Кочегар Коста Димтру Канделаки
        #
        - Как тебя зовут?
        - Энджел.
        У нее открытый взгляд зеленых глаз, черные распущенные волосы до плеч, зовущие губы, высокая грудь.
        Его любимый типаж.
        - Раздевайся, Энджел.
        - Да.
        Пока она неторопясь, явно провокационно обнажает свои прелести, он хочет узнать о ней побольше. Секс, как говорится, не повод для знакомства, но все же…
        - Твое имя означает «Ангел»?
        - Да. Откуда ты знаешь английский?
        - Я был на курсах.
        - Зачем тебе мертвый язык?
        Он хотел узнать о ней побольше, а вопросы задает она…
        - Для общего развития.
        - Понятно.
        У нее розоватые соскИ молодой нерожавшей девушки, крупные ареолы. Грудь небольшая, идеальной чашеобразной формы. Ему нравится такая грудь.
        - А тебя как зовут? - спрашивает она, бросая бюстгальтер на спинку стула.
        - Энтри.
        - Забавно, наши имена начинаются одинаково.
        - Да. Забавно.
        - Ты из рабочих или элита?
        - Из рабочих, Энджел. Я кочегар.
        - У меня еще не было кочегаров, - она медленно спускает трусики, соблазнительно повиливая бедрами.
        Когда она ложится в скрипучую кровать (этому публичному дому давно следовало бы обновить мебель), он молча снимает робу и идет к ней.
        - Как ты любишь? - спрашивает она.
        - Я люблю всегда быть сверху. Психотерапевт говорит, что так проявляется моя неудовлетворенность социальным статусом.
        - Сверху… - повторяет она, оценивая его фигуру. - А сколько ты весишь?
        - Девяносто шесть.
        - А. Ну это еще ничего. Но тебе придется доплатить по десятке за каждый килограмм свыше девяноста.
        - Я доплачу.
        - А у тебя не слишком большой прибор?
        - Стандарт.
        - А. Ну, ладно… А то, знаешь, нынче всякое бывает. Был у меня один, с тридцатисантиметровым. Я думала, умру.
        Не отвечая, он ложится сверху и быстро входит в нее. Едва он начинает работать, как ее напряженность, вызванная опасениями, сразу сходит на нет и уже через тридцать секунд она начинает стонать, ноги ее непроизвольно поднимаются, подергиваются, обхватывая его корпус, пальцы сводит судорога, а лицо искажается гримасой наслаждения. Ему кажется, она несколько переигрывает. Но, в конце концов, каждый зарабатывает, как умеет. Она проститутка, он - кочегар.
        Она стонет, кричит, бьется в оргастическом припадке. Еще минута и он тоже чувствует, как быстрыми горячими толчками вытекает из него давно застоявшаяся жидкость.
        Еще через минуту он встает. Она остается лежать в кровати, разбросав ноги, еще пульсируя. Тягучими каплями вытекает из нее и падает на простыню то, чем он ее наполнил. Он надевает робу.
        - Тебе правда было хорошо со мной? - спрашивает он.
        - Правда. Было очень здорово! - отвечает она еще хрипловатым от недавней страсти голосом.
        - О'кей. Пока, Энджел.
        - Пока, Энтри. Приходи еще.
        Внизу, в холле, он направляется к стойке, возле которой ожидает хозяйка заведения. Он протягивает ей семьсот шестьдесят трэндов. Хозяйка благодарит и желает хорошего дня.
        Уже подойдя к двери, он оборачивается.
        - Скажите, эта… девушка, Энджел, она…
        - Что-нибудь не так? - хмурится хозяйка. - У нас все девушки отбираются по стандартам, из хороших семей - не наркоманов, не деградантов…
        - Нет - перебивает он. - я не о том. Она не продается?
        - Нет, извините. Мы не продаем девушек второго класса эффективности.
        - Жаль.
        - Извините.
        Энтри (N3, модель SQ2R9-18) выходит из публичного дома и отправляется на 23-ю улицу, где стоит старенький завод по переработке отходов, на котором он, вместе с еще четырьмя такими же андроидами, работает кочегаром. По дороге он подносит к оптике запястье, привычно проверяя уровень заряда. Восемьдесят семь процентов - это очень хорошо. С тех пор как он стал тратить на секс на три сотни больше, позволяя себе девушек второго класса, работоспособность его увеличилась почти на двадцать процентов.
        Энтри идет и с тревогой думает о слухах, которые последнее время все чаще и чаще муссируются по радио: люди окончательно деградируют и стремительно вымирают. Скоро не станет сексуальных партнеров. А старенькие генераторы эмоций все никак не могут усовершенствовать, чтобы они давали хотя бы пятую часть того заряда, который дает самка человека. Эх!..