Принцип невмешательства Андрей Васильев
        Два рассказа на тему того, как опасно пытаться устроить мятеж в летящем со скоростью света звездолёте и как иногда бывает полезно для жизни пользоваться услугами метрополитена.
        Андрей Васильев
        Принцип невмешательства
        У майора службы имперской безопасности Лоуренса был плохой день, худший день в жизни. На звездолете «Лайтнинг», где он отвечал за порядок, произошел мятеж, и Лоуренс, который по долгу службы должен был хотя бы подозревать о подобном, был ошарашен. Он не понимал, как это могло произойти, и не видел выхода из создавшегося положения.
        - Мятежники отступают, сэр, - доложил запыхавшийся адъютант, и Лоуренс увидел для себя проблеск надежды. - Они забаррикадировались в рубке управления, - продолжил адъютант, и Лоуренс вновь пал духом. Рубка управления! «Неужели этот идиот не понимает, что мятежники могут сделать что угодно, и мы не в состоянии им помешать», - раздраженно подумал майор, и, словно подтверждая его мысли, на звездолете в этот момент включился сигнал тревоги и зазвучало информационное сообщение: «Внимание, приготовиться к гиперпрыжку! Оставшееся до прыжка время - пять минут».
        - Всё кончено, - со всей неотвратимостью осознал майор. - Если за следующие пять минут десанту не удастся уничтожить оставшихся мятежников, погибнут все. Лоуренс отпустил адъютанта и отправился в свою каюту, где быстро написал краткий рапорт о случившемся, а затем поднёс к виску дуло штурмового пистолета и нажал на курок.
        Подразделение десанта тем временем не прекращало попыток ворваться в рубку управления, где забаррикадировались оставшиеся в живых мятежники. Сержант Трент и пара бойцов отчаянно орудовали принесенным со склада штурмовым тараном, а лейтенант Краулер со своими бойцами готовились поддержать их огнем. Время стремительно утекало.
        Когда до гиперпрыжка оставалось менее 20 секунд двери десантникам удалось раскурочить настолько, чтобы ворваться в рубку, где тут же завязалась кровавая перестрелка, в которой одним из первых погиб Трент и трое мятежников. Через несколько секунд всё было кончено, мятежники, за исключением нескольких тяжелораненых, мертвы, но корабль ушел в гиперпрыжок.
        Двое суток спустя старпом Васкес, ставший командиром корабля после гибели капитана Макнилана в день мятежа, оставил в судовом журнале следующую запись: «Как удалось выяснить, мятежники были последователями религиозного культа, который не допускает вмешательства в Божий промысел, так как они его понимают, а именно, не дозволяет вмешиваться в жизнедеятельность иных миров, недавно открытых или еще не открытых. Мятеж был поднят в момент, когда они узнали, что звездолету изменили миссию на разведку и первичную колонизацию недавно открытого мира с уникальной фауной в системе Тау-2.
        Положение наше после мятежа ужасно - звездолет вышел из прыжка вблизи черной дыры, гравитацию которой мы не в силах преодолеть, и по расчетам штатного навигатора через двое суток мы будем мертвы. Прощайте! Старший помощник Васкес».
        Через несколько суток вылетевший из гравитационной аномалии со скоростью молнии мертвый звездолет «Лайтнинг» начал стремительно сближаться с третьей по счету от желтой звезды планетой. Если бы мятежники были живы, они пришли бы в ужас, а их религиозным чувствам был нанесен страшный удар - огромный звездолет готовился изменить ход истории этой планеты безвозвратно.
        Молодой тираннозавр услышал странный звук и задрал голову к небу. Вскоре яркая вспышка осветила Землю.
        Следующая станция - Абай!
        - Осторожно, двери закрываются! Следующая станция - Абай! - произнес женский голос, и вагон метро, в котором ехал Витька с друзьями, мягко тронулся с места.
        Витьке нравилась эта станция. Залитая теплым светом, отделанная желтым мрамором, нарядно выглядящая она наполняла его сердце особой радостью. Он любил подниматься на ее эскалаторах к поверхности, к родному дому и уже предвкушал, как вскоре пойдет выгуливать Рекса, когда внезапно пропал свет и поезд начал резко тормозить, отчего Витька чуть не разбил нос о поручень, чудом увернувшись в последний момент. Не всем, однако, повезло. Его приятель Димка кубарем улетел куда-то к центру вагона, откуда сейчас раздавались стоны боли вперемежку с проклятиями. Посреди этой какофонии то тут, то там загорались фонарики смартфонов.
        - Ковалев, помоги! - услышал Витька сдавленный Маринкин голос и увидел, что ее зажало на угловом месте каким-то странно спокойным и безвольным старичком, с седой головы которого что-то капало. Кровь, - поразился Витька, и ужас случившегося стал наполнять его сердце.
        - Все будет хорошо, - сказал он немного дрогнувшим голосом, помогая Маринке высвободиться из невольного плена, - нам нужно только дойти до станции Абай.
        2.
        - Виктор Сергеевич, Вы помните, что у Вас сегодня встреча с Сулейменовым в 16.00? - уточнила помощница. Да, Ковалев помнил. Он ждал этой встречи с нетерпением, потому что именно сегодня будет решаться вопрос организации разведывательной миссии. Сулейменов возглавил станцию Алмалы всего два месяца назад, но с Виктором уже встречался несколько раз и во время прошлой встречи обрадовал информацией, что уровень радиации снаружи метро снизился до приемлемых для короткой разведки значений.
        - Марина, через три дня разведгруппа, которую поведет Дима, впервые за последние четверть века поднимется на поверхность, а там, кто знает, может наши дети или внуки смогут вернуться к нормальной жизни.
        - Вот видишь, Ковалев, а когда-то ты говорил, что нам в тот день не повезло.
        - Всё ты помнишь, - притворно возмутился Виктор. - Пока мы живы, жива надежда.
        Чуть позже оставшись один, правитель станции Виктор Ковалев дотронулся до немного пыльной желтой плиты мрамора и еле слышно произнес: «Спасибо тебе, станция Абай».