Моя Анимежизнь 11: Возрождение Павел Смолин
        Моя анимежизнь #12
        Продолжение приключений попаданца в японского школьника со стартом в 1989 году.
        Том 1:
        
        Все имена и события являются полностью вымышленными.
        Моя Анимежизнь 11: Возрождение
        Глава 1
        Писк будильника уже давно меня не раздражает, а совсем наоборот. Открыв глаза, я привычно его выключила, зевнула, потянулась и села в кровати.
        - Доброе утро, Иоши-сама! - поприветствовала висящий над кроватью плакат своего единственного начальника.
        Даже не знаю, что он во мне нашел - я ведь самая обыкновенная восемнадцатилетняя девушка, но за эти два года я ни разу не подвела Иоши-саму. Подвести такого человека - непростительно, и я всегда выкладываюсь на все сто!
        Встав с кровати и погладив игрушку-обнимашку в виде Сакамото-сана - кот Иоши-самы не менее прекрасен, чем он сам! - я включила оснащенный модемом «Фамиком» - совсем скоро его заменит «Супер Фамиком» со специальным модулем, на разработке которого настоял Иоши-сама. Корпоративные деды (словечки Иоши-самы очень прилипчивы) хотели ограничиться только приставкой, но у Иоши-самы получилось убедить их в целесообразности разработки модуля расширения.
        - Хе-хе, - невольно издав счастливый смешок, я набрала в чате «Доброе утро, Иоши-сама».
        Подбадривать начальника - важная часть моих обязанностей как секретаря, и я никогда ими не пренебрегаю. Ответа нет, но это нормально - Иоши-сама встает позже меня, именно ради того, чтобы у него была такая возможность, я и встаю раньше положенного. Для меня это не проблема - я всегда спала меньше, чем другие люди. Хе, может я все-таки не такая уж и обычная? В конце концов, в Японии множество талантливых людей, и, если Иоши-сама из всех их выбрал именно меня, значит я действительно подхожу для этой работы больше всех - он часто любит повторять фразу какого-то русского царя «кадры решают всё». В истинности его слов сомневаться не приходится - бестолковый подчиненный способен испортить всё дело, поэтому мы таких не нанимаем. К счастью, «Одзава корп.» достаточно престижная фирма, и может себе позволить выбирать только лучших. Нескромно, но, являясь вторым человеком в корпорации, я ведь немножко могу считать себя лучшей?
        - Кяя! - не выдержав груза мыслей, я положила ладони на вспыхнувшие щеки и издала один из любимых Иоши-самой звуков, сняла пижаму-кигуруми тигренка и вышла из комнаты.
        Это - мой собственный, купленный на зарплату секретаря, маленький, но уютный дом. Раньше, когда я жила с родителями, мне было немного грустно просыпаться в одиночестве, но теперь я - взрослая, и такие мысли меня недостойны.
        Моим родителям Иоши-сама тоже очень помог. Ксеноновая терапия в Японии набирает популярность, и теперь ее кабинеты можно отыскать во всех крупных городах. Сейчас мама и папа в Америке - выступают на симпозиумах и открывают филиалы. А еще собственный дом дает ценнейшую возможность ходить по дому почти голой! Для ещё даже не закончившей старшую школу девушки иметь собственную недвижимость - необычно, но Иоши-сама платит мне совершенно чудовищную зарплату. Что ж, если он так решил, значит я ее достойна!
        В ванной я бросила трусики в корзину для грязного белья и посмотрела на себя в большое зеркало. Проведя по телу руками, грустно вздохнула - я бы с огромной радостью отдала всю себя Иоши-саме, но он видит во мне лишь секретаря и намерен выдать замуж, как только я встречу подходящего человека. Для меня главными условиеми пригодности являются, конечно же, статус - я ведь второй человек в крупной корпорации, и не могу выйти замуж за простолюдина! - и ничего, способного испортить мою безупречную репутацию, ведь от нее зависит и репутация Иоши-самы. В идеале мой будущий муж должен быть фанатом Иоши-самы, иначе я просто не понимаю, о чем буду с ним говорить. Увы, пока никого такого я не встретила, и моя молодость проходит мимо. А я ведь красива, и у меня отличная фигура, несмотря на все попытки Иоши-самы меня откормить. Это немного трогательно, но из-за усиленной кормежки во время работы я совсем ничего не ем дома.
        Приняв душ, я завернулась в полотенце и вернулась в комнату, первым делом проверив «Фамиком».
        - «Доброе утро», - ответил мне Иоши-сама.
        Уже проснулся.
        Раньше я звонила ему каждое утро, чтобы согласовать планы, но теперь нам это не нужно - Иоши-сама считает, что я достаточно опытна, чтобы планировать его расписание сама, а сам он всегда готов заниматься чем угодно.
        Теперь нужно прослушать автоответчик - «Одзава корп.» всего за два года превратилась в огромную международную бизнес-структуру, и не может себе позволить работать только днем.
        Первые два сообщения никчемны - Иоши-сама дает интервью только «Хонде+» и «НХК», поэтому предложения мелких кабельных каналов нас не интересуют.
        Третье сообщение - из «Отдела перспективных разработок», от гайдзина по имени Джон Кармак. Сегодня придется лететь в Киото. Прогресс «отдела» точно порадует Иоши-саму!
        Следующие сообщения тоже недостойны внимания моего начальника, поэтому я позвонила Гоки-сану и попросила его разобраться. Увы, даже в такой компании как «Одзава корп.» невозможно выстроить рабочие процессы идеально - Иоши-сама любит повторять, что люди несовершенны. Когда я подрабатывала летом в «Хонде», я поняла, насколько наша компания хороша - по сравнению с нами, там тот еще бардак! Стоп, я не должна так думать - «Хонда» сделала для нас очень много хорошего, и мы обязательно ее починим, как только «Одзава корп.» ее поглотит.
        Наша корпорация очень необычная. В то время как остальные зависят от многочисленных акционеров и инвесторов, мы ничем таким не занимаемся. Отец Иоши-самы не раз предлагал разместить наши бумаги на бирже, но Иоши-сама очень дорожит свободой в ведении бизнеса, поэтому мы привлекаем чужие деньги только под конкретные проекты - вынужденно, потому что в нашей стране иначе нельзя. Многие корпоративные деды из семей, стоявших на вершине общества еще с прошлых веков, и с ними обязательно нужно делиться, иначе никакого бизнеса у нас не получится.
        Вздохнув - жалкие, ленивые, жадные до чужого успеха нахлебники! - я позвонила охране. Когда Иоши-сама узнал, что его и его близких (сильно смущает об этом думать, но я - одна из них!) охраняет специально созданный на базе Министерства внутренних дел отдел, он очень удивился. А разве может быть иначе? В отличие от Иоши-самы, окружающие прекрасно видят, как много он сделал для Японии. При всей своей гениальности в некоторых вещах мой начальник настоящий бака!
        Лимузин приехал через полчаса - я как раз успела сделать зарядку и одеться в юбочный костюм, собрать волосы в конский хвост - Иоши-сама обожает хвостики, но если я буду носить их каждый день, они потеряют ценность! - и проверить содержимое сумочки. На шею надела жемчужное ожерелье, подарок родителей, соответсвующий статусу такой деловой женщины, как я. В процессе заметила небольшую щербинку на ногте мизинца. Пришлось позвонить в маникюрный салон, записаться на прием - мой внешний вид должен быть безупречным, иначе я брошу тень на Иоши-саму.
        Покинув дом, я вышла в жаркий июньский день и поморщилась на почти пустой двор. У меня совершенно нет времени заниматься садом! Ничего, до осени еще полно времени, и Хару-тян обещала мне помочь. На данный момент мы с Иоши-самой работаем в облегченном режиме - он усердно работал весь год, поэтому дел сейчас не так много. Но в сентябре мы идем учиться в третий класс старшей школы, и вместе с этим начнется полноценная работа.
        Сев в лимузин, я поздоровалась с Бунта-саном и добавила мощности кондиционеру. По пути в душе зашевелились сомнения.
        «В этом мире есть три типа людей, Нанако», - как-то сказал мне Иоши-сама. - «Первые - это фигуры на игровой доске. Фигура не может принимать собственных решений, не видит поля битвы целиком. Второй тип - игроки. Они контролируют фигуры, видят поле боя, но обязаны соблюдать правила Игры. Третий тип - Хозяева Игры. Их очень мало, их не видно, но именно они диктуют правила Игрокам. Мы с тобой проделали долгий путь, из обычных фигур почти превратившись в Игроков. Но мы - не свободны и вынуждены играть по чужим правилам. Моя цель - стать Хозяином, чтобы направить человечество в нужном направлении. Но Хозяевам делиться властью очень не нравится, поэтому нам предстоит очень опасный и сложный путь».
        По спине пробежали мурашки, но, посмотрев на рекламный щит с рекламой нашего энергетика, я похлопала себя по щекам и улыбнулась, прогнав сомнения - я верю в вас, Иоши-сама!
        Я живу в пятнадцати минутах от кусочка улицы, на которой Иоши-сама тренировался захватывать мир. Здесь у него отлично получилось, и никого чужого встретить не получится - недавно мы профинансировали строительство нового моста, так что по этой улице теперь почти никто не ездит.
        С недавнего времени они с Хару-тян живут вместе. Я немножко завидую, но она - половинка Иоши-самы, и мне ни за что не достичь такого уровня. Но быть правой рукой самого лучшего человека в мире тоже неплохо, верно?
        Их дом, расположенный напротив дома семьи Одзава и слева от дома Аоки, очень похож на мой - европейского типа, с тремя спальнями, двумя жилыми комнатами, гостиной и большой ванной. Есть гараж для машины - у меня ее нет, поэтому там стоит мопед «Хонда». Такие же есть у Иоши-самы, Хару-тян, Кохарун и многих других друзей Иоши-самы: он охотно помогает их покупать при помощи отцовской корпоративной скидки.
        Остановившись у дома, я на всякий случай осмотрелась. Ни одной подделки - я прекрасно выучила все их подлые приемчики, и если охраняющие захваченную Иоши-самой улицу копы и охрана порой проявляют непростительную халатность, от моего взора никому не скрыться! Как-никак, я все-таки главная фанатка Иоши-самы, и он даже подарил мне на восемнадцатилетие специальный, подтверждающий это секретный документ. «Секретный» он потому, что подделкам я его ни за что не покажу - их никчемные душонки не выдержат этой жестокой правды, и тогда доходы «Одзава корп.» упадут, чего допустить никак нельзя - для захвата мира Иоши-саме нужно очень много денег, но, когда я прошу его урезать свою зарплату, он только отмахивается - миллион долларов в год (именно столько я получаю) никакой погоды не сделает. Кроме того, мы не торопимся - впереди у нас много счастливых и интересных лет.
        Выбравшись из лимузина, я прошла по выложенной булыжником дорожке, невольно залюбовавшись высаженными по бокам от нее кустарниками - Хару-тян совершенно нечестно талантлива, когда дело касается растений. Впрочем, чего еще ждать от избранницы Иоши-самы? Мне остается только смириться и научиться у них обоих всему, чему смогу. Особенно сложно мне дается любовь к другим странам - Иоши-сама почему-то любит Китай и Россию, но я считаю Японию лучшей страной в мире. Иоши-сама со мной соглашается, но я прекрасно вижу, что его мысли часто устремлены на Север. Впрочем, ездить с ним в Россию мне нравится - к Иоши-саме там относятся с должным почтением, и мы даже отправили одного смешного гайдзина в Америку. Посмотрим, как у него получится стать бизнесменом с двумя никчемными тысячами долларов.
        Иоши-сама это отрицает, но я прекрасно вижу, чего он добивается - он собирается сделать то, что не удалось нашим предкам: превратить Китай и Россию в наши колонии. Когда у него получится, останется только жалкая Корея. Вот их я терпеть не могу - хуже корейца в этом мире человека не найти! Страна - подделка, вот они кто! Иоши-сама говорит, что однажды они скопируют наших айдолов и мангу. Разве у подделок и воров может быть честь?
        Но когда мы с Гоки-саном по просьбе Иоши-самы ездили улаживать деловые вопросы в Южную Корею, я, само собой, ничего подобного не говорила. Я ни за что не позволю себе испортить репутацию своего начальника!
        Иоши-сама в своей хитрости даже показал по телевидению несколько передач об истории, где рассказал о так называемых «зверствах», которые наши предки чинили на захваченных территориях. А как еще можно привить низшим народам почитание к Великой Японии? Да они ведь обязаны нам тем, что мы построили им промышленные предприятия и наладили сельское хозяйство! А эти глупые претензии об изнасилованиях? Корейские и китайские шлюхи должны быть благодарны за это, ведь из-за этого те, кто смог выдержать натиск наших солдат, родили наполовину японцев - разве не к этому должны стремиться все тамошние женщины?
        Нужно успокоиться, иначе Иоши-сама опять будет ругаться, называя меня фашистской. Как будто он сам не такой! Я же четко вижу, что за его безукоризненной улыбкой прячется настоящий тигриный оскал! Он ведь сам говорил на совещаниях с корпоративными дедами, что мечтает достичь славы великих дзайбацу прошлого.
        Добравшись до крылечка из двух деревянных ступенек, я поднялась к двери и позвонила в звонок. Из «кошачьей» дверцы выбралась трехцветная, украшенная красным ошейником, кошечка.
        - Привет, Юко-тян, - улыбнувшись, я присела на корточки и погладила питомца Хару-тян. - Ты уже такая большая!
        - Мяу! - ответила Юко-тян и убежала по своим кошачьим делам в сад Аоки-сенсея, перепрыгнув калитку в разделяющем участки заборе - Хару-тян проделала себе удобный проход к дедушке.
        Немного взгрустнулось - я бы тоже хотела себе большую и дружную семью, как у Одзава и Аоки. Жаль, что у Хару-тян нет красивого и столь же талантливого брата, он был бы мне достойной парой. Впрочем, мне на этой улице рады в каждом доме. Особенно меня любит Хомура-сан, мама Иоши-самы. Она очень мне благодарна за то, что я так старательно о нем забочусь. А вот отец Иоши-самы ценит меня как профессионала - во время работы в «Хонде» я трудилась именно в его отделе, и многому научилась у Дэйчи-самы. Перед моим увольнением он даже немного грустил, потому что я справлялась гораздо лучше его секретаря Сэки-сана, который на время моей практики свозил свою русскую жену в запоздалое свадебное путешествие. Людмилу-сан я уважаю: эта гайдзинка поразительно хорошо устроилась и теперь живет в большом доме и курирует русские проекты Иоши-самы. Разве это не то, о чем должна мечтать любая не-японка?
        Однажды я тоже перееду на эту улицу, в большой дом с джакузи и бассейном. Иоши-сама предлагал мне беспроцентную ипотеку, но родители настояли на том, чтобы выбрать дом в активно развивающемся районе - это хорошее вложение, а благодаря Иоши-саме недвижимость в Уцуномии, в отличие от остальных городов Японии, начала дорожать. В день совершеннолетия я продам его с огромной прибылью и переберусь сюда, тем более что и моя зарплата вырастет. Может и ипотека не понадобится! Кроме того, я пока сделала слишком мало, чтобы заслужить честь жить на этой улице, а значит должна работать еще усердней.
        Дверь открыла Хару-тян, в зеленом шелковом халатике, собравшая волосы в хвостики - она ими тоже не злоупотребляет.
        - Доброе утро, - поклонилась ей я.
        - Доброе утро, Нана-тян, - с улыбкой кивнула она мне. - Зайдешь? Иоши еще одевается.
        Как и ожидалось от Иоши-самы: он прекрасно знает себе цену, поэтому никогда не торопится. Впрочем, и не опаздывает: отсутствие пунктуальности - верный способ потерять лицо, а лица Иоши-сама не теряет никогда.
        - Да, - с улыбкой кивнула я и вошла в дом. - Извините за вторжение.
        Прихожая их дома прекрасна - у Хару-тян идеальный вкус, и она превратила дом в настоящее произведение искусства: в четко определенных местах стоит резная, изящная мебель, стены выкрашены зеленым, и это идеально сочетается с цветами и бонсаями в напольных горшках. Ради того, чтобы ухаживать за своими растениями, она просыпается на час раньше положенного. Эта наша общая черта меня очень радует, позволяя ощутить близость - мы обе спим меньше, чем обычные люди.
        - Хочешь я угощу тебя чаем, Нана-тян? - спросила она.
        - С радостью, Хару-тян, - ответила я, и вслед за хозяйкой, через оснащенную диваном, огромным телевизором, под которым расположились наши приставки, креслами и парочкой бонсаев в стиле «правильный прямостоячий», гостиную прошли в светлую, оснащенную по последнему слову техники, кухню.
        Совсем другой уровень по сравнению с моим жалким жилищем - там я пока успела обжить только свою комнату и рабочий кабинет, да немножко обставила гостиную на случай, если ко мне придут гости - Иоши-сама и Хару-тян регулярно это делают, и в эти дни мой дом нравится мне больше всего! Еще одну комнату я временно отвела под склад и гардеробную - у меня контракт с Dior, поэтому вещей очень много. Хару-тян предпочитает эту же фирму, поэтому контракту я рада.
        Дав себе слово в ближайшие недели обставить дом как должно, я поблагодарила подругу (такое удивительное ощущение - быть подругой избранницы Иоши-самы!) за чай и сладости, и мы немного обсудили мой сад. Разумеется у меня куплено все необходимое - не могу же я позволить себе тратить время Хару-тян впустую! Она, вообще-то, настоящий ученый, запатентовавшая изобретение и открывшая новый вид лягушки!
        На лестнице со второго этажа раздались шаги, и к нам на кухню спустился ОН. Одетый как всегда, в безукоризненно сидящий на нем костюм ручной работы, гладко причесанный и с легкой синевой под глазами - Иоши-сама, в отличие от нас, нуждается в более продолжительном сне, но, как бы мы не старались, он все-таки частенько засиживается за работой допоздна.
        - Доброе утро, Нанако, - улыбнулся он мне.
        Подскочив со стула, я улыбнулась в ответ и низко поклонилась:
        - Доброе утро, Иоши-сама!
        Вот теперь мой день по-настоящему начался.
        Глава 2
        Сев за стол, пока Хэруки наливала мне чай, придвинул себе тарелку пирожков с вишней. Мои девочки их не едят - диетчицы! - поэтому вся эта гора только для меня. И очень вкусно - моя невеста еще с первых дней знакомства покорила меня кулинарными навыками. На лицо выползла улыбка, и поставившая чашку передо мной Хэруки, неведомо как прочитав стоящие за ней, завязанные на ностальгии чувства, понимающе улыбнулась в ответ. Она - почти волшебница, и понимает меня лучше всех.
        А вот Нанако меня немного беспокоит - она на полном серьезе считает, что я хочу захватить мир. Стоп, а разве не этого я хочу?
        - Юко-тян уже совсем большая, - заметила секретарь.
        - Наследственность! - глубокомысленно заметила Хэруки. - Сакамото-сан тоже вырос нереалистично-быстро. Я полагаю, что у него какая-то редкая мутация, но Иоши запретил мне ставить опыты на наших питомцах.
        - Питомец - это друг, а не лабораторный материал, - кивнул я.
        Я же знаю, что мутации не причем, просто во Вселенной существует немножко волшебства. Но мне оно не поможет - всё сам и при помощи других людей.
        - Куда вы сегодня едете? - спросила лучшая девочка.
        - В Киото, - ответила Нанако. - Гайдзин-Кармак хочет похвастаться прогрессом.
        - Надо взять с собой Чико, - решил я.
        - Нехорошо мешать ей учиться, - не одобрила Хэруки. - Тем более что осталась всего неделя!
        Дебильная у нас тут система все-таки: учебный год заканчивается в конце марта, а уже в апреле начинается снова. Из-за этого мы все уже третьеклассники, но я решил, что походить в третий класс апрель и май будет достаточно, подарив себе полный безделья июнь. Нанако из-за этого тоже не ходит в школу, я ведь не могу обойтись без ее незаменимой помощи. А вот Хэруки в школу ходит исправно, и будет ходить еще неделю.
        - Все равно Чико сдаст экзамены без труда, - успокоил ее я. - Извини, но лучше я возьму ответственность за пропущенный ей учебный день, чем буду страдать от того, что она на меня дуется - ты же знаешь, как сильно ей нравится 3D. Рано или поздно она узнает, что я ездил в отдел перспективных разработок без нее.
        - Что ж, логика в этом есть, - вздохнула Хэруки.
        - Не переживай, Хару-тян, Чико-тян очень умная, и точно получит высший балл на экзаменах, - Нанако, как и ожидалось, на моей стороне!
        - Насчет экзаменов я совсем не переживаю, - покачала головой лучшая девочка. - Я переживаю, что из нее вырастет копия Иоши, которая будет ходить в школу когда хочет!
        - Я ведь не просто так, а работаю! - поспорил я.
        - Поэтому ты весь вчерашний день валялся в постели под кондиционером, ноя о том, что для того, чтобы вытащить тебя из дома в такую жару нужна очень серьезная причина? - задала она неудобный вопрос.
        - Я дописал последнюю книгу о магической академии!
        - Ты дописал ее еще на прошлой неделе!
        Хэруки посмотрела на разрисованные жующими бамбук потешными пандами часы на стене и поднялась из-за стола:
        - Мне нужно собираться в школу. Хорошего вам рабочего дня, - как ни в чем не бывало пожелала она и пошла наверх.
        Мы ведь не ругаемся, мы - шутим.
        Закинув в рот последний пирожок, я допил чай - Нанако к этому моменту успела разобраться со своим - помыл посуду («Ты - гостья, Нанако, поэтому прямо запрещаю тебе помогать!»), и мы вышли из дома.
        Ух, жарища! Японское лето - самое бессердечное время года из всех. А ведь впереди июль и август, которые еще жарче. Почти всё прошлое лето я от него прятался в Америке, снимая кино, но теперь придется терпеть. Кроме нескольких дней с 12 по 23 июля, когда меня повезут в Швецию, на математическую олимпиаду. О подготовке уже никто и не заикается - наконец-то поняли, как работает Иоши. Ну а по возвращении соберу всех своих, и двинем на Окинаву - там тоже жара, но хотя бы море есть. И вообще, на курортах жара воспринимается совсем по-другому!
        Поздоровавшись с открывшим для нас дверь Бунта-саном, проигнорировал стоящую неподалеку машину охраны - поедут за нами - забрался в лимузин, не удержал облегченный вздох и похвалил Нанако:
        - Спасибо, что подкрутила кондиционер.
        - Хе-хе, я уже давно поняла, какая температура в какое время года для вас наиболее комфортна! - счастливо хихикнула она.
        Что бы я без нее делал?
        - К дому, Бунта-сан, - попросил я.
        Да, эти двадцать метров можно пройти и пешком, но не по такой жаре же!
        В этот момент на «наш» мост въехал другой лимузин - это за батей и Сэки-саном.
        - Тараньте, Бунта-сан! - обрадовался я. - Проверим, чей лимузин крепче!
        - Простите, Иоши-сенсей, это небезопасно, - расстроил меня водитель, аккуратно съезжая на обочину у нашего дома и пропуская «конкурента», который отправился дальше, к дому Сэки - начальство подбирают в последнюю очередь.
        - Извините, Бунта-сан, неудачная шутка, - стало мне немного стыдно.
        - Ничего, я понимаю, - улыбнулся он мне в зеркало заднего вида. - Извините, что не прислушался к вашей просьбе.
        Говоришь японцу «делай харакири», а он извиняется за то, что не может - потешный менталитет, конечно.
        Оставив пиджак в лимузине, я выбрался на жару, неприязненно поморщился на палящее с небес солнце - и это ведь раннее утро, что же будет днем? - и направился к дому, ощущая как с каждым шагом спина покрывается потом.
        Из кошачьей дверцы вальяжно вылез Сакамото-сан, и, не удостаивая меня вниманием, потопал к сараю - у него за ним, в кустиках, оборудована «секретная» лежанка. Чико постаралась, которой надоело вычищать землю из шерсти кошака.
        - Тоже рад тебя видеть, - вздохнул я и открыл дверь своим ключом.
        Да, переехал, но это ведь наш, семейный дом. В достроенную батей на окраинах «дачу», я, например, вхожу только после получения разрешения, равно как и на чердак дома этого - теперь он целиком в распоряжении Чико, как старшего ребенка в семье.
        Из столовой почти синхронно выглянуло три головы: батя - к костюме, ясен пень, мама Хомура - в кимоно, она же домохозяйка, ей никуда не надо - и сестренка. В летней школьной форме старшеклассницы в виде темной матроски с красным галстуком выглядит супер-мило. Малыши, видимо, спят на втором этаже - у мамы есть «видеоняня», подключенная к экранам в столовой, гостиной и их с батей спальне. На чердаке тоже есть экран - Чико же не могла не попросить себе такую штуку. Живая няня, конечно, тоже есть - целых две, трудятся посменно, и у них просто пугающая квалификация с соответствующей зарплатой. «Одзава достойны лучшего!» - последнее время это любимая батина поговорка.
        - Я принес благую весть! - после приветствий и обнимашек, усевшись за стол, заявил я. - Отдел перспективных разработок…
        - Мама, можно я пропущу сегодня школу? - тут же все поняла сестренка.
        Какая умница, как и ожидалось от старшеклассницы.
        - Уверена, что это не может подождать до выходных? - спросила мама Хомура.
        - Пап… - попыталась было прибегнуть Чико к секретному оружию.
        - Ой-ой, еще немного, и я опоздаю на работу! - совсем нереалистично схватился за голову батя, чмокнул в губы жену, дочь - в потешно надутую щечку и быстро свалил, не забыв на ходу бросить мне. - В семь часов ужин с губернатором и мэром, не забудь.
        - Нанако не даст забыть, - успокоил его я.
        - Возвращайся! - ритуально велела ему мама Хомура.
        Дверь хлопнула, и Чико умоляюще посмотрела на меня. Отмазать, да?
        - У Чико - великолепный талант по поиску технических недоработок, - даже и не соврал я. - Во многом благодаря ей релиз «Махоутокоро» был столь успешным - существует целая прослойка людей, называющих себя «охотниками на ошибки». Они поддерживают связь через «Клуб Нинтендо», и, когда выходит очередная игра, они закапываются в нее на многие недели в поисках способа «сломать» игру. С «Махоутокоро» они потерпели сокрушительное поражение. Наши трехмерные продукты - это новое слово даже не в жанре, а в индустрии, и «ломать» их гораздо проще стандартных игр…
        - У меня начинает болеть голова, - поморщилась мама Хомура. - Что ж, если помощь Чико-тян тебе действительно необходима, мне остается только смириться, - посмотрев на дочь, придавила ее взглядом. - Но если ты провалишь первые в твоей жизни как старшеклассницы тесты, больше я не разрешу тебе прогуливать.
        - Спасибо, мама! - обрадовалась Чико и чмокнула мать в щеку. - Вот увидишь - я не подведу! Братик, подожди, мне нужно переодеться, - и направилась наверх, менять летнюю школьную форму на что-то более утилитарное.

* * *
        - Спасибо, братик! - как только мы покинули дом, поблагодарила переодевшаяся в синий сарафан и собравшая волосы в косу Чико. - Теперь у меня будет еще один козырь для шуток над Хиро-куном.
        Любит она его дразнить. Да всех любит - в этом мои близкие женского пола удивительно похожи.
        Совсем недавно мне удалось прервать свою пагубную зависимость от вертолета, достигнув транспортного суверенитета. Цена вопроса - семь наших миллионов. Остальное вложили расположенные в Уцуномии юридические лица, которым для работы нужно скоростное сообщение со столицей и Японские железные дороги. Само собой, акция не благотворительная - каждый инвестор получает кусочек доходов. Да, у Уцуномии теперь есть Синкансен! Город вообще меняется пугающе быстро - окраины разрастаются, часть кэйрэцу открыла здесь филиалы, а недвижимость растет в цене вместе с населением.
        К строительству ветки (к первичным, низкоквалифицированным работам) привлекали бывших бандитов, в рамках кампании по их интеграции в общество. Смешно, но мне пришлось договориться с несколькими тату-салонами, которые будут сводить с кожи проигравших в борьбе за существование якудз характерные татуировки. В связи с этим возникла проблема - без следа их убрать не получится, поэтому к людям с характерными шрамами окружающие относятся подозрительно. Но хотя бы в общественные бани и кафе пускают - якудзоиды рады и этому.
        Выбравшись из лимузина на вокзале, полминуты подождали прибытия поезда и забрались в вагон, часть которого забронирована для нас и тройки телохранителей. Этнические японцы - честь защищать нас делегировать неграм, разумеется, не разрешили.
        Но на территории США меня будет охранять мистер Сойер - этот чернокожий брат прекрасно показал себя во время покушения на Айс Куба, поэтому батя купил ему дом и взял на долгосрочный контракт. Сейчас он охраняет Стэна - не плевать же ему в потолок в ожидании меня, теряя квалификацию. А еще за ничегонеделание зарплату японцы платят только дедам из парламента. Впрочем, в этом мы не сильно отличаемся от остального мира.
        В вагоне мы не одни, но едущие по делам в Токио земляки ко мне привычно не лезут, уважая личное пространство и ограничиваясь уважительными поклонами издалека и приветливыми улыбками. Кивать и улыбаться в ответ совсем не трудно. Нанако привычно смотрит на пассажиров пристальным взором - как бы следит, чтобы они относились ко мне с должным почтением. Такая смешная!
        Давненько я не ездил в Токио на поезде, поэтому, когда мы стремительной ракетой выехали на окраину, не без удовольствия отметил изменения. Да, пустого пространства и раньше было почти не найти, но теперь там, где раньше стояли редкие обшарпанные домики, склады и жиденькие леса, раскинулся частный сектор с вкраплениями офисно-производственных многоэтажек, парков и скверов. Новый элитный жилой район возводится «Одзава девелопмент» на паях с тремя другими застройщиками - одни мы такую штуку не потянем, поэтому наш ручной парламентарий Такерада навел нужные связи. Направление перспективное - тут же железная дорога, чистый воздух и совсем близко ездить на работу в Токио или Уцуномию. Кризис кризисом, но состоятельных людей в Японии все еще полно, и им помогает почти беспроцентная ипотека. Последняя не нами придумана, оставшись со времен экономического процветания. Немного раздражает, что правительственные деды от нее не отказались - «перегретый» рынок недвижимости во многом причиной кризиса и стал, но слишком многим придется разориться, если этот механизм починят. Гребаная коррупция приносит простым
людям слишком много проблем. Делать нечего - приходится встраиваться и извлекать прибыль, часть ее распределяя по собственным работникам в ожидании нефтепровода, с которым кризис потеряет силу.
        Около Токио получилось увидеть облако смога. Здесь быстро не разобраться, но системы очистки выхлопа начнут ставить со следующего года - без нее машину купить в нашей стране будет нельзя. Мой советский ученый со своим «пурототайпу» в компании научных дедов тоже не тратит время зря, и в следующем году, когда придется переехать в столицу, воздух уже будет чистым. Разве такой полезный ученый не заслуживает памятника?
        Видимость - метров пятьдесят, видно расположенные вдоль железной дороги рекламные щиты.
        - Эээ?!! - удивилась Нанако, увидев один из них.
        - Что там? - среагировал пропустивший (Синкансен очень быстро едет) я.
        - «Конкурс двойников Одзава Иоши»! - с презрением выплюнула она. - Подделки совсем распоясались, и теперь подделывают даже вас!
        - Братик, тебе обязательно нужно принять в нем участие! - загорелись глазки у Чико.
        - Верно! - подхватила Нанако. - Подделки должны знать, насколько они никчемны по сравнению с оригиналом!
        - Звучит прикольно! - я против не был.
        Чарли Чаплин в свое время на конкурсе своих двойников проиграл, а значит я просто обязан попробовать принять участие!
        - Подашь заявку?
        - Да! - секретарь достала мобильник.
        - Ты что, запомнила номер? - охренел я.
        - Я планировала позвонить туда из телефона-автомата и сказать, что здание заминировано, - пробубнила она, набирая номер.
        - Никогда так не делай!
        - Как скажете, Иоши-сама, - прислонив трубку к уху, послушно пообещала она. - Алло, доброе утро, я бы хотела подать заявку на участие в конкурсе двойников Одзавы Иоши. Да, я - девушка. Нет, участвовать буду не я, а мой наниматель. Имя? - вопросительно посмотрела на меня.
        - Казума Кирью! - не удержался я.
        - Казума Курью, - повторила Нанако. - Да, спасибо большое! Сделано, - отчиталась о проделанной работе, убирая мобильник на место.
        - Спасибо, - поблагодарил я. - Двойники могут быть полезны - например…
        - Он может ходить в школу вместо братика, - ехидно перебила Чико.
        Читает меня как открытую книгу!
        - Двойники - это опасно! - горячо запротестовала Нанако. - Он ведь в любой момент может выйти из-под контроля и разрушить репутацию Иоши-самы! Кроме того… - она вдруг осеклась, покраснела и забормотала себе под нос. - Иоши-сама такой один, и подделки даже близко никогда не приблизятся к его величию, но если подделка будет немного похожа и происходить из хорошей семьи, он вполне может стать моим мужем. В конце концов, мне никогда не сравниться с Хару-тян, равно как и ему не сравниться с Иоши-самой, в этом мы будем похожи, поэтому мы могли бы стать неплохой парой.
        Жесть! Даже как-то пугает!
        - Кхм, - кашлянул я в кулак, прервав ее размышления.
        - Простите, Иоши-сама! - подпрыгнув, поклонилась она.
        - Если ты и вправду так считаешь, я мог бы позаботиться о карьере для твоего избранника, - предложил я. - Твоей зарплаты ему не видать, но лет за десять он дорастет до очень важного человека в нашей корпорации, если, конечно, у него будут подходящие навыки.
        Синекуры раздавать даже ради Нанако не буду - и так слишком много приходится отдавать дармоедам.
        - Даже не знаю, что думать об этом, - призналась Чико. - Наверное так, - натянула на рожицу светлое выражение и с улыбкой пожелала. - Надеюсь, у тебя все получится, Нанако-тян!
        - Спасибо, Чико-тян! - радостно кивнула сталкерша. - Иоши-сама, я просто обязана попасть с вами на этот конкурс - это отличный способ проверить навыки маскировки! Тц! - раздраженно цыкнула. - Организатором этого конкурса подделок нужно было позвать меня в судейскую бригаду - в конце концов, я провожу с Иоши-самой очень много времени и знаю о нем все!
        - Именно поэтому тебе участвовать нельзя, - успокоил ее я. - Ты безошибочно найдешь меня в любой ситуации - это нечестно.
        - В самом деле! - хихикнула Нанако.
        Глава 3
        Добравшись до Киото (вот этот город вообще почти не меняется, и хорошо - он прекрасен именно в своей средневековости), пересели в парочку нестандартных (потому что бронированные) «Аккордов», потому что мне надоело ездить в лимузине, но по окраинам - ему на улочках древней столицы тесно. Десяток минут красоты, и мы добрались до района-новодела, где наша игровуха по соседству с Нинтендо и расположена. Вот здесь строить можно, поэтому мы недавно не постеснялись пристроить к «Одзава геймс» еще одно крыло. Необязательно, но мне не нравится, когда люди из разных команд вынуждены сидеть в одном помещении. Это же не логично! А еще Ямаути Хироси-сенсея, президента «Нинтендо», очень повеселила моя просьба разрешить построить «секретный» подземный ход от нас до «Нинтендо», и он согласился - теперь можно ходить в гости к «Большой Эн» не поднимаясь на поверхность при помощи транспортировочных лент - не пешком же важным людям-грибам ходить! Ну а мне немного помогает избежать встреч с фанатами - нет, я люблю их всей душой, но не всё время же!
        Конкретно сегодня у «игровухи» чисто. Пока чисто - целевая аудитория сейчас учится, но во второй половине дня здесь всегда людно, поэтому пришлось оборудовать для них площадку, поставив на пустыре скамейки и теплый туалет - зимой ведь тоже ходят - и построив павильон по торговле едой с торговым автоматом с напитками - монетизация успешно прикручена! Как вам такой фансервис, уважаемые японцы? Судя по репортажу «Хонды+», очень нравится, и фанаты такое отношение оценили. Увы, везде, где меня «ловят» такие площадки разбить не выйдет - кое-где под такое просто нет места. Например, у «Шочику» - это ведь старая киностудия посреди Токио, там все давным-давно застроено или куплено настолько пожилыми дедами, что с ними и смысла разговаривать нет. Но хозяева расположенных неподалеку от «Шочико» кафешек нам сильно благодарны за сильно выросшую посещаемость. Одно добро от Иоши, в общем, и это очень радует.
        Припарковавшись у студии, вышли в жару и быстрым шагом отправились к зданию. Охлажденный кондиционерами воздух в оснащенном торговыми автоматами, плакатами с нашими игровыми продуктами и пустым (пока) застекленным шкафчиком для игровых наград (я думаю на перспективу, и стыдиться тут нечего - мы ведь новая контора) и парой стоек - за одной пара охранных негров, за другой - администратор в виде симпатичной дамы средних лет для отсева тех, кому здесь делать нечего.
        По пути к «отделу перспективных разработок» миновали кафетерий, где за тремя сдвинутыми столами сидели вернувшиеся с короткого отдыха на Окинаве разработчики «Махоутокоро». Весь полумиллионный тираж ожидаемо разошелся за первую неделю, и «Нинтендо», смирившись, подкрутила конвейеры, выделив нашим продуктам больше мощностей - печатают еще миллион. И это только Япония, без Запада, где у нас тоже все безоблачно. Сейчас коллектив работает над сиквелом - я там уже почти не нужен, просто нужно перерисовать часть спрайтов и запилить новый сюжет, обновив арсенал заклинаний и добавив парочку локаций. Обещали месяца за три-четыре сделать, в мои времена после такого продолжения пришлось бы подкупать администрацию сайта «Метакритик» с целью выкрутить обрушенный игроками рейтинг - это ведь продающееся за полную стоимость дополнение, а не полностью новая игра - но в эти благословенные времена никаких проблем не возникнет, все так делают, и конечного потребителя это устраивает.
        Не став отвлекать обменивающихся бумажками и активно обсуждающих проект разработчиков, отправились дальше, в коридоре второго этажа наткнувшись на несущего пачку бумаг Хидэтаку Миядзаки. При виде нас он низко поклонился, не роняя бумаг - уже овладел этим необходимым каждому корпоративному дрону навыком.
        - Доброе утро!
        - Доброе утро, Миядзаки-сан, - кивнув, поздоровался я с ним. - Я слышал, ты успешно прошел испытательный срок?
        - Да! - не разгибая спины, ответил он.
        - Так держать! - вдохновил я его на дальнейшие подвиги, и мы пошли дальше.
        - Братик, а почему из всех встречных нами по пути работников ты обратил внимание именно на него? - спросила Чико.
        - Потому что пламя угасает, и мир теряет форму, - нарочито-громко, чтобы маленький Миядзаки тоже послушал, ответил я.
        Во, бумажки рассыпались - это хороший знак.
        - Опять какое-то чунибьё, - поморщилась сестренка, но дальше расспрашивать не стала.
        - Этот человек относится к Иоши-саме с должным почтением, - заметила Нанако. - За все время он даже ни разу не посмотрел Иоши-саме в глаза!
        - Это называется «стеснительность», и ничего общего с почтением не имеет, - отмахнулся я.
        - Как и ожидалось от скромного Иоши-самы, - привычно пропустила мои возражения мимо ушей сталкерша.
        Чико хихикнула, и мы пошли дальше. Миновав коридор, не забывая кивать кланяющимся нам дронам, мы добрались до двери с вентилем. Вбив код, вошли внутрь, оторвав Читосе-сан от компьютера - у нас тут сетка натянута, и она каждый день собирает отчеты отделов о проделанной работе, формируя краткую выжимку, которая уходит в компьютер Кутараги Кэну. Без отслеживания результативности будет прокрастинация и расход бюджета в никуда, но индивидуальной статистики пока не ведем - бывают такие сотрудники, которые вроде ничего не делают, но без них продуктивность отдела упадет, вот и измеряем только общий КПД. Пока докопаться не к чему - ребята молодые, увлеченные, вкалывают на совесть.
        - Доброе утро, - поднявшись на ноги, поклонилась она.
        - Доброе утро, - кивнули мы в ответ.
        - Мама просила передать вам приглашение на ужин в эту субботу, - передала ей Чико весточку от Хомуры.
        - Обязательно приду, - не стала отказываться Читосе-сан.
        - Как тут в целом? - спросил я.
        - Набор для DD последнюю неделю пылится без дела, - исчерпывающе ответила она. - Но на прошлой Фир (Фил) выучил правила и пару раз сыграл с командой «Андерворлда».
        Растет шпион, повышает квалификацию - ему этот DD до одного места раньше был, он же корпоративная акула, а не задрот.
        - Мы сегодня к другим, - ответил я, и мы пошли по коридору.
        Без стука вошли в левую дверь, и узрели порадовавшую сердце малолетнего инвестора картину - весь коллектив, отодвинув мешающую мебель, смотрел на монитор компьютера, где Кармак отстреливал фашистов из «МП-40» на третьем уровне «Вуфенштайн 3D».
        - Йо! - обратил я на себя внимание.
        Народ подпрыгнул, Кармак жмякнул «эскейп», поставив игру на паузу, и они отвесили нам синхронный поклон. Весьма неплохо как для гайдзинов, но работники-японцы пока лучше.
        - У нас целиком готово три первых уровня! - похвастался Кармак на правах главы отдела.
        - Братик, можно мне попробовать? - подергала меня за руку Чико.
        - Конечно, - одобрил я.
        Девочка вежливой улыбкой заставила дронов расступиться и уселась за комп.
        - Управление?
        Фил Спенсер воспользовался возможностью набрать корпоративных очков, и, оттеснив Кармака, объяснил - никаких стрелочек, у нас тут сразу WASD-раскладка, приучаем народ к сложившемуся в моей реальности за много лет стандарту. Так ведь удобнее, а стрелочки больше подходят для работы.
        Подошли к компу и мы, глядя как девочка почти сразу адаптировалась к трехмерному пространству и принялась воевать с нацистами, время от времени трогательно приговаривая «получай, гайздин!», что все присутствующие гайдзины, конечно же, очень старались не замечать.
        - Факелы от соседей? - спросил я, увидев знакомый по визитам в другой отдел элемент.
        - Да, осветительные элементы у них получились лучше, чем у нас, - подтвердил Кармак. - Но у них не получалось оптимизировать тени - об этом позаботились мы.
        - Хорошая работа, - похвалил я их за кооперацию.
        - Это что, киборг-Гитлер? - проникнув за золотую дверь, воскликнула Чико.
        - Да, это финальный босс, - ответил благополучно выдернутый Кармаком из Америки Джон Ромеро. - Мы посчитали, что…
        - Ваа, он меня убил! - не совладала с боссом Чико и спросила. - Почему здесь совсем нет укрытий?
        - Потому что это «демо», - ответил Кармак.
        - Так даже лучше! - решила склонная к превозмоганию девочка. - Мистер Кармак, запишите мне ее на дискету?
        - Через две недели, - обломал я ее. - Как только сдашь летние тесты.
        - Ладно, - смирилась она, выбравшись из-за залитого кровью монитора с надписью «Гейм овер». - Братик совсем мне не доверяет.
        - Просто я не смогу объяснить маме Хомуре, почему вместо подготовки к тестам ты побеждаешь киборга-Гитлера! - отмазался я.

* * *
        Покинув игровуху, задумался - у нас здоровенное «окно» до самого вечера, когда придется в компании бати и президента «Хонды» ужинать с Токийской верхушкой.
        - Можем вернуться домой, - предложил я.
        - Тогда мне придется пойти на два последних урока, - заметила Чико. Спохватившись, поспешила заверить. - Я с радостью схожу на них, ведь ходить в школу - самая важная задача японской молодежи!
        Милаха какая.
        - Что ж, культурное обогащение достопримечательностями древней столицы тоже в каком-то смысле учеба, - не выдержал я ее умильного взгляда.
        - В самом деле! - горячо поддержала сестренка. - Школьные поездки - это здорово, но истинную сущность прекрасного Киото можно постичь лишь гуляя по нему в разгар рабочего дня!
        - Какое глубокое наблюдение, Чико-тян! - одобрила Нанако. - Как и ожидалось от сестры Иоши-самы!
        Девочки дали друг другу пять.
        - Хочу в парк Иватаяма! - выкатила направление Чико.
        - «Обезьяний парк»? - уточнила Нанако.
        - Он! - кивнула девочка.
        - Поехали, - пожал я плечами.
        Уселись в машины и отправились на запад от Киото, поднимаясь по горной дороге вдоль лесов и не забыв по пути закупиться фруктами и специальным, безвредным для обезьянок, хлебом. Вскоре леса поредели и уступили место кафешкам, которые вообще имеют свойство липнуть к достопримечательностям.
        Ничего общего с культурой это место, само собой, не имеет - просто узкоспециализированный «контактный зоопарк» со смотровой площадкой. Припарковавшись у входа и прихватив с собой пару телохранителей, отправились к кассам. Меня, конечно же, узнали и очень вежливо предложили стандартную сделку - моя рожа с автографом в обмен на бесплатные билеты. Пока я фотографировался, девочки знакомились с содержимым информационных щитов - правилами поведения и инфографикой об обезьянах: вес, рост, чем питаются и так далее.
        Когда я закончил и раскланялся с директором парка - не мог же он не выйти такого важного меня лично поприветствовать! - по пути внутрь Чико кратко пересказала мне важное:
        - Обезьяны на смотровой площадке очень дружелюбны, и, если на них не кричать, кусаться не будут, но нужно внимательно следить за своими вещами, потому что обезьяны могут их украсть.
        - Хорошо, что я оставила сумочку в машине, - похвасталась предусмотрительностью Нанако.
        - Но обезьян в остальной части парка лучше не трогать, они почти дикие и кусаются, - добавила Чико. - Поэтому их нужно кормить из специального домика, через решетку.
        - Получается в этом парке запирают не животных, а людей, - осознал я.
        - Сестренка Хэруки как-то сказала, что так должно быть во всех зоопарках, - припомнила сестренка.
        - Если бы Хэруки правила миром, она бы согнала всех людей на один материк, остальные оставив природе, - хрюкнул я.
        - Нужно брать Евразию - она лучше всего! - наложила лапки Нанако.
        Прошли в ворота и уперлись в упомянутый Чико «специальный домик» в виде деревянного, длинного барака. Комнат, естественно, нет - просто длинный коридор с наполовину состоящими из решеток стенами. Посетителей совсем мало, в основном - пенсионеры. Гайдзинские туристы совершенно справедливо не любят посещать нашу страну в разгар лета - тут же просто офигеть как жарко.
        - Воняет! - поморщилась Чико.
        - Очень воняет, - подтвердила Нанако.
        - Обезьяны не умеют ходить в туалет, - пожал я плечами.
        - Умеют, но не так, как мы! - заметил справедливый ребенок.
        - Верно, - не стал я спорить с очевидным фактом.
        Но вонища и в самом деле ужасная - обезьян здесь очень много, и в комбинации с жарой это дает чудовищный результат. Но терпеть можно - в обычном зоопарке воняет похуже.
        Гуляющие за пределами «домика» обезьяны нас заметили и с характерными воплями начали лезть на решетку - привыкли, что безволосые собратья кормят их всяким. Мы были только «за», поэтому я раскрыл пакет, откуда мы достали заранее нарезанные Нанако на дольки яблоки и начали кормить приматов.
        - Прямо как подделки, когда просят автограф Иоши-самы, - хихикнув, провела параллель Нанако и тут же одернула себя. - Простите, Иоши-сама, это было неуважительно, и при подделках я никогда не скажу ничего подобного!
        - Само собой, - не стал я воспитывать своего секретаря.
        А вот за Ханако немного переживаю - она все-таки обычная старшеклассница, и однажды может что-нибудь нехорошее выкинуть. Будем надеяться на ее здравомыслие и предельную заскриптованность всех ее появлений на публике.
        Когда мы добрались до середины «домика», Чико оценила опустевший на две трети пакет и проявила похвальное здравомыслие:
        - Если мы появимся на смотровой площадке с пустыми руками, тамошние обезьяны могут на нас обидеться и закидать какашками - об этом написано в правилах. - Извините! - поклонилась висящим на решетке «диким» обезьянам. - Мы дали вам все, что могли!
        Японская обезьяна от иностранных сородичей, как ни странно, не отличается совершенно, поэтому приматы не разошлись, продолжая тянуть к нам лапки и пищать.
        - И не надо пытаться давить на жалость! - попыталась вразумить их Нанако. - Вас здесь прекрасно кормят! Посмотрите на свои жирные животы и успокойтесь.
        Секретаря тоже проигнорировали, поэтому мы ускорили шаг и добрались до конца «домика», откуда вела дверь к смотровой площадке.
        Выбравшись из домика, проигнорировали виснущих теперь на заборе «диких» обезьян и спустились с крыльца на песочек смотровой площадки. Вид - прекрасный, весь Киото как на ладони, так что будем считать акт культурного обогащения состоявшимся. На площадке гуляло пяток пенсионеров, стояли лавочки и платные, стационарные бинокли, а вокруг всего этого степенно бродили откормленные, спокойные, знающие себе цену «цивилизованные» обезьяны.
        - Параллель напрашивается сама собой! - не удержался я. - Там - гетто, - указал я на загон с «дикими» особями. - А здесь, - обвел рукой площадку. - Даунтаун, куда пускают сумевших выбраться из необразованности и бедности негров.
        - Почти Америка! - дошло до Чико.
        - Иоши-сама славится умением делать поразительно глубокие наблюдения, - сделала мне приятно Нанако.
        Тут к нам подошла обезьяна-самка, на животе которой висел детеныш.
        - Как мило!!! - тут же отключились от реальности девочки и дружно залезли в пакет.
        - Угащайтесь, мама-обезьяна-сан! - с поклоном протянула самке дольку яблока Нанако.
        - Угощайтесь, маленькая-обезьяна-тян! - с поклоном протянула детенышу Чико.
        Взрослая обезьяна жутко удивила ответным поклоном и аккуратно приняла угощение. Детеныш кланяться пока не умеет, поэтому просто цапнул свою порцию, и они нас покинули.
        - Предлагаю посмотреть на Киото, а потом раздать остальное с лавочки, - предложил я план.
        Дамы были не против, и мы немного полюбовались панорамой, потратив немного монеток. Как же я хочу, чтобы эпоха «безнала» наступила как можно скорее! Но тут, увы, мои хотелки мало что решают - это ведь очень долгий процесс всемирного масштаба.
        Уселись на лавочку и начали раздачу вкуснятины, а меня захлестнула волна ностальгии - когда-то я вот так пытался раздавать мангу «Гандам», получив в обмен от хитрых детей маленького Сакамото-сана, а еще познакомился с Сохэем.
        Сохэй! Совсем забыл про этого якудзу! Нужно будет его отыскать и узнать как дела. Если дела не очень - немного помочь. Лояльные и благодарные дроны нам нужны.
        - Верни! - раздался за спиной грозный, наполненный паникой голос телохранителя.
        - Идиот! - раздался не менее паникующий голос его напарника. - Я стреляю!
        Обернулись мы одновременно с выстрелом - молодой самец с пистолетом охранника номер один падал на землю с простреленной охранником номер два грудью.
        - Я же говорила, что обезьяны - жуткие воришки! - под визг напуганных обезьян и панические крики пенсионеров укоризненно заметила Чико. - Вы - уволены, Фуюки-сан!
        Глава 4
        Пока проштрафившийся охранник возвращал похищенное табельное оружие и падал в позу «большой сорян» под ругань его напарника, я успел набрать батин номер, попросив Нанако:
        - Позови сюда ближайшего нашего юриста.
        Отец поднял трубку одновременно с появлением из «домика» остатков нашей охраны - ждали у выхода из парка - и местного директора, на лице которого четко читалось «и почему я не сопровождал таких гостей лично?».
        - Алло?
        - Бать, тут у нас охрана проблем подкинула, пострадала одна обезьяна из парка «Иватаяма».
        - Чико не захотела в школу, да? - вздохнул он.
        - Мое решение и моя ответственность, - отмазал я сестренку.
        - Я горжусь тем, как сильно ты заботишься о Чико-тян, но…
        - Но у нашего телохранителя по фамилии Фуюки обезьяна украла пистолет, пришлось второму телохранителю ее застрелить, - надежно отвлек я его.
        - Что-о-о?
        - Надо звать журналистов и раздать всем компенсации, - добавил конструктива.
        - Мне приехать? - спросил он.
        - Не, юриста из Киото хватит - Нанако ему уже позвонила.
        - Езжайте лучше домой, вечером я за тобой заеду, - вздохнул он и повесил трубку.
        - Придется ехать домой, но на уроки ты уже не успеешь, - поделился новостями с Чико и обратился к успевшему успокоиться, окружившему нас, народу. - Я приношу свои глубочайшие извинения за непрофессионализм нашей охраны! - низкий поклон. - Клянусь, виновный понесет заслуженное наказание. Очень прошу вас позволить выплатить всем свидетелям случившего ужаса компенсацию. Мне очень-очень жаль! - еще один низкий поклон. - Позволю себе попросить вас немного подождать - через десять минут прибудет наш юрист, который позаботится о компенсации. Больше спасибо! - поклон.
        Теперь директор.
        - Простите, Учида-доно, - не такой низкий поклон. - Действия нашей охраны - чудовищны, и им нет оправданий, поэтому я бы хотел попросить вас о возможности внести на счета вашего замечательного парка некоторую сумму, которая послужит улучшению уровня жизни сородичей покойного?
        - Мемориал! - подсказала Чико.
        - Мемориал! - подхватил я. - Небольшая нефритовая обезьянка на постаменте с надписью «Прости».
        Директор пожевал губами:
        - Думаю, мы договоримся. Со своей стороны, Одзава-сенсей, - поклонился. - Прошу прощения за ненадлежащее обеспечение вашей безопасности, - и он направился извиняться перед народом.
        Из домика появились копы в сопровождении тройки сотрудников парка.
        - Обезьяна украла у него пистолет, - указал на переставшего каяться и теперь просто грустного Фуюки-сана. - Только что уволен. А Сакаи-сан, - указал на второго телохранителя. - Был вынужден обезьяну застрелить как потенциальный источник опасности.
        - Понял! - отчитался полицейский капитан. - Но я все равно должен опросить свидетелей.
        - Так и было! - подала голос прислушивавшаяся к разговору бабушка.
        - Так и было! - вразнобой ответили и остальные.
        - Мы можем убрать труп? - спросил разрешения директора сотрудник.
        - Да! - ответил он, и мы посмотрели, как несчастного примата упаковывают в пластиковый мешок и уносят.
        - Прости, надеюсь в следующей жизни ты родишься менее вороватой обезьяной! - помолилась ему вслед Чико.
        Потешный сегодня день.
        Через пару минут после копов наконец-то прибыл наш юрист, который занялся важнейшей задачей - заставить подписать посетителей отказ от претензий в обмен на наличность, ну а мы двинулись на выход - нам здесь делать больше нечего.
        На парковке нас ждала засада в виде фургончика с логотипом новостей. Делать нечего - все равно кто-нибудь проболтается, поэтому рассказал все как было, еще раз извинившись за случившееся. Попрощавшись, забрались в машину со «свежим» телохранителем - автоповышение, получается - и Сакаи-саном.
        - Вы все сделали правильно, Сакаи-сан, - сразу же успокоил я его. - И даже заслужили премию за решительность и меткость.
        - Отличный выстрел, Сакаи-сан! - похвалила его и Чико.
        - Я просто действовал по инструкции, - скромно поклонился он.
        - Ты даже не испугалась, - повернулся я к Чико.
        - Обезьяны все время умирают - разве ты забыл, как в Африке одну на наших глазах растерзали на кусочки? - спросила она.
        - Помню, - поежился я.
        - Той обезьяне повезло меньше, а эта даже не мучалась, - вздохнула сестренка. - Хорошая смерть.
        Даже не знаю, что тут можно ответить.
        - Так будет с каждым, кто будет угрожать Иоши-саме! - буркнула себе под нос Нанако.
        Не совсем верно, но угроза была очевидно - я в прошлой жизни смотрел видео, в котором негры дали обезьяне «Калашников» с закономерным итогом.
        «Синкансен» моей воле не подчиняется, и ждать рейса пришлось бы почти час, поэтому домой отбыли привычно - вертолетом. Еще одна причина уволить Фуюки-сана посильнее. Ну кретин - таких даже не жалко!
        Не став подвозить Нанако - с нами пойдет! - добрались до дома, отчитались перед зря (но очень приятно!) волнующейся мамой Хомурой, решили отправиться побеждать жару в бассейне, переоделись в купальники (актуально для девочек) и трусы (я).
        - Куда? - рявкнула Чико, когда я пронесся по коридору чердака (она мне выделила закуток для вещей) в сторону лестницы, и выскочила из комнаты - сегодня выбрала купальник для физкультуры.
        Если учесть, что она сейчас прогуливает школу, это - очень цинично. Сбегая по лестнице, я услышал Нанако - у нее тоже на чердаке закуток для вещей есть, часто у нас гостит:
        - Воспользуемся люком, Чико-тян!
        Я надеялся, что они не догадаются! Ускоряемся!
        - Как и ожидалось от второго человека в корпорации! - похвалила сестренка Нанако.
        Они и в самом деле молодец. Стоп, сейчас не до этого!
        - Мяу! - ехидно протянул вальяжно вошедший в коридор первого этажа Сакамото-сан и прыгнул мне на ручки.
        Подхватив любимого питомца, я потерял равновесие - этого коварное животное и добивалось - ловко перекатился, забросив Сакамото-сана на диван гостиной и побежал дальше. Дверь…
        - Открывай! - услышав издевательский девичий смех, я попробовал навалиться на дверь сильнее.
        - Я подперла дверь поленом, и теперь ты здесь не выйдешь! - заявила Чико, и я услышал удаляющиеся шаги.
        Смирившись с поражением, вылез в окно гостиной и пошел к бассейну, по пути заценив скромный закрытый черный купальник на готовящейся к прыжку в воду Нанако. Могла бы и чего покруче надеть!
        Забравшись в воду, облегченно вздохнул - жуткое все-таки в Японии лето.

* * *
        Губернатор с мэром для переговоров выбрали место, так сказать, симоволическое - панорамные окна последнего этажа небоскреба показывали темный, усыпанный огнями лодок Токийский залив и покрытый пятнами света - стройки продолжаются днем и ночью - искусственный остров Одайба. Значение угадать не сложно - наши совместные дела столь же внушительны полезны для Японии, как и этот остров. А еще благосостояние пригласивших нас сюда мужиков прямо от этого зависит, поэтому мы с батей особо не напрягаемся - для нас нынешних их уровень для нас, конечно, честь, но не такая уж и большая.
        Отец, будучи природным японцем, такие вещи чувствует чуть ли не инстинктами, поэтому уже давненько я отмечаю перемены в его поведении - те, кому раньше нужно было кланяться в пояс, теперь удостаиваются поклонов поменьше, зато сами добавляют некоторое количество градусов в зависимости от положения в обществе.
        - Хороший выбор ресторана, Судзуки-доно, - похвалил губернатора батя, когда красивая администратор средних лет проводила нас к столику.
        Отсюда Одайбу видно лучше всего.
        - Вы слишком добры, Одзава-доно, - усаживаясь, ответил тот. - Обыкновенное заведение с неплохим видом и приличной кухней.
        - Вид и в самом деле хорош, - благожелательно согласился батя. - А кухня… Что бы вы посоветовали, Судзуки-сенсей?
        - Темпуру! - ответил тот.
        - Давненько я не едал приличной темпуры, - разохотился отец и посмотрел на меня.
        - Гюдон! Извините, дарам моря я предпочитаю дары суши, - покаялся я за нежелание питаться темпурой.
        Мэр поддержал взрослых. Вместе с основными блюдами в меню, само собой, добавился набор сопутствующих - мисо-суп, соусы, салаты и вот это вот все. Так же была запрошена бутылочка теплого сакэ, а для меня - кола.
        Некоторое количество разговоров о погоде («очень жарко, да»), и официант принес закуски и открыл бутылку. Разливать будет мэр, на правах «мелкой рыбешки» в окружении акул.
        - Могу ли я попросить вас произнести первый тост, Одзава-доно? - продемонстрировал прогиб губернатор.
        - Это - большая честь, Судзуки-доно, - принял он его как должное. - За величие Японии!
        Вот так в фашистов и превращаются. Выпили.
        - Я слышал о сегодняшнем прискорбном происшествии, Одзава-сенсей, - обратился губернатор ко мне. - Позвольте принести вам свои соболезнования.
        - Спасибо, Судзуки-доно, - благодарно поклонился я. - Но мы совсем не пострадали, - вздохнул. - Обезьяну жалко.
        - Будем надеяться, что в следующей жизни она родится менее вороватой обезьяной, - процитировал батя любимую дочь (потом её эту новостью порадую). - Чтобы напугать моих детей, нужно нечто большее!
        - Вы воспитали замечательных детей, Одзава-доно, - послушно похвалил нас губернатор. - И, уверен, не менее достойно воспитаете младших.
        - Спасибо, Судзуки-доно, - благодарно кивнул отец. - Ваши дети, - для удобства объединил мэра с губером. - Тоже очень достойные люди. Выпьем за наших потомков!
        Выпили.
        - И за предков! - не остался в долгу я.
        Выпили и за них. Губернатор-Судзуки, к сожалению, не из того самого дзайбацу, но все равно дрон полезный.
        Принесли основные блюда, мы хорошенько подкрепились, и веселье продолжилось:
        - Еще бутылку этого замечательного сакэ для моих уважаемых друзей!
        - За Либерально-Демократическую партию Японии!
        - За Его величество Императора!
        - За нефтепровод, - это на всякий случай напомнил я.
        - За прекрасный Токио!
        - За наших жен!
        - За сёгуна Токугаву!
        - За стабильный курс йены! - это снова я.
        - За успешную сдачу штаб-квартиры «Одзава корп.»!
        - За «Хонду»!
        - За политическую карьеру юного Мицухико Цубурая! - и снова я.
        - За… А кто это? - губер к этому моменту уже изрядно окосел, поэтому обошелся без расшаркиваний.
        - Он занимается борьбой за права художников и артистов, - коротко ответил я.
        - Хакуя, присмотри за этим пылающим чувством справедливости юношей, - приказал мэру Судзуки-доно. - За его политическую карьеру!
        Минимальная польза от ужина достигнута.
        - За брак нашей многоуважаемой принцессы!
        - За доли в «Токио Пэлэс»!
        - Неси нам сразу три! - продемонстрировал умение рационализировать процесс губернатор.
        - За новую ветку «Синкансена»!
        Я выразитель посмотрел на батю, и он выкатил просьбу.
        - Судзуки-доно, у русских есть такая штука - «города-побратимы». Что-то вроде почетного титула. Давайте сделаем Токио городом-побратимом Москвы? Это облегчит кое-какие процессы.
        - Славный Токио заслуживает всех возможных почетных титулов! - одобрил губернатор. - Разберись с этим, Хакуя, - скомандовал мэру.
        Средняя польза достигнута.
        - За победу на следующих выборах! - огласил батя и добавил. - Я бы хотел сделать щедрый взнос на предвыборные кампании представителей Либерально-Демократической партии.
        - Хакуя, я разберусь с этим! - ловко оставил мэра не у дел Судзуки-доно.
        - Хочу возможность возить русских детей в Диснейленд за свой счет каждую неделю, по двадцать человек с как можно меньшим количеством бумажной волокиты. Можно ли ввести особый, скажем так, режим пребывания для несовершеннолетних русских?
        - Хакуя, обеспечь маленьким гайдзинам возможность на три дня приехать к нам в гости с минимумом бумаг! - эта задача вновь ушла мэру.
        Большая польза достигнута!
        - За «Сумитомо групп»! - поднял тост за фашистское дзайбацу батя. - Судзуки-доно, две недели назад я имел честь ужинать с многоуважаемым бароном Китидзаэмоном Сумитомо. Так же на ужин были приглашены Кавагути-доно - президент «Хонда», и президенты «Сони» и «Касио». Мы разработали проект запроса на государственное финансирование высокотехнологичных разработок. Мы с вами обсуждали этот вопрос три месяца тому назад.
        Корпоративные жернова мелют медленно - это же не игровухи открывать.
        - Получение финансирования только этими, безусловно, очень достойными корпорациями многие могут счесть несправедливым, - всем видом показывая, как он с этими «многими» не согласен ответил Судзуки-доно. - Но, если привлечь еще кого-нибудь, не из «Сумитомо групп», я смогу гарантировать вам одобрение запроса.
        - Кого бы вы посоветовали привлечь, Судзуки-доно? - правильно понял батя намек.
        - Достойно послужить делу технологического суверенитета Великой Японии могли бы «Hitachi» и «Toshiba», - ответил он.
        - Всеми финансовыми вопросами должен заниматься «Банк Сумитомо», - выкатил отец основное условие.
        - Это достойный, десятилетиями доказывавший свою преданность клиентам, банк, - кивнул Судзуки-сама.
        Ради этого хитрый барон Сумитомо в моей полупроводниковой схеме поучаствовать и решил - за прошлый год его банк из-за лопнувшего экономического пузыря потерял больше ста миллиардов йен, и, пусть урон далеко не смертелен, старый фашист захотел подстраховаться, выбрав привычную стратегию: присосаться к государственным дотациям! В начале века у «Сумитомо» это отлично получалось, а теперь я, получается, делаю в компании с ними то же самое - высасываю народные деньги. Нет, не совестно - я-то на реально полезные дела, а не агрессивный империализм!
        - За наше новое большое общее дело! - предложил батя.
        Выпили.
        - Как проходят обсуждения закона о возрастных рейтингах в видеоиграх? - спросил я.
        - На следующей неделе будет принят, - порадовал новостью губернатор. - Пусть и не совсем понимаю зачем, но не доверять таким уважаемым корпорациям как «Сони» и «Нинтендо» у правительства нет.
        Сколько тысяч бесполезных политических дронов у нас на зарплате, интересно?
        Пирушка продлилась еще полтора часа - все нужные темы были подняты, поэтому мужики продолжили общаться на общечеловеческие темы, а я заказал по маленькой порции всех имеющихся десертов и сосредоточился на их дегустации. Наконец, отец решил, что ему на сегодня хватит, губернатор (на правах инициатора встречи) оплатил счет, и мы вышли в теплую, напрочь лишенную смогом звезд, ночь и тепло попрощались с Токийской верхушкой.
        В лимузине довольный батя достал сигару (по маршруту Куба-СССР-наш дом прибывают, посольской контрабандой), открыл окно и прикурил.
        - А сколько у нас продажных политиков? - не удержался я.
        Отец от неожиданности вдохнул тяжелый дым, закашлялся, и я немного постучал его по спине.
        - Спасибо, - поблагодарил он. - Сын, ты очень одарен, но вместе с тем очень наивен в некоторых вещах. Что значит «продажный политик»? Напрямую ни Судзуки-доно, ни Такерада-доно не получили от нас ни йены. Они помогают нам от чистого сердца, прекрасно понимая, как много мы делаем для Японии. А если они помогают нам - тем, благодаря кому у Японии появился еще один шанс занять заслуженное место в мире - значит они прекрасно справляются со своей работой посредника между правительством и бизнесом. Нужно быть полным дураком, чтобы в свою очередь не оказать несколько мелких услуг - но не ради подкупа, а в знак дружбы и взаимного уважения!
        - Я все понимаю, пап! - улыбнулся я разошедшемуся отцу. - Мне интересно чисто математически и ощутить, так сказать, могущество нашей семьи на высочайшем уровне.
        - Вот оно что! - обрадовался он и сымитировал грусть. - Боюсь - похвастаться нам, как отдельной от всех семье, пока особо нечем. Мы - не знать, и не потомки древней воинской династии. Мы - не росли рядом с детьми правящей верхушки. Мы - талантливые, но выскочки, а значит должны цепляться за любую возможность укрепить свое положение, - он гордо приосанился и продолжил. - За два этих года мы с тобой проделали огромную работу, достигнув того, что имеем. Расслабляться нельзя - продолжим в хорошем темпе, и наши внуки будут стоять рядом с Мицуи и Сумитомо.
        - Над ними! - скромно поправил я.
        Глава 5
        Вести секретных собеседников к «родительскому» бонсаю аж через дорогу это, конечно, для японцев вполне обоснованно - деревце работы Аоки Ринтаро достойно того, чтобы им любовались 24/7! - но, тем не менее, переходить дорогу и объясняться с мамой как-то не очень, поэтому вернувшийся из проведенного в СССР отпуска Николай Степанович был препровожден в столовую, попить чаю и покушать якисобы в исполнении Хэруки. Секретные разговоры - потом, а пока можно пообщаться на общечеловеческие темы.
        - Колечко! - заметил я золотой ободок на безымянном пальце его правой руки.
        - Поздравляю! - улыбнулась Хэруки.
        - Как-то даже сам не понял, как все завертелось, - смущенно признался МИДовец. - Ларису-то вся страна слушает теперь, а я… - развел руками.
        - А ты не пьющий! - мощно успокоил его я.
        - Лариса Долина? - спросила лучшая девочка, успешно освоившая сложный звук «эл».
        Кивнув, Николай Степанович добавил подробностей:
        - В Москву приехал, с родными пару дней возвращение домой попраздновал, а на третий плюнул и ей позвонил, на ужин пригласил. Повезло.
        - И нам с Хэруки повезло! - поддакнул я.
        - Очень! - подхватила она.
        - Как там персонал наш, одзаваассоциированный? - поменял я тему. - Мне отчеты таскают, но информацию из нескольких источников надо брать.
        - Структуры «фонда Хонда» чуть ли не единственные, который сейчас в СССР работают как следует, - вздохнул он.
        - Перестройка это вам не хухры-мухры, - вздохнул и я.
        Жалко старую Родину.
        - Может оно и к лучшему, - пожал плечами Коля. - Я поспрашивал аккуратно… Да какой там «аккуратно», - презрительно махнул рукой. - Всем на все плевать уже - хоть в архивы Кремлевские за ящик водки проходи, читай.
        - Поспрашивал, - напомнил я.
        - Поспрашивал, - подтвердил он. - Комплекс накопившихся проблем такой, что никто даже не представляет с какой стороны браться. Может и в самом деле лучше распустить да «перестроить»?
        - Может и лучше, - не стал я спорить. - Но суть даже не в нынешней власти, а предшественниках. Вот у вас такой Косыгин был, большой умница, но его реформы товарищ Брежнев в унитаз спустил, решив, что проще и приятнее - и так оно и есть, пожилая кланово-олигархическая верхушка терпеть не может сложных и решительных действий, зато обожает сидеть и изо всех сил ничего не трогать - будет затыкать дыры в экономической модели сырьевой валютой. Какое-то время работает, но цена на жижу упала, и вам теперь приходится брать у стратегического врага унизительный полуторамиллиардный кредит «на покушать».
        - И трехмиллиардный - у вас, - добавил Коля.
        - Правительственные деды охотно дадут и еще, - пожал плечами я. - У них перед глазами здоровенная морковка маячит. Даман-то Китаю отдали, получается - прецедент.
        Николай Степанович грустно вздохнул.
        - Мой русский кореш Антон из Омска умудрился просрать вступительные экзамены в Токийский, - сменил я тему. - По словам его подруги, Ани, которая, кстати, поступила, цитирую: «я ему говорю - пошли на дополнительные курсы, а он мне - а зачем, если Иоши тут без пяти минут император?».
        - Блата не хватит? - хмыкнул Николай Степанович.
        - Зачем мне тут ленивый гайдзин? - фыркнул я. - Аня молодец - плюнула на него и сама на курсы ходила, старалась. А он решил, что все, жизнь удалась. Прокатит здесь - будет так же себя вести до конца дней. Можешь чисто по-товарищески его куда-нибудь у вас устроить? - хрюкнул. - Например - в экономический университет имени Плеханова? Все равно бесполезнее экономистов у вас никого нету, вреда не принесет значит.
        - Я «чисто по-товарищески» могу, - кивнул он. - Но в Плехановке товарищей у меня нет.
        - Какие там потешные взятки нынче у вас берут? - спросил я. - Пару кило пряников?
        - Лучше два ящика сакэ, - терпеливо поправил Николай Степанович. - У нас люди может и бедные, зато честные!
        - И тем горше от нынешнего положения дел, - кивнул я. - Люди-то честные, а вот номенклатура - сплошь материалисты в худшем смысле слова.
        - Это когда за привилегиями в Партию пошел? - уныло уточнил он.
        - Так, - подтвердил я. - Запоминай важный тезис: «Большевики - мелкобуржуазны».
        - Зачем? - спросил он.
        - Карьеру радетеля за демократию строить не собираешься что ли? - спросил я в ответ.
        Николай Степанович подавился чаем, и Хэруки протянула ему коробку с салфетками. Пока он сморкался, я пояснил:
        - Лариса Александровна у нас будет певица мирового уровня, если не суперзвезда, то где-то прямо рядом. А ты будешь в МИДе сидеть за оклад. Это сейчас она денег не сильно больше тебя получает, в силу специфической модели монетизации творчества в СССР, где деньгами не очень, а вот материальными благами - да. Но когда грянет капитализм как положено, картина резко изменится, и она будет за выступление, например, на корпоративе в какой-нибудь вашей новорожденной корпорации получать по полмиллиона баксов.
        - А? - охренел МИДовец.
        - Карьеру тебе строить надо, Коля, - закруглил я. - Тебе это легко будет - ты же дипломат, а ваши сейчас как раз по большей части и куролесят. Найдешь местечко, пролезешь в правительство и будешь весь такой важный. Совсем высоко не надо - там потруднее, а вот где-то в серединке, откуда очень удобно мне с кем нужно договариваться помогать станешь за, так сказать, «комиссионные», тебе будет прямо уютно. Материально не хуже Ларисы будешь, значит - муж достойный, вровень.
        - Зачем я вообще в эту Японию поехал? - горько спросил он Вселенную.
        Вместо нее ответил я:
        - Ничего такого - чистый бизнес, без вреда вашим гражданам и экологии.
        Хэруки горячо покивала - она-то точно экологию портить не даст!
        - У нас тут лоббизм на личные связи и доли в бизнесе завязан, - добавил я. - В США - коррупция тупо легализована. А у вас будет не то и не другое - как бы и долю давать не надо, но и не законно. Но при этом брать будут все и охотно - тоже частично на кровавое наследие СССР можно списать, у вас же без коробочки конфет в присутственные места десятилетиями не ходили, так что привычно. Поэтому мне и нужен вхожий в нужные кабинеты человек, который станет выступать посредником. Но ничего такого - просто если не заносить, все работает гораздо медленнее. Одзава работают честно, но не против раздавать подарки хорошим людям. В США, например, мы делаем щедрые взносы аж троим конгрессменам, очень помогает. И никакой коррупции, заметь - все всё знают и всем нормально.
        - Я - честный, Иоши, - с хорошо просматривающимися муками на лице выдавил он, глядя мне в глаза. - Я не могу вот это вот…
        - Я понимаю, Коля, - согласился я. - Я же такой же. Веришь-нет, мне вот эти вот расшаркивания и намеки «делись-ка» хуже горькой редьки. Пойдем в сад прогуляемся, моя любимая невеста очень постаралась сделать его неиссякаемым источником красоты и покоя. Спасибо за якисобу, любимая, как всегда - очень вкусно.
        Нормально - сказано достаточно, чтобы гипотетическая прослушка поняла, что о ней не догадываются, но недостаточно для того, чтобы вызвать подозрения - чистый бизнес же, который вовсе не ширма.
        Слегка порозовевшая щечками от комплиментов лучшая девочка с улыбкой мне кивнула.
        - Спасибо, - сунув в рот последний кусочек мяса, поблагодарил и МИДовец. - Как всегда, Аоки-сенсей, очень вкусно.
        - Вы очень добры ко мне, Ерумольников-сан, - поблагодарила она, и мы с МИДовцем отправились к выходу на задний двор.
        Я открыл дверь и с удовольствием отметил отвисшую Колину челюсть.
        - Я хотел бассейн и баню, но Хэруки двадцать раз подряд обставила меня в «камень-ножницы-бумагу», - пожаловался я. - Так что пришлось смириться с прудом с карпами - пока, как видишь, пуст - кустарниками, каменными дорожками - обрати внимание на подсветку, совсем не видно лампочек, поэтому по ночам тут вообще жесть красиво - клумбами и бонсаями. Но отстоять вон ту покрытую плющом штуку, - указал в угол сада. - Мне удалось, когда-то это была беседка, но теперь - обитель дриад. Но уют там сказочный, пошли, - повел туда крутящего головой посольского, продолжив хвастаться. - И обошлась вся эта красота совсем не дорого - Аоки-сенсей таки поддался уговорам одного из помощников Императора и набрал себе группу учеников. Они здесь пару недель всего покопались, и вуаля - уже все зеленое, но мелкое - когда подрастет, над нами сойдутся ветви, справа и слева встанут зеленые стены, и это будет создавать полное впечатление пребывания в лесных дебрях. Послезавтра приедут специальные дядьки, и вот здесь, - указал на пустой, с выложенными камнями дном и стенами, канал. - Потечет ручеек, который и наполнит пруд.
        - Красиво, - исчерпывающе ответил МИДовец.
        - Короче - помнишь разговор годичной давности про «развал не остановить»? - перешел я к делу.
        - Помню, - поморщился он.
        - У вас там президент новый, говорят.
        - В РСФСР, - кивнул МИДовец. - Алкаш.
        - Параллельный контур власти, так-то, - добавил я. - Республики налоги не платят. Сколько там насчитали?
        - Тридцать шесть миллиардов, - мрачно ответил он.
        - Грузия отвалилась, и пофигу, что там теперь очень много партнеров наших. Народ верит, что их нищая, извини, страна сможет в построение самодостаточного суверенного государства.
        - Заграница поможет, - фыркнул Коля.
        - Обязательно поможет, - кивнул я. - Но не я - мне чуть-чуть виноградника и пятка магазинов там хватит.
        - Сука, - взгрустнул он.
        - Давай дальше считать, - продолжил я. - Прибалты таможенные пункты громят, пытаются помешать транзиту коммунизма на свои территории. Молдавская ССР теперь республика Молдова. Но это - полная херня по сравнению с тем, что Украинская ССР отжала все на ее территории находящееся под юрисдикцию УССР. Подготовочка!
        - Стратегически важное эвакуируется, - хмуро ответил он. - Михаил Сергеевич озаботился.
        - Главное - Крым «эвакуировался», - успокоил его я. - А теперь самая жесть, о которой я немножко предупреждал…
        - Чечня, - перебил он меня.
        - Она, - подтвердил я. - И посему у меня к тебе вопрос - виделся с Генералом Елисеевым?
        - Виделся, - порадовал он новостью. - Но сюда приехать пока не может.
        - На вашей территории нам встречаться никак нельзя, - вздохнул я. - Где-то на нейтральной?
        Добравшись до беседки, уселись на пластиковые скамейки - ну не любит Хэруки мертвое дерево.
        - Швеция? - предложил он.
        - Я же туда на математическую олимпиаду не один поеду, - развел я руками. - Не вариант, все время под присмотром. Лично мне было бы удобнее в США.
        - Всех наших генералов знают в лицо, - вздохнул он.
        - А время уходит, - вздохнул я. - И действовать потихоньку нужно уже сейчас начинать, выстраивая параллельную, но в целом подотчетную Генштабу армейскую структуру тыщ на сто военных товарищей при артиллерии и технике.
        - Генштаб Горбачева с Ельциным ненавидит, - поделился Коля инсайдом.
        - А толку? - пожал я плечами. - У вас и в Империи был принцип «армия - отдельно, политика - отдельно», и теперь ничего не изменилось. Ни у кого в Генштабе повернуть какую угодно армейскую группировку на Москву не хватит духу. Может оно и к лучшему - мы тут с тобой как раз на тему предотвращения гражданских войн в максимальные сроки и размышляем. Группировка - не Кремль брать, а усмирять тех, кого отпустить геополитически самоубийственно. Я понимаю, что финансирование армии режется и скоро прекратится совсем, но должны же найтись здравомыслящие, реально радеющие за Родину товарищи, которые смогут сохранить хотя бы пять процентов боеготовых войск? Этого я, увы, сам сделать не могу, поэтому придется тебе.
        - Генерал предположил, что ты предложишь ему что-то подобное, - кивнул Коля. - И потенциально согласен - он прекрасно видит, к чему все идет, и ему очень обидно.
        - Если до войсковой операции у Кремля обидно - я умываю руки, - откинулся я на перила беседки. - Цинично, но чем больше ваших граждан умрет за время больших перемен, тем меньше я получу денег из России. Это - неприемлемо.
        - Не настолько, Геннадий Васильевич не меньше нас гражданской войны боится, - заверил МИДовец.
        - Еще мне в какой-то момент понадобятся выходы на ваши ОПГ с целью использования их себе на пользу с последующим канализированием беспредельщиков, спайки особо пронырливых полезных социопатов с чиновническими и банковскими структурами и, так сказать, реабилитации завербовавшихся в бандиты от безысходности подлежащих исправлению молодых людей.
        - Тут-то я каким боком? - жалобно протянул посольский.
        - Когда мы познакомились, я думал ты - КГБшник, - надоело мне его нытье. - Особо обученный, стойкий и обладающий аналитическим мышлением оперативник. А ты, блин, ботаник МГИМОшный, - обвиняюще ткнул пальцем. - Выбирай - либо ты со мной и полезен, в этом случае будешь как сыр в масле кататься, отдавая должное материалистическому бытию, либо я буду искать кого-то еще. В этом случае, прости, Коля, чисто по-человечески ты мне очень симпатичен, но толку с безынициативного рохли - никакого! За помощь в подборе более подходящего кадра поставлю тебя директором на какое-нибудь наше предприятие с хорошим окладом.
        - Ну его на*уй, это предприятие, - внезапно ухмыльнулся МИДовец и поднялся со скамейки, застегнув пиджак. - Я попробую, пожалуй - от бессилия зубы скрипят. Страна разваливается, а я сижу и смотрю!
        - Мужик! - одобрил я его личностный рост и тоже встал на ноги.
        Сунув руки в карманы шорт «карго», достал пятнадцать тысяч наличных долларов - в один карман не влезли. Сложив «котлету», протянул Коле, пояснив:
        - Не взятка, не подкуп и вообще не тебе, а, так сказать, на производственные расходы - тебе же нужно сакэ и прочее заносить?
        - Нужно! - кивнул он, взяв деньги.
        - Надо будет еще - сам не приходи, позвони под любым предлогом, но вставь в разговор поговорку «печки-лавочки», тебе привезут в секретное место.
        - Как у Шукшина? - хмыкнул он, рассовывая купюры по карманам так, чтобы ничего не торчало.
        - Ага! - с улыбкой кивнул я. - Хорошее кино. Еще мне нужен ручной агрохолдинг на Дальнем Востоке. Будет возможность - прощупай, пожалуйста, почву.
        - Прощупаю, - пообещал он. - Но я в Москву не раньше, чем через две недели полечу - у меня же должностные обязанности есть.
        - Нормально, мы торопимся, но пара недель погоды не сделает, - кивнул я и потупился. - Извини, что грубовато - ребенок отчитал и подкупил, получается, но это только так выглядит.
        - У тебя международная корпорация с оборотом под три четверти миллиарда, - ответил он. - И ты со всеми так работаешь, мы узнавали - говоришь, что делать, а они делают. И полностью таким положением дел довольны - это мы тоже узнавали. Анзор тоже сделал как ты хочешь - результат налицо. Может ты - проект ЦРУ, и «Фонд Хонда» будет использоваться как еще один параллельный контур управления…
        - Экономический! - поправил я. - Типа очагов процветания - выкуплю немного моногородов с их предприятиями, переделаю как нужно, открою там свои магазины и буду бабло качать, выплачивая пролетариям зарплату в йенах - рубли эти ваши доверия пока не вызывают, вы свой народ кидать денежными реформами любите. Вот тоже тебе совет - держи деньги в долларах, скоро так будут делать все кто может, а ты начни раньше. Вот что, - я сел обратно, и Коля был вынужден сделать так же. - Ты работой в посольстве сильно дорожишь? Спору нет - для меня удобно, но большую часть года проводя на наших камиспасаемых… - МИДовец гоготнул. - …Землях, ты просто физически не сможешь потянуть всё. В «Фонд» тебя устроить нельзя, но можно к товарищу Ельцину в команду, помощником помощника. Пока - без доступа к телу, но куда надо будешь вхож. Непосредственный начальник - Анатолий Борисович Чубайс, его в Москву из Санкт-Петербурга - надо привыкать к новым названиям - выгнали, он с тамошним мэром не поладил.
        - А откуда…
        - А нам за кредит очень кое-кто обязан, - не стал я вдаваться в подробности.
        - Понимаю, - вздохнул он. - Надо к Ельцину - пойду к Ельцину.
        - Это президент ваш будущий, - приоткрыл я завесу тайны. - На один срок точно изберется, и это время будет самым тяжелым. Готовься, врастай в государство, помогай жителей самоубившейся Империи от молодых демократических реформаторов спасать. Про Чубайса и его планы очень было бы полезно знать всё - скоро у вас начнется приватизация, и мне позарез нужно как можно масштабнее в ней поучаствовать через специально отобранных людей - я же иностранец, мне лично скупать всякое не очень, а вот через зицпредседателей - ради бога. Товарищ Чубайс, уверен, за определенные комиссионные будет очень рад поспособствовать.
        А потом Коля займет его место, но самому МИДовцу про это знать необязательно.
        Глава 6
        Проводив посольского, я вернулся в столовую и немного расстроился - Хэруки уже ушла. Но это не беда, потому что я точно знаю, где ее искать! Поднявшись по лестнице, повернул налево - у нас здесь с ней граница, левая часть коридора - ее, правая - моя. Сантехника, понятное дело, общая, а спим мы в большой спальне, вместе, так что «деление» актуально только для личных комнат и кабинетов. Мне сейчас в комнату. Тук-тук.
        - Входи!
        Открыв дверь, с удовольствием осмотрел заставленные на две трети этажерками с редкими травами - «они нужны мне для опытов!» - стены, с не меньшим осмотрел оснащенный компьютером «NEC» - так-то айбиэм, просто собран здесь - письменный стол из нефрита, и, с удовольствием совсем уж огромным, стоящую у открыто шкафа, одетую в школьную юбку и зеленый лифчик, Хэруки.
        В школу собирается.
        - Как погулял с русским? - спросила она, достав из шкафа верхнюю часть «сейлор фуку» - собственно матроску.
        Я сел в одно из двух стоящих у стены кресел - кроме них и рабочего стула сидеть здесь не на чем - и ответил, демонстративно любуясь процессом одевания:
        - Возлагаю на него осторожные, крохотные надежды.
        - Разве он настолько плох? - хихикнула она, высунув головку из воротника матроски. - Мне он кажется гораздо более надежным, чем твой странный гайдзин Стив.
        - Стив предельно примитивен, - хохотнув, ответил я. - Как механизм по перекачке бабла туда-сюда с получением части потока себе в качестве «комиссионных». Есть такой американский архетип улыбчивого мужика с полубезумными от прочитанных книг о том, как стать успешным, глазами.
        - В шляпе и чемоданчиком? - догадалась Хэруки, повязывая галстук.
        - Коммивояжер, - кивнул я. - Стив в прямых продажах не работал, но представителем именно такой социальной прослойки и является. Он сам из нищей семьи, но смог выхватить стипендию на обучение и выйти в люди. Через это он немного деформировался, и теперь не хочет останавливаться в стремлении заработать еще денег. Но глобально ты права.
        - Что? - удивилась она. - Я думала, ты рассказываешь о том, какой он надежный.
        - Если его часок постукают в подвале мои гипотетические враги, он расскажет все, что знает, - развел я руками.
        Твою мать, разговорился.
        - Хорошо, что у нас совсем нет секретов! - сделав страшные глаза, сымитировала счастливый смех Хэруки.
        - Враги могут подумать, что есть, - благодарно улыбнувшись, развел руками я. - Но их реально нет - офшор у всех богачей есть, я-то чем хуже?
        - Ты - лучше! - привычно, но оттого не менее приятно заверила она меня, уселась на мои колени, и мы взяли паузу на поцелуи.
        - Все! - через невыносимо короткие пару минут она решительно отодвинулась и встала на ноги. - Мне пора!
        - Провожу, - поднялся я следом.
        Спустились по лестнице, и Хэруки заскочила в гостиную, на прощание погладить питомицу:
        - Я скоро вернусь, Юко-тян!
        Вышла обратно, и мы вышли из дома, направившись к гаражу.
        - Не терпится опробовать мой новенький Super DioAF-27/28! - поделилась чувствами лучшая девочка.
        - Я бы тоже покатался, но он выглядит не так маскулинно, как мой MT-50! - заявил я.
        - На мопедах вроде моего ездит много мужчин, - надулась она.
        - И осуждать я их не стану, - пообещал великодушный я.
        - Тогда я не дам тебе прокатиться.
        - Пожалуйста, забудь все что я говорил до этого!
        Лучшая девочка открыла дверь гаража вынутыми из школьной сумки ключами - Япония очень безопасная страна, да - и мы прошли внутрь.
        Слева - мой красный, похожий на «горный» мотоцикл, мопед, слева - зелененький скутер Хэруки. У правой стены - токарный станок, иногда вытачиваю скалки и толкушки чисто от скуки, на стене левой - щиты и полки с инструментами. А как без них мопед чинить?
        Пока я открывал ворота, лучшая девочка усаживалась на SuperDio, надевала зеленый, в цветочек, лишенный забрала шлем и заводила мотор.
        - Тарахтит! - озарила ее лицо счастливая улыбка. - И почти не загрязняет воздух!
        - Тарахтит! - умилившись, подтвердил я.
        Она нажала на газ и аккуратно выехала из гаража. Остановившись, чмокнула меня в губы:
        - Я поехала!
        - Возвращайся, - попрощался я в ответ, и она поехала к воротам, которые успел открыть услышавший «тарахтение» телохранитель.
        У дома всегда кто-то из них дежурит.
        Вернувшись, я расселся на диване в гостиной, поглаживая Юко-тян, которая ко мне относится несоизмеримо лучше ее отца, и включил телевизор.
        Показывали вполне приличный американский домик, в гостиной которого плакала женщина, демонстрируя в камеру оранжевую аптечную баночку, с надписью «MSContin». Ясно, передоз. Стоп! А я же про это лекарство помню! И помню о том, что контора-изготовитель скоро выпустит настоящую «бомбу» в виде Оксиконтина. Удивительные времена начнутся - по США начнут открываться потешные «клиники лечения боли», работники которых будут обильно на этот самый Оксиконтин выписывать рецепты всем подряд, за отчисления от корпорации подсаживая народ на опиаты. Мне их, конечно, жалко, но сделать ничего не могу, и, на самом деле, не хочу - территория США меня волнует только в качестве потенциального военного агрессора. А значит можно звонить нашему человеку-бирже, который найдет мне название конторы-изготовителя.
        Через двадцать минут три миллиона ушли на акции «PurduePharma», а в дверь позвонили. Это, понятное дело, Нанако, а я увлекся и не успел переодеться. Да плевать - шорты и футболка для сегодняшних планов вполне подходят!
        Поднявшись с дивана, пошел открывать.
        - Доброе утро, Иоши-сама! - привычно прощебетала одетая в строгое светлое «деловое» платье Нанако, отвесив приветственный поклон.
        Она у меня, конечно, железная, но в офисном костюме жарко, так зачем себя заставлять? Выглядит все равно отлично!
        - Доброе утро, - поприветствовал я ее в ответ. - Входи, время еще есть, чаю попьем.
        - Извините за вторжение, - с ритуальной фразой она зашла в коридор. - Работаете с самого утра, Иоши-сама?
        - Сегодня работаю, - подтвердил я.
        Встреча с Колей чем не работа?
        - Как и ожидалось от Иоши-самы, - привычно похвалила она. - Я вам не помешала?
        - Нет конечно, - отмахнулся я.
        - Хару-тян уже в школе?
        - Усердно учится, - подтвердил я.
        Нанако сняла туфельки, и мы пошли на кухню, по пути заглянув в гостиную, чтобы выключить «Нинтендо» с телеком.
        - Фармацевтика? - успела секретарь увидеть подтверждающую транзакцию окно.
        - Прикладная, которая боль лечит, - подтвердил я.
        - Нужно ведь лечить не боль, а ее причину? - вполне здраво заметила Нанако.
        - Верно! - одобрил я. - Но США странная страна, и для многих там «лечения боли» будет достаточно. Эта корпорация в этом деле станет лучшей, но нам, в благословенной Японии, их продукция не нужна.
        - Лечиться нужно обязательно, но, если боль не уходит сразу, значит нужно считать ее закаляющим характер испытанием. Мой отец в молодости сорвал спину на тяжелой работе, и иногда она у него болит. Просыпаясь по утрам с болью, он любит с улыбкой повторять «Болит - значит жив!».
        - Твой отец - мудрый человек, - одобрил я такой оптимизм. - Сейчас мы молоды, и у нас ничего особо не болит, но со временем придется брать его поговорку на вооружение. Либо просить в счет дивидендов вкусные опиаты у PurduePharma!
        - Что такое «опиаты»? - спросила Нанако.
        Хорошо в Японии - из наркотиков можно найти только сильно разбавленный кокаин за странные деньги, и, совсем редко, пополам перемешанную с сеном марихуану - это Айс Куб мне рассказывал, он через побывавших у нас в стране туристических негров справки наводил, и итогами остался недоволен. Смешные эти гайдзины.
        - Опиаты - это наркотики типа героина, - пояснил я по пути на кухню. - Сейчас Purdueпродают морфий в таблетках, пролонгированного действия. Но там сильные фармакологи, и они рано или поздно изобретут что-то покруче. А семья Саклер, которые владеют корпорацией, жадные и беспринципные твари, которые коррупцией будут провоцировать врачей выписывать рецепты на продукцию Purdueвсем подряд, даже тем, у кого болит, например, голова, и было бы достаточно таблетки аспирина. Итогом станет настоящая эпидемия наркозависимости среди тех, кто в обычных условиях к гадости бы и не притронулся.
        - Как и ожидалось от подлых гайдзинов - будучи не в силах заново подсадить на наркотики по праву принадлежащие нам колонии, они подсаживают на них собственное население! - сделала вывод Нанако. - Вы правы, Иоши-сама, нам будет полезно как следует навариться на этом. Я попрошу родителей тоже купить немного акций этой компании.
        - Попроси, - одобрил я. - Но очень тихо и аккуратно - нам совсем не нужны обвинения в том, что мы как-то причастны к смертям несчастных, умерших от передозировки, гайдзинов.
        - Все будет очень секретно, - пообещала она.
        Еще немного корма для гипотетической прослушки - вот мы какие тут злые фашисты, но ничего незаконного не делаем, разбирайтесь со своей «биг фармой» сами, а всё, что есть на рынке, покупать кому угодно не запрещено.
        Налив секретарю и себе чаю, выставил на стол печеньки - покупные, но сегодня вечером Хэруки обещала испечь домашние моти - и спросил:
        - Нашла его?
        - Нашла! - подтвердила она. - Сейчас он работает вышибалой в дешевом баре.
        - Так себе карьера, - вздохнул я.
        - Никто не виноват, что вместо упорного труда он выбрал легкий путь якудзы, - пожала плечами Нанако.
        - Верно! - подтвердил я. - Но нам это на руку - в якудзе вдалбливают иерархию и абсолютную преданность буквально кулаками, и так быстро эти инстинкты не изжить. Возьму себе, будет мне еще один лично преданный сотрудник, которого не жалко отправить туда, куда ни за что не отправлю тебя.
        - Я в любой момент отдам свою жизнь за вас, Иоши-сама! - поспешила заверить Нанако.
        - Я знаю, - с улыбкой кивнул я. - Но живая для меня ты несоизмеримо полезнее - мы вложили в твое профессиональное развитие много сил. Отдавать жизнь за общее дело - задача пешек, а ты в нашей корпорации если и не ферзь, то уже как минимум стоящий рядом с королем офицер. И рано или поздно станешь ферзем, когда мой дорогой отец уйдет на пенсию, и управление бизнесом перейдет целиком к нам.
        Раскрасневшаяся сталкерша, блеснув счастьем в глазах, радостно кивнула:
        - Я буду стараться изо всех сил, Иоши-сама!
        Везет мне с сотрудниками все-таки.
        Допив чай, я привычно не дал Нанако вымыть посуду, и мы отправились к выходу.
        - Иоши-сама сегодня такой неформальный - то, что нужно, чтобы завербовать бывшего якудзу! - без задней мысли похвалила она мой почти домашний прикид.
        - Просто жарко, - не смог я смириться с такой жуткой ложью.
        - Комфорт тела - это комфорт мозга, - не смутилась она. - А Иоши-сама в мире такой один, поэтому нет ничего зазорного в том, чтобы вы чувствовали себя удобно - ведь так ваша гениальная голова будет работать лучше!
        - Я не чувствую, чтобы моя голова от отсутствия костюма работала лучше, - признался я.
        - Как и ожидалось от Иоши-самы: его железная воля подчиняет себе несовершенное человеческое тело, заставляя выкладываться на полную!
        Кажется, мы попали в петлю.

* * *
        - А я знаю это место! - узнал я улочку, по которой мы ехали. - Точно, вот в этой кафешке я сидел! - узнал и место. - А потом пошел гулять дальше, и около этого самого бара… - указал на переулок, у которого мы остановились. - Увидел, как моему однокласснику Оокубо Хидеко якудза сломала палец за то, что не оплатил счет. Из-за этого чуть война банд не началась, но мне повезло узнать, куда нанятые Оокубой отморозки утащили моего одноклассника Кеиджи, сына патриарха клана Мотидзуки. Теперь и Кеиджи, и Оокуба живут в Токио.
        - Как и ожидалось от Иоши-самы: еще будучи обычным школьником, он уже предотвращал войны кланов! - восхитилась Нанако.
        - А кому теперь бар принадлежит? - спросил я.
        - Владелец остался тот же - суд признал его жертвой, которую запугали якудза, превратив этот бар в мошеннический, - ответила секретарь.
        - Что ж, так бывает, - не стал я осуждать ни владельца, ни судью.
        - Персонал тоже почти не изменился, но мошенничать они перестали, - добавила Нанако.
        - Доходы стопудово сильно упали, - предположил я. - Но нам-то чего? Идем!
        - Идемте, Иоши-сама!
        Выбравшись на жару, дождались телохранителя из машины сопровождения и пошли по когда-то, кажется в совсем другой, далекой и уже недостижимой жизни ничем непримечательного японского школьника, напугавшему меня переулку.
        Теоретически, с парой или даже тройкой якудз среднего ранга я теперь и сам справлюсь, как бы самонадеянно это не звучало. Тренировки-то никуда не делись, и дедушка с мамой кропотливо передают мне накопленные годами навыки. А вот бокс немного «задвинул», просто смысла нет - бить я научился, а если возникнет ситуация, когда я останусь один на один с невооруженными врагами, дзюдо выглядит поинтереснее. Но этот этап тоже позади, и теперь, если на меня кто-то сильно обидится, на «кулачках» разобраться не выйдет, потому что в меня будут стрелять, а охрана - отстреливаться в ответ. Ну а если охрана кончится, придется самому - курсы огневой подготовки мы с Хэруки прошли, так что может даже и попаду в кого, тем самым сделав свою гибель героической, и по всем японским законам перерожусь обратно в члена рода Одзава.
        У двери возникла проблема в виде таблички, напоминающей о запрете несовершеннолетним посещать подобные места.
        - Мы ведь не собираемся пить? - не очень уверенно предположила Нанако забить.
        - Законы - это законы! - покачал я головой. - Сакаи-сан, можете, пожалуйста, позвать нам вышибалу по имени Сохэй?
        - Фамилия - Фудзивара! - добавила мой высокопрофессиональный секретарь.
        - Простите, я не могу, - покаялся он. - По инструкции я не могу оставлять вас одних.
        - Понимаю, - не стал я осуждать. - Извините за неуместную просьбу, Сакаи-сан. Давайте позовем…
        Дверь распахнулась, и появившийся на пороге, одетый в дешевый костюм с галстуком, Сохэй смачным поджопником задал направление запачканному блевотиной мужику средних лет:
        - Убирайся, если не можешь держать себя в руках!
        Неуклюже пробежав по лестнице, пьяный мужик посмотрел на нас мутными глазами, лег прямо на асфальт и, судя по всему, собрался хорошенько отдохнуть.
        - Йо, Сохэй! - поприветствовал я старого знакомого.
        - А, пацан! - сделал он вид, что до этого меня не замечал и улыбнулся. - Ты теперь на самой вершине, да?
        - Почти, - скромно признал я. - Давай сразу - насколько ты дорожишь своей нынешней работой?
        Сохэй отвел глаза:
        - Однажды я тебя подставил.
        - Соблюдая неписанные законы клана, - пожал я плечами. - Говоря языком нормальных людей - аккуратно соблюдал должностные инструкции. Именно этого от своих работников я и жду.
        - Я мало чего умею, - признался он.
        - Чего ты там встал? - раздался из бара гневный оклик.
        - Я разговариваю! - рявкнул Сохэй в ответ.
        - Я плачу тебе не за разговоры! Убирайся, я легко найду более молчаливые мускулы!
        «Мускулы» у нас это синоним «быка».
        - Разве это не знак судьбы? - спросил я.
        - Это… - начав отвечать мне, он обернулся и рявкнул вглубь помещения. - …ублюдочный характер слабака и крысы Кондо!
        - Как ты смеешь так со мной разговаривать?
        Сохэй закрыл дверь, оставшись снаружи.
        - Заявление об увольнении? - напомнил я.
        - Нет договора о трудоустройстве - нет и заявления, - отмахнулся Сохэй, и мы по лестнице поднялись в переулочек, вежливо не став трогать дремлющего саларимена.
        Кто-то скажет, что это бессердечно, но это - японский менталитет, основанный на максимальном стремлении никого не беспокоить.
        - Это он с утра успел накачаться? - спросил я.
        - Приперся вчера вечером и поил весь бар, - ответил Сохэй. - Рассказывал, что выгодно продал свою едва державшуюся на плаву сеть семейных кафе семье Одзава, - ухмыльнулся.
        Я посмотрел на Нанако, и она достала из сумочки блокнотик. Пролистав, поведала подробности:
        - Кафе сети «Шепот сакуры» расположены в местах с хорошей проходимостью, и объяснение никчемным доходам этого, - презрительно потыкала пальчиком в жертву нашего укрупнения. - Наши аналитики нашли всего одно - неумение привлекать клиентов. Данный алкаш сделал огромные деньги на торговле землей в начале 80-х и вложил их в кафе. Увы, просто инвестировать и получать доход получается только у гениального Иоши-самы, потому что у него есть собственная экосистема, в рамках которой нет смысла привлекать сторонние рекламные мощности. А этот экономил на рекламе, считая ее глупостью.
        - Странный какой, - хмыкнул я и переключил внимание на Сохэя, указав на лимузин. - Поговорим в машине.
        Потому что телохранитель не на меня работает, а на правительство, и говорить при нем я стараюсь как можно меньше - он, очевидно, стучит. Впрочем, как и все японцы, поэтому Нанако настолько ценна - она стучит только мне.
        Забрались в лимузин, девушка налила нам всем соку:
        - За встречу! - предложил я.
        Выпили.
        - Предлагаю тебе выбор, Сохэй, - перешел я к делу. - Вариант первый - любые курсы по твоему выбору с последующим устройством в «Одзава корп.». Если будешь справляться с обязанностями - построишь карьеру.
        - Второй? - спросил он.
        - Второй - карьера рабочего на заводе. Хочешь - одном из наших, хочешь - в «Хонде». Но придется учиться и там - разнорабочих без навыков там много, а я не хочу, чтобы ты был нищим, поэтому раз в полгода курсы квалификации и карьерный рост.
        - А есть третий? - спросил он.
        - Всегда есть третий! - одобрил я. - Скажи, что ты знаешь о России?
        Глава 7
        Высадив Сохэя у обшарпанного многоквартирного дома на окраинах, где он жил в маленькой, но гордой каморке, мы с Нанако отправились дальше. Договорился неплохо - ближайший год бывший якудза будет ходить на курсы русского языка, а потом уедет на мою старую Родину способствовать укреплению мощи семьи Одзава специфическими способами. Ясен пень не диверсиями с ликвидациями - он же, блин, япошка, значит - приметней некуда! Но диверсий я не планирую, а ликвидациями занят Тимоха, поэтому все хорошо.
        - Какое-то время меня охранял некий Танимура, тоже из клана Мотидзуки, - поведал я Нанако. - Он из школы Тигра.
        - Той самой? - уточнила он.
        - Я не знаю, - признался я. - В одной только Уцуномии четыре секции кара-тэ с таким названием есть, и ни одна из них на «ту самую» не тянет.
        - Вот как, - вздохнула Нанако.
        - А какую школы ты имела ввиду? Когда я говорю о «школе тигра», все закатывают глаза и уважительно цокают языком, но уточнить о чем они думают в этот момент я как-то все время забываю.
        Нанако смущенно поёрзала, пряча глаза, покраснела и тихонько призналась:
        - Я не знаю никакой «школы тигра», Иоши-сама, просто это очень круто звучит.
        - Ясно! - гоготнул я. - Видимо, все решили так же.
        - Возможно, Хирано-сихан сможет рассказать больше? - предположила она.
        - Вечером спрошу, - кивнул я. - А сейчас, пожалуйста, можешь отыскать мне Танимуру?
        - Я постараюсь, Иоши-сама, - она достала мобильник и набрала номер нашего человека в МВД - бывшие якудзы у нас еще пять лет обязаны докладывать о том, где работают и живут.
        Через десять минут инфа была получена, и мы двинулись к окраинам. Город в этом направлении активно развивается, поэтому мэрией было решено «протянуть» облагороженную набережную еще на километр. Вот здесь Танимура нынче и трудится - камни таскает.
        - Странные люди эти якудза, - по пути, любуясь в окошко тут и там встречающимися младшеклассниками - у них уроки уже кончились, и потешные японские дети в желтых шапках с красными пузатыми ранцами спешат домой - поделился я размышлениями с Нанако. - Как строить карьеру в рамках социопатичной, предельно иерархичной и склонной применять насилие к собственным сотрудникам ОПГ, так пожалуйста. А как на курсы трехмесячные походить, чтобы иметь возможность делать то же самое, но в нормальной конторе - это им не надо, лучше поджопники алкашам отвешивать да камни таскать. По статистике всего 18% смогли получить хоть какое-то образование, остальные даже не попытались. А ведь это совершенно бесплатно!
        - В своей глупости они совсем не ценят возможности, дарованные им Иоши-самой, - осудила якудзоидов преданная секретарь.
        - Правительством! - поправил я.
        - Правительством, - исправилась она. - Которое воплотила в жизнь идею Иоши-самы.
        Ладно, так уже больше на правду похоже, пусть будет.
        По новенькой дороге, вдоль готовых и частично заселенных домиков, мимо магазинчиков, пары детских садов и трех школ - соответственно младшая, средняя и старшая - мы добрались до еще не законченного сектора стройки, и, немножко испачкав лимузин пылью, добрались до шлагбаума там, где скоро будет съезд к реке. За шлагбаумом начиналась огороженная забором территория строительства набережной. Речка - слева, а справа шумно выгружал кучу камней грузовик.
        - Камень - это эко-материал! - важно заметил я.
        - Я запомню, Иоши-сама, - с улыбкой пообещала Нанако.
        Спешились, дождались Сакаи-сана и подошли к воротам.
        - Добрый день, уважаемый охранник стройки, - поклонился я выбравшемуся из будки КПП японцу в униформе. - Нам нужно поговорить с одним из рабочих.
        - Добрый день, Одзава-сенсей, - само собой, он меня узнал. - Простите, обычно я не должен допускать на площадку посторонних, поэтому должен позвонить начальству.
        - Само собой, извините за беспокойство, мы подождем, - поклонился я снова.
        Снова поклонился и охранник, после чего отправился звонить.
        Указав на табличку с названием девелопера, заказчиком работ (мэрия Тотиги) и сроком сдачи объекта (сентябрь), я спросил девушку:
        - Знаешь что-нибудь о «Kongo Gumi»?
        - Да! - радуясь возможности принести пользу, кивнула она и достала блокнотик. - Одна из старейших компаний в мире, управляется семейным кланом Конго с 578 года.
        - Жесть! - проникся я.
        Почти полторы тыщи лет - вот это я понимаю «семейная контора»! Да Ротшильды с Рокфеллерами в сравнении тупо нувориши!
        - Да, очень старая фирма, - поддакнула Нанако и продолжила. - Их основной специализацией долгое время было строительство буддистских храмов. Самый старый из них - храм Ситэнно в Осаке, он построен как раз в 578 году. Так же компания «Конго» участвовала в строительстве замка в Осаке в 16 веке и храма Хори-Дзи. Вы просили уделять особое внимание тому, чем наши старые фирмы занимались во времена войны, поэтому я отдельно уточнила - «Конго» производили гробы.
        - Очень выгодно было, наверное, - предположил я.
        - В тяжелые времена гробовщики процветают, - согласилась Нанако. - Куросава-сенсей в «Телохранителе» это очень тонко подметил.
        Такое и подмечать не надо - все предельно логично. Девушка продолжила:
        - На исходе 80-х годов дела компании пришли в упадок, и теперь они вынуждены брать много кредитов. Этот, - указала на стройплощадку. - И другие государственные заказы для них - единственная надежда держаться на плаву, иначе, по прогнозам наших аналитиков, через десять-пятнадцать лет им придется продаться нам.
        - Понимаю! - гоготнул я от такого милого прогноза.
        Казна не резиновая, и очень любит давать деньги, например, Сумитомо, которые в строительном бизнесе очень крупные шишки, и рано или поздно на какое-то там пусть и очень древнее, но второстепенное «Конго Гуми», правительственные деды забьют, и тогда мы отправим Гоки-сана на переговоры. Это ведь почетно - не дать бесследно умереть древней фирме, батя поди плакать от счастья будет - столько чести за скромные деньги не каждый день купить удается.
        Из будки снова выкатился охранник и поклонился нам:
        - Простите, что пришлось ждать! Мне нельзя оставлять пост, но сейчас придет бригадир, который обо всем позаботится!
        - Спасибо большое, извините, что пришлось вас побеспокоить, - отвесил я легкий ответный поклон.
        - Простите, Одзава-сенсей! - снова поклонился он. - Моя дочь - ваша фанатка…
        Дослушивать я не стал, привычно протянул руку Нанако, и она столь же привычно вложила в нее мою фотку и фломастер.
        К моменту, когда наделенный автографом охранник задницей вперед и с частыми поклонами покинул сцену, к воротам подбежал (через щелочку в профлистах видно) одетый в робу, жилетку и каску загорелый мужик под сорок, перешел на шаг, поправил одежду и вышел из калитки с гостеприимной улыбкой:
        - Добрый день, Одзава-сенсей, Курой-сан, - игнор телохранителя это нормально, а знание фамилии Нанако - неудивительно. - Меня зовут Рикичи Осэй, от лица «Конго Гуми» позвольте поприветствовать вас на нашей стройке! Ваш визит - огромная честь для нас. Чем я могу вам помочь?
        - Извините за беспокойство, Рикичи-сан, - поклонились мы в ответ. - Мы очень благодарны «Конго Гуми» за гостеприимство. Я был бы очень признателен, если бы вы позволили нам немного поговорить с вашим рабочим по фамилии Танимура.
        - С этим бывшим якудзой? - удивился он, но тут же одернул себя. - Я охотно помогу вам, Одзава-сенсей.
        И мы за бригадиром прошли в ворота, встретив очень удачно успевшего прибежать строителя помоложе и с тремя касками в руках.
        - Простите, по правилам техники безопасности я вынужден попросить вас надеть каски! - поклонился бригадир.
        - Техника безопасности - это очень важно, - не стал осуждать я и укрепил голову.
        Тут сверху ничего, кроме метеорита, упасть физически не может, но с техникой безопасности не спорят. Следом каску надел телохранитель, последней - потому что надевала аккуратно, чтобы сберечь прическу - Нанако.
        - Спасибо за понимание, - с поклоном поблагодарил бригадир, и мы пошли к реке, где два десятка людей в униформе складывали камни в будущую набережную. - Мы, «Конго Гуми», одними из первых откликнулись на призыв правительства помочь исправившимся бандитам найти честную работу, - похвастался он по пути.
        На государственные дотации вы «откликнулись»! Тоже мне блин, филантропы - да там половина корпораций Японии в очереди стояла, не забывая толкаться и ставить друг другу метафорические подсечки.
        - Помогать правительству в его стремлении навести порядок в нашем общем саду - почетная обязанность каждого японского гражданина, - спинным мозгом поддержал я формальный разговор.
        - Несомненно! - поддакнул бригадир и заорал. - Танимура!
        Здоровенный, стоящий спиной к нам работяга бросил камень на землю, неторопливо развернулся и столь же неторопливо пошел к нам. Узнаю старого адепта школы Тигра - чуть похудел, но манера держаться и страшная шрамированная рожа совсем не изменились.
        - Быстрее! - попытался поторопить его бригадир.
        Не помогло.
        - Простите за то, что этот недостойный тратит ваше время впустую, Одзава-сенсей! - поклонился Рикичи-сан мне. - Обещаю вам, он будет лишен премии!
        - Он - ваш подчиненный, Рикичи-сан, - нейтрально ответил я. - Но извиняться не нужно - мы совсем не против немного насладиться приятным прохладным ветром с реки. Сегодня очень жаркий день.
        - Да, нынешнее лето выдалось по-настоящему жарким, - согласился бригадир с видимым облегчением на лице.
        Нет, на Танимуру, если тот, конечно, не согласится уехать с нами, он один черт наорет и премию «спишет», но зато самому не прилетит после звонка наверх от недовольного здешней дисциплиной Иоши.
        - Звали меня, Рикичи-сама? - спросил Танимура, демонстративно не глядя на нас.
        - Одзава-сенсей приехал на окраины города на нашу скромную стройку - и вот так ты выражаешь свою благодарность? - не хуже Нанако возмутился отсутствием почтения ко мне бригадир.
        Девушка горячо покивала, Сакаи-сан на всякий случай напрягся.
        - Добрый день, Танимура-сан, - мне было все равно.
        - Добрый день, Иоши, - поздоровался он в ответ, посмотрев на меня.
        - Пойдешь работать на меня? - спросил я.
        - Пойду, - спокойно согласился он.
        - А… - опешил бригадир.
        - Извините, Рикичи-сан, можно попросить у вас номер телефона ответственного за кадры сотрудника? - с улыбкой спросил его я.

* * *
        Одзаву Дэйчи можно считать кем угодно, но не идиотом, поэтому за почти традиционным вечерним семейным ужином в родительском саду (у нас с Хэруки гриля нету), смачно запив кусок жаренного мяса пивом, он спросил меня:
        - Ты собрался завести собственный клан якудза?
        Родня к этому моменту разбилась на группки по интересам и разошлась по саду и дому, так что в беседке мы остались вдвоем.
        - Не совсем, - честно ответил я.
        Посмотрев в страшно блеснувшие отцовские глаза, поспешил объяснить:
        - Не у нас и не совсем клан якудзы. Помнишь я проводил параллель с реставрацией мэйдзи и происходящими в СССР событиями в том смысле, что без работы останутся миллионы людей, многие из которых будут сбиваться в ОПГ?
        - Понимаю, - вздохнул отец.
        - Чтобы победить дракона, нужно завести собственного! - внезапно вклинился невесть как умудрившийся незаметно подкрасться китаезированный дедушка Наоки. - Но разве не будет подозрительно содержать в чужой стране японскую преступную группировку?
        - Так не японскую, - развел я руками. - Но часть местных придется брать под контроль, превращая в ручного дракона.
        Посмотрев на одобрительно кивнувшего профессора, батя был вынужден тоже кивнуть.
        - В преданность местных я не верю, - продолжил я. - Не потому что они - гайдзины, а потому что у бандитов нет чести. Напротив - приличные русские одни из немногих в этом мире, с кем можно договориться о чем-то на словах, без бумаг, и быть уверенным, что тебя не обманут.
        - Пока все даваемые нам устные обещания сдерживались, - согласился с таким мнением батя. - И мы отвечаем им тем же.
        - Так вот, - вернулся я к основной теме. - Мне нужны лично преданные люди, которых я могу отправить в контролируемые ОПГ, чтобы держать руку на пульсе и заставлять их делать что нужно. Не лидер банды, а так - глаза и уши, причем демонстративные. Параллельно придется завербовать парочку аборигенов - так мы сможем проверять информацию и быть в курсе потенциальных заговоров. Работенка у наших информаторов будет та еще, поэтому кого попало не пошлешь - банально зарежут. А вот страшный молчаливый япошка с характерными татуировками - я позабочусь о показе по «Хонде+» документалок и художественных фильмов о том, насколько японские бандиты страшные - будет в самый раз.
        - И даже если зарежут - не жалко, - бессердечно заявил дедушка Наоки и хрустнул маринованным дайконом.
        - Они будут старательно делать вид, что не знают русского, - добавил я.
        - Хитро! - оценил батя. - Пока они учат язык, все нормально, но, когда захочешь начать их применять, будь благоразумен и сначала обсуди планы со мной.
        - И с дедой, - сделал я приятно Наоки.
        - Не больно-то я в этом разбираюсь, - поцундерил он. - Но у меня большой жизненный опыт.
        - Прости, Чико-тян, больше я в это мельтешение играть не могу! - раздался из открытого окна гостиной виноватый голос деда Казумы.
        Мы заржали.
        - Когда внучка попыталась посадить меня играть в эти ваши «видеоигры», - доверительно поделился со мной воспоминанием дед Наоки. - Я сослался на артрит и боль в пальцах.
        - Ты словно признался в собственной трусости! - ехидно заявила появившаяся на крыльце с содержащим чайный набор подносом, бабушка Аяка.
        - Я говорил чистую правду! - покраснев, сложил руки на груди и высоко поднял подбородок профессор. - За проведенные с пером в руке годы мой большой палец практически врос в ладонь!
        - Отвратительно! - поморщилась бабушка.
        - Вчера ночью ты гораздо лучше относилась к моим рукам! - подмигнув мне, подколол ее дед Наоки.
        Бабушка залилась краской, поставила поднос и возмущенно спросила:
        - Как ты смеешь говорить такую пошлятину при детях?
        - Этот ребенок, - указал на меня дед. - Если ты, вдруг, забыла, живет с невестой.
        - Вы в моем возрасте уже почти родили папу, - вредным тоном напомнил я.
        - Тогда были другие времена! - заявила бабушка и совсем другим, любящим тоном нелогично добавила. - Но я очень рада за вас с Хару-тян, Иоши-кун.
        - Спасибо! - вполне чистосердечно поблагодарил я.
        Бабушка уселась рядом с мужем и принялась наливать чай, а из дома вышел дед Казума, направившись к нам. Какая удача!
        - Я проиграл ей в какую-то игру про драки восемь раз подряд, - грустно вздохнул он, опустившись на скамейку рядом со мной.
        - Я вчера проиграл не меньше, - вздохнул и я.
        - Чико-тян очень талантлива, - умиленно кивнула Аяка. - Правда ее таланты лежат несколько в другой области, чем приличествовало юной девушке из хорошей семьи в мои времена.
        - У нас и компьютеров-то не было! - пробурчал дед Наоки, отпил чаю и добавил. - Мы прожили удивительную жизнь, Аяка - на наших глазах Япония из большой рисовой фермы превратилась в самую продвинутую страну планеты, - вздохнул. - Признаюсь - лично я порой совсем уже не понимаю, что происходит, и когда Чико-тян увлеченно рассказывает о каких-то «скриптах», я могу только улыбаться и кивать. Впрочем, - подбодрил сам себя. - В знании Китая мне нет равных!
        - Сколько можно болтать о старых временах? - поморщилась Аяка. - Все, кто за этим столом, уже сотни раз слышали эти твои стенания!
        - Мне нравится слушать про старые времена, - заступился я за дедушку Наоки.
        - Пусть моя жена с годами и уподобилась ядовитой змее, мой сын и внуки относятся ко мне с должным почтением, а значит как единственный продолжатель рода Одзава я полностью состоялся! - надменно заявил он.
        - Деда, - повернулся я к невозмутимо пьющему чай Казуме. - Ты знаешь что-нибудь о школе боевых искусств, называющей себя «школой Тигра»?
        Потому что Танимуру спросить я как-то постеснялся.
        - В нашем городе есть некоторые не стоящие внимания додзё, хозяевам которых хватило духу взять такое громкое название, - кивнул он.
        Батя призадумался, осознал и смущенно поёрзал - он тоже когда-то уважительно цокал на регалии Танимуры.
        - Что-нибудь выше уровнем, - покачал я головой. - Возможно - связанное с якудзой.
        - А! - разочарованно отмахнулся Казума. - Работать с якудзой не согласится ни один вменяемый мастер боевых искусств - в передаче умений подобным людям совершенно нет чести! Но это не мешает разным мошенникам, предавшим идеалы спорта выдумывать себе громкие титулы, странные родословные и продавать свои никчемные навыки глупым якудза.
        Какое разочарование.
        Глава 8
        Готовился ли я к конкурсу двойников? Ох, ну конечно же да! Первым делом в штат охраны мероприятия в целях безопасности были добавлены наши люди. Второе - в «магазине готового платья» для меня был приобретен массово производимый, дешевый, но вполне приличный костюм, что сильно удивило бабушек: чей-то Иоши как нищеброд оделся? А чтобы не выделяться! Третье - последнее время из-за лени я несколько оброс, поэтому пришлось сходить в парикмахерскую, привести прическу к виду «Стандартный Иоши». Шаг третий…
        - Любуешься собой? - хихикнув, спросила одетая в «наряд для садовых работ» Хэруки, заглянув ко мне в гостиную.
        Сидящий на диване с Юко-тян на коленках я поставил нарезку своих заснятых на пленку публичных появлений на паузу и не без смущения ответил:
        - Прозвучит странно, но мне почему-то очень не хочется проиграть.
        - Зачем вообще принимать участие в конкурсах, если не хочешь выиграть? - фыркнула она. - Впрочем, здесь очень странный случай, поэтому я не стану тебя поддерживать - в конкурсе двойников должен побеждать двойник! - высунула язычок и свалила в свой любимый сад.
        Не хочет на конкурс двойников время тратить, даже немного обидно.
        Что ж, в такие моменты отсутствие поддержки только лучше - провал не грозит вообще ничем, а значит не будет совестно, если «подведу» верящих в меня людей. Единственное исключение - Нанако с ее классическим: «Я буду болеть за вас, Иоши-сама», но эта всю ответственность привычно переложит на всех, кроме меня.
        Возобновив видео, попытался посмотреть на себя со стороны. Раздражает! Что это за выскочка? Почему на его роже такая корпоративная улыбочка? Почему он все время кланяется и извиняется? Да я же худший человек в мире!
        Метафорически сплюнув (я же не кретин на собственный ковёр харкать), выключил телек. Так дело не пойдет - кому вообще кроме нарциссов нравится на себя вот так смотреть? Может записаться на актерские курсы? Не-не-не, это уже совершенно точно лишнее, а еще - поздно, потому что до мероприятия осталось два часа, и Нанако уже звонит в дверь.
        Я болен! Я сломал обе ноги! В Африке британская ЧВК перестреляла пытавшуюся грабануть конвой с ништяками для наших школ банду диких негров, а я теперь очень расстроен и буду плакать всю неделю! Последнее - наполовину правда: перестреляли, но на бандитских негров мне плевать. Понятно, что они не из природной злобы на большую африканскую дорогу вышли, и проблема здесь в неустроенности Черного материка, но хотя бы инстинктом сохранения-то обладать надо? Там - «тактикульные», качественно обученные, опытные отморозки в топовой снаряге этих времен на бронетехнике, а вы, извините, голожопые (частью даже буквально - флекс такой), неделю как научившиеся стрелять «куда-то туда» аборигены с калашами. На что надеялись? Черт, Нанако же ждет!
        - Что с вами, Иоши-сама? - как только я открыл дверь, участливо спросила девушка.
        Одета необычно - в светлое платье с подолом чуть выше колена, босоножки, здоровенные солнцезащитные очки и с нетипичной для себя прической в виде кучи маленьких косичек.
        Маскируется.
        - Просто немного волнуюсь, - не видел я смысла скрывать от Нанако правду.
        - После двух лет публичных мероприятий, интервью в прямом эфире на главных каналах планеты, пресс-конференций, докладов важным корпоративным и научным дедам, после ужина с Императором и дипломатических приёмов с важными политиками, после перестрелок, похищений и попыток захватить вас в заложники, после выступлений на прямых трансляциях турниров и концертов, после «Оскаров» и Канн, вы переживаете из-за какого-то конкурса двойников? - вытаращила она на меня глаза.
        В самом деле странно. Но «странность» волнения не уменьшает!
        - Да, - ответил я.
        Нанако потрогала мой лоб тыльной стороной ладони. А приятно!
        - Может, у вас температура, Иоши-сама? - с хитринкой в глазах предложила она возможность слиться.
        Как и ожидалось от моего самого преданного сотрудника! Стоп!
        - Спасибо, но ничего не выйдет, - покачал я головой. - Ты права - я же никогда не «сливался»!
        - Верно! - поддакнула Нанако.
        - И после всего пережитого какой-то конкурс двойников - это же даже не работа, потому что он совершенно не повлияет на наши глобальные планы!
        - Точно!
        - В конце концов, Чарли Чаплин был суперзвездой и проиграл, а я… - тут я немного залип.
        - Немножко более популярны? - предположила она.
        - Боюсь, здесь точно измерить не получится, - решил я. - Заходи, мне нужно переодеться.
        Мы вошли в дом, я оставил Нанако гладить Юко-тян в гостиной, а сам отправился наверх. Странная штука человек - все, что мы с моим милым секретарем только что проговорили - это факты, и в самом деле жутко смешно после всего пережитого волноваться из-за полнейшей чепухи. Однако волнение - это тоже факт. И за ним я совсем забыл о, так сказать, матримониальных планах. Надев непривычно сидящий (трет в паре мест) костюм, на ходу завязывая галстук, спустился вниз:
        - Прости мне мой эгоизм, - искренне покаялся перед девушкой. - Мое волнение - ничто по сравнению с тем, что ты, возможно, сегодня отыщешь жениха.
        - Если мне никто из них не понравится - ничего не выйдет, - спокойно ответила она, пожав плечами. - А значит и волноваться рановато.
        - Верно, - позавидовал я ее здравомыслию.
        Посерьезнев, она мягко добавила:
        - Иоши-сама, я очень ценю, что вы так за меня переживаете, но сколько можно? - её тон постепенно начал наполняться обиженными нотками. - Я - не ребенок, а взрослая женщина, которая вполне может о себе позаботиться. Почему вы не верите мне, Иоши-сама?
        - Не верю? - не понял я.
        - Не верите! - обвиняюще ткнула она в меня пальчиком. - Я же обещала вам, что не умру старой девой?
        - Обещала, - признал я и поклонился. - Извини! - стало стыдно - в самом деле не верю, получается, все время зачем-то лезу напоминать. - Клянусь - я доверяю тебе полностью, и отныне эта тема под запретом.
        - Спасибо, Иоши-сама! - счастливым голосом пропела она. - Идемте? Пусть вы сегодня и подделка, но опаздывать все равно невежливо. К тому же мы рискуем пропустить Синкансен, тогда придется лететь на вертолете.
        - Точно! - передернуло меня. - Идем!
        Покинув дом, погрузились в неприметный пожилой серый «Аккорд» и поехали к вокзалу. Так шпионисто! Волнение начало уступать место легкому адреналину и моим любимым слабоумию и отваге. К черту - притворяться кем-то другим прикольно, а притворяться самим собой, который в свою очередь тоже притворяется самим собой, прикольней втройне!
        - Этот костюм совсем вам не идет, Иоши-сама, - недовольно заметила Нанако.
        - Зато ты, если исключить эти жуткие очки, выглядишь очень мило, - ответил я.
        - Спасибо! - секретарь моментально залилась краской. - Эта прическа занимает много времени, но, если вам нравится…
        - Другие прически мне нравятся больше, - купировал я пустую трату времени.
        Не потому что она из-за этого начнет филонить, а потому что станет, например, меньше спать.
        - Тогда я оставлю эти косички для маскировки, - решила она.
        - Не знай я что ты - это ты, я бы тебя не узнал, - честно признался я.
        - Зато Иоши-сама всегда Иоши-сама, - отвесила она мне сомнительной ценности, но очень искренний комплимент.
        Перед выходом на вокзале я натянул на лицо не такие мощные как у Нанако очки, добавил медицинскую маску - в Токио поменяю на респиратор, станет еще лучше - и мы с девушкой остались неузнанными. Тупо, но рюкзак за моей спиной добавляет пару бонусных пунктов «скрытности» - я уже очень давно почти ничего не ношу сам, кроме школьной сумки во время редких визитов туда. Завтра сходить придется - последний день перед летними каникулами. Да я даже тесты сдал заранее, чтобы не гробить на них две недели. Зато мои бедные напарники по будущей поездке на математическую олимпиаду весь год впахивали не разгибаясь, надеясь в этом году выцарапать победу «в общем зачете». Старайтесь как следует, и тогда получите такие же красивые медали как у халявщика-меня!

* * *
        Мероприятие, как ни странно, проводили во вполне приличном выставочном зале на первом этаже офисной высотки. Хорошо забытый опыт попёр почти сразу - выбравшись из «Аккорда», нам пришлось отстоять почти двадцатиминутную очередь - участников конкурса пропускали одновременно со зрителями, на две трети состоящими из дам средне-старшешкольного и даже студенческого возраста. Некоторые косплеят меня и Нанако!
        Атмосфера - просто загляденье: играет Одзаваассоциированный музон, весело пищат девочки, аниматоры в костюмах-маскотах близлежащих контор под шумок раздают народу флаеры и издают потешные звуки, органично вливающиеся в какофонию. Респираторы народ не смущали:
        - А ты знаешь, что мы с тобой похожи? - спросил лже-Иоши 1.
        - Как это? - притворно удивился лже-Иоши 2.
        - У нас обоих узкие глаза и дурацкая прическа! - объяснил первый.
        Вся очередь радостно заржала, а у меня загорелись уши.
        - Чертовы подделки! - опасно прошипела Нанако.
        - Я стригусь как обычный японский школьник, - буркнул я. - Но все хорошо - я рад, что люди веселятся из-за меня. В конце концов, - пожал плечами. - Ради того, чтобы сделать жизнь окружающих лучше это все и затевалось.
        - Кя-я-я! - сдавленно пискнула Нанако.
        - Тихо! - шикнул я на нее. - Мы не должны привлекать внимание!
        - Простите, Ио… Кирью-сан!
        - Молодец! - одобрил я использование псевдонима.
        - Спасибо!
        - Ой, этот Иоши лезет без очереди!
        - Да ладно тебе, все мы тут Иоши!
        - Думаешь настоящий Иоши утруждает себя стоянием в очереди?
        - Не, его же возят на вертолете куда надо!
        - Говорят, что расписание перелетов в Японии составляют так, чтобы всегда было резервное время для прилета Иоши!
        - Эта подделка врёт, - заметила Нанако.
        - Чего еще ожидать от подделки? - на автомате ответил я.
        - Хо, считаешь себя истинным Иоши? - услышал нас стоящий справа, выше меня почти на полголовы, раскаченный просто до безобразия - костюм по швам трещит - украсивший лишенную галстука шею «золотой» цепью в палец толщиной, лже-Иоши.
        - Считаю, - мне ничего не оставалось кроме как признаться.
        - Ну уж нет! - подошел и встал рядом с бугаем гораздо более похожий на меня, но немного испорченный прыщами, лже-Иоши. - Истинный Иоши здесь - я, и я ни за что не проиграю этот конкурс!
        - Ой, прыщавый! - обиделся бугай. - Посчитать тебя истинным Иоши может только слепой, да и то пока не потрогает!
        - Что это за говорящая гора? - умудрился посмотреть на него свысока Иоши-с-прыщами. - Да из тебя можно сделать три Иоши и одну Девушку А, и ты надеешься выиграть конкурс?
        - Нет! - веско ответил бугай, сунул руку за спину и вытащил пред наши очи смущенно отводящую глаза девушку-Иоши.
        А симпатичная! Стоп-стоп-стоп, есть в этих чувствах что-то глубоко неправильное!
        - Это моя сестренка, - представил он нам нового персонажа. - Будучи образцовым старшим братом, я просто обязан был поддержать ее увлечение косплеем! На прошлой неделе ее косплей Мисти из «Покемонов» получил главный приз!
        - Как это трогательно, - шепнул я Нанако.
        - Вопреки манерам и внешности, этот здоровяк хороший человек, - согласилась она.
        Девушка-Иоши стряхнула лапищу брата с плеча и обиженно буркнула:
        - Может расскажешь им обо мне вообще всё?
        - Твой костюм и грим очень хороши, - прыщавый не терял времени, с интересом рассматривая лицо конкурентки.
        - Трубочки в носу, накладные скулы, парик, - авторитетно заявил опытный кинодел я.
        - Хо, если ты так хорошо разбираешься в гриме, почему не сделал свое лицо хотя бы минимально похожим на истинного Иоши? - ополчилась на меня девушка.
        Нанако начала едва заметно играть желваками. Опасно!
        Сложив руки на груди, я надменно заявил:
        - Я был Иоши еще до того, как это стало мейнстримом!
        - Выделывается гайдзинскими словечками! - презрительно поморщился прыщавый.
        - Бака! Использовать гайдзинские словечки - это важно, истинный Иоши все время так делает! - важно заметил ему бугай, переступил с ноги на ногу и не без смущения оправдался. - Мне-то на этого пацана плевать, но моя сестренка - огромная фанатка, поэтому мне пришлось изучить много материалов, чтобы помочь ей подготовиться.
        - Подделка-цундере! - шепнула мне Нанако.
        - Кого только в Японии не встретишь, - шепнул я в ответ.
        - Кто-то считает себя знатоком истинного Иоши? - подключился к нашему милому разговору жутко похожий, но наделенный гораздо более изящными, чем у меня чертами лица лже-Иоши. - Я знаю о нем все, и в этом знании меня не превзойдет даже Девушка А!
        Нанако опасно засопела носом, но тут, к счастью, подошла наша очередь войти в двустворчатые стеклянные двери. Миновав фойе, подошли к стойке регистрации, где я подтвердил свое участие, а Нанако заплатила за входной билет - зрителям бесплатно нельзя. Регистратор указала нам на правую от ее стола деревянную дверь, и мы прошли в здоровенный, метров на полсотни квадратных, зал.
        Напротив входа - длинная сцена, оснащенная микрофонными стойками и трибуной для сейчас отсутствующего ведущего. Задник задрапирован баннером с названием конкурса, стены частично украшены шариками и плакатами со мной. Что ж, большая часть бюджета ушла на аренду зала, и скромное убранство вполне можно простить. По залу бродил и кучковался для разговоров народ. А это…
        - Смотри, там Миядзаки! - указал я Нанако на стоящего у правой стены, в тени колонны, сложившего руки на груди икону отечественной мультипликации.
        - Ничего себе! - узнала его и Нанако. - Он что, тоже ваш фанат-цундере?
        - Может ищет убедительного двойника для какой-нибудь провокации? - предположил я худшее.
        Мало ли.
        Старик тоже не лишен маскировки - на голове бейсболка, а декоративный тонкий шарфик скрывает бороду, но меня таким не обманешь!
        - От этого противного старика можно ждать любой подлости! - горячо поддержала меня Нанако.
        - Можно подойти и прямо спросить, у меня есть документы для подтверждения личности, но в этом случае с моим участием здесь будет покончено, - прикинул я. - К тому же черта с два он мне прямо ответит - он же меня ненавидит. Смотри - рожа такая, словно здесь он предпочел бы жерло извергающегося вулкана этому месту, но вместе с тем он изучает ауру готовности пробыть здесь столько, сколько потребуется!
        - Какое потрясающее умение читать людей, Кирью-сама! - восхитилась девушка, сбившись на привычное «сама», и смущенно призналась. - Он стоит далеко, и отсюда плохо видно, но я не уверена, что смогла бы рассмотреть подобное вблизи.
        Какая потешная!
        - Просто выдумываю, - улыбнулся я ей.
        - А я поверила вам, Кирью-сама! - потешно надула она щечки.
        - Какая милашка! - восхитился успешно просочившийся в зал Смазливый Иоши. - Этот страшненький Иоши тебя недостоин, может будешь добавлять «-сама» к моему имени?
        Очень захотелось испортить идеальную форму его носа. Впрочем, если Нанако захочет…
        - Отвали, похожая на педика подделка! - презрительно отшила она его.
        Черта с два она захочет!
        - Тц, - раздраженно цыкнул Смазливый Иоши. - Хочешь довольствоваться дерьмом - пожалуйста! - и он с независимым видом ушел от нас подальше.
        - Ненавижу таких! - раздраженно буркнула Нанако. - Родился красавчиком и думает, что все должны кидаться ему на шею по первому зову! А этот прыщавый - как он посмел подать заявку на участие в конкурсе, если даже не знает о пристрастии Иоши-самы к использованию англицизмов?
        - Накипело у тебя, да? - сочувственно спросил я.
        - Ничего, Кирью-сама! - на ее лице появилась теплая улыбка. - Никчемные подделки меня раздражают, но я все равно очень рада быть здесь с вами! На самом деле мне очень весело - все эти люди очень стараются быть похожими на вас, и это наполняет мое сердце уверенностью в правильности выбранного вами пути - теперь я буду стараться еще больше!
        Ну и кто здесь лучший в мире секретарь?
        Глава 9
        Народ наполнил зал, и, минута в минуту, заиграла веселая отбивка, под которую на сцену выбралась пара ведущих - толстый, совершенно на меня непохожий «Иоши» и симпатичная девушка студенческого возраста в офисном костюме и с «конским хвостом». Косплей легендарной «Девушки А». Музыка стихла, и ведущие взялись за дело:
        - Здравствуйте, уважаемые гости и участники первого конкурса двойников Одзавы Иоши! - начал мужик.
        - От лица организаторов позвольте поблагодарить вас за то, что пришли! - подхватила девушка.
        - Я, в свою очередь, хотел бы поблагодарить наших уважаемых спонсоров, - начал отрабатывать бабло ведущий. - Генеральный спонсор мероприятия…
        И он перечислил пяток неизвестных мне, а значит - мелких, контор. Увы, отжать конкурсы двойников под себя не выйдет - это же жуть как нескромно! - так что пусть и дальше сами развлекаются.
        - Просим участников конкурса подняться на сцену, - после аплодисментов в адрес спонсоров ведущая перешла к конструктивной части конкурса.
        Пока мы лезли на сцену, ведущий повеселил народ:
        - Ой, надеюсь все зарегистрировались заранее? Мы точно знаем, сколько человек должно стоять на сцене!
        Идущий впереди меня лже-Иоши поник и от выхода на сцену воздержался - не зарегистрированный, получается, и решил не тратить время организаторов на поиск «лишнего», какой молодец.
        На сцене нас оказалось десять человек, включая меня, Смазливого Иоши, Прыщавого Иоши и Иоши-девушку. Остальные Иоши схожесть со мной имели весьма отдаленную, поэтому как претендентов на победу я их не рассматриваю.
        Пока ведущие с шуточками выстраивали нас в шеренгу, я посмотрел на Миядзаки - старикан оживился и даже снял очки, воспользовавшись переключением внимания публики на происходящее на сцене.
        - Первый конкурс очень простой - рассказать немного о себе, и побольше - о том, почему вы решили стать двойником Одзавы Иоши, - огласил ведущий.
        Начали с прыщавого.
        - Меня зовут Сакута Акабанэ, - с поклоном представился он. - Шестнадцать лет. Раньше я был робок и неуверен в себе, но однажды моя сестра заметила, что я похож на Одзаву Иоши. Это зародило в моей душе надежду на то, что я не настолько уродлив, как мне казалось, и, приложив некоторые усилия, я увеличил свое сходство с Одзавой-сенсеем. Через год мои прыщи…
        - Достаточно, Сакута-сан! - оборвала его девушка под ехидные смешки из толпы.
        Японские конкурсы - это когда немножко унижают, у нас на этом три четверти телепередач держится.
        Следом представилась парочка «непохожих» Иоши:
        - В основном я использую образ Одзавы Иоши для выполнения домашних заданий и подготовки к тестам - это помогает мне сосредоточиться.
        - Я вообще не хотел идти на этот конкурс, но меня взяли на «слабо».
        Откровения второго сопровождалось улюлюканием и криками «мужик!» в исполнении компашки на два десятка юношей и девушек - им и проспорил, получается. А вот Нанако смотрит на них осуждающе, с выражением: «Разве стремление быть похожим на Иоши-саму - наказание?».
        Следом интервьюированию подверглась Иоши-девушка:
        - Меня зовут Кацуки Нагиса, семнадцать лет, - поклон. - Я обожаю косплей, и стараюсь участвовать во всех косплей-конкурсах, куда меня пускают. Но не нужно из-за этого считать меня легкомысленной - я всегда готовлюсь на все сто процентов!
        Аплодисменты, среди которых выделяются гулкие хлопки ее брата-бугая.
        Еще пара статистов с неинтересными представлениями, и настал мой черед:
        - Меня зовут Кирью Казума, семнадцать лет, - поклон. - Решил, что принять участие в конкурсе будет весело, а так-то я уже давно считаю себя Одзавой Иоши.
        Тишина в зале только подчеркивалась прорывающимся из приоткрытых окон треском цикад. Ладно, шучу - ну какие в Токио цикады? Но все равно обидно - я привык, что публика ловит каждое мое слово и охотно ржет на немудреные шуточки. Что ж, место, время и личность оратора сильно влияют на восприятие, и сейчас я - всего лишь один из участников.
        - Давно считаешь себя Иоши? - стебанул меня ведущий. - Что ж, теперь осталась малость - убедить в этом остальных!
        Вот теперь зал заржал. Уши, не сметь краснеть! Нанако, убери руки подальше от сумочки - у тебя там куча опасного! Фух, секретарь справилась с собой, опасность миновала. И почему мне от его подначки захотелось стараться изо всех сил? У меня же нет цели выиграть!
        Далее выступил Смазливый Иоши:
        - Оикава Киришима, восемнадцать лет, - он поклонился и принял подчеркнуто-«изящную» позу, поправив волосы. - Иногда я прикидываюсь Одзавой Иоши, чтобы цеплять девчонок.
        Женская часть зрителей ответила осуждающим гулом.
        - А ты опасный мальчик, Оикава-кун, - ехидно поддела залившегося краской от такой реакции пацана - а чего ты еще ожидал, идиот? - ведущая.
        - Я не мальчик! - дернулся он.
        Народ засвистел и заулюлюкал.
        - Продолжаем! - вернул себе контроль над ситуацией ведущий.
        Парочка оставшихся «непохожих»:
        - Год назад из нашей семьи ушла мать, которая выбрала порочный путь любовницы молодого красавчика, - лже-Иоши неприязненно покосился на Смазливого. - Благодаря новому закону, отец смог убедить суд оставить меня ему, и я очень этому рад - мой отец прекрасный человек. Удар все равно был силен, но, увидев по телевизору историю Одзавы Иоши, мать которого оказалась еще хуже моей, я нашел великолепный моральный ориентир - если Истинный Иоши не сломался, значит и я ни за что не сломаюсь!
        Здесь я хлопал вместе со всеми.
        - Миядзаки Кэйсукэ, - представился последний.
        А?
        - Мой отец ненавидит Одзаву Иоши, - продолжил тот. - И я записался на этот конкурс только для того, чтобы показать моему уважаемому родителю мощь Истинного Иоши - его здесь даже нет, но все мы собрались здесь из-за него, и теперь весело проводим время. Если кому-то из фанатов Иоши станет плохо и трудно, другие всегда его поддержат - разве это не заслуживает уважения, не говоря уже о многочисленных достижениях Истинного Иоши, благодаря которым жизнь в Японии становится лучше с каждым днем?
        Вот оно что - это же младший сын Миядзаки! И он - мой фанат! А еще папенька настолько его любит, что приперся вот сюда, считай - в оккупированную врагом зону! Что это, как не подброшенный судьбой козырь? Теперь нужно правильно его применить.
        Пока народ аплодировал, я показал Нанако короткую распальцовку со значением: «передай охране, пусть сфотографирует Миядзаки». «Пусть сфотографирует» - заготовлено, а вот конкретизировать пришлось кивком на старика. Нанако показала «окей» и через толпу пошла к стоящему у правой стены нашему «секретному» охраннику. Умничка!
        Знаю я этих старперов - будет отрицать очевидное, пока не припрешь к стенке железными доказательствами. Блин, а ведь то, что говорят некоторые ребята, прямо греет душу - пусть и опосредованно, но я помогаю им лучше приспособиться к этому суровому миру и даже улучшаю успеваемость!
        - Вот и познакомились! - подвела итог первому этапу ведущая. - Переходим ко второму этапу.
        - «Походка Одзава Иоши»! - огласил название ведущий.
        Больше всего на свете человек тупит, когда слышит «будь самим собой», или «веди себя как обычно». Именно эта причина заставила мои ноги немного дрожать во время дефиле по сцене. Зато остальные справились вполне достойно - именно так я и хожу, если не приходится «ходить так» по условиям конкурса! Всё, победы точно не видать - в этом конкурсе я набрал меньше всех баллов, и сильно сомневаюсь, что получится «отбить» их в оставшихся.
        - «Спой как Иоши»! - объявила третий этап ведущая.
        При подаче заявки нужно было указать песню, которую собирается исполнять участник, и я, ясен пень, выбрал «Бакамитай». Ребята справились с переменным успехом - лучше всего выступила девушка, которая, совершенно неожиданно, достойно сымитировала мой голос. Хуже всех - Смазливый, к огромной радости невзлюбившего его зрительного зала. Походил бы на вокал, что ли.
        Здесь у меня получилось отлично - огромный опыт пения во всех разновидностях сказался, и голос ни разу не дрогнул. Увы, немного промазал мимо целевой аудитории - молодежи в зале больше бы «зашло» что-то покруче, зато Миядзаки, несмотря на цундере-мину на лице, явно проникся. Вода камень точит!
        Последним выступал его сын, спевший японский перевод КиШовской «Куклы колдуна». А хорош! И батя его явно доволен - вон как хлопает и улыбается. Может репертуар и чужд, но родную кровиночку-то как не поддержать?
        - Одзава Иоши обладает выдающимися бойцовскими навыками, - сделал мне приятно ведущий. - А значит мы просто не могли не включить этот пункт в наш конкурс.
        - «Бой с тенью»! - огласила ведущая.
        Здесь мне прямо полегчало - народ «драться с тенью» не умел совершенно, и, несмотря на все старания, не впечатлил вообще никто. Настал мой черед, и, полностью уверенный в себе, я вышел на центр сцены и мощно начал выступление с «вертухи».
        - Хрусь! - сказали брюки, и народ издевательски загоготал, узрев мои белые трусы.
        Остро захотелось залиться слезами и убежать из этого неуютного места подальше, но мне удалось смирить этот позорный порыв железной волей и продолжить выступление, с каждой секундой медленно умирая внутри.
        - Какая отвага! - проникся кто-то в зале.
        - Он прилюдно опозорился, но не сдается! - поддержал его кто-то еще.
        - Я три года занимаюсь боксом, и точно вам говорю - в отличие от остальных, этот пацан умеет бить! - раздалось авторитетное заявление бугая.
        Обернуть поражение в победу - один из главных попаданческих навыков, и я овладел им в полной мере! Свое место в шеренге я занимал под одобрительные аплодисменты и свист публики - вот это уже для меня привычно, и груз позора от засвеченного исподнего перестал давить на плечи.
        - Что ж, уверен, порвись брюки Истинного Иоши, он бы тоже не стал отступать! - похвалил меня ведущий под аплодисменты согласной с ним толпы.
        - Поблагодарим Кирью-сана за отвагу! - предложила ведущая.
        Похлопали снова, я поклонился в разные стороны, нарочно засветив труханы еще пару раз - народу понравилось.
        А ситуация-то уже не столь однозначна, и я ощутил поднимающийся в глубине души, смывающий волнение, азарт - так и выиграть можно!
        - Одзава Иоши не только певец, боец и один из виднейших деятелей культуры наших времен, но и математик! - заявила ведущая.
        - Следующий конкурс так и называется: «Математика»! - подхватил ведущий.
        Пара дронов вынесла на сцену десяток досок, на каждой из которых было написано сложное уравнение - в Японии такие в десятом классе проходят, так что справиться должны все участники. Нам раздали маркеры и выделили пять минут на решение. Здесь я точно не проиграю! «Автоучеба», вкл! Твою мать, маркер не пишет!
        - У меня не пишет! - пожаловался я ведущему.
        - Извини, сейчас найдем замену, - без особых сожалений сделал он знак помощникам.
        - Может время остановить? - предложил я.
        Народ-то вовсю записывает решение.
        - К сожалению, по регламенту мы не можем позволить себе задержки, - развел руками ведущий. - Зал арендован не на весь день, и через час мы все должны его покинуть.
        - Это несправедливо, - обиделся я.
        - Попробуй пожаловаться кому-нибудь, - пожав плечами, предложил он.
        Тут дрон принес мне маркер, и я едва подавил желание развернуться во всю мощь, записав решение меньше чем за минуту. Пока я смирял руку, девушка-Иоши успела закончить, равно как и сын Миядзаки. Я справился третьим, остальные - чуть позже, но решение смогли отыскать все.
        С другой стороны - так-то оно честно в том плане, что я - читак, и внешние ограничители меня, так сказать, «сбалансировали».
        - Стоп! - без нужды (потому что все уже закончили) скомандовал ведущий. - К сожалению, мы с очаровательной Акутагава-сан, - указал на ведущую. - Не очень разбираемся в математике, поэтому просим оказать нам честь уважаемого профессора Икуя из Токийского университета.
        Под аплодисменты и музыку на сцену важно вышел украшенный очками, худой лысый дед в пиджаке - а я его в универе видел, кстати, он в состав комиссии по оценке «моего» доказательства теоремы Ферма входил. Поклонившись народу, профессор коротко поблагодарил за доверие и пару минут потупил в доски, исправив три решения из десяти.
        Смазливый Иоши и двое Непохожих поникли.
        - Огромное спасибо за то, что откликнулись на нашу просьбу, Икуя-сенсей! - низко поклонились ему ведущие.
        - Я рад, что в молодежные конкурсы начали интегрировать математику, - с улыбкой ответил он и обратился к собравшимся. - Математика - основа всего, и я советую всем вам уделять ей как можно больше времени! Спасибо, что пригласили, это - большая честь для меня, - и он с поклоном свалил.
        - Надеюсь, все запомнили совет многоуважаемого профессора, - подвела итог сегмента ведущая. - Следующий наш конкурс не настолько научный, но потребует некоторого напряжения извилин!
        - Потому что он называется «Викторина»! - подхватил ведущий. - Правила просты - очаровательная Акутагава-сан будет задавать вопросы, и, если вы знаете ответ, поднимите руку - право ответить будет дано тому, кто это сделает первым. В случае неправильного ответа очередь переходит к следующему участнику, и так пока мы не дойдем до истины. Готовы? Начинаем!
        - В каком городе Японии живет Одзава Иоши? - спросила ведущая.
        Руки взлетели в воздух почти одновременно, но Смазливый оказался чуть быстрее.
        - Токио! - брякнул он в ответ на кивок ведущего.
        - И это неправильный ответ! - радостно приложила его ведущая.
        - Кацуки-сан, прошу вас, - делегировал ведущий право ответа девушке-Иоши.
        - Уцуномия! - справилась она.
        - Верно! - одобрил ведущий. - Следующий вопрос… Почему вы оставили руку поднятой, Сакута-сан? - спросил он Прыщавого Иоши.
        - Потому что я уверен в своих знаниях, ведущий-сан, и хочу отвечать первым! - пояснил он.
        - Такая уверенность очень похвальна, Сакута-сан, но правилами это запрещено, - обломала его ведущая.
        Раздраженно цыкнув, пацан под гогот зрителей опустил руку.
        К следующему вопросу («в каком возрасте Одзава Иоши получил первую правительственную награду?») я был уже готов, и руку поднял первым.
        - В восемьдесят девятом!
        Потому что грамота от Такерады «правительственной наградой» считается!
        - Неверный ответ! - сильно удивил меня ведущий.
        - В девяностом! - подсуетилась поднявшая ручку второй девушка-Иоши.
        - Верно! - одобрила ведущая. - В девяностом году Одзава Иоши удостоился Ордена Восходящего солнца.
        - Протестую! - стало мне обидно. - В восемьдесят девятом году Одзава Иоши получил почетную грамоту от губернатора округа Тотиги Такерады-самы!
        - Отклоняется, - отмахнулся ведущий под гогот толпы. - С высоты полученных из рук многоуважаемой Императорской семьи наград, какая-то грамота от многоуважаемого (ох уж эти япошки, всех-то они «многоуважают») губернатора не может считаться полноценной правительственной наградой.
        Произвол! Я буду жаловаться! Нет, конечно, просто терпим - все-таки организованные не мной мероприятия далеки от совершенства, к которому я привык. Может все-таки взять «двойников» под крылышко? Можно ведь «ширмой» воспользоваться, а вопросы и ответы курировать лично, чтобы не было таких вот прискорбных моментов.
        Мотивация пропала от слова «совсем», и оставшаяся часть викторины прошла мимо сознания - руку-то поднимал, но что толку, если девочка-Иоши и подсобравшийся сын Миядзаки все равно отвечали раньше и правильно?
        По окончании викторины нас выгнали обратно в зрительный зал и включили музыку, дав судьям пять минут на подведение итогов.
        - Главный приз получает Кацуки Нагиса!
        Под аплодисменты на сцену выбралась девушка-Иоши. Приняв небольшой кубок, она низко поклонилась зрителям и поблагодарила судей.
        - Приз за второе место получает Миядзаки Кэйсукэ, за вокальные и математические данные и убедительную «походку Одзавы Иоши»! - продолжил оглашать список ведущий.
        Сын вредного деда забрался на сцену, принял почетную грамоту и повторил поклоны и благодарности.
        - Приз за третье место получает Сакута Акабанэ! - удостоился награды Прыщавый Иоши.
        Ничего не выиграл, да? Что ж, это было ожидаемо, и я был к такому готов, но все равно почему-то очень обидно - я что, недостаточно «я»?
        - Особый приз жюри за силу духа получает Кирью Казума! - удивила ведущая.
        Пока я выбирался на сцену, ведущий толкнул короткую речь:
        - Истинный Иоши не боится трудностей, и в своей решимости всегда идёт до конца! Несмотря на порванные штаны, неработающий маркер и странное понимание «правительственных наград», Кирью-сан продемонстрировал свою непоколебимую решимость, и именно поэтому получает специальный приз - два билета в «обезьяний парк» Иватаяма!
        Да пошли вы!!!
        Глава 10
        Утро следующего дня началось раньше, чем погрязший в безделии я привык. Изначально план был прийти только на коротенькую церемонию прощания с нами на летние каникулы, но, после некоторых размышлений, решил посетить и уроки - иначе могут посчитать неуважением. Ну и Хэруки немножко расстроится - она-то точно знает, что никаких дел у меня сегодня нет, а значит ничто не помешает нам с ней провести последний учебный день перед долгим отдыхом вместе.
        Погодка немного подкачала - еще с ночи зарядил дождик, скрыв Уцуномию серой пеленой и затянув небо плотным слоем туч, сквозь которые тщетно пыталось пробиться утреннее солнышко.
        - Когда за окном дождик, так хорошо и уютно спится, - потянулся я.
        - Хочешь, останемся дома? - шепнула на ухо лежащая рядом Хэруки.
        - Очень! - обрадовался я.
        - Нельзя! - хихикнула она и стянула с меня одеяло. - Доброе утро, любимый!
        - Доброе утро, - ничуть не поверил я ее елейному тону.
        Но радость лучшей девочки - будильник запредельной мощности, поэтому встаем и идем умываться и надевать выглаженную любимыми ручками школьную форму. Галстук пока не нужен - после завтрака завяжу, поэтому прямо с ним спустился вниз. Хэруки у нас дама, а значит с утра занята больше меня. А самый «свободный» готовит завтрак! Повязав давненько неиспользуемый фартук, закатал рукава и приступил к изготовлению классического омлета с рисом. Когда Хэруки спустилась на кухню, я как раз успел кетчупом нарисовать на ее порции цветочек.
        - Как мило! - порадовалась она. - Приятного аппетита!
        - Приятного аппетита!
        Утолив первый голод, она поделилась новостью:
        - Сегодня привезут новый лоток для Юко-тян, из него не высыпается наполнитель.
        - Могла бы какать за пределами дома, - фыркнул я.
        - Юко-тян - утонченная леди, и не гадит под кусты! - вступилась Хэруки за любимицу.
        Позавтракав, закончили одеваться - дождь прогнал жару, но куртку надевать смысла нет, теплынь - и приняли решение добраться до школы пешком, чего не делали уже очень давно. Подхватив зонтики и сумки, попрощались с Юко-тян и выбрались на крылечко.
        - Так тепло и влажно, - вдохнув воздух, улыбнулась Хэруки.
        - Напоминает Гаты, - улыбнулся и я.
        - Напоминает Японию! - важно поправила она меня. - А ты замечал, что мы с тобой ни разу не промокали под дождем?
        - Вместе - не промокали, - подтвердил я. - И это говорит о том, какие мы с тобой предусмотрительные и организованные.
        - Очень по-взрослому, - согласилась она.
        Мы вышли на улицу, помахали, и из машины охраны выбралась пара телохранителей - пойдут за нами, но мы уже привыкли и не обращаем внимания.
        На мосту Хэруки привычно приникла ко мне, и идти стало не так удобно. Не боится - выражает благодарность и дает ощутить собственную надежность.
        - Выучил свою речь? - спросила она.
        - Сочиню на ходу, - пожал я плечами. - Все эти речи одинаковые, просто названия организаций и имена меняешь. Смотри, они снесли теплицу, - указал я на мой старый дом.
        - И перекрасили, - кивнула Хэруки. - Немного грустно.
        - Это добрая грусть, - конкретизировал я.
        - Добрая, - с улыбкой кивнула она. - Даже немного странно - когда я проходила здесь вчера, все было по-старому.
        - Словно специально ждали, когда мы пройдем здесь! - согласился я. - Подозрительно!
        - Но влезать мы не будем - это чужая собственность, и они сами могут решать, что с ней делать, - на всякий случай выступила голосом разума Хэруки.
        - Само собой, - согласился я.
        Обходя многочисленные лужи, мы двинулись вдоль разлившейся, мутной, обильно поливаемой дождем реки. Над горизонтом сверкнула молния.
        - Один, два, три, четыре… - начала считать лучшая девочка.
        - БАХ! - ударил гром.
        - Запоминаем «четыре», - важно заметила она мне.
        - Запомнил, - послушался я.
        Миновали перекресток, затем - другой, и народу вокруг прибавилось. Несмотря на частично маскирующий зонтик, нас все равно узнавали - Хэруки же блин зеленоволосая! - но ограничивались приветливыми кивками, уважая личное пространство.
        Снова сверкнула молния.
        - Один, два, три…
        - БАХ!
        - Гроза приближается! - с улыбкой заявила она мне.
        - Хорошая работа, Хэруки-сенсей!
        - Сенсей, хе-хе!
        Легонько потянул девушку за руку, и мы зашли в супермаркет.
        - Давно здешний кофе не пил, - пояснил я.
        А вот торгующего сакэ автомата с голой женщиной снаружи нет - автоматизированную торговлю алкоголем нынче запретили, поэтому стоит менее вызывающий автомат - с сигаретами. Увы, тут ничего не попишешь - такое ощущение, что у нас курит 99% взрослого населения.
        - Я хочу латте! - разохотилась и Хэруки.
        - Очень хороший звук «л», - похвалил ее я, нажимая нужные кнопки.
        - Спасибо!
        Тут у меня зазвонил мобильник. Не обычный, а специальный, для супер-супер важных людей. Не к добру.
        - Алло?
        - Доброе утро, Одзава-сенсей, - раздался на другом конце радиоволны очень вежливый мужской голос.
        - Доброе утро, - поздоровался я в ответ и наклонился к Хэруки так, чтобы ей тоже было слышно.
        - Простите за беспокойство, это Хиросэ Кэзуки, Его Императорское Величество оказал мне невероятную честь, поручив пригласить гостей на свадьбу Ее Императорского высочества.
        Глазки Хэруки заинтересованно заблестели.
        - Наше знакомство - честь для меня, Хиросэ-доно.
        - Одзава-сенсей, будет ли вам удобно встретить посыльного с официальным приглашением сегодня вечером, в шесть?
        - Нам будет удобно, - заверил я. - Спасибо, Хиросэ-доно.
        - Еще раз извините за беспокойство, - покаялся он и отключился.
        - Мы едем на настоящую королевскую свадьбу! - восторженно пискнула Хэруки.
        - Не могли же они нас не пригласить, - для меня новость неожиданностью не стала. - Помнишь сколько репетиций было перед помолвкой? Для свадьбы весь этот протокол можно смело умножать на три! Но я рад! - улыбнулся я, протянув ей стаканчик. - Это же очень редкая возможность, значит будет интересно.
        - Угу! - с улыбкой кивнула она.
        Рассчитавшись за кофе, пошли дальше.
        - Мацуура-сама с женой переехали, - указал я на бывший дом старого рыбака. - На Йонагуни - батя рассказывал, что старик не простит себе, если умрет раньше, чем побьет рекорд Ринтаро-сенсея.
        - Обязательно расскажу дедушке - пусть попробует его улучшить! - рассмеялась Хэруки.
        Из-за поворота вылетела машина и понеслась к нам. Обольет же, сволочь! Зонтики под разлетевшиеся из лужи капли мы подставили одновременно, минимизировав тем самым повреждения.
        - Какой мерзкий водитель! - приложила его Хэруки.
        - Гайдзин на «Тойоте», что с него взять? - успокоил девушку рассмотревший водителя я.
        У школы я с улыбкой поглазел на втягивающийся в здание поток зонтиков. Если приходить сюда редко, ламповая школьная атмосфера вытесняет скуку и сожаление о впустую потраченном времени!
        - О-о-й! - раздался за спиной довольно милый окрик.
        Обернувшись, увидели старосту-Кейко под черным зонтиком.
        - Привет! - поздоровались с девушкой.
        - Неужели нас решил почтить своим присутствием сам Мистер Свободная Посещаемость? - стебанула она меня.
        - Если бы я не пришел сегодня, я бы не смог в полной мере ощутить наступление летних каникул! - надменно пояснил я.
        - Какая хитрость! - притворно восхитилась староста.
        - Иоши падает все ниже с каждым днем, - пожаловалась Хэруки.
        - До дна мне еще очень далеко, - отмахнулся я.
        Вошли в школу - телохранители останутся на первом этаже, ждать нас в помещении школьной охраны - сунули зонтики в подставку, и я открыл дверцу своего шкафчика для обуви. Безукоризненный порядок и блаженная пустота, нарушаемая только школьными тапочками! И я знаю, чьих это рук дело!
        - Доброе утро, Иоши-сама, Хару-тян, Кейко-тян! - подошла к нам уже переобувшаяся Нанако.
        Мы поздоровались в ответ, и Хэруки спросила:
        - Сколько сегодня?
        - Семьдесят три любовных письма, - ответила Нанако. - Больше, чем обычно - я объясняю это последним днем перед каникулами. Не понимающие значения фразы «сердце Иоши-самы занято» легкомысленные девушки пытаются поймать последнюю возможность.
        - Вполне логичные выводы, Нана-тян! - одобрила лучшая девочка.
        - Письма я уже выбросила, - добавила та.
        - Отличная работа! - похвалил секретаря и я.
        Задрали - каждый день мне шкафчик из обувного в картотечный превращают. Да, сразу «в топку» это грубо, но я честно предупреждал всех заранее, что так и будет. Особенно первогодки стараются - параллель-то уже всё поняла, а молодежь - нет.
        - Скажи, семпай… - обвив мою руку, прижалась к ней плоской грудью и посмотрела на меня овечьим взглядом Кейко. - Я уже достаточно взрослая, чтобы заниматься этим?
        Поржав над пародией на клеющегося кохая, проигнорировали лестницу, отправившись в учебное крыло первого этажа. Мы же старшеклассники, следовательно - пожилые, и на второй-третий этажи нам ходить тяжело и не по рангу.
        - Спасибо за поездку в Америку, - поблагодарила меня Кейко по пути.
        Это она про будущую - на все лето уезжает, язык учить и немножко работать в американском филиале «Одзава корп.». С ней же отправится Кохэку, для тех же целей. А Кейташи посетит американский тренировочный лагерь для бейсболистов - помимо практической пользы, все это имеет приятный флёр престижности и прямо поспособствует поступлению в университет.
        - Я просто развиваю перспективные кадры, чтобы они приносили мне пользу в будущем, - с улыбкой покачал я головой.
        Вошли в класс, поздоровались с ребятами, Кейко уселась в первый ряд, а мы направились в правый дальний угол класса - здесь сидим мы трое и Кейташи с Кохэку. Вот и они - улыбаются и машут нам. Поздоровались, уселись.
        - Что, решил, будто не сможешь испытать волшебное чувство свободы, которое даруют летние каникулы, если пропустишь последний день перед ними? - спросил Кейташи.
        - Пугающий уровень понимания! - восхитился я.
        - Хо, нельзя меня недооценивать! - приосанился блондин. - Как-никак, по результатам тестов я-третий!
        - А я - пятая, - поморщилась Кохэку.
        - Неправильно, - покачал я головой. - Ты - первый! - указал на друга. - А ты - третья! - на подругу.
        - Почему? - не поняла она.
        - Потому что мы с Хэруки не считаемся - мы же особенные, - развел я руками.
        - Тьфу! - сымитировала презрительный плевок Кохэку.
        В класс энергично вкатился упитанный, плешивый и очкастый японец средних лет - наш новый учитель истории фенотипически сильно смахивает на бывшего директора Оку - и прозвенел звонок. Урок мне понравился - новый учитель рассказывает о сёгунах и даймё несравнимо интереснее старого, который сейчас усердно поднимает качество образования в спецшколе для трудных подростков.
        За историей была математика, за ней - японский язык и география. Можно идти в столовую! Проблем с любыми блюдами теперь нет - директор Такеши не отказал отцу в просьбе сменить поставщика продуктов. Эти работают лучше, а несколько увеличившиеся расходы компенсирует «Фонд Хонда». С видимым удовольствием прожевав кусочек караагэ, Хэруки предложила друзьям:
        - Мы с Нанако и Иоши едем в Швецию, хотите с нами?
        - Хочу! - сразу же согласилась Кохэку.
        - И я хочу, - не подкачал Белая Молния.
        Хорошо, когда никто не комплексует.
        - А я буду торчать на гребаной олимпиаде, - вздохнул я и выместил злость, впившись зубами в курицу.
        - Может заведешь двойника? - предложил Кейташи.
        - Чтобы нам не приходилось тусоваться с тобой, - ехидно добавила Кохэку.
        Друзья заржали.
        - Кстати! - гоготнул я и рассказал о конкурсе двойников.
        Смех удвоился, и повариха строго на нас посмотрела, заставив снизить громкость до легких смешков.
        - Хотите в «обезьяний парк»? - спросил я блондина и Кейташи.
        - Почему ты не пригласишь Хэруки? - удивился он.
        - Потому что Иоши сильно травмирован, - пояснила лучшая девочка. - Нана-тян, расскажи!
        - Да, - секретарь отложила палочки, изящно промокнула рот салфеткой и рассказала трогательную историю о погибшем примате.
        После взрыва хохота нам пришлось встать и покаянно поклониться.
        - Это вот за этим ты прогуливаешь школу? - вытер выступившую слезинку Кейташи.
        - Конкурс был в воскресенье! - запротестовал я.
        - Обезьянку жалко, но она прожила сытую и долгую жизнь в просторном парке, - вздохнула усовестившаяся своего смеха Хэруки. - Прости, Иоши, но Чико-тян немножко не права - «вороватость» заложена в обезьян эволюцией, она способствует выживанию!
        - Не извиняйся, я с тобой согласен, - успокоил ее я. - Но очень горд тем, насколько хорошо воспитана моя милая сестренка, которая сидит вон там, у окошка, - кивнул себе за спину и процитировал. - «Братик, я не против иногда обедать с тобой, но лучше начать это делать, например, с зимы».
        - Она просто хочет завести собственных друзей, - успокоила меня в ответ Хэруки под ехидные смешки друзей и сочувственный взгляд Нанако.
        - Все понимаю, - улыбнулся я. - И у нее получается.
        - Все, кто сидит с ней за столом, выглядят довольными, - подтвердила Кохэку, которой на Чико оглядываться не надо.
        - Как и она сама, - поддакнул Кейташи.
        - Значит как брату мне совершенно не на что жаловаться, - кивнул я и вернулся к еде.
        Но все равно немного обидно.
        Учебная часть триместра завершалась классным часом в исполнении Ватанабэ-сенсей. Нет, орать «Каникулы!!!» в этот раз я не буду!
        - Вы - уже почти взрослые, - вещала она, стоя у доски, на которой одноклассницам разрешили нарисовать анимешного кота, желающего нам «хороших каникул». - Но по рекомендациям Министерства образования я обязана вам напомнить о важности соблюдения правил дорожного движения. Они - важны, не нарушайте их, иначе рискуете помереть, - она отпила водички из стакана, поставила его обратно на стол. - Далее - многие из вас будут ходить в походы, будьте осторожны с огнем. Если спалите кемпинг - всю жизнь будете ходить в долгах.
        - Спасибо, что так доходчиво рассказываете нам об опасности окружающего мира, Ватанабэ-сенсей! - не выдержал одноклассник в третьем ряду.
        - Давно не стоял за дверью с полными ведрами? - придавила его взглядом учительница.
        - Простите, сенсей!
        - Благодари за отсутствие наказания последний учебный день - я тоже собираюсь хорошенько отдохнуть, поэтому сегодня у меня хорошее настроение, - великодушно простила его она и продолжила. - Наша уважаемая медсестра Нагата-сенсей просила напомнить о важности соблюдения режима. Не засиживайтесь допоздна, иначе это скажется на вас осенью. Обращаю ваше особое внимание на домашнюю работу - вы уже попробовали учебную нагрузку третьего года обучения…
        Одноклассники поежились.
        - Поэтому не откладывайте задания на последний день! - важно закончила она. - Все ясно?
        - Раз-два! - скомандовала Кейко.
        - Да, сенсей! - хором ответили мы.
        - Молодцы! - с улыбкой припечатала она нас. - А теперь тихонько идем в актовый зал, займем лучшие места!
        Какой хитрый у нас классный руководитель.
        Новый глава школьного совета у нас нынче второгодка, зовут Исикава Джуничи, он - племянник какого-то деда из совета директоров «Хонды», и мы немножко дружим по просьбе бати. Пацан нормальный, поэтому я не против. Именно Исикаве «Йохоку» обязана появлением в последний учебный день небольшого ивента - до этого мы после классного часа тупо расходились по домам. Как-то не очень! Молодой председатель вынес вопрос на общешкольное голосование, директор Такеши подмахнул - и вуаля, школе под это дело даже бюджет выделили. Понятно, что школа у нас теперь целиком элитная, но и муниципальные школы не жалуются - на образовании Япония не экономит, и матчасть везде примерно одинаковая.
        Одноклассники расселись во втором-третьем рядах, а я отправился за кулисы - мне же речугу толкать. Здесь нашелся нервничающий клуб легкой музыки - сегодня сыграют три песни. Неподалеку расположился нервничающий не меньше новорожденный кружок брейк-данса. Японские пацаны в широких штанах, балахонах и налобных повязках выглядят потешно! Напротив них, на запасных колонках, сидели девочки из клуба энки - эти не нервничают, опытные - целиком поступили к нам из средней школы, имеют кучу наград.
        Директор Такеши обнаружился в дальнем конце подсобных помещений, подписывал накладную одетому в форму доставочной компании мужику. Подождав, пока он закончит, я поздоровался.
        - Привет, - дружелюбно отвесил он в ответ. - Ватанабе-сенсей не удержалась?
        - Не удержалась, но она же ради ребят, - заступился я за любимого классного руководителя.
        - Она - очень хороший педагог, и мы рады иметь в нашей школе такого специалиста, - кивнул он, и раздался звонок. Посмотрев на часы, Такеши-сенсей выдал приказ. - Пять минут и начинаем. Передай, пожалуйста, ребятам, а мне еще нужно кое-что сделать.
        - Хорошо, сенсей, - кивнул я и пошел нести благую весть.
        После концерта довольные мы попрощались с ребятами, пожелали всем подряд хороших каникул и покинули школу. Посмотрев на льющий с неба дождь и оценив температуру - тепло! - я решительно закрыл зонтик и с улыбкой посмотрел на Хэруки.
        Счастливо улыбнувшись в ответ, она сложила свой, взяла меня за руку и скомандовала:
        - Скорее домой!
        И под теплым, совсем не страшным ливнем, расплескивая ногами лужи, мы побежали домой.
        Глава 11
        Сегодня у меня хороший день. Почему? Потому что чемоданы собраны, билеты - в первый класс, конечно, не буду же я на друзьях экономить! - куплены, а значит у меня есть свободное время посетить свою любимую «Одзава анимейшон». Погодка за окном специфическая - после вчерашнего ливня снова активировалась жара, превратив улицу во влажную парилку. Не беда - гулять сегодня почти не придется, если не считать «прогулкой» пробежки от лимузина до кондиционированных помещений.
        Хэруки с утра укатила в Токийский - выпросила у «Фонда Хонда» возможность выдать гранты нашим ученым-ботаникам, и сегодня у них там типа их розыгрыш. Молодец моя девочка, болеет душой за отечественную науку.
        До приезда Нанако еще осталось некоторое время, поэтому решил разобрать прибывшую с утра коробку FedEx. Хорошая возможность задуматься о Томе Хэнксе в целом и фильме «Изгой» в частности. Я оттуда только некоторые сцены помню, но на студии доработают сценарные дроны. Ну а прямо в это самое время Земекис снимает «Фореста Гампа». Функционеры «Сони» потешаются - два миллиона мальчик за исходник отгрузил, а теперь еще и снимает без пяти минут на «свои». Потешайтесь, черти, мне же лучше - так придется меньше с вами делиться. Интересно, в какой момент головной (японский) офис навешает лещей американской «доченьке», заставив относиться к Иоши-саме с должным почтением? Тьфу-ты, это моя внутренняя Нанако опять нашептывает нескромные мысли!
        Отнес коробку в свой кабинет и вооружился канцелярским ножиком. Нарушенная целостность изначальной упаковки не смущает - мою почту, очевидно, проверяет охрана. Не смущает и адрес отправителя - старый добрый Стэн отправлял, из нашего американского офиса в Лос-Анджелесе.
        Разрезав скотч, открыл коробку. Содержимое, помимо напиханной для сохранности груза резаной бумаги, оказалось скромным - одна VHS-кассета и бутылка элитного вискаря. Последний - для бати, потому что мне пока нельзя, а Стэн лояльность демонстрировать любит. Записки нет. Можно позвонить узнать подробности, но так неинтересно, поэтому, подхватив бутылку - по пути домой закину - и кассету, спустился в гостиную. Врубив видак, воткнул в него кассету, плюхнулся на диван и нажал «плей». Через пару минут все стало ясно - это смонтированный «черновик» фильма Такеши Китано «Брат». Он же - «Брат якудзы». Не филонил в Америке, значит, а делом занимался. Но все-таки мог бы и попрощаться перед отъездом или хотя бы позвонить. Включив перемотку, вполглаза принялся поглядывать на фильм, параллельно тягая гантели и занимаясь гимнастикой. Мама сегодня повезла малышей на прививки, поэтому утренняя тренировка заключалась в возне в партере с Хэруки. Оно, конечно, очень приятно, но толку маловато.
        - Дзынь! - прервал процесс звонок в дверь.
        Поднявшись с пола, вытер вспотевший лоб и пошел открывать.
        - Доброе утро, Иоши-сама!
        - Доброе утро, Нанако. Заходи.
        - Занимаетесь, Иоши-сама? - спросила она по пути в гостиную.
        - Кино Такеши-семпая прислали, - ответил я. - Смотрю и убиваю время.
        - А почему на перемотке? - удивилась она.
        Потому что в прошлой жизни смотрел.
        - Вечером посмотрю как следует, - ушел я от ответа. - Хочешь со мной?
        - Конечно! - согласилась она.
        - Собрала чемоданы?
        - Давным-давно!
        - Чаю будешь?
        - Спасибо, не нужно, Иоши-сама.
        - В принципе, - посмотрев на висящие на стене часы, решил я. - Времени у нас сегодня много, так что можем посмотреть кино сейчас.
        - С радостью составлю вам компанию, Иоши-сама! - мелодично пропела она и уселась на диван.
        Поставив кассету перематываться на начало, сходил на кухню, где при помощи микроволновки нажарил поп-корна. Вернувшись в гостиную с двумя здоровенными тарелками, уселся рядом с Нанако и включил фильм с начала.
        - Хе-хе, Китано-сенсей дает по сто долларов чаевых прямо как ваш отец! - развеселилась девушка.
        - Видимо общее место для японских богатеев, - пожал я плечами. - Однажды, когда я стану главой семьи, я тоже буду раздавать по «соточке» нищим гайдзинам.
        - У гайдзинов совсем нет чести! - презрительно фыркнула Нанако. - Подумать только - человек идет работать, надеясь на подачки! У нас все получают зарплату, и это - гораздо честнее!
        - В капитализме много странных моментов, - не захотел я вдаваться в детали.
        - А что это за актер, Иоши-сама? - спросила Нанако, указав на появившегося на экране японца-правую руку экранного Такеши.
        - Сусуму Терадзима, - ответил я. - Кацуо-сенсей немного жаловался мне на то, что Такеши-семпай «нашел ему замену». Вот кого он имел ввиду! Ничего такого, - ответил я на вопросительный взгляд Нанако. - Они не поругались, просто Кацуо-сенсей не может поехать в Америку на несколько месяцев, у него же ученики. Сусуму-сенсей хороший актер, надо будет в наши сериалы его запихнуть.
        - Запишу, - пообещала Нанако, вынув блокнотик и карандаш.
        Уж не знаю, почему Такеши перескочил несколько фильмов, сразу сняв «Брата», но мне это прямо на руку, потому что покажет будущим советским ОПГ главное - насколько эти япошки наглухо отбитые. Еще бы - аксиома «из всех путей нужно выбирать тот, что ведет к смерти» как правило совсем не то, ради чего идут в бандиты. Иллюзия, конечно, но пара-тройка показательно-жестоких казней посмевших ослушаться японских «кураторов» преступников неплохо ее поддержат.
        - Хе, фильм только начался, а нам уже показывают отрезанный палец! - развеселилась девушка.
        - Якудза и отрезанные пальцы неотделимы друг от друга! - важно заметил я.
        На экране соратники Такеши начали убивать бомжа с целью выдать его труп за мертвого Такеши.
        - Бродягу не жалко, - поделилась Нанако кусочком японско-фашистского менталитета. - Это - падший человек, неспособный приносить обществу пользу, так пусть хотя бы послужит воплощению планов более приспособленных к жизни людей, пусть они и бандиты.
        На экране Такеши начал дружить с негром (не тот, что в оригинале - какой-то другой, «изначальный» еще не вырос), и секретарь нашла общее место:
        - Иоши-сама тоже подружился с неграми!
        - Негры хорошие - их понять гораздо проще, чем гайдзинов, - пожал плечами я. - Кроме того, как ни странно, понятие «честь» для них не пустой звук. В отличие от белых, они умеют дружить искренне, оставаясь преданным пусть и лживым, но все-таки идеалам даже на пороге смерти.
        - Хуже белых гайдзинов никого нет! - поддакнула Нанако.
        Экранный Такеши обжулил негра при помощи предназначенной для подглядывания дырки в стакане, и я поделился с Нанако воспоминаниями:
        - Однажды он попытался так же меня обмануть, но я был на шаг впереди и смог разглядеть дырку. Нельзя играть в азартные игры с человеком, вся молодость которого прошла в злачных районах Токио!
        - Как и ожидалось от Иоши-самы!
        «Главного мошенника в мире» - добавил я от себя и мысленно. Уже как-то и совесть не мучает - польза миру приносится, а значит переживать не о чем.
        - Хе, бака-гайдзины совсем ничего не могут противопоставить Китано-сенсею! - прониклась Нанако сегментом, где Такеши воюет с местными ОПГ.
        - Даже самого умелого самурая, если он умудрился оттоптать много ног, рано или поздно поднимет на вилы разгневанная деревенщина, - немножко проспойлерил я.
        - Уверена, смерть Китано-сенсея будет по-настоящему величественной! - выразила она надежду.
        Такое вот у японцев понимание хепи-энда - «хорошая смерть» ему вполне соответствует.
        - Уверена, гайдзинские бандиты и потерявший свою суть японца брат Китано-сенсея даже не понимают, почему Китано-сенсей так много времени проводит на крыше, - прокомментировала она долгие, лишенные динамики, созерцательные сцены.
        - Гайдзины не лишены понимания красоты, - заступился я. - И тоже любят тусоваться на крышах.
        Мне в прошлой жизни нравилось, например, и ничего «японского» в этом нет.
        - Я поняла! - дошло до Нанако. - Персонаж Китано-сенсея на самом деле знает английский!
        - Верно! - одобрил я. - Жутко удобно - некоторые невежливые люди обязательно захотят этим воспользоваться, чтобы обсудить свои никчемные планы.
        - У вас так не получится, Иоши-сама, - посочувствовала мне Нанако. - Ваше знание языков известно всем, но я буду изо всех сил скрывать свои навыки в надежде однажды узнать чей-нибудь грязный секрет!
        А ведь найдутся люди, которые на полном серьезе утверждают, будто саморазвитие через кино - это миф! Где ваши аргументы теперь?
        Фильм шел своим чередом, персонажи воевали, переживали дуги характера, а персонаж Сусуму-сенсея с улыбкой пожертвовал собой ради усиления банды Такеши, что тронуло Нанако до слез. Надеюсь, я ошибочно считал посыл ее мечтательно затуманившихся, светящихся, мокрых глаз, которые словно вопили: «Вот бы и мне однажды умереть ради укрепления величия „Одзава корп.“»!
        - Можно выключать, - потянулся я к пульту после трогательного финала, где Китано, конечно же, умер, отмазав от проблем друга-негра.
        - Я не хочу упустить ни секунды этого прекрасного фильма, Иоши-сама! - перехватила мою руку Нанако.
        Ладно.
        Экран потемнел, и начались титры, которые придворяла красивая крупная надпись «Посвящается Одзаве Иоши».
        - Гребаный цундере! - схватился я за вспыхнувшее лицо. - Почему нельзя поговорить нормально?
        - У творческих людей сложный характер, но я очень рада, что Китано-сенсей перед вами извинился.
        - Ждем приглашение на официальную премьеру, - спрогнозировал я.
        - Оно обязательно придет! - поддакнула Нанако.

* * *
        Лимузин затормозил на парковке «Одзава Анимейшон», и мы с Нанако отправились общаться с фанатами под присмотром охраны - каникулы наступили, и теперь меня везде будут караулить толпы.
        - Нет, ребята, новых анонсов пока не будет, просто ждите осенне-зимний анимесезон, он будет просто офигенным!
        - Новые игры? До релиза Nintendo CD пока ничего не будет, но у «Нинтендо» и помимо нас много отличных игр!
        - Да, второй альбом Ханако уже записан, сведен и отправлен в печать. Поступит в магазины на следующей неделе, еще через неделю девушка отправится в тур по Японии. Начнет, конечно же, с Уцуномии, так что можете бронировать билеты!
        - Сегодня я здесь, чтобы поздравить сотрудников с успешным завершением подготовки к сезону и собеседовать новых сотрудников. Впрочем, «новизна» их несколько преувеличена - многим из вас их работы знакомы, но, к сожалению, я не могу рассказать подробности - пока что это корпоративная тайна.
        - Следующая книга? Простите, пока не думал об этом - скоро мы с соратниками по команде летим в Швецию, на математическую олимпиаду, поэтому я усердно готовлюсь.
        Ага, готовлюсь как не в себя!
        - Конкурс двойников? Хо, наверное, это было забавное мероприятие! Это немного смущает, но я рад, что люди нашли в моем лице повод собраться и весело провести время.
        Так я вам и рассказал!
        - Сын самого Хаяо Миядзаки занял второе место? Ничего себе! Даже не знал, что он - мой фанат, и мне, как уважающему мультипликацию Миядзаки-сенсея всей душой человеку, это очень приятно. Надо будет попробовать познакомиться. Спасибо, что так сильно желаете мне удачи!
        С фанатами прикольно, но дела не ждут, поэтому, отдав последние подписанные фотки - занимался этим все время, пока мы разговаривали - откланялся, и мы с Нанако вошли в здание.
        - Подделки на удивление быстро разносят слухи, - поделилась она экспертным мнением.
        - И это нам на руку, - улыбнулся я. - Технологии несовершенны, и приходится оперировать общественным мнением вот так, древними, так сказать, методами. Но рано или поздно мы сможем соорудить всемирную компьютерную сеть, и слухи станет разносить еще удобнее - буквально за несколько минут любая новость облетит весь мир!
        - Я верю, что у нас получится, - привычно поддержала мой порыв Нанако. - То, что мы готовим для Nintendo CD, по описанию очень похоже.
        - Всего лишь второй шаг, - покачал я головой. - Первый «Нинтендо» сделала сама, со своей сетью для Famicom, но, увы, они немного просчитались с позиционированием и функционалом. Хорошо, что я не дал им забить на эту идею - даже если первое время наша сеть будет убыточной, в будущем все наработки и вложения окупятся многократно, подарив нам буквально из воздуха сотни миллиардов долларов.
        Стоп! Стоило подумать о реально больших деньгах, сразу вылезла несостыковка в планах - а кто без Сороса «ронять» фунт будет? И будет ли вообще? Нет, уверен, о схеме кто-то вполне может догадаться и без старой рептилии, но что в этой ситуации делать мне? Ладно, пока привычно ничего не делаем, а там видно будет.
        - Планировать на десятилетия вперед способны только по-настоящему одаренные люди, - отвесила мне комплимент секретарь.
        Раскланялись с охранным негром и тетенькой-японкой на ресепшене и отправились к лестнице. Не так много у нас здесь этажей, чтобы ставить лифт. А вот подземный ход ко второму зданию - там монтажка, студия звукозаписи и «Гайнакс» - прокопать можно, прикольно будет!
        - Запиши - нужно проложить ко второму зданию секретный подземный ход. Ещё один - к Школе Мангак, им понравится.
        - Хорошо, Иоши-сама, - Нанако записала прямо на ходу, как и ожидалось от моего опытного секретаря!
        Поднявшись на второй этаж, прошли по коридору, по пути поздоровавшись с парочкой бегущих по делам сотрудников, и вошли в мой (наш) кабинет. Я уселся в кресло за столом, а девушка шмыгнула в подсобку. Чай пошла заваривать - первый ценный кадр прибудет уже скоро.
        От скуки включив телевизор, попал на выпуск новостей. Показывали стоящего на фоне достроившейся гидропонной фермы, под чистым синим Окинавским небом, одетого вопреки погоде в костюм репортёра - потеет, бедолага - а рядом с ним стоял одетый в летнее кимоно, а потому чувствующий себя гораздо комфортнее, дедушка Кохэку Фукуда-сенсей.
        - Мы находимся у крупнейшей в Японии гидропонной фермы, - начал вещать репортер. - Совместный проект «Одзава корп.», Аграрного университета города Уцуномия и Министерства сельского хозяйства Японии успешно достроен, а поля впервые засеяны. Но об этом лучше расскажет директор фермы, многоуважаемый профессор Фукуда Хата-сенсей.
        - Это о нашей ферме, Иоши-сама? - подала из подсобки голос Нанако.
        - О ней, - подтвердил я, выключив телек. - Дальше можно не смотреть - мы все равно все знаем.
        - Верно, - одобрила появившаяся в проходе с подносом в руках девушка. - Соевых бобов и риса Японии нужно очень много, и я рада, что и этот ваш проект увенчался успехом.
        - Наш проект, - поправил я. - Ты ведь помогала работать над его реализацией. Любое крупное дело является результатом коллективных усилий, поэтому скромность здесь неуместна.
        - Да, Иоши-сама! - со счастливой улыбкой кивнула она, поставив поднос с тремя чашками на стол.
        - Здесь снова вертикальная чаинка! - заметил я в своем стакане хорошую примету. - Как и все разы до этого. Ты делаешь это специально?
        - Удачи много не бывает, - смущенно призналась Нанако.
        Милаха!
        В дверь тихонько постучали, я кивнул, и секретарь пошла открывать. В кабинет вошли двое - ничем непримечательная девушка с длинными черными волосами, одетая в юбку, блузку и пиджак, и парень-ровесник, этот - в форме старшей школы. Не Йохоку.
        - Добрый день, - поклонились они.
        - Добрый день, Киноко-сенсей, Такаши-сенсей, - поприветствовал я тандем в ответ. - Присаживайтесь.
        Они присели, Нанако выдала по чашке чая.
        - Итак, вы хотите устроиться к нам на подработку? - задал я наводящий вопрос.
        Ответила девушка:
        - Верно, Одзава-сенсей. Мы слышали, что вы берете на подработку с последующим трудоустройством на пожизненный контракт призеров творческих конкурсов, поэтому мы здесь.
        - В нашем манга-клубе я - лучший! - нескромно добавил парень.
        - Можно посмотреть работы? - спросил я.
        - Обычно мы работаем вместе, - пояснила девушка, пока пацан рылся в сумке. - Я придумываю истории и персонажей, которые Такеучи воплощает в жизнь, - полезла в сумку и сама. - Я могу показать наши награды…
        - Всё было в резюме, - избавился я от лишней бюрократии и взял из рук пацана три школьных манга-альманаха.
        - Истории номер четыре, три и два, - пояснил он.
        Полистал и уже почти даже привычно офигел - эта рисовочка мне знакома! И истории какие-то подозрительные: про девушку-короля Артура (Артурию), про любовь школьника к древней вампирше и… Да я даже смотреть не буду что там дальше! Этих отпускать нельзя!
        Отложив томики, я выкатил решение:
        - Будете помогать отделу разработки визуальных новелл - за арты и текст отвечают пара отделов в этом здании. В код это все превращают в Киото, но вас это заботить не должно. Нанако, позови, пожалуйста, Окаду.
        - Да! - откликнулась она и полезла за мобильником.
        Я тем временем доставал из ящика стола шаблоны контрактов, которые ребята передадут для подписания родителям - несовершеннолетние же - и выдавал замануху:
        - В «Одзава анимейшон» ценится инициатива, поэтому, если вы придумаете собственный большой проект, мы рассмотрим возможность воплотить его в жизнь.
        Давай сюда «Цукихиме»!
        Окада пришла быстро.
        - Принимай помощников, - объявил я ей.
        - Зачем? - посмела она усомниться в моем решении.
        - Потому что это мой приказ!
        - Да, семпай! - тут же включила пай-девочку Мари. - Идемте, я покажу вам где тут у нас что.
        - Идите, - поощрил я. - В случае проблем и вопросов записывайтесь на прием, я всегда рад пообщаться с сотрудниками.
        - Спасибо, Одзава-сенсей! - поклонились они и свалили, прихватив контракты.
        - Преемственность немного нарушена, - поделился я соображениями с Нанако.
        - Почему, Иоши-сама? - не поняла она.
        Потому что сейчас на собеседование придет Тихо Сайто, сёдзе-мангака, чьей будущей мангой про «Утену» будет вдохновляться Киноко Нацу.
        Забавно все-таки быть попаданцем!
        Глава 12
        - Ты взял бритву? - напомнила мне Хэруки.
        Недавно проснулись, сделали зарядку, попили чаю, а теперь одетая в зеленое легкое летнее платье лучшая девочка проверяет содержимое чемоданов.
        - Нафига? Я бреюсь раз в неделю, - пожал плечами я.
        Молод еще, немного растет, но ежедневной щетиной и не пахнет.
        - Мой мужчина совсем не настолько брутальный, как о себе думает, - подколола она меня. - Положу тебе еще нижнего белья.
        - Ок, - смирился я с неизбежным.
        - И носки!
        - А они разве не относятся к «нижнему белью»? - заинтересовался я.
        - Относятся, - кивнула Хэруки, зарываясь в шкаф. - Ведь это предмет личной гигиены, как трусы или лифчики.
        - Почему ты тогда упомянула их отдельно?
        - Не придирайся! - хихикнув, она бросила в меня парой носков.
        Я поймал и сунул в чемодан.
        - Вчера домой заглянул, а там мама Хомура под тихо играющую классику читала братику и сестренке «Записи о деяниях древности», - поделился с Хэруки проблемой.
        - Не больно-то много толку читать такое детям, которые еще даже не начали ходить, - покритиковала она методику воспитания. - Впрочем, от спокойной музыки вреда не будет, а слушать мамин голос детям приятно.
        - Проблема в том, что на этом она не остановится, - поморщился я. - И бедные дети будут пахать 24/7, изо всех сил пытаясь оправдать ожидания требовательной мамы. Через пару месяцев я скорее всего наберусь достаточно мужества, чтобы поговорить с ней об этом.
        - Поговори, - одобрила лучшая девочка. - Если нужно, я помогу, рассказав о том, как меня воспитывал дедушка - сколько себя помню, я помогала ему с растениями, а учебой занималась сама. А теперь я - настоящий ученый! - надменно подняла подбородок.
        - Какая шейка! - восхитился я.
        - Уже не успеем! - обломала она меня.
        - Теоретически моего влияния хватит, чтобы задержать самолет на полчасика, - предложил я.
        - Нельзя - это доставит другим неприятности, - купировала она потенциальное злоупотребление.
        - Что ж, - мужественно признал я поражение. - Наверстаем по ту сторону перелета.
        - Само собой! - она поцеловала меня, скрепив договор. - Идем?
        - Идем! - поднялся с кресла я и подхватил чемоданы.
        - Я сама! - отжала собственный Хэруки.
        - Ты такая маленькая и с таким большим чемоданом! - умилился я.
        - Муравей тоже маленький, но очень сильный! - важно заметила она, и мы спустились вниз.
        - Идея! - остановился я, взял Хэруки за руку и потащил на кухню.
        Указав на десятилитровую бутыль воды, попросил:
        - Можешь поднять?
        - Зачем? - не поняла она.
        - Так надо, - многозначительно ответил я.
        Пожав плечами, девушка двумя руками подняла бутыль, прижав к груди. Почти в одну третью размером, если не брать во внимание длинные для ее роста ножки.
        - Милота!!! - восхитился я.
        - Да ну тебя! - шутливо надулась она, поставила бутыль, и мы пошли к выходу. - Но я рада, что нравлюсь тебе не меньше, чем в начале - в журналах часто пишут, что мужчина со временем теряет интерес к своей женщине.
        - Это не про меня, - отмахнулся я. - Тебя я люблю с каждым днем только больше.
        - И я тебя очень-очень люблю! - прервав путь, Хэруки прижалась ко мне.
        Увы, долго так стоять не получится, поэтому расцепились и вышли в утреннюю японскую духоту. Спина под рубахой и пиджаком - нас же с камерами в дальний путь провожать будут, «налегке» рассказывать о том, как сильно мы постараемся победить не получится, вот и приоделся.
        Дав Бунте-сану возможность загрузить чемоданы в багажник, погрузились в лимузин и двинулись к вертолету - увы, прямых рейсов Уцуномия - Швеция в природе не существует, и добавлять их даже ради меня никто не станет.
        Вынув из кармана кассету, сунул в проигрыватель и нажал на «плей», погрузив салон в песню The Stranglers «Sweden».
        - Тематический саундтрек! - одобрила Хэруки. - А там правда интересные облака?
        - Не знаю, - честно признался я. - Не интересовался и не видел. Не люблю Швецию.
        - Почему?
        - Потому что очень удобно прятаться за нейтралитет, пока другие страны приносят миллионные жертвы ради победы над Гитлером, - ответил я.
        Зато против России в моем таймлайне охотно сплачиваются с союзничками, но Хэруки об этом знать не обязательно - в этой реальности все пойдет по другому сценарию, если я не облажаюсь.
        - Нам нужно выбирать другую сторону в той войне, - поделилась мыслями Хэруки.
        - Чего уж теперь, - отмахнулся я. - Теперь войны будут другими - вон, в Ираке разминаются. Потом найдут следующего диктатора. Потом - еще. Потом оружейные элиты поймут, что как-то маловато диктаторов осталось, а бюджет Пентагону режут. Тогда они придут к выводу, что нужен враг другого уровня, вроде СССР в Холодную войну. Вариантов не очень много - либо то, что будет после СССР, что очень удобно - враг-то исторический и привычный - либо Китай, который как бы коммунистический. Но с Китаем сложнее - у него скоро будет настолько много денег, что обижать его лишний раз не захочет никто. Но выбора не останется - Россию я постараюсь от участи главного врага избавить, - вздохнул. - Очень надеюсь на то, что у наших правительственных дедов хватит здравомыслия не участвовать в карательных операциях против Китая, когда те захотят вернуть себе Тайвань. Мы ядерной бомбой уже получали, и больше не хочется.
        - Поэтому ты и не имеешь никаких дел с Тайванем? - спросила она.
        - Ну как «не имею»? - пожал я плечами. - Немножко полупроводников и акций TSMC не повредит, но ездить туда не стану - когда придет время, китайцы это оценят. Со временем этот остров нам совсем не нужен станет, когда свои полупроводники на качественно новый уровень выведем.
        - Я не хочу войны, - грустно вздохнула она.
        - Войны хотят либо кретины, либо те, кому она выгодна, - пожал плечами я. - Но порой выбора не остается. И моя задача - сделать так, чтобы этот самый «выбор» у Азии был.
        - Я буду помогать тебе изо всех сил! - горячо пообещала Хэруки.
        - Я знаю! - улыбнулся я ей.
        Выбравшись в жарищу из лимузина, поздоровались с нашедшимися здесь Нанако, Кейташи и Кохэку. Блондина - вот умора - провожали родители, которые попросили меня за ним присмотреть. Хе, краснеет такой!
        Погрузились в вертолет и привычно, но оттого не менее уныло, долетели до Токийского аэропорта.
        - Йо, Гоки-сан! - поприветствовал я встретившего нас тут заместителя управляющего «Одзава корп.».
        Долларовый миллионер уже так-то, и скоро передаст заботу обо мне кому-то рангом поменьше - растем, и «старые» дроны переходят на решение совсем других задач вместо траты времени на вытирание мне соплей.
        - Доброе утро, - поклонился заместитель управляющего. - Идемте, я провожу вас к группе.
        Подхватив багаж, мы двинулись за ним в терминал. В очереди стоять не придется, потому что, во-первых, поездку курирует правительство, во-вторых - у нас первый класс, и при всей пролетарской ненависти к такой штуке летать им жутко удобно.
        - Как ваше доказательство гипотезы Пуанкаре? - спросил Гоки-сан по пути.
        - Позавчера отослал последнюю тетрадку, - ответил я.
        - Сегодня утром нам позвонили из Министерства иностранных дел, - кивнув, поделился он новостями. - Просили передать вам приглашение на чай к королевской семье и просьбу доказать гипотезу Пуанкаре перед математическим сообществом.
        - Отстой, - вздохнул я. - Но делать нечего, я согласен.
        - Завтра к вам присоединится профессор Одзава, - добавил он.
        - Дедушке Наоки я всегда рад, - кивнул я.
        Ну куда к королю и в университет без взрослых? Остальные участники олимпиады едут с родителями, а вот друзьям это не обязательно - ограничимся местным телохранителем и не менее местным экскурсоводом.
        - Еще Рику-сама просил передать, что ученым удалось разработать относительно дешевый промышленный способ получения графена, - добавил он.
        - Офигенно! - обрадовался я.
        «Открыть» графен это даже не половина пути к строительству завода по получению батареек.
        - Тридцать процентов производственного концерна будет у «Сумитомо», - выкатил ложку дегтя Гоки-сан. - Пятнадцать - у «Сони» и пятнадцать - у нас. Тридцать заберет правительство, оставшиеся десять поступят на рынок. Кроме того, как владельцы патента, «Одзава корп.» будут получать отчисления.
        - И купить то, что поступит на рынок, нам нельзя, - потосковал я по отсутствию контрольного пакета.
        - Нельзя, - согласился он.
        - Старые игроки начинают очень больно наступать на пятки, - пожаловался я друзьям.
        - Нет ни одной причины сомневаться в преданности «Сумитомо» Японии, - заметил Гоки-сан.
        Ну и кретин.
        - Крупный капитал всегда над-национален! - заявил ему я. - Но сделать один черт ничего не можем, так что ладно.
        Барон Сумитомо, хоть и фашист, но договариваться с ним у меня пока получалось. Кроме того - рано или поздно графен будет везде, и там уже все равно, у кого какая доля. Ну невозможно запретить его использование в военных целях - пиндосы никого не спрашивают.
        - Иоши-сама, наш капитал в первую очередь смотрит на Японию! - поправила меня фашиствующая Нанако. - Барон Сумитомо…
        - Всего лишь барон и очень уважаемый человек, за которым стоят акционеры, инвесторы и хрен пойми кто еще, - не убедили меня ее слова.
        С другой стороны я указал фашистам путь, который бескровно позволит условно-колонизировать одну шестую часть суши, не забыв запустить протуберанцы в остальную Азию. Это же для них тупо мечта, что, с поправкой на внезапно неплохо работающую японскую «честь» - распространяется только на своих, причем только с определенного уровня личной известности и пользы - несколько снижает вероятность подлого «кидка». Кроме того, меня же тут все любят, и деды об этом знают - на курсе акций массовые сожжения продукции «Сумитомо» на площадях сказываются не лучшим образом, поэтому со мной ссориться никто не захочет. Разве что выбора не останется, но я же не кретин до такого доводить.
        - Можно хороших новостей, Гоки-сан? - спросил я.
        - Посчитали финальную кассу «Разрушителя», - кивнул он. - Сто восемьдесят три миллиона долларов.
        - Так себе, - позволил себе легкое юродство я.
        Друзья посмотрели с видом «Ох и зажрался этот Иоши!».
        - Не так выгодно, как ваши авторские проекты, - кивнул помощник управляющего. - Но «Сони» в целом и мистер Сталлоне в частности очень довольны - еще ведь видеопрокат есть. Первые выходные «Гладиатора» в США принесли нам пятнадцать миллионов долларов.
        - Хороший старт, - одобрил я.
        - «Чамскраббер», несмотря на ограниченный прокат, окупил собственный бюджет и принес нам пять миллионов сверху, - закончил Гоки-сан делиться хорошими новостями. - Могу ли я предложить…
        - Извините, не можете, - пресек я попытку масштабировать прокат. - Отправляйте в видеопрокат, незачем отбирать экраны у «Гладиатора». Самому с собой конкурировать - последнее дело.
        - Ваш отец придерживается другого мнения, - заметил он. - Но последнее слово за вами.
        - И оно прозвучало, - кивнул я.
        Добравшись до «олимпийской» группы, поздоровались с детьми и взрослыми, раскланялись с Араки-сенсеем (едет потому что я так захотел) и Яно-сенсеем (едет потому что главный), и забрались в самолет. Жди нас, Швеция!

* * *
        - В Японии облака лучше! - как только мы вышли на трап, уличила во лжи группу Stranglers Хэруки.
        - А? - не поняла Кохэку.
        - Потом песню покажу, - пообещала лучшая девочка.
        Прибыли мы не в отведенную для проведения олимпиады Сигтуну, а в Стокгольм. Ехать, впрочем, совсем недалеко, поэтому никто не против. Почти весь полет лишенные математической нагрузки друзья строили экскурсионные планы - посмотреть тут есть что, но ребята решили отдать предпочтение природе, отправившись в горы уже завтра. А я буду решать долбанные задачки - где в этом мире справедливость?
        - Обычные облака, слегка кучевые, - поддакнул я. - И небо вполне обычное - серо-синее, северное.
        - Зато температура очень комфортная, - вступилась за Швецию Нанако.
        Спустились с трапа, ребята отправились грузиться в предоставленный принимающей стороной автобус, а мне придется немного пообщаться с журналистами. Хорошо, что на инглише тут все балакают, не придется заморачиваться с переводчиками.
        Ожидающие у трапа при поддержке японского посла привычно ослепили вспышками, но моя отточенная улыбка от этого ничуть не померкла. Когда я приблизился, репортеры отвесили кривенький поклон, я отвесил ответный. Теперь спинным мозгом отвечаем на вопросы:
        - Нет, до этого в Швеции не бывал, поэтому питаю надежду посмотреть на вашу архитектуру и посетить музеи.
        - Приглашение к монаршей семье - невероятная честь для меня, и я жду встречи с нетерпением.
        - Пресс-конференция? Простите, в плане поездки ее нет. Да и смысла тоже нет - меня и так многовато в средствах массовой информации. «Хонды+» у вас показывает, и меня там можно увидеть каждую неделю. В принципе, уже не осталось вопросов, на которые я бы не ответил.
        - Какие у вас отношения с сикхами, Одзава-сенсей? - спросил какой-то репортер.
        Наш посол почти незаметно скорчил опасливую мину.
        - Сикхи? - подстраховался я. - Кто это?
        Посол удовлетворенно кивнул, а я немного заволновался - батя с сикхами уже неплохо развернулся на территории Индии, и его примеру последовала львиная доля членов закрытого бизнес-клуба «Кейдзай доюкай». Диаспоры удобные - позволяют обстряпывать дела немного эффективнее. Что-то, видимо, случилось, иначе бы репортер не спросил.
        - Сикхи - это этноконфессиональная группа, проживающая преимущественно в Индии. По нашей информации, почти все ваши партнеры по бизнесу в Индии - сикхи.
        - Вот как? - пожал я плечами. - Я не делю людей по религиозному и этническому признаку, но уважаю чужую веру и образ жизни. Наш бизнес в Индии - это бизнес в Индии, и я не знаю, к какой конфессии принадлежат наши партнеры.
        - Достаточно, господа, - прервал допрос посол. - Простите, Одзаве-сенсею нужно ехать в Сигтуну.
        И мы с ним отправились к выходу из аэропорта.
        - Что случилось с сикхами, Имамура-доно? - спросил я.
        - Пока вы летели, во всех СМИ появилось заявление индийского правительство о том, что сикхи-террористы из провинции Пенджаб купили ядерную бомбу и требуют независимости для Пенджаба, - нервно ответил он. - Она граничит с Пакистаном, которому бомба под боком совсем не нужна. Дело идет к войне!
        - Твою мать, - простонал я, закрыв лицо руками.
        Пришла беда откуда не ждали. Уж от кого-кого, но от индусов подвоха я не ждал. Что-то очень плохое начинается, и я совсем не знаю, что делать.
        - Не волнуйтесь, Одзава-сенсей, - успокоил меня посол. - Япония не станет вмешиваться, а полномасштабного конфликта никто не хочет. Просто небольшой кризис, и никто доподлинно не знает, существует ли бомба на самом деле. Индии не впервой воевать с Пакистаном, и даже если начнется конфликт, все закончится быстро. Ваш бизнес может немного пострадать, но в этом случае индусы выплатят вам компенсацию.
        О бизнесе я парюсь в последнюю очередь! Доктор Кхан во время поездки к ним в гости рассказывал, что сикхов базовые индусы ненавидят - что-то типа евреев до Второй мировой, когда в любой непонятной ситуации добрые соседи сразу же начинали еврейские погромы. Аналогии, конечно, априори лживы, но здесь прямо подходит - несколько лет назад по Индии прокатилась волна насилия, в которой пострадало немало сикхов. Ну и индусов, конечно - сикхи же сопротивлялись. Что случится после такой вот новости? Очевидно!
        Почему вообще ублюдочное человечество так любит разбиваться по стаям и резать сородичей? Конченные! Совесть чиста - я к грядущим проблемам нихера отношения не имею, это какие-то внутренние разборки Индии с Пакистаном. Возможно - при участии старого хозяина тех мест. Я этого дерьма не провоцировал, разбирайтесь сами!
        Глава 13
        Дорога через Стокгольм с его красивыми домиками и мостами через соединяющие озеро Меларен с Балтийским морем протоки прошла мимо оглушенного новостями мозга. Нервно. Хэруки с Нанако мою сложную рожу заметили, но мудро решили дождаться более подходящего для расспросов времени, присоединившись к глазеющим на столицу Швеции через окна автобуса ребятам.
        - Я думала тут одни голубоглазые блондины, - расстроенно заявила Кохэку.
        - Да я больше блондин, чем шведы! - поддержал Кейташи.
        - Ты - мутант! - приложила его подруга.
        - Ой, это звучит очень грубо!
        Я бы с удовольствием присоединился к веселью, но внешняя политика мешает. Ну-ка попробую подумать плотнее. В моей реальности подобного конфликта я не помню, значит, как бы ни было грустно, причину нужно искать в том, чего тоже не было в прошлой реальности. Конкретно - «Одзава корп.». Как среднестатистический индус видит ситуацию? Пришли япошки с деньгами, но работают он почему-то с этими нехорошими сектантами-сикхами. Честному индусу тоже хочется японских денег, но, увы, местечко занято. Что нужно сделать? Либо предложить более выгодные условия сотрудничества - возможно, пытались, но, если батя не стал менять партнеров, значит условия не настолько хороши - либо, что проще, дискредитировать сикхов до полной потери репутации последними. «Вброшенная» гипотетическая бомба вполне подходит. Я не объективен - общался с сикхами же, а значит нужно подумать и с другой стороны: сикхи забогатели, обзавелись связями и реально купили одно-два изделия. Ну или в подвале собрали - грязную бомбу, говорят, так получить можно, главное живительного ураниума не жалеть. Какие же эти взрослые люди мудаки, просто оторопь
берет.
        И по-прежнему не совестно: я в любом случае не при чем, потому что вот такие демарши всегда являются следствием комплекса причин, и наши потешные (потому что суммы по меркам этой планеты никчемные!) миллионы лишь одна из них, причем далеко не самая значительная. Так, легендарная соломинка на спине верблюда. Гораздо сильнее «роляет» тяжелое колониальное наследие и изначальная склонность того региона к делению по всем подряд признакам с последующим ущемлением всех, кто ниже. Ой, всё! Нужно выкинуть это все из головы, потому что сделать я все равно ничего не могу. А раз так - чего переживать? Когда все закончится, закину кучу гуманитарки в пострадавшие области, посочувствую погибшим и заживем по-старому.
        - Что? Город уже кончился? - удивленно прокомментировал Кейташи выезд за пределы Стокгольма.
        За окном потянулись фермы с полями, небольшие коттеджные поселки и редкие леса.
        - Население Стокгольма - шестьсот с половиной тысяч человек, - ответила ему Хэруки. - А всей Швеции - примерно восемь с половиной миллионов.
        Во времена Петра - то поменьше было. На что надеялись?
        - А на карте смотрелось мощнее, - заметил Кейташи. - Да тут во всей стране живет меньше народу, чем в Токио!
        - Климат такой, - подключился к беседе я.
        - Количество особей всегда зависит от размера кормовой базы! - важно покивала Хэруки и честно признала. - Впрочем, для людей это не всегда верно - Швеция могла бы прокормить гораздо больше людей, - она повернулась ко мне и с загоревшимися от радости глазками попросила. - Иоши, прикажи королю переселять сюда негров из Африки!
        - Кто я по-твоему? - удивился я. - Черта с два он станет меня слушать.
        - Я пошутила, бака! - фыркнула на меня лучшая девочка и сделала Нанако замечание. - Ты слишком балуешь его самооценку!
        - Вовсе нет! - возмутилась Нанако. - Иоши-сама - всегда Иоши-сама, и то, что он на полном серьезе обдумывает возможность приказать королю гайдзинов, говорит лишь о его рассудительности в принятии важных решений.
        - Так держать! - расчувствовавшись, я дал Нанако «пять».
        - У вас двоих - самые странные отношения из всех, что я видела, - приложила нас с секретарем Кохэку.
        - Рабочие! - отмахнулся я.
        - Ничего такого, чего не было бы в контракте, - кивнула Нанако.
        - Это правда, - подтвердила Хэруки. - Странно, но Нана-тян - просто идеальный сотрудник, и Иоши сказочно повезло с ней.
        - Ты слишком добра ко мне, Хэру-тян! - залилась краской секретарь.
        До очень уютного, прямо-таки лубочно-европейского городка Сигтуна добрались меньше чем за полчаса. Прокатившись по тесным улочкам, любуясь жилыми домиками, магазинчиками и ремесленными цехами (хех), добрались до двухэтажной широкой гостиницы.
        - Три звезды! - поразился я, посмотрев на вывеску.
        - Имамура-сама, почему Иоши-саму хотят заселить в клоповник? - возмущенно спросила посла Нанако.
        - Это не «клоповник», Курой-сан, - терпеливо ответил тот. - А старинная, пользующаяся уважением у знатоков, классическая североевропейская гостиница. Пяти звезд здесь нет, потому что пентхауз и президентский люкс не разместить без перестройки здания, а оно - памятник архитектуры.
        - Извините нас, - отвесил я послу легкий поклон. - Мы с радостью поживем в памятнике архитектуры.
        - Простите! - добавила синхронно поклонившаяся со мной Нанако.
        - Когда в двенадцатом веке этот город захватили древние русские, они сперли церковные ворота и повесили их на церковь в Новгороде, - поделился я по пути ко входу историческим фактом.
        - Наши предки тоже многое забирали у покоренных народов, - нашла повод погордиться Японией Нанако и осудила шведский сервис. - Хозяин гостиницы даже не встретил нас у входа, как подобает! Впрочем, чего еще ждать от гайдзина?
        - Одзава-сенсей, простите, но слова Курой-сан… - обратился ко мне посол.
        - Станут совершенно этичными при наличии рядом кого-то кроме достойных доверия подданных Его Императорского Величества, - успокоил его я. - Вы сомневаетесь в моей способности подбирать кадры?
        - Ни в коем случае, Одзава-сенсей! - покачал он головой. - Простите за то, что сомневался в вас, Курой-сан, - поклонился девушке.
        Через высокие двустворчатые деревянные двери мы попали в просторный холл. Пол устлан паркетом, поверх него - толстые ковры. На потолке висит позолоченная люстра - сейчас выключена, арочные окна дают достаточно света. Справа и слева от стойки администратора расположены ведущие на второй этаж лестницы. Стены обиты деревянными панелями и украшены картинами и позолоченными светильниками. Перед стойкой выстроились шеренгой гайдзины - пятеро одеты в униформу, шестой - в костюме, пожилой, высокий и седоволосый.
        - Коничива! - старательно выговорил он, и вместе с сотрудниками отвесил коллективный поклон.
        Мы поклонились в ответ. Далее состоялись рукопожатие и разговор на английском.
        - Меня зовут Гудхлеф. Гудхлеф Эклунд, - неправильно представился он именем вперед. Что с гайдзина возьмешь? - Владелец этой маленькой гостиницы. Твой визит - огромная честь для меня, херр Одзава.
        Сам ты херр!
        - Можно просто «Иоши», херр Гудхлеф, - улыбнулся ему я. - Мне впервые доведется жить в памятнике архитектуры, поэтому я очень рад быть здесь. Ребята устали с дороги.
        Работай, ленивый гайдзин!
        - Номера готовы, - не смутился он и поручкался со взрослыми.
        Когда процедура закончилась, он наконец-то выдал сотрудникам команду на шведском.
        Мужики бросились доставать из автобуса багаж, а хозяин взял ключи и повел нас наверх.
        - Это крыло - в вашем распоряжении, - вручил большую часть Яно-сенсею. - Ваши комнаты - в самом конце, Одзава-сенсей, - вручил мне оставшиеся пять.
        Я раздал друзьям. Хэруки отдельный особо не нужен, но мы же типа приличные.
        - Спасибо, херр Гудхлеф, - я достал из кармана сто долларов и под тоскливым взглядом посла протянул хозяину гостиницы.
        - Спасибо, - не смутился он и взял чаевые. - Приятного отдыха, - потеряв к нам интерес, пошел вниз.
        - У этого ленивого гайдзина совершенно нет чести! - тихонько приложила его Нанако.
        Я раздал ключи друзьям, Яно-сенсей - ребятам, им придется жить по двое, и пошли по длинному, украшенному маленькими картинами и работающими светильниками - окон здесь нет - устланному красной ковровой дорожкой коридору, в пути теряя людей - ребята и взрослые расходились по комнатам.
        - Вы будете жить с нами, Имамура-доно? - заметил я ключик и у посла.
        - Меня просили присмотреть за вами, Одзава-сенсей, - смущенно улыбнулся он и пообещал. - Я буду стараться не слишком вам докучать.
        - Я всегда рад возможности провести немного времени рядом с профессионалами своего дела - это позволяет набраться мудрости, - формально ответил я, и повел Хэруки в крайнюю правую дверь коридора.
        Номер - как и просил, двухместный, с одной кроватью, большой ванной, телевизором, проигрывателем и даже камином. Разжигать смысла нет - лето же.
        - У нас случилась беда, - развязывая галстук, поведал я усевшейся на кровать Хэруки. - Слушай…
        - Нужно ехать туда! - подскочила она и бросилась к двери.
        - Нельзя! - аккуратно поймал ее я. - Мы ничего не можем сделать.
        - Ненавижу бессилие, - обмякла она и уткнулась лицом мне в грудь.
        Мокро.
        - Еще ничего не случилось, - попытался успокоить ее я. - Может и переживать не о чем. Посмотрим новости, ладно?
        - Да, - шмыгнула она носом.
        Раздался стук в дверь.
        - Багаж, наверное.
        - Иди, - мягко толкнула она меня и ушла в ванную.
        Я открыл дверь и обомлел - на пороге, рядом с правильно принесшим сюда наши с Хэруки чемоданы коридорным, стоял вымученно улыбающийся мне средний сын доктора Канаана.
        Книги пишет сын старший, а этот, получается, математик.
        - Привет, Сидак! - приветливо улыбнулся я ему. - Давно не виделись. Заходи. И вы тоже, херр носильщик, - запустил обоих.
        Чемоданы заняли свое место в прихожей, я вручил коридорному сто долларов - начинаю входить во вкус! - и выставил из номера.
        - Здравствуй, Сидак, - поздоровалась с гостем Хэруки. - Просто ужасные новости! Уверена - это все враньё!
        - Здравствуйте. Спасибо, - вымученная улыбка пацана стала шире.
        - А ты тоже олимпиадник? - дошло до меня.
        - Да! - подтвердил он. - Единственный сикх в сборной, - похвастался он на неплохом японском.
        Понимаю. Угнетают моего индийского друга. На его сокомандников я повлиять не могу, но…
        - Я буду жить с Иоши, а ты можешь занять мой номер, - предложила Хэруки, опередив меня.
        - Спасибо, но я не знаю, позволят ли наши сопровождающие, - отвел он глаза.
        - А вы по сколько человек живете? - притворился я, что не понимаю.
        - По шесть, - ответил он.
        - Не могу же я моему единственному индусскому другу жить с пятерыми другими людьми! - сымитировал я возмущение. - Пойдем сходим к вашим взрослым, я попрошу нашего посла уладить вопрос. Соглашайся, Сидак, нам будет очень приятно жить по соседству с тобой.
        Не дав пацану шанса отказаться, повел его в коридор со словами:
        - Как твои дела? Как здоровье твоих уважаемых родителей, сестры и брата?
        - Слава богу, с ними все хорошо, - улыбка стала гораздо искреннее. - Мы все-таки жили в хорошем районе, и все знают, что мы добропорядочные граждане, поэтому с ними ничего не случится, - он посерьезнел и поклонился. - Прости, изначально я хотел попросить у тебя возможности посмотреть новости - в нашем номере нет телевизора.
        Экономят индусы на детях.
        - Посмотрим, - кивнул я. - И в твоем будущем номере есть телевизор.
        Потому что копия нашего. А вот где-то в Сигтуне, в другой гостинице, живет сборная СССР - тоже по двое, потому что «Фонд Хонда».
        - Пообедаешь с нами? - предложил я.
        Сидак почему-то поежился:
        - Нет, спасибо, мы обедали час назад. Если можно, я бы хотел посмотреть новости в номере как можно скорее.
        Я постучал в дверь посла, и он открыл почти сразу.
        - Извините, что так быстро начал создавать проблемы, Имамура-доно, - отвесили мы с Сидаком поклон. - Это - Канаан Сидак, друг нашей семьи. Индийское правительство поскупилось на место в номерах, поэтому я прошу вас помочь переселить моего дорогого товарища в номер Аоки-сан.
        - Иоши-сама? - выглянула в коридор из своего номера Нанако.
        - Все хорошо, отдыхай, - помахал я ей.
        Девушка с улыбкой кивнула и вернулась в номер.
        - Твой сопровождающий знает японский? - спросил Сидака посол.
        - Он знает английский, - ответил тот.
        - Повезло, - улыбнулся мне Имамура, и мы пошли за пацаном в соседнее крыло.
        Вопрос получилось решить быстро - пара поклонов в одну сторону, пара - в другую и готово. Я помог Сидаку забрать вещи из его старого номера, проигнорировав удивленно таращащихся на нас нетолерантных индусят, и помог дотащить чемодан до номера нового. Поручкавшись на прощание, договорились встретиться попозже, и я вернулся «домой».
        - Хорошо, что мы смогли помочь хотя бы ему, - поделилась чувствами успевшая наполовину разобрать чемоданы Хэруки.
        - Хорошо, - согласился я, переобулся в тапочки и пошел помогать. - Я рад, что он здесь - теперь мне будет с кем тусоваться в «олимпиадные» дни.
        - Я рада, что кто-то будет за тобой присматривать, - хихикнула она, восстановив душевный покой.
        - Так держать, - похвалил я ее. - Мы все равно ничего не можем сделать, значит и переживать нет смысла.
        - Потом отправим пострадавшим гуманитарную помощь.
        - Я подумал о том же самом.
        - Мы делаем для этого мира все, что можем, а значит заслуживаем небольшой отдых, - добавила она.
        - Верно! - одобрил я.
        - И будем делать больше, как только сможем!
        - Точно!
        - А сейчас - пора на обед! - она схватила меня за руку и бодро потопала в коридор.
        - Отведаем скандинавскую кухню! - взбодрился и я.
        В коридор мы вышли почти одновременно с остальными. В пути Кейташи шепнул мне на ухо:
        - Ой, сделай нам с Кохэку один номер!
        - Просто ночуй у нее, бака!
        - Черт, я совсем об этом не подумал!
        - Неудивительно, что ты не прошел отборы на олимпиаду!
        У нас в школе ведь их проводили, как и во всех других.
        - Просто почти все мое время уходит на этот тупой бейсбол!
        - Мне рассказывали, ты стал МВП последней игры перед каникулами? - спросил я нормальным голосом.
        - А ты даже не пришел поддержать меня, - обиженно буркнул он.
        - Нанако, что мы делали в тот день? - спросил я секретаря.
        - Сейчас! - она достала из внутреннего кармана пиджака блокнотик. - Во время матча мы бесцельно катались по подземному транспортеру от «Нинтендо» до «Одзава геймс».
        - Все-таки ты прогуливаешь школу чтобы страдать фигней! - дошло до Кейташи.
        - Неправда, Иоши-сама много работает! - вступилась за меня Нанако. - Просто в тот момент он хотел продемонстрировать, насколько ему безразличен бейсбол, а ты, Кейташи, уже должен был понять, что Иоши-сама за тебя переживает, пусть даже и не пришел на игру.
        - Смущает! - одернул я ее.
        Тут мы добрались до светлой, с покрытыми белыми скатертями, украшенными стоящими в вазах искусственными цветами - Хэруки это порадовало - столами, помещения кафе со «шведским столом» во всех смыслах. Проголодавшийся народ, дисциплинированно выстроившись в очереди, вооружился посудой и бросился выбирать заморские разносолы.
        А разносолов на «раздаче» - великое множество: рыбные палочки, отварная свекла и морковь, тушеная капуста, ветчина, три вида колбасы типа сервелата, два супа на выбор - гороховый и томатный. И картофельное пюре! К ним прилагались фрикадельки, щедро политые брусничным вареньем. Так же из «второго» присутствовали отварные копчённые сосиски и рисовый пудинг с корицей. Соевого соуса я не увидел, зато было много чёрного хлеба и выпечки из слёного теста.
        - Что это за жуткое дерьмо? - прошипел один пацан-олимпиадник другому, потыкав ложкой в желеобразную красную массу.
        - Выглядит так, словно вот-вот оживет! - прокомментировал тот.
        - Это - кровавый пудинг и брусничный джем, - пояснил наш посол.
        - Пудинг?
        - Просто название. На самом деле - колбаса из свиной крови с вареньем.
        - Фу! - потеряли львиную долю аппетита ребята.
        - Здесь и есть-то нечего, - горько вздохнула девочка-олимпиадница.
        С этого «шведского стола» японцы только сосиски и едят! Фрикадельки тоже, но не с вареньем же! Свеклы, например, у нас в магазинах вообще не найти.
        Ребятам нужна направляющая рука всеяпонского маскота-Иоши!
        Сначала берем гороховый супчик - не забыть плюхнуть в него пяток фрикаделек! - и пару кусков хлеба. Следом - сосиски с соусом и капустой. Кисло, вкусно! Попить берем кофе - поспать из-за внезапно свалившегося на голову Сидака сегодня уже не выйдет.
        - Суп ничего, но чай - просто отвратительный! - не скупились дети на комментарии. - И почему нет палочек? Нужно было свои везти.
        - Как можно так бесчеловечно обойтись с рисом? - вопросил Вселенную рискнувший попробовать рисовый пудинг Кейташи. - Похоже на какое-то детское питание!
        - Мне нравится капуста! - жизнерадостно заметила Нанако.
        - Только попробуй пошутить про грудь! - на всякий случай придавила блондина взглядом Кохэку.
        - И в мыслях не было! - презрительно фыркнул он.
        Глава 14
        Такой великолепный, оставивший уйму впечатлений обед безнаказанным оставлять я не захотел - уж больно грустными выглядели мои покинувшие столовую полуголодными соотечественники и друзья. Вернувшись в номер, набрал батю.
        - Привет пап, как там?
        - Нормально, - исчерпывающе ответил он. - Я знаю то же, что и ты. Наш управляющий в Индии заверил, что все в порядке, но пришлось на всякий случай закрыть магазины в Пенджаби.
        - Спасибо, - поблагодарил я за инфу. - А у нас здесь небольшая проблема - Шведская гостиничная кухня совершенно никудышна.
        Гоготнув, батя пообещал:
        - Я пришлю повара!
        - И еще повара для индусов. В их команде Сидак есть, представляешь?
        - Сын доктора Канаана? Я знаю, - ответил он. - Мы с ним говорили пару недель назад, и он поделился со мной своей отцовской гордостью. Стоп, он же сикх! - вдруг спохватился отец. - Он в порядке?
        - Я поселил его в номер Хэруки.
        - Это - правильное решение, сын. Ты молодец. Извини, мне пора.
        - Пока! - отпустил я батю к любимой работе.
        Хэруки тем временем успела включить телевизор и найти новости на англоязычном канале.
        - На фоне новостей о покидающих одна за другой состав СССР республиках настоящим шоком стали результаты референдума в Белорусской ССР о вхождении в состав РСФСР, - на фоне нужным способом окрашенной карты СССР, где большая часть окраин была серой, а БССР и Крым с Калининградской областью - красными, вещал одетый в костюм, сидящий за столом диктор. - Массовые митинги окутали Прибалтийские республики, - на экране показали нарезки народных гуляний под национальными флагами и нулем красных знамен. - В отличие от белорусов, жители этих стран ценят свободу и демократию, и видят свое будущее в дружной семье европейских народов, не желая иметь с бывшими оккупантами ничего общего.
        Вот они, святые и неполживые западные СМИ. Но новость - офигительная, прирастает старая Родина городами и весями. И не какими-то там, а какими надо!
        Следом показали репортаж местный - о математической олимпиаде, сунув в число прочих кадров и мою улыбающуюся с трапа самолета рожу - вот, мол, тоже приехал, а потом еще и к королю пойдет. Еще через один «внутренний» репортаж - где-то в шведском медвежьем углу сгорел сарай - показали немножко кадров с гневно скандирующими что-то и кидающимися камнями индусами:
        - После сообщения Премьер-министра Индии о подозрениях в наличии ядерной бомбы у сепаратистских сил провинции Пенджаб страну захлестнула волна грабежей и насилия. На данный момент мы располагаем сведениями о нескольких десятках пострадавших. Нерешительность правительства Индии в решении возникшего кризиса вызывает раздражение у соседнего Пакистана, который грозится ввести войска в провинцию Пенджаб под предлогом поиска и обезвреживания ядерного оружия. Наша редакция продолжит держать вас в курсе событий, увидимся в вечернем выпуске новостей!
        - Не густо, - поделился я мнением с Хэруки. - Впрочем, чего ждать от гайдзинов?
        - Верно, - вздохнула она, выключив телевизор. - Такое ощущение, будто им плевать!
        - Потому что им плевать, - развел я руками. - Что белому человеку эти страны третьего мира? Вон - сгоревший сарай десять минут смаковали, а тут - четыре кадра и скороговорка. Пошли с ребятами и Сидаком в ресторан? Они же полуголодные.
        - Идем, - кивнула Хэруки. - Все равно ничего сделать мы не можем.
        - Верно! - одобрил я и пошел в коридор.
        Тук-тук.
        - Извините, что снова создаю проблемы, Имамура-доно!
        - Все в порядке, Одзава-сенсей, - с небесным спокойствием на лице ответил посол. - Чем я могу вам помочь?
        - Обед - полное дерьмо, - не стал я стесняться. - Поэтому я хочу оплатить всем нашим и своему индийскому другу нормальный обед в нормальном ресторане.
        - Не проблема, - заверил он. - Минут через двадцать транспорт будет готов. Я лично попрошу Яно-сенсея собрать учеников.
        - Спасибо большое, Имамура-доно, - поблагодарил я и пошел стучаться к Сидаку.
        Пацан открыл почти сразу, вполне бодрый, причину чего сразу мне и поведал:
        - Дозвонился до отца. У них все хорошо.
        - Очень рад, - вполне искренне порадовался я за семейство Канаанов. - Тебе тоже не нравится, как здесь кормят?
        - Шведы питаются странной едой, - согласился он.
        - Мы в ресторан поедем, пообедать нормально. Поехали с нами?
        В животе Сидака заурчало.
        - Я за тобой зайду! - помахал я на прощание и не дожидаясь ответа отправился дальше, предупредить Кейташи и Кохэку.
        - Ресторан? А там точно будет лучше? Я в деле!
        - Ресторан? Я перечитала кучу буклетов, обещавших вкуснейшие блюда, так что постарайся выбрать место поприличнее!
        Порадовавшись, что никто не собирается слиться, вернулся в свой номер, застав переодевающуюся в свежее платье Хэруки врасплох.
        Двадцать минут - это, конечно, совершенно никчемный временной промежуток, но порой и в него можно уместить многое!
        К моменту, когда в дверь постучали, мы были уже одеты и готовы ко всему.
        Погрузившись в автобус с оживившимися в предвкушении нормального обеда соотечественниками и не менее оживившимся Сидаком, покатили по тихим улочкам Сигтуны, и севший неподалеку от меня посол провел короткий ликбез:
        - Сигтуна - очень маленький город, поэтому хороших ресторанов здесь мало.
        - Возможность? - спросил я.
        - Нет возможности, - с улыбкой покачал он головой. - Это - старая, много веков избавленная от войны и больших потрясений страна. Все лучшие места давным-давно поделены между старыми игроками, и всех такое положение дел устраивает.
        Это мы еще посмотрим - удивительно, но даже в приморских зарубежных странах суши-бар найти сложно. Исключение - Америка, там наша кухня себя неплохо чувствует, и даже у нас есть ряд забегаловок. Но это - потом, а пока придется проиграть в схватке с собой и снова подумать о долбанной Индии, от которой такой подставы я не ожидал. Вне зависимости от того, как разрешится нынешний кризис, придется диверсифицировать наши бизнес-интересы, урезав долю сикхов и начав работать с обыкновенными индусами. Больше никаких мутных сект и радикалов - репутация любителя финансировать социально-опасные элементы мне не нужна, и плевать, что любая крупная суета является реакцией на комплекс проблем и неустроенность общества - об этом как правило никто не думает, особенно - если так думать не выгодно.
        Вся Сигтуна - это примерно пять квадратных километров. Главная достопримечательность - исписанные рунами древние камни, которые мы отправимся смотреть после ресторана - день еще даже за середину не перевалил, времени - полно. Ну и замки есть - не такие каноничные крепости, как хотелось бы, а обычные многоэтажные каменные дома, когда-то принадлежавшие или принадлежащие даже сейчас, местным аристократам. Единственным предназначением когда-то окружавших «замки» стен, ныне отсутствующих, была защита от собственного быдла и соседей-феодалов. Хватало, судя по всему.
        Путь наш завершился у приятного на вид одноэтажного домика с окнами-витринами, внутренним садом со столиками, стульями и грилем. Называется все это «Kolgrill». Вошли внутрь, и тут шведский сервис наконец-то начал работать: вместе с девушкой-хостесс нас встретил пожилой хозяин ресторана. Миновав «прихожую», мы переместились в полупустой (день же, все нормальные люди на работе) зал, заняв столики у окна с видом на соседний дом, наполовину отведенный под аптеку. Получив меню (продублировано на английском), немного посовещались и заказали целого жаренного на углях поросенка, а на гарнир - запеченная целиком картошка «в мундире». Риса, увы, не оказалось, но это даже плюс - видели мы, какие ужасы местные бака-гайдзины с ним творят.
        Тут из-за кулис на установленную в глубине помещения небольшую сцену выбралась группа музыкантов, которая, выдав короткий приветственный спич на шведском, принялась лабать «Битлов» и «Ролингов».
        - Репертуар устарел лет на двадцать, - профессионально оценила Хэруки.
        - Играют, впрочем, неплохо, - немного защитила музыкантов Кохэку.
        Интересно, за сколько крон репертуар «обновится»? Не, настроение не то, а так бы может и «Мурку» заставил бы освоить. Готовка целой свиньи - дело небыстрое, поэтому убивали время разговорами, салатами из огурцов-помидоров (самый нейтральный потому что) и распитием колы, апельсинового и яблочного соков и кофе. Чай есть, но черный и принципиально-дорогой - это когда купить можно, но потом сам себе не простишь. «Страдал», впрочем, один я - ребята на черный чай и не смотрели.
        Наконец двери в сад распахнулись, и пара официантов мужского пола внесла в зал насаженную на вертел тушу. Девочки и часть пацанов немного поникли - закопченная хрюшкина голова выглядела очень печально.
        - Прости, хрюшка-сан, из уважения к твоей жертве мы съедим всё! - как бы задобрила совесть Хэруки, и мы какое-то время тыкали пальцами в тушу, выбирая отрезаемые официантами кусочки.
        Хоровое «итатакимас», и мясо начало тщательно обмакиваться в чесночный соус - к нему сородичи хорошо относятся, дед Казума, например, даже в супы немножко кладет, для запаха - и отправляться в голодные рты. Не секретный рецепт дедушки Анзора, конечно, но вполне приличный шашлык!
        - Сосиски в гостинице были неплохи, - поделился мнением Кейташи. - Но оболочка и перемолотые ингредиенты не позволяют мясу в них раскрыть свой истинный потенциал.
        - Хорошее мясо, - согласился Сидак. - В сосисках была говядина, поэтому ел их только я.
        - Я читала, что сикхи могут есть только мясо Джатка? - спросила Хэруки.
        - Что это? - спросила Кохэку.
        - Мясо животного, голову которого отсекли мечом или топором, - ответил Сидак. - Папа много ездил по миру, поэтому, как он сам говорит, мы чуть более современны, чем другие сикхи.
        - Нужно быть крутым мужиком, чтобы рубить свинье голову одним ударом! - изобразил удар мечом Кейташи.
        - Ничего особенного, - пожал плечами Сидак.
        - Ой, ты что, так делал? - удивился блондин.
        - Главное - попасть между позвонков, - пожал плечами мой индийский друг.
        Кейташи побледнел.
        - Ара-ара, - обрадовалась возможности Кохэку. - Неужели за столом нашелся настоящий мужчина?
        Внутри остро заиграло чувство соперничества.
        - Когда мы отдыхали на Окинаве, я рубил головы курам.
        - Фу! - поморщилась Хэруки.
        - Мне нужно записаться на кендо, чтобы достичь мастерства Иоши-самы в отрубании голов! - записала в блокнотик новую активность Нанако.
        - Не думаю, что махать мечом сложнее, чем битой - он ведь легче, - призадумался Кейташи. - А у меня хороший удар - может мне тоже записаться?
        - Бака! - залившись краской, возмутилась сидящая за соседним столиком девочка-олимпиадница. - Кендо - это древнее, многогранное искусство, посвященное совершенству тела и духа. Сравнить его с каким-то гайдзинским бейсболом, это… - подпрыгнув, она опомнилась, покраснела еще сильнее, встала со стула и низко поклонилась. - Простите! Мне не следовало подслушивать, а тем более - влезать в ваш разговор!
        - Все хорошо, Имаи-сан, - вместо Кейташи ответила Кохэку. - Прости за слова этого болвана, сомнительные успехи в самом начале сильно деформировали его личность.
        - Извини, Имаи-сан, - извинился блондин и переключился на подругу. - Ой, когда ты весь вечер не отлипала от меня после того, как я стал МВП, ты что-то не говорила о «деформации личности».
        Народ ехидно заржал, Кохэку залилась краской.
        - Занимаешься кендо, Имаи-сан? - заинтересовался я.
        - Да! - кивнула она, сев обратно. - Моя семья уже четыре поколения владеет собственной школой. Я не так хороша, как мой брат, которому предстоит унаследовать семейное дело, но на соревнованиях для школьниц полгода назад мне повезло выиграть главный приз.
        - Вот как? Имаи-сан удивительна! - отвесила ей комплимент Хэруки.
        - Ничего такого, - смутившись, помахала перед собой руками девушка. - Просто отец тренировал меня с тех пор, как я научилась ходить.
        - И при этом ты настолько хорошо учишься, что попала на олимпиаду, - усилила Хэруки.
        - Это - заслуга моей матери, она преподает математику в моей школе, - поскромничала Имаи-сан и здесь.
        Надо будет навести справки - мало ли когда возникнет потребность в хорошем мастере меча для моих теле- и кинопроектов?
        На то, чтобы разобраться со свиньей, нам понадобилось почти три часа, по итогам которых мы уподобились сытым тюленям, а от туши уцелела только голова, отведать которую никто не рискнул.
        - Давайте положим голову на крылечко посольства каким-нибудь гайдзинам? - предложил я послу на инглише, чтобы уменьшить потенциальный урон шутки. - Италии, например, будет аутентично.
        - Они точно поймут наше сообщение! - горячо поддержала меня Нанако.
        - Какое сообщение? - растерялся посол.
        - Послание Иоши-самы! - удивленно вытаращилась на него секретарь с видом «это же очевидно!».
        Пожевав губами, Имамото-сама спросил меня:
        - Какое послание ты хочешь передать таким необычным способом, Одзава-сенсей?
        - Да я просто пошутил, - гоготнул я.
        Нанако заговорщицки мне подмигнула - меня-то мол не проведешь. Потом надо будет запретить ей что-то делать в этом направлении, на всякий случай. Какое еще нафиг «послание»?
        На экскурсию, судя по раздувшимся животам и сонным мордахам, уже никому не хотелось, но признаться в этом никому не хватило духу, поэтому мы, не забыв поблагодарить персонал, перебрались в автобус и поехали к церкви Святой Марии. Спешившись у ворот, поздоровались с выписанным из Стокгольма - в самой Сигтуне владеющих японским языком гидов не нашлось - экскурсоводом, и за ним прошли в кованные ворота.
        Здание церкви не впечатлило - просто древняя кирпичная католическая постройка. У нас-то и постарше найдется! Внутри тоже так себе - немножко пожилых фресок и потемневшая от времени утварь, конечно, кого-то точно привели бы в восторг, но синтоистам-нам было плевать. Особенно нам с Хэруки - мы вообще-то в Ватикане бывали!
        Осмотрев гайдзинское оккультное сооружение, выбрались в церковный двор. Здесь у нас старинное кладбище, привлекающее интерес…
        - …Тремя мемориальными камнями, - повел нас вглубь, по зеленой травке и под раскидистыми деревьями, экскурсовод. - Этот, - остановился у деградировавшей от времени, но сохранившей слегка различимые следы письменности каменной плиты. - Носит название У-379.
        - Подкрасили бы, - тихонько пожаловалась мне на гайдзинов Нанако. - В нашей стране не найти настолько никчемно сохранившегося памятника - старая вещь, даже починенная, все равно остается старой вещью, в полной мере передающей заложенную в нее потомками красоту.
        - Я с тобой согласен, - поддакнул я, пропуская мимо ушей речь гида о стиле письменности и особенностях начертания. - В реставрации нет ничего плохого, но порой реставрировать целесообразно только до определенного уровня - руины хороши именно в виде руин.
        - Колизей, который построил Скотт-сенсей для кино про гладиатора выглядит гораздо внушительнее руин Колизея, - заметила она и заблестела глазками. - В этом и заключалось послание, которое вы хотели передать?
        Так трогательно радуется собственной догадливости!
        - Прости, никакого послания не было, - совесть победила нежелание расстраивать Нанако. - Я просто пошутил.
        - Не извиняйтесь, Иоши-сама! - покраснела она и виновато улыбнулась неодобрительно покосившемуся на нас экскурсоводу, сквозь улыбку проинформировав меня. - Этот гайдзин обижается за наше невнимание к старому камню.
        - Не будем его расстраивать, - улыбнулся экскурсоводу и я.
        Он, тем временем, продолжал вещать:
        - Рунический текст указывает на то, что этот камень был воздвигнут членами торговой гильдии в память об одном из ее членов по имени Торкелл. Это дает нам документальное свидетельство того, что в эпоху викингов в Сигтуне существовала своя торговая гильдия.
        Почему-то мне кажется, что Шведский король - самый скучный человек в мире.
        Глава 15
        Запрос на повара принес неожиданный результат: к вечеру, помимо дедушки Наоки, без которого несамостоятельный Иоши никак обойтись не может, и пожилых поваров (японец и индус), прибыла еще и группа журналистов «Хонды+». Когда я обнялся с дедом и раскланялся с остальными, мы со старшим Одзава отправились на сложный разговор тет-а-тет с хозяином гостиницы.
        - Я понимаю, херр Гудхлеф, что в вашей гостинице уже много лет подают одно и то же, - важно вещал дед заволновавшемуся от ждущих в коридоре камер хозяину. - И очень прошу вас проявить понимание в ответ - у наших стран совершенно разная кухня, и дети покидают столовую полуголодными. А это ведь наша гордость! Самые талантливые юные математики Японии! Мозг - очень энергозатратный орган, требующий поступления в организм отборных калорий.
        - Извините, меню гостиницы утверждал еще мой дедушка, и у меня нет специалистов, чтобы добавить в него новые пункты, - не проникся херр Гудхлеф.
        - Пятьсот долларов в день за право для наших поваров пользоваться вашей кухней, - влез поднаторевший в общении с гайдзинами Иоши. - У вас, извините, херр Гудхлеф, кроме нас четыре постояльца, и, уверен, оставшихся мощностей на них хватит.
        - Что ж, если вы настаиваете, по законам гостеприимства я просто обязан вам помочь, - согласился он. - Но зачем камеры?
        - Рассказать миру о том, какая хорошая у вас здесь гостиница, - улыбнулся я.
        - Четыреста семьдесят долларов в день, - проявил он небывалую благодарность за бесплатную рекламу.
        - Приятно иметь дело с разумными людьми, - отвесил ему комплимент дед, и мы с хозяином гостиницы отправились в столовую, где объяснили штатному повару, что он тут теперь на вторых ролях.
        Далее, не откладывая в долгий ящик, отправились снимать нас с хозяином на фоне фасада.
        - Моя семья владеет этим местом с конца девятнадцатого века, - похвастался Гудхлеф. - Мы трепетно относимся к репутации нашего заведения, и наши постоянные клиенты это ценят.
        Теперь я:
        - Мне здесь нравится, настоящий памятник архитектуры, и, если мне однажды снова доведется посетить Сигтуну, я с радостью остановлюсь в этой замечательной гостинице.
        Очень сильно переплачиваем Гудхлефу, причем без всякого смысла - могли бы по линии МИДа надавить.
        - Однако возникла крошечная проблема, - добавил я «по делу». - Шведская кухня, безусловно, славится многими блюдами и древними традициями, обладает собственным северным шармом, но нам, гостям издалека, не подходит совершенно.
        На этом журналюги сочли мое и Гудхлефское участие достаточным, и мы заглянули в столовую, поснимать блюда на раздаче. Уверен, на монтаже часть из них для антуража замажут «мозаикой». Далее прошлись по нашим ребятам:
        - Как можно превратить рис в что-то настолько ужасное?
        - Десерты хороши, но в них столько сахара, что становится плохо!
        - Колбаса из крови!!!
        - Нет соевого соуса!
        Ну и так далее. Дали высказаться и куратору индусской группы - он поблагодарил лично семью Одзава за присланного повара, очень в тему ввернув тезис о зашкаливающем проценте говядины в местных мясных блюдах. В мои времена такого пренебрежения культурными особенностями Европа себе уже не позволяет, совершенно неразумно на мой взгляд, но кто меня спрашивал? Закончив здесь, журналюги погрузились в арендованную машину и поехали по другим гостиницам - расспрашивать про кормежку.
        - Мы раздуваем международный скандал? - спросил я деда по пути в номера, где придется подождать, пока вновь прибывшие кулинары приготовят нормальный ужин.
        - Гайдзины привыкли считать, что весь мир должен под них прогибаться, - ответил дед. - Будет полезно преподать им урок. И, например, получить в качестве извинений что-нибудь полезное для нас, - заговорщицки подмигнул. - Ну а если репортаж пройдет незамеченным, мы ничего не потеряем.
        Как минимум в Японии - факт, у нас вот этого вот «у-у-у, зажрался!» вообще почти не встретишь, зато многие испугаются кровяной колбасы и будут нам искренне сочувствовать.
        - Что тут у них вообще есть, в этой Сигтуне? - спросил он.
        - Какие-то старые камни, установленные торговцами, - пожал плечами я.
        - Я понимаю твое пренебрежение, - слегка осудил меня дед. - Но ты - молод, а значит должен пользоваться любой возможностью для того, чтобы набраться новых знаний. Впрочем, - пожевав губами, добавил он. - Старые торговые камни едва ли могут поведать тебе что-то новое.
        В коридор выглянула Хэруки.
        - Здравствуй, Хэру-тян, - поздоровался дед Наоки.
        - Добрый вечер, Наоки-сенсей, - отвесила та миленький поклон, и довольный старик ушел заселяться, а я - отправился к себе.
        - Приехали повара и журналюги, - поделился с лучшей девочкой новостями. - Первые через час ждут нас на нормальный ужин, а вторые будут ругать шведскую еду. Не моя идея, - добавил на всякий случай.
        - Ты на такие мелочи не стал бы и внимание обращать, - поверила она мне.
        - Приятно, что ты так хорошо меня понимаешь, - обнял я привычно пахнущую цветами Хэруки.
        - А как иначе, бака? - ласково приложила она меня.
        Ужин прошел в не очень хорошей атмосфере - несмотря на сказанные на камеру слова куратора-индуса, приготовленное индусским поваром добро ел только Сидак - повар оказался сикхом. Немножко, чисто ради приличия, поклевал куратор, но энтузиазмом и не пахло. Индийские ребята вогнали в грусть - что за уровень ненависти такой, если от еды нос воротите? Как бы там ни было, сделать ничего, кроме приглашения Сидака за наш стол и составления ему компании в поедании индийских ништяков (Хэруки прямо довольна - привыкла к такой кухне в Гатах), я не могу. Да и к черту - хотите голодными сидеть, сидите.

* * *
        Первый «рабочий» день начался, разумеется, с завтрака. Продолжился он трогательной сценой прощания с собирающимися в горы друзьями и невестой:
        - Хочу с вами!!!
        - Иди побеждай в олимпиаде!!!
        Делать нечего, пришлось смириться, пожелать им хорошего отдыха и с остальными олимпиадниками сесть в автобус. Короткая поездка по улочкам, по которым лениво бродил сытый шведский народ, и вот мы подкатили к университету. Выглядит древним! На парковке случилась приятная неожиданность - одновременно с нами прибыли Советские дети.
        - Пацаны, тут Иоши!
        - Качай его!
        А это почему?
        - Не мешать! - велел я охране, и радостные деточки начали подбрасывать меня в воздух под опешившими взглядами соотечественников и индусов.
        Будь здесь Нанако, она бы за меня порадовалась, потому что знает, что «качание» у русских - высшая форма почтения.
        - Хорош! - попросил я, и меня аккуратно поставили на землю.
        Одернув костюм, поручкался-познакомился с мальчиками и девочками. Максима помню с прошлого года, а вот остальной состав сменился.
        - А зачем качать-то? - с улыбкой спросил я.
        - За «Хонду+»! - важно ответил Максим. - У нас в телевизоре смотреть было нечего, а теперь из дома выходить не охота.
        Деточки согласно покивали. Хорошо, что они не знают про субсидии их команде от Фонда - было бы неловко, а так - очень даже приятно, канал-то для всех и от души!
        - Извините за это, Одзава-сенсей, - на всякий случай повинился по-японски советский куратор.
        Неплохо кадры отбирали - японский тут нафиг не нужен, кроме как общаться со мной.
        - Все хорошо, - с улыбкой покачал я головой. - Не побили же, а совсем наоборот, и я очень рад, что советские ровесники так ко мне относятся!
        Тем временем прибывали остальные участники. Отметил северокорейскую группу - высоко подняв головы, демонстративно смотрят только перед собой, изо всех сил демонстрируя нежелание общаться с «коллегами». КНДР на самом деле - чудовищная головная боль для меня. Я совершенно не представляю, что с ней делать. Пинать вместе с «прогрессивным человечеством» нога не поднимается - я же изначально русский, нам северный кореец - друг, товарищ и брат. Топить за них в моем положении - поставить крест на ряде проектов, выставив себя чуть ли не сумасшедшим. КНДР для Азии - главная пугалка. Снова удручающее осознание бессилия, уже почти даже привычное. Пофигу, отправляем гуманитарку дальше, а там видно будет. О, корейский куратор отвесил мне персональный вежливый поклон издалека - инструктировали, получается, северный кореец за рубежом ничего просто так не делает. Отвешиваем ответный. Далее прибыла китайская делегация - здесь поклоны потеплее. Гайдзинским детям из Европы и США приветливо машем и получаем такой же ответ.
        На этом коммуникацию пришлось закончить - пора строиться в колонну рядом со своими и идти внутрь. Учебные аудитории во всем мире одинаковы, но здесь, из-за важности мероприятия, их оснастили камерами видеонаблюдения, а «аналоговым» способом процесс контролирует аж полтора десятка преподавателей. Задания - того же уровня, что и в прошлом году, но скомпилированы иначе. Привычно замедляем руку и на следующие пару часов погружаемся в скуку. Всё, можно поднимать руку вверх.
        Обратив внимание, ко мне подошел ближайший из патрулирующих проходы между рядов преподаватель-швед.
        - Закончили? - спросил он меня на английском.
        - Закончил, херр учитель Свенссон, - подтвердил я, прочитав фамилию на бейджике.
        - Уверен? Может проверишь еще раз? - этично предложил он.
        - Уверен, - кивнул я. - Можно идти?
        - Можно, - он принялся собирать листочки.
        Идущий через два ряда от нас педагог-гайдзин вдруг схватил за руку северокорейского ребенка и что-то громко сказал на шведском. К месту происшествия кинулись пятеро ближайших преподавателей, включая «моего». Пожав плечами, я подхватил листочки и пошел посмотреть на происходящие из-за спин учителей. Маленький северный кореец лежал на земле в глубоком поклоне. Его сокомандники отвешивали поклоны поясные. На столе - два исписанных предельно мелким почерком листочка размером со спичечный коробок.
        - Возвращайтесь к заданиям, не теряйте время! - велел главный гайдзин на английском и выгнал гайдзина рангом поменьше в коридор.
        За подмогой послал, видимо. Пока посыльный покидал аудиторию, я успел подойти к учительскому столу и положить на него листочки.
        - Я закончил, херр учитель Перссон.
        - Можешь идти, - отпустил он меня.
        Вот и хорошо - на разборки со списывающими северными корейцами смотреть нет ни малейшего желания. В коридоре меня встретил телохранитель, и мы с ним пошли к лестнице, по пути посторонившись, чтобы пропустить пробежавших мимо нас педагога-шведа с северокорейскими взрослыми. Думать о том, что будет со спалившимся пацаном желания нет еще больше.
        В фойе встретились с Араки и Яно-сенсеями. Отчитавшись о проделанной работе, попрощался с ними и отправился в гостиницу. А куда еще? Догонять друзей нет смысла - они сейчас бродят по горам, и на машине я туда не доберусь. Может хотя бы дед найдется «дома»? В последние месяцы мы с ним неплохо ладим, и мне реально нравится компания этого старого ворчуна-цундере.
        У гостиницы царила суета - мигали лишенными рева сирены мигалками три полицейские машины, закрывались задние двери скорой помощи - кого-то погрузили - и стоял фургончик шведского телеканала: пока мощности простаивают, оператор снимает виды улицы. Оп, заметил меня. Репортер заметил еще раньше, и ко мне они подбежали почти одновременно.
        - Ничего не знаю, был на математической олимпиаде, - обломал их я и пошел к крылечку гостиницы, на котором стоял шведский коп. Скорая не спеша тронулась и скрылась за углом. Тут мне совершенно иррационально поплохело - а что, если мои мысли о дедушке Наоки послужили триггером, и у него случился, например, инфаркт? Не-не-не, это совершенно антинаучный бред! Ускорив шаг, был проигнорирован полицейским и прошел внутрь.
        В фойе обнаружился дед Наоки, который при помощи выполнявшего функции переводчика Имамуры-доно общался на диктофон с мужиком в штатском. Местный детектив, видимо.
        - В третий раз я отвечу вам то же самое, полицейский-сан - мы с ним ели одно и то же! А еще это же ел Имамура-доно! И трое коридорных! Может уже попробуете сами?
        - Деда, привет! - привлек я к себе внимание.
        - Иоши-кун, подожди немного, - улыбнулся мне дед и вернулся к разговору с копом. - Я все сказал! Мой юрист прибудет через полтора часа. Он европеец, и вы сможете найти общий язык. А сейчас - меня ждет внук! До свидания, полицейский-сан.
        И он прошел мимо копа ко мне.
        - Что случилось? - спросил я.
        - Этот Гудхлеф вдруг начал чесаться, плакать и задыхаться, - развел руками дед, неприязненно покосившись на двинувшегося на кухню полицейского. - И эти идиоты решили, что мы с Такаги решили его отравить!
        - Подумать только! - послушно возмутился я.
        Наш повар травить точно никого не будет - он с дедушкой двадцать с хвостиком лет дружит. Ну а дед - тем более!
        - Это его «скорая» увезла?
        - Да, - подтвердил дед. - Идем, я хочу посмотреть, как у этого гайдзина получится допросить Такаги!
        - Пошли! - захотелось посмотреть и мне. - А что вы ели?
        - Я пытался приучить этих варваров к нашей кухне, - поморщился Наоки. - Лучше бы я позволил им и дальше питаться помоями - пустая трата гения Такаги! В первую секунду он так испугался за свою честь и репутацию, что чуть было не выпустил себе кишки!
        Преувеличивает дедушка - не та уже Япония, но тут я на стороне своих - если все ели из одного котла, а «отравился» только один, значит дело тут совсем не в яде. Кроме того - наша охрана на кухне присутствует 24/7, а Гудхлев нам ничего плохого не сделал, если не считать таковым трехзвездочный комфорт и соответствующий уровень сервиса.
        - Это - ужасный инцидент, Одзава-сенсей, - согласился с дедом Имамура-доно. - Уверяю вас - со своей стороны Министерство иностранных дел сделает все возможное, чтобы его последствия не бросили тени на репутацию вашей семьи.
        - Я всегда был высокого мнения об умениях нашего дипломатического корпуса, - отвесил ему комплимент дед.
        - Там журналюги снаружи, - поделился я новостями.
        - Без юриста - ни слова, - выдал мне наказ Наоки, и мы зашли в столовую.
        Копы собирали со столов остатки еды на тарелках: соба, салат с овощами и грибами шиитаке, жаренная свинина и конечно же рис. У линии «раздачи» стоял наш скрестивший руки на укутанной в белую униформу груди повар и надменно выговаривал детективу при помощи одетого в полицейскую форму переводчика:
        - Моя семья поколениями совершенствовала технику приготовления пищи, передавая секреты мастерства от отца к сыну. Для настоящего повара нет большего позора, чем смерть клиента от его блюда! Я ни за что не опозорю столетия кропотливого труда клана Такаги ради какого-то хозяина варварской гостиницы!
        - Неплохо приложил, - прокомментировал я.
        - Детектив-сан, полагаю, этого достаточно, - вмешался Имамура-доно.
        - Это решит следствие, херр посол, - ответил коп, однако щелкнул кнопкой диктофона и направился на выход, следом за уносящими тарелки коллегами. - От лица полиции Сигтуны я прошу вас в ближайшие часы не покидать гостиницу. Это возможно?
        - Это возможно! - фыркнул дед Наоки.
        - Предполагаю аллергию, - влез я.
        - Полиция разберется, молодой человек, - отмахнулся детектив и свалил.
        Хорошо, что Нанако с нами нет - могла бы за такое пренебрежение и поджопник отвесить полной стопой, по методичке Такеши.
        Мы с поваром сблизились, и дед начал каяться:
        - Прости, Такаги, ты прибыл сюда, чтобы своими умениями сгладить тоску по Родине юной японской поросли, а я подбил тебя на пустую трату твоего таланта на неспособного его оценить слабака-гайдзина!
        - Это я должен просить прощения, - ритуально ответил тот. - Мне следовало выбирать более привычные для гайдзинов продукты.
        Куда привычнее?
        - Мы очень ценим, что вы пролетели половину мира ради нас, Такаги-сенсей, - от лица целевой аудитории похвалил я повара.
        - Вы слишком добры ко мне, Одзава-сенсей, - поблагодарил он. - Мне пора начинать готовить обед, чтобы оправдать ваше доверие.
        - А мы пойдем займемся китайским! - хищно цапнул меня за запястье дедушка Наоки.
        Пропал день.
        Глава 16
        Вечер закончился созвоном с Хэруки:
        - Домик очень уютный, в нем есть камин, а рядом - хороший ресторан с нормальной кухней.
        Горнолыжный курорт лакшери-класса все-таки, а не три звезды архитектурного памятника.
        Утро началось тоже созвоном, но с мамой Хомурой:
        - Все уже спят, и тебе очень повезло, что близнецы меня разбудили.
        Не очень у нее настроение - устала, поэтому я не обиделся и пожелал ей спокойной ночи. У всех всё хорошо, а значит можно посмотреть новости и выпасть в осадок, потому что в Литве жестко - это когда со стрельбой - разогнали про-Советский митинг, на котором граждане требовали пересмотра решения о выходе из состава большой и дружной страны. Показали Горби, который обвинил новоиспеченную «демократию» в нарушении правил выхода из состава СССР и объявил о вводе войск «для защиты русскоязычного населения» и проведения референдума - на него он собирается пригласить международных наблюдателей.
        Десятки убитых и сотни раненных прямо жалко, но может оно и к лучшему? При таком количестве русскоязычного и сочувствующего им населения Литве «демократическим» методом независимость не светит. Как-то я прямо Меченного испортил - играет одряхлевшими, но все еще могучими геополитическими мускулами, не боится принимать сложные решения. Почему бы сразу так страной не рулить?
        На этом фоне об Индии местные СМИ даже не вспомнили, а значит никаких «горячих» инфоповодов оттуда не поступало. С другой стороны - Индия для шведов это «где-то вон там», а Литва - прямо вот, под боком. Приоритет очевиден.
        Позавтракав, мы отправились на очередной этап олимпиады. Советские ребята выглядят растерянными - новости смотрели, видимо - а северокорейской делегации нет совсем - дисквалифицированы. Перед началом успел немного поговорить с бывшими соотечественниками - так и есть, нифига не понимают, что творится. Пожелал им сосредоточиться на математике, но фиг там - сто процентов кто-то из них отвлечется и справится хуже, чем мог бы. Жаль - в этом году СССР прислал очень сильный состав.
        Привычно разобравшись с заданиями самым первым, я вышел в коридор, и нашедшийся здесь дед поведал:
        - В Пенджабе большая беда. Сикхи устроили ненасильственный протест, сев на дорогу, по которой в провинцию ехали индийские войска. Сотни убитых.
        Закрыв лицо ладонями, я опустился на стул. Вот они, плоды твоих трудов, Иоши. Ты же не думал, что везде будет так гладко, как в Крыму? А дальше что будет? Такими темпами - та самая гражданская война или вообще Третья мировая в самой что ни на есть горячей стадии.
        Дед сел рядом и обнял меня за плечи.
        - Большая часть погибших - женщины, старики и дети. Беременную жену доктора Канаана и его младшую дочь переехал танк. Поехали домой?
        - Подождем Сидака, - попросил я.
        Вдох-выдох. А что я могу сделать? И почему я вообще должен что-то делать? У больших дядек в пиджаках в распоряжении целые государства, армии и бесконечные капиталы под названием «государственный бюджет». Если им на происходящее насрать, почему должен переживать я? Ладно СССР, там я вмешиваюсь по-крупному, но сраная Индия-то разве должна быть моей проблемой? Десяток миллионов долларов инвестиций - разве такая мелочь способна спровоцировать вот такое? Если наш мир настолько проблемное и хрупкое дерьмо, что одна прикормленная диаспора провоцирует проезд танковой колонны по женщинам и детям, может мне и вообще пытаться не стоит? К черту, с этого момента я четко очерчиваю контур от Калининграда до Окинавы и начинаю воспринимать остальной мир как что-то не заслуживающее внимания и пригодное лишь для инвестиций по стопроцентно безопасным схемам - это те, что знакомы мне из будущего. Например, начинаю вкладываться в ОАЭ - с ними никаких проблем не возникнет много лет. В зоны политической неустроенности - только гуманитарка и сочувственные слова в СМИ. Но в «контуре»-то тоже проблемы, мать его!
        Выстраиваем еще одну колонну для поддержки моральной стойкости и жирно на ней пишем: «Миллион не вписавшихся в рыночек». Цифра усредненная и округленная, но мне подходит - у нас в Японии любят пример с убийством тысячи человек ради спасения тысячи и одного, вот им я руководствоваться и буду. Миллион - это лимит и критерий: если я его превышу, значит я кретин и не надо было вообще лезть на бывшую родину. Если будет меньше - отлично, ты большой молодец, Иоши!
        Пока я внутренне перерождался, дед успел сдобрить инфу подробностями - больше трех тысяч индусов пострадало - и порадовал новостью о скором вводе с целью «разобраться» миротворческого контингента ООН. Давайте, хреновы «голубые каски», сделайте для планеты хоть что-то хорошее.
        Мой индусский друг вышел в коридор вместе с демонстративно его не замечающими индусами. Сравнить то, что мне предстоит сделать с похоронами чернокожего Тайрона? Да даже не близко!
        Поднявшись со стула, я подошел к Сидаку и за руку отвел его к стене.
        - Иоши, что с тобой? - спросил он. - Что-то с твоими друзьями? На курорте лавина? - предположил самое худшее.
        - Сидак…
        Почему так сложно говорить? Как же хочется вернуться в тот волшебный, беззаботный период жизни, когда мы всей семьей ездили в Африку! Какие хорошие были времена - все позитивные начинания спорились, негатив лился только в виде странных, ополчившихся на меня личностей, и совсем-совсем никакой грёбаной политики!
        - …Джи (это типа нашего -сама, только в начале) Канти и Арпита погибли.
        - Как? - посерел Сидак.
        - Они погибли, защищая право сикхов на свободу, - подключился дед.
        От цинизма меня передернуло, но старик ведь хочет как лучше.
        - Твои отец и старший брат приедут через полтора часа, они заберут тебя домой, - продолжил Наоки.
        Повезло им - ездили на книжный фестиваль с индийским «Гарри Поттером», он тут недалеко, в Италии проходит.
        - Я… - из глаз маленького сикха потекли слёзы.
        - Идем, - я за руку потянул его на выход.
        Дедушка пошел с нами.
        - Как это случилось? - спросил Сидак и вцепился в призрачную надежду. - Ты ведь не шутишь, Иоши?
        - Прости, больше всего на свете я бы хотел, чтобы это оказалось дурной шуткой, - покачал я головой.
        - А откуда вы узнали? - продолжил цепляться он. - Из новостей? Там же никогда не называют имен!
        - Мне позвонил твой отец, - ответил дед. - Он не доверяет этому послу, и знает, что мы о тебе позаботимся гораздо лучше. Прости, Сидак-кун, но я не стану вселять в тебя ложную надежду - плохие вещи лучше встречать лицом к лицу.
        Не может дедушка Наоки не делиться пожилой мудростью.
        - Да как же так? - застонав, маленький индус закрыл лицо ладонями и попытался сесть прямо на ступени крыльца.
        Ничего, до машины я тебя донесу, только не сопротивляйся, ладно?
        - Садись, вот так, молодец, - усадив пацана на заднее сиденье, я забрался следом.
        - Лучше бы я умер вместе с мамой! - погрузился он в рыдания окончательно.
        Кто осудит?

* * *
        Доктор Канаан и Анил выглядели именно так, как и должны в такой ситуации - краше на погребальный костер кладут. Старший и младший сыновья обнимались и плакали, а смотрящий на нас невидящими глазами глава семьи невнятно проговаривал формальные благодарности за нашу заботу о Сидаке. Проводив их до такси в аэропорт, мы с дедушкой синхронно вздохнули - помочь этой семье мы не в силах - и поехали в Стокгольмский университет, прихватив с собой Араки- и Яно-сенсеев.
        По пути Наоки пытался меня растормошить, траванув пару забавных баек о глупости китайцев. Не помогло, но я был благодарен дедушке за это. У ворот университета собралась толпа журналюг - о моем приезде сюда знают все кому положено, это же согласованное мероприятие.
        - Херр Одзава, как вы можете прокомментировать события в Литве? - опередил остальных какой-то очкастый тощий хмырь.
        Ну еще бы ты о чем-то другом спросил! Иоши же в мире главный любитель СССР, подкинет поди дровишек в горячий инфоповод.
        - Выражаю свои соболезнования пострадавшим и надеюсь, что скоро всё закончится как можно более благополучно, - ответил я.
        - Считаете ли вы законным оккупацию Литвы армией СССР? - не отстал он.
        - Если я не ошибаюсь, Литва долгое время находилась в составе СССР, - пожал я плечами. - И грубо нарушила законодательство страны, провозгласив так называемую независимость. Полагаю, за этим стоят сепаратистские силы Литвы, в то время как большую часть ее населения составляют русскоязычные граждане, которые хотят остаться в составе СССР. Демократия - это власть большинства, поэтому я желаю проживающим на территории Литвы гражданам удачи с проведением демократического референдума.
        - Но…
        - Простите, я не могу позволить себе заставлять уважаемых ученых ждать, - отмахнулся я от журналюг, и мы с дедом добрались до ворот, где нас встретила целая делегация во главе с ректором.
        На дальнейшее можно забить, положившись на спинной мозг и удобно устроившись с воображаемой трубкой в воображаемом кресле-качалке в недрах головного. Хе, вот это туловище молодец - само здоровается, само отвечает на вопросы, само обменивается шутками и вымученно ржет. «Вымученно», потому что мы в Швеции - такой себе уровень юморка здесь. Нет, уверен, что викинги были душевными и остроумными парнями, но это их наследие аборигены благополучно растеряли, превратившись в душнейших людей на свете.
        По моему сугубо субъективному мнению, конечно. А впереди еще и король! Ох скучно будет.
        Путь через парк и главный корпус завершился в просторной аудитории с потемневшим от времени интерьером (не гниёт, а наоборот - подчеркивает древность и важность) и выходящими на кампус окнами - вон на лугу студенты с тетрадками расположились, им что-то одухотворенно рассказывает слегка бородатый преподаватель средних лет. На улочку подопечных вывел, типа неформальное занятие. Спорим он из любителей индивидуальных занятий с особо симпатичными студентками? Ох загнивает Запад! Само собой, в наличии камеры и редкие допущенные корреспонденты научных изданий. Спутники расселись, а меня ректор довел до трибуны и толкнул коротенькую, минут на десять, речь, в которой хвалил японскую науку, персонально меня и почему-то Стокгольмский университет, который «во все времена был прибежищем свободомыслящих научных умов». Это типа поступать сюда приглашает? Да я через полгода отсюда вплавь по Балтийскому морю на историческую родину от скуки свалю!
        Галстук у меня сегодня черный, и нужно это оправдать.
        - Здравствуйте, - легкий поклон. - Я очень рад находиться в стенах столь прославленного университета. Прежде, чем мы перейдем…
        К коронному номеру узкоглазой обезьяны.
        - …К доказательству, я бы хотел предложить память погибших в Литве и Индии минутой молчания.
        Местные научные деды, которым все эти проблемы до одного места стоически помолчали. Все, пора. «Автоучеба», вкл. Доказательство заняло свое место на досках, камеры старательно его зафиксировали, и деды начали меня грузить вопросами и попытками найти ошибки. Безуспешно, но очень-очень скучно, поэтому я спасался воображением, представляя себе катающихся на лыжах друзей:
        - Ой, спорим я съеду с этой горы быстрее вас? - предложил подругам челлендж Кейташи.
        - Хо, ты точно уверен, что хочешь соревноваться с нами? - прищурилась на него Кохэку, имея ввиду себя и Хэруки.
        После этого Кейташи, само собой, позорно упадет на задницу посреди склона и проиграет талантливым девушкам.
        Или сценка из более далеких мест, с Нанако в главной роли, сидит во главе стола конференц-зала штаб-квартиры «Одзава корп.», рассказывая дронам о корпоративной этике:
        - Лицо «Одзава корп.» - это лицо Иоши-самы. Любое неудачное решение бросает тень на корпорацию и Иоши-саму, поэтому нужно уделять особое внимание работе с потребителями…
        Хм, воображаемая Нанако от настоящей вообще не отличается - как была милахой, так и осталось.
        А вот Чико, гуляет по Уцуномии с Хиро-куном:
        - Я рада, что ты решил заняться спортом, но почему именно бокс? А если тебе отобьют голову?
        - Но аники… - попытался парировать маленький культовый персонаж.
        - Мой брат - настоящий бака, и в его голове костей больше, чем мозгов!
        Хватит, Чико-тян, такими фразами ты ранишь сердце братика! Стоп, я же это придумал!
        Поток вопросов и желающих расписаться в собственной некомпетентности (читай - найти ошибки в идеальном доказательстве) дедов иссяк, и я проговорил то, без чего японский школьник обойтись не может:
        - Пользуясь случаем, я бы хотел от всего сердца поблагодарить школу Уцуномия Йохоку и лично Араки-сенсея, который привил мне любовь к царице наук - математике.
        Два важных мероприятия на один день назначать нельзя, поэтому, покинув университет в сумерках, мы вернулись в гостиницу, обнаружив там сидящих у камина в фойе, вернувшихся с курорта друзей. Лица мрачные, особенно у Хэруки - значит про Индию уже знают. Попрощавшись со взрослыми, присоединился к ребятам, и мы немного погрустили вместе, вскоре переключившись на более приятные темы - пересказ их горнолыжного отдыха.
        Последний этап олимпиады прошел как обычно, только индийской делегации на месте не оказалось - уехали. Не олимпиада, а игра на выбывание, блин! Закончив, сдал листочки и как на крыльях вылетел в коридор - наконец-то эта пустая трата времени закончилась! На студенческие олимпиады не поеду, сославшись на то, что с доказанной Ферм?й за плечами участвовать наравне со всеми - несправедливо. Сразу так сделать было нельзя - и учителя обидятся, и народ подумает, что Иоши зазнался. А теперь, с двумя первыми местами в «индивидуальном зачете» и наработанной репутацией, можно.
        Заехав в гостиницу переодеться, успел посмотреть обеденные новости. В Литве военное положение и комендантский час, по улицам ходят красноармейские патрули, репортер рассказывает о тоталитаризме и попрании свобод. Эх, классика! В Пенджабе примерно то же самое, только в исполнении «Голубых касок», а репортер рассказывает про жестокость индийских властей, которым теперь должно быть очень стыдно, ведь «ядеркой» в Пенджабе и не пахнет. Архитектор этого замеса сейчас или очень доволен - этого и добивался - или очень расстроен, если рассчитывал на другой результат. «Игроки» херовы, им чем больше в мире проблемных мест, тем удобнее бабло и власть перераспределять в свою ползу. Про «быдло» думать и не пытаются - оно же само виновато, что такое ленивое, необразованное и годится только в качестве рабочей силы или украшающего передовицы «фарша» на асфальте.
        Всю дорогу до резиденции посол Имамура грузил нас с дедушкой подробностями биографии королевской семьи. Нормальная биография, вполне монаршая - маленький Карл XVI Густав учился в интернате Сигтуны (придется сказать, что это очень хороший городок - гайдзинскому королю будет приятно), потом служил в разных родах войск и много тусовался по стране, посещая все подряд - от заводов до ферм, чтобы больше знать о жизни подданных. После коронации поехал по стране еще раз - это называется «эриксгата», местная традиция, уходящая корнями в Средневековье.
        Полная хрень на самом деле, с таким же успехом будущий король мог бы сидеть дома и играть в «Нинтендо» - все равно страной рулит парламент, а Карл тащит чисто представительские функции. Нет, так-то какая-то власть у него есть, но это как с нашим Императором - в конституции не прописано, но ты же не хочешь обидеть Его Величество? Давай, подчиняйся.
        Королевская резиденция - Дротнингхольм - меня немного разочаровала: я рассчитывал на замок, но нас привезли к дворцовому комплексу общеевропейского вида. В наличии отвратительно-геометрический парк, полный прямых линий, обладающий фонтачиками и - венец гайдзинского безвкусия - прямоугольно подстриженными кустами. Аоки-сенсей, хорошо, что вы не видите этого ужаса!
        - Этот сад ужасен, - тихонько поделился со мной мнением дедушка Наоки.
        - Кто вообще придумал стричь кусты вот так? - согласился я с ним.
        Имамура-доно сохранил дипломатический нейтралитет, а провожающие нас служащие дворца шепот не слышат - они на почтительном удалении держатся.
        Зазнавшийся гайдзинский король встретил нас не на крылечке, а в «бохатом» фойе. Очень много лепнины и позолоты, и это лишает дворец уникальности, напоминая, что это - постройка функциональная, пусть и очень дорогая. Поклоны, вспышки камер допущенных до такого-то мероприятия журналистов, и мы отправились ужинать в пугающе-огромной столовой, рассевшись за здоровенным столом. Приходится повышать голос, чтобы сидящий на другом конце король в виде очкастого подтянутого мужика средних лет - тридцать четыре годика монарху всего - меня слышал.
        - Ваше почтение к истории вызывает у меня глубокое уважение, - спинным мозгом отвешивал я англоязычные комплименты вотчине Карла. - Подумать только - почти тысячу лет назад у вас уже была письменность и торговая гильдия!
        Сидящий справа от меня дедушка пнул меня по голени, однако Его Величество иронии не понял:
        - Всем, что у нас есть, мы обязаны нашим великим предкам.
        Королю тоже скучно, но вида профессионально не подает - просто отбываем номер. А вот кому ужин нравится, так это его дочери Виктории, миленькой тринадцатилетней девочке в пышном «королевском» платье. Явная фанатка - не сводит с меня глаз, немножко ерзает на стуле, но кроме формальных приветствий ничего не говорит - вышколенная. Принцессы любят Иоши, теперь - официально!
        Закончив со стандартной повесткой - впечатления от страны, обмен комплиментами, вежливый вопрос о творческих планах (отвечать нужно коротко, чтобы не утомить Высочайшие уши), математика - немного поговорили о грустном: об Индии. На Литву Карлу, видимо, плевать - это податное население излучателями запугивают, а элиты четко понимают, что за границы СССР Красная армия не полезет. Особенно - в Европу.
        - Так что для нас, синтоистов, все эти религиозные разборки непонятны, - вздохнул я, подводя итог монологу. - В мире очень много зла, и исходит оно из людских сердец, а не продиктовано свыше.
        - Когда-то зла и жестокости в нашем мире было еще больше, - утешил меня Карл. - А значит в будущем его станет меньше. Не принимай происходящее так близко к сердцу, Иоши. Я испытываю легкое чувство вины из-за того, что организаторы олимпиады не учли разницу в наших кухнях. В качестве извинений мы бы хотели подарить вам хорошее место в Стокгольме. Нам не помешает ресторан японской кухни, - ухмыльнувшись, он подпустил шуточку. - Только обязательно повесьте предупреждение об опасности грибов шиитаке.
        Вежливо поржав, мы с дедушкой поблагодарили короля за щедрый подгон. Выгода на общем фоне будет символической, но лишних доходов не бывает - все нужны, все пойдут в дело, сделав мир вокруг меня чуть лучше.
        - У сикхов тоже замечательная кухня, - добавил я. - Может остальные индусы обиделись на них за это?
        Король посмеялся и отшутился:
        - Уверен, ресторан сикхов будет замечательно смотреться напротив Индийского посольства.
        Поддел, так сказать, а нашим партнерам - землица и бизнес. Да к черту, не сливать же теперь диаспору, просто будем работать и с нормальными индусами, чтобы никому обидно не было. И я лично буду следить за тем, чтобы инвестиции «размазывались» по штатам как можно равномернее. Тяжело с этими бывшими колониями - столетия разобщения с подачи внешних сил и старательно пестуемая кастовая система накладывают отпечаток. Мракобесие!
        Попрощавшись с королевской семьей, не удержался и подмигнул принцессе на прощание. Хе, покраснела! Хорошая девочка, в коробке с врученными перед ужином подарками найдешь много автографированного мерча. Пусть подушечка-Пикачу подарит тебе хорошие сны.
        По пути в аэропорт я едва удерживался от того, чтобы поторопить водителя - наконец-то домой, в благословенную Японию!
        Глава 17
        - Доброе утро, Иоши-сама! - привычно бодрая Нанако встретила меня у ворот своего дома поклоном.
        А вот вид непривычный - она сегодня в белой футболке с показывающим «пис» покемоном Мяутом и джинсовых шортах до колен. Волосы лежат на плечах свободной, черной волной.
        Предупредил через чат «Нинтендо», что сегодня без лимузинов и официоза.
        Подняв забрало шлема, я кивнул ей в ответ:
        - Доброе утро! Запрыгивай!
        Девушка перекинула ремешок сумочки через грудь, чтобы не потерять - у нее там вообще-то корпоративной важности документы - и забралась на заднее сиденье мопеда, приняв из моих рук шлем и надев его на голову.
        Хе, спине мягко и тепло, а талию обвивают белые, ухоженные ручки.
        Нажав кнопку, завел двигатель и вырулил на дорогу. Маячащую в зеркале заднего вида машину охраны стараемся не замечать и двигаем к центру города, аккуратно лавируя между редких в это время дня машин.
        - Очень круто, Иоши-сама! - поделилась ощущениями Нанако.
        - Очень! - подтвердил я и остановился на пешеходном переходе, пропуская медленно идущую по своим делам, сгорбленную от прожитых лет старушку.
        - А разве Швеция и Швейцария не одно и то же? - ловко перевела она тему.
        - Ты же ездила со мной, и даже не знаешь? - удивился я.
        - В Европе слишком много стран, - обиженно фыркнула она. - Даже мне сложно запомнить их все. Мы ездили в Швецию, правильно?
        - Правильно, - подтвердил я, и мы поехали дальше.
        - А почему мы сегодня передвигаемся крутым способом?
        - Отрабатываем мелкий контракт с «Хондой», - ответил я. - Нужно приехать на открытие нового магазина по продаже этих, - похлопал левой рукой по бензобаку. - Штук.
        - Вот оно что! - ответила она.
        В зеркале заднего вида машину охраны обогнал мотоцикл «Кавасаки», везущий двух седоков в кожанках и черных шлемах. Вскоре они сравнялись с нами, и Нанако вскрикнула, дернув меня за поясницу руками. Удержаться на мопеде нам удалось, но сумочка быстро уехала от нас в руках пассажира «Кавасаки».
        Совсем идиоты?
        - Ты в порядке? - свернув на обочину и остановившись, спросил я Нанако.
        - Простите, Иоши-сама, мне нужно было проверить ремень на прочность, - сняв с плеча оставивший полоску кусок ремня, она показала его мне.
        Голос дрожит - испугалась.
        Охрана остановилась рядом с нами, и я махнул им рукой - все нормально, сиди. Все равно уже доложили кому следует, и нужно просто немного подождать.
        - Ерунда, - я аккуратно снял с секретаря шлем.
        Не плачет, но глаза на мокром месте. Сняв шлем собственный, ухмыльнулся:
        - Мы же оба знаем, что сейчас будет.
        - Они должно быть совсем идиоты! - кивнув, приложила горе-грабителей Нанако.
        Над головой пролетел вертолет, по всему району ожили полицейские сирены.
        - Начинается, - хохотнул я. - Болит?
        - Все хорошо, - застенчиво потерев наливающуюся синевой полоску на плече, улыбнулась она.
        - Пойдем, купим чего-нибудь попить, - повесив шлемы на руль, я взял девушку за руку и повел в собственный сетевой супермаркет.
        Половина Уцуномии в такие ходит - выкупили сеть целиком и беспощадно демпингуем, чтобы попозже выкупить разорившихся конкурентов. Капитализм и свободный рынок в действии! Но демпингуем с умом: ряд товаров сюда привозят мерчендайзеры сторонних фирм, и цены на их продукцию снизить нельзя - они везде должны быть одинаковыми. Зато товары «самодельные», ничем не уступая более дорогим аналогам, обладают хорошей ценой - с них мы прибыли пока не получаем, получаем самоокупаемость. Со временем, когда популярность наших «эксклюзивов» вырастет, мы немного увеличим стоимость - вместе с выросшими объемами продаж это даст хорошую прибыль.
        За пару кварталов от нас неразборчиво заорали мегафоны, в воздухе пронеслась еще одна «вертушка». Не на тех напал, мелкий уголовник! Миновав раздвинувшиеся перед нами двери, окунулись в кондиционированную прохладу магазина.
        - Добро пожаловать! - поприветствовала нас из-за кассы девушка студенческого возраста.
        Отвечать не обязательно - это элемент японского сервиса, альтернатива пищалке с датчиком движения. Мы с Нанако двинулись вдоль полок и холодильников, и она со счастливым смешком заметила:
        - С каждым днем я вижу все больше товаров с логотипом «Одзава корп.». Вот этого раньше не было, - показала она лоток на шесть чисто вымытых ягод-фейхоа.
        - Из Южной Америки возят, - поведал я. - Хочешь?
        - Нет, - она положила лоток на место, чтобы через пару шагов показать мне средство для мытья посуды с подозрительно похожей на Чико анимедевочкой.
        Очень мило моет тарелки по уши в пене.
        - Она еще не видела, - хохотнул я.
        - Тогда не буду пока ничего говорить Чико-тян, - решила Нанако, убрав бутылку на место.
        Посмотрев на прокладки с нашим логотипом и маскотом в виде похожей на диснеевскую, томно щурящейся кошки, она немного покраснела и не стала ничего говорить.
        Ну какая милаха!
        - Я попробую вот это, - она взяла сокосодержащий напиток с плавающими в нем кусочками жевательных конфет.
        Производим совместно с Glico: с нас жидкость, с них - конфетки. Обоим на выходе - большая честь от такого славного сотрудничества, батя с Кацухисой Эзаки - генеральным директором «Глико» в кабакура-клубе бухал. И приглашал его сам - это не потому что бате больше надо, а потому что он по социальному статусу выше «короля шоколадных палочек». Одзава уже давно в топ-50 самых богатых семей Японии входят, батя из «Форбса» эти рейтинги вырезает и на специальную стену на «даче» - в особняке за городом - клеит, прогресс наблюдать.
        - А я, пожалуй, томатного сока, - взял упаковку с нарисованным на ней анимешным «Томато-меном», по телеку трехминутные эпизоды комедийной направленности с ним в главной роли крутят. После победы над врагом Томато-мен немножко рассказывает о пользе томатного сока. Его мы производим в СССР - упаковка корейская, станки - американские, сырье - местное, томатного сока даже в эпоху дефицита на старой родине завались. Кроме этого ничего съестного там не покупаем - они-то продадут, а у народа очереди в три раза длиннее от этого станут. Нафиг, нам и несъедобного хватает. Цепочка в общих чертах выглядит так: «Одзава корп.» на паях с «Юникло» завозят в СССР шмотки, продают их за рубли, их считают, и Советская сторона отгружает соразмерное количество, например, нефти. Не нам - барону Сумитомо. И вот он за нее уже расплачивается с нами йенами.
        Цепочка длинная, и переварить ее может только большая бизнес-структура, что, вкупе с постоянными проблемами на границах, резко снижает инвестиционную привлекательность СССР. Что-то открывают американцы - они типа с Горби дружат теперь, чисто ради статуса вкладываются. Немного залезли немцы из ФРГ - эти по старой памяти, потому что знают одну незыблемую истину - что бы ни случилось, насколько бы криво не шли дела внутри, а мой прежний народ международные торговые соглашения выполняет «от и до», равно как и выплачивает внешние долги. Да даже «царские» частично выплатили, и негласные компенсации всяким Нобелям, которые под себя при царе львиную долю «нефтянки» подмяли. Такому соседу кредиты давать одно удовольствие, если за сиюминутной прибылью не гнаться - все отдадут, просто не в этом десятилетии.
        Девушка на кассе тем временем сменилась менеджером - девушкой постарше, устроенной сюда на полный рабочий день. Осталась еще от старой сетевухи - мы персонал особо не меняли, смысл?
        - Один «Бабуру-гаму дуринку» и один томатный сок, - пропикала она нам покупки. - С вас… йен.
        Я выдал ей карту, она прокатила ее по терминалу, попросила оставить подпись - это для банка, не автограф - и мы покинули магазин. Почти сразу к нем подкатила полицейская машина, откуда выбрался сотрудник и с поклоном вернул Нанако сумочку.
        Проверив содержимое, девушка с поклоном поблагодарила:
        - Спасибо, полицейский-сан,
        - Спасибо, полицейский-сан, - поблагодарил и я.
        - Это наша работа, - скромно ответил тот. - Извините, что это заняло столько времени - подонок за рулем несколько лет работал каскадером, поэтому нам пришлось постараться, чтобы загнать их в угол. Разумеется, Одзава-сенсей, мы уже связались с секретарем вашего многоуважаемого отца.
        Ништяк, мне звонить не придется.
        Девушка достала из сумочки пудру, замаскировала рубец на плече, привязала кусок ремня обратно к сумке - нормально, держится - мы допили напитки и поехали дальше.
        - Иоши-сама, мы будем рассказывать об ограблении? - спросила Нанако.
        - Пресс-служба полиции справится, - покачал я головой. - Не будем заставлять граждан переживать из-за такой мелочи.
        - Когда завтра вся Япония об этом узнает, все поймут, что рекламный контракт мы отрабатывали после ограбления, - проявила она понимание. - И правильно посчитают демонстрацией вашей силы духа.
        - Твоя сила духа больше моей, - признался я. - Ты-то не ленишься.
        - Но Иоши-сама - творческий, тонко чувствующий мир человек! - запротестовала она. - Несовершенство мира давит на вас гораздо сильнее, чем на обычных людей, а значит вам нужно больше отдыхать.
        Я с таким не-осуждающим секретарем совсем разбалуюсь. Ладно, любимая невеста не забывает подпинывать ленивого Иоши. Получается баланс!
        На финальном перекрестке нас с охраной принял в «коробочку» полицейский кортеж, и к магазину мы прибыли караваном. Дизайн торговой точки стандартный - широкая «стекляшка», в витрине которой стоят новенькие мопеды и мотоциклы. Вывеска очевидная - «Хонда». У магазина стоят журналюги и полсотни клиентов - в честь открытия можно купить транспорт с некислой десятипроцентной скидкой. А если добавить оставленный «вечным» маркером автограф Иоши на бензобаке, получается просто сказка - можно перепродать какому-нибудь хардкорному фанату за странные деньги.
        Камеры повернулись на нас, я немного ускорился и припарковался у ковровой дорожки лихим разворотом. Народ впечатлился и зааплодировал. Мы с Нанако сняли шлемы и отправились ко входу, где нас дожидался директор точки в виде «пиджачного» дрона средних лет.
        - Доброе утро! - поздоровался я с народом в микрофон и поклонился.
        Коллективный поклон был мне ответом.
        - «Хонда» зародилась в лачуге на десять татами, - поведал я народу. - Именно в ней многоуважаемый Соичиро Хонда со своими соратниками производили велосипеды с мотором. Слава и доходы предприятия росли, а вместе с ними росло и качество продукции. Теперь «Хонда» - один из важнейших производителей мопедов, мотоциклов, автомобилей и двигателей. Мощь и инженерное совершенство последних доказывают гонки «Формула-1», где машины «Макларен-Хонда» не имеют конкуренции уже четыре года. Достичь всего этого никогда бы не получилось, не останься «Хонда» верна заложенным ее создателем принципам: преданность традициям, удобство, красота и качество! Быть амбосадором продукции «Хонда» - невероятная честь для меня, и я очень надеюсь, что купленная здесь продукция порадует вас так же сильно, как и меня!
        Аплодисменты, поклоны, слово директору точки.
        - В честь первого дня работы вверенного мне советом директоров «Хонды» магазина, - подчеркнул свое положение дрон. - Мы с огромной радостью объявляем десятипроцентную скидку на все наши товары. Надеемся, что вы останетесь довольны продукцией «Хонды», - низкий, клиентоориентированный поклон.
        Далее мы разрезали ленточки и посторонились, пропустив внутрь народ. После этого переместились в магазин сами, и мы с Нанако принялись оставлять на бензобаках автографы. Я - обязательный, секретарь - по просьбе «подделок». Все еще удивляется «незаслуженной», по ее мнению, популярности. Я ей об этом не говорю, но разгадка, помимо того, что Нанако просто супер миленькая, проста - получившие оба наших автографа штуки на аукционах стоят гораздо дороже, редкость же.
        Мероприятие закончилось через полтора часа - к этому моменту ни на складах, ни в торговом зале техники не осталось. Кто-то же по три-четыре мопеда покупал, чисто «фарцануть». Отчитавшись камерам о солд-ауте, поблагодарил не спешащий расходиться народ за перераспределение денег из их карманов в наши, и мы с Нанако поехали к «анимешной», записать на базе тамошней студии короткий видос.
        В павильоне я сменил футболку с Бульбазавром на рубаху с длинным рукавом и галстуком, шорты «карго» менять не стал. Усевшись за стол, скомандовал «мотор».
        - Добрый день, уважаемые зрители «Хонда+»! Долгое время мы с «Нинтендо» и «Сони» работали над CD-модулем для «Супер Фамиком», и наконец-то я могу представить вашему вниманию итоги нашей работы!
        Достав из-под стола коробку с готовой продукцией, канцелярским ножиком разрезал скотч и вынул упакованное в пенопласт изделие.
        - В комплекте мы найдем, разумеется, сам модуль, - распечатал и поставил на стол похожий по дизайну на «Сегу-CD», беленький модуль. - Кабели - один для питания, - положил рядом вилку. - Второй ускорит передачу данных между приставкой и модулем, - выложил второй кабель. - Еще в комплекте обязательно находится CD-диск, - показал диск, на обложке которого изображен полный единиц и нулей телек, подключенный к «Famicom CD». - Это - то, что вы сможете найти в любой коробке с «Famicom CD». В премиальном издании, таком, как это, - постучал по коробке. - Предоставляется так же манипулятор типа «мышь», - выложил на стол мышку. - Клавиатура, - достал и ее. - И специальный картридж, увеличивающий мощность приставки еще больше. Обратите внимание - большая часть игр будет работать без него, но для продвинутых придется заиметь такой картридж. Информацию об этом вы сможете найти на CD-дисках с играми, очень прошу вас обращать на это внимание. Если вы захотите приобрести базовую версию модуля, остальное сможете докупить потом.
        Получится чуть дороже.
        - Теперь я бы хотел остановиться на этом диске, - продолжил я и поднялся из-за стола, продемонстрировав шорты под рубахой.
        На монтаже закадровый смех вклеим. Достав из-за кадра телевизор «Сони», я поставил его на стол. Следом достал обычный «Супер Фамиком», подсоединил его к модулю, приставку - к телевизору. Достав из коробочки диск, поставил его в модуль и захлопнул крышечку. На экране телевизора появился логотип «Нинтендо», сменившийся списком.
        - Итак! - уселся я рядом так, чтобы видеть телек, а зрители могли видеть и телек, и меня. - Пришло время показать не-игровые возможности «Фамиком CD»! Прозвучит нескромно, но нам удалось совершить небольшой технологический прорыв. Обратите внимание - без подключения к «сети Нинтендо» программное обеспечение с этого диска не работает, и сейчас я объясню, почему. Программа номер один разработана при участии Правительства Японии, она позволяет передавать показания счетчиков коммунальных услуг и оплачивать их. Программа номер два - полноценный виртуальный магазин. Сейчас здесь можно найти все товары «Одзава корп.», «Хонды», «Сони» и «Нинтендо». Все это можно купить парой нажатий на кнопку и спокойно ждать курьера службы доставки. Программа номер три - еще один магазин, но наших товаров в нем нет. Пока в нем вообще товаров нет, зато каждый пользователь может заполнить короткую анкету и выставить на продажу собственный товар. Что-то вроде виртуального аукциона, - улыбнулся камере. - Люди, которые совершат первую тысячу сделок, получат бесплатную пожизненную подписку на канал «Хонда+», - отпив водички, я
продолжил. - Программа номер четыре - развитие концепции «Клуба друзей Марио». Раньше свои тексты могли загружать только работники «Нинтендо», но теперь это может делать каждый. Разумеется, противные и злые тексты будут удаляться - помните, что в «Клубе 2.0» могут находиться и дети. Так же пользователи могут писать комментарии к текстам и общаться между собой при помощи программы обмена сообщениями - чата. В отличие от старой версии, здесь можно добавлять в один чат до двадцати друзей, превращая переписку в коллективную. Вместе проводить время гораздо прикольнее! - еще одна белозубая улыбка в камеру. - Программа номер пять предназначена для покупки акций, особо не отличается от прошлой версии, но работает быстрее. Мой отец все время ей пользуется. Программа шесть - ставки на скачки. Пользуясь случаем, позволю себе напомнить об опасности азартных игр. Программа номер семь - электронная библиотека учебной и научно-технической литературы. А теперь попрошу взрослых отвернуться и закрыть уши - мне нужно поделиться с ровесниками секретом.
        Короткая пауза и громкий шепот:
        - «Фамиком CD нужен мне для учебы!».
        Не благодарите, ребята!
        - Программа номер восемь представляет собой сборник игр, - озвучил я последний пункт. - Шахматы, сёги, маджонг, го и целый ворох игр карточных. Сразиться в них можно и без подключения к сети - в этом случае вашим противником станет объединенная мощь Фамиком!
        «Объединенная мощь» - один из основных слоганов рекламной кампании, мне за него «Нинтендо» еще одну премию выписала.
        - Но истинный потенциал этих традиционных человеческих развлечений раскрывается только с сетью - в этом случае вашим оппонентом станет живой человек, - закончил я обзор. - Через два года появится еще один «сетевой» диск, который расширит возможности «Фамиком CD» еще сильнее, а пока я надеюсь, что вы оцените предоставляемый инструментарий по достоинству. На прилавки магазинов «Фамиком CD» поступит двадцать пятого Августа. На старте будет доступно восемь CD-игр, и до релиза мы успеем рассказать о них в эфире нашего телеканала. Благодарю вас за внимание.
        Поклон, стоп. Немножко нервно - а ну как народ не оценит, и модуль провалится? Ой, ладно, даже дерьмо от «Сеги» схавали чисто из-за эффекта новизны, а тут фич в миллион раз больше. И игры лучше!
        Глава 18
        Шоппинг - это такая вещь, которую иногда мужикам приходится терпеть, чтобы любимая была довольна.
        - Нет, мне не нравится, как на тебе сидят эти шорты, - поморщилась ждущая меня в кресле у примерочной с чашкой чая в руке Хэруки.
        Японский вип-сервис, понимать нужно.
        - Ок, - задернув шторку, я снял шорты и надел другие.
        - Эти хорошие, - одобрила Хэруки. - Мы их купим, Сэнго-сан.
        - Да! - поклонилась симпатичная продавец-консультант.
        Я тем временем примерил третью пару.
        - Никуда не годится, - отвергла вариант лучшая девочка.
        Четвертый.
        - Мне нравится - они будут хорошо сочетаться с половиной коллекции твоих Гандам-футболок!
        «Гандама» вокруг меня нынче даже больше, чем было на старте - дроны из «Sunrise», как только изобретают новый мерч, тут же присылают мне коробочку в подарок. Без условий, просьб, контрактов и прочего - просто показывают, что помнят обо мне, а значит и мне о них помнить нужно. И я помню - сейчас закончим здесь, и я поеду докупать к шортам еще немного «Гандама».
        Рассчитавшись на кассе, попрощались с проводившим нас коллективным поклоном персоналом и выкатились на людную Гинзу. Самое большое скопление пафосных бутиков во всей Японии! Мне больше по душе Акихабара - она постепенно приобретает свои черты столицы аниме, и я этому в меру сил содействую, открыв два магазинчика нашего мерча и инвестировав в тематические сетевухи. В августе на Комикет пойду, скупать работы начинающих мангак, а в конце июля проведем первый в истории этого мира AnimeJapan - все важные анимедеды, кроме Миядзаки - он же не аниме рисует! - подписали документы об участии, по телеку, радио и в журналах крутится реклама, магазины косплей-атрибутики стремительно распродают запасы, а билеты на мероприятие расхватали за две недели с момента их поступления в продажу, позволив нашей семейной конторе отбить затраты на проведение с трехкратной прибылью. Оригато газаимас, уважаемые отаку!
        Лучшая девочка и пакеты погрузились в лимузин, который повезет их к вертолету, а я - в лимузин другой, который повез меня в район Огикубо. По пути заехали в банк «Сумитомо», подобрав вышедших оттуда батю и Рику-сана, всего за пару лет должности управляющего обеспечившего будущее себе и своим потомкам на много поколений вперед. А еще мы с ним давно не виделись!
        - Доброе утро, Рику-сан, очень рад видеть вас после такого долгого перерыва.
        - Доброе утро, Иоши-кун, - с улыбкой кивнул он и залез в бар. - Извини, что так давно не виделись - прозвучит очень нескромно, но большую часть жизни я теперь живу за границей, - нацедив в бокал винца, он добавил в него пару кубиков льда и с поклоном протянул бате.
        Тот с благодарным кивком принял посуду:
        - Тебе совершенно не за что извиняться, Рику-кун - не будь тебя здесь сегодня, сын бы о тебе и не вспомнил.
        Мы с ним гоготнули, управляющий вежливо улыбнулся, показывая, что не обижается.
        - Ваш вклад в могущество «Одзава корп.» сложно переоценить, Рику-сан, - отвесил я ему комплимент. - Ведь когда-то вы работали в ней практически в одиночку.
        - Я невероятно рад, что в свое время ты согласился на мое предложение, Рику-кун, - подхватил отец. - Сейчас, оглянувшись назад, мы можем твердо заявить - это было судьбоносным решением.
        «Но вторым человеком в корпорации все равно является старшеклассница» - прочитал я на лице управляющего, но говорить он этого, понятное дело, не стал.
        - А зачем вы ходили в банк? - спросил я.
        - Стандартное подписание бумаг, - пожал плечами батя.
        - Ясно, - кивнул я. - Скучные взрослые штуки.
        - В день твоего совершеннолетия мы с тобой приедем сюда вдвоем, - с улыбкой пообещал отец. - И я передам тебе твою законную долю нашей компании.
        Сейчас распределение выглядит так: 80% у семьи Одзава в лице бати, 3% - у Рику-сана и 17% - у «Хонды». Это у головной конторы, на нижних уровнях доли гораздо запутаннее, потому что «надо делиться, сын».
        Я бы хотел не половину семейных активов, а все, но это во мне говорят жадность и разбухшая до безобразия самооценка - с отцом у нас полное взаимопонимание и совместная цель богатеть и дальше.
        Добравшись до Огикубо, прибыли к штаб-квартире «Sunrise». У входа нас встретила вся верхушка и мой «кумир» (по легенде) Ёсиюки-сенсей. Так-то почти дворянин - его дедушка был мэром города Одзимы, поэтому потомки могли себе позволить хорошо питаться и получать образование, невзирая ни на какие войны. Сам сенсей мечтал стать аэрокосмическим инженером, но провалился на вступительных экзаменах, срезавшись на точных науках. Пришлось стать гуманитарием и пилить «Гандам».
        В начале весны мы с батей купили «Шафт», который возглавлял - и сейчас возглавляет, на правах начальника внутреннего подразделения - Вакао Хироси. В свое время они с Томино работали «Mushi Production», сохранив хорошие личные отношения по сей день. «Шафт» был дешевый, а «Sunrise» - дорогой. Дав «Шафтовцам» возможность осознать, насколько под крылышком у Иоши сытно, тепло и спокойно, мы отправили Вакао-сенсея потусоваться со старым кохаем Томино в кабакура-клуб. Через пару недель после этого похода запрашиваемая руководством «Санрайза» сумма упала почти на четверть, и мы с батей решили, что можно брать - лучше уже все равно не будет, «Гандам» будет кормить контору еще многие десятилетия.
        В США поглощение крупной конторой конторы поменьше выглядит так: «эффективный менеджер» конторы поменьше в течение года максимизирует прибыль, пачками увольняя сотрудников, задирая цены и прикручивая монетизации везде, где только можно, через это увеличивая стоимость вверенной компании. Контора побольше «подмахивает» сделку, и после череды судов - конкуренты же не дремлют - заткнув рты противникам сделки баблом, оформляют слияние. «Эффективные менеджеры» за это огребают странных размеров премии, строчку в резюме и идут устраиваться в следующую достойную продажи крупному игроку фирмы.
        Кое-что верно и для нас - например, пришлось немножко пересмотреть контракты в чужую пользу с рядом «Санрайзоассоциированных» фирм - но «эффективных менеджеров» нет: все, что есть у работников «Санрайза» - это «Санрайз», и все присутствующие намерены работать в нем до конца своих дней. Корпоративная солидарность как она есть.
        Раскланявшись со всеми, мы прошли в здание и на лифте - влезли не все, дронам поменьше придется ждать второго рейса - поднялись на четвертый этаж. Короткий променад по коридору, и мы расположились в конференц-зале. Мы с отцом и Рику-саном по одну сторону длинного стола, местные - по другую. Их больше, но в этой ситуации количество вообще ничего не решает. Классический ритуал - согласие по критически важным вопросам достигнуто «за кадром», но прийти и поговорить лично все равно нужно - это уважение и корпоративная этика. Мне не жалко, все равно лето протекает в очень спокойном, ленивом режиме с редкими приступами депрессии от несовершенства мира.
        Первым слово взял Ёсиюки-сенсей:
        - Одзава-доно, Одзава-сенсей, Кониси-доно, позвольте мне поприветствовать вас от лица «Санрайз». Ваш визит - огромная честь для нас.
        Ответил за всех батя:
        - «Санрайз» справедливо считается одной из самых уважаемый анимационных студий, и ваше согласие рассмотреть наше предложение - огромная честь для нас.
        Далее слово взял «санрайзовский» дрон, который при помощи проектора и слайдов рассказал нам о том, насколько хорошо у их компании идут дела: вот тут доходы с мерча, тут - с аниме, здесь - с продажи манги, а вот тут такие-то успешные проекты, которые «Санрайзу» отдали на аутсорс.
        Полтора часа в никуда, но мне, как ни странно, нравится. Я так годам к сорока в батю превращусь - он по-настоящему оживает только на совещаниях. Предполагаю механизм зависимости выглядит так - ты сидишь на определяющем судьбы компании (а значит и работников) совещании, а значит - важный и со всех сторон молодец. Ну приятно!
        Далее слово перешло к Рику-сану, который выступал всего полчаса: вот такой у «Одзава корп.» годовой оборот (заветный миллиард почти достигнут!), вот такие вот доходы - огромные, но на руках почти ничего не оседает, потому что вливается в расширение бизнеса и скупку сторонних активов.
        Дальше мой черед, и в выступлении мне помогут слайды с диаграммами и цифрами поменьше, потому что касаются только подразделения «Одзава анимейшон».
        - Прежде чем перейти к сути, позволю себе выразить глубочайшее уважение студии «Санрайз». «Гандам» был рядом со мной сколько я себя помню (нового себя), и даже сейчас, пока мы сидим здесь, картонный Гандам GX-9900 стоит в теплице нашего семейного дома, защищая овощи от болезней и вредителей.
        - Это не задокументированная функция! - шутканул Ёсиюки-сенсей.
        Посмеялись.
        - Словом, - продолжил я. - Эта встреча крайне важна лично для меня.
        Поклон, аплодисменты и вежливые улыбки.
        - А теперь, с вашего позволения, я подробнее расскажу о нашем подразделении «Одзава анимейшон» и возможностях, которые мы сможем предоставить «Санрайзу» в случае слияния. Итак, структура… Из всех внутренних студий одна является убыточной…
        «Гайнакс», они же очень творческие. Уже жалею, что купил их, но может «Евангелион изначальный» будет не так уж и плох?
        - Обеспечить должное продвижение как уже успевшим заслужить любовь аудитории, так и новым франшизам нам позволяют четыре собственных рекламных агентства, четыре тысячи девятьсот две высокоэффективные рекламные точки, обладающий аудиторией примерно в полтора миллиарда человек (потому что Индия и Китай) телеканал «Хонда+», наличие собственных знаменитостей мирового и всеяпонского уровня, и, извините, что упомянул этот актив отдельно, Одзава Иоши, - поклон, хохотки. - Согласно проведенному две недели назад исследованию агентства маркетинговых исследований «Сакура» (не наша), в рейтинге популярности я на пару пунктов обгоняю Годзиллу.
        Идем дальше.
        - Сейчас «Санрайз» для производства сувенирной продукции пользуется услугами «Bandai». Если передать производство «Одзава анимейшон», себестоимость продукции со стопроцентным соответствием высоким стандартам качества «Bandai» (конкурентов у нас ругать неэтично) уменьшится на тридцать семь процентов при сохранении такой же, как сейчас конечной цены для потребителя. Мы предлагаем следующее распределение доходов: «Санрайз» получает свой нынешний процент плюс два (это охренеть как много на самом деле) процентов сверху. Остальное уйдет на поддержание работы и расширения «Одзава анимейшон».
        И немножко на благие дела!
        - А теперь о корпоративных привилегиях сотрудников «Одзава анимейшон». Помимо очевидных скидок на всю продукцию «Одзава корп», в распоряжение подразделения переданы два туристических комплекса на Окинаве, комплекс в Кении - там очень красиво, рекомендую - комплекс в Индии, недалеко от лучших экскурсионных маршрутов в Западные Гаты и широкая сеть летних лагерей для детей сотрудников по всему миру. «Одзава анимейшон» на сегодняшний день занимает целый квартал в Уцуномии, что позволило нам выстроить собственный спортивно-оздоровительный комплекс с бассейном, тренажерным залом и парилкой, заключить договора на медицинские услуги для наших работников с близлежащими медицинскими центрами и оформить в собственность корпоративное кладбище.
        Собственное кладбище - это очень почетно!
        - По запросу отдела или внутренний студии за счет «Одзава анимейшон» регулярно проводятся тренинги по всем актуальным направлениям. Развитие знаний, умений и навыков наших работников является одним из приоритетных направлений «Одзава корп.»
        У нас «не приоритетных» направлений нету, это ж чистый «булщит».
        - Так же мы наконец-то решили проблему кадрового голода - выпускники профильных учебных заведений в первую очередь пытаются подать резюме в одно из наших подразделений - это позволяет нам набирать лучших. Если «Санрайз» захочет усилиться молодыми талантами, проблем с их поиском не возникнет.
        - Представители «Одзава корп.» входят в попечительские советы множества высококлассных школ по всей Японии - это обеспечивает детям наших сотрудников приоритетное право на поступление. Отдельно стоит упомянуть льготный ипотечный кредит для сотрудников с двумя и более детьми - в эти тяжелые для Японии времена очень важно заботиться о том, чтобы следующее поколение росло в надлежащих условиях.
        Робкая попытка улучшить демографию хотя бы в отдельно взятой корпорации.
        - Теперь перейдем к видеоиграм. Большая часть нынешних игровых адаптаций «Гандама» являют собой простенькие сайд-скроллеры, шут-эм-апы и файтинги. «Одзавав геймс» позволит вывести игры франшизы на новый уровень - у нас работают высококлассные программисты, гейм-дизайнеры, художники и сценаристы. В нашем распоряжении находится огромная библиотека спрайтов, ассетов, звуков и собственные игровые движки. Последние - наше ноу-хау, которое в десятки раз помогает сократить затраты на разработку игр. Благодаря масштабному инструментарию мы способны создать с нуля игру любого жанра, включая игры в трехмерном пространстве. На данный момент работать с ним на должном уровне во всей Японии умеем только мы и «Нинтендо» - из штаб-квартира расположена прямо через дорогу от «Одзава геймс».
        Хохотки.
        Слайды закончились, мне похлопали, и я вернулся на место. Дроны «Санрайза» взяли ритуальную паузу на «подумать», а Есиюки-сенсей повел нас в кафетерий, скрашивать ожидание. Еду привезли из ресторана - не будем же мы снеками из торговых автоматов питаться, нам не по рангу.
        Откушав китайский пельмень, Есиюки-сенсей улыбнулся:
        - Мы ожидали увидеть с вами легендарную девушку А.
        - Курой-сан в данный момент находится в Китае, учится покупать заводы, - поделился я корпоративным инсайдом.
        Шмотки «Юникло» шить - СССР их в любых количествах поглощает, а дефицит - это плохо.
        - Когда сын впервые представил мне Курой-сан в качестве своего личного секретаря, я отнесся к этой идее скептически, - с улыбкой приобнял меня за плечи батя. - Первое время ее обязанности были по большей части формальностью, но эта девушка поразила всех нас своим трудолюбием и прилежностью, поэтому теперь обладает огромным весом в корпорации и широкими личными полномочиями.
        - Курой-сан - очень ценное приобретение для корпорации, - сымитировал энтузиазм Рику-сан.
        Ну прости, я слишком верю в потенциал милых девочек с психологическими проблемами. Забавно, но это работает!
        - Признаюсь честно, - ответил Ёсиюки-сенсей. - Я считал ее чем-то вроде маскота.
        - Маскот здесь я! - хохотнул я. - А она - моя верная правая рука с приоритетным правом голоса на корпоративных собраниях. В марте она наложила вето на предложенный одним из наших высокопоставленных менеджеров проект. Две недели назад вложившиеся в него фирмы потеряли полмиллиарда йен.
        Чувака увольнять не стали, а наоборот выписали премию - он же ради корпорации инициативу проявил.
        Рику-сан посмурнел - он на том совещании был «за», но так бывает.
        - Даже так! - уважительно поцокал языком сенсей.
        - Мы сейчас рисуем гаремник жанра «повседневность» о ленивом наследнике крупной корпорации и его очень талантливой секретарше, - поведал я. - Получится очень хорошая комедия.
        По оригинальному, рожденному в недрах «Одзава анимейшон» сюжету.
        - А подземный ход от «Одзава анимейшон» до «Нинтендо» действительно существует? - спросил сенсей.
        - Более нелепого способа спустить кучу денег придумать сложно! - гоготнул батя.
        - Существует, - с улыбкой подтвердил я. - «Sumitomo Realty Development Co.» дали нам хорошую скидку. Судя по тому, что слухи дошли даже до такого занятого человека как вы, Ёсиюки-сенсей, вложения себя оправдали.
        - У «Нинтендо» очень много фанатов, для которых «знак качества Нинтендо» многое значит, - понимающе кивнул он. - И, если между вашими студиями проложен тоннель, значит продукция «Одзава геймс» получает такой знак автоматически.
        - И полностью его оправдывает, - кивнул я.
        И пытаюсь научить «Нинтенду» делать так же, но корпоративным дедам плевать на мучения получающих вместо игр продукцию «LJN» детей - сами-то они в игры не играют.
        Глава 19
        Международный выставочный центр «Токио Биг Сайт» в этой реальности появился значительно раньше, в рамках застройки плавучего района Токио пафосной фигней. Три четверти сметы покрыли добрые японские налогоплательщики, еще на четверть скинулись мы с важными дедами. Помимо очевидных льготных условий на аренду площадей и минорного процента дохода, я получил пожизненное право на лучшие места для «Одзава Анимейшон» и «Одзава Геймс» во время тематических мероприятий.
        Ну а первой большой проверкой для нового украшения Токио станет AnimeJapan. Открываем здание будущего мероприятием из будущего! Стоя у витрины с видом на выстроившуюся со вчерашнего дня очередь, я улыбался - сегодня великая анимекультура сделает большой шаг вперед! Некогда околомаргинальная субкультура «отаку» благодаря нашим усилиям ширится и набирает силу, и после трех дней выставки замшелые старперы наконец-то поймут, что аниме - это не какие-то мультики для малолеток, а многомиллиардная индустрия, требующая к себе соответствующего отношения.
        «Одзава анимейшон» заняла собой весь Восточный зал - у нас много проектов и студий. В стенды и мерч вложена куча денег, самой дорогой штукой выступает расположенная в атриуме скульптурная композиция из здоровенного Гандама и тусующихся у его ног других наших персонажей. Минут пятнадцать залипать хватит, а еще можно забираться и фотографироваться. После мероприятия заберу с собой, поставлю в скверике около студии.
        Секундная стрелка пробежала последний круг, и двери выставочного центра открылись.
        - На позиции! - скомандовал я.
        - Да, аники! - продемонстрировал лояльность Хиро-кун.
        - Да-да, - продемонстрировала независимость одетая в костюм коровы очень секретная Аракава Хирому.
        - Не думаю, что кому-то будет до меня дело, - похвастался низкой самооценкой Эйитиро Ода.
        - Пойдем, Гэн-кун, - взяла партнера (во всех смыслах) за руку Окада Мари.
        - Посмотрим, у кого из нас больше фанатов! - заключили пари братья Кишимото.
        - Ара-ара, - умилилась Румико Такахаси-сенсей своим воспитанникам. - Все так волнуются!
        - Когда-то я считала удачей продажу пары своих додзинси, - поделилась чувствами Наоко Тэкути. - А теперь у меня собственный стенд, - хихикнув, добавила. - И он даже немного больше, чем у наших талантливых детей.
        А вот Хидэаки Анно ничего говорить не стал, потому что пару дней назад я устроил закрытый показ для работников студии его полностью свободного от цензуры и чужих советов «Евангелиона». Не понравилось почти никому, и все комплименты отошли рисовке и дизайну персонажей. Очень творческий сенсей решил, что я сформировал против него заговор с целью влезть-таки в его детище. Бака, для этого мне не нужны хитрые планы - достаточно влезть явочным, так сказать, порядком. Но не полезу - обещал же. Ну а вдруг народу «зайдет»? Было бы здорово, но ментально настраиваюсь на полный провал, после которого Анно-сенсей будет работать как положено - с корпоративным сапогом в заднице.
        Мой персональный стенд по сравнению с другими скромен: я же разносторонний мальчик, поэтому компанию мне составляют персонажи «Махоутокоро» и франшизы про магическую академию - пришлось приклеить рядом логотип «Kadokawa», они же рисовали. Нанако не в счет - она, конечно, очень миленькая девочка-сталкер, но все-таки не персонаж. Усевшись за стол и наблюдая рассаживающихся по местам коллег и друзей, внезапно для самого себя испытал зависть и пообещал себе увеличить уровень личной анимепродуктивности парой-тройкой новых франшиз.
        Помимо стендов с «селебами», в зале имеются аниматоры и косплееры. Вон та длинноногая Лина Инверс из «Рубак» прямо очень хороша, поэтому на нее не смотрим, радуясь железобетонным моральным нормам и целомудрию.
        Ведущие в зал двери разразились человеческими лавинами, что меня очень порадовало: в первую очередь мои дорогие отаку идут к нам! Что бы там не говорили стереотипы, но выглядит целевая аудитория вполне благообразно, и среди нее имеется немало людей среднего и даже пожилого возраста. К последним в основном прилагаются внуки, а к первым - маленькие дети. Отаку тоже умеют создавать семьи и взращивать себе напитанную аниме-идеалами смену.
        Сорок минут автограф-сессия и фотографирование шли своим чередом, аниматоры развлекали стоящий в очередях народ короткими конкурсами и викторинами, выдавая победителям призы в виде мерча и нашей продукции.
        - Спасибо большое за такую высокую оценку наших продуктов!
        - Да, такие мероприятия теперь будут проводиться каждый год.
        - Конечно можем сфотографироваться!
        - «Гандам» теперь наш, но ответственная за него команда осталась той же, поэтому качество не упадет.
        Уважаемый мультипликатор Миядзаки мероприятие проигнорировал - он же не аниме, а анимационные фильмы продуцирует, понимать надо.
        Тут к столу подошли девушка-Иоши с конкурса двойников и ее здоровенный брат. Двумя ручками протянув мне томик «Академии» для подписи, она воспользовалась случаем и прошептала:
        - Я больше Иоши, чем ты!
        И скорчила ехидную рожицу. Меня раскрыли! Не подавая вида, я расписался и с улыбкой протянул ей томик обратно:
        - Если «быть Иоши» для тебя лишь внешнее соответствие - что ж, может так и есть.
        - Я приложила много усилий, чтобы как следует изучить твои идеалы и способ мышления, и вот моя заслуженная награда! - она с гордой улыбкой продемонстрировала мне вытащенную из сумочки награду за конкурс двойников.
        - Здорово! - от всей души порадовался я за нее. - Уверен, у тебя были достойные соперники.
        - Кроме одного - он умудрился прилюдно засветить свои трусы! - попыталась она спровоцировать меня. - И получил унизительный приз за силу духа!
        Я спокоен как как трехсотлетняя сакура.
        - Способность сохранить лицо в непростых обстоятельствах - это важное качество для человека, - пожал я плечами. - Если хочешь, я подпишу твой приз.
        - Пожалуйста! - с поклоном протянула она его мне.
        «Большему Иоши, чем я», - подписал я и протянул обратно.
        - Просто признайся, что это был ты, - обиженно буркнула она.
        - Извини, я не совсем понимаю, что ты имеешь ввиду, - развел я руками.
        - Прошу прощения, - вклинилась Нанако. - Вы заставляете уважаемых гостей ждать.
        - Простите! - поклонилась сначала секретарю, потом - очереди девушка-Иоши, и они с братом освободили место перед столом.
        Обработав очередного фаната, я осмотрелся - да, девушка-Иоши и ее брат заняли очередь снова. Упорства тебе не занимать, да?
        Фоновая музыка из системы оповещения сменилась грозным мужским голосом:
        - Вы про нас никогда не слышали, поэтому представлюсь! Мы - «Искатели правды». Наша цель - искать правду!
        Народ осознал, что начинается что-то интересное и начал озираться.
        - Аракава Хирому! - помог им голос.
        Вместе со всеми я повернулся к стенду «коровки». «Охрана» лежала «без сознания», Аракаву под копытца держали двое - парень и девушка в пышных белых костюмах с белыми же плащами, на которых был крупно выведен чернилами иероглиф «Истина». Лица были закрыты карнавальными масками, на головах - шляпы с полями.
        Вооруженный микрофоном третий «искатель» вещал со стола, стоя спиной к «коровке»:
        - Правда - это основа человеческой морали. Каждая крупица лжи разъедает душу, превращая человека в подлеца. Аракава Хирому, ты - погрязший в пороках, мерзкий мужик средних лет, которые получает извращенное удовольствие, прикидываясь старшеклассницей!
        Гости заржали и начали стекаться к месту событий. Покинув рабочее место, направился туда и я - не пропускать же представление.
        - Эта мысль не дает никому из нас покоя! - главарь патетично вытянул свободную руку к потолку. - Девушка-мангака с подобным талантом - это слишком похоже на мечту, чтобы быть правдой!
        - Эй, ты! - раздалось девичье-решительное. - Посмотри наверх!
        Мы посмотрели и увидели спускающуюся с потолка на веревке тройку одетых в черные костюмы с плащами дам. Иероглиф «Секрет».
        - Мы - «Хранительницы секретов»! Наша цель - сокрушать тех, кто не уважает чужие тайны! Вы - наши заклятые враги, «Искатели правды»!
        - Еще одна порция лжи! - отреагировал главарь «правдунов». - Пока я не увижу ваших лиц, я буду считать вас отвратительными мужиками средних лет!
        - Как грубо! - дамы приземлились. - Если вы так ненавидите маски, почему используете их сами?
        - Мы поклялись снять маски, когда Правда восторжествует во всем мире!
        - А почему на ваших плащах неправильный кандзи? - ехидно спросила главарь «хранительниц».
        - Что значит?.. - главарь посмотрел на свой плащ и осекся. Немного потянув время, он сдавленно-возмущенно спросил приспешника. - Ой, Даичи, ты что, никогда не учил японский?
        - Босс, но ты ведь сам велел написать именно этот кандзи, - так же сдавленно ответил тот.
        - Тц, - цыкнул главарь и выкрутился. - Истина - более благородная цель, нежели правда, поэтому отныне мы - «Искатели истины»! Но довольно слов, - обернувшись к «коровке», он указал пальцем ей на голову. - Пришло время развеять эту иллюзию! Три! Два!..
        Подручные взялись за рога, зрители затаили дыхание.
        - Стоять! - прервала процесс лидер «хранителей». - Кто дал тебе право влезать в чужую личную жизнь? Может ты сам извращенец?
        - Хо-о-о, - не закончив обратный отсчет «искатель» повернулся обратно. - В мире, где мужик средних лет может изображать старшеклассницу, ты считаешь извращенцем меня?
        - Почему ты все время повторяешь «мужик средних лет»? - ушла она от вопроса.
        - Как только я расскажу свою историю, ваши иллюзии рухнут, и вы поймете, насколько прогнил наш лживый мир! - пригрозил главарь.
        - Рассказывай! - зарядили специально обученные люди в толпе.
        - Рассказывай!
        - Рассказывай!
        - Хорошо! - надменно задрал тот подбородок. - В конце концов - какой бы не была страшной правда, знать ее заслуживают все!
        Из динамиков полилась тихая и печальная клавишная музыка.
        - Когда-то я был молод и полон лживых иллюзий, - драматично понизив голос, начал вещать «искатель». - У меня была хорошая работа, меня ценило начальство, а семпаи относились очень дружелюбно. После очередного рабочего для я нашел в почтовом ящике письмо от незнакомки. Поначалу я решил, что почтальон перепутал адрес, но на конверте стояло именно мое имя. Когда я прочел письмо, мое сердце затрепетало: мне показалось, что я нашел свою родственную душу! «Как обычная старшеклассница может так тонко чувствовать мир?» - спрашивал я тогда себя. Конечно же я написал ответ, и с тех пор мы начали переписываться. Каждый день я возвращался домой бегом, надеясь обнаружить в ящике конверт. Через полгода я наконец-то решился позвать ее на свидание, и она согласилась! Когда я пришел в указанное ей место, тихий скверик на окраине Токио, там меня встретил огромный, мерзкий лысеющий мужик средних лет! Он представился отцом моей Кимико, избил и ограбил меня якобы в качестве компенсации за приставания к его дочери. Я был напуган, но логика подсказала - я не совершил ничего противозаконного, поэтому пошел в полицию.
Оказалось, что этот мужик - известный мошенник, который отправляет одиноким мужчинам трогательные письма!
        Закрыв глаза запястьем, главарь картинно зарыдал под хохот бессердечной толпы.

* * *
        Лидер «хранителей» изобразила замешательство:
        - С…сочувствую?
        - Не смей! - возмутился главарь. - Мне не нужно твое лживое сочувствие, мне нужна правда!
        - Истина! - поправил приспешник.
        - Отныне мы - «Искатели правды и истины»! - выкрутился тот. - Хватит тянуть время - снимайте!
        Приспешники потянули за рога, и народу предстала Аракава в балаклаве. Толпа грохнула.
        - Да как ты смеешь!!! - от гнева главарь снял с себя шляпу и принялся топтать ее ногами.
        - Лысый! - раздался голос из толпы.
        Это уже не постановочное.
        - Лысый! Лысый! - радостно принялся скандировать народ.
        - Нет ничего плохого в том, чтобы быть лысым! - продемонстрировал социальную полезность главарь. - Я положу этому конец! - повернувшись, принялся отсчитывать снова. - 3…2…
        - Вперед, «Хранители»! - скомандовала лидер, и завязалась эпичная битва.
        Аракава под шумок свалила в недра стенда, дамы показали плохишам, кто тут силы добра, и под аплодисменты увели связанных «Искателей» в пожарный выход.
        - Постановка окончена, благодарим всех за участие! Впереди - другие сюрпризы, а сейчас просим вернуться к общению с сенсеями в соответствии с занятой до представления очередью.
        Японцы, конечно, очень дисциплинированные, но по пути к рабочему месту удалось понаблюдать пяток очень вежливых сцен формата «вас здесь не стояло». Общение с фанатами возобновилось на следующий час - очередь продвинулась едва ли на четверть, Иоши-девушка от нетерпения начала притоптывать ножкой - и прервалось следующим ивентом в виде получасового выступления Ханако. В бело-розовом пышном платье с большим черным бантиком очень вписывается пестроту стендов. О, девушка-Иоши под шумок пытается пробраться ко мне. Убегаем!
        Неплохо скоротав время, вернулся за рабочее место, игнорируя разгневанные взгляды. Ты же смеялась над моей силой духа, и за это я подвергну испытанию твою!
        Через час настало время конкурса косплея, и мне удалось оставить Иоши-девушку с носом, спрятавшись в недрах собственного стенда. Усевшись на стул, принял из рук Нанако чашку кофе и под печеньки посмотрел конкурс по телевизору. Интересно, а в других залах вообще кто-то сейчас есть? Народу в нашем только прибавляется.
        - Подделка примерно в часе от нас, - предупредила Нанако. - Мне готовить не имеющий юридической силы трудовой договор?
        - И, на всякий случай, не имеющую юридической силы спортивную стипендию. При правильной заботе из этой груды мышц можно слепить средней руки тяжелоатлета.
        - Сил Японии - не в мышцах! - восстановила национальную гордость девушка.
        Когда Иоши-девушка наконец-то добралась до стола, система оповещения объявила перерыв на шоу воздушных акробатов. Виновато улыбнувшись, я развел руками и вернулся в комнату отдыха.
        - Последняя проверка? - догадалась Нанако.
        Кивнув, я щелкнул пультом и включил изображение камеры над входом в стенд.
        - Сквозь совершенно необоснованную гримасу возмущения проступает решимость, - поделилась физиогномическими наблюдениями секретарь.
        - Меня больше впечатляет ее брат. Смотри - ни одной жилки не дрогнет. Уверен, начнись сейчас вторжение демонов, он встретит его с такой же рожей.
        - А по-моему он обрадуется, - хихикнула Нанако. - Ведь так он сможет защищать любимую сестренку по-настоящему.
        - Согласен! - хохотнул я. - Ладно, пошли.
        Покинув комнату отдыха, я опустился на стул и спросил красную от возмущения, надувшуюся девушку-Иоши:
        - Не хочешь посмотреть шоу акробатов, Кацуки Нагиса?
        Возмущение сменилось ликованием:
        - Если бы тебя не было на конкурсе, ты бы не знал, как меня зовут!
        - Ты сама рассказала о победе, - сложив руки на груди, холодно принялась объяснять Нанако. - Узнать имена победителей в каких угодно конкурсах нетрудно - наши люди хорошо умеют добывать информацию.
        Девушка-Иоши поежилась.
        - Хочешь работать на лучшую корпорацию в мире?
        Просветлев, она с трогательной надеждой спросила:
        - Твоим двойником?
        - Разве что в паре комедийных сценок, - хохотнул я. - Но, боюсь, тебе придется делать что-то другое.
        - Личный секрет… - начала было Нагиса, но споткнулась о грозящий неминуемой расправой взгляд Нанако. - …ный советник?
        Молодец, выкрутилась.
        - Такой вакансии тоже нет, - развел я руками. - Пока не закончишь школу - обычные подработки: курьеры, продавцы, официанты. Потом поступишь в универ по нашему целевому обучению - выбрать подходящую специальность помогут наши кадровики - Нанако выдаст вам инструкции.
        Нагиса закивала, а я спросил качка:
        - Каким спортом ты занимаешься, Кацуки-сан?
        - Зачем тебе это знать? - буркнув, отвернулся он.
        Обижается на «испытание силы духа».
        - Нобуо, судьба дает нам шанс! - ткнула его локтем в бок Нагиса. - Я не для того проторчала здесь целый день, что бы ты все испортил в последний момент! Не обесценивай мои старания!
        - Я занимаюсь только накачкой мышц! - сдался он.
        - Могу предложить спортивную стипендию. Но если не потянешь олимпийскую сборную, придется стать моделью для рекламы товаров для качков, - предупредил я.
        - Мы согласны! - решила моя девичья копия за обоих.
        Милаха.
        Глава 20
        Уцуномию заливал теплый летний дождик. Третий день уже льёт, зараза, и из-за этого дышать приходится теплой, липкой влагой. Но дома хорошо, кондиционер не подводит.
        Кризис в Индии закончился, толком не начавшись, но выхлоп после себя оставил удивительный. Сидя в гостиной своего дома с Юко-тян на коленях, я как раз смотрел посвященный этому репортаж:
        - После окончившегося гибелью сотен людей вторжения вооруженных сил Индии в провинцию Пенджаби, правительство Индии выполнило рекомендации ООН, выделив Пенджаби в особую область страны с широкой автономией, призванную стать настоящим домом для представителей религиозной группы сикхов. Всем, кто не исповедует сикхизм, по распоряжению правительства обязаны покинуть регион до конца 1991 года.
        Вот тебе и религиозный анклав. В телеке не показывают, но кровища течет до сих пор - этакая густо замешанная на старых добрых погромах и взаимных обидах вялотекущая гражданская война. Но я-то причем? Совершенно не при чем!
        - По миру начитывается несколько тысяч диаспор сикхов. Многие из них, добившись немалых успехов, отправляют в Пенджаби грузы с материальной помощью, рассматривают возможности переезда на историческую родину и отправляют пожертвования в созданный специально для помощи единоверцам фонд «Сикхское братство».
        Я тут не при делах, что немного жаль - если смотреть на происходящее с цинизмом, на одних «комиссионных» можно было бы наварить немало. С другой стороны, я неплохо экономлю: совесть требовала заслать побольше гуманитарки, но, раз у сикхов все схвачено, отделаемся формальным пожертвованием тысяч в десять долларов. Формальным, потому что знаем мы эти диаспоры - на «братьях» они распиливают едва ли не больше, чем на чужаках. Не верю ни одному фонду в мире, кроме «Хондовского» - подробные отчеты о его тратах мне по первому требованию выдают, а другие - шиш. Более того - мой ирландский еврей часть моих «офшоров» отмывает как раз через американские потешные фонды, львиная доля которых именно для этого старыми богачами и создавалась. Процент чисто символический!
        - Гарантом безопасности Пенджаби будут выступать миротворческие контингенты ООН - их база надежно защитит новорожденную автономию от агрессивных сил региона, в первую очередь - Пакистана, чья провокация и послужила причиной ввода индийских вооруженных сил…
        Понятно, лет через двадцать ждем новую резню - не припомню ни одного исторического момента, когда «голубые каски» реально кому-то помогли. ООН вообще после роспуска Варшавского договора можно слать далеко и надолго, тот еще «орган». Жаль, что этого никто еще долго не поймет.
        - А теперь к другим международным новостям.
        Показали Кремль и важно идущего по ковровой дорожке алкаша.
        - Борис Николаевич Ельцин принес присягу в качестве президента России…
        Выключаем и купируем полетевшее в помойку настроение воспоминаниями о трех десятках клёвых новеньких девятиэтажек, в которые заселились высокоуровневые русские рабочие и инженеры с семьями из отколовшихся республик. Не в Японию, а по моногородам РСФСР, которые я со временем выкуплю в личную собственность, не дав загнуться и организовав «очаги процветания». Капля в море, но делаю, что могу. Большая программа переселения за авторством Ельцинских дронов - подсунули алконавту способ подхоботить политических очков - тоже есть, но дела там идут откровенно дерьмово: мне, как ни странно, русские верят гораздо охотнее, чем собственному правительству. Снимается народ только с мест, где лютуют нацисты и где жрать нечего - достойных условий для переезда создать РСФСР не смогла, у них же нынче денег на нормальные вещи нет, только для распределения между нарождающимся олигархатом. Коля-мидовец грустит: окунулся в большую отечественную политику, и сразу осознал масштабы надвигающегося п***ца.
        Всё, нафиг - впереди важное мероприятие.
        - Иоши, пора! - раздался со второго этажа голос Хэруки.
        - Иду!
        Аккуратно положив Юко-тян на диван, я поднялся наверх и помог девушке завязать юкату - это сложное искусство, и мне пришлось долго учиться. Далее она помогла мне надеть кимоно - с ним проще, и я вижу здесь проявление традиционного японского шовинизма: женщина у нас должна являть собой воплощенную красоту, а мужик… Рубиться с другими мужиками во славу сёгуна?
        Спустившись вниз, мы дождались, пока охрана доберется до крыльца и развернет зонтики, и в их сопровождении добрались до лимузина.
        - Привет! - поздоровались с родителями.
        Мама с папой прямо довольны - им визитов к Императору много не бывает, а я бы с радостью отказался, если бы нашелся достойный предлог. Увы, нашествия Годзиллы или хотя бы цунами не случилось, а остальные причины даже не рассматриваются.
        - Наша сборная в этом году оказалась по-настоящему хороша, - похвалил олимпиадников отец.
        Потому что в этот раз победил не персонально я, а японская сборная.
        - Ничего удивительного, - пожал я плечами. - Ребята тренировались весь год, и вот итоги.
        - Ты тоже внес свой вклад, - похвалил батя и меня.
        - Это так, - нескромно заявил я.
        - На нашу винодельню в Грузии прибыли специалисты из Франции, - порадовал он новостью. - Грузинское вино довольно приличное, но все-таки совсем другой уровень.
        - Хорошая идея, - одобрил я. - С европейскими винами мы на равных конкурировать все равно не сможем, но в бюджетном ценовом сегменте наше вино будет смотреться очень неплохо.
        - Я тоже так думаю, - согласно кивнул отец.
        - Наши мужчины неисправимы, Хэру-тян, - смягчила грустный вздох гордой улыбкой мама Хомура.
        - Что бы мы не делали, они все время думают о работе! - согласилась Хэруки.
        - Может нам смириться? - предложила мама.
        - Ни за что! - отвергла предложение девушка. - Иоши… - обратилась ко мне тем самым тоном.
        - Не пройдет! - сложив руки на груди, покачал я головой. - Визиты к Его Императорскому Величеству - это не только огромная честь, но и обязанность. Обязанность - это работа, а значит сейчас у нас рабочее время! Еще виноград неплохо растет в Крыму, нужно навести справки на тему долгосрочной аренды или покупки участка там.
        Дамы подняли руки, признав поражение.
        - Торговля алкоголем - очень прибыльный бизнес, - кивнул отец. - Завтра у меня ужин с представителями Japan Tobacco, выращивать табак в России очень выгодно, и они собираются попросить нас выступить в качестве посредников.
        - Меня немного расстраивает, что ты каждые выходные пропадаешь в кабакура-клубах, - вздохнула мама Хомура. - Но я рада, что ты ходишь туда не просто так.
        - Я хожу туда только ради укрепления благополучия нашей семьи, дорогая, - успокоил ее батя.
        Когда-нибудь и мне по кабакура-клубам ходить придется, шампанское по две тыщи баксов симпатяжкам-хостесс заказывать, демонстрируя деловым партнерам мужицкую удаль и состоятельность. Не хочу, у меня характер не тот!

* * *
        Первая часть Императорского приема была формальной и скучной: монарх с королевой (принцесса всё, переехала на ПМЖ к мужу в Монако, ух на свадьбе знатно погуляли!) под прицелами камер хвалили ребят за победу, прочили большое будущее и щедро отвешивали комплименты родителям, воспитавших таких достойных отпрысков. Отдельной полноводной рекой лились теплые слова на сопровождавших нас на олимпиаде классных руководителей. Пока непривычные к такой чести соотечественники напитывались Высочайшим вниманием, я довольно косился на шоколадный фонтан. Казалось бы - невеликой сложности изобретение, но до «меня» никому в голову не приходило запатентовать и начать промышленное производство. Богачам очень нравится, и теперь редкий светский раут обходится без этой новинки. Как только стало можно, ребята принялись брать палочками кусочки фруктов и ягоды и аккуратно макать их в фонтан. Чтобы шоколад не пачкал каплями дорогущие ковры, под вкуснятину подставляется блюдечко.
        Император тем временем принялся общаться с родителями более предметно:
        - Да, Ваше Величество, наш сын после окончания университета планирует связать свою жизнь с «Одзава корп.», мы уже получили от Одзавы-самы приглашение на работу…
        - Да, Ваше Величество, мы очень гордимся скромными достижениями нашей дочери. Я являюсь скромным работником корпорации «Касио», и очень надеюсь, что Кокоми пойдет по моим следам…
        - Мой дед был одним из первых, кто удостоился чести тянуть трубы под Токио в качестве обычного сантехника. Его дело должен был продолжить мой отец, но Империя призвала его на службу, где он погиб, верный данной Великой Японии присяге даже несмотря на то, что был простым сантехником. Место отца рядом с дедушкой пришлось занять мне. У меня двое сыновей. Старший продолжит заботиться об инфраструктуре Токио, а младшему ками даровали математический склад ума. Занятия с репетитором обошлись недешево, но теперь все эти вложения окупились в тысячи раз, и мы очень гордимся достижениями Манабу…
        - Да, Ваше Величество, мы - китайцы, но за шестьдесят проведенных в Японии лет, смею надеяться, наша семья достойна называться образцовыми гражданами этой великой страны…
        - Да, Ваше Величество, наша семья владеет додзе пятое поколение, и мы с учениками очень стараемся достичь уровня великих мастеров меча прошлого…
        Такое - если отринуть моральную составляющую формата «я не могу просто так убить человека», я почти уверен, что средний мастер спорта по современному кендо вполне бы мог совладать с настоящим мастером из прошлого - кендо, как и любая другая штука в этом мире, развивается и совершенствуется. Но предков почитать положено - они в несоизмеримо более тяжелые времена выживали, а значит были крепки и сильны. Но номер додзё у меня есть, как запустим «самурайский» сериал - хотя бы один такой на канале крутить нужно - так сразу и проверим как у него насчет постановки поединков.
        Когда процесс подошел к концу, мы коллективно сфотографировались: монархи сели в середине, справа и слева выстроились остальные, а наша семья удостоилась великой чести - встать за спиной Императора. На батиной роже читается испепеляющее душу желание при первой же возможности начать тыкать эту фотографию всем встречным: «да, Его Величество доверяет нам настолько, что спокойно поворачивается спиной». Бизнес-старперы из «Кейдзай Доюкай» точно проникнутся и будут пытаться подружиться с настолько достойным человеком.
        Основная масса гостей, не забыв прихватить Высочайшие подарки и многократно поклониться, покинула резиденцию Императора, а мы удостоились еще одной величайшей чести, получив приглашение попить чаю в узком кругу.
        Тон Императора изменился - так разговаривают со проверенными, надежными подчиненными, и это - максимум, который может получить простолюдин:
        - Какое впечатление у тебя сложилось от общения с королем Швеции, Иоши-кун? - за неимением дедушки Наоки (дед слёг с температурой, велико горе для него и бабушки Томое - он бы, конечно, накачался лекарствами и пришел, но дворцовая стража заразного больного не пустит) спросил Фумихито меня.
        - Его величество Карл XVI произвел впечатление скучающего человека, - пожаловался я. - Прошу прощения за то, что не смог должным образом развлечь его, Ваше Императорское Величество, - поклон.
        Нельзя королей перед другими королями ругать, но тоненько стебаться, упирая на собственную ничтожность можно.
        - Не расстраивайся, Иоши-кун, - улыбнулась мне Императрица. - Мы с Его Величеством получаем огромное удовольствие от каждой встречи с тобой.
        Кивнув, Фумихито добавил:
        - Уверен, Карл просто не осознал всей многогранности твоей личности.
        - Вы слишком добры ко мне, Ваше Императорское Величество и Ваше Императорское Величество, - поблагодарил я поклоном.
        - Европейские монархии уже совсем не те, что раньше - боюсь, крови Бьерна Железнобокого в шведском короле уже и не осталось, - смачно плюнул в рожу коллеги Император.
        - Сад королевского дворца украшают квадратные кусты, - воспользовавшись возможностью, подбросил я.
        Сжимающие чашку с чаем ручки Хэруки слегка побледнели, но улыбка не потускнела ни на миллиметр - моя девочка с успехом перенесла страшный удар.
        - Хо-о-о, - глубокомысленно покивал Император. - Как и ожидалось от страны, славной научными достижениями - они превратили дворцовый сад в памятник геометрии.
        Батя украдкой показал мне большой палец.
        - А во время экскурсии нас возили смотреть на старое кладбище. Один из памятных камней позволил историкам установить, что в девятом веке у шведов уже были торговые гильдии.
        Представитель древнейшей в мире династии цокнул языком - ничего себе, аж в девятом веке!
        - Как и ожидалось от древней европейской страны.
        - Не знаю почему, но шведы очень халатно относятся к сохранению своего исторического наследия, - вздохнул я, всем видом показывая, насколько это меня ранит. - Большая часть памятных камней из-за этого не поддается расшифровке, а те, на которых сохранились письмена, скоро достигнут их уровня.
        - Полагаю, ответ кроется в квадратных кустах, - улыбнулся Фумихито.
        - Простите, Ваше Императорское Величество. Боюсь, я не успел за вашей мыслью, - покаялся я.
        - Может твоя очаровательная невеста даст нам ответ? - обратилась Императрица к Хэруки.
        Кивнув, девушка попробовала:
        - Я не настолько проницательна, как Ваши Императорские Величества, но позволю себе предположить, что все дело в зацикленности на форме.
        - Как и ожидалось от Аоки-сенсей, - с улыбкой покивал монарх. - В отличие от остального мира мы, японцы, понимаем, что форма в первую очередь призвана передать и подчеркнуть прелесть содержания. Поддерживая приданную нашими предками старинным вещам форму, мы кропотливо сберегаем вложенное ими содержимое, передавая потомкам сам дух японского народа.
        - Я обязательно это запомню, Ваше Величество, - пообещал я.
        - Тебе следует больше времени общаться с Аоки-сенсей, - добродушно посоветовала Императрица. - Твой разум по остроте подобен мечу работы лучших мастеров периода Эдо, но это может превратить тебя в законченного материалиста. Материалистические идеи опасны, Иоши-кун: когда человеком начинают двигать лишь материальные потребности, он рискует утратить самого себя. Аоки-сенсей являет собой образец добродетелей японской женщины, и надежно убережет тебя от тебя самого.
        - Вы слишком добры ко мне, Ваше Императорское Величество, - смущенно прощебетала Хэруки.
        - Спасибо за настолько ценный совет, Ваше Императорское Величество, - отвесил я благодарный поклон. - Я обязательно ему последую.
        - Позволю себе заметить, - влез Фумихито. - Что Аоки-сенсей не одинока на этом поле боя. Вся семья Одзава является ценнейшим сокровищем нашей нации, и я совершенно уверен, что Дэйчи-доно и Хомура-сенсей, как и положено достойнейшим родителям, помогут Аоки-сенсей удержать Иоши-куна на верном пути.
        Стоп, а почему, собственно, меня ругают? Знаю я этот «вред материализма» - когда пролетарии начинают задумываться о несправедливости распределения ресурсов и начинают бороться за свои права, это тот самый «вред» и есть. Вот когда вкалывают по четырнадцать часов в сутки - это «честь» и «настоящая японская добродетель». Ай, пофигу, что с этих фашистов взять?
        Когда за окном начало темнеть, мы многословно попрощались, прихватили очередные тубусы с благодарственными письмами от Императора - вот такое точно никто не посмеет вычеркнуть из списка «правительственных наград»! - и в отличном настроении отправились домой.
        - Отличная работа, сын, - похвалил меня батя. - Строго соблюдая рамки дозволенного, ты смог развеселить Его Императорское Величество, указав на ничем не обоснованную гордыню гайдзинов.
        - Это было опасно, - заметила мама Хомура. - Неуважительно отзываясь о представителях правящих династий, простолюдин вроде нас может навлечь на себя подозрения в неуважении к собственным правителям.
        - Милая, Иоши-кун многократно доказывал преданность японскому престолу делом, поэтому может себе позволить роскошь немного пошутить вместе с Императором, - с важной миной пояснил отец, приобняв меня за плечи. - И такое расположение Его Императорского Величества открывает перед нашей семьей новые перспективы.
        Глава 21
        В родительской столовой тихонько играл Моцарт - классика в этом доме теперь играет почти весь световой день. Плейлист я уже выучил - после Моцарта будут Бах, Бетховен и Мусоргский. Всего у мамы Хомуры десять дисков с классикой, но на днях служба доставки привезет еще.
        - Мегуми, не отбирай у брата ложку! - пресекла мама попытку младшей сестренки завладеть столовым прибором близнеца.
        Ответом, очевидно, были слезы, на которые нельзя обращать внимания - мама Хомура запретила, чтобы дети не выросли избалованными. Еще запрещается сюсюкать, зато поощряются развивающие игры и детское дзюдо. Очень детское дзюдо - близнецам даже двух годиков еще исполнилось. Батя разговаривает с ними на английском, я и иногда забегающая в гости Люда - на русском, сама мама Хомура - на корейском. Японский остается Чико, няням и бабушкам.
        В комнате близнецов можно отыскать тысячу видов развивающих игрушек, но почти не найдешь игрушек базовых. Еще там имеются два электронных фортепиано - одно недавно чинили, потому что маленький Кичиро таки освоил навык проливания сока из чашки-«непроливашки».
        Нельзя просто так взять и не попытаться вырастить гениев - такой вот у мамы Хомуры лейтмотив воспитания. Моя вина - гены «той шлюхи», помноженные на гены батины, подарили миру гениального Иоши и почти нереалистично талантливую Чико, а значит более совершенные гены мамы Хомуры придадут детям еще больший потенциал. Пытаться спорить на эту тему с ней нет смысла - сразу нарвусь на обиду и непонимание формата «ты что, считаешь, что мои дети будут хуже тебя и Чико»? Такую обиду изживать придется долго и сложно, поэтому я стараюсь не лезть, кропотливо выполняя все рекомендации мамы Хомуры, когда играю с близнецами.
        А они, блин, жутко потешные - вон братик соплю ноздрей выдул, та лопнула, и Мегуми от этого рассмеялась.
        - Кичиро, нужно использовать салфетки! - возмутилась мама Хомура и вытерла сыну нос.
        Слезы от такого обращения только усилились.
        - «Хонда» собрала первый кузов будущего кроссовера, - попытался спастись от бытового ада любимой работой отец. - Ничего не планируй на послезавтра, Иоши-кун, нам нужно будет посетить цех.
        - Хорошо, - покладисто согласился я.
        После осмотра, очевидно, будет легкий корпоратив с избранными работниками и советом директоров. Жаль, что мне пить нельзя - взрослые так обламываться не будут.
        Кушающая гораздо быстрее, чем обычно, Чико прикончила свою порцию:
        - Мам, пап, мы с Такаокой-тян собирались погулять.
        - Беги, дочь, - одобрил батя.
        - Передай Такаоке-тян привет, - попросила мама, и сестренка, старательно скрывая облегчение на мордашке, убежала наверх переодеваться.
        С маленькими Чико сидеть любит, потенциальной травмы S-ранга для них не осознает, но подсознательно чувствует, что атмосфера в доме свернула куда-то не туда. Вот с ней надо будет поговорить, но это уже не сегодня - сбежала же.
        - Саяка-сан беременна, - поделилась новостью мама Хомура.
        - Хорошо для семьи Пенкиных, - одобрил я.
        - Она делала ЭКО, - с неприятной, надменной ухмылкой добавила она.
        Соперничество, так сказать - она-то естественным путем забеременела. По мне разницы нет, но у мамы Хомуры нынче собственный мир, где она - самая главная мать в Японии.
        - Жизнь приходит в этот мир многими путями, - откупился нейтральным батя.
        - УЗИ показало тройню, - добавила мама, заменив надменность на своем лице очевидной завистью.
        То же мне повод.
        - Ты еще очень молода, милая, - утешил ее отец. - Уверен, у нас с тобой будет еще много детей.
        - Мы с Хэруки планируем свадьбу на 14 июня 92-го года, - использовал я козырь.
        Сработало - мама оживилась, лицо разгладилось, превратив ее в привычную, излучающую спокойствие и благожелательность, Хомуру.
        - Хочешь использовать для церемонии новый центр? - спросила она.
        - Хочу. Хэруки согласна, - подтвердил я.
        Новое детище на паях с фашистом Сумитомо: строим предназначенные для бракосочетания комплексы, объединяющие синтоистский храм, европейского формата типа-ЗАГС, пиршественный зал, и встроенный прокат свадебного инвентаря. Последнее для нас неактуально - мы же богачи, можем себе позволить одноразовую одежду в полста тысяч баксов ценой. «Свадьба под ключ! Любой ритуал по вашему выбору! Профессиональные священнослужители и ведущие!». Торгуем и ювелиркой - золото и бриллианты на колечках будут завозиться из СССР. К концу следующей весны как раз достроим центры в Токио, Осаке, Уцуномии и Саппоро.
        - Хэру-тян такая добрая и понимающая, - умилилась мама Хомура. - Как мать я очень рада за вас, но как женщина не могу не осудить использование собственной свадьбы в качестве рекламной акции. Нам нужно срочно налаживать отношения с родителями Хэру-тян. Ты должен извиниться перед ними, Иоши-кун, - выкатила идею на миллион долларов.
        - За что? - охренел я.
        - Ба-ка! - подала голос Мегуми.
        - Мегуми! - аж подбросило маму Хомуру. - Это ты научил ее, Иоши-кун? - попыталась найти виновника.
        - Прости, - покаянно сложил я руки перед собой, выгораживая любимую Чико. - Но «бака» - это очень важное в жизни каждого японца слово!
        Потому что милое.
        - Сын, больше не учи сестру и брата ругательствам, - важно наказал мне батя.
        - Да, отец, - послушно кивнул я.
        Сестренка спасена! Но поговорить с ней на тему лексикона нужно.
        - Пап, ты же ходил со мной знакомиться с родителями Хэруки, - в поисках справедливости обратился я к бате. - Видел, что там было. Разве я должен извиняться?
        Задумавшись, отец малодушно пожал плечами:
        - В целом все прошло неплохо, но был момент, когда Ринтаро-сенсей оказал мне честь, пригласив посмотреть на благодарственное письмо покойного Императорского Величества. Зная твой характер, Иоши-кун, я подозреваю, что ты вполне мог ляпнуть что-нибудь грубое.
        - Я расскажу, - буркнул я. - Дело было так - мама Хэруки начала рассказывать о том, что ее дочь - дефектная, мы с тобой - низкорослые, а больше всего на свете она ценит красоту, и даже мужа себе выбирала как племенного быка - здоровенного, с хорошими генами.
        - Назвать моего мужа «низкорослым» - какая невероятная грубость! - ожидаемо обиделась мама Хомура. - Дэйчи - выше среднего роста, а ты, Иоши-кун, уже обогнал его почти на сантиметр!
        Перерос батю, да. Но сильно отрыв не увеличится - из японских генов не выпрыгнешь.
        - Я продолжу, - попросил я.
        - Извини, продолжай, - вежливо покаялась мама Хомура.
        - А потом она сказала, что, если я настолько глуп, чтобы взять в жены «дефектную» Хэруки, она милостиво простит мой низкий рост и даст свое благословление.
        - О каких «дефектах» Хэру-тян идет речь? - напряглась мама.
        Она же не в курсе, какая у нас тут драматичная сюжетная арка была.
        - Никаких, - буркнул я. - Моя невеста - идеальна, и я ни за что не променяю ее на другую!
        - Сын, Хомура заслуживает права знать, - вздохнул отец.
        - Тогда лучше ты расскажи, - попросил я.
        - Все началось в средней школе… - батя рассказал обо всем, напирая на то, что со времени нашего знакомства Хэруки если и причиняла кому-то вред, то только ради защиты меня и Чико.
        - Она - изобретатель с патентами, уже вписала свое имя в мировую науку открытием новой лягушки, сказочно красива и успешна во всем, за что всерьез берется, - усилил я.
        - Я поняла, Иоши-кун, - с улыбкой кивнула мама Хомура. - Не нужно настолько сильно стараться - однажды я приняла Хэру-тян всем сердцем в качестве невестки, и полностью разделяю твое восхищение ее талантами и силой духа.
        Вот и замечательно.
        - Однако странное понимание сущности красоты ее матери не должно служить причиной вражды между нами, - продолжила она.
        - Уверен, Иоши-кун, спустя столько времени, когда ты показал всему миру, чего стоишь на самом деле, она очень сожалеет о грубостях, которые наговорила тебе. Кроме того, не нужно воспринимать их всерьез - это вполне могло оказаться проверкой вашей с Хэру-тян силы духа, - добавил батя.
        - Гордость мешает этой женщине признать ошибки и извиниться самой. Так что, Дэйчи, пригласи семью Аоки к нам в гости, чтобы Иоши-кун мог извиниться перед тещей, - выдала указания мама Хомура.
        - Да, дорогая.
        Грёбаный подкаблучник!!!

* * *
        Ресторан «В гостях у Иоши» расположен в самом центре Уцуномии. Когда-то, еще до выкупа у прошлого владельца, мы справляли в нем свадьбу бати и мамы Хомуры. Отцу понравилось, и он решил приобрести такое памятное и важное для всех нас место. Сильно переплатил - прошлый владелец же не дурак, и продавать место с отличной проходимостью и репутацией не шибко-то хотел. Пришлось отсыпать рыночную стоимость помещения плюс десятигодичную выручку. Бонусом шло знакомство с токийскими шишками - теперь старый владелец управляет рестораном на плавучем районе Токио.
        После глубокого поклона администратор проводила нас с Нанако в вип-закуток.
        - Добрый вечер, Мицухито-доно, - поздоровался я с ожидающим меня молодым политиком, успешно пробравшимся в городское собрание Токио - мэр ведь обещал «присмотреть за карьерой». - Простите за опоздание.
        Пришел вовремя, конечно.
        - Что вы, Одзава-сенсей, - встав из-за стола, он отвесил поклон. - Я и сам только что пришел.
        - Ну и хорошо, - свернул я ритуальную часть, уселся за стол. - Мне как обычно, Аяме-сан, - попросил администратора.
        - Да, - поклонилась она. - Курой-сама?
        - Зеленого чая будет достаточно, Аяме-сан, - ответила Нанако.
        - Да, - еще один поклон, и администратор обратилась к меньшему по важности гостю. - Мицухито-сама?
        - Удон, темпура, зеленый чай, - не стал стесняться политик.
        Поклонившись, Аяме-сан нас покинула.
        - Поздравляю с избранием в городское собрание, Мицухито-доно. И спасибо, что проделали такой долгий путь ради этой встречи.
        - Моей карьерой я обязан вашей семье, Иоши-кун, - проявил он полное понимание ситуации. - Я никогда этого не забуду, и сделаю все возможное, чтобы защищать наши общие интересы.
        - Я передам моему отцу ваши слова, Мицухито-доно, - пообещал я.
        Не передам - это ж мой политик, бате он не интересен.
        - Благодаря профсоюзам вы набрали много политических очков, Мицухито-доно, - продолжил я. - И сделали по-настоящему доброе дело для тысяч людей.
        - Без вашей помощи у меня бы ничего не получилось, Одзава-сенсей, - разделил он и эту заслугу.
        - Разумность действий, чистота мысли, честь и желание служить народу - это черты истинного политика, - ответил я. - И вы обладаете ими в полной мере, Мицухито-доно. Любая стратегия обречена на провал, если она реализуется неподходящими людьми. Я рад, что не ошибся в определении вашего потенциала.
        Мы все - большие молодцы!
        - Теперь, когда профсоюзы созданы, суды разбирают десятки случаев сексуальных домогательств, а художники, мангаки и аниматоры получают за свой труд достойную оплату, нам нужно идти дальше.
        - Этот источник политических очков исчерпан, - с умиляющим цинизмом согласился Мицухито.
        Предельно приземленный, прекрасно осознающий лицемерие окружающего мира и согласный играть по его правилам, но не растерявший желания служить народу политик на вес золота.
        - Существует комплекс проблем, Мицухито-доно. Первая из них - ипотечный кризис. Вторая - снижение рождаемости. Дома строятся, но жить в них будет некому. «Одзава корп.» провела эксперимент - молодым семьям с детьми предоставляется корпоративное жилье, которое переходит в собственность через двадцать лет работы на нашу семейную фирму. Нанако.
        Секретарь достала из сумочки три скрепленных скрепкой листочка и протянула политику.
        - Это - статистика, - пояснил я. - В программе приняли участие полторы тысячи молодых семей по всей Японии. В среднем у них 2.8 ребенка на семью - когда будущее определено на десятки лет вперед, над головой есть достойная крыша, довольные жизнью люди охотнее рожают новых граждан для нашей великой страны. Нанако.
        Девушка выдала вдвое большее количество листочков - план.
        - Я предлагаю попробовать сыграть на этом: стране нужны льготные ипотечные кредиты для семей с двумя и более детьми. Так же можно рассмотреть вопрос выплат за рождение второго и последующих детей. Эти выплаты будут помещаться на специальный счет и могут быть использованы либо для улучшения жилищных условий, либо для оплаты обучения детей. Это позволит нам замедлить падение рынка недвижимости…
        Набить карманы строительных компаний - в частности «Sumitomo Realty Development». Барон Сумитомо, когда я предложил эту идею, пришел в буйный восторг - несмотря на все наши усилия и масштабные стройки на плавучем острове и в Уцуномии, это подразделение несет убытки. А так можно рассчитывать на государственные бабки.
        - …И помочь демографической ситуации в стране. Чем больше верных подданных у Императора - тем лучше для всего мира.
        - Идея будет пользоваться огромной популярностью у простых людей, - оценил потенциал Мицухито. - Но практическая реализация… - пожевал губами. - Я не думаю, что государственный бюджет сможет себе позволить настолько значительные расходы. Как вам конечно же известно, Одзава-доно, внешний долг Японии впервые за десятилетия начал расти, и правительство всерьез задумывается об оптимизации социальных расходов.
        И начать оптимизацию с парламента! Сраные деды как спали в прямом эфире, так и спят. Что ж, козырь у меня есть - Иоши в своем нынешнем виде может организовать СОВЕРШЕННО МИРНЫЕ демонстрации по всей стране в поддержку «закона о материнском капитале». Называться, впрочем, будет не так - доверим выбор названия политикам.
        - Все ведь понимают, что вы - не Премьер-министр, Мицухито-доно, - утешил его я. - Ваш рейтинг при любом исходе вырастет, особенно если учесть, что народ уже относится к вам очень хорошо. Но шансы на успех велики - в этой битве вы будете не одни. Наши друзья в высших кругах, уважаемые партнеры многоуважаемого барона Сумитомо, лично губернатор Токио и ряд муниципалитетов страны помогут вам. Это - реальный шанс послужить великой Японии и прекрасная возможность для вас в недалеком будущем избраться в Парламент, Мицухито-доно.
        - И тогда мы сможем служить процветанию японцев еще эффективнее, - с энтузиазмом покивал он.
        Пришлось прервать разговор - официанты принесли заказы. Дождавшись окончания сервировки и отказавшись от помощи в поглощении пищи, я отрезал кусочек стейка, сунул в рот и с удовольствием прожевал - говядина вагю с Хоккайдо вне конкуренции!
        Желудок Нанако забурчал.
        - Хочешь кусочек? - моментально предложил я.
        - Нет! - залившись краской, отвернулась она.
        - Сила воли Курой-сама заслуживает величайшего уважения, - отвесил ей комплимент Мицухито.
        - Вы слишком добры ко мне, Мицухито-доно, - утрированно-формальным ледяным тоном Нанако отсекла желание делать дальнейшие комплименты.
        Внезапно мне стало грустно - когда это все начиналось, я был полон желания служить человечеству, обладал острым чувством справедливости и ненавидел мутные делишки и мутных людей. Стоп, я же пытался дружить с якудзой! Ладно, это спишем на тлетворное влияние фильмов Такеши Китано и видеоигр. Словом - обладал совершенно не пригодным для реальной жизни взглядом на мир. Все это осталось со мной и сейчас - там, внутри, придавленный горой оправданий, неуютно ворочается старый, светлоликий Иоши. Ну а теперь вот он я - помогаю старым фашистам пилить государственный бюджет. А что поделать, если по-другому большой бизнес в японских реалиях тупо не получается? Семьи из верхушки общества сидят там очень давно, поделив реально большие рынки через чудовищные по размерам кэйрэцу. Аниме, игрушки, шоу-бизнес - все это супербогатых дедов интересует мало. А вот влезть на строительный рынок можно только в качестве субподрядчика кого-то из старых игроков.
        С другой стороны - а что тут плохого? Да, окончательный крах ипотечного пузыря от такого закона станет только громче, но отдалится на пару-тройку лет. Как раз до того момента, когда будет достроена Ее Величество Труба, и Японию захлестнет дешевая энергия. По нашим планам, это сгладит последствия кризиса и даст стране силы для нового развития. «Потерянное десятилетие», таким образом, превратится в «полупотерянную пятилетку».
        Словом - не я такой, жизнь такая!
        Глава 22
        На парковке у штаб-квартиры «Хонды» было тесно, и, если бы не зарезервированное за отцом место, нам бы пришлось парковаться на обочине, как вон тем не вышедшим рангом дронам. Дождавшись, пока охрана расправит над нами зонтики, мы под дождиком прошлись до дверей, и охрана нас покинула - в «Хонде» и своей хватает, и угроза минимальная - тут же все свои. Мероприятие относится к категории «закрытое», так что мои навыки торговли лицом на камеру не нужны. Хорошо с япошками - в другой стране всех прибывающих и убывающих бы фоткали окружившие штаб-квартиру папарацци, не забывая пялить объективы в окна в надежде запечатлеть сенсацию. В подглядывании нет чести, равно как нет ее и в попытке пробраться туда, где тебя не аккредитовали.
        «Гвоздь программы» нашелся прямо в фойе, и являл собой некрашеный, усыпанный некрасивыми, но старательно зачищенными и сглаженными сварочными швами, лишенный окон, фар и колес, кузов «Хонды CR-V» из моего мира. Вокруг тусовался народ, вдоль стен расставили столы с угощениями и шампанским. В отсутствие дедов в кимоно, гейш и прочих характерных атрибутов это вполне можно принять за общечеловеческий фуршет-кооператив.
        Важного батю у входа встретил Сэки-сан, и мы, не забывая раскланиваться со встречными, добрались до кузова.
        - Впечатляющая работа, - похвалил батя инженеров и работяг - они сегодня чествуются почти как именинники.
        Они в ответ конечно же переложили заслугу на дизайнеров и отсутствующих коллег, и мы пошли тусоваться с кем по рангу - главами отделов и советом директоров. Батя пока до последнего не дорос, но по совокупности заслуг, достижений и социального статуса признается равным.
        - Передайте мои пожелания скорейшего выздоровления Хасэгаве-сану, - обратился отец к начальнику отдела - вот ирония - технической безопасности, чей зам вчера умудрился попасть в аварию на почти новеньком «Аккорде».
        Руку и пару ребер сломал, а еще повредил столб линии электропередач.
        - Да, Одзава-сан, - пообещал «безопасник». - Хасэгава-сан не должен был получить такие серьезные повреждения от такой незначительной аварии. По его словам, замок ремня безопасности не выдержал нагрузки.
        - Странно, - оценил начальник отдела закупок. - «Takata» славится качеством своих ремней и детских кресел. Мы уже очень давно с ними работаем.
        - Возможно, единичная поломка? - предположил начальник отдела дополнительного оборудования и аксессуаров.
        - Мои люди отыскали еще четыре подобных случая, - покачал головой «безопасник». - Два - в США, и один - в Японии. Во всех случаях проблемой был замок ремня безопасности.
        - Значит, проблема системная, - вздохнул «аксессуарщик». - Придется провести проверку.
        - Уже, - расстроенно вздохнул «безопасник». - Благодаря Иоши-куну, у нас теперь хорошие связи с химиками из Токио, - с улыбкой кивнул мне, как бы поблагодарив. - Проблема - в АБС-пластике: при долгом нахождении на солнечном свете некоторые его разновидности начинают разрушаться. Мелкие кусочки пластика осыпаются внутрь замка, и его надежность падает.
        - Это же прямая дорога к отзыву миллионов машин! - догадался начальник торгового отдела.
        - Проблема - редкая, - пожал плечами «безопасник». - И у нас есть немалый шанс, что никто ее не заметит. Однако доложить о ней Кавамото-саме нужно обязательно.
        Тут, по принципу «только черта помяни», в зал вошел Кавамото Нобухито - президент прибыл за три минуты до официального старта мероприятия. Коллективный поклон, менее коллективные приветствия, и он присоединился к нам, поделившись радостью:
        - Соичиро Хонда-сама решил лично посмотреть на кузов. Он уже в пути.
        Заместители членов совета директоров и глав отделов тут же рассосались по залу строить народ.
        «Безопасник» же воспользовался случаем срезать бюрократию:
        - Кавамото-сама, у нас - огромная проблема с ремнями производства «Takata».
        - Насколько огромная? - уточнил президент.
        - Все произведенные машины с 86-го по этот год, - смущенно ответил «безопасник». - АБС-пластик, из которого сделаны замки ремней безопасности… - кратко изложил подробности.
        - Плохо! - оценил Кавамото. - Назначаю на завтрашнее утро, в восемь часов, экстренное заседание совета директоров. Нобуо-доно, вы успеете подготовить доклад?
        - Да, президент! - поклонился «безопасник».
        - Когда «проблема безопасности» - это миллионы судебных рисков от американцев и столь же миллионные убытки, - шепнул я бате.
        - Само собой, - отмахнулся он.
        Через две минуты, когда пожилой основатель «Хонды» вошел в здание, его ждали образцово-показательно выстроившиеся слева и справа от входа работники. Коллективный поклон порадовал синхронностью, и едва заметно покачивающийся старик, прослезившись от нахлынувшего на него пьяного сентиментализма, кивнул в ответ.
        Далее состоялась презентация: инженеры рассказали о том, как сложно было собрать кузов, как сложно перенастроить конвейеры, какой двигатель планируется поставить на первый в мире «кроссовер» и показали симпатичные слайды с изображением финальной формы «Хонда CR-V» - название я не предлагал, но до такого и без меня можно додуматься. Получив заслуженные аплодисменты, инженеры уступили место пожелавшему высказаться Соичиро Хонде:
        - В пятнадцать лет я покинул родительский дом, чтобы последовать за своей мечтой - больше всего на свете мне нравились автомобили…
        Народ, который стопроцентно слышал эту историю не раз и не два, почтительно внимал.
        - Я был юн и неопытен, поэтому для доказательства своей силы духа и прилежности мне пришлось убирать мастерскую. Мне помогло страшное несчастье - Токийское землетрясение 1923-го года заставило опытных механиков покинуть нашу мастерскую, чтобы восстановить разрушенные дома. Несмотря на мою юность и неопытность, владелец мастерской из-за недостатка рабочих рук доверил мне возможность ремонтировать машины. Моя мечта стала реальностью. Сейчас в нашей стране бушует экономический кризис, который по сокрушительности ничуть не уступает землетрясению. Беды для одних - это всегда шанс для других.
        Дед закаменел лицом, глядя куда-то внутрь себя. Сотрудники неверно восприняли ситуацию и начали аплодировать. Ожив, Соичиро раздраженным жестом заставил всех затихнуть:
        - Я не закончил!
        Народ заткнулся.
        - Это - прекрасно! - указал он тростью на кузов. - И я рад, что «Хонда» находится в надежных руках, которые не дадут пропасть моему наследию! Я… - он с шумом втянул воздух в грудь, побагровел и начал оседать на землю.
        - Врача!!! - взревел его помощник, не дав начальнику упасть и аккуратно уложив на сверкающий в свете ламп паркет.
        Народ испуганно затих.
        - Одзава! - прохрипел Соичиро.
        Мы с батей синхронно ломанулись к «приунывшему» деду - я краем глаза отметил влетевших в зал из коридора мужиков в белых халатах со здоровенными медицинскими чемоданчиками. Мы успели раньше.
        - Одзава, - посмотрев мутными, слезящимися глазами в пространство между мной и батей, повторил Хонда. - До… - кашлянул. - Достоин! - с этим словом на устах он шумно выдохнул и обмяк.
        Через три минуты взмыленные, пропотевшие медики вынесли грустный вердикт:
        - Хонда-сама скончался. Боюсь, мы ничего не можем сделать.
        И зал окатили всхлипы и самые настоящие слезы.

* * *
        Будь у меня нормальный дрон, я бы с удовольствием снял на него похороны Соичиро Хонды. Льющий с неба дождь бессильно, но очень кинематографично разбивался о длинный строй черных зонтов и лакированную крышку гроба, который несли сын покойного Соичиро Хонды, Кавамото-сама, батя и лично действующий губернатор Уцуномии Хидэёси-сама. Предприятие-то без пяти минут градообразующее, поэтому оказать последнюю честь нужно.
        Естественно, без последних слов покойного отцу ни за что не доверили бы такое почетное дело. Последние же слова Соичиро послужили поводом двухдневных (пока шел траур и подготовка к похоронам) споров:
        - Я посвятил «Хонде» всю свою жизнь! - сидя в беседке нашего с Хэруки сада, вещал одетый в легкомысленные шорты и рубаху с коротким рукавом батя. - Не имея корпоративных связей, одним лишь усердным трудом я создал себе такую репутацию, что даже скандальный развод не смог ее испортить! Уверен, Хонда-сама из нас двоих счел достойным именно меня!
        Мне было по большей части все равно, но уж больно потешно отец сражается за любовь обожаемого начальника.
        - Я показал всему миру, на что способна Япония, - важно ответил я. - Экономические и геополитические победы нашей страны гораздо ценнее работы на автомобильную корпорацию.
        - Ты пришел на все готовое! - отмахнувшись, сложил руки на груди и высокомерно вздернул подбородок отец. - Десятки лет я обрастал связями и доверием уважаемых и полезных людей. Будь ты сыном простого электрика, тебе бы пришлось тратить на воплощение своих идей годы. Кроме того, в отличие от тебя, я работаю без продыху, - утрированно взгрустнул. - Боги, простите меня за то, что вырастил лентяя!
        - Я - стратег, - скопировал я его позу. - Мозговой центр, вдохновитель и новатор. Я обладаю видением, недоступным большинству людей. Я ни в коем случае не отрицаю твоих усилий, мой любимый и уважаемый отец, но ты - стар, а у меня всё впереди. Слова Хонды-самы - это мое напутствие на великие свершения!
        В конце концов, нам удалось сторговаться на том, что взгляд между нас как бы поделил похвалу на всю нашу семью. Остальные так заморачиваться не стали, и, как только тело Хонды-самы увезли, все дружно поздравили инженеров - их ведь тоже похвалили - а потом сделали ряд выводов. Первый - Одзава достоин кресла в совете директоров. Отцу придется докупать акций «Хонды», но это хорошо - раньше купить больше определенного лимита было нельзя. «Возвышение» состоялось на экстренном собрании по поводу ременных замков. С последними решили провести более подробные исследования, и с их результатами идти к конкурентам - продукцией «Takata» пользуется подавляющее число автопроизводителей Японии. Но машины так и так придется отзывать, а это многомиллионные убытки. Репутация дороже!
        Второй вывод - Одзава достоин нести тело покойного до храма, где гроб и содержимое сожгут. Нести погребальную урну до корпоративного кладбища бате уже не доверят.
        Вывод третий - если Кавамото-сама однажды решит уйти на пенсию, первым кандидатом на его должность, если белая полоса в жизни нашей семьи не прервется, станет отец. Будем стараться соответствовать!
        Вывод четвертый, зловещий - Одзава «достоин найти последний покой на корпоративном кладбище». Очень большая честь!
        Сотрудники «Хонды» и их родня провожали гроб глубокими поклонами. На лицах - образцово-показательная скорбь. Такую же изображаю стоящий у входа в храм я. Ну не грустно мне, что я сделаю? Соичиро был старый и много пил - кого удивила его смерть? Рядом со мной стоит одетая в траурное кимоно Хэруки. Девушка грустит без всякой фальши, просто потому что у нее очень доброе сердце.
        А еще она очень переживает за Пенджаби. Автономией сикхи довольствоваться не захотели и вновь устроили «сидячую забастовку». Хотят стать совершенно самостоятельным государством. Танки после недавней вони вводить не станут точно. Британия очень ехидно раз в неделю инициирует собрания в ООН на эту тему. Поддерживают ее СССР и ряд стран поменьше. Япония держит твердый нейтралитет, поэтому мне высказываться по телеку на эту тему нельзя. А я и не хочу - что сказать-то? Рассказать о том, как создаются очаги напряжения и пригрозить третьей мировой? Ну его нафиг - ограничился письмами знакомым сикхам нейтрального характера: не болейте, мол, берегите себя.
        Слева от меня - мама Хомура, тоже в траурном кимоно, но относящаяся к ситуации в мире и конкретной, внутри которой находимся, философски-поощрительно, обильно нахваливая отца за карьерный рост и время от времени ободряюще улыбаясь Хэруки.
        На церемонии в храме дозволено присутствовать только самым близким. Это - еще одно последствие «достоен!». Тело окурили дымами под соответствующие молитвы. Простят меня небеса, но мертвый Соичиро смотрелся приятнее живого. Потому что третий день не пьет, ха!
        - Иоши, - возмущенно, но едва слышно шепнула Хэруки и ущипнула кусающего губы меня за бок.
        Взяв себя в руки, я успокоился - на похоронах шмоток родной матери Иоши со мной было то же самое. Ритуал окончился, и Хонда-саму отнесли в крематорий. Дышать тем, что выходит из труб крематория - это немножко каннибализм, разве нет? Лучше о таком не думать.
        На похоронах эмоционально тяжелые события дня не закончились. Когда Соичиро Хонда занял свое почетное место в центре корпоративного кладбища - место для родственников еще осталось - мы забрались в лимузин и поехали домой, чтобы переодеться и подготовиться к визиту на «нейтральную территорию» - дом Аоки, налаживать отношения с родителями Хэруки.
        У Хикари и Минору Аоки дела идут так хорошо, как никогда прежде: ценители бонсаев о «внутренней» кухне ничего не знают, поэтому считают большой честью заиметь себе деревце работы «молодых» Аоки. Ринтаро-сенсей теперь продает два-три бонсая в год, столько же раздавая кому надо (иногда по прямой батиной просьбе) в качестве подарков. Вот такой человек дед - как только начал получать за бонсай полмиллиона баксов, ему сразу же стало неинтересно ими торговать. Как бы достиг пика, всем все доказал, и теперь можно спокойно отдыхать на пенсии. Ну как «отдыхать»? Выращивать любимые деревца чисто ради самого процесса - досуг у Ринтаро-сенсея совсем не поменялся.
        Высадив Хэруки у нашего с ней дома, мы отправились в наш - маме нужно со мной поговорить, а запасы одежды у меня есть везде.
        - Значит так, - продвигаясь от ворот к дому, решила Хомура. - Дэйчи, во время первых извинений не забудь упомянуть, насколько великую честь оказал тебе Хонда-сама.
        - Не забуду, - пообещал батя.
        Так вот почему встречу не перенесли! Похороны такого большого человека - весьма уважительная причина пропустить «вторые смотрины», а мы ей не воспользовались, несмотря на мои робкие предложения не грузить все неприятное в один день.
        - Вас с Иоши они уже знают, поэтому будут спрашивать обо мне, - подтвердила мои подозрения мама Хомура. - Простят боги мою нескромность, но мне есть чем гордиться, правда, Иоши-кун? - с теплой улыбкой повернулась ко мне.
        Предлог для встречи - мои извинения, но на самом деле мама Хомура придумала хитрый план по постановке родителей Хэруки на их место: где-то между плинтусом и спинкой дивана.
        - Правда, - улыбнулся я в ответ.
        Могла бы и раньше сказать - я бы не дулся зазря. А теперь мне немножко стыдно за то, что неправильно понял замысел мамы Хомуры. Когда мы вошли в дом, она продолжила выдавать наставления:
        - Так же я весь вечер буду хвалить Хэру-тян. И совершенно заслуженно! Это позволит вызвать в Аоки-сан материнскую ревность: свекровь смогла разглядеть в невестке такое, чего никогда не могла собственная мать - кому такое понравится?
        - Очень умно, дорогая, - похвалил жену отец, и нам пришлось сделать перерыв на переодевание.
        Поднявшись на чердак, услышал очень плохого качества вопли, рычание и звон стали. Все нормально - Чико рубится в «бету» «Андерворлда», отлавливая баги и скучные моменты. Наш ценнейший тестер! Спасибо за твой усердный труд, сестренка!
        - Бака-гоблин, как ты смеешь уворачиваться от моих заклинаний? - разнесся по чердаку грозный крик воительницы.
        Решив не беспокоить занятую Чико, я переоделся в праздничное кимоно - договорились идти в этническом - и спустился вниз. Подкравшись к беззаботно дремлющему лапами в потолок Сакамото-сану, подхватил возмущенно мявкнувшего от такого обращения питомца, положил его на колени и включил телевизор в ожидании родителей.
        Лучше бы я этого не делал, потому что показывали заставленные баррикадами, усыпанные перевернутыми машинами и разгромленными витринами, частично горящие улицы Вильнюса, по которым бегал кричащий народ, время от времени окучиваю друг друга палками, камнями и прочими подручными материалами.
        - Захлестнувшие Литву протесты продолжаются уже несколько месяцев. Попытки провести референдум о сохранении республики в составе СССР были сорваны радикальными группировками литовских националистов. Лояльно настроенные к СССР, в основном русской национальности люди, в свою очередь, сбиваются в группы для противодействия литовским националистам. Республика погрузилась в настоящий хаос, количество пострадавших измеряется сотнями человек. Органы правопорядка не в силах пресечь беспорядки.
        Кадры сменились на самолет марки ИЛ, из которого, под сереньким небом, по трапу спускался Горбачев в компании подручных.
        - Вчера в Литву прибыл действующий Президент СССР Михаил Сергеевич Горбачев. Его целью должна была стать встреча как с правительственными чиновниками, так и лидерами из числа обеих групп бунтовщиков.
        Экранный Горби закончил спуск по трапу и теперь жал встречающим его местным элитам руки. Картинка встала на паузу, показав улыбку Михаила Сергеевича крупным планом.
        - Внимание, просим убрать от экрана детей, беременных женщин и слабонервных телезрителей, - попросил диктор.
        Мне поплохело.
        - Однако его планам не было суждено сбыться.
        Картинка ожила, голову Горбачева прикрыла «мозаика» цензуры, и мутные квадратики, окрасившись серо-красным, разлетелись по экрану, а тело первого и единственного в истории президента СССР рухнуло на землю.
        - Ответственность за убийство Михаила Сергеевича Горбачева взяла на себя радикальная группировка «Свободная Литва», - продолжил диктор. - В данный момент решается вопрос о вводе в республику регулярных войсковых частей СССР для стабилизации ситуации. Канал «НХК» выражает свои глубочайшие соболезнования семье покойного и всем гражданам СССР. Михаил Сергеевич Горбачев является большим другом Японии. Благодаря его усилиям…
        Итоги усилий Меченого мне были знакомы, поэтому я выключил телевизор. Как там надо? «Гражданская война, о которой нам так долго говорили большевики, таки наступила»?
        Глава 23
        Телефон зазвенел аккурат под конец репортажа, когда в гостиную спустился одетый в праздничное кимоно отец. Я трубки в старом доме не беру - приучаю народ звонить куда надо - поэтому батя снял ее сам.
        - Одзава. Да. Ничего себе! Примите мои искренние соболезнования. Да, разумеется, мы приедем. Спасибо большое, Людувигу Александрович. До свидания.
        Положив трубку, он без нужды уведомил:
        - Горбачев погиб.
        - Видел, - указал я на телек.
        - Русский посол пригласил нас на похороны.
        - Надо ехать, - кивнул я.
        - Что именно сказали по телевизору?
        Я объяснил.
        Вздохнув, батя сел на диван рядом со мной:
        - Наши шпионы в ЦРУ считают, что СССР преодолеет текущие трудности к двухтысячному году и выйдет на новый этап развития.
        - Они ангажированы, - отмахнулся я. - Американскому ВПК, чтобы чувствовать себя хорошо, нужен сильный враг. Если аналитики будут слать доклады о том, что враг на последнем издыхании, дотации в оборонку сильно упадут. Ну зачем им столько оружия? С кем воевать? С Северной Кореей? Даже не смешно.
        - Это будет крайне невежливо, но мы можем отложить встречу с Аоки, - предложил отец. - Похороны лидера государства - уважаемый предлог.
        - Не, я в порядке, - покачал я головой. - В мире все время кто-то умирает, а наши дела завязаны на республиканские верхушки - они не пострадают. Все нормально, пап.
        - Угу, - с улыбкой кивнув, хлопнул он меня по плечу.
        - А у нас есть шпионы в ЦРУ? - спросил я.
        - А ты как думал? - фыркнул батя. - Знаешь, какая зарплата у среднего ранга ЦРУшника?
        - Тысяч шестьдесят в год? - предположил я.
        - Где-то так, - кивнул отец. - Как думаешь, сколько из них согласится показывать не слишком-то секретные, напрямую не несущие угрозы США документы за некоторое вознаграждение? - не дождавшись ответа, добавил аргумент. - Мы - не русские, сын. Мы - японцы, и нас никто не считает врагами.
        - Понимаю, - кивнул я.
        Если отец раньше ничего об этом не говорил, значит ничего интересного или - тем более - опасного ЦРУшники нам не сливали.
        - Может нам продают специальные, для этого и предназначенные, бумаги? - предположил я.
        - Считаешь барона Сумитомо и его приближенных идиотами? - расстроился батя.
        - Считаю барона Сумитомо старым фашистом, - вздохнув, признался я. - И вообще - план атаки на Пёрл-Харбор нашим предкам «спустили» без пяти минут из Вашингтона!
        - Мир с тех пор сильно изменился, сын, - пожал плечами он. - Клан Сумитомо - наши важнейшие партнеры и покровители. Уверен, ты и дальше будешь помнить об этом и соблюдать приличия.
        - Само собой, - отмахнулся я.
        Тут к нам присоединилась мама.
        - Милая, президента СССР убили, - предупредил ее отец. - Послезавтра нам нужно быть на его похоронах в Москве.
        - Какая жалось, - даже не потрудилась изобразить сожаление мама Хомура.
        Ей что Горбачев, что Клинтон - какие-то пусть и очень важные, но гайдзины из далеких краев. Вот если кто-то из императорской семьи помрет - вот тогда да, тогда она расстроится. Ничего плохого в этом конечно же нет, и на похоронах она будет вести себя как подобает, оберегая честь семьи.
        - Обязательно упомянем об этом за ужином, - добавила она к колоде новый козырь, и мы покинули дом.
        - Горбачев-доно много сделал для развития дзюдо в России, - по пути отдала она должное тому, что ей интересно.
        Горбач такой - улыбнись, руку протяни, и он к тебе так же. Широкой души был человек, мира всем сердцем желал. Только вот результат… Ладно, в этой реальности Меченый себя получше показал, важные бумажки после себя оставил. Подотрется этими бумажками Запад - не моя проблема будет, сами себе злобные Буратины. Моя прежняя Родина, пусть и с нюансами, но из любой жопы выберется - богоспасаемая же. Просто немножко помогу, как и до этого. И, насколько бы не было страшно и неприятно в это все лезть, пора добавить в «Хонду+» немножко политики. Как слону дробина - опьяненный «свободой слова» СССР в себя приходить будет еще долго, но, если прислушается хоть кто-то, будет уже хорошо. Жаль, я «вскрываться» пока не хотел, трусливо убегая от ответственности пока исторический процесс немножко не утрясется.
        Мы перешли дорогу - не на лимузине же эти двадцать метров проезжать - добрались до нашего дома…
        - Иоши-кун, после ужина не забудь убрать бельё, - указала на висящие на балконе тряпочки мама Хомура. - И вообще, зачем вешать белье, когда на улице дождь?
        - Позавчера было солнышко, вот и повесили, - вяло оправдался я.
        Ну забыли, ну и что? Сгниет оно, что ли? Вот когда я полотенце мокрое в стиральной машинке на три дня оставил - вот тогда да, белье прокисло, мерзко воняло, а Хэруки - ворчала и просила больше так не делать. А вот и она сама - вышла из калитки, наряженная в темно-зеленое кимоно и собравшая волосы в высокую, очень сложную на вид прическу.
        - Спасибо, мама Хомура, - первым делом поклонилась она. - Ваше стремление наладить общение с моими родителями очень много для меня значит.
        Грустит моя девочка. Родительское одобрение - ультимативно важная для любого человека вещь. Полученное вовремя «ты - молодец» надежно закрепляет созидательные поведенческие паттерны, в то время как пренебрежение и «ага, отстань» могут навсегда отбить желание делать что-то полезное. Да, в будущем неизбежно придет осознание «все, что я делаю - делаю только для самого себя», но к этому моменту может быть слишком поздно - человек погрязнет в детско-подростковых травмах и положит на эту жизнь большой и толстый. В редких случаях - как у Хэруки - возможна и другая реакция: «в лепешку расшибусь, но докажу своим слабо понимающим как работает педагогика родителям, чего стою на самом деле»! Именно «доказательству стоимости» этот вечер и посвящен. Немножко реваншизмом пылаю и я - если мою невесту считают «дефектной», значит и я не вполне нормальный человек. Ну обидно! Ладно бы кто-то посторонний, но тут пренебрежение выказывает целая тёща. «Тёща» - это такой зверь, который редко бывает доволен, но посмотреть ей в глаза с нынешних моих высот интересно.
        - Что ты, Хэру-тян, - с улыбкой «выпрямила» девушку, взяв ее за плечи, мама Хомура. - Я никогда не смогу простить себя, если на вашей с Иоши свадьбе не будет твоих родителей.
        - Спасибо, - смущенно поблагодарила Хэруки.
        Мы пошли к дому Аоки, и я ввел девушку в курс дела:
        - Горбачева убили террористы.
        - Какой ужас! - а вот Хэруки, которая с Горби и его женой лично знакома, расстроилась неподдельно.
        - Послезавтра нам нужно быть в Москве, на похоронах, - добавил я.
        - Едем, - кивнула она. - Бедная Раиса Максимовна.
        - Хэру-тян, - мягко обратилась к ней мама Хомура. - Случившееся с русским президентом - большая беда, но сейчас нам нужно сосредоточиться на нашей жизни.
        - Да, - кивнула Хэруки и похлопала себя по щечкам, настраиваясь на эмоционально сложный для нее ужин. - Я просто хочу, чтобы моя мама мной гордилась, - шепнула она мне.
        - Уверен, так и есть, - слегка сжав ее ладошку, ответил я.
        Иначе это просто шизофрения!

* * *
        - Простите за опоздание, - с легким поклоном покаялся за всех пришедших вовремя нас отец и протянул отцу Хэруки коробку с набором великолепных садоводческих инструментов - Ринтаро-сенсей дал наводку на пожилого мастера, который их вручную отливает и куёт.
        Работает, понятное дело, не со всеми желающими, а только с достойными. Подарок дорогой, редкий и ценный, и отдариться для родителей Хэруки чем-то соразмерным почти нереально. С другой стороны - они как бы не чужие люди, и такой завуалированный акт унижения вполне допустим.
        - Задержались на похоронах Хонды-сама, - добавил батя и приосанился. - Нести гроб такого человека - невероятная честь.
        По лицу Хикари пробежала тень - начала понимать, что происходит. Ее познавший «дзен подкаблучника» муж принял подарок, поклонился в ответ и пробубнил:
        - Мы и сами только что пришли - работали над очень важным заказом.
        Врёт - в Уцуномию они приехали еще утром, и за неимением других дел, весь день проторчали здесь - вон Ринтаро-сенсей какой усталый, все соки доченька выпить успела.
        - Разрешите представить мою супругу, - после того как мы сняли мокрую обувь и поставили зонты в подставки, проявил манеры отец. - Одзава Хомура, седьмой дан дзюдо.
        - Аоки Минору, очень приятно, - пробубнил отец Хэруки.
        - Аоки Хикари, - с очень честной улыбкой представилась мать. - Дзюдо - это благородное искусство, и для меня - огромная честь познакомиться с той, кто достигла в нем таких высот.
        Она просто рожала детей!
        - Знакомство с занимающими двенадцатую строчку в мировом рейтинге бонсайщиками - невероятная честь для меня, - вернула комплимент улыбающаяся не менее красиво мама Хомура.
        - Спасибо за заботу о моей дочери, - добавила Хикари, впервые с момента нашего появления в доме посмотрев на Хэруки.
        Девушка грустно улыбнулась в ответ. Мама Хомура ответила:
        - Что вы, это мы должны благодарить Хэруки за все, что она сделала для нашей семьи. Ваша дочь - исключительно талантливая, воспитанная девушка с железной силой духа: мы уже давно занимаемся с ней дзюдо - прозвучит нескромно, но, обладая некоторым опытом, во время поединка о человеке можно узнать многое.
        Пока она излагала формальности - и абсолютную истину! - мы успели добраться до столовой. На столе - вареная в соевом соусе большая скумбрия, одэн, три разных салата и всегда имеющиеся мисо-суп и рис.
        - Характер Хэруки - заслуга моего уважаемого отца, - призналась Хикари.
        - Хэруки - вершина моего мастерства! - важно вклинился Ринтаро-сенсей. - Я всегда об этом говорил.
        - Спасибо, дедушка, - шепнула Хэруки.
        Усевшись за стол, мы «итатакимаснули» и немножко покушали. Далее в ход пошла бутылка подогретого сакэ, что очень обрадовало маму Хомуру - она только неделю назад перестала кормить близнецов, и наконец-то может расслабиться. Осушив пиалку, она заметила:
        - Мы слышали, плоды ваших трудов в последнее время пользуются успехом.
        - Благодаря тому, что я - дочь Аоки Ринтаро, плоды моих трудов с самого начала им пользовались, - пожала плечами Хикари. - Мне приятен ваш намек, Одзава-сан, - любезно улыбнулась маме. - Разумеется мы подарим вам бонсай, но после ужина, как того требуют правила этикета.
        Сопоставимую по мощности с залпом Черноморского флота оплеуху мама Хомура приняла так себе - слегка дернувшись, она порозовела и покачала головой:
        - Я вовсе не это имела ввиду.
        Мама Хомура, ты же хорошая, выросшая в додзё, добрая и справедливая девочка. Зачем ты полезла соревноваться в завуалированном хамстве с профессиональной стервой?
        - Тогда прошу меня простить, - отвесила поклон Хикари. - В самом деле - обладатель седьмого дана не может не знать таких вещей!
        - Да, - успокоившись, кивнула мама.
        - Я вырастил бонсай, - пришел я ей на помощь.
        Посмотрев на меня взглядом, которым обычно смотрят на показывающего ничем непримечательный камень сопливого, чужого ребенка, Хикари изобразила радость и интерес:
        - Ара-ара! Ты вырастил бонсай, Иоши-кун? Мы обязательно должны на него посмотреть!
        - При всем моем уважении к Иоши-куну, - нацедив всем сакэ, поддержал разговор Ринтаро-сенсей. - Его бонсай едва ли можно посчитать достойным внимания.
        - Это так, - подтвердила Хэруки.
        Не обидно, потому что правда - бонсай получился неэстетично кривенький и откровенно некрасивый. Но как «ачивка» засчитывается!
        - Странно, - изобразила удивление Хикари. - Я полагала, что Иоши-куну удается все, за что он берется. Примите мое искреннее уважение, Одзава-сан, - обратилась к отцу. - Воспитать такого разностороннего и наделенного многими талантами сына - невероятный труд.
        - Таланты моего сына пробудились тогда, когда я оставил его одного на долгие месяцы, так что в вопросе воспитания талантливых детей Ринтаро-сенсей достиг больших успехов, чем я, - поскромничал батя.
        - Добрый бонсай растет лишь в доброй земле, - важно заметила Хикари. - Потенциал может раскрыться, только если его напитал опыт прожитых лет, - вздохнула. - Последнее время я читаю много книг о воспитании детей.
        - Как и я, - оживилась мама Хомура. - На меня произвели огромное впечатление книги Такеучи Сэдэо «Как вырастить гения» и «Развитие малыша с первых дней». Благодаря его методикам Мегуми говорит на двадцать процентов больше слов, чем положено детям ее возраста, - вздохнула. - Кичиро развивается как обычный ребенок, но я уверена, что у него все впереди - просто девочки растут быстрее.
        - Материнство такое хлопотное, - вздохнула Хикари. - Хэруки была плаксивым ребенком, и порой, после пары бессонных ночей, я просто клала на ее лицо подушку - так я могла хоть немного поспать, - вздохнула еще грустнее. - Теперь я понимаю, что проблемы Хэруки связаны именно с этим. Боюсь, как мать я полностью провалилась - теперь, когда мою дочь знает весь мир, я понимаю, насколько была неправа.
        - Мама! - пискнула Хэруки и бросилась обнимать Хикари.
        - Прости меня, - тихо шепнула та, обняв дочь.
        Повисла трогательно-неловкая пауза, которую решил развеять батя, обратившись к отцу Хэруки:
        - Аоки-сан, ты в отличной форме. Каким спортом ты занимаешься?
        - В школе я занимался легкой атлетикой, - похвастался тот. - Но теперь просто хожу в спортзал.
        Хэруки отлипла от матери и смущенно села рядом с ней - Ринтаро-сенсею пришлось подвинуться.
        - Он заставил железяками весь подвал, - пожаловалась Хикари.
        - То же самое сделал и Дэйчи, - похвасталась Хомура.
        - Поддерживать себя в форме - это важно, - покивал Минору.
        Разговорился он что-то. И почему у него такая спокойная рожа? У нас здесь, вообще-то, трогательное воссоединение семьи!
        - Мы планируем свадьбу на 14 июня следующего года, - подняла гораздо более важную тему Хэруки.
        - Если позволишь, я бы хотела принять участие в подготовке и быть рядом в такой важный день, - попросила Хикари.
        - Конечно, мама! - просияла девушка.
        Как мало нужно грустному ребенку. На душе стало тоскливо - почему мне в тёщи выпал архетип «злая японская мать»? Впрочем, может она действительно раскаялась, осознала и ее поглаживания дочери по плечу вызваны проснувшейся материнской любовью? Ладно, главное - это счастье Хэруки. Если ее мамаша снова решит ранить мою девочку, я найду способ сделать так, чтобы эта подлость оказалась последней.
        - Прости, Аоки-сан, - влезла мама Хомура. - Как мать жениха, я обязана разделить с тобой свадебные хлопоты. Тем более, - улыбнулась. - Я уже нашла подрядчика с отличной репутацией.
        - В таком случае рассчитываю на тебя, Одзава-сан, - благодарно поклонилась Хикари. - Познакомишь меня с подрядчиком?
        - Конечно, Аоки-сан, - пообещала мама. - Готовить такую свадьбу будет весело, и я уверена, мы с тобой хорошо проведем время.
        - Несомненно, - подтвердила Хикари.
        Ужин продолжался до позднего вечера, и его итогом стал отказ Хэруки от поездки на похороны Горбачева - Хикари объявила недельный отпуск и собирается «немного наверстать пропущенные годы». Не обижаюсь, всё понимаю. Никакого вреда в этом нет - мне отметиться надо, а Хэруки не обязательно: «утешальщиков» у Раисы Максимовны, уверен, и так хватит. И вообще мы еще даже несовершеннолетние и не женатые - какие тут, нафиг, могут быть проблемы? Возьму с собой Нанако - на похороны не пойдет, но лично мне будет веселее.
        Хэруки осталась ночевать в доме Аоки, поэтому я решил сегодня остаться у родителей.
        - По-моему все прошло неплохо, - подвел итог ужина батя. - Помирить семью Аоки было хорошей идеей, милая, - отвесил маме заслуженную похвалу.
        - Спасибо, - поблагодарил я.
        - Я сделала это только ради себя! - заявила мама Хомура, приложив руку к груди. - Спасибо, что поддержали меня в моем эгоистичном желании, - улыбнулась и отразила глазами свет фонаря. - У меня столько лет не было достойной соперницы!
        Глава 24
        Шасси «Ила» коснулись взлетно-посадочной полосы, нас тряхнуло, и я поднял шторку иллюминатора. Погода была хороша - едва успевшее взойти на безоблачное небо солнышко освещало терминал «Шереметьево» и стоящие около него самолеты.
        Пропустив вперед прибывших на похороны и пересменку представителей дипкорпуса и три десятка советских детей - на Окинаву отдыхать ездили, треть полета с ними разговаривал - мы дождались сигнала охраны и тоже покинули самолет. В терминал вместе с остальными нам не надо - вон два «членовоза» стоят, рядом - две милицейские «Волги» и две «Волги» черные, понятно кому принадлежащие.
        Поздоровавшись со встречающими - вижу знакомое лицо! - делегация разделилась - премьер-министр Кайфу Тосики с главой нашего МИДа и парой соотечественников попроще забрались в один «членовоз», а наша семья плюс Нанако и двое охранников - во второй. С нами поехал Кадо-сан, управляющий по всем нашим делам на территории Северного соседа.
        - Спасибо за усердный труд, Кадо-сан, - первым делом поблагодарил его батя. - Я в свое время поездил в командировки, поэтому отчасти понимаю, насколько вам непросто на чужбине.
        - Спасибо, Одзава-сама, - поблагодарил тот в ответ. - Япония - всегда в моем сердце, а семья переехала сюда еще давно, поэтому мне совершенно не на что жаловаться.
        С доходами в два с четвертью ляма баксов в год-то и жаловаться! Отработает еще года три - и всё, надежно обеспечен и сам, и его потомки.
        - Правильно ли я помню, что у вас - сын, Кадо-сан? - подумал о «потомках» и отец.
        - Да! - подтвердил управляющий. - Ему четырнадцать, очень любознательный и прилежный мальчик.
        Который со временем органично заменит на посту управляющего своего отца, и в этом нет ничего плохого.
        - Надеюсь, преподаватели в школе при нашем посольстве достаточно хороши?
        - Очень хороши, - покивал Кадо-сан. - И, благодаря малым размерам классов, учителя могут уделять больше внимания отдельным ученикам.
        - Очень рад это слышать, Кадо-сан, - одобрил батя.
        Добравшись до «Интуриста», расселились по номерам - мама с папой отдельно, в как бы «люкс», мы с Нанако - по хорошим одноместным. Едва я успел немного разобрать чемодан, оставив в нем три четверти собранных заботливыми ручками Хэруки вещей - не понадобятся - как в мою дверь отстучали замысловатый ритм. КГБ даже в эти времена работает пунктуально.
        - Доброе! - поздоровался я с нашедшимся на пороге, одетым в «Большевичкин» костюм и нарастившим несколько сантиметров волос, Тимохой. - Проходи.
        Охрана предупреждена, поэтому не против. Обнялись, пожали руки.
        - Все, что Коля передавал - сделал, - заявил он.
        Прослушка пофигу, потому что «Коля передал» вполне нормальные запросы - за исключением одного, мутного, но объяснимого. И помимо Коли тоже кое-что сделано, но об этом в чужих стенах - в любых стенах! - молчок.
        - Спасибо, - кивнул я. - Ларису мою почему обижают?
        - Так Примадонна, - развел он руками. - Очень много должностных лиц и еще больше - их жен - выросли на ее песнях, и по первому ее звонку через горящий обруч прыгать готовы.
        - Жесть, - оценил я. - Так и думал, впрочем. К кому идти за решением вопроса?
        - Я в эстраде не разбираюсь, - поморщился Тимофей. - Да и где там «обижают»? На «Голубом огоньке» была? Была! Пластинки и кассеты с бобинами штампуются? Штампуются! На радио есть? Есть! Когда «обижают» - человек просто пропадает. У нас много таких было, малосознательных.
        - С концами «пропадает»? - удивился я.
        - Из информационного пространства, - уточнил КГБшник.
        - Мой главный покровитель - мёртв, - развел я руками. - И не успело его тело остыть, как мне звонят из Москвы и рапортуют о срыве пятнадцати будущих концертов Долиной под надуманными предлогами.
        На следующий день после репортажа позвонили.
        - Я не при чем, у меня другие задачи, - демонстративно потерял к теме интерес Тимоха.
        - Справедливо, - признал я.
        Мадам Горбачевой смысла жаловаться нет - она теперь всё, даже минимальной политической единицей не является. К Ельцину подкатить? Он на похоронах будет, но просить алкаша о чем-то прямо противно - это потом в должниках ходить? Моральных, не объективных - кто вообще из иностранцев столько для СССР в эти времена делает? Вот то-то и оно. Сука! А ведь чем больше я буду лезть туда, где выгодно только простому советскому люду, тем меньше давление на власть. Как следствие - аппарат алкаша расслабится еще больше, чем в моей реальности, окончательно забив на государственное строительство. А зачем, если волшебный японский мальчик есть? Он пролетариев и сам куда надо пристроит, а мы будем сидеть и пилить. Нет, ерунда - рыночек «решать» будет так и так, меня на всю страну не хватит, и вот эти 3 - 5% населения, которые будут пахать на наших предприятиях - это стратегическая погрешность в череде условных, стучащих касками о площади, шахтеров.
        - Николай Николаевич Губенко на похороны придет? - спросил я.
        - Министр культуры на таких мероприятиях присутствовать обязан, - пожал плечами Тимоха.
        - Как сам-то? - спросил я.
        - Не жалуюсь, - улыбнулся он.
        - Поехали по делам тогда, - решил я.
        - Поехали, - одобрил он.
        Подобрав в коридоре охрану, забежав за Нанако и не забыв предупредить родителей - вернусь часа через три, успею переодеться к похоронам - мы вышли из гостиницы и уселись в желтенькую «Копейку». Тесно, но с Нанако «тесниться» приятно.
        - Я в телек завтра пойду, рассказывать вашим гражданам о том, как работает капитализм, - проинформировал я.
        - Фарш назад не провернешь, - махнул рукой Тимоха. - Надоело народу пугалом мировым работать, верят в дружбу с капиталистами.
        - В Президентов постреливают, - добавил я.
        - Совсем охренели, - приложил прибалтов КГБшник. - На что надеялись? Что мы утремся?
        - Введут? - спросил я.
        - Введут, - подтвердил он.
        - Цветы поди запасают, - хохотнул я.
        - У них там цветы у каждого припрятаны, как раз на такой случай, - хмыкнул он. - Но проблему национализма это не решит.
        - Придавит, заставит демонстрировать лояльность и работать тоньше, - кивнул я. - По-хорошему вам нужно русских оттуда забирать сюда. Сверху - критически важные производства и все военное имущество.
        - Надо, но мне в карманы завод не влезет, - грустно отшутился Тимофей.
        - Понимаю, - вздохнул я.
        Никому оно не надо.
        - Сильно ты переживаешь, - заметил КГБшник.
        - Чем меньше в стране стабильности, тем беднее в массе своей живет народ, - пояснил я. - Падает рождаемость, растет смертность, молодежь идет в криминал, алкоголизм и наркоманию. Как следствие - сокращается моя целевая аудитория, и я получаю меньше доходов, чем мог бы. Тут - здоровенный, малоосвоенный рынок, и я хочу, чтобы этот рынок не деградировал, а оправдывал вложения и нервы.
        Ушки Нанако покраснели, но она успешно сдержала комментарий формата «Иоши-сама такой классный!».
        Попавшийся на обочине ГАИшник махнул жезлом остановиться, но был проигнорирован водителем-Тимохой. Погони не последовало - видимо, ГАИшник решил, что раз едут - значит так надо.
        Попадающийся на улицах народ частично отличался от того, что я видел во время прошлых посещений СССР. Все дело в ярких шмотках - в Москве уже шестую точку «Юникло» открываем. Особым успехом, понятно, пользуется джинсовая продукция. Вот эта компашка студенческого возраста - точно наши клиенты. Миллионы рублей ежемесячно перекачиваются из карманов пресытившихся дефицитом советских граждан на наши счета. Большая часть превращается в нефть и прочие полезные штуки для Японии, а остальное тратится на благотворительные и созидательные инициативы прямо здесь. В то время как тысячи трестов по всей стране вынуждены курить на стройках в ожидании ставшего редкостью бетона - потому что нужных связей нет - нам по первому требованию предоставляют все потребное в нужных объемах. Феномен, блин - на любой склад приди, и найдешь там изобилие, а в магазинах и цепочках поставок нихрена нет! Огромная, беспрецедентная в истории человечества диверсия против собственного народа и проливавших миллионы тонн кровавого пота предков. Про это я по телеку ничего не скажу - и так из-за моего вмешательства все по-другому идет, на
грани гражданской войны.

* * *
        «Японский район» Москвы пока только в становлении - на данный момент у нас четыре пятиэтажки и три девятиэтажки. Отличия сразу бросаются в глаза: во-первых, конечно же, огораживающие дворы двухметровые сварные заборы из стилизованных под пики металлических прутьев. Во-вторых - первый в истории СССР ЧОП, в котором служат ветераны афганской войны. Живут мужики с семьями прямо здесь, поэтому охраняют в полном смысле своё - это добавляет мотивации. Решетки на окнах и фасады не оставляют потенциальным «форточникам» шанса пробраться в дома. Детские площадки яркие, пластиковые, под горками, турниками и качелями - мягкое покрытие. Такое же застилает баскетбольную площадку и поле для мини-футбола. Хоккейная коробка в это время года не нужна, поэтому спокойно заросла травкой. Есть и хай-тек в виде поставленных чисто для экзотики торговых автоматов с напитками - стоят около большого и единственного пока на весь район универсального магазина. Товары в основном японские, местная только жратва - дефицит побеждается взятками. Можно отовариваться за рубли или безналом - йен на руки работникам не дают, это ж
уголовка! - при помощи выданных всем банковских карточек. Штука в эти времена для СССР без пяти минут небывалая, поэтому карточки натурально носят в трусах, чтобы не украли. И смешно, и грустно.
        Еще из экзотики «на районе» имеется сад камней работы средней руки японского мастера - туда приходится ставить милицейский наряд, чтобы не допускали актов вандализма. Не потому что народ такой плохой, а потому что ну прямо хочется вот этот камешек подвинуть, нарушив фен-шуй.
        По утрам жители района могут добровольно сходить на централизованную зарядку под руководством пожилого японца - наша дыхательная гимнастика у местных пользуется успехом. Так же досугу работников служит целый ДК - в нем у нас секретный видеосалон (потому что кино там пиратское, ух мне ЦРУ за это уши намылит!), кафе-столовая, широкая сеть кружков - в первую очередь, разумеется, кружок изучения японского и секция дзюдо. Имеются так же бассейн и музыкальный кружок с хорошим оборудованием. Так же на территории района можно найти поликлинику (включая стоматологию), шиномонтажку - личный транспорт здесь у многих есть, гаражный кооператив, парикмахерскую, массажный салон, салон красоты и старую-добрую рюмочную. Словом - полноценный элитный жилой комплекс, откуда выбираться приходится только на работу, в школу и детские сады. Последние две причины не убираются умышленно - ребятам нужно социализироваться. Впрочем, уровень зависти к «японцам» - так местных называют москвичи - и без того запредельный. Боюсь, когда Система засбоит еще сильнее, дойдет до побоев, похищений и грабежей. Ничего, ЧОП к тому времени
масштабируется как надо, появятся мутные, но такие полезные связи, и ЧП будут разруливаться в кратчайшие сроки и с маленькими потерями.
        В недалеком будущем вся эта жилплощадь с инфраструктурой почти в центре столицы будут стоить чудовищных по любым меркам денег, поэтому я отхватывать кусочки не стесняюсь - если вдруг всё пойдет не по плану, я легко продам это все, кратно отбив инвестиции. Но лучше пусть соотечественники живут, а деньги я найду в другом месте.
        Обслуживается это все, кстати, не стандартными московскими коммунальщиками, а собственным штатом сантехников, электриков, дворников и мусоровозчиков. Через это проблемы жильцов решаются в кратчайшие сроки. Бесплатное ценится меньше, поэтому в зарплатных «квиточках» у всех, кто сменил прошлое место жительства на вот это сокровище, прописана удерживаемая «коммуналка» - чуть больше, чем привык средний советский человек, но возмущенных отыскать при всем желании не удастся - видно же, куда деньги уходят.
        Словом - в этой части страны, как и в ряде других, как минимум высокоуровневый социализм построить получилось! Эх, мне бы в СССР попасть, годик так в 65-й… Меня бы КГБ на раз вывело на чистую воду со всеми вытекающими - я не обольщаюсь.
        На площади у ДК собрался народ: сегодня суббота, выходной, к тому же по СССР объявлен траур. Здесь же нашлись журналисты и операторы «Хонды-плюс», репортаж снимать. Детей почти нет - только самые маленькие дошколята, которых в пионерлагеря не взяли. Остальные школьники сейчас там - нефиг по городу безыдейно шляться, мало ли куда и с какими последствиями забредут. Второе меньшинство - пенсионеры: здесь живут только те, кого привезли с собой дети. Пристраиваем, впрочем, и их - в каждой конторе должен быть вахтер, в подъезде - консьержка (техничка по совместительству), а по ночам не шибко ценные объекты сторожат дедушки. Некоторое количество ребят студенческого возраста имеется - их тоже в лагеря не берут, но часть все лето образцово-показательно ходит учить японский язык, надеясь в будущем устроиться в наши структуры. Подавляющее большинство - граждане средних лет.
        Выбравшись из машины, я с улыбкой поклонился встретившим меня кривеньким коллективным поклоном бывшим соотечественникам и взошел на крылечко ДК, где для меня приготовили микрофон и пару колонок.
        - Здравствуйте, уважаемые товарищи, - поприветствовал я их. - Прежде всего предлагаю почтить минутой молчания Михаила Сергеевича Горбачева, без которого этот район и предприятия, на которых вы работаете, были бы невозможны.
        Мужики стащили с голов бейсболки - особой популярностью пользуются украшенные кандзи образцы. Самый «хайповый» - «храбрость». В других местах страны, где японский знает поменьше народа, популярностью пользуются «рис», «маленький танто» - смысл очевиден - и «Годзилла». Кроме «маленького танто» я велел ничего издевательского не привозить, но немножко глума нужно, потому что педагогический эффект: сначала разберись, какой «месседж» на себя цепляешь, а потом цепляй.
        Помолчали.
        - Земля пухом Михаилу Сергеевичу, - снова поднял я микрофон ко лбу. - Наши соотечественники, которые присматривают за предприятиями и жилым комплексом, докладывали мне, что проблем нет, а вы, товарищи, всем довольны. Сюда я приехал в этом убедиться или наоборот - уволить любителей очковтирательства. Мы, японцы, не любим таких так же, как и вы. «Потемкинские деревни» и липовые отчеты вредят делу - это непростительно. Прошу поднять руки тех, у кого есть предложения или жалобы.
        После некоторой паузы в воздух робко поднялась рука лысого деда в тельняшке, трениках и шлепанцах.
        Человек пожилой, поэтому я не обломался спуститься с крылечка и с микрофоном протиснуться аж в пятый ряд, попросив представиться и дав слово дедушке.
        - Савельев, Юрий Михайлович. Унитазы не по-нашему говорят, - пожаловался он.
        Народ грохнул.
        - Спасибо, Юрий Михайлович, - слегка поклонился я к деду и пошел на крылечко, в пути отвечая на «жалобу». - К сожалению, переводить на русский язык речь сантехники пока не планируется. Простите, - поднявшись на крыльцо, поклонился народу. - На данный момент решить эту проблему невозможно. Но какать ведь не мешает?
        Народ грохнул еще сильнее и принялся упражняться в остроумии:
        - Михалыч, когда под руку п*здят, просраться не может!
        - Михалыч, ты ж радиолюбитель, перепаяй динамик!
        - Зажрался ты, Михалыч - тебе унитаз жопу сам моет, а ты - «не по-нашему»!
        Дав людям пару минут постебаться, я призвал к тишине:
        - Что ж, судя по увиденному, вы вполне довольны бытовыми и трудовыми условиями. Если я прав - поднимите, пожалуйста, руки.
        Народ поднял.
        - Замечательно! - обрадовался я. - Благодарю вас за то, что потратили время на эту встречу, - глубокий поклон. - И еще больше благодарю вас за усердный труд, - еще поклон, поглубже. - Наша корпорация - это одна большая семья, с известной степенью капиталистической пропаганды, конечно.
        Народ вполне добродушно хохотнул - неплохо угнетаются.
        - Хороший работник - это сытый, одетый и имеющий крышу над головой работник, - продолжил я. - Вы, советские граждане, лучше многих знаете о том, как капиталист отторгает у пролетария прибавочную стоимость. Это - суровая правда, но эксплуатация эксплуатации рознь. Я считаю, что большую часть произведенной пролетарием прибавочной стоимости нужно возвращать обратно пролетарию в том или ином виде. Данный жилой комплекс, ваши зарплаты, стабильный и прозрачный карьерный рост и социальные льготы - вот прямые плоды вашей работы на нашу корпорацию. И это - только начало. Ура, товарищи!
        И вышколенные массовыми мероприятиями товарищи охотно подхватили:
        - Ура! Ура! Ура!
        Глава 25
        Осмотрев парочку квартир, в которых жили этнические японцы - тоже для телека - отправились дальше.
        Госконцерт СССР все еще функционирует, и все еще занимается тем, для чего был создан - реализует монополию на организацию выступлений многочисленных советских и гораздо менее многочисленных зарубежных артистов. Подумав, я решил все-таки не соваться к Министру культуры прямо на похоронах, а сначала заехать сюда. Повод имеется, в виде концерта «Монстры рока», организацию которого я подмял под себя еще давно, и вот, за две недели до назначенного срока, Михаила Сергеевича угораздило помереть.
        Миновав вход в здание, подождал, пока Тимофей предъявит корочку с маскировочными буквами «ГРУ», и мы поднялись наверх, постучав в дверь зала для совещаний. Открыл нам безликий советский полуседой очкастый функционер. Сколько таких просто заменят фотку Ленина в своем кабинете на более демократическую и останутся заниматься привычным ничегонеделанием во времена демократии? И думают ли об этом советские граждане?
        Поклонившись нам, номенклатурный дрон посторонился, и мы вошли внутрь. Еще пяток дронов поднялся на ноги. Один - в форме милицейского полковника, другой - в форме полковника армейского.
        - Доброе утро, товарищи, - мы с Нанако и охраной поклонились, Тимоха остался стоять.
        Ответный поклон, и я продолжил:
        - Ужасные вещи творятся в Литве, - вздохнул. - Ужасная потеря для всех нас, - подошел к столу и уселся за него, недоуменно осмотрев помещение.
        Совсем о*ели?
        - Вася, стул! - прошипел один из «гражданских» дронов открывшему нам дверь.
        Передавали же, что Иоши прибудет с личным секретарем. Почему моя Нанако должна напрягать свои милые ножки?
        Стул был найден, вручен девушке, а я не забыл виновато улыбнуться:
        - Простите за беспокойство.
        - Во всем должен быть порядок, - простил меня дрон.
        - Первым делом предлагаю почтить память Михаила Сергеевича минутой молчания, - предложил я.
        Помолчали, и я готов поклясться, что на смерть Горби всем присутствующим было плевать - настолько у них были нереалистично-грустные рожи.
        - Земля пухом, - подвел я итог «минуте». - Как долго у вас обычно длится траур по главе государства?
        - Уже закончился, - ответил дрон с табличкой «Леонид Матвеевич Тереньтев».
        - Прозвучит очень цинично, и я прошу за это прощения, но для нашего с вами дела это - хорошо, - покивал я. - Спасибо огромное за то, что успокоили - мероприятие крупное, звезды - капризные и занятые, и перенос бы обошелся нам в несколько миллионов долларов.
        - Мы все понимаем, товарищ Одзава, - заверил Леонид Матвеевич.
        - Существуют ли проблемы, о которых я, как инициатор мероприятия, я должен знать? - спросил я.
        Армейский полковник кашлянул и начал развязывать тесемки папочки.
        Прекрасно зная, сколько народа придет на «русский Вудсток», я не постеснялся запугать бывших соотечественников. Поле выбрали то же самое, но подготовка началась сильно заранее: прежде всего, конечно, установка по краям поляны туалетных кабинок. Вторая важная штука - продуманная система подвоза людей таким образом, чтобы каждого из них могли обыскать стянутые со всего Подмосковья милиционеры. Третье - «аренда» пяти воинских частей: невооруженные солдатики будут следить за порядком, оперативно удаляя из толпы умудрившихся пронести алкоголь и потерявших человеческий облик зрителей. Видимо, о проблемах с воинскими контингентами полковник сейчас и поведает.
        Внезапно в помещение ворвался напуганный молодой дрон:
        - Государственный переворот!!!
        - А? - аж подпрыгнули дроны пожилые.
        Он что, сегодня?
        - Сейчас по радио объявляли, Янаев чрезвычайное положение ввел. Министр обороны проводит совещание, Спецбригада МВД движется к Останкино!
        - Похороны же, - горько вздохнул Леонид Матвеевич.
        - У вас проблемы, товарищи? - включил я дурачка.
        - Позвонить надо, - шепнул мне Тимоха и выскочил из кабинета, чуть не врезавшись в едва успевшего посторониться «гонца».
        - Товарищ Одзава, в Москве сейчас… - Леонид Матвеевич пожевал губами. - Неспокойно, но я очень надеюсь, что к концу сентября проблемы будут решены. Позволю себе заметить, что для вас будет безопаснее сегодня же улететь в Японию.
        - Благодарю за заботу, Леонид Матвеевич, - с улыбкой кивнул я, поднявшись со стула. - Полагаю, товарищи, у вас сейчас есть гораздо более важные дела, чем это, а я немного беспокоюсь за родителей, поэтому предлагаю перенести наше совещание на более спокойные времена.
        Нанако подскочила вслед за мной, мы поклонились и вышли в коридор, не забыв прихватить охрану.
        - Асуна-сан, - обратился я к старшему в «двойке». - В СССР начался государственный переворот.
        - Рекомендую немедленную эвакуацию за пределы Москвы с последующим вылетом в Токио, - не подвел он. - А еще я обязан связаться с вашим отцом.
        - Разумеется, - одобрил я.
        Дверь напротив открылась, и оттуда вышел очень задумчивый Тимоха.
        - Нам нужно позвонить, - проинформировал я его.
        - Выйди, - обернувшись, буркнул он.
        Советский дрон застенчиво вышел из кабинета, не забыв отвесить кривенький поклон, и я с Асуной-саном и КГБшником зашел внутрь, закрыв за собой дверь.
        - Сначала батя, - прокомментировал я для Тимофея, достал из кармана бумажку с номером родительского номера (хе) и набрал. - Отец, тут…
        - Государственный переворот! - ответил он. - К гостинице приехали армейские машины и куча солдат. Их командир заверил нас, что в гостинице сейчас безопаснее, чем пытаться покинуть Москву. Езжай сюда.
        - Не могу, - ответил я. - У меня другие планы. Они ОЧЕНЬ важны.
        Пауза, грустный отцовский вздох:
        - А разве могло быть по-другому? Будь осторожен, сын.
        - Буду, - пообещал я. - Передаю трубку Асуне-сану.
        - Хорошо, - одобрил отец.
        Пока охранник докладывал ситуацию по второму разу и получал ценнейшие указания формата «не дай моему сыну сдохнуть», я спросил Тимофея:
        - Непосредственный начальник за кого?
        - Ждет приказа, - поморщился он.
        - Как и вся остальная страна, - покивал я. - Ё*нуть Ельцина - будет вой, но постепенно он сойдет на нет, а страной будут рулить коммуняки. Но хватит ли яиц такой приказ отдать?
        - Если что-то предлагаешь - предлагай конкретно! - сложил он руки на груди.
        - И послушают? - удивился я.
        - Прислушаются и примут к сведению, - поправил он.
        - Тогда и смысла нет, - развел я руками. - Не моя страна, не моя ответственность. Но, раз берут «Останкино» - это типа нынче к телеграфу и почте приравнивается…
        КГБшник нервно хохотнул.
        -…Значит планируют взять контроль над СМИ. Спорим, где-то к вечеру в эфир попадет сюжет, на котором такой красивый Борька Ельцин зачитывает бумажку, по которой госпереворот незаконный, а на фоне какой-нибудь редактор так несмело комментирует: «это показывать нельзя»? У вас же тут как - если «совки» запрещают, значит - хорошее.
        - От меня-то чего хочешь? - насупился Тимоха.
        - Очень большую бумажку, которая запрещает вообще всем противодействовать съемочной группе «Хонда+» со мной во главе, - попросил я. - Мы же не из «Останкино» вещаем. Разве страна не заслуживает увидеть свою кончину в прямом эфире и из первых рук?
        - Сука, - вздохнул Тимофей.
        - Да! - поклонился невидимому бате в последний раз Асуна-сан и повесил трубку. - Сейчас прибудет усиление, - ввел меня в курс дела.
        - От вас тоже надо, - посмотрел я на КГБшника. - Десяток вооруженных, очень преданных моей будущей большой бумажке, здоровенных дяденек.
        Игранув желваками, Тимоха покосился на телефон.
        - Мне сейчас страшнее, чем тебе, - посерьезнев, вздохнул я. - Потому что северный сосед как никогда близко подошел к гражданской войне, а я почему-то СССР люблю больше, чем еще не родившуюся демократию. Очень чешется попытаться провернуть фарш назад. Но сам я этого делать не буду - если вашим власть имущим такую историческую ответственность нести не хочется, я тем более не стану. Но показать народу, как оно было, сохранив потом пленки для потомков, очень важно - чтобы видели, помнили и не питали иллюзий.
        - Попробую, - решил он и начал набирать номер.

* * *
        Отзвонившись в «Хонду+», в ожидании камер и сопровождения, я уселся на диван, решив временно приватизировать кабинет. Тимоха звонил не Крючкову, а какому-то генералу Иванову - чей-то рабочий псевдоним, надо полагать. Севшая рядом Нанако, поблескивая глазками, предложила:
        - Иоши-сама, сейчас очень удобная возможность захватить эту страну.
        - Юридически невозможно, - так же шепотом ответил я. - Как ты себе вообще представляешь механизм моей легитимизации?
        Удивившись, она спросила:
        - Разве самого желания Иоши-самы недостаточно? Русские должны быть благодарны за то, что вы вообще согласились править такой проблемной страной.
        Было бы очень здорово, конечно.
        - Конституция не позволит, - развел я руками.
        Тут за окном проехала армейская колонна из «ЗиЛов» и самого настоящего Т-80, и Нанако красноречиво посмотрела на меня, как бы указывая на нынешний формат соблюдения той самой Конституции.
        - И народ не позволит, - прибег я к следующему аргументу. - Когда на троне сидит даже полный кретин - он хотя бы свой. А если будет сидеть иностранец, каждая проблема и каждое непопулярное решение - а без таких править невозможно - будет списываться именно на этот фактор: он же чужак, значит население - колония, а самому иноземному правителю на подданных плевать.
        - Иоши-сама слишком добрый, - грустно вздохнула Нанако.
        - Это что, критика? - восхитился я.
        - Я не узнаю вам, Иоши-сама, - продолжила она. - Вы всегда молниеносно принимаете решения, не боитесь риска, а сегодня вас словно подменили.
        - Все идет по плану, - пожал я плечами. - Сигнал законным властям был передан - в случае их победы, я их поддержу и помогу хоть как-то успокоить народ. Увы, старые партийные пердуны скорее всего не решатся принять соразмерные проблеме меры. Люди подождут приказа, потом - еще подождут, и еще, и, когда все окончательно разочаруются в инициировавших госпереворот людях и начнут исполнять приказы Ельцина. Ему сигналов подавать не нужно - как минимум решимость идти до конца у него есть. Поладить в конечном итоге я смогу и с теми, и с другими, поэтому решать за огромную, обладающую лучшей в мире армией и ядерным оружием страну, я не хочу.
        - Вот как, - вроде как приняла отмазки Нанако. - Подавая сигнал, вы сильно рискуете, потому что провалы в политике поддержанного вами правительства будут бросать на вас тень. Простите, Иоши-сама, - поклонилась, сложив руки перед собой. - Я была неправа насчет вашей решимости - вы просто направили ее в более практичное русло.
        - Верно, - счел я ее слова вполне справедливыми.
        Положивший трубку Тимоха грустно посмотрел на меня. Я - вопросительно - посмотрел в ответ.
        - Двадцать минут, - буркнул он.
        - Спасибо, товарищ полковник, - поблагодарил я. - Родина этого не забудет.
        - Может все-таки в гостиницу? - отреагировал он на стёб.
        - А народ вот на это смотреть будет? - скнул я пальцем в беззвучно работающий черно-белый телек в углу кабинета.
        - «Лебединое озеро» - хороший балет, - проявил Тимофей кругозор.
        - Очень, - подтвердил я. - Но спорим, что вся молодежь страны по случаю выходного… - сходив к телевизору, я повернул реле и ткнул пальцем в экран, на котором Пикачу подавал лапку Райчу. - …Смотрит телепремьеру полнометражки про покемонов? А то, что прервет эфир, станет еще более рейтинговой передачей. Учитывая вашу и мою репутацию в мире, за большой и интересный, строго профессионально-этичный - это где я свое мнение о происходящем держу при себе - репортаж я вполне могу отхватить какую-нибудь престижную премию.
        - Кому гражданская война, а кому - премии, - осудил КГБшник.
        - Я же капиталист, - пожал я плечами. - Гражданская война - это плохо, потому что придется завозить гуманитарную помощь. Оружием я торговать не умею, поэтому выгоды никакой - одни потери. Устроить трансляцию - идея нормальная, потому что даже в Москве найдется много товарищей, которые пойдут на митинг чисто посмотреть в чем дело. А так - сядут перед телеком на диван, позвонят такому же товарищу и будут смотреть с комфортом, активно освещая увиденное и названивая другим - что бы тоже посмотрели. Провинция нам побоку - когда народ начнет понимать, что происходит, все уже закончится.
        - Какой еще митинг? - удивился он и принялся набирать номер.
        - У вас тут через день какие-то митинги, - фыркнул я. - Думаешь, Ельцин про переворот не знал? Он наоборот - ждал и готовился. Прямо сейчас тысячи людей из Москвы и ее окрестностей стягиваются на Манежную площадь - там удобнее всего.
        Тимофей выдал в трубку состоящий из слов и цифр пароль и попросил:
        - Доложите о ситуации с массовыми скоплениями людей в Москве.
        Выслушав ответ, он буркнул:
        - Благодарю, - и положил трубку. - Почему ты всегда прав?
        - Потому что классный, - честно ответил я.
        Два фургона и армейский «Урал» с генератором прибыли через двадцать минут. Бумажка была получена: «Группа журналистов японского телеканала „Хонда+“ под руководством Одзавы Иоши имеет право свободно передвигаться по территории Москвы, проводить съемки и опросы на свое усмотрение. При необходимости приказывается оказывать содействие». Коротко, ёмко, доходчиво. Подписано Михаилом Сергеевичем Горбачевым, оформлено задним числом.
        - Владимир Александрович Крючков сидит в Доме Советов, ждет приказа Янаева, поэтому подписать не может - ельцинские не проникнутся, - пояснил Тимоха. - Кому-то из ельцинских тоже подписывать нельзя - если приказ поступит, нас всех будут обязаны задержать.
        - Понимаю, - покивал я. - Хорошая подделка. А если проверят?
        - Пускай проверяют, - пожал плечами Тимоха. - На местах всё готово.
        - Так хорошо работает КГБ, и такая х*йня творится, - расстроился я. - Идем.
        Покинув Госсовет, я раскланялся с прибывшими КГБшниками, еще двумя японскими телохранителями и съемочной группой. Против танков мои «юниты» не пляшут, но впечатление все равно создает - на фургоне вон здоровенная антенна, контент транслировать. В сочетании с армейской техникой и выбранными для охраны милицейскими машинами выглядит как что-то жутко важное и военное, и золотистые надписи «Хонда+» на боках фургонов этому не мешают.
        Тимофей сходил до «Урала» и вернулся с броником и каской:
        - Надевай.
        - Как-то не очень, - поморщился я.
        - Зато голову не проломят, - парировал он.
        - Не могу я в таком виде на экране показываться, сам подумай - все решат, что тут полномасштабные городские бои идут.
        - С отцом сам объясняться будешь, - принял доводы Тимофей.
        Мы с Нанако, Тимофеем и Асуной-саном забрались в фургон - в этом оборудования почти нет, поэтому места хватило. В наличии телефон «Алтай», за который сразу схватился КГБшник. Прикрыв рот ладонью - секретный какой - он несколько минут потратил на разговор.
        За окном фургона было тревожно - перемещающиеся быстрым шагом люди сбивались в группки, что-то обсуждая со смесью радости и тревоги на лицах. Некоторые после разговора отправлялись в сторону Манежной. Митинг - это массовое мероприятие. На таких человек сливается с толпой и испытывает целую кучу живительных эмоций. После череды «тренировочных» митингов, которые в Москве вошли в чуть ли не еженедельный режим, некоторые товарищи пойдут на этот чисто эмоционально подзарядиться. Многие придут от всей души радея за Ельцина. Поменьше - за «путчистов». В любом случае получится огромная, условно-управляемая сила и рычаг давления - такие массы людей разогнать можно только пулеметами.
        Откровенно нервничающий Тимофей не выдержал и поделился инфой:
        - Ельцин еще два часа назад сидел на даче, в окружении «Альфы». Приказа так и не поступило, - неприязненно ухмыльнулся. - Даже «препятствовать перемещениям» приказа не было!
        - Переворот есть, а что с ним делать - не знают, - пожал плечами я.
        - На «Манежке» уже больше трех тысяч человек. Ельцин приедет минут через двадцать - в Белый дом, как бы с намеком, - продолжил КГБшник.
        - И начнет отдавать приказы, а не страдать фигней, - кивнул я. - Несколько часов пассивности «переворачивателей», и разочарованные командиры всего подряд начнут исполнять приказы Ельцина - чисто за неимением лучшего. Проникнись атмосферой, Тимофей - такие без дураков исторические события не каждый день увидишь, а мы будем в самом центре.
        Глава 26
        Большая бумажка не понадобилась: видя надпись «Хонда+» на фургонах и соответствующий конвой, товарищи с постов ГАИ и развернутых в честь государственного переворота КПП теряли к нам интерес. Привыкли, похоже, что япошки в СССР на особом положении, а тут еще и явно непростые люди сопровождают. Пускай себе по делам едут от греха подальше. За окнами, тем временем, стало многолюднее. Часть товарищей тащила с собой наглядную агитацию в виде самодельных плакатов и транспарантов.
        «Мир! Труд! Май!» вместе с остальной классикой остался в прошлом, а на смену им пришли более ситуационистские - которыми, кстати, злоупотреблять настоящий коммунист не должен! - лозунги: «Всю власть - к ответу!» (с этим согласен - тут на всех клейма ставить негде), «Демократическая пресня» (эти вообще удивительные люди, в Краснопресненском районе живут, радеют за очищение репутации родного района и возвращение в него богатых торговых рядов, ремесленников и прочего дореволюционно-жирного. Какой только фигни не удумают), «С кем вы, товарищ Янаев?» (Янаев, очевидно, сидит с пожилыми аппаратчиками, словно тлеющий уголь перебрасывая друг другу ответственность) и просто замечательное «Литву - к ответу!». Могут и засолить «ответку»-то в связи с более актуальными событиями. Такое прощать нельзя - лимитрофам с их западными кураторами может и понравиться, и рано или поздно они захотят повторить.
        - Лозунги о жажде демократии преобладают, - поделился я наблюдением с Тимофеем. - Спорим, эти же товарищи через десять лет настолько от демократии о*уеют, что будут согласны даже на реставрацию монархии?
        - Мне уже все равно, - вздохнул КГБшник.
        - А где наш Коля? - спросил я.
        - Наш Коля сопровождает Ельцина, - ответил он.
        - А товарищ генерал Елисеев? - спросил я.
        - Вместе с другими генералами сидит у телефона, ждет приказа, - ухмыльнулся Тимофей.
        - Понимаю, - покивал я. - Вот еще один сценарий - мятежный генерал со вверенными войсками заходит в Москву, по пути задерживает Ельцина, потом - старую, изо всех сил убегающую от ответственности плесень в Доме Советов, а потом рассказывает народу о новом плане: создании на руинах СССР нового образования в виде Большой России: РСФРС, УССР, БССР. Чрезвычайное положение продлевается, например, на три месяца - для подготовки к выборам достаточно. После этого мятежный генерал органично садится на пост Министра обороны, а получившемся государственным образованием рулит, например, Коля - я ему предвыборную кампанию распишу так, что никто и не пикнет. Но придется проредить украинскую номенклатуру - как минимум товарища Кравчука, сепаратиста и идиота.
        - Геннадий Васильевич в такое не ввяжется, - отмахнулся Тимофей.
        - Поразительные ощущения, конечно, - вздохнул я. - Всем понятно, что страна летит в пропасть, но никто с этим ничего не делает. Смотри, товарищи мороженку покупают.
        - А что им еще делать? - вздохнул КГБшник. - Дом Советов штурмовать или Ельцина винтить?
        - Не виню, - кивнул я. - Я бы на их месте точно так же делал. В вашей стране жесткая административная система, которая десятилетиями учила людей быть законопослушными и уметь считывать политические сигналы. Сидят все такие готовые к любому исходу, приказов ждут. Но политическая система сильно деградировала - в вашей партии положено лизать жопу, дарить коньяк и ни в коем случае не делать решительных поступков - потом ведь по голове прилететь может, ну кому оно надо? А так - посидели, подождали, глядишь Ельцин инфаркт схватит от волнения, и можно будет жить по-старому, не принимая никаких решений.
        - У вас будто лучше, - совсем по-детски обиделся Тимофей.
        - У нас почти невыносимо, - вздохнул я. - У нас - фашизм с нюансами в виде отсутствия армии. Приходишь на важный фуршет, а там хоть таблички на пожилых партнерах вешай: этот уважаемый дед в свое время сгноил столько-то тысяч китайцев. Этот - корейцев. А вон тот поколениями гноил соотечественников, но ему можно, потому что его пра-пра-прадед еще Токугаве условную жопу условно подтирал. Но система работает - законы соблюдаются, налоги платятся, продукт в магазинах не переводится. Ничего, сейчас здесь разберемся, и я поеду домой, собственный Парламент уважительно и робко критиковать - авось и улучшится ситуация.
        - Дрыхнуть на такой ответственной должности, когда в стране бушует кризис, непростительно! - одобрила мой план Нанако.
        - Помощь нужна? - спросил Тимофей.
        - Не, во внутренние японские дела иностранцев привлекать чревато, - отказался я. - Но связной понадежнее Коли мне нужен.
        - Сделаем, - пообещал Тимофей.
        - Хорошо, - одобрил я.
        На Манежной было ожидаемо людно, но в целом спокойно - вон там кричалки скандируют, здесь трясут плакатами, а тут стоят около милиционеров, судя по активной жестикуляции, пытаясь «распропагандировать» на присоединение к митингующим. А еще здесь нашлось много военных, которые привычно ждут приказа.
        Выбравшись из фургона и дождавшись выгрузки оборудования, я повесил на шею бейджик «Пресса» и взял микрофон.
        - Готово! - отчитался ответственный за трансляцию японец. - Три… два… один… Старт!
        «Хонда+» - это вам не задрипанный региональный канал, это - огромная, международная машина, на которую работают тысячи людей. Сигнал отсюда будет поступать на расположенный на территории нашего посольства ретранслятор и оттуда - по всему миру. Задержка в две минуты - достаточно для обработки потока переводчиками-синхронистами и «прикручивания» бегущей строки с единственной фразой: «Чрезвычайное положение в Москве».
        - Доброго времени суток, уважаемые телезрители! - бодро затарахтел я, стоя спиной к заднему плану в виде толпы с плакатами. - Приносим свои извинения за экстренный перерыв в вещании. СССР - это крупнейшая страна в мире с мощнейшей армией и экономикой, поэтому происходящие здесь события будут иметь последствия для всего мира. Учитывая это, я взял на себя смелость организовать прямую трансляцию из Москвы. Кратко объясню, в чем суть ситуации: воспользовавшись трагической гибелью Михаила Сергеевича Горбачева, сторонники сохранения СССР под руководством вице-президента Геннадия Ивановича Янаева объявили в стране Чрезвычайное положение с целью препятствования республиканским властям во главе с президентом РСФСР Борисом Николаевичем Ельциным. Как иностранец, я отказываюсь принимать чью-либо сторону - советский народ должен сам решить свою судьбу. Однако, имея технические возможности рассказать об этих без преувеличения исторических событиях, я просто не мог ими не воспользоваться. Я - не журналист, но основы журналистской этики мне знакомы. Клянусь освящать ситуацию бесстрастно и объективно. Скоро на эту
площадь перед Кремлем прибудет Борис Николаевич Ельцин, а пока мы попробуем попасть в Дом Советов, чтобы получить комментарии архитекторов Чрезвычайного положения.
        И мы с Нанако, оператором и охраной пошли к Дому Советов. Давай, пожилая номенклатура, ну какие еще «сигналы» тебе подать, что бы ты отдала такой простой приказ?

* * *
        По пути к Дому Советов - достроен в 81-м году, считай, совсем новый - я воспользовался возможностью немного поговорить с людьми, отдавая предпочтение товарищам с направленными против Ельцина плакатами. Партийные деды за трансляцией уже стопроцентно следят, так что это - тоже сигнал, в простонародье - акт отчаяния.
        - Здравствуйте, товарищи! - подошел я к тройке людей комсомольского возраста, одетых в продукцию «Юникло».
        «Банду Ельцина под суд», - гласила их наглядная агитация.
        Товарищи оживились - нифига себе, тут вам и камеры, и Иоши:
        - Здравствуйте! А ты за кого? - спросил меня рыжий молодой человек как бы за всех.
        - Я же японец, - отмазался я. - Происходящее здесь - внутриполитическое дело Советского Союза, и я не имею никакого права занимать чью-то сторону.
        - Точно! - покивал рыжий. - А мы тебя уже за своего принимаем!
        Народ гоготнул.
        - Расскажете, почему считаете проводимую Борисом Николаевичем Ельциным и его соратниками политику достойной суда? - спросил я и протянул товарищу микрофон.
        - А как же! - приосанился он и выдал. - Нужно бороться с хунтой Ельцина, Кравчука и этого… - задумался и выкрутился. - Белорусского руководителя, забыл его фамилию. Их курс - фашистский, он антинароден, антигосударственен. Это - антинародные политики!
        И не поспоришь, и толку от такого ответа нет - явно цитирует телевизор. Но мне-то что?
        - Спасибо, товарищи, - поблагодарил я и повел группу дальше. - Камия-сенсей, возьмите, пожалуйста, панораму солдат по периметру площади.
        Пока оператор водил камерой, я прокомментировал:
        - Позволю себе обратить внимание уважаемых телезрителей, что у солдат нет оружия - стрелять в собственный народ официальная власть в лице вице-президента Янаева и его соратников не собирается. Давайте попробуем взять комментарии у того майора около танка Т-80.
        Мы подошли, солдатики вытянулись «во фрунт».
        - Доброе утро, господин (не могу же я чужих военных «товарищами» называть) майор! Телеканал «Хонда+», специальный корреспондент Одзава Иоши.
        - Майор Лукьянов, - козырнул военный. - Прошу воздержаться от провокаций и не приближаться к армейской технике.
        - И в мыслях не было, товарищ майор, - заверил я. - Могу ли я попросить вас кратко охарактеризовать развернувшиеся вокруг нас события?
        - Не уполномочен, - буркнул он. - Войсковые части получили приказ войти в Москву для обеспечения порядка и безопасности советских граждан.
        - Танк заряжен?
        - Не заряжен, - ответил он. - Красная Армия создана защищать рабочий класс от мирового империализма, и по тем, кого призвана защищать, открывать огонь не станет. Тем более - из танков.
        - Спасибо за комментарии, господин майор, - поблагодарил я и повел группу дальше спиной вперед, вещая в камеру. - Войска были введены в столицу СССР исключительно для пресечения массовых беспорядков. Что ж, это разумно - в моменты политических кризисов административная власть и органы охраны правопорядка имеют свойство слабеть, что может привести к всплескам насилия и актам мародерства. Ничего подобного ни здесь, ни по пути мы не увидели, а значит общественный порядок поддерживается в должной мере.
        Знаем мы эти святые и неполживые западные СМИ - будут потом рассказывать, как кровавый режим молодых демократов танками в асфальт закатывал. Когда тут разберусь, посажу специальных людей это дело отслеживать. Если у каких-нибудь любителей приврать не окажется железобетонных - это когда на видео записано - доказательств, буду подавать иск: противореча моим словам, они выставляют меня лгуном и наносят тем самым многомиллионный ущерб моей репутации!
        Еще одна группа товарищей, с плакатом «С кем вы, товарищ Янаев»?
        - Здравствуйте, товарищи! - поздоровался я.
        Пришлось прерваться на раздачу автографов - блокнотик с карандашиком имеются.
        - «Хонда+», прямая трансляция мирового масштаба, - обозначил я значимость. - Прокомментируйте, пожалуйста, вопрос на вашем плакате.
        - А все просто! - заявила кудрявая девушка в советском юбочном костюме. - Страна уже давно летит под откос. Власть Горбачева и его преемника - Ельцина…
        Хо, уже и в «преемники» записали!
        - …работает на развал страны и проводит реформы, из-за которых в магазинах шаром покати! Разве «демократия» - это когда жрать нечего? Мы пришли сюда поддержать законное правительство СССР во главе с товарищем Янаевым. Сейчас, когда мы находимся на историческом перепутье, все зависит от решений законной власти. Мы готовы их поддержать ради сохранения страны, но пока товарищ Янаев демонстрирует нерешительность. Это заставляет нас спросить: с кем же товарищ Янаев? Он с народом или просто торгуется с кликой Ельцина?
        Прямо то, что надо!
        - Спасибо за комментарии, товарищи, - поблагодарил я.
        У Дома Правительства, ясен пень, был выставлен кордон, который, хмуро косясь на камеры, попросил предъявить пропуск.
        Вынув из внутреннего кармана Большую Бумажку, я засветил ее перед камерой - на всякий случай - и, пока служивый грустно смотрел на печати и куда-то звонил по рации, пояснил для зрителей:
        - Некоторое время назад я хотел снять большой документальный фильм о СССР. Покойный Михаил Сергеевич Горбачев, прежний Президент СССР, успел выдать нашему каналу разрешение на съемки в любых местах. Надеюсь, нас пропустят, чтобы мы могли взять комментарии инициаторов Чрезвычайного положения.
        - Входите, - вернув бумажку, разрешил армейский полковник. - Ребята, пропустить.
        «Ребята» завели и отодвинули блокирующий вход БТР, мы прошли внутрь, где нас перехватил другой полковник, попросив:
        - Прошу вас немного подождать, товарищ Янаев сейчас спустится.
        - Спасибо, господин полковник, - поклонился ему я и затарахтел, скрашивая ожидание и свое, и телезрителей. - Мы находимся в Доме Советов, здесь проводятся заседания…
        Янаев или накатил валерьянки с пустырничком, или собрал яйца в кулак в последнем отчаянном усилии, или всегда был вот такой, а в телевизоре и Интернете про него врали: горящие глаза, аккуратно зачесанные волосы, сжатые кулаки, железная выправка. Выглядит вполне решительным.
        - Доброе утро, господин вице-президент. Пока за окнами граждане СССР формируют баррикады, могу ли я попросить у вас прокомментировать решение о введении Чрезвычайного положения?
        Посмотрев за окошко, где сторонники демократии подтаскивали к Дому доски, ящики и скамейки, взятые, надо полагать, из близлежащих дворов и размахивали «триколором», Янаев кивнул:
        - После трагической гибели Михаила Сергеевича Горбачева, Борис Николаевич Ельцин провел целую серию негласных встреч с лидерами советских республик, главами капиталистических государств и послами. Его цель - развал СССР с превращением в так называемый «Союз Суверенных Государств». Государственный комитет по чрезвычайному положению был создан с целью недопущения неминуемого упразднения СССР, которое последует сразу же за подписанием договора о создании Союза Суверенных Государств. Ельцин - сепаратист, чьей целью является развал нашей великой страны.
        - Спасибо, Геннадий Иванович, - поблагодарил я. - Многие наши зрители доселе не интересовались политическими процессами в СССР, и мотивация сторон конфликта может показаться им не до конца ясной. Могу ли я попросить вас коротко объяснить ключевые отличия политического курса ГКЧП от сторонников Бориса Николаевича Ельцина?
        Секунду подумав, Янаев пояснил:
        - ГКЧП выступает за прекращение проводимой Михаилом Сергеевичем Горбачевым «Перестройки», которая сильно подорвала благосостояние советских трудящихся, привела к многочисленным сбоям в торговых и логистических цепочках, критически усилила дефицит. «Перестройка» - это самая настоящая диверсия с масштабах страны. Предлагаемый ГКЧП курс положит конец «Перестройке». Борис Николаевич Ельцин предлагает разрушить СССР, образовав на его месте условно-дружественные друг дружке национальные анклавы. Развал СССР приведет к разрыву десятилетиями выстраиваемых экономических связей и критическому падению уровня жизни наших граждан.
        - В СССР не так давно ввели талоны на питание, - заметил я. - Безусловно, уровень жизни в вашей стране по меркам нашей планеты все равно остается довольно высоким, но проблемы в экономике видны невооруженным глазом.
        - Это - прямое вредительство сепаратистских и националистических сил, которые по недоразумению называются «республиканскими властями», - ответил он. - Страна - работает: заводы, фабрики и сельскохозяйственные предприятия производят продукцию в обычном режиме, но до конечного потребителя она не добирается. Целые набитые продовольствием составы специально заводятся в тупики и «забываются» на недели. Продукция портится, выбрасывается, а народу из-за этого приходится стоять в многочасовых очередях.
        - Будут ли приняты меры для преодоления логистических проблем с наказанием виновных в соответствии с действующим законодательством? - спросил я.
        - Следователи работают, - ушел он от ответа.
        Ясно, не будет - это ж чуть ли не собственных племянников с должности снимать придется. Пожилая номенклатура так не умеет.
        - Полагаю, советских зрителей нашего канала интересует вопрос будущего советского филиала «Хонды+». Наш канал появился в вашей стране во многом благодаря политике Гласности.
        Считав намек, Янаев успокоил меня и зрителей:
        - Никаких претензий к телеканалу «Хонда+» у законного правительства СССР нет, и, после нашей победы, он спокойно продолжит свое вещание. Так же мы продолжим развивать свободные экономические зоны, потому что их польза для граждан СССР очевидна.
        - А что будет с кооперативным движением? - спросил я.
        - Кооперативное движение в целом полезная инициатива, - считал он и этот намек. - Но вот реализация вызывает ряд вопросов. Большая часть кооперативов используются несознательными гражданами исключительно для личного обогащения. Уклонение от налогов, воровство, мошенничество - в законе о кооперативах чрезвычайно много «дыр», и, как только политический кризис останется позади, законное правительство СССР наведет порядок в законодательстве.
        Покивав, я спросил:
        - Могу ли я позволить себе задать еще один вопрос, Геннадий Иванович?
        Демонстративно посмотрев на часы - занятой типа - Янаев кивнул:
        - Разумеется.
        - Какими будут дальнейшие шаги ГКЧП?
        - Мы в оперативном режиме будем выпускать соответствующие заявления.
        Ясно, никаких.
        Глава 27
        Когда мы покинули Дом Советов, почти сразу наткнулись на Ельцина: в коробочке охраны, в сопровождении Кравчука - вот уж кого видеть еще меньше Борьки хочется - и «белорусского руководителя», имени которого в эти времена народ, как выяснилось, не помнит. А вот я знаю - Станислав Станиславович Шушкевич. «Большой тройкой» компания не ограничивалась: в рядах сопровождающих я узнал Чубайса и очень так тоскливо на меня косящегося «друга Колю». Да ладно тебе, смотри, какая веселуха кругом - орут мигалки, что-то скандируют люди, а вон там какой-то перформанс в виде ползающих через пустое пространство товарищей. Судя по плакатам - это должно символизировать переход к рыночной экономике. Что ж, не так далеко от истины - пролетарию теперь очень долго придется вот так по жизни идти, на карачках.
        Борис Николаевич, будучи важным, на идущих к нему наперерез нас внимания типа не обратил - ему же не до каких-то там япошек, он страну от коммуняк «спасает»! - и его компашка остановилась только когда мы окончательно преградили им путь.
        - Де-мо-кра-ти-я! - тем временем скандировал близлежащий народ.
        - Борис Николаевич! - не постеснялся я громко привлечь внимание алкаша. - «Хонда+», прямая трансляция, могу ли я попросить вас ответить на несколько вопросов для свободного СМИ?
        «Свободное» - это когда содержится на деньги врагов России, вот такое удивительное массовое когнитивное искажение у многих десятков бывших соотечественников устаканится на многие годы.
        - Доброе утро, Одзава-сенсей, - наконец-то обратил на нас внимание Ельцин. - Пропустите свободную прессу - народ должен знать о том, что творят заговорщики!
        Охрана запустила нас в «коробочку», и я подавил в себе желание спросить неплохо так пахнущего, краснорожего Ельцина «вы что, пьяны?».
        - Спасибо за уделенное время. Вы назвали инициировавших Чрезвычайное положение граждан «заговорщиками», но разве они не являются законной властью в СССР с достаточными для создания подобных ситуаций законными полномочиями?
        - Заговорщики они и есть! - не стушевался алкаш. - В то время как вся страна ждет перемен и демократизации общества, они цепляются за рудименты коммунистического империализма, надеясь сохранить властную монополию Коммунистической партии.
        - Значит, когда вы назвали их «заговорщиками», вы выразили ваше личное мнение? - не без ехидства уточнил я.
        - Мнение каждого приверженца свободы и демократии! - отмазался он.
        - Как вы прокомментируете убийство Михаила Сергеевича Горбачева? Собираетесь ли вы предпринять какие-то ответные действия как Президент РСФСР?
        - Граждане Литвы, как и других суверенных республик, вправе решать свою судьбу сами, - ответил Ельцин. - Однако убийство первого в истории СССР президента, великого реформатора и миротворца - непростительно. Как только внутренний кризис в нашей стране закончится, мы с товарищами дипломатами выставим властям Литвы ультиматум: либо они выдают заказчиков и исполнителей для строгого, но справедливого суда, либо мы введем против них энергетическую и торговую блокаду.
        - Спасибо за ответ, - поблагодарил я. - Какие действия, как президент РСФСР, вы предпринимаете для защиты граждан русской национальности в национальных республиках?
        - Мы с республиканскими коллегами в еженедельном режиме обсуждаем эту проблему, - признался он в ничегонеделании.
        - Можете ли вы кратко ознакомить граждан с результатами обсуждений? - не отстал я.
        Прости, Коля, но твои мимические сигналы я считать не могу - выражайся, блин, яснее!
        - Сейчас это - не главное! Главное - сохранить страну! - важно заявил Ельцин, и повел свиту в сторону баррикад у Дома Советов.
        Шагая рядом с ним, я продолжил спрашивать:
        - В таком случае разрешите спросить вас, какими будут ваши дальнейшие шаги для прекращения острой фазы кризиса?
        - У нас с товарищами есть четкий план, и мы будем его придерживаться, - не глядя - злиться начал - буркнул он.
        - Во время ответов на наши вопросы вице-президент Янаев сообщил, что вы с товарищами Кравчуком и Шушкевичем планируете подписать договор о создании Союза Суверенных Государств, который призван положить СССР в его нынешнем виде конец. Позволю себе спросить: как соотносятся ваши планы сформировать новые над-республиканские органы и продекламированная цель «спасти страну»?
        - СССР захлебывается в экономических проблемах и трещит по швам политически, - ответил Ельцин. - Красное тело - гниёт! Договор о создании Совета Суверенных Государств призван закрепить де-юре то, что уже случилось де-факто. Наша цель - сохранить то, что осталось, и убрать то, что мешает.
        - Каковы успехи в подготовке договора о СДГ?
        - Работа ведется, - ответил Ельцин.
        - Спасибо, Борис Николаевич, - поблагодарил я и переместился к Кравчуку. - Здравствуйте, Леонид Макарович. Вы здесь присутствуете в качестве члена Политбюро ЦК КПУ?
        - Здравствуй, Одзава-сенсей, - с хорошо скрываемым недовольством ответил он. - Я здесь больше по зову сердца - заговорщики под предводительством вице-президента Янаева угрожают поставить крест на попытках демократических сил провести необходимые для выживания страны реформы.
        - Многие из наших зрителей не следят за политическими процессами в СССР, могу ли я попросить вас коротко объяснить для них, врагами каких именно реформ вы считаете действующие власти СССР?
        - Прежде всего, конечно, свобода слова, - заявил он. - Только благодаря политике Гласности в стране появился такой замечательный телеканал, как «Хонда+».
        - Спасибо за теплые слова, я обязательно передам их сотрудникам нашего канала, - пообещал я. - Однако вынужден заметить - эфирная сетка «Хонды+» до сего момента была лишена политической составляющей, и сегодняшняя трансляция - исключение. Я совершенно уверен, что законные власти СССР не станут вставлять нам палок в колеса - вице-президент Янаев лично заверил меня в этом.
        - Коммунистам верить нельзя! - с напоминающим Новодворскую из будущего выражением заявил Кравчук.
        - Позволю себе заметить, что вы - действующий член Коммунистической партии Украины и даже больше - член ее Политбюро.
        Кравчук жалко похлопал глазами, посмотрел на соратников, но те не спешили прийти на помощь - Леонида Матвеевича не любит даже Ельцин.
        - Мне верить можно, - попытался выкрутиться он.
        - А вашим коллегам из КПУ? - не отстал я.
        - Большей части, - отвернулся Кравчук.
        - Какими определяющими качествами должен обладать достойный доверия коммунист? - спросил я. - И является ли отсутствие партбилета необходимым для обретения вашего доверия качеством?
        - Без комментариев, - слился он.
        - Вы являетесь одним из сторонников независимости Украинской ССР, - поменял я тему на еще более неудобную. - Какие конкретные плюсы для Украинской ССР принесет реализация вашего плана?
        - Украина является одной из богатейших республик СССР, - с гораздо большей охотой ответил он. - На данный момент львиная доля производимой нашей республикой продукции уходит на поддержание уровня жизни в союзных республиках…
        - Продукцию отбирают силой? - перебил я, оправдавшись за грубость предельно удивленным лицом.
        Ну не выдержал, простительно.
        - Почему же? - удивился в ответ Кравчук. - Продукция распределяется в соответствии с торговыми соглашениями.
        - В случае провозглашения независимости УССР вы планируете пересмотреть торговые соглашения?
        - Разумеется, - ответил он. - В пользу граждан свободной, демократической Украины.
        - Я не являюсь специалистом по советской экономике, однако наши структуры пришли в СССР уже давно, поэтому я позволю себе заметить, что торговые и логистические цепочки в вашей стране выстраивались десятилетиями. На примере условной гайки: будучи произведенной в Украинской ССР, она перемещается в РСФСР, где рабочие другого завода вставляют ее, например, в велосипед, после чего велосипед попадает на рынок. В случае «пересмотра цен», условная гайка подорожает, что приведет к росту цен на конечную продукцию. Учитывая слова Бориса Николаевича о продолжении курса на либерализацию экономики и нарастающий с каждым днем приток иностранного капитала в СССР, можете ли вы гарантировать, что подорожавшая продукция производства УССР будет интересна деловым партнерам из РСФСР и других республик?
        - В этом случае мы просто будем продавать нашу продукцию за рубеж, - отмахнулся Кравчук.
        - Позволю себе заметить, что «за рубежом» хватает собственных производителей продукции всех видов, - все еще не отставал я. - И появление новых экономических акторов в капиталистической зоне будет сопровождаться противодействием старых акторов. Есть ли у вас конкретный план по переориентации украинских предприятий на зарубежные рынки сбыта?
        - Вам, как жителю капиталистической страны с рыночной экономикой, должно быть известно, что рынок - саморегулирующаяся система, - важно ответил Кравчук. - И, когда наша продукция начнет поступать на доселе закрытые для нас рынки, наши товары неизбежно найдут спрос.
        - Сельскохозяйственные мощности Франции позволяют кормить всю Европу, - ответил я. - Однако даже внутри Европы такое количество сельхозпродукции убьет сельское хозяйство других стран, поэтому Европе приходится жестко контролировать поступающую на их рынки продукцию. Это же верно и для товаров промышленных. Полагаете, для УССР сделают исключение?
        - Сделают, - с завидной уверенностью брякнул он.
        - Могу ли я узнать - почему?
        - Потому что западным странам выгодно построить из УССР витрину, демонстрирующую всему миру плюсы демократии и рыночной экономики, - пояснил он.
        - Удивительная уверенность! - оценил я. - Спасибо за ответы, Леонид Макарович, - поблагодарил я и пошел дальше, к забытому историей человеку. - Здравствуйте, Станислав Станиславович…

* * *
        Стоя на выбранном в качестве трибуны танке - как бы сигнал подает - у Дома Советов, Ельцин толкал «историческую речь»:
        - Сегодня мы все убедились, как хрупка еще в нашем обществе свобода. Как уязвимы демократия и гласность…
        Поразительно: речь образцово-показательно слушают даже держащие плакаты «Банду Ельцина - под суд!» товарищи. К этому моменту на площади прибавилось народу, и изначально склонявшееся к поддержке «путчистов» мнение стало разбавляться плакатами в поддержку «демократии» и «реформ». Выступление Борьки тщательно фиксировалось камерами с логотипом «BBC». Воистину свободные СМИ прибыли и позаботятся о качественной экспортной картинке. Для этих происходящее однозначно: Борька душит старую партийную номенклатуру во славу победы врагов его страны в Холодной войне со всеми причитающимися.
        - Мы имеем дело с правым, реакционным, антиконституционным переворотом. Воспользовавшись трагической гибелью Михаила Сергеевича Горбачева, этого локомотива свободы и демократии, партийная номенклатура, противники демократизации и гражданских свобод, противники экономических реформ, испугалась потери личной власти и привилегий. Ради их сохранения они готовы утопить страну в крови!
        Пока народ аплодировал, я прокомментировал:
        - Сохраняя журналистскую объективность, я должен заметить, что законное правительство СССР отдало армии и другим силовым службам приказ поддерживать общественный порядок - это напрямую говорит о том, что массовое кровопролитие - не в их интересах, равно как и не в интересах властей республиканских: править погрязшей в беспорядках страной, неспособной обеспечить экономическую и политическую стабильность, едва ли кто-то хочет.
        Вру - тут в дело вступает фактор «а мне-то че?». Уж Борьке-то на бутерброд с икрой как-нибудь наскребется.
        - Призываем граждан России дать достойный ответ путчистам и вернуть страну к нормальному, конституционному пути развития, - закончил Ельцин.
        Еще один комментарий:
        - Вице-президент Янаев, в свою очередь, обвинял в нарушении Конституции группу Бориса Николаевича Ельцина. Борис Николаевич закончил, давайте попробуем попросить его прокомментировать сказанное.
        Алкаш был доволен - истосковавшийся по хоть какой-то движухе, застоявшийся на площади народ теперь за него. Механика толпы в действии - переобувается охотно и налету, лишь бы динамика и адреналин поступали. Увидев меня, он махнул рукой охране, и мы снова оказались в «коробочке». Кравчук очень позорно сделал шаг в сторонку, спрятавшись от неудобного японского мальчика за спиной охранника. Охранник «внешний» тем временем пригласил оператора и корреспондента «BBC», как бы нивелировав мою монополии. Плевать - у нас эфир прямой, а у англичан - просто съемки.
        - Борис Николаевич, могу ли я уточнить, что вы имели ввиду под словами «вернуть страну к конституционному пути развития»? Чрезвычайное положение с юридической точки зрения является полностью законным: все необходимые распоряжения отдавали обладающие должными полномочиями чиновники.
        - В Конституции СССР закреплены свобода слова и право народов на самоопределение! - парировал он. - Планы путчистов направлены на то, чтобы отобрать у народов СССР это право.
        - Извините, ради терминологической справедливости я должен пояснить нашим зрителям, что использованный вами термин «путч» юридически неправомерен, потому что «путч» - это вооруженный государственный переворот. Когда законная власть, в полном соответствии с принятым законодательством, вводит Чрезвычайное положение - «путчем» это не является.
        - У меня другое мнение, - холодно заметил алкаши и ускорил шаг, направившись к Белому дому.
        - Что ж, - пожал я плечами в камеру. - Я считаю, что право на мнение имеет каждый человек планеты, однако внести ясность был обязан: на терминологии и юридических нормах держится тысячами лет выстраиваемый человечеством миропорядок.
        - Мы, в России, во главу угла ставим Правду и Справедливость, - заявил он.
        - Мистер Ельцин, какими будут ваши действия, если заговорщики решатся отдать приказ о разгоне митинга и вашем аресте? - воспользовался возможностью задать очень грязный вопрос журналист BBС.
        - Уверяю вас, мы - справимся! - заявил Ельцин. - Больше никаких вопросов, нам нужно работать!
        И охрана очень аккуратно оставила нас за пределами «коробочки». Точно, вот этот охранник со знакомым лицом в мое время рулил Росгвардией. Золотов. Вот так карьеру и делают: оказавшись где надо в нужный исторический момент.
        Ко мне подбежал японец-ассистент и с поклоном вручил бумажку.
        - Спасибо, Ямасаки-сан, - не забыл я принять бумажку по всем правилам. - С позволения уважаемых телезрителей зачитаю сводку новостей из второго по величине и значимости города СССР - Ленинграда.
        И плевать, что он теперь Санкт-Петербург, я же японец, мне эта возня с переименованиями до одного места:
        - Митинги проходят и в Ленинграде: на площади у Зимнего дворца собралось две тысячи человек. Действующий мэр Ленинграда, сторонник Бориса Николаевича Ельцина, прибыл на место событий и осудил действия законного правительства СССР. Митинги проходят так же и в других крупных городах. Армейские и силовые структуры продолжают обеспечивать общественный порядок и не пытаются разгонять протестующих. На митинге присутствуют как сторонники законной власти СССР, так и сторонники Бориса Николаевича Ельцина - словом, обстановка в Ленинграде почти не отличается от того, что мы видим здесь.
        Рация одного из наших КГБшников ожила, он послушал и подошел ко мне:
        - В Доме Советов через пять минут начнется большая пресс-конференция, вы приглашены.
        - Спасибо, товарищ! - поблагодарил я его и энергично махнул рукой. - Идемте, позволить себе пропустить пресс-конференцию законной власти СССР в такой, без преувеличения, исторический момент, я не могу!
        Глава 28
        Взгляды, которыми на нас смотрели собравшиеся на «прессуху» в зале Дома Советов, несли в себе целую смесь эмоций. Первое, конечно, зависть - кто бы там что не говорил, но советских «акул пера и микрофона» реально учили соблюдать журналистскую этику и освещать любые события объективно. Они бы с радостью бегали по Москве, собирая интервью и фиксируя особо красочные карты, но штаты редакторов, директоров каналов и кураторы-силовики не велят. В то время как вот эти япошки ходят где хотят, снимают кого хотят, а главное - с ними не гнушаются общаться основные фигуранты нынешней, будь она трижды проклята, веселухи.
        Второе - это уважение. Все в СССР прекрасно знают, кто я: гений, миллионер, филантроп. Будь я нормальным человеком, я бы ограничился отправкой на место события группы соотечественников, а сам бы улетел домой, чисто на всякий случай. Однако не улетел - вон, лично бегаю с микрофоном по территории, которая в любой момент может перестать быть условно-безопасной. Значит - не ссыкло, а это уважения вполне достойно.
        Третье - это восхищение и радость. «Железный занавес» нужен не столько огораживаться от злого КГБ, сколько вызывать в гражданах СССР совершенно медицинский комплекс неполноценности. Когда «не выпускают» отсюда - это одно, но когда «не пускают» туда - это совсем другое. Залипая в яркие, порой контрабандные картинки, советские граждане десятилетиями смотрели на Запад и грустили: а почему нас туда не пускают? Там же так здорово! Мы что, рожей не вышли? И вот, когда плоды долгого и упорного нежелания чинить страну престарелыми догматиками из Кремля таки дали всходы, в податливые уши начинает вливаться шепот: а вот без коммуняк всего этого бы не было. Давай отреставрируем капитализм, сдадим прямому врагу все достижения предков, и вот тогда сможем красиво тусоваться в Куршавелях.
        Тусоваться смогут себе позволить сильно не все, но среднестатистического молодого любителя свободы и демократии это нифига не смущает - уж он-то точно добьется успеха, если коммуняки не будут вставлять палки в колеса!
        И вот этот самый комплекс я с самой своей первой поездки сюда старательно лечу, рассказывая запутавшимся бывшим соотечественникам о том, что они в массе своей живут лучше трех четвертей планеты. Что они - вообще-то сверхдержава. Что у них за плечами здоровенный мешок достижений и поводов для гордости. По большому счету тщетно: ну что слова какого-то японского школьника по сравнению с десятилетиями наблюдения заката Красной Империи в режиме онлайн, выработанной привычки ронять слюни на «импорт», ночным прослушиванием «голосов» и - главное - многочасовыми очередями за всем подряд?
        Приятными словами сыт не будешь, и очень сложно обвинять народ в политической несознательности, когда вокруг даже не бушует, а уже давно утопил под гигантскими цунами Его Величество Дефицит? Когда колбасы, джинсов и жвачки в магазинах нет, а по телеку показывают во-о-от такенные ракеты, волей-неволей в голову закрадется простая и на первый взгляд очевидная мысль: на ракеты у партократов деньги есть, а на колбасу - нет! Приоритеты очевидны - сначала геополитические амбиции, а что осталось, так и быть, пусть народ разбирает. Обидно, горько, несправедливо - ради чего народ вкалывает, терпит бытовые неудобства и работает пугалом для «цивилизованного мира»? Ради того, чтобы важный «совок» спецснабжение получал?
        Словом - комплексы так быстро не излечить, однако сказанные мной - совершенно, кстати, искренние! - теплые слова очень мощно резонировали с грустными сердечками бывших соотечественников и вернулись обратно ко мне, в виде всенародной любви. Так-то, полагаю, хватило бы и пустых слов - много ли живущему в кольце врагов, теряющему Родину под ногами человеку для счастья нужно? - но ими я не ограничился, изрядно скрасив досуг советским гражданам, даровав им прикольные, яркие игрушки и не менее прикольные и яркие игрушки электронные. Да тут все школы динамиками «Тамагочи» пищат!
        А главное - я почти не вру! «Почти», потому что вранья моего в СМИ не показывают. Говорю прямо и с точки зрения теряющего на этих землях силу, но все еще могучего социализма: вот приветственный подарок в виде телеокна «в большой мир», а теперь давайте торговать. Торговлю бывшие соотечественники понимают, любят и уважают: вот пацан, вроде капиталист, но мы тут и похуже капиталистов видали, а этот хотя бы прямо говорит - прибыл заниматься бизнесом. Значит - чище и честнее девяносто девяти процентов других рож из телевизора! И маскируется-то как, капиталюга проклятый! Клав, ты глянь: медицинские центры оборудует, детей на забугорные курорты возит, гуманитарку сотнями тыщ тонн раздаёт! У-у-у, эксплуататор! А вчерась - слыш, Клав? - Сергеич (потому что Горбача в этой реальности уважают) в телевизоре сказал, что Япония восемнадцать миллиардов кредита нам дала. Тож поди без нашего Ёшки не обошлось, как считаешь?
        Додумываю конечно, принимаю желаемое за действительное - мировая популярность, как не огораживайся от нее стеной миленьких девочек и японским национальным самоуничижением, все-таки меня корежит - но на моей стороне результаты социологических опросов, рейтинги телеканала и самое главное: даруемые мне улыбки на лицах всех простых советских людей.
        Обстановка в зале назначению полностью соответствовала: с одной стороны - столы для отвечающих, с другой - ряды мягких сидений для вопрошающих. Нас усадили в самый первый ряд, что очень приятно. За столами пока никого, по залу бродят растерянные люди, общее настроение - крайне тревожное. Не желая тратить время телезрителей в никуда, я затыкал паузу в эфире, зачитав новость «из-за речки»:
        - Президент США, Джордж Герберт Уокер Буш, осудил действия законных властей СССР. Заранее прошу прощения за неуместную в настолько тревожный период истории шутку, но я вижу в этом осуждении некую привычку: история насчитывает прискорбно мало моментов, когда лидер США одобрял хоть какие-то действия законной власти СССР.
        Это для советских зрителей, тоже из-за комплекса неполноценности: Горби вел страну к последней в ее истории «разрядке», а Буш-старший подал четкий сигнал: с «путчистами» никакой дружбы не будет. И потом эти люди будут обвинять каких-то невидимых «русских хакеров» в выборы в США! Да вы же сами, б*яди, даже не «вмешиваетесь», вы прямо палкой бурлящие политические котлы по всему миру перемешиваете! Ненавижу.
        Из-за кулис, под протокольные аплодисменты, вышли «путчисты», которые заняли свои места за столами. Слово взял усевшийся с краешку очкастый модератор, которого я впервые вижу:
        - Уважаемые товарищи, дамы и господа, начинаем пресс-конференцию исполняющего обязанности президента СССР, Геннадия Ивановича Янаева…
        Воспользовавшись тем, что «выпал» из кадра, я шепнул Нанако:
        - Скажи оператору, чтобы не брал крупные планы и старался не снимать руки!
        Потому что старперы потеют, краснеют и трясутся - по рукам это видно даже издалека. Нервничать в такой ситуации нормально, но вот показывать это всему миру - нифига! Вот Борька накатил для храбрости и теперь звенит яйцами, демонстрируя уверенность и твердость позиции, создавая тем самым откровенно нелестный для «путчистов» контраст. Но я позаботился и об этом, пару раз аккуратно макнув Ельцина с его Кравчуком в ту самую субстанцию и выставив дебилами, что уже на самом-то деле может мне выйти боком: обидится алкаш и начнет мстить. Ельцин - не тот рациональный даже больше, чем следовало бы человек, что придет ему на смену. Ельцин - это обожающий власть алкаш со всеми вытекающими. Насрать, сейчас его положение слишком шаткое, чтобы такого мощного клопа как я трогать, а потом будет гулять на грани импичмента с маленьким рейтингом - тоже как-то не с руки мстить.
        - Вместе с ним, - продолжил модератор. - В президиуме пресс-конференции находится Олег Дмитриевич Бакланов, заместитель председателя Совета обороны СССР…
        ПРЕЗИДИУМ ПРЕСС-КОНФЕРЕНЦИИ! А долгие, несмолкающие аплодисменты по ее итогам планируются? Это же еще во времена Брежнева завелось, и не вам такой красивый и уважаемый обычай менять, уважаемые товарищи!
        - Далее, - продолжил «зачитывать поминальник» модератор. - Борис Карлович Пуго, министр внутренних дел СССР. Далее… - модератор очень позорно и для себя, и для товарищей громко зашуршал бумажками, что заставило неуютно поёжиться «президиум».
        Как же вы, сука, не умеете выстраивать нормальную картинку!!! И вот сомневаюсь, что очкастый «поминатель» забыл ФИО - полагаю, он забыл порядок, в котором нужно перечислить товарищей. А какое мнение у зрителей сложится? Правильно: «гляди, он же даже сам этих номенклатурных уродов не помнит!».
        Вот бы часов за шесть-семь до начала Крючков отправил ко мне Тимоху с простым сообщением: «мы собираемся прижучить Ельцина. Помоги, пожалуйста». Все бы уже давно закончилось, а алкаш бы переехал не в Белый дом, а на два метра под землю! Ладно, это уже совсем фантастика - кто на ребенка в деле наведения конституционного порядка полагаться станет?
        - Стародубцев Василий Александрович, председатель Крестьянского Союза СССР…
        Он еще и председатель Крестьянского Союза, что автоматом превращает косяк модератора в смачный плевок в лицо всем колхозникам и совхозникам СССР.
        - …И Тизяков Александр Иванович, президент Ассоциации государственных предприятий и объектов промышленности, строительства, транспорта и связи СССР. Вступительное слово имеет Геннадий Иванович Янаев.
        - Дамы и господа, друзья, товарищи, - начал «иметь» Янаев. - Как вы уже знаете из сообщений средств массовой информации, в связи с гибелью Михаила Сергеевича Горбачева и необходимостью преодолеть стремление сепаратистских сил к развалу страны…
        Да ты хоть мятежником Ельцина обзови, старая моль! Не перед Политбюро охеренно важный доклад зачитываешь, а к народу в критический момент обращаешься! Расскажи гражданам, кто тут силы зла - они сразу поймут и сформируют нужное тебе мнение!
        -…Преступил к исполнению обязанностей президента СССР. Вступив на путь реформ и пройдя по этому пути значительное расстояние, Советский Союз сейчас оказался перед глубоким кризисом, дальнейшее развитие которого может поставить под угрозу как сам курс реформ, так и привести к серьезным катаклизмам в международной жизни…
        Ну хоть реформы прекратить не обещает - их необходимость настолько очевидна вообще всем, что это сразу стало бы политическим самоубийством. Говорил Янаев долго и по делу: и о перекосах в экономике и неспособности зачаточного кооперативного движения это исправить, и о межнациональных конфликтах по окраинам, и о выстроенных регионалами параллельных управленческих контурах, и об угрозе развала страны. Говорил все, как оно есть на самом деле. Объявив о создании ГКЧП, он принялся нудно перечислять его состав. Сука, ну зачем? Расчет на тягу народа к коллективизму? Кто вообще всех этих людей знает?
        - Комитет полностью отдает себе отчет о глубине поразившего нашу страну кризиса. Он принимает на себя ответственность за судьбу Родины… - Янаев вытер платочком лицо, напрочь убив впечатление от следующей фразы. - И преисполнен решимости принять самые серьезные меры по скорейшему выводу государства и общества из кризиса. Мы обещаем провести широкое и всенародное обсуждение проекта нового союзного договора…
        Ой, всё! Это вот такой план? Референдум провести? Боль в душе была почти невыносима, и единственное, чего мне сейчас хотелось - это сбежать в Нью-Йорк на студию к Айс-Кубу, спасаясь от несовершенства бывшей Родины жопастыми негритянками и вот такенными косяками «с дерьмом».
        - Мы намерены незамедлительно восстановить законность и порядок, положить конец кровопролитию, объявить войну криминальному миру и искоренить позорные явления, дискредитирующие наше общество и позорящие страну.
        Вот еще одно, совершенно колхозное в плохом смысле явление - «ты позоришь страну! Не позорь страну! Ой, не надо нам этого - это же какой позор для страны!». Американцы вон в ежедневном режиме друг друга натурально из огнестрела е*ашат, каждый второй американец кроет родную власть матюгами, львиная доля фильмов снимается о том, какое у них дерьмовое и безжалостное государство, и никакого позора в этом не видят.
        - Мы очистим улицы наших городов от преступных элементов, положим конец произволу расхитителей народного добра.
        Для этих целей нужно сильно нарастить силовые службы, заодно прорядив их от любителей взяток и кретинов. Возможно такое в данный исторический момент? Ну конечно же нет - банально зарплату нечем будет платить, не говоря уже о сгнивших элитах и засилье кланов. Годах в семидесятых - может быть и прокатило бы, там люди в общее дело еще верили, и толковый руководитель бы справился. Короче - голый популизм, но и то хлеб.
        - Мы выступаем за истинные, демократические процессы. За последовательную политику реформ, ведущую к обновлению нашей Родины, ее экономическому и социальному процветанию, которое позволит ей занять достойное место в мировом сообществе наций. Развитие страны не должно строиться на падении жизненного уровня населения. В здоровом обществе станет нормой постоянное повышение уровня благосостояния граждан СССР, - Янаев снова вытер лицо платочком, как бы показав, насколько эта пластинка заезжена и бесполезна.
        Народ десятилетиями видел рост дефицита под рассказы из телека о том, как растет его благосостояние. Слышал он и многочисленные обещания, последствий которых на себе нихрена не ощущал. Как воспримут граждане трещащей по швам страны очередные посулы самому себе не верящего номенклатурного козла? Очевидно!
        - Мы будем поддерживать частное предпринимательство… Первоочередной задачей станет решение продовольственной и жилищной проблемы. Все имеющиеся силы будут мобилизованы на удовлетворение этих самых насущных потребностей народа.
        Уже забываем о важности борьбы с преступностью? И какие силы вы собрались «мобилизовать»? Отправите копать картошку не только школьников со студентами, но и детсадовцев, а срочников приоритетно будете зачислять в стройбат - строить дома?
        - Мы призываем рабочих, крестьян, трудовую интеллигенцию - всех советских людей - в кратчайший срок восстановить трудовую дисциплину и порядок, поднять уровень производства, чтобы затем решительно двинуться вперед…
        НЕ-ВЫ-НО-СИ-МО!!! Какого уровня оторванность от реальности нужно иметь, чтобы без пяти минут голодающему и о*уевающему от неустроенности народу предлагать идти совершать трудовые подвиги? Уже побежали вызывать друг дружку на соцсоревнование, ага!
        Янаев тем временем перешел к внешней политике:
        - …У нас нет ни к кому притязаний. Мы будем исполнять все взятые на себя обязательства. Мы хотим жить со всеми в мире и дружбе. Но мы твердо заявляем, что никогда и никому не будет позволено покушаться на наш суверенитет, независимость и территориальную целостность. Всякие попытки говорить с нашей страной со стороны диктата… - Янаев шмыгнул носом, словно угрожающий злому хулигану дошколенок. - От кого бы они не исходили, будут решительно пресекаться.
        Суверенитет это хорошо, но народу бы покушать нормально.
        - Наш многонациональный народ веками жил исполненный гордости за свою Родину…
        Если не считать запинывания имперского периода - это понятно и объяснимо - потом «развенчание» Сталина, потом - отставку Хрущева с соответствующим поливанием грязью, а совсем недавно брежневский период начали клеймить «застоем». Это вот так вы национальную гордость воспитываете? Очень интересный метод!
        Под конец речи Янаев решил заклеймить себя с коллегами:
        - Бездействовать в этот критический для судеб отечества час - значит взять на себя тяжелую ответственность за трагические, поистине непредсказуемые последствия. Каждый, кому дорога наша Родина, кто хочет жить и трудиться в обстановке спокойствия и уверенности, кто не приемлет продолжения кровавых межнациональных конфликтов, кто видит свое отечество в будущем независимым и процветающим, должен сделать единственно правильный выбор. Мы зовем всех истинных патриотов, людей доброй воли положить конец нынешнему смутному времени. Мы призываем всех граждан Советского Союза осознать свой долг перед Родиной и оказать всемерную поддержку Государственному комитету по чрезвычайному положению в СССР в усилиях по выводу страны из кризиса.
        Давай, народ, рассчитались на раз-два и пошли: первые Ельцина и других республиканских бонз линчевать, а вторые - на завод и в колхозы, «решать первоочередные проблемы»!
        - Конструктивные предложения общественно-политических организаций, трудовых коллективов и граждан, будут с благодарностью приняты как проявления патриотических чувств и готовности деятельно участвовать в восстановлении вековой дружбы в единой семье братских народов и возрождении Отечества. Благодарю за внимание.
        «Конкретики у нас нет, товарищи, но мы будем не против рассмотреть ваши предложения».
        Что-то внутри стремительно выгорало, и на смену этому «чему-то» приходила ледяная злоба. Что ж, решено: этого «путча» мне хватит с головой, и к следующему, который через два года, я буду готов взять ситуацию в свои руки. Народ будет доволен - Борька к этому времени успеет наисполнять, и насчет правящих элит никаких иллюзий не останется. А если останется… Что ж, немножко крови на моих руках я согласен потерпеть.
        Глава 29
        Из Дома Советов я выходил, старательно маскируя почти невыносимую депрессию за «беспристрастной болтовней»:
        - Позиция законных властей СССР ясна, но не понятны ближайшие и долгосрочные планы. Никакой конкретики мы не услышали, что, впрочем, может быть связано с секретностью этих самых планов. О конкретных планах сторонников Бориса Николаевича Ельцина, впрочем, мы тоже практически ничего не знаем.
        По выходу на площадь я понял, что я тут не один такой разочарованный: количество народа уменьшилось раза в три, а оставшиеся прямо на глазах сворачивали агитационные материалы и направлялись к выходам с Манежки. Ничего удивительного - немалая часть граждан приперлась сюда из-за недостатка информации, и при наличии стабильного прямого эфира лучше пойти домой, не рискуя огрести по башке в суматохе и заодно получив гораздо больше информации: нас пускают разговаривать с ВИПами, а народ - нет. Кроме того - нерешительность сторон и банальная усталость тоже приносят плоды: в отсутствие движухи толпа перестает быть таковой и рассыпается на составляющие.
        - Давайте попробуем попасть в Белый дом, спросим мнение Бориса Николаевича Ельцина касательно пресс-конференции законных властей СССР, - решил я.
        А потом пойду обратно в Дом Советов - брать комментарии на комментарии, пока народ окончательно не рассосется с улиц, осознав, какое никчемное дерьмо с обеих сторон.
        Вонючая номенклатура во время «прессухи» дала мне возможность задать только один вопрос - «У вас есть дорожная карта экономических реформ, которые позволят решить критические для страны вопросы?» - а потом, до самого конца, игнорировала мою поднятую руку. Впрочем, так даже лучше - журналистов было много, и подмять под себя все эфирное время было бы несправедливо. Но какие им задавали вопросы! Совершенно никчемные, беззубые, позволяющие откупаться ничего не значащими общими фразами типа «за все хорошее против всего плохого». Да и сам не лучше - на мой вопрос Янаев ответил коротким «Разумеется!» и сразу перешел к следующим. Нету у них ни «карты дорожной», ни яиц одну бумажку подписать, с приказом отправить Ельцина на лесоповал за государственную измену.
        На входе в Белый Дом возникла заминка - ельцинские дроны успели получить устную (потому что за письменную ответственность нести придется, а устное - это же воздух!) указивку вежливо заворачивать журналистов. Сделав для камеры вид, что демонстрирую Большую Бумажку, я шепнул:
        - Каждому по «трешечке» в Японском районе.
        Глаза охраны заволокло влажной дымкой - мечта в одночасье обернулась реальностью! - и они освободили проход.
        - Ямасаки-сенсей, запишите данные наших друзей, - попросил я.
        Нанако оставить записывать нельзя - она мне нужна для другого. В сосредоточении республиканской власти было людно. Увидев нас, стоящий у лифтов высокий мужик в костюме изобразил на лице расстройство и что-то доложил в рацию. Главный найден, к нему и пойдем:
        - Здравствуйте, товарищ! Наша съемочная группа собирается получить комментарии Бориса Николаевича и его сторонников относительно пресс-конференции ГКЧП.
        Кивнув, мужик нажал на кнопку лифта:
        - Четвертый этаж, кабинет номер семь.
        Ищи долбо*бов! Повернувшись к камере, я отработал социальную пользу:
        - Мы, японцы, всю свою историю живем в подверженных землетрясениям районах, поэтому в неспокойные времена я просто не могу себя заставить пользоваться лифтами - лестницы гораздо безопаснее!
        И повел народ на пожарную лестницу. Поднимаясь по ней, подстраховался:
        - Разумеется, я совершенно уверен, что никакой умышленной порчи лифта бы не случилось. Однако в городе неспокойно, и, например, случайный танк может повредить линии электропередач - в этом случае нам придется провести в лифте неопределенное количество времени. Заставлять уважаемых зрителей терять драгоценное время на просмотр темной кабины лифта недостойно настоящего журналиста, поэтому лучше подстраховаться.
        Вывалившись в коридор четвертого этажа, проигнорировал грустно провожающих нас взглядами «ельцинистов» и постучал в седьмой кабинет.
        Дверь открыл лично Ельцин. Загородив спиной панораму большого кабинета с кучкой сидящих за составленных прямоугольником столами людей, он сразу взял быка за рога:
        - Путчисты подали четкий сигнал: они предложили уставшему жить мечтами о светлом будущем народу повкалывать ради светлого будущего еще, а они тем временем будут продолжать убийственный для страны курс на сохранение того, что сохранить невозможно.
        Сигнал считан мастерски - именно это партийные старперы и предлагают.
        - Есть ли у вас конкретный план развития страны на случай вашей победы над законными властями СССР? - спросил я.
        - ГКЧП является группой заговорщиков, попирающих дух Конституции СССР, - мощно и совершенно безопасно (что такое «дух»? Трактуй как хочешь) для себя отмазался Ельцин, протянул руку за кадр и за запястье втянул явно охреневшего от такого поворота Кравчука. - Сейчас, когда молодая демократия под угрозой, у меня нет времени отвечать на вопросы. Леонид Макарович, будучи наблюдателем от украинской стороны и настоящим отцом украинской демократии, не участвует в принятии судьбоносных для РСФСР решений и может ответить на все ваши вопросы.
        И, вытолкнув Кравчука в коридор, пьяненький титан подковерной борьбы закрыл дверь изнутри. Откупился так, чтобы очень неудобный мальчик превратил вредного Леонида Макаровича в политический труп ко всеобщей выгоде. Да, пользует меня «в темную», но Кравчука убирать так и так придется, и лучше выставить его идиотом, чем, например, травить или инсценировать аварию.
        «Отец русской демократии», конечно, персонаж специфический, но в интригу умеет знатно - опытный же. Выходка Ельцина ему явно не нравилась, и сейчас Леонид Макарович решал сложнейшую задачу: буркнуть «без комментариев», трусливо свалив из кадра, либо рискнуть и поговорить с япошкой. К риску прилагаются невероятного размера плюшки: надежно утвердиться в роли «отца украинской демократии» и поднять свой политический рейтинг на недосягаемую высоту.
        - Еще раз здравствуйте, Леонид Макарович, - поздоровался я, немного стимулируя мыслительный процесс.
        - Здравствуйте, дамы и господа, - ответил он. - Пройдемте в восьмой кабинет, там будет удобнее.
        Решение принято, и теперь мне предстоит настоящая словесная битва, которая потенциально способна сделать «эпоху распада» гораздо менее болезненной.

* * *
        На пятьдесят второй минуте после начала нашего с Кравчуком диалога в кабинет вошел какой-то мужик и расстроил Леонида Макаровича тем, что тот теперь не принадлежит к УКП в целом и политбюро в частности - из Киева прислали телеграмму. Что ж, вполне закономерно - товарищ Кравчук - это советский политик в полном смысле: таким список вопросов нужно заранее согласовывать. Точно такие же сидят в Доме Советов, так и не предпринимая никаких решений и надеясь на то, что «низы» сами всё сделают, чтобы «верхам» не пришлось выходить из зоны комфорта.
        - Леонид Макарович, могу ли я попросить вас прокомментировать ваше увольнение? - бессердечно спросил я неверяще глядящего в зажатую в трясущихся руках Кравчука.
        Подняв на меня взгляд, он похлопал глазами и неприязненно ощерился:
        - Вот так выглядит человеческая зависть! В то время как я, отец украинской демократии, не щадя себя отстаиваю интересы родной республики, эти бездельники и карьеристы принимают скоропалительные решения! Знаешь, в чем настоящая историческая проблема Украины?
        - Нет, - признался я.
        Ослабив галстук и расстегнув верхнюю пуговицу рубахи, прямо на глазах превращаясь из «отца украинской демократии» в нормального деда, Кравчук продолжил:
        - Мы, украинцы, все время выбираем проигравшую сторону! - заявил он. - Самый яркий пример - Мазепа, который выбрал Карла XII. Потом, в гражданскую войну, украинцы шли за Махно и Петлюрой. Тебе, Йошка, - по-простецки обратился ко мне. - Поди известно, кто это?
        - Я немного учил историю СССР, позволю себе пояснить уважаемым телезрителям: Мазепа - это ставленник русского царя Петра I, предавший своего сюзерена и перешедший на сторону тогдашнего русского врага - шведского короля Карла XII. Нестор Махно и Симон Петлюра - украинские исторические деятели времен Гражданской войны, выступавшие против законной власти СССР.
        - В целом - верно, - одобрил Леонид Макарович. - Украинское общество - неоднородно. Подавляющее большинство населения Украины составляют этнические русские. Но существует и прослойка людей, считающих русских оккупантами.
        Удивительно - сидит Кравчук и вот такой мне подарок делает. Вообще не ожидал! Но нужно пользоваться:
        - Позволю себе выразить свое мнение - мы ведь говорим об истории, а не о текущих событиях: я никогда не считал русских оккупантами. Ваша Империя - самая странная Империя в истории: вы не делили граждан на сорта и давали всем одинаковые права, интегрирую в единое политико-экономическое пространство. Особенно это актуально для СССР.
        - СССР - не империя, - заметил Кравчук.
        - Да, это союз республик, - кивнул я. - Однако политико-экономическое пространство в границах СССР является общим для всех его жителей. Прошу вас, давайте вернемся к исторической проблеме Украины.
        - Страна находится на перепутье, - ответил он. - Ты что думаешь, никто не видит, что ты здесь изобразить пытаешься?
        Перебиваем и переводим тему!
        - Изображаю журналиста! Мне нравится менять парадигмы - это помогает саморазвитию и вообще весело! Простите, уважаемые телезрители, это совершенно не говорит о том, что я несерьезно отношусь к происходящему…
        Не удивлюсь, если я тут вообще один серьезно к происходящему отношусь!
        - …И не осознаю важности соблюдения журналистской этики! Но обо мне многие и так знают больше, чем им бы того хотелось, поэтому давайте не будем отвлекаться от исторической проблемы Украины, Леонид Макарович.
        - Некоторые несознательные товарищи - называть имена я считаю неэтичным - пытаются заигрывать с националистически настроенным меньшинством, обещая им независимость, и, так сказать, интеграцию в европейский регион. Товарищи надеются, что Запад построит за них преуспевающую страну - назло русским.
        - Крайне удивительная позиция! - оценил я. - «Витрина» - это спорное понятие. Некоторые советские граждане, например, считают таковыми Южную Корею и даже Японию. Мои соотечественники, как и корейцы, знают, во что обходятся экономические чудеса: для рядовых граждан это означает четырнадцати - шестнадцатичасовой рабочий день без выходных, отпусков и больничных.
        - Работать надо! - подтвердил Кравчук. - Вкалывать! Индустриальная мощь Советского Союза не с неба свалилась - поколениями строилась всей страной в кровавом поту.
        Покивав, я продолжил:
        - Кроме того - зачем вообще нужно строить какие-то «витрины»?
        - Во-о-от! - важно протянул Леонид Макарович. - СССР меняет вектор внешней политики и меняет социально-экономический базис целиком, включая РСФСР. На Запад хотят и пойдут все - кому назло выстраивать витрину в этой ситуации? Китаю? Так РСФСР годится для этих целей больше, чем Украина.
        - Китай в свою очередь тоже реставрирует элементы капитализма, - добавил я. - И не против привлекать иностранные инвестиции.
        - Нашему народу нужно во что-то верить, - вздохнул Кравчук. - Не в бога - так в коммунизм. Не в коммунизм - так в святой Запад. Получив независимость, Украина не будет знать, что с ней делать. Горлопаны и кретины силком потащат народ на Запад, где они никому не нужны. Я вот с американским президентом Бушем неделю назад созванивался, - гордо приосанился. - Он прямым текстом говорил: Украина должна остаться в составе СССР.
        - Почему?
        - Потому что Запад не знает, что с нами делать! - всплеснул он руками. - Был один понятный враг - СССР. Враг сильный, грозный, уважаемый. А теперь мы чуть ли не руки им целуем: не хотим быть коммуняками, возьмите к себе, научите свободе, демократии и капитализму. Таких нас - не боятся и не уважают. Мы для них будем индейцы в цилиндрах, возомнившие себя белыми людьми. Независимая Украина пробудет такой не долго, превратившись или в рычаг давления на РСФСР, или вообще - в полигон для проксивойны России и НАТО!
        - Когда крупное государство рушится даже самым мирным образом, по его периферии всю историю вспыхивали гражданские войны, - покивал я.
        - Вот ты, уж прости, ребенок, и то понимаешь! - похвалил меня Кравчук. - А сторонники «незалежности» - нет! Вот вы, товарищи… - посмотрел в камеру, обращаясь к зрителям. - …Сейчас сидите и думаете: с ума сошел Леонид Макарович от расстройства. У нас же как? В Киеве - брат, во Львове - тёща, в Новосибирске - кум живет. Какая тут война может быть, когда везде одни и те же нормальные, советские люди? В 17-м-то поди не хуже было: все православные, все русские, а что получилось? - он поднялся на ноги. - Я, Леонид Макарович Кравчук, отец украинской демократии, ответственно заявляю: я - против выхода Украинской ССР из состава СССР!
        Конец 11 тома.