Клан Когтей Ян Анатольевич Бадевский
        Корректировщик (Бадевский) #2
        Потомственный волхв Ярослав, перенесенный в тело семнадцатилетнего подростка, вступает на темный путь корректировщика. Надо многому научиться, собрать команду единомышленников и выяснить, что случилось с Кланом Когтей. А еще - ускользнуть от сотрудников Тайного приказа и адептов Церкви Равновесия.
        Враги станут еще сильнее.
        Схватки - безжалостнее.
        ЯН БАДЕВСКИЙ
        КОРРЕКТИРОВЩИК 2. КЛАН КОГТЕЙ
        Глава 1
        Ненавижу собак.
        В прошлой жизни эти твари разорвали меня и съели заживо, так что причины для неприязни, согласитесь, имеются. А в захолустных городках бродячие псы по осени сбиваются в стаи, рыщут по улицам и нападают на прохожих. Злость и голод - вот что ими движет. Эти стаи реально опасны. Тем более - для одиночек и маленьких детей.
        Мальчику на вид было лет пять.
        Ума не приложу, что делать пареньку дошкольного возраста у заброшенной стройки на окраине города. В дождь и слякоть. Из детсада сбежал, что ли?
        Ноябрь уже вступил в законные права. Мерзкое время года. Почти зима. Голые ветки деревьев, лютая стужа, мрак и депрессия. Холодный ветер в подворотнях. Скалистые берега Байкала покрылись льдом, с карнизов и водосточных труб свисают сосульки.
        Стройку я выбрал в качестве полигона для оттачивания стихийных техник. Чтобы никому не мешать, заказал у одного умельца артефакты гашения, которые можно настраивать под любой класс. Разложил исчерченные письменами и клавишами диски по вершинам воображаемого квадрата и накрыл стройку непроницаемым для посторонних глаз куполом. Гасители - удовольствие дорогое, но потраченных денег я не жалею. Потому что артефакты держат звуки, выстраивают ложные изображения и поглощают вспышки энергии во время тренировок. Ну, и обеспечивают дополнительную маскировку на астральном плане.
        Блокаду я снял в восемь утра.
        Аккуратно упаковал тонфы в эксклюзивно пошитый чехол, натянул перчатки-митенки и уже собрался идти домой, как вдруг до моего слуха донесся яростный лай.
        Стая.
        Особей пять-шесть, не меньше.
        Звуки доносятся со стороны заброшенного кладбища, мимо которого я пробегал час назад. В кромешной тьме пробегал - до рассвета еще целых семнадцать минут.
        Ночь и раннее утро в Монашинске - время макабра. Пьянки и поножовщина на кухнях разваливающихся одноподъездных пятиэтажек. Дуэли и разборки в темных дворах. Необъяснимые и неадекватные поступки алконавтов со стажем, попадающие в криминальную хронику «Голоса Катуни». И, разумеется, псы.
        Ладно, обогну это сборище.
        Есть кружной путь.
        Загляну в кафешку «Барин», отведаю руссиано, перекинусь парой слов с дядей Федей.
        И тут до моего слуха доносится крик.
        Детский.
        Это уже совсем никуда не годится. Врубив дополнительное ускорение, я метнулся вдоль предрассветной улицы Мартынова. Фонари смазались, срослись в две световых полосы.
        Угол кладбища.
        Покосившийся металлический забор, могучая туша старого дуба, контуры замшелых надгробий. Недавно выпал и растаял снег, так что под забором сохранилась забрызганная грязью обледенелая масса. На рассвете реальность видится монохромной и зыбкой.
        Мальчишка жмется спиной к дубу. Его обступила шестерка вызверившихся бродячих псов, яростно рычащих, лающих и готовых атаковать. Ребенок завернут в дутую зимнюю куртку, шарф и утепленные штаны. Ботинки добротные, на голове - вязаная шапка и капюшон. Глазенки затравленно зыркают в поисках пути к отступлению. Вот только некуда отступать. Да и слаб человеческий детеныш перед лицом одичавшей природы.
        Псы бродячие, беспородные.
        Готовые рвать и убивать.
        Знаете, собаки - это ведь потомки волков. Пока мы их кормим, всё в порядке. Хотите увидеть истинную сущность псов? Выгоняйте их из дома, не подкладывайте в миску корм. Очень скоро звери начнут рыскать по помойкам, лезть к случайным прохожим. Затем собьются в стаи, будут бросаться на велосипедистов и проезжающие по дорогам машины. А потом дойдет и до открытых столкновений. Загрызть ребенка проще, чем уйти в леса и пройти естественный отбор, сражаясь с волками, рысями и медведями. Да и зайцы слишком резвые для тех, кто привык к миске.
        Не понимаю тех, кто заводит домашних животных, а потом вышвыривает на улицу.
        Безответственность.
        И лень коммунальщиков, которые должны отлавливать весь этот сброд.
        Самую наглую псину, бросившуюся на мальчугана первой, сносит «незримым ударом» и впечатывает в асфальт. Хруст, визг, жалобное поскуливание. Помесь овчарки и хаски вспыхивает, так и не добравшись до горла паренька, молниеносно превращается в прах. Да, «ярость» у меня на должном уровне, растем помаленьку. Остальных дворняг я буквально вымел с перекрестка «вихреворотом». Могучий поток перенес животных через ограду и, переломав им по дороге все кости, расшвырял по могилам. Да, неаккуратно. Зато эффективно.
        Мальчишка толком не сообразил, что происходит.
        А когда сообразил, отшатнулся от меня с непередаваемым ужасом. Вжался в ствол дерева, выставил палку, которую, оказывается, держал всё это время в руках.
        Вот вам и благодарность.
        - С тобой всё в порядке? - тихо произнес я. - Не бойся.
        - Я и не боюсь, - буркнул малыш. - Ты одаренный?
        - Есть немного.
        Слева от нас захрипела собака, которую воздушным ударом приложило об асфальт. Во время разговора я старался отвлечь мальчишку от неприглядного зрелища.
        - Ты где живешь вообще? Зачем к кладбищу пошел?
        Мальчик насупился.
        Ответил не сразу:
        - Я из сада сбежал.
        Приблизившись к нему, я присел на корточки. Внимательно посмотрел в испуганные глазенки и понял, что ребенок помаленьку выходит из ступора.
        - Зачем?
        - Мне там не нравится, - выдал паренек. - Я маме говорил, что обижают, она не слушает.
        - А папа?
        - Нету его.
        Ладно, свернем тему.
        - Чаю хочешь? - перехватив удивленный взгляд, добавляю: - С пирожными.
        Вижу, что хочет.
        - Нельзя идти с незнакомыми людьми, если они зовут на чай, - уверенно заявил мой юный собеседник. - Мама так говорила.
        - Правильно говорила, - соглашаюсь с железобетонным аргументом. - Тогда давай к маме отведу.
        - Я и сам справлюсь.
        - А если собаки опять нападут?
        Крыть нечем.
        Спасенный отлипает от дерева, и мы топаем дальше по улице Мартынова к центру города. Палку несостоявшийся собачий корм выбросил.
        - Как тебя зовут?
        - Дима.
        - Меня - Сергей.
        - Ты же китаец.
        Остается лишь тяжко вздохнуть:
        - Японец.
        В Монашинске я не сильно выделяюсь. Тут много бурятов и китайцев, так что к «узкоглазым» местные жители привыкли. А еще туристы приезжают, в том числе из Сёгуната. Правда, меня на улицах почти никто не видит. Во-первых, я большую часть времени сижу дома или тренируюсь на свежем воздухе. Точнее - на безлюдной стройке. Во-вторых, предпочитаю прогуливаться поздним вечером или ранним утром. В-третьих, нигде не работаю, не учусь, в городе нет друзей и родственников. Еду заказываю через онлайн-сервисы. Изредка заглядываю в кафешки.
        «Чутье» подсказало, что раненый пес околел.
        - А что с садиком не так? - интересуюсь у Димы.
        Начинает светать.
        Гаснут фонари, прохожих становится больше. Впрочем, от ощущения пустынности я отделаться никак не могу. Даже Горно-Алтайск видится мне мегаполисом в сравнении с этим захолустьем.
        - Днем спать нужно, - начинает перечислять Дима. - Воспитательница злая. Кормят плохо, мама лучше готовить умеет… А еще у нас есть мальчик один, Максим, он одаренный, как и ты.
        - Правда? - заинтересовался я.
        - Он - маг земли, - сообщил Дима. - Постоянно мои замки в песочнице разрушает.
        Разделение одаренных и обычных детей начинается с первого класса младшей школы. В садиках все учатся вместе. Что, как мне кажется, пережиток старины.
        - И ты сбежать решил.
        Дима утвердительно кивает.
        - А про маму не подумал? Она ведь волнуется за тебя. Сейчас ей из садика позвонят, скажут, что ты не пришел. А если бы те собаки тебя загрызли?
        - У меня была палка.
        Тяжело вздыхаю.
        - Не делай так больше.
        - Ладно.
        - А тот песик, он умер?
        Неудобный вопрос.
        «Песик» сейчас отобедал бы твоей рукой, свободолюбивый мальчик Дима. Или ногой. С превеликим удовольствием, как мне кажется.
        - Умер, - факт приходится признать.
        - Хорошо, что не мучился.
        Мы сворачиваем с Мартынова на Тимирязевский бульвар - одно из моих любимых мест в городе. Осенью бульвар выглядит круто. Два ряда пожелтевших и покрасневших деревьев, деревянные лавочки с чугунными ножками, светящиеся шары на алюминиевых опорах. И нескончаемый шорох, сопровождающий шаги. Вы уже поняли, что дворник в Монашинске - редкий зверь.
        Дима жил в квартале от меня. Прямо за кинотеатром, который закрыли на ремонт лет пять назад и с тех, как говорят старожилы, ни разу не открывали. Чуть дальше раскинулся городской парк с проржавевшими и отключенными каруселями. Когда с озера дует холодный ветер, слышится звон цепей, на которых висят пластиковые кресла.
        Унылое запустение.
        Депрессия.
        Туристов городские достопримечательности не интересуют. Им подавай палатки, прогулки на катерах, песни у костра и шашлыки с барбекю. А еще к нам заглядывают паломники. Вымирающий вид, что повышает их ценность.
        Мы остановились рядом с таунхаусом на две семьи. Кубик с плоской крышей, остекленными лоджиями и раздельными входами был обнесен красным забором из металлопрофиля. Листы, аккуратно вписанные в проемы между кирпичными столбиками. Похоже, Дима относился не к самой бедной городской семье, и это при том, что он рос без отца.
        Квартал выглядел вполне узнаваемо. Я забредал сюда пару раз во время прогулок, хотя и не задерживался надолго. Несколько улиц, застроенных типовыми семейными таунхаусами, одноподъездными кубиками и частными особняками зажиточных горожан. Здесь, кстати, и пара-тройка аристократических родов обосновалась. Один из самых престижных районов города - аккуратный, вылизанный и скучный.
        Зато здесь нет бродячих собак.
        А дома охраняются артефактами и сигнализацией.
        К массивной калитке вела дорожка, вымощенная тротуарной плиткой. Перед забором росли молодые туи. Не сомневаюсь, что летом промерзшая земля трансформируется в шикарную клумбу, за которой будут любовно ухаживать.
        Что б вы понимали, наш городок стоит в сейсмически активном районе. Неподалеку находится устье реки Баргузин, а еще дальше - граница с Монголией. И, разумеется, горы. У монголов постоянно происходят землетрясения. Мне рассказывали, что весной, в мае-месяце, сейсмологи зафиксировали аж шестнадцать толчков. Отдавалось и у нас, причем с магнитурой в пять-шесть баллов. Это ощутимо, уж поверьте. Нынешней осенью меня пару раз тряхнуло на четырех баллах во время утренней пробежки. Я даже малость струхнул, хотя у Сергея, моего носителя, японские корни. Всему виной Байкальская рифтовая зона. В общем, все дома в округе имеют высокие основания, а новые постройки оснащены роликовыми амортизаторами. Вы видите, как эти штуки качаются во время толчков. Так что крыльцо в таунхаусе было высоким, и я сразу заметил маму спасенного мальчика. На нас с беспокойством смотрела молодая женщина лет двадцати семи. Довольно симпатичная, но со следами усталости на лице. Мать Димы выбежала на крыльцо в спортивных штанах и кофте, сжимая в одной руке смартфон. Приветливо махнув рукой, я сказал пареньку:
        - Беги, мама ждет.
        - А ты? Зайдешь к нам в гости?
        - Спешу, - соврал я. - Как-нибудь в другой раз.
        И тут же направился прочь из престижного квартала, не позволяя вступить с собой в дальнейший диалог. Помочь ребенку - это одно. Заводить лишние знакомства… Нет, это мне совершенно ни к чему. Чем меньше обо мне знают жители города, тем лучше.
        Вернувшись к кладбищу, я разыскал трупы собак и последовательно сжег их «пламенеющей яростью». К счастью, из-за лютого холода, прохожих на перекрестке не наблюдалось. Если повезет, никто не прицепится и не станет мне читать лекций по поводу отношения к «лучшим друзьям человека».
        Гостиница, в которой я поселился, опустела еще несколько недель назад. Ноябрь - глухое время для туристов. Холодные дожди чередуются с мокрым снегом, гололедом и краткосрочными оттепелями. С сопутствующей грязью и слякотью под ногами. А вот в декабре и январе начнут подтягиваться любители зимних видов спорта. Покатушки на снегоходах, горные лыжи и прочие сноуборды. Соответственно, у хозяев гостевых домов появятся шансы заполучить пару-тройку путешественников.
        В этом мире Китай и Монголия были единой страной - необъятной, бедной и впавшей в вассальную зависимость от Сёгуната. Японские владыки получили в своё распоряжение обширную территорию с ресурсами и установили жесткий контроль рождаемости. Так что двух миллиардов к тридцатому году не получилось. Даже до семисот миллионов китайцы не дотягивают. А всё почему? Для добычи ископаемых при современном уровне технологий много людей не нужно. А мусора и загрязнений получается меньше. Профит…
        Сами понимаете, я здорово удивился посетителю, дожидавшемуся меня на ресепшене.
        Не просто удивился.
        Внутри всё похолодело от страха.
        ***
        Несколько долгих мгновений мы изучали друг друга. Я и паломник с обветренным от долгих странствий лицом. На нем была черная хламида, похожая на рясу. Поверх хламиды - длинное потертое пальто. Густая нечесаная борода с проседью, шапка-ушанка, внимательный взгляд водянистых серых глаз. Выглядывающие из-под рясы носки запыленных армейских ботинок. Возраст мужика я затруднялся определить. Если он и был стариком, то весьма крепким, выносливым. Рядом с кожаным креслом, в которое усадили паломника, расположился здоровенный рюкзак землистого цвета. Не моя тактическая лажа, а нечто суровое, на шнурках, проверенное пространством и временем.
        - Я говорила, что вы не принимаете визитеров, - Оксана, наш бессменный администратор, виновато развела руками. - Не слушает.
        С Оксаной у нас особые отношения.
        Денежные.
        Хозяин гостевого дома платит ей гроши за ничегонеделание на первом этаже пустующего комплекса. Я набрасываю приличную сумму сверху. Именно поэтому амбициозная студентка-заочница не уходит в закат. Ее обязанности просты, как апельсин. Отшивать гостей, ищущих встречи со мной. Рассказывать мне о новых постояльцах. Тем, кто особо настаивает на встрече, говорить, что я съехал или давно здесь не появлялся. И затрудняться с ответом, если некто попросит описать мою внешность, привычки, график приходов-уходов.
        А еще мы пару раз переспали.
        Ладно, больше чем пару.
        Но это к делу не относится.
        - Кто вы? - я мрачно уставился на мужика.
        Вместо ответа паломник подбросил в воздух маленький предмет. Я инстинктивно выхватил из воздуха… спичечный коробок.
        Паломник криво усмехнулся.
        - Всё в порядке, - успокоил я девушку. - У нас назначена встреча.
        Оксана кивнула.
        С явным облегчением.
        Администратор выглядела эффектно и в постели была той еще штучкой. Разница в возрасте у нас небольшая, всего три года. Могут ли возникнуть серьезные отношения? По мнению Оксаны - да, могут. Я так не считаю. Слишком много меркантильности и банальные жизненные ориентиры. Добыть теплую руководящую должность, удачно выскочить замуж, связать благоверного детьми. Образование, карьера. Ежегодный отдых в «правильных» местах. Что касается меня…
        Не уверен, что я задержусь в этом городке надолго.
        - Прошу следовать за мной, - обратился я к «паломнику». Тот молча поднялся и взвалил на плечи рюкзак.
        Знаете, увидев рясу, я здорово струхнул. Понятно, что в окрестностях города куча монастырей, и пилигримы в здешних краях - не редкость. Вот только у меня выработалась стойкая неприязнь к рясам, сутанам и прочим атрибутам высокой духовности. Подозреваю, что если бы я увидел на шее визитера цепочку с амулетом в виде Весов, то молниеносно ударил бы чакрой. Или «полосой жара», вдруг прокатило бы. Сомнения развеяли две вещи - знакомые четки на запястье мужика и брошенный мне спичечный коробок.
        Мы поднялись по лестнице на второй этаж.
        Пытливый взгляд Оксаны, казалось, способен прожечь дыру на моей спине. Еще бы. К нелюдимому азиатскому малолетке, сорящему деньгами направо и налево, заявляется религиозный фанатик, которому уж точно за пятьдесят. Что у нас общего? Пилигрим, кстати, не японец. Наружность европейская, ближе к славянской. Хрен разберешь.
        Приложив чип-карту к считывающему устройству, я дождался характерного щелчка и лишь после этого толкнул дверь. Гостя пропустил вперед. Едва дверь захлопнулась, и загорелся красный огонек, посетитель исчез. Буквально растворился в воздухе.
        Дерьмо какое.
        Навыки корректировщиков я побаиваюсь использовать слишком часто - за мной еще могут следить церковники.
        Врубаю «чутье».
        Пилигрим здесь, я чувствую это. Никакой агрессии. Ровный эмоциональный фон. Словно передо мной не человек, а зомби какой-нибудь.
        - Эй, - тихо обращаюсь к пустоте гостиной. - Это проверка, да?
        Ответа нет.
        Думаю, он мог бы меня убить.
        Как котенка.
        Но пространство комнаты недвижимо. Очередное свидетельство того, что я прав насчет личности пилигрима.
        - За мной охотятся, - говорю я. - Нельзя пользоваться такими техниками.
        Молчание.
        А потом квартиру накрывает тишиной. Абсолютной тишиной на всех планах реальности. Ни мыслей, ни астрального восприятия, ни даже тусклого ноябрьского света, сочащегося через стекло. Как будто улицу, город, небо и всё остальное выключили.
        Квадрат тьмы.
        Так теперь выглядит мое панорамное окно.
        И тут же начали происходить странные вещи. Мой смарт-браслет ожил и стал прозваниваться на виртуальный номер планшета, который до сих пор лежал на тумбочке и спокойно заряжался. В раковине активировался сенсор подачи воды, горячая струя ударила в мойку. Забормотал телевизор, на экране с бешеной скоростью начали переключаться каналы.
        - «Цифрокор», - вырвалось у меня.
        Нет, не так.
        ЦИФРОКОР.
        На запредельном для меня уровне. Я даже представить себе не мог, что одаренные способны манипулировать техникой, словно дирижер оркестром. С ума сойти. Это происходит в моем гостиничном номере.
        В следующую секунду мне пришлось выставить ментальный блок - кто-то попытался вломиться в мое подсознание и подчинить своей воле. Уберегла «броня» - вынесенная из прежнего мира способность боевых волхвов. Нечто чудовищное врубилось в незримую оболочку и едва не прорвало ее. Больше эфира. Еще больше…
        Стоп.
        Я отгородился от пилигрима непрошибаемой стеной и лишь после этого немного успокоился. Меня не превратят в марионетку - уже хорошо.
        Где ж ты, родной?
        А, насрать.
        Врубаю «телезрение» на астральном плане и обнаруживаю гостя в дальнем углу, на стыке окна и стены со свихнувшимся телеком. Скрестив руки на груди, мужик смотрит прямо мне в глаза. Он знает, что я его обнаружил.
        - Я позволил тебе это сделать, - раздается спокойный голос пилигрима.
        И тут же всё прекратилось.
        Успокоились гаджеты и бытовая техника, перестала течь вода из крана, развеялась ментальная атака.
        Схлынула заоконная тьма.
        Я тут же свернул все свои техники, кроме «ментальной брони», и вернулся в обычное комнатное пространство.
        Визитер проявил себя.
        Я увидел его нормальным зрением.
        - Ты кое-что умеешь, - пилигрим взглянул на меня оценивающе. - Удивительно.
        - Такеши-сан, - я слегка поклонился мужчине в рясе. - Рад, что вы откликнулись на мой зов.
        Как я уже сказал, в нем не было ничего японского. Средний рост, незапоминающееся европейское лицо. Впрочем, это ни о чем не говорит. Корректировщики высоких рангов с легкостью меняют облик, документы, привычки и личную историю. Граждане мира, свободные и непредсказуемые.
        Я помню день, когда от этого человека вернулся фамильяр с ответным посланием. Всего два слова: «Жди здесь». Без подписи, указания сроков, подробных инструкций. И я терпеливо дожидался своего будущего учителя. Понимая, что Такеши Харада может прилететь из любой точки планеты.
        - Сергей Друцкий, - корректировщик попробовал мою фамилию на вкус и остался недоволен. - Думаешь, хорошо спрятался. Уверен, что хочешь стать моим учеником?
        - Да, - я выдержал его взгляд. - А еще хочу узнать правду о родителях. Найти их убийц. Понять, что произошло.
        - Зачем тебе это?
        - Я отомщу.
        Такеши Харада покачал головой.
        - В тебе нет ярости, Кен Мори. Или как там тебя назвали в последнем аэропорту. Ты умнее, чем хочешь казаться.
        - Мы оба понимаем, что меня будут искать, - пожал я плечами. - Уже ищут.
        - Ты хочешь выжить. Вопрос в том, готов ли ты пойти еще дальше, стереть свою личность, превратиться в шепот ветра и дыхание ночи? Путь, на который ты встанешь, выбросит тебя из потока времени.
        Ритуальные фразы произнесены.
        Фразы, связывающие учителя и ученика.
        - Я - никто. Пыль на обочине.
        Продолжаю смотреть ему в глаза.
        - Везде и нигде, - с легкой улыбкой завершает сделку Харада. - Твой путь ведет в никуда.
        Складываю ладони на уровне груди и кланяюсь.
        - Хватит пафоса, - пилигрим сбрасывает рюкзак и прислоняет его к стене. - У нас уговор. Я обучаю тебя всему, что знаю сам. Ты восстанавливаешь мое членство в клане. Есть одна загвоздка.
        - Какая?
        - Нет больше Клана Когтей, - ухмыляется мой наставник. - Ты - последний представитель рода. Честно, я бы не стал возиться с тобой, но почему-то наши общие враги решили заняться даже бывшими Когтями. В общем, на нас только ленивый не охотится.
        - Так себе новости.
        - Есть о чем потолковать, - замечает сенсей, сняв пальто и бросив мне в руки. - Приготовь нам поесть. А я - в душ.
        Проза жизни.
        Я двинулся к шкафу, чтобы повесить пальто.
        Глава 2
        По гостиной разлился аромат готовящейся еды, с которым не могла справиться даже мощная «геркулесовская» вытяжка. В Империуме концерн «Геркулес» производит бытовую технику премиум-класса. Дорогую, функциональную и надежную. В моей квартире стоит холодильник этой фирмы, а готовлю я на варочной поверхности «Геркулес+». Плюс - потому что работает как от электричества, так и от стихии огня, если захочет постоялец. Я не хочу. Предпочитаю пользоваться своими способностями аккуратно, без фанатизма.
        Знаете, когда по вашему следу идут адепты Равновесия, экспедиторы Приказа тайных дел, бойцы клана Белозерских и неведомые убийцы ваших родителей, вы невольно становитесь скромнее. Предпочитаете держаться в тени, применять магию в крайних случаях и не светить паспортом перед каждым встречным.
        Когда я попал в тело семнадцатилетнего Сергея Друцкого, то и представить не мог, что мой славный путь в новом мире начнется с клиники в пригороде Петербурга, куда я угодил из-за аварии, подстроенной корректировщиком. Я, боевой волхв Ярослав, здесь был никем и ничем. Японцем-полукровкой, усыновленным могущественным российским аристократом. Как выяснилось позже, этот самый аристократ оказался моим дедом, дочь которого сбежала в Сёгунат и вышла замуж за шиноби без имени и прав. Я - сын этого шиноби. Чудом выживший в криминальной разборке и доставленный неведомыми доброжелателями в Питер. Спустя много лет враги отца нащупали мой след и вновь захотели расправиться с последним представителем Клана Когтей.
        Я попытался жить обычной жизнью. Поступил в старшую школу стихии огня, завел друзей, начал поднимать собственный бизнес. Правда, под именем Кена Мори, якобы прибывшего в Империум по программе обмена. Дед не смог меня уберечь. Начался крутой замес, и мне потребовалось приложить максимум усилий, чтобы уцелеть. А хуже всего то, что неведомые силы не дали мне окончательно умереть в прежнем мире и перенесли в этот вовсе не по доброте душевной. Те, кому я обязан вторым шансом на существование, намерены меня использовать. Пока не знаю, чего они хотят. И кто они такие. Но посланник этих обитателей запределья ясно дал понять, что мне помогут в критические моменты. И что есть миссия, которую я должен выполнить.
        В новом мире хозяева жизни - аристократы, умеющие пользоваться магией. Кланами и родами России руководит император. А за плечами одаренных незримо стоит Церковь Равновесия, люто ненавидящая корректировщиков. И так уж вышло, что мой отец принадлежал к этому классу изгоев.
        Самое быстрое, что я могу приготовить, это яичница с ветчиной и помидорами. Подумав, я добавил немного лучка и зелени, а заодно включил электрочайник. Заварю для гостя мою фирменную смесь. Кофе сенсей может не любить, а вот чай - вариант беспроигрышный.
        Пока я колдовал в кухонной зоне, наставник успел принять душ, переодеться, выйти на балкон и напустить в квартиру морозного воздуха. Сейчас что-то в районе минус восьми градусов. По Цельсию, эта шкала здесь применяется.
        - Вкусно пахнет, - похвалил сенсей. - Скоро закончишь?
        - Еще минут пять.
        Сковорода уютно шкворчит.
        Я слегка сдобрил блюдо специями. Меньше, чем хотелось бы, но вдруг мой бывший соклановец не любит куркуму…
        Наполняю заварник кипятком.
        Раскладываю яичницу по квадратным тарелкам.
        Оборачиваюсь и понимаю, что нужно ловить отвалившуюся челюсть. Передо мной - совсем другой человек. Нет больше паломника с длинной гривой русых волос, перехваченных тесемкой. Исчезла ряса. Да и сам «паломник», кажется, помолодел лет на десять, раздался в плечах, прибавил в росте и весе. Лицо избавилось от европеоидных черт, слегка потемнело, сделалось широкоскулым и узкоглазым. Не японским, нет. Скорее - баргузинским или монгольским. Волосы сенсея почернели, стали жесткими и прямыми. Стрижка - короткая, ежиком.
        Такеши Харада улыбался, глядя на меня поверх круглых солнцезащитных очков. Сейчас он смахивал на героя классических гонконгских боевиков. Сходство усиливала одежда - брюки с широкими штанинами, черный френч, застегнутый по самое горло и неизменные четки в правой руке. Френч был оснащен веревочными петлями и пуговицами-палочками.
        - Как я тебе? - осведомился учитель.
        Поднимаю вверх большой палец.
        Я даже не слышал о навыках по изменению собственной внешности. Это за гранью всего, к чему я привык в обоих мирах.
        Выставляю тарелки с едой на обеденный стол.
        Разливаю чай по пиалам.
        Стол у меня прямоугольный, из массива бука. Со слегка закругленными краями. Стулья я убрал к стене, поскольку предпочитаю сидеть на угловом диванчике и просматривать новостные выпуски с большого экрана.
        Такеши по-хозяйски берет один из стульев и придвигает так, чтобы сидеть напротив меня.
        - Как вы это сделали? - не выдерживаю я. И, спохватившись, добавляю: - Сенсей.
        Гонконгский актер смотрит на меня с насмешкой:
        - Потом узнаешь.
        И набрасывается на еду.
        Ладно, делать нечего. Мы молча уничтожаем яичницу, орудуя ножами и вилками. Когда наступает очередь чая, Такеши интересуется:
        - Я вот что понять не могу… Сергей. Тебя привезли в Империум в возрасте шести лет. Своих родителей ты не помнишь. Что случилось в Токио - не знаешь. Вывод напрашивается сам собой. Кто-то поработал с твоей памятью, заблокировал болезненные или опасные воспоминания. Тогда каким образом ты ухитрился выйти на меня?
        Испытующий взгляд.
        Жесткий и цепкий.
        - Посоветовали, - честно признался я.
        - Кто?
        - Не знаю, - и здесь я почти не соврал. - Прислали фамильяра с рассказом о вас. Намекнули, что можно предложить восстановление в клане, и тогда вы возьметесь за мое обучение.
        - Прямо так и намекнули, - хмыкнул Такеши. - А четки мои как попали к тебе в руки?
        - С тем же фамильяром.
        - Ты ведь понимаешь, как это звучит.
        - Понимаю, - сказал я, отхлебывая из пиалы. - Но так оно и было на самом деле.
        - Знаешь, - задумчиво проговорил корректировщик, - если бы я не узнал в тебе наследника рода, здесь бы уже охлаждался юный труп. Я не люблю рояли в кустах. Всех этих неведомых доброжелателей и прочую чепуху.
        - Это объяснимо, - пожимаю плечами.
        - Что ж, - Харада приложился к своей пиале. - Давай так. История за историю. Ты расскажешь всё, что случилось с тобой в Империуме после Токио. В смысле, то, что касается нашего общего дела. А я поведаю о том, как вышли на меня. И о том, почему меня выгнали из клана.
        - И о моих родителях, - напомнил я.
        - Разумеется, - кивнул наставник. - Начинай.
        И я вкратце поведал отлученному Когтю свою историю. Начиная с того момента, как меня усыновили. Ничего не утаивая, но и не вдаваясь в излишние подробности. Единственное, о чем я умолчал, так это о своем попаданчестве в тело Сергея Друцкого. О том, что я - это не я, а погибший в другом мире боевой волхв из Ордена Неясыти. О том, что я могу управлять не только взвесью, но и эфиром, а заодно перекидываться в медведя. О том, что посланник богов - это вовсе не фамильяр, а нечто большее.
        Чем дольше я говорил, тем сильнее хмурился мой собеседник. Особенно не понравилось сенсею упоминание Тайного приказа и Церкви Равновесия. Логично - у нас с церковниками давние счеты.
        - Правильно делаешь, что не высовываешься, - одобрил Харада, - но даже эти меры недостаточны. Рано или поздно они сюда приедут. Тебе придется освоить «купол тишины».
        - Вы его применили сегодня, - догадался я. - Тьма за окном.
        - Верно, - кивнул Такеши. - «Купол» позволяет тебе оперировать реальностью в ограниченном объеме, не опасаясь слежки. Грубо говоря, ты можешь убить человека нашими техниками, проникнув к нему в дом. А вот на дальних расстояниях тебя всё равно отследят, хотя на это у церковников могут уйти месяцы и годы. К сожалению, они очень терпеливы, эти фанатики Равновесия.
        Последнюю фразу учитель произнес с откровенной неприязнью.
        - Я могу научиться этому?
        - Можешь, - Харада задумчиво провел пальцем по опустевшей пиале, - когда поднимешься до Знатока. Насколько я понимаю, ты сейчас соответствуешь слабенькой Пыли.
        - Не будет бестактностью… - начал я.
        Меня тут же перебили:
        - Не будет. Я - Вездесущий. Что касается твоих отца и деда, то они были Абсолютами.
        Высшие ранги у корректировщиков.
        - Думаю, ты хочешь получить ответы на вопросы, - улыбнулся Такеши-сан. - Завари-ка нам еще чайку, холодно тут у вас.
        Еще бы не холодно. Радиатор отопления выставлен на «двойку», а ночью ударили морозы. Не минус тридцать, но ощутимо для тех, кто привык к более мягкому климату. Поэтому я вышел на террасу, перещелкнул тумблер на «троечку» и вернулся в квартиру. Вскоре электрочайник забулькал, выпустил облачко пара и вырубился. Очередная порция кипятка пополнила заварник.
        - Твоя мать из Друцких, - донесся до моего слуха голос наставника. - А вот отец относился к главной линии Клана Когтей. Род Тиба. Один из наиболее авторитетных, между прочим. Твоего деда звали Кэйташи Тиба, отца - Сэдэо.
        - А меня как назвали? - я с наслаждением вдохнул аромат, распространяемый заварником.
        - Рю. Твоё истинное родовое имя - Рю Тиба, друг мой.
        Я владею японским. И знаю, что моё имя в переводе означает «дух дракона».
        Приближаюсь к окну.
        Утренняя мгла сменилась дневной серостью. На террасе завывал ветер, мимо прозрачной поверхности с тройным остеклением носились снежинки.
        Теперь я знаю, как меня зовут.
        Уже кое-что.
        - До шести лет я ничего не помню, - сказал я, возвращаясь в кухонную зону, чтобы разлить напиток по пиалам. - Говорят, меня везли из Токио несколькими стыковочными рейсами. И всякий раз - под новыми именами и фамилиями. Когда, я прибыл в Питер, меня звали Кеном Мори.
        Мы вновь сидим за столом.
        Прислушиваемся к надвигающейся метели.
        - Иллюзия безопасности, - Такеши обвел рукой комнату. - Я нашел тебя, запустив фамильяра-разведчика. Старый фокус, им владеют агенты спецслужб. Если смог я, смогут и другие.
        Логично.
        - Теперь выслушай мою историю, - Харада безупречно владел русским, я даже акцента не чувствую. - Много лет назад мы дружили с твоим отцом. Когти объединили три рода потомственных шиноби высочайшего класса. Среди нас были Знатоки, Вездесущие и два Абсолюта. Твой дед основал додзё, в котором обучалось подрастающее поколение. Кстати, если ты думаешь, что все семьи были из Японии, то глубоко заблуждаешься. Больше половины вассалов Тиба - выходцы из Европы, Индии, Океанической Конфедерации. Смешанные браки, боковые ветви. Границы для шиноби не имеют смысла.
        - Почему вы повздорили с дедом, Такеши-сан?
        - Ты ведь уже знаешь ответ, да? - Харада погрозил мне пальцем. - Я вознамерился отойти от дел. Мне надоели смерти, я устал убивать за деньги и вечно прятаться от святош. Я скопил достаточно, чтобы безбедно жить остаток дней, но так не принято, понимаешь? Если ступил на теневую дорожку, иди по ней до конца. Придерживайся клятвы верности. Умри за своего господина. Тиба были моими друзьями, но выбора у них не было. За выход из клана полагается изгнание. Если бы Кэйташи простил меня, то его авторитет опустился бы ниже плинтуса. В общем, изгнанник… лишается всего. Защиты клана, доступа к общим ресурсам, схронам, купленным целителям, тайным Источникам. У меня забрали имя. Я больше не Такеши Харада, и ты должен это понимать. Без имени я не могу брать заказы. Таковы правила Гильдии. В теории я не имею права даже воспользоваться собственными навыками, но с недавних пор… многое изменилось, скажем так. Сейчас я вынужден биться за свою жизнь.
        - Разве изгнание из клана отменяет кровные узы? - удивился я.
        - У корректировщиков - да. В один день я лишился и своего рода, Рю. Теперь скитаюсь по миру и ненавижу эти дурацкие каноны. Потому что все, кого я любил, мертвы. Клан Когтей вырезан. Погибла и моя семья. Я даже попрощаться с братьями и сестрами толком не успел - все они в момент изгнания выполняли заказы.
        - Вы ненавидите моего деда?
        - Почему же. То, что случилось… это последствия моего выбора. А лидеры кланов в любом классе скованы по рукам и ногам негласными законами, традициями, условностями. Мы те, кто мы есть.
        - И куда вы направились? - я решил сменить тему.
        - В Конфедерацию. Путешествовал по островам, менял личины и паспорта, жил полноценной жизнью. А потом до меня дошли слухи, что Клану Когтей объявлена негласная война. Всех перебили за одну ночь. В разных уголках планеты. Мне повезло - я изгнанник и формально не принадлежу к числу шиноби Гильдии. Поэтому за меня взялись не сразу.
        - Кто мог провернуть такое? - не выдержал я. - И какой силой нужно обладать, чтобы справиться с Абсолютами?
        - Хороший вопрос, - Такеши глотнул чая. - Напрашивается версия, что это мог быть другой клан. Более влиятельный и древний. Я, к сожалению, не уверен, что всё настолько просто. Понимаешь, Рю, корректировщиков на планете не так уж и много. Большинство из них рано или поздно вступают в Гильдию. Это дает определенные преимущества. Мы не воюем друг с другом и более успешно противостоим Церкви. Гильдия - продуманная организация. Контакты минимальны, личности не раскрываются, нет архивов, баз данных. Вообще ничего, что могло бы вывести Равновесие на одного из нас. Как-нибудь расскажу тебе о правилах этой организации, будет интересно. Так вот, я не уверен, что развернулась клановая война. У нас не было явных пересечений интересов с другими родами шиноби.
        - Как насчет второй версии?
        - Ну, я ведь не говорил, что корректировщики в этом истреблении не участвовали, - резонно заметил учитель. - Думаю, участвовали. Об этом свидетельствует хотя бы авария, подстроенная тебе в Питере. Или столкновение с дальним оператором в Барнауле. Я думаю, шиноби были наняты, чтобы расправиться с другими шиноби. Такое вполне возможно.
        - Большие деньги, - тихо произнес я, прихлебывая из своей пиалы. - Серьезная подготовка.
        - У нас есть только один враг с такими возможностями, Рю.
        - Церковь.
        - Верно, - подтвердил мои опасения изгнанник. - Вот только Равновесие не пользуется услугами корректировщиков. То, что произошло… Это не их почерк. Я бы сделал ставку на могущественный клан стихийников. Или на правительственные спецслужбы.
        - Ладно, - пришлось согласиться мне, - быть может, вы правы, сенсей. А как они охотились за вами?
        - Весьма поучительная история, друг мой.
        И Такеши начал свой рассказ.
        Проблемы начались, когда бывший вассал моего рода прилетел на Карибы. Регион лишь частично управляется Конфедерацией. Там хватает крохотных островных государств, которые нафиг никому не нужны. Как и в моем мире, здесь отдельные банановые республики используются в качестве офшоров. Наставник решил зависнуть на Кубе. Здесь, кстати, Куба - респектабельный островок, сплошь утыканный банками, игорными домами и фешенебельными курортами. Тамошние амиго слыхом не слыхивали о Фиделе Кастро, революциях, бедности и нищете. А вот ром и сигары - это да. Есть вещи, которые неизбежны при любых бифуркациях. Так вот, Харада снял себе бунгало на Ларго-дель-Сур, и ничто не предвещало беды. А потом начали твориться необычные вещи. Выглядело всё так, словно всё население островка ополчилось на одного-единственного туриста. Зарегистрированного, между прочим, под липовой фамилией. Хараду пытались сбить случайные машины и байки, к бунгало подплывали монстры, которых в прибрежных водах давно истребили. Бывший убийца и сам пользовался подобными приемчиками, поэтому быстро смекнул, что к чему. Выставил защиту, начал
манипулировать персоналом и пресекать особо дерзкие атаки.
        - А потом, - добавил Такеши. - Против меня применили «био».
        - Это еще что? - я внимательно посмотрел на собеседника.
        - Тебя взламывают и начинают воздействовать напрямую. Манипулировать органами. Выключать сердце, заполнять какой-нибудь дрянью легкие. А еще можно спровоцировать выработку нейротоксинов внутри организма.
        - Вы так умеете?
        - Нет, - покачал головой Харада. - Против меня работал Абсолют.
        Глава 3
        - Самые сложные и дорогие заказы приходится выполнять на расстоянии, - сказал Такеши Харада, огибая небольшой овражик. - И тут я усматриваю уязвимость.
        - Равновесие? - предположил я.
        - Не только. Видишь ли, братья не представляют реальной угрозы для Абсолюта. Если только на хвост не сядет Патриарх. А это происходит нечасто. Проблема в том, что ты вынужден плотно сидеть на «телезрении», в реальности тебя нет. Соответственно, ты не готов противостоять врагам, сумевшим подобраться к твоему телу вплотную.
        Я утопал в снегу по щиколотку.
        Продвигались мы крайне медленно, стараясь не провалиться в яму или не споткнуться о присыпанную белой кашей ветку.
        Лес уснул.
        Нас с учителем окружала такая тишина, что треск сучка или клекот неведомой птицы сразу привлекали внимание. Для вылазки мы выбрали безоблачный, но морозный день. Не хотелось топать по грязи и слякоти.
        Мы шли обустраивать полигон.
        Временный, примитивный.
        Без изысков.
        - Среди шиноби много одиночек, - продолжал рассуждать вслух Такеши. - Есть и устойчивые рода, объединившиеся в кланы. Если уж решил обзавестись женой, брак должен быть смешанным.
        - В смысле? - мысль сенсея от меня ускользала.
        - Разные классы, - пояснил наставник. - Корректировщик плюс стихийник. Первый редактирует реальность в отдаленных уголках планеты, второй охраняет супруга.
        - Как мои родители.
        - Да. Как твои родители.
        Тренировочную площадку мы решили обустроить на острове Ольхон. Это здоровенный участок суши, расположенный южнее Монашинска. Семьдесят три километра в длину и пятнадцать в ширину. Остров протянулся с севера на юг, от материка его отделяют проливы Ольхонские Ворота и Малое море. Треть острова покрыта густыми лесами. Деревушки, принадлежащие иркутским родам, нельзя назвать густонаселенными. Тут проживает от силы полторы тысячи душ. Много скитов, есть парочка монастырей и гостиничных комплексов, ориентированных на зимние виды отдыха. Легко затеряться со своим полигоном.
        До острова мы добирались на частном дирижабле, который принадлежит хозяину турбазы. Бронируешь номер на несколько суток - и тебя забирают прямо с берега залива. Я поначалу не поверил, принялся искать подвох. Ради одного человека будут гонять дирижабль между островом и материком? Оказывается, гоняют. Просто хитрожопый хозяин привязывает рейсы к экскурсионным маршрутам, возит своих постояльцев по монастырям и живописным местам, катает на снегоходах или квадроциклах, а на обратном пути подбирает свежее мясо вроде меня.
        План сводился к тому, чтобы обустроить полигон в глухомани, но при этом иметь возможность регулярно наводить там порядок. Главное преимущество Ольхона - климат. Территория засушливая, пасмурных дней очень мало, в районе пятидесяти. Так что наши цепочки из домино, шариков и прочих подвесов будут в сравнительной безопасности. Не то, что под Питером, где я тренировался раньше.
        Всё необходимое мы завезли на площадку дронами. Скинули в лесу в виде посылочных ящиков. И прихватили с собой в рейд два набора инструментов.
        Если верить карте, идти осталось недолго.
        - А если я не планирую жениться прямо сейчас?
        Харада резко остановился, так что и мне пришлось замереть. Обогнув наставника, я понял, что мы на месте.
        - Придется собирать команду, - заметил сенсей, внимательно осматривая фронт работы. - Искать телохранителя. И того, кто будет вместо тебя принимать заказы. А еще потребуется снабженец. И целитель. Если снабженец будет оружейником, то круто, ты сорвал банк. Если нет - придется искать оружейника. Всё это есть у кланов, но ты - не клан.
        - Мы, - поправил я.
        Такеши повернул голову и уставился на меня. Долгим немигающим взглядом. Не знаю, что он там думал, но мне пришлось выдержать эту игру.
        - Ты обещал, - буркнул наставник. - Помни об этом.
        Перед нами простиралась ровная поляна, выстланная снежным покрывалом. В центре торчали два пня. По краям поляну обступили кривые разлапистые сосенки.
        Учитывая преимущественно горный рельеф острова, нам стоило больших трудов отыскать низину, подходящую для будущих экспериментов.
        По всей поляне были разбросаны ящики.
        Деревянные ящики. Рифленые пластиковые контейнеры размером с чемодан. Ударопрочные тубусы, воткнувшиеся торцами в сугробы.
        - Коробки оттаскиваем сюда, - сенсей указал себе под ноги. - Полигон чистим от снега.
        - Это как? - заинтересовался я.
        - Ты у нас воздушник по матери. Вот и занимайся.
        Что ж, огнем выжигать не заставляют - и на том спасибо.
        Мы взялись за переноску тяжестей. Прямо как самолетопоклонники, исповедующие карго-культ.
        Харада достал из рюкзака инструменты.
        А я приступил к очищению Авгиевой поляны. Действовать пришлось с помощью «вихреворотов». Поднялась настоящая вьюга, но мои воронки быстро умчались к склону холма, перевалили через гребень и пропали из виду.
        - Радикально, - хмыкнул Такеши.
        Перед нами распростерлась стылая земля с рыжими травяными волосками, освободившимися от белых шапок пнями и зеркальными вставками замерзших луж.
        Учитель орудовал небольшим ломиком, расправляясь с последним деревянным ящиком.
        Я взялся за тубусы и контейнеры.
        «Вихревороты» у меня получились скромными, вполсилы. Даже в треть. Уж лучше так, чем повалить все окрестные деревья и повыдергивать с корнем кусты.
        - Лови план, - сказал Харада.
        Мелодичный звонок возвестил о сбросе сообщения на смарт-браслет. Я открыл письмо в Телетайпе и скачал картинку в высоком разрешении. Вывел через голопроектор на призрачный экран в метре от себя. Двумя пальцами расширил диагональ. Схема доверенных мне цепочек впечатляла. Такеши набрасывал план от руки, после чего сканировал. Так что разобраться во всех этих стрелочках, каракулях и примитивных художествах вряд ли было возможно без поллитры саке.
        - Я помогу, - правильно истолковав выражение на моем лице, буркнул Вездесущий.
        Подготовились мы основательно.
        В контейнерах и тубусах онлайн-магазины прислали нам игрушечных влагостойких роботов, машинки на радиоуправлении, подшипники разных диаметров, катушки с леской, сотню коробок домино, наборы конструкторов «Блокер», алюминиевых солдатиков и кучу других, бесполезных на первый взгляд предметов. Нам следовало распаковать доставку, разложить добро по кучкам и заняться обустройством локации для удаленного манипулирования реальностью. Выставить костяшки домино в закрученные цепочки, установить в заданных точках дома, солдатиков, машинки и пандусы с металлическими шариками. Подвесить гладкие камушки. Упрятать в непромокаемые боксы пульты с радиоуправлением. Кое-где припрятать бритвенные лезвия. По периметру зарыть в землю артефакты-обереги. И это лишь половина того, что нам предстоит проделать.
        Пока я расстилал упаковочную бумагу, вскрывал целлофановые пакеты с пупырками и раскладывал элементы полигона по группам, в голове крутились разные мысли. Вспомнился вчерашний разговор с Такеши-саном, финал его истории и обсуждение текущей ситуации. Едва мой бывший соклановец понял, что его хочет убить Абсолют, тут же начал разрывать наметившуюся связь. В дуэли по пространственному корректированию у Вездесущего против Абсолюта нет ни единого шанса. Остается только бежать. Проблема в том, что дед, забрав имя у Такеши, запретил ему применять техники корректировщиков в бою. В голове учителя возник закономерный вопрос: как же его вычислили? Получается, магия если и применялась, то очень филигранно, на уровне «цифрокора», или еще глубже. Вероятно, противник использовал «машинерию», вскрыл огромное количество баз данных и сумел отследить весь путь, проделанный Такеши из Токио после изгнания. Звучало как полный бред. Шиноби ранга Харады умеют заметать следы, даже не прибегая к сверхспособностям. В мире хватает традиционных способов уйти в тень - начиная с покупки фальшивого паспорта, подделки цифрового
идентификатора и заканчивая пластическими операциями. А еще можно приобретать разнообразные артефакты, платить зачарователям, нанимать других одаренных для прикрытия. Что изгнанник и делал, грамотно инвестируя свои накопления.
        Если не «машинерия», то что?
        Эффективность врага можно объяснить клановыми ресурсами и обширными связями охотников в госструктурах. Отслеживать Хараду могла целая бригада спецов, получившая доступ к записям уличных видеокамер в нужных городах и аэровокзалах. В теории можно выйти на тех, кто подделывал паспорта с идентификаторами. Или применить хитрую артефакторику, позволяющую укрепить «телезрение» дополнительными возможностями. Фамильяров тоже не следует сбрасывать со счетов. Так думал мой наставник, спешно покидая Ларго-дель-Сур. Началась долгая и упорная гонка, которую Такеши выиграл. Правда, для этого ему пришлось нарушить дедов запрет и применить свои магические навыки. На свой страх и риск. Если Клан Когтей перестал существовать, то и претензии никто не предъявит. Гильдия на подобные вольности реагирует только по заявлению пострадавшей стороны.
        Учитель стал взламывать системы слежения и проецировать с уличных камер ложные картинки. Миражи, как их называют шиноби. Изредка он влезал в правительственные базы и удалял упоминания о перемещения своих новых аватаров. Тактика принесла результаты, от слежки удалось оторваться. Хотя и не сразу. Пару раз Вездесущий был на волоске от гибели.
        События последних месяцев окончательно убедили Хараду в том, что против него работает много людей. Некто вычислял Когтей, а затем нанимал корректировщиков для устранения жертвы. Причем этот некто действовал рационально, деньгами не сорил. На Такеши натравили Абсолюта, учитывая высокий ранг цели. Со мной работали Знатоки. Кто-то решил, что этого хватит, и переплачивать нет необходимости. Хватило бы, но внутри Сергея Друцкого, по совместительству Рю Тибы, поселился боевой волхв Ярослав из альтернативного мира. А мой арсенал несколько шире, чем у новичка-корректировщика.
        Что в сухом остатке?
        Имеем одну проблему на двоих, острую необходимость разобраться в происходящем и желание восстановить величие Клана. Если честно, я не заморачивался бы этим по доброй воле. Вполне хватило бы сладкой жизни под крылышком Друцких. Вот только сладкая жизнь может оборваться в любой момент, если на тебя охотятся приказные, церковники и еще не пойми кто. А еще боги или их потусторонние аналоги напоминают о своем существовании. И требуют расплатиться по задолженности.
        Я жив, потому что меня перенесли в эту вселенную.
        С определенной целью.
        И эта цель предусматривает развитие в классе корректировщиков.
        Ладно. Хотя бы учиться в старшей школе не нужно. Меня этот сентябрь совсем не впечатлил. Я ведь взрослый мужик, а не малолетка-одаренный. В мире хватает интересных занятий помимо сидения за партой.
        - Пока ты будешь тренироваться на полигоне, я обеспечу прикрытие, - сказал сенсей, проверяя крепость подвеса. - Думаю, у меня хватит сил, чтобы отвести церковников и спецслужбы. С Абсолютом - не уверен.
        - И что нам делать?
        - Начнутся проблемы - будем решать.
        Здорово.
        - Я хочу найти тех, кто убил моих родителей.
        - У меня тоже семья погибла, - напомнил сенсей. - Я их любил, между прочим.
        Что тут возразить…
        - Думаю, нам придется лететь в Токио, - Харада поставил на ровный участок земли только что собранный дом. Рядом приютилась миниатюрная копия «Бромлея». - Однажды. Не факт, что мы получим все ответы, но часть их… возможно.
        Расследование нужно с чего-то начинать. Это я понимаю. Вопрос в том, что мы сможем узнать спустя столько лет.
        - Ты должен подготовиться, - наставник выпрямился и любовно посмотрел на выставленных оловянных солдатиков. В метре от этой толпы виднелся боевой робот с восходящим солнцем на груди. - Никто и Пыль в Гильдию не принимаются.
        - А мне туда нужно?
        - Если хочешь восстановить род и клан, пообщаться с нужными людьми, открыть для себя новые возможности.
        - А дальше?
        - Если выживешь - продолжишь поиски тех, кто объявил войну Когтям. Ребята упорные, до сих пор не могут успокоиться.
        - Как мне возглавить клан? - вооружившись шуруповертом, я стал прикручивать к сосновому стволу коробочку, на которой помигивал стихийный индикатор. Не знаю, что это, но питается оно взвесью от земли. - И что такое Гильдия?
        - Давай по порядку, - Харада выставил очередного робота. - Если подумать логически, ты сам себе род и клан. Делай, что хочешь. У корректировщиков нет гербов, пожалования титула, официально заверенных бумаг и родословных. Мы - несуществующие граждане десятков стран. Если кто и может негласно подтвердить факт основания твоего рода, это Гильдия.
        - Мы же скрываемся. Предлагаете слить личные данные, на которые могут выйти церковники или правительство?
        - Глупости говоришь, - отмахнулся Такеши-сан. - Гильдия имеет доступ к нашим родовым именам. Вот только корректировщики живут под чужими личинами и настоящими фамилиями не пользуются. Соответственно, разыскать их через Гильдию - та еще задачка. Это первое. Второе: мы и есть Гильдия. Каждый из нас - враг Равновесия. Так что пойти на сотрудничество с церковниками - это как… выстрелить себе в ногу, что ли.
        Несколько минут мы работали молча.
        Я обдумывал полученную информацию и терпеливо устанавливал пандусы, по которым скатываются шарики. Для этого приходилось вгонять в мерзлую землю металлические штыри. Лунки я плавил магией. Изо рта вырывались облачка пара, спина начала потеть. Действовали мы оперативно. Думал, потратим больше времени на все эти схемы.
        Учитель говорил, что в тайной организации корректировщиков нет архива или чего-то подобного. Где же они хранят сведения о вступивших шиноби? Как ведется бухгалтерия? Получается, другие корректировщики узнают о моем клане в тот момент, когда я вступлю в Гильдию. А для этого нужно стать Знатоком. Минимально допустимый ранг для членства в организации шиноби.
        - В Гильдии есть правила, - как бы между прочим заметил сенсей. - Их придется соблюдать. Они негласные, но нарушения караются строго.
        - Там что, полиция есть? - пошутил я.
        И тотчас пожалел об опрометчиво брошенной фразе.
        Такеши Харада буквально пригвоздил меня взглядом к сосне.
        - Всё проще, мой недалекий ученик. Нарушив устои Гильдии, ты представляешь опасность. На тебя будут охотиться все, кто вступил в организацию. От Знатоков до Абсолютов. Продержишься хотя бы сутки?
        Вопрос риторический.
        Даже с моими возможностями волхва, мага вне категорий, против такой толпы изменяющих реальность не выстоять.
        - А что у них с правилами? - опасливо уточняю я. - Взносы надо платить?
        - Отчисления есть, - признал Такеши, - но и бонусы тебе понравятся. К слову, большинство клиентов выходит на тебя именно через Гильдию. И вообще. Мечты сбываются, проблемы решаются.
        - Правила, - напомнил я.
        - Дались они тебе, - буркнул Харада, выпрямляясь. - Шуруповерт не видел?
        - У меня на рюкзаке.
        - Спасибо, - Такеши направился за инструментом. - Их там кот наплакал. Придет время - всё узнаешь. У нас и без Гильдии проблем хватает.
        Что верно, то верно.
        Я решил пока не развивать эту тему.
        На сборку всех цепочек мы потратили еще пару часов. Да, труд на свежем воздухе - сомнительное удовольствие. Ты потеешь, морозный воздух врывается в легкие, спина липкая. А разденешься - тут же заболеешь. И фамильный целитель Друцких не поможет. Придется отпаивать себя горячим чаем с малиновым вареньем да всякими растворимыми порошками.
        Когда солнце начало клониться к закату, окрашивая свинцовую поверхность озера багрянцем, мы вернулись на турбазу. Полигон был полностью готов к удаленным тренировкам. А самое главное - мы сможем регулярно сюда заглядывать и производить… ммм… сервисное обслуживание.
        Знаете, полигоны корректировщиков и стихийников - это совершенно разные локации. Вторые уничтожают всё, что попадается на глаза, наносят удары по обширным площадям и нуждаются в защитных барьерах. Первые манипулируют животными, предметами и даже людьми, вмешиваются в естественный ход событий. Порой вносят правки в саму структуру реальности. За это на нас и ополчились адепты Равновесия. Святые отцы до смерти боятся прямого воздействия на континуум и всевозможных заигрываний с вероятностями. Эти вещи находятся за гранью понимания Патриархов. Отсюда вывод: для успешных тренировок нам придется постоянно что-то достраивать и модернизировать. Ну, и защищать свою песочницу от любителей совать свой нос куда не следует.
        На турбазе мы провели еще несколько дней.
        Я обрушивал костяшки домино, перемещал роботов, раскачивал всеми доступными способами подвесы. Затем мы с наставником выбирались в лес, чтобы всё это дело восстановить. Такеши использовал и прямое редактирование, но мне эта опция еще долго будет недоступна.
        Хорошенько наигравшись, мы упаковали свой инвентарь в рюкзаки и отправились на экскурсионном дирижабле в Монашинск.
        Команда.
        Мысли об этом мне и раньше приходили в голову. Вот только подыскать людей, которым сможешь безоговорочно доверить свою жизнь - задача не из легких. Друг или любимая девушка могут предать. Наемника однажды кто-то перекупит. Завести семью и нарожать детей? Я сторонник честных отношений, в которых нет места расчету.
        Думай, Ярослав.
        Часы тикают…
        Глава 4
        - Не получается, - я виновато развел руками.
        В окно заглядывало хмурое утро.
        Серость, от которой уже тошнит.
        Ночью температура поднялась до нуля, снег на улицах растаял, а с неба пошла неприятная морось. Я устроил себе традиционную пробежку в сторону кладбища и еще дальше - к импровизированному стихийному полигону. Учителю о своих необычных умениях я рассказывать не спешил. Реакцию, знаете ли, сложно предугадать. Вообразите, что ваш друг по секрету сообщает о том, что научился летать над крышами домов и испепелять взглядом голубей. Продолжатся ваши отношения в том же формате? Не факт…
        В этом мире одаренные принадлежат лишь к одному стихийному классу. Или корректировочному. Что касается адептов Равновесия, то они выламываются из схемы, поскольку принимают в ряды послушников как именитых, так и мещан. Поэтому церковник может владеть, к примеру, стихией огня. Или не владеть. Но основная опасность будет скрываться в артефактах, которые этот упырь на себя навесил. И еще одно. Дворяне, отказавшиеся от мирской жизни, вылетают из рода, уходят с государственной службы и разрывают всякие отношения с кланом. Поэтому Патриархи с аристократическими корнями так и не развивают в себе наследственную родовую способность, передаваемую из поколения в поколение. Я это вот к чему. Маг, овладевший всеми четырьмя стихиями, хоть и на примитивном уровне, сразу привлекает внимание спецслужб. Каждому правителю хочется создать армию универсальных суперсолдат, которые поставят окончательную точку в геополитических спорах.
        Да, в ближайшие недели сенсей вычислит меня. Если уже не вычислил. Просто молчит как партизан. У него же есть «телезрение» и другие инструменты шиноби. Поэтому я практикую воздух, а на другие стихии временно забиваю. Мне нужно подумать. И сформулировать какое-то объяснение. Раскрывать все карты - не очень умный поступок. И уж точно я никому никогда не выдам свою истинную природу.
        Отточив «незримый удар», «пресс» и «воздушный бой» с тенью, я без промедления вернулся домой.
        Учитель не спал.
        И сверлил меня тяжелым взглядом, стоя у окна.
        Я понял, что нам предстоит неприятный разговор, но учитель велел раздеваться, усаживаться в кресло и включать «телезрение». Дальше - взлом консоли радиоуправления и отправление игрушечной машинки в толпу оловянных солдатиков. Кстати, на острове дождем и близко не пахло.
        У меня предсказуемо не получилось.
        - Что? - не выдерживаю морального давления со стороны учителя. - Я не владею «машинерией».
        - А тут и не требуется «машинерия», - сухо возразил Такеши. - Я специально воткнул в блоки электронную начинку и настроил доступ к спутниковой Паутине. Нужен «цифрокор». На порядок круче твоего.
        - Здорово. Так научи меня.
        За последние дни мы основательно сблизились и перешли на «ты». Правда, меня не отпускало подозрение, что наставник чем-то недоволен.
        - Ты не готов учиться.
        Так.
        Пора сделать паузу.
        - Выпьем чаю, Такеши-сан?
        - Я не против. Заваривай.
        Через десять минут мы сидели за столом, расставив пиалы, обложившись печеньем, сладкими крендельками и прочими вкусностями.
        - Я наблюдал за тобой последние дни, - сходу заявил учитель. - Изучал твой образ жизни, привычки.
        Вот оно.
        Началось.
        - Ты скрытный тип, Рю, - Харада погрозил мне пальцем. - Обустроил себе дополнительный полигон на окраине города. Прокачиваешь там воздушные техники. Упражняешься с тонфами, что похвально. Бегаешь, не тратишь силы на ерунду. Зарабатываешь в Паутине. И совершенно не понимаешь то, что я пытаюсь донести.
        - Я готов слушать.
        Учитель моргнул.
        Цвет его глаз сменился. Зеленый вместо серого. Думаю, это демонстрация.
        - Если ты хочешь стать высокоранговым корректировщиком, перестань заниматься посторонними вещами. В грядущих схватках воздушная стихия не поможет. Тонфы - тоже.
        - Мы работаем на дальних дистанциях, - возразил я. - А что с ближним боем?
        - Поднимайся, - приказал наставник.
        И вот мы уже стоим посреди гостиной.
        - Доставай свои палки.
        Тонфы перекочевали из чехла в мои ладони.
        - Ударь меня.
        Закатываю глаза. Штамп из дешевых боевиков. Впрочем, ничто не мешает мне использовать тузы в рукавах.
        Переключаюсь в режим «воздушного боя».
        Обожаю эту технику. Жаль, что владею не в совершенстве. Идея в том, чтобы избавиться от лишнего веса. В прямом смысле. Стать легким и быстрым, словно ветер. Своеобразный аналог «ускорения», только с элементами непредсказуемости. К примеру, я могу бегать по стенам или отталкиваться от потолка.
        Что я и сделал.
        Резко ушел вверх, затем врубил «ускорение» и обрушился на спарринг-партнера с серией сокрушительных ударов. Тычки, вращения, зацепы. Всё мимо. При этом возникло ощущение, что учитель даже не пробует сопротивляться. Не то чтобы уклоняется или блокирует. Просто оказывается в неправильных местах.
        - Стоп, - учитель останавливает мои потуги. - Идем пить чай.
        Запихнув подальше нецензурные выражения, я убрал тонфы в чехол. И вернулся к обеденному столу.
        - Как я это сделал, - ухмыльнулся наставник. - Вот что тебя волнует.
        Вынужден признать:
        - Волнует.
        - Я не уклонялся, - начал перечислять сенсей, - не блокировал. Не прибегал к стихийным техникам. Не окутывал себя аурами. Что не так? Ответь мне, юный ученик.
        Мне лучше думается под хруст крекера.
        Запиваю чаем.
        И начинаю рассуждать:
        - Это что-то мощное из арсенала корректировщиков. Я бы поставил на «мёрфологию». Ты сделал так, чтобы мне тотально не везло во время поединка.
        - Хорошая версия, - похвалил учитель, - но в корне неправильная. - Есть техника под названием «причины и следствия». Причина нанесения урона - ты бьешь. Следствие - физический ущерб. Я нарушил причинно-следственные связи и сделал так, чтобы ты всегда промахивался. Это так называемое фундаментальное вмешательство. Я изменил пространственно-временной континуум.
        - Хронотехника? - опешил я. - Это невозможно.
        - Как видишь, возможно.
        Так вот чего испугались церковники! Сильный корректировщик может отменить любую атаку, в том числе артефакторную. В теории мы способны выстраивать сложные цепи, в которых череда «случайностей» приводит к весьма неожиданным результатам. Например, к смерти оппонента. Я впечатлен. Столь искусной и многоходовой магии в моем мире попросту нет.
        Харада внимательно следил за выражением моего лица.
        И понял, что я просек фишку.
        - Из-за этого нас преследуют, Такеши-сан?
        - В том числе. «Причины и следствия» - далеко не высший пилотаж. Абсолюты освоили «чистый лист». Вот уж действительно страшная вещь.
        - «Чистый лист»?
        - Он самый. Тебя безвозвратно стирают из реальности. Исчезают даже архивные данные, воспоминания друзей, знакомых и коллег, записи видеокамер, документы. Всё. Ты был - и тебя нет. Даже не так. Тебя в принципе никогда не было. Без понятия, как такие фокусы вытворяются. У меня нет этой способности.
        - Абсолютная власть, - тихо проговорил я.
        Такеши услышал.
        - Не всё так просто.
        - Да ну?
        - Начнем с того, что я жив, хотя и пересекся с Абсолютом. А еще подумай, как вышло, что все Патриархи живы-здоровы, а корректировщики до сих пор не создали тайное мировое правительство.
        - А они не создали? - на всякий пожарный уточняю я.
        - Нет.
        - Так в чем секрет?
        - Будешь смеяться, но в Равновесии. Патриархи действительно следят за балансом сил. И хорошо справляются со своими обязанностями. Видишь ли, Абсолютов на планете не так уж много. Около двух десятков. Из них «чистым листом» владеют трое-четверо. Я говорю о тех, кто состоит в Гильдии. Наверняка есть и вольные стрелки, предпочитающие играть по своим правилам. Их… ну, человек пятнадцать максимум. Из этих пятнадцати «листом» будет владеть пара. Получаем шесть монстров, претендующих на мировое господство. Почему так мало? Фундаментальные вмешательства требуют столько взвеси, что Абсолюту понадобится подпитка из мощного Источника, в идеале - несколько доноров-передатчиков.
        - Чего? - не понял я.
        - Доноры, подпитывающие тебя энергией. Магический круг. Малый или большой - тут уж как карта ляжет. Зависит от могущества клана и сложности поставленной задачи. А у стихийников, думаешь, иначе? Архимаги в случае глобального противостояния тоже в кругах начинают работать. И вблизи от мощного родового Источника. Можно захватывать и чужие зоны силы, такое периодически случается. Взять, к примеру, «черный смерч» воздушников. Потребуется малый круг из пяти адептов рангом не ниже Магистра, чтобы использовать эту способность на площади в десять-двадцать квадратных километров. А ежели кто хочет устроить полный армагеддец, с опустошением в радиусе ста километров… думаю, без дюжины Магистров и трех Архимагов не обойтись.
        - Ладно, я понял. Так почему же нас с тобой не стерли?
        - Тут всего два варианта. Первый - хотели обойтись меньшими трудозатратами. Овчинка выделки не стоит, как говорят русские.
        - А второй вариант?
        - Абсолют, который на меня охотился, не владеет этой техникой.
        Разумный довод.
        - Твой отец владел «чистым листом», - глядя мне прямо в глаза, произнес учитель. - Родовая способность Тиба. Навык однажды откроется вне зависимости от твоего уровня подготовки. Что до ближнего боя… Забей на свои тонфы. Опытного шиноби зачарованными дубинами не возьмешь. Церковника и приказного экспедитора - тоже.
        - Что же мне делать?
        - Сегодня я составлю для тебя персональный график тренировок. Ты будешь его придерживаться. И выполнять мои требования. Если не будешь… мне останется лишь собрать вещи и уехать из города. Перестать тратить драгоценное время на такого осла, как ты.
        Знаете, я даже не обиделся.
        После всех откровений этого утра грех не прислушаться к мудрости старого шиноби.
        А такого уж старого?
        Я ничего не знаю о человеке, который меняет лица, словно перчатки. А заодно подправляет себе рост и вес.
        - Поднимешься до Знатока - отдам тонфы, - сжалился сенсей. - Они прикольные.
        - Да, учитель.
        - Совсем другой разговор. Допьешь чай - можешь заняться своими делами. А я подумаю над планом занятий. В тишине.
        Намек понятен.
        Мы с Такеши вынуждены жить в одном номере. Не потому, что наставник экономит или беден. В заначке у матерого шиноби денег хватает. Просто учитель и ученик должны постоянно контактировать - так мне заявил Харада еще в первый вечер нашего знакомства. Поэтому я перебрался на диван в гостиную, а Вездесущий оккупировал мою спальню. Губа не дура, ага. Впрочем, сам напросился. Никто не заставлял конструировать фамильяра и обращаться к бывшему соклановцу за помощью. Язык мой…
        Итак, я больше не могу ходить голым по квартире, валяться без дела и смотреть новости, приглашать к себе девушек облегченного поведения. Ладно, я и так этим не злоупотреблял. Оксана ведь не считает себя давалкой, она искренне верит, что ее меркантильные планы скрыты от меня пеленой посредственной актерской игры. Между прочим, для семнадцатилетнего подростка секс важен. Гормоны, и всё такое. Даже не хочу вдаваться в подробности по поводу забав Сергея Друцкого в санузле, начиная… ммм… лет с двенадцати.
        Надо подумать.
        Оксана ведь где-то живет? И, между прочим, смотрит на меня обиженно с тех самых пор, как Такеши появился в номере. Думаю, нелюдимость пилигрима выглядит странно. За всё время нашего совместного проживания учитель дважды выходил из номера, принимая облик русоволосого бродяги-паломника. Так что придется сочинительствовать. Выдумывать правдоподобную историю по поводу этого чувака и наших тесных взаимоотношений.
        Начну с того, что я не религиозен.
        В Империуме уживается прорва народностей, а, значит, всюду можно встретить храмы, монастыри, мечети и синагоги. В окрестностях Байкала разбросаны дацаны - буддийские монастыри-университеты. Я бы мог притвориться стремящимся к Нирване праведником, но слишком многие вещи не вписываются в образ. Такеши, например, косит под православного. Да и не предусматривает отказ от желаний на пути к просветлению эротических забав с администратором полупустого отеля.
        Спустившись на первый этаж, я обнаружил, что сегодня Оксаны нет. Просто не ее смена. За стойкой ресепшена сидел тридцатилетний неудачник по имени Василий. Недельная щетина, запах дешевых сигарет, светло-голубые джинсы, белая рубашка и вязаная жилетка - неизменные спутники Василия. А еще - неуемная тяга к примитивным игровым приложениям для смартфонов.
        Кивнув администратору, я направился к выходу.
        - Господин Мори, - окликнули меня. - Сильно спешите?
        Оборачиваюсь.
        - Вам оставили записку, - Василий пошарил под стойкой и протянул мне клочок свернутой бумаги в клетку. - От моей сменщицы.
        - Спасибо, - я забрал послание Оксаны. Тут же развернул и на пару мгновений залип, перечитывая короткую фразу. Почерк у девушки был летящий, размашистый и очень красивый.
        Жду в «Эфиопе», 13.00. Оксана
        - Черканете что-нибудь? - Василий помахал перед моим носом пачкой оранжевых стикеров.
        - Нет, без надобности. Спасибо.
        Кивнув администратору на прощание, я покинул здание.
        Вот так и накрываются мечты о гордом ноябрьском одиночестве.
        Я не люблю «Эфиоп». В «Барине» с дядей Федей гораздо душевнее, хотя в дизайнерский ремонт владелец явно не вкладывался. «Эфиоп» считался модным в среде местных тусовщиков, чуть ли не оплот провинциальной богемы. Что и отталкивало. Здесь постоянно зависали вычурно разодетые малолетки, аристократы с искривленными в презрительных усмешках губами и неопределенного рода занятий персонажи, претендующие на репутацию интеллектуалов. Из колонок тихо наигрывала этническая музыка, а по залу распространялись запахи кальяна.
        Прелесть «Эфиопа» в том, что он находится в двух шагах от гостиницы. Я вышел в открытые ворота, пересек улицу и увидел знакомый спуск в «элитарный» подвальчик. Рядом был припаркован красный мономобиль без руля. Беспилотник, для вождения которого права не требуются. Я сразу узнал машину своей негласной секретарши. И любовницы - по совместительству.
        Ступеньки были покрыты каучуковыми накладками.
        Редкая в провинциальных городках предусмотрительность.
        В «Эфиопе» сегодня играло что-то кубинское. Музыку приглушили, чтобы она не мешала разговорам. Пол дизайнеры сделали наливным, замуровав под прозрачный финишный слой изображения барханов, кофейные зерна и скопления кварцевого песка. Стены были выкрашены в бежевый цвет, из них кое-где проступала грубая каменная кладка. На полочках красовались медные турки, глиняные кружки с причудливым орнаментом и горшочки, запечатанные воском. На дальней стене подвальчика очумельцы подвесили велосипед. С потолка свисали лампы в матерчатых абажурах. Что касается барной стойки, то она приютилась справа. Хозяин ничего общего с африканским континентом не имел. Обычный бурят, напяливший на себя феску, шаровары и цветастую рубаху навыпуск.
        Оксана помахала мне рукой.
        Угловой столик.
        Как и следовало ожидать, запланирована приватная беседа.
        - Привет, - сказал я, снимая шапку, перчатки и пуховик. - Извини, что задержался. Мне не сразу передали записку.
        Это правда.
        В час дня я только подходил к ресепшену. Слишком затянулась неудачная тренировка на полигоне, сдобренная учительскими откровениями.
        Столики в «Эфиопе» были низкими и широкими, а посетители сидели в бесформенных креслах-мешках. Кроме нас в кафе обнаружилась только девушка-фрилансер, увлеченно барабанившая пальцами по клавишам ноутбука. Да-да, за неимением коворкинг-центров, сюда порой заглядывают удаленщики.
        Верхняя одежда отправилась на вешалку.
        - Сделала заказ?
        Девушка кивнула на две чашечки кофе.
        Поднимающийся пар возвестил о том, что напитки еще не успели остыть.
        - Отлично, - я провел браслетом над считывающей панелью, расплачиваясь за кофе-паузу. Оксана и глазом не моргнула. - Что-то срочное?
        - Может, я просто соскучилась.
        Я заметил, что для свидания администраторша выбрала твидовую юбку до колен и белую блузку, хорошо подчеркивающую пышную грудь. Длинные волосы распущены, челка на две стороны. Легкий шарм, немного хаоса и романтики.
        Попал.
        Меня явно собираются брать штурмом.
        - Как твой гость? - издалека заходит моя пассия. - Еще не уехал?
        - Это мой дядя, - выдаю заготовленную легенду. - Мы давно не виделись, так что…
        Девушка, склонив голову набок, изучает меня томным взглядом.
        Я понимаю, как дико звучит ахинея про «дядю». Мы совершенно не похожи. Азиат-полукровка и русоволосый славянин.
        - Он верующий, ездит по святым местам. Пока остановился у меня. Думаю, мне еще придется повозить его по монастырям, он там целый список составил.
        Оксана рассмеялась:
        - Вот незадача! А я уж думала, ты совсем про меня забыл.
        - Как можно.
        Снять что ли квартирку на пару часиков? Лучший способ привести мысли в порядок - устроить себе незабываемый трахомарафон. И, вероятно, судьба предоставляет мне шанс.
        - Мне предложили более оплачиваемую работу, - Оксана вдруг стала серьезной. - В Иркутске.
        - Здорово, - губу приходится закатать обратно. - Поздравляю.
        - Я уеду надолго, - вздыхает девушка. - Хочешь со мной?
        Глава 5
        В «Барине» всё забито.
        Обеденное время, ёпт.
        Я смотрю на часы и понимаю, что еще четверть часа мне придется терпеть шум, громкие разговоры, тесноту и бесконечное брожение тел по узким проходам между столиками. Свободное местечко обнаруживается у барной стойки, где я и пристраиваюсь. В меню заглядывать без надобности. Едва завидев мою физиономию, хозяин спешит к булькающей кофемашине, что-то химичит и возвращается с чашечкой руссиано. Здесь это фирменный напиток, его заказывают две трети завсегдатаев. Дядя Федя предпочитает скандинавскую версию напитка - сначала льет в стакан горячую воду, а уж затем добавляет эспрессо. Персонально для меня - две порции. Кофе получается мягким и насыщенным, пенка сохраняется.
        - Хреновый у тебя денек, - заметил бариста, поставив передо мной чашку. - Что случилось?
        Дядя Федя - крепкого телосложения мужик в серой водолазке с закатанными рукавами и черном фартуке. Ему тридцать шесть, он доволен своей работой, женат, имеет троих детей и довольно вредную тещу. Волосы бариста зачесывает назад, усы залихватски подкручивает, следуя тенденциям моды. Несложно догадаться, что анекдоты про тещу - одна из любимых тем обсуждения в кафешке.
        - С девушкой расстался.
        - О как, - взгляд хозяина сделался сочувствующим. - Глаголь.
        Одно из фирменных словечек Федора.
        - Она едет в Иркутск. Я остаюсь.
        - Ты ж не работаешь нигде.
        - И она так сказала.
        - А ты?
        - Дядя ко мне приехал. Не виделись много лет. А тут - Иркутск.
        - Эхехе, - дядя Федя ставит перед собой вторую чашку. Посетители пошли на спад - время приближается к двум. Так что не грех и расслабиться. - А вот у меня теща лютует. Прикинь, звонит мне давеча и заводит свою шарманку, мол, ребенка надо крестить, гостей звать и всё такое. А я ж буддист, смекаешь? Достала уже. К старшим не лезет, а к Алине конкретно прицепилась.
        - Послал?
        - Вежливо. Она ж и покушать на халявку любит, что ни выходные - прется к нам в гости. Так что жди продолжения сериала. Погоди…
        Бариста отвлекается, чтобы оформить руссиано еще одному ценителю прекрасного.
        Рядом слышится покашливание.
        Поворачиваю голову. И вижу перед собой знакомое женское лицо. Мать Димы, того самого паренька, которого я спас от собак неделю назад.
        - Хотела поблагодарить за сына, - смущенно произносит она, - если не отвлекаю, конечно. Дима всё рассказал, и я вам очень признательна. Правда.
        Я аж растрогался.
        - Пустяки. Любой защитит ребенка.
        - Взрослые мужики не всегда защищают, - мягко возразила новая знакомая. - Месяц назад эта же стая чуть одну девочку не загрызла насмерть. Та в чужом подъезде спряталась, весь город гудел.
        Помню-помню.
        «Голос Катуни» посвятил целую статью этой истории. Мимо проходили какие-то алкаши, их как ветром сдуло. Из одноподъездного «кубика» выходила старушка, она и впустила девочку внутрь. Псы остались за домофоном.
        - Тебе лет пятнадцать, - женщина смотрит на меня очень внимательно, - а расправился с целой стаей…
        Блин, скользкая тема.
        - Тамара Петровна, - спохватившись, женщина решила представиться. - Городской нотариус.
        - Кен, - нехотя сообщил я. - Друзья называют меня Сергеем.
        - Ты японец, - уверенно заявила Тамара Петровна. - Хафу, если я не ошибаюсь.
        Сто очков тебе в карму, женщина.
        Хафу - это полукровка, рожденный и воспитанный в Сёгунате.
        - Верно, - признал я. - А вы разбираетесь в вопросе.
        - Довелось работать юристом в одной международной компании, - улыбнулась моя собеседница. - Три года провела в Осаке.
        - Заводишь знакомства, - вставил свои пять копеек вернувшийся дядя Федя. - Досталось наследство?
        - Он помог Диме, - с коротким смешком разъяснила женщина. - Отбил от бродячих псов.
        - Я слышал, стая исчезла, - невозмутимо заметил бариста.
        - Одна из, - в голосе женщины прорезался сарказм. Я уже понял, что магистрат в Монашинске работает из рук вон плохо. - Дима сказал, ты одаренный.
        Последняя фраза - уже в мою сторону.
        - Немного.
        - Ты дворянин? - опешил дядя Федя.
        - Нет, - качаю головой. - Просто умею кое-что. По мелочи.
        - Угу, - Тамара Петровна поставила на столешницу опустевшую чашку с гущей на дне. Не уверен, что она развелась на этот маразм. - Я думала, такие как ты, учатся в магических школах.
        - Среднюю я закончил.
        - А что насчет старшей? - не унималась дотошная собеседница. Ох уж мне эти провинциальные нравы. - Не подавал документы?
        - Пока не планирую.
        - Что ж так, - покачал головой дядя Федя. Вот уж от кого не ожидал. - Если умеешь колдовать, развивайся дальше. Какой смысл торчать у нас, прожигая семейное наследство? В Иркутске, кстати, есть школа для одаренных.
        Я не прожигаю ничье наследство.
        Обидно даже.
        - Иркутск? - заинтересовалась Тамара Петровна.
        - Его девушка бросила, - пояснил бариста. - Укатила в Иркутск.
        - Ну и дура, - отрезала мать Димы. - Парень-то хороший.
        - Кто ж спорит, - ухмыльнулся хозяин кофейни.
        Похоже, разговор ускользает из-под контроля. Новые знакомые принялись увлеченно обсуждать мою жизнь, не заморачиваясь моим же присутствием.
        - Денег у тебя хватит, - сказал Федор и ловким движением выхватил из-под носа клиентки грязную чашку. - Не стоит экономить на образовании, я тебе говорю. Тебе же семнадцать?
        Хмуро киваю.
        - Уже год потерял, - укоризненно покачала головой Тамара Петровна. - Обдумай всё хорошенько. И подавай документы следующим летом. В тот же Иркутск.
        - А кем была твоя девушка? Тоже одаренная?
        - Нет. Еще вчера она работала администратором в отеле.
        Федор с Тамарой Петровной переглянулись.
        - Что? - не выдержал я.
        - Оксана, - уточнил бариста.
        - Что-то не так с ней? - перевожу взгляд с одного собеседника на другого.
        - Неплохая девочка, - уклончиво ответила Тамара Петровна. - Только целеустремленная.
        - К деньгам устремленная, - добавил Федор. - Знакомится только с теми, у кого есть связи или звонкая монета.
        Кто б сомневался.
        - Ой, заговорилась тут с вами, - мать Димы бросила обеспокоенный взгляд на экранчик браслета. - Пора мне в контору.
        - Удачного дня, - попрощался хозяин кафе.
        - А ты к нам на чай заглядывай, - предложила нотариус, похлопав меня по руке. - Дима только обрадуется. Ты - его герой теперь.
        - Обязательно, - говорю я, твердо решив держаться от местных сплетников подальше. - При случае.
        Завсегдатаи кафе понемногу рассасывались.
        Я еще немного потрепался с дядей Федей, потом взял кружечку зеленого чая и переселился к панорамному окну с видом на заснеженную площадь. Зашел со смарт-браслета на свой мультикошелек, проверил входящие транзакции от Сыроежкина, часть монет перевел в конбаксы и сбросил на офшорную карту. В Империуме так проще обналичивать, чтобы тебя не отследили налоговики и приказные беспредельщики. Покончив с финансовыми вопросами, приступил к традиционному мониторингу новостных лент. И здесь меня ждал непредсказуемый поворот. Все российские каналы в один голос трубили о том, что война между Друцкими и Белозерскими завершена. Подписан мирный договор, взаимные претензии улажены. Дальше перечислялись уступки, на которые были вынуждены пойти кланы, чтобы прекратить бессмысленную и беспощадную бойню.
        Вот оно как.
        Формальных причин сохранять инкогнито больше нет. Я могу вернуться в Петербург, под прикрытие клана, и рассчитывать на заступничество деда. Вот только… что может противопоставить Константин Федорович государевым людям из Приказа тайных дел? Или Церкви Равновесия, с Патриархами которой вынуждены считаться даже сёгуны, императоры и короли? Влияние и боевая мощь клана Друцких в играх такого уровня не помогут. Слишком мелко. Между тем, возвращение к родне равноценно сдаче. В поместье тут же явятся экспедиторы и блюстители. Вопрос лишь в том, кто из них доберется до меня раньше.
        Тяжелые мысли обуревали мою несчастную голову, пока топал через площадь, Тимирязевский бульвар и еще две улицы обратно в отель. Одним врагом меньше, но облегчения нет.
        Порог квартиры я переступил без четверти три.
        Кофе и зеленый чай - это хорошо, но голод уже дает о себе знать. А теперь представьте моё изумление, когда я понял, что вытяжка шумит, варочная поверхность уставлена кастрюльками, а по гостиной распространяются довольно соблазнительные ароматы.
        Сегодня обязанности по приготовлению пищи взял на себя учитель.
        - У тебя нюх на обеды, - фыркнул Харада, помешивая что-то душистое и наваристое деревянной ложкой. - Как настроение?
        - Война закончилась, - без предисловий ответил я, стаскивая ботинки. - Белозерские заключили мир с Друцкими.
        - Наслышан, - кивнул Такеши. - Что это меняет?
        - В сущности, ничего. Меня продолжают искать церковники и приказные.
        - Ты забыл о нашем общем враге.
        - Не забыл, - куртка отправилась на вешалку в раздвижную секцию платяного шкафа. - А хотелось бы.
        Сенсей попробовал своё варево и зажмурился от удовольствия.
        - На связь с Друцкими выходить нельзя, - сказал он, возвращая на прежнее место крышку. - Это подстава.
        - Они начнут меня искать.
        - Разумеется, начнут.
        - И?
        - Перестань быть Кеном Мори. Что может быть проще?
        Действительно.
        Это как два пальца об асфальт. Взял и сменил паспортные данные, идентификатор, внешность. Выбросил на помойку аттестат об окончании средней школы.
        Впрочем…
        Это же Друцкий учился в российской школе. Мори прибыл в Империум «по обмену».
        - И кем же я стану?
        - Да кем хочешь, - наставник тронул сенсор, уменьшая температуру в одной из конфорок. - Можно украсть понравившуюся личность. Или придумать новую. Выбор за тобой.
        - А внешность?
        - Ты же видел, как я меняю облик.
        - Видел. Это запредел какой-то.
        - Лишь на первый взгляд.
        Я приоткрыл секцию панорамного окна, чтобы впустить в комнату немного свежего воздуха.
        - На первое у нас суп-лапша с говядиной и куриным яйцом, - сообщил сенсей, разливая жидкость по глубоким тарелкам. - Рецепт традиционный, ингредиенты доступны даже в этих Хреновичах.
        Мне остается лишь ухмыльнуться.
        И помочь с сервировкой стола.
        - В меню также рис и рыба, приготовленная в духовке на гриле. Озерная, но меня это не смущает, - продолжил Такеши, открывая духовку, из которой пахнуло чем-то умопомрачительным. - Овощное рагу с соевым соусом и грибами. Морковь по-корейски. Запивать всё это я намерен твоим восхитительным чаем с лесными травами, на который я подсел в последние дни. Что скажешь, кохай?
        Еще и подкалывает.
        Мы ведь не в додзё, а сэмпаями у нас и близко не пахнет.
        Зато пахнет восхитительной стряпней изгоя-корректировщика.
        - Кулинарное мастерство впечатляет, учитель.
        Мы садимся обедать.
        Признаться, я давно не ел супов. В последний раз такое со мной случалось в школьной столовой Горно-Алтайска. Рецепт японского супа-лапши предусматривает наличие говядины, куриного яйца и, собственно, гречневой лапши. Ума не приложу, где Харада смог раздобыть последнее. Вряд ли онлайн-доставка в Монашинске так хорошо развита.
        - Бурятский продуктовый рынок, - сказал Такеши, словно прочитав мои мысли. - У тамошних торговцев есть странички в соцсетях. Доставка заказа в любую точку города.
        - И специи? - изумился я.
        - И специи.
        Я набросился на суп, а затем попросил добавки. Расправившись со второй порцией, приступил к рису и рыбе. Учитель тут же подложил мне на тарелку рагу с грибами и острой подливкой.
        А еще в кухонном шкафчике нашлись палочки для еды.
        - Тебя начнет искать служба безопасности Друцких, - как бы между прочим заметил Такеши. - Вероятно, они уже вычислили место нашего пребывания.
        - Вероятно?
        - Нельзя быть уверенным наверняка. Клановцы - могучая сила, но их возможности не безграничны.
        - Так в чем план?
        - Живем как жили. Выйдут на связь - объяснишь расклад и откажешься возвращаться в Питер. Твой дед поймет, он не дурак. После этого срочно сменим город, внешность и личные данные.
        - А тренировки на полигоне?
        Учитель вздохнул.
        - Я вижу, ты не осознаешь свой путь, мой простодушный ученик. Быть корректировщиком - значит, привыкать к потерям, частой смене обстановки, не строить долгосрочных планов. Изменчивость, непредсказуемость бытия. Понимаешь? Кстати, молодец, что избавился от той сучки с ресепшена. Не вижу на твоем лице душевных терзаний.
        - Их нет.
        - Очень хорошо, Рю. Знаешь, когда корректировщиков только начали преследовать, жил на свете Абсолют по имени Джошуа Кент. Не уверен, что имя настоящее. Так вот, Джошуа разработал своеобразный свод правил для нашего класса. И оставил после себя несколько прелюбопытных коанов. Джошуа говорил: в мире есть вода и стаканы, в которые ее можно наливать. А еще существуют корректировщики. Они могут быть стаканом и водой, столом, на котором всё это находится, и человеком, пьющим воду из стакана. Мы везде и нигде. Мы создаем стаканы и разрушаем их по своему усмотрению. Мы делаем так, чтобы стекло превращалось в жидкость. Мы толкаем столы, ломаем ножки, заставляем человека пить. Тасуем вероятности, чтобы вода кипела либо превращалась в лед. Мы не можем лишь остановиться и взглянуть на себя в зеркало.
        - Изменчивость, - задумчиво повторил я.
        - Представь, что живешь в поезде, - продолжил свою мысль Такеши, ловко орудуя палочками. - Все, кого ты знаешь, это случайные попутчики. Или проводники, но их смены меняются, кого-то увольняют, кто-то уходит сам. В поезде нет ничего постоянного. Знакомства быстро распадаются, да и вагоны регулярно приходится менять. Неизменным остаешься лишь ты. Ответь мне на вопрос, Рю: будешь ли ты покупать мебель и обставлять свое купе? Вступишь ли в брак с другой пассажиркой, которая выйдет через три станции? Подружишься ли с проводником, про которого не вспомнишь через неделю?
        - Я могу заполнить купе своими людьми.
        - Что мы и делаем, - ухмыльнулся Харада. - Единственный способ не сойти с ума. Человеку, знаешь ли, нужен человек. Как ни крути.
        - Людям надо доверять, - заметил я, подцепив палочками гриб. - А я прячусь от собственного рода.
        - Не ты первый, - ухмыльнулся наставник. - Род - штука скользкая.
        - В смысле?
        - Начнем с того, что глава рода всегда действует в интересах общности. Если надо пожертвовать кем-то, включая собственных детей, он жертвует. Это даже не традиции. Просто суровая реальность. Твой род правит собственным кланом? Поздравляю, ты вляпался по полной. Клан для лидера превыше всего. Если клановцы усомнятся в твердости руки своего лидера, быть ему смещенным, несмотря на ранг и умения. Потому что клан - это система. Жесткая и беспощадная.
        Слушать такие вещи неприятно, но я понимаю, что учитель мыслит здраво.
        - Ты ведь знаешь историю своей матери, - напомнил Харада. И поднялся из-за стола, чтобы принести чай.
        - Она сбежала, чтобы не выходить замуж за какого-то аристократа.
        - Да, но это не всё, - покачал головой наставник, возвращаясь с двумя пиалами. - Помолвка с дворянином, которого ей подобрали, была расторгнута. Без объективных причин. Такие вещи в Империуме считаются… крайне возмутительными. Оскорбленный род вправе развязать войну или вызвать лидера обидчиков на дуэль. Если бы началась война родов, Друцкие вышли бы из нее победителями, но с весьма ощутимыми потерями. Так что Марию изгнали из рода. Лишили наследства, финансирования и всех привилегий. Причем счета твоей мамы были заблокированы в тот момент, когда она путешествовала по отдаленным регионам Сёгуната. Не самым цивилизованным, заметь.
        Я не стал торопить Хараду с рассказом.
        Приоткрывались новые грани событий, о которых частично поведал дед.
        - Изгнание имеет и другие последствия, - добавил сенсей. - Ты лишаешься покровительства рода. Несложно догадаться, что обиженная фамилия воспользовалась данным обстоятельством, чтобы отомстить за «поруганную честь» своего наследника. За Марией отправили наемных убийц. Если бы не вмешался твой отец, женщина погибла бы. Их знакомство - тема для отдельного разговора.
        - Дед этого не рассказывал.
        - И правильно. Ты стал бы чудить в Питере, отказался бы подчиняться и уезжать в провинцию.
        Да, если принять во внимание, что перед тобой - семнадцатилетний подросток. Будучи взрослым мужиком, я действовал бы иначе. Взвешенно и расчетливо. Понимаете, Друцкие для меня - никто. Как и мальчишка, в теле которого я заперт. Меня слабо интересует месть за погибших родителей Рю. Я рассматриваю прошлое через призму личной выгоды. Чтобы жить в этом мире комфортно, мне нужно избавиться от врагов, которые маячат на горизонте.
        Допив чай, я уставился в окно.
        - Я составил план тренировок, - прервал мои невеселые размышления учитель. - Хочешь взглянуть?
        Глава 6
        За окном простираются облака. Это не иллюминатор, а слегка изогнутая стена, прозрачная от потолка до пола. Сверхпрочная, насколько мне известно. Облачный покров тянется до самого горизонта, но кое-где уже наметились прорехи.
        Мы летим к острову.
        На полу разложено серое полотенце, а на нем - детали пистолета. Рамка, затвор, возвратная пружина, магазин и чудом сохранившиеся патроны. Плюс глушитель и вставка артефакторного усиления.
        - Я слышал о таких, - тихо произнес Такеши, рассматривая фрагменты оружия. - Очень дорогие игрушки. Заточены под одаренных.
        - Такого оружия много, - я пожал плечами. - Все спецподразделения пользуются магическим огнестрелом.
        - Тут иное, - возразил наставник. - Ты знаешь принцип действия огнестрельных стволов с усилением?
        - Ну, - я замялся, - кажется, там стоят артефакты, трансформирующие стихию в пули.
        - Не совсем так, - поморщился Харада. - Пуля несет дополнительный урон от выбранной стихии. Предположим, огненный. Или водный. При этом тебе нужно развивать специфические стрелковые техники.
        - Грубо говоря, пуля заряжается в момент нажатия на спуск, - догадался я.
        - Упрощенное, но верное объяснение.
        - Так ведь скорость сумасшедшая.
        - Для этого и предусмотрен артефакт. Накачка энергией происходит чуть раньше, чем кажется.
        - А если стреляешь очередями?
        - Потребуется более сложная вставка.
        - Ладно, - согласился я. - Пусть так. Но патроны должны казаться обычными, да? А здесь что-то странное.
        Пистолет и боеприпасы к нему я раздобыл в Барнауле после схватки с наемниками Белозерских. Своеобразный боевой трофей. Так вот, девятимиллиметровые патроны, если меня глаза не обманывают, уже чем-то заряжены. Голубоватый узор на поверхности снаряда плюс рубиново-красная канавка недвусмысленно намекают, что в обойму закладывается из ряда вон выходящая хрень.
        - Я же сказал - игрушка редкая и дорогая. Видишь кольцевую энергетическую линию в канавке? Это запечатанный огонь. А вот эти узоры обеспечивают вставке стабильность на долгие годы. Скажу больше. Пуля сделана так, чтобы пробивать щиты и ауры среднеранговых бойцов. Добавь сюда оружейный артефакт.
        - Убойно, - оценил я.
        - Не то слово, - кивнул учитель. - Двойное усиление. Вот только для тебя этот ствол совершенно бесполезен. Его проектировали для адептов огня.
        - Почему же бесполезен, - задумчиво протянул я. - Пули сами по себе могут нанести серьезный урон.
        - Ты умеешь стрелять?
        - Могу научиться.
        - Пока не распыляйся, - в голосе сенсея послышались нотки недовольства. - Времени мало.
        Каюта, в которой мы разобрали пистолет, располагалась на борту дирижабля, курсирующего между материком и островом Ольхон. Как вы уже догадались, два дня назад было принято решение покинуть Монашинск и перебраться на турбазу. Слишком много социальных связей, заявил Такеши-сан. Знакомства, слухи, любопытные горожане. Если уж решил осесть в провинции, меняй города почаще. Выпадай из поля зрения окружающих.
        С нескрываемым сожалением и взялся за сборку ствола.
        - «Танатос», - улыбнувшись, сообщил Харада. - Вот как они называются. Куча модификаций. Думаю, перед нами «Танатос-П».
        - «П»? - я изогнул бровь.
        - Что означает «пламя».
        Я так и думал.
        Сборку завершаю в гробовом молчании. Такеши внимательно следит за моими действиями и довольно покачивает головой.
        - Ты уверен, что не умеешь стрелять, Рю? Если честно, в тебе куча талантов, о которых я и не подозревал в начале нашего знакомства.
        - Спасибо.
        - Не за что. И как у нас с огнестрелом?
        - Умею, - признал я.
        - Насколько хорошо?
        - Приемлемо.
        В действительности, я умею обращаться с оружием на весьма приличном уровне. Дворянских детей учат этому, поскольку каждый защитник рода должен быть подготовлен к дуэли на условиях противника или к службе в императорских войсках. Что касается волхвов в моем прежнем мире, то изначально мы, как и государевы люди, пытались отстреливать тварей из дробовиков, автоматического и полуавтоматического оружия. Даже заговаривали патроны, проводили хитроумные ритуалы. Ничего не помогало - пришельцы казались неуязвимыми.
        - Тогда оставь его себе, - разрешил учитель. - Патроны рекомендую попусту не расходовать. Достать их очень сложно. А стоимость… ну, ты меня понимаешь.
        Я убрал оружие в кобуру.
        На Ольхоне разбросано около дюжины турбаз, но лишь пять из них заточены под круглогодичное проживание. Мы решили менять локации раз в три-четыре недели, чтобы хозяева не успели привыкнуть к странным гостям. К слову, выбраться с острова можно разными способами. Помимо дирижабля на материк ходит паром, который швартуется в поселке Сахюрта. Оттуда на такси можно доехать до Еланцов, пересесть на скоростной поезд и меньше чем через час оказаться в Иркутске.
        Турбаза, на которой мы разместились, носила поэтичное название «Иволга». С одной стороны к комплексу примыкал берег Байкала, с другой тянулась гряда невысоких холмов. Еще дальше виднелись возвышенности, поросшие лесом. Там и притаился полигон.
        «Иволга» состояла из главного здания, в котором жили хозяева, и нескольких деревянных коттеджей с печным отоплением. Дирижабль причаливал к специальной вышке. Отдельно стоял гараж с квадроциклами, дровяной сарай и здание, в которое стаскивали на зиму лодки с катамаранами.
        Коттеджи были двухэтажными и смахивали на городские таунхаусы. Внутри - четыре спальни, общая гостиная, кухня и санузел. На уровне второго этажа тянулась общая терраса. Две комнаты из четырех оказались мансардными. В гостиной обнаружилась русская печь, которую нам и предстояло топить в ближайшие три недели. Дрова были аккуратно сложены в шестиугольные соты, напоминающие книжные системы хранения. Популярный скандинавский стиль.
        Начались изнурительные тренировки.
        Такеши включил в свой план техники, которые я уже частично освоил, а также пять-шесть новых умений. Выяснилось, что Пыль из меня весьма посредственная. Так, я не умею исчезать, подобно своему наставнику, плоховато владею «цифрокором», близок к плинтусу в «мёрфологии». И ключевая проблема для меня заключается не в объеме взвеси, вкачиваемой в технику, а в умении визуализировать то, чего я хочу достичь. Все техники так или иначе увязаны с «телезрением». Исключение составляют навыки, необходимые для схватки в ограниченном пространстве, редактирования внешности и маскировки.
        Мы просыпались рано утром, бегали, медитировали, принимали контрастный душ, после чего приступали к занятиям. Полтора-два часа тренировок на полигоне, затем - плотный завтрак, теоретическая часть и продолжение программы. Вторая серия не связана с полигоном - я прокачиваю «жуть», «отвод глаз» и «ускользание». Обедаем, гуляем по окрестностям. И - снова за работу. Освоение свежих техник - «пластики», «купола тишины», «подхвата».
        «Пластика» - это способность, позволяющая корректировщику свободно менять внешность. Работать с лицом, формой и цветом глаз, волосами, ростом, комплекцией, мышечной массой и костной структурой, даже голосом и отпечатками пальцев. «Купол тишины» вы помните. Это хрень, которой учитель накрыл апартаменты в начале нашего знакомства. Наиболее эффективная защита от удаленной слежки, позволяет скрыть любые телодвижения в ментальной и астральной плоскостях. К сожалению, требует значительных усилий и огромного количества взвеси, поэтому не применяется регулярно. А вот «подхват» - это аналог кругов у стихийников. Мы, оказывается, можем работать в связке, перебрасываясь образными слепками и общаясь в режиме «телезрения».
        Идем дальше.
        Перекусив в четыре пополудни, обсуждаем образ жизни корректировщиков, всевозможные уловки и хитрости, позволяющие обходить системы мониторинга, артефакторные датчики, стихийные ловушки. Я узнаю о поддельных паспортах, связях Гильдии, пересечении границ, уклонении от госструктур.
        День завершается прогулкой, манипуляциями на полигоне и ужином.
        Раз в три дня мы выбираемся в лес, чтобы восстановить цепочки, поменять батареи в машинках, исправить неисправное. На ремонт и модернизацию тратим два-три часа. Жаль, но без стабильно функционирующих механизмов нам не обойтись.
        После изнурительных тренировок я с трудом успевал восстанавливаться. Спал крепко, без сновидений. Днем помогали прогулки и медитации. Под ногами на песчаном пляже похрустывал снег, но само озеро не замерзало. Волны плескались об опоры лодочного причала, который никто не будет использовать до весны. По утрам над головой нависала свинцовая серость, но к обеду тучи расползались. Во время одной из таких прогулок мой учитель вновь заговорил о необходимости собрать команду.
        - Сейчас мы страхуем друг друга, - произнес Харада, когда мы смотрели на бескрайнюю гладь Байкала. В последней декаде ноября морозы продолжали крепчать, и я уже не выходил из коттеджа без вязаной шапки и полностью застегнутой куртки. От митинок я отказался в пользу утепленных кожаных перчаток. - За исключением случаев, когда работаем в связке.
        - Такое происходит ежедневно, - буркнул я. - Такеши-сан, к чему ты клонишь?
        - Собери команду, - прямо ответил учитель. - нужны целитель, снабженец, оружейник и бодигард.
        - И с кого начать?
        - С бодигарда, разумеется.
        - Почему ты путешествуешь без него?
        - Напоминаю, что твой дед запретил мне пользоваться даром. Много лет я честно исполнял предписание. Своего бодигарда пришлось отпустить, чтобы не платить ему просто так.
        - Наемник, - хмыкнул я. - Ты же говорил, что доверять можно родственникам или тем, кто обязан тебе жизнью.
        - Говорил, - невозмутимо подтвердил Харада. - В идеале так и должно быть. На практике, как ты понимаешь, мы не спасаем ежедневно одаренных, владеющих стихийной магией на достаточном уровне, чтобы защитить нас от церковников или приказных.
        - А кто вообще на это способен?
        - Профессиональные бодигарды. Как правило, это простолюдины без герба, сумевшие развить в себе владение мощными боевыми техниками.
        - И отказавшиеся от государевой службы? - не поверил я.
        - Такое бывает.
        В Империуме, да и других влиятельных державах, существовали социальные лифты, позволявшие людям со сверхспособностями выслуживаться в армии до высоких чинов и даже переходить в класс дворян. Не все доживали до светлого мига приобщения к аристократии, но это их личный выбор. Как правило, мощным трамплином являлись горячие точки. Ну, или продвижение по линии спецслужб. Приносишь пользу императору - получай вкусную плюшку. Логично и справедливо.
        - Ладно, - я не стал спорить. - И каков алгоритм поиска?
        - Я знаю несколько полулегальных контор, готовых сотрудничать с корректировщиками. Это агентства. Посредники между тобой и теми, кого ты нанимаешь.
        - Что будет, если бодигард нарушит взятые на себя обязательства?
        - Его исключат из списков агентств. Отступник заработает себе такую репутацию, что ни в одной точке мира ему не доверят охрану клиента.
        - Ему могут хорошо заплатить, - пожал я плечами. - Или запугать. Включить в программу защиты свидетелей.
        - Безусловно. И тут мы подходим к личностным характеристикам, Рю. Бодигарды, о которых я веду речь, принципиально не сотрудничают с правительственными машинами. Что касается могущественных кланов, то здесь вступает в игру понятие чести.
        - Ты шутишь? - не выдержал я.
        - Отнюдь, - сенсея забавляла моя реакция. - Есть телохранители, искренне пекущиеся о своей репутации. Это потомственные бойцы, по ряду причин выламывающиеся из стандартного мироустройства.
        - Сложно для меня.
        - Ты поймешь, когда прочитаешь несколько анкет.
        Мы двинулись в обратный путь.
        Чем больше я узнавал о корректировщиках, тем сильнее меня поражала разветвленность связанного с шиноби криминального мира. Словно проваливаешься в кроличью нору, летишь в темный тоннель и по дороге знакомишься со всевозможными чудесами. Тут вам и негласные правила, и подпольные кланы, и агентства, доступные через Сумрак. Гильдия, опять же. Ума не приложу, где отыскать карманного целителя, но есть подозрение, что на этот случай у Харады тоже разработан план. Да, без этого человека на темной стороне реальности мне пришлось бы худо.
        Агентство «Стена» было крупнейшим и самым авторитетным поставщиком одаренных телохранителей на планете. Я имею в виду сумрачные агентства. Если верить учителю, именно в «Стене» он нанял много лет назад своего бодигарда и ни разу не пожалел о сделанном выборе.
        На сайт агентства мы вошли через Сумрак с моего планшета. Обычные браузеры, которыми пользовались юзеры Паутины, не «видели» этот ресурс. Навигация портала оказалась донельзя примитивной. Анкеты телохранителей напоминали карточки товаров в онлайн-магазинах. Как только один из наемников подписывал контракт с новым хозяином, его анкета исчезала с витрины. Блокировка длилась до расторжения контракта. Что касается схемы сотрудничества, то для начала требовалось оплатить услуги посредника, а уж затем в анкете появлялись контакты телохранителя. Оплата принималась наличными и криптовалютой. Никаких банковских переводов, пластиковых карт и дорожных чеков. Лишь то, что нельзя отследить.
        Получив контакты, я выходил на связь с бодигардом, обсуждал условия сотрудничества и подписывал контракт, составленный агентством. Как вы понимаете, такая бумага не может иметь юридической силы. А вот силу теневую контракты «Стены» имеют. И немалую. По одному подписанному экземпляру получает каждая из договаривающихся сторон, третий экземпляр хранится в агентстве. Любые взаимные претензии в дальнейшем проходят через арбитраж и рассматриваются авторитетными в узких кругах людьми.
        Схема, которую я описал, абсолютно противозаконна. Нет налогов, лицензирования, разрешительной документации и официальных проверок. Отсутствует строгий юридический адрес. Границы и постановления для участников сделки не играют существенной роли.
        - Есть внутренний поиск, - сказал сенсей, стоя у меня за спиной. Вечерело. Я сидел за кухонным столом на первом этаже, наслаждаясь теплом и остатками ужина. Коттедж мы арендовали целиком, чтобы исключить нежелательные подселения. - Фильтры по странам. Смотри.
        В разделе «Империум» я увидел пару десятков анкет.
        - Негусто, - буркнул я.
        - Хороших специалистов днем с огнем не сыщешь, - заметил Такеши. - Убери всех, кто не проставил в карточке гриф «К».
        Я подчинился, но решил уточнить:
        - Что за гриф такой?
        - Допустимость сотрудничества с корректировщиками.
        Мог бы и сам дорубить.
        Число анкет сократилось вдвое.
        - Что теперь?
        - Надо изучить все анкеты, - учитель зевнул и направился к выходу. - Займись этим, а я вздремну в своей комнате.
        - Так это ж пять минут работы.
        - Ну-ну. Я хочу, чтобы ты составил мнение о каждом из этих десяти бодигардов. Почитай отзывы, сравни рейтинги, проанализируй репутацию. Человек, с которым ты подпишешь контракт, должен тебе понравиться.
        - Хорошо, - оставалось лишь обреченно вздохнуть.
        И приступить к просмотру анкет.
        Задача оказалась не из легких, вопреки моим ожиданиям. Анкеты включали биографии исполнителей, их стихийные классы, ранги, перечень освоенных техник, рекомендации от предыдущих клиентов. Внизу висели кнопки для быстрой оплаты с криптовалютных кошельков. Географический разброс - вся Россия. Меня удивил тот факт, что добрая треть бодигардов предпочитала селиться в глуши. Дачные поселки мещан, турбазы, гостевые дома в приморских станицах. Остальные две трети шифровались по мегаполисам, преимущественно - западным.
        В биографиях спецов мелькали интересные факты. Кто-то отслужил в армии, но поцапался с командованием и подал в отставку. У кого-то аналогичные конфликты сложились с коллегами-оперативниками в следственных столах и спецслужбах наподобие Тайного приказа. Иные ввязались в клановые разборки, чудом выжили и стали держаться подальше от крупных корпораций и влиятельных родов. Улавливаете систему? Изгои, разочаровавшиеся в императорской службе и аристократах. При этом - со сверхспособностями и реальным боевым опытом.
        Я сразу отсеял тех, до кого сложно добраться.
        Затем - тех, кто показался мне чрезмерно конфликтным и агрессивным. Осталось три свободных кандидата, анкеты которых я перечитал по второму разу.
        Незаметно подкралась ночь.
        Взять паузу.
        Собрав со стола грязную посуду, я сложил ее в мойку. Хорошенько протер столешницу. Выпил немного березового сока из пакета. Затем, презрев блага цивилизации в виде посудомоечной машины, принялся надраивать тарелки вручную. Однообразная механическая работа - лучшее средство для концентрации.
        Три кандидата.
        Первый около десяти лет воевал на границах Империума, участвовал в тихоокеанских операциях, охранял секретные объекты в Восточной Сибири. Второй - бывший киллер с очень темным криминальным прошлым. Третий…
        Точнее - третья.
        Девушка с весьма своеобразной биографией.
        Именно к этому бодигарду меня потянуло. Сразу и безоговорочно. Осталось разобраться в том, виноваты ли в моем решении гормоны, или глаз зацепился за женский монастырь Равновесия, в котором провела юность моя избранница.
        Глава 7
        У Церкви Равновесия разветвленная и продуманная система вербовки адептов. Путь юных дарований, как правило, начинается с монастыря. Именно там хранители Баланса взращивают послушников и монахов. А вот для того, чтобы сделаться блюстителем, надо попасть в духовную семинарию. Впрочем, одаренные новички могут сразу оказаться в семинарии, поступив на расширенный курс, если будут происходить из аристократических родов и иметь аттестат об окончании старшей школы. Бывает и так, что именитые с детства отдают себя Весам, проходя через оживший кошмар монастырской жизни. Ну, как сами… Ребенку это дерьмо нафиг не нужно. Почти всегда судьбу послушника определяет решение суровых родителей.
        Кстати, послушники, начальный ранг любого монастыря, имеют три степени посвящения. Первая - искатель. Далее - рясофор и схимник. По мне, так многие термины заимствованы у христиан, но зачем придумывать что-то новое, если существуют проверенные временем наработки? В общем, послушание длится пять лет, еще по два года приплюсуйте на рясофора и схимника. Финальная полировка - двухлетняя прокачка боевых монахов. Говорят, самые тяжелые испытания сваливаются на подростков именно в эти два года. Кто выдерживает - превращается в неубиваемого солдата Церкви.
        Арина не выдержала.
        Сбежала из женского монастыря за полгода до обретения монашеского ранга.
        Девочка относилась к категории одаренных, выросших в свихнувшейся семье фанатиков Равновесия. Предки еще до рождения моего бодигарда дали обет отложенного пострига и с детства начали прокачивать в ребенке боевые водные техники. Уж не знаю, чем там промывают мозги детишкам, но отваживаются на побег единицы. Кроме того, хранители Равновесия, поднявшиеся до высших рангов в своем классе, мягко говоря, не бедствуют.
        Арина не просто сбежала. Она ухитрилась сцепиться со старшим монахом-охранником и выжить. А заодно прихватить несколько полезных артефактов, что взбесило настоятеля и послужило поводом для многонедельной травли. Итог - девушка в международном розыске. И ухитряется безо всяких корректировочных техник спасаться от возмездия церковников.
        Меня совершенно не смутило отсутствие у бодигарда рекомендаций от других заказчиков. Если мы подпишем договор, я стану первым клиентом восемнадцатилетней телохранительницы. Помню, выслушав мои доводы в пользу именно этого кандидата, учитель хмыкнул и буркнул что-то по поводу предсказуемости. Возражать не стал. Думаю, он еще на прошлой неделе ознакомился со всеми анкетами.
        Получив контакты, я незамедлительно связался с девушкой через Телетайп и договорился о встрече.
        Такеши сказал, что останется на турбазе.
        - Справишься без меня. Приведу полигон в порядок.
        Путешествие мне предстояло долгое.
        Арина жила в Минской губернии, выбрав крохотный городишко близ озера Мястро. Не припоминаю, чтобы я слышал о Мяделе. Ни в этой жизни, ни в прошлой. Чтобы добраться до цели, мне пришлось плыть паромом через Малое море, ехать в Иркутск, а оттуда лететь стыковочным авиарейсом в Минск. С пересадками в Москве и Екатеринодаре. В самолетах я провел около десяти часов, еще столько же потратил на паромную переправу, поездку в Иркутск и промежуточные ожидания. Сутки в пути. Поспать за это время удалось лишь в салоне первого авиаперевозчика. Поэтому я задержался в Минске на полдня и хорошенько выспался в дешевой гостинице на окраине.
        Стоит отметить, что турбазу я покидал в своем новом обличье. Кожу немного осветлил, поменял цвет глаз, визуально прибавил себе пять лет, раздался в плечах и вырос на пару сантиметров. Под это дело заказал себе свеженький паспорт, оформил имперский идентификатор и принялся зубрить биографию чувака, который никогда не жил. Теперь меня зовут Дарханом Айдаевым, я бурят в самом расцвете сил. Мне двадцать три, я простолюдин, работаю удаленно в одной из минских компаний. Тестирую приложения для смарт-браслетов. Не женат, детей нет. Вырос в детдоме, родителей никогда не видел. Путешествую по Империуму в своё удовольствие. Тяга к перемене мест.
        Согласно негласным договоренностям, я должен явиться к бодигарду в своем истинном облике. Поэтому придется время от времени подвергать себя биологическим коррекциям. Я не могу позволить врагам отследить меня по видеокамерам. Не удивлюсь, если полицейским в узловых городах разослали ориентировки с моими приметами. Так что я заодно сменил тембр голоса, отпечатки пальцев и походку. Над последним пунктом пришлось поработать, следуя инструкциям Харады. Результатом сенсей остался доволен и отпустил меня с чистой совестью.
        Вилейский уезд, если кто не в теме, находится севернее Минска. Сам Мядель с населением в неполных семь тысяч душ - далеко не центр цивилизации. Туда никто даже ветку железнодорожную протянуть не удосужился. Поэтому я сел на компактный электробус с еще парочкой одиноких пассажиров и за полтора часа героически одолел финальную часть маршрута. В крохотных деревушках электробус подбирал мещан и холопов, выполняющих особые распоряжения барина. Холопы при входе в салон демонстрировали водителю выписанные сельским старостой пропуска и подносили к считывающему датчику дешевенькие браслетики, фиксируя свое местоположение в бортовом навигаторе. Разумные меры предосторожности - на случай, ежели крепостной удумает бежать.
        Мядель считается курортным городом, разросшимся аккурат меж двух озер. Северо-Западный край Европейского Империума весьма живописен - и это при том, что здесь всё гораздо продуманнее и строже, чем на Востоке. Я и по прежней жизни помню, что белорусы любят чистоту, порядок, ровные дороги и комфорт. Запустением в Мяделе не пахло даже близко. Передо мной раскинулся компактный городишко европейского типа - вылизанный, ухоженный, с яркими новостройками и недавно отремонтированной набережной. Трава порыжела, местами лежали сугробы, листья с деревьев давно облетели. А вот озеро еще не успело замерзнуть. Так что я прогулялся в сторону набережной мимо заброшенной католической церквушки, перекусил в понтонном кафе, пришвартованном к бетонному пирсу, и отправился на поиски адреса, сброшенного Ариной.
        Искать пришлось недолго.
        Девушка сняла квартиру в девятиэтажном доме с видом на Мястро. Дорогу от кафешки до новостройки я покрыл минут за десять.
        И уперся в домофон второго подъезда.
        Убедившись, что рядом нет камер и прощупав реальность на наличие всевозможных датчиков, сменил внешность. Вернул себе себя.
        Сняв перчатку, набрал код домофона, используемый жильцами. Девушка оказалась понятливой и сдала код, чтобы не привлекать к моей персоне избыточного внимания.
        Вызвал лифт.
        Поднялся на шестой этаж.
        И позвонил в металлическую дверь, оснащенную коммуникационным экраном. Знаете, это такая модная примочка, чтобы вести диалог в видеорежиме. Не впуская внутрь человека, присутствие которого напрягает. Экран ударопрочный, хотя и сенсорный. Тут всего одна клавиша: «вызов».
        Жму.
        Матовая чернота дисплея вспыхивает, и на меня смотрит хозяйка квартиры. Вот уж не думал, что бывшие монахини такие красивые. Арина - худенькая голубоглазая особа с нежным личиком, невинным взглядом и аккуратно уложенными черными волосами. На ней белая футболка и спортивный костюм. Я вижу только верхнюю часть тела, но и это зрелище, поверьте, впечатляет.
        Смотрим друг на друга.
        - Господин Айдаев.
        - Зовите меня Рю.
        Девушка коротко кивнула.
        Дверь плавно отъехала в сторону.
        - Рада вас видеть.
        Она примерно моего роста. Может, на пару сантиметров ниже. Хрупкая, с маленькой грудью. Думаю, размер второй. Осанка прямая. Затрудняюсь с определением расовой принадлежности. Точно не русская, но и не азиатка в чистом виде. Возникло подозрение, что в генеалогическом древе Арины намешано много чего. Нескончаемый евгенический отбор для улучшения боевых характеристик рода.
        Я переступил порог.
        И тут же дверь задвинулась, отрезая нас от подъезда.
        Квартира не представляла собой ничего особенного. Просторная прихожая, встроенный шкаф, раздельные туалет и ванная. Большая комната с выходом на застекленную лоджию.
        Я снял рюкзак и верхнюю одежду, разулся.
        Арина убрала мои вещи в шкаф.
        - Поговорим на кухне?
        - Я не против.
        Голос тихий, движения экономные.
        Пока Арина грела чай, я с ее разрешения посетил долгожданный санузел. На кухню вернулся обновленным и настроенным на продуктивную беседу. Пока не знаю, чего ждать от этой особы, но и девушка не представляет, с какими проблемами столкнулась.
        - Рю, - произнесла телохранительница, разливая напиток по чашкам. На столе уже возникла тарелка с печеньем. - Вы из Японии?
        - Это моё родовое имя, - признал я. - Тайное.
        - Пока обойдемся без фамилий, - сказала девушка, поставив передо мной чашку. Запахло имбирем. - Мы еще не подписали контракт.
        - Перейдем на «ты»?
        Взгляд голубых глаз был пристальным, оценивающим.
        - Хорошо. Почему именно моя анкета, Рю?
        - Ты проходила подготовку в монастыре Равновесия.
        - Это важно?
        - За мной охотятся церковники.
        - Как и за любым корректировщиком.
        Я покачал головой:
        - Нет. За мной - иначе.
        - Поясни.
        - Я думаю, они интересуются моими способностями. Хотят выяснить, что я такое. Это планомерное преследование.
        - Уже интересно, - Арина присаживается напротив. Двигает к себе вторую чашку. - Продолжай.
        - Станет интереснее, - делаю глоток восхитительного имбирного чая, - когда ты начнешь работать на меня.
        - Собираешь команду.
        - Вроде того.
        - Состоишь в Гильдии?
        - Нет.
        - Принадлежишь к определенному клану?
        Вот же вопросики пошли.
        - Я - последний представитель своего рода.
        - Рю, - девушка заглядывает мне в глаза. - Выкладывай всё, что я должна знать.
        - Ну, - я замялся. - Всё плохо. У меня есть нерешенные вопросы.
        - С кем?
        - Церковь, неизвестные убийцы моих родителей, Приказ тайных дел.
        - Не многовато ли ты врагов нажил в свои пятнадцать?
        - Мне семнадцать, - обиженно протянул я, прикладываясь к чашке. Надеюсь, это прозвучало естественно. Семнадцать - здесь. Реальность такова, что я гораздо старше своей будущей телохранительницы.
        - Что еще? - требовательно произнесла собеседница.
        Бестия.
        Чует, что у Деда Мороза целый мешок плохих новостей.
        - Я живу вместе с учителем. За ним может охотиться Абсолют.
        - Может? - Арина начала злиться. - А, может, еще зеленые человечки и агенты конфедератов в придачу?
        - Сейчас он чист, - заверил я.
        - Вы из одного клана, - дорубила девушка. - У вас общие враги.
        - Как-то так.
        - Ты заявился ко мне, парень, и всё это вывалил. Сам хоть понимаешь, с какими рисками связана моя работа? Контракт далеко не рядовой. Из всех корректировщиков ты - худший вариант.
        Ладно.
        Я готов к такому повороту.
        - Арина, без обид, но я - твой первый клиент. Полагаешь, легко привлечь чье-то внимание, не имея наработанного портфолио? Доверяя свою жизнь неопытному бодигарду, я тоже рискую.
        В глазах моей собеседницы полыхнула ярость.
        Хорошо.
        Попал в точку.
        - Как долго ты скрываешься от настоятеля? - продолжаю давить на слабые места. - Думаю, заначка подходит к концу. Возможно, ты работаешь, но это что-то простенькое. Продавец в магазине, курьер, ночной сторож.
        - Кассир, - процедила Арина.
        - Поговорим о твоей ставке, - я резко сменил тему, чтобы не переусердствовать. - В анкете написано, что ты готова заключать краткосрочные договора подряда с почасовой оплатой и долгосрочные контракты. Цены договорные. От чего они зависят?
        - Регион, - уверенно заявила моя собеседница. - В Минске или Питере дороже, в Мяделе - дешевле. Напряженность. Если ты нуждаешься в круглосуточной охране, придется раскошелиться. Ну, и степень угрозы. А она у тебя нехилая.
        - По региону сложно сказать, - уклончиво ответил я. - Начнем с крохотных провинциальных городков. Я много путешествую и могу перебраться в другую страну. Или крупный мегаполис Империума. Напряженность высокая. Я бы сказал - постоянная. Степень угрозы… сама понимаешь.
        Арина кивнула.
        И тут же выдала свой вердикт:
        - Максимальный тариф.
        - Сколько?
        - Сотня в сутки.
        Фух.
        Я рассчитывал на худшее.
        - Это три тысячи имперских рублей в месяц. Арина, давай так. Я принимаю твои условия. Даже торговаться не буду. Первый месяц - испытательный срок. Если будешь хорошо справляться с обязанностями, я увеличу твою зарплату до пяти тысяч рублей. Контракт подписываем прямо сейчас. На месяц, с пролонгацией. По рукам?
        Девушка чуть не поперхнулась чаем.
        Да, я умею удивлять, когда захочу.
        - Прикалываешься.
        - Нет.
        За столом повисает драматическая пауза. Я вижу, что Арина даже не думала о таком повороте. И сейчас лихорадочно пытается сообразить, в чем подвох.
        - Ты сопровождаешь меня в любую точку планеты, - взяв печенье из тарелки и, откусив сразу половину, запиваю лакомство чаем. Хорошее, между прочим, печенье. - Защищаешь меня от любых врагов, включая правительственных и церковных агентов. Мы начинаем сейчас. Подписываем контракт - и ты уезжаешь со мной. Вопросы?
        Девушка молча встает.
        Выходит из кухни.
        Я терпеливо дожидаюсь ее возвращения, глядя через широкое окно на серую гладь озера, крыши соседних домов и тонкую полоску набережной. Слышу, как в комнате открывается ноутбук, пальцы бодигарда стучат по клавишам, затем оживает принтер. Интересно, зачем ей принтер? Чтобы не распечатывать договора в сервис-центрах? Разумная предосторожность…
        Пока выводится наш контракт, я продумываю дальнейшие шаги. Зарплата в пять штук - это эффектно, но жаба душит. А если прибавить сюда содержание других членов запланированной команды, получится сущее разорение. У меня в загашнике есть наличка от щедрот Друцких, а Сыроежкин исправно добывает на бирже крипту своими трейдерскими махинациями. Хорошо, но мало. Мне придется много путешествовать, менять города, покупать оружие и боеприпасы. В трущобах я жить не люблю, а на приличные апартаменты тоже потребуются средства. Вообще, начиная войну, следует произвести расчеты и убедиться в том, что потянешь длительную кампанию. Об этом еще Сунь-цзы писал. Нет денег - сиди дома. А как заработать несчастному корректировщику, если он не финансист, не инвестор, не хозяин заводов и пароходов? Ответ лежит на поверхности - стать шиноби и валить всяких упырей за щедрую мзду.
        Иными словами…
        Мне придется убивать.
        Не ради спасения собственной шкурки, а из меркантильных соображений. Мерзковато, но лучшие идеи в голову пока не приходят. Заодно и навыки, привитые сенсеем, отточу.
        Вопрос в том, где брать заказы. Я ведь не состою в Гильдии. И, вероятно, не сумею в нее вступить в обозримом будущем. Ладно, поговорю с Харадой на эту тему. Его опыт, сын ошибок трудных, мне пригодится уже совсем скоро.
        Арина вернулась с тремя экземплярами контракта и шариковой ручкой. Боги, как меня улыбает эта архаика! Я ведь постоянно меняю личины, паспорта, легенды и даже биометрию. Чего стоит подпись шиноби при таком раскладе?
        Через несколько минут я узнал всю глубину своих заблуждений.
        - По экземпляру для нас с тобой, - пояснила Арина. - Еще один - для «Стены».
        - Я в курсе.
        Беру в руки контракт.
        Бегло изучаю.
        Суммы прописаны, есть пункт об испытательном сроке и пролонгации. Стороны могут вносить изменения и дополнения. Обязанности, непредвиденные обстоятельства. Раздел о разрешении взаимных претензий через арбитраж. Полное отсутствие личных данных и места для подписей. Свою Арина уже проставила на каждом экземпляре этой филькиной грамоты.
        Щелкаю кнопкой ручки.
        Трижды расписываюсь.
        - Вот и славно, - Арина достает из кармана спортивной кофты блестящий диск, усеянный письменами. Здорово напоминает шумерскую клинопись. - Приложи палец.
        - Зачем? - насторожился я.
        - Это печать связки, - спокойно улыбается бодигард. - Удобная штука. Настраивается автоматически на астральные сущности договаривающихся сторон. Скрепляем контракт магией - и получаем документ, не привязанный к подписям или биометрии.
        Здорово.
        Дед что-то рассказывал об этой технологии, но я не придал значения. Мал был и глуп.
        Прикладываю большой палец к диску - часть его начинает светиться зеленым. Арина следует моему примеру. Вспыхивает рубиновым огнем вторая половинка.
        Три оттиска.
        Мерцающие печати свидетельствуют о серьезности наших намерений. Я вижу, как полукружья встраиваются в бумагу, пропитывают ее насквозь, пускают корни во все уголки одностраничных контрактов. Здорово напоминает водяные знаки на современных купюрах.
        Арина забирает два экземпляра.
        - С тебя - аванс.
        Глава 8
        Антон Кротов, начальник СБ Друцких, не зря ест свой хлеб. Я это много раз говорил, повторю и сейчас. Не знаю как, но он сумел отыскать один из моих вспомогательных аккаунтов в Телетайпе и написать сообщение.
        Сергей, мы в курсе сложившейся ситуации. В имение вернулись все, кроме тебя и Лизы. Ее мы пока не можем найти. Ты в национальном списке опасных преступников по линии Приказа тайных дел. В международном - по линии Церкви. Будь осторожен. В столицу не возвращайся. Мы делаем всё возможное и невозможное, чтобы вытащить тебя из-под колпака. На письмо можешь не отвечать. Антон Кротов.
        Текст я перечитал несколько раз, сидя в аэропорту Минска. Кротов и Константин Федорович не сумели меня отследить - и это хорошо. А вот аккаунты надо маскировать лучше. Ума не приложу, где я засветился.
        Лиза не вернулась.
        Кузину я на дух не переношу, но смерти ей никогда не желал. И отсутствие упоротой родственницы наводит на мрачные мысли.
        Фраза о том, что они делают «всё возможное», меня откровенно насмешила. Влияние Друцких велико, но не настолько, чтобы отбить меня от Церкви. Даже с приказными дед разобраться не сумел. Рассчитывает на то, что страсти улягутся? Не думаю. При исполнении погиб Витольд Домбровский, экспедитор Тайного приказа. Его помощнику, Василию Тьме, я оказал сопротивление при аресте. Такое не прощают. По логике вещей из России надо бежать. Количество оппонентов сократится - из разыгрываемой партии исчезнут приказные. Ну, как исчезнут. Дело могут передать Особой канцелярии - аналогу внешней разведки в моем мире. И тогда меня попытаются достать в любой точке мира. Я слышал, что канцелярия проводит операции как в Сёгунате, так и в Конфедерации, что уж говорить о крохотных европейских княжествах. Остается лишь надеяться, что я - птица не столь высокого полета.
        Надеяться я не люблю.
        Предпочитаю действовать, исходя из худших сценариев.
        Вот и придется обсудить возникшую дилемму с учителем. Вылететь из Империума однажды придется, но как это сделать, если все аэропорты для меня закрыты? Национальный розыск - не шутка. Теперь я смогу путешествовать исключительно в чужом обличье. Искренне рассчитываю на то, что упыри из Тайного приказа не сумеют меня перехватить по астральному следу. Хитрой техномагии у них в арсенале навалом.
        А ведь в Империуме у меня еще дел по горло. Во-первых, надо прокачаться до ранга Знатока в классе корректировщиков. Во-вторых, добрать недостающих членов команды. На роль снабженца подходит Сыроежкин. Я вижу в этом парне перспективу. Карьера через Четыре Столпа и Некроситет - сомнительное удовольствие. Виталику не нравятся частные армии, он хочет работать со мной. Пройдет еще полтора года, и мой криптовалютный трейдер сможет принимать решения без оглядки на родителей. Которые не сильно заморачиваются тем, что их сын может погибнуть в одном из локальных конфликтов. Разборки между кланами в России случаются чаще, чем хотелось бы. Живой пример - недавнее противостояние Друцких с Белозерскими.
        Сыроежкина надо вытаскивать из Горно-Алтайска. План у меня есть, но его потребуется отшлифовать. Наверняка за моим бывшим соседом по общежитию следят. Как и за родичами в Питере. Буду действовать грязно - создам себе кучу новых проблем.
        Что касается перелетов…
        Я же добрался в Минск с двумя пересадками. И ничего. Пока смена личности неплохо защищает от государева ока.
        Настало время немного рассказать о моей спутнице. Далеко не все факты из жизни Арины были указаны в анкете, часть сведений я вытянул из нее в самолете. Итак, вспоминаем, что хрупкая с виду девочка культивирует техники, основанные на магии воды. В монастырь Арина попала примерно в том же возрасте, что я - к Друцким. Родители юной послушницы были крепкими бойцами, а их фирменной «фишкой» на протяжении двух столетий считалось «оледенение». Способность весьма жуткая, граничащая с телекинезом. Адепт воды, практикующий «оледенение», способен замораживать людей, животных и даже неодушевленные предметы на расстоянии. Чем круче развит навык, тем дальше дистанция и площадь поражения. Опытные замораживатели способны игнорировать щиты адептов земли, воды и воздуха, превращать в жуткие статуи целые отряды потенциальных противников. Так вот, родовая способность прорезалась в девочке очень рано - годика в четыре. К шести моя телохранительница достигла ранга Ученика по всему базовому спектру водных техник, а «оледенение» раскачала до уровня Подмастерья. Думаю, к своему совершеннолетию девушка стала бы Магистром
воды, и за нее грызлись бы лучшие академии Империума. Вот только родители сделали выбор вместо дочери. И похоронили, как мне кажется, ее блестящее будущее.
        Будучи оторванной от Источника и родителей, Арина замедлилась в стихийном развитии. Ей повезло лишь в одном - настоятель заинтересовался родовой техникой и пришел к выводу, что замораживающий эффект можно усилить артефакторикой. Поэтому в монастырь начал приезжать наставник из духовной семинарии в ранге блюстителя. Отец Анфим тренировал девочку дважды в неделю, что позволило сохранить ее таланты и даже вывести на новую ступень. Параллельно маленькая послушница осваивала боевые, целительские и поисковые медитации, училась зачарованию, осваивала стихийные техники в сочетании с усиливающими артефактами. Много времени отводилось на чтение Книги Баланса - священного для всех церковников текста. Увесистый том, если верить девушке. Почти тысяча страниц, посвященная истории становления Церкви, первым адептам, мученикам и Патриархам. Жития святых, противостоявших свихнувшимся от вседозволенности Архимагам прошлого. Плюс стандартный для подобных манускриптов набор притч и поучений разных авторов. Врага надо знать в лицо, поэтому я сделал отметку на будущее: прочитать этот талмуд. Даже электронную версию
скачал на браслет, пополнив свою персональную библиотеку.
        Забыл о трудах праведных.
        Настоятели в любой точке планеты обожают использовать дармовую рабсилу во имя добра. Огород посади, урожай убери. Кирпичи принеси, цемент помешай. И всё это с молитвой и благостной улыбочкой на устах. Чтобы мысли о мирском в голову не лезли.
        У монастырей Равновесия своя специфика. Там смирение плоти - не самоцель. Хранители Баланса должны стать несгибаемыми воинами, успешно сражающимися с аристократами и корректировщиками. Если потребуется, то и с агентами конкурирующих спецслужб. Поэтому зачарование и умение пользоваться артефактами - ключевые образовательные моменты.
        Как вы понимаете, из простолюдина зачарователь хреновый. Надо чувствовать взвесь, прокачивать ее через себя и запирать в артефактах. Отсюда - разделение. Одаренные идут по пути накачки всевозможных амулетов, бывшие мещане учатся боевым молитвам, трансцендентному погружению, ведению боя на малых дистанциях. Единицы умняшек с инженерным мышлением работают в закрытых церковных лабораториях и создают там новые техномагические шедевры.
        Арину готовили на церковного артефактора и блюстителя-оперативника. Иными словами, она принимала бы непосредственное участие в охоте на корректировщиков. Или провела бы остаток дней, изготавливая опасные игрушки для Патриархов. В общем, монашество сахарным для девочки не было. Жесточайшая дисциплина, спарринги, ментальные и физические нагрузки. А еще - ломка. Девочка росла своевольной и подчиняться никому не хотела.
        - Почему раньше не сбежала? - удивился я.
        - Монахи-охранники, - пояснила Арина. - Их почти нереально победить.
        - Что с ними не так?
        - Специальные амулеты. Вживленные усилители. Навыки по быстрому конструированию сторожевых фамильяров.
        Описанный разговор происходил высоко в небе, когда мы уже подлетали к Иркутску.
        - Вживленные усилители? - переспросил я. - Ты ничего не путаешь?
        Девушка покачала головой.
        - Нет. Церковь вживляет некоторым адептам артефакторные импланты, что расширяет боевые возможности. Вериги, например, бывают двух типов.
        - Импланты и цепи, что ли?
        - Угадал.
        Звучит жутко.
        Представишь себе такого киборга-убийцу - и совсем не захочется нарушать Баланс.
        Наверное.
        - А что за сторожевые фамильяры?
        Девушку передернуло:
        - Не спрашивай.
        Я внимательно посмотрел на свою спутницу. Взгляд Арины слегка затуманился, стал отрешенным. Видимо, наш разговор пробудил неприятные воспоминания.
        Из Мяделя мы уехали в тот же день. Честно говоря, не подозревал, что девушки умеют собираться настолько оперативно. Арина упаковала самые необходимые вещи в тактический рюкзак. Туда же отправился миниатюрный десятидюймовый нетбук, на который она скачивала контракт. Принтер остался в квартире вместе с летними шмотками и обувью. Один из пропечатанных и подписанных мной экземпляров был отправлен админам «Стены» с помощью фамильяра. Арина не особо мудрила - оживила плюшевого мишку, купленного в магазине игрушек.
        По идее, следовало уволиться из «Копеечки», в которой девушка занимала должность кассира. Написать заявление, и всё такое. Арина просто забила на трудовую. С хозяином квартиры она всё же связалась. Тот быстро подскочил на своей машине, осмотрел жилье на наличие повреждений, переговорил с девушкой по поводу коммуналки и сказал, что ключи можно оставить у соседей.
        От меня не укрылось, что девушка повесила на шею неприметную завитушку, обмотанную кожаным шнурком, а запястье украсила необычной фенечкой, слегка светящейся в полумраке прихожей. Прочая артефакторика была упакована в чемоданчик на биометрическом замке.
        Нарисовалась подмышечная кобура с пистолетом.
        - Как ты протащишь ствол через металлоискатели? - заинтересовался я.
        Девушка застегнула на молнию вязаную зимнюю кофту и полезла в шкаф за пуховиком.
        - Очень просто. Здесь нет металла.
        - В смысле?
        - Это зачарованный костяной пистолет.
        - И чем он стреляет?
        - Водяными пулями, - усмехнулась Арина. - Чем же еще?
        Действительно.
        Как я сразу не подумал.
        От Иркутска до паромной переправы мы ехали на такси. В Еланцах нас ждал неприятный сюрприз - ударили сильные морозы, и пролив Ольхонские Ворота покрылся льдом. Соответственно, паром стоял на приколе. Ничего не оставалось, кроме как арендовать втридорога снегоходы-беспилотники и форсировать злосчастный пролив в туче снежной пыли и шорохе полозьев по насту. То еще приключение.
        Ольхон встретил нас пронизывающим до костей ветром, свинцовым небом и необычной для ноября стужей. По дороге я успел изложить девушке свою историю, умолчав лишь о владении эфиром, четырьмя стихиями и попаданчестве из другого мира. Теперь она знала о падении Клана Когтей, ликвидации Тиба и опасностях, которые будут подстерегать нас повсеместно. По лицу Арины я понял, что она не в восторге от своего первого контракта.
        - Вы бы еще к монголам забрались, - фыркнула девушка, когда дверца беспилотника отъехала вверх.
        Мы вылезли из своих мономобилей.
        Дверцы бесшумно затворились. Снегоходы, даже не разворачиваясь, врубили обратную тягу и заскользили к распахнутым настежь воротам.
        - Идем, - я тронул девушку за локоть. - Монголов не обещаю, но обед Такеши-сан наверняка приготовил.
        На смарт-браслете - без четверти два.
        Мы пересекли обширное безлюдное пространство двора, поднялись на крыльцо, и я позвонил в домофон.
        - Чип-ключ забыл? - уточнила Арина.
        - Нет, - качаю головой, пока идут длинные гудки. - Если бы меня взяли по дороге… у учителя был бы шанс скрыться.
        Отследить чип-ключ - раз плюнуть. А если на нем выгравирован логотип турбазы с номером коттеджа…
        Щелкнул замок.
        Мы вошли.
        - Рад приветствовать, Арина-тян, - Харада уже поджидал нас в холле. Я слышал, как потрескивают дрова в печи и мысленно радовался долгожданному теплу. Фраза учителя была произнесена по-японски. - Перелет не сильно утомил вас?
        Коварен.
        В анкете Арины указано, что она владеет двумя иностранными языками. Японским и английским. Оба, как и русский, считаются универсальными инструментами общения. Инглиш девушка изучала на углубленном уровне, поскольку в Конфедерации размещена большая часть монастырей Равновесия. Японский бодигард освоила «на приличном разговорном уровне».
        - Меня греет ваше внимание, Такеши-сан, - девушка слегка поклонилась. - Ваш ученик хорошо рассчитал стыковочные рейсы, проблем не возникло. А как ваше здоровье?
        Проверка пройдена.
        Хотя и слышится легкий акцент.
        - Спасибо, всё хорошо, - сенсей улыбается и переходит на родной для Арины русский. - Раздевайтесь и марш в столовую. Обед стынет.
        Прямо как моя бабушка в старом мире.
        Мы с Ариной переглянулись.
        - Его защита не входит в мои обязанности, - напомнила бывшая монахиня. - Начнется замес - вытаскиваю только тебя.
        - Я всё слышу, - раздался голос учителя с кухни.
        - Кто первый в душ? - Арина требовательно посмотрела мне в глаза.
        Женщины…
        Вытаскиваю туз из рукава:
        - Здесь два душа. По санузлу на этаж.
        - А коттедж мы арендовали целиком, - добавил сенсей, гремя тарелками. - У вас десять минут.
        Исходя из моего прежнего опыта, девушка органически не способна провести в душе менее сорока минут. Арина удивила. Когда я появился в общей гостиной, вытирая голову полотенцем, она уже сидела за столом и болтала с Харадой о том, как правильно готовится суп-лапша. Да, монастырская закалка потрясает воображение.
        - Полотенце - в сушилку, - скомандовал учитель. - Я тут прибирался утром.
        Боги!
        Я - фанат порядка, аккуратно свернутых в рулетики вещей, чистоты и свежести. Вездесущий отнял у меня последнее…
        Покорно топаю в примыкающий к холлу закуток. Щелкаю выключателем. Обычным, не сенсорным. Развешиваю полотенце на откидной пристенной сушилке и уже собираюсь уходить, но тут мой взгляд падает на мигающий индикатор. Сушильная машина, расположенная в специальной секции над стиралкой, сообщала о готовности партии белья. Выключив агрегат, я принялся сворачивать вещи учителя в рулетики и складывать на верхние полочки, протянувшиеся под потолком. Не могу с собой ничего поделать, уж извините.
        - Что ты там делал? - сощурился Такеши, когда я вновь переступил порог гостиной. - Рулетики складывал?
        - Нет, - соврал я.
        - Складывал-складывал, - ухмыльнулся учитель, выставляя тарелки с дымящимся супом на столе. - Знаю я тебя.
        - Рулетики? - не поняла Арина.
        - Это его пунктик, - отмахнулся учитель. - Пусть сам и объясняет.
        Голубые глаза пристально смотрят на меня.
        В душе я успел сменить внешность на более привычную. К телосложению и росту Сергея Друцкого, по совместительству Рю Тибы, я уже привык. А вот Дархана Айдаева пока задвинем в темный чуланчик.
        - Мардж Кендо пишет, - начал я, - что одежда, свернутая в рулетики, занимает гораздо меньше места, чем вещи в конвертах.
        - «Искусство уборки», - кивает девушка.
        Сенсея аж передернуло.
        - И ты?
        Арина рассмеялась:
        - Не переживайте, Такеши-сан. Я не настолько повернулась на этой книге, как…
        Красноречивый взгляд в мою сторону.
        - Разве в монастырях не поддерживается чистота? - буркнул я. - Порядок там не надо наводить?
        - Церковники решают эту проблему радикально, - заявила девушка и поднесла к губам миску, чтобы выпить горячий бульон. За палочки она еще не бралась. - У нас нет вещей.
        - Совсем? - я офигел.
        - Минимум, - пояснила Арина, поставив миску на стол. - Самое необходимое.
        Торжество минимализма.
        После обеда я вернулся к занятиям с Такеши согласно разработанному плану, а моя телохранительница взялась за изучение дома. И прилегающих к турбазе окрестностей. Изредка я подглядывал за Ариной, используя «телезрение». Девушка раскладывала в разных точках коттеджа неприметные кругляши, чертила что-то пальцем на полу, оставляя ярко-голубые разводы, которые через несколько секунд бесследно исчезали. Особую активность голубоглазая монахиня проявляла у дверных и оконных проемов. Ага, вот и датчики.
        Еще через час я понял, что Арина тепло оделась, вышла во двор и начала крепить датчики к воротам, перилам террасы первого этажа и стенам соседних зданий. Основательный подход. Справившись с этой задачей, девушка раскрыла нетбук и занялась обнаружением периферийных устройств.
        Не отвлекайся.
        Учитель связался со мной на ментальном уровне, когда я заглядывал в экран нетбука через плечо бывшей монахини.
        Как она вам, сенсей?
        Если когда-нибудь вздумаешь сменить бодигарда, я лично остановлю твое сердце.
        Глава 9
        В середине декабря рынок крипты всё еще был на подъеме. Чем выше росла стоимость биткоина, тем стремительнее я богател. И тем реже меня посещали мысли о подработке в качестве шиноби.
        Я - боевой волхв.
        Не убийца.
        Знаете, через свои принципы тяжело переступать. Поэтому я заинтересовался судьбами корректировщиков, решивших пойти альтернативным путем. Выяснилось, что все они кончили хреново. Реальность почти всегда редактировалась в целях личного обогащения либо удержания власти. Кто-то грабил банки или превращался в диктатора забитого островного государства. Известны случаи продвижения к вершинам корпоративной лестницы. Реже встречались мстители, сражавшиеся за честь рода или давнюю обиду, нанесенную чиновниками. Откопал я и совершенно уникальный случай. Отец безнадежно больного ребенка, получив диплом врача, перекроил вероятности таким образом, чтобы малыш поправился.
        Целителем мне не стать.
        К авторитарному правлению душа не лежит.
        Мстить, вроде, некому.
        А силушка богатырская растет. Я освоил «ускользание» на уровне, позволяющем исчезать в комнатах подобно своему учителю. Опробовал на Арине - выяснилось, что всё работает до того момента, пока девушка не навесит на запястье одну из своих «фенечек». Как вы уже поняли, это артефакт, позволяющий видеть корректировщиков на расстоянии до пятнадцати метров. Называется такая штука пафосно - «всевидящее око». Что-то знакомое, но откуда - хоть убейте, не вспомню.
        «Подхват» оказался простенькой техникой, которую мы с сенсеем отточили за пару-тройку занятий. Тут ведь главное - наличие партнера. Одного с тобой класса, разумеется. Дальше - практика. Телепатическое общение я применял раньше только с усилителями в виде крутых гаджетов. Стихийники, насколько мне известно, должны стать Мастерами, чтобы открыть эту способность. Корректировщики сумели обойти естественный ограничитель посредством «телезрения».
        Из моих новых умений наибольший интерес представляет «пластика». С каждым поднятым уровнем я переделываю себя всё быстрее и быстрее. Как всегда основной упор пришлось сделать на визуализацию и тренировку памяти. Смотришь на фотографию человека, запоминаешь и начинаешь формировать точную копию. Учитель посоветовал первым делом перекраивать кости и мышцы, а уж затем браться за лицо, голос и отпечатки пальцев. База и доводка - так это называется на сленге опытных шиноби. Когда работаешь быстро, база и доводка практически сливаются воедино. К примеру, можно войти в подземный переход одним человеком, а вернуться совершенно иным. Харада порекомендовал использовать примерочные кабинки в магазинах, платные туалеты, купе поездов и камеры сна, а также капсульные отели, именуемые в Японии «гробами». Обычно там не устанавливают датчики и видеокамеры - в этом главное преимущество «закутков». Очередное сленговое словечко…
        Подняв уровень «цифрокора», я обнаружил, что могу воздействовать на любые цифровые устройства, вне зависимости от их подключения к Паутине или локальной сети. Вслед за этим я развил «миражи». Теперь, проходя мимо видеокамер, я транслирую заранее приготовленную ложную картинку, которая и записывается в память оборудования. Думать о каждой камере нет нужды - «миражи» действуют подобно защитной ауре. Чтобы проверить себя, я побродил по двору «Иволги», транслируя образ дежурного охранника, обычно сидящего в будочке у ворот. После этого «цифрокором» взломал систему безопасности и просмотрел архивы. Чисто. Меня нет, охранник слоняется среди коттеджей, осматривая территорию. Помехи отсутствуют, реалистичность зашкаливает.
        С «манипулятором» у меня тоже всё было тип-топ, а вот «купол тишины» упорно не хотел покоряться. Видите ли, это не совсем аура. В классическом понимании одаренными. Скорее - расширенное пространственное искажение, блокирующее сигналы на ментальном и астральном планах. Чтобы поддерживать аномалию хотя бы полчаса, корректировщику требуется прорва энергии. В теории я могу подключить эфир, но подобные манипуляции учитель почувствует. И мне придется объяснять многие вещи. Например, что такое эфир, как я научился трансформировать его во взвесь и почему об этой субстанции больше никто не знает.
        Последний пункт, честно говоря, ускользает и от моего разумения. Если существует субстанция, должны появиться и маги, умеющие ее применять в собственных интересах. Как это произошло в моем прежнем мире, где поднялись волхвы. Я не поверю, что за столетия, прошедшие со времен Большого Пробоя, никто не ощутил присутствие высшей энергетики. Конечно, документальных свидетельств о появлении эфира в 1540 году не сохранилось. Равно как и сведений о том, что кто-то попытался эту субстанцию использовать. Я частенько обдумываю эти несообразности, но все мои версии ничего не объясняют до конца.
        Так или иначе, я осваивал навыки построения «купола тишины», исходя из зримых возможностей наследника рода Тиба. Максимум, чего я смог достичь, это удержание мрака в течение нескольких минут. Учитель морщился, бормотал свое «неплохо», но был недоволен моими успехами в рамках этой способности. И скрыть свое недовольство даже не пытался.
        Я, безусловно, рассчитывал на проявление «чистого листа», но Такеши-сан меня разочаровал. Сначала, отметил наставник, надо научиться перекачивать через себя плотные потоки взвеси, а уж затем надеяться на что-то серьезное.
        Параллельно со своими тренировками я разрабатывал план по расширению команды. Для начала я порылся в Паутине и немного расширил свои юридические познания. Выяснилось, что в Империуме дистанционное обучение практикуется и в старших аристократических школах, но для перехода на такую форму требуются веские причины. К примеру, инвалидность. А еще - необходимость опекать немощных, одиноких или больных родственников. Вот ежели родители одаренного имеют низкий доход по меркам Империума, заботливый сын может устроиться на работу, переехать в отчий дом и перевестись на дистанционку. Естественно, предоставив все необходимые справки и нотариально заверенное разрешение родителей. К образованию именитых государство относится трепетно, ага.
        Думаю, вы уже начали догадываться в чем состоял мой коварный замысел. Сыроежкин добывает в Мексике справочки о низком доходе предков, переводит эти бумажки на русский и лепит апостиль. Заодно прикладывает родительское разрешение на трудоустройство и дистанционку. Берет липовую справочку в какой-нибудь шарашкиной конторе, подтверждающую факт своей занятости. И переходит в мое полное распоряжение.
        Чтобы морально подготовить Виталика к столь серьезным жизненным метаморфозам, я потратил добрых три недели. Поначалу выспрашивал чувака про планы на будущее, делал прозрачные и непрозрачные намеки, а потом поставил вопрос ребром: хочет ли он зарабатывать еще больше? Да, хочет. И что для этого надо сделать? Послать в жопу Некроситет, государеву и клановую службу, оперативно съехать из общежития в Горно-Алтайске. К моему искреннему удивлению, Сыроежкин особо не артачился. Даже посетовал на низкие оценки в триместре и мизерные шансы исправить ситуацию. Честно говоря, сложилось впечатление, что он не уверен в блестящей воинской карьере стихийника. Точнее - уверен в том, что боевые техники - не его путь.
        Я честно признался Виталику, что работа на меня как бы… не совсем легальная. И что, с большой долей вероятности, страну придется покинуть. После этих слов Сыроежкин задумался и долго не отвечал, но в итоге заявил, что согласен.
        Осталось разобраться с главной проблемой.
        Как вытащить моего снабженца из Горно-Алтайска и переправить на Байкал? Прямо назвать адрес я не могу. Приехать за другом - это равносильно самоубийству. Обо мне уже спрашивали какие-то типы в штатском, даже полиция успела посетить общагу, переговорить с Виталиком, Катей, вахтерами и нашими соседями по блоку. Думаю, за Сыроежкиным установлено круглосуточное наблюдение, а его смарт-браслет прослушивается.
        И тут меня осенило.
        В одном из миров, которые я посещал в своих бестелесных странствиях, придумали городскую игру под названием «Схватка». Команды по десять-пятнадцать человек носятся по улицам на машинах, разгадывают оставленные в разных локациях головоломки и добывают коды, которые позволяют им получить доступ к заданиям следующего этапа. Чтобы победить и первой прийти к финишу, команда должна справиться со всеми квестами раньше конкурентов. Чтобы подготовиться к игре, организаторы заранее оставляют «хлебные крошки», по которым команды будут идти к своей цели. Надеюсь, я ничего не путаю.
        Идея «Схватки» послужила основой для квеста, которым я решил порадовать Сыроежкина. Когда я поделился своей концепцией с Такеши-саном и Ариной, первый покрутил пальцем у виска и тихо произнес:
        - Уверен, что тебе нужны эти сложности?
        - А мне нравится, - выдала девушка.
        - Придется поездить, - сказал я. - Думаю, за несколько дней справимся, если всё заранее подготовить.
        - Ты не думал, что за Виталиком увяжется хвост? - фыркнул наставник. - Приказные не будут разгадывать твои шарады. Они отследят школоту до самой двери нашего дома. Это самое простое решение.
        - Попробуют отследить, - поправил я. - И потерпят неудачу.
        - Это еще почему?
        - Увидишь.
        Наставник вздохнул.
        - Ты еще не прокачался до Знатока, дружок. Не обломай себе зубы об этого мальчишку.
        Разговор происходил поздно вечером, когда мы пили кофе в гостиной. Печь схрумкала очередную порцию поленьев и довольно потрескивала, наполняя коттедж волнами тепла. За окном гудел порывистый декабрьский ветер. Арина проверяла камеры с нетбука, учитель делал горячие бутерброды.
        - Не обломаю, - заверил я.
        И покинул остров вместе с Ариной на следующее утро. К вящему негодованию сенсея, который планировал внедрить с понедельника исправленный график тренировок. Впрочем, сам виноват. Это же он завел шарманку насчет команды. Выполняю предписания старшего товарища.
        Безусловно, я бы смог подыскать себе снабженца на стороне. Вопрос исключительно в доверии и готовности незнакомца сотрудничать с корректировщиком. Еще один минус в том, что Сыроежкин - не оружейник. С теневым миром шиноби этот чувак не связан, поэтому на него не навесишь обязанности посредника. Я знаю лишь одно - Виталик меня ни разу не подводил. А еще он быстро учится и адаптируется к изменчивой реальности.
        В заснеженный Барнаул я прибыл, будучи Айдаевым. Решил не рисковать, дважды останавливаясь в одной гостинице, а вместо этого снял на трое суток квартиру в северной части города. Просторную, двухкомнатную. За наличные. Без бронирования и оплаты по карте.
        - Что теперь? - спросила Арина, когда мы пообедали в кафешке, вселились в апартаменты, по очереди приняли душ и распаковали вещи. - Изложишь детали?
        - Конечно, - улыбнулся я.
        Спустя час мы начали действовать.
        Успех грядущей миссии зависел от ряда факторов. Прежде всего - от расторопности Сыроежкина. А еще - от того, сумею ли я вкачать нужное количество эфира в технику, которую мне по рангу знать не положено. И не стоит сбрасывать со счетов Хараду, который почти наверняка врубит «телезрение», чтобы за нами присматривать.
        Я не знаю, кто будет вести моего бывшего одноклассника. Судя по всему - не церковники. Люди в штатском - это больше на приказных смахивает. Так что поблизости должны отираться экспедиторы, с которыми я уже имел несчастье однажды столкнуться.
        Операция началась утром следующего дня.
        Связавшись с Сыроежкиным через текстовый чат Телетайпа, я отправил короткое сообщение:
        Срочно выезжай в Барнаул. Жди дальнейших инструкций.
        Виталик уже понимал, что означает слово «срочно». Поэтому не стал мелочиться и вызвал беспилотное такси. Я следил за ним через «телезрение», приготовившись к самым неожиданным поворотам. И, естественно, не мог не заметить черный двухдверный «Руссо-Балт», выехавший с территории кампуса вслед за моим другом. К этому моменту Виталик успел предоставить администрации собранный пакет документов, написать заявление о переходе на дистанционку, получить официальное разрешение и сдать постельное белье в общежитии. Всю ценную информацию с компа он перебросил на внешний накопитель, а винчестер, по моему совету, уничтожил.
        На поездку Сыроежкин потратил около трех часов. Его не трогали, не пытались задержать или остановить. Просто сопровождали на почтительном расстоянии.
        Конечным пунктом у Виталика значилась центральная городская площадь.
        В одиннадцать ноль пять я отправил второе сообщение:
        Когда выйдешь из такси, направляйся к остановке «Драмтеатр». Не останавливайся, не оборачивайся.
        Сыроежкин так и поступил.
        Преследователи на «Руссо-Балте» заложили размашистую дугу и неспешно поехали в указанном направлении. Предсказуемо. Толстяка можно за две секунды упаковать в салон.
        Арина охраняла мое тело, пока я оперировал вероятностями. Изредка мне приходилось отвлекаться и сбрасывать Виталику свежие инструкции.
        Третье письмо гласило:
        В урне лежит пачка сигарет «Помещик». Достань оттуда записку с инструкциями. После прочтения сожги.
        Понеслась.
        «Руссо-Балт» ускорился, подрезал фургончик с нарисованными на борту колбасами и копчеными окорочками, влез между двумя легковушками и уже собрался опередить Виталика на повороте, но в этот момент чувакам перестало везти. Я обрушил на говнюков всю тяжесть «мёрфологии» в связке с «цифрокором». Светофор на перекрестке засветился зеленым чуть раньше времени. Плотный поток машин отрезал агентов от остановки и вынудил резко притормозить. А Виталик спокойно достал из мусорки пачку сигарет, прочел краткую инструкцию с адресом, бросил бумажку на асфальт и спалил «яростью». Даже пепла не осталось, красотища.
        Я увидел, как из «Руссо-Балта» на ходу выскочил мужик в зимнем пальто и черных перчатках, с непокрытой головой. Мужик перемахнул через капот мономобиля, обогнул неспешную маршрутку и в режиме ускорения достиг остановки. Выхватил из урны знакомую пачку сигарет, открыл, беззвучно выматерился и швырнул обратно. Его коллега тем временем продолжил преследование Сыроежкина.
        Виталик свернул на оживленном перекрестке влево, прошел двести шагов и юркнул в закусочную «Тетя Глаша», адрес которой я указал в записке. «Руссо-Балт» припарковался чуть дальше, уже знакомый мне приказной выбрался наружу и неспешно двинулся в сторону закусочной, изображая любителя сырников. Я ни секунды не сомневался, что экспедитор войдет внутрь и сядет за столик.
        Ошибся.
        Агент закурил, демонстративно изучая тумбу с афишами.
        Что ж, меня это вполне устраивает.
        Едва Виталик отыскал себе укромное местечко в дальнем углу, я взялся за редактирование его облика. Убрал немного лишнего веса, прибавил к росту пяток сантиметров, состарил на доброе десятилетие, снабдил усами и бородой. Всё это - без предупреждения. Ну, почти. В записке я указал, что могут происходить «странные вещи».
        В «Тете Глаше» Сыроежкин заказал себе порцию фирменных сырников и чай. Неспешно всё это употребил, после чего расплатился наличными. Меж тем я взялся за легкую корректировку внешности сидящего неподалеку парня подходящей комплекции. Знаете, во время биологических изменений «пластикой», человек не ощущает стороннего вмешательства. Это же не хирургия, а магия, причем тонкая. Крайне важно, чтобы все эти манипуляции ускользнули от окружающих, поэтому и Виталика, и второго посетителя заведения я накрыл отводом глаз.
        Меня, признаться, беспокоил второй экспедитор в машине. Водитель вообще не покидал салон. О его внешности оставалось лишь догадываться - корпус тачки защищала от подглядывания хитрая артефакторика. Взломать «цифрокором» бортовой компьютер я тоже не смог.
        Через минуту Виталик покинул «Тетю Глашу», получив новые инструкции из салфетницы. Ехидно ухмыляясь в бороду, мой будущий снабженец обошел тумбу и докуривающего вторую сигарету экспедитора. Двинулся по тротуару, не подозревая, что я слегка изменил фасон его зимнего пуховика, заодно расширив и увеличив остальную одежду. Тем временем, из закусочной выбрался «козел отпущения».
        Экспедитор, врубив «дополнительное ускорение», оказался в шаге от парня. Ни следа сигареты. Резкий тычок под ребра каким-то устройством. Мнимый Сыроежкин обмяк.
        Экспедитор подхватил бедолагу под локоть.
        И толкнул в салон подъехавшего «Руссо-Балта».
        Глава 10
        Хочешь рассмешить богов - поведай им про свои планы.
        В прежней жизни я не понимал смысла этого выражения. Здесь же, когда реальность вокруг меня окончательно свихнулась, стал относиться к жизни с большим почтением.
        Сыроежкин продолжал идти по рассыпанным «хлебным крошкам», вписываясь в мой квест. Он без особого труда сел в троллейбус, добрался до железнодорожного вокзала и укатил в дальние края. В сторону Иркутска, разумеется. Там моего снабженца дожидался очередной привокзальный схрон с запиской, в которой указан адрес арендованной квартиры. К записке прилагались точные координаты выдвигающегося из стены кирпича, за которым я спрятал ключ. Точнее, не координаты, а цифровой код. Аналогичные цифры я нарисовал маркером на упомянутом кирпиче. Арине задумка очень понравилась. Надеюсь, и Сыроежкин оценит.
        До сих пор удивляюсь тому, как всё удалось провернуть в «Тёте Глаше». Парень, которого я отредактировал, не мог не заметить изменений, произошедших с ним. Мне пришлось использовать «манипуляцию» и вкачать прорву эфира в технику «био», азы которой сенсей мне только начал приоткрывать. По идее, я должен стать Вездесущим, чтобы вмешиваться в чужие организмы, но эфир позволил слегка ускорить процесс. Железы парня выделили немножко того, немножко этого. Случайный посетитель толкнул незадачливого толстяка плечом, когда тот собирался посмотреть в зеркало.
        В общем, прокатило.
        Убедившись, что отклонений от схемы не наблюдается, мы с Ариной покинули апартаменты. Ключ я оставил под ковриком, о чем сообщил эсэмэской хозяину жилья.
        Шли налегке, с одними рюкзаками.
        В подъезде девушка насторожилась. Застыв на площадке между вторым и третьим этажами, остановила меня взмахом руки. Несколько мгновений стояла, прислушиваясь. Я врубил «телезрение», но у почтовых ящиков никого не обнаружил. Перед подъездом - тоже.
        Арина извлекла из-под куртки пистолет.
        Я последовал ее примеру.
        - Нас ждут, - тихо произнесла девушка.
        - Кто?
        Вместо ответа она изобразила перед собой знак Весов - короткую вертикальную перекладину и перечеркивающую ее длинную косую.
        - А как…
        Арина приложила палец к губам.
        И двинулась по лестнице вниз.
        Я врубил «чутье» на полную катушку и на меня пахнуло холодной нечеловеческой яростью. Захотелось отшатнуться, загородиться ментальными блоками, но я устоял перед искушением.
        Арина остановилась в трех шагах от распахнутой настежь створки подъезда. Кто-то подпер дверь кирпичом - в декабре. Холодный ветер успел намести возле порога снежную полоску.
        Снаружи - унылое серое небо.
        И дворик, утопающий в сугробах.
        Девушка подняла костяной пистолет и выпустила три пули в заблокированную металлическую створку. Прежде мне не доводилось видеть, как водяные заряды поражают цель. Костяной пистолет тихо клацнул, издал серию шипящих звуков и умолк. А нижнюю половину двери вместе с куском кирпичной кладки неведомая сила отправила в небытие. Раздался звериный визг. Дверной косяк забрызгало ядовито-зеленой дрянью с кусками чего-то, напоминающего внутренности.
        К горлу подкатила тошнота.
        Пока я приходил в себя, Арина достала из заднего кармана джинсов крохотный белый кубик, сжала его в пальцах и швырнула в проем. Я успел заметить, что кубик в полете увеличился, нарастил новые грани и вспыхнул голубым. До моего слуха донесся неприятный режущий звук.
        - К стене! - рявкнула бодигард и левой рукой оттолкнула меня в нишу под лестницей. Я чуть не впечатался спиной в почтовые ящики.
        Снаружи полыхнуло.
        Ударная волна ворвалась в подъезд вместе со снежными завихрениями и ошметками чего-то органического.
        Фенечки на левом запястье моей спутницы засветились.
        Арина прикрыла глаза и нараспев начала что-то читать. Язык показался мне смутно знакомым. Не латынь, но близкое по духу наречие.
        Тело девушки окуталось чем-то, напоминающим спиральные струи черного песка.
        - Вали наверх, - прорычала Арина.
        Коротко кивнув, я применил «пространственную раскладку» и по диагонали в режиме ускорения прошил две стены. Выпав наружу, в холод и пургу, я поднял пистолет и выстрелил в черную фигуру, собравшуюся применить некую хитрую технику. Вокруг монаха Никона очертилась волнистая полусфера, в которую и врезалась моя огненная пуля. Не знаю, что за ауру применил церковник, но волны энергии пустили разводы по всей поверхности щита. Недолго думая, я всадил в адепта Равновесия еще две пули. Зигзагов стало больше, наметилось черное пятно. Я влепил туда еще одну пулю, затем ударил «пламенеющей яростью», «полосой жара» и «электрической плетью». Аура начала разваливаться прямо на глазах.
        Никон отвлекся от подъезда и швырнул в мою сторону шар цвета ртути. Я врубил ускорение и попытался зайти ему за спину. В этот миг из дверного проема выскочила Арина. Пространство перед девушкой словно скомкалось, потекло и смело напрочь остатки артефакторного щита. Никон небрежно махнул рукой в мою сторону и переключился на нового противника. Бывшая послушница и боевой монах вошли в клинч.
        А вот рукомашество мудака в сутане не прошло для меня бесследно. Ладно, не в сутане. В рясе. Всё равно нехороший человек.
        В ткани континуума прорезалась уже знакомая вертикальная щель, из которой вылезло нечто.
        Такеши-сан предупреждал меня об охотничьих фамильярах, но я не внял его наставлениям. А зря. Это быстрые, сильные и невероятно агрессивные твари. Жуткие страхолюдины. Представьте себе четвероногое существо, смахивающее на обтянутую сухожилиями и перевитую мускулами пантеру. С гипертрофированной пастью, усеянной рядами острых клыков. Ни желудка, ни системы пищеварения. Ни мозга, ни сердца. Полностью магическая начинка. Я слышал, эта порода называется «ветхими гончими». Ветхими, поскольку продолжительность жизни таких фамильяров не превышает пяти минут. Достаточно, чтобы расправиться со слабым рукопашником, привыкшим манипулировать действительностью на расстоянии.
        Гончая набросилась на меня.
        Прыжок с места.
        Ухожу в разгон и, не глядя, обрушиваю себе за спину «пресс». Разворачиваюсь, отступаю вправо. К этому моменту меня уже окутывает кинетика, а вслед за ней - «полыхающий щит». Тварь выдерживает чудовищное давление. Я вижу, как шерсть гончей покрывается маслянистыми разводами. Из подушечек лап выдвигаются втяжные когти. Вы шутите. Эта штуковина даже в сугробы не проваливается?
        Резкий бросок к моему колену.
        Я проламываюсь через собаку, используя «раскладку». Сумасшествие, но что поделать. Оказавшись чуть сбоку и сзади, наношу сокрушительный удар кулаком в хребет, укрепив костяшки «каменной броней».
        Раздается хруст.
        Гончая разваливается надвое, но передняя часть фамильяра продолжает клацать челюстями и скрести лапами по снегу, пытаясь меня достать.
        Всаживаю в череп зверюге огненный патрон.
        По снегу разбрызгивается зеленая жидкость.
        Вот оно что, Михалыч…
        Бросаю короткий взгляд на дерущихся. Стоп, уже не дерущихся. Брат Никон лежит, уткнувшись мордой в снег. Над его телом стоит Арина. Костяной пистолет исчез, из правого кулака девушки торчит стальное лезвие. Аккурат между средним и безымянным пальцами. Кастет? Присмотревшись, я понимаю, что моя спутница уложила монаха тычковым ножом. Клинок в крови, под монахом расплывается что-то темное. Наст в этом месте начинает слегка подтаивать.
        Арина небрежно проводит ладонью по лезвию, смывая кровь невесть откуда взявшейся водой.
        - Ты его знаешь? - кивок в сторону Никона.
        Вопрос отвлекает меня от мрачных раздумий.
        - Монах Никон.
        - Должен быть и блюститель, - в голосе Арины чувствуется едва уловимая дрожь.
        - Иннокентий.
        Площадка перед подъездом напоминает сюрреалистический бред сбежавшего из психушки художника.
        Людей не видно.
        - Валим отсюда, - предлагаю я.
        «Чутье» обманывает меня крайне редко. Сейчас опасности нет. Куда запропастился блюститель Иннокентий - ума не приложу. Одно ясно: будь он неподалеку, сейчас в снегу лежали бы мы с Ариной, а не брат Никон.
        Убрав оружие, мы пересекли двор под «отводом глаз», юркнули в полутемную каменную арку и свернули налево - к троллейбусной остановке. Я уже поработал с вероятностями, и нас дожидалась маршрутка с услужливо сдвинутой дверцей. Влетаем в салон, протискиваемся к задним сиденьям, выслушивая бурчание пассажиров по поводу напущенного холода. Кто-то закрывает дверь, машина трогается с места. Передаем мелочь через закутанную в полушубок пенсионерку. Обратно получаем билетики.
        - Больше так не делай, - сказала Арина, отвернувшись к окну. Мы проезжали мимо длинного здания, первый этаж которого был занят витринами продуктовых, хозяйственных и технических магазинов.
        - Как?
        - Выполняй мои приказы.
        - Я же убил гончую.
        - И сам чуть не погиб.
        - Я пробил брешь в защите Никона. Ты бы сама не справилась.
        - Уверен?
        Нет. Я не был в этом уверен.
        - И что это за техники у тебя? Как ты пролез через стену?
        - Эй, - осадил я бодигарда. - Я же не спрашиваю, как ты протаскиваешь в самолеты костяной пистолет, стреляющий водяными пульками? Или про твою молитву в подъезде?
        Девушка смутилась.
        - Что умею, то умею, - выдал я заключение.
        Арина понизила голос:
        - Я не слышала о таких навыках у корректировщиков.
        - А то. Редкое умение.
        - Ты и огнем владеешь.
        - Владею.
        - А хребет гончей ты сломал…
        - Тссс, - я приложил палец к губам. - Не здесь. Поговорим дома, хорошо?
        Маршрутка резко остановилась.
        Меня швырнуло на переднее сиденье, и лишь выставленные руки уберегли от удара переносицей о спинку.
        - Что там? - насторожилась Арина.
        Со всех сторон донеслись испуганные крики и перешептывания. Мне почудилось слово «церковник».
        Выглядываю в проход между рядами кресел.
        Через лобовое стекло виден почерневший от грязи и соли снег. По встречке медленно ползут автомобили. Серое небо осыпается хлопьями, напоминающими сажу от костра. Всё это время мы двигались с черепашьей скоростью - водитель опасался снежных заносов.
        Посреди дороги застыла человеческая фигура.
        В черной, наглухо застегнутой по самую шею, сутане.
        - Иннокентий, - вырвалось у меня.
        - Кто?
        Арина пыталась что-то рассмотреть через сиденья и головы.
        - Блюститель Иннокентий.
        При упоминании блюстителя глаза девушки оледенели.
        Церковник держал в вытянутой руке что-то мелкое и блестящее. Я врубил «телезрение», чтобы рассмотреть предмет. Медальон с изображением Весов. Чипированный биометрический артефакт, заменяющий церковникам паспорта.
        Убедившись, что водитель понимает серьезность положения, Иннокентий спрятал медальон.
        И неспешно двинулся к маршрутке.
        - Извини, - сказал я.
        Арина не успела среагировать.
        Я применил «раскладку» и провалился в барнаульскую стужу на «дополнительном ускорении». Терять нечего, маски сброшены. Бью чакрой в диагональ, чтобы не зацепить пассажиров маршрутки. Незримая сила отсекает поток снежинок, срезает часть кузова проезжающего мимо грузовика и сосульку с карниза балкона. Я вкладываю в удар прорву эфира, рассчитывая смять ауры Иннокентия. Остановить меня блюститель не может, но он чует неладное. И быстро смещается вправо, размазавшись от запредельного движения. Прикинув, где должен оказаться враг, я направляю туда же «полосу жара», затем «электрическую плеть», а напоследок бью «дрожью земли». Слабенькой, но сотрясение выворачивает асфальт из-под ног оппонента, сбивает концентрацию и вынуждает вновь уклоняться, сходить с линии атаки.
        Из салона выскакивает Арина.
        Поднимает пистолет.
        Водяные пули впитываются полупрозрачным куполом, который успел выставить блюститель.
        Пассажиры в страхе смотрят на происходящее.
        Мой ужас еще сильнее. Потому что у Иннокентия нестерпимо засияли вериги, вживленные, судя по всему, под кожу. Я увидел сложный рисунок цепей, проступающих под тканью облачения церковника. Иннокентий в один миг сделался похожим на компьютерную плату.
        - Нарушители, - прорычал блюститель. - Еретики.
        Нечто ударило по площади, опрокидывая Арину на тротуар. Я устоял, пустив встречную волну деструкции. Из тамошнего арсенала. Эфир сгустился, трансформировался в тугой кулак и обрушился на церковника.
        Иннокентия отшвырнуло к фонарному столбу.
        Мне показалось, что у девушки из носа пошла кровь.
        Водитель маршрутки не выдержал - ударил по газам, и начал объезжать нас с открытой дверью.
        Врезавшись в столб, Иннокентий поскользнулся в буром месиве и упал на одно колено. Я тут же нанес второй эфирный удар. Вериги церковника засветились еще сильнее. Иннокентий с трудом выпрямился и, недобро прищурившись, посмотрел на меня. В этот миг Арина и атаковала.
        «Оледенение» застигло Иннокентия врасплох.
        Мощная родовая техника, усиленная артефакторикой, едва не зацепив меня по касательной, вморозила блюстителя в асфальт. Возникло чувство, что кто-то схватил человека в сутане за шиворот и выбросил из ракеты в открытый космос. Фигура нашего противника замерла в нижней боевой стойке с широко разведенными руками, изготовившимися колдовать. Ледяная корка, похрустывая, одеревенела. Рот церковника распахнулся в беззвучном вопле, глаза уставились в запредельную пустоту.
        - Жжешь, - одобрил я.
        И, метнувшись на ускорении с проезжей части на тротуар, помог моему бодигарду подняться.
        Арина провела ладонью по лицу, вытирая кровь.
        - Уверен, что тебе нужен телохранитель?
        Я вызвал через приложение такси.
        - Конечно. Это ведь ты его завалила.
        - Не без твоей помощи. Кто ты такой вообще? Корректировщики не умеют так драться.
        - Потом, - отмахнулся я.
        - У тебя сплошное «потом», - обиделась девушка.
        - Мы в одном городе с экспедиторами, - напомнил я. - Давай избавимся от этих хвостов, а?
        Рядом с нами притормозило приземистое такси со скругленными очертаниями.
        - Шевелись, - поторопил я спутницу.
        Оказавшись в салоне без водителя, мы продолжили разговор.
        - Ты всё еще на испытательном сроке, - заметил я, глядя в глаза Арине. - Через пару недель можешь не продлевать контракт. Моя охрана… я понимаю, что это не подарок. Обещаю не писать отрицательных отзывов и дать хорошую рекомендацию «Стене».
        - Серьезно?
        - Никто не обязан умирать, защищая меня.
        Мимо проносился утопающий в сугробах Барнаул.
        Арина задумчиво уставилась в окно.
        Мы ехали по Павловскому тракту в сторону железнодорожного вокзала. Это всего лишь первая смена такси. В моих планах - извлечение из тайника свежего паспорта, смена внешности и неспешное путешествие к Иркутску. С Ариной или без нее. Билеты уже куплены, до отправления поезда - считанные часы.
        - Нет, - сказала девушка.
        - Что - нет?
        - Я не собираюсь тебя оставлять, чертов психопат. Мне понравилось, как мы уделали блюстителя. И мне интересно, что ты задумал. Чем закончится вся эта гребаная история.
        - Только и всего?
        Она пожала плечами.
        - Дело ведь не в контракте, - продолжал упорствовать я. - Или… не только в контракте.
        - Знаешь, - не поворачивая головы, промолвила Арина, - за тобой церковники просто охотятся. А я их ненавижу.
        - Личные счеты?
        - Они украли мое детство, - с каменным лицом произнесла Арина. - И часть моей юности. Кто-то играл с друзьями во дворе, учился в нормальной школе, отдыхал в детских лагерях. А я чистила картошку в монастырской столовой, выпалывала сорняки в огороде, учила наизусть притчи из Книги Баланса, дралась с другими послушницами. Я не могла просто взять и прокатиться на велосипеде к реке. Погонять на роликах. Сходить с подружками в кино. Не было у меня никаких подружек, только спарринг-партнеры…
        Меня ошеломил этот поток откровений.
        Даже перебивать не хотелось.
        - За малейший проступок - наказание, - стиснув зубы, продолжила моя спутница. - Епитимья какая-нибудь. Пробежка в дождь по периметру монастыря, внеочередной наряд на кухню. Избиение. Я вообще не видела мир за стенами монастыря. Когда победила этого урода с фамильярами и выбралась за стену… в общем, это было… как откровение. Хотелось рассмотреть каждый листочек в лесу, прочитать каждую вывеску в городе, поговорить с каждым встречным.
        - Ты неплохо адаптировалась, - признал я.
        Арина пожала плечами.
        Такси остановилось на пересечении с улицей Малахова. Деньги списались со смарт-браслета моей спутницы, который пока еще не отслеживался властями. Мы потратили пять минут, чтобы добраться до схрона с запасным паспортом. Неприметный тупичок с двухэтажными обшарпанными домишками и переполненными мусорными баками. С неиспользуемым почтовым ящиком.
        Старый паспорт я сжег.
        Браслет выбросил.
        И вышел из тупичка с новым лицом, новой фамилией, новой судьбой. Трансформировать одежду я научился еще на прошлой неделе.
        Из меня получился бы неплохой кутюрье.
        Глава 11
        За окном - хмурое иркутское утро.
        Виднеется пустырь с замороженной стройкой. Бытовка занесена снегом, в небо поднимается тонкая струйка дыма. Моему взору открывается глубокий заснеженный котлован, штабеля связанных прутьев арматуры, лабиринт первых ярусов будущего дома и бездействующий подъемный кран. Вся эта прелесть обнесена деревянным забором и навесом, защищающим прохожих на тротуарах.
        - Кен, - тихо, но требовательно произнес Сыроежкин.
        - Как ты его назвал? - удивилась Арина.
        Мы сидим на крохотной кухоньке, пьем чай. Заказанные пиццы уже съедены, настроение у всех заметно улучшилось.
        Стол круглый.
        Две пары глаз смотрят на меня.
        Виталику я вернул прежний облик. Временно, конечно. Пока мы не выбрались из этой страны, нужно шифроваться.
        - Ты понимаешь, что мое обучение в школе накрылось? - не выдержал Сыроежкин. - Какая, нахрен, дистанционка? За мной приедут, как только я выйду на связь с «Заратустрой».
        - Приедут, - согласился я.
        - А ты мне еще липовый паспорт предлагаешь, - не унимается снабженец. - И чужую внешность.
        - Всё он понимает, - ухмыльнулась Арина. - С самого начала никто не думал, что ты будешь учиться.
        - С головой дружите? - Виталик по очереди обвел нас тяжелым взглядом. - Это моя жизнь. Кен, это ведь шутка, правда?
        - Рю, - поправила Арина. - Сейчас он так себя предпочитает называть.
        - Ладно, - сдался Сыроежкин. - Пусть будет Рю, но это форменное свинство! Мне надо получить образование!
        - Зачем? - искренне удивился я.
        - Ну… все так делают, - в голосе моего друга прозвучало замешательство.
        - Ты - не все, - мягко возразил я, делая очередной глоток. - Ты - часть моей команды.
        - И что?
        - Если сильно нужен аттестат, мы тебе его купим. Или поступишь в какую-нибудь японскую школу.
        - Чего? - обалдел толстяк.
        - Мы летим в Японию, - пояснила Арина.
        - Хочешь - купим аттестат на Сыроежкина, - предложил я. - Родителям покажешь, пусть порадуются. Будешь и дальше подниматься на крипте - достанем два аттестата. Один - на твою настоящую фамилию, сувенирный. Второй - на текущую.
        - Текущую, - тупо повторил мой друг.
        - Я выбрал несколько вариантов. Что понравится - то и бери.
        - Вот так всё просто, да? - Виталик зло посмотрел на меня. - Добавим росточку, отрастим бороду, купим аттестат?
        - Зачем усложнять, - я очаровательно улыбнулся.
        Арина виновато развела руками.
        Дескать, вот такой он тип, Рю Тиба.
        - Я видел, как они запихнули в тачку моего двойника, - заявил Сыроежкин. - Что они с ним делают, а? Пытают?
        - Вероятно, уже отпустили, - пожимаю плечами. - Я произвел обратную трансформацию.
        - В смысле? - не поняла Арина.
        - Вернул ему прежний облик.
        - Ему шокер под ребра ткнули, - заявил Виталик.
        - Это не шокер, - возразила Арина. - Спецслужбы Его Императорского Величества предпочитают усыпляющие артефакты.
        - Где усыпляющие, - добавил я, - а где и умертвляющие.
        - Зависит от силы нажатия и объема взвеси, - согласилась Арина.
        - И вы так спокойно об этом говорите? - возмутился Сыроежкин. - Произвол же полный! Беспредел!
        - А в Мексике безопасно? - парировал я. - Преступности и жестких задержаний нет?
        - Ну… - протянул Сыроежкин.
        И умолк.
        Мексика славится на весь мир своими бандами, уличными разборками и наркокартелями. Есть районы, жить в которых вообще нереально. Я уж молчу про самоуправство тамошних шерифов, которые расстреливают людей направо и налево. Моему другу повезло - его родители из последних сил тащили охраняемый кондоминиум в приличном туристическом квартале.
        - Не дрейфь, - успокоил я друга. - Ты попал в хорошую команду. Заработаешь денег, поднимешься. Станешь у себя в Мексике уважаемым человеком.
        - Мне Империум нравится, - выдал Виталик.
        - Деньги - это возможности, - резонно заметил я. - Через пару лет вернешься сюда. Ты пойми, мне нужен снабженец. Человек, который займется обустройством моих полигонов, добычей всякого-разного, закладкой тайников и еще много чем. Торговля монетками, опять же. Я готов щедро платить за услуги.
        - А меня почему выбрал? - Виталик понемногу успокаивался.
        - Я тебе доверяю.
        - Спасибо.
        - Не за что.
        Мы с Ариной переглянулись.
        Пора выходить на следующий уровень.
        - Он корректировщик, - девушка кивнула в мою сторону. - Платит мне за охрану. И у нас есть проблемы с Церковью Равновесия.
        - Какие проблемы? - при упоминании святош бедолага скукожился.
        - Мы убили монаха Никона и блюстителя Иннокентия, - просто ответил я. - Грохнули их в Барнауле.
        - И вообще, - подвела итог телохранительница. - Читай по губам. Рю Тиба - корректировщик.
        - Мне конец, - обреченно вздохнул Сыроежкин.
        - Дружище, это только начало! - возразил я. - Начало твоего восхождения и обогащения.
        - Ладно. Меня ведь уже взяли под колпак, да? Вряд ли я выберусь из этой передряги, вернувшись в школу и сказав, что знать не знаю никакого Кена Мори.
        - Не прокатит, - отрезала Арина.
        - Тогда командуйте, - смирился Виталик.
        Звонок в дверь.
        Арина знаком велела мне сидеть на месте. Придвинула нетбук и вывела картинку с внешнего дверного дисплея на большой экран.
        Снова позвонили.
        Арина развернула экран таким образом, чтобы я мог увидеть незваного гостя. Русоволосый паломник с громадным рюкзаком за плечами.
        Включился звук.
        - Открывайте, ребята, - устало произнес Такеши Харада в своей первоначальной ипостаси. - Это я.
        Виталик сидел, не смея шелохнуться.
        - Свои, - буркнул я.
        Арина разблокировала дверь прямо с виртуальной консоли. Надо будет спросить у нее, что за прога такая. Простенько, но со вкусом.
        Квартиру мы сняли однокомнатную, без претензий. Дешевый ремонт, старая мебель. И вездесущая видеопанель на внешней стороне двери. Громкая связь, опять же. И главная икона всех мещан - телевизор на кронштейнах.
        Учитель задвинулся на кухню, не разуваясь.
        - Собирайтесь.
        - Куда? - я аж чаем поперхнулся.
        - Валим из города.
        - Что-то случилось? - посерьезнела Арина.
        - Еще как случилось, - заявил сенсей. - В нашем коттедже хозяйничают экспедиторы Тайного приказа.
        Я закатил глаза.
        - Машина внизу, - учитель бросил последнюю фразу через плечо. - Жду там.
        Виталик оглянуться не успел, а мы уже были на ногах.
        - И чай не допьем? - озаботился Сыроежкин, покосившись на вазочку с печеньем.
        - Нет, - отрезал я.
        Спустя четверть часа мы ехали по скоростной трассе в сторону Красноярска.
        Машину, как выяснилось, Такеши украл. Ломанул «цифрокором» бортовой компьютер, открыл дверь самому себе, а затем влез в базы дорожной полиции и переоформил транспортное средство на очередную вымышленную личность. Хозяин почему-то передумал писать заявление об угоне, а вместо этого взял двухнедельный отпуск и улетел в Ялту.
        Тачка мне понравилась. Не «Бромлей», конечно, но и не допотопная колымага на ДВС. Электромобиль «Ижевск-Вектор» четвертого поколения. С режимом автопилота, который сейчас и был активирован. Потому что за окнами развернулась непроглядная тьма. Как вы уже догадались, учитель применил «купол тишины», чтобы спокойно поговорить. Мы с Ариной устроились на заднем сиденье, Виталик - на переднем, справа от водителя.
        - Рассказывай, - велел Харада.
        - Что? - вкрадчиво поинтересовался я.
        - Всё.
        Хотел бы я написать, что мимо проносятся панельные пятиэтажки или высотные ЖК, но нет. За окнами - первобытный мрак. Даже звезд не видно.
        Мое молчание учитель истолковал по-своему.
        - Я наблюдал за тобой, Рю. Применяешь корректировочные техники, выходящие за границы твоих возможностей. Пользуешься навыками, о которых толком никто не слышал. Владеешь разными стихиями. И не заливай, что не знаешь, как это работает. Ты расчетливый сукин сын, почище своего деда.
        - К какому классу относилась твоя мать, Рю? - вклинилась в разговор Арина.
        Начинается.
        - Воздух, - признал я.
        - Ты пользовался огнем и землей, - уверенно заявила девушка. - Стрелял из пушки, разработанной для адептов огня. И твои выстрелы были чем-то усилены.
        - Огнем, - предположил сенсей.
        - А я много всего пропустил, - раздался с переднего сиденья голос Сыроежкина.
        - И что вы хотите от меня услышать? - устало произнес я. Схватки с церковниками и длительные поездки не прошли бесследно - отчаянно хотелось выспаться. - Да, я владею разными стихиями. И понимаю, что это - редкий дар.
        - Не просто редкий, - покачал головой Харада. - Уникальный. Так не бывает, Рю. Самим фактом своего существования ты нарушаешь кучу магических законов. Рушишь все мои представления о мире.
        - Вот почему на тебя взъелись, - дорубил Сыроежкин. - Тайный приказ и все остальные.
        - Не взъелись, - возразил Такеши. - Они хотят взять его, запереть в своих лабораториях и научиться использовать.
        - А Церковь? - не понял Виталик. Вот же наивный баклан. - Просто корректировщиков не любят?
        - Он нарушает Баланс, - сжав зубы, пояснила Арина. - И не только из-за корректировочных техник. Четыре стихии переворачивают всё с ног на голову.
        - Меня убьют, - догадался я.
        - Не сразу, - фыркнула Арина. - Как и ребята из Тайного приказа, церковники захотят провести исследование. У нас свои методы и они тебе не понравятся, Рю.
        - У «нас»? - переспросил Виталик.
        - Она сбежала из монастыря, - пояснил я. - Не обращай внимания, дружище.
        - Так, - учитель остановил пикировку взмахом руки. - Давайте сразу определимся с главными вещами. Никто здесь не собирается сдавать Рю. Так мне кажется, во всяком случае. Мы на твоей стороне, парень. Поэтому хватит держать своих друзей за дураков.
        - Тем более, - добавила Арина, - что мы ради тебя жизнями рискуем.
        Наверное, к подобным разговорам следует готовиться загодя.
        Я не успел.
        Сейчас придется лить адаптированную правду и полуправду, старательно избегая истинной правды.
        - Ладно, - пожимаю плечами. - Сами напросились.
        - Давай-давай, - подбодрил Такеши-сан. - Не стесняйся, все свои.
        - Я не помню ничего до своего шестилетия, - начал я. - Думаю, если что-то со мной и произошло, то в раннем возрасте. Воспоминания стерты либо заблокированы. Одно могу сказать: я делаю то, что делаю, поскольку в нашем мире уживаются две магических субстанции.
        - Мы пользуемся взвесью, - покачала головой Арина. - Больше ничего нет.
        Учитель внимательно слушал.
        Сыроежкин не вмешивался.
        - А как объяснить чакру? - поинтересовался я. - Или «пространственную раскладку»?
        - Ты проходил через стены, - вынуждена признать девушка. - Я видела.
        - И я, - кивнул сенсей.
        - Одаренные применяют взвесь, - попробовал объяснить я. - Я же предпочитаю пользоваться эфиром. Это субстанция высшего порядка. Мощная, пронизывающая весь мир. Чтобы добыть больше энергии, мне не нужен родовой Источник. Для этого я прокачиваю через себя плотные эфирные струи.
        - Никогда не слышал об этой субстанции, - задумчиво проговорил Харада. - Почему эфир? Откуда тебе известно, что эта гипотетическая энергия называется именно так?
        Пожимаю плечами.
        - Знаю - и всё. Не могу объяснить.
        На самом деле объяснение лежит на поверхности. Я - выходец из другого мира. Наши волхвы давно изучили эфир, придумали ему название, разработали уйму техник под него. Не только боевых, но и целительских, поисковых, повседневных. Бытовых, то есть. Даже на превращение в медведя мне потребуется некоторое количество эфира, без этого никак. А ведь этот туз я из рукава еще не вытаскивал…
        Проблема в том, что о волхвах я рассказывать не могу. И о своем попаданчестве. Во-первых, мне никто не поверит. Во-вторых, это уж слишком - даже для тех, кто привык в обыденной жизни использовать магию. В-третьих, я не могу предвидеть всех последствий подобного откровения. Если обобщить, я полагаю, что мои новые друзья попросту не готовы к этой информации.
        Я, кстати, копался в Сумраке, пытаясь найти упоминания о людях вроде меня. Ну, о тех, кто умер в альтернативной реальности и перебрался в физическое тело здесь. Четких сведений откопать не удалось. А вот гипотетических допущений из области фантастики, эзотерических теорий и всевозможных доктрин «для избранных» - сколько угодно. Плюс городская мифология. Вроде бы, церковники пару раз за историю своего существования ловили попаданцев, но всё засекречено.
        - Пусть будет эфир, - задумчиво проговорил Харада. - Что это? Особая форма взвеси?
        - Скорее наоборот, - я покачал головой. - Эфир первичен. Его можно трансформировать во что угодно.
        - И во взвесь? - спросил Сыроежкин.
        - Да.
        - А напрямую в техники? - задала грамотный вопрос Арина.
        - И напрямую.
        - Так ты всесилен, братец, - фыркнул Харада. - Мы тебе не нужны. Хоть сейчас можешь стать Абсолютом или Архмагом в выбранном классе. Или во всех классах сразу.
        - Не всё так просто, - я нахмурился.
        Разумеется, подобные мысли в голову закрадывались. А потом я столкнулся с суровой действительностью.
        - Что не так? - удивился Такеши.
        Да всё не так. Главная проблема - медленное восстановление моих прежних способностей. Из того, почти забытого, мира. Мне хватит пальцев двух рук, чтобы перечислить техники, освоенные здесь повторно. Да, мой разум понимает, как использовать эфир, да и на астральном плане ничего не изменилось в худшую сторону. Но вот тело Рю-Кена-Друцкого далеко не всегда реагирует в критических ситуациях так, как мне хотелось бы. Кроме того, вгоняя эфир напрямую в местные техники, я трачу громадные объемы энергии. Не знаю, в чем тут подвох. И, соответственно, испытываю нервное напряжение. Колдунство с эфиром совсем уж бесследно не проходит, надо и отдыхать иногда. Тренировки расширяют мои возможности, но для возвращения прежней формы потребуются месяцы, а то и годы. Если же преобразовывать эфир во взвесь, расходуются драгоценные доли секунды в поединках. Поэтому я и учился на старых полигонах прямому управлению взвесью. А там - ограничения, продиктованные особенностями дара моего носителя. Так что пахать и пахать…
        - Есть нюансы, - признал я. - Потолок возможностей в стихийных классах, например. При непосредственном вкачивании взвеси. Я развиваюсь, но резких скачков не предвидится.
        - Ага, - хмыкнул Такеши. - Прямо сейчас ты не сможешь поработить Землю.
        - Очень смешно, - обиделся я.
        - А что с корректировочными техниками? - поинтересовалась Арина.
        - Стандартный уровень, - ответил вместо меня сенсей. - За редким исключением.
        - Прямое использование эфира, - напомнил я.
        Учитель заинтересовался:
        - Значит ли это, что я могу научить тебя высокоранговым техникам, и ты справишься с ними? Ну, при помощи эфира?
        - В теории - да. На практике… - развожу руками. - Надо попробовать.
        - Еще вопрос, - ожил Сыроежкин. - Церковники могут нас отследить? Астральное эхо…
        Опаньки.
        Виталик знает больше, чем я думал.
        - Могут, - заверила Арина.
        - А почуять этот самый… эфир?
        Девушка задумалась.
        И произнесла:
        - Сложно утверждать. Мы говорим о субстанции, которой… вроде как… нет. Понимаете? С другой стороны, существуют артефакты, заточенные под вероятностные искажения. Или под обнаружение техники, а не заполняющей ее взвеси.
        - Они поймут, что Кен… Рю… использует не взвесь?
        Молодчина Сыроежкин.
        Этот вопрос мучает меня давно. С тех самых пор, как я впервые встретился с блюстителем Иннокентием и монахом Никоном. Я был Никем, когда меня начали преследовать. Просто потому, что я - корректировщик? Не думаю. Более разумной кажется версия, что Патриархи знают о существовании эфира. И учуяли одаренного, способного манипулировать этой субстанцией.
        Стоп.
        А если корни происходящего тянутся в мое прошлое? В те самые шесть лет, о которых Сергей Друцкий, он же Рю Тиба, ничего не помнит? Клан Когтей уничтожен, но почему? Кто за всем этим стоит? А ведь меня кто-то спас, переправил в Питер и бесследно ушел в закат. Можно предположить, что этот таинственный доброжелатель знает очень много. Я поначалу думал, что обязан спасением Такеши, но тот отрицает свою причастность к моим странствиям по аэропортам.
        - Уже поняли, - сказала Арина.
        - Тебе почем знать, - изогнул бровь Такеши.
        - Я с ними одиннадцать лет прожила, - напомнила девушка. - Поверьте, блюстителя за первым встречным не высылают.
        Наш разговор плавно перетек в область дальнейших планов. Мы с Такеши обсуждали схемы пересечения границы, но к единому мнению прийти не могли. А еще Такеши поведал о гостях, объявившихся в «Иволге». Экспедиторы прибыли в Гремячинск, затем начали всё вынюхивать в Монашинске. На них среагировал один из артефактов, оставленных Такеши в гостинице. Учитель понял, что вскоре агенты императорской спецслужбы вычислят Ольхон. Быстренько собрал вещи и убрался вон. На снегоходе-беспилотнике. В Иркутске завис на съемной квартире и стал присматривать за коттеджем. Как и следовало ожидать, гости явились за нашими головами.
        А теперь - вишенка на торте.
        Судя по описанию, одним из визитеров был Василий Тьма.
        Глава 12
        Машина начала сбрасывать скорость.
        Такеши Харада выругался.
        - Что там у нас? - насторожилась Арина.
        Я приоткрыл один глаз.
        Сыроежкин спит, за окнами - глубокая ночь. Обычная, не магическая. Со звездами, зубчатыми стенами леса по краям шоссе, огнями встречных авто. В свете фар кружатся снежинки.
        - Кто-то перехватил управление, - сообщил сенсей.
        - Нас взломали? - сон как рукой сняло.
        - Хуже, - пробурчал Такеши и принялся расталкивать сопящего в две дырки Виталика. - Воспользовались экстренным протоколом.
        - Не слышала о таком, - покачала головой Арина.
        - Мало кто слышал, - отмахнулся Такеши.
        «Вектор» прижался к обочине и заглушил двигатель.
        Экстренный протокол - это вшитая в бортовой компьютер программа. Дремлющая. Связанная с общенациональной транспортно-коммуникационной системой, управляемой мощной нейросетью. Если нейросеть решает устранить опасную ситуацию на дороге, применив экстренный протокол, автопилот безропотно передаст все права на управление машиной. Как вы понимаете, код лицензирован. Человек не может купить машину и перепрошить бортовой компьютер, отказавшись от софта с экстренным протоколом. Это противозаконно.
        - Ручное управление? - робко спросила Арина.
        - Уже нет, - сенсей имел отстраненный вид, но я понимал, что он просчитывает разные варианты.
        - «Цифрокор», - предложил я.
        - Вот сам и попробуй, - огрызнулся корректировщик. - Нам заблокировали все системы, а навигатор вырубили.
        Понятно, чьи уши торчат.
        Нейросеть подчиняется правительству страны. Следовательно, протоколом может воспользоваться Приказ тайных дел.
        - Ты - Вездесущий.
        - Рю, мы застряли в груде металлолома. Смирись.
        И тут внутри меня прозвучал голос:
        Всем, кто сидит в машине. Не делать резких движений, не применять магических техник, не трогать артефакты. У вас есть оружие - нам это известно. Сейчас девушка аккуратно возьмет два ствола, выйдет наружу и положит их на капот. Вернется внутрь. Даем на это минуту. Не подчинитесь - уничтожим.
        Прямой ментальный контакт.
        Без гаджетов и других усилителей.
        Голос, пусть и беззвучный, я узнал. Василий Тьма собственной персоной. Бессмысленный и беспощадный.
        Наставник оборачивается к нам.
        - Ваше мнение, дамы и господа?
        - Это Тьма, - я пожимаю плечами. - Он не шутит.
        - Мы не знаем, сколько их, - добавила Арина. - Чем они вооружены. Я бы подчинилась.
        - Подпустим их поближе, - согласился сенсей. - За пределами машины есть пространство для маневра.
        Выразительно смотрим на бодигарда.
        - Ладно, - сдалась боевая монашка. - Я иду.
        Получив от меня «Танатос», Арина присовокупила к жертвоприношению свою пушку и медленно начала вылезать из салона. Печка уже не работала, и я был не в восторге от происходящего. Мимо с протяжным гулом промчался дальнобойщик. Фары у нас не горят, приборная панель не подает признаков жизни. Салон быстро остывает. Я пытаюсь рассмотреть машину экспедиторов - где-то же они припарковались. И не могу. «Телезрение» тоже включать нельзя. Отвратительно.
        Арина вернулась в салон.
        Зло хлопнула дверью.
        В моей голове вновь прозвучал голос:
        Спасибо за сотрудничество. Оставайтесь на прежних местах. Сергей, я разрешаю тебе включить «телезрение», чтобы увидеть кое-что. Я это делаю во избежание ненужного кровопролития.
        Ага, для них я всё еще Сергей.
        Осматриваюсь с помощью «телезрения». Фантастическая любезность, но коли предлагают…
        Нас крепко обложили.
        В километре прямо по курсу обнаруживается долгожданная служебная машина с засевшими внутри экспедиторами. Тьма и неизвестный мне мужик с потухшим взором. О, вот это весело. Корректировщик. Правительственный, пригревшийся под крылышком императора. Думаю, Знаток, не ниже. Действовать он еще не начал, так что воздержусь от поспешных оценок.
        А что сзади?
        Там у нас вторая легковушка. И еще четверо приказных. Стихийники и обычные люди. В равной пропорции. Зато веет от тачки нехорошо - какими-то крепкими аурами искусственного происхождения. Служебные легковушки выглядят невзрачно, окрашены в серебристый металлик и не производят впечатления скоростных монстров. Впрочем, со спецслужбами ничего нельзя утверждать наверняка.
        Ах да, забыл упомянуть про микроавтобус со спецназовцами внутри. Низкоранговые одаренные с артефакторными штурмовыми винтовками. И лицами, не обезображенными интеллектом.
        Апофеоз пейзажа - тихо жужжащие пропеллерами дроны, коих я насчитал пять. Дроны кружили над нами аки коршуны, удерживая высоту не ниже ста метров. Я прощупал их на астральном плане и совсем не удивился стихийным щитам, генерируемым хитрыми вставками. А еще - наведенными на нас крупнокалиберными пулеметами и ракетными турелями. Подозреваю, что там и ножевые ракеты в арсенале имеются.
        Возвращаюсь в себя.
        - Ну? - тронул меня за плечо сенсей. - Что ты там увидел?
        Вкратце отчитываюсь.
        - Допрыгались, - резюмирует Такеши-сан.
        Уверен, вы оценили огневой потенциал Приказа. И поняли, что я не блефовал, когда говорил об уничтожении. Если поняли, кивни. Я хорошо вижу тебя через ретранслятор нашего корректировщика.
        Вот дерьмо.
        - Такеши-сан, - тихо произнес я. - Что такое ретранслятор?
        - Легенда, - неохотно признал учитель. - Говорят, что отдельные спецслужбы нанимают корректировщиков. А ретрансляторы позволяют этим говнюкам видеть нашими глазами. Преобразуют «телезрение» в видеопоток.
        Я киваю.
        Тьме и Хараде одновременно.
        - Это не легенда, - возражает Арина. - у Патриархов есть такие штуки.
        - Вы же не берете на работу корректировщиков, - не поверил Сыроежкин.
        - Есть допросы, - сухо парировала девушка. - Жесткие дознания с применением пыток. Еретика могут заставить с помощью «телезрения» выдать своих сообщников. А видеозаписи послужат доказательством вины.
        - Умиляет, - фыркнул Харада.
        Тьма вновь заговорил:
        Инструкции такие. Сейчас появится наш человек, он заберет стволы. Вы ему не препятствуете. Далее нейросеть берет управление «Вектором» на себя. Ваша задача, Сергей, - не дёргаться и не создавать проблем. Автомобиль доставят на одну из военных баз под Красноярском. Если понял меня, кивни.
        Выполняю приказ.
        Снова - томительное ожидание.
        Через десять минут замечаю фигуру, затянутую в камуфляж, приближающуюся к нам сзади. Спецназовец. Вооруженный. Штурмовая винтовка на уровне глаз, точка лазерного прицела шарит по окнам автомобиля. Двигается на полусогнутых ногах, крайне осторожно, не спешит. Огибает тачку, не поворачиваясь к нам спиной.
        Замечаю еще две фигуры.
        Прикрытие.
        Спецназовец делает свободной рукой какие-то знаки. Тихо переговаривается с начальством. Я вижу в ухе этого чувака отросток беспроводной гарнитуры.
        Винтовка опускается и укладывается на капот. Наблюдаю, как упырь неспешно снимает со спины тактический рюкзак, расстегивает основное отделение и упаковывает наши стволы. Проверив предохранители.
        Рюкзак - на плечи.
        Винтовку - в руки.
        Через пять минут остаемся в гордом одиночестве.
        Оживает двигатель, «Вектор» плавно трогается с места, выруливает на полосу и разгоняется до сотки. Конечно, мы ведь едем по платной магистрали. Сцепление зашибись, снежинки не оседают на полотно. Без понятия, что с ними происходит. Таяние или аннигиляция. Дорожники закатали под асфальт нечто, успешно справляющееся с заносами. Снегоуборочная техника по таким трассам не катается, между прочим.
        «Телезрение» включать нельзя.
        Запретили.
        Но я не сомневаюсь, что две служебные легковушки, микроавтобус и стая дронов неотступно следуют за, вокруг и перед нами.
        Молчим.
        - А в столовой сегодня макароны, - вздыхает Сыроежкин. - По-флотски.
        Никто не отвечает.
        - И компот, - добавляет Виталик, тщетно пытаясь разрядить накаленную до предела атмосферу. - С булочками.
        В зеркале заднего вида - огненная вспышка.
        Думаю, показалось.
        Ан нет.
        Вторая вспышка, затем - след от трассирующих пуль. Отголоски грохота. Словно применили крупнокалиберное оружие.
        Небо пересекают два ярко-красных луча.
        Очередная вспышка - в ста метрах над нами, прямо над кромкой леса. Осколки сбитого дрона, рассыпаясь на ходу, падают вниз, цепляют линию электропередач. Искры, электрическая дуга.
        Василий Тьма молчит.
        Прямо по курсу - северное сияние. На нас пахнуло адским холодом, словно кто-то применил «лютую стужу». Тут же воздух исказился - пошла встречная волна потепления.
        Рухнул с небес очередной дрон.
        Я не выдержал.
        Врубил «телезрение» и осмотрел окрестности на трех планах. Зрелище меня настолько впечатлило, что я не сразу ощутил ментальное присутствие наставника.
        Ты это видишь?
        Еще как.
        Роботы.
        Пилотируемые боевые шагатели, выбравшиеся из лесной чащи и атаковавшие порядки наших противников.
        Ничего подобного в моем прежнем мире не изобрели.
        Я невольно засмотрелся на неповоротливые с виду механизмы, оставляющие в снежном покрове широкие борозды. Массивные корпуса, керамические бронепластины, карикатурная имитация двуногих человеческих силуэтов. Рост - около трех метров. Шарнирные сочленения, гидроусилители, армейская артефакторика. Выдвигающиеся из «грудной клетки» ракетные установки. Закрепленные на верхних конечностях турели, включающие крупнокалиберное огнестрельное оружие и гранатометы. Вращающиеся шестиствольные установки на левых предплечьях, подствольники - на правых. Кисти, пальцы. Титановый сплав, блеск и красота. Головы нет, между плеч - матово-черный пуленепробиваемый купол, скрывающий кабину оператора. И таких богатырей - около десятка.
        Я вижу, как изрыгают пламя шестиствольные конструкции, а пули превращают в решето микроавтобус со спецназом. Вижу ракеты, сбивающие дроны. И гранату, пустившую под откос бронированный экипаж Василия Тьмы.
        Огневая мощь ужасает.
        Чтоб вы понимали, есть существенная разница между автоботами и пилотируемыми шагателями. Первые несут больше вооружения, поскольку управляются ИИ. Вторые заточены под операторов-людей, что расширяет спектр выполняемых задач. И да, шагатели выглядят эпичнее.
        Внимательно присмотревшись к одному из шагателей, выбравшемуся в круг света от фонаря, я заприметил знакомый логотип. Шестигранник со вписанными внутрь буквами «ИР». Друцкие даже не скрываются, отправляя на войну изделия своей корпорации.
        «Ижевские роботы».
        И тут мое внимание привлекла китообразная туша, неспешно увеличивающаяся в размерах. Исполинское пятно на фоне черных небес с редкими огоньками звезд. Силуэт обозначен габаритными огнями. В наличии также абрисы панорамных окон, которые мне до боли знакомы. Пилоны с пропеллерами…
        Стратосферный дирижабль.
        Да, в новой жизни скучать не приходится.
        Выныриваю в реальность салона.
        - Там Апокалипсис? - вопрошает Сыроежкин с переднего сиденья.
        - Почти, - ухмыляется Такеши-сан. - Кавалерия Друцких подоспела.
        Телетайп отзывается многообещающим звоночком.
        Мне требуется два тапа, чтобы прочесть сообщение в одном из своих аккаунтов.
        С вами всё в порядке? Кротов
        Абонент, который вышел со мной на связь - образцовый фейк. Без фото, с профилем, созданным около часа назад.
        Включаю виртуальную клавиатуру.
        Набираю текст:
        Живы. Раненых нет.
        В ответ прилетает:
        Хорошо. Сидите смирно, мы разберемся.
        Сзади и спереди раздаются короткие очереди. Я не знаю, кто и в кого стреляет.
        С неба продолжают падать дроны.
        Вскоре наступает тишина.
        «Вектор» проезжает еще триста или четыреста метров, плавно сбрасывает скорость и останавливается. Не знаю, какими технологиями обладает Кротов, но он сумел перехватить управление у государственной нейросети.
        Включаю «телезрение».
        Позади образовалась пробка. Трассу заблокировали горящие обломки микроавтобуса, вокруг которого валяются изуродованные человеческие тела. Второй машины не видно. Стоп. Вот она, полыхает в кювете.
        Искрят оборванные провода высоковольтной линии.
        Несколько фонарей погасли, один изогнулся в виде вопросительного знака, словно под воздействием немыслимых температур.
        Шагатели, не потеряв ни одной боевой единицы во время атаки, скрылись в лесу.
        Дирижабль приблизился вплотную к нашей машине.
        Загружайтесь.
        - На выход, - скомандовал я спутникам.
        Застегиваясь на ходу, натягивая шапки и теплые перчатки, мы выбрались в лютую сибирскую стужу.
        Дирижабль, удерживая высоту с помощью вращающихся винтов, выдвинул пандус, по которому мы и поднялись в салон. Для меня обстановка знакомая, а вот Сыроежкин с Ариной, похоже, офигели.
        - Располагайтесь, - Антон Кротов выступил навстречу с широкой улыбкой. - Тут тепло, куртки можно снять.
        Пилот с навигатором даже не обернулись.
        Я показал своим спутникам, где находятся встроенные секции шкафов. Можно расселиться и по каютам, но пункт назначения - тайна за семью печатями.
        Дирижабль набрал высоту.
        И устремился на юг.
        - Василий Тьма, - сказал я, когда мы расселись в зоне отдыха. - Что с ним?
        - Ищут, - помрачнел Кротов.
        - И как вы собираетесь разруливать с приказными? - Такеши принял из рук нашего спасителя термос с горячим кофе. - Сомневаюсь, что клан, бросивший вызов императору, долго протянет.
        - Протянет, - заверил Кротов. - Моя служба безопасности знает свою работу. Все, кто преследовал Сергея, мертвы. Трупы уничтожаются. Регистраторы проезжавших мимо транспортных средств чистятся. К утру не останется ни единого следа… от всего этого.
        - Тьма, - напомнил я.
        - Найдем, - заверил Кротов.
        - А если нет?
        - Ему придется доказать нашу причастность к нападению, - пожал плечами руководитель СБ. - Такими обвинениями не бросаются на ровном месте, а выживших кроме него не будет.
        - И что? - скептически поморщилась Арина.
        - Роботы с логотипом вашей корпорации, - хмыкнул я. - Нечасто такое увидишь.
        - Нашей, - поправил Кротов. Я был награжден выразительным взглядом от Сыроежкина. Ну да, Кен Мори полон сюрпризов. - Логотипы могли привидеться - это раз. Регистратор мы изъяли - это два. Мало ли кому продает роботов наше предприятие - это три.
        Аргументы железобетонные.
        - Мысленные контакты, - предположил сенсей. - Экспедиторы не могут вести прямую трансляцию?
        - У них в штате был корректировщик, - добавил я. - Мужик, который в машине с Василием сидел.
        - Ретранслятор, - задумчиво протянул Кротов. - Ну, там радиус действия до двух метров. А записей не осталось.
        - И куда мы летим? - не выдержал я.
        - В Монголию, - устало ответил Кротов. - Оттуда вы сможете перебраться в Китай или Сёгунат. По своему усмотрению.
        - Не помню, чтобы мы делились своими планами, - буркнул Такеши.
        Кротов смерил наставника долгим, изучающим взглядом.
        - Я не имею чести вас знать, - наконец произнес Магистр, - и сильно подозреваю, что имя будет вымышленным. А внешность - чужой. Это не мое дело, раз уж вы помогаете Сергею… Если по сути: догадаться о том, что вы намеревались сбежать в Японию легко, учитывая… хм… биографию Его Сиятельства.
        Наблюдать за лицами Арины и Виталика при всех этих «сиятельствах» - сплошное удовольствие.
        Такеши промолчал.
        - Спасибо, Антон Георгиевич, - я взял из рук Харады термос, скрутил колпачок и налил себе немного бодрящего напитка. - Мы бы и сами…
        - Ну-ну, - перебил Кротов.
        И укоризненно покачал головой.
        А, конем его.
        - Ладно, - признал я. - Могли и не справиться.
        - Не за что, - вассал Друцких покинул наш тесный круг и через пару минут вернулся с подносом. Сыроежкин с жадностью уставился на горячие бутерброды. - Занимайте свободные каюты и наслаждайтесь полетом. Советую выспаться. Видок у вас, ребята, не ахти.
        Честно говоря, я не думал о пересечении границы с помощью кланового дирижабля. Просто потому, что не рассчитывал на помощь деда. А ведь решение очень логичное и даже, не побоюсь этого слова, изящное. Кланы Империума, имеющие в собственности воздушные суда, вправе пересекать любые границы со странами, подписавшими межклановые договоренности в начале столетия. Монголия и Китай - не исключение. Друцкие не обязаны испрашивать высочайшего соизволения императора, чтобы полететь, куда им вздумается. Потому что император - лишь первый среди равных. Всё согласно Уложению, подписанному Патриархом Анатолием. И хранящемуся в Эрмитаже.
        Что касается Монголии…
        Это же почти Сёгунат.
        Только с юртами.
        Глава 13
        Мы застряли в Урге на несколько недель.
        Поначалу не могли определиться с датой вылета в Токио, затем город накрыло песчаной бурей. Вообще, в этом мире странностей хватает. Магические войны прошлого, которые нынешние историки предпочитают называть «управляемыми катаклизмами», привели к серьезным климатическим изменениям в отдельно взятых регионах. Так, Монголия превратилась в край цикличных бурь. Тут едва ли не каждая семья имеет настенный календарик, в котором кружочками отмечены даты «пришествий песка». С наступлением таких дней прекращается уличная активность, люди переключаются на удаленную работу, дети - на дистанционное обучение. Транспорт по улицам кое-как ездит, но с черепашьими скоростями, на автопилоте, и только при непосредственном подключении к спутниковой системе навигации. Вылеты авиарейсов отменяются.
        Кротов успел свалить на своем дирижабле.
        Мы - нет.
        По дороге успели основательно побеседовать с начальником СБ и выяснить часть правды о том, как он ухитрился нас отыскать. Нет, наши с Харадой косяки - не объяснение. Скрываться мы научились, так что Кротов вынужден был выйти из плоскости. Друцкие стали отслеживать активность императорских спецслужб в крупных городах, расположенных неподалеку от Горно-Алтайска. Затем сели на хвост Василию Тьме и отметили, что он переключился на Монашинск и Ольхон. Когда же бывший помощник экспедитора запросил подкрепление на трассу, протянувшуюся между Иркутском и Красноярском, Кротов обрел окончательную уверенность в том, что берут меня. Неприятно удивила и осведомленность Антона Георгиевича в плане исчезновения Сыроежкина, а также его уверенность в том, что неизвестный мужик с русыми волосами - корректировщик, взявшийся за мое обучение. Что касается Арины, то повадки бодигарда, неотступно держащего в поле зрения своего нанимателя, тоже не укрылись от цепкого взгляда эсбэшника.
        Пистолетов мы лишились.
        Бойцы Друцких, подчищая территорию, забрали стволы себе. Что ж, еще один знак, что нужно искать оружейника. В идеале - оружейника-зачарователя, способного модернизировать огнестрел под конкретного пользователя.
        Дед, по слухам, занялся моим вопросом вплотную, договорился об аудиенции у императора и параллельно начал давить на непосредственных руководителей Василия Тьмы. Пока безуспешно.
        Не стоит забывать, что интересы клана для Константина Федоровича превыше всего. Вот только интересы можно защищать по-разному. Например, отказаться от родственника, создающего дополнительные проблемы. Как это было с моей матерью…
        Урга изначально представляла собой буддистский монастырь, а дата основания города совпадает с началом колдовской эпохи. В те годы Монголией правила династия Юань, которая пала во время Первой Магической войны. Династия Цин так и не воцарилась на здешних землях, а влиятельные роды постоянно сменяли друг друга, борясь за контроль над бывшей кочевой ставкой. Я слышал, что в Урге есть несколько мощных Источников, за которые столетиями бьются Архимаги Сёгуната. В последние годы, впрочем, методы борьбы сместились в экономическую плоскость.
        Это удивительно, но буддисты продолжают составлять львиную долю населения Урги, а храмы успешно функционируют и собирают паломников. С восемнадцатого века культурное и экономическое значение Урги начало угасать. По понятной причине - рядом разросся Маймачен. Это китайский торговый квартал, поднявшийся до статуса города-спутника. Маймачен, как и всё вокруг, контролируется японскими корпоратами. Именно там расположился международный аэропорт.
        Такеши сразу сказал, что жить лучше в Маймачене. Там хватает гостиниц, магазинов и других примет цивилизации. Монахи такими вещами не заморачиваются. Я уж молчу про изолированный центр города, которому не страшны песчаные бури. Целый лабиринт крытых галерей и застекленных площадей с выставочными павильонами, а также автономные жилые комплексы с климат-контролем. В моем мире нечто подобное наблюдается в Дубае.
        Аэропорт Чингисхана в Урге включает отдельный терминал для частных и пассажирских дирижаблей. Там, собственно, мы и распрощались с Кротовым.
        Номер пришлось арендовать в жилом комплексе Туул-Сити, что в паре кварталов от вещевого рынка Баянгол. Арина очень хотела там побывать, и мне пришлось составить компанию своему бодигарду. Без этого никак - она ведь меня защищает. Я быстро пожалел о своем решении, но было поздно.
        Баянгол - многоярусный молл, раскинувшийся на добром десятке этажей. С пристроенной обзорной башней, на вершину которой поднимается лифт. Оттуда, кстати, открывается прекрасный вид на тучи песка, в которых утонула Урга на пару с городом-спутником. Призрачные очертания улиц, силуэты машин, мутный свет дневных фонарей. Шпили небоскребов делового квартала, врастающие в секционную головоломку оранжерей. Всё это сливалось в общую агломерацию и тянулось к мутному горизонту, рыжему от поднявшейся пыли.
        Так вот, несколько часов из моей жизни оказались выброшенными на помойку модной индустрии. Арина, видимо, компенсировала годы, проведенные в монастырских застенках. Рейд по бутикам японских и китайских брендов настолько затянулся, что ярусы Баянгола стали напоминать мне прочитанную в детстве книжку. Там некий мужик, европеец, спустился в христианский ад, насчитывающий девять кругов. Не помню автора. Здесь ничего подобного не написано, это точно.
        Мы подолгу зависали в каждом магазинчике, Арина запиралась в примерочных, иногда выбираясь оттуда, чтобы поинтересоваться моим мнением по поводу очередной шмотки. Вещей моя спутница в итоге купила с гулькин нос - сказалась приверженность учению Мардж Кендо. Зато каждая тряпочка была выстрадана и оплакана горькими мужскими слезами.
        А теперь - тадам!
        Приятный сюрприз.
        Я говорю о традиционных китайских закусочных с самообслуживанием, суши-экспрессах и тайских макашницах, активно курсирующих рядом с парковками внизу. Макашницы - вот уж чего я никогда бы не ожидал встретить в Урге. Внешняя Монголия, степные просторы, песок… Не стыкуется от слова «совсем». Вот что значит - расцвет торговли и статус крупного хаба на границе двух ведущих мировых империй. Знаете, я бы не удивился и котлетам по-киевски.
        Ах, вот и они.
        «Украинская кухня».
        Вывеска на русском языке. С двумя грамматическими ошибками. И аппетитной тарелочкой красного борща на двери.
        - Так ты у нас наследник древнего рода, - сказала Арина, когда мы уплетали борщ, сидя в уютном зальчике на третьем этаже молла. За окном виднелся фрагмент крытой оранжереи. Сосны, гингко, бамбуковые заросли со спрятанными внутри беседками. - Я этого не знала.
        Пожимаю плечами.
        - Наш контракт не обязывает сообщать все подробности моей биографии.
        - Не кипятись, - хмыкнула девушка. - Я без претензий.
        Борщ оказался на удивление вкусным.
        - И каковы твои планы на будущее, наследник?
        - Перестань меня так называть.
        - Ладно.
        - С Друцкими не всё так хорошо, как тебе кажется, - ответил я, задумчиво глядя на бамбук. - Они меня защищают, это факт. Как далеко будет простираться эта защита - другой вопрос. Может быть, они уладят ряд недоразумений с императором. Или не уладят. Захотят ли бодаться с церковниками? Без понятия.
        Девушка задумчиво кивнула.
        И задала следующий вопрос:
        - Что ты забыл в Токио?
        - Я ищу убийц своих родителей.
        - Ты говорил.
        - Ничего не изменилось, Арина.
        - Ты уверен, что выживешь во время своих поисков? Некто вывез тебя из Японии, подарил вторую жизнь. А ты возвращаешься туда, где уровень опасности зашкаливает.
        - Прошло много лет.
        - За тобой недавно охотились. И за Такеши.
        - И будут охотиться в любой точке мира, - расправившись с борщом, я придвинул к себе тарелку с рисом, парой котлет по-киевски и листьями салата. Проколов вилкой первую котлету, позволил маслу вытечь на гарнир. - Собственно, это и есть наши главные враги.
        - Не Церковь? - удивилась Арина.
        Я жестом остановил Арину, собравшуюся взять котлету за косточку:
        - Выпадет. Они не закреплены.
        Тоже вкусно, кстати. Повар не ограничился сыром и маслом - внутри отбитого филе обнаружилась куча азиатских специй. Своя атмосфера.
        - Равновесие добавилось позже, - признал я. - А вот неведомые корректировщики портят нам кровь уже много месяцев. В Питере я чуть не погиб от рук Знатока. Сенсей с Абсолютом схлестнулся.
        И я рассказал бодигарду об истории своего появления в этом мире. Описал катастрофу, лечение, выписку из больнички и последующий переезд в Горно-Алтайск, где состоялось знакомство с Сыроежкиным. Умолчав, конечно же, о своей истинной личности.
        Девушка слушала, не перебивая.
        Затем выдала:
        - Иногда от правды стоит отказаться. В шкафах прячутся такие скелеты…
        - Нет выбора, - упрямо повторил я. - Мы не справимся с невидимками, которые подсылают к нам шиноби, если не выясним, кто они. И зачем это делают. Хочешь решить проблему - докопайся до ее сути.
        Вот такой у нас разговор получился.
        А уже на следующее утро возобновились тренировки с Харадой.
        В усиленном режиме.
        Теперь, зная о моей способности накачивать корректировочные техники эфиром, наставник гонял меня по полной. Отгородившись от окружающего мира «куполом», мы принялись тестировать способности «ближнего прицела». Били друг друга «жутью», учились ее развеивать и переводить на других людей. Я, например, не имел представления о том, что «жуть» делится на две формы реализации - аура и направленный поток. В первом случае от вас постоянно веет чем-то нехорошим. Направленный поток позволяет атаковать конкретное живое существо. Зверь или человек - до звезды. Так вот, если тебя давят потоковой «жутью», атаку можно рассеять либо перевести на соседа. С первого раза у меня не получилось, зато потом… Страдали преимущественно соседи из других номеров. А нечего устраивать шумные оргии по ночам, не люблю такое.
        Протестировали мы и «отвод глаз» с «ускользанием», причем саму накачку я делал под «куполом», а прогулки устраивал в людных местах без прикрытия. Ауры исправно работали, сенсей не мог обнаружить меня на расстоянии. Даже Арина сказала, что ее примитивные церковные артефакты безмолвствуют.
        Недостаток потери времени сохранялся.
        Я упускал мгновения, преобразуя эфир во взвесь, но это затрагивало лишь стихийные техники. Что открывало потрясающие перспективы для будущего шиноби. Следовало лишь восстановить утраченную при переселении способность прокачивать через себя значительные объемы эфира. Потому что энергии для изменения реальности требовалось вагон и маленькая тележка. Расход первородной субстанции, как и взвеси, зависел от уровня освоенной техники и ее сложности. И я это хорошо прочувствовал на своей шкуре, применив «био» в закусочной «Тетя Глаша». По телу тогда прокатилось нервное напряжение, я был на взводе, а потом нахлынуло опустошение. Думаю, у моего носителя попросту отсутствует опыт колдовства на столь серьезных настройках.
        Поделился с учителем своими наблюдениями.
        Такеши подтвердил: да, наши организмы не железные. Ситуацию исправят регулярные тренировки. Выносливость мага - качество, развиваемое с годами. Еще один пунктик, отличающий лошар вроде меня от высокоранговых шиноби экстра-класса.
        Песчаная буря не унималась.
        Пообщавшись с местными, мы поняли, что во всем виноват сезон. Зимние вихри самые лютые, да и в календарях они отмечены недельными интервалами. Что ж, мы никуда не спешили. Прокачка важнее поспешного расследования.
        Климатические аномалии вынудили торговцев Маймачена развивать альтернативные транспортные линии. То есть - наземные. Так Урга превратилась в крупнейший железнодорожный узел Внешней Монголии. А еще через Маймачен проходили многополосные автомагистрали, по которым без конца курсировали дальнобойщики. В самом же аэропорту чаще садились дирижабли вертикального взлета и беспилотные коптеры, нежели самолеты на водородном топливе. Стратолетам, оснащенным современными навигационными системами, бури не особо страшны. Пилотирование может осуществляться при непосредственном подключении к нейросети местной диспетчерской. Да и вертикальные воздушные коридоры дают определенные преимущества…
        Через полторы недели нашего пребывания в Урге, когда буря пошла на спад, Такеши предложил мне заняться серьезными делами. Начали с «машинерии». Речь идет о навыке прямого воздействия на машины. Не обязательно с цифровыми блоками. И да, «машинерия» позволяет управлять оборудованием, имеющим магические вставки. В качестве объектов для оттачивания способности мы выбрали бытовую технику. Помните фокусы, которые Харада вытворял в моих апартаментах при первой встрече? Я потратил сутки, чтобы освоить это искусство. И преуспел. Вечером первого дня я научился включать усилием воли кофеварку, выгонять из норы робота-уборщика, включать-выключать свет по всей квартире, перекрывать водопровод, менять режимы в микроволновке и стиральной машине. Проснувшись спозаранку, мы продолжили опыты. Я взялся за лифтовые шахты, климат-контроль, шлагбаумы подземных паркингов. Эфир тек через меня бурной рекой. Воображение услужливо подсунуло образ дирижера, управляющего крупным симфоническим оркестром. Только моими инструментами были вещи.
        Пустые лифты застревали между этажами. Загруженные двигались медленнее или быстрее. Произвольно включались-отключались кондиционеры.
        В чужих квартирах я шалил осторожно. Менял телеканалы, пока хозяин отлучался на кухню или в туалет. Врубал в пять утра громкую музыку, предварительно изменив настройки будильника на домашнем компьютере. Сливал воду в бачках. Подогревал полы, подкручивал деления в газовых колонках. Такеши искренне веселился, наблюдая за всей этой клоунадой. Даже спросил, не приходилось ли мне раньше играть на планшете в «Разозли соседа»…
        С «причинами и следствиями» оказалось сложнее, но я справился. Тут ведь что главное - проследить цепочку изначальных событий и внести коррективы. Либо сотворить уникальную цепочку с нуля, включив в нее ряд объектов. Кстати, объектами могут быть не только вещи, но и живые существа.
        Приведу пример.
        Вы посмотрели телевизор, увидели рекламу газировки и захотели купить этот прохладительный напиток. В комнате жарко, на улице - тоже. Вас можно понять. Вышли, двинулись по правой стороне улицы, поравнялись со строящимся зданием, на вас упал кирпич, конец истории. Кирпич упал, потому что часть навеса над тротуаром сняли для замены, а в этот момент на высоте работал неопытный рабочий, которого отвлекли разговором. Сетку по периметру здания растянули, но в одном месте она порвалась. А по правой стороне улицы вы шли из-за плотного потока машин и красного света на перекрестке. Лень ждать. Следствие - смерть. Но в чем причина? Так вот, чтобы вас убить, корректировщик задействовал несколько причинно-следственных цепочек, манипулируя людьми, механизмами, событиями и вероятностями. И это - одна из простейших логических задач.
        Мы никого не убивали.
        Эксперименты я ставил на обслуживающем персонале комплекса. Вынуждал грузчиков быстрее разгружать товар в продуктовом отделе, где я намеревался купить имбирь. Манипулировал водителями и спасал от верной смерти неосторожных котов. Убирал с нашего этажа некрасивых горничных и заменял красивыми.
        Еще через три дня Такеши поздравил меня с рангом Знатока.
        - Это эфир, - пожал я плечами.
        - С эфиром ты почти дотянулся до Вездесущего, - возразил сенсей. - Знаток - с учетом применения взвеси.
        Круто.
        Сам не ожидал.
        Жаль, не получу сертификата…
        Во время этого диалога Сыроежкин лежал на диване у окна с новеньким планшетом в руках. Занимался теханализом, менял ордера на бирже. На голове у Виталика красовались наушники - наше спасение от мексиканского рока. Так что миг моего триумфа снабженец пропустил.
        Чего не скажешь об Арине.
        - Эй, - девушка сверкнула глазами. - Свари-ка нам кофе, Рю.
        - Не вопрос, - оживился я.
        Кофеварка пискнула и принялась набирать воду.
        Это случилось за секунду до штурма.
        Глава 14
        Мне стало плохо.
        Сенсея тоже скрючило, но я не мог этого видеть, валяясь на полу и хватая ртом воздух. До этого я баловался с кофеваркой, а Такеши осматривал окрестности в поисках новых упражнений. Вездесущий был выключен из реальности, за что и поплатился.
        Я лежу.
        Дыхание перехватило, мышцы сведены судорогой. В голову настойчиво лезет голос, несущий какую-то околесицу. Я понимаю, что атака проведена на ментальном уровне. Мои блоки рухнули. А голос… нет, несколько голосов… хором читают…
        Молитву.
        Еще секунда - и меня отпустило.
        - Поднимайся, твою мать!
        Это Арина.
        Хрупкая с виду девушка вцепилась мне в плечо и мощным рывком поставила на ноги. Меня повело, ноги предательски задрожали. Пришлось врубить «телесный контроль», едва ли не самый полезный волховской навык, чтобы очиститься от внешнего влияния и купировать последствия атаки.
        Сыроежкин смотрит на нас квадратными глазами.
        Я вижу светящийся амулет на шее Арины. Похоже, меня защитили какой-то церковной аурой. Во всяком случае, я больше не слышу дурацкого бормотания.
        Такеши оклемался без посторонней помощи.
        Виталик снял наушники.
        - Прочь от окна! - рявкнула Арина.
        Не знаю, что в голосе девушки заставило толстяка подчиниться, но он молниеносно покинул диван.
        - Что это было? - спросил я.
        - «Боевая молитва», - прорычал наставник. - Очень сильная.
        - Потому что коллективная, - заметила Арина. - Сейчас начнется штурм. Я на дверь. Виталик, уничтожь планшет. И не путайся под ногами.
        - Там ордера…
        Я ударил по гаджету «цифрокором».
        - За вами окна, - сказала Арина.
        В следующий миг по нам рубанули «святым писанием». Это очень хитрое дерьмо, воздействующее только на корректировщиков. Обычные люди и одаренные атаки даже не заметили бы. А вот мы с Такеши, успев подрубиться к «телезрению» во всех спектрах, ощутили коллективную работу святош на собственной шкуре. Выглядело это так, словно в нас полетела туча стрел - черных, схематических, напоминающих детский рисунок. На ментальном плане стрелы превратились в плотные мыслесгустки, на астральном - в волну нестерпимого сияния. Я выставил «ментальную броню» в связке с «полыхающим щитом», и это меня спасло. Церковники попросту не могли разработать артефакты и умения, эффективные против техник из другого мира.
        Нас поглотила тьма.
        Такеши, которого слегка зацепило стрелами, отгородился от нападавших «куполом тишины», а физический урон рассеял некой воздушной техникой, о которой я даже не слышал.
        Меня выбило в реальность.
        Я сразу не дорубил, что произошло. «Купол» ведь не мешает нам колдовать, хотя и прикрывает от внешнего наблюдения. Думаю, церковники применили еще что-то крепкое, по-настоящему убойное.
        - Прикройте меня, - сказал Такеши.
        И опустился на пол.
        Глаза сенсея остекленели.
        Добавляю к «огненному щиту» кинетику и тут же окутываю себя крепким «отводом глаз». Для Сыроежкина и Арины всё выглядит так, словно я исчез.
        Ускорение.
        Рюкзак у меня в шкафу, а чехол с тонфами - на прикроватной тумбе. Одним движением расстегиваю «молнию», но меня отбрасывает от оружия сильный удар.
        Арина же говорила - окна.
        Монах в темно-серой рясе метнулся ко мне из соседней комнаты. Тут же разлетелось вдребезги панорамное окно гостиной, и в комнату начали проникать черные фигуры. В яркой вспышке голубого огня сгорела входная дверь.
        А знаете, что хуже всего?
        Щели.
        Вертикальные щели, разделяющие измерения. Когда они появляются - жди беды. И чутье мне подсказывает - беда примет облик «ветхих гончих». Вот только сегодня не наш день. Потому что магическим огнестрелом никто не удосужился запастись.
        Удар я получил на расстоянии, и он был кинетическим. Ах, вот оно что: под рясой ублюдка светятся вериги.
        Я отлетел назад, но сумел восстановить равновесие.
        Монах выбросил руку.
        Нечто незримое и убойное промчалось мимо виска, когда я отклонился вправо.
        Рывок вперед и за спину противника.
        Тонфы выскакивают из чехла и привычно укладываются в ладони. Не оборачиваясь, бью чакрой на уровне шеи оппонента. Краем глаза отмечаю позицию Сыроежкина - тот прячется за креслом. Правильное решение.
        Монах в прыжке бьет ногой.
        Ощущение такое, что воздух перед этим говнюком сгущается, становится плотным и достает меня раньше, чем сам нога. Кинетика держит, но давление я чувствую.
        От чакры мой противник инстинктивно уклонился - то ли артефакт какой, то ли просто сменил стойку. Зато одного из монахов, влезших через панорамное окно, раскроило надвое. Жутковатое зрелище: по диагонали через всё тело идет красная линия, затем верхняя часть, вместе с куском головы, отваливается. Хлюпающий звук.
        Времени любоваться проделанной работой нет.
        Бью противника с левой. Прямым тычком тонфы. Эффект усиливается огненной артефакторной накладкой. Попадаю в ключицу, чуваку больно.
        Из щелей начинают лезть гончие.
        Сука.
        Учитель сидит на полу, его разум витает далеко. Один из монахов заносит прямую ладонь для удара и получает «пламенеющей яростью» в дыню. Запредельно усиленной эфиром «яростью», как если бы атаковал стихийник в ранге Магистра.
        Вспышка и черный пепел.
        Мой первый оппонент закатывает глаза, вериги начинают светиться интенсивнее и пульсировать. Нет, не прокатит. Швыряю тонфу ему в черепушку. Удар, хруст, возврат.
        Не могу понять, какого рожна монахи меня видят.
        И где блюстители…
        У двери разворачивается схватка между Ариной и двумя чуваками из группы захвата. Или зачистки - кто ж разберет.
        А вот и блюститель.
        В проеме стоит бородатый мужик в сутане - стильной, угольно-черного цвета, подсвеченной неизвестной артефакторной магией.
        На лице учителя проступает пот.
        Да что он там творит такое?
        Путь к Арине, двоим монахам и блюстителю преграждают ветхие гончие. Я уже говорил, что не перевариваю собак? Даже если они собраны из подручных материалов. И вообще не живые.
        Стая из пяти особей.
        Мне уже по барабану, чем их лупить. Я не скрываюсь. Ближнего фамильяра, прыгнувшего к моему горлу, сжигаю «хлыстом» двенадцатого уровня. Жар такой, что остальные твари на миг отшатнулись. Еще бы, тут эфира хоть жопой ешь.
        Второй гончей загоняю дубину в пасть, а левой тонфой переламываю хребет.
        Ускорение.
        Чакру в диагональ.
        Сгусток эфира - по лапам метнувшегося к моему бедру фамильяра. «Пресс» на крайнюю гончую справа, попытавшуюся обойти меня сзади. «Вихреворот» - в окно. Очередного фамильяра выносит под своды крытой площади. Визг соседки двумя этажами выше.
        Арина всаживает одному из монахов лезвие тычкового ножа в висок. Парень лет двадцати оседает к ногам моего бодигарда.
        Блюститель закрывает глаза, его губы шевелятся.
        Этого еще не хватало.
        Последняя гончая едва не дотянулась в прыжке до моего горла - спасли тонфы. Закрывшись от клацнувших зубов левым локтем, защищенным дубиной, коротким концом правой тонфы врубаюсь в подреберье фамильяра. К огненному урону добавляю электрический, затем - «расширение». Существо разрывает на части.
        Всюду - зеленая слизь.
        А еще - кровь и вывалившиеся внутренности.
        Арина валит второго монаха. Движения у девушки быстрые, экономные, выверенные. Двойки, тройки, плавные переходы, смена стоек, захваты, подсечки и удары без замахов. Да, учат монашек на совесть. Если она и готовить так же искусно умеет, женюсь. Не раздумывая.
        Блюститель окидывает равнодушным взором нашу компанию.
        Стоп.
        Это не блюститель.
        Я чувствую силу, исходящую от противника. И понимаю, что бородач имеет ранг повыше.
        Кардинал.
        - Брось палки, - добродушно прогудел мужик в почерневшем от огня проеме. Голос приятный, слегка отстраненный. Фраза была произнесена по-русски. - И проживешь еще какое-то время. Мне приказано взять Сергея Друцкого. Не ликвидировать.
        Интересный ход.
        Переговоры после драки.
        Или перед.
        За окном слышатся нехорошие звуки. Вой приближающихся сирен. Кто бы сомневался, что церковники «забыли» согласовать спецоперацию с местными властями.
        Где-то прогремел взрыв.
        Одна машина врезалась в другую.
        Скрежет сминающихся металлических кузовов я ни с чем не перепутаю. На прилегающих к центру дорогах творится безумие, и автор этого безумия, как я подозреваю, сидит в позе лотоса за моей спиной.
        Я заряжаю эфиром «полосу жара» и направляю в проем. «Полоса» выглядит ярко-оранжевой линией, от которой к потолку поднимаются языки пламени. И всё бы ничего, да дверь чем-то защищена. Огонь растекается по прозрачному пузырю, впитывается в него и поглощается вставкой на левом плече оппонента. Ну, или накладкой на сутану. Я в этих церковных штучках не разбираюсь.
        Арина встала рядом.
        И прикрыла меня, когда сквозь пространство комнаты устремились неведомые закорючки, чем-то напоминающие клинопись. Вперед выдвинулась волновая аура, почти осязаемая, испещренная по всей площади кривыми помехами. Ощущение такое, что попал внутрь древнего телевизора, переключенного на мертвый канал.
        Сутана оппонента сменила цвет.
        Кардинал стал серым.
        В прямом смысле этого слова.
        Девушка не выдержала и рубанула «оледенением» - сильнейшей техникой из своего арсенала.
        Ой, зря.
        После моей атаки еще не прошло достаточно времени, жар не схлынул. Чую, проблемы у нас.
        И верно.
        Кардинал даже бровью не повел - его защитные коконы всё впитали, перераспределили и закачали в боевую экипировку. Силен, гад.
        - Тук-тук, - говорит наш противник. - Кто не спрятался, я не виноват.
        И делает шаг вперед.
        Неустанно что-то бормоча себе под нос.
        Пространство комнаты начало искажаться. Я увидел, как контуры предметов мебели текут, делаются аморфными, зыбкими. Арина напряглась, удерживая ауру, но нас всё равно накрыло чудовищным давлением.
        И тогда я превратился в медведя.
        Тонфы остались лежать на полу.
        Прыгаю в «раскладку» на «дополнительном ускорении», проламываюсь через два энергетических барьера и выныриваю из броска на расстоянии удара от оппонента. Поднимаюсь на задние лапы и бью правой, усилив ее эфиром. Обычно такие взмахи приводят к тому, что у жертвы сносит половину черепа - даже при выставленной кинетике. Уклониться тоже никто не успевает, поскольку в ипостаси вермедведя я очень быстр.
        Кардинал мягко шагнул в сторону.
        Растекшись по реальности, словно бред мультипликатора.
        И зарядил в мое мохнатое пузо с ноги. Кинетика прогнулась, но выдержала, хотя атака упыря и напоминала прибытие локомотива. Я махнул левой лапой, заковав ее в «каменную броню» и добавив урон от огня. На сей раз церковнику поплохело. В ноге что-то хрустнуло, лицо супостата посерело. Мужик сместился назад. Именно сместился, без шагов и перебежек. Ума не приложу, какую технику он использовал, на «ускорение» не похоже.
        Вижу - нога выставлена вперед.
        Арина дернулась к нам, но церковник взмахнул правой рукой, даже не глядя в сторону девушки. В воздухе - росчерк полупрозрачной серой дуги. Неведомая сила отбросила моего бодигарда назад, чуть ли не к самому окну. В ответ - направленный поток «оледенения».
        У меня глаза полезли на лоб.
        Кончики пальцев кардинала начали костенеть.
        Девочка, ты пробила его защиту?
        Похоже, что да.
        Вдоль предплечья кардинала зазмеились линии. Не знаю, какого цвета - медвежье зрение не может пробиться через монохромность. Я понял, что это - не накладки. Вживленные в плоть вериги. Боги, вот же изуверы. Против нас воюют киборги-волшебники, принесшие себя в жертву на алтарь Баланса. Думаю, надо быть законченным фанатиком, чтобы пойти на такое.
        Быстро сокращаю дистанцию.
        Кардинал отвлекается от Арины и тычет в мою сторону указательным пальцем. Не знаю, что это, но перебрасываю медвежью тушу на «ускорении» вправо. Оказываюсь у противоположной стороны коридора жилого комплекса. В две линии тянутся бесконечные цепочки дверей.
        Поднявшись на задние лапы, обрушиваю на голову церковника чудовищной силы удар. Попадаю по спине, ноги мужика подкашиваются. Ага, ты не железный.
        Развернувшись на одном колене, церковник бьет меня кулаком в живот. Удар прямой, молниеносный и усиленный артефактами. Неприятно. Кинетика выдерживает физический урон, но остальные щиты говнюк пробивает на энергетическом уровне. По моему нутру идет вибрация, врубаю «телесный контроль».
        Второй удар церковника встречается с пустотой.
        Захожу ему за спину.
        Кардинал разворачивается.
        И получает чудовищный заряд холода в спину. Арина не дремлет. Моя лапа со звоном разбивает оледеневшую голову врага, оставляя на плечах почерневший обрубок. Осколки рассыпаются по полу. Пожалуй, из них можно собрать слово «Вечность»…
        Церковник мертв.
        Упасть ему мешает простой факт - ноги намертво вморожены в кафельную плитку коридора.
        Обратная трансформация.
        Я - человек.
        Голый, потому что одежда треснула по швам и развалилась во время моего медвежьего ралли.
        - Что? - ловлю на себе странный взгляд девушки. А потом дорубаю. - Извини.
        Арина выглядит потрепанной.
        Одежда местами в крови и зеленой слизи, на левом плече - порез. Схватка с монахами и гончими не прошла бесследно.
        - Браво, коллеги! - раздался из комнаты голос Харады. - Вы меня впечатлили. Детей заводить не планируете?
        Девушка покраснела.
        И отвернулась.
        - Ты где пропадал? - интересуюсь я, вернувшись в полуразрушенные апартаменты. - Помощь не помешала бы.
        - Оказывал эту самую помощь, - Такеши поднялся с пола. - Этот урод подпитывался взвесью от трех блюстителей.
        Похоже, церковники провели работу над ошибками. Против нас выставили толпу монахов, включая конструкторов ветхих гончих. Насколько я помню, Арина называет этих чуваков призывателями. Да, но ведь гончие - это фамильяры? Или не совсем? Ставлю зарубку, чтобы выяснить это в будущем.
        Ну, и кроме монахов, пригнали кардинала с блюстителями. Что очень серьезно. В иерархии Церкви выше Кардиналов только Патриархи. И даже этот высокоранговый мужик подпитывался от своих коллег по штурмовой бригаде. Значит, боятся и уважают.
        Меня сейчас напрягают две вещи.
        Полиция, берущая комплекс в оцепление.
        И тот факт, что постоянное использование «купола тишины» не уберегло нас от преследователей.
        - Валить надо, - говорит Сыроежкин, выдвигаясь из-за дивана. - Там копы.
        Да, Мексика есть Мексика.
        Лексикон выдает экспата с головой.
        - Собирайтесь, - пока я ловил ворон, учитель успел сложить и застегнуть свой рюкзак. - Скоро они будут здесь.
        - Уже, - отрапортовал Сыроежкин из соседней комнаты.
        - Внешность придется сменить, - сказал я.
        - А как же, - буркнул учитель, перекраивая себе лицо и фигуру. Миг - и передо мной стоит улыбающийся низкорослый монгол. - Займись Ариной.
        - А я? - Виталик, поеживаясь от холода, вернулся в общую гостиную. Его разнесло еще больше, глаза стали узкими.
        - Уже, - фыркнул сенсей.
        Лицо моего друга дернулось.
        К несчастью, все зеркала в помещении раздолбали незваные гости. Раздолбали или оплавили.
        - А что с блюстителями? - встревожилась сексуальная бразильянка с упругой попкой и буферами четвертого размера, некогда бывшая Ариной. На голове моей телохранительницы красовалась афрокопна.
        Учитель окинул бодигарда восхищенным взглядом.
        - Молодец, Рю.
        Девушка переводила непонимающий взгляд с меня на учителя. У Сыроежкина просто отвалилась челюсть, хотя он, как мне кажется, мог видеть нечто подобное на своей второй родине.
        - Я разобрался с блюстителями, - произнес Харада, направляясь к покрытому наледью проему.
        - Почему вы так на меня смотрите? - Арина уперла руки в бока.
        Виталик попытался обогнуть девушку слева, но его взгляд неизменно задерживался на груди Арины.
        Девушка провела рукой по волосам.
        И начала догадываться.
        Руки экс-монашки сделались смуглыми, а массу буферов она почувствовала уже на первом шаге.
        - Рю.
        В голосе бодигарда - нескрываемая угроза.
        - Это временно, - отмахнулся я. - Потом верну прежний облик.
        - Если захочешь, - бросил на ходу Сыроежкин.
        - Я бы не стал, - донеслось из коридора.
        Девушка задохнулась от возмущения, но смолчала.
        В апартаментах гулял конвекционный ветер. Площадь-оранжерея, на которой мы жили, искусственно отапливалась, и это нас спасло от превращения в живые сосульки. За стеклянными гранями, там, где всё еще бушевала песчаная буря, температура опустилась до минус двадцати пяти.
        Разбившись по парам, мы спустились на двух разных лифтах.
        В вестибюле хозяйничали полицейские в черной форме и таких же беретах. Я увидел короткоствольные автоматы на плечах, сложенные приклады, резиновые тонфы в поясных чехлах.
        Копы выводили гражданских.
        Нам с Ариной указали на стеклянную вертушку и велели держаться подальше от Туул-Сити в ближайшие часы.
        Глава 15
        Из Маймачена мы выбирались порознь.
        Я - с Ариной.
        Такеши - с Сыроежкиным.
        Внешность изменили повторно. Камеры в ЖК взломали «цифрокором» и вырезали себя из архивных баз данных. На площади транслировали миражи. После этого, меняя такси и тук-туки, устремились к северным окраинам.
        За пределами крытой центральной зоны бушевала буря.
        Транспорт двигался в рыжем тумане - медленно и печально. Все - на бортовых навигаторах или автопилотах. За исключением водителей тук-туков. Как они не врезаются друг в друга и проходят сложные перекрестки - ума не приложу. Маймачен казался мне затонувшим архипелагом, выставившим на борьбу со стихией подсвеченные билборды, витрины, фонари и неоновые вывески. Разница между днем и ночью стерлась, нивелировалась. Город окутали нескончаемые сумерки. Сквозь толщу пылевых туч проступали неясные контуры домов, формирующие ущелья торговых и жилых кварталов. Высоко над головой горели квадратики окон и перемигивались проблесковые маячки небоскребов. Я видел проносящиеся тени дронов и беспилотных аэротакси.
        Ощутимо похолодало.
        Кажется, до минус двадцати семи.
        Мы с Ариной кутались в теплые шарфы и шапки, старались подолгу не задерживаться в одном месте. Глаза пришлось защитить очками-консервами - темными, с цифровой обработкой изображений и режимом дополненной реальности. Чтобы пыль не забилась в носоглотку, вооружились респираторами. Подобная экипировка делает людей похожими на странных гуманоидов, но упрощает нашу задачу - скрыться с полицейских и церковных радаров.
        Такеши боялся, что у монахов, штурмовавших Туул-Сити, есть подстраховщики. И опасался, надо сказать, справедливо. По астральному плану носились загадочные волновые образования, дважды я ощущал присутствие фамильяра-разведчика.
        Знаете, меня всегда поражала одна вещь. Здешние маги хорошо управляются с иными измерениями - отправляют через них гончих, разведчиков, почтальонов. При этом никто не удосужился заглянуть за грань и переместить свой разум в один из альтернативных миров. Я, например, проделывал такие фокусы регулярно. И успел посетить десятки Земель, многие из которых показались мне… экзотическими. Однажды я угодил в мир без магии - там не правил государь, никто не слышал о тварях, а самыми могущественными державами были Китай и США. Россия представляла собой один из пятнадцати осколков некогда могучего образования под названием «СССР». В той реальности меня накрывает необъяснимой грустью, так что я заглядываю в постсоветские государства крайне редко.
        - Эй, - Арина тронула меня за плечо.
        Пришлось отвлечься от ностальгических размышлений.
        Мы ехали в мономобиле, оплаченном с однодневной транспортной карты. Кусочек пластика, продающийся в любом уличном киоске. Прикладываешь к считывающему устройству - и погнал. Рассчитано, я так понимаю, на транзитных путешественников и туристов, вознамерившихся посетить Ургу.
        Беспилотнику вообще не требовалось стекло, пассажиры могли настраивать степень прозрачности стекол, а также процент оцифровки окружающей действительности. Это делалось с сенсорного пульта на приборной доске. Арина подняла все бегунки на максимальное значение, так что Маймачен превратился в мультяшное 3D-подобие самого себя.
        - Что случилось?
        - Сам посмотри.
        Девушка ткнула большим пальцем себе за спину.
        Я обернулся и несколько секунд тупо смотрел на детально прорисованное шоссе, по которому мчалось такси.
        Понятия не имею, где сейчас находятся Сыроежкин с Харадой. Мы разделились еще час назад. Разумеется, существовал план воссоединения на случай… хм… непредвиденных обстоятельств.
        Нет, это не они.
        Обтекаемый «такири» каплевидной формы с глубоко утопленными в корпус колесами. Мчится на большой скорости, меняя полосы и подрезая всех подряд.
        Врубаю «телезрение».
        Так и есть: преследователь защищен артефактами, внутрь не влезть. Думаю, еще несколько минут, и ублюдки перехватят управление мономобилем.
        - Арина, - говорю я, - ты умеешь водить?
        - Нас обучали экстремальному вождению. А что?
        - Меняемся местами.
        Азиатка с монголоидной внешностью полезла через меня. Ух, заводит! Не отвлекайся, Ярослав…
        Сдвигаюсь вправо.
        - Это же такси, - не выдержала моя спутница. - Тут и руля нет.
        - У беспилотников предусмотрен аварийный режим. На случай поломки навигатора.
        - Да ну?
        - Сейчас увидишь.
        Ломаю систему «цифрокором».
        Вырубаю бортовой компьютер, отправляю с датчиков ложные сигналы. Включается дублирующая линия. Из приборной доски со щелчком выскакивают две изогнутые рукояти.
        - Джойстики? - охреневает Арина.
        - Если не справишься, так и скажи.
        - Заткнись, Рю. Сейчас будем разбираться.
        Мономобиль вильнул в сторону и едва не вылетел на встречку.
        - Поаккуратней там, - попросил я. - Не дрова везешь.
        - А ты чем занят? - в голосе девушки послышалось раздражение.
        Ход машины выровнялся.
        - Порадую наших друзей плюшками.
        «Такири» быстро сокращала дистанцию. Не знаю, какие техники собираются применить церковники, но расстояние в тридцать-сорок метров их не устраивает.
        Взламываю городскую транспортную систему и начинаю играть со светофорами. Несколько машин тормозят, остальных продолжает вести навигационная нейросеть Маймачена. Так, вот ты, водитель тук-тука, быстренько поверни налево.
        Уже лучше.
        Шестиколесный рефрижератор реагирует на неопознанную цель, резко тормозит и создает пробку у нас за кормой.
        «Такири» выныривает из гущи событий, огибает необъятную бетономешалку и возвращается на полосу.
        Включаю красный свет на перекрестке.
        Ноль реакции.
        И тут Арина ускоряется. Наш мономобильчик выжимает весь запас мощности и уходит в отрыв. Девушка бросает машину в просвет между самосвалом и автобусом, подрезает красный микроавтобус с улыбающейся губкой, протягивающей вперед пиццу. Известный, кстати, мультперсонаж. Губка Роб Полосатые Носки.
        Два резких поворота вынуждают меня пристегнуться.
        Когда «телезрение» возвращается, проклятый «такири» снова садится на хвост. Не знаю, кто там у них крутит баранку, но моему бодигарду эти парни ни в чем не уступают.
        Взламываю бортовой компьютер автопогрузчика, вынуждаю его притормозить и начать разворот в неположенном месте. Святоши огибают неповоротливую железку изящно и непринужденно, едва не царапнув пешеходный тротуар. Едва.
        Ладно.
        Получите дроном сверху.
        Квадрокоптер пикирует прямиком на ненавистных упырей. На уровне ветрового стекла подергиваются уже знакомые мне помехи, расцвеченные зеленоватыми вкраплениями. Вспышка - и дрон сгорает, словно ракетная ступень в верхних слоях атмосферы.
        - Ты что творишь? - орет телохранительница.
        - Мешаю надрать нам задницы.
        - Про дорожную полицию забыл?
        - Срать на них.
        Сжав зубы, Арина бросает машину вправо, едва не врезавшись в грузовичок с пластиковыми окнами. Правильно, от главных магистралей надо держаться подальше.
        - У тебя план вообще есть? - Арина вновь закладывает лихой вираж, и мы вылетаем на пропыленную улочку, заставленную с двух сторон припаркованными колымагами. Так, чувствуется дух городских окраин. - Их не сбросить.
        - Вижу. Не отвлекайся, рули.
        Прямо по курсу открывается водительская дверца. Вот же придурки… Арина сдает вправо, сносит кому-то зеркало заднего вида и поддает газу. Огонь-девка.
        Сзади начинают твориться странные вещи.
        Выскакивают из мусорных контейнеров здоровенные бродячие собаки. Гаснут дневные противопылевые фонари. Подламываются опоры лайтбоксов, искрят электрические провода, выруливают в узкий каньон байки.
        Блюстители отстают.
        Точнее - монах и блюститель.
        Я определил ранги святош даже сквозь защитные и маскировочные ауры.
        При резких поворотах оцифровка реальности дергается, покрывается пиксельной вьюгой.
        Мы проносимся под брезентовым навесом, растянутым над грудой металлолома, вновь поворачиваем налево, затем - направо. Трущобная теснина сменяется вполне приличной двухполоской, по краям которой ютятся автомастерские.
        - Это северный сектор, - говорит девушка.
        Фух.
        Вроде, оторвались.
        - Ты их видишь? - Арина бросает мимолетный взгляд на окошко в левом нижнем углу лобового экрана. Аналог устаревающих зеркал.
        Осматриваюсь.
        - Нет.
        Мы скинули хвост на той извилистой улочке, где я пугал «жутью» бродячих псов.
        Вновь подключаюсь к городским камерам по вектору нашего движения и огнем, с которого всё начиналось, вычищаю базы за последние сорок минут.
        - Останавливай, - приказываю бодигарду.
        - С катушек слетел?
        - Надо сменить машину.
        Девушка паркуется у стены обшарпанной пятиэтажки. Я реанимирую компьютер, открываю двери проездной картой и выпускаю нас в кромешную дичь пропыленной насквозь Урги. Да-да, северо-восток Маймачена примыкает к культовому поселению всех монгольских буддистов. Если бы мы двигались на восток, то уперлись бы в легендарный Гандантэгченлин.
        Вы, конечно, задаетесь вопросом, почему мы движемся не на юг, в сторону Китая, а к самому что ни на есть Империуму. Ответ прост. Мы не собираемся углубляться в континентальные дебри. Проще и безопаснее добраться до Сёгуната через Корею. Собственно, Корея - это уже не феодальный сателлит наподобие Монголии, а полноценный Сёгунат со всеми вытекающими. Правда, чтобы доехать до Пхеньяна, нам потребуется пересечь обширные земли Внутренней Монголии и китайской провинции Ляонин. Это порядка тысячи восьмисот километров. А вот небольшой крюк к Пекину сокращает наши мытарства до тысячи ста километров. Сложно, но я, как и прежде, не горю желанием соваться в аэропорты. Кроме того, в Пекине живет один из лучших азиатских оружейников, которого я хочу завербовать в свою команду. Как вы уже догадались, Харада выступает за окольный путь, я - за прямоезжий. В смысле, через Пекин.
        Окончательное решение мы примем в Улане.
        На меня обрушивается завывание бури. Приходится тут же натянуть очки-консервы с респиратором и замотаться в шарф. Заодно и капюшон поднимаю - холод адский.
        Арина следует моему примеру.
        С неба, рассекая винтами оранжевый полумрак, спускается аэротакси.
        - Ты когда успел такси вызвать? - Арина включила микрофон в респираторе. Голос у нее был скрипучий, механический.
        - Я не вызывал. Просто изменил программу полета.
        Мы влезли в кабину коптера.
        Двери мягко вошли в пазы, отрезая пылевое сумасшествие. По прогнозам буря должна бы уже закончиться, но она только крепчает.
        Аэротакси устремилось в затянутое мутью небо.
        И тогда я увидел наших преследователей, выскочивших из-за угла пятиэтажки. Пара силуэтов в черном. Ариведерчи, родные.
        Вот как они нас находят, а?
        Накрываю коптер «куполом тишины».
        - Ты собрался в Улан лететь на этой штуке? - спросила Арина.
        Коптер быстро набирал высоту.
        - Возможно. Еще не решил.
        - А почему темно?
        - «Купол тишины».
        - Что это?
        Я объяснил.
        Арина внимательно выслушала.
        Аэротакси поднялось над фронтом бури - я смог это увидеть в режиме «телезрения». С высоты птичьего полета окраины города выглядели так, словно корпоративные небоскребы, жилые башни и шпили сетевых ретрансляторов тонут в грязно-оранжевых облаках. Зыбкая неустойчивость.
        Взвыло «чутье».
        И с чего это я решил, что всё закончилось?
        Ныряю в «телезрение». Аэротакси мчится на трехстах двадцати километрах в час вдоль шестиполосной автомагистрали. Курс - строго на восток. Ургу мы уже обогнули, буддийские монастыри остались позади и справа. Окружающая реальность представляет собой бескрайнюю вымороженную пустыню, клубы рыжей пыли и тонкую нитку шоссе под нами. В этой мути скользят черные силуэты машин - легковушек, пассажирских автобусов, грузовиков и крупногабаритных трейлеров. Если спуститься ниже, виднеются флюоресирующие полосы и дорожные знаки с подсветкой.
        Ощущение опасности усилилось.
        Бросок назад.
        Вот он, каплевидный «такири». Движется быстро, но с каждым километром дистанция между нами увеличивается.
        Бросок вперед.
        Тут всё плохо.
        Шоссе не перекрыто полностью, но местная полиция пригнала бригаду спецназа с двумя шагателями. Я вижу, что шагатели уже сканируют пространство и наводят ракеты в нашу сторону.
        Стоп.
        Это не шагатели.
        Купола и другие признаки кабин отсутствуют. Конструкция машин не предусматривает нахождения внутри человека. Следовательно, передо мной автоботы.
        Здравствуй, «цифрокор».
        Одна из машин перестает целиться в небо, разворачивается на девяносто градусов и всаживает очередь из крупнокалиберного пулемета в корпус второго беспилотника. Бронебойные пули с магическим усилением проделывают в «груди» автобота здоровенную дыру. Не удовлетворившись проделанной работой, мой карательный инструмент начинает расстреливать спецназовцев. Те почти успели собрать непонятную колдунскую хрень, напоминавшую пирамидку. Корпус пирамидки украшают светящиеся иероглифы, на вершине красуется темно-фиолетовый кристалл, от которого на трех планах расходятся волны возмущений.
        Автобот в упор расстрелял всю бригаду, всадил гранату из подствольника в пирамидку и затих. В этот момент мы и промчались мимо - над десятком изувеченных трупов, развороченной металлической тушей, судорожно подергивающей конечностями, останками пирамиды и послушно ожидающим приказов автоботом.
        Меня посещает озарение.
        Губы кривятся в злорадной усмешке.
        - Ты чего? - забеспокоилась Арина.
        - Всё в порядке. Не переживай.
        Снова разворачиваю автобота под прямым углом и запускаю ракету к новой цели. Вдоль шоссе вычерчивается инверсионный след.
        Активируется «мертвый канал», но против ракеты с водной вставкой это бесполезно.
        Взрыв.
        «Такири» с монахом и блюстителем разлетается на тысячи осколков, распространяя по ментальному плану волны боли и ужаса.
        Аэротакси мчится дальше.
        Меняю программу таким образом, чтобы держаться подальше от шоссе. Редактирую пункт прибытия. И с чистой совестью переношу свой разум в реал.
        Окна по-прежнему затемнены.
        Арина смотрит на меня как-то странно.
        - Их нет, - сообщаю я.
        Девушка отвечает не сразу.
        - Знаешь, - она поправляет прядь смоляных волос и склоняет голову набок, - иногда ты меня пугаешь. А иногда восхищаешь.
        - Серьезно?
        - Мне не встречались семнадцатилетние подростки, способные постелить кардинала или блюстителя.
        - Расцениваю это как комплимент.
        - Расценивай.
        Я временно снимаю «купол». В ближайшие полчаса колдовать не планирую, так что… почему бы не насладиться созерцанием пустынных ландшафтов?
        Ловлю себя на том, что переживаю за Такеши и Виталика. Вроде бы, совершенно чужие мне люди. Каждый преследует собственные интересы. Это не дружба, так ведь? Но я основательно врос в этих людей и вбил себе в голову мысль, что несу ответственность за их судьбы.
        Чтобы достичь Улана, нашему аэротакси требуется без малого три часа и две подзарядки. Это мощный конвертоплан с шестью электромоторами. Беспилотный, что и позволило нам улизнуть от преследователей. Я бы мог полетать на этой штуковине еще, но предпочитаю сбивать врагов со следа. Уж больно хорошо они работают.
        Конвертоплан высадил нас у заправочной станции и тут же подключился кабелями на магнитных захватах к автолюкам.
        - Что теперь? - поинтересовалась Арина.
        Вокруг простиралась безжизненная пустыня.
        Никакой пыли, всё тихо и спокойно.
        Заправка была рассчитана на электрокары и тачки с водородными моторами, но чуть поодаль я обнаружил причальную мачту для дирижаблей.
        Изучаем автопарк.
        Несколько байков с широченными колесами, фура дальнобойщика и три-четыре легковушки. Все, кроме дальнобойщика, на электрическом ходу.
        - Идем, - я направился к «Мицубиши-Хидео», симпатичному спорткару, припаркованному у придорожной закусочной. - Мне нравится эта машина.
        Арина что-то хотела сказать, но промолчала.
        И правильно.
        Нечего возражать, когда мужчина говорит.
        - А тебя наличие хозяина не смущает?
        Таки не выдержала.
        - Отнюдь.
        Давно хотелось ввернуть это словечко в диалоге. Аристократичненько…
        Двери спорткара послушно поползли вверх. Обводы корпуса, угольно-черный цвет, низкая посадка, квадратная решетка радиатора и светодиодные фары. Всё, как мне нравится.
        Сажусь в водительское кресло.
        На миг переношусь в закусочную и простенькой манипуляцией вынуждаю хозяина авто подумать, что я - покупатель его любимого «Хидео». Точнее, не любимого, а порядком поднадоевшего. Давно собирался продать, и всё такое. В Пекин - на такси.
        Трогаемся с места.
        Плавно выруливаю на трассу и топлю до упора педаль газа.
        Ух, вот тебе и электричество. Сто километров в час за три секунды. Или чуть меньше.
        Я успокоился на трех сотнях, затем перевел «Хидео» в режим автопилота и с улыбкой откинулся в кресле.
        День удался.
        Глава 16
        Улан-Баяр - таково полное название города, в который мы направлялись. «Красный праздник», если верить Паутине. Мне почему-то лезут в голову бояре и прочие аристократы, а вот праздничным настроением в городке и близко не пахло.
        Знаете, в той самой постсоветской реальности, о которой я говорил раньше, монголами руководила компартия. Здесь же о коммунистах никто никогда не слышал. Правящие кланы Улан-Баяра подчинялись Сёгунату.
        Придорожный мотель, в котором мы остановились, располагался на отшибе, как и положено занюханной дыре. Степь лежала под снегом, у стен мотеля громоздились серые сугробы. Спорткар я остановил на площади в центре Улана, сюда же мы с Ариной добрались на автобусе.
        Такеши и Виталик прибыли в точку рандеву на дирижабле, который развозил паломников по буддийским святыням. Для сенсея - привычная схема. Когда дверь номера распахнулась, мы увидели скуластых странников в поношенной одежде, с посохами и четками в руках. Оба - улыбчивые, со смиренными выражениями на лицах.
        - Как добрались? - спрашивает Арина.
        - Без приключений, - улыбнулся наставник. - Я так понимаю, блюстители за вами гонялись.
        - Смешно, - буркнул я.
        Такеши присел на краешек продавленного дивана. Привычным движением снял с плеч рюкзак. Сыроежкин направился к холодильнику.
        - Вы давно здесь? Что с едой?
        - Мы оставили вам пару контейнеров с цуйваном, - улыбнулась Арина. - Только разогрейте в микроволновке.
        Цуйван - это монгольская лапша с говядиной и овощами. Арине понравилось, а мне не очень. Там специй практически нет, мне же нравится острая пища.
        Главное преимущество местной лапши - она очень сытная.
        Сыроежкин загрузил контейнеры в микроволновку.
        - И это всё?
        Проглот.
        - На первом этаже закусочная, - сообщила Арина. - Они даже пиццы делают. И эти штуковины… вроде чебуреков.
        - Хушуры, - блеснул эрудицией Такеши-сан. - Там рубленая баранина внутри. Много специй и чеснока.
        - Звучит, - признал Виталик.
        Пока разворачивался этот диалог, я заварил всем зеленого чаю и начал разливать напиток по чашкам. В номере у нас кухни как таковой не было, зато электрочайник пришелся к месту.
        - Добро пожаловать, - сообщил я, - в пункт самообслуживания «Мытищи».
        Все поняли намек и приняли разбирать чашки.
        Тренькнула микроволновка.
        - Почему «Мытищи»? - удивилась Арина.
        - Перов, - снова поразил мое сердце сенсей. - Художник такой.
        - Русский? - заинтересовался Сыроежкин.
        - Да, любил самовары и священников рисовать, - просветил нашего мексиканского друга сенсей. - Между прочим, принадлежал к роду адептов воды, воевал в Турции, чуть не погиб, а затем переключился на маринистику. Они даже с Айвазяном одного поэта в Крыму изобразили. На берегу моря.
        Это он про Пушкина.
        В моем мире Айвазовскому помогал Репин.
        Сыроежкин выгрузил контейнеры, один протянул Хараде, второй принялся вскрывать самостоятельно. Одноразовые палочки для еды были закреплены скотчем на боковых стенках коробок.
        Наставник закряхтел, разрывая запотевшую целлофановую пленку.
        - Надо поговорить о Токио, - заявил я.
        - Валяй, - разрешил Харада, добравшись до содержимого контейнера. - Гильдия интересует?
        - Не только, - я уже подготовил перечень вопросов и теперь остается их сформулировать. - Где мы отыщем целителя и оружейника - это раз. Планируем ли мы вступать в Гильдию перед началом расследования - это два. Какие у тебя есть соображения по поводу врагов нашего клана - три. И смогу ли я с ними справиться - четыре. Ах да, еще меня интересует, какого лешего они нас отслеживают, несмотря на «купол тишины» и прочие блокировки.
        - Так мы здесь на неделю засядем, - резонно заметил Сыроежкин. Он уже вовсю наворачивал свою порцию лапши.
        - Не мешай, - вставила Арина, делая глоток из кружки. - Рю прав. Это важные вопросы.
        Плюс один тебе в карму, девочка.
        - Что ж, давай разбираться, - учитель подцепил палочками кусок говядины и отправил себе в рот. Мы расселись по разным углам комнаты. Кто на стуле, кто на кровати или подоконнике, как Арина. Врубив одностороннюю поляризацию, как без этого. - Я обдумал твои слова и пришел к выводу, что оружейника мы разыщем в Пекине. Так что маршрут нашего следования меняется.
        Я удовлетворенно кивнул.
        - А что с целителем?
        - Тут сложнее. Хочешь достичь идеала - поезжай на Тибет. В Индии есть неплохие варианты. И на Окинаве, где твои палки придуманы.
        Это он про тонфы.
        - Хорошо, - соглашаюсь с мнением опытного товарища, - оставим целителя на закуску. И перейдем ко второму пункту повестки.
        - Я считаю, - авторитетно заявил учитель, - что в ближайшие месяцы ты сравняешься со мной по уровню владения корректировочными техниками. Местами превзойдешь. То есть, формально будешь Вездесущим.
        - Без учета взвеси, - уточняю я.
        - Без учета. С эфирной накачкой.
        - А если применять взвесь?
        - Еще полгода-год. И всё равно повысишь ранг. Ты быстро учишься в боевых условиях, это не полигон какой-нибудь. Наша задача - максимально развить «причины и следствия» в связке с «мёрфологией». И дождаться открытия родовой способности.
        - «Чистого листа».
        - Верно. Это козырь в борьбе с теми, кто нас преследует.
        - Это козырь в борьбе с кем угодно, - добавила Арина.
        - Научить ты меня не можешь? - с надеждой смотрю на «монгола», уплетающего лапшу.
        - Нет. Ты же знаешь, я ограничен рангом.
        - Знаю, - делаю очередной глоток из чашки. - А что с Гильдией? Как она поможет в расследовании гибели моего клана?
        - Никак. Повторюсь, туда вступают шиноби рангом не ниже Знатока. Ты выполняешь это требование. Соответственно можешь претендовать на членство и дополнительные ресурсы. К примеру, на целителей в разных городах и странах. На оружейные схроны. Или помощь с полицией. У нас есть свои гостиницы, накрытые артефакторными «куполами тишины». Есть нейтральные комнаты для деловых переговоров. Каналы трансграничных путешествий вне зоны видимости спецслужб. Поверь, эти бонусы тебе пригодятся. Кроме того, если Когти были заказаны корректировщикам через Гильдию, тебе об этом сообщат. Без раскрытия исполнителей, естественно. Что сужает круг поиска.
        - Ладно, - задумчиво кручу в ладонях чашку. - С этим разобрались. Ты уже говорил, что другие кланы шиноби вряд ли враждуют с Когтями. Тогда кому мы перешли дорогу? Кто нанимает убийц на протяжении всех этих лет и не дает нам шагу ступить?
        - Я уже лет десять над этим размышляю, мальчик мой, - покровительственно улыбнулся Харада. - На ум ничего не приходит. Слухи, конечно, разные бродят. И среди шиноби, и по Сумраку.
        - Выкладывай, - допиваю чай и ставлю чашку на прикроватную тумбу. С ухмылкой гляжу на Сыроежкина, который с пыхтением пытается одолеть чужеродные палочки для еды. В итоге к Виталику подходит Арина и показывает, как держать хитроумные приборы. - Мы ведь не знаем, что пригодится.
        - Ну, смотри, - Такеши ловко отправил в рот кусочек говядины. - За год до твоего рождения Сэдэо озаботился артефакторикой. Весь клан тогда загрузил своих снабженцев задачами… нетривиальными, мягко выражаясь.
        - Приведи пример, - попросил я.
        - Пожалуйста, - пожал плечами Харада. - Мне, например, поручили раздобыть датчик отслеживания фамильяров.
        - А такие есть? - заинтересовалась Арина.
        - Есть, - подтвердил Такеши-сан. - Правда, слышали о нем единицы. Это даже не артефакт, а раритет. Четверть века назад церковники запретили технологию, и зачарователи перестали проектировать подобные вещи. Все фамильярные датчики сняты с производств. Склады очистили, поставки приостановили. Думаю, ты понимаешь, как ответил черный рынок.
        - Они стали очень дорогими, - хмыкнул Сыроежкин.
        - Сечешь, - похвалил наставник. - Не только дорогими, но и опасными. Тот, кто их продает, не выставляет свой товар в магазинах магэлектроники. И в соцсетях не светится без надобности.
        - А как искать? - опешил Виталик.
        - Через барыг в Сумраке, - ухмыляется сенсей. - Разные пути есть. Коллекционеры-фанатики, ренегаты Баланса, подпольные аукционы. Запоминай, дружок, тебе пригодится.
        Сыроежкин деловито кивнул.
        Вижу - втягивается, хочет освоить новую профессию.
        Похвально.
        - И со всеми заказами так, - продолжил Харада. - Частные коллекции, равноценный обмен, антикварные лавки, Сумрак.
        - Папа боялся чего-то? - решил уточнить я.
        - Мы всегда чего-то боимся, - резонно заметил Такеши. - Корректировщики - образцовые параноики. Помимо Церкви у нас обширный перечень врагов - родственники тех, кого заказала Гильдия. Влиятельные, надо сказать, родственники.
        - А что с полицией? - поинтересовался Сыроежкин.
        - Им насрать, - поделилась личным опытом Арина, имея в виду шиноби.
        Мне невольно вспомнились погибшие спецназовцы. Те, кого я расстрелял с помощью автобота. Выхода, конечно, не было. Ты или тебя. Вот только на душе кошки скребут. Парни выполняли свою работу, у них остались семьи…
        И что - насрать?
        В бою - да. С угрызениями совести после схватки я умел справляться и в старом мире. Волхвы моего Ордена изначально бились не с тварями. Нашими противниками были вполне осязаемые маги спецслужб заокеанского противника. И этих ребят тоже любили жены с детишками, у них были родители и друзья. У нас, кстати, тоже.
        - Сэдэо не давал пояснений, - ответил на мой вопрос Харада, - как и твой дед. Что же касается слухов… Говорят, Кэйташи получил приглашение в Клуб Девятерых. И отказался.
        - Клуб Девятерых? - уточнил я.
        - Его не существует, - хмыкнула Арина.
        - Уверена? - прищурился Харада. - Если не можешь что-то потрогать или понюхать, его не существует… Люди твоих взглядов встречаются часто.
        - Вы о чем? - смотрю на бодигарда, потом на сенсея. - Какой еще Клуб?
        Я по уши сыт этими Гильдиями, родами и кланами. Теперь еще и Клуб. Не хватает разве что иллюминатов с рептилоидами.
        - Городская легенда, - поморщилась Арина. - Якобы…
        - Не «якобы», - с нажимом произнес учитель. - Думай, что хочешь, но следы их присутствия ощущали многие корректировщики.
        - Чьего присутствия? - из последних сил пробую вернуть диалог в адекватное русло.
        - Девятеро, - Такеши воздел скрещенные палочки к потолку. - Говорят, что они боги. Или полубоги. А, может, просто бессмертные. Тайное правительство Земли.
        Велес!
        Когда же закончатся эти теории заговора…
        - И у них есть Клуб, - говорю вслух, надевая маску серьезности.
        - Да, - подтвердил мои худшие опасения наставник. - Назовем это структурой влияния.
        - Божественный Приказ, - ляпнул Сыроежкин.
        Арина прикрыла рот ладонью, чтобы не засмеяться.
        - Я предупреждал, что это из области слухов, - обиделся сенсей. - Так вот, Девятеро не то чтобы правят миром, они тонко направляют человечество по некоему… пути развития. Те, кого пригласили в Клуб, исполняют божественную волю. Любые приказы, понимаете? Меняют реальность в угоду планам бессмертных. Что, как несложно догадаться, противоречит доктрине Церкви о Едином и Нерушимом Балансе. Поэтому в монастырях и семинариях не признают Клуб, а любые упоминания о нем приравнивают к ереси.
        Поднимаю руку, останавливая Арину.
        И тихо произношу:
        - Предположим, что Девятеро реальны. И они прислали приглашение Когтям?
        - Не Когтям, - мягко поправил Такеши-сан, - а твоему деду. Возможно, и отцу тоже, но это не точно. А они отказались, после чего стали выстраивать оборону. Клубу не отказывают. Факт известный.
        - И что получают члены этого… Клуба? - допытываюсь я.
        - Привилегии, - Харада доел лапшу, и я забрал у него пустой контейнер, чтобы выбросить в мусорное ведро. - Долгую жизнь. Крепкое здоровье. Выпадение из любых юрисдикций. Безграничные возможности.
        - Сомнительные аргументы, - отправив контейнер в ведро, закрываю секцию мойки. - Абсолюты могут получить это без тайного правительства.
        - А как насчет причастности к управлению планетой? - изогнул бровь Такеши. - Реальному управлению. С пониманием долгосрочных перспектив. И знанием того, что может случиться в глобальном разрезе.
        - Слишком похоже на сказку, - пожимаю плечами.
        - Говорят, твой дед придерживался иного мнения, - возразил Такеши. - Он знал, что тех, кого пригласили в Клуб, но получили отказ, не оставляют в живых.
        - Не стыкуется, - я вздыхаю, поражаясь наивной вере учителя в чудеса. - Зачем вырезать целый Клан? Ты, например, не знал о связи отца и деда с Клубом. Я даже родиться не успел.
        - Аргумент, - признал Харада. - И ответа я пока не вижу.
        - Что с другими слухами?
        - Это уже мои личные домыслы.
        - Изложи.
        - Есть версия, которая хорошо объясняет происходящее, - Такеши посмотрел мне в глаза. - Борьба за наследие Друцких.
        - Поясни.
        Странный холодок в области спины.
        - Охотно, - Такеши поудобнее устроился на диване. - В свое время твоя мать была изгнана из рода, но это не лишало ее права наследования по завещанию. Ежели Константин Федорович Друцкий озаботился бы таковым. Тебя, как нам известно, лидер клана усыновил. В Империуме несовершеннолетние наследники родов обязаны иметь опекуна в виде действующего лидера, чтобы распоряжаться финансовыми активами, ценными бумагами и прочими вкусностями. Руководить корпорациями и отдельными предприятиями тоже не получится. Рассмотрим гипотетический сценарий. Константин Друцкий умирает. Тебе семнадцать. Сыновья делят имущество по старшинству. Лидером клана становится Илларион Константинович. Он-то и будет распоряжаться твоей долей до… Когда там у тебя день рождения?
        - Официально - в июне.
        - До июня, - закончил свою мысль Харада. - Еще полгода примерно.
        - А дальше? - мне становится интересно.
        - Карета превращается в тыкву. Ты обретаешь самостоятельность. Можешь присутствовать на корпоративных совещаниях. Продавать или дарить свою долю. Участвовать в принятии важных решений. Накладывать вето на сделки при наличии веских оснований.
        Медленно дорубаю.
        - А что будет, если я умру?
        - При отсутствии жены и детей твоя доля переходит… дай-ка подумать… ну, сейчас ни к кому. Просто увеличились бы доли остальных наследников. В случае же смерти Константина Друцкого твоим опекуном становится Илларион, НО, по законом всё того же Империума, если ты умираешь в семнадцать, доля отходит младшему сыну Константина Федоровича.
        - Виктор Константинович, - тихо проговорил я.
        - Именно. И он серьезно усиливает свои позиции в семейном бизнесе. Важно соблюсти два условия. Первое - твой дед умирает до июня. Второе - ты тоже умираешь, и как можно быстрее. Часики тикают.
        - Дед - Архимаг, - замечаю я. - Убить его сложно.
        - Если только не началась война, - парировал Харада. - С другим могущественным кланом. Белозерскими, да?
        Выдохни, Ярослав.
        - Ты хочешь сказать, - слова даются мне с трудом, - что во всех наших бедах повинен Виктор Друцкий? Он убил моих родителей, охотился за тобой и даже организовал межклановую войну?
        - Cui prodest, - блеснул знанием латыни сенсей. - Ищи, кому выгодно. Проблемы начались, когда Друцкие узнали о твоем рождении. А это произошло не сразу. Информацию, как я понимаю, добыл Кротов, на это он потратил шесть лет. Даже в те годы Виктор Друцкий обогащался, просто вычеркнув из уравнения твою мать. Думаю, дед озвучил на семейном совете свое решение включить тебя в число наследников по завещанию. Такое не оспорить. Я навел кое-какие справки и выяснил, что за минувшее десятилетие Друцкие трижды грызлись с другими влиятельными родами, а на твоего деда неизвестные шиноби покушались минимум четырежды. Выживал он благодаря Кротову и своим незаурядным способностям. Теперь сложи остатки головоломки. Серия покушений на тебя, Белозерские, слив информации приказным и церковникам. Если Кротов отчитался перед дедом о том, что доставил нас в Ургу, все Друцкие знали о твоем местоположении. И тут нарисовался кардинал с блюстителями.
        - Сложно, - качаю головой. - Я мог выжить. Проще натравить на нас Абсолюта, разве нет?
        - Виктор в цейтноте. Найти за пару недель свободного Абсолюта - та еще задачка.
        - Если ты прав, факт заказа подтвердят в Гильдии.
        - Да. Но не стоит забывать о вольных художниках.
        - А почему на тебя охотились? И всех Когтей положили?
        - Экий ты дурачок, оказывается. Убей тебя и оставь Когтей - получишь себе головную боль на весь остаток жизни. Кланы всегда мстят за своих. А учитывая ранги твоих родителей и Кэйташи… сам понимаешь. Кроме того, сразу теряется смысл происходящего. Мотив убийцы не лежит на поверхности. Проще всего списать произошедшее на разборки корректировщиков или месть рода одной из жертв.
        - И как же он всех вычислил? Чтобы сделать заказ, надо получить данные от Гильдии, что невозможно.
        Я уж молчу про то, что Когти были разбросаны по всему миру, постоянно скрывались, меняли лица, паспорта и биографии.
        - Сложно и невозможно - разные вещи.
        - Обвинение серьезное, - заметил я, глядя в пустоту. - Мы можем ошибаться.
        - Соберем информацию. Если знаешь, где копать, становится проще.
        И то верно.
        Через несколько часов мы покинули Улан-Баяр и направились в Пекин.
        На дирижабле, без извращений.
        Глава 17
        Когда меня начало подташнивать от серых каменных стен и красных ворот под бамбуковыми навесами, Харада остановился. Аккурат перед такими воротами. Арина держалась чуть поодаль. Сыроежкин работал в гостинице, зависнув на бирже.
        Мы находились в сердце древних кварталов Пекина.
        Улочки громоздились вокруг трех озер, именуемых «морями». Си Хай, к примеру, это Западное Море. Перевод такой. Чтобы сюда попасть, мы сели в вагон на восьмой ветке метро Шичахай. Поднявшись на поверхность, окунулись в хаос и столпотворение торгового квартала. Иероглифы, многоголосье покупателей, десятки и сотни крохотных лавочек. Такеши-сан уверенно продирался через эту чертовщину, словно всю жизнь провел в китайских мегаполисах.
        Неподалеку располагался парк Бэйхай, но учитель обогнул его стороной.
        Вскоре мы погрузились в серые кирпичные каньоны, внутри которых с трудом могла разъехаться пара машин. Пешеходные тротуары шли вровень с асфальтом. Снег в сумрачных переулках упорно не хотел таять и хрустел под ногами. Всюду на нашем пути встречались вьющиеся растения без листьев, чугунные фонари, прислоненные к стенам велосипеды и кондиционеры. А еще - электромопеды и самокаты. Крыши были сплошь изогнутыми, состоящими из состыкованных меж собой бамбуковых трубок. Местами снежные шапки подтаяли, местами их почистили магией.
        - Ты знаешь китайский? - вкрадчиво поинтересовался Харада.
        Мотаю головой.
        - Плохо. Они же в протекторате.
        - Многие не хотят с этим мириться. Наш оружейник относится к этой категории. В повседневной жизни он предпочитает общаться на пиньине.
        Пекинский диалект.
        - И как мне с ним работать? - спросил я, огибая велосипед с прицепом, под завязку набитым какими-то ящичками. - Он вообще по-японски не рубит?
        - Еще как рубит, - заверил учитель. - Придется его заинтересовать. А для этого диалог следует начинать традиционно. На пиньине.
        Вздыхаю.
        Знаменитый оружейник Вэйдун Фэн специализировался на переделке огнестрельного оружия для одаренных. Именно огнестрел приносил Фэну наибольшую прибыль. И лишь немногие знали, что подлинной страстью господина Фэна считались короткие клинки и кастеты. Ни за какие коврижки я бы не смог заставить этого чувака переехать в Токио с трех пекинских озер, но оружейный мастер вполне мог работать в моей команде удаленно. Тем более, что все производство у него базировалось именно в этих старинных кварталах, вдали от городской суеты и всего, что отвлекает от творчества. Такеши-сан сразу заявил, что если господин Фэн согласится сотрудничать, многие проблемы будут решены. А уже переправить изготовленный мастером шедевр можно в любую точку планеты - было бы желание.
        - Фэн не стеснен в средствах, - говорил Такеши, когда мы сворачивали в очередную ветку каменного лабиринта. - Поэтому мы не можем разговаривать с ним… с позиции силы.
        Большинство стен были глухими, без единого окна. Такеши сказал, это от злых духов. Если демон явится к такому зданию, то подумает, что строение нежилое и уберется прочь. Все окна, по мнению здешних обитателей, должны выходить во внутренние дворики.
        Кое-где мне попадалось развешанное на веревках белье.
        Или загадочные кубические отростки, пристроившиеся к стенам под самым скосом крыши.
        И вот мы на месте.
        Очередные красные ворота, по стене карабкается плющ. Точнее - скелет плюща. По бокам проема вывешены оранжевые фонари, напоминающие тыквы. Чуть выше - замысловатый герб с квадратным иероглифом, желтыми ленточками и драконом-мечником.
        - Фэн принадлежит к числу аристократов?
        - Разумеется, - в голосе наставника послышалось раздражение. - Больше никаких вопросов. Позволь действовать мне.
        Протянув руку к массивному бронзовому кольцу, торчащему из львиной пасти, сенсей громко постучал.
        Дважды.
        Несколько минут ничего не происходило. И это при том, что я заметил на створке очертания домофонного экрана, маскирующегося под фактуру поверхности. Затем упомянутый экран ожил и выдал изображение престарелой китаянки с седыми волосами, собранными в пучок, и подозрительным выражением на лице.
        - Ни ши шей?
        - Уомэн ши Фан сьейша, - ответил Харада.
        К дальнейшему диалогу я не прислушивался.
        Всё равно не понять.
        Когда женщина отключила экран, Такеши повернулся к нам с Ариной.
        - Мастер Фэн на рыбалке. Если мы хотим поговорить, придется выйти на набережную Переднего Моря. Впрочем, она не уверена, что мастер заинтересован в новых заказах.
        - И что нам делать?
        Арина тенью маячила за моей спиной.
        - Идти на набережную, что же еще? Тут всегда будут показывать незаинтересованность в сделке. Это часть торгового ритуала.
        И мы двинулись на поиски Цьянь Хай - Переднего Моря. К счастью, идти пришлось недолго. Три-четыре поворота, и перед нами распахнулась обширная водная гладь - стылая, окруженная приземистыми постройками и деревьями, покрытыми белоснежной ватой.
        Утро выдалось холодным.
        Что-то в районе нуля.
        - Рыбалка в декабре, - задумчиво протянул я.
        - Поверь, это китайцев не останавливает, - ухмыльнулся Такеши-сан.
        Мы свернули направо и побрели по заснеженному тротуару, хрупая и оставляя неглубокие следы на плитке. Завтра ожидается оттепель, всё это должно растаять.
        Парапет набережной изгибался и заворачивал влево. Интересно, сколько нам предстоит идти? Озеро большое. Я вижу дебаркадеры с оборудованными на них плавучими ресторанами. Закрытыми на зиму. Скамеек нет, но редкие энтузиасты приволокли с собой складные деревянные стульчики.
        С мастером Фэном Такеши-сану однажды довелось иметь дело. Когда мой учитель был молод и глуп, он обратился к уважаемому оружейнику с предложением вступить в Клан Когтей, но получил отказ. В итоге был нанят другой мастер, попроще. Зачарователь, готовый ездить по миру за хорошие деньги. И умеющий добывать стволы на черном рынке, что позволило ему выполнять обязанности снабженца. Такеши был доволен, но слава Вэйдуна Фэна не давала ему покоя все эти годы. Мастер ничего не добывал. Только создание, только хардкор.
        Нам пришлось попотеть, добывая фото господина Фэна в нынешнем возрасте. Оружейник не регистрировался в соцсетях, не мелькал в новостных лентах, не считался по-настоящему известным человеком. Родственники и подмастерья вели аналогичный образ жизни. Снимок удалось получить, взломав аккаунт одного из клиентов мастера. Там были запечатлены два улыбчивых азиата, один из которых передавал другому футляр с парными боевыми ножами. Футляр был украшен эмблемой, напоминающей герб над красными воротами, только в упрощенном, стилизованном виде. Господин Фэн был шестидесятилетним сухопарым китайцем - в круглых очках, с невозмутимым выражением лица и практически полностью отсутствующими морщинами.
        Так, а вот и он.
        Сидит на раскладном стуле с телескопической удочкой в руках. Одет в дутую зимнюю куртку синего цвета, вязаную шапку с козырьком, выцветшие джинсы. На ногах - утепленные ботинки с торчащим наружу мехом. Рядом ни одного прохожего или рыбака. На добрую сотню шагов.
        - Жу фоншэн? - обратился Такеши-сан к рыбаку.
        Фэн повернул голову, и его лицо озарилось тенью узнавания.
        Между двумя аксакалами развернулся диалог, в котором я не сумел понять ничего. От слова “?совсем«?. Арина откровенно скучала, но при этом ее взгляд был жестким и сосредоточенным. Девушка изучала локацию, присматривалась к нашему собеседнику, провожала глазами случайных прохожих. В общем, выполняла прямые обязанности телохранителя.
        Я пропустил момент, когда диалог на китайском закончился.
        Мастер Фэн сверлил глазами мою скромную персону.
        Наконец, оружейник вымолвил:
        - Мой старый знакомый поведал о том, что ты попал в затруднительное положение.
        Фраза была произнесена на чистейшем японском.
        - Это правда, мастер Фэн, - я сделал шаг вперед и вежливо поклонился. - Мой клан перестал существовать. Я не состою в Гильдии. И мне очень нужен оружейник вашего уровня.
        - Я слышал о Когтях, - мастер Фэн горестно покачал головой. - Жаль, что Тиба не сумели устоять в круговороте зла. Я усматриваю в этом нечто кармическое. Насколько ты платежеспособен, Рю?
        Повороты мысли этого человека впечатляют.
        - Мне известны ваши расценки, господин Фэн. Я готов оплачивать заказы любой сложности. Надбавки за срочность также предусмотрены.
        - Четко и по делу, - рассмеялся оружейник. - Ты мне нравишься, Рю. Подожди несколько минут, пожалуйста. Я должен сложить удочку.
        Выпрямился старик неспешно, но довольно бодро. У меня не сложилось ощущения дряхлости. Вэйдун Фэн выглядел максимум на сорок и поддерживал себя в прекрасной физической форме.
        Удочка и стул были упакованы в чехлы.
        Туда же господин Фэн упрятал опустевшую термокружку, из которой во время нашего разговора отхлебывал что-то горячее и ароматное. С кучей трав и специй, насколько я смог уловить.
        А вот пойманной рыбы я так и не увидел.
        Главное - процесс.
        - Лето у нас приятное, - сказал мастер Фэн, останавливаясь перед воротами своего дома. Обратный путь мы проделали, перебрасываясь малозначащими фразами и рассуждая об уважении к старшим. - Да и зима мягкая. Тебе доводилось бывать на Тибете, мальчик мой?
        - Нет, мастер.
        - В горах всегда холодно. Тамошним жителям, насколько я слышал, доплачивают в старости, когда они выходят на пенсию.
        Оружейник тронул незримый сенсор, и в левой створке ворот прорезалась неприметная калиточка. Прямоугольная секция отъехала в сторону, внутри загорелся свет.
        - Добро пожаловать в мою обитель, друзья.
        Арину мастер словно бы и не замечал.
        До момента открытия калитки.
        - Это твой бодигард, сынок?
        Молча киваю.
        - Я не пускаю к себе людей с церковными артефактами. Пусть подождет снаружи. - Быстрый взгляд в сторону девушки. - Рядом есть приличное кафе.
        Арина ждет моего приказа.
        - Выполняй, - вздохнул я.
        - Я буду неподалеку, - говорит девушка, тщательно маскируя свое недовольство. - Позвони перед выходом.
        - Добро.
        Калитка затворилась, отрезая пекинскую зиму и моего телохранителя.
        Мы сделали несколько шагов, и я понял, что свет исходил не от электрической лампы. Ворота вывели нас с Харадой во внутренний дворик.
        А неплохо обустроился мастер-оружейник. Жилище Фэна представляло собой квадрат, отдельные грани которого насчитывали по два этажа. Всюду - ниши крытых террас, панорамные окна, ветвящиеся древесные стволы и хитроумные навесы. Одно дерево «вросло» в люк, прорубленный в плоской крыше, которая служила основой для верхней террасы. Центр дворика был занят бассейном, через который протянулись прямоугольники мраморного «настила». В глаза бросилась плоская галька, устилавшая дно бассейна. Вода магическим образом не замерзла. И никакого снега.
        Мастер Фэн сделал приглашающий жест.
        Обогнув бассейн, мы переместились в крытую зону, внутри которой приютились ротанговые стулья и журнальный столик с прозрачной сердцевиной.
        Секция панорамного окна сдвинулась, впуская нас в обширный вестибюль. Засветились молочно-белым потолочные панели, разгоняя утренний полумрак. Посреди комнаты расположилась чаша каменного очага - вовсе не декоративного, как я изначально подумал. В чаше весело потрескивали дрова, дым тянулся к цилиндру трубы, свешивающейся с потолка. Впрочем, дровяное отопление вполне могло быть иллюзией, сотворенной талантливым дизайнером.
        Мы разделись, сняли обувь.
        Вещи забрал молчаливый слуга.
        - Прошу следовать за мной, - сказал мастер Фэн.
        Поднимаемся по спиральной лестнице на второй этаж и упираемся в дверь рабочего кабинета мастера Фэна. Створка втягивается в стену при нашем приближении. Думаю, всё здание напичкано фотоэлементами и артефакторными датчиками.
        - Располагайтесь.
        Окно кабинета выходило на восток - в полном соответствии с канонами фэн-шуя. Энергия утреннего солнца, как известно, благоприятствует мыслительным процессам. Наборный деревянный пол не скрипит. Кресло и рабочий стол в «позиции контроля» - выставлены таким образом, чтобы хозяин видел дверь и окно одновременно. Столешница выглядит монументально, но без фанатизма. А еще моему взору открылась сенсорная клавиатура, сросшаяся воедино с полированной поверхностью. И никаких экранов. Значит, хозяин предпочитает голографические проекции.
        Кресла для гостей разместились у глухой стены, слева от рабочей зоны. Там же - компактный диванчик и журнальный столик. Полностью стеклянный. Стена с дверным проемом была отведена под книжные стеллажи. В отдельных нишах красовались образцы оружия, изготовленного мастером. Пистолеты, ножи всевозможных форм и парочка кастетов с заостренными шипами.
        На столе - девственная чистота.
        Апофеоз минимализма.
        Мы с Такеши устроились на диванчике.
        - Что ж, - сказал мастер Фэн, нажимая незаметную кнопку в торцевой части стола. - Пока нам несут чай, уточним парочку моментов. Я готов работать с Когтями на постоянной основе. С заключением контракта, как и подобает деловым людям. При этом должны быть соблюдены два важных условия.
        - Я весь внимание.
        - Первое, - неспешно произнес Фэн, присаживаясь в кресло рядом с нами. Я оценил этот жест. - Мой род с незапамятных времен живет в Пекине. Я люблю этот город и этот хутун. Здесь мои корни, мой Источник, моя мастерская и моё сердце.
        Мягко прерываю оружейника:
        - Мне это известно, господин Фэн. Я не собирался настаивать.
        Дверь отъехала в сторону, пропуская служанку. Симпатичную и скромную на вид девушку в длинном красном халате и, подносом в руках и прилипшей к губам полуулыбкой. Оставив поднос на журнальном столике, девушка удалилась. С разрешения хозяина мы взяли свои пиалы.
        - Я не ошибся в тебе, Рю, - лицо мастера просветлело. - Второе. Поскольку на Когтей ведется охота, я не хочу подставлять под неприятности себя и свой род. Ты должен разобраться с убийцами, преследующими клан, и лишь после этого договор будет подписан.
        Не перебиваю.
        Жду продолжения.
        - Однако, - медленно произнес хозяин кабинета, сделав первый глоток, - ничто не мешает нам сотрудничать… ммм… неофициально. Я буду выполнять ваши заказы. В том числе и срочные.
        Всё это предсказуемо.
        - Принимается, мастер Фэн, - я ставлю пиалу на столик. Отменный пуэр, ничего не скажешь. - Оба условия понятны и не ударят по моим интересам.
        - Что ж, - выражение лица мастера осталось прежним. - Чудесное завершение переговоров. Я даю слово рода Фэн, что не нарушу клятву и подпишу договор, когда ты уладишь текущие проблемы.
        - Даю слово Тиба, - произнес я, - что предложение останется в силе, и я не буду искать другого оружейника.
        Фэн хлопнул себя по коленям, искренне радуясь заключению сделки.
        Мы скрепили договоренность рукопожатием по европейскому обычаю.
        - Где вы остановились? - поинтересовался оружейник. - И долго ли еще планируете жить в Пекине?
        - Отель «Сяншань», - ответил Такеши-сан. - В одноименном парке.
        - О, - уважительно кивнул мастер Фэн. - Выбор истинных аристократов.
        - Мы проведем в городе пару недель, - сообщил я. - Если, конечно, ничего не случится.
        - Мир непредсказуем, - печально изрек оружейник. - Есть ли у вас срочные заказы? Или проекты на будущее?
        Смотрю на Такеши.
        Учитель кивает.
        Мол, давай, выкладывай.
        - Я бы хотел изготовить два пистолета, - в моих пальцах нарисовалась флешка. - Один для адепта водной стихии, второй - с огненным усилением. Кроме того, меня интересуют модифицированные тонфы.
        Брови оружейника поползли вверх.
        - Тонфы? Однако…
        Мастер взял флешку, поднялся со своего места, обогнул стол и сел в плетеное офисное кресло с ножками в форме опрокинутой буквы «П». Флешка со щелчком вошла в торец столешницы. Пальцы Фэна тронули сенсор активации. Клавиатура подсветилась синим, выделился прямоугольник тачпада.
        В метре от лица Фэна развернулся полупрозрачный голографический экран.
        - Пароль не требуется, - сказал я.
        Спецификации стволов я добыл в Сумраке. Заодно показал Сыроежкину, как это работает. В будущем именно ему предстоит договариваться с оружейником и доставать нужные компоненты.
        - Вижу, - пробормотал мастер, быстро просматривая схемы. - Что ж, по стволам ничего сложного. Если честно, я даже смогу их улучшить. Тонфы… Нет, я понимаю, что это за оружие. Просто дерево… Ну, каждому своё. И что же ты хочешь с ними сделать? Может, есть прототип?
        - Есть, - признал я. - Прикажите слуге принести сюда чехол из моего рюкзака.
        Вижу - заинтересовался мастер.
        - Ладно, - говорит. И связывается по внутренней линии с кем-то из прислуги. Несколько коротких фраз по-китайски. - Сейчас будет.
        Чехол принес мужчина в сером френче и таких же брюках.
        Я извлек свои самоделки и протянул мастеру.
        - Просканирую, если не возражаешь.
        - Без проблем.
        Фэн положил тонфы на столешницу рядом с клавиатурой. Закрыл глаза и наложил на мои дубины свои сухонькие ладони. Я увидел едва уловимое свечение, которое проникало даже на астральный план. Оружейник ощупал тонфы, кивнул, и свечение пропало.
        - Урон от огня. Пробивающие свойства. Возврат при потере. Кто зачаровывал?
        - Я сам.
        - Недурно, молодой человек. Я так понимаю, возникло желание улучшить то, что есть? И сделать эту штуку еще мощнее?
        - Да.
        Экран растворился.
        Флешка вернулась в мою ладонь.
        - Через неделю заказ будет готов.
        Глава 18
        - И как ты собираешься протащить это в самолет? - поинтересовался Сыроежкин.
        Передо мной три коробки.
        С фамильным гербом Фэнов.
        Мастер не подвел и выполнил точно в срок все заказы. Удивительная работоспособность. Впрочем, Фэн намекнул, что мои схемы относятся к среднему уровню сложности, а сейчас у него образовалось небольшое окно. Есть парочка коллекционных стихийных винтовок, но они подождут до весны. А вот над тонфами оружейник поколдовал с превеликим удовольствием. Оригинально и свежо, как он выразился.
        - Фамильярами, - подсказал Такеши. - Запускаешь по измерениям. До востребования, так сказать. А затем призываешь вместе с оружием в любую точку мира.
        - Серьезно? - заинтересовался я.
        - Потом научу.
        Арина готовила чай и не вмешивалась в разговор.
        Я решил начать распаковку с ее пистолета.
        В Пекине мне пришлось жестко поговорить с бодигардом и выставить границы дозволенного. Во время наших странствий по Монголии девушка позволяла себе резкие высказывания, что мне не совсем понравилось. Я мягко напомнил, кто чей наниматель. Арина обиделась, но профессионализм взял верх. Между нами установились прохладные деловые отношения. Честно говоря, не уверен, что это надолго. Изредка я ловлю на себе красноречивые взгляды девушки.
        Коробка оказалась деревянной, обитой внутри чем-то мягким и упругим. Похоже на поролон. Внутри покоился пистолет. Не простой, а костяной. Я уже прошарен и знаю, что подобные конструкции встречаются крайне редко - даже у сотрудников спецслужб. Церковники пользуются такими игрушками, если им нужно проникнуть без лишнего шума в здания с металлодетекторами. Что касается легальности, то достаточно продемонстрировать амулет с Весами - и ты шагаешь по зеленому коридору без досмотра. Сам пистолет здорово смахивает на швейцарский SIG, только белый и практически невесомый. Интересно, у него есть отдача? При выстреле эта штуковина издает сухой щелчок, словно трещетка. Подозреваю, что весь ударно-спусковой механизм имеет артефакторную основу.
        У оружия есть имя.
        «Призрак-7».
        Хрен достанешь, но можно собрать, выточив отдельные детали. В качестве основного материала используется бивень нарвала. Куча зачарований, нанопропитка, артефакторика. Как по мне - сложно и дорого, но если нужно, я готов раскошелиться. Это ведь вопрос и моей безопасности.
        Коробочка показалась мне слишком тяжелой.
        Нащупываю скрытый паз.
        Жму неприметную кнопочку.
        Из корпуса выдвигается потайное отделение, а там - патроны. В картонной коробочке, подписанной китайскими иероглифами. А вот и мелкие русские буквы: «9?19 мм Парабеллум». Так, с калибром всё понятно. Перейдем к начинке. Коробочка открывается по принципу пенала, внутри образованные кусочками картона ячейки. Несколько рядов светящихся голубых точек. Осторожно извлекаю один из патронов.
        Шок, ребята.
        Иначе не скажешь.
        Патрон мягкий. Вода, принявшая форму боеприпаса. Гнущееся и не ломающееся желе. Вдобавок эти штуки светятся, словно держишь в руках нечто радиоактивное. Только пузырьков воздуха не хватает для полного сноса башни. В моем мире аналогов этому нет. Скудный опыт Сергея Друцкого безмолвствует.
        - Что это? - с придыханием вопрошает Арина, ставя передо мной пиалу с чаем.
        - Ваш «Призрак», мадам. Получите-распишитесь.
        Вкладываю патрон в коробку и передаю Арине, в глазах которой сквозит восхищение. Двигаю в ее сторону контейнер с пушкой.
        - Всё для любимого бодигарда.
        Арина слабо улыбнулась.
        И взяла костяной пистолет.
        Я не стал наблюдать за тем, как девушка любовно поглаживает рукоятку, выщелкивает магазин и начинает набивать его патронами из потайного отделения. Своей очереди дожидались еще два презента от мастера Фэна, причем самое вкусное я решил оставить на десерт.
        Распечатываю контейнер с «Танатосом-П». Никаких сюрпризов. Короткоствольный пистолет, в отдельной ячейке - глушитель. Рядышком притаился снаряженный патронами магазин, который я вставил в рукоятку. Передергиваю затвор, щелкаю флажком предохранителя, меняя режимы стрельбы. Коробочка с дополнительными боеприпасами тоже в наличии. Подозреваю, что пополнять боезапас я смогу на регулярной основе, спихнув эту рутинную обязанность на Сыроежкина.
        - Дети добрались до игрушек, - заметил Такеши, вновь оказавшись в комнате.
        Я не ответил.
        Визуальной разницы между двумя «Танатосами» нет. Другое дело - начинка. Мастер Фэн уверяет, что его пушки более совершенны, способны пробивать высокоуровневые щиты и усиливать урон в зависимости от силы стрелка. Не просто усиливать, а наполнять снаряды конкретными стрелковыми техниками, которые мне еще предстоит освоить.
        Накручиваю глушитель.
        Провожу пальцем по стволу и обнаруживаю рельсовое крепление. Аналог планки Пикатинни, насколько я могу судить. Значит, можно снабдить пушку лазерным целеуказателем. Или подствольным фонариком.
        Откладываю «Танатос».
        Наставник искоса поглядывает на меня, меряя шагами комнату. Ему сейчас нечего делать. У нас перерыв между тренировками. Арина копается в своей костяной игрушке, Виталик приумножает наши общие капиталы.
        А вот и длинный кожаный футляр с выдвигающейся ручкой для переноски. Удивительно, но мастер не ограничился примитивной коробкой. Чувствуется, тонфы его зацепили. Футляр сконструирован таким образом, чтобы каждая дубинка извлекалась по отдельности. Ячейки раздельные, внутри зашиты мягкие прокладки. Герб оружейника крохотный, глаза не мозолит.
        Извлекаю тонфы.
        Первое, что бросается в глаза, - это измененная фактура древесины. Честно говоря, я даже не уверен, что в моих руках деревянное оружие. Материал стал более твердым, посерел. Сцепление с ладонью усилилось. Рукояти обзавелись прорезиненными обкладками. Торцевые врезки явно заменены. Я бы не удивился и вставкам-сердцевинам, но внутрь ведь не залезешь. Передавая мне заказы, оружейник отметил, что исправил балансировку, поработал над пробивающими и прочностными характеристиками, улучшил управляемость в полете. Это как? Последовал уклончивый ответ, что, мол, сам увидишь.
        - У тебя десять минут, - буркнул Харада.
        - Да, сенсей.
        Отхожу к дальней стене, протягиваю руки и концентрируюсь на возврате. Тонфы срываются с места и на сумасшедшей скорости несутся ко мне. На инстинктах притормажиаваю этот полет… сработало! Рукояти коснулись моих ладоней чуть ли не с материнской нежностью.
        Попробовать метание?
        Сказано - сделано.
        Швыряю правую тонфу в распахнутое окно наподобие томагавка. Дубина со свистом вылетает в проем, замедляется, останавливает вращение. На секунду тонфа вмораживается в реальность неподвижной деталью головоломки. И возвращается обратно, напрочь игнорируя законы гравитации. Приложив определенные усилия, я отрегулировал скорость полета так, чтобы мне не отбило этим японским бумерангом пальцы. Думаю, если потренироваться, можно вытворять всякие-разные финты, от которых родовитым супостатам сделается не по себе.
        - Ничего так, - оценил сенсей.
        Хотелось бы опробовать чужие щиты.
        - Арина, - ласково смотрю на девушку, которая уже несколько дней ходит по номеру в своем естественном обличье. - Ты ведь адепт воды.
        - И что? - насторожилась телохранительница.
        - Можешь «пузырь» выставить?
        - Я и «корку льда» могу.
        - Какого уровня?
        - «Пузырь» - пятнашка. «Корка» - десятый.
        - Надо испытать тонфы.
        - И как ты себе это представляешь?
        - Ты в броне, я с тонфами. Пробиваю, то есть - обозначаю. Без физического урона. Хочу понять, что там великий китайский мастер нахимичил.
        Арина скептически уставилась на меня.
        Но предложение приняла:
        - Уговорил. Пробуем.
        Врубаю ускорение, сближаюсь с бодигардом. Бью коротким концом тонфы в живот и понимаю, что «пузырем» меня не остановить.
        - Давай «корку».
        Проламываюсь, словно ледоруб.
        Великолепно.
        Лицо у Арины сделалось озабоченным. Я понимаю, что теперь всё свое личное время она будет тратить на тренировки по укреплению брони. И это правильно. Никогда не останавливайся на достигнутом. Ты или тебя. Помню, в одном старом гонконгском боевике было сказано, что кунг-фу состоит из двух иероглифов. Вертикаль и горизонталь. Стоять и лежать. Если ты лежишь, то проиграл, если стоишь - выиграл.
        - А что с магическим уроном? - заинтересовался Такеши.
        - Потребуется манекен, - резонно заметил я.
        - В Пекине хватает общественных полигонов, - подал голос Сыроежкин. - Плата за вход копеечная.
        Мы поселились в традиционном китайском отеле, архитектура которого не менялась на протяжении последних пятисот лет. Разумеется, все модернизировано, включая коммуникации. Главное же преимущество «Сяншаня» - близость к упомянутым выше полигонам.
        Номер у нас двухкомнатный, рассчитанный на четверых постояльцев. Проблема в том, что один из этих постояльцев - девушка. Отселить же Арину в однокомнатные апартаменты мы не можем - она должна охранять мою тушку. Я всерьез раздумывал над тем, чтобы снять отдельный номер для Сыроежкина, но жаба задушила - дорого. «Сяншань» заточен под аристократов, причем весьма и весьма состоятельных. Всюду старина, антикварная мебель, мореный дуб и дорогущая итальянская керамика. В общем, жирновато будет. У меня и так два сотрудника на содержании, да и услуги мастера Фэна влетели в копеечку. В общем, мы отдали Арине целую спальню, во второй окопались с Виталиком, а гостиная с роскошным диваном стала пристанищем для учителя.
        Честно говоря, я думал, что буду едва сводить концы с концами в этом путешествии. Денег, выделенных Друцкими, осталось не так уж много. Почти ничего не осталось. Рубли пришлось обменять на китайские ляны по грабительскому курсу еще во Внутренней Монголии. Да, забыл сказать. В этой реальности имеют хождение ляны, юаней никто не придумал. Иенами Сёгуната можно расплачиваться в торговых центрах и крупных отелях. А вот с продуктовыми лавками, рынками и магазинчиками одежды такое не прокатит. Без ляна - никуда.
        Вчера я просмотрел входящие транзакции на криптокошельке, а также изучил представленный Сыроежкиным отчет. Да, теперь мой управляющий строчит финансовые отчеты. Респект и уважуха. В общем, не так всё страшно. Вопреки моим ожиданиям, бычье ралли продолжается, крипта зеленеет, ракеты летят к Луне. А вместе с этим расширяются и мои возможности. Виталик успевает торговать, инвестировать в новые перспективные монеты и срубать на отдельных сделках до пятиста процентов прибыли. Мы поднимаемся настолько стремительно, что аж дух захватывает. Главное - не просрать момент, когда чудесные крылатые качели понесутся в обратную сторону. Без коррекции ведь не обойдется, медведи не дремлют…
        Так вот, Сыроежкин - молодец. Когда не торгует, учится у сенсея премудростям профессии снабженца. Учится усердно, бродит по Сумраку, заводит связи с барыгами, торгующими поддельными документами и вымышленными личностями. Я планирую спихнуть на него общение с мастером Фэном и добычу боеприпасов. Зарплата у снабженца меньше, чем у бодигарда, но Сыроежкину грех жаловаться - он хорошо зарабатывает на нашем совместном предприятии.
        Вижу, привыкает мой приятель к шикарной жизни. Заменил гаджеты, обновил гардеробчик, стал заказывать еду в дорогих ресторанах. Или сидеть в этих самых ресторанах, попутно работая на бирже. Мы постоянно держим связь, так что я не переживаю за безопасность снабженца. Тем более, что мы сделали из него образцового китайца. Упитанного и респектабельного.
        - Закругляйтесь, - прервал мои размышления сенсей. - Тренировка.
        Тяжко вздыхаю.
        И упаковываю добро в чехлы да коробки. Для «Танатоса» придется заказывать кобуру, но этим я займусь позже. Точнее, Виталик займется. Теперь это входит в его обязанности.
        Следующие три часа пролетают незаметно. Мы с Харадой в режиме «подхвата» развиваем старые техники, накачивая их взвесью, и помаленьку пробуем новые. Эфир я временно вывел из употребления - хочу подтянуть местную магию. Получается, между прочим, неплохо. Не звезда, но и не полный отстой, как следовало бы ожидать от корректировщика, пробывшего Никем до семнадцати лет. Чтоб вы понимали, в любой реальности магические навыки развиваются чуть ли не с пеленок. Отец учит сына контролировать энергетическую субстанцию, не вредить себе и окружающим. Сады ничему не учат, но есть частные репетиторы, клановые инструкторы, старшие родственники. У меня же всех перебили. То, чем отец и дед владели в шесть лет, я с горем пополам освоил лишь несколько месяцев назад.
        Такеши обзавелся хорошим учеником.
        Взрослый волхв, переживший две смерти, свою и чужую, отлично понимает всю пользу образования. Понимание выстрадано и опробовано на собственной шкуре.
        Корректировочные техники сменяются стихийными.
        Затем - тонфа-дзютсу.
        Отрабатываю классические ката, перехожу к бою с тенью и завершаю тренировку в прилегающем к гостинице парке, среди окостеневших в зимнем сне деревьев. Манекена у меня под рукой нет, поэтому оттачиваю метания-возвраты. Полезный навык, между прочим. В тонфа-дзютсу, даже в полицейской его версии, дубинками никто не разбрасывается. Лишился оружия - готовься к иероглифу «горизонталь». Как здорово, что есть зачарователи…
        Арина всё это время держалась неподалеку, стараясь мне не мешать. В теории, я мог бы отказаться от ее услуг, пребывая в реале, но зачем? Лишняя страховка не повредит.
        - Интересная у вас техника.
        Тонфа, вращаясь, укладывается рукоятью мне в ладонь. Левую дубинку держу на отводе обратным хватом. Ноги согнуты в коленях.
        Голос женский.
        Из-за деревьев грациозно выступает китаянка в утепленном спортивном костюме светло-бежевого цвета. Хорошая маскировка. Присмотревшись, я понимаю: не всё так просто. Спортивный костюм на поверку оказался облегающими термоштанами, лонглисливом и дутой жилеткой. Из-под шапки выглядывает грива длиннющих черных волос. На ногах моей неожиданной собеседницы - легкие беговые кроссовки. Ну, конечно. Дорожки у гостиницы всегда вычищены от снега, вылизаны и высушены.
        Оставляя на снегу цепочку следов, китаянка приблизилась ко мне.
        - Артефакторика, - сказал я, - ничего необычного.
        - А я так смогу?
        - Они настроены под меня.
        Китаянка, едва увидев мое лицо, сразу перешла на японский. Второй государственный язык Китая, между прочим. Первый - мандарин.
        - Мейронг, - представилась девушка. - А вас как зовут?
        - Рю.
        - Я сразу поняла, что вы - из Сёгуната.
        - Лицо?
        - Не только. Китайские аристо не пользуются тонфами.
        - Японские тоже, - парировал я. - Изначально тонфа - оружие крестьян.
        - Вы правы, - Мейронг остановилась в метре от меня. Девушка была довольно миниатюрной - на голову ниже меня. При этом мужской взгляд невольно задерживался на груди второго или даже третьего размера. Комплекция указывала на то, что Мейронг тщательно следит за фигурой и проводит уйму времени в тренажерном зале. - Только у крестьян дубинки не летают. И не выглядят так, словно над ними поработал мастер Фэн.
        Мой взгляд сделался жестким.
        - Не переживайте, - Мейронг провела ладонью по моему плечу. Прикосновение было мягким и нежным. - Я не собираюсь лезть в ваши дела, Рю.
        Ей может быть как шестнадцать, так и двадцать.
        Или двадцать пять.
        Не угадаешь.
        - Я рад, что вы заинтересовались моей скромной персоной, Мейронг-тян, - с улыбкой кланяюсь своей собеседнице. Не каждый день в моей жизни появляется столь привлекательная девушка.
        Комплимент сработал.
        - Рю-кун, вы мне определенно нравитесь, - рассмеялась Мейронг, применив более дружественный именной суффикс. - Я тут бегаю иногда. И буду бегать еще недели полторы, а потом у меня дела в Гонконге. Если повезет, мы продолжим нашу беседу… Без посторонних свидетелей.
        Небрежный кивок в сторону Арины.
        Я и не заметил, что бодигард сократила дистанцию.
        - Арина - мой телохранитель.
        - Я так и поняла. Приятного вам вечера, Рю-кун!
        Сказав это, Мейронг развернулась и неспешной трусцой побежала прочь. Да, и этот ракурс мне пришелся по душе. А вот на Арине лица не было. Наверное, взгляд-убивашка, будь он изобретен одаренными, испепелил бы китаянку на месте.
        Глава 19
        Повторная встреча с Мейронг не заставила себя долго ждать. Вечером того же дня, вымотавшись до предела на удаленной тренировке по «мёрфологии», я решил отдохнуть в гордом одиночестве. Спустился в уютный ресторанчик на первом этаже, предварительно взломав базу данных отеля и забронировав себе лучший столик на остекленной зимней террасе. Уверен, если бы действовал по старинке, служба безопасности «Сяншаня» вычислила бы глупого малолетку на щелчок. Вот только у меня есть «цифрокор». В киберсреде эта фича близка к понятию «всемогущество». Правда, вломиться в базы данных Церкви или какого-нибудь влиятельного клана я бы не рискнул. Мало ли, кто там у них отвечает за борьбу с такими как я.
        Если перевести название ресторана с мандаринского диалекта, получится «Четыре стороны света». Фишка в том, что заведение ориентировано на четыре популярных мировых кухни. Китайскую, итальянскую, русскую и японскую. Так уж сложилось, что Конфедерация, по мнению азиатов, не блещет в кулинарной сфере.
        Терраса, на которой я забронировал столик, посвящена китайской кухне. Панорамные секции открывали вид на опостылевший зимний парк с замерзшим прудом и отключенным фонтаном. По залу сновали официанты в черной униформе с красными пуговицами - молодые, быстрые, аккуратные. Меню, как и везде, доступно по QR-коду, но я предпочел воспользоваться бумажной версией. Просто потому, что мне понравился блокнотик в кожаном переплете с медными обкладками. Блюда были представлены на четырех языках, включая русский и японский. Я начал просматривать японскую версию, чтобы иметь больше практики. Там, куда я лечу, русских надписей - кот наплакал.
        За этим занятием меня и застала Мейронг.
        - Рю-кун, весьма неожиданный и приятный сюрприз!
        Я оторвалась от блокнотика.
        И восхищенно уставился на девушку, подошедшую к моему столику. Мейронг выглядела бесподобно. Серебристое вечернее платье в пол, откровенный вырез на бедре, полностью закрытая, но от этого не менее соблазнительная грудь. Платье было шелковым и облегающим. Свои длинные волосы Мейронг уложила в высокую прическу, пучок с палочкой, и частично распустила. Шпильки сделали девушку выше на добрый десяток сантиметров.
        - Вы просто великолепны, госпожа Мейронг.
        Ослепительно улыбнувшись, китаянка повернулась ко мне вырезом, позволяя рассмотреть в деталях стройное и слегка загорелое бедро.
        - Сегодня без бодигарда?
        - Как видите, - развожу руками, - порой меня тянет к уединению.
        - Ресторан - не лучшее место для этого, - собеседница звонко рассмеялась. - Я вам не мешаю, господин Рю?
        - Нисколько. Я бы даже составил вам компанию, Мейронг-тян, но, боюсь, вы сочтете мое предложение наглостью.
        - Не сочту, - я оглянуться не успел, а Мейронг уже сидела напротив. Ее карие глаза затягивали, точно омут. - Предлагаю избавиться от суффиксов и перейти на более дружескую форму общения. Мы же не на официальном приеме.
        - Согласен, - а события, как я погляжу, ускоряют свой бег. - Надеюсь, в ближайшее время меня не вызовет на дуэль твой поклонник, Мейронг?
        - Не вызовет, - девушка отсканировала код и развернула перед собой голографическое меню. - Я путешествую одна. А меня не застрелят за… покушение на твою персону?
        - Я бы не позволил этого сделать.
        - Что радует. Уже определился с выбором блюд?
        Тяжело вздыхаю:
        - Мне раньше не приходилось бывать в Китае. Поможешь советом - буду признателен.
        - Я предпочитаю кантонскую кухню, поскольку выросла в Гуандуне, - сообщила Мейронг. - Но… ты же впервые у нас, да? Попробуй утку по-пекински.
        - Слышал, в этом ресторане хорошо готовят рыбу.
        - О, - в голосе девушки послышалось уважение, - тогда рекомендую карпа в маринаде. Мясо нежное, его тут изумительно прожаривают, посыпают орешками и овощами.
        - Спасибо.
        К нам приблизился официант. Мейронг заказала кашу с морепродуктами, которая в меню называлась «кашей лодочника». Я остановил свой выбор на карпе и вишневом соке. Подумав, добавил роллы с грибами, курицей и побегами молодого бамбука. Пока нам всё это готовили, Мейронг прочитала увлекательную лекцию о «каше лодочника». Выяснилось, что в качестве добавок местные повара используют устриц, креветки, рыбу и кучу других ингредиентов. Внезапно девушка спросила:
        - Почему ты не пьешь вино?
        - Ты ведь его тоже не пьешь.
        - Я вообще не пью.
        - А мне семнадцать.
        Мейронг понимающе кивнула.
        Продолжения я не дождался - принесли наш заказ. Поскольку мы оба были голодны, то набросились на еду, презрев обмен любезностями и прочие ритуалы. Мейронг поинтересовалась, что меня привело в Пекин. Я ответил, что давно мечтал переделать свои тонфы, а слава оружейника Фэна докатилась до самого Токио. По сути, это не слив. Девушка сразу дорубила, кто поработал над моими дубинками. Глаз наметанный, и это настораживает. В ответ Мейронг призналась, что много путешествует по миру, выполняя задания одной влиятельной организации. Название структуры она, естественно, раскрыть не может.
        Что ж, подумал я, вот оно объяснение того факта, что ты сумела обойти мои сверхчувствительные ауры и приблизиться незамеченной в парке.
        Мы непринужденно болтали, поглощали удивительную китайскую еду, и постепенно сближались. Знаете, бывает такое, что вы встречаете случайного попутчика и не собираетесь выстраивать долгосрочные отношения. У каждого свой путь, своя жизнь. Но вы нравитесь друг другу. Я сразу почувствовал влечение к Мейронг, и оно, судя по всему, было взаимным. Мы прощупывали друг друга на ментальном уровне и, в принципе, понимали, чем закончится вечер.
        - Я остановилась на четвертом этаже, - сказала Мейронг, допивая хризантемовый чай. - Заглянешь в гости?
        Долго упрашивать не пришлось.
        Расплатившись за ужин с браслета, я последовал за своей новой знакомой. Ресторан граничил с необъятным холлом, в котором располагалась стойка ресепшена. Обогнув стойку, мы вышли к лестнице и лифтовым кабинам. Не сговариваясь, двинулись на четвертый этаж по ступенькам.
        На ускорении.
        - Четыреста восьмой, - шепнула Мейронг.
        Я прижал ее к двери и поцеловал в губы. Девушка ответила, обвив мою шею руками. Дыхание Мейронг участилось, соски под платьем стали твердыми. Я притянул ее к себе за талию правой рукой, а левую завел за спину, стал опускаться ниже.
        - Карточка, - выдохнула Мейронг.
        Точно.
        Здесь же чип-ключи.
        Я завел правую руку за шею, выхватил ключ из пальцев девушки и приложил к сканеру. Дверь со щелчком распахнулась, впуская нас внутрь. Вкладываю ключ в контактный держатель и захлопываю дверь. Датчики реагируют на наше присутствие, в номере включается свет.
        Мейронг хлопком вырубает лампу.
        Темнота была бы кромешной, но в панорамное окно врываются далекие огни мегаполиса. Словно кто-то проложил тоннель к далекой галактике.
        Моя рука скользит в разрез платья, забирается в трусики к Мейронг, касается гладкого лобка, скользит ниже… Ее губы - на моей мочке уха.
        Протяжный стон.
        Я чувствую пальцы Мейронг - они сжимают то, что уже давно никто не сжимал…
        Спустя четверть часа мы лежим на необъятной постели, абсолютно голые, поглаживая друг друга. Я мысленно переживаю взрыв, который буквально опустошил меня. По всей комнате валяется скомканная одежда. Мейронг что-то мурлычет и трется носом о мою грудь.
        Еще через пять минут мы идем в душ.
        Горячие струи, мыльная пена…
        Вторая серия.
        Мы развлекались еще часа полтора, изредка прерывая свои эротические забавы ради необременительного трепа. Так хорошо мне не было с тех пор, как я расстался с администраторшей отеля в Монашинске. Напряжение последних недель как рукой сняло. В постели Мейронг была нежной и томной, предпочитая отдавать инициативу мужчине. При этом мы двигались как единое целое, растворяясь в потоке удовольствий.
        К себе в номер я вернулся в половину двенадцатого ночи.
        Никто не спал.
        Сенсей подмигнул мне и поставил большой палец вверх.
        - Ты подглядывал? - моему возмущению не было предела.
        - Пришлось, - вздохнул учитель. - За твою судьбу кое-кто переживал.
        Кивок в сторону второй спальни.
        Арина закрылась в комнате. Через створку свет не просачивался, признаков жизни бодигард не подавала. Впрочем, я же сам ее отпустил. На свой страх и риск. Девушка, наверное, спать уже легла - завтра у нас очередной тренировочный день. С подъемом, как водится, в шесть утра.
        - А Виталик где?
        - Ушел гулять, - сенсей взбил подушку, аккуратно расправил одеяло и начал раздеваться. - Часа три назад, сразу после тебя.
        - И куда, если не секрет?
        - В ночной клуб, - Такеши-сан укрылся одеялом и дважды хлопнул, приглушая свет. У нас тут своя система звуковых сигналов, с маджонгом и гейшами. - Вернется нескоро, как я понимаю.
        Здорово.
        Вечер загулов.
        С другой стороны, сегодня - суббота. Почему бы и нет? Как и любой мегаполис, Пекин предоставляет массу возможностей человеку с деньгами. Правда, Сыроежкину придется пройти жесткий фэйс-контроль, но это уже его проблемы.
        - Ладно, - душ я уже принял, остается зубы почистить и завалиться на боковую. - Спокойной ночи.
        - И тебе, мой нерадивый ученик.
        - Почему нерадивый? - насторожился я в шаге от санузла. - В чем подвох?
        - Мейронг не так проста, как тебе кажется. В парке она пользовалась корректировочными техниками.
        - Ты за мной и там следил.
        - Присматривал.
        - Она - шиноби?
        - Не уверен. Вот только я бы держал ухо востро на твоем месте. Знаешь, все эти якобы случайно появляющиеся персонажи… В мире нет ничего случайного. Только причины и следствия.
        - Я запомню.
        - Ага.
        Мы не обменивались с Мейронг номерами телефонов, не задавали вопросов про фамилии и родные города. Попутчики в поезде, решившие приятно провести время. Не думаю, что история обретет продолжение. Мейронг, безусловно, обладает незаурядными способностями. Я даже не удивлюсь, если узнаю, что переспал с другим корректировщиком. Настораживает связка «отвода глаз» с «дополнительным ускорением». Первый навык относится к арсеналу шиноби, вторым пользуются адепты воздуха. Насколько я знаю, кроме меня в этой реальности такие вещи никто вытворять не может.
        Но…
        С чего я взял, что мои скудные познания - истина в последней инстанции? Официальная информация не всегда совпадает с реальным положением вещей. Кроме того, в этом мире могут обретаться и другие попаданцы. Не обязательно волхвы - магических и техномагических вселенных пруд пруди. Вопрос в том, насколько велика вероятность встречи двух людей, подобных нам. Я считаю - ничтожно мала. А поскольку китаянка сама форсировала знакомство, ей что-то нужно. Что?
        Следующий вопрос - была ли демонстрация «ускорения» сознательным шагом с ее стороны. Я, конечно, девушку спровоцировал. Вот только ко мне не прикопаешься - ничто не мешает воздушнику практиковать тонфа-дзютсу. А Мейронг спалилась по полной, при этом она не дура. У меня во всяком случае такого ощущения не сложилось.
        Интересная композиция выстраивается.
        Предположим, до меня хотят донести некое послание. Был же намек на организацию, в которой якобы состоит моя эпизодическая пассия. Тогда зачем усложнять и заниматься со мной сексом? Можно ведь просто поговорить. Или нельзя. По некоей причине, которую мне еще предстоит выяснить.
        Что ж, думаю, третья встреча с Мейронг неизбежна.
        Ничто не мешает мне подняться на четвертый этаж и проникнуть в ее номер. Вы же понимаете, магнитными замками корректировщика не остановишь. Вот только невежливо как-то получается. Если следовать нормам приличий, следует спуститься на ресепшен, заявить о себе и терпеливо ждать, пока девушка не появится в холле. Пригласить ее куда-нибудь и задать парочку вопросов. Ладно, не парочку. Добрый десяток.
        С этими мыслями я и уснул.
        Не забыв окутаться на ночь «чутьем» и «сверхвосприятием».
        Мало ли.
        Разбудили меня странные звуки. Словно кто-то царапается когтями в окно. А еще мне почудились постукивания клювом. Этого еще не хватало. Сон как рукой сняло. Я резко выпрямился в постели, прислушался на трех планах к номеру и его окрестностям. Все спят. Виталик еще не вернулся.
        Панорамное окно у меня завешивается плотными шторами, но это так, для антуража. Стекла затемняются с пульта или через сенсор, встроенный в раму. Передо мной раскинулся огромный участок тьмы, обрамленный по контуру огоньками. Парк Сяншань с озером в центре. Еще дальше - море городских огней. Фон для художника-сюрреалиста. Основное блюдо - пернатое существо, размером с шестилетнего ребенка. Топчется по террасе, подсвеченной ночными лампами. Оставляет на снегу иероглифы, напоминающие знак «пацифик» без круга. Птичьи следы. И смотрит на меня глазами-бусинами, оскалив зубастую пасть. Клювообразный нос отбрасывает причудливую тень.
        Посланник.
        - Как не приду, ты спишь, - укоризненно прошелестел монстр.
        Мне вновь, как и при нашей первой встрече, показалось, что создание влезло в мою голову. Думаю, так оно и есть. Интересно, Такеши видит сон внутри сна? Или чудище не заморачивается потенциальными свидетелями?
        Когтистая лапа неожиданно удлинилась, протянулась в мою сторону сквозь стекло, нашарила пульт на тумбочке и щелкнуло кнопкой. Целая секция скользнула в сторону. Я невольно поежился - тварь впустила в комнату зимнюю пекинскую стужу.
        - Как ты пролез через стекло? - изумился я.
        - Измерения, - напомнил посланник. И, переваливаясь с лапы на лапу, влез в помещение, расправив крылья для балансировки. Я и не заметил, как лапа ночного гостя укоротилась до вменяемых размеров. Странно, что ему вообще понадобился вход.
        - Не возражаешь, если закрою? - я потянулся к пульту.
        - Мне всё равно.
        Секция с шипением задвинулась.
        - Зачем пожаловал?
        - Ты развиваешься недостаточно быстро, - посетовал мой пернатый собеседник. - И упускаешь возможности.
        - О чем речь?
        - Мейронг.
        - Что с ней не так?
        - Присмотрись к этой девушке. Она имеет некоторое отношение к тем, чьи интересы я представляю. Но помни, что встретиться с ней не так просто, как ты думаешь.
        - Говоришь загадками.
        - Мейронг - проекция. Морок, наведенный с единственной целью - изучить тебя. Задача выполнена, и теперь морок развеется.
        - Такой девушки не существует? - удивился я.
        Всё, что происходило на четвертом этаже отеля, казалось мне реальным, осязаемым. Я никогда не слышал о мороках. Ну, за исключением городских легенд. Бессмыслица какая-то.
        - Я не говорил, что не существует, - пернатый монстр взмахнул крыльями и оказался на спинке кровати Сыроежкина. - Всегда есть прототип.
        - Прототип Мейронг?
        - Реальная девушка. Которая, вероятно, и отправила свою проекцию на встречу с тобой.
        - Это мощная техника.
        - В известных тебе мирах подобными навыками никто не владеет.
        - Она попаданка, - констатирую я.
        - Как и ты.
        - Хорошо, меня изучили. Я получил удовольствие. Она - тоже. Или нет, это же проекция. Что дальше? Озвучь причину своего визита.
        - В будущем тебе может быть сделано предложение. Не иди по стопам предков своего носителя, соглашайся. Это ради общего дела, понимаешь?
        - Нет. Ты сегодня - король иносказаний.
        - Просто запомни. Наступит момент, и ты поймешь, что я прав.
        Монстр спрыгнул с кровати, важно протопал на террасу, игнорируя факт существования стекла, взмахнул крыльями и врезался в ночную панораму города. Пекин исказился. Словно в пруд бросили камень, и по водной глади разбежались круги. Посланник бесследно испарился, оставив на прощание колеблющиеся контуры действительности.
        После этого разговора я долго ворочался, не мог уснуть, а потом, махнув на всё рукой, активировал «телезрение». Метнулся в номер, где мы развлекались с китаянкой, но внутри никого не обнаружил. Сложилось впечатление, что апартаменты недавно опустели и были убраны горничной.
        Так, есть над чем задуматься.
        Утром я попытался выяснить, останавливалась ли на четвертом этаже девушка по имени Мейронг. Мне сообщили, что четыреста восьмой забронирован. Кем - неизвестно. Бронь оплачена по карте, постояльца никто никогда не видел.
        Я мог бы списать события вчерашней ночи на разыгравшееся воображение. Вот только подобными расстройствами психики ни я, ни Сергей Друцкий прежде не страдали. Остается лишь принять во внимание факт существования мороков, таинственных и вездесущих богов, других попаданцев и попаданок.
        Всегда есть кто-то сильнее.
        Глава 20
        Я прибыл в Роппоноги на метро под «отведом глаз», взламывая на пути своего следования камеры и скармливая миражи системам мониторинга. Арина, Сыроежкин и Харада со мной не поехали. Обязательное условие для соискателя - отсутствие сопровождающих. Заявись я в Гильдию с телохранителем, и о членстве в организации шиноби можно забыть.
        Прилетев в Токио, мы ежедневно штудировали с учителем правила Гильдии, изучали мои права и обязанности. Всё это - негласный кодекс. Устои, традиции. Я должен платить взносы, брать заказы только через Гильдию, работать по установленным расценкам, не приглашать в клан более пяти родов. Гильдия выступала посредником в сделках и брала определенный процент на поддержку инфраструктуры. Управляют организацией шиноби старшины, эта должность передается по наследству. Споры разрешаются через арбитраж. Общаться с заказчиками напрямую запрещено. Лидеры кланов могут смещать старшин, действия которых наносят ущерб Гильдии. Решение о замене должно приниматься единогласно. Кандидатура нового старшины утверждается большинством. Вот, собственно, и все ключевые пункты нашего Устава.
        Ладно, еще не нашего.
        Мне потребуется пройти испытание, чтобы стать полноправным членом Гильдии. А всё потому, что Клан Когтей перестал существовать. Нет лидера, который мог бы поручиться за меня перед старшинами. Лидером возрожденных Когтей стану я. Для этого мне надо основать род, наладить союзнические отношения с другими родами и заняться планомерным развитием всей этой системы, на что могут уйти годы. Как вы понимаете, других корректировщиков, заинтересованных в альянсе, мне придется искать самостоятельно. Та еще задачка, по словам учителя. Тем более, что возрожденные Когти могут быть повторно истреблены.
        Значит, всеми этими играми я займусь позже.
        На повестке дня есть более важные вопросы.
        Сейчас Роппонги - один из наиболее престижных районов Токио, но так было не всегда. В этом квартале долгое время хозяйничали преступные группировки, подмявшие под себя бары, кабаре, подпольные игорные дома, ночные клубы и рестораны. Насколько мне известно, в этой реальности якудза также зародились в средневековой Японии и дожили до наших дней. Вот только преступный мир Сёгуната насчитывал почти десять враждующих кланов, часть которых намертво срослась с китайскими триадами. Оябуны создали мощные конфедерации, в состав которых вошли как одаренные без герба, так и простые смертные. Гильдия шиноби в этой системе занимала нишу инструмента, хирургического скальпеля. К услугам корректировщиков прибегали разные группировки, взять же нас под контроль не мог никто. Оно и понятно - стоило оябуну дернуться против Гильдии, и за его головой моментально пришел бы некто в ранге Абсолюта. С редакторскими правками за пазухой. Известны случаи, когда оябуны бесследно испарялись, а младшие боссы и рядовые бандиты забывали их имена.
        Итак, Роппонги.
        Офисный квартал с представительствами всех сильнейших группировок страны. Ничего удивительного в том, что здесь находится и головное отделение нашей организации.
        Я слышал, в былые времена тут оседали нигерийцы - они открыли множество баров, в которые туристам заходить не рекомендовалось. Спаивали и грабили. Иногда убивали. Лет двадцать назад городские власти серьезно взялись за чудо-бары, позакрывали большую их часть, а нигерийцев заперли под замок. Не трогали лишь заведения, принадлежавшие кланам якудза. Чтоб вы понимали, здесь расположены Токийская телебашня и Национальный центр искусств. А еще - ЖК «Роппонги Ока». Здоровенный комплекс небоскребов, включающий жилые сектора, бизнес-центры, бутики премиум-класса и дорогие продуктовые магазины с зелеными пометками «био». Охраняемый квартал с парком, детскими площадками, беговыми и велосипедными дорожками, многоярусным подземным паркингом. Мне пришлось обойти это место стороной, чтобы не светиться перед артефакторными датчиками.
        Днем квартал безопасен.
        Ночью здесь происходят странные и жутковатые вещи.
        Иногда мне кажется, что воспоминания из детства, блокированные неведомым «доброжелателем» могут проснуться, если долго бродить по родному городу. Некоторые улицы и районы Токио я почти узнавал. Харада сказал, что это случается с теми, над кем поработал целитель-менталист. И я склонен верить мудрости учителя.
        Квартал Роппонги показался мне смутно знакомым.
        Серо-стальные монолиты, стекло и гранит, вознесшаяся до небес телебашня. А еще - горизонтальные светофоры, нескончаемый поток водородных машин на улицах, толпы людей, билборды и ситилайты. Зелени очень мало, на каждом углу что-то строится. Я так понимаю, корпоративные офисные коробки, принадлежащие боссам якудза и самым отчаянным аристо.
        Я пересек по пешеходному мосту широченную магистраль, спустился по каменной лестнице на тротуар, прошел еще несколько сот метров и остановился перед неприметным кубическим зданием. Шестиэтажный дом втиснулся между причудливо закругленным небоскребом и недостроенным кондоминиумом, обнесенным металлической оградой с навесом для пешеходов. К стене долгостроя примостился башенный кран, распорки которого входили прямо в окна сооружения.
        Темно-серый кубик выглядел так, словно здесь сдавались офисные помещения. Висели соответствующие надписи на японском, но контактов или логотипа владельца я не обнаружил.
        Целый дом, укрытый артефакторным миражом.
        Мощно.
        Что ж, квест начинается. Мне нужно войти внутрь, а для этого придется отыскать правильную дверь. Которая укрыта «отводом глаз» и «ускользанием». Оба навыка выставлены на пороги, доступные рангам Знатока и выше. То есть, я вход увижу, а Пыль - нет. Собственно, вот и он. Три невысоких ступеньки с противоскользящим покрытием, выступающие из стены футуристические барельефы, стеклянная вертушка с массивными ручками полированного дерева. Никаких надписей, эмблем, гербов.
        Чтобы разблокировать вертушку, мне надо применить «цифрокор» к охранному фиксатору, застопорившему механизм. Вы уже догадались, что уровень способности тоже выставлен на верхние ранги.
        Вхожу.
        Просторный вестибюль, мягкий диван у дальней стены, парочка кресел, стойка с газетами и журналами. Две стены прозрачные. Слева - конторка администратора. И полное отсутствие дверных проемов. Лифтовых кабин тоже не видно. Понятно, основное веселье - впереди.
        Пересекаю гулкую пустоту и останавливаюсь в метре от пожилого японца в черном кимоно. Да, именно в кимоно. Не в костюме или униформе.
        Это страж.
        Насколько я могу судить, Вездесущий.
        - Добрый день, - здоровается страж. - Чем могу быть полезен?
        - Я хочу вступить в Гильдию.
        Страж окидывает меня долгим, изучающим взглядом.
        - Мы получили запрос, господин Тиба. Протекция Клана Когтей больше не распространяется на вашу персону, это понятно? Для получения членского билета необходимо пройти несложное испытание и заплатить взнос.
        - Я готов к этому.
        - Очень хорошо, - на протяжении всего разговора лицо стража оставалось невозмутимым. - Тогда приступим. Получите дорожную карту, Рю-кун.
        Делаю шаг к стойке.
        Страж протягивает плотный, чуть шероховатый прямоугольник размером с небольшой смартфон. По толщине - лист фанеры, сантиметра три-четыре. Из монохромной серости гаджета проступают буквы. Первая часть инструкции гласит:
        Включите «телезрение». За восточной стеной - небольшой полигон. Приведите в движение металлический шарик и дождитесь срабатывания механизма.
        Выполняю требование.
        Запускается причинно-следственная цепочка. Шарик скатывается по хромированному желобу, толкает костяшку домино. Упав, костяшка валит вторую костяшку. По периметру комнаты - щелчки, падения, очерчивание белой дорожки. Последний элемент падает на сенсорную кнопку. Вспыхивает огонек прикуривателя. Пламя пережигает нитку. Очередной шарик летит через треть комнаты по размашистой дуге и врезается в пластиковый цилиндрик. По извилистой стеклянной трубке вниз катится бильярдный шар. Толчок - и по рельсам несется игрушечный паровозик. Срабатывает семафор. Стрелки переводятся, лезвие срезает противовес. Вверх несется спичечный коробок. Столкновение. Смещается неприметный рычажок.
        Я переключаюсь на обычное зрение.
        И вижу дверь лифта.
        - А если бы сейчас зашел… другой член Гильдии?
        Страж снисходительно усмехнулся:
        - Дверь, через которую вы вошли в здание, молодой человек, предназначена только для соискателей.
        Понятно.
        Дорожная карта обновляет задание:
        Вызовите лифт, применив «машинерию» первого уровня.
        Опаньки.
        Такеши-сан утверждает, что «машинерию» осваивают корректировщики рангом не ниже Вездесущего. Чтоб вы понимали, я стал Вездесущим еще в Пекине. Раньше прогнозных сроков. Накачивая техники как взвесью, так и эфиром. Моя «машинерия» развита до уверенного четвертого уровня. Персональная проверка? Такая вероятность, безусловно, существует.
        Лифтовая кабина скользит вниз.
        С мелодичным звоном двери открываются.
        Третье сообщение:
        Поднимитесь на третий этаж. Идите в дальний конец коридора под «отводом глаз» семнадцатого уровня, транслируя миражи девятого уровня на камеры. Система мониторинга не должна вас заметить.
        Ладно.
        Выполняю инструкцию с математической точностью и оказываюсь перед неприметной дверью без надписей, номеров и звонков. Жду дальнейших приказов, но их нет.
        Стучусь.
        Ничего не происходит.
        Дорожная карта вновь оживает:
        За дверью - лестничная площадка. Измените свою внешность «пластикой» минимум на 75 %. Спуститесь на первый этаж и накройте лаундж-зону «куполом тишины».
        Делаю, как сказали.
        Шесть пролетов, мне этого достаточно, чтобы использовать нужный навык и отредактировать собственное обличье. Превращаюсь в голубоглазого высокого скандинава с короткими блондинистыми волосами. Вылитый Рагнар Хауэрс, боевики с участием которого я обожал смотреть в детстве.
        Вестибюль - точная копия того, через который мне довелось пройти в начале испытаний.
        Страж тоже не изменился.
        Окна затягивает тьмой.
        - Браво, господин Тиба, - улыбается пожилой японец, когда я приближаюсь к стойке. - С вас две тысячи иен за текущий месяц. Плюс четыреста сорок четыре иены за оформление именного артефакторного жетона.
        Собственно, жетон - это и есть билет. Такеши-сан поведал, что жетон открывает мне доступ ко всей инфраструктуре Гильдии. Что касается странной цифры, то здесь мы упираемся в стародавнюю традицию. Четвёрка считается в Сёгунате несчастливым числом и ассоциируется со смертью. Шиноби - носители смерти. Мы управляем вероятностями, а не слепо подчиняемся изворотам судьбы. Три четверки говорят о подчинении старухи с косой корректировщикам.
        - И когда я получу жетон?
        - На изготовление уйдет час, - с поклоном ответствовал страж. - Вы можете провести это время в стенах нашего учреждения.
        - Благодарю.
        - Считаю своим долгом сообщить, - продолжил мой собеседник, - что на территории преставительства каждый гость обладает иммунитетом неприкосновенности. Будь то заказчик либо исполнитель. Кроме того, у нас есть свой арсенал с богатым выбором оружия. В данном представительстве имеются жилые номера, коворкинг, библиотека, бильярдный зал, ресторан, бар и сауна. Если возникнут проблемы со здоровьем, которые вы не сумеете решить самостоятельно, обращайтесь к нашему целителю. Все опции, кроме ресторана и бара, бесплатны для членов Гильдии. Расчеты - наличными. Выполнять заказы с территории представительства запрещено.
        - Вы никогда не меняете адрес? - удивился я, отсчитывая требуемую сумму банкнотами. По текущему курсу за иену дается восемьдесят пять копеек. Выходит без малого две тысячи сто рубликов. Грабительская, прямо скажем, мзда.
        - Мы - старейшее представительство Гильдии на планете, - с гордостью сообщил пожилой корректировщик. - Здание неоднократно перестраивалось и модернизировалось, но Гильдия находится тут с 1874 года.
        - И Церковь ни разу не нагрянула? - вырвалось у меня.
        - Обижаете, молодой человек. Нас с адептами Баланса связывают определенные… как бы это сказать… договоренности. Мы не берем в работу заказы, идущие вразрез с интересами Патриархата. Церковь, соответственно, не вторгается в наши представительства.
        - И члены Гильдии защищены? - опешил я.
        В глубине души затеплилось предвкушение халявы.
        - Здесь - да. За пределами здания… - страж развел руками.
        - Каждый сам за себя, - решил я подсказать.
        - Именно. Суровая правда жизни.
        Остается лишь закать губу.
        - Мне бы хотелось поговорить с одним из старейшин.
        - Причина достаточно веская? - нахмурился страж. - Если вы интересуетесь свежими заказами, для этого нет нужды встречаться с кем-то лично. На седьмом этаже оборудован терминал с прямым выходом на базу данных Гильдии.
        - Я не интересуюсь заказами, - качаю головой. - Не в данный момент. Вопрос касается моей личной безопасности.
        Во взгляде старика что-то неуловимо меняется.
        - Понимаю. Вы же из рода Тиба. Клан Когтей… - страж пробежался пальцами по экранчику смарт-браслета. На добрых полминуты глаза Вездесущего остекленели, словно он выпал из реальности. Так оно и было - я догадался, что ведется диалог через канал ментальной связи. Не знаю, с кем он там разговаривал, но я терпеливо дожидался вердикта. Щелк - зрачки старика оттаяли. - Аудиенция одобрена. Оставьте свой номер, господин Рю. Через четверть часа я позвоню, чтобы дать новые инструкции.
        - Договорились, - мысленно выдохнув, я продиктовал ряд цифр. У меня новый оператор, японский. А вот симка, по старой традиции, предоплаченная. Не привязанная к фамилии и паспорту жителя Сёгуната, маску которого я временно носил. - Где подождать?
        - На ваше усмотрение. Все этажи открыты, ваши данные внесены в базу.
        Звучит жутко, да?
        Ваши данные внесены в базу.
        На деле есть только одна неизменная информация - Рю Тиба, Клан Когтей, Вездесущий. И никаких адресов, паспортных сведений, фотографий, биометрии. Просто ширма, за которой может скрываться кто угодно. У меня появился личный аккаунт в системе Гильдии. Всё укрыто Сумраком, защищено от «цифрокора» и прочих неожиданностей. В карточке будут появляться отметки о выполненных заданиях, рейтинге среди исполнителей, отзывы заказчиков. Мне, честно говоря, на всё это насрать.
        - Я отправляюсь наверх.
        - Как вам угодно.
        Лифт переместил мое бренное тело на третий этаж. Здесь, если верить схеме расположения помещений, сброшенной мне на браслет, притаились бар, ресторан и библиотека. Пить я не собирался, плотный завтрак еще не улегся в желудке. Сами боги велели в такой ситуации приобщиться к мудрости предков.
        За лифтовыми дверьми находилась очередная лаундж-зона. Деревянные панели, приглушенный свет, мягкий ковер под ногами. У стен - парочка кресел. На уровне моих глаз - репродукция Хокусая с предсказуемым видом Фудзи. В лаундж врастают два коридора. Первый ведет к бару, ресторану и бильярдному залу. Второй - к библиотеке.
        Сворачиваю направо и через десяток шагов перед моим взором формируется арка. Наборные дубовые двери открываются по старинке - нажатием ручки.
        Вхожу.
        Просторное светлое помещение, две стены спрятались за стеллажами, еще две - сплошь панорамные окна. Тут и там разбросаны солидные кожаные кресла, журнальные столики, стулья с черными деревянными спинками. В одном углу расположился торшер, в другом - антикварный глобус. Темно-коричневый, напольный. С лакированным деревянным кольцом вдоль экватора, поддерживаемым четырьмя ножками. Приблизившись к глобусу, я увидел, необычные очертания материков. Еще бы. На кольце выгравирована дата: 1571. О как. Год, в который началась Первая Магическая война.
        Я направился к ближайшему стеллажу, польстившись упитанными томами в кожаных переплетах и полированных медных накладках.
        И тут за спиной раздался знакомый голос:
        - Не помешаю, Сергей?
        Резко оборачиваюсь.
        Передо мной стоит Кротов.
        Глава 21
        За те секунды, что я смотрел на начальника службы безопасности Друцких, у меня в голове перевернулось множество мыслей. Главная - какого хрена Антон Кротов забыл здесь, в самом сердце преступной организации шиноби. По сути, есть два объяснения. Либо он корректировщик, либо заказчик. Третьего не дано. Вторая мысль - что будет, если мне придется вступить в схватку с гостем представительства. Ну, тут всё ясно. Коллеги по цеху сотрут меня из реальности. И глазом не моргнут. Третий пункт - грёбаные совпадения. В которые я не верю. Кротов заявился в библиотеку Токийской Гильдии именно в тот день, что и я. Пришел сразу за мной. Значит - следил.
        Окутываюсь тремя аурами.
        Врубаю «чутье» на полную катушку.
        И морально готовлюсь к любым неприятностям.
        Тут же вот какая заковыка. Я не выгляжу, как Сергей Друцкий. После всех пройденных испытаний я продолжаю носить личину скандинава, снимавшегося в боевиках из моего детства. И Кротов не может меня узнать. Если… если только ему не сдал меня наш общий знакомый из вестибюля.
        - Какими судьбами, Антон Георгиевич?
        Эсбэшник остановился в трех шагах от меня. Выражение лица непроницаемое, эталон спокойствия. А вот на эмпатическом уровне… Всё сложно. Буря, шквал, ураган.
        Да что ж это такое, а?
        - У нас мало времени, Сергей. С минуты на минуту тебя вызовут к старшине. Ты почти наверняка получишь информацию… которая перевернет твое представление… о родне. Не спеши с выводами и решениями. Я буду ждать тебя здесь, в библиотеке. Отвечу на любые вопросы. Поверь, это в твоих интересах.
        - Я уже никому не верю, Антон Георгиевич.
        - Это твое право. В принципе, ты же ничего не теряешь. Скорее приобретаешь. Пообещай, что не нарубишь дров и придешь сюда. По-дружески прошу.
        Смарт-браслет начинает вибрировать.
        Мне пора.
        Что ж, есть вещи, от которых не уклониться. У всякой правды острые грани. Ракурсы зрения. И я не прочь изучения своего прошлого, предварительно выслушав Кротова. Похоже, вассалу моего рода по материнской линии есть что сказать.
        Браслет выдает сообщение:
        Седьмой этаж, кабинет 704. Старшина Густав Краузе ожидает вас в течение ближайших пяти минут. Не опаздывайте.
        - Ладно, - произнес я, огибая по широкой дуге Кротова. - Я буду здесь после разговора со старшиной.
        - Правильное решение.
        Последняя фраза припечатала меня в спину.
        День открытых дверей…
        В лифте со мной ехала кореянка, смахивающая на героиню дешевых дорам. До пятого этажа она строила мне глазки, но не делала попыток познакомиться. Покидая кабину, девушка слегка потерлась бедром о мою ногу и поправила прическу.
        Двери закрылись, отрезая целый уровень гостиничных номеров.
        Лифт двинулся дальше.
        Седьмой этаж предсказуемо встретил меня креслами, матово-белыми потолочными панелями и ковровым покрытием, в котором тонули звуки шагов. В лаундж-зоне обнаружился терминал, напоминающий инфокиоски, через которые по всему миру можно зачислить деньги на телефон или провести коммунальный платеж. Возле инфокиоска отирался потрепанного вида азиат в сером пальто. Пальцы азиата бегали по сенсорному экрану, разворачивая карточки заказов. Прелесть. Убить человека - что пиццу заказать.
        Иду по коридору мимо безликих дверей, отстоящих друг от друга на десятки метров. Вотчина администрации. Комфортабельные и необъятные офисы старшин, управляющих Гильдией шиноби не первое столетие.
        Останавливаюсь перед номером 407.
        Стучу три раза.
        Дверь с шипением отъезжает в сторону.
        - Разрешите войти?
        - Добрый день, господин Тиба. Проходите, присаживайтесь.
        Густав Краузе - импозантный подтянутый немец. Стрижка-полубокс, каштановые волосы, грубая, даже квадратная челюсть. Глубоко посаженные глаза. Карие, с легкой прозеленью. И характерная для многих германцев форма черепа - весьма симпатичная, между нами говоря. Всё это хорошо, да только старшина Краузе может носить вымышленную фамилию и каждое утро менять паспортные данные. Вместе с биометрией.
        Старшина восседает в монументальном кожаном кресле, спинка которого украшена парой золотых шариков. Трон, а не кресло. Письменный стол имеет форму подковы. Рядом - антикварный черный стул, его сиденье обито мягкой тканью. Другой мебели нет. За спиной Краузе растянулось необычное окно. Узкая щель во всю стену, ширина которой не превышает одного метра.
        Устраиваюсь на гостевом стуле.
        - Мне передали, что вы обеспокоены собственной безопасностью, - сухо произнес старшина. - Вам угрожают члены Гильдии?
        Качаю головой:
        - Дело не в этом, господин Краузе. Думаю, вам известно, что Клан Когтей полностью истреблен. Я - последний представитель корректировщиков из рода Тиба. К сожалению, охота на меня не прекращается на протяжении последних одиннадцати лет.
        - Это прискорбно, - старшина всё еще не понимал, к чему я клоню.
        - Безусловно. Так вот, у меня есть основания полагать, что заказ на ликвидацию моей семьи поступил через Гильдию.
        - У нас не запрещено принимать заказы на членов Гильдии, - сообщил Краузе. - Думаю, вы в курсе. Мы не размещаем карточки лишь в тех случаях, если интересы клиента пересекаются с интересами Церкви. Причины такого ограничения лежат на поверхности.
        - Нас терпят, - я улыбаюсь кончиками губ.
        - Да, - не смутился собеседник. - Итак, чего вы хотите?
        - Я знаю правила. Клиентов выдавать нельзя. При этом вы можете просто подтвердить или опровергнуть факт заказа. Мне этого будет достаточно.
        Краузе тяжело вздохнул.
        Я вижу, что он ищет подвох в моих словах. Ищет, но не находит.
        - Хорошо, господин Тиба. Вы получите справку по своему запросу. Еще что-нибудь?
        И вот здесь - тонкий лед.
        - Я хочу знать, есть ли срок давности… Нет, я выразился не совсем точно. Дедлайн исполнения заказа. Иными словами, когда мне перестать бояться.
        На сей раз взгляд старшины был долгим, изучающим, сверлящим. Я даже почувствовал, как Густав Краузе изо всех сил пытается пробиться через мои эмпатические блоки. Пришлось сосредоточиться и начать трансляцию сложного букета из опасений, затравленности, надежды на спасение.
        Сработало.
        Краузе развернул перед собой голографический экран, пробежался пальцами по столешнице и начал просматривать недоступную мне информацию.
        Набираюсь терпения.
        Старшина задумчиво чешет переносицу.
        - Вы правы, заказ висит в базе. Открытый тип, редкое явление.
        - Что это значит? - поинтересовался я.
        - Карточку может взять в работу любой исполнитель. Одновременно с коллегами по цеху. Кто первый справится с задачей, тот и заберет себе вознаграждение.
        - В карточку внесен только я?
        - Нет. Там еще фигурирует изгнанник Такеши Харада. Что меня безмерно удивляет, ведь он формально не относится к вашему клану. Следовательно, не будет мстить за род Тиба.
        Или будет.
        По причинам, которые не озвучивает.
        - Открытый тип, - я пробую термин на вкус. И этот вкус мне не по нраву. Бесконечный круговорот, из которого не вырваться. - Нас должны полностью истребить? Обозначен дедлайн, после которого задачу снимут?
        - Обозначен. Первого июня две тысячи тридцать первого года.
        Мой день рождения.
        Попался, ублюдок.
        - Спасибо за исчерпывающий ответ, - поднявшись со стула, я коротко поклонился старшине. - Больше не смею вас отвлекать, господин Краузе.
        - Рад, что сумел помочь.
        Я почти достиг двери, когда Краузе выдал пулю:
        - Я думаю, вы определились с дальнейшими шагами, господин Тиба. Небольшая просьба: загляните в библиотеку.
        Меня как током ударило.
        И ты, Брут.
        Бросаю через плечо:
        - Я вас услышал, старшина.
        И выхожу в коридор.
        Прогулка по ковровым дорожкам вкупе с поездкой в лифтовой кабине позволили навести порядок в голове. История, в которой я пытаюсь разобраться, должна иметь начало и конец. В головоломке осталось два пазла - Такеши Харада и Антон Кротов. Я уверен, что их роль во всем этом цирке гораздо глубже, чем я представлял нынешним утром.
        В коридорах пусто.
        Из ресторана доносится тихая джазовая музыка.
        Кротов никуда не делся, так что версию с фантазмами и бредовыми видениями приходится отбросить. Вот он, материальный и непоколебимый, сидит в кресле, листает свежую газету. Причем иероглифы чувака не смущают. Из названия следовало, что в руках эсбэшник держит сегодняшний номер «Токио симбун».
        - Я к вашим услугам, Антон Георгиевич.
        Кротов опускает край газеты.
        Да ты и без того знал, что я приближаюсь. Магистр огненной стихии, прошедший через ад самых горячих точек планеты.
        Почему-то в библиотеке нет других посетителей.
        Случайность?
        Не думаю.
        Кротов откладывает газету на журнальный столик. Я, напротив, иду к стеллажам и демонстративно разглядываю корешки. Посмотреть тут есть на что. Тома на староанглийском, русском и японском. Даже на греческом и латыни. Большинство названий я даже прочесть не могу. Откровенно говоря, не удивлюсь, если многие труды окажутся оригинальными, созданными еще до Гутенберга.
        - Сергей…
        - Меня зовут Рю. И вам это известно.
        Долгая пауза.
        Мой удар нанесен вслепую. Кротов знал меня под именем Кена Мори, но уж точно не Рю Тибы. Родовое имя погибших корректировщиков остается загадкой даже для моего деда. Или…
        А вот про «или» мы сейчас и узнаем.
        - Я могу вернуть твои воспоминания, - неожиданно заявил Кротов. - Те, что до шести лет.
        Вздрагиваю.
        Такой поворот кого угодно шокирует.
        - Правда? - мои руки ставят на место тяжелую книгу с дневниковыми записями неведомого корректировщика. - И каким же образом?
        - Блоки выставлены мной.
        - Зачем?
        - Чтобы ты не страдал. Это не лучшие воспоминания для ребенка, знаешь ли.
        Оборачиваюсь.
        Смотрю в глаза Кротову - тот уже встал со своего места.
        - Рассказывайте, - не выдерживаю я. - С самого начала. А потом назовите хоть одну причину, по которой я не должен размазать Виктора Константиновича Друцкого по стенке. Прямо сейчас.
        - Одну назову, - усмехнулся эсбэшник. - Правила Гильдии. Ты не можешь работать на территории представительства.
        - Очень смешно.
        - Ладно, - Кротов указал на одно из кресел. - Устраивайся поудобнее. Рассказ долгий.
        Качаю головой:
        - Мне нравится думать стоя.
        - Как знаешь, - пожимает плечами мой собеседник. - Начну с главного. Я - тот, кто вытащил тебя из Токио и переправил в Петербург. С паспортом Кена Мори. И я знаю, что произошло с Кланом Когтей.
        - И молчали все эти годы.
        - Я под присягой… Рю. Вассалитет, против него не попрешь. Мне отдан приказ, я его выполняю. Готов слушать дальше?
        Киваю.
        Хочется кофе, но тут такое завертелось…
        Не до поиска кофейных автоматов.
        - В юности я безответно любил твою мать, - устало произнес Кротов. В голосе эсбэшника мне почудились отголоски уснувшей боли. - Мне отдали приказ найти ее в Сёгунате, и я справился с задачей. Хотя твой отец и приложил максимум усилий для ухода с радаров.
        - Зачем ее искали?
        - Твой дед хотел обеспечить защиту от наемных убийц оскорбленного рода. И полагал, что я смогу это сделать наилучшим образом.
        - Мама вышла замуж за Абсолюта, - напомнил я.
        - Тогда мы этого не знали. В общем, я сумел вычислить Марию по родовому артефакту, который она всегда носила с собой. Даже меняя внешность и биометрию. Начал слежку. И заметил, что вокруг Когтей громоздятся цепочки недобрых событий. Всё это напоминало схватку корректировщиков, причем невероятно сильных.
        - И вы начали собственное расследование, - догадался я.
        - У меня особые методы, - усмехнулся Кротов. - Я не стал тратить время попусту. Разыскал представительство Гильдии, связался с одним из ее членов и попросил просмотреть открытые в базе задачи. Так я и выяснил, что кто-то заказал ликвидацию Клана Когтей. Полное уничтожение.
        - И что было дальше?
        - Сам понимаешь, заказчика мне бы никто не сдал. На поверхности лежала версия мести. Мы разорвали помолвку с влиятельной и сильной фамилией, глава которой чрезвычайно… злопамятен. Вот только… эти ребята наняли обычных шиноби. Не корректировщиков. И с упомянутыми наемниками, как мне удалось выяснить, разобрался твой отец. Примерно в это же время было организовано покушение на Константина Федоровича. Мой источник сообщил, что действовал тот же заказчик, что натравил Абсолюта на Когтей.
        - Вы задались вопросом, - подсказал я. - Кому это выгодно.
        - Да. Я вышел на Виктора Константиновича, как и ты. Проблема в том, что прямых доказательств его вины у меня не было. Случись семейный совет, на котором я выступлю с обвинениями, Виктор отобъется, а мой вассалитет будет разорван. Кроме того, я не могу навредить одному из Друцких.
        - А предупредить об опасности Константина Федоровича вы могли?
        - Я это и сделал. Только без указания предполагаемого заказчика. И получил новый приказ - выкрасть тебя и привезти в Петербург под крыло рода. Ослушаться я не мог, так что…
        Кротов развел руками.
        - Почему вы не защитили маму?
        Голос мой слегка дрогнул. Думаю, эмоции достались от носителя. Меня-то история с умершими родителями чужого человека не очень трогает.
        - Я не смог, - глухо произнес Кротов. Я видел, что он по-настоящему страдает. До сих пор. - Атака началась неожиданно, была тщательно спланирована и организована несколькими шиноби одновременно. Подозреваю, корректировщики работали всем кланом. Вероятно, вошли в альянс еще с кем-то. И этого хватило, чтобы расправиться с Когтями.
        - Два Абсолюта, - я ушам своим не мог поверить, - пятеро Вездесущих и добрый десяток Знатоков. У нас был мощный клан. Это сколько ж народу участвовало в рейде?
        - Прилично, - заверил Кротов. - За ваши головы Виктор посулил серьезное вознаграждение.
        - Как удалось спасти меня?
        - Везение, - пожал плечами эсбэшник. - Ты не успел вернуться домой. Из обычной школы. Когда я понял, что все мертвы, а цепочки вероятностей выстраиваются не в твою пользу, то вмешался. Действовал под прикрытием двух шиноби, нанятых в Гильдии. Третий корректировщик каждый час редактировал мою внешность.
        - Значит, я не видел… как умерли мои родители.
        - Нет. Я забрал тебя из школы под личиной отца. Увез из Токио, мотивируя тем, что вы переезжаете. С помощью одного из наших целителей стер воспоминания до шести лет включительно. И организовал доставку в Питер. Видишь ли, я не мог показать Виктору, что знаю о его участии в этом деле. Это равноценно смертному приговору себе и тебе. Поэтому я нанял около десятка посредников, сопровождавших тебя на стыковочных рейсах с липовыми документами. А деду сказал, что ты бесследно исчез. Получил нагоняй, чуть не вылетел с работы. А потом Кена Мори доставили в Пулково. И про меня благополучно забыли.
        - И Виктор не пытался меня убить? - опешил я. - Прошло целых одиннадцать лет. Ноль покушений? Не верю.
        - Тебя никто никогда не видел в лицо, - объяснил эсбэшник. - А странный поступок деда с усыновлением выглядел… как чудачество сбрендившего старика.
        - Меня же из Сёгуната доставили.
        - Что б ты понимал, в Сёгунате есть дружественные нам фамилии. Константин Федорович именно так всё и объяснил. Дескать, наших бьют, ребенка надо выручать.
        - А ребенок-то правами обладает, - фыркнул я. - Наследует активы, титулы, доли, Источник.
        - Верно. И это многим не понравилось. Особенно Виктору.
        - Он подозревал?
        - Поначалу - нет. Всё изменилось, когда дед расслабился. И озвучил изменения, которые намерен внести в завещание. Объяснил на семейном собрании, кто ты и откуда. Это произошло за месяц до того случая на автостраде, после которого ты в клинику угодил.
        Еще одна деталь встала на место.
        - Мой учитель, - я понял, что мне не давало покоя во время нашего разговора. - Такеши Харада. Он изгнан из Клана Когтей задолго до моего рождения. Почему на него охотился Абсолют?
        - Без понятия, - Кротов нахмурился. - Я впервые встретился с ним на борту дирижабля, когда вывозил вас в Монголию. Ума не приложу, чем он зацепил Виктора.
        Так.
        Намечается серьезная беседа с сенсеем. Недосказанности - я их не перевариваю. Такеши-сан явно придержал парочку тузов в рукавах. Или бригаду скелетов в шкафу…
        - Теперь у нас дилемма, - Кротов задумчиво посмотрел сквозь меня. - Ты будешь мстить за родителей. Это очевидно. А я буду вынужден встать на защиту Виктора. Таков мой долг.
        - Он убил женщину, которую вы любили, - напомнил я.
        - Да. И я прошу тебя отказаться от своего замысла. Прошлое не исправишь. А кто выйдет из войны родов победителем… большой вопрос.
        - У нас полгода, - заметил я. - Либо умрет Виктор Друцкий, либо мы с Константином Федоровичем. И на чью сторону встанет верный пес клана?
        Глава 22
        Ответить Кротов не успел.
        Благодаря своим аурам я почувствовал, что к нам приближается еще один персонаж. И морально был готов ко всему, но действительность в последние дни превосходит самые смелые ожидания.
        В проеме арки очертился силуэт.
        И я увидел мужчину средних лет в элегантном костюме-тройке серого цвета. Лицо гладко выбрито, поигрывает тростью с круглым набалдашником. Вроде бы, простенький аксессуар, но веет от этой трости такой мощью, что сразу понимаешь: мои тонфы в сравнении с этой штукой… всё равно что зубочистки против двуручного меча. Да и сам владелец трости создавал возмущения на незримых планах реальности, аккумулировал взвесь, словно живая энергетическая станция.
        - Я бы отложил этот вопрос до лучших времен, - с улыбкой произнес посетитель библиотеки. - Если они, конечно, наступят.
        По лицу Кротова пробежала тень узнавания.
        - Патриарх Мефодий.
        - К вашим услугам, - серый костюм отвесил легкий полупоклон.
        Так. Церковник в представительстве Гильдии корректировщиков - тот еще нонсенс. Впрочем, чему удивляться. Взять, например, Кротова. Как он сюда пролез? Если эсбэшник не владеет членским жетоном, то, вероятно, пришел, чтобы лично разместить заказ в базе. И кого же он так ненавидит, что готов запятнать свое имя сомнительными связями? Версия есть, но я озвучивать ее не стану. Рано еще.
        Вслух говорю:
        - Я нахожусь под защитой Гильдии. Как и вы, полагаю.
        В глазах Мефодия зажглись веселые искорки.
        - Разрешите с вами не согласиться, молодой человек. Как нам обоим известно, вы заявились и прошли испытание, но еще не получили именной жетон. А без жетона вы - обычный корректировщик.
        - А вы, святой отец, разве пришли сюда, чтобы оформить заказ? - иронично поинтересовался Кротов.
        - Устав запрещает мне заниматься подобными вещами, - вздохнул Патриарх.
        - Значит, мы в равных условиях, - констатирую очевидный факт.
        - Не совсем, - вмешался Кротов. - Он тебя уделает, сынок.
        - Грубая формулировка, - поморщился Мефодий, - но я бы прислушался к мнению Антона Георгиевича.
        Диалог велся на русском.
        Я прощупал своего оппонента на ментальном и астральном планах. И в ужасе отшатнулся - такой всесокрушающей мощью веяло от этого неприглядного с виду человека.
        Воздух в дальнем углу библиотеки задрожал, контуры книжного стеллажа исказились. Подобное случается, если высокоранговый корректировщик снимает с себя «отвод глаз».
        Так и есть.
        К нашей дружной компании присоединился страж.
        - Смею напомнить присутствующим господам, - заявил японец, выходя в центр комнаты, - что Гильдия обеспечивает защиту всем лицам, находящимся на территории ее представительства. Вне зависимости от целей пребывания.
        Рука Вездесущего сделала неуловимое движение.
        Что-то круглое со звоном полетело в мою сторону. Я выхватил гладкий диск из воздуха и понял, что спасен. Теперь мою ладонь греет именной жетончик.
        Патриарх нахмурился.
        - С огнем играете, страж. Этот юноша мой. Я выйду отсюда с нарушителем Баланса, даже если за моей спиной останутся руины.
        - Вы заблуждаетесь, Патриарх, - страж выдержал тяжелый взгляд церковника. - В здании сидят три старшины, один из них в ранге Абсолюта. Не пытайтесь нас запугать. Подумайте о том, кто вспомнит о вас через неделю.
        Намек прозрачный.
        Вот только Мефодия этим не возьмешь.
        - Я хорошо подготовился к этой встрече, страж. Здание оцеплено кругом Кардиналов и тремя подразделениями блюстителей. Не стоит складывать головы за мальчишку. Церковь не закрывает ваш гадюшник, пока вы играете по нашим правилам. Рю Тиба из Клана Когтей должен последовать за мной. Надеюсь, не придется повторять дважды.
        - Снимите запрет на магические бои внутри Гильдии, - сказал я, обращаясь к стражу. - И у вас появятся два мощных бойца.
        Смотрю на Кротова.
        Тот утвердительно кивает.
        Конечно. Защита Друцких - его прямая обязанность.
        Патриарх подобрался, как змея перед броском. Вокруг церковника начали формироваться необычные ауры, а извне к его астральному телу потянулись ручейки взвеси. Ага, круг Кардиналов занялся подпиткой своего острия.
        - До этого не дойдет, - приятный и до боли знакомый женский голос заставил всех повернуться к арке. Кореянка, встреченная мной в лифте, аккуратно затворила дверь и двинулась в нашу сторону, на ходу перекраивая внешность. И вот в паре метров от нашей дружной компании стоит Мейронг. Проекция или живой человек - не знаю, но история принимает весьма неожиданный и удивительный оборот. - Я накладываю вето на операцию Церкви Равновесия.
        Мефодий уставился на Мейронг с неприязнью.
        У меня возникло чувство… такое, словно я попал на пир чудовищ. Один хищник пожирает другого, чтобы, в свою очередь, быть пожранным тварью покрупнее. Вот только я привык думать, что крупнее адептов Баланса рыбы не сыщешь.
        - Вам известны возможности Клуба, - сказала Мейронг. - Проявите благоразумие, Мефодий.
        Под кожей на щеках Патриарха вздулись желваки.
        В комнате сгустилось такое напряжение, что еще пара минут - и нас бы всех разорвало спиралями взвеси. Эфир тоже забурлил. Я ощутил небывалую энергию, аккумулируемую Мейронг. Никто не хотел отступать, но девушка оказалась самой крупной рыбой в этом океанариуме.
        - Вы отменяете текущую операцию? - уточнил Мефодий.
        - Да, - подтвердила Мейронг. - Вопрос о протекции Клуба господину Рю будет решен в ближайшее время. Советую воздержаться от необдуманных шагов.
        Патриарх повернул голову в мою сторону:
        - Однажды ты оступишься, сынок. И я буду рядом.
        Смотрю на церковника, не делая попыток ответить. Запоминаю каждую черточку его лица, осанку, тип фигуры, манеру двигаться. Будущее туманно, но я не сомневаюсь, что нажил себе смертельного врага.
        Патриарх Мефодий свернул ауры и с неторопливым достоинством покинул библиотеку. Всем своим видом одаренный показывал, что моя поимка - не за горами. Просто я получил отсрочку.
        - Рад встрече, госпожа Мэй Ли, - страж поклонился китаянке, с проекцией которой я переспал в Пекине. - Вы не представляете, как я рад вас видеть.
        - Представляю, - хмыкнула Мейронг. - Вашу Гильдию, насколько я слышала, Мефодий собирался превратить в руины.
        - Я искренне надеялся, что это - художественное преувеличение, - улыбнулся страж.
        Мэй Ли.
        Конечно, как я сразу не догадался. У китайцев нет имени Мейронг, это прозвище. На латинице имя записывается как Mei Rong - раздельно, двумя словами. А в русской транскрипции куча вариантов - Мэй Жун, например. Или Мэй Цзе. В общем, госпожа Мэй, как и было сказано.
        - Адепты Баланса серьезно относятся к своим словам, - заверила Мейронг. - Как и мои хозяева. Сейчас мне нужно поговорить с Рю без свидетелей. Оставьте нас ненадолго.
        Кротов и страж Гильдии переглянулись.
        Через минуту в библиотеке никого не было.
        Нас окружил акустический кокон.
        - Клуб, - задумчиво произнес я. А перед моим внутренним взором всё еще разворачивались сцены из номера в отеле «Сяншань». - Ты говорила о Клубе Девятерых?
        - Не стану утверждать наверняка, - загадочно улыбнулась Мэй Ли. - Если предполложить, что бессмертные боги существуют и тайно управляют мировыми элитами, но это ведь городская легенда, а?
        - Ты издеваешься. Патриарх Церкви Равновесия убежал, поджав хвост, когда услышал про «вето». Адепты Баланса знают о вашем существовании?
        - Давно.
        Задумчиво смотрю в окно сквозь призрачный флер акустического щита.
        - Поговаривают, что мой дед получал от вас приглашение. И отказался. Якобы поэтому род Тиба и сгинул.
        - Ты знаешь правду. Когтей заказал Виктор Друцкий. Не будь ребенком, Рю. Именно мы дважды направляли к тебе посланника. Помогли разыскать учителя, намекнули на важность нашей организации. И если уж совсем откровенно, то я знаю, что разговариваю с волхвом Ярославом. Ты выдаешь себя за другого человека, а последний представитель рода Тиба давно мертв.
        - Пользуешься техниками разных классов и говоришь о притворстве. Ты из чужого мира, дорогая, как и я. Зачем тебя вытащили? К чему они готовятся, эти твои всемогущие боги? Или они не такие уж и всемогущие, раз им требуются исполнители моего уровня?
        - Думаю, тебя интересует еще одна вещь, - с нотками игривости произнесла Мейронг. - Похожа ли проекция из Пекина на меня настоящую. И кто с тобой разговаривает сейчас.
        - Мне давно не семнадцать, - качаю головой. - Кто вырезал Клан Когтей? Отвечай.
        - Не я, - девушка вновь встала серьезной. - В одном ты прав: Кэйташи действительно получал предложение от нас. И отказался. Правда в том, что мы не убиваем таких людей. Во-первых, уважаем выбор. Во-вторых, на Земле нет спецслужб или организаций, способных доставить нам серьезные неприятности. Если же кто-то начнет болтать… Подумаешь, еще одна городская сказка.
        Несколько секунд я всматривался в лицо Мэй Ли. Пытался понять, врет она или говорит чистую правду. По идее, ложь не имеет смысла. Когда ты наделена абсолютной властью, можно позволить себе честность, свободную от страха.
        - Чего добивается Клуб?
        - Как всегда. Время от времени один из нас уходит… на пенсию. Скоро появится очередная вакансия, и мы присматриваемся к кандидатам. Это еще не предложение, но повод задуматься.
        - Мой дед отказался. Почему?
        - Не твой, - поправила Мейронг, - а носителя. И, честно, я не знаю, почему Кэйташи отверг Клуб. Мы живем обычной жизнью, развиваемся, укрепляем родовые линии, собираем кланы. Делаем, что хотим. Клуб… это дополнительные обязательства.
        - Звучит лайтово. Вот только я не верю в легкость бытия. Ты не договариваешь. Или сама знаешь не всё.
        - Я же сказала - это не предложение. Пока. Сейчас я взяла протекцию над тобой и убрала с дороги Патриарха Мефодия. Вступишь в Клуб - будешь руководить такими, как он. Не вступишь…
        - Я понял, - сарказм сдерживать тяжело. - Он будет рядом.
        - Думай, сколько нужно, - Мейронг сняла акустическое заграждение. - Когда мы встретимся вновь, придется дать окончательный ответ.
        Трансформация внешности.
        Из библиотеки вышла шаловливая кореянка, вызывающе одетая и развязно вихляющая бедрами.
        Когда вошел Кротов, я сидел в кресле, развернутом к окну, и задумчиво смотрел на капли дождя, которые расчерчивали стекло мокрыми дорожками. Днем температура поднялась до двенадцати градусов, но с моря налетел шторм, и реальность утронула в монохроме. Кротов приблизился к окну и добрых полминуты стоял, скрестив руки на груди. Не проронив ни слова.
        - Вы сделали заказ, - мой голос разрушил тишину, проросшую сквозь шорох дождя и завывания ветра. - На кого?
        Кротов заметно напрягся.
        И всё же ему пришлось ответить:
        - Гильдия - не проходной двор, Рю. Лично сюда могут придти лишь избранные заказчики, постоянные клиенты. Те, кто заслужил доверие многолетним сотрудничеством. Остальные размещают запросы в Сумраке и неделями ждут одобрения старейшин.
        - Поручение деда, - дорубил я.
        - А как, по твоему мнению, устраняются конкуренты и скрытые враги клана? Мне, как начальнику службы безопасности, не пристало заниматься подобными вещами. Если Друцкие не воюют с кем-то открыто, в ход идут… черные и серые методы.
        - Вы не скажете.
        - Не имею права.
        - Ладно, - пожимаю плечами. - Решили убить одновременно двух зайцев. Разместить тендер и со мной поговорить. Что ж, поговорили. Я не намерен спускать Виктору Друцкому с рук то, что он творит. И вполне серьезно заявляю, что он - не жилец.
        - В этой ситуации я не могу встать на сторону одного из вас, - констатировал эсбэшник. - Есть лишь один способ разрешить спор.
        - Дуэль, - кивнул я.
        - Кодекс не запрещает дуэли между родственниками и друзьями. Редко, но подобные эксцессы случаются. Проблема в том, что ты не сможешь использовать корректировочные техники - за этим будут следить секунданты. Кроме того, если бросишь вызов первым, за принимающей стороной останется выбор места, времени и оружия. Что поставит тебя в крайне неудобное положение.
        - В Империум я тоже вернуться не могу, - пока я рассуждаю вслух, в голове проносятся разные схемы. - Как только я появлюсь в Петербурге, приняв облик Сергея Друцкого, за мной придут силовики Тайного приказа.
        - Верно.
        - Но я могу организовать онлайн-конференцию. Вынудить род собраться на внеочередной семейный совет. Я ведь имею на это право?
        - Имеешь.
        - Там я заявлю, что Виктор неоднократно покушался на мою жизнь, пытался убить лидера клана и развязал войну с Белозерскими.
        - Это серьезные обвинения.
        - Как он поступит?
        - Вызовет тебя на дуэль.
        - Правильно, - мое лицо расплылось в плотоядной ухмылке. - У него не останется выбора. А я получу необходимое преимущество. Наша встреча состоится за пределами Империума.
        Кротов отвернулся от окна.
        И посмотрел на меня с уважением.
        - План хорош. Но ты не учитываешь одну важную деталь.
        - Какую?
        - Виктор по своему рангу не дотягивает до Иллариона Константиновича, но он всё же Друцкий. Мастер воздуха, успевший поучаствовать в нескольких клановых стычках и добром десятке дуэлей. В юности, но всё же. Ты, насколько я чувствую, успел подняться до ранга Подмастерья. Это похвально, но в честном поединке он тебя убьет.
        В честном…
        Не знаю, насколько честным можно считать использование эфира вместо взвеси. Ни один секундант этого мира не сумеет увидеть разницу. Если только мой визави не позовет на встречу церковников. Дуэльный кодекс этого мира отличается от аналогичных документов в смежных реальностях. Тут четко регламентируются не только права на защиту чести дворян, но и применяемые в ходе поединков магические техники. К примеру, нельзя использовать площадные способности. Это разумно. Представьте себе противостояние двух Архимагов. Первый ударит «Огненным штормом», второй «Тектоническим сдвигом». Получите локальный Апокалипсис. Известны случаи, когда в прошлом подобные дуэли приводили к чудовищным разрушениям и катаклизмам. Ну и, само собой, нельзя собирать большие и малые круги, подпитываясь чужой энергией. Это нечестно. Если упростить, существуют перечни разрешенных для каждого класса техник, которые заранее оговариваются с секундантами и согласовываются чуть ли не под родовую печать. А это означает, что волховские приемы тоже под запретом. Их нет в дуэльных списках, поскольку о существовании чего-то подобного никто не
знает.
        Что ж, впереди - выбор стихии с сопутствующими тренировками по накачиванию эфиром допустимых техник. Если мне удастся развести Виктора Константиновича на дуэль, он будет сражаться вдали от «Звенящих кедров». И не сумеет воспользоваться мощью родового Источника. Этот момент, кстати, не прописан в Кодексе. А что не запрещено, то разрешено.
        - Я не заинтересован в собственной смерти, Антон Георгиевич.
        - Что ж, - Кротов грустно улыбнулся, - я тебя предупредил.
        - Рад был повидаться, - поднимаюсь с кресла и жму протянутую руку. - Остался последний нерешенный вопрос.
        Во взгляде эсбэшника - растерянность.
        - Моя память.
        Секундная заминка.
        - Ты прав. Обещал - надо выполнять. Сними, пожалуйста все защитные ауры. И ментальные блоки.
        Делать нечего.
        Назвался груздем…
        Убираю щиты, которые выставил в начале всей этой котовасии. Чувствую себя голым и беззащитным. Неприятные ощущения, доложу я вам.
        - Готово.
        Кротов молча кладет мне руку на плечо, наклоняется и шепчет на ухо непонятную абракадабру. Я даже запомнить отдельные слова не успел…
        Взрыв.
        Словно плотину прорвало. Как тогда, в клинике под Питером. Мой мозг захлестнули чужие детские воспоминания. Шесть украденных лет, которых так не хватало Сергею Друцкому при жизни. Образы, звуки, запахи - всё это заполнило мой разум, отрезало библиотеку, Кротова, токийский дождь. Я рухнул в кресло с оледеневшими зрачками. Передо мной проносились города и страны, безвозвратно сгинувшие одноразовые друзья, нежные руки матери, забытое лицо папы, наши совместные игры… Школа, одноклассники… Необычные занятия на удаленных полигонах… Прогулки в парках, мой первый мяч и первый конструктор…
        В какой-то момент чужое детство начало перемешиваться с моим собственным, но я быстро взял себя в руки и начал раскладывать всё это добро по условным полочкам.
        Казалось, пролетели недели и месяцы, но восприятие - штука субъективная. Смарт-браслет показал, что с момента ухода Кротова минуло четверть часа.
        Теперь я знаю, какими были родители Сергея Друцкого.
        Я практически сроднился с этими людьми.
        И я не собираюсь прощать убийцу.
        А еще в моей душе, которая уже частично и не моя, всколыхнулась волна радости. Потому что я до конца собрал головоломку, именуемую Кланом Когтей.
        Пора побеседовать с учителем.
        Глава 23
        В отель я добирался на монорельсе.
        Думаю, вы поступили бы так же, побывав в токийском метро хотя бы единожды. А во мне пробудились воспоминания из прошлой жизни, так что я знаю, о чем говорю.
        Близится час пик.
        Вагон монорельса бесшумно скользит над городом. Я слежу за разверткой одного из самых технологичных и густонаселенных мегаполисов мира. Умытые дождем башни из стали и стекла врастают верхушками в небесную серость. Очертания домов размыты, по окнам сползают косые водные дорожки.
        Впервые оказавшись в этом мире, я решил, что сумею начать с нуля. Спрячусь в теле семнадцатилетнего подростка, отобьюсь от нанятых неизвестно кем шиноби и, достигнув совершеннолетия, благополучно уйду в закат. У меня не было желания развивать империю Друцких, я не хотел убивать людей за деньги, выполняя задания Гильдии корректировщиков. Спецслужбами я наелся под завязку еще там, в реальности, пережившей нашествие тварей.
        Итог - наступаю на те же грабли.
        Опять мной интересуются спецслужбы и церковники. Хочет прибрать под свое крыло мистический и всемогущий Клуб Девятерых. Боги имеют на мою бессмертную душу некие виды. И, честно говоря, я не вижу способа зажить нормальной жизнью, послав всю эту компанию куда подальше. Я всегда думал, что человек - хозяин своей судьбы. Верил до того момента, пока в мой дом не явились бывшие соратники из Ордена Неясыти. Теперь над моей головой вновь подвесили дамоклов меч. Откажусь от щедрого предложения Мейронг - встречусь с адептами Баланса. А в Церкви, как я погляжу, работают увлеченные и цепкие ребята. С бульдожьей хваткой.
        К чему это я?
        Кэйташи Тиба отринул Девятерых. Я хочу знать, почему он это сделал. Всемогущество в связке с бессмертием - это заманчиво. Обычные маги, достигшие высших рангов в своем классе, живут долго, но не вечно. Обмануть смерть еще никому не удавалось - ни в моем мире, ни в этом. Человеческий организм можно сравнить с подержанным автомобилем. Периодически мы меняем запчасти, варим прогнивший кузов, заливаем внутрь качественные масла, стараемся ездить аккуратно… но у любой техники есть ресурс. Целители творят чудеса, но полностью отогнать старость им не удалось.
        А тут - бессмертие.
        И короткий поводок.
        С другой стороны… а кто из нас не на поводке? Мир давно поделен между элитами. Установлены правила, именуемые законами. Одни законы обходятся с легкостью, другие - нет. Зависит от могущества тех, кто управляет игрой. Хочешь превратиться из пешки в ферзя? Или даже стать шахматистом, двигающим фигуры? Нужно пройти долгий путь, обрести достаточное могущество и бросить вызов тем, кто дергает за ниточки. А для начала не помешало бы разобраться в мотивах безымянных богов. Вычислить пределы их возможностей, планы на будущее. Вот и получается, что предложение Мейронг - кратчайший путь к пониманию. Да, мне придется еще долго бродить по полю в виде пешки. Но однажды…
        Моя станция.
        Вагон начал выплевывать усталых пассажиров в промозглую сырость вечернего Токио. Витрины и неоновые вывески еще не зажглись, а сумрак уже подступил к эстакаде монорельса. Я спустился по бетонной лестнице на тротуар и углубился в дождливый лабиринт. Слева двигается плотный поток машин, пешеходные дорожки забиты людьми в дождевиках, с прозрачными и разноцветными зонтиками. Натягиваю капюшон, но его норовит сорвать ветер.
        Изначально я планировал остановиться в традиционном рёкане, но Такеши меня переубедил. Во-первых, дорого. Во-вторых, лучшие рёканы находятся за городом, в живописной местности, у озер, рек и на горных склонах. Мы же планируем ближайшие недели провести в гуще событий. Вариант с долгосрочной арендой отброшен, капсульные отели не позволяют собираться вместе и обсуждать планы на будущее. Исходя из этих соображений, я прошерстил небольшие гостиницы семейного типа и сетевое жилье. В итоге были забронированы два смежных номера, в одном из которых поселились мы с Ариной, во втором - Харада с Сыроежкиным. Терраса у нас общая, через нее мы и ходим друг к другу чаевничать.
        От остановки монорельса до нашей гостиницы - полквартала. Я специально выбрал этот путь, чтобы обогнуть станцию Синдзюку - крупный транспортный узел, через который за день проходит около четырех миллионов пассажиров. В часы пик место совершенно непроходимое. Свои номера мы арендовали близ парка Геэн. Как сказал учитель, оазис спокойствия в океане страстей. Сейчас, когда высотки расступились, я увидел широкую площадь, запруженную людьми, машинами и велосипедами, на противоположной стороне которой притаился наш отель. Отсюда парк не виден, но добраться до него пешком не составит труда.
        Парк Геэн традиционно славится своими полигонами. Именно сюда приходят аристократы, ведущие усиленную подготовку по стихийным техникам. Те, кто решил укрепиться перед дуэлью, получить ранговый сертификат более высокой ступени или поступить в престижный университет. Да, я предвидел, что наше противостояние с Виктором Константиновичем движется к логичной развязке. Отправляясь в Гильдию, я практически на сто процентов был уверен, что подозрения Такеши возникли не на пустом месте. Упражняться с оружием я начну сразу после того, как будет брошен вызов. Мой план ведь может и не сработать…
        «Сакура Гранд Отель» относился к популярной в Японии сети «Сакура». Это вроде как тихие и спокойные гостевые дома, только не с хозяевами, а с приветливым и чрезвычайно исполнительным персоналом. Чтобы соответствовать тренду на домашний уют, администраторы «косят» под владельцев и напрочь отвергают единую форму. Главное отличие от рёканов - здень не нужно спать на футонах и татами. В номерах стоят обычные, хоть и низкие кровати. Уборка - по требованию. Я отказался от этой опции, чтобы горничные не рылись в моих вещах и случайно не обнаружили ствол, который я протащил в Сёгунат нелегельно. Фамильяром, как и советовал Такеши-сан.
        Наш с Ариной номер состоял из двух спален, а кухни не имел вовсе. Зато в наличии имелись холодильник с электрочайником. Пожилой администратор был уверен, что мы - пара. По правде сказать, выбора у меня не было - телохранитель должен всегда находиться рядом, особенно в часы наших с учителем совместных тренировок. Апартаменты Харады и Сыроежкина состояли из гостиной и спальни. В гостиной имелась кухонная зона с индукционной панелью, микроволновкой и кофеваркой. Несложно догадаться, что большую часть свободного времени мы проводили именно там. Иногда обязанности повара брал на себя Такеши, иногда условный фартук доставался Виталику. Мы с Ариной предпочитали заказывать еду в ресторане, чтобы не тратить время понапрасну.
        Гостиница встроилась в первые ярусы тридцатиэтажной высотки. Вход сбоку, так что постояльцы не пересекаются с потоком людей, выходящим из продуктового магазина на первом этаже. Электронные ключи, охрана, строгий ресепшен. У жильцов высотки - отдельный подъезд. В вестибюле - тишина. Экран с трехмерными рыбками, полочки со старинным патефоном, потрепанными книгами, масляной лампой и внезапной матрешкой.
        - Я волновалась, - это первое, что выдает Арина, когда я открываю дверь своей картой.
        - Всё в порядке, - улыбнулся я.
        На секунду показалась, что девушка хочет меня обнять.
        Схлынуло.
        - А где остальные?
        - Виталик в кафешке. Такеши-сан у себя.
        Молча киваю.
        В последние дни Сыроежкин по утрам предпочитает работать в кафе. Для этого ему надо подняться этажом выше. Кафе у нас тихое, оформленное в джазовом стиле, очень уютное и домашнее. Есть открытая терраса, но зимой там холодновато, даже при десяти-двенадцати градусах. Сыроежкин выпивает несколько пиал чая, съедает на завтрак японский омлет или острую лапшу рамен, а затем пару часов занимается исключительно ордерами на бирже и поиском перспективных монет. Говорит, что медведи должны включиться в игру с наступлением января-февраля, а пока этого не произошло, надо умножать капиталы. И ведь умножает.
        Мы всё чаще обсуждаем с Виталиком расширение нашего «скромного» бизнеса. Например, часть активов можно перевести в фиатные валюты. Или даже в акции. Чтобы диверсифицировать риски. Кроме того, у нас появилась мечта открыть инвестиционную компанию, чтобы привлекать еще больше денег, грамотно вкладывать их в ценные активы и греть руки на процентах от сделок. Точнее - на долях. По сути, деньги можно делать прямо из воздуха. Ничего не производить, никого не убивать. Не работать на корпоративного босса, не защищать интересы чужого клана или рода. Харада относится к этой идее скептически. Матерый шиноби уверен, что даже при наличии фиктивного директора в офшорной зоне отследить истинных владельцев бизнеса - дело пяти минут. Ну, или пяти дней. Это же личная история, привязка к базам данных, налоговым реестрам и прочему официальному дерьму. Я пока размышляю. Идея заманчивая, но требуется надежное прикрытие. Уверен, решение отыщется.
        Снимаю промокшую куртку и вешаю в шкаф-сушилку. Туда же отправляются ботинки.
        - Есть хочешь? - спрашивает Арина.
        Заботливая.
        Благодарно киваю.
        И добавляю:
        - Только я в душ сначала.
        - Я так и подумала. Доставка через пятнадцать минут.
        Пока мое тело омывают горячие струи, размышляю над нашими с Ариной отношениями. Бывшая монахиня очень умело скрывает свои чувства, но что-то порой проскальзывает. В Пекине девушка обижалась на мой загул с Мейронг, но не позволяла себе ехидных замечаний и других вольностей. Я заметил некоторую отстраненность с ее стороны. Дескать, мы просто коллеги. Я тебя охраняю, ты платишь. В Токио лед растаял. Вечерами мы можем попить чай, потрепаться ни о чем, посмотреть какой-нибудь фильм или сериал. Случается такое нечасто - учитель держит мою бренную тушку в ежовых рукавицах. Но случается…
        И вот - участившиеся приступы заботливости.
        Надеюсь, это не то, чем кажется.
        Переодевшись в чистое и забросив грязную одежду в корзину для белья, выхожу аккурат к тому моменту, когда Арина начинает раскладывать на столе доставленные дроном контейнеры. В одной пластиковой коробочке обнаружился хорошо прожаренный тонкацу с рисом, капустой и герметично запечатанной тарелочкой мису. Во второй - роллы макидзуси с начинками из морепродуктов, краба и рыбных котлет. Ясен пень, это для нас с Ариной. А что тут делают, скажите на милость, еще два контейнера?
        - А вот и наш бездельник, - раздался за спиной голос Такеши Харады. - Только и можешь, что отлынивать от тренировок. Правда, Рю-кун?
        Ответ явился в виде ворчливого и вечно недовольного моими успехами сенсея.
        Харада никогда не заморачивался замками на балконных дверях номеров. Любые механизмы он открывал с легкостью, до которой мне еще расти и расти. Несмотря на ранг Вездесущего.
        Вслед за учителем в мою спальню просочился Сыроежкин.
        Так уж получилось, что одна из комнат укомпллектована обеденным столиком и парой стульев. И эта комната - моя. Что касается Арины, то у нее, кроме окна, тумбочек и ростового напольного зеркала ничего не наблюдалось. Впрочем, зеркало - ключевой для девушек артефакт.
        Сенсею дрон принес в клюве рамен со свиными ребрами, а Сыроежкину - удон с мясом и овощами. Двойную порцию удона, если быть совсем уж честным.
        Во время наших путешествий Виталик продолжал хорошо питаться, но слегка похудел. Думаю, причина кроется в азиатской кухне. В Империуме и Мексике мой друг поглощал тонны вредного жареного говна и полуфабрикатов с жирными майонезными соусами. Плюс всякие-разные булочки с чаем на сон грядущий. В Монголии и Китае чувак перестроился на новый лад, а японская кухня так и вовсе подсадила его на дары океана.
        - Ты какой-то странный сегодня, - заметил Сыроежкин.
        Молча достаю именной жетон.
        Кладу на стол.
        Такеши довольно ухмыляется. Гильдия напичкана экранирующими артефактами, поэтому он не знает, что происходило внутри. А вот проследить за мной в вагоне монорельса и на подступах к гостинице - это пожалуйста, хлебом не корми.
        Жетон выглядит как юбилейная монета - крупная, с дырочкой в центре и кучей артефакторики. зашитой под оболочку. С одной стороны красовалось мое имя, с другой - изображение игральной кости. Символ нашей организации. Если присмотреться, на трех видимых гранях вы обнаружите по шесть точек. Намек на то, что причины и следствия подчиняются воле игрока.
        - И что не так? - насторожилась Арина, покрутив жетон в пальцах и передав любопытному Виталику. - Ты же этого хотел.
        - Ага. Только не рассчитывал на встречу с Кротовым, Патриархом Мефодием и представительницей Клуба Девятерых.
        - Представительницей? - уточнила Арина.
        - Мейронг, - вздохнул я.
        - Говорил же - они существуют, - учитель воздел палочки для еды к потолку.
        - Давай по порядку, - предложил Сыроежкин.
        И я поведал друзьям обо всем, что случилось со мной за последние часы. Включая возврат утраченных детских воспоминаний. Опустил я лишь один момент - тот, где Такеши-сан предстает в совершенно ином, нежели я привык думать, свете.
        - Значит, ты готовишься к дуэли, - заключил Сыроежкин.
        - Еще нет, - возразил я, расправляясь со своим тонкацу. Супчик я уже одолел, причем - в начале беседы. - Сперва мне предстоит пообщаться с родственничками.
        - Лидер попытается уладить конфликт, - заметил Такеши. - Он не заинтересован в смерти одного из своих потомков.
        - Безусловно, - кивнул я, орудуя палочками. - Надо предусмотреть все возможности. Вызвать меня должен Виктор. И никак иначе.
        - Мои услуги не распространяются на дуэли, - напомнила Арина.
        - Я знаю. Будешь секундантом?
        - Нельзя, - покачала головой Арина. - Я ведь женщина.
        Точно. Дуэльный Кодекс в Империуме - штука патриархальная.
        Смотрю на Сыроежкина:
        - А ты?
        - Если надо, - говорит с набитым ртом мой управляющий, - то без проблем.
        - Вот и договорились.
        - Послушай, - не выдержал Харада. - Ты вообще участвовал в дуэлях когда-нибудь? Секундант должен хорошо разбираться в Кодексе, грамотно выбирать время и место для поединка, вступиться за тебя, если ситуация выйдет из-под контроля.
        - Если ситуация выйдет из-под контроля, - резонно замечаю я, - помощь секунданта мне не потребуется.
        Прозвучало угрожающе.
        И перечить мне никто не стал.
        - Я знаю Кодекс, - сообщил Виталик. Похоже, новая роль его ничуть не смущала. - И сумею защитить твои интересы, дружище. Не переживай.
        - Вот, - я подмигнул Арине и сенсею. - Я так и думал.
        Мы молча доели обед, убрали пустые коробки со стола, и я направился в номер учителя, чтобы продолжить совместные тренировки. Едва за нами захлопнулась дверь, Такеши произнес:
        - Выкладывай.
        - Я знаю, кто ты.
        Учитель нынешним утром предстал в облике усталого пятидесятилетнего японца. Так должны выглядеть служащие, положившие тридцать лет своей жизни на корпоративный алтарь. Ничего не изменилось, только взгляд «офисного планктона» обрел глубину и мудрость. Я вдруг понял: на меня глядит старик, возраст которого сложно измерить привычными стандартами.
        Моя память выдала забытые образы.
        То, что я считал снами.
        Древний старец, основатель Клана Когтей и нашего рода, постоянно меняющий личины. Эдакий Агасфер, скитающийся по эпохам, странам и городам. Бессменный наставник всех Тиба на протяжении полутора столетий. По прикидкам Кэйташи, моего деда, Харада скоро должен отметить своё двухсотлетие. В мире, безусловно, встречаются волшебники подобного класса, но крайне редко. «Дети Мафусаила» путешествуют инкогнито, меняют паспорта и фамилии. Большинство из них одиноки, но некоторые заводят семьи и поддерживают потомков поколение за поколением.
        Такеши мастерски ввел меня в заблуждение, укрыв реальную силу. Передо мной стоит один из первых Абсолютов на Земле. Человек, перешагнувший все мыслимые рубежи самоконтроля. Отец познакомил меня с легендарным предком за год до того, как наш Клан перестал существовать. Вот основатель нашего рода, сынок. Настанет время, когда он займется твоим обучением. И поможет раскрыть нашу родовую способность.
        Получается, я вижу перед собой прапрадеда. Рэйден Тиба собственной персоной. Согласно семейным преданиям, сын Рэйдена, Иоичи Тиба, погиб, сражаясь с церковниками. Подробности мне неизвестны. Рэйден выходил маленького Кэйташи, сумев увести остатки Когтей в тень и уберечь от полного уничтожения. Это случилось около ста лет назад.
        Вот почему на Такеши Хараду началась охота. Виктор Друцкий непонятно как узнал правду об основателе Клана Когтей. Испугавшись не на шутку, нанял Абсолюта, чтобы расправиться с нестареющим корректировщиком. И предсказуемо проиграл. Конечно, Вездесущий не выкрутился бы. А вот Рэйден Тиба - совсем другое дело.
        - Знаешь, - сказал учитель, пригвоздив меня взглядом к стене. - И что изменилось?
        - У меня появился близкий человек.
        - Не такой уж и близкий, - хмыкнул Рэйден. - Я застал времена, когда не было «цифрокора» и «машинерии».
        - Одного не пойму. - Я задумчиво почесал подбородок. - Зачем эта клоунада с изгнанием? Сказочка про дружбу с моим отцом и уходом от дел…
        - Ах, это. Не бери в голову, дружок. Каждые тридцать-сорок лет Когти изгоняют меня из Клана, а затем принимают обратно под другим именем.
        - Почему Когти? Ты название придумал?
        - Иоичи. Однажды расскажу, если будешь хорошим мальчиком. А сейчас марш вон в то кресло, включай «телезрение» и «подхват». У нас много работы.
        Глава 24
        Люди на голографических экранах ошеломленно молчат.
        - Я требую вывести графа Виктора Константиновича Друцкого из Совета Директоров корпорации «Ижевские роботы», - произнес я, глядя на побледневшую супругу моего оппонента. - Кроме того, Виктора Друцкого необходимо ограничить в принятии важных для рода решений. Надлежит провести детальное расследование по изложенным мной фактам. До получения результата рекомендую отрезать упомянутого господина от фамильного Источника. Я всё сказал.
        Потянулись секунды гробовой тишины.
        На экстренном совете присутствовали исключительно взрослые. Моих ровесников на онлайн-конференцию не пригласили. Что касается Лизы, то ее не нашли до сих пор. Подключение я организовал на противоположном конце Токио, в снятых на три часа апартаментах. Отследить адрес могут, но среагировать Виктор попросту не успевает. Нетбук и голопроектор, которые я использую, после сеанса связи будут уничтожены.
        Я сижу в окружении призрачных дисплеев, образующих полукруг в радиусе двух метров. Эмоции людей, собравшихся в усадьбе «Звенящие кедры» на расстоянии семи тысяч шестисот километров от меня, не представляется возможным прочесть. Но я вижу лица. Дед мрачен, словно туча. Илларион Друцкий насторожен, собран и готов к любым неожиданностям. Тимофей Константинович думает о чем-то своем и, судя по всему, ждет, когда этот театр абсурда закончится. Выражение лица среднего сына указывает на то, что он не верит ни единому моему слову. Татьяна Друцкая-Курбатова, супруга моего противника, испытывает явное удовольствие от происходящего. Еще бы - вопрос может решиться смертью малолетнего наглеца, если ее муж будет действовать решительно. Одним претендентом на пирог меньше.
        - Это возмутительно, - нарушила молчание Пелагея Игнатьевна, жена Иллариона Константиновича. - Приемыш, никчемное создание. Ты смеешь разбрасываться обвинениями в адрес урожденного…
        Илларион наградил супругу таким красноречивым взглядом, что та мгновенно осеклась. И перестала делать всяческие попытки вступить в разговор.
        Виктор Друцкий смотрит на меня холодно, с легким оттенком неприязни.
        Хорошо держится.
        - Ты утверждаешь, что я покушался на жизнь своего отца, лидера клана, и на твою из меркантильных соображений, - размеренно и четко произнес дядя. - На моей совести ряд покушений, размещение заказов в Гильдии корректировщиков и недавно завершившаяся война с родом Белозерских.
        - Утверждаю, - с нажимом заявил я.
        Самое сложное тут - сыграть глупого мальчишку, алчущего справедливости. Юношу с горящими глазами, уверенного в том, что за него в очередной раз вступится глава рода. На моем лице - праведное негодование. И я, разумеется, не осознаю всех последствий сказанного.
        Дядя смотрит на меня с некоторой долей сожаления.
        И говорит то, ради чего и затевался весь этот спектакль:
        - Я требую сатисфакции.
        Клоун.
        Даже вызвать по-человечески не может. Любое упоминание дуэли выглядит в такой ситуации как жалкая бравада. Даже Илларион Константинович поморщился - уж ему-то доводилось участвовать в серьезных поединках. Я слышал, в свои двадцать пять старший сын Константина Друцкого даже стрелялся с профессиональным бретером. И выжил. Так вот, надо было заявить: «Это вам не пройдет даром, сударь». Или: «Мой друг, господин N, переговорит с вами завтра после полудня». Суть вы уловили. А получился некий моветон…
        - К вашим услугам, - сухо отвечаю я.
        Есть.
        Не показывай радость, Ярослав. Это сейчас не к месту и не ко времени. Держи скорбную, удивленную и слегка испуганную мину. Ты ведь «не ожидал» такого поворота.
        - Прекратите, - глухо прорычал дед. - Совсем офанарели оба?
        - Отец, - с укоризной возразил Виктор, - не надо. Ты же понимаешь, это дело чести.
        - Мы - род, - напомнил Константин Федорович, - это недопустимо. Я запрещаю.
        - Ты не можешь запретить, - покачал головой Виктор, - поскольку задета моя часть. Обвинение слишком серьезное, чтобы оставить его без внимания.
        - Это может оказаться происками наших врагов, - предположил Тимофей Друцкий. - Надо выяснить, откуда у юноши столь… сомнительная информация.
        - Мой источник заслуживает доверия, - веско произношу я.
        Виктор виновато разводит руками. Дескать, мы все пытались остановить бойню, но малолетний тупица не понимает человеческого языка. Сам виноват.
        - Я прерываю конференцию, - отрезал дед. - Если до завтрашнего полудня вы не примиритесь, доверьте решение вопроса своим секундантам.
        - Спешу откланяться, - попрощался я.
        И вырубил экраны.
        Виртуальные родственники канули в небытие.
        Дальнейшие события разворачивались по довольно предсказуемому сценарию. Полчаса я слонялся без дела по номеру, пил чай, грыз купленные по дороге крекеры и терпеливо ждал. Срок достаточный, чтобы все разбрелись по имению, обсуждая наглость мальчишки, осмелившегося кусать руку дающего. Безусловно, дед рассматривал ситуацию со своей колокольни. И, вероятно, успел переговорить с Кротовым, а заодно попытался вправить мозги младшему сыну. Тут, разумеется, без шансов. Детальное расследование службы безопасности вскроет реальное положение вещей. Сатисфакция - путь, который кажется моему оппоненту единственно верным. Разумеется, Виктор не учитывает один момент. Константин Федорович при любом раскладе начнет копать. Потому что не дурак и понимает, что нет дыма без огня. Доказательства вины означают для Виктора изгнание. Со всеми прелестями в виде лишения титула, денег, активов и наследства. Об Источнике и говорить не приходится. Виктор Константинович в буквальном смысле вылетит на улицу.
        Через тридцать пять минут на мессенджер, с которого я вел трансляцию, позвонил Константин Федорович. Этот разговор я тоже предвидел, поэтому не спешил покидать апартаменты.
        - Сергей, что происходит?
        - Вы слышали.
        - Ты парень адекватный. И понимаешь, что я устрою проверку. Насколько твой источник… надежен?
        - Насколько вообще можно считать надежной базу данных Гильдии корректировщиков? Я собственными глазами видел заказ с нашими именами. Открытый тип. Срок исполнения - до моего совершеннолетия.
        - Это всё?
        - Поговорите с Кротовым, - не выдержал я. - Он охранял вас все эти годы. Прямой вызов наследнику он бросить не может и опасается за свою должность. Я прекрасно его понимаю.
        - Значит, так.
        - Обычное явление в клановых структурах, разве нет?
        - А ты умнее, чем кажешься.
        - Потому и жив до сих пор.
        - Я не хочу терять одного из вас. Если твои слова подтвердятся, я изгоню Виктора. И это, поверь, не худший вариант. Отмените дуэль.
        - Если мои слова подтвердятся, - возразил я, - очередной корректировщик придет за вашей головой. А потом и за моей. Я устал бегать. Этот узел надо разрубать.
        - Понимаю, - задумчиво произнес глава рода. Я вдруг увидел, насколько он постарел и осунулся с момента нашей последней встречи в «Звенящих кедрах». И ведь может подправить здоровье у целителей, да и сам владеет десятком-другим полезных техник. Может, а не делает. То ли устал, то ли еще что. - Но ты учти, есть вещи необратимые. Виктор старше, опытнее. Ранг у него повыше…
        - Я в курсе.
        - Дай закончить, - в голосе деда прорезалась сталь. - Если же ты победишь, против тебя выступит Татьяна. Мстительная особа, как и все Курбатовы. Подрастут дети, которые сейчас еще в садик ходят… Окрепнут, сил наберутся. И тоже начнут тебя искать по белу свету. Поступки имеют последствия, Сергей. Особенно у дворян. Ты запускаешь круговорот насилия, в который будут втянуты поколения моих родичей.
        - Не я бросил вызов.
        - Ну-ну, - хмыкнул старик. - Подумай, в общем. С сыном я тоже переговорю.
        - Рад был повидаться, Константин Федорович. Берегите себя.
        На этом разговор завершился.
        Арина ждала меня в закусочной на первом этаже.
        - Идем, - я тронул девушку за плечо. - Прогуляемся.
        Покинув кафе, мы неспешным шагом двинулись по берегу канала. Арина молчала, погрузившись в собственные мысли. Погода с утра заметно улучшилась, в тучах появились просветы, дождь перестал моросить. Вдоль канала тянуло утренней свежестью. С Сыроежкиным мы встретились неподалеку от изогнутого арочного моста с деревянным ограждением, выкрашенным в красный. Типичный для Токио элемент.
        - Как оно? - спросил Виталик.
        - Завтра приступаешь к своим обязанностям, - я хлопнул друга по плечу. - В полдень с тобой свяжется секундант Виктора Друцкого.
        - Через что?
        - Ты же купил одноразовый браслет с левой симкой. В Телетайпе зарегистрировался?
        - Конечно.
        - Сегодня добавишься в друзья к официальному профилю Виктора Друцкого. Дальше пойдет по привычному сценарию. За одним исключением. Ты каждые три-четыре часа меняешь капсульные отели, а во время переговоров постоянно двигаешься. Используй паромы, монорельс, такси. Не метро, там плохая связь. Когда все вопросы будут улажены, избавься от браслета. После назначения места и времени поединка он тебе не понадобится. И возвращайся в наш отель. Соблюдай осторожность, минимум три пересадки.
        - Да помню я, - устало буркнул Сыроежкин.
        Схему переговоров мы обсудили трижды, но береженого Перун бережет.
        Мы поднялись на скрипучий настил.
        - Ты определился с локацией и всем остальным? - поинтересовался Виталик.
        - В общих чертах, - уклончиво ответил я. - Думал над опустевшими гостиницами и ливневыми канализациями, но… не хочу быть заваленным под обломками, знаешь ли.
        - Где? - не выдержал Виталик.
        - Станция тропосферной связи. Заброшенный военный объект.
        - Хорошо, - кивнул Сыроежкин. - А время?
        - Полдень. Через три дня. Этого достаточно, чтобы прилететь из Питера в Токио, хорошенько выспаться и настроиться на поединок. Тянуть тоже не стоит, это дурновкусие.
        - Ладушки.
        Мы оказались на другом берегу канала.
        - А что с оружием? - поинтересовалась Арина.
        - В теории можно обойтись без него, - задумчиво произнес я, глядя на мутный поток справа. - В качестве стихии я выбираю воздух, чтобы не вызывать у секунданта лишних вопросов.
        - Ты же из огненного пистолета стреляешь.
        - Это поправимо.
        - В смысле? - Арина приподняла бровь.
        - Мы заказали кое-что у мастера Фэна, - похвастался Виталик. - Теперь я занимаюсь оружейными поставками.
        В голосе моего снабженца послышалась непередаваемая гордость.
        Я сдержал улыбку.
        - Фамильяр прибудет с минуты на минуту, - останавливаюсь, чтобы свериться с таймером на смарт-браслете. - Наш оружейник отличается пунктуальностью.
        В подтверждение моих слов воздух набережной задрожал, и в метре от меня прорезалась вертикальная щель. Выкарабкавшееся из иных измерений двумерное существо обрело объем и встроилось в привычный континуум. Передо мной стоял устрашающего вида богомол ростом с собаку. Довольно крупную собаку, не болонку или мопса. Богомол протянул мне контейнер со знакомым логотипом и тут же скрылся в пространственной складке.
        - Точность - вежливость мастеров, - глубокомысленно заметил Виталик.
        - Немецкие кухенрейтеры, - сообщил я, любовно поглаживая продолговатую коробку. - Однозарядные дуэльные пистолеты. Парные, модернизированные под воздушные стрелковые техники. Гладкоствольные, но осечек не дают.
        - Противник купит такие же, - блеснул своими познаниями Виталик. - Рабочую пару определит жребий.
        - Где им заказать такие же? - удивилась Арина. - Мастер Фэн уникален.
        - В России есть несколько мастеров его класса, - возразил я. - Все они живут в Питере. Для Друцких не составит труда сделать срочный заказ.
        Кодекс писался таким образом, чтобы максимально уравнять дуэлянтов на поле чести. Никто не должен получить решающее преимущество. Единственное, что меня безмерно удивляет - это отсутствие регламента по рангам дерущихся. Новичок-стихийник против Архимага - пожалуйста, нет проблем. Только по техникам договоримся, и понеслась. Фигня, что один может рубануть «разрывом» первого уровня, а второй - шестидесятого. На эту лазейку в правилах я и рассчитываю.
        - А почему ты не дерешься тонфами? - спросила Арина.
        Женщины…
        Вот кому дуэли не страшны. Кодекс четко оговаривает, что за честь женщины должен вступиться мужчина. И никак иначе.
        - Нельзя применять в качестве холодного оружия всё, что вздумается, - ответил вместо меня Виталик. - На дуэлях разрешены фламберги, сабли, шпаги и рапиры. В редких исключениях - парные ножи.
        - Ты забыл про кинжалы и даги, - добавил я. - Классика жанра - дага в паре с рапирой.
        - Или легкой шпагой, - подхватил Сыроежкин.
        - Коими пользоваться не умею, - резюмирую я, убирая пистолеты в рюкзак. - И не горю желанием обучаться фехтованию с нуля.
        - Разве этому не учат в родах Империума? - удивилась Арина.
        - Учат. Но мой уровень владения шпагой явно будет уступать уровню Виктора.
        У Сергея Друцкого, разумеется, был учитель фехтования. Не француз, как вы наверняка подумали. Голландец. Учил нас драться на рапирах, саблях и катанах. Показывал основы ножевого боя. Проблема в том, что Сергей не проявлял видимой заинтересованности к науке владения клинком. То ли полагал, что в жизни это не пригодится, то ли еще что. И эти пробелы в образовании сейчас заставляют меня кусать локти.
        Стреляться меня тоже учили. Минус в том, что в данном случае эти навыки практически не пригодятся. А вот мои умения из той жизни - вполне.
        Поведаю в качестве лирического отступления о разрешенных на поле чести стрелковых техниках. Что б вы понимали, их можно по пальцам пересчитать. Прежде всего, это «пробивание». Речь идет о проникающей способности пули. Поскольку мы с Виктором адепты воздуха, мой оппонент будет защищаться «уплотнением». Это такой хитрый щит, который сгущает воздушную прослойку, уплотняет ее до состояния, позволяющего противостоять физическому урону. Продвинутое владение щитом серьезно усложнит задачу противника, оперирующего стихиями воды и земли. Ну, и родного воздуха, само собой.
        Пункт второй - «усиление». Универсальная способность, которую может освоить любой стихийник. Суть вам известна - энергетическая накачка пули. Владеете огнем - добавится урон от огня. Владеете водой - от воды. Взвесь трансформируется в нужную стихию и укрепляет вашу атаку. Чем выше ранг адепта, тем хуже придется противнику. Главное, чтобы оружие и снаряд имели соответствующую артефакторную конфигурацию. С обычными зарядами такое не прокатывает. Тут всё понятно: я собираюсь нагнетать в пули эфир вместо взвеси. Серия экспериментов уже проведена, итоги меня приятно удивили.
        «Сверхзвук». Название говорит само за себя. Я разгоняю снаряд, увеличивая кинетический ущерб от атаки. Чем выше навык, тем быстрее летит пуля. При этом телепортация запрещена. Оно и понятно. Если телепортировать пулю сразу в сердце второго участника дуэли, смысл мероприятия теряется. К счастью, подобными фокусами владеют единицы Архимагов, остальные запретом не заморачиваются.
        Собственно, всё.
        Нельзя смещать центр тяжести, использовать отравляющие вещества, руны и артефакторные вставки. Иными словами, мой «Танатос-П» для дуэлей не годится.
        - А что у нас с результатом? - поинтересовалась Арина.
        Мы вышли на тихую аллею, окруженную безлистными скелетами деревьев.
        - По количеству выстрелов, - уверенно заявил я. - Их два. Каждый из нас должен выпустить по пуле из обоих пистолетов.
        - С барьерами? - уточнил Сыроежкин.
        - В топку барьеры. Расходимся на тридцать шагов и действуем по своему усмотрению. С «ускорениями» и «незримыми ударами».
        - Прелесть, - хмыкнула Арина. - А что под запретом?
        - То, что бьет по площади, - ответил Сыроежкин. - «Стужа» и «смерч».
        Мы поднимаемся по ступенькам, пересекаем небольшую аллею и выходим к станции метро.
        - Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, - тихо произнесла Арина. - И где гарантии, что Виктор не подтянет корректировщиков?
        - Подтянет, - ухмыляюсь я. - Будет весело.
        Глава 25
        Первое, что бросается в глаза, когда приближаешься к станции Фучу - две громадные параболические антенны ржаво-красного цвета. Антенны ориентированы на север и, как я слышал, могут отправлять сигналы в Сёндай. Подобных объектов на архипелаге штук семь, они образуют цепочку от Хоккайдо до Окинавы. Что же касается Сёгуната в целом, то в империи восходящего солнца сотни таких станций, многие заброшены еще в середине прошлого века.
        В этой реальности, как и в моей, не было Второй мировой войны. Причина простая - отсутствие СССР и Рейха. Экономические и стратегические устремления Империума не предполагали конфликта с японцами. Европейские же государства были слишком слабыми, чтобы их геополитические интересы учитывались. Так что база никогда не принадлежала американцам или еще кому-нибудь извне. Консервация произошла из-за технологической эволюции.
        Я поднимался на холм, где расположились антенны. Оттуда открывается вид на Токийский залив, деловые кварталы и набережную. Центр приема зарос вьюнком - его можно было узнать лишь по угловатым очертаниям стен, нетипичным для природы. Дверь оказалась выломанной. Внутри - остатки высокочастотного оборудования, осыпавшаяся штукатурка, предупреждающие об опасности и высоком напряжении надписи. Обвисшие плети проводов, мертвые датчики, ржавеющие рычаги и тумблеры. Электрощитовые, металлические таблички с иероглифами, закрепленные на стенах отвертки и плоскогубцы. Валяющаяся на полу манга, истрепанная и пожелтевшая.
        Упадок.
        Сами тарелки кажутся неохватными, созданными руками великанов. Мифических атлантов с затопленного тысячелетия назад континента. Я представляю, как эти штуковины прислушиваются к звездам, улавливая сигналы неведомых космических цивилизаций…
        Для поединка я выбрал пространство у подножия холмов. Относительно ровный участок, застроенный складами, офисными и жилыми помещениями. Тут же находился вычислительный центр. По периметру тянулись трубопроводные коммуникации, чуть поодаль высилась водонапорная башня.
        В декабре окрестности станции представляли собой унылое зрелище. Листья вьюнка опали и частично пожелтели, обнажив неприглядную действительность. Трава пожухла.
        Мы с Сыроежкиным прибыли на место за час до начала дуэли. Не потому, что хотели осмотреться. Я успел побывать здесь дважды. Плюс путешествия с сенсеем в режиме «подхвата». Так что в моей памяти отложились все кусты, пригорки, здания и опоры ЛЭП. Просто не хочется, чтобы подручные оппонента нагородили тут всяких артефактов. Учитель за нами присматривает, но всё же.
        Травяное море волновалось.
        Порывы ветра шелестели в поросли, оплетавшей стены складов и некогда обитаемых домов. Стоя на узкой тропинке, я видел, как через заклиненные откатные ворота некогда охраняемой территории въезжает черный джип Виктора Друцкого. Машина, как я полагаю арендованная, но высоким классом веет за километр. Сам я прибыл на метро, а остаток пути проделал пешком. Несолидно, но безопасно. Камерами-то я умею манипулировать.
        От машины отделились две человеческих фигурки и двинулись в нашу сторону. Первым прибывшим, вне всякого сомнения, был Виктор Друцкий, мой дядя и несостоявшийся убийца. Палач Клана Когтей. Стильные черные брюки, удобные ботинки, застегнутое на два ряда пуговиц полупальто с поднятым воротом. Тоже черное. Вязаная шапка с козырьком, уши прикрыты от ветра. Виктор Константинович не удостоил меня даже мимолетным взглядом. Демонстративно не поздоровался. Встал на некотором отдалении и начал с деланным интересом рассматривать параболическую антенну.
        Я кивнул Сыроежкину.
        Секунданты сошлись в центре небольшого пустыря, обменялись парой сухих фраз, после чего Виталик вернулся ко мне за пистолетами, а секундант Друцкого двинулся к машине. Мне этот тип сразу не понравился. Армейская выправка, взгляд исподлобья, экономные движения, атлетическое сложение. По ощущениям - стихийник в ранге Мастера. Раньше я этого мужика не видел. Значит, он не из подчиненных Кротова.
        - Мириться не хочет, - коротко отрапортовал Виталик. - Оскорбление считает смертельным. Так что смело пали в голову и сердце.
        - А куда он поперся?
        - За раскладным столиком. Для пистолетов и патронов.
        Логично. Я об этом не подумал.
        Когда столик был установлен с подветренной стороны заброшенного одноэтажного здания на склоне холма, секунданты разложили однотипные контейнеры и коробки с патронами, зарядили все четыре ствола и бросили жребий. Мне выпало стреляться с оружием мастера Фэна.
        Подходим к столику.
        - Количество зарядов не ограничено, - озвучил второй секундант условия, признанные окончательными. - Бой ведется до смерти одного из противников или физической невозможности продолжать поединок. Стреляйтесь на сближение. Никаких барьеров. Список разрешенных техник вам известен. От услуг целителя оба дуэлянта отказались. Честно говоря, условия жестче, чем я предполагал изначально. В последний раз спрашиваю: готовы ли вы к примирению?
        Виктор Друцкий не ответил.
        Я отрицательно покачал головой.
        - Напоминаю, что оружейные контейнеры снабжены контрольной артефакторикой, - вступил в разговор Виталик. - Это гарантия честности поединка. Любые техники, не входящие в официальный перечень, будут фиксироваться. Другие артефакты - тоже.
        - Ты владеешь четырьмя стихиями, - впервые за всё время подготовки Виктор обратился ко мне напрямую, - и должен понимать, что ограничен воздухом.
        Мои глаза сузились:
        - Хочется верить, что вы не притащили на хвосте толпу шиноби, Виктор. Хватит болтать. Займемся делом.
        На лице второго секунданта отразился шок. Никто не позволял себе так общаться с его другом в прежние времена.
        - Расходитесь, - приказал Сыроежкин.
        Мы с Виктором отошли в центр пустыря, повернулись спинами друг к другу и двинулись в противоположных направлениях, считая шаги. В мирах без магии такая дуэль выглядела бы абсурдом. Барьеры нужны для того, чтобы противники не имели возможности сблизиться на дистанцию, с которой невозможно промахнуться. Победителя определяет уровень подготовки - он должен хорошо стрелять и быстро перемещаться. В магической реальности на первый план выходят техники. Мастерство волшебника - путь к успеху. И на дуэльном Кодексе это не могло не отразиться.
        На пятнадцатом шаге я резко развернулся, врубил «дополнительное ускорение» и метнулся вправо. Я был уверен, что если сделаю ставку на прямолинейное сокращение дистанции, то умру. И оказался прав. Грянул выстрел, а вслед за ним через поле устремилась мощнейшая волна «незримого удара». Я вывернулся из прыжка в трех метрах от противника и нажал на спуск, закачав в пулю целую прорву эфира. Добавил немного «ускорения», но снабдить заряд «пробиванием» банально не успел.
        Пуля не причинила Друцкому ни малейшего вреда.
        Ощущение такое, что невидимая рука изменила траекторию.
        Боги, с трех метров промахнуться невозможно. А «уплотнение» - не тот щит, который способен сместить заряд. Это же не водяная техника. Пуля застревает в такой броне, словно муха, угодившая в кисель. Выглядит эффектно, но высокоранговые бойцы такие оболочки пробивают без труда.
        Смотрим друг на друга.
        Во взгляде оппонента - легкая насмешка.
        Скотина, подключил таки шиноби. Я почти уверен, что здесь не обошлось без «мёрфологии». Можно подать протест и прекратить дуэль, но у меня тоже рыльце в пушку. А секундант, похоже, не заметил, что пуля зарядилась не взвесью. Главное - соблюсти регламент по техникам.
        Виталик подает мне второй пистолет и забирает разряженный.
        Секундант Друцкого делает то же самое.
        Отходим на тридцать шагов. Пока я иду, с подчеркнутым безразличием глядя перед собой, меня окутывают энергетические и кинетические ауры. На развороте активирую «пресс», единственную из разршенных площадных способностей, и ухожу на «ускорении» влево. Так и есть - ублюдок чуть не достал меня высокоуровневой «плетью». Стреляю с тридцати шагов, максимально накачав пулю эфиром, отбрасываю пистолет и, не дожидаясь результата, сближаюсь с противником на «ускорении». В два прыжка. Звук ответного выстрела я пропустил - вероятно, пуля двигалась на сверхзвуке. Выныриваю в полуметре от оппонента и осыпаю его градом ударов. Двойки и тройки в корпус, голову, живот, кадык, солнечное сплетение. Все атаки - «незримые удары».
        Друцкий отступил на «ускорении».
        Передо мной вырос «земляной щит».
        Раздался голос второго секунданта:
        - Стоять!
        - Протест? - удивился Сыроежкин.
        Я перевел взгляд на представителя Виктора. Адепт земли. Мощный и, судя по всему, заинтересованный в сохранении жизни своего клиента. Теперь я не сомневался, что передо мной - наемник-бодигард. На астральном и ментальном планах вскипела борьба. Два корректировщика невиданной силы схлестнулись, перекраивая вероятности.
        Это не дуэль.
        Друцкий пришел на войну.
        - Рукопашный бой не оговаривался, - сказал бодигард, продолжая отыгрывать свою роль. - Только пистолеты.
        - Чушь, - хмыкнул Виталик. - Все техники, примененные моим подопечным, разрешены. Желаете отказаться от дуэли? Это вам…
        Вместо ответа бодигард выхватил из подмышечной кобуры свой пистолет и выстрелил Сыроежкину в голову. Не знаю, чем он палил, но вдоль линии атаки протянулся инверсионный след.
        Маски сброшены.
        Я на долю секунды активировал «телезрение» и нарушил причинно-следственные связи в радиусе двадцати метров. Пуля, выпущенная бодигардом, перестала существовать до вылета из дула. В реальности инверсионный след пожрал сам себя, схлопнувшись в точку. Выпав в обычный режим, я сместился с линии огня. Вовремя, потому что Друцкий выхватил собственное оружие и открыл по мне огонь, накачивая пули воздухом. Оба противника пользовались пистолетами-пулеметами «Горюнов». Насколько мне известно, эти штуки применяются спецназом, клановцы не имеют прав на их хранение и использование.
        Виталик толком не успел понять, что произошло. Я прикрыл его кинетическим щитом, а сам ушел в очередной бросок. Ввинтился под руку «секунданту» и вогнал ему в ребра «красный кулак». Простенькая огненная техника, десятикратно усиленная эфиром. Кулак пробил выставленную бодигардом «каменную броню» и сломал ему два ребра. Закрепляя успех, я ударил ребром ладони по правой кисти оппонента, выбивая пистолет. Рука мнимого секунданта тут же посерела, меняя защитные ауры. Я рубанул говнюку локтем в челюсть.
        Чувство опасности.
        Выхожу из клинча, смещаюсь влево и успеваю заметить, что голова бывшего противника разлетается кровавыми брызгами. Пытаясь достать меня из «Горюнова», Виктор пожертвовал собственным телохранителем.
        Я упал на одно колено, вытащил из кобуры на лодыжке «Танатос-П» и, не выпрямляясь, из нижней стойки выпустил по ускорившемуся противнику три пули. Стрелял веером, по траектории движения оппонента. И всё равно промахнулся. Пули замедлились, начали выписывать причудливые зигзаги. Я заметил в астрале странную активность вокруг зарядов и понял, что над вероятностями работают корректировщики. Параллельно с нашей дуэлью в пространстве-времени развернулась дуэль двух Абсолютов.
        Одна из выпущенных пуль вернулась в ствол, заново срослась с гильзой в полноценный патрон и втянула внутрь заложенную мной разрушительную силу. Второй снаряд резко ускорился и устремился к моей голове, затем вильнул в сторону и вырвал кусок штукатурки из складской стены. Третья пуля перестала существовать. Мой выстрел был отменен, его вероятность стала нулевой.
        Закладываю вираж на «ускорении», бью чакрой по горизонтали, но вероятность атаки становится ничтожной и гасится внешним воздействием. Так, похоже неведомый противник Рэйдена/Такеши засек и нивелировал способность, о которой не имел ни малейшего представления. Мощно.
        Сыроежкин попытался выстрелить в Друцкого из дуэльного пистолета.
        Осечка.
        - Вали отсюда! - рявкнул я.
        Виктор выпустил две пули из «Горюнова». Я нырнул в «раскладку», развернул замороженные в пространстве снаряды и оказался на расстоянии удара от своего оппонента. Не выходя из прыжка, активировал «телезрение», ударил по пистолету врага «причинами и следствиями», накачав технику эфиром под завязку. Мне повезло. Пока Рэйден и неведомый Абсолют оперировали выстрелами, я отменил саму вероятность существования оружия в руке Друцкого. Палец моего противника нажал на невидимый спусковой крючок. Ничего не произошло.
        Я тут же наградил оппонента ударом локтя в переносицу. Накачка «карающей длани» эфиром позволила пробить «уплотнение». Из правой ноздри Друцкого потекла кровь. Практически в тот же миг руку моего врага оснастили боевым ножом, вероятность существования которого резко повысилась. Я блокировал удар левой рукой, усилив кинетику и «полыхающий щит». Попытался достать Виктора головой, но вероятности сработали не в мою пользу. Да что ж такое…
        Коленом в бедро.
        Левой - в живот.
        Правой с выдвинутой костяшкой среднего пальца - двойку в печень. И тут же апперкот левой - в челюсть. Удивительно, но своей цели достиг именно последний удар. Голова Друцкого дернулась, но концентрации он не утратил и попытался всадить нож мне в горло. Лезвие почти достигло цели и перестало существовать. Спасибо, Такеши.
        Вгоняю чакру по вертикали.
        Виктор исчезает и проявляется за моей спиной. Уклоняюсь от «электрической плети», смещаюсь вправо и бью через плечо «прессом». Друцкого на прежнем месте нет - сработала «мёрфология». Вижу, как он выкручивается из воздуха рядом с раскладным столиком. Хочет, скотина такая, заполучить последний заряженный ствол. Включаю «телезрение» и отменяю патрон в стволе. Виктор стреляет, не целясь. Сухой щелчок. Прыгаю в «ускорение» и вижу, как на месте моей груди распускается огненный цветок. Вражеский Абсолют вернул пулю в реальность и сменил воздушный заряд на огненный.
        Хватит этих игр.
        Обрушиваю на противника «пылевой смерч», затем «оледенение» и «вихреворот». Первую атаку Виктор развеивает техникой, которую я прежде не видел. «Оледенение» при полном нарушении законов термодинамики превращается в поток теплого ветра - спасибо наемнику-шиноби. «Вихреворот», вопреки здравому смыслу, закручивается в противоположную сторону и сходит на нет.
        Замираю.
        Между нами - пара дюжин шагов.
        Виктор Друцкий потрепан боем, лицо в крови, но всё еще держится на ногах. Вокруг на трех планах кипят изменения. Реальность течет, плавится, превратившись в жидкую неопределенность. Абсолюты высокого класса атакуют и отменяют действия друг друга, ежесекундно перекраивают ткань пространства-времени. Я вижу кирпичи, выламывающиеся из стен заброшенных домов, летящие в нашу с Виктором сторону и мгновенно исчезающие в вихре несбыточного. Вижу гнущиеся опоры ЛЭП, отрывающиеся и срастающиеся провода, электрические искры, гудящие от напряжения антенны. Передо мной пролетел кусок арматуры и тут же рассыпался в пыль.
        - Ты сдохнешь, - говорит Друцкий.
        На его губах пузырится кровь.
        Я молча сажусь на землю, скрещиваю ноги и врубаю «телезрение». А затем начинаю редактировать окружающее. Виктор не понимает, что творится. Ухмыляясь, он поднимает руку, в ней конструируется дуэльный пистолет. Вылетевшая пуля тут же возвращается в небытие.
        На моем лице - отрешенность.
        Разум видит изнанку мироздания, спокойно делает то, чему меня научил сильнейший на планете шиноби. Виктор Друцкий начинает исчезать. По частям, словно улыбка Чеширского кота. Очертания моего врага делаются зыбкими, сквозь наследника древнего рода просвечивают руины тропосферной станции, тропинка, голые ветви деревьев, склоны холмов. Руки и ноги дуэлянта растворяются в воздухе. Рот открывается в беззвучном крике, черты лица сглаживаются и стираются.
        Передо мной - контуры человека.
        Он уже мертв, но я продолжаю зачищать следы присутствия Друцкого в Токио. Испаряются пистолеты, коробки с патронами, гильзы, раскладной столик. Проваливается в ничто черный джип. Врастают в кладку выломанные кирпичи, распрямляется примятая трава.
        Я расширяю сферу своего влияния.
        В международных базах стираются сведения о человеке по имени Виктор Друцкий. Прокатная контора не подписывала с ним договор. Самолет с двумя пассажирами в салоне бизнес-класса не садился в аэропорту. Виктор Друцкий не вступал в Совет Директоров «Ижевских роботов». Не учился, не женился, не рождался на свет. Друзья, родственники, однокурсники начисто забыли о его существовании. Слуги и подчиненные выбросили моего врага из памяти. Очистилась память систем наблюдения в разных городах. Вызова на дуэль не было. Онлайн-конференции не было. Жесткие диски освободились от всего лишнего. Распались на атомы паспорт, водительские права, кредитные карты, личные вещи. Нет костюмов, галстуков, нижнего белья, дорогих украшений и гаджетов. Всё, чем владел Виктор Константинович, исчезло.
        Жаль, что я не могу отменить уничтожение Клана Когтей.
        Даже «чистый лист» не всесилен.
        Глава 26
        Я бегу по заснеженному парку Геэн.
        Дорожки недавно расчистили, но в воздухе вновь кружатся серые хлопья, а под ногами образуется слякотная каша. По краям закругляющейся аллеи громоздятся высоченные сугробы. Ветви деревьев прогибаются под тяжестью белых шапок. Из моего рта вырывается пар.
        Завтра - Новый год.
        Русский, к которому я привык в Империуме.
        В Токио по ночам температура опускается ниже нуля, а днем под ногами слякоть. Коммунальщики всё оперативно расчищают, не то что у нас. Вот только небеса не обманешь. Снег валит без перерыва уже несколько дней.
        Я одет в утепленные штаны, худи, дутую жилетку и вязаную шапку. На ногах - зимние беговые кроссовки. По слякоти бегать непросто, но сложности меня и раньше не останавливали.
        Раннее утро.
        За всё время пробежки я встретил еще парочку таких же психов, но в целом парк Геэн в Синдзюку производит удручающе безлюдное впечатление. В нескольких шагах позади меня бежит Арина. Вот кто даст сто очков вперед любому корректировщику. Я искренне восхищаюсь уровнем монастырской подготовки - как в физическом, так и в духовном плане. Несгибаемая воля, выдержка, готовность выполнять свою работу вне зависимости от погоды, самочувствия и настроения. Честно говоря, не припомню, чтобы Арина болела или на что-то жаловалась в последние несколько недель.
        Наша жизнь устаканилась.
        Стирание Виктора Друцкого из реальности привело к тому, что заказ на мое имя в Гильдии автоматически был снят. Неведомый корректировщик, противостоявший учителю, слился. И мы вздохнули с облегчением. На один фронт меньше. Возвращаться в Империум я пока не собираюсь, там творятся странные вещи. Меня включили в список опасных преступников, объявили масштабный розыск и даже сделали попытку связаться с властями Сёгуната для экстрадиции. И это при том, что меня на архипелаге как бы нет. Затем операцию свернули, запрос отозвали, а материалы дела в Тайном приказе засекретили. Это я узнал от Кротова - единственного одаренного в клане Друцких, не забывшего о Викторе. Мой подарок в благодарность за детские воспоминания.
        Дед что-то подозревает.
        Вдова Виктора живет в нашем родовом поместье с двумя детьми, а никто толком не понимает, откуда она там взялась. Данные в семейных архивах отсутствуют. Татьяна Друцкая-Курбатова - «вещь в себе». Факт ее существования неоспорим, статус - под большим вопросом. Константин Федорович полагает, что у него два сына и погибшая в Токио дочь, а также прячущийся от неведомой опасности внук-корректировщик. Говорят, объявилась Лиза, но с ней тоже не всё в порядке. В общем, все мои сородичи на нервах, а потерянный к моей персоне интерес госструктур - штука сомнительная. Как говорится, бабушка надвое сказала.
        Посижу-ка я на исторической родине.
        Деньжат подзаработаю, потренируюсь немного, а там, глядишь, что-нибудь и прояснится. Связь с родом Друцких я не спешу восстанавливать. Общение с Кротовым веду через одноразовые сим-карты. Гаджеты постоянно меняю, личности и оболочки - тоже. Такой образ жизни постепенно входит в привычку.
        Перехожу на шаг, восстанавливаю дыхание и топаю к площадке, на которой в последние дни упражняюсь с тонфами. Не полигон, но сегодня я решил пощадить манекены. Пройдусь по основным ката - и домой, пить чаек с клюквой.
        В этот момент я и встретил старого знакомого.
        Из-за дерева выступил Василий Тьма.
        Боги, когда же это всё закончится…
        Быстро окутываюсь защитными аурами, попутно соображая, что «чутье» не среагировало на приказного. Плохо. Василий научился разным нехорошим вещам с момента нашей последней встречи. Перехватив тонфы поудобнее, я приготовился к драке. Арина выступила вперед, поднимая костяной пистолет.
        - Не дергайтесь, - Тьма примиряюще поднял руку. - В Токио у меня нет полномочий. Тайный приказ проявляет осторожность в Сёгунате.
        Еще бы. Мировые державы пристально следят за такими вещами. Хочешь хрупкого мира - держи на коротком поводке спецслужбы.
        - Как ты меня нашел?
        - Было трудно, - признал Василий, - но я предпочту не раскрывать свои схемы. Ты же мне не расскажешь, с кем дрался на дуэли неделю назад, и почему этот человек бесследно исчез из реальности.
        Ошеломленно молчу.
        Арина не спешит убирать ствол.
        - Говорю же - я с миром, - последняя фраза предназначена моему бодигарду.
        - Убери, - вздыхаю я. И обращаюсь к Василию: - Что тебе нужно?
        Если попытаешься применить один из своих фортелей - конец тебе. Я очень нервный в декабре. Хочется встретить Новый год по-человечески. В кругу друзей. И чтобы никого не убивать.
        - Мелочь, - равнодушно пожимает плечами мой верный враг. - Передам кое-что - и удалюсь.
        Приказной лезет в карман пальто и достает маленький продолговатый предмет.
        Флешка.
        Осторожно протягиваю руку, и флешка ложится в ладонь. На артефакт не похоже. Прощупываю дар этого гребаного данайца на трех планах. Никакой опасности. Что не показатель. Научился же Василий обманывать мое «чутье»…
        Стоп.
        В нем действительно нет агрессии.
        Приказной обманул «сверхвосприятие», но похожие навыки есть и у местных одаренных. Надо давить паранойю. Люди императора не знают, кто я. Вряд ли об этом знает вообще кто-либо, исключая Клуб Девятерых.
        - Что там? - я скептически смотрю на агента.
        - Посмотри. Видеоролик, тебе понравится. Если заинтересуешься подробностями - вот моя визитка. Буду ждать звонка.
        В пальцах Тьмы появился кусочек серого картона. Я принял бумажку, задумчиво посмотрел на гравировку. Корона и глаз в треугольнике. Символика Приказа тайных дел. На обратной стороне обнаружился короткий цифровой ряд. Японский телефонный номер.
        Когда я поднял глаза, Василия Тьмы уже не было.
        Даже следов на снегу не осталось.
        - Ты его видишь? - перевожу взгляд на Арину, торопливо убирая флэшку в карман жилетки. Этот жест не укрылся от девушки, и она нахмурилась. Конечно, на носитель можно запихнуть что угодно, включая набор следящих программ или троянов. Вот только интуиция подсказывает, что просмотр я организую в полном одиночестве.
        - За тем деревом, - Арина указала на разлапистую горную сосну. Разумеется, никого там не оказалось. Я проверил «телезрением».
        Фокусник…
        Настроение упражняться с тонфами пропало. Флэшка жгла карман. Ума не приложу, что туда записали кураторы Василия, но чувствую - материал горячий.
        Через сорок минут, вернувшись в номер, приняв душ и переодевшись, я заперся в своей комнате, отпустив Арину позавтракать в кафе. Обычно мы сидим вместе, но ситуация экстраординарная. Приказные всегда действовали нахрапом, пытались схватить меня и затащить в машину, а тут - сама вежливость. Сведениями поделились. И ждут ответной реакции. Кто бы мог подумать.
        Подрубаю накопитель к планшету и первым делом проверяю на вирусы. Затем тестирую на наличие скрытых программ, маскирующихся под утилиты.
        Чисто.
        На служебном носителе нет ничего, кроме одного-единственного видеоролика. Файл носит многообещающее название «001».
        Открываю.
        Снимал любитель. Камера трясется, временами пропадает резкость, на заднем фоне слышатся матерные комментарии. Ролик начинается с приближения к обветшалому сельскому сараю. Я слышу голос молодого парня:
        - Привет, друзья. В прошлом видео я обещал показать село, где неведомые чудовища жрут скот. Слухи ходят самые необычные, местные говорят о демонах и несут прочую дичь. И вот мы на месте. Село Денисовка, Воронежская губерния. Чтобы вести съемки, мне пришлось договориться с помещиком Рылеевым, хозяином здешних земель. Заплатил, как же без этого. На что не пойдешь ради контента. Напоминаю, что вы смотрите стриминговый канал «Дно», и мы показываем Империум, который жители крупных городов никогда не видели.
        Стриминговый.
        Слово-то какое для патриархальной России.
        Я вижу подворье, укрытое сугробами, крышу деревенской хаты, дрова под навесом, колодец. Вашу мать. Тридцатый год, а крепостным до сих пор водопровод не провели.
        - Немного очкую, - продолжает вести трансляцию блогер. - Говорят, тут водятся демоны. Жрут коров, свиней и припозднившихся селян. У Денисовки мрачная репутация. Рылеев дважды пытался выставить эти земли на торги, да только потерпел неудачу. Нам туда.
        Внизу появились субтитры:
        Ролик был загружен в потоковом режиме на сервис «Око». На момент выкладки видео собрало полмиллиона просмотров, потом мы его заблокировали.
        Ага, комментарий от приказных.
        «Око» - это популярный ресурс для выкладки стримов, в который ежедневно вливаются невообразимые потоки контента. Сервис появился в России и привязан к одноименному поисковику, но онлайн-трансляции ведутся по всему миру. Зависать там я не могу - катастрофически не хватает времени. Слишком много развелось одаренных, которым не дает покоя факт моего существования.
        - В демонов я не верю, - продолжает вещать блогер, приближаясь к хлеву, - так что пора бросить вызов воронежской мифологии. Итак, господа, прямая трансляция из Деревни Ужасов.
        Странно, что приказные скинули мне эту чушь. Выглядит так, словно Василий Тьма решил подшутить. Или принудить к просмотру бессмысленного ролика, пока что-то нехорошее творится за моей спиной.
        Я размышляю над коварством экспедиторов, а парень с камерой вплотную приближается к хлеву. Знаете, я ведь жил на хуторе. И меня сразу насторожило отсутствие звуков. Ни мычания, ни козьего блеянья, ни хрюкающих свиней. Так не бывает. Если есть животные, они что-то делают. Их должно быть слышно.
        - Тишина, - голос блогера понизился. - Именно здесь, друзья, в последние несколько часов происходит что-то жуткое и зловещее. Звериный рык, чавканье, хруст. И веет чем-то нехорошим. Так мне сказал хозяин дома. Он боится заходить в хлев. Жену и детей тоже не пускает. Заперся в доме с топором.
        Человек с камерой пошел медленнее.
        Я увидел темно-серую дверь на деревянной задвижке и снежный наст с вмороженными остатками сена.
        - У меня есть слабые способности адепта воды, поэтому я укроюсь «пузырем», - сообщил блогер. - Так, на всякий случай.
        Внизу экрана вспыхнули субтитры:
        Внимание! Советуем пересмотреть в замедленном режиме.
        Дверь разлетелась в щепки, постройка содрогнулась, раздался истошный вопль оператора. Камера перевернулась, стекло заляпали красные брызги. Вместо хлева - чистое голубое небо. И нечто, заслонившее обзор. Стоп-кадр. Конец записи.
        Я переставил бегунок на секунду, с которой и понеслась эта бесовщина.
        Мгновения.
        То, что притаилось в хлеву, было мощным и быстрым. Вероятно, крупным. Я не сразу понял, как это создание пролезло в дверной проем, а когда понял, меня передернуло. Чтобы увидеть объект, заслонивший небо, мне потребовалось задействовать раскадровку - для этого я скачал приложение из Паутины. Полученное изображение заставило меня потянуться к визитке, оставленной экспедитором Тайного приказа.
        - Слушаю, - раздался знакомый голос на том конце провода.
        Глупо звучит.
        Тот конец провода в эпоху смарт-браслетов.
        - Надо поговорить. Безлюдное место. Ты один. Не вздумай чудить, иначе я тебя сотру. О тебе просто никто никогда не вспомнит.
        - Фучу подойдет? - перебил меня экспедитор.
        Вот же скотина.
        ***
        Мы стоим на вершине холма. Рядом с параболической антенной. Василий Тьма задумчиво смотрит на залив, угрозы в нем - ни на грош. Я поначалу кутался в пальто на холодном ветру, а потом не выдержал и врубил «телесный контроль». По фигу. Засранец всё равно знает, кто я и откуда.
        - Это не фейк? - спросил я, имея в виду запись.
        - Наша первая версия, - не оборачиваясь, ответил экспедитор. - Поэтому в Воронежскую губернию отправилась бригада подготовленных спецов. Развеиватели чар, мастера-призыватели, боевые маги из штурмового спецотдела. С фиксаторами.
        - Стримили?
        - Да.
        - Я могу увидеть запись?
        - Если будешь сотрудничать. И подпишешь обязательство о неразглашении.
        Как обычно.
        Этого следовало ожидать.
        - Что с ними стало?
        - Никто не вернулся.
        Так всегда и происходит.
        С тварями шутки плохи.
        - И что вы об этом думаете? Почему обратились ко мне?
        Василий Тьма перестал изображать нерушимую статую и обернулся. Во взгляде экспедитора - целый набор чувств. Легкое недоумение, растерянность, злость.
        - Знаешь, по какой статье ты у меня проходил, Мори? Или как там тебя? Одаренный с уникальными способностями, представляющими интерес для государства. Если появляется кто-то, подобный тебе, мы берем его под стражу, селим в закрытом пансионате, напичканном артефакторикой, и начинаем исследовать. Удается освоить техники - берем на вооружение. Не удается - вербуем испытуемого. У нас таких уникумов… целый отдел. Некоторые на оперативной работе, другие артефакты разрабатывают. Еще парочку пришлось отдать церковникам по запросу.
        - Не сомневаюсь, - мои глаза сузились, - что всё происходит именно так. И какое это имеет отношение к делу?
        - Прямое, - нехотя признал Василий. - Твой статус изменился. Мне приказано всячески сотрудничать, договариваться, не лезть на рожон. Говорят, ты сталкивался с этими… тварями… раньше. В своей прошлой жизни.
        Его глаза прямо-таки буравят меня.
        Я не спешу что-то подтверждать или опровергать. Раз уж пошла такая пьянка, надо выяснить, как Тайный приказ раздобыл информацию о моем попаданчестве.
        - Почему всё изменилось, Василий? Что случилось?
        - Это идет сверху. Я получил доступ к файлам о душах, вселяющихся в тела людей нашего мира. Если хочешь знать, я впервые узнал о таких, как ты. Говорят, приказ об отмене розыска отдал лично император. С которым связался кто-то… очень могущественный. Сейчас это вопрос национальной безопасности.
        Почуяли беду.
        И зашевелились.
        Правильно.
        - Эти… твари… - начал я задумчиво. - В общем, они и в мой мир заявились внезапно. Из иных измерений. Мы чуть не перестали существовать… как вид. Понимаешь? Это серьезное дерьмо. С ними нелегко справиться. Надо искать межпространственные щели, из которых они лезут, и запечатывать. Иначе никак. Война до бесконечности.
        Во взгляде моего бывшего врага что-то изменилось. Словно он не верил в происходящее до конца, а теперь поверил. Как будто новая деталь головоломки встала на место. Уложилась в систему.
        - Как ты сюда попал? У вас все так… путешествуют?
        Качаю головой.
        - Я умер. Там, в своей реальности. И боги перенесли меня сюда. Сказали, что дают мне второй шанс. Помочь твоему миру, Василий. Поэтому я жив.
        - Значит, это миссия.
        - Вроде того. Но подробности мне неизвестны. Есть некий Клуб Девятерых. Очень могущественная организация. Думаю, они связались с императором. Чтоб ты понимал, они сумели остановить Патриарха, когда тот до меня добрался. Я для чего-то нужен этому Клубу.
        - Если предположить, что мы видим нашествие хищников из иных измерений, - задумчиво протянул Тьма, - то твои слова обретают смысл. Возможно, ты сумеешь разобраться… в происходящем.
        - Тут не разбираться нужно, - я с сожалением посмотрел на экспедитора, - а отряды боевых волхвов формировать. Пока не поздно. Раз уж твари полезли… будет только хуже.
        - Боевых волхвов? - переспросил экспедитор.
        - Потом объясню.
        - Так ты будешь сотрудничать?
        Ответ, если честно, не лежит на поверхности. Те, кто перенес меня в эту реальность, могут иметь собственные планы. И прежде чем бросаться с головой в омут войны, надо согласовать свои действия… с богами. Вот только встретиться с Девятерыми я не могу. Придется ждать.
        - Давай так. Со мной должны связаться напрямую и дать добро. Я не хочу прогневить богов, знаешь ли. Мне нравится жить. И ваш мир вполне комфортен для проживания.
        - Визитка у тебя есть, - пожал плечами Тьма. - Только не затягивай. Правительство на ушах стоит. Под Воронежем - особый карантинный режим. Закрутилось, в общем.
        Мы распрощались.
        Домой я вернулся в мрачном расположении духа. Сами понимаете, сотрудничать с приказными, которые еще недавно за мной охотились, особого желания нет. А придется. Потому что от тварей в одиночку не отбиться. Нужно собирать и переучивать одаренных, формировать армию, заточенную не под убийство себе подобных, а под противостояние с полуразумными и кровожадными животными. Твари не мыслят в нашем понимании этого слова, но им хватает мозгов, чтобы сбиваться в стаи, жрать людей организованно и вырабатывать эффективные тактики для самозащиты. Если меня спасли ради очередного витка войны, придется взаимодействовать с властями, а не прятаться до седины на висках. Собственно, и седины не будет, если монстры прорвутся в эту реальность и расплодятся до уровня популяции моего мира.
        Итак, я намерен ждать визитера.
        Посланника, с которым уже привык общаться.
        Если мне прикажут связаться с Тьмой и выстраивать в Империуме бастион обороны, так тому и быть. Долг платежом красен. Меня вернули к жизни, но взамен потребовали службу. Это приемлемые условия для кого угодно. Да и тварей я ненавижу всеми фибрами души, они забрали на тот свет нескольких моих друзей.
        Вопрос в том, почему меня поместили в тело корректировщика. Решили, что соединение техник шиноби и волхвов Ордена Неясыти даст оптимальный результат? А почему нельзя запечатать проломы, как я это сделал в былые времена? Вопросов становится всё больше, а ответов никто не дает.
        Ночью ко мне явился посланник.
        Пернатый монстр по своему обыкновению влез в комнату через окно, используя складки многомерности. Странно, что он сразу не материализуется в кресле или на диване. Любит спецэффекты, наверное.
        - Я тебя ждал.
        Рот существа обнажил ряды острых зубов:
        - Мои хозяева в курсе происходящего. Велено передать, чтобы ты возвращался в Россию. Не бойся приказных, они напуганы и хотят защитить страну. Иди на контакт.
        - Вы же понимаете, - я качаю головой, - что у нас очень мало времени. Три-четыре года - и твари будут рыскать по всему миру.
        - Ты вступишь в Клуб Девятерых, - гнул свою линию посланник, - расширишь свой клан и научишься управлять решениями государей. На планете появятся школы, обучающие боевых волхвов. Открой людям доступ к эфиру. Восстанови старые способности, изучи новые. Твари эволюционируют, нам придется туго.
        - Когда всё закончится, - испытующе смотрю на вестника богов, - меня отпустят? Я хочу прожить остаток своих дней свободным.
        Птица ответила не сразу.
        Но ответила:
        - Посмотрим.
        - Что?
        - Посмотрим. Так они сказали.
        Около часа я сидел перед темным окном, осмысливая то, что услышал. Снаружи расцвечивался неоном токийский декабрь. По улицам двигались плотные потоки машин, сливающиеся на скорости в сплошные огненные реки. Вдоль эстакады тащилась гусеница монорельсового поезда. Под нашим отелем парковались такси, усталые пассажиры шли в круглосуточный магазин.
        Я задумчиво повертел в пальцах визитку экспедитора.
        И потянулся к экрану смарт-браслета.
        сентябрь - октябрь 2021 г.
        Послесловие