Пипец Котенку! Александр Майерс
        Пипец Котенку! #01
        Какого х… А, так я переродился. Но почему я - какой-то жалкий щенок?! Котёнок, вернее. Ведь именно так меня все зовут. Слабак без магического дара. Ещё и рыжий к тому же.
        Сиротский приют?! Да вы шутите! Хотя сколько тут красивых девушек… Мяу!
        Не так уж всё плохо! Прокачаю магию, займусь физухой, с девушками тоже найду чем заняться… М-м, так ты играешь на флейте? Покажешь своё мастерство?
        Секунду, а кто я вообще? Не бастард дворянского рода, случаем? Ладно, с этим позже…
        Ясно одно. Котёнку пипец! На его место пришел самоуверенный рыжий котяра.
        Пипец Котёнку!
        Глава 1
        - Он не дышит! Твою мать, он не дышит!
        - Да тише ты! Нормально всё. Вон, задышал, вроде…
        Прихожу в себя на земле. Голова нещадно кружится. Тошнит. Под закрытыми веками пляшут разноцветные круги.
        Я жив? Если так, то Фредрик всё же идиот.
        Я никогда не расскажу ему, где Камни Мироздания. А даже если расскажу, он всё равно не сможет их забрать. Никто не сможет.
        Вдруг получаю пощёчину, отчего круговерть в голове становится в сто раз сильнее.
        - Эй, фуфлыга! Просыпайся!
        Голос незнакомый. А ещё к тому же детский. Или почти детский, подростковый.
        - Блин, Тарас, ты его убил!
        - Ничего не убил, - бормочет неизвестный Тарас. И он же, видимо, ещё раз бьёт меня по щеке. - Ну давай, Котёнок! Просыпайся, чёрт верёвочный!
        Открываю глаза. Всё расплывается, медленно собираясь в цельную картинку.
        Вижу над собой лицо паренька, конопатый, уши-лопухи. В его глазах беспокойство или даже страх. Но они мгновенно исчезают, как только парень видит, что я очнулся.
        Мерзко улыбается. У него огромные передние зубы, как у кролика.
        - Чего разлёгся!
        Опять даёт мне сильную пощёчину. Хотя прекрасно видит, что я уже пришел в себя.
        «Да как ты смеешь, червь», - хочу сказать я. Даже не сказать, а прореветь, наполнив голос печатью Ужаса. Но изо рта вытекают лишь невнятные звуки, вместе с липкой слюной с привкусом железа.
        - Сильно приложился, - сетует другой подросток и подходит. - Эй, Котёнок! Сюда смотри. Сколько пальцев показываю?
        И тычет мне в лицо кулаком с оттопыренным средним пальцем. Вместе с Тарасом и ещё одним парнем ржут над своей выходкой, а я не понимаю, в чём тут юмор.
        - Вы… кто такие… черви?..
        - Ба-а, да он и правда фильно прилошился, - шепелявит пухлый подросток с румяными щеками, который до этого молчал.
        - Прилошился, - хмыкает Тарас. - Наш Котёночек - с рождения лошара!
        Начинаю понимать, что произошло. Я, как-никак, величайший маг и единственный правитель Эринда, обладатель всех пяти Камней Мироздания. Меня предали и убили, но погибло только тело. Дух остался жив и переместился в какой-то другой, незнакомый мир. Надо полагать, благодаря Камню Жизни… Интересно, он разрушился после этого?
        Пока малолетние выродки продолжают соревноваться в остроумии, я копаюсь в памяти своего нового тела. Дух подростка, а теперь я именно подросток, уже покинул этот мир. И, надеюсь, обретёт покой. Или новое пристанище.
        Зовут моё вместилище Ярослав Алексеевич Котов, и ему семнадцать лет. Сирота, живёт и учится в загородном интернате. Скромный, слабый, запуганный мальчик. Сегодня после занятий отправился погулять в лес, что окружает интернат, и встретил этих трёх недоносков. Ярослава по прозвищу Котёнок толкнули, он упал и ударился затылком о камень. Дух и вылетел, а я быстренько занял его место.
        Что же, с этим всё понятно. Как насчёт маны? В этом мире есть магия?
        Память парня говорит, что есть. Только увы, Ярослав был лишён доступа к ней. Если говорить местным языком, то ядро магии, через которое энергия поступает в тело, у него с рождения запечатано и спит мёртвым сном. Как и у большинства людей этого мира.
        Ну, для меня это не проблема.
        Напрягаю волю и пытаюсь ощутить ману вокруг себя. Получается. Моё астральное тело приучено улавливать малейшие колебания энергии, и я сходу «ловлю» один из потоков.
        Тело слушается плохо, пальцы так вообще еле гнутся. Парень явно не музыкант. Ничего, Ярослав, придётся научиться играть хотя бы на лютне. Или найдём другой хороший инструмент. Потому что для создания печатей нужны гибкие, быстрые пальцы.
        А пока обойдёмся мыслеформой. Должно хватить.
        Мысленно строю печать Поглощения, усиливаю печатью Ментального удара и безжалостно накладываю прямо на своё-Ярослава солнечное сплетение. Таким приёмом я не раз открывал талант даже у тех, кого считали безнадёжным. Прямо как нашего Котёнка…
        Бум! Энергия струится в тело. Тоненьким потоком, но для начала хватит. Творю печать Исцеления и чувствую, как сотрясение мозга, а это точно оно, постепенно проходит.
        М-да… Меридианы, по которым струится сила, или каналы, как их тут называют, тонюсенькие. По сравнению с моими прошлыми, как паутинка рядом с корабельным канатом. Но ничего, исправим.
        Встряхиваю прояснившейся головой и встаю. Малолетние выродки перестают гоготать и смотрят на меня. А я смотрю на них.
        - Чо так зыришь? - задирает подбородок Тарас.
        Улыбаюсь. Какая славная мишень.
        - А? - скаля свои нелепые зубы, спрашивает Тарас и толкает меня в плечо.
        - Одно мгновение, червь.
        - Он как-то шмотрит так, што мне не по щебе… - бурчит шепелявый.
        Мысленно создаю печать Гранита, леплю на кулак и бью апперкот. В моём мире удар снизу вверх назывался иначе, но для Ярослава это апперкот. Пусть будет так.
        Тарас падает навзничь, глаза закатываются. Приятных снов, насекомое.
        Печать Гранита распадается после одного удара. Да и выходит слабенькой - иначе подростку голову бы оторвало. Мне приходится напрячься, чтобы создать новую. Копить энергию тело не приучено, приходится брать напрямую из входящего потока.
        Оставшиеся два дурачка разевают рты и глядят на бессознательного лидера. А я не останавливаюсь. Добавляю выродку ногой в живот, а потом ещё раз.
        Ибо никто не смеет поднимать на меня руку.
        - Ж дуба рухнул? - орёт шепелявый и тоже получает Гранитом по морде.
        Кажется, он язык прикусил. Теперь говорить станет ещё невнятнее. А ещё сознание потерял.
        Третий, долговязый и белобрысый, пытается сопротивляться. Моё новое тело слушается плохо, так что я даже получаю ногой под коленку и кулаком по щеке. Но потом изворачиваюсь и засаживаю белобрысому в челюсть. Он плюхается на задницу, догоняю его ботинком в зубы.
        Парень с воплем падает на спину, зажимая разбитый рот. Пару раз бью пяткой в ухо, чтобы он не думал, будто легко отделался. Отхожу на пару шагов и оглядываю прелестную картину. Три червя ползают в грязи.
        - Чтобы больше не смели ко мне подходить. ПОНЯТНО? - создаю-таки печать Ужаса.
        Белобрысый единственный в сознании, поэтому весь Ужас достается ему. Он сжимается в позе эмбриона, а в нос мне ударяет резкий запах мочи.
        - Понятно, понятно!
        - Вот и хорошо, - оглядываюсь по сторонам. - В какой стороне интернат?
        - Ты что, забыл?
        - Отвечай, насекомое.
        - В той! - пряча красное от стыда лицо, белобрысый тычет пальцем в нужную сторону.
        - Премного благодарен.
        Насвистывая мелодию из родных краев, отправляюсь по лесной тропинке. После того, как я наказал эту шелупонь, настроение слегка улучшилось.
        До тех пор, пока я не вспомнил, что со мной произошло. Даже останавливаюсь, ведь буря в груди поднимается такая, что дышать тяжело…

* * *
        Грохочет сталь, сверкают заклятия, без конца раздаются крики и рычание. Пахнет кровью людей и гемолимфой чудовищ. Серранги, подобные гигантским насекомым полуразумные твари, вторглись неожиданно и сразу окружили мой дворец. Не берусь подсчитать, сколько невинных людей уже погибло.
        Я в кратчайший срок поднял войско и всех учеников, чтобы отразить нападение. Мы справимся. Потери будут страшными, но не это волнует меня больше всего.
        Серранги не могли прийти сами. Какой-то маг открыл портал между их миром и нашим. И этот кто-то - мой воспитанник. Потому что нет других магов в Эринде, кроме меня и тех, кого я обучаю.
        Не знаю, кто посмел это сделать и зачем. Но, когда узнаю - он поплатится.
        - Мастер!
        Силати, одна из младших учениц, возникает рядом. Ее мантия порвана, сквозь разрезы видно кружевное белье. Над левой ладонью искрится громовая печать, в правой блистает короткий меч.
        - Одно мгновение, милая! - лишь коротко взглянув на девушку, я возвращаюсь к заклинанию, которое творил.
        Девяносто девять высших печатей, колоссальное количество маны - но оно того стоит. Я ещё ни разу не творил магии масштабнее, чем это полотно из огня и молний, что нависло над всем полем боя.
        - Мастер! Это важно! - кричит Силати.
        Призываю последнюю печать. Без нее никак. А затем спускаю шторм с цепи, как лютого пса. Монументальные колонны огня падают на поле. Подобный гигантской змее электрический разряд проносится над землей, разделяясь на тысячи ветвей. Грохочет гром, сверкают молнии в ночи. А на холме стою я, крича, как безумец, от праведной ярости.
        Магия разит лишь монстров. Люди остаются невредимы.
        Украдкой вытираю пот со лба. Это было сложно даже для меня. Но, повторюсь, стоило того. Большая часть врагов погибнет. С остальными мои ученики и воины справятся.
        - Что у тебя, красавица? - поворачиваюсь к девушке.
        Взгляд невольно скользит в разрывы на её мантии, ощупывает плоский животик и маленькую, аккуратную грудь, прикрытую кружевом.
        - Фредрик, мастер!..
        - Пал? - с ужасом перебиваю.
        О, нет… Мой лучший ученик. Моя опора и надежда, тот, кого я видел своим наследником…
        - Предал вас! - кричит Силати, из её больших янтарных глаз брызжут слёзы. - Он убил стражу и ворвался в сокровищницу!
        Несколько мгновений я не понимаю, как это возможно. Фредрик? Предал меня?..
        ФРЕДРИК ПРЕДАЛ МЕНЯ?
        Рычу, как дикий зверь. Да, я мог бы догадаться сразу. Кто ещё, кроме него, способен открыть портал в измерение серрангов?
        - Лукас, Джен Хи, Эрлинда! - называю имена сильнейших. - Сюда!
        - Я тоже, мастер! - Силати крепче стискивает меч.
        - Идём, - цежу сквозь зубы. - Быстрее!
        Ученики без слов подбегают. Создаю печать Перемещения. Особую, привязанную к обелиску в моей сокровищнице. Пространство вокруг искажается, на миг я ощущаю невесомость, а потом мы впятером появляемся в подземелье.
        Грохот битвы исчезает. Тишина. Прохлада. Кристаллы на гладких колоннах испускают ровный белый свет.
        - Фредрик!!! - делаю возглас громче с помощью печати Ужаса.
        Голос бурей разлетается под сводами подземелья. От эха резонируют золотые лампы, несколько хрустальных ваз разлетается с треском. Плевать на них. Всё равно пылятся. Большая часть местных сокровищ и не сокровища вовсе. Лишь приманка для отчаянных грабителей.
        Только Фредрик не простой грабитель. Я знаю, что он ищет. Только всё равно не найдёт.
        Раздаются тяжелые шаги. В конце коридора появляется мой лучший ученик. Моя надежда… Предатель.
        - Вот и ты, старик, - говорит он.
        - Старик? - усмехаюсь. - Подумаешь, мне всего-то больше ста лет. Я сохранил бодрость духа и свежий взгляд.
        - Для меня, ты - пыльный пережиток прошлого. Как это барахло, - Фредрик зачерпывает горсть драгоценностей из ближайшего сундука и швыряет на пол. - Где Камни Мироздания, старик?
        - Ты их не найдёшь.
        - Найду, - уверенно кивает Фредрик и делает шаг вперёд. - Вопрос лишь в том, отдашь ты их по доброй воле или придётся… убеждать тебя.
        - Как ты смеешь, изменник! - восклицает Лукас. Его голос дрожит от праведного гнева.
        Поднимаю руку, веля ученику молчать. Качаю головой, вздыхаю с искренней грустью.
        - Я правда хотел сделать тебя наследником, Фредрик. Ты бы и так получил все пять Камней Мироздания, когда я оставил бы этот мир.
        - Не хочется ждать.
        Мой лучший ученик скрещивает руки перед грудью и резко бросает их вниз к бёдрам. В каждой руке возникает полупрозрачный клинок, от которых исходит еле заметный дым. Тело юноши покрывается узорчатым доспехом с головы до пят. И броня, и оружие светятся ярче кристаллов на колоннах. По подземелью пляшут длинные тени.
        - Эгриаль? - удивляюсь я. - Ты, что, побывал в мире Истока?
        - А ты думал, я и правда навещал родителей в прошлом месяце? - смеётся Фредрик. - Глупый старик. Глупый, зазнавшийся, недальновидный. Я целый год готовился к сегодняшнему дню, а ты так ничего и не заметил.
        - Ты прав, - опять вздыхаю. - Я доверял тебе. И проморгал момент, когда птенец обратился в змею.
        Действовать придётся решительно. Эгриаль - серьезная угроза. Сущность из чистой энергии, обладающая разумом и способная в физическом мире принимать различные формы. В том числе доспехов и оружия. Он может, пожалуй, пробить даже мою защиту.
        - Назад, - бросаю взгляд на учеников. - Подпитывайте мои печати. В бой не вступать.
        - Боя не будет, - цедит Фредрик и бросается в атаку.
        Печать Ускорения, совмещённая с печатями Тьмы и Перемещения. На короткий миг даже я не сразу понимаю, куда делся мой несостоявшийся наследник. И этого мига ему хватает. Я не успеваю даже поставить защиту.
        Действительно, мой лучший учёник.
        Фредрик оказывается за нашими спинами. Два стремительных удара мечами, и он тут же исчезает, вновь смещаясь в пространстве. Ответные печати бьют в пустоту. Джен Хи и Эрлинда, сереброволосая красавица, падают замертво. Моё сердце вздрагивает, будто само получило удар.
        - Не-е-ет! Не-ет! - в ярости вопит Лукас, и слёзы невольно брызжут из его глаз. Я знаю, что он был влюблен в Эрлинду, но так и не успел признаться.
        Ставлю защиту, и новая атака Фредрика разбивается о незримый купол. Но мне стоит немалых усилий выдержать этот удар. Источник силы вздрагивает, по груди расплывается холод. А такого я не чувствовал много лет.
        Затягивать нельзя. Фредрик и правда слишком силен, особенно с эгриалем.
        - Лукас, приди в себя. Силати, как ты?
        - В порядке, мастер, - голос девушки дрожит, но меч она держит крепко. Правда, сталь сейчас бесполезна.
        - Половину маны в защиту. Остальное - мне.
        Вместе с печатью Обороны действует печать Тишины. Лучший ученик нас не слышит, и мы не слышим его. Фредрик мечется вокруг купола, нанося один беззвучный удар за другим, и я чувствую, что каждый из них может стать последним.
        - Я применю печать Абсолюта. От Фредрика не останется даже пыли. Но мне нужна ваша помощь - я много энергии потратил на тот пламенный вихрь. Лукас, ты готов?
        - Да, мастер, - стискивает зубы тот.
        - Силати?
        - Да!
        Бросаю мимолётный взгляд на тела павших. Обида и боль встают комом в горле. Я не верю, что их больше нет, не верю, что их убил Фредрик. Своих друзей… моих учеников, которых я воспитывал с раннего детства…
        Скрепя сердце, отворачиваюсь. Чувствую, как печать Обороны становится крепче благодаря мане учеников. Мои пальцы мелькают в воздухе, создавая сложный, запутанный рисунок. Печать Абсолюта - сильнейшая из всех. Она способна не то что убить человека, а уничтожить целый мир. Но не уверен, что любая другая магия способна пробить доспех эгриаля. Не говоря уж о том, что Фредрик наверняка…
        В пояснице вспыхивает резкая, острая боль. Я невольно вскрикиваю, падая на одно колено. Недоделанная печать Абсолюта распадается, следом рушится печать Обороны.
        - Что!.. - раздается крик Лукаса и тут же тонет в кровавом бульканье.
        Успеваю обернуться, чтобы увидеть, как Силати снова заносит меч. Моё тело не пробить обычной сталью, но эта - зачарованная. Брызжет кровь, застилая взор. От виска до подбородка пролегает пылающая борозда, и я падаю на спину.
        Сквозь багряную темноту вижу сияние мечей Фредрика.
        - Молодец, малышка, - говорит он.
        - Это было несложно, - негромко отзывается Силати.
        Оказывается, я и впрямь недальновидный. Не смог увидеть заговор, творящийся прямо под носом.
        - Где Камни Мироздания, старик? - клинок эгриаля прижимается к моему подбородку.
        Чувствую, как оплавляется борода, и как энергетический клинок понемногу погружается в меня - но не в бренную плоть, а прямо в астральное тело.
        Сплёвываю кровь и отвечаю:
        - Ты их не получишь.
        - Убей его, пока не исцелился, - говорит Силати. - Найдём их сами.
        - Не найдёте, - ухмыляюсь через боль. - А рано или поздно я вернусь и уничтожу вас. Слышите? Я ВЕРНУСЬ! И УНИЧТОЖУ!
        Добавляю в голос трёхкратную печать Ужаса и слышу, как Силати издаёт невольный панический крик и заходится в рыданиях. Фредрик остается невозмутим.
        Всё-таки я хорошо его обучил.
        - Это вряд ли, - хмыкает мой лучший ученик и наносит удар.

* * *
        И вот теперь я - уже не я, а сирота по имени Ярослав Алексеевич Котов.
        Смогу ли я вернуться в родной мир и отомстить? Понятия не имею. Я вообще не знаю, где оказался. Моя душа вроде цела, воспоминания, кажется, на месте. Но вот магическая сила потеряна. Интересно, что насчёт Камней Мироздания?
        Оглядываюсь по сторонам и нахожу уютные кустики. Нет-нет, не чтобы облегчиться. Надо сосредоточиться и погрузиться вглубь себя.
        С кряхтением пытаюсь сесть в позу лотоса. Мышцы Ярослава офигеть какие негибкие. В итоге терплю неудачу и просто сажусь на землю, опёршись спиной на дерево. Закрываю глаза и выравниваю дыхание.
        Моё духовное пространство - целый мир. Внутри него спрятаны сотни магических печатей, великие знания и несгибаемый стержень воли. А главное, там спрятаны пять Камней Мироздания…
        Фредрик, мерзкий ублюдок! Ты никогда их не найдёшь, опарыш, потому что Камни спрятаны внутри моей души. И вместе со мной переместились в новое тело.
        М-да… Правда, спрятаны они отлично. Очень глубоко в духовном пространстве, и каждый защищён тысячью печатей высокого ранга. В нынешнем состоянии у меня уйдут десятки лет на то, чтобы их достать.
        Только я не собираюсь оставаться слабаком! Вы ещё увидите, кем я стану в новом мире.
        Медленно возвращаясь из духовного пространства, нахожу какую-то непонятную, тонкую связь с иным измерением. Что это такое, интересно?
        Следую за этой связью и вдруг оказываюсь в безграничном пространстве, где всё покрыто серым туманом. А передо мной спит рыжий кот. Гигантский. Нет, не так - ГИГАНТСКИЙ. Пушистая гора, сонное мурлыканье которой заставляет всё вокруг дрожать.
        - Ничего себе, - вырывается у меня.
        Котяра открывает один глаз и смотрит на меня. Потягивается, лениво зевает и садится. Наклоняет голову, разглядывая меня. Издаёт вопросительное: «Мур-р?» и тянется лапой.
        Ой-ой. Кажется, меня приняли за нечто аппетитное.
        - Стоп! - кричу, поднимая руки. - Не ешь меня, о царь котов!
        Гигант останавливает лапу и наклоняет голову в другую сторону.
        - Царь котов? Неплохо звучит, - говорит он и снова зевает, показывая мощные клыки. Причмокивает и продолжает: - Но вообще-то я просто Кот. Ты что здесь делаешь?
        - Понятия не имею, - честно отвечаю я. - Изучал духовное пространство в новом теле, увидел связь и оказался тут.
        - А-а. Понятно.
        Котяра наклоняется ко мне и обнюхивает.
        - Погоди, ты же Ярослав Котов.
        - Нет. То есть, да. Я занял его тело. А ты-то кто такой?
        - Бог, - говорит Кот. - Твой бог, вообще-то, раз ты носишь фамилию Котов.
        - Предлагаешь упасть на колени и молиться?
        - Если хочешь. Я не против.
        Кот как будто пожимает плечами и вдруг резко начинает вылизываться. Потом так же внезапно останавливается, высунув кончик языка, и смотрит на меня:
        - Ты хотел чего-то?
        - Да-а… - тяну я. - Нет. Не знаю. Честно говоря, я немного растерян. Новое тело, новый мир, ещё и пушистый бог… Ты не против, что я занял место Ярослава?
        - Не-а. От него всё равно толку не было. Ты, это, если надумаешь стать сильнее - буду рад. Мне энергия не помешает. Отблагодарю, - Кот зевает. - Ну давай, иди отсюда. А то я не выспался.
        Какой флегматичный бог. Надо полагать, я не единственный его последователь, раз он так попустительски относится к тому, что я занял тело.
        Пушистый укладывается поудобнее и закрывает глаза. Потом открывает один и смотрит на меня:
        - Ну, чего ещё?
        - Может, расскажешь мне немного об этом мире?
        - Лень, - морщится Кот. - Неужели сам не разберёшься? Времени у тебя полно… Увидимся.
        Он шевелит огромной лапой, и меня выбрасывает в реальный мир, в мою новую плоть.
        Вопросов меньше не стало. Даже больше. Непонятно, как устроен мир, что здесь за животные-боги такие, что за магия… Но не позволяю себе пасть духом. Печати работают? Работают. Мана есть? Есть. Я жив и обладаю свежим молодым телом. Поэтому предчувствие пока хорошее.
        Встаю и иду дальше, продолжаю копаться в памяти Ярослава. Хм, а ведь теперь придётся откликаться на это имя. Так уж точно будет проще, чем объяснять всем вокруг, почему меня надо звать иначе. К тому же значение имени неплохое - яростный, яркий, славный. Как раз по мне.
        Что до памяти, пока что сложно разобраться. Но есть ощущение, что я постепенно сливаюсь с ней. Значит, со временем без усилий начну понимать этот мир. Но не так, как Ярослав, а своим умом, взрослым и крепким.
        Вижу ручей и подхожу к нему. Умываю лицо, делаю пару глотков ледяной воды. Хорошо! Затем рассматриваю отражение.
        Ну, что сказать. Парень как парень. Не уродливый, вполне даже симпатичный. Рыжий… Да ещё прямо ярко-рыжий, как огонь. Радует, что веснушек нет. И вот эти огненные патлы стоит подровнять да с прыщами разобраться. А, в целом, новый я - приятный молодой человек.
        Вскоре выхожу из леса и оказываюсь возле интерната. Вернее, возле жилого корпуса. Белое двухэтажное здание с прямоугольными окнами. Аккуратное, без изысков. Не в моём вкусе. Предпочитаю что-то более величественное.
        Других людей не вижу. Сейчас время отдыха, и воспитанники занимаются своими делами.
        Подхожу к калитке, как вдруг слышу сзади быстрые шаги и вопли:
        - Стой! Стой, скотина!
        Оборачиваюсь. Тарас и его банда несутся на меня из леса. Грязные, с кровью на лицах, а белобрысый ещё и с мокрым пятном на штанах. Он, между прочим, не торопится и бежит последним. Вооружены парни палками, а шепелявый прям целое бревно ухватил.
        Видимо, урок не впрок.
        Откуда эта фраза? Хм, что-то местное.
        Зато прекрасно описывает ситуацию. Повторим наставление, если сразу не поняли…
        Глава 2
        Быстро соображаю, как не быть избитым. Потому что, как ни крути, тело слабое, маны мало. Ярослав никогда не занимался спортом и уж тем более боевыми искусствами. Магией по понятным причинам тоже. Его интересы ограничивались чтением и шахматами…
        Создать печать Обороны не получается. Наложить по две-три печати Гранита на предплечья, чтобы блокировать удары, тоже не выйдет. Энергии не хватит. Придётся танцевать. Но начнем с дальнобойных печатей:
        - НАЗАД!
        Ужас работает, в этом я уже убедился. Не так, как в старом мире, само собой. Иначе сопляки уже пали бы ниц и умоляли о пощаде.
        А так приходится выбрать одну цель, чтоб не рассеивать эффект. Выбираю белобрысого, ведь он и так уже надломлен. Кстати, его зовут Данил, подсказывает память вместилища.
        И Данил повторно попадает под действие печати Ужаса. Резко останавливается, бросает палку. Губы дрожат, лицо бледнеет.
        - Может, не надо? - кричит он своим. - Увидят же!
        А ведь, и правда, столько окон. Но ослеплённый яростью Тарас и шепелявый толстяк Игорь не думают об этом.
        Они явно в бешенстве от того, что покорный мальчик для битья, жалкий Котёнок посмел на них напасть. И желают отомстить.
        Жду, когда подростки приблизятся. Держу перед глазами мыслеформу печати Ментального удара. Как только между мной и противниками остаётся несколько шагов, применяю.
        Бум! Шепелявый катится кубарем, и, кажется, я слышу хруст костей. Что-то сломал, бедолага, да ещё и сознание потерял. Правильно, его астральное тело не готово к прямому Ментальному удару.
        - Су-ука!
        Тарас бьёт палкой. Ухожу в сторону. Пытаюсь сотворить печать Гранита - маны не хватает. Отбегаю, увлекая Тараса за собой, скачу и уворачиваюсь от мелькающей палки.
        Оказавшись возле Игоря, пинаю его в жирный бок. Просто так, захотелось. Резко пригибаюсь, снова избегая удара. Подбираю бревно и бью снизу вверх.
        Тарас отпрыгивает, скалится, выставляя свои огромные передние зубы на обозрение. В них бы печатью Громового Молота вдарить, но маны точно не хватит. Да и печать не смогу создать.
        - Ты чего, Котёнок? Совсем охренел? Забыл своё место? - орёт Тарас, брызгая слюной.
        - Издевательства кончились, - спокойно отвечаю. - И я прощу тебе прошлое, креветка, если ты встанешь на колени и признаешь меня своим владыкой.
        - Крыша поехала? Конец тебе! - надрывая глотку, вопит недоносок. - А ты чего встал, Данил! Бей его!
        Бросаю взгляд на белобрысого. Тот нехотя поднимает палку и даже двигается в нашу сторону, но медленно, через силу.
        Возвращаюсь к Тарасу. Бросаю в него бревно, следом бросаюсь сам. Получаю палкой по плечу, которое едва успел поднять, защитив лицо. Больно, но терплю. Создаю печать Гранита на правом кулаке.
        Бью левой в голову, а правой - в корпус. Рёбра Тараса должны были смяться, превратиться в крошку. Но кулак натыкается на невидимую защиту, и печать распадается. В запястье вспыхивает боль.
        Отступаю, а Тарас кривится в ухмылке.
        - Что, Котёнок? Думал, голым кулаком Рубаху пробьешь?
        Быстро лезу в память Ярослава, чтоб понять, о какой рубашке речь. Имеется в виду духовная броня, а Рубаха - её низший уровень. Но голым кулаком и правда не пробьёшь, да и палкой тоже. Даже печать Гранита не справилась.
        Вот это да. По крайней мере, в области защиты местная магия весьма неплоха. Не нужны печати, не нужны заклятия. Просто мысленно активируешь доспех. Примерно, как эгриаль, только без внешней энергетической сущности.
        Отлично. Надо будет научиться создавать такую броню.
        Думаю об этом, продолжая увиливать от ударов палкой. Несколько пропускаю - к счастью, по рукам и телу, голова невредима. Подключается Данил, и танец моментально усложняется. Впрочем, белобрысый всё ещё под действием Ужаса, поэтому действует медленно, с опаской.
        Создаю печать Исцеления, привожу запястье в порядок. Дышать становится тяжело, голова опять кружится. В правом боку начинает колоть. Получаю ещё пару крепких ударов. Что за жалкое тело мне досталось!
        Тарас устаёт гоняться за мной. Кидается вперёд, хватает за рукав. Пытаюсь вырваться - не выходит, только ткань трещит. Парень ставит мне подножку и роняет на землю.
        - Топчи его! - орёт Данилу.
        Вот уж нет. Не получится.
        Пока мы танцевали, я успел оценить Рубаху Тараса. Доспех действительно крепкий для низкого уровня. С моими нынешними силами придётся постараться, чтоб его сломать. Но слабых мест у доспеха предостаточно.
        Главное - он покрывает только тело, руки до локтей и ноги до колен. Остальное без защиты.
        Этим я пользуюсь. Успел скопить немного маны после Исцеления. Творю печать Гранита, размещаю на подошве туфли и пинаю Тараса в голень.
        Хрусть! Нога несчастного подламывается, и он с криком падает на траву. Занёсший было палку Данил прикусывает бледную губу и смотрит то на меня, то на вопящего Тараса.
        - Не смей, - рычу.
        Без всякой печати, просто приказываю, и Данил слушается. Потому что дважды испытал на себе Ужас. Ещё хотя бы до вечера точно будет трепетать от звуков моего голоса.
        Встаю, хватаю Тараса одной рукой за воротник, другой за волосы и тащу к забору. Невысокий каменный заборчик, окружающий двор жилого корпуса.
        - А… што? Што шлушилошь? - Игорь приходит в себя и приподнимается.
        Едва понимаю, что он имеет в виду. Да и плевать. Тащу Тараса. Тяжёлый, гнида. Но всю ману, поступающую в тело, я сейчас отправляю в мышцы. Поэтому даже слабый Котёнок справляется.
        - Отпусти его! - почти пищит белобрысый, но с места не двигается.
        - Заткнись, - говорю, не оборачиваясь. - И палку брось!
        Судя по шелесту травы, Данил послушался.
        - Откуда у тебя такие силы? - орёт Тарас, пытаясь упираться. - Ты же пустой!
        «Пустой» значит бесталанный. Тот, кто не умеет поглощать ману и пользоваться ей. Таким был Ярослав Котов до того, как я занял его тело. Но теперь-то всё изменилось.
        - Слушай внимательно, - говорю, когда вместе с моим другом Тарасом добираемся до забора. - Больше! Никогда! Не смей! Ко мне! Приближаться! Червь!
        С каждым словом бью его лицом о каменный забор. Трещит сломанный нос, сдирается кожа со лба и скул. Тарас орёт разбитыми губами и пробует сопротивляться. Но моей маны хватает, а духовной защиты головы у него нет. Так что бац, бац, бац!
        Крики сменяет скулёж. По лицу Тараса текут кровавые сопли и слёзы.
        - Котенок, хватит! - в панике кричит Данил. - Ярослав! Ярик!
        Пожалуй, действительно хватит. А то ведь и убить могу - а память Ярика подсказывает, что убийства в этом государстве вне закона. Государство, кстати, называется Российской Империей.
        Есть и законные убийства - на дуэли, например, или если ты дворянин и решаешь казнить своего слугу. Но там полно ограничений…
        Ладно, пока неважно. Главное - убить Тараса я сейчас не могу. Да и не хочу. Я ведь не тиран какой-нибудь, даже в Эринде никого не казнил забавы ради.
        А тут я далеко не владыка мира, простой сирота и к тому же простолюдин. Так что всё, довольно. Думаю, Тарас усвоил урок.
        - А ну угомонились! - раздаётся крик. - Разошлись!
        Поднимаю глаза и вижу двух взрослых мужчин. Бегут в нашу сторону. Понимаю, что это охрана интернета.
        - Вы поздно, господа, - развожу руками. - Без вас разобрался!
        - Прикуси язык! - рявкает один из охранников, с чёрными усами. - Что у вас случилось?
        Грубый тон приходится стерпеть. Ну не объяснять же бугаю, что на самом деле я - владыка целого мира? Тем более, бывший. Для него я - рыжий пацан, воспитанник интерната.
        - Он нас ижбил! - вопит Игорюша. - Вот, жапяштье мне шломал!
        Данил согласно кивает, ногой откидывая палку в сторону. Тарас невменяем, только что-то мямлит у меня под ногами.
        - Один троих избил? - удивляется мужчина и смотрит на меня. - Ты же Котов, верно?
        - Так точно, сударь. Ярослав Алексеевич Котов.
        Вытягиваю руки по швам, свожу вместе каблуки форменных туфель и отвешиваю лёгкий поклон. Подобным образом в этом мире принято проявлять уважение к старшим. А охранники, хоть и тоже простолюдины, всё-таки старше меня. По должности, да и по возрасту.
        Мог бы применить печать Обольщения, но смысла не вижу. На мужчин она плохо действует, к тому же в глазах обоих охранников и без того возникает уважение. Ещё бы, печально известный Котёнок раскидал троих не менее известных хулиганов. Событие не рядовое.
        Да как раскидал - одному руку сломал, другого заставил штаны обмочить, а третьего и главного вообще чуть не убил. До сих пор жалобно мычит, как новорожденный телёнок.
        Один охранник крякает и наклоняется к Тарасу. Второй, который с усами, сверлит меня взглядом, пытаясь сообразить, как такое вообще получилось.
        - Он первым напал! - кричит шепелявый. - Мы тофько жащищалищь!
        - Чего ты там лепечешь, отрок?
        - Защищались мы, - бурчит Данил, пытаясь руками прикрыть позорное пятно на штанах.
        Не получается - охранники пялятся прямо на него. Да и мочой воняет так, что не скроешь.
        - От Котёнка? - хмыкает усатый.
        - Да! - восклицает жирный. - Он ш палками на наш! Ш палками!
        - А не вы ли трое, как разбойники, кинулись на меня из леса? - поворачиваюсь к Игорю, вонзая в его пухлую тушу злобный взгляд.
        У того дрожат губы, но он продолжает стоять на швоём… то есть, тьфу, на своём:
        - Н-нет! Ты перфый нащал!
        - Ладно, тихо! - командует охранник и говорит товарищу: - Веди этих троих к лекарю. Котов, за мной. Неважно, кто начал - однокашников так бить нельзя. Будешь с Августиной Федоровной разговаривать.
        У меня крутит живот и потеют ладони. Непроизвольная реакция организма на одно упоминание этого имени. Вспоминаю, что Августина Федоровна - директриса интерната. Суровая и неприступная женщина, член дворянского рода Соловецких. Все воспитанники боятся её, как мышь удава, и Котов не исключение.
        Скорее наоборот - он боится её даже сильнее, чем Тараса и других отморозков.
        Но беру себя в руки. Я - не Котёнок. В Эринде мою постель согревали десятки самых властных и недоступных женщин. Что мне директриса какого-то сиротского приюта?
        Пока идём, осматриваю себя. Серый пиджак в грязи, рукав надорван, пуговицы не хватает. Придётся снять - негоже в таком виде представать перед директрисой. Белая рубашка почти не пострадала, только ворот грязный. Брюки тоже не в лучшем виде, как и туфли, но, ничего, сойдёт. Я ведь, как-никак, после драки.
        Закончив с формой, прикрываю глаза и перенастраиваю потоки маны. Вот теперь энергия струится по телу, как положено. Чувствую прилив сил. Половину направляю на расширение потоков, другую половину коплю. Тело, конечно, совсем не приспособлено сохранять ману, поэтому получается плохо. Но хоть какой-то запас умудряюсь создать, пока мы подходим к приёмной директрисы.
        - Здесь сядь, - бросает охранник, кивая на лавочку у стены. - У себя? - обращается к сидящей за столом секретарше.
        - У себя, - с улыбкой отвечает та.
        Ух, какая девушка. Миниатюрная такая, хрупкая, с миловидным личиком и пухлыми красными губками. С её узкими плечами грудь второго размера смотрится внушительно. А декольте на бежевой кофточке только подчёркивает упругие прелести.
        Мужчина заходит в кабинет начальницы, а я стираю глаза о милое личико и декольте секретарши. Тьма меня пожри! Юношеские гормоны неслабо бьют по мозгам. Так бы и накинулся на эти персики…
        Только вряд ли взрослая, хоть и молодая женщина согласится возлечь с семнадцатилетним щеглом. Который, к тому же, всем известен как слабак и нюня.
        Да-а, мне предстоит серьёзная работа над авторитетом… Потому что женщины - одна из немногих моих слабостей. Ещё музыка. Крайне полезное хобби для того, кто создаёт магические печати. Но этим делом озабочусь чуть позже.
        Секретарша замечает, что я на неё пялюсь, и отвлекается от документов.
        - За что привели? - спрашивает.
        Вежливая улыбка не уходит с её лица. Большие изумрудные глаза под стеклами очков напоминают о моей ученице Галли.
        - Да так, - расслабленно отвечаю. - За драку.
        - Тебя, за драку? - девушка недоверчиво глядит на меня поверх очков.
        Вспоминаю, что её зовут Маргарита. И она тоже дворянка, но из какого-то совсем мелкого рода, который не владеет землями. Поэтому работа секретаршей у более знатной особы не наносит вреда её чести.
        - Я изменился, сударыня. Можете не удивляться - вскоре вы много обо мне услышите.
        - Надеюсь, что только хорошее, воспитанник, - Маргарита улыбается шире и встаёт, чтобы взять какую-то папку со стеллажа. Для этого ей приходится повернуться ко мне спиной.
        Тысячу серрангов мне в портки! Вот это попа… А такие короткие юбки - это вообще законно? Тем более в интернате, где полно голодных юнцов?
        Маргарита садится обратно, и мой взгляд приклеивается обратно к декольте.
        - Что-то не так? - кажется, она немного смущается.
        - Всё очень даже так. Вы как никогда очаровательны, сударыня.
        - Спасибо за комплимент, - улыбается секретарша и погружается в работу.
        Время от времени бросает на меня короткие, будто вопросительные взгляды. А я не стесняюсь, продолжаю её разглядывать. Не забываю с помощью маны контролировать возведение небоскрёба в штанах. А то будет неудобно входить к директрисе с Невской башней под брюками.
        О, а память Ярослава всё больше сливается со моей. Раньше я и понятия не имел, что такое небоскрёб, и уж точно не слышал о Невской башне. А теперь знаю, что это многоэтажное здание во втором крупнейшем городе Российской империи, в Санкт-Петербурге.
        Маргарита
        Охранник выходит из-за двери кабинета с хмурым лицом и проходит мимо, не прощаясь. Дверь остаётся открытой. Из-за неё доносится холодный, жёсткий приказ:
        - Котов, сюда!
        Встаю. Оставляю рваный пиджак на лавочке. Маргарита смотрит на меня с сочувствием, как бы желая удачи. Задорно подмигиваю ей и захожу в кабинет.
        - Воспитанник Котов по вашей просьбе прибыл, - приветственно киваю и рассматриваю главный ужас обитателей приюта, сидящий за массивным столом.
        Не такая она и страшная. Даже напротив, весьма красивая женщина. На вид лет тридцать, может, чуть больше. Высокая, стройная, с тёмно-русыми волосами, убранными в шишку. Одета в строгий брючный костюм, который лишь подчёркивает достоинства фигуры. Особенно одно, точнее, два, больших достоинства, выпирающих под белой блузкой.
        Правда, блузка застёгнута до горла, а взгляд Августины Филипповны не сулит ничего хорошего. Глядит, как волк на добычу.
        - Служащий интернатской гвардии какие-то сказки про тебя рассказывает, Котов, - начинает директриса, постукивая ручкой по столу. - Мол, ты троих однокашников избил. Но я-то знаю тебя. Ты на это неспособен. Так поведай мне, пожалуйста, что там случилось?
        Последний вопрос, несмотря на «пожалуйста», звучит как требование. Не удивительно, но мне не нравится, когда со мной говорят в таком тоне. Поэтому мысленно призываю печать Обольщения и активирую.
        Директриса - дворянка и обладает не самым низким рангом. В плане владения маной, я имею в виду. Поэтому не скуплюсь и вливаю в печать всю накопленную энергию.
        Печать Обольщения активирует одноимённую ауру. Не могу сказать, насколько её хватит. И на каком расстоянии будет действовать. Раньше-то несколько моих аур охватывали целый мир… Но не будем о грустном.
        Тем более, что есть повод для радости. Печать сработала! Я и сам чувствую эманации ауры. А директриса, даже если тоже их чувствует, не может противиться. Её злость утихает, карие глаза разглядывают меня с интересом.
        - Ты… как-то иначе выглядишь, Котов.
        - Может быть, ваше благородие, - память Ярослава подсказывает, что к дворянке из баронского рода стоит обращаться именно так. - На меня только что снизошло озарение.
        - Какое же?
        - Я ни разу до этого не обращал внимания, какая вы красивая женщина.
        - Что ты себе позволяешь, Котов? - строго спрашивает директриса, но я вижу, что ей приятно. Строгость лишь наигранная.
        Есть, есть, есть! Попалась, мегера! Бездна меня сожри, печать работает и работает великолепно!
        - Извините, не удержался, - леплю на лицо скромную улыбку и опускаю глаза. - Так зачем я здесь? Ваше благородие.
        - Кхм-кхм.
        Августина Филипповна прокашливается, принимает деловую позу. Но затем безотчётно расстегивает верхнюю пуговицу блузки, а потом следующую. Я могу украдкой насладиться видом ложбинки между её сочных си… грудей. Всего несколько секунд, а потом директриса спохватывается и застёгивает пуговицу. Одну.
        Всё-таки аура слаба. Иначе женщина уже стояла бы передо мной обнажённая и умоляла взять её.
        - Значит, ты избил парней из своего отряда, Котов.
        - Так и есть.
        - То есть не отрицаешь? - подозрительно щурится Августина.
        - Нет.
        - И готов принять наказание?
        - Нет, - позволяю себе небольшую ухмылку.
        - Что это значит, воспитанник?
        - Дело в том, что эти несчастные напали на меня в лесу. Я упал и ударился затылком о камень. Вот, - поворачиваюсь, демонстрирую слипшиеся от крови волосы. - Я дал сдачи и направился в корпус. Но эти черви не успокоились, догнали и кинулись на меня с палками. Самооборона, - развожу руками. - Охрана прибежала уже под конец. Плохо работают, Августина Филипповна.
        - С этим без тебя разберусь, - чеканит директриса и внимательно изучает моё лицо. - Но ты ли это, Котов? Тебя не узнать. Держишься уверенно, говоришь иначе, даже взгляд не такой, как раньше.
        - Ядро пробудил, - пожимаю плечами.
        - Ты? Пробудил ядро? - неподдельно удивляется Августина и снова расстёгивает пуговицу. - Да простят меня боги, это невозможно. Ведуны точно сказали - твоё ядро с рождения закупорено намертво.
        - Чудеса случаются, - снова жму плечами. - Хвала Коту и всё такое.
        - Не богохульствуй! - директриса грозит пальчиком с аккуратным маникюром.
        - Простите, ещё не пришёл в себя. Так мы разобрались?
        Чпок, и ещё одна пуговка расстегнута. Ай-яй-яй, какие виды… Часть энергии приходится направить на обрушение Невской башни.
        - Если говоришь, что пробудил ядро, то вполне мог справиться и с тремя… - задумчиво говорит директриса, теребя очередную пуговицу. Потом соображает, что творит, и застегивает одну. - Сразу после открытия в тело вливается много маны.
        - Несомненно, - киваю. - Я свободен, ваше благородие?
        - Да-да, можешь идти… Нет, постой. Сходи-ка приведи себя в порядок и снова ко мне. Я приглашу ведуна, чтобы он тебя осмотрел.
        - Зачем? - поднимаю бровь.
        - Если ты и правда смог пробудить ядро, то…
        - Я не о том.
        Перебиваю, а директриса настолько этим шокирована, что не знает, как реагировать. Хмурится, но рука в то же время снова тянется к блузке. Августина с хлопком кладёт ладонь на стол и буквально силой удерживает.
        - Я имею в виду, - делаю шаг вперёд, - зачем идти к вам? Давайте я просто зайду к ведуну и всё, - делаю небольшую паузу, и как только директриса пытается открыть рот, снова начинаю говорить. - Хотя, конечно, мне крайне приятно ваше общество, Августина Филипповна. Повторюсь - раньше я не замечал, что вы столь красивая и… - подбираю слово и одновременно делаю еще шаг, - импозантная женщина. Рядом с вами моя кровь закипает.
        - Да как ты смеешь, Котов, - цедит директриса и подаётся вперёд. Уже не скрываясь, пожираю глазами её внушительную грудь. - Пробудил магию и сразу мужчиной себя почувствовал?
        - Простите, Августина Филипповна, - шепчу в ответ. - Но всё, что я сказал - чистейшая правда.
        - Вон! - директриса резко выбрасывает руку, указывая пальцем на дверь. - Через полчаса вернёшься, и чтобы никаких пошлых намеков! Разошёлся, отрок! Мал ещё!
        Мал, да удал! На язык сама собой ложится местная поговорка, но решаю оставить её при себе. Выхожу вон, как и было велено.
        «И всё-таки переборщил», - думаю, уже идя по коридору. Аура слаба, да и я теперь не взрослый мужчина, а отрок, как тут говорят. Подросток. Щегол. Малолетка. Тьфу!
        Спокойно, спокойно. У молодости свои преимущества. Мне есть куда расти, а новый мир, наверняка, готов предложить перспективы. Земная магия меня уже разок удивила, а я не знаю о ней почти ничего. Всё впереди!
        Плевать, что я - сирота и изгой. У меня остались разум и талант. Печати прекрасно работают с местной маной, а когда я разберусь подробнее, то найду способ сделать их сильнее.
        Я смогу вернуть Камни Мироздания и получить такую силу, о которой этот мир ещё не слышал! Снова стать Владыкой, а затем изыскать способ вернуться на родину, чтобы покарать Фредрика.
        Мерзкий ублюдок! Червь! Я столько в тебя вложил, а ты отплатил мне ударом в спину? Ты ещё познаешь мой гнев, насекомое!
        Но до этого далеко. Для начала надо разобраться, как устроен этот мир и каким образом я могу здесь возвыситься.
        Ну а первым делом - в душ и обратно к директрисе. Посмотрим, что ведун скажет. Как подсказывает память прошлого хозяина тела, ведуны, или оракулы, как их ещё называют - специалисты в магии. Глядишь, удастся как следует расспросить.
        В коридоре замечаю трёх девушек одного со мной - с этим телом - возраста. Симпатичные, подтянутые, пышущие непорочной юной красотой. Одеты в белые блузки с галстуками и серые юбки чуть выше колена. Скромненько и в то же время соблазнительно.
        - Сударыни, - с поклоном обращаюсь к ним. - В какой стороне душевые?
        - Ты чего, Котёнок? Память отшибло? - презрительным тоном интересуется одна из них.
        Распрямляясь из поклона, активирую печать Обольщения.
        - То есть, я… ты… что?.. Ах, что-то мне не по себе…
        Улыбаюсь. На неопытных пигалиц аура действует куда лучше.
        Та, наглая, прижимается спиной к стене и обмахивает лицо ладошкой, глядя на меня из-под ресниц. Две другие пялятся во все глаза. Их непорочная красота вдруг сделалась весьма порочной. По крайней мере, мысли в их головках появились явно неприличные.
        - Извините, утром получил по голове от недостойных червей, - продолжаю улыбаться. - Кажется, память слегка отшибло. Так в какой стороне душевые?
        - Там, - одна из девиц, брюнетка с обалденной фигурой, указывает пальцем. Взгляд не отрывает от меня. - Котёнок, это правда ты?
        - Я. Только убедительно прошу впредь не называть меня так. Можно по имени. Можно по имени-отчеству.
        - А «Котик» можно? - пищит брюнетка.
        - «Котик» можно, - благосклонно улыбаюсь. - Но только если будем наедине. На людях прошу по имени. Благодарю за помощь, сударыни. Вы так же отзывчивы, как и прелестны. Хорошего дня.
        Глубоко киваю и ухожу, слыша за спиной нервное перешёптывание.
        Отлично. Эти девочки уже сегодня разнесут по всему интернату весть о том, что Котёнка больше нет. На его место пришёл самоуверенный рыжий котяра. А Тарас и его дружки послужат свидетельством, что котяра при необходимости больно кусается…
        Ещё немного Маргариты ниже…
        Глава 3
        По идее, перед душем стоит зайти в спальную за полотенцем. Но мне лениво. Лучше применю печать Осушения.
        Мой арсенал печатей чрезвычайно богат, но большую часть я применить пока не смогу. Для каких-то не хватит энергии, а какие-то придётся плести вручную, в качестве мыслеформы они не сработают.
        Над этим надо потрудиться. Да и вообще работы предстоит вагон и маленькая тележка, как тут говорят…
        В душевой никого. Вот и славно. Раздеваюсь, оставляю вещи в кабинке и иду мыться.
        Ах, как приятно. Всегда любил водные процедуры. Отдых в горячей купели, да ещё и с кубком хорошего вина, да в компании приятной дамы - пожалуй, мой любимый вид досуга.
        Только в старом мире требовалось применить печать Тепла, чтобы нагреть воду в купели. А здесь повернул вентиль, и всё. Водопровод - это прекрасно.
        Вообще, этот мир гораздо сильнее развит технически, чем мой. Понимаю уже по памяти Ярослава. Автомобили, различные устройства, работающие на волшебных кристаллах, огнестрельное оружие и множество прочих достижений. Наличие магии не помешало здешним людям пойти по пути технического прогресса.
        А вот в Эринде помешало. Наша цивилизация старше минимум вчетверо, но мы не достигли и десятой доли того, что достигли люди Земли.
        Может быть, проклятый Фредрик оказал мне услугу. Если подумать, этот мир вовсе не плох, а во многом значительно превосходит Эринд. Будет интересно изучить его… и подчинить.
        Представив себя со стороны, даже рассмеялся. Семнадцатилетний подросток стоит под душем и мечтает овладеть всем миром. Трижды ха.
        Только если заглянуть поглубже и узнать, что внутри подростка прячется великий маг, подчинивший пять Камней Мироздания, станет уже не до смеха. Я действительно могу исполнить задуманное.
        Начать, конечно, придётся с малого. Так всегда бывает, и не стоит этого бояться.
        Первым делом зайду обратно к директрисе и встречусь с ведуном. После…
        В мои раздумья вдруг врывается множество голосов. Смеются, что-то обсуждают. Группа парней зашла в душевую, они раздеваются, а потом пойдут мыться.
        Котёнка бы сейчас прошиб ледяной холод, несмотря на горячую воду. Отдельных кабинок тут нет, душевая комната общая, с двумя десятками леек. Сейчас парни зайдут и начнут издеваться.
        Но я-то не Котёнок, и мы в этом уже не раз убедились. Спокойно продолжаю омовение. Думать мешает чужой галдёж, поэтому просто насвистываю мелодию и перебираю пальцами, вспоминая гриф любимой лютни.
        Моё уединение вскоре оказывается нарушено. Другие парни заходят в душевую - чувствую, как меня ощупывают взглядом. Не обращаю внимания. Продолжаю насвистывать.
        Людей вокруг становится всё больше. Одна за другой включаются новые лейки. Шум воды становится громче, комната наполняется паром. Один подросток встаёт рядом со мной и смотрит исподлобья.
        - Привет, - говорю ему. - Как тренировка?
        Хмыкает и молча отворачивается.
        Я уже понял, что вся эта ватага пришла с тренировки по грубу. Местное боевое искусство. Название «груб» расшифровывается как Гвардейский РУкопашный Бой. Довольно эффективное, судя по всему, единоборство - сочетает как ударную технику, так и борцовскую. С применением маны и без неё.
        У нас в интернате обучают спортивному грубу, а есть ещё армейский - там вообще учат убивать голыми руками. Пожалуй, стоит записаться на секцию.
        - Эй, - обращаюсь к соседу. - А когда следующая тренировка?
        - Тебе-то что?
        - Записаться хочу.
        Парень смеётся и оборачивается к другим:
        - Слышали? Котёнок на груб собрался!
        Душевую наполняет заливистый хохот. Смеюсь вместе со всеми, а потом чья-то рука хватает меня за плечо и разворачивает.
        Вижу перед собой высокого, плечистого подростка. Голого, само собой. Только, в отличие от щуплого меня, он выглядит весьма мужественно. Волевой подбородок, широкая грудь, бицепсы, кубики пресса.
        Я, конечно, никогда не вожделел мужчин. Но стоит признать, что парень хорошо выглядит.
        Тоже так хочу.
        Ярослав его знает. Григорий Порохов - лучший спортсмен интерната. Объект воздыхания многих девчонок. Взрывной и в жизни, и в спорте. Так что кличка «Порох» подходит ему со всех сторон.
        Хороший, в целом, пацан, но довольно задиристый.
        - Ты чего это задумал, Котя? - спрашивает он, ухмыляясь на одну сторону. - Тоже на груб хочешь?
        - Хочу.
        - Поздновато! Последний год в приюте, чем раньше думал?
        - Раньше не хотел, - пожимаю плечами. - А ты против, что ли, Порох?
        Запоздало вспоминаю, что кличку Григорий не любит. Позволяет называть себя так лишь близким друзьям. А Котёнок - точно не близкий друг.
        Глаза подростка вспыхивают, точно два фитиля.
        - Ошалел совсем? - толкает меня в грудь.
        Едва не поскальзываюсь, отлетаю к стене и больно врезаюсь спиной в смеситель. У-у, насекомое, придётся тебя наказать.
        Остальные затихают и смотрят на нас. Только вода журчит. Кто-то шепчет: «Пипец Котёнку».
        - Ломать не буду, - обещает Порохов. - Только уважению поучу!
        Атакую первым. Печать Гранита, выстрел правой! Попадаю в блок. Да, Григорий неспроста считается лучшим. Реакция что надо.
        Душевая тут же взрывается воплями. Бей, мочи, давай! И менее приличные синонимы.
        А у Пороха глаза лезут на лоб. Он точно не ждал, что Котёнок его ударит. Да ещё и так сильно. Вижу, что предплечье, которое поставил под мой кулак, пострадало. Может, даже кость треснула.
        Григорий неосознанно включает духовный доспех. Круче, чем у Тараса - тело полностью защищено, кроме нижней части ног.
        Серранга мне в портки! А это проблема. Я ведь успел убедиться, что мой слабый Гранит не пробьёт духовный доспех. Тем более, тут уровень выше.
        Уклоняюсь от быстрой двойки, чуть не сбиваю кого-то с ног и едва не поскальзываюсь сам. Меня толкают в спину. Улетаю вперёд, кое-как удерживаю равновесие, но Григорий не торопится бить.
        - Разошлись! - командует. - Сам разберусь!
        - Да чего с ним разбираться, - смеется кто-то. - Дай леща разок да пусть уползает!
        - Ну уж нет, - качает головой Порохов. - За такую дерзость надо нос сломать. Или зуб выбить.
        - Печень ему пробей!
        - Ноги, ноги отсуши! Пусть неделю хромает!
        Зрители наперебой советуют, как именно Григорию стоит меня наказать. Только он вряд ли слушает. Истинный боец, сосредоточен только на противнике. Даже если противник - жалкий Котёнок.
        Резво перебираю в уме печати, которые могу использовать. Будто просматриваю колоду карт. Понимаю, что вариантов немного. А точнее, всего один. Бить Гранитом по голеням. Никаких других подходящих печатей сотворить не получится.
        - Доспех-то сними, не позорься!
        Этот крик заставляет Григория поморщиться, и он действительно снимает доспех. Ну не должен же он показывать, что боится моих кулаков.
        А ещё удары и захваты в доспехе будут сильнее. Калечить меня Порохов не планирует. Так, проучить.
        Посмотрим, правда, кто кого проучит.
        Порох идёт вперёд. Выбрасывает пару слабых, пристрелочных ударов передней рукой. Спокойно жду, когда он сократит дистанцию. Уворачиваюсь от короткого бокового, бью в ответ. Усиленный печатью Гранита кулак врезается в скулу Григория.
        Смачный шлепок раздаётся по всей душевой. Следом - слаженный изумлённый возглас. Порохов поскальзывается и едва не падает, ему помогают устоять товарищи.
        - Гриха, ты чего?
        - Да он случайно пропустил! Давай, чемпион!
        - Нифига Котёнок чё творит!
        Вот теперь Порох воспламенился. В его глазах не огонь, а взрыв. Яростно бросается вперёд, выстреливает шестью ударами подряд. Ногами не бьёт - скользко. Только руки.
        Пытаюсь увернуться, но плохо получается. Сам чуть не падаю. Два удара пролетают мимо, третий и четвёртый стучатся в блок, пятый рубит по виску, и последний тараном врезается в рёбра.
        Не успел поставить печать для защиты. Григорий быстро бьёт, технично. Мне нравится. Точно пойду на груб!
        Скрючиваюсь от пропущенного в бок. По виску тоже больно было, но башка в порядке, держит. Даже удивительно.
        Разрываю дистанцию, скользя по белому кафелю, как по льду. Применяю Ментальный удар. Гриха получает по астральному телу, вздрагивает и срывается с места.
        А я внезапно бросаюсь навстречу с вихрем ударов. Бью размашисто и беспорядочно, имитируя отчаянного пацана.
        Ведь рано или поздно даже последний слабак может восстать. Вот и пусть все думают, что Ярик наконец-то решился дать отпор.
        В старом теле я отлично дрался. Тяжёлое детство на улицах Ифериота помогло научиться… Но показывать умение не стоит. Да и тело всё равно непривычное. Как раньше не получится.
        Порохов не подставляется. Грамотно работает корпусом, избегая большей части ударов. Остальные блокирует. Ждёт, когда я выдохнусь. Пацаны вокруг орут, и уже не поймёшь, за кого болеют. Видимо, им просто интересно посмотреть на драку.
        Делаю вид, что всё, вымахался. Отступаю. Да и правда вымахался. Руки не поднимаются, а лёгкие аж зудят…
        Григорий бросает прямой удар. Отдёргиваю голову и бью в ответ. Мой кулак пролетает над рукой соперника и втыкается точно в волевой подбородок.
        Ударил-то я хорошо, а вот уклонился не очень. Порохов костяшками зацепил мою челюсть, так что в нокдаун отправляемся оба. Такое нечасто увидишь.
        Григорий падает на бок, успев подставить локоть. Я плюхаюсь на задницу. Секундное затишье, а потом кто-то орёт:
        - Борьба!
        Моментально подключаются остальные:
        - На болевой!
        - Давай, Гриха! Удушающий!
        - Усыпи его!
        Взбешённый Порох кидается на меня. Подтягиваю правое колено к груди, ставлю на подошву печать Гранита и резко распрямляю ногу. Пятка врезается в грудь Григория. Он охает, но всё же падает на меня и прижимает сверху.
        Ничего, что мы не одеты? Повторюсь - мужчин не вожделею!
        Ладно, это всё шуточки. На любовное соитие наша возня вообще не похожа. Тем более, что писюнами мы друг друга не касаемся, Григорий лежит на мне перпендикулярно, грудь к груди. Даже вспоминаю, что эта позиция называется «боковой контроль».
        Григорий отчаянно пытается схватить меня за руку, чтобы провести какой-то приём. Я не даюсь. А ещё мы оба скользкие от воды, взять захват не так-то просто.
        Коплю энергию, чтобы создать максимально мощный Гранит. Врежу кулаком по затылку или за ухо. Даже если размаха не будет, противник всё равно отрубится.
        Не успеваю.
        - Что за бедлам? - раздается вопль, похожий на рёв медведя.
        Орущие подростки мигом замолкают и спинами жмутся к стенам. Порохов среди них - подскакивает, бежит к стене и выпрямляется. Руки по швам, взгляд вперёд, ноги на ширине плеч.
        Лёжа на спине, выгибаю шею и вижу стоящего надо мной мужчину в чёрном спортивном костюме. На шее висит свисток, под густыми бровями - холодные, колючие, как северный ветер, глаза.
        - Вставай, - бросает он мне и поднимает взгляд. - Воду выключить!
        Пацаны моментально исполняют приказ. Шум воды стихает, только булькает слив.
        Воцаряется тишина. В этой тишине я встаю и шлепаю босыми ступнями, тоже вставая в строй.
        Тренер по грубу молча оглядывает своих спортсменов. Стоит так же, как и они - прямой, как посох, ноги на ширине плеч. Разве что руки не по швам, а упёрты в бока. Замечаю у него татуировки на тыльных сторонах ладоней, но что там изображено, из-за рукавов разглядеть не получается.
        Вспоминаю, что зовут тренера Бернард Хенрикович, по происхождению датчанин. А вообще - то никакой он не Хенрикович, а Хенриксен, но предпочитает зваться на русский манер.
        Бернард ревёт:
        - Что я говорил насчёт драк вне зала?
        Голосище у него что надо. Низкий, хриплый, мощный. У некоторых пацанов аж коленки затряслись.
        - Драки вне зала запрещены! Применять навыки груба можно только в случае неизбежности! - слаженным хором отвечают спортсмены.
        - Слова вы помните! Но с действиями расходится!
        Я пока молчу. Тренер делает шаг вперёд и оказывается вплотную к Порохову. Сверлит его взглядом, потом хватает за подбородок и заставляет повернуть лицо. На скуле у Григория красуется синяк. Моя работа. Даже не удерживаюсь от улыбки.
        - Это он тебя? - Бернард тычет пальцем в мою сторону.
        - Так точно, ваша светлость, - сдавленно отвечает Григорий.
        О, так тренер - дворянин? Ярослав этого не знал. «Ваша светлость», кстати, нетипичное обращение к аристократу в России. Просто дело в том, что мужчина не местный и никаких российских регалий не имеет.
        - Он? - ревёт Бернард Хенрикович. - Тебя? Регионального чемпиона?
        - Удивлён не меньше вашего, светлость, - вполне достойно отвечает Порохов.
        - Ты! - тренер поворачивается ко мне. - Как там тебя, Котёночкин?
        Раздается несколько смешков. Но стоит Бернарду бросить взгляд по сторонам, как воскресает гробовая тишина.
        - Котов, - отвечаю. - Ярослав Алексеевич, ваша светлость.
        - Уже слышал про тебя, Ярослав. Говорят, троих парней из своего отряда сегодня побил.
        По душевой тихим ветром проносятся шепотки. Пацаны переглядываются и бросают удивлённые взгляды на меня. Игнорирую.
        - Так и есть, ваша светлость.
        - У Августины Филипповны был?
        - Только от неё, ваша светлость. Она ожидает меня повторно через… - прикидываю время, - десять минут.
        - М-м. Зачем?
        - Будем говорить с ведуном насчёт пробуждения моего ядра.
        - Точно, ты же пустой, - хмыкает Бернард. - Надежды не теряешь, да?
        - Вы не так поняли. Я пробудил ядро сегодня утром.
        Снова шепотки, на сей раз громче.
        - Тихо! - рявкает тренер.
        - Скажите, ваша светлость, я буду наказан за драку? - спрашиваю.
        - Будешь, - почёсывая щетину на подбородке, отвечает Бернард. - Директрисе доложу, даже не сомневайся.
        - Разрешите получить равное с вашими спортсменами наказание и пройти его вместе с ними. Также прошу позволения ходить на ваши тренировки, светлость.
        Тренер снова хмыкает, уже удивлённо. Оглядывается на Порохова, снова поворачивается ко мне.
        - Хорошо. Позволяю. Достойно показал себя, Котёночкин.
        - Котов, ваша светлость.
        - Котов, - кивает Бернард. - Только учти, послаблений не будет.
        - Мне и не нужны, ваша светлость. Я хочу стать сильнее.
        - Похвально… - говорит Хенрикович. - Значит так - бегом к директрисе, заканчивай свои дела, а затем так же бегом в мой зал! И насчёт бега я серьёзно!
        - Так точно, ваша светлость! Разрешите идти… то есть бежать?
        - Вперёд. Остальные - быстро вытерлись и в зал! Воспитываться будем!
        Тренер выходит. Все парни, будто сговорились, смотрят на меня. Улыбаюсь и подмигиваю:
        - Увидимся в зале!
        А затем выхожу из душевой. Пока никто не видит, применяю печать Осушения. Одеваюсь и бегом, как потребовал Бернард, мчусь в кабинет директрисы.
        Глава 4
        Влетаю в приёмную, тяжело дыша, весь покрытый потом. Мыться как будто и не ходил. Дорога сюда от душевой оказалась длиннее, чем я думал.
        Да и выносливость у тела никакая. А я сегодня подрался уже… сколько? Трижды? Ну да, один раз в лесу, второй у забора и третий в душе. До меня Ярослав за всю жизнь столько не дрался.
        Так что это абсолютный личный рекорд. Но пределы надо знать. Даже несмотря на печати Исцеления, ресурсы тела истощаются. А мне ещё наказание у тренера отрабатывать. Так что никого не провоцирую, сам не провоцируюсь, заканчиваю день спокойно.
        По возможности, конечно.
        - Котов! Ты чего такой всполошенный? - удивляется Маргарита.
        - Всё… в порядке… уф… сударыня… - пытаюсь отдышаться, улыбаюсь симпатичной секретарше и не забываю оценить её декольте. - А это вам.
        Протягиваю букет. Откуда я взял букет? Да очень просто, спер со стола какой-то училки. Пробегал мимо кабинета, увидел в вазочке розовые гиацинты, схватил и побежал дальше.
        Глупый поступок, само собой. Кто-то расстроится, когда обнаружит пропажу цветов. А если потом увидит их на столе Маргариты, будет вдвойне неловко.
        Только не мне. Да и серьёзных намерений в отношении секретарши у меня нет. Так, порадовать хочу, а потом будь что будет.
        - Это… неожиданно, - Маргоша слегка теряется, щёчки розовеют. - Но очень приятно. Есть какой-то повод?
        - Ваша красота - лучший повод, - с поклоном передаю букет.
        Маргарита встаёт, чтобы принять его. А мне перепадает возможность оценить её стройные ножки.
        А-а-а, ну разве можно носить такие короткие юбки? В моём мире даже падшие женщины так не одевались. Но вынужден признать, что это красиво и даже не пошло.
        - Неужели ты, и правда, за один день так изменился? - улыбается секретарша.
        - Изменился, - киваю. - Только не за день, а за одно мгновение. Бац, и я - другой человек.
        Ведь я даже ни капельки не вру. В этом теле теперь совсем другая личность.
        - Так не бывает, - коротко смеется Маргарита.
        - Чего только не бывает, - флегматично пожимаю плечами.
        Марго поворачивается, чтобы взять со стеллажа вазу. С нижней. Полки. Так что обтянутые черной юбкой округлости предстают во всей ослепительной красе.
        А-а-р! Она что, специально? Вряд ли. Просто не понимает, что за ее спиной не маленький мальчик, а истекающий слюной и гормонами подросток.
        Громко сглатываю и смотрю на дверь директорского кабинета.
        - Ведун уже пришёл?
        - Да, тебя ждут.
        Маргарита распрямляется, поворачивается и верно определяет направление моего взгляда. Розовые щёчки становятся пунцовыми.
        - Честь имею, - снова кланяюсь и захожу в кабинет.
        Директриса сидит за столом, рядом на стуле примостился сухонький старичок в нелепом клетчатом костюме. Спутанные седые кудри, блестящая лысина на макушке и дурацкая козлиная бородка.
        - Котов! - рявкает Августина Филипповна. - Почему без стука?
        - Выйти и войти нормально? - наивно интересуюсь.
        Директриса аж зубами скрипит. А старичок с любопытством меня осматривает, поглаживая бородку.
        - Именно, - как будто с усилием произносит Августина.
        Выхожу. Улыбаюсь изумлённой Маргарите. Стучусь и захожу обратно.
        - Воспитанник Котов прибыл. Прошу прощения. Здравствуйте, - по очереди кланяюсь сначала директрисе, потом ведуну.
        - Не смей паясничать! Сядь! - Августина Филипповна властным жестом указывает на стул напротив старичка.
        Подчиняюсь. Ведун с простецким именем Степан не отрывает от меня взгляда. Изучает, и не просто глазами. Чувствую, как он «щупает» мое астральное тело, пробегает по потокам, исследует ядро.
        Применять Обольщение сейчас не стоит, хотя очень хочется. Директриса под его влиянием нравится мне куда больше. Но ведун наверняка почувствует, а я пока что не хочу, чтобы все вокруг знали о моих способностях.
        Рано ещё. Надо для начала понять, насколько подобные навыки, эм, аутентичны для этого мира.
        - Ты помнишь Степана Карповича, - холодно говорит Августина. - Позволь ему тебя осмотреть.
        - Уже осмотрел, - говорит ведун, или оракул, как их тут зовут. Голос у него скрипучий и тоненький. - Мальчик разве что не светится. Вы не поверите, Августина Филипповна, но ядро действительно пробудилось и прекрасно работает.
        - Неужели?
        - Да, - Степан достает из нагрудного кармана монокль и смотрит на меня через него. - О-о, как любопытно.
        Что он там видит? Сразу понимаю, что монокль не простая стекляшка. Особый артефакт, который, вероятно, усиливает астральное зрение. А у ведуна оно и так отлично развито.
        - Сиди смирно, Котов, - зачем-то командует директриса.
        Бросаю на неё мимолетный взгляд. Блузка опять застегнута до самого горла. Жаль. Такие виды грех прятать.
        - Я поражён.
        Старик убирает монокль и какое-то время сидит молча, поглаживая бородку. Потом дёргает её и с умным видом, будто лекцию читает, произносит:
        - Протоки увеличены, и это не временное распухание. Такое чувство, что мальчик занимается развитием не меньше полугода. Но я же сам осматривал его месяц назад, перед началом учебного года - ни капли маны в теле не было…
        О как. Я за неполный день добился полугодового результата. При этом укреплял протоки пассивно, без концентрации. Что будет, если сконцентрируюсь? Ух, аж руки зачесались.
        - Самое главное, - продолжает Степан, - полностью изменился психоментальный узор.
        - Это что ещё такое? - вырывается у меня.
        За всю бытность магом в Эринде ни разу не слышал подобного термина. Может, речь идет об астральном теле? Или личных эманациях, которые у каждого индивидуальны, как отпечатки пальцев?
        - Не дерзи, воспитанник! - директриса хлопает ладонью по столу. - Чтобы задать вопрос, ты должен сначала попросить позволения!
        - Можно задать вопрос?
        - Нельзя, - Августина поворачивается к оракулу. - Так что вы имеете в виду, Степан Карпович?
        - Такое ощущение, что перед нами сидит совсем другой человек, хоть и с прежним телом.
        Ой-ой. Думается мне, это нехорошо. Как в этом мире отнесутся к попаданцам вроде меня? В памяти Ярослава о подобном ничего нет. Значит, будут изучать… Не хотелось бы стать подопытным пикси.
        Нет, стоп, на Земле нет пикси.
        Впрочем, быть подопытной крысой ещё хуже. Пикси хоть летать умеют.
        - Так вы, юноша, получили травму перед тем, как пробудилось ядро? - интересуется старик.
        - Да, - киваю. - Ударился затылком о камень. Потерял сознание. А когда очнулся, как-то само собой получилось.
        - Очень интересно… В академии мы изучали подобные случаи. Сильный шок или травма иногда приводят к тому, что даже безнадёжные вдруг открывают талант, - ведун задумчиво прищуривается. - Но чтоб так быстро росли протоки и тем паче чтоб менялся психоментальный узор, о таком я не слышал.
        - Нам стоит беспокоиться? - спрашивает Августина Филипповна.
        - Нет-нет, беспокоиться не о чем. Юноша полностью здоров.
        Судя по выражению лица директрисы, моё здоровье волнует её в последнюю очередь.
        - Я о том, не несет ли Котов опасности для окружающих, - подтверждает она мои мысли.
        - Ни о какой одержимости или чём-то подобном речи не идет, - Степан морщит лоб. - Но осмотреть молодого человека повнимательнее стоило бы.
        Этого я и боялся.
        - Если позволите, я договорился с Бернардом Хенриковичем. У меня прямо сейчас назначена тренировка. Могу я зайти к вам завтра?
        Пытаюсь выиграть время. Надо придумать способ, как закрыться от пытливого ментального взора старика и при этом не вызвать подозрений.
        - Когда это ты успел пообщаться с тренером, Котов? - встревает директриса. - И зачем тебе груб? Ты же, да простят меня боги, слабак, каких мало.
        Степан едва заметно качает головой. То ли не одобряет слова Августины, то ли вовсе не согласен с ними. А может, и то, и другое. Он-то видит, что теперь Котёнок далеко не слабак. По крайней мере, в плане энергии.
        Я же хмурюсь и отвечаю максимально вежливо:
        - Вот затем, чтобы не быть слабаком, мне и нужны тренировки, ваше благородие. Так вы позволите?
        - Хорошо, иди, - кривится директриса.
        - Завтра после занятий сразу ко мне, - щурится Степан Карпович.
        - Всенепременно. До свидания!
        Встаю, кланяюсь обоим, покидаю кабинет. Удерживаюсь от того, чтобы послать Маргарите воздушный поцелуй, ограничиваюсь улыбкой и пожеланием хорошего вечера. А затем бегу в спортивный зал.
        Где же он находится? Ярослав этого не знал.
        Приходится спрашивать встречных учеников. Или воспитанников, вернее. Парни надо мной смеются. Хочется пересчитать им зубы, но помню собственное обещание - на сегодня драк достаточно. Подбегаю к паре девушек, включаю Обольщение:
        - Красавицы, в какой стороне спортивный зал? Тот, где грубу учат.
        Девицы-то красивые. У одной глаза-звёздочки и премилые веснушки, у другой - коса до пояса и майка в облипочку, повторяющая все изгибы юного тела. Есть о что глаза помозолить.
        Я и мозолю, пока девушки хихикают и краснеют. Аура Обольщения работает как надо.
        - Ты что, спортом решил заняться?
        - Ага, - отвечаю, а сам продолжаю бежать на месте. Держу данное тренеру слово.
        - А сейчас у тебя разминка, что ли? - спрашивает девушка с косой. - Меня, кстати, Светланой зовут.
        - Ярослав, - представляюсь новым именем. Начинаю привыкать. - Светлана, если покажешь мне, в какой стороне нужный зал, то вечером я тебе тоже кое-что покажу.
        Пигалицы вновь хихикают, переглядываясь. Проходящие мимо воспитанники подозрительно смотрят на нас. А те, кто проходят слишком близко, попадают под действие ауры и засматриваются на меня. Парни с каким-то удивлением, что ли, будто первый раз видят. На них аура почти не действует и даже наоборот - может вызвать агрессию. А девушки глядят с интересом, порой весьма откровенным.
        - Что покажешь? - флиртует Светлана, перебирая свою шикарную косу. - Надеюсь, что-то неприличное?
        - Светка! - подруга шутя толкает ее в плечо.
        - Что вы, барышня, я не такой. Фуф, - вытираю пот со лба. - Покажу кое-что крайне любопытное. Только это сюрприз! Согласны?
        - Ну ладно, - Света касается моей руки и показывает направление. - Тебе туда, до конца коридора и налево, а потом вниз по лестнице. Увидишь.
        - Спасибо! Во дворе в десять вечера! - говорю уже на бегу.
        - Но в десять отбой! - кричит вслед Светлана.
        - Тогда в десять тридцать!
        Великие звёзды, зачем я это сделал? Дурацкие подростковые гормоны. У меня дел невпроворот, а я девчонке свидание назначил. Ладно, погуляю полчасика, с меня не убудет… Пока гулять будем, пущу максимум энергии на развитие протоков.
        Надо только придумать, что ей такого показать. Девушка-то симпатичная, может, выгорит чего… Поцелуй хотя бы. А то мне лишь семнадцать, а ей, может быть, и меньше. Секс в таком возрасте - дело хоть и не подсудное, но общественно порицаемое. В интернате тем более.
        Вот в восемнадцать - другое дело. В Российской Империи это возраст совершеннолетия.
        Света
        Подбегаю к залу. Соображаю, что спортивной формы у меня нет. Есть, вернее, но она в спальной комнате, в комоде с остальными вещами.
        Ну и ладно. Сегодня не тренировка, а наказание.
        Вбегаю в зал, и меня тут же останавливает вопль Бернарда:
        - Обувь!
        Скидываю туфли возле входа, не утруждаясь понять, где тут раздевалка. Бросаю рядом пиджак и присоединяюсь к парням.
        Вся ватага стоит в упоре лежа на кулаках. Лица красные, с носов капает пот. Давно стоят, видимо. Тренер одобрительно хмыкает, когда я принимаю такую же позицию.
        - Всё из-за тебя, дебил, - бормочет Порохов.
        Только сейчас замечаю, что оказался рядом с ним.
        - Не из-за меня, а из-за нас. В драку ты первый полез, - отвечаю.
        Григорий шумно выдыхает и бурчит:
        - Потом.
        - Разговоры! - рявкает Бернард. - Котов, пятьдесят… хм. Сколько сможешь отжиманий! Как сделаешь, остаёшься в упоре лежа!
        Кто-то смеется. А меня обуревает любопытство - сколько же я смогу?
        - Лица поднять! Смотрим перед собой! Котов, тебя тоже касается!
        Приступая к отжиманиям, выполняю приказ. Тысячу серрангов мне в портки! Нет, сто тысяч! Тренер это специально, язык даю на отсечение!
        На другой стороне большого зала, напротив нас, девушки занимаются лёгкой атлетикой. Прямо сейчас - приседаниями. У всех короткие голубые шортики, едва прикрывающие самое интересное…
        Тренер девушек, высокая брюнетка с идеальной спортивной фигурой, глядит на Бернарда неодобрительно. Но при этом построила воспитанниц спиной к нам и сказала делать приседания. Странная.
        Так что грубовцы страдают вдвойне. От напряжения в мускулах и от вида недоступных медовых персиков в коротких шортах.
        - Стоим-стоим, - Бернард ходит мимо изнывающего строя. - Перед собой смотрим. Котов, отжимайся.
        Отжимаюсь. Семь, восемь… Мышцы что-то уже противятся. Ну хотя бы двадцать-то надо сделать!
        - Остальные. Что насчёт драк вне зала?
        - Драки вне зала запрещены! Применение навыков груба только в случае неизбежности! - хором отвечают парни.
        - Ничего не слышу!
        - Драки вне зала запрещены! Применение навыков груба только в случае необходимости!
        Двенадцать, тринадцать… Ух, тяжело. Руки уже дрожат.
        - Котов, сколько?
        - Четыр-р-рнадцать!
        - Делай дальше. Остальные! Позволено ли бойцу груба применять навыки вне зала?
        - Только в случае неизбежности! - слаженно голосят спортсмены, не спуская взглядов с девичьих попок. Сладкая пытка.
        - Что насчёт драк вне зала?
        - Драки вне зала запрещены!
        И так далее.
        Я сделал восемнадцать отжиманий. И то, последнее было неполным. Руки просто отказались разгибаться до конца, и я упал на грудь. Позволил себе отдохнуть пару мгновений и вернулся в упор лёжа.
        Когда тренер в следующий раз задал вопрос, отвечал вместе со всеми. Порохов при этом посмотрел на меня со злобой.
        - Ты не из наших, - процедил он.
        - Уже из ваших. Сам слышал, его светлость позволил заниматься с вами.
        - Ага. Посмотрим, как быстро ты сдуешься.
        - Не сдуюсь, - ухмыляюсь я. - Как синяк, болит?
        - Разговоры! - прерывает нас Бернард. - Ещё минуту стоим! Что насчёт драк вне зала?
        - Драки вне зала запрещены!
        В последнюю минуту тренер усложняет испытание. Встаёт на спину парню в конце строя и так проходится по всем. Обессиленные юнцы еле выдерживают вес здоровенного мужчины.
        К счастью, он ни на ком не задерживается. Только на спине Пороха стоит секунд пять. Потом наступает на меня и спрыгивает на пол.
        - Закончили! Сто скручиваний, сто приседаний! Котов - сколько сможешь. Потом свободны. Тренировка завтра, в три часа.
        - Ваша светлость! - восклицаю. - Завтра после занятий мне назначена встреча с ведуном, Степаном Карповичем. Могу я…
        - Сам решай свои проблемы, - отмахивается Хенрикович. - Тренировка в три часа. Опоздаешь, больше не пущу.
        М-да, придётся что-нибудь придумать. Не успел появиться в этом мире, а время забито под завязку.
        Бернард уходит. Не будет следить, как мы выполняем упражнения? А если схалтурим?
        - Слышали, что тренер сказал? - возвышает голос Порохов. - Сто скручиваний, сто приседаний, пошли! Кто последним сделает, тому поджопник!
        - Молодые люди, можно без грубостей? - влезает женщина-тренер. - Тут вообще-то дамы!
        - Прошу прощения! - отвечает Григорий.
        Вот оно что. Порох, как лучший спортсмен, исполняет обязанности заместителя тренера.
        Грубовцы приступают к упражнениям. А девушки тем временем закончили приседать и делают растяжку. Тоже есть на что полюбоваться.
        Девицы бросают на нас игривые взгляды. Правда, большинство из них обращены на Григория. Удерживаюсь от того, чтобы применить печать Обольщения и забрать всю славу. Все равно маны не хватит, чтоб достать до девчонок. Остается просто любоваться гладкими ножками и точёными фигурками легкоатлеток.
        Ну и на тренершу не забываю поглядывать. Вот это прелесть! Талия, бёдра - все при ней. А когда женщина поворачивается спиной и я могу оценить ягодицы, чуть волком не вою. Да я такой упругой и подтянутой попки в жизни не видел!
        Земля всё больше меня очаровывает. Или, по крайней мере, её обитательницы.
        Смог сделать только двадцать семь скручиваний. Передохнул и сделал ещё пятнадцать. А потом всё, мышцы живота отказались работать. С приседаниями вышло ещё хуже - всего девятнадцать раз.
        Унывать не стал. Подумаешь. Тело-то хилое, к нагрузкам не приспособлено. Всё у меня впереди, главное, не останавливаться.
        Все остальные закончили. Последний получает заслуженный пендель. А потом спортсмены как-то незаметно все оказываются вокруг меня. Бить будут? Вряд ли. Не при дамах же.
        Порох выходит вперёд. После упражнений дышит тяжело. Толкает меня в плечо и вдруг говорит:
        - Ладно, молодец. Никто не ждал, что Котёнок зубы покажет. И то, что ты ядро пробудил, - тоже молодец.
        - Благодарю, - и впрямь приятно. - Только попрошу меня так больше не называть.
        - Много чести, - фыркает кто-то.
        - Нет-нет, всё правильно, - говорит Григорий. - Заслужил. Забудем про Котёнка… пока что. Значит, увидимся на тренировке? Ярослав.
        - Увидимся, Григорий.
        Он кивает мне напоследок. Руку не подаёт, видать, мужское рукопожатие я ещё не заслужил. Ничего, не просто заслужу - завоюю! Вы все будете меня уважать.
        Парни расходятся. Никто из них не принадлежит к моему отряду, так что в спальной не встретимся. А у меня, к тому же, есть дела.
        Который час, кстати?
        Над выходом из зала висят большие часы. Память тела подсказывает, что они работают на макре - местном магическом кристалле, который добывается на Изнанке. А Изнанка - так одним словом называют массу параллельных миров, куда можно войти через порталы…
        Так, ладно. Некогда размышлять. На часах шесть вечера.
        Прекрасно. Успею опять сходить в душ, переодеться и заглянуть в библиотеку. Там рассчитываю почерпнуть кое-какие знание о мане и о мире в целом, раз уж с ведуном поболтать не вышло. Почитаю и про Изнанку, и про богов-животных, и про всё остальное.
        Заодно подумаю над тем, как завтра обхитрить оракула.
        Затем - встреча со Светланой… или всё-таки свидание? Хм-м, пусть будет свидание. Ну а потом - отбой. Умотался я сегодня. Надо как следует отдохнуть.
        Правда, день ещё не кончился. Так что в душ, переодеться и в библиотеку! За новыми знаниями!
        Тренерша во всей красе
        Глава 5
        - Вам помочь, молодой человек?
        Смотрю в изумрудные глаза библиотекарши и мысленно душу себя, чтоб не опустить взгляд ниже.
        Да что ж такое-то! Почему в этом сиротском приюте столько красивых женщин? Серьезно, куда ни плюнь, что школьницы, что работницы - настоящие секс-бомбы. Как парни выдерживают?
        Может, все дело в местной мане? Она как-то влияет на внешность? Или просто русские такие красивые? Потому что даже средненькие, по местным меркам, девушки симпатичнее многих принцесс Эринда.
        Вот, например, работница библиотеки. Одета в вязаную безрукавку, юбку ниже колена и серую водолазку. Ничего вызывающего. Но черты лица, глаза, этот вздернутый носик… А веснушки? Я убью за эти милые веснушки! А грудь? Она вроде небольшая, но водолазка так обтягивает эти аккуратные, сладкие формы, что я готов кричать и рвать на себе волосы.
        - Воспитанник? - библиотекарша улыбается и чуть наклоняет голову.
        Не улыбайся! Не смотри на меня, о красавица!
        - Мне. Нужна. Информация.
        - Неужели? Я думала, вы перепутали библиотеку со столовой. Выглядите голодным, - смеётся девушка.
        Я голоден, сударыня, но супчиком этот голод не утолить.
        Творю небольшую печать Ментального удара и даю сам себе энергетического леща. Чуток легчает.
        Грёбаные подростковые гормоны. Мало того, что самый пик полового созревания, так я ещё и ядро пробудил. Внутри меня бушует апокалиптический вулкан страстей и желаний.
        - Хочу воспользоваться читальным залом, - выдавливаю мученическую улыбку.
        - Пожалуйста, - девушка осматривает зал, где хватает свободных мест. - Фамилия? Читательский билет есть?
        - Конечно, есть. Фамилия - Котов. А вы недавно работаете?
        Ярослав - частый гость в библиотеке. Порой он зависал тут целыми днями, чтобы не сталкиваться с другими воспитанниками. Полки с приключенческой литературой знает почти наизусть.
        - Второй день. Меня зовут Инна Викторовна. Можно просто Инна, - девушка опять одаривает меня улыбкой и ищет информацию обо мне в каталоге.
        Молоденькая. Лет двадцать, не больше. Прошлая библиотекарша была в два раза старше. Но тоже симпатичная…
        - Нашла, - Инна кивает и достает мою карточку. - Нужна помощь в поиске книги?
        - Сам справлюсь. Спасибо.
        Одновременно с облегчением и сожалением отрываю взгляд от милых веснушек. Топаю к полкам. Но там меня ждёт новое испытание.
        Парочка ребят помладше смотрят какую-то книжку с картинками. Парень в толстенных очках изучает химические формулы и делает пометки в блокноте. А дальше… дальше две воспитанницы, на год меня младше. Сидят очень тесно, касаясь друг друга стройными ножками, на двоих одна большая книга. Хихикают и бросают взгляды по сторонам, как будто делают что-то неприличное.
        Проходя мимо, замечаю причину их поведения. Они читают не книгу, а какой-то спрятанный за ней молодежный журнал. Открыто на статье «Как правильно целоваться». Вижу крупную фотографию красивого парня.
        - Я б ему дала, - шепчет одна девчонка.
        - Шлюшка! - игриво смеется другая, с коротким розовым каре.
        - Ты бы не дала, что ли?
        - Не знаю… Слушай, мы вообще-то не про секс, а про поцелуи читаем!
        - Так ведь одно в другое перетекает…
        - Ага, - влезаю я. - Но и тому, и другому лучше учиться на практике.
        Девчонки вздрагивают, мигом захлопывают книгу вместе с журналом и оборачиваются на меня.
        - Сударыни, - вежливо кланяюсь.
        - Подсматривать вообще-то неприлично! - отчитывает меня одна из подружек. Розовые волосы, розовые от смущения щёчки. Нежная лебединая шейка.
        - Я скорее подслушивал, - говорю, и подружка розовеет еще сильнее. - Эта статейка вам мало поможет.
        - Тебе-то откуда знать? - вызывающе спрашивает другая девушка, шоколадная брюнетка со смуглой кожей и бомбами четвёртого размера.
        - Говорю же, поцелуям лучше учиться на практике.
        - С тобой, что ли? - продолжает дерзить шоколадка.
        - Можно со мной. Можно друг с другом, если не стесняетесь. Я бы, кстати, взглянул… Главное - с живым человеком. А теория и помидорки вам не помогут. Всего хорошего.
        Оставив девушек, да и себя тоже, в лёгком недоумении, прохожу дальше и ищу на полках полезные книги.
        Зачем я вообще полез? Гормоны, дурацкие гормоны. Не могу удержаться. Очень хочется хотя бы общаться с женщинами, если уж нечто большее пока недоступно.
        Так, ладно, всё. Забудь про женщин. Надо как следует нагрузить мозг, чтобы ночью он поработал.
        Нахожу толстенную книгу под названием Великая Имперская Энциклопедия. Справочник по огромному количеству терминов и понятий. Не ищу ничего конкретного, просто вразнобой читаю разные статьи. Пробуждаю эрудицию Котёнка и узнаю то, что он не знал.
        Погружаюсь, короче, в информационное поле Земли.
        Насчёт магии информации много, за один раз не впитаешь. Учиться этому делу, конечно, лучше всё же на практике. Прямо как поцелуям и прочим, хм, любовным взаимодействиям.
        Но с опытом в чародействе проблем у меня нет. Нужна как раз теория, чтоб разобраться, как творят магию на Земле.
        Что интересно - в энциклопедии написано, будто дар открывается только в восемнадцать лет, при совершеннолетии. Но я своими глазами видел уже двоих парней, которые вполне себе используют духовный доспех. Впрочем, кроме него, они больше ничего не умеют.
        Дворян вообще обучают контролю маны с детства. Просто настоящие силы открываются после совершеннолетия, и не рекомендуется пытаться использовать магию раньше. А то можно пережечь каналы и все такое.
        Дальше читаю статьи об Изнанке и многообразии ее миров. О том, что за гранью добывают макры - волшебные кристаллы, которые используются в самых разных приборах и сферах жизни. От фонариков до винтовок.
        Добывают эти макры либо из растений (дешёвые), либо в шахтах (подороже), либо из тел чудовищ (самый жир). Чем глубже уровень Изнанки, тем опаснее монстры и тем ценнее макры в их мозгах или сердцах. Некоторые стоят целое состояние. Да и вообще, эти кристаллы играют огромную роль в экономике.
        А насчёт богов существует красивая легенда. Мол, собрались они на горе в начале времен, приняли облик зверей и решили, что каждый будет следить за своим родом. Те, кто поклонялся определённому зверобогу, стали носить соответствующую фамилию. Кротовский там, Рысев, Комарин и так далее.
        В современном мире большинство «божественных» семей - дворяне. Но среди простонародья тоже есть «фамильные». Вот я, например. Никакой не аристо, но вполне себе Котов.
        Правда, Коту я, кажется, не интересен. А полистав книжку, где перечислялись дворянские фамилии, увидел целую кучу Котовых, Котовских, Котиковых и других подобных. Похоже, у пушистого громилы хватает поклонников, пустой сирота ему как второй хвост. На фиг не сдался.
        - Э-э… Ты же Ярослав, да? - раздаётся девичий голос за спиной.
        - Угм, - мычу, не отрываясь от книги.
        - Можно с тобой поговорить?
        - Я занят.
        - Вообще-то это крайне невежливо! - раздаётся возмущённый топот ножкой. - Хотя бы повернись к девушке, когда она с тобой разговаривает!
        Поворачиваюсь. И по поведению, и по голосу уже догадался, кого перед собой увижу. Розововолосая девица. Когда вижу её целиком, стоя, то понимаю, насколько это нежное и хрупкое создание. Худенькая, стройная, как балерина, с длинными ровными ножками. Такая узкая фигура не в моём вкусе, но скромное милое личико искупает все недостатки.
        - А отвлекать мужчину от дела разве вежливо?
        - Учитывая, что ты подслушал нас с подругой и вмешался в разговор, я считаю, что вполне уместно! - несмотря на внешнюю хрупкость, девица твердо стоит на своем.
        - Допустим. Так чем могу помочь? - сцепляю пальцы в замок.
        - Меня зовут Софья.
        - Очень приятно, - киваю.
        - Я много про тебя слышала… всякого, - продолжает Софья. - Но сегодня, говорят, ты пробудил ядро и побил Тараса Овчукова.
        - А ещё его прихвостней. Ну и что?
        - Просто мне нужен человек для одного дела, который сохранит всё в тайне. А ты… ну… ни с кем не общаешься.
        - У меня начинают появляться друзья, - ухмыляюсь. - Что за дело?
        - Мне нравится молодой человек… - сказала девушка и замолчала, смущаясь.
        - Хочешь его поцеловать? За этим читала ту дурацкую статью?
        - Она не дурацкая! Но… да. Просто я боюсь, вдруг ему не понравится, - видно, что Софье с трудом удаётся сохранять спокойствие, но держится, молодец. - Когда ты к нам подошёл, то сказал, что целоваться лучше учиться на практике. Я пришла к выводу, что ты прав.
        А-а, ну всё понятно. Соне требуется практика, а я кажусь идеальным кандидатом. С одной стороны, всеобщий изгой, друзей нет, трепаться вряд ли буду. С другой, сегодня я проявил мужество, и слухи уже разошлись. Так что целоваться с таким вроде бы и не стыдно.
        - Кажется, я понял, - уголки моих губ пытаются добраться до ушей.
        - Не улыбайся так! - шипит Софья. - Это будет нашей тайной, понял? Ты уже целовался?
        - Много раз.
        - Когда успел? - Соня недоверчиво щурится.
        - В прошлой жизни, - хмыкаю. - Какая разница? Целоваться я умею. Могу научить. Недорого.
        - Что значит «недорого»?
        - Ну, ты получишь практику и сможешь поразить своего избранника. А я что получу? Услуга за услугу, сударыня.
        - Ты получишь поцелуй!
        - Нет, это часть твоей практики.
        Какое-то время Софья смотрит на меня и соображает. Потом медленно кивает.
        - Хорошо. Что ты хочешь?
        Ох, милашка, то, чего я хочу, ты дать не можешь. Вернее, не решишься.
        - Волосы умеешь стричь?
        - В интернате, вообще-то, есть парикмахер, - Соня с легкой неприязнью глядит на мои растрёпанные рыжие патлы.
        - А я хочу, чтоб меня подстригла благодарная девушка, а не грубый интернатский парикмахер. Умеешь?
        - Чудес не обещаю. Подровнять могу, - соглашается Софья.
        - По рукам. Сначала поцелуй, потом причёска. Всё прямо сейчас. А то вечером у меня свидание, - захлопываю энциклопедию и встаю.
        - Сначала будешь целовать одну девушку, потом пойдёшь на свидание с другой? - возмущается розовенькая. - Ах вы, мужчины…
        - Ну тебя-то я ради дела буду целовать. Ты, конечно, очень симпатичная, но это другое, - встаю из-за стола. - Идём.
        - Куда?
        - Поищем, где тут полка с любовными романами.
        - Она там, - уверенно показывает Соня.
        Следую за ней. Использую возможность полюбоваться фигурой девушки со спины. Может, выдающейся грудью Софья похвастаться и не может, но сзади всё прилично. Форменные серые брюки обтягивают справные ягодицы - небольшие, но круглые и крепкие, как яблочки.
        Виляем по лабиринтам высоких стеллажей. Скрываемся от взгляда библиотекаря и всех, кто бродит между полок в поисках интересной или нужной книжки. Останавливаемся. Софья заговорщицки оглядывается по сторонам и подходит ко мне вплотную. Чувствую запах её кожи и волос, невольно стискиваю кулаки.
        - Целуй меня, - шепчет девушка.
        - Не, - улыбаюсь. - Это ты меня целуй. Покажи, что умеешь.
        - Ну… ладно.
        Несколько секунд Соня собирается с силами, а потом бросается вперёд и клюёт меня в губы. Почти грубое, холодное прикосновение.
        - Так не пойдёт, - мотаю головой. - Ты же читала ту статейку. Запомнила что-нибудь? Давай, покажи. Не торопись и не волнуйся. Мы просто учимся.
        - Ладно, - Софья глубоко вздыхает.
        - И расслабься.
        - Я пытаюсь! Не дави на меня.
        Внутренне собравшись, девушка приступает ко второй попытке. В этот раз получается ещё хуже. Соня тычется носом в мой нос, зачем-то сходу использует зубы и пускает столько слюней, что у меня весь подбородок мокрый.
        - Нет, - мягко отстраняю её. - Давай всё-таки покажу, как надо. Я рот вытру, извини, - провожу рукавом по губам. - Слишком много слюны.
        - Я так и подумала, - смущается Соня.
        - Слушай, я только сейчас сообразил - а ничего, что твой первый поцелуй будет со случайным человеком?
        - Кто тебе сказал, что это первый? - за углом слышится шум, Софья вздрагивает и смотрит туда, но никто не появляется. - Я уже целовалась. Просто, ну, как обычно. Чмок и всё. А я хочу научиться по-настоящему.
        - Ладно, понял. Поехали.
        Беру девушку за тонкую талию и притягиваю к себе.
        - Без рук!
        - Как без рук? Думаешь, твой молодой человек не будет тебя обнимать? Не бойся.
        Мягко накрываю губы Сони своими. Показываю, что надо немного наклонить голову, чтоб носы не мешались. Дарю ей медленный, нежный поцелуй - почти невинный, без языка и зубов. Только сладкое слияние губ.
        Чувствую, как Софья тает в моих руках, будто пломбир на солнце. Поцелуй затягивается, и девушка обнимает меня за плечи, а потом входит во вкус и начинает проявлять инициативу.
        Это длилось, должно быть, несколько минут. Соня отстраняется только тогда, когда понимает, что это не дубинка появилась вдруг у меня в кармане.
        - Ой! - она испуганно отходит на два шага и упирается спиной в полки. - У тебя… твой… как ты посмел?
        - Это естественная реакция, - пожимаю плечами. - Ты красивая, мы целуемся. У твоего парня будет так же.
        - Да, наверное…
        - Если с ним всё нормально, то точно. Хватит, или ещё попрактикуемся?
        - Давай ещё, - решается Софья. - Только не прижимайся так… им.
        - Постараюсь.
        Целуемся снова. У меня в животе порхает стая агрессивных плотоядных бабочек, небоскрёб в штанах сейчас штаны порвёт, но я держусь. Даже не опускаю руки с талии Сони на её сладкие яблочки.
        Ученицей она оказалась хорошей. На четвёртый раз сама меня поцеловала, и очень даже неплохо. Мне понравилось.
        - Поздравляю, - пару раз тихо хлопаю в ладоши, и Соня смущённо улыбается. - Это правда было очень приятно. Твоему парню понравится. Кто он хоть?
        - Не скажу. А то вдруг у меня с ним не получится…
        - Ладно, не хочешь - не говори. Идём стричься?
        - Идём.
        Соня
        На выходе из библиотеки Инна Викторовна подозрительно смотрит на нас, но ничего не говорит. Софья отправляется в свою комнату за ножницами, а потом усаживает меня на лавочке возле столовой и приводит в порядок рыжее безобразие.
        После окончания процесса гляжусь в зеркало. Ну да, чуда не случилось, но выглядит всё же приличнее. Соня старалась и превратила растрёпанное гнездо в довольно аккуратную шапочку. Ещё бы уложить как-нибудь, но пока и так сойдёт.
        - Спасибо, - возвращаю девушке зеркальце. - Мы в расчёте.
        - Пожалуйста. Волосы сам соберёшь, - Соня указывает на рыжие обрезки по всему полу.
        Ну и ладно, мне не сложно. Собираю и выкидываю в мусорное ведро. Смотрю на висящие в коридоре часы - почти восемь вечера. Вернусь-ка я в библиотеку и почитаю что-нибудь про ведунов и ману.
        Инна с готовностью помогает найти несколько подходящих книг. Из них я узнаю, что духовное зрение ведунов - это обычно врожденная способность. И обмануть её крайне сложно, а где-то утверждается, что вообще нельзя.
        Выходит, если заблокирую Степану Карповичу зрение, он точно тревогу забьёт, это не вариант. Да и печать Ментальной Слепоты я всё равно не смогу применить.
        Что касается психоментального узора - так оракулы называют индивидуальную структуру астрального тела человека. В целом, она у всех одинаковая, но в то же время разная.
        Как с обычным телом. Оно тоже у всех одинаковое, но пальцы разной длины, тут родинка, там отметинка. А интернатский ведун осматривает всех воспитанников, знает психоменталку каждого - поэтому сразу заметил, что моя изменилась.
        Меняется узор крайне редко, обычно после сильных травм астрального тела вроде пережигания каналов или через долгое время, с возрастом или благодаря упорному развитию.
        Так, ну ладно. Что обеспокоило Степана? То, что так быстро выросли мои протоки - раз. То, что изменился узор - два. Особенно второе. Именно эти моменты он хотел изучить повнимательнее.
        - Молодой человек, - обращается ко мне Инна Викторовна. - Библиотека через пять минут закрывается. Скоро отбой.
        - Да, - смотрю на её милые веснушки и не могу удержаться от улыбки. - Спасибо.
        Помогаю отнести на место книги, кланяюсь на прощание и топаю в гардеробную. Там есть большие ростовые зеркала. Встаю перед одним из них и активирую печать Астральной линзы, чтобы разглядеть своё духовное тело.
        Тысячу серрангов мне в портки, какое убожество. Раньше я сиял ярче, чем все звёзды Эринда, а теперь… смотреть противно. Как жалкая тлеющая травинка по сравнению с блеском небес.
        Не падать духом! Всё впереди. Я только начал совершенствование.
        Я успел вычитать, что порой человеку везёт, и к нему привязывается внешний поток энергии. Ведуны до сих пор не понимают, отчего это зависит, хотя провели тысячи экспериментов. «Попавший в русло» человек считается большим счастливчиком, ибо сможет гораздо быстрее развивать свои способности и быстрее копить энергию.
        Надо же, а в Эринде мы все так делали. В моём родном мире у каждого мага была своя личная внешняя меридиана.
        Это плюс травма, плюс резкое открытие ядра - всё вместе, в теории, вполне могло привести к изменению психоментального узора.
        Конечно, вряд ли получится так просто отделаться от въедливого старика, но для начала хватит. Можно будет применить печать Убеждения. А потом, когда накоплю больше сил и разработаю пальцы, применю что-нибудь поубойней. Сотру, например, всему интернату память о том, каким Котёнок был раньше, да и всё.
        - Эй, воспитанник! - окликает меня низкий голос. - Чего тут делаешь? Отбой через десять минут!
        Поворачиваюсь, вижу охранника. С ухмылкой провожу рукой по волосам.
        - Да вот, подруга меня постригла. Новой причёской любуюсь.
        - Подруга, говоришь. Давай-ка в спальную, там долюбуешься. Фамилия, отряд?
        - Котов, пятый.
        - Котов, - хмыкает охранник. Тоже, наверное, слухи дошли. - Давай, бегом. А то накажут.
        - Так точно, сударь!
        Бегу по коридору в сторону спальной комнаты пятого отряда. Когда теряю охранника из виду, открываю окно и выпрыгиваю на улицу. Прикрываю окно снаружи и аккуратненько, кустами, пробираюсь во двор интерната. Прячусь за статуей основателя и гляжу на часы над главным входом.
        Десять часов пять минут. Подожду до десяти сорока. Если Света не придёт - мало ли, не сможет прошмыгнуть мимо охраны - тогда прокрадусь в спальную и лягу баиньки.
        А пока есть время помедитировать и ещё немного расширить протоки. Ну-ка, маночка, иди к папе…
        Ещё Сонечка ниже…
        Глава 6
        Моих ушей достигает шорох травы. Осторожно выглядываю из-за постамента, за которым прячусь, и пытаюсь разглядеть источник шума. Светлана?
        Точно, она. В толстовке с капюшоном крадётся сквозь ночную тьму на встречу с роковым красавцем… Со мной, то есть.
        - П-с!
        Света вертит головой по сторонам, замечает меня и вскоре оказывается рядом.
        - Привет, - шепчу я.
        - Привет, - широко улыбается Света и садится рядом на корточки.
        Прям чувствую, как её сердечко колотится от волнения. Мало того, что свидание, так ещё и тайное, в запретный час…
        Моё сердце тоже вообще-то бьётся ускоренно. Осенняя ночь, красивая девушка. Подростковые, так их, гормоны. У меня даже ладони потеют, и я тайком вытираю их о штаны.
        Для прошлого Ярослава это первое свидание в жизни, поэтому неудивительно, что тело так реагирует.
        - Хорошо выглядишь, - шепчет Света. - Постригся?
        - Ага, - провожу рукой по волосам.
        - Парикмахер наш схалтурил, как всегда. Не обижайся. Но у тебя тут неровно и тут тоже. Вот поэтому мне нравится стричься в городе. Лучше выданные деньги потрачу, чем…
        Светлана начинает щебетать без умолку. Взволнована, видимо. А ведь я даже печать Обольщения не применял - это всё остаточный эффект.
        - Пойдём, - беру девушку за руку, и это заставляет поток её слов моментально прерваться.
        - Куда? - пищит Света.
        - Гулять. Покажу тебе, что обещал.
        Правда, сам пока не знаю, чем бы таким интересным её поразить. Но мыслишки есть.
        Обходим интернат по кругу, чтобы оказаться на заднем дворе. Приходится красться, прятаться по кустам, скрываться от охранников, патрулирующих территорию. Но нас никто не замечает.
        Перелезаем через забор и заходим в лес. Тот самый, в котором я переродился. Это ведь было только прошедшим днём, а столько всего успело произойти…
        - Здесь так темно, - шепчет Света, крепче сжимая мою руку.
        - Не бойся. Отойдем чуть подальше и станет светло.
        - А может, не будем далеко уходить? Мы в Сибири всё-таки.
        - Да не переживай. Рядом с интернатом чудовищ нет.
        Сибирь - большой регион на востоке Российской империи. И хотя он был открыт и завоёван уже довольно давно, до сих пор считается диким. Прорывы чудовищ с Изнанки, шаманы коренных народов, агрессивные племена и нашествия диковатых соседей с юга…
        Вместе с тем - огромные залежи полезных ископаемых, богатые деревом и дичью леса, мощные реки, полные рыбы и другие природные богатства. Не говоря уже о множестве тонких мест, где можно построить порталы на Изнанку и добывать макры. Опасный, но щедрый край. Наш интернат находится в пригороде Новокузнецка - весьма крупного города с развитой промышленностью.
        Всё это я узнал из памяти Ярослава и пока искал сегодня информацию. Понял, что занесло меня далеко не в лучшее место этого мира. Но, с другой стороны - там, где есть опасное и неизведанное, больше возможностей для развития. Так что беспокоиться не о чем.
        - У меня фонарик есть, - Светлана достаёт из кармана потёртый макровый фонарик и включает.
        - Спалимся, - киваю в сторону интерната.
        - Не спалимся. Подержи.
        Света вручает фонарик мне, а сама вдруг снимает толстовку. Под ней оказывается нарядная ажурная кофточка, под которой, в свою очередь, только бюстгальтер. Ну а чего, конец сентября, ночи ещё довольно теплые.
        - Вау, - вырывается у меня.
        - Зря, что ли, наряжалась, - расцветает девушка, видя мою реакцию.
        - Не зря.
        Определённо не зря… Эй, небоскреб! Остановить строительство! Стоять, сказано! То есть, наоборот, блин, падай давай…
        Но при взгляде на Светину фигуру очень трудно себя контролировать. Даже если не смотреть на грудь. Лифчик-то явно не повседневный, прелести наполовину открыты и шикарно смотрятся.
        - Идём, - закидываю толстовку на плечо и снова беру Свету за руку.
        Углубляемся в лес, освещая дорогу фонариком. Хрустят под ногами опавшие листья. Говорим о разном - на первый взгляд, бессмысленная болтовня, но для меня сейчас любая информация полезна. Оказываемся на широкой полянке и тут останавливаемся.
        - Пришли, - передаю Светлане фонарик.
        - Здесь покажешь, что собирался?
        - Ага.
        - Ну давай, я жду, - хитро улыбается девушка.
        Не знаю, на что она рассчитывает. Может, печать Обольщения сработала слишком сильно, и Света ждёт того самого. Я б не отказался, конечно, показать ей своего дракона и даже позволить обуздать его. Но местные законы удерживают. В тюрьму не хочется. Прослыть насильником тем более.
        У меня ещё будут женщины. Много женщин. Много секса. Но позже. Сегодня - просто свидание.
        - Выключи фонарик и закрой глаза.
        - Зачем?
        Света осторожничает. Конечно, Котёнка никто не воспринимает как угрозу, но всё-таки мы одни, в тёмном лесу… Мало ли что.
        - Закрой. Это же сюрприз.
        - Ладно, - Света убирает фонарик в карман и закрывает глаза. - А когда открывать?
        - Поймёшь.
        Подбираю палку и черчу на земле печать Иллюминации. Это занимает какое-то время. Светлана покорно ждет и даже не подсматривает, только перебирает пальцами свою шикарную косу.
        Печать получилась далеко не идеальной. Да и вообще, она слабо предназначена для такого изображения, потому что не связана со стихией земли. Но начертить её пальцами в воздухе я бы тем более не смог.
        Отбрасываю палку в кусты и выпускаю ману в подготовленную печать.
        Все вокруг озаряется разноцветными огнями, Света открывает глаза и застывает.
        Нас окружают переливчатые волны, похожие на северное сияние. В воздухе мерцают сияющие капли, как сотни светлячков. Фонтанчики света бьют из земли и рассыпаются множеством блестящих искр.
        Вся эта радужная красота отражается в широко раскрытых глазах девушки. Нежные губки приоткрываются от удивления.
        - Какая прелесть, - выдыхает она. - Как ты это сделал?
        - Секрет, - улыбаюсь я. - Потанцуем?
        Света протягивает руку, и мы начинаем вальсировать среди неосязаемых волн под бесшумную музыку красок. Наши тела соприкасаются, а взгляды не отрываются друг от друга.
        Мы не останавливаемся до тех пор, пока последняя сияющая капля не угасает в ночной темноте.
        - Вот это да, - Света не спешит отпускать меня. - Я не знала, что ты так умеешь… Я вообще не знала, что так можно! Что это за магия? Ты что, уже владеешь какими-то техниками?
        - Говорю же, секрет. Когда будешь рассказывать подружкам о свидании, скажи, что я просто зажёг свечи посреди леса или типа того.
        - Ты… точно человек? - Светлана крепко сжимает моё плечо.
        - Думаешь, я - злой дух сибирской тайги? - усмехаюсь.
        - Не знаю… ты так изменился. Раньше я тебя видела только издалека, и ты был таким тихим. Забитым даже. Никогда ни с кем не разговаривал. Я и подумать не могла, что ты способен на такое…
        - Я изменился. А какое «такое»?
        - Чудесное, - шепчет Света, приближая своё лицо к моему.
        Что ж, я не против научить целоваться еще одну красавицу. Только вот Светлану не надо учить, она сама прекрасно умеет. Её мягкие губы сплетаются с моими - сладкий, бархатистый поцелуй, на вкус как спелая дыня.
        Света позволяет мне немного распустить руки и не спешит разжать объятия, когда в её бедро упирается моя башня. Напротив, прижимается сильнее и двигает тазом. Ух, девочка, зря ты так… Я ж не простой пацан, могу и не сдержаться. Только откуда тебе это знать?
        - Знаешь, я бы ещё осталась… Но надо возвращаться, наверное, - отрываясь от поцелуя, шепчет Света. - Завтра же занятия и вообще…
        - Конечно. Пойдём, провожу до твоего крыла.
        - Может, завтра снова сходим?
        - Может быть, - улыбаюсь.
        По дороге заставляю девушку поклясться, что она никому не расскажет о световом представлении. Не хочу, чтобы все знали о том, на что я способен. Печать Иллюминации это, конечно, просто баловство. Но, раз Светлана так удивилась - баловство для этого мира необычное. Пусть остаётся секретом.
        Вообще-то я дурак, что показал свои умения. С оракулом ещё не разобрался, а уже выдаю секреты другим людям. Но просто не придумал, чем ещё поразить девушку, поэтому пошёл по лёгкому пути.
        В интернат возвращаемся без проблем. Нас никто не видит.
        - Увидимся завтра? - спрашивает Света, как бы невзначай прикусывая нижнюю губу.
        - Не уверен. Завтра много дел. Но обязательно ещё увидимся.
        Притягиваю девушку к себе, дарю прощальный поцелуй, и мы с ней расходимся по разным коридорам. Добираюсь до спальной комнаты пятого отряда, осторожно приоткрываю дверь и проскальзываю внутрь.
        Темно и тихо. Окна завешаны шторами, поэтому почти ничего не вижу. Решаю положиться на мышечную память Ярослава - тело помнит, где его кровать. А она совсем недалеко, ближе всех к двери, у прохода. Дурацкое место.
        Подхожу, начинаю снимать форму и слышу за спиной шуршание. Оборачиваюсь. В комнату проникает совсем немного тусклого лунного света, так что ничего не вижу. Может, кто-то просто ворочается во сне.
        Но, когда я наклоняюсь, чтобы снять штаны, шуршание раздается снова. А потом - быстрые шаги. Шлёпают несколько пар босых ног по дощатому полу.
        Распрямляясь, как пружина, мигом оцениваю ситуацию. Мне решили устроить тёмную. Кто именно, не разглядеть, но вариант «Тарас и дружки» выглядит наиболее правдоподобным.
        Кто-то пытается накинуть на меня одеяло. Отпрыгиваю в сторону, не даю себя накрыть. Творю печать Гранита и бью в лицо одного из атакующих. Громкий щелчок, противник падает на пол и протяжно стонет.
        - Охрана! - ору, что есть мочи. - Тревога!
        А затем выбрасываю ладонь и активирую печать Иллюминации. Совсем не такую, как рисовал в лесу. Маленькую и простую, но с плотной структурой - получается яркая вспышка, которая ослепляет дурачка с одеялом. Успеваю заметить, что это долговязый Данил.
        Что, печати Ужаса тебе было мало?
        На меня бросаются с двух сторон. Создать печать Гранита не успеваю, приходится биться голыми руками.
        - Охрана!
        Просыпаются другие парни из отряда. Кто-то включает свет, а из коридора доносится тяжёлый топот.
        - Смотрите, пацаны! Котёнок опять Тараса бьёт!
        Это не совсем правда. Сейчас бьют скорее меня, а я пытаюсь увернуться и получить как можно меньше ущерба. Но у Тараса разбит нос, значит, именно ему я зарядил Гранитом в темноте. Славно. А второй мой противник - пухлый шепелявый Игорь. Данил ослеплён и стоит у стены, вытирая слезящиеся глаза.
        Ах вы, черви! Восстановили сломанные косточки у целителя и решили отомстить? Ну, держитесь!
        Проснувшиеся парни кричат и улюлюкают. Причём болеют, насколько понимаю, больше за меня. Стараюсь не разочаровать публику - пинаю шепелявого в колено, уворачиваюсь от кулака Тараса. Творю печать Гранита и засаживаю в челюсть засранцу.
        Бум! Тарас Овчуков снова валится на пол. Удивлённо хлопает глазами.
        - Шука! - ругается Игорь, прыгая на одной ноге.
        В этот момент распахиваются двери, и внутрь забегают два охранника. Пару секунд смотрят на творящуюся картину, а потом один из них гаркает:
        - Построиться!
        Дальше ничего интересного не происходит. Я честно рассказываю, что на меня напали в темноте, вынужден был защищаться. Остальные подтверждают - да, Тарас и Игорь пытались бить Котова вдвоём, но он дал сдачи. Да, Данил тоже участвовал, но Котов в панике применил магию и ослепил его.
        Интуитивное применение магии в экстренных ситуациях - норма даже для детей. Если они, конечно, одарённые. А слухи о пробуждении моего дара облетели весь приют, так что никто не удивляется.
        Охранникам хватает аргументов. Трёх зачинщиков уводят, ночевать будут в отдельной комнате, а утром - на ковёр к директрисе. Нам всем велят ложиться спать. Один из охранников остаётся возле двери, пресекая любые попытки обсудить произошедшее.
        Пацанам-то интересно со мной поболтать, но я устал. Раздеваюсь до нижнего белья, и укладываюсь на кровать. Отрубаюсь почти моментально.
        Слишком многое произошло сегодня. Я, конечно, всегда был человеком действия, но отдыхать тоже надо. Вот и отдыхаю. Перед сном настраиваю течение маны так, чтобы пустить часть энергии на восстановление тела, а часть - на развитие ядра и протоков.
        Утром всё-таки не удаётся избежать расспросов товарищей. Хотя какие они мне товарищи? Каждый из соседей по комнате так или иначе участвовал в травле Котёнка. Кто-то активно, кто-то просто наблюдал. В любом случае, водить с ними дружбу не собираюсь.
        На все вопросы отвечаю коротко - пробудил ядро, силы до фига, не суйтесь, а то челюсти переломаю. Один чернявый паренёк пытается меня подколоть. Бью засранца лбом о стену, и больше ко мне никто не лезет. Только смотрят большими глазами и шушукаются за спиной.
        У нас есть сорок минут на то, чтобы умыться, привести себя в порядок и прийти в нужный класс к началу уроков. Я первым выхожу из умывальной комнаты, что прилегает к спальной. Цепляю того, кто выходит следующим:
        - Где койка Тараса?
        - Вон она, - указывает однокашник.
        Хорошее место. Далеко от входа, рядом с окном. Без слов сгребаю с кровати постельное белье и швыряю на пол. Так же поступаю с личными вещами Тараса, распотрошив его тумбочку. Сворачиваю всё в тюк и бросаю возле двери. А затем переношу свою постель и вещи.
        - Кровать Овчукова теперь моя. Никто не против? - спрашиваю, обводя взглядом офигевших соседей.
        - Нет-нет, так даже лучше! - радуется чернявый, трогая шишку на лбу.
        - Вот и я так думаю. Напомните, какие сегодня уроки?
        Первая половина дня проходит скучно. У нас целых шесть уроков, и все для меня бесполезные. Разве что учебник физики я с удовольствием полистал. Но скоро понял, что законы ничем не отличаются от тех, что работали на Эринде. Только единицы измерения другие. И тоже стало скучно.
        Тарас и компания пришли к первому уроку, а в мою сторону старались не смотреть. Я тоже на них не смотрел. Много чести.
        Впрочем, не думаю, что наше противостояние кончилось. Ведь Овчуков - один из главных задир всего интерната. И вряд ли забудет, что когда-то бесхребетный Котёнок дважды его побил.
        Когда уроки кончаются, забрасываю сумку с учебниками в спальную. Сразу надеваю спортивную форму и собираюсь отправиться в кабинет ведуна, а потом - на тренировку. Если не успею, Хенрикович обещал больше не пустить. Так что время поджимает.
        - Это что за хрень? - орёт Тарас, когда заходит в комнату и видит свое барахло на полу.
        - А, это я, - объясняю. - Забрал твою кровать себе. Тронешь мои вещи - руку сломаю.
        - Ты совсем поехал, Котёнок? Да я тебе…
        Не дослушиваю, отправляюсь по своим делам. Говорю же, время поджимает. Тик-так. А вопли Овчукова, несущиеся вслед, для меня всё равно что птичий пердёж. Не существуют.
        - Добрый день, Степан Карпович! - залетаю в кабинет старика, кланяюсь прямо на ходу и падаю на стул.
        - Здравствуй, здравствуй, - дружелюбно приветствует меня оракул.
        Он в том же клетчатом костюме. Только пиджак висит на спинке стула, выставляя на обозрение мятую рубашку и дурацкие подтяжки.
        - Чайку, воспитанник?
        - Прошу прощения, сударь. У меня тренировка, - обвожу рукой спортивный костюм. - Мы не могли бы закончить всё побыстрее? Готов ответить на любые ваши вопросы.
        - Тренировка, говоришь? Вроде бы ты раньше не увлекался спортом.
        - Надоело, что меня все шпыняют. Хочу стать сильнее.
        - Похвально, похвально, - кивает головой старичок и подходит к двери.
        Закрывает её и щёлкает замком. А потом внезапно меняется - вместо сухонького доброго дяденьки передо мной предстает суровый мужчина. Его окружает сильный духовный доспех, в руке вырастает ледяной клинок, направленный в моё лицо.
        - Только дернись, тварь, - цедит Степан.
        - Ого, какой вы страшный, - готовя печать Ментального удара, говорю я. - В чём дело-то?
        - В том, что я не идиот. Рассказывай, кто ты или что ты, или немедленно умри!
        Судя по тому, как напряжён старикан, он не шутит…
        Светочка передаёт привет
        Глава 7
        - Да вы что, Степан Карпович? Ярослав Котов я, много лет знакомы.
        - Не ври мне, отродье! - помимо ледяного клинка в левой руке, оракул создает вихрь морозной энергии в правой. - Ты - не Ярослав. Мальчик умер, и ты занял его тело. Думаешь, мы здесь ничего не знаем о подселенцах?
        Печать Ментального удара готова. Наложен Гранит на кулак. Но только всё равно не думаю, что получится справиться с опытным магом. Просто маны не хватит.
        Парочка трюков у меня в запасе есть… Можно жахнуть вспышкой, например, как Данила ночью, и сбежать через окно. А потом-то что? Всю жизнь скрываться от закона? Не вариант. Надо решать проблему здесь и сейчас.
        - И если думаешь, что я не вижу твоих заклятий, ошибаешься! - рявкает Степан. - Говори!
        - Ладно-ладно, - в качестве жеста доброй воли развеиваю печати. - Может, и вы тогда уберете эту штуку? - пальцем отодвигаю ледяное лезвие от лица. - Холодно.
        - Я не знаю, на что ты способно, существо, поэтому нет! - пытаясь говорить твёрдо, отказывает ведун и возвращает клинок на место. - Говори, хватит испытывать мое терпение!
        - Какое, нафиг, существо? Я - человек, Степан Карпович. Просто из другого мира. Хотите послушать, как я оказался здесь? Слушайте.
        Без утайки рассказываю ведуну, кто я такой и как оказался в этом мире. Он слушает сначала с недоверием, а потом с возрастающим любопытством. Особенно ему понравился момент, как я разбил врождённые оковы и пробудил ядро магии. На этом месте старичок аж в ладоши хлопнул и развеял атакующие заклинания. Но духовный щит оставил.
        А я заметил, что мне немного трудно вспоминать прошлую жизнь. Раньше память была идеальной, я многое мог поведать в деталях. Теперь вот кажется, будто пересказываю вчерашний сон.
        Неужто память о другой жизни угасает? Нехорошо. Так ведь можно и про Камни Мироздания забыть! И про месть, которую намерен свершить.
        Записать, что ли, всё, пока помню…
        - Так ты, выходит, получил память Ярослава? - спрашивает Степан.
        - Даже более того. Я как бы слился с его личностью. Я и есть Ярослав, но с другими характером.
        - Как это возможно?
        - Ну, душа улетела, а мозг-то остался. Да и часть души, наверное, тоже осталась. Вот мы и сплавились.
        Это действительно так. Я чувствую себя иначе, немного не таким человеком, каким был в прошлой жизни. Характер-то остался прежним, но всё равно… Например, неодолимое влечение к девушкам не спишешь только на гормоны. Да и некоторые поступки были чересчур импульсивны.
        Похоже, что я теперь действительно не совсем я. Мы с Ярославом стали одной новой личностью.
        - Сплавленные души. Красиво звучит, - старичок чешет крючковатый нос и смотрит на меня исподлобья. - Ну и что прикажешь с тобой делать, подселенец?
        - Ярослав меня зовут. Я-ро-слав. Только что ведь к этому пришли.
        - Понимаешь, сынок… гм, хотя какой ты мне сынок, учитывая прошлую жизнь, - смущается ведун. - В общем, таким, как ты, на свободе гулять не дозволено. Если выявляют подселенца, то исследуют его. В секретной лаборатории.
        - Нет уж, увольте. Другие варианты есть?
        Степан, чуть помедлив, кивает:
        - Есть. Давай я сам тебя изучу. А потом диссертацию составлю, анонимную.
        Задумчиво чешу свои рыжие патлы и уточняю:
        - Анонимную с какой стороны? Вы моё имя не укажете или своё?
        - Оба. Отправлю документы в Москву, подписывать не буду. Никто не узнает ни автора, ни объект исследования.
        - Правда, что ли? - как-то не верится. - Вам не интересна слава?
        Старичок грустно усмехнулся.
        - Хотел бы я славы, не работал бы в приюте в глуши. Не состарился бы тут… Наука, вот что важно!
        - Как именно вы собираетесь меня изучать? - перехожу на серьёзный тон.
        - Ничего такого, что могло бы тебе повредить. Будем встречаться, разговаривать, ставить небольшие эксперименты… Заодно могу выписать тебе освобождение от каких-нибудь занятий, - лукаво сощурился Степан.
        А вот это интересно. Мне вот в хрен не впилось сидеть и скучать на уроках. Всё, чему там учат, я и так уже знаю. Главное, что сам умею добывать знания, унылый бубнёж скучающих учителей не сделает меня умнее.
        - Согласен. Только поклянёмся, - говорю я и первым протягиваю ладонь.
        Мы с оракулом берём друг друга за руки. Творю две печати Клятвы и накладываю на тыльные стороны наших ладоней. Затем Степан Карпович обещает, что никому не расскажет обо мне, что не причинит вреда и диссертацию напишет анонимную. А я клянусь, что буду во всём помогать ему и тоже никому не расскажу о нашей сделке.
        Печати вспыхивают, становясь видимыми. Между ними вырастают полосы энергии, которые сплетаются в символ бесконечности, и после этого заклятие гаснет.
        - Поразительно, - говорит ведун, отпуская мою руку. - Это одна из твоих печатей?
        - Ага. Печать Клятвы. Если кто-то из нас нарушит слово, то немедленно умрёт. Глаза его вытекут из орбит, язык отсохнет, кровь закипит и польётся изо всех щелей. Даже из самых неожиданных.
        - Правда? - расширяет глаза старикан.
        - Я немножко приукрасил, но да, - пожимаю плечами и встаю. - Что ж, до завтра, сударь! Мне пора на тренировку.
        - Один момент, юноша! - подскакивает Степан. - Позволишь мне так себя называть? Хочу подарить кое-что…
        Люблю подарки, но настораживаюсь. С чего бы это ведуну просто так меня одаривать? С другой стороны, он уже поклялся, что не причинит вреда.
        Старик достает с полки толстую книгу и открывает её. Внутри оказывается тайник - середина у страниц специально вырезана, этакая шкатулка получается. Внутри лежит тоненькая стопка купюр и пара украшений. Сразу понимаю, что это не просто безделушки. Артефакты.
        Один из них Степан протягивает мне:
        - В честь начала нашего сотрудничества.
        Небольшой серебряный кулон на кожаном ремешке. Можно носить на шее, можно вокруг запястья обмотать.
        - Что это?
        - Слабый подпитывающий артефакт. Я пользовался им, когда только начинал обучаться магии, примерно в твоём возрасте. Думал, сыну передам… Но семьи так и не нажил, - грустно усмехается оракул.
        Принимаю кулон, но надевать не спешу. Создаю печать Астральной линзы и рассматриваю артефакт. Никаких подводных камней типа вампирических структур или даже следящих заклинаний не обнаруживаю.
        Действительно, подвеска - своего рода микро-ядро, которое способно впитывать ману и делиться ею с владельцем. Сверхрезультатов не получишь, но восстанавливать энергию будешь быстрее.
        Полезная штука, особенно на моём уровне развития, как у жалкой креветки.
        - Спасибо, - приподнимаю кулон. - Увидимся, Степан Карпович.
        - До свидания, - улыбается старичок. - Ярослав.
        Пока что сую артефакт в карман - всё же я не до конца доверяю оракулу и постараюсь изучить финтифлюшку поподробней, прежде чем надевать. А то мало ли. Вытянет старый хрыч из меня душу, и прощай, Котёнок. А мне уже понравилось в новом теле.
        «Хорошо быть снова молодым!» - думаю, трусцой направляясь в спортивный зал. Конечно, я и в прошлом теле был полностью здоров, несмотря на солидный возраст. Мог и ночи напролёт пить вино, и сражаться, и радовать женщин, доводя их до седьмого экстаза. Кстати, мой рекорд - пятнадцать концовок у партнерши за одну ночь, если кому интересно.
        Но здоровье, достигнутой силой, и настоящее, молодое, цветущее - совсем разные вещи! Поэтому я искренне наслаждаюсь новым телом и ни в коем случае не собираюсь его покидать.
        В очередном коридоре вижу Светлану, которая идёт куда-то с книжками в руках. Девушка кажётся ещё красивее, чем вчера - ах, эти милые румяные щёчки, золотые волосы, искрящиеся глазки. При виде меня Света расцветает и улыбается, делаясь ещё прелестнее.
        Не сбавляю темп, прямо на бегу подхватываю девушку, отрываю от земли и целую.
        - Ты что творишь! - краснеет Светочка, оглядываясь, но коридор пуст.
        - А что? Мы же встречаемся.
        - Правда?
        - Ну да, - с железной уверенностью сообщаю.
        - То есть сегодня снова увидимся? - не спеша выбираться из моих обнимашек, спрашивает Света.
        - Так вот же, увиделись, - улыбаюсь.
        - Я имела в виду, как вчера, после отбоя…
        - Да я понял. Не знаю, у меня тренировка и ещё куча дел. Постараюсь, ладно?
        - Буду ждать, - шепчет Светлана.
        - Договорились. Если не приду, не обижайся. Пока!
        Ещё раз чмокаю её на прощание, отпускаю и бегу в зал. Поворачиваю за угол и вижу, как в противоположную от меня сторону быстрым шагом уходит парень. Уши-лопухи с другими не спутаешь. Делаю резкий бросок, догоняю парня и хватаю за плечо.
        - Стоять, фуфлыга!
        - Охренел? - восклицает Тарас, поворачивается и сбрасывает мою руку. - По зубам хочешь?
        Только хохочу в ответ, заставляя Овчукова побагроветь от злости. Потом вдруг резко перестаю смеяться и вонзаю в лицо хулигана холодный взгляд:
        - Подслушивал?
        - Чо подслушивал, Котёнок? Как ты с этой тёлкой лизался? Пошёл ты на х…
        Звонкий чапалах, усиленный Гранитом, отбрасывает Тараса к стене. Удара он не ожидал, поэтому оглушён и позорно сползает на пол. Наклоняюсь и хватаю его за воротник:
        - Она не тёлка, понял? - рычу над самым ухом. - Она - девушка, на данный момент - моя. И запомни уже, что я больше не Котёнок. Меня зовут Ярослав, и ты, насекомое, больше не можешь надо мной издеваться. Иначе буду бить. Сильно. Понял?
        - Да пошёл ты!
        Не понял, видимо. Врезать, что ли, коленом в челюсть? Не, слишком жестко. В этот раз получится, что я первый начал, не хочу разборок с директрисой.
        Я б, конечно, с радостью применил на ней ауру Обольщения ещё разок и полюбовался на бархатные холмы… Но других забот хватает.
        Поэтому в целях воспитания одариваю Тараса ещё несколькими лещами, добиваясь того, что его конопатые щёки приобретают свекольный цвет.
        - Лучше отвали от меня. По-доброму прошу, - говорю напоследок, отпускаю парня и бегу в зал.
        Времечко поджимает! Без двух минут три. Опоздать нельзя!
        Активирую печать Скорости. Но даже с ней залетаю в зал за несколько секунд до трёх и едва не врезаюсь в широкую грудь Бернарда Хенриковича.
        - В последний момент успел! - сообщает он, тыча волосатым пальцем в настенные часы. - Запыхался?
        - Есть… немного… - опираясь на колени, с трудом ловлю дыхание.
        Для печати Скорости тело явно не готово. Перед глазами пляшут разноцветные круги, в боку колет. Но ничего, потерплю.
        - Отдыхать не дам. Ватага! На разминку! Котов, в конец строя.
        - Есть!
        - Не естькай мне тут, не в армии, - морщится тренер.
        Обращаю внимание, что рукава спортивного костюма у Бернарда закатаны. На мощных предплечьях татуировки - скандинавские руны вперемешку с волчьими мордами. Рисунки покрывают всю кожу так, что шрамы, поверх которых они нанесены, почти и незаметны.
        Тренер побывал на войне? Или как он получил такие жуткие раны? Судя по ним, его руки по кускам собирали. Должно быть, сильный маг-целитель постарался.
        Но размышлять над этим некогда. Присоединяюсь к парням, которые начинают нарезать круги вокруг зала. Григорий, который находится во главе строя, приветственно кивает мне, пробегая мимо.
        Лёгкий разминочный бег - почти что отдых после усиленного маной рывка по коридору. Да и Гранит я зря на Тарасе использовал… Только силы зря потратил перед тренировкой. Ну, простите, не сдержался. Зато как приятно было шлёпать по этим мерзким щекам.
        После разминки приступаем к силовым упражнениям, а потом - к отработке приёмов. Меня ставят отдельно, и Бернард показывает, как бить простой прямой кулаком. Я и без него прекрасно знаю, хотя некоторые детали техники на Земле отличаются от известных мне.
        Парни занимаются борьбой, разучивая броски и удержание в партере. Тоже хочу побороться, но тренер запрещает. Видя, что у меня хорошо получается удар, заставляет перейти к «двойке» - поочередным ударам передней и дальней рукой.
        Без вопросов делаю. А чтобы было веселее, отворачиваюсь от грубовцев и смотрю на нечто более приятное.
        В дальнем конце зала занимается растяжкой женщина-тренер. Сегодня она не в спортивном костюме, а в чёрной маечке и обтягивающих лосинах. Специально отвернулась от нас и вот прямо сейчас делает наклоны… Чему я очень рад, потому что вид её спортивных ягодиц приводит в восторг.
        Бернард подходит ко мне время от времени, поправляет технику, но больше для проформы. Я и сам понимаю, что получается, как минимум, неплохо.
        - Отдохнуть не хочешь? - подойдя в очередной раз, спрашивает Хенрикович.
        - Нет. А надо?
        Бернард только хмыкает и возвращается к остальным. Я продолжаю отрабатывать удары и наслаждаться фигурой тренерши. Ух, горячая… Интересно, сколько ей лет? Около тридцати, наверное, но фигура - как у юной. Даже лучше, благодаря спорту.
        Женщина бросает на меня неприязненный взгляд, но я ни капли не смущаюсь. Продолжаю пялиться на то, как она плавно изгибается, делая растяжку. Какая гибкая, прям пантера. Мр-мяу. Упиваюсь изящными линиями её тела, и это помогает мне не обращать внимания на боль в своём.
        Схватив технику, начинаю ускоряться, устраивая что-то вроде боя с тенью. Практикую удары на подходе и отходе.
        Хоть мне и не дают большой нагрузки, к концу тренировки чувствую, что выдохся. Тело совсем не привыкло ни к таким движениям, ни к такой интенсивной работе. Мышцы не то что горят, онемели к чёртовой матери. Но я не сдаюсь, разве что позволяю себе немного перевести дыхание и продолжаю.
        - Закончили! - хлопает в ладоши Бернард. - Все молодцы. Кроме тебя, Павлов! Совсем забыл, чему здесь учат. Иванский, Шульгин - тоже плохо поработали. Порохов, тебя хвалить не буду, не улыбайся.
        Парни благодарят мужчину в ответ. Я с сожалением отворачиваюсь от пантеры и тоже говорю Хенриковичу «Спасибо». Тот смотрит на меня:
        - Молодец, Котов. Завтра придёшь?
        - Конечно!
        Бернард еле заметно кивает и уходит.
        Конечно, и без похвалы тренера я понимаю, что проделал хорошую работу. Но всё равно приятно. А уж реакция тела такая, что половину усталости как рукой снимает. Ещё бы, слабого Котёнка редко хвалили вообще хоть за что-то, а за успехи в спорте никогда.
        Да и не было этих успехов раньше.
        Мы с парнями собираемся и всей шумной компанией покидаем зал. Навстречу нам попадаются девушки-легкоатлетки. Их тренировка сразу после нашей. Красавицы уже переоделись в свои лёгкие маечки и обтягивающие голубые шортики.
        Что за формы, тьма меня пожри. Фигурки как на подбор. Одно загляденье, у меня аж слюни текут. Невская башня, несмотря на дикую усталость во всём теле, делает попытки возвыситься.
        Грубовцы по-мальчишески неумело пытаются заигрывать с девушками. Подкалывают их, задирают, а то и за попку норовят ущипнуть. Само собой, красавицам приятно внимание, но не способы его донесения - поэтому большинство из них огрызается или презрительно отворачивается.
        Одна девица так высоко задирает нос, что перестаёт смотреть под ноги и спотыкается. Если бы не я, то наверняка упала бы. Но господин Котов успевает поймать красотку.
        - Осторожней, сударыня, - аккуратно помогаю ей вернуть равновесие. - Будет жаль, если разобьёте свои прелестные коленочки.
        - Руки убери, - девушка краснеет, но лишь потому, что ей приятно.
        - Хорошей тренировки, - улыбаюсь я, отпуская упругое девичье тело.
        - Спасибо, - бормочет красотка и спешит уйти.
        - Ха-ха, Котя - джентльмен! - парни смеются надо мной, но с такой явной завистью, что и мне смешно.
        Идём в душевую. Рядом со мной возникает Григорий и сильно хлопает по спине:
        - Ну что, Котов? Правда завтра придёшь?
        - Конечно. Я теперь всегда буду ходить.
        - Ловлю на слове! Если сдуешься, до конца жизни слабаком тебя буду считать.
        - А то раньше не считал, - хмыкаю я.
        - Считал, - не спорит Порохов. - Но ты молодец, собрал волю в кулак. Давно пора было.
        - Ага. Спасибо.
        - Тогда до завтра. Пацаны, я вперёд побежал! - восклицает Григорий. - У меня сегодня свидание!
        - У-у, свидание!
        - Засоси её там, Гриха!
        - Принеси мне её трусики! - кричат и смеются ему вслед остальные.
        После душа мы все толпой отправляемся в столовую, где с жадностью уплетаем ужин. Кормят в интернате так себе: котлета из какого-то перекрученного мяса, тушёная капуста, чёрный хлеб и пара суховатых печенек с чаем на десерт.
        Я привык совсем к другой, более изысканной пище. Но выбора нет, приходится жевать, что дают. Тем более, что после тренировки хавчик залетает на ура. Я бы ещё столько же съел.
        Кстати, обратил внимание, что грубовцам положили порции побольше, чем другим. Значит, понимают, что спортсменам надо плотнее питаться. Это радует.
        После еды хочется пойти в спальную и сразу отрубиться. Но у меня другие планы. Хочу заняться медитацией и начать, возможно, составлять специальный сигил, который сделает меня намного сильнее. А потом, пожалуй, снова встречусь со Светой.
        Не скажу, что я влюбился, но девица мне определённо симпатична. К тому же, я узнал, что через месяц ей исполнится восемнадцать, а это значит, что мы сможем заниматься страстным, горячим, необузданным…
        Стоп.
        Что это за чудесные звуки?
        Застываю посреди коридора, как статуя. Если бы я мог шевелить ушами, то сейчас повернул бы их в ту сторону, откуда раздаётся музыка.
        Музыка!.. Моя слабость. В прошлой жизни я уделял ей немногим меньше времени, чем магии. А главное - игра на музыкальном инструменте способствует развитию пальцев, что крайне важно для построения сложных печатей.
        - Планы меняются! - восклицаю вслух, удивляя стоящих рядом мальчуганов, и срываюсь с места.
        Глава 8
        На двери висит табличка, которая просит не шуметь и не входить. Но когда меня подобные таблички останавливали?
        Резко дёргаю дверь и врываюсь внутрь.
        - Здравствуйте! - восклицаю, перекрикивая музыку. - Я к вам учиться.
        Музыка резко обрывается, и все смотрят на меня, как на идиота.
        - Молодой человек, - преподаватель, полная женщина в очках, строго хмурится. - Вы видели табличку на двери?
        - Нет. Её, наверное, украл кто-нибудь, - вру, не моргнув глазом. - Хочу учиться.
        Жадно осматриваю просторный кабинет. В прошлой жизни я отлично владел множеством разных инструментов, но моими любимыми были лютня и цитра. Вижу здесь похожие: один называется гусли, другой - балалайка, третий - домра.
        Видя алчный блеск в моих глазах, гусляр шумно сглатывает и прижимает инструмент к себе. Все остальные тоже молча пялятся на меня.
        - Приходите завтра, - говорит преподавательница. Голос у неё глубокий, певческий. - У нас репетиция, вы мешаете!
        Женщина полноватая, но жирной её не назовешь. Как и уродиной. Лицо вполне симпатичное. Фигура на месте: талия, пышные бёдра и ещё кое-что пышное спереди… Ух, я бы с удовольствием побарахтался с её близняшками.
        Тысячу серрангов мне в портки! Грёбаные гормоны! Даже на толстую тётку готов наброситься. Надо срочно скинуть напряжение… И нет, госпожа правая тут не поможет. Плавали, знаем. Нужна дама. Желательно, опытная.
        - А вы опытная? - вырывается у меня.
        Женщина смотрит на меня поверх очков:
        - Что?
        - Опытная преподавательница? - выкручиваюсь я.
        - Послушайте, юноша. Мне сейчас не до вас, у нас идёт подготовка к новогоднему концерту.
        - Так давайте помогу, - улыбаюсь я. - Может, вам нужен еще один балалаечник? Я и на домре могу, и вообще на чём угодно. Правда, давно не играл, нужно попрактиковаться.
        Женщина вздыхает и стучит ногтем по раскрытой на пюпитре нотной записи.
        - Как вас зовут?
        - Котов, Ярослав Алексеевич, - щёлкаю каблуками и кланяюсь, одновременно активируя печать Обольщения. Похоже, без неё не обойтись.
        - Великий Альбатрос, вы и есть Котов? Последние два дня все только о вас и говорят. Меня зовут Любовь Павловна. Как вы могли догадаться, Альбатросова, - преподавательница против воли улыбается.
        - Рад знакомству, почтенная Любовь Павловна, - снова кланяюсь.
        - Присядьте пока, побеседуем позже. Посмотрите инструменты, если хотите. Только прошу, не вмешивайтесь в игру!
        - Само собой. Покорнейше благодарю.
        Аккуратно прохожу к стене, возле которой складированы невостребованные сейчас инструменты.
        - Привет, Ярослав, - раздаётся несмелый писк.
        Это обращается ко мне флейтистка. Лицо вроде знакомое. А, точно! Эту девушку я встретил в интернате одной из первых. Когда выходил из кабинета директрисы. Она ещё спросила, можно ли называть меня Котиком.
        - Привет, - дружелюбно улыбаюсь.
        Миниатюрная, но складненькая девушка. Брюнетка, слегка растрепанные волосы коротко стрижены. Ну как коротко - до плеч. Фигурка супер, идеальные ножки, маленький аккуратный носик и большие карие глаза - прямо куколка. Но больше всего внимания обращают на себя губы - алые, полные, чувственные.
        Я, помнится, тоже применил на ней тогда Обольщение. Сейчас надо вырубить, кстати - своего добился, а на меня и так все девчонки оркестра пялятся.
        - Продолжаем! - командует Любовь Павловна и начинает дирижировать.
        Музыканты приступают к игре. А я не могу оторваться от того, как блондинка прижимает свои чувственные губки к флейте…
        Где-нибудь здесь есть серранг? Нет? Мне срочно нужно хотя бы одного в портки. Чтобы сгрыз там всё к чёртовой матери, а иначе все заметят Невскую башню!
        Как вообще можно спокойно смотреть на то, как блондиночка перебирает своими нежными пальчиками по твёрдому корпусу флейты и касается её алыми губками? Парни в оркестре, вы что, импотенты?
        С трудом отвлекаюсь от флейтистки и начинаю перебирать инструменты. Духовые не пойдут. Мне нравится звучание, но разрабатывать пальцы лучше на чем-то ином. Вот домра - другое дело. Хотя, опять же, работать будут в основном пальцы левой руки, а в правой будет зажат медиатор. Надо что-то такое, где будут работать обе руки…
        Один парень в оркестре играет на странном инструменте, состоящем из двух корпусов с клавиатурами, соединённых мехом. В моём мире такого не было. Это называется баян - сложная в освоении штука, где как раз требуется точная работа пальцев обеих рук.
        Баянист в оркестре всего один. Так что смотрю на него плотоядно, раздумывая, как бы занять его место, не применяя насилия. Вариантов пока не вижу. Ну не руки же парню ломать.
        Хотя…
        И тут мой взгляд падает на большой стационарный инструмент из лакированного дерева, стоящий у противоположной стены. Память Ярослава говорит, что это рояль. Сейчас он не используется, потому что играет оркестр народных инструментов.
        Ничего подобного в моём мире тоже не было! Память Ярика подсказывает, как звучит рояль, и мне нравится гораздо больше баяна.
        Пробираюсь к инструменту, стараясь никому не мешать. Всё равно мешаю. А потом сажусь за клавиатуру и начинаю пробовать звучание. Любовь Павловна косится неодобрительно, но мне всё равно. Соображаю, где какие ноты и октавы расположены, и начинаю подыгрывать симфонии.
        Музыка сразу захватывает меня, погружает в себя… Чувствую, как будто парю в невесомости, наслаждаясь переливами складных звуков.
        Вливаюсь в общую мелодию без всяких проблем. То ли у тела есть музыкальный слух, то ли моя душа великолепно чувствует ноты - одним словом, я легко присоединяюсь к оркестру, и мы звучим весьма органично.
        Конечно, я играю очень простую мелодию, просто добавляю акценты к общему звуку. Сыграть что-то сложное всё равно не смогу. Талант и слух при мне, но вот мелкая моторика - дерьмо, честно говоря. Предстоит много практиковаться.
        Впрочем, за этим я сюда и наведался!
        Преподавательница смотрит уже не так критически. В какой-то момент даже кивает, мол, продолжай. Музыканты играют свои партии и не особо обращают на меня внимание. Только баянист, у которого над губой дурацкие жидкие усики, бросает хмурые взгляды. И девочки поглядывают. Чаще всего - флейтистка.
        Как её звать-то хоть? В тот раз не познакомились. Ну да ладно, после репетиции познакомимся.
        Симфония заканчивается.
        - Мо-лод-цы! - с чувством, нараспев произносит Любовь Павловна. - Но есть замечания. Вторая домра, немного спешишь. Контрабас-балалайка, иногда мажешь с темпом. В остальном - замечательно. Котов! - вдруг восклицает она.
        - Да-да? - мечтательно спрашиваю я. Пока женщина говорила, я наигрывал простенькую мелодию.
        - Прекрасно, Котов! Вы знаете, раньше я думала, что рояль совсем не подходит для оркестра русских народных. Но вы заставили меня изменить мнение!
        - Правда? - не на шутку удивляюсь. - Я даже инструментом толком не владею.
        - Всё равно замечательно! Вы - прирожденный музыкант, воспитанник. Так тонко сумели поймать фактуру и настроение…
        - Благодарю.
        - Я хочу - нет, я требую! - чтобы вы начали ходить на индивидуальные занятия, - Любовь Павловна очень воодушевилась. - И на групповые репетиции тоже! Я подумаю, как можно включить рояль в наш новогодний репертуар.
        - С радостью, - моментально отвечаю.
        - Значит, договорились! Останетесь ещё? Мы будем играть другое произведение, попробуйте что-нибудь сымпровизировать.
        - Легко, - с видом гениального пианиста поворачиваюсь обратно к инструменту.
        В общем, репетиция прошла замечательно. Я мало того, что получил искреннее удовольствие, так еще и выполнил своё намерение. А именно получил возможность развивать свои пальчики. Приятное с полезным - буду кайфовать от музыки и заодно натренирую пальцы.
        После «репы» встаю, выслушивая очередную порцию восхищения от Любови Павловны, и подхожу к флейтистке.
        - Привет ещё раз, - улыбаюсь.
        - Привет, - несмело отвечает та. - Ты хорошо сыграл, молодец. Очень красиво было.
        - Да ладно, примитив, - отмахиваюсь. - Навыка нет. Но ничего, к Новому году наловчусь. Тебя как зовут-то?
        - Кристина, - почему-то смутившись, представляется флейтистка.
        - Пойдём, провожу тебя до спальной. Заодно расскажешь, как тут у вас всё.
        - Ой, да не надо…
        - Пойдём-пойдём. Хочу поближе с тобой познакомиться.
        Кристина быстро сдается, только просит чуть-чуть подождать. Выхожу в коридор и, пока девушка собирается, прикрываю глаза и медитирую. Пока я играл, потоки сами собой настроились на восстановление тела - ещё одна польза от музыки. Её звучание заставляет ману течь определённым образом. Да и вообще, ускоряет движение энергии.
        - Ну ты наглец, - раздается голос за спиной.
        Оборачиваюсь, вижу баяниста. На задохлика он не похож, но глаза слишком добрые, так что зря я сходу напрягся.
        - Чего?
        - Наглый ты, говорю. Пришел, и сразу в оркестр взяли! Я, знаешь, сколько старался, чтоб сюда попасть?
        - Ну, не повезло тебе, - дерзко улыбаюсь, глядя на позорные жидкие усики. Поджечь их, что ли. - А вот я везучий. Вопросы, претензии? Может, подраться хочешь?
        - Ещё и быдло, - поджимает губы баянист и уходит.
        Скатертью дорожка, как говорится. Завидно, понимаю. Пришёл тут рыжий нахал и всё внимание на себя перетянул. А у баяниста ведущие партии в большинстве композиций, что мы сыграли.
        Но я никогда не смущался оттого, что наступаю на горло чьей-то песне. Иногда приходится идти по головам. Сильные пожирают слабых. Или хотя бы отодвигают в сторону.
        - Я пришла, - сообщает Кристина, выходя из кабинета, и мило хлопает ресничками.
        Баянист оборачивается, и я понимаю, что причина его неприязни не только в музыке. Глядя парню в глаза, беру флейтистку за руку и увожу. Тёплая мягкая ладошка пытается выпорхнуть из моей, но я чуть сжимаю, не позволяя этого сделать.
        - Ты что? - пищит Кристина.
        - Ничего. Мы гуляем.
        - Отпусти, пожалуйста! - оборачиваясь, шепчет девушка. - Все подумают, что мы встречаемся!
        - Ну и что? Пускай думают.
        - Да как так-то… - большие голубые глазки становятся просто огромными.
        - Очень просто. Ты красивая, милая, я тоже парень ничего, - давлю наглую лыбу во все тридцать два.
        - Ты же Котёнок, - смущается Кристина.
        - Не-а. Котёнка больше нет. А ты, вроде, хотела называть меня Котик? - хитро прищуриваюсь.
        - Да я, ну… Вырвалось тогда. Извини, - окончательно конфузится милашка.
        - Можешь называть. Когда мы наедине. Только тебе разрешаю, больше никому.
        Пока идём, разговариваем. Сначала об оркестре, а потом о всяком разном. Забрать ладошку девушка уже не пытается, а я наслаждаюсь мягкостью её кожи и запахом, который исходит от юной непорочной красоты.
        Провожаю Кристину до спальной комнаты её отряда. На взгляды соседок не обращаю внимания. Стоим, болтаем, хотя времени до отбоя осталось всего ничего. А потом, когда остальные девушки расходятся, Кристина вдруг резко выдаёт:
        - Пока, Котик!
        Чмокает меня в щёку и тут же убегает.
        Провожу пальцами по щеке, глупо улыбаясь. Приятно, конечно, только что теперь с Невской башней делать? А то надышался ароматом невинного тела, за ручку подержался, ещё и поцелуй получил… Для меня-то фигня, я в прошлой жизни предавался разным любовным изыскам. Но для этого тела - капец какое событие.
        Так что приходится направить немного маны на устранение небоскрёба. С ним, блин, ходить неудобно.
        Свидание со Светой придётся пропустить. Ну не могу я сейчас остаться наедине с очаровательной девушкой, коей Светочка, безусловно, является. Я ж точно не сдержусь, и посадят Котёночка за изнасилование.
        Да и вообще, устраивать первый раз в тёмном лесу как-то фу. А ведь что для Светы, что для этого тела «раз» будет первым. Так что ладно. Надеюсь, не обидится. Завтра исправлюсь.
        Быстрым шагом добираюсь до своей спальной комнаты. Парни моего отряда уже почти все в кроватях - не спят пока, просто лежат и болтают. Тарасика что-то не видно. Куда это он пропал, вроде уже десять часов, отбой. В интернате с этим строго, если поймают после десяти, накажут.
        - О, Кофёнок! - восклицает толстый Игорь и тупо лыбится. - Ты фде пропадал?
        - Где надо. Как дела, свинюшка? - подхожу к толстяку и тычу пальцем в пузо. Раздаются смешки.
        - Отфали! - Игорёк отбрасывает мою руку и сжимает мягкие кулаки.
        - Отфали, - передразниваю. - Слышь, слонятина, хочу напомнить, как я дважды набил тебе морду. Поэтому лучше прикуси свой шепелявый язык.
        - А то фто? - дерзко встряхивает своими тремя подбородками Игорь.
        - А то люлей получишь. Понял, не? Могу популярно объяснить.
        Толстый смотрит на меня большими глазами, открывает рот, как рыба, но не может ничего произнести. Дар речи, что ли, потерял внезапно? Или вдруг вспомнил, как я раскидал их тогда в лесу?
        Дурачок. Просто не избавился ещё от привычки доставать Котёнка. Ничего, могу напомнить, что я теперь не объект для насмешек и издевательств.
        Не дождавшись ответа, иду умываться. Пока никто не видит, достаю из кармана кулон, подаренный Степаном Карповичем, и внимательно изучаю сквозь печать Астральной линзы. На сто процентов убеждаюсь, что никакого вредного воздействия на артефакте нет, и надеваю на шею. Лишний поток входящей энергии, даже небольшой, мне пригодится.
        Возвращаюсь в комнату, скидываю одежду и ложусь спать. Вернее, создаю видимость, что сплю. На самом деле предстоит ещё одно важное дело…
        За время репетиции успел накопить кое-какой запас маны. Спасибо, музыка! Теперь могу пустить эту энергию на развитие. Нет, не просто на укрепление ядра и протоков. Можно попробовать начать составление сигила.
        Сигилы - комбинация магических символов, которые при грамотном составлении оказывают мощный постоянный эффект. Их надо собирать внутри духовного пространства с дотошной аккуратностью, чтоб не запороть ни одну закорючку. Иначе, в лучшем случае, не будет работать. А в худшем - получишь неожиданный эффект. Скорее всего, негативный.
        Меня же интересуют позитивные. В прошлой жизни я сумел нанести на душу около двух дюжин сигилов, каждый из которых сделал меня сильнее в том или ином аспекте. Духовное пространство хранит их начертания, но, увы, при перерождении все сигилы разрушились, их надо рисовать заново.
        За какой взяться сначала, ума не приложу. Всё кажется полезным. Регенерация тела, поглощение маны, усиление огненных печатей, несколько постоянных аур…
        М-да. Пожалуй, на самом деле большинство сигилов мне сейчас не очень-то пригодится. Во-первых, слишком сложные, потребуют уйму энергии и времени на создание. Во-вторых, маны в теле не хватит, чтобы их поддерживать. В-третьих, чую, некоторые вовсе не будут работать в новом мире…
        Поэтому решаю начать с простого. А именно, с сигила, который ускорит поглощение маны. Да и в целом поможет магическому развитию. Больше энергии - больше возможностей.
        Приступаю. И тут же понимаю, что нынешнего количества энергии не хватит пока даже на основу. Плюс астральное тело не готово к таким радикальным воздействиям. Получается начертить лишь небольшую деталь одного из десятка символов, и всё. Чувствую, что если продолжу - пережгу каналы к едрене фене. А то и вообще могу себя прикончить.
        Ох и слабенькое у меня вместилище… Но ничего. Потерплю. Главное - стараться и делать его сильнее. Всё необходимое для этого у меня есть. Здоров, не инвалид, не дебил, руки-ноги на месте. Значит, стану сильным. Сильнее всех в этом мире!
        Вы ещё увидите, на что способен…
        - Ярослав Котов! - раздаётся хриплый возглас.
        Открывается дверь, и включается свет. Те, кто успел уснуть, недовольно морщатся. В комнату заходят два охранника и осматриваются.
        - Котов здесь?
        - Туточки я, - поднимаю руку. - Что стряслось, судари?
        - Одевайся. Тебя вызывает директриса.
        Что я натворил? Понятия не имею. Но это явно не к добру…
        Кристиночка
        Глава 9
        В кабинете Августины Филипповны людно. Помимо неё самой, здесь находится пара охранников, заплаканная Светочка и самодовольно улыбающийся Тарас.
        Сходу понимаю, что случилось и почему меня вызвали. Но вперёд событий не бегу, послушаем директрису.
        Печать Обольщения? Пожалуй. Только охранники бы вышли сначала. Ведь мне, наверное, придётся сделать печать посильнее, чтобы всё уладить. А на мужчин Обольщение может подействовать не лучшим образом - станут агрессивными ко мне.
        - Благодарю вас, - Августина кивает гвардейцам, намекая, что нас надо оставить.
        Сама того не зная, облегчила мне задачу. Едва охранники покидают кабинет, тут же активирую печать. Сначала делаю её достаточно слабенькой и постепенно, тоненькой струйкой вливаю больше маны. Поле действия ограничиваю, чтобы аура не вышла за пределы кабинета.
        Директриса смотрит на меня, оглядывая с ног до головы. Распускает волосы, до этого собранные в шишку, и русые волны разливаются по плечам. Директриса почти эротично встряхивает головой и поправляет волосы руками. Расстёгивает пару пуговиц на блузке.
        - Устала я с вами, - вздыхает она, как бы оправдывая свои действия.
        Да-да, конечно… Просто Обольщение действует.
        Августина Филипповна, стараясь больше не смотреть на меня, садится на стул и закидывает ногу на ногу. А ведь она в юбке - понимаете, да, что я на секунду увидел? Не понимаете? Тогда скажу.
        Сексуальные. Кружевные. Трусики.
        Оказывается, суровая директриса предпочитает красивое бельишко… Интересно, для кого она его носит? Вариант «для себя» не рассматривается, это глупая отговорка. Женщина всегда наряжается для кого-то. Чтобы порадовать мужчину или вызвать зависть других женщин.
        Ладно, не о том сейчас.
        Светочка тоже попадает под действие ауры. Хлюпает носом, личико заплаканное, но поворачивается ко мне и улыбается. Подмигиваю в ответ - мол, все будет хорошо.
        - Для начала скажи-ка мне, Котов, - говорит директриса. - Почему я столько слышу о тебе за последние дни?
        - Проявляю активность, ваше благородие. Которая особенно ярко смотрится на фоне моего прошлого поведения.
        Августина хмыкает, теребя следующую пуговицу на блузке. А я с ума схожу, не зная, куда же мне смотреть. То ли на приоткрытые холмы директрисы, то ли на её ноги, ожидая очередного засвета трусиков…
        То ли вообще на Свету, которая для свидания нарядилась в платье с красивой сеточкой на спине. Благодаря этой сеточке ясно, что лифчика на девушке нет. Жаль, что она стоит спиной ко мне, не могу оценить, как смотрится её грудь.
        Но у вида сзади тоже есть свои прелести. Платье, между прочим, короткое и позволяет насладиться видом длинных гладких ножек. А ещё превосходно обтягивает крепкую попку.
        Да что же за напасть такая! Это я озабоченный, или вокруг действительно одни соблазнительные красотки? Пожалуй, оба факта вполне рабочие.
        Приятно, кстати, что Светочка так для меня нарядилась. Но прямо сейчас не помешал бы штурмовой отряд серрангов, способный уничтожить башню в моих штанах.
        Сеточку на спине нарисовать не получилось, но суть платья вы поняли;)
        - Что же, Котов, с тобой не поспоришь, - говорит, наконец, директриса. - Ты за эти два дня столько всего натворил, сколько за все прошлые годы не делал.
        - Спасибо. Пытаюсь возмужать, ваше благородие, - отвешиваю лёгкий поклон.
        - Молодец, - обворожительно улыбается Августина, но тут же берёт себя в руки и прокашливается, возвращая строгий вид. - Кхм-кхм. Зимину и Овчукову поймали на территории интерната после отбоя. Ты что-нибудь об этом знаешь?
        - Нет.
        - Да врёт он! - восклицает Тарас. - Клянусь, я слышал их разговор!
        Ах ты, опарыш. Всё-таки подслушал нас тогда в коридоре. Теперь всё понятно - решил проследить и сдать охране, чтобы нас наказали. Но вот только я пропустил свидание и мирно лежал в кроватке, пытаясь составить сигил. Так что, увы, затея провалилась!
        - Не было никакого разговора, - поднимает заплаканные глаза Светочка.
        - Что тогда ты делала после отбоя на улице? - хмурится директриса.
        - Я… гуляла.
        - В таком виде?
        Аргумент, блин. Подобное платье на обычную прогулку никто не наденет. Тем более, если гуляешь в одиночку. Надо срочно спасать положение.
        Добавляю маны в печать Обольщения. Вижу, как алеют от возбуждения щёчки Светы, как приоткрываются её губки. Августина Филипповна расстёгивает одну пуговку на блузке, позволяя вцепиться взглядом в верхнюю часть её пышной груди.
        А вот Тарас, наоборот, сверлит меня взглядом исподлобья и сжимает-разжимает кулаки.
        Хватит, пожалуй. Или нет? Возникла интересная идея.
        - Ваше благородие, могу я рассказать свою версию? - спрашиваю.
        - Давай послушаем, - благосклонно соглашается директриса и перекидывает ноги.
        Ах, ну что за прелестные трусики.
        - Думаю, что Светлана пошла на свидание, - говорю я.
        Девушка обескуражена. Новые слёзы брызжут из глаз. Представляю, что за шторм сейчас творится у нее в душе. Страх перед директрисой, действие ауры, плюс обида за то, что я её предал… Ведь ясно же, что Светочка не рассказала про меня ничего.
        Но стоит мне продолжить, как все меняется:
        - На свидание с Тарасом, - киваю в его сторону. - А он придумал, что якобы Светлана должна была пойти со мной. Какой недостойный поступок! Предал столь чудесную девушку, пытаясь выгородить себя. Позорище.
        Пока говорю, добавляю ещё маны в печать. Аура становится сильнее - Света расцветает в улыбке, Августина понимающе кивает, а Тарас багровеет и стискивает кулаки.
        - Враньё! Это ты, урод, должен был с ней пойти!
        - Я спокойно спал, охрана вытащила меня из постели, - пожимаю плечами. - Очевидно, что врун здесь ты.
        - Да заткнись ты, сука! - орет Тарасик.
        - Овчуков! - злобно восклицает директриса.
        - Тебя же поймали на улице, не меня, - продолжаю, твёрдо встречая пылающий взгляд Тараса. - Лучше сознайся, хватит прятаться за беззащитной девушкой. Ничтожество, - морщусь.
        Последняя капля. Овчуков с воплем кидается на меня. Встречаю его разученной сегодня двойкой - левой, правой, прямо в челюсть! Силы удара не хватает, конечно. На печать Гранита нет энергии, хоть я и гашу Обольщение. Но даже слабеньких тычков хватает, чтоб слегка ошеломить и остановить Тараса.
        Света визжит и прижимается к стене. Августина Филипповна подскакивает и орёт на нас, требуя прекратить. Но мы, конечно, продолжаем драться.
        Хватаю Тараса за рукав, обездвиживая правую руку. Левой, правда, получаю по носу. Больно! Сразу чувствую, как из ноздрей брызжет кровь. Терплю, бью в ответ, заодно пытаясь поставить подсечку. Мне в лицо прилетает ещё пара кулаков до того, как нас с Тарасом обоих сбивает с ног резкий порыв ветра. Это Августина сумела нас разнять без помощи рук, заклинанием.
        В комнату врываются охранники. Поднимаюсь, утирая текущую из носа кровь, гляжу на Тараса и недовольно морщусь. В этот раз не получилось как следует ему навалять. Даже кровь не пустил. Обидно.
        - Возмутительно! - кричит директриса, застёгивая блузку. - Овчуков! Ты что себе позволяешь? И так постоянно дерёшься, а теперь и прямо в моём кабинете?
        - Он сам начал! - пыхтит Тарас.
        - Я дура, по-твоему? Ты на моих глазах первым ударил! Так, ладно, - Августина шумно вдыхает и говорит: - Мне всё понятно. Зимина, ты наказана. Запрещено выходить из комнаты, кроме как на занятия, в течение недели.
        - Но, Августина Филипповна, - жалобно протягивает Светочка.
        - Нет уж! Тебя поймали после отбоя, так что всё. Но ты, Овчуков, так просто не отделаешься! - директриса грозит Тарасу пальцем. - Будешь жить в отдельной комнате в подвале в течение месяца. На занятия будешь ходить под конвоем. А ещё назначаю исправительные работы. Тоже на месяц!
        - Да за что? - вопит Тарас, дёргаясь в сильных руках гвардейцев. - Я же хотел вам нарушителей привести!
        - Неужели? - щурится Августина. - Что ж, возможно. У меня нет никаких доказательств. Но ты тоже находился на улице после отбоя!
        Овчуков замолкает. На его тупом лице проявляется безнадёжная работа мысли.
        Да-да, червяк. Может, ты и хотел нас сдать, но и сам при этом оказался нарушителем.
        - А вообще, я склонна поверить Котову. Ты выдумал какую-то дурацкую историю, чтоб его очернить. И, как он сказал, выгораживал себя за счёт девушки. Крайне недостойно. На этом всё! Уведите воспитанников, куда положено. Котов, останься на минутку.
        Охранники выводят пыхтящего Тараса и расстроенную Свету. Покидая кабинет, девушка бросает на меня мимолётный взгляд и дарит ласковую улыбку. Что ж, сегодня я виноват перед ней, но кое-как сумел выкрутиться.
        Правда, пришлось выдумать, будто она пошла на свидание с Тарасом… Бу-у-э. Надеюсь, что Светочка за это не в обиде.
        Мы с директрисой остаёмся одни в кабинете. Хлопает дверь, и я чуть не вздрагиваю. Потому что думаю - а что, если аура Обольщения подействовала, ну, как надо? То есть достигла такой мощи, что кружевные трусики Августины Филипповны насквозь промокли и она капец как хочет меня?
        Воцаряется тишина. Директриса смотрит на меня и говорит:
        - Закрой дверь, Котов.
        Как-то дышать тяжело становится. Одновременно с этим ниже пупка разгорается пожар. Делаю, что попросили.
        - Подойди, - бархатистым шёпотом произносит Августина.
        Подхожу. Собираюсь приблизиться вплотную, но директриса выставляет руку и упирается пальцем мне в грудь, заставляя остановиться. Вижу, как взволнованно она дышит, как блестят её карие глаза… О великие звёзды, кажется, я действительно переборщил с Обольщением.
        - Ты менталист, что ли, Котов? - спрашивает Августина Филипповна.
        - Что вы имеете в виду?
        - Не пытайся меня обдурить. Если ты не знал, я - маг воздуха второго ранга. И могу почувствовать, когда кто-то рядом творит сильное заклинание.
        - Да я же только вчера ядро пробудил, - пытаюсь оправдаться.
        - Значит, у тебя великий талант, который до поры до времени спал, - продолжает директриса. Медленно, будто нехотя, убирает палец от моей груди. - Ты затуманил мой разум, воспитанник. Но, когда началась драка, заклятие спало.
        - Не знаю, ваше благородие. Может, я и правда интуитивно применил какую-то магию. Я просто очень хотел, чтобы вы мне поверили.
        Августина недоверчиво хмыкает и теребит пуговицу на блузке. Нет, похоже, мне ничего не светит. А на мгновение я уже представил, как сбрасываю со стола бумаги и мы предаемся на нём развратной любви. Директриса - женщина сочная, наверняка опытная.
        Но опытная, тьма меня пожри, не только в постели. Поняла, что её желание - лишь следствие магического воздействия с моей стороны. Бессознательного, как она полагает.
        - Ты ходил вчера к Степану Карповичу?
        - Так точно, - киваю. - Мы договорились, что он будет меня изучать.
        - Хорошо. Пусть изучает. Впредь не смей применять на мне свои таланты! И хватит попадать в переделки.
        - Постараюсь, ваше благородие.
        - Всё, топай, - вздыхает директриса и идёт за стол.
        Не могу удержаться, чтоб не оценить её объёмные, но такие упругие на вид ягодицы. Августина Филипповна садится за стол и смотрит на меня поверх очков:
        - Я могу надеяться, что ты отправишься сразу в спальную комнату?
        - Конечно. Завтра много дел, надо выспаться, - кланяюсь на прощание. - Добрых снов.
        Директриса не отвечает. Вижу, как она достает из кармана мобилет - небольшую чёрную коробочку с экраном. Мобилет - это такое устройство связи, которое работает на макре. Дорогая штука, далеко не каждый может себе позволить.
        Зуб даю, что Августина хочет пригласить какого-то мужчину, чтобы помог ей сбросить напряжение. Интересно, кого? Уж не Бернарда ли Хенриковича? Он самый брутальный мужик из тех, что я видел в интернате. Большинство охранников рядом с ним всё равно что воспитанники, шкетами выглядят.
        Выйдя из кабинета, даже думаю, не подслушать ли. Но вместо того, чтоб удовлетворять праздное любопытство, решаю сделать кое-что другое. Более благородное.
        Оглядываясь по сторонам, чтоб не спалиться перед охраной, подхожу к ближайшему окну и выпрыгиваю на улицу. Крадусь по кустам, добираясь до нужного крыла. Так-так… Вроде бы вон то окно, на третьем этаже.
        Только как забраться? По водосточной трубе не вариант. Как-то хлипенько она выглядит. Что ж, вариантов нет, придётся вспоминать печать Липучки.
        Терпеть её не могу. Да, можно намертво приклеить к своей руке что угодно. Но это «что угодно» потом тяжело отодрать. Даже когда развеешь печать, остаточное действие поддерживается внутренними потоками маны.
        Помню, как неделю не мог отмыть от рук орочьи кишки, когда пришлось применить Липучку в бою. Ошмётки плоти гнили прямо на моих руках и жутко воняли.
        Фу, аж затошнило, как вспомнил.
        Ладно, чего не сделаешь ради добра. Накладываю по печати на каждую из рук и медленно карабкаюсь вверх по стене. Надеюсь, из-за угла не появится внезапно патрульный. Вот весело будет.
        К ладоням липнут пыль и мелкие камешки, а потом я случайно размазываю левой рукой свежую птичью какашку. Ну не-ет… Теперь несколько дней так ходить.
        Пробираюсь мимо второго этажа как можно более тихо. Добираюсь до нужного окна и осторожно заглядываю внутрь. Шторы приоткрыты, вижу ровные ряды кроватей, и в лунном свете - спящих девушек. Осторожно стучу по стеклу, с трудом оторвав руку от стены.
        Не сразу, но кто-то из девочек просыпается. Замечает меня, широко открывает глаза и бежит к окну.
        - Тебе чего? - изумленно шепчет брюнетка с красной прядью в волосах.
        Стараюсь не смотреть в декольте её ночнушки, в котором видно два спелых, бархатистых персика. То ли спросонья, то ли ей пофиг, но девица даже не думает прикрыться. А я всё-всё вижу…
        Заставляю себя поднять взгляд.
        - Позови Свету.
        - Кого?
        - Свету Зимину.
        - Ты дурак? Она в седьмом отряде, соседняя комната, - брюнетка указывает вправо. - А ты… Как ты на стене держишься?
        - Да клей специальный. Ладно, пока! Отличная ночнушка.
        - Извращенец, - девушка запахивает лиф, скрывая сладенькие прелести.
        Следом запирает окно, но продолжает наблюдать, как я ползу к следующему. Хорошо, что никто, кроме нее, в той комнате не проснулся.
        Добираюсь до нужного окна, снова стучусь. Просить позвать Свету не приходится - она сама подходит. Глазки всё ещё красные от слёз, коса уже распущена, и золотые локоны стекают по плечам. Платье, к сожалению, она сняла - впрочем, нацепила маечку на тонких бретелях. Смотрится не так роскошно, но миленько. Особенно торчащие от прохлады сосочки…
        - Ярослав? - восклицает девушка, распахивая створку.
        - Ш-ш! - смотрю вниз. Патрульных вроде не видно. - Я, это, спасибо сказать пришёл. Залез, вернее.
        - Как? - Светочка смотрит на мои руки.
        - Кто там? Что там? - раздаются приглушённые голоса других девчонок.
        Надо полагать, они проснулись, когда охранники привели Свету. Она шипит на них и отмахивается - мол, не подходите.
        - Так вот, спасибо, - продолжаю я, - что не сдала и вообще. Извини, что не пришёл на свидание и что сказал, будто ты с этим ушлепком собиралась встретиться.
        Света не сдерживает нежную улыбку.
        - Да ладно, - шепчет. - Всё же хорошо закончилось. Ну, почти… Теперь неделю в комнате сидеть.
        - Ничего, развеселю тебя как-нибудь. Буду записки писать или серенады петь по вечерам. О, я же на музыку пошёл! Притащу под окно рояль и сыграю что-нибудь.
        - Рояль? Сюда?
        - Ага. Ну всё, пойду. Полезу. А то, если увидят, тоже запрут. Пока, - подмигиваю и собираюсь уползать.
        - Подожди!
        Светлана хватает меня за воротник, перевешивается через подоконник, и мы с ней сливаемся в долгом сладком поцелуе.
        - О-о-о, - сразу несколько девичьих голосов издают растроганный возглас. Подружки Светы, хоть и не подходят, все равно наблюдают за нами из глубины комнаты.
        - Пока, - шепчет Светочка, когда поцелуй кончается, и закрывает окно.
        Я по-бырому сползаю вниз и развеиваю печати. На руках полно мусора, даже без учёта подарка от птицы… Вот блин.
        Ладно, отмою как-нибудь! Столь романтичное действо стоило того. Теперь надо вернуться в комнату так, чтобы не попасться.
        Получается. Подкрадываюсь к своей кровати, скидываю одежду и падаю на постель.
        Когда на следующий день я случайно встретил в коридоре Августину Филипповну, она была необычайно приветливой и разве что не сияла. Кажется, кое-кому всё-таки пошла на пользу моя печать Обольщения…
        Глава 10
        - Добрый день, Степан Карпович!
        Бедолага аж подскакивает на стуле, когда я влетаю в кабинет. Он как раз читал какую-то книгу и чуть не выронил её, схватившись за сердце. Но потом улыбается и шутливо грозит мне пальцем:
        - Осторожней. У тебя-то новое юное тело, а вот я - старик. Могу и окочуриться внезапно!
        - Вы потише, Степан Карпович, - говорю, прикрывая дверь. - Это ведь наш с вами секрет. А если вы его выдадите, даже случайно, последствия будут ужасны.
        - Ту про ту клятву? - хмурится ведун, проводя рукой по седым кудрявым волосам.
        - Да. Я не шутил, что нарушивший её умрёт. И да, скорей всего, в мучениях.
        Сажусь на стул, принимая вальяжную позу. Украдкой бросаю взгляд на настенные часы. Благодаря просьбе Степана меня освободили от двух последних уроков: русского языка и землеописания. Так что времени до тренировки было ещё достаточно. Может, успею помедитировать.
        Вчера-то ночью, вернувшись в комнату, я сразу отрубился. Уж больно много эмоций испытал за день, да и физически вымотался неслабо.
        - Ну, с чего начнем? - спрашиваю. - Вы уже приготовили скальпель, чтобы меня препарировать?
        Старичок коротко смеётся и пытливо щурится:
        - Это твоё чувство юмора или Ярослава?
        - Моё. Я, знаете, всегда старался сохранять бодрость духа и хорошее настроение. Даже в самых мрачных ситуациях.
        Перед внутренним взором появляются окровавленные лица моих учеников. Сердце сжимается от невыносимой боли, в горле встаёт ком. Вспоминаю суровый взгляд Фредрика за миг до того, как он обрушил на меня магический клинок. Бессильное отчаяние и ненависть переполняют меня.
        Но на лице улыбка. Я не соврал Степану.
        У меня ещё будет возможность отомстить. Я вернусь и уничтожу Фредрика и прекрасную изменницу Силати вместе с ним.
        - Так вот с этого я и хотел бы начать, - ведун отыскивает среди разбросанных на столе вещей очки и цепляет на нос. - Расскажи о себе. Каким ты был в прошлой жизни? Где родился, кем были твои родители?
        - Записывать будете?
        - Если ты не против, - Степан Карпович уже приготовил ручку и пухлую тетрадь.
        - Хорошо, - киваю я. - Записывайте. Только у меня будет две просьбы. Первая - мне нужна копия записей о моём прошлом. Вторая - научите меня владеть земной магией. Основам, хотя бы. Прежде всего, как ставить духовный щит.
        - А ты разве не умеешь?
        - Нет. Я владею только магией печатей. Могу поставить печать Обороны… мог, раньше. Теперь-то она для меня слишком сложная.
        - Хорошо, - кивает Степан. - Заодно посмотрим, как ты справишься с нашими техниками. Договорились. Итак?
        Делаю глубокий вздох и прикрываю глаза:
        - Я был сиротой, как и Ярослав. Не знаю, кто были мои родители. Вырос на улицах города Ифериот…
        Почти два часа пересказываю оракулу историю своего детства. Там много интересного - начиная от того, как я воровал яблоки, и заканчивая тем, как однажды ограбил волшебника и в итоге стал его учеником. Степан утверждает, что ему важны все детали, чтобы понять, что в итоге привело к моему перерождению в новом теле.
        Я-то почти уверен, что это благодаря Камню Жизни, спрятанному в глубине моей души. Наверняка не знаю, потому что до Камней Мироздания сейчас не добраться. Хотя то, что они на месте, чувствую.
        Но, если старику охота покопаться в моем прошлом, я не против. Тем более, что память о старой жизни действительно слабеет как будто с каждым часом. Будет неплохо иметь записи. Лишь бы потом я не воспринял их за историю о ком-то другом…
        - Давайте сегодня на этом закончим, - демонстративно встаю. - Покажите мне что-нибудь из основ, а потом я пойду на тренировку.
        - Что ж, хорошо, - Степан дописывает последнее предложение и захлопывает тетрадь. - Давай объясню, как мы вообще контролируем силу…
        После короткой теоретической лекции прошу научить ставить духовный доспех. Понимаю принцип, но попрактиковаться не успеваю - пора бежать на груб. Прощаюсь с ведуном и тороплюсь в спортзал.
        В таком режиме пролетает две недели.
        Учёба, хотя во время уроков я чаще медитирую и по чуть-чуть продолжаю рисовать сигил в своей душе.
        Тренировки по грубу и музыкальные репетиции. И там, и там у меня есть первые успехи. Благодаря щедрым вливаниям маны в мышцы я за две недели становлюсь заметно крепче. Даже в зеркале заметно, что тело Котёнка уже не выглядит вялой макарониной.
        Ну а к музыке у меня неоспоримый талант - да и мана, опять же, помогает быстрее развивать технику игры. Любовь Павловна нарадоваться на меня не может и всё время дает этюды посложнее, пытаясь нащупать мой предел.
        Но я не сдаюсь. Даже когда инструмента нет под рукой, на слух вспоминаю нужные ноты, их положение на клавиатуре и «играю» в воздухе. Порой мне кажется, что даже во сне стучу пальцами по матрасу.
        Обожаю музыку, ничего не поделаешь.
        По вечерам у меня свободное время, но обычно всего час-полтора. Уделяю это время либо медитации, либо своим девушкам. То есть Свете и Кристине. С первой я официально встречаюсь, но это не мешает мне тискать по углам вторую.
        Кристи, между прочим, только с виду скромная штучка. Однажды после репетиции мы долго-долго целовались в подсобке, и девушка сама залезла рукой ко мне в штаны. Нащупав там дракона, как следует погладила его, заставив извергнуть пламя.
        Мне, конечно, потом пришлось стирать трусы. Но это того стоило - наконец-то, тьма меня пожри, я получил сексуальную разрядку, хоть и не полноценную.
        С ведуном встречаемся не каждый день, у старичка хватает дел. Показанные им приёмы сработали - я научился ставить духовный доспех. Сразу полный - как сказал Степан, сейчас всех так учат. А все эти Рубахи да Кольчуги остались в прошлом, это устаревшая техника.
        Даже когда не хожу к ведуну, всё равно пользуюсь разрешением не посещать уроки. Да и так прогуливаю иногда, придумывая разные предлоги. Ну хрена мне там делать, если я и так всё знаю! Да и не нужно мне то, чему там учат…
        - Эй, Котя! Ты спишь, что ли?
        Не сплю, сигил черчу. Но со стороны и правда выглядит, будто я придремал на скамейке в коридоре.
        - Здорово, Гриха, - встаю и пожимаю Порохову руку, хлопая по плечу.
        За эти две недели мы нормально так сдружились. Некоторые парни в секции продолжали по привычке меня подкалывать - но когда получили по зубам, то перестали. Хоть я тоже получил из-за разницы в навыках, меня всё равно зауважали.
        - На тренировку идём? - спрашивает Григорий.
        - Идём, - пожимаю плечами. Всё равно Порох отвлек меня, слишком долго придётся заново сосредотачиваться. - Как дела? С той девушкой ещё встречаешься?
        - Ага, - лыбится Гриха.
        - Ну познакомь, что ли. Я ж тебя со Светой познакомил.
        - Она стесняется, - говорит Порохов. - Потом как-нибудь.
        Григорий регулярно бегает на свидания после тренировок, но никто не знает, с кем же он видится. Даже нелепые слухи стали ходить, будто он встречается с парнем. Переносчики таких слухов получили заслуженных люлей, как и те, кто пытался проследить за Грихой и узнать, как выглядит его пассия.
        Не понимаю, в чём смысл такой скрытности. Но, возможно, девушка Порохова и правда стесняшка. Хотя вот знаю я одну скромную с виду девушку, которая на самом деле оказалась ревностной укротительницей драконов…
        - Слышь! - вдруг говорит Григорий. - А почему ты с Пуделем отдельно занимаешься, а не как все?
        - С кем?
        - С ведуном.
        Пару мгновений соображаю, а потом смеюсь. Видать, кличку Пудель Степан Карпович получил из-за своих кудрявых волос.
        Как я узнал, в интернате он исполняет обязанности не только спеца по магическому здоровью, но и преподавателя основ по контролю маны. Все одарённые воспитанники ходят к нему на занятия, среди них и Порохов.
        Само собой, Степан не учит их творить заклятия - просто управлять потоками, укреплять ядро и каналы, медитировать и прочее. То, чему дворянских детишек учат едва ли с младенчества.
        - Ну я же типа уникальный, - говорю. - Ядро внезапно пробудил, и потенциал огромный. Поэтому отдельно занимаюсь.
        - Ты только сильно не выделывайся, уникальный! - Гриха стучит кулаком в моё плечо. - Главное не потенциал, а то, как упорно ты пашешь. Тренер всегда так говорит.
        - Так я и пашу, - хитро щурюсь. - Давай не отставай, а то и по грубу обойду тебя скоро.
        - Ой-ой, размечтался! Тебе до меня как до луны.
        Не спорю. Несмотря на все свои преимущества, я вряд ли смогу победить Пороха в честном спарринге без магии. Я-то занимаюсь всего пару недель, а он - семь лет.
        - Сейчас да, - киваю. - Но сдаваться я не собираюсь.
        Григорий смотрит на меня и задумчиво хмыкает.
        - В апреле Сибирский кубок будет. Если тренер тебя возьмёт, там и покажешь, чего добьёшься.
        - Забились.
        До тренировки ещё сорок минут, в зале пока никого нет. По крайней мере, мы сначала так думаем. Но когда переодеваемся и заходим, то видим уборщика, который моет полы. Сначала не обращаем внимания, но потом уборщик поворачивается, и я не выдерживаю:
        - Фуфлыга! Ты ли это?
        - С-сука, - шипит Тарас, сжимая швабру.
        Григорий приглядывается:
        - Овчуков, ты, что ли? Думал, в зале тебя больше не увижу.
        - По делу я, - бурчит Тарас и продолжает яростно натирать пол.
        Он бы наверняка рад уйти, но не может. Ещё ползала не вымыто. А я так думаю, что за качеством его работы строго следят.
        - Как в подвале живётся, фуфлыга? - спрашиваю, подходя ближе.
        - Куда по помытому! - как заправская бабка, рявкает Тарасик.
        - Так я ж без обуви, балда.
        - Захлопни пасть, Котёнок!
        - Ты где Котёнка-то увидел? - вмешивается Григорий. - Ярик, в отличие от тебя, на тренировки ходит. И с равными не боится драться. Даже с теми, кто сильнее, не боится.
        Овчуков не отвечает, продолжает возить тряпкой по полу. Порох, замечая мой вопросительный взгляд, объясняет:
        - Тарас тоже раньше на груб ходил. Хвастался, что он нас всех уделает. Но после первого же спарринга слился, когда Ромыч его побил.
        - Ни хрена не побил! - возмущается Тарас. - Да и надоело мне тут! Говно какое-то, драться толком не учат!
        - Нападать толпой на одного точно не учат, - хмыкаю я. - Что, Гриха, разомнёмся? Пускай поломойка дорабатывает.
        - Ща я тебе, сука, как вмажу! - орет Тарас, размахивая шваброй.
        Но подойти не спешит. А мы с Григорием не обращаем больше на него внимания, отправляемся в дальний конец зала и приступаем к разминке, продолжая разговаривать о спорте и девчонках.
        Через несколько минут в зал заходит Бернард Хенрикович. Быстрым, тяжёлым шагом. Из колючих глаз как будто ледяной ветер бьёт. Можно подумать, будто тренер рассержен, но он всегда такой.
        - Какого хрена не помыто до сих пор? Тренировка скоро начнется! Быстрее, воспитанник!
        Тарас бормочет под нос какие-то грубости, но с суровым датчанином такое не пройдёт.
        - Что ты там вякнул? - гремит он.
        - Заканчиваю, ваша светлость! - неожиданно высоким голосом отвечает Овчуков.
        - Быстрее! Порохов, Котов! Уже здесь? Молодцы! Ну-ка, помогите этой улитке. В подсобке есть пара швабр.
        - Да, тренер! - отвечаем в голос и бежим в подсобку.
        Когда мы возвращаемся и приступаем к мытью, Овчуков злорадно ухмыляется. Но нам с Грихой плевать. Это для Тараса данная работа - наказание. А мы в этом зале занимаемся, становимся сильнее и находим друзей. Не стыдно навести здесь порядок.
        Кажись, лопоухий фыфлуга этого не понимает. Злиться и пыхтит, как чайник, не понимая, почему не реагируем на его подколки и продолжаем смеяться, начищая пол.
        Заканчиваем, и раздосадованный Тарас отправляется восвояси. А в зал скоро приходят остальные парни, и начинается тренировка.
        Проходит она, как всегда, на ура. Моё тело, особенно благодаря вливаниям маны, уже привыкло к нагрузкам. Поэтому я получаю искреннее удовольствие от занятий.
        Дальше всё опять, как по расписанию - Порох убегает на свидание, все остальные топают в душ, потом на ужин, потом разбредаются по своим делам.
        У концерта репетиции сегодня нет, но Любовь Павловна сказала, что я могу играть в любое время. Даже разрешила брать ключ от кабинета, если её на месте не будет.
        Решаю так и сделать. Есть один сложный этюд, который я хочу отточить. В процессе получится накопить хорошее количество маны, которое пущу на создание сигила перед сном.
        Иду, наигрывая этюд пальцами в воздухе. Слышу из-за угла голоса и издевательский смех. Не могу удержаться, чтоб не посмотреть, что там происходит.
        В глухом коридоре, где находятся кладовые и никто, кроме персонала интерната, обычно не ходит, стоит группа воспитанников. Пара девчонок и четыре парня. Окружили кого-то и всей толпой напрягают. Приглядываюсь и понимаю, что это девушка. А потом и вовсе узнаю, кто это, и сразу же спешу на выручку.
        Куда, блин, охрана смотрит? Звать не буду, сам разберусь. Но потом предъявлю по возможности.
        - Здорово, ушлёпки! - объявляю о своём присутствии. - Отвалили от неё.
        Все участники события поворачиваются ко мне. Жертва издевательств видит меня, и на её заплаканном личике появляется надежда. Это Кристина, моя любимая флейтистка.
        - Чего рты разинули? Отошли, говорю. Пойдём, Кристи.
        Милашка делает попытку выбраться из окружения, но одна из хулиганок хватает за волосы, заставляя вскрикнуть.
        - Куда собралась? Мы ещё не договорили!
        Ой, зря ты это.
        - Отпусти её, шмара, - цежу сквозь зубы и применяю печать Ужаса: - БЫСТРО!
        Противиться эффекту девка не может. Разжимает пальцы и прячется за ближайшего парня. Её коленки отбивают быстрый ритм, стуча друг о друга от страха.
        - Т-ты кто такой? - восклицает она. - Кто это?
        Вся сила печати досталась ей, остальным разве что крохи перепали. Поэтому парни демонстративно сжимают кулаки и выходят вперёд. Хотя уверенности в их глазах не вижу - они-то, похоже, знают, кто я такой. Опасный рыжий хищник, пришедший на смену покорному Котёнку.
        Но их четверо, а я один. Так что говнюки всё равно уверены в превосходстве.
        - Слышь, Котенок, - говорит самый крупный из них. - Твоя подружка слухи распускает, что моя девушка - шлюха!
        - Я такого не говорила! - пищит Кристина, по стеночке отходя ближе ко мне.
        - Ладно-ладно, - машу рукой. - Я не собираюсь тут судьёй выступать. Ещё раз увижу, что вы к ней пристаёте - руки переломаю. Кристи, пойдём.
        - А ну стоять! - главный делает шаг вперёд. - Кому это ты руки переломать собрался?
        - Тебе и дружкам твоим. Думаешь, не получится?
        - Ну попробуй!
        Блин, похоже, драки не избежать. Да я и не пытался, в общем-то. Осталось придумать, как справиться с четырьмя. Тем более, что выглядят они гораздо крепче, чем Тарас и его прихлебатели.
        - НАЗАД! - рявкаю, снова применяя Ужас.
        Направляю всю энергию на главаря. И… терплю неудачу! Похоже, сила воли у парня что надо. А вот моей печати силёнок недостает.
        Конечно, противнику страшно. Но он перебарывает этот страх и бросается в атаку.
        Создаю печать Гранита, уворачиваясь от летящего в нос кулака, и бью в ответ. Мимо. Как мимо? Да вот так - другой соперник подбегает и пинает меня в бок. Я на миг теряю равновесие, и удар с печатью пролетает мимо цели.
        Запоздало активирую духовный доспех. Не привык ещё к нему, надо было сразу сделать. А пацаны умеют драться толпой против одного. Главарь активно наступает, отвлекая внимание на себя, другие заходят с боков и спины. Но меня так просто не возьмёшь!
        Разрываю дистанцию, хреначу Ментальным ударом, сбивая с ног одного из выродков. Цепляю Гранит на носок ботинка и жёстко пробиваю в живот другому. Тот падает на колени и корчится, издавая рвотные звуки.
        Не убить бы кого!
        Главарь тоже оказывается одарённым. Чувствую, как он интуитивно укрепляет кулаки маной. Когда удар достигает моей скулы, чувствую боль даже через щит. Рублю в ответ боковым в челюсть, но тоже натыкаюсь на духовный доспех.
        Пытаюсь уворачиваться, но всё равно пропускаю ещё несколько хлёстких, подпитанных маной ударов, и мой слабенький доспех рушится. Откат разбитого заклятия туманит мозг, на миг даже теряюсь, и меня чуть не валят с ног.
        Тот, кому я врезал Ментальным, подскакивает и хватает за одежду. Главарь бьёт по рёбрам своими усиленными ударами, третий говнюк самым бабским образом дёргает за волосы. Слышу, как плачет от страха Кристина, а кобылы этих гопников орут, призывая растоптать меня.
        Кое-как вырываюсь, пустив всю энергию в мышцы. Кусок рубашки и клок волос остаются в руках этих грязных насекомых, вместе с большей частью моих сил. Только что была тяжёлая тренировка, к драке против толпы я не готовился… Да и парни действительно на опыте и бьют больно.
        - Ярик, держись!!! - вдруг раздается вопль за спиной.
        Оборачиваюсь и вижу бегущего Порохова. На лице сама собой появляется улыбка.
        Кажется, расклад сил только что изменился!
        Ну раз уж мы спасаем Кристиночку, грех ещё раз не полюбоваться на неё:
        Глава 11
        Григорий врывается в драку, как вихрь. С разбегу пробивает кулаком в морду ближайшего парня, и тот уходит в нокаут. Мощным пинком под колено валит с ног другого. Тот, правда, сразу же подскакивает, и Пороху приходится ещё с ним повозиться. А я тем временем принимаюсь за главаря.
        Снова активирую духовный щит и иду в атаку. Один на один, когда прихлебалы не бьют исподтишка, гораздо проще! Уклоняюсь от пары размашистых ударов, перехватываю ногу, которая летела мне в бок, и подсекаю вторую.
        Есть соблазн просто взять и прыгнуть на башку недостойного червя. Сдерживаюсь. Убивать нельзя, даже если очень хочется, а такой атакой вполне можно. А ещё Бернард успел втемяшить мне мысль, что добивать лежачего ногами недостойно.
        Не в простой подростковой драке, по крайней мере. В битве насмерть - пожалуйста. Но мы здесь просто выясняем, кто круче, и объясняем недоноскам, что нельзя запугивать толпой скромную флейтистку.
        Поэтому падаю сверху, всем весом прижимая противника к полу. Не даю ему выбраться, как учили на грубе, а потом начинаю вбивать кулаки в неприятную морду. Парень закрывает лицо предплечьями - разок пробиваю в ухо, а потом творю печать Гранита и бью точно в печень.
        Соперник издаёт крик боли и скрючивается. Хватит, кажется. На всякий случай ещё раз добавляю по уху и встаю.
        Порохов тоже со своим заканчивается. Как раз на моих глазах делает проход в ноги, приподнимает засранца и швыряет об пол. Наклонившись, даёт пару раз по морде и оглядывается.
        Все четверо повержены. Корчатся в разных позах, вытирают разбитые лица и не горят желанием продолжить.
        Жестом показываю Грихе, что со мной все в порядке, улыбаюсь Кристине и топаю к ошалевшим кобылам. Одна из них, ощутившая действие Ужаса, прячется за другую.
        - Чо надо? - смело выпрямляется другая.
        Оглядываю девушку. Симпатичная, особенно дерзкие карие глаза, фигурка очень даже. Но манеры - ниже плинтуса. Такие мерзкие бабёнки не в моём вкусе.
        - Пойдём извиняться, - говорю.
        - Перед кем? Перед этой курицей? Да ни в жизнь.
        - Пойдем. Или заставлю, - выравниваю дыхание и ток маны. Как можно быстрее наполняю ядро.
        - Да как ты меня заставишь, рыжий? - нахально подается вперёд кареглазка. - Чо, ударишь, да?
        - А ты как будто напрашиваешься. Нет, я женщин не бью. Даже таких, как ты. Сама пойдёшь и извинишься. НЕМЕДЛЕННО.
        Маны получилось влить немного, но печать Ужаса всё равно действует. Вообще-то, здесь больше подошла бы печать Подчинения. Увы, на неё я пока не способен.
        Однако нужного эффекта всё равно добиваюсь. Не осознавая причину своего страха, кареглазка подчиняется. Вторая, что прячется за ней, тоже. Они вдвоём подходят к Кристине и, склонив головы, просят прощения.
        Флейтистка вместо того, чтоб скромненько их простить, вдруг задирает подбородок и вопит:
        - Да пошли вы обе, дуры! Я слухов никаких не распускала, нужны вы мне! Не подходите больше! Ярослав! - поворачивается ко мне. - Уведи меня отсюда, пожалуйста!..
        - Конечно, - беру девушку за руку. - А вы хорошо расслышали? Увижу рядом с Кристиной - плохо будет.
        Думаю, что на фоне действия Ужаса девицы сто раз подумают, прежде чем заговорить с Кристи. И уж тем более прежде чем обидеть её.
        Втроём с Порохом выходим из коридора, оставив поверженных противников позади.
        - А ты разве не должен быть на свидании? - спрашиваю у Григория по пути.
        - Как раз туда и шёл. Ну ты даёшь, Котя! Один на четверых полез.
        - Так это они на меня полезли, - пожимаю плечами. - Не мог же я девушку в беде бросить.
        - Правильно. У тебя всё нормально? - спрашивает Гриха у Кристины.
        - Да, - пищит она, вновь превратившись в скромную милашку.
        Григорий осматривает её, задерживаясь на коленочках, и одобрительно подмигивает мне.
        - Лишь бы тренер не узнал, - говорит он. - А то опять два часа на кулаках будем стоять.
        - Не будем. Я девушку защищал, а ты мне на помощь пришёл. Думаю, что это подходит под правило «только в случае неизбежности». О, смотри, охранник. Сударь! Вы где ходите?
        - Что за тон, воспитанник? - хмурится мужик, приближаясь.
        - Вон там, за углом, четыре дурачка подрались! - специально говорю как можно громче, чтобы те самые дурачки меня услышали. - А мы с другом вынуждены были их разнимать вместо вас.
        Охранник хмуро оглядывает мою порванную одежду и немного пострадавшее лицо.
        - Разнимали, говоришь?
        - Так точно, сударь! - восклицаю. - Разнимали засранцев. А сами в драке не участвовали.
        - Фамилии, отряд?
        - Котов, пятый.
        - Порохов, третий.
        - А девица? - охранник переводит взгляд на Кристину.
        - Ну она-то точно не дралась, - хмыкаю. - Давайте не будем впутывать даму.
        - Ишь ты, кавалер какой. Ладно, разберёмся. Если что - наказания не избежите, и дама в том числе.
        Гвардеец быстрым шагом удаляется в коридор, где происходила баталия. Надеюсь, что у опарышей хватит мозгов и они не попытаются меня выдать. Хотя, думаю, просто зассут признаться, что вчетвером огребли от двоих.
        Прощаемся с Григорием, и я предлагаю Кристине пойти в кабинет музыки.
        - Зачем? - спрашивает она. - Ты поиграть хочешь?
        - Конечно. Я туда и шёл, когда вашу перепалку услышал. Давай дуэтом? Интересно, как будут звучать рояль и флейта вдвоём.
        - Ладно, пошли, - опуская глазки, соглашается Кристи.
        Беру у дежурного ключ. Тот уже в курсе разрешения Любови Павловны, поэтому без проблем даёт. Заходим в кабинет, я вдыхаю приятный запах дерева и атмосферу музыки. Направляюсь было к роялю, но тут чувствую, как сзади щёлкает замок.
        - Я так и не сказала спасибо, - говорит Кристина. - Но хочешь, я… покажу, как благодарна?
        Громко сглатываю, а в штанах моментально вздымается небоскрёб.
        - Хочу, - выдавливаю. Ну не отказываться же.
        Мы с Кристиной целуемся, она ласкает пальчиками моего дракона, а потом спускается ниже и страстно выражает благодарность.
        Миллион серрангов мне в портки! Оказывается, она действительно великолепно обращается с флейтой…
        Проходит ещё две недели. Я поддерживаю привычный бешеный ритм, не давая себе ни минуты безделья. Прокачиваю магическую структуру тела, усиленно тренируюсь ставить духовный доспех, каждый день хожу на тренировки по грубу и музыкальные репетиции.
        Сигил пока не получается составить. С горем пополам нарисовал только два символа из необходимых пяти. Не тороплюсь, потому что права на ошибку у меня нет. Энергии уходит много, слишком много - если бы пустил её на развитие ядра и практику более сложных печатей, уже мог бы швыряться огнём и творить другие мощные штуки. Арсенал печатей у меня огромен.
        Но, во-первых, не стоит до поры до времени проявлять свои таланты. А то, как Пудель… тьфу ты, Степан Карпович и обещал, увезут меня на эксперименты.
        Во-вторых, сигил - это вложение в будущее. Большинство подростков в семнадцать лет не вполне понимает значение этих слов. Но я - подросток лишь внешне. Знаю, что сигил поглощения маны в дальнейшем ускорит моё развитие многократно и поможет дольше оставаться в бою.
        Это сейчас я - воспитанник интерната. Но уже в следующем году стану выпускником. Надо будет искать свой путь в жизни, и я уверен, что на этом пути придётся драться. Много, часто, весело. Вот как раз чтоб можно было весело всех побеждать, а не грустно получать люлей, мне и пригодятся сигилы.
        Поэтому работаю дальше, не жалуюсь и ни о чём не сожалею.
        Наступил ноябрь, выпал снег. Я был в восторге, когда увидел покрытые белой периной двор лицея и деревья за ним. В Эринде везде было тепло, снег лежал только на вершинах гор. Зрелище было чудесным, и я не понимал, почему все остальные жалуются. При каждом удобном случае пытался вытащить Свету или Кристину на прогулку, а то и обеих сразу.
        Да-да, я познакомил своих девчонок. Кристина, с присущей ей скромностью, не претендовала на роль моей постоянной девушки. Даже с учётом того, что в последнее время всё чаще укрощала моего дракона.
        Великие звёзды, какой же развратной она становится, когда мы остаёмся наедине… Не помню, чтобы кто-то в прошлой жизни ублажал меня с такой страстью и нескрываемым удовольствием.
        При этом доступа в трусики Кристины я так и не получил. Наотрез отказывала, как ни уговаривал, и предпочитала решать вопросы, хм, устно. Хотя ей, оказывается, исполнилось восемнадцать ещё в середине сентября. Она могла бы получить аттестат зрелости ещё в прошлом мае и отправиться в свободное плаванье, но побоялась и решила задержаться в интернате ещё на годик.
        Ну так вот, про знакомство девочек. Мы с Кристи сделали вид, что просто друзья. Света ревновала и всеми возможными способами пыталась показать, что именно она - моя девушка. А Кристина и не была против. Хотя мы с ней прекрасно знали, кто из двух подружек знает меня ближе…
        Странная ситуация. С одной я вроде как встречаюсь, а удовольствие получаю с другой. Хотя в отношениях с женщинами бывает и страннее.
        - Добрый день, Степан Карпович!
        Резво врываюсь в кабинет ведуна. Тот уже привык к моим внезапным и шумным появлениям, за сердце не хватается.
        - Здравствуй-здравствуй, - улыбается. - Как дела, как успехи?
        - Укрепил духовный щит как следует! - призываю в доказательство.
        Степан, прищурившись, осматривает меня сначала просто так, а потом через свой специальный монокль.
        - Действительно, структура хорошая, плотная. Уверен, что даже несколько пуль выдержит.
        - У вас есть ружьё? Давайте попробуем.
        - Шутишь, что ли? Не буду я в тебя стрелять. Да и ружья нет…
        - Тогда заклятьем жахните! Хочу проверить реальную крепость доспеха.
        - Хм, ну… - оракул смотрит за окно, где идёт лёгкий приятный снежок. - Ладно, пойдем. Прогуляемся до леса. Там и другие исследования проведем. Дай только соберу кое-что.
        В лесу, отойдя метров на сто от опушки, я призываю доспех. А ведун швыряет в меня ледяные заклинания - сначала пару слабеньких, потом посильнее. Между атаками мне удаётся подпитывать броню, поэтому она выдерживает даже дольше, чем мы со Степаном рассчитывали.
        Старичок внимательно наблюдает за мной через волшебный монокль и даже делает какие-то записи в блокноте. После проверки доспеха просит сотворить несколько печатей и тоже изучает структуру заклинаний с помощью монокля.
        - Зачем вы всё это делаете? - спрашиваю, когда мы уже топаем обратно. Снежок хрустит под ногами, тишина, легкий морозец. Приятно.
        - Как зачем? - удивляется Степан. - Ради науки. Мне крайне интересно понять, как функционирует душа подселенца с новым физическом телом, как работает твоя магия и прочее, прочее… Я уже начал писать диссертацию. Она будет анонимной, как и обещал!
        Молча киваю. Если ведун вдруг попробует меня наколоть, сработает печать Клятвы. Я правда не шутил. Он умрёт, если нарушит данное слово.
        Я тоже, кстати, могу помереть - но слово нарушать не собираюсь, поэтому не беспокоюсь.
        На следующий день нам сообщают, что предстоит поездка в город. Оказывается, раз в месяц интернатских возят в Новокузнецк, где они посещают музей, театр или другое культурное заведение. А также дают три часа свободного времени, чтобы мы могли погулять и потратить те жалкие деньжонки, что нам выдают.
        Наконец-то! Я долго ждал этого дня. Устал сидеть в четырёх стенах. Уже месяц в этом мире, но видел только сам приют и лес вокруг него. А хочется увидеть больше. Надо расширять кругозор.
        В общем, через пару дней садимся в автобус и отправляемся в Кузню, как называют город в простонародье. Автобус меня поражает. Чудесное средство передвижения - никаких тебе коней или других животных, едет само, с помощью специального двигателя, который работает на макрах.
        Рядом со мной сидит Света. Повезло, что наши отряды едут вместе. Хотя это как посмотреть. Я мечтаю попялиться на городских девчонок, и, возможно, закадрить одну из них. Но планы терпят крах, поскольку со мной едет моя девушка.
        Ну ничего. С ней тоже здорово. Сходим куда-нибудь вдвоем.
        Да и вообще, женщины не самое главное, что интересует меня в городе. Хочу увидеть возможности. Посмотреть, как живут богачи и дворяне, что продаётся в лавках, как люди зарабатывают на жизнь. Глядишь, увижу что-то интересное, к чему есть смысл стремиться. Ведь пока, кроме саморазвития, передо мной не стоит никаких целей.
        Надо это исправлять.
        После скучного визита в музей естественной истории нам позволяют погулять по городу без сопровождения. Вернуться надо строго через три часа. Света ведёт меня в парикмахерскую, где подравнивают ее золотые локоны, а мои рыжие патлы превращают в нечто иное. Вместо растрёпанной гривы получается аккуратная причёска. Я доволен.
        Плачу и за свою, и за Светину стрижку. Она отнекивается, но я настаиваю. Хочу после этого сводить Светочку в кафе, но увы. Посмотрев на цены в меню, понимаю, что денег на полноценный обед не хватит. Поэтому ограничиваемся мороженым и идём гулять.
        Чувствую себя отвратительно. Как так? Не могу позволить себе сводить девушку в кафе. Так не годится. Срочно нужно придумать, как достать денег.
        Да не просто на кафе. В прошлой жизни у меня были все богатства мира, я привык не считать деньги. В этой жизни хочу так же. Намерен не просто набить карман, а стать по-настоящему богатым!
        А ещё вижу вокруг шикарные кареты и дорого одетых людей, автомобили, магазины с роскошной одеждой и магическими артефактами… Все это стоит не три копейки. Не четыре даже. Цена подобным вещам - сотни и тысячи рублей.
        Но я их хочу! И буду иметь! Это лишь вопрос времени. Мир ещё увидит, кем станет сирота Ярослав Котов…
        - А это что? - спрашиваю, кивая на небольшое каменное здание возле вокзала.
        - Портал на Изнанку, - отвечает Света. - На нулевой уровень. Но там, вроде, можно и глубже попасть, на первый и второй уровни. Туда охотники ходят.
        - Охотники, говоришь? - задумчиво произношу я. - Макры добывают?
        - Ага.
        - Много зарабатывают?
        - Не знаю. Наверное. Но работа очень опасная. Мой отец охотником был, - мрачнеет Светочка. - Мне три года было, когда он погиб. Так я в приюте и оказалась.
        - А мама?
        - Тоже умерла, - коротко сообщает девушка, не вдаваясь в подробности.
        - Не грусти, солнышко, - целую красавицу в щеку. - Теперь же у тебя есть я.
        Светочка сквозь печаль улыбается и целует меня в ответ. Поцелуй затягивается. Но если Света закрывает глаза и отдаётся ощущением, то я смотрю ей за спину, на портал.
        Макры, значит, добывают… Макры дорого стоят, это я уже знаю. Те, что из монстров со второго уровня, могут стоит рублей по пятьсот и больше. Хорошие деньги, особенно для сироты. Правда, убить чудовище второго уровня способен не каждый. А те, кто не владеют магией, без специальных средств на Изнанке не выживут, магический фон их убьёт.
        Но я-то маг! Мне фон не страшен. Даже напротив - любые навыки, что магические, что физические, будут расти быстрее. И справиться с чудовищами я способен.
        Надо только добыть экипировку, натренировать пару сложных печатей, разобраться, пустят ли меня вообще через портал… Да еще и из приюта как-то слинять.
        На первый взгляд задачка сложная, а то и вовсе невыполнимая. Но когда меня останавливали подобные глупости?
        Вот и цель появилась. Будоражащая и опасная. Как раз по мне.
        Когда идём обратно, Света что-то щебечет, но я её почти не слушаю. Погружён в раздумья. Пытаюсь разработать план по организации охоты.
        - Смотри, какая красота! - восхищеёно восклицает девушка и вдруг останавливается.
        Ее искрящиеся глазки прикованы к витрине магазина одежды. За стеклом стоят манекены, на которых висят пальто, перчатки, шляпки и прочие шмотки. Не понимаю, что именно поразило Светочку, пока она не объясняет:
        - Видишь вон тот платок? - указывает на пуховый платок с красивым узором. - У мамы был почти такой же. Он у меня до сих пор лежит, но истрепался весь… Вот бы новый купить.
        Смотрю на ценник - двадцать рублей. Ничего себе. Не то чтобы большая сумма, но за тряпку, даже красивую… Магазин, походу, не из дешевых.
        Когда приближаемся к месту, где стоит наш автобус, я вдруг вижу Бернарда Хенриковича. Он поехал с нами в качестве сопровождающего, но тактично слинял ещё перед началом похода в музей, оставив на попечение других взрослых.
        А теперь вот стоит возле какого-то кабака и общается с мутными на вид личностями… Я достаточно головорезов повидал в прошлой жизни, особенно в детстве. Поэтому сразу вижу, что таким ребятам убить кого-нибудь - раз плюнуть.
        Бернард, конечно, тоже на вид не заинька. Но всё равно, странно, что он ведёт какие-то дела с подобными людьми. Всё-таки спортсмен, воспитатель, а не какой-то бандюган. А то, что он не просто говорит, а обсуждает дело, понятно - в конце разговора Хенрикович кивает, пожимает головорезам руки, и потом мужчины расходятся.
        Дураком надо быть, чтоб не понять - свершилась какая-то сделка.
        Интересно, какая?
        Я собираюсь это узнать.
        И, возможно, даже поучаствовать.
        Ещё чуть-чуть Светочки. На прогулке в городе и в более интимной обстановке.
        Глава 12
        - Как думаешь, что это было? - спрашивает Света.
        Я хоть и держу девушку за руку, уже совсем забыл, что она здесь. Так сильно погрузился в размышления. Сначала про охоту на Изнанке, затем про делишки Бернарда.
        - Что?
        - Ну, зачем ваш тренер с этими бандюгами общался…
        - С чего ты взяла, что это бандюги? - смеюсь я.
        Там по рожам, конечно, сразу понятно. Но делаю вид, что не догнал, и продолжаю:
        - Мало ли какие у Бернарда Хенриковича дела. Может, он в городе кого-то тренирует в свободное время или долг забирал…
        «Или выбивал», - вдруг посещает меня мысль. Тренер идеально подходит на роль громилы, который кого угодно способен заставить расстаться с кровными. Суровый вид, холодный взгляд, покрытые татухами мощные ручищи.
        - Наверное, ты прав, - пожимает плечами Светочка. - Мало ли что.
        Идём дальше. Краем глаза наблюдаю за Бернардом, который находится на другой стороне улицы и нас не видит. Он отходит в сторонку, оглядывается, а потом идёт в тёмную подворотню. Замечаю, что туда стекаются и другие подозрительного вида граждане.
        Хм-м… Что-то интересное происходит, не иначе.
        - Сколько времени до отправления?
        Света смотрит на наручные часики и говорит:
        - Полтора часа.
        Запоминаю переулок, в который зашёл Бернард, и отвожу Свету к автобусу - благо, он в одном квартале. Потом говорю, что у меня живот крутит и надо срочно найти, где облегчиться. Быстрым шагом ухожу, а повернув за угол, срываюсь на бег.
        Мигом добираюсь до нужного места. Заходить в переулок не спешу, трусь рядышком. Наблюдаю, как преступного вида дяденьки в сопровождении лёгкого поведения тётенек проходят в темноту между многоэтажками. Уже вечер, темнеет. Полагаю, там какое-то злачное место.
        Бернард, что, вышибалой подрабатывает?
        Подхожу к углу, наблюдаю. Вижу, как люди подходят к металлической двери, стучатся, что-то говорят, и лишь потом их впускают. Ого, конспирация. Пароль, походу, надо произнести. Кого попало не пустят.
        Создаю мыслеформу печати Усиления слуха…
        И тут же разрушаю, не успев напитать печать маной. Вовремя улавливаю, что где-то рядом работает охранный артефакт. Едва заметные астральные нити, которые отреагируют на любое творимое рядом заклинание. Почти уверен, что тянутся эти нити как раз из того самого подвала.
        Ну ладно, не проблема. Я просто отойду подальше, где зона действия артефакта кончается. Немного перенастрою печать, чтобы усилить её и создать направленное действие. В кои-то веки приходится немного поработать пальцами - так проще, чем напрягать воображение.
        У меня оно, конечно, превосходно развито. Иначе не смог бы строить печати с помощью мыслеформ. Но порой руками проще.
        Не зря я так упорно занимался музыкой! Получается сделать всё, что нужно. Стою, делаю вид, что пялюсь на витрину, а сам подслушиваю. Наконец, к металлической двери подходит очередной гость. Громко стучится, и я морщусь - от усиленного слуха ощущения такое, будто мне на голову надели ведро и по нему постучали.
        Слышу, как со скрипом открывается заслонка в двери. Будто ржавым ножом по уху.
        - Я на ужин, - говорит гость. - Морепродукты.
        - Угу, - мычат из-за двери и открывают.
        Вот и всё, что мне было нужно. Разрушаю печать Усиления слуха и быстрым шагом топаю в переулок.
        Тук-туктук-тук. Выбиваю забавный ритм по железяке. Скрипит заслонка, вижу в ней маслянистые глаза, обрамлённые опухшими веками.
        - Вечер добрый. Поужинать морепродуктами.
        - Угу.
        Дверь открывается, я вхожу… и меня тут же прижимают к стене. А к горлу приставляют острый кинжал.
        Меня держит низкорослый, но широкий мужичок. Обвисшие щеки, толстые губы - лицо как будто из оплавленного воска. Но силушка есть.
        - Слышь, сопляк, - чавкает своими жирными губами. - Тебе чо тут надо? Как пароль узнал?
        - Ты аккуратней, дяденька, - говорю, покрываясь духовным доспехом.
        Напитываю мышцы маной и резко хватаю мужика за руку. Отдёргиваю нож подальше от горла, а на свободный кулак наношу Гранит и пробиваю в заплывшую харю. Мужик отлетает, бьётся лысой головой об железную дверь и растекается по полу.
        Где-то дребезжит сирена. Блин. Хотел спокойно зайти, а тут вон как получилось.
        Не успеваю смыться, откуда-то из темных коридоров появляются несколько мужчин с обрезами винтовок в руках. Стволы нацелены на меня. Вот дерьмо!
        - Выруби артефакт! - раздаётся хриплый, как у старой собаки, голос.
        Сирена замолкает. Вперёд выходит худой мужик с огромным бельмом на одном глазу. У него на горле страшный шрам - походу, когда-то ему это самое горло перерезали. Но мужик ухитрился выжить.
        - Х-р-р, - издает он звук, как будто харкнуть собирается. - Чего тут?
        Лысый придверник очухивается и потихоньку встает:
        - Щегол откуда-то пароль знает!
        - Дурак ты, Коля. Это ж, наверное, тот самый, - говорит хриплый и смотрит на меня белесым глазом. - Ну-ка, малой, зачем ты здесь?
        - На праздник пришёл, - говорю первое, что приходит в голову, и сразу добавляю: - Я - ученик Бернарда.
        - Х-р-р, - мужик снова издает свой неприятный звук и чешет шрам на горле. - Ну я ж говорил. Дурак ты, Коля. Идем, малой. Твой выход через десять минут.
        - Ага.
        Выбора особо нет, хотя понятия не имею, что мне предстоит. Или послушно следовать за Хриплым, или узнать, насколько хорошо мой духовный доспех защищает от пуль.
        Думаю, что залп из четырёх стволов, да ещё с такого близкого расстояния, он вряд ли осилит.
        Идём тёмными, едва освещёнными коридорами и лестницами куда-то вниз. В некоторых комнатах, мимо которых мы проходим, играют в карты, из других раздаются сладострастные стоны. Ну, я и так уже понял, что это какой-то не особо законный притон.
        Кажись, тут и азартные игры, и проститутки, и выпивка. Полный комплект. А вон тот мужик нюхает какой-то красный порошок. Явно не от насморка, судя по его упоротой улыбке.
        Скоро оказываемся в просторной комнате, посреди которой расположена большая прямоугольная клетка, закрытая со всех сторон, в том числе и сверху. Вокруг этой клетки толпятся люди, а внутри нее дерутся два полуголых мужика. Лица и кулаки у обоих в крови, и дерутся они так, будто одному предстоит умереть.
        Тьма меня пожри. Я что, только что записался на подпольные бои насмерть?
        Хотя не, вряд ли Хенрикович участвует в смертельных боях.
        Впрочем, вот он, сейчас и узнаем.
        - Хр-р. Медведь!
        - Да? - откликается Бернард, не поворачиваясь. Заматывает кулаки боксерскими бинтами.
        - Парень на замену пришёл. А ты говорил, что вряд ли найдёшь.
        - Чего? - поворачивается тренер и видит меня.
        Вот это самообладание. Ни мускул на лице на дрогнул. Только из глаз как будто ледяной ветер дует, у меня аж сердце на секунду замирает.
        - Ну, пришёл и хорошо. Когда его выход?
        - Х-р-р! Да минут через десять. Как те увальни закончат, - Хриплый чешет шрам на горле. - Ладно, готовьтесь.
        Остаёмся в комнате одни. Дверь закрывается. Хенрикович подходит ко мне, хватает одной рукой за грудки и медленно приподнимает над полом.
        - Ты какого хрена тут делаешь? - спрашивает так, что аж мурашки по коже.
        - Морепродуктов пришёл поесть, - ухмыляюсь. - А вы?
        - Не твоё дело, Котов, что я тут делаю.
        - Можете не говорить, уже и так всё понятно. Отпустите-ка, мне надо к бою подготовиться.
        - Ты идиот? - бесцветно интересуется Бернард и даже не думает меня опускать. - Ты знаешь, какие правила в этих боях?
        - Нет. Но вы же мне сейчас расскажете? Полагаю, отказаться участвовать всё равно уже нельзя.
        - Можно, - тренер разжимает пальцы, и я встаю на ноги. - Только колени прострелят. Там же, в клетке. Народ повеселится.
        - Не сомневаюсь, - говорю я и скидываю куртку. - Тут одежда есть подходящая? А то я в рубашке и брюках.
        - Котов, твою мать, - качает головой Бернард. - Ладно! Выбора нет, пойдёшь драться. Если откажешься, нам обоим придётся с коленями попрощаться. Они же думают, что я тебя позвал.
        - Не хотел вас подставлять, тренер, - говорю совершенно искренне. - Я просто увидел вас на улице и…
        - Захлопнись! - рявкает датчанин. - Потом поговорим. Сейчас твой выход. Потом мой. Постарайся не сдохнуть.
        - Так бои всё-таки насмерть?
        - Нет. Но никто не расстроится, если тебе проломят череп или шею свернут. Наоборот, будут рады. Раздевайся быстрее, чтоб тебя! Сейчас найду какие-нибудь шмотки…
        Бернард отыскивает для меня какие-то засаленные треники и растянутую майку. Усаживает на скамейку и начинает бинтовать мне кулаки.
        - Магия запрещена. Духовный доспех запрещён. Там стоят артефакты, так что мигом распознают и прострелят колени, - инструктирует. - Сдаваться бессмысленно. Ограничений по времени нет, бой идёт, пока один из противников не потеряет сознание. Разрешены любые приёмы, но кусаться, царапаться, бить по глазам и по яйцам считается неправильным. Запоминаешь?
        - Ага.
        - Против тебя будет парень по имени Клим. Не скажу, что опытный, но точно опытней тебя, - Бернард вздыхает. - Ну вот какого хрена, Котов?
        - Да ладно, всё в порядке, - пожимаю плечами. Хотя запрет на магию напрягает, Гранит бы мне помог. И на Астральные когти я, наверное, уже способен. - Денег заработаем.
        - Это только если победишь, - хмурится тренер и начинает бинтовать мне вторую руку. - Ладно. Вспомни всё, чему я тебя учил. Заднюю не давай. И не торопись. Клим пойдёт вперёд, попытается тебя с ходу размазать. Побегай от него, дай выдохнуться. В борьбу не лезь - там тебе точно крышка. Работай одиночными или короткими комбинациями. Главное, двигайся. Всё понял?
        - Да.
        Как только я это произношу, открывается дверь, и появляется мужик с обрезом в руке. Слышу рёв толпы - кажется, тот бой только что закончился.
        - Пора.
        - Я готов, - встаю.
        - Одну секунду! - встревает Бернард.
        Берёт меня за плечи, разворачивает к себе и долго смотрит своим холодным взглядом в глаза.
        - Ты - придурок, Котов. Но стержень у тебя есть. Не знаю, откуда он вдруг появился, но теперь точно есть. Ты справишься, - даёт мне лёгкую бодрящую пощёчину. - Вперёд, порви ублюдка!
        - Да, тренер!
        Следую за охранником. Узким извилистым коридором выходим прямо к клетке, и меня запускают внутрь.
        - Подвинься, - бурчит бугай, который как раз выносит из клетки бесчувственное тело.
        Ох ты ж… Лицо мужчины выглядит, как сырая слепленная наспех котлета. Там лица-то не разглядеть, сплошное месиво.
        Это вот такое зрелище я должен предоставить публике?
        - Эй, малой. Хр-р, - рядом с клеткой появляется хриплый мужик. - Тебя как зовут-то хоть?
        - А вам зачем? - интересуюсь, разминая кулаки.
        - Не дерзи, - с угрозой отвечает мужик, глядя своим жутким белёсым глазом. - Объявить тебя как-то надо.
        Раздумываю несколько мгновений и говорю:
        - Рыжий Кот. Сойдёт?
        Хриплый только кивает и уходит.
        С другой стороны в клетку заходит парень на голову меня выше и на два плеча шире. Сразу видно, тёртый калач, хоть и старше всего на пару лет. Смотрит так, будто убить готов. Но мне плевать, жёстко смотрю в ответ. Давим друг на друга взглядами, ожидая, кто быстрее сломается.
        Победителем из этой схватки не выходит никто. В конце концов, даже киваем друг другу, признавая силу воли соперника.
        Мне нравится. Достойный враг порой дороже близкого друга.
        Сверху на клетку запрыгивает вызывающе одетая женщина. Тяжёлые мужские ботинки, сетчатые чулки, короткая кожаная юбка и обтягивающая чёрная майка. Сочные прелести едва не выпрыгивают из декольте.
        Ух, какая. Лицо мне плохо видно, а вот попку и трусики могу разглядеть в деталях. Вид снизу весьма любопытный.
        Ну зачем она так? Мне же надо на драку настроиться, а тут такое.
        - Хэй-хэй-хэй!!! - сильным, поставленным голосом кричит развратница. - Готовы к следующему бою?
        Толпа приветственно орёт, стучит ногами по полу.
        - Отлично! Сегодня в клетке - уже знакомый вам Клим! - женщина указывает на моего противника. - Одержал три победы, ни разу не проиграл! Посмотрим, как он справится сегодня, потому что против него - таинственный новичок, ученик знаменитого Датского Медведя, по прозвищу Рыжий Кот!
        Зрители шумят, призывая нас покончить друг с другом. От их рукоплесканий и воплей уши закладывает.
        - Делайте ставки! - распутница хлопает в ладоши. - У вас минута, а затем начнётся бой!
        Уходит. Вот и славно, а то как сосредоточиться, когда над головой ходит такая красотка и светит самым сладким.
        Где-то запускают специальные часы, чьё громкое тиканье обозначает отсчёт до начала схватки. Клим принимает боевую стойку, подпрыгивая на месте от нетерпения. Я невозмутимо сажусь в позу лотоса, закрываю глаза и выравниваю дыхание.
        Ухожу в себя, в духовное пространство. Шум вокруг пропадает. Остаются только тиканье часов и биение моего сердца.
        Плохо, что магия под запретом. Но это не мешает мне пустить ману на усиление и ускорение тела. Ведь в этом случае энергия не выйдет наружу, а значит, артефакты не сработают.
        Тик. Так. Тик. Так.
        Тик…
        - НАЧАЛИ! - объявляет женщина.
        Распахиваю глаза и подскакиваю, как пружина. Клим уже несётся на меня. Следуя советам тренера, не бросаюсь навстречу. Уклоняюсь от затяжной серии ударов, отвечаю пинком по голени и разрываю дистанцию.
        Противник бросается следом. Хочет пробить ногой в живот - мимо. Пытается достать кулаком до лица - достаёт лишь воздух. Я уворачиваюсь от всего, отвечаю короткими одиночными тычками.
        Походу, Клим не ожидал от меня такой скорости. По глазам вижу, что растерян и зол. Он нанёс уже ударов тридцать, и ни один не достиг цели. А я ударил всего раз пять, и каждый раз попадал. Большого урона не нанёс, но здорово раззадорил противника.
        Этого и добивался!
        Клим продолжает переть. Руки, ноги, попытка прохода - использует весь арсенал. Ни хрена не помогает. Я кружусь, как волчок, мелькаю, как молния, избегая всех атак. Жду, пока оппонент замедлится, и дожидаюсь.
        А затем иду в атаку сам. Хочется поддаться азарту и устроить бурю кулаков. Но помню наставления Датского Медведя, как здесь называют тренера. Нападаю осторожно, используя короткие комбо. Внимательно слежу за тем, чтоб не пропустить ответку.
        Клим плохо работает корпусом. Почти не уворачивается, принимает удары на блок. Руки держит высоко, и я мигом наказываю его за это. Удар по голове приходится в защиту, а следующий - в корпус. В защиту, а потом пинок по колену. Защита - корпус, защита - ноги!
        Очередной пинок срубает Клима, как дерево. Он падает, а я тут же бросаюсь сверху, как коршун. Только вместо острых у когтей у меня не менее острые, секущие удары локтями. Бац, бац, бац! Оставлю одно рассечение за другим, ломаю нос, разбиваю губы противника.
        Ты уж прости, друган, такие здесь правила!
        Толпа ревёт, как ураган. Очередной удар врезается в челюсть Клима, и его глаза закатываются. Окончание боя никто не объявляет, поэтому бью ещё пару раз. Но уже кулаком и слабо. Так, для видимости.
        - Сто-о-оп! - кричит невидимая развратница. - Бой окончен, победитель - Рыжий! Ко-о-от!!!
        Зрители приветствуют меня. Не могу удержаться, чтоб не подскочить и не поднять окровавленные руки в триумфальном жесте.
        - Вы это видели? - ведущая запрыгивает на клетку. - Новичок не просто победил, он не получил ни одного удара! Вот это схватка! Надеемся увидеть Кота в следующий раз, а пока готовимся к следующему поединку!
        Смотрю вверх, под юбку распутницы, и жестами показываю, что Рыжий Кот поиграл бы с её киской. Чем вызываю приступ смеха у зрителей. А ведущая смотрит на меня сверху вниз и подмигивает.
        Она, что, не против? Мяу…
        Охранник с обрезом выводит меня из клетки. Топаем по коридору, и навстречу идет Бернард.
        - Молодец, - кивает мне. - Жди в раздевалке.
        - А я могу посмотреть на ваш бой?
        - Не можешь, - отвечает вместо него охранник. - Бойцам запрещено находится в зале.
        Жаль, ну ладно. Спорить с этими ребятами себе дороже.
        Захожу в раздевалку. Весь потный, мне бы душ принять, но здесь только грязная раковина в углу. Умываюсь, как могу, и за шумом воды не замечаю, что в комнату кое-кто зашел. Поднимаю голову, смотрю в мутное зеркало и вижу через него посетителя.
        Точнее, посетительницу.
        Та самая развратница. Поймав мой взгляд, она похотливо улыбается и стягивает майку, обнажая гладкие, упругие… о боги, идеальные прелести.
        - Ну что, мальчик? - спрашивает она. - Хочешь получить награду?
        А вот и наша соблазнительная ведущая
        Глава 13
        Спрашиваешь? Еще как хочу. Натурально слюни текут при виде этих сахарных дынек с торчащими розовыми сосочками.
        - А мне за это колени не прострелят? - на всякий случай уточняю.
        Развратница смеётся и идёт ко мне. Прижимается грудью, жёстко хватает за пах, сжимая затвердевшего Ярослава-младшего.
        - Нет, - отвечает. - Ты уже бывал когда-нибудь с женщиной?
        - Давайте считать, что нет.
        - Отлично, - мурлыкает ведущая. - Обожаю девственников.
        Решаю не спорить. Вероятно, ей понравится куда больше, чем она рассчитывает…
        Соитие выходит громким и страстным. Женщина действительно оказывается той ещё развратницей. Она любит жёстко, и я даю то, чего она хочет. Да и сам получаю желаемое - красотка готова на любую инициативу, никаких внутренних запретов у неё нет.
        - Ух ты, - выдыхает она, когда всё заканчивается, и блаженно улыбается. - Ты точно был девственником, Рыжий Кот?
        - Сложный вопрос, - отвечаю, переводя дыхание. - Давай в следующий раз отвечу.
        - В следующий раз, говоришь, - блестят глазки развратницы, и она вытирает влажные губки. - Хорошо. Надеюсь, ты ещё придешь. Кстати, меня зовут Зореслава. Для друзей - Заря.
        - Имя такое же красивое, как и ты.
        - О, как галантно… Подобное здесь редко встретишь. Ладно, Рыжий. До следующего раза.
        Ещё разочек Зореслава
        Наскоро одевшись и поправив прическу, Заря выходит, отправив мне напоследок воздушный поцелуй. Едва успеваю одеться сам, уже в свою одежду, и заново умыться, как в комнату вламывается Бернард.
        Ему, похоже, пришлось тяжелее, чем мне. Губы разбиты, на брови широкая сечка. Руки окровавлены до самых локтей.
        - Победили, ваша светлость?
        Тренер только хмыкает и подходит к раковине, оттеснив меня. Срывает пропитанные кровью бинты, умывает лицо. Полагаю, победил.
        В комнату заходит Хриплый в сопровождении двух бугаев и девушки в больших очках, одетой в белый халат.
        - Х-р-р. Рыжий, тебе целитель нужен?
        - Нет.
        - Тогда займись Медведем, - приказывает Хриплый девушке, а меня жестом просит подойти.
        Бернард Хенрикович падает на стул, а целительница растирает руки и творит лечащую магию. Её ладони окутываются серебристым светом, и раны на лице тренера на глазах начинают затягиваться.
        - Хорошее выступление, - Хриплый протягивает мне тонкую пачку купюр.
        Молча киваю и убираю деньги в карман. Пересчитаю потом.
        - Меня зовут Бердыш.
        - Почему? - вырывается у меня.
        - Х-р-р. Любопытный, да? Ну ладно, молодой ещё, простительно. Вот это видишь? - мужик проводит пальцем по шраму на горле. - Бердышом рубанули.
        - Хренасе. Как же вы выжили?
        - Много будешь знать - рано в могилу ляжешь. Слушай, малой, - Бердыш кладет костлявую ладонь мне на плечо. - Мне понравилось, как ты дерёшься. Приходи через пару недель, организуем ещё один бой. Получишь больше, чем за этот.
        - Он не придёт, - встревает Бернард.
        - А это разве тебе решать? - вкрадчиво интересуется Хриплый.
        - Да. Он мой воспитанник.
        - Х-р-р. Секундочку, - Бердыш внимательно смотрит мне в глаза. - Ты - сирота, что ли, из приюта?
        Думаю, отвечать или нет. Что-то в тоне собеседника мне не нравится. Но молчать и притворяться, будто я внезапно оглох, тоже не выйдет.
        - Не важно, откуда я. Тренер решит, буду участвовать или нет.
        - Вот как. Хороших ты парней воспитываешь, Медведь. Верных.
        - Да уж, - Бернард отодвигает целительницу в сторону и встаёт, расправляя плечи. - Тебе таких верных никогда не найти.
        - Х-р. Ну ты подумай, Медведь, подумай… Этот твой Рыжий Кот - молодец, - Бердыш крепче сжимает моё плечо, и я чувствую скрытую силу в его худой руке. - Может, я бы срезал тебе часть долга, если снова пустишь его в клетку.
        Бернард не отвечает и начинает переодеваться.
        - Ты тоже подумай.
        Хриплый напоследок треплет меня по щеке, как ребёнка, и уходит. Охранники и целительница, которая почему-то выглядит напуганной, следуют за ним. Смотрю вслед девушке на аппетитную попку и поворачиваюсь к Хенриковичу:
        - Ваша светлость…
        - Заткнись, Котов. Ты ни хрена не понял, во что ввязался. И мне проблем добавил.
        - Так может, объясните?
        - Потом, - Бернард достает из сумки карманные часы и смотрит на них. - Автобус через пятнадцать минут уходит. Поторопимся.
        Пока тренер переодевается, я достаю из кармана деньги и пересчитываю. Восемьдесят пять рублей. Не великая сумма, но вполне достойно за одну драку. Хотя, учитывая, что меня могли превратить в отбивную, так себе зарплата.
        А почему Бернарду ничего не заплатили? Впрочем, догадываюсь. Бердыш говорил что-то про долг, выходит, тренер дерётся бесплатно, отрабатывает? Неприятно это осознавать. За время знакомства Хенрикович превратился для меня в идеал крутого мужика. Но, оказывается, он вынужден биться на потеху толпе и ни копеечки за это не получает…
        Понимаю его чувства. Он наверняка не рад, что воспитанник узнал об этом. Возможно, даже чувствует себя униженным.
        - Не смей никому рассказывать, - рычит Бернард, когда мы направляемся к выходу.
        - И не собирался, ваша светлость.
        Датчанин бросает на меня холодный взгляд и хмыкает.
        - Приходи завтра утром в зал. Обсудим наедине. Всем остальным сейчас скажем, что встретились на улице, в спортивный магазин заходили. Понял?
        Выходим на улицу, и я протягиваю тренеру половину своего заработка. Ну, почти половину. Сорок рублей, себе сорок пять оставил.
        - Это вам.
        Бернард смотрит на деньги, потом на меня и спрашивает:
        - Котов, ты дебил?
        - Немножко. Но я победил только благодаря вашим наставлениям. И вообще благодаря тому, что вы меня тренируете. Так что берите. Здесь половина.
        Вижу, что Хенрикович сомневается, но все равно мотает головой:
        - Нет. Мне за тренировки жалованье платят. Лучше купи своей девушке что-нибудь.
        - На это я тоже оставил. Кстати, надо поспешить! - всучиваю тренеру деньги и срываюсь с места. - Увидимся возле автобуса! - кричу на бегу.
        - Не опоздай, придурок! - доносится вслед.
        Добегаю до магазина, в витрине которого висит понравившийся Свете пуховый платок. На моих глазах продавец вешает на дверь табличку «Закрыто». Нет уж!
        Подбегаю к двери и начинаю быстро-быстро стучать по стеклу. Продавец, мужчина с тонкими изящными усиками, оборачивается и качает головой. Я показываю деньги и снова стучу. Мужчина корчит недовольную физиономию и показывает на табличку.
        Я неумолим и, в конце концов, заставляю продавца подойти и приоткрыть дверь.
        - Ну-с, чего вам, юноша? - возмущенным тоном спрашивает он.
        - Пуховый платок. Вон тот, в витрине. Два.
        - Сожалею-с, мы закрыты! Приходите завтра.
        - Завтра не получится, - сую мужчине деньги. - Он ведь стоит двадцать рублей? Здесь сорок пять, за два платка и вам за неудобство.
        Цокнув языком, продавец с деланной медлительностью пересчитывает деньги. Морщится оттого, что они грязные, а на одной купюре точно пятнышко крови. Но в итоге говорит:
        - Подождите здесь.
        И через минуту возвращается с двумя бумажными свертками. Заглядываю внутрь: точно те платки, одинаковые. Светочка будет в восторге, а второй я подарю Кристине.
        - Благодарю! - восклицаю уже на бегу.
        - Подождите! - мужчина выходит на улицу и протягивает мне обратно пять рублей. - Я так полагаю, это для дам. Невежливо-с будет брать с вас деньги.
        - Благодарю ещё раз, сударь! Приятного вечера!
        Продавец кивает и скрывается за дверью. А я бегу к автобусу.
        Успеваю к автобусу в последнюю минуту. Конечно, без меня бы не уехали, но опоздание сулит как минимум выговор.
        Залезаю в автобус, сталкиваюсь с Бернардом. Благодаря целительной магии по нему и не скажешь, что полчаса назад он участвовал в кровавой схватке на кулаках. Тренер смотрит на меня исподлобья и мотает головой - мол, садись на своё место.
        Тяжело дыша, прохожу по салону, не обращая внимания на взгляды однокашников. Падаю рядом со Светой и, улыбаясь, протягиваю ей один из свертков.
        - Что это? - удивляется девушка и даже забывает спросить, где это я пропадал.
        - А ты открой.
        Светочка недоверчиво разворачивает бумагу и застывает, видя желанный платок. Переводит сияющий взгляд на меня и визжит от восторга, а потом заключает в объятия и дарит тысячу звонких поцелуев.
        - Ну хватит, хватит! - кое-как уворачиваюсь.
        - Спасибо, Ярослав! Ты где деньги взял? - спрашивает Света, понизив голос.
        - Где взял, там уже нету, - подмигиваю. - Нравится?
        - Конечно! Нет, ну, правда, откуда…
        - Да не думай ты об этом. Какая разница? Постарался и добыл.
        - А это что? - Светочка смотрит на второй сверток.
        - Для Кристины. Решил, будет невежливо оставить её без подарка.
        Вижу, что Света ревнует. Но молча кивает, достает платок и каким-то особым образом повязывает вокруг головы и шеи.
        - Красиво?
        - Прям барыня из сказки, - улыбаюсь. - Тебе очень идёт.
        Света целует меня в губы, а потом берёт под руку и кладёт голову на плечо. Приятно, что я смог порадовать девушку. О том, чем она может меня отблагодарить, даже не думаю. Уже и так получил, что хотел, от развратной фурии Зореславы… Да и вообще, я не ради этого купил подарок.
        Свете-то уже исполнилось восемнадцать. Можем вполне законно заниматься сексом, хотя мне самому в этом теле ещё семнадцать. Но никто из нас не торопит события - ну и славно, меня вполне устраивает приберечь десерт на потом. Тем более, что удается тут и там «подворовывать сладости».
        Почему-то кажется, что первый раз со Светочкой будет особенным…
        О том, что спустил почти весь гонорар, не жалею. Деньги нужны, чтобы их тратить. Я всегда могу заработать ещё, и для этого теперь есть как минимум одна возможность. Идею с охотой я не забыл и обязательно придумаю, как её осуществить. Но есть кое-что доступнее, а именно подпольные бои. В прямом и переносном смысле подпольные.
        Завтра обсужу это с Бернардом Хенриковичем. Конечно, я уже понял, что он против. Но надеюсь, получится уговорить. Меня не устраивает безвылазно сидеть в приюте и развивать навыки бесцельно. То, что умеешь, надо применять на практике.
        Пока едем обратно в приют, закрываю глаза и медитирую. Светочка дремлет, пригревшись в своём новом платке. Обнимаю её, наслаждаясь близостью непорочного юного тела, и одновременно восстанавливаю магические силы. Хоть я и не использовал печати в бою, но потратил немало маны на усиление и ускорение.
        Возвращаемся уже после официального отбоя. Охрана сразу разводит нас по спальным, едва успеваю попрощаться со Светой.
        Всем отрядом идём в умывальную. Очень хочу принять душ, но увы. В примыкающем к спальне санузле есть только раковины, душевые отдельно, дальше по коридору. Ну и пофиг, сойдёт.
        Беру ковшик, раздеваюсь догола и начинаю мыться. Парни, мягко говоря, удивляются такому поведению, но мне плевать. Продолжаю омовение. Я сегодня несколько раз обильно потел. Сначала во время боя, потом во время яростного соития с Зарёй, затем пока бегал по магазинам… Жизненно необходимо смыть с себя неприятный запах.
        Конечно же, расплёскиваю воду по всему полу. Но это ничего. Есть у меня один знакомый поломойщик, который как раз пытается поржать над моей наготой.
        - Ты чо, Котов? - Тарас давится от натужного смеха. - Чего раздеться-то решил? Соблазнить кого-то хочешь? Педик, что ли?
        Хе-хе, а называть меня Котёнком уже не решается…
        - А чего ж ты пялишься, фуфел? Нравится? - гордо выпячиваю достоинство. Стесняться нечего, природа Ярика не обделила. Даже наградила. - Может, ты и есть педик?
        Несколько парней смеются. Замечаю, что даже долговязый Данил, дружок Тараса, тайком улыбается.
        - Захлопнись, урод, - сразу мрачнеет Овчуков.
        Выливаю ковш воды на голову, встряхиваю постриженными волосами. Смотрю на себя в зеркало - ну, красавец. Когда немного подкачался и благодаря Светочке привёл прическу в порядок, стал выглядеть гораздо лучше.
        - Почему ты никак не успокоишься, Тарасик? - взвешиваю металлический ковшик в руке. - Когда до тебя дойдёт, что я больше не мальчик для битья?
        Однокашники расступаются, предвкушая драку.
        - Дафай, покаши ему! - подначивает толстяк Игорь.
        Вижу, что лопоухий фуфлыга не особо-то хочет драться. Потому что уже знает, на что я способен. Тем более теперь, после месяца упорных тренировок по грубу.
        Это ты ещё не видел, червь, как я бился сегодня в клетке.
        - Да хрен я от тебя отстану. Мне плевать, что ты с Порохом спелся и что на груб ходишь! - будто угадывая мои мысли, восклицает Тарас. - Всё равно ты как был Котёнком, так и остался! Я это ещё докажу, понял? Ты рано или поздно сломаешься.
        - Не-а. Боюсь, что ты сломаешься первым. Давай так: вытри за мной, и не буду бить, - указываю на разлитую под ногами воду.
        - Во даёт! - удивляется черноволосый парень.
        - А чо, Тарасу не привыкать полы мыть! - восклицает другой.
        - Заткнись! - рявкает тот, резко оборачиваясь, а потом вонзает злобный взгляд в меня. - Пошёл на хрен, Котов! Ща самого заставлю тут всё вылизывать!
        - Как хочешь, - пожимаю плечами и иду на Тараса.
        Он поднимает сжатые кулаки и рвётся навстречу. Хочу создать печать Гранита, но передумываю. Надо попробовать что-то иное, ведь ядро окрепло, и энергия в запасе есть.
        Много тратить не хочу, мне ещё перед сном сигил чертить. Прикрываясь ковшом, изгибаю пальцы в нескольких сложных жестах, создавая печать Оглушения. Слегка наполняю маной.
        Тарас пытается пнуть меня в живот, промахивается. Подпрыгиваю и с размаху опускаю ковшик на его башку. Бум-м-м! Протяжный звон, как от гонга. Печать Оглушения срабатывает идеально - у говнюка подкашиваются ноги, и он валится на пол. Никто не распознал, что я применил магию, выглядит всё естественно.
        Отбрасываю помятый ковшик, надеваю трусы и наклоняюсь, хватая бессознательного Тараса.
        - Раз сам не хочешь, придётся помочь, - говорю.
        Хорошо, что Овчуков ещё не успел раздеться перед сном. Его одежда прекрасно впитывает воду. Напитав мышцы маной, легко использую немаленького, в общем-то, опарыша в качестве половой тряпки. Пацаны ржут и тычут пальцами. Только Игорюша стоит, молча распахнув рот и офигевая от моей наглости.
        - А-а… чо… - приходит в себя Тарас.
        - Ничего-ничего. Всё в порядке. Вставай, - помогаю насекомому подняться.
        В спальной резко открывается дверь и раздаётся возглас охранника:
        - А ну тихо! Чего ржёте? Уже давно отбой!
        - Так мы же только из города! - отвечают несколько голосов. - Умываемся!
        - Тише умывайтесь! Быстро по кроватям, пока Августине Филипповне не доложил.
        Имя директрисы заставляет отряд прекратить веселье. Все отправляются спать, продолжая хихикать и бросать на Тараса издевательские взгляды. Если до этого у хулигана ещё оставался какой-то авторитет, то теперь я в буквальном смысле размазал его по полу.
        Выталкиваю всё ещё не до конца пришедшего в себя Тараса в спальню. Сам возвращаюсь за вещами, думая, что остался в умывальной комнате один.
        Но тут из угла раздается голос:
        - Как это у тебя получилось?
        Поворачиваюсь, вижу долговязого Данила. Тот смотрит на меня исподлобья, но без угрозы.
        - Тяжёлая штука, - подбираю ковшик. - Вот и получилось его вырубить.
        - Да я не про то. Как ты так изменился? Одним махом. Ты же сопляком был, - бурчит Данил. - Все, кому не лень, над тобой издевались. А теперь попробуй слово против скажи.
        - Ну, вот так, - пожимаю плечами, вешая ковш на крючок. - Надоели мне издевки. Преодолел себя и перестал быть соплёй. А ты хотел чего-то?
        Долговязый червь, которого я ещё не простил за дружбу с Тарасом, долго сопит, не решаясь ответить. Ну а я не собираюсь дожидаться. Собираю одежду и топаю в спальню. У меня ещё дела есть.
        - Подожди! - негромко восклицает Данил. - Я хотел… хочу… так же. Я ведь тоже, ну, не очень-то смелый, - признаётся, поморщившись.
        - Ага. Я заметил тогда, в лесу.
        В тот раз парень напрудил в штаны благодаря печати Ужаса. Но знать ему об этом не обязательно. И да, он действительно не может похвастаться отвагой. Как подсказывает память Ярослава, всегда был подпевалой рядом с Тарасом.
        Оглядываю Данила с ног до головы и хмыкаю:
        - Помогать не собираюсь.
        - Да, понимаю… Просто…
        - Тебе никто, кроме тебя самого, не поможет. Перестань общаться с этим насекомым. Займись спортом. Научись преодолевать страх и расти над собой. Тогда всё получится.
        Данил не отвечает. Я закидываю одежду на плечо и отправляюсь в кровать. Сигил сам себя не начертит. Успеваю перед сном создать ещё кусочек очередного символа, а потом энергия кончается, и я засыпаю.
        Утром, отправляясь на занятия, вижу в коридоре Порохова. Григорий торопится и идёт прямо на меня.
        - Здорово, - с улыбкой протягиваю руку и неожиданно получаю кулак в лицо.
        Вспышка, и перед глазами всё плывет. Чуть не падаю, на рефлексах создаю печать Исцеления. Гриха хватает меня за воротник и впечатывает в стену. Приближает искажённое гневом лицо к моему и рычит:
        - Конец тебе, Котов!
        Глава 14
        Врубаю духовный доспех, одновременно отправляя ману на усиление мышц. Разбиваю захват и отталкиваю Порохова. Он сжимает кулаки и встаёт в стойку. Тоже активирует доспех. Не тороплюсь готовиться к драке, спокойно стою лицом к Григорию, опустив руки.
        Утром в коридоре полно людей. Все спешат на уроки, в том числе преподаватели. Свежая утренняя смена интернатской гвардии на постах. Так что стычка незамеченной не остаётся: охранники тут же торопятся к нам, раздвигая людской поток. Зеваки собираются вокруг, соблюдая осторожную дистанцию.
        Только Порохову на всех плевать. Бросается вперёд. С трудом ускользаю от стремительной двойки, а вот заряженный боковой приходится принять на блок. Сильно! На тренировочных спаррингах Гриха не лупил с такой мощью.
        В ответ не бью. Разрываю дистанцию и спрашиваю:
        - Да что случилось, Порох?
        - Не называй меня так! - ревёт он и снова кидается в атаку.
        - А ну стоять! - подбежавший охранник хватает его поперёк корпуса, второй цепляет меня за плечо.
        Григорий вырывается и снова пытается меня ударить. Гвардеец не даёт, и тогда Порохов внезапно наносит ему удар локтем с разворота, прямо в челюсть. Мужчина падает на задницу, ошалело хлопая глазами. Со всех сторон раздаётся изумлённый возглас.
        Ни хрена себе. Чем я так серьёзно разозлил Пороха, что он не просто кидается на меня с кулаками, но и готов разбить морду охраннику?
        Тот, что держит меня, срывает с пояса дубинку и собирается врезать Григорию. Что-то ситуация совсем перестает быть веселой. Прыгаю гвардейцу на спину, хватаю за рукав, не давая нанести удар. Подбегают ещё несколько гвардейцев, и Порохова всё-таки скручивают. Меня просто припирают к стенке.
        - Ошалел совсем? - тот, который получил по зубам, бьёт Гриху в живот и тут же шипит от боли.
        Доспех Григорий так и не снял, так что охранник сделал хуже лишь себе.
        - В подвал его! - рявкает. - Под стражу! Доложить начальнику охраны и директрисе. Ишь, боец!
        - Я до тебя доберусь, Котов! - злобно зыркает на меня Порох. - На тренировке увидимся!
        - Да без проблем, - пожимаю плечами.
        Меня допрашивают, пытаюсь выяснить, в чём была причина драки. Рассказываю всё, как есть. Подошёл, попытался ударить. Почему, зачем - понятия не имею.
        Звенит звонок, и коридор приходит в хаотическое движение. Зеваки быстро разбегаются по кабинетам. Меня тоже отпускают. Иду не спеша, раздумывая - действительно, в чём причина такого поведения Грихи? Мы вроде стали друзьями, и нет никаких причин бить мне морду.
        Верней, причина-то наверняка имеется, только я её не знаю. Ну, ничего. Как и сказал Порох, на тренировке увидимся. Не думаю, что ему запретят туда ходить - максимум, приставят охрану, чтоб ничего не учудил. Всё-таки лучший спортсмен интерната, ему весной на Кубке Сибири выступать.
        На полпути к кабинету вспоминаю, что обещал утром увидеться с тренером. Что у нас там первым уроком? Геометрия? Да плевать на неё. С геометрией у меня нет проблем, иначе не смог бы составлять печати и с идеальной точностью чертить сигилы в духовном пространстве.
        Резко меняю направление и тороплюсь в спортзал. Мне потом предъявят за прогул, конечно, ну и ладно.
        Хенрикович у себя в кабинете. Если можно назвать кабинетом скромненькую комнатку, заставленную разным спортивным инвентарем. Удивительно, что в этом тесном пространстве Бернард находит возможность тренироваться. Он при мне ставит на пол пудовые гири, встряхивает руками и запрыгивает на турник.
        - Доброе утро, тренер! - сообщаю о своём прибытии.
        - Котов, - не глядя на меня, отвечает Бернард и шумно выдыхает, делая очередной повтор. - Фуф! Ты почему не на уроках?
        - Так ведь мы договорились встретиться.
        - Сядь.
        Не хочу я сидеть. Отыскиваю взглядом разминочные гантельки по три кэгэ и делаю разведение рук. Когда тренер спрыгивает с турника, кладу гантели на место.
        - Дверь закрой.
        Слушаюсь и тайком ставлю печать Тишины. Она требует постоянной подпитки, но ничего, на такую маленькую комнату много не надо. То, что собирается рассказать мне Бернард, не для чужих ушей.
        Он вытирает лицо и плечи полотенцем, не отрывая от меня колючего холодного взгляда, и говорит:
        - Что, понравилось вчера в клетке?
        - Не особо, ваша светлость, хотя виды были любопытные, - вспоминаю, как Зореслава ходила по крыше, светя своей крепкой попкой.
        - Ты про Зарю, что ли? - морщится тренер. - Осторожней с этой бабой. Она там всех бойцов перетрахала. Хрен знает, какой букет может передать.
        - Какой ещё букет?
        - Про венерические болезни слышал?
        - А-а…
        Нет уж, с этим у меня проблем никогда не будет. В прошлой жизни получил пару раз букетики, и теперь у меня железное правило. Печать Обеззараживания до и после полового акта - обязательно. Это, кстати, ещё и делает моё семя пустым.
        Впрочем, вчера Зореслава всё равно приняла его туда, откуда дети не рождаются…
        Ох, что-то небоскрёб зашевелился. Надо завязывать с воспоминаниями.
        - Ладно, давай о делах, - Бернард падает за стол и скрещивает мощные руки на груди. - Садись давай, в ногах правды нет.
        Послушно опускаю задницу на низкую табуретку. Тренер и так выше меня на две головы, а на этой сидушечке я совсем лилипут.
        - На, угостись, - Хенрикович достаёт из ящика стола большую грушу и бросает мне. - А пока рот забит, слушай.
        Ловлю фрукт и сразу же откусываю. М-м, вкуснятина. В меру твёрдый, сочный. В Эринде груши не росли, а здесь я их раньше не пробовал.
        - Как ты уже понял, я в том подвале частый гость, - говорит Бернард. - Но не по своей воле. Подробности тебе ни к чему, вот суть: я должен много денег плохим людям и возвращаю долг в той клетке.
        - Угм, - киваю, впиваясь зубами в грушу.
        - Чтобы всё вернуть, я должен выступать два раза в месяц ещё год.
        - Ого.
        - Жуй молча, - хмурится тренер. - Мне давно предлагали привести учеников, обещали уменьшить долг. Но я отказывался. Думал, конечно, Порохову предложить… Но недостойно это. Да и зачем молодым парням терять здоровье в подпольных боях? У вас вся жизнь впереди.
        Я киваю, соглашаясь. Хотя с грушей в зубах, с текущим по подбородку соком вряд ли выгляжу серьёзно.
        - Только вот из-за тебя, Котов, так просто отказаться уже не получится, - кривится Бернард. - Тебя увидели, ты им понравился. Будут теперь на меня давить, чтобы снова привёл.
        - Так я не пфотиф, - отвечаю с набитым ртом, чувствуя себя немного Игорюшей.
        - Дурак, что ли? Хотя, чего я спрашиваю, у тебя точно мозги не на месте. В тот раз тебе просто повезло, Котов. Там бойцы серьёзные, и правил нет. Это тебе не спарринг в зале!
        - Ну и что. Вы ж меня поднатаскаете? Я быстро прогрессирую.
        - С этим не поспоришь, - соглашается тренер. - Но что, если тебя там прикончат? Я не могу взять на себя такую ответственность.
        - Так не берите, - со снайперской точностью отправляю огрызок в мусорное ведро и вытираю липкие губы рукавом. - Я сам за себя в ответе. И не против помочь вам быстрее избавиться от долга.
        Хенрикович тяжело вздыхает. Вижу, что ему этого хочется, но совесть не позволяет легко согласиться. Ведь он, и правда, мой учитель, наставник. А я - сирота, которого особо никто не хватится.
        Точнее, вообще никто. Светочка с Кристиной поплачут и забудут. Директриса будет беспокоиться только о том, что в приюте организуют проверку и могут лишить её места.
        А вот Бернард, он действительно будет чувствовать себя виноватым, если меня вдруг забьют до смерти в клетке. Он, наверное, единственный из учителей интерната, кто искренне ратует за своих подопечных. Остальные просто получают жалованье.
        Ненароком вспоминаю, как строится печать Убеждения, но тут же запрещаю себе её делать. С тренером так нельзя. Он хороший мужик, с ним надо по-честному.
        - Послушайте, ваша светлость. Я сам виноват, что туда полез. Не удержался от любопытства, да и деньги мне были нужны. Я почему-то сразу решил, что там можно заработать.
        - Нюх у тебя, Котов, как у настоящего кота, - хмыкает Бернард. - Заработать там можно, если готов рисковать.
        - Я готов. И, как я уже сказал, хочу помочь вам разобраться с долгом.
        - С чего такое благородство?
        - Вы сделали меня сильнее, тренер. Я вам за это тоже должен. Такой круговорот долгов в природе, - рисую в воздухе круг, усмехаясь. - Тем более, я тоже в накладе не останусь. Мне ведь будут платить?
        - Только за победы.
        - Значит, буду побеждать, - улыбаюсь я.
        Приходим к договорённости, что тренер позволит мне участвовать в ещё одном бою. Для начала. Ну а дальше, как он сказал, посмотрим. Хотя не знаю, чего тут смотреть - по мне, прекрасный способ заработка для того, кто умеет драться и не имеет других перспектив.
        Ведь серьёзно, что я могу, кроме боев и магии? Куда пойду после интерната? На железную дорогу работать? Нет уж, нафиг.
        Я уже решил, что хочу попробовать себя в охоте на Изнанке. Убивать чудовищ - занятие по мне. Но для того, чтоб подойти к этому делу с толком, нужен какой-никакой бюджет. Для начала потребуются хотя бы удобная крепкая одежда, хорошая обувь, оружие какое-нибудь… Да много всего необходимо в таком опасном деле.
        Так что подпольные бои - вполне подходящая ступенька к вершине.
        В прошлой жизни я начинал примерно с того же самого. Тоже дрался на потеху каким-то бандитам. Правда, лет мне было поменьше, чем Ярославу, и биться приходилось на ножах и палках.
        Поэтому буду считать, что могло быть и хуже.
        Пожимаю Бернарду руку и собираюсь было пойти на уроки… А потом думаю - ну их к серрангам. За партой тоже можно медитировать, конечно, но вот чертить сигил не получается. Всё время отвлекают. Лучше отправлюсь в кабинет музыки и как следует поиграю, чтобы накопить энергии. А потом найду местечко потише и займусь сигилом.
        Так и поступаю. Любови Павловны на месте нет, ведь музыкальные занятия проводятся после основных уроков. С дежурным получается договориться - вру, что меня отпустили с уроков, дабы я готовился к новогоднему концерту.
        Размеренная игра на рояле и последующая концентрация приводят к тому, что я заканчиваю третий из пяти необходимых символов сигила. Остаются ещё два. Когда закончу, то смогу поглощать вдвое больше маны, чем сейчас. Надо, кстати, успеть достаточно укрепить ядро и каналы, а то их разорвёт к едрене фене.
        Ох, ну сколько же работы у тебя, Ярослав Алексеич!
        Хм. А интересно, откуда у меня отчество? Раньше не задумывался, но ведь это значит, что известно имя отца Ярослава.
        А кем вообще были мои родители? Надо разузнать. Хотя бы так, любопытства ради.
        Может, узнать у Кота? У того гигантского шерстяного увальня, который назвал себя моим богом. Уж он-то, наверняка, должен знать!
        Снова начинаю медитировать, отыскиваю связь с божественным мурлыкой. Но не могу попасть в его пространство, как в тот раз! Пытаюсь несколько раз, но на пути как будто бы стена. Образно говоря, конечно.
        Понимаю, в чём дело. Ленивый Кот закрыл мне доступ. Он не воспринимает меня как достойного последователя и общаться не хочет. В прошлый раз просто выгнал, а потом, видимо, запер проход.
        Что ж. Придётся доказать Коту, что я чего-то стою и со мной надо считаться. А пока есть другой вариант разузнать о родных.
        Отправляюсь на встречу со Степаном Карповичем. Задаю вопрос насчёт родителей ему, и ведун внезапно расцветает:
        - Ты знаешь, я ведь тоже хотел заняться этим вопросом!
        - Зачем? - недоверчиво изгибаю бровь.
        - Ну как же! Часть исследования. Ведь надо как следует изучить не только тебя, как подселенца, но и тело, в которое ты попал… Только так я смогу понять… - Степан вдруг осекается. - В общем, да. Я пороюсь в архиве, попробую что-нибудь узнать.
        - Что вы сможете понять? - беззаботно спрашиваю.
        - Какие здешние факторы могли повлиять на твоё перерождение именно в этом теле. Это же не может происходить случайно! Должны быть вещи, которые влияют.
        - И зачем это вам?
        - В этом и состоит цель исследования, Ярослав. Кстати, как твои успехи в освоении земной магии? - переводит тему ведун.
        - Духовный доспех даётся всё легче. А укреплять ядро мне проще привычными способами. Хотя они немногим отличаются от ваших.
        - Что ж, хорошо… Однако я бы попросил тебя провести эксперимент! - Степан поднимает палец. - Скажем, неделю укрепляться через свою медитации, а неделю - тем способом, который я показал. Потом скажешь мне, что действует эффективнее. Вполне возможно, что земные техники покажут лучший результат.
        - Попробую. Почему бы и нет.
        И правда, стало интересно. Я продолжал использовать знакомые способы магического развития. Но я же нахожусь в другом мире и теле. Что, если земные техники окажутся эффективнее? Это вовсе не исключено.
        Вот с завтрашнего дня и начну. Почему с завтрашнего? Для чистоты эксперимента. Сегодня я уже медитировал по-своему.
        Ещё час провожу со Степаном Карповичем, а затем топаю на тренировку. Слегка волнуюсь, потому что там я встречусь с Порохом. А он, непонятно почему, решил вдруг меня побить. Причём по-серьёзному так решил, не постеснялся даже охраннику врезать, чтобы до меня добраться.
        Захожу в зал. Знакомые все лица, только Григория что-то не видно. Зато замечаю Данила. Надо же, всё-таки решился прийти. Коротко киваю ему, как бы поддерживая правильный выбор.
        Бернард, заметив меня, хмурится и во всеуслышание спрашивает:
        - Что вы с Пороховым не поделили?
        - Не знаю, ваша светлость. Он сам на меня набросился, ничего не объяснил.
        Надо полагать, датчанину сообщили о происшествии. Только уже после нашего утреннего разговора.
        - А где… - начинаю спрашивать и тут же замолкаю. - Здорово, Гриха.
        Как я и думал, Порохова приводят под конвоем. Причём его сопровождает не простой охранник, а один из офицеров интернатской гвардии. Их у нас всего трое - начальник, вроде бы капитан, и два лейтенанта. Вот приведший Пороха как раз один из «лейтёх».
        Гвардеец и Бернард о чем-то говорят в сторонке, и лейтенант выходит. Полагаю, его светлость-тренер не хочет, чтобы гвардеец сидел тут всю тренировку. Да и у того, наверняка, своих дел хватает.
        - Разминаемся! Кроме тебя, Порохов. Иди сюда.
        Пока мы все бегали, разогревали суставы, делали кувырки и так далее, Бернард разговаривал с Григорием. Они ушли в дальний конец зала, так что слышать их никто не мог. Но беседа явно была напряжённой. А затем тренер вывел Порохова из зала:
        - Сегодня спарринг в полную силу. Готовимся!
        О, спарринг - это весело. Я, конечно, и вчера неплохо подрался, но не против ещё раз. Тем более, теперь надо усиленно готовиться к новому выступлению в клетке.
        Гриха возвращается в зал, неся перед собой кипу защитного снаряжения - кожаные шлемы, перчатки без пальцев, ракушки. Складывает всё на пол и в упор смотрит на меня.
        А-а, ну понятно. Поговорили с Бернардом и решили, что нам надо выяснить отношения, так сказать, по правилам. Не в коридоре на глазах у охраны, а в зале.
        Что же, я не против.
        После интенсивного разогрева тренер разбивает нас на пары. Совсем не удивляюсь, что со мной ставят Порохова. Вот другие удивляются, особенно те, кто не слышал о нашей утренней стычке. Ведь действительно, где Григорий и где я? Лучший спортсмен против того, кто всего месяц ходит на груб.
        Но ничего, ребятки, вы сейчас охренительно удивитесь.
        Не думаю всерьёз, что мне удастся одолеть Пороха. По правилам спортивного груба использование маны в бою запрещено - для этого рядом с татами ставят специальный артефакт. Остаётся рассчитывать исключительно на физическую силу и навыки.
        С первым у меня более-менее, а вот со вторым стоит поработать. Даже с учётом того, что мой прогресс выше, чем у всех остальных, с Грихой мне пока не сравниться.
        Надеваем экипировку и разбиваемся на пары, растёкшись по залу. Места хватает, так что одновременно будет происходить десять спаррингов. Данил и ещё пара новичков отходят в конец зала, где Бернард заставляет их делать подводящие упражнения. Ну, те, которые готовят тело к правильной технике ударов.
        Порохов заряжен, как перед решающей схваткой. Не спускает с меня взгляда, ходит туда-сюда, как тигр в клетке. Я спокойно надеваю перчатки, проверяю, чтобы хорошо держались. Бью кулаком о кулак и спрашиваю:
        - Перед началом скажешь, в чём проблема?
        - Сначала морду тебе набью, - рычит Григорий.
        - Да хватит тебе, - развожу руками. - Нормально же общались. С хрена ли ты мнёшься, как девка? Рассказывай!
        Порохов шумно выдыхает через нос, как бык, и говорит:
        - Ладно. Скажу. Дело в том, что ты, урод…
        Глава 15
        Когда выслушиваю резкие обвинения Григория, начинаю ржать, как полоумный. Вижу, что он багровеет от ярости, но остановится не могу.
        Серьёзно? Из-за такой фигни? Да и, вообще, я как бы не при делах.
        - Буа-ха-ха-ха! - ору, как пьяный бабуин, аж слёзы из глаз.
        Ладно, ладно. Надо как-то успокоиться.
        Подерёмся, потом ему всё объясню.
        - Ублюдок, - цедит Порохов.
        - Прости… не могу… а-ха-ха!.. сдержаться… хы-хы… Ну ты и дурак, Порох!
        - Не называй меня так, - рычит он.
        - Дурак или Порох? Ладно-ладно. Давай смахнёмся, раз уж хочешь. Хы-хы, - вытираю слёзы, давясь остатками смеха. - Потом поговорим. Хы! - сую в рот капу.
        Григорий молча встает в боевую стойку.
        - Проржался, Котов? - хмуро спрашивает тренер. - Раунд три минуты, начали!
        Бернард свистит в свисток, и десять пар бойцов тут же сходятся. Гриха в этот раз не спешит нападать. Охладил, видать, свой пыл в подвале и теперь намерен разобраться со мной как следует. С чувством, с толком, с расстановкой.
        А вот я, наоборот, иду вперёд. Вероятность выдержать натиск Порохова невысокая. Он агрессивный боец, и оборона - его слабая сторона. Относительно, конечно, слабая. Но в атаке у меня всё же больше шансов победить.
        Ведь я, несмотря ни на что, хочу одержать верх! Натура у меня такая. Не сдаюсь даже тогда, когда положение кажется безнадёжным.
        Да и вообще, спарринг в полную силу с лучшим спортсменом интерната - это же такая возможность! А мне ещё в клетке драться, там ни правил, ни раундов. И ребята могут оказаться даже опытнее Пороха. Поэтому вперёд!
        Гриха явно не ожидает, что я решу проявить инициативу. Поэтому в начале схватки удаётся слегка его взбодрить. Достаю правым прямым до лица и попадаю точно в нос! Получив удар, Григорий приходит в ярость и взрывается мощной серией. Уворачиваюсь, парочку затрещин принимаю на блок и пробиваю навстречу - снова попадание!
        Так и танцуем. Не даю Пороху работать первым номером, сам иду вперёд и на любые попытки достать меня отвечаю точными контратаками. Конечно, сам пропускаю немало ударов, но благодаря мягкому шлему большого ущерба они не наносят.
        Вот по корпусу больно… А Григорий мастерски строит комбо, если защищаю голову, тут же пробивает по рёбрам или в живот.
        Но вот ему надоедает со мной играть. Резко идёт на сближение, пробивает апперкот под неожиданным углом. Получаю точно в подбородок, и перед глазами на миг темнеет. Бах! Григорий совершает проход и валит меня на пол.
        Не даю просто так забить себя в партере. Верчусь, как бешеный кролик, избегая ударов, а в какой-то момент даже удаётся захватить руку Григория. Почти провожу болевой приём, но тренер объявляет о конце раунда.
        Молча расходимся. Можно сказать, ничья. В первой половине инициатива была за мной, а во второй Григорий показал, что не зря носит звание лучшего бойца. Правда, тут я тоже ухитрился проявить себя.
        Второй и последний раунд. Мы - подростки, поэтому по правилам нельзя проводить больше двух раундов. Хотя это же тренировка, Бернард вполне может велеть драться ещё.
        Снова пытаюсь пойти в атаку и чуть не пропускаю проход. Вовремя отбрасываю ноги и зажимаю шею Пороха в тиски. Приём не удается. Немного повозившись, он сбрасывает мой захват и встаёт. Я тоже встаю.
        Продолжаем танцы. То сходимся, то расходимся, обмениваясь выпадами.
        - Минута до конца! - объявляет тренер. - Поднажали!
        Гриха будто с цепи срывается. Яростно бросается вперёд, не обращает внимания на хлёсткий удар правой, который прилетает ему в скулу. Превращается в безумный вихрь - я даже понять не успеваю, откуда прилетают плюхи. Получаю по лицу, в печень, по ногам, бац, бац, бац! Ухожу в глухую оборону, и всю оставшуюся минуту Григорий безнаказанно меня избивает. Не останавливается ни на мгновение, ответить возможности нет. Но я, к своей чести, остаюсь на ногах.
        Выдыхается Порох только на последних секундах. Я тут же собираю остатки сил, выдаю обманный удар левой и, когда Григорий уклоняется, стреляю ногой в голову! Сочный шлепок разносится по всему залу, и Порохов падает.
        Это всего лишь нокдаун, не нокаут. Я мог бы броситься на добивание, но вместо этого просто стою, переводя дыхание и пытаясь сосчитать, в скольких местах у меня болит. В ушах шумит, перед глазами плывёт, кажется, будто кулаки до сих пор прилетают в голову.
        Гриха приподнимается, вонзая в меня злобный взгляд:
        - Хрена ты стоишь?
        - Устал, - развожу руками.
        - Стоп! - объявляет тренер. - Отдыхаем.
        Подходит к нам с Григорием:
        - Разобрались?
        - Да. Нет! - говорим одновременно с Пороховым. Сами догадаетесь, кто что произнёс.
        Хенрикович обводит нас тяжёлым взглядом и говорит:
        - Ещё раунд. Прямо сейчас. Будете драться, пока не помиритесь.
        - Это же оксюморон какой-то, - бурчу я, поправляя шлем.
        - Умные слова можешь вспомнить? - как-то злобно усмехается Бернард. - Мало получил, значит. Три минуты, погнали!
        С тренером спорить нельзя. Снова сходимся и продолжаем лупить друг друга. Ещё один раунд и потом ещё один. Я честно выбиваюсь из сил, но не сдаюсь. Много пропускаю, но и сам наношу удары. Неплохо защищаюсь от борьбы, пока, в конце концов, Бернард не приказывает нам закончить.
        - Кто победил? - спрашивает Гриха, срывая шлем с потной головы.
        - Если считать по очкам, должно быть, ты. Я не считал, - честно говорит тренер. - А по факту ничья. Потому что ни ты, ни Котов не уступили. Пожать руки!
        Последняя фраза звучит как приказ. Но, на моё удивление, Григорий первым делает шаг навстречу и протягивает ладонь. Крепко жму и улыбаюсь. Порох только приподнимает уголки губ.
        Вы ещё не догадались, из-за чего Григорий вдруг на меня обозлился? Что ж, неудивительно. Я и сам бы никогда не догадался, если бы он не сказал перед спаррингом.
        Оказалось, всё дело в том… точнее, в ком. В Софье. В той девчонке, которую я учил целоваться в библиотеке. Да-да! Тот парень, ради которого она старалась, и есть Порохов. Именно с розововолосой Сонечкой Гриха и бегал на свидания.
        Незадача в том, что они вроде как уже начали встречаться на момент моего мастер-класса. Но ещё ни разу не целовались. Я Соню научил, и у сладкой парочки все стало хорошо. Правда, потом девушка зачем-то сказала, что училась целоваться у меня, и это привело Гриху в ярость.
        Тупость, да? Ну, для меня, по крайней мере - ведь нельзя забывать, что Григорий - настоящий подросток, а я лишь номинальный. Он не до конца разобрался, когда именно случился библиотечный поцелуй, и почему-то решил, что я претендую на Софью. Не смог совладать с эмоциями.
        Подростки такие подростки.
        Куда мне Соню! Я и так, по факту, с двумя встречаюсь. Хотя, хм-м… Сонечка хороша собой. Я бы пощупал её яблочную попку.
        Но нет, нет, отбивать девушку у друга - это низко. Я таким никогда не занимался. Что за идиотизм? Женщин вокруг полно, выбирай любую.
        Короче, всё обсудив, мы с Грихой снова становимся друзьями. И решаем, что надо бы отправиться на двойное свидание - я со Светой, он с Соней. Будет прикольно. Наверное.
        Мне кажется, что этот мощный спарринг даже сблизил нас. По крайней мере, Порох стопудово меня зауважал - не каждый из грубовцев способен выстоять против него четыре раунда.
        - Котов! - Бернард заглядывает в раздевалку. - Зайди ко мне.
        Послушно отправляюсь в подсобку тренера. Тот закрывает дверь на замок и садится за стол. Я, делая вид, что завязываю шнурки на туфлях, с помощью жестов создаю печать Тишины.
        - Что ты там пальцами крутишь?
        - Да вывихнул, кажись, чутка, - выдумываю на ходу. - О челюсть Порохова.
        - Ну-ну, - усмехается датчанин. - Ты, кстати, молодец. Достойно себя показал. Но знаешь, я думаю, Гришка не в полную силу дрался. Пожалел тебя.
        - Что-то мне так не показалось, ваша светлость, - выпрямляюсь и морщусь от боли в отбитых рёбрах. Предплечья, которыми я заблокировал много увесистых плюх, тоже болят и все в синяках.
        Придётся применить печать Исцеления, но чуть позже.
        - Мне-то лучше знать. Ну ладно, вы свои проблемы уже решили. Обсудим наши с тобой, - Бернард скрещивает татуированные ручищи на груди. - Я отправил весточку в город. Уже пришёл ответ.
        - И что там?
        - Они хотят организовать особенный бой. Мы с тобой вдвоём против двух других бойцов. Там тоже, типа, тренер и ученик.
        - Интригующе, - улыбаюсь я.
        - Ты даже не представляешь, насколько, - хмыкает Хенрикович и чешет щетину на подбородке. - У того, с позволения сказать, тренера ни одного поражения. А у его подопечного только одно, и то спорное.
        - А вы когда-нибудь проигрывали?
        - В той клетке - ни разу.
        - Тогда, точно, уникальное событие!
        Меня аж прёт, когда представляю, сколько денег на этом можно заработать. Конечно, большая часть налички уйдёт Бердышу - но и мне, надеюсь, перепадёт. А ведь ещё можно сделать подставные ставки…
        Сообщаю Бернарду о своей идее. Тот сначала кривится, но потом восклицает, хлопая ладонью о стол:
        - Да какого хрена! Так и сделаем. Есть у меня друг в Новокузнецке, которому можно довериться. Бердыш, подонок, столько денег с меня имеет. Будет даже честно, если мы его обдурим.
        - Грабить награбленное - это даже благородно, - смеюсь я.
        - Суть примерно такая. А ты - молодец, Котов. Хоть и дурной котелок у тебя, но варит неплохо. Странно, что я сам до этого раньше не додумался. Нет во мне деловой жилки! Была бы, не дрался бы сейчас бесплатно…
        - Зато вы отличный тренер, ваша светлость.
        - Смею надеяться, - датчанин встаёт. - Вот что, Котов: кроме тренировок после уроков, приходи ко мне по утрам. Будем дополнительно заниматься. Освобождение от уроков выпишу.
        - А получится? У меня уже есть одно освобождение… Так я совсем на учебу перестану ходить.
        - Тебя это расстраивает? - усмехается Бернард.
        Аж хрюкаю и отвечаю:
        - Ни капельки.
        - Тогда я разберусь. Может, сдашь контрольные заранее, или что у вас там. Августине Филипповне скажу, что выбрал тебя для участия в Кубке Сибири, и надо усиленно готовиться. Всё понял? Свободен.
        - Спасибо за доверие, тренер! - щёлкнув пальцами, разрушаю печать Тишины и покидаю кабинет.
        Приняв душ и быстро умяв ужин, бегу в свою спальную. Забираю припрятанный в тумбочке свёрток и тороплюсь к комнате десятого отряда.
        Кристина выходит навстречу, будто специально ждала, когда я появлюсь.
        - Привет, - скромно опускает она глазки.
        - Привет, милашка, - перевожу дыхание. - Это тебе.
        - Правда? - девушка несмело принимает подарок.
        - Конечно. Как я мог съездить в город и не привезти для тебя ничего. Откроешь?
        Кристина разворачивает упаковку, видит платок и вдруг начинает плакать. Я совсем не понимаю, в чём причина, поэтому просто обнимаю девушку и прижимаю к себе. На взгляды проходящих мимо парней и девчонок не обращаю внимания.
        - Извини, - пищит флейстистка, немного успокоившись. - Просто мне никто и никогда ничего не дарил. Так приятно, спасибо!
        - Пожалуйста, - улыбаюсь, большим пальцем стирая слёзы с мягких щёчек.
        - Я буду им дорожить, обещаю! - девушка крепко прижимает к груди платок и чмокает меня в губы. Шмыгнув носом, спрашивает: - Идём на репетицию?
        - Конечно. Новогодний концерт не за горами, надо как следует подготовиться!
        Видя такую трепетную реакцию, хочу ещё и ещё дарить Кристине подарки. Ну, неправильно это, когда столь красивая девушка плачет из-за какого пухового платка. Пусть и не самого дешёвого.
        Тем более, что дело тут не в цене. Даже если бы я привёз леденец на палочке, реакция была бы такой же. Уверен.
        Снова, ещё более твёрдо решаю, что пора начать зарабатывать деньги. Охота на Изнанке пока откладывается, ничего не поделаешь. Бой в клетке только через две недели и заработок в ней, скажем так, не гарантирован.
        Я-то в своих силах не сомневаюсь. Уже предвкушаю победу, толстую котлету бабла и горячую «борьбу в партере» с Зореславой. Но бывает всякое - за долгую жизнь в прошлом мире мне не раз случалось проигрывать. Я всякий раз возвращался и потом выигрывал, конечно. Смысл в том, что выход в клетку не гарантирует денег.
        Надо отыскать стабильный источник прибыли. Здесь, в интернате. И я даже знаю, к кому с этим вопросом обратиться…
        После репетиции, несмотря на обуревающее меня желание уединиться с Кристи, прощаюсь с ней и иду в другое место. В место, которое по праву считается одним из самых страшных закоулков интерната. Туда, где обитает чудовище, которого боятся все, от воспитанников до начальника охраны… Только Бернард не боится. И я.
        В кабинет Августины Филипповны.
        Впрочем, сама директриса мне сейчас не нужна. Да и вряд ли она у себя в такой час. Собираюсь переговорить с Маргаритой, которая, как я знаю, часто задерживается на работе допоздна.
        Мне везёт. Симпатичная секретарша ещё на месте. Когда я захожу, она поднимает глаза и приветливо улыбается:
        - Здравствуй. Ты что так поздно?
        - Да хотел спросить кое-что, - не могу удержаться от ответной улыбки. Ну что за красавица. - Мне нужна работа. Может, я могу чем-нибудь помочь интернату и заработать на этом пару миллионов рублей?
        Маргарита звонко смеётся. О, прошу тебя, не останавливайся! Смейся ещё! Твой смех звучит будто серебряные колокольчики в волшебном лесу.
        - Столько предложить не могу, - отвечает Марго. - Но, вообще-то, есть кое-какая работа. На кухне требуется помощник. Если ты не против вставать пораньше и работать перед уроками, можно устроить.
        - Конечно, не против, - благодаря правильному току маны я способен и за пару часов выспаться. - А сколько будут платить?
        - Вообще, жалованье сто десять рублей в месяц, по-моему. Но тебе будут платить меньше.
        - Это ещё почему?
        - Ты же будешь работать не полную смену, - улыбается Маргарита. - Можешь рассчитывать рублей на пятнадцать в неделю.
        М-да уж, копейки… Да и сто десять рублей в месяц - так себе жалование. Неужто кто-то всю жизнь пашет за такие деньги? Это как надо себя не уважать, чтобы влачить подобное нищенское существование?
        Я уверен, что любой, если отбросит сомнения и жалость к себе, способен на большее. Уж я-то точно способен.
        Но, пожалуй, всё же соглашусь. Работёнка не пыльная, а утро перед уроками у меня всё равно свободное. Глядишь, подружусь с поварами, кормить будут лучше. Мне не помешает больше питаться, чтобы наращивать мышцы.
        - Ладно, согласен.
        - Тогда надо кое-что подписать, - улыбается секретарша и встаёт. - Сейчас…
        Поворачивается к стеллажу с документами и тянется к верхней полке. Маргоша верна себе - одета в белую блузку и короткую чёрную юбочку, которая так славно обтягивает упругую попку. А когда она встаёт на носочки, юбка задирается, почти показывая спелый орешек.
        - Давайте помогу, - мгновенно оказываюсь рядом.
        Секретарша чуть ниже меня. Поэтому, встав на носки, без проблем достаю нужную ей папку.
        - Спасибо, Ярослав, - улыбается она.
        Ух, как от неё приятно пахнет. А эти изумрудные глазки за стёклами очков - чистые драгоценности, которыми я готов любоваться вечно. И как приятно, что она назвала меня по имени.
        Не спешу отходить. Дистанция между нами максимально короткая. Ещё чуть-чуть, и прелестные персики коснуться моей груди. Смотрим друг другу в глаза, усиливая напряжение, а потом я делаю шаг навстречу и сгребаю Маргошу за талию, прижимая к себе.
        - Ярослав!.. - выдыхает она. - Ты что?
        - Ничего, - шепчу и наклоняюсь, обдавая шею девушки горячим дыханием. - Делаю то, чего мы оба хотим.
        - Ах, Ярик… Подожди!
        Отрицательно мычу, покрывая гладкую шейку поцелуями. Мои пальцы одну за одной расстёгивают пуговки на блузке Маргариты. Запускаю руку под ткань, касаясь тёплой нежной кожи и чувствую, как дрожит Марго. Не от страха, отнюдь - от желания, которое всеми силами сдерживает.
        - Ты никому не скажешь? - спрашивает она.
        - Нет.
        - Тогда иди сюда!..
        - Уже здесь, - с улыбкой подхватываю секретаршу и усаживаю на стол.
        Стараясь не шуметь, утоляем сексуальную жажду друг друга. Одновременно быстро, боясь спалиться, и нежно. Довожу Маргошу до экстаза, а потом разряжаюсь сам.
        - Как давно я этого хотела… - шепчет она, когда всё кончается.
        - Меня? - ухмыляюсь.
        - Нет, вообще, - улыбается Маргарита. - Тебе не понять, но долгое отсутствие близости, оно… вгоняет в уныние.
        Да уж, мне такое чувство незнакомо. Марго не знает, насколько точно угодила в цель. Я всегда умел найти подходящую даму, способную скрасить мой вечер. Или ночь. Утро, день… Неважно. В общем, женщинами никогда не был обделён. С юных лет, как только мой дракон проснулся, если понимаете, о чём я.
        Секретарша отходит, наливает стакан воды из графина и жадно, залпом выпивает. Поправив причёску и очки, поворачивается ко мне, как ни в чём не бывало:
        - Надеюсь, ты понимаешь, что произошло.
        - О да, - широко улыбаюсь.
        Маргоша меняется в лице, превращаясь из улыбчивой красавицы в злобную стерву. От такой внезапной метаморфозы у меня аж холодок по спине пробегает.
        - Всё не так радужно, как ты думаешь! - строго говорит она. - Я - дама из дворянского рода, племянница барона. А ты, простолюдин, только что меня изнасиловал и обесчестил!
        Сегодня у нас целый гарем из симпатяшек! Сонечка (за такую милашку и подраться не грех), Кристина и пара портретов злобной Маргоши.
        Глава 16
        Не выдерживаю и смеюсь.
        - Кто ещё кого изнасиловал! Ты так на мне скакала, что чуть стол не сломался.
        Губы Маргоши изгибаются в плотоядной улыбке:
        - Да? И кому, по-твоему, поверят? Человеку благородной крови или безродному сироте?
        Надо признать, тут она права. Даже разбираться никто особо не будет. А я, к сожалению, оставил пару следов в виде засосов рядом с грудью Марго. Ну как удержаться от того, чтобы не впиться губами в эти персики! Да и она мне здорово спину расцарапала, и грудь тоже. Вполне сойдёт за улики в стиле: «Я отбивалась как могла, но этот рыжий негодяй повалил меня на стол и изнасиловал!»
        А-а, дерьмо.
        - Ну и какого хрена тебе надо? - отбрасывая всякую вежливость, спрашиваю.
        - Сядь! - жёстко приказывает Маргарита. - Сейчас всё расскажу.
        Нет, ну как же она изменилась. В одно мгновение. И как ей до этого удавалось сохранять маску улыбчивой куколки? Теперь-то я вижу, что настоящая Маргарита - дерзкая сука, которая смотрит на меня свысока.
        Садиться не хочу. Максимум, на что я согласен, - прижать задницу к краю стола, на котором мы только что развлекались. Маргоша хмыкает и начинает ходить передо мной туда-сюда, как тюремщик перед заключённым.
        Применить Обольщение, что ли? Не, послушаю лучше, что она скажет. Любопытно, аж жуть.
        - Ты очень вовремя захотел получить работу. Мне как раз нужен был человек на кухне. Такой низкородный ублюдок, как ты, в самый раз сгодится.
        - Грубо, солнышко. Не знал, что ты так презрительно относишься к простонародью.
        - Молчать, ничтожество!
        - Уже не Ярик? А мне понравилось, как ты стонала моё имя.
        - Заткнись! - рычит Маргарита и выбрасывает руку вперёд.
        На её ладони загорается пламя, в опасной близости от моих растрепанных после секса волос. Машинально активирую духовный доспех и заодно готовлю печать Ментального удара.
        Ого. Не знал, что секретарша тоже одаренная. Хотя, судя по размеру пламени и в целом по количеству маны, исходящей от неё - дар ниже среднего. Значительно ниже.
        Я бы легко размотал её, даже стараться бы не пришлось. Даже без печатей. Просто парочка усиленных ударов, хоть мне и претит бить женщин. Лучше всё-таки Ментальным ударом.
        Спровоцировать её, что ли? Не-а, не пойдёт. Всё равно в нападении обвинят меня и отправят на каторгу. Или сразу на плаху.
        - Ладно, угомонись! - лёгким шлепком отбиваю руку с пламенем в сторону. - Рассказывай, что хотела.
        - Как ты смеешь меня трогать, - шипит Марго.
        - Так я тебя уже везде потрогал, где хотел.
        Получаю пощёчину. Хорошо, что у Маргариты тоже активен доспех. Иначе бы переломала пальчики, бедняжка, о мою защиту.
        - Надо же, - с улыбкой потираю щеку. - Мне показалось, ты любишь ласково. Хочешь, повторим? Только погрубее.
        - Заткнись и слушай, смерд! Иначе, клянусь, ты завтра же будешь казнён.
        - Ладно, ладно. Говори, - скрещиваю руки на груди.
        - Как я уже сказала, мне нужен свой человек на кухне, - сверля меня взглядом, говорит Маргарита. - Одарённый. Так что ты действительно вовремя объявился, Котов.
        Молча киваю, решая не перебивать симпатяшку. Она так старательно пыжится, корча из себя дворянскую фифу, что смешно, на самом деле. Ведь её род, как всему интернату известно, даже землями не владеет. Так себе аристократы, больше понтов.
        - Ты когда-нибудь бывал в подвале интерната? - вдруг резко меняет тему Марго.
        - Нет. Там, вроде, кладовые и специальные комнаты для наказанных.
        - Вот именно. А ещё - там обширные подземелья, построенные несколько веков назад. И в этих подземельях лежит кое-что, что мне нужно.
        - Волшебный кочан капусты?
        - Вместо головы у тебя кочан, холоп несчастный. Там находится артефакт, который поможет возвыситься моему роду и мне лично! - восклицает девушка, и её глаза блестят от возбуждения.
        Скучающе вздыхаю. Сколько раз в прошлой жизни я слышал о великих артефактах, способных возвысить кого-то или вовсе изменить ход истории. Каждый раз оказывалось, что никакая вундервафля не способна на это. Если ты всего лишь алчный мудак, никакой чудесный меч или там корона древнего лича не сделают тебя круче.
        Спокойно спрашиваю:
        - Ну и что это?
        - Узнаешь в своё время, - отмахивается Маргарита.
        - Почему сама не пойдёшь и не возьмёшь эту штуку?
        - Если бы все было так просто, смерд! Я же не хочу, в конце концов, вызвать подозрения. Слушай: под кухней есть погреб. Где хранят ту самую капусту и прочие продукты. А в этом погребе - тайный проход.
        - Угу, - киваю.
        Маргоша снова начинает ходить туда-сюда, цокая каблучками и заставляя меня отвлекаться на стройные ножки.
        - Я точно знаю, что этот проход ведёт максимально близко к нужному месту. Другие коридоры подземелья заложены камнем и запечатаны магией. Этот проход - единственный. Но он тоже защищён. И я даже точно не знаю, где он находится!
        Невольно зеваю, потому что время уже к отбою. Марго бросает на меня испепеляющий взгляд, но я даже рот не прикрываю и сладко причмокиваю.
        - Ага. Ну и с чего ты взяла, что этот проход вообще там есть?
        - Я подготовилась, безродный. Информация надёжная. Итак, твоя задача: найти этот проход и распознать заклятие, которым он запечатан.
        - Как же я его распознаю? Я не владею магией, по сути. Талант есть, навыков нет, - безбожно вру.
        - Я дам тебе специальный артефакт, который снимет слепок заклятия. Но позже, когда найдёшь проход. Всё понял?
        - Мутная какая-то история. Мы же не в школе чародейства и волшебства где-нибудь в английском замке, а в сраном сиротском приюте под Новокузнецком. Откуда тут старинные подземелья с артефактами?
        - Тупица. Чего ещё ожидать от холопа, - закатывает глазки Маргарита. Все равно красивая, хоть и тварью оказалась. - Думаешь, это место всегда было сиротским приютом? Раньше это было поместье великого магического рода… Моего рода, глупый ты плебей!
        - А-а-а, ну вот теперь уже понятнее. Но зачем нужен одарённый? Обычный человек тоже может найти проход и использовать артефакт.
        - Но обычный человек не выживет на Изнанке. А там, под нашими ногами, - Маргоша тычет пальцем вниз, - находится портал. За которым и спрятан нужный мне артефакт.
        Да ну нах… Вот теперь мне стало так интересно, что волоски по всему телу зашевелились.
        - Стоп-стоп. Портал на Изнанку? Какой уровень?
        - Точно не знаю.
        - Там есть монстры?
        - В том-то и дело, - злобно скалится Маргарита. - Для этого ты мне и нужен. Чтобы рискнул жизнью ради моей прихоти, как и положено безродному!
        - Ну-ну, полегче, сладенькая ты моя сучка, - настроение сразу меняется.
        Резко шагаю вперёд, беру Маргошу в захват и валю грудью на стол. Совсем как полчаса назад, только с другой целью.
        - Отпусти меня! - впустую дёргается секретарша.
        Она тоже активирует щит, но достаточно сильного Ментального удара, чтоб его разбить. Её попытка сотворить огонь тоже терпит неудачу - гашу пламя, просто создав вокруг него кокон из маны и перекрыв доступ кислорода. Примитивный приём, и энергии уходит много. Но других быстрых вариантов у меня нет.
        Демонстрации силы достаточно, чтобы Маргарита бессильно зарычала и прекратила попытки.
        Как и думал, слабенький она маг. Первый ранг по земной системе, видимо. Даже до второго не дотягивает. Тоже, наверное, одна из причин, почему она не хочет сама заниматься поисками артефакта. Тем более на Изнанке с монстрами.
        Не могу удержаться, чтоб не шлепнуть по беззащитной попке.
        - Плохая девочка. Хочешь, накажу?
        - Ублюдок!
        - Ладно, я на самом деле тоже не хочу, - вру, хочу. Но обойдусь. - Я тебя послушал, теперь ты слушай, крошка.
        - Как ты смеешь, тварь! Я старше тебя, и я - дворянка!
        - А я сильнее. Достойный аргумент, не думаешь? Короче: я согласен на задание. Но действовать будем как партнёры. Я найду проход и портал. Ты обеспечишь меня всем необходимым для похода на Изнанку. И заплатишь: десять тысяч рублей авансом и ещё сорок, когда я принесу артефакт. Плюс, всё, что найду, кроме нужной тебе штуки - моё. Устраивает?
        - Пятьдесят тысяч? - возмущается Марго. - Да такие, как ты, за всю жизнь столько не зарабатывают!
        - Откуда тебе знать, какой я, сладенькая? - улыбаюсь и снова легонько шлёпаю. Маргарита сексуально ахает и тут же опять рычит. - Ну что, согласна? Или твой артефакт не стоит таких денег? Хорошо, согласен на скидку. Сорок тысяч. Двадцать авансом и двадцать потом.
        Я изначально заложил пространство для торга и теперь спокойно уступил десятку. В любом случае сумма отличная. С такой можно будет начать своё дело после выпуска из интерната.
        - Хорошо, безродный, - цедит Маргоша.
        - И перестань меня оскорблять, - выпускаю ее из захвата. - А то могу и обидеться.
        Отхожу на шаг. Маргарита выпрямляется и поворачивается ко мне лицом, потирая запястье.
        - Мир? - протягиваю руку.
        Вместо рукопожатия получаю очередную пощечину. Только на этот раз девушка вскрикивает и хватается за ладонь. Ну да, доспех-то я до сих пор не снял, а её разрушил.
        - Деактивируй щит, несчастный! - приказывает Маргарита и вдруг начинает расстегивать блузку.
        - А… зачем?
        - Не строй из себя глупца, - она распахивает блузку, и мой взгляд невольно прилипает к груди, скрытой под изящным бюстгальтером. - Скрепим наше соглашение иначе. И да, в этот раз я хочу грубо…
        Неожиданно. Но отказываться не собираюсь.
        Яростный секс с врагом - отличная штука. Попробуйте как-нибудь. Страсти кипят такие, что кровь натурально бурлит.
        Хотя Маргоша мне совсем не враг. Недружелюбный партнёр, назовем это так.
        После окончания бурного действа я измотан. Кажется, заняться сигилом перед сном не получится. Уж очень диким выдался вечерок.
        Одевшись и даже не взглянув на меня, Маргарита берёт свою сумочку и достает из неё пачку денег:
        - Здесь три тысячи. Для начала. Чтобы ты не думал, будто я хочу тебя обдурить, холоп.
        - Хватит обзываться, зайка моя, - принимаю деньги. - А то накажу. Хотя, боюсь, тебе понравится.
        - Умолкни, Котов, - презрительно морщится Марго. - Так, одно мгновение. Подожди.
        Она закрывает глаза и массирует виски. Делает несколько глубоких вздохов, а когда открывает глаза - передо мной всё та же милая секретарша, к которой я привык. Обаятельная улыбка освещает её лицо, изумрудные глазки живо блестят.
        - Сейчас я заполню нужный документ, Ярослав, и отдам его тебе, - щебечет Маргоша. - Завтра утром можешь приступать к работе. Начало в пять утра!
        - Э-э… - растерянно тяну я. - Хорошо…
        Фигасе. Как она прикольно меняет образы. И ведь теперь даже не скажешь, что минуту назад передо мной была спесивая дрянь. И что мы грязно трахались с ней на столе, и стоя у стены, и сидя на стуле - тоже.
        - Мы договорились на двадцать авансом, - прячу купюры в карман. - Пока не получу всю сумму, не начну искать проход.
        - Конечно, - улыбается Маргарита. - Завтра всё будет. Ну, иди, Ярослав. Уже скоро отбой, нельзя опаздывать!
        - Конечно. До свидания, - кланяюсь, принимая правила игры и превращаясь в вежливого воспитанника.
        Так-так-так. Интересный получился визит! Очень приятное с весьма полезным.
        Я хотел отправиться на охоту? Оказывается, портал есть прямо здесь, прямо под ногами! Не придётся ничего выдумывать, сбегать в город и преодолевать другие препятствия. Надо всего лишь отыскать тайный проход в кухонном погребе!
        Иду, не в силах сдержать улыбку. Похлопываю себя по карману, в котором лежат целых три тысячи рублей. Никто из воспитанников интерната в жизни такую сумму разом не видел. И уж тем более в руках не держал.
        Да я теперь самый богатый парень приюта! А скоро стану ещё богаче.
        Только надо придумать, где спрятать деньги. В спальной комнате, у себя в тумбочке нельзя. Сопрут, как пить дать. Тренеру отнести? Нет, он будет задавать вопросы. Придётся сделать тайник!
        Жаль, в духовное пространство ничего материального не положишь. А создать пространственный карман мне пока не по силам. Придётся поработать ручками.
        Не спеша иду по коридору, вежливо здороваясь с охранниками и уверяя, что топаю в спальную. До отбоя ещё сорок минут, поэтому особо меня не торопят.
        Захожу в дальний туалет на первом этаже. Пожалуй, отличное место для тайника. Комната охраны далеко, ученики сюда заходят редко, потому что рядом только один учебный кабинет.
        Убеждаюсь, что внутри никого нет и поблизости снаружи тоже. Закрываю дверь и несколькими жестами создаю печать Запора. Да не того запора, нафига он мне, хоть я и в туалете. А того, которым дверь запирают.
        Вот придумал же кто-то название. Нет чтобы назвать печатью Засова.
        Ладно. Осматриваю всё вокруг, выискивая место для схрона. Стены покрыты кафелем, и вижу, как в одном месте под потолком плитка вот-вот отвалится. Нахожу ведро, встаю на него и аккуратно отдираю плитку, не повредив.
        За ней стена, что логично. Накладываю на комнату печать Тишины, следом создаю печать Гранита и хреначу по стене.
        Хватает нескольких сильных ударов, чтобы выбить нишу нужного размера. Прячу туда деньги, оставив себе соточку на карманные расходы. Аккуратно прилаживаю плитку на место, предварительно наложив на неё печать Липучки.
        Замечательно. Липучка - штука коварная, действует долго даже без внешней подпитки. Кусочек птичьей какашки до сих пор с ладони не отмылся… В любом случае, буду регулярно заходить сюда и обновлять печать. А в целом вообще незаметно, что за плиткой спрятано маленькое состояние.
        Ставлю ведро на место, тщательно прибираю пыль и осколки бетона, смываю в унитаз. Никаких следов не оставляю. Снимаю печати Тишины и Запора и, насвистывая, иду в спальную комнату.
        Настроение отличное, несмотря на усталость. Наконец-то жизнь пришла в движение! Появились деньги, перспективы, интересные дела. Всё, как я люблю. Не хватает только времени, но мне его и в прошлой жизни не хватало.
        Больше ста лет прожил, добился того, что стал владыкой целого мира, подчинил Камни Мироздания… Но так и не добился всего, чего хотел.
        Ну и ладно. Мне выпал второй шанс, и уж в этот раз я всего добьюсь!
        Подходя к спальной, слышу, как оттуда доносится шум. Пацаны кричат, топают, и не надо быть гением, чтоб понять - идёт драка. Оборачиваюсь, гвардейцев поблизости не вижу.
        Открываю дверь по-царски, с ноги. Расталкиваю галдящих парней и вижу, что дерутся… Кто бы вы думали?
        Тарас и его белобрысый дружок Данил!
        Вот это сюрприз!
        У обоих лица в крови, и Тарасик, походу, выигрывает. Ну да, он помощнее будет даже с виду. Долговязый, к тому же, отступает и как будто боится нанести удар. Так, отмахивается.
        - А из-за чего они? - спрашиваю.
        Чернявый однокашник отвечает:
        - Да из-за тебя!
        - В смысле?
        - Ну, Тарас Данилу предъявил, что тот с тобой начал общаться и на груб тоже пошёл. Вот, слово за слово, махаются теперь! Давай, Тарас! Мочи его! - орёт черноволосый.
        - А ну захлопнись, - даю парню подзатыльник. - Даня! Всеки ему! Размажь насекомое! Не ссы!
        Вообще-то, кроме нескольких человек, среди которых шепелявый пузан, Овчукова никто не поддерживает. Все просто галдят, наслаждаясь битвой, им пофигу, кто победит. Но я однозначно болею за того, кто пытается преодолеть себя, стать сильнее и лучше.
        - Давай, Данил! - добавляю в голос немного маны, чтобы громче звучал. - Побей ублюдка! Да-нил! Да-нил!
        Скандирую, жестами призывая остальных делать то же самое. Кто-то сразу присоединяется, кто-то чуть позже, но стадный инстинкт берёт своё. Скоро все парни болеют за долговязого. Надо было только подтолкнуть.
        И правильно, Тараса здесь никто не любит, червя этакого.
        Воодушевлённый Данил идёт в атаку. Получает кулаком под глаз, но в ответ лишь орёт и выпускает целый вихрь ударов. Растерянный Тарас принимает их все в свою неприятную морду. Пятится, с трудом пытаясь блокировать - не получается. Ну, не умеет он толком защищаться, зря спорт забросил.
        Овчуков оступается и падает на задницу. Данил без сомнений бьёт ему ногой по зубам. Некрасиво, но заслуженно. Тарасику такое на пользу, глядишь, поумнеет.
        - Всё, хорош! - решаю вмешаться.
        Тарас пытается подняться, толкаю его обратно на пол. Оттаскиваю Данила и объявляю:
        - Тихо! Бой окончен! Там охрана рядом, ща придут.
        - А-а-а! - хрипло орёт Овчуков и подскакивает, вытирая разбитое лицо. - Конец тебе, Котёнок! И тебе, урод! Всех вас поубиваю, твари!
        - Что у вас опять за гам? - в комнату действительно врывается гвардеец. - Пятый отряд! Снова драка? Да вы ох… с ума сошли? Завтра директрисе доложу!
        - Драки не было, сударь, - говорю я. - Мы баловались просто. Товарищ упал, лицом о спинку кровати ударился.
        Данил отворачивается, пряча синяк под глазом. Тарас пыхтит, сверля то его, то меня взглядом. Охранник оглядывает его. Видя, что там нет ничего серьёзнее разбитой губы, бормочет:
        - Баловались, говоришь. Вам по десять лет, что ли, чтобы баловаться? Здоровые уже, как кони. Прощаю, но в последний раз! Ещё будете порядок нарушать - докладную на весь отряд напишу, поняли?
        - Так точно, сударь! - отвечаем хором.
        - По кроватям!
        На следующий день просыпаюсь раньше всех. Громко умываюсь, не беспокоясь о том, что могу разбудить остальных. Топаю в столовку, по дороге проверив тайник - всё на месте, отлично.
        Меня встречает повариха - здоровенная гром-баба, которая, наверное, способна побороться с медведем. С настоящим, я имею в виду, не с Датским. Хотя и Бернарда, она, возможно, завалила бы.
        Я вот бы завалить её не хотел. Столь объёмные во всех смыслах дамы не в моём вкусе.
        - Котов, да? - громко спрашивает повариха. - Меня звать Тамара Федоровна. Вон там раковина, вымой руки и за мной.
        - Так я только что умылся.
        - Вымой, сказано! С едой работать будешь!
        Ну ладно. Тщательно вымываю ладони и следую за Тамарой Федоровной. Пока она готовит запеканку на завтрак, чищу лук и картошку, которые пригодятся на обед. В жизни столько овощей не чистил!
        - Через сколько у тебя занятия? - спрашивает повариха.
        - У меня тренировка по грубу. В семь.
        - Полчаса ещё есть. Дуй в погреб. Возьми морковь и пять килограмм почисти.
        - Так не успею же.
        - А ты успей! - замахивается на меня половником толстуха. - Что, думал, просто так тебе будут платить? Деньги трудом достаются!
        Ага, как же. Работать надо не много, а головой. Или кулаками.
        Ну да ладно. Я здесь не затем, чтоб зарабатывать жалкие пятнадцать рэ в неделю, а чтобы отыскать проход в подземелье.
        Спускаюсь в погреб. Прохладно. Включаю макровый светильник и озираюсь по сторонам. Довольно просторное помещение, почти равное по площади кухне над головой.
        Где же здесь тайный лаз? Вокруг только мешки и ящики с продуктами, в углу - гигантский ржавый чан, полный грязной свеклы. Магии не чувствую, хотя Маргоша сказала, что проход должен быть защищён заклятием.
        Ладно, торопиться не буду. Мне ещё аванс не выдали.
        Кстати, а местечко тут хорошее… Хватает пыльных углов и забытых полок, куда никто годами не заглядывал. Пожалуй, надо сделать здесь дополнительный тайник. Не стоит складывать все яйца в одну корзину.
        - Где ты там застрял? - орет сверху Тамара Фёдоровна.
        - Уже иду!
        Блин, тут столько всего беспорядочно навалено, что за пять минут не разберешься. Надо придумать, как остаться здесь хотя бы на час-другой, и спокойно поискать тайник.
        Уже даже появилась одна идея…
        А теперь - портрет поварихи!
        Ха-ха, повелись? Не-а, сегодня без девочек. Но ещё будут, обещаю.
        Глава 17
        Специально тяну время, не обращая внимания на злобные окрики поварихи. Говорю, что не могу найти морковку, хотя один мешок стоит почти прямо под люком. Достаю солёный огурец из бочки и спокойно хрумкаю, а уже потом выбираюсь наверх.
        - Котов, паршивец! - ругается Тамара Федоровна. - Будешь так работать, долго не задержишься! И ни копеечки не получишь!
        - Не переживайте вы так. Сейчас мигом справлюсь, - швыряю мешок с морковью на пол и берусь за нож.
        - Аккуратней с продуктами, отрок!
        Да-да, понятно. Я это всё специально, хамоватая ты бабища.
        Прочитал вчера бумагу, которую подписали с Маргаритой. В ней, помимо прочего, были перечислены мои обязанности и меры наказания за их невыполнение. Одна из этих мер - «неоплачиваемая сверхурочная работа в случае невыполнения поручений». Как-то так.
        Вот я и решил воспользоваться наказанием в свою пользу. Выведу Тамару из себя, пусть заставит отрабатывать. Надо добиться, чтоб меня оставили одного на кухне поздно вечером. Тогда спокойно пошарю в погребе и найду тайный проход. Заодно и денежку спрячу.
        Главное, не переборщить. Накалять обстановку следует постепенно. А то меня действительно выгонят, и тогда пиши пропало.
        Успеваю разобраться с морковью и бегу на тренировку. Мне теперь предстоит упахиваться в зале дважды в день, плюс новая работа, плюс девчонки и остальные дела, которые никуда не делись. Да уж… про сигил пока что придется забыть. Не смогу копить энергию для него, придётся много тратить на восстановление.
        Впрочем, всё равно буду использовать остатки сил на это дело перед сном. Бросать нельзя - недоделанный сигил довольно быстро разрушается.
        Добравшись до зала, здороваюсь с тренером и получаю неожиданный вопрос:
        - Как твоя магия, Котов? Находишь время ядро укреплять?
        - Конечно, ваша светлость. А что?
        - Держи, - Бернард протягивает небольшой кожаный мешочек.
        Заглядываю внутрь и вижу россыпь макров. Мелких, размером с фалангу пальца.
        - Они разблокированы, - сообщает тренер.
        - Что это значит?
        - Что ты сможешь впитывать из них энергию.
        Думаю, что я бы и без этого справился. Все-таки отлично управляюсь с маной и нашёл бы способ.
        - Учти. Это не то чтобы незаконно, но порицаемо. Потому что поглощение энергии из макров вызывает зависимость, - Бернард вздыхает и стискивает челюсти. - Пообещай, что не подсядешь на это дело.
        - Обещаю, ваша светлость. Но всё равно не пойму, а зачем они мне?
        - По утрам мы с тобой будем тренироваться иначе, чем днём, со всеми. Буду учить тебя приёмам военного груба. Там надо использовать особые техники циркуляции маны и приёмы с её использованием. Макры - для подпитки, - тренер кивает на мешочек. - Не хочу, чтобы ты каналы пережёг. Молодой ещё.
        Ух ты. Ништяк.
        Я вдохновлён перспективой научиться смертельным приёмам рукопашного боя. К тому же с применением маны. Насколько знаю, это далеко не то же самое, чем просто напитать энергией мышцы. Там какие-то специальные техники.
        - Спасибо, ваша светлость! Начнём?
        Начинаем, и уже через полчаса я понимаю, что военный груб - недетское дело. Нагрузка суровая, техники контроля маны - сложные, и Бернард ни капельки меня не жалеет. Только напоминает, что, если чувствую магическое истощение, надо пользоваться макром.
        В какой-то момент действительно понимаю, что ядро выдыхается. Беру один кристалл и сжимаю в кулаке. Впитываю ману и… не чувствую ничего особенного.
        - Как ощущения? - хмуро спрашивает тренер.
        - Да никак, - подкидываю в ладони пустой макр.
        - Что, никакого кайфа? Мурашек по коже? Лёгкости в голове?
        - Не-а.
        - Хм, - Бернард хмурится глубже. - Необычно. Слышал я, что некоторых не торкает. Возможно, ты из таких, хоть это и большая редкость. Ну-ка, ещё раз бросок!
        Киваю и подхожу к тренеру. Надо провести захват и подсечку, чтобы швырнуть противника на землю и сразу оказаться в позиции для проведения удушающего. С датчанином непросто такое провернуть - он выше меня и тяжелее килограмм на тридцать.
        Но техники военного груба придуманы не просто так. С их помощью, по идее, даже великана можно повалить. Я должен особым образом подготовить каналы магии и в момент броска направить резкий всплеск к нужным мышцам.
        На словах звучит просто, на деле - ни хрена не так. Способ управления маной для меня непривычный, не всё получается, как следует.
        Бернард специально увеличивает темп и сам наполняется энергией, чтобы бросать его было сложнее. Хочет, чтоб я опять истощился, и добивается этого.
        - Ещё кристалл, - приказывает.
        Поглощаю ману. Подпитка проходит успешно, но никакого удовольствия по-прежнему не чувствую.
        - Уникум, - хмыкает тренер. - Что же, это здорово. Продолжаем!
        Два часа пролетают как одно мгновение. Хенрикович хвалит меня и отправляет на уроки. Делать нечего - смываю пот в душевой и топаю на землеописание. Препода не слушаю, предаваясь медитации. Естественным образом восполняю потраченную энергию и сразу же пускаю на восстановление мышц.
        Ох, чувствую, с такими тренировками я быстро стану сильнее! И это офигеть как здорово!
        После уроков ко мне подходит мужчина-завуч. Говорит, что по рекомендациям Бернарда и Степана Карповича я могу досрочно сдать экзамены. А по физкультуре у меня стоит заочная пятерка, потому что хожу на груб.
        - Хорошо, я готов, - отвечаю. - Можем приступить прямо сейчас?
        - Так уверен в своих силах? - недоверчиво спрашивает завуч.
        - Ага.
        - Что ж, идём. С чего хочешь начать?
        - С геометрии.
        Предоставленные задания щёлкаю, как орешки. Для меня вообще ничего сложного, справляюсь за десять минут. Завуч удивляется и смотрит на меня недоверчиво, но поделать ничего не может. Выполнено верно, списать я не мог. Так что получаю пятёрку за полугодие.
        - Готов ещё что-нибудь сдать?
        - Давайте. На этот раз выбор за вами, сударь.
        - Ладно… Тогда история. Экзамен устный, сейчас я приглашу учителя.
        - А можно, пока вы за ним ходите, я алгебру решу?
        Короче, к началу дневной тренировки успеваю сдать четыре экзамена.
        Тренировка, ужин, репетиция с оркестром. Мы почти готовы к новогоднему концерту. Благодаря таланту Любови Павловны партии рояля идеально вписываются во все композиции.
        После репетиции она просит меня остаться.
        - Вот что, Ярослав. Вы прекрасно прогрессируете. Не хотите на Новый год исполнить что-нибудь сольно?
        - С радостью. Только не люблю заучивать, как насчёт импровизации?
        - Справитесь? - сомневается учительница.
        Демонстрирую. Сажусь обратно за инструмент.
        Начинаю играть первое, что в голову приходит. Скольжу по волнам вдохновения и даже глаза закрываю от удовольствия. Пальцы порхают над клавишами, сладко-грустная мелодия заполняет все вокруг.
        Любовь Павловна слушает молча, но в какой-то момент начинает подпевать. Не знаю, что за стихи, но лиричные строки прекрасно ложатся на мою мелодию. Голос у женщины сильный, и она отлично подстраивается под темп импровизации.
        - Браво, сударыня! - восклицаю я и аплодирую, когда заканчиваем. - Давайте выступим вместе!
        - Вы думаете, Ярослав? - смущается Любовь Павловна. - Ох, я сто лет не была на сцене…
        - И очень зря. Вы отлично поете. Буду рад выступить с вами дуэтом.
        Решаем, что так тому и быть. К новогодней программе добавляется ещё один номер.
        А я-то тоже давненько ни перед кем не выступал. Предпочитал играть на своей любимой лютне в уединении… Ох, Люсиль, как ты там? Надеюсь, ублюдок Фредрик тебя не сломал.
        Иду по коридору и рычу про себя, вспоминая, как окончилась прошлая жизнь. За всей движухой в новой почти забыл, что у меня есть незавершенное дело.
        Впрочем, месть и правда лучше всего подавать холодной. Даже ледяной, замороженной до состояния камня, который ты швыряешь в морду врагу. У меня пока что всё равно ни единого шанса вернуться в Эринд.
        Тем более сейчас я слишком слаб, чтобы потягаться с Фредриком. Он же меня размажет, как котёнка, хе-хе…
        Добираюсь до приёмной директрисы и, не постучавшись, вламываюсь внутрь.
        - Да-да! - поднимает глаза сидящая за столом Маргоша и сразу же меняется в лице. - А, это ты, холоп.
        - Привет, малышка. Сразу к делу или сначала развлечёмся?
        - Хоть дверь закрой, ничтожество, - шипит Маргарита. - Не сегодня. Ты сумел что-нибудь найти?
        - Ещё нет. Я всё утро плакал. И не потому, что страдал, вспоминая о твоих сладких стонах. Просто слишком много лука пришлось чистить.
        Секретарша кривится, достаёт из ящика стола пухлый конверт и бросает на стол.
        - Остатки твоего аванса. Даю время до Нового года. Если не справишься…
        - То что? - подхожу и хватаю конверт.
        - Узнаешь и пожалеешь, - злобно сверкая глазками, сообщает Маргарита.
        - Так, послушай, - говорю, пересчитывая купюры, - торопить меня не надо. Ты ведь уже давно пытаешься найти артефакт? Значит, ещё подождёшь. Всё будет, не переживай. У меня есть план.
        - Какой? - щурится Марго.
        - Секретный, - подмигиваю. - Спасибо за деньги. Увидимся.
        - Буду за тобой следить, Котов! Не вздумай меня обмануть.
        - Не вздумаю, - отвечаю уже на ходу. - Мне самому очень хочется попасть на Изнанку. Ну, пока!
        Делю деньги на три части. Одну прячу в «сортирном» тайнике, другую в лесу рядом с интернатом. Нахожу хорошее дупло высоко над землей - приходится, правда, снова запачкать руки Липучкой, но не страшно.
        Закупориваю дупло найденной корягой. А то ещё какая-нибудь белка сгрызёт мои денежки, или птичка решит свить из них гнездо. Это будет самая богатая птица в мире. Прикольно, конечно, но с хрена ли я должен её обеспечивать?
        Третью часть денег собираюсь заныкать в погребе под кухней. Сегодня вечером, когда приду на смену, чтобы вымыть скопившуюся за день посуду.
        Замечательно. Не то, что придётся посуду мыть, это меня как раз не радует. Но можно потерпеть, ведь столь унылое дело позволяет подобраться к другому, значительно более интересному.
        Пока не знаю, что предстоит на Изнанке, как найти нужный Маргарите артефакт… Да и собираюсь ли я его отдавать. Её шантаж вскоре потеряет силу. Без следов на теле фиг докажет, что я пытался её изнасиловать.
        Посмотрим. В любом случае, я уверен, что получу только выгоду от этого дела.
        Ещё две недели пролетают, как один миг.
        Я сдаю оставшиеся экзамены и со спокойной душой перестаю ходить на уроки. Освободившиеся время и силы трачу с пользой, продолжая чертить сигил. Остаётся полтора символа - думаю, что к эн-гэ точно закончу.
        Тренировки проходят сверхуспешно. Техники военного груба заставляют меня развиваться с дикой скоростью. Я на глазах обрастаю мышцами и чувствую, что стал значительно лучше драться. По крайней мере, на спаррингах во время общих тренировок мало кто способен составить мне конкуренцию. Кроме Пороха и ещё нескольких опытных парней.
        Остальных размазываю, как детишек. Уже не терпится в клетку, чтобы показать свои силы публике!
        Скоро, кстати… Завтра поедем. Под видом того, что надо купить кое-какое спортивное снаряжение в интернат. Буду сопровождать тренера как помощник, типа. Даже не очень далеко от правды.
        С девушками всё замечательно. Со Светой продолжаю просто встречаться, в трусики к ней не лезу, хотя иногда очень хочется. Даже вдохновляет идея не торопиться и получить желаемое позже, в романтической обстановке. А с Кристиной продолжаем развлекаться, не обременяя друг друга лишними обязательствами.
        Что касается Маргоши и её артефакта, пока ничего не удалось отыскать. Да и возможности не было - картоха сама себя не почистит, времени на поиски прохода выделить не удалось.
        Я усиленно провоцирую Тамару Федоровну. Но на деле оказывается, что женщина больше грозится, а действительно наказывать не собирается. Зараза этакая. Ну, для меня не проблема вытворить что-нибудь такое, что точно заставит её оставить меня на всю ночь драить кухню или типа того. Просто пока не тороплюсь, сначала съездим с Бернардом на бой, а потом уже спокойно буду разбираться с кухонными тайнами.
        - Котов, подъём! - тренер, не стесняясь, врывается в спальную, хотя все ещё дрыхнут.
        Кроме меня, конечно же.
        - Готов, ваша светлость! - выныриваю из духовного пространства и встаю. Уже одет, только обуться и теплую куртку накинуть. На улице сегодня мороз.
        - Чего разорались? - спросонья бормочет кто-то.
        - Прикуси язык, воспитанник, - рычит Бернард. - Рано вставать полезно. Идём, Котов.
        Автобус для нас двоих никто не пригнал, поэтому до Кузни приходится добираться на санях. Бернард сам запрягает лошадей, садится вперёд и лихо свистит:
        - Н-но, пошли!
        Щёлкают вожжи, и мы срываемся с места. Довольно быстро добираемся до города и оставляем лошадей в специальном стойле, а затем отправляемся по делам.
        Заходим в закусочную, где обалденно пахнет горячей выпечкой. Аж голова кружится, а слюни текут, как у бульдога. Не знаю, как Бернард, а я не завтракал. Недолго думая, подхожу к прилавку, заказываю два чебурека и чай.
        - Вы голодны, тренер?
        - Не ем перед делом, - отвечает Хенрикович, явно имея в виду бой. - И тебе не советую объедаться.
        - Пара чебуреков - это разве объедаться? - говорю я, падая за столик. - Да я десяток могу слупить и потом таких же чебуреков наделать из противника.
        - Не хвались раньше времени, Котов. А, Серёга, привет, - Бернард встаёт и жмёт руку вошедшему мужчине.
        - Здвафтфуйте, - по-Игорьски здороваюсь я, потому что уже набил рот.
        Чебурек - офигенен! Сочная, пряная мясная штука с офигенным хрустящим тестом. Кажется, земная кухня не так плоха, как мне казалось. Это просто в интернате пресно кормят.
        Сергей оказывается скромным мужчиной в очках, бухгалтером по профессии. Пришёл для того, чтобы взять у нас деньги для ставок. Он собирается распределить между несколькими доверенными людьми и всё поставить на нас.
        Датчанин передаёт ему свёрнутые в рулончик купюры - не знаю, сколько там, вряд ли больше трёх-четырёх сотен.
        - Все будет сделано, Бер, - кивает Сергей, убирая деньги в карман.
        - И мои возьмите, - проглотив остатки чебурека, отвечаю я. - Блин, сейчас.
        Вытираю жирные руки о салфетку и достаю из кармана конверт. У Хенриковича округляются глаза, когда он видит его толщину.
        - Сколько здесь, Котов?
        - Десять тысяч, - невозмутимо отвечаю я, принимаясь за второй чебурек.
        Глаза тренера становятся ещё больше.
        - Откуда? - только и выдавливает он.
        - Нафол.
        - Что?
        Запиваю нямку чаем и говорю:
        - Не берите в голову, ваша светлость. Не украл, не награбил. Честные деньги.
        - Твои подопечные полны сюрпризов, - с улыбкой говорит Сергей и берёт мой конверт. - Ровно десять?
        - Угу, - не могу оторваться от чебурека.
        - Хорошо. Ставки один к трём - пока, по крайней мере. Если выиграете, то заберёшь все тридцать. Точнее, двадцать шесть, - бухгалтер поправляет очки.
        - Почему двадцать шесть?
        - Двадцать процентов с выигрыша мои, как мы договорились с Бернардом.
        - Это вы с ним договорились, сударь, - твёрдо глядя в глаза, говорю я. - А я могу предложить не больше десяти процентов.
        Сергей растерянно смотрит на тренера, но тот лишь пожимает плечами. Мол, сам разбирайся. И правильно, деньги-то не его.
        - Хорошо, - вздыхает Сергей, не решаясь спорить. - Тогда в случае выигрыша я отдам двадцать восемь тысяч. Если коэффициент не изменится.
        - Угу. Спасибо, сударь.
        Бухгалтер прощается и выходит. Кажется, он немного офигел. Мало того, что какой-то пацан достал из кармана его заработок за несколько месяцев, а то и за год, так ещё и нагнул по доле.
        - Не буду тебя доставать, Ярослав, - говорит Бернард, окатывая меня своим ледяным взглядом. - Ты - парень взрослый и очень уж необычный, я в твои дела лезть не буду. Просто скажи ещё раз, что деньги честные.
        - Говорю. Честные. Можете не волноваться, ваша светлость. А вашему Сергею можно доверять?
        Хенрикович только кивает. Мне этого хватает.
        Когда я допиваю чай, отправляемся в спортивный магазин, покупаем несколько пар бойцовских перчаток, скакалки и другую мелочь. Мы же, типа, за этим и поехали в город. Относим всё на конюшню, где оставили лошадей и сани, а потом идём в притон Бердыша.
        Нас там уже ждут и встречают, как дорогих гостей. На этот раз проводят не в сумрачную комнатушку с грязной раковиной, а во вполне чистые апартаменты с диваном, холодильником и отдельной душевой. Если бы не отсутствие окон, здесь было бы вполне уютно.
        - С чего такое радушие, Бердыш? - хмуро спрашивает тренер.
        - Х-р-р, - тот мерзко улыбается, почёсывая шрам на горле. - Решил вас порадовать. Как знать, может, это ваш последний день…
        Увидим ли в следующей главе Зарю? Надеюсь. А пока вот вам дразнилка))
        Глава 18
        Друзья! По доброй АТ-шной традиции за награду к произведению я буду дарить чибика. Но у меня, прикиньте, целых шесть чибиков! Поэтому за каждую награду я буду присылать вам случайного чибика. Собери всю коллекцию;)
        Что это за белая летучка - станет понятно позже…
        Приятного чтения и заранее спасибо за наградки:)
        - Что ты имеешь в виду? - спрашиваю я.
        - Когда это мы перешли на «ты», малой? - с угрозой в голосе интересуется Бердыш.
        - Только что, дядя. Так почему это может быть наш последний день?
        - Х-р-р. Дерзкий паренек. Не боишься, что колени прострелю? - Бердыш даёт знак охраннику, и тот направляет обрез на мои ноги.
        - Не-а. Вам же надо, чтоб я подрался. Бой назначен, зрители заряжены. Много денег потеряете.
        - Х-р! Мне даже нравится, - бандит хлопает меня костлявой рукой по плечу. - Далеко пойдёшь, малой, если язык тебя в могилу не сведет.
        - Так ты ответишь или нет? - вмешивается Бернард, скрещивая руки на груди.
        - А тебе разве не сказали? Назначен бой насмерть. В клетку войдут четверо, выйдут двое. Или один. Как получится.
        - Мы так не договаривались! - рявкает тренер и шагает вперёд.
        Стволы двух охранников тут же поднимаются, направляясь на его широкую грудь. Щёлкают предохранители, но датчанину плевать. Он врубает духовный доспех и окатывает головорезов ледяным взглядом:
        - Уберите пукалки, уроды, пока в задницы не затолкал.
        Я встаю рядом с тренером, тоже призывая щит и на всякий случай заряжая печать Ментального удара. На губах играет улыбка, которая вводит охранников в ступор. Ну какой пацан будет улыбаться при виде направленного на него оружия?
        - Бердыш! - рычит Бернард. - Я тебе давно и сразу сказал, в смертельных боях не участвую.
        - Х-р-р. Не горячись, Медведь. Х-р. Знаешь, ты поднадоел публике. Всё время побеждаешь. Они хотят увидеть либо твой проигрыш, либо смерть.
        - Проигрывать специально не буду. Это тоже часть договора!
        - Да-да, знаю, - машет костлявой рукой хриплый. - Дослушай. Сегодня твой последний бой. Либо сдохнешь, либо выйдешь из клетки свободным от долга. Устраивает?
        Хенрикович несколько мгновений смотрит на Бердыша в упор, затем переводит взгляд на меня. Убрав с лица ухмылку, киваю.
        - Согласен, - протягивая руку, бурчит тренер.
        - Вот и хорошо, - ухмыляется бандит. - Удачного выступления.
        Мы с тренером остаёмся в комнате вдвоем. Бернард качает головой и смотрит на меня.
        - Что, Котов? Страшно?
        - Немного, ваша светлость. Вот так, - показываю щёлочку между пальцами.
        Кто не боится смерти, тот придурок. Но к бою я готов, так что особо не парюсь.
        - Отчаянный ты парень, Котов. Ладно. Слушай план…
        Датчанин рассказывает придуманную тактику. Впитываю каждое слово, представляю сцены будущей схватки. Ведь драка предстоит не простая, а двое на двое.
        Время подготовиться у нас есть. Даже отрабатываем несколько движений, а потом я говорю, что хочу пойти взглянуть, сколько народу пришло. Правда, это лишь отговорка.
        Ведь у меня, на самом деле, тоже есть кое-какой план. С боем он связан косвенно, но способен принести охрененную выгоду.
        За дверью охранник, который не желает меня отпускать. Как хорошо, что я заранее приготовил печать Оглушения. Даю головорезу леща, и тот валится без сознания.
        Больше никого в коридоре нет, так что просто оттаскиваю тело в сторону и запираю в какой-то кладовке. Накладываю печать Тишины. Когда мужик очнётся и начнёт орать, его никто не услышит. Вешаю на дверь найденный рядом здоровенный, хоть и немного ржавый замок. Задолбается выбивать.
        Трачу силы на печати, да. Но у тренера с собой есть макры, так что восполню силы.
        На мне толстовка с капюшоном, в кармане - чёрный платок, которым я заматываю лицо. Видно только глаза. Осторожненько, стараясь никому не попасться, дохожу до зала с клеткой, где собрался народ, и вот-вот начнётся первая схватка. Бойцы уже в клетке.
        - Хэй-хэй-хэй!!! - Зореслава заскакивает на клетку.
        Сегодня на ней только чёрный топик, еле прикрывающий грудь, и кожаные шортики, облегающие попку. И тяжёлые мужские ботинки - эта деталь, видимо, неотъемлемая часть образа.
        - Вы готовы к первому бою? - восклицает развратница, соблазнительно виляя задом перед зрителями.
        - Давай трахнемся! - восклицает кто-то пьяным голосом.
        - С радостью! - отвечает Заря. - Но сначала выйди в клетку и победи. Я трахаюсь только с настоящими мужчинами!
        М-м, приятно слышать.
        В общем, Зореслава объявляет бойцов, и запускается минута на ставки. По трибунам ходят девушки, тоже весьма откровенно одетые, и собирают деньги. А я внимательно смотрю и обращаю внимание на тех, кто готов сегодня швыряться деньгами.
        Бой начинается. Гомон толпы заполняет всё вокруг, взгляды обращены на клетку, где уже полетели первые удары. Захожу на трибуны и начинаю подходить к каждому, кто сделал более-менее крупную ставку.
        - Эй, - говорю мужчине на ухо. - Есть инфа, что Датского Медведя слили. Он проиграет.
        - Чего? - поворачивается мужик, но я уже ушёл.
        - Слышь, друг. Заработать хочешь? Медведя слили. Ставь на противников.
        - Эй. Надёжная инфа. Датский Медведь проиграет. Дальше сам думай.
        И всё в таком духе. Раскидываю наживки по всему залу. Кто-то прислушается, кто-то нет. В любом случае, я уверен, что смогу заставить побольше людей поставить на наших соперников. И тем самым значительно увеличить коэффициент нашего выигрыша.
        Ведь на самом-то деле мы выиграем! И все деньги, поставленные через Сергея, многократно умножатся.
        Лишь бы бухгалтер не обманул. А то как знать. Ради денег многие способны маму родную продать, не то что друга.
        Но к такому случаю я тоже подготовился. Не поленился вчера вечером, наложил на несколько своих купюр и на конверт тоже микропечать Метки. Она будет действовать около суток - в случае, если Серёжа решит сбежать с нашими деньгами, я его найду. Не факт, конечно, что выигрыш ему выплатят теми же купюрами, но вот конверт он почти наверняка оставит у себя.
        Что же, задание выполнено. Теперь осталось только выиграть.
        Окольными пути возвращаюсь в комнату. Поблудить приходится, правда. В этом грёбаном подвале хрен запомнишь, куда идти.
        - Долго ты, Котов, - говорит Бернард, когда я захожу.
        - Заблудился маленько, - даже не вру. - Народу до фига. Значительно больше, чем в прошлый раз.
        - Так Бердыш, наверняка, всем сообщил, что у меня сегодня смертельный бой, - бурчит тренер. - И последний, так или иначе.
        - Волнуетесь?
        - А ты как думаешь?
        - Думаю, что волноваться бессмысленно, ваша светлость, - пожимаю плечами и скидываю толстовку. - Вы либо выиграете, либо умрёте. Жалеть в любом случае ни о чём не придётся.
        - Ха! - Бернард улыбается. - А ведь ты прав, Котов. В таком ключе я об этом не думал. Говорю же - дурная башка, но варит неплохо…
        Переодеваемся. Сегодня я в нормальных спортивных штанах, а сверху решаю ничего не надевать. Зря, что ли, столько занимался? Выгляжу весьма эстетично. И наверняка эротично, с женской точки зрения.
        Стройный парень, рельеф какой-никакой имеется, даже кубики на животе проглядывают. А ещё молодой, симпатичный, рыжий как пламя. Загляденье.
        Тайком ворую макр из мешочка тренера и восполняю энергию. А потом мы с Бернардом приступаем к разогреву - разминаемся, не спеша отрабатываем удары, готовя тело к будущему противостоянию.
        Рано или поздно в дверь раздается стук:
        - Пора, - заглядывает лысый охранник с оплывшей харей.
        О, тот самый придверник, которого я тогда вырубил. Коля, кажется.
        - Слышьте, а вы это… Вадика не видели? - оглядывается охранник по сторонам.
        - Какого ещё Вадика? - рявкает тренер. - Веди давай!
        Бедный Вадик. Интересно, когда его найдут?
        Его же найдут, правда?
        Коля отводит нас вниз, к клетке, и запускает внутрь. Переступаю через лужицу свежей крови, выбегаю на середину и высоко поднимаю руки.
        - Привет, народ! - ору. - Датский Медведь и Рыжий Кот пришли показать вам зрелище!
        Толпа приветствует нас. Замечаю Бердыша, который недобро скалится, глядя на меня. Оглядываю лица людей и вдруг вижу среди них…
        Да ну на хрен.
        Степан Карпович?
        Кудрявый ведун стоит, разинув рот. Протирает очки и смотрит то на меня, то на Бернарда. Снова протирает очки.
        Вот дерьмо. Он-то что здесь делает? И может ли настучать директрисе?
        - Ваша светлость, - подбегаю к тренеру. - Здесь Пудель.
        - Что? - хмурится датчанин. - Оракул?
        - Да.
        Хенрикович выдает целую очередь грязных ругательств. По моей наводке отыскивает взглядом Степана и кивает:
        - Да уж. Его дурацкий клетчатый костюм ни с чем не спутаешь.
        Хохочу и соглашаюсь:
        - Ага. Да не парьтесь, тренер. Он нас уже увидел. Выиграем и потом с ним побеседуем.
        Бернард молча кивает и переводит взгляд на другую сторону клетки, где как раз появляются наши соперники.
        Старший из них обладает длинной бородой и тюремными наколками по всему телу. С татуировками Бернарда ни в какое сравнение не идёт - синяя размазня какая-то. Но выглядит мужик всё равно внушительно, я такой мощной бицухи в жизни не видел. Ни в прошлой, ни в этой.
        Его ученик ростом пониже меня, но значительно сильнее на вид. Забавный малый. Что в рост, что в ширину одинаков - квадратненький такой крепыш. Маленькие злобные глазки, как у поросёнка. И тоже парочка тюремных наколок - звёзды на коленях, черепа какие-то, на правом предплечье тесак.
        Ты типа опасный, да? Ну ща проверим.
        - Хэй-хэй! - обворожительно порочная Зореслава запрыгивает на клетку. - Вы готовы к главному бою сегодняшнего вечера?
        Трибуны взрываются, орут и свищут. Народу в зале прибавляется - кажется, кто-то пришел специально на нашу схватку и до этого играл в карты или жарил куропаток. Ну, вы поняли. Куропатками здесь, я слышал, называют шлю…
        - Сегодня! - восклицает Заря, изящно крутанув обтянутым чёрной кожей задом. - Дерётся легенда нашей арены! Непобежденный, неустрашимый, великолепный Датский Медведь! А также его ученик, который показал прекрасный первый бой, - Рыжий Кот!
        Зрители приветствуют нас, а затем объявляют соперников:
        - На другой стороне - не менее известные бойцы. Безжалостный убийца Гром и его ученик по прозвищу Секач! Чемпионы по боям без правил из Чёрной каторги! Думаю, вы все прекрасно знаете, что нужно быть настоящим зверем, чтобы выжить в подобном месте!
        Я не знаю. Объяснит кто-нибудь?
        - Тренер, что за Чёрная каторга?
        - Одна из самых суровых в империи, - отвечает Бернард, не спуская взгляда с соперников. - Наверное, самая. На четвёртом уровне Изнанки. Если больше недели там провёл и не сдох - считай, счастливчик. Над заключёнными там издеваются, ну и драться насмерть заставляют… Нас обманули, Котов.
        - То есть, обманули?
        - Мне обещали других бойцов. Бердыш, урод… Осторожней, понял? Следуй плану.
        - Хорошо, - киваю, решив в этот раз обойтись без шуточек.
        Тренер выглядит слишком серьёзным. Кажется, он хорошо представляет уровень бойцов с Чёрной каторги. Стоит довериться опытному мужику и сосредоточиться.
        Заря объявляет минуту до начала боя. Тикают часы, девицы собирают ставки. Закрываю глаза, выравниваю ток маны и размеренно, глубоко дышу.
        Всё. Не время для веселья. То, что происходило со мной в этом мире до этого, было подготовкой к этому моменту. Бой действительно серьёзный, и меня могут убить. А если убьют, смогу ли я опять возродиться?
        Надеяться можно, но всерьёз рассчитывать не стоит. Поэтому лучше не умирать.
        - СТАРТ!
        Идём вперёд. Гром и Секач разделяются, как будто пытаются нас окружить. Мы делаем вид, будто Бернард собирается напасть на старшего зэка, а я - на младшего.
        А потом, уже почти сблизившись, резко меняемся! Тренер кидается на Секача, а я бросаюсь к Грому.
        Каторжане такого не ждали. Однако не растерялись. Гром пытается ударить меня в голову, но промахивается… первой атакой. Вторая достигает моей челюсти, и я даже не пойму, откуда прилетело. Бородатый зэк двигается плавно, чуть-чуть расслабленно, как текучая вода. Но выбрасывает оплеухи резко и внезапно.
        Его следующая комбинация частью проходит мимо, но последний удар залетает в мою печень, как к себе домой.
        Э, блин, а почему так больно-то?
        Бросаю мимолетный взгляд на кулаки врага, замотанные бинтами. И что-то кажется мне, будто там спрятаны утяжелители. Полоски металла или типа того.
        Ах ты, мерзкое насекомое. Сейчас буду наказывать!
        Следуя плану, не пытаюсь навязать Грому бой в стойке. Иду на сближение, ныряю под очередной кулак и резко бросаюсь вперед. Применяю разученный до автоматизма приём военного груба - захват, подсечка, бросок!
        Бах! Противник на земле, я сверху. Зажимаю шею между его рукой и своей и давлю изо всех сил, направляя ману в мышцы. Бросаю взгляд на тренера… и тут же получаю ногой по морде!
        Резко отпускаю захват, перекатываюсь, вскакиваю на ноги. Что за хрень?
        - Кот! - орёт Бернард.
        Вижу, что с ним всё в порядке. Лицо немного в крови, но это мелочи. Наверное, Секач просто улизнул и подбежал ко мне, чтобы спасти наставника.
        Ему удалось. Хорошо, что я повернулся! Если б получил такой пинок по затылку, мог бы и отключиться.
        Враги несутся на датчанина вдвоём. Кидаюсь наперерез. Следую плану. Старший на мне, надо бороться. Правда, хрен теперь знает, сработает план или нет. Потому что Хенрикович строил его в расчёте на других бойцов.
        Но лучше фиговый план, чем никакой!
        Ничего, черви, сейчас я вам покажу…
        Думаете, вы одни решили сжулить? Хе-хе-хе. Только я умнее. Спрятанные под моими бинтами макры добавят сил в нужный момент. А когда иссякнут, то от ударов рассыплются. Никто не найдёт следов, кроме серой пыли. А мало ли что это за пыль?
        Мошенничество? Ну, я же знал, куда шёл. И на действительно честный бой не рассчитывал. Так что подготовился. С волками жить - не коров доить.
        Пускаю максимум энергии на силу, добавляю немного в скорость. И буквально сношу Грома с ног яростным ударом. Тот катится по полу и хрипит, выпучив глаза. Получил прямо в солнечное сплетение, падаль. Повезло, если я ему сразу диафрагму не порвал.
        Вдвоем атакуем Секача. Бедолага пытается обороняться, но толку нет. Принимает удар за ударом - в голову, по рёбрам, в печень, получай, мерзавец!
        Бородатый неожиданно приходит в себя и кидается на Бернарда со спины. Мы оба не ожидали, но тренер вовремя блокирует атаку и переключает внимание на Грома. Мне остаётся прикончить Секача.
        Правда, тот кончаться не хочет. Получив секундную передышку, разрывает дистанцию. Будто разминает правый кулак, но, когда убирает руку, вижу небольшое лезвие, торчащее из-под бинтов.
        Ах вы, суки… Оружие - это уже совсем нечестно.
        Чувствую, что впитал уже всю энергию спрятанных макров. Вот и замечательно. Как раз использую эту ману, чтобы прикончить червя!
        Молодой каторжанин не успевает применить своё лезвие. Даже шанса не получает. Оттесняю его к клетке, прямым ударом ноги пробиваю в пузо. Тот сгибается пополам и моментально получает пинок в нос. Что, нравится?
        Уже собираюсь опустить ногу на его башку, как вдруг рядом возникает Бернард и отталкивает меня.
        - Не пачкай руки! Я сам.
        Оборачиваюсь и вижу, что Гром лежит на животе, но при этом смотрит в потолок. Ничего себе у тренера силища.
        Раздается хруст. Смотрю на Секача и вижу, что у него тоже свернута шея. Застыл почти в такой же позе, как его учитель.
        Толпа ревёт, не умолкая, как дикий ураган.
        - СТОП! - раздается голос Зари, и она выскакивает на клетку. - Бой окончен! Победители - Датский Медведь и Рыжий Кот!
        Кричу и вскидываю руки в победном жесте. Хенрикович принимает овации более спокойно. Разок поднимает кулак, держит пару мгновений и опускает. Трогает меня за плечо, кивая в сторону выхода.
        Это оказалось даже проще, чем я рассчитывал. Теперь остается попрощаться с Бердышом и забрать у Сергея наш выигрыш.
        И вот это может быть задачка посложней… Я прям уверен.
        А то иначе почему в клетку заходят пять мужиков с обрезами и целятся в наши колени?
        Глава 19
        Мы с тренером одновременно активируем духовные доспехи. Где-то рядом с клеткой дребезжит сирена, реагируя на магию, но её почти сразу отключают. Бандиты рассредотачиваются вокруг, не сводя с нас стволов и напряженных взглядов.
        Зрители молчат, глядя за неожиданной развязкой главного боя. Краем глаза замечаю, как некоторые потихоньку сливаются. Чуют, что жареным пахнет. Пытаюсь отыскать взглядом Степана Карповича.
        Не сразу, но вижу его - ведун спускается ниже, к самой клетке, и тоже включает щит. Охранные артефакты уже отключены и не реагируют. Степан ловит мой взгляд и еле заметно кивает.
        О как. Значит, если не решим вопрос полюбовно, у нас есть поддержка. Здорово.
        - Х-р-р, - Бердыш выходит вперёд. В руке у него дубина. - Думали, меня так просто нае**ть?
        - Что ты несёшь? - грозно спрашивает Бернард. - Мы победили честно.
        - Наверное. Но вы сами на себя поставили, а это запрещено. А ещё малой ходил по залу перед боем и вбрасывал информацию, что надо ставить на них, - Бердыш кивает на трупы. - Чтобы коэффициент повысить. Хитро, но меня не проведёшь.
        Тренер бросает на меня короткий взгляд. Я только плечами пожимаю. Ну да, неловко вышло. Но рискнуть стоило.
        - Х-р. Ведите, - приказывает хриплый, и в клетку затаскивают Сергея.
        Лицо разбито, рубашка порвана, взгляд такой, будто его на казнь привели. Хотя, походу, так оно и есть.
        - Знаешь его, Медведь? - Бердыш указывает дубиной на бухгалтера.
        - Впервые вижу.
        - То есть, если я сломаю ему колени, ты не будешь против?
        Да что у него за фетиш насчёт коленей? Есть же ещё локти, например.
        - Нет, - роняет тренер.
        - Бер, ты чего? - всхлипывает Сергей.
        Блин, ну вот кто просил тебя пасть разевать?
        - Х-р-р, - Бердыш ухмыляется. - А вот он, кажись, тебя знает. Да? - касается дубинкой лица бухгалтера.
        - Д-да, - плачет тот. - Он и Рыжий попросили поставить на них.
        - Придурок, - рычит Бернард, глядя на Сергея. - Никто бы не стал тебя бить!
        - Х-р-р. Между прочим, он прав. Зачем калечить невиновного? - ухмыляется бандит. - Но вот теперь совсем другое дело… Уложите его поудобнее. Постучу по коленочкам!
        Так, походу, дольше ждать нельзя.
        - Закройте глаза рукой, - шепчу Бернарду.
        Тот ничего не спрашивает, просто делает, как я сказал.
        - Смотрите сюда! - громко восклицаю я и хлопаю в ладоши.
        Все, включая Бердыша и Сергея невольно подчиняются. Рефлексы, ничего не поделать. А я тут же применяю печать Иллюминации. Короткая, но мощная вспышка, которая временно ослепляет всех, кто в клетке.
        Всех, кроме меня и Бернарда.
        - Вперёд! - ору я.
        Печать Гранита, выстрел правой! Ближайший головорез отлетает к прутьям и валится без сознания. Бросаюсь следом, подхватываю обрез винтовки и направляю на Бердыша.
        Выстрел! Жаль, что не мой. Кто-то успевает бахнуть первым. Пуля бьёт в грудь - больно, но терпимо, духовный щит выдерживает. Правда, от внезапного толчка падаю на пол.
        На меня бежит бандит, замахивается ногой, собираясь превратить мою голову в футбольный мяч. Не соображает, что ли, что я в доспехе? Всё равно что пнуть бетонный блок, пальцы переломаешь.
        Впрочем, шанса все равно не даю. Вскидываю заряженный обрез и жму на спусковой крючок.
        Оказывается, прикольная штука этот ваш огнестрел! Такой отдачи я не ожидал, но эффект радует. Попадаю в пах врагу, тот валится на землю и орёт, зажимая уничтоженное достоинство.
        Подскакиваю. Вижу, как Бернард бьет очередного головореза башкой о прутья клетки и тем самым вырубает. Ещё один валяется рядом уже без чувств.
        С пятым стрелком разбирается ведун. Степан Карпович просовывает руку сквозь прутья и создает ледяной булыжник. Увы, бандюган успевает выстрелить в тренера, но доспех Бернарда тоже выдерживает пулю. А затем ледяной снаряд врезается мужчине в голову, и тот падает.
        Бердыш выбегает из клетки и сразу теряется в толпе. Паникующие люди стремятся к выходу, толкая и роняя друг друга.
        Бросаюсь следом за главарем. Не хочу, чтобы меня или тренера потом преследовала месть бандитов. Надо разобраться здесь и сейчас!
        Навстречу попадается Коля с топором в одной руке и ножом в другой. Жалкий червь. Бью Ментальным ударом, отправляя мужика в нокаут. Не отказываю себе в удовольствии пробежаться по его жирному пузу и спешу дальше.
        Где, сука, этот Бердыш?
        А, вон он. В сопровождении еще нескольких приспешников выбегает в коридор через металлическую дверь.
        - Кот! Стой! - орёт сзади тренер.
        - За мной! - отвечаю на ходу и прорываюсь сквозь толпу следом за Бердышом.
        Первым меня догоняет Степан Карпович. Вид у него всполошённый, глаза навыкате, даже седые кудри будто сильнее растрепаны, чем обычно.
        - Что происходит? - восклицает оракул. - Что вы вообще здесь делаете?
        - У меня тот же вопрос! - отвечаю на ходу. - Но это потом. Поможете?
        - Да!
        Киваю, и мы вместе со Степаном добираемся до нужной двери. Дергаю - заперто с той стороны. Следовало ожидать.
        Так, какую печать могу применить? Гранитом задолбаюсь бить. Печать Магнита не пойдёт. Будь дверь деревянная, а засов железный, тогда да, открыл бы с этой стороны без проблем.
        О, знаю!
        Печать Раскалённого пальца. Моё личное изобретение. Создал, когда на меня наложил проклятие один демон. Никакие целительные печати не работали, пришлось по-солдатски прижечь рану.
        Делаю нужные жесты, и мой указательный палец наливается жаром. Аж светиться начинает. Давлю на дверь в том месте, где, по идее, должен быть засов. Степан наблюдает за мной, открыв рот.
        Не обращаю внимания ни на него, ни на бегущих мимо зрителей. Печать сложная, маны много уходит, требуется концентрация…
        - Кот, что… мать твою, что происходит? - раздаётся вопль за спиной. Бернард прибежал.
        - Ща…
        Палец проходит через дверь насквозь и прожигает засов. Стряхиваю с пальца капли раскаленного металла, только затем разрушаю печать. Фух. Тяжко было.
        - Идём! - ногой распахиваю дверь.
        Сначала быстро выглядываю и тут же прячусь. Раздаётся выстрел, пуля рикошетит от двери и улетает в потолок. Какой я молодец, что не бросился в коридор наобум.
        - Позвольте мне!
        Степан творит ледяное заклятие и высовывает руку в проём. Из его ладони бьёт поток морозной энергии. Слышу вопли, которые быстро стихают. Опять выглядываю в коридор - чисто. Только иней на стенах и пара подмороженных тел.
        Первым бегу вперёд. Приходится немного поплутать, разобраться ещё с парочкой головорезов и вежливо попросить одного сказать, куда подевался Бердыш.
        Мне бы сейчас парочку макров. Энергии мало осталось. Духовный доспех ещё продержится, а вот на печати не хватит. Остаётся надеяться на ведуна, он теперь наша основная боевая мощь. Бернард, конечно, крут, но боевыми заклинаниями не владеет. Все его навыки связаны с рукопашным боем.
        Успеваем застать Бердыша в его, так сказать, кабинете. Просторная комната на верхнем уровне подземелья. Здесь даже есть пара окошек под потолком. Картины на стенах, хорошая мебель, мини-бар и большой сейф в углу. Вот как раз рядом с сейфом копошится главарь притона, а рядом с ним два охранника.
        - Мля, шеф… - печально мычит один из них, увидев нас. В руках у него увесистый металлический ящик.
        Тут же получает ледыхой в рыло и падает навзничь, накрывшись ящиком. Второй успевает выстрелить. Но руки от страха так дрожат, что пуля уходит куда-то вбок, никого не задев. А затем Степан Карпович тоже отправляет его в страну снов.
        - Назад, суки! - орёт Бердыш.
        Подхватывает обрез, жмёт на крючок, но ничего не происходит. Правильно, его же перезарядить сначала надо.
        - А-а-а! - хрипло орёт бандит и швыряет обрез в меня.
        Ловлю его, перехватываю как дубинку и иду вперёд.
        - Кот, - следуя за мной, хмуро говорит Бернард. - Что ты хочешь сделать?
        - Ну как же. Избавиться от будущих проблем.
        - Дай я.
        - Нет, Медведь, - твёрдо смотрю на тренера. - Вы и так сделали, что нужно, вместо меня в клетке. Моя очередь.
        - Не надо, - хмурится Бернард. - Ты же пацан ещё.
        Мрачно ухмыляюсь и подхожу к Бердышу. Тот выхватывает из-за пазухи нож и вопит:
        - Стоять! Стоять! Х-р! Давайте всё обсудим! Чо хотите, денег? Забирайте. Половину всей выручки за сегодня отдам!
        - Почему не всю? - наивненько так интересуюсь я.
        - Ладно! Х-р-р! Берите всё. А я сразу понял, что крутой ты парень, Кот, - указывая на меня ножом, говорит Бердыш. - Молодец! Хочешь, к себе возьму? Платить буду по-царски. Квартиру предоставлю, машину. Х-р! Любые бабы, какие захочешь!
        - Не, спасибо. Мне твои грязные подачки не нужны. Сам всего добьюсь.
        Уворачиваюсь от ножа, резко пробиваю обрезом в висок. Бердыш «плывёт», но следующий удар бросает его на землю.
        Не хочу махать импровизированной дубинкой и забрызгивать мозгами всё вокруг. Подбираю нож и перерезаю бандиту горло. Поглубже, чтобы на этот раз точно не выжил.
        - А ты не колебался, - мрачно замечает Бернард.
        Только молча пожимаю плечами. Не буду же рассказывать, что в прошлой жизни мне не раз случалось убивать.
        Наклоняюсь, отпираю ящик, который до сих пор сжимает бессознательный головорез. Внутри, как я и думал, деньги. Собранные ставки - куча разномастных купюр и монет. Беру ящик, вручаю Бернарду.
        - Надо сумку найти, - говорю. - И одежду нам с вами.
        Да, я-то до сих пор с голым торсом, тренер в майке. Возвращаться в комнату, где мы ждали боя, не вариант. К счастью, кроме шмоток, там ничего важного не осталось.
        - Господа, - несмело говорит Степан Карпович. - Я в замешательстве. Что здесь…
        - Потом! - рявкает тренер. - Найди сумку, Стёпа.
        Хенрикович бросает ящик с деньгами на диван и начинает раздевать лежащих под ногами бандюков. А я тем временем заглядываю в сейф. Там же наверняка много ценного…
        Много или нет, это кому как. Но вполне достаточно ништяков для нищего меня.
        Акции какой-то пароходной компании и другие ценные бумаги - раз.
        Несколько золотых перстней - два.
        Пачка денег - три.
        Десяток небольших макров и один крупный, размером с мой кулак - четыре.
        Плюс ещё какие-то долговые расписки, дешёвые с виду брошки и другие цацки, нефритовая пирамидка и большой пакет красного порошка.
        Сгребаю всё, кроме порошка. Цацки и пирамидка могут оказаться артефактами, надо изучить, а пока что я слишком вымотан. Долговые расписки тоже можно при желании использовать, поглядим. Если что, порву и выкину. Всё остальное, ясен пень, пригодится.
        Нахожу рюкзак, куда и сваливаю всё добро из сейфа. Мельком проглядывая перстни, обращаю внимание, что на одном из них изображено какое-то насекомое. Хм, родовое кольцо, что ли? Не иначе.
        Это интересно. Если верну перстень хозяину, есть шанс завести связи в дворянской среде. Будет полезно.
        - Держи, - Бернард суёт мне свитер и куртку. - Великоваты будут, но ничего.
        - Конечно, - быстро надеваю вещи, которые висят на мне мешком. - Готовы сматываться?
        - Да, - Хенрикович подбирает сумку, куда переложил содержимое ящика. Степан просто кивает.
        Из кабинета Бердыша, земля ему стекловатой, есть отдельный выход на улицу. Поднимаемся и видим, что поодаль стоит несколько полицейских экипажей. Уходим, растворяясь в темноте вечернего Новокузнецка.
        Что ж, вот и закончилась моя карьера подпольного бойца. Довольно прибыльно закончилась, хоть и кроваво.
        Жалко, Зореславу больше не увижу… Я рассчитывал сегодня на награду за победу. Ну да ладно, невелика потеря. Есть варианты получить удовольствие по-другому.
        - А что с Сергеем? - вдруг вспоминаю про несчастного бухгалтера.
        - Вот пойдём и узнаем, - бурчит Бернард. - Мы заранее договорились, что, если что-то пойдёт не так, встретимся в условленном месте.
        - В той же закусочной?
        - Угу.
        - Отлично! - хлопаю себя по животу. - Вот теперь я точно слопаю десяток чебуреков.
        - Господа, простите, - говорит Степан Карпович. - Может, объясните, наконец…
        - Да что тут объяснять, - перебиваю я. - Вы и сами уже поняли. Мы с Бернардом Хенриковичем дрались за деньги. Победили. Кое-что пошло не так, и вот мы все здесь.
        - А… - тянет ведун.
        - А детали не важны. Я ведь могу надеяться, что наша встреча останется секретом? - внимательно смотрю Степану в глаза и как бы невзначай потираю тыльную сторону ладони.
        Оракул понимает, о чём речь. О печати Клятвы, которая нас связывает. Молча кивает. Бернард недоверчиво смотрит на него и решает добавить:
        - Послушай, Стёпа. Мы с тобой не друзья, но хорошие знакомые. Так вот, я не хочу, чтобы кто-то из нас пострадал. Потому что, если в интернате узнают, что я дрался в подпольных боях и тем более что притащил воспитанника, пострадают все. Понимаешь?
        - Не нужно этого, - качает головой ведун. - Я никому не скажу, обещаю. И мне даже не нужны деньги.
        - А мы всё равно поделимся, - пожимаю плечами. - Вы очень помогли в бою. Это достойно оплаты.
        Добираемся до чебуречной. Сергей уже здесь. Сидит, схватившись за голову, глядя в одну точку. Бернард и Степан направляются к нему, ну а я - к прилавку.
        - Десять чебуреков, пожалуйста! Нет, двадцать. Мои друзья тоже голодны. Чаю на всех и вон ту пироженку. Четыре.
        Подхожу к столу с подносом, заставленным ароматной вкуснятиной. Молча падаю и начинаю жрать. Именно жрать! Не есть, не кушать, не принимать пищу. Жрать - быстро, с чавканьем и урчанием, как голодное животное. Собственно, им я сейчас и являюсь.
        Бернард под столом передает Сергею пачку денег, и бухгалтер спешно прощается. Задерживать не собираюсь, хотя я взял еды и на него. Перенервничал дяденька, понимаю.
        Тренер, сбросив чужую куртку, тоже приступает к пожиранию чебуреков. Степан Карпович скромно берёт один и ест, пользуясь приборами.
        Кто так ест чебуреки? Их надо брать руками, жадно кусать, обжигаться, чтобы жирный мясной сок стекал по рукам и подбородку.
        От пуза наевшись и напившись чаю, расслабленно откидываюсь на стуле. Меня ещё ждёт пирожное, но подождёт. Цыплёнок из крема, сидящий в песочной корзиночке, не живой, никуда не убежит. А мне надо чуть передохнуть.
        Негромко спрашиваю:
        - Сколько получил Сергей?
        - Десять, - отвечает Бернард.
        - Не многовато? Нам из-за него меситься пришлось.
        - Отнесись с пониманием, Котов, - хватая очередной чебурек, говорит тренер. - Это мы с тобой бойцы. А он - обычный человек умственного труда. Рисковал ради нас, заслужил оплату.
        - Ладно, ладно… Сколько мы всего унесли?
        - Надо считать. У тебя там тоже есть кое-что, - кивает Хенрикович на рюкзак, висящий на спинке моего стула.
        - Ну да. Кстати, пойду освобожу местечко для пирожного. И заодно рассмотрю, что я там набрал.
        Хватаю рюкзак и иду в туалет. Запираюсь, сажусь на унитаз и делаю своё грязное дело. Уже затем, вымыв руки, начинаю изучать содержимое рюкзака.
        Деньги-денежки. Двадцать тысяч ровно. Четыре обычных золотых перстня и один необычный, дворянский. Приглядевшись, понимаю, что на кольце изображен кузнечик. Надо показать его Степану - тот, наверное, шарит в местных родах. Обычные кольца продам в ломбард, да хоть сейчас, по дороге на конюшню. Украшения мне пока без надобности.
        Акции и макры оставлю себе. Может, пригодятся. Если что, их тоже легко обратить в деньги. Ценные бумаги, глядишь, в цене подрастут, хотя я в этом не разбираюсь.
        Просматриваю долговые расписки. У некоторых срок истёк, Бердыш, наверное, просто забыл их выкинуть. В некоторых суммы такие, что даже мне, бедняку, не интересно возиться.
        А вот парочка выглядит интересно - указаны солидные суммы, написано красиво и грамотно. Не факт, что эти расписки принесут мне деньги, но зато вдруг получится завести знакомство с богатыми людьми?
        Сохраню, пожалуй, потом разберусь. Все остальные рву и смываю в унитаз.
        Остаются ещё всякие брошки, подвески, а также нефритовая пирамидка.
        Изучаю побрякушки с помощью печати Астральной линзы. Деталей понять не могу, но убеждаюсь, что передо мной артефакты. Просто разряженные. Думаю, что как раз с помощью макров их можно зарядить, только понятия не имею, как это делается. Тоже покажу ведуну, он точно разбирается.
        Но всё это, пожалуй, завтра. Уж точно не в закусочной, под чужими взглядами.
        Возвращаюсь за стол, а место в туалете занимает Бернард, прихватив с собой сумку. Принимаюсь за пироженку и тащусь от нежного крема и рассыпчатой корзиночки. Кайф. Земная кухня правда хороша!
        И это ещё какая-то забегаловка. Хочу в ресторан. Хороший, дорогой. Я всегда любил славно поесть и отказываться от привычки не собираюсь. Просто пока терплю.
        Когда в следующий раз поедем в город с интернатовскими, обязательно свожу Светочку (или Кристиночку, или обеих, как получится) в ресторан.
        Хенрикович возвращается и падает на стул.
        - Шестьдесят четыре с копейками. У тебя?
        - Двадцать.
        - Охренеть, - качает головой тренер. - В жизни столько не видел.
        Прикидываю в уме. Шестьдесят четыре плюс двадцать - это восемьдесят четыре. Копейки не в счёт.
        - Давайте так, - говорю, вытирая губы. - Четырнадцать и копейки Семену Карповичу за помощь, остальное пополам.
        - Да вы что! - ведун поднимает ладони. - Это слишком много.
        - Перестань, - морщится Бернард. - Ты и правда помог. К тому же обещал нас не выдавать.
        - Хорошо, если вы настаиваете…
        В итоге получается, что десятка, которую я поставил, приумножилась в три с половиной раза. Тридцать пять тысяч рублей! Отличные деньги, особенно для сироты.
        А по пути я ещё забегаю в ломбард и закладываю кольца. Не отказываю себе в удовольствии поторговаться и выжимаю из оценщика три сотни. Кольца-то из чистого золота, еще и с камнями.
        - О, кстати, - когда уже подходим к конюшне, достаю из кармана кольцо с кузнечиком. - Вы знаете, кому это может принадлежать?
        Семен Карпович отвечает первым:
        - Конечно! Род Кузнечиковых, без сомнений. Это, что, тоже было у… там?
        - Ага.
        - Если вернёшь его в семью, тебя наверняка щедро наградят.
        - Осторожней с родовитыми, Котов, - бурчит Бернард. - Они простолюдинов не очень-то любят. А если вздумаешь дерзить, как ты любишь, убьют и глазом не моргнут.
        - Знаю. Торопиться всё равно не буду, - убираю перстень в карман.
        Я не собираюсь лебезить перед дворянами и получать подачку. Мне нужно кое-что иное - связи, поддержка, покровительство на худой конец.
        Поэтому сначала поднимусь немного по социальной лестнице, прежде чем верну Кузнечиковым перстень.
        Уверен, это не займёт много времени.
        Эх, кажется, Зарю мы больше не увидим… Точней, Ярослав, не увидит, а мы полюбуемся напоследок! Самый горячий арт Зореславы из тех, что есть. Надеюсь, АТ не забанит меня за такой контент:))
        Глава 20
        Теперь, когда с боями покончено, я могу полностью сосредоточиться на деле Маргариты.
        Ну и на своем развитии, конечно. Бернард сказал, что готов продолжать тренировать меня приёмам военного груба. В благодарность, что хорошо проявил себя в экстремальной ситуации.
        Соглашаюсь, но при этом говорю, что больше не буду ходить на общие дневные тренировки. Датчанин слегка разочарован, но относится с пониманием.
        Сидим у него в каморке, обсуждаем это дело:
        - Уверен? - спрашивает тренер. - Я ведь, и правда, хотел пригласить тебя участвовать в Кубке Сибири весной. Думаю, ты показал бы хороший результат.
        - Уверен, ваша светлость. Мне нравится спорт, но я не собираюсь связывать с ним свою жизнь.
        - Как знаешь, - пожимает плечами Бернард. - А вообще, какие планы? Что будешь делать, когда уйдёшь из интерната?
        - Поглядим. Думал для начала стать охотником на Изнанке.
        - Рискованное это дело, - хмурится тренер. - Попроще ничего не мог найти? Ты, я слышал, делаешь успехи в музыке.
        Не могу удержаться от смеха:
        - Спасибо, конечно. Но вы можете представить эту нахальную рыжую морду в какой-нибудь филармонии? - тычу пальцем в своё лицо. - Музыка так, для души.
        И ещё для магического развития. Музыка позволяет накопить много энергии для укрепления ядра и роста каналов. Причём за довольно короткий срок.
        Кстати, этот способ земным одарённым незнаком, по-моему. А ведь отличный, приятное с полезным.
        Хенрикович тоже хохочет:
        - Ты прав. Ну ты подумай хорошо, Ярослав. В жизни много дел, не обязательно выбирать самое опасное.
        Фыркаю про себя. И это говорит мне тот, кто дрался на подпольной арене? Не говоря уже о шрамах, прикрытых татуировками. Тренер явно получил их не потому, что случайно ошпарился.
        Хотя именно поэтому он так и говорит. Получил печальный опыт и пытается меня от него оградить.
        - Спасибо за заботу, ваша светлость, - кланяюсь. - Но мне по душе рисковать. Кстати, а что вы собираетесь сделать со своими деньгами?
        - Собираюсь открыть спортивный клуб в городе. С двумя залами: один для груба, другой просто качалка.
        - А денег хватит? - с сомнением чешу подбородок.
        - Думаю, да. Погоди-ка, - подозрительно щурится Бернард. - Тоже хочешь поучаствовать?
        - Ага. Вложу, скажем, пятнадцать тысяч. Сразу уточню, что вести дела не собираюсь, поэтому согласен на меньший процент. Пассивный доход мне не повредит, - широко улыбаюсь.
        Да и собственный спортивный клуб тоже. Пусть он будет хоть на половину или там на треть моим собственным. Всё равно здорово. Место, где можно упражняться самому и пялиться на сладкие попки и точёные фигурки спортивных девушек.
        Тысячу серрангов мне в портки! А ведь это идея. Не просто пялиться, а помогать красоткам. Ни одна не откажет, если к ней подойдёт совладелец клуба. Позанимаемся в зале, потом позанимаемся ещё кое-чем…
        - Что-то я прям загорелся, тренер. Вы же не против взять меня в партнеры?
        - Если ты правда не будешь лезть в дела - с радостью, - сложив руки на груди, говорит Бернард. - А то больно голова у тебя горячая.
        - Договорились!
        Обмениваемся рукопожатием, и я отправляюсь по своим делам.
        Решение перестать ходить на общие тренировки далось мне не так просто, как вы думаете. Я ведь там подружился с Грихой и другими парнями. Заниматься в группе весело. Но, увы, веселье весельем, а у меня есть цели.
        Не могу отказаться от них ради того, чтобы поржать с приятелями.
        Правда, я сам не до конца понимаю, что же у меня за цели… Богатство и могущество, это понятно. А что ещё?
        Э-э…
        Месть! Точно. Как я мог забыть?
        Останавливаюсь посреди коридора. Вдруг понимаю, что воспоминания о прошлой жизни стали ещё тусклее, чем до этого. И почти не вызывают эмоций. Предательство Фредрика и Силати уже не поднимает бурю праведной ярости в моём сердце. И от этого даже страшновато как-то.
        Что, если забуду, кто я? То есть, кем я был. Ведь теперь я, так или иначе, Ярослав Алексеевич Котов.
        Алексеевич, да. Интересно, ведун узнал что-нибудь насчёт моих родных? Надо обязательно спросить, я ведь к нему и иду. И заодно взять тетрадь, в которую он записывал историю моей прошлой жизни.
        - Эй, Котя!
        Оборачиваюсь и вижу Порохова за ручку с Соней. Улыбаюсь и машу им.
        - Привет, - пожимаю Григорию руку и слегка кланяюсь девушке. - Прекрасная любительница библиотек, рад вас видеть.
        - Тише, балда, - Порох тычет меня кулаком в плечо, а щёчки Сони розовеют, становясь почти одного цвета с её волосами.
        - Дурак ты, Котов! - бурчит она.
        - Шучу, шучу! Как дела?
        - Тренер сказал, ты больше не будешь на груб ходить, - Гриха переходит сразу к делу.
        - Есть такое. Много дел, дружище. Утром буду заниматься с его светлостью один на один.
        - Как же парни? Что, общаться перестанем теперь?
        - Нет. Пойдём гулять вечером? Вы вдвоем и мы со Светой. Только завтра! Сегодня есть у меня одно дельце…
        - Я не против, - соглашается Сонечка, крепче беря Гриху под руку.
        - Пойдём, почему нет, - пожимает плечами тот. - Ну, ты не теряйся, Котя. Всегда рад видеть.
        - Спасибо, Григорий. От души, - перестаю улыбаться и крепко пожимаю парню руку, глядя в глаза. - Ты не думай, мы остаёмся друзьями. Нужна будет помощь, только свистни.
        - Обычно это тебе помощь требуется, - улыбается Порохов, но потом сразу делает серьёзное лицо. - Я понял, Ярослав. Ты тоже можешь на меня рассчитывать. Ладно, мы пойдём.
        - Ага, пока.
        Блин, ну что такое. Аж глаза щиплет. Не привык я к столь трогательным проявлениям дружбы.
        Смотрю вслед парочке, особенно на небольшую, но такую аккуратную и круглую попку Софьи. Улыбаюсь чему-то и иду по своим делам.
        - Добрый день, Степан Карпович!
        - Здравствуй, Ярослав! - ведун встаёт навстречу. - Как ты? После вчерашнего?
        - Говорите так, будто мы всю ночь водку пили, - хмыкаю. - Отлично. Передряга как раз по мне.
        - Да уж, - Степан чешет кудрявую голову и закрывает дверь. - Тренер не знает, кто ты на самом деле?
        - Нет. Я к вам по делу, кстати. Тоже вчерашнего касается… В общем, вот.
        Достаю из-за пазухи сверток и вываливаю содержимое на стол. Ведун кивает, поглаживая козлиную бородку.
        - Это из сейфа того бандита, да?
        - Угу. Я понял, что это артефакты, но они, походу, разряжены или отключены, не знаю. Можете разобраться?
        - Попробую. Судя по всему, это чёрные арты.
        - Как это?
        - Незаконные. Производство и продажу артефактов строго контролирует правительство. Но, конечно, существуют подпольные мастерские.
        Степан Карпович подходит, берёт одну брошку и смотрит на неё через свой монокль.
        - Да, определённо суррогат. Магическая структура рыхлая, некачественная. Но довольно сильная. Опасно использовать такой артефакт!
        - Что он хоть делает? - интересуюсь.
        - Конкретно этот, видимо, способен создавать защитное огненное заклинание. Но он действительно не активен. И я не вижу, куда можно было бы вставить макр, - Степан задумчиво вертит брошь. - В общем, оставь мне эти штуки. Попробую разобраться. Что хочешь с ними сделать?
        - Полезное использовать, ненужное продать. Всё просто.
        - Ясно, - ведун снимает монокль. - У меня много дел, но к концу недели, думаю, смогу что-нибудь сказать.
        - Спасибо, сударь, - киваю. - А что насчёт моих родных? Удалось что-нибудь узнать?
        - Увы, пока что нет. Но перспективные ниточки имеются, - улыбается Степан Карпович. - Пожалуй, если всё пойдёт как надо, через несколько дней смогу что-то сказать.
        - Хорошо. Можете дать мне ту тетрадку, где записывали события моей прошлой жизни?
        - О, как я мог забыть! - ведун бежит к столу и достаёт тетрадь. - Держи. Это твой экземпляр, я ведь обещал переписать.
        - Спасибо большое, - беру тетрадь и прячу за пазуху. - Тогда увидимся в конце недели?
        - Да, конечно. У меня как раз есть идеи для новых исследований… До встречи, Ярослав!
        Вечером врываюсь на кухню, как варвар. Резко открываю дверь, захожу внутрь в грязной обуви. Почему в грязной? Да потому, что я только что из леса, тайник проверял.
        - Тамара, привет!
        - Что-о? - округляет глаза повариха.
        - Здорово, говорю. Есть чо пожрать? Не наелся за ужином.
        - Котов, ты с ума сошёл? Пьяный, что ли?
        - Да ты шутишь, Тамара! Где бы я тут выпивку нашёл. В интернате никто не пьёт. Кроме тебя.
        - Что-о-о?
        - Ладно, ладно, шучу. Простите, Тамара Федоровна. Давайте как будто этого не было? Но насчёт пожрать я серьёзно.
        - Да ты очумел совсем, отрок! - орёт повариха и швыряет в меня сковородку. - Что за поведение?
        Такое, которое должно тебя спровоцировать! Чтобы я оказался наказан и остался драить кухню. Вот, натоптал специально.
        Уворачиваюсь от сковородки. В ответ хватаю банку с лечо и кидаю в Тамару Федоровну.
        Повариха охает и пригибается. Но я в любом случае специально мажу. Банка разлетается о стену, украшая её абстрактным произведением искусства.
        Картина называется «Провокация». Автор Я. Котов.
        А теперь, дамы и господа, пройдёмте к следующему произведению. Оно называется «Грязные приставания к жирной сорокалетней тётке с целью выбесить её».
        Фу, не верится, что я действительно на это решился. Зато уверен, что сработает.
        - Котов, сукин сын! Ты что ж творишь такое! - вопит Тамара Федоровна.
        Кидает в меня картофелиной, кружкой, шумовкой - всем, что под руку попадется. Потом своим поварским колпаком. А я подбираюсь всё ближе, уворачиваясь от снарядов.
        - Охрана! - уже по-настоящему пугается Тамара, когда я оказываюсь рядом.
        - Ш-ш-ш, - прижимаю палец к её губам. - Не кричи. Прямо сейчас, я имею в виду. Покричишь чуть позже, от удовольствия…
        Глаза поварихи, кажется, сейчас вылезут из орбит и лопнут. Лицо и шея покрываются красными пятнами.
        - Ты. Что. Задумал. Котов? - шепчет она мне в палец.
        - Взять тебя, - хватаю Тамару, пытаясь отыскать на её пышных телесах талию.
        Терплю неудачу и хватаю за то, что есть. О, блин, сколько складок… Пальцы проваливаются. Бока поварихи мягкие, как тесто.
        Ладно, потерплю ради дела. Для верности врубаю ауру Обольщения, но много маны не даю. Ещё не хватало, чтобы слишком хорошо подействовало.
        - Я возьму тебя нежно и ласково, - продолжаю, медленно водя пальцем по губам женщины. - А потом грубо и страстно. Хочу тебя всю. Хочу целовать тебя всюду. Хочу, чтобы ты этими нежными губками взяла мой х…
        Договорить не удается. Тамара сама сгребает меня в объятия и резко целует. От неё пахнет рыбой и луком, и меня едва не выворачивает прямо ей в рот.
        Кое-как вырываюсь из крепкой хватки бабищи. Теряю равновесие и падаю. Она идёт на меня, будто голодный великан. Спешно отключаю Обольщение, отползаю и ору:
        - Твою-то мать! Я пошутил, женщина! Пошутил. Не хочу я тебя!
        У Тамары Федоровны, кажется, перехватывает дыхание. Она замирает и заново покрывается багровыми пятнами. А потом с невероятной для своих размеров скоростью вылетает с кухни.
        Фуф. Пронесло. И план сработал, кажется.
        Думаю, Тамарочка вряд ли расскажет, что здесь на самом деле произошло. То, что я устроил беспорядок и хамил - запросто. А всё остальное вряд ли.
        Повариха возвращается через десять минут с двумя охранниками и Маргаритой. Она-то здесь откуда взялась? Впрочем, неважно. Даже хорошо, наоборот.
        Гости застают меня сидящим на разделочном столе. Наворачиваю оставшуюся после ужина гречку прямо из кастрюли, запиваю компотом из банки, квашеной капусткой закусываю.
        - Здрасьте, - машу посетителям.
        - Видите? - вопит Тамара Федоровна. - Точно пьяный! Или гадости какой обнюхался!
        - Ну-ка подойди, воспитанник, - строго говорит охранник.
        Подхожу. Тот заставляет меня дыхнуть, внимательно смотрит на зрачки и пожимает плечами:
        - Трезвый вроде. Ты что здесь устроил, пацан?
        - Сам не знаю. Накатило что-то. Разрешите исправиться?
        - Думаю, у юноши трудности в делах сердечных или другие, так скажем, подростковые заскоки, - говорит Маргарита. - Давайте не будем слишком строги.
        - Пожалуйста, - покорно склоняю голову.
        - Воспитанник! - приказывает Маргоша. - Вычисти здесь всё, чтобы блестело. Тогда будешь прощён и, возможно, сохранишь работу.
        - Конечно, - киваю. - Стыдно, ужас. Простите, Тамара Федоровна.
        - Ненормальный, - шепчет та, пряча глаза.
        Маргарита обнимает женщину за плечи. Пытается, вернее, её ручек не хватает на мощный торс поварихи.
        - Идёмте, Тамара Федоровна. Посидим у меня в приёмной, я вас чаем напою. Вы тоже идите, господа. Уверена, Котов без проблем исправит содеянное.
        - Я раскаиваюсь, - скромно опускаю взор.
        Все уходят. Маргарита напоследок бросает на меня взгляд через плечо. Хищно улыбается и подмигивает.
        Ну да, ну да. Всё получилось. Только вот…
        Поворачиваюсь, оглядываю кухню и вздыхаю. Пятно от лечо на стене, разбросанная посуда, везде натоптано. Гора посуды в раковине.
        Порядок-то действительно придётся наводить…
        Но зато какое выступление! Можно гордиться своими актерскими способностями.
        Отыскиваю швабру, тряпку и принимаюсь за уборку. Заканчиваю даже быстрее, чем рассчитывал. Местами, конечно, тяп-ляп убрался, но и так сойдёт.
        Спускаюсь в подвал, включаю макровый светильник и приступаю к тщательному изучению стен и пола. Вряд ли тайный проход в подземелье находится на потолке, правда?
        Светильника не хватает, поэтому для облегчения поисков создаю печать Иллюминации. Несколькими жестами перестраиваю, чтобы получилось постоянное свечение, а не вспышка. Теперь у меня прямо из ладони бьёт яркий луч света.
        Задача по поиску прохода оказывается не менее скучной, чем мытьё посуды, и гораздо более продолжительной. Ни хрена не получается найти. Ни обычным взглядом, ни через Астральную линзу, ни другими магическими способами.
        Кажется, Марго ошиблась. Или её обманули. Или…
        Или тайный проход действительно спрятан и защищен так хорошо, чтобы его нельзя было легко обнаружить.
        Решаю ещё раз отодвинуть огромный ржавый чан, стоящий в углу. Он, зараза, офигеть какой тяжёлый. Приходится влить немало маны в мышцы, чтобы его переставить.
        В этом углу я уже смотрел, но он почему-то все равно кажется мне перспективным. Простукиваю пол и стены, изучаю с помощью магии. Нет, ни хрена здесь…
        Стоп. А это что такое?
        Сдуваю комок пыли и вижу за ним дверь.
        Что вы сейчас представили? Гигантскую кучу пылищи, способную скрыть полноценную дверь? А вот и нет. Обычная пыль, комочек размером с мышку. И дверь соответствующая - размером с мой ноготь, не больше.
        Но это, тьма меня пожри, всё же дверь!
        Никаких следов магии не вижу. То есть, не висит никаких заклятий, развеяв которые, можно сделать дверь нормальной. Видимо, её поставили, затем уменьшили, а затем положили сверху стену. Как-то так.
        А вот и нет, не так! Ведь за стеной остался бы проход. А я уверен, что его там нет.
        Значит, другой вариант. Тот, кто хочет пройти, должен уменьшиться до размеров дверцы…
        Аккуратно пытаюсь толкнуть дверь мизинцем. Не поддается. Заперта, видимо. Ну, выломать её вряд ли проблема. Только надо сначала выломать, а потом уменьшаться.
        И для начала вообще придумать, как уменьшиться.
        Потому что даже я, со всем своим арсеналом печатей, подобным навыком не обладаю…
        С кряхтением ставлю чан на место, отряхиваюсь и вылезаю из погреба. Не забываю по дороге схрумкать солёный огурец. Бочковые офигеть какие вкусные!
        Маргарите придётся сказать, что я нашел и как это выглядит. Возможно, ей известен способ уменьшения. Она-то больше меня знает об этом мире.
        Да и в любом случае, после сегодняшнего представления стоит выдать ей хоть какие-то результаты. А то спесивая дворянка может учудить чего-нибудь.
        Несмотря на то, что возникло очередное препятствие, чувствую себя победителем. Нашёл! Это главное. Не каждый бы смог отыскать лилипутскую дверцу. А вот я - отыскал!
        Красавчик, ничего не скажешь.
        Двигаемся дальше…
        За окном глубокая ночь. Привожу в порядок разворошенный подвал, а то ещё и здесь убираться заставят. Отправлюсь в спальную и падаю на кровать, чтобы уснуть без задних ног. Не до сигила сегодня, успеваю только настроить течение маны на восстановление.
        Утром подскакиваю с кровати первым. Свежий и бодрый, как огурчик. Некогда мне валяться, пора на тренировку!
        Выхожу из комнаты и едва успеваю сделать несколько шагов по коридору, как навстречу попадается Степан Карпович. Ведун ещё более растрёпан, чем обычно, а при виде меня начинает махать руками, будто полоумный.
        - Ярослав! - хватает меня за запястье. - Я узнал кое-что очень важное. Скорее, ко мне в кабинет!
        - Что случилось? - вырываю руку.
        Ведун оглядывается, хотя коридор пуст, и подходит вплотную, чтобы прошептать мне на ухо:
        - Я нашёл твоих родных!
        Просто захотелось добавить ещё один арт!
        Светочка
        Глава 21
        - Отлично, - говорю. - А почему так тихо?
        - Не знаю, - шепчет Степан, прокашливается и говорит уже громче: - Кхм-кхм. Видишь ли, есть основания полагать, что ты… Впрочем, пойдём ко мне в кабинет. Там не будет лишних ушей.
        - Да и здесь их нет, все спят ещё. Ну?
        - Лучше пойдём, - настаивает ведун.
        Ладно, немного времени есть. Добираемся до кабинета, где Степан Карпович закрывает дверь и снова подходит ко мне вплотную, будто целовать собирается.
        - Вы, это, держите дистанцию, - отхожу на шаг.
        - Да-да, прости. Я так взволнован! Скажи, Ярослав, ты когда-нибудь встречался со своим покровителем? Я имею в виду Кота, - оракул указывает пальцем вверх.
        - Однажды. Когда только переродился. Шерстяной дал понять, что я ему не интересен, если только не стану сильнее.
        - Да, логично. У Кота хватает последователей, среди них не один дворянский род. Возможно, он просто забыл или не уследил, что ты - бастард одного из них.
        Опа. Как сразу интересно стало.
        - Что за род?
        - Род Мурлыкиных из Астраханских земель, - отвечает Степан. - Это лишь предположение, но я нашёл вполне убедительные свидетельства… Впрочем, это ещё надо проверить и доказать.
        - Славно, - киваю. - Ну и что это значит? Я могу претендовать на титул?
        - Вряд ли, - усмехается старичок, проводя пальцами по козлиной бородке. - Но если сумеем доказать твое знатное происхождение, то ты, в теории, можешь основать собственный род.
        Ух, а вот теперь у меня натурально руки чешутся. Потираю ладони, делаю несколько шагов по комнате туда-сюда и говорю:
        - Давайте по порядку, Степан Карпович. Кто мой отец, кто мать? Чем занимается род, насколько богат?
        - Твой отец, вероятно, сам барон Мурлыкин. Сейчас он уже стар, ему около семидесяти. Занимается сельским хозяйством. Есть четыре сына, так что на баронство можешь не рассчитывать.
        - Почему это? - пожимаю плечами. - Кто мешает перерезать его сыновей и заявить права на титул?
        У ведуна распахивается рот, очки сползают на кончик носа, а брови, наоборот, подскакивают к волосам.
        - Ты… ты… не вздумай!
        - Да шучу я, - отмахиваюсь.
        Или нет. Пока что слишком мало информации. Конечно, устраивать резню так себе вариант. Проще доказать происхождение и основать собственный род - это не подарит мне титул, но облегчит возможность его получения. Надо полагать, что дворянину по крови легче получить баронство, чем безродному сироте.
        - Итак, что насчёт матери? - спрашиваю.
        Степан поправляет очки и говорит:
        - Здесь у меня нет точных сведений. Версии есть, но надо проверять. Я должен отправиться в Астрахань и покопаться в местных архивах.
        - Я поеду с вами.
        - Кто же тебя отпустит, - усмехается ведун. - Не забывай, что ты всё ещё сирота и привязан к интернату.
        - Да плевать. Сбегу, если потребуется.
        - И будешь пойман первым же полицейским, которого встретишь! Не стоит, Ярослав. Справлюсь сам. Поверь, я крайне заинтересован в том, чтобы уточнить твоё происхождение.
        - Почему это?
        - Как же! - всплескивает руками Степан. - Есть вполне достоверные сведения, что попаданцы чаще всего занимают тела дворян. Я не знаю, с чем это связано. Но, возможно, смогу узнать! Всё это для моего исследования.
        - Угу, - киваю.
        - Да и вообще, я хочу тебе помочь. Вы с Бернардом меня озолотили, должен же я вернуть долг.
        - Бросьте, вы нам очень помогли в бою, - говорю, а самого не отпускают подозрения.
        Как-то странно всё это выглядит. Начинает казаться, что истинная цель ведуна вовсе не в том, чтобы написать диссертацию. Но что ему на самом деле нужно, даже не предполагаю.
        Поэтому, пожалуй, соглашусь. Пускай ведун отправляется в Астрахань и попробует что-нибудь разузнать. Да и мне так будет проще - свешу скучную работу, пускай лучше Степан роется в пыльных бумагах. А я займусь поиском артефакта под приютом.
        Если ведун что-то скрывает, то… Фиг его знает, что тогда. Надо сначала выяснить, скрывает ли он что-то. С проблемами лучше всего разбираться по мере их возникновения.
        Но, по большому счёту, можно не переживать. Печать Клятвы никуда не делась. Если Степан попробует кому-то рассказать обо мне или причинить вред, даже косвенно, то умрёт.
        В общем, решаем, что Степан Карпович закончит кое-какие дела в интернате, разберётся с артефактами, которые я ему дал, а затем возьмёт отпуск и поедет в Астрахань.
        На том и прощаемся. Бегу на тренировку, но меня опять задерживают. В коридоре недалеко от зала ждёт Маргарита.
        Сегодня выходной, поэтому она одета не в обычную белую блузку и юбку, а в изящное пурпурное платье. Непривычно длинное, до колена, зато великолепно подчёркивающее фигуру. Про декольте я молчу - смотрел бы и смотрел.
        - Доброе утро, - кланяюсь. - Сегодня вы особенно великолепны.
        - Подойди, - не реагируя на комплимент, лязгает Марго.
        Оглядываюсь по сторонам. Коридоры пусты, тишина. Подхожу, подхватываю Маргариту и утаскиваю в уголок.
        - Отпусти! - шипит она, не решаясь шуметь. - Поставь меня, смерд!
        - Как же от тебя приятно пахнет. Так бы и съел, - прикусываю нежную кожу на шее Маргоши. - Куда ты такая красивая? На свидание? Лучше дождись, пока я закончу с тренировкой. Покажу тебе пару приёмов борьбы…
        Скрипнув зубами, девушка впивается в мои губы жестким поцелуем. Невская башня утыкается ей в бедро, а Маргарита хватает меня за задницу, впиваясь коготками, и крепче прижимает к себе.
        В конце поцелуя сильно, до крови кусает меня за нижнюю губу.
        - М-м! За что?
        - За то, какой ты грязный, мерзкий варвар, - отвечает девушка, сдувая со лба выбившуюся прядку. - Идём!
        Не могу отказать. Бернард будет ругаться, что опоздал на тренировку. Впрочем, горячий секс по-быстрому вполне сойдёт за разминку…
        Маргоша заводит в пустой кабинет, где мы предаёмся разврату на учительском столе. Делаем это быстро, грубо, как бы выражая неприязнь друг к другу в жарких телодвижениях.
        Я ведь уже говорил, что секс с врагом - это прикольно? Гнев и ненависть перерастают в страсть, даря незабываемое удовольствие.
        Хотя, опять же, Маргариту нельзя назвать полноценным врагом. Может, со временем мы даже подружимся.
        - Да-а, - сладко выдыхает Марго, когда всё заканчивается. - Ты всё же хорош, безродный.
        - А то, - улыбаюсь. - Кстати, возможно, я не такой уж безродный.
        - Что? - играет бровками девушка.
        - Да так, ничего. Пока что рано говорить.
        С сожалением выпускаю Маргариту из объятий, отхожу на пару шагов. Затягивая завязки на штанах, говорю:
        - Короче, насчёт тайного прохода. Я его нашёл, но есть загвоздка…
        Рассказываю секретарше о крохотной дверце. Она задумчиво морщит лоб и говорит:
        - Я поняла. Сегодня буду на приёме для аристократов, - чванливым тоном замечает. - Там будет один известный алхимик. А ещё великолепный артефактор, господин Зоммер… Впрочем, что толку говорить, ты всё равно даже не слышал об этих людях.
        - Что вы, благородная сударыня, откуда простому холопу иметь подобные знакомства.
        - Прибереги сарказм для равных, смерд, - морщит носик Маргарита. - В общем, я попробую найти способ. А ты веди себя хорошо. Вчера полночи пришлось Тамару Федоровну успокаивать! С трудом уговорила, чтобы она согласилась и дальше с тобой работать…
        Прощаемся с Маргошей, бегу на тренировку. Бернард весьма недоволен, но на первый раз прощает. Правда, заставляет выложиться так, что из зала я плетусь на полусогнутых, придерживаясь за стену.
        Даже направление всей маны на восстановление помогает не сразу. Оказывается, даже меня можно ухайдокать до бесчувственности.
        С Маргаритой встречаемся на следующий день. Она говорит, что поиск способа уменьшиться займёт какое-то время.
        - Сам понимаешь, холоп. Я не могу сказать напрямую, какую цель преследую. Приходится вуалировать, делать намёки, вести словесную игру… Ах, столь тонкие материи тебе не понять, дикарь.
        - Не притворяйся, будто тебе не нравится моя дикарская грубость, сладенькая, - ухмыляюсь я.
        Получаю пощёчину, а следом жаркий поцелуй.
        - Ах ты, сучка, - ухмыляюсь. - А если я?
        - Попробуй! - с вызовом отвечает Марго.
        - Правда хочешь? Не, я женщин не бью, даже если просят. Но могу отшлепать тебя по другому месту…
        Мы находимся в приёмной Августины Филипповны, поздний вечер. В рабочих помещениях директрисы работают артефакты тишины, так что никто не слышит громких стонов, издаваемых нами в порыве страсти.
        Тьма меня пожри! Похоже, что мы с Маргаритой оба подсели на эти необузданные скачки. Уже даже кажется, что она специально меня оскорбляет и провоцирует, чтобы заставить нашу кровь кипеть.
        Ну, а я и не против. Всё равно это рано или поздно закончится.
        В конце ноября, как раз накануне очередной организованной поездки в город, меня зовёт к себе Степан Карпович. Садимся у него в кабинете, и ведун выкладывает на стол артефакты, которые я ему в своё время отдал.
        - В общем, слушай внимательно, Ярослав. Все эти изделия созданы незаконно и могут нанести вред тому, кто их использует. Вот эти, - Степан отодвигает несколько побрякушек в сторону, - крайне нестабильны. Я сумел их активировать, но применять не советую.
        - Хорошо. А продать?
        - Можно, конечно, если тебе не жаль тех, кто их купит.
        - Ну, я не то чтобы великий моралист, но внутренний компас имеется. Раз всё так плохо, давайте их уничтожим, - пожимаю плечами.
        - Полностью согласен с таким решением, - кивает ведун, поправляя очки. - Смотри, вот этот амулет - подделка под «цитадель». Изготовлением таких амулетов занимается одноименная фабрика графа Чернобурова…
        - Давайте без подробностей.
        - Да-да, хорошо. В общем, подделка довольно качественная, можно использовать. Защита вряд ли будет как у оригинала, но считай, что у тебя появится ещё один слой духовного доспеха.
        - Отлично, - двигаю амулетик ближе к себе. - А остальные?
        Ведун рассказывает мне о прочих артефактах. Часть решаю продать, несколько оставляю себе. Могут пригодиться на Изнанке или в других ситуациях. Дополнительные силы редко бывают лишними.
        - А вот этот - вещь особенная, - в последнюю очередь Степан обращает внимание на нефритовую пирамидку. - Честно, я не смог определить, что она делает. Внутри, похоже, заключен сильный макр. Заклинание очень качественное. Похоже на легальный артефакт со скрытыми свойствами, возможно, родовой.
        - Почему бы и нет, - провожу пальцем по гладкой поверхности пирамидки. - Раз у Бердыша был чей-то родовой перстень, то и арт мог заваляться.
        - Вот именно. Видишь ли, я не специалист, поэтому не могу разобраться. Тебе надо показать эту вещь опытному артефактору.
        - Хорошо. Спасибо и на этом, Степан Карпович. Вы мне очень помогли. Когда в Астрахань?
        - Завтра. Поеду вместе с вами в город на автобусе, а потом сразу на вокзал.
        - Денег хватает?
        - Конечно! Я и десятой части от тех четырнадцати тысяч не успел потратить…
        - Может, нанять вам охранника?
        - Не стоит, - отрицательно машет рукой оракул. - Зачем привлекать лишнее внимание? Пожилой исследователь не вызовет ни у кого подозрений. Да и зачем мне охрана? Я не собираюсь делать ничего предосудительного или незаконного.
        - Знаете, попытку доказать существование бастарда дворяне вполне могут осудить, - замечаю я.
        - Буду действовать осторожно, - улыбается Степан.
        На следующий день едем в Новокузнецк. Светочка снова со мной, и это радует. Я заранее сказал, что собираюсь сводить её в ресторан, так что девушка сгорала от предвкушения.
        Выйдя из автобуса, прощаюсь со Степаном Карповичем и желаю ему удачи. Тот обещает написать, если узнает что-то важное.
        - Лучше возвращайтесь и рассказывайте лично, - говорю я. - Кстати, это вам.
        - Мой кулон? - удивляется ведун. - Но зачем?
        - Думаю, он больше мне не нужен. Возвращаю с благодарностью. Ведь это ваша вещь, которую вы хотели передать по наследству.
        - Да, конечно, - грустно соглашается Степан и забирает артефакт. - Что ж, до встречи!
        - До встречи, сударь.
        Сам точно не знаю, зачем, но я наложил на кулон микропечать Метки. Благодаря тому, что финтифлюшка впитывает энергию, печать будет действовать сколь угодно долго.
        Теперь я всегда смогу найти Степана, если захочу. Точней, его кулон. Надо будет просто погрузиться в духовное пространство и настроиться на Метку.
        Привык доверять интуиции, знаете ли. А интуиция подсказывает, что такой трюк лишним не будет. Надеюсь, ведун не отыщет печать. Вроде бы я хорошо её спрятал среди магической структуры кулона.
        Ладушки, на время о Степане Карповиче можно забыть. Уж на сегодня точно. У меня совершенно другие планы!
        Сегодня нас ведут в театр. Пьеса под названием «Черешневый сад». Как хорошо, что рядом с театром оказывается магазин одежды - успеваю забежать туда и купить себе красивый чёрный костюм за целых сто двадцать рублей.
        Свету одеваю в превосходное бордовое платье с открытыми плечами, юбкой в пол и разрезом до середины бедра. Обходится в сто семьдесят пять рублей. Покупаю ещё и туфельки к нему за сорок.
        - Ярослав! - девушка чуть не плачет от радости и одновременно от волнения. - Откуда у тебя такие деньги? И почему ты на меня их тратишь?
        - Заработал, - с улыбкой отвечаю и целую Светочку в щёку. - На кухне помогал, тренеру тоже помог кое с чем. А трачу я их на тебя потому, что ты - моя девушка. Что вообще за вопрос? Идем скорее, опоздаем на представление.
        Девушка притягивает меня к себе и дарит долгий чувственный поцелуй. Мы в примерочной, за закрытой дверью, так что поцелуй затягивается и перерастает во взаимные ласки… Но я беру себя в руки, и мы отправляемся в театр.
        Мы со Светочкой выглядим если не как дворяне, то как вполне обеспеченные молодые люди. На нас не то что все однокашники, весь театр пялится. Поскольку заведение для простолюдинов, здесь редко встретишь кого-то столь хорошо одетого.
        Садимся на свои места и наслаждаемся спектаклем. Хотя Света, как мне кажется, больше наслаждается обращенным на неё вниманием. Как и я, хе-хе. Люблю покрасоваться, ничего не поделаешь.
        После спектакля прошу театрального служащего вызвать такси. Вскоре приезжает чёрный автомобиль, водитель которого любезно открывает для нас двери и везёт в ресторан.
        - Никогда на машине не каталась, - шепчет Света мне на ухо.
        - Ага, я тоже. Классная штука. Куплю себе такую.
        - А меня покатаешь?
        - Ещё как покатаю, - запускаю пальчики в разрез на юбке девушки, а она и не против.
        Обедаем в ресторане. На закуску берем холодную осетрину и говяжий язык под клюквенным соусом. На горячее - щи в горшочке, томлёные в печи, и рябчиков по-испански. А на десерт - слоёные пирожки с яблоком и мороженое с земляникой и взбитыми сливками.
        Я получил огромное удовольствие от каждого блюда. После простой приютской еды высокая кухня вызывает восторг. Не говоря уже о великолепном ресторанном обслуживании. Официанты были крайне учтивы, так что я не пожалел чаевых.
        Да, безусловно, сегодня я шиканул и потратил почти пятьсот рублей. Но это того стоило. Я и сам получил удовольствие, и Светочку порадовал. Для чего же ещё существуют деньги? Уж не для того, чтобы просто копить их. Деньги нужны, чтобы кайфовать!
        После ресторана решаем прогуляться. Тем более, что как раз недалеко находится магазин, куда Степан посоветовал мне сдать артефакты. Он как-то выяснил, что чёрные арты продают и покупают именно здесь.
        Правда, надо быть осторожным, всё же изделия незаконные. За их распространение можно и в тюрьму угодить.
        Даю Светочке тридцать рублей и отправляю в салон, где продают духи и бижутерию. А сам захожу в магазин, на окнах которого висят тяжелые решетки. Кроме продавца, внутри никого.
        - Добрый день, - говорю. - Есть чернь на продажу.
        - Металлолом принимают в другом месте, молодой человек, - хмурится кривоплечий лысый мужик за прилавком.
        - Не придуривайся! - говорю с железом в голосе. - Я от Бердыша, покойничка.
        - Ага, - продавец глядит на мои волосы. - Ты - Рыжий Кот, что ли?
        - Как знать. Слушай, нет времени на болтовню. Покупаешь чернь или нет?
        - Засов накинь, - продавец кивает на входную дверь. - Говорят, это Рыжий Кот Бердыша прикончил.
        - Может быть, - закрываю дверь и достаю мешочек с артефактами.
        - Кто-то рад, кто-то не очень. Но радостных больше, Бердыш никому не нравился. Хы-р-р, - лысый имитирует фирменный звук покойника, проводит пальцем по горлу и ухмыляется. - В общем, накину тебе маленько за то, что город от дерьма освободил.
        Решаю промолчать. Продавец изучает артефакты и предлагает за все двести пятьдесят рублей. Торгуемся до двухсот восьмидесяти.
        - Если что ещё будет, приходи, - пряча мешочек под прилавок, говорит лысый. - Если что купить захочешь, тоже. Всякое в продаже есть - защитные арты, боевые, косметические… И чернь, и легалка. Кстати, меня Китаец зовут.
        - А меня Ярослав. Почему Китаец, ты же вроде русский?
        - Долгая история, а у тебя вроде времени нет, - Китаец пожимает кривыми плечами.
        - Ну да, действительно. А макры ты покупаешь?
        - Конечно. Приноси.
        - Оружие имеется в продаже?
        - Могу достать, - чуть помедлив, кивает Китаец. - Что интересует?
        - Винтовка и боеприпасы к ней. Меч бы тоже не помешал.
        - Меч, говоришь… Ладно. Приходи через пару недель, ближе к Новому году. Смогу что-нибудь предложить.
        - Хорошо, Китаец, - протягиваю руку. - Увидимся.
        - Увидимся, Ярослав.
        Вот так, отлично. Я нашёл место, где смогу продавать макры и остальные ништяки, которые найду на Изнанке. А взамен покупать оружие, артефакты и другие полезные штуки.
        Очередная ступенька на пути к вершине. Свой торгаш ещё никому не мешал. Теперь осталось дождаться, когда Марго отыщет способ проникнуть в лилипутскую дверцу.
        Чуется мне, что за этой крохотной дверцей могут скрываться огромные перспективы…
        А у Маргариты новое секси-бельишко… Зацените
        Глава 22
        Декабрь пролетает незаметно. При этом, правда, почти безрезультатно.
        Единственное, чем могу похвастаться - я почти закончил сигил поглощения маны! Остался последний символ. А вот с прочими делами всё как-то кисло.
        От Степана нет вестей. Неделю назад пришло письмо, что расследование затягивается. Никаких подробностей. Удалось ли хоть чуть-чуть приблизится к разгадке тайны моего происхождения, непонятно.
        Впрочем, о таком и не стоит писать. Я уверен, что все письма для воспитанников просматриваются. Некоторые порядки у нас здесь как в тюрьме.
        С Бернардом продолжаем тренироваться. Датчанин потихоньку начинает заниматься открытием клуба. Подыскивает помещение и персонал. Как я понял, он не собирается бросать работу в приюте, поэтому нужны тренеры, администратор и другие работники.
        За неделю до Нового года Хенрикович уезжает к родным, куда-то за Урал. Я вручаю ему приготовленный подарок - кольцо в виде медведя с распахнутой пастью. Здоровая такая гайка, в самый раз для ручищи Бернарда.
        Кроме того, это артефакт, способный наносить энергетические удары на расстоянии. То есть бьёшь кулаком, а стоящий за несколько метров противник все равно получает по морде. Классная штука.
        Приобрел у Китайца. Арт легальный и нифига не дешёвый. Но для тренера не жаль раскошелиться.
        Дело Маргариты тоже на паузе. Высокомерная секретут… секретарша так и не смогла найти способ, как проникнуть через крохотную дверцу. Я тоже не смог, хотя перебрал в духовном пространстве все свои печати, даже давно забытые.
        Увы. Чтоб увеличить дверь или уменьшиться самому, надо создавать новую, специальную печать. Пока что у меня не хватит на это сил.
        Ну, что поделать, остаётся только ждать.
        К походу на Изнанку я готов. Китаец достал для меня винтовку, запас пуль и маленьких макров для стрельбы. А ещё относительно лёгкую стальную кирасу и меч.
        Правда, меч откровенно дерьмовый. Как и кираса.
        Как и винтовка, в общем-то… Складывается ощущение, что всё это, как минимум, сняли с трупов. Или вовсе вырыли из могилы. Впрочем, я не привередничаю. Чтобы легально приобрести оружие, требуются документы, которых у меня нет. Поэтому придётся довольствоваться тем, что можно достать из-под полы.
        Всю экипировку я спрятал прямо в интернате. Маргоша выделила мне заброшенную кладовую в подвале. Ничего, кроме вещей для похода на Изнанку, я там прятать не стал.
        После заварушки в притоне Бердыша у меня оставалось чуть меньше сорока пяти тысяч рублей. Пятнадцать я отдал Бернарду на открытие клуба. После всех остальных трат осталось двадцать три. Потому что я купил не только оружие для себя, но и подарки для друзей на Новый год.
        Светочке - золотую цепочку с подвеской, Кристи - серёжки с жемчугом, Грихе - классные перчатки для груба и защитный амулет. Плюс небольшие подарки для Любови Павловны и парочки других учителей.
        Кстати, про защитный амулет. Я продал палёный и купил настоящий не только для Григория, но и для себя. Причём улучшенный. Он называется ОАЦ-2, что расшифровывается как «Оборонительный амулет „Цитадель“ второй версии».
        Китаец утверждал, что мастерская Чернобуровых производит лучшие защитные амулеты в Сибири. Что ж, проверим на Изнанке…

* * *
        На улице холодно. Новогодняя ночь принесла мороз, да и ветер до костей пробирает. Но Тарас Овчуков спокойно стоит и ждёт.
        На дороге, наконец, показываются сани, запряжённые уставшей лошадью. С них спрыгивают четверо молодых мужчин и идут к Овчукову.
        - Здорово, парни! - Тарас выходит вперёд и протягивает руку.
        - Здоровей видали, - говорит один из них и отбрасывает ладонь в сторону. - Деньги давай.
        - Сейчас…
        Надувшись, Тарас копается в карманах и достаёт пачку помятых купюр, а затем кошелёк с монетами.
        - Долго копить пришлось? - ухмыляется парень, пересчитывая деньги.
        - Да уж пришлось, - бурчит Овчуков.
        - Не переживай, всё пройдёт как надо. Придумал, как этого лошка заманить?
        - Да, есть идея, - ухмыляется Тарас.
        - Точно в подвале тихо?
        - Точно. Вся охрана на празднике будет. Да и коридоров там тьма. Знаю одно тихое место…
        - Ладно, - парень убирает деньги в карман полушубка и сплёвывает сквозь зубы. - Веди.

* * *
        Новогодний концерт проходит великолепно. Сначала исполняем несколько симфоний с оркестром. Потом мы с Любовью Павловной выступаем дуэтом и срываем бурю оваций. Затем ещё Кристина, которую уговорили выступить сольно, вышибает слезу из всех девчонок интерната.
        Ещё бы, я в жизни не слышал столь трогательной мелодии на флейте. А новые сережки смотрятся на Кристи просто обалденно. Особенно в сочетании с лёгким белым платьем.
        Заканчиваем концерт жизнерадостной, праздничной композицией, а потом начинаем праздновать. Правда, я сначала помогаю оркестрантам отнести инструменты в кабинет музыки и только потом возвращаюсь в зал.
        - Гриха! - отвожу друга в сторонку и протягиваю ему коробку с подарком. - Это тебе.
        - А это тебе, - он протягивает мне почти такую же коробку.
        Распаковываем подарки, глядим на друг друга… и ржём на весь зал. Потому что мы, не сговариваясь, подарили друг другу одинаковые перчатки для груба! Правда, я ещё амулет добавил, но это не считается.
        - Спасибо, Яр, - Григорий по-братски обнимает меня. - Надену их на Кубке.
        - Ты не просто надень, а победи в них!
        - Как скажешь, - серьёзно кивает Порох. - Ты тоже спорт не бросай!
        - Не собираюсь.
        - Мальчики, какие вы молодцы! - восхищается стоящая рядом Соня и хлопает в ладошки. - Настоящие друзья. Ой, Ярослав, а где же Света?
        - Не знаю, - оглядываюсь, пытаясь найти Светочку среди толпы празднующих. - Где-то здесь была. Со сцены я её точно видел.
        К нам с торжествующим видом подходит Игорь. Не ожидал, что этот червь решится приблизиться. На нём рубашка дурацкого голубого цвета, что отлично подчёркивает жирное пузо, и криво завязанный галстук. Рядом с моим дорогим костюмом выглядит особенно по-нищебродски.
        - Чего надо? - неприветливо интересуюсь.
        - Шкажать кое-фто!
        - Слушай, давай не будем портить друг другу праздник, - вмешивается Григорий. - Иди отсюда.
        - Я не ш тобой гофорю, - дерзко отвечает Игорёк.
        Взгляд Порохова сразу вспыхивает. Он сжимает кулаки и шагает вперёд. Только благодаря стоящей рядом Сонечке, которая виснет на руке Григория, лицо жирдяя всё ещё целое.
        - Спокойно, Гриха, - кладу ему руку на плечо и поворачиваюсь к Игорю: - Говори, что хотел, и вали отсюда.
        - Тараш тебя жовёт, - заявляет тот и протягивает мне что-то блестящее.
        Смотрю и понимаю, что передо мной цепочка с подвеской. Та самая, что я подарил Свете. Только порванная.
        Тут уж я сам не выдерживаю. Машинально активирую духовный доспех, хватаю Игорька за воротник и дёргаю на себя так, что ткань трещит:
        - Где? - рычу сквозь зубы.
        - Ф-ф подфале, - губы толстяка дрожат от страха.
        - Где именно?
        - Где штарый шклад, ну, жаброшенный… Штобы туда попашть…
        - Знаю, заткнись. И смотри у меня, слонятина, - ещё раз дергаю Игорюшу. - Если с моей девушкой что-то случится, я тебя на рагу пущу. На кухне есть отличный котёл, специально для тебя.
        - Тараш шкажал, штоб ты один пришёл, а то ей к-кранты, - спешно добавляет Игорь.
        Отталкиваю холодец на ножках в сторону и решительно топаю к выходу, пробираясь через смеющихся и танцующих воспитанников. Григорий просит Соню остаться здесь и никому ничего не говорить, а потом бежит за мной.
        - Чего он хочет, как думаешь? - спрашивает он.
        - Как чего, отомстить. Я столько раз его унижал, - бросаю на Пороха короткий взгляд. - Ты не слышал, что свинья сказала? Я один пойду.
        - Да с хрена ли? - хмурится Григорий. - Вдруг он там не один? Или с оружием? Я с тобой.
        - Да с Тарасом теперь и говорить никто не хочет… Ладно, пошли.
        Мало ли, что за условия выдвинул Тарасик. Раз он говорит, приходи один, значит, меня точно ждёт какая-то ловушка. И лучше, если рядом будет тот, кто поможет мне из этой ловушки выбраться.
        Конечно, не воспринимаю угрозу всерьёз. Ну, правда, что может мне сделать этот хулиган-отщепенец? Ножиком будет угрожать? Да я ему этот ножик в задницу засуну и сто раз проверну.
        Ладно, сейчас поглядим, что он подготовил… А вот то, что он втянул Светочку - не прощу. Даже убить могу, если меня не остановят.
        Ибо никто не смеет поднимать руку на моих женщин.
        Почти вся охрана сейчас на празднике. А кто-то из гвардейцев наверняка втихушку празднует. Так что по пути почти никого не встречаем.
        Спускаемся в подвал. Звуки музыки и гул голосов почти сразу исчезают. Я иду впереди, Григорий следует на расстоянии, стараясь по возможности держаться за углом.
        - Котёнок! - раздается возглас, эхом гуляющий по сумрачным коридорам. - Ты один?
        - А что, ссышь? - восклицаю я в ответ.
        - Иди на голос, урод! Ну-ка, сучка, вякни что-нибудь!
        Раздаётся сдавленное девичье мычание. Похоже, Овчуков завязал Светочке рот. Ублюдок, червь, ничтожество! Ты очень дорого заплатишь. За каждую царапинку на теле моей девушки - кость сломаю.
        Подаю другу знак, чтоб не торопился. Гриха кивает и остается на месте. Мало ли что, не будем врываться по-кавалерийски.
        Поворачиваю за угол, вижу приоткрытую дверь, из-за которой сочится свет. Решительно иду вперед, захожу… и тут же получаю по башке.
        Меня ждали. Поэтому стоило показаться в проеме, как в лоб ударила дубинка. Хорошо, что я не дурак и заранее активировал духовный доспех. Поэтому дубинка сломалась, а мой лоб нет.
        Самое интересное, что оружие держал вовсе не Тарасик, а какой-то хмырь. И вообще, вместе с Тарасом в комнате пять человек таких хмырей.
        Ого, а Гриха оказался прав.
        - Бодрит, - говорю, стряхивая щепки с лица. - Моя очередь?
        Прыщавый мудозвон, у которого в руке остался лишь обломок дубины, хлопает глазами и зачем-то кивает. Пробиваю ему в рыло кулаком, усиленным печатью Гранита. И духовным доспехом тоже, ага. И маной, направленной в мышцы.
        Одним словом, плюха получается настолько мощной, что парень исполняет сальто с места. Только приземляется не на ноги, а на живот. Разбивает лицо о пол и затихает, дёрнув разок ногами.
        Осматриваю поле будущей битвы. Комната пять на пять метров. Вдоль стен идут трубы, на полу валяется всякий хлам и стоят несколько деревянных ящиков. На ногах четыре противника - три незнакомых, явно неместных придурка, вооружённых дубинами и обрезками труб.
        И Тарас, который держит за руку мою Светочку. Ее рот замотан грязной тряпкой, на лице ссадина, а платье порвано. То платье, что я ей купил! Не говоря уж о том, что с мясом вырванный лиф совсем не прикрывает нежную грудь.
        Эти подонки, наверняка, лапали её… Делали то, чего даже я ещё не делал! То, что я берёг, как сокровище и намеренно не позволял себе взять, хотя мог бы уже тысячу раз получить.
        Не думаю, что они надругались над ней. Нет. Но всё равно…
        НЕ ПРОЩУ!
        Смерть, смерть и смерть!!!
        У меня в голове как будто бомба взрывается. Перестаю контролировать себя. Хрустнув пальцами, создаю печать Громового молота. У меня в руках появляется двуручный боевой молот, состоящий из маны и молний.
        В очередь, сукины дети!
        Подлетаю к ближайшему отморозку. С размаху опускаю оружие. Хлипенький духовный доспех не выдерживает. Череп сминается, брызги крови летят во все стороны. Он уже мёртв, но упасть не успевает. Вторым ударом окончательно разношу его тупую башку в клочья, и на пол валится уже почти безголовое тело.
        Думали, что легко отделаетесь? НЕТ! Я вас всех уничтожу и залью эту комнату кровью до потолка!
        Ещё три будущих трупа не решаются напасть. Понимают, кажется, что серьёзно встряли. Сильнее всех поражён Овчуков. Прикрываясь рыдающей Светой, он приставляет нож к её горлу и верещит:
        - А ну брось! Брось, урод!
        - Что бросить, молот? Да на!
        Громовик летит через комнату и врезается в грудину одному придурку. Разносит в щепки рёбра, разрывает плоть и исчезает, эффектно сверкнув напоследок. Парень отлетает к стене и страшно хрипит, пытаясь вдохнуть изодранными лёгкими. Так и задыхается.
        Гриха врывается в комнату. Видя, что происходит, слегка бледнеет, но всё-таки сжимает кулаки и встаёт в боевую стойку.
        - Что творится? - цедит он.
        - Ты чо тут делаешь? Назад! - орёт Тарас, размахивая ножом. - Котёнок, сука! Ты должен был один прийти! Ну-ка, это… На колени оба! Быстро!
        Невозмутимо подхожу к тому ублюдку, которого вырубил первым. Он жив, даже понемногу приходит в себя и делает попытки встать. Но два беспощадных удара по затылку, усиленных старым добрым Гранитом, отправляют его в мир иной. Под разбитой башкой начинает растекаться багровая лужа.
        Гриху, кажется, мутит, но он держится.
        - Кто это? - выдавливает он.
        - Черви, - хрипло отвечаю я.
        - Твою мать! - орёт последний из нанятых Овчуковым придурков. - Режь эту суку, режь!
        - А-а-а! - уже визжит Тарас. - Назад! А то я убью её! Убью!
        - Не сможешь, - отвечаю я, вонзая в него острый, как бритва, взгляд.
        Создаю печать Ментального удара. Пара жестов, чтобы сузить поле действия. Получается что-то типа Ментальной пули. Заряжаю маной и стреляю прямо в лоб Овчукову.
        Тот падает навзничь. Светочка, прикрывая грудь связанными руками, бежит ко мне.
        - Ты цела? - спрашиваю, получаю утвердительный кивок и говорю: - В коридор. Жди там.
        Девушка исчезает за дверью. Последний оставшийся на ногах отморозок роняет обрезок трубы и поднимает руки:
        - Пацаны, не спешите… Я, честное слово…
        Не даю ему договорить. Оказываюсь рядом и ломаю ублюдку кадык. В качестве милосердия, чтоб не сильно мучился, проламываю пяткой висок. Насекомое задыхается и умирает в беспамятстве.
        - Твою мать, Котов, - выдавливает Порохов и громко сглатывает. - Ты их всех убил.
        - Не всех, - перевожу взгляд на Овчукова.
        - Его тоже хочешь?
        - Да. Но сдержусь, - подхожу и парой звонких пощёчин привожу Тараса в чувство.
        Я всё ещё пылаю от ярости, но смерть четырёх ублюдков заставила немного прийти в себя. Когда Овчуков открывает глаза, бью ему в нос кулаком, но даже без Гранита. Правда, всё равно при этом ломаю.
        - Я должен сделать с твоей башкой то же самое, - схватив Тараса за волосы, заставляю его посмотреть на того, кто получил Громовым молотом. - Но поступлю куда более жестоко.
        - Ко-ко-котов! - кудахчет Овчуков. - Не надо!
        - Надо. Ты ж меня убить хотел? - говорю негромко, но металла в голосе столько, что хоть гири отливай. - Привёл каких-то подонков в интернат. Похитил мою девушку и надругался над ней.
        - Мы её не трогали, честно! То есть, ну, помацали маленько и всё!
        Бью Тараса башкой о пол. Для анестезии. Он в сознании, но оглушен. Это помогает почти без воплей пережить то, что я выламываю его колени в обратную сторону. Исполняю фетиш покойного Бердыша.
        - Вот так, - шепчу, наклонившись к уху исходящего слезами и соплями червя. - Теперь ты до конца жизни будешь хромать. И при каждом своём жалком шаге вспоминать меня. Котёнка, который превратился в тигра и порвал тебя на кусочки!
        Так всё и заканчивается. Мы вызываем охрану, и затем приходится долго объяснять, что произошло. Наша версия простая: угроза жизни заставила мой магический дар активироваться, и я всех перебил. Григорий не видел, как я это делал, только результат. А сам я не помню. Находился в состоянии аффекта и всё такое.
        Со скрипом, но нам верят. Тараса увозят в больницу, а оттуда ему путь прямиком на каторгу. Сговор с бандитами, похищение, покушение на убийство - Овчуков отправится в макровую шахту лет на семь, не меньше. Туда и дорога.
        Мне никто не предъявляет обвинений. Оказывается, что гниды, которых я перебил, были в розыске и должны были попасть на виселицу. Остаётся только удивляться, как Тарас их нашёл.
        Вот так я встретил первый Новый год в этом мире. Разнося черепа и ломая колени. Обидно? Немножко. Но в целом пофиг.
        Главное, что все живы и здоровы. Светочка быстро оправилась и стала смотреть на меня иначе. С гордостью и восхищением. Хоть я и проявил крайнюю жестокость, но сделал это ради её защиты. Так что Света по праву восторгалась своим мужчиной.
        Мной, то есть.
        В начале января нас опять везут в город. На этот раз большой компанией - восемь отрядов на трёх автобусах. Оказывается, для нас организуют ёлку в поместье городского главы. Типа благотворительность такая, праздник для сирот.
        Но ещё по дороге Света наклоняется ко мне и тихо-тихо шепчет:
        - Ярик… А у тебя есть ещё деньги?
        - Угу. Хочешь, чтоб я купил тебе новое платье взамен того?
        - Нет… Я хочу сбежать с этого праздника, и чтобы ты снял номер в гостинице…
        Оу. Ну, дважды меня просить не надо.
        Наш первый раз оказывается волшебным и поистине незабываемым. Тьма меня пожри, я перепробовал десятки женщин в прошлой жизни. Да и в новой уже не одну. Но со Светочкой всё было по-особенному.
        Я ни на миг не пожалел, что оттянул этот момент.
        На празднике, оказывается, нас даже не хватились. Тем более, что к его окончанию мы вернулись и даже успели потанцевать. В общем, тот вечер прошёл со всех сторон изумительно.
        Возвращаемся в приют. Я провожаю Светлану до комнаты её отряда, галантно целую ручку и прощаюсь. Иду в свою спальную, на губах играет глупая мечтательная улыбка.
        Хорошо! Хорошо быть молодым и живым, встречаться с девушками и наказывать врагов. Хорошо развиваться и смотреть в будущее с уверенностью, что всего добьёшься.
        - Как тебе праздник в дворянском поместье, смерд? - раздаётся голос из темноты.
        - Так себе, - отвечаю, повернувшись к Маргарите. - Ты по делу или хочешь пошалить? Если второе, то не сегодня.
        - Если бы я захотела пошалить, ты не посмел бы отказать, безродный, - Маргоша подходит ко мне. - Но ты прав, не сегодня. Радуйся. Я нашла способ, как проникнуть в ту дверь!
        Снова Светик… В гостинице
        Глава 23
        Не могу сказать, что предложенный Маргаритой способ мне нравится. Но выбора, увы, нет. Приходится согласиться.
        Марго договорилась с каким-то крутым алхимиком из Екатеринбурга и даже лично съездила к нему в поместье в начале января. Привезла оттуда зелье, которое, по идее, должно уменьшить того, кто его выпьет. До размеров мышки.
        Ох, не нравится мне это. Что, если эффект окажется постоянным?
        Я с осторожностью отношусь к продуктам алхимии. Хватает печального опыта из прошлой жизни. Побочные эффекты вроде временной слепоты или зверского поноса можно пережить. А вот когда у тебя на заднице вырастает глаз, который всё прекрасно видит - впечатления так себе.
        Пришлось постараться, чтобы свести тот глазок, расположившийся аккурат рядом с шоколадным. Понимаете, какие страшные вещи я видел?
        Маргарита утверждает, что эликсир высочайшего качества. «Тебе, холоп, вряд ли придётся ещё раз отведать произведение алхимического искусства, так что будь благодарен!»
        Короче, соглашаюсь. И решаю отправиться на операцию завтра вечером. Весь день медитирую и поглощаю ману из макров, оставленных мне Бернардом. Пытаюсь закончить сигил. Не получается. Остаётся ещё половина символа, когда кристаллы кончаются.
        Хреновенько, но не страшно. Магический фон на Изнанке гораздо сильнее. Если меня не будут пытаться сожрать каждую минуту, найду время помедитировать и закончу сигил прямо там.
        В назначенный час иду в подвал и экипируюсь. Защитный амулет, кираса, меч на поясе, винтовка на плече. Пояс с подсумками, где лежат пули, стрелковые макры, ещё несколько артефактов и полезная мелочёвка. Запас энергии - полон.
        Я готов.
        Марго обещала увести Тамару Федоровну с кухни. Пробираюсь по коридорам, стараясь не попасться охране. Если меня увидят таким, вооружённым до зубов, проблем не оберёшься. Но, опять же, секретарша обещала устроить гвардии внезапную проверку, так что патрулей в коридорах почти не будет.
        Их и нет. Спокойно добираюсь до кухни и спускаюсь в погреб. Отодвигаю чан, нахожу крохотную дверку и делаю глубокий вдох, как перед нырянием.
        Ну, поехали.
        Достаю «произведение алхимического искусства». Откупориваю, нюхаю. Хм-м, неплохо. Лимончиком пахнет. Делаю глоток…
        Бу-э-э, какая же гадость. Будто грязные носки пожевал.
        Морщась, глотаю и с отвращением отбрасываю склянку. Несколько секунд ничего не происходит, а потом я вдруг начинаю с бешеной скоростью расти вниз. Если есть такое выражение.
        Чувство такое, будто лечу. Мешки с овощами и бочки с соленьями становятся всё больше и больше. Я как будто в кладовой гигантов оказываюсь.
        Теперь мой рост - сантиметра три. Смотрю на крохотную дверцу и понимаю, что она капец как далеко для такого маленького меня. Это для обычного - шажок сделать. А теперь попыхтеть придётся.
        Блин. Быстрым шагом иду к дверце. Несчастные полметра преодолеваю минут пятнадцать. В конце срываюсь на бег - Марго говорила, что зелье действует около получаса. А за микро-дверью, наверняка, такой же микро-коридор. Не хотелось бы вдруг вырасти посреди него.
        Выбиваю дверь прикладом винтовки и бегу внутрь. Темно. Включаю макровый фонарик, заимствованный у Светы. Коридорчик и вправду выглядит длинным, так что спешу.
        В конце пути чувствую, как у меня урчит в животе и почему-то пятки чешутся. Кажись, действие эликсира проходит. А потом вдруг вижу впереди здоровенные блестящие глаза и вынужден резко остановиться.
        Крыса! Обычная такая крыса, даже не очень большая. Относительно, имею в виду, потому что сейчас она для меня как бегемот. Принюхивается и, наверняка, решает, что крошечный человечек послужит прекрасной закуской.
        Крыса бежит вперёд, громко топая.
        Нет уж! Сожрать меня не получится!
        Резво заряжаю винтовку и стреляю. Конечно, и оружие, и пули уменьшились вместе со мной. Но я метко попадаю прямо в крысиный глаз. Пуля крошечная, но ей больно. Грызун пищит и отступает задницей вперёд. Подгоняю ещё одним выстрелом, а затем создаю печать Скорости и несусь, сломя голову.
        Успеваю выбежать из микро-коридорчика в последний момент! Оказываюсь в обычном подземелье и с хлопком возвращаю прежний облик. Крыса, которая как раз собиралась отомстить, с паническим писком скрывается во тьме.
        Видала, зубатая? Со мной не шути!
        После зелья меня немного мутит, и голова кружится. Решаю для начала осмотреться и прийти в себя.
        Свечу фонариком по сторонам, убеждаюсь, что нахожусь в давно забытой и заброшенной части подземелья. Как и говорила Маргарита, о ней, походу, никто не знает. Все ходы запечатаны, а тоннельчик за моей спиной - единственный способ сюда попасть.
        Ладно. Теперь надо найти портал.
        Иду вперёд и не успеваю сделать нескольких шагов, как попадаю в ловушку. Под ногами вспыхивает магический круг, и меня подбрасывает вверх на торчащие из потолка железные колья. Ржавые, но всё ещё острые.
        «Цитадель» справляется. Я ударяюсь об колья и падаю обратно на пол, отделавшись парой ушибов. Ресурс амулета, по ощущениям, просел сразу на четверть. Духовный щит я тоже успел активировать, но его слой находится под амулетовским.
        Надо быть осторожнее! Я даже не подумал, что здесь могут быть ловушки, тем более магические.
        Создаю печать Астральной линзы и слегка офигеваю. Повсюду капканы! Волшебные, что ещё хуже обычных. Одни, судя по всему, готовы меня сжечь, другие - превратить в ледяную статую, третьи - залить кислотой.
        Зато убеждаюсь, что Марго не просто так отправила меня сюда. Раз есть ловушки, значит, кто-то очень не хотел, чтобы посторонние сюда проникли.
        Осторожно обхожу западни. Некоторые обойти не получается, приходится бросить камень или активировать с помощью маны. На пятьдесят метров коридора трачу час, не меньше. Зато добираюсь до конца целым и невредимым.
        Очередное препятствие - стена. Просто стена, ни окон, ни дверей, ни крошечных дверок. Надо полагать, здесь тайный проход, и надо найти кнопку…
        Нахожу. Выступающий кирпич под самым потолком. Выручает Липучка.
        - Блин, ну опять, - пытаясь стряхнуть с ладоней паутину и мёртвых тараканов, сетую я.
        Часть стены отъезжает в сторону, и я оказываюсь в большой квадратной комнате, посреди которой стоит каменная арка. А в арке - дверь. Понимаете, да? Просто дверь, за которой нет другой комнаты или коридора.
        Значит, нашёл! Это ни что иное, как портал, зуб даю. Даже два зуба.
        Ловушек больше нет, славно. Подхожу к двери, открываю… и вижу лестницу, ведущую вниз. На всякий случай заряжаю винтовку, проверяю, как выходит из ножен меч, и топаю по ступенькам.
        Внизу ещё одна дверь. Открываю её, вхожу… и оказываюсь в небытие. По крайней мере, поначалу так кажется. Затем всё вокруг заволакивает серый туман, из которого проступает рокочущая гора.
        - Ма-а-у, - потягивается гора и приближает ко мне пушистую морду. - Здравствуй, Ярослав.
        - Здравствуй, Кот, - почтительно кланяюсь. - Чем заслужил твоё внимание?
        - Ну как же. Ты стал сильнее. Я получаю от тебя энергию, и мне приятно, - Кот облизывается, будто только что славно поел. - Молодец.
        - Спасибо-пожалуйста. Я не ради тебя это делал, если что.
        - Логично, - пушистый здоровяк садится и зевает. - Всё равно молодец. Я доволен и готов тебя наградить.
        - С радостью приму награду. А если ответишь на мой вопрос, буду вдвойне благодарен.
        - Что за вопрос? - Кот склоняет голову набок.
        - Расскажи, кто мои родители? Имею ли я отношение к роду Мурлыкиных? И можешь ли ты замолвить словечко, когда я решу основать собственный… Эй, ты меня слушаешь? - восклицаю я.
        Пока я задавал вопросы, шерстяной вдруг начал вылизываться и громко мурчать. Не уверен, что он мог меня расслышать за своим тарахтением.
        - Что? - Кот переводит на меня большие глаза. - А, ну да. Слушай, я не знаю, чей ты сын. Кого-то из моих последователей, это точно. Иначе бы тебе не дали фамилию Котов, и связи бы со мной не было.
        - Как так, ты не знаешь? - удивляюсь я.
        - Вот так. Вас много, а я один. За всеми не уследишь. Кто-то умер, кто-то родился, кто-то в другой род перешёл и взял себе другого покровителя. Мне лень, понимаешь, следить за всеми вашими движениями.
        - Да уж, замечательный бог, - бурчу я.
        - Эй-эй, полегче, человечишка! - возмущается Котяра и тычет в меня когтем. - Чего ты хочешь, сказал? Основать свой род? Дворянский?
        - Ну, а какой ещё? Сиротский?
        - Смешно, - фыркает пушистый. - Ладно, понял. Давай-ка так: ты сам разберёшься, от кого произошел, и можешь ли вообще быть дворянином. Если нет, то я придумаю, как тебе помочь. В любом случае придумаю. Признаюсь, нравишься ты мне. И силу набираешь быстро. Договор?
        - Договор, - киваю я. Вряд ли от ленивого Кота можно получить что-то большее.
        По крайней мере, не сейчас. По его меркам я всё ещё букашка, недостойная особого внимания. У него среди почитателей есть большие семьи, в которых полно сильных магов. Что ему какой-то паренёк, даже если он действительно быстро становится сильным?
        - Вот и славно, - Кот опять начинает вылизываться. - Ну, пока.
        - Эй, а награда?
        - Да, точно! Слышал поговорку, будто у кошек девять жизней? - прищуривается пушистый гигант.
        - Нет.
        - Точно, ты же не местный… В общем, есть такая поговорка. Небезосновательная, должен заметить! Девять жизней я тебе пока не дам, а вот три могу. То есть, можешь умереть два раза, и два раза будешь воскрешён в этом же теле. На третий, уж прости, - Кот пожимает плечами, - в небытие отправишься.
        Ни фига себе. Я рассчитывал на какую-нибудь плюшку типа особого магического умения, но такое… Превосходный дар!
        Главное, не тратить его попусту. А то, зная, что воскресну, могу забыть об осторожности.
        - Покорнейше благодарю, о великий Кот, - кланяюсь.
        - Пожалуйста. Ну, вот теперь пока.
        Меня выбрасывает из туманного пространства, и я обнаруживаю себя на островке посреди огромного озера. Солнце бьёт в глаза, лёгкий свежий ветер колышет рыжие патлы…
        Неожиданно как-то. Хотя, чего удивляться, я ж спустился на Изнанку перед тем как Кот призвал меня к себе. Верней, одновременно с этим.
        Короче, стою возле двери, которая ведёт наверх, в подземелья интерната. Вокруг нулевой уровень Изнанки, а мне нужно ниже. Точно неизвестно, на какой уровень. Маргарита сама не знает, где находится артефакт.
        Хорошо, хоть рассказала, как он выглядит. Кувшин с двумя ручками, покрытый позолотой. Чтобы я мог забрать его и вообще прикоснуться, Маргоша даже дала мне родовой талисман. Не перстень, который создаётся при участии тотема-покровителя, но тоже семейный артефакт.
        Да, кстати, покровитель Маргариты - Ротан. Это рыба такая, если что. Хищная.
        А то у нас среди приютской малышни «ротан» - это обзывательство. Означает, что ты любитель делать минет. Этим, увы, Маргоша меня никогда не баловала.
        Смотрю на озеро, сопоставляю факты, и почему-то кажется, что проход на следующий уровень расположен под водой. На озере тут и там есть островки, но ни на одном из них я портала не вижу.
        А Ротановы, наверное, должны чувствовать себя в воде как рыбы. Может, у них даже дар какой-нибудь есть, типа подводного дыхания.
        У меня его, правда, нет. Придется создавать печать.
        Вот блин, оружие намокнет. Ладно меч, он промаслен, как и ножны. Макрам, артефактам и пулям тоже вода особо не страшна. А вот винтовке кабзда придёт. Она и так не особо-то надежной выглядит. Попользовались бедолагой в своё время явно немало.
        Так, стоп. Торопиться не буду. В озере вода прозрачная и тихая, несмотря на глубину, видно всё до самого дна. Прежде чем нырять, стоит попытаться разглядеть портал с поверхности.
        Создаю печать Тверди. Овальную такую, получается что-то вроде плота. Заклинание приходится постоянно поддерживать, но много маны оно не тянет. К тому же я на Изнанке, благодаря магическому фону силы восполняются быстрее.
        Ложусь на Твердь, как на доску, и гребу руками. Водичка тёплая, даже прикольно вот так плавать. Кружу по озеру, разглядывая дно. Маленькие разноцветные рыбки, похожие на карамельки, снуют повсюду.
        Агрессивных существ здесь быть не должно. Нулевой уровень Изнанки почти безопасен.
        Оп, стоять! Что это там за круг под водой?
        Приглядываюсь и убеждаюсь, что этот круг - люк, похожий на канализационный. Вероятно, туда мне и надо.
        Создаю печать Воздушного пузыря. Две печати - одну для своей головы, другую для винтовки. Ману я восполню, а вот оружие жалко. Оно мне ещё пригодится. И воспользоваться толком не успел! Подбить глаз крысе не в счёт.
        Разрушаю печать Тверди и ныряю. Добираюсь до дна, с небольшим трудом открываю люк и проскальзываю в него.
        В-а-а-а-а-у!
        Лечу вниз по трубе, как на водяной горке. Весело, но страшновато. Куда я хоть упаду?
        А, ладно, сейчас узнаю.
        Нацепляю на всякий случай духовный доспех. Вдруг придётся рухнуть с большой высоты или там на острые камни.
        Шлёп!
        Вопреки ожиданиям, падаю на что-то упругое и немного липкое, будто на огромное желе. Вокруг темно, ничего не видно. Желе подо мной как будто шевелится, но не пойму - то ли само по себе, то ли от того, что я на него упал.
        Включаю фонарик и понимаю, что лежу на огромном слизне. На таком, шарообразном и, похоже, агрессивном.
        Слизняк пытается меня поглотить. Начинаю погружаться в него, как в болото - и думаю, что если утону, то меня переварят и на этом всё закончится.
        Конечно, дар Кота позволит возродиться. Но нельзя так бездарно тратить бесценные жизни!
        Пытаюсь выбраться, но уже бесполезно. По колено увяз, а внутренности слизня такие вязкие, что вырвать ноги не представляется возможным. Эх, как неудачно слизняк решил вздремнуть прямо под порталом!
        Я встречался с подобными врагами в Эринде. Рубить и протыкать их почти бесполезно. Самое эффективное средство - огонь.
        Правда, ни одна из огненных печатей мне пока что недоступна. Разве только слабенькая печать Искр или Огненной вспышки. Против такого здоровенного желе не поможет.
        Но у меня на поясе есть кое-что особенное! Артефакт, способный создать защитную огненную мантию. Пускай Степан и предупредил, что он нестабилен. Предпочитаю рискнуть!
        Включаю арт, и меня окутывает пламя. Слизень начинает беззвучно дёргаться и «выплевывает» меня. Скатываюсь по его скользкому боку, но бежать даже не думаю. Напротив, хочу разобраться с противником!
        Обнажаю меч, который тоже оказывается окутан огнём. Бросаюсь вперёд и самым натуральным образом врубаюсь внутрь слизня. Кромсаю и сжигаю его изнутри. Печать Воздушного пузыря ещё работает, так что спокойно могу дышать внутри монстра.
        Получив критический урон, слизень лопается, как воздушный шар, и разлетается ошмётками желе. Стряхиваю с себя его останки, развеиваю печать Воздушного пузыря и применяю печать Осушения.
        Прекрасно. Жив, здоров, почти что чист.
        Ух ты, а это что? Макр! Похоже, остался после слизня и весьма удачно упал прямо к моим ногам. Довольно большой кристалл, размером с кулак. Подбираю и прячу в сумку.
        Торжественный гимн, пожалуйста! Ярослав Котов только что добыл свой первый макр на Изнанке. Можно сказать, сезон охоты открыт.
        Оглядываюсь, подсвечивая фонариком. Увы, толку от него немного. Я нахожусь, похоже, в необъятной пещере. Не видно ни границ, ни потолка. Только слышно приглушённое чавканье от передвижений других слизней и какой-то писк.
        На всякий случай выключаю фонарь, чтоб не привлекать внимание. Сверху, из тоннеля, через который я сюда попал, падает тусклый свет, и по чуть-чуть капает водичка.
        Как теперь обратно попасть? Судя по всему, тоннель на высоте метров десяти, а забраться никак. Печать Левитации я не осилю.
        А может, и осилю!
        Судя по магическому фону, я попал сразу на второй уровень Изнанки, минуя первый. Это значит, что смогу значительно быстрее восполнять ману. И, наконец-то, сделаю то, к чему так долго стремился…
        Завершу сигил, который позволит мне копить энергию в два раза быстрее! Ух, аж руки чешутся.
        Перед тем, как сесть медитировать, убеждаюсь, что вокруг нет монстров. Для этого применяю печать Ночного зрения. Вижу вдалеке ещё несколько слизней, поменьше того, с которым разобрался. Раз я не могу творить огонь, лучше к ним не соваться. Артефакта хватит максимум ещё на пару применений, да и надёжность его под сомнением.
        Под потолком, который оказался гораздо выше, чем я себе представлял, порхают летучие мыши размером с птеродактиля. На меня они пока не обращают внимания, вот и славно.
        Ни следующего портала, ни возможной сокровищницы с артефактом Ротановых я не вижу. Поэтому, да, закончу сигил, чтобы дальнейшая экспедиция проходила веселее.
        Сажусь в позу лотоса и погружаюсь в духовное пространство. По-прежнему слышу всё, что происходит вокруг. Если кто-нибудь решит меня атаковать, смогу вовремя среагировать.
        Здесь, на Изнанке, дело идёт значительно легче. У меня у самого полно энергии, к походу подготовился. Так ведь ещё и окружающее пространство щедро поит меня маной. Но не даю себе опьянеть, работаю над оставшейся половинкой символа медленно и сосредоточенно.
        Торопиться-то некуда. Как говорили в Эринде, меч надо точить перед боем. То есть подготовиться как следует, прежде чем приниматься за дело.
        А сигил поглощения маны ой как сильно увеличит мои возможности… Ядро, конечно, крепче не станет, каналы не расширятся. Я не смогу творить более сложные и мощные печати. Но зато двукратное восполнение значительно увеличит магическую выносливость.
        Это значит, что доступные печати я смогу наполнять большим количеством энергии, тем самым увеличивая их силу. Круто же? Гранит в два раза крепче, Ментальный удар в два раза оглушительнее, и Астральные когти наконец-то смогу призвать…
        Давно на них облизываюсь. Моя любимая печать для ближнего боя. После Громового молота, конечно.
        Последняя закорючка осталась. Медленно, аккуратненько…
        ЕСТЬ!
        Готово!
        Сигил, сложный символ, составленный из нескольких оккультных знаков, набирает силу. Выжигается на моей душе, становясь клеймом, которое ни смыть, ни срезать. Теперь, пока я не умру, он вечно будет со мной.
        Хм, интересно, а если я перерожусь с помощью дара Кота, сигил останется? Очень не хотелось бы терять.
        «Останется, мур-р… И не вспоминай меня попусту, а то опять блок поставлю!» - раздается в голове голос шерстяного гиганта.
        Вот как. Ну и прекрасно. Решаю не продолжать диалог и беру на заметку, что Кот не просто одарил меня, но и теперь присматривает. Пускай сквозь дрёму, уже хорошо.
        Опека божества ещё никому не мешала. Даже такого ленивого.
        Заново строю печать Ночного зрения и пытаюсь понять, куда же мне идти. Не получается, пещера во все стороны кажется одинаковой. Поэтому иду наугад.
        Это «наугад» оборачивается неоднократными схватками с чудовищами. Слизни, допустим, почти пассивные и медленные. От них спокойным шагом можно уйти. А вот летучие мыши достали пикировать сверху.
        Здоровенных летунов, не привыкших к свету, было легко отогнать вспышкой Иллюминации. Но только на время, потом они стремились отомстить. Поэтому я наловчился попадать в них из винтовки.
        Слышу хлопанье крыльев, вскидываю ствол, жму на спусковой крючок - бах! Есть попадание. Одного выстрела, чтоб убить, не хватает. Если только не попадаю в башку. А вот если задеваю крыло, то мышь падает, и я её добиваю. Потому что макры-таки не лишние.
        За время хождения по пещере удаётся добыть семь кристаллов разной величины. Но тварей я убил больше дюжины, просто не в каждой почему-то есть макр. Я честно пачкаю руки, вскрывая черепушки и грудины тварей, но увы. Добычу удаётся получить не всегда.
        В качестве трофеев собираю ещё клыки летучих мышей. Фиг знает, можно ли их продать, но попробовать можно. Они не тяжёлые.
        Рано или поздно натыкаюсь на извилистый коридор, ведущий прочь из огромного зала слизней и нетопырей. Иду, держу винтовку наготове.
        Дверь. Большая, каменная, а на ней изображена головастая рыба с огромной пастью. Тот самый ротан. Кажется, мне сюда!
        Приходится усилить тело маной, чтоб открыть тяжёлую дверь. Оказываюсь в сводчатом помещении, посреди которого стоит постамент, на нём - искомый кувшин с двумя ручками. По стенам ветвятся светящиеся линии, похожие на молнии, их голубоватый свет наполняет помещение.
        Класс! Нашёл!
        Делаю шаг, и вдруг слышу громоподобное рычание и стук когтей по полу. Из темноты навстречу выходит чудовище, от вида которого по телу невольно бегут мурашки.
        Кабздец. Маргарита не предупреждала, что артефакт будут охранять!
        Ребята, следующая глава будет последней и выйдет в понедельник, 18 декабря! Одновременно с этим стартует запуск второй книги. Обязательно жмякните царский лайк и подпишитесь на втора, чтобы ничего не пропустить!
        Глава 24
        Вдруг соображаю, что магический фон вокруг изменился и стал сильнее. В какой-то момент я не заметил, что спустился ещё на уровень ниже! А ведь тот извилистый коридор действительно понемногу уходил вниз.
        Выходит, дверь тоже была порталом, и теперь я на третьем уровне Изнанки. И чудовище передо мной соответствующее.
        Гребаная мантикора, размером с так полюбившийся мне автобус. Львиная башка, скорпионий хвост с острым жалом, тяжёлые закрученные рога и пламя из пасти.
        Глубоко вдохнув, мантикора ревёт, одновременно выдыхая тугую струю пламени. На рефлексах применяю печать Скорости и ускользаю в сторону. Духовный щит уже активен, будто сам по себе наделся.
        Хорошо, что винтовка заряжена. Стреляю, только без толку. Пуля отскакивает от чёрного рога, выбив искру. Мантикора даже внимания не обратила.
        Чуется, что огнестрел мне здесь не поможет. Как минимум калибр нужен больше. Тем более, что у монстра тоже есть магический доспех.
        Отбрасываю бесполезную винтовку. Она жалобно звякает об камни, но не время сейчас беспокоиться об оружии. Создаю печать Ментального удара и вливаю максимум маны, сколько могу.
        Большая часть энергии распыляется о защиту монстра, но какая-то часть всё же достигает мозгов. Мантикора встряхивает головой, а я тем временем соображаю, что делать.
        Выхватываю артефакт, способный создавать иллюзии. Он тоже, по идее, нестабилен, но попробовать стоит. Применяю, и по бокам от меня появляются мои копии… Как если бы копии рисовал пьяный в драбадан художник. Искажённые лица, странные пропорции - один горбатый, другой с руками до земли. Цирковые уродцы.
        Людей бы таким обмануть не получилось. Но мантикора не человек и думает, что у неё появилось два новых противника. Дышит огнём в длиннорукого, а фантом бежит, смешно размахивая нелепыми конечностями. Горбатый бросается в другую сторону, почему-то на четвереньках, как обезьяна.
        Мантикора отвлекается на иллюзии, а я тем временем усиленно работаю пальцами, создавая печать Теневого копья. Пожалуй, лучшее, что я могу сейчас применить. Теневое копьё славится тем, что отлично пробивает энергетические доспехи.
        Мантикора бьёт горбатого лапой, и, когда когти проходят сквозь него, до чудовища доходит, что к чему. Поворачивает рогатую башку ко мне и злобно рычит. Ору в ответ и швыряю приготовленное копьё.
        Чёрное, как сама бездна, оружие пронзает духовный доспех мантикоры и вонзается ей в плечо. Тут же исчезает, но рана остается. Кровь начинает хлестать из пробитой плоти, но мантикору это только раззадоривает. Решив, что хватит со мной играть, она бросается вперёд.
        Твою мать!
        Обнажаю меч, вливаю энергию в Скорость и ухитряюсь уклониться сначала от когтей, потом от скорпионьего хвоста, а потом прошмыгиваю под лапой и рублю мечом по груди чудовища. Клинок разлетается на кусочки. Неудивительно, ведь я ещё и маны добавил, плохая сталь не выдержала. Зато чувствую, что повредил доспех мантикоры.
        Продолжаем танцы!
        Клыкастая пасть едва не хватает меня. Каким-то чудом уворачиваюсь и швыряю в горло артефакт огненной мантии, предварительно его включив. Брошка исчезает в бездонной глотке, а я двумя перекатами и одним сайгачьим прыжком разрываю дистанцию.
        Мантикора орёт, изо рта валит дым. Это не тот огонь, которым ты дышишь, киска! Это другой, и он кусается. Больно? Ты уж извини… Первая решила на меня напасть.
        Раздаётся приглушенный взрыв, и вместе с дымом из пасти мантикоры струится кровь. Вот это уже заявка на победу.
        Отбрасываю обломок меча, который зачем-то до сих пор держу в руке. Создаю печать Громового молота, вливаю подавляющее количество энергии и сразу швыряю молниеносное оружие в морду чудовища. Драться с ней в ближнем бою не вариант.
        Громовик попадает чётко между глаз, гремит и взрывается пучком электрических разрядов. Мантикора ревёт следом, разбрызгивая текущую изо рта кровь. Её духовный доспех рушится.
        Маны у меня остается мало. Благодаря сигилу ресурс восполняется быстро, но временно не получится творить никаких сложных печатей. Из дистанционных могу себе позволить только Ментальный удар, ну или маленький Громовой молоточек.
        Впрочем, врагу гораздо хуже, чем мне. Может, вообще получится дождаться, когда чудище ослабнет от кровопотери и сдохнет само.
        А, нет, не получится!
        Рано я решил праздновать победу. Мантикора с неожиданной прытью бросается вперёд и одним прыжком оказывается рядом. Бьёт когтями, заставляя отпрыгнуть, а потом наносит удар хвостом чётко мне в грудь.
        Умная тварина. Изучила мою тактику и внесла коррективы в свою. Достойно, достойно!
        Один удар жалом разносит защиту «цитадели» и наполовину просаживает мой личный духовный доспех. Падаю, выстреливаю вспышкой, чтобы получить шанс отбежать, и направляю ману на восстановление щита.
        Так, у меня же есть ещё один артефакт. Вообще-то он не боевой, но может пригодиться.
        Выдергиваю из сумки на поясе браслет и цепляю на руку. Активирую арт. Из запястья вырастает зазубренный клинок ледоруба. Да, эта штука предназначена для карабканья по скалам или для дробления чего-нибудь. Вот череп мантикоры, например, раздробить!
        Подпускаю чудище поближе, снова применяю вспышку, на секунду ослепляя мантикору. Хватаю её за гриву, подтягиваюсь и бью ледорубом точно в висок. Раз, два, три! На третий раз слышу хруст, вижу хлынувшую кровь и издаю победный вопль прямо в ухо мантикоре.
        Только снова рано радуюсь. Не замечаю, как вздымается хвост, а когда замечаю, уже поздно. Жало врезается в бок, разрушает духовный доспех и пробивает кирасу, мою последнюю линию обороны. Чувствую, как хитиновый клинок вонзается в плоть.
        Падаем вместе. Хорошо, что чудище меня не придавило. Рана, в целом, не особо серьёзная, но я чувствую, как по крови распространяется яд… Дыхание парализует, мышцы дёргаются в конвульсиях. Перед смертью успеваю заметить, как издыхающая мантикора в последний раз взмахивает хвостом и роняет нужный мне кувшин. Тот падает на землю и разбивается на десятки осколков.
        Вот дерьмо. Странно, что мы раньше его не зацепили. Но так ещё обиднее…
        Умираю.
        Вокруг темнота, в которой вдруг вспыхивают огромные зелёные глазищи.
        - Быстро ты, - раздаётся голос Кота. - Давай-ка аккуратнее. Я же сказал - два раза воскрешу, а потом ни-ни.
        «Спасибо и на этом», - хочу ответить, но не могу.
        Приходя в себя, резко вдыхаю и так же резко сажусь. Смотрю по сторонам. Мантикора умерла, и этот факт меня радует. Но артефакт разбит, и это уже крайне печально. Потому что задание, несмотря на все усердия, провалено.
        - Фыр-фыр, - вдруг раздаётся возле самого уха.
        Поворачиваюсь и вижу у себя на плече какую-то тварь. Недолго думая, смахиваю её, подскакиваю и готовлюсь к бою. Тварь хоть и небольшая, но выглядит, сука, жутко.
        - Подожди! - восклицает она.
        - Ты кто, твою мать? - не спеша развеивать печати, восклицаю я.
        Впрочем, приглядываюсь, и уже не так страшно. Существо, конечно, жутковатое - грязная, исхудавшая летучая мышь. Белая, как мел, с красными светящимися глазами. Как будто мало мне было летучих мышей в той огромной пещере… У этой ещё и рожки из головы торчат, а размером она с небольшую собаку. Левое крыло порвано, так что летать, видимо, она не может.
        - Я… не знаю, кто я, - скромно отвечает мышь женским голосом. - Не помню.
        - Откуда ты вообще взялась?
        - Оттуда, - летунья кивает на разбитый сосуд. - Выходит, ты меня освободил и теперь будешь моим хозяином. Да? - голос хоть и слабый, но тон не терпит возражений. - А вообще, чего я спрашиваю? Ты и так уже мой хозяин.
        После этих слов мышь ковыляет ко мне, нелепо перебирая крыльями, подпрыгивает и вдруг исчезает. Но я чувствую, что она где-то рядом. Очень близко ко мне, а если вернее - то внутри меня.
        Вздохнув, сажусь в позу лотоса и лезу в духовное пространство. Ну, точно. Летучая мышь-альбинос уже пригрелась под сияющим сигилом и спокойно себе дрыхнет.
        Сигил на месте, кстати. Как пушистый и обещал.
        Медленно пытаюсь сообразить, что к чему. После перерождения в голове слегка туманно.
        Так. Выходит, внутри кувшина, нужного Маргарите, пряталась эта рогатая летучая мышь? Она и есть артефакт, что ли, а кувшин просто сосуд? Если так, то я, выходит, случайно присвоил арт себе.
        Да не хотел я этого делать, оно само! Это вообще мантикора, когда падала, хвостиком махнула, кувшинчик упал и разбился. А мышка, видимо, магическое существо, которое мигом привязалось к ближайшей душе. К моей.
        М-да… Не знаю даже, хорошо это или плохо.
        Выхожу из медитации и пробую призвать летучую. Та моментально появляется передо мной. Сидит, сонно покачиваясь, и спрашивает:
        - Да, хозяин?
        - Как тебя зовут?
        - Не помню. Нет, погоди… Люсиль.
        Великие звёзды! Тьма меня пожри! Пусть вытекут мои глаза и кровь потечёт изо всех щелей!
        Не может быть!
        - Тебя правда зовут Люсиль? - голос мой невольно дрожит.
        - Кажется… да. Точно, да. А что? Почему ты вдруг растрогался?
        - Моя любимая лютня называлась Люсиль, - сглотнув, отвечаю я. - Та, что осталась в другом мире.
        - Правда? Вот совпадение. Ну, музицировать я не умею, зато вспомнила, что умею лечить! Ты ведь сражаешься с монстрами и всё такое? - Люсиль косится на мёртвую мантикору. - Если я буду рядом, то смогу исцелять твои раны прямо во время боя.
        - Звучит неплохо, - вздыхаю я. А ведь и правда неплохо. - Полагаю, ты всё равно от меня не отвяжешься?
        - Не-а. Можно, спать пойду? У тебя там так тепло и хорошо… Маны много. А мне надо силы восполнять.
        - Иди, - бурчу, и Люсиль растворяется в воздухе.
        Да уж. Конечно, волшебное существо, способное творить целительную магию, мне, определённо, пригодится. Сам-то я далеко не мастер лечения, да и творить нужные печати в бою, тратя на них энергию, зачастую не с руки. Но как я объясню Маргарите, что мышь-артефакт теперь принадлежит мне?
        Надменная дворянка, сто процентов, будет мстить. Впрочем, я ей просто ни о чём не расскажу. Попытаюсь, по крайней мере, прикинуться дурачком.
        Снова вздохнув, отправляюсь к трупу мантикоры. У неё-то точно должен быть макр, и немаленький…
        Вырезаю кристалл из сердца монстра, который оказывается размером с два моих кулака. Боюсь предположить, сколько он стоит, но тысяч несколько рублей я точно за него получу. Затем подбираю винтовку, собираю осколки кувшина и топаю на выход.
        Как я выбирался с Изнанки - отдельная история, но скучная. Рано или поздно я всё же добрался до микротоннеля, выпил вторую порцию зелья и вернулся в погреб под приютской кухней.
        Уж не думал, что будут так рад видеть мешки с картошкой!
        - Несчастный смерд! Холоп! Ничтожество! Мразь! Паскуда!
        - Хватит, хватит, - хмурясь, прерываю я. - Там ничего нельзя было сделать. Я и сам чуть не помер. Скажи спасибо, что хоть попытался.
        - Спасибо? - орёт Маргарита. - Ты уничтожил родовой артефакт, который мы пытались вернуть десятилетиями! Бездарный ублюдок!
        - Могла бы и сама пойти, - отрезаю я. - Интересно, как бы ты справилась с мантикорой.
        Маргоша бессловесно орёт, схватившись за волосы, и продолжает бегать по приёмной туда-сюда.
        В процессе разговора я понял, что о содержимом кувшина она понятия не имеет. Может, её не посвятили в детали старшие члены рода, а может, там никто не знал, что внутри сосуда сидит Люсиль. Забылось за долгие годы.
        Так или иначе, теперь я с лёгкостью могу присвоить альбиноску себе. И считаю, что вполне заслуженно. Поход на Изнанку оказался опаснее, чем Марго представляет. Я даже погиб, вообще-то. Правда, знать ей об этом не нужно.
        - Где остатки моей оплаты?
        - Оплаты? - вопит секретарша. - Ты ещё оплату требуешь? Ты провалился, ничтожество, полностью!
        - Ладно, согласен. Кувшин разбился, хоть это и не моя вина. Но я сделал всё, что мог. Отдай хотя бы половину остатка. Десять тысяч.
        - Нет!
        - Да, - твёрдо говорю я и встаю. - Я нашёл проход. Рисковал жизнью и дошёл до конца. Отдай мои деньги.
        - Ты не принёс то, что нужно!!! - срывая голос, орёт Марго.
        - Принёс. Правда, слегка покоцанное, - перебираю лежащие на столе осколки кувшина. - Десять тысяч, сладенькая. Или я тебя убью.
        Угроза, произнесённая так спокойно, но веско, даже заставляет Маргариту прекратить истерику. Она смотрит на меня бешеным взглядом и потом шипит, как змея:
        - Ты смеешь мне угрожать, смерд?
        - Ага, - делаю шаг, оказываясь вплотную, и без прелюдий хватаю девушку за горло. - Я женщин не бью, говорил уже. Но вот убить могу. Особенно, когда они сами напрашиваются. Я. Рисковал. Жизнью. Так что отдай мои деньги.
        Чуть крепче сжимаю горло Маргоши. Она терпит какое-то время, а потом выдавливает:
        - Ладно.
        Отпускаю. Потирая шею, Маргарита подходит к столу, достает из ящика пачку купюр и швыряет на пол.
        Ну, я не сильно гордый, подберу.
        - Не думай, что всё так просто закончится, безродный!
        - Захочешь порезвиться, знаешь, где меня найти.
        Сую деньги в карман и выхожу. Тоже мне, напугала. Если понадобится, я со всем вашим родом разберусь, и никто не остановит.

* * *
        Две недели спустя
        с. Безруково, в доме семейства Ротановых
        - Так всё и случилось, отец, - стиснув зубы, заканчивает Маргарита.
        Её отец, престарелый, но всё ещё крепкий мужчина по имени Владимир, стоит у окна. У него в руке кружка с чаем, которая вдруг летит на пол и разбивается на тысячу осколков.
        - Дура, - дрожащим от гнева голосом произносит Владимир. - Этот сопляк тебя обманул.
        Марго вздрагивает и сжимается, предвкушая бурю негодования и, возможно, даже насилие. Отец никогда не давал ей спуску, с самого детства. Он считал, что розги - лучший воспитатель. Неважно, для девочки или мальчика. Все дети безземельного барона были хорошо с ними знакомы.
        - Впрочем, я сам сглупил.
        Барон Ротанов протирает лицо рукой и объясняет притихшей дочери, что к чему:
        - Сам кувшин был лишь сосудом. Внутри него было сокрыто существо, обладающее огромной силой. Вернее, раньше обладавшее. Ты ведь знаешь, что наш род славился как великие целители? Когда-то.
        - Да, отец, - тихо произносит Маргарита, чувствуя себя маленькой девочкой.
        - Так вот, этот дар был не благодаря нашему покровителю. А благодаря тому существу. Оно родом с глубокой Изнанки и уникально по многим причинам. Главное, что оно способно выжить в нашем мире, поскольку связывается с душой хозяина. Раньше оно всегда было связано с главной нашего рода.
        - Выходит, оно связалось с Котовым? - поднимает глаза Марго.
        - Да, - вздыхает Владимир. - Выходит, так. Что же, ладно. Ничего страшного. Мы просто сделаем, что нужно.
        - Что?
        - Возьмём этого Котова и вывернем его душу наизнанку.

* * *
        В конце января у меня, оказывается, день рождения. Отмечаем его небольшой, но дружной компанией: я со Светой и Кристиной, Гриха с Соней да ещё несколько приятелей.
        Все, теперь мне уже восемнадцать, и я даже могу написать заявление, чтоб меня досрочно выпустили из интерната.
        Праздник проходит весело, пока внезапно на нём не появляется сама Королева Ужаса. Августина Филипповна, то есть.
        - Котов! - рявкает она и тут же мягко добавляет: - С днём рождения. За мной! - снова резко командует.
        Смахивая с губ крошки от пирога, выхожу в коридор, где директриса отводит меня в сторонку и спрашивает:
        - Ты в последнее время много общался со Степаном Карповичем. Скажи, ты знаешь, куда и зачем он отправился?
        - Не знаю, - решаю на всякий случай соврать. - А что?
        - Пришла весть о его гибели.
        Опачки. Вот это поворот…
        Августина говорит что-то ещё, а я киваю, делая вид, что слушаю. Даже что-то мычу в ответ. Сам лезу в духовное пространство, проверить.
        Всё так. Печати Клятвы разрушены. Этому не может быть других объяснений, кроме того, что один из носителей мёртв. Понятное дело, что не я. Хотя…
        Могла ли печать разрушиться после моей гибели на Изнанке?
        Не, вряд ли. Сигил сохранился, значит, и печать Клятвы должна была уцелеть. А значит, ведун мёртв.
        Что же случилось? Неужели роду Мурлыкиных не понравилось, что Степан Карпович копается в их семейном древе?
        - Отчего он умер? - перебиваю директрису.
        - Там странная история, Котов, - поджав губы, хмурится та. - Он не умер, его убили. Официально ограбление, но не всё так просто. До меня дошли слухи, что он встречался с каким-то дворянином, и в тот же вечер погиб.
        Встречался с дворянином, значится… Ну, мне этого достаточно.
        Снова ныряю в духовное пространство.
        - Что такое, хозяин? - сонно спрашивает Люсиль. За последнее время альбиноска набрала немного сил и стала выглядеть почти мило.
        - Ничего. Подожди.
        Отыскиваю точку, которая говорит о том, что наложенная на кулон покойного оракула Метка всё ещё работает.
        Прекрасно. Раз там было типа ограбление, значит, кулон тоже забрали. И я смогу найти тех, кто это сделал и во всём разобраться.
        Не то чтобы я горю жаждой отомстить за Степана Карповича. Но то, что его убили, говорит о многом. О том, например, что я действительно бастард дворянского рода. И эти дворяне сильно против, чтобы кто-то это доказал.
        А когда мне что-то запрещают, я вдвойне этого хочу!
        - Августина Филипповна, - твердо говорю. - Я хочу написать заявление на досрочный выпуск.
        Всё, хватит, наигрался. Пора отправляться во взрослую жизнь и делать взрослые дела…
        Начну с того, что завоюю положенное мне дворянство.