Граф Лазарев. Том IV Вик Флавий
        Граф Лазарев #04
        Я умер и попал в другой мир, в тело главы великого Рода. Теперь у меня есть собственное графство, родовое имение, фамильный Дар и аж две женщины с большими си… с богатым внутренним миром. Скажете, прекрасно? Вот только имение вот-вот отберут за долги, родовая магия утрачена, из иномирных порталов лезут монстры, графство обнищало, а единственное прибыльное предприятие в нем - это бордель. В дополнение меня пытаются убить все, кому не лень: враждебные Рода, бандиты, местные террористы, чудовища и даже банда с потрясающим названием «Каменная елда».
        Но не на того напали! Я разберусь с врагами, накоплю денег, возрожу силу Рода и очарую всех попавшихся на пути женщин, не будь я Виктор Лазарев!
        Ах да, еще согласно последней моде у меня должен быть прикольный питомец… Что? Хомячок-зомби?!
        Первая книга здесь:
        
        Граф Лазарев. Том IV
        Глава 1
        Я задыхался. Воздуха не хватало, в легкие как будто налили раскаленный свинец. Попробовал пошевелиться и не смог, словно что-то невероятно тяжелое придавливало меня к земле. С трудом приподнял голову и обнаружил, что на груди моей лежит гранитная плита. На ней большими буквами было написано «Свадьба».
        - А, Виктор, вот ты где. - Рядом со мной материализовалась Дарья в длинном белом платье со шлейфом и в прозрачной фате. Мое бедственное положение, казалось, ничуть ее не смущало. - Ты уже готов?
        - Готов к чему? - прохрипел я, с трудом выбираясь из-под плиты и садясь.
        - Как - к чему? Мы же женимся! Вечером мы идем выбирать мне наряды. А потом издашь указ, по которому в графстве закроют все кабаки. И бордель, само собой.
        - Бордель-то за что?
        - Как за что? - возмутилась Дарья. - Ты же теперь мой муж! Не потерплю, чтобы ты ходил по борделям.
        - Ты же нам всю экономику обрушишь, - попытался я утихомирить рыжую. - Я, к твоему сведению, и так в него не хожу. По крайней мере, последние пару месяцев. Это вторая наша статья доходов после золотой шахты, на что ты себе платья будешь покупать?
        - Ладно, бордель оставим, - нехотя согласилась Дарья. - Но только для других, сам ни-ни! А завтра мы едем к маме на дачу копать картошку!
        - Турчанинов же вдовец, - удивился я. Только тещи мне не хватало для полного счастья.
        Дарья немного подумала.
        - Тогда к папе.
        Картинка сменилась, и мы оказались на бескрайнем картофельном поле.
        - Папе будешь помогать! - возвестила Дарья, передавая мне лопату. - Мы же теперь одна семья. И бабушке с дедушкой, и всем моим родственникам.
        - У тебя есть бабушка с дедушкой? Я думал, что они уже…
        - Конечно, есть! Кто, по-твоему, будет сидеть с детишками, когда они у нас появятся?
        - С каким еще детишками?
        - Как с какими? Тебе же нужны наследники. Штук пять, - решила Дарья не мелочиться. - А ты думал, мы просто так женимся? Готовься: пеленки, распашонки. Ведь дети - это так прекрасно!
        - Прекрасно, - поддакнула огромная круглая картофелина, выбираясь из-под земли. - Вон у меня сколько клубней.
        Вслед за большой картофелиной выкатились несколько картошек поменьше в чепчиках и пеленках.
        Большая картофелина отряхнулась от земли, подкатилась ко мне и произнесла…
        - Вставай давай, приехали.
        Игорь тряс меня за плечо. Я очнулся от свадебно-картофельного кошмара и потряс головой, пытаясь прийти в себя.
        - Что, семейная жизнь снилась? - осведомился некромант.
        - Лучше тебе не знать.
        Я кое-как сел, пытаясь привести мысли в порядок. На всякий случай ущипнул себя за щеку, вдруг безумный сон продолжается. Но нет, купе поезда вокруг и зевающий кузен рядом были вполне реальны. Мда, привидится же такое. Что-что, а говорящая картошка мне точно раньше не снилась. Похоже, предстоящая свадьба тревожит меня даже больше, чем мне казалось.
        - Подъезжаем к Лазареву, - объявил Игорь. - Сходи умойся, а то у тебя такой вид, словно ты во сне привидение увидел. Причем не наше домашнее, а злобное и зубастое.
        - Скорее уж пасленовое, - ответил я и, проигнорировав удивленный взгляд Игоря, отправился приводить себя в порядок. Каладрий, который все это время дремал на спинке моей кровати, недовольно встрепенулся и перелетел на стол.
        Игорь несколько погорячился, заявив, что мы подъезжаем. До Лазарева оставалось еще больше часа, за это время можно было не только смыть с себя остатки ночного сна, но при желании и подготовиться к визиту к самому Императору. Так что через двадцать минут, посвежевшие и более-менее проснувшиеся, мы с Игорем пили чай и ждали нашу станцию.
        Наконец, поезд прибыл. Один лакей вынес наши чемоданы, другой вывел из лошадиного вагона Инцитата. На перроне нас уже встречали мои женщины.
        Завидев меня, Дарья тут же кинулась мне на шею.
        - Дорогой! Как хорошо, что ты приехал.
        Я приобнял невесту.
        - Я тоже рад тебя видеть, милая.
        - Так здорово, что Его Величество тебя отпустил, - проворковала Дарья. - Иначе пришлось бы все отменить. А нам ведь жениться уже через три дня.
        - Вик, ты как-то побледнел, все в порядке? - забеспокоилась Лидия, подходя с другой стороны. Я отогнал фантасмагорические видения.
        - Ничего страшного, просто спал плохо. Что там с нападением на шахту? По мобису вы так толком ничего мне и не рассказали.
        - Шахту атаковали бандиты, - отчиталась Лидия. - Украли добытое золото, сломали часть оборудования, покалечили нескольких гномов. Коротышки отбивались, но куда им против вооруженных людей. Работают они хорошо, а вот охранники из них так себе, сам понимаешь.
        - А что тролли в это время делали, позвольте узнать? Они как раз и есть охранники. За что я им плачу такие большие де… Ладно, скажем так, достойные деньги. В общем, за что я просто им плачу?
        - Кремень ушла сопровождать партию добытого золота в Оренбург, - ответила Лидия.
        - А Валун?
        - Отпросился в горы в гости к родственникам.
        - Зачем? - удивился я.
        - Хотел пригласить их на свадьбу.
        - Троллей? На нашу свадьбу?
        - Не на нашу, - успокоила меня Дарья. - Похоже, Валун и Кремень тоже собираются пожениться.
        Я тихо осел на лавку. Я, конечно, давно понял, что моя жизнь - сплошной сумасшедший дом, но не ожидал, что настолько.
        - И кто подал им эту прекрасную идею?
        Дарья пожала плечами.
        - Ну, ни для кого не секрет, что у нас скоро свадьба. Наверно, они захотели так же.
        Пока я придумывал, что ответить, голубь на моем плече переступил с лапы на лапу, болезненно оцарапав меня когтями.
        - Каладрий. - Лидия протянула руку и погладила демона по перышкам. Голубь Лидии нравился, и она была, наверное, единственным человеком, которому тот отвечал взаимностью. - Вик, он какой-то грустный, тебе не кажется?
        - Не поладил с местными птицами, - ответил я. Каладрий действительно всю дорогу пребывал в меланхолии. Похоже, память о неудавшейся любви с попугаем была еще свежа.
        - Еще у нас хомяк сбежал, - сообщила Лидия, когда женщины втроем с Игорем усаживались в коляску, а я седлал Инцитата. - Понятия не имею, как ему это удалось.
        - Лазарь?
        Перед моим мысленным взором предстал перечень бедствий, которые может натворить вырвавшийся на свободу хомячок-зомби. Геноцид местной популяции мелких животных был среди них далеко не самым страшным.
        - Похоже, он прогрыз ход под полом и удрал. Надеюсь, найдется.
        - И вы, вместо того, чтобы его искать, поехали на вокзал? - возмутился я.
        - Мы отправили слуг. Да и как его искать, такого маленького? - ответила Лидия. - Думаю, Лазарь скоро сам даст о себе знать.
        - Не завидую я тем, за счет кого он это сделает.
        Через двадцать минут мы подъехали к усадьбе. Дом, милый дом. Ставший родным моему сердцу уютный особняк, который я покинул совсем недавно, но по которому уже успел соскучиться. Правда, я не помню, чтобы в прошлый раз дом горел.
        - Фрейя! - воскликнули мы в один голос.
        Полыхал, к счастью, не сам особняк, а небольшая пристройка. Слуги уже высыпали тушить пожар, передавая друг другу ведра с водой.
        Мы выскочили из коляски. Из клубов дыма, пара и непечатных выражений вылетело нечто зеленое и чешуйчатое, село на дерево и гордо уставилось на нас.
        - Это что, мой дракон?
        За время моего отсутствия Фрейя подросла раза в три. Из милого дракончика размером не больше котенка она превратилась в солидного зверя почти с козленка. Фрейя перевела взгляд с меня на горящий сарай и обратно, словно стремилась продемонстрировать мне свое пиротехническое достижение. Мне даже показалось, что в голове прозвучал довольный голос: «Папа, смотри, как я умею».
        - Она что, тоже сбежала? - Я грозно посмотрел на Лидию и Дарью.
        Девушки переглянулись с невинным выражением лица, которое означало, что вообще-то да, но они ни причем и оно как-то само случилось.
        Я вздохнул и присоединился к тушителям пожара.
        Сарай, благо мои слуги оказались расторопными, потушили быстро. Фрейя, кажется, осталась недовольна таким возмутительным обращением с плодами ее труда. Она ведь так старалась, поджигала. С драконом надо что-то делать. Она растет не по дням, а по часам, это уже не милый зверек, который живет у Лидии на шкатулке с золотом. Скоро Фрейя станет самым настоящим бедствием.
        Я пересадил бедствие себе на плечо, откуда не так давно Каладрий улетел в неизвестном направлении, и осуждающе на нее посмотрел. Дракон ответила мне невинным взглядом желтых глаз с вертикальными зрачками.
        «Поджигать - плохо! Никогда так не делай», - мысленно отругал я Фрейю. Та сделала вид, что резко потеряла способность к телепатии.
        - Отнеси Фрейю в ее комнату, - велел я Лидии. Жена взяла драконицу на руки и отправилась исполнять поручение.
        - В шахте кто-нибудь пострадал? - Я повернулся к рыжей.
        - Несколько гномов. Никто не погиб, к счастью, но поломали их сильно. Я вызвала целителей из Оренбурга, они сделали, что смогли.
        Дарья провела меня в комнату, которую слуги наспех превратили в лазарет. На кроватях лежали несколько гномов. Я бегло осмотрел коротышек - кажется, целы. По крайней, мере, тех, кто после нападения цел был недостаточно, уже успели подлатать.
        Среди простых рабочих я с удивлением обнаружил Швотенберца. У того под глазом красовался здоровенный фингал, но в остальном предводитель клана казался более-менее здоровым.
        - Вы видели, кто на вас напал? - обратился я к гному.
        - Бандиты, - хмуро ответил тот.
        - И как они выглядели?
        - Как бандиты. Здоровые, вооруженные, в масках. Дождались, когда тролли уйдут, и ворвались в шахту. - Гном, кряхтя, сел на кровати. - Поломали оборудование, отобрали золото, избили наших, особенно тех, кто пытался их выгнать. Хорошо хоть не угробили никого. Могли бы, граф, и получше защищать своих работников.
        - Я усилю охрану, - пообещал я. - По крайней мере, сделаю так, чтобы эта охрана не отправлялась в рабочее время в гости к родственникам. Как думаешь, кто их нанял? Жмурло?
        - Вряд ли. Жмурло, чтоб его подземная крыса в причинное место укусила, мстил бы прежде всего мне и моей семье. Может, и к себе в рудник бы силой увести попытался. А эти, похоже, граф, хотели нагадить именно вам. Мне даже не показалось, что им сильно было нужно золото. Скорее это нападение что-то вроде предупреждения. Они у входа кое-что оставили, когда уходили. Не знаю уж, случайно или намеренно. Я эту гадость забирать, конечно, не стал.
        - Что оставили?
        - Кучу дохлых мышей.
        Я скрипнул зубами. Волконский. Мальчишка все-таки не успокоился и решил мне отомстить. Да еще и как быстро сработал: недели не прошло с нашей первой встречи в ресторане, а он уже добрался аж до Урала и нанял отморозков, чтобы покалечить моих работников. Ну ничего, он у меня еще получит. Я много на что могу закрыть глаза и простить, списав на юношескую дурость, но не нападение на тех, кто мне служит и кого я пообещал защищать. Пусть весь Род Волконских на меня ополчится, поймаю мальчишку и запихаю кирку ему в задницу. В конце концов, даже враждовать с великим княжеским Родом не так страшно, как жениться.
        Я вышел на улицу и тут же наткнулся на Лидию. Жена уже отнесла драконицу и теперь ждала меня у дверей с виноватым видом. Рядом с ней стояла Дарья. Ну и гарем у меня: хомяк убежал, дракон улетел, никакой ответственности. Инцитата я им не доверю, у него слишком тонкая душевная организация.
        - Кстати, Вик, мы поставили новую беседку. - Лидия указала рукой на симпатичное деревянное сооружение сбоку от дома. - Сапог с гоблинами очень хотели чувствовать себя полезными, пришлось найти им дело. Знаешь, они оказались неплохими строителями. Главное, давать им доски полегче и ни в коем случае не подпускать к большому молотку.
        Сразу же после этих слов раздался треск, и гордость команды гоблинов стала заваливаться на бок. Одна из нижних досок подломилась, и все сооружение с грохотом рухнуло вниз. Из-под обломков обрушившейся беседки выполз довольный хомяк Лазарь. Он быстро-быстро что-то жевал.
        - Лазарь! - рявкнул я, постаравшись вместить в эту простую реплику весь свой непечатный словарный запас. Хомяк посмотрел на меня глазами-бусинками и принялся невозмутимо жевать дальше. Стыдно за свое поведение ему явно было еще меньше, чем дракону.
        - Вик. - Дарья тронула меня за рукав. - Понимаю, тебе сейчас не до того, но тебе нужно посмотреть список гостей. Вдруг я кого-то забыла.
        Я со стоном привалился спиной к стене. Дом, милый дом. Женщины выносят мозг, дракон все подряд сжигает, хомяк все подряд грызет, скоро еще Инцитат начнет ныть о своей несчастной судьбе. И как я мог забыть, насколько прекрасна и удивительна жизнь в Лазаревом? Все живое и даже не совсем живое в случае хомяка пытается доставить мне как можно больше забот.
        Над головой пролетела стая голубей под предводительством Каладрия. Вокруг меня, чудом не задев, шлепнулось несколько белых пятен. Только я обрадовался своей удачливости, как возлюбленный питомец сделал круг и посадил особо крупное пятно мне на пиджак.
        Ну вот я и дома.
        Глава 2
        Я стоял посреди серой улицы. Серые дома жались друг к другу, серое небо над головой заволокли тучи, под ногами лежала такая же серая мостовая. Ни одно яркое пятно не разбавляло эту мечту дальтоника. Мимо меня бесконечным потоком текли люди, причём почему-то исключительно мужчины. Они шли, понурив головы, с таким унылым видом, словно на них разом обрушились все мировые несчастья. Я попытался окликнуть одного из страдальцев, но тот не обратил на меня внимания и скрылся в двери такого же серого дома, как и все вокруг.
        Приглядевшись, я заметил на домах вывески, разумеется, серые. Ближайшая ко мне гласила «В гости к теще». Дальше следовали «Роддом», «Магазин платьев», «Клуб порядочных мужей» и так далее. Ну все понятно. Опять сон.
        В подтверждение моей догадки из земли прямо перед воротами роддома вылезла здоровенная оранжевая морковка, разбавив тем самым окружающий унылый пейзаж, и на маленьких ножках засеменила ко мне. За ней следовал целый выводок морковок поменьше.
        - Чего смотришь с таким ужасом? - обратилась ко мне морковь. - Дети - это прекрасно! Вон у меня сколько семян. И корнеплодов.
        Говорящая морковь запнулась. Я понятия не имел, размножается морковь корнеплодами или отращивает их просто так, соответственно, морковь, как мой глюк, не имела тоже.
        - Второй раз я на это не куплюсь, ты мне снишься, - предупредил я овощ.
        - Ничего подобного! - возмутилась морковь, но я сделал строгий вид и упер руки в бока. Ботва морковки расстроенно поникла.
        - А ну немедленно проснись! - приказал я сам себе. - А то эта овощная фантасмагория становится дурной привычкой.
        Серый мир вокруг исчез, и я открыл глаза. Приснится же такое снова. Что там завтра по графику, говорящий арбуз и его разбегающиеся косточки? Никогда не думал, что питаю тайную тягу к овощам. Похоже, журнал про турнепс меня испортил.
        Я сел на кровати и посмотрел на часы. Те показывали шесть утра. Отвратительно. В такое время приличные люди могут ложиться, но ни в коем случае не вставать.
        Я закрыл глаза, надеясь все-таки уснуть и доспать нормально, без овощей и прочих ужасов, но быстро понял, что это мне не удастся. Мысленно проклял того идиота, который когда-то давным-давно придумал свадьбы, и слез с кровати.
        Как ни странно, мне хотелось с кем-то поговорить. Игорь спит и не обрадуется, если я разбужу его, чтобы поделиться морковными впечатлениями, Лидия и Дарья тоже. К тому же, инстинкт самосохранения не позволит мне рассказывать жене и невесте, как мне не хочется жениться. Можно призвать в компаньоны Инцитата, но жаловаться бедняге-коню, испытывающему хронические проблемы с женским полом, на то, что у меня женщин слишком много, мне не позволит совесть. Значит, остается тот, у кого этих проблем никогда не было.
        Бодрое курлыканье я услышал, еще поднимаясь на чердак. Пожалуй, стоит переселить слугу, который живет снизу. Три голубки сидели на полу и благоговейно внимали Каладрию, который что-то вещал с жердочки. Я даже почувствовал некоторое разочарование в своем питомце - странно, что всего три, а не десять. Правда, нагадить они успели, как целая стая.
        - Приветствую тебя, о низвергнутый создатель, - поздоровался я с питомцем. Голубки, завидев меня, испуганно упорхнули к явному неудовольствию демона. - Что, опять основываешь культ? Тогда предлагаю первой заповедью сделать «не гадить на пол».
        - Чего не спится, дубина? - буркнул голубь, перелетая ко мне. - Я их всю ночь окучивал, распугал мне всю личную жизнь.
        - Ничего, найдешь новых. - В чем в чем, а в этом я не сомневался. - Слушай, Каладрий. - Я присел на самый необгаженный стул. - Ты же знаешь, что у меня через несколько дней свадьба?
        - Еще бы не знать. Из-за этого все тут носятся, как угорелые, всех птиц мне распугали. Не понимаю, и чего вы, смертные, делаете из такой ерунды целое событие?
        - Вот я тоже не понимаю. Сходили бы тихонько в церковь и все. А еще лучше вообще не ходили бы, жили бы так же, как сейчас. Только спали бы в одной спальне. - Я вздохнул. - Помнишь, как ты мне дни до смерти отсчитывал?
        - Конечно, помню, - подтвердил голубь.
        - Вот в ожидании свадьбы у меня примерно такие же ощущения. Только смерть был хоть какой-то шанс предотвратить.
        - Так зачем ты женишься, раз ты не хочешь? - удивился Каладрий. - Кто тебя заставляет?
        - В том-то и дело, что я хочу. Она же мне нравится. И в то же время не хочу. Понимаешь, мы с Дарьей поженимся, станем одной семьей, и это прекрасно. Она же теперь будет моей официальной женой. Узаконим отношения и все такое, я беру ее под свое крыло. Но с другой стороны, мы с Дарьей поженимся, станем одной семьей, и это ужасно. Она же теперь будет моей официальной женой. А вдруг она мне мозг выносить будет?
        - Так она же и сейчас выносит, - заметил Каладрий.
        - Да, но после свадьбы у нее появится на это законное право. Или изменится, растолстеет, переоденется из платьев в халат. Знаешь, я бы с радостью на ней женился, если бы у меня была абсолютная уверенность, что впереди у нас не будет никаких проблем. - Я, наконец, облек в слова мысль, которая не давала мне покоя и которую все никак не мог сформулировать. - Только где ж ее взять, эту уверенность.
        - С абсолютной уверенностью, что не будет проблем, даже нагадить нельзя, - философски изрек Каладрий. - Вдруг попадешь на кого-нибудь могущественного и очень мстительного. А вообще не понимаю я вас, людей. У птиц все проще. Потоптал себе и полетел дальше, даже гнездо вить не надо. А у вас такого почему-то нет.
        - На самом деле есть в некоторых местах. Более того, это место нас кормит. Но моим женщинам оно почему-то очень не нравится.
        Каладрий курлыкнул и нагадил на пол, выразив тем самым отношение то ли к человечеству, то ли к свадьбам, то ли к мирозданию в целом. Я вздохнул и погладил его по перьям.
        Получив дозу сочувствия от Каладрия (не такую большую, как хотелось, конечно, но голубь честно старался), я спустился вниз. Усадьба начинала потихоньку оживать. Слуги просыпались и приступали к своим обязанностям, да и Игорь к семи утра обычно уже вставал. Я накинул пиджак и спустился на первый этаж с намерением прогуляться перед завтраком, но столкнулся нос к носу со слугой. Вид у него был слегка ошалелый.
        - Ваше Сиятельство, к вам гость. Я даже, простите великодушно, не знаю, как его и представить.
        Я удивленно посмотрел на слугу и проследовал за ним с гостиную.
        - Северин? - В кресле, флегматично заложив ногу на ногу, сидел вампир. - А вы что здесь делаете? То есть я, разумеется, рад вас видеть, но что-то случилось?
        Под ложечкой засосало от нехорошего предчувствия. Обычно визиты Тайной Канцелярии простым чаепитием не заканчиваются, меня всегда пытаются припахать к делу. Обычно еще и опасному и энергозатратному. С другой стороны, в свете предстоящей свадьбы, возможно, это не так уж и плохо. Да это даже очень хорошо.
        - Ничего не случилось, - то ли успокоил, то ли расстроил меня вампир, я сам не понял. - Просто зашел передать подарки. Решил, что так будет быстрее, чем посылать почтой, а другого времени не нашлось, ближайшие дни я буду занят.
        Я облегченно выдохнул.
        - Я уж думал, кого-то убили. Вы нагрянули в такую рань.
        - Простите. Я иногда забываю, что вы смертные, еще и спите. Как по мне, абсолютно бесполезная привычка.
        - Ничего страшного, - успокоил я вампира. - Я все равно уже час как встал. Последнее время все вокруг только и делает, что пытается меня от этой привычки избавить.
        - Это вам от меня и от Анны. - Вампир протянул мне две внушительные черные коробки. - Было бы лучше, конечно, вручить это вам вместе с вашей прекрасной молодой невестой, но она, как я понимаю, еще спит, а у меня мало времени. Госпожа Блэйд передает вам обоим самые лучшие пожелания и желает счастья в семейной жизни. Как и я, разумеется.
        Я открыл первую коробку. В ней лежала такая же черная большая банка со стеклянной крышкой.
        - Кофе?
        - Это от меня, - подтвердил Северин, хотя можно было и не уточнять. - Самый дорогой и редкий сорт в мире, копи-лувак, прямиком с островов Индонезии.
        - Спасибо! - искренне поблагодарил я. Надо будет обязательно попробовать. Сам я не фанат бодрящего напитка, но кому-то из домашних наверняка понравится.
        - Пожалуйста, - кивнул вампир. - Заказывал специально, в Империи такого практически не найти.
        - Должно быть, этот сорт очень сложно выращивать, - предположил я.
        - На самом деле не слишком. Зато сложно найти диких пальмовых кошек. В нашем климате они не живут, к сожалению.
        - А кошки зачем? - удивился я.
        - А вы не знали? Чтобы получить кофе лувак, зерна сначала скармливают кошкам, они ферментируются в желудке, выходят, так сказать, естественным путем, а уже потом их используют для заваривания. Вкус получается отменным.
        Я посмотрел на банку новым взглядом, из которого стремительно исчезал гастрономический интерес. Северин дружелюбно улыбался, преподнеся мне эту мечту гурмана, я улыбнулся в ответ. Пожалуй, скормлю этот бесценный презент Каладрию. Он обожает везде гадить, должна же пернатому в конце концов вернуться карма.
        - А это от Анны, - пояснил вампир, когда я открывал вторую коробку. Там, сложенный в несколько раз, лежал шелковый ковер. Я ухмыльнулся.
        - Госпожа Блэйд просила передать, что надеется, что это немного облегчит вам тяготы семейной жизни. И, наконец, подарок от Его Величества.
        Северин достал третью коробку и вручил мне.
        - Сам Император Романов удостоил меня подарка? - удивился я. - Спасибо!
        - Он очень ценит вашу работу. И просил передать благодарность за неоценимый вклад, который ваши таланты внесли в развитие местных технологией. К сожалению, воспроизвести в нашем мире удалось всего лишь одну вещь, которую он торжественно вам и вручает.
        Я принялся открывать коробку. Интересно, что там, оружие? Оружие мне бы не помешало. Я, конечно, пацифист, но, как большинство пацифистов, только в том случае, когда оружие используют наши злобные, коварные, вероломные враги. Когда это делают наше благородные, прекрасные и милосердные союзники, а уж тем более я сам, это совсем другое дело.
        Наконец, я поднял крышку и заглянул внутрь. Да уж, у Императора всегда было своеобразное чувство юмора. И у жизни тоже, раз из всех извлеченных мною технологий воспроизвести удалось только эту.
        - Его Величество выразил надежду, что вашей супруге подарок особенно понравится. А что там, если не секрет?
        - Да так, ничего особенного. - Я вытащил наружу то, что в свое время так креативно назвал «этническим музыкальным инструментом». - Девки в озере купались…
        - Какие девки? - не понял вампир.
        - Не обращайте внимание. - Я убрал приобретение обратно в коробку. - И передайте Его Величеству мою горячую благодарность и восхищение нашими учеными, которые изо всех извлеченных мною вещей смогли воссоздать действительно важную и полезную.
        Главное, чтобы Император вслед за производством этнических инструментов не наладил выпуск местного аналога журнала «Плейбой». А то он составит конкуренцию нашей книгопечатне с полуголыми крестьянками. А я-то думал, он приличный человек.
        - Его Величество также просил передать, что за ваши заслуги перед Империей вы представлены к награде. Зайдите на днях в администрацию в Оренбурге, вам должны выдать орден. Вам нужен Леонид Строганов, он этим заведует.
        - Строганов? - удивился я. - Не родственник ли он местного князя?
        - Двоюродный дядюшка, - подтвердил Северин. - Он уже лет тридцать как заведует административными делами. И лучше не затягивайте, съездите в ближайшие дни.
        - Но у меня же свадьба на носу.
        - Это отнимет у вас всего десять минут, - отмахнулся вампир. - Зайдете в администрацию, заберете орден, распишитесь и выйдете, главное - доехать до Оренбурга. Вы же не станете пренебрегать благодарностью Его Величества?
        - Что вы, конечно же, не стану, - заверил я.
        Обычно после фразы «займет всего десять минут» любое мероприятие мистическим образом растягивается на целый день. Но, с другой стороны, какие проблемы меня могут ждать с орденом? Зашел, расписался и вышел.
        - Сегодня же и займусь. На кофе не останетесь? - предложил я. - Как раз распробуем ваш потрясающий подарок. - И очень надеюсь, вампир сам же его и выпьет.
        - Увы, не могу. - Северин поднялся с кресла. - У Канцелярии много работы, Анна меня убьет, если я через пять минут не появлюсь. Еще раз поздравляю и желаю счастливой семейной жизни. Ну и побыстрее отгулять, поскольку вы имеете свойство быть постоянно нужным Его Величеству.
        С этими словами вампир, не утруждая себя тем, чтобы выйти через дверь, просто растворился в воздухе.
        Я сгреб в охапку бесценные подарки и понес к себе в комнату. Ковер, пожалуй, повешу на стену, он среди презентов наших столпов государства самый приличный. А вот этнический инструмент запру в какой-нибудь дальний ящик. А то моя незаменимость для жен как мужчины может потерпеть некоторые потери.
        Пока рыжее стихийное бедствие не проснулось, можно действительно наведаться в Оренбург. На сегодня вроде как запланировано согласование списка блюд на свадебный стол и выбор цвета скатертей и салфеток, так что очень кстати, что у меня появилась уважительная причина не участвовать в этом важнейшем мероприятии. Но сначала нужно кое-что сделать.
        Я быстро позавтракал и поднялся на чердак к демону. Каладрий, что для него нехарактерно, скучал в одиночестве. Похоже, мой питомец как раз собирался исправить этот досадный факт и куда-нибудь слетать, но я его опередил.
        - Ну чего тебе еще? - сварливо отозвался питомец, который уже готовился расправить крылья.
        - Каладрий, мне нужно, чтобы ты кое-что сделал. У тебя ведь большая стая?
        - Само собой. - Голубь выпятил грудь. - Да все окрестные птицы подо мной! И в буквальном, и в фигуральном смысле.
        - Прекрасно. - Я отогнал возникшие перед мысленным взором картинки голубиной порнографии. - В таком случае у меня для тебя задание. Возьми свою стаю и полетай в окрестностях шахты. Поищите что-нибудь подозрительное, вдруг бандиты что-то оставили. Может быть, даже они сами где-то прячутся, готовят новое нападение. Облетите все вокруг и вечером доложите мне обстановку.
        - А мне за это что? - мгновенно сориентировался Каладрий. - Ты мне, вообще-то, две тысячи должен.
        - Ты же голубь. Зачем тебе деньги? - попытался я воззвать к здравому смыслу.
        - Твое какое дело? Голубок очаровывать.
        - Бриллианты им в гнездо подкладывать? - съехидничал я.
        - Ты мне должен, а зачем деньги, я сам разберусь. Значит так, будешь кормить меня и всю мою стаю, - заявил Каладрий. - Вечером придешь на чердак с мешком зерна.
        Я представил, сколько жертв, разрушений и, главное, помета может учинить здесь целая стая и решительно помотал головой.
        - Ну уж нет. Я согласен, но собирайтесь где-нибудь на улице, чердак я вам не отдам. Я и то, что ты сюда подружек водишь, терплю с трудом, но не всю окрестную птичью популяцию.
        - Ладно, так уж и быть, - нехотя согласился Каладрий. - Я покажу тебе место. Но к вечеру чтобы насыпали зерна и самого лучшего!
        - Я прикажу слугам, - пообещал я. - А теперь лети, маленький шантажист, отрабатывай зерно.
        Каладрий нахохлился, всем своим видом показывая, что делает мне огромное одолжение, взмахнул крыльями и вылетел в окно. Надеюсь, птичий патруль действительно что-нибудь отыщет. А если и не отыщет, то хотя бы займется делом и мой чердак хоть один вечер побудет условно чистым. Кстати, надо бы послать сюда пару слуг убраться. А лучше не пару, а тройку. А еще лучше целую семью, включая троюродных и четвероюродных родственников.
        Но это потом, а пока мне стоит наведаться в Оренбург. Надеюсь, хоть с получением ордена проблем не будет?
        Глава 3
        Здание городской администрации я нашел быстро. Сложно не найти здоровенный белокаменный дом, на котором большими буквами написано «Администрация». Стоило лишь назвать фамилию на входе, как меня тут же проводили в нужный кабинет, на котором буквами чуть поменьше красовалась вывеска «Л. В. Строганов». Я постучал и, дождавшись ответа, зашел внутрь.
        За массивным дубовым столом сидел практически седой старик. Увидев меня, он недовольно оторвал взгляд от разложенных на столе бумаг.
        Строганов выглядел настолько хрестоматийным государственным чиновником, что, казалось, не он занял должность в городской администрации, а администрацию построили вокруг него, словно храм для божества бюрократии. Очки с толстыми стеклами, строгий серый костюм, заваленный бумагами стол и фирменный устало-недовольный вид человека, которого, даже когда он еще собирается на работу и пьет утренний кофе, уже задолбали дурацкие посетители со своими дурацкими просьбами. Строганов достиг такого уровня чиновничьего мастерства, что при одном взгляде на него я остро почувствовал, что отвлекаю его от очень важных дел и вообще нас много, а он один, даже притом, что в кабинете нас было только двое.
        - А, граф Лазарев. Могли бы прийти и вчера, все-таки награда пожалована самим Императором, - недовольно пробурчал чиновник и смерил меня еще одним взглядом. - Ладно, присаживайтесь. Вы ведь за орденом?
        - Да, именно за ним, - подтвердил я. - Мне сказали, орден уже здесь, нужно только расписаться и забрать его.
        - Здесь, здесь, - закивал Строганов. - Хотя на месте Его Величества я бы не раздавал ордена направо и налево. От вас требуется только одна маленькая формальность.
        - Какая? - насторожился я.
        Я надеялся, что маленькой формальностью станет моя подпись. А тут получаются уже две маленьких формальности. По моему опыту, как только формальность находит себе пару, они, как все парные существа, тут же начинают размножаться.
        - Ничего особенно, просто возьмите справку номер 127. Выходите, сворачиваете налево и прямо по коридору будет пятый кабинет, можете заходить без стука, - проинструктировал меня чиновник. - Без нее я вам ничего выдать не смогу. Заберете, потом вернетесь ко мне.
        - А без этого никак не обойтись? Видите ли, у меня не так много времени, я через несколько дней женюсь, надо готовиться.
        - Никак. Но там дел на пять минут, зайдете и выйдете, - обнадежил меня Строганов.
        Я кивнул и отправился искать пятый кабинет. Там сидела замученного вида женщина, перебирая какие-то бумаги.
        - Здравствуйте, я граф Виктор Лазарев, - представился я. - Мне нужна справка номер 127.
        - Хорошо. - Женщина безразлично кивнула. - Давайте.
        - Что давать? - удивился я. - Я думал, это вы мне ее дадите.
        - Как что? Справку 128. Как же я вам без нее справку 127 выдам, - меланхолично произнесла чиновница.
        - А справку 128 где брать? - спросил я, чувствуя, как день стремительно становится все хуже и хуже.
        - Поднимаетесь по лестнице на третий этаж, налево до конца, потом в маленький коридорчик, там будет кабинет номер 13. Скажете, что за справкой.
        Глубоко вздохнув, я отправился на третий этаж. За свою жизнь я одержал много славных побед и поверг много опасных врагов, но с такой страшной тварью, как бюрократия, мне биться еще не доводилось. Что-то мне подсказывало, что в стенах городской администрации полегло много отважных воинов, пав в неравной борьбе со справками и талончиками. И есть опасение, что я пополню их ряды.
        - Я граф Виктор Лазарев, мне нужна справка номер 128, - с порога заявил я, открывая дверь тринадцатого кабинета. Седой старичок, сидящий за столом, даже не повернул голову в мою сторону.
        - Я граф Лазарев, - повторил я громче, подходя вплотную. Что это за неуважение к благородному дворянину?
        - А? Что? Фазарев? - встрепенулся дед, подскакивая на стуле. - Прошу прощения, глуховат. Говорите громче.
        - Не Фазарев, а Лазарев. Мне нужна справка номер 128, - прокричал я практически ему на ухо.
        - 128, 128… - Старик нахмурился, словно пытался что-то вспомнить. - Есть такая. Только вам, мил человек, сначала надо на нее получить талон номер 426. Выходите из здания, сворачиваете налево, там будет отдельный вход, поднимаетесь наверх и проходите в двадцать восьмой кабинет. Потом сюда вернетесь.
        - Ну хоть не справку номер 129, - вздохнул я.
        - А? Что? 129? Тоже есть такая. Только для этого вам нужен талон 125/14. Выходите из здания…
        - Нет-нет, 129 мне не надо, - поспешно заверил я, пока меня окончательно не погребли под лавиной справок.
        К отдельному входу я шел так, словно всходил на эшафот. Под личиной талона 426 мне мерещились ужасы в виде предварительного получения талонов 425 и 424 на другом конце города, собирания кучи бумажек и километровых очередей в каждый кабинет. Думаю, сегодня ночью мне будут сниться не говорящие морковки, а говорящие справки.
        Я отворил дверь и огляделся. На первом этаже находились кабинеты с пятого по одиннадцатый, двадцать восьмого там явно не было. Зато я увидел указатель: «Кабинет номер 27 - четвёртый этаж».
        - Сударь. - Поднявшись на нужный этаж, я тронул за рукав какого-то человека, который уныло ждал своей очереди. - Это ведь кабинет номер 27?
        - Да, - кивнул тот. - Если хотите занять очередь, то я последний.
        - Да нет, спасибо, я не о том. А здесь, получается, кабинет номер 29?
        Незнакомец снова кивнул.
        - А кабинет номер 28 тогда где? - задал я, наконец, терзавший меня вопрос.
        На четвертом этаже находилось аж пять кабинетов, рядом с каждым из которых на стульях скучали посетители. 25, 26, 27, 29, 30. Двадцать восьмой сам собой напрашивался в эту компанию, но его тут, тем не менее, не было.
        - А, так вам не сюда, - подсказал какой-то жизнерадостный мужичок из соседней очереди. - Кто ж здесь двадцать восьмой-то ищет? Двадцать восьмой это возвращаетесь на первый этаж, проходите до конца направо, спускаетесь в подвал и там будет дверь.
        Я скрипнул зубами, развернулся и спустился на первый этаж. Немного поблуждал в поисках подвала и, наконец, нашел нужную дверь.
        - Мне нужен талон номер 426, - объявил я, проходя внутрь и игнорируя сидящих на стульях простолюдинов.
        Милая девушка, сидящая за столом, жизнерадостно мне улыбнулась.
        - Конечно, конечно, сейчас. А справка 54/6 есть у вас?
        - Это-то что за справка? - спросил я, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие. Эта симпатичная блондинка не заслуживает того, чтобы я наорал на нее, вымещая злость за все мытарства.
        - Да ничего особенно, обычная бумажка, ее всем дают. - Девушка снова улыбнулась. - Но без нее талон не получить, такие правила. Возьмите и возвращайтесь.
        - Но для ее получения обязательно нужен еще какой-нибудь талон? - спросил я безнадежным голосом. - И получать ее надо где-нибудь в другом крыле здания, где километровая очередь?
        - Нет-нет, никаких талонов, что вы. Просто называете фамилию и все. Третий кабинет, совсем рядом, поднимитесь наверх и сразу увидите. Идите и возвращайтесь быстрее. - Блондинка послала мне кокетливый взгляд.
        Несколько обнадеженный, я снова поднялся на первый этаж. О чудо, третий кабинет был действительно недалеко и у двери даже никто не сидел. Я дернул ручку.
        - Здравствуйте, я граф Виктор Лазарев, мне нужна справка 54/6, - оттарабанил я с порога, глядя на сидящую за столом усталую женщину.
        - Сейчас выпишем, - пообещала та замученным голосом. - Как у вас, говорите, фамилия?
        - Лазарев. И что, вот так возьмете и выпишете? - изумился я.
        - А почему нет?
        - И не потребуете еще сто пятьдесят справок, взять талон на талон, съездить к черту на куличики?
        - Конечно, нет! - возмутилась женщина. - Какого вы низкого мнения о нашей администрации. Мы что ж вам, бюрократы какие? Сейчас все сделаю, только печать поставлю. Вот черт, она, по-моему, осталась в соседнем кабинете у Галины Петровны. Пойдемте вместе сходим.
        Я вышел из кабинета вслед за моей спасительницей от вала справок, которая сейчас казалось мне прекраснейшей женщиной на земле, хоть и годилась в матери. Мы подошли к небольшому окошку, за которым сидела бабуля с пышной прической. Одновременно с этим часы пробили два.
        - Галина Петровна, мне нужна печать… - начала было моя провожатая.
        - У меня обед начался, приходи потом, - отрезала вредная бабка, и окошко захлопнулось прямо перед моим носом.
        - Вот незадача, - вздохнула женщина. - Придется вам теперь два часа ждать.
        - Два часа на обед? - изумился я.
        Женщина виновато пожала плечами.
        - Такие правила. А вам зачем справка? Ее же обычно никто не просит.
        - Его Величество пожаловал мне орден, который я должен был забрать у Строганова. Тот потребовал с меня справку 128, для получения которой понадобилась справка 129… - поделился я своей бедой. - В общем, я и сам уже частично забыл тот тернистый путь, который привел меня к вам, но ваша справка могла бы стать последней. Но, похоже, не сложилось.
        - Справка 128? Серьезно? - удивилась женщина. - Да ее же уже год как отменили! Строганов просто консерватор, любит, чтобы все было по-старому. Между нами, он тот еще самодур. И чем старше становится, тем хуже. Но князь его жалеет, не снимает с должности, все ж таки родная кровь. Строганов бы вам выдал все и так, если бы вы настаивали, что никакие справки получать не будете. А еще лучше указ показали, согласно которому они больше не нужны. Что ж вас никто не предупредил.
        - Серьезно? - У меня словно крылья за спиной выросли. - Так значит, я сейчас могу пойти и…
        - Можете, - кивнула женщина. - Но Леонид, к сожалению, работает до обеда, он уже ушел. Приходите завтра.
        Я огляделся, проверяя, что кроме нас двоих в коридоре никого нет, набрал полные легкие воздуха и выкрикнул:
        - Да…!!!!!!
        Завтра я в Оренбург не потащусь, это абсолютно точно. Я и так убил больше полутора часов на дорогу, наивно надеясь, что все пройдет быстро и ко второй половине дня я уже вернусь обратно. Это пристанище дьявола придется брать штурмом. Домой я отсюда вернусь или со щитом, или на щите. Точнее, или с талоном, или со справкой.
        - А больше мне что, никто этот орден не может выдать? У вас же здесь не один Строганов на всю администрацию!
        - Никто, - покачала головой женщина. - Это же императорская награда, их кому попало не доверяют. Хотя постойте-ка. Сегодня ведь среда? Сегодня он, кажется, до трех. Вы еще успеете. Погодите, - остановила она меня, видя, что я собираюсь рвануть из здания так, словно за мной гонится толпа разъярённых троллей. - Я вам бумажку дам. Копию постановления о том, что справку номер 128 отменили. К Строганову только с ней ходить и надо.
        Я поблагодарил эту прекрасную женщину и на полной скорости рванул к выходу. Обогнул здание администрации, вошел в парадный вход и бесцеремонно вломился в кабинет к Строганову.
        - Это снова я. Не морочьте мне голову, вашу справку номер 128 уже год как отменили. Выдайте мне мой орден, и я пойду.
        Строганов воззрился на документ, который я сунул ему под нос, как на какую-то гадость. На лице княжеского дядюшки ясно читалось, что в его время подобного произвола не было.
        - Отменили и очень зря. Когда был нормальный документооборот, всякие разные тут не ходили, - желчно проговорил чиновник. - Лазарев, говорите… А вы можете предоставить справку, что вы действительно граф Лазарев?
        - Какую справку? - чуть не упал я.
        - Ну мало ли, вдруг вы выдаете себя за кого-то другого, - невозмутимо предположил Строганов. - Императорская награда попадет не в те руки, будет скандал. Мне нужно все проверить.
        - Такая справка у меня есть, называется «паспорт», - сквозь зубы проговорил я, вытаскивая искомый документ. Строганов пристально на него посмотрел.
        - Ну допустим. Хотя желательно еще пару свидетелей, которые могли бы подтвердить вашу личность.
        - Могу позвать Его Величество и Анну Блэйд, вас устроит?
        Строганов недовольно посмотрел на меня из-под очков, но ничего не сказал. Похоже, хоть это и стоило больших трудов, признать меня графом Лазаревым он таки согласился.
        - Ну, допустим. - Строганов отпер ящик стола и вытащил из него коробочку и какой-то документ с вензелем. - Так-так-так. В вашей наградной грамоте сказано: «За заслуги перед Империей, помощь Тайной Канцелярии и устранение врагов государства». А справки о захоронении врагов у вас есть? Или о заключении их в тюрьму, желательно с адресом. Еще не помешали бы проездные документы к месту совершения поощряемого деяния, я так понимаю, это был лес оборотней. Какой у вас был транспорт?
        - Конь, - сквозь зубы проговорил я.
        Строганов что-то записал себе на листочке.
        - А кто-то может это подтвердить?
        - Конь и может, если хотите, спросите у него, - предложил я. - Слушайте, вы что, нарочно надо мной издеваетесь? Вы можете просто выдать мне этот орден и все?
        - Во всем должен быть порядок, - важно изрек Строганов. - Не могу же я раздавать Императорские ордена кому попало без документов. В конце концов, я глава городской администрации, а не кто-нибудь.
        - А справка об этом у вас есть? - невинно поинтересовался я.
        - Какая справка? - удивился Строганов.
        - О том, что вы действительно Леонид Строганов. А то вдруг вы обманом присвоили себе его личность. Сидят тут, знаете ли, всякие в администрации, раздают ордена.
        - Да как вы смеете?
        - Примерно так же, как вы смеете гонять меня по всем кабинетам, - отрезал я и бесцеремонно сграбастал орден и грамоту со стола обалдевшего от такой наглости Строганова. - И мне бы еще не помешала справка о том, что это действительно орден и действительно для меня. На коробке, правда, большими буквами написано «Орден за заслуги перед Отечеством третьей степени» и дальше приписка: «Выдать Виктору Лазареву лично в руки», но во всем ведь должен быть порядок, верно?
        Не дав Строганову ответить, я круто развернулся и вышел из кабинета. Надеюсь, весь княжеский род и не ополчится на меня из-за этого старого маразматика. Хотя, даже если отомстить мне за самоуправство задумает сам княжеский дядюшка, боюсь, это все равно будет страшно. Еще затребует документы на дракона или хомяка или отчет о добыче золота в шахте. А также выпишет Инцитату пару штрафов за превышение скорости.
        Покинув здание администрации, я сел в коляску, которая все это время преданно ждала меня у входа, и открыл коробку. Там лежал наградной знак и сложенная в несколько раз небольшая записка. Я развернул ее и узнал аккуратный почерк Императора.
        «Было увлекательно, правда? Передавайте Леониду привет».
        Я глубоко вздохнул. Похоже, скотина Романов прекрасно осведомлен о прелестях местного документооборота. И специально наградил меня медалью, чтобы поиздеваться. Сейчас сидит, наверное, и посмеивается у себя в кабинете. Ну ничего, я ему еще отомщу. При следующей встрече затребую справку, что он действительно Император. А то мало ли, сидят тут на троне всякие, раздают указания.
        - Поехали, - приказал я кучеру. - Хочу побыстрее оказаться подальше от этого страшного места.
        Кучер стегнул лошадей, и коляска тронулась. Скорее домой, после такого потрясения я заслужил отдых. Надеюсь, в следующий раз судьба забросит меня в какое-нибудь спокойное и безопасное место. В портал там с чудовищами или в темный переулок в окружении врагов. Меня устроит что угодно, лишь бы справок там не было.
        Вдруг в моей голове раздался знакомый голос.
        - Ты где, дубина?
        - В филиале ада, то есть практически на твоей родине, - ответил я Каладрию. - Правда, я оттуда только что уехал. А что?
        Что-то случилось? Демон редко сам выходил на связь, обычно до него, наоборот, было не докричаться.
        - Ты меня бандитов просил найти? - непривычно серьезно спросил Каладрий. - Ну так вот я их нашел. Приезжай быстрее.
        Глава 4
        Каладрия я заметил, еще когда только подъезжал к дому. Голубь сидел на ветке дерева, растущего прямо у ворот, и беспокойно переминался с лапы на лапу. Перья растрепались, красные глаза метали молнии. Всем своим видом он выражал крайнее нетерпение.
        - Ну сколько можно ждать, дубина? Мог бы и побыстрее приехать.
        Каладрий перелетел ко мне на плечо, больно впившись когтями. Он выглядел по-настоящему раздосадованным. А если что-то смогло вывести из равновесия демона смерти, значит, хорошего ждать не приходится.
        - Рассказывай, - приказал я. - Что ты там видел?
        - Что-что, бандитов. Человек двадцать, засели в лесу недалеко от шахты, там, где начинаются горы. Все вооружённые.
        - Чем вооруженные?
        Если демон так встревожен, у бандитов должен быть как минимум гранатомет. Причем пара штук у каждого.
        - Тем же, что и обычно: ножами, пистолетами. Что за дурацкие вопросы?
        - Тогда они, наверно, сильные Одаренные, - предположил я.
        - Понятия не имею. Я в человеческой магии не разбираюсь, - высокомерно ответил Каладрий. - Не перебивай меня. Я полетал, послушал разговоры. Говорят, им приказали кошмарить шахту.
        - Кто приказал?
        - Не знаю. Похоже, кто-то очень знатный. Завтра утром собираются снова напасть, переломать гномам руки и ноги. Предлагаю поубивать их всех. - Глаза демона гневно сверкнули. - Уничтожить, стереть в порошок! И закопать где-нибудь в кустах даже без креста. А на могилу потом еще и нагадить.
        - С чего ты вдруг такой кровожадный? - удивился я. - Раньше ты, конечно, тоже желал всем вокруг помереть, но все-таки не настолько мучительно.
        - А ты знаешь, чем они занимались у себя в лагере? Таких врагов у нас с тобой еще не было. Уничтожить, всех уничтожить!
        - Черной магией? - предположил я.
        - Хуже! По птицам стреляли! - Перья Каладрия вздыбились от возмущения. - По моим птицам! Из луков. Развлечение у них такое. На моих глазах застрелили двух синиц. В меня самого чуть не попали. Уничтожить! Глаза бы уродам повыклевывал!
        Каладрий так впился в мое плечо когтями, что я поморщился. Похоже, истребление сородичей не на шутку задело моего питомца. Надо же, а я думал, он не способен на обычные человеческие чувства. Ну, в данном случае на птичьи.
        - Уничтожим, - пообещал я. - Я в этом, как ты понимаешь, тоже заинтересован. Идеи есть, как можно застать их врасплох?
        - Содрать кожу, залить в глотку раскаленный свинец и отправить на вечные муки, - мрачно предложил голубь.
        - А что-нибудь более конструктивное?
        Каладрий слетел с моего плеча, показывая, что предложил прекрасный план, а техническое исполнение - это уже не его проблемы. Я отвел Инцитата в конюшню и зашел в дом.
        Следов жертв, разрушений и непредвиденных гостей видно не было - это хорошо. Значит, подготовка к свадьбе идет без эксцессов, пока, по крайней мере. Надо бы навестить моих женщин, позвать Игоря и собрать семейный совет. Может, вместе придумаем, как лучше разобраться с бандитами. Но сначала приведу себя в порядок.
        Я поднялся к себе в комнаты, умылся и переоделся. Пошарил в ящике стола на предмет еды, поскольку полноценно обедать мне пока не хотелось, и наткнулся на какой-то журнал. Это еще что такое?
        Я с удивлением достал бесценный памятник культуры моего мира, который мог бы стать причиной ярких снов и семейного скандала. С обложки мне призывно улыбалась роскошная блондинка. Еще до поездки в Москву я извлек его просто от скуки и скоротал пару приятных вечеров, пока Лидия была занята работой. Но ведь он давным-давно должен был исчезнуть.
        Я повертел в руках этот шедевр типографского искусства. Журнал был вполне вещественным и исчезать никуда не собирался. Похоже, теперь, когда я стал Подмастерьем, извлеченные мной вещи задерживаются в этом мире дольше. Прекрасная новость! Нужно это использовать.
        Затолкав журнал в самый дальний ящик во избежание недопонимания со стороны жен (но на всякий случай запомнив, где он лежит), я отправился искать кузена.
        Игорь обнаружился в своем кабинете. Я бесцеремонно открыл дверь и уселся в кресло напротив некроманта.
        - Ты в курсе, что у нас под носом сидит банда головорезов и собирается напасть на шахту?
        - Учитывая, что один раз они уже это сделали, я тоже пришел к такому выводу. Правда, понадобилось недюжинное умственное усилие, - ответил кузен.
        Я поморщился.
        - Да ну тебя. К выводу ты, может быть, и пришел, но я узнал, где именно они затаились.
        - И где же? - оживился Игорь.
        - В лесу, - торжественно ответил я. И, поняв по скептическому выражению лица кузена, что тот не слишком впечатлен, добавил: - Каладрий нашел их лагерь, он отведет нас на место.
        - Отведет прямо в лапы вооруженной банде? - уточнил Игорь. - Всегда я не доверял твоему Каладрию.
        - Все бы тебе ехидничать. - Я махнул рукой. - Ты же, надеюсь, согласен, что нам надо напасть на них, пока они не напали на нас? Либо взять их прямо там, либо устроить засаду по дороге к шахте, я еще не решил. Но в любом случае будем действовать.
        Игорь кивнул.
        - Согласен. Хотя есть еще третий вариант - обратиться в полицию.
        - Это долго, - отмахнулся я. - Пока мы до них дозвонимся, пока они приедут. К тому же, мы же не можем сказать, что рядом с имением сидят бандиты, на которых нас навел говорящий голубь. Придется что-то объяснять, доказывать, а я, боюсь, только что заимел проблемы с местным княжеским родом. Так что предлагаю сдать бандитов полиции постфактум, когда мы их поймаем.
        - А если не поймаем? Я, конечно, не хочу рушить твой оптимистический настрой, но вдруг они поймают нас?
        - Конечно, поймаем, - заявил я. - Мы с тобой еще и не из таких передряг выпутывались.
        - Разумно. - Игорь кивнул с таким видом, что у него вполне могла бы зажечься на лбу надпись: «На самом деле нет», но я сделал вид, что не вижу недовольства кузена. Полиция - дело долгое и нудное, к тому же велик шанс, что они либо опоздают, либо спугнут бандитов, а я хочу вытрясти из них имя нанимателя. Точнее, получить какие-нибудь доказательства, что это Волконский. К тому же, как бывший мошенник, я испытываю стойкую неприязнь к правоохранительным органам.
        - Собираемся в гостиной через двадцать минут, я позову Дарью и Лидию, - решил я. - Устроим военный совет.
        Минут через сорок (поскольку я постоянно забываю, что женщинам даже для того, чтобы спуститься на один этаж, нужно долго собираться) мы все сидели снизу. Девушки выглядели откровенно встревоженными, так что я одарил их уверенной улыбкой. Да я и был уверен, что уж там. Разбирался со многими врагами, разберусь и с какой-то шайкой головорезов.
        - Предлагаю напасть на эту банду и дать ей открытый бой. Игорь, кто у нас есть из боевых единиц? - обратился я к кузену.
        - Мы четверо. Еще охранники имения, но их с нашего отъезда, как ты понимаешь, не прибавилось. Можно вооружить кого-то из слуг, но толку от них все равно будет немного. Твердый Кремень дежурит у входа в шахту, Валун до сих пор не вернулся. Еще завтра или послезавтра должен приехать Аристарх, но поезд прибывает в одиннадцать. Если, как говорит твой голубь, нападение запланировано на утро, он успеет только к самому концу драки. В принципе, это все.
        - Если среди бандитов нет Одаренных, хватит и этого, - сказала Дарья. - К тому же не стоит забывать, что мы четверо стоим десятка, как ты выражаешься, боевых единиц.
        - Ну да, вы сегодня были очень боевыми, когда ругались из-за того, в каком порядке подавать салаты, - откликнулся кузен.
        Надо же, а я думал, Лидия и Дарья всегда и во всем согласны.
        Дамы выпад предпочли проигнорировать.
        - Можно взять Фрейю, чтобы она их поджарила, - предложила Лидия. - Ей как раз не помешает развеяться. Правда, я не уверена, что смогу объяснить малышке, что жечь нужно только врагов, а не все подряд.
        - Или выпусти своего хомяка, - дополнил Игорь.
        - Лазарь - это крайняя мера. Я все еще стараюсь быть гуманистом.
        - Предлагаю устроить засаду где-нибудь недалеко от шахты, - сказала Дарья. - Какой смысл лезть в логово к врагу, если он сам идет к нам?
        - Согласен, - кивнул я.
        Рыжая была права. Тем более из лагеря бандитов к шахте ведет всего одна дорога, и их легко будет там подкараулить. Главное, чтобы охотник сам в итоге не стал добычей.
        - Значит, устроим засаду завтра утром, - решил я.
        Я мысленно прикинул размер своего войска. Некромант, дракон и две Одаренные женщины - вполне неплохо, но не стоит забывать про основной наш козырь. А главная ударная в прямом и переносном смысле сила - это, безусловно, тролль. К тому же, охранять шахту - ее прямая обязанность. Осталось только объяснить Кремень, что от нее требуется.
        До шахты я доскакал быстро. Троллиха, вопреки обыкновению, не стояла неподвижно перед входом, а бесцельно ходила взад-вперед. Увидев меня, Кремень остановилась.
        - Добрый день, - поздоровался я, слезая с заметно нервничающего Инцитата. Тот, пользуясь свободой, тут же отступил на несколько шагов. Тролли вызывали у моего питомца инстинктивный страх, хоть он и старался его не показывать. - Как дела в шахте?
        - Сейчас быть хорошо. Но моя извиняться. Враги напасть, когда моя здесь не быть. Я быть плохой охранник.
        Кремень потупила взгляд. Троллиха выглядела настолько пристыженной, что у меня само собой возникло желание похлопать ее по плечу. Остановило только опасение отбить руку.
        - Не переживай, ты не виновата. Сама же говоришь, тебя здесь не было.
        - Моя не переживать, - ответила Кремень, всем своим видом демонстрируя обратное.
        - Да ладно, я вижу, что ты нервничаешь.
        - Моя нервничать не из-за шахта. Это же не мой шахта, а твой. Твоя должен нервничать. Моя будет нервничать, если твоя перестать моя платить, - продемонстрировала Кремень потрясающую практичность и простодушие. А я-то думал, она работает за идею.
        - А из-за чего тогда?
        - Из-за свадьба. Когда тролль дарить другой тролль камень в виде кольцо, это значить, что он хотеть жениться. Валун дарить мне такой камень. Я сказать: «да».
        - Поздравляю. Я слышал об этом, твой жених как раз отправился в горы, чтобы привести родственников. - Надеюсь, их будет немного. - Свадьба - это же прекрасно. О чем переживать?
        Кремень смущенно отвернулась. Вопреки всем законам логики и минералогии мне показалось, что щеки тролля покраснели.
        - Моя бояться, - призналась Кремень после небольшой паузы и присела на землю рядом со мной. - Валун говорить, он меня любить. А вдруг он меня разлюбить? Или найти другой женщин?
        - Но сейчас же он тебя любит, к чему такие мысли? - удивился.
        - Сейчас любить, - кивнула Кремень. - Но вдруг он разлюбить ПОТОМ? Как мне сделать, чтобы он меня не разлюбить?
        Я молча развел руками. Похоже, этим вопросом задаются все разумные виды всех миров перед свадьбой. И ни у одного из них, думаю, нет ответа. Кремень так искренне переживала, что я почувствовал с троллихой некое духовное родство. Не я один боюсь жениться.
        - Но сейчас ведь он любит тебя. - Я попытался снова воззвать к логике. - Значит, будет любить и дальше. Вы будете жить долго и счастливо и сделаете много замечательных троллят.
        - Я надеяться. - Кремень вздохнула. Звук был похож на маленький горный обвал. - Как ты думать, я красивый тролль? Валун говорить, на мне расти такой красивый мох.
        В доказательство своих слов Кремень повернулась ко мне той стороной, на которой мха было больше всего.
        - Очень, - заверил я Кремень. - Самый лучший мох, который мне доводилось видеть.
        Не сказать, что я в своей жизни видел много мха, так что это было почти правдой. А если и видел, то не замечал и уж точно не оценивал его на привлекательность.
        - Валун сказать, что он сначала сомневаться. Но потом он узнать, что ты делать свадьба, и тоже захотеть свадьба, как ты. А ты звать нас на твой свадьба? - с надеждой спросила Кремень. - Моя так хотеть посмотреть.
        - Конечно, вы будете желанными гостями, - заверил я, мысленно подсчитывая, сколько тролли потенциально могут принести жертв и разрушений. Еще секунду назад желания звать в свой дом троллей у меня не было, поскольку это тяжеленные каменюки, которые могут случайно переломать мне кости одним движением. С другой стороны, не могу же я отказать в невинной просьбе тяжеленной каменюке, которая может переломать мне кости одним движением. Главное правило общения с существами, способными просто наступить на тебя с летальным исходом, - чтобы они никогда не задумывались о том, что могут это сделать. И, главное, никогда этого не захотели.
        - Спасибо, - обрадовалась Кремень. - Мы приходить. И ты приходить на наш свадьба, и твой женщин, и твой брат. Быть очень весело.
        - Вы собираетесь праздновать здесь?
        - Да. Много гостей быть. Обычно, когда тролль жениться, он собирать вся семья и устраивать веселый конкурс. Вы тоже участвовать, вы ведь почти семья. Это большой честь быть.
        - Постараюсь, - заверил я. - А что за конкурс?
        - Гости собираться и биться головой в стена, - радостно объяснила мне Кремень. - Кто оставить самый большой вмятина, тот следующий жениться. Очень весело быть.
        - Благодарю, но мы, пожалуй, посмотрим на ваши развлечения со стороны, - дипломатично ответил я. - Я ценю оказанное доверие, но это слишком большая честь для простого человека. Боюсь, я пока еще не заслужил ее.
        Кремень нахмурилась. Высказанная мной мысль явно была для нее слишком сложной. Пока мыслительный процесс не вызвал в не привыкшей к этому голове короткое замыкание, я решил перевести разговор в деловое русло.
        - Кремень, а ты хочешь искупить свой промах с нападением на шахту? Мы нашли, где прячутся бандиты. Я собираюсь напасть на них, и ты мне в этом очень поможешь.
        - Я любить нападать, - просияла Кремень. - Я помогать! А где они быть?
        - Налево отсюда, потом немного вверх по склону…
        Я запнулся. Ориентирование на местности и объяснение другим, что и где на этой местности находится, никогда не было моей сильной стороной. Скажем так, географию в школе я не прогуливал только по одной причине: когда не появляешься ни на одном уроке и даже не знаешь учителя в лицо, то простое слово «прогулы» оскорбляет столь упорное нежелание учиться. Это уже не прогулы, а полное игнорирование. Каладрий смог объяснить мне, где именно засели бандиты, только тогда, когда в отчаянии обратился к Игорю и тот ткнул нужное место на карте. Так что из моего описания не поняли бы ничего даже геолог и географ вместе взятые. Но Кремень на удивление понятливо кивнула. Похоже, тролль отлично ориентируется в ландшафте. Неудивительно: она же камень.
        - Я знать это место. Они быть почти там, где Валун ходить.
        - Там живут тролли? - удивился я.
        - Нет. Тролли выше быть, в горах быть. А дорога в горы через лес быть. Валун мочь их встречать, когда ходить обратно.
        - Ты беспокоишься за Валуна?
        - Зачем беспокоиться? - Кремень пожала каменными плечами. - Валун - взрослый тролль быть. Если людь нападать и он убивать людь, он не страдать, что он плохой тролль быть. Так что пусть встречать, это проблема людь.
        Я мысленно порадовался, что у Валуна такая крепкая и здоровая психика. Главное, чтобы это распространялось только на тех «людь», которых я укажу.
        - Вот туда мы завтра и идем бить бандитов, которые напали на шахту. Точнее, не совсем туда, остановимся где-то на полдороги.
        - Бить! - просияла Кремень. - Моя любить бить. Бить - это хорошо!
        - Но ты не сразу бить. - Я несколько остудил ее разрушительный пыл. - Ты будешь сидеть в засаде и ждать сигнала.
        - Моя сидеть, - преданно кивнула головой Кремень. - И бить. А что такое засада?
        Я вздохнул. Все еще более запущено, чем я предполагал.
        - Засада - это когда тебя не видно. Тебе нужно подождать, когда враги подойдут поближе, и напасть на них. Не сразу напасть, поняла?
        - Поняла, - кивнула Кремень. - Я сначала стоять, а потом бить. Когда враги подходить. А можно я кричать: «Иди сюда», чтобы враги подходить быстрее?
        - Нет, - терпеливо объяснил я. - Нельзя кричать. Они не должны будут знать, что ты здесь, понимаешь? Ты сделаешь вид, что ты камень, тебя не видно. А, когда они подойдут поближе… - Я подобрал два камешка с земли и красноречиво ударил ими друг от друга. В глазах Кремень загорелось понимание.
        - Тогда я бить!
        - Вот именно. Повторим еще раз: ты сидишь в засаде. Ты камень, тебя не видно. Потом подходят враги, и ты…
        - И я бить! - Кремень воинственно сжала кулаки.
        - Именно. И чем сильнее, тем лучше, Каладрий будет тобой доволен. Ты все поняла?
        Я с сомнением воззрился на лицо тролля, на котором интеллекта выражалось примерно столько же, сколько на потолочной балке. Понятие «засада» может оказаться слишком сложным для кремниевого мозга, даже при условии, что завтра мы приведем ее на нужное место и еще пять раз объясним, что от нее требуется. Но троллиха, кажется, поняла суть задачи.
        - Я сидеть засада, как камень. Меня не видно. Сразу не бить. Враги подходить, потом бить.
        - Молодец. - Я все-таки похлопал Кремень по плечу, заработав ушиб средней тяжести. - Надеюсь, все пойдет по плану.

* * *
        На следующее утро мы с Игорем и парой охранников усадьбы заняли стратегическую позицию в кустах. Лидия и Дарья расположились в других кустах, которые я мысленно окрестил «кусты напротив», хотя начальник гарнизона и приводил какие-то термины вроде «диспозиции» и «дислокации». Мне определенно нужен толковый военный в усадьбу. Хотя бы для того, чтобы чувствовать себя в подобных ситуациях бравым воином, охотящимся на врагов, а не идиотом. Аристарх как раз подойдет. Когда на твоей стороне Аристарх, чувствовать себя идиотом вообще довольно сложно, для этого он занимает слишком много пространства.
        - Надо же, Кремень все-таки поняла, что от нее требуется. А я боялся, что до нее так и не дошло. Смотри, как замаскировалась.
        - Где она? - удивился Игорь.
        - Да вот же. - Я ткнул пальцем в большой валун в нескольких десятках метров от нас. - Я и узнал ее только потому, что камень примерно с нее размером. Наша троллиха практически слилась с ландшафтом.
        - Вик, я не хочу тебя расстраивать, но Кремень с другой стороны. А этот валун был здесь всегда.
        - С чего ты взял? - удивился я. - Там же ничего не…
        Я проследил за взглядом Игоря. Там действительно лежал еще один здоровенный камень, который ни капли не походил на тролля и выглядел обычным булыжником. Я в жизни бы не поверил, что это Кремень, если бы не одно «но». Как раз сейчас камень вытаскивал из-за спины большую старательно намалеванную табличку: «Я каминь миня не видна».
        - Кремень, твою ж каменную мать!
        Я дернулся, намереваясь по-быстрому объяснить троллихе, что она все-таки не поняла суть термина «засада», но начальник охраны дернул меня за руку.
        - Ваше Сиятельство, поздно. Они идут.
        Глава 5
        На лесной поляне, рядом с которой мы затаились, появились вооруженные люди. Их было не меньше двух десятков, и выглядели они как типичные бандиты. Широкие плечи, ножи на поясе, плоские лица, отмеченные печатью интеллекта столь же могучего, как у Большого Валуна. И, главное, уверенность в своей абсолютной безнаказанности. Банда шла по лесу, не скрываясь и громко топая. Неудивительно - разбойники засели довольно далеко от шахты, обычные люди вряд ли бы смогли обнаружить их убежище. Не могли же враги знать, что у меня в загашнике припрятан летающий шпион.
        Лес, в котором мы прятались, имел одно ценное свойство - он был густым. Тут за деревьями не то что не видно леса, за такими деревьями вообще ничего не видно. Так что заметить мое маленькое войско враги никак не могли. С одной стороны поляны засели мы Игорем, а с другой - Лидия и Дарья. Предполагалось, что в нужный момент мы четверо атакуем бандитов Силой, охранники усадьбы добавят из пистолетов, Фрейя подпалит их с воздуха, а Кремень нанесет решительный удар всей своей каменной мощью. Каладрий тоже крутился где-то здесь, выразив желание обгадить злоумышленников с ног до головы, но уже после нашей сокрушительной победы. Толку в бою, при всех его выдающихся качествах, от голубя будет немного.
        Бандиты браво шагали по поляне. Они вели себя настолько уверенно, что им впору было запеть песню. Внезапно процессия остановилась. Камень с надписью: «Я каминь» прямо посреди дороги кого угодно остановит.
        - Слышь, Ржавый, это чё такое? - Один из бандитов подошел к Кремень.
        - Вроде, камень, - ответил названный Ржавым. Похоже, в этой компании у него лучше всех было прокачано распознавание предметов.
        - А че на нем написано, что его не видно? Его же видно? - удивился первый.
        - Наверное, камень думает, что он невидимый, - глубокомысленно изрек Ржавый. Очевидно, за интеллект здесь отвечал тоже он.
        Камень чуть заметно пошевелился. Кажется, Кремень начала переживать из-за провала своей конспирации. Как бы она не натворила какую-нибудь глу…
        - Я камень, меня не видно, - расстроенно прогудел камень. Мне показалось, что Кремень попыталась еще больше окаменеть в доказательство своих слов.
        Бандиты остановились. Не только невидимые, но еще и говорящие камни явно были им в новинку.
        - Слышь, камень, врешь ты все. Еще как видно, - вступил в разговор третий разбойник, не позволив Кремень предаваться самообману. А мог бы, между прочим, и не расстраивать даму. - Парни, а почему камень разговаривает?
        Повисла пауза. Коллективный разум банды обдумывал этот вопрос.
        - Ребята, да это ж тролль! Все назад! - вдруг заорал Ржавый и отскочил. Я мысленно поставил ему пятерку за догадливость.
        Воспользовавшись тем, что враги заняты плодотворным общением с камнем, мы с моими ребятами открыли огонь. Я швырнул в одного из бандитов воздушный кулак, свалив того на землю. Огненную магию использовать опасался - в лесу такие фокусы могут случайно закончиться большим пожаром. Игорь пока бездействовал - работы для некроманта в виде свежих трупов еще не появилось. Пара замешкавшихся врагов упала под пулями моих солдат, остальные отбежали на несколько шагов и принялись в ответ палить по нам вслепую. Несколько особо оригинальных стрельнули в тролля. В воздухе повис запах пороха. Кремень, к моему удивлению, стояла неподвижно, ничего не делая.
        Одновременно из противоположных кустов прямо в Ржавого ударил земляной кулак. Это моя обожаемая невеста решила внести в сражение свою лепту. Надо же, еще и мозговой центр врага определила безошибочно.
        Часть бандитов развернулась и принялась палить по кустам, в которых засели мои женщины. В ответ им прилетела белая вспышка, и двоих врагов временно парализовало. Это Лидия вступила в бой. Надеюсь, беспорядочные выстрелы никого не задели.
        Пальнув несколько раз из пистолетов, из укрытий выпрыгнули охранники имения, врываясь в ближний бой. Только тролль по-прежнему стояла неподвижно. На ее каменном теле виднелись вмятины от пуль.
        - Кремень, мать твою, атакуй! - выкрикнул я.
        - Ты же говорил бить только по сигналу, без сигнала не бить, - прогудела тролль.
        - Когда в тебя стреляют, это тоже считается за сигнал!
        Мимо моего уха просвистела пуля. Один из бандитов услышал мой выкрик и решил стрелять на звук.
        Я толкнул Игоря на землю за секунду до того, как следующая пуля пролетела прямо там, где только что была его голова. Теперь в нашу сторону палили уже трое, но им быстро стало не до нас. Кремень, кремниевые мозги которой, похоже, обдумали мое последнее высказывание и пришли к какому-то выводу, наконец пошла в атаку.
        Отчаянный вопль и хруст переломанных костей ознаменовали первую жертву тролля. Пытаясь сориентироваться среди дерущихся, Кремень круто развернулась и случайно задела одного из пытавшихся проскользнуть мимо нее бандитов. Как минимум для его правой руки и ребер это стало фатальным.
        Кремень снова повернулась на месте, пытаясь определить, кого именно бить, и раздался вопль. На этот раз на незадачливого разбойника троллиха просто наступила. Хорошая штука тролль - Кремень пока еще даже не разобралась, где чужие, где свои, а враги уже несут потери.
        - Мда, из этого даже нежить не сделать, - отметил Игорь, в данный момент как раз поднимающий труп одного из бандитов, заколотый нашим солдатом, и направляющий его в гущу боя.
        - Ну, теоретически ты можешь попробовать поднять зомби в виде лепешки. Что-что, а психологическое воздействие на врага будет обеспечено.
        Я свалил еще несколько врагов Силой. Один потянулся было за пистолетом, но его ткнул кинжалом очередной поднятый Игорем зомби. Оживших мертвецов под предводительством моего кузена было уже трое, и они методично крушили врагов. Бандиты, завидев, как на них идут мертвые бывшие товарищи, инстинктивно пятились. Особо неизгладимое впечатление на них производил зомби с кинжалом в сердце, по груди которого все еще текла кровь.
        Несколько моих солдат упали наземь, сраженные кто пулей, кто тычком кинжала, но в целом битва уже заканчивалась. Разбойники, захваченные врасплох, не успели сориентироваться и бесславно падали под натиском моей маленькой армии. Похоже, среди них не было Одаренных, они уповали только на пистолеты и физическую силу. И, что еще важнее, не было тролля. На что они вообще рассчитывали, что шахту и на этот раз никто не будет охранять? Все вышло даже подозрительно просто.
        - Выпускай! - заорал Ржавый, увернувшись от кулака Кремень и тут же чуть было не напоровшись на магический заряд, посланный кем-то из женщин.
        - Заказчик же сказал в шахте выпустить!
        - Не выпустишь, я тебе в твою личную шахту кирку засуну! - заорал Ржавый. - Нас сейчас всех перебьют!
        Только я успел подумать, какого такого кракена они собрались выпустить, как мне в глаза ударил яркий свет. На месте вспышки заклубилось дымное облако и через мгновение там появилось… Что за черт?
        - Это что еще за хрень? - спросил я у Игоря, поскольку не смог подобрать появившему из ниоткуда существу более точного определения. Нет, я, конечно, пил на этой неделе, но немного и всего один раз. Это явно не могло привести к тому, что сейчас мне мерещится здоровенный богомол.
        Некромант выругался сквозь зубы.
        - Это не хрень, это то, что сейчас нас всех перережет.
        Богомол застрекотал, как гигантский сверчок, и бросился на одного из моих солдат. Раздался отчаянный крик, брызнула кровь, и бедняга упал на землю. Причем голова, ноги и туловище сделали это независимо друг от друга. Клешни чудовища оказались острыми, как бритвы.
        - Какого черта эта тварь здесь вылезла? - выкрикнул я, заряжая по чудовищу огненной стрелой. Магический снаряд отскочил от панциря богомола, словно от заговоренного, не причинив ему видимого вреда.
        - Похоже, у них с собой был пространственный артефакт, куда они его засунули.
        - А что это вообще такое? - выдохнул я, стреляя по воспарявшим духом бандитам, которые отбегали подальше от вызванного ими монстра.
        - Тварь из Расколотого мира, - торопливо объяснил Игорь, поднимая очередного зомби. - Одна из немногих, которая здесь прижилась. Жутко дорогая и запрещенная к использованию. Похоже, Волконский сильно на нас обозлился.
        - Ну и мерзость.
        - Согласен. Зато какая из нее нежить выйдет, если прибить.
        Отбросив пистолет, в котором кончились патроны, я пальнул Силой по бандитам, свалив одного. В ответ в нашу сторону тут же полетели пули.
        Кремень несколько секунд постояла, недоуменно пялясь на нового врага. Мыслительный процесс в голове тролля проходил не быстро, ей нужно было время на то, чтобы осознать ситуацию. В богомола прилетело несколько магических зарядов со стороны Дарьи и Лидии. Застрекотав, тварь развернулась и приготовилась броситься туда, где засели мои женщины, но тут дорогу ей преградила Кремень. Соображала троллиха, может, и не быстро, зато сделала это очень вовремя.
        Кремень попыталась врезать чудовищу каменной рукой, но насекомое проворно отскочило и торжествующе застрекотало. В скорости неповоротливому троллю с ним было не тягаться. Решив, что, раз путь к Дарье и Лидии закрыт, ему не очень-то и хотелось, богомол вновь развернулся и полоснул когтистой лапой по горлу моему солдату. Хлынула кровь.
        Кто-то из наших направил на чудовище пистолет, но рухнул, сраженный выстрелом одного из бандитов. Отойдя на безопасное расстояние, они палили по остаткам моих людей, которые пытались спрятаться за тролля. Один почти достал богомола ножом, подкравшись сзади, но тварь развернулась и снесла ему голову. Она была невероятно быстрой. В тот же момент я выхватил из-за пояса второй пистолет и выстрелил в чудовище, но богомол умудрился отпрыгнуть, и пуля прошла в нескольких сантиметрах от его задней лапы. Тварь клацнула челюстями. Очевидно, хотела сказать, что она мне это припомнит.
        Ситуация круто изменилась. Богомол стрекотал, пытаясь добраться до остатков моих солдат, магия его не брала, от пуль он с молниеносной скоростью уворачивался. Кремень пыталась пришибить монстра, но он скакал вокруг нее, словно издеваясь. Все, что могла сделать тролль - это служить живым щитом.
        Богомол снова развернулся и уставился прямо на деревья, за которыми прятались мы с Игорем. Очевидно, решил, что эти-то деревья никто не охраняет, а они ему тоже очень и очень не нравятся.
        Осталось последнее средство. У нас тоже есть свое маленькое чудовище.
        «Фрейя, в атаку! - мысленно позвал я драконицу, которая должна была в данный момент мирно сидеть у Лидии на коленях. - Бей этого зеленого гада!»
        Фрейю не пришлось долго уговаривать. Маленький крылатый силуэт взвился над деревьями, и в богомола ударил огненный залп.
        Тварь завизжала на ультразвуке и завертелась на месте, пытаясь сбить огонь. Панцирь богомола пылал, чудовище упало на спину, пламя перекинулось на траву и быстро побежало по лесу. Черт!
        Не успел я подумать, что сейчас мы спалим здесь все нахрен, как с противоположной стороны на чудовище обрушился ливень, потушив богомола и пылающую вокруг него землю. Лидия среагировала быстрее меня.
        Я почувствовал возмущение Фрейи. Плоды ее трудов только что были безнадежно испорчены. Драконица набрала побольше воздуха и дыхнула огнем снова, но промокшее насквозь чудовище на этот раз не загорелось. Попыталась полыхнуть опять, но из пасти вырвался только черный дым. Топливо кончилось.
        Раненое чудовище отряхнулось, раскидав во все стороны водные брызги, и встало на ноги. Слева на панцире у него красовалось горелое пятно, богомол прихрамывал на одну лапу. Но, похоже, серьезных повреждений Фрейя ему не нанесла, тварь была вполне себе боеспособна. И очень, очень зла.
        Не успел я поднять пистолет и выстрелить в монстра, как на тропинке со стороны гор послышался топот. Причем топало что-то очень тяжелое. А еще, судя по раздавшейся нестройной, но очень вдохновенной песне, этого тяжелого было много.
        - Камень! Камень! Мы любить камень! Камень самый лучший! Камень! Камень! - надрывались как минимум полдюжины глоток. Причем, хотя при таком количестве певцов даже чисто статистически очень сложно вообще никому не попадать в ноты, хор как-то справлялся. Песня четко указывала на то, что у ее исполнителей не слишком богатый словарный запас. А еще на то, кто именно ее пел.
        - Валун! - обрадованно заорал я в унисон с Игорем. - Быстрее сюда!
        Песня затихла, зато топот усилился. Через несколько секунд из-за деревьев показались стремительно приближающиеся фигуры. На мгновение мне показалось, что моя предприимчивая невеста заказала в честь свадьбы сад камней, и означенный сад решил прийти в усадьбу самостоятельно.
        От такой резкой смены обстановки богомол на мгновение застыл на месте. Это-то его и погубило. Не сбавляя скорости, Валун пронесся по насекомому-переростку, оставив от того лишь зеленое удивленное пятно. Хотя в любом случае вряд ли бы ему удалось убежать от такой армады троллей. Моего каменного друга сопровождала шестерка таких же каменных товарищей.
        Бандиты бросились бежать, но тролли быстро взяли их в кольцо. Неповоротливые каменюки обладали ценным преимуществом: они были большими и их было много. Какой-то особо тупой разбойник попытался было выстрелить в Валуна, в ответ на что тролль легким движением руки обеспечил всех местных травматологов работой на пару дней вперед. Поняв намек, оставшиеся встали смирно.
        Мы с Игорем вышли из-за деревьев, то же с другой стороны сделали Лидия и Дарья. На плече у рыжей сидела обиженная Фрейя. Лидию, которая потушила такой замечательный пожар, драконица демонстративно игнорировала.
        - Мда, нежити не выйдет, - заметил Игорь, разглядывая то, что осталось от богомола. - А жалко. Ну или это будет очень тонким слоем раскатанная нежить.
        Я подошел к Валуну и с чувством пожал его каменную руку. Точнее, хотел пожать, но из-за разницы габаритов просто по ней похлопал.
        - Спасибо, вы как раз вовремя!
        - Моя говорить: «пожалуйста», - довольно ответил тролль. - Моя помогать. Моя ходить тут и слышать, что ты меня звать. Моя бежать быстрее. Твоя тут драться?
        - Да, на нас напали бандиты. Точнее, это мы напали на них, но все пошло немного не так, как планировалось. Без вас нам пришлось бы туго. Не познакомишь со своими родственниками?
        Я обвел взглядом троллей. Внешне они почти ничем не отличались друг от друга, только у одного на голове рос ярко-зеленый мох, напоминавший коротко подстриженные волосы, а у другого через весь бок проходила глубокая трещина. При этом Валун на полголовы возвышался надо всеми своими собратьями. Очевидно, Большим его прозвали не просто так.
        - Конечно. Этой мой семья быть. Прочный Гранит, Белый Мрамор, - (тролль, на которого указал Валун, был абсолютно черным), - Круглая Галька, - (судя по размерам, троллиха была не Галькой и даже не Галей, а целой Галиной Петровной), - Умный Кварц, Серый Графит и Веселый Базальт.
        - Веселый? А почему Веселый? - удивился я.
        - Хороший характер быть. Очень любить шутить.
        Веселый Базальт смерил меня настолько хмурым взглядом, как будто обдумывал, не разорвать ли прямо сейчас надвое. Я в ответ послал ему улыбку.
        Серый Графит повертел головой, оглядывая пленных бандитов и остатки нашего войска, и задал вопрос, после которого я понял, что слишком рано обрадовался.
        - А кого надо бить?
        За недолгое пребывание в этом мире я успел понять, что ответ на этот вопрос у каждого тролля есть по умолчанию. И ответ этот: бить всех.
        - Никого, все уже закончилось, - быстро ответил я. - Большое спасибо вам от лица всего Рода Лазаревых, вы оказали нам неоценимую помощь.
        Графит задумчиво нахмурился. По лицу тролля было видно, что указанию вколотить кого-нибудь в землю он обрадовался бы намного больше, чем благодарностям.
        Со всей этой суетой мы забыли еще об одном тролле. Кремень, до этого стоящая в стороне, подошла к своему возлюбленному. И, к моему удивлению, с размаху треснула его по башке.
        - Зачем твоя его убивать? - Кремень возмущенно указала на труп богомола. - Моя хотеть его убивать!
        - Моя случайно. Моя только чуть-чуть бить. - Валун смущенно потупился.
        - Ты меня не любить! Когда тролль любить тролль, он отдавать ей самый лучший враг, чтобы бить! А ты нет!
        - Моя извиняться. - Валун положил руку на плечо Кремень, которая демонстративно отвернулась. - Моя не хотеть! Хочешь, я тебе кого-нибудь поймать и ты его бить?
        - Какая любовь. Всегда мечтать о такой, - шмыгнул носом стоящий рядом со мной молодой тролль, кажется, Умный Кварц. Учитывая, что он смог составить аж два предложения и всего с одной ошибкой, возможно, он действительно был умным.
        Я решил увести разговор с неверного направления, пока Валун не задумался, кого именно можно поймать в лесу, где, кроме нас, никого нет.
        - Твои родственники идут к тебе в гости?
        - Да, они до свадьба тут быть, - ответил Валун. - Я сказать, что ты очень добрый. Они защищать тебя и бить твоих врагов.
        - О да.
        - И мы все приходить к тебе на свадьба.
        - О нет. То есть добро пожаловать.
        - А ты приходить ко мне на свадьба. - Валун просиял. - Ты ведь приходить?
        - Само собой, - заверил я, прикидывая, надолго ли у меня задержится эта орава троллей. Интересно, они питаются каким-нибудь камнями или человеческими продуктами? А то в моих кладовых может случиться локальный апокалипсис.
        - Помогите раненым, свяжите этих недобитков и идемте домой, - велел я солдатам. - Нечего здесь торчать, раз все уже закончилось.
        - Ничего еще не закончилось! - послышался возмущенный голос сверху, и прямо на макушку Ржавого спикировал Каладрий. - Ты мою стаю отстреливал, скотина?
        Для Ржавого гневная речь голубя звучала простым курлыканьем, но он, похоже, заподозрил неладное. Попытался было увернуться от карающего клюва, но не успел.
        - Ай!!!
        - Каладрий, ну ты и садюга! - Я сам не понял, одобряю поступок питомца или нет. - Ты ж ему глаз выклевал.
        - Так ему и надо! - Каладрий встопорщил перья. - Я этим уродам покажу, как по моим братьям и сестрам из луков стрелять!
        Раненый бандит заскулил, прижимая руку к кровоточащей глазнице. Каладрий гордо воззрился на него, словно на свое лучшее творение.
        - Ладно, идемте все-таки домой, - приказал я. - Подлечим раненых и допросим пленных. Раз уж проблемы хотя бы временно закончились.
        Хотя кого я обманываю. На носу у меня свадьба и семейство троллей, с которым надо что-то делать. Проблемы только начинаются.
        Глава 6
        Примерно через час наше потрепанное войско вернулось к воротам усадьбы. Раненых и убитых везли на лошадях, тех, кому лошадей не досталось, бережно несли тролли. Ну как бережно, я надеялся, что мои новые каменные друзья ничего им не сломают. Тролли же конвоировали бандитов, уныло плетущихся вслед за нами. Тела убитых разбойников тоже забрали с собой - все-таки мы не звери, какими бы они ни были, надо похоронить их по-человечески, а не оставлять на поживу воронью. Так же, как и труп богомола. Я просто представил, что сделает со мной любимая жена, если я скажу ей, что бросил в лесу такого замечательного монстра, не отдав ей. Так что наша процессия больше всего напоминала пеше-конный аналог труповозки.
        У ворот усадьбы нас уже поджидала троица полицейских. Похоже, кто-то не в меру законопослушный (и я сильно подозревал, что этот кто-то сейчас едет рядом со мной, сверкая очками) все-таки вызвал стражей порядка. И повели они себя весьма характерным образом: явились, когда все уже закончилось. Так сказать, убьют, вот тогда и приедем.
        - Граф Лазарев? - поприветствовал меня молодой парень, не старше меня. - Унтер-офицер Соколов к вашим услугам. Нам передали, на вашу шахту снова собирались напасть.
        - Собирались. Но не успели. - Я красноречиво указал рукой на сбившихся в кучу бандитов и тела их менее удачливых (хотя и выживших удачливыми можно было назвать только с большой натяжкой) соратников. - Мы, скажем так, предотвратили нападение.
        - Да уж, я вижу. - Унтер сделал строгий вид. - Мне кажется, вы в этом слегка перестарались. Сколько здесь трупов, четыре, пять?
        - Это была самооборона. - Я обезоруживающе улыбнулся. - Сначала я надеялся, что мы сможем договориться, но эти разбойники вероломно напали на безоружную даму. Мне и моим людям ничего не оставалось, как вступить в бой.
        - И кто же эта дама? - Унтер Соколов перевел взгляд с Лидии на Дарью и обратно. - Надеюсь, она не пострадала?
        - К счастью, нет. Но понесла тяжелый моральный ущерб. Знакомьтесь, сударыня Твердый Кремень, моя верная охранница.
        Унтер посмотрел на тролля. Потом опять на меня, потом снова на тролля. Глаза Соколова медленно округлились, но он ничего не сказал.
        - А этих вы захватили в плен?
        Я кивнул.
        - Думаю, стоит их допросить, можете даже сделать это вместе с моими людьми. Я бы очень хотел выяснить, кто их послал. Хотя у меня есть по этому поводу кое-какие предположения.
        - Этот, я смотрю, без глаза остался. - Соколов ткнул пальцем в Ржавого. - Кто его так?
        - Упал неудачно, на ветку напоролся, - сообщил я с невинным видом.
        Полицейский фыркнул.
        - Ну да, ну да, так я и поверил. Вам, конечно, Ваше Сиятельство, за членовредительство ничего не будет, поскольку вы защищались и, говорят, сам Император вас привечает, но мой долг сообщить, что полиция подобные методы не одобряет. Схватили и схватили, калечить-то зачем?
        - Я здесь ни при чем, - абсолютно искренне ответил я. - Но, так уж и быть, скажу правду. На самом деле у меня есть говорящий разумный голубь, который очень обозлился на этого бедолагу. А клювы у голубей острые и с врагами они особо не церемонятся. Вообще изначально мой питомец был демоном смерти, но жизнь его помотала.
        Соколов тяжело вздохнул, всем своим видом выражая неодобрение. Граф-самодур издевается, рассказывая откровенную чушь, а доблестный полицейский вынужден все это терпеть.
        - Ладно, Ваше Сиятельство. Думаю, я должен забрать этих людей в участок для допроса. Также вам и вашим людям нужно будет дать показания. Составим протокол, задокументируем, как мы с вами храбро поймали эту шайку.
        - Кто-кто поймал, мы с вами? - Я демонстративно наморщил лоб. - Возможно, унтер-офицер, меня во время драки слегка контузило, так как я не помню, чтобы вы тоже участвовали в сражении.
        - Разумеется, вы поймали, Ваше Сиятельство, при скромном содействии полиции, - поправился унтер.
        - Этого я тоже не помню. Похоже, оно было очень скромным.
        На лице Соколова некоторое время отражалась внутренняя борьба, потом он жестом предложил мне отойти в сторонку.
        - Ваше Сиятельство, тут такое дело, - начал унтер, понизив голос. - Месяц-то кончается. Начальник пообещал, если мы за эту неделю что-то путное сделаем, всем троим премию выпишет. А у меня жена вот-вот родит, деньги нужны на ребенка, да и подарок хотел ей сделать. У Ивана вон мать-старушка. Ну вам же все равно, о том, как вы ловко их скрутили, и так к вечеру все княжество говорить будет. Скажете, что мы тоже поучаствовали, обезвредили пару человек, я вам по гроб жизни буду благодарен.
        - Вот что, унтер-офицер, - решил я. - Возмутительную ложь и присваивание чужих заслуг я, конечно, не одобряю, но, так уж и быть, пойду вам навстречу. Но с одним условием. Вы же, я так понимаю, по протоколу обязаны сразу забрать этих негодяев в участок? Так вот, подождите до обеда, а лучше всего до вечера, пока мои люди с ними пообщаются. Обещаю глаза не выкалывать и прочим членовредительством не заниматься, - дополнил я, видя, что Соколов собирается возразить. - А я взамен скажу в участке, что вы во время поимки тоже рядом постояли. И даже не буду уточнять, что это «рядом» находилось в восьми километрах от места стычки.
        Соколов радостно кивнул. Вся напускная серьезность унтера испарилась, теперь это был просто молодой парень, очень довольный тем, что ему не придется думать, чем кормить жену и ребенка. Я даже почувствовал к нему симпатию.
        - Спасибо, Ваше Сиятельство. Хорошо, даю вам два часа.
        - Три. А потом я, может, даже в участок с вами съезжу.
        Соколов кивнул, вернулся к преданно ожидающим его подчиненным и что-то сказал. Лица полицейских разом просветлели. Похоже, не одного унтера обуревала жажда премии.
        - Да, и еще одно. Раз уж вы пока все равно ничем не заняты, может, съездите в Лазарево и пришлете оттуда пару целителей для раненых? Я, конечно, могу послать кого-то из слуг, но есть подозрение, что унтер-офицера полиции они послушают скорее.
        Соколов снова кивнул.
        - Хорошо, граф. Целители им действительно не помешают. Иван, сгоняй до города, приведи трех человек. Если будут отнекиваться, говори, что срочно.
        Названный Иваном принялся седлать коня. Кажется, он был даже рад поручению. На целую ватагу троллей вся троица полицейских посматривала подозрительно, хоть и пыталась это скрыть. Что уж говорить, даже высыпавшие из дома слуги косились на семейство Валуна с опаской. К троллям в этой усадьбе, конечно, уже привыкли, но не в таких количествах.
        Кстати о троллях.
        - Отведите пленников в подвал, - распорядился я. - Хочу лично поучаствовать в допросе. И сложите где-нибудь трупы, потом займемся похоронами.
        Тролли, немного подумав, потопали исполнять поручение. Одна половина двинулась направо к подвалу, вторая налево. Пользуясь тем, что Валун замешкался, не зная, в какую сторону пойти, я подошел к троллю.
        - Валун, можно тебя на минуту?
        - Конечно, - прогудел тролль. - Твоя хотеть говорить? Про что?
        - Мне хотелось бы сделать это наедине. - Я выразительно посмотрел в сторону остальных каменюк, которые медленно удалялись.
        - Твоя хотеть говорить наедине? А про что? Твоя не хотеть, чтобы кто-то слышать? - удивился Валун, не сбавляя громкости. Я тяжело вздохнул.
        - Валун, просто пошли за угол.
        Мы отошли на сотню шагов от усадьбы, где люди и тролли развили бурную деятельность. Не то чтобы вопрос, который я собирался задать, требовал такой приватности, но черт знает этих троллей. вдруг обидятся. А несколько тонн обиженных камней могут резко вызвать проблемы со здоровьем.
        - Вы с родственниками очень помогли мне. Я должен как-то вас отблагодарить, к тому же, вы временно гости моего дома.
        - Наша не надо благодарность, наша помогать просто так, - заверил меня Валун. - Моя и твоя ведь друзья. - Потом немного подумал и добавил: - Хотя наша быть рада, если ты давать золотые монетки.
        - Обязательно, - пообещал я, хотя уводить разговор в эту сторону вообще-то не планировал. - Но это чуть позже, пока я хотел спросить о другом. По законам гостеприимства меньшее, что я могу сделать - это накормить вас обедом. Вот только я понятия не имею, что едят тролли.
        Снабжением работников шахты всем необходимым занимался Игорь. Гномам, насколько я знаю, регулярно привозили еду и они не жаловались, а вот тролли как-то питались сами. Сначала про это просто забыли, а потом, когда стало очевидно, что Валун и Кремень и так справляются, решили и не вспоминать. Гномы и случайно забредающие к шахте местные жители в результате питания не исчезали, так что всех все устраивало.
        - Ты хотеть знать, чем кормить тролль? - догадался Валун. - Это просто быть. Тролли быть камень и есть тоже камень. Дай тролль вкусный камень, и он быть рад.
        Я облегченно вздохнул. Прямо гора упала с плеч, точнее, не одна, а целых восемь. Я-то опасался, что для троллей придется искать что-то особенное. Что-что, а камень у нас найдется. Где-то в одном из складов валялась большая груда известняка, которую заказали во время ремонта, но по неизвестным причинам так и не использовали. Похоже, настал ее звездный час.
        Вместе с Валуном я вернулся к дому и успел как раз к прибытию гостя. В ворота, держа в поводу лошадь, входил Аристарх.
        Все головы тут же повернулись в сторону нового начальника охраны. Рядом с ним, уступая в росте минимум на голову, шли еще три крепких мужика, тоже при конях, а чуть позади, традиционно улыбаясь, шествовал Космин. Румына я сначала не заметил, поскольку он несколько потерялся на фоне своего монументального приятеля. Ничего удивительного. На фоне Аристарха потерялась бы даже средних размеров гора.
        - Космин, как я рад тебя видеть! - я пожал руку Словарю. - Аристарх, наконец-то вы приехали. Что же вы не сообщали, что прибываете сегодня? Я бы послал кого-нибудь вас встретить. Хотя сам, увы, не смог бы. - Я обвел рукой творящуюся во дворе суматоху. - Утро выдалось очень насыщенным.
        - Решили сделать сюрприз, - ответил Аристарх. - К тому же, Космину очень хотелось ехать, как обычному человеку, а не в графской коляске. Он называет это «приобщение к самобытной российской культуре».
        - Это так интересно: жить, как простая народ, - подтвердил румын. - На мой родина говорили, русский злые, но они оказались такой милый люди. Когда мы ехали, нам всегда уступал дорога!
        Еще бы не уступить дорогу Аристарху, подумал я, но не стал разочаровывать Космина в соотечественниках. Аристарх даже издали производил впечатление человека, от которого и сама дорога попытается удрать, оставив только поребрики.
        - Я вижу, вы тут уже успели повоевать, - заметил Аристарх.
        - Да, так уж получилось. Шайка бандитов повадилась нападать на мою золотую шахту. Мы их схватили и как раз собираемся допрашивать. Ваша помощь в этом деле не помешала бы.
        - Ну вот видите, Ваше Сиятельство. Не успел я сойти с поезда, как мои подчиненные уже повязали целую банду! - хохотнул Аристарх. А он мне нравится.
        - Виктор, это что, настоящая тролль? - Космин восхищенно уставился на семейство Валуна, которое упрятало преступников в подвал и теперь бесцельно стояло на месте. Похоже, румын очень сильно витает в облаках, раз только сейчас заметил кучу огромных каменюк.
        - Прошу любить и жаловать. Мои охранники Большой Валун и Твердый Кремень и их родственники Прочный Гранит, Белый Мрамор, Круглая Галька, Умный Кварц, Серый Графит и Веселый Базальт, - представил я.
        Космин подошел к Кварцу (а может быть, к Базальту или Графиту, я их путал) и осмотрел тролля со всех сторон. Кажется, он хотел даже постучать по нему, но из вежливости сдержался. Кварц, кажется, смутился.
        - Настоящая тролль! - восхитился Космин.
        - Настоящей некуда, - заверил я. - Давай я покажу тебе твои комнаты…
        - Нет-нет, я пока оставаться здесь, - возразил румын. - Тролль - это же так интересно! Он сколько всего мочь рассказать!
        Я сильно сомневался, что родичи Валуна смогут рассказать что-нибудь помимо того, где, когда и чем они кого-то били, но не стал портить радость дорогому гостю. Пусть общается, если ему так нравится. К тому же, уровень владения русским языком у них примерно одинаковый, авось споются.
        - Пойдемте пока допросим пленников, - поманил я Аристарха. - Космин, похоже, нашел себе занятие.
        Наш подвал не слишком подходил для того, чтобы держать в нем пленных головорезов. Ему для этого недоставало подвальности. Подвал, служащий по совместительству тюрьмой, обязан быть стылым, мрачным и желательно каменным. Чтобы низкий потолок нависал над узниками, на стенах тускло мерцали факелы, где-то мерно капала вода, а не шуршали мыши среди гнилых досок и прошлогодних мешков картошки. Но так или иначе свою функцию он выполнял. Под присмотром нескольких охранников из тех, кому меньше досталось, на полу сидели бандиты, всего шесть человек. Остальные либо погибли, либо были тяжело ранены, и я приказал отнести их в дом. Я подошел к Ржавому, который прижимал к пустой глазнице платок.
        - Ты у них главный?
        Бандит не ответил.
        - Вас нанял Волконский?
        Снова молчание. Я присел рядом со Ржавым.
        - Давай я обрисую тебе ситуацию. Я и так знаю, что это Юрий Волконский, практически уверен. Судя по тому, что он приказал вам оставить у входа в шахту красноречивое послание, он особо и не скрывается. Но хочу убедиться точно, а то мало ли. Вдруг у меня объявился новый неизвестный враг, который только маскируется под княжича. Я понимаю, что Волконский грозил добраться до вас, если назовете имя заказчика, но он далеко, а я близко. И голубь мой тоже. - При этих словах Ржавый чуть заметно вздрогнул. - Просто подтверди, что вас нанял княжич Юрий, я никому не скажу, что ты его сдал. У меня и так достаточно причин считать его виновным в нападении, никто не удивится. А будешь молчать - можно и без второго глаза остаться.
        - Волконский, - нехотя ответил Ржавый после паузы. - Только ты ничего не докажешь. Он все хитро сделал: послал своего человека, тот передал деньги. Никаких расписок, ничего. Я и в лицо-то его не видел, в капюшоне был. Так что никак вы его не прижмете.
        - А откуда тогда знаешь, что Волконский?
        - Разговор подслушал. По мобису. Пошел за ним, надеялся узнать, кто заказчик, думал, может, шантажировать потом. Особо ничего не слышал, но тот сказал: «Да, княжич Юрий Михайлович». А княжич Юрий Михайлович у нас на всю Империю всего один.
        Я кивнул. Что ж, этого можно было ожидать. Младший княжич не настолько тупой, чтобы посылать бандитам большой конверт с деньгами с родовым гербом и подписью: «На незаконные дела, с любовью, ваш Юрий Волконский». Вряд ли удастся прижать его по закону. Полиции Ржавый ничего не скажет, а если и скажет, то где доказательства? Слово одного уголовника против слова наследника княжеского Рода. Но, по крайней мере, я теперь точно знаю, кто мой враг.
        - Ладно, я тебе верю. Сиди пока, через пару часов вернутся полицейские, сдам всю вашу банду в участок. И даже подлечим, так уж и быть, если приведут целителей.
        Я повернулся к Аристарху, который все это время смотрел на меня с удивленным видом, и вышел из подвала.
        - Вы что же, и с княжичем успели разругаться? - не выдержал Аристарх, как только мы вышли на свежий воздух.
        - Да было дело. - Я махнул рукой. - Долго рассказывать. Пришлось как-то проучить этого мелкого гавнюка, но он, похоже, всерьез на меня обозлился. Придётся показать ему, что злиться я тоже умею.
        Аристарх цокнул языком.
        - Мда, Ваше Сиятельство. Я-то думал, будем охранять усадьбу от всяких окрестных разбойников, а тут целый княжич. Но тем интереснее.
        Нет, этот парень определенно мне нравится.
        - Я прикажу подыскать для вас с Космином гостевые комнаты. Признаться, вы первые из гостей, у нас еще ничего не приготовлено.
        - А много гостей прибудет?
        - Не слишком, но зато личности весьма колоритные. Так что нервы они мне помотают.
        - Граф, вы не обижайтесь, но у вас тут такой бардак творится, - без обиняков оценил Аристарх окружающую обстановку. - Половина охраны ранена, тролли по двору ходят, все бегают туда-сюда. Что ж будет, когда сюда еще и гости понаедут?
        - Боюсь, что Апокалипсис, - честно признал я. - Но придется как-то его пережить. Где наша не пропадала. Надеюсь, они все явятся завтра утром, венчание запланировано на три часа. Я хотя бы успею приготовиться.
        Словно в опровержение моих слов к воротам подъехала карета. Из нее выскочил холеный лакей и пафосно объявил:
        - Прибывает барон Турчанинов.
        Дарья быстро подошла к отцу, который выбирался из кареты. А вот и начало Апакалипсиса.
        Не успел я поздороваться с будущим тестем, как следом подъехала еще карета.
        - Прибывает граф Сокольский и графиня Сокольская! - объявил новый лакей. Игорь заметно оживился.
        Надо же, и они приехали. Я, признаться, думал, что некромантка проигнорирует мое приглашение. Мало ли кто кому чего обещал, сидя в подвале.
        Я подал-таки руку Турчанинову, возложив заботы о Настасье с папашей пока что на Игоря. Успел переброситься с будущим тестем парой слов, как вновь раздался стук копыт за воротами.
        Похоже, всем окрестным транспортом сегодня овладело стадное чувство, потому что и третья карета подъехала к воротам. Гербы на ней казались мне смутно знакомыми.
        Карета остановилась.
        - Прибывает граф Жмурло, - объявил вышедший оттуда лакей.
        Жмурло? Этот-то откуда? Я приглашал его из вежливости, как и других местных дворян, но никак не ожидал, что этот хмырь заявится.
        Я, навесив на лицо дежурную улыбку, подошел к Жмурло и заглянул ему в лицо. Холодный рыбий взгляд, которым тот меня смерил, не обещал ничего хорошего.
        Со Жмурло это уже не просто Апокалипсис. Это Апокалипсис в квадрате.
        Глава 7
        Внезапно прибывшая толпа гостей нарушила мои планы. По крайней мере, тот план, который звучал как: «Хоть немного насладиться покоем перед тем, как в усадьбу нагрянет куча народу». Если Космину с Аристархом и Настасье с папашей я был даже рад, а барон Турчанинов представлялся неизбежным злом, то найти гостеприимство для Жмурло стоило больших усилий. Я дежурно поздоровался с графом, получив в ответ такое же холодное приветствие. Зачем бы ни явился Жмурло, он пока не спешил раскрывать своих намерений.
        Турчанинов разглядывал мою усадьбу так, словно принимал ее в частную собственность. И, судя по выражению лица барона, у него уже созрела пара идей, что можно было бы в этой собственности улучшить. Решив, что долг хозяина обязывает меня развлекать гостей, а, если выбирать между Жмурло и Турчаниновым, первый все-таки хуже, я вернулся к барону, рядом с которым, как приклеенная, следовала Дарья.
        - Я смотрю, граф, ремонт пошел вашему дому на пользу, - похвалил Турчанинов, придирчиво оглядывая фасад дома и двор. - Неплохо, неплохо. Мои ребята постарались. Хотя, конечно, если бы у них было больше времени, можно было бы сделать и лучше.
        Я припомнил, что среди прочего Турчанинов занимается строительством и его бригады считаются одними из лучших в княжестве. Вроде бы, когда дамы затеяли ремонт, проводили его как раз в основном силами рабочих барона.
        - Мы старались, - заверил я. Я особенно старался свалить от ремонта подальше и до его окончания не возвращаться. - Я так рад, что вы уже приехали! Все-таки мы скоро станем одной семьей. Проходите, сейчас я провожу вас в ваши комнаты и устроим в честь прибытия гостей скромный обед.
        Турчанинов задумчиво посмотрел на меня, но улыбнулся и ответил, что рад ничуть не меньше. Похоже, по негласному сговору мы решили не вспоминать обстоятельства нашей последней встречи. Вот и отлично. Пусть думает, что, посылая его в пешее эротическое путешествие, я был не в себе и очень раскаиваюсь, тем более, это правда. Я и правда был не в себе и раскаиваюсь до глубины души. В доме уже собралась критическая масса людей, способных вынести мне весь мозг, если к ним присоединится еще и тесть, я не переживу.
        Я подозвал Петьку и поручил ему найти пару самых расторопных служанок. Те, в свою очередь, получили задание быстро привести в порядок несколько самых лучших комнат для дорогих гостей. Поначалу приказ сделать сейчас и сразу не встретил понимания у рабочего класса, но я достал кошелек и выразительно помахал им перед носом у служанок. Те тут же улетучились и, о чудо, уже через двадцать минут комнаты были готовы.
        Я проводил Космина и Аристарха в их покои (это было непросто, поскольку сначала придворного артефактора пришлось оттащить от троллей), оставив заботы о Турчанинове на его дочь, а о Сокольских - на Игоре. Прибывшие с Аристархом военные разместились отдельно вместе с моими гвардейцами. Со всем почтением устраивать Жмурло я отрядил пару слуг, которые мне не нравятся. Приказал служанкам спешно накрывать обед, подумал было, что до того, как вынесут первые блюда, у меня есть хотя бы полчаса спокойствия, но тут за воротами снова послышался стук копыт.
        К усадьбе подъезжал очередной гость. Дверь кареты открылась, и я расплылся в улыбке. Этот человек тоже был мне хорошо знаком. Я знаю только одного дворянина, который умудряется жевать даже в карете.
        - Дядюшка! - Я подал барону Лазареву руку, помогая выйти из кареты, хотя тот из нее скорее выкатился, как шарик. Причем за то время, что мы не виделись, диаметр окружности увеличился. - Как я рад, что вы прибыли. Добро пожалось, вы как раз к обеду!
        Красное круглое лицо дядюшки приняло довольное выражение. Слово «обед» всегда было для толстого барона одним из любимых в русском языке, соперничать с ним могли разве что «завтрак» и «ужин».
        Я снова повторил процедуру с призывом служанок и приказом приготовить гостевую комнату немедленно. На этот раз девушки хмурились еще дольше, но звон монет снова сделал свое дело. Хотя дядюшка, кажется, не торопился отдохнуть с дороги, его манили запахи из кухни. А, когда эти запахи вместе с первым вынесенным блюдом перетекли в трапезную, и вовсе решил, что сначала нужно отобедать, отдых подождет. Служанки облегченно вздохнули.
        В первую перемену блюд ели почти молча. Дарья о чем-то негромко переговаривалась с отцом, Игорь с Настасьей украдкой посматривали друг на друга, но на большее под бдительным оком отца не осмеливались. Как граф Сокольский вообще согласился привезти дочь ко мне на свадьбу, зная, что тут будет Игорь? Надеюсь, не потому, что все еще лелеет надежду выдать ее за меня.
        Ковыряя вилкой салат, я вдруг кое-что вспомнил. Я ведь собирался накормить и других гостей! Коротко извинившись, я быстро вышел из-за стола и спустился во двор. Я совсем забыл о троллях. Надеюсь, они нашли себе какое-нибудь относительно мирное занятие.
        Родичи Валуна были заняты тем, что играли в игру «Пробей головой сарай». Не знаю, кто побеждал, но сараю явно не нравилось. Скрип его досок каждый раз, когда в тяжелую дубовую дверь врезалась очередная каменная башка, звучал почти умоляюще.
        Кремень сидела рядом на холмике и смотрела на их забавы с типичным выражением «чего-только-глупые-мужики-не-придумают». Рядом с ней уныло сидел Валун, кидая на свое семейство завистливые взгляды. Заметив один такой, Кремень нахмурилась. На ее каменном лице ясно читалось: «Ты теперь почти женатый тролль, милый, ты выше этого. Не будешь же ты заниматься всякой ерундой, расстраивая свою милую нежную жену? Кстати, на случай, если вдруг будешь, у меня есть сковородка. Каменная».
        Я мысленно посочувствовал Валуну и подошел к компании троллей. Увидев меня, они прекратили свое увлекательное занятие. Доски сарая скрипнули с облегчением.
        - Я прикажу подать для вас обед вон в той беседке. - Я указал на единственную беседку, способную вместить троллей, поскольку размерами она больше напоминала гладиаторскую арену. - Валун говорит, вы предпочитаете камень. У меня есть прекрасный известняк, но в принципе, если нужно, могу достать и что-нибудь другое. Что для вас подать?
        - Мне известняк. - То ли Графит, то ли Базальт оказался неприхотливым.
        - И мне известняк.
        - И мне.
        - А мне толченый молодой графит под кислотным соусом.
        Я взглянул на Умного Кварца, оказавшегося вдобавок еще и гурманом, и прикинул, какой толщины кошельком придется трясти перед носом слуг на этот раз. Потом отловил проходившего мимо конюха и воспользовался универсальным методом эффективного управления.
        - Видишь троллей?
        Конюх кивнул, хотя на лице его ясно читалось, что он предпочел бы их не видеть.
        - Их нужно накормить. Я сейчас занят с гостями, так что теперь это твоя проблема. Едят они в основном камни, а у нас в сарае как раз есть несколько мешков известняка. Устрой их вон в той беседке и подай в качестве столовых приборов что-нибудь небьющееся. Там есть один гурман, которому известняк не нравится, разберись с ним на свое усмотрение. Попытайся найти то, что он хочет, если не найдешь, скажи, что больше у нас ничего нет, но обязательно будет. В коне концов, к приезду еще и троллей я не готовился.
        - А если он не согласится? - пискнул конюх. - Может, Ваше Сиятельство тогда сами с ним поговорят?
        - Мое Сиятельство в тот момент будет далеко, а вот ты - близко. Так что в твоих интересах, чтобы согласился.
        Я дружески похлопал конюха по плечу и, довольный тем, что перевалил с больной головы на здоровую, вернулся в дом. Отличный управленческий метод, надо будет использовать его почаще. Кажется, я много почерпнул из общения с Его Величеством.
        Беседа за столом шла своим чередом. Разговаривали в основном на одном конце стола, где сидели Турчаниновы и Игорь с Сокольскими. На противоположном конце расположились дядюшка, слишком занятый едой, и Жмурло, который никому здесь особо не нравился. Аристарх с Космином сидели особняком, в их компанию неожиданно вписалась Лидия. Словарь и моя жена оживленно обсуждали изготовление артефактов и важнейшую роль в нем использования кишок какого-то монстра. Ну хоть кто-то здесь нашел общий язык.
        Я сел на свое место и оказался аккурат между бароном Турчаниновым и дядюшкой. Будущий тесть, оторвавшись от поедания куропатки, тут же взял меня в оборот.
        - Надо сказать, граф, я весьма впечатлен. - Барон широким жестом обвел комнату. - Признаться, поначалу я не был уверен в выборе моей дочери, но вы выросли в моих глазах. У вас так здесь все устроено. Открыли шахту, дом похорошел, я смотрю, даже тролли при деле. Да и моя бывшая типография обрела второе дыхание.
        Сожаление пряталось в голосе Турчанинова, как слон в кустах. Мне тоже было бы обидно, если бы я сплавил кому-то явно убыточное предприятие, а оно вдруг стало приносить доход. С другой стороны, типография возродилась из пепла не случайно, а благодаря мне и моим инновациям. Тесть, в отличие от меня, не додумался помещать в статьи о сборе турнепса картинки полуголых крестьянок. И в очерки о прошлогоднем урожае, и в заметки о доении коров. Вообще, продающая сила полуголых крестьянок была им явно недооценена.
        - Вы, наверное, так заняты. Молодой перспективный дворянин, привечают в столице. Говорят, вы вхожи к самому Императору. Все время ездите то туда, то обратно. Наверное, на управление шахтой совсем не остается времени?
        Вот и выяснилось причина, по который Турчанинов решил сменить гнев на милость. Кажется, его покорили мои финансовые успехи, и он решил у меня что-нибудь отжать. Я тоже любил у кого-нибудь что-нибудь отжать, в этом мы с папашей Дарьи были похожи. Но, если я обычно делал это из любви к искусству, то Турчанинов искренне верил, что никто в этом княжестве, корме него, не умеет нормально обращаться с деньгами. Так что будет вполне естественно, если эти деньги перетекут к нему в карман, где им будет намного лучше, чем в казне какого-нибудь Лазарева.
        - Стараюсь, барон, стараюсь. Непросто, конечно, но я со всем справляюсь, - заверил я.
        - Говорят, на шахту несколько дней назад напали. Выходит, недоглядели, - попенял мне Турчанинов.
        - Увы, все контролировать нельзя. - Я пожал плечами. - Я никак не ожидал нападения, а у меня, похоже, появились могущественные враги. Но с этим удалось разобраться, по крайней мере, частично. Мы схватили бандитов. Очень кстати прибывшие родственники моего друга тролля Валуна весьма в этом помогли.
        Я специально упомянул про троллей в надежде, что это закроет тему охраны шахты. Надежнее, чем за каменной спиной тролля, может быть, пожалуй, только в бронированном бункере.
        - Но тролли ведь не контролируют золотодобычу, они только сторожат вход, - зашел Турчанинов с другой стороны. - А гномы, при всем уважении, никогда не были хорошими администраторами. Вам в шахту не помешал бы толковый управляющий.
        - У меня есть управляющий в усадьбе, это мой кузен Игорь, - ответил я, старательно делая вид, что не понимаю, куда клонит будущий тесть.
        - Но усадьба-то здесь, а шахта-то там, многоуважаемый Игорь не может разорваться. К тому же, насколько я знаю, на нем еще и заботы о журнале.
        - Мой кузен - выдающихся талантов человек. Он успешно совмещает и то, и то.
        Пользуясь тем, что Дарья отвлекла отца каким-то разговором, я повернулся в сторону дядюшки, который активно прикладывался к графину с водкой. Дядюшку было гораздо проще осчастливить: он не пытался отжать у меня золотую шахту, ему достаточно было просто налить.
        Все это время я гадал, почему возлюбленный родственник приехал так рано. Венчание состоится только завтра, пути от него до меня меньше часа, вполне можно было бы прибыть и с утра. Нет, разумеется, я был рад его видеть, но барон Лазарев никогда не был любителем ходить в гости. Разве что в те дома, в которых очень хороший повар.
        - Фаиночка моя музыкой занялась, - похвастался дядюшка. - Она сначала так просто попробовала, для развлечения, подруга скрипку подарила. В детстве-то у нее к музыке не было особой любви. А тут вдруг как начала играть, день и ночь пиликает. Учителя выписали аж из Москвы, говорит, у нее талант. Теперь занимается целыми днями.
        В голосе дядюшки звучала отеческая гордость и еще какое-то чувство. Именно это чувство испытывает человек, сосед которого завел вдруг пару орущих детей, купил барабан или нашел новые интересные способы применения перфоратора. Кажется, я понял причину столь раннего визита.
        - Фаиночка завтра приедет, прямо к венчанию, с подарками. А я вот решил пораньше. Сам понимаешь, давно вас с Игорем не видел.
        - Вы всегда желанный гость для нас, дядюшка, - заверил я. - Мой дом - ваш дом, в нем всегда готовы для вас самые лучшие комнаты. И, главное, тихие.
        - Я тебя спросить хотел: что вам подарить-то? Понимаю, это, наверно, невежливо, но все-таки свои люди, родственники. - Дядюшка крякнул и влил в себя еще одну стопку водки. - Лучше спросить и купить нужное, чем подарить как положено, на свой вкус, а вам не понравится. У меня такой хороший сервиз есть, кстати, не нужен вам?
        Я оценил необходимость дарения сервиза. По степени актуальности для меня сервиз находился где-то между набором юного химика и балетной пачкой.
        - Знаете что, дядюшка. - Я вдруг кое-о-чем вспомнил. Раз у меня завтра праздник, надо быть добрым - думать не только о себе, но и о братьях наших непарнокопытных. - Помнится, у вас была кобыла Груня. Она все еще в добром здравии?
        - Да что ей сделается? Пасется себе. Толку от нее, честно говоря, никакого. Слабосильная, безродная, масть убогая. Планирую продать.
        - Я бы с удовольствием принял ее в качестве подарка. А то коню моему скучно, с другими лошадьми он не ладит. А с Груней они, кажется, подружились, когда я к вам ездил.
        Красное лицо дядюшки просветлело. Идея явно пришлась ему по душе. Хорошо, что дядюшка не видел, в каких именно позах дружили Груня с Инцитатом, а то оно стало бы еще краснее. Хотя кто знает, может, этого старого алкоголика такими вещами не проймешь.
        - Кобылу? Да это запросто. Позвоню Фаиночке, она завтра приведет. Мог бы давно сказать, я бы ее тебе просто так отдал.
        Обрадованный тем, что вопрос с подарком разрешился, дядюшка снова принялся за еду. Поняв, что любимый племянник не настолько любим бароном Лазаревым, как зайчатина, и разговор временно прервался, я снова повернулся к Турчанинову. Тот тут же отреагировал.
        - А типография у вас как поживает? Дарья говорит, там всего четыре работника.
        - Увы, пока да, но зато каких! Вы оставили мне прекрасные кадры, Ефим и его подчиненные и за десятерых справятся. А новенький, которого я нанял, и вовсе золото. Очень примечательная личность.
        Я не стал уточнять, чем именно примечателен Радомир, поскольку не был уверен, что смогу объяснить это в печатных выражениях.
        - И все же только четверо, а производство растет. Да и ваш кузен и моя дочь, при всем к ним безграничном уважении, не могут все время находиться в Оренбурге, а отсюда до типографии путь не близок. На вашем месте я бы доверил управление печатней какому-нибудь деловому человеку, а еще лучше взял бы его в соучредители. Ефиму с Мартыновыми нужна твердая рука, поверьте моему опыту.
        Вот как. Значит, от шахты интерес Турчанинова переметнулся к отданной им же типографии. Ну уж нет, печатню я этому ушлому барону не отдам. Не родился еще тот тесть, который отнимет у меня ставший практически родным турнепс!
        - Спасибо за совет, но, думаю, это лишнее. Наша семья полностью справляется с управлением типографией. Я доверяю своим работникам, им не нужно каждые пять минут указывать, что делать. Каждый из них за турнепс голову сложит. Так что мы вполне сможем руководить печатней и из Лазарево.
        Турчанинов собрался было что-то ответить, но тут дверь обеденного зала распахнулась, и на порог шагнул Петька. Он выглядел смущенным и держал в руках экземпляр нашего бесценного журнала.
        - Ваше Сиятельство, простите, что отвлекаю, но тут «Турнепс» пришел, последний выпуск. Я подумал, срочно вам показать надо.
        Я, не дожидаясь, пока мальчишка подойдет, вышел из-за стола, выхватил у него из рук журнал, развернул его и выругался.
        - Что там? - Игорь заглянул мне через плечо.
        - То, что при дамах я произносить отказываюсь. Радомир опять за свое.
        - Опять пишет неприличные стишки?
        Я кивнул.
        - Про Его Величество?
        - К счастью, нет.
        - А про что же тогда?
        - Про все. - Я протянул газету Игорю. - Читай сам. Он умудрился написать похабный стих даже про турнепс!
        Игорь пробежал глазами страницу, те медленно округлились.
        - Куда-куда? Как можно засунуть турнепс в… Ладно, я не хочу об этом думать. Но кто допустил этот кошмар в печать?
        - Вот мне тоже интересно. Ефим должен был ему уши надрать за такое.
        - Что там такое? - спросил Турчанинов из-за стола.
        - Ничего особенного, просто опечатка в одном месте. Петька у нас просто очень ответственный, все замечает, решил показать барину безобразие. Так за Род Лазаревых радеет, хочет, чтобы все везде было идеально, и в усадьбе, и на всех подконтрольных нам предприятиях. Золото, а не парень. Правда, Петька?
        - Да, Ваше Сиятельство, так и есть, - закивал догадливый мальчишка. - Даже две опечатки, вот здесь еще.
        - Вот бездельники. - Я покачал головой. - Обязательно разберусь. Хотя статьи, как я посмотрю, хорошие, просто отличные статьи. Так что в целом ребята работают неплохо. Но все равно спасибо, что сообщил.
        Я похлопал Петьку по плечу и сунул ему монетку за сообразительность. Тот просиял.
        Когда обед закончился, я первым делом поднялся наверх и позвонил в типографию. Полминуты слушал гудки, пока мне не ответил незнакомый голос.
        - Печатный дом графа Лазарева слушает. Кто звонит?
        - Граф Лазарев и звонит, - представился я хмуро. - Что у вас там происходит?
        - О, Ваш-Сиятельство, это вы, - скороговоркой произнес незнакомец. - Большая честь вас слышать! А что у нас происходит?
        - Почему в последнем номере напечатана всякая похабщина? Его Величеству это явно не понравится, он мне голову снесет за такое! - Хотя может, и понравится, но голову снесет все равно. В воспитательных целях. - У вас что, редактор вообще ничего не контролирует?
        - Ефим у нас заболел. А братья Мартыновы того. Запили, - пожаловался голос. - Один Радомир остался, но он парень молодой, безбашенный. Соображать соображает, но управы на него никакой нет. Ну вот и…
        Я мысленно подсчитал количество своих сотрудников. Выходило, что сейчас со мной разговаривает то ли кто-то, нанятый без моего ведома, то ли типографский призрак.
        - А ты тогда кто?
        - Антип я. Дворник местный. Вы меня, Ваш-Сиятельство, не застали, болел я, когда вы к нам начальствовать пришли.
        Да, действительно, Ефим упоминал про какого-то дворника. Я прикинул масштаб катастрофы. Судя по масштабу, катастрофа не умещалась в нашей гостиной. Ну работнички! Каждому из них я засуну турнепс туда, куда советовал Радомир в своем недавнем творчестве. Заодно проверим, возможно это технически или нет.
        Надо бы отчитать Дарью за бардак на вверенном ей предприятии, но она сейчас наверняка в компании папаши. С другой стороны, за что отчитывать? Рыжая занималась подготовкой к свадьбе, в чем я ей, положа руку на сердце, ничем не помогал, она не может разорваться. Я надеялся, что Игорь с Дарьей будут приглядывать за типографией скорее номинально, Ефим и его команда как-нибудь сами справятся. А на деле, как только бдительное начальственное око отвернулось, они тут же отбились от рук.
        Возможно, мне и правда нужен управляющий в печатню. В мою голову даже закралась мысль, что дела у типографии наладятся, если Турчаниновых в ней станет больше, но я ее отбросил. Сделай Турчанинова управляющим типографии - не заметишь, как он отожмет ее полностью, да еще и стребует с тебя неустойку за то, что там не убрано. Нет уж, не в меру деловому тестю я это не доверю, нужен кто-нибудь попроще.
        Остаток дня прошел без происшествий. Я пообщался с гостями, поужинал, еще раз навестил троллей, убедившись, что ни один сарай более не пострадал. А на следующий день, внезапно, словно удар кирпича по голове, настала свадьба.
        К положенному времени, то есть к двум часам, мы прибыли в часовню. Я на автомате отвечал на поздравления и разглядывал свою без пяти минут жену, которая сегодня была как никогда прекрасна. Рыжие волосы были уложены в замысловатую прическу, голову целомудренно покрывала фата, жемчужное ожерелье лежало в скромном, но волнующем декольте платья. С другой стороны от меня стояла Лидия, тоже нарядившаяся по случаю торжества. Все-таки иметь двух жен - это совсем не плохо.
        Священник что-то говорил, нас подвели к алтарю, свидетели (Игорь и какая-то подруга Дарьи) подали кольца, а я стоял, глупо улыбаясь. На мое плечо опустилась тяжесть. Я скосил глаза и увидел Каладрия, с интересом слушавшего торжественную речь. Питомец слегка просвечивал: у него хватило ума не нарушать церемонию, заявившись сюда в своем материальном воплощении.
        - … и умереть в один день, - закончил священник.
        - Отличный план! - обрадовался Каладрий.
        Из часовни я вышел уже женатым человеком.
        - Смотрите, белая голубка летит! На счастье! - восхитился кто-то. Это Каладрий, которому надоело сидеть на моем плече, вспорхнул, принял материальную форму и полетел прочь.
        Потом состоялся обед для дорогих гостей, чей состав значительно увеличился. Поздравить нас явились Покровский, Осокина, дед Бехтеев с многочисленными женами, местные аристократы помельче. Каждый из них желал нам семейного счастья и вручал подарки разной степени ненужности. Особенно меня впечатлил огромный фарфоровый кот и чучело единорога, которое преподнесла Осокина. Вручая сей презент, графиня пожелала нам не скучать в семейной жизни и как-то загадочно улыбнулась, но я так и не понял, что с ним предполагается делать.
        - Поздравлять вас. - К нам подошел вечно улыбающийся Космин. - Вот, это ваша подарок. Артефакт. Я сам его делать!
        Я принял из рук румына массивный перстень со странным черным камнем. Осторожно надел на палец - тот пришелся как раз в пору.
        - Большое спасибо! А что он делает?
        - Он тебя защитит, - обрадовал меня Космин. - В последнее время ты иметь слишком много враги, я думать, он тебе нужен.
        Защитить - это прекрасно! Хоть что-то нужное. Я покрутил перстень на пальце.
        - А как именно он работает?
        - Он распознавать яды. Если ты думать, что в вине яд, надо просто покласть его в бокал.
        - Правильно говорить «положить», а не «покласть».
        - О, я быть знать. Ложить его в бокал, - с готовностью поправился румын.
        Я покрутил подарок артефактора в руках и надел на палец. Надеюсь, он мне пригодится.
        Все это время я украдкой косился на графа Жмурло. Меня не оставляло ощущение, что он задумал какую-нибудь пакость. За весь вчерашний день граф перемолвился со мной едва ли парой слов, да и за сегодняшний тоже. Иногда мне казалось, что Жмурло хочет со мной о чем-то поговорить, но так и не сделал этого, а спрашивать: «По кой черт ты приперся?» было бы немного невежливо.
        Наконец, когда обед близился к концу и гости разбились на небольшие кучки, ко мне подошел Жмурло и жестом попросил отойти в сторону. Не ожидая ничего хорошего, я завел его в небольшую комнатку.
        В какой-то момент мне даже подумалось, что мне сейчас попытаются набить морду за прошлые обиды, но Жмурло меня удивил.
        - Граф, у меня к вам есть дело, - нехотя произнес он. - Мне нужна ваша помощь.
        Глава 8
        - Помощь?
        Я не смог скрыть удивления в своем голосе. Какая помощь от меня может понадобиться этому напыщенному высокомерному хмырю? И, главное, какую помощь он может от меня ждать, учитывая, что мы совсем не друзья? Разве что подсказать направление, куда он может пойти с такими предложениями.
        Жмурло, похоже, тоже это понимал, так что уточнил:
        - Я не стал бы обращаться к вам, но, увы, у меня нет других вариантов. Разумеется, я прошу вас помочь не бескорыстно.
        - Я не продаюсь, - высокомерно заявил я. Я же и правда не продаюсь, хотя иногда способен, скажем так, прислушаться к чужому мнению за определённую сумму. Но, боюсь, таких денег у Жмурло просто нет. Но не спросить я все-таки не смог. - Почему именно я?
        - Видите ли, мне кое-что очень нужно. И это кое-что можно добыть только в портале, а один такой как раз открылся неподалеку от Оренбурга.
        - И? - Я вопросительно поднял бровь. - Для того, чтобы лазать по порталам, целый Орден придумали. Предложите им достойную оплату, и они хоть сами притащат эту вещь, хоть вместе с вами, хоть вообще устроят экскурсию. Причем здесь я?
        - Мне нужны яйца одного вида редких птиц из Расколотого мира, - признался Жмурло. - Эти птицы абсолютно безобидны, зато отлично умеют прятать свои гнезда. К тому же, живут только в тропиках. Здесь требуется не столько боец Ордена, сколько специалист, который знает их повадки.
        - Ага. - Я начал понимать, куда клонит Жмурло. - То есть на самом деле вам нужен не я, а…
        - Мне бы очень пригодилась помощь вашей жены. Первой жены, - уточнил Жмурло. - Графиня Лидия, насколько я знаю, отлично разбирается в иномирной фауне.
        - Знаете, если бы речь шла обо мне, я, возможно, даже согласился бы, - признал я. - Не ради денег и уж точно не из симпатии к вам, а просто из жажды приключений. Но подвергать опасности мою женщину из-за того, что вам что-то там надо, я не позволю.
        - Я знал, что вы так ответите, - кивнул Жмурло. - Поэтому я сначала переговорил с графиней.
        Вот сволочь! Я с трудом удержался от того, чтобы не высказать Жмурло все, что о нем думаю. Представляю, как Лидия отреагировала на предложение сходить в портал. Там ведь может повстречаться какой-нибудь замечательный монстр, которого можно исследовать. А если еще и кишки из него удастся вытащить и забрать с собой, она и вовсе в обморок упадет от счастья.
        - Вообще-то я глава Рода. Невежливо было подбивать мою жену на авантюры за моей спиной.
        - Ваша жена - человек свободный, а в Империи у нас эмансипация, и я считаю недопустимым, чтобы вы решали за нее, - важно проговорил Жмурло. Фраза «а еще я знаю, что она питает слабость к порталам, а вы бы точно отказались», висела в воздухе так явственно, что ее можно было практически потрогать руками.
        - Смотрите, вам это еще аукнется, - пригрозил я. - Вы подрываете семейные устои в Империи. Ваши жены тоже перестанут вас слушаться. Кстати, где они? Вы прибыли один.
        - Приболели, - неопределённо ответил Жмурло.
        - Обе сразу? - удивился я.
        - Гуляли вместе, простыли, - буркнул граф и поспешил сменить тему. - Но, разумеется, я по-прежнему не прошу у вас помощи даром. Я готов предложить достойную денежную компенсацию за беспокойство.
        - Деньги меня не интересуют, - фыркнул я. Кажется, никогда еще настолько чудовищная ложь не слетала с моего языка. По крайней мере, если рассматривать эту фразу в общем, а не применимо к данной ситуации. - Придумайте что-нибудь посущественнее.
        Жмурло помолчал. Желание достать неизвестно зачем понадобившиеся ему яйца явно боролись в нем со всеми другими желаниями.
        - Хорошо. Примерно двадцать лет назад, когда мой отец еще был жив и возглавлял Род, у вашей семьи были большие проблемы с деньгами. Ходили даже слухи, что усадьбу выставят на торги, да и все графство придется распродать по кусочкам. Разумеется, все ваши соседи, в том числе и отец, очень заинтересовались этой новостью. А мы тогда как раз открывали новый рудник и нанимали магов земли, чтобы обследовать местность. Помимо своих владений отец тайно приказал исследовать еще и ваши. Недалеко от шахты, где вы сейчас добываете золото, наши маги обнаружили залежи изумрудов. Насколько я знаю, он очень активно пытался отобрать у вашей семьи эти территории, но у него, как ни странно, не получилось. Если вы мне поможете, я передам вам карту, где указано расположение месторождения. Эти камни сделают вас самым богатым человеком княжества.
        Я постарался сохранить невозмутимый вид. Изумруды! Это меняет дело. Изумруды - это же как золото, только зеленые. То есть вещи в высшей степени нужные, полезные и приносящие при разумном применении еще больше денег.
        - Я подумаю, - высокомерно бросил я, хотя уже знал, что меркантильная (и доминирующая, чего уж скрывать) часть моей личности уговорит меня согласиться. - Ответ пришлю вам в письме.
        Остаток торжественного обеда прошел своим чередом. Гости пили, ели, желали нам совместного счастья, пили, танцевали, пили, пили, опять пили, особенно некоторые. Один баронет так увлекся этим процессом, что вдруг захотел что-то поведать обществу, но к нему ненавязчиво подошел Аристарх, и желание куда-то улетучилось. Мы с Дарьей принимали поздравления, сидя во главе стола и улыбаясь. Я и не думал, что это может быть настолько утомительно. Судя по всему, даже Дарья, необычайно счастливая в начале торжества, под конец уже мечтала только о том, как бы поскорее отправиться в свои покои. В наши покои, точнее. Ну, не совсем наши, но с этого дня на проход туда я имею полное право.
        Наконец, торжество, как и любое несчастье, стало подходить к концу. Под вечер гости потянулись к выходу. Я вежливо попрощался с каждым, сохраняя на лице типичное выражение радушного хозяина «я-был-так-рад-вашему-визиту-наконец-то-вы-уходите». Последними усадьбу покинули Космин, сразу же отсюда направившийся на поезд, Жмурло, напоследок пристально на меня посмотревший, и дядюшка с Фаиной. Дядюшка, казалось, особенно не хотел возвращаться домой. Наверное, вспомнил про скрипку.
        Мы вышли из дома проводить дорогих родственников и увидели толпящихся за воротами простолюдинов. Ну ладно, не то чтобы толпящихся, их было человек пятнадцать. Основная масса подданных уже поприветствовала нас днем у часовни, бросая под ноги букеты цветов (обычно промахивались), и воздавая хвалу мне и моей жене (иногда даже слишком рьяно. Я надеюсь, что чей-то удивленный крик: «Мля буду, да это ж граф с графиней!» никто не слышал). Сейчас у ворот собрались те, кто к часовне прийти либо не успел, либо не захотел.
        - Поздравляем вас, Ваше Сиятельство. - Вперед, когда я подошел к собравшимся, вышел бородатый мужик. - Ото всей деревни нашей. Желаем счастья, процветания, побольше де… - Мужик закашлялся. Судя по важному виду, он был деревенским старостой.
        - Спасибо! - поблагодарил я. Получать поздравления всегда приятно, тем более что с «побольше денег» он попал в точку.
        - Детей побольше, - разочаровал меня староста, откашлявшись. Ну вот, а я уж было подумал, что подданные понимают своего барина. - Это вам от нас ото всех подарок, Ваше Сиятельство. За то, что о простых людях думаете. Вы хоть и граф, а человек добрый, понимающий. А то знаете, бывают некоторые. - Судя по лицу старосты, под «некоторыми» он понимал решительно всех высокородных. Ну или всех минус граф Лазарев. - Вот вам, Ваше Сиятельство, икона. Чтоб, стал быть, защищала вас и Божьим покровительством одаривала. Всей деревней на нее скинулись.
        Я осторожно принял тяжелую икону из рук мужика. Она и правда выглядела богато: золоченая рама, аккуратная роспись. Похоже, в этой деревне я пользуюсь популярностью.
        - Спасибо вам от всей души. Я поставлю ее на самое почетное место, - пообещал я. - А кто на ней изображен?
        - Косма и Дамиан, бессребреники, - гордо ответил староста. - Врачеватели святые, что людям помогали, а злато презирали. Мы подумали, вам как раз подойдет.
        - Спасибо, - еще раз поблагодарил я. Поставлю ее на полку над кроватью, пусть каждое утро напоминает мне, что в мире существуют разные жизненные философии.
        Неожиданно кое-что отвлекло меня от Космы и Дамиана. В кучке деревенских стояла благообразного вида бабуля, рядом с которой на земле сидели три… свиньи?
        Я протер глаза, размышляя, могли ли несколько бокалов вина породить подобные галлюцинации, но поросята никуда не исчезли.
        - Кто это? - спросил я у старосты, незаметным жестом указывая на старушку.
        - Евдокия Петровна, соседка моя, - громким шепотом ответил староста. - Вы на нее не сердитесь, если что, она женщина хорошая. Просто не в себе слегка. Раньше нормальная была, а, как сын умер, совсем голова у нее помутилась. Вот поросят себе завела и нянчится с ними, как с собаками или кошками. Говорит, встретила в лесу, когда хворост собирала, мол, сбежали из-под ножа.
        Я припомнил, что больше месяца назад кто-то из домашних слуг жаловался мне, что у него исчезли поросята.
        Свиньи между тем, оправдывая свое название, обнаружили-таки в тщательно убранном по случаю свадьбы дворе грязь и плюхнулись туда.
        - На что же ей поросята? Я понимаю, кошка, она мышей ловит, да и вообще они милые, но свинья? Она же только хрюкать может, - удивился я.
        - Я ж говорю, блаженная. - Староста махнул рукой. - Рассказывает, мол, умные они жутко. Читать, говорит, умеют, писать, с ней чуть ли не разговаривают. Вы не сердитесь на нее, - снова попросил староста. - Понимаю, глупости все это, но женщина старая, одинокая, никому ж зла не чинит. Пусть будет у нее в жизни хоть какая-то радость.
        Я снова посмотрел на бабулину радость. Копыто одного из поросят только что начертило в грязи прямоугольный треугольник и теперь усиленно что-то корябало. Я протер глаза. Кажется, нарисованные им загогулины по сторонам треугольника должны были быть буквами «a», «b» и «c».
        Похоже, вино оказалось крепче, чем я думал.
        - Так я же не против, пусть хоть медоеда держит, - ответил я, стараясь убедить себя, что в грязи появляются просто случайные линии, а не доказательство теоремы Пифагора. - На здоровье. Передайте ей от меня самые лучшие пожелания.
        Деревенские стали последними, кто решил сегодня меня поздравить. Наконец, этот бесконечный день закончился и на усадьбу опустилась ночь. Я тоже опустился - на кровать рядом со своей новоявленной женой. Дальнейшие подробности, пожалуй, описывать не буду.
        Когда я проснулся утром, Дарья еще крепко спала. Я осторожно выбрался из постели, оделся и спустился завтракать.
        В трапезной уже сидел Игорь. Завидев меня, кузен изумленно вскинул брови.
        - Я правильно понимаю, что ты собрался помогать Жмурло? Тебе ничего тяжелого случайно вчера на голову не падало?
        - Это Лидия тебе рассказала?
        - Да, вчера вечером. Но я не стал тебя тревожить, все-таки у тебя был важный день. Но вот сегодня ты от объяснений уже не отвертишься. Это же Жмурло, Вик!
        - А что тебе сказала Лидия?
        - Что через пару дней вы отправитесь в портал, потому что ему что-то там нужно и только она может это достать.
        Я вздохнул.
        - Ну вообще-то я еще думаю. Более того, со мной она вообще это пока не обсуждала. Наверное, тоже решила не отвлекать от важного дня. Просто предприимчивая скотина Жмурло, зная ее тягу к Расколотому миру, решил привлечь ее на свою сторону.
        - А я-то думал, это была твоя гениальная идея. Тогда портал отменяется?
        - Погоди. - Я сел напротив кузена. - Я сначала тоже категорически отказался, но есть один нюанс. Помощь будет не бесплатной.
        - Мы же и так, мягко говоря, не бедствуем, - возразил Игорь. - Я понимаю, ты мечтаешь заграбастать себе все золото мира, но Жмурло… На такое я бы даже ради золота не пошел.
        - Не золото. А изумруды. Жмурло говорит, на территории нашего графства есть месторождение.
        - Где? - тут же оживился кузен.
        - Где - не говорит, хоть это и было бы очень кстати. Он пообещал мне выдать местонахождение залежей в обмен на помощь.
        - И откуда он про него знает? - Игорь скептически сощурился. - Небесное откровение, во сне явился большой изумруд и повелел себя найти?
        - Утверждает, что хотел их у нас отжать. Не сам, правда, а папаша. Но не получилось.
        - Звучит правдоподобно, - нехотя признак Игорь. - Жмурло оно и есть Жмурло, хоть отец, хоть сын. А если он врет?
        - Может, - признал я. - Но тогда я по крайней мере смогу вызвать его на дуэль и набить морду, что не может не радовать. А если нет? Изумруды мне бы не помешали. Да и отказывать молодой жене в развлечении сразу же после свадьбы будет некрасиво.
        - У тебя же вчера свадьба была не с ней, - напомнил Игорь.
        - Ну ты же не будешь спорить с тем, что Лидия тоже моя жена, - привел я безупречно логичный аргумент. - И она отнюдь не старая.
        - Скажи ей «нет», да и все. Ты ведь глава Рода.
        - Сказать-то я могу, - ответил я таким тоном, что становилось ясно, что это будет страшная ошибка.
        - Тогда в чем проблема? Она, конечно, будет спорить, но в конце концов ей придется смириться.
        - Придется, но женщины имеют свойство обижаться. Обиженная женщина - это страшная сила, а уж когда их две…
        - Ну и что? - снова удивился кузен. - Боишься, что тебя на неделю отлучат от опочивальни? Так у тебя теперь есть вторая. Несколько дней пообижается, а потом у вас снова настанет тишь, гладь и никаких Жмурло. Лидия у нас отходчивая.
        - Сразу видно, что ты неженатый человек, Игорь. Успокоиться-то она успокоится, вот только вспоминать об этом будет еще лет пять. Лучше иметь дело с монстром из портала, чем с дамой, которая вдруг вспомнила, как ты не подарил ей цветы восемь лет назад двенадцатого июля. Так что, решив в честь праздника быть снисходительным мужем, взвесив все за и против…
        - И вдохновившись обещанными изумрудами? - невинно уточнил Игорь.
        - И это тоже, - не стал спорить я. - В общем, изумруды, желание дамы, которое, как известно, закон, стремление помочь ближнему своему и тяга к приключениям побудили меня согласиться. Вклад изумрудов в это решение составил примерно девяносто восемь процентов, два - все остальное.
        - Всегда говорил, что излишнее потакание слабому полу тебя погубит, - заметил Игорь.
        Следующие несколько дней не нуждаются в описании, ибо прошли традиционным для молодоженов образом. Точнее, описаны они могут быть только в специфических изданиях, от чтения которых даже Радомир залился бы густой краской. А в назначенный срок я, Лидия, Аристарх и пара дюжих ребят из его охраны отправились к порталу.
        Портал и правда открылся неподалеку от Оренбурга. Разумеется, рядом с ним дежурили люди из Ордена.
        - Там все спокойно, - заверил один. - Почти неделю уже висит, ни одного монстра пока не вылезло. Нам тут, честно говоря, даже стоять скучно. А вы зачем туда собрались, сударыня?
        Обращался он при этом к Лидии, причем крайне уважительно. Похоже, солдат тоже был любителем всяких иномирных тварей, среди которых моя жена пользовалась большим авторитетом.
        - По личному делу.
        Граф Жмурло не был бы Жмурлом, если бы не послал проводить нас личного слугу. Суетливый мужчина с грустными глазами ярко иллюстрировал, что жизнь у слуг бывшего хозяина гномов не сахарная.
        - А зачем ему яйца-то понадобились? - спросил я словно бы невзначай.
        - Да кто ж знает? Его Сиятельство со слугами свои дела не обсуждает.
        - Но слухи-то наверняка по дому ходят.
        - И слухов нет, Ваше Сиятельство. Никто и помыслить не может, что у господина на уме, - ответил слуга с таким честным видом, что сразу стало понятно: он врет.
        - Да ладно, если ты нам расскажешь, никто не узнает, - подбодрил я слугу. - Я же интересуюсь исключительно для дела. Он нас эти яйца принести просил, а вдруг что-то пойдет не так? Не окажется их там или нападут на нас. Может, если узнаю, зачем они нужны, то пойму, сколько брать, одно, два. Или, если нужных вдруг не будет, может, какой-нибудь другой птицы сгодятся. Лидия у меня очень в этом деле разбирается.
        Я кивнул в сторону жены. Она сделала важный вид.
        - Ну, ежели для дела, - неуверенно протянул слуга. В его душе шла борьба. С одной стороны, он боялся Жмурло, с другой - хотелось досадить ненавистному барину. А, поскольку возможностей досадить было крайне ограниченное количество, то выболтать его секрет вполне годилась. - Я точно-то и не знаю, - наконец, решился слуга. - Но, говорят, болеет барин. Мол, месяца полтора назад комар его укусил. Да здоровенный, со щенка размером. С тех пор что-то у него в здоровье разладилось.
        - Со щенка? - уточнил я. - Такой с черной головой и серым брюхом?
        - Не знаю, барин, я ж его не видел. А вы почему так решили?
        - Просто предположил.
        - Это все, конечно, брешут, где ж таких комаров видели, но, может, часть правды в этом и есть. Вдруг подцепил заразу какую-нибудь. А яйца эти, наверное, лечебные.
        На лице моей жены появилось какое-то странное выражение. Я отвел Лидию в сторону.
        - Ты чего хихикаешь?
        - Да так, ничего, - отмахнулась Лидия. Беспричинное веселье было ей несвойственно.
        - Выходит, в жопу Жмурло те комары все-таки укусили.
        - Не совсем. Я изучала птиц караги, еще когда училась в Академии. Их яйца действительно ценятся, у них много полезных свойств. В основном магической природы - их добавляют во всякие зелья, используют при изготовлении артефактов. Я думала, Жмурло они понадобились как раз ради этого. Но медицинское применение тоже есть. Кажется, я понимаю, КУДА ИМЕННО комар его укусил.
        Я изо всех сил постарался не рассмеяться. Бедный Жмурло, мне его даже жалко. Он ведь еще не старый.
        - То-то у него разлад с женами, они не пришли на свадьбу.
        В портал мы заходили, словно на легкую прогулку. Место тихое, ни одного даже самого завалящего монстра оттуда ни разу не вылезло, охраняется скорее для проформы. Основной сложностью будет найти гнездо, но тут моя жена должна справиться.
        Никто не бросился на нас, когда мы шагнули в портал, с неба не обрушился огненный дождь. Чудовище, выпивающее жизненную силу, не попыталось нами поужинать, ядовитых болот и тех не было. Нас встречал лес. Я мысленно поставил Расколотому миру двойку за соответствие законам жанра - все-таки в ином мире ожидаешь увидеть что-нибудь поинтереснее. Единственная особенность леса заключалась в том, что он был тропическим.
        По моему лбу тут же покатились капли пота. Я расстегнул рубашку.
        Аристарх настороженно оглядывался по сторонам, жестом приказав нам не двигаться. Высокие толстые деревья со свисающими с них лианами выглядели мирно, но таиться за ними могло все, что угодно.
        Откуда-то сверху, из кроны явно пытающегося дорасти до самого неба дерева послышалась птичья трель. Я вдруг осознал, что у нас есть маленькая проблема.
        - Нам что, придется лезть за этими яйцами наверх? - шепотом спросил я Лидию.
        - Не придется. Амаринды обычно вьют гнезда на земле.
        Я облегченно вздохнул. Хотя, кажется, в прошлый раз она называла нужных нам птиц как-то по-другому, ну да ладно.
        - Идемте, - наконец разрешил Аристарх. - Но будьте начеку.
        Мы с Лидией облачились в энергетический доспех и в окружении солдат медленно двинулись вперед.
        Каждую минуту я ожидал, что из-за деревьев на нас что-то бросится. Но, как ни странно, все было тихо и спокойно. Лидия вела нас, ориентируясь на одной ей понятные приметы, и мы уходили все дальше от портала.
        Наконец, минут через двадцать моя жена вдруг остановилась и опустилась на колени в густую траву, на мой взгляд, абсолютно ничем не примечательную.
        Лидия бережно раздвинула травинки, и нашим взорам предстало аккуратно свитое гнездо, внутри которого лежали два яйца.
        - Жмурло же говорил, птицы не опасны, - удивился я.
        - Они и не опасны, - согласилась Лидия.
        - А по-моему, он несколько преувеличивал. Как бы сюда сейчас на защиту потомства не прилетела их мамаша. А, учитывая, что яйца такие здоровые, кто она у них, птица Рух?
        Яйца и правда были размером со страусиные, в гнезде они еле помещались. Тут же в подтверждение моих слов с неба послышался разгневанный птичий крик.
        С воплем хозяйка гнезда спикировала на нас и попыталась ткнуть мне клювом прямо в глаз. Я вовремя увернулся, и птица, разъяренно клекоча, приземлилась на яйца. Грудь у нее раздувалась, перья встопорщились, на лапах сверкали острые когти. Они выглядела бы очень грозно, если бы не была с Каладрия размером.
        - Это что, их мать? Как она умудрилась снести такие громадины?
        - Приемная. Птицы караги обычно подкидывают свои яйца в чужие гнезда, - объяснила Лидия. - Как кукушки.
        Я сочувственно поглядел на маленькую птичку и аккуратно направил на нее тоненький поток Силы. Совсем слабый, чтобы только ненадолго оглушить животное.
        - Извини, подруга, но это мы заберем. Они все равно не твои дети, так что ты еще скажешь нам спасибо. А то пришлось бы потом делать тест на отцовство, рассказывать им, что они приемные, еду добывать. Страшно представить, чем можно прокормить таких здоровенных птенцов. Хотя, судя по размеру яиц, не исключено, что после вылупления они сожрали бы тебя.
        Я аккуратно убрал яйца в специально приготовленную сумку и прикрыл оглушенную птицу травой. Даже не верится, что все вот так просто. Ни чудовищ, выпрыгивающих из-за деревьев, ни древних черных магов, ни еще какой напасти. Зашли, забрали то, что нам нужно, и идем назад.
        Обратно к порталу мы шли быстро. Как бы мирно ни выглядел лес, задерживаться в нем дольше необходимого не стоит. Вдруг из травы прямо мне на руки что-то прыгнуло.
        Я инстинктивно дернулся, но на моей ладони сидела всего лишь маленькая зеленая лягушка. Она с интересом уставилась на меня черными глазами-бусинами.
        - Положи ее! - тут же рявкнула Лидия. - Не трогай, вдруг она ядовитая.
        - Она уже меня потрогала, - заметил я. - Так что яд, если он есть, в мою кровь уже проник. Но, по-моему, она вполне безобидная. Смотри, какая милая.
        Я аккуратно взял лягушку двумя пальцами и внимательно рассмотрел.
        - Квааааа! - тут же неожиданно громко пожаловалась она. Возмущенное кваканье, наверно, было слышно на весь лес.
        - Ну ладно, ладно. - Я опустил зеленую в траву. - Не хочешь общаться с представителями иных миров - не надо.
        Я поправил на плече сумку с яйцами, и мы быстро пошли дальше.
        - Мне кажется, или я слышу за спиной какой-то шум? - спросил я у Аристарха минуты через две.
        Тот мрачно кивнул и приложил палец к губам.
        - Не кажется. За нами кто-то идет. Быстрее.
        Мы с Лидией, молча кивнув, ускорились еще. Шум позади стал громче, а вскоре он перерос в треск ломаемых веток и топот, точнее, ритмичное уханье. Следом за нами, продираясь через лес, бежало что-то очень большое. Точнее, судя по звукам, скорее прыгало.
        Мы перешли на бег. Шум за спиной приближался, но и портал тоже. Вот он уже показался впереди.
        - Он какой-то странный, - выдохнул я на бегу. Портал мерцал, и это мне очень не нравилось.
        До портала оставалось метров сто. До невидимого преследователя, судя по всему, меньше.
        Мы рванули вперед из последних сил, портал впереди пошел рябью. Я, проклиная все на свете, схватил за руку споткнувшуюся Лидию, не давай ей упасть. Сзади послушался такой громкий треск, словно повалилось целое дерево. Я подавил желание обернуться.
        Мерцающая дыра в пространстве становилась все ближе, ближе, ближе… Главное - успеть отправить домой Лидию, защитить жену, мы с Аристархом как-нибудь разберемся. Вот до портала, который теперь непрерывно мерцал, осталось каких-нибудь пять шагов. Я снова схватил жену за руку, готовясь протащить ее внутрь…
        Прямо перед моим носом портал закрылся.
        Глава 9
        Земля содрогнулась. Деревья за нашими спинами затрещали, и из-за них, ударившись о землю, словно пушечное ядро, выпрыгнуло чудовище.
        - Здоровенная лягушка?
        Желтые налитые кровью глаза твари быстро оглядели нас пятерых. Она была ростом метра полтора, темно-зеленой, бородавчатой, с острой мордой и длинными перепончатыми лапами. Изо рта вылетел длинный розовый язык и сбил с ветки зазевавшуюся птицу.
        - А я говорила тебе не трогать лягушонка! - заявила Лидия, прячась за меня.
        - Ну я же не знал, что он позовет подкрепление!
        Встреча с разъяренной мамашей все же случилась, только не с птичьей. Лягушка еще несколько секунд разглядывала нас, а потом вдруг плюнула.
        Я еле успел повалить Лидию на землю, комок слюны, выпущенный со скоростью баллистической ракеты, просвистел мимо. Послышалось шипение. Я обернулся. Плевок попал в дерево и ствол в этом месте медленно обугливался. Вот черт!
        Не успел я подняться, как лягушка плюнула снова. И снова, и снова, плевки вылетали из ее рта, словно патроны из пулемета. В тот момент, когда я осознал, что увернуться не успею, перед нами вдруг выросла каменная стена.
        Аристарх, владеющий стихией земли, среагировал быстрее. Ядовитые снаряды разбились о каменную преграду, не причинив нам вреда. Поняв, что с наскока нас взять не удалось, лягушка громко квакнула и прыгнула вперед.
        Там, где только что сидел монстр, в земле осталась вмятина. Лягух целился в одного из солдат Аристарха, но тот успел отскочить. Монстр приготовился к новому прыжку, и тут я зарядил в него огненной стрелой.
        Моя атака оказалась чудовищу, что слону дробинка, и это при том, что я вложил в нее все силы. Огонь словно бы стек по бородавчатой коже, даже не опалив ее. Лягушка снова квакнула и прыгнула в мою сторону.
        К счастью, я стоял не так близко, так что у меня было время отбежать за дерево и пальнуть в чудовище на этот раз из пистолета. Пуля отскочила с металлическим звуком, словно бы ударилась обо что-то очень твердое. Она что, еще и бронированная?
        - Знаешь что-нибудь об этой твари? - выкрикнул я Лидии.
        - Нет! Какая-то тропическая хрень.
        - Если вернемся отсюда живыми, так и назови этот вид Хреникус Тропичекус, - посоветовал я.
        С другой стороны ребята Аристарха открыли по лягушке огонь из пистолетов. Лидия влепила ей ледяным болтом, Аристарх обрушил сверху каменный кулак, но монстра не брало ничего, словно заговоренного. Лягух разъяренно квакнул и бросился на мою жену.
        - Эй, ты, ошибка природы! - заорал я и выстрелил еще раз, отвлекая чудовище от Лидии.
        Монстр бросился ко мне, я увернулся. Земляным кулаком по нему долбанул Аристарх.
        - А ну, иди сюда!
        Скоро наши развлечения с лягушкой превратились в бег по кругу. Тупому животному не хватало ума сожрать (или раздавить, или заплевать кислотой, или что она там хотела с нами сделать) одну жертву и спокойно приняться за другую, так что каждый раз, когда кто-то оказывался в опасности, другой отвлекал ее ударом. Это помогало нам выжить, но не могло продолжаться бесконечно. Наши атаки только злили и отвлекали чудовище, но не пробивали толстую шкуру.
        Я вдруг вспомнил первое и последнее, что почерпнул из школьного курса биологии по поводу лягушек.
        - Стойте! Остановитесь все.
        Моего приказа, естественно, не послушались. Сложно уговорить остановиться людей, на которых прямо сейчас несется разъяренное чудовище.
        - Замрите! - рявкнул я так, что с дерева посыпались листья.
        Лидия послушно остановилась. Лягушка, которая как раз скакала в ее сторону, сделала еще пару неуверенных прыжков и остановилась тоже.
        - Не двигайся, - приказал я. - Вообще не двигайся!
        Моя жена неподвижно стояла в паре метров от чудовища. То недоуменно водило башкой по сторонам, но не нападало. Увидев это, Аристарх и его солдаты тоже замерли.
        - Лягушки видят только те объекты, которые движутся, - объяснил я. - Если мы будем стоять неподвижно, она нас не заметит. Шевелите губами поменьше.
        - Откуда ты знаешь? - удивилась Лидия.
        - Просто вспомнил. Вообще-то ты должна знать такие вещи, ты у нас специалист по монстрам.
        - Я специалист по нормальным монстрам, а не по лягушкам-переросткам.
        Мы впятером стояли неподвижно вокруг недоуменно поводящей головой из стороны в сторону лягушки. Наконец, чудовище разочарованно квакнуло и уселось на землю.
        Минут десять мы надеялись, что монстру надоест сидеть на одном месте и он уберется прочь. Но лягушка, похоже, уходить не собиралась. Ее скудных умственных способностей хватило понять - раз тут еще недавно были такие соблазнительные и вкусные движущиеся объекты, стоит подождать. Возможно, они опять появятся.
        Создалась безвыходная ситуация.
        - Мы ведь не может стоять так вечно, - выразила Лидия общую мысль.
        - Давайте мы с ребятами снова ее обстреляем, - предложил Аристарх. - Нет такой шкуры, которую не смогла бы пробить добрая пуля.
        - У меня есть идея получше, - задумчиво возразил я.
        Пули тварь не берут, магия тоже. Но она же не абсолютно неуязвима, в конце-то концов. Чем-то можно ее прибить, просто это должно быть что-то больше. Что-то очень большое. И твердое.
        Я призвал Дар, сконцентрировался и заорал, размахивая руками.
        - Эй, лягушка, а ну иди сюда!
        Обрадованный монстр прыгнул ко мне и тут же на его пути вырос здоровенный памятник. Раздался глухой звук: «Бум!»
        Чудовище со всего размаху впечаталось в преграду, обняло ее лапами и медленно сползло вниз. Желтые глаза закатились, язык вывалился из пасти. Но грудь лягушки еще вздымалась.
        Аристарх вытащил из-за пояса кинжал и двинулся к монстру.
        - С ума сошел? - Лидия встала между ними. - Не смей ее трогать! Вдруг это редкий вид. Мне нужно сделать доклад об этом животном в Академии, пусть сюда пошлют исследовательскую группу.
        - Она нас сожрет, если очухается, отойди, женщина! - рявкнул в ответ Аристарх.
        - Сам отойди! - Лидия уперла руки в бока, на кончиках ее пальцев угрожающе заплясали белые искры. - Я не позволю тебе убивать невинное животное.
        - Ничего себе невинное, - всплеснул руками Аристарх, но я пресек перепалку.
        - Она еще долго не очухается, а мы все равно сейчас отсюда уйдем. Тем более, я подозреваю, даже бессознательную добить эту бронированную тварь будет непросто. Так что успокойтесь оба.
        Аристарх нехотя отошел, неодобрительно на меня посмотрев, Лидия торжествующе фыркнула. Я подошел к статуе, с которой так неудачно встретилась тварь, словно «Титаник» с айсбергом.
        - Это что, памятник?
        - Ты же сам его вытащил, - удивилась Лидия.
        - Я просто представил что-то очень большое и тяжелое, желательно каменное. Действительно, чей-то монумент на коне. Лицо какое-то знакомое.
        Я обошел памятник по кругу.
        - Да это же Его Величество! Правда, какой-то страшненький. Он тут на себя не похож, честно говоря. Да и конь какой-то…
        - Мы что, украли памятник Императору? - изумился Аристарх.
        - Похоже на то. Но я не специально. Надеюсь, Его Величество не сильно расстроился.

* * *
        Визит в Тверскую губернию, как и ожидалось, оказался скучным и довольно бессмысленным. Это был один из тех визитов, которые преследуют единственную цель - предстать пред очи любимых подданных, послушать заверения в глубокой преданности и прочую ерунду, и показать местным органам самоуправления, что, если они вдруг надумают своевольничать, то верховная власть близко. Очень близко, ближе, чем кажется. Хотя формально он был приурочен к торжественному открытию мануфактуры, на котором Император обещал лично присутствовать. Ну и памятника, конечно.
        - А ваша поза здесь, Ваше Величество, символизирует вашу мудрость, непреклонность и беспощадность к врагам Империи, - объяснил скульптор, в очередной раз указывая на свое творение.
        До завтрашнего дня, когда должно было состояться торжественное открытие, памятник был прикрыт брезентом и народ на площадь не допускали, так что Император Романов был первым, не считая городской администрации, кто удостоился чести увидеть сей шедевр.
        - Ваш конь гордо вздымается на дыбы, копыта, кажется, вот-вот высекут искры из земли. - Скульптор был так вдохновлен, что не замечал выражения лица Императора. - Сказать по правде, над этой композицией я работал не один месяц. Вам нравится, Ваше Величество?
        Император Романов не был мягкосердечным человеком. Но даже у него не хватило духу сказать, что представленное ему творение - один из самых убогих памятников, которые он когда-либо видел. Скульптор так искренне любовался своим шедевром, что разочаровать его было бы все равно, что пнуть ребенка.
        - Он очень… очень… очень каменный. - Император, наконец, смог подобрать эпитет, который не расстроил бы скульптора и при этом не был бы возмутительной ложью.
        - Я знал, что вы оцените! - просиял скульптор. - Вы ведь придете завтра на торжественное открытие? Перережете красную ленточку, весь город увидит статую!
        - Весь город, - обреченно повторил Император.
        - Конечно, Ваше Величество! Вся Тверская губерния соберется посмотреть, будьте уверены, мы ведь вас так любим!
        - Посмотреть на меня и на коня, с таким выражением морды, как будто… как будто…
        - Да, Ваше Величество? - Скульптор преданно уставился Императору в глаза.
        - Как будто он конь, - наконец, сдался Романов. - Конечно, пусть все посмотрят, я очень рад.
        Его Величество задумался. Долгие годы в политике научили его лгать, недоговаривать, манипулировать и искажать факты, но против памятника даже его мастерство оказалось бессильно. Отсрочить открытие дипломатическими методами явно не удастся. Но все существо Романова восставало против этого убожества, где он был похож на перепившего гоблина со скипетром и в короне, а конь… Конь выглядел так, словно на нем как раз и может ехать разве что перепивший гоблин.
        Надо бы послать несколько верных людей, чтобы ночью совершили с этим шедевром какой-нибудь акт вандализма, который никак не позволит показывать его людям. Заодно можно будет обвинить в этом тех, кого надо, и прижать всякие радикальные группировки. А скульптора заверить, что это все из зависти к его невероятному таланту, и дать немного денег в качестве компенсации. И отправить куда-нибудь подальше, туда, где скульпторы не в почете. Желательно, где про памятники даже не слышали.
        - Вы о чем-то задумались, Ваше Величество?
        Скульптор, заметив, что Император отвернулся и глубокомысленно смотрит вдаль, занервничал.
        - Да так, о государственных делах. Слушайте, а вандалы в вашем городе есть? Или просто криминальные группировки. Противники моей власти или высокого искусства?
        - Вы что, Ваше Величество, как можно? - ужаснулся скульптор. - В жизни такого не было. У нас город законопослушный, да мы никогда…
        - Жалко. То есть, я хотел сказать, очень хорошо.
        Император вместе со скульптором повернулись обратно к памятнику. Памятника не было.
        - Да как же… - Несчастный скульптор, казалось, готов был грохнуться в обморок. - Ваше Величество, как же это… Он же только что был здесь…
        - Наверное, вандалы, - успокоил его Император, который начал догадываться, каким образом пропала статуя.
        - А вандалы что, так могут? - беспомощно спросил скульптор. - Только что же… Прямо из-под носа…
        - Они все могут. Очень опасные личности, постоянно что-то новое придумывают. Но вы не переживайте, мы обязательно найдем и памятник, и преступников. Тайная Канцелярия быстро справится.
        - Это ж открытие придется отложить… Как же это…
        - Ничего страшного. - Император успокаивающе положил скульптору руку на плечо. - Придумаем что-нибудь, скажем, что пока недоделано, народ поймет. А вообще, скажу вам по секрету, меня настолько впечатлил ваш талант, что я подумываю отправить ваше творение в дворцовую галерею. Когда мы его найдем, конечно. Я хотел бы любоваться им лично. А на улице и голуби обгадить могут, и разрисовать, и вот как сейчас, вообще украсть.
        - Ваше Величество! - Скульптор засиял, словно солнце. - Это такая честь для меня! Я и подумать не мог… Я, конечно, надеялся, что вам понравится, но чтобы настолько… Но, не сочтите за дерзость, его же тогда никто не увидит.
        - Ничего, я часто приглашаю в галерею гостей, - заверил Император. - Вашим творением смогут любоваться лучшие люди Империи.
        - Значит, открытие памятника откладываем?
        - Откладываем, - подтвердил Романов. - На неопределённый срок. Пока не обнаружим похитителей и не призовем их к ответу. Даже если он вдруг появится здесь так же внезапно, как и исчез, сами понимаете, к нему нельзя будет подпускать простой народ, это же улика. Сначала Тайная Канцелярия должна разобраться в этом возмутительном происшествии, вдруг здесь у вас действует целая банда похитителей памятников. Но я понимаю, что для вас, как для творца, это большой удар, так что вот, держите. - Император достал из кошеля несколько золотых монет. - Поверьте, то, что какие-то сволочи сорвали открытие такого прекрасного монумента, расстраивает меня так же сильно, как и вас, - заверил Император. И тихо добавил: - Слава Богу!

* * *
        - Давайте выбираться отсюда, - решил я.
        - Как? Портал закрылся, - напомнила мне жена.
        - Есть у меня одна мысль…
        Раньше у меня не получилось бы так легко извлечь такую массивную штуку. К тому же, обычно я извлекал предметы только из своего родного мира. А тут вытащил здоровенную статую Романова и почти не вспотел. Более того, она до сих не исчезла. Получив ранг Подмастерья, я определенно стал сильнее, а Дар мой так или иначе связан с манипуляцией пространством, то есть с порталами. Может, в таком случае у меня и полноценный портал открыть получится.
        Я сконцентрировался и почувствовал на месте захлопнувшегося портала какое-то тепло. Словно пространство там было тоньше, чем обычно, остаточная энергия еще не рассеялась. Его можно было резать, как ножом. Если только знать, где начинать. Если только…
        Я до крови закусил губу, сжал кулаки и портал вдруг открылся снова. Лидия восхищенно ахнула.
        - Вы не говорили, что так можете, Ваше Сиятельство, - укорил Аристарх.
        - Я сам не знал, - признался я. - Ну что, отправляемся домой?
        - И эту тварь оставим живой, чтобы она очнулась и вылезла в наш мир? - скептически осведомился начальник охраны.
        - Не волнуйся, минут через пять он закроется. Не переоценивай мои возможности. Возвращаемся домой с победой и добычей. - Я аккуратно потряс сумку. Против ожиданий, характерного звука перекатывающихся яиц не послышалось.
        Я осторожно открыл сумку. Внутри валялась скорлупа, дно было облеплено вязким белком и желтком. Выглядело это так, как будто яйца очень хотели стать омлетом, но не нашли подходящей сковородки.
        - Вот черт! - Лидия тоже заглянула внутрь.
        - Я старался обращаться с ними бережно, - оправдался я.
        Похоже, бережное обращение не слишком-то возможно, когда ты удираешь от чудовища.
        - Значит, возвращаемся без добычи, но все равно с победой, - сменил я парадигму. - В конце концов, мы выжили, это уже хорошо. Постой, а там что такое?
        В ветвях дерева что-то белело. Раньше это что-то было скрыто густой листвой, но та изрядно облетела, когда ствол боднула лягушка. В глубине ветвей было спрятано гнездо. С очень большими яйцами.
        - Смотри, Лидия! - Я подошел, пошарил среди ветвей и вытащил три яйца наружу. - Это же то же самое, верно? Правда, эти белые, а те были коричневые, но размер одинаковый. А ты говорила, гнезда вьют только на земле.
        - Не совсем. Это родственный вид, но другой. Хотя да, они похожи, особенно взрослые птицы.
        - А мы не можем взять эти яйца вместо разбитых? Они не обладают тем же животворным действием?
        - В принципе, обладают, хотя и более слабым. - Голос Лидии звучат задумчиво.
        - Отлично! Думаю, Жмурло не заметит подмены. В конце концов, если прыти графа хватит не на обеих жен, а только на одну, это уже можно будет считать достижением.
        Лидия колебалась.
        - У них, помимо прочего, есть еще и побочный эффект.
        - Серьезный?
        - Ну как тебе сказать. Диарея.
        Я прыснул.
        - Так это даже лучше! Считаю, Жмурло заслужил. В конце концов, возвращение мужской силы - это же такой праздник, от радости можно и обосра… в смысле, претерпеть некоторые неудобства. Так что берем эти яйца. И возвращаемся.
        Глава 10
        Мы вышли из портала и столкнулись нос к носу с изумленными солдатами Ордена. Те таращились на нас, словно на кучку привидений. Я подавил желание оглянуться: вдруг причина удивления - гигантская лягушка, которая выпрыгнула вслед за нами.
        - Слава Богу, вы вернулись! Мы уж думали, вы там и останетесь!
        - Мы тоже. Но, к счастью, все обошлось.
        - Но как? - Вперед выступил мужчина средних лет, очевидно, бывший среди них главным. - Портал закрылся, а потом открылся снова. Так не бывает. Как это произошло?
        - Неизвестно, - ответил я с самым честным видом. - Наверное, какие-то магические флуктуации. Раньше подобного не случалось?
        Боец Ордена покачал головой.
        - По крайней мере, я про это не слышал. Если и случалось, то очень редко. Надо немедленно доложить в Оренбург, а потом и в Москву. Такой новостью заинтересуется даже Его Величество.
        - Я бы не стал отвлекать Императора подобной ерундой, - заметил я. Если Романов узнает, что я научился открывать порталы, он же с меня потом не слезет. - Подумайте сами, он наверняка весь в государственных делах, весь в заботах, а тут какие-то порталы… Осерчать может на то, что к нему пристают попусту.
        - Ну, я доложу начальству, а они уж сами разберутся, - рассудительно заметил боец. - Но, говорят, Его Величество интересуется Расколотым миром. И вообще он очень любознательный человек.
        - Ну да, - со вздохом подтвердил я. - К сожалению.
        Мимо бойцов Ордена к нам боком протиснулся слуга Жмурло. На его лице тоже застыло слегка шокированное выражение, но оно быстро сменилось обычной заискивающей деловитостью. Самовольно открывающиеся и закрывающиеся порталы - это одно, а яйца для господина по расписанию.
        - Ваше Сиятельство, вы в порядке? - По голосу слуги было ясно, что вообще-мое самочувствие его нисколько не интересует, но надо же быть вежливым.
        - В порядке, - заверил я. - И мы добыли то, что нужно.
        Я потряс перед носом слуги сумкой, в которой лежали яйца. Не слишком активно, правда - не хотелось бы разбить еще и эти.
        Лицо слуги осветилось радостью человека, который выполнил приказ господина и которого наградят и, возможно, ближайшую неделю даже не будут бить по морде. Я еще раз подумал, что побочных эффектов от лечения Жмурло вполне заслуживает.
        - Только я вам их не отдам, у вас документов нет, - добавил я, вешая сумку на плечо. - Пусть твой хозяин приедет лично и привезет мне то, что обещал.
        И закупится активированным углем, мысленно добавил я.
        Слуга немного поник, но спорить не стал. Наверное, ожидал подобного ответа.
        - Я передам графу ваше приглашение.
        - И мои наилучшие пожелания. Я надеюсь, у него все получится, с какими бы целями он ни планировал использовать нашу находку.
        Поскольку на обратном пути вполне могла возникнуть необходимость везти раненых, мы с Лидией приехали в коляске, которая в случае чего могла превратиться в передвижной лазарет. В ней же мы и отбыли обратно, дождавшись, когда Аристарх и его солдаты оседлают коней. Я помог жене забраться внутрь, коляска тронулась, и тут Лидия произнесла сакраментальную фразу:
        - Дорогой, нам надо поговорить.
        А я ведь знал, что так и будет! Еще в прошлой жизни старшие товарищи рассказывали, что подобная неприятность всегда случается после свадьбы. Ты берешь в жены милую, веселую, очаровательную девушку, с которой планируешь прожить много счастливых лет в мире и согласии, а потом «надо поговорить» обрушивается на тебя, как гром среди ясного неба. И вдруг оказывается, что твои представления о семейной жизни сильно отличаются от ее. Ты-то надеялся, что после свадьбы ничего особо не изменится, только теперь у тебя есть жена, а вот она уже распланировала вашу совместную жизнь на ближайшие двадцать лет. И в этом плане категорически не предусмотрено, чтобы ты ездил по кабакам, танцевал с другими дамами, играл в карты, ездил на охоту и вообще жил нормальной полноценной жизнью.
        И почему-то «надо поговорить» всегда случается именно после свадьбы, неважно, сколько вы до этого были знакомы. Вот я всего несколько дней назад женился, а эта неприятная закономерность уже начала работать. И неважно, что в данном случае очаровательная невеста и недовольная жена - это разные женщины.
        - О чем, любовь моя? - невинно спросил я.
        - Ты не рассказывал мне, что умеешь открывать порталы, - произнесла Лидия с таким осуждением, словно я подарил ей на день рождения мешок картошки.
        - Я и сам не знал. Видишь ли, после того, как я побывал в лесу оборотней и стал Подмастерьем, мои способности усилились…
        - Но раньше у тебя вообще не было таких способностей! - перебила Лидия. - И что это за памятник, который вдруг рухнул с неба? Я слышала разговоры о том, что ты якобы научился доставать вещи из ниоткуда, но думала, что это какой-то фокус. Особенно учитывая, что мне, своей жене, ты ничего об этом не рассказывал. Нет, ты, разумеется, можешь делать, что хочешь…
        Я сыграл свадьбу всего несколько дней назад, но во мне уже успел развиться инстинкт женатого человека. И этот инстинкт подсказывал: когда женщина говорит: «Делай, что хочешь», это гораздо хуже, чем если бы она кричала и топала ногами.
        Я ласково обнял Лидию за плечо.
        - Я хотел тебе рассказать, просто не знал, как. Видишь ли, после того, как меня отравили… точнее, пытались отравить, я в некотором роде стал другим человеком.
        - Да, я заметила, ты очень изменился, - ответила Лидия, демонстративно отвернувшись к окну.
        Я вздохнул.
        Наверное, пришла пора во всем ей признаться. В конце концов, жена имеет право знать, что сейчас рядом с ней не тот человек, за которого она выходила замуж. Правда, по такой логике и Дарья имеет право знать. И дядюшка… Пожалуй, пока ограничимся только Лидией, а там посмотрим.
        - Я стал совсем другим человеком. Прошлый Виктор Лазарев умер.
        Я ожидал, что Лидия ахнет, спросит, не ударился ли я головой, или просто возмущенно фыркнет, но она даже не повернула головы.
        - Я рада, конечно. Но это не повод не рассказывать, что у тебя появились новые способности! Ты целый год мне обещал, мол, я изменюсь, стану другим человеком, - запальчиво продолжила Лидия. - Брошу кутить, возьмусь за ум, женюсь, раздам долги. Прошлый Виктор Лазарев умрет, ты меня и не узнаешь. Хватало тебя обычно два на два, не больше, потом все становилось по-старому. Но после отравления ты действительно изменился. Я так радовалась, что хотя бы близость смерти заставила тебя пересмотреть свою жизнь. Я же не думала, что вдобавок ко всему этому ты еще и перестанешь мне доверять!
        - Я не…
        - Я читала о таком, - продолжила Лидия, не давая мне вставить слово. - Когда Одаренный чуть было не погибает, появляются новые способности. Редко, но подобное случается. В 1684 году барон Гжедов чуть было не утонул в реке и после этого вдруг обрел Дар прозревать будущее. Должно быть, эта способность дремала где-то в глубине его естества и пробудилась от стресса. Мы ведь на самом деле так мало знаем о природе магии.
        Я не стал уточнять, что Лидия, похоже, поверхностно знакома с историей барона. В книге, которую я пару недель назад читал от скуки, говорилось, что предсказания барона были туманны и в основном касались далекого будущего, зато брать за них золотом Гжедов не стеснялся. Закончилась карьера прорицателя, когда он однажды напророчил местному бургомистру любовь и семейное благополучие, а тот через два часа обнаружил жену в объятиях конюха. После этого предсказатель загадочным образом исчез вместе со своими деньгами и столовым серебром гостиницы, где он на тот момент снимал комнату.
        - … и ты не рассказал мне о своих новых способностях! А ведь для науки это такой интересный случай! - закончила Лидия. Похоже, я пропустил мимо ушей половину ее тирады. Впрочем, вряд ли там было что-то кардинально новое.
        - Прости. - Я притянул Лидию к себе и поцеловал в лоб. - Я собирался, но не знал, как ты это воспримешь. Так, говоришь, ты рада, что я изменился?
        - Конечно. Наконец-то ты стал взрослым мужчиной, который заботится о благополучии Рода, а не вечно ходит по кабакам. Хотя привычки у тебя, конечно, остались прежними, - подумав, добавила жена.
        Ну вот и отлично. Сойдемся на том, что я стал другим человеком, не уточняя, в насколько буквальном смысле. Некоторые вещи людям лучше не знать ради их же собственного спокойствия. Особенно учитывая, что на самом-то деле они не очень их интересуют. Думаю, если я признаюсь Лидии, что на самом деле попал сюда из другого мира, она не станет относиться ко мне иначе. Зато тут же побежит делать об этом доклад.
        Дарье тоже лучше не знать о моем секрете, но на этот раз ради спокойствия окружающих.
        Граф Жмурло прибыл вскоре поле обеда. Похоже, проблема действительно была насущной, раз бедняга так спешил. Я изо всех сил старался сохранять серьезный вид, вручая ему его драгоценные яйца. Взамен Жмурло протянул мне аккуратно сложенную карту. Я развернул ее.
        Предполагаемое месторождение изумрудов было отмечено крестиком. Оно и правда располагалось недалеко от шахты, километрах в пяти. Я попрощался с дорогим гостем и запер ценное приобретение в ящик стола, решив завтра же поговорить со Швотенберцом и узнать у Игоря, где тут можно нанять пару магов земли для проверки, а то вдруг Жмурло все-таки соврал.
        Остаток дня выдался ничем не примечательным, а вечером зазвонил телефон. Я поднял трубку и услышал на том конце провода голос Анны.
        - Здравствуй, Лазарев. - Даже по этим двум словам было понятно, что глава Тайной Канцелярии зла, как собака. Точнее, как вервольф.
        - И тебе добрый вечер. Чем обязан?
        - До меня дошли слухи, что к твоей золотой шахте проявляют интерес всякие преступные группировки. - Анна перешла сразу к делу.
        - Проявляют, - признал я.
        - И ты, естественно, не догадался доложить мне о нападении?
        - А должен был? - удивился я. - Я сообщил в полицию, разве этого недостаточно? И потом, какое дело Тайной Канцелярии до нападения какой-то там захолустной банды на собственность какого-то там бедного, никому не нужного уральского графа? - Я театрально вздохнул. - У вас своих забот полно.
        - Лазарев, ну как ты можешь так говорить? - ужаснулась Анна. - Мы не можем оставить подобный вопиющий случай без внимания. Это нападение не на захолустного графа, а прежде всего на дружественную нам расу гномов, с чьим королем Его Величество как раз собирается заключить договор о беспошлинной торговле. А какие-то разбойники с подстрекательства кого-то из высшего дворянства сеют разлад между расами, ксенофобию и вражду, напрямую мешая Императорским планам. Это же практически государственная измена!
        - Ого! - восхитился я. - А я-то и не знал, с какими страшными врагами столкнулся. Кстати, они еще применили пространственный карман, внутри которого сидел богомол-переросток. Думаю, это тоже тянет на измену.
        - Еще какую. Держать монстров из Расколотого мира строго запрещено без специального разрешения, а уж использовать их как оружие - тем более.
        - Кстати, у меня есть подозрения, кто именно ставит беспошлинной торговле палки в колеса. Помнишь, как на меня взъелся младший Волконский?
        - Помню. Доказательства есть?
        - Увы, нет. Но я уверен, что это он. Так что я был бы очень признателен, если бы Тайная Канцелярия объяснила этому юнцу, что сеять межвидовую рознь плохо.
        - Вообще-то твои проблемы Тайную Канцелярию не интересуют, Лазарев, - начала Анна, но голос у нее был довольным.
        - Но Волконский-старший не нравится Его Величеству? - догадался я.
        - Да, вроде того. Последнее время он начал вести себя нагло. Не так, как сын, конечно, но все же. Так что повод поговорить с ним по душам оказался очень кстати.
        - Его сыночек еще дебоширил в ресторане, собственно, так мы и познакомились. Это не тянет на измену?
        - Нарушение общественного порядка, дискредитация российского дворянства, порча имущества, саботаж развития туристической отрасли, о котором так заботится Его Величество, - сходу определила Анна.
        - Туристической?
        - А вдруг в этот ресторан зашел бы иностранец и увидел возмутительную сцену? Ах да, еще он нанес колоссальный ущерб сфере образования.
        - А образование-то причем? - удивился я.
        - А вдруг этот иностранец приехал бы к нам преподавать? - совершенно серьезно ответила Блэйд.
        - Анна, сегодня я начал уважать тебя еще больше, - признался я. Значит, княжич все-таки получит от папаши по своей высокородной заднице. Отлично, может, хоть тогда успокоится. - Слушай, у меня тут есть пара соседей, которые меня бесят, а их так можно? Допустим, один недавно толкнул меня на приеме. Ведь мог вспыхнуть конфликт, мы бы поругались, один вызвал бы другого на дуэль, в результате кто-то погиб. Это же ослабление военного потенциала страны, намеренное вредительство Отечеству! А учитывая, что я еще и известный на весь Урал друг всех разумных рас, то и акт вопиющей ксенофобии. Со всех сторон измена Родине.
        - Да ты тиран от бога, - восхитилась Анна. - Хотя при должной сноровке изменой Родине можно посчитать даже поход в сортир в неподходящее время. Но такой подход обычно до добра не доводит. Кстати, надеюсь, тебя не сильно потрепали? Для человека, который чуть было не погиб, голос у тебя бодрый.
        - Чуть не погиб?
        - Ну да. Полицейские рассказали, что тебя с твоим отрядом застали врасплох, но им удалось в последний момент всех раскидать. Унтер-офицер тащил тебя на себе, раненого, одновременно отбиваясь от врагов.
        Мда, вот пойди людям один раз навстречу…
        - Ну, все почти так и было. Только без врасплоха. И без последнего момента. И без «тащил на себе». И вообще без полицейских. Их там даже не было. Просто я разрешил унтеру немного приукрасить действительность, чтобы не позориться перед начальством. Но не ожидал, что их фантазия окажется настолько богатой.
        - То-то история о том, как унтер голыми руками разорвал богомола, показалась мне подозрительной.
        Во мне вдруг взыграла мстительность.
        - Знаешь, мне кажется, их доблесть достойна почетной наградной грамоты. А лучше двух.
        - Лично от Строганова, - поддержала Анна. Похоже, глава нашей городской администрации славился на всю Империю. - С подписью и тремя печатями. А, учитывая, что унтер раньше служил в Челябинске и, разумеется, его прошлые командиры не откажут выдать герою рекомендацию…
        - За которой, разумеется, ему придется ехать лично. И не забудь про три-четыре подписи. Сначала в администрации в Оренбурге, потом в Челябинске, потом снова в Оренбурге, потом в Челябинске, причем именно в таком порядке.
        - Я и не знала, Лазарев, что ты можешь быть таким злым. Это будет награждение с особой жестокостью. Мы ведем расследование по поводу того, что сказал тебе Шереметьев. - Блэйд опять сменила тему. - Опрашиваем персонал ресторана, в котором ты полгода назад так хорошо отужинал, что тебя за это решили убить. Пока ничего стоящего не выяснили. Ты, надеюсь, со своей стороны тоже что-нибудь делаешь? Нам нужно выяснить, что такого ты там видел или слышал. Точнее, кого. Так что давай, тоже подключайся к делу. Ты ведь был там не один. Найди этих своих друзей, может, кто-то что-то помнит. Мы, конечно, можем сделать это сами, но есть подозрение, что тебе они расскажут больше.
        Вот так, не успеешь жениться, а тебя опять пытаются припахать к работе. За всей этой беготней я как-то подзабыл про «Неспящих», а ниточку с рестораном действительно надо разматывать. Хорошо хоть не сам Император названивает, интересуясь, почему я уже встал с постели, а на благо Отечества до сих не надорвался.
        - Займусь, дай мне хоть медовый месяц-то провести, - огрызнулся я.
        - У тебя были медовые три дня, вполне достаточно, - ответила Анна. - В общем, мы на тебя рассчитываем. Тут с тобой еще кое-кто хочет поговорить.
        В трубке послышался шум, а затем новый голос вежливо поздоровался.
        - Здравствуйте, граф Лазарев.
        - Ваше Величество?
        - Рад, что вы меня узнали, - заверил Император. - Буквально сегодня мне довелось стать свидетелем удивительного инцидента. Одно, скажем так, произведение высокого искусства пропало бесследно. Вы ничего о таком не слышали?
        - Вы про памятник?
        - Если его можно так назвать.
        - Ваше Величество, я не хотел, это вышло случайно. - Я решил честно признаться в содеянном. - Но он ведь потом вернулся?
        - Да, - ответил Романов. И почему-то добавил: - к сожалению. Знаете, на самом деле все вышло даже удачно. Можно сказать, вы помогли верховной власти не опозориться. Думаю, я должен вручить вам медаль.
        - Не надо, Ваше Величество!
        - Да ладно, граф Лазарев, вы оказали мне большую услугу, - ласково промурлыкал Император. - Вы достойны целого ордена, не только медали. Выданного со всеми полагающимся формальностями. И почетной грамоты.
        - Я очень виноват, я больше не буду трогать ваши памятники, - заверил я. - Не нужно обрушивать на меня всю тяжесть вашей карающей длани.
        - А вы можете сделать так, чтобы какая-то вещь исчезла и больше не вернулась? - Голос Императора стал задумчивым.
        - К сожалению, нет.
        - Жалко. - Его Величество, над чем-то определённо размышлял, потом вздохнул. - А то мои подданные, кажется, очень меня любят. Причем эта любовь принимает характер эпидемии: как только народ узнал, что в Тверской губернии мне открыли прижизненный монумент и одновременно губернатор получил выгодную ссуду в Имперском банке, тут же нашлось еще полдюжины архитекторов, желающих меня прославить. Кстати, если услышите, что в стране якобы свирепствуют вандалы, не переживайте, слухи наверняка будут преувеличены.
        Император снова задумчиво помолчал и отключился, не дожидаясь ответа. Я положил трубку и пошел к Игорю.
        - Представь себе, мне сейчас звонил сам Его Величество.
        Кузен округлил глаза.
        - Ну, точнее, Анна, но он потом тоже подключился, - уточнил я.
        - И чего хотел?
        - Ничего особенно, призывает трудиться на благо Отечества.
        - Как всегда, - заметил Игорь, который благодаря моим рассказам имел некоторое представление о личности Романова.
        - Это погоди, до него еще не дошла новость, что я умею открывать порталы. Кстати, Игорь, а почему у нас в графстве такая хреновая полиция?
        - А кто по-твоему, ее финансировал?
        - А, ну да. - Ответ оказался исчерпывающим. - Только не говори, что вместо того, чтобы выделять им деньги на нормальное жалованье, я купил себе второй золотой унитаз.
        - Ну вообще ты хотел золотую ванну. Но потом отправился в рейд по кабакам и эти деньги потерялись по дороге. Рейды по кабакам вообще были твоим любимым развлечением.
        - Вот именно об этом я и хочу поговорить. - Я сел напротив кузена. - Помнишь, примерно полгода назад я с друзьями отправился кутить в Москву? Мы наверняка отмечали какое-то значимое событие, ты не мог забыть.
        - Да, кажется, чей-то день рождения, - кивнул Игорь. - Твои вечные собутыльники, Алексей Аммосов, Валентин Горский и Павел Поздеев. Ты вечно таскал за собой этих баронов, поскольку пить одному тебе было скучно.
        - И что происходило на той пьянке? Тебя ведь с нами не было?
        - Еще чего, - фыркнул Игорь. - И пьянка - слишком слабое определение для такого масштабного мероприятия. Вы гуляли дней десять. Сначала выпили все, что горит, в Лазаревом, потом поехали в столицу княжества.
        - А потом что? У нас кончились деньги?
        - Нет, у вас кончился Оренбург. Вы обошли все самые лучшие местные кабаки и решили двинуть в столицу. Домой ты вернулся дней через пять, сразу же завалился спать, о впечатлениях особо не рассказывал. О новых карточных долгах, которые нажил во время этого моциона, кстати, тоже.
        - Мне нужно пообщаться с этими, как ты выражаешься, вечными собутыльниками. Они ведь должны были быть на свадьбе, раз мы друзья? - проявил я чудеса логики. - Правда, я таких фамилий не помню, но ведь нас поздравить приехало полно народу.
        Игорь покачал головой.
        - Нет. Вскоре после той поездки вы разругались. Даже подрались. А после того, как ты умер и вновь воскрес и стал возрождать Род вместо того, чтобы шляться по кабакам…
        - Понимаю. Всегда больно, когда друзья, с которыми у вас были общие интересы и с которыми вы провели столько замечательных минут, больше не разделяют твои увлечения и начинают заниматься какой-то ерундой. Что, прямо все разругались?
        - Ну, Аммосов и Поздеев точно вряд ли захотят тебя видеть. А Валентин… Видишь ли, он стал очень странным в последнее время.
        - Откуда ты знаешь? - удивился. - Я ведь, судя по твоим словам, полгода с ним не общался.
        - Он ведет себя настолько странно, что об этом и без общения знает половина княжества. И то потому, что вторая половина просто не в курсе про существование такого дворянина. Я бы не советовал тебе его навещать.
        Я фыркнул.
        - Тоже мне, напугал. Ты думаешь, пришельца из другого мира, который разговаривает с демоническим голубем, остановит слово «странно»? Сегодня же напишу ему письмо, пусть ждет с визитом.
        - Валентин не отвечает на письма.
        - Ну тогда приеду лично. Завтра же утром. Поедешь со мной?
        - Ладно, так уж и быть. Но я тебя предупреждал, - ответил Игорь.
        На следующее утро, позавтракав и обняв жен, я вышел из дома. Подошел к конюшне, намереваясь оседлать своего верного скакуна, и обнаружил у ворот смущенного мальчишку-конюха.
        - Инцитат готов? Я просил вчера оседлать его к десяти утра.
        - Ваше Сиятельство, я собирался… Но мы их утром погулять вывели, чтобы развеялись. А они и…
        - С кобылой? - уточнил я.
        Конюх кивнул и стал еще краснее.
        Вcе ясно, не у одного меня сейчас медовый месяц. Мне показалось, что с луга, где обыкновенно пасли лошадей, донеслось довольное ржание.
        - Тогда оседлай мне кого-нибудь другого.
        Валентин Горский жил на отшибе. Небольшой дом никак не тянул на дворянское поместье, пусть и баронское, максимум на летнюю резиденцию.
        - У него есть усадьба, но он почти все время проводит здесь, - пояснил Игорь. - Отпустил слуг, отдал поместье на откуп управляющему, сидит и молится.
        - Молится?
        - Валентин утверждает, что слышит глас Божий.
        Этого еще не хватало. Я оглядел деревянный домик с огородом и небольшим курятником, который больше подходил зажиточному крестьянину, но никак не барону. Похоже, глас Божий повелел Валентину замкнуться ото всех и вести натуральное хозяйство. Не то чтобы меня волновали отношения бывшего собутыльника с высшими силами, но добиться от ненормального внятных ответов на вопросы будет затруднительно.
        Никто не встречал нас у ворот, когда мы подъехали. Да и ворот-то как таковых не было, так, хиленький заборчик. Хозяин наверняка слышал конский топот и ржание за окном, но не пожелал выйти. Мы привязали лошадей, немного постояли, давая Валентину время подготовиться к нежданному визиту, потом я подошел и громко постучал в дверь.
        Ответом мне была настороженная тишина. Я выждал пару минут, постучал снова - ничего не произошло.
        - Может быть, его нет дома?
        - Говорят, Горский никуда не выходит. Хотя черт его знает, конечно.
        - Похоже, именно сегодня он вышел, - решил я, и тут дверь отворилась.
        На пороге стоял молодой мужчина, похожий на крестьянина с картинки. Именно с картинки, ни в коем случае не на настоящего. Настоящих крестьян, живущих в глуши, питающихся тем, что удалось вырастить на своем огороде, и берегущих каждую копейку, я встречал не так уж много, но процентов восемьдесят от их облика составлял усталый затравленный взгляд, двадцать - все остальное. Валентин же был чист, румян и всем доволен. Борода лопатой, которую он отпустил, похоже, решив стать ближе к народу, была аккуратно подстрижена, рубаха и штаны самого простого покроя, но на стоимость ткани можно было одеть целую деревню, а овощи на грядках Горский явно выращивал не по необходимости, а для души. Валентин не жил простой жизнью, а играл в нее. Если бы ему предложили действительно заняться тяжким крестьянским трудом для выживания, а не от нечего делать, через пару дней он сбежал бы в ужасе.
        - Виктор! Игорь! Проходите! - На лице Валентина расцвела благожелательная глуповатая улыбка. - Сейчас я вам стол накрою.
        - Когда вы подрались, он, вроде как, колотил тебя особенно сильно, - шепнул кузен, глядя на суетящегося Валентина.
        - Почему ты не предупредил? - возмутился я.
        - Хотел посмотреть, как он нас встретит. И признаюсь, я удивлен.
        Валентин быстро порезал попавшиеся под руку овощи, придал им подобие салата и разложил по тарелкам. Горский не удивлялся и не спрашивал, зачем мы пожаловали, просто исполнял обязанности радушного хозяина. Как будто его разум был занят значительно более важными мыслями, а такие мелочи, как свалившиеся неизвестно почему на отшельника гости, внимания не заслуживали. Валентин достал из шкафчика стаканы, ополоснул их и плеснул каждому обычной воды.
        - Может, выпьем? - Для начала я решил прибегнуть к самому простому способу развязать язык собеседнику.
        - Я не пью! - возразил Валентин, как мне показалось, со страхом. - Глас Божий мне запрещает!
        Вот черт, Игорь был прав. Похоже, в дополнение ко всем радостям судьба подсунула мне буйнопомешанного. Хотя он скорее тихопомешанный, Валентин выглядел абсолютно безобидно.
        - Ты разговариваешь с Богом? - уточнил Игорь.
        - Да! Он явился ко мне и изрек волю свою. Повелел оставить неправедный образ жизни, посвятить себя труду и молитвам! - воодушевленно ответил Горский. - С тех пор ни капли в рот не брал.
        Да уж, единственный плюс его галлюцинаций. Зато какой.
        В принципе, мне и раньше доводилось иметь дело с сумасшедшими, но что-то тут не сходилось. Когда у людей едет крыша и с ними начинают разговаривать высшие силы, они обычно повелевают заниматься более интересными вещами. Резать ближних своих бензопилой, душить котов, ну или хотя бы строить во дворе башню из пустых бутылок, которая должна достать до неба и возвестить эру всеобщего благоденствия. Человека, сошедшего с ума на почве здорового образа жизни и выращивания моркови на грядках, я видел впервые. Такое ощущение, что этот его голос в голове - любимая мамочка, которая решила наставить сына на путь истинный.
        Я оглядел домик. Всего-то три комнаты: кухня, гостиная и спальня. Все они сияли чистотой, как будто Валентин посвящал уборке все свое свободное время, но на чердачной лестнице скопилась пыль. Странно.
        Я сделал шаг к лестнице. Валентин, до этого момента чистящий картошку и не замечающий ничего вокруг, вдруг встрепенулся.
        - Туда нельзя!
        - Почему? - удивился я.
        - Глас Божий запрещает! На чердак ходить нельзя!
        Ну ничего себе заповеди.
        - А почему он запрещает?
        Валентин нахмурился. Он явно никогда не задавался этим вопросом, как и многие глубоко религиозные люди.
        - Игорь, пойдем наверх, - решил я. - Есть у меня такое чувство, что у этого Гласа там святилище.
        - Глас Божий говорит, на чердаке чума! - Валентин впал в панику.
        - Какая еще чума? - удивился Игорь.
        - Наверное, бубонная. Игорь, мы боимся бубонной чумы?
        - Думаю, мы рискнем, - храбро ответил мой кузен.
        - И черная оспа! И холера! И сифилис!
        Игнорируя Валентина, который грозил нам все новыми болезнями, я стал подниматься по лестнице. Уж не знаю, что там за глас, но природу он имеет явно не божественную. Какое-то существо типа моего Каладрия, которое поселилось на чердаке и свело с ума бедного барона. Хотя, надо сказать, свело с ума весьма миролюбиво: Горский не приносил кровавых жертв, не скакал голышом, только малость помешался. Валентин подпрыгивал внизу и отговаривал нас на все лады, но драться не лез. Похоже, он попал под влияние Бога-пацифиста. И трезвенника.
        Я откинул тяжелую крышку чердачного люка, которой явно давно не пользовались, и чихнул от пыли. Выбрался наверх, прищурился, и тут что-то тяжелое ударило меня по голове.
        Глава 11
        Я охнул, чуть было не свалившись обратно. Тяжелая ваза, спикировавшая мне на голову, рухнула на пол и разбилась вдребезги. Да такой убить можно. Что она, собственно, только что попыталась сделать.
        Я посмотрел на шкаф, на котором ваза стояла до того, как решила проститься с жизнью. Рядом с ним промелькнула какая-то тень.
        Я поднялся на ноги и вышел в центр комнаты, чтобы оказаться подальше от всего, что потенциально может на меня упасть. Огляделся.
        На первый взгляд чердак выглядел нежилым, но, присмотревшись, можно было понять, что кто-то тут все-таки обитает. В пыли на полу виднелись следы маленьких босых ног, по углам валялась шелуха от семечек, на старой продавленной кровати кто-то сделал себе подобие гнездышка из одеял и подушек. Весьма маленького гнездышка. Здесь жил кто-то небольшой и явно не слишком хозяйственный.
        Игорь, тоже забравшийся на чердак, увидел осколки вазы и вскинул брови.
        - Это она только что упала с таким грохотом?
        Я кивнул.
        - Да, когда я поднялся, ваза вдруг обрела способность к левитации. Причем, как я подозреваю, не сама.
        Игорь тут же подобрался.
        - Думаешь, здесь живет кто-то опасный?
        - Только для гостей, которые совсем не умеют уворачиваться. Выходи! - позвал я неведомого обитателя чердака. Мне показалось, что тень мелькнула в противоположном конце комнаты и спряталась под диван.
        - Мы ничего тебе не сделаем, - обнадежил я неизвестное существо, хотя не был так уж в этом уверен. Если оно еще раз попытается что-нибудь на меня скинуть, я, пожалуй, могу и разозлиться. - Кто ты такой?
        Под диваном послышался шорох и недовольный голос:
        - Убирайтесь отсюда, человеки!
        - Сам убирайся, у тебя тут тот еще бардак, - скаламбурил я.
        - Ничего не бардак, - ответил голос, чуть притихнув. Он явно обиделся.
        Я подошел и заглянул под диван. Оттуда мне навстречу тут же предостерегающе выкатилась стеклянная банка.
        - Ты кто такой? Давай, вылезай, ты же не сможешь вечно от нас прятаться.
        Голос из-под дивана с минуту обдумывал это утверждение, и наконец оттуда показался человечек, гневно хмурящий брови. Увидев нас, он скрестил руки на груди и уставился на меня так, словно взглядом хотел просверлить дырку. Весь вид его источал неодобрение. Человечек выглядел бы очень грозно, если бы его было чуть больше, но ростом он был от силы сантиметров двадцать, причем половину этого роста занимала борода.
        - Ну, чего вам надо? - сварливо осведомился человечек. - Это мой дом, валите отсюда.
        - А ты кто? - спросил я уже в третий раз за пять минут.
        - А на кого похоже? - рявкнул человечек в ответ. - Домовой я, что, не видно?
        Я оглядел коротышку. Вообще говоря, домовых я представлял себе несколько по-другому. Добрее, что ли. И место их обитания в моем понимании должно быть немного чище.
        - Ты не говорил, что у вас тут и домовые водятся, - обратился я к Игорю.
        - У нас много кто водится. Они предпочитают не показываться людям на глаза.
        - Да, я заметил, - заверил я, потирая ушибленную голову.
        - Эй, я вообще-то здесь, - напомнил о себе коротышка.
        - Первый раз вижу домового. - Я снова повернулся к нему. - А вы во всех домах живете? У меня тоже такой есть?
        - Еще чего, - фыркнул домовой. - Только в некоторых, которые приглянутся. И, к твоему сведению, мы прячемся, чтобы всякие разные не затоптали. Хотя, вообще говоря, нас осталось мало. - Голос домового погрустнел. - Человеки нас не любят.
        Да уж, интересно, почему.
        - И ты, значит, живешь в этом доме вместе с Валентином? Давно?
        - Я-то давно, он недавно. - В голос домового вернулась обычная сварливость. - Приперся тут четыре месяца назад. Мать у него умерла, понимаешь ли, хотел побыть один. Явился, шастал везде, никакого спокойствия. Неделю поплакал, потом запил, начал баб водить. Хорошо хоть, я это дело прикрыл.
        Домовой запнулся, поняв, что сболтнул лишнее.
        - И как же ты его прикрыл? - невзначай осведомился я.
        - Никак, сам вдруг остепенился. И вообще, не твоего ума дела. - Домовой попятился обратно к дивану.
        - А тот голос якобы с неба, который повелел ему остепениться, случайно не тебе принадлежит?
        - Не знаю ни про какой голос, - ответил домовой, затравленно озираясь. Он явно осознавал, что укрытие под диваном в случае чего окажется не слишком-то надёжным.
        - А мне почему-то кажется, что знаешь. Воспользовался тем, что человек в горе, и наплел ему всякой ерунды. Заставил поверить, что с ним говорит Бог, делать то, что ты ему прикажешь. Или я не прав?
        - Ничего я ему не приказывал, разве что вести себя прилично, - запаниковал домовой. - И вообще, что я плохого делаю? А даже если и делаю, ничего не докажешь. Я спрячусь, ты меня и не найдешь!
        - Как - что? - притворно изумился я. - Его Величество Романов всячески поддерживает дружбу между разумными видами, а ты ее разрушаешь. Кто-нибудь узнает, что ты внушил хозяину дома, что ты Бог, начнутся волнения, гонения на домовых по всему княжеству. Так что тут подрыв Имперских устоев, нарушение общественного порядка, провоцирование вражды между людьми и домовыми. И прямое неподчинение приказам Его Величества.
        - Чего? - опешил домовой. - Так много?
        - И еще нанесение ущерба экономике княжества, - решил я добить беднягу. - И военному потенциалу тоже. Может, Валентин взялся бы за ум, основал бы какое-нибудь производство. Или в армию пошел и дослужился до генерала. А ты…
        Игорь посмотрел на меня с большим уважением.
        - Где ты таких слов понабирался?
        - Я многое почерпнул из общения с верховной властью, - ответил я.
        - Вик, я тебя боюсь.
        Я грозно посмотрел на домового, тот под моим взглядом стушевался.
        - Ничего я не делал, он все сам, - признался коротышка. - Приперся пьяный, как всегда, услышал, как я наверху говорю что-то, подумал, белая горячка пришла. Потом еще выпил и решил, что это не горячка, а голос божий с ним разговаривает. Ну я и решил, что…
        - Что было бы неплохо воспользоваться случаем и свести беднягу с ума?
        - Там сводить-то было и не с чего, весь ум пропил, - огрызнулся домовой. - Я его заставил нормально себя вести, чем плохо-то? Повелел водку больше не пить, дружков своих выгнать, по бабам не шляться. Был дурак дураком, совсем пропащий, теперь приличный человек. Ну и мне поспокойнее стало.
        - Так ты можешь проникать человеку в мысли?
        - Немного. Если долго рядом живем и если там разум совсем того, ослабленный. Что я плохого-то сделал? - вернулся к теме домовой. - Был бардак в доме, а теперь благодать настала. Чисто, тихо, никто не буянит
        - Только хозяин твой малость умом повернулся, - заметил я.
        - Это кто тут еще хозяин? - тут же взвился домовой. - Я тут десять лет живу, а этот приезжал раз в полгода, хозяин, то же мне. И вообще, никто никого не сводил. Он только рад был, сам во всем меня начал слушаться. С утра проснется, завтрак приготовит, посуду вымоет, пол помоет, мебель всю отскоблит и на огород работать. Днем то же самое, вечером то же, поработал и спать. Делай, что велено, думать не надо, ему и хорошо.
        Мы с Игорем переглянулись.
        - Я знаю много таких людей.
        - И дом в чистоте, - привел домовой последний аргумент. Похоже, он казался ему самым убедительным.
        - Кстати, ты же домовой. Домовые ведь следят за порядком и все такое, - заметил я.
        - А что, у меня, по-твоему, беспорядок?
        Домовой упер маленькие руки в бока и хмуро уставился на меня из-под кустистых бровей.
        Я призвал на помощь все свое умение лгать и дипломатично ответил:
        - Ну, в относительном смысле, может, и порядок. Особенно внизу, у Валентина: чисто, прибрано, ни одной пылинки нет.
        - Вот именно, - подтвердил домовой, немного оттаяв.
        - Но здесь-то! Здесь же бардак!
        - Так а здесь зачем? - удивленно возразил коротышка.
        - Разве ты не должен следить, чтобы в доме было все, как надо? Убирать там и все такое. Мне казалось, домовые дом в чистоте держат. - Я запнулся. Мои представления о домовых на глазах рассыпались вдребезги.
        - Ну да, мы следим, чтобы человеки убирались. Нам самим по кой убираться? Для этого человеки есть.
        - И как следите?
        - Ну, можно, например, в молоко нассать. - Вид у домового стал довольным, перед его мысленным взором явно проносились радостные воспоминания. - Или штаны узлом завязать, если человеки никак к порядку не приучиваются. А если подождать, пока они уснут, и кое-куда забраться…
        - Я понял, - поспешно прервал я домового. - Похоже, мои познания о вашем народе несколько устарели. Я-то думал, вы помогаете, работаете по дому. Хорошим хозяевам, по крайней мере, а молоко портите только плохим.
        - Еще чего! Вам, человекам, один раз помоги, на шею сядете. Это раньше, в старину, такими глупостями занимались, потом просекли, что ссать в молоко всем подряд намного эффективнее. Все равно благодарности от вас не дождёшься.
        Надо же, да в этом коротышке умер прирожденный руководитель. И в какой-то степени даже философ.
        - Так что я своего наверх только ненадолго впускаю, пусть он у себя на этаже дом скоблит. А если вдруг не хочет, говорю, что ждет его Божья кара за это. А на чердак раз в две недели только, а то и в месяц. Не люблю, чтобы человеки шлялись тут, - с явным намеком повторил домовой. - Мне и одному неплохо.
        - Ладно, мы сейчас уйдем, отшельник ты наш, - пообещал я. - Удивительно, как ты с такой любовью к уединению не приказал Валентину пырнуть нас ножом для резки овощей.
        - Да чтоб я внушал человекам плохие мысли? Да ни в жизнь! - оскорбился домовой. - Мы, к твоему сведению, существа мирные.
        - Пытаясь убить меня вазой, ты внушил мне очень много плохих мыслей. И еще пару-тройку мыслей, средних по качеству. Слушай, нам надо поговорить с твоим хозяином. То есть с Валентином, - поправился я, видя, что домовой уже готовит новую гневную тираду.
        - Это о чем еще? - Коротышка подозрительно нахмурился.
        - Он может знать кое-что, для нас важное, - туманно ответил я.
        - Да что он может знать? - фыркнул домовой. - Он, небось, не знает, и как пол правильно мести!
        Судя по состоянию чердака, домовой тоже не знает. Валентин-то, по крайней мере, старается.
        - И тем не менее. Он после твоих божественных откровений способен нормально общаться? Можешь повелеть ему, чтобы выдал нам все, как на духу?
        Домовой поковырял босой ногой грязный пол.
        - Может, и способен, и может, и не способен, кто ж его знает. Но я ничего плохого не делал, он сам все мозги пропил! А чего вам с него понадобилось-то?
        - Да ты не в курсе.
        - Чтой-то я не в курсе? - обиделся домовой. - Я тут вообще-то давно живу, все про всех знаю.
        - Ты-то да, а вот Валентина тут в то время не было, - объяснил я. - Сам говорил, приехал только четыре месяца назад. А мы с ним полгода назад в Москву ездили, хочу узнать, не помнит ли он чего. А то там что-то важное было, но все из головы вылетело.
        - Это не тот ли раз, когда его сюда полиция привезла? - нахмурился домовой.
        Я оглянулся на Игоря, тот сделал невинный вид.
        - Может, и тот. А почему полиция?
        - Вроде, с поезда уже пьяный сошел, домой вернулся, стал буянить, мать жандармов и вызвала в назидание. Они его сюда притащили, от родового имения подальше, чтоб подумал над своим поведением.
        - И как, подумал?
        - Не знаю. Я на чердаке спрятался, от греха подальше. Помню, бубнил что-то, жаловался на судьбу, потом нашел бутылку и буянить начал.
        - Что бубнил? - насторожился я.
        - Про друзей своих, мол, они у него сволочи. Леша мудак, мол, Паша тоже мудак, Виктор… Про Виктора тоже что-то было.
        - Что там с Виктором? Надеюсь, единственный настоящий друг и луч света в темном царстве?
        Домовой наморщил лоб, вспоминая.
        - А, Виктор самый большой мудак!
        - Ну хоть где-то ты первый, - съехидничал Игорь.
        - Поговори у меня еще, скажу Блэйд, что ты подрываешь Имперские устои, - пригрозил я. - А еще что-нибудь про Виктора было?
        - Да ничего особенного, - отмахнулся домовой. - Жаловался, мол, друзья его кинули.
        - Кому жаловался? - уточнил Игорь. - Здесь был кто-то еще?
        - Судя по тому, откуда слышался голос, шифоньеру, - ответил домовой. - Не было никого, это он так, сам с собой. Виктор, мол, гад такой, с Пашей о чем-то шушукался. Или с Машей, я не разобрал. А ему не сказали. Тайна, мол.
        Так, значит, если кто-то и в курсе, что именно случилось в ресторане, так это Поздеев. Хоть что-то мы выяснили.
        - А о чем именно шушукались, он, конечно, не уточнял?
        - Говорю ж, ему не рассказали. Он потому и обиделся.
        Домовой выжидательно смотрел на меня, явно встревоженный. Я подумал немного, потом махнул рукой.
        - Ладно, оставайся тут. Спасибо за информацию. Но учти: божественными силами не злоупотреблять, Имперские устои не подрывать. А то сюда придет Тайная Канцелярия.
        Домовой облегченно вздохнул и тут же юркнул под диван. Я вместе с кузеном спустился вниз и аккуратно закрыл чердачный люк.
        Валентин, отдраивающий пол, поприветствовал нас улыбкой и вернулся к своему занятию. Игорь отвел меня в сторонку.
        - И что, мы это так и оставим? Он же ходит тут, как зомби.
        - Ну а что мы можем сделать? Человек уверовал, ему хорошо. Даже если он уверовал не совсем в то, во что надо, возможно, для него это не самый худший выход.
        - А как же свобода выбора и все такое?
        - Насколько я знаю, когда она у него была, он этой свободой не слишком-то разумно пользовался. - Я задумался. - Ладно, наверное, ты прав. Надо помочь Валентину, вот только у нас это вряд ли получится. У него есть какие-нибудь друзья или дальние родственники?
        Игорь наморщил лоб.
        - Вроде, должны быть. Одна из наших кухарок раньше служила их семье, надо поспрашивать.
        - Тогда выясним и отправим им письма. Мол, Валентин болеет и просит передать, что сам написать не может, но очень ждет в гости.
        Игорь кивнул.
        - Да, пожалуй, так и сделаем.
        Мы вышли, попрощавшись с Валентином. Тот, казалось, даже не заметил нашего ухода, пока я не указал ему на необходимость запереть дверь. Похоже, мой бывший друг был поглощен общением с высшими силами.
        Вернувшись домой, я первым делом поднялся к себе в кабинет, потащив с собой кузена.
        - Ты слышал, что домовой говорил про Павла Поздеева? Напишу ему письмо, скажу, что хочу встретиться. Ну и Аммосову заодно, вдруг он тоже что-то знает.
        Игорь скептически выгнул бровь.
        - Сомневаюсь, что они тебе ответят, учитывая, как вы тогда расстались. Обычно люди после того, как передерутся, не поддерживают дружеские отношения.
        - Ничего, я использую все свое обаяние. Кстати, кто тогда первым начал драку? Если я, надо бы как-то извиниться.
        - Об этом история умалчивает, - ответил Игорь. - Я знаю только, что из ресторана вас выволакивали силой. А до этого ты полез на сцену, где выступал цыганский хор, с криком, что они не умеют петь и ты их сейчас научишь. Как ни странно, ты даже неплохо выступил, но им все равно не понравилось.
        - А остальная троица что, мне подпевала?
        - Нет, они были заняты тем, что били друг другу морды?
        - За что?
        - По-моему, тогда вы уже достигли той стадии опьянения, когда не задаешься подобными вопросами.
        - О, отлично, то есть я в драке не участвовал, - обрадовался я. - Выходит, я среди них был самый приличный.
        - Не совсем. Ты выбыл из потасовки на той стадии, когда вы макали друг друга головой в фонтан. Решил, что цыгане тебе интереснее. А еще одна дама очень возмущалась…
        - Ладно, я понял, - остановил я Игоря. - Мы с друзьями чуть-чуть переборщили с культурным времяпровождением. Напишу, что сожалею, что у нас возникли разногласия по поводу народной музыки.
        - А также по поводу сломанного стола, разбитой посуды и счета за все это, который ты оказался оплачивать, - подсказал Игорь.
        - Тогда напишу, что очень сожалею. Петька! - Я дернул за шнурок, и на пороге появился слуга. - Отправь эти письма на имена Алексея Аммосова и Павла Поздеева.
        - Хорошо, Ваше Сиятельство. - Мальчишка сунул конверты за пазуху. - Вам тут еще это, из типографии звонили. Говорят, у них проблемы, просят лично приехать.
        - Какие проблемы? - насторожился я. - Что, опять Радомир бесчинствует?
        - Я толком не понял, - признался слуга. - Но, раз им вы нужны, наверное, дело важное.
        - Ладно, съезжу, - решил я. - Спасибо, что передал, давай, беги.
        - Я даже боюсь представить, что у них там случилось, - ответил Игорь, когда мальчишка умчался.
        - Вот вместе и выясним. Ты ведь поедешь со мной? Ты, между прочим, назначен ответственным за печатню.
        - Я, наверное, не смогу. - Игорь, неслыханное дело, засмущался. - До Оренбурга можем вместе доехать, а там у меня в городе дела.
        - Это куда ты собрался? - удивился я.
        - Да так, никуда.
        Я пристально посмотрел на кузена.
        - Вид у тебя довольный. Настолько, как будто ты только что выиграл всеимперский конкурс на самого лучшего поднятого скелета. Но, поскольку до этого прогрессивная мысль Его Величества пока еще не дошла, я даже не знаю, что и думать. Мне казалось, ты будешь хандрить после отъезда Настасьи, вы с ней и не поговорили толком.
        - Видишь ли, она пока не отъехала, - нехотя признался Игорь.
        - Хочешь сказать, они с отцом до сих пор у нас дома? - притворно удивился я. - Да ладно, я бы заметил.
        - У графа Сокольского какие-то дела в городе. Настасья говорит, он решил встретиться с деловыми партнёрами. Собственно, поэтому они и приехали к тебе на свадьбу, нашелся повод.
        - А ты, значит, бегаешь на свиданки? - Я похлопал Игоря по плечу. - Поздравляю, поздравляю. Наконец-то ты начинаешь познавать радости жизни, а не вечно сидеть, уткнувшись в книжку.
        - Никуда я не бегаю, - огрызнулся Игорь. - Мы просто обсуждаем профессиональные вопросы. Знаешь ли, не так часто встречаешь другого некроманта, нам есть, о чем поговорить.
        - И ее отец не против такого профессионального интереса? - подколол я.
        Некромант вскинул брови.
        - Как он может быть против того, о чем не знает?
        - Ладно, так уж и быть, иди сегодня к своей любви. До города нам в любом случае по пути. - Я вышел из кабинета, поманив кузена за собой. - Надеюсь, вы будете жить долго и счастливо и воспитаете много очаровательных зомби и скелетов. А жить молодая семья будет в моем московском доме, том, который с призраком. Там для вас и домашний питомец есть.
        Не обращая внимания на недовольное бурчание кузена, я прошел на кухню. Полноценно обедать мне пока не хочется, тем более что это можно будет сделать где-нибудь в ресторане в Оренбурге, люблю разнообразие. Но выпить кофе перед дорогой не помешало бы.
        Я пошарил в шкафу, не желая заморачиваться с вызовом служанки, и нащупал ту самую банку, подаренную Северином. Великий деликатес, который я задвинул в дальний угол и забыл о нем. Надо отдать Каладрию, чтобы добро не пропадало, а то кто-нибудь из домашних еще позарится.
        - Милый, вот ты где! Ты даже не сказал мне, что вернулся.
        На пороге стояла Дарья.
        - Прости, дорогая, только что приехал. - Я обнял жену, обиженное выражение тут же сошло с ее лица. - Даже поесть еще не успел.
        - Как прошел визит? - Молодая жена присела рядом со мной на стул.
        - Неплохо. Все, что хотел, я, правда, не узнал, но немного продвинулся. Я тебе вечером расскажу, - пообещал я. - Сейчас мне, к сожалению, снова надо ехать, в типографии что-то случилось.
        - Ты опять уезжаешь, милый? - промурлыкала Дарья. В других обстоятельствах этот многообещающий голос заставил бы меня остаться дома, но не сегодня. Я не могу думать о женщинах, пусть даже и о таких красивых, когда турнепс в опасности.
        - Я вернусь, как только смогу. Сейчас кофе выпью и поеду.
        Осознав, что все еще держу в руках ту самую несчастную банку, я сунул ее в карман.
        - Погоди, я только на чердак схожу, а то подарили какую-то ерунду. Отнесу Каладрию, пусть клюет.
        - Это что, кофе лувак? - Жена молниеносно выхватила у меня банку. - Где ты его взял?
        - Вампир подарил. Но он же сделан из…
        - Да такого деликатеса и у многих князей нет! А ты его собрался отдать какому-то голубю ощипанному?
        Мне показалось, что за окном я услышал возмущенное курлыканье и хлопанье крыльями.
        - Но он же сделан из…
        - Ты ничего в этом не понимаешь, - отрезала Дарья. - Лувак - самый изысканный сорт из возможных. Кто-нибудь, позовите Лидию! Сейчас я нам заварю на четверых.
        - Знаешь, милая, я вдруг понял, что меня уже ждут. Похоже, в печатне действительно случилось что-то серьёзное, надо бежать. - Я принялся ненавязчиво продвигаться к двери. - Так что вы тут пока пообедайте, а мы вечером вернемся и обязательно к вам присоединимся.
        - Да, и меня тоже, - поддержал Игорь. - Я уже опаздываю. И вообще, у меня на кофе аллергия.
        Оставив не успевшую ничего возразить Дарью наедине с деликатесом, мы вышли из дома, забрались в повозку и приказали кучеру трогать. Я, конечно, рад, что подарок Северина пришелся рыжей по душе, но пока еще не достиг такого гастрономического просветления, чтобы разделить ее восторг.
        Дорога до Оренбурга выдалась скучной. Игорь против обыкновения ехал молча. Наверное, мысли некроманта были заняты предстоящим свиданием. Я, не желая отвлекать кузена от приятных размышлений, достал книгу и погрузился в чтение.
        Высадив Игоря в центре города, мы свернули на боковую улицу и двинулись к печатне. Еще не доехав до цели, я насторожился. По улице бегали люди, ржали кони, виднелись полицейские мундиры. Я приказал кучеру стегнуть лошадей.
        Наконец, кое-как пробравшись сквозь кучу повозок, мы подъехали к печатне. Из ее окна валил густой дым. Типография горела.
        Глава 12
        Я выскочил из повозки и подбежал ко входу в типографию. Рядом с ним стояло несколько полицейских.
        - Что здесь происходит?
        - Горит, - философски изрек один из них. - Вон пожарники тушат.
        - Вижу, что горит! Кто-нибудь погиб?
        - Нет, всех вывели. - Полицейский смотрел на валящий из окна дым с таким безмятежным видом, словно это был пасторальный пейзаж. - Но подкоптило там, конечно, знатно. То-то хозяин типографии расстроится.
        - Я и есть хозяин! Какого черта она загорелась?
        Полицейский пожал плечами.
        - Сейчас потушат, опись сделаем, спросим, узнаем. Да вы не переживайте, не все так плохо. Печатные машины удалось спасти. Вроде бы.
        Типография уже не горела, а скорее дымилась. К окну была приставлена лестница, пожарные передавали друг другу ведра, огонь утихал. Оптимизм полицейского меня несколько успокоил, хотя и не сильно. Не его же имущество сейчас полыхает.
        Я покрутил головой и обнаружил сбоку от здания братьев Мартыновых. Вид у них был настолько убитый, что я сразу понял: о причинах пожара они могут поведать мне много интересного. Возможно, настолько, что убить мне их захочется и в прямом смысле.
        При виде меня браться попытались слиться со стеной, но им это не удалось.
        - Что здесь произошло? - рявкнул я.
        - Ваше Сиятельство, она того, загорелась, - промямлил Дмитрий.
        - Да ладно? Без тебя я бы не догадался! Что, сама взяла и загорелась? И где Радомир с Ефимом?
        - Ефим болеет, Ваше Сиятельство, простыл. Радомир вон сидит. - Второй Мартынов указал рукой налево. Я повернулся и увидел, как паренька отпаивает водой какой-то пожарный. - Чуть не сгорел ребенок. Ваше Сиятельство, мы ж вам звонили…
        - Вот именно! - рявкнул я и запнулся. С того момента, как братья позвонили в усадьбу, прошло минимум часа три. За это время огонь сожрал бы здесь все начисто и закусил тремя соседними кварталами.
        - И зачем звонили? - спросил я обманчиво спокойным голосом.
        Братья словно уменьшились в росте.
        - Да так, проблемка маленькая возникла, - ответил Дмитрий.
        - Но мы все решили, - поспешно встрял Василий. - Почти.
        Я скрестил руки на груди и молча уставился на Мартыновых. Те под моим взглядом переминались с ноги на ногу.
        - Что вы натворили? Выкладывайте.
        - Тираж мы испортили, Ваше Сиятельство, - нехотя ответил Василий после паузы. - Напечатали не то, что надо. Про Его Величество.
        - Опять Радомир?
        - Нет, мы сами виноваты, - признался Дмитрий. - Мы дурного-то не хотели писать, просто там того, опечатка.
        Мартынов протянул написанный от руки набросок статьи. Я пробежал глазами заголовок. «Пребывание Императора в Тверской губернии». Под ним шли посещение Его Величеством городской администрации, отложенное по неизвестным причинам открытие памятника, восхваление Романова и все такое прочее.
        - По-моему, тут все нормально, - заметил я. - Не вижу никакой крамолы.
        - Только мы при наборе это, литерой ошиблись. Буква «р» - она же такая круглая. И с хвостиком. А сегодня пасмурно, в комнате темно было, - принялся лепетать Дмитрий. - А «о», она ж тоже круглая, но без хвостика. Они ж похожи… И мы в первом слове заголовка…
        - Значит, вместо «р» «о» поставили? Перепечатали бы, да и все. Подумаешь, опечатка, и так ясно, что имеется в виду, это не так стра… - Я запнулся, мысленно подставив букву «о» на нужное место. - Оу. Если бы выпуск вышел и его прочитала Анна, Его Величеству бы влетело. Как можно быть такими идиотами?
        - Мы не специально. - Дмитрий опустил голову, хотя, казалось, ниже было уже некуда. Василий пристально изучал камни под ногами.
        Мартыновы выглядели такими несчастными, что мне даже расхотелось на них орать. Хотя ладно, вру, не расхотелось. Я не стал отказывать себе в удовольствии покрыть их целой кучей слов с «о», «р» и другими интересными буквами.
        - Но это не объясняет того, как начался пожар, - выдохнув, зло проговорил я, когда мой нецензурный словарный запас подошел к концу. - Что, за крамолу молния с небес ударила?
        - Мы, когда это непотребство увидели, так запаниковали, Ваше Сиятельство. Ну и того, сжечь решили. Вдруг кто увидит.
        - И всю типографию заодно, чтобы наверняка?
        - Мы печку растопили, их запихнули, а оно… того… Оно само…
        Я безнадежно вздохнул. «Оно само» являлось самой распространённой причиной любого бедствия в любом мире. Конкурировать с ним могло разве что «я не виноват, это все он».
        - Даже не думайте, что это сойдет вам с рук, - пригрозил я. - Сейчас мне не до вас, но погодите. Вот разберусь с этим бардаком, разгребу дела и устрою вам… устрою вам… что-нибудь. - Мне сейчас некогда было придумывать кару для Мартыновых.
        Оставив братьев осознавать свое бедственное положение, я подошел к Радомиру. Какая-то добрая душа завернула мальчишку в одеяло, но он все равно мелко трясся.
        - Ты в порядке? - спросил я паренька.
        Тот кивнул, хлюпая носом.
        - Не пострадал?
        Радомир молча показал мне перебинтованную руку.
        - Заживет. Я у входа сидел, Ваше Сиятельство, как гореть начало, сразу выбежал. Но мы могли… Мы же все могли…
        Я обнял мальчишку.
        - Не переживай. Все ведь закончилось, верно?
        - Я так испугался, - всхлипнул Радомир. - И блокнот мой сгорел. А там такие стихи были хорошие. Даже про Его Величество.
        Похоже, пожар все-таки имеет некоторые положительные стороны.
        Я собирался сказать еще что-нибудь ободряющее, но тут меня отвлекли. Из потухающего здания выходил барон Турчанинов собственной персоной. Вид у него был закопчённый и деловитый.
        - И вы здесь?
        - Представляете, совершенно случайно ехал мимо. Подумал, не зайти ли в печатню, проверить, как дела, и тут смотрю, пожар. Как же вы до такого довели, Виктор? - Турчанинов покачал головой. - Хорошо хоть бригаду быстро вызвали.
        - Ну, понимаете, здание-то старое, пожароопасное. - Я развел руками, словно говоря: ну что тут сделаешь? Сотрудники, как выяснилось, у меня тоже пожароопасные, но мне почему-то не хотелось сдавать братьев Мартыновых перед бывшим нанимателем. Они, конечно, идиоты, но они МОИ идиоты. - Да и бывший владелец его, похоже, сто лет не ремонтировал.
        Тесть сделал вид, что не заметил шпильки, продолжая дружелюбно улыбаться, но его взгляд на мгновение сделался острым. Он словно говорил: «я тебе это припомню, когда все-таки отожму твое предприятие и буду милостиво решать, какую долю в нем тебе оставить. Только что, милый зять, ты лишил себя примерно трех процентов прибыли».
        - Оборудование в основном не пострадало, но все остальное надо менять. Стены, пол, все в копоти, - посетовал Турчанинов. - И весь сегодняшний тираж сгорел подчистую. Это ж столько бумаги ушло, столько работы…
        - Какая жалость. А точно весь?
        - Весь, ничего не осталось, - подтвердил тесть. - Столько забот на вашу голову, даже не представляю, когда вы все успеете. Это же катастрофа!
        - Ничего, мне не привыкать решать трудные задачи, - преувеличенно бодро заверил я. - Можно сказать, умение справляться с катастрофами у меня в крови! Сейчас же осмотрю все здесь тут, прикину предстоящие расходы, составлю план. И проведу сотрудникам инструктаж по противопожарной безопасности, а то мало ли.
        И первая фраза этого инструктажа будет: «Проверяйте литеры, дебилы».
        - И не помешало бы расширить штат, нанять пару новых сотрудников, - добавил я задумчиво. Эта идея только что пришла мне в голову. И желательно из клуба убежденных трезвенников.
        - Именно! - Тесть снова лучезарно улыбнулся. - Знаете, я тоже об этом подумал. И у меня как раз есть несколько прекрасных молодых людей на примете. Они уже здесь, помогают разбирать бардак наверху.
        По-хорошему мне следовало бы обрадоваться, но вид у барона был как у банковского работника, который только что втюхал наивному клиенту кредит под триста процентов с кучей комиссий и тремя страницами приложений к договору мелким шрифтом. Он явно не оставил идею вернуть себе ожившую типографию обратно. Раз не получилось взять с наскока, так будет медленная оккупация.
        Я пристально посмотрел на Турчанинова. На мгновение мне в голову пришло, не он ли поджег печатню. Да нет, чушь, настоящий делец не будет портить имущество, на которое планирует наложить лапу. К тому же, я верю в историю, рассказанную братьями Мартыновыми. Такую чушь не выдумать, она может быть только правдой.
        - Но вот что я вам скажу, Виктор, работники - это все мелочи. Управляющий вам нужен, вот кто. И не формальный, а человек, который действительно разбирается в деле. А то смотрите, что у вас тут без присмотра происходит.
        - Спасибо, мы справляемся, - заверил я, игнорируя дым за спиной, опровергающий мои слова.
        - Ну как знаете. - Турчанинов снова мило улыбнулся. - Но, если что, у меня есть прекрасный человек на примете. А, может быть, я и сам…
        - Большое вам спасибо, - ответил я тоном человека, который подталкивает засидевшегося гостя к двери, одновременно рассказывая, как он ему рад. Жаль только, двери не было. - Но у нас в типографии все хорошо. Все просто замечательно.
        Следующий час я потратил на разговоры, причем со всеми. С пожарными, с полицейскими, с Турчаниновым, с Мартыновыми и Радомиром, снова с Турчаниновым (вам все-таки не нужен управляющий? Точно не нужен?). К концу я так ошалел, что даже не запомнил имен новых сотрудников, которых тесть мне навязал. Типография и правда пострадала меньше, чем могла бы, основное оборудование уцелело, но ремонт ей требовался, и срочный. В конце концов, исполнив все обязанности хозяина этой богадельни, я малодушно сбежал, оставив Турчанинова разбираться с оставшимися проблемами. Конечно, в нашей войне за типографию это шаг к поражению, ну и черт с ним. Я не привык, когда в такой короткий промежуток времени на меня сваливается столько проблем, запаха гари и тупости подчинённых одновременно.
        По пути домой я немного успокоился. А в усадьбе меня уже ждали вернувшийся Игорь и письма от Аммосова и Панкеева.
        - Надо же, оба ответили, - удивился я. - И даже ни одного нецензурного слова. Похоже, ты переоценил глубину пролёгшей между нами пропасти.
        - Да нет, есть одно, - подсказал Игорь. - Вот тут.
        - А, Алексей вспоминает, как мы однажды пошли в бордель и там… Ну, это слово не считается, оно не имеет целью меня оскорбить. Наоборот, в некотором роде даже превозносит мои таланты. Хотя конкретно сегодня у меня с этим словом плохие ассоциации.
        На самом деле я преувеличивал. Оба письма были написаны формально вежливо, но в тексте так и сквозила холодная неприязнь, особенно у Павла. Аммосов, казалось, готов был забыть старые обиды, а вон Панкеев писал ответ так, как будто к бумаге, перу и чернильнице у него были личные счеты. Если бы буквы могли, они бы обиженно кривились и источали всяческое презрение.
        Панкеев, так уж и быть, сообщал, что встретиться сможет только через три дня. А вот Аммосов был готов принять меня хоть завтра.
        - Поедешь со мной завтра? - спросил я Игоря.
        - Знаешь, у меня завтра дела…
        - Да ладно? - удивился я. - У тебя опять свидание? Сегодня же только было.
        - Ты недооцениваешь силу нашей любви, - высокопарно ответил кузен. Произнесено это было, конечно, с сарказмом, но каким-то нарочитым.
        - Ого, даже так! Постой, а это что такое?
        На шее у Игоря, скрытый воротом рубашки, висел какой-то медальон. Раньше его там не было.
        Я быстро выхватил его и открыл под протестующий вопль кузена. Внутри был нарисован миниатюрный портрет Настасьи.
        - Ну ничего себе! Как мило.
        Игорь тут же отобрал у меня медальон и засунул его обратно, одарив меня злым взглядом.
        - Она сама его тебе подарила?
        - Не твое дело.
        - Наверное, сама, кто же еще. Не знал, что ты у нас такой романтик.
        - Ну не всем же в этом доме питать нежные чувства только к золоту, - съязвил Игорь.
        - Да ладно, ты слишком плохого мнения обо мне. Я тоже себе такой заведу, - пообещал я. - Значит, со мной ты не поедешь. Ладно, не буду настаивать. Смотри только не перестарайся с силой любви, а то придется срочно жениться.
        На следующий день я пообедал, вытащил из конюшни Инцитата и отправился к Аммосову, благо жил тот недалеко. Конь, которого оторвали от плодотворного общения с Груней (не настолько плодотворного, как могло бы быть, конечно, они просто стояли рядом в стойле), заныл было, но я напялил на него седло.
        Раз уж Игорь променял помощь любимому кузену на юбку, вместо него я взял Каладрия. Демон, нахохлившись, сидел на плече и иногда лениво пытался меня клюнуть. Подъезжая к дому Алексея, я приказал ему стать невидимым. Черт его знает, как Аммосов относится к голубям. И вообще, незримый спутник, который может пролететь куда угодно, всегда полезен, незачем светить его раньше времени.
        Алексей встречал меня на пороге дома собственной персоной. Слуга помог мне спешиться и отвел Инцитата в конюшню.
        Аммосов не понравился мне с первого взгляда, причем без видимых причин. В целом в его облике не было ничего отталкивающего, но взгляд был какой-то тревожный.
        - Давно не виделись, Виктор. Зачем пожаловал?
        - Да вот, решил помириться. - Я обезоруживающе улыбнулся. - Стыдно, что мы так некрасиво расстались, приношу свои извинения.
        Аммосов нервно махнул рукой.
        - Да ладно, Витя, дело прошлое. Я и сам был виноват. Ну подрались и подрались, давай забудем. Я сейчас прикажу служанке подать чаю.
        Улыбка Алексея сидела на лице, как приклеенная. Причем криво и клеем из какой-нибудь лавки «Все по 30 копеек». Он изо всех сил источал дружелюбие и заметно нервничал. В общем, выглядел как человек, который давным-давно задолжал мне денег и опасается, не по этому ли поводу явился к нему дорогой гость. Но я точно (точность ограничивалась словами Игоря: «ни о чем таком не слышал») знал, что никто из нас никому ничего не должен. Тогда в чем дело?
        Еще он, несмотря на явную нервозность, легко согласился встретиться и, казалось, даже хотел этого, что тоже было странно.
        - Я вот что спросить хочу, - сказал я, когда служанка принесла чашки и мы обменялись светскими любезностями. - Не помнишь, тогда в ресторане не было ничего примечательного? Кажется, я куда-то не туда зашел, но хоть убей не помню, куда именно и кого там видел.
        - А тебе зачем? - удивился Алексей. - Сто лет уже прошло.
        - Кулон я там потерял. Фамильный, - честно соврал я. - От бабушки еще достался. Зачем таскал с собой в Москву, уж не помню, но где-то там он и остался. Я тогда решил, ну и черт с ним, но тут кузина, Фаина, показать просит. Очень она бабушку любила. А мне так неудобно, это ж семейная реликвия. Понимаю, шансов мало, но вдруг я его тогда кому-то отдал или кто-то нашел и до сих пор у себя держит.
        - Мы же тогда пьяные были, да я и не следил за тобой особо. Помню, ты куда-то ходил, потом тебя долго не было, но я не обратил особого внимания. Может, Паша или Валентин что-то знают. Ты пей чай, мне надо отлучиться ненадолго, позвонить кое-куда.
        «Каладрий, ну-ка проследи за ним», - мысленно приказал я.
        Невидимый голубь встрепенулся и полетел выполнять приказ. Демон явно скучал и вообще был разочарован визитом. Хотел развлечься, а тут ни голубок, ни зерна, даже обгадить некого.
        Минуты через три Каладрий вернулся.
        «Гад твой Аммосов», - заявил он мысленно, снова устраиваясь у меня на плече.
        «Он мне все-таки должен?»
        «Хуже».
        Ну да, когда человек НЕ должен мне денег, это всегда хуже, чем когда должен.
        «Это он натравил на тебя Волконского. Объяснил тому, где расположена шахта, кто охраняет, как лучше туда пробраться. Сейчас звонит ему в панике, спрашивает, зачем ты приперся. Не сдал ли Юрий его».
        Ах вот оно что. Так и знал, что этот Аммосов какой-то мутный.
        Можно было догадаться, что княжич не без посторонней помощи так быстро добрался аж до Оренбурга. Вряд ли местные бандиты ходят у него в лучших друзьях, кто-то должен был их познакомить. И странное поведение Алексея прояснилось. С одной стороны, он боялся, что я выяснил правду, с другой, ему хотелось знать наверняка, потому и согласился на мой визит. Ну эта скотина у меня еще получит.
        - Кстати, я слышал, у тебя проблемы с золотой шахтой? - спросил Аммосов, вернувшись. Голос его звучал почти спокойно, за это время мой бывший приятель взял себя в руки.
        - Да так, мелкие неприятности. - Я махнул рукой. - Бандиты пару раз напали. Ума не приложу, что им от меня понадобилось?
        - Кошмар какой. - Аммосов сочувственно покачал головой. - Как думаешь, их кто-то нанял или сами?
        - Даже на знаю. - Я развел руками, изображая глуповатую озадаченность. - И кому я перешел дорогу? Поцапался я тут с одним высокородным, но он бы до такого не опустился. Знаешь, виделся я тут как-то с одной дамой. - Я перешел на заговорщицкий шепот. - Ничего такого, не подумай, я женат, но папаша ее… В общем, мне кажется, это он. Только как доказать-то? Не знаешь, как вывести его на чистую воду?
        Аммосов подавил облегченный вздох.
        - Не знаю, Виктор. Я в таких делах неспециалист.
        - Вот и я тоже. Найти б ту сволочь, которая на шахту покусилась, я б ее голыми руками…
        Я с искренним удовольствием следил за выражением лица Аммосова. Не сказать, чтобы промелькнувшая на нем паника была так уж очевидна, но я-то знал, куда смотреть.
        - Давай я тебе лучше покажу свою коллекцию резных фигур, - сменил тему Аммосов. - За то время, пока мы не виделись, я купил несколько отличных экземпляров!
        - Резных фигур, значит. - Я подавил усмешку и ответил с преувеличенным энтузиазмом. - Конечно, покажи!
        Явно обрадованный Аммосов вышел из-за стола. А вот и повод отомстить. Что-то подсказывает мне, что резные фигуры этого Иуды долго не протянут.
        - Накинь пиджак, на улице холодно.
        - А ты что, держишь их на улице? - удивился я.
        - А ты разве не помнишь? Коллекция-то большая.
        - Конечно, помню. - Я нахмурился, изображая умственную деятельность. - Извини, просто из головы вылетело.
        К моему удивлению, Алексей повел меня не к парадному входу, а куда-то вглубь заднего двора. Вид у него при этом был необычайно одухотворенный. Хм, может, не уничтожать произведения искусства? Я уже загубил знаменитую картину, не хотелось бы становиться главным имперским вандалом.
        Если там действительно что-то выдающееся, пожалуй, поищу другой способ мести. Отдавать на поругание скульптуры из-за того, что их хозяин идиот, будет жалко, они же не виноваты. А нет, не жалко.
        Теперь я понял, почему сад скульптур был расположен на задворках. Коллекция Аммосова была не тем, что стоит показывать всем гостям подряд, особенно дамам.
        Скульптуры изображали не людей, как я ожидал. По крайней мере, не все их части.
        - Моя гордость, - увидев мой слегка ошалелый взгляд, представил Аммосов коллекцию.
        Гордости разных форм и размеров заполняли двор. Там были гордости большие и маленькие, гордости потолще и потоньше, пониже и повыше, но все они без исключения, скажем так, относились к мужскому полу.
        - Радомира бы сюда, - выдавил я наконец. - Он был бы просто счастлив. А вон тот что, кастрированный?
        - А, да это колышек, он тут раньше куст малины поддерживал.
        - И ты держишь эти сокровища во дворе? - удивился я. - А вдруг дождь пойдет или погрызут какие-нибудь вредители?
        - На этот случай они зачарованы. За большие деньги, между прочим.
        Хм, я знаю одного такого вредителя, против которого никакое зачарование не поможет.
        - Ну, как тебе? - Аммосов выжидающе смотрел на меня, явно ожидая восхищения. - Вон тот и вон тот я приобрел только недавно! Еле выкупил у одного коллекционера.
        Я постарался не думать о том, что подобное кто-то производит и уж тем более коллекционирует.
        - Впечатляюще. Особенно вон тот толстый, мечта любого мужчины. Нет, мой родной мне, конечно, больше нравится, но все же…
        - А, да это просто полено. - Аммосов подошел и отпинал полено в сторону, чтобы не загораживало собой шедевры современного искусства. - Понятия не имею, зачем оно тут валяется.
        - Очень, хм, мужественно, - наконец, нашел я слово, характеризующее коллекцию. - Очень-очень.

* * *
        - И как визит? - спросил меня Игорь, когда я вернулся. - Как Аммосов? Вы отринули распри и снова нежно дружите?
        - Знаешь, предпочтения в искусстве у него специфические. Да и как человек он тоже не очень.
        - Что, не оценил твой «Черный куб»?
        - Да нет. - Я махнул рукой. - Хотя, думаю, «Куб» бы ему тоже не понравился, он не его любимой формы. Я даже стащил у него кое-что. Так сказать, небольшой презент для сотрудников печатни, награда за работу.
        Я вытащил из кармана самый маленький экземпляр из коллекции Алексея. Игорь мгновение тупо смотрел на него, потом прыснул в кулак.
        - Серьёзно?
        - Ага, у него целый двор таких деревянных, преимущественно здоровенных. Кажется, у Аммосова комплекс неполноценности.
        - Смотри, как бы печатники не расстроились.
        - Ну какая работа, такая и награда. Радомиру, думаю, точно понравится. А еще я узнал, что именно эта скотина помогла Волконскому натравить на нас бандитов. И я знаю, как ему отомстить.

* * *
        - Придешь и все сгрызешь. Вообще все.
        Я постарался объяснить свою мысль языком жестов, получилось так себе. Лазарь следил за мной умными черными глазами. При слове «сгрызёшь» он несколько оживился. Я всегда подозревал, что мой хомяк не так прост. Когда он бывал чем-то обижен, то непременно старался уничтожить самую дорогую вещь в зоне досягаемости.
        - Сожрешь его любимые фаллосы, а я в благодарность дам тебе погрызть самой лучшей древесины. Двойная польза.
        Хомяк меня, разумеется, не понимал, но это было и не нужно. Я рассчитывал на то, что, попав на место, Лазарь сам займется своим любимым делом. Поэтому тихо и незаметно под покровом ночных сумерек мы подъехали к усадьбе Аммосова. Еще в прошлый визит я заметил, что особой охраны там нет, но все-таки наглеть и подходить слишком близко не стал. В который раз ткнул Лазарю нужное направление и отпустил хомячка.
        Тот, кажется, понял, что от него требуется, потому что резво потрусил к усадьбе моего бывшего друга.
        - Давай, Лазарь, вся Империя на тебя надеется, - пожелал я ему вслед. - В твоих силах сделать местное дворянское общество гораздо более приличным.
        Маленькая рыжая фигурка подбежала к усадьбе, нашла дыру в заборе и исчезла. Да посетит предателя Аммосова голодный хомячок мести.
        Глава 13
        Следующий день прошел в обыденных домашних хлопотах. Поскольку Поздеев назначил встречу только через два дня, делать мне было особо нечего. Ну, не считая того, чтобы позвонить в печатню, где полным ходом шло устранение последствий пожара, выгулять дракона, помиловаться с женами, еще раз позвонить в печатню, съездить проведать шахту, позвонить в печатню, еще раз позвонить в печатню… Это ничегонеделанье трудно было уместить в одни сутки, но я справился.
        - Слышал новости? - спросил меня Игорь вечером. - Сегодня одна прелестная дама давала званый обед.
        - А я причем?
        - Да так, подумал, что тебе может быть это интересно. - Некромант хитро улыбнулся.
        - Ты что, надумал женить меня в третий раз? - спросил я с притворным ужасом.
        - Нет, что ты, даже я не настолько жесток. Просто хотел сообщить, что общество обсуждает, почему туда не пришел твой старый приятель Аммосов. Говорят, они с этой леди весьма близки, он собирается скоро сделать ей предложение. Кажется, у Алексея случилось что-то серьезное, раз он так обидел даму сердца.
        - Разве? - спросил я.
        - Говорят, кто-то уничтожил любимую коллекцию Аммосова, теперь он очень горюет.
        - Разве? - повторил я с абсолютно невинным видом.
        - Все скульптуры обратились в труху и даже дом, вроде бы, покосился. Кто-то выгрыз из него приличный кусок, - невозмутимо продолжил Игорь. - Не иначе как на беднягу обрушилось нашествие бобров. Правда, они в наших краях не водятся.
        - Ай-ай-ай, какая жалость. Даже представить себе не могу, что могло произойти с бароном. Наверное, боги покарали его за какие-нибудь бесчестные дела.
        - Боги с очень большими зубами? - уточнил Игорь.
        - Да, и с патологической страстью грызть все, что ни попадя. Но я об этом, разумеется, ничего не знаю.
        - У тебя недостаточно довольный вид для человека, который услышал такую новость. С которой мы, разумеется, вообще никак не связаны, - заметил Игорь.
        - Я беспокоюсь за Лазаря, - признался я. - Который, само собой, не имеет ни малейшего отношения к трагедии моего дорогого друга. Его до сих пор нет. Вдруг Лазарь не нашел дорогу домой или с ним что-то случилось?
        - Беспокоишься за хомяка или за окружающих? - уточнил Игорь.
        - За хомяка, окружающих мне не жалко. Если они окажутся настолько глупы, что окружат Лазаря, то так им и надо.
        Моему мысленному взору предстал хомячок Лазарь, заблудившийся где-то в лесах. Голодный, холодный, не нашедший дороги к дому. Вдруг на него нападет что-то большое и страшное?
        Воображение тут же нарисовало, что останется в таком случае от большого и страшного, я постарался поскорее забыть эту картину. Надеюсь, большое и страшное достаточно нагрешит перед встречей с хомячком-зомби. Например, Лазарю на пути могут попасться очередные бандиты. Было бы неплохо. Хотя и антигуманно.
        - Я послал Каладрия поискать Лазаря около имения Аммосова. Надеюсь, они его найдут. Если, конечно, не отвлекутся по дороге, чтобы устроить оргию.
        В дверях трапезной, где мы с Игорем употребляли легкий ужин, состоящий преимущественно из алкоголя и разговоров, появилась Дарья. Окинула неодобрительным взглядом бутылку вина и невинно спросила:
        - Дорогой, ты же помнишь, что завтра свадьба?
        - Мы же с тобой уже поженились несколько дней назад, - удивился я. - Хочешь сказать, тогда была репетиция?
        - Свадьба Большого Валуна и Твердый Кремень, - терпеливо повторила Дарья. - Мы все приглашены. Я говорила тебе, что она завтра.
        - Ну да, что-то такое было, вроде бы, говорила, - припомнил я. - Но как-то абстрактно, без подробностей.
        - Да, вчера я абстрактно сказала тебе: «Вик, не забудь, во вторник тролли женятся».
        - Наверное, я тогда был занят, - нашёл я новый путь к отступлению. - Сама понимаешь, тут столько дел, я мог не услышать или из головы вылетело. Надо было говорить громче.
        - Я говорила громко. Четыре раза.
        - Ну не могу же я помнить такие мелочи, я граф, в конце концов! - привел я последний аргумент, хотя он получился так себе. Тролль - это не мелочь. Если такая мелочь на тебя сядет, мало не покажется. Точнее, некому будет казаться. Лужа, которая после этого останется, вряд ли будет обладать способностью мыслить.
        Дарья уперла руки в бока и молча посмотрела на меня. Раньше она так не делала. Наверное, эту супер-способность приобретают все женщины одновременно с замужним статусом.
        - Завтра после обеда Валун и Кремень ждут нас у себя дома.
        - А приходить обязательно? В конце концов, я граф, - напомнил я на случай, если кто-то тут не в курсе. - У меня есть дела поважнее тролльей свадьбы.
        - Это какие же?
        - Эмм… Все?
        - Я пообещала им, что ты точно явишься.
        - А с какой стати ты что-то обещала от моего имени? - возмутился я. - Вообще-то глава Рода здесь я и хозяин дома тоже! Я тут решаю, куда мы идем, а куда нет.
        - Извини, - рядом с гневно буравящей меня взглядом рыжей появилась Лидия. - Конечно, ты здесь главный, дорогой. Если ты против, можем не идти.
        - Вот именно. И как глава фамилии я решил… - Я выдержал паузу. - Ладно, так уж и быть, завтра после обеда.
        Лидия просияла и чмокнула меня в щеку, пока готовая взорваться рыжая не высказала все, что обо мне думает. Моя первая жена гораздо лучше разбирается в искусстве дипломатии. Есть у меня, конечно, чувство, что глава Рода принял свое решение не без некоторого внешнего давления, ну да ладно. Я и сам не хочу обижать Валуна сотоварищи.
        Вдруг меня осенило. Свадьба. Торжество, на котором все пьют, едят и танцуют, хотя в случае с троллями я не уверен. Как правило, к таким торжествам прилагается подарок.
        - Мы же уже нашли, что им подарить, верно?
        - Мы думали, ты с этим разберешься, дорогой, ты же здесь главный, - ответила Лидия. - И, кстати, может, возьмем Фрейю?
        - Зачем? Она тоже есть в списке приглашенных?
        - Ей скучно, а рядом с шахтой есть, где полетать. И поджечь особо нечего, разве что камень. К тому же, когда мы все уйдем, присматривать за ней здесь будет некому.
        Лидия была права. Разумеется, в доме была целая куча слуг, на которых можно спихнуть драконицу, но все они относились к ней в диапазоне от суеверного ужаса до легкого недоверия. Примерно такого же легкого, какое испытывает человек к живому, шустрому и, главное, непредсказуемому портативному огнемету. Разумеется, покормить они ее покормят, но в случае любой непредвиденной ситуации разбегутся с воплями. Не хотелось бы вернуться в усадьбу и обнаружить, что дом наполовину сгорел.
        - Хорошо, Фрейю тоже возьмем, - решил я. - Пусть включается в светскую жизнь. Так что там насчет подарка?
        - Так ты ничего им не купил? - удивилась Дарья.
        - Я забыл, - признался я. - Так что пока единственное, что я могу подарить нашим каменным друзьям, это мои наилучшие пожелания.
        Девушки пожали плечами, словно говоря, что это не в их компетенции. Я повернулся к Игорю:
        - Слушай, а что вообще любят тролли?
        - Догадайся.
        Действительно, вопрос глупый. Тролли состояли из камня, питались камнями, вырезали письмена на камнях, кидались ими друг в друга и считали каменные изваяния единственной достойной формой искусства. В этом плане они были удивительно постоянны. В принципе, на дороге валялись целые кучи потенциальных подарков, но я подозревал, что любой булыжник тут не подойдет.
        - Переформулирую. Где найти такой камень, чтобы Валун и Кремень пришли в восторг? Один раз я уже это проделал, но сейчас у нас нет времени, чтобы заказывать что-нибудь у резчика.
        - Понятия не имею. Что-нибудь драгоценное? Или, учитывая, что их молодую семью мы любим, но свою казну все же любим больше, полудрагоценное.
        Лидия покачала головой.
        - Тролли равнодушны к самоцветам. Зато обожают всякие каменные изваяния и старинные легенды. Не слишком длинные, правда.
        - Ну да, строчек из трех, а то к концу они забудут, о чем говорилось в начале, - кисло продолжил я. - Значит, к завтрашнему обеду нам нужен какой-нибудь небольшой каменный идол со славной историей, делов-то. Ни у кого нет такого на примете?
        - Ну, можно, конечно, поискать в сарае, но наша земля не то чтобы полнится каменными идолами. Хотя где-то наверняка есть никому не нужная забытая статуэтка, которую можно стащить, - ответил Игорь. - Но ее еще надо найти, а я, как ты понимаешь, не специалист.
        Я хлопнул себя по лбу и с чувством произнес:
        - Спасибо, Игорь!
        - За что? - удивился некромант.
        - За идею. Ты, может, и не специалист, зато я знаю человека, который прекрасно разбирается во всякой псевдомагической ерунде.
        Через пять минут я уже набирал номер. Надеюсь, семь часов вечера для звонка не поздно.
        Послышались гудки, а затем их сменил голос Покровского-младшего.
        - Кто это? - своим фирменным слегка безумным тоном спросил Андрей.
        - Это я, Лазарев.
        - Вик! - обрадовался Покровский. - Какими судьбами? Знаешь, буквально вчера я нашел такую интересную книгу…
        - У меня к тебе дело, - поспешно перебил я, понимая, что иначе рискую застрять до глубокой ночи. - Ты не знаешь, поблизости есть какое-нибудь бесхозное каменное изваяние? Или то, которое можно купить за небольшую цену. Статуэтка, идол, резная фигурка, неважно. Или на худой конец просто интересный камень. Только не очень большой и тяжёлый. Желательно с древней и славной историей. Ну или хотя бы какой-нибудь историей.
        - А тебе зачем? Если ты хочешь провести какой-нибудь магический ритуал, я с тобой! - оживился Андрей.
        - Нет-нет, мне просто нужно сделать подарок на свадьбу троллей, а они обожают камни.
        - Каменное изваяние… - Я буквально видел, как Андрей на том конце провода наморщил лоб. - Нужно, чтобы оно было расположено где-то поблизости?
        - Чем ближе, тем лучше. У меня времени до завтрашнего обеда, причем ночь из этого времени лучше исключить, мне не очень хочется до рассвета где-то шататься.
        - Есть одно! - Голос Покровского оживился. - Знаешь легенду о великом маге Рабодаре?
        Разумеется, я не знал, но предпочел не травмировать друга своим невежеством.
        - Он жил пятьсот лет назад, - вдохновенно начал Андрей. - Говорят, родом Рабодар был из Расколотого мира. И всю жизнь занимался изучением переселения душ.
        В трубке повисло многозначительное молчание. Я почувствовал, что надо что-то ответить.
        - Это, эээ… очень интересно. А что, души можно переселять? Никогда о таком не слышал.
        - Именно это Рабодар и пытался выяснить. Он верил, что, если заключить свой дух в какой-нибудь предмет, можно обрести бессмертие.
        Ага, что-то начинает проясняться.
        - И он решил обрести его внутри статуи с собственным изображением? - подсказал я.
        - Именно, - торжествующе ответил Андрей. - Он сделал ее примерно за месяц до смерти. А потом слуги пришли поутру и обнаружили своего господина бездыханным. Говорят, Рабодар лежал на кровати, сложив руки на груди, и вид у него был такой безмятежный, словно он не умер, а всего лишь крепко заснул. А рядом стояло каменное изваяние. И глаза его светились.
        Я невольно поежился. Бессмертие бессмертием, но не хотел бы я провести вечность, заключенным в камень. Там же никаких радостей жизни. Единственное событие, которое может произойти в жизни каменюки, это если на тебя нагадят голуби. Хотя у древних магов, конечно, свои причуды.
        - Погоди, Андрей, это все, конечно, очень интересно, но мне нужно изваяние, которое можно более-менее легко присвоить. А эта магическая реликвия наверняка хранится в Академии или где-нибудь в музее или на худой конец в частной коллекции. А скорее всего вообще давно уехала в Москву, Император у нас любит подобные вещи. Так ведь?
        В трубке смущенно засопели.
        - На самом деле нет. Насколько я знаю, статуя Рабодара до сих пор осталась там, где раньше был его дом. Сначала слуги отказались ее перемещать, потом климат изменился, деревню, в которой раньше жил Рабодар, затопило… В общем, думаю, статуя так и осталась на болотах. В твоем графстве, кстати говоря. Если ее еще не затянуло на дно, конечно.
        - А почему такое сокровище так и бросили на болотах? - Задал я логичный вопрос. - Там же дух великого мага и все такое? Что-то здесь не сходится.
        - Ну, видишь ли, при жизни у Рабодара было много противников… - Андрей замялся. - На самом деле не все верили, что он открыл тайну бессмертия. Некоторые считали, великий маг просто сошел с ума. Хотя это, разумеется, не так!
        Понятно. Похоже, великий Рабодар велик только в воображении Андрея, который никогда не страдал особым критическим мышлением. На самом деле это был просто чокнутый деревенский колдун, который вбил себе в голову, что сможет переселить свою душу в статую. Но нам и такой сгодится.
        - Где примерно находятся эти болота? До полуночи я успею туда и обратно?
        Андрей объяснил.
        - Километров двадцать от твоей усадьбы. Только должен предупредить, на эти болота никто не ходит. Там живут…
        Покровского прервали помехи, в трубке забулькало. К тому моменту, как связь наладилась, я уже успел перебрать целый список страшных чудовищ, охраняющих бесценного идола.
        Наконец, когда связь наладилась, я дослушал фразу и расплылся в улыбке.
        - А, ну это не проблема.

* * *
        - Сапог!
        Гоблины занимали небольшую пристройку, когда-то служившую для хозяйственных нужд. За все это время я так и не нашел, куда их приткнуть - остроухие проживали в усадьбе на правах формально полезной рабочей силы, которая на самом деле в основном только мешалась под ногами. Их предводитель в данный момент сидел на крыльце и занимался важным делом - ковырялся палкой в зубах. Судя по тому, что некоторых зубов у Сапога еще при нашем знакомстве не хватало, эта привычка не шла ему на пользу.
        - Вы ведь сейчас ничем не заняты? - спросил я, подходя к остроухому и усаживаясь рядом. Надеюсь, что так, потому что занятые гоблины сулили потенциальные проблемы. Причем не то чтобы зеленые хотели навредить, они искренне пытались принести пользу, только это почему-то вечно не получалось. Последней инициативой команды Сапога было помочь какой-то бабуле из слуг вспахать землю. Жаль, гоблины были не в курсе, что пашут до того, как сеют, а не после.
        Сапог отрицательно покачал головой. Из двери пристройки высунулась пара маленьких остроухих голов. Гоблины, почуяв, что намечается что-то интересное, прислушались.
        - Тогда у меня для вас есть дело. Нужно достать одну каменную ерунду с болот, если она там все еще есть. А там обитают гоблины и, говорят, не слишком любят гостей. Но вас, я думаю, они примут с распростертыми объятиями.
        - А зачем людишке эта штука? - подозрительно спросил Сапог.
        - Да так, надо, - туманно ответил я. Объяснять ситуацию мне было лень, к тому же пришлось бы начать с самой концепции подарка. С точки зрения гоблинов гость, пришедший в дом и не тюкнувший хозяина по голове, уже праздник, зачем еще и что-то с собой притаскивать. - Говорят, при жизни он был великим магом, но потом обратился в камень. Нужно добыть эту реликвию.
        Сапог вытащил палочку из зубов и принялся ковырять ей землю. Я понадеялся, что это работает только в одну сторону и потом он не сунет ее обратно. Хотя надежда, честно говоря, была слабая.
        - А это обязательно? Людишке сильно нужен этот каменный кто-то там?
        - Сильно. Но не переживай, вам дадут лошадей и выделят Аристарха в сопровождение, не одних же пешком я вас туда отправлю. А в чем проблема? Там же ваши сородичи.
        - Мы не любим болотных гоблинов, - пискнул Тачка, тоже вылезая на крыльцо. - И никакие они нам не соро… сара… Не вот это самое слово. Они нам в подметки не годятся!
        - Сволочи зеленые, - с вызовом донеслось из-за двери.
        - Жадные, заносчивые и глупые, - дополнил Сапог.
        - И злобные.
        - И тупые.
        - Ага, нам тут таких не надо. Таких у нас и так полно, - донесся чей-то писклявый, но очень воинственный голос.
        - То есть они не нравятся вам, потому что кого-то напоминают? - подсказал я. Надо же, а гоблины способны к самокритике.
        - Ага, - подтвердил Сапог. - Дебилы безмозглые. Совсем как людишки.
        Я закашлялся, стараясь не рассмеяться. А нет, я их переоценил.
        - Тогда смотрите на это так: вы милостиво снизойдете до своих отсталых родственников, нанеся им визит. И вообще, не можем же мы позволить, чтобы дух Рабодара томился на болотах. При жизни он боролся за права гоблинов!
        По крайней мере, мог. Не уверен, что Рабодар вообще знал о существовании зеленых, но теоретическая-то возможность есть.
        Гоблины заметно оживились. Аргумент с борьбой за права всегда действовал. Свои права остроухие очень любили, хоть и не особо понимали, в чем они заключаются.
        Я еще раз позвонил Покровскому, уточнив местоположение столь нужной нам реликвии, кое-как нашел его на карте, и делегировал высшую касту гоблинского народа к их неразумным собратьям. Аристарх, которого я вместе с несколькими гвардейцами подрядил сопровождать зеленых, смотрел на них довольно уныло. Во взгляде начальника охраны ясно читалось, что видел он в своей жизни подчиненных и тупее, но каждый такой подчиненный был исключительным случаем.
        Я уже собирался отходить ко сну, когда радостные вопли ознаменовали, что отряд вернулся. Впереди ехал Аристарх, следом на пони тащились гоблины, усталые, перепачканные болотной жижей, но довольные.
        Аристарх спешился, развернул притороченный к его седлу сверток и достал оттуда потускневшую каменную статуэтку высотой примерно полметра. На наше счастье для того, чтобы переместить душу, Рабодару не потребовалось ваять себя в полный рост.
        Ко мне подскочил Сапог. Он буквально лопался от гордости.
        - Уж мы им показали! Придурки болотные!
        - Ага, они нас испугались, - поддержал Тачка. - Чуть в портки себе не насрали.
        - Но мы сделали все, как ты сказал, людишка, - добавил Сапог. - Драться не полезли. Применили эту, ди… дя… дыпломатию, во.
        - И как именно? - полюбопытствовал я.
        - Сказали, что, если эти уроды не отдадут нам статую, мы им головы поотворачиваем, - довольно поведал Сапог, истинный мастер переговоров.
        - Они на нас так вылупились, - поддержал Тачка. - Ну и на этого тоже. - Тачка небрежно махнул в сторону Аристарха. - И сразу отдали. Испугались нас!
        Гоблины, как один, выпятили грудь. Как смогли, по крайней мере, не то чтобы там было что выпячивать. Каждый из них представлял себя в эту минуту суровым бойцом, держащим весь мир в страхе. Я не стал говорить зеленым, что выглядят они примерно так же грозно, как стая тушканчиков.
        - Никакой мистики ведь не происходило? - на всякий случай уточнил я у Аристарха. - Небо над вами не разверзлось, когда вы забирали покойного Рабодара, статуя не говорила?
        - Разве что квакала, пока от нее не отлепили всех лягушек, - ответил начальник охраны. - Виктор, вы ведь не верите во всю эту чушь с переселением душ?
        - Нет, конечно. Но подстраховаться стоит.
        Я пристально оглядел статую. Она выглядела абсолютно обычно и слегка пованивала болотной тиной. Магического в ней на вид было примерно столько же, сколько в суповой кастрюле, причем на кастрюлях, в отличие от статуи, не рос мох.
        - Сойдет, - решил я. - Надеюсь, Валуну и Кремень понравится.

* * *
        На следующий день все мое семейство вместе с драконом и Аристархом отправилось на свадьбу.
        Валун и Кремень облюбовали себе небольшую пещеру недалеко от шахты. Найти ее было легко, даже не зная точного местоположения - нужно было просто ехать на звуки горного обвала, который у троллей сходил за смех. Когда мы прибыли, праздник уже шел вовсю.
        Тролли подошли к торжеству… масштабно. Масштабным у них было все, не только размер, но и широкая троллья душа, поэтому на каменных столах лежало столько щебенки, что ей можно было засыпать небольшой карьер.
        - Виктор! Моя рада твоя видеть! - Валун хлопнул меня по плечу, что чуть было не привело к нескольким переломам. - И твоя. - Тролль повернулся к остальным. - И твоя, и твоя, и твоя тоже.
        Игорь дружелюбно улыбнулся и быстро отошел, пока ему на плечо тоже не обрушилось проявление радости.
        Фрейя оглянулась по сторонам, взлетела в воздух и выдохнула струю пламени в стену. Наверное, она так здоровалась.
        - А ну кыш оттуда! - рявкнул я на драконицу, которая зависла под потолком пещеры. - Извините ее, она еще маленькая.
        Тролли, в отличие ото всех виденных мною до этого живых существ, не разбежались. Наоборот, все семеро уставились на Фрейю с интересом. Я бы сказал, даже с умилением.
        Валун протянул руку, и драконица, к моему удивлению, приземлилась прямо на каменную ладонь.
        И тут же дыхнула.
        - Ах ты… - заорал я, но мой вопль перекрыл визг Дарьи. И хорошо, обычно я не выражаюсь подобными словами при дамах. На мгновение лицо Валуна скрылось в струе драконьего пламени, а потом перед нашими глазами предстало… тоже лицо Валуна, только немного ошарашенное.
        - Ее сжигать моя мох, - с удивлением отметил Валун, щупая голову. - Я его столько соскребать, а он никак не соскребаться. Эй, твоя, а ну дышать огонь опять!
        - И тебе не больно? - удивленно спросил я. - Это же драконий огонь, он горячий, как в печке! Он не может расплавить разве что… ну да, разве что камень.
        - Моя не больно, - жизнерадостно объявил Валун. Потом немного подумал и добавил: - Но щекотно.
        Кто-то из троллей забрал Фрейю из рук Валуна и тут же подставил физиономию. Та, не заставляя просить себя дважды, выпустила струю пламени. Раздался одобрительный рев.
        Фрейя вдруг оказалась очень популярна. Тролли передавали ее друг другу, дабы избавиться от лишней растительности и получить незабываемые впечатления. На третьем крещении огнем топливо в дракончике закончилось, и она взмыла под потолок. Все семеро троллей радостно помахали ей рукой. Похоже, моя питомица только что нашла себе новых друзей.
        Так, стоп. Я еще раз пересчитал троллей. Кого-то не хватает.
        - А где Кремень?
        - Внутри быть. - Валун указал рукой куда-то вглубь пещеры. - Готовиться. Муж не мочь видеть жена перед свадьба. Плохой примета быть. Каменный бог не одобрять.
        - И когда она появится?
        - Скоро быть, - заверил Валун. - Ее ждать твоя, чтобы все видеть, что она быть самый красивый тролль. - На физиономии Валуна появилась мечтательное выражение. - У моя быть самый красивый жена.
        В подтверждение его слов из глубины пещеры показалась Кремень. Увидев ее, я чуть было не осел наземь.
        Невеста Валуна вполне могла бы выиграть какой-нибудь конкурс на самую модную троллиху. В том случае, если бы условием победы было нацепить на себя как можно больше абсолютно не сочетающихся украшений. Тело Кремень было обмотано золотистой тканью, кое-где разорванной, на руках и ногах гремели широкие каменные браслеты, голову венчало подобие шляпы, подозрительно напоминающее сплющенное жестяное ведро.
        - А эта веревка, которая у нее вместо пояса, случайно не из нашего сарая? - шепнул Игорь. - И кое-что она явно сняла с пугала…
        - Молчи, - шикнул я на кузена. - Здравствуй, Кремень! Поздравляю с замужеством!
        Если бы троллиха могла, она бы зарделась. Валун смотрел на свою благоверную с таким восхищением, словно перед ним предстала самая прекрасная женщина мира. Впрочем, в понимании тролля так оно и было.
        - Кстати, мы привезли вам подарок, - вспомнил я о с таким трудом добытой статуе. - Вот, это знаменитое изваяние мага Рабодара, который… В общем, просто отличное изваяние. - Я решил, что троллям сейчас не до пространных объяснений.
        - Спасибо, - рассеянно проговорил Валун, не в силах отвести взгляд от своей невесты. Та смущалась.
        Валун вдруг засуетился. Он явно считал своим долгом что-то сказать, но нужных слов на ум не приходило, а потому, как и любой мужчина в подобной ситуации, тролль преувеличенно бодро начал нести чушь.
        - Ты такая красивая быть! А Виктор приводить с собой дракон! Ее дышать огонь! Твоя хотеть попробовать?
        Кремень с интересом уставилась на Фрейю. Знакомство с драконьим огнем закончилось бы летально для большинства ее гардероба, но троллиха, очевидно, пока еще не дошла до этой мысли. Валун осторожно подставил ладонь, на которую опустилась Фрейя, и поднес ее к лицу Кремень.
        Драконица потопталась с лапы на лапу, набрала побольше воздуха и выдохнула струю пламени. Но по одной только ей ведомой причине она выбрала мишенью не Кремень, а стоящую рядом временно позабытую статую Рабодара.
        Раздался грохот и всех, стоящих рядом, отбросило от изваяния, словно взрывом.
        Статуя открыла глаза.
        Глава 14
        Я рухнул на пол, отлетев к стене. В пещере словно полыхнуло маленькое солнце. Рядом чертыхнулась Дарья, ударившаяся о каменный пол. Надеюсь, мои домочадцы отделались всего лишь ушибами.
        Статуя оглядела пещеру. Разумеется, она не двигалась, но у меня возникло четкое ощущение, что каменный идол пристально рассмотрел каждого. Великий маг Рабодар, оказавшийся и вправду великим, очнулся от векового сна и изрек:
        - А вы что еще за овечьи гузна?
        Этого в целом логичного вопроса я не ожидал. Обычно ожившие магические статуи вопрошают что-то более торжественное. Не про гузна уж точно.
        - Мы твои спасители. Мы вернули тебя к жизни, - решил я сразу же зайти с козырей.
        Бурных излияний благодарности, разумеется, не последовало.
        - Какой сейчас год? - проскрипела статуя сварливым старческим голосом.
        - 1891, - ответил я.
        - Ну так и пиз…те отсюда! Кто меня разбудил? Я должен был проснуться только в 1950!
        Кажется, Рабодар за годы пребывания в камне немного повредился рассудком.
        - Мы спасли тебя, - терпеливо повторил я. - Ты лежал на болотах, заключенный в камень, а мы тебя вытащили, счистили мох и пробудили ото сна. - Не нарочно, мысленно добавил я, и лучше бы не пробуждали. - Ты должен быть нам благодарен.
        - Это за что я тебе благодарен должен быть, куча ты компостная?
        Жизнь в деревне явно оказала большое влияние на лексикон древнего мага.
        - Может, за то, что ты сейчас с нами разговариваешь? - вспылил я. - А не паришь в холодном мраке небытия или где ты там парил. Все эти годы ты валялся на болотах в виде позабытой всеми статуи!
        - Вот именно! Я отдыхал! Мне было так хорошо! Но нет, обязательно надо было припереться и все испортить!
        - Но ты же был словно мертвый, - изумленно ответил я.
        - Да! - возопил Рабодар. - И никто меня не доставал! Меня как будто и не было! Знаешь, как тяжело быть деревенским магом? В нужнике и то одному не остаться, обязательно под дверь припрется какой-нибудь идиот и будет спрашивать, почему у него корова заболела! Я так надеялся поспать хотя бы лет тысячу, так нет!
        Не давая никому опомниться, Рабодар переключился на следующую жертву.
        - А это что еще за ослиный помет?
        Ослиный помет по имени Игорь, с живым интересом рассматривающий статую, нахмурился.
        - Говорят, в прошлом маги пытались тебя пробудить, но никому это не удалось, - решил я сменить тему.
        - Я что, по-твоему, тупой? Я заключал душу в статую не для того, чтобы меня доставал каждый полудурок!
        - Но они пробовали разные заклинания…
        Статуя презрительно фыркнула.
        - Так секрет был в драконьем огне? - догадался я. - Ты был так уверен, что однажды какой-нибудь дракон на тебя наткнется?
        - Вот еще! Срал я на этих ящериц летающих, не дают ни молока, ни шерсти! Не твое дело, в чем был секрет. Но драконий огонь кого угодно разбудит. Вы бы меня еще в жерло вулкана запихнули. Ах вы козьи какашки! Дубины безмозглые! Гнилые сортирные доски! - продолжал распаляться Рабодар. Судя по тону, которым он произнес последнее весьма оригинальное ругательство, сортирные доски были для него больной темой. - А ты чего вылупилась, курица ощипанная? Стоит тут, то же мне. Корова недоенная! Самка каутописа!
        - А ну не смей оскорблять мою жену! - рявкнул я.
        - А что такое каутопис? - заинтересовалась Лидия, проигнорировав сыплющийся на нее поток оскорблений. - Какое-то животное, которое обитало здесь раньше?
        - Обитало, обитало, на тебя похоже, такое же страшное, - выплюнул Рабодар. Если бы статуя могла скрестить руки на груди, она бы, безусловно, это сделала.
        - А можете описать, как оно выглядело?
        Жена достала откуда-то из недр корсажа блокнот.
        Я уставился на Рабодара. Если бы древний маг был человеком, заткнуть его можно было бы только ударом молотка по голове, желательно летальным. На не в меру разговорчивый камень молоток вряд ли подействует, скорее уж сам расколется. Чтобы заставить замолчать Рабодара в его нынешнем состоянии, понадобится небольшой ядерный взрыв.
        Кто-то тронул меня за плечо. Ощущение было такое, словно на меня с размаху обрушилась гранитная плита.
        - Этот штук, он чего, разговаривает? - послышался неуверенный вопрос. Это был Валун. Я уже и забыл о присутствии троллей, которые притихли на время выступления Рабодара. Каменюкам было некогда говорить - они изо всех сил пытались понять, что происходит.
        - Вроде того. Извини, я не знал, что так выйдет.
        Валун предпринял еще одно героическое умственное усилие.
        - Его ругаться. Его что-то не нравиться.
        Я мысленно выдал Валуну грамоту за звание самого умного тролля. По крайней мере, из здесь присутствующих.
        - По-моему, ему не нравится все. Но ты не переживай, мы его отсюда заберем, а взамен я привезу нормальный подарок. Я правда думал, что это всего лишь красивая статуя.
        - Да, твоя лучше забирать, - рассудил Валун. - А то, когда мы с Кремень ну, того этого… И у нас быть маленький тролль, вдруг этот штук его плохим словам научит.
        О да, это Рабодар мог. Древнему магу было под силу не только научить одного тролленка ругаться, но и открыть целые образовательные курсы.
        Я почти с восхищением прислушался, как Рабодар распекает Аристарха, который посмел ему что-то возразить. Сортирно-сельскохозяйственные эпитеты у мага уже закончились, так что теперь его речь состояла почти сплошь из нецензурных выражений. За две минуты Рабодар ни разу не повторился.
        - Моя не знать, что такое вот это вот слово, что его говорить, а зачем его вон в то слово засовывать. Но моя думать, наш маленький тролль такое слушать нельзя, - рассудительно заметил Валун.
        Я кивнул. Да, тут он прав. Но от вопроса все же не удержался.
        - Слушай, Валун. Ты же знаешь, как получаются маленькие тролли?
        - Конечно. - Валун довольно улыбнулся. - Когда папа-тролль и мама-тролль очень любить друг друга, они брать камень, класть его в темный большой пещера, и через девять месяцев из него получаться маленький тролль. Мы с Кремень как раз искать камень получше.
        Я промолчал. Интересно, мой друг слишком наивен для своего возраста или у троллей на самом деле все так и происходит? Пожалуй, не буду спрашивать.
        Рабодар между тем пошел на второй круг. Статуя перевела дыхание, если так можно сказать про статую, и принялась костерить троллей. Те от потрясения стояли молча. Тролли вообще тяжело воспринимают слишком много слов в минуту, а тут еще и почти все слова были непонятными.
        У входа в пещеру послышались шаги. Наверное, какие-нибудь опоздавшие гости. Я не обернулся, поглощенный новой тирадой Рабодара.
        - Ах ты………! - припечатал тот съёжившегося у стены тролля, кажется, Графита. - И… И…!
        Лоб Графита от напряжения пошел трещинами. Он явно пытался перевести тираду с рабодаровского на троллий.
        - Ах ты кусок камня поганый! - рявкнули за спиной так, что у меня заложило уши. - … обгаженный! Кирки на тебя нет! Да чтоб тебе камнежорка уши поотгрызала! А ну закрой рот,… несчастный! И…! И…! И…!!!
        Я обернулся. У входа в пещеру, уперев руки в бока, стоял Швотенберц с несколькими гномами. Судя по робкой улыбке Валуна, это он пригласил на свадьбу шахтеров. Ну надо же. Насколько я знаю этот мир, гномы и тролли никогда всерьез не враждовали, но и особой любви между ними тоже не было.
        Статуя Рабодара притихла. Она явно не ожидала получить отпор, тем более от существа, лишь немного превосходящего ее ростом. Швотенберц невозмутимо прошествовал вперед и слегка мне поклонился.
        - Это что еще за осадочная порода? Раньше его здесь не было.
        - Да так, откопали на болотах одну древнюю статую. Но она этого не оценила. А ловко ты его, тут никто не мог и слова вставить.
        Гном в ответ на общий вопросительный взгляд пожал плечами.
        - Я в шахте уж пятьдесят лет работаю. Вы что, думаете, я там приказы отдаю высоким литературным языком?
        - Помет ты куриный, - напомнил о себе Рабодар, но как-то не слишком уверенно. Гном круто развернулся к нему.
        - Киркой промеж глаз не хочешь? Щаз посмотрим, что от тебя отколется.
        - Я был закален в магическом огне, ничего ты мне не сделаешь, - высокомерно ответила статуя.
        - Ну-ну. - Швотенберц сделал шаг вперед. - В огне, говоришь? А мы туннели под горами прорываем с начала времен. Гномья кирка расколет все, что угодно.
        Рабодар как будто стал меньше ростом. Если бы статуя могла, она бы попятилась.
        - Ладно, не куриный, гусиный, а может, вообще не помет, - стушевался Рабодар. Чтобы носить высокое звание помета, Швотенберц был для него слишком травмоопасным.
        - Еще раз только рот открой, - пригрозил гном, поигрывая киркой. - Я из тебя, скотины, две каменюки сделаю. Ваше Сиятельство. - Гном обернулся ко мне и поманил в дальний угол. - Раз уж вы здесь, поговорить надо.
        Я вместе со Швотенберцом отошел в сторонку. Рабодар, увидев, что гном удаляется, попытался было что-то вякнуть, но грозный взмах киркой заставил его замолчать.
        - Мы немного покопали там, где вы нам сказали, - начал Швотенберц без обиняков. - Похоже, там действительно есть изумруды.
        - Отличная новость! - Я воспрянул духом. До этой минуты я не был уверен, что Жмурло меня не обманул. - Но как вы это выяснили? Изумруды так близко к поверхности?
        - Мы гномы, - укоризненно ответил Швотенберц. - У нас свои способы определять, есть ли что-нибудь под землей. Но на самом деле близко, шахту прорубать необязательно. Можно будет добывать открытым методом. Только сами ж понимаете…
        - Понимаю. - Еще б я не понимал. - Нужны деньги. И много.
        - Оборудование, рабочие, охранники, - принялся перечислять гном. - В золотой шахте бандиты чуть всех не порешили, желающие напасть на изумрудные прииски тоже найдутся, будьте уверены. И нужно найти кого-нибудь, кто будет контролировать рабочих. Своим ребятам я доверяю, но они заняты в шахте, а чужие люди, которым в руки попадут ваши драгоценные камни…
        Гном сделал многозначительную паузу. Драгоценные камни наводят на всякие нехорошие мысли, это я знаю по себе. Мне действительно понадобятся верные люди, которые присмотрят за рабочими. А возможно, еще и те, кто присматривает за присматривающими.
        - Деньги будут, раз надо. Это ведь окупится?
        - Сторицей, - заверил меня Швотенберц. - Месторождение вполне может сделать вас самым богатым человеком княжества.
        Богатым… Какое хорошее слово. И главная его особенность в том, что, сколько бы ни было богатства, его хочется все больше и больше. Я мечтательно поднял глаза к потолку. Сделаю себе золотой унитаз, отделанный изумрудами, чтобы никто не заподозрил, что в личности графа Лазарева после отравления что-то глобально изменилось.
        - Разрабатывай, - разрешил я. - Назначаю тебя главным по изумрудным приискам. Как только более-менее составишь план работ, зайдешь ко мне, обсудим все в деталях. Дам тебе денег, сколько потребуется. - При этих словах внутренний жмот во мне взбунтовался, но я осадил его. Они же пойдут на то, чтобы в перспективе приносить новые деньги, так что ладно.
        Швотенберц кивнул. В глазах старого гнома зажегся огонек азарта. Это был взгляд профессионала, которому подкинули новую интересную задачу. Примерно такой иногда появлялся у Игоря, прирожденного управляющего, когда ему доверяли наладить работу чего-нибудь, дышащего на ладан. Хотя не нашей типографии, конечно. При взгляде на нее глаза обычно только закатывались.
        Вместе с гномом мы вернулись к троллям. Поскольку Рабодар заткнулся, торжество потекло своим чередом. Валун осторожно усадил Кремень во главу праздничного стола, чуть не повалив ее от переизбытка чувств, гости расселись по бокам. Игорь осторожно поковырял каменной вилкой в своей тарелке и сделал вид, что не голоден. Я, конечно, верил в таланты своего кузена, но даже ему не под силу было съесть кусок известняка.
        Валун хлопнул себя по лбу.
        - Моя извиняться. Моя забыть. Наша готовить ваша человеческая еда! Базальт, а ну тащить сюда!
        Мой протест потонул в радостном реве троллей. Я, разумеется, не предполагал, что Валун попробует меня отравить, по крайней мере, намеренно. Но в кулинарные таланты троллей мне не слишком-то верилось. Совсем не верилось, честно говоря.
        Послышался топот, и Базальт торжественно внес в зал пещеры два огромных каменных блюда размером со слоновьи уши. Что характерно, тролль без усилий поддерживал каждое одной рукой.
        - Ну ничего себе, - тихо прокомментировал Игорь.
        На первом блюде возлежал целый поросенок, второе занимала гора зеленого салата. Похоже, под салатом тролли понимали любую траву, поэтому нарвали всего, что росло на дороге, но это все равно гораздо больше напоминало человеческую еду, чем я мог предположить. Я-то думал, Валун сотоварищи максимум накрошат нам камень помельче.
        - Я и не знал, что вы умеете готовить.
        - Мы уметь! - Валун буквально лучился от гордости. - Мы находить кулинарный книга! Там быть рецепты!
        - Но вы же почти не умеете читать, - отметил я прежде, чем понял, что замечание вышло не слишком-то тактичным.
        - Мы не читать! - Валун не обиделся. - Но мы смотреть картинки. И делать все, как там.
        Тролли и правда постарались на славу. Во рту у поросенка красовалось яблоко, блюдо было украшено зеленью. Жаль только, по одним картинкам тролли не поняли, что сначала порося нужно было зажарить.
        - Спасибо, Валун. Но, видишь ли, сегодня нам нельзя есть мясо. У нас великий церковный праздник. - Игорь решил спасать положение.
        - Какой праздник? - На лице тролля отразилась недюжинная работа мысли.
        - Каменный Бог разгневается, если мы съедим эту замечательную свинину, - пояснил я. - Хотя мы тебе, разумеется, очень благодарны.
        Валун нахмурился, потом улыбнулся, отобрал у Базальта блюдо с поросенком и небрежно зашвырнул куда-то в угол. Похоже, то, что старания пропали впустую, ничуть его не расстроило. Валун не умел обижаться, для этого он был слишком, так сказать, твердолобым.
        Следующие полтора часа я воспевал красоту Кремень, слушал неуклюжие тролльи тосты и искренне сочувствовал тяжелой доле вегетарианцев. Это же какую силу воли нужно иметь, чтобы вместо мяса каждый день жевать вот это вот. Хотя вон те светло-зеленые стебельки еще ничего. С другой стороны, лучше уж стебельки, чем свинина, которая под твоими вилкой и ножом еще похрюкивает.
        Еще через час я все-таки не выдержал.
        - Игорь, как думаешь, конец застолья уже скоро?
        - Не надейся. Троллья свадьба длится немного дольше, чем человеческая, - ответил кузен.
        - Насколько дольше?
        - Ну обычно дня три.
        Увидев ужас на моем лице, Игорь добавил:
        - Но нам до конца оставаться необязательно. Я смотрю, некоторые тролли уже слегка перебрали. Приближается момент, когда они начнут на спор биться головой о стенку.
        - И нам к этому моменту желательно оказаться как можно дальше отсюда, - ответил я. - Давай, скажи им, что мы уходим.
        - Полноте, Ваше Сиятельство, я не могу. Кто из нас глава Рода, ты или я? Не могу же я лезть вперед графа, это будет неуважение.
        Игорь состроил такую невинную физиономию, что мне оставалось только фыркнуть в ответ. Ну погоди, обнаружишь ты еще свои очки в отхожем месте.
        Я поднялся из-за стола.
        - Спасибо за гостеприимство, но, боюсь, нам уже пора. Засиживаться сегодня слишком долго религия нам тоже не позволяет.
        - Хорошо, - миролюбиво согласился Валун. Он был слишком поглощён своей невестой, чтобы расстроиться нашему уходу. - А твоя… Ну, это…
        - Да, Рабодара мы тоже заберем. - Я подал знак Аристарху, и тот взвалил статую на плечо. - Еще раз простите, что так получилось. Завтра же отправлю кого-нибудь, чтобы привез взамен нормальный подарок.
        - Ты куда меня тащишь, баран паршивый? - возмутился Рабодар, когда его подняли в воздух.
        Швотенберц при этих словах выразительно постучал об стол киркой.
        Я повернулся к гному.
        - Слушайте, может, вы его себе заберете? Вон как ловко вы с ним управляетесь.
        - Ну уж нет, - отрезал Швотенберц. - Нам его ставить некуда. Я гном занятой, куча дел, да и вообще…
        - Мне холодно! - тут же заныла статуя, пытаясь привлечь к себе внимание. Похоже, решила, что на плече у Аристарха кирка до нее не дотянется.
        - Ты же каменный, - напомнил я. - И вообще, у нас тут дракон рядом огнем пышет, тебе не может быть холодно.
        - Тогда мне жарко! - тут же сориентировался Рабодар.
        Я тяжело вздохнул.
        - Не переживай. Думаю, Его Величество его конфискует, - утешила меня Лидия. - Ты же сам говорил, он жить не может без всяких магических штук.
        - Так может, позвонишь ему? - предложила Дарья. - Ты же у нас особа, приближенная к Императору. Скажешь, что совершенно случайно нашел бесценный магический артефакт и жаждешь передать его государству.
        - Разумно. Хотя, чувствую, после такого подарка можно резко впасть в немилость.
        - Да ладно, думаю, Романов найдет ему применение. Передарит какому-нибудь самому нелюбимому подданному, - отметил кузен.
        Я застыл, осененный прекрасной идеей.
        - Игорь, ты гений. Конфисковать-то, конечно, конфискует, но не прямо сейчас. Думаю, у Рабодара есть еще в запасе несколько прекрасных дней, свободных от внимания Его Величества. И я знаю, где он их проведет.

* * *
        - И, разумеется, во исполнение гражданского долга я решил передать этот бесценный артефакт городу.
        Строганов недоверчиво хмурился из-под очков. Весь вид чиновника говорил, что, согласившись срочно меня принять, он сделал мне великое одолжение.
        Я наклонился к княжескому дядюшке и доверительно проговорил:
        - Я знаю, в прошлом у нас были разногласия. Когда мы в последний раз виделись, я вел себя просто-таки неприлично. Но давайте забудем взаимные обиды. Видите, я пришел загладить свою вину.
        - Вот так взяли и нашли на болоте? - переспросил Строганов.
        - Именно. Один мой друг собирает старые легенды, рассказал мне, я заинтересовался. Хотя и, честно говоря, не ожидал, что из этого что-то получится. Так вы принимаете статую в дар?
        - Ну, допустим, - нехотя проговорил Строганов.
        Я просиял.
        - Аристарх, заноси!
        Глава администрации портер очки и с интересом уставился на Рабодара. Он до последнего ожидал, что ему принесут ярмарочное пугало, но изваяние и правда выглядело древним, что есть, то есть.
        - Ее надо будет передать музею, - наконец, постановил Строганов.
        - Само собой. Но это же делается не за один день, пока что поставьте ее у себя в кабинете. Говорят, это изваяние изображает древнего мага. И обязательно подпишите бумагу, что вы приняли ее в дар. Сами понимаете, в этом мире без документов ничего не делается. А то спросят еще, откуда статуя. Принято в дар от Виктора Лазарева, обмену и возврату не подлежит, обязуетесь лично заботиться об этом памятнике старины. - Я подтолкнул к Строганову лист бумаги. - И, само собой, никуда его не выбрасывать.
        Строганов, подумав полминуты, черкнул свою подпись. Глава администрации не ожидал подвоха. Мне даже стало немного его жалко.
        - До свидания, Леонид Аркадьевич, - учтиво попрощался я. - Надеюсь, мой подарок сослужит городу какую-нибудь службу. Ну и порадует вас лично.
        Закрыв дверь, мы с Аристархом затаились снаружи. Полминуты ничего не происходило, а потом послышался удивленный вскрик, грохот падающего стула и вопль:
        - Это что еще за боров ушастый? Куда меня притащили? Мне холодно!
        Похоже, для городской администрации только что началась новая жизнь. Рабодар тут всех научит смирению.
        Вернувшись домой, я первым делом отправился на чердак к Каладрию. Тот чистил перышки.
        - Ты хомяка нашел?
        - Не нашел. Нет его нигде. И вообще, я тебе что, прислуга, летать и высматривать всяких там? - с вызовом буркнул Каладрий.
        - Знаешь, если ты будешь наглеть, я ведь могу и отобрать чердак обратно, - пригрозил я. - И будешь своему птичьему гарему рассказывать, что ты голубь без определенного места жительства. И вообще, ты только что прошел на волосок от супа.
        - Говорю же, нет нигде. - Каладрий отлетел от меня подальше. - Почем мне знать, где твой хомяк? И вообще, помрет, не велика потеря.
        Каладрий задумался, очевидно, оценивая правомерность этого утверждения по отношению к зомби. Потом выплюнул на пол не понравившееся ему зернышко и отвернулся.
        Поняв, что большего от демона не добиться, я спустился вниз и вышел на крыльцо. Где Лазарь? Его нет уже несколько дней. Когда я запускал малыша во двор к Аммосову, я почему-то не задумывался всерьез, что он может потеряться. Зомби в моем понимании не должны были испытывать подобных проблем. А вдруг он не вернется?
        Послышался писк. Я опустил глаза. На земле у моих ног подпрыгивал хомячок Лазарь, грязный, но очень довольный.
        - Ах ты мой маленький вредитель! - умилился я. - Нашелся! Надеюсь, ты никого не покусал, пока добирался домой? Ну, судя по тому, что по княжеству до сих пор не разошелся слух о кровавом маньяке, все-таки нет. Как и обещал, за труды отсыплю тебе самого лучшего дерева…
        Я запнулся. Вслед за Лазарем из травы вылез еще один хомяк. А затем еще, и еще, и еще. Через минуту на меня уже смотрели десять пар черных глаз-бусинок.
        - Ты что, нашел себе друзей?
        Хомяки множились. Их было уже штук тридцать.
        - Ты намекаешь, что вас всех надо кормить? - спросил я.
        - Пи-пи-пи, - радостно подтвердил Лазарь. Хомяки посмотрели на меня заинтересованно.
        Ну что ж. Похоже, Лазарь завел себе сородичей, как и Каладрий. По крайней мере, теперь ему будет не одиноко. Надеюсь, стая драконов здесь в ближайшее время не появится?
        Глава 15
        Ответственным за хозяйственные дела у нас в доме был Игорь. Точнее, он был ответственным за все дела, которыми мне было лень заниматься. Так что именно к нему я направился с хомяковыми проблемами.
        - Так что нам нужна большая, действительно большая куча дерева, - подвел я итог своего рассказа.
        Кузен посмотрел на меня из-под очков.
        - Вик, как бы тебе сказать. Не хочу забивать твою голову ненужными биологическими познаниями, но хомяки не питаются деревом.
        - А как же Лазарь? Он без дерева жить не может.
        - Лазарь - зомби, он вообще не питается, ему просто нравится все подряд грызть. А едят они в природе несколько другое. Фрукты там, овощи. Вот ты сам стал бы грызть деревяшку?
        - У меня нет таких зубов, как у хомяка, - огрызнулся я. - Я думал, раз он так тащится от дерева, значит, при жизни он его ел.
        - Дерево вообще никто не ест, кроме бобров и жуков-древоточцев. И то я подозреваю, не от хорошей жизни, - просветил меня Игорь, специалист по естественным наукам. - Так что нам нужна большая куча овощей.
        - А что это за шум во дворе? - вдруг спросил я. - И треск. И вопли.
        Мы с Игорем выбежали на улицу.
        Яблоня, уже многие годы растущая рядом с домом, валялась на земле. Ее массивный ствол, переживший не одно поколение графов Лазаревых, был спилен, словно циркулярной пилой. Орущая служанка, очевидно, тоже только что выбежала из дома, поскольку в руках у нее был веник и она в бешенстве лупила им облепившую яблоню стаю хомяков, постоянно промахиваясь. Половина яблок уже превратилась в огрызки.
        - А ты говорил дерево не грызут, - пробормотал я. - Похоже, Лазарь не дождался угощения и решил взять дело в свои лапы.
        Яблоня, рухнув, разнесла пару скамеек. Среди обломков и листьев я заметил Лазаря, который радостно носился туда-сюда. Щеки он, в отличие остальных, не набивал, хомячку просто не хотелось отрываться от коллектива.
        - Лазарь, а ну ко мне! - рявкнул я.
        Хомяк посмотрел на меня глазами-бусинками, пискнул и припустил прочь со двора. За ним под протестующие вопли уже двух служанок ринулись все остальные хомяки. Щеки у них были такие круглые, что, казалось, лопнут.
        - Вот так вот. - Я горестно перевел взгляд с удирающих хомяков на яблоню, на которой не осталось практически ничего, кроме коры. - Спасаешь его от смерти, защищаешь, воспитываешь. А он потом связывается с плохой компанией и бросает тебя. Предатель. Хотя, может, он еще вернется.
        - Ты этого опасаешься или на это надеешься? - уточнил Игорь. - Мне тоже кажется, Лазаря мы еще увидим. В конце концов, у нас в саду много чего растет.
        - Вот зараза. Начал вести себя, как Каладрий. А я-то считал его приличным хомяком.
        - Если бы ими руководил Каладрий, они бы не только все сожрали, но и выгрызли бы из яблони на прощание что-то неприличной формы, - заметил Игорь.
        Да, что верно, то верно. Все-таки надеюсь, он вернется.

* * *
        На следующий день примерно в полдень зазвонил телефон. Я нехотя оторвался от чтения книги и поднял трубку. Оттуда послышался голос Ефима.
        - Здравствуйте, Ваше Сиятельство.
        Я напрягся. Звонки из типографии, как правило, ничего хорошего не сулят.
        - Дай угадаю, у вас опять пожар? - Я решил заранее подготовить себя к грядущему. - Потоп, нашествие крыс, землетрясение? Или кто-то догадался нарисовать Анну Блэйд в обличье волка, то бишь в неглиже?
        - Нет, Ваше Сиятельство.
        Что, что-то еще хуже?
        - Давай рассказывай, - велел я. - Я по голосу слышу, стряслось что-то неладное.
        В трубке зашуршало, послышались тихие отдаленные голоса, словно кто-то спорил. Наконец, Ефим вернулся.
        Я внимательно его выслушал, и брови мои по мере этого лезли на лоб.
        - Что? Какая еще проверка?

* * *
        В типографии стоял маленький человечек в очках и что-то записывал. Он выглядел не грознее кролика, но сотрудники инстинктивно старались держаться от него подальше. От него исходила какая-то особая аура, заставляющая нервничать работников всех предприятий, даже самых законопослушных.
        Нет, не так. В МОЕЙ типографии стоял какой-то придурок, которого тут быть не должно. И нахально пялился по сторонам.
        - Что здесь происходит? - громко спросил я, заходя внутрь. Человечек обернулся.
        - А, граф Лазарев. Вы-то мне и нужны. Плановая инспекция. Господин Строганов приказал узнать, как у вас тут идет работа.
        - Если она плановая, почему я о ней ничего не знаю? Почему мне не позвонили заранее?
        Человечек пожал плечами, словно говоря: «мое дело маленькое».
        - Можете спросить у него самого. Подайте запрос в городскую администрацию, ответ обычно приходит в течение месяца.
        - Ну и чем вы здесь, с позволения сказать, занимаетесь? Кстати, внизу у входа лежит коврик. Он специально для того, чтобы вытирать грязную обувь. Это я так, к слову.
        Человечек оглядел свои ботинки. Положа руку на сердце, они были не такими уж и грязными, но во мне проснулся маленький вредный хозяйственник, очень не любящий, когда кто-то топчет его собственность. Мне даже стало немного стыдно. Правда, не перед проверяющим, а перед своей цветущей молодостью. Брюзжу, как будто у меня скоро пенсия.
        - И кто вам разрешил открыть это окно? Видите цветок? На сквозняке он мерзнет!
        Фикус, который даже пожар пережил, укоризненно качнул в мою сторону листьями. Наверное, бедное растение оскорбило, что его обозвали неженкой. По рассказам Ефима, фикус появился в типографии примерно одновременно с ним, причем сохранился гораздо лучше. Этому героическому растению были ни почем не только сквозняки, но и ураганные ветра, летящие в окна камни, пьяные сотрудники и смена руководства, которое периодически пыталось выкинуть горшок на улицу. Говорят, даже тараканы им травились.
        - И стул, на который вы пиджак повесили, он вообще-то не вешалка, - добавил я. - Для этих целей у нас есть шкаф при входе.
        Это было совсем уж лишнее, но я был зол. Ну и что, что я придираюсь, это МОЯ типография. В МОЕЙ типографии не должны находиться люди, которые мне не нравятся, и делать то, что меня бесит, без моего согласия. Это и есть одна из основ права собственности.
        Интересно, пришло мне в голову, вдруг Строганов мыслит точно так же, только в масштабах всего княжества? Тогда для главы администрации любой чих на другом конец города, на который не было дано его личное согласие и выписано пятнадцать справок, все равно что личное оскорбление. Мне даже стало немного его жалко.
        Стушевавшийся проверяющий снял пиджак со стула и понес в шкаф с гордым выражением лица, как будто это было его личное решение. Из шкафа, радуясь новым посетителям, тут же выпорхнула моль.
        - Я как раз составил список нарушений, - сказал проверяющий, вернувшись и усевшись за стол. - Кстати, меня зовут Алексей Андреевич. Хотите, чтобы я его зачитал?
        - Нет, - ответил я, но вопрос, как оказалось, был риторическим.
        - Во-первых, здесь слишком грязно, - начал Алексей-как-его-там. - Копоть на стенах, пыль и антисанитария, которая ведет к болезням. И коврик у вашей двери, кстати, тоже не очень чистый, - едко добавил проверяющий.
        - Действительно, с чего бы это? Мы же не горели буквально несколько дней назад, у нас было время навести идеальную чистоту, - съязвил я.
        - Также, как я вижу, санузел у вас в плачевном состоянии. Трубы насквозь прогнили, все надо менять. Еще немного, и вместе с пожаром вас ждет еще и потоп, - продолжил человечек.
        - Ничего, если одновременно, то это не страшно.
        - Еще ваш «Турнепс» вызывает много вопросов по поводу его политической благонадежности. У вас непозволительно мало статей про Его Величество.
        - А должно быть много? - удивился я. - Это журнал про овощ! Император Романов, при всем уважении, его не сеет, не пропалывает, не собирает и, насколько я знаю, даже не ест.
        - Это Император, - внушительно произнес проверяющий. - Оплот и благодетель государства! Неважно, о чем журнал, что-нибудь да должно быть про Его Величество. В подобающем тоне, разумеется.
        - Это вам Строганов сказал? - Сам Романов бы такую глупость точно не сморозил.
        - Господин Строганов проводит в княжестве патриотическую политику, - бодро возвестил проверяющий. - Он настоятельно рекомендует…
        - Ну раз он только рекомендует, позвольте мне на это наплевать, - перебил я. - Я рассмотрел рекомендацию и пришел к выводу, что буду печатать, что посчитаю нужным. Чтобы меня заставить, у вас соответствующей бумажки нету.
        Хотя мысль заманчивая. Надо как-нибудь уточнить у Его Величества, не сильно ли он будет против, если издать статью, что он очень любит наш журнал и регулярно выписывает.
        - А у нас как раз было про Императора! - влез Радомир. - Но сгорело. Я вам могу по памяти зачитать…
        Я наступил мальчишке на ногу.
        - Спасибо, не надо, мы свободная пресса. Что-нибудь еще?
        - Слишком узкие окна, парадная лестница без перил, недостаточно охраны и моль в помещении. Да, и окна у вас слишком широкие.
        - Так они узкие или широкие? - не понял я.
        - И то, и другое, - невозмутимо ответил проверяющий. - Вот представьте, в случае чрезвычайной ситуации, например, пожара, кому-то понадобится срочно вылезти наружу. В ваши окна он пролезет разве что впритык.
        - А почему широкие?
        - А вдруг к вам захочет забраться какой-нибудь злоумышленник? Впритык, но пролезет.
        Это проявление чиновничьей логики меня окончательно добило. Похоже, придется признать поражение. Но Строганову я это еще припомню.
        - Ах да, еще несоответствие нормам пожарной безопасности, - с удовольствием закончил проверяющий.
        - Ну уж нет, тут у нас как раз все идеально. Все, что могло гореть, уже сгорело.
        - В итоге по всем нарушениям с вас штраф тысяча золотых, - резюмировал проверяющий с сияющей, что твой золотой, физиономией.
        - Сколько? Да быть того не может!
        - Ах, прошу прощения. - Проверяющий заглянул в свои бумажки. - Я немного перепутал. Тысяча двести. Можете прямо сейчас выписать расписку или в течение трех дней заехать в банк и перевести на счет городской администрации. Вот его реквизиты.
        Проверяющий сунул мне в руку бумажку, я подавил грязное ругательство. Меня лишили мало того, что кучи бесценного времени и душевного спокойствия, так еще и денег! Ну, Строганов, я до тебя доберусь.
        - Берите, - сквозь зубы процедил я, схватив со стола первый попавшийся лист бумаги и начеркав на нем расписку. - И передавайте господину Строганову мои наилучшие пожелания. Кстати, как ему мой новый подарок, понравился?
        На лице проверяющего на мгновение что-то промелькнуло, но он тут же взял себя в руки. Похоже, даже сдержанный Строганов не удержался от того, чтобы пожаловаться подчиненному на новое приобретение. Ну или он просто услышал вопли Рабодара, когда заходил в кабинет к начальству. Рабодар умел быть заметным.
        Дверь за проверяющим, наконец, закрылась. Радомир хихикнул.
        - Ты чему радуешься? Видишь в этой ситуации что-то хорошее? - накинулся я на пацана.
        - Ничему, Ваше Сиятельство. - Радомир смутился. - Просто вы бумажку взяли, я там на обратной стороне как раз стих новый написал. Перевернул, чтоб не видно было. Но вы не беспокойтесь, я наизусть все помню
        - В твоем стиле? - ухмыльнулся я.
        - А то!
        - Ну хоть какая-то радость.
        Я взглянул на дверь, и радость моя тут же испарилось. Если исключить абстрактные категории вроде наемных убийц и налоговых инспекторов, в мире были только два человека, которых я желал видеть в своей печатне меньше всего на свете. Один отсюда только что вышел, а другой как раз заходил.
        - А, Виктор, хорошо, что я вас застал. Опять какие-то проблемы?
        Барон Турчанинов вздохнул, окинул взглядом типографию и присел на стул. А я-то думал, день уже не может стать хуже.
        - Я столкнулся на входе с этим милым молодым человеком, которого послали к вам с ревизией. Он вкратце обрисовал мне ситуацию.
        Милым? Надо очень любить людей, чтобы такое ляпнуть.
        - А как вы узнали, что тут что-то происходит? - хмуро поинтересовался я. - Опять случайно мимо ехали?
        - Нет, мне позвонили из городской администрации и предупредили. Похоже, они там что-то напутали в документах, решили, что я все еще владелец, - ответил Турчанинов. - Так насколько все плохо?
        Я глубоко вдохнул, пытаясь унять желание кидаться тяжелыми предметами. Ему позвонили, понимаете ли, ему, не мне. Спасло Турчанинова от моего гнева только то, что он аккуратно повесил пиджак в шкаф. И ноги, судя по всему, вытер.
        - Нам выписали штраф, - нехотя признался я. - На тысячу дести золотых. Придрались ко всякой ерунде, как это обычно делают. Часто здесь с ревизиями шляются?
        - На моей памяти впервые. Нужно было сильно насолить господину Строганову, чтобы он так за вас взялся. Кстати, говорят, у вас был с ним какой-то конфликт?
        - Вроде того. - Я не стал вдаваться в подробности.
        - Это вы зря, - покачал головой Ефим. - Чем же вы, Ваше Сиятельство, так княжескому дядюшке не угодили?
        - Навскидку я могу припомнить только пять пунктов, но Леонид Аркадьевич человек обидчивый, - ответил я.
        Турчанинов поцокал языком.
        - Неудачно все складывается, неудачно. Этот штраф вам сейчас, наверное, совсем не к месту.
        Я кивнул. Нет повести печальнее на свете, чем расставание с деньгами.
        - Знаете, я мог бы вам помочь. Я понимаю, ваши дела сейчас идут в гору, Род Лазаревых не бедный, но и мой тоже. Я чувствую себя обязанным как-то поучаствовать в судьбе типографии. В конце концов, я ведь ее бывший владелец. - В голосе тестя проскользнуло сожаление. - С другой стороны, будет несправедливо, если я совсем ничего не получу за свое участие. Предлагаю договориться: я возьму на себя часть забот о типографии, в том числе и улаживаю дела с проверкой, а вы берете меня в соучредители. По-моему, это честно.
        Предложение звучало разумно. В типографии каждый день что-нибудь случается, заниматься мне ей некогда и достойного кандидата на роль управляющего пока не нашлось. Но мне категорически не хотелось на него соглашаться.
        Турчанинов мне не то чтобы не нравился. В принципе я относился к тестю нормально, даже в чем-то симпатизировал. Барон везде пытался поиметь свою выгоду, не со зла даже или из корысти, просто это входило в его базовые настройки. Инстинкт велел ему обирать ближнего своего точно так же, как птицам - вить гнездо. Одним словом, он был слишком похож на меня. А себе я ни за что в жизни бы не доверился.
        - Спасибо, барон, но мы как-нибудь сами. Дела и так идут отлично, не хочется отнимать ваше время по пустякам. Ну да, есть некоторые временные трудности, но это все мелочи.
        Где-то вдалеке громыхнул гром. Я понадеялся, что это не высшие силы решили покарать меня молнией за такое надругательство над истиной.
        - Ну как знаете, - ответил тесть. - Если что, я всегда готов протянуть руку помощи, мы же все-таки родственники. И мой вам совет: прекратили бы эту войну со Строгановым. Он создаст вам кучу проблем, а выгоды вы все равно никакой не получите.
        - Я подумаю, - нехотя пообещал я. В принципе тесть был прав, но не будь я графом Лазаревым, если так просто забуду эту обиду. Одно дело, когда конфликтующие стороны честно бьют друг другу морды. Но посылать инспекцию это, знаете ли, уже удар под дых.
        - Ваше Сиятельство, - шепотом подозвал меня Ефим. - Мне это, поговорить надо.
        Я отошел вместе с редактором в дальнюю комнату. Турчанинов как раз принялся изучать лежащие на столе бумаги.
        - Там с этим господином еще один приходил, ушел быстро. Они обсуждали, мол, ещё одну инспекцию хотят учинить, - поведал Ефим. - Эк вы их обозлили.
        - Это куда еще?
        Ефим замялся.
        - Да в это… Заведение ваше неприличное, не в нашей печатне такие слова сказаны будут. Вы ж его, наверно, скоро закроете? - с надеждой предположил главный редактор. - Просто никак руки не доходят?
        Вот гады. На святое покусились!
        - Конечно, Ефим, закрою. А теперь извини, мне надо позвонить. А то как бы его не закрыли до нас.
        Трубка ответила мне короткими гудками. Похоже, телефон в борделе опять сломался. А если у бордель-маман и есть мобис, как на него дозвониться, я не знаю.
        Искушение оставить работниц этого важного и полезного предприятия разбираться самим было велико, но я напомнил себе, что публичный дом - одна из статей моих доходов, причем не самая последняя. Придется ехать лично. Ладно, все равно Лазарево мне более-менее по дороге.
        - Жаль, что не могу побыть здесь подольше, но меня зовут дела, - сказал я Турчанинову. - Подвезти вас?
        - Спасибо, я приехал в своей коляске, - отмахнулся барон. - Если не возражаете, я еще посижу здесь немного. Этот проверяющий такой бардак развел.
        Я кивнул. С одной стороны, Турчанинов, конечно, захватывает территорию, с другой, он приносит пользу. С устранением последствий пожара он очень даже справился. Пусть остается, если хочет. Все равно место соучредителя ему не светит.
        Было пять часов вечера, когда я подъехал к нашему самому прибыльному городскому предприятию. Красные фонари весело мерцали над входом борделя, зазывая посетителей. Фонари, кстати, были моим нововведением, я планировал, что они придадут публичному дому светский лоск. Не то чтобы сработало, но хоть улица стала лучше освещена.
        Когда я зашел внутрь, все достаточно трезвые для этого головы повернулись ко мне. Наверняка уже завтра поползут слухи, что граф, не посещавший публичный дом несколько месяцев, вернулся к старым привычкам. Главное, чтобы эти слухи не добрались до жен. В конце концов, у них теперь численное превосходство.
        Я подошел в какой-то скудно одетой девице, которая тут же принялась строить мне глазки.
        - Мне нужна хозяйка.
        - Прямо-таки хозяйка? Может, и я сгожусь? - Девушка стрельнула в меня глазами и томно изогнулась.
        - Я пришел с ней поговорить. По сугубо деловому вопросу, - добавил я, а то еще пойдет слух, что молодой граф в общении с женщинами только на это и способен. - И, надеюсь, ты понимаешь, что, хоть мой визит и не тайный, о нем не надо кричать на каждом углу?
        - Понимаю, - кивнула девица. У нее на лбу только что написано не было: «Ух ты, я поговорила с самим графом, сейчас же расскажу об этом всем подругам». Оставалось надеяться, что все ее подруги тоже здесь. - Сейчас я позову маман.
        Через несколько минут я сидел в кресле в роскошной комнате наверху напротив бордель-маман. Дородная женщина лет пятидесяти, которую я помнил еще по прошлому визиту, была обвешана украшениями, как елка. Правда, елки обычно не бывают так ярко накрашены. В целом украшения прикрывали ее тело даже больше, чем одежда, правда, скорее не от обилия первых, а от недостатка последней.
        - Чем обязана, граф? - Вряд ли маман надеялась, что я хочу воспользоваться ее профессиональными услугами, но все равно кокетливо мне улыбнулась.
        - К вам скоро приедет проверка, - без обиняков начал я. - Может быть, завтра, может, на неделе. Не знаю, что вы будете делать по этому поводу, но решил предупредить.
        - Проверка чего? - не поняла маман.
        - Не знаю. Всего, наверное. Пожарной безопасности и прочего.
        - Но зачем? Никогда такого не было. На нас что, кто-то пожаловался? Кому мы мешаем?
        - Вы - никому, просто на меня взъелся Строганов. Знаете, тот, который сидит в городской администрации. Я с ним поругался, - признался я.
        - Ах, этот. - В глазах бордель-маман загорелось понимание. - Да уж, он может. Помню, подруга моя, которая магазин тканей держит, как-то ему надерзила, так чуть со свету не сжил. По три раза в неделю к ней ходили.
        - И, насколько я могу судить, характер у него за это время не улучшился. Так что готовьтесь. Полы там помойте. С моей типографии стрясли аж тысячу двести золотых.
        Бордель-маман покачала головой.
        - Совсем Леонид звереть начал. А ведь в молодости он провел здесь столько прекрасных дней…
        - Кто, Строганов? Да вы, наверное, шутите. Этот чопорный старик?
        В моем представлении Строганов не то что не мог посещать бордели, он и слова-то такого знать не должен.
        Бордель-маман изобразила напряжённую работу мысли.
        - Может, что-то и было. А может, и не было. Столько лет прошло, да и я уже не молода, память иногда чудит. Не хочу слухи распускать, все-таки уважаемый человек…
        Я достал из кармана несколько золотых монет.
        - Возьмите, это на взятки проверяющим. Ну и девочкам на подарки.
        Монеты молниеносно исчезли за корсажем.
        - Хотя да, вспоминаю, приходил он к нам. - Память хозяйки борделя тут же улучшилась. - Был он у нас совсем юнцом. Уже лет тридцать прошло, если не сорок.
        - Поверить не могу, что Строганов ходил по продажным девушкам. Это с ним как-то не вяжется.
        - Скорее по одной девушке на самом деле. - Бордель-маман понизила голос. - Любовь у него тут была.
        - Любовь? В борделе?
        Хозяйка кивнула. Это со Строгановым не только не вязалось, но и не сшивалось, не склеивалось и не скреплялось степлером.
        - Послушайте, при знакомстве, если честно, он не показался мне великого ума человеком, - осторожно начал я, - но любовь здесь? За светлыми чувствами ходят, скажем так, в другие места.
        - Ну пришел-то он как все. Были у нас в то время знатные клиенты, и немало. То есть и сейчас есть, конечно, - поспешно поправилась маман, не желая ронять престиж заведения. - Привел его по молодости друг какой-то, то ли граф, то ли вообще княжич. Так сказать, попробовать, что значит быть мужчиной. Я тогда тоже молодая была, у прошлой хозяйки на побегушках. В общем, к самой красивой девке его отправили, Катерине. И с тех пор стал Строганов к нам частить, и все время к ней одной. Ну вы ж понимаете?
        - Первый опыт, первая любовь? - догадался я.
        Маман кивнула.
        - Он ее даже хотел забрать отсюда и жениться, но не сложилось. То есть забрать-то забрал, дал ей денег, квартиру снял, чтобы можно было не работать, собрался тайно венчаться, но тут отец его узнал. Представляете, что было?
        Я постарался представить. Воображение тут же заполнили матерные слова и летящие в чью-то голову тяжелые предметы.
        - В общем, любви не вышло. Папаша запер его дома, а Катеньку услал куда-то с глаз долой. Хорошо еще, что отец порядочным оказался, вроде, не обидел, просто велел убираться. Ну и что не понесла она.
        - Бедный Строганов, какая трагедия была, наверное, для романтичного юнца. Мне его даже почти жалко, хотя кого я обманываю. И никто об этом, как я понимаю, не знает?
        - Само собой, граф. Его отец постарался замять скандал, а это было так давно…
        - Наверное, такой удар будет по его репутации, если правда выйдет на поверхность, - невинно предположил я.
        - Да не то слово, старик с ума сойдет. Вы же не собираетесь никому рассказывать? - насторожилась бордель-маман.
        - Что вы, конечно нет. Если вдруг кто-нибудь и узнает о его бурном прошлом, но не потому, что я буду об этом болтать, - заверил я.
        Технически это было верно. Разговоры - так себе средство массовой информации.
        - Спасибо, госпожа, вы мне очень помогли, - поблагодарил я на прощание. - Надеюсь, вашего обаяния хватит, чтобы заставить инспектора ни за что вас не штрафовать. А мне еще нужно кое-что сделать.
        Я сел в коляску и приказал гнать домой, предчувствуя отличное развлечение. В голове послышался тихий смутно знакомый голос, наверное, совести, но я заткнул его. Окна им мои не понравились. Строганов у меня еще попляшет.
        Вернувшись домой, я тут же поднялся в кабинет и позвонил Ефиму.
        - Ты еще на работе?
        - Само собой, Ваше Сиятельство.
        - И Мартыновы тоже там?
        - Кончено, куда ж без них.
        - Турчанинов уже ушел? - Не хватало мне только нравоучений от тестя.
        - Ушел, час назад как. Помог нам тут с бумагами, такой человек деловой.
        - Отлично. - Я потер руки. - Знаешь что, Ефим, я тут подумал, что наш «Турнепс» должен идти в ногу со временем. Поэтому с этой минуты мы открываем рубрику светской хроники. И у меня уже есть материал для первой статьи. Бери ручку и записывай, к завтрашнему утру мы должны отпечатать срочный выпуск.
        Глава 16
        На следующий день я наконец-то отправился к Поздееву.
        Вечером меня наверняка встретит Игорь с порцией новых интересных слухов, и все они будут касаться веселого прошлого Строганова. Кузену я решил не сообщать о своем хулиганстве, так что экстренный выпуск «Турнепса» станет для него сюрпризом. Главное, чтобы сам Строганов не приперся выяснять отношения. Хотя это будет даже забавно.
        Я подъехал к воротам усадьбы строго в назначенное время. Из всей троицы Поздеев жил богаче всех и казался, судя по письму, самым адекватным. Конечно, письмо всячески источало вежливую неприязнь, но ведь это и есть адекватная реакция на человека, с которым в прошлом вы чуть не утопили друг друга в фонтане.
        У ворот меня встречали, но как-то вяло. Один слуга взял поводья Инцитата, второй повел меня в дом.
        - Проходите, Ваше Сиятельство, можете пока подождать в гостиной. Хозяин вас скоро примет.
        Ну кто бы сомневался, что Поздеев не упустит случая потомить гостя в ожидании.
        - Наверное, он занят чем-то очень важным, - с сарказмом проговорил я.
        - Павел Нахимович еще не вернулся домой с прогулки, - ответил слуга.
        Вот, значит, как? Павел Нахимович нагло демонстрирует, что я ему настолько неинтересен, что и домой приезжать вовремя необязательно. Но в голосе слуги была какая-то нервозность, которая меня насторожила.
        - И когда он соизволит приехать?
        - Должен был час назад.
        - Меня не волнует, когда он должен был приехать, когда он вернется на самом деле? Сколько обычно длятся это его прогулки?
        Конечно, мало шансов, что Поздеев перед отъездом распорядился: «Я приеду к трем, а ты часик помаринуй этого придурка в гостиной» и еще меньше, что мне об этом расскажут, но вдруг.
        - Столько, сколько уговорено заранее, Ваше Сиятельство. Хозяин никогда никуда не опаздывает, это не в его правилах.
        Слуга теребил в руках платок. Ему было неспокойно. И отнюдь не из-за моего присутствия.
        - Ты же не хочешь сказать мне, что твой хозяин пропал?
        Слуга замялся.
        - Вам нужно просто подождать, наверняка его отвлекло что-то срочное. Я уверен, ничего страшного не случилось.
        - Тогда почему ты так нервничаешь?
        В моей голове быстро крутились мысли. Если Поздеев влип в неприятности, похоже, придется его из них вытаскивать. Не из дружеской любви и базового человеколюбия, а из практических соображений. Я не для того потратил столько времени и нервов, посещая бывших собутыльников, чтобы последнего из них кто-нибудь пристукнул.
        - У твоего хозяина какие-то проблемы? - продолжал допытываться я.
        - Не знаю, Ваше Сиятельство. Я человек маленький, - применил слуга коронный аргумент всех маленьких людей, которые очень хотят, чтобы от них отстали. Но я тоже знал толк в коронных аргументах.
        - Понимаю. А хочешь стать чуть-чуть побольше? - Я вынул из кошеля серебряную монетку и ловко опустил слуге в карман. - Рассказывай. Сам знаешь, я твоему господину не враг, наоборот, мы в прекрасных отношениях. Ну, как правило, - поправился я. - Если с ним случилась беда, я ему помогу.
        Слуга мгновение поколебался, соображая, а не стоит ли моя решимость помочь еще одной монетки. Я сделал грозный вид.
        - С утра Павел Нахимович взял своих гвардейцев, - нехотя ответил слуга, как будто это все объясняло.
        - Тогда, очевидно, он поехал не цветочки нюхать.
        - В окрестностях последнее время стало неспокойно. Бандиты распоясались, нападают на деревни, на торговцев.
        Да, это я почувствовал на себе.
        - Неделю назад нашего повара ограбили на дороге. Деньги отняли, сапоги сняли, хорошо хоть не убили.
        - Я так понимаю, Павла Нахимовича это разозлило.
        - Да. Он поклялся, что больше такого не допустит. И вчера вечером ему доложили, где предположительно прячется эта банда.
        - Он должен был просто передать это дело полиции, - отметил я. - Незачем вмешиваться самому. - Ехидный внутренний голос тут же вылез и спросил: «А что ж ты сам в свое время так не сделал?»
        - Должен. Мы все его отговаривали. Но Павел Нахимович у нас человек горячий. - Слуга произнес это, как культурный синоним слова «тупой». - Решил сам разобраться.
        - И куда он поехал? - спросил я.
        - На запад. Знаете деревню «Куриная слепота»? Она теперь заброшена. Сначала едете по дороге на Оренбург, километров через пять свернете, будет заросшая дорога. Говорят, там они сидят.
        Я не знал, но название запомнил.
        Павел Нахимович был явно очень уверен в себе, если планировал быстренько разобраться с разбойниками и вернуться встречать меня к обеду. Но к уверенности должны прилагаться мозги, иначе она не особо помогает. А уверенность в том, что ты сейчас придешь и запросто набьешь морды вооруженным людям, и вовсе может плохо закончиться.
        - Съезжу-ка я поищу его. А то, чувствую, наш разговор может вообще не состояться.
        - Один? - ужаснулся слуга.
        - Разумеется, нет. Со своей гвардией. У меня как раз появился замечательный новый начальник охраны.
        Я отошел немного и достал мобис, который, по счастью, нашелся в кармане. Через полминуты на экране возникло лицо Игоря. Я коротко обрисовал кузен ситуацию.
        - И ты поедешь на выручку этому своему Павлу? Ты уверен, что это хороша идея?
        - Конечно, нет, - жизнерадостно объявил я. - Но когда меня это останавливало?
        - Ладно, я передам Аристарху.
        - Пусть едут сразу к деревне, чтобы не терять времени, - распорядился я. - Пересечемся где-нибудь по дороге. А то вдруг Поздееву сейчас уже голову откручивают.
        - Ладно, - нехотя согласился кузен. - Куда конкретно им прибыть?
        - Туда, где начинается дорога на «Куриную слепоту». - Из мобиса послышался тяжелый вздох. - Давай, я очень на тебя рассчитываю, - быстренько попрощался я, чтобы некромант не успел начать меня отговаривать.
        - Объясни подробнее, где эта ваша «Куриная слепота». Ну и название, кстати, - обратился я к слуге Павла. Тот вежливо улыбнулся и принялся перечислять ориентиры на местности, большая часть из которых мне ни о чем не говорила. Минуты через три улыбка сползла с его лица. Он явно недооценил сложность задачи.
        Еще через пять минут я оказался обладателем торопливо нарисованной на первом попавшемся куске бумаги карты, в которой разобрался бы и контуженный пятилетний ребенок. Вследствие этого я полагал, что у меня тоже есть кое-какие призрачные шансы. На месте деревни «Куриная слепота» красовался большой жирный крест, ответвления главного тракта, на которые мне не нужно было сворачивать, были жирно перечеркнуты. Надеюсь, прошлый граф Лазарев тоже страдал топографическим кретинизмом.
        - Вик, а может, не надо? - спросил меня Инцитат, когда я запрыгивал в седло. Коню никогда не нравилось, когда предстояло что-то более травмоопасное, чем стояние в стойле.
        - Надо. Тебе пора развеяться. Кстати, как там ваши отношения с Груней? Только не говори, что и она тебе не дает.
        Я буквально кожей почуствовал смущение Инитата. Кажется, он зарделся, даже при том, что кони этого не умеют.
        - Все хорошо.
        - Насколько хорошо? А то вдруг мне уже пора ждать приплод жеребят, а я-то и не в курсе.
        Конь скромно промолчал. Интересно, дети Инцитата, если таковые появятся, тоже будут разумными? Было бы неплохо, соберу целое конное войско. Главное, чтобы Каладрий не размножался.
        Аристарх с отрядом встретил меня на условленном перекресте. Дорога на «Слепоту», в отличие от основного тракта, действительно представляла собой жалкое зрелище. Размытая, заросшая травой. Но не так давно по ней кто-то ехал.
        - Поедем тихо, - приказал я. По крайней мере, настолько тихо, насколько это может сделать бряцающая оружием толпа народу на лошадях, то есть хотя бы не распевая песен.
        Звуки боя мы услышали еще до того, как прибыли на место. Бандитов было человек пятнадцать. Эти рожи в неудавшемся нападении на шахту, несомненно, не участвовали, но все равно показались мне знакомыми. В них чувствовалось некоторое родство с бандой Ржавого, причем этими общими родственниками были австралопитеки.
        Десяток гвардейцев Поздеева уступал им числом, зато превосходил вооружением. Но бандиты хорошо знали местность. В этой заброшенной деревне они успели изучить каждый куст, и потому силы правопорядка в силе бойцов Павла терпели потери. То и дело на них кто-то выпрыгивал из-за угла или с самой неожиданной стороны летел арбалетный болт.
        Но все они казались всего лишь массовкой для Павла, истинного героя дня. Поздеев носился по полю брани, как молодой бог. Правда, не войны, а винопития. Павел явно считал, что вся тактика боя сводится к тому, чтобы громко орать и размахивать мечом. Если делать это достаточно активно, остальное как-нибудь приложился.
        Вокруг Павла образовалось пустое пространство. Драка обтекала Поздеева со всех сторон, в него даже не целились. Похоже, бандиты решили, что для своих он представляет большую опасность, чем для чужих.
        Мы с размаху врезались в гущу боя, тем самым превратив ее в гущу избиения. Когда в одной из дерущихся сторон внезапно прибавляется еще столько же воинов, причем один из них Аристарх, стычка заканчивается очень быстро. Я для приличия огреб одного земляным кулаком, но в целом мое участие не требовалось. Можно было просто постоять в сторонке.
        Бандитов скрутили предусмотрительно прихваченными с собой веревками. Павел, не сразу сообразивший, что сражение закончилось, наконец перестал махать своим здоровенным мечом и остановился. Мы посмотрели друг на друга.
        В голове моей теснилось множество вопросов. Первые пять из них были нецензурными, поэтому я задал шестой.
        - Меч? Почему меч, девятнадцатый век на дворе! Это что, какой-то артефакт?
        - Этот меч принадлежал моей семье еще пятьсот лет назад, - ответил Павел так, словно приглашал все артефакты расплакаться от зависти. - Поздеевы одержали им много славных побед, - добавил Павел, видя, что я не очень-то впечатлился.
        - Да, но в то время люди действительно дрались на мечах. Сейчас обычно пользуются несколько иным оружием.
        У меня хвалило такта не добавлять, что я же не напяливаю на себя панталоны моего дедушки, хотя он, по слухам, тоже был выдающимся человеком.
        - Я предпочитаю придерживаться традиций, - чопорно ответил Павел. - Ты же помнишь, что пятьсот лет назад Поздеевы были графами, чуть ли не князьями?
        Я, конечно же, не помнил, но кивнул.
        - Этот меч сносил еще головы татаро-монголов. Поздеевы всегда очень ценили фамильное наследие, - продолжал Павел, потрясая мечом, который, судя по виду, пережил не только татаро-монгол, но и печенегов, и уже тогда был морально устаревшим. - Мой Род никогда не доверял разным новомодным веяниям, мы предпочитаем все делать по-старому. Пусть к настоящему моменту мы почти все потеряли, это не повод отказываться от традиций.
        Я подождал в надежде, что Павел увяжет между собой два озвученных утверждения и сделает логический вывод. Этого, разумеется, не случилось.
        - Ладно, меч так меч. Но зачем ты вообще сюда поперся? Для того, чтобы гоняться за всякими шайками, есть полиция.
        - Мой Род всегда… - снова начал Поздеев.
        - Ясно, гонял татаро-монгол. В любом случае хорошо, что я успел тебе на помощь. Мы, если помнишь, сегодня за обедом должны были встретиться.
        - Как ты узнал, что я здесь?
        - Твой слуга сказал, что ты задерживаешься. Обыщите дома, - приказал я. - Вдруг тут еще кто-нибудь есть.
        Солдаты кинулись выполнять приказ. Что характерно, подчинились даже гвардейцы Поздеева.
        «Куриная слепота» и в лучшие-то годы не могла считаться большой деревней, а теперь в ней и вовсе осталось пять относительно целых домов. Из одного из них вдруг выпрыгнул оборванный мужчина и стрелой понесся в сторону леса.
        Мозгов у бандита явно было больше, чем у Павла, поскольку он бросился не к превосходящим силам противника, а от. Но это ему не помогло: три гвардейца тут же ринулись наперерез.
        - Да стой ты! Ты что, зарубить его собрался? - крикнул я, когда Поздеев тоже бросился вслед за удирающим бандитом, размахивая над головой своим оружием массового и, главное, непредсказуемого поражения. Действие было абсолютно бессмысленным, но, очевидно, в нем снова забурлила кровь воинственных предков.
        - Нет, только укоротить прическу! - выкрикнул Поздеев на бегу. Наверное, ответ казался ему очень грозным.
        Так еще хуже. Поскольку Павел, скорее всего, промахнется.
        Прямо между Поздеевым и убегающим бандитом располагался заброшенный колодец. В тот момент, когда беглеца скрутил кто-то из людей, Аристарха, Павел заложил вираж, чтобы обогнуть препятствие, но запнулся о торчащую из земли корягу, неловко взмахнул мечом, выронив его, и с размаху ухнул вниз.
        Послышался общий вздох. Кто-то из самых молодых и впечатлительных гвардейцев Поздеева даже вскрикнул.
        Чтобы как-то нарушить неловкое молчание, я кашлянул и спросил:
        - Ты в порядке?
        Изнутри колодца донеслось что-то неразборчивое. На мое счастье и, главное, на счастье торчащей оттуда филейной части Поздеева, колодец оказался закопанным. По крайней мере, до этого вывода я дошел логически. Если бы колодец был достаточно глубок, чтобы Поздеев мог не только воткнуться туда башкой, но и ухнуть целиком, нам здесь было бы отнюдь не так весело.
        Из колодца снова послышалось бурчание. Кажется, Павел тонко намекал, что неплохо бы его оттуда вытащить. Наверняка славные предки сейчас очень его стыдились.
        Оправившись от шока, оставшиеся невредимыми гвардейцы Поздеева принялись извлекать хозяина из колодца. Со стороны связанных бандитов послышалось хихиканье. Кажется, после такого зрелища они уже даже не так расстраивались своему пленению.
        Нескоро я забуду торчащую из колодца задницу. И все остальные тоже, а позор, при котором присутствовала такая толпа народу, невозможно сохранить в тайне. Бедный Павел.
        Наконец, Поздеев принял более приличное положение. Волосы его были перепачканы землей, на лбу наливалась шишка, а под глазом синяк. Гонявшие татаро-монголов предки на небесах сделали фэйспалм.
        - Думаю, пора возвращаться домой, - преувеличенно бодро предложил я. Солдаты Поздеева отвели глаза под его взглядом.
        - Нужно передать пленников полиции, - сказал Павел. Он изо всех сил пытался сохранять невозмутимый вид, что непросто, когда ты только что торчал пятой точкой кверху.
        - Само собой. Необязательно посвящать их во все подробности, достаточно объяснить, что вы повязали банду, а мы вам помогли.
        Поздеев благодарно улыбнулся. Даже у него хватало ума понять, что слухи о его падении в колодец уже к вечеру разойдутся по всему княжеству, но Павел цеплялся за свойственную людям иррациональную надежду. Вдруг все сорок человек, присутствовавших при позоре, окажутся удивительно молчаливыми.
        Минут двадцать ушло на то, чтобы кое-как перевязать раненых и понадежнее скрутить бандитов, и наша процессия двинулась в путь. Мы с Павлом ехали впереди.
        - Так зачем ты хотел встретиться? - спросил Павел. - Я планировал угостить тебя обедом, но теперь, наверное, не получится. Нужно сначала отвезти их в участок.
        - Ничего страшного, у меня по сути только один вопрос. - Я решил, что самое время взять Поздеева в оборот. - Помнишь ту злополучную встречу, когда мы четверо ездили в Москву и разругались в пух и перья в ресторане Кучкина? Ничего странного тогда не происходило? Вроде бы я с кем-то столкнулся, но не могу вспомнить, с кем.
        Павел наморщил лоб. В его голове начался мыслительный процесс, к которому голова была не особо привычна.
        - Да, кажется, было такое. Ты вломился в чужой кабинет, а потом выскочил оттуда, как ошпаренный. Сказал, видел оборотня.
        - Какого? Ведь не Блэйд же?
        - Вряд ли, речь шла о мужчине. Ты не уточнял, просто сказал «оборотень». Почему-то это тебя взволновало. А с ним был князь Михаил.
        Князь Михаил. Михаил Волконский. А оборотень, очевидно, Конрад. Надо срочно связаться с Императором.
        Глава 17
        Мы расстались с Павлом примерно на середине дороги. Поздеев двинул в Лазарево, захватив с собой связанных бандитов и остатки самоуважения, а мы с Аристархом поехали обратно в усадьбу.
        Значит, Князь Михаил. А оборотень, без сомнения, Конрад, иначе я, то есть, тот, кто был прежде в этом теле, не стал бы так удивляться. Вот и отлично, семейство Волконских мне не то чтобы очень нравится. Конечно, есть вероятность, что князь не такой придурок, как его отпрыск, но, если Михаил хоть немного похож на сыночка, на каторге в Сибири ему самое место. Недаром говорят про яблочко от яблони. А в случае Волконских яблоня, чтобы считаться условно нормальным человеком, должна стоять от яблока так далеко, что это будет уже не яблоня, а практически сосна.
        С этими мыслями я подъехал к дому. На пороге меня встречали дворецкий с каким-то хозяйственным вопросом и Игорь. Некромант окинул меня ледяным взглядом и чуть ли не силой потащил в кабинет.
        - Вик, у тебя совсем крыша поехала? - Игорь с размаху шлепнул на стол утренний выпуск «Турнепса». На первой полосе между сообщениями об урожаях красовалась фотография Строганова.
        - А что такого? - Я пробежал глазами пару первых абзацев. - Ты сам говорил, что нашему журналу надо идти в ногу со временем и поднимать новые темы, не только сельскохозяйственные.
        - Я подобного не говорил ни разу в жизни.
        - Ну, ты несколько раз посетовал: «Что за ерунду мы опять печатаем?» Я немного интерпретировал и расширил твое высказывание. И в этой статье нет ни грамма лжи, между прочим. Правдивое описание распутной молодости дядюшки нашего князя со слов очевидцев. Правда, я не ожидал, что оно будет в стихах. Хотя можно было догадаться, учитывая Радомира.
        - Он так хотел засунуть свой… кхе-кхе, что аж запутался в штанах - это тоже со слов очевидцев?
        - Это литературное допущение. Да ладно тебе, Игорь, не занудствуй. - Я дружески похлопал кузена по плечу, надеясь разрядить обстановку, но это не помогло. - Строганов давно у уже сидит у всех в печенках. Уверен, половина населения Оренбурга сейчас пьет за мое здоровье. А вторая половина уже напилась. Этот бюрократ бесит всех, должен же был хоть кто-то щелкнуть его по носу.
        - Он тебя повесит, - безапелляционно заявил некромант. - Ногами кверху.
        - Ну, пусть попробует. На моей стороне благосклонность Императора и боевой хомяк. Правда, хомяк меня, похоже, бросил.
        - Не переживай, думаю, Лазарь где-то поблизости. Кто-то сожрал у Лидии все цветы.
        - Это и какой-нибудь дрозд мог сделать, - заметил я.
        - Я имею в виду ее любимые, хищные. Помнишь, которые она только недавно высадила?
        - А, так это те, которые она поливает только лично, потому что помощник садовника при попытке чуть не остался без двух пальцев?
        - Именно.
        - Ну тогда я спокоен. Это и правда Лазарь.
        - На твоем месте я бы извинился перед Строгановым. - Игорь вернулся к неприятной теме. А я только понадеялся, что удалось увести разговор в сторону. - Ты зашел слишком далеко с этой своей статьей.
        - Еще чего. Это он зашел слишком далеко, когда решил наслать на меня проверку! - ответил я, хотя и почуствовал слабый укол совести. Надеюсь, старика не хватит удар, это все же будет слишком жестоко. - И вообще, перестань нудеть. Я, понимаешь ли, занят. Мне еще надо позвонить Его Величеству.
        Номер императорской приемной я знал, как почти что доверенное лицо Романова, но ответили мне, разумеется, не сразу. Секретарь, вдруг заболевший избирательной глухотой, сначала долго делал вид, что не понимает, о чем речь, потом безапелляционно объявил, что Император занят. Помогло только заверение, что дело настолько срочное, что за промедление Романов оторвет секретарю голову и другие ненужные части тела. Я подождал еще десять минут, и наконец в трубке послышался голос Императора.
        - Ваше Величество, я знаю, кто возглавляет заговорщиков, - с места в карьер начал я.
        - Граф Лазарев, вас разве не учили, что такие вещи по телефону не сообщают? - Я буквально видел, как Император досадливо поморщился.
        - Учили, но у меня не было особых вариантов. Пока я до вас доеду, они могут успеть и переворот устроить.
        Я рассказал то, что узнал от Поздеева. Император, паче чаяний, не выразил особого удивления.
        - То есть по сути вы ничего не выяснили?
        - Как это ничего? - возмутился я. - По-вашему, то, что один из великих князей выпивал с лидером «Неспящих» - это ничего?
        - Пить в ресторане и общаться с вервольфом - не преступление.
        - Даже если этот вервольф - Конрад?
        - Это всего лишь ваши домыслы.
        - Но это же очевидно! А с кем еще?
        Император промолчал.
        - Так вы мне не верите?
        - Верю, - ответил Романов. - Но доказать мы ничего не сможем, значит, и обвинить Волконских тоже.
        - Но вы-то знаете, что виновник именно он!
        - Коперник тоже знал, что Земля вертится вокруг Солнца, но почему-то не смог убедить в этом население, - парировал Император.
        Ну вот, а мне-то казалось, что мой рассказ станет настоящей информационной бомбой. Хотя стоп. Романов не дурак, у него явно есть какие-то свои соображения насчет личности предателя. Скорее всего, он и так подозревал Волконского, но доказательств не было. И после моего рассказа они, к сожалению, не появились. Ну теперь он хотя бы знает точно.
        - Я недавно разговаривал с князем, - словно в подтверждение моих слов продолжил Император.
        - Насчет нападения его сына на мою шахту?
        - Скорее просто насчет его сына. Он уже всех достал, не только вас.
        - И как?
        - Ну, он не слишком приятный человек, - уклончиво ответил Романов.
        Поняв, что уточнений не последует, я спросил:
        - И что вы собираетесь делать?
        - А вот это уже точно не телефонный разговор. Но вы мне нужны. Приезжайте в Москву как можно быстрее.
        Ну да, кто бы сомневался. В чем в чем, а в стремлении нагрузить ближнего своего какой-нибудь работой Романов стабилен, как никогда.
        - Анна будет ждать вас завтра, в крайнем случае послезавтра, - добавил Император.
        - Я думал, вы вызываете меня на личную аудиенцию. Что может быть важнее, чем раскрытие заговора?
        - Я буду занят. - Романов на секунду замешкался. - Мне нужно кое-кого встретить. И заметьте, я не уточнил, что мои заботы вас не касаются, граф Лазарев.
        С этими словами Император отключился. Какой же все-таки душевный и располагающий к себе человек, право слово.
        Спешно посылать слугу в Оренбург и проверять, остались ли билеты на завтра, я не стал чисто из чувства противоречия. У меня, между прочим, есть и свои дела, Его Величество подождет.
        Я попытался придумать себе дело. Для барина, которому даже трусы стирают слуги, это было довольно-таки сложно.
        Хотя одно все-таки есть. Надо вернуть Лазаря к домашнему очагу. Не дело зомбо-хомяку бегать по окрестностям, окрестности могут получить необратимые повреждения. Да и я к нему уже привык.
        Я должен как-то подманить хомяка обратно. Точнее, подманить-то не проблема, этим занимаются наши стремительно терпящие потери фрукты и овощи. Но как заставить его задержаться?
        Я нахмурился. А если… Нет, идея, конечно, идиотская. Особенно учитывая тот факт, что Лазарь зомби. Хотя… ну вдруг. В конце концов, я ничего не теряю.
        Я заглянул в бывшую комнату Лазаря, прихватил зачарованной древесины, вышел на улицу и отловил одного из проходящих мимо слуг.
        - Ну-ка помоги мне, - приказал я. - Нужно смастерить кое-что. И позови кого-нибудь из кухонных работников, кто ведает нашими запасами.
        Слуга уставился на меня немного ошалело.
        - Хорошо, Ваше Сиятельство. А позвольте спросить, что делать-то будем?
        - Хомяка ловить, - доверительно поведал я.
        Лицо слуги озарилось пониманием.
        - Ааа, так вы ему еду какую хотите подложить и ловушку устроить?
        - Ну, можно и так сказать.
        На следующее утро первым делом после завтрака я проверил свою ловушку. Она была предсказуемо пустой. Ну ладно, пусть постоит еще пару дней. Тем более, что все остальное в зоне видимости тоже, вроде бы, не погрызено. Может, Лазарь и его друзья решили устроить перерыв во вредительстве.
        Отсутствие питомца слегка подпортило мне настроение. Но окончательно его добил Игорь, поймавший меня в гостиной.
        - Ну поздравляю, Вик. Только что звонил Строганов. Требует тебя к себе.
        Ну что ж, этого можно было ожидать.
        В принципе, являться я не обязан. Граф не подчиняется никому, кроме князей и Императора, а Строганов со своими бумажками может хоть лопнуть от злости. Но завтра я уеду, а вот типография останется. Вдруг в ней совершенно случайно вспыхнет новый пожар? Хотя с пожаром я, пожалуй, погорячился, скорее, нагрянет внеочередная инспекция. Будут пересчитывать канцелярские скрепки, поднимать накладные на их закупки за последние десять лет и в итоге выпишут штраф, поскольку три скрепки останутся неучтенными. А потом и с карандашами можно проделать то же самое. Какой простор для бюрократической фантазии.
        А еще в мое отсутствие Строганов наверняка попытается испортить жизнь Игорю и моим женщинам. Так что лучше уж я, так сказать, встречусь с врагом лицом к лицу. Точнее, справкой к справке.
        - Погоди. - Я кое-что вспомнил. - Я понимаю, что Строганов у нас готов работать круглые сутки, но сегодня же суббота. Администрация закрыта.
        - Он зовет тебя к себе домой, - ответил Игорь.
        - Домой? Хочет закопать меня где-нибудь на заднем дворе и боится свидетелей?
        Воображение тут же нарисовало череду аккуратных холмиков, где нашли покой бедняги, которых угораздило принести справку неправильного образца.
        - Понятия не имею, официально он приглашает тебя на обед. Хотя я бы на твоем месте задумался, не подадут ли там тебя в качестве основного блюда. Разбирайтесь, граф Лазарев, с кашей, которую вы заварили. Учти, я с тобой не поеду и помогать не буду. Должен же хоть когда-нибудь идиотизм быть наказан.
        Вот Иуда, я еще припомню ему это предательство. Если в борьбе со справками я все-таки паду смертью храбрых, не укажу Игоря в завещании. Точнее, завещаю ему Каладрия. Вот некромант обрадуется.
        Поразмыслив, я решил ограничиться парой человек охраны. Не попытается же Строганов меня убить, в конце концов, а, если попытается, ему можно будет только посочувствовать. Скорее, я выслушаю очень много нотаций, угроз и гневных воплей. Ну и, возможно, пару просьб разъяснить, как технически исполнить особо пикантные трюки, так талантливо описанные Радомиром. Должна же быть в этом сухаре хоть капля любознательности.
        Глава администрации занимал небольшой особняк в окрестностях Оренбурга. У ворот меня встретил лакей, окинул странным взглядом и проводил к двери.
        Дом внутри был таким же прилизанным и скучным, как и его хозяин. Со стен грозно взирали предыдущие поколения рода Строгановых, причем картины были развешаны в таком четком порядке, словно расстояние между ними измеряли линейкой. Массивная мебель красного дерева стоила целое состояние. Дом был настолько идеально убран, что выглядел нежилым. Казалось, пыль здесь не вытирали, а она сама не решалась падать на сверкающий пол, чтобы с нее не потребовали официальное разрешение со всеми печатями.
        - Идемте, граф, хозяин вас ждет.
        Пока день проходит на удивление мирно. Строганов что, задумал меня отравить?
        Меня сопроводили в гостиную, где за накрытым столом торжественно восседал глава администрации. И он был не один.
        Рядом со Строгановым сидела почтенная дама, одетая в серое платье. Волосы, уложенные в аккуратную прическу, почти поседели, руки покрывала тонкая сеточка морщин, но лицо еще хранило следы былой красоты. Увидев меня, она приветливо улыбнулась.
        Сам хозяин дома хмуро кивнул мне, поджав губы. Я вежливо поздоровался с этой странной парочкой и сел на приготовленное для меня кресло.
        Я уже полминуты провел в обществе Строганова, а в меня до сих пор не полетело что-то тяжелое. Это было плюсом. И голову мне тоже не попытались отрубить. Это было вторым плюсом. Хотя, может, глава администрации планировал зверское убийство, но просто не успел заручиться для этого дела соответствующими подписями.
        Строганов мрачно молчал. Мне внезапно стало его жалко. Он ведь не желает никому зла, просто хочет, чтобы в мире все было устроено правильно. Причем правильно в соответствии с его представлениями. Беда в том, что как раз из-за таких людей все зло обычно и приключается.
        Но Строганов был стар, явно не слишком-то счастлив, и ничего, кроме этой мнимой правильности у него, похоже, не осталось. Было жестоко втягивать главу администрации в скандал и отбирать у него еще и это.
        - Наверное, мне стоит принести извинения по поводу статьи, - начал я.
        - На самом деле мы хотим вас поблагодарить, - перебила женщина. Голос у нее был не по возрасту мелодичный. - Я и не думала, что Леня до сих пор меня помнит. Столько лет прошло. Если бы не вы…
        Я уставился на женщину. Только сейчас мне пришло в голову, что она смотрит на Строганова с нежностью, да и сидит до неприличного близко. Значит, это и есть та самая прости… в смысле, почтенная и уважаемая дама Катерина?
        - Я случайно увидела журнал, такие воспоминания нахлынули, - щебетала Катерина. - Я, конечно, тоже про Леню часто думала, но кто он и кто я, право слово. А тут прочитала, что он по мне тоже тоскует, и подумала, чего мне терять? Я уже пять лет как вдова, а много лет назад мы были так счастливы. Пришла в администрацию хоть посмотреть на него.
        - Но я…
        Воскрешение прошлой любви - это прекрасно и очень неожиданно. Но, учитывая, что там должны были напечатать, даже это не спасло бы меня от расправы разъяренного Строганова.
        - Хотя ворошить чужое грязное белье, конечно, нехорошо, - строго добавила Катерина. - С другой стороны, вы описали такую красивую историю любви… У меня аж слезы на глаза навернулись.
        - Красивую?
        Вообще-то я собирался разрушить репутацию главы администрации до основания.
        - Вы ведь сами читали статью? - осведомилась Катерина.
        - Ну, на самом деле не полностью. Я просто передал информацию в редакцию и дал задание креативному отделу. Сами понимаете, я занятой человек.
        Я взял в руки протянутый мне экземпляр «Турнепса» и на этот раз изучил внимательно. Целый разворот занимала трогательная история о том, как в юности пылкий Строганов случайно встретил на улице прелестную девушку, которую злобные родственники обманом продали в дом терпимости. Благородный Ромео сражался за свою возлюбленную против всего мира, вытерпел множество лишений, но в конце концов их все же разлучили. До сих пор глава администрации по ночам смотрит на небо, вспоминает Катерину и тихо вздыхает.
        Радомир переврал то, что я говорил, от первого до последнего слова. Точнее, нет. Он передал их в общем и целом верно, но тут приукрасил, там добавил, здесь вырвал из контекста, и в итоге история поменяла смысл на совершенно противоположный. Горжусь парнем, он становится настоящим журналистом.
        Необычайно романтичная история. Правда, в стихах. Причем в стихах в стиле Радомира, то есть примерно половину объема статьи составляло художественное переложение Камасутры.
        - Ну, что-то такое я и собирался издать, - выдавил я. - Я рад, что наш журнал в итоге помог вам найти друг друга.
        Строганов хмуро посмотрел на меня, но промолчал. Думаю, глава администрации очень хотел высказать все, что обо мне думает, даже несмотря на внезапно обретенное личное счастье, но Катерина словно невзначай держала его за руку. За последние несколько месяцев я хорошо усвоил, что означает это робкое пожатие. «Я тебя очень люблю, дорогой, ты здесь главный и все решаешь сам. В том числе, и как общаться с этим очаровательным молодым господином напротив. А, чтобы немного помочь тебе, я тут вкратце набросала, что ты должен решить. Дорогой, ты все понял? Точно понял? Хотя я тебе, конечно, ни в коем случае не указываю».
        - Поступили вы, конечно, некрасиво, чего уж тут - продолжала Катерина. - Хотя и Леня со своей проверкой тоже погорячился. Но что уж тут вспоминать, все так хорошо в итоге вышло. Знаете, к концу года мы собираемся пожениться. - Катерина подняла бокал. - Предлагаю выпить и забыть старые обиды.
        - Но все равно ваша статья просто возмутительна, - буркнул Строганов. - Я требую дать опровержение! Между мной и Катенькой никогда ничего не было на шкафу и на журнальном столике. И сливы в наших отношениях тоже не фигурировали.
        Сливы? Я вспомнил сочинение Радомира в подробностях. А, ну да. У мальчишки очень богатая фантазия. Настолько, что, когда вырастет, боюсь, он будет разочарован скудостью поз, которые технически возможны.
        А они неплохо смотрятся вместе. Может, нам рубрику сводничества открыть? С колонкой ценных советов от Радомира по поводу первой брачной ночи.
        Принесли горячее. Странный обед пошел своим чередом. Видеть меня, как я понимаю, хотели оба: Строганов, чтобы обругать, Катерина, чтобы познакомиться и мило побеседовать. Поскольку делать это одновременно было затруднительно, говорила в основном дама, а глава администрации иногда недовольно что-то бурчал. Но все равно Строганов выглядел непривычно счастливым. Я за него порадовался.
        - Катенька, я выйду покурю, - сказал глава администрации, когда смотреть на мою физиономию ему, наверное, вконец надоело.
        Как только Строганов вышел, заскучавшая Катерина тут же повернулась ко мне. Она обладала мягким обаянием дамы в возрасте, которая повидала жизнь и пришла к выводу, что, в целом, она не такая уж плохая штука. Хотя в случае Катерины она видела даже несколько больше, чем следует.
        - Не злитесь на Леню, он совсем не плохой, просто строгий. Он ведь так и не женился после того, как мы расстались, представляете?
        Да, и это явно сказалось на его характере.
        - Некоторые его не любят. Говорят, мол, слишком дотошный. Но это все неправда, душа у Лени золотая. Он нашему борделю даже подарок сделал.
        - Подарок? - удивился я.
        - Да, ту статую, которая все время ругается. Ей там, кажется, понравилось.
        Рабодара в бордель? До этого я не додумался, а зря. Когда старого пердуна конфискуют на нужды изучения древней магии, для него это наверняка будет личная трагедия.
        - Эх, это вы нас еще в молодости не видели. - Катерина откинулась в кресле. - Мне вслед тогда все мужчины шеи сворачивали. А вслед Лене все женщины - из княжеской семьи, красавец. Думали, возьмет в жены какую-нибудь графиню, а то и выше, а он меня полюбил. С моей-то работой. Хотя я не жаловалась. Знаете, мне в чем-то даже нравилось. Не сама работа, конечно, а то, как все было устроено. Все записывалось, все учитывалось. Потом, говорят, бардак настал, как маман сменилась. Хотя меня тогда там уже не было.
        Катерина вздохнула, то ли с ностальгией вспоминая молодость, то ли радуясь, что она закончилась.
        - Наверное, вам и справки какие-нибудь выдавали? - уточнил я.
        - Не то слово. Про каждый акт отдельную бумажку выписывали, что, сколько, как долго, как в приличном заведении. А как иначе? Без документов ничего нормально не делается.
        Кажется, я стал причиной рождения очень счастливой семьи.
        Примерно через час, дав обещание прибыть на будущую свадьбу и заслужив очередной хмурый взгляд Строганова, я поехал домой. Да уж, воистину неисповедимы дела средств массовой информации. Моя в общем-то довольно грязная выходка обернулась к лучшему.
        Как обычно, дома меня уже ждала очередная проблема.
        - Ваше Сиятельство, вам тут это, из типографии звонили, - доложил Петька.
        - Перезвонят, - отмахнулся я. - Я устал с дороги.
        - Они говорят, это срочно.
        - У них каждый раз что-нибудь срочное. Пусть разбираются сами. В прошлый раз, когда было срочно, у них кончилась коробка краски, которую надо было всего-то пойти и купить на соседней улице.
        - Да, но тогда они позвонили один раз, - отметил Петька. - А сегодня уже четырнадцать.
        Я нахмурился. Четырнадцать раз - это серьезно. Это тянет уже не на коробку краски, а на целое ведро.
        Я поднялся наверх и набрал номер печатни. В трубке тут же послышался голос одного из братьев Мартыновых. Создавалось ощущение, что он нарочно сидел рядом и ждал моего звонка. Я встревожился еще больше.
        - Здравствуйте, Ваше Сиятельство, - произнес наборщик и замолчал, словно бы названивал весь день только за тем, чтобы со мной поздороваться.
        - Ну, здравствуй. Дай угадаю, опять что-то случилось?
        В трубке закашляли. Потом наборщик промямлил:
        - Да так, ничего особенного. Ваше Сиятельство, а вам удобно говорить, вы не заняты? Может, я вас от чего-то отвлекаю?
        Вопрос прозвучал с такой надеждой, что я приготовился к очередной катастрофе.
        - Я полностью в твоем распоряжении, - заверил я. - Выкладывай, что там опять стряслось?
        - Ну… эээ… - забормотал Мартынов.
        - Рассказывай, говорю! - прикрикнул я. - А то лишу тебя жалованья.
        Мартынов вздохнул, как смертник, идущий на эшафот, и заговорил.
        - Ваше Сиятельство, у нас есть две новости. Хорошая и плохая.
        Глава 18
        - Ваше Сиятельство, у нас есть две новости. Хорошая и плохая.
        Я сильнее прижал трубку к уху.
        - Серьезно? О, да это же замечательно! Это просто отлично. Хм, а вот это уже не очень. Что, совсем? А как же вы… А, вот как. Ладно, делайте все, что в ваших силах. А мне пока нужно кое-с-кем поговорить.
        Я положил трубку, вышел и постучал в дверь покоев Дарьи.
        - Дорогая, можешь позвонить своему отцу? У меня к нему срочный разговор.
        Турчанинов примчался меньше, чем через два часа. Тесть в жизни не стал бы прибегать ко мне по первому зову, но у него был сверхъестественный нюх на деньги. Он как будто чувствовал, о чем пойдет разговор.
        - Простите, что так бесцеремонно оторвал вас от дел, еще и вечером. - Я проводил Турчанинова в гостиную. - Но разговор и правда важный. Дело в том, что…
        Тесть слушал, и глаза его все сильнее лезли на лоб.
        - Угощайтесь, папенька. - Я пододвинул блюдо с закусками и сам разлил коньяк по стопкам. - Надо нам отпраздновать, в конце концов.
        - Серьезно? - Турчанинов все еще не мог поверить. - Англия?
        - Именно. Сам в шоке. Оказывается, наши столичные партнеры недавно встречались со своими коллегами, а те со своими коллегами, а те со своими… В итоге книга про мальчика дошла до британцев, и те очень заинтересовались сюжетом. Говорят, он кажется им каким-то родным. Я даже боюсь представить, сколько денег мы за это получим, если книга и там станет популярной.
        Турчанинов молчал, не донеся стопку с коньяком до рта. Кажется, его фантазия тоже отказывала.
        - Знаете, я обдумал ваше предложение, - продолжал я. - Мне и правда нужно взять вас в соучредители. Я не справляюсь в одиночку, а завтра утром и вовсе уеду. Тем более, нам надо расширять штат.
        Турчанинов открыл рот. Меньше всего он ожидал, что я решу взять его в долю, как только дела пошли в гору. Брови тестя недоверчиво сошлись на переносице. Я подлил ему еще коньяка.
        - Скажу честно, мне не хочется делиться прибылью, но куда деваться. Вдвоем мы заработаем намного больше, чем смогу я один. Предлагаю вам тридцать процентов. Все-таки, это в каком-то смысле и ваша типография.
        - Сорок, - тут же отреагировал Турчанинов.
        Я нахмурился, изображая внутреннюю борьбу, хотя именно на этот ответ и рассчитывал.
        - Ну хорошо, сорок. Так будет честно.
        Мы выпили еще. Я щедро следил за тем, чтобы количество благородного напитка в рюмке тестя не уменьшалось.
        - Так что же, договорились? Предлагаю разделить обязанности так, как и планировали. Я отвечаю за набор сотрудников, генерирую идеи, а вы занимаетесь хозяйственными вопросами, общением с городской администрацией и ремонтом.
        Я с широкой улыбкой протянул руку. Турчанинов, немного поколебавшись, пожал ее.
        - Поедемте прямо сейчас к нотариусу, заверим наш договор. Он как раз работает до восьми. Скрепим, так сказать, официально, чтобы впредь между нами не возникало никаких недопониманий. Тем более что завтра я этого сделать уже не смогу, а печатне нужен официальный хозяин.
        Турчанинов кивнул. На дне темных глаз тестя плескалось легкое недоверие к столь неожиданной щедрости, но его заглушал коньяк и шок от вдруг свалившегося богатства.
        К нотариусу мы успели за полчаса до закрытия. Тот, завидев графскую семью, тут же засуетился, и через десять минут каждый из нас обзавелся листом красивой гербовой бумаги с подписями и здоровенной печатью. Особенно меня порадовало, как четко прописаны обязанности каждой из сторон. Как говорится, во всем должен быть порядок.
        - Куда вы с ним так спешно умотали? - спросил меня Игорь, когда я вернулся. - Мне казалось, вы с Турчаниновым не особо ладите.
        - Не без этого. Именно поэтому я решил начать налаживать отношения с семьей жены и подкупить тестя небольшим подарком. Я все-таки отдал Турчанинову половину типографии, которая ему так нравится. Точнее, сорок процентов. И моему родственному порыву не помешал даже тот факт, что скоро наша печатня, кажется, будет стоить дороже золота.
        Игорь внимательно на меня посмотрел.
        - Ты головой не ударялся в последнее время?
        - Не помню такого.
        - Значит, в чем-то должен быть подвох.
        - О, еще какой. - Я заговорщицки подмигнул кузену. - Я искренне рад, что, когда Турчанинов об этом узнает, я буду уже на пути в столицу.
        На следующее утро я проснулся против обыкновения рано. Надо успеть позавтракать и привести себя в порядок перед поездом, до Оренбурга путь неблизкий.
        И проверить ловушку для Лазаря. Вдруг сегодня мне все-таки повезло.
        То, что на этот раз мне улыбнулась удача, я понял по разгневанному лицу Лидии. Жена столкнулась со мной на улице и тут же уперла руки в бока.
        - Ночью кто-то опять сожрал все мои цветы!
        - Хищные? - уточнил я.
        - Нет, хищных с прошлого раза не осталось. Но лучше бы хищные! Теперь они уничтожили сабрении. Они же стоят бешеных денег!
        - А, это такие вонючие? - вспомнил я. - Которые садовник чуть не выкопал, потому что решил, что под ними что-то сдохло? Так это же очень хоро… Ай, не пихайся! В смысле, дорогая, я так тебе сочувствую.
        - Сделай что-нибудь с Лазарем, Вик. Я рада, что хомяк нашел себе компанию, но негоже ему бегать по окрестностям и вместе со стаей поедать все вокруг. Когда ты заводил его, насколько я помню, речь шла о домашнем питомце, а не об уличном. Тем более, он может пострадать.
        Лидия некоторое время обдумывала последнее утверждение. Оно не выдерживало критики даже по меркам семейной ссоры, где обычно верхом логики являются фразы: «Ты меня не любишь» и «Потому что». Когда на горизонте появляется Лазарь, страдает что угодно, только не он сам.
        - В общем, ты должен вернуть его домой, - резюмировала жена. - И как можно скорее.
        - Не кричи, дорогая. - Я приобнял Лидию за плечо. - У меня есть сильное подозрение, что он уже дома.
        Моя импровизированная хомяколовка на самом деле была устроена крайне примитивно. Большой жестяной ящик с крышкой, внутри которого лежали несколько брусков зачарованной древесины и который должен был захлопнуться, как только внутрь кто-то заберется. Это в теории, а на практике на середине крышку заклинило, так что выбраться из ловушки не смог бы разве что кто-то очень толстый.
        Но особых надежд на ящик я и не возлагал, он был поставлен скорее ради приличия. Думаю, если Лазарю понадобится, он прогрызет даже бетонный блок. Мой расчет состоял в другом.
        Я осторожно подошел к ловушке. Внутри кто-то тихонько похрапывал.
        - Ну-ка помоги мне вытащить Лазаря, - попросил я Лидию. - Ты у нас любишь всякую живность.
        - Ты что с ним сделал? - возмутилась жена, осторожно вытаскивая хомяка и беря его на руки. - Почему он не двигается?
        - Он спит. Ну мне же надо было его поймать, - оправдался я. - Так что я положил в качестве приманки его любимую зачарованную древесину. А чтобы он не убежал, когда все сгрызет, пришлось пойти на хитрость.
        - Надеюсь, ты ничего плохого ему не подсыпал?
        - Ни в коем случае. Снотворного под рукой не нашлось, поэтому я просто вымочил ее в коньяке.
        Лазарь выглядел довольным и удовлетворенным. Хомяк дёрнул лапой во сне и снова всхрапнул. Похоже, ему снилось что-то приятное. Надеюсь, учитывая жизненные пристрастия Лазаря, сон не очень уж кровавый.
        До этого момента я понятия не имел, что зомби способны пьянеть и засыпать, рассчитывая на чистое везение. Очевидный прогресс в познаниях - еще четыре месяца назад я не имел понятия, что зомби вообще существуют. Такими темпами к концу года я стану специалистом.
        Мы торжественно отнесли спящего Лазаря обратно в его комнату. Раньше здесь же квартировала Фрейя, но после того, как драконица чуть не спалила дом, ее пришлось переселить. Фрейя росла не по дням, а по часам, и ее огневая мощь тоже. К счастью, мне в голову пришла светлая мысль, что в далеком прошлом род Лазаревых где-то должен был держать драконов. Как оказалось, рядом с имением располагался небольшой грот, который Фрейе очень понравился и гореть там было решительно нечему. Теперь драконица в основном курсировала между ним, усадьбой и пещерой троллей. Питомица впервые нашла себе друзей, на которых можно было дыхнуть больше одного раза.
        Лазарь снова дернул лапой и что-то пропищал во сне. Лидия аккуратно уложила его на лежанку.
        - Хомячок-алкоголик - горе в семье, - заметил я, наблюдая, как Лазарь уютно сворачивается в клубок. - Я бы на твоем месте в ближайшее время не выпускал его на улицу, а то опять удерет.
        - Думаю, Лазарь будет против, - предрекла Лидия.
        - Я назначаю тебя ответственной за хомяка в мое отсутствие, - важно проговорил я и чмокнул жену в щеку.
        Лидия покосилась на меня с сомнением, Лазарь, не просыпаясь, пискнул. Главное, чтобы вся стая не прибежала выручать своего командира.
        Поутру я сел на поезд.
        Путешествие тянулось спокойно и скучно. Я пару раз поел в вагоне-ресторане, перекинулся дежурными любезностями с соседями, но в основном сидел в своем купе, то читая книгу, то просто пялясь в окно. Ближе к вечеру, хоть как-то оживив этот унылый день, в кармане завибрировал мобис.
        Я приложил его к уху, ожидая услышать кого-то из домашних, но вместо этого раздался разгневанный вопль:
        - Виктор!
        - А, это вы. Здравствуйте, папенька, чем обязан? - спросил я настолько невинно, насколько мог.
        - Вы меня обманули! - рявкнул Турчанинов. - Я же знал, что вы мне не просто так подсовываете этот договор!
        - Да ладно вам, папенька, в чем же? Я сказал чистую правду, книгу действительно продают в Англию. И мне на самом деле нужен соучредитель с деловой хваткой.
        - Скорее с ремонтными бригадами, - мрачно уточнил Турчанинов.
        - Ну, и это тоже, - покаялся я. - Да ладно вам, вы же так хотели стать моим деловым партнером и получить типографию обратно! У нас замечательная печатня, не вижу повода злиться. Ну подумаешь, крыша обвалилась. Ну и трубы в подвале после этого тоже прорвало, наверное, из солидарности. Вы же все почините, это теперь ваши обязанности. Приятного вам воскресенья.
        Я выключил мобис, решив, что слушать полетевшие оттуда выражения приличному молодому человеку не пристало, и рассмеялся. Барон получил-таки, что хотел. Сам виноват, раз прожил столько лет и не успел выучить, что, когда тебе вдруг внезапно предлагают задарма исполнить заветное желание, хорошим это обычно не заканчивается.
        Надеюсь, тесть не будет злиться на меня до скончания века. Все-таки нам с ним еще вместе работать, а мне и правда нужен управляющий в типографию. И вообще, обжулить жулика - это вопрос профессиональной гордости!
        Ночью мне приснился Турчанинов с молотком, который в рабочем комбинезоне ползает по останкам крыши печатни, восстанавливая разрушения. Сон чуть было не прервался, когда в него попытался вмешаться здравый смысл и указать, что такого уж точно никогда не будет, но я отогнал его и перевернулся на другой бок. Помечтать-то можно. И вообще, физический труд полезен для здоровья.
        С утра мы, как и полагается, прибыли. Я сошел с поезда и сразу же почувствовал, что происходит что-то необычное.
        Я никогда еще не видел на вокзале столько народу. Столько вооруженного народу, что немаловажно. Охраны было раза в два больше, чем обычно, то тут, то там словно бы бесцельно прохаживались люди с колючими взглядами и в длинных пиджаках, под которыми так удобно скрыть пистолет на поясе.
        Что-то затевалось. Вокзал выглядел так, словно готовится то ли к войне, то ли к какой-то торжественной церемонии.
        Первой мыслью было, что с такими предосторожностями встречают меня. Все-таки я теперь ценный свидетель и доверенное лицо Императора. Но ее я отбросил как слишком самонадеянную. Да и потом, стражники, ни в форме, ни в штатском, не проявили ко мне особо интереса. Скорее они чего-то опасаются, поэтому и нагнали столько охраны. На вокзале готовится теракт? Романов меня, конечно, не предупредил, спасибо ему большое. Третьей мысли не последовало, потому что из вагона первого класса прибывшего одновременно со мной поезда вышла девушка.
        Все головы тут же повернулись в ее сторону. Незнакомку нельзя было назвать умопомрачительно красивой. Привлекательной - безусловно, но не более. Высокая блондинка с аккуратно уложенными волосами, одетая, несмотря на теплую погоду, в шерстяное черное платье, и на умопомрачительных каблуках. И тем не менее она притягивала взгляды, как маяк. Так толпа зевак на улице инстинктивно бежит туда, где происходит какое-нибудь событие, даже толком не разобравшись, о чем речь. Незнакомка держалась так, словно сама по себе была событием. В ее осанке, походке, в том, как она держала перед собой небольшую черную сумочку, была какая-то значительность, что ли. Ну и шесть человек вооруженной охраны, обступавшие девушку со всех сторон, тоже придавали ее персоне некоторый вес.
        За охранниками семенила пятёрка слуг, несущих огромные чемоданы. Причем такое количество лакеев юной леди понадобилось не только для солидности. Чемоданов было действительно много. Нет, не так, их было МНОГО. Самого низкого из слуг, сгибавшегося под кучей сумок, было из-под них практически не видно. Если эта дама, как большинство женщин, таскает с собой главным образом наряды, она может целый год менять платья и ни разу не повториться.
        Толпа расступалась перед девушкой и ее эскортом, словно море перед пророком. Правда, для моря, которое обычно представляется бесстрастным и равнодушным, она выглядела слишком напуганной. Я тоже отошел на край платформы, наблюдая, как удаляется идеально прямая спина незнакомки в кольце охраны. Интересно, кто это? Какая-нибудь княжна, не меньше. Или, что более вероятно, знатная гостья из-за границы.
        Надо будет узнать, что это за загадочная дама. Уж не ее ли собирался встречать сам Император?
        Подождав, пока красавица скроется с глаз, остальные пассажиры тоже двинулись к выходу. Я выбрался из здания вокзала и огляделся в поисках коляски, которую можно было бы нанять.
        - Граф Лазарев?
        Я обернулся. Ко мне подошел человек в наряде, который обычно носят слуги кого-то очень высокопоставленного.
        - Да, это я. Чем обязан?
        - Приказано отдать вам лично в руки. - Незнакомец протянул мне конверт. - Вас вызывают на дуэль.
        Глава 19
        Кажется, я переоценил благотворное действие отцовского ремня. Волконский-младший так и не успокоился. Я держал в руках письмо, извещающее, что завтра днем он ждёт меня в каком-то дуэльном клубе, ибо жаждет смыть нанесенные ему оскорбления. Пафосный и глупый тон письма вызывал непреодолимое желание нанести ему еще что-нибудь, желательно тяжелым предметом.
        Я был абсолютно уверен, что на дуэли так не вызывают - письмом, через слугу, да еще и поймав человека, только что сошедшего с поезда. Если я откажусь, честь моя, скорее всего, не пострадает. Зато пострадает личная гордость. Да и, в конце концов, пора приструнить этого мальчишку раз и навсегда, а то он так и не отвяжется.
        В здании вокзала тоже было полно охраны. Краем глаза я заметил пару военных, которых раньше видел во дворце, похоже, высокопоставленных. Слух уловил донесшееся откуда-то слово «вампир».
        Значит, Северин тоже здесь. Точнее, был, поскольку сейчас я его не видел, как и той загадочной дамы. А прекрасная незнакомка и правда важная персона, раз ее встречал сам заместитель Анны.
        Я нанял коляску, которые перед зданием вокзала толкались в изобилии. Кучер, как обычно, задрал непомерную цену, но мне было лень спорить. Инцитата я в этот раз решил с собой не брать - негуманно без особой необходимости таскать коня туда-сюда в лошадином вагоне. Да и личная жизнь у него наконец-то наладилась. По крайней мере конюхи, отвечая на вопрос, почему с прогулочных лугов доносится такое радостное ржание, краснели весьма красноречиво.
        До моего московского дома мы домчали за полчаса. Дремлющий в сторожке сторож (то, что время перевалило за полдень, ему не мешало. По-моему, сторож дремал всегда, это было его обычное состояние), аж подпрыгнул, когда я постучал его по плечу, и кинулся открывать дверь.
        - Ваше Сиятельство, опять пожаловали! А мы вас и не ждали!
        - Я сам себя не ждал, - признался я. - Но пришлось прибыть по срочному делу.
        Сторож посмотрел на меня с уважением. В его понимании все дела аристократов по определению были срочными и важными. Даже в нужник, наверное, по мнению сторожа благородные ходили с особым достоинством.
        Осмотрев дом и убедившись, что количество пыли не превышает критическое, я, не раздеваясь, рухнул на кровать. Ранний подъем давал о себе знать - глаза слипались даже несмотря на то, что вчера я лег пораньше. Мне никогда не удавалось толком выспаться, если вставать приходилось рано утром. Организм, как убежденный полуночник, считал, что ложиться и вставать нужно в пределах одних суток, причем вставать как можно позже, уж точно не в семь. Дополнительные часы сна вечером организм не признавал - по его мнению, они были вчера, поэтому не считаются.
        Романов не назначил мне конкретного времени аудиенции. Его Величество подходил к этому вопросу истинно по-императорски. Он вызывал меня в столицу просто в целом, причем как можно быстрее, а уже потом выискивал время для встречи в своем расписании. Как правило, об этом радостном событии мне сообщал секретарь по мобису. Правда, обычно время находилось быстро, что добавляло мне значимости в собственных глазах. И проблем, как правило, тоже.
        Но пока что меня никто не тревожил. Рассудив, что, если такой человек, как Романов, захочет до меня дозвониться, он дозвонится, я предался одному из своих любимых занятий. Завалился спать.
        Через три часа я почувствовал себя гораздо счастливее. Никаких сообщений на мобис не приходило, так что я счел себя свободным человеком. Приказал подать поздний обед и с удовольствием полакомился ухой и куропатками. Поел, поспал - на этом иссяк список занятий, которые я смог для себя придумать.
        Мне было скучно. Заниматься в доме было решительно нечем, разве что считать пауков по углам. В прошлый раз, когда неожиданно нагрянул Игорь, вдвоем жилось значительно веселее. И вообще, я уже привык, что рядом всегда есть хоть какой-нибудь собеседник. В крайнем случае эту функцию выполнял Инцитат или на худой конец Каладрий, но сейчас оба болтливых питомца остались дома. Точнее, Инцитат остался, а голубь по обыкновению шлялся непонятно где. Хотя, с другой стороны, я еще не достиг такого уровня одиночества, чтобы скучать по обществу демона. Для этого придется как минимум пару лет просидеть на необитаемом острове.
        Повалявшись еще немного на кровати, я сделал кое-что для меня нехарактерное. Решил сам напроситься на труд на благо общества.
        После пяти минут ожидания из мобиса послышался недовольный голос Блэйд:
        - Лазарев, чего тебе?
        - И тебе добрый день, Анна. Я тоже рад тебя слышать, о образец вежливости и тактичности, - поздоровался я.
        Блэйд фыркнула.
        - Преклоняюсь перед твоим остроумием. Говори по делу, зачем звонишь?
        - Его Величество хотел меня видеть. Вот пытаюсь понять, когда именно ждать аудиенции.
        - А, это. Александр примет тебя завтра вечером, - рассеянно отозвалась Блэйд, явно думая о своем. - А что, есть какие-то срочные новости?
        - Да нет, просто обычно меня берут в оборот практически сразу, а тут уже скоро вечер.
        - Лазарев, ты не заболел? - Голос Блэйд стал нарочито встревоженным. - Неужели ты загорелся желанием поработать?
        - Мне просто скучно, - огрызнулся я.
        - Ну так скучай, не отвлекая государственных служащих от работы. Если больше тебе сказать нечего, то до свидания, у меня еще куча дел.
        - Злая ты, - отметил я. - Даже хуже, чем обычно.
        - Извини, просто сегодня весь дворец стоит на ушах.
        - Почему?
        - А ты не знаешь? - удивилась Анна. - Хм, ну тогда пусть это будет для тебя сюрпризом.
        Я собрался спросить, не стала ли причиной переполоха прибывшая дама и, собственно, кто это, но Анна уже отключилась. Как обычно, глава Тайной Канцелярии не утруждала себя прощаниями и приветствиями.
        Буркнув себе под нос все, что о ней думаю, я слез с кровати и убрал мобис в карман. Надо чем-нибудь заняться. Обычно в отсутствие альтернатив я в основном проводил вечера за книгой, но сегодня меня не тянуло к печатному слову.
        Подумав немного, я нашел себе дело. Надо посмотреть, как там мой второй дом. Судя по тому, что вокруг не бегают люди с воплями: «Караул, призрак!», неплохо, но проверить не помешает. Окинуть, так сказать, хозяйским взглядом. Да и Ерофей иногда бывает интересным собеседником.
        В окнах дома горел тусклый свет. Формально они не имели на это права, но я позволял Ерофею с женой жить в гостевых комнатах. Все равно я ими не пользуюсь. Я и самим-то домом почти не пользуюсь, а пристройка, в которой ютились супруги, была совсем уж убогой.
        Едва я ступил на порог, дверь распахнулась. Ерофей словно почувствовал приближение хозяина. Хотя скорее всего он просто увидел меня в окно.
        - Ваше Сиятельство! Мы и не думали, что вы приедете.
        - Я и сам не думал, - повторил я свою сомнительного качества шутку.
        Вслед за Ерофеем в дверях показалась Марфа Петровна. А, ну да. Относительное спокойствие последних дней расслабило меня, я и забыл, какие опасности здесь подстерегают.
        - Ваше Сиятельство, - защебетала Марфа Петровна, - мы так рады вас видеть! Как ваши дела? Как здоровье?
        Из Марфы Петровны выплескивалось столько воплощенного дружелюбия, что я закашлялся. Старушка навострила уши.
        - Ваше Сиятельство, вы часом не простужены?
        - Я здоров, как бык, - заверил я. Потом подумал и добавил: - даже как стадо быков. - С Марфой Петровной лучше было перестраховаться. - Как ваши дела, как дом?
        - Прекрасно, Ваше Сиятельство. Живем-поживаем, держим все в чистоте, как вы велели. Да вы проходите, Ваше Сиятельство, проходите, что ж вы стоите в дверях.
        Я прошел в гостиную. Дом и правда содержался в чистоте. А также, судя по унылому виду Ерофея, в трезвости, благонравии и прочих вещах, которыми жены обычно портят жизни своих мужей. То есть, я хотел сказать «облагораживают». Я присел на диван.
        - Все нормально? Сосед проблем не доставляет?
        - Василий Петрович? Ну что вы, граф, он очень воспитанный господин. И повар у него просто прелесть, мы с Ерофейчиком иногда приглашаем его в гости. Правда, Ерофейчик?
        Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что речь идет о владельце дома через улицу.
        - Я имею в виду соседа в подвале.
        - Ах, он? Ни в коем случае. Очень милый молодой человек. Старого воспитания, не то что нынешняя молодежь.
        - Вы имеете в виду призрака? - уточнил я.
        - Призрак, не призрак, какая разница, - проявила Марфа Петровна редкую для женщины ее возраста толерантность. - Главное, чтобы человек был хороший. Правда, он совсем себя не бережет. Говорит, мол, ему уже все равно. Ну и что, что он умер! Смерть не повод переставать следить за своим здоровьем.
        Пока я обдумывал, что ответить на это в какой-то степени метафизическое высказывание, послышался шорох крыльев. Хлопнула открытая по случаю теплой погоды форточка, и в дом влетел Каладрий. Осмотрелся вокруг и уселся ко мне на плечо.
        «Ты-то что здесь забыл?»
        «Скучно мне, - ответил Каладрий. - С тобой полетаю, может, найду какой-нибудь птичник. - И, чтобы я не забывал, что демон обо мне думает, добавил: - дубина».
        - Это пернатое чудовище со мной, - пояснил я в ответ на удивленные взгляды. - Он в некотором роде дрессированный.
        Каладрий тут же попытался клюнуть меня в плечо в ответ на такое оскорбление.
        - Какая хорошая птичка, - умилилась Марфа Петровна. - Только вид у нее какой-то болезненный.
        Я невольно ухмыльнулся и прогнал от себя видение, в котором заботливая старушка делает демону клизму со скипидаром. Не уверен, что именно так лечат голубей, но характеру Каладрия эта процедура точно пошла бы на пользу.
        Разговор о призраке как-то сам привел к тому, что все мы спустились в подвал. Там моему взору предстала дивная картина.
        Призрак был заботливо укрыт одеялом. Точнее, бесплотный граф Андреев, разумеется, ничем укрываться не мог, но висел в воздухе примерно там же, где одеяло лежало. Наверное, из уважения к старой женщине. Рядом с ним стояла кружка чая. Марфа Петровна заботилась о ближних, как могла, такие мелочи, как старуха с косой, ее не останавливали.
        Завидев призрака, Каладрий чуть не грохнулся на землю. Голубь тут же сорвался с моего плеча и несколько раз облетел вокруг графа Андреева. Думаю, если бы мог, Каладрий бы его обнюхал. Призрак тоже заинтересовался пернатым пришельцем. Кажется, между ними произошел какой-то разговор, неслышный в физическом мире.
        Голубь вернулся ко мне.
        - Бедный. Помереть не может.
        Я постарался сохранить серьезный вид. Каладрий терпеть не мог разнообразную нежить, поскольку она увиливала от главного предназначения всего живого - поскорее сыграть в ящик. Но с графом Андреевым, похоже, случай был прямо противоположный. Впервые за все время нашего знакомства я слышал в голосе Каладрия сочувствие.
        Граф Андреев выглядел вполне довольным посмертием. Правда, шерстяные носки и шарф с него все же сваливались, но зато череп Йорика украшала очаровательная вязаная шапочка.
        Я направился к призраку, решив на правах хозяина дома поинтересоваться и его делами тоже. Хотя я не совсем понимал, что именно можно спросить у привидения. Хорошо ли ему воется по ночам, не жмут ли кандалы, не пристают ли пролетающие мимо духи женского пола с грязными предложениями?
        Но призрак меня опередил. Он вдруг уставился на меня так, словно впервые видит, и наставил трясущийся палец.
        - Ты! Рядом с тобой смерть!
        - Ты имеешь в виду вот его? Мы с Каладрием давно знакомы и…
        - Я вижу смерть! Ты можешь погибнуть!
        - В ближайшее время или вообще? Если второе, то, боюсь, это никого не минует.
        Призрак, казалось, не слышал моих неуклюжих попыток перевести все в шутку. Он просто пялился на меня, заставляя невольно ежиться. Терпеть не могу, когда мне предсказывают скорую погибель. Даже когда в детстве подобным промышляли цыганки на рынке, куда нас водил отец, дабы познакомить с жизнью простонародья, это как-то нервировало, а уж из уст мистической сущности и вовсе звучит тревожно. Не может он, что ли, в благодарность за гостеприимство завывать, что я буду жить долго и счастливо?
        Ерофей с женой испуганно жались в углу. Даже Каладрий отпрянул, что было совсем уж удивительно.
        Припадок Андреева закончился так же внезапно, как и начался. Призрак вдруг успокоился и удивленно огляделся.
        - А, Марфа Петровна, здравствуйте. Спасибо за чай.
        Не помню, чтобы в прошлый раз призрак вел себя так воспитанно. Хотя Марфа Петровна кому угодно привьет хорошие манеры.
        Призрак посмотрел на меня и, кажется, стал чуть прозрачнее от умственных усилий.
        - А вы…
        - Граф Лазарев, - подсказал я. Не будем уточнять, что стоило бы помнить имя своего в некотором роде арендодателя. В конце концов, Андреев призрак, ему простительно. - И ты только что орал, что я вот-вот умру.
        - Я? - изумился Андреев, под моим взглядом на всякий случай отлетая в свой любимый угол, поближе к Йорику и одеялу. - Ничего не помню.
        Призрак выглядел искренне удивленным и сконфуженным. Да и зачем ему врать? Только привидений-предсказателей с выборочной амнезией мне не хватало.
        - Ты прочил мне скорую гибель, - повторил я. - Минуту назад.
        Призрак немного подумал.
        - И почему вы должны были погибнуть?
        - Не знаю, до этого наш разговор как раз не добрался. Мне вот тоже очень интересно.
        Граф Андреев с минуту разглядывал меня, словно прикидывая возможные причины смерти.
        - С чего вам умирать? Вы же такой молодой. Наверно, и до ста лет еще не дожили.
        Я оставил это утверждение без комментариев. Когда пребываешь в вечности, меняется представление о молодости.
        - То есть ты вообще ничего не помнишь?
        Призрак покаянно покачал головой.
        - Извините. На меня иногда находит. Кажется, лет семьдесят назад сюда забрела одна милая дама, и я предсказал ей, что она упадет с лошади. А она как раз собиралась на скачки.
        - И что, упала?
        - Нет, она так перепугалась, что никуда не поехала.
        - О, отлично. - Я воспрянул духом.
        - Правда, ночью в дом заползла змея, укусила ее, и она все равно скончалась.
        Моя радость несколько увяла.
        - Вы тут пока пообщайтесь, а я выйду на воздух, - сказал я, поднимаясь по лестнице. Кажется, мне срочно нужна помощь моего личного информационного агентства «Нежить и ее повадки».
        - Мы мало знаем о призраках, - ответил Игорь, когда я дозвонился до дома. - С ними сложно побеседовать, если они сами этого не захотят. Так что их способности изучены лишь частично.
        - А в этой части ничего не сказано о том, что призраки могут прозревать будущее?
        - Такие слухи периодически появляются. А что, наш общий знакомый Андреев тебе что-то напрозревал?
        - Вроде того. Он впал в невменяемое состояние и заявил, что скоро я умру.
        Повисла пауза. Похоже, Игорь рассчитывал на пророчество получше.
        - Прямо так и сказал?
        - Ну, он сказал, что я могу погибнуть. Причем в ближайшее время. А завтра у меня как раз дуэль с Волконским. Если и есть способ, которым я не хочу умирать, так это от руки этого придурка.
        Игорь снова помолчал. Молчание мне не понравилось.
        - Он тебя вызвал?
        - Почти. Этот прыщ снизошел только до того, чтобы передать мне письмо со слугой.
        - Надеюсь, ты ответил возмущенным отказом?
        - На самом деле я ничего не ответил и не планирую. Но в дуэльный клуб приду, раз ему так хочется. У нас назначено завтра на два.
        - Ты же в курсе, что он очень сильный Одарённый? У него же уровень Мастера, что в таком юном возрасте большая редкость. Он размажет тебя по стенке.
        Теперь замолчал я. Волконский, который собственный зад не может найти без карты, казался мне кем угодно, только не сильным противником.
        - Но он же тупой, - наконец произнес я очевидное.
        - Я тебе не говорил, что он умный. Я говорил, что он сильный, и очень. Лучше не связывайся с этой дуэлью.
        - Еще чего! Чтобы я испугался какого-то придурка? Что он конкретно умеет?
        - Стихийная магия, все по классике. Кстати, такая же, как у тебя, огонь и воздух. Только сильнее, - ехидно добавил Игорь.
        - А Дар?
        - О, Дар это самое интересное. Он создатель кошмаров.
        - Кто? - не понял я.
        - Он воздействует на сознание. Насылает ужасы. Вытаскивает на свет потаенные страхи, оживляет страшные сны, о которых ты никогда никому не рассказываешь. Ему не надо даже бить тебя оружием или Силой, он просто покопается в твоей голове.
        - Волконский? Волконский?
        Я вспомнил глупого заносчивого княжича. И этот бездельник, у которого мозгов хватает только на то, чтобы скандалить по кабакам - темная разновидность ментального мага? Более несочетаемого Дара и носителя нельзя было даже представить. Создатель кошмаров должен носить длинную черную мантию, прятать лицо под капюшоном, говорить негромко и одним своим видом вселять трепет. А не ходить повсюду с идиотской ухмылкой и выражением лица, которое невольно хочется перевести как «Пни меня».
        Игорь, похоже, понял мое изумление.
        - Он не выбирал, с какими способностями рождаться. Думаю, княжич и сам бы предпочел Дар попроще, но это не значит, что он им не владеет. Хотя бы с магией обращаться папочка его научил. Так что как бы на твоей дуэли ты еще до ее начала не рухнул на пол и принялся плакать от страха.
        - Почему же тогда он до сих пор не воспользовался своими способностями? Мы столько раз с ним цапались.
        - Применение дара кошмара строго запрещено без специального разрешения. Настолько строго, что даже у такого придурка хватило ума понять. Все-таки внушать людям ужасы - это тебе не создавать дожди из бабочек. Но на дуэли можно, дуэли ведь для того и существуют, чтобы драться.
        - И как он это делает? Я имею в виду, лезет в голову.
        - Через зрительный контакт.
        - Тогда я не буду смотреть ему в глаза и все, делов-то?
        - Ни разу за всю дуэль? Боюсь, у тебя не выйдет. Хоть раз, да взглянешь.
        Да, это действительно проблема. Наш Волконский вдруг оказался местной версией Медузы-Горгоны.
        - И княжич не стал изгоем, с такими-то способностями?
        - Нет. - Я буквально видел, как Игорь пожал плечами. - Наоборот, это считается почетным, а носителя Дара уважают. Ну, уважали бы в случае Волконского, если бы помимо Дара у него набралось хоть одно достойное качество.
        - А почему кошмары считаются социально приемлемыми, а некромантия нет?
        - Потому что дар творца кошмаров периодически проявляется в роду Волконских, которые уже четыреста лет как князья, а некроманты сейчас почти не рождаются. А если и рождаются, то в захолустных семьях вроде нашей.
        Ну да, логично. Странно было бы ожидать другого ответа.
        Кошмары серьезно меняют дело. Я всегда предпочитал не связываться с теми, кто может залезть ко мне в голову. Я-то рассчитывал на честный бой, а этот урод, выходит, сможет просто наслать на меня видение про то, как все мои деньги с банковских счетов враз исчезли, и наслаждаться рыданиями.
        Что ж, в свете открывшихся фактов у меня остается только один вариант.
        - Я надеюсь, теперь насчет дуэли ты передумал? - спросил Игорь.
        - Еще чего. Завтра я выйду и размажу этого урода по стенке.
        Игорь, судя по звукам, аж мобис уронил от такой непоколебимости, отваги и веры в собственные силы. Хотя, думаю, кузен все это мысленно назвал одним словом, причем непечатным.
        - Ты же пошутил, правда?
        - Ни в коем случае. У меня есть план.
        Судя по бурчанию из мобиса, это не вселило в кузена оптимизм, скорее наоборот.
        - Может, все же одумаешься?
        - Ну уж нет. Не волнуйся, я устрою этому придурку веселую жизнь, - бодро ответил я, хотя сам был не вполне в этом уверен.
        - Ну, как хочешь. - Кузен глубоко вздохнул. - Но учти, я тебя предупреждал. Кстати, тебе нужен секундант. Советую начать искать его как можно быстрее.
        Некромант прав, про секунданта я не подумал. И где его взять, спрашивается, до завтрашнего дня? Хотя есть у меня одна идея…
        Мобис погас. Я подозвал голубя, который все это время нарезал вокруг меня круги.
        - Каладрий, ты хочешь, чтобы я умер? Возможно, мучительной смертью.
        - Ну вообще-то хочу, - ответил демон. - Если ты не забыл, в этом и состояла моя работа.
        А, ну да, точно.
        - Понял, меняю аргументацию: ты не хочешь в суп. И чтобы тебя выгнали с чердака, где ты обустроил себе гнездо разврата.
        Каладрий недовольно курлыкнул. Курлыканье было истолковано, как согласие.
        - А значит, завтра ты мне поможешь. - Я улыбнулся, предвкушая развлечение. - Это будет феерично.
        Если план сработает, конечно. В противном случае как бы мне не было завтра очень-очень больно.
        Я поднял глаза к небу, где предположительно должна была гореть моя счастливая звезда. Ну, Волконский, погоди у меня. Я тебя так опозорю, что ты вовек не забудешь. Все получится. Должно получиться.
        Глава 20
        В дуэльном клубе я уже бывал в Оренбурге, в тот раз, когда дрался с ныне покойным Бискаром-старшим. Тогда заведение показалось мне довольно пафосным и богато обставленным. Но столичный клуб давал нашему не только сто очков вперед, но еще и как минимум пару раундов форы. По сравнению с ним оренбургский казался просто деревенским сараем.
        Белокаменное здание с колоннами я заметил издалека. Оно располагалось почти рядом с дворцом, что уже наводило на мысль, что вход сюда разрешен лишь избранным. Лакей у входа, одетый в дорогущий костюм, распахнул тяжелые резные двери, и я зашел внутрь.
        Клуб поражал роскошью. Уже в холле на стенах висели картины в золочёных рамах, пол устилали персидские ковры, за столом красного дерева сидел щуплый молодой человек во фраке. Увидев меня, он расплылся в улыбке.
        - Я имею честь видеть графа Виктора Лазарева? Извольте, я провожу вас. Ваш секундант…
        Взгляд администратора задержался на моем спутнике. Надо отдать ему должное, он почти не изменился в лице.
        - Да, это именно он, - подтвердил я. - А что, что-то не так?
        - Нет, что вы, Ваше Сиятельство, все в порядке. - На лице администратора снова заиграла ослепительная улыбка. - Ваша дуэль с Его Сиятельством Юрием Волконским назначена через полчаса. Прошу, следуйте за мной.
        Администратор повел нас по широкому коридору, оканчивающемуся массивной дверью. Пара охранников в ливреях распахнула ее, и мы зашли внутрь.
        Мне казалось, что холл клуба являет собой вершину роскоши. Я ошибался. Картины, ковры, золото - все это имелось и здесь, только в утроенном размере. И при этом каким-то чудом обстановка не скатывалась в безвкусицу.
        «Шикарно!» - восхитился Каладрий, незримо восседающий на моем плече.
        «Даже ты оценил?»
        «Ага. Отличный дом. Тут столько народу померло!»
        В центре была устроена дуэльная площадка. Она представляла собой подобие сцены на возвышении, отгороженной символической красной лентой. Наверняка там был еще и невидимый магический барьер. Вокруг были расставлены кресла, так что зал напоминал небольшой амфитеатр. Между ними сновали официанты (надеюсь, на время самой дуэли они уберутся), стояли столики с закусками, а уже начавшие собираться гости вели неспешные разговоры.
        Похоже, в этом мире дуэли представляли собой светское развлечение. У меня на родине это мероприятие было более камерным, что ли. Дуэлянты собирались где-нибудь вдали от посторонних глаз и выясняли отношения, не делая свой конфликт достоянием всего мира. Здесь же богато одетые зрители в креслах попивали вино, предвкушая зрелище. Не хватает только букмекера, принимающего ставки, и корреспондентов каких-нибудь газет. Хотя, может, и они здесь, я просто не в курсе.
        Но оно и к лучшему. Я собираюсь унизить Волконского прилюдно, и чем больше народу это увидит, тем лучше.
        Кстати, вот и он сам. Княжич скучал в сторонке на диване, который, как я понял, был отведен специально для отдыха дуэлянта. На некотором расстоянии стоял второй такой же.
        Рядом с Волконским толкались несколько его дружков. Графы какие-то там, всюду бегающие за княжичем в надежде подольститься к знаменитому Роду. Я даже не трудился запоминать их фамилии. На груди одного из них был пришпилен значок секунданта.
        Я ухмыльнулся. Для меня и моего спутника наступал звездный час.
        - Виктор Лазарев? Прошу, проходите. - Ко мне важно подплыл распорядитель дуэли. - Располагайтесь. Напитки, закуски - все к вашим услугам. Хотя лично я советовал бы пока воздержаться от вина, перед дуэлью пить будет неразумно.
        Я уселся на диван и взял с изящного столика стакан воды и бутерброд, судя по размерам, предназначенный для гномика. Распорядитель вежливо кашлянул.
        - Как я понимаю, ваш секундант прибудет позднее?
        - Почему позднее? Вот же он!
        Я указал рукой на своего до крайности смущенного спутника, примостившегося на краешке.
        - Он?
        Распорядитель не смог сдержать изумления. Все взгляды обратились к нам. Волконский, который, безусловно, слышал наш разговор чуть не выронил канапе.
        - Вот этот будет секундантом?
        - Надеюсь, вы сейчас не попытались оскорбить моего друга? - строго спросил я. - А то, боюсь, как бы мне не пришлось вызвать вас на дуэль повторно.
        Я повернулся к зрителям.
        - Дамы и господа, поскольку вызов застал меня врасплох, я не смог должным образом подготовиться. Мой кузен Игорь, обычно помогающий мне в подобных ситуациях, и мои друзья остались на Урале, так что я вынужден был попросить помочь мне этого замечательного господина. Знакомьтесь, Ерофей Федотович Лютиков, мой приятель и секундант на сегодняшний день. А также примерный семьянин и отличный сторож.
        Я ткнул в бок Ерофея, все это время круглыми глазами оглядывавшего зал. Тот уставился на меня, вздрогнул и промямлил:
        - Эээ, здравствуйте, Ваши Сиятельства, Ваши Благородия.
        - Ну же, Ерофей, не стесняйся, - подбодрил я его. - Между прочим, у Ерофея прекрасная жена, с ней я тоже знаком.
        - А еще я отличный самогон варю. - Ошалевший Ерофей, очевидно, решил продемонстрировать свои лучшие качества.
        - Но это же простолюдин, - выдавил распорядитель дуэли.
        - Ну да, - подтвердил я. - А что, какие-то проблемы?
        - Но простолюдин не может секундировать графу на дуэли!
        - Почему? Разве дуэльный кодекс это запрещает?
        Я точно знал, что нет, вчера у меня было время прочитать его от корки до корки.
        - Нет, но… Но это же не принято! - Распорядитель, словно утопающий, ухватился за соломинку.
        - Ну и что? - Я беспечно пожал плечами. - Мало ли, что принято, а что нет. Мир не стоит на месте, дамы и господа, все меняется.
        - Я отказываюсь! - заявил Волконский. - Это намеренное оскорбление. Пригласить какого-то старика, который и в одном доме с княжеским сыном не должен находиться! Да он наверняка неграмотный!
        - Вот уж нет, попрошу не оскорблять моего секунданта, - возмутился я. - Все мои слуги и подчиненные отлично читают и пишут. В конце концов, перед вами один из лидеров российского печатного слова! Кстати, княжич, вы не читали свежий выпуск нашего «Турнепса»?
        - Я подобным не интересуюсь, - презрительно бросил Волконский.
        - Эх, жаль. А то я хотел спросить, правда ли тот курьезный случай, приключившийся с вами и одной дамой. Разумеется, если бы я лично проверял содержание выпуска, то ни за что бы не позволил печатать такое и позорить вашу фамилию, но мне было некогда, а нашего креативного директора иногда заносит.
        Это был чистой воды блеф, никаких статей в «Турнепсе» не выходило. Хотя с Радомира станется. Но я добился того, чего хотел - Волконский занервничал. Пусть думает, что это за дама и о чем вообще речь. Особенно учитывая, что он, говорят, сватается к какой-то девице из младшей ветви Долгоруких. Теперь мысли моего противника будут заняты не предстоящей дуэлью, а тем, не получит ли он при следующей встрече от нее журналом по морде.
        Гости прибывали. Я видел и графов, и зажиточных баронов, и даже пару отпрысков младшей ветви многочисленного рода Шереметьевых. Только из Волконских никого не было, кроме одного конкретного придурка, разумеется. Ни его отца, ни матери, ни братьев. Папочка княжича дает понять, что он в этом балагане не участвует и выходки сына не одобряет, отлично. А может, учитывая, что недавно Волконскому-младшему влетело, он вовсе не сказал отцу, что собирается драться. Хотя тот, разумеется, все равно узнал бы.
        Я попивал апельсиновый сок, развалившись на диване, и разглядывал гостей. Кивал знакомым и тем, кого предположительно знал граф Лазарев в прошлой жизни, улыбался дамам. То тут, то там кто-то вдруг начинал удивлённо вертеть головой, как будто увидел что-то странное. Это скучающий Каладрий летал по залу, периодически пытаясь кого-нибудь клюнуть. Сделать этого в нематериальной форме демон не мог, но ему, похоже, просто нравился сам процесс.
        Ерофей, впервые увидевший столько благородных господ разом (для него и одного-то увидеть было событием) беспокойно ерзал. По случаю мероприятия мы принарядили сторожа в один из моих костюмов (как ни странно, он оказался почти в пору), а у самого Ерофея обнаружились в недрах шкафа ботинки, которые он когда-то купил на свадьбу дочери. После знакомства со щеткой и гуталином ботинки стали выглядеть вполне пристойно.
        Само собой, можно было бы позвать в секунданты кого-нибудь из старых приятелей, но я был бы не я, если бы не взбаламутил общество. У меня отличный сторож, а всякие снобы, которые считают себя слишком родовитыми для того, чтобы сидеть с ним в одном зале, потерпят. Ерофей будет покруче каждого из них. Столько лет прожить с Марфой Петровной и не свихнуться - это надо суметь.
        - Ваше Сиятельство, - шепотом обратился ко мне сторож. - А вот эти штуки, их что, есть можно?
        Ерофей смотрел на крошечную тарталетку с икрой, как на какую-то экзотическую ядовитую змею.
        - Можно, можно. Я тебе больше скажу, нужно!
        - Это ж, наверно, только для благородных, - пробормотал сторож.
        - Ты сегодня самый благородный, ешь давай! - Я буквально всунул тарталетку Ерофею в руку. - Тут еще и бутерброды есть. Смотри на вещи с практической точки зрения: чем больше мы тут съедим, тем меньше потом Марфе Петровне готовить на ужин. И вино тоже попробуй, только не налегай на него, мне нужен трезвый секундант.
        Ерофей опасливо пригубил вино. Я благоразумно воздержался. Выпью после дуэли, надеюсь, от радости, а не с горя.
        - Ну как? Говорят, должно быть вкусное.
        - Очень, Ваше Сиятельство. Но мой самогон лучше.
        Между тем время шло. Распорядитель торжественно объявил, что до начала дуэли осталось пять минут.
        Я доел последний бутерброд, потянулся и двинулся на дуэльную площадку.
        Проходя под красной лентой, я почувствовал, как меня обдало холодом. Как я и предполагал, энергетическое поле, которое должно защитить зрителей от случайного заряда магии или пули, если кто-то из участников дуэли окажется очень уж старомодным. Разумеется, сейчас оно выключено, но все равно ощущается некий остаточный фон.
        Я облачился в энергетический доспех и встал на линию. То же самое проделал Волконский с другой стороны.
        - Стороны не желают помириться? - задал ритуальный вопрос распорядитель.
        Волконский презрительно фыркнул. Я отрезал:
        - Ни в коем случае.
        - Я все-таки предлагаю господам решить дело миром. - Секундант Волконского тоже решил поучаствовать, хотя по протоколу и не был обязан. Но внес он свое предложение без особого энтузиазма.
        Ну, раз так, с нашей стороны тоже должен последовать достойный ответ. Я подмигнул Ерофею.
        - Ну вы это… - пробормотал сторож. - Может, вы это, не того?
        - Мой секундант надеется на бескровное разрешение дуэли и после нее приглашает всех желающих отведать самогону собственного изготовления, - перевел я. В зале кто-то засмеялся.
        - Будете драться до первой крови? - продолжил распорядитель.
        Вот еще, так легко княжич не отделается.
        - Пока одна из сторон не потеряет возможность сражаться, - ответил я.
        Волконский не возражал.
        - Оружие?
        Волконский презрительно помотал головой. Я сунул руку в карман.
        - Оружие - нет, но я хотел бы использовать кое-что другое.
        Под взглядами собравшихся я вытащил темные очки и нацепил их на нос.
        - Это ведь не запрещено?
        Теоретически темные очки в этом мире уже существовали, но самые примитивные. В них было практически ничего не видно, разве что размытые силуэты. Мой план строился на том, что никто не полезет проверять, что я там на себя надел. Магией от очков не фонит, а что на самом деле это иномирная модель, сквозь которую я могу разглядеть все до мельчайших деталей, нормальному человеку в голову не придет. Между прочим, я потратил все утро, чтобы извлечь очки, более-менее напоминающие местные.
        Распорядитель несколько секунд подумал, потом пожал плечами.
        - Позвольте, я проверю их на наличие магии.
        Распорядитель достал какой-то прибор, напоминающий обычную коробку, я подал ему очки. Коробка слабо пискнула, распорядитель этим, похоже, удовлетворился.
        - Воля ваша, драться в темных очках не запрещено. Хотя я бы на вашем месте хорошенько подумал: вы ведь так ничего не увидите.
        - С таким слабым противником я и так справлюсь. - Я беспечно махнул рукой, слегка покачнувшись, как человек, которому вдруг стало трудно ориентироваться в пространстве.
        Волконского перекосило, как будто он съел незрелый лимон. Я подавил ухмылку. Я же не вижу гримасу княжича по официальной версии.
        - Стороны готовы? - спросил распорядитель.
        Мы кивнули.
        - Тогда начина…
        Фраза неоконченной повисла в воздухе. Распорядитель резко обернулся к дверям. Я, решив, что очки пока можно и снять, сделал то же самое.
        Под общий вздох в дуэльный зал входила та самая леди.
        Девушка снова щеголяла на умопомрачительных шпильках. На этот раз она была одета не в платье, а в мужской костюм - узкие брюки, фрак и рубашку. Выглядела она при этом потрясающе - прекрасно скроенный наряд подчеркивал все, все надо было подчеркнуть, при этом не нарушая приличий. Если не считать нарушением приличий сам факт появления дамы в мужской одежде, разумеется.
        Анна тоже часто носила брюки, но чисто из практических соображений. В платье не очень-то удобно гоняться за преступниками, или чем она там занимается на службе. Эта же дама своим видом словно бы бросала вызов всему миру. И делала это так, словно мир должен счесть это великой честью.
        Рядом с девушкой невозмутимо вышагивал Северин. Вид у вампира был, как всегда, скучающий. Завидев меня, он слегка улыбнулся. Эту парочку сопровождали два императорских гвардейца.
        Собравшиеся вскочили на ноги, но Северин чуть заметно покачал головой.
        - Сидите, госпожа здесь неофициально. Вы все знаете, она не любит пышные приветствия.
        Зрители медленно сели обратно, не отрывая взглядов от девушки. Волконский, я заметил, пялился на нее во все глаза. Еще бы, тут кто угодно будет пялиться.
        - И никаких титулов, - дополнил Северин. - Считайте нас просто еще одной парой зрителей.
        По залу пронесся нестройный гул чего-то вроде: «Добрый день, сударыня». Собравшимся явно очень хотелось поименовать незнакомку как-то по-другому, но, раз уж титулы были преданы анафеме, вариантов не оставалось. А эта дамочка, похоже, не из тех, с чьими желаниями можно не считаться.
        Девушка, до этого момента не соизволившая произнести ни слова, грациозно присела в кресло и окинула нас с княжичем равнодушным взглядом.
        - Опять Волконский с кем-то дерется. Похоже, в жизни ничего не меняется. Северин, ты обещал мне, что будет интересно.
        Ее голос журчал, словно горный ручей. Всегда считал эту метафору дурацкой, но сейчас она подходила как нельзя лучше. Холодный, красивый, равнодушный голос, дающий понять, что его обладательнице смертельно скучно. И к вампиру она обращалась по-свойски, словно сто лет его знала, а меня удостоила лишь что пренебрежительного взгляда. Само собой, стерпеть подобное я не мог.
        - Но, сударыня, вы никогда не видели, чтобы против него выходил настолько достойный соперник.
        Все головы тут же повернулись ко мне. Похоже, я сморозил неслыханную дерзость.
        - Вот как? - Девушка соизволила повернуться ко мне. - А вы, вроде бы, граф Фазарев?
        - Лазарев, - поправил я как можно спокойнее. Ну почему все и всегда норовят исковеркать мою фамилию? У меня же простая фамилия, простая! Сами вы Фазаревы. - Обещаю вам, сударыня, сегодня этот юноша получит от меня хороший урок.
        - Один из самых перспективных молодых Одаренных Империи? А вы высокого о себе мнения, граф Фазарев.
        Вот зараза, это она специально. Волконский при этих словах расплылся в идиотской улыбке, хотя красавица на него даже не посмотрела. Она ведь нарочно хвалит княжича, чтобы меня поддеть. Представить, чтобы такая дама интересовалась Волконским, это как… как… Тут даже моего словарного запаса не хватит.
        - Заслуженно высокого, - ответил я со всей присущей мне скромностью. - Но раз вы, похоже, в меня не верите, предлагаю пари. Если я проиграю, с меня пятьдесят тысяч золотых.
        - А если выиграете? Потребуете деньги с бедной девушки? - иронично осведомилась красавица.
        - Ну что вы, сударыня, как можно. Если я выиграю дуэль, вы сходите со мной на свидание.
        Среди зрителей кто-то чуть со стула не упал. Северин посмотрел на меня с нечитаемым выражением, но брови его на мгновение удивленно взметнулись вверх.
        Наступила тишина. Наконец, девушка усмехнулась.
        - Идет. Жать руку вам не буду, ибо мою руку мужчинам положено только целовать, а вы этого пока еще не заслужили. Но считайте, что пари свершилось, мой друг Северин будет свидетелем.
        Хорошенький друг для юной леди, ничего не скажешь.
        - Начинайте, - разрешила незнакомка, откидываясь в кресле.
        Распорядитель, словно опомнившись, объявил старт. И в тот же миг меня чуть не сбило с ног потоком воздуха.
        Удар был настолько мощным, что я покачнулся. Это не воздушный кулак, это кулачище! Волконский владел теми же стихиями, что и я, только делал это намного, намного лучше.
        Я отскочил от следующей атаки, которая пролетела мимо и разбилась о защитный барьер, и послал в сторону Волконского воздушный вихрь, который должен был сбить его на пол. Следом тут же полетела огненная стрела, призванная добить дезориентированного противника. Но княжич лишь покачнулся, его энергетический доспех легко отбил мои заклинания, и в следующую секунду от огненного снаряда уворачивался уже я. Чем там гребаный Каладрий занят?
        На голову Волконского обрушился огненный дождь. Княжич зашипел от боли, когда пламя опалило его плечо, в третий раз энергетический доспех не справился. Похоже, мерзавец решил, что я совсем слабак, и потерял бдительность. Так ему и надо!
        Я мельком взглянул на девушку. Та сидела со скучающим видом и потягивала вино из бокала. Надо доказать этой красотке, что я никакой не Фазарев.
        Воздушный кулак наверняка оставил здоровенный синяк на моей груди, но я выстоял и послал огненный залп в ответ. При всем этом еще и не забывая вести себя, как человек, который толком ничего не видит и атакует практически вслепую. Волконский слишком поздно понял, что я не настолько слеп, как кажется - он расслабился, и на этот раз огонь опалил ему правую руку. Ту самую, которой он привык кастовать заклинания. Если сейчас создать воздушный серп и отрубить ему пару пальцев…
        Самое время добить противника. Хорошо, что Дар Волконского на мне не работает, придумка с очками защитила меня от его взгляда василиска. Осталось только как следует ему врезать…
        И тут меня накрыл страх. Удушливый, всепоглощающий ужас, словно в худших кошмарах. И вместе с ужасом пришел один очень важный и, в принципе, логичный вопрос.
        КАКОГО ЧЕРТА Я ВООБЩЕ РЕШИЛ, ЧТО ТЕМНЫЕ ОЧКИ ЗАЩИТЯТ МЕНЯ ОТ МАГИИ?
        Мне чудились монстры. Клыкастые чудовища, обступающие со всех сторон, безглазые безлицые твари со множеством щупалец, сотканные из холода и мрака и норовящие утянуть туда и меня. Огромные пауки, зомби с жуткими окровавленными пастями. И злобная школьная учительница из прошлой жизни со здоровенной больно бьющей указкой, мой личный кошмар, о котором я никому не рассказывал.
        Сквозь пелену страха, смутно чувствуя, что уже валяюсь на полу, я позвал демона.
        «Каладрий, ты чем там занят? Я же сказал тебе летать рядом и внушать ему всякие ужасы!»
        «Так я и внушаю!»
        «Какие?»
        «Я пытаюсь погрузить его в экзистенциальный ужас. Поверить, что мир скоро погрузится во мрак, его род ждет забвение, жизнь бессмысленна и наполнена лишь страданием».
        «Господи, Каладрий! Он же тупой! Внуши ему, что у него хер отвалился и чирей на жопе вскочит!»
        Жуткие видения исчезли. Я с трудом сел, отбросив подальше бесполезные темные очки, наблюдая, как теперь на пол оседает уже Волконский. Чертов демон, я ведь сказал ему, что мы будем бить врага его же оружием! Кто же знал, что Каладрий переоценит умственные способности Волконского.
        Теперь кто из нас первым вскочит, тот и станет победителем. Я с трудом поднялся на ноги и собрал остатки Силы, готовясь добить врага. Врезать ему не смертельно, но ощутимо, так, чтобы больше уже не встал. Быстро посмотрел на зрителей в надежде поймать взгляд прекрасной дамы в миг своего триумфа.
        Что-то было не так. Какая-то неясная, неуловимая неправильность в лицах зрителей. В одном лице, неприметного человека, чьи глаза, в отличие ото всех остальных, не были прикованы к нам с Волконским. Он неотрывно смотрел на девушку.
        У меня в мозгу словно взвыла сирена: «Опасность! Опасность!» Я инстинктивно дернулся вперед, сам толком не понимая, зачем, но сделать ничего не успел. Раздался грохот, и в глаза ударила ослепительная вспышка.
        Глава 21
        Стреляли не в девушку. Стреляли в вампира. По крайней мере, я назвал это словом «стреляли» за неимением лучшего. Странный человек вскинул какое-то оружие, и огненный поток ударил в грудь Северина. Тот покачнулся, оседая на пол.
        Нападавший бросил что-то на пол, раздалось шипение, и все заволокло дымом. С другой стороны зала послышался крики и прогремел новый выстрел. Целились в девушку.
        Один из охранников оттолкнул ее, закрыв собой, охнул и упал. Судя по всему, мертвым.
        В мгновение ока дуэльный зал превратился в сумасшедший дом. Кто-то кричал, кто-то звал на помощь, едкий дым щипал глаза, забивался в ноздри. Я совсем не удивился, когда четверо обычных с виду гостей вдруг выхватили пистолеты и встали кольцом вокруг девушки, защищая ее. К ним присоединился единственный из оставшихся на ногах ее охранников и пара зрителей посмелее. Северин лежал на полу. Надеюсь, всего лишь без сознания. Вампира не так-то легко убить.
        Все эти мысли быстро промелькнули в моей голове. Весьма конструктивные мысли для такой ситуации, надо сказать. Панический вопль: «Какого черта?» тоже звучал где-то на задворках сознания, но я задвинул его подальше. Как и обиженную мыслишку о том, что эти сволочи испортили мне весь момент триумфа. Не могли подождать, пока я уложу Волконского на лопатки?
        По красотке стреляли. Из пистолетов, наверняка усиленных магией, чтобы пробивать энергетический доспех, из непонятного магического оружия, просто швыряли заклинаниями. Ее защитники, обступив девушку плотным кольцом, отстреливались в ответ. В дальнем конце зала вдруг раздался пронзительный вопль. Это Каладрий вцепился когтями в лицо одному из нападавших. Судя по его вою, прямо в глаза.
        Все это я отметил краем глаза, пытаясь прорваться сквозь магический барьер. Бесполезно. Барьер пружинил, отталкивая меня, словно сверхплотное ледяное желе. На мгновение мне показалось, что сейчас удастся просунуть наружу руку, но нет. Невидимая дрянь на мгновение подалась и тут же отбросила меня обратно. Ничего не скажешь, сделано на совесть.
        В зале было как минимум семеро убийц и столько же защитников девушки. А еще целая куча Одаренных. Куча чертовых Одаренных, которые, объединившись, могли бы легко раскидать нападавших по углам! Но ими завладел демон похуже Каладрия - паника. Гости бросились подальше от места побоища, расталкивая друг друга. Поскольку «подальше» на деле означало в разные стороны, началась толкучка. Вскрикнул кто-то, задетый случайной пулей.
        - Снимите барьер! - крикнул я, хотя понятия не имел, кто именно должен этим заниматься и как это происходит технически. Разумеется, на мой вопль никто не отреагировал.
        Вот дьявол! Не могу же я стоять в стороне, пока тут происходит… Понятия не имею, что тут происходит, но в стороне стоять не могу. Я шибанул по барьеру магией, которую тот, само собой впитал. В конце концов, для этого он и предназначен.
        Как говорил мой отец: если не можешь сделать что-то в одиночку, ищи союзников. Ну, говорил бы, если бы общался со мной чуть больше, чем с прикроватной тумбочкой.
        - Вставай, придурок!
        Я потряс Волконского за плечо. Тот осоловело уставился на меня, по-прежнему сидя на полу.
        Я влепил княжичу пощечину, отчего почуствовал глубокое удовлетворение.
        - Очнись! Надо вмешаться, пока всех здесь не перебили! Знаешь, как снять эту штуку?
        Волконский с трудом сфокусировал на мне взгляд. Похоже, он все еще пребывал во власти кошмаров Каладрия.
        - Что за…
        - Не знаю! Но мы должны защитить девушку.
        Чтобы ускорить процесс возвращения княжича в реальность, я еще раз дал ему по морде. Только с этой целью, разумеется, и больше ни с какой другой.
        - Барьер, дубина! Как снять барьер?
        - Его снимает распорядитель снаружи. У него есть такой артефакт…
        - Забудь про артефакт! Распорядителю сейчас не до нас. Может, его вообще мимоходом пристрелили. Надо выбираться самим.
        - А зачем? Чтобы нас тоже пристрелили? Нам повезло, здесь мы под защитой.
        Волконский, похоже, окончательно пришел в себя и даже начал логически мыслить. Правда, логика была истинно волконская.
        - Затем, что я, в отличие от тебя, не трус, и дам в беде не бросаю, - отрезал я. Это было почти правдой. Ну, то есть, это было правдой, одной ее частью. А вторая заключалась в моем вечном желании быть в центре любых событий. Не может же блистательный граф Лазарев не прийти на помощь даме. И вообще, я выиграл свидание!
        - Помоги мне! - приказал я. - Может, вдвоем расплавим эту штуку.
        Волконский без особого энтузиазма встал рядом со мной. Я послал в барьер свой самый мощный заряд огненной магии, разумеется, безрезультатно.
        - Ну! Не стой, как столб! Если тебе не хочется наружу, потому что там тебя могут покалечить, вспомни вот о чем. Здесь тебя тоже могут покалечить, потому что здесь с тобой я!
        На лице княжича промелькнул страх. Мои угрозы были если не полным блефом, то по крайней мере частичным. Волконский все еще меня сильнее, хотя и не настолько, насколько ему казалось перед началом дуэли. Так что еще неизвестно, кто кого покалечит. Но деморализованному, ошарашенному и все еще пребывающему под впечатлением от кошмаров Каладрия Волконскому было не до подобных рассуждений. Он покорно кивнул, и следующий магический залп мы произвели уже вместе.
        Барьер не дрогнул. Мы снова ударили в ту же точку. Затем еще и еще. Вот скотство, не могу же я палить в него вечно! Будет очень обидно потратить весь запас Силы, нужный для драки, только на попытку в нее ввязаться.
        Наконец, от наших совместных усилий барьер начал плавиться. Это было незабываемое зрелище: я впервые видел, чтобы плавилось то, чего нет. Словно сам воздух в том месте, куда мы лупили, начал оплывать по контуру, а еще потянуло едкой химической вонью.
        Я схватил Волконского за руку и буквально силой протащил наружу. Снова я словно влез в холодное липкое желе, но на этот раз оно было теплее и не таким плотным. Хотя ощущения, надо сказать, довольно противные.
        За это время ситуация изменилась. На ногах остались только трое защитников девушки, но и один из нападавших валялся на полу. Перепуганные зрители, ломившиеся к выходу, потерпели грандиозное фиаско: дверь оказалась заперта. Не знаю, всегда ли так было во время дуэлей или кто-то заранее перекрыл путь отступления.
        Раздался выстрел, и охранник, прикрывающий даму спиной, осел, прижимая руки к груди. Один из убийц, воспользовавшись этим, подскочил к девушке и схватил ее за руку. И вдруг рухнул на пол, как подкошенный. В прямом смысле: он не согнулся, не медленно осел, просто с грохотом упал, как каменная статуя, с той же позе, в которой стоял. Девушка торжествующе улыбнулась и что-то выкрикнула. Что-то мне подсказывало, слова были неподобающими для благородной леди.
        Красотка круто развернулась, и из ее пальцев вырвалась белая молния. И ударила в урода, который подбирался к ней со спины, готовясь пырнуть кинжалом.
        Ну, ударила бы, если бы он не увернулся с поразительной скоростью. Что не помешало ему взвыть и рухнуть на пол, когда прямо в морду ему попала моя огненная стрела. Нет лучшего средства против шустрого врага, чем перекрестный огонь.
        Все это произошло буквально за десять секунд. Придурок Волконский все это время стоял как столб.
        - Помогай! - рявкнул я, оборачиваясь к княжичу. - Сними вон того слева, а я возьму на себя правого!
        Наверное, неистребимая вера в людей заставила меня даже в Волконском искать какие-то хорошие качества. Разумеется, выйдя из оцепенения, он ринулся не в гущу сражения, а в прямо противоположном направлении, к двери.
        Поскольку несколькими минутами раньше то же самое сделало большинство зрителей, княжича поглотила толкучка. Вот ведь трусливая сволочь! Маг кошмара, тоже мне.
        Врагов осталось четверо. Я прыгнул за столик с закусками за секунду до того, как над моей головой просвистела пуля, поднялся и отсек стрелявшему руку воздушным серпом. Раздался вопль.
        К этому времени из защитников девушки на ногах держался один. Я подскочил к ней, запнулся обо что-то и чуть было не рухнул на пол. Точнее, не обо что-то, а об кого-то. Тот самый убийца, которого дама отправила в нокаут, лежал полу, не двигаясь. Почти как мертвый, только глаза его беспорядочно бегали, словно у парализованного. Стоп, почему словно? Похоже, его именно что парализовало. Ну, теперь я знаю, каким именно Даром владеет прекрасная незнакомка.
        Кто-то догадался оттащить Северина подальше от побоища. Вампир лежал неподвижно и выглядел бледным и неживым. Впрочем, одернул я себя, он всегда так выглядит. Вряд ли тот, кому не страшен осиновый кол, может так запросто погибнуть в какой-то потасовке.
        Последний из оставшихся охранников отправил в нокаут сунувшегося к нему убийцу. Причем, учитывая, что сделал он это кинжалом в сердце, нокаут обещал быть пожизненным. Остались всего два ублюдка. Кстати, где они? А, вот же…
        - Ложись!
        Вначале я увидел даже не убийцу, а то, как девушка вскидывает руку. Намереваясь отправить магический залп в выскочившего из-за портьеры урода прежде, чем тот прикончит ее. Возможно, ей бы даже это удалось, если бы не одно но. За ее спиной вдруг вырос еще один ублюдок. С пистолетом.
        Я повалил девушку наземь, и тут же над нашими головами просвистела пуля. Было бы символично и очень кстати, если бы вместо леди убийца случайно пристрелил своего сообщника, но увы, так далеко моя удачливость не распространялась. Вместо того, чтобы поступить по законам жанра и немного облегчить мне жизнь, пуля попала в окно. Стекло со звоном осыпалось.
        Выстрелить второй раз убийца не успел. На его голову обрушился каменный кулак, и он рухнул, как подкошенный. Я повертел головой, пытаясь понять, откуда пришла неожиданная помощь, и заметил робко улыбающегося юнца, который прятался за перевернутым столом. Ну надо же, кто-то из гостей вспомнил, что они тоже владеют магией. Самое время!
        Огненной стрелой я уложил последнего. Спасенная дама в моих объятиях между тем пошевелилась.
        - Обычно люди спрашивают разрешения перед тем, как ко мне прикоснуться. Не говоря уже о том, чтобы швырять на пол.
        - Это твое спасибо? - возмутился я. - Я тебе вообще-то жизнь спас!
        - Я бы справилась!
        Девушка сбросила мою руку и с трудом поднялась на ноги. Растрепанная, в порванном костюме, с царапиной на щеке она тем не менее умудрялась выглядеть надменно.
        - В тебя стреляли со спины, дура!
        - Я бы успела! - упрямо повторила девица. - Уложила бы этого урода прежде, чем меня пристрелят. Такое заклинание пропало втуне.
        - Ну, не то чтобы втуне…
        Парализующее заклинание красотки достигло цели. Правда, не той, в которую она метила. Магия сорвалась с пальцев девушки как раз в тот момент, когда я сбил ее с ног, и вместо убийцы попала в жмущуюся у выхода толпу. Точнее, в одного его члена. Я бы даже сказал, в одну его часть.
        - Слушай, а эта твоя магия же парализует не навсегда? Она оставляет какие-нибудь долгосрочные увечья?
        - По-разному. Но в этот раз я постаралась, уж поверь.
        - Ну тогда шансы Волконского-старшего понянчить внуков только что на треть уменьшились.
        Я кивнул на княжича, которому не повезло схлопотать заклинание. Тот, поскуливая, сидел на полу, держась за пораженное место.
        Девушка наморщила лоб, хотя уголки ее губ чуть заметно поползли вверх. Она словно решала, достоин ли такой незамысловатый повод смеха столь царственной особы. Но потом все же не выдержала и хихикнула. Слишком уж комично выглядел Волконский, зажимая руками свое, скорее всего, утраченное репродуктивное будущее.
        - Я ничего не чувствую, - проскулил княжич.
        - Так тебе и надо, - мстительно ответил я.
        На лице Волконского, искаженном болью, медленно проступил ужас. Похоже, он начал осознавать серьезность ситуации.
        - Это же не навсегда?
        - Увы, навсегда, - невозмутимо ответил я. - Смирись. - Потом все же сжалился над княжичем, слишком уж несчастным он выглядел. Тем более, я все равно не знал ответа на его вопрос. - Ладно, может быть, лет на пять. Минимум. Когда-нибудь ты сможешь вылечиться, если будешь хорошо себя вести. Но это будет непросто. Говорят, единственное средство - все это время поститься, обливаться по утрам холодной водой, а перед сном по два часа стоять коленями на горохе. Хотя я совсем не уверен, что тебе это поможет.
        - Правда?
        Княжич посмотрел на меня с надеждой.
        - Конечно, правда. Можешь мне довериться, я в этом разбираюсь.
        Я сохранял абсолютно невозмутимый вид. Эх, надо было еще добавить в инструкцию ежевечерний прием слабительного. И побольше, побольше.
        Гости потихоньку приходили в себя. В зале царил полный разгром, повсюду валялись осколки битой посуды, выбитые стекла. На запачканных кровью коврах лежали трупы и… Северин.
        Мы с девушкой бросились к вампиру одновременно. Я опустился рядом с ним на колени. Северин по-прежнему был без сознания, но его грудь медленно вздымалась. Слишком медленно для человека, но я понадеялся, что в случае с вампиром так и должно быть.
        - Северин, ты меня слышишь?
        В голосе девушки, обычно таком надменном, звучало неподдельное беспокойство. Она опустилась рядом со мной, пачкая дорогой костюм (хотя куда уж больше) и взяла вампира за руку.
        - Северин! Дядя Северин, очнись!
        Дядя? Она же не… Да ладно, не может она быть вампиром. Северин же на весь мир один такой.
        Веки вампира вздрогнули, и он открыл глаза. Обвел нас затуманенным взглядом, сфокусировал его на девушке и чуть улыбнулся.
        - А, Мирослава… Ты в порядке?
        Я помог Северину сесть.
        - Вы живы? Может, вам попить что-нибудь?
        Я запнулся, поняв, что по отношению к вампиру это так себе предложение. Хотя, с другой стороны, у нас тут целая куча трупов, которые явно при жизни не принесли миру никакой пользы. Так пусть хоть после смерти послужат на благое дело.
        - Надо позвать стражу. У вас мобис с собой? Давайте я позвоню во дворец.
        Я решил взять дело в свои руки. Северин, конечно, из Тайной Канцелярии и все такое, но из нас двоих не мне стреляли в сердце.
        Я повысил голос:
        - Есть тут кто-нибудь, кто способен нормально соображать? Отоприте двери, позвоните в полицию, вызовите целителей, пусть помогут раненым.
        Я обвел взглядом зал в поисках более-менее вменяемых физиономий. И увидел.
        За спиной Мирославы валялся окровавленный труп одного из нападавших, рядом с его бессильно разжатой рукой лежал кинжал. Труп вдруг пошевелился. И вскочил на ноги, мягко намекая на то, что трупом он не был.
        - Сзади! - крикнул я, бросился к девушке и…
        И не успел.
        Не успел стоящий рядом юнец с глупой улыбкой, тот самый, что снес одного из нападавших каменным кулаком. Не успела Мирослава - она круто повернулась, дернулась, увидев летящий навстречу кинжал, но поздно, слишком поздно. Вот лезвие коснулось ее груди…
        Послышался хруст ломаемых позвонков. Кинжал прочертил на груди Мирославы длинную красную полосу и упал на ковер. Голова нападавшего бессильно откинулась на неестественно вывернутой шее, в которую впился клыками Северин. Лицо вампира стремительно розовело. Точнее, в случае Северина, переходило из стадии трупной бледности в бледность аристократическую.
        Зрелище было не для слабонервных. Я невольно сделал шаг назад. Только обезумевшего от свежей крови вампира нам не хватало. А он может обезуметь от крови? Может или нет?
        Северин, наконец, оторвался от шеи убийцы и поднял голову. Выглядел он с окровавленными клыками весьма жутко.
        - Тьфу, гадость. Даже не хочу думать, чем он питался при жизни. Всегда говорил, что консервированная кровь лучше.
        Девушка несколько секунд смотрела на Северина и вдруг расплакалась, бросившись ему на шею.
        - Северин, ты чуть не погиб! Они пытались меня убить!
        - Тише, Мирослава, тише. - Вампир, все еще перемазанный кровью, погладил ее по спине. - Все уже закончилось. Сейчас я телепортирую тебя к отцу. И вас тоже, Виктор, наверняка он захочет вас увидеть. Все-таки вы, как-никак, спасли наследницу престола.