Война клана 2 Алексей Широков
        Александр Шапочкин
        Игнис #9
        Война в полисе разгорается всё сильнее. Волна живицы из плана смерти собрала страшную жатву. Но кланы чародеев словно не заметив этого по прежнему сводят счёты друг с другом, претенденты на Княжеский трон появляются словно грибы после дождя, а желающие поживиться во время смуты чужаки лезут изо всех щелей. Но Бажовы и их молодой Князь не намерены отступать. Слишком долго клан зеленоглазых был разобщён. Теперь пришла пора собраться вместе и показать, как умеют воевать обладатели зелёного огня. И очень кстати оказывается весть, что нашёлся легендарный Игнис, дар клану от самой Хозяйки Медной горы. Вот только что потребует она за такую щедрость, и что за чудовище таится в недрах катакомб под полисом, всё это ещё только предстоит узнать Антону Бажову. Не зря же его называют Князем зеленоглазых бестий.
        Война клана 2
        Пролог
        Пролог
        - Что с ней? - с ходу спросил я, врываясь в наблюдательный кабинет при операционной, в котором с данный момент находилась Дарья.
        Моя будущая супруга, как и остальные находившиеся здесь посетители, ожидавшие окончания манипуляций, которые за стеклянной преградой проводили над беловолосой Ольга Александровна и пяток клановых чаровников, дружно обернулись в мою сторону. Тихонько вскрикнув, Катерина бросилась ко мне в объятия, и я, поймав тело девушки и ласково погладив ее по волосам, повторил свой вопрос.
        - Не знаем еще… - тихо ответила мне княжна, всхлипнула и, схватив меня за руку, потянула к смотровому окну. - Мы… мы с девочками чай пили, когда по зданию вдруг прокатилась сильная волна живицы стихии «Смерть»… Мы ее вроде бы даже почти не почувствовали, но я почему-то слегка засветилась, а вот Даша как-то охнула, побледнела и резко схватилась за свое ядро. После чего упала в обморок, свалившись со стула. Вот.
        - Мы тоже на поле боя эту волну почувствовали, - процедил я, с прищуром глядя на лежавшую на операционном столе девушку, над которой сейчас колдовали с какими-то приборами. - А потом у одной из штабисток Громовых вдруг случился выкидыш. И, как я понимаю, не у нее одной. Я потому-то к вам и сорвался…
        - О… Древо! - ахнула, прикрыв ротик руками, моя будущая супруга, а затем вдруг в панике схватилась за низ собственного живота, словно стремилась защитить таким образом нашего еще не родившегося ребенка. - Но я ничего не почувствовала и…
        - Но, говоришь, засветилась же! - посмотрел на нее я, а затем перевел взгляд на стоявших рядом девушек, старейшину Астру и Марфа Александровну, которая над чем-то задумалась. - Не просто так же, наверное!
        - Говоришь, на беременных должно было подействовать, - сверкнула одним своим глазом моя наставница и бодрым шагом направилась к двери. - Я распоряжусь, чтобы срочно проверили всех наблюдаемых женщин!
        - Дело! - хмуро кивнула старушка-старейшина, стукнув по полу своей клюкой. - Да даже чисто психологически потерять вынашиваемого ребенка для многих хуже, чем наблюдать, как убивают родного человека. Не каждая может легко оправиться от подобного удара.
        Хлопнула дверь, закрываясь за Марфой Александровной, а мы вновь сосредоточились на происходящем в операционной. Ковырялись чаровники с Ольгой Васильевной еще минут пятнадцать, прежде чем, отложив в сторону приборы, начали что-то живо обсуждать, а моя наставница, тоже сказав пару слов, развернулась и зашагала к проходу, ведущему в комнату наблюдения, потирая пальцами переносицу.
        Войдя в помещение, женщина как-то устало кивнула мне. А затем, подхватив со столика один из стоявших на нем одноразовых бумажных стаканчиков из тех, которые использовались в госпиталях небоскреба для подачи больным прописанных доз лекарственных порошков и прочей растворимой в воде гадости, взялась за стоявший рядом полный графин. В три жадных глотка осушив его, она, даже не глядя, метнула использованный стаканчик в ближайшую урну и только тогда заговорила.
        - У Дарьи прогрессирующее угнетение ядра… - Ольга Васильевна потерла пальцами глаза и продолжила: - Резонансное воздействие прошедшей волны живицы на эмбрион резко стимулировало «симео исхеос», который в будущем должен превратиться в ядро ребенка. А так как эта структура, по сути, работает на таких стадиях развития плода как нагнетатель материнской энергии через фильтр отставленного живицей отца стихийного «келифоса», то есть оболочки «симео исхеоса», это вызвало…
        Она вдруг замолчала, обведя нас чуть прищуренным взглядом, и, тяжело вздохнув, явно осознала, что от нас смысл сказанного ускользает. После чего пустилась в объяснения:
        - «Симео исхеос», или «точка силы», - это энергетический недоорган эмбриона, который в будущем должен превратиться в полноценное ядро. Образуется он при зачатии при взаимодействии мужской живицы, содержавшейся в семени, и женской из яйцеклетки. В девяноста девяти процентах случаев при взаимодействии энергии распределяются следующим образом. Женская формирует «зерно», или «фурментум», который и начинает притягивать к себе родственную живицу от женского ядра, а мужская внешний слой, «келифос», работающий как этакий фильтр, очищает ее и морфирует под стихийную принадлежность отца будущего ребенка…
        Катерина, видимо, хотела задать какой-то вопрос, но промолчала, сдержавшись в самый последний момент, в то время как Ольга Васильевна, даже не заметив этого порыва, продолжила:
        - В идеальной ситуации, когда оба будущих родителя выходцы из одного и того же клана, «симео исхеос» матери при окончательном формировании ядра просто растворяется к восьмому месяцу в общей массе накачанной живицы. Если же родители из разных кланов, но носителей одной стихии, то он сливается, незначительно изменяя характеристики будущего ядра. Именно так достигается улучшение кланового эго, к которому так стремятся многие чародеи. - Кня’жина сложила руки под своей и так немаленькой грудью, отчего визуально та стала еще больше. - В случаях же других сочетаний исходных материнской и отцовской стихии зачастую для уверенного результата требуется тщательная предварительная работа евгеников, которые заранее могут определить благоприятные сочетания для будущего потомства. А если связи хаотичны, то и результат будет случайный. Вплоть до деградации стихии в аспект. Так, например, у вас, Антон и Катерина, гарантированно будет наследник с огненной бета-стихией, но без наследственных древесных проявлений в его эго. Если при финальном растворении «симео исхеоса» не произойдет чуда.
        - П-почему? - удивленно спросила моя будущая супруга, которая, надо сказать, не выглядела недовольной такими прогнозами.
        Ну да, спорить мы между собой можем сколько угодно, но факт в том, что она женщина, которая входит в мой клан, так что шансы на сохранение в наших потомках ее родового княжеского эго и так, даже без знания подобных подробностей, были невелики. А так, какая мать не хотела бы, чтобы ее ребенок обладал в будущем могуществом, которое возвышало бы его над остальными?
        - Потому что мощная бета-стихия Антона гарантированно выжжет и нивелирует нашу с тобой деревянную живицу, - пожала плечами Ольга Васильевна. - Огонь сильнее дерева и, наоборот, дерево, как и, например, воздух может усиливать огонь. Это закон пересечений. Чудом же может быть то, что слияние мощной живицы с твоей обычной пройдет в нормальном режиме, то есть как случилось бы, не окажись твой будущий муж бета-стихией. В таком случае ваш будущий ребенок, например, мог бы получить возможность резко усиливать свое пламя. Ну, или еще что-нибудь…
        Женщина налила себе еще один стаканчик воды и медленно пригубила.
        - Ну и есть еще один процент, очень редко срабатывающий в реальности, так что шансы на самом деле еще реже. Когда именно отцовская живица превращается в «Фурментум» и, соответственно, не выполняет свою функцию в эмбрионе, а женская становится «келифосом» и начинает насыщать плод, притягивая энергию от матери в себя. Тогда при формировании ядра происходит не истощение внешней оболочки, как в нормальном случае, а затвердение, и человек не может пользоваться своим ядром. То есть вырастает всего лишь простецом с энергоструктурой, немного отличной от стандартной. Оно, по сути, не развивается, и он просто не может им сознательно пользоваться. - Кня’жина посмотрела на меня и добавила: - Это, кстати, твой случай, Антон!
        - Мой? - удивился я, и все мы недоуменно посмотрели на женщину. - Но я же…
        - Ты же, - усмехнулась Ольга Васильевна. - А теперь вспомни себя до нашей встречи! То-то.
        - Но…
        - Тебе повезло, в том смысле, что в то время, как материнская живица активно накачивала фильтр, отцовская, водная, противостояла ей. Что в итоге при формировании ядра и загрубении оболочки позволило образоваться двум внутренним центрам. Которые развивались, постоянно противостоя друг другу. - Кня’жина, вздохнув, отставила недопитый стакан в сторону. - И ничего бы не произошло, если бы ты в итоге не получил мощнейшее поражение ледяным заклинанием. Которое по сути своей водная стихия. Развитое и сильное ядро, которым ты не мог просто пользоваться, инстинктивно реагируя на угрозу, сработало, защитив тебя и истончив таким образом внешнюю оболочку. Ну а что было дальше, ты и сам знаешь…
        - Хм… - смутился я. - Ольга Васильевна, это, конечно, все познавательно… но что с Дашкой-то?
        - А, собственно, все и вытекает из этого вопроса, - тяжело вздохнув, сообщила женщина, привалившись спиной к стене. - Снасильничал ее носитель стихии «Смерти», а потому и плод внутри нее начал развиваться в сосуществующем направлении. Вот только сама она носитель «Света», а эти стихии сочетаются между собой еще хуже, чем «Смерть» и «Жизнь». То есть даже не противостоят друг другу, а вообще слабо взаимодействуют! Так что быть бы ребенку аспектником, скорее всего, даже вторичным… Но произошел этот странный выброс…
        - У женщин на поле боя выкидыши случились, - вставил я, перебивая кня’жину. - У многих вроде…
        - Катя… - тут же встревоженно подошла к ней Ольга Васильевна и, сотворив какие-то чары, от которых руки засветились розовым, тут же поводила ими вдоль ее живота. - Хм… Нет, все нормально…
        - Меня свечение какое-то тогда охватило, - тут же сказала девушка и хотела что-то добавить, но ее перебила Марфа Александровна, которая как-то незаметно пробралась в комнату и слушала нас какое-то время.
        - Почти у всех точно так же, - хмуро сообщила она, - во всяком случае, у тех, кто носил ребенка от членов нашего клана. А вот у женщин Бажовых во время войны случилось полноценное выжигание эго вторгающейся в тело чужеродной живицей. Но в любом случае сейчас всех проверяют!
        - Значит, без потерь? - с облегчением вздохнул я.
        - К сожалению, нет, - покачала головой наставница. - Пострадали будущие мамы из бывших Шнуровски. У которых мужья тоже из рыжих. Им сейчас оказывают помощь.
        - Понятно, - кивнула Ольга Васильевна и продолжила: - В общем, учитывая несовместимость стихий, ребенок родился бы слабеньким одаренным. Но из-за волны стихия смерти внутри эмбриона вдруг получила сильнейший резонанс и перенасытилась, буквально впитав ее энергию в пространство «симео исхеос». А потому развитие плода началось как у полноценного стихийника, и он стал выкачивать в себя огромные по сравнению с нормальным развитием объемы живицы из материнского ядра. Ведь, повторюсь, «Свет» очень плохо усваивается фильтром аспекта «Смерть», а потому при стандартном развитии одаренный получается слабым аспектником. И это при том, что вообще плод со стихией «Смерти» и так оказывает угнетающее воздействие на женский организм!
        - И каков итог? - тихо поинтересовалась старейшина Астрид.
        - Из-за резкого насильственного отлива живицы из ядра Дарья потеряла сознание от болевого шока. Сейчас ребенок потребляет у нее живицы больше, чем она вообще производит, а так как процесс начался принудительно, а не естественно, произошло то, что называется синдром неконтролируемой тяги. Грубо говоря, ее ядро угнетено, из-за чего начало схлопываться, постепенно деградируя. - Кня’жина, чуть сморщившись, потерла рукой лоб и как-то беспомощно добавила: - Во всяком случае, мы так думаем, потому как я о подобных инцидентах ранее даже не слышала!
        - То есть все это только теории? - с удивлением посмотрел я на женщину.
        - Не совсем, - покачала она головой. - По отдельности это все факты! «Точка силы» эмбриона действительно стала перенасыщенной и тянет большое количество живицы матери. Самое же ядро Дарьи быстро претерпевает изменения, симптомы которых схожи с процессом деградации, которая случается при тяжелом течении некрытых болезней у чародеев в возрасте. Ну а синдром неконтролируемой тяги, или тортенте флюктус, есть хорошо описанный процесс, когда одаренный просто не может сопротивляться потере живицы после наложения некоторых проклятий, которые вызывают угнетение ядра. А вот как все это совмещается и работает… тут приходится полагаться только на то объяснение, которое мы смогли дать. Случай, как я уже сказала, не описанный.
        - Ну и что делать? - нахмурился я. - Как мы можем ей помочь?
        - К сожалению, в данном случае никак, - развела руками Ольга Васильевна. - Обычно деградацию ядра можно только замедлить путем принудительного вливания в него живицы ближайшими родственниками с общим эго. Да и то мера эта вынужденная и применяемая, когда по какой-то причине нельзя позволить человеку превратиться в простеца. Процесс это болезненный, а при такой скорости протекания и вовсе бесполезный! Да и где сейчас нам искать ее отца или мать? В Кремле если только.
        - А что произойдет, когда ядро, ну, это… - произнесла Аленка, привлекая к себе мое внимание. - Ну… окончательно деградирует?
        - Девочка превратится в обычного простеца, просто с хорошо развитой энергосистемой и ядром-горошиной, - ответила ей кня’жина. - А учитывая количество живицы света, которое требуется от матери ребенку, он втянет в себя все, что имеется у нее в организме, а потом Даша умрет. Следом умрет и он.
        - Я, может быть, табу какие-нибудь сейчас нарушу, - хмурясь, произнесла одноглазая. - Но, чтобы спасти девочку, не проще ли поступить кардинальным образом? Ребенок этот все равно нежеланный…
        - Ты имеешь в виду, насильно прервать беременность? - посмотрела на Марфу Александровну Ольга Васильевна и, вздохнув, покачала головой. - Во-первых, это очень вредно для чародеек…
        - Для нас много чего вредно, - фыркнула наставница. - Но, если это вопрос жизни и смерти, а мы все равно ничего сделать другого не можем!
        - Во-вторых, - не обращая на нее внимания, продолжила кня’жина, - думать об этом стоило хотя бы вчера. А сейчас уже проявился синдром неконтролируемой тяги и началась деградация. Так что это просто бессмысленно. Так живицу поглощает ребенок, а без него процессы продолжатся, и она просто будет хлестать в ее тело, а потом рассеиваться в окружающем пространстве, покуда девушка не станет просто простецом. Что тоже не выход, потому как пациенты после деградации ядра долго не живут. Говорю же, мы ничего не можем придумать, чтобы спасти ее.
        - Но Даша же умирает, - стиснув губы, пробормотала Катерина, которая, похоже, успела установить с нашей Белоснежкой очень даже неплохие отношения.
        - А-а-а-а, - мудро произнес я, продолжая пристально пялиться на нашу Аленку. - А-а-а-а… одаренные в таком состоянии именно простецы, или их так называют, потому что они схожи в отсутствии ядра?
        - Да… нет, - пожала плечиками Ольга Васильевна, а затем, поймав мой взгляд, тоже, но уже с недоумением, посмотрела на Алену, которая сейчас непонимающе хлопала глазками. - А что?
        - Предложение у меня есть. Дилетантское, так сказать! - произнес я. - А что, если деградировать, скажем так, Дарью до простеца, а затем заменить ее ядро нашим. С огненной стихией? Будет его спиногрыз в тех же количествах, как и «Свет», потреблять. Или немного успокоится?
        - Подожди… Ты… - как-то медленно повернулась ко мне Ольга Васильевна, и глазищи ее медленно округлились.
        - Ага, - кивнул я. - Коли других вариантов нету, так почему бы не попробовать. Так как? Ребенок уменьшит свои запросы, или все бесполезно?
        - Уменьшит… В разы! - пробормотала кня’жина. - «Огонь» после «Тьмы» лучше всего сочетается с стихией «Смерть»! А ведь… Это может сработать! Давай! Тащи сюда…
        - Тетя! Антон! Вы о чем? - не очень понимая, что происходит, перебила нас княжна.
        - Мы о хрустальных яблоках, содержащих внутри себя развитое метафизическое ядро, извлеченное из одаренного древним ритуалом «Духовного древа», - быстро и как-то возбужденно объяснила ей Ольга Васильевна, а когда увидела, что племянница все равно ее не понимает, добавила: - Антон на него в конце последнего года школы попал. От чего у него заплатка на груди… И одним из таких яблок он потом из Алены одаренную Бажову сделал!
        - Они у тебя еще есть? - удивленно спросила меня Марфа Александровна.
        - Есть! - уверенно сказал я. - Две штуки. Вот только заковырка в том, что они не здесь. А все так и лежат, запертые в сейфе в моей комнатке в особнячке Ольги Васильевны! Сколько у нас времени осталось? Успеем метнуться туда и обратно?
        - Часов шесть, максимум семь, - чуть нахмурившись, посмотрела через смотровое окно на лежавшую в операционной Дарью кня’жина и с сомнением предложила: - Но, может, лучше команду послать? Пусть просто сейф сюда принесут, или пароль им скажи! Через всю же Москву…
        - Только что сражение закончилось, - отрицательно покачал я головой. А самому будет и быстрее, и надежнее!
        - Но… - взволнованно дернула меня за рукав Катерина.
        - Прости, но Даша моя подруга и член группы, - ответил я, ласково опуская ее руку. - Так что коли уж не уберегли один раз, то мой долг сделать это самому!
        - Но одного я тебя не пущу! - заявила мне наставница.
        - А я не самоубийца, один и не пойду! - усмехнулся я. - Возьмем две звезды. Или три… Придется алмазными дорогами прорываться, а не то можем не успеть!
        * * *
        Москва нынче являла собой поистине печальное зрелище. Городские бои не прошли бесследно для некогда величественного города, и на домах и платформах можно было видеть многочисленные шрамы, оставленные боевыми чарами и тяжелым оружием армейцев, которое в последнее время активно применялось по обе стороны конфликта.
        Повсеместно в небо над полисом вздымались столбы тяжелого, жирного дыма, а пробоины в некогда монолитных платформах чернели как раны, выгрызенные огромным великаном в безумной ярости. Не менее унылое впечатление производили и обгорелые небоскребы. Далеко не все они были павшими и полностью погибшими остовами, в которых захватчики не оставили никого живого.
        Таковые, коих было на этой стороне Москвы штуки четыре, торчали полусгнившими, обвалившимися клыками над полностью изуродованными некогда многолюдными кварталами, в которых, сейчас казалось, гулял лишь ветер да начавшие появляться в городе призраки. Впрочем, глаз нет-нет да и выхватывал в далеких мрачных развалинах какое-то движение, но были ли то люди или кто-то еще, оставалось только гадать.
        Впрочем, несмотря на столь неприглядные картины, отсюда, с высоты Алмазных дорог, полис вовсе не казался заброшенным, мертвым городом. Просто израненным гигантом, за которым давно никто не ухаживал, но в котором все еще продолжает кипеть жизнь. Не так часто, как до войны, но попадались проезжавшие где-то внизу паровики. Бегали туда-сюда одаренные, взметая ногами клубы пыли. Чинно вышагивали по нечищеным дорогам отряды наших дружинников, кто патрулируя, а кто привыкая к незнакомым ранее армейским премудростям. Стайками сновали по безопасным улицам женщины, проверяя все еще работавшие на свой риск и страх магазины. А жители толпились на защищенных площадях, где по талонам проходила централизованная выдача продуктов питания тем, кто не мог позволить себе самостоятельные покупки.
        Однако вся эта суета оставалась там. Здесь же, на алмазных дорогах, по которым мы неслись на сверхскорости мимо остовов разбитых и изуродованных паровиков, реликтов первой недели конфликтов, когда сражения чародеев вихрем пролетели по верхнему уровню, было пусто и одиноко. Сейчас, когда полис, по сути, был разделен между двумя фракциями на западную и восточную части, это был, пожалуй, самый безопасный пусть с севера на юг, где встретить по пути вражеского представителя было практически невозможно.
        Вся опасность начнется тогда, когда мы возле Савеловского вокзала сойдем ниже, на шоссе, ведущее дальше на север, а сейчас мы проявляли минимальную осторожность, стараясь скоростью компенсировать нехватку времени. Что было непросто, когда под ногами уже скопились приличные сугробы совсем недавно выпавшего первого снега. Изредка мимо проносились другие группы и одинокие чародеи, бывшие то ли клановыми курьерами, то ли еще кем, но опасаться их особо не стоило.
        Дело в том, что по моему предложению на всем протяжении нашей части алмазных путей были организованы небольшие заставы, которые, собственно, и занимались отловом и проверкой разнообразных бегунов на принадлежность к незваным гостям. Такие же отряды, только уже мобильные, патрулировали и другие уровни, имея обычно плотный контакт с сетью дозорных-наблюдателей, которые тщательно следили за всеми перемещениями людей, особенно в зоне соприкосновения.
        Ведь с приходом Лидера к власти на другой стороне, по сути, поменялись сами правила войны. И если раньше было буквально немыслимо переодеться в форму чужого клана, дабы обмануть противника, а разнообразные бесклановые, которым, в общем-то, было все равно, просто боялись это делать, то теперь с самороспуском в РКНА кланов как таковых изменились и правила игры… под которые нам тоже пришлось подстраиваться.
        Алмазная дорога начала снижаться, а нашему взору предстала печальная картина некогда величественного Савеловского вокзала. Ныне превратившегося в обгоревший остов, наполовину развороченный тушей, вылетевшей изнутри прямо на привокзальную площадь искореженной тушей огромного локомотива перевозчиков. Не знаю уж, что тут случилось, да и гадать не хочу, но сейчас внизу было довольно оживленно, и простой народ, даже не глядя на завораживающее зрелище погибшего механического гиганта, вовсю занимался своими делами. Кто торговал, кто кучковался на площади по каким-то другим делам. А в толпе то и дело сновали сборные двойки из клановых чародеев нашей фракции да занимался возведением каких-то укреплений из мешков с чем-то тяжелым большой отряд дружинников.
        С ходу перемахнув всей группой на крышу ближайшего здания, а с нее на другую, мы резво поскакали в сторону чернеющего ребрами скелета ныне почти лишившегося остекления ангара, накрывавшего ранее платформы локомотивов. А там с дома на дом, забирая все восточнее, не желая приближаться к самому шоссе, на котором вполне можно было столкнуться с сильным отрядом чародеев РКНА. Здесь же основной опасностью оставались стрелки из простецов, которых противники, как, впрочем, и наши, размещали на зданиях с противоположенной стороны от шоссе. Так что двигаться приходилось от одного укрытия в виде стеночки из сложенных друг на друга мешков к другому, внимательно следя за проносящимися мимо крышами и окнами верхних этажей.
        Впрочем, с точностью у ополченцев, как и наших дружинников, вчерашних простых горожан, было все еще не очень хорошо. Максимум, на что их пока хватало, - это беспорядочная стрельба из укрытий, которая больше беспокоила громким шумом, нежели была опасна для чародеев. И все равно предпочитали не рисковать, ведь разбрасываться чарами «Искра» нынче было не шибко умно, зачищенных патронов от армейцев у тех же дружинников было не так уж много. Да и берегли для серьезных сражений и защиты стратегических направлений, в то время как основная масса вынуждена была рисковать, ведь интенсивность столкновений между отрядами простецов, с в том числе и бандитствующими элементами, а также со вчерашними наемниками, возрастала изо дня в день. И далеко не всегда ее удавалось перекрыть чародейскими силами.
        Наконец городская застройка закончилась и потянулись поле, парки и разнообразные усадьбы, многие из которых, в отличие от прошлого года, были обжитыми, а вовсе не оставленными на зиму. В самом начале конфликта именно сюда, подальше от ставших вмиг опасными городских улиц, потянулась элита из простецов, а следом за ними и простые горожане, из тех, кто понаглее.
        Кто-то заселился полюбовно, но, как докладывали разведчики, чаще всего дело заканчивалось просто линчеванием зажравшихся на простом народе толстосумов, которые не желали делиться своей жилплощадью. А ведь даже в самой маленькой усадьбе могла с комфортом пережить вспыхнувший конфликт дюжина обычных семей.
        Наемники же, которые в мирное время честно получали на свой кусок хлеба с маслом от бывших хозяев, в конфликт чаще всего предпочитали не вмешиваться, ибо понимали, что почти все из Ассоциации за время боевых действий уже сто раз себя дискредитировали, и непонятно теперь, как все обернется. И ведь если нет того, кто потом будет жаловаться, то и проблемы нет как бы, а их услуги можно и в частном порядке предложить новым жильцам. За еду и кров. И вот они вроде как и чистенькие, а, по факту, для обеих фракций, которые честно защищали семьи обычных простецов, паразитируя на них, весь конфликт заключался в тех же самых усадьбах.
        Тетка Марфа показала условный сигнал, и три наших звезды быстро прыснули в разных направлениях. Так мы заранее договорились поступить при приближении к академии. Ведь особую опасность представлял городской участок дороги, а здесь вроде как покуда, по донесениям наблюдателей, оставленных в Бажовском особняке, все было спокойно. Времени было мало, а сделать кое-что требовалось.
        Первая рука, несшая на своих спинах увесистые мешки с едой и оружием, отправилась прямиком в особняк. Они должны были сменить после почти двухнедельного дежурства расквартированную там пятерку бойцов, которая позже вернется с нами в небоскреб. Вторую отправили проверить дела, творящиеся в кампусе академии, куда наши наблюдатели принципиально ранее не совались, дабы лишний раз не светить следами свое присутствие на территории. Мы же с Марфой Александровной и тремя сопровождающими рванули прямиком к домику Ольги Васильевны, обозначив общий сбор через сорок минут.
        - Стоп! - резко остановила группу одноглазая чародейка и, подавая пример, резко упала в снег.
        Возле учительского особняка, где как бы никого быть и не должно, явно происходило какое-то шевеление и слышались человеческие голоса. Жестом поманив за собой, наставница, сотворив какие-то маскировочные чары, пригибаясь, начала продвигаться вперед, мы же, также получив что-то вроде иллюзии сделанного из снега тела, принялись медленно расходиться в не очень широкую цепь, стараясь не сминать свежевыпавший снег.
        То были не горожане-простецы, решившие пожить на свежем воздухе в чужом доме, а чародеи. Только вот отсюда было трудно понять, из какого они клана, но форма у них была какая-то желтая… и я, честно сказать, такой раньше не видел. Явно больше руки, они не особо следили за местностью, больше интересуясь имуществом, имевшимся во владении кня’жины, которое споро выносили из особняка через выломанную дверь, складывая на не очень качественно сваренные самодельные сани где-то три на два метра размером. И, судя по наезженной колее, видневшейся на снегу с противоположенной стороны в льющемся из окна свете, разбивающем быстро подступившие сумерки, это была далеко не первая их ходка.
        - Черт… сейфы! - почти беззвучно пробормотал я, прекрасно понимая, что самое ценное выносят обычно первым, а сейчас на санях была сложена в основном фаянсовая утварь и разнообразная фурнитура с канделябрами.
        Тетка Марфа хотела было отдать какой-то приказ, но в это время со стороны академии донеслись далекие крики и грохот чар, который тут же привлек внимание всех желтых. У Урбороса спрашивать не нужно было, а то наши столкнулись с кем-то, просто обойти кого посчитали для себя невозможным. На улицу тут же высыпали все, орудовавшие в тот момент в доме мародеры, а затем один из них что-то приказал, и семеро из них рванули в сторону основного кампуса.
        Практически в то же самое время тетка Марфа сделала жест «Атака чарами» указав на удаляющиеся спины, и туда, следуя уже отработанной за последнее время команде, тут же сорвались наши огненные шары. От меня так даже два улетело, ибо получались они у меня с каждым днем все быстрее и быстрее.
        Накрыло… не всех. К двум, успевшим каким-то чудом увернуться, тут же метнулась пара наших. А вот мы взяли цели так, как распределили ранее, покуда не пошла атака. Точнее, наставница и Огыр Бажов взяли свои цели в виде «главного» и того, кто стоял на стреме, покуда все остальные тягали туда-сюда награбленный хабар. Мне же досталась молодая девица, которую их командир до этого просто не пустил вслед основной массе, схватив за плечо.
        «Выстрел», и я, перевернувшись в воздухе, ногой впечатался в прямо в челюсть этой довольно милой на первой взгляд мародерке, волчком отправляя ее в полет. Ничего смертельного, как говорится, для чародейки, а текущая война уже успела полностью отучить меня обращать внимание на пол противника. Вдогонку ей от меня полетели сразу несколько ножей и сразу за ними огненный шар, но засранка, ловко приземлившись, смазавшись световым пятнышком, ушла в сторону, полностью проигнорировав зеленый огненный взрыв, а затем в меня по взмаху ручки полетели с огромной скоростью несколько белых лучей.
        Если бы не «Рывок» на предельной скорости вверх, меня бы, скорее всего, тут и порешили. Но это были только ягодки, потому как «лучики» вовсе не собирались успокаиваться и продолжали активно выстреливать в меня, практически не останавливаясь, так что мне пришлось быстро в воздухе поднять свой ущербный щит, метнув заодно себя прямиком во врага.
        Какое-то количество попаданий смещенный полукупол выдержал, а вот потом взорвался, но уже почти в лицо девице, которая была вынуждена прекратить свою бомбардировку и, смазавшись опять пятнышком, метнуться в сторону. Впрочем, наученный опытом, отпускать я ее не собирался, тут же оказавшись рядом и нанося удар закрутившейся на руке «мисахикой», от которого она с трудом, но увернулась.
        Так что пока я не смог сотворить новый огненный цветок из-за задержки, завязалась рукопашная, в которой деваха была очень даже хороша. Она не принимала прямой бой, а ее форма перемещения и вовсе игнорировала любые повреждения. Я же, в свою очередь, был вынужден носиться туда-сюда на сверхскорости, стараясь возникнуть перед противницей с неожиданного направления, ведь уже заметил, что она после выхода из своего пятна имеет какие-то проблемы с мгновенной ориентацией.
        А затем она успела скрутить цепочку ручных печатей, и в меня словно из переносного коломета тяжелого доспешного пехотинца полетели одна за другой этакие световые полумесяцы, запущенные под совершенно произвольными углами. Видит Древо, такие чары, скорее всего, могли провернуть меня в натуральный фарш, если бы я не приложил все силы, чтобы уклониться от первого удара и сразу же заложить дугу на сверхскорости. Заодно умудрившись осмотреться по сторонам.
        Танцы там у моих сопровождающих были те еще! Лучики летали туда-сюда только так, а Марфе и Огыру, приходилось защищаться не только от своего противника, но и от случайных попаданий чужого. А вот у второй пары дела обстояли куда лучше! Они уже заканчивали добивать своих «Светлячков», и прямо в тот момент, когда я бросил в ту сторону взгляд, один из них захлестнул протуберанцем пламени не успевшего войти в неуязвимость врага, тут же эффективно прожигая ему дырку в теле.
        Меня же, возникшего за спиной у чуть замешкавшейся противницы, тут же попытались хлестнуть тугим хвостом волос, где в свете, падающем из окна дома, блеснули металлические иглы, пришлось отшатнуться, что дало противнице время отойти, и в меня стрельнули чарами, напоминающими чуть аморфный пузырь света, от которого я на инстинктах ушел вверх в «Рывке».
        Правильно сделал! То, оказывается, был этакий аналог «Огненного шара», который рванул прямо подо мною и очень даже неслабо. Впрочем, в следующий момент девица болезненно ойкнула, потому как мой нож, брошенный прямо в рывке, насквозь пробил ее ногу. Меняя направление движения, я бросил еще один, сбивая ее с желания пострелять в меня лучиками, ведь пусть то и было явное эго, для которого не нужно делать ручные печати, но, как я понял, использовать его она могла, только стоя на месте.
        После чего, рванувшись дугой на сверхскорости, просто и не затейливо ударил ее по затылку в тот момент, когда она вышла из своего смазанного светового перемещения. Глаза девахи закатились, ноги подогнулись, и она мешком рухнула на землю.
        Осмотревшись, я как раз увидел, как тетка Марфа своим любимым смазанным огнем просто испарила голову командиру желтых, и тут же подметил, что Огыр с болезненным выражением лица держится за плечо, а вот его противник обильно дымится, лежа на снегу темной массой. Затем взмахнул рукой, крикнув, что у меня пленник, а сам после кивка одноглазой наставницы рванул прямо в дом. На второй этаж, втайне надеясь, что пусть в сейфах обычно и прячут самое ценное, но наши были вмурованы в стену и укреплены чарами Ольги Васильевны. Так что имелся огромный шанс, что их просто оставили на потом, когда заберут все остальное.
        Глава 1
        Глава 1
        Обнесли домик, конечно, преизрядно. Вытащив из него фактически все, что можно было снять и унести. Коридоры, кухня и почти все комнаты превратились в пустые коробки, даже тяжелая мебель была то ли разобрана, то ли вынесена целиком. Причем все делалось довольно аккуратно, потому как мародеры не только ничего не ломали, но, ко всему прочему, еще и не разводили привычный для подобной публики бардак.
        То есть как обычно подобные личности действуют? Вламываются в чужой дом и первым делом начинают обшаривать все подряд в поисках наиболее ценного, чаще всего переворачивая все вверх дном. Лишь бы побыстрее найти искомое, чтобы в случае чего свалить можно было в любой момент. Ну а все остальное остается на тот случай, если спугнуть воришек просто-напросто некому.
        Здесь же… Ну, была у меня мысль, покуда дрались на улице, что это нам так повезло, пришли и нос к носу столкнулись с грабителями. Однако, глядя сейчас на пустые комнаты, я в этом усомнился.
        Скорее всего, желтые, кем бы они там ни были, уже давно и планомерно прибирали к рукам имущество из коттеджного поселка учителей академии. Особо не беспокоясь, что кто-то застанет их за этим занятием. А это значило, что наш старик директор Баяр, скорее всего, куда-то эвакуировал весь свой персонал. Вот непонятно кто и заинтересовался пустующими домиками.
        Походя заглянул в рабочий кабинет самой Ольги Васильевны. Вынесли оттуда все подчистую! Не погнушались даже тяжелеными деревянными стеллажами, на которых ранее располагалась личная библиотека кня’жины. Зато после такой расчистки глаз сразу же зацепился за ранее скрытый сейф, о существовании которого я, конечно, знал, но намеренно его уже почти родственница посетителям не демонстрировала.
        От сердца, можно сказать, отлегло… хранилище было не только на месте, но и не взломано! То есть мародеры пытались, конечно, вскрыть дверцу, как, впрочем, и выломать сам бронированный ящик, о чем можно было судить по проданной парчовой ткани покрывавшей стены кабинета. Но с защитными чарами, установленными Ольгой Васильевной, справиться у них просто не получилось.
        Немудрено… Зная кня’жину, не удивлюсь, если извлечь этот сейф можно разве что вместе со всей стеной… А то и вовсе увезя из особняка все помещение кабинета! Ведь именно там она хранила все свои самые ценные вещи. И, как настоящая чародейка, очень серьезно отнеслась к их безопасности. А наводила ли она сама эти чары или пригласила специалиста - вопрос уже десятый.
        Другое дело, что и я ничего с этим конкретным сейфом сделать сейчас не мог. Хоть с удовольствием и спас бы имущество своей будущей родственницы. Вот только раньше об этом следовало думать…
        Так что я, буквально взлетев по лишенной усилиями грабителей перил лестнице на второй этаж, рванул уже в свою комнату. Пусть и бывшую. Которая пребывала примерно в том же состоянии, что и посещенный недавно кабинет.
        И ладно, что все мои личные вещи сейчас либо находились в небоскребе, либо остались в общаге, удивляла основательность, с которой эти неизвестные в желтом прибирали к рукам чужую собственность. Словно муравьи, старательно обгладывавшие валяющийся в лесу труп чуть ли не до вычищенного блестящего костяка, не желая оставлять ничего из того, что хотя бы теоретически можно сдвинуть с места и унести!
        В любом случае пусть сейф в моей комнате и не был так основательно защищен, как тот, что в кабинете, и его тоже пытались извлечь и даже начали долбить стену, уже успев выбить в ней приличных размеров дыру, но он все еще оставался на месте.
        Не теряя более времени, я подскочил к нему и быстро вскрыл, с облегчением обнаружив, что все мои нехитрые сокровища так и хранились внутри. Два хрустальных яблока, аккуратно завернутые в тряпицу, и… Я нахмурился и, протянув руку, взял каким-то образом оказавшийся рядом мешочек, в котором явно находилось что-то плоское.
        Вспомнить, что это такое, удалось, только заглянув внутрь. Там, как оказалось, лежала та самая небольшая, но таинственная книга. Или даже скорее журнал, который я когда-то давно получил в случайно обнаруженной книжной лавке от явно полусумасшедшего старика, который утверждал, что служит моему роду.
        Изначально Ольга Васильевна его у меня изъяла, посчитав непонятным, а оттого, скорее всего, опасным артефактом. Я, в общем-то, не возражал, потому как даже не представлял себе, что это такое, да к тому же в то время был из Бажовых один-одинешенек, а потому рассчитывать мог разве что на ту же кня’жину.
        Впрочем, через какое-то время пустую книжку мне вернули. Просто потому, что сделать с ней что-то ученая не смогла, но удостоверилась в том, что предмет этот для меня безопасный. Вообще, по мнению Ольги Васильевны, это был просто пустой журнал, возможно, принадлежавший когда-то моим предкам. А передал мне его действительно слуга рода, впавший, скорее всего, от тяжести прожитых лет в маразм и уже давно искренне считавший все, что оставили после себя уничтоженные зеленоглазые чародеи, крайне важными артефактами.
        В любом случае я просто сунул все вместе в один из карманов. Пустой дневник, может, и не представлял ценности, а может, и представлял… у меня теперь целый огромный клан есть, у которого можно о подобном поинтересоваться. Зато мешочек, в который когда-то поместил его Мистерион, был пусть и не сильным, но все же артефактом, который мог изолировать и обезопасить содержимое. Так что оставлять его здесь было бы глупо.
        Яблоки же я убрал со всем тщанием. После чего просто выпрыгнул в пустой проем тщательно извлеченного окна и тут же побежал через конек крыши к остальным, дожидавшимся меня перед входом в коттедж. Там уже было подчищено. Трупы неизвестных мародеров сожгли, так что на взбитом в бою снежном насте остались только неровные проплавленные до почерневшей земли проплешины. Ну и мою трофейную девчонку упаковали по полной программе. Я так грамотно вязать людей еще не умею. В данный момент она, очнувшись и жуя кляп, трепыхалась под ногами наставницы, яростно сверкая в разные стороны глазами.
        - Понятно хоть, кто это были? - спросил я, спрыгивая возле тетки Марфы с козырька над крыльцом. - Я клана с такой тамгой даже не знаю…
        - Да, - ответила мне одноглазая Божева, не оборачиваясь, и, насмешливо фыркнув, пнула пленницу по заднице. - Пигалица, конечно, храбрая. Но язык за зубами держать не умеет. Особенно если разозлить… А тамга у них клана Луневых. Вот только эго не от этого клана.
        Ну да, по серьезному ею займутся уже дома. А сейчас важна любая информация, которую можно получить, особо не возясь… И если уж пленную окончательно упаковали, то тетка Марфа считает, что большего от нее уже не добиться.
        - Предполагаю, что ростовские гастролеры, пусть и одетые в форму Луневых, - усмехнулась наставница. - У нее явный говорок, когда за речью специально не следит, ну очень характерный… Пусть московский и ростовский языки и похожи, но разницу не заметить трудно.
        - Ростовские? - нахмурился я. - Как они здесь вообще появились?
        - О! Кого сейчас у нас здесь, скорее всего, только нет! - вновь фыркнула одноглазая Бажова, а затем сдула с лица выбившийся локон. - Безопасно пощипать погрузившийся во внутриусобицу полис, всегда было любимым занятием у кланов.
        - В смысле, - нахмурился я. - Как они вообще сюда попали? Перевозчики же с нами сейчас не работают…
        - Да очень просто, - ответила женщина. - Москва сейчас фактически не функционирует. Нет регулярных патрулей за стенами, да и в самом городе обе стороны если и следят, то в первую очередь друг за другом и за своей территорией. Не удивлюсь, если многие принадлежащие Москве посады за время нашего конфликта уже не раз и не два разграбили… Но ведь до этого сейчас никому особого дела нет! Да если бы и было… то отсутствуют возможности. А как попали?
        Тетка Марфа криво усмехнулась и продолжила:
        - Узнали, что здесь такой бардак. Сели на караван из вездеездов и приехали. Чего сложного-то? - наставница, повернувшись, бросила на меня быстрый взгляд. - Сами машины где-нибудь за Запретной Зоной спрятали, после чего уже к нам пробрались… Неужели ты не понял еще, что если знать, что делаешь, и соблюдать определенные правила, то и опасность вне полисов не так уж и существенна? Иначе как бы посады выживали?
        - Это да… - согласился я.
        То, что Марфа Александровна права, я прекрасно понимал. Это не значило, что нарваться на неприятности вне полиса так уж сложно. Легко, еще как легко, особенно на незнакомой территории. Просто это в том случае, если ты не готов или целенаправленно ищешь проблемы.
        Просто стереотипы неодаренного жителя полиса, связанные с проблемой духов и чудовищ за «надежными стенами», выбить из себя не так уж и просто! Обычные люди, они же почти всегда в этом вопросе максималисты! Они либо вообще не верят в монстров, считая их чародейскими выдумками, призванными страхом подчинить себе простецов. Либо, наоборот, считают, что чудовища чуть ли не всесильны и способны выскочить из-за любого дерева, стоит только выглянуть за ворота.
        А на самом деле пусть не в Запретной, но в Зеленой Зоне другие люди порой куда опаснее! Ренегаты, инополисные чародеи, да даже простецы, вооруженные недоступным ранее им в полисе пулевым оружием, которое в посады продается тем же Княжеским Столом. Они ведь порой тоже вполне себе не против выйти на большую дорогу и пограбить соседей или не ожидавших нападения чародеев.
        К тому же нынче из редких сообщений, которые доходят до нашего штаба из-за стены, почти все охранные крепостицы заняты в основном поддержанием хоть какого-то порядка на собственной территории. Грубо говоря, чтобы завтра банально не передохнуть с голоду! И им не до присмотра за дальними посадами, которым они и так обычно занимаются в последнюю очередь.
        Тем более что у нас в Москве вся система изначально централизованная… нынче просто обезглавлена. А не как у некоторых европейских полисов, где в те же крепостицы сажается, по сути, еще один маленький хозяин территории, называемый бароном. Клан которого, собственно, и следит за выделенной областью, проживая именно в крепостице. В то время как у нас все это завязано на Княжеский Стол.
        Нет, уверен, что, напади на нас сейчас армия какого-нибудь полиса, ее бы точно обнаружили и даже, возможно, отбились бы, пусть и с потерями… Бывало такое и не раз, и не только в Москве, ведь смута, она везде случиться может, а идеи взять да и уничтожить сильного соседа, когда у него проблемы, приходят в горячие головы в любом веке.
        Вот только парадокс состоит в том, что именно организовывать в это время масштабное нападение на нас, соседям сейчас просто-напросто невыгодно! История показывает, что внешний враг почти всегда быстро и эффективно способствует сплочению конфликтующих сторон, после чего вымещают все свои накопленные и невысказанные обиды.
        Куда выгоднее, если уж действительно идти на конфликт с другим полисом, делать это, когда внутренняя междоусобица закончится. А до этого момента, если уж не подливать масло в огонь, как минимум позволить длиться противостоянию как можно дольше, беспрепятственно грабя в это время ресурсы чужой Зеленой Зоны, которые в это время некому охранять. А ударить потом, когда противник будет максимально ослаблен (что обычно и способствует примирению) и в значительной мере истощен уже твоими действиями.
        А вот про, как тетка Марфа сказала, «гастролеров» я раньше не слышал. И если в Москву, чтобы вдоволь пограбить, действительно прибывают группы иногородних чародеев, то хорошего в этом мало. Уж как бы жестоко и беспринципно ни действовали наши противники из РКНА, они тем не менее все равно «свои», а чужаки не связаны сейчас вообще никакими ограничениями.
        Интересоваться же, как они в город попадают, и вовсе глупо. Армейцы все же обычные люди, а это одаренные, рабочей же текучки наших чародеев на стенах сейчас просто нет! Так что они там могут хоть под носом у военных шастать, ведь все эти «стреляем без предупреждения» и прочие надувания щек, как на тех же спусковых канатах, - просто работа на внутреннюю публику! И сопротивляться они могут только тогда, когда чародей прет на них в открытую, а не собирается тихо проскользнуть мимо.
        В общем, покуда я размышлял, не забывая при этом оглядывать окрестности, вернулись из ближней разведки в остальном учительском поселке отправленные туда Бажовы. Домики там, как я и предполагал, тоже успели почистить, причем не менее основательно, нежели тот, что принадлежал Ольге Васильевне. И если звуки постепенно затихающего на территории кампуса боя не галлюцинации, то, судя по всему, вынеся все отсюда, решили заняться более сложным и вкусным объектом.
        Как они собирались потом все это вывозить из Москвы? Да хоть с ходу можно придумать несколько разных способов! Так, навскидку, эти шибко жадные и чуть ли не обдирающие в доме все до плинтусов вполне могут все это где-нибудь складировать, а по окончании конфликта вывезти под видом якобы торгового каравана.
        Причем не факт, что будут даже ждать, когда победит кто-нибудь один! Полисные же ворота в стенах вполне нормально функционируют, а все необходимые для выезда бумаги можно получить как от нас, так и от наших противников. Главное, аккуратно найти тех, обличенных властью, кто согласится их выдать за денежку малую! Что сейчас сделать на стороне РКНА не так уж и сложно! Если, конечно, вообще не найдется командир армейцев, который сам согласится стать немного богаче. В общем, это не невозможно…
        Аккуратно «выключив» пленную девчонку, один из Бажовых взвалил ее обмякшее тело себе на плечо, и наша рука двинулась за теткой Марфой прочь от домика Ольги Васильевны, прямиком на намеченную ранее точку встречи. Пришли мы туда первыми, так что, слегка замаскировавшись, пришлось подождать подхода всех остальных групп.
        Потерь у нас не было, а вот легкораненые в стычке на территории кампуса имелись. В общем-то, как и предполагали, столкнулись они там с еще одной «неформатной» группой, пусть и не в желтой форме Луневых, но с тем же самым клановым эго, какое было у наших мародеров. Пять на девять противников не самый лучший расклад, тем более что, как про мне, противником представители этого клана были серьезным.
        Так что нашим разведчикам пришлось повозиться… а потом пришел дворник и всех разогнал. Точнее, пришел директор Баяр, который обитал, оказывается, вместе с большинством из педагогического состава в новом главном здании. Он-то, собственно, и добил «гастролеров», которые действительно грабили академию, правда, по его словам, пока только редкими наскоками. А на наших не напал, потому как глазки у нашего клана очень приметные и ярко в темноте светятся, так что не грех и спросить, что они тут на его территории забыли.
        Впрочем, вероятность подобной встречи мы прогнозировали. Очень маловероятно было, что старик Баяр бросит свою академию, чтобы переждать бурю где-нибудь в теплом месте. Поэтому тут нашим разведчикам даже выдумывать ничего было не нужно, тем более что действовали мы фактически официально от имени новой княгини, пусть даже ту еще и не посадили окончательно на правление.
        По словам мужиков, Бояр очень обрадовался, услышав, что с Ольгой Васильевной все хорошо. Вот только от предложения официально перейти на нашу сторону вместе с академией решил покуда воздержаться. Сказал, что ему нужно подумать, каким образом поступить лучше, дабы сохранить как преподавательский состав, так и материальную базу. Тем более что люди от РКНА с подобными намерениями здесь уже появлялись.
        Тем временем с неба снова повалил густой снег. Крупные хлопья так и кружили в воздухе, быстро стирая цепочку наших следов, по которой мы, собственно, и двинулись в обратный путь. Время, надо признать, поджимало, а занесенная сугробами и несколько месяцев не чищенная магистральная дорога, ведущая от Савеловского вокзала к академии, даже после интенсивных тренировок наставницы была для меня не самой простой.
        Метель все нарастала, а видимость резко ухудшалась. И именно поэтому я не сразу понял, почему наша все еще относительно быстро двигающаяся группа вдруг резко остановилась. Только потом, когда меня вдруг резко задвинули в задние ряды, присмотревшись, я смог-таки разглядеть в темноте и кружащемся белом мареве одинокий силуэт, медленно приближавшийся к нам прямо по заметенной дороге.
        Кажется… женщина. Рассмотреть было довольно трудно, но вот то, что в руках этот человек, одетый во что-то вроде длиннополого пальто, или вообще шубы, нес что-то похожее на изогнутую палку. Ну, или что-то вроде того. Одновременно я расслышал за завываниями зимнего ветра что-то вроде далекого девчачьего хихиканья.
        Практически тут же, на автомате начал перебирать в памяти духов, монстров и чудовищ, которые подходили бы под подобные описания. Чуть ли не с каждой секундой все больше и больше осознавая, в какую же задницу мы попали.
        - Психологическая атака, - спокойно констатировал стоявший почти вплотную клановый чаровник одной из наших рук, просто опуская мне на плечо засветившуюся розовым светом ладонь.
        Отпустило почти мгновенно. Хоть сам смех никуда и не пропал, но словно бы удалился, а не продолжал звучать над самым ухом, переносимый клубящейся метелью.
        Затем все завертелось практически в одно мгновение! Пятерка клановых бойцов во главе с теткой Марфой рванулась вперед, уже к явному неприятелю, а оставшиеся быстро сформировали круг, заключив в него меня и переброшенную ко мне пленницу, и подняли какой-то ну явно необычный защитный купол.
        И можно сказать, вовремя. Мелькнув смазанным белым пятном мимо наших чародеев, так, словно те были неподвижными деревьями, незнакомец уже виденным мною ранее приемом таинственных ростовских мародеров резко оказался прямо перед полыхнувшей яркой вспышкой защитной мембраной чар. А потом на преграду внезапно обрушился самый настоящий шквал мощных ударов!
        «Это? - задался я вопросом, глядя на словно бы смазывавшуюся в кольцо металлическую ленту, раз за разом бьющую по вспыхивающему куполу. - Блин… да нас бы всех положили, если бы ребята не успели поднять купол!»
        И надо сказать, эта первая атака была реально страшной! Направленной на основное скопление противников, да еще так ловко обошедшее тех, кто собирался вступить в бой. Причем это сейчас в моем восприятии как бы происходило довольно долго, в то время как на самом деле неизвестный врезался в нас и нанес множество ударов практически в одно мгновение!
        Я аж вздрогнул, когда на огромной скорости рядом появилась тетка Марфа, полыхнув зеленым огнем, и сумасшедшая юла, до этого бившаяся в барьер, споро отплыла в сторону, замедляясь, но все равно продолжая как-то ненатурально плавно вращаться. И только тогда наконец стало видно, что то была одетая в зимнее пальто чародейка лет тридцати.
        То же, что лупило с огромной силой по чарам, было самым натуральным сельскохозяйственным инструментом, этаким большим серпом для покоса травы, который я видел всего пару раз в жизни, во время посещения нами посадов. В полисе такой штуковины не увидишь, ведь даже самые большие газоны проще всего постригать, пользуясь другими методами…
        - Фига себе! - так же, как и я, поразился кто-то из Бажовых. - Да у нее натуральная коса!
        Незнакомка же плавно, словно оружие было частью нее, провернув косой что-то вроде восьмерки, вдруг отлетела шариком в сторону, тут же обрушив на всех противников целый дождь из появляющихся возле нее световых лучей.
        Вот только не со студентами из академии она нынче столкнулась, а потому сражение закипело с такой силой, что, казалось, зимнюю метель буквально смело морем разлившегося вокруг зеленого огня. Но и высший класс могли показывать не только наши, но и их противница. А потому дальнейшее сражение я мог наблюдать теперь разве что с очень большим трудом. На таких огромных скоростях оно велось.
        Лезвие косы, словно бы безумный дух, так и мелькало туда-сюда, оставляя за собой безумные спирали из светового шлейфа. Протуберанцы изумрудного пламени так и бились, мечась в разные стороны, безумствуя меж снующих туда-сюда полусмазанных теней, вытапливая снег и заливая окрестности потусторонним зеленым светом. И то и дело на безумной скорости проносились бросаемые ножи, которые неизвестная легко отбивала, высекая лезвием своей косы целые снопы искр.
        В какой-то момент вновь вспыхнул свет и смазанным пятном на почти невозможной скорости, как и в самом начале, метнулся через все поле, ловко уклоняясь от противников. Вот только в этот раз это, как оказалось, была не имитация сумасшедшей юлы, а вполне себе поставленный удар. Потому как одна из теней, самая дальняя на тот момент от противницы, вдруг замерла, превращаясь в мужчину Бажова, за спиной которого из беспеременного света материализовалась женщина с косой.
        А в следующее мгновение мертвое тело, теряя отсеченную голову, упало на землю, но битва в этот момент уже возобновилась, пусть и казалось, что все идет далеко не в пользу зеленоглазых. В какое-то мгновение незнакомка и вовсе начала вспыхивать и словно телепортироваться по полю боя в хаотичном ритме. Отправляя в Бажовых бесчисленные, казалось, лучи, световые пятна и полосуя воздух бешено вращающимся в разных направлениях лезвием своей косы.
        И внезапно все закончилось. Битва будто застыла, как и тетка Марфа, оказавшаяся в какой-то момент прямо перед противницей, но в то же время между ней и ее страшным серпом, являвшимся очень страшным оружием. Та медленно наклонила голову, как-то непонимающе посмотрев на пронзивший ее грудь зеленый огненный бутон в руке нашей чародейки. А затем он раскрылся, тут же разорвав и разметав верхнюю часть тела незнакомки.
        Правда, расслабляться никто не спешил, и зеленоглазые чародеи разорвали дистанцию, еще до того как повалилось так и простоявшее некоторое время тело, явно опасаясь какой-нибудь посмертной гадости… Но ничего вроде бы не было, хоть подобной пакости и можно было ожидать от противника такого уровня.
        Я же в очередной раз убедился, что зачастую в сражениях такого уровня обычные чары практически не применяются, особенно если в команде нет четкого разделения на эгоистов и печатников. Причем в чем-то даже правильно, что Княжеский Стол для нужд полиса сам формирует боевые руки из различных носителей эго, а не просто постоянно нанимает у кланов сработавшиеся руки под те или иные задачи.
        Нет, мы, Бажовы, конечно, сила! Вот только самым главным, что я вынес из этого сражения, было то, что противник этот для нас совсем неудобный. А ведь такой неприятный враг может появиться у любого кланового эго! Поэтому команда должна быть не только сработавшаяся, но и такая, члены которой умеют эффективно нивелировать слабости товарищей. Банально, конечно, но факт.
        Даже не дав позаботиться о собственных ранах, а те или иные порезы в этом бою получили все участвовавшие в нем Бажовы, тетка Марфа приказала подобрать труп и продолжить движение. Тем более что времени у Дарьи оставалось уже не так чтобы много!
        - Ну и что это было? - поинтересовался я, чуть сдвинувшись в походном ордене так, чтобы иметь возможность разговаривать с наставницей.
        - Скорее всего, прикрытие ростовских, - чуть подумав, ответила одноглазая. - мы пропустили наблюдателя. А «гастролерам» очень не хотелось, чтобы об их делах знали местные. Вот они и выпустили на нас ликвидатора.
        - Думаешь, она ликвидатор? - спросил я, потому как чародеев, нацеленных убивать именно чародеев, я представлял скорее как одного известного мне Карбазова, но не как бабу с сельхоз инструментом.
        - Она ниже моего уровня, но одна я бы с ней, скорее всего, не справилась, - задумчиво произнесла наставница. - Как ты думаешь, кем она могла быть? Или, по-твоему, ее послали только затем, чтобы забрать у нас ту девчонку?
        - Я бы скорее задал себе вопрос, зачем они такую молодую вообще отправили в рейд на чужой опасный полис, - усмехнулся я. - Так что не факт, что как раз не пытались именно что ее освободить!
        - М-да, - задумалась тетка Марфа. - Возможно, в чем-то ты прав… Странно было бы просто так взять кого-то типа нее на столь опасное дело. Уж прости, Антон, но в бою особыми талантами она не блистала.
        - В любом случае… жаль Юрия, - цокнул я, возвращаясь на свое место в строю.
        Обратная дорога до небоскреба далее прошла без приключений. Возвращались мы тем же путем, которым двигались в эту сторону. Не опасаясь особо того, что кто-нибудь решит подготовить для нас особый сюрприз. Разве что на Савеловском вокзале отметил громкий шум недалекого огневого боя. То ли дружинники напали на опорный пункт ополченцев, то ли наоборот… разбираться не стали. Особенно учитывая, что на площади было куда больше наших чародеев нежели в прошлый раз, а нас поджимало время.
        Алмазные дороги, опять же, были пустынны, засыпаны свежим снегом и полны реликтов первых дней конфликта, когда здесь часто противостояла друг другу техника. Впрочем, в этот раз двигаться приходилось аккуратно, ибо некоторые пробои в дороге знатно присыпало и они превратились в самые настоящие ловушки, попадание в которые не сулило ничего хорошего.
        А вот на половине пути к небоскребу, грубо говоря, напротив относительно далекой махины Кремля, окруженной башнями якобы бывших кланов-сподвижников князя, нас уже ждали. И нет, не враги. То были наши Бажовы, которых выдвинула нам навстречу Катерина, когда до штаба дошли слухи о проникновении на нашу территорию диверсионного отряда РКНА.
        И, слава Древу, сами мы с ними не повстречались, а вот итоги деятельности, предотвратить которую не сумели, заметить довелось. Вьюга все еще ярилась, все сильнее и сильнее занося город снегом, что в наших условиях еще и предвещало немалые человеческие жертвы среди простецов по всему полису.
        Немудрено… централизованное отопление, где оно просто не повреждено вместе с платформами, работает далеко не в каждом районе. Кое-где его просто некому обслуживать, а в других местах нечем топить общие печи, потому как деревяшечники заняты войной, а не производством эрзац-древесины. Это кланам в их небоскребах, где установлены отопительные котлы с заточенными в них элементалями, хорошо. А вот обычные граждане похвастаться такой роскошью не могли, да и до войны всего процентов десять общественных котельных Москвы были модернизированы такими подвинутыми установками.
        К тому же при близких разрывах тех же огненных шаров качественно и гарантированно выбивало в ближайших строениях стекла. Они, с их деревянными рамами, и так были не самой большой защитой от лютых морозов, а с пустыми оконными проемами помещения и вовсе становились практически непригодными для жизни в сезон Уробороса.
        Курьезно, но в таких условиях люди зачастую массово переселялись на самое Дно. Там и в обычные годы зимой было куда теплее, чем на более высоких уровнях. Но тогда жилищный комфорт важнее, да и свирепствующие там бандиты не делали Дно популярным местом. А сейчас…
        Одно то, что там вполне можно было найти теплый угол и даже на свой страх и риск жечь костры, на которые шла в первую очередь мебель и книги, принесенные с более высоких ярусов, перевешивало все остальное. Местные же хозяева, только рады были пополнению стада, которое можно было бы доить. Ведь всем надо есть, пить и хоть как-то, но развлекаться, а сколько бы чародеи бандитов ни гоняли, избавиться от всех этих паразитов было совершенно невозможно.
        Так вот, зима - это холод. Холод - это умершие от него простецы и духи, а значит, нежить на улицах. Но вот когда сквозь вой вьюги и мельтешащую снегом тьму нижних уровней вдруг громыхнул мощный взрыв… Причем не так уж и далеко. Сразу стало понятно, что диверсионную группу наши благополучно упустили.
        Произошел он, когда мы практически уже подбегали к нашему небоскребу, и я, ориентируясь на силу, даже уже испугался, что подорвали нам именно его, а сейчас он начнет падать, погребая под завалами всех, кто находился внутри. Но нет!
        Слава Древу, пусть это, наверное, и неправильно, радоваться подобному, но рвануло где-то в другом месте. Сильно, громко, но все-таки не рядом, потому как по алмазным дорогам даже вибрации не прошло.
        В небоскреб я влетел буквально на сверхскорости и тут же бросился в госпиталь, где лежала Дарья. Только и успел, что в лифте стряхнуть с себя снег да, задействовав эго, выжечь грязь на подошвах и высушить свою одежду и обувь. Правда, все равно чаровники на меня не ругались только из-за особых обстоятельств. Иначе заставили бы меня собственноручно тряпкой мыть пол, не посмотрев даже на то, что я глава клана.
        Светлова все так же неподвижно лежала на операционном столе, в то время как вокруг нее суетились Ольга Васильевна с парочкой чаровников. Из других же здесь была только Нинка, тихо пристроившаяся на стульчике в уголке. Правда, она сразу поднялась при моем появлении.
        - Ну что? - тут же повернулась ко мне кня’жина. - Получилось?
        - Получилось, - ответил я, на ходу доставая из внутреннего кармана тряпицу с завернутыми в нее яблоками. - Как она?
        - Деградация практически завершилась, - поджав губы, сообщил мне один из чаровников. - Минут через пять пациент станет обычным простецом и начнутся деструкционные процессы.
        - Кстати, - задумчиво произнес я, разворачивая хрустальные плоды и вместе с остальными любуясь переливами красок и доминирующим изумрудным цветом в их глубине. - Они так-то твердые! Как нам их ей скормить, если она без сознания? Не в пюрешечку же перетереть!
        - Н-не думаю, что это сработает, - с очень большим сомнением сказала Ольга Васильевна, тоже с интересом рассматривая яблоки. - А как их Алена ела?
        - Обычно… - пожал я плечами. - Так-то, кажется, что они из стекла или хрусталя сделаны, а Аленка свое схрумкала словно простой фрукт.
        - Понятно… - кивнула будущая родственница. - Значит, процесс сознательный и завязанный на собственную волю. - Тогда, когда деградация завершится, я сразу же попытаюсь вывести Дарью из комы.
        Где-то с минуту в операционной царила полная тишина. Разве что тикали висевшие на стене часы, да чувствительному уху чародея было слышно дыхание всех присутствующих. Наконец, не выдержав, я решил порадовать ученую.
        - Ольга Васильевна, - как бы между делом произнес я. - Вам, кстати, особнячок в поселке обнесли. Одни только голые стены остались.
        - Сейф, надеюсь, цел в кабинете, - тут же нахмурившись, посмотрела она на меня. - Если уж твой не взломали…
        - Цел, - подтвердил я. - Но вскрыть его пробовали.
        - Ладно, потом разберемся, - процедила она. - Интересно, кто это такой смелый…
        - Судя по всему, ростовские гастролеры, - ответил я и добавил: - Так тетка Марфа сказала, после того как мы с ними столкнулись. Но можно будет и поподробнее выяснить. Я пленную захватил.
        - Выясним… так! Внимание, Дарья превратилась в простеца, - объявила блондинка, глядя на какой-то прибор. - Сейчас постараюсь вывести ее из комы… Теперь это не так опасно.
        Сложив цепочку ручных печатей, отчего они засветились розовым сиянием, она положила их на виски лежащей на столе девушки. А через мгновение Дарья открыла глаза, моргнула пару раз и внезапно закричала словно бы от сильнейшей боли.
        Глава 2
        Глава 2
        - Держите ее! - крикнула Ольга Васильевна, тут же хватая извивающуюся от боли девушку за плечи. - Антон!
        С уже готовым хрустальным яблоком я тут же подскочил к операционному столу, в то время как чаровники, навалившись на Дарью, казалось, с неимоверным трудом смогли ее зафиксировать. Парадоксально, но, лишившись своей чакры и став, по сути, обычным человеком, бьющаяся от сильнейших болей девушка чуть было на одной только физической силе не расшвыряла в стороны кучу полноценных чародеев.
        - Даша, Даша, ты слышишь меня? - шептала беловолосой на ухо Ольга Васильевна. - Даша, потерпи, слышишь…
        - Больно! Мне очень больно… - прервав крик, выдавила из себя наконец девушка и, крепко стиснув зубы, тихо, но пронзительно завыла.
        - Знаю, милая, знаю! Скоро это пройдет! - продолжала увещевать ее кня’жина. - Сейчас мы дадим тебе лекарство, ты его съешь, и все пройдет!
        - Не могу! - рыдала девушка, которую все, казалось, крутило. - Я не смогу…
        - Сможешь, дорогая! Сможешь! - уверенно заявила Ольга Васильевна и приказала: - Антон, давай!
        Учитывая, что опыта в подобных делах у меня не было от слова совсем, а сама Дарья не особо-то и помогала, а сказать по правде, наоборот, изо всех сил мешала и не особо хотела что-либо есть, скормить ей хрустальное яблоко оказалось делом нетривиальным. Впрочем, на самом деле помучаться пришлось с тем, чтобы заставить ее сделать первые несколько укусов, а также не дать выплюнуть мякоть плода. В то время как остаток необыкновенного фрукта немного успокоившаяся девушка просто вырвала из моих рук и быстро схрумкала, разве что не потребовав добавки.
        Впрочем, последнего не произошло, в первую очередь потому, что, как и в случае с Аленой, Дарья довольно быстро уснула. Правда, процесс происходил полностью под контролем Ольги Васильевны и клановых чаровников.
        - И что с ней было? - тихо спросил я кня’жину, когда она закончила хлопотать над девушкой и мы с ней вышли в комнату наблюдателей. - В смысле, почему Даше было так больно?
        - Это из-за принудительного оттока живицы, накопленной в тканях тела, - отметила мне женщина, наливая себе стаканчик воды и опускаясь на стул. - Содержимое ядра закончилось, в энергоканалах тоже ничего не осталось, а плод продолжает тянуть из матери живицу. А по сути уже жизненную силу. Что очень больно.
        - Понятно, - кивнул я. - Я наверх пойду, вы со мной?
        - Нет, - Ольга Васильевна отрицательно покачала головой. - Мне еще несколько тестов нужно провести, да и вообще, изменение состояния Даши лучше постоянно отслеживать. Потому я даже не представляю себе, как может сказаться замена ядра на здоровье беременной и ее ребенка.
        Я только еще раз кивнул и, развернувшись, быстро покинул операционную, а затем и госпиталь. Следовало переодеться, а затем найти тетку Марфу. Интересно было, успели ли они начать потрошить пленницу или все-таки оставили это на потом. Хотя последнее вряд ли…
        С такими молодыми да бойкими… Я тихо усмехнулся, поняв, что уже думаю как этакий матерый чародей, хотя сам вполне попадаю под то самое определение. В любом случае наша пленная чародейка как-то не была похожа на ту, которая просто так смирится с неволей. А потому, может взять, да и выкинуть какую-нибудь героическую глупость, если ей не начать заниматься сразу же. Например, взять, да и откусить себе язык, чтобы потом захлебнуться собственной кровью. С нее станется…
        Поднявшись на этаж, где располагались наши с Катериной апартаменты, я кивнул двум чародейкам, державшим пост перед дверью. То была, можно так сказать, личная охрана моей будущей супруги, приставленная к ней, несмотря на всю безопасность небоскреба Бажовых. Девушка была беременна и не абы от кого, а потому клан проявлял повышенное внимание к ее особе. Правда, встретить эту парочку вот так вот в открытую у меня получалось только тогда, когда Катерина на какое-то время оставалась одна, а в других случаях они, казалось, бесследно исчезали, хотя я и был уверен, что приглядывали за Княгиней двадцать четыре на семь.
        Постучав, я толкнул дверь, которая оказалась не заперта, и зашел внутрь отведенных нам комнат. Катерина одна, как ни странно, сидела за столом в приемной комнате и работала с какими-то бумагами, услышав меня, она подняла взгляд, но, поняв, кто, собственно, побеспокоил ее, лишь улыбнулась и, кивнув, продолжила свои дела.
        - Как Даша? - спросила она меня через несколько секунд.
        - Теперь должно быть хорошо, - ответил я, открывая отведенный мне шкаф и расстегивая боевую клановую форму. - Твоя тетя за ней следит.
        - А как сам? - как-то тихо спросила девушка.
        - Чуть не помер в очередной раз, - со вздохом ответил я, продолжая переодеваться. - Если бы ребята из других рук мощный щит не подняли, был бы сейчас из меня фарш.
        - Что у вас там случилось? - с явным недовольством спросила меня девушка, и, обернувшись, я увидел, как она пристально смотрит на меня. - Сколько людей погибло?
        Да… Настоящая чародейка. А не просто Маша с одной из улиц Москвы. Сама беременна, а ее мужик говорит ей, что чуть вдовой не сделал. Ее же в первую очередь волнует не то, что чуть одна не осталась, не то, что дите без отца будет, а общие потери клана.
        Впрочем, она действительно не «Маша», а потому я и не думал обижаться на такое показное безразличие. Оно у чародеек… ну, как минимум у большинства, вместо истерик и скандалов, которые закатила бы в аналогичной ситуации парню та самая «Маша». Я здесь, я жив, и она видит, что даже не ранен. А потому не беспокоится. Но чувствует, что дело было непростым, а потому, скорее всего, потери есть.
        - Юрий погиб, - сообщил я, натягивая штаны. - Ты его вряд ли знала…
        - Это который… - прищурив глаза, задумчиво произнесла она. - Высокий такой, рябой и со шрамом на правой брови.
        - Да-а-а… - медленно ответил я и с удивлением посмотрел на девушку. - А…
        - Я его не знала, - покачала княжна головой, увидев мое замешательство. - Просто мне в обязательном порядке приносят личные дела тех, кто идет с тобой на выход.
        Сказав это, она похлопала по одной из стопок с папками, лежавших на столике перед ней.
        - Ты, скорее всего, не знаешь, - продолжила девушка, - но у вас в клане так положено. Я же твоя уже практически жена. Так что именно я отвечаю не только за тебя, но и за тех, кто не вернулся с тобой из боя.
        Вместо ответа я распрямился, подошел и сгреб пискнувшую от неожиданности Катерину, после чего просто поцеловал ее. Знать-то я, может быть, ничего из этой кузни и не знал, но понимал, что чародейка она там или нет, но, как и любая другая женщина, за меня переживала. Может быть, даже поболее гипотетической «Маши», что в ее-то состоянии было совсем не хорошо.
        К сожалению, миры чародеев и чародеек были еще больше разделены, нежели таковые у мужчин и женщин в среде простецов. Так что со своими взращенными вовсе не в клановой среде взглядами особо вмешиваться я в это дело не мог. Та же Катерина, начни я оберегать ее сейчас, аки нежный цветок, вполне могла бы взять, да и обидеться на меня же за то, что я якобы не отношусь к ней серьезно. Но хуже всего, что и в клане бы это заметили и не одобрили.
        - Ладно, ладно, - через некоторое время, полное поцелуев, с наигранным возмущением начала вырываться из моих рук будущая жена. - Отпусти… Мне еще нужно оформить родственникам этого Юрия пенсию… Ну Антон! Раньше закончу, раньше буду в твоем распоряжении!
        Выпустив из рук свою красавицу, я с интересом посмотрел на документы в папке, которую она тут же открыла, покопавшись в одной из стопок. На меня с бумаги смотрела приклеенная к ней фотография того самого Юрия Бажова, который сегодня не пережил встречу с женщиной с косой. Возраст, рост. Прочие данные…
        - У него пятеро детей? - удивленно спросил я, забирая у Катерины документ, в то время как она начала заполнять новый чистый лист ровным красивым почерком.
        - Его первая жена, еще в вашем Тайном посаде, не пережила случайной встречи с медвежутью, - не отрываясь от своего дела, сообщила мне девушка. - Это там, в папке, если интересно. Первая тройня от нее.
        - Ты так внимательно все прочитала? - удивился я, возвращая лист девушке.
        - Ага, - смахнув в сторону сбившийся локон, ответила она, - привычка. Да и делать было нечего, не с Дашей же сидеть, тебя ждать.
        - Понятно… - вернувшись к шкафу, я продолжил одеваться, в то время как девушка, наконец дописав бумагу, достала из кармана печать и, отвернув защитную крышку, хлопнула ей, а затем пошла к двери, ведущей в общий коридор.
        - Это Павлу Санычу, - сказала она в щель, протягивая кому-то исписанный лист, после чего, закрыв дверь и привалившись к ней спиной, тяжело вздохнула и сказала мне: - Эх… неприятная это работа…
        - Я даже не знал, что тебя уже припрягли, - нахмурился я. - Хочешь…
        - Нет! - быстро ответила она мне. - Я сама просила что-нибудь мне доверить. Вот баба Астрид и решила, что мне пора вливаться в клан. А то… Все каким-то делом заняты, ты вообще непонятно где бегаешь и с кем-то воюешь, а целый день здесь сижу.
        - Ты делаешь то, что не может сделать никто другой! - уверенно сказал я, подходя к Катерине и вновь обнимая ее, однако на этот раз она не пищала и не собиралась вырываться. - Вынашиваешь нашего ребенка.
        - Детей, - поправила меня княжна.
        - В смысле…
        - Вчера чаровники определили, - пояснила она. - У нас будет двойня.
        * * *
        Еремей с погонялом Бурый медленно прокрался вдоль улицы и, прильнув к стене, выглянул из-за угла здания. Стараясь не дышать, дабы не обратить на себя внимания проклятых чародеев.
        Еще вчера его банда «Белый Ерш» крепко держала все эти улицы дна и даже прибирала к рукам те, что находились на втором уровне. В планах были рейды на третий, а от возможностей, связанных с налетом на Жоринские склады и вовсе кружилась голова. Казалось, жизнь практически наладилась, и даже если смута вдруг завершится, впереди ждет только хорошее. Да что там, за все говорил сам кошелек Еремея, который никогда ранее не был настолько полным. И это при Корявом, новым авторитете, который и в прошлые времена славился своей жадностью и прижимистостью.
        А сегодня… сегодня все полетело к Уроборосу в заднее место. Днем у Людки внезапно случился выкидыш. А скоро померла она и сама. И хрен бы с ней, любви между ними никогда не было. Да и вообще, мало ли баб в Москве, вот только Еремей ранее сильно встрял перед ее отцом, Трофимом, а тот был не каким-то там работягой, а трехкупольным каторжником. Из тех немногих, что, отпахав срок на лесопилках и рудниках Зеленой Зоны, не только там же и не загнулись, но еще и смогли вновь вернуться в Москву.
        К таким в правильном обществе были почет и уважение. Ведь надо не только выжить, но и, вытянув лямку, осесть не в посаде-поселении, но и вернуться в полис. Это и на случайность могло тянуть, но обычно, когда хватали во второй раз, Княжеский Стол уже не церемонился. И пусть каторжники Москве нужны были всегда, с рецидивистами связываться никто не желал. А этот - хоть бы хны. Три ходки отбарабанил и стал по-настоящему уважаемым человеком!
        Вот такому мужику Еремей и торчал… Да так, что был вынужден жениться на его кривой, косой и горбатой дочурке. А теперь она внезапно не только потеряла ребенка, но и сама вслед померла, и что-то подсказывало мужику, что крайним ее отец так или иначе назначит именно его. Ведь все знали, что он, как выпьет, поколачивает супругу, вот только на то Тимофею, казалось, было наплевать, дело-то житейское. И вот так все обернулось…
        Но то ладно, куда хуже, что днем по души ничего не подозревающих «Ершей» взяли, да и наведались ни с того ни с сего самые настоящие чародеи. И не абы кто, а из клана Морозовых! А ведь все так хорошо складывалось, банда не только за время войны подросла в размере и силе, не только оседлала продовольственные потоки, направляемые как на Дно, так и на второй и третий уровни полиса, но и сумела наложить руку на Жоринские склады. А это выводило ее на принципиально новый уровень. И, скорее всего, как раз и навлекло на «Ершей» гнев могучего чародейского клана.
        Конечно, Морозовы, как поговаривали, в текущей войне были, по сути, белыми воронами, так и не присоединившись ни к РКНА, ни к стороне княжны Ольги, особенно после того как их довольно сильно потрепали в самом начале конфликта. Вот только даже так клан все еще являл собой силу и вполне успешно отстаивал свои интересы. И уж тем более не какой-то банде простецов, даже такой крутой, как «Белый Ерш», следовало переходить им дорогу.
        Впрочем, о чем там Карявый с подельниками думали, когда решили наложить лапу на Жоринские склады, Еремей предпочитал сейчас не думать. Свалив после смерти супруги по-тихому из хаты, он тайком пробрался на одну из малин банды, решив представить Трофиму все так, будто и не знает он ничего, дома его не было, и, вообще, он к смерти Агрипиты отношения никакого не имеет. Это вполне могло и прокатить, ведь кто будет разбираться, когда там его супруга коньки отбросила, а его братки врать такому авторитетному человеку не будут и всегда скажут, что он, мол, с ними все время был, и вообще…
        Вот только теперь все это отходило на второй план, потому как главной задачей мужчины было хотя бы дожить до планируемой встречи с тестем, а для этого нужно было побыстрее свалить отсюда и как можно дальше. Во время нападения он очень удачно смог спрятаться, а затем выскользнул в окно, упав прямиком в снежный сугроб, где и зарылся, пережидая, когда закончится шухер. Замерз, конечно, не без этого, но что это значило по сравнению с его жизнью?
        И вот теперь, когда шум вроде бы улегся, он, выждав еще немного, выбрался и, как мог, проулками и подворотнями пытался уйти. Вот только эти проклятые…
        Додумать свою мысль бандит не успел, просто рухнув у стены здания, щедро обагряя ее и окружающий снег своей кровью, фонтаном ударившей из шеи, которую насквозь пробил прилетевший откуда-то нож. Он еще какое-то время шевелился, словно пытался куда-то уползти, и даже что-то натужно хрипел, но вот сделать ничего уже не мог.
        Рядом с умирающим простецом со стены здания спрыгнул молодой человек в военной форме клана Морозовых и ткнув пару раз его тело носком сапога, скорее всего, просто чисто из любопытства пожал плечами и, схватившись за воткнувшийся в кирпичную стену метательный нож, с усилием вырвал его. Посмотрел на явно испорченную железяку и поморщился.
        Покачав головой и вздохнув, он одним прыжком взлетел на уровень третьего этажа, но, прежде чем его фигура исчезла, прямо в голову все отказывающегося умирать Еремея прилетел тот самый нож, который так и не смог прикончить его с первого раза. Мужик дернулся всем телом, по рукам и ногам прошла предсмертная судорога, и он замер, теперь уже навсегда.
        * * *
        Непонятные личности, столкнуться с которыми нам посчастливилось возле домика Ольги Васильевны, оказались-таки не совсем из Ростова. То был клан Миловичей, обитавший в Луганском остроге, одной из защитных крепостиц, относящихся к этому полису. Впрочем, по мнению тетки Марфы, особой разницы в том для нас не было.
        Чародейских кланов в Ростове было ничуть не меньше, а то и больше, нежели в Москве, вот только все они были не особо крупными, а так как сам город располагался в огромной сети подземных пещер, зачастую несколько таких вот родов вступали в «Братский союз». Централизованной власти, вроде Княжеского Стола, в том полисе не имелось, а власть принадлежала какому-то там совету, который формировался из наиболее выдающихся чародеев. И они, вполне естественно, в первую очередь, тянули блага Ростовского полиса в свои кланы. Так что недовольных текущим положением дел в городе всегда хватало.
        Вот такие вот «недовольные», сбившись в группы, снимались с насиженных мест, чтобы взять, да и организовать новый острог. Они вроде бы, как и полис, таким образом не предавали, оставаясь верными защитниками его интересов, и могли устанавливать в новой крепостице свои правила, не оглядываясь каждый раз на власть имущих членов Совета.
        Ну а так как для нового места обитания выбирались в первую очередь крупные станицы, как, собственно, назывались в тех местах обычные посады, разбросаны остроги были как Уроборос на душу положит. О размещении крепостиц в важных местах и на стратегических направлениях, как то было в Москве, да и в Казани, в Ростове обычно не задумывались. Как, собственно, и плевать хотели на мнение простецов, проживающих в станицах, которые, собственно, в принудительном порядке становились для чародейских кланов бесплатной рабочей силой.
        Собственно, жизнь в таком вот остроге и объясняла не только очень даже неплохой уровень подготовки бойцов клана Миловичей, но еще и удивительную жадность, с которой эти чародеи обносили коттедж Ольги Васильевны. И тому было вполне разумное объяснение. Жизнь в крепостице и жизнь в полисе отличались кардинально.
        Своего мануфактурного производства в остроге не было, а если что и имелось, то лишь кустарные мастерские, трудились в которых в основном простецы-станичники. А вот все более-менее приличные блага цивилизации приходилось везти обозами из Ростова, приобретая их порой по грабительским ценам, ведь хоть горожане обитателей острогов и считали своими, но особой любовью к ним не пылали, прекрасно понимая, что именно они в основном держат в руках цены на продовольствие, поступающее в полис.
        В общем, одни грабили других, а затем последние отрывались на первых. Так и происходил финансовый круговорот на тех территориях. В результате люди в острогах жили в постоянных дефицитах, а потому рейды, дабы пограбить Зеленую Зону, принадлежавшую другому полису, были для них куда более привычным занятием, нежели для тех же москвичей, казанцев, новгородцев или киевлян.
        А уж на новости, пришедшие из Москвы, не отреагировать обитатели острогов и вовсе просто не могли. Ведь то было самое настоящее золотое дно для постоянно нуждающихся во всем подряд обитателей острогов! Благо в нашем полисе шла гражданская война, и вся наша Зеленая Зона была, по сути, одним большим проходным двором. Вот так они, собственно, здесь и оказались. Дорога хоть и дальняя, но удобные подъездные пути к Москве давно были разведаны, а опасность сейчас представляли разве что ренегаты да случайные чудовища, отбиться от которых их довольно крупному отряду было несложно.
        Желтые же мундирчики с чужой тамгой, гости из другого полиса, раздобыли совершенно случайно. До домика Ольги Васильевны они уже обнесли не только учительский поселок, но и несколько отдельно стоявших особняков вроде того, который имелся у нас. Кстати, именно в таком они и организовали для себя временную базу, куда и свозили награбленное.
        В первую очередь потому, что местные хозяева вместе с охранявшими их наемниками жили именно там и были благополучно убиты. А потому разнообразных сюрпризов и неприятных встреч в этом месте Миловичи не ожидали. Тем более что в планах было основательно и надолго закрепиться, а когда представится возможность, без суеты начать вполне официально вывозить скопленное на территории особняка награбленное добро в родной острог.
        Так в одном из посещенных ими домов, собственно, и был обнаружен целый склад с формой неизвестного им клана. Вот они и решили, что работать в полисе, обрядившись в одежды, принадлежавшие кому-то из местных, будет сподручнее. И надо сказать, не ошиблись, потому как ранее с их довольно крупными отрядами в основном предпочитали не связываться.
        В общем, рассказала нам девчонка все, что знала, и даже немного того, о чем только догадывалась. Посопротивлялась, конечно, перед этим дня два, все же характер у нее был тот еще, а когда поняла, к кому она, собственно, попала и какие у нее теперь варианты, очень быстро сдулась. Все-таки Бажовы для жителей Ростова были не кем-то там далеким, о ком разве что бабки изредка рассказывали внучкам, а вполне себе известным, обитающим к тому же в их же полисе кланом. И имели соответствующую репутацию.
        Не ошибусь, если предположу, что ее ныне покойные более старшие родственности вообще приняли наши отряды за своих коллег, также пришедших пощипать Москву, пользуясь пожаром междоусобицы. Но то мои мысли, в вот пленница, оказавшаяся ни много ни мало средней дочерью нынешнего главы клана Миловичей, дралась, потому что все дрались, а о Бажовых, пусть даже ростовских, до этого момента только слышала.
        Собственно, благодаря своему характеру, положению папочки и желанию хоть как-то разбавить унылые будни в опостылевшем ей остроге, она и оказалась среди участников отправившегося в Москву рейда. Все, по ее словам, было интереснее, нежели сидеть изо дня в день в крепостице, где из развлечений разве что вышивание крестиком да наблюдение за тем, как на стене сохнет краска.
        Тем более что в плен она попадать как бы не собиралась. А теперь вынуждена была смириться и принять свою долю, ведь, если не появится парламентеров от родного папочки, которые в состоянии заплатить за ее персону немаленький такой выкуп, ей на всю оставшуюся жизнь предстоит стать клановой куртизанкой Бажовых.
        И тут у нее как бы вообще никаких вариантов не было, ведь, в отличие от той же пленной Морозовой, которая была хоть и их вражеского клана, но все же москвичкой, эта Леля оставалась чужой по всем параметрам. Вопрос только в том, будет ли то с ее добровольного согласия, после чего ее ожидает очень даже неплохая жизнь в нашем клане, как, собственно, и у всех представительниц этой не самой афишируемой на публике профессии. Иначе Молович придется жестко ломать, но тогда о роли куртизанки ей даже и мечтать не придется, более того, ее с первой же оказией отправят в Тайный посад, где она родит ребенка от какого-нибудь сильного чародея. А затем, скорее всего, проживет оставшийся отведенный ей срок в качестве супруги какого-нибудь из клановых простецов.
        И да, подобная практика мне самому не очень-то нравилась… Но что поделаешь? Альтернативой было просто прибить дуреху, потому как вечная пленница никому и даром не нужна, а рабства в Москве как бы не было, в то время как в Тайном посаде на чужое мнение жителям было как-то наплевать. Превращать же девушку в этакий живой инкубатор с полностью сломанными мозгами, который будет выполнять нехитрую механическую работу и рожать детей по расписанию, что издревле практиковалось во многих кланах, у нас, у Бажовых, считалось порочной практикой.
        Вот только, даже если у главы Миловичей Леля была любимой дочкой… очень и очень вряд ли обитатель не шибко богатого острога сможет позволить себе заплатить выкуп. Она это понимала, мы это понимали, в общем, все все понимали, а потому девушка, конечно, дулась и обижалась, но вот поговорить с немногочисленными на данный момент в нашем клане куртизанками, которые прибыли вместе с первой частью новгородской ипокатастимы, желание уже выразила.
        - Ты, если кого и хочешь обвинять, - усмехнулась тетка Марфа, вместе с которой мы пришли сегодня к нашей пленнице, после того как та в очередной раз обвинила меня в том, что я ее просто не убил, правда, уже без былого огонька и негодования, - то предлагаю начать с шила в собственной заднице, которое заставило тебя участвовать в рейде на Москву. Сидела бы себе в своем остроге и не попала бы в такое положение.
        - Старейшины клана посчитали, что особой опасности в этом рейде не предвидится, - поджав губы, процедила Леля, сверкнув глазами.
        - Ну да, - фыркнул уже я, - мы же, москвичи, все из себя безобидные. Да и вообще, гостей любим, особенно тех, кто пришел нас пограбить, покуда в доме натуральное наводнение во время пожара.
        - Да нет, - поморщилась девушка и отвернулась. - Просто они посчитали, что если действовать аккуратно и особо не светиться, то всем будет просто не до нас! К тому же в рейде согласилась принять участие тетя Алина, и вам просто повезло, что вы ее не встретили, иначе…
        - Это такая среднего роста в шубке и с большой косой? - поинтересовался я.
        - Ага, - подтвердила пленница, а затем вдруг нахмурилась и посмотрела на меня и на тетку Марфу. - А откуда…
        - Понятное дело, что оттуда, - усмехнулся я. - Все, нету твоей тети Алины. Была, косой махала, да вся закончилась.
        - Ой… - выдавила из себя явно потрясенная Леля, круглыми глазами уставившись на меня.
        Новость эта поразила ее, похоже, даже больше, нежели собственные далеко не самые светлые перспективы. Впрочем, я вообще заметил, что чародейки к подобным темам относятся куда спокойнее, нежели обычные женщины.
        Вон уже почти четыре дня, как очнувшаяся Дарья, ставшая вдобавок вполне полноценной Бажовой и даже принявшая мое предложение о полноценном вступлении в клан, хоть и решившая сохранить двойную фамилию, тоже подверглась во время пленения насилию. Вот только она хоть и поплакала, когда мы ее спасли, сопли особо в дальнейшем не распускала. Да и первый вопрос, который она задала, очнувшись и поняв, что с ней произошло и что мы сделали, дабы ее спасти, был не о собственном здоровье, а о том, как новая живица повлияет на ее ребенка.
        И тут чаровникам только и оставалось, что разводить руками. Потому как о таких случаях, чтобы у матери была вначале одна живица, а затем другая, да к тому же иной стихии, они даже не слышали. Тут ведь какое дело, плоду еще не было и месяца, но первоначальное развитие будущего ядра активно происходило как-раз в это время. Да и энергию из Дарьи он сосал как не в себя. Так что получается, что теперь на формирование энергоструктуры у него будет задействовано аж целых три типа живицы. И пусть, как рассказывала Ольга Васильевна, приоритетной стихией должна была стать отцовская, о том, что получится, когда в коктейль будет добавлена живица Бажовых, оставалось только гадать!
        За примером далеко ходить не было никакой необходимости. Я сам как бы получил в итоге зеленый огонь матери, а вовсе не ледяные воды Карбазовых от своего отца. И тут вопрос вовсе не в том, как аномально развивалось мое ядро, а в том, что при слиянии изумрудное пламя оказалось банально сильнее. А вспоминая все ту же лекцию кня’жины, можно прийти к выводу, что у ребенка при формировании ядра тоже происходит какое-то там слияние, вот оно и непонятно как теперь обернется.
        А вообще, Дарья говорила, что чувствует себя сейчас осень хорошо, но как-то совсем не так, как когда ее стихией был свет. К тому же она пока даже не может начать практиковаться и осваиваться с бажовскими силами, просто потому что ее банально не выпускают из госпиталя. Ей ведь теперь нужно будет фактически переучиваться, потому как эго полностью поменялось, и в то время, как она все время воевала, наводя миражи и прячась от глаз, теперь такой фокус у нее не сработает.
        Правда, к активным тренировкам ей можно будет приступать только после родов и периода реабилитации, да и из нашей учебной руки она с большой вероятностью выпадет… Вот только когда еще та учебная рука будет и будет ли вообще, неясно!
        Кстати, последнее хрустальное яблоко у меня внаглую отняли старейшины. Мол, не положено главе клана и все такое… якобы у нашего клана подобные предметы чуть ли не самая главная ценность, и храниться они должны соответственно. Мы, правда, договорились, что коли понадобится срочно, они не будут кочевряжиться и кривить морду лица. И уж тем более столь ценная вещь не пойдет просто так на поощрение какого-нибудь особо важного кланового простеца. Тут ведь вон какие дела творятся, и подобная штука может понадобиться в любой момент.
        - Княже, - вырвал меня из мыслей голос приставленного ко мне вестового, раздавшийся прямиком от двери ведущей из тюремного блока. - Вам донесение…
        - Что случилось? - поинтересовался я, подойдя к бойцу и жестом показав ему, что поговорим, когда выйдем в коридор.
        - Вы приказывали нам в особом порядке следить за действиями клана Морозовых, - произнес он, когда с лязгом закрывшейся замок отсек нас от того, что происходило в тюрьме. - Ранее с их стороны наблюдалось только какое-то невнятное шевеление, а сейчас соглядатаи докладывают, что их клан единым ударом захватил Жоринские склады. И не только саму их территорию взял, но и полностью вырезал банды, обосновавшиеся на первом уровне и кормившиеся с этого участка.
        - Да… - я нахмурился. - Жоринские склады - это, насколько я помню, в основном товары массового потребления и прочая бытовая мелочевка… И какие, интересно, у Морозовых могут быть там интересы?
        - По нашим сведениям, там же хранится и разнообразная химия с мануфактуры Кулачевского, - тут же поправил меня вестовой.
        - Химия… - я нахмурился. - Химия - это плохо. Вот что, братец, иди-ка ты и найди княгиню Ольгу. Попроси ее подойти в малую комнату для переговоров на этаже старейшин, я буду ее там ждать.
        Я плохо разбирался что в алхимии, что в том, что называлось именно химией. Да даже, честно говоря, слабо понимал, чем же, собственно, одно отличается от другого, уяснив для себя только тот факт, что производство химии вполне можно механизировать и поставить на поток в мануфактурном производстве. А вот алхимия всегда была, есть и останется штучным производством, для которого еще необходим квалифицированный мастер.
        Вроде бы это было все равно что сравнивать сошедший с конвейера прибор и творение золотых дел анжинерного мастера. Первое может быть насколько угодно сложным, удобным и полезным для человека, но все равно практически неотличимо от точно такого же, но сделанного минуту спустя предмета. А вот у анжинера при всем желании двух одинаковых вещей никогда не получится. И пусть даже его артефакты будут делать одно и то же, причем одинаково эффективно, идентичными они не будут никогда из-за кучи влияющих на анжинерию факторов.
        А еще я знал, что благодаря химии, как и алхимии, можно получить не только что-то полезное. Например, чистящие смеси. Но еще и огромное количество ядов, и еще непонятно, благодаря какому искусству результат будет наиболее катастрофическим. И вот это уже заставляло напрячься!
        Не уверен, какая там именно химия хранилась у Кулачевского на Жоринских Складах, но навскидку понадобиться Морозовым могла разве что она. Потому как очень вряд ли этот клан могли привлечь ведра или какая другая металлопрокатная штамповка. Скалки, вилки, ложки и прочие сковородки с ночными горшками, которые, насколько я помню, хранились именно в этом месте.
        А раз так, то было просто необходимо проконтролировать эту тему! Конечно, всегда могло быть и так, что клан носителей снежинок в глазах окончательно двинулся крышей и решил добиться своей победы, просто лишив весь остальной полис беспрепятственного доступа к новым поступлениям разнообразных тазиков и сковородок… Но я что-то в этом очень сильно сомневался!
        Так что, развернувшись на каблуках, я быстро зашагал прочь от тюремного блока. Прямиком к лифтам, возле которых на этом этаже располагался качественно укрепленный пропускной пункт.
        Глава 3
        Глава 3
        Спонтанное совещание вышло поначалу не столь плодотворным, как я на то рассчитывал. В первую очередь потому, что химией как таковой наша Ольга Васильевна никогда не занималась. Нет, понимала-то она, конечно, в этой науке куда больше меня, да и все остальных, кто собрался сегодня в зале для переговоров, причем вместе взятых, вот только толку от ее чисто прикладных знаний сейчас было немного.
        То есть она была знакома со многими реагентами, в первую очередь, потому что они периодически применялись в той же алхимии, владела методами распознавания неизвестных веществ, а также навыками работы в лабораторных условиях. Разбиралась в разнообразных колбах, ретортах и прочих змеевиках и могла легко провести какой-нибудь эксперимент, опять же, если ей была известна точная последовательность проводимых манипуляций. А вот так вот теоретизировать на коленке…
        Ну да… Как и я, она была обеспокоена тем, что многие химические вещества и соединения чрезвычайно ядовиты. Более того, принимают летучие и прочие формы, так что порой у обычного человека летальный исход может случиться после применения даже незначительного количества вещества и не только при вдохе, но и просто при контакте с незащищенной слизистой. Но вот дальше…
        Что там хранится на складах и используется конкретной данной мануфактурой в составе их продукции? Можно ли из этого сделать что-нибудь опасное и зачем вообще химия может понадобиться Морозовым? Здесь Ольга Васильевна вообще ничего сказать не могла.
        С одной стороны, она просто никогда ранее не интересовалась содержимым склянок с теми чистящими средствами, которыми пользовалась ее прислуга. А с другой просто навскидку можно было придумать ну просто огромное количество причин, по которым такому клану, как Морозовы, могли понадобиться химические вещества. Вот того все это было гаданием на кофейной гуще!
        Одно только она могла сказать точно. Химия в таких количествах может быть нужна не для какой-то маленькой и тихой акции, а для налаживания потокового производств. А вот чего, сказать уже трудно. Но не следует забывать, что, как бы кто ни относился к этим людям со снежинками в глазах, какое бы грязное белье ни было вытащено на поверхность и какие бы глупые поступки в последнее время они ни совершили, это был все еще очень опасный противник.
        Который к тому же, в отличие от многих других московских кланов, обладал мощным потенциалом, сравниться с которым наш, бажовский, даже после обретения наследия Шнуровски, все еще никак не мог. Да, мы были сильнее в военно-чародейском плане. Но вот с точки зрения научно-технической базы очень сильно не дотягивали до их стандартов.
        Что такое Шнуровски? Это бывшая кудесничья артель, только в последние три десятка лет вставшая на путь научной мысли и передовых разработок. Более того, они, хоть и не были лишены производственных мануфактурных мощностей, но в этом плане были ранее удивительно неамбициозны. Часто довольствуясь крохами, собранными с вершков, и не желая серьезно бороться в тех случаях, когда у них появлялись крупные конкуренты, которыми очень часто становились именно носители снежинок.
        А что такое Морозовы? Это мощный древний клан, который к тому же в течение почти века имеет в единоличном пользовании одну из крупнейших академий полиса Москва. Морозовская Академия - это практически полный аналог нашей Тимирязевской. Вот только если последняя раскинулась в живописной местности и могла похвастаться обширными территориями, то Морозовская представляла из себя, по сути, закрытый микрорайон вокруг их родового небоскреба, охватывающий все пять уровней города, где так же, как и у нас, имелись не только учебные и тренировочные площади, но и прикладные лаборатории, и исследовательские центры, в которых работали приглашенные кланом видные ученые.
        С технической же базой у них также все было очень и очень хорошо. Морозовы не боялись конкурентных войн и всегда стремились быть монополистами в тех сферах, в которой начинали разворачивать производство. Что было нетрудно, учитывая размеры и суммарную мощь этого клана. Ну а если не получалось с ходу задавить других производителей, старались как минимум сделать так, чтобы активная конкуренция с ними становилась невыгодной, периодически используя в том числе и силовые методы.
        - Слушайте, - нахмурился я. - А кто-нибудь вообще знает, у Морозовых у самих-то было когда-нибудь химическое производство?
        Кажется, этот вопрос вызвал некоторое недоумение у собравшихся. Один из наших командующих кашлянул, а затем спросил:
        - А… скажите, князь, - старший Бажов поправил свои роскошные усы и серьезно посмотрел на меня через стол. - А какая сейчас нам разница, есть ли у них такая мануфактура, или они решили захватить и освоить чужое производство?
        - Ну… На самом деле вопрос учена даже уместный, - покачав головой, не согласилась с ним моя будущая супруга, которая тоже пришла, узнав о теме предстоящей встречи. - Если у них уже есть свое производство, то должны иметься и ресурсные запасы, как, собственно, и каналы для их получения.
        - Именно, - подтвердил я, положив руку на ладошку девушки. - И здесь тогда возникает вопрос, если у них есть свои запасы, то зачем им захватывать чужую химию?
        - Может быть, решили расширить производство? - предположила Астрид, тяжело налегая на стол.
        - Если это не что-то обыденное, вроде средства для прочистки труб, то очень вряд ли, - покачала головой Ольга Васильевна. - Все же разведка у нашей фракции поставлена неплохо, а никаких сообщений о новых или нетипичных средствах, используемых Морозовыми, мы до сих пор не получали.
        - На самом деле это еще может значить то, что моя версия по поводу химии изначально ошибочна, - добавил я. - И со складов Морозовым нужно нечто иное. Либо сама территория складов…
        - Военной ценностью этот объект сам по себе, без содержащихся там товаров, не обладает, - медленно покачал головой постоянный представитель Громовых. - Это место, как и все складские площади, слишком легко захватить и слишком проблематично удерживать на постоянной основе. К тому же большое католичество дородных развязок с пандусами на другие уровни затрудняет общее наблюдение за перемещениями вражеских сил.
        - А может, там есть такой же сюрприз, как и на том складе, что мы брали у смертовиков? - предположил кто-то.
        - Предполагаете наличие обустроенных подземных тайных ходов, - задумчиво переспросила Ольга Васильевна, потирая подбородок. - А не слишком ли демонстративный захват объекта для получения доступа к «тайному» ходу?
        - Выпячивают, чтобы чужие особо не интересовались, - пожала плечами Старейшина Астра, сестры которой на этой встрече с нами почему-то не было. - Так что, как говорится, тоже можно! Ну, или, наоборот, хотят, чтобы заинтересовались, а чем это там на этих складах для Морозовых намазано!
        - Так, ладно, - похлопал я ладонью по столу, привлекая всеобщее внимание, - все это из области теорий и догадок, а нам сейчас нужны факты и действия. А потому прошу предлагать варианты наших дальнейших шагов!
        * * *
        Перемахнув с крыши на крышу, наша рука замедлилась, пропуская вперед быстро расходящиеся веером пятерки бойцов, после чего, скользнув по кровле к внешней стене, ведущей на Жоринские склады, чародеи один за другим попрыгали вниз на заснеженную мостовую. Высота здесь была небольшой, всего-то два этажа, а массивные неубранные сугробы способствовали быстрому и практически беззвучному спуску.
        Максимум, чего можно было опасаться, так это того, что под снегом скрывается какой-нибудь кирпичный бой или покореженная арматура, но для того, чтобы не переломать в таких условиях ноги, существовали специальные простенькие щитовые чары, которые уже выучил даже я. Так что пятью почти беззвучными телами мелькнув на фоне светлой, подпаленной пожарищами стены, мы ухнули в нечищеные заносы, и по колотушке в ухе сразу же пришел приказ затаиться, ждать и наблюдать.
        Жоринские склады, в общем-то, были похожи на все другие подобные территории, которые я видел в Москве ранее. Огромное открытое пространство, изрезанное редкими массивными столбами межуровневых опор, полностью застроенное, казалось бы, бесчисленными рядами однотипных ангаров, которые здесь, например имели довольно характерные высокие двускатные ломаные крыши. Что как бы сразу намекало на возможное использование внутренних помещений в два полноценных яруса.
        Впрочем, сейчас это было не шибко важно. Нашей задачей было какое-то время отслеживать телодвижения противника на этом участке, в то время пока остальные группы выходят на заданные позиции, а не размышлять над прижимистостью застройщика складских территорий, решивших в угоду повышению объема внутренних помещений в значительной мере осложнить жизнь собственным грузчикам.
        И противники, между прочим, не замедлили проявить себя. Да еще как! Я даже чуть было не присвистнул, когда сквозь марево несильного сейчас снегопада из темноты идущей вдоль складского забора улицы в нашу сторону гордо продефилировала тройка бойцов в массивных паровых экзоскелетах неизвестной мне конструкции с тамгой Морозовых, намалеванной на плечевых бронепластинах.
        Эти, казалось, неуклюжие человекоподобные вездеезды лихо, словно не замечая сугробов, которые порой доходили до пояса, перли по снежным завалам, освещая все пространство перед собой огнем ярких фонарей, установленных на броне. А также, активно вертя головами в непривычных, сплющенных к переду шлемах, на которых, словно два круглых жутковатых глаза, были установлены натуральные паромобильные фары.
        Я пригнулся, скрываясь от шарящих по стенам домов мощных лучей, в тайне опасаясь, что патруль все же увидит подозрительные пробои в снежном насте сугробов, в которые мы нырнули. Но, видимо, командир группы правильно выбрал позицию, и для тяжелых пехотинцев Морозовых места наших падений все время находились в глубокой тени на контрасте с ярким огнем их светляков.
        «Тяжелые пехотинцы чародейского клана! - я даже покачал головой от такого нахальства. - А ведь Морозовы упертые, всегда кричали, что экзоскелеты должны находиться исключительно в руках армейцев и какое-либо другое использование подобных машин недопустимо…»
        Знал я этот факт по той причине, что в последнее время на фоне моей «относительно низкой загруженности» Ольга Васильевна, как, собственно, и Катерина, очень сильно озаботилась моей невысокой политической грамотностью и осведомленностью в делах и раскладах Московского полиса. Точнее, я-то как раз был занят, ибо, как бы ни желали все встречные и поперечные запереть меня в небоскребе и никуда не пускать, клановые традиции требовали, чтобы я весь такой из себя красивый, как глава клана лез с голой пяткой на передовую. Иначе в клане меня просто бы не поняли… Причем не те жители родового гнезда, чье мнение для меня было важно, и которые уже проживали в Москве, а основная масса Бажовых, все еще прячущаяся на Урале, шляющаяся незнамо где по Зеленым Зонам и живущая в других полисах. И пока что не стремящаяся перебраться под мою руку.
        А Ольга Васильевна же не просто окулировала этажи, отведенные бывшим Шнуровски под их изобретательские изыскание этажи, а буквально жила в лабораториях. Так что складывалось впечатление, что она не княгиней собирается становиться, а всю жизнь только и мечтала, что добраться до продвинутого оборудования Шнутовски и их квалифицированных кадров.
        Но вот Катерина - та да, будучи беременной, испытывала все прелести существования в виде вазы, сделанной из хрупкого хрусталя, с которой все окружающие носятся как с писаной торбой и не позволяют поднимать ничего тяжелее столовой ложки. Вот ей, как чародейке, даже при всем своем высоком статусе не привыкшей к такому тотальному безделью, было скучно! Потому и взялись тетка с племянницей в любое свободное время то по очереди, то вместе повышать мою грамотность, вынося мозг разнообразными довоенными раскладами о том, кто где куда и, простите, кого.
        И последнее вовсе не пустой сарказм, а насущная политическая реальность, пришедшая в наш полис, как всегда, из продвинутой Европы. Так называемое лоббирование было довольно широко распространено именно там, а также на соседнем американском континенте и, по сути, означало взаимовыгодное сотрудничество в продвижении определенных интересов в Совете Кланов.
        Есть, например, какой-то закон, который определенная группа хотела бы протолкнуть на повестку дня, в то время как этому кто-то противодействует. А этом случае специально подготовленные люди собираются и идут к какому-нибудь сильному и влиятельному игроку вроде тех же Морозовых, чьим интересам не противоречит задуманное, и спрашивают: «Нам нужно то-то и то-то, во сколько вы оцениваете свою поддержку?»
        А Морозовы им отвечают: «Нас вот давно интересует, что будет, если нашу стихийную направленность скрестить с, допустим, Никелевскими. Наши евгеники утверждают, что может получиться очень интересное усиление в виде металлизации льда. Вы можете решить этот вопрос?» Обученный человек обещает посодействовать и уходит, после чего девушка с нужным эго так или иначе оказывается в распоряжении Морозовых, а нужный вопрос пробивается их кланом в Совете Кланов полиса.
        И тут как бы все в выигрыше, и только ограбленные Никилевские, если, конечно, они сами не в той же группе ищущих помощи Морозовых, недовольны! Те, кому нужно, решают свои политические задачи, а то, что были подпорчены отношения с Никилевскими, так силы несоизмеримы, к тому же за ними стоит незримая тень Морозовых, а с ними связываться даже в мирное время захочется не всем. К тому же в работорговле обвинить их практически невозможно. Какая работорговля, если размен идет на нематериальные выгоды: «Просто была захвачена вражеская чародейка, которую мы передали уважаемому клану. Что значит, она не вражеская? А вы докажите!!!»
        Морозовы тоже счастливы, получив чужими руками нужный для экспериментов генетический материал. Ведь просто так в мирное время даже для такого клана, как они, похищение людей чревато определенными проблемами! А в коррупции их не обвинишь, они не брали за свои услуги ни копейки и даже не принимали в подарок породистых щенков и анжинерные артефакты, что также было порицаемо законами еще двухсотлетней давности.
        В общем, чем больше я слушал такие подробности из уст своей будущей супруги и Ольги Васильевны, тем больше понимал, что бурление фекальных масс, прикрытых мирным и дружественным сосуществованием кланов в среде полиса, так или иначе когда-нибудь точно достигло бы апогея. И, может быть, даже хорошо, что прорвало эту зловонную массу вот так вот и сейчас. Когда, по мнению аналитиков, имеются лишь мизерные шансы, что по окончании конфликта на нас навалится, например, та же Казань с внезапно возникшим желанием если не уничтожить Москву, то ослабить ее еще больше одним-единственным ударом, надолго выбив конкурента из игры.
        Почему так? Да потому что змеиное кубло в других полисах будет как бы не похуже, нежели у нас дома. И один неверный шаг может привести к тому, что там тоже рванет так, что мало никому не покажется! Просто нам в Москве убийством князя и бунтом кня’жича кто-то очень сильно помог, что позже, конечно же, не будет оставлено без ответа…
        Проследив взглядом за удаляющимися в темноту спинами морозовских тяжелых пехотинцев, я слегка расслабился, задумавшись над тем, кого, собственно, посадил внутрь этих жестяных банок этот ледяной клан. Простецов или все же чародеев. А что? Запихнуть внутрь, например тех же новомодных «спортсменов», заточенных под айр-болл и практически бесполезных в прямом бою, было бы куда выгоднее, нежели неодаренных.
        В текущем конфликте, надо сказать, после образования противоборствующими фракциями своих ополченцев и добровольцев, а также укомплектования сторонами армейских складов, тяжелые паровые экзоскелеты показали себя очень эффективным вооружением против обычных людей, вооруженных пулестрельным оружием. Так следовало ли думать, что, подогнав сюда такие вот патрули, Морозовы в первую очередь опасаются именно простецов, а вовсе не нападения чародейских отрядов?
        Размеренное течение моих мыслей прервал стук вставленной в ухо колотушки. Шифр, набиваемый таким образом командиром, я привык уже переводить на лету, а потому только кивнул. Дело, в общем-то, уже начало раскручиваться… Передовые отряды проникли на территорию и локализовали складские помещения, в которых хранятся запасы химических реагентов мануфактуры Кулачевского. А значит, пол дела, по сути,сделано.
        Что мы в итоге решили на собрании? Да просто разнести здесь все к Уроборосу и сжечь, потому как совершать какие-либо другие телодвижения над Морозовыми сейчас очень нерационально. Своего химического производства у них, как мы выяснили, не оказалось, а потому, скорее всего, они попытались схватить то, что плохо лежит и никому вроде бы не нужно. Так что, если мы сейчас все это дело им пообломаем, а они не сдадутся и постараются найти реагенты где-то еще, это станет прекрасным индикатором. И можно будет с уверенностью говорить об их планах, связанных с какой-то химией.
        Но получилось, можно сказать, даже лучше, чем мы планировали! Покуда мы сидели в сугробе, кто-то сумел распознать в одном из вражеских чародеев довольно высокопоставленного командира Морозовых, который вполне может знать хотя бы часть планов руководства своего клана. Так что сейчас готовились еще и к его захвату. Нам же, как и остальным «наблюдателям» из, можно сказать, массовки, нужно будет пошуметь по периметру складской территории, дабы раздробить и отвлечь силы противника.
        Подумав, я, активно работая руками и разгребая перед собой снежные сугробы, подошел к капитану своей группы.
        - Виталь Федорович… - едва слышно шевеля губами, привлек я к себе его внимание.
        - Князь? - также почти беззвучно ответил он, явно удивленный тем, что я нарушил команду замереть и подошел к нему.
        - Тяжелые пехотинцы, они же Морозовых, - продолжил я, кивнув на остановившийся по какой-то причине патруль, что-то высматривающий в лучах света у стены складской территории. - Это явно не обычные московские экзоскелеты. Как насчет того, чтобы захватить хотя бы единицу? Все равно сейчас шуметь придется. Утащим?
        Мужик, прищурившись, посмотрел на меня несколько мгновений, а затем перевел взгляд на фигуры морозовского патруля. Там бойцы чуть рассредоточились, держа свои тяжелые многострелы в боевом положении, выцеливая что-то, в то время как один из них, видимо, командир, медленно пошел по сугробам вперед и аккуратно потыкал закрепленным на одной из перчаток выдвигающимся клинком в то место, которое показалось им подозрительным.
        Снег тут же зашевелился и начал вспучиваться, выпуская из себя нечто. Впрочем, тут и гадать было не нужно. Скорее всего, то был промерзший мертвец, в тело которого успел подселиться дух льда. Будь он где-нибудь поблизости, мы бы сразу его почувствовали, а так… далековато.
        Впрочем, картина восстающего из снега промерзлого покойника, способная испугать обычного простеца до потери сознания, какого-либо эффекта на морозовских бойцов не произвела. Тот, который вышел вперед, просто протянул свою закованную в латную перчатку руку и, сграбастав мертвеца за шкирку, буквально впечатал его обратно в сугроб. А потом, распрямившись, поднял правую ногу и с грохотом топнул по земле.
        - Унести-то унесем… - ответил мне наконец командир. - Но его тогда нужно, не сильно испортив, из строя вывести, а это не так-то просто.
        - Я сделаю. Имеется уже опыт, - покачал я головой, за что заработал удивленный взгляд. - А остальных будем класть!
        - Хорошо… - кивнул он и махнул рукой прислушивавшимся к нам бойцам руки. - Тогда на счет три! Раз, два…
        И тут загрохотало. Боевые пятерки Бажовых, не стесняясь и не прячась, начали отрабатывать самыми громкими из имеющихся чар чуть ли не по всему периметру Жоринских складов. То здесь то там полыхали, освещая темное пространство второго уровня, яркие зеленые вспышки, начало разгораться изумрудное пламя, а к дну третьего уровня уже потянулись тяжелые черные клубы удушливого дыма.
        Патруль, не сразу поняв, что происходит, заозирался, и в это время к ним темными тенями уже метнулись наши бойцы, на ходу засыпая противника слабыми чарами и ножами, активно привлекая к себе внимание. Я же, в свою очередь, чуть выждав, сложил цепочку ручных печатей, и мое тело тут же проглотила пламенная изумрудная круговерть.
        Выскочил я из зеленой вспышки прямиком за спиной у расправившегося ранее с мерзлым мертвецом тяжа, сейчас оставшегося чуть позади товарищей и окрещенного мной лидером. Меня он, естественно, почувствовал только в тот момент, когда я всем своим весом приземлился у него на горбу парового котла, прикрепляя себя живицей к его броне. Попытался было что-то сделать, стряхнуть меня, но уже не успел.
        Паровой экзоскелет - штука, конечно, опасная, вот только не лишенная определенных недостатков, которые в этой странной морозовской модели также не были устранены. Видимо, конструкция просто не позволяла сделать эти узлы как-нибудь по-другому.
        Как и в уже виденной мной когда-то модели, из наспинного парового рюкзака к рукам и ногам тяжелого пехотинца были проложены довольно толстые мягкие гофрированные трубки, которые совсем не были защищены бронепластинами. В первую очередь, конечно, потому, что тяжелый пехотинец, основная броня которого была фронтальной, можно сказать, прикрывал их в том числе собственным телом.
        Вот, схватив за ту, что вела к правой руке, я, выхватив нож, просто срезал ее практически у самого плеча противника, а затем, крутанув оружие в ладони, до свечения напитывая нож своей живицей, со всей дури долбанул шлем бойца метательной железкой по правому зарешеченному окошку. Все же голова у тяжа была малоподвижна, пусть он и мог ей крутить, так что отверстие требовалось, просто чтобы покоситься на то, что происходит со стороны. И пусть стекло и было бронировано, моей силы оно не выдержало и разбилось, а я просто запихнул в пробой исходящий мошной паровой струей обрубок гибкой трубы.
        Судя по раздавшемуся воплю, лезвие моего ножа, разбившее смотровое окно, самого бойца не задело, а вот перегретый пар, ударивший ему прямо в лицо, доставил множество приятных мгновений. Я аккуратно завалил дергающегося тяжа на землю, оставив его вариться в свое удовольствие в этой неуязвимой, на первый взгляд, консервной банке. Впрочем, не случись мне однажды уже провернуть нечто подобное и не знай я нынче чары «Жар-птицы», так легко и быстро завалить этого парня у меня вряд ли бы получилось. Ну и плюс, неожиданность, конечно.
        Спрыгнув и видя, что другие двое противников на то, что случилось с их товарищем, практически никак не среагировали, яростно долбя из своих переносных многометов по мечущимся перед ними бойцам моей руки, подвиг я решил не повторять, а, быстро сложив цепочку ручных печатей, метнул придуманные мною чары, режущие исключительно неживую материю.
        Модификации, придуманные нашей новгородской любительницей покопаться в заклинаниях, я выучить еще не успел. Так что мои резаки все так же летели винтом, но все равно при атаке со спины оказались очень даже эффективными, правда, я не сразу понял, какую глупость только что совершил. Осознав себя чисто на инстинктах уходящим на чародейской сверхскорости среди свистящих, словно шрапнель, металлических осколков, разлетевшихся после двух тяжелых и мощных взрывов, которые в противном случае просто смели бы меня с ног. И хорошо, если бы я после этого вообще выжил.
        Ну не подумал я, что поврежденные паровые котлы имеют неприятную привычку взрываться. А учитывая, что правый глаз тут же начала заливать кровь, без наказания за дурость я не остался, хотя думать сейчас о подобных царапинах времени не было. Со складской территории, явно привлеченные бабахнувшим здесь взрывом, уже выпрыгивали бойцы Морозовых. И не какие-нибудь там простецы с пулестрелами, а боевые чародеи, с ходу начавшие осыпать нас разнообразными ледяными чарами!
        Так что пришлось пометаться туда-сюда, лихо уходя от смертоносных заклинаний и отстреливаясь огненными шарами, прежде чем я почувствовал, что снова могу исполнить «Жар-птицу» и, переместившись за спину одного из противников, просто влепил ему между лопаток «Мисахику». Почти тут же пришлось ретироваться, угощая Морозовых дождем из метательных ножей, пусть даже это было практически бесполезно.
        Не видел я никогда таких защитных чар, которые так лихо использовала эта команда. Казалось бы, в какое-то мгновение перед чародеями появлялась этакая ледяная полусфера, пробить которую нож просто не мог, а в следующее она дробилась на куски, которые просто выстреливали в мою сторону. Вроде бы говорили, что нечто подобное могли проделывать некоторые бывшие Шнуровски, только с землей, однако я сам этого не видел.
        Впрочем, мои метания не оказались напрасными. Видимо, посчитав меня самым опасным, Морозовы отвлеклись, и вот тут остальная рука ударила по ним так, что единственный оставшийся в живых противник, недолго думая, бросился наутек, преследуемый роем изумрудных огненных мух. С ходу взлетев на крышу ближайшего склада, он бросился было по коньку в глубь территории, когда перед ним полыхнул изумрудный огненный водоворот, из которого выскочил наш командир.
        И вот тут он меня реально поразил. Пусть протуберанцами своего пламенного эго я управлять и умел, но чтобы так, взорваться буквально натуральным огненным вихрем, когда, казалось, каждое движение оставляет за собой в воздухе не просто след, а формирует огненного двойника, который наносит точный удар, даже если сам ты промазал. Это, конечно, высший класс. Надо ли говорить, что убегавшего Морозова, еще как-то пытавшегося сопротивляться, буквально испепелило.
        - Сильно ранен? - спросил он, спрыгивая возле меня и, нахмурившись, рассматривая мое лицо. - Глаз цел… Что случилось-то, что они так рванули?
        - Да… Забыл я, что паровые котлы, вообще-то, взрываются, когда повреждены, - отмахнулся я. - Вот и засадил по ним собственноручно придуманными чарами, режущими исключительно неживую материю.
        - Зато, видимо, хорошо режущими, - фыркнул капитан, на что я только развел руками.
        А что тут еще скажешь? Шрам на морде - это не та причина, по которой чародеи будут тебе сочувствовать, даже если ты их собственный князь. А вот от Катерины мне точно влетит, женщины вообще склонны устраивать истерики по пустякам. А так получится свести, значит, получится, металл все же чужой живицей напитан не был, а не выйдет… Ну, главное, что действительно без глаза не остался.
        В это время бойцы нашей руки, все, кроме командира, уже возились над моей вареной на пару жертвой. Из консервной банки его решили пока не извлекать, слишком уж много будет мороки, а вот выключить паровой двигатель было необходимо. Хорошо хоть, его взрывом не покоцало, да и морозовские чародеи своими атаками не повредили, а то совсем обидно бы было.
        Впрочем, как они собирались его тащить, я представлял слабо. Махина была почти на полметра выше нормального взрослого мужчины, да к тому же явно очень тяжелая. И вот как его упаковать, чтобы с собой утащить, я, сам же и выдвинувший эту идею, просто не знал.
        Но это я, весь из себя такой наивный. А остальные мои далекие родственники подобными думами не терзались. Потому как точно знали - брать его с собой мы не будем. В том смысле, что захватить мы его захватили, а дальше уже, простите, не наша работа!
        Мужики просто утащили механического великана куда-то во дворы и там тупо спрятали.
        - Потом приедет паромобить с призовой бригадой и заберет, - просто отмахнулся на мой вопрос капитан. - А то мы с этой тушей замучаемся от погони Морозовых уходить.
        И она, кстати, была. Пусть и очень вяленькая, из разряда, чтобы никто не подумал, что их клан можно вот так просто брать и обижать! Тем более что мы не просто выполнили, но и перевыполнили свои задачи, захватив к тому же какую-то клановую шишку… да еще и много народу. В общем, отвесили носителям снежинок в глазах в очередной раз такую оплеуху, что просто так взять и утереться у них не было уже никакой возможности.
        Кстати об этом, мы давно уже заметили, что Морозовы, акции которых мы срываем одну за другой, так и не нанесли по нам ни одной полноценной ответки. Конечно, можно предположить, что у них просто не было такой возможности, ведь, сколько бы их ни было, они все же только один клан, а за нами стояла целая фракция. Вот только сильно сдавший в последнее время старейшина Демьян в это не верил.
        Так что в ближайшее время следовало повысить бдительность, потому как вполне можно было ожидать какого-нибудь внепланового демарша. Все же Морозовы, и тем более глава их клана, совсем не те люди, которые будут долго терпеть обиды. Тем более что я не только вмешался в его планы, но и завалил сыночка, а он вроде еще даже и не почесался.
        * * *
        - Уроборос! - в ярости глава клана Морозовых саданул кулаком по своему рабочему столу, и столешница жалобно хрустнула, протянув от места удара целую паутину из тонких трещин. - Опять они! Мы же специально их не трогали, как вы и советовали!
        - А ты думаешь, что проклятый щенок просто так взял и простил нам все, что мы сделали раньше, - карающие рассмеялся один из старейшин. - Мы тебе говорили, что ты уже проиграл этот раунд, отступи, позволь клану вновь нарастить мускулы, собраться и удержать то, что мы имеем! Пошли, в конце концов, Бажовым и Ольге переговорщика, договорись больше не сталкиваться! И, если не объединиться, выступит единым фронтом против РКНА, потому как в случае их победы не будет уже ни клана, ни перспектив! А отомстить, отомстить всегда успеется!
        - И терпеть потом этого ублюдка на княжеском престоле! - взревел, вскакивая на ноги, мужчина, снежинки в глазах которого яростно вертелись, но его без особого страха перебила сгорбленная старушка.
        - А что ты хочешь? Проигрывать нужно уметь! Или ты думаешь, что кому-нибудь, кроме нас, хотелось бы видеть на этом месте нашего Сашку? - женщина фыркнула. - Ты, как и твой отец с дедом, заигрался, думая, что выше нас только Ирий и Древо. На самом деле парочка живительных оплеух вроде тех, что отвесили нам Бажовы, давно уже была необходима нашему клану. Просто ты и в этот раз умудрился вывернуть все так, что еще немного, и любое следующее поражение станет для всех нас просто неприемлемым!
        - То есть вы хотите сказать, - тихо прорычал глава клана, - что это я во всем виноват?
        - А кто? - холодно спросила его довольно-таки молодая на вид женщина, которая тоже была старейшиной, невзирая на возраст. - Вот что тебе стоило с самого начала не провоцировать этого Антона, а проявить дружелюбие? Ну, или на худой конец просто нейтралитет. Так нет же!
        - Они бы все равно узнали все, что мы сделали, - буркнул мужчина, тяжело опускаясь в свое рабочее кресло.
        - И что? - фыркнула его собеседница. - Мало ли между кланами происходит грызни? Да к тому же все можно было еще и вывернуть так, что нас, напомню, бывших с московскими Бажовыми в союзе, просто подставили! А не у твоего отца вожжа под хвост попала из-за каких-то там сказочек сумасшедшего о бесплатной силе!
        - Ну а теперь? - продолжил первый старик, с прищуром глядя на едва сдерживающего эмоции главу. - Вот чего ты добился этой акцией со складами? Ты как с писаной торбой носился последние две недели с этим… как его… зарином.
        - Этот поражающий газ вместе с предложенной алхимией может стать козырем в руках нашего клана на пути к величию! - зарычал хозяин кабинета, глаза которого буквально налились кровью.
        - Тьфу ты! - в сердцах сплюнула старуха. - Опять ты за свое!
        Глава 4
        Глава 4
        Вздохнув, я вновь склонился над документами. Вот вроде и побегали вчера знатно и посражались, а в результате все вылилось, как обычно, в скучное изложение на бумаге, в то время как все то же самое могли бы сделать и мои подчиненные!
        Хотя это, сидя в своем кабинете, я мог свободно размышлять в подобном ключе, а вот на выходе был самым что ни на есть обычным бойцом, у которого имелся свой командир… И отклонить его требование о написании кучи бумажек, просто не мог! Сам на такое подписался, еще в дни начала конфликта, решив не стоить из себя многомудрого полководца, решив, что шапка не по Сеньке. И, в общем-то, совершенно правильно сделал… Вот только теперь оставалось терпеть!
        В любом случае куда более интересным вопросом было то, о чем спросила меня Ольга Васильевна, когда вчера мы вернулись после уничтожения складских площадей. И я даже растерялся, потому как был совершенно не готов сейчас обсуждать нечто подобное!
        «Антон, - выловив меня в коридоре, обратилась ко мне женщина. - А скажи-ка мне, милок… Ты после окончания войны, вообще образование-то собираешься продолжать получать или как?»
        Я чуть было не ляпнул что-то глупое, потому как в этот момент думал над чем-то гарантированно важным, что благополучно просто вылетело из головы, когда меня озадачили чем-то подобным. Ведь, казалось бы, не место и не время, да и вообще, какое к Уроборосу образование, когда мы тут уже вовсю в боях с настоящими чародеями участвуем…
        А оказалось, что не все так просто! То есть вообще не просто, а вопрос этот не праздный и вовсе не просто так моей, по сути, давно уже приемной матерью задан! Ведь когда я все-таки выдавил из себя что-то, мне прямо и без намеков объяснили, как мы с Катериной вообще попали, после того как у нас тут все, скажем так, завертелось.
        «Была бы я обычной клановой матроной, Антон, - усмехнувшись, заявила мне Ольга Васильевна, уперев руки в боки, - мне бы на твое дальнейшее обучение было наплевать! Официально год ты полису отслужил, а после боевых действий так или иначе будешь значиться ветераном Москвы! Чего вполне достаточно для того, чтобы претендовать на роль обычного главы малого клана в глазах города. Но это чисто формально, да и к подобному статусу всегда найдут, как придраться, политические оппоненты».
        «К чему это вы ведете…» - прищурившись, спросил тогда я.
        «Да к тому, что в мирное время зачастую бывает куда опаснее, нежели в военное, - со вздохом ответила мне блондинка. - И там, где сейчас большую часть проблем такому сильному клану, как Бажовы, легко решить с помощью чар и оружия, придется прибегать к интригам и дипломатии. Где топить будут в первую очередь тех, кто хоть немного в результате этого конфликта приподнялся…»
        «Но…» - попытался было вставить свои пять копеек я, но меня перебили.
        «Антон! Неужели ты думаешь, что, как только все вот это закончится, жизнь кардинально поменяется и на земле наступит Ирий? - даже как-то возмущенно, нахмурив бровки, воскликнула Ольга Васильевна. - Разочарую, но так у нас не получится! Все просто с небольшими изменениями вернется в первоначальное русло, и, может быть, через пару веков, если не будем делать глупости… ну, другими словами, верить в лучшее, никто никому не запрещал!»
        «Кремлевский самозванец, кажется, так не считает», - усмехнулся я.
        «А он может все что угодно думать, - фыркнула блондинка, сложив руки под грудью. - Я не очень понимаю, что там у них происходит и как бывшие сторонники Дмитрия вообще согласились на подобную авантюру, да еще со столь нездоровым фанатизмом… Но уверена, что, как только появится возможность, его просто сметут, а затем все встанет на круги своя».
        «Возможно, - не стал спорить я, потому как идеи, пропагандируемые нашими нынешними противниками, выглядели ну очень сомнительно, ведь, по сути, предлагалось сломать то, что уже давно и прекрасно работает, и на пустом месте выстроить на этом месте нечто новое, сомнительное и неопробованное. - Только при чем здесь мое дальнейшее обучение в Тимирязевке, я никак взять в толк не могу! Тем более что вы сами говорили, что нынешняя ситуация на благо Бажовых и статус клана, по сути, повысится!»
        «Так, Антоша, - усмехнулась Ольга Васильевна. - Для того чтобы это произошло, Катюша должна гарантированно стать следующей княжной московской после меня, а ты, дорогой, князем-консортом».
        «И…» - нахмурился уже я.
        «А для этого, по законам полиса от какого-то там мохнатого года, кандидат обязан получить железный чародейский ранг по выпуску из академии и минимум три года честно отработать в составе боевой чародейской руки полиса! - подняв палец к потолку, важно продекламировала женщина. - Такие вот дела…»
        «Что за ерунда?» - воскликнул я, зажмурившись и потирая переносицу.
        «Ерунда не ерунда, а так написано в документах, обойти которые нет никакой возможности, - развела руками Ольга Васильевна. - Введено это правило было где-то лет четыреста назад, еще до перестройки Москвы, когда на княжеский трон с подачи чиновников из Княжеского Стола попытались протащить полностью подконтрольного им и совершенно не обученного племянника скончавшегося князя. У самого его детей не было, а потому, основываясь на лиственном праве, все было законно. За исключением четкой трактовки понятия чародей, каковым обязан быть человек, занимающий это место. К чему, собственно, и прицепился Совет Кланов».
        «А почему просто простецов из Стола не перебили, - вздернул я бровь. - В те времена такие нравы были, что туши свет, а клановые, как я помню, на Стол никогда практически не работали. Это точно были пришлые. Так что ж чародеи с гостями, хозяйничающими в их доме, просто не разобрались?»
        «Не знаю, Антон, - просто пожала плечами кня’жина. - Может, потому что подобный вопрос назрел и для самих кланов. Ведь в результате принятия того самого манифеста они и сами себя ограничили в том, кто может быть признанным официально главой клана, а кто нет. И поэтому ты, как и все остальные наследники, вынужден был учиться в академии, а не у своих же…»
        «У меня выбора поначалу не было…» - буркнул я.
        «По известным причинам, - кивнула женщина и с нажимом продолжила: - Но у других именно по этой. По ней же и я училась в Тимирязевке. И оба брата моих, и многие из моих предков. А потому я спрашиваю, как ты намерен поступить?»
        «Поступать я намерен правильно, - подняв руки и показывая, что капитулирую, ответил я. - Клану надо, Кате надо, тебе вот, я вижу, надо… Так кто я такой, чтобы спорить? Иначе бы этого разговора не было!»
        «Ты умный мальчик! - с улыбкой кивнула мне Ольга Васильевна. - И поверь, мне очень важно, чтобы ты в итоге стал полноценный князем-консортом. Даже больше, чем твоему клану!»
        «Понял, принял… - тяжело вздохнул я и все-таки задал вопрос: - Только не понимаю, зачем сейчас нужен был этот разговор? Мы еще даже не победили, и ничего не закончилось…»
        «Во-первых, я уже сейчас вовсю программу свою готовлю, и мне нужно точно знать, что тот, кого я позиционирую в ней для полиса как своего сына, будет бежать со мною в одном боевом порядке, - устало ответила мне блондинка. - Дело в том, что по окончании конфликта наступит очень трудный период возвращения людей к мирной жизни. А потому чем скорее полноценно заработают учебные заведения, в которые смогут вернуться дети, тем проще его преодолеть. Ведь для большинства обывателей это часто один из главных признаков того, что жизнь налаживается, и чем дольше оттягивается этот момент, тем сложнее преодолеть последствия конфликта…»
        «И если сразу же взяться за политику с упором на молодое поколение…» - пробормотал я.
        «Молодец, начинаешь думать, - кивнула мне женщина. - Так легче и народ успокоить, и много чего еще сделать. И тут ты мне нужен как символ, который своим примером покажет остальным правильный путь…»
        Я даже не стал вдаваться в этот вопрос. И так понятно, что людям всегда проще работать и восстанавливать город, зная, что их чада под присмотром и накормлены, а не носятся непонятно где среде руин и неубранных мертвецов. Опять же, отделив зерна от плевел, легче локализовать, а потом решить вопрос с бандами беспризорников, которые просто не могли не появиться в результате творившегося в Москве безобразия. И пусть различные Нахаловки, а также бездомные замерзающие зимой дети все равно казались мне чем-то, с чем справиться невозможно. Но, если серьезно заниматься этим вопросом на полисном уровне, это как минимум существенно снизит остроту вопроса в послевоенные годы.
        «Я ладно… А как же Катя? - поинтересовался я. - И да, что, кстати, во-вторых? А?»
        «Во-вторых, я подняла эту тему, чтобы ты не расслаблялся, думая, что, повоевав, с тебя слезут, - усмехнулась Ольга Васильевна. - Что же касается Катерины? А что с ней? Родит, посидит месяцок-другой с маленьким и побежит как миленькая грызть гранит науки! Не она первая, не она последняя. А уж кому о ребенке позаботиться, у Бажовых найдется. Да и я есть…»
        И вечно я забываю, что мы чародеи, а не какие-нибудь простецы. А у них беременные пусть в бой обычно и не бегают, но и над чадом так, как у простых людей, не трясутся. Так что там, где нормальная горожанка, если средства позволяют, забросит все и станет домохозяйкой, взращивая чадо, наша женщина так не поступит.
        В общем, загрузили меня вчера знатно! Ну а когда я доплелся до наших покоев и выплеснул все это на Катерину, будущая супруга «успокоила» меня, заявив, что и сама не собиралась изображать из себя барышню в светелке. И уж тем более запираться в кремле и никуда оттуда не вылезать.
        Короче, та, кто трясется каждый раз, когда я собираюсь на боевой выход, в который раз обрадовала меня тем, что сама делать для меня аналогичные поблажки никогда и не думала! Нет, понятно, что она не обычная чародейка и все такое, а потому с ней просто не дадут чему-либо случиться. А когда придет время, ее можно сказать уже заставят сидеть безвылазно в Кремле, но вот то, что ей реально интересна оперативная работа за стеной… В общем эта новость меня откровенно покоробила.
        В дверь постучались, а затем, после моего ответа, в приоткрывшуюся щель просунулась голова Ирвинг. Похлопав на меня глазами, девушка улыбнулась и спросила:
        - Ты меня звал?
        - Звал, - подтвердил я с кивком. - Проходи, садись!
        Устроившись в кресле для посетителей и закинув ногу на ногу, девушка с легким прищуром посмотрела на меня, и я, выдержав небольшую паузу, спросил:
        - Как там дела у Абызбики?
        Все дело не в том, что я не держал ситуацию на контроле, а в том, что после случившегося с казанской ипокатастимой на марше вопросами их поддержки и сопровождения вместе с пленными в Москву, поручил заниматься именно ей. После боестолкновения в караване пострадало изрядное количество техники и было ранено много народа, так что пробираться в наш полис своим ходом было признанно нецелесообразным.
        Так что в результате не так уж далеко от места сражения был обнаружен и, мягко скажем, реквизирован один из дальних посадов. Где, собственно, зеленоглазые со своими фиолетовоглазыми пленниками и остались на вынужденный постой. Мнение местных, конечно, нас особенно не волновало, разве что строжайше запрещено было творить беспредел и приказано расплачиваться за товары и услуги, а в остальном обычная, в общем-то, практика в подобных ситуациях. Обычно отряды, которые вынуждены принимать простецы, куда меньше, в то время как тут они вдруг обнаружили у себя под частоколом две пусть и потрепанные, но все же чародейские армии.
        На удивление, как я понял, Абызбика пусть и пострадала, но после смерти вражеского начальника фиолетовоглазые в основной своей массе стали покладистыми. Сдались без каких-либо условий и особых проблем старались не доставлять. Хоть даже по сравнению с казанянами гонору в них имелось немало.
        Мы, Бажовы, для этих дальних родственников были чем-то вроде клановой легенды. А так как мы оказались сильнее, они спокойно приняли этот факт, как и наше главенство. В общем, менталитет, с которым боюсь, что придется бороться по полной программе, как, впрочем, и с таковым же у людей Абызбики. Ведь и тех и тех так или иначе придется принять…
        А что с ними еще делать? Своим ходом в Тигеран без елифантерия, который куда-то убежал, они точно в сезон Уробороса не дойдут. Рабства у нас как бы нет, а вырезать всех фиолетовоглазых под корень… Так как они хоть и неправильные, но все-таки Бажовы, даже несмотря на нравы, царящие в Казани, устранить их даже самые радикальные из их недавних противников не предлагали.
        В общем, Абызбике и ее бойцам оставалось разве что лечиться, чиниться и налаживать контакты. Греко-римский, который те знали, - это, конечно, хорошо, но даже среди бывших казанян сейчас вовсю уже старались говорить не на родном, а в основном по-московски, ну, или хотя бы на сыктывкарском. Ведь эти языки все равно все знали, вот только использовали ранее очень редко.
        На Ирвинг же и ее подопечных я свалил ответственность за эвакуацию всей этой толпы в Москву, в первую очередь потому, что среди новгородцев было довольно много квалифицированных механиков, шоферов и вообще понимающих в машинистике людей. А в распоряжении Абызбики после боя осталось еще немало поврежденной, но не уничтоженной паровой техники. К тому же позаимствованными у Черемисиных грузовыми паровиками под перевозку имущества бывших новгородцев этот клан в итоге от нас просто радостно откупился.
        Вот, погрузив на них кое-какие запчасти и съестной припас, а также воду, отряд бывших хельмгорерцев под управлением маститого чародея из ближников Ингрид и в сопровождении двух средних вездеездов и охранения отправился месяц назад на выручку к Абызбике. А там, что смогут, починят и поставят на ход. Остальное разберут и разгрузят то, что сохранилось, ведь ехали в Москву казаняне тоже не пустыми. А там уже нормальным усиленным караваном их доведут до полиса.
        Кстати, этим шагом мы ослабили на время наш клан на пару сотен привезенных с собой Ингрид бойцов, но, с другой стороны, «Игдрасиль», ну, или все же «Просто Небоскреб», как его порой в шутку называли, перестал напоминать переполненную бочку с солеными огурцами. Рук, конечно, не всегда хватало, но подготовить жилые площади и вообще помочь обустроить новых жителей уже было кому. И это при активных боевых действиях в полисе.
        А все дело в том, что, по сути, обитаемые зоны небоскреба у Шнуровски, которые были не очень большим кланом, начинались где-то с четвертого уровня города. То же, что располагалось ниже, отводилось под склады, а также экспериментальные вертикальные цеха для тех или иных предприятий. Так что просто так заселить туда людей, а тем более с детьми не было никакой возможности.
        Вот все это и следовало привести в порядок, а то и вовсе перестроить. Пусть и временно на скорую руку. Все равно всем понятно, что в итоге даже нынешнему количеству жителей в «Игдрасиле» будет ну очень тесно. В военное время еще кое-как можно выдержать, а вот потом вопрос с расселением придется решать как-то кардинально! Тем более что в планах клана значилось именно объединение его под одной рукой, а вовсе не создание под моей рукой новой, пусть и очень большой, но очередной ипокатастимы.
        - Да все нормально, в общем-то, - пожала плечиками девушка. - Наших встретили, особых конфликтов не наблюдается, да и фиолетовые ведут себя тихо. Произведена оценка поврежденной машинерии…
        Докладывала Ингрид долго, подробно, но без особого огонька. Это и понятно, в какой-то мере данная операция по эвакуации застрявшего где-то состава для чародейского клана рутинная. Если, конечно, не смотреть на масштабы. А так…
        Монстров и прочих тварей, что жили в окрестностях занимаемого посада Абызбикские чародеи выбили превентивно еще в первые дни после того, как устроились на постой. Почистили все что только можно, да еще и устроили плановое патрулирование, на случай если вдруг на такое массовое скопление сильной живицы начнут собираться разнообразные твари.
        Так что какие-либо проблемы клану могли в данные момент создать разве что другие люди. Но вот вменяемой причины, по которой какой-либо другой, гарантированно крупный клан пожелал бы отправиться в не самый часто посещаемый участок Зеленой Зоны Москвы, чтобы повоевать там с более чем двумя тысячами чародеев, ни я, ни девушка не видели.
        В остальном же работы ведутся, сроки примерно определены, а чтобы просто так не сидеть, бойцы заняты вдобавок сборкой телег для вещевого обоза. Благо специалисты имеются, а самые сложные элементы, колеса, оси и прочую фурнитуру наши привезли с собой на грузовых паровиках.
        Детали эти были честно экспроприированы нами с одной их складских территорий, причем не просто так, а по договору с их настоящим владельцем. Купцом с трудно произносимой фамилией, который, собственно, обосновавшись на нашей территории, сам и дал наводку на собственные запасы. Причем если за детали для пароходов казанской и московской конструкции, которые имелись в распоряжении у Абызбики, было заплачено сразу, то вот за деревянную продукцию купчина просил написать долговую, отказавшись сразу брать деньги.
        Его понять, в общем-то, можно. Сейчас это просто барахло и топливо для костра. На что, скорее всего, и пустят запасы, если, конечно, простецы доберутся до этих не охраняемых нынче складов. Сами же по себе телеги и детали для них войдут в цену тогда, когда война закончится и начнется реконструкция. А потому проще подождать и получить хоть какую-то прибыль, нежели сейчас брать гроши за то, что покуда никому и не нужно.
        Нам же с того был резон в том, что за машинерию купчина особо и не торговался. Зато сам показывал и рассказывал, где что лежит, да и вообще, был предельно вежлив и инициативен. Нет, понятно, что своего он не упустит, если выживет, конечно. Вот только, учитывая дружбу с нами, шансы на это у него и его семьи куда выше, нежели если бы он начал качать права и требовать вдесятеро за то, что более никому и не нужно.
        - Антон! - в дверь без стука ворвалась Катерина, с ходу бросив: - Привет, Ирвинг! Антон! Тебя к себе Настя просит! А то ты никак не сподобишься…
        Вот еще беда на мою голову… В какой-то момент я совсем забыл о том, что после боя в зале Совета Кланов мы притащили с собой к тому же кучу левого народу. И, в частности, Анастасию и Антона Морозовых, с кланом которых, собственно, все последующее время активно бодались.
        А тут в дело вступили некие «Законы чести», которые неукоснительно соблюдались у чародеев. На тот момент, как все завертелось, мы парня и девушку, можно сказать, приютили, и к тому, что происходило между кланами, они отношения уже не имели. Считались этакими гостями, которых разве что ограничивали в перемещениях, а в остальном переквалифицировать в пленников или бросать в тюремный блок даже и не думали.
        Впрочем, касалось это только Анастасии, которая к тому же была хорошей подругой моей Катерины, так что пусть девушка до недавнего момента и выпала из моего поля зрения и я о ней не вспоминал, княжна все равно как-то прознала о такой невольной гостье. А потому периодически наведывалась к ней, пусть и не в одиночку.
        Морозова же, хоть и была в курсе того, что происходит, резких телодвижений тоже не делала. Да, она была племянницей главы, но клан этот прогнил не настолько сильно, как мне это показалось после общения с Александром. С другой стороны, я помнил еще разговоры с ее родственницей, которая все еще сидела под охраной, но давно уже была согласна стать клановой куртизанкой, заявляя, что обратно к Морозовым теперь в любом случае ни ногой! Возможно, и здесь имелись подобные соображения, тем более что для нас она была в статусе гостьи и знатной барышни, а не пленницы с ограниченными видами на будущее.
        С Антоном Морозовым же совсем другая история. Хоть наши чаровники и расстарались, парень так и не пережил своего ранения. Скончался два дня спустя, так не приходя в сознание, крепко его в Кремле бунтовщики приложили. А еще…
        - Кать, ну нету у меня времени, - тяжело вздохнул я. - Да и…
        - Понимаю я, Антон, - меня поцеловали и аккуратно сели на мои колени под каким-то завидующим взглядом Ирвинг. - Ты просто скажи, что мне ей передать. А то, сам понимаешь, при всем ее статусе она все же из вражеского клана, а ты о ней, по сути, вначале забыл, а теперь фактически маринуешь. Вот она и волнуется…
        - Отпустить не отпустим, - пожал я плечами. - Сама должна понимать. А в остальном, если что-то желает, пусть прямо сообщит…
        - Не лебези! - ткнула меня кулачком Катерина. - Ты здесь хозяин, а она гостья, правилами хорошего тона считается посетить ее, если барышня тебя о том просит!
        - Блин… - тяжело вздохнул я. - Ну не хочу я сейчас с ней видеться… Она же один в один как ее двоюродная сестра, которую я «Мисахикой» порвал. Только постарше. Какого ты ожидаешь от нас с ней разговора? Мне не нравится уже то, что ты к ней бегаешь, а…
        - Ты ведь в курсе, что именно нынешний глава Морозовых убил ее отца, пусть тот и был ему братом? Причем не в бою, а скованного по рукам и ногам, - внимательно посмотрела на меня будущая супруга. - Именно так его отец решил проверить, достоин ли его наследник быть главой клана. А ее мать он отправил в инкубаторий на принудительное клановое размножение, когда она отказалась стать его наложницей. Ты думаешь, она действительно поддерживает нынешние действия своего клана?
        - Тогда о чем разговор вообще? - нахмурился я.
        - А это она сама тебе скажет… - нагло ухмыльнулась мне будущая супруга.
        - Ладно… - отмахнулся я, потому как у меня было еще кое-что, что срочно требовалось обсудить с Ингрид и даже забивать себе голову вопросами о том, о чем хочет поговорить со мною Морозова, мне сейчас не хотелось. - Вечером сегодня зайду. Честно, честно…
        - Смотри, ты обещал… - победно усмехнувшись, вскочила с моих колен Катерина, но я тут же поймал ее за руку. - Что?
        - Скажи, ты не в курсе, Даша уже окончательно в себя пришла? - поинтересовался я.
        - Я ее как-то уже два дня не видела, но Нина говорит, что ей уже лучше и ее перевели в стационар, - пожав плечиками, ответила мне девушка. - А что?
        - Ну вот тогда пойди поищи Нину, и идите поговорите с лечащими чаровниками, - со вздохом произнес я. - И если они разрешат, то устроите подруге приятный сюрприз.
        - Какой такой сюрприз? - прищурившись, тут же поинтересовалась у меня будущая супруга с явным подозрением.
        - Чудесатый. На двух ножках, с белыми волосиками, заплетенными в две косички, и взрывоопасным характером, полученным от старшей сестры, - усмехнулся я и, покачав головой, сознался: - Есть еще у нас в закромах такая маленькая гостья, Юленька. Младшая родная сестра Дарьи. Ее во время погрома в кремле наши Бажовы вместе с Анастасией у гвардейцев отбили и с собой взяли. Раньше, после того как Дашку из катакомб вытащили, вроде как не положено им по каким-то нормам видеться было. Все же отношения отношениями, а клан Светловых воюет против нас. А теперь, мало того что Даша Бажова, так еще и на меня насели со стороны заботящихся о Юленьке хранительниц очага. От первого потрясения маленькая Светлова оправилась, все же у нее на глазах мать убили. Но теперь, когда мы не пускаем ее к знакомым людям, все меньше и меньше начинает доверять воспитателям и их словам. Все же не абы кто, а настоящая личинка чародейки!
        - Тьфу на тебя, - фыркнула Катерина, и Ингрид тоже поддержала ее возмущенным хмыканьем. - Сказал тоже, «личинка чародейки»…
        - Ты, княже, на людях такое не ляпни, - пожурила меня Бажова. - А то тебя обязательно на суд чести какой-нибудь отморозок вызовет. Вот чисто за все женское племя разом!
        - В общем, я поняла, - вздохнув, потрепала меня по волосам княжна и направилась к выходу из кабинета.
        - Так, Ингрид, - сразу же стал я предельно серьезен. - А с тобой я еще хотел бы обсудить вопрос графика выдвижения второй части новгородцев к Москве. У тебя есть какие-нибудь прикидки уже, или ты все ждешь Золотого голубя от своего брата? Как там вообще дела.
        - У Хердвига все в порядке. Он передавал тебе привет. А так, я постоянно отслеживаю движение кораблей на север. Все же они сейчас идут против течения…
        * * *
        - Вот, значит, где ты спрятался, - внезапно вздрогнув, оторвал взгляд от рабочего стола Очиров Бояр Жамбурлович, бессменный директор Тимирязевской Академии, и его и без того узкие, почти как у казанянина, глаза еще больше прищурились. - То-то я тебя найти не мог…
        Поднявшись со своего кресла, опираясь на подлокотник, он вновь посмотрел куда-то в даль и, пожевав губами, вышел на середину кабинета. Постоял немного совсем без движения, а затем, глубоко вздохнув, грохнул пяткой посоха об пол и практически в то же мгновение исчез во взметнувшимся под самый потолок непроглядном снежном вихре. Тут же разметавшим по кабинету какие-то бумаги и прочую не закрепленную мелочовку.
        Практически в тот же момент в одной из отдаленных келий, расположенных где-то в канализации Москвы, дернулся и тут же открыл глаза сидевший прямо на застеленном коврами полу старый шанхаец с черными, словно смоль, глазами, которые казались провалами прямиком в саму бездну. Не поворачиваясь, он, глубоко вздохнув, произнес:
        - Нашел-таки… - голос у него был какой-то уставший, да и сам он после приложенных за последнее время постоянных усилий выглядел не очень-то хорошо, а потому прозвучало это как-то жалко и даже жалобно.
        - Нашел, Янджин. Нашел, - согласившись, кивнул в ответ на его слова директор Бояр, который мгновение назад материализовался прямо у него за спиной.
        К белобородому старику тут же метнулись несколько теней, до этого практически невидимых вдоль стен, чтобы моментально обратиться в промороженные статуи и тут же бесследно рассыпаться ледяной крошкой. Впрочем, через мгновение атака на старого московского чародея повторилась, но была столь же безрезультатна.
        Из-за огромных, буквально непомерных объемов ядра и, соответственно, свободной живицы у старого директора, а также огромного опыта, ему даже не приходилось двигаться, дабы полностью уничтожить этих людей. Незримые печати «Ледяного ветра» словно сами сплетались буквально в миллиметрах от атакующих его людей и активировались сами собой, вовсе не требуя какой-либо команды.
        Только старый шанхаец, который так и сидел перед Бояром, до сих пор оставался невредимым. И только дернулся, когда через него, взвившись в высоком прыжке, вдруг перемахнул маленький на вид мальчик, с воплем замахиваясь на незваного гостя длинным прямым мечом.
        Бояр всегда любил детей. Вот только никогда, даже в бытность уже очень старым директором, эта его любовь к будущим поколениям не пересекала ту грань, за которой начинался старческий маразм. А потому он помнил, что является чародеем, а не просто добрым стариком, и потому прекрасно понимал, каких дел может натворить такой вот бойкий мальчуган, который еще даже не пробудил живицу. Особенно будучи заранее «заряженным» таким человеком, как Кюю Янджин.
        А потому он даже бровью не повел, когда под действием его чар ребенок, скорее всего, их шанхайского полиса просто был развеян в ничто порывом холодного ветра. Унесшего куда-то в темноту помещения немногочисленные серебристые искры, оставшиеся от разрушенного меча.
        - Как, - произнес наконец старый шанхаец, с видимым трудом повернув слегка голову. - Как ты меня учуял? Мне гарантировали, что…
        - Учуял я тебя, Янджин, еще в конце августа, - медленно и не торопясь проговорил Бояр. - Вот только не знал, был ли ты причастен к тому, что произошло возле политехнической выставки, или нет.
        - Ну а ты как думаешь? - горько усмехнулся сидевший старик, вот только смеяться сейчас сил у него, кажется, не было. - Но все же…
        - Я так и решил в итоге, - кивнул сам себе Бояр, поглаживая свободной рукой бороду. - А так это было несложно…
        - Ха… Несложно? - разве что не харкнул кровью на его слова шанхаец, но быстро взял себя в руки. - Здесь установлена лучшая глифика. Артефакты и волшебная анжинерика. А по полису разбросана сеть ретрансляторов, которые искажают мою живицу при передаче. Так как, я спрашиваю, Вулун тебя раздери?
        - Повторюсь, довольно просто, когда у такого старика, как я, вашими стараниями лишенного работы, появляется огромное количество времени, чтобы вычислить, разглядеть и определить, откуда растут шипы той ненависти, что вы принесли в мой дом, - все так же спокойно ответил директор Тимирязевской Академии. Что толку в модуляции живицы, когда понятен принцип ее работы? Всего-то и надо приложить усилия, чтобы вычислить общее направление исходной ретрансляции. А там, как я уже говорил, много свободного времени для такого старика, как я, и совсем немного знаний, получить которые можно уже на четвертом курсе моей академии. Так скажи, Янджин, зачем мне пытаться ощутить тебя самого, если я точно знаю, что это ты, а все ниточки ведут к одному-единственному месту, которое недоступно для восприятия и словно и не существует?
        - Вот как… - как-то закаркав, хрипло то ли закашлялся, то ли засмеялся шанхаец. - Действительно несложно. А мы об этом и не подумали… Эх, надо было тебе здесь ловушку устроить, а самому…
        - Янджин, ты сам знаешь, что задним умом богат не будешь… - прервал его директор.
        - Да-м… Видишь, как все у нас, стариков, сложилось, - слегка покачал головой обладатель черных глаз. - Ты здесь и полон сил, а я… я уже не один месяц в медитациях уничтожаю твой полис, но не могу сейчас дать отпор. Вот что ты теперь будешь делать, Бояр? Может…
        - Нет, Янджин, - покачал головой белобородый старик. - Не может.
        После чего, больше не разговаривая, директор Тимирязевской Академии резко опустил прямо на темечко опасного шанхайца витое из корней дерево навершие своего верного посоха. Сверкнула вспышка, по помещению пронеслась волна отчаянного потустороннего воя, что-то зарокотало, заскрежетало, и лишь под самый конец до ушей старика донесся какой-то истерический смех.
        Нахмурив свои кустистые брови, Бояр концом посоха подцепил и отбросил в сторону один из ковров, на которых сидел Кюю Янджин, чтобы затем недовольно поморщиться. Прямо под ним располагалась довольно большая металлическая пластина, полностью забитая выгоревшей при срабатывании глификой. И он даже знал, что это такое, вот только сделать уже ничего не мог.
        Кюю Янджин, с одной стороны, погиб от его рук, но с другой - сумел сбежать, воспользовавшись так называемой «Скрижалью Возрождения Темного Феникса». Так что теперь где-то, непонятно где, у согласившейся дать свою кровь для ритуала женщины в скором времени родится ребенок со страшными, похожими на бездну глазами. Или должен родиться, потому как Бояр никогда даже не слышал о том, чтобы этот ритуал был успешно проведен ранее.
        Незнамо сколько, но, скорее всего, с самого начала этой войны Янджин сидел здесь, на одном и том же месте, и не только помогал тем, то устроил в полисе весь этот хаос, но еще и наполнял скрижаль своей живицей. Иначе он просто не был бы сейчас в таком плохом состоянии.
        Старый пес не просто перестраховался, он, наоборот, ожидал, что сюда придут и его в итоге убьют. Возможно, даже свои, потому как Бояр был уверен, что именно его он увидеть точно не ожидал. А потому подготовился и, не веря, как обычно, никому, собирался в любом случае умереть на этом самом месте, чтобы возродиться в новом теле. Сбросив таким образом все свои прошлые грехи, обещания и клятвы.
        Еще раз вздохнул, чувствуя, что в этот раз старый противник все же его переиграл. Ну, или как минимум ушел так, чтобы заставить старого директора так думать. Снежинки, неожиданно появившиеся вокруг Бояра, вновь закрутились в смерч и вскоре осели, оставив расположенную где-то в канализации камеру совершенно пустой и неподвижной.
        Глава 5
        Глава 5
        Постукивая пальцами по столешнице, Инари неожиданно вздрогнула, а затем вновь с прищуром посмотрела на принесенные ее шиноби бумаги, а затем перевела взгляд на небольшой и явно древний сундучок, который ранее установили перед ней на стол. Поджав губы, женщина вновь перевела взгляд на скупые строки текста и чему-то согласно кивнула.
        - Вот даже как… Разворачивайте машину! - резко приказала она. - Возвращаться в Москву теперь нет никакого смысла!
        Шиноби, поклонившись, быстро вышел из отсека, мягко закрыв за собой дверной люк, а женщина, со вздохом отложив бумаги в сторону, посмотрела в небольшое оконце, за которым раскинулось заснеженное поле. Темная полоска леса, маячившая на горизонте, через какое-то время быстро пропала из видимости, в то время как вездеезд споро закладывал поворот.
        - Но наши люди? - нахмурившись, произнес один из высокопоставленных европейских садовников, по делам, связанным с которым, она, собственно, уже несколько раз покидала полыхающий в пожаре гражданской войны полис.
        Говорил он по-московски очень четко, правильно, придавая большое значение правилам произнесения слов и построения выражений. Что сразу выдавало в нем человека, выучившего язык не лично, естественным, так сказать, образом, а с применением некоторых специальных средств, коих за долгую историю организации «Садовников» накопилось изрядное количество.
        - У них есть строгие инструкции на этот счет, - отмахнулась Инари и вновь прилипла взглядом к сундуку перед собой. - Сейчас, когда артефакт найден и попал в наши руки, нет больше необходимости рисковать, оставаясь здесь.
        - Так это он? - с интересом тоже уставился на контейнер мужчина. - Значит древнее чудовище удалось благополучно разбудить и отманить от трона.
        - Да, пусть и не с первого раза, - кивнула женщина. - Как и утверждали наши аналитики, столь массовая гибель людей в Москве позволила нам в итоге собрать достаточное количество эманации стихии «Смерти», и древний монстр проснулся благодаря анжинерному артефакту наших длинных друзей. Который благополучно разместили на его теле бойцы из первого отряда. Так что все развивается согласно планам, а следовательно, нам надо разобраться с полученным сокровищем!
        «Ну не говорить же тебе, что мне, вроде как лидеру садовников, просто не спустили еще распоряжения, касающиеся последующих действий! - мысленно поморщившись, добавила она. - А потому, если не знаешь, что дальше делать, всегда следует говорить, что все идет по плану… Тем более что личная месть на данный момент вообще стала на какое-то время фактически невозможной, а потому действительно имело смысл просто отступить».
        - Перевозчики… - поморщившись, словно выплюнул садовник. - Не люблю я их…
        - А их и не нужно любить, - задумчиво произнесла Инари, тщательно ощупывая затейливо выполненную поверхность сундучка. - Они тоже нас совершенно не любят и при первой возможности первые ударят в спину. Просто сейчас наши интересы совпадают, потому они вполне готовы поделиться некоторой важной для нас информацией.
        - Да… считая нас при этом чем-то вроде животных, - усмехнулся мужчина, покачав при этом головой. - А себя настоящими людьми…
        - С их точки зрения, они правы, - пожала плечиками женщина. - Но, даже если как они говорят именно их раса является настоящими хозяевами планеты, а мы всего лишь тупиковая ветвь человеческой эволюции… Толпа якобы полуразумных бибизьян, на которых они некогда провели некий удачный эксперимент. Кого это вообще волнует? Пока можем их использовать, мы будем их использовать, а то, что, по нашей информации, большая часть стихийных прорывов, по сути, их рук дело, так нам-то какая разница, покуда они не саботируют интересы организации? Не все, конечно, но, когда полисы начинают делать что-то, что им не нравится… у города сразу начинаются серьезные неприятности.
        - Да… при такой разветвленной транспортной сети по всему миру, как у перевозчиков, я бы сказал, что очень странно, что никто до сих пор не сложил два и два и не догадался, что эти жерди контролируют таким образом человеческую рождаемость! - фыркнул высокопоставленный садовник.
        - Ну, почему не догадался? - покачала головой Инари, поправляя на своем изуродованном лице маску. - Кто-то, скорее всего, догадался. Так мне от своего так называемого дяди известно, что в «Семицветье» точно знали об этом факте, просто им выгодно было поддерживать статус-кво.
        - Да, неприятные и загадочные личности, - тяжело вздохнул мужчина, проведя рукой по своим седым волосам. - Опасные… Радует только то, что при всех их возможностях они сами зависят от продукции, которую могут получить только у нас. А потому все же открыты к сотрудничеству…
        - Еда творит чудеса, - усмехнулась женщина. - Но ты прав, если бы не проблемы с продовольственным обеспечением, они вообще из своих нор не вылезали бы, а так выпустить на свободу какой-нибудь новый мор, который затронет сразу все полисы и последствия которого будут катастрофическими, вполне в их силах, но не в интересах.
        В дверь отсека вездеезда, занимаемого Инари с собеседником, вежливо постучали, а затем, дождавшись разрешения, открыли. В помещение вошла молодая девушка, явно родившаяся в каком-то из азиатских полисов.
        - Все готово, госпожа Инари, - произнесла она на довольно чистом московском языке, на котором по привычке продолжала думать и говорить носительница маски. - Воздушный караван предупрежден, и они развернули тот аппарат, который недавно доставил нас в эти места. Так что он будет ждать нас на месте высадки.
        Вот тоже то, о чем мало кто из живших в полисах догадывался. Привыкнув к тому, что перевозчики - это этакий странный народ перекати поле, буквально живущий в своих локомотивах и проводящий всю жизнь в дороге, люди даже не знали о том, что эти создания освоили не только землю, но и высокое небо.
        Да даже если эти воздушные караваны и попадались кому-нибудь на глаза, то их издалека обычно принимали либо за какие-нибудь создания воздушной стихии, либо за восточных драконов, в то время как избранные знали, что это такое, и не каждый мог воспользоваться их услугами.
        Инари могла! Согласно заключенному ранее договору, при необходимости перевозчики вполне готовы были предоставить садовникам свою помощь. И именно так за смешное время женщине и ее людям ранее удалось добраться из далеких ниппонских островов до Московского Полиса. И именно благодаря перевозчикам сеть самих садовников нынче была столь обширна и реагировала так быстро на бесчисленные вызовы.
        Впрочем, услуги эти были не безвозмездными. Так именно организация со своей стороны инспирировала в интересах «Перевозчиков» некоторые акции, а порой и вовсе выступала агентами влияния на руководство различных Полисов, за одно, собирая и передовая этим странным существам различную полезную информацию о человеческом мире и обществе.
        В общем, всех тонкостей контактов между ними и садовниками Инари просто не знала. Всем этим занимались ее нынешние подчиненные, в то время как сама она в основном не забивала себе голову подобными мелочами. Лезть в то, что и так хорошо работает, по ее мнению, было просто неправильно. А потому женщина сразу после перехвата власти в организации практически не уделяла внимания этим вопросам.
        А на данный момент ее и вовсе в первую очередь интересовал стоявший перед ней контейнер, с таким трудом доставленный прямиком к ней в руки из огромных по своим размерам катакомб, расположенных глубоко под Москвой. Остатков того, что кто-то мог бы посчитать древним человеческим полисом, хотя в организации точно знали, что это место было куда древнее и его изначальными хозяевами были те, кого нынче принято именовать перевозчиками.
        Точнее, на самом деле ее очень интересовал не сам сундучок, а его содержимое. Причем настолько, что еще перед отъездом по ее распоряжению после захвата его следовало немедленно вывести из полиса и немедленно доставить ей лично в руки. В какой бы точке мира она ни находилась.
        Что ж! Вполне удачно так получилось, что она только что прилетела, а заодно получила кое-какие новости из Москвы, пришедшие вместе с ценным грузом. Так что теперь в Москву можно даже не возвращаться. Как минимум в данный момент. Ее же так называемый дядя… Он ей, конечно, очень помог и даже не один раз. Вот только этот человек совершенно забыл за всеми своими интригами, что организация, в которую он когда-то ее пропихнул, а потом и организовал, по сути, захват в ней власти, вовсе не его личная армия.
        На самом деле, что бы смог сделать какой-то там довольно молодой московский чиновник Княжеского Стола, да еще и не самой большой величины, с такой организацией как «Садовники»? Да и вообще, кто он такой, чтобы у себя в кабинете в Кремле обладать возможностями не просто протолкнуть юную девятнадцатилетнюю девушку на самую вершину, но и буквально локтями распихать матерых могущественных бонз, которые давно уже жадно облизывались на позицию предыдущего лидера.
        Дурой Инари никогда не была, а потому прекрасно все это понимала. И, естественно, видела, что просто кому-то, кто был несоизмеримо сильнее и выше ее, понадобился и случившийся у «Садовников» раскол, и смещение предыдущего главы. Ей же просто позволили выйти вперед и якобы отвоевать трон, продвигая свои, а точнее, транслируя идеи дяди, которые в определенной мере совпадали с планами этой таинственной фигуры.
        Но сама она, конечно же, прекрасно чувствовала, что на той дуэли, во время которой убила предыдущего лидера, их обоих просто играли. Да и этот человек, пусть и не хотел умирать, в итоге так и не показал и десятка процентов своих способностей, будучи то ли уже отравленным, то ли проклятым. Что было полностью проигнорировано всеми, кто наблюдал за тем фарсом, а ее победа была встречена благодушными кивками и льстивыми восхвалениями ее как новой главы организации.
        В общем, тогда она правда чуть не поверила во все произошедшее, но вот нынче уже понимала, что, покуда ведет себя хорошо, ей просто позволяют быть лидером «Садовников». Однако стоит ей в чем-то ошибиться, взбрыкнуть или неправильно понять намеки сверху, и ее сместят еще быстрее, нежели предшественника.
        Так что она просто и незатейливо выполняла свое домашнее задание. Понадобился организации этот артефакт, она его раздобыла, для начала ввергнув родной полис в пламя гражданской войны, а затем и вовсе породив хаос, разгрести который быстро у москвичей не получится. Впрочем, ни она сама, ни аналитики «Садовников» даже не сомневались, что в конце концов этот кризис будет преодолен!
        Вот только к тому моменту на руках у организации уже будет полноценный потомок Святогора Тимирязева из княжеской линии Москвы, которого сейчас она носит под сердцем. А потому, по сути, захватить полноценно власть в этом полисе особых проблем не составит. В какой-то мере, конечно, то была ее, так сказать, самодеятельность, потому как на самом деле дальнейших планов организации касаемо Москвы она действительно не знала. Но была абсолютно уверена, что открытие подобных возможностей будет вполне положительно оценено наверху!
        Дядя же и его планы касательно идеального, по его мнению, общества с ним во главе? Это, если честно, ее уже вообще не интересовало. Тем более что при странных обстоятельствах полностью исчезла группа Кюю Яджина, а также его влияние на массы. А потому все в руках этого заигравшегося в свои интриги человека не сегодня, так завтра начнет неудержимо разваливаться… Так был ли какой-нибудь смысл даже приближаться сейчас к Москве?
        - И что же такое важное в тебе спрятали? - задумчиво произнесла себе под нос Инари, вновь внимательно осматривая таинственный сундучок.

* * *
        В кои-то веки все остальные и даже Катерина оказались заняты какими-то своими важными делами в нашем небоскребе, а то время как у меня внезапно образовалось некоторое количество свободного времени. Другими словами, я получил долгожданную возможность просто так взять, да и отдохнуть! И, что примечательно, будучи абсолютно уверенным, что на горизонте вдруг не появится очередной вестовой с каким-нибудь очень важным и срочным сообщением.
        Уверенность же эта происходила от того, что меня банально в приказном порядке от лица Ольги Васильевны, как моей новой княжны и приемной матери, заставили взять как минимум один выходной день! Ей как бы и так не очень нравилось, что я не только выматываюсь, выполняя свои прямые обязанности как глава клана, но еще и тренируюсь и бегаю с боевыми группами воевать в полисе. А сегодня утром она вдруг посчитала цвет моего лица неправильным, а состояние переутомленным, хотя я как бы чувствовал себя как обычно. Вот и отправила меня в этакий отпуск.
        Что делать взрослому парню в одиночестве да еще посреди родового небоскреба в военное время? Особых развлечений на самом деле у нас нынче было не так уж и много… Ранее было не до проблем с наполненностью досуга, а затем все закрутилось так, что всем просто стало не до подобных вопросов.
        А так… нынче вариантов было не так уж и много. Пойти посидеть в том же ресторане разве что, но дело это за последнее время стало уже каким-то даже привычным и, я бы даже сказал, домашним. Пусть и не каждый день, а по какому-то извращенному расписанию, составленному Катериной, мы наведывались на тот этаж, чтобы позавтракать, пообедать или поужинать.
        Собственно, как я понял, моя беременная будущая супруга хоть и не страдала пока что странными желаниями в еде, коими так часто пугают своих холостых друзей их женатые товарищи, но составила для себя довольно длинный список блюд, которые ей нравились, а также лучше всего готовились определенным поваром из определенной смены. Вот и тасовала их в некоем затейливом порядке, неизменно получая огромное удовольствие.
        Так что ресторан оказался самым проигрышным в данный момент вариантом. Но там хоть живая музыка играла. Ну а чего бы то ни было еще даже относительно развлекательного у нас в небоскребе сейчас просто-напросто не было. Не завезли! Разве что можно было спуститься в один из нормальных пищеблоков в надежде найти кого-нибудь близкого по возрасту, дабы просто поболтать. Благо отношение молодежи ко мне в клане, в общем-то, не поменялось, и о моем статусе вспоминали разве что в присутствии старших.
        Можно было бы, конечно, просто устроиться прямо здесь у себя в кабинете и почитать какую-нибудь интересную книгу… Вот только таковую в наших условиях еще нужно найти! Библиотека, оставленная нам Шнуровски, была технической, художественную литературу не содержала ни в каком виде. А в ближайшую букинистическую лавку по нынешним временам просто так не сбегаешь. Если, конечно, сейчас вообще хоть одна из них работает в Москве.
        Может быть, конечно, что-нибудь у кого-нибудь имелось на руках… И если я сейчас кину кличь, уж литературой-то для легкого чтения со мной поделятся всенепременно, вот только в девяноста процентах из ста это будет случайный бросок ножа в сторону неба. Вкусы у всех разные, а изображать из себя отдыхающего, вынужденно прорываясь через перипетии любовного женского романа, жизнь меня пока не готовила.
        Ведь если какая красавица возьмет, да и принесет, то ей и не откажешь, скривив кислую морду. Раз она готова поделиться с мною «прекрасным» от всей души! Ведь там «про такую любовь!». Так стоит ли ее обижать из-за того, что новомодные приторные истории про девушку-простеца с самого Дна с идеализированным в мозгах автора представлением о быте людей на первом уровне, в которую внезапно влюбились наследники самых сильных и могущественных чародейских кланов полиса, вызывают у мужского контингента разве что рвотные позывы.
        В любом случае, как вариант, можно было сходить, например, в один из наших зимних садов, только не тех, что были оккупированы стариками, выгуливающими пузатую мелочь, а тех, которые потихоньку под моим личным примером превратились в этакие красивые арены для спаррингов. По антуражу вроде бы как на природе, даже птички круглый год чирикают, но при этом расположенные все равно в небоскребе. А то уж больно оторванными от реальности чувствовались обычные внутренние тренировочные площади, к чему основная масса Бажовых только начала привыкать.
        Плевать, что тренироваться мне сегодня тоже запретили. Поймают, скажу, что посмотреть на бои пришел! Решил наконец я и направился прямиком к шкафчику, в котором у меня в кабинете хранилась боевая форма, прямо на ходу стягивая с себя рабочий мундир.
        - Так… А это что? - нахмурился я, переодевшись и тщательно оправив себя, проводя рукой, почувствовав, что в кармане верхнего бушлата что-то лежит, а затем достав неизвестный предмет. - Так… а про тебя-то я в очередной раз забыл!
        Ну да, в моих руках находился специальный мешочек Мистериона, в котором хранилась загадочная… скорее, все же тетрадь! Так самая, которая досталась мне от полубезумного старика в разрушенной ныне книжной лавке и которую я подобрал, когда бегал в старый домик Ольги Васильевны за хрустальными яблоками.
        Я, судя по всему, был тогда именно в этой форме, а под давлением момента то, что притащил из похода что-то еще, просто выветрилось из головы. Вот я и забыл, что положил таинственную книжонку в карман! Ну а тот, кто чистил, штопал и гладил этот комплект формы, видимо, извлек ее, а затем просто аккуратно вернул на место. Из разряда, если лежит что-то в господском кармане, значит, там ему, собственно, и место!
        - А пойду-ка я попробую разузнать, наконец, что ты такое, - задумчиво произнес я, перелистывая пустые давно уже пожелтевшие листы.
        Все же Мистерион тогда вообще ничего не понял, а Ольга Васильевна все же у нас скорее алхимик и исследователь живицы, нежели кудесник. Тем более что это вроде как вещь Бажовых, а у меня под рукой есть целый десяток разновозрастных зеленоглазых специалистов по данному профилю, которые хотя бы приблизительно могут дать мне ответ.
        Так что вместо тренировочных площадок я направил свои стопы прямиком на шестьдесят пятый этаж. Туда, где под рукой сурового дядьки из бывших новгородцев и его помощницы, вырви глаз какой рыжей и довольно невысокой женщины из Шнуровски, расположилась наша внутренняя кудесничья артель. Хотя из клана ее никто никуда не выделял, из-за большого количества специалистов с оранжевыми шевелюрами Совет Старейшин решил таким образом выделить этих мастеров среди остальной научно-исследовательской рыжей братии.
        Ведь, по сути, их, не обладающих другими выдающимися навыками и знаниями, до этого момента, как то было принято у настоящих старых кудесничьих артелей Москвы, просто бесконтрольно тягали туда-сюда в помощь по различным проектам. Что нередко оборачивалось сорванными сроками важных для клана работ, да и люди, вынужденные отрываться от одного дела и браться за что-либо совершенно противоположенное, очень сильно теряли в эффективности.
        Сейчас же разнообразные заказы поступали на один-единственный стол, после чего распределялись руководством отдела в соответствии с важностью и приоритетностью заявки. Ну и назначались ответственные лица, а не любые, кого поймали.
        Усмехнувшись, я махнул рукой, проходя мимо подобравшейся охраны, и почти сразу же постучался в ближайшую кабинетную дверь. Расположенную сразу за чародейским постом. Зайти сюда мог, в общем-то, любой обитатель небоскреба, но вот если бойцы увидят, что гость направился дальше, его немедленно остановят. Делать посторонним в мастерской нечего, даже мне, в то время как мастерам-кудесникам нужны для работы тишина и покой.
        - Тор Васильевич, - произнес я, открывая дверь после разрешающего отклика. - А я, собственно, к вам по делу… Не против, если я отниму у вас немного времени?
        - Княже? - мужик, оторвавшись от каких-то бумаг, которыми его стол был буквально завален, с удивлением посмотрел на меня и привстал со своего кресла. - Конечно, конечно, проходите! Что мы можем для вас сделать? Понадобился какой-нибудь кудесничий артефакт с особыми заданными свойствами?
        - Не совсем, - улыбнулся я, доставая из кармана мешочек с тетрадкой, вынимая последнюю. - Вот, не могли бы вы посмотреть на это? И хотя бы примерно сказать, что это, собственно, такое, для чего нужно и важно ли вообще.
        - Так, так, так, - приняв от меня книжицу, мужчина почти сразу же положил ее на столешницу, сдвинув в сторону часть бумаг, а затем вынув из внутреннего ящика стола тонкие белые шелковые перчатки, аккуратно натянул их себе на руки.
        Ну да, они профессионалы, у них все строго! Как у тех же ювелиров, там, где покупатель схватится за драгоценную побрякушку руками, для работников этой отрасли правилом хорошего тона считается прикасаться к ней исключительно в перчатках!
        Вот и здесь, даже зная после моих действий, что предмет опасности не представляет, просто так долго держать его голыми руками он не стал. К тому же, скорее всего, эта пара непритязательно выглядящих перчаток является каким-нибудь кудесничьим артефактом, предназначенным для чего-нибудь важного. А то и целым вспомогательным комплексом!
        Не делая покуда ничего особенного, мужчина разве что не обнюхивал каждый сантиметр непонятной тетради, затем аккуратно открыл первую страницу и так же внимательно ее осмотрел. После чего поднял на меня взгляд.
        - Княже, если не секрет, то где вы, собственно, это взяли? - поинтересовался он, чуть хмурясь.
        - Совершенно случайно получил больше года назад от некого безумного владельца небольшого книжного магазина, который, увидев меня, утверждал, что это наследие моего клана, которое он то ли создал, то ли доработал. Я не очень тогда понял. Главное, что он хранил этот заказ все эти годы после уничтожения ипокатастимы, дожидаясь, когда Бажовы вновь придут в его лавку, - честно ответил я, а потом добавил: - На вывеске его магазинчика, кстати, была нарисована невидимым лаком с живицей клановая тамга. Такая же, как я тогда носил. Это меня, собственно, и привлекло.
        - Интересно, интересно… Так, княже, следуйте за мною, - сказал он, встав и выйдя из кабинета, повел меня прямиком в мастерскую, бросив на ходу, как только за нами закрылась тяжелая дверь рабочих помещений. - Аделаида, займи пока, пожалуйста, дежурство на внешнем столе. Я сейчас некоторое время буду занят с его светлостью.
        - Хорошо, - покладисто согласилась рыжеволосая женщина, которая в этот момент работала на каской-то массивной установленной на столе машине с кучей кнопок, рычажков и переключателей, сквозь которую длинной лентой тянулась бумажная полоса, покрытая символами.
        - Что за агрегат такой? - тихо поинтересовался я у Тора Васильевича.
        - Это-то? - он с некоторым удивлением посмотрел на меня, а затем перевел взгляд на странную машину, девушка за которой уже успела выскользнуть из мастерской. - Это анжинерный арифмоглифометр хельмгарерского производства. Настроенный под нашу клановую глифику.
        - Анжинерный? - с любопытством переспросил я. - Но мне казалось, что волшебные артефакты практически не сочетаются с кудесничьими. И быстро ломаются поблизости от них?
        - Это волшебные, - важно пояснил мужчина, направившись дальше по коридору. - Но на самом деле среди золотых анжинерных дел мастеров волшебными поделками, занимаются исключительно жадные до быстрой наживы идиши, в то время как для остальных важной частью их знаний является точная машинерика. Например, вот такой вычислитель, какие золотых дел анженеры делают без применения своих волшебных штучек и исключительно под заказ. Ведь именно они специалисты тонкой техники! Кланы, артели, да даже специальные структуры и наемничьи ассоциации обеспечивают им стабильный заработок. Просто… Заниматься машинерией вовсе не так выгодно, как на полете фантазии и в приступе творчества клепать наугад некие волшебные вещички, чтобы потом по случаю продать одну из них за баснословные деньги, обеспечив себя на много лет вперед!
        - Понятно, - пожал я плечами.
        - Заходи! - пропустил меня в одно из помещений, в котором в центре стояло странного вида устройство.
        Это было похоже на просторный рабочий верстак, к которому какой-то чудак непонятно зачем взял, да и присобачил две похожие на кинокамеры конструкции, направленные объективами на столешницу. Рядом же, за столиком, степенно попивали чай двое мужчин в возрасте, обряженных, как и мой сопровождающий, в длиннополые белые халаты.
        Один из этих практически уже дедков был зеленоглазым, и в его подернутой благородной сединой шевелюре все еще сохранялись немногие русые волосы. Другой, абсолютно белый, но с карими глазами, был, судя по лицу, бывшим Шнуровски, и оба с некоторым интересом и ехидством в глазах сейчас посматривали на меня, вторгшегося зачем-то на их территорию.
        - Сигудр Рихтерович, Микола Филиповоч, - с ходу начал начальник кудесников. - Проверьте-ка, пожалуйста, для нашего князя вот этот вот артефак. А то я даже определить его принадлежность не могу. А он вроде бы должен быть нашим, клановым.
        - Сделаем, - дружно вставая и надевая перчатки, все же вежливо кивнув в мою сторону, старики-кудесники подхватили тетрадку и тут же разместили ее на столе, направив каждую из камер строго на нее под сорок пять градусов.
        Сами же мастера разошлись на противоположенные концы верстака, где, оказывается, имелись устройства, напоминающие водную линзу, которую обычно устанавливают перед домашними кинескопами, дабы она работала как увеличительное стекло. Вот только когда камеры вдруг включились, а тетрадь осветили мощные лучи, вырвавшиеся их того, что мне показалось объективами, по линзам перед стариками поплыли какие-то светящиеся символы, словно находящиеся в ее толще.
        - Это глификоскоп, - не дожидаясь моего вопроса, пояснил стоявший рядом со мной Тор Васильевич. - Устройство, позволяющее вскрыть и спроецировать для оператора спрятанные глифичекие символы. Определить которые обычными методами не получается.
        Я кивнул. Вот не сказали бы, я бы даже не поверил, что в этой тетради вообще что-либо есть. Она же, за исключением признаков старости, выглядела девственно чистой. А получалось, что это не так.
        - Ну, что я могу сказать, княже, Тор Васильевич, - отрываясь наконец от своей линзы, произнес Бажов. - Это действительно, судя по всему, артефакт нашего клана. Относящийся к категории окулярно-криптографических книг. Вот только поверх самой криптографии он был к тому же дважды запечатан глифическими ключами. И если внутренний ключ каких-любо проблем для нас не представляет, слишком уж он устаревший, то при повторном сокрытии использовалась какая-то незнакомая мне глифика, с явно выведенным и демонстративно оставленным модулем самоуничтожения. При попытке взлома верхнего ключа, естественно…
        - Да, насколько я успел ознакомиться с особенностями бажовской глифики, исходник и нижний ключ действительно относятся к нашему клану, - подтверждающе кивнул бывший Шнуровски. - Вот только, как мне показалось, они то ли выполнялись плохо обученным кудесником, то ли наносились в очень большой спешке. А вот верхний ключ…
        - Это даже не наш уровень, - тяжело вздохнул зеленоглазый дед. - Такого мастерства я и в жизни своей раньше не видел.
        - На самом деле что-то знакомое, - задумчиво произнес наконец его коллега. - Надо пересмотреть глифические каталоги! Я точно видел там что-то похожее. Но в любом случае попытку взлома верхнего ключа я без тщательной подготовки проводить не советую.
        - То есть в этой тетрадке, скорее всего, содержится какая-то важная информация… - задумчиво произнес я.
        - Настолько важная, что твои родственники не доверились установке клановыми возможностями и перестраховались, - подтвердил Тор Васильевич. - Отвалив, похоже, намеренные ради установки сторонней и экстраординарной защиты.
        - Я даже догадываюсь, из-за кого, - задумчиво произнес я, потирая пальцем подбородок. - Среди предателей клана имелся один из кудесников. Какое он там имя себе взял, я уже и не вспомню, однако, когда я жил на Дне, именно он якобы проявлял ко мне доброту, подкармливая со стола в своей таверне помоями втридорога. А заодно постоянно полоскал мозги на тему того, как он видит чародеев и что неплохо было бы самому таким стать…. Ну, или как-то так. Собственно, так новгородцы по ходившим на рынке клановым новоделам обнаружили его и, вычислив, поймали.
        - Надо будет на всякий случай поднять все, что мы о нем знаем, - задумчиво произнес начальник кудесников.
        - А что мне с тетрадью-то делать? - поинтересовался я, потому что, раз там все так сложно, своими граблями с минимумом знаний лезть в это дело вообще не стоило.
        - Так здесь, в мастерской, оставь, - пожал плечами Тор Васильевич. - У нас она никуда не пропадет, да и мы ее случайно не сломаем. Заодно хоть что-нибудь постараемся узнать. Коль уж твои родственники придавали ей такое большое значение.
        - Хорошо, - покладисто кивнул. - Ну, тогда спасибо за консультацию. Я пойду, предупрежу старейшин о том, что у нас, оказывается, имеется такая важная вещь времен моего деда.
        - Иди, княже, - вновь вежливо поклонились старики. - Пусть старейшины вопрос сами на контроль возьмут, так куда легче разобраться будет…
        Ну, я и пошел. Покинув мастерскую, направился прямиком на свой жилой этаж, вознамерившись найти для начала Ольгу Васильевну. Все же моя приемная мать ранее пыталась разобраться с этой тетрадкой, а потому вполне вправе была знать хотя бы общие результаты. Потому как скрытая внутренняя информация для нее уже точно не предназначалась, являясь сугубо клановой. Другое дело, что с незнакомой нашим спецам глификой высокого полета она при всей ее эрудированности вполне могла быть знакома.
        Все же пусть она и не специализировалась как кудесница, но коли что-то там уже можно вскрыть и определить, ее знания вполне могут пригодиться. Ведь, как известно, глифика - это такая штука, которая может иметь особенности, распространенные в какой-то эпохе или регионе, а может быть сугубо клановой и работать по каким-то совсем другим принципам. Тем более что наши мастера хором твердили о высочайшем профессионализме ставившего верхний ключ.
        «В общем, в любом случае лишним не будет!» - решил я, выходя из лифта и поворачивая в коридор, в котором располагались личные апартаменты всех важных лиц в клане, когда за моей спиной знакомый голос внезапно окликнул меня:
        - Антон!
        - Громов? - удивился я, обернувшись и увидев своего бывшего приятеля в боевой форме громовых в сопровождении чародея Бажовых, приближавшихся ко мне с дальнего конца коридора. - Ты что здесь делаешь?
        Глава 6
        Глава 6
        - Привет, Антон, - Громов, подойдя ко мне, пожал протянутую руку и улыбнулся.
        - Привет, - ответил я приятелю, внимательно рассматривая его. - Как ты?
        В общем-то, за прошедшее время парень не сильно изменился. Естественно, слегка возмужал, обзавелся небольшим, но четким шрамом на подбородке, к тому же он теперь носил «слепую» полумаску с закрытым искусственным веком. Ранение, оставшееся у парня после срабатывания посмертного заклятия, видимо, так и не было до конца вылечено, потому как прикрываемая краями маски кожа была какого-то нездорового розово-малинового цвета.
        В остальном же парень, кажется, чувствовал себя бодро, да и вид имел вполне себе боевой. Так что, спрашивал я о его делах как бы в общем, а не конкретно о полученных травмах. И в первую очередь именно у него, потому как пусть я Никиту и не видел уже несколько месяцев, однако контакты с Громовыми у нас были постоянные. Так что я примерно представлял, как там крутится его клан и что вообще у них происходит.
        - Да нормально, - ответил Громов мне. - Воюю в основном. Поставили вот под меня четверку моих молодых родичей, так что в основном занимаемся общим патрулированием. Все же совсем в боевые действия меня не пускают…
        Он то ли по привычке, то ли намекая, подняв руку, потрогал кончиками пальцев свою полумаску. Я же понятливо кивнул. Слышал уже про их планы оженить моего приятеля на старшей сестре покойной Хельги. Ведь он, как-никак, тоже бета-стихийник, к тому же уже успевший пострадать в боях. Вот его и начали ограничивать…
        Клановое наследство Громовых в виде эго и генетики фактически гарантировало, что с пятидесятипроцентной вероятностью в любом внутриклановом браке может появиться как воздушный, так и энергетический наследник. Ну а бета-стихия Никиты также повышала вероятность того, что он тоже будет носителем усиленной живицы.
        Я, кстати, интересовался у Ольги Васильевны. Вот вроде при таких-то условиях да за столько лет селекции по какой причине нас, бета-стихийников, так мало? Ведь мы точно не первое поколение, в котором рождаются такие одаренные. А там дедушки, папы, дети, внуки… наследственное древо, оно же у чародеев обычно раскидистое, да к тому же часто приправленное ветвями с любовницами, наложницами и прочими прелестницами, на которых соблазнился сильный чародей.
        Так что, в итоге, спустя столько лет обычными носителями живицы вообще как бы должны были быть только внеклановые, да и то зачастую в первом поколении. А все остальные одаренные куда сильнее. Так почему это не так?
        Моя приемная мать только руками развела. Вроде как вопрос этот никто не исследовал, да и она сама о подобном казусе как-то не задумывалась. Но вообще тема, конечно, по ее словам, интересная, потому как чисто с теоретической точки зрения, все должно быть именно так, как я и обрисовал. Но казус состоит в том, что это совсем не так. В то же, что бетпросто целенаправленно вырезают, покуда они молодые и не расплодились, ни она, ни я не верили.
        - Так что ты здесь делаешь? - переспросил я, после того как мы с Громовым немного поболтали ни о чем.
        - Вообще, военную корреспонденцию с группой доставили, - ответил мне парень. - А так нас, как нефронтовую группу, Совет Старейшин ближе к тылу на укрепление перебросил. Выловили наши разведчики информацию о том, что противник намеревается активизировать деятельность диверсантов против объектов гражданской инфраструктуры нашей фракции. Хотят, по их словам, развернуть против нас «позитивный террор», по результатам которого начнутся простецкие бунты, что затруднит нашу логистику и должно повлиять на уверенность в победе.
        - Суки… - зло выругался я. - Так будете, значит, патрулировать?
        - Да, - вздохнул парень. - В общем-то, сейчас с передовой всю молодежь нашу в тылы погнали. Потери, говорят, превысили допустимые, вот и решили временно распределить нас по базам союзников. А на освободившиеся места сейчас стягиваются подкрепления.
        - Это я знаю, - я кивнул. - Про вас не говорили, а вот про переброску на театры военных действий активных клановых чародеев в штабе упоминали. Там на самом деле сейчас больше над другим вопросом наши стратеги ножи ломают…
        - Это над каким? - удивленно спросил меня Громов и быстро добавил: - Если не секретно, конечно…
        - Не секретно, - качнул я головой, - хотя вопрос действительно сложный. Все дело в ополченцах и дружинниках. Думают, что по исходу конфликта с ними будем делать…
        - А не торопятся ли господа начальники? - нахмурившись, поинтересовался Никита. - Не начали ли делить шкуру не убитого лютоволка?
        - На самом деле нет. Вопрос своевременный и вовсе не праздный, - я отрицательно помотал головой, прислонившись плечом к ближайшей стене. - Поднапакостили полису на самом деле наши визави, когда организовали свои вооруженные формирования из простецов, а мы были вынуждены повторить. И те и те - это люди с пулевым оружием, в большинстве своем уязвимым для простейшей искры, это с одной стороны. А с другой - по завершении конфликта всех причастных, но не согласных не казнишь и не изгонишь из Москвы. Это же не бандиты, а по большому счету мобилизованные в связи с территорией проживания простецы в самом трудоспособном возрасте. Так что промышленность… да что там, почти все сферы деятельности будут практически наполовину обескровлены.
        - Это да… - поджав губы, медленно кивнул Никита.
        - Но это же еще и воевавшие, убивавшие люди, которые, помимо крови, боли и ужасов, успели полной ложкой хлебнуть уважения от других неодаренных. Более того, значительная часть из них сражалась вообще на нашей стороне, - продолжил я. - И тут возникает такая коллизия, что многие после пережитого просто не захотят сложить оружие и вернуться к своему недавнему травоядному существованию. Век уже не тот, когда что ни прикажи, холопы беспрекословно подчинятся. К тому же вооруженный человек - это какая-никакая сила и статус, даже если он вкалывает на мануфактуре, и он уверен, что как-нибудь да сможет защитить в следующий раз свою семью. А применять массовые репрессии против тех, с кем сражался плечом к плечу, Ольге Васильевне после возведения на престол ну очень не к руке… Вот только не стоит забывать, что куча оружия сейчас успела утечь в криминал. И это не те подделки, с которыми бунтовали во время вторжения Титана. И при этом не знаю, как у ополченцев, а в среде наших дружинников уже начинает зарождаться что-то вроде аналогов армейской секты «Калинового моста». Причем непонятно, кто там воду мутит!
        - Дела… - пробормотал парень, покачав головой.
        - Ага, и вот что делать со всем этим, а также какие превентивные меры предпринимать уже сегодня, покуда совершенно непонятно, - подытожил я. - А бороться с засильем пулевиков обязательно придется, иначе нас же, чародеев, и будут отстреливать мирными вечерками с крыш в спину… Но при этом, если перегнуть палку, можно получить новую войну со своими же простецами, которую раздуют какие-нибудь «правоши». Быструю и кровавую… Что, может, еще лет двести назад и было бы выходом, а сейчас стало бы экономическим самоубийством полиса.
        Громов, только поморщившись, крякнул. Я, собственно, тоже, когда мне первый раз озвучили перспективы, сделал что-то подобное. Из разряда, нет слов, одни эмоции! Вот только, что делать, я представлял слабо.
        Катерина, например, считала, что нужно договариваться. Ее, конечно, политике там учили, дипломатии разной, вот только с кем разговоры-то вести? Это покуда аморфная масса. А выдели мы кого, сразу же придадим ему статус и, по сути, сами себе создадим новые проблемы. В общем, куда ни кинь, всюду клин.
        - Ладно, - Громов похлопал меня по плечу. - Ты сам-то чем сейчас занят? Я тебя не отвлекаю?
        - Не отвлекаешь, - покачал я головой. - Меня наше высшее руководство в приказном порядке отправило в однодневный отпуск.
        - О! - задумчиво произнес парень.
        - Ага… С наказом сегодня просто отдыхать, и все такое.
        - А я хотел предложить смахнуться, - покачал головой парень. - Ведь когда уже последний раз спарринговались?
        - Ну а кто сказал, что спарринг - это не отдых? - хитро ухмыльнулся я. - Главное, если в итоге поймают, в один голос утверждать, что это именно он родимый, а вовсе не какие-то там напряженные тренировки. Вот пусть товарищи чародейки сами доказывают нам обратное!
        Громов звонко рассмеялся и ткнул меня кулаком в плечо. На этой ноте мы, собственно, и отправились в ближайшую тренировочную зону из тех зимних садиков, которые наша молодежь облюбовала для подобных сражений и которые не смогли отстоять в свою пользу грозные старики с дорогими их сердцу внучками.
        Все же на данный момент, как ни удобны были московские небоскребы, а тем более наш, бывший, по сути, просто домом, а не чародейским гнездом, зеленоглазым пока не хватало именно открытого пространства. Желательно притом зеленого. Впрочем, оно и понятно, даже плавающие понтоны-районы новгородцев не загоняли их обитателей в условия города-этажерки.
        Впрочем, я со своей стороны уже придумал, как решить в будущем эту насущную проблему. И даже верил, что это неплохая идея, благо никого еще в нее не посвящал, а потому критиковать ее еще было некому. После войны наш четвертый, да и остальные уровни города все равно предстояло реконструировать, вот я и хотел предложить построить там большой закрытый парк, благо препятствий особых для этого уже не было.
        Там пусть и тренируются, если им четыре стены на мозги давят. В остальном же, как я считал, клану, в первую очередь, предстояло ассимилироваться, попривыкнуть к новым условиям, а то в противном случае недовольство так никуда и не денется. Хотя те же старики, понятное дело, до последнего будут ворчать о том, как там у них раньше на озере да в Хельмгарере жилось хорошо и свободно.
        Добравшись до тренировочной площадки и поздоровавшись со стайкой зеленоглазых молодых чародеек, мы какое-то время дожидались своей очереди занять основную площадку. Нет, мне, конечно, могли бы и уступить место, да вот только зачем. Мы вроде бы как отдыхаем, да и вообще, я, честно говоря, покуда кто-нибудь из молодых да борзых в клане не начинал наглеть, свой статус старался не выпячивать. Кто понимает хорошее отношение, тот понимает, а остальные в тот или иной момент просто получат по шее.
        Дело ведь тут такое… это для старших я был лидером и главой, а вот отношения в младшем коллективе за прошедшее время все еще не изменились. Для сверстников и младше я все еще оставался почти чужим среди своих. Так что некоторые особо гордые, нет-нет да и пытались проверить меня на слабину, ведь в итоге, когда дети вырастали, сложившиеся отношения у Бажовых плавно перетекали, можно сказать, в статус! Так что периодически бывало даже так, что глава главой, а кого-то в клане уважают куда больше.
        Да и посмотреть на скачущих по арене девчонок было просто приятно! Все-таки девушки Бажовы очень красивы, да и чародейки все неплохие. Так что сражения, разворачивавшиеся перед нами, просто радовали глаз. К тому же некоторые клановые чары, которые они использовали, я как бы даже раньше и не видел.
        Вот, например, целый сонм зеленых бабочек, которых одна из девушек выпустила в противницу и который тут же разлетелся, приземлившись по всей арене и превратились в целый луг из зеленых цветов. Я, честно говоря, думал, что они просто рванут, а это оказались чары ну очень серьезно затрудняющие перемещения противника!
        Впрочем, ее оппонентка тоже выделилась! Не знаю уж, что она там наколдовала, но как-то активно взмахнула в итоге руками, направив к полу раскрытые ладони, из которых вырвались мощные потоки изумрудного огня, девушка просто взлетела над ставшей неприветливой для нее ареной. Не знаю уж, могла ли она так эффективно сражаться, но носиться туда-сюда в воздухе, уходя от противницы, у нее получалось здорово!
        Видимо, она знала то, что применила ее подруга, потому как не прошло и пары минут, а опасный цветочная поляна начала просто-напросто истончаться. И вот тогда она, вдруг выключив свои огни, в падении сотворила пламенный лук и обрушила на противницу такой град огненных стрел, что бегать пришлось уже той.
        Впрочем, победила в итоге «дружба». В том смысле, что сражаться девушки, похоже, могли еще долго, а непременной цели забороть оппонента перед собой не ставили. Да и вообще, народ все больше с интересом посматривал на нас с Громовым, как можно сказать, редких посетителей этого места, в то время как подруги явно сражались так уже не первый раз.
        Так что, когда в итоге наступила наша очередь, мы вышли на поле и, встав напротив друг друга, взаимно кивнули. А затем понеслось! Одновременно сорвавшись на огромной сверхскорости, мы какое-то время просто метались по всей арене, пытаясь занять по отношению к сопернику максимально выгодную позицию.
        Не знаю, видели ли нас со стороны собравшиеся в зимнем саду молодые чародеи или замечали только смазанные тени, от движений которых в воздух поднимались целые тучи дыма и песка, но простецы вряд ли могли бы что-то увидеть! За последнее время я стал намного, намного быстрее, на организме таким образом сказывалась перенасыщенность бета-стихией, что было, в общем-то, вполне нормально для моего возраста.
        Вообще, Ольга Васильевна и тетка Марфа давно уже объяснили мне концепцию подобного усиления, но до недавнего времени я, видимо, не вошел в возраст, когда, окончательно сформировавшись, организм чародея начинает самоукрепляться от живицы. И тут есть три пути. Первый - это углубление и усиление живицы. Второй, когда, благодаря тренировкам, закаляется само тело, наращивается физическая мощь, а третий связан как раз с повышением скорости.
        Для примера, бывший новгородский глава Хердвиг добился в своем возрасте таких чудовищных результатов как раз из-за того, что направил свое развитие бета-стихии на собственную энергосистему. Ну, это по словам Марфы Александровны. Именно так, один из печатников, смог стать на какое-то время самым выдающимся представителем нашего поколения.
        Я же был эгоистом! А потому передо мною стоял выбор, по сути, между силой и скоростью. И тут я, не раздумывая, выбрал второе. И дело не в том, что развитие в силу давало мне меньше плюсов или скорость считалась полезнее. Просто у меня изначально комплекция не располагала к первому пути.
        В силу и крепость тела обычно развиваются такие парни, как тот же Алтынов. Большие, мощные сами по себе и с изрядной мускулатурой, наработанной естественным путем. У таких людей даже стиль боя другой, в том числе и в нашем клане, а потому скоростные улучшения просто не приносят им особой выгоды.
        Я же был пусть и не мелкий, но и не особо крупный парень. Да и телосложение у меня было нормальным, и, хотя мускулы давно наработаны, меня не раздуло во время предыдущих тренировок. И Никита был точно таким же. Тоже нарабатывал скорость и в итоге не шибко-то от меня отставал.
        Впрочем, все же я его поймал, и, извернувшись под неудобным углом, он вынужден был блокировать мой нож лезвием своего, а затем перенесся от меня своей электрической дугой в сторону. Наверное, он ожидал, что я метнусь к нему привычным «рывком» или «выстрелом», но я изучил за это время новые фокусы, а потому сам возник за его спиной в водовороте изумрудного пламени.
        Парень не растерялся, и завязался рукопашный бой, который проходил с переменным успехом, покуда Никита не перенесся вдруг в сторону и по земле от него вдруг не побежали многочисленные крупные электрические сгустки, которые он словно выбрасывал из себя. Причем некоторые из них шустренько побежали прямо в мою сторону.
        Ну, тут ничего не оставалось, кроме как закидать его ножами и огненными шарами, потому как сгустки электричества были не особо сильны, но их оказалось много и, скорее всего, они были опасны. Вот только мой противник был к этому готов и тоже не против потыкаться железом. А затем еще и начал бросаться болтами молний.
        Вот только я уже придумал свой ход, выстрелом в какой-то момент отправив себя к нему и чуть выше, а затем, просто рухнув вниз, взорвавшись протуберанцами изумрудного пламени, которое, когда я с грохотом обрушился на пол, мощно полыхнуло, выжигая всю окружающую живицу и слепя вспышкой Громова. Собственно, этого небольшого момента мне и было достаточно, чтобы завершить бой.
        На сверхскорости я оказался за спиной у парня и просто приложил ладонь к его спине. Тихо сказав: «Мисахика», - но не вызывая, естественно, смертоносный цветок.
        - Ух… - крякнул дернувшийся было Громов, понимая, что продул поединок. - Быстро ты…
        - Нет, это ты слишком искрами своими увлекся… - ответил я, а потом спросил: - Что это было вообще такое?
        - Да новая клановая наработка, - усмехнулся он. - Придумали, когда противники из одного бывшего клана стали эффективно ловить наших бойцов во время исполнения электромагнитной пушки. Покуда готовится удар, они скрытно маневрировать научились, чтобы контратаковать на близкой дистанции. А с сетью искр подойти им становилось куда труднее. А вот на то, что ты их выжечь можешь, мы не рассчитывали…
        - «Электромагнитной пушки»? - удивленно переспросил я. - Ты, кажется, никогда такого не проделывал при мне.
        - Ну… Это как «Мисахика» твоя, - пожал он плечами. - Смертоносный прием, правда, против шустрых противников, вроде вас, Бажовых, не очень эффективный. А так, для этого используются вот эти шарики, которые заклинание запускает в полет на огромной скорости.
        Громов похлопал по висевшему у него на поясе подсумку, а затем достал и передал мне, посмотреть совершенно обычный стальной шарик сантиметрового диаметра из шарикоподшипника от какого-то паровика.
        - И что? - поинтересовался я, отдавая снаряд. - Мощно бьет?
        - А то… - усмехнулся Никита, подмигнув посматривающим на нас девушкам своим единственным ныне здоровым глазом. - Ну что? Может, еще разок?
        - А давай! - кивнул я, и мы вновь разошлись.
        * * *
        Сидя в Кремле, в своем новом рабочем кабинете, граф Еремей Аксенович Светлов, бывший князь распущенного ныне клана Светловых, молча, поджав губы, уткнулся немигающим взглядом в столешницу. Где-то два дня назад у него в голове вдруг что-то словно прояснилось. Мало того что мыслить стало легче, так еще и события последних нескольких месяцев нынче проносились перед ним так, словно он находился в каком-то угаре.
        Бунт на стороне кня’жича Дмитрия? Сейчас он просто не мог понять, зачем вообще примкнул вдруг к этому сумасшедшему, который даже среди тех, кто знал, что он все еще жив, считался отрезанным ломтем? Ему ведь даже ничего не обещали… Или вот этот вот выскочка, объявивший себя наследником Святогора Тимирязева и единоличным правителем Москвы. Почему, послушав его с пришедшим однажды на совет стариком, он, как и прочие, просто взял, да и распустил свой древний клан в обмен на непонятный титул графа?
        Более того, почему это решение радостно поддержали даже те старейшины клана, которые всегда выступали против даже малейшего ущерба для его репутации? В общем, вопросов у Светлова за эти два дня набралось куда больше, нежели ответов. И самое главное… Куда, собственно, делась его родная дочь, о существовании которой он словно забыл?
        Встав, мужчина подошел к стоявшему в кабинете секретеру и, вынув из одного из ящичков бутылку крепкого коньяка и рюмку, налил и опрокинул в себя горячительный напиток. Как ни пытался утрясти произошедшее и осознать новые реалии, он просто не мог этого сделать. А тем более не понимал, что же делать дальше! Ведь он как-то незаметно для себя вдруг стал самым настоящим мятежником, чему ранее даже не придавал значения.
        В дверь кабинета постучали, и Светлов, посмотрев на нее, разрешил гостю войти.
        - Еремей, - произнес вошедший в помещение мужчина, граф Афонькин, бывший глава соответствующего клана, часть лица которого была сильно обожжена какими-то огненными чарами и теперь с трудом поддавалась лечению. - Хотел вот спросить у тебя… Ты вообще понимаешь, что здесь происходит?
        - Выпьешь? - вместо ответа поинтересовался Светлов, показав своему старому приятелю-сопернику бутылку.
        - Давай, - кивнул тот и, когда мужчины сели за стол, продолжил: - У меня в голове самая натуральная каша… ничего не понимаю.
        - Я тоже не понимаю, Семен, - медленно покачал головой Еремей, крутя рюмку в пальцах. - Словно морок какой… Война, роспуск клана. Как кому-то вообще удалось не то что уговорить меня на такое, а просто предложить что-то подобное и остаться живым?
        - Вот-вот! Ладно, мы поддержали Дмитрия, - хмуро глядя на шкафы с книгами вдоль стены, согласился с приятелем гость. - Ладно… Там хоть какие-то перспективы вырисовались, даже при всей этой войне. Не знаю, почему я в это влез, но… но роспуск клана и поддержка всех этих сумасшедших идей того выскочки?
        - Именно что выскочки, - зло стукнул по столу Светлов, сверкая глазами. - Я помню, что он нес какую-то чушь, а мы словно малые дети слушали, открыв рот, и со всем соглашались! Вот как это?
        - Думаешь, действительно морок?
        - Да… - кивнул Еремей. - Я тут со своими старейшинами тайно связался, они там тоже в панике. Клан наполовину выбит, почти вся молодежь полегла в стычках с теми, кто поддержал Ольгу, люди разбросаны по полису кто куда и выполняют приказы от не пойми кого. А я вдруг обнаружил, что сижу в этом кабинете и очень доволен тем, что я теперь некий граф и мне доверили прокладывать здесь бумажки из стопки в стопку во благо этого самозванца. Я такого стыда за себя, Семен, в жизни не испытывал!
        - Похожая ситуация, но мои уже организовались и начали потихоньку стекаться в бывшее родовое гнездо, - поджав губы, произнес гость, вставая. - Значит, говоришь, морок?
        - А что еще? - фыркнул хозяин кабинета. - Что еще, если я в счастливом угаре все этим месяцы буквально с разинутым ртом ловил слова то сумасшедшего мальчишки, то безумного выскочки, возомнившего себя моим повелителем? Да и не только я.
        - Ты что-то намерен предпринимать или пустишь все на самотек? - поинтересовался Афонькин, уже направляясь к выходу из кабинета.
        - Опасные вопросы ты задаешь, Семен, - прищурившись в спину гостя, ответил Еремей. - Уверен, что хочешь об этом поговорить так открыто?
        - Нет, что ты! - усмехнулся мужчина. - Я лучше пойду пока с другими поговорю, глядишь, они и скажут чего нового.
        - Иди, иди… - помахал рукой Светлов.
        * * *
        Афоня Свинцов, бывший чародей малого клана Свинцовых, а ныне офицер какой-то непонятной ему войсковой структуры, медленно прошел по коридору Западно-московского штаба, остановился, осмотревшись по сторонам, а затем легко взбежал по стене почти к самому потолку. За два дня, с тех пор как с его глаз словно слетела какая-то пелена, они с другими офицерами уже обмозговали происходящее и сумели прийти к общему мнению. В первую очередь, потому что все были выходцами из малых чародейских кланов и точно так же находились в полном непонимании, как все могло так обернуться.
        Так что решено было действовать… и для начала взять власть в свои руки! А то противоестественная ситуация, когда одаренными командует самый обыкновенный, но очень высокомерный простец, не нравилась никому из них. Более того, то, что представители их кланов, значившиеся как рядовые, вдруг по какой-то причине оказались в одних рядах с неодаренными, и ими зачастую командовали, посылая на смерть, такие же не чародеи, раздражало всех.
        Был только один момент, который, собственно, и заставил их немного промедлить с выполнением их задумки. Дело в том, что люди были сильно раскиданы по этажам и районам и всех их нужно было для начала мобилизовать. Что упиралось к тому же в то, что, с одной стороны, люди были сильно перемешаны, а с другой - на одного чародея в местах дислокации приходилось больше двадцати вооруженных пулевиками простецов, именующих себя ополченцами.
        Так что потребовалось время на то, чтобы провести подготовительные мероприятия, пусть даже силы противника и не нуждались в разведке. Но вот для начала следовало обезглавить всю эту непонятную силу, которая каким-то образом смогла воспользоваться ими в своих интересах.
        Сидя на потолке, мужчина прикрыл глаза и воспользовался своим эго, и его фигура, вдруг потеряв цвета, превратилась в единую темно-серую массу. Свинец, может, и не был лучшим металлом по своим характеристикам. Да даже с бронзой и медью ему было не тягаться, а весил он ой как немало, но у него также имелись свои достоинства.
        Так, протянув руку к вентиляционной решетке, намертво пришпандоренной прямо к стене, Афоня сконцентрировался, а в следующую минуту буквально потек сквозь ячейки сетки прямиком в вентиляционную шахту. Обычный человек там бы не поместился, но, благодаря клановому эго, легкоплавкий свинец позволял чародеям Свинцовых легко изменять форму, а также, находясь в таком состоянии, игнорировать как снаряды, выпущенные из пулевика, так и колотые и резаные раны.
        Да даже будучи разрубленным надвое, а то и большее количество частей, человек не пострадал бы, пока находился в таком состоянии, а слившись воедино, оказался бы совершенно здоров. Хоть разделиться и управлять сразу двумя частями своего тела разрозненно мог вроде только старик бета-стихийник, уже более десяти лет как отошедший прямиком в Ирий.
        В любом случае в задачу Афони входила именно что ликвидация зазнавшегося простеца, решившего, что он может самым хамским образом командовать ими, клановыми чародеями, коли получил от своих подельников звание виконта. Нет, в том, что простец, например, из армейцев, может и должен при защите стены во время кризиса взять на себя руководство свободными чародеями в своем секторе, Свинцов ничего предосудительного не видел!
        В первую очередь, потому как это совершенно другой случай! То армейцы, люди самого князя московского. А это непонятно кем назначенный непонятно кто. Действующий в своих интересах руками клановых чародеев. Но при этом тварь эта была трусливой и окружила себя целой толпой вооруженных подпевал, так что добраться до него было не так-то просто.
        Бесформенная свинцовая масса медленно и бесшумно протекла по шахте до еще одной вентиляционной решетки, ведущей прямиком в искомый кабинет, и, не торопясь, бесшумно вытекла из нее прямиком на потолок. Где и растеклась, не принимая пока что никакой формы.
        Кабинет командующего встретил чародея безвкусным шиком и аляповатой роскошью, чего вроде бы не должно быть в здании бывшего окружного управления силами городовых, где оно находилось. Складывалось впечатление, что сюда стаскивали все, что попадалось под руку более-менее ценного и пышного, только бы усладить взор его нового хозяина.
        Последний невысокий мужчина с очень приличных размеров пузом, круглой головой и глубокими залысинами развалился на богатом кресле за приличных размеров столом, выполненном из красного дерева, и, причмокивая толстыми губами, поглощал расставленные перед ним изысканные блюда, запивая из вином из бокала с высокой ножкой. Одних только по-разному приготовленных куриных окорочков Свинцов насчитал перед мужчиной штук пять, а ведь имелись там и другие яства!
        И это при том, что даже они, одаренные чародеи, в последний месяц перебивались в основном постной жидкой перловой кашицей, приготовленной на талой воде с улицы! В лагере, да и, вообще, среди вооруженных формирований наблюдалась серьезная нехватка продовольствия, а только из того, что находилось сейчас на столе у этого человека можно было бы в значительной мере облегчить военный быт как минимум сотни воинов! У которых в похлебке, помимо редких разваренных зерен и воды, появился бы хоть какой-то жирок да пара мясных волокон…
        Как Афоня смутно помнил из словно накрытых маревом воспоминаний последних месяцев, их сторона конфликта далеко не сразу осознала стратегическую важность хранилищ с пищевыми запасами в полисе. Так что, когда стало поджимать, а кремлевские склады истощились, вдруг выяснилось, что очень много чего было либо разграблено простецами, либо вывезено и тщательно перепрятало криминальными бандами со дна. Вот только тогда резко урезанный рацион, позже превратившийся в и вовсе жалкую баланду, как-то не повлиял ни на моральный дух, ни на желание сражаться у чародеев.
        А тут… ведь толстяк был не один! Господа-прихлебатели так же кушать изволили! И пусть накрытый для них стол был и победнее, но тот же Афоня давно уже не видел таких щедрых кусков мяса, непонятного правда происхождения, а уж тем более свежих овощей. Про алкоголь и вовсе можно было не вспоминать, потому как им разливали разве что слегка подкрашенный пустой кипяток, гордо именуемый чаем.
        Еще раз осмотревшись, чародей принял решение действовать незамедлительно. Это был внутренний кабинет, отгороженный от внешнего помещения, в котором располагался охранный отряд ополченцев, в том числе усиленный четырьмя тяжелыми экзоскелетами, его отгораживала массивная бронированная дверь. Именно по этой причине так тяжело было проникнуть прямиком к этому командующему даже одаренным. И уж тем более трудно нанести внезапный удар, потому как по результатам расследования заговорщики узнали, что у этого типа имеется кудесничий артефакт, который мог позволить ему сбежать прямиком в Кремль.
        Так что, чуть подсобрав свое тело в единую массу, Свинцов перетек так, чтобы оказаться прямиком над пирующим толстяком, после чего просто рухнул вниз, прямо ему на голову, возвращая себе человеческую, но все же металлическую форму. Хруст костей и резко начавшийся и быстро оборвавшийся вой сразу подсказали чародею, что дело, в общем-то, сделано! Однако он не поленился, подхватив несколько столовых приборов, оказавшихся прямиком перед ним, метнуть их в размороженную его телом и весом голову мертвеца.
        Дальнейшее же было всего лишь делом техники! Повыскакивавшие со своих мест и закричавшие подпевалы, некоторые из которых схватились за оружие, начали умирать один за другим. Афоня же даже не уклонялся от выстрелов, заполучив пару новых пулевых дырок в теле, которые практически сразу же затянулись, выталкивая снаряды, попадавшие на пол.
        В бронированную дверь принялись было ломиться услышавшие крики и выстрелы охранники, вот только хозяин кабинета им, видимо, не особо доверял, а потому она также была тщательно закрыта и заблокирована массивным засовом с этой стороны. Так что, когда тяжелые пехотинцы в экзоброне выбили-таки ее и ворвались внутрь, Свинцов давно уже утек в вентиляцию.
        Вот только возвращаться обратно той же дорогой он не собирался! Дела были сделаны, и он теперь медленно пробирался бесформенной каплей по вертикальной шахте, которая должна была вывести его прямиком на крышу!
        Глава 7
        Глава 7
        Незаметно пролетела неделя, в течение которой я практически не вылезал из нашего небоскреба. А сегодня утром умерла Елизавета, оставив троих своих подросших детей полными сиротами. Но это клан, а не сборище оторванных друг от друга семей, так что Катеньку тут же усыновил вернувшийся с задания Никодим Карбасов, успешно отправивший в бездну кого-то из противоположенного стана. Маленький Сашенька, уже оправившийся от своей болезни, давно уже рос в другой семье, ну а Юрец, сильно изменившийся за последние полгода, был принят одной из хранительниц очага.
        Елизавета же… С момента инцидента со стариками предателями женщине становилось все хуже и хуже. В последнее время она буквально жила в своем маленьком выдуманном мирке порушенной изуверами памяти, будучи просто тихой сумасшедшей, которая, казалось, всех узнавала, но видела в нас каких-то то ли своих прошлых знакомых, то ли вообще выдуманных родственников.
        Она так и ушла прямо во сне, сохранив на своем лице какую-то беспомощную, извиняющуюся улыбку. Несчастная женщина с тяжелой судьбой, по которой нещадно потоптались сапогами и свои, и чужие. Даже при учете нашей чародейской действительности наихудшая доля быть просто бесправной куклой в чужих руках.
        - Княже, - отвлек меня от размышлений мужской голос, когда я, стоя в толпе, наблюдал за выносом тела.
        - Тор Васильевич? - отозвался я, мгновенно узнавая нашего мастера глифики. - Вы что-то хотели?
        - Мы сломали вашу книгу.
        - А… жаль, - я вздохнул. - Интересно все же было, что она…
        - Эм… в смысле, сломали не саму книгу, а защиту, - почесав затылок, поправился мужчина. - Неудачно выразился.
        - И что там? Проверяли? - я тут же с интересом посмотрел на начальника глифического отдела.
        - Нет, мы не проверяли, - покачал он головой. - Там прямо на обложке написаны очень четкие допуски, так что мы просто не посмели. А остальном сам артефакт безопасен, внутри содержится оптокриптография какого-то воспоминания. Это все, что я могу сейчас вам сказать.
        - Хм… Ну, пойдем посмотрим, - произнес я и, свистнув ближайшему вестовому, подозвал его. - Иди, найди Марфу Александровну и передай ей, чтобы как можно быстрее шла в мастерскую глифики.
        - Сделаем! - бодро отметил мне боец и, тут же сорвавшись со своего места, унесся к лифтам.
        Покуда шли, опять встретил тех, кого раньше и не ожидал здесь увидеть. Вот как-то вылетели у меня в свое время из головы первые два вассала, прибившиеся ко мне сразу после школьных экзаменов. Да я даже имена их сейчас не вспомнил бы… И вот дней пять назад вдруг натыкаюсь на эту парочку в ресторане нашего небоскреба!
        В общем, клан - это такая штука… Если его глава о чем-то забыл, что остальные сами выяснят! Так что о ребятах разузнали, еще когда мы жили в особняке, связались с ними и все объяснили. А когда все завертелось, просто забрали с собой в небоскреб.
        Тут дело такое, не пересекался я с ними в основном потому, что никогда не появлялся на их жилом этаже, как, впрочем, и на рабочих местах, которые они заняли. Девушка нашла себя в нашем информационном центе и, по сути, сидела круглыми сутками на телефоне, не так уже и горя желанием быть именно боевой чародейкой. Ну а ее парень, с ним все еще проще.
        Он пошел во внутреннюю охранную группу и, как не клановый, недоученный чародей, работал вместе со многими нашими подростками старшего школьного возраста на объектах с низким уровнем секретности. Там, где не то чтобы охранять что-то надо, а так. Постоять рядом и присмотреть, на что рук у нормальных чародеев просто не хватало.
        Грубо говоря, вот есть положение, что во время боевых действий, если с продуктового склада на кухню работники несут мешок картошки, за них действиями должен наблюдать чародей. Что, кстати, не я на ходу придумал, а действительно прописано где-то в талмудах с древними уложениями Бажовых! А все потому, что мы ранее не жили в условиях московских высоток. И если кто-то из врагов, пробравшись-таки на территорию, те же корнеплоды потравит, а потом их приготовят… то всем будет очень плохо!
        А так, даже если охранник не справится, мешок, найденный рядом с мертвым охранником или просто донесенный без выделенного бойца, просто выбросят. Даже несмотря на всякие дефициты. Условия изменились, а правила еще не успели. Потому их все равно нужно было соблюдать, вот и бегали наши школяры и те студенты, которых в бой еще не пускают, на такие вот с виду ненужные, но необходимые к выполнению работы.
        Уже на этаже мастерской нас догнала тетка Марфа, чем-то не очень довольная.
        - Антон, - с ходу набросилась она на меня. - Давай-ка ты своему другу Громову скажешь, чтобы он поменьше геройствовал! А то Ольга клянется Древу и Уроборосу, что просто парализует его! Или вообще в тюрьме запрет.
        Я только устало вздохнул. Чародейская активность на противоположенной стороне конфликта как-то резко затихла, в отличие от деятельности простецов. И за какую-то неделю, прошедшую с его переезда из родного небоскреба в наш, Никита во время патрулирования умудрился обзавестись пулевым ранением в область живота.
        Говорят, что работал снайпер, которого, кстати, так и не нашли. Тактика теперь у них такая, готовят засаду с приманкой в виде каких-то хлопушек и под их грохот начинают издалека отстрел отвлекшихся чародеев. Потери у нас, не сказать, чтобы большие, благо щит поставить не так уж и долго, но вот первый залп у стрелков всегда довольно результативный.
        Вот Громову в пузо и прилетел подарочек. Пуля пробила брюшину и разворотила что-то из внутренностей, но его быстро стабилизировали и эвакуировали. Ольга Васильевна сама проводила довольно-таки сложную операцию, и, в общем, приятель выкарабкался вроде без особых последствий, вот только… Лежать теперь ему для нормального восстановления в госпитале не меньше двух месяцев. А этот деятель на поле боя рвется!
        - Я с ним еще раз поговорю, - пообещал я и, тяжко вздохнув, добавил: - Ну, не везет парню в этой войне, вот он и бесится. То пол-лица изуродуют, то просто ранят, а вот теперь еще это. А он ведь себя ничуть не слабее меня считает!
        - Гонор, это я понимаю, - кивнула женщина. - Но и у него понятия должны быть, у Ольги сейчас дел выше крыши, а она еще его сама лечить взялась и, кстати, что-то там с глазом его придумала, благо он вполне обычный. Но ей нужно понаблюдать его, а не отлавливать случайно в коридорах. А то приходит она что-то проверить, а пациент сбежал!
        - Вот же ж… А вы ему про глаз сказали? Может, услышит - успокоится.
        - Нет еще, - покачала женщина головой. - Пока у Ольги полной уверенности не появится, радовать его она не хочет. Так зачем ты меня позвал?
        - Помнишь, я тебе про журнал таинственный рассказывал, - спросил я. - Так вот, его взломали и его можно читать. Только там какие-то допуски навешаны.
        - О. Это хорошо, - покивала Марфа Александровна. - Это все же твое наследство.
        - А вы моя наставница, - парировал я. - И сами знаете, что я в документации клана не разбираюсь…
        Ну да. Меня хоть и начали заваливать клановыми бумагами, но все это было либо рутинная текучка, связанная с войной, либо официальные московские бланки из… скажем так, стола Ольги Васильевны. Настоящие же клановые документы, а тем более приличного возраста, я еще даже не видел. Во-первых, у нас в архиве их еще просто не было, своих мы не имели, а из Тайного посада только планировали перевести часть документации. И то же самое с казанянами и новгородцами. У последних архив должен был прибыть с Хердвигом второй партией, а у Абызбики то, что она везла, погорело во время боя с фиолетовоглазыми родственниками в одном из пароездов.
        - Хм… ну, пойдем посмотрим, - пожала плечами одноглазая Бажова.
        Проследовав за Тором Васильевичем в мастерскую, мы путаными коридорами пришли в особую комнату, забранную тяжелой дверью, которая отворилась только после касания серии печатей и руки в особых точках, от которых на металле расползались светящиеся глифы. В общем-то, открыть ее мог и я, как и все подобные особые двери, например, в тот же зарождающийся архив. Вот только это не значило, что без особой надобности меня туда пустят чародеи-охранники.
        И не потому, что не уважают, а потому, что не положено! Даже главе клана. Собственно, как и старейшинам, по велению левой пятки решившим единолично похозяйничать в документах. Банальная предосторожность, на которую в том же Тайном посаде просто в какой-то момент перестали обращать внимание. Вот и всплыли в итоге и подложные документы с моей биографией и слегка измененный приказ семьдесят семь, в соответствии с которым тетка Марфа меня чуть не прибила якобы по приказу Совета Старейшин. А на самом деле из-за интриг старейшины из Новгорода, так мечтавшего посадить Хердвига на мое место.
        Щелкнув и пошуршав, дверь с тихим скрипом открылась, пропуская нас в хранилище обработанных артефактов. Именно сюда, а не куда-либо еще поступала вся продукция, производимая нашими кудесниками, вплоть до того момента, как ее получат заказчики.
        И не то чтобы в клане что-то от кого-то нужно было прятать, просто таким образом уменьшался бардак, который неизменно образовывался при рабочем процессе. Сделал что-то, положил на полку в своем кабинете, забыл, заработавшись над другим проектом, а затем, когда приходит получатель, кудесник начинает перерывать все свои стеллажи в поисках какой-нибудь фиговины размером с ноготь мизинца. Лучше уж так, сдал под опись, и хранится объект централизованно, а мастера никто больше не отвлекает.
        - Вот, - произнес Тор Васильевич, доставая небольшую картонную коробку с номерком, а уже из нее вынимая книжицу и протягивая ее нам.
        - А чего она так изменилась? - нахмурился я. - Был же обычный журнальчик, а сейчас прямо томик какой-то, да еще и в твердом переплете?
        - А это, княже, оказалась глифическая хитрость клана, одного ныне выбитого почти, - усмехнулся мужчина. - Мы и знать-то об этом не могли, не пересекались с ними никогда, а бывшие Шнуровски вспомнили. Хитрость у них в том заключалась, что те глифы, которые мы за верхний слой замка поначалу приняли, таковыми, собственно, не были, но при этом надежно наш запор защищали.
        - И что же это в итоге было? - поинтересовался я, вновь разглядывая книгу.
        - Трансформация формы. Хитро там все придумано, - покачал головой Тор Васильевич. - Получалось так, что видеть-то мы свой замок видели, а вот добраться до него, не вернув объекту исходную форму, не могли. Вот и показалось вначале, что это верхний слой сокрытия.
        - А… смысл так заморачиваться? - поинтересовался я, передавая книгу Марфе Александровне, которая принялась внимательно вглядываться в разнообразные оттиски штампов и надписи, сделанные прямо на обложке. - Только чтобы до реального замка не добрались?
        - Нет, - отрицательно покачал головой мужчина. - С этой штукой все сложнее. У тех, кто тебе ее оставил, просто не было уверенности даже в том, что ее получит Бажов, как и в том, что посылка сохранится за столько лет. А это изменение формы очень хитрая на самом деле вещь, с одной стороны, она маскирует реальный вид книги, а с другой - покуда сами печати не повреждены, удерживает целостность нового вида. То есть она не могла сгореть, истрепаться или случайно порваться. Размокнуть… ну и так далее.
        - То есть что, теперь, когда вы раскусили подобные глифы, вы любой объект во что угодно превратить можете? - с интересом спросила тетка Марфа, отрываясь от обложки.
        - Нет, к сожалению, - разочаровал нас мастер. - Подобный фокус получится разве что с другой книгой, да и то одной из десяти и очень похожей по линейным размерам на эту. А так… стыдно это признавать, но мастерства и знаний у нас банально не хватит, чтобы с любым объектом подобное провернуть. Там ведь всего один блок за функционал отвечает, а как остальные расчетные сделаны не очень-то и понятно. У нас же клан, к сожалению, не на глифике специализируется, а у Шнуровски бывших не та специфика. Так что…
        Тор Васильевич демонстративно развел руками. Как бы демонстрируя нам, что мы должны быть счастливы, что вообще сделать что-то удалось.
        - Ясно, - кивнул я. - В общем, все сложно… Марфа Александровна, что скажешь?
        - Собственность твоей семьи, - сообщила мне женщина. - Штампы все верные, да и тайнопись явно знающим человеком исполнена…
        Тайнопись… Или, грубо говоря, особый письменный язык Бажовых. Старейшины периодически набегали на меня с требованием, чтобы я срочно садился ее изучать, но, право слово, это было хуже, чем разбираться в языке чужого полиса. Причем слова-то были в основном все наши, московские, но вот правила, сколько знаков пишется за такой-то буквой, чтобы она читалась как «И», а сколько и каких, чтобы это было «О»… просто вымораживали мозг. Особенно связанные с исключениями, вроде того, что эти слоги вообще не пишутся, потому как не нужны, читатель сам догадается. А здесь слово читается наоборот, потому как в строке сверху выставлен ничего не значащий, но переворачивающий слово символ.
        В общем, получалась очень натуральная писанина какого-то совсем-совсем далекого полиса. Вот только любой знакомый с правилами Бажов в итоге мог с уверенностью сказать, наш ли это человек писал или кто-то, сумевший поверхностно взломать шифр и только имитирующий тайнопись.
        - Понятно, - кивнул я, забирая у наставницы книгу и открывая ее.
        В общем-то, внутри даже предисловия не было. Прямо на первой странице располагалась картинка окулокриптографического шрифта. Погружаться в который я правда не спешил.
        Не то чтобы я чего-то опасался. Именно навредить подобная штука представителю создавшего ее клана не может, однако время там пусть и сжато, но все же идет. Так что, стоя в хранилище, не стоит даже думать о том, чтобы проверять нечто подобное.
        - Так, - я захлопнул книгу и задумался на мгновение. - Тетя Марфа, а пройдемте-ка в госпиталь. Тор Васильевич, он вообще есть на этом этаже?
        - Есть, - кивнул мужчина. - Я проведу.
        - А зачем тебе в госпиталь? - с некоторым сомнением поинтересовалась одноглазая Бажова.
        - Да хочу, чтобы чаровник за мною во время процесса понаблюдал, - вздохнув, честно сказал я. - Да и кровати там есть, лежа, с этими книгами общаться удобнее, - со вздохом ответил я, а потом честно добавил: - Это может быть и артефакт моей семьи, но вот сам способ, которым он у меня оказался, доверия не вызывает. Поэтому не хочу рисковать…
        - Это ты правильно, - покивал Тор Васильевич. - Так-то он безопасен, да и покинуть криптографическое пространство, если что, всегда можно, все равно ничего плохого оно сделать не может. А вот наложенная печать другого клана все же вызывает вопросы.
        - Ага, не может, - фыркнул я. - А как вам окулокриптография нашего клана, способная принудительно телепортировать человека в нужную точку?
        - Что… - коробка для хранения обработанной продукции выпала из вмиг ослабевших пальцев мужчины, который аж подался всем телом ко мне. - Это… Это… Это как? Где? Вы уверены…
        - Уверены, уверены, - успокоила его Марфа Александровна. - То, о чем говорит Антон, нанесено на стену в одном секретном месте клана. И мы проверяли, это действительно работает.
        - Мне… Мне нужно туда срочно! - тут же задергался Тор Васильевич, словно не зная, за что хвататься. - Это же чудо. Это такой прорыв…
        - А вот этого не получится, - покачала головой женщина, ловя мастера за плечо. - Путь туда для кудесника в обычное-то время опасен, а в условиях войны просто невозможен для нашего клана, так как место располагается на территории противника.
        «Ну… это она приврала, конечно, - мысленно отметил я, но не так чтобы сильно, глядя, как резко успокоился мастер. - Вход в канализацию расположен на нашей, восточной части города, но вот канализация и катакомбы могут быть сейчас смертельно опасны».
        - Думаю, этот вопрос вполне можно будет решить по окончании боевых действий, - произнес я. - Если, конечно, Совет одобрит.
        До помещений, в которых был расположен этажный госпиталь, добрались мы довольно быстро. Объяснив вышедшей к нам молодой чаровнице, в чем, собственно, дело и зачем она нам нужна, нас провели в одноместную палату, и я, сняв сапоги, лег на подготовленную койку. На всякий случай девушка предложила прицепить ко мне приборчик, отслеживающий сердцебиение, и я, естественно, согласился. После чего, раскрыв книгу и помолясь Древу, вошел в пространство окулокрипторграфии.
        * * *
        Я стоял на тропинке в темном, густом лесу, внимательно оглядываясь. И пусть я не боялся, что из чащобы на меня сейчас выпрыгнет какой-нибудь чудовище, однако уже успевшие прижиться привычки буквально кричали о том, требуя бдительности. И тем более я чувствовал, что сейчас за мною внимательно наблюдают.
        - Ну и долго ты прятаться будешь? - громко спросил я, не включая своих глаз, глядя на развилку между ветвей росшего неподалеку огромного дуба. - Выходи уже, гость пришел…
        Почти сразу же в темноте меж пучками дубовой листвы вспыхнули два зеленых глаза. Я тоже не стал привередничать и обозначил для обитателя книги свою клановую принадлежность, после чего на тропинку прямо передо мной спрыгнул человек, которого я мог назвать разве что могучим стариком.
        Выглядел он довольно-таки боевито. В похожем на мой, но более темном плаще, правда, в отличие от того, что носил я, у этого имелся удобный капюшон. И, на первый взгляд, с очень хитрой сбруей, подцепленной к поясу с многочисленными подсумками. А еще у этого человека с совершенно стереотипным для старого Бажова лицом имелась борода.
        Ну, как борода… Натуральная бородища, которая еще немного, и начала бы подметать своим концом землю! Вот, честно говоря, никогда такой длинной растительности на лице не видел. То есть несколько чародеек с хвостами на голове такой длины в академии было, но они манипулировали волосами как оружием. А этот, интересно, что? Врагов своей мочалкой душил?
        - Полукровка, - тут же начал он с наезда довольно зычным, но все же каркающим голосом. - признаю. Смелости или глупости украсть эту книгу у тебя хватает! И как не побоялся только… Ладно, я столько лет людей не видел, что сегодня добрый. Уходи и положи эту вещь там, где ты ее взял! Тогда я никому не расскажу, что видел тебя.
        - Да… - я в удивлении поднял брови, а затем обошел вокруг старикана, словно осматривая музейный экспонат. - Интересно, интересно. Так что? Можешь что-то кому-то рассказать? Значит, ты отличаешься от той же Марии…
        - Марии? - нахмурился старик, до этого следивший за мной одними глазами.
        - Ага, - протянул я. - Попалась мне как-то случайно еще одна книжонка. Для правильного воспитания «седых невест». Ну, или серых, как их сейчас называют. Милая, в общем-то, девушка, но ничего никому рассказать, кроме того, что в нее уже записано, не может. А ты, значит, у нас можешь?
        - Ты что, парень, даже не знаешь, какую книгу из закрытой секции библиотеки стащил? Хотя куда уж тебе, полукровке, о таком знать… - хмыкнул старикан, складывая руки на груди. - Да остановись ты, не мельтеши! Короче, так, парень, я тебе приказываю, сейчас возвращаешь меня в библиотеку, а потом идешь на конюшню, и пусть тебе всыплют десять… нет, пятнадцать розог.
        - Хм… Мне так-то далеко не каждый может приказывать… - усмехнулся я. - Но вот книги мной точно никогда еще не командовали.
        - А ты наглый, как я посмотрю, - вдруг тоже расплылся в улыбке старик. - Даже главу клана, пусть и бывшего, смеешь ослушаться?
        - Та-а-а-ак, - я с еще большим интересом посмотрел на фигуру мужчины. - И кто же ты у нас будешь, дядя? А главное, из какого века вылез? Хотя плащик на тебе… кажется, мне говорили, что он лет сто назад в моде был. Главу клана Бажовых, которого звали Архип, знаешь?
        - Знаю, - подозрительно прищурился старик, а затем, сурово надавив тоном, добавил: - Сын это мой, средний. Ему я власть и передал. Ну что, узнал?
        - Нет, прости, имя отчество не знаю, - покачал я головой. - А так… Ну, здравствуй прадедушка. Получается, свиделись.
        - Прадедушка… - тут же нахмурился мужчина. - Мой правнук… полукровка?
        - Ага, а еще глава всего клана Бажовых. Утвержденный на правление самой Хозяйкой Горы, - продолжил я уже серьезно. - Другими словами, приятно познакомиться, Антон Бажов. Князь клана Бажовых, приемный сын княгини московской, Ольги Васильевны Ланской, и жених княжны московской, Катерины Юсуповой.
        - Я тебе не верю, полукровка, - холодно и с угрозой произнес старикан. - Я думаю, ты выродок…
        Он на мгновение уставился на меня, а затем взгляд его горящих глаз сосредоточился на моих волосах.
        - Да… ты выродок Карбазовых, которого они вырастили, чтобы он смог добыть наши клановые секреты…
        Я откровенно рассмеялся. То есть, конечно, предположение этого старого маразматика вполне могло иметь место… только при учете того, что это не Карбазовы. То есть даже если кто-то из их верхушки и попробовал бы провернуть подобный фокус, кто-нибудь из низов бы меня все равно обязательно грохнул.
        - Ты, старик, вообще о Карбазовых что-нибудь знаешь? - произнес наконец я. - Или просто так, лишь бы ляпнуть? Да они фанатики чистой крови похлеще тебя! Вырезают своих же полукровок ревностней, чем врагов клана…
        - Это да… что-то я запамятовал. Но ты точно не Светлов и не…
        - Короче, прадед, - оборвал его размышления я, мысленно фигея от того, что книга может что-то забыть. - Вера - это не ко мне. Это тебе в храм. А я могу тебе, например, свою наставницу Бажову привести, она рядом со мной ждет, ну, или кого из новых старейшин клана. Да вон хоть того же Демьяна… ну, или сестер. Они сами родичи века, может быть, вообще видели тебя где.
        - Хм… Приведи мне моего сына, Архипа. Твоего, как ты говоришь, деда, - пожевав губу, решил наконец старик. - Тогда я тебе поверю, а заодно спрошу его, как он посмел главенство полукровке передать!
        - А вот Архипа привести не получится, - развел я руками. - Просрал твой Архип нашу ипокатастиму. Только мамка моя выжила, да еще, наверное, несколько детей… Которых по застенкам некоторых московских кланов растащили. А маму мою, как я понял, предатели клановые хотели использовать, чтобы игнис найти. Да вот только отец мой как-то вмешался, и они ее потеряли. Потом уже и я родился. В общем, из известных мне сейчас потомков твоих людей, помимо меня, только четыре ребенка в клане живут. Трое от недавно умершей куртизанки при клане Золотняковых, да еще один балбес. Внук нашего старосты из Тайного посада.
        - Хм-м-м… ну, приведи свою наставницу, коли она, как ты говоришь, рядом… - хмыкнул старик, все так же пристально глядя на меня. - Посмотрим, что это за «наставница» такая!
        - Тебя вообще вдвоем… гм читать можно?
        - Можно…
        Я только пожал плечами и вышел из пространства окулокриптографии, сразу же увидев сидящую неподалеку на стульчике одноглазую Бажову и что-то перебирающую в столе чаровницу. Заметив, что я очнулся, Марфа Александровна встала и подошла к койке. А вот мастер, кажется, уже ушел.
        - Тетка Марфа, - усмехнулся я идиотизму того, что вынужден сказать. - Он мне не верит… Вас просит.
        - Кто он? - нахмурившись, спросила наставница. - Книга?
        - А хрен его знает, - пожал я плечами. - Может быть, и книга, но говорит, что мой прадед. Точнее, меня он не признает, но утверждает, что мой дед - его средний сын.
        - А… - хотела было что-то еще спросить женщина, но я ее перебил:
        - Ложитесь рядом со мной, - сказал я, пододвигаясь к стене. - Он сказал, что его и вдвоем можно читать.
        - Хорошо, - кивнула Марфа Александровна и тоже начала стаскивать сапоги.
        Чаровница на всякий случай подключила и к ней свой аппарат, после чего мы дружно всмотрелись в страницу с картинкой и через пару мгновений уже стояли на тропинке в темном лесу. Прямиком перед смотревшим на нас с прищуром могучим старцем.
        * * *
        Мирон Львович Половский, бывший когда-то никем, а затем одномоментно ставший влиятельным функционером Княжеского Стола, ныне же, как он считал, полноправный правитель Москвы, сидел в своем новом кабинете в Кремле и, хмурясь, читал очередной документ с донесением о состоянии дел на фронте. Последнее время все как-то не клеилось, люди, раньше радостно выполнявшие его план и с удовольствием соглашавшиеся с его идеями, какими бы безумными с их точки зрения они ни были… начали проявлять странное самоволие.
        Ведь… он был уверен, что сумел заразить их своей идеей, и они искренне поддержали его в демонтаже старой системы. А также согласились на его лидерство. И тут такое!
        А еще куда-то пропали все люди его так называемой племянницы… глупой зеленоволосой девочки, которую они с учителем подобрали где-то на втором этаже из-за ее дара, отдаленно схожего с кремлевскими Юсуповыми, и основательно запудрили ребенку мозги. Кто бы знал, сколько денег было потрачено наставником из московской казны на то, чтобы внедрить еще школьницу в ряды Садовников. И сколько спустил уже он оттуда же, проталкивая ее после ранения вверх. Чтобы она заняла максимально возможное положение в этой организации и стала его правой рукой.
        И ведь все получилось. Изуродованная девица не только продвинулась в поразительно короткие сроки, но и смогла захватить лидерство в организации, на что Мирон Львович, признаться, даже и не рассчитывал. Ее агенты очень помогли ему в реализации первых ступеней плана, и даже старый шанхаец с черными как бездна глазами, которого она зачем-то приставила к нему, оказался на удивление полезным.
        Во всяком случае, его явно побаивались, а потому даже бывшие чванливые лидеры кланов, пусть и малых, внимательно слушали его. И ему удалось! Удалось Уроборос раздери достучаться до них и заразить идеями нового государства, не имеющего ничего общего с прежним клановым режимом… Они даже готовы были признать его старшинство в обмен на младшие аристократические титулы. Потому как покуда, видимо, не понимали всей этой аристократической сословной системы… А сейчас племянница, которая последнее время отзывалась на кличку Иннари, куда-то пропала и не возвратилась из срочного путешествия, в которое отправилась по делам организации.
        И ее люди исчезли… Половский верил, что это могло означать только одно. Она погибла где-то в Европе, и новый руководитель садовников просто отозвал людей из Москвы, не посчитав данный проект заслуживающим продолжения. Ведь не могло же быть так, чтобы эта дуреха сорвалась с крючка и предала его! С ребенком работал сам наставник, подвязывая ее на него, на Половского, а Мирон Львович знал и верил в его возможности!
        Вздохнув, мужчина поправил свои очки, сползшие на кончик длинного носа, и тяжело вздохнул. Вообще, они ему уже были не нужны. После того как он съел хрустальный плод с ядром кня’жича Дмитрия, его зрение было в полном порядке. Ведь он тоже стал всесильным чародеем. Но вот благородный и утонченный образ, который они создавали, ему нравился, и он не хотел его разрушать.
        Дела на фронте, к сожалению, шли хуже некуда. Даже ранее фанатично преданные и готовые идти на смерть ради его идей обычные простецы раз за разом проигрывали локальные городские бои. В то время, казалось, он исчез и не участвовал в разворачивающихся сражениях.
        К тому же проклятыми ретроградами из фракции бывшей кня’жины были каким-то образом успешно выбиты множество представителей его старшего и среднего командного звена. Да, в большинстве своем это были вчерашние низкоразмерные чиновники Княжеского Стола, разделявшие его идеи исключительно в обмен на высокие титулы и громкие звания. Ничего не понимая в искусстве войны, они умели лишь плести интриги и перекладывать бумажки…
        Но они были его символом и флагом нового государства, под которым с улыбкой на устах готовы были отдавать свою жизнь простые неодаренные бойцы. Командовали же на самом деле всем на поле боя чародеи… и он бы с удовольствием возвысил именно их. Вот только не мог!
        Ему, новому князю, нужно было показать всем - и своим, и противнику - войска новой формации, которые успешно могут побеждать на поле боя. Да и там, где верность всех этих коллежских асессоров и титулярных советников успешно держала банальная жадность, ведь понахапали они себе высоких постов, свалиться с которых было бы ну очень больно, управлять ими он мог словно марионетками. Чародеев же на подобной взятке подловить было трудно. Они захотели бы реальную власть, а выпускать ее из своих рук Половский просто не мог.
        В дверь кабинета, в котором ранее работал бывший князь московский, вежливо и тихо постучали. Подняв голову от очередной бумаги, Мирон Львович, быстро поправив свой парадный мундир, громко и властно произнес:
        - Войдите!
        В помещение один за другим неслышно скользнули бывшие главы малых кланов. В основном теперь графы и бароны, но только они могли в данной ситуации ответить своему господину на вопросы, которые он хотел задать. Посмотрев пристальным взглядом на их лица с, как обычно, угодливыми, слегка испуганными улыбками, Мирон Львович кивнул своим мыслям.
        Да, эти люди все еще полностью разделяли его идеи и готовы были подчиняться. А потому он вновь поправил очки и, отложив бумаги на стол перед собой, расслабленно откинулся на спинку кресла.
        - Итак, господа, - важно и неспешно произнес он, - вы знаете, зачем я приказал вам явиться.
        - Никак не можем знать, господин, - изобразил вежливый поклон… кажется, барон Хромов, делая шаг вперед из строя полукругом выстроившихся перед его столом бывших глав кланов.
        - Я бы хотел узнать у вас, что бездна побери происходит с нашим чародейским корпусом, - как можно более грозно произнес Мирон Львович, обводя всех этих людей суровым взглядом. - Как они могли проморгать подлое нападение противника на своих командиров? Почему вообще не проявляют инициативу на поле боя? Ну? Я вас спрашиваю, чего вы молчите?
        - Как мы можем знать, государь, - вновь сгибаясь в уже более глубоком поклоне, произнес Хромов. - Мы все вашим приказом были помещены в основном на бумажную кабинетную работу в Кремле и никак не связаны с войсками. Я… я могу только предполагать. Не соизволите ли вы меня выслушать?
        - Ну… Говори, не тяни!
        - Все потому, что…
        Начал он, а в следующий момент брошенные им два ножа буквально пригвоздили руки взревевшего от боли Половского к подлокотникам княжеского рабочего кресла. Так что он никак не мог уже дотянуться до расположенной под столешницей защитной пластинке-артефакту, поднимающей над столом мощный щит после касания ладонью с живицей. Который способен продержаться под атакующими чарами те несколько секунд, которые требуются эвакуационному артефакту, чтобы выдернуть князя из ставшего опасным кабинета.
        К большому сожалению Мирона Львовича, именно к одному из стоявших сейчас перед ним людей он обращался, сразу после того как поправился после принятия ядра, с приказом создать и смонтировать в его кабинете эту защитную систему. Он уже и забыл об этом, но вот профессиональные чародеи ничего столь важного никогда не забывают.
        - К-как… Почему, - превозмогая безумную боль в верхних конечностях, запястья которых были пробиты сейчас двумя острыми железяками, простонал Половский, с трудом глядя на только что кланявшихся ему людей. - Я же чародей. Почему… почему я не смог увернуться…
        - Ты не чародей, смерд, - выплюнул через губу Хромов, глядя на мучающегося «правителя» как на вошь. - Ты обычный, что-то там себе возомнивший, ничего не умеющий и никогда не тренировавшийся простец.
        - Но я получил ядро… я теперь могущественный…
        - Ты никто! - припечатал его одаренный.
        - Вы предали меня… Своего князя…
        - Мы действительно предали свою княгиню, - гордо произнес бывший глава клана Хромовых. - И еще заплатим за это свою цену. Но вот ты нашим князем никогда не был!
        - Но… - выдавил из себя Мирон Львович и хотел было сказать что-то еще, но последним, что он увидел в своей жизни, были десятки и десятки блестящих метательных ножей, уже тянущих свои смертоносные жала к его телу.
        Глава 8
        Глава 8
        Какое-то время одноглазая чародейка и воспоминание, ну, или что это было на самом деле, просто стояли друг напротив друга, внимательно осматривая оппонента своими светящимися зеленым огнем глазами. После чего дружно повернулись и уставились на меня.
        - Что? - я аж вздрогнул от этого немигающего взгляда трех изумрудных глаз.
        - Ты бы нас представил, что ли, для порядка, - хмыкнул старик, чьи губы растянулись в кривоватой ухмылке. - А, ладно, неважно. Так, молодка! Ты же учитель этого полукровки, да к тому же из Тайного посада будешь, как я погляжу? Значит, сейчас слушай сюда. Сейчас берешь этого своего недоросля-полукровку, отправляйтесь на конюшни, и пусть ему всыплют уроборосову дюжину палок. За непослушание и непочтение. И главе клана своему скажи, чтобы внимательнее за моей книгой впредь смотрел. А вообще, нет… пусть сам сюда зайдет! Уж я-то его пропесочу… Ну, что ты на меня своим глазом лупаешь? Исполнять!
        - Какой интересный экземпляр! Давно уже меня молодкой никто не называл, - задумчиво пробормотала Марфа Александровна, покачав головой. - Я, конечно, с этим человеком никогда не встречалась, при мне он к нам не приезжал, но вот твоего деда, Антон, помню хорошо. Он таким же был… а это, значит, говоришь, твой прадед?
        - Это он так говорит, - покачал я головой. - Но если это так, то я со всей ответственностью заявляю, что со стариками мне не везет. То карбазовский дед ведет себя как упертый фанатик чистой крови. То этот вот реликт на ту же тему ко мне привязался.
        - Старое поколение, - пожала плечами женщина, - чего ты еще от них хотел? Они, в общем-то, и у нас дома такие же… Да… вон, пройдись по зимним садам небоскреба и на наших новгородских пердунов посмотри! Живут, как сто лет назад жили, и менять ничего уже не хотят. Их и не перекуешь уже, сам говорил! А из внуков и тем более правнуков признают и любят только тех, кого с пеленок на руках тетешкали. Так-то зачастую у каждого из них потомков десятки в каждом поколении. Их и не упомнишь всех.
        - Да нет, я знаю это, - отмахнулся я, показательно игнорируя при этом прищурившего глаза мощного старца. - Я просто вот чего не понимаю. Веками отпрысков главной семьи на представительницах других кланов женили, в том числе брали чужих девушек и как главных супружниц. И вроде как-то никто про статус крови особо не думал, главное, что эго клановое, а значит, ребенок свой. Да в том же Тайном посаде, какие бы ретрограды там ни жили, подобных вопросов ко мне не возникало. А этот родственничек иначе как полукровкой и не называет. Да еще и уверяет, что такой, как я, просто не может быть главой клана.
        - Хм… А вот это мне тоже в таком случае интересно, - задумчиво произнесла одноглазая женщина, вновь пристально посмотрев на освещенную луной фигуру старика, незаметно от его взгляда жестом показав, что поняла и принимает мою игру. - Как минимум потому, что это не в наших клановых традициях…
        - Во-во… - покивал я. - Вот мне и интересно, если древний опытный чародей может с ходу проколоться на такой мелочи, так стоит ли вообще доверять тому, что он говорит? Где гарантии, например, того, что перед нами действительно… ну, пусть будет образ моего прадеда, а не искусно выполненный проходимец, подкинутый нам с какими-то нехорошими целями.
        - А знаешь, ты прав, - покивав, согласилась Бажова. - Учитывая историю того, как ты получил эту книгу… Причем я даже думаю, что расчет делался даже не на тебя, а то была чья-то затянувшаяся интрига еще времен ипокатастимы твоего деда. Да вот не сработала… клан и без нее вырезали, а этого вредителя уже ты по стечению обстоятельств к нам притащил. Ты, кстати, не в курсе, что с человеком, который эту книгу тебе передал?
        - Говорят, погиб во время внезапного пожара, случившегося еще задолго до нападения титана, - пожал я плечами. - Мы перед нашей поездкой на Урал, когда кубок княжеский воровали, случайно на той улице оказались. Вот я и поинтересовался.
        - Что, скажем так, втройне подозрительно, - произнесла тетка Марфа, и по ее голосу я внезапно осознал, что после вот этой новости игры уже кончились. - Тогда давай выходим отсюда и…
        - И я прикажу со всей аккуратностью доставить опасный артефакт в котельную небоскреба и там сжечь! - покивав, закончил я за наставницу.
        - А вот этого не стоит делать, - тяжело вздохнув, включился вдруг в разговор мой прадед, ну, или кто это был на самом деле. - Того, что меня уничтожат, я, конечно, не боюсь, но уже понял, что с самой первой встречи сгоряча схватился не за ту сторону ножа. Да и характер у тебя, парень, если честно, совсем как у моего старшего брата. Он тоже полукровкой с водниками был.
        - И что меня сейчас от подобного шага остановит? - демонстративно вздернул я бровь. - А? Якобы артефакт с непонятно чем, оставшимся от моего якобы прадеда, непонятного назначения, но который уже показал себя крайне опасным. Хотя бы тем, что имеет привычку командовать настоящими людьми, ссылаясь на то, что он бывший глава клана. Сегодня ты меня на конюшню, понимаете ли, прописать самому себе палки отправил, а завтра тебя схватит, например, такой легковерный паренек, как Дениска, которому ты успешно запудришь его невеликие мозги и начнешь его руками баламутить мой клан?
        - Тем более что, вообще-то, он тоже ваш правнук, - добавила Марфа Александровна.
        - Говорю же, - покачал головой старик. - Понял уже, что не за ту сторону ножа с самого начала схватился. Отвык уже за столько десятилетий одиночества в этом месте от того, что в реальном мире могут происходить изменения. Но я действительно бывший глава клана Бажовых, Добрыня Евлампиевич Бажов. Хоть убедительно и не могу вам этого доказать…
        - Хорошо, - хмыкнул я, - а как ты свою промашку с полукровкой объяснишь?
        - Да просто тут все, - отмахнулся от моего вопроса могучий старец, слегка поморщившись. - Еще во времена моего деда в наши места из европейских полисов пришло этакое поветрие… Что, мол, полукровки, прочие смески и слабосилки не столь ценные чародеи для клана, как его истинные представители. До Тайного посада это, насколько я знаю, не дошло, но вот у нас в ипокатастиме, да и в других известных мне местных кланах, подобное отношение в мои времена стало вполне обычным. К тому же мой дед еще своим приказом запретил своим потомкам передавать главенство в клане родичам с нечистой кровью. Так откуда мне было знать, что в ваши времена все опять поменялось?
        - Было такое, - кивнув, подтвердила сказанное тетка Марфа, поймав мой вопросительный взгляд. - Примерно как раз в то самое время. Про приказ, к сожалению, ничего не знаю, это нужно в архивах ковыряться… Но действительно, какое-то время во всех западных полисах бродили подобные убеждения.
        - Если даже так, то понятно, почему у деда в ипокатастиме вдруг столько предателей появилось, - покачал я головой. - Тем более что, как мне говорили, он сам по себе был человеком властолюбивым и склонным игнорировать интересы соклановцев.
        - В мои времена подобные черты в наследнике ценились, а не порицались, - с гордостью заявил, расправив плечи, реликтовый чародей.
        - Цениться-то они, может быть, и ценились, - тетка Марфа сложила руки под грудью. - Но вот из-за подобной своей близорукости и нежелания знать, чем живет его клан, заговор предателей Архип Добрыневич таки проморгал.
        - Ладно, - я еще раз внимательно посмотрел на ставшего немного более приветливым якобы прадеда. - Как бы там ни было. Повторяю вопрос в последний раз, как глава клана Бажовых. В чем заключается заложенная в тебя функция? Я просто не поверю, что тебя вот взяли и сделали, просто чтобы ты был! Иначе бы у нас весь клан был буквально завален такими вот живыми воспоминаниями почивших родственников. Но такого как-то не наблюдается!
        - А вот тут уже ты неправ, - усмехнулся старик, продемонстрировав пусть и не полный набор, но крепких белых зубов. - Коли уж ты, как говоришь, глава клана, то отправляйся в малую ясеневую чайную залу. Найди на стене панно с барельефом «Сирина» и надави тому обеими руками на глаза, подав в них живицу. То, что ты там найдешь, сильно тебя удивит!
        - Непременно, - уверенно покивал я. - Первым делом так и поступлю! Вот только вначале придется приказать ее построить и барельеф вырезать, а то у нас такого, несомненно, полезного помещения в клановый небоскреб как-то еще не завели!
        - Вы не в клановом посаде живете? - как-то даже удивился старик. - Но…
        - Еще твой сын присоединил нас к Москве, - хмыкнул я. - Более того, как уже говорил, я приемный сын нынешней княгини московской и муж ее племянницы Катерины. Вот только ты меня, похоже, не слушал…
        - Да… - как-то неуверенно ответил старик, чуть нахмурив густые брови. - Я и подзабыл, что еще перед моей смертью Архип все носился со своей безумной идеей влиться в полис. Но, честно говоря, надеялся, что, приняв всю ответственность, после того как я уйду, он откажется от этой крамольной мысли.
        - Наоборот, он довел дело до конца, и я его даже в этом поддерживаю. Все лучше, чем мариноваться в собственном соку, прячась в лесной глуши, чтобы потом быть походя уничтоженным очередным вылезшим неподалеку Титаном и его свитой.
        На этот демарш мне ничего не ответили, глубоко о чем-то задумавшись. В то время как тетка Марфа, качая головой, пробормотала:
        - На самом деле поразительно. Книга, которая может что-то произвольно запомнить, а нечто неважное просто забыть…
        - А вы точно таких в Тайном посаде не видели?
        - Именно таких нет, - ответила мне женщина. - А вот вроде той «Седой невесты», с которой ты раньше общался… так множество.
        - Вот что, - решил наконец для себя что-то старик. - Пойдемте-ка ко мне, посидим, по чарке выпьем. Вы мне расскажете, как жизнь нынче в клане и что в мире творится, а там уж на твой вопрос, правнук, отвечу.
        Ну и мы, собственно, пошли! Какой-либо ловушки, завязанной на криптографию, я в общем-то не опасался. Если что пойдет не так, то за нами наблюдает чаровница, которая немедленно нас и выдернет. В остальном же, если я правильно помню объяснения в классе на тему оптической-криптографии, ничего пагубного она как бы человеку сделать не может. Ну а если учитывать сумасшедшее творение того гения, творившего у нас в клане под Москвой, то я бы добавлял еще: «…Не может, если не сделала сразу!»
        Потому как чудесный настенный шифр, который так поразил главу наших кудесников, мгновенно переносил прочитавшего его Бажова туда, куда ему было велено. А не помещал его в какое-то иллюзорное пространство, в котором происходило что-то еще.
        Лесная тропинка, словно ручеек, виляла между разлапистыми дубами и высокими конусами елей, уводя все глубже и глубже в лес. Старикан бодро вышагивал впереди, а мы с наставницей следовали за ним практически по пятам. Наконец дорожка вдруг нырнула в какой-то овраг, а затем обогнула большой валун, после чего нам внезапно открылся настоящий средневековый деревянный чародейский посад во всем его великолепии.
        - Ух ты… - выдавил я, во все глаза рассматривая выглядывающие из-за мощного частокола многоэтажные терема с резными наличниками на окнах и чешуйчатыми луковками-куполами и шатрами на крышах. - И ты что, живешь в этом громадном месте один?
        - Ну… Можно сказать, да, - пожал плечами прадед, без особых усилий открывая перед нами толстенную дверь в городской стене, куда подводила лесная тропинка, в то время как от самих ворот отходила в лес хорошая выложенная половинками бревен дорога. - С тех пор как из той комнаты, что за барельефом Сирина, о котором я говорил, меня зачем-то забрали.
        Повел он нас к самому большому терему, расположенному в самом центре посада. В общем-то, первое впечатление от бажовского поселка предков у меня сложилось самое положительное. Немного похож на те, которые я ранее видел в воспоминаниях древних зеленоглазых, и совсем отличный от немного странной архитектуры Тайного посада. Очень красивый и при этом, казалось, только-только оставленный жителями.
        - М… А у вас там на крышах стандартные ловушки? - поинтересовался я у шагающего впереди прадеда.
        - Нету там ничего, - ответил он. - Зачем они нужны в таком месте? Где и врагов-то не имеется.
        Приняв сказанное к вниманию, я чуть присел и одним быстрым высоким прыжком взлетел на пологий скат крыши второго этажа, покрытой деревянной черепицей, а оттуда взбежал прямо на центральный высокий шатер. Прямо на самый его верх, туда, где был закреплен слегка поскрипывающий на легком ветру флюгер. После чего осмотрелся, сразу же наткнувшись взглядом на далекие огни моего родного полиса.
        Не знаю уж, вписан он был сюда, или то была просто декорация, но точно можно было сказать, что на тот момент, когда автор книги сотворил этот мир, Москва, судя по всему, еще только перестраивалась. То тут то там вместо привычных этажерок межуровневых перекрытий полиса, торчали огрызки недостроенных небоскребах. Да и сама громада Кремля напоминала сейчас не то величественное здание, которым нынче являлась, а скорее сильно пораженный кариесом коренной моляр, который при этом был неплохо освещен, пусть даже в это время светляков вообще еще не изобрели.
        - Что ты тут увидел? - произнесла взбежавшая рядом со мной тетка Марфа, также быстро оглядываясь.
        - Да вот, общим направлением на Москву решил поинтересоваться, - ответил я. - Мы точно в Запретной Зоне. И тут, оказывается, не так уж и далеко.
        - Километров пятнадцать будет… - нахмурилась женщина. - Вот только я не думаю, что это реальное расстояние. Иначе посад, как бы он хорошо ни был скрыт чарами, давно бы уже нашли.
        - Да меня скорее именно направление интересует, - ответил я, после чего посмотрел на взобравшегося на шатер вслед за нами прадеда.
        - Направление верное, - ответил он, поймав мой взгляд. - Но на самом деле Москву отсюда видно быть не должно. Она сильно дальше…
        - Ладно, слезайте, и пойдем уже поговорим как следует, - заявил старик и ловко, в три прыжка, оказался на земле, а я просто перенесся следом за ним в огненном водовороте.
        * * *
        - … Такие вот дела! - закончил свой доклад молодой гвардейский офицер Громовых, буквально ворвавшийся несколько минут назад в зал собраний, в котором в это время проходил очередной военный совет, на котором сам князь Бажов, сославшись на срочное дело, не участвовал.
        - Понятно, спасибо, - разглаживая усы, протянул Демьян, покачивая головой, и посмотрел на Ольгу Васильевну. - Вообще, конечно… радикально, можно подумать, что сдавшиеся заметают следы! Но вообще, как чародей, если все написанное в послании правда, я их даже понимаю…
        - Значит, тем самым непонятно откуда появившимся таинственным лидером был некто действительный статский советник Половский. И он утверждал, что является прямым потомком Святогора Тимирязева, - протянула нынче уже точно княгиня московская, потирая свой подбородок. - Даже не знаю такого…
        - Я встречался с ним несколько раз, - поморщившись, сообщил глава Громовых и несколько других клановых лидеров покивали, словно подтверждая его слова. - Он поставлен был вашим братом на должность чиновника по контактам с кланами, и порой от переданных им слов князя хотелось собраться, поехать в Кремль и набить вашему братцу морду. Так он якобы желал вмешаться в брак Хельги и Антона, настаивая на том, что он не должен состояться. И тогда это вызывало только недоумение… Но если это он стоял за бунтом Дмитрия, то кое-что становится понятным. Кстати, билеты на тот проклятый концерт, который стоил мне дочери, принес мне именно он.
        - Я… тоже видела его. И довольно часто, когда в прошлом году приезжала в Кремль. Он после нападения Титана и тогдашнего бунта сделал очень быстрый рывок в карьере, благо отец всегда хотел продвигать наверх именно молодые и перспективные кадры, - задумчиво произнесла сидевшая в этот момент на месте своего будущего мужа княжна Катерина. - Со мной этот человек был всегда очень вежлив и предупредителен, но у меня все время возникало чувство, будто он так и раздевает меня глазами. Правда, это было вполне нормально от чиновников-простецов… Но я не знала, что он был чародеем, да еще и с нашим эго живицы.
        - Вряд ли он это просто успешно скрывал, - покачала головой Астрид. - Не забывайте, что в переданном признании сказано, что бунтовщики имели тесные связи и действовали заодно с представителями садовников. А учитывая скоропостижную смерть Дмитрия и быстрое появление этого лидера, он, скорее всего, просто съел вырванное из тела кня’жича хрустальное яблоко.
        - Это вполне возможно, - задумавшись о чем-то своем, кивнула молодая Ирвинг, которая присутствовала на этом заседании как временно исполняющая обязанности старосты бывших новгородцев, ну и в частности еще потому, что Антон не пришел, дело, которое она собиралась поднять, касалось порученной ей заботы о казанской ипокастасиме и пленных фиолетовоглазых родственниках. - А вообще, Дарья говорила, что не только кастрировала своего обидчика, но и повесила на него очень неприятное проклятье стихии «Свет». Отчего он под солнечными лучами начинал гнить заживо, а значит, так и так был уже не жилец. Вот этот действительный советник, видимо, и подсуетился.
        - Меня сейчас больше заботит вопрос о бунтовщиках из малых кланов, которые после объявления их новыми лидерами полной и безоговорочной капитуляции уже массово сдаются нашим войскам, - озвучила наконец самый волнующий ее вопрос княгиня Ольга. - Они заявляют, что находились под каким-то мороком, от которого, собственно, недавно благополучно очнулись. Но доказательств этого у них нет, а поверить этим людям на слово, значит, своими же руками создать этакую индульгенцию, на которую потом будут при любом удобном вопросе ссылаться и…
        В дверь зала громко постучали, и после разрешения внутрь проскользнул вестовой.
        - Там, на уровне брильянтовых дорог, дед какой-то вдруг появился. Сам как казанянин, в белом весь, с посохом. Говорит, что его Бояром зовут. Просит срочной аудиенции у вас, княгиня Ольга!
        - Да… - как-то удивленно ответила ему русоволосая княгиня. - Ну, проведите его сюда.
        - Ага, посмотрим, что уважаемый директор нам хочет сказать… - засмеялся на своем месте Демьян, а затем его лицо исказилось в гримасе боли, и он уже в который раз за это совещание потер рукой свою грудь под сочувствующими взглядами окружающих.
        * * *
        - Я чиновник пятого ранга Княжеского Стола! Вы не имеете права меня трогать! Немедленно отпустите… - верещал очередной толстый, словно хрякорыл, мужчина в порванном, но даже так видно, что очень дорогом костюме, удерживаемый злыми, как Уроборос, чародеями, когда ему на жирную шею была накинута веревка. - Нет! Не-ет! Не надо! Я всего лишь выполнял чужие приказы…
        В общем-то, скорая и массовая расправа чародеев, вставших ранее на сторону Дмитрия, а теперь вдруг словно очнувшихся от какого-то морока над кремлевскими чиновниками-простецами началась в тот момент, когда после расправы над самопровозглашенным князем и новым лидером этой стороны конфликта они начали разбегаться, как самые настоящие тараканы. Так что их ловили, быстро выбивали показания и немедленно вешали.
        Бывшие бунтовщики, капитуляцию которых княгиня Ольга еще даже не приняла, прекрасно понимали, что своими поспешными действиями вполне могут вызвать предположения и подозрения в том, что они просто заметают следы. Однако сделать что-либо другое с этими людьми они просто-напросто не могли из-за своей поруганной их действиями чародейской чести. А там… будь что будет!
        Дело в том, что пока войсковые объединения простецов и их родственники по бывшим кланам откровенно голодали, воюя на улицах полиса, эти чиновники вели шикарную жизнь по кремлевским кабинетам, не отказывая себе ни в чем, да еще и позволяя себе командовать ими, одаренными.
        Но не это было главное! Сейчас, спасая свою шкуру, эти прямые пособники Половского, а именно так звали на самом деле нового «лидера», который сменил внезапно умершего Дмитрия, словно лилипы, пытались забиться в любую щель, лишь бы о них на какое-то время забыли. Кормить же после ареста всю эту отожравшуюся братию в Кремле было просто нечем, а потому они, собственно, и пошли по самому простому пути снятия показаний и скорой казни.
        Получившие от рук своего главаря те самые странные «высокие титулы», эти люди словно с цепи сорвались, в то время как Половский словно и не замечал их действий! Казна вывозилась в неизвестных направлениях сундуками. Алмазный фонд был безжалостно разграблен, как и многочисленные кремлевские коллекции сокровищ и прочие скопленные московскими чародеями ценности.
        Да даже склады с провиантом, которых в других условиях хватило бы на несколько лет, практически опустели, что, собственно, и вызвало тот самый голод в войсках! Все, практически все, тянулось этими чиновниками под себя, в свои особняки, если таковые сохранились, или тщательно пряталось подчиненными этих людей. Часто вообще в Запретной и Зеленой Зонах, просто плевав на какие бы то ни было опасности, связанные с живущими там монстрами.
        И вот теперь, когда рядовые чародеи, сражавшиеся ранее на стороне Дмитрия, массово сдавались в плен бывшим противникам, а над многими зданиями был просто-напросто вывешен белый флаг, кара за все совершенное неминуемо настигала бывших чиновников из высоких кабинетов. Что им, привыкшим уже считать себя хозяевами жизни, просто никак не могло нравиться.
        Петля, покрепче затянутая крепкими и сильными руками на шее толстяка, заставила его сразу же закашляться, прервав то ли угрозы, то ли мольбы, то ли объяснения, которые исторгал из себя этот человек, один из ответвленных за ныне совершенно пустую полисную казну. После чего его мощным пинком сбили с парапета крыши «Кремлевского Монолита».
        Какое-то время чародеи еще бесстрастно наблюдали за тем, как быстро разматывается вслед за уменьшающимся тучным человеческим телом веревка. Которая, наконец натянувшись, дернулась, немного потрепыхалась, и они споро начали ее вытаскивать, чтобы кремировать тело очередного казненного. А к тому месту, где проводилась массовая расправа, из помещений, переоборудованных под пыточную-допросную, уже тащили следующего, еще не понявшего, что его ждет, неудачника.
        * * *
        - … Думаешь, он? - спросил один из зеленоглазых чародеев у другого, наблюдавшего за неприметной фигуркой пробирающегося по разрушенным улицам второго уровня Москвы старика.
        - Трудно утверждать, - пробормотал его спутник, задумчиво глядя на цель сквозь старенький монокуляр. - Сам знаешь, какая он хитрая бестия, а вычислили его исключительно по косвенным признакам и кое-каким уликам. Правда, не явно на него указывающим. Благо он пусть и гений, но и у нас умельцев хватает. Короче, надо брать! Если не он, то извинимся, а в другом случае опять замучаемся выслеживать.
        - Хорошо, ты с крыш, а я понизу… - согласно кивнул ему первый, тут же выскользнув из давно уже лишенного стекла оконного проема жилого дома, в котором они, собственно, прятались, дожидаясь появления указанной коллегами цели.
        А где-то в пятистах метрах от них, огибая обломки и покореженную технику, ковылял ничем не примечательный плохо одетый старичок. Опираясь на отломанную откуда-то сучковатую палку и грустно улыбаясь, он медленно брел по своим делам, периодически с тоской поглядывая на разрушенные войной здания района своими необычно желтыми глазами и, тяжело вздыхая, словно горюя об изуродованной родной улице.
        Немногочисленные прохожие, рискнувшие в эти суровые дни выбраться из своих укрытий кто за продуктами, а кто и по другим надобностям, практически не обращали на него никакого внимания. Мало ли нынче было в Москве таких вот лишившихся всего стариков, кое-как выживающих в эти дни на подачки соседей и то, что было случайно найдено на помойках.
        Нет, не то чтобы москвичи были жестокосердными и не уважали старость или не испытывали жалости к тем, кому требовалась помощь. Просто сейчас тяжело было всем, а на таких вот улицах, где стреляют и в любой момент могут начать взрываться какие-нибудь чары, старались надолго не оставаться. Да и старик, если честно, выглядел довольно здоровым и бойким для своего возраста, но если бы с ним вдруг что случилось, то ему, конечно, помогли бы.
        Остановившись и посмотрев долгим взглядом на попрошенный снежком сгоревший корпус изувеченного чем-то гражданского паромобиля, дед снова вздохнул и, даже подняв руку, стер с глаз случайную слезу. Вполне могло статься так, что именно в этой машине погиб кто-нибудь из его родных или близких, так что направившаяся было к нему молодая девушка вдруг смутилась и, не став приближаться, пошла далее по своим делам. В отличие от подошедшего уверенным шагом к старику со спины молодого человека в потрепанном, старом суконном костюме и кепке. Таком, который обычно носили более-менее зажиточные рабочие с высотных мануфактур.
        - Ну что ты, отец, держись! - подбодрил он его, положив старику руку на плечо. - Война, говорят, практически закончилась. Так что дальше все будет хорошо…
        - Да держусь я… - тяжело вздохнул дед, покачав головой, - один вот только я теперь остался.
        - Ну-у-у, - неодобрительно покачал головой парень, еще раз слегка похлопав деда по плечу. - Зачем же вы так, Еремей Федотович! Мы всем кланом давно уже тебя ищем. Вот и глава наш очень сильно с тобой пообщаться хочет, а то вопросы у него к вам есть некоторые. Кстати, а может быть, мне стоит называть вас Скоморошка, ну, или Василий Потапович? Ну вот, а вы говорите, один… Так что побегали, и хватит!
        Старик слегка вздрогнул и медленно обернулся, уставившись прямо на красивое лицо парня, самым запоминающимся на котором были ярко-зеленые глаза, после чего, смущенно улыбнувшись, произнес:
        - Ошибся ты, видимо, внучек, - проскрипел его старческий голос. - Потапом Григорьевичем меня кличут. Здесь меня каждый знает… кого хочешь спроси!
        - Ну, Потапа Григорьевича, может быть, и знают, - покивал зеленоглазый, - вот только, по нашим данным, такой человек еще до войны был кремирован и похоронен в одном из храмов на третьем уровне. То, конечно, простецы, и за ними зачастую пристально никто не следит, но вот вы, Еремей Федотович, не только наш клан своими действиями беспокоите…
        А в следующий момент произошло то, во что в другой момент, да не видя своими глазами, никто из случайно видевших эту сцену прохожих и не поверил бы! Старик, ровесник века, внезапно шустро и сильно оттолкнул молодого парня, отчего он буквально покатился по мостовой и, полыхнув грязновато-зеленым огнем, отшвырнув в сторону свою самодельную клюку, на огромной скорости бросился прочь.
        Впрочем, с крыши на него тут же буквально спикировал еще один окутанный изумрудным пламенем чародей, ловко сбивая старика с ног, после чего между мужчинами завязалось самое настоящее сражение. Чары так и громыхали, разнося в крошево стены и мостовую, но фальшивого старика, который в основном бил ими очень неточно и словно бы неумело, но сильно, все равно теснил более молодой противник.
        Случайные прохожие, оказавшиеся в это время на ставшей вдруг очень опасной улице, тут же бросились в разные стороны, спасая свою жизнь и здоровье, а в бой тем временем уже включился пришедший в себя парень в кепке. И уже вдвоем напарники насели на своего противника, активно мешая тому сбежать, что фальшивый старичок то и дело пытался сделать.
        В конце концов, Бажовым удалось вновь сбить ренегата с ног, подмяв под себя пытавшегося отбиться пламенем мужчину, ловко нацепить на него подавители живицы и только после этого окончательно заломить ему руки и тщательно их связать. После чего они, подхватив под плечи, рывком поставили все еще вырывающегося Скоморошку на ноги.
        Один из них, потянувшись, схватил фальшивого деда за кожу на лице и, потянув, легко отодрал ее, оказавшуюся маской из тянущегося словно резина материала. И только покачал головой, глядя на красноватое, словно оплавленное в кислоте и лишенное черт и любого намека на волосяной покров лицо дальнего родственника.
        В общем-то, это были последствия неудачного применения алхимии в раннем возрасте, о котором было подробно написано в его деле, присланном из Тайного посада. А также то самое уродство, которое и породило в итоге его гений, связанный со сменой личности. А вот в тех же масках, которые он использовал, приобретая новое лицо, на самом деле не было ничего необычного. Просто смесь из смол и кое-каких алхимических реагентов, которую чародеи часто используют для маскировки.
        - Ну что, Еремей, попался? - усмехнувшись, произнес, вытирая рукавом пиджака кровь с разбитой губы, парень в кепке. - Есть еще желание побегать или нам тебе просто и незатейливо сломать обе ноги? Все равно наш глава приказал найти и взять тебя именно живым, что вовсе не значило целым.
        Оплавленный человек только невнятно прошипел что-то в ответ, так и сверкая на своих пленителей своими желтыми глазами. Конечно же, как и у всех Бажовых, на самом деле они были зелеными, однако применение так называемого зелья, называемого «Кошачьим глазом», чисто с косметической точки зрения придавало радужкам представителей зеленоглазого клана именно такой цвет.
        - Да не задирай ты его, - покачал головой спрыгнувший на беглеца с крыш напарник. - Готовься, едут, сейчас паковать будем.
        И действительно, с тарахтением котла из-за поворота дороги резко вывернул гражданский паровик, который, виляя между обломков зданий и битой техники, шустро подкатил к чародеям и, остановившись, приветственно распахнул двери.
        Глава 9
        Глава 9
        По субъективным ощущениям, с прадедом мы заседали как минимум часа три. Мы рассказали ему о текущих делах клана, позабавив, с одной стороны, тем, что «сумасшедший» проект его сына с вливанием клана в полис обернулся тем, что Москва фактически сама упала его правнуку в руки. А с другой - сильно озаботив участием в текущем конфликте организации «Садовников».
        - Сволочи они! - заявил он безапелляционно, стукнув кулаком по крепкой и тяжелой столешнице, отчего ладьи с бражкой, сделанной якобы по старым семейным рецептам, аж подпрыгнули, слегка расплескав содержимое. - Не сказать, что прямо смертельные враги нас, Бажовых… Но и мира между нами никогда не было.
        - Да? - нахмурилась тетка Марфа. - А мне казалось, что их просто не интересуют кланы сами по себе. Даже такие, как наш. Вроде как их интересы всегда лежали в области полисов и их политики…
        - Не совсем так, - покачал головой старик, поглаживая бороду. - Нас они, пару раз получив по зубам, по большей части просто опасаются. Из-за многочисленности, силы и клановой организации, когда даже при их возможностях просто невозможно взять, да и единым махом подмять весь клан под себя. Одного, двух человек, да даже группу, переманить на свою сторону вполне реально, но вот весь клан в их кабалу затянуть нереально. Да еще и есть огромные шансы на то, что мы обидимся и отомстим! А так, «Садовников» хлебом не корми, дай только принять кого нового под свое крыло. На этом у них, собственно, все могущество уже который век и держится. Кому знаний пообещают, кому - силы! И вот стоит только моргнуть, а очередные соседи уже не свободные чародеи, а птицы, привязанные к ветви!
        - Птицы, привязанные к ветви… - повторил я, и мы с наставницей переглянулись.
        - Стигмат это у них такой контролирующий, - пояснил предок, вновь поднимая ладью и припадая губами к ее борту. - Так они чародейские кланы как слуг, словно скот, клеймят, после чего те начинают беспрекословно подчиняться тем, кто нанес управляющую метку. Хитро у них там все придумано… Сперва люди, получив эту пакость, уверены, что «Садовники» слово свое сдержали и обещанное им дали. Они и сильнее становятся, и быстрее, да и в голове кое-какие знания сами собой появляются. Вот и не беспокоятся ни о чем. Да и сами члены организации дураков этих в тот момент обхаживают так, словно они теперь самые важные люди. Потому как стигмату просто время нужно, чтобы полностью к энергосистеме присосаться и окончательно корни в ядро пустить… А после этого все! Глядь, а члены твоего клана уже не сами по себе, а по сути рабы «Садовников», воли своей не имеющие и приказы чужие выполнять вынужденные. Ну и, конечно, ничего из того, что им наобещали, давать им никто и не собирается.
        - А… - протянул я, чуть подаваясь вперед. - Выглядит этот стигмат, случаем, не как этакая татуировка певчей птички на ветке с плодом, а вокруг узорное поле?
        - Именно, - кивнул старик.
        - Уроборос… - зажмурив свой единственный глаз и опустив голову, пробормотала тетка Марфа, потирая виски, а затем пояснила вдернувшему бровь экс-главе клана. - Да напали какое-то время назад на Антона и его команду людишки из непонятно какого полиса и клана. Там мы у них такие татуировки видели. Правда, только у баб.
        - Значит, только их достойными посчитали, - пожал плечами старик. - А остальные, возможно, и так за ними следовать обязаны были. То ведь не просто наколка чернильная… Там, насколько мне известно, одних редких ингредиентов алхимических целая куча нужна, да и после нанесения пережить первые сутки может, дай Древо, один из десятка. Корни ведь в ядро через саму душу протягиваются. А иначе садовники эти не по лесам далеким в сторонах своих тайных сейчас прятались, а мир давно бы весь захватили!
        Услышав про душу, я тоже поморщился. Положив руку на грудь, где под одеждой у меня была спрятала заглушка, прикрывающая ее кристаллизованный выход.
        Вот не любил я после того, что со мною случилось, всяческие случайные упоминания об этой странной человеческой субстанции! Ведь вроде бы и вещь то эфемерная, которую в обычное время и не почувствовать, и не защитить, а она существует, и всяческие гады воздействовать на нее умеют!
        - Я только не поняла, - покачала головой тетка Марфа. - Они что, именно контролируют людей через эту татуировку? Или…
        - Точного механизма я, если честно, не знаю, - покачал головой старик. - Но, как считалось в мое время, это не именно контроль сознания. Просто чародеи со стигмой якобы не могут отказать человеку с меткой в его просьбе, какая бы она ни была. Он может попросить или приказать, для слуги в том нет никакой разницы, но вот все остальное исполнитель будет делать совершенно добровольно…
        Разговор этот растянулся еще на какое-то время, за которое мы, собственно, узнали много нового об этих самых таинственных садовниках, вот только в данный момент особо важной эта информация мне, если честно, не казалась. В любом случае разговор плавно перетек уже на тот мой самый главный вопрос. О самом смысле создания подобного артефакта с то ли душой, то ли чем-то, еще оставшимся от моего прадеда.
        И тут, собственно, выяснилось, что особой цели у этого артефакта как бы и нет! То есть в какой-то момент, задолго до рождения прадеда, наша ипокатастима, позже ставшая московской, наложила свою руку на наследие одного из уничтоженных в чародейской войне кланов. Вот и научились делать подобные продвинутые книги, да к тому же информацию эту от остального клана попридержали.
        Отношения с Тайным посадом тогда у моих родственников, как я понял, в очередной раз обострились. Потому как, несмотря на то что у клана имелся официальный глава, без прямого контакта с Хозяйкой Горы периодически в Большой Совет Старейшин попадали люди с амбициями. Которые усиленно пытались перетянуть одеяло правления кланом на этот совещательный орган. Просто нивелировав статус моих предков до уровня главы обычной бажовской ипокатастимы.
        Аргументы при этом шли в ход самые разные. От того, что Тайный посад не просто так построен и глава клана именно там сидеть должен, а коль вы не хотите возвращаться, так мы с честью возложим эту задачу на себя, и до появляющихся периодически требований от ипокатастим жить чуть ли не впроголодь, отправляя большую часть ресурсов и ценностей в Тайный посад. Потому что какому-то старейшине это показалось правильным!
        - … А что ты хочешь? - усмехнулся прадед, видя мое удивление. - Большой Совет - это же, по сути, то место, куда главы ипокатастим регулярно отправляли своих менее удачливых братьев. Вроде как такое же почетное место, только, на первый взгляд, без реальной власти над людишками. И, естественно, все еще жадным до княжъего места проигравшим это не очень-то нравилось. Функции же у конкретно Совета довольно-таки размыты, за хозяйством там следят именно старейшины из самого посада, а не пришлые. Военный лидер же «малый» тоже у них свой, а «старший» здесь, под Москвой, был, и выбирать его не требовалось уже много веков. А вопросы перераспределения ресурсов между ипокатастимами, для решения которых они как бы и собирались, практически отпадали, стоило только ипокатастимам стать самодостаточными, что сильно ослабляло роль Большого Совета и Тайного посада как такового.
        - То есть интриговали по большей части от безделья… - подытожил я.
        - А то… Вот представь себе, что ты вроде как человек с одним из самых высоких статусов в клане и тебя все сильно уважают… - усмехнулся старец. - Но при этом и ты сам, и, самое главное, все вокруг знают, что, по сути, ты никто и у тебя нет никакой власти! Ты даже влиять на события в родной ипокатастиме не можешь, в отличие от оставшихся дома настоящих старейшин. Естественно, что многих сие положение сильно не устраивало! Ведь какой толк от громкого титула, когда тебя, по сути, любой родич лесом послать может! А не побежит немедленно выполнять твой же приказ!
        - М-да… А я, когда в гвардии как раз под этими старыми пердунами служила, - задумчиво произнесла Марфа Александровна, - как-то о подобном даже и не задумывалась. Вроде как Большой Совет и Большой Совет, а там сидят те, кто может командовать, и точка…
        - Т-ха… Девочка, - усмехнулся старик и снова отпил от ладьи. - А подумай-ка вот над чем! Вы вот мне про события недавние после смерти сынка моего рассказали! Так почему этот Большой Совет, в задачи которого и входит выбирать нового главу, когда с линией прежнего что-то случилось, больше тридцати с хвостиком лет с этим делом тянули? Или почему сразу не возвели в этот титул сына моего младшего, который в этом самом Совете и должен был сидеть!
        - Да… мне, кстати, тоже интересно, - покачал я головой, - почему дед Дениски главой клана назначен не был… Линия-то, можно сказать, была не выбита до конца.
        - А я тебе скажу почему! - хлопнул по столу ладонью прадед. - Потому как дорвались паразиты до власти! Они же на себя, по сути, власть главы клана примерили и передавать ее кому-либо не собирались! Ну а то, что недавно зашевелились… ну так и остальные родичи ведь не дураки! Тоже понять могут, когда их банально обманывают. Плюс кандидатуры сильные появились… Народ ведь это видит!
        Он еще что-то объяснял, но я его уже не так внимательно слушал. В общем, артефактами эти книги были созданы без какой-либо цели. Так… сборник знаний старого чародея, с которым еще можно и посоветоваться.
        Впрочем, и реальную помощь он оказать все же мог. Например, чему-либо научить. Ну, или объяснить, как попасть в тот же бажовский посад, в иллюзорной копии которого мы, собственно, сейчас находились.
        Вот только… его следовало уговорить! Потому как поболтать уставший за годы одиночества старик, в общем-то, был уже не против, а вот действительно помогать совсем не спешил. Так что, пообщавшись еще немного, мы с теткой Марфой решили пока откланяться! В гостях, как говорится, хорошо, но у себя дома в реальности лучше. К тому же хоть это пространство и казалось абсолютно реальным, но та же попробованная мною хозяйская бражка, раз уж угощают, была совершенно безвкусной!
        В общем, в книге, как оказалось, мы пробыли почти три часа, почти столько же, сколько и прошло по субъективным ощущениям. Из чего можно было сделать вывод, что данный артефакт все же различался с куда более специализированной и заточенной на передачу конкретных знаний книгой вроде Ольги.
        - Оп-па! - произнес я, удивленно глядя на Катерину, когда вернулся наконец в наши комнаты и копался в своем книжном шкафу, в то время как она вернулась со встречи Военного Совета. - Стоит только на пару часов отойти, понимаешь, а у вас тут война взяла, да и закончилась?
        - Ну… До окончания войны на самом деле еще далеко, - пожала девушка плечиками. - Пусть другая сторона и капитулировала, а их лидер убит, но на самом деле это касается исключительно чародейских сил. Вооруженные же простецы сдаваться не намерены…
        - Хм… не дураки же они, - хмыкнул я, доставая с верхней полки довольно форматную папку с картами Москвы и окрестностей и раскладывая ее на столе. Прекрасно понимают, что за все свершенное конкретно у них ответ будет один. Пожизненные каторжные работы на восстановлении полиса. Ну, или прямой рейс в Бездну для тех, кто особо ретивые.
        - Хуже, что мятежные армейцы тоже не собираются поднимать руки. Да к тому же выступавшие все это время на своей стороне кланы непонятно, когда утихомирятся и как будут пытаться мириться, - вздохнула девушка. - А что ты, собственно, делаешь?
        - Пытаюсь определить примерное направление скрытого бажовского посада, - ответил я, возясь над картой с линейкой и карандашом. - Покуда помню еще…
        По всему выходило, что расположен он где-то прямо на юге от полиса, прямо за Запретной Зоной в одной из крупных рощ. Не так далеко от Большой Тульской крепостицы. Все это я, собственно, вынес как из своих наблюдений с крыши терема, так и из разговоров со стариком. Который пусть и не стремился прямо-таки помогать, но особого секрета из расположения старого посада не делал. Видимо, не видел необходимости.
        И я его, в общем-то, мог понять. Если более чем за три десятка лет поселение не нашли и не разграбили, значит, оно как-то защищено. В таком случае, даже если мы его обнаружим, не факт, что сможем обойти барьеры. Ну, или как там его скрыли мои предки.
        Дело в том, что, как я понял, из-за описанных ранее мне проблем с Большим Советом, в руках нашей ипокатастимы оказалось очень много чужих, специфических знаний. Которыми с остальным кланом делиться никто не собирался. Ведь воевали мы, можно сказать, постоянно, на протяжении сотен лет, уж больно много в этих местах было ранее свободных кланов, которые к той же Москве вообще никакого отношения не имели.
        А так основные приметы, то, се, пятое, десятое. Кое-какие названия местных ориентиров и человеческих поселений предок мне назвал. Так что я вполне мог примерно очертить зону поисков и, как итог, оправить людей не просто бродить по свету с просьбой найти хоть что-нибудь. Но на конкретную территорию. Однако обнаружат они там что-либо или нет, другой вопрос.
        Но вообще должны! Все же посад прятали от чужаков, а вовсе не от своих же. Другое дело, что, вполне возможно, что мне самому придется отправиться вместе с группой, потому как, что бы там ни накрутили предки, а реагировать это вполне могло не на клановую живицу и эго, а на родовую кровь.
        Все же не стоило забывать о том, что строили поселение не при моем прадеде, а ранее. Как раз тогда, когда с Тайным посадом у ипокатастимы были серьезные разногласия. И нет, происходило это не Уроборос знает сколько веков назад, а где-то при прапрапрадеде встреченного нами старца. Просто до этого ипокатастима, хоть и жила где-то рядом с нашим полисом и бодалась в меру сил с молодой еще Москвой, находилась где-то северо-восточнее.
        Потом предки откочевали вообще куда-то к Волге, а затем вернулись. И каждый раз посад строился, по сути, с нуля на новом месте. Как говорится, больше, красивее и качественнее. Все же там между ними была вековая разница, что сказывалось и на самом зодчестве, и на появлении новых идей и технологий. Да и угрозы, с которыми сталкивались предки, каждый раз были новыми.
        Так и получалось, что старое поселение просто сжигали… Ну, или прятали, если там оставляли какие-то ценности. Правда, искать что-либо, кроме нашего последнего посада, нынче было просто бессмысленно.
        Вздохнув и чмокнув будущую жену в щечку, я собрал все карты обратно в папку и, подхватив со стола небольшой серебряный колокольчик, позвонил в него. Не знаю, как работал этот кудесничий артефакт, но пусть звука он почти не издавал, однако те, кому нужно, всегда его слышали. А потому меньше чем через минуту в наши апартаменты вежливо постучали.
        - Боец, - произнес я, открывая дверь, за которой уже терпеливо дожидался вестовой. - Найди-ка старейшин и сообщи им, что я через час объявляю срочное внутри клановое совещание.
        О том, что мы узнали, кого встретили, следовало непременно поставить в известность всех заинтересованных лиц. Как, собственно, и о предположительной локализации скрытого бажовского посада. В первую очередь, потому что если там реально находятся разнообразные знания, полученные от других кланов, то это очень и очень важно!
        Там же, кстати, по словам прадеда, должен был располагаться и игнис. Если, конечно, его не унесли мои предки с собой, перебираясь в Москву. Чего знать, естественно, старик просто не мог. В общем, та еще головная боль, особенно учитывая то, что это за хрень и зачем она нужна, отвечать артефакт мне не пожелал. Просто еще раз сообщил о том, что штуковина очень важна для нашего клана.
        В общем, старые песни о главном. Складывалось впечатление, что мне просто упорно не хотят говорить, что это такое… Ну, или, как вариант, сами не знают, а потому просто наводят тень на плетень!
        А сейчас у меня было где-то сорок с гаком минут, которые я просто мог посвятить своей будущей жене, а потому закрыл дверь на замок и нежно подхватил ее мягкое тело. Все-таки для нашего периода отношений вместе мы проводили непозволительно мало, на мой взгляд, времени.
        То у нее были дела и заботы, связанные с помощью тете в полисных делах. То я либо где-то воевал, либо был занят делами клана, ну, или другими, несомненно, важными вещами. Как нормальная чародейка, она, конечно, была не против, вот только при этом, будучи одаренной, оставалась женщиной! А вспоминая отношения отца и матери, я мог с уверенностью сказать, что последней для счастья было мало просто взять и родить ему меня!
        * * *
        Из зала Совета я вышел только часа через четыре, с откровенно пухнущей и звенящей головой. Супруги моей на нем не было, потому как официально она еще в клан не вошла, а так, говорильня получилась знатная. Ну а новость о книге памяти с моим прадедом внутри так и вовсе поставила всех с ног на уши!
        Точно так же, как взволновало собрание и известие о разнообразных секретах порой уже давно погибших кланов, которые хранятся в скрытом посаде, а вот про игнис мы решили не упоминать. Кому надо, и так поймет, а непричастным к подобным знаниям особо лезть в этот вопрос не следует.
        Главный же вопрос, как будем искать? Во время обсуждения его произошла основная заруба между носителями различных мнений, и решился он в итоге принятием моего предложения. То есть я и хорошо укомплектованный отряд, уже сегодня вечером снимемся и выдвинемся в намеченную по рассказам прадеда зону. Просто пораскинув мозгами и проведя мозговой штурм, мы пришли к выводу, что это будет самый лучший в данный момент вариант.
        Кто его знает, что навернули для защиты и консервации посада мои предки. Может быть, действительно что-то связанное с кровью, не зря же запудрившим мне мозги год назад старикам-предателям кровь из носу нужен был я для их гениальных планов. Так что просто группа Бажовых может ничего и не найти… А если это какое-то свернутое пространство, ну, или что-то вроде того, так и вовсе можно сколько угодно бегать прямо по этому месту, даже не подозревая, что здесь что-то есть.
        Причем альтернатив моей кандидатуре, в общем-то, и не было… Мелюзга, пришедшая к нам из клана Золотняковых, которая была под рукой у Окина и компании, ими даже не рассматривалась. Как и собственные кандидатуры, а значит, они были и нам непригодны. Оставался только Дениска, мой троюродный брат, а значит, в нем тоже текла кровь главной семьи. Но вот честно, при всех моих минусах, как из-за положения, так и из-за статуса все же пусть уже и ветерана, но недоучки… Помешанный на крутости взбалмошный школьник, еще даже не имеющий возможности управлять живицей, ну никак не подходил!
        Так что выход наметили на полночь. Дабы я мог немного отоспаться… Да и вообще, мы, Бажовы, с темнотой дружим, а сейчас, после капитуляции вражеской фракции, в полисе пошаливают в основном вооруженные простецы да некоторые все еще не понявшие, куда дует ветер, кланы. Ведь далеко не каждый из этих самостоятельных игроков с новостью о том, что у меня и Катерины будет ребенок, оставил свои матримониальные планы на княжеский престол.
        Короче, так будет безопаснее. К тому же идти придется через участок стены, который удерживают присоединившиеся именно к нам войска, а не через нейтралов или бунтовщиков. Особенно учитывая, что последние до сих пор не сложили оружия и выжидают непонятно чего.
        В общем, сейчас следовало всех предупредить о том, что я ненадолго покину полис. Что могло быть не так просто… потому как в будущих переговорах я Ольге Васильевне и Катерине помочь не мог, будучи военным вождем клана. Вопросами мира и дипломатии в таких масштабах у нас занимаются старейшины. Да что уж там говорить, та же Ирвинг в десятки таз опытнее и полезнее меня будет.
        А вот простого женского «Я тебя, сын/муж, никуда в такое время не отпущу!» от этих двух дам еще никто не отменял. Так, собственно, и вышло… но я старался, задействовав все доступные мне методы… Да и что могло мне угрожать в составе аж десяти выделенных для операции чародейских рук?
        Вот только после этих тяжелых переговоров я отправился не спать, а на наш самый суровый тюремный уровень! Нет, меня не отправила моя будущая супруга за решетку, чтобы не убежал… Хотя, судя по взгляду, была вовсе не простив. Просто еще до заседания мне сообщили, что наши орлы поймали не кого-нибудь, а того самого неуловимого Скоморошку! И вот это порадовало меня ну очень сильно.
        - Поет птичка певчая? - поинтересовался я, входя в смотровую комнату допросной, где за односторонним стеклом в пустой камере висел растянутый на специальной раме человечек не очень высокого роста с почти красной и какой-то оплавившейся кожей лица и головы. - Чего это вы его подвесили?
        - Да он какое-то время вел себя нормально, а затем попытался язык себе откусить, - вздохнув, ответил ведущий дело хранитель очага из нашей казанской ветви.
        Из того самого не очень большого отряда, который ранее добрался до нас с сообщениями о боестолкновении с фиолетовоглазовыми, ранении Абызбики и куче пленников из Тегерана. Они, конечно, хотели почти сразу уйти обратно, на усиление временного лагеря родственников, но нам предстояло полноценное сражение с противниками, и я их не опустил.
        Вместо этих бойцов на помощь бывшим казанянам отправились люди Ирвинг, которые и ремонт побитой техники могли произвести, и бойцами были ничуть не хуже. А вот эти ребята, помимо своих воинских чародейских умений, обладали немного другими, но очень необходимыми нам здесь талантами.
        Казанская ипокатастима выделялась тем, что умела хорошо проводить расследования в городской среде. Что и подтвердила, относительно быстро найдя, локализовав и захватив Скоморошку. А также обладала прекрасными навыками в допросах и пытках… Ну, это было, видимо, уже наследием именно их бывшего полиса, где интриги среди кланов буквально кипели никогда не остывающим постоянным котлом!
        - … Ну, Намида ему язык быстро в этакий кусок резины, который он может жамкать зубами, превратила и залечила, - вздохнул хранитель очага. - А на раму мы его подвязали, когда он опять драться после этого полез. Прямо в подавителях.
        - Так удалось уже что-нибудь выяснить? - поинтересовался я, подойдя к окну и рассматривая мужчину.
        Как и было написано в его профиле, Еремей Федотович Бажов сильно пострадал от взрыва алхимической смеси непонятного предназначения, еще во времена жизни в скрытом посаде. Которую он в молодом возрасте готовил с так и не выясненными целями, пользуясь какими-то старым фолиантами, полученными из другого клана.
        Подозревается, что, будучи слабосилком уровнем чуть выше московского крысолова, Еремей то ли откопал где-то, то ли сам придумал рецепт, якобы повышающий и усиливающий живицу. Возможно, даже точно такими же методами, что и я - заклинания. Вот только именно алхимии он лично никогда не учился, а потому совершил какую-то ошибку. Отчего в итоге пострадала его внешность, однако он действительно каким-то неведомым образом усилился как физически, так и на уровне ядра.
        Более ничего о том трагическом инциденте в Тайный посад предки не посылали. Неизвестно было даже, обнаружили ли они то, что хотел сотворить этот деятель, или нет. Как и то, что парень рассказал на допросах после лечения. А ведь если на самом деле существовал некий алхимический усилитель, пусть даже блокирующий последующее развитие, но способный из очень слабенького чародея махом сделать относительно сильного, то это была бы очень полезное для всего клана лекарство.
        - Начал петь, - подошел ко мне хранитель очага. - Куда ему, собственно, деваться… Он понял, что умереть мы ему не дадим, а если все честно рассказать, то для него так будет только лучше… Ренегат все-таки! Вот и начал рассказывать. Собственно, как в документах и было написано. Мужик он хитрый, но силой воли и стойкостью никогда не отличался.
        - И что уже узнали? - как можно спокойнее поинтересовался я.
        - Да вот… - мужчина покосился на меня, а затем, вздохнув, все же ответил: - Он в первую очередь, как родителей ваших убивал, начал подробно рассказывать. Если говорить коротко, он их долго искал и наконец нашел вас на какой-то из ярмарок второго уровня дна. Причем узнал вашу матушку только из-за того, что с ней были вы. А у вас, может быть, вам ранее говорили, ну, чисто бажовские черты лица. Ну и глаза…
        - Врет, скорее всего… - поигрывая желваками, процедил я.
        - Скорее всего, врет, - кивнул хранитель очага и, как мне показалось, успокоившись, посмотрел на заключенного. - Возможно, рассчитывает спровоцировать именно вас, чтобы вы в гневе его просто убили. Потому как дальнейший рассказ о многодневных пытках ваших захваченных родителей, перед тем как подстроить аварию паровика, не соответствует тому, что мы знаем.
        - Хм… Многодневные… - пробормотал я, усмехнувшись. - Они просто не вернулись однажды вечером. А уже на следующий день утром в дверь постучались городовые с полицейскими. И сообщили мне об их смерти, как и о том, что меня выселяют за какие-то там долги, а имущество арестовано районной администрацией. И теперь меня ждет жизнь в приюте на дне, покуда районный суд не примет окончательное решение. И никто из родительских друзей, которые клялись им в вечной дружбе, даже не вылез, чтобы хоть немного мне помочь…
        - Думаете… Кого-то покрывает? - прищурившись, спросил у меня хранитель очага.
        - Возможно… - подумав, ответил я. - И этот кто-то для него очень важен и точно выжил в гражданском конфликте.
        - Ну… в любом случае он нам все расскажет, и не один раз, - кивнул мне чародей, возвращаясь к своему столу. - Не желаете сами все же с ним побеседовать?
        - Нет… - покачал я головой. - Вытяните вначале из него все, что он знает… А разговаривать мы с ним будем потом. К тому же у меня сейчас просто нет времени на эту тварь!
        Я внимательно еще раз напоследок пригляделся к пленнику, а затем меня словно током пробил злой взгляд ярко-зеленых, с немного болотным оттенком ненавидящих глаз, уставившихся в этот момент прямо на меня… Взгляд, который я уже один раз видел! И запомнил навсегда!
        В сентябре прошлого года! Ну, или по-другому в начале этого учебного! Там, среди беснующейся жаждущей крови толпы простецов. Перед гостиницей возле Политехнической выставки!
        - А знаешь что? - громко произнес я, привлекая к себе внимание хранителя очага. - Особо тщательно приказываю расспросить его о том, что эта тварь делала в последние дни августа прошлого года. Когда произошло массовое побоище возле выставки! И не слезать с него до тех пор, покуда он не расскажет посекундно, где был и в особенности на кого работал!
        - Вы думаете, он на кого-то работал? - с сомнением спросил чародей.
        - Скорее всего, - пожал я плечами. - Для всяких его этих маскировок все равно нужны деньги. Да и «Кошачий глаз» вещь не бесплатная и вовсе не то, что может спокойно позволить себе человек, живущий на втором уровне полиса. Так что у него либо была финансовая подушка, и я хочу знать, откуда она взялась! Либо он регулярно получал от кого-то деньги. И тогда вопрос, от кого и за что! Ну вот не верю я в то, что такой амбициозный мужик, как он, а это четко указывается в документах, присланных из Тайного посада, был готов влачить жалкое существование на втором уровне и дне, ну, или перебиваться воровством и грабежами у простецов.
        - Выясним, - твердо пообещал мне бывший казанянин, так что, кивнув ему на прощание, я, не оглядываясь, вышел из комнаты.
        В общем-то, спать после всего этого я завалился, только выпив принесенного мне Катериной снотворного. Душу так и бередили плохие воспоминания, вызванные этим поганым родственником, так что сам бы я в таком состоянии точно не заснул. Зато, когда меня разбудили, был более-менее бодрым. Так что оставалось только еще раз проверить дожидающиеся меня вещи и амуницию, которые в последнее время у меня всегда были собраны заранее. Разве что на всякий случай запихнул книгу с прадедом в свой мешок. Все же мало ли какие на месте могут возникнуть вопросы. После чего поцеловал на прощание Катерину и вышел из нашей спальной комнаты.
        Когда я спустился на назначенный к сбору этаж, сопровождающая партия, включающая в себя и тетку Марфу, уже дожидалась меня в полном составе. Пусть я и не опоздал. Отряд в этот раз вела именно она, да и среди остальных бойцов постоянно мелькали знакомые лица. Так что знакомиться с кем-либо не пришлось, да и поставленную перед нами задачу все они уже знали.
        Уходили мы по вновь протянутым в канализацию мягким «рукавам». С одной стороны, лишнее внимание со стороны нам было совершенно не нужно, да и, если честно говорить, наши сегодняшние союзники многим готовы были пожертвовать за тот приз, который мы намеревались получить. С другой же стороны, за долгие дни войны как минимум наш сегмент этих тоннелей бойцы выучили как бы не лучше, нежели те, кто их, собственно, возводил. Как, впрочем, и разведали многочисленные пути практически до любой точки полиса.
        Но вообще, идти здесь приходилось осторожно… В воде порой проплывали раздутые человеческие трупы, да и из ответвлений тоннелей нет-нет да и доносились скрипы, визги, рев и подвывания монстров. Так что с уверенностью можно было сказать, что канализация сейчас была совсем не безопасным местом. И что, а главное, как, сумело сюда пробраться, было совершенно непонятно.
        Впрочем, ни с чем серьезным мы так и не встретились. Так что, выбравшись в одном из довольно отдаленных от нашего Небоскреба районов города, поближе к южной стороне стены, ускорились, перебравшись на крыши зданий второго уровня
        Пару раз в отдалении начиналась заполошная стрельба из пулевиков. Разбираться, кто это и не нужна ли кому наша помощь, мы, естественно, не намеревались. После того как на сторону этого Половского вдруг взяли, да и встали некоторые армейцы, ими были вскрыты и ограблены некоторые довольно большие армейские склады. А учитывая, что с развитием конфликта по Москве постепенно расползалось и пулевое оружие, штуцерниками сейчас были вооружены и многочисленные бандиты на дне и недобитки из наемников, да и многие простые горожане, готовые с ним в руках сражаться за своих детей, жен, соседей и имущество.
        Все же разбираться с этими опасными игрушками, массово утекшими в народ, еще только придется. Ведь не перевешаешь же все простецкое население полиса, как то предписывали довоенные законы… Так что разоружать людей придется другими средствами, но об этом пусть у Ольги Васильевны и ее будущих чиновников голова болит.
        Занятый этими мыслями, я так и не заметил, как мы вдруг выбежали вслед за теткой Марфой в промышленную зону на южных окраинах Москвы, где в эти дни царила темнота и запустение. Величественная стена, у которой в это время была освещена только верхняя часть, уже почти нависла над нами, а женщина, ориентируясь на какие-то понятные только ей признаки, резво повела нас между полуразрушенных мануфактур и заводов куда-то на восток. Туда, где располагался ближайший участок стены, удерживаемый нашими военными.
        Глава 10
        Глава 10
        У стены, куда вывела нас тетка Марфа, отряд уже ждали. Армейский патруль быстро провел всех на специальный подъемник, после чего тот за какую-то минуту вознес нас прямиком на вершину. Впрочем, посмотреть на то, как здесь все устроено, нам не дали, а практически сразу же завели в одну из технических надстроек, откуда лабиринтом внутренних переходов и лестниц вывели прямиком на террасу с тихо урчащими машинами, все также удерживающими натянутые канатные дороги.
        В этот раз нас, правда, никто не регистрировал, потому как здесь мы, вообще-то, находились тайно. Вернуться же в полис будет куда проще, потому как сохранившие нейтралитет армейцы продолжали в течение всего конфликта удерживать все городские ворота. У нас же с собой были все положенные по закону полиса бумаги, спешно сделанные Советом Старейшин и оформленные на неуказанную дату возвращения.
        Забавно, но после создания на месте бывшей фракции Дмитрия того самого странного образования под руководством Половского им, по нашим данным, пришлось срочно придумывать и узаконить на своей стороне те самые въездные и выездные документы. Все потому, что армейцы просто отказались сотрудничать с ними, а также впускать и выпускать их из Москвы без подобной вот бухгалтерии.
        Мятежники, конечно, попытались нахрапом договориться о полном контроле над полисными воротами именно их стороной. Собственно, именно тогда часть армейцев и перешла внезапно на их сторону, после чего они, собственно, и попытались уже силой отбить самые удобные для них западные ворота. Но что-то там не получилось, совместная атака с чародейскими силами позорно провалилась, и, как итог, армия большей частью пусть и осталась нейтральной, но, по сути, заперла вооруженные силы нашего противника внутри Москвы.
        По канатам спускались все разом, воспользовавшись всеми пятью дорожками. Правда, в этот раз пришлось быть поаккуратнее, потому как в условиях конфликта коридор в кронах деревьев никто не расчищал, впрочем, в период Уробороса зарасти ветвями, пусть даже и молодыми, он тоже не успел, так что спустились все без особых проблем.
        То же что финишные костыли удерживающие канаты, были разнесены примерно на сто метров друг от друга, при такой численности отряда особой роли не играло. Особенно для нас, которые прекрасно видели в темноте и подкрасться к которым пользуясь ночным мраком было фактически нереально.
        А вот дальше планы командования в лице наставницы меня откровенно удивили. В первую очередь тем, что группе было приказано искать удобное месть для ночлега, а вовсе не построиться для дальнейшего движения по лесу. И все потому, что, по мнению опытной охотницы на чудовищ, передвигаться даже в большом составе в ночное время по такой опасной территории, как Запретная Зона, просто глупо.
        Впрочем, я, как послушный мальчик, со своим мнением не лез и рта лишний раз не раскрывал. Глупо - значит, глупо! Не мне с теткиным опытом тягаться. Тем более что я никогда не видел обустройства родственниками ночного лагеря для отряда такого размера. Так что было даже интересно!
        Получилось… этакое гнездо, расположенное на ветвях десять раз проветренного перед этим могучего дуба. Можно сказать, что под наше пользование родственники обустроили практически всю крону так, словно дерево специально для этого так взяло и выросло. Посты охраны, спальные места и даже место для походного костра, расположившегося на специальном, воткнутом острыми штырями в сам ствол поддоне, на котором к тому же раскладывались специальные защитные створки. Дабы огонь не было видно с земли, и он не подпалил древесину.
        Спать я еще не имел никакого желания, а потому вызвался дежурить в первой смене из заявленных двух. Так что, получив от чаровницы колбу с тщательно выменянной долей снотворного, на случай если, сдав пост, все еще не буду хотеть спать, я занял отведенное для меня место.
        Все-таки я пусть уже и был обучен просыпаться по приказу, но все же не привычен по нему засыпать… Да к тому же сегодня уже успел под алхимией подавить на массу часиков этак пять. А учитывая, что данный препарат, помимо сопутствующего эффекта, схожего с простыми медицинскими средствами, используемыми простецами, дает еще и значительный приток энергии после пробуждения… В общем, не факт, что, если я не умаюсь за день, смогу нормально заснуть и следующей ночью.
        Только лагерь успокоился, а поддоны с походными костеркам были окончательно превращены в этакие навесные печки, чтобы, если кто из бойцов во сне не сможет удержать эго для согрева собственного организма, он точно случайно не окоченел. Как зона начала оживать.
        Нет, она и до этого не спала и уж тем более не пустовала. Просто именно мощных тварей на таком расстоянии от города армейцы обычно вместе с городскими чародеями выбивали… Ну а в период конфликта, видимо, таковые просто еще не успели перекочевать к вдруг ставшей практически безопасной стене. А вот обитающая здесь всякая шушера… другое дело! Ее манила наша чародейская живица, но лезть на отряд в несколько десятков человек не решился бы, наверное, самый тупой лилип. Если, конечно, им самим в момент проявления такой вот безумной храбрости кто-нибудь просто походя не закусил.
        А сейчас вот монстры зашевелились. Кого-то тут же неподалеку ловко сожрали, отчего он примерно с минуту издавал жалобные протяжные визги. На некотором отдалении между стволов замелькали тени лютоволков, а затем мой напарник аккуратно похлопал меня по плечу.
        - Княже… - едва слышно произнес он.
        - Что? - ответил я так же.
        - Мой сектор на два с половиной часа… - сообщил мне он, и я тут же всмотрелся между голых ветвей и поначалу, надо сказать, ничего не увидел.
        Только потом мне почудилось какое-то движение! И точно, между стволами медленно двигалась высокая, метров под десять, очень тощая человеческая фигура. Даже не так… Палка, палка, огуречик, вместо которого талантливый малыш нарисовал маленькую ягодку - вот и вышел человечек! Перемещался он при этом совершенно бесшумно.
        - Только не говорите мне, что это превратившийся в монстра перевозчик! - ахнул я, в легком шоке глядя на приближающееся высокое чудовище.
        - Вполне возможно… - пожал плечами мой родственник и достал метательный нож. - Никогда об этом не задумывался… А вообще, похож!
        - Народ будить? - тут же поинтересовался я.
        - Не, не надо… - покачал головой чародей. - Это так называемый палочник, мы его давно уже срисовали. Не опасный, в общем-то, монстр, только очень наглый и любопытный. Сейчас я его пугну, и он на какое-то время уйдет. Потом только следить надо, чтобы он, с другой стороны, не подошел…
        - А почему бы не убить? - задал я вполне логичный вопрос. - Зачем нам такое соседство?
        - Можно и убить, конечно, - поморщился мужчина. - Только вот, если с первого удара не завалить, он такой ор поднимет, вся Москва услышит! Гоняйся за ним потом по всему ночному лесу. Лучше уж просто попугать.
        - Вам виднее, - пожал я плечами, и брошенный чародеем нож с тупым стуком вонзился в ствол возле монстра.
        Палочник вздрогнул, развернулся и начал уходить, а потом и вовсе полез на деревья, протягивая к их стволам свои конечности. Которые неестественно быстро удлинялись, не теряя своей толщины, а затем сжимались, легко подтягивая к себе тело чудовища, которое быстро растворилось среди деревьев.
        - То есть он еще и сверху может прийти? - нахмурился я.
        - Это да, - кивнул родственник. - Одна радость в том, что тварь эта травоядная. Питается насыщенной живицей древесиной, а потому обычно не спускается с крон… Да и вообще, так вот на земле увидеть его можно лишь в сезон Уробороса.
        На этом, собственно, наш разговор и закончился. В остальное же дежурство ничего такого не произошло. Бродили среди деревьев какие-то монстры, кто-то в лесу орал, покуда его жрали, кто-то стенал человеческим голосом, ревел, лаял, пищал… Одно сказать можно было точно, что монстры здесь и сейчас то ли подтянулись к стене, то ли наплодились куда больше, нежели в мои предыдущие выходы.
        Пару раз возвращался любопытный палочник, пытаясь подобраться к дубу как с другой стороны, так и сверху. Впрочем, меня уверили, что так как чудовище это ведет ночной образ жизни, к утру оно просто от нас отстанет, а не привяжется к группе, как я того опасался.
        Когда же меня сменили, я быстренько выпил выданное мне зелье, устроился на своей лежанке, крепко подвешенной на манер не качающегося гамака между двумя ветвями, продел руки в специальные петли, которые не позволят мне, если что, с непривычки свалиться вниз, и почти мгновенно заснул.
        На удивление, пусть я спал и под зельем, мне снился сон. Причем в нем меня посещали покойные уже люди… Старик Бажиев точно такой же, как и в момент боя с Мистерионом. А также недавно пристроившаяся Елизавета, которая, в отличие от зло зыркающего на меня Бажиева, просто грустно смотрела на меня и улыбалась.
        При этом оба они стояли прямо под деревом, на котором мы устроились сегодня на ночевку, вот только, во-первых, мешая принять это все за реальность, вокруг стоял явный день. А во-вторых, на ветвях совершенно не тронутого никем дуба я сидел в полном одиночестве. Ощущая себя словно первоклассник со второго уровня, впервые приведенный учительницей в парк и там же первый раз увидев дерево… Которое, кстати, к тому же было совершенно зеленым, с пышной дубовой листвой, несмотря на то что вокруг был самый разгар зимы!
        …И вот я, как тот шкет, в гениальном озарении и исследовательском порыве, покуда никто не видит, взял, да и с первой попытки забрался прямо на крупную нижнюю ветку. Расположена-то она вроде и не очень высоко, но для ребенка это аж три его роста! Так что, устроившись на ней и гордясь своим подвигом малыш вдруг с ужасом осознал, что залезть-то он сюда залез, а вот как спускаться, не имеет ни малейшего понятия!
        Вот он и грустит… размышляя о том, что он теперь здесь останется навсегда, а так как никто его не замечает, скорее всего, он никому не нужен! В то время как если поднять крик, то тебя, конечно, заметят и даже снимут, но вот попка потом будет болеть очень долго. Чего совершенно не хочется!
        Впрочем… нет! Каким-то еще чувством я даже сразу и не понял, ощутил, что нахожусь здесь, на ветке, не один. Только потом заметил, как ярко светится под одеждой и даже пробиваясь сквозь нее сиянием то место на груди, в котором у меня был кристаллизованный выход души. А затем вдруг очень ясно ощутил от невидимого, но стоящего рядом со мною человека направленные на себя волны любви, ласки и доброты.
        Но это еще не все, через какое-то время с другой стороны от меня пришло еще два похожих чувства. Я… Я словно бы вновь оказался в маминых объятиях, а рядом, грозно смотря на старика-предателя, стоял мой отец!
        А затем незримых участников этой встречи стало становиться все больше и больше! Они появлялись и на ветвях, и под деревом, оставляя на свежем снегу легкие отпечатки сапог. И пусть не все из них испытывали ко мне те же чувства, что и первые двое, но я точно знал - вся, казалось бы, заполонившая уже весь лес Запретной Зоны и окружившая пятачок перед дубом, на котором находились Бажиев и Елизавета, бесконечная толпа невидимых людей была на моей стороне!
        Старик-предатель тем временем как-то посмурнел и зло оскалился, обводя яростным взглядом людей, которых я просто не видел, а затем топнул ногой и просто рассыпался на бесконечное количество мерзких, белесых червяков, которые тут же истаяли на снегу черным дымом. Из которого до меня донесся его голос:
        - Я был так близок к своей цели! Почему вы должны получать все, а я ничего?
        Впрочем, я ему не ответил. Потому как просто не мог! Зато вот Елизавета, которая до этого смотрела на предателя как на пустое место, подошла на несколько шагов к дереву и, глядя на меня снизу вверх, вдруг глубоко поклонилась.
        - Князь… Я не могу многого тебе сказать, но, пожалуйста, прошу, запомни мои слова и не относись к ним легко! - женщина распрямила спину, вздохнула и продолжила: - Тот, кто вначале дал мне жизнь, а затем изуродовал ее, сейчас проживает в Варшаве под именем Ежика Пшештровского. Прошу, найди его и отомсти… за всех нас!
        И в этот момент, ощутив полное согласие с ее словами от всей заполнившей Зону бесконечной толпы людей, я вдруг кивнул и проснулся! На улице уже стояло утро, родичи проснулись, и начиналась обычная суета походного лагеря. Но, что самое странное, сны обычно сразу же мною забывались… а вот этот я по какой-то причине помнил очень и очень четко. Как и все, что в нем ощутил.
        - Ежик Пшештровский… - вслух повторил я, пытаясь осознать, что же это такое было на самом деле.
        - Что? - отвлек меня голос тетки Марфы. - При чем здесь какой-то лях, Антон?
        - Не знаю… - произнес я, помотав головой. - Сон странный приснился…
        - Ты смог заснуть без зелья, - тут же произнесла наставница. - Это хорошо! Не стоит привыкать…
        - Нет, - покачал я головой. - В том-то и дело, что зелье я выпил, а сон вот приснился. Странный… Скажи, а у нас есть возможность срочно связаться с нашим небоскребом?
        - Ну… как бы есть, - нахмурившись, кивнула женщина, - а что…
        - Да вот что… - и я как можно более подробно пересказал одноглазой Бажове, а также всем прислушивающимся к моим словам членам отряда, что, собственно, мне приснилось.
        - Не знаю уж, важно это или нет, - вздохнув, подытожил я. - Но, если есть возможность, хотелось бы сообщить об этом в клан, пусть даже это и был ночной бред… Но есть шанс, что под именем Ежика Пшештровского в Варшаве прячется надворный советник Окин. Предатель, с подачи которого и была уничтожена дедовская ипокатастима… Хотя, скорее всего, бред…
        - Вот не скажи, князь, - покачала головой одна из чародеек, которая как бы еще работала на полставки хранительницей очага, хоть и принадлежала к боевому крылу клана. - К подобным снам наплевательски относиться нельзя. Хотя бы по той причине, что в нем явно фигурировало Древо! Знаешь, почему мы, обычно останавливаясь на ночевку отрядом, чаще всего выбираем именно дубы, а не любое другое удобное растение. А потому что, в отличие от кланов Москвы, наши предки считали, что Великое Древо является именно дубом! Все остальное из твоего сна я интерпретировать не берусь, но скажи, князь, ты когда-нибудь, хоть раз, слышал имя этого Ежика Пшештровского?
        - Никогда, - покачал я головой. - Хотя не буду утверждать, может быть, в какой толпе кто о таком варшавянине говорил, вот я краем уха и услышал.
        - Дело странное, - подытожил отправившийся нынче с нами капитан гвардии Андрей Бажов, отец моего приятеля Петра. - Но, если такое дело, лучше сообщить в клан. Пусть наши резиденты в Варшаве поищут этого человека! Вдруг этот сон действительно вещий…
        - Так и сделаем, - кивнула наконец тетка Марфа. - Мариночка, организуй одного из своих золотых голубей. Что написать, сама знаешь! Хотя буди его пока, а я сама черкану записку…
        - Сделаю! - кивнула девушка чародейка и к моему удивлению, полезла в свой сидор.
        А там у нее, к моему удивлению, оказалась спрятана деревянная коробочка с дырочками на крышке. В ней же на специальной ватной обивке лежала, как мне вначале показалось, мертвая птица. Впрочем, она быстро развеяла это мое заблуждение, когда из специального паза внутри была извлечена крошечная пробирочка и пернатой что-то капнули в приоткрытый клюв.
        Дальше же все было стандартно. Написанное теткой Марфой небольшое сообщение запихали в надетую на лапку птицы трубочку. После чего чародейка пристально какое-то время посмотрела золотому голубю в глаза, пернатый кивнул и тут же улетел.
        * * *
        Где-то около половины пути по Запретной Зоне мы прошли примерно за полтора дня. Был бы сезон Древа, точно управились бы быстрее, но вот бегать по лесу, в котором нормальному человеку снега навалено по грудь, было тяжеловато.
        И дело даже не в том, что приходилось маневрировать между стволами или постоянно опасаться появления ледяных или снежных чудовищ… нет! Просто белые сугробы под ногами практически не имели наста и мало того, что наступать на них было трудно из-за необходимости чуть ли не каждый шаг соизмерять количество выделяемой живицы, так из-за этого еще пришлось в значительной мере снизить скорость передвижения!
        Впрочем, темнолесье кончилось, и деревья немного поредели, буреломы практически исчезли, а мы наконец-то смогли двигаться чуть быстрее, однако вылезла новая проблема. В этих местах, как оказалось, было очень много разнообразных речушек, ручейков и прочих озер, а потому здесь во множестве можно было наткнуться на разнообразных монстров ледяного происхождения.
        Так порой приходилось заложить немалых размеров крюк, дабы по большой дуге обойти какой-нибудь очередной подозрительный и большой кусок льда, например, просто так торчащий из снега на берегу реки или просто посередине поляны. И, скажем так, сразиться-то с такой тварью для нас, как для огневиков, не проблема… да только не факт, что чудовище не окажется каким-нибудь особенным, например, из неплавящегося и небьющегося льда. Ну, или из ближайшего замерзшего озера на нас не попрет после этого целый легион обиженных на уничтожение товарища монстров!
        Тут такое еще дело. В отличие от просто морозных тварей, например, тех же «Поземок», трупов закоченевших до смерти простушек, в которые вселяются духи «Воды» и которые тоже периодически встречались нам на пути, ледяные монстры тупы, сильны и настойчивы. Однажды потревожив, просто так убежать от них уже не получится. Чудовища будут ковылять за тобой, что называется, до весны, куда бы ты ни пошел… Особенность у них такая!
        Вот мы и петляли словно напуганный рогатый заяц, потому как в противном случае пришлось бы сражаться с бесконечным потоком монстров, что при нашей численности было просто-напросто нереально. А того хуже, если подобное скопище тварей, звуки боя и наша живица привлекут кого-нибудь похуже, нежели обычные ледяные монстры. И вот тогда всем нам уже точно не поздоровится.
        Впрочем, вообще без приключений добраться до нужной нам точки у отряда так и не получилось. В какой-то момент чародейка, бегущая в построении крайне правой, вдруг крикнула: «Засада!» - и нас тут же атаковали!
        Помимо того, что противниками были люди, в остальном хрен знает кто это вообще! Довольно большая толпа одаренных в бело-серых зипунах, такого же цвета портах и валенках, как-то совершенно не похожих на стандартное обмундирование полисных чародеев, просто будто вынырнула из сугробов и ударила по нам с флангов построения.
        Мгновенно закипел бой, причем из-за численности противника отодвинуть меня в этот раз в сторону у родичей не было просто никакой возможности! Увернувшись от выпущенных в меня кем-то чар, чем-то похожих на быстро летящего червяка, словно сделанного из камней размером с мой кулак, я тут же крутанулся, присев почти до земли… а точнее, снежного наста, подбив длинной подсечкой ноги подбежавшего ко мне парня.
        Тот, видимо, подобных фокусов не ожидал, а потому, лишившись опоры и подлетев по инерции в воздух, просто рухнул прямо в сугроб спиной. Глубоко провалившись в поддавшийся под его телом снег. Я даже не стал обращать на него внимания, просто метнул, практически не глядя, пару ножей в барахтающееся тело и во вспышке зеленого пламени перенесся чуть в сторону. Уходя от широкого замаха еще одного подскочившего ко мне одаренного. Который сразу же получил по спине «Мисахикой»…
        А дальше понеслась душа в Ирий! Противников было очень много, но я почти сразу начал замечать, что сражаюсь словно не с чародеями, а с… ну, теми же спортсменами, которых вместо обучения искусствам с девства натаскивали на игру в воздушный мяч!
        Нет. Свои странные чары, явно относящиеся к стихии «Земля», они использовали очень даже умело. Причем в основном они чем-то были похожи на этакие бусы, выполненные из камней разного размера. Кто-то использовал их как кнут, кто-то как аркан, другие стреляли червякоподобными снарядами. А один раз в нас и вовсе метнули что-то напоминавшее кольцо, которое внезапно лопнуло с огромной силой, словно выпущенное из пулевика, разбрасывая вокруг себя острый щебень.
        Но вот в остальном складывалось впечатление, что драться-то особо эти люди и не умели! Ножи они практически не метали, предпочитая все те же камни, которые ловко раскручивали, перед тем как метнуть, в каких-то тряпичных полосках. Но это было куда дольше, да и увернуться от подобного подарочка оказалось легче легкого! А в рукопашной они, похоже, вообще признавали один-единственный прием. Со всего размаха, так скажем, от души врезать противнику кулаком прямо в морду!
        Так что на близкой дистанции они нам вообще противниками не были. Но сами, похоже, этого просто не понимали и упорно лезли на зеленоглазых чародеев, совершенно не считаясь с потерями.
        Увернувшись от… ну, скажем так, бусоподобного копья, которым меня попыталась ткнуть очередная подскочившая к нам молодая деваха. И которое к тому же, громыхнув, словно выстрелило верхним камнем в момент укола, я обходным рывком оказался у нее за спиной и, покуда она оборачивалась, словно и не слышала о сверхскорости, ткнул ее кулаком по затылку.
        Ну вот хобби у меня такое, молодых девок, которые на меня нападают, в плен брать… Как вижу такую, ничего с собой поделать не могу! А потому, подхватив за шкирку оседающее тело, тут же исчез со своим трофеем в пламенном водовороте «Жар-птицы»… Чтобы выскочить неподалеку от одной из наших отрядных чаровников.
        В общем-то, это странное нападение наши орлы уже практически отбили и сейчас укладывали жалкие остатки чужаков, которые, несмотря на явное поражение, с упорством смертников лезли на зеленоглазых. Увидев мое появление, Бажова, которая в этот момент возилась с единственным пострадавшим родичем, кивнула мне и продолжила поводить светящимися руками над раненым.
        - Что там? - спросил я, спрыгнув с сугроба на очищенную пламенем землю и подходя к ней, таща за собой добычу.
        - Сознание выбило, княже, да голову слегка рассадило камнем, - ответила мне женщина. - Ничего, собственно, страшного. Скоро очнется. А там, ну, там. Ну, голова немного поболит… А это?
        - Да вот живой решил взять… - и, бросив свою добычу, уже привычно связал ей руки за спиной, причем ее собственной тряпкой, при помощи которой она ранее метала в нас камни. - А то… непонятные это какие-то чародеи! Вроде бы и одаренные, и даже что-то умеют, но словно и не дрались с себе подобными никогда…
        - Это да, - покивала чаровница, накладывая на залеченную голову своего пациента чистый бинт. - Да и о тамге такой я в Москве ни разу не слышала.
        Действительно, темно-серая вышивка, которая была едина у всех наших противников, напоминала самый обычный месяц, с верхнего рога которого свисала полоска, плавно переходящая в небольшую спиральку. В общем, символ очень простой и не шибко красивый, но мною ранее никогда не виденный… Да и, честно говоря, не очень я понимал, что, собственно, люди отрядом подобного размера вообще могли делать в лесах Запретной Зоны.
        Была бы то Зеленая, так я решил бы, что это какой-то неприсоединившийся клан… Вот только как он с такими-то навыками дожил до нынешних дней, я вообще затруднялся представить. Впрочем, у меня при себе имелся карманный специалист, к которому всегда можно было обратиться!
        Оглядевшись по сторонам, отметил, что наши уже возвращаются и не только у меня родилась мысль взять языка… Я махнул тетке Марфе и, когда она подбежала, спросил:
        - Ты, скорее всего, тоже не знаешь, кто это такие? - я слегка пнул носком сапога тихо застонавшую тушку. - Мысли вообще есть?
        - Может быть, очередные гастролеры, - пожала женщина плечами. - Прослышали, что в Москве бардак творится, вот и отправились немного пограбить…
        - Возможно, - я согласно кивнул. - Вот только не произвели они на меня впечатляени нормальных чародеев… словно какое-то отсталое племя. Хотя при этом одеты не кто-как, а очень даже единообразно.
        - Скорее общий фасон, - покачала головой одноглазая Бажова. - А в остальном пошито, судя по всему, своими руками, и не удивлюсь, если при помощи каких-нибудь костяных игл…
        - Почему ты так думаешь? - нахмурился я.
        - Да потому что мы тут уже кое-кого осмотрели, - ответила мне наставница. - Так вот, металлических вещей у них вообще при себе нет! Даже ножи и те, у кого каменные, а у кого и с костяным лезвием.
        - Может быть, к прадеду сходить? - предложил я. - Авось чего скажет.
        - А зачем? - вздернула бровь тетка Марфа. - Кто бы то ни был, они нас мало волнуют. Пусть даже это действительно какие-то дикари. Сейчас народ вернется, попробуем кого из них допросить, может, чего узнаем. А в остальном уведомим армейцев в полисе, что в Запретной Зоне такие вот объявились. И все…
        * * *
        Из Запретной Зоны мы окончательно вышли еще три дня спустя. В основном из-за засилья монстров, которых какой уже месяц не прореживали регулярные патрули, ну и по той причине, что если бы мы продолжили двигаться по прямой, то вышли бы прямиком в незамерзающие болота.
        Так что пришлось слегка задержаться, впрочем, на наших планах это никак не сказалось. Да и уже в Зеленой Зоне мы сразу взяли хорошую скорость. Благо не тормозил нас никто, к тому же до ближайшего к зоне поисков посада, в котором мы собирались немного передохнуть, пополнить запасы, а если будет удобно, то и вовсе устроить что-то вроде временной базы, оставалось всего-то пара десятков километров.
        А пленники? Они остались на поле боя… Оказавшись совершенно бесполезными как языки, потому как ничего толком не знали, да к тому же действительно были какими-то диковатыми, эти люди просто не оставили нам никакого выбора.
        Ну, разве что покончить с жизнью моей пленницы сама вызвалась та чаровница, с которой я ранее успел пообщаться. И то, потому как я все же немного перестарался и черепушку ей кулаком все-таки проломил. Так что там банально стоял выбор или лечить, или добить… Третьего было не дано, а с первым возиться для натурально дикарки просто не имело никакого смысла.
        Уже в посаде Слободка, в котором мы остановились на отдых, я все-таки выяснил у местных, кто же это, собственно, были такие. То была, по сути, группа кланов-кочевников, которые, объединившись, пришли в эти земли откуда-то с юго-запада лет двадцать назад.
        С местными они не общаются, большую часть года прячутся по глухим лесам и вообще опасным местам, невесть как не становясь при этом добычей монстров. А вот зимой они, наоборот, ведут себя очень смело, видимо, потому как привыкли, что местных в этот сезон редко когда вне поселений встретить можно.
        В любом случае именно после наступления холодов эти люди сбиваются в большие охотничьи группы и начинают бродить по всем землям. Почитая их не иначе как своей клановой собственностью. И очень агрессивно относятся к тем, кого встречают в этот сезон вне стен посадов и крепостиц.
        Другими словами, как я понял, в Москве об этой проблеме давно должны были знать. Не реагировали же на это по той причине, что пришлые дикари банально полезны нашему полису. В первую очередь охотники, они пусть и с жертвами, но все же довольно эффективно регулярно сокращали поголовье мелких и средних чудовищ в разгар сезона Уробороса, в значительно степени облегчая работу патрулей.
        Впрочем, и на сами чародейские патрули они же нападали, но этот вопрос, скорее всего, был уже как-нибудь решен… Ну, или в лучших традициях некоторых чиновников на него просто закрыли глаза. Мол, чародея век опасен, а потому так сладок он… Как пелось в какой-то из песен позапрошлого десятилетия.
        У чиновника чародеи Княжеского Стола не что иное как цифры на бумаге, за которыми он просто не видит людей. У него статистика, отчетность и вообще показатель выполненных миссий… А то, что еще пять молодых чародеев погибло, так то капля в море… И вообще, чародеи всегда рискуют! Так что обязательно пошлем еще одну руку и непременно расследуем!
        Ведь… на самом деле подобные обещания и выраженные на бумаге потери для многих чиновников настоящая ерунда по сравнению с необходимостью шевелиться и организовывать нормальный чародейский зимний рейд на распоясавшихся чужаков в Зеленой Зоне, принадлежащей Москве! К тому же они даже полезны… Ну и так далее.
        Рассуждать о плохих чинушах можно долго, но факт в том, что те же кланы, у которых в этих местах имеются свои интересы, также не стремятся своими силами решить эту проблему. Скорее всего, потому что просто не интересны им диковатые кочевники. Был бы это какой-нибудь богатый и древний неприсоединившийся клан, вроде тех же Бажовых времен моего деда, с ними с удовольствием бы повоевали. Возможно, даже всем скопом. А с этих-то чего возьмешь…
        Но вот, кстати, Ольге Васильевне я лично этот вопрос на вид поставлю. И даже не потому, что это нарушители спокойствия. А потому, что они якобы могут спокойно жить там, где обитают опасные монстры! Так что, возможно, как это изредка бывает, дикари-то они дикари… Но знают что-то такое, благодаря чему можно в значительной мере обезопасить себя от чудовищ! А это нашу новую княгиню ну просто не может не заинтересовать!
        В остальном же неделю, прошедшую с того момента, как мы приехали в Слободку, я в основном занимался блаженным ничегонеделанием, ну и немного попортил дочек приютившего нас старосты. Уж больно он на этом настаивал, а девочки были ну такими сахарными… В то время как все остальные, кроме тетки Марфы и капитана Андрея, которые убивали свое время по кабакам, рыскали в обозначенной мною ранее лесной зоне.
        С одной стороны, целью была именно разведка местности, локализация опасных монстров и выявление тех самых диковатых кочевников, если таковые осели в интересующем нас лесу. А с другой - народ активно искал клановые подсказки. Ну не верилось родственникам, что другие Бажовы, да к тому же не из последних, окажутся такими скрытниками, что полностью проигнорируют все клановые традиции.
        В общем, покуда ничего не нашли! В смысле, что никаких тайных знаков и чужаков в отмеченной зоне обнаружено не было, а вот монстров хоть отбавляй! Впрочем, это ничего не значило в масштабах поставленной перед нами задачи, потому как меня пока в этот лес просто-напросто не пускали, в то время как сами зеленоглазые тоже не сдавались и продолжали активные поиски…
        Покуда вчера из очередного похода не вернулись две руки с приятным известием! Они обнаружили-таки клановую метку посада, оставленную на довольно большом валуне. И нашли бы ее раньше, если бы камень ранее кто-то не разбил, а теперь нужный осколок был практически погребен под наметенным на него сугробом.
        Глава 11
        Глава 11
        - С утром… Ну и какие у нас планы? - спросил я, устраиваясь за столиком таверны, где уже традиционно заседали Андрей и Марфа.
        - И тебе доброе утро, княже, - кивнул мне капитан гвардии, а вот одноглазая Бажова просто махнула кружкой, наполненной уже чем-то явно алкогольным. - Мы с ребятами вчера посовещались и решили, что сегодня они ближайшие места скопления опасных монстров почистят… А завтра пойдем на тот валун уже с тобой смотреть.
        - И меня с собой, гады, не взяли, - обиженно заявила наставница, прикладываясь к своему пойлу.
        - Прямо-таки не «взяли», - скептически изогнув бровь, спросил я. - Мало того что чуть ли не главную охотницу на монстров в клане, так еще и командира нашего отряда… Дела!
        - Не взяли ее, а точнее, коллективно отказались от ее предложения, потому как она хотела подойти к старосте и оформить с ним контракт на местного велиоку, - фыркнул Андрей. - А он, мало того что не рядом с предполагаемым посадом живет, так еще мы все прекрасно знаем, как она на таких монстров охотится! Нет чтобы просто прибить, благо народу у нас полно… А так. Засыплет землю возле его логова битым стеклом, а потом ждет недели полторы, пока он основательно походит по нему и прогниет. После чего валит урода с одного удара.
        - Предатель, - наигранно обиженно пробормотала тетка Марфа, вновь отхлебывая из кружки. - И вообще, что, тебе плохо здесь сидится? Я в последнее время в Москве вымоталась вся! Не девочка уже… Так что у меня отпуск!
        - Да тебе просто брага местная понравилась! - фыркнул капитан. - Отпуск у нее, понимаешь ли, прямо на боевом задании!
        - Ничего вы, молодежь, в правильном подходе к таким вот клановым миссиям не понимаете! - поморщившись, заявила женщина.
        - Марфа, - аж всплеснул руками мужчина, - мнится ли мне или ты меня, человека старше себя на год, молодежью назвала! Только что заявив, что сама уже не девочка!
        - Мне можно, я чародейка, - отрубила одноглазая Бажова, а к столику в этот момент подошел услужливый половой.
        - Господин чародей, будете что-нибудь заказывать? - слегка поклонился он мне.
        - Буду, - кивнул я. - Что у вас из готового есть?
        - Поросеночек на кухне подходит, - тут же сообщил мужчина. - Курочка, уточка, земные яблочки со свинкой и грибами…
        - Так, а давай-ка мне утку вашу на пробу, - решил я, подумав. - А то не пробовал никогда раньше.
        - Будет сделано, - тут же поклонился половой. - Что-нибудь будете пить?
        - Взвар чайный, - ответил я.
        - Свинюшку значит больше потреблять не намерен, - усмехнулась в кружку наставница.
        - Знаешь, тетка Марфа, - покачал я головой и криво усмехнулся. - Я как бы два раза на одну и ту же шутку с твоей стороны попадаться не хочу! Скажешь опять в самый неподходящий момент, что это не порось, а хрякорыл! И ведь буду уже знать, что соврала, а аппетит весь опять отобьет! Так что не… я лучше уж местную «Уткину» попробую…
        В это время в помещении трактира вдруг вспыхнула драка между двумя мужиками, благо из-за сезона Уробороса многие местные представители сильного пола начинали заседать в подобных заведениях прямо с утра, и картина эта была, в общем-то, привычной. А сегодня и вовсе в трактире почему-то наблюдался самый настоящий аншлаг, так что многим новоприбывшим, если, конечно, у них не имелось высокого статуса, местечко находилось разве что стоячее возле питейной стойки.
        - А чего сегодня народу-то так много? - поинтересовался я, вновь поворачиваясь к соклановцам. - Ничего не слышали?
        - Так праздник в посаде сегодня, - пожал плечами капитан Андрей. - Середина сезона Уробороса. Так что вечером, например, ярмарка будет… вот мужики и догоняются. Чтобы весь день весело было.
        - Но он же прошел уже почти месяц! - удивился я.
        - Это по-новому светскому календарю он прошел, - ответила тетка Марфа. - А многие посады живут по старому храмовому. Который отстает почти на двадцать семь дней. Для них он куда удобнее, потому как новый пусть и более точный с точки зрения смены сезонов и календарных дат, а старый был больше привязан именно к посадскому быту. Когда там озимые всходят, когда урожай собирают и так далее. Ну и праздники там не конкретное число имеют, а назначаются на такую-то праздничную неделю такого-то месяца. Чтобы и люди подготовиться могли и, от работы не отвлекаясь, в воскресенье могли гулять в свое удовольствие.
        - Понятно… - кивнул я, вновь переключаясь на дерущихся мужиков.
        Разнимать их никто не спешил, народ, можно сказать, развлекался, а на грудь буяны приняли, видимо, уже изрядно. Так что вполне естественно, что в такой ситуации ничем хорошим подобное веселье закончиться не могло.
        Так что в результате один из драчунов вдруг удачно засадил другому удар кулаком прямо в ухо, отчего последний рухнул как подрубленное дерево. Виском прямо на неудачно подвернувшийся угол одного из крепких дубовых столов. Брызнула кровь, народ слегка протрезвел и заволновался… Но, судя по гомону бросившихся к пострадавшему посадчан, метаться было уже поздно.
        Мужик, так неудачно приложившись, быстренько отошел в Ирий. Все же простец… а много ли им для этого нужно?
        Его убийца еще какое-то время бешено дыша и вращая глазами постоял, покуда до его разгоряченных мозгов не дошло, что же он, собственно, натворил. А затем с ревом ломанулся прямиком к входной двери трактира. Но тут уж на него набросились всем скопом, повалили на грязный пол и быстро скрутили. После чего в заведение забежали посадские в чем-то типа московских армейских кафтанов, явно стража с частокола, и, подхватив сопротивляющегося мужика, куда-то поволокли.
        Труп тоже оперативно вынесли. Кто-то из посетителей также поспешил на выход, но в основной своей массе посадчане просто вернулись к своим делам. Пусть и без бурного веселья, но громко и шумно обсуждая произошедшее.
        - М-дам… - пробормотал я и переключил свое внимание на принесенное мне половым блюдо с птичьей тушкой, чья кожица была запечена до золотистого блеска и даже на вид выглядела хрустящей. - И часто тут у вас так?
        - Не то чтобы, - покачал головой работник трактира. - Меру мужики обычно знают, да и, если кулаки чешутся, на улицу обычно идут. А это Семен с Афоней были… Кузнецы посадские, они давно уже враждовали. Семья Афони у нас в посаде давно уже свою мастерскую держит, а Семен пришлый. В Слободку лет десять назад перебрался, кузницу свою поставил вот Афоня конкуренту и не обрадовался.
        - А кто из них, кстати, кого сейчас? - поинтересовался я, видя, что половой не против поговорить.
        - Так Семен, собственно, Афоню и положил… - безразлично пожал плечами парень. - Так что сейчас его на главную площадь отведут, веревку на колесо накинул и вздернут. Пришлый он, говорю же… Так что возиться с ним даже не будут.
        - Ну, тогда удачи вам в дальнейшем без кузнеца в поселении оставаться, - усмехнулся я. - Будете сами свои кастрюли да чайники латать, когда они у вас прохудятся…
        Лицо парня от моих слов потеряло маску безразличия и через мгновение вытянулось от осознания грядущих перспектив. Ну а что? Кузнец в таких посадах, как этот, человек не просто уважаемый, а важный. Ведь это не полис, в котором куча мануфактур и, если что-то сломалось, это чаще всего проще заменить новым, нежели чинить. Ну а если нет денег на новую вещь, то имеется куча жестянщиков, которые не полноценные кузнецы, но подобные вещи починить могут. Ну а можно просто такой предмет сдать как лом за небольшую денюжку, поднакопить и приобрести новую.
        В посадах же подобных удобств не имелось. Зато есть кузнец, который и посуду металлическую починит и что-то новое сделать может, да и сельскохозяйственный инвентарь, который в полисе мало кому нужен, здесь только он может как сделать, так и починить. Да и много чем еще занимается, вплоть до того, что лошадей подковывает.
        А у этих «умных» посадчан только что один кузнец погиб, а второго они сами хотят вздернуть! Причем даже если у тех и были подмастерья или ученики… то когда еще они профессионалами станут! Да и поселение это не маленькое, так что, с одной стороны, понятно нежелание того самого Афони иметь конкурента. Но с другой - уверен, что даже так они со всеми заказами не справлялись даже на пару.
        В общем, я даже не успел договорить, а парня уже буквально сдуло от нашего столика. А через еще несколько мгновений, из помещения кухни, куда он только что влетел, выбежал уже взъерошенный хозяин заведения и, как есть, не надевая теплых вещей, ломанулся на улицу. Осознал, видимо, перспективы и понимал прекрасно своих соседей. Которые поначалу в ярости «чужака» повесят и только потом поймут, что натворили!
        Усмехнувшись, я приступил к трапезе, в то время как Андрей с Марфой чему-то откровенно улыбались. Утка, в общем-то, была вкусная, жирная и сочная, а подаваемая к ней поджаренная картошка хрустела золотистой корочкой и была очень рассыпчатой. А вот местный взвар мне не нравился. Он вообще обычно от посада к посаду сильно отличался, потому как готовили его из местных трав, добавляя обычно лишь немного того самого чая, для вкуса. А вот, собственно, его, везли исключительно из Москвы. Да и тот был инополисным, потому как в наших землях подобное растение, насколько я помнил, не произрастало.
        Как-то незаметно я взял, да и умял все блюдо. Вот странное дело, ранее я как-то не замечал, что стал много есть… что было, в общем-то, нормально для активных чародеев. И это логично… живица же не берется из какого-нибудь таинственного глобального источника, а именно, что вырабатывается ядром, пусть по каким-то другим правилам, нежели, например, телесные жидкости. Это к Ольге Васильевне за пояснением идти надо…
        Просто… дома, в небоскребе, я обычно питался набегами на пищеблоки и рестораны, по желанию. Чуть утолил голод и нормально, почувствовал, что опять хочу есть и в свободное время реализую эти желания… В походах же и вовсе ничего придумывать не нужно. Рационы подобраны и укомплектованы, даже выбирать не приходится. Здесь же поставили перед носом блюдо, какого бы размера оно ни было, и ты за него уже заплатил! Доел, не доел, никого не волнует… А так как приготовлено было вкусно, с какими-то местными травками, я его в результате и съел!
        Попрощавшись со старшими, вышел из таверны, разве что подняв воротник своего плаща. Я все еще таскал древний, бежевый, в то время как мои родственники носили более современные, черные… И все вместе мы дивили и поражали своим видом местное население, потому как, по их мнению, одеты были не по погоде.
        Народец-то нынче таскал и шубки, и дубленки, а также ватники, кафтаны и, вообще, утеплялся как мог! На нас же была одежка, которую иначе как осенне-весенней не назовешь. Так что все сердобольные тетушки в посаде поначалу обязательно спрашивали меня, не мерзну ли я и неужели в моем клане такая плохая ситуация с деньгами, что мы даже по-зимнему приодеться не можем. Замучался объяснять, что мы, собственно, огневики и на мороз нам слегка фиолетово! И ведь не пошлешь! Люди-то от всего сердца беспокоятся…
        Заглянув на подворье к старосте, нашел младшую из его дочек-сестричек, хозяйничавшей в одном из сараев. Мне, в общем-то, от девушек ничего особенного было не надо… Какими бы хорошими они обе ни были, разговаривать с ними было даже потруднее, нежели с Аленкой в нашу первую встречу. И вот честно скажу, пусть я на них и соблазнился, все же супруга уже с округлившимися формами ходит, а, по ей словам, чародейке в таком положении уже как бы ни хотелось, но лучше воздержаться… Вот только дальше одного раза бы у нас вряд ли пошло.
        Однако они то ли сами проложили себе дорогу к запретным удовольствиям в мою комнату… то ли те же родители их туда каждый вечер гнали в надежде, что дочурки заработают денежку малую. Ну, как малую, я им уже отвалил порядочно, в первую очередь, потому как просто не скупился. И желая, чтобы сестры уж точно понесли зеленоглазыми одаренными.
        Как мне сказали наши клановые, это нормально. Перед чужими моим статусом не светили, а в остальном в клане на подобное вообще не смотрят. К тому же не я один таким образом отдых и развлечение имею… в этом смысле у меня, как у главы клана, приоритетов при посещении посадов нет. Простецов же просто предупреждают на всякий случай. Что если родится одаренный с клановым эго, впрочем, зачастую не вдаваясь в подробности, что это такое, то им главное глупости не делать!
        В смысле, например, собрав котомочку, не нужно отправляться пешкодралом в одиночку в Москву. Потому как ничем хорошим в этих землях это не закончится. Куда лучше либо прямо здесь дождаться, когда однажды появится кто-нибудь из нашего клана и обратиться к нему. Либо, например, в сезон урожая поехать в полис вместе с торговым караваном. Оно ведь такое дело, жизнь одна, а монстры и прочие бандиты тоже кушать хотят!
        В общем, отвлек очередную в своей жизни Ольгу от работы, и немного мы с ней поговорили. В основном о предстоящей ярмарке. Правда, посадская дуреха все беспокоилась, что меня, если приду, побьет некий Ефим с его компанией. Сынок местного столяра, которому она вроде как нравилась. Причем так искренне волновалась за меня, чародея, что я просто не мог не умилиться.
        Успокоил. Не рассказом о том, как я таких Ефимов сотню махом одной рукой побивахом, а обещанием быть аккуратнее. Понял уже, что посадские девушки в нашем возрасте, они такие… нет, не глупые. Просто очень подверженные привычным им стереотипам.
        Это Аленка у нас с головой окунулась, по сути, в мир чародеев, который сам сломал ее мировоззрение через колено. А вот для этой Ольги и ее старшей сестры простецкий парень Ефим, известный в посаде драчун силач и заводила, который не раз побивал при них других парней, которым она нравилась. Я же при ней ничего этакого чародейского не творил, тяжести не поднимал, огнем не стрелял и по потолкам не бегал. А в свободное время в основном книги читал, прихваченные мною из дома. Благо по настойчивой просьбе Катерины еще где-то в середине конфликта только что созданные дружинники притащили из какой-то сохранившейся еще книжной лавки в наш небоскреб все ее содержимое.
        Вот она была, видимо, и уверена, что я, может быть, и одаренным зовусь, но, в первую очередь, потому как умный и грамоте обучен. Вон, книжки умные целый день читаю, и вообще… А так ну точно не могу сравниться с местным хулиганом и его компанией, выйди они против меня на кулачках. И так как я ей, видимо, понравился, она меня, собственно, и предупреждала.
        Время до начала гуляний прошло… да, в общем-то, так же как я провел и все остальные дни на этой неделе. Делать в посаде зимой было особо нечего. Особенно гостю. Так что, засев в светелке с чашкой сделанного мне хозяйкой сбитня, я углубился в бульварно-приключенческую литературу, вышедшую из-под пера наших московских бумагомарак. Так, в общем-то, себе история, надо сказать… Про очередных простецов, любой из которых может стать самым настоящим чародеем, съев некий особенный фрукт!
        Только речь не о хрустальном плоде другого одаренного, о подобном автор вряд ли даже знал, зато он придумал некие ягоды Древа, каждая из которых давала только укусившему ее человеку особое эго. Благо нормальных одаренных в произведении просто не было. Дальше фантазия горе творца окончательно пошла вразнос, и хорошими парнями в его мире ренегаты, которые путешествовали на могучих и больших вездеездах между посадами и грабили плохих, помогая хорошим. А вот охотилась на них показанная с не очень хорошей стороны княжеская гвардия… Ну а что там планировалось дальше, и вовсе непонятно, потому как перед войной вышел только первый том, и жив ли до сих пор писатель или уже нет, было неизвестно.
        А вообще, просто для убийства времени книга была не самой плохой. Слог у автора хороший, да и сюжет, если абстрагироваться от «добрых» ренегатов, очень даже увлекал.
        Впрочем, мне почему-то всегда казалось, что подобные произведения их творцы пишут на свой страх и риск. Желая поразить читателя идеей тех же самых «хороших ренегатов», но при этом вынужденные делать мир максимально нереалистичным и не похожим на реальный.
        Не, ну право слово! Идея о том, что все посады выстроены на пригорках, рядом с которыми устроены пристани для вездеездов, а все потому, что в низинах растет какая-то сон-трава, от пыльцы которой люди теряют силу и навсегда засыпают. А бороться с такой напастью местные якобы не могут. В общем, подобная концепция показалась мне откровенно высосанной из пальца. Хотя повторюсь, если не задумываться над подобными вопросами, все довольно интересно.
        Ну а во второй половине дня начались, собственно, сами народные гуляния. На улицу вынесли длинные столы и кое-какую снедь, выкатили бочки с алкоголем и наконец высыпали радостные посадчане, и заиграла народная музыка. В общем-то, ничего особенного, люди здесь предпочитали дедовские развлечения, так что никаких особых изысков не предвиделось. Бои стенка на стенку для мужиков, лихие стычки в кругу у юнцов, ну и танцы… они как бы предполагались для всех.
        Конечно же, выставили и лавки с различными не очень ходовыми и дешевыми в обычное время товарами. Платки, красивые гребни, сапоги, ожерелья, кольца и прочая в основном приятная женскому глазу мелочевка, на которую мужики в обычное время и копейки не дадут потратить. А вот на праздник жадничать невместно!
        Таковые, как я по секрету узнал у супруги старосты, обычно накапливались и хранились в подвалах местного храма. Потому как вот туда уж точно ни в одну пьяную голову не придет за чем-нибудь залезть.
        В основном же почти все это либо приобреталось с оказией местными торгашами в соседних селениях. Например, вместо сдачи за какой-нибудь товар, который у соседей был в дефиците, а в Слободке уже не знали, куда его девать. Ну, или закупалось на излишки денег в Москве после торгов.
        Последнее, то есть излишки, меня поначалу немного удивило, но, в общем-то, местные просветили. Помнится, девочки из группы рассказывали мне о продовольственных аукционах на будущий урожай, проводившихся в полисе каждую осень. После чего происходила оплата, а через год заказчики получали то, что приобрели, все же остальное расторговывалось либо Княжескому Столу, либо в розницу на московских рынках.
        Другое дело, что банковские ассигнации, то есть бумажные деньги, посадчане вне стен полиса не очень-то и жаловали. Так что домой они обычно везли сундуки с «золотым московскими рублям». Ведь выпускать его начали еще при князе Горохе, моем, можно сказать, теперь очень далеком безымянном родственнике. А вот бумажные купюры в ходу были всего-то двести лет и менялись за это время раз двадцать.
        Не нравилось подобное основательным посадчанам! Ведь мало ли что в следующем году будет, можно и не успеть одну бумажку на новую обменять. Да и сложно с купюрами все, то порвутся, то помнутся, то вообще намокнут. Так вот, когда прошли новые аукционы и товары этого года были распроданы, куплено все что нужно и найдены как наемники, так и чародеи, все то, что не влезало в заготовленные заранее окованные сундуки, считалось теми самыми излишками. На которые, собственно, и покупалась подобная бижутерия и товары для души, которые потом можно будет выгодно продать уже дома.
        Торговцам ведь еще в родной посад возвращаться, а если кто прознает, что везут они золота больше, чем представители других поселений, могут начаться самые разные неожиданности. От засады, устроенной соседями, до тех же нечистых на руку наемников, которые позарились на богатство своих нанимателей. А то и вовсе каких-нибудь «настоящих» ренегатов, решивших проверить, правдивы ли слухи. Товары-то, которые закупает посад, им ведь без надобности. А вот много денег взять за один налет - другое дело. Ведь если грабить всех подряд, то очень скоро по твою душу придут уже настоящие московские чародеи.
        Гуляя с сестрами, я тоже не пожадничал и приобрел им красивые платки и одной понравившееся ожерелье, а другой колечко. Специально днем еще одного из наших чародеев, отдыхавших в посаде, спросил, как настоящий камушек от цветной стекляшки отличить… Оказалось, что для наших глазок не очень это и трудно, так что справился. А так…
        Могу разве что сказать, что виденная мною однажды в воспоминаниях книги Марии ярмарка в посаде какой-то ипокатастимы Бажовых, где я, собственно, и подсмотрел «Рывок», проводилась с куда большим размахом. Да и поинтереснее там было. В общем, было мне довольно скучно… ведь даже в кругу молодежном не помахаешься, хоть юнцы меня и звали…
        Ну, не очень понимает посадская молодежь обычно, что такое чародеи. Пусть даже моего возраста. Что они вообще в своей мирной жизни-то уже видели? А те, кто видели, очень редко остаются в живых. Вот и получается, что старшие да мудрые им все мозги об одаренных прожужжали, предупреждая об опасности. Что многих скорее раззадоривало, нежели пугало.
        Так что, получив мой отказ, меня, конечно, не освистали, но уважение я в их глазах потерял. Да и сестрички явно расстроились. Посадские ведь не дураки, узнают про взаимоотношения мальчиков и девочек куда раньше полисных детей и все прекрасно понимают, чем именно я с ними ночами занимаюсь. А тут получалось, что с падением уважения их гостя упали в молодежном коллективе, собственно, и их, сестричек, акции.
        И именно тогда к нам и подкатил тот самый Ефим, о котором предупреждала меня младшенькая. Чтобы позвать москвича на околицу к частоколу, поговорить по-мужски! А том пришлые, понимаешь, совсем их, слободчан, не уважают, девок чужих портят, и вообще…
        Ну, я и не отказался. Хоть девчонки, после того как я не вышел в круг, и уверились, что моя одаренность явно состоит не в умении бить морды, и уговаривали меня просто уйти.
        То, как я положил этих посадских деятелей мордой в снег всего за пару секунд, даже описывать стыдно! Ну что могут мне сделать самоуверенные юнцы, чей стиль боя, как и у их отцов, заключается в принципе, размахнись рука, раззудись плечо, а так куда-нибудь да попаду. Главное, чтобы сильно… А если нет, то побегу выламывать жердину из забора, потому как точно знаю, что против палки приема нет!
        Правда, не ломал дураков и не калечил, но морды им знатно разбил… пусть это уже и было трудновато, в том плане, что ударить так, чтобы чья-нибудь бестолковка случайно не отлетела. Но ничего, все живы остались. А вот зрители, которые увязались за нами посмотреть, как москвича бьют, впечатывались и поняли наконец, почему ранее я с ними в круг выходить отказался.
        В общем, ночь, видимо, все же уже прощальная, прошла довольно бурно. А утром наш отряд в полном составе поспрыгивал с посадского частокола на землю и на полной чародейской скорости выдвинулся по частично расчищенной проездной дороге в нужную нам сторону.
        До обозначенной зоны, а там уже и до разбитого валуна, на котором соклановцы обнаружили метки, добрались мы где-то за час. После вчерашней чистки лес в этой области, казалось, и вовсе вымер, впрочем, это не отменяло того, что мы сохраняли предельную внимательность. А вот то место, где располагался наш посад, я, собственно, увидел заранее.
        Над лесом возвышался огромный купол полупрозрачной живицы, в виде этакой зеленоватой полусферы с какими-то разводами, который бросился мне в глаза еще издалека. А начинался он как раз за разбитым камнем… Вот только видел его, похоже, исключительно я. О чем незамедлительно предупредил всех остальных родственников!
        Не знаю уж, как барьер, а это точно был он, работал, но другие люди, просто подойдя к нему, проникали сквозь завесу, тоже становясь полупрозрачными, а выйдя из накрытой области, возвращались в нормальное состояние. Причем область эту, как мне сказали, ранее обыскивали не раз и не два, и там точно не было не то что следов Бажовых, а вообще человеческих поселений.
        Вот только я-то видел за разросшимися кронами высоких деревьев темнеющие на фоне неба верхушки шатров, кои запомнились мне на теремах в книге с прадедом. Так что, подойдя к самому барьеру и внимательно еще раз осмотрев его, как обычным взглядом, так и приложив к глазам эго, я, решившись на эксперимент, протянул руку и протолкнул ее через на мгновение показавшуюся мне слегка плотной преграду.
        Ничего с ней не произошло. Полупрозрачной, как случалось с остальными членами отряда, она не стала… И, что самое главное, мне ее не отрезало и не сожгло, а потому, шагнув вперед, я сам прошел сквозь гигантскую полусферу, не заметив никаких изменений в том, что видел ранее.
        А вот соклановцы, оставшиеся с той стороны зеленоватого барьера, как-то резко заволновались. Нет, в панику никто не ударился, вот только я каким-то дополнительным чувством понял, что они меня просто больше не видят. Что почти тут же подтвердила нахмурившаяся тетка Марфа.
        - Антон, ты тут?
        - Тут я, тетка Марфа… - ответил я, но она меня явно не услышала.
        Так что я поспешил выйти из барьера, внутренне немного опасаясь, что он окажется односторонним. Впрочем, я это предусмотрел, и у меня с собой в сидоре хранилась книга с прадедом. Так что, если бы что-то вдруг случилось, я отправился бы мучать уже его.
        Выйдя, я на мгновение обернулся, после чего подошел к наставнице и, взяв ее за руку, спросил:
        - Видите чего?
        - Нет, - покачала головой одноглазая женщина.
        Тогда я, не отпуская тетку Марфу, просто пошагал к барьеру и буквально протащил ее через него.
        - А вот теперь… вижу, - протянула женщина, оглядываясь и прикипая взглядом к крышам посада. - Даже лес немного отличается от того, что я наблюдала ранее.
        - Ну а так? - спросил я, отпуская наставницу.
        - Ничего не поменялось, - ответила она, после чего просто вышла из барьера и, повернувшись, сообщила: - А вот теперь не вижу.
        - Понятно… - произнес я, тоже выходя из зеленоватой преграды. - Кажется, я понял…
        - А дай-ка мне книгу с твоим прадедом… - попросила меня женщина, и я, пожав плечами, достал ее из своего вещмешка и передал тетке Марфе. - Нет, ничего не изменилось.
        Одноглазая Бажова, покачав головой, вновь прошла то место, в котором мы проводили эксперимент, и вернулась, повторив:
        - Не изменилось… - женщина вернула мне артефакт. - Я просто на мгновение подумала, что эта книжица может служить «ключом»… Все же очень затейливым и рискованным способом ее тебе отдали предки.
        - Нет, - покачал я головой. - Старик-предатель Бажиев явно что-то знал. И именно поэтому для его плана ему нужна была либо мать, либо я, уже ставший чародеем. И они придумали такую сложную схему, чтобы выманить меня из-под защиты академии и Ланских…
        - Знаешь ли, дорогой мой ученик, - фыркнула наставница. - Если бы им был просто нужен именно ты, в том виде, в котором я тебя в первый раз встретила… То не было совершенно никакой необходимости придумывать что-либо сложное! Похитить тебя было проще простого… Тут что-то другое.
        - Старик тогда напал… - замялся я, а потом задумчиво продолжил: - когда Мистерион, наш прошлый наставник группы, нашел меня и хотел было остановить… Кажется. Я почему-то сейчас совершенно не помню, кто из них появился передо мной ранее.
        - Знаешь, княже, - подошел к нам капитан Андрей. - Барьер этот, может быть, и завязан на твою кровь, но, скорее всего, там все сложнее, а гадать сейчас об этом не место и не время. Нам лучше не топтаться здесь, явно выдавая это местечко, а внутрь зайти. Разве что оставим двоих бойцов привести здесь все более-менее в порядок…
        Так мы, собственно, и сделали… Двое Бажовых быстренько наводили искусственный беспорядок за барьером, чтобы не дай Древо следы где не обрывались просто так. Остальная же группа отправилась к посаду, оставив меня караулить этих двоих.
        Их как закончат, нужно было тоже внутрь затянуть, а вот к поселению мне пока приближаться запретили. Это в книге-предке, может, и не было никаких ловушек в зданиях и вокруг посада, но вот что реальные чародеи, уходя, не поставят на взвод все, что только можно… не верил никто из моих спутников.
        А учитывая, что разнообразные уличные сюрпризы сейчас еще к тому же погребены под довольно приличным слоем снега… В общем, взрослые умели как-то все это находить и разряжать, вот и пошли этим заниматься, а мне сказали стоять на месте и не только ждать занятых делом родственников. Но еще и наблюдать за окрестностями.
        Я ведь вроде как сейчас даже не прячусь, но, благодаря барьеру, меня, собственно, совершенно не видно. Вот я и исполнял! Другое дело, что в то, что сейчас из леса вылезет толпа чародеев другого клана, я, честно говоря, не верил… Но вот тварь какая-нибудь вполне могла заинтересоваться нашими шевелениями.
        Чародеи, оставленные запутать следы, вернулись, забавно шагая спиной вперед, после чего были сразу же затянуты мною внутрь. А еще спустя полчаса к нам у посада подошел один из ушедшего вперед отряда и сказал, что, двигаясь след вслед, можно уже пройти отсюда к воротам стены.
        Печальное, надо сказать, зрелище представлял из себя этот древний посад. Как бы в очередной раз напоминая о том, что ни живица, ни творения рук человеческих не могут выиграть гонку со временем.
        Тридцать лет прошло, а виденное мною в книге красивое поселение начало постепенно разрушаться. Здания потемнели, стены, ранее накачанные живицей, кое-где начали обваливаться, а кое-какие и вовсе успели основательно покоситься.
        Лучше всех прошедшие годы пережила стена посада, пусть даже и ее тронула гниль и запустение. Хуже всего дворовые постройки, которые, видимо, и не были рассчитаны на подобное долголетие. У многих теремов обвалились шатры крыш, да и в почти уже черной черепице местами виднелись совсем темные провалы. Красивые купольные луковки так и вовсе не пережили три десятилетия, и о них теперь напоминали разве что зубьями торчащие в разные стороны прогнившие былые конструкции.
        И вот как-то честно… я даже разочаровался. Нет, я понимал, идя сюда, что, если все получится, могу встретить именно такую безрадостную картину, а уж что нас ждет внутри того же главного терема, и гадать не брался. Просто… Ну вот как-то все эти разговоры о запечатанном поселении ранее наводили на мысль о том, что все здесь будет практически так же, как тогда! Когда отсюда только что ушли бывшие хозяева этого места. А так…
        Я кивнул периодически посматривающим на меня сопровождающим. А те, кто заметал за нами следы, так и остались то ли со мною, то ли караулить меня, чтобы я вдруг не полез куда-нибудь и не попался в какую-нибудь ловушку. Я, достав из сидора книгу с прадедом, уселся прямо на расчищенную землю в распахнутом створе ворот, привалившись спиной к одной из створок и открыл ее на узоре оптрокриптографии.
        Не то чтобы я хотел поиздеваться над стариком тем, во что превратилось его родное поселение. Просто сообщить ему, раз так все повернулось, стоило. Да к тому же я очень хотел знать, где, как и что нам, собственно, стоило искать, чтобы не тратить попусту время.
        Глава 12
        Глава 12
        В пространстве книги я вновь появился на лесной дорожке и, что примечательно, опять в темное время суток. Видимо, как таковой смены дня и ночи в этом искусственном мире не было, ну, либо прадед просто в таковом не нуждался. Или, как вариант, просто предпочитал, чтобы на улице всегда был тот момент, когда и выпить не грех. Ведь до бражки, как я понял, он был довольно охоч, а кто же, уважая себя, будет, например, напиваться с утра пораньше?
        Правда, в этот раз родственник меня на дубу, аки маститый филин, не встречал. То ли не знал, что к нему в гости заглянул его же потомок, то ли решил, что я сам вполне могу добраться до его места жительства. Не знаю.
        В любом случае я действительно здесь уже бывал и дорогу запомнил. Так что добраться до посада мне было и самому нетрудно, так что минут через пять-шесть я уже входил в пустое поселение, разительно отличающееся от того, как оно выглядело нынче на самом деле. И почти сразу же после того, как я вошел в ворота, из дверей главного терема на крыльцо вышел уже знакомый мне чародей.
        - Хотел чего али просто в гости к старику зашел? - не шибко-то приветливо, впрочем, без особой агрессии в голове поинтересовался у меня бывший глава клана, стоило только подойти к нему.
        - И тебе привет, предок, - махнул я рукой. - Поговорить с тобой надо бы…
        - Ну… проходи, - прадед развернулся и уверенно зашагал в терем, - поговорим.
        - Скажи, - начал я, когда, зайдя в уже знакомую горницу, мы уселись за стол друг напротив друга. - Ты не в курсе, когда дед из этого посада уходил, они его просто так бросили или должны были какие сохраняющие заклинания наложить?
        - Да, по идее, должны были, - хмыкнул старик, ловко подхватив появившийся перед ним на столе кувшин и наливая из него бражку в так же возникшую рядом ладью. - Иначе зачем бы его вообще нетронутым оставлять… Подпалили бы, да и ушли с чистой совестью! Но… сынок бы такого не стал делать, в Москву он хотел или еще куда, но место это слишком ценное и многое на него завязано. Так что… А к чему такие вопросы?
        - Да к тому, что я сейчас, пока мы говорим, в воротах этого посада и сижу, - покачал я головой. - Печальное, надо сказать, зрелище… За прошедшие несколько десятков лет поселение обветшало и начало разрушаться. Терема еле стоят, все крыши в дырах, а стены основательно сгнили. Только частокол еще более-менее нормально стоит, да и тот заботы о себе требует. Вот я и хочу узнать… Ты говорил о большом количестве знаний и всяком разном, что дед точно бы не потащил с собой в Москву. Но у меня сложилось впечатление, что жители просто бросили это место и ушли, вообще не имея каких-либо намерений когда-либо сюда возвращаться…
        - А полог защитный? - нахмурившись и отставляя свою ладью в сторону, спросил прадед. - Полог стоит?
        - Куполообразный барьер, - переспросил я. - Стоит, работает… Правда, не очень понятно мне, он постоянный или специально наведенный. И если постоянный, то вы что, с дедом лично, что ль, каждого, кому нужно попасть внутрь, встречать бегали? Или кто из близких родственников у преграды дежурил?
        - Да не… - отмахнулся старик, кажется, слегка расслабившись. - Он так работает, только когда посад на консервацию поставлен. Отключить полную защиту, как и вообще его выключить, не так уж и сложно. А вот то, что полог стоит, а посад разрушаться начал… Это неправильно. Не должно быть такого.
        - А поподробнее? - поинтересовался я, подаваясь вперед.
        - Ну… как бы так сказать, - погладил свою длинную бороду старик. - Полог сам по себе не просто барьер, а комплексное зачарование, построенное на глифических конструкциях и общей метрике пространства. Другими словами, для поддержания своей работы он не накопитель какой-нибудь использует, а постоянно свободную живицу из окружающей среды тянет. А вместе с ним и все находящиеся внутри здания… Так вот если они разрушаться начали, а полог работает, боюсь, что проблема находится именно в самом посаде. Что-то активно опустошает живицу, которая должна была сохранность теремов обеспечивать…
        - И есть предположения, что это может быть? - спросил я, полностью обратившись в слух.
        - Самое простое… - усмехнулся старец. - Пробрался в посад кто-то не очень сильный, а сынок мой и его люди внимания на то не обратили. Вот и запечатали его здесь вместе с посадом! Вот только за такое время тварь должна была отожраться во что-то куда более опасное. Так что…
        - Мне нужно предупредить людей… - сказал я, вставая из-за стола и тут же выпрыгивая из пространства книги.
        В реальном мире за то время, пока я общался с предком, ничего, собственно, не изменилось. Так что, встав на ноги и отряхнувшись, я быстрым шагом подошел к двум охранявшим меня чародеем и с ходу спросил:
        - Связь с остальной группой есть?
        - Есть, княже, - тут же подтвердил один из них и пальцем показал на свое ухо, в которое, если присмотреться, была вставлена пробка «колотушки».
        - Объяви общий сбор перед воротами от моего имени, - приказал я. - Это срочно!
        - Сделаем… - кивнул парень, и уже минуты через три весь наш отряд с теткой Марфой во главе собрался передо мной.
        - Антон, что случилось? - спросила меня наставница, подходя.
        - Я только что с прадедом пообщался, - ответил я так, чтобы, мня слышали в том числе и все остальные. - По его словам, если поднят защитный барьер, который, оказывается, зовется пологом, расположенный внутри посад вот так вот выглядеть не должен! И самое простое, по его словам, объяснение этого состоит в том, что, перед тем как поселение не запечатали, сюда пробрался какой-то не особо сильный монстр, способный тянуть в себя живицу. Которого просто не заметили и заперли в результате внутри. Вот только за прошедшие десятилетия он, судя по всему, так должен был отожраться, что вполне может представлять для нас серьезную опасность…
        - Это… плохие новости, - задумчиво произнесла одноглазая Бажова, потирая пальцами подбородок, и о чем-то серьезно задумалась, в то время как остальные чародеи начали тихо переговариваться.
        - А… нет никаких сканирующих чар, например, - спросил я, потому как действительно ни разу не слышал о подобном. - Ну… чтобы хотя бы определить, существует этот монстр или нет?
        - Да, в общем-то, есть, - думая о чем-то своем, ответила мне тетка Марфа. - Вот только, как ты о чудовище узнаешь, так и ему о тебе станет ведомо…
        - Зато мы будем уверены, что придется с кем-то столкнуться, - я посмотрел на громаду главного терема и добавил: - Мы, кстати, таким образом узнаем, где он находится? Хотя бы примерно…
        - Узнаем, - кивнула женщина, оторвавшись от своих мыслей и посмотрела на меня. - Но говорю же, обычно эти чары не используются, потому как ими ты фактически сам предупреждаешь монстра о том, что ты здесь! Куда выгоднее найти его лично и напасть неожиданно. Особенно если это сильная тварь.
        - А наоборот поступить можно? - спросил я. - В смысле, целенаправленно такими чарами разбередить и выманить туда, где расправиться с ним будет легче и прием на наших условиях?
        - И с кем ты расправляться-то будешь? - усмехнулась женщина. - Чарам-то все равно, они в сортах монстров не разбираются! Для них что сильный вековой лютоволк, что гигантский зло-медведь, что титан с аватарой - все едино! Просто сильный источник возмущений живицы, расположенный примерно «где-то там»! Но, одно дело, с животными переростками встретиться… а совсем другое - с еще какой пакостью.
        - Понятно, - вздохнув кивнул я, более не собираясь предлагать других своих гениальных идей. - Тетка Марфа, работы здесь, как я понимаю, непочатый край… Так почему бы нам заранее не организовать себе где-нибудь в сторонке походный лагерь… А пока мы это делаем, оставить кого-нибудь на частоколе, спрятавшись, понаблюдать за посадом?
        - А вот это хорошая идея, - кивнула мне женщина и начала раздавать приказания.
        * * *
        В общем-то, так и сделали, выбрав под свой лагерь довольно большое дерево неподалеку от разбитого валуна, но уже под барьерным куполом. А далее потянулись довольно скучные дни, во время которых я с утра, забравшись на привратную башенку, целый день следил за посадом, стараясь подметить любое, даже самое незначительное шевеление. Остальные же Бажовы были заняты одновременно поиском возможного монстра, обследованием зданий и снятием многочисленных ловушек.
        Вообще, по поводу незваного гостя, посчитавшего себя здесь хозяином, то, что в посаде кто-то да есть, стало понятно довольно быстро. Пусть он особо и не следил, но за прошедшие годы вляпался в довольно приличное количество опасных сюрпризов, оставленных в поселении его настоящими владельцами. Так что наши бойцы регулярно натыкались то на разрушенные волчьи ямы, то на сработавшие самострелы, перезаряжать которые было просто некому, то на еще какие либо спущенные, либо сработавшие сюрпризы.
        Кульминация же произошла на четвертый день. Где-то после полудня двор посада вдруг огласил какой-то скрипучий, двоящийся то ли рев, то ли стон, после чего послышался грохот, и стена на втором этаже одного из теремов буквально взорвалась наружу. И не сама по себе, а разбитая телом одного из наших чародеев на огромной скорости, изломанной куклой вылетевшего прямо на главную площадь.
        Еще четверо наших бойцов сами спрыгнули на оперативный простор, тут же рассредоточиваясь, в то время как кто-то из Бажовых, находившийся в этот момент на улице, уже оттаскивал раненого под прикрытие частокола. А затем из пролома появилось оно!
        Жуткая пародия на человека, существо было донельзя странным, и проще всего его описать как сильно увеличенного в размерах карлика с неестественно широкими плечами, а также ногами разной длины. У которого из тела, помимо нормальных и явно сильных верхних конечностей, росло еще с десяток-другой рук совершенно разного размера. От каких-то совсем уж детских до вытянутых настолько, что ими он просто помогал себе ходить, цепляясь за пол и стены.
        Морда же у твари была вообще донельзя странной, особенно учитывая, что нижняя челюсть его то ли была отломана от черепа, то ли и вовсе никогда к нему не крепилась. Перекошенная, какая-то вытянутая, с открытым и не закрывающимся ртом, похожим на проделанную в ткани дыру с трепещущими на ветру краями.
        Две черные впадины пустых глазниц под кустистыми бровями, в которых яростным огнем горели два желтых уголька, служили ему глазами. Существо медленно обвело весь двор своим жутковатым взглядом. Мерзкое создание, высунувшись из дыры и держась за ее края дополнительными руками, издало, задрав свою лысую голову к небу, еще один громкий, жуткий стон. Ему практически сразу вторил вначале один далекий рев, донесшийся до нас чуть ли не с опушки леса, полный ярости и угрозы. А затем еще несколько, пришедшихся откуда-то из-за пределов полога.
        - Кто это… - пробормотал я, внимательно рассматривая уродца.
        - Не знаю, - ответил мне стоявший рядом со мной на крыше башенки чародей. - А вот издалека орал велиока. А потом чукан и кто-то еще…
        - Что-то я в московском бестиарии подобных многоручек тоже не помню, - пробормотал я. - А если учитывать, что это якобы выросло из кого-то безобидного…
        Монстр тем временем ловко спрыгнул на площадь, с ходу попытавшись раздавить одного из наших чародеев, и тут же закипела жестокая битва, в которой мне, к сожалению, все еще было просто нечего ловить. Пусть с начала конфликта в Москве я и поднабрался опыта и стал куда лучше как физически, так и в понимании чар, но все равно даже до самых слабых настоящих взрослых чародеев не дотягивал.
        Хоть мне это и не нравилось, но, к сожалению, это оставалось фактом. Точно так же, как и то, что фокусы наподобие тех, что иногда получались у меня со взрывным ростом кланового эго и ужасающей силы зеленым огнем, были настолько случайными, что надеяться на срабатывание такого сюрприза в бою становилось просто-напросто глупо!
        Впрочем, в клане меня в том, что лезу туда, где мне вроде как нечего делать, никто не обвинял. Все прекрасно понимали и мой малый еще возраст, и то, что я, можно сказать, глава клана на вырост, но уже был вынужден взвалить на себя определенную долю ответственности.
        Вот и сейчас, глядя на жуткую битву, развернувшуюся на центральной площади посада, я мог только скрипеть зубами. Скорости, с которыми работали наши чародеи, были поистине запредельными, вот только эта тварь, как бы она ни выглядела, была очень ловкой и верткой. Сила же у этой твари оказалась просто чудовищной! Даже нелепые, худенькие и больные дополнительные руки, которые должны были сломаться от любого неловкого движения, оказались куда крепче и сильнее, нежели у обычного человека.
        Существо металось и каталось по двору, нанося размашистые удары, от которых наши чародеи уходили с трудом, а в какой-то момент оно и вовсе завизжало, и его глаза заполыхали желтым огнем, а от тела начала распространяться тьма. Отчего чудовище, казалось, стало быстрее и более стремительным.
        Впрочем, противник у непонятного монстра тоже был не из последних. Наши чародеи на месте не стояли и жертву из себя не изображали, так что тварь, мало того что была уже буквально утыкана метательными ножами, но ее и беспрестанно бомбардировали изумрудные пламенные чары. То отсекая особенно удачно попавшим зеленым лезвием лишнюю конечность, то и вовсе накрывая тварь потоком огня, так что она на какое-то время превращалась в катающийся по земле грязно-зеленый дымящийся шарик.
        Однако складывалось впечатление, что подобное не шибко-то вредило чудовищу, а вот с нашей стороны уже было несколько пострадавших. Какими бы быстрыми и ловкими ни были одаренные, от ошибок, случайностей и неудач в бою это не защищало. Так я точно видел, как под ударом монстра, одной из чародеек просто-напросто оторвало руку. Не тетке Марфе, к счастью, хотя, конечно, неправильно так думать применительно к другой своей родственнице.
        А затем все как-то резко закончилось. Капитан Андрей вдруг «рывком» разорвал дистанцию и подкинул себя вверх, туда, где у малоподвижной головы твари, видимо, была слепая зона. А затем быстро, еще в воздухе, сложив неизвестную мне цепочку печатей, вдруг выпустил в тварь что-то вроде непрестанно бьющего изумрудного луча.
        Чары с каким-то гудением просто мазанули по чудовищу, оставив на подпаленной и перерытой ударами земле длинную раскаленную полосу. А вот монстр вдруг словно застыл посередине движения. Медленно обернулся, протянул в сторону падающего с высоты третьего этажа чародея руку. А затем беззвучно развалился на две части.
        Только после проверки трупа и того, как тетка Марфа лично подтвердила, что тварь сдохла, мне позволили спуститься во двор. Вблизи уродец выглядел еще более мерзко, нежели издалека. Дополнительные конечности твари росли совершенно бессистемно, в разные стороны, как Уроборос на душу положит. И, кажется, совершенно не имели никакой связи с основным скелетом создания. Однако при этом, как показало сражение, были функциональны и очень опасны.
        - Так что это за тварь-то? - поинтересовался я у наставницы, подходя к одноглазой женщине, внимательно осматривающей труп монстра. - Я о такой даже не читал…
        - Это то, - как-то рассеянно посмотрела она на меня, - так домовой это…
        - Д-домовой? - я в шоке перевел взгляд на монстра. - Но они же…
        - Ну, в обычной ситуации домовые действительно похожи на резко постаревших детей, - пожала плечиками женщина. - Эти чудовища, пробравшись в человеческое жилье, какое-то время живут там незаметно для настоящих хозяев. То есть зачастую их может увидеть только либо незваный гость, либо хозяйка через зеркало или боковым зрением. Пробираются же они в дом, спрятавшись в тени хозяина… И пока они там, им не страшны ни барьеры, ни обереги. Так, судя по всему, с клановым простецом, эта тварь в посад и пролезла.
        - Да, я знаю все это, - покачал я головой. - Работает человек в поле и вдруг нездоровится ему. Один из первых признаков того, что к нему в тень домовой забрался. Это я еще в последнем школьном году принудительно в себя с остальными знаниями впихивал. В том числе помню, почему их вообще «домовыми» кличут. Он вроде какое-то время даже простенькие дела по хозяйству пытается делать, людям помогает. А потом, когда видит, что на него внимания особо не обращают, начинает считать дом своим, а себя хозяином. Людей просто убивает, а из тел заготовки на зиму делает, сам же начинает под кого-то из погибшей семьи маскироваться, то под мужика, то под бабу, а то под детишек. И все время к себе в логово гостей пытается звать.
        - Ну… в общем-то, верно, - покивала наставница. - Правда, все немного сложнее… В любом случае то нормальный домовой. А этот, в какой-то момент поднакопив дармовой живицы, попытался эволюционировать в так называемого хозяина места, но не смог, вот и мутировал.
        Я слегка напрягся, пытаясь вспомнить такую тварь, как хозяин места, и, честно говоря, не смог. То ли мы его еще в институте не проходили, то ли в Москве чудовище это называли как-то по-другому. Вот я и поинтересовался, что это за зверь такой…
        - Хозяин-то? - тетка Марфа вновь отвлеклась от изучения трупа, от которого с каждой минутой все сильнее и сильнее противно воняло чем-то кислым, так что к нему уже даже подходить желания не было. - Хозяин места - это такой шестирукий гуманоид с повадками паука. Считая какое-то место исключительно своим, он оплетает его невидимой энергетической паутиной и, притаившись в каком-нибудь темном углу, дожидается своих жертв. Сама же сеть служит не только для ловли забредших на его территорию людей и других монстров, это вообще дополнительная функция. В первую же очередь она выкачивает из занятого хозяином места свободную стихийную живицу, которой, собственно, в основном и питается монстр.
        - Не слышал даже о таком… - покачал я головой.
        - Ну… то, что тебе нужно запомнить в первую очередь, так это то, что если идешь с группой по лесу какому и вдруг видишь, что в каком-то месте трава, допустим, зеленая, а рядом все пожухлое и увядшее, то в ту сторону ходить не следует! - произнесла одноглазая Бажова, вновь переключившись на труп. - По поводу самого же хозяина, поверь мне, если бы этот уродец успешно в него мутировал, мы нашим текущим отрядом с ним бы не справились. Это очень опасная тварь… Уроборос! Измениться-то он изменился, а вот самого важного себе не отрастил.
        - А… Что вы, собственно, ищете-то? - вновь поинтересовался я.
        - Чуешь мерзкий запах? - спросила меня женщина.
        - Ага…
        - Так вот, по идее, это пахнет очень ценная железа, образующаяся на теле хозяина места, - поморщившись, объяснила мне наставница, в то время как я, повернувшись, увидел, как одна из чаровниц накладывает капитану Андрею бинт на сильно обожженные теми самыми чарами с лучом руки. - У этого же вместе одной и крупной, штук шесть мелких по всей туше выросло… и все бесполезные.
        - Понятно, - кивнул я и добавил: - Хотя вот честно, никогда не думал, что домовой настолько опасная тварь.
        - Ну… домовой, как, впрочем, и злыдень, даже в своей исходной форме для чародея одиночки очень опасны, - наставительно сказала мне тетка Марфа. - Ты не смотри, как они выглядят, один как ребенок-старичок, а другой тощий и почти истлевший труп. По своей природе эти два монстра практически идентичны, только один к стихии «Жизнь» относится, а другой к «Смерти». А так, и тот и другой чрезвычайно сильны и страшны в первую очередь своей хитростью и коварством, а вовсе не способностью к прямому бою. Вот, собственно, так Олег и нарвался, а теперь не очень понятно, выживет ли он вообще или нет…
        - А что там в тереме-то произошло? - поинтересовался я, покосившись на ворота, возле которых второй наш походный чаровник, основательно перемотав и обработав чарами культю пострадавшей чародейки, вновь принялся за так и не пришедшего в себя чародея, которого монстр выкинул из терема, проломав его телом стену. - Кстати, а… чего руку-то девушки так и не подобрали еще?
        - А какой смысл? - пожала плечиками тетка Марфа, проследив за моим взглядом. - На место возвращать ее здесь все равно некому, а покуда домой вернемся, там все сто раз уже испортится… Да и, скорее всего, кости там от удара переломаны в труху. Так что Ларгетте хочешь не хочешь предстоит пересаживать конечность от простеца, а потому сейчас проще и полезнее будет просто залатать и оставить руку как есть. Неделями не совершать каких-то лишних телодвижений. А Олег… Да пряталась эта тварь в углу, который вроде бы уже сто раз проверили! Умеют домовые так, даже опытный чародей с ходу не определит. А как только отвлеклись, он, собственно, и ударил.
        - То есть, грубо говоря, - нахмурился я, - входя в любое незнакомое помещение, всегда можно ожидать удара в спину, предугадать который почти невозможно? Ну, если уж эти твари так хорошо прячутся.
        - Технически, да… - кивнула мне наставница. - Но на самом деле присутствие именно домового очень легко определить буквально с первого взгляда по некоторым сильно выбивающимся из общей картины вещам. Так, например, стоит в посаде какой-нибудь обветшавший и сильно запущенный дом, а занавески на одном из окон в нем белоснежные и аккуратно повешенные. Или вот наткнулся ты в лесу на практически разрушившуюся избушку, бывают такие. Так вот домик почти разрушен, а внутри на держателе свежая лучина зажжена. Или у крыльца чистая, словно новенькая лопата стоит.
        Я медленно кивнул, показывая, что воспринял и запомнил. Тетка Марфа же продолжила лекцию:
        - Дело в том, что домовые, хоть и умные твари, но все же не люди, - наставительно сказала она. - В то время как только приживается в новом доме, он следит за хозяевами и иногда, как бы помогая, повторяет за ними простые действия. А после, в тот момент, когда люди уже умерли, а он остался один, тварь начинает просто воспроизводить ранее заученные действия, считая, что так она заботится о хозяйстве…
        В этот момент нас от разговора отвлек резкий свист, обернувшись на который, мы увидели чаровника, возившегося раньше с раненым, а сейчас вставшего и сложившего руки крестом перед собой. Наставница болезненно поморщилась. Все же она была командиром отряда, а тут и гадать не надо было о том, что, собственно, произошло. Чаровник ясно показывал всем, что Олег преставился и спасти ему жизнь у лекаря просто не вышло.
        - Вы идите, - сказал я тетке Марфе, понимая, что сейчас ей будет не до меня, все же именно она была командиром нашего отряда. - А я пока что пойду с прадедом в книге поговорю.
        * * *
        Еще через четыре дня основные работы по деактивации ловушек в самых важных зданиях посада были завершены. Речь, в первую очередь, шла об общинном тереме, где находилось основное хранилище разнообразных трофеев, добытых у других кланов. В том числе и разнообразных чар, а также технологий, как освоенных дедовской ипокатастимой Бажовых, так и просто тщательно хранимых.
        Вопрос о том, что с этим теперь делать и как вывозить отсюда этот огромный склад чародейских и кудесничьих реликтов, в общем-то, даже не стоял. Со вторым, последним из имевшихся у нас золотых голубей в посад была оправлена весточка старейшинам. Естественно зашифрованная. Так что нам только и оставалось дождаться прихода уже полноценного отряда Бажовых с техникой и транспортом, а там мы частично вернемся домой, а в посаде останется наше небольшое представительство.
        Все же, как правильно сказал мой прадед, посад штука на самом деле для клана довольно ценная. В первую очередь своей независимостью от полиса. А еще такой скрытый барьерным пологом тем более! Вот только этот, к сожалению, придется либо полностью перестраивать, либо серьезно реставрировать. Потому как домовой, присосавшийся к подпитывающей долговечность зданий живице, сильно подгадил нашему поселению. И многие здания. Особенно самые старые, построенные еще, что называется, без единого гвоздя, готовы были в любой момент развалиться.
        Слава Древу, это не относилось к общинному и главному терему. Их тоже, конечно, потрепало, но все же строили их на совесть, да и только внешне казалось, что только из дерева. На самом деле стены здесь были, можно сказать, двойными, внешний слой из бревна-кругляка и внутренний, на который, собственно, и наносилась глифика, сложенный из очень качественного камня.
        Собственно, я мог сказать это с уверенностью, по той причине, что сам сейчас любовался на кладку секретного подвала главного терема, попасть в который можно было только по секретному лазу из покоев главы клана. Да, главный терем был вторым зданием, в котором полностью обезврежены все ловушки. И в первую очередь, потому что именно здесь находилось то, за чем я, собственно, и устроил всю эту экспедицию.
        - Ты уверен, что должен идти туда один? - еще раз спросила меня тетка Марфа, с сомнением поглядывая на арку, перекрытую переливающимся изумрудным барьером.
        - А у меня есть выбор? - покачал я головой. - Прадед говорит, что пройти здесь может только его наследник, а все остальные будут наказаны. И если даже мне не хочется, я должен это сделать, там внутри хранится сама знаешь что.
        - Это да… - кивнула, согласившись, наставница и тяжело вздохнула. - И все же я сказала бы, что очень неправильно по отношению к клану поступили твои предки.
        Я только хмыкнул. По сути, семья моего деда поступила как посадская собака, которая улеглась на стог сена и больше никого к нему не подпускает. За прошедшее время старика я успешно разговорил, вот он мне и рассказал о самой страшной тайне Бажовых. Собственно, о том самом игнисе, которым мне ранее уже прожужжали все уши…
        В данном случае он был не потерян и не украден московскими кланами, уничтожившими дедовскую ипокатастиму, как я считал ранее. А как то ли предполагал, то ли считал Бажиев, хранился он именно здесь. Вот только не знал предатель, что со мною или без, но семья деда сделала все, чтобы в чужие руки эта штуковина не попала.
        С небольшим сомнением я посмотрел на книжку с прадедом, которую держал сейчас в руке. После чего вспомнил помещение за барельефом с сирином, о котором ранее упоминал старик, и слегка скривился. В общем-то, технически, конечно, новый глава клана, даже если бы это был не потомок моей семьи, мог бы наложить руку на таинственный артефакт. Но сделать ему это было бы очень трудно.
        Вначале следовало бы обнаружить скрытый посад, а потом еще и как-то сломать барьерный полог, что уже непросто и, я бы даже сказал, что в чем-то даже зависит от случайности. Ну вдруг я не наткнулся бы на маленький старый значок с крылышком, случайно проезжая по одной из улиц Москвы… Уже через несколько месяцев шанса, что в мои руки попадет книга с прадедом, не было бы.
        Пожар, уничтоживший букинистическую лавку и ставший летальным для ее хозяина, случился примерно поздней осенью, в то время как с моими мозгами активно пытались играть в свои игры старики-предатели. Примерно за пару недель до моей первой встречи с теткой Марфой. И как бы на этом можно ставить точку. Потому как без подсказок прадеда клан задолбался бы искать, где там родичи припрятали свое поселение.
        Но дальше больше. Вот этот вот барьер, который преграждал сейчас проход в подвальную арку, тоже можно было бы сломать. Но вот для того, чтобы добраться наконец до артефакта, нужно было бы договориться с какой-нибудь из других «живых» книг с бывшим главой клана внутри! А это, я скажу…
        Пообщался я вчера с остальными сохраненными таким образом своими родственниками. Семья моего деда была вовсе не скупа, и подобный вариант бессмертия полагался не только для своих, но и для всех выдающихся представителей ипокатастимы. Так что, зайдя в одну из книг, случайно выбранную в забитой полками со специальными креплениями тайной комнате, я, как мне позже объяснили, благодаря особому расположению здесь глифов, оказался вновь на той же лесной дорожке, только уже не в ночном бору, а в дневном… А потом и вовсе вышел в бажовский посад, буквально забитый разнообразными почтенными стариками и старушками.
        И я так скажу, характер у моих непосредственных родственников оказался ну совсем не такой покладистый, как у жителей Тайного посада! А общаться с бывшими главами клана было куда труднее. На фоне своих предков мой прадед мог бы считаться чутким и отзывчивым человеком!
        В общем, свалил я из этого выездного филиала дома зеленоглазых престарелых под первым попавшимся благовидным предлогом. И Уроборос меня дернул пожаловаться на эту прогулку тому же прадеду! В этот раз старик поржал надо мной вполне даже заслуженно! Вот теперь я и представил себе ситуацию, когда с теми людьми, а точнее, воспоминаниями, потому как предок уверял, что, сохранив себя в книге, он вовсе не закрыл путь своей настоящей душе в Ирий, необходимо было о чем-либо договариваться!
        - Ладно… я пошел! - произнес я и, глубоко вздохнув, словно собираясь нырнуть в ледяную воду, шагнул к мареву барьера.
        - Ни пуха тебе ни пера… - проводила меня тетка Марфа.
        - К Уроборосу! - буркнул я и прошел сквозь арку, в которой почувствовал легкое сопротивление.
        Помещение, куда она вела, было относительно большими и квадратным, прямо же перед входом путь мне прогладила каменная кафедра, на столешнице которой имелся прямоугольный паз, как раз соответствующий корешку книги, которую я держал в руках. Ее-то я туда, собственно, и вставил, а также, как сказано было, надавил, покуда внутри не послышался щелчок.
        Практически сразу же в огненной изумрудной вспышке передо мной в центре зала появилась материальная фигура прадеда, сделанная из сильно уплотнившейся живицы. Старик, черты лица которого были неясными, и как остальные детали его одежды не четкими и какими-то смазанными, но вполне узнаваемыми, медленно осмотрелся по сторонам.
        - Да… давненько я здесь не был… - произнес он, подойдя к одной из стен и дотронувшись до нее рукой. - Как минимум в реальности.
        - Я бы сказал, что нечто подобное видел разве что в пещерах Хозяйки Горы… - покачал я головой, пристально разглядывая фигуру родственника. - Когда она проводила наше испытание. Но никак не ожидал таких чар в старом посаде своей семьи…
        Старик только усмехнулся. Мол, много ли вы, молодые, вообще видели! После чего вернулся на середину зала и очень серьезно посмотрел на меня.
        - Здесь, как ты, правнук, уже знаешь, хранится игнис, самый ценный артефакт, переданный в руки клана самой Хозяйкой Горы, - довольно торжественно произнес он, махнув рукой куда-то на дальнюю стену.
        Впрочем, я там никакого артефакта не видел, так что, скорее всего, он все еще был спрятан.
        - … Последним носителем игниса в нашем роду был мой отец, - продолжил свою речь старик, тяжело вздохнув и как-то с сожалением посмотрев на меня. - Ни я, ни твой дед, к сожалению, не могли принять его, потому как он просто еще был не готов для очередного носителя. Быть может, в противном случае судьба моего сына сложилась бы по-другому. Но не будем от этом. Согласно правилам, перед тем как вручить тебе эту главную ценность нашего клана, я должен испытать тебя правнук. Готов ли ты?
        - Готов, - ответил я и, прищурившись, посмотрел на своего предка. - Вот только к чему?
        Вместо ответа он в огненном всполохе перенесся прямо ко мне и тут же нанес удар кулаком, который я в последний момент заблокировал. После чего атаковал сам, нанеся серию ударов и выйдя на подсечку, провести которую у меня не получилось, потому как прямой пинок изумрудной ногой в голову отшвырнул меня прямо к стене…
        Эпилог
        Эпилог
        - Ну, не все так плохо, как я боялся, - посмеиваясь, произнес наконец прадед, когда я, избитый, уже едва стоял на ногах. - Можно считать, что пусть и со скрипом, но ты мое испытание прошел!
        - П-правда, что ли? - удивленно произнес я, с недоверием уставившись на своего предка, потому как в какой-то момент уже подумал, что книга, обретшая вдруг возможность воздействовать на материальный мир, просто решила таким образом избавиться от наглого полукровки, называющего себя главой клана.
        - Правда, правда, - усмехнулся опять старик. - Я бы даже сказал, что ты лучше, нежели свой дед в этом возрасте. Нет, ты не подумай, он был намного физически сильнее, выносливее и лучше обучен как воин. Но это все наживное, а ты, я бы сказал, талантливее и изобретательнее в бою… Что куда ценней. Так что шансов у него победить тебя было бы немного.
        - Ну спасибо… - покачал я головой. - И что дальше…
        - Дальше… - человек, созданный из огненной живицы, усмехнулся и хлопнул в ладоши.
        Почти сразу же внутри дальней стены что-то застрекотало, на пол просыпалась пыль и каменная крошка, а затем часть кладки просто поехала вниз, открывая за собой ярко освещенное небольшое пространство, в середине которого стояла невысокая, мне где-то по грудь колонна. А уже над ней в воздухе, медленно вращаясь и сияя изумрудным светом, плавал красивый драгоценный камень, вырезанный в форме этакого крылышка, очень похожего на то, которое служило нам клановой тамгой.
        - Это игнис! - с гордостью в голосе произнес предок, отходя в сторону и рукой делая мне приглашающий жест. - Подойди и возьми его, отрок.
        Гулко сглотнув, я на ногах, ставших вмиг какими-то негнущимися, сделал шаг вперед, потом еще один и, только оказавшись перед колонной, остановился. Таинственный артефакт предков так и манил мой взгляд, и я просто не мог оторваться как от игры света на гранях драгоценного камня, так и от переливов изумрудного сияния, которое испускал самоцвет.
        Протянув руку, я коснулся игниса кончиками пальцев, отчего он, казалось, слегка отшатнулся и, как мне показалось, затрепетал. После чего, словно живой, сам подался к моей ладони и словно лег на нее. Камень оказался на удивление теплым, и ощущения от прикосновения к нему были примерно такими же, как от хрустальных плодов, способных одарить простого человека чародейским ядром.
        Затаив дыхание, я какое-то время смотрел на попавшее наконец в мои руки чудо, а затем, повернувшись к предку, спросил:
        - И что с ним делать? - я вновь посмотрел на переливающийся в моей руке артефакт.
        - Приложи его к своей груди, - посоветовал мне прадед. - Отец говорил, что нужно, чтобы он касался кожи прямо над сердцем.
        Кивнув, я выполнил сказанное. Расстегнул бушлат и форменную куртку, а затем камень словно вспыхнул в моей руке, засиял, а я почувствовал довольно-таки болезненный укол примерно в том месте, где он касался моей груди. Какое-то время нарастало некое непонятное жжение, а затем все внезапно кончилось.
        Я молча вынул из-под одежды переставший сиять и ставший похожим на обычную стекляшку игнис. Нет… он напоминал сейчас какую-то фигурно сделанную склянку, в которой ранее было что-то, а потом это вылили. Причем я даже повертел его, пытаясь понять, почему то, что ранее выглядело как таинственный волшебный камень, вдруг превратилось в нечто столь обыкновенное, хоть и выполненное с большим мастерством. Ну, или что меня, собственно, укололо, и где дырка, из которой вытекло содержимое артефакта. Однако нашел только небольшое пятнышко моей крови на его поверхности и ничего более.
        На мгновение я даже подумал, что просто сломал то, что в клане почитали как великую ценность. После чего как-то беспомощно посмотрел на задумчиво глядящего на мою руку и зажатый в ней игнис прадеда.
        - Вот, значит, как он работает… - покачал головой старик. - Никогда при жизни не было шанса увидеть.
        - И что… - начал я и помотал головой, так как в глазах на мгновение все поплыло. - И что теперь?
        - А теперь поставь игнис обратно, но на стойку, и иди поспи, - ответил мне предок. - Игнис если и сможет кому-нибудь еще пригодиться, так только уже твоим праправнукам. А так, после принятия, отец говорил, что он как минимум двое суток проспал. Я же здесь все закрою и запечатаю… Только не забудь потом спуститься и забрать мою книгу с кафедры. А то хоть чувствовать себя снова живым и приятно, но провести незнамо сколько лет в этой комнате будет довольно скучно…
        - Хорошо, - кивнул я и как-то механически положил тот самый артефакт, который искал столько лет, прямо на колонну, даже не заметив, что он вовсе и не думал влетать над ней, после чего, шаркая сапогами по плитам пола, поплелся на выход.