
        - Нет, так у нас разговор не построится. - я покачал головой. - Ты игнорируешь то, что я говорю, потому что это неудобные фразы, но отвечаешь на то, что я думаю… Потому что я по привычке считаю, что мысли тебе неведомы. Я понимаю, твой дар, Вспышка, все такое, но если ты пришла ко мне, то будь добра, хотя бы сделай вид, что играешь по общепринятым правилам. Хотя бы отвечай на то, что я говорю.
        Стеф снова фыркнула, но уже тише.
        В этот раз не считается. Это же не ты ко мне приперся, а я к… тебе.
        - Приперлась? - уточнил я, заканчивая предложение.
        Стеф искоса взглянула на меня.
        Пришла…
        - Ладно, для начала сойдет. - я кивнул. - И как ты меня нашла?
        Я видела твое лицо, придурок!
        - А вот это ты брось. - я поднял ладонь. - Я тебя не оскорблял, даже в мыслях.
        И я замолчал, ожидая реакции. Стеф потупилась и долго смотрела в пол, перебирая пальцами по краю кармана на своих черных штанах.
        Я молча ждал.
        Извини…
        - Так-то лучше. Продолжаем разговор - как ты нашла меня? То, что ты видела мое лицо, ничего тебе не дало - ты же не знала, какой у меня Спектор и где наша база. Так как?
        Краска. После вылазки в ноктус у тебя с рейдовки слезла краска. Я рассмотрела цвета вашего Спектра. Другим не говорила, знаю только я.
        - Хорошо, цвета. А дальше что?
        А дальше я выяснила, в каком районе действуют светлячки с такими цветами, и несколько дней наблюдала за ним, чтобы выяснить местонахождение вашей базы. Ты единственный, кого я знаю из других светлячков… Ну, кроме моего Спектра, конечно. Но они не…
        - Они не… Что?.. - вопросительно продолжил я.
        - Да какого хрена?! - внезапно раздалось из угла, в котором замерла Лиза. - Что происходит?! Вы что там, записками общаетесь?!
        Лиза выскочила из сумрака, как летучая мышь из пещеры. Она взмахнула руками и продолжила орать:
        - Почему ты с ней разговариваешь, а она с тобой - нет?! Что тут вообще происходит?! Она что, немая?!
        Стеф бросила на Лизу короткий взгляд сощуренных глаз, и рыжая моментально поперхнулась, словно ей этот взгляд прямо в глотку затолкали.
        - Что-о-о ты сказала? - тихо спросила Лиза.
        Ее даже не смутило, что на самом деле никто ничего не говорил. И я знаю этот тихий голос, слишком хорошо знаю. Чайник за секунду до того, как вода достигнет температуры кипения, тоже становится тише, максимально тихим.
        Стеф тихо усмехнулась, глядя на Лизу.
        Я почувствовал себя как человек, которому срочно нужно окатить холодной водой двух кошек, гнущих друг на друга спины и распушивших хвосты.
        Двух больших кошек. Тигриц, например.
        Тигриц, которых всю их тигриную жизнь натаскивали на убийство людей.
        И которые, к слову, совсем не боятся воды.
        - Да уж скорее ты. - серьезно сказала Лиза, и бросилась вперед!
        В руке ее вспыхнул топор!..
        Стеф отступила на шаг, выбрасывая вперед руку, в которой вспыхнула и разложилась на всю длину телескопическая дубинка!
        Из угла, где спряталась Кейра, раздался предостерегающий крик!..
        Я не понял, как я оказался между ними, но я там оказался. Раскинул в стороны руки, засиявшие Светом, ловя в одну ладонь дубинку Стеф, а ребро другой по наитию подставляя под занесенный в ударе топор Лизы.
        Вот сейчас и проверим, что там за новые способности я получил…
        Световое оружие девушек наткнулось на мои руки и застыло, словно вляпавшись в кисель. Не просто ударилось, как в стену, и отскочило, а натурально прилипло, как мухи на липкую ленту!
        - Это… - обескуражено протянула Лиза и напрягла руки, пытаясь оторвать топор. - Что еще такое?
        Твою мать…
        Стеф тоже дернула свою дубинку, но, убедившись, что это ни к чему не приводит, бросила гиблое занятие. А вот Лиза все не сдавалась и тянула и тянула свой топор. Только все без толку - тонкие линии Света потянулись по моим рукам от ладоней, и, хотя я их не видел, но чувствовал, где они проходят - через подмышечные впадины, на ребра и дальше к поясу, формируя жесткий каркас. Словно световая броня, которой я уже научился владеть, но скорее световой экзоскелет. Легкий, подвижный, но при необходимости превращающийся в такой же нерушимый монолит, как и его полный собрат.
        У Лизы не было ни единого шанса вернуть себе свое оружие. Оно просто стало частью этого каркаса.
        А Стеф и не пыталась. Словно сразу все поняла.
        Черт, да она же мысли читает!
        Теперь я точно уверена, что пришла, куда надо. И к кому надо.
        Я слегка свел руки, а потом снова развел их в стороны, расталкивая оружие, гася внутренний Свет и заставляя девушек сделать шаг назад.
        - Прекратить! - рявкнул я. - Немедленно прекратить! Лиза, убери оружие, Стеф нам не враг!
        - Да ну?! - вызывающе протянула рыжая. - А кто она нам?
        - Пока не знаю. - честно признался я. - Но точно не враг. Иначе бы она пришла не одна. Как ты уже поняла, она тоже из светлячков и за ней тоже стоит целый Спектр. Не из нашего района, но все же.
        - Тогда какого хрена она делает в нашем районе, а? Да еще и почему-то именно здесь, вот прямо здесь?!
        - Она пришла ко мне.
        Ох, вот это я сказал зря! Глаза Лизы снова угрожающе сузились, а ноздри наоборот - расширились, в руке блеснул металл. Я едва удержался от того, чтобы не отвесить ей пощечину. Остановило меня лишь то, что я не был уверен, как именно это подействует на рыжую - равновероятно могло и отрезвить, и наоборот - вызвать еще большую ярость. Ярость, объектом которой стал бы уже я.
        - Да уймись ты! Она пришла ко мне, потому что я единственный, кого она знает! - я протянул руку. - Лиза, отдай мне проводник!
        - Не дождешься! - прошипела рыжая.
        - Лиза, не вынуждай меня! Я ведь и отобрать могу!
        - У нее отбери! - Лиза кивнула на Стеф. - Почему ей ты доверяешь, а мне нет?!
        - Как раз ей я не доверяю. Просто ее в случае чего мне не жалко будет покалечить. - честно сказал я. - Лиза, отдай мне проводник.
        Лиза искоса глянула на меня, и спрятала руки за спину:
        - Не отдам… Но я больше не буду. Только скажи ей, чтобы держала свой… свои… короче, чтобы она так больше меня не называла.
        Не буду. В смысле, называть не буду.
        - Она говорит, что не будет.
        - Я слышала. - Лиза кивнула. - Но я ей это еще припомню.
        Ага, значит, Стеф все же способна транслировать свои слова не только точечно кому-то в голову, и но… хм… «в широком радиусе», так, чтобы ее слышали сразу несколько человек. А я все думал, как же она общается со своим Спектром - неужели каждому лично повторяет то, что хочет сказать? Интересный факт, надо запомнить.
        Высказав свою недвусмысленную угрозу, Лиза действительно сделала несколько шагов назад и встала рядом с Кейрой, которая все это время наблюдала за нами из своего угла, но, к счастью, не пыталась вмешаться. Троих девчонок я бы, наверное, не вывез - рук у меня всего две.
        Что это было?
        - Долго объяснять. Правда, долго.
        Я никуда не тороплюсь… Хотя нет, я тороплюсь. Мы можем поговорить?
        - А сейчас мы разве не разговариваем?
        Стеф кинула взгляд мне за спину, где, взявшись за руки, стояли и недоверчиво смотрели на нее близняшки.
        Я имела в виду наедине.
        Я покачал головой:
        - Извини, нет. Во-первых, как я уже рассказал, я тебе не доверяю. Во-вторых, все что касается взаимодействия меня с внешним миром касается и моего Спектра тоже. - я обтекаемо сформулировал мысль «У меня нет от них тайн». - Так что если хочешь говорить со мной, будешь говорить при всех. В конце концов, когда я пришел к вам на базу я же не разговаривал ни с кем наедине, я дождался, когда вы соберетесь все вместе. И наконец в-третьих - учитывая специфику твоего… Способа общения, можно сказать что мы прямо сейчас разговариваем наедине. Впрочем, это не имеет никакого значения, поскольку я уже сказал, что разговора наедине не будет.
        Это личное. Им незачем знать.
        - Знать личное? - я усмехнулся. - Стеф, дорогая, ты не сильно много о себе думаешь, а?
        Чего?
        Стеф взглянула мне в глаза, на ее лице отчетливо читалось, что девушка ошарашена.
        - Ты все слышала. Ты правда считаешь, что кому-то есть дело до тебя и твоего «личного»? Если это твое личное, то никому банально это не будет интересно. Как минимум - потому, что этого никто не поймет. Ты не суперзвезда и даже не просто известная личность, ты - никто для этих людей. Хоть ты расскажи о том, как в детстве топила в реке котят, уже через час все об этом забудут.
        Да при чем тут это?..
        Я махнул рукой, показывая, что не намерен объяснять:
        - Короче, поступим проще. Я тебе сказал свои условия. Либо ты разговариваешь со всем Спектром, либо разворачивайся и проваливай.
        Стеф некоторое время молчала, глядя себе под ноги, потом подняла голову и снова взглянула мне в глаза:
        Ладно. Но моя безопасность в твоих руках. Если кто-то на меня нападет…
        - Не нападет. - уверил ее я. - Впрочем, ты же все рано мне не особенно веришь, правильно?
        Вместо ответа Стеф перешагнула порог, заходя с улицы в помещение.
        - Лиза! - позвал я за спину. - Мы сможем расположиться прямо здесь, чтобы не приводить Стеф в башню?
        Все же я не особо доверял гостье, даже несмотря на то, что она действительно выглядела как та, кто нуждается в помощи - даже свою гордыню вон смирила и язык держит за зубами.
        Стеф злобно зыркнула на меня, но смолчала.
        - Конечно. - звонко ответила рыжая из-за спины.
        - Тогда напишите всем, чтобы спускались сюда. Поговорим здесь.
        - Это помещение не предназначено… - начала было Кейра, но я ее перебил:
        - Да, я в курсе. Ничего, потерпим немного.
        Через несколько минут в помещение вошел остальной Спектр. Умница Лиза не забыла упомянуть о том, чтобы все надели маски на всякий случай, и сейчас отличить их можно было только по одежде, которую они не стали менять на рейдовки. Я посчитал всех взглядом и убедился, что все на месте. Светлячки проходили мимо меня, подозрительно глядя на Стеф и рассаживаясь кто где. Маркус сел на подоконник, пользуясь тем, что его нельзя увидеть с улицы из-за того, что окно закрыто плотной пластиковой шторой, и принялся чесать свою крысу, опустив пальцы в сумку. Фиби, легко узнаваемая по ярким перьям, торчащим из прически из-под ремешков маски, и Валери, которую выдавал один только комбинезон, вдвоем уселись на один из уцелевших стульев, Кона и Кими встали возле стен, привалившись к ним. Трилла же вовсе осталась возле входа, держа в поле своего зрения вообще всех и сидя в напряженной позе, словно готовая в любой момент вскочить и кинуться на пришелицу.
        Стеф в долгу не осталась - на весь мой Спектр она смотрела по своей привычке свысока, чуть прищурив глаза, словно оценивая их. Конечно, я не знал, посылает она им какие-то телепатические сигналы или нет, но, судя по отсутствию реакции - ей хватило мозгов этого не делать.
        Наконец, все расселись. Как ни странно, это произошло в полной тишине и никто не просто не спросил, зачем их здесь собрали, но и вообще не сказал ни слова. То ли Лиза (а, может, и Кейра, черт знает) так доходчиво все изложили в сообщении, то ли все и так понимали, что происходит что-то из ряда вон.
        - Все в сборе. - я повернулся к Стеф. - Рассказывай. Только вещай на всех. Я уже понял, что ты умеешь. Кстати, ребята, не пугайтесь того, что сейчас произойдет - Стеф по-другому не умеет.
        Я из одного из Спектров района Тай-фо. Мы пытались помочь вашему… Ему, в общем. Мы пытались помочь ему добраться до Дочери Ночи, но у нас не получилось. Мы там чуть было все не остались, и наш лидер, Сол, велел… ему… убираться и не возвращаться, и не ставить нас больше под угрозу.
        - Ты, кстати, тоже. - напомнил я, Стеф поморщилась. - Так что же привело тебя ко мне снова?
        Как я уже сказала, мне нужна помощь. Новую базу для себя мы так и не успели найти, пока не началась вся эта… война с корпоратами.
        - И что ты хочешь от меня? Чтобы мы приняли вас в наш Спектр? Или чтобы мы нашли вам другую базу?
        Да во Тьму все эти базы. Я хочу, чтобы вы помогли мне спасти Сола. Его захватили мотыльки.
        Глава 23
        Ситуация и до этого была из ряда вон, а после сказанного и вовсе переросла в разряд экспоната кунсткамеры. Один светлячок пришел за помощью к другому, из-за которого случилось то, из-за чего он пришел за помощью. Как я понял, даже сама по себе попытка попросить помощи у другого Спектра - это уже событие немыслимого масштаба, а уж в переложении на нашу ситуацию это и вовсе становится чем-то невероятным.
        Однако это играло мне на руку, как ни странно. Вопрос, что делать дальше, после того, как я излечился, кажется, планировал разрешиться сам собой… Ну, может, не сам собой, но по крайней мере какой-то план у меня начал в голове формироваться.
        Сегодня хороший день для того, чтобы творить всякую дичь. Возможно, даже самый лучший день. После возвращения от казадоров мой авторитет в Спектре по какой-то причине взлетел до небес, и сейчас все были готовы не просто слушать меня, но и чуть ли не идти за мной куда скажу. Ну, может, не совсем все, но из двоих, кто готов не был, у одного в принципе врожденное отрицание ко всему, что я задумал, а у второй… Ну, Стеф придется со мной работать, хочет она того или нет.
        Поэтому, недолго думая, я велел всем подниматься обратно в каютку.
        - Ты шутишь, что ли? - беэмоционально поинтересовалась Трилла. - Ты же только что велел нам спуститься.
        - Ситуация изменилась. - в тон ей ответил я. - Разговор явно не будет быстрым, так что я бы предпочел расположиться с максимальным комфортом. Если ты желаешь оставаться тут и дышать пылью - пожалуйста, я лично налажу связь через наши Пульсы и ты сможешь слышать все, о чем мы говорим.
        Трилла посмотрела на меня своим фирменным взглядом и смолчала. Она тоже понимала, что разговор быстро не закончится. Или даже не так - разговор, может, и закончится быстро. Но закончится он так, что это потом долго придется переваривать. А переваривать все что угодно, начиная от еды и заканчивая плохими новостями, лучше в удобной и уютной каютке.
        Все остальные, кажется, понимали, что привычному укладу жизни, пусть не самому хорошему, пусть не самому удобному, пусть не самому комфортному, но все же привычному, настал конец. До тех пор, пока слова мотыльков оставались лишь словами, все пытались цепляться за какой-то статус кво и делать вид, что все идет своим чередом. Даже тот факт, что корпораты сцапали кого-то из светлячков вряд ли привел бы к чему-то экстраординарному.
        Но вот если один светлячок пришел к другому с просьбой о помощи… При всем их индивидуализме… Это уже серьезная заявка на сотрясание устоев.
        В «Зефир» мы поднялись молча. Лиза пыталась было что-то спросить по своему обыкновению, но я жестом оборвал ее. Я решил, что разговор начнется непосредственно в каютке и ни минутой ранее. Пока лифт возносил нас на верхние этажи «Зефира», весь мой Спектр, кроме, может быть Кими и Коны кидал на меня недовольные и порой даже злобные взгляды, но ни слова против никто не сказал.
        Проблемы начались только когда мы добрались до каютки. Для Стеф на лавках не хватило места. Она поджала губы и скрестила руки на груди, явно показывая, что и пешком прекрасно постоит, но Лиза внезапно просияла, словно ей чупа-чупс подарили и села ко мне на колени, обхватив руками за шею. Все остальные нехотя сдвинулись на одно место и в итоге появилось немного свободного пространства на лавке. В самом начале, буквально «во главе стола» - там, где всем будет видно пришелицу.
        Стеф безразлично пожала плечами и села на предложенное место. Повисло тяжелое молчание.
        Для того, чтобы подбодрить пришелицу, я попросил всех снять маски. Ответом мне было недоуменное молчание.
        - Завязывайте уже, а. - серьезно попросил я. - Хватит цепляться за старый мир, у нас теперь уже все по-другому. Стеф пришла за помощью… К кому? К безликим маскам? К конкурирующему Спектру светлячков? Или все же к людям? К людям с индивидуальностью? Она-то под маской не прячется, заметьте.
        Однако, наверное, никто бы так и не снял маску, если бы подмога не пришла, откуда не ждали. От Триллы. Молчаливая снежная королева просто сняла свою маску и положила ее на стол. Без слов. Без лишних движений. И даже не удостоив меня взглядом. Наверное, ей, как всегда, просто было похеру.
        Однако это сработало. Один за другим, светлячки стянули свои маски и положили перед собой на стол.
        - Ну? - подбодрил я Стеф, когда все открыли лица.
        Что?
        - Ну рассказывай же наконец!
        Что именно рассказывать? Это ты меня сюда позвал, я не навязывалась. И, кстати, если вы меня сюда заманили, чтобы напасть…
        - Нужна ты нам. - фыркнула Лиза, а Фиби печально улыбнулась и покачала головой.
        - Я уже говорил, ты слишком высокого мнения о себе. - я вздохнул. - Рассказывай, кто захомутал Сола?
        Мотыльки, я же сказала.
        - Это понятно, кто именно? Какая корпорация?
        Арамаки. Они сейчас бесчинствуют на улицах больше прочих. Куда ни глянь - везде их… бойцы.
        - Как ты об этом узнала? Ты была рядом?
        Нет, конечно! Если бы я была рядом, меня бы тоже приняли! Он мне… Короче, у нас с ним связь. Я же могу мысли читать и пересылать, ну а с ним… Мы были…
        - Да понял я, понял, любовники вы. - я махнул рукой. - Называй уже вещи своими именами, все люди взрослые!
        Ломая мне всю легенду, Лиза едва слышно хихикнула. Стеф ожгла ее злобным взглядом, но продолжила свой рассказ.
        Он искал нам новую базу. Мы же не могли быть уверены, что ты не приведешь свою угрозу в исполнение, поэтому решили на всякий случай сменить место дислокации.
        - И как конкретно он искал новую базу? Я думал этим занимаются… Ну, через Сеть. Или он просто ходил и спрашивал «а не найдется ли у вас базы для нелегального формирования»?
        Я не знаю, я не спрашивала. Сол при мне сменил две базы, так что в его методах мне сомневаться не приходилось, а какие они там конкретно - это уже не столь важно. В общем, когда он искал нам базу, его и взяли. Сначала подошли для простой проверки документов, потом… Потом они проверили его на Свет.
        - Это еще как? - не понял я. - Что значит «проверили на Свет»?
        То и значит. Они обзавелись каким-то прибором, который реагирует на присутствие Света в человеке. В смысле, превышение Света в человеке. Ну а дальше разговор короткий - в наручники и в перевозку.
        - Вот прямо так запросто? - удивилась Трилла. - Без доказательств, без обвинений, по сути? Просто забирают любого, у кого уровень Света превышает ими же самими придуманный порог?
        Да. Это же Арамаки, у них под каблуком весь город. Они могут творить все, что хотят и, как глубоко ни копай, обязательно окажется, что у них были полномочия на это.
        - Но у них же нет никаких доказательств… Ничего! - Валери всплеснула руками. - Они же не могут просто взять и арестовать его за то, что в нем превышен уровень Света! В конце концов, он же мог просто не знать о том, что он просветленный!
        Формально не могут. Но они задержали его, что называется «до выяснения обстоятельств». На это их полномочий вполне хватает. Они, может, и не могут на месте казнить просветленного из одних только подозрений, но изъять его из общества и изолировать от него… Судя по всему, могут.
        Раздался тихий, едва заметный взвизг, я повернул голову в сторону Маркуса, откуда этот звук и раздался. Парень с каменным лицом зажимал рукой палец, с которого сочилась кровь. Молния на его сумочке с ручной крысой была расстегнута - по ходу, опять чесал его по привычке, но при словах об Арамаки то ли сжал его слишком сильно, то ли что-то еще сделал, но крысу явно не понравилось и он от души цапнул хозяина.
        А я ведь уже не в первый раз замечаю, что Маркус реагирует на любые темы, связанные с Арамаки… Скажем так, неадекватно. Понятное дело, что корпорации в принципе и Арамаки в особенности не вызывают ни доверия, ни других приятных чувств, но все остальные относятся к этому, как к неизбежному злу, которое просто есть и с которым ничего нельзя сделать, разве что смириться. А вот Маркус… Маркус все относит на свой счет, да причем так глубоко… У него явно есть к Арамаки и корпорациям в целом что-то личное. И, наверное, мне нужно это выяснить. Возможно, эта информация сможет мне помочь.
        Нам помочь. Нам. Надо уже прекращать думать только в единственном числе. Теперь у меня нет необходимости сторониться других людей, ведь я больше не заражен. Я могу спокойно жить в обществе и не бояться того, что я буду для них представлять опасность. И я наконец могу пользоваться всеми благами того факта, что я отношусь к Спектру.
        Ведь, если вдуматься, они все на самом деле классные. Даже Маркус хорошо в своей упертости и принципах. Даже Трилла обворожительна в своей отчужденности и холоде. Возможно, все дело в том, что это первые люди, которых я встретил в этом мире, и, в общем-то, почти единственные люди, с которыми я в нем общался… Но мне было бы грустно, если бы пришлось навсегда с ними расстаться. Впрочем, грустно мне было бы недолго.
        - А это ты как узнала? - внезапно подала голос Кона.
        Ты о чем?
        - О том, что Сола куда-то там изолировали. Все так же, через вашу связь?
        Да. Но подробностей я не знаю. Эта связь она… Не такая, как то, что происходит сейчас. Она короткая и больше образами, чем словами. Много информации не передать, да и пользоваться ею я могу только раз в сутки… Ну, или до тех пор, пока хорошенько не посплю - без этого снова выйти на связь не получится.
        - Но ты знаешь, где его держат? - уточнил я.
        Стеф покачала головой.
        Его везли в закрытом фургоне без окон. Мы пытались взломать камеры системы наблюдения, но ничего найти не смогли - они не засняли никаких фургонов в то время в том месте. Словно Арамаки специально отходили таким маршрутом, чтобы оставаться в мертвых зонах.
        - Вполне возможно, что так оно и есть! - задумчиво завопила Валери. - Я бы на их месте сделала именно так! Я давно подозревала, что они подозревают, что мы сидим на их камерах!
        Я слегка запутался в рассуждениях Валери, но на всякий случай кивнул:
        - Ну хоть что-то он смог тебе сообщить?
        Ничего конкретного. Он в какой-то камере, в одиночной, вместо решетки - лучи света, такие же, как на световых барьерах. Они словно заранее готовились ко всему этому, даже камеры специальные построили.
        Я бросил короткий взгляд на Маркуса и убедился в правильности своих мыслей - парень сидел, положив руки на стол и сжав кулаки так, что костяшки побелели, а зубы - так, что острые скулы едва не рвали натянувшуюся на них кожу. Глаза его заволокло туманной пеленой полного отсутствия сознания, словно он провалился куда-то в глубины памяти… Да, собственно, так оно и было.
        Что интересно - никого, кроме меня, подобная реакция Маркуса не удивляла. Разве что Стеф коротко посмотрела на него с легким раздражением, а все остальные и вовсе делали вид, что так и надо. Они-то наверняка были в курсе всей истории Маркуса и она стала настолько привычной для них, настолько долго они с ней живут, что сейчас инертное мышление даже не способно сопоставить факты и понять, что этот парень на самом деле может много чего интересного и полезного рассказать по той теме, которую мы сейчас обсуждаем.
        Проблема только в том, что вытаскивать эту информацию из него предстоит мне, и никому другому. Никто другой просто не поймет, что конкретно нужно спрашивать, что конкретно нужно выяснять. Для них все это - история жизни Маркуса, его прошлое. Для меня - наше будущее. И это диаметрально противоположные подходы к расспросам. Никто, кроме меня, не сможет вытащить из него нужную мне информацию, банально потому, что никому, кроме меня она не нужна.
        Но это потом. А сперва мы закончим со Стеф.
        - Кто-то еще из твоего Спектра попался мотылькам?
        Нет. Мы затаились на базе и даже за астриумом все это время не выходили. Благо запасы нам позволяли.
        - А чего конкретно вы ждали?
        Мы? Не было никаких «нас». Я ждала, когда вернешься ты. Чего ждали остальные - не знаю. Скорее всего, без Сола они просто не знали, что теперь делать и за что хвататься. Наверное, надеялись, что все образуется само собой.
        Да, знакомо… Примерно такая же ситуация была в нашем Спектре после того, как погибла Дейдра, которая, видимо, была тут за главную. Тоже была полная анархия, настолько ярко выраженная, что Лиза и Маркус прямо на базе пытались вскрыть мне глотку, и, по сути, одно только то, что Трилла взяла на себя функции лидера на это время, спасло… да всех спасло. Не только меня и мою шкуру, но и в принципе всю деятельность Спектра. В противном случае, вполне возможно, что светлячки так же, как Спектр Стеф, окуклились в кататонию, опустили лапки и перестали совершать хоть какие-то телодвижения.
        В общем-то, если немного понаглеть и пофантазировать, то можно даже прийти к выводу, что именно мое появление, а, вернее, мое присутствие в «Зефире» помогло Спектру не пойти этой тропинкой, ведущей в болото уныния. Немного нагло, но, глядя на то, как сейчас Спектр сплачивается вокруг именно меня (и не один Спектр, надо заметить), понемногу начинаешь в это верить. Все связано. Все складывается именно так, как должно сложиться. Ничего не случайно - начиная от моего попадания в этот мир и заканчивая тем, что Стеф бросила случайный короткий взгляд на мою рейдовку именно в том месте, где краска стерлась, открывая цветные пятна. Даже не так - начиная с того момента, когда первые атомы светолита синтезировались в подвалах исследовательского центра Сайфер и заканчивая нынешним моментом, каждое мгновение летящим в будущее. Все связано. И все будет продолжать быть связанным. События нанизаны на единую неразрывную временную нить, как на цепь роупдарта.
        - Тогда, в Тай-фо… Я видел всех членов твоего Спектра?
        Да.
        - Все в строю? Ни с кем ничего не произошло?
        Все в порядке… Почему ты спрашиваешь?
        Оставив ее вопрос без ответа, я перевел взгляд на свой собственный Спектр и красноречиво поднял брови в немом вопросе. Они меня поняли. Я знал, что поняли. И они знали, что поняли. Несмотря ни на что, мне нужно было, чтобы они пошли со мной по своей воле.
        Кона, Кими и Валери синхронно кивнули. Кими, по привычке, - не глядя мне в глаза, а спрятав взгляд под столом.
        Трилла вздохнула и покачала головой. Но не так, как сделала бы это, отказываясь от авантюры, а как бы говоря - «добром это не кончится». И она, в общем-то, была права - добром это действительно не кончится.
        Фиби лишь улыбнулась. Так, как делала это всегда - открыто и по-доброму.
        Кейра сурово посмотрела мне в глаза, но не выдержала ответного взгляда, отвела глаза и едва заметно кивнула.
        Маркус не отреагировал вовсе. Он по-прежнему был поглощен своими воспоминаниями так сильно, что я почти разглядел на его фоне полупрозрачные черные силуэты вертолетов.
        А Лиза просто улыбнулась и уткнулась мне в шею. Ей все нипочем. Она на все готова, лишь бы со мной. И остальными. Но главное - со мной. Хотя остальные тоже нужны.
        Возможно, впервые за все время пребывания здесь я поймал себя на мысли, что, кажется, начинаю понимать этих людей. Этих странных, необычных, дурных, но замечательных людей.
        Итого пятеро за, двое воздержались, одной вообще до фени. Отличный результат.
        Эй! Ты не ответил на вопрос!
        - Тш! - я хлопнул пальцами «клювом». - Я думаю.
        О чем?
        - О том, что мне понадобится познакомиться поближе со всем твоим Спектром. Само собой, без масок, рейдовок и прочего балагана. Просто познакомиться как люди. Узнать, как их зовут, какие у них Вспышки, на что они вообще способны. Я должен понимать, с кем пойду на самоубийственное задание.
        Это значит, что вы мне поможете?!
        - Ну, если тебе нужно официальное подтверждение - то да. Поможем.
        Отлично! С чего начнем?
        Я снова посмотрел на Маркуса, который так и не вынырнул из пучины своих воспоминаний:
        - А на этот вопрос я отвечу чуть позже. Скажем… Через пару часов.
        Глава 24
        После собрания Стеф ушла. Не знаю, где она нашла себе жилье в нашем районе, но оставаться в башне она отказалась. Кейра и Трилла поначалу активно противились этому решению блондинки, справедливо опасаясь, что она нас сдаст первому же попавшемуся наряду мотыльков, но я резонно возразил, что она и до этого знала о нашей базе. Так что если бы она хотела сдать нас мотылькам, то сделала бы это уже давно.
        На это девчонкам возразить было нечего и Стеф спокойно ушла. Остальные, кажется, ждали от меня каких-то указаний, или, может, напутствий, но, конечно, не дождались. Все, что я сделал - это лишь попросил всех пока что не расходиться из «Зефира» и не светиться на улицах, хотя, наверное, это было даже глупо. Как-никак, судьба свела меня далеко не с самыми тупыми людьми и одного только рассказа Стеф хватило, чтобы они все поняли. Особенно то, что теперь без крайней, прямо крайнейшей нужды, на улице лучше не светиться… Во всех смыслах этого слова.
        Спектр разбрелся кто куда, заниматься своими личными делами, и это было как раз то, что мне нужно. Мне нужно было серьезно поговорить с Маркусом, а просить всех выйти, чтобы это осуществить означало автоматически заставить его напрячься, и, возможно, уйти в глухую психологическую оборону, буквально в отказ. У нас и так с ним отношения не сложились с самого начала, а тут еще и однозначно неприятный разговор, ради которого я даже попросил выйти из каютки всех остальных… Нет, это точно ни к чему бы не привело. А вот если Маркус будет в привычной для себя обстановке, в своей, так сказать, «берлоге», спокойный и расслабленный, может, что-то и выгорит. По крайней мере, он не вскипит моментально, а будет делать это постепенно.
        Я зашел в комнату Маркуса, даже не постучавшись. Если бы постучался, он бы спросил, кто там, а узнав, что я - скорее всего, послал бы меня нахер. И, даже если бы я после этого вошел, то нашел бы Маркуса уже в недовольном такой выходкой состоянии. И уже наткнулся бы на стену недопонимания.
        Когда же я зашел в каморку парня без стука, он посмотрел на меня даже без недовольства - скорее, с удивлением. Скорее всего, не сразу понял, кто к нему заявился.
        Он лежал на кровати и читал что-то с Пульса. Вечная сумка-банан лежала рядом на тумбочке, рядом с ней сидела крыса, выглядящая так, словно ее намочили и взъерошили, но при этом совершенно сухая. Крыса точила какую-то вкусняшку, горсть которых была рассыпана перед ней.
        Я прошел в комнату и сел на стул возле стола - единственного предмета мебели, помимо стола и кровати, в комнате. Комнатушки светлячков не отличались особым размером, но у Маркуса было натурально не протолкнуться. Такое ощущение создавалось, в особенности, из-за кучи всякого хлама, висящего на стенах. Создавалось ощущение, что парень просто тащил сюда, все что попадется на глаза, лишь бы стены не были голыми, лишь бы ни клочка бетона не было видно. Тут висели какие-то картины, вышивки, настенные часы… И практически центральное место во всем этом занимала огромная, почти полметра на полметра, черно-белая фотография красивой длинноволосой девушки, смущенно пытающейся закрыться от камеры плечом.
        Дейдра. Хоть я и не видел ее лица, но не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, кто это.
        Маркус проводил меня удивленным взглядом до того самого момента, пока я не сел на стул. После этого он не торопясь согнул Пульс у себя на руке и сел тоже, спустив ноги на пол, поставив локти на колени и сцепив пальцы.
        Я смотрел на него, он смотрел на меня.
        - Только не начинай со слов «Да, знаю, наше знакомство не задалось»… - поморщившись, начал Маркус. - Не думаю, что это возможно изменить. Давай ближе к делу. Чем быстрее покончим с ним, тем быстрее ты меня оставишь в покое.
        Деловой подход, ничего не скажешь. Мне это даже на руку, ведь у меня тоже нет особенного желания точить с ним лясы до второго пришествия. Выяснить как можно быстрее, что меня интересует, и дело с концом.
        Поэтому я не стал тянуть кота за яйца и с ходу сказал:
        - Как ты связан с корпоратами?
        - Чего?! - Маркус выпучил глаза. - Ты не охерел часом?! Ты вообще думаешь, что говоришь?! Никогда в жизни я не работал на корпорации не сотрудничал с ними!
        - Я не говорил про сотрудничество. - я покачал головой. - Я спросил про связь. И не отпирайся, я способен разглядеть это. Это даже не очень-то и трудно. При каждом упоминании о корпоратах, а, тем более, о тех временах, когда они хватали всех подряд на улицах без разбора, у тебя в глазах, как в двух маленьких телевизорах, летят черно-белые вертолеты.
        - Чего летит? - опешил Маркус.
        - Я имею в виду, что ты замыкаешься в себе и заново переживаешь… Что-то из прошлого. Что-то, что оставило в тебе такую глубокую душевную рану, что даже спустя годы любой эмоциональный триггер заново поднимает эти воспоминания. Обычно это следствие того, что связаны они с вещами, которые не укладываются в привычную парадигму правильного и неправильного, и у меня есть только два варианта подобного поведения. Либо ты был одним из тех, кто проводил все эти… репрессии и опыты над светлячками. Либо… - я посмотрел на крысу на тумбочке, которая перестала грызть вкусняшку и потешно умывалась обеими передними лапками, проводя от ушей к носу. - Либо ты был одним из тех, с кем все это делали. И я бы поставил на второй вариант.
        - Браво, детектив. - неожиданно спокойным тоном отреагировал Маркус. - Ты меня расколол. Дальше что?
        - Я же уже сказал. - я развел руками. - Расскажи мне все, что связывало тебя с корпорациями. Все, что знаешь. Как попался, где тебя держали, что делали. Как ты ушел, в конце концов.
        - Это все ради того… той? - Маркус мотнул головой.
        Я молча кивнул.
        - И зачем? Зачем ты вообще нас всех в это втянул? Это же приведет только к тому, что корпораты разозлятся еще больше. У них появится новый повод ненавидеть светлячков, и, что самое плохое - они пробудят эту ненависть еще и в простых людях. Нас банально обложат со всех сторон, и вся наша жизнь… превратится в кошмар!
        - Она превратится в кошмар независимо от того, поможем мы Стеф или нет. - я покачал головой. - Но это даже не самые плохие новости. Кошмар он, понимаешь… У каждого свой. Нечасто кошмары повторяются. И, я думаю, что говоря про кошмары, ты имеешь в виду, что мы окажемся в тех самых камерах где-то в штаб-квартирах корпоратов, и над нами будут проводить эксперименты и опыты. И я тебе скажу - да, так и будет. Но не в случае, если мы поможем Стеф. А именно что в случае, если мы продолжим сидеть сложа руки. Это в прошлый раз, когда мотыльки хватали всех наугад, можно было отсидеться, поменьше появляться на улицах. Сейчас так не получится. Ты же слышал - у них появился прибор, регистрирующий Свет в человеке. Бьюсь об заклад, что параллельно с этим они создали базу всех жителей и всех, кого уже проверили, вносят в нее.
        - Ты этого не знаешь! - покосился Маркус.
        - Не знаю. - согласился я. - Но это было бы логично. Я бы поступил именно так. Даже я. А в руководстве корпораций наверняка сидят люди, которые намного умнее, хитрее и подлее меня. Так что они пошли этим же путем с вероятностью в сто процентов. Впрочем, если хочешь, можно попросить Валери поискать информацию об этом. Уверен, она-то сможет что-то раздобыть. И главное - она сможет убедить тебя.
        Маркус ничего не ответил, но покосился на меня так красноречиво, что стало ясно - он и так прекрасно понимает мою правоту. Он тоже осознает, что сам по себе прибор выявления Света не имеет практической ценности в стратегическом плане, это нишевый и местный инструмент. Какой от него прок, если ты не запоминаешь и не отмечаешь, кого уже проверил, а кого нет? Таким макаром людей можно по пять раз проверять, тратя на это время и средства.
        - Так что это лишь вопрос времени, когда, перебрав все население Города и поняв, что несколько сотен жителей так и не прошли отсев через сито этого прибора, корпораты зададутся вопросом «А кто все эти люди и где они?»
        - А какие альтернативы? - мрачно спросил Маркус.
        - Собрать светлячков. - я развел руками. - Впервые за все это время дать им понять, что разобщенность - это путь в никуда. Против нас, теперь уже на официальном уровне, хорошо скоординированные и управляемые из единого центра силы. А мы все еще представляем из себя кучку разрозненных… банд, которые готовы грызться друг с другом, но не готовы дать отпор настоящему противнику.
        - Потому что наш противник - за барьерами. - упрямо ответил Маркус.
        - Так было. - я покачал головой. - Но условия изменились. Тот противник становится противником лишь тогда, когда вы захотите, когда вы к нему придете. Противник по эту сторону барьера придет к тебе сам. И он не предупредит об этом.
        Маркус все еще молчал. Его взгляд поднялся от моего лица вправо и вверх - туда, где висела фотография Дейдры.
        - По большому счету, ты ничего не решаешь. - я пожал плечами. - Девчонки согласились с моим решением. Мы все равно туда пойдем, с тобой или без тебя. С информацией или без нее. Просто нам будет сложнее. И я понимаю, что корпораты тебя сломали…
        - Да хер ты понимаешь! - внезапно вспыхнул Маркус, вонзая в меня злобный взгляд. - Сломали?! Да ни хера ты не знаешь! У этих тварей ломалка не выросла, и никогда не вырастет! Да что б ты знал, я все это время был единственным, кто вообще поднимал тему противодействия мотылькам! Я был единственным, кто не хотел мириться с их произволом и кто пытался с ними бороться, когда они переходили все границы! И знаешь, что мне говорили?! Мне говорили «Не вздумай!», «Не смей!», «Не подставляй остальных!», «Даже не пытайся!» И если после этого у тебя язык поворачивается сказать, что корпораты сломали меня, то всех остальных они что - на куски порвали?! Причем с самого начала?! А?!
        - Ну так сейчас самое время исполнить то, что ты хотел! - подначил я парня. - Я же о том и говорю! Это лучший шанс отомстить им всем за то, что они с тобой сделали! Почему ты от него отказываешься?!
        - Я отказываюсь?! Я не отказываюсь! Я…
        Маркус снова бросил взгляд на портрет Дейдры и внезапно сник. Плечи его подались вперед, голова упала подбородком на грудь. Он протянул руку к крысе, и та быстро пробежала по ней к шее и устроилась на плече. Маркус накрыл зверька ладонью, так, что осталась торчать только одна голова и тихо сказал:
        - Я просто так привык. Я стал делать это ради Дейдры, чтобы из-за моих действий не пострадала в итоге она. Даже не Спектр в целом, а именно она. Я научился прятать свою ненависть и давать ей выход только в ноктусе, и только ради нее. Но теперь ее нет…
        Я не стал ничего говорить. Маркус сейчас говорил такие слова, которые лучше не перебивать. Неизвестно, как он отреагирует, особенно при условии, что я тоже частично виновен в смерти Дейдры. Ну, по его мнению. Пусть лучше он выговорится. Пусть говорит все, что захочет. Возможно, на этом пути я смогу его аккуратно направить туда, куда нужно мне.
        А возможно, и направлять не придется.
        - Ты думаешь, что понимаешь, через что я прошел? Вы все так думаете. Вы все почему-то считаете, что способны понять… Нет, представить! - что там делали с такими, как я! А вы не способны. Уж поверь, вы не способны! Мы были на уровне крыс! Буквально! За каждым из нас было закреплено по крысе, и все, что делали с ними - делали и с нами! Но это не были наши крысы, наши питомцы, это были их крысы! Мы! - были их крысами! Нас с ними даже держали порознь, не позволяя видеться, кроме как на экспериментах! Эксперимент закончился - и крысу забирали, а тебя отправляли в крошечную бетонную камеру, в которой была только койка и туалет! А самое плохое - воздух в эту камеру всегда подавался такой, что постоянно хотелось спать, едва только переступал порог! Какой там побег! Какой там Свет! Не получалось даже мысли свои собрать в кучу, потому что глаза буквально закрывались! И так день за днем, день за днем! Тест за тестом! Разная химия, всякое излучение - все подряд! Иногда были эксперименты без крыс - сколько продержишься под водой, сколько - в отрицательной температуре, еще какие-то… И даже если терял сознание,
тебя потом откачивали и лечили. Там были даже свои просветленные, такие же, как Кона, которые лечили! Лечили только для того, чтобы засунуть тебя в очередное колесо, в котором тебе предстояло бегать на потеху этим тварям! Кто-то сходил с ума, кто-то умудрялся покончить с собой, а я жил одной лишь только мыслью о том, что когда-то меня спишут в расход, как субъекта, над которым поставили все возможные эксперименты. А у таких субъектов только один путь - в ноктус. Под наблюдение группы светлячков, которые должны задокументировать все, что с ним там произошло. И с крысой, конечно, которую туда отправили вместе с ним. Вот только со мной они просчитались. Что бы со мной ни делали, в какие бы смертельные условия меня ни ставили, я ни разу не показал им свою Вспышку. Я почти подыхал, но ни разу не дал им понять, что владею ей. Поэтому, когда нас с Бароном выпустили в ноктус, я взял ноги в руки и квантовал оттуда, пока ноги несли.
        Маркус тихо вздохнул, хватая Барона в кулак (крыса смешно растопырила лапы) и убирая его под майку:
        - Нам тогда ужасно повезло. Мотыльки, которые погнались за мной, быстро отстали, среди них не оказалось никого, кто мог бы посоперничать со мной в скорости. Мы не встретили рангонов и избежали всех лоа. А главное - мы пересеклись со Спектром. Тогда главной еще была не Дейдра, а Тифани, но это не важно… Главное, что мы оказались в относительной безопасности, хотя и первый месяц я почти не спал из-за того, что не было этого поганого газа, а без него я уже разучился засыпать. А если все же засыпал - меня мучили кошмары, от которых я просыпался раз в пятнадцать минут. Как будто зараженный… Хотя я и не был заражен.
        Теперь все встало на свои места и все стало понятно. И характер Маркуса, не терпящий никого незнакомого, и его провалы в собственную память, в воспоминания о том, как он находился в плену Арамаки… И даже, пожалуй, стремление полностью завесить все стены своей комнатушки, чтобы даже клочка бетона не было видно. Иначе слишком это напоминает ту крошечную камеру, в которой вместо чистого воздуха - сонный газ.
        - Кона излечила меня от всего того, что со мной делали в лабораториях Арамаки, и даже помогла Барону, оставив только то, что пошло ему на пользу - увеличившуюся продолжительность жизни. Каким-то образом эти яйцеголовые умудрились растянуть ее в несколько раз, видимо, в надежде, что тестовые субъекты будут у них подопытными крысами долгие годы… Вместе с крысами, конечно же. Только вот на самом деле редко кто переживал даже полгода. Я продержался пять месяцев, пока меня не отправили в ноктус, как бесполезный мусор. Не знаю, как в итоге те мотыльки отмазывались от потери одного из субъектов, но искать меня особо никто не стал - разве мусор ищут? Только вот они не учли, что потерянный где-нибудь в уголке мусор, если надолго о нем забыть и пустить его существование не самотек., может стать источником очень серьезных неприятностей. Как минимум - тараканов, как максимум… Эпидемии.
        Маркус нехорошо усмехнулся и поднял на меня безумный и шальной взгляд:
        - Ладно, Лайт, ты прав. Я помогу тебе. Но с одним условием.
        - Слушаю.
        - Если… КОГДА дело дойдет до прямой драки… Пусть никто меня не останавливает. Даже если это будет означать неминуемую гибель. Я готов. Давно уже готов.
        Глава 25
        Маркус рассказал мне все, что знал. По крайней мере, он так сказал. По его словам выходило, что у Арамаки был свой «центр изоляции», как они его называли, в котором и содержали заключенных. На наше счастье, располагался он там же, где и штаб-квартира корпорации - в одном с нами районе, хоть и на другом его конце. Главное же архитектурной особенностью его являлось то, что одной своей стеной этот центр выходил прямо в ноктус.
        Ну, на самом деле не прямо в него, конечно, иначе бы с той стороны к нему вплотную примыкало еще одно точно такое же здание. А корпорации нужно было, чтобы в ноктус был выход. Поэтому они построили здание практически в стык со световым барьером, но оставив небольшой, буквально в один метр, зазор, и организовали мягкий тканевый переход, вроде тех, что делают в зонах биологического заражения. И уже через него выводили людей в ноктус.
        Самое интересно, что этот выход одновременно мог быть и входом. Охрана там если и появлялась, то только в моменты экспериментов над заключенными. Экспериментов, когда их выпускали в черноту ноктуса. Никто же всерьез не рассматривал вероятность того, что на Арамаки нападут с целью проникнуть внутрь… Да еще и со стороны ноктуса!
        Охраны в центре вообще должно было быть немного. Десяток человек это самый максимум. Еще десяток-другой прибывали на время особенно крупных экспериментов, в которых предполагалось участие большого количества заключенных, для обеспечения дополнительной безопасности. Остальной персонал составляли ученые, рабочие и прочие гражданские. Таким образом, мотыльков внутри в теории должно быть даже меньше, чем будет нас, когда мы объединим два Спектра для достижения общей цели.
        Если, конечно, мы их объединим…
        Помимо очевидного - неприязни друг к другу, которая существует столько же, сколько и сами Спектры светлячков, - были и другие проблемы, которые еще предстояло решить.
        На следующий же день, чтобы не терять времени, мы познакомили два Спектра. Не знаю, что там своим наговорила Стеф, но, судя по их лицам, в бар, тот же самый, в котором я уже был, они шли, не зная о том, что их ждет. По крайней мере, когда блондинка провела их к столу, который уже был занят нами, почти все они синхронно нахмурились.
        Их было пятеро. Точно как и тогда, когда я пришел к ним в гости, на их базу. Только тогда их было пятеро вместе с Солом, а сейчас его не было. Получается, тогда, в первое наше знакомство, среди них не было кого-то, кто есть сейчас?
        Все девушки. Все пятеро - девушки.
        Первой была Гая, которую я знал заочно - по имени и по Вспышке. Она отвечала в том Спектре за то же самое, за что отвечала у нас Валери. Она тоже программировала и собирала всякое железо. И заодно - жгла его, если ей это было нужно. Ей достаточно было посмотреть на прибор, чтобы его закоротило и он окончательно вышел из строя. Более сложные или защищенные от перегрузок девайсы горели не так просто, и заставляли тратить на них больше времени, и эта зависимость росла с усложнением приборов. На внешность Гая оказалась молодой девушкой лет двадцати пяти с каре светлых, чуть розовых, волос, зачесанных за уши. Голубые глаза, курносый носик и приятные милые черты лица. Одета она была в короткий, прямо ультракороткий, наверное, спортивный, черный топик и мощные ботинки на толстой подошве с отвернутыми голенищами. Штанами ей служил оранжевый сплошной комбинезон, который она завязала рукавами на поясе. Совсем как Валери, когда я ее увидел в первый раз - мода у них тут, что ли, на оранжевые комбинезоны?
        Вторую звали Клео, или полностью - Клеория. У нее были длинные красные волосы, и печальное выражение лица. Зеленые глаза в обрамлении пушистых ресниц полнились скорбью за весь окружающий мир, будто девушка именно себя винила во всех его несчастьях. Одета она была в такой же топик, как у Гаи, и шорты примерно такой же длины, а сверху все это прикрывал длинный плащ с капюшоном, застегнутый лишь на одну пуговицу на животе и открывающий через это стройные ноги девушки, обутые в высокие, по середину бедра, сапоги на небольшой шпильке. Там, где заканчивались рукава плаща, брали начало узкие черные перчатки, облегающие тонкие пальчики, как вторая кожа. Очень странный, в общем, наряд, в котором перемешались сексуальность и попытка закрыться от чужих взглядов. Но, пожалуй, сексуальности было больше.
        Вспышкой Клео было управление температурой объекта. Она легко могла нагреть до температуры плавления все, что угодно - все, до чего дотронется. Исключение делалось лишь для органических объектов - ими управлять она не могла, поэтому использовать эту сверхспособность как микроволновку - не получится при всем желании.
        Дальше Стеф познакомила нас с Кей-Ти (или, если полностью, Катрин-Тереза), очень эффектной девушкой с длинными волосами, половина которых была снежно-белой, а вторая половина - угольно-черной. Расчесанные по бокам головы прямым пробором, они создавали невероятный контраст, от которого трудно было отвести глаз. Нигде не было видно ни волосинки неподходящего цвета - одна к одной, одна к одной. Я ожидал, что и брови Кей-Ти окажутся разного цвета, но нет - они были обычными, черными, как и глаза девушки. Зато кожа ее была удивительна бледной, даже губы, которые почти терялись на лице. На встречу Кей-Ти явилась в коротенькой голубой оверсайз-майке, которая оголяла одно плечо и чуть ли не грудь, и коротких шортах из чего-то, напоминающего джинсу по виду, перехваченных на талии широким кожаным ремнем с массивной пряжкой в виде снежинки.
        И это было явно не просто так, ведь в ведении Кей-Ти, как и у Клео, была температура, только на сей раз - низкая. Кей-Ти могла заморозить все, что угодно, все, чего коснется, кроме, опять же, биологических объектов. Здесь работали все те же ограничения, что и у Клео. С другой стороны можно ли это назвать ограничениями? Ведь даже не трогая органический объект, достаточно нагреть до плазмы или охладить до космического нуля банально даже одежду этого объекта - и вряд ли ему станет от этого сильно хорошо. Так что ограничения ограничениями, но дел наворотить эти две девахи могут ого-го… Особенно если будут действовать сообща - одна нагревает, другая тут же охлаждает. Таких разрывных снарядов можно наделать!..
        Еще одной отличительной чертой Кей-Ти были большие, почти в половину головы каждый, беспроводные наушники, висящие оголовьем на шее. Они вызвали особый интерес Валери, которая некоторое время внимательно изучала их, а потом удовлетворительно кивнула, будто поставила себе в уме какую-то галочку.
        Последней по списку, но никак не по значению была Роксана. Еще одна блондинка, но, в отличие от Стеф, она не носила волосы в хвост, а держала их распущенными и они несимметрично обрамляли ее лицо с полными розовыми губами и зелеными проникновенными глазами. В отличие от Стеф, ее волосы были скорее серебрянными, нежели светлыми или тем более белыми, ближе к седине, чем к натуральному цвету. Выглядели они так, словно девушка подстригает себя сама, глядя при этом в кривое и разбитое зеркало - настолько неровной и кустистой казалась ее прическа… Однако при этом ей ужасно шло, и никакого ощущения неряшливости не возникало. Возможно, это была одна из тех причесок, что выглядят как гнездо, но на самом деле - результат долгой работы стилиста, я не разбираюсь. Главное, что ей очень шло. Яркие зеленые глаза она скрывала под широкими прозрачными очками, пластиковыми, судя по тому, как они бликовали на свету. Подобные очки носят стрелки-спортсмены для защиты глаз, но зачем они Роксане - оставалось непонятным. Вроде бы в Городе гражданским запрещено иметь любой огнестрел.
        На шее у нее тоже висели наушники, черные, маленькие и аккуратные и при взгляде на них Валери недовольно сморщила нос - судя по всему, они были не лучшего качества. Бело-черная безрукавка Роксаны и такого же цвета широкие штаны довершали монохромный образ девушки, которую словно обесцветили в фотошопе, забыв, правда, про открытые части тела. Казалось, что подобным образом должна быть одета Кей-Ти, особенно, если посмотреть на ее волосы, но… Имеем то, что имеем.
        Вспышкой Роксаны была хитрая вариация телепортации - она могла оставить в каком-то месте что-то вроде маркера, видимого только ей, и по необходимости мгновенно переместиться к нему. В будущей операции это вряд ли могло бы нам реально помочь, но сбрасывать со счетов ее не стоит тоже. Потенциально это очень сильная способность.
        Все девчонки, конечно же, были молодыми - самой старшей было всего двадцать три. Вообще самым старшим у них в Спектре был именно Сол - ему было уже двадцать пять.
        Говорить о том, что вообще-то из всех присутствующих самый старший номинально вообще-то не он, я, конечно же не стал. Новоприбывшим девчонкам вообще не следует знать всей правды обо мне, у них и так, судя по глазам, происходила информационная перегрузка. Шутка ли - им предстояло буквально отбросить прочь все то, к чему они привыкли, чем жили, и научиться жить заново, новыми правилами и чуть ли не новой, намного более обширной, чем ранее, семьей.
        Ошарашивать их информацией о том, что на спасении Сола, буде оно удастся нам в полной мере, я не намерен останавливаться, я так же не стал. Пусть это им Стеф объясняет, если она вообще об этом вспомнит. Это довольно маловероятно, поскольку как раз-таки у нее была лишь одна цель - вытащить возлюбленного, и после того, как мы это сделаем, она на радостях вряд ли вспомнит вообще хоть о чем-то.
        Но пока что думать об этом рано. Пока что рано думать вообще хоть о чем-то. Здесь и сейчас передо мной стояла единственная задача - сделать так, чтобы два Спектра перестали видеть друг в друге потенциальную проблему. Чтобы из их голов исчезли опасения того, что, увидев конкурентов без масок, кто-то тут же побежит сдавать их мотылькам или придумает что-то еще более подлое. Чтобы все поняли, что рядом с ними находятся точно такие же люди, как и они сами. Люди, которые все это время делали одно с ними дело, и тем более - люди, вместе с которыми предстоит сделать еще одно общее дело. Которое окажется намного серьезнее и сложнее всего, что было до этого.
        И бар - лучшее место, где это все можно было реализовать.
        Поначалу, конечно, общение не клеилось, даже после того, как на столе появились напитки - каждый заказал то, что захотел. Мне пришлось буквально с толкача заводить беседу, болтая все, что придет в голову. Сначала я расспросил каждую про напиток, который они заказали, потом сделал пару комплиментов, поймав в ответ подозрительные взгляды, и наконец буквально случайно нащупал нить, потянув за которую, смог развязать беседу. Произошло это когда я заинтересовался наушниками Кей-Ти и спросил, подключены они у нее к Пульсу или к какому-то отдельному прибору.
        - К Пульсу, конечно. - удивленно ответила мне девушка. - Зачем мне что-то еще?
        - Как к Пульсу?! - удивилась Валери. - А друг с другом у вас сети нет, что ли? Там же аудиоканал один!
        - Цифровой один. - внезапно вмешалась в разговор Гая. - Но есть еще целый диапазон аналоговых.
        - Ты подключила наушники через аналог?! - выпучила глаза Валери. - Как?! Хотя погоди, сама догадаюсь… Не зря же они такие большие, ты поставила дополнительный декодер?!
        В итоге Валери и Гая, позабыв о недавнем недоверии друг к другу, сели рядом, развернули перед собой оба своих Пульса и принялись что-то гонять на них, то ли показывая друг другу, то ли обмениваясь.
        Глядя на это, Лиза решительно встала, обогнула стол по кругу и села возле Роксаны:
        - Мне нравится твоя прическа. - прямо, в своем стиле, сказала она. - Где делала?
        Роксана скосилась на нее и нехотя ответила:
        - Тебе такая не пойдет.
        - Точно, не пойдет. - неожиданно миролюбиво согласилась Лиза. - Но, думаю, тот, кто ее сделал, и мне что-то подберет.
        - Я сама сделала. - подтверждая мои мысли, ответила Роксана.
        - Шутишь?! - вспыхнула Лиза, выпучивая глаза. - Вот это вот все… Сколько времени у тебя это заняло?!
        Потихоньку, одна за другой, девчонки находили общие темы для разговора и один только Маркус сидел в стороне, подкармливая сухариками сидящего в сумке Барона и поглядывая на всех из-под капюшона. Правда у него тоже не получилось долго находиться в стороне, потому что как только он задержался с очередным лакомством, и Барон высунул любопытную моську из сумки - выяснить, почему задерживается его доставка, - его тут же заметили и завизжали от умиления:
        - У-и-и, какой миленький! Какой кудрявый! А можно посмотреть? А можно пощупать? А не укусит?
        Да уж, девчонки остаются девчонками. К счастью, среди них не нашлось ни одной, которая боялась бы крыс, даже наоборот - все облепили Маркуса и пытались дотянуть до маленького крыса, который даже рад был такому вниманию - брал тянущиется пальцы в свои маленькие ручки и внимательно обнюхивал, выясняя, не принесли ли эти пальцы ему вкусняшку, которой давно бы уже пора было появиться.
        К этому моменту все пили уже по второму, а кто и по третьему бокалу, так что лед недоверия окончательно растаял. После того, как все натискались и нагладились кудрявого крыса, девчонки расселись обратно, совершенно не обращая внимания на то, что сели вовсе не так, как сидели до этого, а буквально перемешали два Спектра между собой, превратив его в сборную солянку. Впрочем, это никого уже не напрягало, и девчонки продолжили общаться, как старые знакомые. Гая и Валери уже даже начали что-то мастерить из зубочисток, взятых прямо со стола.
        Я посмотрел на Маркуса, - единственного, кто даже после перфоманса с крысой, не принимал участия в общем веселье, - и поймал его взгляд. Слегка ехидно и недоверчиво улыбнувшись, он едва заметно покачал головой. Надо понимать, он этим выразил что-то из серии «Ну даешь. Я и не думал, что твоя затея выгорит».
        Я и сам так не думал. Или вернее будет сказать - не особенно надеялся. Я предполагал, что сегодня пройдет только первый этап знакомства, и понадобится как минимум еще один день на то, чтобы все друг к другу притерлись…
        Но, к моей радости, на следующий день, или, вернее, ночь, мы уже сидели на крышах вокруг центра изоляции и наблюдали за ним, запоминая все необычное или то, что покажется важным. При этом часть нашей обновленной и увеличенной группы осматривала центр из ноктуса, а часть - из люктуса. Само собой, это происходило ночью, ведь время светлячков - это ночь.
        Я был в той половине, которая наблюдала из люктуса, поскольку не мог себе позволить находиться в опасности, пусть и под прикрытием соратниц. Я был максимально уязвим и мог бы стать легкой мишенью для любого противника, ведь все мои органы чувств сейчас были мало того, что занята, так еще и максимально напряжены. Я пилотировал новый коптер, который оперативно собрала мне Валери.
        Он был еще круче, чем предыдущий, который она, по сути, собрала наскоро из готовых кусков. Этот проектировался уже с нуля, причем, если я правильно понял, Вал это делала не в одиночку, а вместе с Гаей. Как-то иначе объяснить то, что она создала дрон с нуля за такое короткое время, пусть даже имея всю материальную базу для этого, я не мог. Новый коптер был меньше, быстрее, маневреннее и практически не светился на каких-либо радарах, правда, в силу своих размеров и батарею на борту тоже нес полабее, из-за чего его полетное время снизилось всего-то до получаса. Но все равно, как хвастливо сказала Валери, передавая мне новый коптер, круче этого она пока что делала только один - свой собственный.
        И теперь я водил квадрик кругами вокруг центра изоляции, пытаясь выцепить в этом совершенно ничем не примечательном трехэтажном бетонном кубике хоть что-то, за что можно зацепиться.
        А зацепиться было не за что. Единственное, чем этот домик отличался от окружающих - невысоким (я бы перелез не напрягаясь) забором, отделяющим его от остальной части люктуса. Центр изоляции располагался на краю жилого блока и явно стоял на месте, которое изначально планировалось отдать под одно из типовых зданий, но в итоге этот квадрат окружили забором, а здание внутри него вынужденно построили размером поменьше, так, чтобы от стен до ограды еще оставалось какое-то место.
        Впрочем, называть этот дом кубиком не вполне правильно, поскольку центральная часть его «крыши» была выполнена из мелкой решетки, под которой, судя по всему, располагалось что-то вроде тюремного дворика для прогулок, спрятанного в самом сердце построенного квадратом вокруг него здания. Это непрозрачно намекало на то, что уже на этапе строительства все прекрасно понимали, что конкретно строят, а не просто взяли первое попавшееся здание и переделали его под свои нужды.
        Нашел я и проход в ноктус, выглядящий точно так, как Маркус его описал - матерчатая полупрозрачная пуповина на каркасе из легких профилей, тянущаяся от здания прямо к СБ. Судя по информации с той стороны, ноктус не воспринял это, как капитальную постройку, поэтому не дублировал, в отличие от здания, у которого, аналогично светлому двойнику, был даже забор.
        Так как центр высотой был в три этажа, в то время, как окружающие типовые дома - в пять, в теории, можно было запрыгнуть на его крышу, если хорошо-хорошо разогнаться и очень-очень умело приземлиться. С последним могла бы помочь световая броня, а вот с первым - точно нет. Я бы не стал рисковать с таким прыжком, поскольку вероятность не долететь буквально пятьдесят на пятьдесят. Впрочем, и на этот счет у меня были кое-какие мысли. Это же не обязательно должен быть именно я. А на крышу тем не менее попасть надо было обязательно. Как сказал Маркус, именно с крыши можно было легко попасть на последние этажи центра, где находился пункт охраны, который заведовал не только камерами на всех этажах, но и сигнализацией, на откуп которым отдали почти всю безопасность центра. Отключить ее - и путь внутрь открыт. Не с парадного входа, конечно, с черного. Или, вернее сказать, с «темного».
        - Маркус. - тихо позвал я, зная, что подключенная к Пульсу гарнитура передаст мой голос как надо, даже несмотря на то, что сознанием я нахожусь в дроне. - Помнишь твою идею с тросами, перекинутыми через улицы?
        - Ну?
        - Отличная идея, должен сказать. - улыбнулся я, поворачивая взглядом висящий на месте дрон в поисках самой удобной точки для крепления троса. - В предстоящем плане у тебя будет самая важная роль.
        - Эй, а я?! - внезапно вмешалась Лиза. - А моя роль какая?!
        - О, у тебя будет самая-самая важная роль. - улыбнулся я и отключился от дрона, задав ему команду возвращаться. - Даже важнее, чем самая-самая.
        Я так понимаю, у тебя появился план?
        - Лучше! - хмыкнул я. - У меня есть рисунок плана! Возвращаемся в «Зефир», там все объясню.
        ЙО!
        НА ЭТОМ ТРЕТЬЯ КНИГА ОБЪЯВЛЯЕТСЯ ЗАКОНЧЕННОЙ, А КОГДА ПОЯВИТСЯ ЧЕТВЕРТАЯ, ВЫ ОБЯЗАТЕЛЬНО ПОЛУЧИТ ОБ ЭТОМ УВЕДОМЛЕНИЕ… НО ТОЛЬКО В СЛУЧАЕ, ЕСЛИ ПОДПИСАНЫ НА МОЮ СТРАНИЦУ! ТАК ЧТО ЕСЛИ ПОКА ЕЩЕ НЕ ПОДПИСАНЫ - ОБЯЗАТЕЛЬНО СДЕЛАЙТЕ ЭТО И ДО НОВЫХ ВСТРЕЧ В НОКТУСЕ!