Северная Корона, №07 Ферония Дарует- библиотека РусЛит

Ферония дарует Влада Ольховская
        Северная корона #7
        На Феронии больше века не было преступлений, а потом они обрушились на планету градом. Загадочные убийства, исчезновения, болезни, разруха - все это заставило космический флот эвакуировать целую колонию.
        Теперь на опустевшую планету предстоит отправиться команде специального корпуса, чтобы понять, кто ополчился на идеальный мир. Искать причины трагедий будут не просто солдаты, а десять лучших воинов таинственного Легиона. Вот только может оказаться, что справиться с проклятием Феронии не по силам даже им - и платой за ошибку в этой игре станет жизнь.
        Влада Ольховская
        Ферония дарует
        Пролог
        В раю стало неспокойно.
        Этой мыслью теперь заканчивался каждый день Сен Саворойи. То, что все они родились и жили в раю, Сен поняла лишь теперь, когда этот рай был почти потерян. Грустно и смешно, такое вот непонятное, немного жуткое сочетание.
        Раньше жизнь в колонии казалась Сен скучной и слишком предсказуемой, загоняющей, лишенной ярких событий. Многим хотелось перемен, но никто не задумывался, каких именно. Сен и ее друзьям почему-то казалось, что перемены всегда к лучшему. Пожалуй, их разбаловал рай… Теперь же перемены сыпались на них дождем, и хотелось крикнуть «Хватит!», но некому было слушать.
        Сперва вести о смертях и несчастных случаях шокировали. Это действительно произошло на Феронии? В нашем тихом уголке, где ничего плохого не случается? Да быть не может! Здесь все умирают от старости. Такая жестокая гибель не к месту, не ко времени, это какая-то ошибка…
        Вот только ошибки не было. Раньше в колонии обсуждали погоду, урожай, сезон посадки и сезон сбора. Теперь же говорили о том, где основать новое кладбище, потому что на старом заканчивалось место.
        Позавчера похоронили Кео Котильду. Ее мать так кричала на церемонии, так кричала… Над закрытым гробом кричала. Тело так и не удалось восстановить даже для похорон. То, что осталось от Кео, кое-как собрали, спрятали от мира под деревянной крышкой, и все равно кто-то знал. До Сен доходили слухи, что у одного из медиков, занимавшихся подготовкой к похоронам, случился нервный срыв - парень до сих пор не пришел в себя. Еще бы! На Февронии не собирали трупы по кусочкам. Врачи здесь имели дело с живыми, не с мертвыми, ну а если кто-то умирал, тело готовили к похоронам в мире и покое, потому что смерть была не страшной и чаще всего своевременной. Но Кео Котильде едва исполнилось двадцать три года… Поговаривали, что она носила ребенка, хоть это было еще и не видно. Сен не хотела знать наверняка.
        После смерти Кео на ферме стало тревожно. Родные погибшей жаловались, что слышат голоса, видят что-то непонятное в темноте, у самого забора, там, где лес совсем близко… Но им, конечно же, просто казалось. Горе - оно по-всякому влияет.
        Однако многие беды были реальны. Сен точно знала, что в больнице закончились места. Раньше, чем на кладбище, но немногим. Завтра совет обещал провести срочное собрание, чтобы выделить дополнительный дом для раненых. После этого нужно будет придумать, где взять новых врачей, лекарства и оправдания, способные погасить панику в колонии.
        Люди на заводе угрюмо молчали и делали вид, что их все это не касается. Сен подозревала, что они врут. Несмотря на все усилия управляющих, оттуда тоже прокрадывались разные слухи, и сложно было отделить реальность от испуганного вымысла.
        В такие моменты Сен все чаще вспоминала историю колонии. Когда Ферония начиналась, такого не было! Люди прибыли в мир, который их не ждал, и этот мир встретил их любовью, как мать встречает сына после долгой разлуки. Колонию основали быстро. Ферония с готовностью приняла свое новое имя и никого не убила. Люди, поначалу настороженные, научились ее любить. Они доверили планете своих детей, и детей этих она берегла точно так же, как их родителей.
        А теперь что? За несколько недель в колонии умерло больше людей, чем после приземления «Оракула». Так не должно было случиться - и почему-то случилось.
        Мы получили в подарок рай, не оценили его, и рай как будто проклял нас…
        Теперь уже никто не гулял ночи напролет, как раньше. С приходом темноты в домах закрывали окна, запирали двери, доставали ружья… Интересно, это хоть кому-то помогло? Вряд ли, ведь страшные новости по-прежнему появлялись каждый день.
        Сен понимала, что все плохо и движется к худшему. Она не высовывалась, у нее не было никаких предложений. Она таилась вместе со всеми, думала только о настоящем моменте, надеялась, что ее имя не станет следующим в списке покойников, что не ее похоронами откроют новое кладбище.
        И конечно, Сен не хотела быть той, кто первой скажет страшные слова. Возьмет правду, которую в глубине души уже знают все, облачит в звук. Сделает вчерашний домысел сегодняшним признанием неизбежного.
        Нет, не она, не Сен, скажет остальным, что их маленький рай очень скоро придется покинуть…
        Глава 1
        «Если вы столкнулись с кризисной ситуацией, выделите себе необходимое время на отдых. Посвятите не менее часа медитации. При необходимости уведомите старшего по званию, что вам требуется консультация психолога».
        Строки из учебника «Общего курса самопомощи» Альда Мазарин запомнила почти дословно. Именно этот вопрос попался ей на экзамене, и она сдала его на отлично. Они с преподавателем еще пошутили о том, что все на самом деле просто и не нужно усложнять…
        Но оказалось, что простым был лишь учебник, а жизнь не нужно усложнять, она и так сложнее некуда. Если внутри тебя пусто, как на скалистой планете, где вся жизнь сгинула много столетий назад, тебя не спасет день отдыха. И два тоже не спасут. Раны, оставленные разлукой и предательством, болят так же сильно, как раны тела, и их не получится исцелить часиком медитации. Ну а если твой мир, совсем недавно строго упорядоченный, пусть и не простой, но понятный, вдруг порвали, перемешали, переплели с хаосом, штатный психолог космического флота вряд ли поможет. Он будет сидеть, сочувствующе кивать, потом напишет в личном деле, что не рекомендует допуск к работе, и бесконечное множество твоих проблем пополнится еще одной.
        Так что не было волшебной подсказки, простенького набора действий, после которого сразу стало бы легче. Альда пыталась найти выход самостоятельно, но пока не получалось. В эти дни она особенно остро чувствовала всю бесконечность космоса, оставшегося за тонкой, будто бы призрачной границей «Северной короны». В этой холодной пустоте невозможно закрепиться, вмешается чья-то воля - и Альда упадет, потому что ничто уже не реально…
        Радоваться сейчас можно было лишь тому, что команда пока не получала никаких заданий, да и не могла. Они лишились легионера, присутствие которого было необходимо для миссий посложнее. Они все еще ждали возвращения из больницы киборга. Это спасало Альду: она сильно сомневалась, что смогла бы работать. Когда ей приходилось общаться с окружающими, она старательно улыбалась и делала вид, что с ней все в порядке. Неприятно, конечно, получилось, но терпимо, все забудется!
        После таких разговоров она спешила уйти к себе, спрятаться, закрыться, свернуться на кровати. Не включать свет. Иногда плакать, иногда просто смотреть в никуда. От слез было легче, но не сильно.
        Альда даже не знала, какую из новых вариантов правды ей принять сложнее. То, что Триан использовал ее с самого начала? То, что она настолько ошиблась в нем? А может, то, что она сама - вовсе не та, кем считала себя всю жизнь? Наверно, все это можно принять - стряхнуть с себя боль, смириться и двигаться дальше уже с ценным опытом. Вот только как? И… зачем?
        К тому же Альда не была уверена даже в худшем. На одной чаше весов оказалось то, что рассказал ей Стефан: ее странное происхождение, интриги Триана. Это могло быть правдой и, скорее всего, было. Триан действительно стратег, и глупо предполагать, что номер 7 Легиона будет руководствоваться исключительно общим благом и миром во всем мире. У него своя война - и свои интересы. Он мог так поступить, да он и сам не отрицал этого перед уходом.
        На другой чаше весов оказалось то, что она знала о Триане. Понятно, что любовь многое искажает, как кривое зеркало. И все же любовь Альды не была слепой. Телепатка не просто чувствовала притяжение к легионеру, она была в его сознании, читала его мысли, разделяла его чувства, сохраняла их в собственной памяти. Изначально она делала это, чтобы однажды снова пережить важные для нее моменты. Теперь же Альда заставила себя просмотреть те воспоминания с холодной отстраненностью профессионала. Она точно знала, что Триан не врал ей во всем. Ну и где тогда он настоящий? Что для него дороже?
        Если бы он остался здесь, Альда не стала бы играть в обиженную и оскорбленную, она не отказалась бы от разговора. Но Стефан не был бы собой, если бы дал ей такую возможность. Он пришел не оказывать Альде услугу, а мстить, он этого даже не скрывал. Телепатка ведь тоже причинила ему боль на Адране! Теперь он причинил боль ей, и неизвестно, кто из них поступил более жестоко.
        Легион не объяснил им, почему отозвали Триана, а специальный корпус этого даже не знал. Команде «Северной короны» было велено не дергаться, не нарываться и просто ждать дальнейших указаний.
        И вот уже несколько дней Альда пыталась справиться с тем, с чем справиться, пожалуй, нельзя. Не в одиночку так точно. Поэтому, когда к ее двери пришла капитан Лукия и спросила, что происходит, телепатка не стала убеждать ее, что все в порядке, это обычная усталость. Альда рассказала все - про разговор со Стефаном, добытые им документы, предательство Триана. Это было несколько наивно, глупо даже… и эгоистично. Альда прекрасно понимала, что правила предписывали капитану сообщить о таком руководству специального корпуса. Но в то же время телепатка чувствовала, что Лукия поймет ее, не станет писать доклад - и этим нарушит инструкции. Так что мудрее со стороны Альды было молчать и не подставлять капитана под удар, но молчать больше не получалось. Там, где раньше царило спокойствие, а порой и мелькало счастье, теперь пульсировала кровоточащая рана. С такими долго не живут.
        Лукия выслушала все внимательно, не перебивая, и внешне осталась совершенно спокойной - как робот. Но ее следующие слова доказали, что роботом она как раз не была.
        - Мазарин, я не буду обсуждать то, что связывает вас с Трианом. Не скажу, что это стало для меня открытием, нет… Полагаю, у всех в команде были определенные догадки насчет происходящего между вами. Но обсуждать догадки - сомнительная идея, которая никогда не доводит до добра.
        - Я и не хочу обсуждения, - покачала головой Альда. - Просто… вы ведь скажете мне, если этот долбанный Легион удосужится хоть что-то объяснить?
        - Я планировала это с самого начала. А пока примите дружеский совет: воздержитесь от любого рода субъективной оценки Легиона. Даже если она предельно верна.
        - Простите, не сдержалась…
        - Не за что здесь извиняться, - указала Лукия. - Просто существуют правила, которые все мы должны соблюдать. Далее. Если насчет Триана я вам пока ничего не скажу, то вторую тему считаю достойной обсуждения.
        - Вы про мое происхождение? - растерялась телепатка. - Но тут я толком ничего не знаю… Просто один документ, который показал мне Стефан!
        - Вы же не думаете, что это началось с вас? Информация о том, что научный отдел специального корпуса занимается такими вот экспериментами, просачивалась уже давно. Официально ее никто не подтверждал, потому что и не могли подтвердить. Но каждый из нас что-то слышал. Поэтому я предлагаю устроить общее собрание. Возможно, сейчас среди того, что прежде было лишь домыслами, удастся обнаружить истину.
        Пожалуй, это было справедливо - то, что все в команде узнают о происхождении Альды. Их ведь это тоже касалось, так или иначе. Вот только…
        - Вы хотите собрать всех, капитан? - уточнила Альда. - И Римильду тоже?
        - Я понимаю ваши опасения, Мазарин, и, поверьте, мое решение не спонтанно. Да, я считаю, что Фревилл тоже следует присутствовать при обсуждении.
        Альде это не понравилось - потому что ей не нравилась Римильда. Даже не как бывшая любовница Триана, хотя и это было важно. Просто все прекрасно знали, что хилер шпионит на руководство космического флота. Она этого даже не скрывала! Разумно ли говорить ей о таком? Если бы выбор стоял за Альдой, она бы не решилась. Но капитан Лукия умела анализировать ситуацию на несколько шагов вперед, если она решила, что Римильду не стоит исключать из обсуждения, у нее есть причины.
        Собрание созвала сама Лукия, Альда лишь передала команде ее послание, ничего не поясняя. Телепатка почувствовала, что остальные рады этой встрече. Им полагалось наслаждаться отдыхом, но ни о каком отдыхе сейчас и речи не шло. Над «Северной короной» зависла тревога, незримая, безграничная, она требовала действия, а не вынужденного покоя.
        Так что те немногие, кто еще оставался на корабле, в зал общих собраний чуть ли не бегом бежали.
        - Что, упыря наконец вернули? - небрежно поинтересовался Киган. - Помытого и в праздничном платье?
        Несмотря на всю серьезность ситуации, Альда не смогла сдержать улыбку. Она давно уже заметила, что между легионером и электрокинетиком установилась странная, не многим понятная форма дружбы. В мирное время эти двое находились в постоянной ссоре и слова доброго друг другу не сказали бы. Но Альда не сомневалась, что они уважают друг друга - а за соперника, признанного равным, невольно начинаешь беспокоиться.
        Так что теперь, когда Легион забрал Триана без объяснения причин, у Кигана едва получалось делать вид, будто ему плевать.
        - Методом исключения предположу, что речь идет о Триане, - равнодушно произнесла капитан. - Нет, он по-прежнему не является частью команды. Я позвала вас не ради него.
        - Мы получили задание? - удивилась Римильда. - Уже?
        - Нет. Мы собрались здесь, чтобы обсудить Мазарин.
        Альда готовилась к этому, знала, что так будет, но, когда дошло до дела, ей все равно стало не по себе. Как будто она не человек даже, а плотоядный уродец, всего лишь притворявшийся частью команды… Она даже не могла сказать, что она не такая. Она ведь вообще теперь знала о себе куда меньше!
        Ей оставалось лишь благодарить капитана за то, что та взяла объяснения на себя. Все время, пока Лукия говорила, Альда просидела на своем месте напряженная, смотрела телепатка только на металлическую поверхность стола перед собой.
        Не так давно, во время миссии на Адране, она узнала, что и Триан был создан в результате эксперимента - проведенного Легионом и непередаваемо жестокого. Альде оказалось легко принять это, потому что она уже любила, пусть даже не признаваясь себе, что любит. У нее и мысли не промелькнуло, что Триан может оказаться чудовищем. Только вот ждать такого же от команды несколько наивно… Они симпатизируют ей, да, но это не любовь. Окажется ли симпатии достаточно, чтобы не вышвырнуть Альду в иллюминатор прямо сейчас, просто на всякий случай?
        Увлеченная своими мыслями, телепатка не сразу заметила, что в зале стало тихо. В себя ее привел голос капитана:
        - Мазарин, не желаете присоединиться к нам или вам нужна еще минутка, чтобы провалиться сквозь землю?
        - Нельзя провалиться сквозь землю на космическом корабле, - проворчала Альда, но взгляд все же подняла.
        Она готовилась к худшему, к ненависти и страху - но не было ни того, ни другого. Лукия наблюдала за ней с неизменным спокойствием всех капитанов. Рале, поймав ее взгляд, ободряюще подмигнул. Киган улыбался. Римильда выглядела удивленной:
        - А чего это девочка наша сидит так, будто только что красный карлик откашляла? Что, никогда о бридинг-программах не слышала?
        - Она и не должна была слышать о них, Фревилл, - осадила хилера Лукия. - Вы тоже не должны были.
        - Упс… Да ладно, все же свои! Ну да, если вам нужна официальная версия, то вот она: никаких бридинг-программ не существует, все в космическом флоте зайчики, порой даже белочки, и все мы - силы Добра. Но если мы будем изображать блаженных идиотов, а не говорить по делу, я, пожалуй, пойду посплю.
        - А из-за кого мы вынуждены изображать блаженных идиотов, интересно? - вкрадчиво поинтересовался Киган.
        - Ну, некоторым и изображать не нужно, - усмехнулась хилер. - А если вы намекаете на мое маленькое шпионское хобби, то можете не волноваться. Особо впечатлительным могу даже нервы укрепить вручную. А всем остальным напомню: я шпионю за Легионом, не за вами. И только я решаю, что именно сообщить моим нанимателям.
        - И мы должны так легко поверить, что ты не побежишь зарабатывать бонус? - не отставал Киган.
        Но тут уже вмешалась капитан:
        - Отставить, Рэйборн. Если бы я считала, что Фревилл не должно быть здесь, я бы ее не пригласила. Это не частные дела, это вопрос безопасности «Северной короны», а Фревилл пока остается частью команды.
        Была и еще одна причина для присутствия Римильды, о которой Лукия не говорила - но которую несложно было угадать. Это остальные могли что-то где-то слышать, не особо вдаваясь в подробности. Римильда многое знала наверняка. Такие программы вряд ли обходились без участия хилеров, так что номеру 2 они были прекрасно известны. Вопрос заключался лишь в том, захочет ли Римильда поделиться знаниями.
        Вряд ли она была так уж верна «Северной короне». Но демонстрация верности ей не повредила бы - чтобы потом Римильду допустили к более ценным секретам. Она и сама это понимала, она предпочла не молчать.
        - Если что, я вам этого не говорила, - предупредила Римильда.
        - Принято, - кивнула Лукия. - Записывающее оборудование на сегодняшней встрече отключено. Я попрошу никого из вас не делиться информацией и не сообщать флоту о том, что она вообще прозвучала. Если вы считаете такой подход неприемлемым, пожалуйста, покиньте собрание.
        Как и следовало ожидать, никто не двинулся с места. Альда сомневалась, что даже Стерлинг Витте ушел бы в такой ситуации - хотя он наверняка долго и бурно переживал бы для приличия. Ну а из оставшихся членов экипажа никто не отличался священной любовью к правилам.
        - Какие все стали любопытные, - усмехнулась Римильда. - Ладно, давайте по делу. Бридинг-программы существуют очень давно. Их суть понятна и проста: если мужчина очень сильный и женщина очень сильная, их ребенок имеет повышенные шансы стать сильнее собственных родителей. Схематично это представляется так. При этом сильнейшие воины далеко не всегда горят желанием заключить брак вообще и друг с другом в частности. Заставить их невозможно, велик риск получить сапогом по лбу. Так что ребенок появляется без их ведома - на уровне искусственного оплодотворения.
        - Тебя послушать, так это очень легко, - нахмурился Рале.
        - Это не то что очень, это вообще не легко. Поэтому бридинг не стал общей практикой, а существует в статусе тайного эксперимента. Стандартная мораль и этика подобных игр с природой не допускают. Сами воины согласие на такое редко дают. Поэтому научному отделу приходится идти на ухищрения, добывая необходимый биологический материал на медосмотрах и другими затейливыми способами.
        - Это какими же? - заинтересовался Киган.
        - Через подосланных проституток, например, которые выносят биоматериал внутри…
        - Достаточно, Фревилл, - вмешалась Лукия. - Детали не нужны, продолжайте по сути.
        - Ну а суть такова: ребенок создается искусственно, потом развивается в теле суррогатной матери, рождается на свет и живет. Все это куда более гуманно, чем то, что, по слухам, проворачивает на своих скотобойнях Легион. У бридинг-программ есть свои преимущества и недостатки. Главный недостаток в отсутствии гарантий: ребенок может унаследовать силу родителей, а может не унаследовать, а может своим детям передать. Это природа, с ней сложно! А преимущество в том, что особого риска тут нет. Даже если эксперимент будет неудачным, на выходе получится обычный человеческий ребенок. Так что если Альда успела представить себя страшным зверем со скрытыми щупальцами, то и очень зря.
        Альда лишь криво усмехнулась в ответ. Успокоения слова Римильды не принесли, и легче не стало. Из памяти шумной толпой вырывались детские воспоминания, и среди них телепатка пыталась найти хоть что-то, хотя бы незначительный намек на то, что ее судьба была предрешена еще до тестирования на особые способности.
        Намека не было. Она помнила первые годы своей жизни, помнила своих родителей… Помнила их шок и свой собственный, когда ее способность к телепатии подтвердилась. Это не было постановкой! Она была Альдой Мазарин… Или не была? Мазарин - фамилия ее родителей, имя Альда выбрали они. Но имели ли они такое право?
        - Правильно я понимаю: для бридинг-программ берут материал у двух солдат специального корпуса? - спросила Альда.
        - У двух, - подтвердила хилер. - И всегда у очень сильных, у тех, кто сам бы не согласился на спланированные отношения и деторождение.
        - Но мои родители… У них не было способностей. Получается, они врали мне всю жизнь? Не сказали, что я удочерена?
        Впервые с начала их разговора Римильда смутилась.
        - Нет, они… Не думаю, что они врали. Они действительно верили, что ты их дочь.
        - Как это возможно?
        - Есть два пути… Первый - искусственное оплодотворение в клинике. Твои родители могли обратиться за оплодотворением собственным материалом, а в итоге получили… ну, не совсем то.
        Детские воспоминания толпились, роились в памяти. Там были не только события - были и серьезные семейные разговоры. Смех, откровения. Вопросы Альды, пропитанные детским любопытством - попытка узнать, каким был неведомый мир до нее. Ответы матери, многозначительные улыбки родителей, осторожные прикосновения рук в моменты, когда мама и папа думали, что она не смотрит…
        - Кажется, такого не было, - сказала Альда. - Обращения в клинику, я имею в виду. Насколько я помню, беременность стала для мамы неожиданностью… Конечно, они очень радовались, об аборте и речи не шло! Но они не планировали…
        Римильда не спешила с ответом, и телепатка почувствовала, что говорить ее собеседнице вообще не хочется. Остальные тоже напряженно молчали, явно догадываясь о чем-то, и только Альда не знала ничего.
        Возможно, ей и не следовало знать, но отступить она уже не могла.
        - Ты сказала, что есть два пути, - напомнила Альда. - Какой второй?
        - Не факт, что это твой случай, возможно, твои родители просто не хотели признаваться в том, что лечились, и придумали байку про сюрприз…
        - Какой второй путь, Римильда?
        - Подмена ребенка, - неохотно признала хилер. - Дети, полученные в результате бридинг-программ, слишком редки и ценны, чтобы загубить их инкубатором или слабой суррогатной матерью. Для вынашивания нужна здоровая молодая женщина, такие среди добровольцев находятся не всегда. Лечить ее в срочном порядке не рекомендуется, потому что не изучено влияние хилерски восстановленного организма на плод со способностями. Если такая мера признается абсолютно необходимой, нужная мать подбирается из числа беременных на подходящем сроке.
        Детские воспоминания стирались, отступали. Становились бесцветными.
        - Что… что это значит? - с трудом произнесла Альда.
        - Во время планового осмотра извлекается один эмбрион, вживляется другой. Если таким занимается хилер с достаточно высоким номером, риск для младенца минимален, а мать ничего не узнает, ей такое и в голову не придет.
        - Ты сказала «для младенца», а не «для младенцев»… Что происходит с плодом, который женщина носила изначально?
        - Я ведь не могу тебе соврать, правда? - горько улыбнулась Римильда.
        - Можешь, но я почувствую.
        - Некоторые вопросы лучше не задавать.
        - Я его уже задала.
        - Ладно… Да, сохраняется только плод со способностями. Пересаживать второго младенца суррогатной матери дорого и хлопотно: сложно потом объяснить его существование. Его… утилизируют. Это происходит на сроке до трех месяцев.
        Вот и все. Нельзя сказать, что Альду шокировали сами слова: она уже знала правду, несложно было вычислить. Но ей почему-то нужно было услышать подтверждение от Римильды. Может, чтобы поставить точку и не держаться за надежду.
        Получается, она все-таки не была Альдой Мазарин. Она была убийцей Альды Мазарин - это имя родители подготовили не для нее. Они ждали не ее и любить должны были не ее. Им нравилось подкалывать друг друга тем, что дочь не похожа ни на одного из них, ну вот ни капельки. При этом они настолько доверяли друг другу, что у шутки не было двойного дна. Им все казалось очевидным… И Альде тоже казалось. Даже когда у нее обнаружились способности, это сочли капризом природы - и не более того.
        Они не знали.
        Откуда они могли знать?
        - И что, ребенка подсаживают чужой женщине - и удачи, девочка? - удивился Киган.
        - Нет, конечно. За выбранной женщиной следят, но до определенного момента не вмешиваются, просто наблюдают, для тренировок все равно слишком рано. В положенный срок ребенка тестируют и узнают, удался эксперимент или нет.
        Мир по-прежнему рушился. Просто не хаотично, как раньше, а медленно и неумолимо. Получается, у нее нет родителей - но вместе с тем есть. Два человека, которых она не знает и которые не знают о ней. Которым она не нужна… Может, она уже встречалась с ними? Или еще встретится, но так и не узнает?
        - Все это неправильно, - покачал головой Киган. - Так не должно быть…
        - А так и нет, - вздохнул Рале. - Нужно ли мне напоминать вам, что официально научный отдел никогда себе такого не позволит?
        - Да и неофициально это удается не так уж часто, - указала Римильда. - Таких детей очень немного, но, насколько мне известно, они все в итоге гармонично вливаются в космический флот и не особо выделяются. Просто они сильные - среди других сильных.
        - То, что у меня две способности… это результат эксперимента?
        - Это результат наследственности, эксперимент лишь в том, что ты родилась без ведома своих биологических родителей. Все остальное - чистая природа. Что же до твоих двух способностей… Да, я почти уверена, что твои родители - телепат и телекинетик. Но само по себе наличие двух способностей бывает естественным, поэтому одно лишь оно не может служить указанием на эксперимент. Послушай… ты сказала, что тот блондинистый крыс из Легиона позволил тебе взглянуть на документ, причисляющий тебя к эксперименту. А ты не запомнила номера, стоявшие возле твоего имени? Это наверняка номера твоих биологических родителей. Возможно, если ты их вспомнишь, мне удастся их найти!
        Прежде, чем Альда успела хоть что-то сказать, в сознание ворвался спокойный, привычно бесстрастный голос капитана Лукии: «Мазарин, нет».
        Это было настолько неожиданно, что удивление пробилось даже через кокон апатии, окутывавший Альду со всех сторон. Надо же… Лукия доверяла хилеру, но лишь до определенного предела. Да и Римильда осталась верна себе: она много наболтала, постаралась усыпить бдительность собеседников, а потом завела речь о том, что ее действительно интересовало.
        Номера были по-настоящему важны. Возможно, Римильда проверяла, известна ли Альде эта деталь, чтобы оповестить научный отдел. А может, хилер хотела получить инструмент шантажа. В любом случае, подыгрывать ей Альда не собиралась.
        - Нет, ничего… Я там была в таком состоянии, что даже не запомнила эти номера!
        Римильда окинула ее долгим испытующим взглядом.
        - Уверена? Я действительно хочу помочь тебе.
        - Я знаю, правда… Спасибо тебе. Я обязательно скажу, если что-то вспомню.
        Альда хотела узнать имена этих людей - даже если имена ей ничего не дадут. Но она сомневалась, что Римильда действительно способна ей помочь.
        Капитан была права в том, что созвала собрание. Оно помогло. Теперь Альда не сомневалась, что никто в команде ее не боится и не начнет относиться к ней иначе. Для них вообще ничего не изменилось: она была и осталась сильным солдатом с двумя способностями. В их мире бридинг-программы считались всего лишь одним из вариантов зачатия и рождения.
        Ну а для Альды менялось все. Ее прошлое, ее сущность… Нельзя от этого отмахнуться. А как быть дальше - непонятно.
        Триана сейчас особенно не хватало. Он каким-то образом всегда точно знал, что нужно делать. Но теперь об этом придется забыть, как о несбывшейся мечте. Альда сомневалась, что сможет доверять легионеру, даже если он все-таки вернется. Между ними всегда будет стоять вопрос о том, кто она для него: человек или очень полезный инструмент?
        Со своими проблемами ей предстояло справляться самой. После собрания Альда еще немного побродила по кораблю, надеясь, что это поможет привести мысли в порядок. Не помогло. «Северная корона» казалась непривычно тихой и пустой, как будто покинутой навсегда…
        Альде оставалось лишь вернуться к своей комнате - знакомому, хоть и ненадежному убежищу. Но и туда попасть оказалось непросто, потому что у дверей ее дожидалась Римильда.
        - Я действительно не помню номера, - устало улыбнулась Альда.
        - Может быть. А может, и нет, наверняка я не узнаю. Но я здесь не за этим.
        - А зачем тогда?
        Нельзя сказать, что она так уж хорошо знала Римильду. Но Альда привыкла к тому, что хилер обычно уверена в себе и чуть насмешлива, порой высокомерна. Теперь же Римильда пришла к ней смущенной и как будто… виноватой?
        - На собрании тебе могло показаться, что я одобряю бридинг-программы, но это не так, - сказала хилер. - И я никогда в них не участвовала, хотя могла бы. С моими способностями несложно подменить плод за время, в которое его мать делает вдох-выдох. Но я никогда этого не делала, вопрос принципа.
        - Приятно знать. Это все?
        - Почти. Еще я хотела сказать то, о чем мы решили не говорить на собрании. Все ведь видят, что с тобой происходит.
        - Много что.
        - Я говорю о нем, - указала Римильда. - Послушай… Я знаю Триана много лет. Он был со мной - и был со многими другими женщинами. Я об этом прекрасно осведомлена, иногда это происходило в моем присутствии…
        - Фу.
        - Да не в том смысле! Или в том, но не совсем… Короче, ты меня поняла. Он ко всем женщинам, которые были с ним, относился одинаково… Кроме тебя. Я это еще на Адране заметила. И я прекрасно знаю, что произошло между вами на Хионе, я такое легко чувствую. Так вот… Ты не одна из тех, кто был раньше. Я не представляю, что случилось между вами перед его уходом, но ты должна помнить: как только у него появится малейшая возможность, он вернется к тебе… Если, конечно, останется жив.

* * *
        Шарлотта Мю прекрасно понимала, что ее могут здесь убить. А смерть на этой станции, зависшей на орбите вечно гневающегося газового гиганта, - это не просто смерть. Это уничтожение существования. Твое имя исчезает изо всех документов. Твоей команде просто велят тебя больше не ждать, не объясняя причин. Твое тело обращают в прах и отдают тому самому гиганту, чтобы его грозы поглотили последние клетки, бывшие когда-то тобой.
        Воображение рисовало сцены ее поражения и кремации с удивительной точностью. Шарлотте удавалось оставаться спокойной лишь внешне, внутри как будто ледяная вьюга поселилась. Это все так глупо, так несправедливо… Ну зачем? Зачем битвы, зачем риск и боль? Она бы на все согласилась, приняла бы любой номер, лишь бы ее оставили в покое! Но Легион такой вариант развития событий не устраивал. Шарлотте пришлось явиться на станцию по первому зову.
        Она всегда ненавидела подтверждение квалификации. Как правило, такие испытания ничего не меняли - все оставались при своих номерах, просто усталые и окровавленные. Однако на этот раз устоявшаяся система должна была сдвинуться, ведь Виридиана Тассин умерла.
        Когда Шарлотте впервые сказали об этом, она, конечно же, не поверила. Не стала смеяться лишь потому, что шутка получилась совсем уж дурацкой, но и за правду не приняла. Ну где смерть, а где номер 1 Легиона? Виридиана была не просто лидером - она считалась сильнейшим воином за всю историю. Как она могла умереть? Невозможно!
        А потом Шарлотта узнала всю историю. Про союз с Гидденисом Плантой, запретную беременность, побег и гибель на Адране. Это угнетало, давило, сбивало с толку - и предрекало грандиозные перемены. Шарлотта была рада, что ее не привлекли к карательной миссии, хотя могли бы, номер 6 все-таки! Но там обошлось без нее, для нее главным шоком стала новая квалификация.
        Свои страхи Шарлотта обычно держала при себе, так было проще и безопасней. Но если бы она вдруг сдуру решилась рассказать о том, что чувствует, ее наверняка бы поняли неправильно.
        - Бедняжка! - сказал бы ей неведомый добродушный собеседник. - Не хочешь драться с Эстрид? Ничего, постарайся, может, на этот раз ты победишь!
        Тогда Шарлотте пришлось бы нервно кивнуть и закончить разговор. Она никому бы не смогла объяснить, что на самом деле страх ей внушает далеко не Эстрид, хотя и номер 5 была чертовски сильна.
        По-настоящему Шарлотту пугал Габриэль Триан.
        Другие не поняли бы этого. Триан был ниже в иерархии - и неизменно проигрывал номеру 6 на каждой квалификации. Так что у Шарлотты вроде как не было причин его бояться, однако правду знала лишь она.
        Такая правда плохо умещается в слова, она ощущается инстинктами. Триан был спокоен и вежлив, он вроде как дрался с Шарлоттой в полную силу и действительно проигрывал, но… Шарлотта за эти годы так и не перестала чувствовать себя мышкой, с которой играет довольный сытый кот. Мышь с отчаянным писком бросается в бой, даже кусает кота своими крошечными зубками, но это не так уж важно, и жива она только потому, что кот не выпускает когти.
        Триан сдерживался все эти годы. Очень умело, бесконечно артистично. К нему невозможно было придраться, он по-настоящему истекал кровью, и все же… Когда он падал на пол и признавал поражение, Шарлотте казалось, что она вот-вот увидит бесконечную пропасть энергии, затаенной в нем.
        Так считала не она одна, на Триана давно уже косо поглядывали, обсуждали его, осуждали, но доказать ничего не могли. Шарлотта и сама не до конца понимала, что происходит. Она лишь усвоила: по какой-то причине ему нужно сохранить за собой номер 7, и пока ему это интересно, он будет проигрывать.
        Вопрос в том, интересно ли ему это теперь. Легионеров ожидала не обычная запланированная квалификация, многое изменилось - о том, что произошло на Адране, ходили разные слухи, и Шарлотта никак не могла разобраться, где кончается правда и начинается вымысел. В любом случае, Триан был там, и гибель Виридианы его вряд ли обрадовала.
        Теперь номером 1 должен был стать Гидденис Планта, все об этом знали - других кандидатов просто не было. Вот только примет ли это Триан, как принимал любую волю Легиона, или захочет все изменить? Шарлотта предпочла бы, чтобы Триан и Планта попросту перегрызли друг другу глотки, а ее в это не втягивали. Но так вряд ли получится: если Триан захочет пробиться к номеру 2, ему придется сначала победить все предыдущие номера.
        Маловероятно, что он при этом убьет Шарлотту, но - вдруг?
        Пожалуй, следовало поговорить с ним, расспросить его о случившемся, но она просто не могла. Шарлотту не покидало ощущение, что из его темных глаз на нее смотрит бездна, лишь по нелепому капризу судьбы обретшая человеческую оболочку. И кто-то верил, что она действительно побеждала эту бездну в каждом поединке? Смешно.
        Как бы то ни было, ей снова придется драться с ним, принимая свою смерть как вполне возможный исход. Бежать со станции все равно не получилось бы, а оттягивать неизбежное не было смысла. Быстрый взгляд на часы показал, что расписание поединков должны были уже вывесить. Шарлотта собиралась узнать возможный день своей смерти…
        Это не означало, что по коридорам она кралась запуганным зверьком или позволила себе слезы. Нет, она шла королевой - спокойно, небыстро, с гордо расправленными плечами и поднятой головой. Представители обслуживающего персонала спешили уступить ей дорогу, они ее искренне побаивались, а она их царственно не замечала.
        Все изменилось, лишь когда впереди появилась другая фигура в черной форме. Сотрудники станции, сообразив, что в одном коридоре пересекутся два высших легионера, рванулись в разные стороны, как насекомые из-под поднятого камня. Им казалось, что сейчас, накануне поединков, все в первой десятке друг другу враги. Вот-вот вспыхнет искра - и сражение начнется раньше срока!
        Их наивная вера в средневековое варварство подкреплялась еще и тем, что Шарлотте встретилась именно Эстрид - одна из ее привычных соперников и просто жуткая особа. Обывателям она и вовсе казалась чудовищем - потому что хотела такой казаться.
        Шарлотта ожидала, что она пройдет мимо, однако номер 5 остановилась у нее на пути.
        - Можешь не тратить время, - равнодушно бросила Эстрид. - Если тебе есть, чем заняться, займись.
        - Чего? - растерялась Шарлотта. - А что происходит? Поединков сегодня не будет?
        - Вообще не будет. Отменили поединки.
        - Значит, и квалификацию отменили? - оживилась номер 6.
        - Нет, квалификацию оставят. Нам просто сказали, что она пройдет в принципиально новом формате.
        - Каком еще новом формате?
        - Об этом объявят позже. Ну а сегодня… продолжаем жить.
        Чувствовалось, что Эстрид раздражает сложившаяся ситуация, но лишь как непредвиденная задержка. О том, что новый формат может быть намного хуже прежнего, она вряд ли думала. Да и у Шарлотты не было причин для опасений, и все же… В Легионе не бывает просто, и может оказаться, что во время новых испытаний она начнет мечтать о поединке, в котором могла умереть.

* * *
        Лукия прекрасно понимала, что хороший капитан вел бы себя на ее месте по-другому. Прелесть инструкций в том, что они просты, понятны и подходят для любой ситуации. Так вот, хороший капитан, руководствующийся исключительно разумом, давно сообщил бы начальству о ситуации с Мазарин и потребовал бы вместо нее другую телепатку. Потому что любые странности - это потенциальная проблема, и лучше уж без них.
        А Лукия так не могла. Команда «Северной короны» была для нее чем-то большим, чем группа солдат с хорошими боевыми показателями. Поэтому капитану пришлось принять Альду вместе с тайной, которая оказалась намного сложнее, чем представляли остальные. Потому что им было известно только о самом эксперименте, ну а Лукия…
        Лукия узнала один из номеров. Альда сразу, еще при первом разговоре, поделилась с ней своими воспоминаниями. Капитан как будто сама увидела тот документ, который показал телепатке легионер, смогла разглядеть номера - и один из них был ей знаком.
        Однако такие сведения могли оказаться слишком опасными для всей «Северной короны», особенно если Альда, эмоционально уязвимая в эти дни, попыталась бы использовать их поспешно. Лукия решила повременить с откровениями, дать телепатке время, чтобы прийти в себя, а заодно и выяснить, кто скрывался за вторым номером.
        По крайней мере, капитан думала, что это время у них будет. Сегодня оно неожиданно закончилось.
        Альда явилась в комнату Лукии быстро, через минуту после вызова. Держалась телепатка неплохо, было заметно, что общее собрание помогло ей. Но не до конца, и Лукия предпочла бы оставить ее под присмотром. Все-таки Альда была слишком молода, ей остро не хватало опыта, с ней нужно было действовать осторожней… Жаль только, что мнение Лукии никто не спрашивал.
        - Что-то случилось, капитан? - спросила Альда. - Я думала, мы получили задание или Стерлинг вернулся… или…
        Она не закончила, и Лукии пришлось сделать это за нее:
        - Нет, на корабль пока не готовы вернуться ни Витте, ни Триан. Но вы не так уж далеки от истины.
        - Не уверена, что понимаю.
        Вместо пояснения Лукия вывела на монитор послание, которое сама получила лишь этим утром. Альда быстро пробежала взглядом по коротким строкам и нахмурилась.
        - Нас вызывает Легион? Куда? Я как-то не поняла…
        - Не нас, не «Северную корону», - поправила Лукия. - Только вас, Мазарин. Легион сообщил, что на внутренней миссии им требуется ваше содействие. Специальный корпус дал добро.
        - А специальный корпус не пробовал перед этим уточнить, чего от меня хотят и куда везут?
        - Вы прекрасно понимаете, что с Легионом это не всегда возможно, там свои протоколы секретности. Легион лишь заверил, что вашей жизни и здоровью ничто не угрожает. Руководство специального корпуса посчитало, что этого достаточно.
        И обе они понимали, что Легион мог и соврать, как врал уже не единожды. Если они того захотят, Альда погибнет в кораблекрушении, и никто не сможет доказать, что это не было случайностью.
        Так что Лукии не нравилось это задание. В послании было указано, на какую станцию должна направиться Альда, однако это был обычный пункт пересадки. Конечная точка маршрута оставалась известна лишь Легиону.
        - Вы можете отказаться, Мазарин. Если вы подадите жалобу, я вас поддержу.
        Лукии не полагалось даже предлагать такое, не то что поддерживать, и она прекрасно об этом знала. Если к ней прислушаются и освободят Альду от навязанного задания, капитану это наверняка аукнется - с учетом всех предыдущих выговоров. Однако Лукия готова была рискнуть, она слишком хорошо понимала, на что способен Легион.
        Альда лишь слабо, едва заметно улыбнулась:
        - Спасибо, капитан, но я приму миссию.
        - Похвальная решимость.
        - Дело не в специальном корпусе или Легионе. Я просто думаю, что это связано с Трианом.
        - И вы готовы помочь ему? После всего, что узнали?
        На общем собрании Лукия намеренно скрыла то, как Триан собирался использовать Альду. Но сама-то капитан знала, и это многое объясняло. Лукия заметила, что он сразу начал присматривать за телепаткой, заботиться о ней… тогда казалось, что забота была искренней. Даже Лукии было неприятно выяснить его истинные мотивы, а уж что чувствовала Альда - и представлять не хотелось.
        Вот только сама телепатка держалась с удивительным достоинством.
        - Я очень на него зла, - признала Альда. - Я еще понятия не имею, как буду с ним общаться… смогу ли его простить. Но даже если не смогу, я все равно не позволю ему умереть. Передайте Легиону, что я готова.
        Лукия не знала, правильно это или нет, да и не размышляла о таком. Для «Северной короны» отсутствие легионера, киборга, а теперь еще и телепатки гарантировало, что миссий в ближайшие дни точно не будет. Это оставляло капитану немало столь необходимого свободного времени.
        Она не собиралась ничего говорить Альде сейчас, чтобы не обнадеживать раньше срока, и все же… К возвращению телепатки Лукия была намерена узнать имена ее биологических родителей.
        Глава 2
        Принимать приглашение Легиона было страшно, не принимать - опасно для жизни, причем не только для жизни Альды. Если даже специальный корпус согласился на это, значит, дело там серьезное. Две могущественные организации не будут ссориться из-за парочки солдат.
        Впрочем, даже если бы угрозы не было, Альда все равно согласилась бы. Она не обсуждала это с остальными, но себя обмануть не могла. Нельзя просто взять и разлюбить кого-то по щелчку пальцев, если любишь по-настоящему. Альда допускала, что существуют поступки, убивающие любовь за секунду. Однако то, что совершил Триан, к таким поступкам даже не приблизилось… Хотя бы потому, что его действия телепатка пока не понимала до конца.
        Ей в любом случае проще было окунуться в опасность с головой, чем наматывать круги по кораблю в беспомощном ожидании. Нет пытки страшнее, чем неизвестность. Это понимала не только Альда: пока «Северная корона» летела к назначенной станции, Киган чуть ли не бунт устроил. Электрокинетик требовал отправить его с Альдой, потому что Триану доверять нельзя и Легиону доверять нельзя. Вообще никому доверять нельзя, кроме, собственно, него, Кигана.
        Капитан претензии выслушала и указала, что Легион был предельно точен в своих пожеланиях. Им нужна была лишь Альда Мазарин. Киган Рэйборн не нужен - ни в привычном виде, ни в дамском платье. А если у кого-то скопилось много энергии, кто-то может заняться очисткой двигателя, давно ведь обещал и все отлынивал! Киган не считал это равноценной альтернативой, но от активного протеста перешел к угрюмому молчанию.
        «Северная корона» прибыла на общую военную станцию, которой пользовались и обычные люди, и Легион, и специальный корпус. Там Альде пришлось покинуть команду. Телепатка готовилась к этому, но когда дошло до дела, ей снова стало не по себе. И все же она не остановилась, никого ни о чем не попросила, и со стороны наверняка казалось, что она во всем уверена и почти весела.
        Долго ждать на станции ей не пришлось, ее встретили представители Легиона и проводили к нужному ангару. Спрашивать у них, что происходит, было бесполезно: Альда чувствовала, что это не легионеры, это просто люди, работающие на них. В структуре Легиона таких сотрудников было куда больше, чем боевых мутантов, численность которых всегда оставалась невысокой, особенно по сравнению с другими подразделениями специального корпуса.
        Продолжить путь Альде предстояло на небольшом пассажирском корабле, новом, дорогом и сверхкомфортном. Похоже, Легион всеми силами старался подчеркнуть, что приглашенные - вовсе не пленники, а почетные гости, с которыми будут обращаться соответствующе. Но Альду пока интересовала не эта показуха, а то, что на борту телепатка оказалась не единственным солдатом специального корпуса.
        Когда она вошла, пять кресел уже были заняты. За Альдой сразу же закрылась дверь, намекая, что она была последней, больше никого не ждут. Но шесть - уже странно, зачем Легиону понадобилось столько солдат, не подчиняющихся ему? А в том, что все эти люди из специального корпуса, Альда не сомневалась, их сразу же выдавала форма.
        Следующий сюрприз ожидал ее, когда она присмотрелась к пассажирам внимательней. Трое были ей не знакомы, она не видела их даже в академии. А вот остальных двух она без труда узнала.
        - Вы? - поразилась Альда, подходя ближе.
        Бенедикта Крейн и Иарлайт Лео занимали соседние кресла, хотя салон был почти пустой и остальные пассажиры предпочли устроиться подальше друг от друга. Но эти двое держались за связь, которая уже образовалась между ними. Они были причислены к разным командам, пересеклись на Адране во время миссии, в которой участвовала и Альда. Уже тогда было заметно, что Бенни и Иарлайт симпатизируют друг другу, от телепатки такое не скроешь. Теперь притяжение между ними усилилось, эмоциональная связь прослеживалась без особого труда, а значит, они и на разных кораблях умудрились продолжить общение.
        Эти двое тоже ее узнали. Бенни широко улыбнулась, Иарлайт кивнул в знак приветствия. Еще на Адране они все смотрели друг на друга с враждебностью, никто не знал, чего ожидать от других сильнейших команд специального корпуса. Но та миссия сплотила их, а теперь, на границе неизвестности, союзники были особенно нужны.
        - Да, мы, - отозвалась Бенни. - Стоило ожидать, что ты тоже здесь будешь… Так и знала, что нужно было поспорить!
        - Бессмысленно, - указал Иарлайт. - Я бы тоже сделал ставку на нее. В чем тогда спор?
        Мягкий гул двигателей, постоянно разносившийся по кораблю, стал громче, пол завибрировал под ногами, загорелись на стенах таблички, призывающие пристегнуть ремни. Похоже, до отлета оставалось совсем немного. Альда поспешила занять свободное кресло рядом с телекинетиком и киборгом, пока игнорируя остальных своих попутчиков. Те трое тоже важны, она должна будет изучить их - но потом. Телепатов еще в академии учили, что переизбыток информации обесценивает отдельные ее фрагменты.
        - Вы знаете, что происходит? - спросила Альда.
        - Отчасти…
        Единственным, у кого оказались хоть какие-то достоверные данные, стал Иарлайт. Он считал легионера своим другом, да и Одхана вызвали цивилизованно, не так, как Триана. Поэтому перед отлетом номер 4 успел кое-что пояснить.
        Легиону нужно было срочно провести квалификацию своих высших номеров. Обычно это проходило по плану, но смерть Виридианы Тассин любые планы сбила: организация такого уровня не могла слишком долго оставаться без номера 1. И если раньше квалификация была чистой формальностью, то теперь она приобрела особое значение.
        Одхан все равно не видел поводов для беспокойства. По его версии легионерам предстояло встретиться на станции, помахаться кулаками, помериться, чем надо, получить свои номера и вернуться к делу. На все это он выделял не больше двух дней. Однако эти два дня прошли - и прошло больше, а легионеры так и не вернулись. Зато были вызваны солдаты, работавшие с ними. Все это указывало, что обычный сценарий не сработал.
        Вопрос в том, почему. Легион отказался даже пробовать? Или им нужны были свидетели того, что произошло на Адране? Однако под такое определение подходили лишь трое пассажиров, их попутчики в те дни к Адрану и близко не подлетали. Скорее всего, изменилась сама процедура квалификации, теперь она требовала присутствия солдат, не связанных с Легионом напрямую. Оставалось непонятным, почему пассажиров всего шесть, хотя легионеров на квалификации должно быть не меньше десяти. Но угадать это невозможно, нужно дождаться прибытия и все узнать.
        - Интересно, как нас выбирали? - задумчиво поинтересовалась Бенни. - Случайно назначили из команды? Или легионеры сами попросили прислать именно нас?
        Она неплохо держалась - казалась спокойной, прятала страх так глубоко, что никто, кроме телепатки, не догадался бы о нем. Ну а на страх она имела полное право… Потому что знала ответ на собственный вопрос, для этого достаточно было вспомнить все ту же миссию на Адране. Уже очевидно, что номер 4 был ближе всего с Иарлайтом из всей своей команды. Да и Триан наверняка выбрал бы Альду. Следовательно, Бенни тоже была назначена легионером осознанно. Но если для Альды и Иарлайта ситуация складывалась хорошо, то Бенни она сулила огромные проблемы.
        Потому что Бенни терпеть не могла номер 3 - и он знал об этом. Номер 3, в свою очередь, терпеть не мог ее, об этом уже знала Бенни. Стефан Северин убил ее подругу, и если остальная команда предпочитала не верить в это, телекинетик обвиняла его открыто. Теперь же он вызвал именно ее… Для чего? И чем это может закончиться?
        По идее, слишком уж наглеть Стефан не должен. Перед Легионом он традиционно изображает хорошего мальчика, он само очарование, и с Бенни он будет вести себя так же. Вопрос лишь в том, что ждет их всех дальше. Если этим двоим придется остаться наедине… Бенни ведь не спасется. Никто бы не смог.
        - Может, он как раз хочет показать, что способен быть милым и с теми, кто против него? - предположила Альда. - Демонстрация вполне в его духе…
        Иарлайт взял Бенни за руку, но она, кажется, не заметила этого. Телекинетик была сейчас далеко от корабля, в своих мыслях - наверняка прокручивала один сценарий за другим, пытаясь понять, каковы ее шансы выжить и сохранить рассудок.
        - Может, и так, - рассеянно кивнула Бенни. Она снова посмотрела на Альду: - Слушай, а есть какой-нибудь способ защититься от телепатического воздействия?
        Хотелось помочь ей. Как минимум подбодрить, а лучше - дать волшебный рецепт спасения, с которым все обязательно будет хорошо. Проблема заключалась в том, что такого рецепта не было у самой Альды.
        - Нет, - неохотно признала телепатка. - Без соответствующих способностей это невозможно. Некоторые люди добиваются чего-то подобного медитацией, но… Во-первых, такой медитации не научиться за несколько часов. Во-вторых, она поможет разве что против слабых и средних телепатов. А номер 3 - сильная гадюка.
        - Да уж… Повезло так повезло…
        - Есть один прием, который стоит держать в памяти. Если ты успеешь заметить, что мысли «плывут» и ты теряешь над ними контроль, отвлечься можно с помощью резкой и неожиданной физической боли. Это такая, знаешь, игра сознания и подсознания… Телепатический контроль обычно обретается над сознанием. Но подсознание может его перекрыть, используя инстинкт самосохранения.
        Альда не стала добавлять, что с телепатом уровня Стефана Северина и это не сработает. Дело было не только в его силе, он специализировался именно на манипуляции человеческим сознанием - в отличие от других легионеров, которые контролировали в основном своих демонов. Но если Бенни впадет в отчаяние уже сейчас, станет только хуже.
        Иарлайт еще говорил с ней, пытался успокоить. Альда уже не прислушивалась. Она сосредоточилась на том, чтобы приглушить собственную тревогу. Иронично было признавать, что тревога эта оказалась направлена в основном не на телепатку… Легко было злиться на Триана на «Северной короне», когда они оба были в безопасности. В таких условиях Альда могла даже развлечься ненавистью. Но здесь все это казалось таким мелочным и неважным, мысли летели совсем в другую сторону. Почему солдат вызвали лишь теперь? Что происходило в эти дни? Мог ли Легион пытать номер 7? Вроде как глупо, но - вдруг?
        Мысли не отпускали, грызли, как обозленные маленькие зверьки, и полет показался Альде мучительно долгим. Было минимум два прыжка через пространство, хотя оценить маршрут она толком не могла: в зале, где находились пассажиры, не было иллюминаторов. Это наверняка объяснили бы повышенной безопасностью, однако несложно было догадаться, что Легион попросту хранит расположение собственных станций в секрете.
        Чтобы хоть как-то отвлечься, Альда сосредоточилась на трех мужчинах, тоже летевших на встречу. Соваться в их сознание она пока не собиралась, а природу их способностей выдавал цвет формы.
        В первом ряду сидел электрокинетик и, казалось, дремал. Этот был молодым, но не слишком - около сорока, пожалуй, очевидно сильный, классически красивый. Его странное путешествие нисколько не волновало. Такое обычно бывает или от особого могущества, или от большой глупости. Но Альда сомневалась, что кто-то из высших легионеров добровольно призвал на станцию придурка.
        Чуть в стороне устроился мужчина лет пятидесяти, телепат, как и Альда. Этот не был таким красавчиком, как электрокинетик, он обладал тем идеальным типом внешности, который позволяет за три секунды затеряться в любой толпе. Телепат был намного старше Альды, так что у них и шанса не было пересечься при обучении. Рядом с ним тревоги не чувствовалось, он читал книгу с маленького наручного компьютера и просто ждал, когда полет закончится.
        Ну и был еще один пассажир, хилер… Этот Альде почему-то сразу не понравился, хотя она никому не смогла бы объяснить, чем именно. Чернявый мужчина оказался подвижным, он постоянно дергался, оборачивался по сторонам. Поймав на себе взгляд Альды, он неловко подмигнул ей и криво улыбнулся. Телепатка поспешила отвернуться, смотреть в темные и блестящие, как крупные ягоды черешни, глаза хилера было неприятно. Как в омут шагать…
        Неприязнь была настолько сильной, что Альда почти решилась влезть в сознание хилера, но вовремя остановила себя. Сам-то он не заметит, а вот второй телепат может такое засечь. Нарываться на скандал за пять минут до встречи с Легионом ей не хотелось, и она решила попросту отпустить ситуацию. В конце концов, этот тип - не ее проблема.
        Ну а скоро корабль задрожал, включились системы торможения. Металлический голос, вырвавшийся из скрытых динамиков, сообщил, что через сорок минут произойдет стыковка со станцией.
        - Вы не заметили? - усмехнулся Иарлайт. - С нами даже пилот ни разу не заговорил! Легион есть Легион.
        Альда лишь кивнула. Она бы хотела, чтобы Легион действительно оказался настолько предсказуемым, что над этим можно было бы посмеиваться. Увы, она по-прежнему не представляла, чего ожидать. Медитация помогала лишь до определенного предела, сердце упрямо ускоряло бег, тревога разрасталась сорной травой. Все это могло закончиться очень плохо, если бы в сознание телепатки не ворвался знакомый голос.
        «Альда, слышишь меня?»
        Она не ожидала такого. Корабль еще не начал стыковку, они были далеко от станции - но Триана это не остановило. Он знал, что телепат всегда на связи с командой, и триггером для этой связи становится упоминание имени. Ну а сейчас помогло еще и то, что Альда думала только о легионере, подсознательно тянулась к нему и призыв не упустила.
        И все равно расстояние должно было помешать им, но не помешало. Альда прекрасно знала, что снова шагнула далеко за пределы присвоенного ей номера. Зато сейчас мало кто мог перехватить их беседу.
        «Слышу», - отозвалась она.
        Альда понятия не имела, как вести этот разговор. Обида все еще пылала в душе, но сейчас для этой обиды не было времени. Они оба оказались в ситуации, когда нужны союзники, а не враги.
        «Отлично, я надеялся, что у нас будет возможность поговорить до твоего прибытия. Недолго, потому что при приближении к станции остальные могут почувствовать это, телепатов тут хватает».
        «Может, объяснишь мне, что происходит?» - не выдержала Альда.
        «Это потом, сейчас не время. Я хочу, чтобы ты сосредоточилась на том, что испытывала по отношению ко мне при нашей последней встрече».
        «Э… чего?»
        «Неприязнь, - невозмутимо пояснил Триан. Он с самого начала общался с ней так, будто ничего особенного между ними не случилось, да и связи изначально не было. - Горечь. Ненависть, если угодно. Чувствуй это и только это питай. Не навязывай свой эмоциональный фон окружающим, но и не сдерживай его. Пусть будет открытым и легко считывается любым желающим».
        «Как будто кому-то есть дело до наших разборок!»
        «Кому-то есть. Не всем, но тому, кто эти разборки затеял, они будут любопытны. Пока это все, что я могу тебе сказать. Альда, здесь все сейчас очень непросто. Я прошу тебя поверить мне, с остальным разберемся позже».
        «Пошел ты к черту».
        «Отличное начало».
        Альда не стала спрашивать, зачем ему это нужно, догадаться было не так уж сложно. Большинству легионеров наверняка плевать, кто там с кем поссорился и кто кого предал. А Стефану - нет. Номер 3 немало усилий потратил на месть, она важна для него. Если он убедится, что все сработало как надо и Альда отныне связана с Трианом лишь военным долгом, он будет доволен. Стефану станет выгодней не убить телепатку, а переманить на свою сторону.
        Ну а питать обиду было не так уж сложно, это все умеют. Пока корабль замедлялся и готовился к стыковке, Альда призывала в памяти все, что объединяло ее с Трианом - и пропускала это через фильтр нового знания о нем. Легионер никогда не был ей другом, никогда не заботился по-настоящему, никогда не любил. Ему просто нужно было получить удобный инструмент, чувства этого инструмента не имели такого уж большого значения.
        Телепатка даже не задумывалась о том, насколько эти мысли справедливы. Она запретила себе сомнения, и обида перерождалась в ненависть, окружавшую Альду непробиваемой броней. Такие эмоции сложно не заметить, даже если они не транслируются открыто. Триан тоже почувствует… Но больно ему будет, только если он и сам по-настоящему любит, а это вряд ли. Он уже все десять раз просчитал, он верен себе. Разоблачение со стороны Стефана всего лишь сбило ему планы, но он выкрутится - он всегда выкручивается.
        В небольшом зале прилета их уже встречали. Станция гудела жизнью, Альда улавливала присутствие тысяч людей - в основном охрана и обслуживающий персонал. Но в зал они не вошли, здесь стояли только легионеры: облаченные в одинаковую черную форму, неизменно привлекательные, невозмутимые. Они были высшими номерами элиты специального корпуса, и их объединенная энергия поражала, подавляла. Альда пока не готова была присматриваться к каждому из них, теперь уже она пряталась за своей искусственно вскормленной ненавистью, чтобы не выдать страх. Она успела лишь кивнуть Одхану, поспешно скользнула взглядом по Стефану и тут же отвернулась. Остальных легионеров она и вовсе не знала, Альда ускорила шаг, направляясь к Триану.
        Он смотрел на нее так же, как при их первой встрече. Спокойно, чуть насмешливо - как на хрупкое существо, которое он вынужден защищать, потому что такая работа. Не как на человека, который имеет значение. Триан не выглядел ни испуганным, ни избитым, но, пожалуй, глупо было ожидать такого. Происходящее его то ли забавляло, то ли утомляло, так сразу и не поймешь. Ненависть Альды он наверняка заметил - тяжелую, жгучую, как пылающее масло. Но Триана этот поток эмоций нисколько не впечатлил, он небрежно кивнул своей спутнице.
        - Мазарин, добро пожаловать на станцию Легиона.
        - Я могу наконец узнать, зачем я здесь?
        - Скоро. Прошу за мной.
        Боковым зрением Альда видела, что и остальные в зале не задержались. Солдаты специального корпуса объединились с легионерами из своих команд, и все они направились к выходу.
        «Ты скажешь мне, что происходит?» - мысленно поинтересовалась Альда, когда они оказались в узком коридоре.
        «Я действительно не знаю. Квалификация еще никогда не проходила вот так. Сначала мы застряли здесь на несколько дней, потом нам объявили, что нужно вызвать кого-то из команды, к которой мы причислены».
        «И ты выбрал меня?»
        «Как будто были варианты…»
        «Все еще надеешься, что схема с инструментом защиты сработает?» - не сдержалась Альда.
        «Схемы давно уже нет. С учетом всех переменных мне проще лично наблюдать за тобой, чем оставить тебя там. Я понятия не имею, что будет дальше, но это должны объявить сейчас, на общем собрании, мы идем сразу туда. Настраивайся на то, что просто и быстро это уже не кончится, мелкая».
        «Не называй меня так. И не делай вид, будто все в порядке. Я буду выполнять задание, но все остальное в прошлом».
        «Я знаю».
        Альда ожидала, что он добавит что-то еще, но Триан молчал. Не отреагировал он и на вспышку ненависти, направленную уже в его сторону. Да оно и понятно: ненависть не бьет по всем подряд, она обжигает только тех, для кого важна. Пожалуй, вообще не стоило использовать эмоции как инструмент, но разумные решения давались непросто, когда приходилось эти самые эмоции искусственно усиливать. Чтобы не сорваться, Альда уменьшила неприязнь, окружавшую ее, все, кто надо, уже должны были заметить.
        Триан проводил ее в большой зал - полностью сделанный из металла, круглый, лишенный окон. На станции Альда вообще не видела ни одного иллюминатора, даже вдалеке. Но напрягало ее не это, а сосредоточение энергии, которое она чувствовала совсем близко - нечто огромное, космического масштаба, нестабильное. Похоже, станция находилась рядом с крупным объектом, и это точно была не обычная планета.
        Зал собраний был чем-то похож на амфитеатр, но вместо рядов кресел здесь располагались небольшие террасы, позволявшие гостям оставаться на внушительном расстоянии друг от друга. Альда видела, что этим преимуществом легионеры с готовностью воспользовались: к себе они подпускали только солдат из своих команд.
        Когда они заняли свои места, над террасами погас свет, зато ярко вспыхнули прожекторы над сценой. Вперед вышел мужчина в деловом костюме, немолодой, но еще крепкий, навсегда сохранивший военную выправку.
        - Я рад, что все наконец собрались, - объявил он. Низкий голос мягким рокотом прокатывался по залу. - Вы уже знаете, что нашу встречу повлекло за собой печальное событие - трагическая гибель Виридианы Тассин, нашего прежнего номера 1. Виридиана никогда не будет забыта, ее имя навсегда войдет в историю Легиона. Но жизнь продолжается, и десятка наших лучших воинов должна оставаться полной.
        Тут Альда не удержалась, взглядом отыскала Гиддениса Планту. Никто не говорил о том, что Виридиана погибла из-за него… была убита им, если уж называть вещи своими именами. Но он-то должен был знать! Он в тот день убил женщину, которой клялся в любви, и собственного ребенка. Неужели это вообще не имело значения?
        Похоже, нет. Гидденис почему-то сидел один, к нему солдата специального корпуса не приставили. И выглядел легионер так, как и предполагала ситуация: скорбящим о потере, но не испытывающим ничего похожего на вину. Да и какая может быть вина? Номер 2 честно выполнил свой долг - и должен быть награжден повышением.
        - Сначала мы хотели провести квалификацию по традиционной схеме, - продолжил представитель руководства Легиона. - Но позже на общем собрании мы пришли к выводу, что этого недостаточно. Легион развивается, былые методы изживают себя. Прежняя система квалификации устарела, потому что легионер - это не воин-одиночка. Это защитник команды и защитник людей. Это человек, который умеет принимать сложные решения, думать, ориентироваться в невозможных ситуациях. Мы должны быть уверены, что десять лучших наших воинов на такое способны. Поэтому нынешняя квалификация будет принципиально иной.
        Он не сказал о том, что прежняя квалификация оставляла немало пространства для подтасовки результатов, однако Легион не мог не знать о таком. Того же Триана уже много лет обвиняли в том, что он жульничает: поддается, когда нужно, чтобы сохранить за собой номер 7. Возможно, новая схема предназначена как раз для него? И Альду привезли сюда, чтобы он не сдерживался и показал свою истинную силу? Вполне в духе Легиона…
        Между тем пожилой мужчина пояснил:
        - Мы уже присвоили все десять номеров - предварительно, на основании ваших общих показателей и предыдущих заслуг. Далее вы получите задание, на котором должны будете подтвердить свою квалификацию. Это задание - не симуляция, в одной из колоний действительно произошло серьезное преступление. Расследовать его должен был специальный корпус, но мы взяли это на себя, чтобы дать нашим лучшим воинам возможность продемонстрировать свои навыки. Да, номер 3.
        В этот момент Стефан поднял руку, смиренно намекая, что у него есть вопрос. Представитель руководства заметил это и не стал игнорировать обращение. То, что он назвал Стефана номером 3, было любопытно само по себе. В новой иерархии он должен был сместиться на второй номер… Или до официального объявления номера оставались прежними?
        - Для чего здесь солдаты? - спросил Стефан, кивнув на сидящую рядом с ним Бенни. - Я понимаю смысл новой схемы и признаю, что она может оказаться очень эффективной. Но зачем в делах Легиона посторонние?
        - Это не посторонние, это те, кто придает нашей работе смысл. То, что вы можете выполнять задания самостоятельно, хорошо. Но вы должны при этом уметь работать в связке с другими представителями специального корпуса.
        - Да, но… Мы ведь видим, что спутники сейчас есть не у всех.
        - Верно, номер 3. Спутники были приставлены к тем, кто традиционно работает с командами. Те, кто выполняет специальные поручения, будут действовать самостоятельно. Еще в одном случае участие команды оказалось невозможным в свете особых обстоятельств. Я удовлетворил ваше любопытство?
        - Да, благодарю.
        Альде эта новая схема уже не нравилась. Она знала, что Триан намеренно удерживает за собой номер 7. При таком распределении его могли назначить на любую позицию - и как это изменить? Задание в какой-то колонии тоже оценивается по непонятным критериям, с поединками все было очевиднее и честнее. Возможно, поэтому их и убрали.
        Теперь же Триан должен был сместиться на шестой номер. Не критично, но к этому тоже нужно было привыкнуть. Изменить Альда все равно ничего не могла, ей только и оставалось, что ждать вместе с остальными.
        - Сейчас я объявлю вам, кому какие номера присвоены и с кем будут работать легионеры, - сказал представитель руководства. - После этого вам будет разъяснена суть задания и предоставлена базовая информация о колонии. Сегодня же вы отправитесь туда, мы и так выжидали слишком долго. Теперь предлагаю познакомиться. Начнем с первого номера и двинемся к десятому.
        Альда заметила, что Гидденис Планта, идеально владеющий собой, наконец не сдержался, он заметно напрягся, ожидая того самого момента, за который он так дорого заплатил. Еще бы! Долгие годы интриг, предательство, кровь, которую он уже не смоет с себя, даже если ее не видно… Все это указывало, насколько ему нужна роль лидера Легиона.
        Это было нечестно, но неизбежно. Альде только и оставалось, что надеяться на глобальную справедливость, которая возьмет свое позже. Сегодня же Гидденису предстояло торжествовать…
        - Итак, при всем уважении к памяти Виридианы Тассин, сегодня мы приветствуем нового лидера Легиона. Нашим номером один с этого дня и, надеюсь, на долгие годы становится Рафаль Стром.
        Зал, готовившийся к унылым традиционным аплодисментам, поперхнулся тишиной. Замерли все - и легионеры, ничего подобного не ожидавшие, и солдаты, которые по-прежнему чувствовали себя лишними на этой церемонии. После потрясенного безмолвия первый прозвучавший голос, голос Одхана Роша, показался особенно громким:
        - Это еще что за хрен с горы?

* * *
        Да уж, неловко получилось. Одхана не впервые подводила привычка сначала говорить, а потом думать. Впрочем, настоящего сожаления он не испытывал, слишком уж велик был шок - постепенно переплетавшийся со злорадством.
        Все ведь уже поверили, что первый номер достанется Гидденису Планте. Потому что этот аспид разве что через задницу не вывернулся наизнанку, чтобы добиться повышения! Одхан такие цели и уж тем более такие методы презирал, а потому не собирался восхищаться успехами Планты. При этом номер 4 признавал, что более подходящего кандидата на роль лидера просто нет. Разве что номер 7 озадачился бы - но это вряд ли. С чего бы, если много лет такого не случалось? Да и потом, способности номера 7 оставались грандиозными лишь на уровне слухов и легенд. В реальности никто не представлял, что может черный лис.
        Так что это должен был оказаться Планта, ведь ни о каком Рафале Строме в Легионе прежде не слышали. И о том, что вслух произнес Одхан, сейчас наверняка думали все, кто находился в зале.
        Посланник Легиона и сам понимал это, он не разозлился по-настоящему, но замечание все равно сделал, потому что того требовали приличия.
        - Номер 4, прошу вас впредь воздержаться от несанкционированных вопросов, а тем более в такой форме. Я понимаю, что имя нового номера 1 вам незнакомо. Он только что окончил обучение, квалификация станет его первым опытом полевой работы. Но Легион верит в него - и вы тоже должны верить.
        Надо же… А ведь Одхан все гадал, почему квалификацию так сильно изменили! Он предполагал, что дело тут в мошенниках вроде номера 7, которые показывают ровно столько силы, сколько считают нужным. Но могло оказаться, что квалификацию подогнали под потребности номера 1, который сейчас остро нуждался в опыте. Или по многим причинам сразу, у Легиона обычно так.
        Рафаль Стром наконец показал себя, поднялся с кресла, махнул всем рукой. Как и следовало ожидать, он оказался мальчишкой лет двадцати, еще немного нескладным, но уже прекрасно развитым и тренированным. Очаровательная мордашка, при улыбке на щеках появляются ямочки, у него белоснежные ровные зубы, зеленые глаза и крупные кудри каштановых волос. Мальчик с открытки, мальчик для рекламы Легиона. Хорошее официальное лицо, тот, кто мгновенно вызывает симпатию. В этом, кстати, юный номер 1 был похож на Гиддениса Планту. Черты внешности другие, но тоже привлекательные - и сразу чувствуется природное обаяние. Такой же почти во всем, но моложе, а значит лучше…
        Одхан вдруг подумал, что, если бы Виридиана была здесь, она бы уже хохотала на весь зал. После всех усилий Гиддениса, после долгих лет интриг и многоуровневой игры он сегодня получил комок грязи прямо в улыбчивую пасть. Номером 2 был - номером 2 и останешься! Или начинай сначала, но та же схема уже не сработает. Гидденис ни в чем не ошибся, все просчитал верно. Он просто не знал, что где-то в глубинах Легиона растет такой вот запасной вариант.
        Однако это не отменяло чудовищную смерть Виридианы, так что смеяться Одхану не хотелось. Восхищаться пацаном, ставшим номером 1, он тоже не собирался. Что из этого выйдет - пока непонятно, Рафалю еще предстоит проявить себя.
        - Номер 1 не причисляется ни к одной команде, он всегда работает самостоятельно, - как ни в чем не бывало продолжил управляющий. - Поэтому и Рафаль Стром отправится на задание в одиночку. Но никаких поблажек у него не будет, присвоенный ему ныне номер 1 - это кредит доверия, который еще нужно выплатить.
        Рафаль смиренно кивнул, всем своим видом показывая, что он понимает грандиозную ответственность и очень даже готов выплачивать. Подхалим мелкий… Одхан надеялся, что пересекаться им больше не доведется.
        - Продолжим. Номер 2 остается за Гидденисом Плантой, которому Легион неизменно выражает благодарность и почтение. Напарника у номера 2 также не будет - по тем же причинам.
        Гидденис вряд ли уже смирился с таким неожиданным и грандиозным поражением, но ему хватило выдержки, чтобы изобразить спокойствие. Одхану было любопытно: попытается он придушить щенка на задании или все-таки не рискнет? В любом случае, Гидденис наверняка будет таскаться за новеньким, и номер 4 это вполне устраивало.
        - Номер 3 Легиона - Стефан Северин. Его напарницей на задании выступит Бенедикта Крейн, телекинетик, номер 21.
        Стефан был привычно вежлив, он кивнул всем, кто удосужился на него посмотреть. Но это и понятно, если уж Гидденис не сорвался, то этот и подавно себя не выдаст. А все равно забавно… В душе-то он наверняка не так умиротворен. Скорее, готов искусать себя за задницу до самых костей. Во время миссии на Адране он сделал опасную ставку, показывая, что он на стороне Гиддениса. Теперь же ставка не оправдалась, не до конца так точно. Дальнейшая судьба Стефана во многом будет зависеть от того, как проявит себя новый номер 1. В этом опасность интриг: если ты меняешь статус наблюдателя на статус игрока, прилететь может с любой стороны.
        Рядом со Стефаном сидела симпатичная молодая девица с короткой стрижкой. Одхан прекрасно знал, кто это. Не потому, что так уж интересовался телекинетиками. Просто он не мог не заметить, кому звонит Иарлайт при каждом удобном случае, чьи фотографии заняли почти все стены в комнате киборга. Обычно Одхан посмеивался над ними, вся эта детская любовь его забавляла.
        Но теперь она могла стать источником проблем. Если Стефан решит взорвать девчонке голову, просто чтобы снять стресс, Иарлайт обязательно вмешается - и тоже получит. Этого Одхану никак не хотелось. Он уже сделал себе мысленную пометку поговорить со Стефаном до начала задания. Может, ничего плохого и не случится… Стефан уже потерял одну представительницу своей команды. Если сейчас пострадает вторая, кое-кто может проститься с третьим номером, квалификация - она такая. Вот эту простую истину Одхан и планировал донести до слизкого змея.
        - Номер 4 - Одхан Рош, с ним работает Иарлайт Лео, киборг, номер 18.
        Про себя-то Одхан все знал. Его как раз назначение неожиданного номера 1 не касалось. На Адране он на свой страх и риск воздержался от выбора сторон, и теперь это пошло ему на пользу. Пусть эти пауки перегрызут друг друга, а его оставят в покое! Зачем вообще нужны интриги, если можно спокойно выполнять свою работу? Мир губят амбиции. И идиоты.
        А еще любовь… Об этом Одхан подумал, бросив взгляд на своего спутника. Иарлайт, не отрываясь, следил за Бенедиктой Крейн. Понял уже, чем работа со Стефаном чревата… Одхан смирился с тем, что на миссии ему придется быть еще и нянькой.
        - Номер 5 - Эстрид Ингитора, с ней работает Матео Сибри, электрокинетик со способностью к пирокинезу, номер 11.
        Вот на Эстрид Одхан посмотрел с готовностью - она всегда представляла собой завораживающее зрелище. Его вечная соперница, надо сказать, у которой ему каждый раз приходилось с огромным трудом добывать победу.
        Эстрид родилась альбиносом. После мутации она могла бы изменить внешность, а она предпочла этого не делать, навсегда сохранив за собой специфические черты лица, белоснежную кожу, красные глаза и длинные льняные волосы. В целом, номер 5 была образцовым воином - сильным, холодным, расчетливым, чем-то неуловимо похожим на одного из капитанов. Она бы и вовсе казалась роботом для выполнения заданий, если бы не ее решение оставить прежнюю внешность, сентиментальная дань человеческому прошлому.
        На одной из предыдущих квалификаций Одхан в шутку сказал, что Эстрид была бы очень даже ничего, если бы добавила себе немного цвета. Тогда номер 5 лишь холодно улыбнулась. А на ближайшем поединке она дралась так яростно и отчаянно, что Одхану лишь чудом удалось сохранить свои позиции. И то Эстрид отделалась небольшим сотрясением, а номер 4 три дня провел в лазарете, отращивая вырванные ребра и выбитые зубы. После этого он на всю жизнь усвоил, что под вечными льдами этой девицы таятся вулканы, ее лучше не злить.
        С собой Эстрид притащила сильного солдата, это сразу становилось понятно. Дело было не только в высоком номере или развитом даре, включавшем пирокинез. Просто хорошего воина видно по его поведению: он расслаблен, он ничего не боится. Этот электрокинетик наверняка знал, что любой из десятки лучших легионеров способен его убить. Но знал он и то, что дорого отдаст свою жизнь - так дорого, что они сто раз подумают, прежде чем связываться с ним. Он был достаточно силен, чтобы оставаться свободным. Эстрид и тут осталась верна себе: она все просчитала верно.
        - Номер 6 - Шарлотта Мю. К сожалению, вся команда Шарлотты остается на карантине после недавней миссии, поэтому на задание она отправится в одиночестве.
        Шарлотта Одхану как раз нравилась. Красивая улыбчивая азиаточка, фарфоровая куколка с голубыми глазами. Естественно, такие мысли Одхан держал при себе, урока, полученного от Эстрид, ему оказалось достаточно. Хотя Шарлотта вряд ли стала бы его бить, она была слишком мила для этого. Она умела искренне радоваться жизни, а главное, держалась в стороне от интриг, и этим она была особенно симпатична номеру 4.
        То, что у Шарлотты на этой миссии не было спутника, вовсе не означало, что на задание она полетит одна. Номер 6 неизменно сопровождала морифирийская гиена, которая и сейчас свернулась у ног своей хозяйки. Зверюга была накачана кровью легионера и могла использоваться как оружие. Однако Одхан подозревал, что все не настолько просто. Шарлотта была привязана к этой своей питомице и уж точно не хотела ее потерять. Кому-то другому не позволили бы таскать с собой настолько крупного зверя, это требовало дополнительных трат от космического флота. Однако с номером 6 Легиона сложно было спорить.
        - Номер 7 - Габриэль Триан, с ним работает Альда Мазарин. У Мазарин две способности - по телепатии она номер 53, по телекинезу - 921.
        Этот наверняка радуется, что седьмым остался… Хотя кто его разберет? Одхан с удивлением обнаружил, что не испытывает былой неприязни к номеру 7. Нельзя сказать, что он проникся уважением к Триану, однако позиция этого махинатора на Адране была номеру 4 куда ближе, чем уловки номеров 2 и 3.
        Теперь же номер 7 казался скучающим, будто ему было глубоко плевать решительно на все, и он бы плевал, да слюны не хватило. Когда его назвали, он даже не моргнул. Он будто отсчитывал секунды до того момента, когда все наконец закончится.
        Рядом с ним устроилась телепатка. Она как раз изменилась… Не внешне, нет. В своем отношении к Триану. Раньше она смотрела на него с преданностью, которой он вряд ли заслуживал. Теперь же девица даже не пыталась скрыть свое презрение. Разобралась, значит, что к чему… Это правильно. Дольше проживет.
        - Номер 8 - Саломе Арамар, с ней работает Бастьен Сарду, хилер, номер 16.
        Услышав, что номер 8 притащила с собой хилера, Одхан чуть не расхохотался. Саломе, конечно же, будет утверждать, что выбрала его из-за высокого номера. Потому что легионерам хилер не нужен, все ведь знают! Однако Одхану, как и многим другим, была прекрасно известна ее трусость. Номер 8 и правда была сильным воином, щедро одаренным при перерождении. А вот с характером ей не повезло, полностью подавлять в себе страх она так и не научилась.
        Теперь артистизма Саломе хватало разве что на гордые взгляды, которые она то и дело бросала в зал. Одхан не сомневался, что внутри она леденеет от страха. Самым забавным было то, что она даже хилера себе добыла какого-то неврастеничного, не в меру вертлявого, как будто не до конца понимающего, куда он вообще попал. Любопытно, не понизят ли ей номер?
        - Номер 9 - Виндар Люций. Не работает с командой, выполняет специальные поручения, будет проходить испытание один.
        Виндар был еще одним любопытным существом на этом изначально диковатом сборище. Он относился к старшим поколениям - большинство легионеров того времени либо погибли, либо ушли на покой и приняли работу в руководстве. Виндар же казался вечным, человек немолодой - но и не старый, сильный, как юноша, мудрый, как старик. Номер 9 много улыбался и мало говорил, он со всеми вел себя как друг, но никому другом не был. Поговаривали, что у него какие-то особые связи в руководстве Легиона. Однако что это за связи и какой от них толк тому, кто не строит карьеру, - никто объяснить не мог.
        - Номер 10 - Лавиния Бона, с ней работает Эуфронио Армато, телепат, номер 39.
        Вот и еще одна куколка, которой нельзя говорить, что она куколка. Не то чтобы Одхан пытался - с номером 10 он пока ни разу не общался, на прошлой квалификации ее не было. Лавиния недавно окончила обучение, стартовала с номером 12, теперь добралась до десятки. Неплохой результат в столь юном возрасте, хотя Одхан сильно сомневался, что ее прогресс и дальше будет таким стремительным. Лавиния уже получила определенный опыт, однако в ней все еще чувствовалась неуверенность новичка. А может, она просто была очередной талантливой актрисой, которая за застенчивой улыбкой скрывает оскал пираньи.
        - Бабы - зло, - тихо проворчал Одхан.
        Иарлайт бросил на него удивленный взгляд:
        - Ты молчал полчаса, только чтобы изречь вот это?
        - Не болтай, сопляк, ничего еще не закончилось.
        Вместе с Лавинией прибыл телепат неплохого уровня. Вроде как повыше номером, чем спутница Триана, а значит, сильнее. Вот только Одхан сильно сомневался, что цифры на сей раз не врут. Он помнил ту девочку на Адране, она была… странной. И она провела с Виридианой Тассин последние часы жизни номера 1. Это почему-то казалось важным.
        - Вы узнали, кто отправится вместе с вами на миссию, - завершил управляющий. - А теперь я расскажу вам, какая планета вас ждет.
        Глава 3
        На экране они увидели удивительно прекрасный мир. Изумрудная зелень травы, искристые ручьи и широкие спокойные реки. Бескрайние поля, колосящиеся золотым зерном. Подсолнухи, поднимающиеся выше человеческого роста. Сады с яблонями, грушами, сливами - со всеми теми деревьями, которые Шарлотта последний раз видела на Земле. Величественные темно-зеленые леса. Дороги, мощеные коричневыми камнями, и аккуратные домики под черепичными крышами. Луга, на которых пасутся коровы, овцы и козы. Глубокие синие озера с крупными рыбинами, подплывающими к самой поверхности.
        Голос за кадром подтверждал, что это не постановка и не монтаж, райский уголок действительно существует:
        - Мы приветствуем вас на Феронии! Планета-мечта щедро кормит космический флот и обеспечивает едой пассажиров во время долгих перелетов. Здесь круглый год собирают урожай, а земные растения не только отлично приживаются, но и становятся крупнее.
        Словно желая подтвердить это, камера сфокусировалась на яблоках, которые были раза в два больше земных, ананасах, которые можно было удержать лишь двумя руками, похожих на парящих птиц ярких цветах и подсолнухах, способных заменить полноценный винтажный зонтик.
        - Животные, выращенные в этих условиях, дают так много молока, что на Феронии развито производство масла, сыра, творога и других особо ценных продуктов. Мясо, подготовленное на этой планете, неизменно получает высшую оценку от многих экспертов. Просто подумайте о каком-нибудь продукте - и вы обязательно найдете его здесь. Ну а главная гордость колонии в том, что все это великолепие способно порадовать многих людей в любом уголке вселенной. Для этого на Феронии был построен завод по производству космического питания.
        Картинка сменилась. Вместо сельской пасторали на экране появилось чудо инженерной мысли - огромный, как крепость, современный завод. Он находился неподалеку от небольшого городка, огражденный от маленьких домиков полями и забором. Это расстояние спасало: завод не нависал над жилищами людей, он вполне гармонично сливался со старым лесом.
        Вдоволь покружив вокруг завода, дрон-камера скользнул внутрь, демонстрируя зрителям ярко освещенные цеха и бодро работающие конвейеры. Здесь было видно, как уже знакомые яблоки, ананасы и лимоны сыплются в специальные люки, чтобы на выходе превратиться в герметично упакованное пюре. Преисполненный гордостью голос за кадром вещал, что на заводе одновременно работают пять цехов, способных подготовить для отправки в космос любую категорию продуктов. Вот так идеальное сочетание погодных условий и плодородной почвы на Феронии может накормить целый флот и, конечно же, обеспечить безбедное будущее жителей колонии. Те самые жители, счастливо махавшие в кадре, словно пытались подтвердить это своими широкими улыбками. Запись логично завершилась обещанием того, что всех ждет прекрасное светлое будущее.
        Вот только Шарлотта сомневалась, что это действительно так. Рекламные ролики врут, такая уж у них миссия. Если бы на Феронии действительно все обстояло идеально, никто не направил бы туда десять лучших воинов Легиона.
        - Вы только что увидели место, в котором вам предстоит работать, - указал один из больших боссов, проводивший собрание. Шарлотта не знала его имени, да и не особо интересовалась. Тот, кому поручали показывать свое лицо открыто, обычно имел в совете наименьшее значение. - К сожалению, сегодня Ферония не столь привлекательна. Но прежде, чем мы перейдем к сути проблемы, я хотел бы побольше рассказать вам об этой колонии. Она была основана пассажирами корабля «Оракул», стартовавшего более ста лет назад в рамках миссии «Исход». И этот корабль был особенным…
        Шарлотта терпеть не могла миссию «Исход». Номер 6 не распространялась об этом, потому что легионерам не полагалось осуждать решения флота. Но вся эта идея с созданием колоний любой ценой угнетала ее. Интересно, кто-нибудь подсчитал, сколько людей тогда погибло? И собирается вообще считать? Понятно, что колонии и правда были нужны. Однако Шарлотта не верила, что цель оправдывает средства.
        Корабль «Оракул» действительно оказался особенным. Собранные на нем люди каким-то образом узнали, что в основе миссии лежит обман. С Землей все в порядке, покидать ее не обязательно, просто иначе тысячи образованных людей не пойдут на чудовищный риск ради освоения других планет. По версии Легиона, колонисты все равно предпочли лететь, но уже добровольно, со всей ответственностью и осознанием своей почетной миссии. Шарлотта подозревала, что там все было не настолько радужно. Им просто намекнули, что будет, если они начнут болтать. Колонисты не были уверены, что им простят одно лишь знание правды, и решили все-таки рискнуть.
        Но риск в их случае не был слепым. Они обошли жеребьевку и сами выбрали себе планету - ту, на которой у них были все шансы на благополучную жизнь.
        - Они предпочли планету Лейтен-б, - пояснил управляющий. - Она находится на относительно небольшом расстоянии от Земли, что снижает опасность путешествия. По всем предварительным подсчетам Лейтен обладал идеальными условиями для жизни.
        Это оказался тот редкий случай, когда расчеты подтвердились. «Оракул» без особых проблем добрался до своего нового дома и обнаружил цветущий теплый мир. Лейтен был даже лучше, чем предполагалось в теории - с оптимальной температурой, плодородной почвой и более-менее безопасной флорой и фауной. Благодаря мягкой посадке корабль сохранил свой груз неповрежденным, у колонистов теперь были ресурсы для строительства и посадочные материалы. На планете основали небольшую уютную колонию, а свой новый дом нарекли Феронией.
        Все эти годы события на Феронии складывались хоть и не идеально, но неплохо. Продолжительность жизни оставалась высокой, люди существовали мирно, развитие сдерживалось разве что недостатком «свежей крови» и медленным технологическим прогрессом, но с этим можно было смириться.
        А потом об «Оракуле» вспомнил космический флот. Когда началась вторая фаза проекта «Исход», предполагавшая поиск колоний, об этой планете заговорили почти сразу. Прибывшая команда обнаружила, что на Феронии все хорошо: есть, с кем договориться, есть, чем торговать.
        Тогда и были подписаны первые контракты. Колония желала сохранить свою жизнь прежней, и это можно было устроить. Космическому флоту было выгодно оставить планету сельскохозяйственной, продовольствие такого качества высоко ценилось, в нем нуждались и военные, и гражданские суда. Поэтому строить большие города на Феронии не стали, возвели лишь завод, производящий космическое питание. Колонисты взамен получили новое оборудование, саженцы, животных - все, что запросили. Им по первому требованию доставлялись лекарства, инновационные технологии, транспорт, но они сами решали, какими будут обновления на планете. С помощью этих технологий фермеры производили куда больше, чем раньше. Необходимый минимум они оставляли себе, все остальное продавали заводу. Назначенные колонистами комиссии следили, чтобы местных не обсчитывали и сотрудничество не превращалось в рабство. Впрочем, космический флот и не пытался мошенничать. Зачем? Завод на Феронии был выгоден при любом раскладе.
        Несколько лет сотрудничество шло великолепно, колония процветала. Фермеры богатели, зашла речь о создании зон отдыха для туристов с других планет, велись переговоры о строительстве институтов и внедрении роботов, которые оставили бы людям больше времени на искусство и развлечения.
        А несколько недель назад идеальный маленький мир начал разваливаться.
        Кадры цветущих пейзажей сменились на экране кровавыми снимками. Замученные люди, изуродованные, разорванные, едва опознаваемые. Искаженные предсмертным ужасом лица. Маленькие детские гробики, опускающиеся в землю, слезы выживших. Сочные луга, усеянные мертвыми животными. Озера, на поверхности которых плавает бледная, уже начавшая разлагаться рыба.
        - Все началось с того, что приняли за несчастные случаи, - пояснил управляющий. - Одиночные, по всей колонии, никак не связанные. В то время они вызвали печаль, но не шок. Да, на Феронии не было ни войн, ни эпидемий, но в жизни случается всякое. Местная полиция была уверена, что справится своими силами.
        - Но, конечно же, не справилась? - хмыкнул Одхан Рош.
        Вот уж кому было безразлично, как на него смотрят окружающие. Порой Шарлотта даже завидовала такой беззаботности.
        - Нет, не справилась. Многие полицейские тоже погибли. Главная сложность заключается в том, что все смерти, произошедшие в эти дни на Феронии, кажутся не связанными между собой. Одни похожи на несчастные случаи, другие и вовсе необъяснимы - по крайней мере, с теми знаниями, которыми обладают колонисты. В последние дни жизнь на Феронии превратилась в русскую рулетку: невозможно было определить, кто доживет до конца дня. Выживание стало вопросом удачи, а это недопустимо.
        - При таких вводных жителей колонии должны были эвакуировать, - заметил Виндар Люций.
        - Протокол соблюден, позавчера эвакуация завершилась. Завод остановлен, на данный момент на Феронии не осталось ни одного человека. Количество преступлений и их характер не оставляют сомнений в том, что полиция в них не разберется. Изначально предполагалось, что в колонию будут направлены две-три команды специального корпуса для проведения расследования, поскольку дело сложное и какого-либо предварительного понимания того, что происходит, у нас нет. Но в последний момент совет Легиона счел, что это будет хорошей возможностью подтвердить квалификацию наших лучших солдат, совершая при этом доброе дело.
        Шарлотта только хмыкнула. В день, когда Легион включит в свои цели добрые дела, планеты сойдут с орбит и догорят звезды. Нет, дело было скорее в том, что Ферония относилась к особо ценным планетам, и она была собственностью космического флота. Каждый день простоя завода означал грандиозные потери, расследование нужно было провести как можно быстрее. Десять лучших воинов Легиона, да еще и в сопровождении шести сильных солдат специального корпуса, должны справиться с этим. Шарлотте было любопытно, кто все-таки настоял на присутствии солдат: Легион или специальный корпус? Сначала ответ казался очевидным, теперь были возможны варианты.
        Сама она не печалилась о том, что у нее нет напарника. Во-первых, она ни с кем в своей команде по-настоящему не ладила. Во-вторых, пока с ней Люси, одинокой она не будет.
        - Вы все отправитесь на Феронию сегодня же, - указал управляющий. - При этом Легион не ожидает, что вы будете работать единой командой. Мы прекрасно знаем, что вы к такому не привыкли.
        Номер 6 кивнула, хотя никто на нее сейчас не смотрел. Легион прав, нельзя их объединять. В первой десятке у всех огромная сила сочетается с непомерными амбициями, они не командные игроки. Если их объединить, они будут топить друг друга, заключать союзы и плести интриги. О расследовании могут и не вспомнить.
        Легиону это было не нужно, инструкции оказались четкими:
        - Перед отправлением на Феронию вы увидите карту, на которой отмечены места преступлений. Вы сами договоритесь, кто где работает. Если вы считаете, что вам нужно объединить с кем-то усилия - пожалуйста. Если вы предпочитаете действовать самостоятельно - это ваше право. В рамках квалификации процесс будет иметь большее значение, чем результат. Да, у того, кто определит причину смертей, будут определенные бонусы. Но в целом мы намерены посмотреть, как вы работаете. Вопросы есть?
        - Какие уж тут вопросы… - проворчал Одхан Рош.
        - Похвальное понимание. Тогда приступим к распределению.
        На экране появилась карта с отмеченными местами преступлений. Подробностей Шарлотта не знала, да и не интересовалась. Ей нужно было выяснить детали лишь тех убийств, которые связаны с выбранным ею местом.
        Знать бы еще, что за место… Управляющий не обманул их: преступления происходили по всей колонии. На фермах, на спасательной станции, в лесу - казалось, что на Феронии не осталось ни одного безопасного уголка. От такого кровавого изобилия Шарлотта даже растерялась, не зная, куда податься.
        Зато кое-кому другому оказалось несложно сделать выбор.
        - Мне кажется, если все это не несчастные случаи, а диверсия, то связана она с заводом, - сказал Рафаль Стром. - Я бы хотел осмотреть его, понять, что там происходит. Я отправлюсь туда.
        - Завод огромный, его в одиночку не осмотреть, - тут же подключился Гидденис Планта. - Я пойду с номером 1, если он не возражает.
        - Не возражаю, конечно, сочту за честь.
        Становилось все любопытней. Шарлотта знала, что мысленно Гидденис уже нацепил корону первого номера. Теперь он мог сколько угодно изображать смирение, он наверняка взбешен. Разумно ли было отпускать его с тем, кого он считал чуть ли не врагом? Если он захочет убить паренька, сейчас - идеальный момент. Можно будет сказать, что Рафаль, ни разу не бывавший на истинных миссиях, попросту не справился. Неужели Легион не понимает этого?
        Но Легион то ли не понимал, то ли не считал нужным оберегать номер 1. Рафалю предстояло самостоятельно защитить свое место под солнцем. Управляющий просто кивнул, соглашаясь с таким распределением.
        Теперь Шарлотту интересовало, как поступит Стефан Северин. Будет держаться рядом с Плантой, как раньше? Снова захочет выступить единым фронтом? Но нет, номер 3 пока помалкивал, выжидая. Похоже, он затеял свою игру.
        - Мы осмотрим растительную ферму открытого типа, - Триан указал на далекий участок на карте. - Говоря «мы», я имею в виду тебя и телепатку «Северной короны». Спутники нам не нужны. Надеюсь, привязаться никто не хочет?
        Желающих не было. Шарлотта даже язык прикусила, чтобы ненароком не издать ни звука, который номер 7 мог бы принять за согласие. Подумать только - даже высшие номера косились на Триана с опаской! Это было бы смешно, если бы не было так жутко. И ведь никто не мог толком объяснить, что в этом типе такого пугающего, однако от него хотелось держаться подальше. Шарлотта мысленно посочувствовала молодой телепатке, которая вынуждена работать с ним. Судя по мрачному взгляду, девушка прекрасно понимала, какая незавидная участь ей досталась.
        - Мы берем ферму оранжерей, - предупредила Эстрид. - Насколько я поняла, там творилось очень много непонятного.
        - Я могу пойти с вами, - предложила Шарлотта. - Ферма довольно большая, справимся быстрее…
        Рядом с Эстрид ей всегда было спокойней. Номер 5 как будто знала больше остальных, у нее всегда было не менее трех планов наготове. В том хаосе, который творился на Феронии, это казалось особенно важным.
        Вот только Эстрид в поддержке не нуждалась.
        - Благодарю за предложение, но не считаю это нужным. Мы с Матео справимся сами.
        - Ну и ладно, - оскорбилась Шарлотта. - Тогда мы с Люси берем на себя лес.
        Решение было скорее импульсивным, но отменять его Шарлотта не стала. Чем лес хуже фермы? Да ничем. Люси там понравится, а номеру 6 было все равно. Она пока что понятия не имела, как вести это расследование. Она ведь совсем другим обычно занималась!
        - Думаю, мы можем взять на себя рыбоводческую ферму, - вызвалась Саломе Арамар.
        И тут произошло нечто по-настоящему странное.
        - Мы пойдем с вами, - обыденно заявил Стефан Северин. - Вместе разберемся быстрее.
        Саломе, никак не ожидавшая такого, просто застыла с раскрытым ртом. Да и понятно, почему! Номер 8 и номер 3 не связывало вообще ничего. Стефан до этого момента молчал, будто раздумывая о чем-то, и вдруг принял решение за секунду. А он, в отличие от Шарлотты, не импульсивен, каждое его действие должно нести выгоду лично ему…
        Похоже, другая команда нужна ему, чтобы хоть кто-то вел расследование. А именно рыбоводческую ферму он предпочел, потому что она располагалась неподалеку от фермы, выбранной номером 7. Снова интриги… Шарлотта лишь порадовалась, что она будет далеко от них.
        Молодой киборг что-то сказал номеру 4, и Одхан Рош со скучающим видом указал:
        - Мы осмотрим спасательную станцию. Не обсуждается.
        А спасательная станция, в свою очередь, была неподалеку от рыбоводческой фермы. Цепочка, выстраивавшаяся среди легионеров, становилась все сложнее.
        - Ну а нам, получается, остается только животноводческая ферма, - отметила Лавиния Бона. Она повернулась к номеру 9: - Господин Люций, не составите ли нам компанию? Нам очень пригодился бы ваш опыт.
        Хитрая девочка, это надо признать. Лавиния тоже заметила, что рядом формируются странные союзы, и решила подстраховать себя присутствием более опытного и влиятельного легионера.
        Виндар Люций не стал упрямиться, он благосклонно кивнул:
        - Почему нет? Работы везде хватит.
        - Рад, что решение принято так быстро, - сдержанно улыбнулся управляющий. - Тогда я желаю вам удачи. Легион на вас рассчитывает. Думаю, очень скоро со всем будет покончено - ведь правда?

* * *
        От ненависти Альда очень быстро устала. Оказывается, ненависть - та еще паскуда: сколько бы дров ты ей ни подкидывал, она все равно сожжет тебя изнутри. Она, наглая, всеядная, отнимет способность радоваться и любить, силы и даже желание хоть что-то делать. И вот когда Альда убедилась в этом на собственном опыте, она отказалась от ненависти, перекинув энергию на глухой телепатический блок. Теперь никто из окружающих телепатов не смог бы даже предположить, что она думает и чувствует. Правда, и она уже не могла просканировать тех, кто рядом, но она и не пыталась. В ее мире одного легионера хватало с лихвой, еще девять - это уже перебор.
        Триан оставался верен себе: он был спокоен, расслаблен даже. Окружающие его как будто побаивались, и это было любопытно… Хотя и не удивляло. Альда помнила о том, что Диана рассказывала ей про эксперимент. Триан остается для них непонятным, нестабильным, такое всегда пугает.
        В иное время Альда посочувствовала бы ему, а теперь сил не хватало и на это. Потому что внутри по-прежнему боролись две правды о нем. Если принять одну, хотелось свернуть ему шею. Со второй правдой возникало желание обнять его и защитить. И то, и другое было крайностями, так что Альда предпочла не чувствовать ничего и сосредоточилась на миссии.
        Перелет к Феронии был недолгим. Значит, база Легиона изначально располагалась недалеко от этой планеты - и от Земли. Следовало догадаться, что легионеры сумеют неплохо устроиться.
        В пути Альда со своим спутником не разговаривала. Мысленной речи мешал телепатический блок, а настоящая становилась рискованной, когда непонятно, кто друг, кто враг, а на кого можно не обращать внимания.
        На планету они отправились на челноке, похожем на «Стрелу», только побольше. Альда уже знала, что корабль не будет дожидаться их здесь. Они по-прежнему не представляли, кто убивал людей в колонии, и не хотели оставлять возможному преступнику транспорт. Им предстояло вызвать челнок, когда миссия будет завершена, а до этого момента они были сами по себе.
        Оказалось непривычно лететь без своих способностей - и без возможности в любой момент узнать, что думают окружающие. Из-за этого Альда чувствовала себя уязвимой, чуть ли не голой. А ведь раньше рядом с Трианом такого не бывало - уязвимости этой… Чтобы отвлечься, телепатка все внимание сосредоточила на морифирийской гиене, путешествовавшей в специальной защитной клетке.
        Об этих существах Альда раньше слышала, даже изображение видела, а вот вживую наблюдала впервые - и зрелище оказалось завораживающее. Очертаниями зверь и правда напоминал земную гиену, за то и получил свое название, а вот размерами значительно превосходил. Крупная голова на крепкой длинной шее, сильные лапы, бугрящиеся под шкурой мышцы - все это указывало на отличные боевые способности. На треугольной морде гиены горели большие круглые глаза, темный нос чуть заметно двигался, улавливая запахи, широкая клыкастая пасть оставалась приоткрытой - не в агрессии, из-за духоты в челноке. Агрессии гиена никогда не проявляла, напротив, животное оказалось на удивление умным.
        - Ее зовут Люси, - сказала номер 6, перехватившая взгляд Альды. - Нравится?
        - Она очень красивая, - кивнула телепатка. - Я и не ожидала, что в реальности эти звери настолько красивы.
        - Да, я тоже, пока не прибыла на Морифирию. А потом увидела и поняла, что не прощу себя, если не увезу одну с собой, - засмеялась Шарлотта.
        Альда не пыталась ей польстить, она и правда считала гиену красивой. Завораживал даже не сам зверь, а его шерсть: очень плотная и жесткая, она обладала легким зеркальным эффектом. Из-за этого казалось, что Люси постоянно меняет цвет, хотя она попросту отражала все, что ее окружало, от ее воли тут ничего не зависело. В джунглях Морифирии это, пожалуй, делало гиену если не невидимой, то едва заметной, еще одна важная для хищника черта. Интересно, как Шарлотте удалось приручить гиену? Или речь шла не о приручении, а просто о подчинении через кровь?
        Впрочем, Триан же сумел приручить человека…
        Эта мысль вылезла непонятно откуда, оказалась совсем уж неприятной и испортила Альде настроение на весь оставшийся полет.
        Челнок приземлился в поле перед заводом. Неподалеку располагался городок, раньше служивший общим рынком, чуть в стороне - дорога. Там их уже дожидались автомобили, оставленные колонистами. Здесь можно было разделиться, легионеры не враждовали открыто, но и сотрудничать без острой необходимости не собирались.
        Альде и Триану достался небольшой джип, предназначенный не только для удобных мощеных дорог Феронии, но и для территорий, в которые цивилизация не добралась. Машина была не слишком быстроходная, однако с учетом того, что на большинстве миссий им приходилось путешествовать пешком, это можно было считать подарком судьбы.
        Первое время они ехали в тишине - и тишина эта была непривычно напряженной. Такого между ними раньше не случалось, даже когда они знали друг друга гораздо хуже. Хотя знание не всегда на благо…
        - Мы доберемся до фермы через пару часов, - предупредил Триан.
        Он говорил с ней как раньше, спокойно и невозмутимо. При этом он тоже удерживал телепатический блок, но Альду это больше не оскорбляло. Им нужно было научиться общаться без горечи, это вопрос не профессионализма даже, а выживания.
        - Ты не удивился, когда Рафаля Строма назначили первым номером, - указала Альда. - Остальные были в шоке, почти все, но не ты. Как так вышло? Ты знал?
        - Знал, - подтвердил легионер. - Но я узнал незадолго до них, где-то за сутки. Возможно, тогда это решение и было принято. Нас не зря мариновали на станции столько дней - мы просто жили там, ничего толком не делая. Значит, в совете были противоречия насчет первого номера.
        - Но они все равно назначили лидером не Планту, а какого-то мальчика?
        - Он не мальчик - если только речь не идет исключительно о половой принадлежности. Я уже говорил тебе, что руководство Легиона неоднородно.
        - Говорил. Есть администраторы, стратеги из числа бывших легионеров и научный отдел, если я не ошибаюсь.
        - Не ошибаешься. Диана была сторонницей стратегов. За Планту ратовали администраторы. Стром - ставленник научного отдела. Думаю, долгие переговоры по поводу назначения номером 1 были связаны как раз вот с такими скрытыми течениями. Планта гораздо опытней. Стром сильнее на уровне базовых способностей. При финальном выборе не последнюю роль сыграло то, что Планта убил Диану - в этот раз стратеги поддержали научный отдел, и мы имеем то, что имеем.
        Триан ничего не скрывал от нее, но нельзя сказать, что они общались свободно, как раньше. Просто легионер слишком хорошо понимал, что ему сейчас нужна ее помощь - и ее понимание. Альда же отстранилась от собственных чувств, она предпочла полностью сосредоточиться на задании.
        Эти интриги - они ведь тоже часть задания. Они определят, как будут вести себя на Феронии легионеры.
        - Научный отдел не сделал бы на него ставку, если бы он был просто одаренным от природы парнишкой, - указала Альда.
        - Нет, конечно.
        - Он… как ты?
        - Он - результат эксперимента, - невозмутимо пояснил Триан. - Но совсем иного, нежели мой, куда более… щадящего. Рафаль Стром - очень сложный многолетний проект, который начался до его появления на свет. Его выбрали еще в утробе матери.
        Альда невольно вздрогнула, вспомнив собственную историю. Ее ведь тоже… выбрали. Хотелось обсудить это с Трианом - а она уже не могла. Потому что этот, новый, Триан, о котором она знала слишком много, больше не мог ее спасти. Говорить о задании было куда проще.
        - На что он способен?
        - Я пока не выяснил всю суть эксперимента, - признал Триан. - Но я знаю, что показатели по всем тестам у него идеальные, этим он и обошел Планту. Он сильнее Гиддениса.
        - А Дианы?
        - Несравнимо. Способности и навыки Дианы были слишком уникальны.
        Да уж… И часть этих навыков хранила теперь Альда. Она не смогла передать их Триану сразу, а теперь вообще не понимала, как к такому подступиться. К счастью, пока у нее оставалось время на раздумья: тайну номера 1 можно будет обсудить только наедине, на ферме, но никак не в дороге.
        Пока же за окном мелькали великолепные пейзажи Феронии. Планета так сильно напоминала Землю, что дух захватывало. При этом Ферония была по-своему лучше: больше растений, ярче цвета, и сезоны сливаются друг с другом так, что ландыши цветут под созревшими яблоками. Удивительный по своей красоте мир, Альда ничего подобного раньше не видела. И даже присутствие человека не уродовало его, а гармонично дополняло. Люди были деликатны на этот раз, они удачно вписали свои постройки в буйную зелень Феронии.
        Рассказы о том, как счастливо здесь жили, в таком окружении казались естественными. А вот сообщения о жутких убийствах - нет, они были намеренной неправдой, призванной оклеветать маленький рай…
        Если не видеть мертвые тела, кажется, что смерти не существует. Сомнительная стратегия, но иногда нужная.
        - Ты слишком много знаешь, - отметила Альда, по-прежнему глядя не на своего спутника, а в окно.
        - Разве это не постоянная моя черта?
        - Эта да, но мне интересно, откуда. Никто ведь не знал… И ты не должен был. Тебе известно не все, но даже то, что известно, - много. Как будто ты шпионил за научным отделом! Но это же невозможно…
        - Действительно. Невозможно. Как бы я смог увидеть?
        Он вроде как ничего не сказал ей, как будто даже посмеялся - а она вдруг поняла. Вот это короткое слово «увидеть» запустило цепочку воспоминаний, ведущую к правильным ответам.
        - Хайд!
        - Хайд, - все так же безразлично подтвердил Триан.
        После прошлой миссии «Северной короны» Триан передал научному отделу мутировавшего снежного демона, для которого легионер создал глаза. Тогда казалось, что это лишь способ продемонстрировать свою лояльность и отвести от себя подозрения после попытки спасти Диану. Впрочем, уже в то время у Альды появились подозрения, что цели Триана гораздо масштабней, чем банальная попытка угодить.
        И вот теперь это подтвердилось. Научный отдел наверняка гордился собой за то, что приструнил упрямого и непокорного номер 7, переманил на свою сторону - в отличие от тех же стратегов и администраторов. А Триан улыбался, кивал и узнавал важнейшие тайны Легиона, наблюдая за лабораториями глазами снежного демона.
        Он рисковал, сообщая это Альде. Телепатке хотелось искать в его словах знак доверия, той особой связи, что существовала между ними раньше. Но - нельзя, потому что сентиментальность ее один раз уже подвела.
        - Что еще тебе известно об этом Строме? - поинтересовалась Альда. - Кроме того, что он неимоверно крут с пеленок.
        - То и известно, что он как раз не настолько крут. Это на совете его выставляли в лучшем свете просто потому, что так принято и нужно было оставить на втором месте Планту. В реальности же никто не знает его боевых способностей. Так что для нас миссия на Феронии - просто задание. Для него - вопрос жизни и смерти. Мне, если честно, и самому любопытно, чем все это кончится.

* * *
        В том, что эта миссия пройдет в напряженной тишине, Бенни даже не сомневалась. Молчали сейчас все - и все друг другу решительно не нравились.
        Саломе Арамар было в тягость присутствие рядом с ней Стефана. Она не хотела с ним объединяться, но не смогла отказаться, потому что ссориться с номером 3 себе дороже. Да еще с таким… В Легионе наверняка понимали, на что он способен.
        Хилер этот, Бастьен Сарду, всей правды не знал, однако о многом мог догадаться. Он ничего не говорил, но постоянно дергался, то по сторонам оглядывался, то почесывался, то хмурился без причины. Все это серьезно напоминало нервный тик, и Бенни почти забавляло то, что хилер не может вылечить сам себя. Почти. Но не по-настоящему, потому что истинных причин для смеха ни у кого тут нет.
        Бенни ведь тоже не представляла, почему Стефан выбрал именно ее. Этой крысы не было на корабле несколько недель - он восстанавливался после травм, полученных на Адране. Бенни в глубине души надеялась, что номер 3 вообще не вернется. Им назначат другого легионера или, того лучше, решат, что «Корвус» может обойтись без такой сомнительной помощи.
        Но нет, не повезло, Стефан вернулся. Сначала побродил по кораблю с загадочным видом, потом смотался куда-то, чуть позже прислал сообщение о том, что ему нужна Бенни.
        Она, конечно же, пыталась отказаться. Она объясняла капитану, что ничего хорошего из этого не выйдет, но тому было плевать. Есть приказ, а уж что ты чувствуешь и чего боишься - твое личное дело. Поэтому Бенни вынуждена была работать с тем, кто убил ее подругу и кого она не раз открыто обвиняла в преступлениях.
        Бенни ожидала, что легионер начнет атаку при первой же встрече. Однако Стефан, казалось, большую часть времени вообще не замечал свою спутницу. Он таскал ее за собой, потому что так было нужно, но никаких попыток воздействовать на свое сознание Бенни не уловила и перемен в себе не чувствовала. Тут одно из двух: либо телепатическое проникновение стало настолько тонким, что она ничего не заметила, либо Стефана волновало что-то иное, ему было не до мести.
        Или, может, он не хотел совсем уж наглеть в присутствии других легионеров, ждал подходящего момента. Когда они добрались до Феронии и вчетвером оказались в автомобиле, Бенни снова напряглась. Вот это был идеальный момент для атаки! Номер 8 слишком слаба, чтобы заметить неладное, да и плевать ей, хилер тоже никого спасать не будет… У Стефана все получилось бы, если бы он захотел.
        Но он не хотел. Номер 3 всю дорогу выглядел задумчивым, он смотрел только в окно и ни с кем не разговаривал. Молчание первой нарушила Саломе:
        - Так что нам известно по рыбоводческой ферме?
        После того, как все команды выбрали место работы, им предоставили дополнительные данные о том, что случилось именно там. Изучать все подробности на общем собрании не было смысла, слишком уж много несчастий произошло на Феронии за эти дни, слишком разными они были. Если бы расследовать эту бойню было так просто, никто не стал бы привлекать специальный корпус!
        Саломе Арамар вела машину, поэтому файлы изучал хилер. Бенни старалась на него не смотреть, словно его нервный тик был заразным. Вместо этого телекинетик предпочитала разглядывать номер 8 - зрелище ведь и правда было необычное!
        Саломе была очень большой. Не полной, а рослой, плечистой и мускулистой. Под черной формой бугрились массивные мышцы, каких Бенни на общем собрании не видела ни у кого из легионеров-мужчин. Черты лица Саломе при этом оставались узнаваемо женскими, и казалось, что на тело викинга просто пришили чужую голову. Длинные светлые волосы номера 8 были заплетены сложными косами с вплетенными в них лентами, из-за этого она не носила металлический обруч, который прежде казался Бенни обязательным элементом формы легионеров. Было немного забавно признавать, что Стефан Северин выглядел куда женственней своей коллеги - хотя раньше Бенни так о нем не думала.
        - Ферма большая, занималась разведением рыбы, несколько видов, - отчитался Бастьен, склонившийся над компьютером. - Исконные и привезенные колонистам после установления торговых отношений с Землей.
        - Кем управлялась? - уточнила Саломе.
        - На Феронии все фермы семейного типа. То есть, каждой из них управляла та семья, которая и основала когда-то ферму. Иногда одной семьи хватало на все - если было много детей в нескольких поколениях. Если нет, управляющая семья позволяла поселиться на территории своей фермы еще нескольким семьям, а они в качестве оплаты работали. На рыбоводческой ферме был второй случай. Суммарно там проживали человек пятьдесят.
        - И как, все умерли? - безразлично уточнила номер 8.
        - Нет, не все… Да и не там. Просто некоторые на ферме начали тяжело болеть, но очень выборочно. Не было такого, чтобы заболела целая семья, болели представители разных семей, никак не связанные между собой. При этом те, кто жил с ними под одной крышей, часто оставались здоровыми, поэтому метод заражения определить не удалось.
        - Что случилось с заразившимися?
        - Их доставили в больницу, там они умерли в разные сроки. Никто не выжил.
        - В больницу? Значит, это не наша забота, пусть номер 4 разбирается.
        Больница на Феронии была частью спасательной станции - вместе с полицией и службой пожарных. Туда должны были отправиться Одхан Рош и Иарлайт. От этого на душе у Бенни становилось тоскливо: она бы лучше с ними пошла! Но ей никто права голоса не давал. Получается, они с Иарлайтом будут так близко, впервые с Адрана, но не смогут встретиться. У них только и было, что полет до станции… Слишком мало.
        - Что-нибудь еще там произошло? - поторопила Саломе, когда Бастьен снова углубился в чтение, позабыв обо всем на свете.
        - А?.. Да, было. Где-то за неделю до общей эвакуации пропал владелец фермы, Сат Нариф.
        - Как пропал?
        - Пропал и все. Его жена однажды проснулась - а его в постели нет. Стали искать, сначала сами, потом полицию вызвали. Бесполезно. Не нашли нигде, ни живого, ни мертвого. Не нашли даже крови или хоть каких-то следов сопротивления. Из крупных происшествий это все, было еще по мелочи: слышали необычные звуки, рыба необъяснимо погибла в одном из озер, находили на берегу непонятные следы. Но все это происходило уже в условиях нарастающей паники, которая обычно стимулирует фантазию. Нам вот что важно: других жертв и исчезновений не было.
        - Унылый случай, - подытожила номер 8. - Не представляю, каких результатов от нас ожидают с такими вводными. Но - будем искать, куда ж мы денемся!
        Бенни покосилась на Стефана, ожидая, что он хотя бы теперь что-нибудь скажет. Однако номер 3 молчал, прислонившись лбом к стеклу автомобиля. Возможно, он медитировал и вообще не слышал сейчас ни единого слова об истории фермы. Но когда телепат его уровня так глубоко уходит в медитацию, это не сулит ничего хорошего.
        Рыбоводческая ферма располагалась далеко от завода - пожалуй, дальше, чем все остальные, связанные чередой смертей. Бенни мысленно восстановила карту колонии, вспомнила, что фермы располагались и дальше, поселение на Феронии разрослось. Однако трагедии происходили лишь на определенном расстоянии от завода. Интересно, совпадение это или нет?
        Сама ферма не выглядела как место преступления. Здесь все было спокойно, чувствовалось, что участок покидали не в спешке. На долгое отсутствие хозяев указывала разве что высокая трава, которую перестали косить, но и она была прекрасна - исчерченная разноцветными линиями цветов, наполнявших воздух медовым ароматом.
        Большую часть территории фермы занимали озера. Бенни пока видела их лишь со стороны, те, что располагались поближе к дороге. Они были удивительными: с чистой водой, искрящейся на солнце, и пологими берегами, поросшими ивами и цветами, названия которых Бенни не знала. Между озерами были построены аккуратные деревянные дорожки-мостки, чуть приподнятые над землей. Видно, делалось это для того, чтобы даже после дождей работникам фермы не приходилось с трудом пробираться через грязь.
        Сад на ферме тоже был, но совсем небольшой - явно для личного пользования, фрукты и овощи на продажу выращивали в других местах. Аккуратные грядки начали зарастать сорняками, но все еще легко просматривались. Над цветами с жужжанием носились крупные толстые пчелы.
        Машину оставили на стоянке, теперь опустевшей, и направились к дому мимо разросшихся деревьев. Листва, окрашенная в разные оттенки зеленого, давала тень. Впереди уже просматривались плоские домики, покрашенные в белый цвет, сплошь одноэтажные и тоже чуть приподнятые над землей. Крыши над ними были разноцветными - зелеными, синими и красными. Ставни на окнах оказались украшены детскими рисунками, на подоконниках стояли горшки с цветами.
        Все это было не просто сценами покоя - это было Землей. Такого поразительного сходства с родной планетой Бенни никогда еще не встречала. Она и на Земле-то не была… Сколько лет? Десять? Двенадцать? Куда улетает время…
        Из-за этого сходства казалось, что возникла какая-то ошибка, здесь не совершалось никаких преступлений - потому что на Земле ничего плохого не происходит. Однако лучшим доказательством трагедии служила тишина. Детские площадки между домами и оборудование, сложенное возле сараев, стали намеком, что тихо здесь быть не должно. На ферме с самого утра перекрикивались рабочие, смеялись малыши, их то отчитывали, то хвалили молодые матери… Ритм жизни пульсировал голосами - раньше. Теперь уже нет.
        Но если Бенни думала об этом, то у Саломе Арамар были совсем другие заботы.
        - Как я и предполагала, никаких толковых следов, - покачала головой она. - Будем искать непонятно что. Или, может, по телепатии что есть? А, Северин?
        Ответа не последовало. Бенни, не ожидавшая такого, обернулась первой - и обнаружила, что на дорожке их осталось всего трое.
        Машину Стефан покинул, это точно. Он по-прежнему молчал, сразу отстал, просто плелся за остальными. А теперь вот исчез… Вряд ли случайно. Скорее всего, он планировал нечто подобное с самого начала, это было вполне в его духе. Поэтому он и навязал Бенни другой команде - чтобы они проследили за его спутницей, пока он там в уголке интриги плетет. Что почувствует при этом телекинетик и как к ней будут относиться, его не волновало. А судя по злому взгляду Саломе, та тоже все поняла и не собиралась размениваться на дружелюбие.
        Бенни тяжело вздохнула. Миссия, которая ей изначально не нравилась, только что обросла новыми проблемами.
        Глава 4
        В том, что пацан будет трястись из-за своей возлюбленной, и сомневаться не приходилось. Одхан даже поначалу позволил ему это, надеясь, что киборг справится с переживаниями самостоятельно. Не сложилось: всю дорогу Иарлайт сидел так, будто ему пружину в задницу встроили и три раза провернули. Ничем хорошим это бессмысленное напряжение закончиться не могло.
        Справедливости ради, беспокоился он не зря. Северин и правда мог сделать из мозгов его возлюбленной паштет, если б захотел. Ну так что с того? Пацан все равно этого изменить не мог. Ему нужно было научиться контролировать свои эмоции лучше и не тратить энергию на пустые переживания.
        Однако урок был с треском провален. Когда они оказались в машине, Одхану пришлось сказать:
        - Прекрати трепетать, барышня. Он ничего ей не сделает.
        Одхан не стал уточнять, что за «он» и «она», это и так было понятно, даже с учетом той толпы, которая прилетела с ними на Феронию.
        - Ты не знаешь этого, - буркнул Иарлайт.
        - Знаю, вообще-то. Я с ним поговорил.
        - Что?..
        - Поговорил, - повторил Одхан. - Знал, что ты яйца откладывать начнешь, а мне такое не надо. Спросил у него прямо, планирует он девку на фарш порубить или нет. Он сказал нет.
        - И ты ему поверил? Он же псих и долбанный маньяк!
        - Не без этого, - с готовностью согласился легионер. - Но есть такая вот маленькая деталька, которая все равно больше, чем твой мозг. Северин - не тот маньяк, который наслаждается жестокостью. Ему по кайфу побеждать и добивать врагов. Эта малолетка не дотягивает до его настоящего врага, она так - муха раздражающая.
        - Тогда почему он из всей команды выбрал именно ее?
        - Потому что она посильнее других будет. Ему нужен был кто-то, кто сумеет позаботиться о себе. Будет ли Северин выполнять порученное ему задание? Да черта с два, он скорее енота родит! Нет, у него тут какой-то шкурный интерес, это чувствуется. Но он будет занят именно своими целями, а твою принцессу не тронет, она вообще не в его вкусе.
        - Ты уверен в этом?
        - Как и в том, что ты дебил. Я тебе и так сказал больше, чем должен был. А теперь займись делом!
        Одхан действительно не сомневался, что номер 3 не будет тратить время на пытки и издевательства над какой-то там телекинетичкой. Иарлайту этого было достаточно, он заметно расслабился, привычно пропуская оскорбления мимо ушей.
        Жаль только, что сам легионер вот так расслабиться не мог. Во время короткого разговора он убедился, что у Стефана действительно свои планы на эту миссию. А его планы ни к чему хорошему не приводят, знать бы, что он затеял…
        Однако выяснить это было невозможно, Одхан признавал, что опять повеяло интригами, которые он на дух не переносил. Легионер хотел сейчас лишь одного: заняться делом, сосредоточиться на своей работе. Это понятно и просто, как и должно быть!
        Станцию выбрал Иарлайт, да и ясно, почему: отсюда было не так уж далеко до рыбоводческой фермы. Одхан тогда согласился на его предложение, потому что легионеру было все равно. Спасательная станция - это, на самом-то деле, хороший старт. Там многое произошло и там собраны все материалы, которые были у полиции.
        Забавно даже… Если Стефан сейчас будет носиться со своими интригами, а Одхан успешно проведет расследование, их вполне могут поменять номерами. Интересно, как к этому отнесется белобрысый пижон? Хотя такой и напасть может… И почему все должно быть настолько сложным?
        - Значит так, достижение космической промышленности, думай только о работе, - объявил Одхан, когда они добрались до станции. - Если увижу, что ты ни хрена не делаешь и посылаешь поцелуйчики в сторону горизонта - разберу тебя на тостер и три чайника.
        - Ты чего рычишь? - удивился Иарлайт.
        - В профилактических целях. За работу!
        Спасательная станция оказалась многоэтажным зданием - первым, которое Одхан увидел на этой планете, не считая завод. Два ее корпуса поднимались к небу темными каменными башнями, соединенные плоской одноэтажной постройкой. Судя по плану, переданному Одхану, в одном здании находилась больница, в другом - полиция и пожарные. Служебные автомобили все еще стояли на просторной парковке, а вот люди исчезли. Из-за того, что на станции сохранился порядок, казалось, что это ненадолго, они скоро будут здесь… Однако легионер пока не мог с уверенностью сказать, получится ли у них вообще вернуться. Слишком уж странным было то, что творилось на этой планете, за годы службы Одхан ни с чем подобным не сталкивался.
        - С чего начнем? - полюбопытствовал киборг. - С больнички, полиции или с оскорблений меня?
        - Наглеешь.
        - Был таким.
        - На мою голову, - хмыкнул легионер. - Давай в больницу, туда свозили всяких-разных калеченных, может, и поймем чего.
        - Но сейчас-то их там нет!
        - Нам обещали оставить протоколы вскрытий, этого должно быть достаточно.
        Перед эвакуацией с Феронии мертвые тела действительно захоронили, все до единого, иначе родственники не покинули бы планету. Да оно и понятно, не по-людски это - вот так мертвецов бросать. Одхан был не против, ему и самому не хотелось бродить среди полуразложившихся тел. К смерти должно быть уважение, всегда.
        Для расследования обещали сохранить протоколы вскрытия и полицейские модели. В первом случае речь шла о полном медицинском отчете: наблюдения врачей, фотографии, результаты анализов. Полицейская модель была куда менее приятным, но тоже полезным ресурсом. Она представляла собой трехмерный голографический снимок в натуральную величину. Использование модели позволяло увидеть покойника, но не коснуться его. Одхан надеялся, что до этого не дойдет.
        В идеально чистом холле легионер замер, сосредоточившись на своих способностях. Слух, обоняние, телепатия, он сейчас использовал все… и от всего получал один результат.
        - Никого, - коротко сообщил он.
        В больнице они с Иарлайтом были одни. Здесь не осталось не то что людей - животных даже. Оно и к лучшему.
        Одхан сразу же направился к кабинету главного врача, там должен был находиться компьютер с полным доступом ко всем файлам. Копаться в этом лично легионер не собирался, он завалился в мягкое белоснежное кресло и закинул ноги на стол. Компьютером занялся киборг, это даже не нужно было обсуждать. Должен же и от пацана быть прок! Иарлайт не включал оборудование, ничего не выводил на монитор. Киборг подключился к системе напрямую и закрыл глаза.
        Легионер дал ему несколько минут на поиск, наслаждаясь тем, как расслабляются мышцы спины в кресле. На редкость удобная штука! Интересно, есть ли тут функция массажа? Очень может быть, в колонии умели себя беречь.
        Но это потом, когда закончится основной бардак. Пока же Одхан предпочел перейти к дежурному вопросу:
        - Ну что?
        - Ничего хорошего, - напряженно отозвался Иарлайт. В мире пацана не было удобного кресла, были только свидетельства всех граней человеческого страдания, дополненные фото и видео. - В последние дней десять перед эвакуацией больница была переполнена. На Феронии такого никогда прежде не случалось, это усиливало панику… Они вынуждены были ставить дополнительные кровати в коридорах, холле и даже в морге. Так получалось, что живые лежали в морге - и смотрели на изуродованные тела, зная, что и они будут такими же…
        - Не поддавайся сентиментальности, - жестко велел Одхан. - Этим людям ты своими соплями, собранными в ладошку, уже не поможешь. Лучшее, что ты можешь им дать, - справедливость!
        Пацан был, на самом-то деле, неплохой. Не без талантов. Однако в такие моменты Одхану приходилось вспоминать, насколько он все-таки молод… и насколько человек. При всех машинах, встроенных в его тело.
        Но внушение помогло, парень собрался, это чувствовалось.
        - Ты прав, прости. Тут действительно много всего. Люди поступали в больницу десятками, сотнями, и травмы у всех были очень разными. Я даже не знаю, с чего начать.
        - Если никаких ориентиров нет, отметь несколько самых странных случаев и выбери один из них наугад, - посоветовал Одхан.
        - Наугад? Это же как-то… несерьезно…
        - Да? Нацепи очки и все равно выбери наугад, если это увеличит торжественность момента. Как ты будешь распутывать змеиный клубок? Ты просто с чего-то начинаешь и действуешь по ситуации. Есть там что особо дикое?
        Иарлайт несколько минут молчал, сканируя файлы, потом ответил:
        - Есть кое-что. Тут была неопознанная болезнь, целый этаж под нее отдали… Зараженные поступали со всей колонии, довольно большая группа была с рыбной фермы, но и там заразились далеко не все - не более трети проживавших на ферме людей. Другие зараженные даже близко к рыбной ферме не подходили, но больше групп с одной территории не было.
        - Зараженные в этом контексте не так важны, - указал Одхан. - Что за симптомы?
        - Сначала все не так страшно: боль в животе, тошнота и рвота. Худшее начиналось где-то через день: слабость, высокая температура, все признаки интоксикации. На этом этапе забирали в больницу. Но тут не могли не то что помочь, даже остановить развитие… Короче, происходило постепенное растворение тканей желудка и кишечника.
        - Фотографии не смотри и видео не запускай. Спокойней спать будешь.
        - Поздно… - сдавленно произнес Иарлайт.
        - Это тоже урок: смотри только то, что принесет пользу. То, что ты описываешь, похоже на какое-то жесткое отравление. Выявили продукт, который ели все?
        - Выявили список, но в списке этом были только местные продукты, существовавшие на Феронии с основания колонии. Рацион людей не менялся, ничего особенного не происходило. А такой болезни не было… Ни одного из зараженных не спасли.
        Это и правда было странно. Одхан знал несколько видов яда, которые давали похожий эффект. Но для начала нужно было скормить этот яд большой группе людей, живущих в разных уголках колонии. Почему именно они, не их родственники? Нет, тут все должно свестись к рациону…
        Ну а что - рацион? Если бы на планете было нечто, вызывающее такую болезнь, оно сразу поразило бы колонистов. Однако они жили на Феронии больше ста лет - и ничего! Можно было предположить, что заразу невольно или намеренно привезли с собой земляне, однако и тут ничего не сходилось: болезнь вспыхнула через несколько лет после переговоров, одновременно с другими трагедиями, с ней никак не связанными.
        Пока он раздумывал об этом, Иарлайт отключился от компьютера - должно быть, скопировал все нужные файлы на собственный диск. Это было разумно и избавляло их от необходимости постоянно бегать в кабинет главного врача.
        - Что скажешь? - спросил киборг. - Ты ж у нас в любой ситуации вытряхиваешь из себя какой-нибудь старческий опыт… Есть такой?
        - А ты борзеешь, и это было бы даже хорошо, если бы ты еще и умнел. Нет, я вот так сходу не определю, чем они все траванулись.
        - И что тогда? Там были и другие сложные случаи среди пациентов, могу рассказать о них…
        - Не надо, - покачал головой Одхан. - Так и будем метаться тогда, как дворняга, которую случайно занесло на корабль, и она норовит обоссать все по максимуму, пока не поймают.
        - Я все-таки надеялся на большую эффективность…
        - А это от нас зависит. Даже если тут не смогли ничего вылечить, они должны были взять у зараженных образцы крови и тканей. Было такое?
        - Было, - подтвердил Иарлайт. - Все сохранено в лаборатории. Образцы, в отличие от тел, не уничтожали.
        - А тела, значит, уничтожили?
        - Кремировали, побоялись традиционно хоронить.
        - Жаль… Ладно, будем работать с тем, что есть. Тут должна быть неплохая лаборатория, посмотрим, что получится из нее вытянуть. Веди!
        Киборг, скачавший данные из основного компьютера, теперь отлично знал больницу. Вот только указывать путь Иарлайт не спешил, он остался на месте, словно обдумывая что-то.
        - Тебе особое приглашение нужно? - поторопил его Одхан.
        - Нет, я тут подумал… Это же будет очень долго. Может, поищем среди несчастных случаев что-нибудь, что даст ответы быстрее?
        - Что, к девке своей рвешься? - хмыкнул легионер. - Дело, конечно, здоровое, но пока завяжи свою путеводную звезду узлом. Ты на работе - и она на работе.
        - Она на той ферме, где вспышка заболевания была…
        - Ага, и в компании существа, в котором от змеи больше, чем от человека. Ну и? Такая уж у нас работа. Встретиться вы, голубки, сможете только после завершения миссии. Так давай же сделаем все, чтобы хоть один из вас дожил до этого момента!

* * *
        После естественной красоты, которую Альда уже наблюдала на этой планете, телепатке казалось, что она готова ко всему. Но ферма все равно сумела поразить ее - слишком уж идеально здесь сочетались природа и работа людей.
        Гостей встречала живая стена из двухметровых подсолнухов, крупных, ярких. За стеной начинались злаковые поля, чуть дальше безукоризненно ровными аллеями расходились сады. С одной стороны от дороги деревья были в буйном цвету, белом и розовом. С другой яблоки уже созрели, налились соком и падали на землю под собственной тяжестью, раскалывались, кормили сладостью пчел и ос.
        Прекрасным оказался и сад возле хозяйского дома. Здесь деревья, кусты и цветы были подобраны настолько идеально, что создавали ощущение мозаики, где каждый кусочек на своем месте. Буйная зелень дополнялась вспышками красного, желтого, оранжевого, а вдалеке - всех мыслимых цветов и оттенков. Над дорожкой располагались арки, увитые крупными неоновыми цветами. Чуть в стороне стояли качели, окруженные нежными розовыми розами. Над беседкой нависало одеяло из переплетенных виноградных лоз, и крупные ягоды на солнце казались прозрачными. Здесь даже декоративные лианы не душили остальные растения, а гармонично дополняли их, делая красоту непрерывной, вездесущей, захватывающей, превращенной в особый вид энергии, способной изменить мир.
        Альда никогда еще не видела более совершенного воплощения понятия «семейное гнездо». Дом, застенчиво кутающийся в густую листву и с одной стороны поросший плющом, был сделан с любовью. Дерево украшала резьба, на некоторых окнах были выложены разноцветные витражи, изображающие животных и птиц. На белой кованной лавочке у самого крыльца сиротливо лежала плюшевая игрушка, забытая кем-то…
        - Так значит, из фермерской семьи никто не выжил? - задумчиво спросила Альда.
        - Никто, - подтвердил ее спутник.
        Здесь уже не хотелось держаться за собственные обиды и снова переживать болезненные ссоры. Красота и трагедия оказались достаточными причинами пока отпустить прошлое и думать только о настоящем моменте. На этой ферме произошло одно из самых страшных преступлений, оно требовало полного внимания - и оно же могло стать ключом ко всему.
        Альда уже знала, что все погибшие находились в доме. Двор был безопасен, здесь не лилась кровь, здесь не кричали в агонии. Поэтому телепатка не спешила, она шла медленно, вдыхая тягучие медовые ароматы цветов, стараясь удержать их в себе. Триан, должно быть, все понимал и не торопил ее. Он просто следовал за своей спутницей неслышной тенью.
        Но вечно бежать от страшной правды невозможно, они не для того сюда прибыли, чтобы цветочки нюхать. Поэтому Альда заставила себя отвлечься от спасительной красоты и поднялась на крыльцо. Она замерла перед дверью, сосредоточившись на своих способностях.
        На самой ферме жизнь была - но примитивная и неопасная. Насекомые, птицы, мелкие зверьки, разрывающие землю. Однако внутри, в доме, предназначенном для многих поколений, этой жизни больше не осталось. Альда старалась сосредоточиться на хорошем: никто их там не поджидал, никто не устроил западню. Однако мысли все равно возвращались к тому, что телепатка прочитала в предоставленных Легионом файлах.
        - Их было пятеро? - тихо произнесла она.
        - Ты знаешь, что пятеро. Родители и трое детей, старшей двадцать, младшему десять.
        Они все погибли одновременно. Еще вечером они связывались с родственниками - бабушкой и дедушкой детей по отцовской линии. Тогда все было в порядке, никто в семье не беспокоился, они не обсуждали даже возможные неприятности и затаенные страхи. В колонии уже было неспокойно, хотя несчастные случаи еще не стали массовыми. Но даже так отец семейства, Норн Травари, был уверен, что его близкие в полной безопасности.
        А уже утром работники, которые по случаю урожая были наняты на соседней ферме, пришли к этому дому - и никого не встретили. Они явились не слишком рано, однако не обнаружили ни хозяина, ни хозяйки, ни их детей, обычно помогающих родителям.
        В дом заходить не стали, это оказалось и не нужно, хватило одного взгляда в окно - труп Норна оттуда хорошо просматривался. Перепуганные работники бросились прочь и уже со своей фермы вызвали полицию. Тогда дом вскрыли и нашли пять мертвых тел.
        Теперь Альда разглядывала замок - изуродованный, больше не запирающийся. Это сделала полиция, быстро, в спешке. Но, согласно отчетам, изначально дверь была заперта изнутри. Кто бы ни проник в дом, он сделал это не здесь.
        - Почему ты выбрал именно эту ферму? - спросила Альда.
        - Мне показалось, что этот случай может дать много информации.
        - И это все?
        - Это все, о чем я пока готов говорить, - отозвался Триан. - Давай займемся делом.
        После трагедии дом уже убрали - те самые бабушка и дедушка, которые последними видели семью живой. Они хоронили собственное будущее… Альда и представлять не хотела, что они чувствовали в этот момент.
        С фермы не только увезли тела, кровь тоже замыли, и это было плохо. Однако полиция оставила в комнатах трехмерные модели - небольшие устройства, которые при включении показывали труп в натуральную величину, ровно на том месте и в той позе, в которой он был обнаружен.
        Первая трехмерная модель дожидалась их у окна, здесь погиб глава семейства. Альда уже знала, что с ним случилось. Но одно дело - читать сухие строки медицинского отчета, другое - увидеть этот кровавый ужас собственными глазами. Ей не хотелось, не в этом доме, таком прекрасном, по-семейному уютном… Деревянные панели, картины на стенах, удобная мебель и лоскутные одеяла. Камин и фотографии на нем. Все было сделано с расчетом на то, что здесь будут воспитывать детей, проживать жизнь, отпускать ее - чтобы уступить место новой. Но не так, совсем не так, как это случилось…
        Триан, будь он неладен, снова без труда угадал ее чувства, проигнорировав телепатический блок.
        - Ты можешь подождать снаружи, я сам изучу голограмму. Я же монстр, мне проще.
        - Я справлюсь.
        Разубеждать его в том, что он монстр, Альда не собиралась - как и огрызаться из принципа. Нет, здесь и сейчас она была готова общаться с ним как раньше, только это могло хоть как-то помочь погибшим людям. Поэтому телепатка сама запустила трехмерную модель и тут же отпрянула, инстинктивно закрывая рукой нижнюю половину лица, хотя голограмма не грозила ни запахом, ни пятнами крови.
        В трупе, лежащем у окна, Норна Травари удалось опознать лишь благодаря генетической экспертизе. От сильного молодого мужчины осталось немного: окровавленный скелет, отдельные лоскуты мышц и кожи, небольшие фрагменты мягких тканей. Все. За несколько часов его обглодали до костей, но кости эти не повредили. Судя по отчету эксперта, перед смертью Норн не сопротивлялся, хотя мог бы, он умел драться… Он должен был драться!
        Потому что он готовился к нападению. Полицейская модель сохранила не только образ тела, но и обрывки ткани, раньше бывшие одеждой фермера, а главное - ружье, валявшееся на полу рядом с ним. Норн перед смертью так и не выстрелил, но… он зачем-то взял ружье, вряд ли он все вечера проводил в обнимку с оружием.
        Альда, уже справившаяся с собой, обошла голограмму по кругу, изучая детали, оглядываясь по сторонам.
        - Кресло довольно далеко отсюда, у камина, - указала телепатка. - Он не просто так был у окна, да еще и с ружьем. Его что-то насторожило, возможно, звук.
        - Одного звука маловато, чтобы хвататься за ружье. Скорее всего, он услышал что-то, выглянул в окно, получил причину для опасений и достал оружие. В доме, где есть дети, заряженное ружье вряд ли висит на стене.
        Триан, как всегда, был прав. Фермер успел заметить угрозу, успел подготовиться - и ничего не изменил. Почему? Он не то что не стрелял, не дрался даже, и никакая подготовка ему не помогла. Судя по состоянию трупа, здесь орудовало дикое животное. Но как оно умудрилось перехитрить человека, подкравшись к нему незаметно?
        - Он думал, что справится, - тихо сказала Альда. - Он был уверен в этом! Он и мысли не допускал, что будет иначе. Значит, он не просто рассмотрел что-то за окном, он как-то опознал это… Ошибочно, судя по тому, что он мертв. Но сам он до последнего верил, что справится с угрозой!
        Легионер наконец растерялся, и в иных обстоятельствах это даже повеселило бы Альду, но только не здесь и не сейчас.
        - Почему ты так считаешь?
        - Все просто: если бы он допускал хотя бы малейшую возможность, что не сумеет защитить своих близких, он бы попытался увести их из дома. Но он их даже не разбудил.
        - Возможно, он не успел их предупредить.
        - А ружье взять успел? Нет, он до последнего считал, что все под контролем. Ладно, идем дальше.
        Хозяйка дома умерла на лестнице, спускаясь со второго этажа. Ее тело оставили в точно таком же состоянии, как тело ее мужа - окровавленное, обглоданное. Но Альда уже была готова к такому зрелищу, оно больше не шокировало.
        Вряд ли Норн позвал жену, она, уловив настороженность в его голосе, наверняка сразу бросилась бы к детям. Она просто услышала внизу подозрительный шум, отправилась проверить, что происходит, и не дошла. Тот, кто напал на фермеров, двигался непередаваемо быстро - и не оставлял следов. Рядом с останками женщины не было ни одного отпечатка, да и крови сохранилось совсем немного.
        Двое младших детей, мальчишки десяти и шестнадцати лет, умерли в своих постелях - они даже проснуться не успели. Может, оно и к лучшему. Альда так и не решилась осмотреть их тела, доверив это Триану.
        Самая страшная участь постигла старшую дочь семейства. На нее напали в коридоре возле спальни. Судя по позе, в которой замер окровавленный скелет, несчастная девушка успела осознать, что ее ждет, она пыталась отползти, спастись… И не смогла. Слишком быстрым был хищник, слишком абсолютной оказалась его власть.
        Альда сделала глубокий вдох и медленно выдохнула, чтобы унять нервную дрожь. Когда Триан подошел ближе и мягко опустил руку ей на плечо, она не стала возражать. При всех обидах на него это было ей сейчас нужно.
        - Ты когда-нибудь видел подобное? - спросила она, отключая голограмму с помощью телекинеза. Касаться трупа руками Альда была не готова, даже зная, что это всего лишь модель. - Знаешь, какое животное могло такое сотворить?
        - Я знаю очень много животных, которые могли такое сотворить. Загвоздка в том, что ни одно из них не обитает на Феронии. У колонистов был впечатляющий справочник местных видов, однако ни один из них на такое не способен.
        - Колонисты могли знать не все. Помнишь, как было на Хионе? Прошло пятьдесят лет, прежде чем до людей добрался опасный вид.
        - Помню, - подтвердил Триан. - Но тогда нападение фьюзов было не таким быстрым, хотя дело тут даже не в этом. На Феронии люди жили дольше, получили земные технологии, у них была развитая система безопасности. Это значительно снижает вероятность того, что они просмотрели потенциально опасный вид.
        - Но не исключает ее.
        - Нет, ее исключает другое. Если бы речь шла только о появлении нового вида, еще можно было бы рассматривать версию про случайность и недостаток знаний о планете. Но на Феронию обрушились тридцать три несчастья одновременно. Скорее всего, диверсия.
        - Вот такая? С массовым убийством? С эвакуацией всего населения?
        - Это возможно.
        Это действительно было возможно - но очень трудно и дорого. На нечто подобное могли пойти разве что космический флот или Легион, но ни тем, ни другим это было не нужно. Планета и так принадлежала им! А кто остается? Кто вдруг спохватился и почему? Все ведь так долго шло хорошо… Характер диверсий намекал, что это было сделано изнутри - кем-то, кто прекрасно изучил колонию. Однако мог ли кто-то из своих устроить столь безжалостную резню? Убивать своих знакомых… детей убивать! С другой стороны, если нападение шло извне, как его организовали так быстро и грамотно?
        - Бред какой-то, - прошептала Альда. - Бессмысленная тупая жестокость…
        - Жестокость - да, но вот насчет бессмысленной и тупой я бы пока не торопился. Смысл нам мешает понять недостаток знаний. Возможно, тут все очень логично.
        - И что ты предлагаешь?
        - Ждать, - просто ответил Триан.
        - Чего? Смерти?
        - В том числе и ее. Если это сделало животное, оно вполне может быть поблизости. Оно затаилось, когда исчезли люди, но, заметив нас, может высунуться. А еще ждать того, что обнаружат остальные. Зная больше о том, что было сделано и как, мы быстрее поймем, кто за этим стоит.
        Альду не слишком радовала перспектива ловить чудовище на себя, однако отказываться она не собиралась. Если оно снова явится, это к лучшему, они смогут поймать его и изучить. Оно, конечно же, не убьет их - не сумеет просто, только не при их способностях.
        Впрочем, фермер тоже в это верил до последнего. А потом не стало никакого фермера.

* * *
        Жизнь была для Эстрид Ингиторы лучшим учителем. Строгим - но мудрым, с детства готовившим к худшему и позволяющим остаться сильной. Эстрид верила, что это помогло. Многие сломались после половины тех испытаний, которые выпали на ее долю.
        Она стала изгоем задолго до Легиона… Она была такой, сколько себя помнила. Официально внешность не имела значения. Внимание к внешности было пережитком прошлого. Однако Эстрид пришлось на собственном опыте убедиться, что красивые слова почему-то порой очень далеки от реальности.
        На нее всегда смотрели с опасением и непониманием. Взрослые - украдкой, и они натужно улыбались, если она перехватывала их взгляд. Дети были куда честнее. Они рассматривали ее открыто, сначала с простым любопытством, позже - с нарастающим раздражением. Они не понимали, что она такое. Они инстинктивно чувствовали, что их родители тоже выделяют ее как нечто особенное. Им это не нравилось.
        Эстрид потребовалось время, чтобы разобраться, что не так. Она жила внутри этого тела и не понимала, что в нем особенного. Конечно, она то и дело оказывалась перед зеркалами, видела, что отличается от братьев и сестер. Ну так что с того? Подумаешь, цвет… У нее было две руки, две ноги, голова… Эстрид была не хуже других, она не чувствовала себя дефективной.
        Но оказалось, что право быть другой признавала за собой только она. Дети учились дразнить вскоре после того, как учились говорить. А она наловчилась обороняться: могла закричать на обидчиков, могла толкнуть, Эстрид давно уже ничего не боялась. Это делало ситуацию не лучше, а хуже. Оказывается, тому, кого ты побил в честной драке, особенно приятно дразнить тебя издалека.
        Когда ее неожиданно выбрал Легион, Эстрид надеялась, что теперь-то у нее начнется новая жизнь. Это ведь элита специального корпуса, секретная организация, здесь все должны быть особенными! На фоне предвкушения, которое дарили такие возможности, Эстрид даже не успела обидеться на своих родителей, которые обрадовались возможности ее отдать. Но она все запомнила.
        Вот только Легион не был похож на тот рай, который она успела вообразить. Дети там оказались самые обычные, тоже умевшие дразнить ее. До перевоплощения она оставалась человеком, которому требовались очки с большими диоптриями, у которого были проблемы с зубами, кожа которого при первом же выходе на солнце покрывалась темно-красными пятнами. Дети все это замечали. Эстрид не прощали то, что не было ее виной. За годы учебы у нее появилось немало прозвищ, самым безобидным из которых было «моль бесцветная», а самым обидным - «гнойник на ножках».
        Она терпела. Драки тут не помогали - до мутации она была намного слабее своих здоровых, сильных товарищей. Ей только и оставалось, что сжать зубы и учиться. Не оправдываться, что ей трудно, а делать все, что от нее зависело.
        Жаль только, что одного энтузиазма для решения всех ее проблем было явно недостаточно. Ее человеческое тело частенько ее подводило, и Эстрид долгие годы оставалась в середине списка по успеваемости - в основном за счет академических показателей.
        Все изменилось, когда началась мутация. Эстрид пережила ее на удивление легко - намного легче, чем другие ученики. Вот тогда и началось долгожданное восхождение к успеху. Тело больше не подводило Эстрид, она становилась сильнее с каждым днем. Обучение она закончила с пятнадцатым номером - высшим в ее поколении. Через несколько лет она добралась до пятого.
        Мутация всегда давалась ей неплохо. Эстрид при первой же возможности исправила себе зрение, выровняла зубы, укрепила кости, защитила кожу от ожогов. Многие считали, что еще немного - и она обязательно изменит цвет волос и уж точно глаз. И черты лица сделает изящнее. И грудь увеличит. У всех было свое представление о том, как Эстрид должна выглядеть.
        Ее эти пожелания не волновали, она давно уже перестала интересоваться чужим мнением. Эстрид сохранила дарованную природой внешность - как напоминание о том, кто она такая. Да, мир ее не примет, но ей проще было оставаться одной, чем бороться за чью-то симпатию. Эстрид была достаточно сильна для этого. С годами она поняла, что легионеры высших номеров все равно обречены на одиночество, так зачем меняться? Каждый взгляд в зеркало напоминал ей, что доверять можно только себе, остальные приходят в ее жизнь на время и исчезают навсегда.
        Ее главной целью и главным интересом стала карьера. Эстрид относительно легко и быстро добралась до пятого номера, а вот там забуксовала. Как бы она ни старалась, она не могла одолеть Одхана Роша, он попросту был сильнее, ей пришлось признать это. Свое превосходство над Шарлоттой Мю она доказывала без труда. Ее номер 5 был честным - и стабильным.
        По крайней мере, до нынешней квалификации. Теперь все зависело не только от грубой силы, и Эстрид была намерена сделать все, чтобы наконец подняться выше. Хотя бы до четвертого номера, а там видно будет!
        Поэтому она и выбрала ферму оранжерей - одну из самых больших в колонии. Там произошло несколько несчастных случаев, и Эстрид надеялась, что хотя бы один даст ей важные подсказки.
        Она была бы рада, если бы ей позволили работать одной. К сожалению, распоряжение выбрать напарника стало обязательным для всех, кто оставался приписан к определенной команде специального корпуса. За Эстрид сохранилось лишь право решить, кто это будет.
        А ей все не нравились! Точнее, все они были ей безразличны. Эстрид проработала с командой корабля «Церера» почти год, однако ничего толком не знала о тех, кого ей положено защищать. Да и зачем ей узнавать? Ее задача - сохранять целыми их тела, а не постигать их богатый внутренний мир. Эстрид ото всех держалась подальше и просто выполняла свои обязанности. Она знала, что на корабле ее недолюбливают и побаиваются. Ее это полностью устраивало.
        Но вот ей нужно было назначить себе в напарники кого-то одного… Она предпочла Матео Сибри, хотя это решение тоже радости не принесло. Электрокинетика она знала не лучше, чем остальных. Эстрид не сомневалась лишь в одном: он очень силен, самый талантливый воин команды, без вариантов. Для понимания этого не нужно было работать с ним год, достаточно было понаблюдать за ним один день.
        Нет, Матео был не из тех, кто себя обожает или кричит о своей силе на каждом углу. Ему это было и не нужно. Сила сквозила в каждом его движении, в каждой расслабленной позе, в каждом уверенном взгляде. Электрокинетик входил в комнату - и вот уже казалось, что все вокруг принадлежит ему, он здесь хозяин, остальным только и остается, что признать это. От открытого самолюбования его спасал лишь блистательный ум, благодаря которому Матео считался на «Церере» стратегом, равным капитану.
        Эстрид выбрала его, потому что он был самодостаточен. Сохранение жизни и здоровья напарника было частью задания, вот легионер и предпочла такого напарника, который сам был в состоянии позаботиться о себе. Именно этого она ожидала от Матео: он должен был сидеть в сторонке и наслаждаться видами Феронии.
        Увы, электрокинетик этого не понимал.
        - Оригинальное местечко, ты не находишь? - полюбопытствовал он, когда они прибыли на ферму. - Говорят, таким пару веков назад рисовали будущее на Земле… А наступило оно на Феронии и оказалось простыми теплицами.
        В чем-то он был прав, зрелище действительно оказалось завораживающее. Каждая из теплиц представляла собой грандиозный купол, значительно превосходивший размером основное здание фермы. Каркасы куполов были сделаны из металла, на них крепились полупрозрачные листы пластика. Внутри просматривались маленькие миры - зелень, рвущаяся наружу, экзотика этой планеты, нуждающаяся в особом тепле и тяжелом влажном воздухе.
        Миры, скрывающие крики своих жертв, способные сохранить любую тайну… Эта мысль не порадовала Эстрид, но и прятаться от реальности легионер не собиралась.
        - Теплицы могут быть опасны, - предупредила Эстрид. - Не суйся туда.
        - Как я, по-твоему, должен вести расследование вдали от места преступления?
        - Никак. Ты ничего расследовать не будешь.
        - Что? - нахмурился Матео. - Зачем тогда я здесь?
        - Потому что кто-то придумал такое вот нелепое правило и не спросил мое мнение о нем.
        - Перестань, Эстрид, я могу быть полезен - и ты это знаешь.
        - Ты можешь быть полезен, - кивнула она. - А можешь оказаться шпионом специального корпуса, которому очень интересно узнать побольше о десяти лучших воинах Легиона.
        - Чего?.. Нет! Я тебе что, хилер какой-нибудь - ищейкой подрабатывать?
        - Таким занимаются не только хилеры.
        - Мне это не нужно, - настаивал Матео. - Ты ведь телепат, так? Можешь заглянуть в мое сознание, я не против!
        - Я телепат другого типа, поэтому в твое сознание не полезу. Нам предстоит несколько дней провести здесь наедине, и будет лучше, если мы обойдемся без конфликтов. Будем честны: я тебе не доверяю. Иди осмотри дом, там и оставайся. Остальным я займусь сама.
        Матео лишь гневно хмыкнул, спорить он не стал. Эстрид знала, что так будет, поведение гордых людей несложно предугадать. Электрокинетик был оскорблен, он не из тех, кто долго держится за обиду, однако в ближайшие сутки он и сам не станет разговаривать со своей спутницей.
        Знала Эстрид и то, что никакой он не шпион, не в его это характере - действовать исподтишка. Нет, Матео как раз из тех, кто любую битву принимает и объявляет открыто. Легионеру просто нужно было оскорбить его, отпугнуть от себя, и она нашла идеальный способ.
        Эстрид дождалась, пока электрокинетик доберется до дома и скроется за дверью. Теперь можно было приступать.
        Между куполами теплиц тянулись дорожки, окруженные цветами. Эстрид прошла по одной из них, скрылась из виду так, что за ней невозможно было следить из окна. Легионер на всякий случай проверила свое окружение, однако никого подозрительного поблизости не обнаружила. Она и Матео оставались единственными разумными существами на многие километры.
        Убедившись в этом, Эстрид выбрала один из ножей, которые носила на поясе - маленькое лезвие, острое, как скальпель. Легионер закатала рукав формы, блокировала восприятие боли и привычным движением надрезала собственную руку от локтевого сгиба до запястья.
        Кровь с готовностью хлынула из раны вишневой волной. Эстрид отвела руку в сторону, чтобы капли стекали не только на дорожку, но и на траву. На траву всегда надежней. У Эстрид были свои методы работы - придуманные ею и не подводившие ее годами. Она прекрасно знала, что такие секреты есть почти у каждого легионера из первой десятки, и делиться своими не собиралась.
        Она прошлась по дорожке, обернулась, посмотрела на темно-красные потеки, пятнами исчертившие землю, листья и нежные лепестки цветов. Пожалуй, этого будет достаточно. Эстрид сдержанно улыбнулась и позволила ране затянуться.
        Подготовка вот-вот должна была закончиться, начиналось самое интересное.
        Глава 5
        Давно уже задания не доставляли Шарлотте такого удовольствия… да никогда, пожалуй. Ей повезло еще и в том, что не приходилось беспокоиться о напарнике. Она могла просто прогуливаться по великолепному древнему лесу, не думая ни о ком и ни о чем.
        Эти места остались такими, какими встречали когда-то прибытие «Оракула»: высокие деревья, мягкие заросли мха, в которых ноги порой утопали по колено. Бесчисленное множество птиц, порхающих среди ветвей. Теплые от солнца валуны, поросшие разноцветным лишайником. Цветы самых причудливых форм, растущие и на земле, и на лианах, замерших в воздухе. Запах пряностей и карамели - должно быть, так пахнет здешняя смола.
        В первое время Шарлотта просто наслаждалась этим, впитывала в себя, дышала, запоминала. Она позволила себе не думать ни о квалификации, ни о Легионе. Шарлотта чувствовала себя первой поселенкой, робко шагнувшей в эту чащу - девушкой, которую ожидало бесконечное счастье…
        Ну а потом в ее голову ворвался недовольный женский голос, вмиг испортивший лениво-миролюбивое настроение.
        «Может, хватит уже жуков носом втягивать? Пора приниматься за дело!»
        Голоса на самом деле не существовало, он звучал только в сознании Шарлотты, но от этого казался еще более громким.
        - Как можно быть такой занудой? - удивилась номер 6. - Тебе это место должно понравиться больше, чем мне!
        «Оно мне нравится, но я, в отличие от тебя, не забываю, что мы здесь на работе».
        Шарлотта огляделась по сторонам, отыскала взглядом гиену. Та стояла на невысоком холме и разглядывала легионера спокойными, человечески умными глазами. Интересно, как окружающие умудрялись не замечать этот взгляд? Все же на виду… Хотя на виду и выгоднее всего прятать самые страшные тайны.
        - Я работаю, - отмахнулась Шарлотта. - Я просто не вижу смысла спешить.
        «Да? А если ты покажешь самый низкий результат? - не отставала Люси. - Тебя могут понизить».
        - Ну, буду номером 7. Мне не принципиально.
        «Тебе - нет. А кое-кому другому? Он не захочет отдать свой номер. Он наверняка опротестует решение Легиона. Тебе придется снова драться с ним - просто потому, что сейчас ты решила не напрягаться!»
        В памяти мелькнули предыдущие бои с Трианом - чувство близкой бездны, черные глаза, заглядывающие в самую душу… Шарлотте вдруг стало холодно, хотя солнце щедро засыпало лес горячими лучами.
        Люси права, лучше озадачиться сейчас и просто доказать, что она, Шарлотта, достойна своего номера.
        - Ты всегда была более ответственной из нас, - вздохнула легионер.
        «Хоть в чем-то мы согласны».
        Преимуществом работы без напарника было еще и то, что она могла вот так открыто общаться с Люси. Нет, при иных условиях они все равно сохранили бы контакт, просто Шарлотте пришлось бы перейти на мысленную речь. Однако мысленную речь она не любила, слова, произнесенные вслух, создавали иллюзию, что все по-прежнему и разговаривает она сейчас не с гиеной.
        «Так что мы знаем про это место?» - спросила Люси.
        - Здесь пропадали люди, в основном охотники, но однажды не вернулась и влюбленная парочка, которой захотелось уединиться на природе. Всего около шестидесяти человек, хотя в нарастающем хаосе перед эвакуацией никто за этим особо не следил.
        «Ого! Шестьдесят человек - это уже много. Трупы находили?»
        - Фрагментарно, - ответила Шарлотта. - Ногу там или руку… Однажды голову нашли. Но в большинстве случаев не находили вообще ничего. Добавлю, что прежде такого не случалось даже на заре истории колонии, хотя это уже очевидно, потому что та же ситуация со всеми смертями. На Феронии есть животные, которые могут убить человека, в том числе и вооруженного охотника. Но после их нападения все равно остается мертвое тело, пусть даже погрызенное, никто из них не в состоянии сожрать человека целиком.
        «Так мы и не знаем, сожрали их или нет, - напомнила Люси. - Всякое могло произойти».
        - Ты чувствуешь что-нибудь?
        «Нет, никаких посторонних запахов, ничего, что показалось бы чужеродным для этого леса. Будем искать».
        Им только это и оставалось - искать непонятно что. Дорожек в лесу не было, кроме центральной дороги, пересекающей его на пути к городу. Но та дорога осталась далеко, Шарлотта и Люси специально направились в чащу, туда, откуда не возвращались люди.
        Теперь гиена убежала вперед, а Шарлотта продолжила неспешно прогуливаться среди высоких деревьев, отдаленно похожих на земные сосны, но с более длинной и мягкой хвоей. Как будто пушистые деревья, забавно даже… И повсюду свет, и нет никакой опасности…
        «Лотта, сюда! - позвала Люси. В эмоциональном фоне ее мыслей четко прослеживалась тревога. - Я кое-что нашла!»
        Вот теперь Шарлотта насторожилась. Она могла посмеиваться над своей напарницей сколько угодно, она бы никогда не допустила, чтобы Люси пострадала. Только не опять… Поэтому номер 6 поторопилась, а в ее случае это означало скорость, которая людям наверняка показалась бы нереальной. Пара мгновений - и вот она уже стоит рядом с настороженной гиеной.
        На этот раз опасность Люси не угрожала, однако повод для беспокойства определенно был. Хищница застыла над человеческой ногой - ампутированной у самого бедренного сустава, уже частично разложившейся, облепленной крупными насекомыми, названия которых Шарлотта не знала. Запах тления смешивался с ароматами цветов, напоминая, что иллюзия рая давно уже покрыта трещинами.
        Шарлотта поспешно достала из кармана платок, пропитанный маслом лаванды, и замотала лицо. Гиену сладковатая вонь не беспокоила.
        - Вот примерно такое тут и находили, - сказала Шарлотта.
        «Смотай с лица эту тряпку и просто отключи обоняние, ты легионер или где?»
        - Не хочу я отключать обоняние, у меня после такого голова болит. Давай лучше по делу! Что думаешь?
        Гиена шагнула поближе, поднесла морду к кишащей насекомыми плоти. Шарлотта почувствовала подступающую волну тошноты, но ничего не сказала. Не следовало лишний раз указывать Люси на изменения в психике, тема была болезненной для них обеих.
        «Кость сломана, - заключила Люси. - Край неровный, но без крупных зазубрин».
        - Может, из сустава вырвали? - предположила легионер.
        «Нет, сама посмотри! Кость сломана довольно четко, но это не острое лезвие. Выглядит скорее так, будто переломили тупым прессом».
        - Не отгрызли?
        «Тоже нет. Если бы отгрызли, остались бы отпечатки клыков, а тут одна сплошная линия».
        Отрубили ногу и бросили… Это было немыслимое поведение для человека и неправильное для животного. Хищники убивают ради еды, однако ногу не тронули, даже не попытались обгрызть плоть, хотя на кости ее хватало. Вопрос еще в том, как это проделали… Если бы откусили ногу, ее сразу бы и заглотили - а нога здесь. Пока все выглядело так, будто укус шел со стороны туловища. Получается, кто-то заглотил целиком крупного рослого мужчину, нога указывала именно на такую жертву. Шарлотта побывала на разных планетах, видела животных, о которых на Земле даже не слышали, но ни одно из них не охотилось вот так.
        Пока она размышляла об этом, гиена продолжала обнюхивать отрубленную ногу.
        - Только на вкус не пробуй! - взмолилась Шарлотта. - Меня же тогда вырвет, а мне здесь нельзя ничего ни есть, ни пить, так и буду ходить с пустым желудком!
        «Иди нафиг, - беззлобно отозвалась Люси. - Я делаю то, что должна была сделать ты».
        - Эм… потыкать носом в труп?
        «Установить природу травмы! Крови маловато…»
        - Может, ногу отрубили уже покойнику? - предположила легионер.
        «Нет, больше похоже на то, что рану сразу… не знаю даже, как это назвать… Запаяли, что ли… Но на термический ожог это не тянет, скорее, на химический».
        Тут уже и Шарлотте пришлось наклониться к ране, легионер разбиралась в таком лучше, чем Люси. Шарлотта знала, что некоторые старые медицинские аппараты для ампутации сразу использовали химическую повязку для блокировки крови, и предполагала, что здесь применили нечто подобное.
        Однако реальность оказалась куда более пугающей.
        - Это слюна, - неохотно признала Шарлотта.
        «Что? Какая слюна способна сделать такое?»
        - Токсичная, очевидно. Есть существа, слюна которых сразу обеззараживает рану жертвы. Это нужно, чтобы добыча максимально долго оставалась живой, когда ее уволокут в логово.
        «Твою ж мать! - Люси инстинктивно оскалила клыки. - А я еще считала морифирийских гиен чудовищным видом! На Феронии водятся животные, способные на такое?»
        - В том-то и дело, что нет! По правде сказать, даже «животные» - это преувеличение. Я знаю всего один вид, который…
        «Тихо!» - перебила ее Люси.
        - Ты чего?
        Однако отвечать ее напарница не спешила. Гиена напряглась, глухо зарычала, шерсть вдоль ее хребта поднялась дыбом - вместе с костяным гребнем. Люси наклонила голову к земле, она была зверем, который готовится к нападению, а потому спешит прикрыть уязвимое горло. Когти она давно выпустила, и они, черные, изогнутые, уходили теперь глубоко в мягкий мох.
        Шарлотта ни о чем больше не спрашивала, она и сама уже уловила постороннее присутствие. К ним приближалось что-то крупное, быстрое… кажется, хищное и определенно развитое. Легионер даже попыталась установить с этим существом телепатический контакт, но не смогла. В этом не было ничего шокирующего: Шарлотта никогда не была полноценным телепатом, таким, как номер 3, а постоянная связь с Люси и вовсе сводила ее способности к минимуму. Сорвавшийся контакт лишь означал, что приближающееся существо не человек, все остальное им предстояло увидеть.
        Вот только спустя несколько мгновений из кустов вырвался как раз человек. Да, изуродованный - бледный, как будто опухший, покрытый кровавыми язвами. Но все равно человек, узнаваемый, в одежде охотника! Это было настолько неожиданно, что Шарлотта замерла на месте, не зная, как быть дальше.
        - Эм, простите… Вы кто?
        Однако никаких пояснений мужчина давать не собирался. Он с глухим воем рванулся вперед, резко, быстро, как дикий зверь. Он налетел на Шарлотту, сбил ее с ног, прижал к земле, и лишь одеяло зеленого мха смягчило удар. Впрочем, от этого было не легче. Легионер получила возможность разглядеть лицо мужчины во всех деталях - и ей очень не понравилось то, что она увидела.
        Носа у него попросту не было. Вряд ли он родился таким, нос когда-то был, а потом отпал, и над черной пустотой ноздрей теперь даже раны не осталось. Глаза мужчины были темными, без четко очерченной радужки, будто из зрачков выплеснулись чернила и залили все вокруг. Зубы оставались человеческими, пусть и частично обломанными, а вот рот расширился за счет порвавшихся щек.
        Мужчина был намного сильнее обычного человека. Шарлотта все равно легко сумела бы сопротивляться, она просто растерялась перед проявлением такого жуткого уродства. Она могла поплатиться за это, когда обломанные зубы попытались приблизиться, чтобы вырвать кусок плоти из ее щеки. На удачу номера 6, мужчина не успел до нее дотянуться.
        На него налетели со стороны, столкнули с Шарлотты, и вот уже два крупных сильных тела покатились по земле.
        «Ты совсем того? - зло подумала Люси. - Он же чуть тобой не пообедал! А еще номер 6, позорище!»
        - Прости, - смутилась Шарлотта. - Давай я помогу тебе…
        «Да не надо уже, себе помоги!»
        Это не было бравадой со стороны Люси, гиена действительно побеждала. Она была крупнее своего соперника, ее крепкая, похожая на броню шерсть защищала ее от неловких укусов человеческих зубов. А вот мужчине защититься было нечем, очень скоро длинные когти исполосовали его, почти разрывая пополам. Он еще несколько раз дернулся в конвульсиях и замер, истекая нездоровой красно-коричневой кровью.
        Люси отошла в сторону и отряхнулась. Шарлотта пока не смотрела на нее, и не только из-за чувства неловкости. Легионер наклонилась над погибшим мужчиной, изучая изуродованный труп.
        «Он действительно зомби? - опасливо поинтересовалась Люси. - Я не хочу быть зомби, уж это точно нет, стреляй мне сразу в голову!»
        - Успокойся, он не зомби. Он мутант, но… Я никогда еще не видела ничего подобного. Это искусственная мутация, ни одно животное или растение не могло сотворить с ним такого, только другой человек.
        «А пропало тут шестьдесят колонистов… Ты хочешь сказать?..»
        - Мне, если честно, пока нечего сказать, - признала Шарлотта. - Но о беззаботных прогулках можно забыть. Я думала, мы будем всего лишь искать мертвых. А теперь, похоже, настало время опасаться живых!

* * *
        Квалификации Лавиния опасалась с тех пор, как получила десятый номер. Она из-за этого даже не могла толком радоваться повышению, все гадала, каково это: оказаться в одном списке с воинами такого уровня. Как они отнесутся к ней? Будут осуждать? Будут насторожены? Сразу возненавидят?
        Но выяснилось, что ее фантазии серьезно обогнали действительность. Оказавшись среди лучших воинов Легиона, она… не получила ничего. Ни восхищения, ни неприязни. На нее смотрели так, будто она была пустым местом. Лавиния, еще никак себя не проявившая, не имела значения.
        От этого становилось немного обидно. Она ведь не какая-нибудь вчерашняя кадетка, она успешно завершила несколько миссий! И в десятку она вошла совсем молодой. Разве это не важно?
        Оказалось - нет. Другие легионеры готовы были часами разглядывать номер 1, пытаясь выяснить, кто он и что собой представляет. Лавиния как будто померкла рядом с ним, стала неважной и ненужной. Это обижало, но она твердо решила не поддаваться. Затишье тоже можно использовать, чтобы затаиться, оглядеться, понять, кто станет ее соперниками.
        Они ведь соперники на самом деле, не друзья. Десятый номер был неплох, однако Лавиния планировала подняться куда выше. Может, ей удастся сделать это прямо сейчас? Понятно, что ее списали со счетов, как откровенного аутсайдера. Но если она определит, что принесло столько смертей в колонию, ее должны будут наградить.
        Поэтому Лавиния радовалась тому, что Виндар Люций согласился стать ее союзником. Девятый номер - тоже не высшее достижение. Однако Виндар был опытным легионером, про него еще в академии всякое болтали, и Лавиния даже предполагала, что через него сможет получить нужные связи.
        Пока же Виндар не спешил с ней откровенничать. Он поглядывал на нее с интересом, однако Лавиния слишком хорошо понимала, что этот интерес вызван ее красотой и ничем больше. Тоже, наверно, неплохо… Номер 10 не исключала, что однажды придется использовать и этот инструмент.
        Но не сейчас, не сразу, Лавиния пока надеялась, что успеха удастся добиться без обходных путей. Насколько сложным вообще может быть это задание? То, что колонию покинули, так и не узнав причину беды, легионера не впечатлило. Лавиния была невысокого мнения о местной полиции, себя она ценила куда больше. Может, все вообще закончится уже сегодня!
        Однако, добравшись до животноводческой фермы, Лавиния была вынуждена признать, что ничего простого в этой истории не будет.
        О мертвых людях перед эвакуацией позаботились, всех погибших похоронили. Животные не удостоились такой чести, они остались в полях. Десятки, сотни мертвых тел… Может, тысячи? Лавиния не бралась угадать, трупы лежали на зеленой траве до самого горизонта.
        Это должно было породить чудовищный смрад, но почему-то не породило. Сначала номер 10 решила, что их просто защищают фильтры автомобиля. Но вот машина остановилась, они покинули салон, а никакого трупного запаха по-прежнему не было. В воздухе пахло свежестью и как будто акацией - или чем-то очень похожим.
        - Кто-нибудь понимает, что происходит? - растерянно спросила Лавиния.
        Телепату, которого она привезла с собой, было все равно. Эуфронио прекрасно понимал, что это не его задание, он тут так, балласт, потому и озадачиваться не собирался. Виндар же не стал тратить время на болтовню, он сразу направился в сторону заваленного трупами луга и наклонился над мертвой коровой. Лавиния, чуть помедлив, все-таки заставила себя последовать за ним.
        Животное выглядело так, будто скончалось только что, а этого быть не могло. Уже после эвакуации прошло несколько дней, их хватило бы, чтобы жара и насекомые начали делать свое темное дело. Однако никаких изменения на трупе не было, солнечные лучи словно пролетали мимо него, а насекомые, ползавшие в траве, обращали на мертвую корову не больше внимания, чем на камень.
        Пока Лавиния пыталась сообразить, чем это вызвано, Виндар без малейших сомнений прижал руку к коровьему боку. Лавиния с ужасом ожидала, что сейчас подгнившая плоть провалится под его пальцами и он коснется бурого месива, скрытого под шкурой… Но нет, ничего подобного не произошло. Плоть не прогнулась под рукой Виндара, даже когда он попытался надавить сильнее.
        - Надо же… как камень, - нахмурился номер 9. - Насколько я помню, коровы умерли не меньше недели назад, дата смерти была в отчетах. И это до сих пор не проходит…
        - Может, они не мертвые? - предположила Лавиния. - Что, если это какая-то болезнь или форма анабиоза?
        - Абсолютно мертвые, - указал телепат. - Я поблизости ничего похожего на жизнь не чувствую, не среди коров так точно.
        - Но почему они тогда не разлагаются?
        - Это уже не в моей компетенции.
        - Да уж, нам бы хилера сюда, - проворчал Виндар.
        - У номера 8 есть хилер, - напомнила Лавиния.
        - Что есть у номера 8 - у номера 8 и останется, запомни на будущее, при общении с остальными пригодится. Нам придется довольствоваться тем, что есть у нас.
        - Телепат, - буркнула Лавиния.
        - Я не инструмент, вообще-то! - возмутился Эуфронио.
        - А если и инструмент, то бесполезный, - рассудил Виндар. - Но у нас есть компьютер для анализа тканей с базой данных, переданной специальным корпусом, этого для начала будет достаточно. Нам нужно осмотреть всю ферму, понять, в одинаковом состоянии разные виды животных или нет, а потом прикинуть, как все это было сделано.
        Прозвучало достаточно просто, Лавиния позволила себе кивнуть и даже улыбнуться. Она хотела казаться такой же уверенной, как Виндар, а для этого пришлось сдержать вопрос, который не давал ей покоя.
        Жаль, что изгнать этот вопрос из собственных мыслей оказалось не так легко. Именно его Лавиния обдумывала, когда они вернулись в машину и продолжили путь к ферме, темневшей на горизонте.
        Если такое проделали с животными, могли ли подобное оружие использовать против людей - или легионеров?

* * *
        И вот ради этого он отказался от женщины, которая его любила? Ради этого убил собственного ребенка? Ради того, чтобы остаться там же, где и был?
        Эти мысли возвращались к Гидденису Планте снова и снова, кружили в нем, будто шершни, застрявшие в черепной коробке, жалили его, причиняли боль. Он отгонял их усилием воли, каждый раз надеясь, что это навсегда, но никакое «навсегда» не наступало. Слишком уж хорошо Гидденис понимал, какую чудовищную цену он заплатил - ни за что!
        Он ведь не хотел убивать Диану. Он не любил ее… наверно, не любил. Но он и сам не заметил, как она стала важна для него. И когда встал вопрос о ее устранении, Гидденис считал, что все закончится по-другому. Она родит ребенка, посвятит себя материнству и добровольно откажется от первого номера. Они останутся парой, Гидденис сможет контролировать ее - мягко, через любовь! И Легион даже согласился с его планом сначала, а потом изменил свое решение.
        Пожалуй, они были правы. Гидденис в глубине души и сам знал, что Диана никогда не будет кроткой и ведомой, ею невозможно управлять. Можно разве что шантажировать, но это слишком опасно. Он до последнего надеялся, что удастся ее уговорить, вразумить, переманить на свою сторону… И все же там, на Адране, Гидденис был готов к ее смерти.
        Только одна награда искупала гибель такого прекрасного и сильного создания: роль лидера Легиона. Гидденис не сомневался, что первый номер будет за ним, без вариантов, даже эта проклятая бомба замедленного действия по имени Габриэль Триан ни на что не претендовала… А потом научный отдел переиграл его. Так изящно переиграл, что Гидденис даже восхитился бы этими яйцеголовыми, если бы не боль, не отпускавшая его ни днем, ни ночью.
        Диана снилась ему. Редко, но снилась, и он просыпался после таких кошмаров в холодном поту, ослабленный, беспомощный - и сожалеющий. Гидденис подозревал, что теперь ее призрак обретет над ним новую власть, ведь жертва была напрасной.
        Поэтому Гидденис и вызвался сопровождать мальчишку на миссии. Ему нужно было понять, что в этом Рафале особенного, почему он был назначен лидером. Диану, кажется, тоже когда-то сразу поставили на первое место…
        Но в Диане чувствовалась сила, с первой встречи, с первого взгляда. Она была царицей, перед которой инстинктивно преклонялись даже те, кто не знал ее. Ну а Рафаль Стром казался мальчиком-отличником, которого учителя наградили золотой звездочкой за то, что он выполнял все домашние задания и вовремя сдавал провинившихся одноклассников.
        Собрать информацию о Строме оказалось непросто - почти невозможно. Научный отдел растил его с рождения, мальчишку не подпускали к остальным. Судя по тому, что удалось выяснить Гидденису, мутация будущего номера 1 была непрерывной, с людьми он никогда не жил. Это, видимо, и привело к тому, что он сразу же оказался на вершине.
        Сейчас мальчишка вел себя очень грамотно. Он со всеми был предельно вежлив и улыбался так очаровательно, что невозможно было не улыбнуться в ответ. Гидденис знал все эти трюки - он сам ими пользовался. Знал номер 2 и то, что показная наивность ничего не значит. За ангельским образом маленького борца за справедливость могла притаиться ядовитая тварь.
        Гидденису хотелось узнать правду как можно скорее. Вызвать мальчишку на поединок, сразиться честно, доказать, кто из них на самом деле достоин стать лидером Легиона. Однако номер 2 сдерживался, хоть это давалось ему на удивление тяжело. Он не был до конца уверен в том, кто победит в поединке.
        Поэтому на завод они явились как добрые союзники, готовые в любой момент поддержать друг друга. Рафаль вел себя скромно и обращался к старшему легионеру с должным смирением, словно номера в иерархии не играли никакой роли.
        - Печать на дверях сохранилась, - указал Рафаль. - Ее поставили в день эвакуации. Похоже, с тех пор здесь никого не было.
        - Печать очень легко подделать. Пока что все происходящее напоминает попытку навредить именно заводу, больше в колонии нет ничего по-настоящему ценного.
        - Вы правы, господин Планта, - номер 1 чуть наклонил голову. - Что вы предлагаете делать?
        - Осмотреть завод и проверить, был ли здесь кто-то.
        - Я подумал о том же. Завод очень большой, нам стоит разделиться.
        И снова Гидденису захотелось со всем покончить. Здесь же идеальные условия для этого! Избить мальчишку, столкнуть в мясорубку, готовившую консервы для космического флота, расфасовать эту улыбчивую мордашку по нескольким тюбикам…
        Как только картинка в воображении Гиддениса стала слишком уж реальной, он поспешил согласиться:
        - Да, нам лучше некоторое время не видеть друг друга.
        - Какая странная формулировка, - чуть заметно прищурился Рафаль, изучая своего спутника.
        - Я имел в виду, нам нужно отойти максимально далеко друг от друга, чтобы поскорее осмотреть завод!
        - Конечно. Я так и подумал. Если я понадоблюсь, зовите, господин Планта.
        Гидденис лишь нервно кивнул. Он и сам не мог толком сказать, что с ним творится. Он даже рядом с Дианой никогда так не нервничал, как рядом с этим малолеткой!
        Пожалуй, дает о себе знать долгое влияние боли. Гидденису нужно было срочно перезагрузиться, вернуть себе спокойствие и самоконтроль, сделавшие его когда-то вторым номером.
        Пока с этим было туго. Он бродил по пустым залам, не глядя по сторонам. Гидденис подозревал, что он сейчас прошел бы мимо трупа или монстра, не удостоив их и взглядом. Он даже двигался лишь потому, что ему нужно было что-то делать.
        Перед глазами снова стояло лицо Дианы, ненавидящее, окровавленное… Ради чего все это? Ради возвышения пацана из пробирки?
        Гидденис не удержался, ударил первую попавшуюся трубу. Укрепленный металл под его рукой прогнулся и лопнул, кулак ушел в темную дыру. Острые края разрезали кожу, однако рана мгновенно затянулась. Грохот разлетелся по залу, эхом покатился по стенам, и Гидденис лишь надеялся, что мальчишка уже слишком далеко, чтобы это услышать.
        - Полегчало?
        Номер 2 был уверен, что он здесь один, и голос, тихий и вкрадчивый, застал его врасплох. Гидденис и сам был поражен тем, что ему удалось не вздрогнуть, неприятное удивление так и осталось спрятанным внутри. Он повернулся к говорившему так, будто не было в мире ничего естественней появления здесь номера 3.
        - Что тебе нужно, Стефан?
        Стефан Северин выскользнул из теней беззвучным призраком. Только он смог бы подкрасться вот так к Гидденису. Этот тип умел скрывать свое присутствие телепатически, и номеру 2 даже сейчас казалось, что он в зале один.
        - Пришел проверить, как дела, - пожал плечами Стефан. - Что-то юный Рафаль слишком бодр для покойника.
        - С чего бы ему становиться покойником?
        - Когда-то же надо. Вот пусть и начнет сейчас, раз он во всем ранний.
        - Я не собираюсь его убивать, - поморщился Гидденис.
        - Тебе больше не доставляет удовольствия убийство первых номеров? - показательно удивился номер 3. - С каких пор?
        Он бил по больному - он всегда это умел. Стефан напомнил ему, что дело не только в смерти Дианы. Они оба предпочли рискованную игру на Адране, и отменить это было нельзя. Особенно при том, что именно номер 2 уговорил Стефана перейти на сторону администрации Легиона. Он тогда гарантии давал… Он верил, что эти гарантии действительно существуют.
        - Сгинь, - только и сказал Гидденис.
        - И это все? Мы не о таком договаривались.
        - Подай жалобу.
        - Вот так, значит? - усмехнулся Стефан. - И все в Легионе с этим согласны?
        - Если ты тонко намекаешь на совет, то я не знаю, кто там с чем согласен. Появления мальчишки никто не ожидал. Умники наши сработали очень грамотно: они его хранили в заводской упаковке до последнего. Да сам факт его существования так размазали по документам, что вроде и не придерешься, а толковых сведений нет! Ну а дальше, после объявления номеров, все быстро закрутилось, сам знаешь. У меня не было времени ничего обсудить.
        - Меня это не устраивает.
        - Сочувствую, - безразлично отозвался Гидденис. - Но ты вообще должен быть не здесь, у нас задание. Вот на задании и сосредоточься, а мальчишку оставь мне!
        На этот раз Стефан не торопился с ответом. Он разглядывал Гиддениса льдистыми, будто нечеловеческими глазами. Номер 2 мог сколько угодно повторять себе, что он сильнее и в любой схватке наверняка победит. Под этим взглядом даже ему становилось не по себе.
        Он с самого начала знал, что из Стефана опасный союзник. Но раньше ему казалось, что игра стоит свеч.
        - Я понял тебя, - наконец улыбнулся ему номер 3. Мягко, почти кротко. - Конечно же, я отныне буду выполнять только мою работу, я очень нуждался в таком совете. Хорошо, что мы поговорили.
        Сказал это - и отступил в тени, оставив после себя лишь желание немедленно кого-нибудь убить.

* * *
        Ночью Ферония была так же прекрасна, как днем, только по-другому. Закрывались до утра одни цветы, но распускались другие, крупные, похожие на земные орхидеи, и на пионы, и на нарциссы. От коктейля их ароматов веяло дурманом и приятно кружилась голова. В густых зарослях пели, заливаясь, птицы - то ли колыбельную, то ли осанну этой ночи, и каждой ночи, в которую они еще живы.
        Альда устроилась на небольшой скамейке перед декоративным озером. Над озером были подвешены крошечные круглые колокольчики, переливавшиеся серебром при каждом дуновении ветра. Неподалеку работали световые ловушки, привлекавшие больших, как птицы, и как будто пушистых местных мотыльков. Благодаря этому насекомые не погибали, но и не беспокоили любого, кому хотелось отдохнуть возле озера. Над Феронией полыхали непривычно крупные, совершенно незнакомые звезды, отраженные в спокойной воде.
        Здесь Альда чувствовала, что восстанавливается. Картины окровавленных, изуродованных трупов уже не могли покинуть ее память, но могли хотя бы частично скрыться за великолепными образами, которые дарила эта планета. Когда тревога чуть отпустила, телепатка сосредоточилась на медитации. Альда уже знала, что на ферме нет никого, кроме них. Теперь она хотела расширить территорию проверки, дотянуться дальше - к шелестящим тяжелыми колосьями полям и цветочным равнинам. Может, хотя бы там притаились ответы? Вопросов ведь уже слишком много.
        Но Ферония дремала в покое ночи и не собиралась возвращаться к чудовищным событиям последних дней. Зато Альда мгновенно уловила приближение знакомой энергии. Медитацию пришлось прервать, и это не радовало, однако телепатка заставила себя успокоиться. Ветер усилился, исчертил озеро рябью, и звезды теперь катались на мягких волнах. Альда смотрела только на это.
        Триан ведь тоже в чем-то прав: им рано или поздно придется поговорить. Почему бы не сейчас? Нет желанного времени для неприятного разговора.
        Легионер тоже подошел к озеру, а вот к скамейке приближаться не стал. Он остановился неподалеку от световой ловушки, наблюдая, как мотыльки беспомощно ищут упавшую звезду, которой нет и не было никогда.
        - Ты знаешь, зачем я здесь, - указал Триан. Он даже сейчас оставался привычно спокоен. - Я не хотел обсуждать то, что случилось, раньше, потому что нас могли подслушать. Но здесь можно, здесь только мы.
        - Я знаю. Но, мне кажется, нечего по-настоящему обсуждать.
        - Альда…
        Он раньше редко называл ее по имени, и тогда от этого мурашки шли по коже. Теперь осталась только горечь.
        - Ты не переживай, я не буду все усложнять, - печально улыбнулась Альда. - И вот такие детские выходки с ударами ненависти больше не повторятся. Мне просто нужно было выпустить пар, условно говоря. Но я уже привыкаю.
        - К чему?
        - К тому, что теперь все будет по-другому. Мы научимся эффективно работать вместе, только это от нас и требуется. Без многозначительного молчания, обещаю.
        - И это все? - Глаза Триана в ночной темноте казались черными, как два провала в пустоту.
        - Да, к этому все в итоге и пришло бы, просто я предлагаю меньшие эмоциональные потери. Понимаешь… Ты не тот человек, который должен и умеет объясняться, тебе это просто не идет. Ну а я наперед знаю, что ты мне скажешь, меня удивить можно только формой.
        - Что же я скажу?
        - Что твои действия были оправданны, - пожала плечами Альда. - Телепатия - действительно твоя уязвимость. Теперь, когда я знаю, какой гадюшник представляет собой Легион, я понимаю, почему тебе так важно было прикрыть эту брешь. И ты собирался использовать не лично меня, меня ты вообще тогда не знал. Тебе просто нужен был какой-то телепат с должным уровнем способностей, я подвернулась под руку случайно, ты решил спереть у специального корпуса их эксперимент, потому что громко возмущаться они не посмели бы - эксперимент непредсказуем, да и объявить о нем открыто нельзя.
        Альда сделала паузу, ожидая, что Триан хотя бы теперь попытается возразить и уточнить, что все было не совсем так. Но он молчал, наблюдая за ней, и в окружении ночи он смотрелся не человеком, а выточенной из камня статуей. Телепатке пришлось продолжить.
        - Так ты и попал на «Северную корону», познакомился со мной. Ты убедился, что я тебе подхожу: сильная зверюшка, достаточно покладистая и наивная, чтобы поддаться дрессировке. Ты начал потихоньку приручать меня. Ну а потом ты внезапно воспылал ко мне неземной любовью и все вдруг стало совсем не так, твой план рухнул, и ты превратился в романтического героя. Да, я опошляю, но только это ты и можешь противопоставить словам Стефана. Послушай… Я не жалею, что была с тобой, и никогда не пожалею о том, что тебе сказала - потому что для меня это было правдой. Но на этом все, дальше - только работа.
        - Что, мои предполагаемые заверения в неземной любви настолько неправдоподобны? - усмехнулся Триан.
        - Дело не в этом. Они могут быть правдой - и ты действительно что-то почувствовал. Они могут быть неправдой, если ты пытаешься срочно спасти в остальном удачный проект. Разницу я все равно никогда не узнаю, а жить с вечными сомнениями не смогу. И доверять тебе больше не смогу, извини.
        Вот, она сказала это. Было больно, но ровно так, как она ожидала. Как будто что-то оборвалось внутри и теперь кровоточит - пульсирует, выплескивая на свободу вишнево-алое маленькими фонтанами жизни. Альда не сомневалась, что справится. Если бы она была совсем такой, как сразу после выпуска, не справилась бы, конечно. Но с тех пор прошло немного времени - и целая тысяча жизней. Ее собственных и чужих, меняющих ее.
        Поэтому Альда была готова отпустить. А любовь… Ну что любовь? Будет жить в темноте, бывает и так.
        Триан не стал разубеждать ее, не повысил голос и не бросился драматично в озеро. Он еще некоторое время наблюдал за собеседницей, совсем как раньше, в те дни, когда он только пришел на «Северную корону». Разница заключалась лишь в том, что Альда научилась выдерживать его взгляд.
        Наконец он двинулся с места, но направился не к дому, а к скамейке. Альда ожидала, что он сядет рядом с ней и попытается свести все к дружеской беседе, что было бы совсем уж печально. Однако легионер неожиданно опустился на колени прямо перед девушкой, и теперь их лица были почти на одном уровне.
        Он всегда умел удивлять ее, всегда, даже когда телепатка считала, что предвидела все варианты. Альда замерла, не зная, как реагировать. Она боялась, что он сейчас начнет бурно признаваться в чем-то или вообще трюк со слезами попробует, и это все разрушит. Но нет, даже сейчас, стоя на коленях, Триан умудрялся выглядеть как властелин этой планеты.
        - Ты права, я действительно не объясняюсь, - сказал он. - Но и ты имеешь право на правду. Поэтому… только один раз.
        - Что? - растерялась Альда.
        - Левиафан.
        И тут она все поняла.
        Во время миссии на Левиафане Триан серьезно пострадал, и Альда решилась на глубокое погружение в его сознание. Тогда это была вынужденная мера, призванная спасти ему жизнь. Все получилось, и именно в тот момент телепатка узнала его настоящего - не все о нем, но то, что он обычно скрывал от мира.
        Теперь Триан предлагал ей такую связь добровольно, без острой необходимости. Зная, что это будет тяжело для Альды - и еще тяжелее для него. Скорее всего, болезненно. И уж точно получится куда большая уязвимость, чем обычный недостаток телепатической защиты. Зато это будет не просто правда - это будет истина о том, чем легионер был на самом деле.
        Уже само предложение настолько поразило Альду, что она почти поддалась слабости. В какой-то момент она готова была простить его за то, что он пошел на такое, и пощадить, не проводить через внутренний ад. Но Альда вовремя остановила себя. Если сейчас сорваться и побыть хорошей влюбленной дурочкой, между ними так и останется недосказанность - крошечная трещина, которая со временем разрастается и оборачивается непоправимой бедой.
        Поэтому сегодня им обоим нужно было дойти до конца.
        Альда быстро кивнула ему, говорить сейчас не хотелось. Она наклонилась вперед, прижала руки к вискам легионера, коснулась лбом его лба, закрыла глаза. Если Триан предложил такое, значит, был уверен, что все в порядке и они в безопасности в ночном саду. Поэтому Альда уверенно отпустила реальность, а вместе с ней и связь со своим телом.
        Это было похоже одновременно на полет и на падение - при том, что Альда больше не существовала как создание из плоти и крови. Она была импульсом, сознанием, чужеродным элементом в огромном мире души. Триан не обманул ее, блоков и запретов не осталось. Альда легко миновала поверхностный уровень эмоций и физических ощущений, не задержалась возле мыслей настоящего момента. В прошлый раз она добралась до изломанного лабиринта ключевых воспоминаний и представлений о мире…
        А теперь этого было мало. Она успела лишь заметить, что лабиринт стал целым, он больше не разваливался на части и все так же был полон комнат и сложных переходов. Здесь можно было бродить вечно, однако она не того хотела. Альда была готова зайти так далеко, как ее пустят - до финала, до предела, до самой сущности человека, который открылся ей.
        Поэтому лабиринт она пролетела так же быстро, как остальные слои сознания, - и вдруг рухнула в бездну. Многие боялись Триана за это, видели в нем такое: бесконечную тьму, страшную, пульсирующую, способную все перемолоть и уничтожить. Одни сразу шарахались от нее, другие нервно посмеивались, утверждая, что это лишь маска, преувеличение, на самом деле он совсем не такой…
        Но он был как раз такой. Эта бесконечная черная пустота действительно существовала в нем, бескрайняя, как космос. Абсолютная власть небытия, порождающая и пожирающая чудовищ. Здесь не было ничего, и это отсутствие смыслов давило на Альду, будто растворяло ее в себе, вынуждало бежать, пока еще не поздно. Триан не смог бы делать это осознанно - здесь даже у него не было власти. Нельзя контролировать собственную суть, она просто… просто существует. Поэтому Альде захотелось отступить, склониться перед этим страхом, а она сопротивлялась. Ей нужно было знать, нужно было понять, что скрывается здесь. Триан, которого она знала, не мог быть пустым.
        Она задержалась в оглушающей, удушающей пустоте - а потом увидела. Белые всполохи, обрывки воспоминаний, отдельные образы. Картины серебром на черном. Голоса, прилетающие из бездны. Настолько важная часть его прошлого, что место ей нашлось только здесь, в небытие, в основе всего.
        Белый свет бьет по глазам. Лампа, висящая над столом, ослепляет. Такая яркая… Такая и должна быть. Лампа над операционным столом, обеспечивающая свет без теней. Убийца теней.
        Но тени все равно есть - рядом, движутся вокруг него. Он не может пошевелиться, что-то держит. Чувство металла на руках и ногах. Жесткий стол за спиной. Тело маленькое, слабое, смертное тело… Из глаз льются слезы. Не от слепящего света.
        Силуэты будто танцуют вокруг него. Они куда-то спешат, а он смотрит не на них. Ему нужно увидеть что-то другое, скрытое за ними и бесконечно важное. Увидеть, протянуть руку, коснуться… Не получается и уже не получится. Металл держит надежно, белый свет забирает весь мир.
        Откуда-то из недр темных танцующих силуэтов прилетают голоса. Чужие. Злые. Он не засыпает. Почему он не засыпает? Выводит из крови наркоз, как его учили выводить яд. Додумался все-таки, хитрый крысеныш! Что будем делать? Остановим? Подадим больше наркоза? Не надо. Продолжайте как есть. Но он же в сознании. Пусть будет в сознании. Он должен понимать, что делает себе хуже. Неповиновение будет наказано. Сопротивление неприемлемо.
        Они хотят напугать его болью, и это почти смешно. Боль - его последнее благо. Если он защитит себя от боли, он как будто согласится на то, что с ним происходит. Он станет соучастником. Поэтому он готов принять все, даже то, что они считают невозможным, но сберечь свою последнюю волю.
        Они и правда не останавливаются. Тело в белом свете белое. Скальпель чертит линию. Кровь кажется очень темной, почти черной. Боль все-таки благо, она как будто скрепляет его, не дает раствориться в танце силуэтов. Напоминает, что все реально.
        Кровь льется на пол с каким-то оглушительным грохотом. Как водопад. Пахнет химией и металлом. На полу есть большой сток. В этой комнате никогда не происходит ничего хорошего. Возле стока кровь вихрится водоворотами и исходит алой пеной. Внутри появляется чувство пустоты и потери. Дальше будет хуже, приближается момент неизбежного, и он не выдерживает…
        Детский голос, незнакомый, беспомощный, кричит «Не надо!». С отчаянием, на которое не способны даже потерявшие все старцы. Никто не слушает. Все продолжается.
        И вот его больше нет. Его тело - боль, она стала слишком абсолютной, уволакивающей к себе и растворяющей. Превращающей плоть в болотную воду. Но это не так уж важно. Потеря больше, чем страдание тела. Его больше нет как отдельного «я». Темнота поселилась в нем и все забрала. Он рассыпался, распался, и нет уже смысла ни в чем. Он жив, но не существует. Не-бытие, с которым невозможно справиться. Ничто. Ничтожество. То, что было создано, а потом разрушено безвозвратно.
        Кажется, что так будет всегда. Среди боли и тьмы есть место лишь ожиданию смерти. А потом бездна вдруг рассекается единственной искрой света. Свет - это идея, пока еще над смыслом. Он тянется к ней, как к путеводной звезде. Он ищет ее смысл и находит.
        Месть.
        Вот единственное, что еще имеет значение. Собрать боль и вернуть ее создателям. Заставить их понять, что они натворили. Месть важна, она достойна того, чтобы пойти за ней - и он идет. Мести нужен исполнитель, и он собирает себя из небытия. По крошечным раздробленным осколкам, но собирает. Осколки в грязи, на них боль и кровь, однако это не так уж важно. Спустя миллиарды световых лет человек, который будет творить месть, обретает форму.
        Он становится основой, на которой строится все остальное. Навыки, привычки, опыт. Умение говорить правильные слова. Улыбки и взгляды. За всем этим по-прежнему пустота, внутри которой белая звезда мести, но это мало кто поймет.
        Смысл, обретенный в пустоте, удерживает его целым, оправдывает любые его действия. Он учится играть по правилам. Он владеет искусством обмана. Он кивает, когда они говорят, что эксперимент удался. Выполняет задания. Задания безумны? Не страшно. Если ему скажут выстрелить себе в голову - он сделает. И делает. Он умеет восстанавливать тончайшие, самые совершенные ткани. Боль и страдание так привычны, что ими невозможно отпугнуть. Смирение - лучшее топливо для обмана, делающее его безупречным. Он должен угодить тем, кого собирается однажды убить.
        Но не слишком угодить, нет. Он обязан стать хорошим для них, но не лучшим. Показать, что цель не оправдывает средства. Гарантировать, что танец теней у белой лампы операционного стола не повторится и никто не растворится в бездне. Эксперимент все-таки признан неудачным. Очень жаль. Ищите новые пути, а этот пусть живет, что уж теперь…
        Ложь не порочна. Любые действия оправданны. Все очень просто: он собирается отомстить. Жить после этого он не собирается. И даже месть не доставит ему удовольствия, это просто необходимость, придающая его существованию хоть какой-то смысл.
        Он идет за своей путеводной звездой правильной дорогой, единственно возможной, полной ресурсов и выгодных условий. А потом вдруг случается неожиданное. На обочине, где-то в бездне, вспыхивает новая искра. Вторая с начала времен. Вспыхивает и гаснет до того, как он успевает узнать ее имя.
        Он верит, что это случайность. Мимолетный отблеск его путеводной звезды. Но искра возвращается - та же или очень похожая на нее. И новая. И еще. Они загораются - и больше не гаснут, горят вдоль его дороги. Он может разглядеть и опознать их.
        Интерес. Любопытство. Веселье. Удивление. Беспокойство за кого-то другого. Желание увидеть. Желание защитить. Желание быть рядом.
        Желание, желание… Имя искрам - желания. Которые он считал навсегда потерянными и бессмысленными.
        Желания объединяются, выстраиваются единой цепью, потому что связаны они с одним человеком. Он не понимает, как и почему это происходит. Даже пытается остановить, но ничего не получается. Он упустил какой-то важный момент…
        Где тот момент, когда чужое имя обретает власть над тобой? В точке соприкосновения миров, пожалуй. Ловушка захлопывается, когда безразличие сменяется не-безразличием. Все остальное нарастает на эту основу.
        Цепочка желаний теперь сияет так же ярко, как звезда. Что-то меняется каждый день, укрепляя ее. Высокий отчаянный крик «Не надо!», столько лет рассекавший память, неожиданно гаснет за тихим «Я люблю тебя», прозвучавшим на несуществующей черте между чужим небом и бездонным черным океаном.
        Желания - нить Ариадны. Они указывают путь так же, как знакомая звезда. Они оплетают его, удерживают осколки, набранные из бездны, единым «я» безо всякого усилия воли. Это не всегда радость, это часто боль. Он не призывал это и не соглашался на такое, просто оказался не готов - и все случилось. Сейчас пылающая нить и путеводная звезда не мешают друг другу. Он не знает, что будет делать, если однажды пути разойдутся слишком сильно и нужно будет сделать выбор. Он вообще ничего не знает. К чему готовиться, если к нему вернулось то, что он считал потерянным навсегда?..
        Альде хотелось двинуться глубже, узнать больше. Найти обитые металлом двери, за которыми скрывается зал с колоннами и цепями. Найти комнату, в которой заперты воспоминания о ней. Но сейчас это было бы лишним и опасным для них обоих: телепатка слишком устала. Да и то, что она выяснила сегодня, было намного ценнее любых мимолетных воспоминаний.
        Поэтому она разорвала связь с бездной и вернулась в теплую ночь Феронии. Альда снова была собой, душой, навеки связанной с телом. Она сидела на скамейке в цветущем саду, пытаясь отдышаться. Триану приходилось не легче: даже выдержка легионера спасала его лишь до определенного момента, и теперь он был вынужден обеими руками упереться в скамейку, чтобы не упасть.
        Поборов головокружение, Альда скользнула вперед, к Триану, обнимая, поддерживая. Он вряд ли знал, как много она увидела, но догадаться мог. И она прекрасно понимала, какой серьезной была для него сегодняшняя жертва.
        - Что они сделали с тобой? - прошептала Альда.
        - Я не хочу говорить об этом. И никогда не захочу, а тебе не нужно знать всех подробностей.
        Он был прав - как всегда. Есть необходимое знание, убивающее горечь и обиду. А есть пустое любопытство, способное посеять вражду. Знать слишком много так же плохо, как знать слишком мало.
        Альда повернула голову, заглянула в глаза легионеру, почувствовала губами его губы - сухие, в трещинах. Похоже, связь сознаний далась ему настолько тяжело, что даже легендарное самоисцеление за ней не успевало. Но это ничего, все ведь закончилось…
        Она мягко толкнула его назад, и он, уставший и не настроенный сейчас подниматься на ноги, растянулся на густой траве. Альда только этого и ожидала, она скользнула вперед, нависая над ним. Триан наблюдал за ней со слабой улыбкой, которая могла означать что угодно. Альда знала, что он сейчас видит только ее - и ночное небо за ней, те самые миллиарды новых звезд, способных возвращаться даже после того, как их признали навеки потерянными.
        На сегодня все слова прозвучали. Сегодня Альде хотелось наконец освободиться из оков обиды и просто быть с ним.
        Глава 6
        На ферме царили мир и покой. Это вроде как должно было радовать Бенни, но вместо радости вызывало лишь раздражение. Здесь пропадали, страдали и, быть может, умирали люди. Они нуждались в справедливости, а не в том, чтобы солдаты специального корпуса наслаждались жизнью, как на курорте.
        Бенни надеялась, что все будет просто. Да, полиция ничего толкового не нашла. Ну и что? Во-первых, у полиции и времени не было на полноценное расследование. В ту пору в колонии творилось черт знает что, местные стражи правопорядка просто не успевали сделать ничего серьезного. Никто на мирной Феронии не готовился к такому хаосу! Во-вторых, при всей поддержке с Земли, ресурсы полиции все равно были ограничены. Легионер, хилер и телекинетик должны быть способны на большее.
        Жаль только, что уверенность в своих силах как таковая ничего на самом деле не значила. Они в первый же день эту ферму осмотрели, чуть ли не под каждый камень заглянули, однако не обнаружили ничего подозрительного, ни одного намека на причину несчастий.
        Бастьен тогда указал, что все плохое обычно случается ночью. Особенно в колониях. Поэтому они дождались прихода темноты, спать никто не собирался. Они оставались настороже, вглядываясь то в участки земли, отвоеванные у ночи фонарями, то в непроглядную тьму за ними.
        И снова ничего. К ферме не подкрадывались загадочные дикие звери, не вышел из ивовых зарослей безжалостный убийца, не прилетели боевые дроны. Пропавшего фермера тоже нигде не было - ни живого, ни мертвого.
        Не потрудился явиться и Стефан, но об этом как будто все забыли. Саломе и Бастьен делали вид, что так и надо, они ни о чем не спрашивали Бенни. Возможно, понимали, что она не смотрительница этому змею и понятия не имеет, куда он уполз. А может, просто опасались обсуждать решения номера 3.
        За бесполезной ночью наступило унылое утро. Нет, само утро было вполне мирным и солнечным. Но Бенни оно уже не нравилось, потому что открывало новый день с людьми, которые ей неприятны, на непонятной миссии.
        Саломе, взявшая на себя роль лидера, объявила, что они не могут больше праздно шататься по ферме. Бастьену было поручено найти на складе подводные дроны и проверить, что находится на дне озер. Бенни велели собрать образцы воды из всех водоемов. Номер 8 не отчиталась, что будет делать она сама, ушла и все. Но телекинетика это по-настоящему и не интересовало.
        Бенни сразу направилась к дальним озерам. Ей хотелось побыть одной, она и на прежних миссиях со своей командой предпочитала действовать самостоятельно. Саломе и Бастьен ей не нравились, у нее никак не получалось воспринимать их как полноценных союзников. Почему Стефан не оставил ее с другой командой? Он ведь знал, с какой было бы лучше…
        Пожалуй, потому и не оставил, что знал. Стефан Северин не был бы собой, если бы сделал что-нибудь хорошее.
        Телекинетик подняла в воздух стеклянную колбу, поднесла к центру озера, зачерпнула воды - так было надежнее. После этого Бенни запечатала колбу и вернула в сумку, а уходить не спешила. Она уселась на деревянные мостки у самого берега, наблюдая за ярко-желтыми цветами, похожими на земные кувшинки. Может, это кувшинки и были, просто обретшие на Феронии новую форму?
        От воды веяло приятной прохладой, неподалеку шумела молодая роща, с другой стороны к озеру подступали старые ивы с белыми и розовыми острыми листьями. Мир не знал, что люди ушли. Мир продолжал существовать, и Бенни пыталась следовать его примеру.
        А потом пришла тревога.
        Неприятное чувство вспыхнуло внутри, как порох, на который упала искра. Бенни вскочила на ноги и настороженно огляделась по сторонам. В мире что-то изменилось, но она пока не до конца понимала, что именно. Испарилось спокойствие, выпустила щупальца угроза…
        Вот только откуда? На первый взгляд мир оставался прежним. Все так же шелестели деревья - просто под влиянием ветра, не скрывая никакого движения. Ничего не появилось из волн. Горизонт оставался чистым, деревянные дорожки - пустыми.
        А тревога все равно была. Бенни не покидало чувство, что за ней наблюдают, и взгляд, направленный на нее, совсем не добрый… Это не было способностью телекинетика, скорее, человеческими инстинктами. Так бесконечно давно на далекой Земле первые люди кожей ощущали взгляд хищников, готовых разорвать их на части.
        Кто-то следил за Бенни, она не сомневалась в этом. Она сейчас была на виду, на открытом пространстве, ее откуда угодно можно было разглядеть! Она убеждала себя, что ничего не случится, она ведь все-таки солдат специального корпуса, да еще и боевого порядка. Однако мысли о пропавшем фермере, труп которого так и не нашли, снова и снова выбирались из памяти.
        - Есть здесь кто? - позвала Бенни. Голос звучал вполне спокойно, уже хорошо. - Э-эй! Я работаю с номером 3, я с вами…
        Это должен быть кто-то из легионеров. Жителей колонии эвакуировали, никого не осталось, это не раз подтверждалось. А если рядом свои, они обязаны ответить…
        Но не ответили. Когда затих голос Бенни, ветер стал единственным звуком в округе, да еще близкий плеск воды. Однако телекинетик не сомневалась, что за ней по-прежнему наблюдают. Это выводило из себя, оставаться невозмутимой не получалось, как она ни старалась. Горькая ирония заключалась в том, что, если бы речь шла об открытой схватке, Бенни бы не испугалась. Пусть будет чудовище - но покажите это чудовище! Тогда можно подавить страх и сосредоточиться на телекинезе.
        Однако чудовища не было, и неизвестность порождала фантомов. Бенни послала телекинетический импульс в сторону рощи, но добилась лишь того, что сломала несколько молодых деревьев. Она больше не могла это выносить, она развернулась и быстрым шагом направилась прочь, то и дело оборачиваясь, однако дорожки по-прежнему оставались пустыми.
        До фермы Бенни добралась почти одновременно с номером 8 и молчать не стала.
        - Возле дальнего озера кто-то был! - уверенно заявила Бенни.
        - Поясните, - холодно потребовала Саломе. С навязанной спутницей она говорила редко и мало. Как будто Бенни была виновата в том, что Стефан свалил по своим делам!
        - Да нечего здесь объяснять, я просто почувствовала, что за мной следят…
        - Почувствовали? Вы телепат? Мне казалось, что вы телекинетик.
        - Телекинетик, - подтвердила Бенни. - Но у вас разве не бывало такого: просто общее ощущение, что опасность рядом и…
        - Не говорите глупостей, - прервала ее номер 8. - Какие еще предчувствия? Вы кадетка, которой пока не объяснили, что предчувствий не существует?
        - Нет, но…
        - Есть факты, Крейн, а есть ваши страхи. Факты сообщайте мне, страхи держите при себе. Плохо уже то, что мне навязали присмотр за вами. Попытайтесь не сделать ситуацию еще более неловкой. Это понятно?
        Тут Бенни многое хотелось бы сказать - а она не могла. Правила вроде как запрещали Саломе причинять вред другим солдатам, однако Стефан уже доказал, что легионеры любые законы трактуют вольно, и случиться может что угодно.
        Пришлось ограничиться нейтральным:
        - Понятно.
        - Хорошо. Надеюсь, новых проблем у нас с вами не будет.
        Саломе сказала это - и ушла, продемонстрировав, что опасность поджидает не только за пределами фермы, но и внутри.

* * *
        Лаборатория оказалась пуста. Такого Одхан не ожидал.
        - Да вашу ж мать за ногу и через гиперпространственный двигатель во всех позах!
        Слова не несли никакой смысловой нагрузки, но от них становилось чуть легче. Ну а дальше Одхану все равно предстояло разбираться с местным бардаком. Нет, он предполагал, что миссия будет корявой, но чтоб настолько…
        Согласно документам, в больнице для легионеров оставили все образцы, собранные колонистами. И в лаборатории действительно кое-какие образцы сохранились, но только те, которые не имели принципиального значения. Общие анализы крови, например, или ткани, удаленные после операций. Не было главного: образцов, взятых у зараженных неизвестной болезнью.
        Причем речь шла не только о тех, кто пострадал из-за отравления, растворяющего внутренности. В документах значились и другие необъяснимые с точки зрения медицины случаи. Анализы, связанные с ними, тоже исчезли.
        - Может, они все ликвидировали? - предположил Иарлайт. - Испугались биологической угрозы?
        - Тогда в документах написали бы об этом.
        - Могли не успеть, эвакуация проходила в спешке.
        - Тогда сказали бы, при космических путешествиях язык не отсыхает. Они не стали бы молчать о чем-то таком, как дети малые, знали ведь, что правда все равно раскроется и они получат пустыми колбами по жопе. Я тебе говорю, здешние мальки действительно верили, что оставили нам все нужное.
        - Хорошо, и где это тогда?
        - Мне б кто рассказал…
        Лаборатория при больнице была неплохой - с общей защитой и отдельной системой безопасности для сдерживания биологических угроз. Образцы хранились так, как надо, никто не добрался бы до них случайно. Не то что зверь, даже человек без особых навыков!
        Однако кто-то сюда пришел. Он открыл дверь, не взламывая замок, забрал нужные образцы, навел порядок, чтобы пропажа была не очевидной, и смылся.
        Иарлайт думал о том же, он спросил:
        - Есть хоть какой-то смысл искать отпечатки пальцев? Или записи видео?
        - Записи видео ты в архиве порно поискать можешь. Какие отпечатки?
        - Может, они не знали, что мы заметим, допустили ошибку…
        - Батарейки себе заряди, - посоветовал Одхан. - Если нет запасных, поставь вместо аккумулятора картошку, говорят, помогает. Все действия тех, кто спер эти образцы, были направлены против расследования. Не важно, кто вел бы это расследование - мы, спецкорпус, морская свинка на стероидах, следы все равно были заметены тщательно. Тут меня другое интересует… Ты прав насчет спешки. Эвакуировали всех, сразу и под наблюдением полиции.
        - Но не похоже, что образцы выносили в спешке, - наконец догадался Иарлайт. - То есть, это или массовый заговор врачей, или кто-то остался здесь после эвакуации.
        Одхан лишь отвлеченно кивнул, обдумывая обе версии. Вариант с врачами был попроще, но это означало бы, что здоровье колонистов охраняли редкостные паскуды. Сколько вообще можно продать за деньги? На Феронии многие друг друга знали. Врачи наблюдали, как в чудовищных муках погибают их родные, друзья и знакомые, но все равно согласились участвовать в каком-то заговоре, лишь бы денег скосить побольше? Нет уж. Одхан, при всем своем цинизме, отказывался признавать такое в человеческой природе.
        А вот остаться кто-то мог… Один уродец в колонии - вполне вероятно. Тот, кому плевать на остальных, кто затаился. Все равно странно, конечно: почему его отсутствие не обнаружила полиция? Хотя он мог заранее обеспечить себе алиби, причислив себя к пропавшим без вести. При таком раскладе за диверсиями в колонии стояли и внешнее воздействие, и внутреннее предательство, все вполне логично.
        - Как думаешь, он все еще здесь? - спросил Иарлайт.
        - В больнице? Нет, я не лучший из телепатов, но я б почувствовал гниду.
        - Я имею в виду, на Феронии.
        - На Феронии - очень может быть, она большая, а он знает, где таиться. Но он не наша проблема, нам пока лучше сосредоточиться на хороших новостях.
        - У нас есть хорошие новости? А почему я не заметил?
        - Потому что ненаблюдательный, - рассудил Одхан. - Хорошие новости заключаются в том, что, если бы это действительно была какая-то уникальная болезнь, выведенная на Феронии, красть образцы не было бы смысла, компьютер ничего бы из них не извлек. А раз ткани поспешили спереть, в нашей системе наверняка есть данные о том, что это за дрянь.
        - Это все равно не очень хорошие новости, без образцов система бесполезна.
        - Эх, учить тебя еще и учить, прежде чем ты из запасного колеса для вездехода человеком станешь… Иди и смотри, как старшие работают.
        Одхан покинул лабораторию и направился к этажу, где пытались спасти отравившихся пациентов. Иарлайт невозмутимо следовал за ним. Если пацан чему и научился, так это не реагировать на шуточки легионера, как нежная барышня. Уже неплохо.
        Все отравившиеся пациенты погибли за несколько дней до эвакуации. Постельное белье, на котором они лежали, было сожжено, это значилось в отчете. Остались только ряды кроватей, лишенных даже матрасов. Неплохой символ для того, что ожидало Феронию, если источник проблем не будет найден.
        Легионера интересовали не символы, а действия. Он давно уже заметил, что для изготовления мебели на планете используется крепкая пористая древесина. Сейчас это могло принести неожиданную пользу.
        Одхан осмотрел несколько кроватей и наконец нашел то, что искал: зловещие темные пятна, въевшиеся в дерево там, где несчастные пациенты растворялись заживо. Легионер достал из-за пояса нож с широким лезвием и без труда отколол от кровати несколько крупных щепок.
        - Кровь впиталась в дерево, - наконец сообразил Иарлайт. Что ж, пацан был хотя бы обучаем, пусть и медленно. - Ты считаешь, что этого будет достаточно для анализа?
        - Для здешнего оборудования - нет. Но нам не зря выдали штучки поинтересней, а ты техник, вот и займись. Если чего не хватит, тебя развинтим и доделаем, нам слишком нужна информация. Кто бы ни стоял за случившимся здесь, он расслабил булки, когда утащил из лабы образцы. Теперь наша задача - обеспечить этому огрызку большой сюрприз.

* * *
        Огромная теплица была полностью отдана розам - десяткам видов, сотням оттенков. Розы крупными кустами росли у дорожек, они мелким кружевом соцветий стелились у земли, их гибкие стебли по металлическому каркасу купола ползли к потолку. Ароматы отдельных цветов сливались, превращаясь в нежное облако, обволакивающее любого, кто делал шаг на территорию роз.
        Обычно Эстрид не позволяла себе открыто наслаждаться красотой. Ей казалось, что это слабость для легионера - показывать, что в глубине души ты по-прежнему человек. Но здесь не от кого было прятаться, она осматривала теплицы в одиночестве. Поэтому Эстрид не спешила, она глубоко вдыхала сладкий аромат, касалась кончиками пальцев атласных лепестков. К розам хотелось прижиматься лицом, улыбаться им, забрать с собой… Когда она была маленькой девочкой, такое место показалось бы ей воплощением мечты.
        Но маленькая девочка давно выросла, стала воином и помнила, что мечты не сбываются. Если что-то кажется тебе слишком идеальным, всегда найдется подвох. В царстве роз этот подвох и искать долго не приходилось: здесь убили человека.
        Согласно отчету, одна из наемных работниц отправилась за соцветиями ранним утром. Розы ведь выращивались на ферме не просто так, не ради удивительной красоты - хотя и букеты здесь тоже покупали. Но главным назначением этих цветов было изготовление варенья, сиропа и масла. Поэтому каждый день в теплицу приходили десятки рабочих, наполнявших корзины разноцветными бутонами.
        В тот день Кео Котильда явилась на работу первой. Строгого графика все равно не было, работникам платили за результат: сколько роз соберешь, такую оплату и получишь. Кео объяснила свой ранний приход тем, что поссорилась с женихом, спать не могла, решила отвлечься. Ей предстояло собирать розы в одиночестве, но это было даже к лучшему - можно было избежать вопросов из-за красных от слез глаз. Управляющий не нашел в таком решении ничего необычного и дал добро.
        Время шло, а Кео не возвращалась. Она уже могла бы наполнить корзину, даже если двигалась ползком. Она должна была принести собранные цветы на ферму и отправиться за новой партией, однако девушки нигде не было. Управляющему это не понравилось, он сделал предсказуемые выводы: либо эта дуреха где-то рыдает, либо притащила с собой вино и напилась до потери сознания. Чего только не выкинут юные девицы в придуманном горе! Он отправился искать Кео - а нашел труп.
        Эстрид подошла к тому месту, где, согласно отчету, обнаружили тело работницы, и попыталась представить тот ужас, который, должно быть, испытал управляющий. Кео застыла не на земле, а в воздухе. Растения не просто оплели ее, они прошли сквозь нее, проросли в глубину, уничтожили все внутри человеческого тела корнями, стеблями и острыми шипами. У открытых ран и на месте лопнувших глаз цвели прекрасные розы, залитые кровью так, что истинный цвет их лепестков уже невозможно было угадать.
        Все это произошло быстро и тихо. В других теплицах тоже были ранние работники, однако никто из них не слышал, как Кео звала на помощь. Получается, не звала? Невозможное случилось слишком быстро, розы, обычно неподвижные, взвились и убили за считаные мгновения. Девушка просто осталась с ними - пойманной бабочкой, жертвой на алтаре.
        Позже вскрытие установило, что никакого воздействия со стороны не было. Никто не протыкал Кео насильно, положение стеблей внутри тела показывало, что розы проросли в нее сами. Было ли это невозможно? Безусловно. Но рыдающим от горя родственникам убитой доказывать, что так не могло случиться, не было смысла.
        Ни до, ни после этого ничего особенного с розами не происходило. Хотя кто узнает наверняка? После чудовищной гибели Кео другие работники отказались заходить в эту теплицу, а потом и во все остальные.
        Эстрид же догадывалась, с чего начать поиск. Она поднесла руку к ближайшему толстому стеблю, сжала с такой силой, что острые шипы без труда пробили кожу. Кровь тонкими ручейками скользнула по цветку вниз, к самой земле. Эстрид ждала.
        Ожидание долго не продлилось, гибкие стебли рванулись к ней со всех сторон, как атакующие змеи. Эстрид успела подумать лишь о том, что следовало переодеться в какое-нибудь местное платье. Тогда удалось бы сохранить форму, а теперь непременно порвут.
        Растения атаковали быстро и безжалостно. Да и откуда у них жалость, в самом деле? Они почуяли кровь и должны были реагировать. Человека они бы вновь убили за минуту-другую, с Эстрид пришлось повозиться. Они скрутили ее, подняли над землей, распяли в воздухе. Их сдерживала лишь форма, и они искали возможность порвать крепкую ткань. Легионер пока не сопротивлялась, ей нужно было узнать больше.
        Форма все-таки выдержала - определенный плюс разработчикам из Легиона. Но и растение отступать не собиралось, оно использовало манжеты и ворот как точки входа. Колючие стебли рванулись туда, все глубже и глубже, рассекая кожу, ввинчиваясь в плоть. Эстрид это не слишком беспокоило, она давно уже отключила восприятие боли и следила лишь за тем, чтобы телу не был нанесен недопустимый ущерб. Почему-то подумалось о том, что она сейчас сама похожа на залитую кровью белую розу. Мысль была почти забавной, жалости к себе Эстрид не знала.
        План работал до этого момента, а потом сорвался. В глухой тишине теплицы послышался резкий электрический треск, аромат роз переплелся со свежим и острым запахом озона. Молнии мелькнули в воздухе, однако Эстрид едва успела их заметить, слишком уж тонкими и быстрыми они были, она прежде таких не видела.
        Эти молнии были предназначены не для шоу. Они рванулись к хищным стеблям и почти сразу слились с ними, уничтожая розы, сжигая их изнутри. Хищное растение метнулось в сторону, отшвырнуло свою жертву, и Эстрид упала бы, если бы кто-то не подхватил ее на руки. Хотя понятно - кто. Матео.
        Отвлеченная нападением, она не проверяла, где находится ее напарник. Это ее и не интересовало, она велела ему сидеть на ферме, он не должен был приходить! Однако Матео был здесь, бережно держал ее на руках, а от хищного растения остался только пепел и пара обожженных веток.
        Наверно, кого-то другого это умилило бы, а Эстрид лишь разозлило. План ведь работал! Легионер ловко вывернулась из рук своего предполагаемого спасителя и стала напротив него. Раны затянулись, пролившаяся кровь всосалась в кожу. Матео, наверняка прежде не видевший такой безупречной регенерации, уставился на свою спутницу, как на фантом.
        - Что ты делаешь? - поинтересовалась Эстрид. Злость в голосе не прозвучала, злость сейчас нужно было скрыть.
        - Предполагалось, что спасаю тебя…
        - Спасаешь? Молодец какой. А тебя в этой ситуации ничего не смутило?
        - Ты не сопротивлялась, - указал Матео. - Но я думал, что ты просто не можешь! Эта штука так тебя скрутила…
        - Я номер 5 Легиона. Ты действительно считаешь, что меня мог победить куст, который ты уничтожил за четыре секунды?
        Электрокинетик наконец смутился:
        - Когда ты вот так это описываешь, получается не очень. Но что ты тогда делала?
        - Изучала его.
        - Позволяя рвать себя на части?!
        - Это не такая уж большая проблема, - пожала плечами Эстрид.
        - Для меня - проблема! Попробуй посмотреть на ситуацию с моей перспективы. Я захожу сюда, вижу тебя всю в крови на том самом месте, где убили девушку… Как я должен был реагировать?
        - Вообще не приходить.
        - Эстрид, это несерьезно. Я понимаю, что ты рассматриваешь меня как балласт на вашем внутреннем экзамене. Но мы с тобой напарники, и вместе мы добьемся больше, чем по одному. Это первое.
        - Второе будет?
        - Будет, - кивнул Матео. - В следующий раз будь любезна, предупреждай меня о таких планах. Потому что иначе я не собираюсь допускать, чтобы тебе было больно.
        - Ты не должен защищать меня, это моя обязанность.
        - Не можешь понять - не понимай, просто прими как данность.
        Эстрид действительно не понимала. Она чувствовала, что ее спутник не врет, Матео и правда было важно защитить ее, кровавое зрелище его испугало. Что за глупость? Эстрид казалось, что он сильнее. Об этом она решила подумать позже.
        Пока же нужно было возвращаться к работе. Эстрид направилась к обожженным ветвям, электрокинетик чуть замешкался, он не ожидал такого резкого прекращения разговора. Но потом Матео последовал за своей спутницей и поднял с земли одну из веток.
        - Ты хоть что-нибудь понимаешь относительно этого бешенства розочек? - поинтересовался электрокинетик.
        - Понимаю, что это не розочки.
        - А что тогда?
        - Кратериум.
        - Ты серьезно?.. Но этого же не может быть!
        Эстрид прекрасно понимала причину его удивления. Хищное растение-кровопийца для Феронии было инопланетянином. Оно никак не должно было попасть в эту теплицу, да и не попало бы самостоятельно. У всего этого было лишь одно возможное объяснение: кто-то намеренно притащил сюда кратериум и оставил среди безобидных роз, зная, что растение начнет убивать людей. Скорее всего, погибшая работница поранилась о шип - и крошечной капли крови было достаточно для нападения.
        - Но ведь кратериум выглядит не так, - заметил Матео, разглядывая розовую ветку.
        - У него теперь много разновидностей. Кратериум скрещивают с другими растениями, чтобы его проще было маскировать.
        - Но как он попал на Феронию? Мне казалось, на сельскохозяйственные планеты новые виды доставляют только после двадцати проверок.
        - Легально - да, - подтвердила Эстрид. - Но именно кратериум сюда вообще не завезли бы легально, у него нет ни одного полезного свойства. Его используют только для убийства и разрушения.
        - То есть, у нас тут стопроцентная диверсия?
        - То есть, да.
        А еще это была очень дорогая диверсия. Эстрид подозревала, что гибрид кратериума и розы стоит целое состояние - как небольшой космический корабль. Однако кто-то не только привез его на Феронию, но и сделал частью множества атак. Какие деньги за этим стояли - легионер и представить не бралась. Хотя ее куда больше интересовало другое: у кого вообще были такие деньги?
        Эстрид казалось, что с новыми знаниями она начнет понимать больше, а понимала она теперь все меньше.

* * *
        Занимать спальни бывших хозяев фермы, пусть даже убранные и отмытые от крови, не хотелось. К счастью, это было не обязательно. В доме хватало гостевых спален - три, а нужна была всего одна. Они даже не обсуждали это, все казалось понятным по умолчанию.
        Теперь вот Альда проснулась, но пока не двигалась, чувствуя то неповторимое тепло, которое возникает, когда обнаженная кожа касается обнаженной кожи. Непривычный момент покоя для тех, кто привык жить вечным сражением. Неизбежно недолгий, а потому особенно важный. Телепатка не двигалась, она просто копировала этот миг в память во всех деталях: тепло кожи, тяжесть руки, расслабленно перекинутой через талию, спокойное ровное дыхание. Триан не спал сейчас и, скорее всего, не спал всю ночь. Альда не возражала, если уж он так решил. Ей просто важно было, что он рядом и можно ни о чем не беспокоиться.
        Ну а потом момент отдыха прошел, нужно было возвращаться к грандиозному нагромождению нерешенных проблем.
        Альда повернулась, поцеловала лежавшего рядом с ней мужчину и предупредила:
        - Мне нужно сказать тебе кое-что важное, но тебе это не понравится.
        - Из тебя выйдет блестящий дипломат, - оценил Триан. - Правда, надеюсь, этот метод переговоров ты будешь практиковать не со всеми. Что еще случилось?
        Раньше Альде казалось, что идеального момента для того, чтобы передать ему послание Дианы, просто не будет. А теперь она вдруг поняла: этот момент - сейчас. Вот прямо этим утром, в этом доме, не отвлекаясь на задание.
        Слишком уж важным это было. Паузу они сделали лишь на то, чтобы одеться. После этого Альда торопливо и порой сбивчиво рассказала, как Диана оставила ей свою тайну - и попыталась объяснить, почему не передала эту тайну раньше. За уникальную боевую технику, разработанную номером 1, Легион готов был дорого заплатить. Да и Триану такие знания уже не раз пригодились бы! На этом фоне особенно нелепым смотрелось желание Альды так долго ничего не говорить.
        Однако легионер не потребовал объяснений, не стал возмущаться. Он выслушал Альду спокойно, и обиды с его стороны телепатка не почувствовала. Однако и радоваться он не спешил.
        - Может оказаться, что эта тайна похожа на музейный экспонат, - указал он. - Прекрасна, стоит целое состояние, а практической пользы - ноль. Скорее всего, пользоваться приемом, разработанным Дианой, могла только Диана.
        - Она считала иначе. Я пыталась разобраться в сути этой техники самостоятельно, но у меня ничего не получилось.
        - У тебя и не могло получиться, это фишка Легиона. Ладно, давай посмотрим, что за воспоминание она тебе вживила.
        В спальне они не остались. Сеанс медитации можно было провести где угодно, однако Альде наивно хотелось, чтобы у них был свой уголок покоя в этом доме. Поэтому они спустились в гостиную и устроились на полу друг напротив друга. Альда взяла руки легионера в свои и закрыла глаза, сосредотачиваясь на телепатических способностях.
        Это было куда проще, чем глубокое проникновение в сознание. От Альды только и требовалось, что передать сложное воспоминание из одного открытого разума в другой. Отработанный прием, никакого риска, и очень скоро они оба были уже не в гостиной погибших фермеров, а среди пылающих равнин Адрана.
        Диана ждала их там. Она была такой, какой привыкла видеть ее Альда, десятки раз пересматривавшая это воспоминание: невозмутимая воительница в черной форме Легиона, а не несчастная беременная женщина, пытающаяся любой ценой спасти своего ребенка.
        Сейчас Диана стояла на холме, наблюдая за ними. Внутри видения потоки лавы не обжигали, а черный дым не врывался в легкие, и все равно Альда надеялась, что на таких планетах ей бывать больше не доведется.
        - Наконец-то, - усмехнулась Диана. - С вами даже мертвый потеряет терпение!
        - Мне почему-то казалось, что воспоминания к интерактиву не склонны, - заметил Триан, изучая Диану.
        - Это сложное воспоминание, - пояснила телепатка. - У него есть функция и определенный набор знаний. С учетом всего этого оно может с нами общаться. Знал бы ты, как оно выклевывало мне печень, пока я не решалась открыть тебе правду!
        - Судя по тому, что ты еще на ногах, твоя печень не перенапряглась, - парировала Диана. - Что ж, приступим. Я скажу тебе честно, Габриэль: если бы я осталась жива, я бы никогда не научила тебя этому трюку. Но смерть не знает ревности и сомнений, не так ли?
        - Если это хоть на что-то повлияет, мне жаль, что ты умерла. И если бы выбор был за мной, я бы предпочел оставить этот трюк тебе - живой.
        - Но никакого выбора уже нет, все свершилось.
        Альда знала, что у многих сильных легионеров были собственные особые техники, разработанные ими. В организации, где они получали высшие номера, сражаясь друг с другом, это становилось суровой необходимостью. Однако Диана превзошла остальных, именно ее изобретение принесло ей звание самого могущественного номера 1 за всю историю Легиона.
        Одной из ключевых способностей легионеров была контролируемая мутация. Заражая других существ своей кровью, легионеры меняли их, превращая в своих марионеток. Для существ это, как правило, ничем хорошим не заканчивалось. И все же любая мутация зависела от исходного живого организма. Если его вообще не было поблизости, эта способность отпадала.
        И только Диана продвинулась дальше других. Считалось, что она может создать любое существо из собственной крови и доступных биоматериалов - например, трупа, растений, даже мусора, если в нем находилась хоть какая-нибудь органика. Номер 1 приравнивалась к целой армии.
        - Как это часто бывает, мои способности сильно преувеличили, - невесело рассмеялась Диана. - Но эта демонизация - тоже часть имиджа, так что я никогда не возражала. На самом деле я могла создать не любое существо, а то, к которому у меня был ключевой код.
        - Что за он? - спросил Триан, уже освоившийся внутри видения.
        - Это понимание того, что представляет собой существо на уровне ДНК. Я ведь не просто лила кровь на кучу хлама - нет в этом большого искусства. Я объединяла клетки и из получившегося хаоса выстраивала ровную четкую цепочку. Полноценную форму жизни таким образом создать невозможно, она не будет существовать без поддержки легионера. Поэтому мои маленькие питомцы, как вы знаете, после смерти растекались весьма неприглядными лужами. Но в бою они все равно были достаточно смертоносны.
        - Меня бы это устроило.
        - Кто б сомневался! Тогда вернемся к ключевому коду. Чтобы получить его, тебе нужно взять образец крови у живого существа. Используя образец, ты должен полностью перевоплотиться в это существо.
        - Полностью? - нахмурился Триан. - Но это же невозможно!
        Альде уже доводилось видеть, как он менял свое тело: отращивал перепонки между пальцами, создавал жабры. Он наверняка был способен и на большее, но все равно в пределах человеческого тела. Диана же говорила о чем-то совершенно ином, настолько непривычном, что это казалось чуть ли не шуткой.
        Вот только номер 1 была неумолима:
        - Возможно, просто придется немного потерпеть. Справишься, не хрустальный!
        - Меня не физическая боль беспокоит, сложность в телепатическом контроле. Если мы говорим о полном перевоплощении, форма и структура мозга тоже должны измениться хотя бы частично.
        - Верно, - подтвердила Диана. - Поэтому первый раз я рекомендую тебе это пробовать на создании, мозг которого хотя бы размером сопоставим с человеческим.
        - Даже так, это опасно…
        - Не опасно. Ты думаешь, я зря доверила хранение тайны этой девочке? Она тебя любит настолько, что сама же бросится восстанавливать твою личность, если что-то пойдет не так. Это важно. Тебе повезло с ней.
        Триан бросил на телепатку быстрый взгляд и слабо улыбнулся.
        - Да уж… повезло. Но строение мозга и телепатическая поддержка - не одно и то же.
        - Захочешь - справишься, - отрезала Диана. - Я справлялась одна, прокладывала этот путь, еще не зная, к чему приду. При этом Альда сильнее меня и уж точно сильнее тебя. Я с тобой не кокетничаю, Триан, ты должен ценить ее хотя бы потому, что она - бесценный ресурс.
        - Она нечто большее.
        - Рада за вас, но я - воспоминание, со мной спорить бесполезно. Я превращалась не только в развитые формы жизни, Триан. Я была паразитом, у которого мозга как такового нет, а ближайшие по структуре клетки находятся в желудке. Я была растением. Я была гигантским насекомым, у которого с человеком не больше общего, чем у тебя с говяжьей щекой. И каждый раз я возвращалась к первоначальной форме. Захочешь - сумеешь. Тебе нужно пройти полное перевоплощение один раз и продержаться в том теле хотя бы несколько минут. После этого ты и сам почувствуешь, как отпечаток ключевого кода останется в тебе - в твоей памяти, в твоей ДНК. Ты сможешь призывать это существо когда и где угодно.
        Они обсуждали еще какие-то детали, но Альда уже не слушала. Она пыталась понять, правильно ли сделала, передав это воспоминание Триану. Нет, в номере 7 она больше не сомневалась - она боялась за него. Все оказалось намного труднее, чем она предполагала… А с другой стороны, стоило ли ожидать, что такая совершенная боевая техника будет легкой и безопасной? Если бы это было просто, до такого додумалась бы не только Диана…
        Альда и раньше восхищалась ею, а теперь - тем более. Какой смелостью нужно обладать, чтобы прыгнуть в эти мутные воды? Какой самоконтроль требуется, чтобы собрать себя заново из бесформенной массы плоти? И тем более жутким казался финал пути такого человека… Любовь делает слабыми даже лучших из воинов. Триан знал об этом с самого начала.
        Телепатка не хотела его торопить, она готова была позволить ему узнать все подробности переданного воспоминания - поддерживать такую связь было совсем не сложно. Однако Альде пришлось не просто вернуть, а швырнуть их обоих обратно в реальный мир за один миг.
        Причиной стала боль. Не чудовищная, но сильная, она появилась внезапно, без предупреждения и пробилась в кокон медитации. Было такое чувство, будто Альде в руку вогнали раскаленную спицу, - и чувство это оказалось на редкость неприятным.
        От наспех прерванной медитации чуть кружилась голова, и все равно Альда сразу же открыла глаза, чтобы выяснить, в чем дело. Открытие, поджидавшее ее, оказалось таким жутким, что телепатка лишь чудом сдержала крик.
        На правой руке Альды сидело насекомое - отдаленно похожее на стрекозу, только раза в три крупнее. Оно без сомнений впилось вытянутыми жвалами в кожу телепатки, вырвало лоскут и готовилось сделать это снова.
        Вот только Альда не позволила. От испуга телекинез сработал мгновенно: она подняла насекомое в воздух и раздавила. Жаль, что главную проблему это не решило, потому что существо прилетело не одно. Гостиная, которая в начале медитации была пуста, теперь кишела этими тварями. Они были везде: ползали по стенам и потолку, замерли на мебели, кружили в воздухе. Они пока изучали своих будущих жертв - но подбирались все ближе, и вот уже одно насекомое решилось на первый укус и в воздухе запахло кровью…
        Глядя на этих существ, Альда с ужасом понимала, что они могли убить взрослого человека. Налететь целым роем, облепить со всех сторон и сожрать его, кричащего, извивающегося, не повредив ни одной кости…
        Осознавала телепатка и то, что их способности, ее и Триана, как бы велики они ни были, отвратительно подходят для битвы с таким противником. А это значит, что очень скоро в фермерском доме могут обнаружить еще два окровавленных скелета, брошенных убийцей, который появился ниоткуда и скрылся в никуда.
        Глава 7
        Страх был давним знакомым Саломе Арамар. Ее главным другом и главным врагом.
        Врагом он стал еще до того, как она закончила обучение. Далеко не все кадеты становились легионерами. Одни не проходили отбор, проводившийся после каждого курса, другие сходили с ума, третьи банально умирали, несмотря на полученные через мутацию способности. Саломе однажды оказалась в третьей группе. За ошибку, допущенную на тренировке, она заплатила слишком дорого, получила такие раны, которые потащили ее во тьму.
        Потом подоспели хилеры и вернули ее к жизни, но она навсегда запомнила это чувство беспомощного исчезновения. С тех пор Саломе поняла, что главная ее цель - избежать смерти любой ценой. Если получится кому-то помочь - хорошо, однако это никогда не должно ставить ее выживание под сомнение. К счастью, ей достался высокий уровень способностей, который позволял выполнять свою работу, ничем особо не рискуя. Но страх ведь все равно был…
        Хотя стал он и другом. Именно страх заставлял ее постоянно тренироваться и десять раз обдумывать каждое решение. Он не давал ей расслабиться, и Саломе, в отличие от многих других легионеров, неизменно удерживала свое тело мутировавшим и готовым к бою. Многие посмеивались, считая, что ее массивная фигура - это просто такой каприз, попытка кого-то впечатлить.
        Саломе было все равно, что они там думают, она-то знала правду. Большое тело было ей нужно, чтобы в нем поместились лишние органы. Она уже давно продублировала собственные внутренности, все, что могла, чтобы ни одно ранение не стало для нее смертельным. А чтобы обеспечить себе дополнительную линию защиты, Саломе нарастила крепкие сильные мышцы. Что же до красоты… Ну что такое красота? Всего лишь внешность. Саломе не нужно было ничье восхищение, ей просто хотелось остаться в живых как можно дольше.
        Постепенно ее жизнь наладилась. Она неплохо выполняла свою работу, ничем не рискуя. В команде, к которой ее приставили, она подружилась только с хилером - ей нужен был лишь человек, который ее восстановит, если что-то пойдет не так. По-настоящему рискованным временем становились для нее квалификации, но они назначались раз в несколько лет. Жить можно.
        И вот теперь случилась Ферония. Страх пылал с новой силой с тех пор, как Саломе узнала об этом нелепом задании. Она могла скрыть испуг от окружающих, однако ей самой легче не становилось. Она боялась погибнуть, пострадать, проявить себя недостаточно хорошо, разозлить Легион… Она всего боялась.
        Уже это было плохо, а становилось хуже. Когда номер 3 вызвался быть с ней в одной команде, у нее чуть сердце не разорвалось. Саломе не хотела такого союза, она просто не решилась отказать. Потом Северин, к счастью, куда-то исчез, но оставил свою телекинетичку. Зачем? Это диверсия? Проверка? Случайность?
        Доверять Бенедикте Крейн она не собиралась. Саломе предпочла бы, чтобы эта девица тихонько сидела где-нибудь в сторонке и лишний раз не напоминала о себе. Так нет же! Сначала Крейн показалось, что за ней кто-то следит. Потом она якобы заметила темную фигуру, наблюдавшую за ней с крыши. Теперь вот прислушивалась к любому подозрительному звуку… Возможно, телекинетик была шизофреничкой. Это было бы вполне в духе Северина - подбросить Саломе такую свинью.
        К сожалению, вышвырнуть Крейн вон было нельзя, приходилось терпеть. Чтобы не поддаваться страху, Саломе попыталась думать только о работе, однако и это не помогло. Сначала у них ничего не было. Потом кое-что появилось, но легче от этого не стало.
        - Анализ точен? - нахмурилась Саломе, глядя на экран компьютера. - Перепроверьте!
        - Это уже третья проба, - указала Крейн. - Результат один и тот же. Если не верите мне, можете взять образец сами.
        - Вы мне хамить пытаетесь, Крейн?!
        - Да просто говорю…
        Прозвучало неоправданно резко, это плохо. Ничего, один раз - не страшно. Саломе нужно было оставаться холодной и невозмутимой, как и полагалось истинному легионеру. Но о какой невозмутимости может идти речь, когда компьютер показывает такое?
        Они нашли пропавшего фермера - он был в воде. Но он не утонул, нет. Мельчайшие частички его тела обнаружились при анализе воды из озера. Их невозможно было увидеть, их нашла лишь машина… Точнее, первый анализ просто указал, что в воде присутствуют человеческие клетки. Это Крейн додумалась отыскать на ферме личные вещи Сата Нарифа и использовать их для генетического сравнения.
        Компьютер, который не делал поправку на невероятное, все подтвердил. Фермер был растворен в воде.
        - Кто-нибудь может мне это объяснить? - поинтересовалась Саломе. Страх чуть ослабил хватку, и голос легионера снова звучал уверенно. - Сарду, это же ваша специализация!
        Обычно она общалась с Бастьеном иначе - они давно уже перешли на ты. Но демонстрировать это при Крейн не хотелось, мало ли, какие выводы она сделает, что расскажет номеру 3… Страх лишним не бывает, а он сейчас подсказывал Саломе, что нужно действовать осторожно.
        - Если честно, это не совсем моя специализация, - смутился Бастьен. - Я работаю с телом, а здесь тела нет.
        - Как он растворился в воде?
        - На самом деле это просто очень точное оборудование, - задумчиво произнесла Крейн. - А озеро небольшое… Если бы фермер утонул там, такой реакции не было бы. Но если бы его серьезно ранили, так, что была большая кровопотеря, или расчленили, в воде могло оказаться достаточно биоматериала, чтобы он отобразился на анализе.
        - Никакая местная рыба на такое не способна, - указала Саломе. - Если только в озере не поселилось какое-то новое существо… Но тогда дрон должен был обнаружить или труп, или это существо. Сарду, вы ведь проводили исследование?
        - Конечно, - подтвердил хилер. - Но там ничего нет, это озеро ничем не отличается от остальных!
        - Кроме содержания человеческих клеток в воде, - сухо указала Крейн.
        - Вы ставите под сомнение мой профессионализм?!
        - Достаточно! - вмешалась Саломе. - Уже слишком темно, чтобы исследовать озеро повторно, мы займемся этим завтра. Может, что-то найдем. А может, окажется, что компьютер ошибся и нет в воде никаких человеческих клеток.
        Это было хорошее решение. Оно не противоречило страху: Саломе не рисковала жизнью, но при этом продолжала выполнять обязанности номера 8. Легион наверняка будет ею доволен.
        День уже закончился, хотя бы в этом Саломе была уверена. Но так считала только она, поскольку телекинетик не постеснялась барабанить в дверь ее спальни даже в такое время. Хотелось наорать на нее, а еще лучше - ударить. Не зашибить насмерть, просто сделать так, чтобы она отключилась и больше не путалась под ногами.
        Но - нельзя, потому что за спиной Крейн незримым призраком все еще маячил Стефан Северин. Пришлось облачиться в спокойствие, как в доспехи, и открыть дверь.
        - Что еще, Крейн?
        - Вам лучше это увидеть, - мрачно сообщила телекинетик.
        Она потащила Саломе в свою спальню и указала на кровать. Там на белых простынях была насыпана какая-то труха - судя по всему, перемолотые сухие листья. Просто какой-то мусор, из-за которого эта девица сочла допустимым беспокоить номер 8!
        - Вы не в состоянии почистить кровать сами? - поинтересовалась Саломе. - Я похожа на уборщицу?
        - Дело совсем не в этом! Просто трава… Ее утром здесь не было!
        - В окно ветром принесло.
        - Окно было закрыто, - настаивала Крейн. - А дверь - заперта, я специально проверила…
        - Опять эти ваши фантазии о том, что кто-то за вами следит? Теперь этот неведомый маньяк сыплет вам сорняки в постель? Ужасающе.
        - Послушайте…
        - Да не собираюсь я это слушать, - отмахнулась легионер. - Это просто старая ферма, на которой мусор может сыпаться хоть с потолка. Если не получается уснуть, попросите Сарду, чтобы прописал вам успокоительное. Доброй ночи, Крейн.
        Уходя, Саломе опасалась, что телекинетик потащится за ней, будет и дальше настаивать на своей дурацкой истории. Однако Крейн то ли побоялась разозлить номер 8, то ли наконец одумалась. Сообразила, что никто за ней не следит и следить не может, потому что на Феронии давно уже не осталось посторонних.
        Да и кому эта девица вообще нужна?

* * *
        Когда стало известно, что в пару к легионеру нужен солдат специального корпуса, вся команда затаилась. Они не могли отказаться от задания открыто, им только и оставалось, что надеяться на удачу. Для Матео же удачным был исход, при котором выбирали его. В итоге все остались в выигрыше.
        Он не боялся лететь на сборище легионеров, в своей силе он никогда не сомневался. Поэтому с самого начала путешествия на Феронию электрокинетик был спокоен и расслаблен. Он признавал, что это сложная миссия - но одна из многих.
        Так что главная проблема заключалась не во всех странностях, связанных с колонией, не в растениях с черного рынка и не в трагедиях, обрушившихся на это место. Все было проще: Матео никак не мог поладить со своей напарницей. А он хотел! Иначе ради чего это все?
        Пока ему удалось добиться лишь незначительного успеха. Эстрид наконец признала, что он не будет смиренно сидеть на ферме и считать трещины в деревянном полу. Легионер больше не сердилась из-за того случая с кратериумом и смирилась с тем, что Матео ее сопровождает.
        Сейчас она стояла возле большого цветущего дерева и разглядывала темно-коричневый ствол. Матео понятия не имел, о чем она думала. Он же просто думал о ней. Эстрид напоминала ему белую розу - королевский цветок. Единственный идеальный цвет, благородные линии. Глядя на нее, невозможно было догадаться, какая сила скрыта внутри.
        Эстрид была первым легионером, которого ему довелось встретить. Раньше Матео только слышал о них и понятия не имел, чего ожидать. Его предупреждали, что номер 5 - это откровенный мутант с манерами робота. Пожалуй, остальные в его команде, познакомившись с Эстрид, согласились бы с таким определением.
        А он - нет. Матео пока до конца не разобрался, что она собой представляет, но… Когда он думал о ней, разум почему-то рисовал цветы, внезапно пробудившиеся под снегом. Такие нежные, прекрасные, ранимые - под ледяным одеялом…
        Задумавшись об этом, Матео не сразу заметил, что легионер повернулась к нему. Мерцающие красные глаза рассматривали его, не моргая, и он невольно смутился.
        - Что?..
        - Хочешь со мной переспать? - поинтересовалась Эстрид.
        - А это вариант? - оживился Матео.
        - Нет.
        - Жаль.
        - Некоторые легионеры берут себе игрушки из команды, - пояснила Эстрид. - Но не я. Если мне понадобится партнер для разового секса, я выберу кого-нибудь на космической станции. Того, кого никогда больше не увижу или чью смерть никто не заметит.
        - И вот на этом этапе я резко перестал сожалеть о потере, - усмехнулся электрокинетик. - Но почему мы вообще вышли на обсуждение того, насколько я пригоден для ненавязчивого постельного отдыха?
        - Ты смотрел на меня как человек, который хочет переспать со мной.
        А он в это время думал о том, как она похожа на белую розу. Но правду Матео решил не сообщать, чтобы не утратить внезапно обретенную репутацию ловеласа. Впрочем, бесполезную.
        - То, что мы в одной команде, ничего не значит, - продолжила Эстрид. - Каждый из нас - всего лишь определенная функция. А теперь иди и прижмись спиной вот к этому дереву.
        Порой она казалась Матео банальной - флиртующей с ним, как продажная девица, или озлобленной необъяснимой ненавистью к людям. В любом случае, предсказуемой и умещающейся хоть в какой-то шаблон.
        А потом она с непроницаемым лицом выдавала что-то такое, и Матео вспоминал, что его сразу зацепило в ней. Поэтому он не стал спрашивать, для чего это ей понадобилось, так было не интересно. Он решил подыграть: подошел и прижался спиной к шершавой коре. Эстрид не сдвинулась с места, она теперь разглядывала электрокинетика так, словно он стал частью дерева.
        - Какой у тебя рост? - спросила легионер. - Метр восемьдесят?
        - Метр восемьдесят пять.
        - Пять сантиметров не имеют значения.
        - Смотря где, - хмыкнул Матео. - Зачем тебе это?
        - Вот сюда посмотри.
        Одними словами Эстрид не ограничилась, она небрежно метнула нож - прямо Матео в голову. По крайней мере, так ему сначала показалось. И лишь когда лезвие с глухим звуком вошло в кору прямо над ним, Матео смог выдохнуть с облегчением.
        - Ты прав, - без тени улыбки сообщила Эстрид. - Иногда пять сантиметров действительно имеют значение.
        - Ты что, пошутила только что? Надо же… Может, шампанское поищем?
        - На дерево смотри.
        Нож вошел ровно в центр темного пятна, лишь немногим отличающегося по цвету от коры. Сначала Матео и вовсе не обратил на него внимания, зато теперь видел прекрасно. Пятно определенно было следом выстрела из термопистолета.
        Спрашивать, откуда оно здесь взялось, было не нужно, Матео и так знал. Собственно, ради этого они с Эстрид и пришли во двор.
        Спустя несколько дней после того, как в теплице погибла девушка, владелец фермы сошел с ума. Он выскочил из дома с термопистолетом, убил собственную жену, сына - и отправился дальше, стреляя в каждого, кто попадется на его пути. В итоге он нарвался на полицейский патруль и был ликвидирован при задержании, так что его версию случившегося никто не узнал.
        Историю придумали за него, и история эта, на взгляд Матео, была романтичной до нелепости. Предполагалось, что фермер был влюблен в погибшую работницу и сошел с ума после ее гибели. Вопросов тут получалось больше, чем ответов, но тогда колония уже кипела от кровавых происшествий, поэтому в случае с фермером особо не разбирались, он стал лишь одним из многих.
        И вот теперь этим озадачилась Эстрид. Она уже изучила модели, оставленные полицией, но там не было ничего необычного. Женщина и ребенок с изуродованными лицами - по-другому после выстрела из термопистолета не бывает. Легионер скользнула по ним безразличным взглядом и отправилась искать другие следы.
        Нашла.
        - В полицейском отчете сказано, что он не палил в воздух, - указала Эстрид. - Он стрелял метко и только по людям.
        - И деревьям, как оказалось.
        Матео достал из коры нож и протянул своей напарнице. Никакого смысла в этом не было, кроме одного: электрокинетику хотелось коснуться ее руки. Просто так, потому что он знал, что Эстрид бы такого не позволила. Теперь же она не обратила внимания на прикосновение, которое длилось чуть дольше, чем следовало.
        - Вряд ли он видел перед собой дерево, - покачала головой легионер. - Он стрелял так, будто целился в мужчину ростом около двух метров. Здесь есть и другие следы выстрелов - вон там, на заборе, и на стене. Все они находятся на высоте человеческого роста.
        - Галлюцинации? - удивился Матео. - С чего бы? В отчете, кажется, сказано, что он был чист.
        - Верно. Но я начинаю склоняться к выводу, что он не был чист, просто он мог применять наркотик, которого нет в базе данных полиции Феронии.
        - Нечто завезенное, вроде кратериума?
        - Именно так. Это и будем искать.
        Она зашла в дом первой, а Матео чуть задержался во дворе, пытаясь представить, что именно здесь происходило. Женщина с ребенком, похоже, гуляли или работали. Мужчина выбежал из дома, сразу увидел их - и сразу убил. Больше рядом никого не было. Зачем же он тогда расстрелял дерево и окружающие предметы? Эстрид наверняка права, все дело в наркотике.
        Когда Матео добрался до дома, легионер стояла в гостиной с закрытыми глазами. Похоже, принюхивалась… Видеть, как она, обычно такая аристократичная, проявляет звериные повадки, было непривычно, но скорее занятно, чем жутко. Поэтому Матео пока не спешил участвовать в поиске, хотя определенные подозрения у него были. Он замер, прислонившись плечом к дверному косяку, и просто наблюдал за своей спутницей.
        - И все-таки не отбрасывай вариант дружеского секса со мной так беспечно, подумай, - посоветовал он. - Отзывы исключительно положительные.
        - Тебе так хочется умереть? - поинтересовалась Эстрид, не открывая глаза.
        - По-моему, легионеры как-то странно представляют себе секс…
        - Не отвлекай меня, я не могу найти этот наркотик.
        - А ты так его и не найдешь. Кто бы это ни устроил, вряд ли он хотел, чтобы наркоту обнаружили, это слишком очевидное объяснение для случившегося. Ему было выгодней представить все так, будто фермер спонтанно сошел с ума и перестрелял всех вокруг. Тогда возникает чувство, что никто не в безопасности, убить тебя могут в любой момент - и самые близкие люди…
        - Вот поэтому нет смысла заводить близких людей, - рассудила Эстрид. - Вероятно, ты прав. Наркотик был скрыт. Предложения?
        - Подумать, как им накачали фермера, - отозвался Матео. - Следов укола на трупе не нашли, желудок тоже был чист. На моей памяти, лучше всего от проверки прячутся ингаляционные препараты.
        - Интересная память.
        - Захочешь узнать - обращайся.
        Но узнать Эстрид не хотела, потому что больше ни о чем не спросила. Она отыскала взглядом люк вентиляции, с нечеловеческой ловкостью взобралась наверх и отбросила в сторону металлическую решетку. Девушка удерживалась на стене с такой необъяснимой легкостью, что Матео даже забыл, зачем она туда полезла, завороженный ею. И снова его привел в себя голос Эстрид:
        - Здесь тоже ничего нет.
        - Это потому, что иногда аккуратным подходом можно добиться большего, чем варварским.
        - Что это должно означать?
        Матео неспешно поднял с пола решетку и повернул так, чтобы Эстрид сумела разглядеть странный рыже-желтый налет, покрывающий металл. Можно было предположить, что это какой-то вид местной пыльцы, вот только электрокинетик уже видел подобное и прекрасно знал, с чем имеет дело.
        - Похоже, кому-то из нас все-таки придется прочитать инструкцию о том, как запускать на компьютере молекулярный анализ, - печально сообщил Матео.

* * *
        Альду не удивляло, что насекомые пробрались в гостиную таким огромным роем: они могли использовать вентиляцию, дымоход и даже приоткрытое окно на кухне. Не было странным и то, что телепатка не уловила их приближение заранее, такой примитивный разум сложно распознать даже в идеальных условиях, а уж во время медитации и подавно. Интересовало Альду лишь одно: откуда вообще выползла эта хрень?!
        Ни в одном справочнике видов Феронии не было подобного. Альда не сомневалась, что прежде не видела этих крупных уродцев в садах вокруг фермы ни днем, ни ночью. А они явно передвигались целым роем! Вот и где они скрывались? И почему пришли только сейчас?
        Телепатка старалась сосредоточиться на настоящем моменте, но из памяти с необъяснимым злорадством рвалось прошлое. Слишком уж легко было представить, как эти существа наполняют комнату, бросаются на Норна Травари, залепляют ему горло так, что он не может даже крикнуть. Когда он падает, звук все же есть. Слишком тихий, чтобы разбудить детей, однако достаточно громкий, чтобы привлечь внимание жены. Она спускается вниз, но достигнуть первого этажа так и не успевает. Увидела ли она, что ее муж мертв? Поняла ли, что ее детей ждет такая же участь? Альда очень надеялась, что нет, хотя это уже не имело значения.
        Теперь же рой прилетел за новой добычей. Насекомые были потревожены - то ли свежей кровью, то ли гибелью собрата. Они взвились в воздух и кружили вокруг двух будущих жертв черными облаками, наполняя комнату сводящим с ума гулом крыльев.
        Они бы уже напали, если бы Альда это допустила. Однако пока телекинез позволял отталкивать их, удерживать на расстоянии. Альда замерла, прижавшись спиной к спине Триана, и понятия не имела, что делать дальше. Если бы она попыталась давить этих существ, она упустила бы поле обороны, ее телекинез был не настолько хорош. А уничтожить всех их одним махом она бы не смогла, для этого требовался иной уровень контроля.
        Способности легионера тоже плохо подходили для таких столкновений. Насекомые были настолько примитивны, что Триан вряд ли мог подчинить их. А если бы даже и мог, ему пришлось бы заниматься каждой тварью отдельно, слишком долго, слишком сложно…
        Безвыходная ситуация. Верная смерть на планете, которую многие считали раем.
        - Мелкая, ты как? - поинтересовался Триан. Альда чувствовала, что он тоже напряжен.
        - Бывало и лучше. Ты знаешь, что это такое?
        - Знаю.
        А вот это уже было неожиданно.
        - Серьезно? - поразилась Альда. - И что же?
        - Сейчас это не важно. Важно то, что их много и они от крови не уйдут, они слишком голодны. Сколько ты еще сможешь продержаться?
        - Недолго… Защитное поле - не самая сильная моя сторона.
        Когда у Альды было свободное время, она просила Рале, штатного телекинетика «Северной короны», потренировать ее. Самые простые техники они изучили уже давно, до защитного поля добрались с месяц назад, ведь свободного времени у них на самом-то деле было не очень много. Но Альда успела запомнить, что прием сложный, а теперь убеждалась в этом. Защитное поле вытягивало из нее энергию с поразительной скоростью. Оно могло ненадолго спасти, но не причинить вред насекомым. Хищные твари просто усаживались на него так, будто оно было обычным стеклянным пузырем. Они ждали, когда стекло треснет.
        Однако Триан страху не поддавался:
        - Недолго - это хорошо, должно хватить. Теперь слушай меня и не спорь, тогда оба выживем. Когда я скажу, ты сократишь территорию защитного поля, окружив им только себя…
        - Ты с ума сошел?! - возмутилась Альда. - Они ведь сожрут тебя!
        - Напомни как-нибудь обсудить с тобой значение слов «не спорь». Твоя задача - защитить себя. У меня задача такая же, помнишь долг легионера?
        - Но что ты собираешься делать? Бегать с мухобойкой за каждым из них?
        - Что я буду делать - не твоя забота. Я покину дом, не пугайся этого. Я тебя не бросаю - просто так нужно.
        - Да знаю я, что ты меня не бросишь, - криво усмехнулась Альда. - Хотя лучше бы объяснил, что с тобой будет.
        - На это нет времени. Сейчас, мелкая!
        Альда почувствовала, как он отдаляется: исчезло тепло его тела, исчезло поддерживающее прикосновение. Ей хотелось бежать следом, по-прежнему защищать его, но она не могла. Ей потребовалась вся сила воли, чтобы не сорваться и сделать так, как сказал Триан. Он ведь всегда прав, верно? И сейчас должен!..
        Но пока его правота была не очевидной. Едва легионер вышел из защитного пространства, как насекомые сосредоточились на нем, закружили вихрем. Триан новичком не был: отчасти его защищала форма, да и кожу он укрепил так, что твари не могли ее прокусить. Но они облепили его коконом, лишая возможности нормально двигаться, что бы он ни планировал, это могло в любой момент стать невыполнимым.
        Альде нужно было вмешаться - и она вмешалась. Даже при том, что это легионер должен был решать такие проблемы, не она. Иногда инструкции не имеют вообще никакого значения.
        Телепатка отошла в сторону и ненадолго вернулась к атаке, раздавив нескольких существ вокруг себя. Это привлекло их собратьев - вряд ли ради мести, слишком уж примитивен был их разум для таких желаний. Просто они почуяли смерть, и это манило их куда больше, чем глухое сопротивление Триана. Маленькие уродцы бросились на Альду с такой яростью, что она едва успела вернуть защитное поле. Да и получилось оно куда меньше, чем раньше, и хищные твари ползали в пространстве у самого лица телепатки.
        Она больше не видела Триана и не могла поддерживать с ним телепатическую связь. Хотела - и не могла, сейчас это было слишком рискованно. Альда не представляла, что он намеревается делать, ей оставалось помогать ему по мере сил. Мысль о том, что он, возможно, уже мертв и теперь Альду тоже ожидает лишь смерть, телепатка с легкостью отгоняла - как откровенный бред.
        Триан не проиграет каким-то там жукам! И она не должна так его подвести.
        Тяжело вздохнув, Альда опустилась на одно колено и изо всех сил ударила раненой рукой по шершавым доскам пола. Результат был именно такой, как она ожидала: кровь, только-только остановившаяся, брызнула во все стороны. От боли телепатка чуть не упустила контроль над своим даром, но все-таки сумела удержаться на краю. Альда собрала полные ладони крови и телекинетическим импульсом оттолкнула алые капли подальше от себя.
        Это тоже сработало неплохо: часть насекомых отлетела на кровь, опустилась на капли, отвлеклась. Однако участь телепатки все равно оказалась незавидной. Триана больше не было в комнате, и все внимание насекомых было сосредоточено на последней возможной добыче. Они бросались на защитное поле, наслаивались на него, и со стороны Альда наверняка напоминала черный кокон из живых тел. Вырваться она не могла. Воздух вокруг нее заканчивался. Сердце колотилось все быстрее, легкие жгло огнем, ей казалось, что ее давит невидимый пресс - который только и ждет, что сломать ей кости, превратить то, что было человеком, в бесформенный кусок мяса. Страх подтачивал изнутри, и держаться у Альды получалось лишь за одну мысль: Триан не оставит. Опять невозможное сделает, но поможет ей!
        И она не ошиблась. Насекомые, бесконечно долгие минуты атаковавшие ее единым роем, неожиданно схлынули волной. Они не исчезли и не умерли, однако с ними творилось нечто странное. Одни бессмысленно метались по комнате, врезаясь в окна и стены. Другие спешили улететь, спастись, как будто им угрожала опасность. И каждое из них теперь было само за себя: стоило одному уродцу пораниться, и остальные тут же налетали на него, пожирали без остатка.
        Они перестали быть роем, только так Альда и могла объяснить происходящее. Теперь, когда ей стало легче дышать, она была способна о себе позаботиться. Она осторожно отступала к выходу, уничтожая тех насекомых, которые попадались на ее пути. Она двигалась спиной вперед, а потому не удержалась, испуганно ойкнула, когда кто-то подошел к ней сзади и обнял ее.
        - Тихо, мелкая, тихо, уже ничего страшного не будет, - усмехнулся Триан, но сразу же посерьезнел: - Ты что с рукой сделала?
        - А? Чего? - Альда с удивлением перевела взгляд на уродливую бесформенную рану, покрывшуюся коркой из запекшейся крови. - Да это ерунда, лучше объясни мне, что случилось!
        - Не ерунда это, а спешить нам уже некуда.
        Альда ожидала, что избавляться от оставшихся насекомых придется ей - когда ее перестанет трясти от боли и пережитого страха. Однако Триан справился там: нашел в кладовой факел, предназначавшийся, видимо, на случай поломки генератора. Едва в комнате появился живой огонь, как насекомые в ужасе бросились прочь. Одни сумели удрать, другие расшиблись насмерть о стекло. Альду устраивали оба варианта.
        Но и после этого Триан не стал ничего объяснять. Он нашел аптечку, которую передавали всем командам на задании, и осторожно обработал рану. Альде только и оставалось, что то и дело возмущенно шипеть от боли: на ней раны заживали быстрее, чем на людях, но медленней, чем на легионерах, хилерах и капитанах.
        - Не знала, что ты так можешь, - заметила телепатка, наблюдая, с каким ювелирным мастерством он обрабатывает края раны.
        - Я слышу от тебя эту фразу чаще, чем хотелось бы. Я могу провести полостную операцию. Ты думаешь, я тебе царапину мазью не помажу?
        - Эм… про полостную операцию я тоже не знала!
        Триан закрепил поверх раны герметичную повязку. Боль больше не пульсировала, слабела, готовясь угаснуть.
        - Легион, при всех его недостатках, дает великолепное образование, - пожал плечами Триан. - Порой мы учим такое, что мысль «На кой хрен мне это сдалось?» разве что на лбу не высвечивается. Но на заданиях удивительным образом все оказывается в тему.
        - Так это же неплохо!
        - Вполне. Правда, ты платишь за это первыми годами своей жизни. Но все относительно, если в потенциале у тебя бессмертие. Пойдем, познакомлю тебя с убийцей.
        - Надеюсь, это не мой убийца? - поежилась Альда.
        - Уже нет. Он вообще мертвый.
        Далеко от дома им отходить не пришлось: массивная туша лежала в нескольких шагах от крыльца. Существо было раза в четыре больше человека, оно напоминало причудливую смесь буйвола и ящерицы: крупное бочкообразное тело, толстые кривые лапы, длинный хвост, серо-зеленая чешуя на коже. Шея оказалась короткой и мощной, но самой поразительной чертой этого создания была пасть, занимавшая большую часть вытянутой морды. По сложному строению суставов и связок Альда могла догадаться, что ажурные кости челюсти, обтянутые тонким эластичным слоем плоти, могли распахиваться на сто восемьдесят градусов. И зубов в этой пасти не было: ни тупых, как у травоядного, ни острых клыков хищника. Даже клюва не было, вообще ничего! Как оно питалось, для телепатки пока оставалось загадкой.
        По мертвой туше существа ползали последние насекомые. Альда брезгливо раздавила их телекинезом.
        - Никогда такого не видела, - признала телепатка.
        - Это грайип.
        - Как-то я пролистала справочник мимо него…
        - Возможно, потому, что его не было в справочнике, - невозмутимо заметил Триан. - Грайип обитает на планете Немури. Это искусственно созданная колония, вообще не имеющая отношения к «Исходу» и никак не связанная с Феронией.
        - Ты бывал там? - рассеянно спросила Альда, хотя важным сейчас было совсем не это. Просто мысли путались, пережитый шок давал о себе знать, и голова немного кружилась.
        - Бывал. Это не какой-нибудь местный вид, похожий на грайипа, это типичный грайип. Да и не думаю, что на другой планете природа способна вывести нечто настолько экзотическое. Грайип на Немури еще зовут «живым ульем». Насекомые, которых ты видела, живут внутри его туловища. Он управляет ими, как коллективный разум, он их бережет и дает сферу для размножения. Они же, в свою очередь, приносят ему добычу. Это давний эволюционный тандем, питаться самостоятельно грайип не может.
        - Обалдеть, - выдохнула Альда. Мимо с жужжанием пролетел один из уцелевших хищников, и телепатка тут же насторожилась. - Подожди, грайип не может без них выжить - а они без него? Оставляя их в живых, мы не допускаем экологическую катастрофу?
        - Они без него долго не протянут, тут вопросов нет. Экологическую катастрофу рисковал устроить тот, кто привез это животное на Феронию. Но нам тут важно другое: грайип - создание феерически тупое, вечно голодное и к планированию не склонное. Он должен был напасть на нас сразу же, как только мы появились, а не выжидать непонятно чего. Однако его сначала не было - пока он не появился у самой нашей двери. Очень удобно.
        Альда прекрасно понимала, на что указывает легионер. Все выглядело так, будто грайипа привели к крыльцу - и оставили здесь. Но как, кто? Она не чувствовала поблизости людей ни сейчас, ни раньше.
        - Может, совпадение? - неуверенно предположила Альда. - Он убил семью фермеров, ушел, а теперь вот вернулся?
        - Вспомни, что я тебе сказал про голод. Убийство семьи произошло не накануне эвакуации, прошло много дней. Пять человек насытили бы грайипа, но не на такой срок. Он должен был напасть снова, и узнать его жертв было бы просто. При этом никаких сведений об обглоданных скелетах у полиции больше нет.
        - И что получается? Кто-то управлял грайипом?
        - А им невозможно управлять. - Триан бесцеремонно опустил ногу на голову существа. - Башка выглядит большой, но мозг внутри с грецкий орех. Дрессировке не поддается. При этом у нас должен быть загадочный кто-то, кто привез грайипа на Феронию и натравливал только на тех, кого сам выбрал, а в промежутках сдерживал. Выдающаяся, должно быть, личность. И теперь я начинаю подозревать, что планету эта выдающаяся личность так и не покинула.

* * *
        Одхан считал, что компьютеры должны работать побольше, а люди - поменьше. Иначе в мире начинается бардак. Поэтому теперь он сидел в кресле, закинув ноги на подоконник, и наблюдал за роскошным пейзажем Феронии, пока машины с деловитым гудением делали свое дело.
        Иарлайту удалось объединить лабораторное оборудование станции с компьютером, переданным Легионом, и это было хорошо. Теперь машины сами расщепляли дерево, вырезанное из кроватей, добывали из него крошечные капельки крови людей, которых давно нет, и пытались найти в огромной базе данных хоть какие-то сведения о болезни.
        Номер 4 никуда не спешил, он знал, что отдыхать нужно при любой возможности. А вот молодой киборг бесцельно метался по залу лаборатории, как будто это могло хоть на что-то повлиять. Вряд ли его так уж волновала судьба погибших, скорее, о девице своей опять думал. Ну а что толку мельтешить? Если Стефан хотел убить ее, она уже мертва, и забеги по лаборатории тут не помогут. Если не хотел, с ней и так все будет в порядке. Жизнь - очень простая штука.
        Но пацану это не объяснишь, тут годы нужны. И, возможно, мозги побольше. Иарлайт не умел расслабляться, поэтому предпочел отвлечься своим любимым способом - бесполезной болтовней.
        - Слушай, а ведь легионеров обучают отдельно? Не в академии специального корпуса?
        - Угу, - отозвался Одхан, который за секунду до этого собирался подремать.
        - Значит, и программа обучения у вас другая?
        - А тебе есть с чем сравнить?
        Легионер прекрасно знал, что сравнить Иарлайту не с чем. Пацан прошел обучение в армии, а потом стал киборгом. Так что не было у него за плечами никакой академии, а были только подготовительные курсы.
        Но Иарлайт не смутился:
        - Есть с чем, программу я просматривал.
        - Просматривал он… Это все равно что разок порнуху глянуть, а потом заливать бабе, какой у тебя опыт!
        - Сравнение намекает, что в академии вас тоже имеют? - поинтересовался киборг.
        - Паршивец, - беззлобно заключил Одхан. - Что же до твоего вопроса - да, обучение другое. Потому что мы тоже другие. Все эти принцессы из остальных подразделений могут отказаться от работы и стать гражданскими. Мы - никогда. После мутации ты или легионер, или труп.
        - Жестко…
        - А ты как думал, нам задницу пушинками подтирают? Не, брат, то еще чистилище…
        - Ну а самым сложным для тебя что было?
        Одхан задумался, просматривая в памяти годы, проведенные в академии Легиона. Он не боялся тех времен - он ими гордился. Он ведь сумел остаться в живых.
        - Курс регенерации, - наконец сказал он.
        - Это самоисцеление, что ли? Я думал, оно у вас само происходит…
        - Оно-то само, но тело - животинка тупая, исцелить пытается все и сразу. А когда ты легионер, у тебя порой нет времени лежать калачиком и ждать, когда кишки на место станут, бой продолжается. Поэтому иногда приходится ускорять исцеление, иногда - смещать, передавать одним органам функции других, пересаживать ткани. Вот такое вот веселье. Как сейчас помню этот долбанный курс… Мы там и переломы исцеляли, и кислотные ожоги, и укусы тварей, при виде которых ты бы болтами обгадился.
        - Но ведь исцеление - это неплохо! - указал киборг. - Это прекращение боли…
        - Чтобы исцелить рану, нужно сначала получить рану, - сухо пояснил Одхан. - На курсе было много практических заданий.
        - Ох ты ж… Как вы с таким с ума не сошли?
        - А с чего ты взял, что мы не сошли? - ухмыльнулся легионер. - Ты номер 3 видел? А номер 7? Минимум два двинутых коня, которых лучше бы в клетке держать. А может, мы все уже психи, просто не замечаем этого.
        Иарлайт был готов болтать и дальше, это чувствовалось. Он сейчас даже втянулся, ему казалось, что тайное знание о Легионе ему обязательно пригодится - хотя толку от таких сведений не было никакого. Однако его дальнейшие расспросы прервал компьютер, звуковым сигналом оповестивший, что анализ образцов закончен.
        Киборг, ближе стоявший к машинам, первым склонился над экраном, секундой позже к нему подошел Одхан. Пацан замер в изумлении, наверняка усилием воли заставляя себя поверить собственным глазам. Одхан же был готов ко всему, поэтому отреагировал просто:
        - Цирк на этой проклятой планете уже закончится или нет?!

* * *
        Ее спутники были спокойны, и Лавиния старалась подражать им. Хотя в глубине души она поражалась этому спокойствию. И Виндар, и Эуфронио вели себя так, будто в лугах, усеянных мертвыми окаменевшими телами, не было ничего особенного.
        Их спокойствие сохранилось даже тогда, когда компьютер провел исследование куска твердой, похожей на камень плоти мертвой коровы. Выяснилось, что в теле животного находился яд - и в остальных телах тоже, судя по их состоянию. Лавиния даже не представляла, что такой яд существует, а вот система распознала его со стопроцентной вероятностью.
        - Что такое серпентиды? - нахмурилась номер 10.
        - Крупные хищные насекомые с планеты Арахна, - пояснил Виндар. - Их яд доводит добычу до такого вот состояния, надолго сохраняя и отпугивая падальщиков.
        - Это, конечно, очень познавательно, но при чем тут Арахна? Как эти серпентиды могли добраться с другой планеты?
        - Серпентиды и не могли. Я даже рискну предположить, что живых особей сюда не завозили. Если бы на Феронии действительно появились серпентиды, нападение на стадо происходило бы по-другому. Насекомые налетели бы с воздуха, убили нескольких коров, утащили добычу с собой - они достаточно сильны для этого. Но живых серпентид здесь никто не видел, хотя их сложно не заметить.
        - И все стадо они бы убивать не стали, - подхватил Эуфронио. - Незачем. Яд должны были ввести одновременно.
        - Кто бы такое успел?
        - Если дронов привлекли, успели бы.
        Такой расклад казался нереальным… Насекомые с другой планеты, немыслимые дозы яда, дроны-убийцы… И все это - в мирной фермерской колонии! Лавинии казалось, что ей снится какой-то дурацкий сон, и нет смысла дергаться, потому что его уже не исправишь.
        Ее снова спасло лишь то, что Виндар был намного опытней. Пока она сидела на месте, растерянная, он придумал, что нужно делать:
        - Придется провести повторный поиск в полях.
        - Зачем? - удивился телепат. - Мы же там все обыскали!
        - Да, но искали мы другое. Сейчас нам необходимо хоть какое-то указание на дронов, сделавших это. Как они добрались до луга? Откуда? Это может оказаться важным.
        - Давайте, - согласилась Лавиния. - Все равно больше нечего делать.
        Виды вокруг фермы оставались все такими же сюрреалистическими: великолепная зеленая трава, нежные цветы и сотни мертвых тел повсюду. Осколки жизни, которая совсем недавно была почти сказочной. Всего лишь еще один день на Феронии.
        Они разошлись в разные стороны. Лавиния слабо представляла, что именно они могут здесь найти, но все равно осматривалась. Иногда от обилия зелени рябило в глазах, и тогда легионер переводила взгляд на своих спутников, чтобы отдохнуть.
        В один из таких моментов отдыха она и обнаружила, что Виндар больше не движется, номер 9 замер, склонившись над коровьей тушей.
        - Нашел что-нибудь? - крикнула Лавиния.
        Виндар резко выпрямился, повернулся к ней и успел сказать лишь одно слово:
        - Беги!
        А потом стало слишком поздно. Для всех.
        Под землей вспыхнули красные огни - закопанные совсем неглубоко, так, что скрытыми они оставались, лишь пока не работали. Но теперь они горели ярко и казались тлеющими углями среди травы. Красные огни образовывали сложный узор, круг, исчерченный изогнутыми полосами, в центре которого находился Виндар.
        Лавиния уже видела такой круг. Один раз, еще во время обучения, когда им рассказывали о сложных минах-ловушках. Тех, от которых даже легионеры не могут спастись… Лавиния успела подумать об этом - и ни о чем больше.
        Красные огни полыхнули одновременно, взорвались, и раскаленная волна, поднявшаяся к небу, накрыла все вокруг - и цветущий луг, и мертвых коров, и недавно живых людей…
        Глава 8
        Так не должно было случиться. Что бы ни творилось на планете, Саломе не позволяла этому разжигать страх в ее душе. Номер 8 повторяла себе снова и снова, что для легионеров никакой угрозы нет. Они же не колонисты какие-нибудь! Они неуязвимы. Почти бессмертны. Они не умрут… она не умрет.
        А потом был этот чудовищный взрыв - далекий, но такой сильный, что задрожали даже окна на рыбоводческой ферме. Выбежав во двор, Саломе без труда разглядела столп черного дыма, поднимавшийся к небу.
        Она не знала, как это объяснить. Она и не хотела объяснять, она просто затаилась, заверила себя, что со всем справятся другие, у нее есть задание, которое она будет выполнять. Но спрятаться от бед не получилось, они настигли ее сами, когда с ней связался номер 1.
        На задании они не считались единым отрядом, иначе квалификация потеряла бы смысл. Но если возникала такая необходимость, номер 1 мог отдавать приказы остальным, и вот сейчас он воспользовался этой возможностью.
        Саломе прекрасно помнила, насколько молод их новый лидер. Однако сейчас это не имело никакого значения, когда Рафаль говорил с ней, его голос звучал твердо. Мальчик, в отличие от нее, ни в чем не сомневался.
        - Госпожа Арамар, вы должны немедленно отправиться на животноводческую ферму, - заявил номер 1. - Судя по показаниям спутников, взрыв был именно там. Мы пытались связаться с номерами 9 и 10, но они не отвечают.
        Просто прекрасно. Только ей удалось взять под контроль собственный страх, как ей говорят, что два легионера, возможно, мертвы! Легионера, не сильно отличающихся по уровню способностей от Саломе.
        - Почему я? - жалобно спросила она.
        Если бы Легионом все еще управляла Виридиана Тассин, она бы уже наорала на собеседницу, напомнив, что долг легионера, вообще-то, не себя нежно беречь, а боевые миссии выполнять. Но Рафаль остался все так же невозмутим, почти дружелюбен.
        - Потому что вы сейчас находитесь ближе всего, - пояснил он. - Вы должны немедленно сообщить мне, что там произошло. Уже на основании новой информации я решу, кого направить вам в помощь. Это понятно?
        - Да, конечно… Я все сделаю.
        Ей не это хотелось ответить. Она с куда большим удовольствием велела бы мальчишке самому тащить свою задницу к месту взрыва, а ее, номер 8, оставить в покое. Но Саломе не осмелилась дерзить, потому что подозревала: тогда дружелюбия у Рафаля резко поубавится.
        Она была уверена, что ее будут сопровождать хотя бы солдаты специального корпуса, но и тут поджидало неприятное открытие. Бенедикта Крейн, от которой с самого начала были одни проблемы, кое-как выбралась из своей комнаты и замерла, опираясь на стену.
        - Простите, но я что-то плохо себя чувствую, - тихо сказала она.
        Сомневаться в правдивости ее слов не приходилось: телекинетик и выглядела неважно. Она побледнела, под глазами залегли темно-серые тени, на лбу выступили крупные капли пота. Этого только не хватало!
        - Вы заболели? - нахмурилась Саломе. - Отравились? Вы что-нибудь ели?
        - Ничего я не ела… Не знаю, честно говоря, что это такое…
        А ведь на этой планете всякое случалось… Но как же все не вовремя!
        Саломе обернулась к хилеру:
        - Сарду, вы что скажете?
        - Так, на вскидку, проблемы не вижу, - отметил Бастьен. - То есть, внешние симптомы есть, но нет откровенного сбоя, который бывает при болезни… Странно звучит, но хилеры поймут. Нужно более тщательное обследование.
        - Этим и займитесь. Я отправляюсь на животноводческую ферму. Сарду, определите, что не так с Крейн.
        - Я слышал сообщение от легионеров, - признал хилер. - Там произошло что-то серьезное, да? Может быть, там нужна моя помощь?
        - Как выяснилось, она нужна и здесь. Оставайтесь с Крейн. Вы за главного до моего возвращения.
        - Как скажете, босс, - подмигнул ей Бастьен, который вряд ли действительно считал ее боссом.
        Пожалуй, оно и к лучшему, что Крейн заболела. Это давало Саломе уважительную причину оставить хилера с ней и вообще никого не брать с собой. Все равно ведь хилеры обычно не так уж много могут сделать для легионеров!
        Но это все официальные причины, те, о которых Саломе могла сообщить номеру 1. Было и еще кое-что, такое, о чем вслух не болтают… Саломе была вовсе не уверена, что опасность на месте взрыва уже миновала. Если станет жарко, номер 8 собиралась спасать себя, а вовсе не товарищей. И лучше, если не будет свидетелей того, как она бросилась убегать.
        Машину, на которой они прибыли на ферму, Саломе оставила на парковке. Для такого путешествия куда лучше подходил двухместный вездеход, способный проехать по лугам и полям. С ним легионер экономила немало времени: ей не пришлось делать крюк по дорогам. Пока это было безопасно, она всеми силами рвалась на помощь товарищам.
        К месту взрыва она добралась через час - и сразу почувствовала желание развернуться и уехать прочь. Слишком уж страшно выглядела воронка! От зеленых лугов ничего не осталось, перед частично разрушенной фермой зияла черная яма с обожженной землей. Рядом валялись куски чего-то странного, разноцветного, похожего на камень, но на это Саломе пока не обращала внимания. Ее интересовали люди…
        Она оставила машину у края воронки и спустилась вниз. Саломе попробовала найти выживших на телепатическом уровне и не смогла. Это, впрочем, ничего не значило, она и сама признавала, что на полноценного телепата не тянет. Она помнила, что в этой группе было три человека - два легионера и солдат специального корпуса. Теперь она прикидывала, какого рода взрывное устройство тут сработало и что оно могло оставить от трупов.
        Первым она нашла телепата… По крайней мере, фрагмент тела, достаточный для того, чтобы этого бедолагу объявили мертвым. Голова, шея, почти вся грудная клетка и левая рука, оборванная на уровне локтя. Ткани на костях сохранились, но обгоревшие до черной корки, в них больше не было ничего общего с лицом человека. То, что это не легионер, доказывали жалкие обрывки формы - она была не черной. Впрочем, и ее первоначальный цвет не опознавался.
        Настоящей скорби Саломе не ощутила, но посочувствовала и мертвецу, и Легиону. Они ведь гарантировали специальному корпусу, что всех приглашенных для этой миссии солдат вернут живыми. Очень неловко получилось. Однако об этом Саломе перестала думать, как только отвернулась от мертвеца - не ее дело!
        Первого легионера она нашла ближе к центру. О том, что это Виндар Люций, можно было догадаться лишь по мужскому скелету - покрывшемуся гарью, откровенно мертвому… И все равно живому.
        Когда Саломе впервые обнаружила это, она сама себе не поверила. Похоже, Виндар находился в эпицентре, после такого выжить нельзя! А он смог. Он лишился всей кожи, волос, глаз, но там, под запекшейся коркой мышц, кое-как работали внутренние органы.
        Саломе торопливо достала рацию и вызвала номер 1.
        - Есть выживший! Как минимум один выживший у нас есть, но он очень плох, нужна помощь!
        - Разве с вами нет хилера? - удивился Рафаль.
        - Нет, хилер остался с телекинетиком на ферме. Крейн больна, он устанавливает, чем. Это и не важно сейчас. Номер 9 в таком состоянии, что хилер не особо помог бы, нужно что-то вроде ожогового бокса, чтобы он смог восстановиться… Если это вообще возможно!
        - Не теряйте надежды, госпожа Арамар. Если он не умер сразу же и продержался так долго, шансы на выживание достаточно высоки.
        - Что мне с ним делать? Он… до него дотронуться страшно!
        - Вот и не дотрагивайтесь, я направлю вам в помощь номер 4, дождитесь его приезда на месте. Он сейчас находится на спасательной станции. Там должно быть все необходимое оборудование для поддержания жизни, в том числе и специальные автомобили. Что с номером 10?
        - Не знаю, не вижу ее пока…
        - Хорошо, ожидайте. Помощь скоро будет.
        Саломе нервно кивнула, хотя собеседник сейчас не мог ее увидеть, видеосвязь они так и не включили.
        Стоять рядом с умирающим легионером было слишком жутко, и Саломе продолжила поиски. Воронка должна была хорошо просматриваться, но мешал дым, вырывающийся из-под земли. Саломе подозревала, что почва здесь сейчас настолько горячая, что обычная обувь давно расплавилась бы, а форменные ботинки пока справлялись. Такие последствия указывали на технологии военного уровня.
        Номер 1 °Cаломе нашла на краю воронки. Лавиния Бона тоже была обожжена, сильно - но не так, как Виндар. Она лишилась кожи и части мышц, в ней невозможно было опознать ту красавицу, которая явилась на общее собрание. Но в том, что она останется в живых, сомневаться не приходилось. Самым страшным для нее сейчас было очнуться до того, как затянутся раны…
        Вот до нее Саломе как раз дотронуться решилась: подняла с раскаленной земли, вынесла за пределы воронки, уложила на мягкую траву. Сама села рядом, но на изуродованную девушку старалась не смотреть. Нужно было просто ждать… И постараться не думать о том, что на соседних лугах вполне могли быть спрятаны такие же бомбы, готовые взорваться в любой момент.

* * *
        На территории фермы располагалась большая компостная яма, и Альда ожидала, что Триан отнесет труп грайипа туда. Они уже осмотрели это существо, убедились, что в нем нет ничего необычного - кроме того, что оно оказалось на чужой планете. Оставлять такую крупную тушу на жарких лучах солнца никак не хотелось.
        Но легионер решил иначе. От дома он грайипа действительно унес, но не к компостной яме, а в одно из дальних полей. Уложил среди золотых колосьев, да еще и кровавой раной вверх - и все.
        - Ты ведь не скажешь мне, что задумал? - мрачно поинтересовалась Альда.
        - Внезапное помешательство и склонность к жертвоприношениям как вариант не рассматриваются?
        - Нет, так легко ты с крючка не соскочишь.
        - Тогда я буду придерживаться традиционного варианта: скоро сама увидишь, - отозвался Триан.
        Альда предполагала, что ожидание будет скучным, почти хотела этого - после всего, что уже случилось. Не сложилось, конечно. На таких миссиях не скучают.
        Они оба услышали взрыв. Звук был далекий, настолько, что люди его и вовсе упустили бы. Но от легионера такое не скроешь, да и Альда его уловила - как неясный тихий рокот. Угадать, откуда он доносится, было нереально, звук пролетел и затих. Однако и проигнорировать нечто столь грандиозное было нельзя, Триану пришлось связаться с остальными.
        Это оказалось не так просто. Одни легионеры не отвечали ему, каналы других были заняты. Альда попыталась устроить телепатическую проверку, но ничего толкового из этого не вышло: на той территории, которую охватывали ее способности, было спокойно. Пришлось ждать, покидать ферму, не зная, что происходит, не хотелось.
        Лишь во второй половине дня номер 1 наконец ответил на вызов Триана. Он и дал необходимые пояснения.
        - Возле животноводческой фермы взорвалась горючая бомба. Легионеры пострадали, номер 9 в критическом состоянии, номер 10 держится намного лучше, но ей потребуется долгое восстановление. В себя она в ближайшие дни точно не придет. Сопровождавший их телепат погиб.
        Триан произнес это спокойно, будто ничего особенного не случилось. Однако Альда не позволила себе обмануться, она прекрасно понимала истинный масштаб катастрофы.
        Горючая бомба даже в теории представлялась редкостной дрянью. Сначала шел первый залп огня, лишающий жертву сознания - или сразу убивающий, если на жертве не было никакой защиты. После этого из специальных контейнеров выплескивалась маслянистая жижа, покрывавшая всех, кто оказался в зоне поражения, с ног до головы. Потом срабатывал финальный залп, эту жижу поджигавший. Горело и взрывалось все - люди, животные, здания, машины… Спастись было невозможно. Какой смысл бежать, если масло будет гореть на тебе, где бы ты ни был?
        Самое страшное заключалось в том, что никто и никогда не использовал такое оружие против гражданских. Слишком дорогим оно было, слишком редким, слишком сложным. Никто не заявлял об этом официально, но все понимали, что такие бомбы были изобретены для сдерживания солдат специального корпуса. Они убивали даже хилеров - а теперь выяснилось, что могли навредить легионерам из первой десятки. Легионеров послабее разорвало бы на части, как несчастного телепата.
        Среди множества трагедий, свалившихся в последнее время на Феронию, не было ничего подобного. Происходящее, пусть и необъяснимое, так или иначе походило на несчастный случай. Даже с элементами мистики. Ничто не указывало на использование сложных технологий - и уж тем более инновационного оружия.
        - У кого вообще могла быть такая бомба? - спросила Альда.
        Они пока оставались в гостиной - сидели рядом, и телепатка прижималась к своему спутнику, обнимая его.
        - Мелкая, может, перестанешь меня тискать? Если ты считаешь, что я сейчас нуждаюсь в защите и поддержке, то напрасно.
        - Зато я нуждаюсь, - проворчала Альда. - Так что сиди и терпи. А на мой вопрос мог бы и ответить.
        - Отвечаю: у космического флота есть такие бомбы. Но даже там это редкое оружие, особо ценное. У каждой бомбы есть серийный номер, который сохраняется на ее обломках. Естественно, Легион инициирует проверку. Только я сильно сомневаюсь, что бомба окажется хоть как-то связана с флотом. Скорее всего, на обломках не будет вообще никаких номеров.
        - Как такое возможно?
        - Изготовление на заказ, - пояснил Триан. - За деньги возможно все.
        - За очень большие деньги… Иначе такой дрянью пользовались бы пираты!
        - Во-первых, для установки такой дряни нужны особые условия: достаточное пространство и специальные навыки. А во-вторых, у пиратов для этого действительно нет нужных средств.
        - У кого тогда есть?
        - Пока не знаю. Меня смущают не только деньги, брошенные на эту диверсию. Слишком уж разные способы используются - и при этом удачно сочетаются.
        - Ну и что это может означать?
        - Без вариантов. Но все это было установлено не ради колонистов с Феронии, их можно было убить куда проще. Тот, кто это начал, точно знал, что расследованием займется специальный корпус. Эта ловушка была подготовлена именно для нас. И она, полагаю, была тут не одна.
        Альда лишь кивнула, спорить было не с чем. После такой череды преступлений специальный корпус обязан был прислать сюда сильную команду. Да и потом, именно флот покровительствовал Феронии, защита планеты входила в его обязанности. Тот, кто установил ловушку, знал об этом.
        Чего он не ожидал, так это прибытия легионеров. Если бы бомба взорвалась рядом с одними лишь солдатами специального корпуса, погибли бы все, кто попал в воронку. Теперь оставалось понять, сможет ли погрешность в виде замены солдат на легионеров глобально изменить непонятный план.
        - Что с ними теперь будет? - спросила Альда. - С Лавинией и… прости, не помню имя второго.
        - Виндар. С Лавинией точно все будет в порядке, судьба Виндара под вопросом, но здесь нужно учесть, что у него повышенная склонность к регенерации. Поэтому он и протянул так долго. Они сейчас под охраной, первой к ним направили Саломе, потом прибыл Одхан с автомобилем местной реанимации. Их забрали в больницу, там они будут дожидаться прибытия челнока - он прилетит завтра утром. Они покинут планету, а мы продолжим работу.
        - И это все? Мне казалось, что последствия будут… серьезней, что ли.
        - Каких же последствий ты ожидала?
        - Что сюда пришлют подкрепление…
        - Мелкая, здесь собраны десять лучших воинов Легиона… Ну, уже восемь, но тем не менее. В космическом флоте нет никого сильнее нас, мы и есть подкрепление в любой ситуации. А теперь пойдем.
        - Куда? - растерялась Альда.
        - Пора кое с кем познакомиться.
        Триан остался верен тебе и ничего больше не пояснял, но телепатка не задавала вопросов. Она сама проверила окружающее пространство и обнаружила искру нового разума - там, где легионер этим утром оставил труп грайипа.
        Разум был развитым - но только по меркам животного мира, до человеческого ему было далеко. Сейчас это существо одновременно боялось и злилось, оно ощущало несвободу, с которой прежде не сталкивалось, и не знало, как реагировать. Прежде его навыки идеально подходили для Феронии - оно умело и убегать, и сражаться. Теперь же оно впервые оказалось в западне.
        - Ты где ловушку взял? - удивилась Альда.
        Легионер не стал расспрашивать, как она поняла, догадаться было несложно. Он пояснил все так же обыденно:
        - Здесь и взял. В таких общинах фермеры почти всегда занимаются охотой. Наличие в доме ружья тоже на это намекало.
        - Я бы предположила, что здешние ловушки предназначены скорее для убоя…
        - Она и была предназначена для убоя, но переделать ее было не так уж сложно. Мне подошел бы и труп, но с живым существом работать будет удобней.
        - Ты решил попробовать? Уже сейчас? Здесь?
        - Почему нет?
        Миссия получилась опасная и непредсказуемая, даже для всемогущих легионеров возникла реальная угроза. Альда была уверена, что в таких обстоятельствах Триан не рискнет погружаться в сложную и рискованную технику метаморфоз, разработанную Дианой. Но у него, очевидно, были иные представления о допустимом риске.
        Они добрались до поля и обнаружили, что ловушка выполнила свою роль блестяще. Теперь в клетке метался позарившийся на труп грайипа василиск.
        Это было одно из местных животных, Альда без труда его запомнила, просматривая справочник. Название колонисты подобрали удачно, хищник и правда чем-то напоминал мифического василиска: завораживающее сочетание черт млекопитающего и птицы.
        Тело у него было скорее волчье - с крупной грудной клеткой и изогнутым дугой позвоночником. Задние лапы оказались заметно короче передних, а передние, в свою очередь, формой причудливо напоминали крылья. Все тело существа было покрыто не шерстью, а перьями. Голова и хвост и вовсе были птичьи - голова напомнила Альде грифа, хвост же был длиннее, чем у всех земных птиц, с очень широкими жесткими перьями. Теперь василиск метался, распушив перья, которые возле головы создавали подобие львиной гривы, бился о металлические прутья, но только вредил себе.
        Среди всех здешних хищников этот был для Триана самым удачным вариантом: крупный, больше человека, с развитым мозгом, да еще и одинаково смертоносный на земле и в воздухе. Можно было списать это на удачу, однако Альда сомневалась, что номер 7 хоть раз в своей жизни полагался на переменчивое везение.
        Нет, Триан все просчитал, это чувствовалось. Ему выгоднее было оставить труп грайипа возле леса или сада - там хищники прибежали бы быстрее. Но это были бы не те хищники, какая-нибудь мелкая шваль, от которой нет толку. Поэтому легионер уложил мертвое тело в центре поля, на открытом пространстве. Здесь до трупа добрались бы либо маленькие зверьки, на которых ловушка не отреагировала бы, либо единственный летающий хищник Феронии, который и был нужен Триану.
        Да, василиск им подходил, и все равно Альде было не по себе. А поскольку Триан по-прежнему оставался спокоен, как скала, боялась телепатка за двоих.
        - Может, не надо? - робко спросила она.
        - Я сейчас не могу решить только одно: это смешно или не смешно. Выбери комментарий наугад, оба в тему.
        - А если не получится?
        - Не получиться может где угодно. Пусть это лучше произойдет здесь, в изоляции, где никто ничего не узнает. Неизвестно, когда мы еще обеспечим такие условия.
        - Мне следовало влюбиться в механика с какой-нибудь станции, - проворчала Альда. - Он бы жил очень мирно, отращивал уютное пузико, божественно пек блинчики и дожидался моего возвращения с каждой миссии с букетом роз.
        - Да, не слишком благоразумный выбор с твоей стороны, - согласился Триан, разглядывая василиска.
        - Ты убьешь его?
        - Это самый простой и наименее желательный исход. Будет лучше, если ты усыпишь его или заставишь добровольно пойти с нами. Ты сможешь?
        - Попробую.
        Контролю над простым разумом учили еще в академии, эта тема даже попалась Альде на выпускном экзамене. Но тогда телепатка невольно сдерживалась, не была уверена в себе, управление сознанием казалось ей слишком рискованным. Если она и делала это, то всегда вынужденно и старалась как можно быстрее закончить.
        Теперь она чувствовала новую уверенность. Совсем недавно она была в глубине сознания легионера - и справилась. Что значит на этом фоне путешествие в мозг курицы-переростка?
        Альда подошла ближе к клетке, устанавливая связь с разумом василиска, изучая его. Хищник замер, по-прежнему напряженный, он готов был в любой момент снова броситься на решетку. Но он и так уже поранился, поэтому телепатка не позволила ему даже попытаться. Она проникла в его сознание, потушила страх, пробудила спокойствие. Ее усилия были не напрасными: она видела, как перья василиска снова прижимаются к телу, а мышцы расслабляются. Хищник по-прежнему видел перед собой двух крупных незнакомых существ. Он просто больше не считал это проблемой. Вопрос перспективы.
        Триан не стал уточнять, получилось или нет, он открыл ловушку, выпуская существо на волю. Василиск вышел из клетки спокойно и величественно, а в следующую секунду оттолкнулся от земли всеми четырьмя лапами, расправил крылья и легко поднялся в безоблачное небо Феронии.
        Другой легионер уже возмутился бы, а Триан лишь чуть наклонил голову, наблюдая за парящим хищником.
        - Сорвалось? - только и спросил он.
        - За кого ты меня держишь?
        Василиск поднялся повыше, грациозно развернулся, а потом начал наматывать круги в небе. Он не собирался улетать, когда они двинулись обратно к дому, он все время оставался над ними, и по золотым колосьям скользила внушительных размеров тень.
        - Я решила, что тебе нужно понаблюдать за ним в полете, - пояснила Альда. - Ракурс любопытный.
        Триан лишь кивнул, он действительно смотрел на василиска, не отрываясь. Он по-прежнему не ставил телепатический блок, и Альда могла бы заглянуть в мысли легионера, если бы захотела.
        Но она не хотела. Честность начинается с доверия.
        Они добрались до дома, и там телепатка заставила василиска приземлиться. Хищник застыл перед ними, как покорный пес, он словно ожидал следующей команды.
        - Что дальше? - полюбопытствовала Альда.
        - Дальше мы несколько часов выждем: из-за взрыва и грядущей эвакуации раненых могут появиться новые сообщения от номера 1, мне нужно оставаться на связи, - указал Триан. - Если ничего не будет, понаблюдаю за василиском, возьму кровь - и сделаю все, что нужно.

* * *
        Эстрид прекрасно знала, что за определенной чертой честолюбие переходит в слабоумие. Эту черту легионер никогда не пересекала.
        Да, она хотела использовать новый формат квалификации себе на пользу. Но в тот момент задание представлялось ей иным, она была уверена, что ни для кого реальной угрозы нет. Теперь же солдат специального корпуса погиб, два легионера пострадали. Эстрид осознавала, что стратегию пора менять.
        - Зачем ты здесь? - поинтересовалась она, настраивая оборудование.
        Матео стоял у двери и наблюдал за номером 5. Он в последнее время постоянно был рядом, и Эстрид вынуждена была признать хотя бы самой себе, что это больше не раздражало ее. Электрокинетик оказался неожиданно полезен. К тому же он совершенно не боялся свою напарницу, а для солдата специального корпуса это уже много. Сколько бы Эстрид ни порыкивала на него, он не стеснялся бросать свои шуточки про их предполагаемый дружеский роман. Это даже забавляло.
        Раньше, не теперь.
        - Помочь могу, если понадобится, - пояснил он.
        - Помочь или поиздеваться надо мной?
        - Над чем тут можно издеваться?
        - Предлагая сотрудничество, я проявляю слабость, - холодно пояснила Эстрид. - Я первой признаю, что одна не справлюсь.
        Когда стало известно о горючей бомбе, Эстрид сама связалась с номером 1 и предложила устроить общее собрание для обмена данными. Уже было понятно, что они имеют дело с необычной диверсией и точно не с естественной эволюцией планеты. Их враг, кем бы он ни был, приготовился убивать солдат специального корпуса. Это нужно было учесть.
        - По-моему, ты слишком много думаешь об этом, - усмехнулся Матео. - Или вообще обо всем. Зря ты не приняла мое предложение, если ты понимаешь, о чем я.
        - Я понимаю, о чем ты. Если ты повторишь это предложение еще раз, я подкорректирую тебя таким образом, что ты будешь по-прежнему ценен для флота, но бесполезен для женщин.
        - Женщины тебе такого не простят.
        - Не суйся в кадр.
        - И не думал.
        Эстрид не приказала ему уйти, оставив выбор за ним. Матео предпочел устроиться на широком подоконнике так, чтобы оставаться невидимым для камер. От этого почему-то было легче… Эстрид решила пока не раздумывать о таком, ей нужно было сосредоточиться на задании.
        На этот раз они не ограничивались одним звуком, использовали видеосвязь. Теперь на нескольких мониторах, собранных по ферме и объединенных, Эстрид видела перед собой всех легионеров.
        По крайней мере, всех, кто остался.
        - Я благодарю госпожу Ингитору за ее предложение о собрании, - сказал номер 1. - Мне следовало самому заняться этим, но меня отвлекла эвакуация. Наши товарищи все еще живы, утром за ними прилетит корабль. О них можете не беспокоиться.
        Эстрид сильно сомневалась, что кто-то здесь по-настоящему беспокоился о номерах 9 и 10, но решила не указывать на это. В конце концов, у паренька еще будет время узнать, какую змеиную яму представляет собой Легион.
        - Мы уже выяснили, что для нашей жизни существует реальная угроза, - продолжил Рафаль. - А для жизни наших спутников из специального корпуса эта угроза двойная. Поэтому мы должны позабыть о собственных амбициях и обменяться данными. Я начну - потому что мне, к сожалению, нечем похвастаться. Мы с господином Плантой осмотрели весь завод и не нашли следов постороннего присутствия.
        - А теперь осмотрите еще раз, - посоветовал Триан. - Лишним не будет.
        Только он, пожалуй, мог позволить себе говорить с первыми номерами так спокойно, будто он снизошел до этого разговора исключительно по доброте душевной. Он, судя по картинке, все еще оставался на ферме и присутствовать на эвакуации не собирался.
        - Зачем? - удивился Гидденис Планта. - Завод большой, его осмотр требует немало времени!
        - Затем, что раньше вы искали не то, - пояснил Триан. - Рекомендую очень внимательно, с использованием сканеров проверить эту дуру на взрывчатку. Мы не знаем, что было целью диверсии. Если обладание заводом, его не тронут. А если нечто большее, подорвут без сомнений. На мой взгляд, в эту аферу кто-то вложил столько денег, что один лишь завод их не окупит. Выводы делайте сами.
        - Благодарю, господин Триан, - кивнул номер 1. - Ваше мнение обязательно будет учтено. И раз уж вы включились в беседу, сообщите, пожалуйста, что вам удалось выяснить. Или результатов еще нет?
        Эстрид присмотрелась к той части экрана, на которой сейчас был Триан, внимательней. Ей было любопытно, попадет ли в кадр его спутница. Поговаривали, что между ним и этой девицей установилась особая связь, хотя на общем собрании телепатка выглядела скорее так, будто мечтала отгрызть ему голову.
        Сейчас девушки в комнате не было. Или слухи врали, или она затаилась по другую сторону камеры, как Матео.
        - Результаты есть, - отозвался Триан. - Фермеров убил грайип. Да, это эндемик планеты Немури. Случайно попасть на Феронию не мог, был привезен намеренно. Более того, кто-то его контролировал, потому что его натравили на нас. Как он был доставлен сюда и где содержался до этого, мы пока не выяснили. Продолжаем работать.
        - Благодарю, господин Триан. Какие новости с фермы оранжерей?
        Эстрид не ожидала, что очередь до нее дойдет так скоро, но и не растерялась.
        - Мы выяснили, что сотрудница фермы была убита кратериумом - подвидом, маскирующимся под розы. Кроме того, на вентиляционной решетке мы нашли следы смеси психотропных препаратов, с помощью которых спровоцировали на агрессию фермера. Ни наркотики, ни кратериум ни при каких обстоятельствах не могли попасть сюда случайно. И то, и другое можно купить на черном рынке.
        - А грайипа? - поинтересовался Рафаль. - Его можно найти на черном рынке?
        - На обычном - нет, - ответил Триан. - Слишком сложен в содержании, не терпит неволю и плохо переносит космические путешествия. Да и спрос невелик - специфическое все-таки создание. Проще всего получить грайипа, заказав его у контрабандистов с Немури.
        - Итак, у нас три очень дорогие диверсии, требующие путешествия минимум в две точки, - резюмировал номер 1. - Продолжим. По животноводческой ферме отчитаться некому, но в здании мы нашли уцелевший компьютер. Там сказано, что животные были убиты ядом серпентид - существ с планеты Арахна. При этом никаких указаний на пребывание живых серпентид на Феронии нет. Можно предположить, что на планету привезли только яд в очень большом количестве.
        Матео махнул рукой, привлекая внимание Эстрид. Когда она посмотрела в его сторону, он продемонстрировал ей планшет с примитивным рисунком. На экране был изображен взрыв и знак общей космической валюты. Это было глупо - и все же Эстрид поняла его послание с неожиданной для себя легкостью.
        - Там еще и бомба была, - указала номер 5. - Насколько я помню, Арахна - малоразвитая планета, причем закрытого типа из-за непрерывного карантина. Бомбу там купить не могли. Значит, у нас уже четыре точки доставки.
        - Действительно… Возможно, больше. Госпожа Мю, что у вас?
        - Точно сказать не могу, - ответила Шарлотта. - Но я уже столкнулась с чем-то вроде мутировавшего человека, а также указаниями на охоту животного, нетипичного для Феронии. Меня это долгое время сбивало с толку, а теперь я вижу, что нужно ориентироваться на виды с других планет. Думаю, вполне логично полагать, что у нас пять точек доставки. Или больше.
        - Однозначно больше, - встрял Одхан Рош. - В здешней больничке зафиксировано несколько неизвестных болезней, мы пока разобрались только с одной. Люди пострадали из-за рыбных паразитов.
        - Это еще что такое? - удивилась Шарлотта.
        - Это такая мелкая ползучая хрень, которую невооруженным глазом рассмотреть проблематично. Рыбы с ними существуют гармонично, а вот у людей проблемы начинаются всегда. Самая паскудная черта этих паразитов в том, что они не дохнут при термообработке. Заражаются ими через приготовленную рыбу - как нефиг делать! Сами паразиты не смертельны, от них просто живот болит, ну, или блевануть можно…
        - Предлагаю опустить такие подробности, - вмешалась Эстрид.
        - А в подробностях как раз вся соль, - возразил Одхан. - Потому что самый угар начинается через несколько дней после заражения. Для людей смертельно опасны не паразиты, а их выделения. Продукты их жизнедеятельности - Эстрид, смотри, ради тебя я старательно избегаю слова «дерьмо»! - растворяют ткани, превращая все, кроме костей, в кисель. Человека можно спасти, только если вытравить паразитов в первые сорок восемь часов после заражения. Потом уже ничто не поможет. Но в колонии об этом не знали, потому что на Феронии такой дряни отродясь не было.
        Эстрид проигнорировала колкость со стороны номера 4, она думала о несчастных людях, погибших в больнице. Столько боли, столько страдания… ни за что, без причины, только из-за чьей-то больной воли!
        Матео снова привлек ее внимание. Посмотрев в его сторону, Эстрид с удивлением обнаружила на планшете надпись «Не грусти. Не твоя вина». Как он понял вообще? Неужели она стала такой очевидной в своих реакциях?
        Между тем номер 4 добавил:
        - Тут вот еще что нужно учесть… Где водятся эти серучие червяки, там обычно встречаются чомшапами. Тот, кто перебил колонистов, очень любит эффектные смерти. Чомшапами как раз по этой части. Нужно проверить на них озера.
        - Мы уже все проверили! - с привычной раздражительностью заявила Саломе Арамар. - Дно всех озер обследовали дроны! Там есть свои странности, которым мы не нашли объяснения, но чомшапами точно нет!
        - Ты уверена? - настаивал Одхан. - Их не так просто обнаружить…
        Однако Саломе сейчас была не на рыбоводческой ферме, а в больнице - она тоже сопровождала раненых. Для Одхана это означало лишь то, что номер 8 стояла рядом с ним и могла уверенно его переорать.
        - Если я сказала, что их нет, значит, нет! И нечего тут обсуждать!
        - На самом деле наличие или отсутствие в озерах чомшапами ничего не меняет, - попытался примирить их номер 1. - У нас и так наметилось несколько тревожных закономерностей. Тот, кто стоит за этим, очень богат. У него есть доступ к черному рынку на разных планетах и высоким технологиям. Он знает о космическом флоте достаточно, чтобы предугадать, кого пришлют расследовать такое количество преступлений. Поэтому мы по умолчанию должны ожидать появления новых ловушек, угрожающих нашей жизни. Я что-нибудь упустил?
        - Он либо сам жил здесь, либо нанял кого-то из местных, - указал Стефан Северин. - Потому что все ресурсы, которые он набрал на других планетах, были очень грамотно распределены в условиях Феронии.
        Номер 3 на этом собрании вообще был непривычно молчалив. Эстрид никак не могла понять, откуда он выходит на связь. Комната, в которой находился Стефан, была освещена настолько плохо, что разглядеть ее было невозможно.
        Насколько помнила номер 5, он вызвался обследовать рыбоводческую ферму. Но сейчас он явно был не там - и не с номером 8, как ему полагалось. Похоже, Стефан снова затеял свою игру, и ничего хорошего это не сулило.
        - Да, это тоже важно, - согласился номер 1. - Все это каждый из нас должен принять во внимание при планировании дальнейших действий. Но никаких выводов я делать не буду, потому что миссия не отменяется. Напротив, теперь она приобрела куда большее значение, никто, кроме Легиона, здесь не справится. Продолжаем работу, друзья. Кто бы это ни затеял, он должен пожалеть, что явился на Феронию. Конец связи.
        Номер 1 отключился первым, остальные последовали его примеру. А ведь говорить можно было и дальше… Например, обсудить, кто способен стоять за таким набором диверсий - это же грандиозная сила! Или прикинуть, что может быть нужно этим людям. Завод? Он столько не стоит. Какие-то жалкие фермы? Тем более нет. Но что? Такие деньги не инвестируются в безумие, у всего должна быть четко определенная цель.
        Задумавшись об этом, Эстрид перестала оглядываться по сторонам. К реальности она вернулась, лишь когда почувствовала, как ее обнимают за плечи. Прикосновение было осторожным и мягким, но Эстрид все равно шарахнулась так, будто на нее вдруг рухнул один из тех чомшапами, о которых говорил номер 4.
        - Ты чего дергаешься? - поразился Матео, который и пытался ее обнять.
        - А чего ты лапаешь меня? Тебя мало предупреждали?
        - Э-э… Как часто тебя пытались изнасиловать ладонью на плече?
        - Существуют нормы профессионального общения.
        - А еще существует обычное человеческое отношение, - напомнил электрокинетик. - Это такой язык, в переводе с которого мой жест означает «Я с тобой», а вовсе не «Скидывай трусы - пора веселиться!»
        - С чего ты взял, что твое присутствие хоть что-то значит?
        - С того, что слышал ваш разговор. Вы уже не экзамен сдаете, вы в опасности. И я хочу, чтобы ты знала: я сделаю все, чтобы с тобой ничего не случилось.
        - Я - номер 5 Легиона, - ледяным тоном указала Эстрид.
        - А еще обладательница поразительно тяжелого характера. Но я буду действовать вопреки этому, - подмигнул ей Матео.
        Сказал - и тут же направился к выходу, а Эстрид от возмущения даже не придумала оскорбление, способное в полной мере выразить ее гнев. Это было к лучшему. Потому что Матео ушел, а теплое чувство, появившееся в груди после его слов, необъяснимое и неуместное, почему-то осталось.
        Глава 9
        Бенни не могла вспомнить, когда она последний раз болела. Точно до того, как закончила академию… А может, и вовсе в детстве. Потому что в специальном корпусе не болел никто и никогда. Не все могли похвастаться идеальным здоровьем хилеров или легионеров, но уж на иммунитет, способный подавить обычную простуду, они уверенно рассчитывали!
        Телекинетик уже и забыла это ощущение нездоровья - и не хотела бы вспоминать, а пришлось. У нее кружилась голова, ломило мышцы, слабость с каждым часом лишь нарастала. Чуть позже появилась тошнота, хотя Бенни не соврала легионеру: она действительно ничего не ела. На фоне того, что в колонии десятки людей умерли от неизвестных болезней, страх лишь нарастал.
        Естественно, она обратилась за помощью к хилеру. Этот тип по-прежнему не нравился Бенни, однако выбирать не приходилось. Что бы с ней ни происходило, это нужно было срочно прекратить.
        Хилер не отказал ей, да и не смог бы - после того, как Саломе прямым текстом велела ему помочь. Бастьен взял у своей неожиданной пациентки кровь, провел компьютерное сканирование органов, даже ввел свою кровь, пару капель для внутреннего осмотра организма.
        И ничего.
        - Не понимаю, - хмурился он, рассматривая ряды цифр на компьютерном мониторе. - С тобой все в порядке! Вирусов нет, паразитов нет… Очень странно!
        - Со мной точно не все в порядке, - сквозь сжатые зубы процедила Бенни. Тошнота усиливалась. - Я думаю, это он… Он как-то отравил меня…
        - Кто? - растерялся хилер.
        - Я не знаю… Мне показалось, что за мной кто-то следил на этой ферме с самого начала!
        - Да, я помню, как ты говорила о чем-то таком Саломе… Но если она никого не обнаружила, значит, никого и не было. Пока отдохни, думаю, скоро я разберусь, в чем причина.
        Бенни только и оставалось, что идти в свою комнату, лежать на кровати, ждать. Тело слабело, а мысли летели вперед, рисуя пугающие картины будущего.
        Человек, который следил за Бенни, постоянно был далеко, он точно не мог ее коснуться. Однако один раз он подобрался достаточно близко и насыпал какую-то дрянь ей в кровать. Может, это был наркотик? Или ядовитое растение? Тогда Бенни восприняла это как очередной акт запугивания, сменила постельное белье и на том успокоилась.
        А он был хитрее… Еще бы, он ведь сумел обмануть легионера! Они так и не выяснили, как пропал несчастный фермер, останки которого превратились в воду. Может, он тоже болел, просто никому не жаловался. Или замечал слежку, но ему не верили. Потом стало слишком поздно…
        Время тянулось бесконечно долго, оно казалось единым болотом, поглощающим все вокруг. Бенни не привыкла быть слабой, беспомощность еще больше угнетала ее. Даже пользоваться телекинезом стало сложно: способности не исчезли, просто они требовали энергии, которой у Бенни больше не было.
        В минуты отчаяния она ловила себя на том, что раньше показалось бы ей невозможным: она хотела, чтобы Стефан вернулся. Да, он был змеей - но из «своих», и он был сильным, и хитрым, он бы понял, что делать… А может, она переоценила его? Может, Стефан все это и устроил? Он был тем самым темным силуэтом на горизонте, он следил за ней, запугивал ее, сводил с ума, чтобы избавиться от нее навеки. Он так и не простил ее за то, что она не поверила в его обман!
        Он мог бы, его способностей хватило бы для того, чтобы обмануть Саломе. Вот только… Бенни вынуждена была признать, что она вряд ли достаточно важна для такого шоу со стороны номера 3. Если бы Стефан хотел поиздеваться над ней, он бы пролез ей в голову, и никакая медитация ему бы не помешала. А он вместо этого предпочел поставить под угрозу результат квалификации, шляясь непонятно где… Совсем не в его стиле.
        Тревога, раньше посещавшая Бенни только из-за слежки, вернулась и уже не уходила, она разрасталась вместе со слабостью. Телекинетика не покидало чувство, что грядет беда, большая, неотвратимая. А Бенни, прикованная к постели, уже не сможет помешать… Хотя рядом с ней находится один из сильнейших хилеров специального корпуса, вот ведь ирония!
        Вечером она услышала, как Бастьен говорил с кем-то, но из-за головокружения не смогла толком разобраться, о чем шла речь. Гадать не пришлось, скоро хилер заглянул в ее спальню.
        - Не спишь?
        - Умираю, - мрачно отозвалась Бенни.
        - Это вряд ли, но выглядишь не очень, тут соглашусь. Я получил сообщение от Саломе. Она по-прежнему с ранеными и будет с ними до самой эвакуации. Челнок прилетит завтра утром, она еще точно не знает, во сколько. Сюда она вернется где-то к полудню. Это очень хорошо.
        Бенни слушала его равнодушно, возвращение легионера ничего для нее не значило - Саломе все равно не помогла бы ей. И лишь последняя фраза заставила телекинетика нахмуриться.
        - Хорошо? Что здесь может быть хорошего?
        - Да я уже устал сдерживаться, - обыденно пояснил Бастьен. - Но это было нужно на случай, если бы она оставила заботу об обгоревших легионерах номеру 4, а сама вернулась сюда. При Саломе особо не развернешься. Теперь же я точно знаю, что ее не будет минимум двенадцать часов - а скорее всего, дольше. Этого времени более чем достаточно.
        - Для чего?
        - Для экспериментов.
        Он ничего толком не объяснил, а понимание все равно появилось. Отчасти потому, что Бастьен наконец перестал дергаться - исчезла нервозность, сам собой прошел нервный тик. На Бенни сейчас смотрел спокойный, уверенный в себе мужчина, и под его темным взглядом пробуждалось то самое чувство необъяснимого преследования. Как будто за ней наблюдает не человек даже, а хищник, притаившийся в ивах…
        С Бастьеном было что-то не так. С самого начала. Просто при легионерах он сдерживался, а теперь сдерживаться перестал.
        - Это ты за мной следил… - прошептала Бенни. - Зачем?
        - Потому что более удачный случай мне вряд ли представится.
        Выяснилось, что Бастьена давно уже раздражали солдаты специального корпуса вообще - и женщины из специального корпуса в частности. Бенни не знала, с чего началась его ненависть, да и не хотела знать. Наверняка с какого-нибудь отказа. С пары слов, небрежно брошенных в неподходящий момент. Со взгляда, наполненного презрением.
        Это было не так уж важно, потому что маленькое воздействие извне обрушило лавину, давно нараставшую внутри. Бенни понятия не имела, как хилер прошел психологическую проверку, раз в несколько лет проводившуюся в специальном корпусе. Возможно, его безумие вспыхнуло быстро, как лесной пожар, в промежуток между прошлой проверкой и грядущей, поэтому он остался без внимания - пока. Потом его обязательно раскроют, но для Бенни это уже ничего не изменит.
        Его психоз должен был уловить штатный телепат, однако почему-то проглядел. Так бывает - если Бастьен удачно замаскировал безумие рядом нервных расстройств. Его состояние приняли как незначительную странность, со всеми случается, работка та еще! Он же пользовался любыми оправданиями, он ждал - и готовился.
        Он разрабатывал яды на основе наркотиков, трав и собственной крови. Яды, способные быстро убивать, ослаблять, подавлять особые способности. Вещества, дающие ему власть над теми, кто при иных обстоятельствах не посмотрел бы в его сторону.
        Он уже экспериментировал на людях. Его команда тоже участвовала в миссии «Исход», и в колониях, в которые они прилетали, неизменно пропадали молодые женщины. Это никого не шокировало, обстоятельства складывались так, что многим не удавалось остаться в живых. Бастьен пользовался этим, он уже знал, как его разработки действуют на людей.
        Теперь ему нужно было проверить, как он способен повлиять на солдат специального корпуса. Однако экспериментировать на товарищах по команде было рискованно: неудача могла обойтись ему слишком дорого. Он снова был вынужден ожидать, пока ему не улыбнулась удача - приглашение на миссию Легиона.
        Он ничего не мог сделать Саломе, номер 8 была слишком сильна. Поэтому он внимательно присматривался к другим солдатам специального корпуса, отправленным на эту миссию. И Бенни стала для него просто подарком судьбы: покинутая своим легионером, обладающая посредственной способностью к самоисцелению… То, что нужно.
        - Что ты сделал со мной? - Бенни надеялась, что ей удалось хотя бы частично скрыть растущий страх.
        - Пока ничего серьезного. Ингаляция, приводящая к общему ослаблению организма.
        - Та дрянь на постели?..
        - В том числе и это, - кивнул Бастьен. - Ты решила, что это злой розыгрыш, не так ли?
        - Я этот мусор даже не трогала!
        - Тебе и не обязательно было его трогать. Меняя белье на постели, ты подняла в воздух травяную труху - и вдохнула ее. Этого вполне достаточно.
        Он подошел ближе. Бенни отпрянула от него - и уперлась в стену. Куда она могла сбежать с кровати? Да и головокружение нарастало, Бенни сейчас не была уверена, что ей даже подняться удастся, не то что бежать.
        И все равно сдаваться она не собиралась. Усилие было болезненным, но у нее получилось призвать телекинез. Это была жалкая тень тех ударов, на которые она была способна прежде, однако и такого хватило, чтобы вышвырнуть Бастьена прочь из комнаты.
        Это не навредило ему по-настоящему. Кажется, даже позабавило: он улыбался, поднимаясь на ноги.
        - Хорошо, что ты не сдаешься, - заявил он. - Тем чище будет эксперимент. У тебя где-то час такого баловства - а у меня, напоминаю, двенадцать. Скоро увидимся.
        Он закрыл дверь, и Бенни услышала, как щелкнул замок. Бастьен ушел, однако спасением это стать не могло. Телекинетик слишком хорошо понимала, что он все рассчитал верно. Убежать у нее уже не получится.
        Это было жестоко, глупо - и безнадежно. На Феронии хватало тех, кто мог помочь. Иарлайт ведь тоже здесь, он рядом! Если бы он узнал правду, от этого неврастеничного психа только пепел и остался бы… И номер 4 помог бы, и Стефан, и даже номер 8 - каждый по своим причинам.
        Но они не помогут, потому что не узнают. Бастьен был безумцем, однако далеко не дураком. Именно он исследовал озера, он наверняка уже вычислил, как растворилось тело пропавшего фермера, просто Саломе об этом не сказал. И через двенадцать часов, когда он наиграется с Бенни, он сумеет избавиться от останков так, что ее имя навсегда останется в списках пропавших без вести на Феронии.

* * *
        Страсти улеглись, обида отступила, и Гидденис Планта снова был готов действовать. Он смирился с собственным поражением - и отказывался признавать это поражение окончательным. Он слишком далеко зашел, чтобы отступить. Да, на этот раз научный отдел его обошел, молодцы. Но ведь и Диана когда-то казалась непобедимой, а где она теперь? Поэтому Гидденис приготовился бороться - даже без поддержки руководства Легиона и таких крыс, как Стефан Северин. Не зря ведь говорят, что каждый легионер одинок от перевоплощения до смерти! Об этом не нужно было забывать.
        Пока Гидденис предпочел стратегию ожидания. Он делал ровно то, что полагалось номеру 2, и со своими советами не лез. Он надеялся, что мальчишка облажается сам. Миссия давно уже шла не по плану, от лидера потребовались решительные действия, и вот тут Рафаль Стром мог не вытянуть из-за недостатка опыта.
        А этот мелкий червь каким-то образом выкрутился. Гидденис вынужден был признать, что мальчишка раздавал грамотные указания, сумел наладить контакт с остальными легионерами и ничего не боялся. Похоже, в научном отделе его неплохо натаскали! Но это ничего, он все равно ошибется. Все ошибаются.
        Это утро номера 1 и 2 встречали на посадочной площадке. Неподалеку располагались мобильные боксы с обожженными легионерами, но там за всем присматривали Саломе, Одхан и его ручной киборг. Рафаль же с утра провел переговоры с пилотом, назначил время и передал координаты площадки. Номерам 9 и 10 предстояло покинуть планету, а всем остальным - продолжить работу, стараясь не думать о новых угрозах.
        - Как считаешь, есть здесь еще ловушки такого масштаба? - обыденно поинтересовался Гидденис.
        Они не обговаривали нормы общения, номер 2 сам предпочел сократить дистанцию. Ему было любопытно, как мальчишка отреагирует. По идее, в его возрасте недостаток почтения рисковал стать больной темой, комплексом неполноценности, скрытым за маской зрелого воина. Рафаль должен был вспылить…
        А он остался все так же безмятежен.
        - Да, я полагаю, ловушки еще есть, господин Планта. Но теперь все предупреждены о них и будут действовать осторожней. Эффект неожиданности срабатывает только один раз.
        - Это верно… Как бы нас не удивили чем-нибудь еще!
        - Чем? В мире не так много оружия, способного навредить легионерам. И не думаю, что здесь рассчитывали именно на наше присутствие.
        Гидденис лишь плечами пожал, гадать не было смысла. Он решил, что лично допросит того, кто это устроил, когда ублюдка все-таки найдут. Не то чтобы ему были так уж дороги номера 9 и 10, но Гидденис твердо намеревался объяснить всему миру, что случается с теми, кто угрожает Легиону.
        Челнок появился в безоблачном небе - яркая желто-белая точка. Еще бесконечно далекий, но уже стремительно приближающийся. Если все пройдет как надо, на эвакуацию потребуется не больше двух-трех часов, и можно будет вернуться к работе.
        Вот только и сегодня им не повезло. Удачи, похоже, совсем не осталось на Феронии.
        В небе появилась вторая точка. Она вырвалась откуда-то из недр горизонта, то ли из пустыни, то ли из леса. Первая точка летела вниз, вторая - вверх. К первой.
        - Это что… - начал было Гидденис, а закончить не сумел. Слишком уж невероятным было то, что он видел перед собой.
        А вот Рафаль в своих глазах не сомневался, он мгновенно проанализировал ситуацию - и впервые проявил гнев.
        - Ракета, земля-воздух… Проклятье!
        Кроме проклятий у них и не было ничего. Хотелось хоть на что-то повлиять: связаться с пилотом челнока, предупредить его, перехватить эту проклятую ракету… Спасти человека!
        Однако Гидденис так и остался неподвижно стоять рядом с номером 1. Они оба понимали, что времени нет ни на что.
        Две сияющие точки встретились в небе, слились, вспыхнули ярко, оранжевым и красным. В синеве распустился огненный цветок, как будто кто-то решил не ко времени устроить фейерверк. Обломки были далекими, мелкими, они рухнули в пустоту, словно не желая портить людям праздник. Жизнь человека оборвалась, но небесная картинка делала горе и потерю нереальными.
        Гидденис видел, что остальные заметались, что-то проверяя, что-то пытаясь сделать. Он считал это глупым. Лишнее движение отвлекает, когда нужны только мысли.
        А мысли эти были неприятными…
        Ракета не могла взлететь автоматически. Если бы ее оставили тут до эвакуации и настроили на атаку первого попавшегося объекта, она уничтожила бы те челноки, на которых легионеры прибыли на планету. Но она стартовала только сейчас - и попала точно в цель. Значит, ракету запустили вручную, на Феронии все же есть посторонние, они все эти дни прятались непонятно как - и будут прятаться дальше.
        Уже первый вывод был тяжелым, а от второго и вовсе выть хотелось. Никто до последнего не знал место и время прибытия челнока. Чтобы попасть так удачно и точно, нужно было готовиться заранее. Способ был только один: получить данные, доверенные лишь легионерам.
        Получается, сегодня их предал кто-то из своих. И если они не найдут предателя, безопасно покинуть Феронию не получится ни у кого - челноки так и будут взрываться в синем небе.

* * *
        Они застряли тут. Во всех смыслах.
        Весь отряд застрял на Феронии. Для того, чтобы сбить небольшой челнок, хватало ракеты, которую можно запустить откуда угодно. Иарлайт даже не сомневался, что если они и вычислят то место, откуда стреляли по кораблю, там ничего уже не будет. Тот, кто за этим стоит, наловчился прятаться от них, он и следы заметать умеет. Рафаль Стром уже сообщил руководству о гибели пилота и о том, что пока челнокам запрещено входить в атмосферу Феронии.
        И они застряли на этом заводе, пытаясь выяснить, что делать дальше. Иарлайт надеялся, что уже сегодня они смогут избавиться от раненых и поехать обратно, не на станцию даже, а на ферму, где ждала Бенни. Номер 8 между делом бросила, что телекинетик плохо себя чувствует. Саломе не видела в этом ничего особенного, чуть ли не в вину Бенни поставила такую слабость.
        А вот Иарлайт успокоиться не мог, слишком уж много он узнал о странных болезнях на спасательной станции. Сюда привезли каких-то паразитов, чудовищ из других миров, яды, наркотики… На Бенни могло повлиять что угодно, она сильна, но не бессмертна. То, что рядом с ней остался хилер, Иарлайта не впечатляло. Сомнительный какой-то хилер, если не сумел вылечить ее за пару минут!
        К сожалению, понимал все это только киборг. Все остальные совещались, думали о сохранности медицинских боксов, а о телекинетике словно позабыли.
        - Не мельтеши, пацан, - только и сказал Одхан. - Ничего с твоей барышней не случится.
        - Я не понимаю, зачем нам всем торчать тут?
        - Над стратегией думаем.
        - Вот вы и думайте, - отмахнулся Иарлайт. - Я-то здесь зачем? Можно, я поеду к ней?
        - Не можно. Ты ведешь себя, как цыпленок, который обнаружил, что в пасти у змеи не так тепло и уютно, как ему казалось. Девица эта может о себе позаботиться, я ее видел, знаю, о чем говорю. Если ты сейчас примчишься к ней, кудахча и роняя перья, она тебе глаз выбьет, чтоб ты ее больше не позорил.
        Иарлайт и сам не отказался бы от такой уверенности. Он знал, что Бенни действительно сильна и привыкла заботиться о себе сама. И все же его не покидало чувство, что прямо сейчас она нуждается в нем, очень… Глупо, конечно. Если бы она действительно нуждалась, могла бы взять рацию и вызвать его, кто ж ей мешает? Но она вела себя правильно, первую за много месяцев миссию, на которой они оказались на одной планете, они проводили вдалеке друг от друга и общались даже меньше, чем на расстоянии в сотни световых лет. Одхан нашел бы это смешным, если бы задумался о таком. У Иарлайта смеяться не получалось.
        Чтобы отвлечься от навязчивого беспокойства, киборг сосредоточился на осмотре завода. Это было не нужно, легионеры возились здесь достаточно долго, но ему все равно больше нечем было заняться. Он закачал себе в память чертежи, сохраненные колонистами, и отправился в цеха.
        Завод и правда был чудом, перед его разработчиками хотелось снять шляпу. Продумано тут все было идеально: от непрерывной работы до минимальных выбросов в атмосферу. В этом великолепии инженерной мысли тишина и неподвижность казались почти кощунственными. Завод напоминал Иарлайту живое существо, которое погрузили в искусственную кому - и вот уже замерли конвейеры, угасли сердца генераторов, а вены труб, по которым шло сырье, были пусты. Жизнь еще теплилась где-то, она могла возродиться, но только если ей позволят, а этого пока никто не планировал.
        Увлекшись техническим шедевром, Иарлайт едва не упустил подозрительную деталь. Незначительную, вроде как неважную, а потому не замеченную легионерами - по крайней мере, они никаких пометок насчет этого не сделали. Но в нынешней ситуации киборг не хотел проходить даже мимо мелочей.
        В одном из цехов генератор был отключен от конвейера. Такие генераторы отвечали и за питание, и за программное обеспечение, смесь бурлящей энергии и сложной техники. Каждый из них располагался в центре зала, округлые черные бандуры из укрепленного металла, с минимальным ручным управлением, чтобы люди ничего не испортили. Генераторы были связаны со всем - лентами конвейеров, котлами, подающими сырье, упаковочным оборудованием. Если отключались они, отключалось все вокруг. Не было никакого смысла вручную отсоединять провода и кабели, этого не требовали ни техника безопасности, ни здравый смысл.
        Однако кто-то этим озадачился, потратил немало сил на то, чтобы генератор остался сам по себе, без связи с другими машинами. На полноценную диверсию это не тянуло, даже Иарлайт мог тут все починить минут за двадцать. Но киборг решил не отмахиваться от странностей, он подошел ближе и запустил сканер, проверяя, что сейчас творится внутри генератора.
        Это открытие ему совсем не понравилось.
        Одхан явился на его вызов быстро, да и понятно, почему. Иарлайт обычно не звал его вот так - в явной спешке, отказываясь говорить, что случилось. Всего через пару часов после взрыва челнока это особенно настораживало.
        - Что у тебя тут? - ворчливо поинтересовался номер 4, стараясь делать вид, что ему все равно.
        Иарлайт не стал ничего объяснять. Он вывел изображение с собственного сканера на планшет и протянул этот планшет легионеру.
        Там генератор представал в схематическом разрезе - и становилось ясно, что никакой это не генератор. От настоящего генератора остался только корпус, который заполнили новыми компонентами. Сделать такое быстро и незаметно было нельзя, а во время работы завода так и вовсе невозможно.
        Получается, кто-то провернул столь масштабную операцию уже после эвакуации. Тот, кто остался на планете последним… или до сих пор находится здесь. Судя по качеству сборки, он не спешил, он все тщательно продумал, у него был четкий план.
        Одхан наивной канцелярской крысой не был, он прекрасно разбирался в военных технологиях и сразу же сообразил, на что смотрит.
        - Твою ж налево, - выдохнул номер 4. - Пацан, скажи мне, что это у тебя нынче шуточки такие дебильные. Потому что если это не шуточки, мы не в заднице даже, а в таких недрах кишечника, что сами на свет не выползем!
        - Это не шуточки, и мы именно там. Прямо перед нами грязная бомба.
        Похоже, на планете засел неплохой подрывник - среди прочего, Иарлайт уже не верил, что за этим стоит один человек. Горючая бомба, покалечившая легионеров, была плоха. Но грязная выводила игру на совсем другой уровень.
        - На что ее хватит при худшем сценарии? - поинтересовался Одхан. Голос звучал непривычно напряженно.
        - Во-первых, снесет все, что было построено за сто с лишним лет - землю вскопает на пару слоев. Во-вторых, радиационный фон оформится такой, что у твоих ушей вырастут свои уши - при условии, что тебя изначальным взрывом не разнесет на части. Ну а если радиации недостаточно, тут еще будет облако токсичного газа из центрального ядра бомбы. Чтобы снова сделать эту часть планеты обитаемой, понадобится лет десять напряженных работ. Но лично мне уже будет все равно. Я, честно, не знаю, насколько живучи первые номера Легиона, но у меня и других солдат и шанса нет.
        - Мы, думаю, тоже на шашлык пойдем… Но она же еще не взорвалась, правильно? Мы нашли ее вовремя, можно обезвредить!
        Иарлайт и сам бы не отказался от такого варианта, однако он снова был вынужден стать гонцом, приносящим дурные вести.
        - Нельзя. Еще одна ее особенность. У каждой бомбы свои особенности, общие схемы тут не сильно помогут. У грязной бомбы всего два возможных финала: быть обезвреженной своим хозяином - или все-таки взорваться.
        - То есть, нам конец?
        - Если тот, кто установил бомбу, все еще на планете, он вряд ли будет с таким спешить, он тоже живым не уйдет. Думаю, это его план Б. Но если он найдет способ удрать с Феронии или будет загнан в угол… Тогда - да, ты прав, нам всем конец.

* * *
        Шарлотта Мю считала, что на этой миссии ей повезло куда больше, чем остальным. В лесу невозможно было установить сложную бомбу - рельеф для этого совершенно не подходил, мешали вездесущие корни. Ну а какая-нибудь противопехотная мина для легионера угрозой не была.
        К тому же лес был слишком велик для того, чтобы тратить на него такие ресурсы. Это на фермах можно прикинуть, что привлечет внимание людей, присланных проводить расследование. В лесу нереально предугадать, кто куда пойдет.
        Ну а главное, здесь Шарлотта могла свободно общаться со своей спутницей, ничего не скрывая. По ночам они обе спали на деревьях, а утром продолжали поиски. И сегодня, похоже, им предстояло поработать.
        Люси, бегавшая по лесу кругами, нашла поляну, на которой было собрано неожиданно много человеческих останков. Фрагменты тел оказались небольшие - руки, ноги, отдельные обглоданные кости… Все это указывало на то, что гнездовище неизвестного хищника где-то рядом.
        Естественно, первым делом Шарлотта попыталась его найти - и потерпела неудачу. На самой поляне не было ничего, кроме травы и нескольких крупных валунов. В ближайших кустах номер 6 обнаружила лишь птичьи гнезда и стайку мелких грызунов, которые при ее появлении дружно обгадились, намекая, что встрече не рады, и скрылись среди ветвей. Да и на деревьях сейчас не было никого и ничего. Вроде как тупик, но состояние останков, покрытых все той же токсичной слюной, намекало, что это сотворили не хищники Феронии, а кто-то пришлый и бесконечно опасный.
        - Чувствуешь что-нибудь? - поинтересовалась Шарлотта.
        «Ничего, пахнет только лесом», - отчиталась Люси.
        - Ладно, подождем. Он являлся сюда несколько раз, возможно, явится снова!
        «Ты всерьез намерена дожидаться его? Мы ведь так и не выяснили, как он людей на части рвет… Тебе точно нужна эта встреча?»
        Люси, как всегда, беспокоилась слишком сильно. В такие моменты это даже умиляло.
        - Человека убить - дело нехитрое, - рассудила легионер. - Ну, чисто теоретически.
        «Да уж. Мне ли не знать».
        - Я не на тебя намекаю! Только на то, что со мной справиться не так просто. А нас тут двое! Что может пойти не так?
        «Знаменитые последние слова», - мрачно подумала гиена. Но уйти она не попыталась, улеглась на траву, демонстрируя, что с планом согласна и готова ждать.
        Шарлотта действительно ничего не боялась. Однако и расслабляться она не собиралась: она прислушивалась, всматривалась в темноту чащи, следила за запахами, которые приносил ветер. С какой бы стороны ни появилось неведомое существо, легионер была бы к этому готова.
        Вот только оно ниоткуда не приходило. Оно было рядом с ней с самого начала. Шарлотта поняла это, когда прямо на нее упала тень от чего-то грандиозного, достаточно большого, чтобы закрыть ее от солнца.
        «И оно, конечно же, за спиной, - раздраженно подумала номер 6. - Почему всякая дрянь всегда за спиной?!»
        «Потому что у тебя есть привычка поворачиваться к врагу задом», - не удержалась Люси.
        Легионер не стала оборачиваться сразу, она сначала отпрыгнула в сторону, а потом только посмотрела, кто оказался рядом с ней.
        Один из валунов, еще недавно безжизненных, теперь стоял на четырех мощных, похожих на колонны серых лапах. Откуда-то из недр, до этого скрытых под спиной-камнем, появилась и голова: крупная, увенчанная двумя парами рогов, на лбу и на широком подбородке. Из-под каменных наростов бровей за Шарлоттой следили, не моргая, безразличные ко всему серые глаза. Под полукруглыми выступами рудиментарного носа зияли провалы ноздрей. Прямо под ними начиналась пасть, обрамленная твердыми костяными губами, способными перекусить любую жертву с эффективностью гигантских ножниц.
        Шарлотта прекрасно знала, на кого смотрит. Не удивилась она лишь потому, что на общем собрании стало ясно: кто-то собрал на Феронии инопланетный зверинец.
        - Кронтикс, - вслух произнесла она. - Ну конечно. Мы могли бы и догадаться.
        «Как мы должны были догадаться? - возмутилась Люси. - Нельзя мгновенно вспомнить все известные виды всех известных планет!»
        - Это да, но тут же были все показатели!
        Кронтикс и правда заглатывал своих жертв целиком - и человеческое тело без труда помещалось в его гигантской пасти. Он атаковал только один раз: резко и быстро вытягивал шею, перехватывал жертву, делал укус, отсекая все части тела, которые остались за пределами его челюстей. После этого кронтикс проглатывал добычу, не озадачиваясь тем, жива она или нет. Ему было все равно: уже его слюна была токсична, процесс переваривания начинался мгновенно. Куски тела, оставшиеся на земле, он поднять попросту не мог, строение пасти не позволяло.
        Насытившись, кронтикс сворачивался так, что его спина полностью прикрывала мягкие и уязвимые части тела. Во время переваривания пищи все функции организма замедлялись, почувствовать хищника как живое существо было невозможно. Кронтикс был настолько тупым, что и телепаты, пожалуй, не распознали бы его спящее сознание. Ну а собственного запаха у этого булыжника, поросшего мхом, и не было никогда.
        Кронтиксы водились только на планете Силлон, но кого это волновало в нынешних условиях? Тот, кто стоял за диверсией, снова проявил себя великолепным стратегом: он выпустил нужное существо на идеальной территории. Кронтиксы были смертоносны везде, а в лесу - вдвойне. Пожалуй, пропавших без вести охотников уже не было смысла ждать.
        Правда, присутствие кронтикса никак не могло объяснить появление того мутировавшего человека, которого пришлось убить Люси. Но об этом можно было подумать позже.
        - Ты или я? - со скучающим видом поинтересовалась легионер, наблюдая за приближением бронированной махины. - В принципе, и я справлюсь.
        «Зачем? - удивилась Люси. - Ты меня на этой миссии заявила как оружие, вот и используй! Да и я без дела засиделась».
        - И то правда.
        Изменять тело Люси было легко - куда легче, чем работать с незнакомыми существами. Гиена и так уже была наполнена кровью легионера, просто обычно эта кровь спала, а в моменты битв просыпалась - и начинались перемены.
        Шарлотта прекрасно знала, что главным преимуществом кронтикса была его броня, главной уязвимостью - медлительность и относительно мягкая кожа на брюхе. Этим и собиралась воспользоваться номер 6. Она изменила тело морифирийской гиены так, что та стала чуть меньше, лапы удлинились, обретая новую скорость, шерсть из плотной сделалась острой, как лезвия бритвы. Менять челюсть и когти оказалось не нужно, они у Люси и так были хороши.
        Когда трансформация закончилась, Люси сама рванулась в бой, она, видно, действительно заскучала. Кронтикс, заметив новую цель, вытянул шею, пытаясь поймать гиену. Но челюсти гулко стукнули в пустоте, Люси ушла от атаки одним грациозным движением и даже успела ударить когтями по шее хищника. Правда, ничего толкового она этим не добилась, ее когти скользнули по плотной, покрытой наростами шкуре, не оставив следа.
        «Он что, реально каменный?» - раздраженно подумала Люси.
        - Нет, просто кости растут и внутри, и снаружи. Тебе что-нибудь еще нужно?
        «Спинной гребень укрепи, а так нормально все».
        Гиена носилась вокруг кронтикса живой молнией, ее даже рассмотреть было почти невозможно, не то что поймать. Этим она раздражала медлительного гиганта, и он предпочел игнорировать ее. Шарлотта нравилась ему куда больше: она стояла на месте и казалась такой мягкой, такой уязвимой…
        Распахнутая пасть рванулась к ней, и легионеру пришлось отпрыгнуть назад, чтобы защититься. Но это не было ошибкой со стороны Люси, она просто отвлекала кронтикса собственной напарницей. Когда он приподнял и вытянул шею, гиена все-таки сумела проскользнуть вниз, ему под брюхо.
        С этого момента его судьба была предрешена. Первую рану Люси нанесла спинным гребнем, который теперь был похож на изогнутое лезвие сабли. После этого гиена повалилась на спину и стала разрывать брюхо жертвы удлинившимися когтями. Кронтикс выл, дергался, вертел головой и снова пытался свернуться, но уже не мог. Он щелкнул челюстями последний раз - и с грохотом, от которого содрогнулся лес, повалился на землю.
        Вот тут Шарлотта даже заволновалась: он ведь мог попросту раздавить гиену! Однако секундой позже Люси выбралась из-под мертвого тела, грязная, но на удивление довольная. В такие моменты Шарлотте требовалось серьезное волевое усилие, чтобы не беспокоиться за нее.
        Конечно, Люси в порядке. Она радуется победе, это нормально. Победе, а не тому, что вывалялась в чьей-то крови.
        - Минус один уродец, - заметила Шарлотта. - Пойдем отсюда. День обещает быть жарким, и скоро у кронтикса появится-таки собственный запах. И отряхнись, а? Мне не нужна свита из всех мух этой планеты!
        «Какие все стали брезгливые!»
        Но игнорировать указание Люси все же не стала. Она, вернувшая свое привычное тело, отряхивалась и вылизывалась. Шарлотта, чтобы не наблюдать за этим, пошла вперед. Она ничего не боялась, быстрая победа над кронтиксом оставила чувство эйфории - будто все проблемы разрешимы и бояться ничего не нужно.
        Однако лес очень скоро продемонстрировал ей, что бояться все-таки порой полезно. Шарлотта шла слишком быстро, не глядя по сторонам, она и сама не заметила, как вокруг нее захлопнулся металлический капкан.
        Капкан был из больших - из тех, которые смыкаются на своей жертве, сдавливают ее, удерживают на месте до появления охотника. Похоже, это осталось тут со времен колонистов, ставили на животных, а попалась она. Как нелепо!
        Нужно было быстрее освободиться, пока ее не догнала Люси и не умерла тут от хохота. Вот только Шарлотта не успела ничего сделать: едва она двинулась, как из капкана выскочили три шприца, вогнавшие ей под кожу мутную жижу. Так не должно было случиться, никто так не охотился… Или на Феронии охотились? Усыпляли животное, чтобы оно не металось? Даже травили, чтобы уж наверняка?
        Это в любом случае не должно было подействовать на легионера - но почему-то подействовало. Ее организм пытался нейтрализовать неизвестное вещество и не справлялся. Шарлотта не успела ни испугаться, ни позвать на помощь. Краски потускнели, звуки утихли - и наступила темнота.
        Глава 10
        Первая попытка перевоплощения сорвалась, толком не начавшись. Триан ввел себе кровь василиска, но иммунитет легионера тут же подавил чужие клетки. Диана о таком предупреждала, и способ обойти эту защиту удалось придумать только к рассвету.
        На следующий день стало не до того: им сообщили об атаке на челнок. Было непонятно, чего ждать дальше, что вообще произойдет. В итоге номер 1 передал, что пока для общего сбора нет оснований, каждый был волен делать то, что считал нужным, просто с учетом новых обстоятельств.
        И вот как раз с учетом этих обстоятельств Альда предлагала отказаться от эксперимента. Не навсегда, но на этой миссии так точно. Потому что все оказалось куда серьезней, чем они ожидали, и враг может быть поблизости. Что будет, если он явится в момент, когда номер 7 окажется максимально уязвим?
        Жаль, что сам Триан так не считал.
        - Идеального времени никогда не будет, - сказал он. - Ты всегда найдешь с десяток обстоятельств, которые лучше переждать. Нужно пробовать сейчас.
        - Неужели тебе совсем не страшно?
        - А какая разница?
        - Для меня разница есть, - настаивала Альда. - Давай я хотя бы подстрахую тебя, поддержу - первый раз все-таки!
        - И снова нет. Диана справилась со всем сама, даже не зная, что ее ждет. Мелкая, я тебя прошу: не лезь в это до последнего, даже если у меня что-то будет не получаться. Я не могу полагаться на тебя, тогда это будет уже не полноценная боевая способность.
        Альда была вынуждена признать, что он прав, хотя телепатка пока не представляла, как заставит себя держаться в стороне, если почувствует его боль. А что боль неизбежна - и гадать не приходится, Диана о таком рассказывала. Еще и отключиться от этой боли нельзя, трансформацию нужно тонко чувствовать.
        Они снова дождались вечера, так было безопасней. Триан заблокировал в гостиной окна. Альда привела в зал василиска и усыпила его. Закончив с этим, она снова повернулась к легионеру и обнаружила, что тот неспешно стягивает форму.
        - Э… Чем именно ты собираешься с ним заняться для познания вида? - озадаченно поинтересовалась телепатка.
        - Остроумно. Даже жаль при такой альтернативе говорить правду. Анатомически у нас нет почти ничего общего. Если я преуспею в перевоплощении в форме, она либо порвется, либо выдержит и переломает мне кости. Меня не устраивают оба варианта.
        Спорить с ним Альда не собиралась, но и гостиную не покинула, продолжая наблюдать. Она задержалась, потому что у нее появилась идея - вполне практичная и нужная им обоим. Поэтому Альда хотела оставаться отстраненно невозмутимой, а в итоге все равно почувствовала, что краснеет. Видеть его обнаженным вот так, со стороны, не касаясь, в ярком свете ламп было непривычно…
        Триан же собственной наготы не стеснялся, он остановился в паре шагов от своей напарницы и посмотрел на нее с легким любопытством.
        - Наслаждаешься зрелищем?
        - Не только, - усмехнулась Альда. - Не ты один умеешь перестраховываться.
        - При чем здесь перестраховка?
        - Если на каком-то этапе твоих увлекательных метаморфоз ты собьешься, я всегда смогу передать тебе точный образ твоего человеческого тела.
        - Разумно, - оценил Триан. - А теперь тебе лучше выйти.
        - Что?.. Почему это?
        - Потому что основной этап тоже будет зрелищным, но куда менее привлекательным, чем подготовка. Мне нужно изменить все без исключения ткани. Это может сопровождаться чем угодно.
        Скорее всего, он был прав. Альда лишь на секунду представила, как будут хрустеть под невредимой кожей кости, как в любой момент может хлынуть кровь из меняющихся органов… Этого образа оказалось достаточно, чтобы она поспешила к выходу. Наблюдать за легионером телепатически она могла и на расстоянии.
        На Феронию опустилась теплая бархатная ночь. Этот мир по-прежнему был прекрасным, а вот безопасным уже не казался. Альда ненадолго замерла на крыльце, прислушиваясь, присматриваясь к темноте, чуть развеянной светом фонарей. Прошлой ночью угроз не было, но кто теперь угадает, чего и когда ждать?
        Стоять тут без дела было слишком тревожно. Немного подумав, Альда использовала телекинез, чтобы перенестись на крышу. Отсюда открывался великолепный вид на территорию фермы, угрозу можно было увидеть издалека. Однако полагаться на одни лишь глаза телепатка не собиралась. Она устроилась на крыше поудобней и сосредоточилась на своей основной способности.
        Она искала жизнь. Любую жизнь, окружавшую ее. Это было немного рискованно, потому что Альда растворялась в поиске, теряла связь и со своим телом, и с собственным «я». Но сейчас это было ей нужно. Так Альда не только постоянно следила за Трианом, но и открывала новые источники жизни - все дальше и дальше от фермы.
        Легионеру сейчас было предсказуемо трудно. Альда, связанная с ним больше, чем с любым другим существом, прекрасно чувствовала его боль, напряжение, усталость и даже страх - страх не справиться, перестать быть собой, подвести… Ей хотелось помочь ему, это было бы так легко! Но Альда заставила себя сдержаться. Это сейчас у них тут тепличные условия, неизвестно, что будет дальше. Возможно, ее вмешательство не позволит Триану запомнить ключевой код василиска - и все будет зря, получится просто нелепое болезненное упражнение по трансформации!
        Так что она продолжила удерживать часть внимания на Триане, но не основной фокус. Она отреагировала бы, только если бы легионер позвал ее. Пока этого не случилось, Альда расширяла зону поиска, она двигалась все дальше… В том числе и за свои привычные пределы.
        Почему эти пределы вообще должны существовать? Да, при обучении говорили, что у телепата есть своя зона контроля. Однако Альда не собиралась так легко признавать границы. Давно уже стало ясно, что она куда сильнее, чем должен быть номер 53. Теперь же она выяснила, что она эксперимент специального корпуса, ребенок двух воинов, обладавших неведомыми возможностями. Может, для нее предела вообще не существует?
        Альда перестала сдерживать сама себя, отпустила страх, двигалась смелее. Она стремилась дотянуться до основной группы - в которую входили лидер Легиона, раненые и те, кто их сопровождал. Ей было любопытно, что они чувствуют после крушения челнока.
        Кое-что у нее получилось: она преодолела грандиозное по меркам телепатии расстояние и даже коснулась чужого разума. Вот только на полноценное чтение мыслей она в таких условиях была не способна, а Рафаля Строма и вовсе не ощущала - он никогда не убирал непробиваемый телепатический блок.
        Она даже решила, что попытка сорвалась, когда там, вдали, мелькнуло кое-что странное. Необычное, неуместное, а потому манящее к себе. Альда собиралась потратить побольше сил, разобраться, что к чему, когда ее медитацию нарушил знакомый голос.
        - Где же твое гостеприимство, маленькая телепатка? Не собираешься встретить гостя?
        Она по-разному относилась к тем, кто оказался на Феронии. Кого-то Альда толком не знала, кто-то был ей неприятен. Но мало кто вызывал у нее такое омерзение, как Стефан Северин. Его голос казался ударом хлыста, неожиданно обрушивающимся на кожу.
        Альда завершила медитацию, огляделась по сторонам и обнаружила, что номер 3 уже стоит прямо перед крыльцом. Только он мог так подкрасться к ней - только он был достаточно силен, чтобы полностью скрыть свое присутствие.
        И ведь даже нельзя сказать, что она допустила ошибку - она такого попросту не ожидала! Стефан игнорировал миссию, он занимался своими делами. Никто об этом не говорил, но все прекрасно знали правду. Вот только к ферме он ни разу не приближался, Альда специально следила за этим! А потом следить перестала, решила, что они все-таки неинтересны номеру 3.
        Как оказалось, зря. Стефан умел выжидать и наносить удар в идеальный момент.
        - Я не к тебе пришел, - бросил он, направляясь к крыльцу. - Я к седьмому. Где он?
        Альда поспешила перенестись и стать на пути у незваного гостя. Стефан сделал вид, что смущен таким поворотом, но его глаза, непривычно темные во мраке ночи, оставались злыми и напряженными.
        С ним не хотелось говорить. От него хотелось бежать - или сразу же начать драку, потому что ничем хорошим беседа все равно не кончится. Альда даже прикидывала, что может противопоставить ему, хватит ли телекинеза, чтобы сдержать легионера. Если дар ее подведет, ей даже Триан помочь не успеет!
        Да и сможет ли он сейчас помочь? Он наверняка попытается, но трансформация еще не завершена, и любое усилие может навредить ему. Даже при лучшем раскладе его старания пойдут прахом, и не факт, что он решится попробовать снова. А при худшем сценарии он может получить травму, потерять контроль…
        Нет, это недопустимо. Она должна была действовать так, как действовал бы на ее месте Триан. Вести переговоры до последнего, избежать схватки любой ценой и рисковать, только если не останется иного выбора.
        Как только Альда приняла решение, стало легче. Страх отступил хотя бы на время.
        - К нему нельзя, - невозмутимо указала она. - Ты ведь и сам почувствовал, что с ним не все в порядке. Теперь ты хочешь проверить, что именно.
        Среди общего мутного тумана злобы в глазах легионера наконец мелькнуло удивление: он не ожидал, что она останется спокойна.
        - Допустим, но я в своем праве. Я номер 3, пришел позаботиться о более слабом товарище.
        - Перестань, хоть теперь не ломай комедию, - поморщилась Альда. - Нет здесь зрителей для твоего шоу. Он не хочет тебя видеть, и тебе лучше не настаивать.
        - Вот как? Почему же?
        - Потому что это может закончиться схваткой. Ты рассматриваешь такой вариант, потому что считаешь, что странное состояние Триана ослабит его. А ты уверен в этом? Абсолютно уверен? Ослабит его - или снизит самоконтроль? Но тогда он атакует тебя на пределе своих возможностей. Ты уверен, что готов к этому?
        Альда снова и снова била в цель, телепатка чувствовала это. То, что происходило сейчас с Трианом, было слишком странным, ни на что не похожим. Стефан сумел уловить это, но не истолковать. Он сомневался с самого начала, и из крохотных искр сомнения Альда теперь раздувала пламя.
        Он не был уверен, что победит, и рисковать собой не спешил. Однако и трусостью Стефан не отличался, это сейчас могло стать проблемой.
        - То есть, ты предлагаешь мне развернуться и уйти? - насмешливо поинтересовался он. - Изменить свои планы только потому, что мне так сказала ручная зверюшка Триана?
        Хотелось дерзить - а она не имела права. Альде нужен был ответ, который действительно заставил бы Стефана свалить, а такого ответа вроде как не было… Но потом в памяти мелькнуло открытие, поразившее ее еще на крыше, до того, как явился номер 3, и все стало на свои места.
        Телепатка не отказалась бы сама изучить это открытие или использовать на благо Триану. Но сейчас его благо зависело от Стефана, пришлось играть по новым правилам.
        - Ты уйдешь, потому что тебе это выгодно, - ответила Альда. - А выгодным это сделаю я. Передам тебе кое-какую информацию, которая поможет тебе отличиться перед Легионом.
        - Девочка, да ты совсем рехнулась! - рассмеялся Стефан. - Я номер 3, мне не нужно ничего доказывать!
        - А ты уверен? Во всем? Например, в том, что ты по-прежнему номер 3? Может уже понизили, ты просто еще не знаешь?
        - Что ты несешь?
        - Это не простое задание, это квалификация, - напомнила Альда. - Чем занимается Одхан Рош? Он исследовал станцию, помог раненым, теперь работает с номером 1. Чем занимаешься ты? Лазишь по каким-то кустам, и никто не знает, зачем. Может, ты там белочкам в дупла украдкой гадишь, но это твое личное дело, от которого Легиону никакого толку.
        - Не забывай, с кем говоришь. - Стефан говорил негромко, как будто равнодушно, и все же в его словах Альде слышалось змеиное шипение. Она не позволила себе испугаться.
        - С тем, кому могу помочь. Я дам тебе информацию, благодаря которой ты предстанешь героем дня. А взамен ты просто свалишь отсюда.
        - Если бы у тебя была такая информация, ты бы уже передала ее своему возлюбленному.
        Альда на провокацию не поддалась, она лишь пожала плечами:
        - Не успела. Как видишь, он сейчас занят, а я обнаружила это недавно.
        - Откуда мне знать, что ты не врешь? И раз уж на то пошло, с чего ты взяла, что я выполню твои требования, когда получу информацию?
        - Гарантий у меня никаких, - согласилась телепатка. - Я, кстати, рискую больше, чем ты. Но обмануть меня ты можешь только один раз. После этого ни о каких сделках между нами речи быть не может - а вдруг они тебе понадобятся? Сам подумай, что ты теряешь, а что получаешь. На одной чаше весов действительно ценная информация, закрепляющая твой статус номера 3. На другой - драка с Трианом, которая может закончиться чем угодно. Решай, потому что ждать мне надоело.
        Стефан не спешил с ответом. Несколько минут он рассматривал телепатку молча, и теперь угадать, что он чувствует, было невозможно: его глаза казались двумя осколками льда, за которыми скрывается черная вода. Одно лишь это можно было считать знаком уважения.
        Наконец легионер сказал:
        - Ты очень изменилась после Адрана. Я не заметил этого при нашем прошлом разговоре.
        - Итак, твой ответ? - поторопила его Альда.
        - Я согласен на сделку. Надеюсь, не последнюю между нами.
        - Посмотрим.
        Альда передала ему воспоминание о том, что обнаружила во время медитации. Она уже ни о чем не сожалела, ей просто хотелось, чтобы все поскорее закончилось. Пока ее отвлекал Стефан, она не могла толком наблюдать за Трианом, и от этого становилось страшно. Лучшее, на что она пока была способна, - это заслониться от номера 3 телепатическим блоком и просто ждать.
        Стефан сдержанно улыбнулся и кивнул ей:
        - А ведь это действительно ценная информация! Браво, маленькая телепатка. Я упустил.
        - Значит, не тем занимался. Так ты уходишь?
        - Разумеется. Кто я такой, чтобы ложью опошлить нашу нежную дружбу? Передай Триану, что я заходил.
        - Непременно.
        Она дождалась, пока он уйдет, телепатически убедилась, что он и правда отдаляется, это не очередная уловка. Лишь после этого Альда поспешила в дом, ей срочно нужно было убедиться, что Триан в порядке.
        Ну а в доме ее встречали два василиска. Один спал на ковре, другой с любопытством разглядывал себя в зеркало. Картина была бы даже забавная - если бы не пугающего размера лужи крови и обрывки человеческой кожи на полу.
        Альда пока не рисковала привлекать его внимание, она осторожно коснулась сознания легионера. Сознание было странным: вроде как не изменившимся, но при этом как будто скрытым от нее густой стеной тумана. Понятно, по какой причине Стефан не разобрался, что к чему!
        - Ты как? - робко спросила она.
        Василиск повернулся к ней и издал высокий птичий крик. Он и сам, кажется, смутился из-за получившегося звука и озадаченно плюхнулся на хвостатый зад. Атаковать телепатку он даже не собирался, а еще… С абсолютно птичьей морды на нее смотрели знакомые глаза.
        - Голосовой аппарат изменился, отвечать нечем, - подсказала Альда. - Но это хорошо, значит, все прошло как надо.
        Она подошла ближе и осторожно обняла Триана. Если бы он доигрался до отклонений в психике, звериная часть его сущности сейчас могла бы атаковать. Альда знала об этом и намеренно провоцировала его, им обоим нужно было проверить, удержит ли он контроль.
        Но василиск даже не собирался нападать. Он осторожно обнял девушку крылатой лапой - и не более. Альда позволила себе вздохнуть с облегчением.
        - Отлично, можно считать, что первая фаза удалась! А теперь давай проверим, сумеешь ли ты снова стать человеком.

* * *
        Проблема становилась все серьезней. Нужно было срочно что-то делать.
        Эстрид не ожидала, что до такого дойдет, она упустила момент, когда раздражение по отношению к напарнику сменилось симпатией. Она до сих пор не бралась определить, из-за чего это произошло. Из-за смазливой мордашки и красивого тела? Но Матео был не первым привлекательным мужчиной, которого ей доводилось видеть - в ее постели в основном такие и оказывались, они никогда не имели большого значения. Из-за его навязчивого желания помочь? Но он ни разу не был ей по-настоящему нужен, она со всем могла справиться сама. Из-за его дурацких шуток? Ничего особенного в них не было.
        Словом, когда Эстрид пыталась анализировать ситуацию, ничего толком не сходилось. А притяжение все равно не исчезало. Матео больше не раздражал ее, легионер чувствовала его искренность. Рядом с ним хотелось улыбаться. Он был первым человеком на памяти Эстрид, желавшим позаботиться о ней. Почему-то это было важно.
        Симпатию нужно было гасить как можно скорее. Номер 5 всегда считала, что любая затянувшаяся связь с тем, кто постоянно будет рядом, - это уязвимость, а тут еще и Виридиана Тассин доказала это. Проще всего было нахамить Матео, обидеть его, оттолкнуть от себя, но с этим не сложилось. Электрокинетик каким-то непостижимым образом распознавал самую артистичную ложь и видел скрытый за ней смысл. В итоге Эстрид смущалась, а он только посмеивался.
        Ей пришлось идти на отчаянные меры: Эстрид решила провести с ним ночь. Тут было несколько возможных вариантов развития событий, и ни один из них не мог закончиться хорошо.
        Ничего вообще не состоялось бы, если бы Матео оттолкнул ее. Такое уже случалось. Когда она искала любовников на космических станциях, многие старались ей угодить, чтобы получить расположение такого могущественного легионера. Но ее тело, ее белая кожа и красные глаза не привлекали их, они оказывались ни на что не способны.
        Может, Матео все-таки почувствовал бы к ней притяжение, но был бы неловок и даже смешон. Такое она тоже наблюдала. Мужчины, ходившие по станциям хозяевами днем, превращались в запутавшихся и робких созданий ночью.
        Ну и конечно, был третий вариант. Самый неприятный для тех, кому предстояло долгое время работать вместе. Если бы их ночь прошла хорошо, Матео возомнил бы себя хозяином Эстрид, позволил бы себе многозначительные взгляды и излишнюю фамильярность. Эстрид пришлось бы постоянно осаживать его, и это наверняка внушило бы ей презрение - но именно презрение убивает притяжение к мужчине лучше любого гнева или ненависти.
        Так или иначе, она должна была действовать.
        Она пришла к нему в комнату сама, этой же ночью. Она разделась еще в своей спальне, и если обычно она была строгим черно-белым силуэтом, то теперь наверняка предстала мерцающим призраком. Матео, не ожидавший ничего подобного, уставился на нее с недоверием, словно никак не мог понять: не подводят ли его глаза?
        И она бы торжествовала, если бы не одна паршивая деталь: Эстрид впервые стеснялась своего тела. Ей вдруг захотелось изменить себя, заставить его желать ее… Она сдержалась. Вот с такими устремлениями она и пришла бороться.
        - Ну что, только на шутки и способен? - насмешливо поинтересовалась она. - А как до дела дошло, извиняться и оправдываться начнешь?
        Матео ничего не сказал ей. Он поднялся с кровати, продемонстрировав, что тоже нарушает инструкции и спит без одежды, и шагнул к ней. Он привлек Эстрид к себе легко и уверенно, он не то что ничего не боялся - он действительно хотел ее.
        Обычно Эстрид не целовала мужчин, которых выбирала себе на ночь. Это казалось ей слишком сентиментальным, просто не нужным, она не того хотела. Но Матео не спрашивал у нее разрешения, и уже по этому поцелую, такому непривычному, неожиданно нужному, она поняла, что первые два спасительных сценария не сработают. Матео не отпугнет ее странная внешность. И он точно не будет одним из тех молодчиков, которые обещают так много, а потом паникуют и стыдливо отводят взгляд, опасаясь неверно коснуться легионера.
        Он не боялся ее ни днем, ни ночью. Для него, похоже, совсем не важно было, что она легионер - и номер ее был не важен. Он умудрился увидеть в ней, такой странной и всеми осмеянной, обычную женщину.
        И она сдалась. Не ему сдалась - этому моменту. Такого в жизни Эстрид еще не было - так почему бы и нет? Все равно Матео все испортит потом по третьему сценарию. Но после долгих дней тревог и разочарований ей хотелось все отпустить и жить одним моментом.
        Эстрид все равно не позволила ему забыть, с кем он имеет дело, это было бы слишком скучно. Она толкнула его на кровать, а когда он попытался подняться, по-кошачьи ловко скользнула вперед, навалилась на него, демонстрируя, насколько она сильнее. Матео не разозлился на нее, он тихо рассмеялся, и Эстрид почувствовала, как он расслабляется. Он с легкостью уступал ей, потому что его это не унижало.
        Она все время оставалась над ним, даже чувствуя его в себе. Эстрид видела, что он смотрит на нее. Она заметила, что в воздухе рядом с ними, напряженном, как перед грозой, начали вспыхивать разноцветные искры и полосы молний. Желтые, голубые, красные. Фиолетовые и белые. Мгновенно исчезающие и зависающие в пространстве на несколько секунд. Их сияние делало темноту особенно густой, и от этого казалось, что два человека застыли в бесконечном пространстве космоса, а рядом полыхают звезды, мерцают туманности, проносятся кометы. Все это больше, чем они, но это не важно, потому что они есть друг у друга, а в космосе только и остается, что пустота.
        В момент, когда Эстрид позволила себе окончательно раствориться в наслаждении, звезды полыхнули особенно ярко, ослепляя ее, делая происходящее еще более нереальным. Она не знала, сколько это длилось. Ей казалось, что целую вечность.
        А потом вечность закончилась, и Эстрид, уставшая и не желавшая никуда уходить, скользнула на постель рядом с Матео. Да и зачем ей уходить? Он ведь еще должен был все испортить, такой был план.
        Но Матео сделал ситуацию только хуже. Он не стал победоносно ухмыляться или пялиться на ее обнаженное тело. Он заглянул ей в глаза с неожиданной серьезностью и спросил:
        - Когда ты поняла?
        - Поняла что?
        - Что я тебя люблю.
        - Чего?!
        От неожиданности Эстрид рванулась в сторону перепуганным зверьком, не удержала равновесие и совсем не грациозно рухнула с кровати на пол. Матео приподнялся на локтях и настороженно спросил:
        - Ты в порядке?
        - Конечно, я в порядке, я могу принять прямое попадание ракеты и не поморщиться! - Эстрид поспешно стянула с кровати простыню и замоталась в тонкую белую ткань. - Поясни лучше, что ты несешь.
        - Я думал, ты знаешь. Ты разве не поэтому пришла?
        - Нет, я… Не важно, почему я пришла. Что это за новости с любовью?
        Матео расслабленно откинулся на подушки и улыбнулся. В этой улыбке не было ни веселья того, кто считает свою шутку дико смешной, ни обреченности. Просто спокойное понимание, что все идет правильно.
        - Это уже не новости, это давняя тема. По-моему, с первого взгляда.
        - Пошлость, - поморщилась Эстрид.
        - Я тоже раньше думал, что пошлость. Представляешь, каково мне было испытать такое на себе? Увидел тебя - и все. Как будто в капкан попал.
        - Меня? Ты издеваешься?
        Матео снова посмотрел на нее, и в его глазах мелькнула непривычная печаль.
        - Ты даже наполовину не представляешь, насколько ты прекрасна. Я это давно заметил. Если тебе от этого легче, я некоторое время сопротивлялся. Не верил сам себе, убеждал себя, что это смешно, что просто приступ какой-то. Но время шло, а я лишь укреплялся в уверенности, что все по-настоящему. Чем больше я узнавал о тебе, тем больше любил. Вот и все, что я могу сказать. Говорят же, что легионеры обладают ограниченной способностью к телепатии. Разве ты не можешь проверить, вру я или нет?
        - Я и так вижу, что не врешь, - прошептала Эстрид. - Но в этом же нет смысла…
        - В чем? В том, что я люблю тебя больше, чем ты любишь себя? Ситуация странная, но смысл есть.
        - Мы столько времени работали в одной команде - а ты даже не заикнулся!
        - Если бы я сразу заикнулся, мне бы потом всю оставшуюся жизнь заикаться пришлось, - рассудил Матео. - Я не хотел навязываться тебе. Даже здесь я… Я не думал, что наше общение к чему-то приведет. Я прекрасно понимаю, что ты меня не любишь. Но я рад, что теперь ты все знаешь.
        Все прошло не по плану… Совсем не по плану, и Эстрид пока не представляла, что с этим делать. Но она вдруг почувствовала, что у нее больше нет сил продумывать все на двадцать шагов вперед. Сейчас истиной для нее было лишь то, что ей хотелось остаться здесь, с ним. Что делать дальше, можно будет подумать потом, когда закончится миссия и им придется вернуться к прежней жизни.
        Ну а пока Эстрид поднялась на ноги и уверенно отбросила в сторону простыню. Ночь обещала быть долгой - и прекрасной.

* * *
        Бенни понимала, что спастись, скорее всего, не получится. Хилер все рассчитал верно, ее силы таяли с каждой минутой. Но она хотела дорого продать свою жизнь.
        Ей нужно было оставить в доме как можно больше указаний на то, что в ее смерти виновен Бастьен. Понятно, что Саломе на все плевать. Но Иарлайт не примет ее исчезновение как должное, он приедет сюда, он будет искать - и найдет. Жаль только, что не ее…
        Она заставила себя не думать о неизбежной смерти, только о краткосрочных целях. Собственное тело казалось Бенни онемевшим, словно и не ей принадлежащим. Ей потребовалось немало времени и сил, чтобы просто сдвинуться с места. Развернуться на кровати, скатиться с края - не как живой человек даже, как труп. Потом - ползти к двери, ведь встать на ноги все равно не получится.
        Короткий путь до двери, обычно требовавший пяти шагов, показался Бенни путешествием через бесконечную пустыню. Когда телекинетик наконец добралась до цели, сердце колотилось так сильно, будто она протащила на себе гигантский груз. Бенни задыхалась, пот ручьями лился с ее раскаленной кожи, и все это было ненормально для солдата специального корпуса. Но какая тут может быть норма?
        Она и мечтать не могла о том, чтобы вскрыть замок вручную - а ведь раньше она легко бы сумела это сделать, замки на ферме были примитивные. Бенни пришлось использовать остатки телекинеза, и от этого что-то резко заболело внутри носа, на уровне переносицы. Из ноздрей хлынуло горячее и густое, пол перед Бенни покрылся алыми пятнами. Но дверь все-таки открылась, она старалась не зря!
        Кровь из носа теперь хлестала, не переставая, и это было даже хорошо. Кровь тяжело отмыть, это еще одно доказательство… Жаль только, что дышать из-за этого тяжело, но ничего, она должна справиться.
        Она понятия не имела, где сейчас Бастьен, и не хотела знать. У Бенни не было времени замирать и прислушиваться, пытаясь различить звук его шагов за собственным хриплым дыханием. Она не представляла, сколько времени у нее осталось до того, как она окончательно отключится - или останется парализованной. Она не знала, что страшнее.
        Бенни выбралась из своей комнаты и поползла к прихожей. В доме горел свет, но хилер так и не появился. Может, его вызвала Саломе? Может, ему пришлось выполнить какое-нибудь задание? Или его сожрали местные твари? Было бы прекрасно…
        Телекинетик такого не ожидала и позволила себе робкую надежду. Если сейчас она доползет до выхода, у нее появится реальный шанс спастись. Темнота ее скроет, Бенни сможет отползти подальше и затаиться среди зарослей. Хилер ее никогда не найдет!
        А утром приедет Саломе и все будет хорошо. Легионер, конечно же, поверит скорее своему хилеру, чем телекинетику из чужой команды. Но это станет уже не важно, потому что в присутствии номера 8 Бастьен никого не убьет. А Бенни останется только добраться до Иарлайта, до Одхана, даже до Альды Мазарин - телепатка сможет прочитать ее воспоминания! И тогда, тогда…
        Бенни не успела даже вообразить, что будет тогда. Бастьен позволил ей недолгую робкую надежду лишь для того, чтобы потом отнять.
        Теперь же он вышел из своего укрытия - спокойно, неспешно, как хищник, играющий с добычей перед тем, как сожрать ее. Бенни рванулась из последних сил, но даже так она, скорее всего, напоминала жалкую гусеницу, извивающуюся на окровавленных досках. Глупо было думать о некой глобальной справедливости, и все же Бенни почувствовала, как глаза защипали злые слезы от осознания того, насколько нечестно происходящее с ней.
        Если бы Бастьен просто начал с ней драку, телекинетик бы его по стенке размазала! Но он знал об этом, он изводил ее тайно. Так вообще не должно было случиться, они на одной стороне… Получается, она, пережившая столько опасностей, умрет от руки кого-то из своих?
        Именно к этому все и шло. Бастьен поравнялся с ней, когда она была у самой двери, наступил ей на поясницу, не позволяя двинуться дальше. Боль пробилась даже сквозь онемение, и Бенни вскрикнула, а спустя секунду почувствовала укол в шею.
        - Ну вот, - заявил Бастьен таким тоном, будто только что перебинтовал коленку маленькому ребенку. - Так-то лучше. Теперь ты потеряешь возможность двигаться - но чувствовать ты все будешь до конца. Раз уж тебе предстоит умереть так рано, я обязан разделить с тобой этот момент. Мы сегодня узнаем, какие препараты сдерживают тебя лучше, какие травмы ты способна выдержать и как долго после этого проживешь.
        Ей хотелось, чтобы он ошибся, чтобы его проклятые лекарства подвели и к Бенни вернулась хотя бы половина ее способностей. Как бы он пожалел тогда, что вообще на свет родился!
        Но Бастьен даже в своем безумии оставался великолепным хилером, он все рассчитал верно. Через несколько секунд после укола Бенни больше ничем не управляла. Она даже голову поднять не могла! Так и лежала на полу тряпичной куклой, прижавшись лицом к луже крови, которая вытекла из носа.
        Убедившись, что девушка действительно не способна сопротивляться, Бастьен подошел ближе, перевернул ее на спину. Даже от такого легкого движения закружилась голова, и в себя Бенни привело лишь неожиданное ощущение холода после долгого жара.
        Этот урод стягивал с нее одежду! Деловито так, по-прежнему без спешки. Расшнуровал ботинки, расстегнул форму. Бастьен не выглядел торжествующим маньяком - даже не похож был. Нет, он все проделывал с профессионализмом врача, который ухаживает за пациентом.
        - Что ты делаешь? - процедила сквозь сжатые зубы Бенни. Язык заплетался, голос звучал непривычно слабо.
        - Разделяю улики, - пояснил хилер. - Форма сделана из очень плотной ткани, ее уничтожить будет сложнее всего. Но не переживай, я все продумал, справлюсь! С твоим телом и вовсе будет просто. Ты исчезнешь, станешь такой же частью воды, как тот фермер. Неплохая могила, а?
        - У тебя… не получится…
        - Ценю твою заботу, но все-таки получится. Тебе известны такие прелестные существа, как чомшапами? Только они могут сожрать человека так, что от него останутся лишь мельчайшие частички в воде. Они проделали это с фермером. Они сделают то же самое с тобой.
        Ей нечего было ему сказать. Повторять беспомощное «не получится»? Даже Бенни была вынуждена признать, как жалко это сейчас звучит. Хоть какое-то подобие гордости она могла сохранить лишь молчанием - да и слезы только так получалось сдержать.
        Бастьен раздел ее, форму и белье аккуратно сложил на полу, рядом поставил ботинки. Он хотел, чтобы Бенни видела: он не торопится, не нервничает, все под контролем. После этого он поднял девушку на руки, бережно, словно невесту, и понес прочь из дома.
        - Если ты надеешься, что следы твоей крови что-то изменят, то зря, - доверительно сообщил он по пути. - Я же хилер. Уже к утру от твоей крови ничего не останется.
        Он прошел вместе с Бенни по дорожке между озер - к тому, которое теперь было освещено ярче всего дополнительными прожекторами. Остальные озера замерли в ночи неподвижными зеркалами, но это волновалось, исходило пеной, разогнанное движением десятков маленьких тел.
        Значит, чомшапами там действительно были. Амфибии, напоминающие огромных головастиков с клыкастыми пастями. Хищники с совсем другой планеты, по какому-то недоразумению оказавшиеся здесь.
        Они пока не высовывались - то ли не решались, то ли хилер нашел способ их сдержать. Для Бенни это ничего не меняло. Бастьен бросил ее на дорожку, понаблюдал, убеждаясь, что она не сможет пошевелиться. Потом он передвинул ее - уложил на спину так, что ее тело полностью было на виду. Если бы кто-то наблюдал за ними со стороны, не зная все детали, он подумал бы, что Бенни сама пытается соблазнить хилера, вот так предлагая себя.
        Бастьен мог сколько угодно изображать из себя хладнокровного исследователя. Бенни знала, чего он хочет, еще до того, как он заговорил об этом.
        - Не буду скрывать, до начала работ я позволю себе немного развлечься. Разве можно меня винить? Ты очень красивая женщина. Уже после этого я приступлю к работе: удалю тебе некоторые наружные органы, половые в том числе, и внутренние тоже…
        - Ты больной, - только и смогла произнести Бенни. В голосе звенели слезы, которые у нее никак не получалось сдержать.
        - Думай, что хочешь, я понимаю, что тебе будет больно, и заранее извиняюсь за это. Но сначала, думаю, у меня получится сделать тебе очень приятно. Так что все в выигрыше.
        Хилер потянулся к ней, собираясь дотронуться - первый раз, пока еще осторожно, предвкушая все, что будет дозволено ему этой ночью. Бенни снова попыталась призвать свою силу, но даже боль и ярость не помогли. Телекинетику хотелось только одного: умереть прямо сейчас, быстро, чтобы не проходить через этот позор, который все равно закончится ее смертью. Ничего ведь не могло измениться…
        А потом в дело вмешалась третья сторона.
        Воды озера с плеском выпустили на свободу хищника - всего одного из чомшапами, но и его хватило. Щелкнули огромные челюсти, брызнула во все стороны кровь, и амфибия плюхнулась на живот неподвижной девушке. Бенни чомшапами не вредил - хотя мог бы. Но он словно не замечал ее, с равнодушным видом разжевывая свою добычу.
        Бастьен же тупо смотрел на истекающую кровью культю - все, что осталось от его правой руки. Он ведь понимал, что так не бывает, не должно быть, у него все было под контролем! Но вот до его шокированного сознания дошла реальная боль, и он завопил так, что слышно было, пожалуй, на всей планете.
        - Не ори, - донесся до них голос из темноты. - Ох уж эти садисты… Как с другими, так мелко резать готовы. А как их чуток поцарапали, так слезы и сопли пузырями. Да, Бенни?
        - Чуток поцарапали? - провыл Бастьен. - Мне руку оторвали! Руку мою! Я ее не наращу, это навсегда!
        - Не заткнешься - и у тебя появятся проблемы посерьезней.
        Стефан, до этого скрытый темнотой, появился рядом с ними быстро и беззвучно. Вот его не было - а вот он стоит в паре шагов от Бенни и истекающего кровью хилера. Номер 3 выглядел спокойным, будто ничего особенного не происходило. Но в этот миг Бенни готова была простить ему и это, и то, что он видел ее голой, и былые обиды. Какая разница вообще? Он пришел, он здесь! А значит, она будет жить.
        - Девицу почини, - коротко велел Стефан.
        - Что?.. Господин легионер, вы не поняли, она сама, я пытался ей помочь!
        Бенни хотела возразить, но челюсти попросту не разомкнулись, хилер наверняка усилил действие яда в ее крови. К счастью, телепату уровня Стефана подсказки были и не нужны. Подумать только… Бенни благодарила всех известных богов за то, что раньше пробуждало в ней лишь ненависть.
        - Дурака не валяй, - посоветовал легионер. - Я нетерпеливый и раздражительный. Не займешься делом - тебе откусят еще и ногу. Нога тебе для работы не нужна.
        Словно желая подтвердить реальность угрозы, чомшапами скользнул с живота Бенни на помост и двинулся к хилеру. Бастьен испуганно взвизгнул:
        - Не надо! Не надо, я все сделаю! Простите!
        Он остановил кровотечение из культи и ненадолго отошел к другой дорожке, там поджидали его инструменты - в основном скальпели и пилы, намекающие на то, какая участь ожидала Бенни. Теперь Бастьен взял не лезвие, а шприц - старомодный, наверняка из фермерской аптечки. Он наполнил колбу собственной кровью, сделал Бенни укол, протянул к ней единственную уцелевшую руку и тут же одернул, опасливо покосившись на чомшапами.
        - Не бойся, - благодушно произнес номер 3.
        Такое благодушие в исполнении Стефана Северина должно было настораживать, но Бастьен об этом не знал.
        - Спасибо, господин легионер! Я ее сейчас подлечу, вы только не подпускайте его ко мне!
        - Пока ты лечишь ее, тебе ничего не будет. Слово даю.
        - Спасибо вам! Спасибо огромное!
        Бастьен был хозяином и господином только перед парализованной жертвой. Как только рядом появился легионер, хилер сжался, как будто в размере уменьшился, он даже, кажется… Да, точно, он плакал! Но от того, что такое ничтожество чуть не отняло у Бенни жизнь, становилось только хуже.
        Спорить с номером 3 Бастьен никогда бы не решился, он работал честно. Как только к Бенни вернулись первые силы, ей захотелось сразу же свернуть хилеру шею, но она терпела. Он должен был закончить.
        Лишь когда боль исчезла, Бенни попробовала двинуться. Получилось, но неловко: ее трясло от холода и пережитого ужаса, слезы по-прежнему не останавливались, она даже отомстить толком не могла.
        И вот тогда Стефан снова удивил ее - даже сильнее, чем раньше. Все с таким же скучающим видом он подошел ближе, стянул с себя плащ и укутал Бенни. А она, ни на миг не забывавшая, кто перед ней, прижалась к нему, ей нужно было хоть какое-то тепло.
        Стефан не смотрел на нее, взгляд стальных глаз по-прежнему был направлен на хилера.
        - Вот и молодец. Пора заканчивать.
        Вода заволновалась сильнее, выпуская на мостик все новых чомшапами. Они, будто улыбающиеся клыкастыми пастями, окружали хилера со всех сторон, а он беспомощно метался между ними, прижимая к себе огрызок правой руки.
        - Господин легионер! - крикнул он. - Вы же обещали! Пожалуйста!
        - Я обещал не трогать тебя, пока ты ее лечишь. Думаю, мы квиты.
        Бастьен, которому почему-то казалось, что закон можно нарушать лишь ему, замер от удивления. Легионер же не дал ему шанса опомниться, он щелкнул пальцами - и все амфибии бросились на хилера. Раздался крик, животный, отчаянный, потом последовал громкий плеск воды. Озеро приняло новую жертву, в эту ночь оно все-таки должно было растворить в своих волнах человека, но не того, что был ему обещан.
        Стефан же словно забыл о Бастьене в миг, когда перестал его видеть. Он без труда поднял закутанную в плащ девушку на руки и понес ее к ферме.
        - Я думала, ты ушел… Как ты понял, что нужен здесь? - тихо спросила Бенни.
        - С тех пор, как умерла Синдони, я принял на себя телепатическую связь с вами - ее командой. Веришь ты мне или нет, я чувствовал себя виноватым, я не ожидал, что она погибнет. Я не такое уж чудовище, как ты думаешь… но все равно чудовище. Когда тебе просто плохо, грустно или страшно, мне плевать. Когда тебе угрожает смерть, я вмешиваюсь.
        - Ты убил хилера… У тебя будут из-за этого проблемы?
        - Я убил? - удивился Стефан. - Его сожрали чомшапами, которых он просмотрел в озере и не смог здраво оценить опасность, приблизившись к воде. Я тут при чем? Я пришел, когда все закончилось. Ты тоже.
        - Поняла… - вымученно улыбнулась Бенни. - Так значит, все действительно закончилось? Или ты опять просто так говоришь?
        - Твои злоключения на ферме? Да. А бардак на этой планете, боюсь, для всех нас только начинается.
        Глава 11
        Иарлайт терпеть не мог подключаться к сложным компьютерам - таким, которые управляли кораблями или даже целыми зданиями. Чтобы настроиться на них, ему приходилось полностью отстраниться от своего человеческого тела, стать частью системы, ничего не ощущать, только думать и анализировать. Нельзя сказать, что это было так уж сложно или больно, просто он слишком хорошо понимал, что ни один человек на подобное не способен. Или даже солдат специального корпуса. В такие моменты Иарлайт напоминал и миру, и самому себе, насколько он все-таки машина.
        Ну и конечно, это было опасно. Он слышал, что недавно киборг с «Северной короны» чуть не погиб, используя тот же прием. А здесь Иарлайт подключался не просто к компьютеру, а к ловушке, его могло поджидать что угодно. Если бы был другой выход из ситуации, киборг бы голосовал за него. Вот только другого выхода не было, пришлось действовать.
        Он перестал быть собой и стал заводом. Он был затихшими конвейерами, роботами-погрузчиками, всеми камерами наблюдения, системой пожаротушения и сигнализацией. Уже общая настройка принесла свои плоды: Иарлайт обнаружил и отключил незарегистрированные камеры, все это время следившие за легионерами.
        - Кто бы ни занимался этим, он сейчас точно на планете и не очень далеко от нас, - сообщил Иарлайт. Его голос, пропущенный через колонки, звучал непривычно и странно.
        - Насколько недалеко? - уточнил Одхан. - Может, есть шанс пальнуть по ублюдку?
        - Многовато придется палить. Камеры, установленные здесь, используют беспроводную связь. Модель хорошая, но дотягивается она максимум на сто-сто пятьдесят километров от точки наблюдения.
        Указанием расстояния Иарлайт не ограничился, он вывел на монитор карту Феронии. Теперь легионеры могли лично убедиться, что на таком расстоянии от завода находятся город, две рощи, лес и даже пустыня. Обыскивать все это нет смысла: кто бы там ни засел, он заметит их приближение заранее и уйдет.
        - Давайте сделаем так, чтобы он не смог передать сигнал взрывному устройству, - предложил Гидденис Планта. - Организуем помехи или что-нибудь в этом роде.
        Иарлайт не спешил с ответом, киборг продолжил слияние с компьютером. Теперь он был и бомбой - сложным, незнакомым механизмом. Наполненным пиратскими кодами и многоуровневыми ловушками. За такое оружие не зря платили целое состояние: оно обычно обеспечивало именно тот результат, который был нужен его владельцу.
        - Никакие помехи не помогут, - признал Иарлайт. - На уровне бомбы я не вычислю все методы, которыми ее можно запустить, это известно только установившему. Скажу больше: если мы начнем экспериментировать с помехами, мы можем сами случайно устроить взрыв. Плюс здесь будет только в том, что хозяин бомбы погибнет вместе с нами и даже, быть может, перед смертью успеет сильно удивиться.
        - Клал я на его удивление, - проворчал Одхан. - Ну и что тогда? Ловим непонятно кого? Эвакуируемся? Молимся и плачем?
        Пока легионеры размышляли, Иарлайт поспешил разорвать связь с компьютером. Ощущение было такое, будто киборг долго оставался под водой, чувствуя ее холод и давление, а теперь наконец добрался до берега. Он не удержался, сделал глубокий вдох, за что тут же получил комментарий от Одхана:
        - Ты чего стонешь, так понравилось здешний компьютер сношать?
        - А ведь я только что хотел спасти всех, - заметил Иарлайт. - Но теперь буду по списку. Ты в него не входишь.
        - Вы знаете, как это остановить, господин Лео? - заинтересовался Рафаль Стром.
        Номер 1 был вежлив не только с другими легионерами, он и к солдатам всегда обращался предельно уважительно. И вроде как в сочетании с юностью это должно было сделать его смешным, заискивающим, лишить авторитета… А так почему-то не получалось. Иарлайт не мог объяснить это до конца, но он будто чувствовал грандиозную силу, постоянно окружавшую Рафаля незримым грозовым фронтом. Ссориться с таким типом не хотелось, как бы умильно он ни улыбался.
        - Я не то что знаю наверняка, просто предполагаю с большой долей вероятности, - сказал Иарлайт. - У этой бомбы есть уязвимость: микросхемы чувствительны к перепадам электричества. Если очень быстро сжечь ряд проводов и схем, бомба не взорвется, а перестанет работать. Но действовать нужно строго по плану, там реально ювелирная работа требуется!
        - К счастью, у нас как раз есть человек, способный на такую работу, - сдержанно улыбнулся Рафаль. - Я немедленно свяжусь с номером 5 и попрошу прислать сюда ее электрокинетика. Думаю, уже к завтрашнему дню все мы будем в безопасности.

* * *
        Альда бросила на своего спутника тяжелый взгляд и поинтересовалась:
        - Ты в порядке? Точно?
        - Естественно, - отозвался Триан.
        А спустя секунду он сухо закашлялся и сплюнул на пол окровавленное черное перо. Другой на его месте хотя бы выругался, но Триан остался верен себе. Он небрежно отбросил перо ботинком и двинулся к выходу из комнаты.
        - Это было не «в порядке»! - возмущенно указала Альда. - Это был даже не дальний родственник «в порядке»!
        - Допустимая погрешность при метаморфозе, не о чем тут говорить.
        В такие моменты Альда особенно остро понимала, почему космический флот не рекомендует личные отношения внутри одной команды: привязанность порождает страх потери. Если бы на месте Триана был кто-то другой, телепатка уже успокоилась бы. После обратной трансформации она проверила его сознание, убедилась, что все в норме. Но поверить в это окончательно оказалось непросто, а он тут перьями кашлять решил… Альде еще предстояло научиться глушить это беспокойство.
        Когда Триан вернулся в человеческое обличье, телепатка сразу же рассказала ему о визите Стефана - и о том, какими сведениями заплатила номеру 3, чтобы он уполз обратно в какую-нибудь темную нору. Возмущаться Триан не стал, казалось, что его эти новости вообще не заинтересовали, и Альда бы поверила в это, если бы легионер не объявил, что уже утром они покидают ферму.
        Торчать здесь и дальше действительно не было смысла. Они получили от этого места все, что могли: узнали о причинах печальной участи фермерской семьи и обеспечили необходимое уединение для перевоплощения. Триан пока не рисковал создавать василиска с нуля, для таких сложных экспериментов не осталось времени. Теперь, когда они точно знали, что на Феронии у них есть враг, способный убивать солдат специального корпуса, самым разумным казалось объединиться на заводе, там сейчас собралась большая часть их отряда.
        Они дождались утра - пауза в пару часов ничего не изменила бы, а Триану нужно было восстановиться. Зато при ярком свете восходящего солнца ехать можно быстро: дороги здесь великолепные, пустые после эвакуации, просматривающиеся далеко вперед. Альда была уверена, что очень скоро, часа через три, она и Триан окажутся возле завода. Забавно, если они опередят Стефана и сами предупредят остальных. Он, конечно, задницу себе отгрызет от злости… Ну а что такого? Телепатка не обещала ему хранить молчание, свою часть сделки она выполнила.
        Так что день казался Альде распланированным, пока в ее сознание не ворвался отчаянный телепатический призыв: «Помогите!»
        Альда, не ожидавшая ничего подобного, вздрогнула, резко дернулась, ударилась локтем о дверцу автомобиля. Со стороны это наверняка выглядело как припадок без какой-либо причины, однако телепатка не стеснялась его. Слишком уж необычным было произошедшее… невероятным даже.
        Полный блок Альда на этой планете не устанавливала, потому что рядом были другие команды, которым могла понадобиться помощь. Однако о присутствии поблизости Стефана Северина телепатка тоже не забывала, ее сознание не было совсем уж беззащитным. По идее она должна была сама уловить зов и прочесть его смысл добровольно. А чтобы вот так втолкнуть мысль в ее сознание, требовались полноценные телепатические способности.
        Такие на этой планете, кроме Альды, были всего у двух человек: Стефана и Эуфронио Армато, напарника номера 10. Но Эуфронио умер, а голос Стефана звучал совсем по-другому. Тут и прислушиваться было не нужно, чтобы понять, ведь Альду звала женщина.
        Триан, конечно же, заметил ее реакцию, он остановил машину и повернулся к своей спутнице.
        - Мелкая, что за прыжки на стекло?
        - Ты слышишь что-нибудь? - прошептала Альда. Шептать не было необходимости, но по-другому почему-то не получалось.
        - Я много что слышу.
        - Нет, не слухом… Телепатически - ты слышишь что-нибудь?
        - Нет - и не должен. Ты прекрасно знаешь, что мои способности для такого плохо подходят.
        - А у других легионеров? Кто-нибудь из них способен на сложную телепатическую связь? Кроме Стефана.
        - Нет. Наши способности ограничены, даже у высших номеров. Северин - генетическая отбраковка. Возможно, тебе показалось.
        Однако в том, что ей не показалось, Альда не сомневалась. Хотя бы потому, что призыв продолжался. Он не был направлен именно ей, он просто уходил в пространство. Кто-то, обладающий развитыми телепатическими способностями, призывал на помощь, возможно, уже давно, но до фермы его сила попросту не дотягивалась. Теперь же Альда оказалась ближе, и незнакомка сумела выйти на связь.
        Хотя сама она, похоже, этого не заметила. Неизвестная телепатка была напугана, почти в панике, такой страх не появляется просто так. Зато с его помощью Альде удалось отследить сигнал к источнику.
        - Нам нужно в лес, - объявила она. - Немедленно!
        - Ты поняла, кто это?
        - Нет, голос совершенно незнакомый, я уверена, что услышала его впервые. И да, на уровне телепатии голос тоже распознается.
        - Я не об этом хотел спросить, - указал Триан. - У меня вопрос более приземленный: что, если это ловушка?
        Альда понимала, почему он насторожился. Неизвестный голос, жалобный призыв на помощь - классика же! Однако было кое-что, понятное только телепатам: эмоциональная насыщенность. Альда не сомневалась, что не знакомая ей женщина чувствует настоящий, удушающий, отнимающий силы страх за себя и за кого-то еще.
        - Триан, пожалуйста, просто поехали…
        Он не стал больше спорить, машина двинулась с места. Альда раздумывала, что делать дальше: попытаться связаться с той телепаткой мысленно или все же найти ее? Первый вариант был проще, второй - важнее сейчас. Что бы ни напугало незнакомку, угроза до сих пор не миновала.
        Они оставили машину возле леса, проехать в чащу было невозможно. Зато здесь Альда четко улавливала телепатический сигнал, уходящий куда-то за старые темно-зеленые деревья. Телепатка не сомневалась, что Триан уже проверяет территорию своими методами, а потому спросила:
        - Чувствуешь что-нибудь?
        - Чувствую, - кивнул он. - Ты была права. Нам следовало прийти.
        Они пробрались через густые заросли, миновали неглубокие ручьи и завалы сухих деревьев. Альда уже улавливала жизнь впереди, узнавала ее, да только поверить себе не решалась.
        Но поверить все же пришлось, когда они пересекли последнюю черту деревьев и оказались возле поляны. На границе деревьев лежал труп очень крупного хищника, будто сделанного из поросших мхом камней. На другой стороне поляны обнаружилась номер 6 - неподвижная, пойманная в капкан-клетку и почему-то не приходящая в себя.
        Ну а рядом с ней сражалась морифирийская гиена. Шарлотта, потерявшая сознание, не могла управлять хищницей, но та все равно не уходила и защищала свою хозяйку. Добраться до легионера пытались мелкие существа, похожие на жутковатую смесь собак и черных крыс. Каждое из них было небольшим и не слишком опасным, даже обычному человеку не способным причинить серьезного вреда. Беда в том, что на поляне этих созданий собралось слишком много: десятки, если не сотни. Сложно сказать, что их привлекло, труп животного или живая девушка. Да и какая разница? Они почуяли кровь, взбесились и отступать были не намерены.
        Они с шипением старались замкнуть круг вокруг легионера, получали несколько ударов от гиены, отступали и нападали снова. Земля была усыпана разорванными тушками, однако это не отпугивало местных хищников, скорее, раззадоривало. Гиена держалась неплохо, но она уставала, она должна была проиграть.
        Раньше, теперь уже нет. Теперь она была не одна.
        Альда подняла в воздух нескольких существ - столько, сколько могла, и отшвырнула их подальше в лес. Триан же подчинил хищников покрупнее и без сомнений направил их на остальную стаю. Уродцы умом не отличались, но даже их крошечных мозгов хватило, чтобы понять: добычи не будет. Стая, атаковавшая гиену, наконец отступила, за пару секунд разбежалась в разные стороны, как будто и не было здесь никого.
        Гиена повалилась на залитый кровью мох, пытаясь отдышаться. Триан тем временем подошел к капкану.
        - Никогда не подумал бы, что Шарлотта способна призвать кого-то телепатически, - отметил он. - Да еще в таком состоянии.
        - Ты был не так уж далек от истины: это не она. Меня призвала гиена.
        - Что?.. Как такое возможно?
        - Вот и мне любопытно, - Альда бросила настороженный взгляд на гиену.
        Не было ни одного сценария, при котором морифирийская гиена могла обрести не то что телепатию - полноценное человеческое сознание. Это был не самый примитивный вид, однако к разумным он никогда не относился. На общем собрании Альда тоже не заметила за гиеной ничего особенного, это животное было заявлено как инструмент номера 6 и не более того.
        Тем временем гиена сообразила, что ее тайна раскрыта. Она умоляюще посмотрела на Альду, и глаза показались телепатке настолько человеческими, что от этого становилось не по себе.
        - Как тебя зовут? - спросила Альда. - И кто ты вообще такая?
        «Меня зовут Люси, - отозвалась гиена, вновь демонстрируя чистейшую, полностью контролируемую телепатическую связь. - Все остальное потом, пожалуйста! Она очень давно не приходит в себя, много часов… Такого никогда раньше не было! Легионеры быстро восстанавливаются, я ничего не понимаю!»
        Триан подошел к ловушке, открыл капкан, поймал бесчувственное тело Шарлотты, не позволив ей упасть. Он отнес неподвижную девушку в сторону, а сам вернулся к ловушке, внимательно что-то разглядывая. Подойдя поближе, Альда обнаружила, что он изучает шприцы с остатками мутной жижи.
        Похоже, эта дрянь и ранила Шарлотту, но такой вариант казался безумным - совсем как гиена-телепат. Номер 6 как будто спала, она даже больной не выглядела, однако при этом разбудить ее оказалось невозможно, и в ее сознании Альда чувствовала лишь глухую пустоту.
        - Нам нужно как-то определить, что было в тех шприцах, - указала телепатка. - Где здесь ближайшая лаборатория?
        - У нас нет времени на лабораторию.
        - А что тогда остается?
        Отвечать Триан не собирался, он просто действовал. Он подозвал к себе одного из подчиненных уродцев и без сомнений вогнал в мелкого хищника шприц с остатками препарата. С минуту Триан сидел неподвижно, изучая реакцию существа. После этого легионер нахмурился и убил хищника, но не через свои способности, а одним быстрым ударом ножа.
        Такое поведение сначала удивило Альду, но, когда Триан снова заговорил, все стало на свои места.
        - Это мутаген с Левиафана.
        Всего несколько коротких слов - а за ними бездна.
        Во время миссии на Левиафане Триан едва не погиб. Многие обстоятельства наложились друг на друга, но ключевую роль сыграла кровь океанических червей, способных провоцировать быструю мутацию. Могущественного легионера, за пару мгновений побеждавшего целые отряды, едва не убило создание с зачаточным интеллектом, но от этого было не смешно. Ужас, который Альда испытала в те дни, до сих пор возвращался к ней в кошмарах.
        Триан переносил власть прошлого намного спокойней, однако и он понимал, что мутаген - оружие редкое, ценное и непредсказуемое. Тот, кто привез его на Феронию, имел неограниченный доступ к архивам специального корпуса - в дополнение к богатству и влиянию. Кто им вообще противостоит, человек или демон?
        «Да, мутаген! - неожиданно подключилась к разговору Люси. - Мы встречали в лесу мутантов, сделанных из людей, но почти потерявших человеческий облик. Они были безумны, и нам пришлось убить их».
        Альда нашла в ее памяти нужный эпизод и передала его Триану.
        - Так не должно быть, - задумалась телепатка. - Да, на легионеров мутаген влияет вот так… Но с людьми все иначе!
        - Нужно учитывать все обстоятельства. На Левиафане была разработана целая процедура мутации, и даже ее проходили лишь избранные, - напомнил Триан. - Здесь же, похоже, речь идет о быстрой неконтролируемой мутации. Кто бы ни устроил это, его целью были не легионеры, он не мог знать, что мы тут будем. Он изменил мутаген так, чтобы люди превращались в чудовищ, если уж называть вещи своими именами. Не важно, сколько они будут после этого жить и как. Важно, чтобы они множили хаос.
        «Да какая разница? - возмутилась Люси. - Зачем обсуждать это сейчас? Нужно помочь Лотте, ничего больше не важно!»
        - Все в порядке, я знаю, как помочь, - сдержанно улыбнулась Альда.
        Она направилась к Шарлотте, однако Триан преградил ей путь. Он даже сейчас умудрялся выглядеть привычно равнодушным, как и полагалось легионеру. Не важно, что там произошло между ними и насколько близки они стали, вел он себя, как раньше - и только по его поступкам можно было догадаться, что он чувствует.
        - Ты уверена в этом?
        - Уверена, что смогу, и уверена, что мне это не навредит, - кивнула телепатка.
        - Я могу помочь?
        - Можешь не подпускать ко мне здешнюю фауну, чтобы я, очнувшись, этих крыс из интересных мест не вытаскивала! С остальным я справлюсь сама.
        Альда действительно верила, что сейчас будет легче, чем на Левиафане. Опыта у нее теперь было куда больше, да и ситуация оказалась попроще. То, что кровь червей очистили и чуть изменили, стало проклятьем для людей, но спасением для Шарлотты. Альда уже чувствовала, что сознание номера 6 пострадало не так сильно, как сознание Триана на той миссии.
        Однако самостоятельно Шарлотта все равно не освободилась бы. Изучив ее сознание получше, Альда обнаружила, что пустота - это нечто вроде внешней оболочки кокона. Номер 6 находилась внутри, но застряла она не в собственном погибающем разуме, как Триан когда-то, а в воспоминании. Похоже, когда Шарлотта поддалась действию мутагена, ее разум в панике выбрал из ее воспоминаний самое важное, критическое, притягивающее к себе и мысли, и чувства. Теперь оно держало Шарлотту, как петля, не позволяя ей ни потерять человеческую сущность, ни освободиться. Тупиковая ситуация, если не поможет кто-нибудь извне. Вероятнее всего, для того чтобы вытолкнуть ее в реальный мир, хватило бы даже способностей Люси, если бы гиена знала, что нужно делать.
        Альда опустилась на колени перед неподвижно лежащей Шарлоттой. Телепатка прижала обе руки к вискам легионера, закрыла глаза и сосредоточилась. Альда понятия не имела, где она сейчас окажется, она попыталась подготовиться ко всему - и усилием воли пробилась через пустоту, сковывавшую чужое сознание.
        Она оказалась в темноте, но не кромешной тьме небытия, а в дождливой ночи, лишенной и фонарей, и света звезд. Единственным, что сейчас спасало от временной слепоты, было неоновое голубоватое сияние, исходившее от высоких острых листьев, тянувшихся к небу. По мерцающим кустарникам несложно было узнать Морифирию, они только на той планете и росли.
        Альда оказалась вдали от цивилизации, джунгли тонули в дожде и облаках пара, вырывавшихся из-под земли. Но она не была здесь одна - найти Шарлотту оказалось несложно. Легионер, сильная и уверенная, сражалась… как раз с морифирийскими гиенами. Так что если бы и не было светящихся листьев, догадаться, на какой планете все произошло, было бы легко.
        Даже одна гиена представляла собой грозное зрелище, а по одной они не охотились. На Шарлотту нападала целая стая хищников ночи, быстрых, ловких. Гиены скользили по земле тенями, они отталкивались лапами от широких листьев и стволов деревьев, они умело использовали белый пар для маскировки. Возможно, морифирийские гиены были примитивны во всем, но сражаться они точно умели: они никогда не мешали друг другу, напротив, вместе они приобретали исключительную силу.
        Шарлотта понимала все это, но не боялась. Ее раздражала лишь вынужденная потеря времени, она прекрасно знала, кто выйдет из этой битвы победителем. Номер 6 уже подчинила себе нескольких гиен, сражавшихся за нее, но и сама не осталась в стороне. В битве она использовала кинжалы с изогнутыми лезвиями, которыми владела так умело, что ее движения завораживали, как танец. Она была расслаблена, грациозна - а хищники вокруг нее умирали один за другим, их кровь впитывалась в болотистую почву вместе с дождем.
        Она победила. Шарлотта не испытывала ничего похожего на торжество, для нее уничтожение целой стаи морифирийских гиен было тем же, чем для землянина - убийство комара. Альда чувствовала, что номер 6 лишь довольна тем, что наконец покончила с этой скучной, совершенно не развлекающей ее работой.
        А потом легионер направилась в сторону, обратно в джунгли, и все изменилось. Сначала Шарлотта замерла, разглядывая что-то в разреженной неоновым сиянием темноте. Альда чувствовала, как в душе легионера ужас и неверие поднимаются двумя сокрушительными волнами, сметающими все на своем пути.
        Она прошептала что-то. Человек бы ее не услышал, а телепатка уловила скорее не слово, а смысл.
        - Нет…
        Шепот утонул в дожде, но это было уже не важно. Шарлотта закричала - громко, отчаянно, не как великий легионер, а как человек, который понял, что ему не мерещится. Произошло нечто непоправимое, и весь мир теперь будет перестраиваться с учетом этого нового обстоятельства. Так не должно было случиться, но случилось, прямо рядом с ней случилось!..
        Шарлотта рванулась вперед, и Альда последовала за ней. Легионер рухнула на колени возле неподвижного тела - еще живого, но уже отпускающего душу из этого мира. Альда осталась стоять, наблюдая за ними со стороны, пораженная тем же ужасом, что и хозяйка этого воспоминания.
        Земля здесь тоже была усыпана морифирийскими гиенами - мертвыми. Тут шла еще одна схватка, выжила в ней лишь девушка из специального корпуса, но и она угасала. Она была изранена так сильно, что Шарлотта даже касалась ее с осторожностью. Девушка потеряла в бою обе ноги и руку, все ее тело покрывали кровоточащие раны, она дышала с заметным хрипом, ее сердце захлебывалось, не в силах поддерживать поврежденную кровеносную систему.
        - Нет, нет, нет… - повторяла Шарлотта. Из голубых глаз легионера текли слезы, но она их не замечала. - Ты же ушла! Я видела, как ты ушла, я прикрывала тебя! Я все рассчитала!
        - Прости… - одними губами произнесла девушка. - Они были и впереди… Они в болотах таятся…
        - Ты должна была меня позвать!
        - Я не смогла… Из-за боя…
        Это было ложью. Шарлотта, может, поверила, а вот телепатка знала наверняка. Девушка звала на помощь, просто номер 6, поглощенная битвой, не услышала ее. А потом стало слишком поздно.
        Основная миссия легионера - защищать команду. Это их собственная миссия, стоящая выше любых заданий космического флота. Но той ночью Шарлотта не справилась, потеряла в дождях Морифирии кого-то из своих - и так и не сумела себя простить. Это воспоминание стало преследующим ее призраком, ее величайшим позором, самым страшным, что хранилось в ее памяти. Однако страх тоже обладает определенной силой, именно его поврежденное сознание легионера выбрало, чтобы спастись. Сохранить себя - пусть даже через боль и сожаление.
        Альда наконец решилась подойти поближе. Она опустила руку на плечо Шарлотты, рыдающей над окровавленной девушкой.
        - Номер 6, - тихо сказала она. - То есть, Шарлотта… Нам нужно идти.
        - Что? - Шарлотта посмотрела на нее отстраненно, будто не понимая, где она находится. - Кто?.. Я тебя знаю!
        - Знаешь, - кивнула Альда. - Мы виделись на общем собрании. Я работаю с Трианом…
        Ей казалось, что ситуация уже более-менее под контролем, однако Шарлотта отшатнулась от нее, как от худшего из монстров.
        - Нет! - вскрикнула номер 6. - Я не хочу с ним драться! Я устала, я сдаюсь, пусть забирает все, что хочет!
        Она не притворялась. Шарлотта действительно боялась Триана, хотя страх этот был скорее обобщенным, а не вызванным чем-то конкретным. Похоже, номер 6 чувствовала истинную силу соперника, ту самую, которую он старательно скрывал от мира. Но Шарлотта была не в состоянии понять природу этой силы и просто боялась.
        Альда с удивлением обнаружила, что ее это оскорбляет. Триан не заслужил такую реакцию, чем эта трусиха думает?.. Однако телепатка вовремя взяла себя в руки. Она сейчас находилась в водовороте чужих эмоций, в таких обстоятельствах она сама могла сорваться из-за малейшей глупости. Нужно было выбираться, пока все не зашло слишком далеко.
        Поэтому Альда наклонилась к легионеру и крепко обняла ее.
        - Все будет хорошо, - пообещала она. - То, что произошло на Морифирии… Это ужасно - но это закончилось. Пора возвращаться в настоящее!
        Она попросту вытянула Шарлотту с собой. На Левиафане, когда в ловушку попал Триан, Альда такого не могла. Его травма была серьезней, да и телепатка не знала, что делать. Но опыт, даже самый болезненный и страшный, все равно бесценен. Той, прошлой, Альде нужно было пройти через ад, чтобы нынешняя могла действовать уверенно.
        Черно-голубые джунгли снова сменились зеленым лесом и солнечным сиянием, ненадолго ослепившим Альду. Когда к ней вернулось зрение, она обнаружила, что ее осторожно поддерживает Триан. Шарлотта тоже была здесь - очнувшаяся, обнимавшая гиену… и почему-то горько плакавшая.

* * *
        Все стало настолько запутанным, что Бенни уже не пыталась ни в чем разобраться. Ей просто хотелось поскорее вернуться к остальным, чтобы Иарлайт снова был рядом. Такие желания были непривычными, обычно она предпочитала справляться со своими проблемами сама. Но ведь и ее проблемы до такого уровня еще не доходили!
        К счастью, их со Стефаном желания совпадали. Легионер дал ей время на душ - и даже не стал выспрашивать, зачем ей это нужно. Он как будто понял, что она должна смыть с себя проклятое ощущение нежеланного прикосновения, прежде чем двигаться дальше. Хотя ей, должно быть, показалось, это же Стефан Северин, он обладает эмоциональным интеллектом гадюки, он не мог понять…
        Горячая вода помогла. Бенни все еще трясло от отвращения, но она сумела подавить эмоции и хотя бы внешне казалась спокойной. Она опасалась, что сорвется, если Стефан начнет шутить о случившемся, намекать на то, что с ней сделали или собирались сделать… Но нет, легионер выглядел скучающим, он не жалел ее, и от этого было легче.
        Человек, которого она привыкла ненавидеть, не только спас ее, он вел себя с ней как друг. При этом другом он быть никак не мог. Вот и как тут не запутаться?
        Они взяли вездеход, на котором вся группа прибыла на ферму, и выехали, не дожидаясь рассвета. Легионер занял место за рулем, и гнал он так, что казалось: эта старая машина, далекая от космических технологий, сейчас слетит с дороги и разобьется, сминая металлом двух людей внутри. Впрочем, даже понимая это, Бенни не просила своего спутника сбросить скорость. Телекинетик не бралась сказать, пугает ли ее этот исход с аварией…
        Они добрались до завода вместе с первыми лучами солнца. У ворот их встречала Саломе - то ли так совпало, то ли ее предупредили об их прибытии. Бенни невольно напряглась, представляя, какой скандал сейчас начнется, какие унизительные подробности придется рассказывать при всех…
        Стефан, похоже, заметил ее реакцию. Он покосился на свою спутницу и усмехнулся.
        - Как ты меня собиралась убить, если такая нервная?
        - Да кому ты нужен, - проворчала Бенни. - Я просто… просто не хочу с ней говорить. Она извратит каждое мое слово и…
        - Ну так не говори, - перебил ее Стефан. - В чем проблема?
        - Совсем двинулся? Я не могу игнорировать легионера номер 8!
        - Ты только что нахамила легионеру номер 3 - и ничего в душе не дрогнуло. Крейн, я серьезно: можешь не говорить ей ни слова. Считай это компенсацией от меня за то, что не следил за тобой на этой миссии.
        Бенни не была уверена, что за свои подарки легионер потом не выставит счет, но сейчас ей нужна была его помощь.
        Они оставили машину на парковке и направились к заводу. Саломе некоторое время хмурилась, наблюдая за ними, она словно ожидала, что Бенни вот-вот достанет хилера из кармана - и все будет прекрасно. Когда до номера 8 наконец дошло, что Бастьена действительно нет в машине, она поспешила им навстречу и преградила путь.
        - Где он? - только и спросила Саломе.
        - Умер, - безразлично отозвался Стефан.
        - Что?! Как?
        - Головастики съели.
        - Не шути со мной!
        - И не думал.
        Саломе старалась делать вид, что легионеры сейчас на равных, однако несложно было догадаться, что она побаивается собеседника. Стефан вежливо улыбался ей, но смотрел этим своим змеиным взглядом, который Бенни ненавидела. Вот только оказалось, что когда таким взглядом испепеляют твоих врагов, ощущения совсем иные.
        Сообразив, что от номера 3 она ничего не добьется, Саломе повернулась к телекинетику.
        - А ты что скажешь? Я оставила Бастьена с тобой, потому что тебе нужна была помощь! И что в итоге? Его нет, а ты здорова и всем довольна… Что происходит? И от твоего ответа зависит, не понадобится ли тебе хилер снова!
        - Очень грозно, - оценил Стефан. - Но если продолжишь дальше чесать языком, я тебе его в кишечник протяну, будешь потом распутывать.
        - Ты обалдел?!
        Это было все, что смогла сказать Саломе. Неожиданно она будто поперхнулась чем-то, замерла, открыла рот и высунула язык на максимальную длину. Номер 8 сняла с пояса охотничий нож и поднесла к собственному языку, прижала так плотно, что под идеально отточенным лезвием проступили первые капли крови.
        Судя по выпученным глазам Саломе и отчаянному мычанию, она не хотела этого - но все равно делала. Да и как не сделать, если в голову тебе прокрался телепат? Бенни даже не представляла, что он способен проделать такое с другими легионерами. Это было чудовищно, а страх почему-то не появился… Должно быть, она оставила весь свой страх там, у озера.
        Момент позора номера 8 был недолгим. Потом Саломе отвела руку в сторону, втянула язык, отскочила с дорожки. Ее глаза пылали яростью, казалось, что она вот-вот бросится на Стефана - и обязательно победит, она же была в два раза больше! Однако она не сказала ни слова, когда номер 3 и Бенни прошли мимо.
        - Она ведь не забудет этого? - тихо спросила Бенни.
        - Ни при каких обстоятельствах, нет.
        - И она захочет тебя убить…
        - Во вселенной остается все меньше тех, кто не хочет меня убить. Я привык.
        - Ну так не веди себя как последний говнюк, и люди не будут мечтать о твоей смерти!
        - Какое мне дело до их мечтаний? - искренне удивился Стефан.
        Тут Бенни нечего было ответить. Она пока держалась рядом со своим спутником, ей нужно было сначала найти Иарлайта, а потом уже расстаться с легионером. Но киборга нигде не было, а Стефан направился в импровизированный лазарет: небольшой зал, где сейчас стояли кровати с ранеными легионерами. Телепат без труда определил, что там собрались многие.
        Между кроватей стояли номера 2 и 1, обсуждавшие что-то. При появлении Стефана они замолчали, Гидденис остался равнодушен, Рафаль улыбнулся.
        - Рад видеть вас в добром здравии, господин Северин, - кивнул он.
        - Я всегда в добром здравии. Это слишком бесит людей, чтобы отказываться от такого. Что у вас слышно?
        - Наметился способ обезвредить бомбу, - ответил номер 1. - На это способен электрокинетик, его уже вызвали.
        - А по тому, кто пытается нас запечь в собственном соку? Есть какие-нибудь новости?
        - Никаких, - ответил Гидденис. - Мне неприятно это признавать, но он переиграл нас.
        - Вас, - поправил Стефан. - Меня переиграть куда сложнее.
        Прежде, чем его успели спросить о чем-нибудь еще, он достал из перевязи один из собственных ножей и, продолжая улыбаться, вогнал по самую рукоять ровно в центр живота Лавинии Боны - раненого легионера номер 10. Той, которая должна была выжить… и которая выжить теперь не могла.
        Глава 12
        Как все легионеры, Шарлотта терпеть не могла показывать свою слабость. После такого потрясения даже номеру 6, по-хорошему, следовало бы отлежаться. А она вскочила на ноги, словно ничего особенного не случилось, и помчалась вместе с Трианом осматривать территорию леса. Они надеялись понять, откуда появляются мутанты, нет ли поблизости укрытия человека, устроившего диверсию на Феронии.
        Альда же осталась на поляне, бегать среди деревьев она отказалась наотрез. Отчасти потому, что ей действительно нужен был отдых - погружение в сознание Шарлотты оказалось не таким сложным, как глубокая связь с Трианом на Левиафане, но все равно отняло немало времени и сил. Ну а второй причиной остаться была морифирийская гиена, которой поручили охранять телепатку, пока легионеры заняты делом.
        Люси, похоже, знала, чего от нее хочет Альда. Гиена дождалась, пока Шарлотта и Триан отойдут подальше, и обратилась к телепатке первой.
        «Как много ты знаешь?»
        - Кое-что поняла сразу, - ответила Альда. Голова немного гудела после объединения сознаний, и переходить на мысленную речь не хотелось. Да и смысла не было: тут никто не мог их подслушать. - Все знают, что морифирийские гиены не способны ни на телепатию, ни даже на связную речь. Но тогда раздумывать об этом не было времени, а потом воспоминание Шарлотты помогло мне.
        «Вот как?»
        - Ее самым важным воспоминанием стала смерть напарницы, - тихо сказала Альда. - Момент, который Шарлотта считает своим главным грехом, если угодно. Для нее это не просто работа, она действительно хотела позаботиться о своей команде, ну а ту девушку и вовсе считала близким другом… почти сестрой. Это было ее горе. А теперь смотри… Умирающая девушка в форме телепатки. Убитая морифирийскими гиенами. И гиена с телепатическими способностями. Не так уж сложно соотнести одно с другим, а? Я только не понимаю, как…
        Понять такое действительно было невозможно. Кто-то другой решил бы, что Люси попросту перенесла свое сознание в мозг гиены, но Альда и сама была телепаткой, она прекрасно знала, что это ни у кого не вышло бы. Способности солдат специального корпуса - не мистика и не магия. Они все строятся на особенностях анатомии. Чтобы оставаться телепатом, Люси нужен был мозг телепата - человеческий мозг! При чем тут тогда гиена?
        Альда быстро сообразила, что сама она ответов не найдет, слишком уж все это было странным. Поэтому она терпеливо ждала пояснений от Люси.
        Гиена могла бы промолчать, но она понимала, что ее положение стало опасным. Пока ее тайну знала только Альда, скоро должен был узнать и Триан, это неизбежно. Вопрос заключался в том, выяснит ли правду Легион - те, кто способны наказать и ее, и Шарлотту за непонятные игры с разумом.
        В итоге Люси решила не рисковать.
        «Я скажу тебе. Но пусть это будет между нами. Сама ведь знаешь - если все откроется, меня или заберут в научный отдел, или умертвят. Как ни странно, второй вариант лучше, но мне жалко Лотту, она еще не готова».
        - Она не готова… к твоей смерти?
        «Именно так. Так ты умеешь хранить секреты?»
        Альда невольно вспомнила про тайну, доверенную ей Дианой.
        - Даже дольше, чем требуется, - невесело усмехнулась телепатка. - Меня можешь не опасаться. Мы с Трианом не самые старательные служители Легиона.
        «Надеюсь на это. Меня ведь раньше звали не Люси. Меня звали Каэлин Силиус. Я работала с командой корабля «Черный клеймор» и была номером 76 среди телепатов».
        Альда шокировано повернулась к ней, но, конечно же, ничего нового не увидела. Все ту же гиену, хищную и опасную. Номер 76… Это высоко. Это значительная сила. Первая сотня среди телепатов всегда считалась элитой. Теперь понятно, почему гиена сохранила способности даже в новом теле! Хотя нет, кого тут обманывать? Ничего по-прежнему не понятно.
        «Но сейчас я Люси, - продолжила гиена. - Это не притворство, это честно. Каэлин Силиус умерла на Морифирии. Все официально, есть документы, тело доставили на военную станцию и кремировали, прах развеяли на Земле - согласно завещанию. Номер 76 перешел другому телепату, конец игры».
        - И при этом все-таки не конец, - указала Альда. - Расскажи мне, как… Как ты умерла?
        Раньше Альда не представляла, что ей доведется задать кому-то такой вопрос. Но жизнь постепенно учила ее ничего не ожидать и все принимать как возможное.
        Команда «Черного клеймора» считалась сильной - все солдаты из первой сотни, да еще и легионер номер 6 на борту. Поэтому им поручали сложные задания, а они всегда возвращались невредимыми. Это уже воспринимали чуть ли не как правило, из которого не бывает исключений. «Черный клеймор» справится, всегда ведь справлялся!
        Их удача закончилась на Морифирии. Туда их послали, чтобы выяснить судьбу исследовательского лагеря, с которым была неожиданно потеряна связь.
        Оказалось, что лагерь пал жертвой нашествия морифирийских гиен - и человеческой глупости. Куда ж без нее.
        Гиен на планете оказалось намного больше, чем предполагали люди. Просто эти существа умело таились под корнями деревьев и в болотной грязи, а потом нападали - бесконечными, похожими на живые моря стаями. Гиены не отличались умом, но компенсировали это силой, живучестью и численностью. Возле лагеря ученых их встречали боевые роботы и ловушки. Гиены просто засыпали орудия собственными телами. Десятки погибали, а по их трупам, как по мосту, сотни двигались дальше.
        Охрана не отступала до последнего, и у них был реальный шанс отбиться, но тут и вмешался человеческий фактор. Один из ученых, окруженный гиенами, уже тяжело раненный, решил, что погибать в одиночестве - это слишком. Раз он не сумел выжить, то и никто не должен! Он взорвал себя вместе с лагерем.
        От этого погибло больше людей, чем от атаки гиен, но были и выжившие. Они разбежались в разные стороны, затаились в джунглях, дожидаясь спасения. Именно их нужно было отыскать команде «Черного клеймора».
        «Мы с Лоттой всегда неплохо общались, - подумала Люси. - До ее появления я только слышала о легионерах, и все мне твердили, что они жуткие чудовища».
        - Они не чудовища, - возразила Альда. - Не все так точно… С людьми та же история.
        «Я это знаю. Лотта была искренней и доброй, пусть и со своими странностями. Мы легко и быстро подружились. Думаю, она рассматривала меня как старшую сестру… Забавно, да? Она - меня!»
        - Нет. Совсем не забавно.
        В день, который стал для Каэлин последним, она и Шарлотта ушли далеко вперед от основной группы. Так было нужно: телепатка занималась разведкой, она потом говорила своим спутникам, где искать выживших. Легионеру же поручили охранять ее. Это было правильное распределение сил, Альда подозревала, что капитан «Северной короны» наверняка приняла бы такое же решение.
        Они были в джунглях, когда их поймал дождь. Дожди на Морифирии тоже были своеобразным явлением: погода менялась так быстро, что это порой невозможно было предугадать даже в пределах одного часа. С неба хлынули потоки воды, разбудившие затаившихся в грязи гиен.
        «Когда они спят, их невозможно распознать телепатически, - пояснила Люси. - Вот мы и попались… Их было много, но Лотта все равно сумела расчистить мне путь. Она велела мне закрыться в машине, у нас был неподалеку такой бронированный вездеход… Его бы хватило, чтобы защитить меня».
        Однако до машины Каэлин так и не добралась. Оказалось, что гиены, при всей своей глупости, были способны устраивать засады. Они прыгнули на телепатку с деревьев, она оказалась в кольце, пробить которое не смогла. Каэлин попыталась подчинить гиен, однако способностей номера 76 оказалось недостаточно. Она звала свою спутницу… Это потом она соврала Шарлотте, что от страха не сумела позвать. Конечно же, она звала. Но Шарлотта, увлеченная битвой и контролировавшая к тому моменту с десяток мутантов, телепатический призыв упустила.
        Последняя битва завершилась для Каэлин ничьей. Телепатка сумела убить всех гиен, напавших на нее, но и сама получила страшные ранения. Когда Шарлотта нашла ее, истекали последние часы ее жизни.
        «Мы обе знали, что она не успеет доставить меня в лагерь. Но, веришь или нет, я не боялась. Мне было чертовски обидно из-за того, что для меня все закончилось вот так. И все-таки я не хотела бороться за жизнь любой ценой и становиться киборгом. При установке протезов телепаты в большинстве случаев теряют свой дар, ты знала об этом? Его блокируют, потому что иначе быстро перегорает соединительный чип. Мне не нужна была такая жизнь… Смерть чудовищна, но мне хотелось принять ее достойно».
        Каэлин, как могла, постаралась успокоить рыдающую Шарлотту и только после этого сдалась темноте. Она была уверена, что всему конец.
        А потом она открыла глаза - и обнаружила, что дождь кончился. Над ними сияло белое солнце, делавшее мир особенно ярким и как будто двухмерным. Тело Каэлин снова было целым и даже более сильным, чем прежде, но каким-то… непривычным. Восприятие цвета, звуков и запахов тоже изменилось. Каэлин, шокированная, никак не могла понять, откуда эти перемены, что вообще происходит. Тогда она посмотрела на свои руки - и увидела, что это уже не руки…
        «Конечно, сначала у меня была истерика, - со смешком подумала Люси. Теперь она могла смеяться, а вот тогда, как подозревала Альда, ей было совсем не смешно. - Я металась по этим джунглям, игнорировала все попытки Лотты поговорить со мной, я была просто не в состоянии воспринимать информацию. Потом я устала, и вот тогда она мне все объяснила… Ну, или попыталась объяснить».
        Шарлотта и сама толком не понимала, что сделала. Ее решение было спонтанным, продиктованным исключительно отчаянием. Ей хотелось выиграть для Каэлин еще немного времени, любым путем. И тогда она переместила головной мозг человека в тело морифирийской гиены, благо черепная коробка по размеру подходила, а все анатомические препятствия легионер сгладила с помощью мутагенных свойств своей крови.
        Получившееся в итоге создание было чем-то средним между естественным и искусственным мутантом. Как естественный мутант, оно годами могло существовать самостоятельно. Как искусственный, мгновенно погибло бы, если бы умерла Шарлотта.
        Вероятнее всего, номер 6 не смогла бы повторить такой трюк на ком-то другом, даже если бы захотела. Тогда она действовала в приступе отчаяния, ее собственные мысли путались, эмоции взяли верх над разумом. И все-таки у нее получилось - вопреки всему.
        Шарлотта считала это безусловным успехом. Каэлин не спешила благодарить свою спасительницу.
        «Это уже была не я, - пояснила гиена. - Не настоящая я. Это тело… Оно все ощущает по-другому. Мой желудок больше не был способен принимать еду, которую я любила раньше. Мне уже не доставляло удовольствие погружение в горячую воду или ощущение теплого ветра на коже. Ну и человеческое прикосновение было для меня потеряно навсегда. А ведь радости тела - это огромная часть нашего существования. Часто недооцененная».
        - Неужели более важная, чем жизнь? - не выдержала Альда.
        «Нельзя одно противопоставлять другому. Нельзя выбирать или радости тела, или радости души, одно невозможно без другого. Я знаю, что ты любишь своего легионера. Ты спишь с ним».
        - Что? Нет! - Телепатка почувствовала, что краснеет. - Ничего подобного!
        Гиена бросила на нее насмешливый взгляд - человеческий, жутковато смотревшийся на звериной морде.
        «Ой, прекрати, кого ты пытаешься обмануть? Я это не на уровне телепатии чувствую, а по запаху определяю. Это я про секс. Про любовь… По вам видно. Я это не для того, чтобы осудить тебя, говорю. Я б, если честно, в былые времена и с таким красавчиком легко… Эх, ладно, я о другом сейчас. У тебя есть возможность показать ему любовь на уровне тела, сделать любовь действием над чувством. Была бы ты счастлива, потеряв такую возможность?»
        - Нет…
        «Вот именно. А я потеряла намного больше - всё без исключения».
        Так что радовалась Шарлотта недолго. Разобравшись, что случилось, Каэлин почти сразу начала умолять ее о смерти. Не добившись согласия, попыталась убить себя сама, но легионер ее остановила. Теперь настал черед Шарлотты упрашивать - о прощении, о терпении, об ожидании.
        «Она просила меня подождать какое-то время, вдруг удастся найти способ переместить меня в человеческое тело. Но мы обе знали, что такого способа не будет никогда. Чудо уже в том, что мой мозг пережил одну пересадку. После этого он мутировал, чтобы соответствовать анатомии морифирийской гиены. Обратного пути не было. Лотта знала об этом, она просто была не готова потерять меня тогда, да еще и вот так - по собственной вине. Хотя я не считала это ее виной. Я знала, что она сделала бы все, чтобы меня спасти, даже собственную жизнь отдала бы. Просто иногда все складывается само собой…»
        - Но ты все равно осталась, - указала Альда.
        «Да. Мы говорили часов шесть, наверно… Остальная команда никак не могла с нами связаться, они были в ужасе. Но нам было не до них. В конце концов я согласилась пожить еще какое-то время… вот так».
        - Почему?
        «Причины было две, - ответила Люси. - Первая - это моя дочь…»
        - У тебя есть дочь?
        «Что здесь такого удивительного?»
        Альда и сама не могла объяснить, почему это так ее шокировало. Обычно у солдат специального корпуса с высокими номерами не оставалось времени на мирную семейную жизнь. Мужчины еще могли обзавестись детьми, это не отвлекало их от службы на долгие месяцы. Но женщины решались на такое куда реже, потому что многие не находили в себе сил бросить младенца и вернуться во флот.
        Каэлин же забеременела очень рано, еще на первом курсе академии. Все произошло случайно, и она не радовалась грядущему материнству, подумывала даже сделать аборт. Но мать, с которой она поддерживала постоянную связь, отговорила ее.
        «Мама сказала, что мне повезло. Это самое удачное время: обучение на первом курсе еще не самое жесткое, больше теории, чем практики. Да и космический флот поддерживает такое «расширение генофонда», поэтому я получила определенные поблажки».
        Она родила девочку и отправила на Землю, на воспитание матери. Сначала Каэлин вообще не испытывала никакой привязанности к ребенку. Но постепенно, получая от матери видеосообщения и наблюдая, как малышка растет, телепатка обнаружила в себе новую, ни на что не похожую любовь.
        «Я начала воспринимать этого ребенка как часть себя. Я приезжала к ней в отпуск, она очень легко приняла меня… Я стала важна для нее, она - для меня. Я все равно не собиралась бросать службу, я знала, что нужна флоту. Но мне было важно, что она меня ждет».
        Каэлин прекрасно знала, что не сможет открыть дочери новую правду о себе. Когда-нибудь девочке сообщат, что ее мать погибла на Морифирии, выполняя свой долг. Скорее всего, выплатят компенсацию и будут внимательно следить, не проявятся ли у ребенка унаследованные способности.
        В теле гиены Каэлин не могла больше видеться с ней, но могла за ней наблюдать. Телепатка хотела узнать, как сложится судьба ее дочери, пойдет ли малышка по ее стопам - или выберет собственный путь… К тому же, через Шарлотту она смогла бы помочь своему ребенку, если бы возникла необходимость. Ради такого можно было терпеть мучительное существование в чужом теле.
        - Ты сказала, что причины было две, - напомнила Альда. - Какая вторая?
        «Сама Лотта. Как я уже говорила, мы стали друзьями, и я неплохо ее изучила. Она очень добрая от природы, и я испугалась, что моя смерть ожесточит ее. Отучит строить связи с людьми, превратит в одного из тех типичных легионеров, которых все боятся. Я решила подарить ей уверенность в том, что она смогла меня спасти. Еще какое-то время побыть с ней, понаблюдать за ней, а потом… Уйти, когда она будет готова к этому».
        Когда главное решение было принято, Шарлотте и Каэлин оставалось лишь продумать детали. Они решили официально объявить команде о смерти телепатки и забрать с собой останки. Исчезновение головного мозга Шарлотта связала с атакой гиен.
        Номер 6 предлагала Каэлин сохранить старое имя, но та наотрез отказалась. Она не чувствовала себя прежней и не собиралась притворяться, будто все в порядке. Она стала новым существом, это нельзя было игнорировать. Шарлотта предложила ей имя Люси. Она согласилась.
        - Ты вышла к команде сразу? - удивилась Альда. - Разве это не было странно: одну из них убили гиены - и вот уже номер 6 завела себе такую питомицу?
        «Это было бы странно, поэтому я вышла не сразу».
        Люси несколько дней скрывалась в джунглях и лишь перед самым отлетом присоединилась к команде - как живое оружие легионера. На «Черном клейморе» такое не одобрили, они ведь везли с собой растерзанный труп Каэлин! Но подобные решения Шарлотта могла принимать сама, не спрашивая разрешения даже у капитана.
        С помощью телепатических способностей, значительно ослабших, но все равно оставшихся с ней, Люси могла прятать свою истинную сущность от других телепатов. Она общалась только с Шарлоттой, для остальных она оставалась лишь дрессированной гиеной. Постепенно к ней привыкли, ее даже по-своему полюбили. Ее новое существование, тайная миссия, порученная ею самой себе, стало терпимым.
        - Значит, с тех пор ты путешествуешь с Шарлоттой? - спросила Альда.
        «И наблюдаю за ней. Она молодец, становится сильнее, не теряя человечности. Думаю, скоро она станет достаточно взрослой, чтобы меня отпустить».
        - Достаточно взрослой? Ты ведь понимаешь, что она давно не ребенок?
        «Разве? - Люси покосилась на свою собеседницу. - Благодаря Лотте я познакомилась с разными легионерами. Я поняла: то, что казалось мне раньше ее отличительной чертой, свойственно многим из них».
        - Это что же?
        «Они дети. Не по разуму - в душе. Маленькие, бесконечно одинокие дети, которых били так часто и так сильно, что они просто испугались повзрослеть, чтобы этим не разозлить своих наставников еще больше. Их учат контролю тела и разума, но при этом делают вид, будто души у них совсем нет. А она есть, и когда она начинает болеть, каждый из них справляется с этим самостоятельно. Кто-то тонет в ненависти и злобе. Кто-то сходит с ума. Кто-то закрывается в коконе из собственной боли».
        Альда невольно вздрогнула, вспомнив бесконечную пустоту, которую она обнаружила в сознании Триана. Но это не то, конечно, это что-то другое… Люси может быть вообще не права! Она и раньше была не сильнейшим телепатом, а теперь и вовсе потеряла часть способностей. Возможно, она ошибается во всем.
        Однако спорить с ней у Альды пока не получалось, потому что ее слова отзывались в душе телепатки неожиданным принятием.
        - Так значит, ты спасаешь Шарлотту? Она вряд ли с этим согласиться, - отметила Альда.
        «Ну и что? Ты тоже спасаешь своего легионера, хотя он об этом не знает».
        - Не думаю, что я так уж его спасаю…
        «Передо мной можешь не объясняться. Ну кто я такая? Аномалия в теле гиены. Так что продолжим каждая выполнять свое дело. Лично меня пугают не наши легионеры, вот честно».
        - А кто же тогда тебя пугает?
        «Те легионеры, которых никто не спас».
        От этой фразы, вроде как мирной и безобидной, почему-то мурашки шли по коже. Альда хотела расспросить Люси, что та имела в виду, но не успела. К поляне вернулась Шарлотта, уже окончательно оправившаяся после травмы и даже оживленная. Номер 6 и правда отличалась неожиданным для легионера умением не скрывать эмоции, тут Люси определенно преуспела.
        - Девочки, вы еще здесь? Давайте за мной! - позвала легионер. - Мы тут с Трианом нашли кое-что любопытное!
        «Кое-что любопытное» располагалось далеко от поляны, в глухой чаще. Там, похоже, деревья в свое время знатно поломала буря, они навалились друг на друга шатром, да так и засохли, сцепившись ветвями. Из-за этого до почвы не добирался солнечный свет, вместо густого мха здесь росли похожие на кружево серебристые лишайники и крепкие круглые грибы.
        Но легионеров заинтересовали не растения, а взрыхленная земля. Сначала Альда предположила, что тут выкопали и закопали яму. Но, присмотревшись, телепатка разглядела, что земля лежит не комками, которые обычно остаются после использования инструментов. Казалось, что в пределах довольно большого круга почва просто просела. Уже это было странно, а когда Альда попробовала вогнать туда ветку, дерево скользнуло на глубину с удивительной легкостью.
        - Что за хрень? - удивилась телепатка. - Тут как будто копали, но, смотрите, растения по краю ямы не уничтожены…
        «Оттуда животным пахнет, - подсказала Люси. - Я такого запаха в этом лесу еще не встречала».
        - Это следы тоннеля, выкопанного тунгили, - пояснила Шарлотта. - Местная фауна, нечто вроде гигантских кротов.
        - Если это местная фауна, нам-то какое дело?
        - Тунгили не забираются в лес, - указала номер 6. - Им это неудобно из-за корней, они держатся в стороне. А тут тунгили по какой-то причине влез туда, где ему было трудно и даже больно.
        - Похожие круги я видел в дальней части фермы, - добавил Триан. - Но там тунгили объяснимо могли появиться, поэтому я не придал этому значения.
        - А теперь мы знаем, что где-то на планете засел тип, который управляет животными, - догадалась Альда. - Он контролировал инопланетных существ, но и с местными должен был справиться… Он, скорее всего, не с Феронии, для него все инопланетное!
        - Верно, - кивнула Шарлотта. - Я еще после общего собрания подумала: как он умудрялся доставлять таких разных существ по всей колонии, оставаясь незамеченным? Но если он приручил и использовал тунгили, все становится на свои места.
        Открытие было по меньшей мере неприятным, потому что оно было связано не только с произошедшими на Феронии трагедиями. Этот прием по-прежнему можно было использовать.
        - Если он контролирует тунгили, он способен появиться где угодно и когда угодно, - мрачно указала Альда.
        - И с какой угодно армией, - невесело усмехнулась Шарлотта. - Думаю, нам всем лучше поспешить к заводу и объединиться с остальными. Безопасных мест на этой планете больше не осталось.

* * *
        Стефан не собирался полагаться лишь на слова ручной телепатки номера 7. Информация, предоставленная девицей, была бесконечно важной, она могла как возвысить, так и опозорить - если бы оказалась неправдой. Поэтому Стефан все тщательно проверил, прежде чем действовать.
        Теперь он понимал, почему Триан выбрал именно эту телепатку. В том, что ее способности значительно превосходят присвоенный ей номер, Стефан убедился еще на Адране, когда эта идиотка его покалечила. Но насколько велики ее силы на самом деле? С этим еще предстояло разобраться - с поправкой на любопытный эксперимент научного отдела.
        Сейчас у номера 3 были заботы поважнее. Рядом с ним на кровати извивалась раненая девушка, Стефан специально выбрал лезвие подлиннее, способное пробить ее насквозь. Напротив него стояли ошалевшие номера 1 и 2, которые пока не решили, как реагировать на такую преступную наглость. За его спиной тряслась Бенни, решившая, очевидно, что он окончательно сошел с ума.
        - Ой, перестаньте, - поморщился Стефан. - Стоит ненадолго оставить вас без присмотра, и вы начинаете вести себя как принцессы, а не как легионеры. Это было бы оправданно, если бы вы планировали установить на Феронии монархию и сменить пол, но вряд ли ваши амбиции простираются так далеко.
        Первым опомнился Гидденис Планта:
        - Ты что сделал?! У нее сейчас способность к регенерации на минимуме, она может и не справиться!
        - Я вам мозги попытался запустить вручную, раз уж автоматически включаться перестали, - со скучающим видом объяснил Стефан. - Посудите сами: разве может номер 10 Легиона извиваться, как червь, из-за какого-то жалкого ранения в живот? Даже с поправкой на ожоги. И раз уж мы заговорили об ожогах, с такими травмами она должна была оставаться в отключке и вообще ни на что не реагировать. Но она, как видите, нож все-таки почувствовала.
        - Проклятый псих… - простонала раненая девушка.
        С ее стороны это было ошибкой. Как только она подала голос, даже до ошалевших легионеров дошло, что происходит.
        - Это не Лавиния Бона… - прошептал Рафаль.
        - Нет. Но я не виню вас за то, что вы проглядели подмену. Похоже, это было планом с самого начала. Тот, кто устроил забавы на Феронии, рассчитывал, что сюда пришлют обычную команду специального корпуса, и ловушки готовил в основном на них. Команду такой взрыв убил бы. Но вскоре наши отчаянные диверсанты обнаружили, что сюда прислали в основном легионеров. С нами другая история, нас эти ловушки не убивают. Они подготовились и к такому: они ждали, когда кто-нибудь пострадает, чтобы внедрить к нам своего агента.
        Дальше Стефан пояснять не стал, они и сами должны были догадаться. Травмы самозванки были настоящими лишь частично: она ввела себе наркотик, купирующий боль, а кто-то другой обеспечил ей уничтожение кожи. Но это было не такое опасное прогорание тканей, какое наверняка получила Лавиния.
        Диверсанты прибыли на место трагедии первыми. Они забрали настоящую Лавинию, которая к тому времени не пришла в себя, номер 10 стала для них ценным трофеем и неплохой подстраховкой. Вместо нее они оставили обожженную девушку, которая только изображала беспамятство.
        - Но почему мы не почувствовали ее телепатически? - изумился номер 2.
        - Потому что вы хреновые телепаты, - с готовностью указал Стефан. - А еще потому, что на той стороне тоже работает телепат. Сама эта девица наверняка обучена медитации, маскирующей мысли. Но если бы речь шла только о медитации, этого было бы недостаточно. Телепат прикрывал ее, оставаясь на постоянной связи. Таким образом он видел и слышал все, что было доступно ей. В частности, он знает, что ее обнаружили.
        - Но как вам удалось это выяснить, господин Северин? - поинтересовался Рафаль Стром. Он уже оправился от шока и снова казался раздражающе дружелюбным юношей, который чуть ли не погулять вышел.
        - У меня повышенные способности к телепатии, это ни для кого не секрет. Мне удалось заглянуть за завесу, организованную ее сообщником.
        Упоминать телепатку Триана Стефан не собирался. Сделка есть сделка: номеру 3 действительно нужно было это достижение, чтобы сохранить свои позиции в Легионе. Остальным не обязательно было знать, что он без Альды Мазарин не справился бы… Стефан мог пробиться за защиту неизвестного телепата, но лишь осознанным усилием. Альда же обнаружила подвох во время случайной проверки, ни на что конкретно не направленной, да еще и на огромном расстоянии.
        Стефан и сам не отказался бы заполучить такой живой сканер - да еще и беззаветно влюбленный, а потому не нуждающийся в постоянном контроле. И почему убогому номеру 7 так везет?
        Пока он размышлял об этом, самозванка прекратила дергаться. Сообразила, должно быть, что это только вредит ей. Стефан уже чувствовал, что она обычный человек, без способностей, просто хорошо обученный и умный. Но от ножа в животе такое обычно не спасает.
        - Помогите, - с трудом произнесла она и тут же поперхнулась кровью.
        - Помощь нужно заслужить, - заявил Стефан. - Пооткровенничаешь немного - может, и поспособствуем твоему выживанию.
        - Но это же жестоко, - попробовала возмутиться за его спиной Бенни.
        Номер 3 ответил ей, не оборачиваясь:
        - Ты права, очень жестоко. Возможно, хилер готов помочь этой бедолаге бескорыстно? Ах да, у нас же больше нет хилера. Интересно, почему?
        - А где наш хилер? - насторожился Гидденис.
        - Был да сплыл, - не удержался Стефан.
        - Оставьте эти споры! - вмешался номер 1. - У нас есть заботы поважнее… Если она все это время шпионила за нами, нашим противникам известно куда больше, чем мы предполагали. Например, то, что мы нашли бомбу. И то, что обезвредить ее может только электрокинетик. Нам нужно понять, как они отреагируют на это.
        - А что тут понимать? - удивился номер 3. - Сделают то, что сделал бы на их месте каждый. Убьют электрокинетика задолго до того, как он доберется до завода. Мда, что-то не задалась для солдат специального корпуса эта миссия - аж три трупа с Феронии потащим!

* * *
        Матео до сих пор не мог до конца поверить, что это действительно случилось. Не во сне, все по-настоящему… Желая получить Эстрид уже давно, он вполне спокойно относился к тому, что у него ничего не выйдет. Дело не в нем и даже не в ней, дело в Легионе, там свои правила. Матео почему-то казалось, что номер 5 не рискнет своей звездной карьерой, допуская неуставные отношения с кем-то из команды.
        Но она, очевидно, не считала это таким уж серьезным риском. Эстрид больше не говорила с ним о его любви, однако и не злоупотребляла своей властью над ним. Днем все было как раньше, перемены наступали лишь ночью. Матео это устраивало, и он предпочитал пока не думать, что будет, когда они покинут Феронию.
        О задании он тоже не забывал, он действительно хотел помочь Эстрид. Днем электрокинетик осматривал бескрайнюю территорию оранжерей, силясь обнаружить следы постороннего присутствия. Пока он нашел лишь немало вредоносных растений, которых в колонии быть никак не могло. Но все они не подсказывали, кто ополчился на Феронию.
        Сегодняшний осмотр тоже ничего толкового не принес. Над фермой сгущались сумерки, и Матео только теперь обнаружил, что отошел далековато от основного здания. Здесь это было легко: один купол не отличишь от другого, все выглядит одинаковым, и за расстоянием не так просто следить.
        Проблемой это не было, Матео предстояло вернуться на полчаса позже, чем он планировал - невелика потеря, вся ночь еще впереди! Долгая, прекрасная ночь… Электрокинетик думал лишь об этом, когда на границе его зрения неожиданно мелькнуло движение.
        Матео повернулся в ту сторону - и тут же пожалел об этом. Тот, кто неожиданно пробрался к оранжереям, и не думал скрываться, но от этого становилось только хуже. Это существо удивительным образом напоминало человека, однако человеком точно не было. Одежды на нем не сохранилось, тело вытянулось, и рост этого создания приближался к трем метрам. Оно напоминало старика, который прежде был сильным мужчиной: на сухом рельефе мышц складками нависала дряблая, покрытая пигментными пятнами кожа. Ноги стали толще, чем создавала природа, и постоянно оставались полусогнутыми. Руки удлинились и теперь завершались узловатыми пальцами с острыми желтыми ногтями.
        Однако худшей чертой существа оставалась ее голова. Человеческие черты исказились, но не стали при этом совсем уж чудовищными. Лучше бы стали… У существа был низкий лоб, будто львиная часть головного мозга исчезла, остался только плоский срез черепа с залысинами и длинными прядями седых волос между ними. Глаза сделались в два раза больше, чем у человека, они, выпученные, словно сжатые со всех сторон, неотрывно наблюдали за Матео. Нос был небольшим, с плоской переносицей и крупными круглыми ноздрями. Под носом начиналась массивная широкая челюсть, почти полностью расчерченная разрезом рта. Зубы в нем оказались человеческие, но настолько крупные, что тонкие губы были не в состоянии их скрыть.
        Существо приближалось к Матео медленно и неотвратимо, а за ним следовали другие уродцы, очень похожие на него. Одинаковые в том, что все они были крупными и несомненно хищными. Они рычали, подвывали и стонали. Отголоски человеческих голосов, доносящиеся из приоткрытых ртов, пугали так же сильно, как связь с родом людским во внешности.
        Матео понятия не имел, что это такое. Он ни на одной планете подобных существ не видел! Но это не значит, что он собирался поддаваться страху. Он не потерял контроль, даже когда понял, что толпа выродков, все прибывавшая из темноты между оранжереями, явилась не просто за кем-то из солдат, а именно за ним.
        Он догадался об этом, когда увидел, что некоторые мутанты сжимают в искаженных руках ифрисфир. Это растение тоже не было свойственно для Феронии, но есть ли смысл такому удивляться после всего, что уже произошло?
        Ифрисфир был маслянистым и опасно горючим растением. Одной искры хватало, чтобы он вспыхнул и горел несколько часов. Потушить его было на удивление трудно, от этого растения, во многих сферах полезного, частенько начинались пожары. Ну а главное, рядом с ифрисфиром было запрещено работать электрокинетикам. Любая их атака неизбежно порождала разрушительное пламя, от которого страдали и свои, и чужие.
        Тот, кто спланировал это, не первый раз демонстрировал, что он близок к специальному корпусу. Он сделал все, чтобы Матео остался чуть ли не беспомощным перед натравленной на него стаей монстров. Вот только кое-что этот тип не учел, потому что не знал…
        - Думаешь, уже победил? - усмехнулся Матео. - Я пирокинетик, дебил! Мне эти твои сорняки только в радость.
        Ифрисфир и правда был ему полезен. Матео умел разжигать огонь с помощью концентрированных зарядов и управлять пламенем как субстанцией. Но он не мог заставить огонь гореть в чистом воздухе, нужно было питание. И вот теперь неизвестный диверсант, сам того не зная, обеспечил его лучшим из вариантов такого питания, значительно увеличив возможности Матео.
        Так что огонь электрокинетик призвал без лишних сомнений. Он зажег ифрисфир, когда растения были еще в руках у мутантов. Пламя мгновенно перекинулось на уродцев, поглотило их и двинулось дальше. Хищники, пожираемые огнем, выли и метались, но ничего изменить уже не могли и один за другим падали на землю.
        Первая атака, которой наверняка полагалось привести к быстрому поражению электрокинетика, была отбита, но на этом ничего не закончилось. Рядом с Матео появлялись все новые твари - не только изуродованные люди, животные тоже, самые разные, собранные со многих планет. Электрокинетик даже не представлял, что их на Феронии столько! Никто не представлял…
        Похоже, этот тип собрал тут целую армию, но держал ее при себе до последнего - как резерв. Вопрос в том, почему он решил использовать этот резерв здесь и сейчас. Матео и Эстрид давно оставались на ферме вдвоем, они были не так уж важны для миссии… Куда выгодней было бы напасть на группу побольше, разве нет?
        Однако ифрисфир напоминал, что целью атаки стал не просто первый, кто попадется, а именно Матео. Узнать причину было невозможно, да и не важно. Причина, какой бы она ни была, ничего не меняла, ему нужно было спастись.
        Его пытались окружить, пока он отступал к основному зданию. Матео защищался огненными стенами, потоками пламени, порхавшими рядом с ним, как птицы, он призывал молнии, разрывавшие существ на части. Он был силен, и все же он уставал. Он понимал, что убил уже очень многих. Но из-за того, что на него надвигались новые твари, ему казалось, что все бесполезно. Он ничего не сможет, его противники неуязвимы, исход предрешен… Гнать от себя такие мысли становилось все сложнее, они лишали сил быстрее, чем жар от огненных стен или удушающий черный дым.
        В ближайшей теплице что-то взорвалось, вспышка ненадолго ослепила Матео, а когда он пришел в себя, один из человекоподобных уродцев уже был рядом. К электрокинетику потянулась длинная когтистая рука, но до цели так и не добралась: в широкую ладонь мягко вошел нож.
        С этого момента ход битвы изменился. Одни уродцы бросались на других, они уже не шли на Матео живой стеной. Ну а рядом с ним стояла Эстрид, сильная, собранная, будто и не впечатленная огненным побоищем, развернувшимся перед ней.
        - Рад, что ты решила заскочить на вечеринку, - криво усмехнулся Матео.
        - Держись за моей спиной и береги силы.
        - Чего это? Я могу за себя постоять!
        - Потом постоишь. Все это устроили из-за тебя, в тебя и будут целиться.
        - Не понимаю… при чем тут я?
        - От тебя зависит судьба всей колонии, - сказала Эстрид так обыденно, будто объясняла ребенку, почему нельзя лизать ядерный реактор. - Ты должен выжить здесь. Все остальное вторично.
        - С каких пор от меня судьба колонии зависит?!
        - Сейчас не время для подробностей. Масштаб этой атаки доказывает, что ты действительно ключ ко всему. Мы должны продвинуться к стоянке перед фермой. Туда прибудут номера 6 и 7, они посланы нам на помощь.
        Все это было необъяснимо, нереально, однако Матео понимал, что Эстрид права: сейчас не лучшее время для объяснений. Оранжереи вокруг них пылали, огонь поднимался до самого неба, стирая разницу между ночью и днем. Если бы не присутствие пирокинетика, расчищавшего путь, в пламени уже погибли бы все без исключения.
        Но если огнем он управлять мог, то остановить мутантов у него пока не получалось. Существа, подвластные чьей-то больной воле, не берегли себя. Их стратегия была проста: задавить массовостью. Атаковать вместе, со всех сторон, надеясь, что хоть кому-то удастся прорваться вперед.
        Все казалось потерянным, когда вдалеке, на той самой парковке, Матео заметил движение - и это был не очередной уродец.
        - Они здесь! - предупредил он. - Осталось совсем чуть-чуть!
        - К сожалению, здесь не только они, - отозвалась Эстрид. Она говорила спокойно, словно и не замечая порезов, покрывавших теперь ее тело. Легионер принимала на себя все атаки, которые предназначались Матео. - Ты должен бежать к машине.
        - Я без тебя не побегу!
        - Не спорь. Не слышал, что я сказала? Ты основная цель.
        - Да плевать мне! - разозлился Матео. - И на колонию, и на себя, как будто ты не знаешь! Без тебя я никуда не уйду.
        Он был уверен, что хотя бы эта жалкая часть контроля у него осталась, когда Эстрид снова удивила его. Она всегда умела удивлять. Отбросив существ за стену огня, Эстрид повернулась к своему спутнику и поцеловала его. Быстро, потому что бушующая битва не позволяла иного, но впервые - нежно. Не как в их ночи. Как будто он имел значение, которое раньше Эстрид называла смешным…
        - Я делаю это не ради колонии, - сказала Эстрид, отстранившись от него, но все еще оставаясь близко, так, что ее красные глаза, наполненные отблесками пламени, завораживали Матео. - Я делаю это ради тебя. Они хотят тебя убить, поэтому тебя нужно защитить в первую очередь.
        - Но как же ты? - прошептал он.
        - Я прикрою тебя, задержу их здесь. Как только ты будешь в безопасности, я тоже отступлю к машине. Не волнуйся, со мной ничего не случится, я номер 5 Легиона. Беги!
        И он побежал. Не потому, что любил ее недостаточно, а потому, что любил слишком сильно. Матео понимал, что, только отступив, даст ей шанс на победу. Эстрид нужно было сражаться, не оглядываясь на него, это давало ей возможность от обороны перейти к нападению.
        Существа тут же рванулись за ним, словно желая доказать, что их цель была разгадана верно. Но Эстрид сдержала их, она сейчас сражалась и подчиненными ее воле монстрами, и собственным телом. Матео хотелось постоянно смотреть на нее, видеть, что она жива, она держится…
        А он не мог, потому что на его пути тоже притаились хищники. Нескольких он убил молнией, еще одного упустил, и все могло закончиться быстро и бездарно, если бы на монстра не прыгнула морифирийская гиена. Два зверя покатились по тлеющей траве, а Матео перехватила за локоть легионер номер 6 и потащила к дожидавшемуся на парковке вездеходу. Она как раз вталкивала электрокинетика в салон, когда вернулась гиена - окровавленная и, похоже, довольная собой.
        - Все в сборе! - крикнула номер 6. - Валим, валим, валим!
        - Подождите! - возмутился Матео. - Эстрид еще там!
        - Она справится сама, - безразлично отозвался номер 7. - Ты не знаешь, на что она способна.
        - Это вы не представляете, что там творится, мы должны ее дождаться!
        Он видел Эстрид даже издалека - черный силуэт на фоне оранжевой стены пламени. Видел он и то, как один из хищников все же сумел добраться до нее, прыгнул, навалился грандиозной тушей. Номер 5 сумела отбиться от него, но какой ценой! Черный силуэт изменился - левой руки больше не было, осталась лишь истекающая кровью культя.
        - Мы должны помочь! - Матео в отчаянии попытался выбраться из машины. - Отпустите меня, если сами боитесь туда соваться!
        Но они его не пустили. Номер 6 без труда удержала его, глядя на Матео с сочувствием, от которого сейчас не было никакого толку.
        Тогда электрокинетик попытался призвать молнию, однако у него ничего не вышло. Впервые после окончания академии не получилось, в самый неподходящий момент! Впрочем, это не было случайностью - или его ошибкой. Матео мгновенно вспомнил, что с номером 7 путешествовала телепатка. Она, скорее всего, и блокировала способности электрокинетика: обычно это было сложнее, но он так устал, что она справилась без труда.
        - Отпустите меня! - Матео понимал, что не сможет вырваться, и все равно отдавал сопротивлению последние силы, иначе сейчас было нельзя.
        А потом стало слишком поздно. Вокруг Эстрид взметнулись живые ветви кратериума, покрытые крупными, как лезвия, шипами. Многие легионер отразила, однако одно перехватить не смогла, и эта ошибка стала для нее роковой.
        Единственный быстрый удар, и вот уже тонкая шея рассекается на две равные части, и голова слетает с плеч. Черные силуэты на рыжем. Ненастоящая голова, ненастоящая кровь, бьющая в воздух бесформенными потоками, ненастоящее тело, безвольно падающее на землю. Театр теней.
        Финал всего. Бессмысленный, жестокой финал, особенно разрушительный после внезапно полученного счастья.
        Машина сорвалась с места, покидая пылающую ферму. Матео больше не сопротивлялся, тело обмякло, ослабло, будто и не принадлежало уже ему. Борьба утратила смысл. Легионеры говорили о чем-то, но он не слушал, не думал, не понимал. Лишь одно имело теперь значение…
        Эстрид, его Эстрид, сегодня умерла. И это уже навсегда.
        Глава 13
        Если бы ему не мешали, допрос прошел бы намного быстрее. Стефан смог бы использовать все известные ему методы. Эта девица не только выдала бы все данные за пять минут, она бы тут двойню родила от одного его взгляда, лишь бы ее оставили в покое.
        К сожалению, остальные отнеслись к происходящему с необъяснимой и неуместной гуманностью. Они перебинтовали рану на животе самозванки и только потом позволили номеру 3 заняться делом. Да и то за ним все время наблюдали, и, хотя прямым текстом пытки никто не запрещал, многозначительный взгляд номера 1 предупреждал, что лучше и не пробовать.
        Ладно. Значит, все развлечения подождут до окончания миссии.
        Когда его подпустили к пленнице, Стефан набрал полный шприц собственной крови и бережно, словно новорожденному младенцу, ввел этой бабище.
        - Использование крови для трансмутации людей запрещено, - безразлично напомнил Гидденис.
        Стефан многое мог бы сказать ему о том, что запрещено, но все в итоге делают. Однако он сдержался, сейчас, перед остальными легионерами, он был сама кротость.
        - Я не собираюсь проводить трансмутацию, - смиренно отозвался он. - Кровь нужна для лучшего телепатического сигнала. После этого я, конечно же, выведу ее из организма задержанной.
        - Конечно же, - иронично повторил Гидденис.
        - И часто вы такое проделываете, господин Северин? - полюбопытствовал номер 1.
        - Я? Да никогда, сегодня - первый раз! - убежденно соврал Стефан.
        Кровь никогда его не подводила. Он мог ошибаться в себе, в окружающих, но кровь работала безупречно. Пленница еще немного посопротивлялась, кто-то обучил ее сложным приемам медитации. Но Стефан допустил это исключительно ради того, чтобы развлечься. Его и полноценный телепат остановить не смог бы, куда уж этой гражданской?
        Раз его лишили права на допрос с пристрастием, Стефан решил развлечься по-другому. Он захватил контроль над разумом этой женщины не полностью. Теперь она вынуждена была говорить только правду, понимая при этом, что ею манипулируют и она сейчас увеличивает срок своего будущего заточения.
        - Как тебя зовут? - поинтересовался Стефан.
        - Джаметта Рид, - покорно отозвалась женщина, испепеляя легионера ненавидящим взглядом.
        - Ты причастна ко всему, что произошло в колонии за эти недели?
        - Да.
        - Твоя роль?
        - Я стратег.
        - Очень хорошо. Кто же тебя нанял?
        - Меня наняли сами колонисты.
        Легионеры напряженно переглянулись, такого они явно не ожидали. Невозмутим остался лишь Стефан, он попросту просматривал мысли пленницы до того, как задавал ей вопросы. Однако это позволяло ему лишь скрыть собственную реакцию, в глубине души он был так же шокирован, как остальные.
        Впрочем, гадать, как так вышло, не пришлось. Джаметта, связанная телепатией, выложила им все, как примерная ученица.
        Когда на Феронию прибыли представители флота, колонисты радовались. Они жили неплохо, но, по большому счету, достигли отмерянного им предела развития. Помощь извне сулила им новые перспективы - во многих отношениях.
        Однако скоро оказалось, что у некоторых мечты серьезно обогнали реальность. Земляне принесли с собой не только дары, в колонии появились запреты. Так, флот сохранял монополию на торговлю с фермерами - всю их продукцию скупал завод. Нельзя сказать, что их обижали, платили им щедро. Но хватало тех, кто верил, что на свободном рынке получилось бы поднять цены еще выше.
        К тому же флот следил за экологией, на заводе был целый отдел, занимающийся этим. Фермерам не готовы были предоставить любую технику, какую они только в каталогах найдут. Сначала специалисты просчитывали, как это повлияет на Феронию. Если они заключали, что вред перекроет выгоду, колонистов ждал отказ. По этой же причине были введены ограничения на использование земли, допустимые к разведению виды животных и растений, присвоение диких территорий.
        Для большинства фермеров все это оказалось не важно. Люди продолжали жить на своей земле, как раньше, только получали больше свободного времени и лучшее медицинское обслуживание. Ну и конечно, они начали путешествовать за пределы Феронии. Могли даже улететь окончательно, но на такое никто не решился.
        Однако нашлась группа поселенцев, небольшая, зато активная, которую новые порядки возмущали до глубины души. Им не хотелось делать поправку на экологию, потому что планету они считали своей собственностью. Да и рыночные ограничения их не радовали, им казалось, что при иных условиях все они жили бы королями. Эти люди часто припоминали ту правду, которую знали пассажиры «Оракула» - о том, что весь «Исход» был построен на лжи. Если флот обманул их предков, может обмануть снова.
        Сами по себе эти люди ничего серьезного сделать не смогли бы. Но об их возмущенных разговорах на собственных фермах узнали промышленные шпионы, которых подсылали на Феронию частные межпланетные корпорации.
        Им очень хотелось забрать планету себе - и уже давно. Во-первых, Ферония была великолепна во всех отношениях: плодородная, с мягким климатом, без опасных хищников и болезней. Во-вторых, она была очень выгодно расположена и могла использоваться как перевалочный пункт для других путешествий. В-третьих, и вот это было важнее всего, гражданские корпорации уже давно пытались найти способ избавиться от монополии флота на развитие колоний.
        Именно поэтому на завоевание Феронии было решено выделить куда больше средств, чем стоил завод как таковой. Для того, чтобы спланировать операцию, наняли Джаметту Рид - известного в узких кругах бизнес-стратега. Ей сразу великодушно сообщили, что у нее развязаны руки. От нее требовалось только придумать, остальное обеспечивали другие люди.
        Джаметта вышла на группу недовольных колонистов и долго с ними говорила. Благодаря им она узнала все, что нужно, о фермах, природе и логистике колонии. Она вычислила слабые места, можно было начинать действовать.
        - И что, эти люди так легко согласились на убийство своих соседей? - холодно осведомился Рафаль Стром. Похоже, мальчишка еще не был окончательно избавлен от благородных иллюзий.
        - Нет, конечно, - усмехнулась Джаметта. - Все хотят добиться великих целей малой кровью, а так не бывает. Но от них уже ничего не зависело.
        Чтобы колонисты не приставали к ней раньше срока, она заверила их, что никто не пострадает. Могут быть испорчены некоторые земли, как вариант, сломается завод, но люди точно не погибнут. Когда же начались болезни и смерти, заговорщикам не с кого было спросить: Джаметта затаилась, они не знали, где ее искать. Они и сами помалкивали, чтобы разъяренные соседи, лишившиеся родных и близких, не разорвали их на куски.
        За несколько недель колония дошла до критического состояния. Иначе и быть не могло - Джаметта привезла сюда целый зоопарк. У нее были сведения, полученные другими шпионами корпораций, и были все ресурсы черного рынка. Так зачем сдерживаться?
        Нужно было сделать так, чтобы стало очевидно: колонисты сами не справятся. Только тогда флот объявил бы эвакуацию и прислал бы сюда своих следователей. А для них уже были подготовлены ловушки - с учетом способностей специального корпуса. Задача Джаметты была проста: нанести флоту такой урон, что военные согласились бы продать планету корпорациям, когда те все-таки выступили бы с щедрым предложением.
        На прибытие легионеров никто не рассчитывал, однако сначала казалось, что это ничего принципиально не изменит. Просто придется постараться чуть больше - но не отступать же! Джаметта понимала: она в безопасности ровно до тех пор, пока ее наниматели верят, что получат Феронию. Она не хотела и представлять, что будет, если она поднимет белый флаг. Такие деньги должны были окупиться, обратного пути не было - разве что смерть, однако тогда подобный исход представлялся Джаметте не самым привлекательным вариантом. Стефан намерен был это изменить, но позже.
        - Сколько вас здесь осталось? - спросил Гидденис.
        - Сколько и было: трое. Мы работали малой группой, потому что только так телепат мог нас спрятать.
        Они не обустраивали постоянный лагерь, перемещались на вездеходах, держались подальше от легионеров. Ну и конечно, в группу входил достаточно сильный телепат, способный и маскировать своих спутников, и управлять многочисленными созданиями, привезенными на Феронию.
        - Кто был вашими спутниками? - уточнил номер 1. Он даже к этой мокрице обращался на «вы». Это и забавляло, и раздражало.
        - Техника зовут Кейвон Пауль, он отвечает за слежку, дронов, роботов и бомбы. Он служил в космическом флоте, был сапером…
        - Да всем плевать на техника, - перебил ее Стефан. - Кто телепат?
        Он уже знал ответ. Теперь ему хотелось, чтобы и остальные поскорее оценили масштабы бардака.
        - Финтон Рейн, - сказала Джаметта. - Он был… из ваших.
        - Каких таких наших? - удивился Одхан.
        - Из специального корпуса.
        Этот Финтон был не первым, кто начал работать на другую сторону. Обычно такие наемники появлялись среди телепатов, которых флот не сумел вовремя отыскать, или среди тех, кто был отсеян во время обучения. Им при отчислении вшивали чип, блокирующий способности, но толковых специалистов, способных удалить эту игрушку, хватало.
        Ну и были еще ренегаты. Отступники, которые не просто покинули космический флот, они возненавидели его, каждый по своим причинам. Иногда причины были скорее параноидальные, однако в случае Финтона все оказалось серьезно - Стефан видел это в воспоминаниях Джаметты.
        В специальном корпусе Финтон Рейн дошел до двадцать первого номера - а это очень высоко. Но даже сильнейшие воины уязвимы: во время очередной миссии он серьезно пострадал, подорвавшись на пиратской мине. Настолько серьезно, что лишился обеих ног - полностью, под основание, да еще потерял часть органов, в том числе и половые. Травма была двойной - психологическое давление от такой потери оказалось сокрушительным. Никакие протезы тут не помогли бы, Финтон нуждался в экспериментальном лечении с попыткой нарастить новые ткани.
        Он даже подавал заявку на такое лечение, но ему отказали. У Финтона обнаружили психическое расстройство. Другие телепаты сочли, что, получив донорские ткани, он не удержит контроль и окончательно сойдет с ума. То, насколько жалким будет его существование без лечения, мало кого волновало, ведь при таком раскладе он не становился угрозой.
        Или, по крайней мере, многие так думали. Финтона отправили доживать свой век в дом инвалидов. И век этот обещал быть мучительно долгим, ведь на тот момент бывшему солдату не исполнилось и сорока.
        Но он в лечебнице не задержался. Потенциал Финтона оценили те самые люди, на которых работала теперь Джаметта. Его выкрали из дома инвалидов и удалили ему сдерживающий чип. В его искалеченное тело вернулись телепатические способности. Они, казалось, даже возросли: Финтону было не на чем концентрироваться, кроме своей ненависти, он постоянно оттачивал мастерство. Он знал, что новые покровители не вернут ему здоровье. А раз спасение было невозможно, он сделал своей главной целью месть.
        Именно он настоял, чтобы Джаметта отправилась наблюдать за легионерами лично. Это давало ему бесценную информацию, вроде той, что обеспечила уничтожение эвакуационного челнока, - и позволяло на время скрыть от них исчезновение Лавинии, которая стала важной заложницей. Финтон был умен, он допускал, что миссия по захвату Феронии, возможно, сорвется. Он не мог вернуться к хозяевам с пустыми руками и собирался предложить им в подарок легионера номер 10.
        - Теперь он наверняка попытается сбежать, - завершила свой рассказ Джаметта. - Корабль у него и Кейвона был с самого начала, на меня им плевать. Они оставались здесь лишь до тех пор, пока надеялись что-то изменить. Теперь же они рванут прочь и сразу взорвут бомбу.
        - Значит, придется их остановить, - указал Гидденис. - Где они?
        - Я не знаю.
        - Серьезно? Ты сейчас решила замолчать? Спасая тех, кто тебя бросит?
        - О преданности у нее очень посредственное представление, но она действительно не в курсе, - вмешался Стефан. - Я уже всю ее память перерыл, знаю, о чем говорю. Финтон умен, он постоянно в движении. Это и плюс, и минус. Минус в том, что его координаты нам неизвестны. Плюс - он постоянно был далеко от корабля, чтобы не выдать нам свое главное сокровище. Финтону потребуется время, чтобы добраться туда, мгновенно он не взлетит. Мы можем использовать это время, чтобы найти его и остановить.
        - И вы способны отыскать его, господин Северин? - уточнил номер 1.
        - Я - нет, а вот ручная телепатка номера 7 - да. Она скоро должна быть здесь, так что успеем.
        Рафаль Стром ненадолго задумался. Стефан уже заметил за ним привычку зависать вот так - глядя в никуда, словно отключаясь от реальности. Зато после этого мальчишка обычно выдавал что-нибудь путное, и этот раз не стал исключением.
        - Нам придется разделиться, - объявил номер 1. - Бомбу тоже нельзя оставлять без внимания - на случай, если мы не успеем перехватить Финтона Рейна. Сейчас к нам прибудут номера 5, 6 и 7, а также телепатка и электрокинетик, поэтому справедливо сказать, что весь отряд готов к действию.
        - Толк будет не ото всех, - хмыкнул Стефан, бросив выразительный взгляд на Бенни. Телекинетик вспыхнула и отвернулась.
        - Прекратите, господин Северин. Среди нас обуз нет, все, кто прибыл на Феронию, сильны и достойны уважения. Думаю, каждый из вас хотел бы принимать самостоятельные решения, но нынешняя ситуация требует координации, и я беру это на себя. Возражения есть?
        - Никаких, номер 1, - отозвался Гидденис Планта с такой милой улыбкой, что поверил бы в нее только полный дегенерат.
        - Хорошо, тогда поступим следующим образом… На поимку Финтона Рейна со мной отправляются номера 2, 3 и 4. Нам понадобится также телепатка, выслеживающая наших противников, а номер 7 вряд ли откажется оставить свою напарницу, поэтому возьмем и его. Этого должно быть достаточно. Электрокинетик сразу же после прибытия займется бомбой. С номером 5 будет та же история, что с номером 7: госпожа Ингитора наверняка захочет лично гарантировать безопасность напарника. Ей в этом помогут номера 6 и 8, а также госпожа Крейн и господин Лео. Вопросы?
        У Стефана были не то что вопросы - у него было полное нежелание ввязываться в эту авантюру. Будь его воля, он уже вызвал бы челнок, а колония пусть взрывается! Но спорить с номером 1 не хотелось: несмотря на дружелюбный вид, таилось в зеленых глазах Рафаля Строма нечто такое, что заставляло вовремя прикусить язык и молча кивать.
        Охоте предстояло вот-вот начаться.

* * *
        «Лавиния».
        Кто-то звал ее по имени. Это было необычно, не просто зов, а нечто большее, но Лавиния никак не могла понять, что именно. Ее тело казалось онемевшим и как будто придавленным чем-то, голова кружилась. Она чувствовала себя бесконечно слабой, и даже веки вдруг стали непередаваемо тяжелыми. Все это было ненормально, неправильно для номера 10 Легиона, однако Лавиния не могла сообразить, почему так вышло.
        Вспоминать не хотелось. Она чувствовала: ей не понравится, и придется справляться с чем-то очень сложным. Уж лучше не выныривать из пустоты, остаться на пороге небытия, избавить себя от страха и ответственности… Она почти позволила себе это сделать, но упрямый голос продолжал ее звать.
        «Лавиния, очнись. Ты нужна нам».
        Вот, значит, как… Она поняла, что было не так с этим голосом: он звучал внутри ее головы. Чужой голос в ее мыслях. Ее звали с помощью телепатии, и это было странно, потому что мало кто решился бы так нагло лезть в сознание легионера.
        Это удивило и даже разозлило ее настолько, что она заставила себя открыть глаза. Над собой Лавиния увидела близкий потолок космического корабля - какой-то челнок, но не модели «Стрела». Больше похоже на гражданский флот… Кажется, такие называются «Стриж»: взлетают с горизонтальным разгоном, не вертикально, и Легионом не используются.
        Она хотела спросить, что случилось, но у нее ничего не вышло. Лицо болело, как и все тело, ей не подчинялись ни челюсть, ни язык.
        «Что происходит?» - подумала она. Только это ей и оставалось.
        «О, проснулась наконец! - обрадовался голос. - Слушай внимательно… Меня зовут Альда Мазарин, я телепат, работаю в команде с вашим номером 7…»
        «Ой!» - невольно выдала Лавиния.
        Альда не смутилась: «Да, он часто вызывает такую реакцию. Но сейчас он тебе не угрожает, а хочет помочь. Тебя похитили».
        «Кто? Я сама хребет сломаю тому, кто осмелился!»
        «Не сломаешь и даже пытаться не будешь. Ты пострадала в результате взрыва».
        Она наконец вспомнила. Воспоминания прорвались сквозь ее внутренний протест и накрыли с головой. Ферма, зеленые луга, мертвые, будто окаменевшие животные - десятки, сотни, до самого горизонта… Виндар что-то нашел, кричит, вспыхивает кроваво-красный свет…
        «Как Эуфронио? - спросила Лавиния. - И Виндар?»
        «Виндар жив и с нами. А Эуфронио погиб… Мне очень жаль».
        Боль нарастала, будто от тела распространяясь на душу. Человек, которого она должна была защищать, погиб… Прямо рядом с ней погиб! И не важно, были они с Эуфронио друзьями или нет, есть долг, и он превыше всего. Телепат вообще оказался на этой планете из-за нее, какое право Лавиния имела оставаться в живых после такого?
        Отчаяние грозило лишить ее последних сил, но помог голос Альды. Он вернулся, становясь путеводной звездой для сознания легионера.
        «Скорбеть о нем можно будет позже, ничего еще не закончилось. Тебя увезли на чужой корабль. Человек, который тебя похитил, собирается покинуть планету».
        «Я попытаюсь остановить его, но не уверена, что у меня получится…»
        «Не получится, - отрезала Альда. - Поэтому и пытаться не нужно. Пока что ты в безопасности, он уверен, что ты не очнешься. Ты и не должна была очнуться, это я немножко пошаманила. Мне нужно, чтобы ты подошла к ближайшему иллюминатору и посмотрела, где именно находится корабль. После этого вернись на свое место и притворить спящей. Так ты поможешь и нам, и себе».
        Лавиния понятия не имела, как эта телепатка нашла ее, как дотянулась до ее сознания, как разбудила в таком состоянии - когда она никак не должна была проснуться. Это все было не важно сейчас. Сил у легионера осталось не так много, Лавиния не была уверена, что от боли не потеряет сознание, поэтому ей нужно было спешить.
        Она кое-как поднялась на постели - похоже, она была в лазарете. Сначала удивилась, что ее не привязали, а потом увидела, что стало с ее телом. Травмы, оставленные взрывом, были настолько серьезны, что даже способности легионера пока не справлялись, и Лавиния больше напоминала обгоревший кусок мяса, чем человека.
        Об этом тоже нельзя было думать, только не сейчас. Она уже провалила свою основную миссию, когда не спасла Эуфронио и стала заложницей. Она всех подвела. И лучшее, что она могла сделать, - это выполнить поручение Альды.
        Номер 10 привыкла быть сильной и ловкой. Но сейчас от той, кем она была раньше, мало что осталось. Каждое движение становилось подвигом, потому что обожженные мышцы трескались, кровоточили, а кожи и вовсе почти не осталось. Лавиния глушила боль, как могла, но полностью отстраниться было невозможно, иначе легионер перестала бы чувствовать собственное тело. Боль - это ничего, не смертельно… Мертвым не больно, а радости в этом нет. Лавиния думала о погибшем телепате, и принять боль становилось легче.
        Она не знала, что делала бы, если бы в этой комнате не оказалось иллюминатора. В некоторых моделях бывало и так: лазарет обустраивали во внутреннем помещении, самом защищенном. Тогда Лавинии пришлось бы сдаться: на ногах она удерживалась, лишь прижимаясь к стене, ее трясло от усталости уже после того, как она поднялась с кровати, она не вышла бы в коридор.
        Но это не понадобилось: похоже, челнок оказался совсем небольшой, чудо, что здесь вообще поместился отдельный лазарет. Иллюминатор в стене был, Лавиния прижалась к нему, она смотрела только на то, что оставалось снаружи - и не смотрела на свои черные от ожогов руки.
        «Я не знаю это место», - испуганно подумала Лавиния. Выдавать свой страх телепатке было унизительно, но по-другому сейчас не получалось.
        «Ничего страшного, - заверила Альда. От нее, незримой, шло спокойствие, передававшееся Лавинии, уносившее боль. Какой там номер у этой девочки, интересно?.. Должно быть, тоже из первой десятки. - Просто скажи мне, что ты видишь, этого будет достаточно. Я слишком далеко, чтобы настроиться на твои глаза».
        «Я вижу желтые деревья… На них нет листьев, только цветы. Неподалеку какой-то ручей, я вижу отблеск солнца. Правее от деревьев песок, но я не понимаю, что это - просто полоса другой почвы или начало пустыни».
        Лавинии казалось, что этого недостаточно, и она почувствовала новый укол отчаяния. Однако Альда была все так же невозмутима - и этим спасала их обеих.
        «Мне хватит. Пожалуйста, дождись нас, ничего не делай, мы скоро будем».
        «Подожди!» - окликнула ее Лавиния.
        «Я с тобой. Ты увидела что-то еще?»
        «Не увидела, услышала… Кажется, заработали двигатели! Корабль готовится взлетать, Альда… У вас больше нет времени!»

* * *
        Бенни не сомневалась, что нападение будет. Тот, кто в состоянии позволить себе такую бомбу, наверняка сумеет и достойно ее защитить. Телекинетика интересовало лишь одно: что или кого он использует. Ну а страха Бенни не чувствовала - хотя понимала, что может погибнуть здесь. Вся ее работа в специальном корпусе была связана с риском такого уровня. Бенни было достаточно того, что теперь она могла сражаться честно, а не ползать по коридорам, истекая кровью. Те моменты ее пугали, честная битва - нет.
        Их неведомый противник предпочел роботов. Это было умно. Бенни даже восхитилась бы им, если бы ради своих целей он не погубил столько жизней. Он воспользовался днями, которые прошли между эвакуацией и прилетом легионеров, идеально. Он не только установил вместо генератора бомбу, но и заменил часть оборудования на боевых роботов.
        Они все были небольшими, это и позволяло им оставаться незаметными. Ну а все, чего им не хватало из-за размера, они компенсировали количеством. Бенни не бралась даже угадать, что в следующий момент обернется оружием: часть конвейера, один из грузовых ящиков, а может, безобидный дрон-курьер?
        Они менялись за пару мгновений, атаковали лазерами, направленными взрывами, даже лезвиями, если заряды у них заканчивались. Бенни было все равно. Способности телекинетика идеально подходили для такого боя, и никакой жалости к машинам она не чувствовала. Бенни давила роботов одного за другим, превращая в горы бесполезного металлолома.
        Задача была очень проста: не позволить никому из этих консервных банок на ножках добраться до Матео Сибри. Он сразу сказал, что на уничтожение строго заданных проводов понадобится немало времени. К тому же ему нужна была абсолютная концентрация, потому что, стоило ему прижечь не тот провод, и Ферония обзавелась бы новым кратером, но даже легионеры не смогли бы на него поглядеть.
        Сложность заключалась в том, что к залу, в котором находилась бомба, вело несколько путей. Поэтому тем, кто остался на заводе, пришлось рассредоточиться, каждый из них защищал строго определенный участок.
        Бенни достался небольшой зал. В прошлом здесь готовили к переработке фрукты и овощи: очищали, обеззараживали, сканировали на посторонние вещества, а потом превращали в пюре. Теперь же пространство было завалено раздавленными или разорванными на части роботами. Это даже не утомило Бенни, напротив, она была рада выпустить энергию. На этих роботах она вымещала ту злость, которая накопилась в ней во время плена.
        Она снова чувствовала себя сильной, а сила для нее означала свободу. Так что Бенни даже расстроилась, когда роботов рядом с ней больше не осталось. Откуда-то из коридоров эхо приносило отголоски боя, значит, ничего еще по-настоящему не закончилось. Однако в зал, доверенный телекинетику, машины больше не совались, а уйти она не могла: это оставило бы путь к Матео незащищенным.
        Так что Бенни собиралась просто ждать новой атаки, когда неожиданно услышала за своей спиной шаги. Спокойные, размеренные - роботы так не ходили. Бенни вдруг показалось, что это Бастьен нашел ее: выбрался из озера, окровавленный, обглоданный, и пришел взять свое. Так что, оборачиваясь, телекинетик мгновенно подняла в воздух лезвия, вырванные у роботов. Она хотела быть готовой ко всему…
        Но Бастьена в зале не было. Вместо хилера к Бенни приближалась его напарница. И вроде как Саломе оставалась спокойной, как обычно, но было в ее взгляде нечто такое, что заставило телекинетика насторожиться.
        - Что ты здесь делаешь? - нахмурилась Бенни. - Ты ведь должна быть в другом крыле!
        - У меня там затишье, да и у тебя, я вижу, тоже. Поговорить хочу. О Бастьене.
        - Мне нечего сказать. Это дела номера 3.
        - Я знаю, - кивнула Саломе. - Да меня, если честно, не так уж волнует Бастьен. Мы знали друг друга, но мы не были близки. Сближение с командой - тупейшая ошибка, разрушившая немало карьер.
        - Если он тебе безразличен, о чем ты хочешь поговорить?
        - О квалификации. Вас, солдат, ведь не просто так послали с нами. Безопасность солдата определяет ту оценку, которую мы получим. Смерть Бастьена больно бьет по моей репутации.
        - Серьезно? Ты в этом свете его смерть видишь?
        Гнев в душе все-таки вспыхнул. Это ведь Бенни знала, что Бастьен был монстром. Для Саломе он до последнего оставался товарищем по оружию! Тем, кого легионеру полагалось защищать. Но теперь Саломе не притворялась, ей действительно было плевать на хилера.
        И все равно она смотрела на Бенни с нескрываемой злобой. Вопрос Саломе и вовсе проигнорировала, она продолжила рассуждать:
        - Меня несколько спасает лишь то, что номера 9 и 10 сами пострадали, а напарник номера 10 тоже умер. То есть, они в любом случае показали себя хуже, чем я. Но мне, знаешь ли, обидно. У меня будет штрафной балл за смерть напарника. А номер 3 не только выйдет сухим из воды, он еще и получит похвалу за то, что обнаружил шпионку. Ужасно несправедливо, ты не находишь?
        Бенни начинала догадываться к чему все идет, и ей это не нравилось. Она больше не собиралась дожидаться легионера на месте, она пятилась, а Саломе продолжала приближаться.
        - Ты что… Ты хочешь убить меня? - прошептала Бенни. - Ты хочешь отнять мою жизнь, только чтобы Стефана меньше хвалили?
        - Достаточная причина, как по мне, - усмехнулась легионер.
        - Но ему же нет дела до меня! Разве ты не понимаешь? Стефану пофигу все, кроме него.
        - Я это знаю.
        - Тогда зачем убивать меня?!
        - Потому что Стефан себе небезразличен, - пояснила Саломе. - И даже небольшой щелчок по своей репутации он почувствует. А теперь не дергайся. Если не заставишь меня гоняться за тобой, все закончится быстро и не больно.
        Сдаваться Бенни не собиралась, она отчаянно нуждалась в плане - которого не было. Ее единственным преимуществом стало то, что рядом не оказалось ни одного живого существа, которое Саломе смогла бы превратить в свое оружие. Однако преимущество представало сомнительным, номер 8 наверняка была оружием сама по себе. Что, если она и людей подчиняет, как Стефан? Вроде как это запрещено, но когда Легион вообще интересовали законы?
        К тому же Бенни даже не была уверена, что ей дозволено победить и остаться в живых. Это Стефан мог убить хилера и сделать вид, что ничего особенного в этом нет, так, досадная мелочь. Бенни подозревала, что, если ей каким-то чудом удастся уничтожить Саломе, Легион попросту посадит телекинетика на кол и провезет по всем колониям в качестве наглядного пособия.
        Она сомневалась, не могла ни на что решиться, а время истекало. Саломе уже была в паре шагов от нее и готовилась напасть, когда в зале прозвучал знакомый голос:
        - Я вам не помешаю?
        Никогда еще Бенни не была так рада видеть Иарлайта - при том, что она всегда радовалась его обществу. Она сожалела, что им с киборгом не позволили поработать вместе, но так было нужно, чтобы закрыть все пути к бомбе. Бенни не ожидала, что он придет, но теперь ликовала. При нем Саломе уж точно не будет наглеть!
        Вот только Саломе отступать не спешила. Она напряглась, это было заметно по мышцам, бугрящимся под черной формой. Она словно прикидывала, успеет ли убить двоих до новой атаки роботов… Она что, совсем с ума сошла?!
        - Вали отсюда, - бросила Саломе киборгу. - Это женский разговор.
        - Ну да. Я с тех пор, как узнал о смерти твоего хилера, ждал от тебя такого «женского разговора». Предлагаю все это просто отменить, сделать вид, что ничего не случилось. У нас работа есть!
        - Поддерживаю! - поспешно сказала Бенни. - Опять же, думаю, это нужно решить со Стефаном и…
        - Хватит! - прервала ее легионер. - Я сама разберусь, что мне с кем решать! Игрушке номера 4 я предлагаю уйти добровольно. С Одханом у меня вражды нет.
        - А будет, - указал Иарлайт. - Слушай, отступи - и все закончится!
        - Как же, закончится! Вы даже попытку эту используете против меня!
        - Что? - смутилась Бенни. - Да в мыслях не было!
        - Кто вам поверит? Отступать уже поздно, поздно… Хотите получить оба - мне не жалко, я вас обоих замолчать заставлю!
        Сначала Бенни даже решила, что она что-то перепутала, настолько неожиданным было это открытие. Но, понаблюдав за легионером чуть дольше, она поняла, что первое впечатление ее не обмануло.
        Саломе действительно боялась. Боялась за свою карьеру, и обвинений боялась, и ссор с теми, кто сильнее… Для этих страхов не было реальных оснований, а значит, трусость была заложена в самой природе номера 8. При всем могуществе Саломе, при всех ее грандиозных мышцах и грозных взглядах, из человеческого в ней сохранилось худшее - то, что сейчас подталкивало к непоправимому.
        Бенни до последнего надеялась, что дело решится миром, а вот Иарлайт оказался прагматичнее. Именно он успел отреагировать, когда Саломе все-таки напала. Номер 8 попыталась навалиться на Бенни, подмять под себя, но киборг выстрелил в нее, сбил в прыжке.
        Лазерный заряд не причинил Саломе настоящего вреда, даже форму не порвал, но разозлил еще больше.
        - Хочешь быть первым? - процедила сквозь сжатые зубы легионер. - Пусть будет по-твоему!
        Она, видно, решила, что без Стефана Бенни ни на что не способна. Это делало главной угрозой Иарлайта, если его убрать, все закончится быстро. Саломе переключила все внимание на него, и Бенни позволила ей это, хотя от вынужденного бездействия было непередаваемо тяжело.
        Примитивная атака ничего не принесла бы. Саломе, при всех своих недостатках, все равно входит в первую десятку легионеров. У нее хватит сил, чтобы уничтожить двух солдат. Так как же остановить ее, по-настоящему остановить, не убивая?
        Сердце бешено колотилось в груди, словно хотело вырваться из клетки ребер и улететь прочь, подальше от этого бессмысленного хаоса. В ушах гудело, мысли переплетались, сцеплялись, как репейник, отказывались выстраиваться в полноценную идею. Бенни уже решила, что все кончено - а потом услышала крик Иарлайта.
        Крик был недолгим, не отчаянным, просто киборг не сумел сдержаться: после особенно сокрушительного удара даже металл, хранивший его позвоночник, уцелел лишь чудом. Саломе не готова была остановиться, она уже настроилась убить. И вот когда это окончательно дошло до Бенни, все изменилось, ясность мышления вернулась сразу, за секунду, и путь появился сам собой - такой насмешливо очевидный, заставлявший удивиться тому, что Бенни не видела его раньше.
        - Лайт! - крикнула Бенни. - Веди ее в смежный зал!
        - Да вы что, за идиотку меня держите? - прорычала Саломе.
        - Ты и есть идиотка, раз затеяла это!
        Теперь Бенни злила ее намеренно. Злость и страх - прекрасное сочетание, делающее слабым даже самого сильного противника. Только оно и могло сейчас помочь.
        Иарлайт не стал отвечать, он просто действовал. Несколькими выстрелами он заставил номер 8 отступить, ну а потом взорвал стену, создавая новый путь в тот самый смежный зал. Бенни такого не ожидала, но и не возражала, на ее план это никак не влияло.
        Телекинетик прошла через обычный вход, они с Иарлайтом пересеклись в центре зала.
        - Что дальше? - напряженно спросил киборг.
        Она только теперь заметила кровь у него на лице и то, как он невольно прижимал руку к ребрам - похоже, без перелома не обошлось… Он взял на себя то, что предназначалось Бенни. Ее уже второй раз за время этой миссии кто-то спасает! Пришла пора поквитаться.
        Саломе вошла в зал неспешно, украдкой оглядываясь по сторонам. Она прекрасно слышала, что ее заманили сюда намеренно, но гордость не позволяла ей остаться в стороне. Теперь легионер силилась понять, откуда исходит угроза.
        - Ну и где же на меня обрушится возмездие? - насмешливо поинтересовалась она.
        - Да прямо здесь, - подмигнула ей Бенни.
        До этого момента телекинетик не атаковала, и сил у нее скопилось достаточно. Она все их вложила в один-единственный удар, получившийся настолько сокрушительным, что даже номер 8 не смогла ему противостоять. Ее отбросило назад - прямиком на площадку, которая и была сердцем этого зала.
        - Включи пресс! - крикнула Бенни. - Сейчас же!
        Иарлайт не готовился к такому, он о плане ничего не знал. Кто-то другой на его месте мог и замешкаться, потому что причин для сомнений хватало. Однако киборг действовал идеально: он выстрелил в пульт управления, который от неожиданной подачи электричества заработал.
        В этот зал привозили обработанные фрукты и овощи, складывали на ту самую площадку, которую занимала теперь Саломе. Ну а там работал пресс: сжатый воздух давил со всех сторон с такой силой, что твердые плоды превращались в пюре.
        Участь легионера была не столь печальной, но тоже не вызывающей зависти. Саломе сопротивлялась, сколько могла, однако даже идеальное здоровье сейчас не спасало. Давление шло отовсюду, у легионера просто не получалось сдвинуться с места. Трещали кости, рвались мышцы, и Саломе кричала - уже не бросала угрозы, просто от победившего ее страха.
        Иарлайт выключил пресс, лишь когда номер 8 затихла. Бенни не нужно было ему ничего говорить, он и сам сообразил. Они оба подошли к окровавленной Саломе, неподвижной и будто ставшей намного меньше.
        - Она жива, - указал киборг. Ему не нужно было даже касаться ее, чтобы определить это, его датчики работали на расстоянии.
        - Такой и был план, - кивнула Бенни. - Я не придумала другого способа обезвредить ее, оставив при этом в живых.
        Здоровье легионера наверняка могло преодолеть такие травмы. Даже без посторонней помощи кости станут на место, органы восстановятся, мышцы срастутся. Вот только произойдет это не мгновенно, и несколько часов покоя они точно получили.
        - Она будет сильно недовольна, когда очухается, - указал Иарлайт.
        - Это точно. Но меня сейчас беспокоит другое.
        - Серьезно? Другое, на фоне того, что нас хочет укокошить номер 8 Легиона?
        - Представь себе. Номер 8 Легиона еще несколько часов не будет отличаться от обычной котлеты. Ты лучше вот о чем подумай… За то время, что мы дрались, нам под ноги не подвернулся ни один новый робот. Либо они все тут реально закончились, либо…
        Бенни не стала продолжать, и киборг сделал это за нее:
        - Либо они воспользовались путями, которые я и Саломе оставили без присмотра, и добрались до Матео!

* * *
        Им все-таки повезло: номер 3 очень быстро нашел в памяти пленницы координаты желтой рощи, поэтому стартовали они незамедлительно. Одхан отметил, что Стефан Северин уже наработал себе на награду руководства и дальше напрягаться не будет.
        А вот сам номер 4 готов был сражаться, надежду он не терял. То, что Лавиния слышала работающие двигатели, ничего по-настоящему не значит. Разные модели челноков требуют разной подготовки, иногда - многочасовой. Быстрее всего стартует «Стрела», но там явно не она, так что все еще могло получиться.
        Впрочем, их противники тоже не собирались полагаться на удачу. Когда легионеры добрались до желтой рощи, их уже ждали. Этот Финтон, или как его там, собрал здесь всю оставшуюся в его распоряжении фауну. Хищники с разных планет, непохожие, в иное время наверняка ставшие бы врагами друг другу, теперь готовы были атаковать, как единая хорошо обученная армия. Одхан всегда ценил сильных соперников, и на этот раз он вынужден был признать, что столкнулся именно с таким.
        Ну да и ладно, никто не обещал номеру 4 легкую жизнь. Поэтому перед рычащими мордами чудовищ Одхан даже не замедлился, рванулся в бой первым. Времени на стратегию все равно не осталось, нужно было полагаться на грубую силу.
        Одхан не оборачивался, не проверял, кто за ним последовал, кто его поддерживает. Он смотрел только вперед - и видел перед собой корабль. Это служило лучшим напоминанием, что нужно спешить.
        Когда Триановская телепатка нашла Лавинию и поговорила с ней, номер 10 предположила, что диверсанты используют модель «Стриж». Это было бы неплохо: такой корабль требует долгого горизонтального взлета. Однако теперь Одхан видел, что девчонка ошиблась. Ее нельзя было винить: в таком состоянии, да еще изнутри, она и не сумела бы различить все детали. Номер 4 видел, что это похожая, но другая модель - «Хоппер».
        Это было плохо. «Хоппер» тоже нуждался во взлетной полосе, но совсем небольшой. Он быстро разгонялся на земле и по крутой дуге поднимался в небо, этим чем-то напоминая «Стрелу». Хорошая модель для побега, благодаря ей диверсанты могли позволить себе укрываться в роще. Прямо перед кораблем, со всех сторон окруженная цветущими деревьями, стелилась полоска песка.
        Двигатели действительно работали, корабль должен был вот-вот двинуться с места. Но Одхан отказывался признавать, что легионеры опоздали. Тех животных, которые осмелились броситься на него, номер 4 превратил в бесформенную кашу. Он и сам, должно быть, сейчас напоминал чудовище - окровавленное, рычащее, прорубающее себе путь к цели.
        Один он не справился бы, но, конечно, его не оставили в одиночестве. Другие легионеры отвлекли внимание существ на себя, и Одхан первым прорвался к кораблю.
        Он успел вовремя: «Хоппер» уже мягко сдвинулся с места и приготовился взлетать. Вариант у Одхана оставался всего один: примитивный, чудовищный, но способный хоть что-то изменить. Номер 4 вцепился в хвостовую часть корабля - так, что металл под пальцами смялся, как бумага.
        Он собирался держать корабль. Просто на уровне грубой силы - держать. На такое, пожалуй, не был способен ни один солдат специального корпуса, а вот легионер должен был справиться. Он начал изменение своего тела мгновенно: укрепил мышцы плечевого пояса, груди, спины, он нарастил дополнительные ткани вокруг суставов, чтобы ему не оторвало руки. Но и этого было недостаточно, ведь корабль мог попросту потащить его за собой. Поэтому Одхан серьезно деформировал собственные ноги, делая их чем-то похожими на корни и запуская на глубину. Он должен был стать живым якорем, не позволяющим этим ублюдкам свалить с планеты безнаказанными, да еще и увезти с собой Лавинию!
        У него получалось. Корабль дернулся, пытаясь набрать скорость, - и не смог. «Хоппер» рвался вперед, но и Одхан не собирался отступать. Он знал, на что идет… даже если за это приходилось платить непередаваемо высокую цену.
        От напряжения его мышцы постоянно рвались, и номер 4 едва успевал их наращивать. Кто-то внутри корабля сообразил, в чем проблема, и чуть развернул двигатели. Пламя до Одхана не доходило, а вот жар обдавал разрушительными волнами. Легионер вынужден был наблюдать, как краснеет и покрывается пузырями его кожа, как плавится форма, как от его мышц начинает идти дым, а плоть постепенно иссыхает, сгорая.
        Он все это чувствовал. Одхан приглушил боль, насколько мог, однако полностью отказаться от нее не рисковал, иначе он упустил бы момент, когда повреждения станут неисцелимыми. Ярость души помогала бороться со страданием тела, номер 4 слишком хорошо понимал: он никогда бы не простил себя, если бы позволил этому кораблю улететь просто потому, что было больно.
        И он держал. Сам Одхан уже ничего не смог бы изменить в этой миссии, но он надеялся на других. Понятно, что номер 3 отсидится в стороне. Стефан будет для вида пинать какого-нибудь дохлого зверя, а дальше не полезет. Но ведь есть еще номер 2, номер 7, номер 1, в конце концов!
        Поэтому он продолжал держать - ради своих, ради того, чтобы дать им шанс. Он мог их презирать, не ладить с ними, кого-то из них опасаться. Сейчас это отошло на второй план и стало неважным. В этот миг, переполненный болью и гневом, остались только свои и чужие. Вот так просто. И Одхан точно знал, на какой стороне его истинное место.
        Он думал, что не справится. Жар и боль затмили все вокруг, он был не в состоянии обернуться и посмотреть, где сейчас остальные. Одхан чувствовал, что корабль все же сдвигается с места, медленно, мучительно… Неотвратимо. Руки номера 4 обгорели почти до костей, он не представлял, каким чудом ему все еще удается управлять ими. Большая часть его формы оплавилась и свисала с тела черными полосками. Его лицо скрылось за волдырями ожогов, глаза приходилось постоянно восстанавливать, им горячий воздух вредил больше всего.
        Но в миг, когда Одхан готов был сдаться, стало легче. Корабль все еще рвался из его рук, но с меньшей силой. Дело тут было не в машине, нагрузка осталась той же, просто кто-то взял большую ее часть на себя.
        С трудом повернув голову, Одхан обнаружил неподалеку от себя Гиддениса Планту. Номер 2 наконец сумел пробраться сюда - и тоже держал. Обжигался, и мучался, и держал. Смотрелось это жутко - человек, сгорающий заживо, добровольно! Но Одхан понимал, что сам он выглядит намного хуже, чем Планта.
        Номер 2 видел больше, чем он. Значит, Гидденис не просто помогает, он выигрывает кому-то время. Мысль об этом придала Одхану сил, и сдаваться номер 4 больше не собирался. Все не напрасно, нужно только потерпеть чуть дольше… Может, он и не станет героем на этой миссии, ну так плевать ему на геройство! У номера 4 в жизни были простые принципы, и долг всегда оставался одним из самых важных, тем, что определяло Одхана как человека.
        Не перед Легионом долг. Перед братьями и сестрами. Даже теми, кто в иное время, как Гидденис, братом точно не был.
        Одхан сдался, лишь когда руки обгорели настолько, что костяшки пальцев просто развалились, обратившись золой. Он знал, что восстановит это, но не так быстро. Он перестал держать, потому что нечем стало держать. Только такой исход номер 4 считал допустимым. Легионер обессиленно повалился на траву, оставляя корабль Гидденису.
        Номер 2 еще какое-то время справлялся, однако потом отступил и он. Гидденис упал, а корабль, освобожденный, двинулся вперед, будто живое существо, наконец порвавшее цепи.
        После жара воздух Феронии казался ледяным, после гула двигателей тишина стала оглушительной. Одхан заговорил хотя бы для того, чтобы убедиться: он не оглох и не онемел.
        - Ну что? Мы проиграли? - прохрипел он. Хотелось ухмыльнуться, а было нечем - губы сгорели. Он намеренно не смотрел на Планту, зная, что номер 2 сейчас будет похож на его собственное отражение.
        - Нет. Мы с тобой сделали все, что нужно.
        - Кто-то пробрался внутрь? - догадался Одхан.
        - Да.
        - Все?
        - Нет. Северин сделал вид, что ему нужно телепатически пообщаться с насекомыми, он остался в тылу.
        - И ведь этот сучонок еще и награду получит в итоге.
        Одхан знал, о чем говорил: Стефан дважды способствовал прорывам на этой миссии, когда поймал шпионку и когда выяснил координаты рощи. Номер 3 подаст все это грамотно, так что Легион опять будет подыскивать для его задницы пуховую подушку, не задумываясь о том, как он проявил себя в последней битве и почему счел допустимым грохнуть чужого хилера.
        - Это все не важно, - указал Гидденис. - Мы сражаемся не ради наград. Мы сражаемся, чтобы победить.
        - Да уж… Но кто-то же в корабль пробрался? Мы с тобой не зря покрылись хрустящей корочкой?
        - Успели номер 1, номер 7 и еще телепатка. Не знаю, как она всюду оказывается с таким низким номером, но она тоже там. Нам остается лишь уповать на их удачу.
        Одхан только фыркнул. Кому теперь уповать на удачу - большой вопрос! Номер 1, при всех своих улыбочках и милых зеленых глазках, таит в себе непонятно что. Ну а номер 7 - известный аспид, непредсказуемый и потому вдвойне опасный.
        С другой стороны, и Финтон этот не дурак. Пока что он все ловушки организовывал очень грамотно. Он на своей территории, у него было время подготовиться. Поэтому Одхан понятия не имел, чем все закончится - и кто вернется с небес на землю живым.
        Глава 14
        Это было сложное задание, невозможное для многих электрокинетиков, требующее максимальной концентрации. Но Матео был даже рад, что все сложилось именно так. Выполняя это задание, он был не человеком, а инструментом, созданным для определенной цели. У инструмента нет ни чувств, ни сожалений, ни воспоминаний о разлетающемся на части черном силуэте на фоне рыжего пламени.
        Матео еще не знал, как будет жить дальше. Апатия и уныние были совершенно не в его природе, он не представлял, что однажды наступит момент, когда ему захочется просто исчезнуть. Однако сейчас он столкнулся с чем-то большим, чем горе, с пустотой… Пожалуй, слишком уж велик был контраст между счастьем, которое Матео чувствовал совсем недавно, и той болью, которая на него свалилась.
        Поэтому ему нужна была эта пауза, возможность быть инструментом, который ни в чем не виноват и многим необходим. Матео остался один в зале с бомбой, прижал к ней обе руки и закрыл глаза. Первое время он не делал ничего, он просто настраивался, он чувствовал потоки энергии, проходящие через сложнейший механизм, представлял то, что было скрыто от его глаз - этот многоуровневый лабиринт проводов и микросхем. Великолепие упорядоченного хаоса.
        Когда легионеры рассказывали ему, что нужно делать, они беспокоились, суетились, рисовали что-то и пытались чуть ли не на пальцах объяснить, в чем отличие одних проводов от других. Матео выслушивал их, не перебивая, только потому что ему было все равно. Пусть чувствуют себя важными, пусть считают, что они тоже участвуют в обезвреживании бомбы. Он не стал объяснять им, что электрокинетики умеют ощущать провода так, как остальные не способны. Это было по-настоящему важно только ему.
        Он растворился в сложном устройстве, полностью настроил свою энергию на энергию орудия разрушения. Лишь после этого Матео приступил к делу. Осторожно, неспешно он выпускал через пальцы электричество, внимательно следил за каждым разрядом, чувствовал, как внутри машины погибают одна за другой крошечные детали, порой неразличимые человеческим глазом. Ну так кто же будет на них смотреть? Их нужно воспринимать на совершенно ином уровне. Монстр, способный снести треть планеты, обладал собственной ахиллесовой пятой.
        Матео слышал, как на заводе начался бой. Это тоже было не важно. Электрокинетик полностью утратил способность волноваться за себя - и вообще воспринимать себя как отдельную личность. Иначе у него ничего бы не получилось, боль потери сожрала бы его изнутри, лишив возможности помочь остальным.
        Безопасность не была его заботой, это легионеры оговорили сразу. Они оставили здесь достаточно большую и сильную группу, способную его защитить. Поэтому Матео не прислушивался к тому, что происходило вокруг него. Он был един с оружием, а не с окружающим миром.
        Однако окружающий мир не собирался отпускать его так легко: реальность напомнила о себе болью, на этот раз страданием тела, не души. Боль зародилась на уровне поясницы и двинулась вперед, резкая, пылающая, сокрушительная. Матео открыл глаза, посмотрел вниз и получил возможность наблюдать, как из его живота появляется широкое окровавленное лезвие.
        Другой человек на его месте был бы в шоке. Да что там говорить, сам Матео был бы в шоке в иных обстоятельствах! Он прежний, который не хотел умирать. Он бы боролся за свою жизнь, злился на легионеров и солдат, которые не помогли, допустили такое…
        Но нынешнему Матео было все равно. Инструмент не испытывает страха и не цепляется за продолжение существования. Электрокинетик не ощутил в себе ничего похожего на эмоциональную реакцию, остались только мысли, четкие, как компьютерный анализ.
        Его атаковал один из роботов. Получается, кто-то из его охранников не справился - или обленился, это уже не так важно. Робот подобрался к Матео, ударил в спину, пробил насквозь. Это тяжелое ранение - но не худшее из возможных. Сквозь боль электрокинетик по-прежнему чувствовал свои ноги, мог управлять собственным телом, значит, позвоночник серьезно не пострадал.
        Матео выпустил разряд электричества, мгновенно уничтоживший робота. Оставлять лезвие в теле было нельзя, это лишь расширило бы рану. Поэтому Матео избавился от него, вырвал из себя одним резким движением и прижег поврежденные ткани, чтобы остановить кровь. Это было отвратительное решение, значительно уменьшающее его шансы выжить… если бы он хотел выжить.
        Но он ведь не хотел. Матео только сейчас это понял - четко и ясно. Он никогда бы не решился на самоубийство, Эстрид не простила бы его за такое. Но умереть во время миссии, выполняя свой долг - совсем другое дело. Уничтожение бомбы было почти завершено, и Матео позволил себе обратить чуть больше внимания на то, что творилось на заводе.
        Похоже, его защитники допустили немало ошибок. В зал с бомбой проникло с десяток роботов, подбирающихся к электрокинетику со всех сторон. Но их он как раз мог уничтожить даже в таком состоянии, куда больше его настораживал нарастающий гул из-под земли.
        Матео уже догадывался, что происходит. Похоже, их неведомый враг решил воспользоваться своей властью над тунгили - местными крупными землекопами. Пяти-шести особей было бы достаточно, чтобы обрушить первый этаж хотя бы частично.
        Их хозяин хотел помешать отключению бомбы, раз уж упустил единственного человека, способного предотвратить взрыв. Интересно, как он это сделал? Все еще управлял тунгили телепатически? Это вряд ли, он ведь далеко, ему нужно сосредоточиться на побеге. Скорее всего, он просто настроил нескольких роботов так, что они гнали перепуганных зверей вперед.
        В любом случае, его ждал неприятный сюрприз - если этот тип проживет достаточно долго, чтобы узнать о случившемся. Матео не сомневался, что успеет обезвредить бомбу. Убежать не успеет, выжить не сможет, а вот с бомбой вопрос практически решен…
        Собственная смерть стала настолько желанной, что электрокинетик и не искал другие пути. Ведь, если бы он покинул Феронию, ему пришлось бы жить с осознанием того, что он виновен в смерти самого дорогого человека. Эстрид умерла, спасая его, кого еще винить? Не безмозглых же монстров! Только себя и того, кто их послал. Но телепат свое получит, а Матео просто хотел покоя.
        В этом чувствовалось что-то мистическое, почти воля судьбы - в том, что ему и Эстрид предстояло умереть на одной планете. Ни в какую жизнь после смерти Матео никогда не верил и даже посмеивался над такими теориями. А сегодня ему впервые захотелось, чтобы там, за пределами пустоты, что-то было. Тот самый прекрасный сад, или идеальная реальность, или отражение Феронии, что угодно, лишь бы можно было снова увидеть Эстрид. Человеческое сознание все-таки забавная штука: в погоне за счастьем оно так легко отодвигает знания и порождает фантомов…
        Матео почувствовал, как по горлу скользнуло что-то горячее, вырвавшееся изо рта и носа. Кровь, конечно, густой темный поток… Похоже, повреждения, оставленные лезвием, были серьезней, чем он предполагал. И все равно Матео улыбнулся - пугающей кровавой улыбкой, которую, к счастью, никто не видел. Он закончил. В этот миг он пережег последний провод, и бомба не должна была взорваться ни по команде своего владельца, ни при падении с высоты, корпус у нее крепкий.
        Так что все остальные будут жить. Для Матео же все завершилось: боль внутри него нарастала, он видел, что роботы подбираются все ближе. Он больше не уничтожал их, не было нужды, он даже надеялся, что кто-то из них завершит все побыстрее.
        Но нет, эти груды металла так ничего толкового и не успели, потому что пол под залом начал проваливаться. Снизу уже слышался вой тунгили, злой и испуганный. Матео не помнил, хищные это животные или нет, и не мог угадать, как он умрет - в их пасти, раздавленный плитами или от внутренних повреждений, оставленных лезвием. Ему было все равно. Он не двигался, а когда из-под ног ушла опора и его поволокло в темноту, он расслабился. Он думал не о ранах, поджидающих его существах или украденной у него жизни. Он думал о себе и Эстрид - в той темной комнате, в долгие часы, которые были для него лучшими. Говорят, что перед смертью перед глазами пролетает вся жизнь, однако просматривать всю жизнь Матео не хотелось, только эти мгновения…
        Он уже летел вниз, когда кто-то неожиданно оказался позади него. Кто-то достаточно ловкий, чтобы добраться до него, оказавшегося среди обломков, и достаточно сильный, чтобы забрать его с собой. Матео почувствовал, как тонкая рука перехватила его поперек груди, прижимая к тому, кто сейчас стоял позади него. Вместе с электрокинетиком неизвестный спаситель оттолкнулся от ближайшей плиты и отпрыгнул в сторону, подальше от ямы, кишащей обозленными тунгили и их металлическими погонщиками.
        Получается, кто-то из его охранников все же заметил свою ошибку и решил поиграть в героя. Благодарности Матео не испытывал, он сожалел о том, что теперь мучаться придется дольше. Он и его спаситель оказались на уцелевшей части этажа, и там Матео просто замер, неподвижный, чтобы не тревожить рану. Ему было все равно, что с ним будет прямо сейчас, и он сомневался, что в мире осталось хоть что-то, способное его по-настоящему оживить.
        Но он поторопился с выводами. Прямо у него над ухом прозвучал голос, прошедший через него, как разряд электричества.
        - Ну как так можно? Ненадолго оставила тебя одного, а ты уже умираешь!
        Вот теперь он обернулся. Изначально ему было все равно, кто его спас, но этот голос все изменил.
        Рядом с ним действительно была Эстрид. Она даже теперь поддерживала его, не давая полностью оказаться на полу, но и поднять не пыталась, она видела, насколько тяжелую рану он получил. Номер 5 изменилась: она была жива и здорова, но при этом одета не в форму легионера, а в брюки и тунику из серой ткани, Матео видел такую одежду на ферме. К тому же, Эстрид казалась моложе лет на десять, хотя это, возможно, было лишь иллюзией его угасающего сознания.
        - Ты жива… - прошептал он. - Или я мертв?
        - Да жива я, жива! Ты действительно думал, что стая наспех слепленных мутантов может убить номер 5 Легиона? Это даже обидно!
        - Но я же видел… Там, на пожаре…
        - Тебе показалось, - твердо произнесла Эстрид. - Все, что кажется невозможным, тебе просто привиделось, этого не было. Понял?
        - Понял… Я рад. - Матео с трудом поднял руку, чтобы коснуться лица Эстрид, провести пальцами по ее белым волосам. - Рад, что смогу увидеть тебя еще раз… Я, кажется, не выберусь, не на этот раз…
        Однако Эстрид расставанием не прониклась, плакать она не собиралась и смотрела на него с осуждением.
        - Оставь этот драматизм, тебе не идет. Ты куда от меня собрался, на тот свет? Не пущу. Я уже привыкла с тобой спать, мне так удобней.
        - Эстрид, я…
        - Ты - помолчи, - неожиданно мягко улыбнулась она. - Ты все сделал правильно. Остальное оставь мне.
        Одной рукой она продолжила поддерживал его за плечи, другую прижала к ране на его животе. Матео почувствовал, как пульсирующая боль наконец отступает, сменяясь приятным теплом, как сведенные судорогой мышцы расслабляются, а ощущение крови во рту исчезает.
        Он уже проходил через нечто подобное раньше, когда получал ранения на предыдущих миссиях. Так действовали хилеры - а вот легионеры не могли. По крайней мере, не должны были, однако Эстрид справлялась. Чуть приподнявшись, Матео смог разглядеть, как рана понемногу затягивается.
        Но и для него это не прошло даром. На него наваливалась чудовищная усталость, оставленная болью и использованием способностей для уничтожения бомбы. Хотелось уснуть, а он не решался, боялся, что Эстрид может оказаться его сном. Он проснется - а ее больше не будет…
        Она словно поняла это. Эстрид, привычно игнорировавшая его, как будто безразличная ко всем на свете, знала, о чем он думает. Она осторожно взяла его за руку, давая понять, что она рядом.
        - Теперь все будет хорошо, - пообещала она.
        - Ты же не можешь так… Как хилер… Как ты можешь?
        - Никак. Я и не могу.
        - Но это же… сила хилера, - растерялся Матео.
        - Солнце, я прощаю тебе эту глупость только потому, что у тебя и правда внутренности разворочены так, что человек умер бы еще полчаса назад. Слушай и запоминай: у меня нет способностей хилера, у легионеров их не бывает. Ты не получал серьезных ран, так, мелкие порезы. Я успела вовремя, роботы до тебя не добрались.
        - Хорошо, я не скажу… никому. Ты можешь мне верить, ты знаешь?
        - Знаю, конечно, - кивнула Эстрид. - Иначе тобой бы уже обедали тунгили.
        - Ты так спаслась на ферме? С помощью способностей, которых нет?
        - С помощью способностей, которых нет, да не тех, - помрачнела номер 5. - Об этом мы тоже говорить не будем. Да и отключишься ты через минуту, я же вижу.
        - Ладно, да… - Матео и правда хотел сдаться темноте, но в последний момент вспомнил нечто важное. - Послушай… Когда мы уезжали с фермы… И казалось, что ты мертва… Та девушка, номер 6, действительно за тебя переживала… Но мужчина… Он был спокоен. Он не испугался, даже когда тебя убили у нас на глазах. Он что… он знает про тебя?
        - Это был номер 7, - пояснила Эстрид. - И никто во вселенной не представляет, что он знает и откуда. Но и он нас не выдаст, потому что… Это не важно. Не выдаст и все. Я теперь с тобой, только это и имеет значение, правда?
        Он не ответил ей, силы все-таки закончились. Последним, что почувствовал Матео перед тем, как провалиться в темноту, было прикосновение ее губ к своим.

* * *
        Альда поверить не могла, что у них получилось. Не должно было - а получилось! Когда они добрались до корабля, он уже оказался заблокирован и готов к взлету. Просто взломать его было нельзя, это могло привести к каким угодно последствиям, вплоть до взрыва. И если на наемников всем было плевать, то о Лавинии они реально беспокоились.
        Поэтому основная нагрузка легла на Альду: ей нужно было вскрыть люк с помощью телекинеза. Она хотела предупредить, что это невозможно, ее способности не настолько развиты, она не справится… Но сказать об этом не получилось. Альда задыхалась от нестерпимого жара, рядом гудели двигатели, она слышала такие близкие крики Одхана - и боялась на него посмотреть… По сравнению с тем, что переносил в этот миг номер 4, ее собственные трудности казались никчемными и не заслуживающими внимания.
        На этот раз ее дар не подвел. Может, телекинез устыдился своей бесполезности на фоне чужих жертв, Альда не знала. Но люк поддался - и очень вовремя, корабль рвался вперед, даже два могущественных легионера не могли удержать его. Когда «Хоппер» все-таки стартовал, внутри оказались Альда, Триан и Рафаль Стром.
        Телепатка, потрясенная, дрожащая от напряжения, пыталась отдышаться. Легионеры же выглядели так, будто на прогулку пришли - а ведь каждый из них уничтожил не один десяток хищников, прежде чем добраться сюда! Однако Триан и Рафаль не собирались на это отвлекаться, они казались роботами, которых не волнует ничто, кроме миссии. Они уверенно направились вперед, и Альде оставалось лишь следовать за ними.
        Первым им попался здоровый наемник - тот самый техник, о котором говорила Джаметта, их тут всего двое осталось. Кейвон Пауль, кажется… Да, он самый: Альда уловила подтверждение этого в его сознании.
        Он не ожидал их увидеть, он был потрясен. Но Кейвон работал за деньги, а не за идею, и сражаться с двумя легионерами до собственной смерти он не собирался - мертвым деньги не нужны. Когда до него окончательно дошло, кто сейчас стоит перед ним, он привычным, не раз повторенным движением бухнулся на колени и завел руки за голову, признавая свое поражение.
        - Подвох есть? - коротко спросил Триан.
        - Никакого, - сказала Альда. - Он вас реально боится, сильно хочет в туалет и очень надеется, что вы его не убьете.
        - Капитуляция принята, - кивнул Рафаль. - Это правильное решение.
        Номер 1 оторвал от стены полосу металла, скрутил из нее некое подобие наручников и использовал их, чтобы обездвижить Кейвона. Тащить его с собой никто не собирался, куда он мог деться с космического челнока?
        Их ожидала цель поважнее: Финтон Рейн. Вот для него как раз это была не работа, это было личное. Он не проводил черту между Легионом и специальным корпусом, всех, кто был ему прежде товарищем по оружию, но сумел сохранить жизнь и здоровье, он считал врагами. Ему было все равно, как их зовут, что там у них за история. Они для него были символами организации, которая его уничтожила, - а значит, виновными.
        Все это Альда узнала, потому что он позволил ей узнать. Финтон хотел, чтобы они понимали, из-за чего погибнут - главная радость каждого мстителя. А в том, что им суждено умереть, он почему-то не сомневался, и это настораживало Альду.
        - Он подготовил ловушку, - предупредила телепатка.
        - Этого следовало ожидать, - заметил Рафаль. - Но вряд ли он готовился к столкновению с высокими номерами Легиона.
        - У него было время, чтобы разобраться с этим. Не стоит его недооценивать, он не какой-нибудь дурачок, который космический корабль впервые увидел!
        - Ваше мнение принято и учтено, госпожа Мазарин.
        Альда сильно сомневалась, что ее мнение было учтено так, как следовало бы, но изменить все равно ничего не могла.
        Финтон дожидался их возле панели управления - в большом зале, занимавшем половину челнока. Обычно здесь во время взлета должны были находиться все пассажиры корабля, а теперь был он один. Он замер напротив двери, не двигаясь, и у Альды появился шанс рассмотреть его.
        Раньше она не задумывалась, как он выглядит, не до того было. Но ее воображение почему-то рисовало завистливого скрюченного уродца… Теперь уже Альда и сама не знала, почему. Ее разум переносил раздражение поступками Финтона на его внешность, но это было, конечно же, глупо. В зале их встречал не карлик и не иссушенный старец. В прошлом Финтон Рейн был удивительно красивым мужчиной - тонкое лицо, глаза насыщенного синего цвета, великолепная фигура. Да еще и такие способности к телепатии… Человек, которому с детства обещали звездное будущее, это без вариантов. Красоту любят все.
        И тем грандиознее была его потеря. До пояса Финтон остался таким же привлекательным, как прежде - из тех, в кого порой влюбляются с первого взгляда. Но ниже талии начинались специальные крепления, обеспечивавшие легкое управление мобильным креслом. Финтон по какой-то причине отказался от протезов, он предпочел кресло с механическими ножками, двигавшееся по принципу паука. Удобная модель для таких планет, как Ферония, устройство теперь превращало мужчину чуть ли не в магическое существо, смесь человека и демона.
        Финтон не двигался к ним и ничего не говорил. Он просто смотрел на них и спокойно улыбался. Он закрылся ненавистью, как коконом, а вот на его мыслях стоял блок. Финтон наверняка знал, что его сообщники захвачены, что отступать некуда, челнок уже никуда не улетит… Знал - и не боялся.
        Предчувствие беды в душе Альды лишь возросло. Телепатка смотрела в синие глаза Финтона, пыталась пробраться глубже, узнать, откуда исходит угроза, но неизменно натыкалась на невидимую преграду.
        - Не двигайтесь, - указала Альда. - Он хочет, чтобы вы подошли, чтобы шагнули дальше… Просто оставайтесь на месте.
        - Мы здесь не для того, чтобы стоять и смотреть на него, - невозмутимо указал Рафаль. - Корабль продолжает двигаться неизвестно к чему.
        - Просто дай ей время, - пожал плечами Триан. Он снова выглядел скучающим, будто случайно попавшим сюда.
        - Время на что, господин Триан? Что она способна сделать?
        - Многое.
        Альда не отказалась бы от такой же уверенности, но пока она вынуждена была признать, что прав скорее Рафаль. Она ничего не могла сделать. Финтон в свое время был номером 21 - это намного выше нее. Она никак не пробьется к нему, от нее вообще уже ничего не зависит, тут даже от телекинеза толку нет!
        Он умен, он прекрасно знает, кто перед ним сейчас. И все равно улыбается так уверенно… Блеф? Нет, вряд ли, тот, кто не способен драться, на такой блеф не решится. Его ловушка расставлена с учетом силы легионеров. Но они узнают об этом, только когда попадутся - и обратного пути уже не будет…
        Гнев вспыхнул первыми искрами, и теперь Альда старательно его раздувала - робкое пламя, спасительное в холодную ночь. Она устала от этой планеты, она слишком много увидела и узнала. И бояться она тоже устала. Ну и что с того, что Финтон был номером 21? Он, может, даже сумел вычислить, что она номер 53, если у него есть доступ к шпионским данным. Вот и сидит тут, потешается над тем, что она не способна его превзойти, все ее попытки просто жалки.
        Однако правда заключалась в том, что Альда и сама не представляла, кто она такая. Тут знание, обрушенное на нее когда-то Стефаном Северином, неожиданно помогла. Огромная часть прошлого Альды оказалась ложью. Ее родители - два неведомых ей человека, наделенных колоссальными способностями, иначе их не сделали бы частью эксперимента. Ее дар - новая территория, непредсказуемая, не поддающаяся общей системе номеров… А если так, какого черта она должна робеть перед многозначительной улыбочкой какого-то предателя?
        У всего есть светлая сторона. У непонимания Альдой собственной сути она тоже была. Когда не знаешь до конца, кто ты, нет заданных пределов, и возможно все.
        Она атаковала Финтона нагло и жестко. В академии такому не учили - в академии как раз учили так никогда не делать. Но за время службы былые запреты стали зыбкими и призрачными. Очень легко устанавливать правила, сидя в теплом уютном кабинете. Но когда от тебя зависят жизни многих, в том числе и тех, кто тебе дорог, на все смотришь иначе.
        Поэтому Альда без сомнений использовала тот прием, который Стефан когда-то применил на Триане. Она не думала, что запомнила все так хорошо или что это ей пригодится. Но в нужный момент память сама выдала лучший вариант, словно в компенсацию за тот жуткий опыт, которым стал для нее Адран.
        Сначала Финтон презрительно ухмылялся, наверняка предвкушая легкую победу. Скорее всего, он все же знал номер своей соперницы и был уверен, что между ними пропасть. Но прошла минута - и ухмыляться он перестал. Он нахмурился, сосредоточился, пытаясь отразить атаку. Вот только он и так уже сделал этот блок совершенным, он сразу действовал на пределе своих возможностей. Он и мысли не допускал, что кто-то будет пробивать возведенную им стену так решительно.
        Альда когда-то сумела отразить атаку Стефана, причем через чужое сознание. А вот Финтон справиться никак не мог - он, столько лет отдавший одному лишь совершенствованию мастерства! Вопрос о том, кем же были на самом деле ее родители, снова мелькнул в сознании, однако к нему предстояло вернуться позже.
        Сообразив, что просто оттолкнуть ее не получится, Финтон попытался отвлечь ее переговорами, Альда услышала в своем сознании его голос. «Это такому теперь учат солдат специального корпуса? Как же присяга и честь? Что вас тогда отличает от преступников, с которыми вы сражаетесь?»
        Он, видно, надеялся вывести ее на дискуссию о морали и нравственности, сложную, обволакивающую сомнениями. Но Альда, поддерживающая самую сильную атаку в своей жизни, на болтовню была не настроена и ответила коротко: «На хрен иди и там сам с собой говори!»
        Она продолжила давить - и он проиграл. Потому что должен был проиграть, в какой-то момент выхода просто не осталось. Финтон вскрикнул, прижимая руку к носу, и сквозь его пальцы скользнули алые ручейки крови: от напряжения лопнули сосуды.
        Он больше не интересовал Альду, она на него даже не смотрела. Она нашла в его памяти информацию о ловушке и должна была как можно скорее предупредить легионеров.
        - Как только вы пройдете чуть дальше, сработают датчики движения и в вас полетят дротики с мутагеном. Который из червей с Левиафана, только измененный - но это не делает его лучше. Дротики будут лететь отовсюду, вы не уклонитесь! Финтон знает про то, что случилось на Левиафане и чем это грозит, для него достали информацию!
        Ей казалось, что данных теперь достаточно. Легионерам не так уж просто причинить вред, но таким путем можно, тут Финтон не прогадал. Вот только Рафаль не был впечатлен:
        - Думаю, угроза не так уж велика. Мутаген частично изменен, это уменьшит его эффективность. У номера 7 есть определенный иммунитет после случая на Левиафане, а я справлюсь и так.
        - Не советую рисковать, это поганая штука, - предупредил Триан.
        - У нас не остается выбора, господин Триан, - вздохнул номер 1. - Корабль по-прежнему движется, мы летим туда, куда ему нужно. Это недопустимо.
        Рафаль мог сколько угодно изображать неуверенного парнишку, перед всеми склоняющего голову. Он никогда не забывал о том, кто здесь номер 1, и готов был использовать свою власть. Не дожидаясь согласия Триана, он шагнул вперед, активируя ловушку.
        Для Альды воспоминания о Левиафане были одним из худших кошмаров. Это остальные могли думать, что Триан попросту притворялся, в очередной раз что-то изображая. Она прекрасно знала, что все было по-настоящему. Он чуть не умер там - и мог умереть здесь! Она вспомнила сломанный мир, свое отчаяние, тот жуткий момент, когда все почти сорвалось…
        Она не могла позволить этому повториться. Просто не могла. Ее ужас был настолько сильным, что, когда ловушка сработала, все получилось само собой.
        Дротики, направленные на Триана, застыли в воздухе, так и не коснувшись легионера. Те, что летели в Рафаля, угодили в цель - не менее пяти. Но возле Триана они покорно остановились, а потом повалились на пол.
        Альда не могла такого сделать. Да, весили дротики немного - но они летели со всех сторон, слишком мелкие, чтобы перехватить их все одновременно, слишком быстрые, ее способностей никогда бы не хватило. Но она все равно это сделала. Дар, подводивший ее десятки раз, сегодня решил ее удивить… А может, цель была настолько важна, что отрицала любые «невозможно».
        Нужно было радоваться, и Альда хотела - но не успела. Когда первое удивление отступило, она почувствовала боль. Уже зная, что случилось, и все равно не веря, что такое возможно, телепатка посмотрела на источник этой боли - и обнаружила в собственном плече два дротика. Атаку, обращенную на саму Альду, она тоже отразила - но не до конца. Видно, за себя она беспокоилась меньше, чем за него.
        Это была ситуация, когда нельзя почти победить - можно только проиграть. Альда не сражалась с мутантами на Феронии лично, но видела чужие воспоминания о них. На Левиафане мутаген был выведен, чтобы давать людям силу. На Феронии он порождал чудовищ, и теперь такая участь неизбежно ожидала Альду.
        Паника нахлынула сразу, разгоняя пульс, заставляя дышать чаще. Это ведь было хуже, чем любое ранение, хуже, чем смерть! Умирать Альда не хотела, но уж лучше так, чем превратиться в какого-то выродка, которого Триан вынужден будет убить.
        Она слышала, как закричал Рафаль, но пока не смотрела на него. Ей никак не удавалось отвести взгляд от дротиков в собственном плече. Яд уже введен, он внутри, в крови, ничего изменить не удастся… Тут ни телепатия, ни телекинез не помогут, только смерть, быстрая смерть…
        Но если она паниковала, то Триан остался спокоен. Секунда - и он был перед Альдой, дрожащей, задыхающейся.
        - Посмотри на меня, мелкая, - велел он. - Не думай об этом, все хорошо.
        Она не могла… Не думать не могла и посмотреть тоже не могла. Она чувствовала, как яд расползается под кожей, движется в ней. Телепатически Альда не ощущала в себе перемен, но это движение сводило с ума, наполняло воображение образами того, какие гротескные мутации ее ждут.
        - Я не хочу… - прошептала Альда. - Так не должно было случиться…
        - Ты все сделала правильно. Как бы странно это ни прозвучало, хорошо, что меня не задело. Я смогу тебе помочь.
        - Не сможешь… И никто не сможет…
        - Мелкая, прекрати трястись и посмотри на меня.
        Он был прав, конечно. Паника ни к чему хорошему привести не способна, солдат специального корпуса не имеет на нее права. Но сейчас Альда ничего не могла с собой поделать. Она видела, как кожа на ее руке начинает бугриться - там, внутри, уже шевелилось нечто, поглощающее кровь, забирающее себе чужие ткани… Если отрубить руку, поможет ли это? Или уже слишком поздно? Да и как отрубить плечо? От движения под кожей было больно - и непередаваемо страшно. Оно распространялось: к позвоночнику, к сердцу, к крупным артериям…
        - Все уже началось, - только и смогла произнести Альда. Движение под кожей гипнотизировало, лишало сил. - Пообещай, что убьешь меня до того, как я превращусь в уродца… Пожалуйста…
        - Альда…
        - Ты не сможешь помочь!
        Но Триан каким-то чудом сумел говорить спокойно и уверенно даже теперь.
        - Альда, ты знаешь, что я люблю тебя. И я смогу тебе помочь. Просто посмотри на меня.
        Вот теперь оцепенение, сковавшее ее, было разрушено. Потому что иные слова бьют сильнее любого удара, и это не всегда плохо.
        Она перевела пораженный взгляд на Триана и увидела, что он улыбается.
        - Так и знал, что это сработает.
        - Ты что, соврал мне, чтобы отвлечь?..
        - Не о том думаешь. А впрочем, можешь думать и об этом, и о чем угодно, только продолжай смотреть на меня.
        - Но там же… Но я же…
        - Только на меня, Альда, - велел он чуть строже. - На то, что происходит, не смотри, все, что нужно, я сделаю сам.
        Подчиниться оказалось не так легко, как хотелось бы: Альда чувствовала, как движение в руке усиливается, расползается, принося новую боль. Кожа уже натянулась, готовясь лопнуть в любой момент… И все равно телепатка заставила себя сдержаться. Она продолжала смотреть в темно-карие, почти черные глаза и только моргать стала чаще - чтобы образ Триана не скрылся за мутной пеленой слез.
        Легионер тоже смотрел на нее, настолько спокойный, что за его спокойствие можно было держаться, как за скалу во время шторма. При этом Триан действовал - и быстро. Он отвел руку Альды в сторону, и телепатка почувствовала боль пореза, совсем незначительную на фоне всего, что с ней происходило. На рану что-то потекло - кровь, конечно. Его кровь, смешивающаяся с ее кровью.
        Альда надеялась, что после этого станет лучше, а стало только хуже. Боль усилилась, она из руки распространялась по всему телу, сводила с ума. Теперь Альда понимала, почему так кричал Рафаль - он-то получил куда большую дозу! Но помочь ему телепатка сейчас не могла, она сама растворялась в этой боли, и сохранить себя ей удавалось лишь благодаря Триану. Здоровой рукой она сжимала его руку так, что, кажется, поранила, однако он не велел ей прекратить. Он чуть заметно улыбался, словно взрослый, объясняющий ребенку, что содранная коленка - это еще не конец света. Чем дольше Альда смотрела на него, тем легче ей было поверить, что он справится.
        И что его слова не были ложью, даже если он вынужден был произнести их.
        Он действительно ее не подвел. Боль, достигнув пика, постепенно отступала. Было такое чувство, будто из руки вырывали кости, и хотелось прекратить это хоть как-то, отшвырнуть от себя легионера, но Альда сдерживалась. Не он причинял ей боль, он делал так, чтобы стало легче.
        Спустя целую вечность, бесконечную от страдания, кроваво-красную от страха, боль наконец угасла. Альда осмелилась посмотреть на свою руку - и обнаружила лишь безобидный продольный порез, уже переставший кровоточить. Бугров не было, мешков растянутой кожи тоже не осталось. Только на пол пролилось нечто мутное, зеленоватое, даже на кровь не похожее.
        Тело, пережившее борьбу, было слабым, и Альде пришлось прижаться к Триану - не из сентиментальности, просто чтобы не упасть. Ничего ведь еще не закончилось… Она, отвлеченная на собственную судьбу, больше не обращала внимания на Финтона и Рафаля, не знала, чем все обернулось для них. Пока она лишь слышала, что номер 1 перестал кричать, вот только это, возможно, было очень плохо…
        Однако реальность оказалась не настолько пугающей. Новый лидер Легиона оценил свои способности верно. Да, ему было непросто, и он только что прошел через внутренний ад, куда больший, чем то, что пережила Альда. Лицо Рафаля было покрыто кровью, пролившейся из ноздрей, ушей, уголков глаз и губ. Но он уверенно стоял на ногах и не казался даже слабым, не то что умирающим.
        - Это был необычный опыт, - с привычной вежливостью сообщил он. - А теперь, господин Рейн, нам с вами пора все завершить. Скажите, вы готовы вернуть корабль на планету? Или мне необходимо предварительно умертвить вас и сделать все самому? Это было бы неприятно, но из уважения к вам как к бывшему коллеге я готов предложить и такой вариант. Итак, что же вы выберете?

* * *
        После стольких дней запустения было непривычно видеть колонию полной людей и оживленной. Шарлотта ожидала, что они улетят до того, как местное население вернут на Феронию. Но специальный корпус попросил их остаться и посодействовать с наведением порядка. А поскольку здесь погибли два солдата, отказать Легион не рискнул.
        Шарлотту это не злило, ей было не сложно помочь. Они с Люси отлавливали по лесам инопланетных животных, привезенных Финтоном Рейном. Для них эта работа была легкой и относительно безопасной, а вот полиция наверняка потеряла бы людей, занимаясь таким. Так что номер 6 готова была к отлету лишь после того, как телепаты все проверят и дадут добро.
        Впрочем, восстановлением колонии занимались не все. С планеты сразу увезли Виндара Люция и Лавинию Бону. При похищении номер 10 не пострадала, но по-прежнему нуждалась в реабилитации после взрыва. Ну а номер 9 и вовсе должен был очнуться не раньше, чем через пару недель. Однако они оба остались живы и могли вернуться в строй, это сейчас было главным.
        Одновременно с ними улетела на лечение и Саломе Арамар. Во время атаки на завод она пострадала неожиданно сильно. Не так, конечно, как Лавиния и Виндар, но достаточно, чтобы не продолжать работу. Никто толком не понимал, как это произошло, ведь завод атаковали примитивные боевые роботы и стая тунгили, которые до Саломе даже не добрались. Номер 8 пытались расспросить, что с ней случилось. Она отказывалась говорить по существу с разной степенью вежливости - в зависимости от того, кто спрашивал. Она получила сразу два выговора, за это и за смерть Бастьена Сарду, но свой номер в иерархии пока сохранила. Да и то, как подозревала Шарлотта, лишь потому что низшие номера показали себя еще хуже.
        Для Эстрид Ингиторы эта миссия прошла странно. Номер 5 ненадолго пропала, потом появилась в непонятном виде - растрепанная, в чужой одежде. Это, конечно, интриговало, но она хранила молчание так же упорно, как номер 8. Только сил у нее было побольше, и связываться с ней опасались даже высшие номера. Для Легиона ее странности были не принципиальны: Эстрид выполнила все поставленные перед ней задачи и сохранила своего напарника, так что свое место она отстояла без каких-либо натяжек.
        Шарлотта была уверена, что на Эстрид эта миссия точно никак не повлияла. Вот уж у кого вместо души ледяная глыба! Номер 5 была все так же строга, сдержанна и чужда земным страстям. Ну а потом Шарлотта, обследуя лес, случайно обнаружила Эстрид с напарником в цветущих зарослях, и заняты эти двое были далеко не поручениями флота. Настолько активно заняты, что они даже появление номера 6 не заметили. Или притворились, что не заметили. В любом случае, Шарлотта, едва сдерживая нервный смех, успела отступить. Это было любопытное открытие - но хорошее. Приятно видеть, что в легионерах сохранилось больше человеческого, чем она ожидала.
        Одхану Рошу предлагали улететь вместе с Саломе, но он наотрез отказался, заявив, что сгоревшие пальцы - это так, мелочи. Помогавший ему в этот момент киборг смиренно добавил, что неудобство лишь одно - в носу ковыряться не получится, а так все нормально. За это киборг тут же получил от напарника вполне ощутимый подзатыльник, который, как выяснилось, можно было отвешивать и без пальцев. Через несколько дней Одхан полностью восстановил руки и занялся ремонтом завода вместе со строителями из колонии.
        Стефан Северин тоже был здесь, хотя его напарницу Шарлотта видела чаще. Талант телекинетика нужен был везде - и на стройке, и на охоте, поэтому Бенедикта была нарасхват. Стефан же то и дело мелькал рядом, но скорее делал вид, что работает, чем действительно работал.
        Гидденис Планта и Рафаль Стром помогли полиции колонии выявить всех, кто был причастен к диверсии. Таких оказалось несколько десятков, абсолютное меньшинство на фоне остальных жителей Феронии. Однако это не помешало им взять судьбу планеты в свои руки, они были уверены, что остальные просто не понимают всей правды, а потому не заслуживают права голоса.
        Справедливости ради, никто из заговорщиков не допускал, что погибнут мирные колонисты. Они готовы были пойти на убийство представителей космического флота и не более того. Однако потом, когда все завертелось, от них уже ничего не зависело. Они сыграли свою роль, предоставив Джаметте всю необходимую информацию.
        Когда же заговорщики увидели, что кого-то пожирают чудовища, а кого-то сводит в могилу болезнь, они и сами предпочли держать язык за зубами. Они понимали, что уйти от наказания уже не получится, и успокаивали свою совесть тем, что они не давали на такое согласия. А раз так, то и не считается. Помогало это не всем: некоторые покончили с собой еще до эвакуации, и тогда их поступок списали на страх перед неизвестными бедами. Но в большинстве своем самоназначенные вершители судеб предпочли сделать вид, что они тут ни при чем.
        Джаметта знала, что так будет. Она не на пустом месте заработала славу великолепного стратега. Она до последнего надеялась преуспеть и занималась Феронией лично.
        Теперь ее ждал суд и, вероятней всего, смертный приговор, если она не придумает, какими данными выкупить свою жизнь. Шарлотта допускала, что такой вариант вполне возможен: Джаметта знала очень много о шпионской сети частных корпораций.
        Те самые корпорации, кстати, могли уйти безнаказанными. Против них были лишь показания свидетелей, реальных доказательств своей вины они не оставили и были в состоянии позволить себе лучших адвокатов. Так что от уголовного преследования они могли быть избавлены. А уж простит им Легион то, что его солдаты пострадали, или нет, - совсем другая история, о которой никому говорить не полагалось.
        Кейвона Пауля тоже ждал суд, но вот смерть перед наемником не маячила. Пока что все указывало на то, что техник лишь настраивал оборудование. Для чего эти устройства собирались использовать - он не представлял, он вообще очень наивный человек. Шарлотте было даже любопытно, удастся ли ему смягчить приговор игрой в дурачка.
        Финтона Рейна собирались отдать под военный трибунал. Официально он числился сотрудником специального корпуса, пусть и в резерве. Это могло как облегчить его судьбу, так и завершить его жизнь, тут многое зависело от судьи. Шарлотта лишь надеялась, что на свободе он никогда не окажется и месть свершит на тараканах в тюремной камере.
        Что же до заговорщиков, то их отдали на суд колонистов. Официального разбирательства еще не было, но наказание уже началось. Тех, кто заключил договор с корпорациями и призвал на Феронию наемников, заточили в стеклянные кубы и выставили в широком поле. Утром оно было изумрудным от травы, а к вечеру стало вытоптанным, как пустыня. Колонисты шли к кубам и проклинали, обвиняли, задавали сквозь слезы трудные вопросы, главным из которых был «За что?». Тем, кто потерял родителей, детей, любимых и друзей, невозможно было объяснить, что для свободного рынка планеты это лучше. Заговорщикам показывали видео, снятые в больнице - людей, умиравших в муках. Людей, которые в иных обстоятельствах жили бы еще долго и счастливо…
        Не все это выдерживали. Уже на второй день таких «смотров» Сен Саворойя, лидер заговорщиков, покончила с собой. Прямо на глазах у толпы она билась о стеклянные стены клетки до тех пор, пока не упала замертво. После этого кубы убрали, остальным заговорщикам предстояло дожидаться суда в изоляции.
        - Мне иногда кажется, что с ними поступили слишком жестоко, - задумчиво произнесла Шарлотта.
        После очередной охоты они с Люси сидели на вершине холма и наблюдали, как солнце медленно и величественно погружается в золотое море спелых колосьев, растянувшееся до самого горизонта.
        «Ты стала слишком сентиментальна», - заметила гиена.
        - Нет, ну слушай, я же не против того, что людей нужно наказывать за преступления! Но наказание должно быть соразмерно преступлению. А эти люди… Они хотели как лучше.
        «Но принесли смерть и страдание. Как лучше - плохое оправдание. Они возомнили, что могут решать за других, что у них есть такое право».
        - Может, они просто так любили родную планету?
        «Скорее, были избалованны ею. Ферония - очень хорошая планета для жизни. Здесь не нужно бороться за то, чтобы увидеть следующий рассвет, здесь много возможностей. Благодаря этому появляется время на поиск себя. Ферония дарит каждому возможность заглянуть в собственную душу. А уж что он там найдет - не от планеты зависит».
        - Думаю, это не только колонистов касается, - заметила Шарлотта, вспомнив случайно увиденное в лесу, ту самую сцену с Эстрид и ее электрокинетиком.
        И можно было бы считать, что эта миссия завершилась успешно, если бы не одна деталь, одно обстоятельство, не дававшее Шарлотте покоя. Номер 7 теперь знал правду про Люси. Страшную правду, запретную, за которую убивают… Сам он об этом не говорил. Шарлотта наблюдала за ним, несколько раз специально проходила мимо, когда он был один, но Триан не пытался с ней заговорить. Он вообще вел себя так, будто не было между ними никакого секрета.
        Делиться своими переживаниями с Люси Шарлотта не собиралась, чтобы не портить настроение еще и напарнице. Но здесь, на вершине холма, в миг, когда природа замирает перед наступлением ночи, Люси догадалась обо всем сама. А может, догадалась и раньше, просто поговорить решила именно сейчас.
        «Что тебя тревожит? - подумала она. - И пожалуйста, давай не будем тратить время на твою любимую игру под названием «Все в порядке»».
        - Меня беспокоит Триан, - признала Шарлотта.
        «Это твое нормальное состояние, он тебя всегда пугал».
        - Да, но раньше все сводилось к тому, что он мог оторвать мне голову во время поединка, и это само по себе неприятно. А теперь он знает о тебе, и… Я боюсь, что он это использует, будет шантажировать меня, заставит служить ему…
        «Он уже пытался сделать нечто подобное?»
        - Нет, но все возможно. Я видела, как он говорил о чем-то с Эстрид… О чем - не знаю, но она тогда была мрачнее тучи. Думаю, они обсуждали то, как она выжила на ферме оранжерей. Даже я этого не знаю, а он знает! Вот как он все узнает?
        «Ты истеришь раньше срока, - указала Люси. - Он еще ничего не сделал, а ты уже три завещания написала. Думаю, и не сделает».
        - Откуда такая уверенность?
        «Я поговорила с Альдой Мазарин. Объяснила, как это важно для нас, и попросила повлиять на Триана. Она обещала, что все будет хорошо».
        - Повлиять на Триана? - шокировано повторила Шарлотта, а потом не выдержала, расхохоталась. - Повлиять на Триана! Да с чего ты взяла, что она может? Она же всего лишь его ручная зверюшка!
        «Как я для тебя?» - холодно поинтересовалась Люси.
        - Нет, ты что! Это совсем другое. Ты моя подруга, сестра… А она просто с ним работает. Ну и спят они вместе, это видно. Но если ему что-то понадобится, он ей быстро рот закроет. Это же номер 7, он всегда получает то, что хочет!
        Гиена покосилась на нее, фыркнула, повалилась на траву и повернулась так, чтобы последние лучи солнца падали ей на живот.
        «Верь во что хочешь, - подумала Люси. - У меня нет настроения с тобой спорить, сегодня я мирная и добрая, так что пускай каждая из нас останется при своем мнении. Ну а время покажет, кто из нас был прав насчет номера 7 и его маленькой телепатки».
        Эпилог
        Легионеры легко сливались с толпой, если хотели. На общих станциях, используемых и флотом, и гражданскими, они меняли черную форму на обычную одежду - и вот уже не было никаких властелинов космоса, были обычные мужчины и женщины. Да, красивые, легко привлекающие внимание. Но все равно не вызывающие никаких подозрений. Какие вообще могут быть подозрения, если о Легионе даже не всем в специальном корпусе известно? А уж для обитателей станций это и вовсе нечто непонятное.
        Они затерялись на станции в ожидании - те, кто покинул Феронию последними. Кого-то из них вызывал на последние отчеты Легион, кто-то попросту дожидался прибытия своего корабля. Альда уже знала, что «Северная корона» прилетит за ними завтра. Телепатке казалось, что она не видела команду целую жизнь, хотя прошло меньше месяца. Скучать по ним вот так, как по родным, было совершенно непрофессионально и решительно не рекомендовалось в академии. Но с каждой новой миссией Альду все меньше интересовали такие «решительные рекомендации».
        Дожидаясь отлета, она и Триан прогуливались по станции. Было непривычно видеть его в гражданском - но по-своему хорошо. Как будто у них обоих был шанс на нечто такое, что раньше казалось недоступным.
        Они ненадолго задержались в пустом зале кафе. Заведение не было примечательно ничем, кроме огромных панорамных окон, открывавших всем желающим вечную черноту, исчерченную огнями и вспышками. Наверно, кто-то за годы службы привыкает и к такому, но Альда в себе привычки пока не чувствовала. Космос по-прежнему поражал ее, манил, зачаровывал. Со стороны наверняка казалось, что она - какая-нибудь туристка с Земли, восхищенно разглядывающая звезды.
        И она действительно разглядывала, но не только. Альда быстро проверила память владельца кафе, чтобы определить, где установлены камеры и подслушивающие устройства. После этого она убедилась, что сейчас на нее и Триана никто не обращает внимания. Лишь когда безопасность была гарантирована, телепатка заговорила:
        - Мы сейчас одни, попадаем только на видео, без звука. Можем обсудить все открыто или мыслями, но обсудить придется, так что выбирай.
        - Словами, - предпочел Триан, разглядывая рисунок на кофейной пенке. Предполагалось, что это изображение созвездия, но выглядело скорее так, будто в кофе кто-то чихнул.
        - Ты ведь продолжаешь использовать Хайда для получения информации? Он… он узнал, что случилось с Рафалем?
        Во время захвата челнока Альда толком не видела, что происходило с номером 1, она была сосредоточена на собственном ранении. Но она помнила, как он кричал… Это было чудовищное испытание, и чудо, что Рафаль тогда остался на ногах и сохранил рассудок.
        Но он все равно получил огромную дозу мутагена. На Феронии Рафаль скакал бодро, будто ничего и не случилось, и Альде оставалось лишь надеяться, что научный корпус займется обследованием своего золотого воина, когда тот вернется с миссии.
        Это могло произойти на любой станции, но, судя по осведомленности Триана, у научного корпуса была основная база, где жил теперь снежный демон Хайд - и куда привезли Рафаля.
        - Он прошел полную медицинскую комиссию. Никаких патологий не выявили, мутаген полностью выведен из крови.
        - Это на уровне тела, - кивнула Альда. - А с телепатической проверкой что? Он пережил страшное потрясение, это может быть хуже, чем любая видимая травма!
        - Телепатическую проверку ему не проводят.
        Триан обо всем рассказывал обыденно, даже о том, что должно было шокировать. Альде иногда казалось, что он шутит - вот сейчас рассмеется и скажет, что на самом деле все проверили, конечно, это он так, чтобы она не расслаблялась, говорит…
        Однако Триан смеяться не собирался. Он отвернулся к окну и смотрел уже не на нарисованные, а на настоящие звезды.
        - Погоди… Как - не проводят? - опомнилась Альда. - Она же нужна!
        - Она как раз не нужна. Протокол защиты такой: в голову номеру 1 никто не должен соваться. Вся его телепатия направлена в основном на самовосстановление, а не на внешний контроль. Особенность такая. Как ты могла убедиться на Феронии, практически все легионеры из первой десятки… с особенностями.
        Это Альда как раз заметила. Понимая, насколько высока конкуренция, сильнейшие легионеры старались разработать собственные техники или развить уникальные таланты. Иногда все было очевидно - как телепатия Стефана Северина. Иногда оставляло немало вопросов - как внезапное «воскрешение» Эстрид Ингиторы.
        У Триана наверняка хватало собственных приемов, но умение идеально их скрыть тоже можно было считать особой техникой. Альда прекрасно видела, что его многие побаиваются. И ведь они еще не знали, что ему досталось наследие Дианы… Хотя об этом говорить рано: Триан не спешил радоваться первому успеху, он предпочитал действовать осторожно и использовать этот прием, только когда будет уверен в своих силах.
        Рафаль Стром за время миссии никаких особых способностей не продемонстрировал: он даже мутантов не создавал, полагаясь только на собственное тело. Но, может, это и была его личная особенность? Создание мутантов требовало телепатической связи с ними - и этим открывало сознание легионера. Рафаль же не использовал других живых существ, это позволяло ему сохранять идеальный блок, через который никто не пробился бы.
        Если задуматься, у научного корпуса были основания обеспечить ему такую защиту. Там прекрасно знали, что не все легионеры играют по правилам, и тот же номер 3, уже выступавший в прошлом за другую коалицию, однажды мог стать врагом номера 1. Телепатическим блоком Рафаля избавили от главной уязвимости всех легионеров.
        Но за все в жизни нужно платить. Такая защита подразумевала, что никто, кроме Рафаля, не подозревал, что творится у него в голове. Если произойдет надлом… кто ему поможет? Сам он может не понять, что ему требуется помощь, а потом станет слишком поздно.
        Впрочем, во время миссии на Феронии номер 1 подозрений не вызывал. Он был спокойным, вежливым и дружелюбным. Добравшись до диверсантов, он не стал никому мстить, он произвел арест по всем требованиям. У Альды были основания надеяться, что и с последствиями яда он справится, психика все-таки устоит.
        Так что волноваться ей нужно было о другом…
        - Как думаешь, насколько он силен? - спросила Альда. - Я про номер 1. Сильнее, чем Диана, или нет?
        Это вроде как было проявление любопытства, но и она, и Триан знали, о чем идет речь на самом деле. При глубоком погружении в сознание номера 7 Альда четко уловила его настроенность на месть. Для него это важно, он уже не отступит. Следовательно, Рафаль Стром вполне может стать не союзником, а соперником.
        - Я пока не знаю, да и неправильно их вот так сравнивать, - указал Триан. - Диана была сильна одним, он другим… Да, он силен. Вполне возможно, он убьет меня в конце пути.
        Легионер произнес это обыденно, будто речь шла о чем-то не очень важном, вообще не касающемся их. Но Альда все равно почувствовала себя так, будто в зал кафе неожиданно ворвался зимний ветер.
        - Это еще что должно означать? - с натянутой улыбкой уточнила она.
        - Просто вероятный прогноз событий. Не притворяйся, что не понимаешь, о чем речь.
        - Да все я понимаю, просто… Ты ведь не из тех, кто боится…
        - Я ничего не боюсь, - пожал плечами легионер. - Но моя задача - просчитать все варианты. Ты, думаю, знаешь, что я хочу сделать. Номер 1 попытается этому помешать. И когда я найду способ добраться до своей цели, дойду до конца… Возможно, он станет последним рубежом защиты, который справится. Не волнуйся об этом, все произойдет не сейчас. Я надеюсь отыскать иной путь.
        Он действительно не боялся, а вот Альда таким хладнокровием похвастаться не могла. Она не выдержала, накрыла его руку своей - просто чтобы почувствовать его рядом.
        - Ты не отступишь, даже если будешь знать, что проиграешь? - напряженно спросила она.
        - Иногда отступать нельзя. Но сейчас никакой прогноз не станет окончательным, неизвестно, как будут развиваться события дальше. Знание тоже многое меняет, порождает новые стратегии. Я получаю знания о Легионе через Хайда. Легион получил новые знания обо мне от Рафаля.
        - Какие еще новые знания?
        - В челноке могло показаться, что он был занят лишь собственными криками и судорогами на полу. Однако где-то в перерыве между этими увлекательными занятиями он умудрился услышать то, что я сказал тебе, - усмехнулся Триан.
        Она помнила его слова. Не возвращалась к тому разговору, но в памяти все сохранила точно и порой пересматривала, проживала заново. Однако Альда и мысли не допускала, что их подслушивали!
        Это действительно была новая уязвимость, которой Триан всеми силами старался избежать.
        - Извини, - смутилась телепатка.
        - За что ты извиняешься?
        - Что вот так подставила тебя, наверно…
        - Ты меня не подставляла, - отмахнулся Триан. - Это все равно стало бы рано или поздно известно.
        - Так это была правда? - оживилась Альда. - Ну, то, что ты сказал…
        Однако вместо новых признаний она получила лишь укоризненный взгляд:
        - Мелкая, не наглей.
        - Ну и ладно. Так что ты будешь делать?
        - Подожду, что будут делать они. Я с этим справлюсь, это не критичное разоблачение. Такое не запрещено ни в специальном корпусе, ни в Легионе. Просто все мы понимаем: то, что можно отнять и не хочется терять, создает цепь. Поэтому мне нужно присматривать за тобой. Поэтому Эстрид теперь будет старательно прятать своего электромальчика по шкафам. Мы знаем, что подставляемся. Но иногда оно того стоит.
        - Это было бы даже романтично, если бы ты не рассуждал обо мне, как об особо ценном предмете, - усмехнулась Альда.
        - Никогда не был силен в романтике. Но если тебе нужно поднять настроение, сосредоточься на словах «особо ценный», а не «предмет». И вот еще что… Если тебя попытаются шантажировать связью со мной, заставить делать что-то, иначе эту связь используют против меня, - не поддавайся. Это чистой воды манипуляция. Мы не нарушаем никакой закон. Остальное - это уже интриги, которые официально не разрешены никому.
        - Если бы все было так просто, шантаж исчез бы из этого мира… Но я тебя поняла. Я как порноробот, обнаруженный в комнате подростка: по башке за такое получить можно, но в открытый космос не вышвырнут.
        - И не нагнетай, - усмехнулся Триан.
        - Сказал тот, кто собирается «умереть в конце пути». Мне никакой шантаж не нужен, у меня от общения с тобой раньше сердце остановится!
        - Очень надеюсь, что буду оказывать на тебя несколько другой эффект. А теперь я тебя ненадолго покину. «Северная корона» должна прибыть за нами завтра в восемь. Сегодня мне желательно переговорить с Легионом и убедиться, что у них нет ко мне вопросов.
        - А могут быть?
        - Не те, которые можно задать открыто. Дождись меня в комнате отдыха, я скоро вернусь.
        Он ушел, а телепатка еще некоторое время наблюдала за звездами. Но оказалось, что делать это в одиночестве не так приятно. Вроде и звезды были те же, и она та же - а внутри что-то менялось… Вместо спокойного тепла появлялась тревога, которая в тишине разрасталась.
        Альде нужно было отвлечься. Она покинула кафе, прогулялась по оживленным улицам станции, а потом свернула к саду.
        Сад был дорогой игрушкой для космического объекта. Чтобы поддерживать растения живыми, требовалась сложная система освещения и полива. Обычно такое устраивали только в зонах для особо важных гостей. Однако здесь сад был общим - небольшой островок зелени, привезенной с разных планет. Высокие, в человеческий рост, острые листья. Деревья всех форм и оттенков. Цветы, стелющиеся по земле, вьющиеся вдоль специальных подпорок. Запах меда и ощущение того, что Земля где-то совсем близко…
        Днем в небольшом саду было пусто, многие работали и добирались сюда только вечером. Альда надеялась, что красота природы займет ее внимание на некоторое время, подарит необходимый покой. Однако сюрприз, подготовленный для нее садом, оказался неприятным: она почти сразу увидела Стефана.
        Ну каковы были шансы, что номер 3 оказался здесь случайно? Нулевые: он не из тех, кто в свободное время любуется цветочками. Он наверняка проверил, где сейчас находится Альда, и нашел ее тут.
        Однако приближаться к телепатке он не спешил. Он ждал на одной из аллей, оставляя Альде выбор: пройти мимо или все же поговорить с ним. Разумнее было бы пройти мимо, но телепатка свернула к нему. С учетом всего, что недавно случилось, не следовало создавать даже иллюзию страха перед ним.
        - Что тебе нужно? - спросила Альда, поравнявшись с легионером.
        Она не остановилась рядом со Стефаном, направилась дальше, чтобы не играть на его условиях. Он не смутился, просто зашагал рядом с ней. Теперь со стороны казалось, что они - всего лишь приятели, неспешно прогуливающиеся по аллеям сада.
        - А где приветствие? - показательно удивился Стефан. - Где заверение, что ты рада меня видеть?
        - Я буду рада тебя видеть, если ты пролетишь с той стороны иллюминатора. Так что тебе нужно? Переходи сразу к делу, Триан скоро вернется, а при нем ты говорить не будешь, я тебя знаю.
        - При нем не буду, - кивнул Стефан. - Потому что говорить о нем при нем небезопасно. Я хочу передать тебе кое-какое воспоминание о твоем возлюбленном.
        - То есть, хочешь, чтобы я пустила тебя к себе в голову? Ага, разогналась!
        - А это так уж опасно? При твоем нынешнем уровне? Правда?
        Что ж, проницательность он на Феронии не растерял. И он, и Альда прекрасно знали, что она стала намного сильнее как телепатка. Он уже не мог открыто атаковать ее, даже если бы она пустила его за мысленный блок.
        Это было слишком грубо для него, он, похоже, делал ставку на то воспоминание. Хотел обмануть Альду? Но она не сомневалась, что почувствует разницу между реальным воспоминанием и искаженным.
        - В чем твоя выгода? - мрачно поинтересовалась она.
        - Это я тебе скажу, когда мы будем внутри воспоминания.
        - Все это подозрительно смахивает на ловушку…
        - Смахивает, - согласился Стефан. - Но это не она. Так ты согласна или нет? А то ведь действительно кое-кто скоро вернется.
        Ей нужно было отказаться, прямо сейчас… Но Триан сказал верно, информация - тоже ресурс. Поэтому Альда свернула в сторону и опустилась на ближайшую скамейку. Стефан последовал за ней, устроился рядом. Слова теперь были не нужны, легионер и так почувствовал, как она убирает защитный блок. Номер 3 взял ее за руку - и сад вокруг них просто исчез.
        Вместо сада они оказались в каком-то коридоре, каменном, очень старом. Возможно, древнем, но пережившем испытание временем: вдоль серо-коричневых стен были установлены современные светильники и видеокамеры. В коридоре было чисто, ни намека на пыль или зловещую паутину. Катакомбы - но продолжающие служить кому-то.
        Коридор стрелой тянулся далеко вперед, разграничивая пространство между чередой тяжелых металлических дверей разного размера. Все это Альда воспринимала не как картинку на экране, она была здесь, стояла в этом коридоре рядом со Стефаном.
        Это действительно было его воспоминание, полностью доступное ей. Легионер не обманул ее, он даже подставился, открывая ей свое сознание настолько сильно. Если бы Альда сейчас нанесла удар, для номера 3 это обернулось бы огромными проблемами.
        Но бить его она не собиралась. И он наверняка об этом знал.
        Теперь уже Стефан вел ее, он уверенно шагал вперед, и Альде оставалось лишь двигаться за ним.
        - Может быть, скажешь теперь, ради чего все это? - спросила телепатка.
        Но вместо ответа Стефан предпочел сменить тему:
        - Как тебе понравился новый номер 1?
        - Никак не понравился, мне он безразличен. А что?
        - Мне вот показалось, что это не тот человек, который будет хорошим лидером. Но я уже не вижу в этой роли и Гиддениса Планту, есть ощущение, что он сильно сдал за время миссии на Феронии.
        - Ну а кто тогда должен быть галактической владычицей? Ты?
        - Нет, я предпочитаю просто укрепить свои позиции, не зная, что грядет, - усмехнулся Стефан. - Настало время новых союзов. И ты неожиданно показалась мне на удивление хорошим вариантом.
        - Это потому, что я тебе глаза могу взорвать? - с невинным видом осведомилась Альда.
        - От этого, прошу, воздержись, не самый приятный опыт в моей жизни. Потому что у тебя две способности и ты пока темная лошадка. Но чтобы ты работала со мной, нужно отвадить тебя от номера 7, иначе не получится.
        Альда не выдержала, рассмеялась.
        - Вот и зазвучала старая песня! Слушай, ну ты уже пытался.
        - Пытался, - кивнул Стефан. - И все еще считаю, что это правильная стратегия. Любовь - это якорь, который тянет тебя на дно и не дает развиваться. Как только ты избавишься от лишних сантиментов, ты станешь намного сильнее и будешь куда полезней мне.
        - А я не хочу быть тебе полезной, я хочу любить его. Это намного приятней во всех отношениях.
        - Порой это зависит не только от тебя, - многозначительно указал легионер.
        - Что ты можешь мне сказать? Ты уже пытался давить на то, что Триан мной воспользовался, что это все коварный план… Ну, ты и сам знаешь. Ты выложил все козыри, у тебя ничего не осталось.
        - Ты правда так думаешь?
        В этом Альда как раз начинала сомневаться. Стефан не был глуп, он не зря открыл ей свою память: он знал, что это доказательство, в котором она не сможет усомниться. Но доказательство чего? Что он такое знал о Триане, что не сказал раньше?
        Пока она гадала, коридор завершился, они оказались перед тяжелыми укрепленными дверями. И Альда неожиданно узнала эти двери! Во время миссии на Левиафане она проникла в сознание Триана и обнаружила, что воспоминания о разных людях там хранятся в отдельных комнатах. Считая, что смерть неизбежна, Триан направился к самому важному своему воспоминанию, самому тяжелому… И оно находилось как раз за такими дверями.
        Там был кто-то живой, но Альда его не увидела, потому что сознание способно искажать воспоминания по воле своего хозяина. Теперь все было по-другому. В мире Триана она могла увидеть скорее образ, отражающий его чувства. Для Стефана же это было воспоминание о том, что он реально увидел - и счел нужным сохранить во всех подробностях.
        - Что это за место? - прошептала Альда, не отрывая взгляд от такой знакомой двери.
        - Это? База Легиона на Земле. Для инновационной организации мы порой излишне сентиментальны, если хочешь знать мое мнение. В частности, эта база обустроена в старинном замке. Неудобно, да и пошло по-своему, но моего мнения, увы, никто не спросил. Я бывал тут пару раз, без острой необходимости стараюсь не приезжать. Неуютное местечко.
        - И что… что за дверью?
        Стефан, до этого казавшийся беззаботным, вмиг посерьезнел.
        - За этой дверью - то, что наконец отвадит тебя от седьмого. Покажет, что ты ошиблась в нем с самого начала.
        - Это тот момент, когда ты мне выкатишь целый список условий, чтобы туда войти?
        - О, нет, никаких условий не будет, - покачал головой Стефан. - Эта комната - цель и причина сама по себе. Это его суть, и ты, я чувствую, прекрасно понимаешь, что я не вру. Он сам никогда не показал бы тебе это, вот и показываю я. Мне не нужно ничего у тебя требовать, все получится естественным образом.
        - Ты не можешь быть уверен…
        - Я достаточно хорошо тебя изучил. Поэтому я не показал тебе все сразу, мне нужно было знать, что ты - человек, который не способен простить и принять такое. Ты больше не сможешь его любить, не из-за меня, а из-за самой себя. Ну и как результат, ты будешь свободна и открыта к переговорам. Возможно, даже мстительна, но тем лучше. С обманутой женщиной приятно иметь дело, она освежающе кровожадна и полна занятных идей.
        В чем-то он был прав: Триан никогда бы не показал ей такое добровольно. Даже на Левиафане он сделал все, чтобы она не добралась до этих воспоминаний. Но разве ей не нужно знать нечто настолько важное? Разве без абсолютной честности любовь не превращается в инструмент манипуляции?
        Часть Альды воспринимала происходящее как предательство - как будто она силой вырывала у Триана важную для него тайну. Но другая часть требовала ответов и боялась разочарования слепой любви.
        Пока она металась, Стефан устал ждать, он сам прижал руку к двери. Одно его движение - и станет видно, что на той стороне…
        - Ну так что, напарница? - спросил номер 3. - Ты готова узнать правду?