Чужие степи 7 Клим Ветров
        Степи #7
        Клим Ветров
        Чужие степи. Часть седьмая
        Глава 1
        СПУСТЯ ДЕСЯТЬ ЛЕТ…
        Луч света скользнул по стене, упёрся в закрытую дверь, заметался там, и снаружи кто-то негромко выругался.
        - Тс-ссс!.. - зашипел я на заворочавшегося напарника.
        Как бы там не было, но пока мы были скрыты от неожиданно нагрянувших гостей, и мне не хотелось чтобы что-то менялось.
        Какое-то время ничего не происходило, луч пропал, но потом вернулся. Раздались осторожные шаги, и негромкое покашливание.
        Я тоже хотел кашлянуть, но сдержался. Хорошо если «пришельцы» ограничатся поверхностным осмотром, висящая в окне половинка луны света почти не давала, и заметить нас, не поймав в «прицел» фонарика, будет непросто.
        Показав на нож, я жестами дал понять напарнику что если придётся, действовать нужно тихо и одновременно.
        Тот молча кивнул.
        Тем временем шаги приближались. Двое или трое, двигаются не спеша, наверняка тщательно осматривая каждый угол.
        Вжавшись в стену, мы ждали. Ввязываться в драку не хотелось совершенно. Вылазка получилась удачной, и рисковать трофеями не было никакого желания. Ладно бы что-то обычное попалось, не жалко, только в этот раз кроме запланированного нам удалось разжиться почти двумя сотнями токарных резцов в довольно приличном состоянии.
        Этот заброшенный цех мы нашли ещё в один из первых визитов в город, и будь он под нашей «юрисдикцией», давно бы забрали всё что там было, но находился он далеко за «линией фронта», поэтому ограничивались только «набегами».
        Вообще нам нужны были только некоторые запчасти от станков, и пробравшись на чужую территорию мы быстро нашли нужное, но когда увидели целый ящик с резцами, решили прихватить ещё и их. Подумали - чего два раза ходить? Сейчас темноты дождемся, и потихонечку поползем к себе, дорога знакомая, опыт имеется, вот только всё пошло не по плану.
        Не знаю каким образом мы прошляпили приближение погони, только преследователи появились так внезапно, что мы едва успели занырнуть в подъезд ближайшего дома. Но нас всё же заметили.
        - Да нет тут никого, наверное почудилось Иванычу, пошли уже… - неожиданно совсем рядом раздался чужой, незнакомый голос. Усиленный бетонными стенами он звучал так звонко, будто человек стоял прямо напротив двери «нашей» комнатушки.
        - Думаешь? А если нет? - так же звонко возразили в ответ.
        - Если кто и был, давным давно сбежал. Нас же за милю слыхать!..
        Тут говоривший был не прав. Мы хоть и шли ко всему прислушиваясь, но цокот копыт услышали когда были уже совсем близко.
        - И что ты предлагаешь?
        - Да ничего. Если Иваныч хочет, пусть сам и бродит впотьмах… А я пас!
        Видимо второй тоже не особо хотел здесь шарить, поэтому спорить не стал, и некрасиво помянув всё того же Иваныча, согласился.
        Я же, прежде чем «отмереть», дождался когда стихнут шаги, выждал ещё какое-то время, и сунув нож в ножны, осторожно выглянул в коридор.
        - Никого.
        - Ну слава богу… Я уж думал они до утра тут топтаться станут… - дождавшись отмашки, с облегчением выдохнул напарник. Идти до места нам предстояло ещё прилично, и мы вполне могли не успеть до рассвета.
        - Стой!
        Я замер.
        Протиснувшись вперёд, напарник наклонился, включая малюсенький фонарик на зажигалке. Света тот давал немного, но судя по довольному бормотанию, этого хватало.
        - Что там?
        - Растяжку поставили!
        Я присмотрелся. Замеченная напарником конструкция представляла собой натянутую поперёк коридора леску, с одной стороны привязанную к торчащему из стены гвоздю, а с другой к стеклянной бутылке. Заденешь её, бутылка упадёт и разобьётся. Естественно на этом наше инкогнито будет раскрыто.
        И это уже было совсем нехорошо, и означало что наши преследователи никуда не ушли, а всё что мы слышали было хорошо сыгранным спектаклем.
        Вариантов немного - либо ждать пока они действительно свалят, либо искать возможность уйти другим путем. Тут или через чердак - но не факт что там нас уже не ждут, или через подвал. Можно попробовать в окно, но это будет совсем уже нагло. Если света луны хватило чтобы заметить нас когда мы убегали, значит хватит и сейчас, тем более они явно готовы у такому повороту.
        Скорее всего будут ждать до рассвета, а потом посветлу прошарят весь дом.
        Длинный, но всего двух подъездный, когда-то он был чем-то вроде общаги, и выходов тут было не так чтобы и много.
        Посовещавшись, долго рассусоливать не стали, вход в подвал нашли быстро, и уже через десять минут ползли по уложенным в бетонный короб трубам.
        И нам повезло, найденный лаз не оказался тупиковым и вскоре привёл нас в подвал почти такого же здания метрах в трёхстах от точки старта.
        Оставив груз внизу, мы поднялись на третий этаж и оттуда наконец смогли осмотреться, благо луна полностью вышла из-за туч и света было достаточно.
        Лошадей заметили сразу, их отогнали подальше от общаги. Людей рядом не видно, скорее всего спрятались и ждут когда мы выйдем. Ну и пусть ждут.
        - Придётся крюк делать… - вздыхает напарник.
        Мне тоже не радостно. От этих-то мы ушли, но вот теперь до места придётся топать новым, ещё неразведанным путём. Оно, конечно, не так страшно как несколько лет назад, когда здесь повсюду шныряло всякое, но тоже ничего хорошего. Что я, что напарник мой, - везучие со знаком минус. А значит приключения наши только начинаются.
        И ладно бы налегке, так ведь добычу тащить нужно, а это на каждого килограмм по тридцать выходит. И бросить никак, - жалко.
        Но делать нечего, спустились вниз, и опять навьючившись словно мулы, вылезли через окно первого этажа.
        Огляделись, перебежали на другую сторону улицы, снова огляделись, и дальше уже вдоль домов двинулись, стараясь идти так, чтобы и не слишком близко к стенам - мало ли кто из окон прыгнуть может? Но и не так чтобы далеко - вдруг снова прятаться придётся.
        Шли долго. Несколько раз останавливались передохнуть. По пути наметили несколько потенциально интересных домиков, но заходить не стали, от греха.
        В итоге опасную территорию до рассвета покинуть не успели, поэтому пришлось опять искать убежище.
        Обидно что оставалось всего ничего, пару кварталов пройти и мы на точке. Вот только передвигаться здесь днём - самоубийство. Подстрелить могут из любого окна, стоит лишь показаться на открытом месте.
        Вариантов где спрятаться, - множество, но хотелось такое найти, чтобы и костерок развести без палева, и поспать нормально.
        Справа высотка в шестнадцать этажей, слева что-то промышленное, одноэтажное. Чуть подальше обычная пятиэтажка с прилепленной сбоку разрушенной трансформаторной будкой.
        Думали недолго, и через минуту уже поднимались по растрескавшимся лестничным пролётам.
        - Вроде ничего… - заглядывая в одну из квартир, напарник остановился на площадке четвертого этажа.
        Большой коридор, три комнаты, кухня и ванная с туалетом. Стандартная трёшка в этих местах. Войти можно из подъезда, и через балкон на обе стороны.
        Для отдыха мы выбрали кухню. Дверь висела на месте, в окне осталось заросшее грязью стекло и искать чего-то лучшего смысла не имело. Здесь и костерок под вентиляцией соорудить можно, - дым пока дойдёт до крыши, рассеяться успеет, и обзор нормальный, видно как улицу, так и прилегающий к ней пустырь.
        Покидав вещи в угол, мы обошли соседние квартиры, и никого не встретив, вернулись обратно.
        Хотелось спать.
        - Может пожрём? - предложил напарник.
        - Ты ешь, я не буду. Посплю чуток лучше…
        Спали всегда по очереди, один спит, второй бдит. До ночи времени куча, а значит при любом графике выспаться успеем.
        Пока он вытаскивал снедь, я притащил из зала кусок картона, и постелив его на пол, тут же улёгся.
        Только уснуть не удалось. Сначала подумал что кажется, но когда напарник тихонько пнул меня по ноге, понял что слух меня не обманывает. Где-то неподалеку лаяли собаки.
        Сна как не бывало, и через секунду я уже стоял возле окна.
        - Приплыли… - выглядывая наружу, пробормотал напарник.
        - Откуда? - задал я резонный вопрос, но он остался без ответа.
        А по улице, возглавляемые человеком с собакой, двигались вооруженные люди.
        Все с дробовиками и обрезами, но у одного за спиной что-то вроде карабина.
        Уверено таща своего хозяина к подъезду «нашего» дома, через каждые пять секунд пес громко лаял и вновь опускал нос к земле.
        Раздумывать было некогда, поэтому похватав тяжеленные рюкзаки, мы ломанулись вниз, очень надеясь что успеем покинуть оказавшееся ловушкой убежище.
        Вниз на два этажа, и прямо через окно на другую сторону.
        Прыгать высоковато, но без вариантов, да и приземлились мы более-менее удачно. Рюкзаки забросили в подвальное окошко, а там через пустырь. Тут уж не до скрытности, лишь бы убежать подальше.
        Преодолев половину квартала, остановились в останках разрушенной котельной.
        - Никогда такого не было… - тяжело дыша, напарник смачно сплюнул.
        - И вот опять… - поддержал я. Будучи примерно одного возраста и выросшие в одной социальной среде, мы хорошо понимали друг друга, можно сказать с полуслова.
        Примерно три месяца назад нас уже травили собаками, и тогда нам пришлось вступить в перестрелку. Вот только тогда нас было больше, и расклад по численности был примерно одинаковым. С той стороны десять человек, нас семеро.
        Теперь же двое против целой толпы. Уйти, пока у них собака, - не выйдет, подстрелить её из нашего оружия можно только с близкого расстояния, а это приговор. В общем, не самая радостная картина получается.
        - Думаешь отстанут?
        - Если повезёт.
        - Тогда вряд ли.
        На самом деле был шанс на то что собака потеряет след, но тогда её хозяин должен быть категорически тупым чтобы не сообразить каким именно образом нам удалось покинуть ловушку. Там делов-то на пять минут, дойти до квартиры, убедится что там никого нет, спустится, и обойти дом по периметру.
        Поэтому надеяться на это - глупо. Тем более всегда лучше переоценить противника, чем недооценить.
        И мы побежали дальше, стараясь держаться поближе к зданиям.
        Знал бы что придется бегать, надел бы другую обувь. Берцы хороши для неспешной ходьбы по всяким говнам, во всяком случае те что сейчас на мне: Тяжелые, с толстой, подкованной металлом, подошвой, они отлично подходили для драки - с размаху заехать по одному месту, или, если на мину пехотную наступишь, есть шанс что ногу не оторвёт, но вот бежать…
        - Километра через три начнётся территория Охотников! - обернувшись вполоборота, сообщил напарник.
        - Может сменим направление? - предложил я. Охотники очень «трепетно» относятся к непрошеным гостям, поэтому границы их зоны всегда тщательно патрулируются. Не сплошной стеной разумеется, но шанс нарваться на патруль там весьма немаленький.
        - Не получится! Справа пустыри идут, нас сразу срисуют, а слева лагерь Кирьяновских неподалеку, там вообще без вариантов!
        Город всегда был наполнен людьми, но в основном только по окраинам, центр же и все территории к западу, кишели тварями и всякой нечистью, поэтому желающих освоить их не находилось. Но когда наш мир окончательно «отделился» от других реальностей и поток нечисти иссяк, появился доступ в прежде недоступные локации. Вроде той в которой мы сейчас находились.
        Разумеется даже несмотря на то, что город огромен и конкурирующим группировкам есть где разгуляться, конфликты начались практически сразу.
        Местные банды - те что остались после нашествия, перебулькали, объединились, и застолбив за собой границы прежде неосвоенных мест, пытались удержать захваченное. В этом районе им противостояли Охотники - без Клауса там сейчас верховодил Кирилл, и ещё одна сборная солянка под руководством одного очень серьезного дядьки по прозвищу Кирьян.
        Мы же среагировали не сразу, и наш «удел» в итоге оказался и самым маленьким, и самым неудобным. Во-первых, чтобы добраться до него со стороны станицы, нужно было либо обойти город с севера, - а там немаленький крюк получался, либо пройти через захваченные бандами территории. Во-вторых, кроме жилых домов на нашей земле ничего другого не было, поэтому в плане «ништяков» всё выглядело весьма скромно.
        Но даже не смотря на никчемность нашего «надела», нас сразу же принялись проверять на прочность. Сначала аккуратненько так, потом смелее, и в конце концов «проверки» пошли регулярно и в полную силу.
        Мы же пока только оборонялись, лишь иногда делая вылазки на чужие территории, вот как сейчас.
        - И куда тогда? - спросил я.
        Свернуть налево, пойти к пустырю и стать отличной мишенью, остаться на месте, или двинуться на кирьяновскую территорию.
        Как ни крути, а идеального варианта не существует, как и стопроцентных шансов на выживание. Да что там стопроцентных, честно сказать, я бы и половины не дал.
        «Кирьяновкие» - верная смерть, там ребята серьёзные, сначала пристрелят, потом разбираться будут. «Охотники» поймают, тут не знаю даже. Может продать попытаются, а может тоже пристрелят. Отношения с ними были сейчас более чем натянутые, а учитывая что мы пробрались на их территорию с корыстными целями - разговора точно не получится. Остаётся либо пустырь - вот там действительно «фифти-фифти», либо ломиться через кирьяновских.
        В последнем варианте плюс тот что охотники отвяжутся, им туда путь заказан, но тогда возникал риск самим попасться хозяевам территории. В общем - хреновая дилемма.
        - Тогда что ты предлагаешь? - уже зная что скажет напарник, я поёжился от неприятного предвкушения.
        Но озвучивать очевидное тот не стал, а лишь пожал плечами, зло сплюнул, и отвернулся.
        А план был прост.
        Спрятавшись за перевернутый бетонный блок, я дождался когда собака окажется в непосредственной близости, и поднявшись во весь рост разрядил в неё дробовик.
        Пёс взвизгнул, рванулся вперёд, но натянув поводок, уткнулся носом в землю.
        Вообще, поймать врасплох подготовленную группу любой из местных группировок, дело почти невозможное. Мало того что опыта у всех здесь хоть отбавляй, так у многих ещё и способности приобретённые.
        Кто-то запахи за версту чует, кто-то слышит не хуже локатора, у кого-то чуйка зашкаливает. И это ещё самое простое что может быть, а ведь встречаются такие индивиды, что вообще жуть.
        Какие способности у этих, не знаю, но реакция отменная. Пристрелив собаку, я только и успел что моргнуть, как тело «взорвалось» болью, и меня отбросило на асфальт.
        Умирать всегда страшно, даже если знаешь что это не навсегда. Привыкаешь к боли, к крови, но только не к страху.
        Последнее что запомнилось - висящее в зените солнце и его яркий слепящий свет.
        А вот очнулся я уже затемно, и первое что почувствовал - запах жаренного мяса.
        - Живой? - стоило мне пошевелиться, из темноты раздался знакомый голос.
        Правда узнал я его не сразу, потребовалось какое-то время, и ответил лишь восстановив в памяти последние события.
        - Да вроде… Ушли?
        - Угу. Пошарились часок, потом свалили… Есть хочешь?
        - Естественно. - ответил я, хотя мог бы и промолчать, вопрос был риторическим. Прекрасно зная что после оживления я могу запросто сожрать слона, спросил он так, для проформы.
        - Без соли правда, но уж…
        Все припасы, - в том числе и соль, мы бросили когда уходили от преследования, но сейчас для меня это было не важно, в такие моменты я мог сожрать всё что угодно, хоть в сыром, хоть в каком виде.
        - Ружье забрали?
        - А то… И ружье, и патронташ… Надо было тебе его сразу скинуть…
        Вот тут не подумал. Оружие - хрен с ним, а вот два десятка патронов жаль. Порох-то ладно, с ним проблем нет. А латунные гильзы дефицит. У меня конечно есть запас, но всё равно обидно.
        - В следующий раз плётку с собой возьму. - хмуро пообещал напарник.
        - А смысл? Патронов всё равно нет…
        С нарезным оружием, точнее с боеприпасами для него, последние пару лет стало совсем плохо. Основную массу расстреляли пока воевали со всеми подряд, а то что осталось, заперли по сейфам и берегли на чёрный день. Лично у меня в запасе был рожок на калаш, десяток патронов к СВД, револьвер с полным барабаном, и обойма к «макарову». Да что говорить, если ещё года четыре назад валютой были патроны всех мастей и калибров, то сейчас везде рассчитывались исключительно гильзами, причём на гладкоствол. «Голыми» конечно не ходили, с порохом проблем таких не было, но вот о прицельной стрельбе можно было забыть.
        - Слышишь? - напарник поднялся, и подхватив обрез, прижался к стене.
        Глава 2
        Я прислушался. Слух и зрение у меня были отменными, но кроме негромкого завывания ветра ничего необычного не услышал.
        - Вроде разговаривал кто-то… - осторожно заглядывая в оконный проём, пробормотал напарник.
        - Показалось… - успокоил я его.
        Тот постоял ещё немного, буркнул что-то, и положив поближе обрез, уселся на пол.
        Когда постоянно ждёшь неприятностей, постоянно мерещится всякая чертовщина. То глаза мелькнут в темноте, то силуэт в окне. А бывает и голоса чудятся. Мозг так устроен, подкидывает гадость всякую, чтобы не скучно было.
        Но в любом случае мы перестраховались и сменили место дислокации, а дождавшись сумерек, двинулись в путь. Первое что нужно было сделать - забрать из подвала сброшенные туда рюкзаки с трофеями.
        Шли очень осторожно, поэтому быстро не получалось. Где-то двигались вдоль зданий, где-то проходили прямо через них, часто поднимались на верхние этажи и крыши чтобы осмотреться.
        В итоге то расстояние на которое вчера потратили десять минут, осилили почти за два часа.
        Перед общагой выждали ещё сколько-то, пригляделись, и не включая фонариков, дошли до места.
        - Здесь? - шёпотом спросил напарник.
        - Вроде… - не совсем уверено ответил я. Вокруг темно, подвальных окон много, определить в какое именно мы бросили рюкзаки достаточно сложно.
        - Вместе полезем?
        - А смысл? Сверху посветим, потом крюк какой-нибудь соорудим, да зацепим.
        Но сколько не светили, найти ничего не удалось. И даже спустившись, результата не достигли.
        Вывод напрашивался сам собой - рюкзаки забрали наши преследователи. Разумеется ничего удивительного в этом не было, скорее всего когда нас искали, наткнулись. Но всё равно неприятно, такой был бы шикарный бонус…
        Дальше шли молча, лишь изредка обмениваясь короткими фразами.
        Прошли до перекрестка, свернули в проулок и ещё до рассвета вышли на точку.
        - Слава Аллаху! - встретил нас один из дежурных, бородатый дядька совсем пожилого возраста с непривычным именем Совет. Будучи казахом по национальности, он, поседев, выглядел почти по-славянски, но говорил с ощутимым акцентом.
        - Мы уж думали вы всё, не вернётесь. - обрадованный встречей, Совет сразу полез обниматься. Родом из приграничного Актюбинска, он попал сюда из мира где не было развала союза, и для него все люди оставались братьями.
        - Не дождетесь! - похлопывая казаха по плечу, ухмыльнулся напарник.
        - Аллах велик! - взмахнул руками тот. - Я просил его чтобы с вами не случилось ничего плохого, и вот, он внял моей просьбе!
        - Спасибо тебе дорогой! Если бы не ты, растащили бы наши кости вонючие гиены! - с самым серьёзным выражением лица согласился напарник, и отстраняясь, прошёл в помещение.
        Стоящее в отдалении от других строений, небольшое здание когда-то было трансформаторной будкой, а сейчас служило нам передовым постом.
        На полноценный оборонительный рубеж будка не тянула, но со своей ролью справлялась уже не раз. Основная задача - предупредить. То есть связаться с базой, и доложив о появлении противника, запереться внутри. Благо окон здесь нет, стены из толстенного бетона, а монументальную дверь если и можно вышибить, то только из пушки.
        Внутри же вполне комфортно; шесть кроватей, стол, несколько табуреток, массивный старинный шифоньер. Отдушина под потолком света не давала, поэтому и днём и ночью горела подключенная к аккумулятору двенадцативольтовая лампочка. Не особо ярко, но сориентироваться хватает. В углу буржуйка, сейчас стоит без дела, зато зимой становится центром мира.
        Лестница наверх, на крышу, снаружи, там устроен наблюдательный пункт из выложенных по периметру мешков с песком.
        В дежурной смене шесть человек, меняются раз в неделю. Связь с базой по рации, каждые три часа. Предосторожность не лишняя, ибо прецеденты уже бывали.
        Кроме казаха Совета бодрствуют двое, Женёк - совсем молодой парнишка со шрамом через всю щеку, и Иван, неопределенного возраста суровый деревенский мужик.
        - Ну наконец-то! - спустившись на землю, синхронно воскликнули оба, и так же синхронно полезли обниматься.
        - Где вы так долго? Нашли чего? Как сами? - молодой сыпал вопросами.
        - Тебя, кстати, на базе очень видеть хотят. Два дня уже интересуются. - перебил его Иван.
        А вот это было странно. Перебрав в уме всевозможные причины подобного интереса, я не смог найти ничего стоящего.
        - Зачем, не говорили?
        - Нет, но сказали сообщить как только появишься. Как раз через полчаса сеанс связи будет, сам и спросишь.
        Пока ждали связь, успели плотно перекусить. Группа только сменилась, с припасами проблем не возникало, так что наелись от пуза.
        Вообще с едой - в отличии от всего остального, было совсем неплохо. Степи кишели разнообразной дичью, реки были полны рыбы, немногочисленные леса радовали грибами и ягодами. То чего не было - выращивали. Хлеб, картошка, помидоры, капуста - наши земли родили всё.
        Оставшись без топлива - а последнюю горючку спалили года три назад, пришлось перейти на конную тягу, благо к этому моменту с лошадями более менее разобрались. Разумеется не как в восемнадцатом веке, всё же технологически мы были продвинуты получше, но в общем и целом, смысл был примерно такой же. Впереди лошадь, позади плуг.
        Наверное если б не электричество, жизнь наша была бы совсем печальная, но наличие света в домах и пока ещё живые электроприборы давали нам капельку оптимизма.
        Те же токарные станки для которых мы пытались добыть резцы, работали на электричестве, и с лихвой перекрывали потребность станицы во всякого рода деталях и приспособлениях. Не будь их, большая часть нашей техники пришла бы в негодность. А так, хоть и не всё, но многое мы могли починить сами.
        Когда допивали чай, ожила рация, но кроме того что мне нужно срочно появиться на базе, ничего путного выяснить я не смог.
        От поста до базы по прямой недалеко, но по факту топать прилично. Поэтому чуток отдохнув, мы выдвинулись в путь. Шли уже не так медленно, всё же на своей земле, но и сломя голову не бросались.
        Дойдя до ещё одного поста - уже в непосредственной близости, поздоровались с мужиками, поговорили немного, и ещё через полчаса поднимались лестницам обшарпанного административного здания.
        Три этажа, узкие и длинные окна - постмодернизм, так мне объяснили, и куча когда-то кабинетов, а сейчас вполне себе жилых комнат общажного типа.
        Столовая на первом, уборных по две на этаж, душ один на всех. Тесновато конечно, но благодаря графику, помыться удаётся всем.
        Нам же нужно было на третий, в самый его конец. Угловой кабинет сразу приглянулся отцам командирам, и именно здесь разместился штаб.
        - Здорово Василич! - без стука отворив дверь, ввалился я внутрь, но в кабинете никого не было.
        Стол, несколько стульев, в углу сейф и на стене карта. Обстановка, прямо сказать, спартанская, но она везде такая, мебель с собой не тащили, обставлялись тем что нашли в округе.
        - Ну наконец-то! - не успели мы толком осмотреться, как появился сам хозяин кабинета.
        Несмотря на возраст, - а не так давно мы гуляли у него на юбилее, Василич держался молодцом. Дай бог каждому такое здоровье, хоть и прихрамывает, но бегает не хуже молодых.
        Вот и сейчас явно примчался откуда-то, подошёл к столу, и жадно приложился к пузатому графину.
        - Ну, рассказывайте! - вытер губы он.
        Будь наше путешествие результативным, рассказ получился бы длинным. А так всё уместилось буквально в несколько ёмких фраз.
        - Жаль конечно, но главное вы добыли, так что и хрен с ним! - махнул рукой Василич, и резко сменил тему.
        - Ты срочно в станице понадобился, поднимай аппарат и ходу!
        Аппаратами Василич называл всё механическое, но в данном случае речь шла об автожире, единственном доступном нам воздушном судне. Наделав их в своё время с десяток, сейчас, ввиду тотального дефицита топлива, ими пользовались только в случае крайней нужды. Поэтому оставалось лишь удивиться такому повороту.
        - И зачем я там понадобился?
        - Не знаю, но если такая спешка, значит наверняка что-то важное, так что собирайся, и по готовности в путь!
        До конца моей городской «командировки» оставался ещё месяц, и возможность пораньше очутиться дома выглядела заманчиво. Но с другой стороны такая спешка явно неспроста, и как бы за этой командировкой не последовала ещё одна, куда более длительная.
        - Отдохнуть-то хоть можно? Помыться хотя бы? - в походе с гигиеной не очень, поэтому что я, что напарник, хорошенько пованивали.
        Василич усмехнулся, демонстративно потянул носом воздух, сморщился, сказал что понимает меня, но лететь придётся немедленно, аппарат уже выкатывают на полосу.
        - А я? - спросил напарник, явно обрадованный приближению вынужденного безделья. Обычно хмурый, сейчас он просто лучился от радости, ещё бы, без меня его никто даже дёргать не станет, а через месяц он с караваном уйдёт в станицу.
        - Разве непонятно? - недоумевающе посмотрел на него Василич.
        - Если честно, не очень. - на глазах теряя возникшую было весёлость, ответил тот.
        - Летите вместе, чего здесь непонятного? - в голосе бывшего полковника прорезались командные нотки, и что может последовать дальше, мы оба хорошо знали. Если раньше он мог накричать, а к особо непонятливым и руку приложить, то постарев, перешёл к занудному чтению лекций на тему «что такое хорошо, и что такое плохо».
        До лекции доводить не стали, но я в категоричной форме заявил что посветлу, да ещё и грязным, не полечу, ждали четыре дня, подождут и ещё несколько часов.
        На удивление Василич спорить не стал, рукой махнул только, буркнув что мол не маленькие, сами разбирайтесь.
        Ну мы и пошли разбираться. Сначала мыться, потом в столовую.
        То есть не так, первым делом заскочили в свою комнату за сменной одеждой, и только потом в душ.
        Опять же душ - громко сказано. В переделанное техническое помещение, - главным достоинством которого была работающая канализация, поставили небольшую печку для подогрева воды, натаскали тазиков, установили лавки, шкафчики для одежды, и повесив табличку с надписью «душевая», успокоились.
        То есть для того чтобы помыться, сначала нужно было растопить печь, натаскать воды и выждав какое-то время, приступить непосредственно к процедурам.
        Но в этот раз нам повезло, печка оказалась растоплена, вода нагрета, и всё что нужно было - договориться с теми кто это всё подготовил.
        - Да не вопрос! - ответили мне когда я объяснил ситуацию, разрешив воспользоваться благами цивилизации без очереди.
        С удовольствием скинув с себя пропахшую потом и заляпанную кровью одежду, я с наслаждением натёрся куском вонючего мыла. Не знаю почему, но как бы ни пытались наши рукодельницы заглушить запах, он никуда не девался. Добавляли экстракт ромашки - пахло ромашкой и каким-то говном. Пихали туда мяту - та же история.
        Причём, что интересно, мыло хоть и воняло незнамо чем, на кожу этот запах не переносился.
        А ведь раньше, до того как очутиться здесь, в этом мире, я считал что хозяйственное мыло варят из собак, поэтому оно такое некрасивое и вонючее, но оказалось что даже оно пахло куда лучше чем производимое сейчас нами. В тонкости я не вдавался, но главными ингредиентами производимого продукта является зола и жир, который и даёт настолько неповторимое амбре.
        Хотя моет хорошо, с этим сложно поспорить.
        Ополоснувшись, насухо вытерся жёстким полотенцем, и с удовольствием натянул на себя чистые вещи.
        Напарник же ещё торчал за перегородкой. Он вообще был любителем водных процедур, а уж после недельного похода отмывался на совесть.
        - Тебя ждать? - поинтересовался я.
        - Нет, иди пока, помоюсь, догоню! - весело отозвался тот, продолжая напевать себе под нос что-то героическое.
        Оставив его домываться, я забрал грязные вещи, и закинув их в комнату, спустился вниз, в столовую.
        - Сегодня суп с клёцками, отбивные и чай на травках! - стоило мне зайти внутрь, громко озвучила Клавдия, очень добродушная женщина повар.
        Знал я её достаточно долго, ещё с «той стороны», и за все время ни разу не видел её без улыбки. Нет, наверное в каких-то обстоятельствах она не улыбалась, но общее впечатление от неё было именно такое, улыбчивое.
        - Здравствуй Клава! - поздоровался я, подходя к стойке раздачи. Время сейчас не обеденное, поэтому в столовой пусто, но обычно чтобы оказаться здесь, напротив этого стола, приходится отстоять приличных размеров очередь. Почти сто человек накормить - шутка ли?
        - Когда улетаешь? - кивнув, поинтересовалась повариха. Будучи женщиной весьма любопытной, она всегда всё и про всех знала, а если не знала, то пыталась узнать.
        - Вот поем, кимарну часок, и выдвинемся. - Ничего секретного в этой информации не было, поэтому я и решил пооткровенничать.
        - Может тогда супчика с собой возьмешь? У меня и тара есть!
        Лететь недолго, и если всё пройдёт штатно, еда нам не пригодится, а если что-то пойдёт не так, на этот случай паёк имеется, поэтому я лишь помотал головой, отказываясь от предложения.
        - Ну тогда я тебе сейчас побольше положу! - ничуть не огорчилась повариха, принимаясь разливать варево.
        Дождавшись когда она закончит с супом, я отнёс тарелки за угловой столик, потом сходил за мясом, забрал чай, и добрав несколько кусочков хлеба, принялся за еду.
        Первое втянул в себя, даже толком не поняв вкуса. Второе ел уже более осознанно, а когда взялся за чай, подошёл напарник.
        - Здравствуй Клава! - помахал он рукой поварихе. - Ты сегодня прямо конфетка!
        Комплиментов много не бывает, но на конфету Клавдия никак не тянула. Максимум заварное пирожное - румяное такое, развесистое.
        - Да ну тебя! - смущаясь, отмахнулась она.
        - Слушай, Клава, - усаживаясь напротив и подтягивая к себе тарелку с супом, продолжил напарник, - а ты случайно не знаешь за каким таким хреном нас сорвали и заставляют лететь в станицу?
        - Случайно знаю… - ещё пуще засмущалась «конфетка».
        - Поделишься? - продолжил «атаку» напарник. Он вообще легко находил общий язык с женским полом.
        - А что мне за это будет? - повариха тоже вошла в роль.
        - Да уж чего-нибудь будет, обещаю!.. - разулыбался напарник.
        - Ой, да ладно… Ничего мне не надо!.. - спохватилась та, но информацией поделилась.
        Как я и предполагал, нас с напарником планировали заслать в очередное путешествие, вроде бы как-то связанное с топливом. Больше повариха не знала, но и этого оказалось достаточно чтобы хорошенько испортить настроение.
        К топливу - что к бензину, что к солярке, никаких претензий я не имел, и будь его в достатке, радовался бы вместе со всеми. Но после того как наш новый мир «отделился» от остальных реальностей, его количество потихоньку сошло на нет.
        Не знаю уж каким чудом сохранились две бочки бензина - на котором мы ещё иногда и летаем, но машины наши все уже пару лет как стоят на приколе.
        Наверняка где-нибудь в городе имеются какие-то заначки, тольок найти их, при такой конкуренции какая здесь сейчас существует, очень сложно. Можно сказать практически нереально.
        Да и найти-то, ещё пол дела, - как забрать, вот что главное. Та часть города что более-менее обследована, кишмя кишит мародёрами, а до той что пока остаётся нетронутой, нужно ещё дойти.
        Поначалу мы пытались летать туда на планерах, но после того как двоих наших сбили с земли, дело это забросили.
        Ещё один минус таких походов - наличие в неисследованных землях всякой гадости. Новые особи хоть и не появляются, но старые пока никуда не делись. И речь не только о тварях, наткнуться там можно вообще на всё что угодно.
        И если раньше, когда не было дефицита боеприпасов, от них хоть отбиться можно было, то сейчас, имея в большинстве своём гладкоствол, сложность такой задачи повысилась на порядок.
        Да и с техникой тоже, то ли дело передвигаться на зашитой железом машине, то ли в телеге, или верхом на лошади. Небо и земля как говорится.
        Но всё таки надежда найти топливо не угасала. Имея в руках кучу карт с обозначенными месторождениями, мы смогли подобрать подходящее. Разумеется это не было местом где нефть залегала на километровой глубине, нас интересовали совсем другие вещи.
        Только на карте это одно, а добраться до места совсем другое. Ближайшими были месторождения на западе, но путь туда получался совсем неблизким. Даже будь у нас возможность задействовать технику, преодолеть без дорог такое расстояние виделось крайне маловероятным.
        Оставалось одно, по воде.
        Ближайшая судоходная река - Урал. Если напрямик до точки полторы тысячи километров, то по реке, со всеми её изгибами, выходит немногим больше двух.
        Планы вынашивались долго, то одно мешало, то другое. Да и как ни крути, поход в такую даль выглядел, мягко сказать, занятием авантюрным, а если без экивоков, то и вовсе безумным.
        Глава 3
        Закончив с обедом, мы собрали личные вещи, оружие, слегка прибрались в комнате, и двинулись к месту стоянки автожира.
        - Вот скажи, почему такая несправедливость? - негромко ворчал напарник.
        - Ещё месяц помаяться, и на пол года домой. А сейчас что?
        Это была моя вторая вахта, и я очень хорошо понимал его недовольство. Жить в городе, в спартанских условиях, - если не сказать больше, да ещё зимой - удовольствие такое себе. Но одно дело знать что следующие пол года ты проведешь дома, и совсем другое то, что ждало нас.
        Оно, конечно, может и вовсе не в этом дело, - не в том что мы себе нафантазировали, послушав Клавдию. Но чуйка моя говорила что как раз в этом. Отправят, как пить дать, за тридевять земель на поиски чёрного золота.
        А автожир уже стоял, что называется, «под парами». Смазан, помыт, проверен. Последний раз его эксплуатировали пару месяцев назад, и полёт тот закончился трагически. Не знаю за какой надобностью его вообще поднимали в воздух средь бела дня, но получилось всё вполне закономерно - он был обстрелян, и пилот хоть и сумел посадить машину, сам не выжил.
        Наверное будь я тогда на базе, ни за что бы не разрешил лететь при свете дня, а пацан тот спорить не стал, повёлся на уговоры. У нас вообще с лётным составом беда какая-то происходит, из почти двух десятков планеристов осталось всего трое, остальные кто разбился, кого подбили, а кто и на земле нашёл как помереть. Словно проклятье какое-то.
        Сам же я же хоть и числился в пилотах, давненько уже не летал. Как дефицит топливный начался, так с тех пор и сижу на земле. Но поднять это чудо в воздух могу хоть сейчас, - как говорится, опыт не пропьешь. Сяду в кресло, за ручки подёргаю, вспомню как оно, - главное убедиться в том что ничего не отваливается, и всё на своих местах. Конструкция проста настолько, насколько это вообще возможно. Тем более время ещё есть, маршрут знакомый, если не насиловать мотор, двести километров, это чуть меньше двух часов полета. Лишь бы с курса не сбиться.
        Ну а на месте будет уже проще, в станице нас ждут и заранее включат навигационные огни. Они настолько яркие, что в хорошую погоду их видно километров за сорок, так что там уже и компас не нужен.
        Как и предполагалось, с машиной всё было в порядке. Бензина в баке достаточно чтобы слетать до станицы и вернуться обратно, набор инструментов на случай непредвиденного ремонта пристегнут к раме, провиант из расчёта на неделю имеется, оружие на месте, ну и всё остальное тоже так, как и должно быть.
        Наскоро попрощавшись с провожающими, а на полосу вышел даже Василич, я опустил очки и завёл двигатель.
        Первые мгновения даже мандраж пошёл, - а вдруг не получится? Но стоило «самолетику» тронуться с места и побежать по асфальту, как сразу же отпустило.
        Взлетели штатно. Поднявшись до необходимой высоты, я сверился с ориентирами на земле, и развернулся в нужном направлении. Сразу высоко подниматься не стал, хоть и стемнело, но рисковать не хотелось. И только когда город остался далеко за спиной, добавил оборотов, заставляя машину залезть повыше.
        Два часа в воздухе прошли незаметно. Ночные полеты здесь вообще скучные, это в цивилизации на огоньки хоть посмотришь, а тут совсем нечем заняться.
        Но с другой стороны, разнообразие и ни к чему. Сидишь себе спокойненько, на приборы посматриваешь, да с компасом сверяешься. Чем не красота? Когда летал постоянно, как-то не понимал всей прелести полёта, а сейчас небо почти каждую ночь снится. Скажи мне кто-нибудь раньше что я буду им так болеть - не поверил бы. Честно говоря я и высоты-то всю жизнь боялся. Не сказать что фобия, но недолюбливал.
        Зато теперь стоит глаза закрыть, - то в кукурузнике штурвалом балуюсь, то планер из пике вывожу, а то и просто, руками размахивая, летаю.
        В общем, когда на горизонте показались огни маяка, я даже расстроился немного, только привыкать начал, а уже и на посадку пора.
        Сели тоже штатно - слава богу. Потому как показалось что ошибся я чуток с углом захода, но нет, пробежавшись по подсвеченному полю, машина медленно «опустила крылья».
        Народу на полосе оказалось неожиданно много, причём люди так радовались, что мне даже неудобно стало. Это я потом понял что не конкретно нам радость эта была предназначена, а самому факту полёта.
        Потихоньку отвыкая от цивилизации - а без топлива процесс этот проходил достаточно споро, люди очень трепетно относились к её остаткам. Ну а прибытие летающей машины вполне подходило на роль цивилизационного маркера. - Мол не всё так плохо, есть ещё порох в пороховницах. Тем более ночью, с иллюминацией.
        - Ну давайте мужики, сейчас по домам, а с утра жду вас у себя! - дождавшись когда улягутся эмоции, пробасил глава поселения - Юрий Михайлович Твердохлебов.
        Хоть и не местный, с самого своего появления здесь он смог завоевать уважение жителей. Где-то словом - имея докторскую степень по философии, говорить он умел, а где-то и делом - богатырская комплекция вкупе с черным поясом дзюдоиста, прислушиваться заставляла даже самых ушлых.
        Огромного роста, бородатый, с многократно поломанным носом и борцовскими ушами, он походил одновременно и на батюшку из прихода, и на бандита с большой дороги.
        Но главный его секрет знали немногие. После полученного ранения в одной из бесконечных стычек, ему пришлось вколоть созданный на основе Володенькиной крови эликсир. Рана смертельной не была, но пошло заражение крови, и других вариантов просто не оставалось. Конечно будь на его месте кто-то другой, вряд ли мы стали бы тратить драгоценное лекарство, но этот человек был слишком ценным «игроком», поэтому посовещавшись, решили дать ему шанс.
        Разговор тогда получился трудным, ему без утайки объяснили что хотим сделать, но Юрий Михайлович, хоть и понимал что умирает, поначалу отказался. Я как мог убеждал упрямца, но тот ни в какую. И только поговорив с Аней, - а она сказала ему что проводит медицинский эксперимент, дал добро.
        Да по сути это и был эксперимент. Володенькиной крови оставалось немного, вот мы и решили похимичить, рассчитывая получить в итоге вакцину от всех болезней.
        Люди в станице умирали часто, - кто-то от болезни, кто-то от ран, поэтому недостатка в «материале» не было. Работая в больнице, Аня втихомолку вкалывала обреченным на смерть полученную в результате опытов субстанцию, и смотрела каким будет эффект. Помогало далеко не всем, но Юрий Михайлович оказался в списке счастливчиков, и вскоре поднялся на ноги.
        А для домашних моё появление оказалось полной неожиданностью, но ещё более неожиданным стала новость о скором отбытии в очередную командировку. Радости конечно никто не испытал, но и горевать не стали. Прожив больше десяти лет в мире где каждый день может стать последним, на многие вещи мы уже смотрели иначе. Поэтому, просидев до утра за самоваром, мы с Аней пошли в клуб, выяснять что за спешка и почему потребовался именно я.
        - Он сейчас подойдет, присаживайтесь. - вежливо сообщила секретарь, немолодая, восточная женщина с не выговариваемым, но красивым именем.
        Пройдя в приёмную, мы присели на оставшиеся свободными стулья, Михалыча ждали не только мы. За последние годы станица прилично подросла, поэтому как раньше, по-простому, уже не работало. На приём к главе поселения в котором проживало без малого десять тысяч человек, записывались заранее, - проблем хватало.
        Лезть без очереди не хотелось, поэтому облокотившись на спинку стула, я приготовился к долгому ожиданию и даже успел задремать, сказывалась бессонная ночь.
        Но выспаться не удалось. Дверь вскоре открылась, являя на пороге хозяина кабинета.
        - Доброе утро! - громко поздоровался он, и протянув мне руку, пригласил к себе.
        - Присаживайтесь. Чайку?
        От чая мы отказываться не стали, и пока Юрий Михайлович доставал стаканы и термос, выжидающе молчали.
        Я просто разглядывал обстановку, Аня же смотрела в окно.
        - На травках, сам собирал! - закончив приготовления выставленным на стол блюдцем с кусками сахара, похвалился глава.
        Отхлебнув по глотку, мы дружно похвалили напиток, но как по мне, так он ничуть не отличался от любого другого сбора. Сейчас бы обычного, нормального чая выпить, а трава уже у всей станицы в печёнках сидит. Наверное единственное исключение - дядя Саша. Вот он может чай собирать, - там и вкус, и аромат совершенно другие. Ну и лечебные свойства, куда без них.
        Словно подслушав мои мысли, Юрий Михайлович воодушевленно стал нахваливать сам себя.
        - Сбор лечебный, такого нигде не найдете, я вообще в этом деле спец, такой букет составлю, на раз настроение поднимет!
        Вот чего чего, а поднимающей настроение травы в станице хватало. Если раньше с ней боролись, то сейчас стало некому, и растёт она теперь едва ли не каждом участке.
        - Михалыч, давай уже ближе к теме! - совсем не разделяя его оптимизма, попросил я.
        - К теме так к теме. - пожал плечами тот, и шумно отхлебнув из стакана, поморщился - чай был обжигающе горячим.
        - Как ты знаешь, мы уже давно планируем поход к нефтяному месторождению…
        - Да уж знаем, весь колхоз только про это и говорит! - заметила Аня.
        - Ну так вот, если не считать мелочей, у нас всё готово, и выступать можно хоть сейчас.
        - Замечательно. Но я-то причём?
        - Понимаешь, геолог говорит что без разведки с воздуха никак не обойтись. Я бы тебя не дёргал, думал братьев Буреевых послать, Ивана с Алексеем, да как на грех Ванька ногу сломал, а брат его с температурой свалился!
        - А кроме этих двоих никого нет что-ли?
        - Были бы, я б тебя не дёргал! - Нервно повторил глава, но встретившись взглядом с Аней, поспешно отвернулся, делая вид что ищет что-то на подоконнике.
        - Витёк Пермяков в прошлом месяце пропал, Оглоблин ещё по зиме помер, Григорич пьёт по-черному, а Сашка Сыч без травы проклятой жить не может. Кого прикажешь посылать?
        Вопрос, разумеется, риторический, - некого. Обучить летать на планере, или автожире, дело не хитрое, за неделю можно десяток новых пилотов в строй поставить, но для этого бензин требуется, без него никак. Да и потом практиковаться нужно. Это у меня налёт приличный, а молодежь - даже те кого перечислил Юлий Михайлович, в лучшем случае часов по пять налетали вокруг села.
        - Без воздушной разведки никак, а экспедиция уже собрана, можно сказать почти сто человек на низком старте!
        - Сколько-сколько? - мне показалось что я ослышался.
        - Восемьдесят шесть, плюс ещё собираются! Дело рискованное, как ни крути, поэтому никаких принуждений, всё только добровольно.
        Десять, ну пятнадцать в крайнем случае. Куда больше-то? С таким количеством народа это не разведка получается, а полноценная войсковая операция - разумеется в «наших» масштабах.
        - Ты не думай, тут всё рассчитано. Вот, сам посмотри.
        Юрий Михайлович подвинул ко мне стопку пронумерованных листов.
        Просмотрев первые два, я понял что это надолго, и попросил пересказать суть.
        - Пойдёте по воде, на баржах. Всё необходимое там есть, и если в двух словах, то ваша задача добраться до места, найти нефть, и прямо там заняться её перегонкой. Аппарат опробован, работает, если верить книжкам, нефть там чуть ли не на поверхности, так что шансы хорошие. На каждой барже установлены емкости под горючку, плюс три десятка бочек. Получится загрузить половину - уже успех.
        - А баржи-то откуда?
        Вниз по течению Урала сплавлялись трижды, - искали расположенный где-то там город, но все разы неудачно, и те лодки что удалось построить, были утеряны. Одна утонула самостоятельно из-за ошибки лоцмана, вторую утопили прямым попаданием сто двадцатой мины, ну а третья пропала вместе со всем экипажем.
        - Так за зиму построили, пока ты в городе прохлаждался, сейчас мужики туда поедут, можешь с ними прокатиться, на месте и поглядишь - неожиданно предложил он.
        Отказываться я не стал, и проводив Аню до дома, вскоре уже трясся по ухабам, развалившись на дне набитой сеном телеги. Можно было и верхом добраться, но хотелось вот так, «по-барски». Да и надоели мне уже эти лошади, век бы их не видеть.
        Верховая езда как хобби, - может и прикольно, но в случае когда седло становится единственным способом приемлемого передвижения - прикольность куда-то девается. В детстве, когда смотрел фильмы про индейцев, или революцию, это казалось таким романтичным, но когда дошло до практики, понял, никакой романтики тут нет, спина только болит постоянно, да геморрой жить мешает.
        Так что, устроившись на сене, я просто смотрел в небо. Высокое оно весной, красивое… Жаль только что ехать недалеко, больно уж приятно лежать и ничего не делать.
        Зато когда добрались до места и я увидел насколько здесь всё поменялось, чуть за сердце не взялся.
        Там где стоял слепленный из говна и веток шалаш, теперь красовалось высокое бревенчатое здание с четырехскатной крышей, рядом расположилась вереница домиков поменьше, но каких-то низеньких, типа сараек. Склады? Или для скотины что-то? И только когда подъехали ещё ближе, я понял что никакие это не сарайки и не склады, а причаленные к берегу плавательные средства, которые Михалыч гордо именовал баржами. Баржа это что? - Корабль. Очень большой корабль. Здесь же дикая смесь плота, понтона, и катамарана. Бочки, бревна, сталь - этакий сендвич с постройками. Оно понятно что функциональность наше всё, но наслушавшись Михалыча, я ожидал увидеть несколько другое.
        Высокие борта, квадратные надстройки впереди и точно такие же, только гораздо больше, на корме. На каждой «барже» по две мачты со спущенными парусами, в бортах специальные ниши для вёсел, и по всему периметру скамейки для гребцов.
        Вдоволь «налюбовавшись» на речных монстров, я поднялся на борт крайнего.
        - О! Василий! Здорова! - непонятно откуда раздался знакомый голос.
        Повернувшись на звук, я увидел торчащую из люка чумазую голову. Это был Андрей.
        - Мы уж думали ты не появишься! - покинув своё убежище, он вытер ладони, и сообщив кому-то о перекуре, протянул мне руку.
        - Ну дак! - улыбнулся я, - места в трюме много?
        Люк откуда он вылез, располагался в «хвосте» судна, там, где по моему мнению ничего не должно быть.
        - Да какой там трюм, ты чего? В три погибели ползать приходиться… Посмотришь?
        Несмотря на скептический отзыв, я заглянул внутрь. Темно, грязно, пахнет сыростью и железом.
        - Машинное отделение?
        - Типа того. На катерах моторы поставили, на случай если бензином разживёмся, вот, починяю маленько!
        - Катерах? - я огляделся по сторонам, но ничего кроме таких же громоздких посудин не увидел.
        - Понимаю. Это мы меж собой их так называем, если с мотором - катер, без - баржа. - усмехаясь, объяснил Андрей.
        Такая трактовка звучала логично, и закончив с осмотром «трюма», я выполз на палубу, переключаясь на носовую надстройку.
        Собранная из труб и обваренная жестью, внутри она была аккуратно обшита доской, а её главным «украшением» являлся штурвал в виде руля от какого-то старинного грузовика.
        Большой и тонкий, выглядел он, прямо сказать не очень к месту, но судя по тому что я видел, здесь вообще мало что было к месту. Снятая с буханки и врезанная в фанерную плоскость приборная панель с датчиком давления масла и температуры, тут же непонятный рычаг-рубильник, прибитое к полу пошарпанное иномарочное кресло с подголовником, забитые какими-то коробочками узкие полочки под потолком, автомобильный люк в крыше, застеклённые окошки по периметру - всё это смотрелось хоть и основательно, но как-то уж очень коряво. Словно тот кто это сделал пользовался исключительно топором и кувалдой.
        Глава 4
        Закончив осмотр рубки, я переместился к большой надстройке, а навалившись на дверь, - очень тугая, оказался внутри.
        Места не особо много, но всё хорошо продумано. Деревянные откидные кровати в два яруса, в углах такие же грубо сколоченные шкафчики, по центру сваренная из трубы круглая печка-буржуйка. Ничего лишнего, всё очень функционально.
        - Как тебе? - следом зашёл Андрей.
        - Впечатляет.
        Наверное покажи нашу лодку в нормальном мире, - засмеяли бы. Но здесь, с учётом ситуации, она была если не совершенна, то очень близка к этому.
        Ну а что, путь неблизкий даже для моторных аппаратов, а нам на вёслах, да под парусами идти. Плюс непонятно кого по дороге встретим, поэтому готовым надо быть ко всему. И если ещё не так давно я не горел желанием участвовать в данном мероприятии, то сейчас, увидев своими глазами масштаб готовящейся экспедиции, поменял своё мнение.
        Дома побыть, конечно, хочется, - всё же пять месяцев это срок, но сейчас я был уверен что моё место здесь, на этих неказистых баржах.
        Хотя если верить руководству, - путешествие не займёт много времени, и план простой как палка: по-быстрому найти нефтяное озеро где-нибудь неподалеку, залить баки, и домой. Но, как говорится - гладко было на бумаге, да забыли про овраги. Планировать мы все умеем, а вот как оно пойдёт на деле, тут уж извините, непредсказуемо.
        Закончив осмотр этой баржи, я переключился на следующую. Схема та же, но если первая пока полупустая, то эта загружена по самое не хочу.
        Два ряда синих двухсотлитровых бочек, какой-то разобранный агрегат (наверное тот самый аппарат для перегонки нефти), несколько раскладных ручных буров, здесь же привода, пара редукторов, ящики с инструментом, несколько велосипедов, уазовские колёса, и ещё много чего по мелочи.
        - А там что? - разглядывая странное сооружение на соседней барже, спросил я Андрея.
        - Загон для лошадей. - подсказал он.
        Ну а что, разумно. Наверное и колеса уазовские для телеги, собрать только, всяко лучше чем на своём горбу таскать.
        Дальше осматривать не стал, решение принято и надо включаться в работу. Первое что нужно сделать - замерить автожир. Так-то он небольшой, но то на земле, а здесь, в столь стеснённом пространстве, расположить его будет непросто. Метров пять в длину, почти два в ширину, даже не знаю, наверное разбирать придётся.
        - Как там мои? - неожиданно спросил Андрей, и я бы удивился такому вопросу, если бы не знал подоплёку.
        Тогда, десять лет назад когда он вытащил Машу из города, казалось что всё будет хорошо. Не сразу, но спустя какое-то время они даже жить стали вместе. Вот только идиллия продолжалась недолго, года два, может быть чуть больше. Не знаю уж что там случилось, могу лишь догадываться, но вскоре они расстались, и если где и встречались случайно, друг с другом даже не разговаривали.
        Ну а что, внешнее сходство это еще не всё, ведь если разобраться, то они совершенно чужие друг другу люди. Да и погуливать он стал, чего уж тут таить. Баб вокруг, в смысле одиноких женщин, по десятку на каждого мужика, вот и не удержался.
        - Ты у меня спрашиваешь? Я дома-то толком не был, откуда мне знать?
        - Понятно… - вздохнул он
        Распрощавшись с Андреем, я забрал одну из лошадей, и уже верхом вернулся в станицу. Там, добравшись до аэродрома, стал разглядывать аппарат, прикидывая что же можно с него открутить. Все машины строили по-разному, но раму изначально делали сварную и, скорее всего, максимум что можно сделать - снять хвост. Вот только это почти не влияет на габариты, и разница будет совсем не велика.
        Четыре сорок длина, и метр семьдесят ширина. А ведь ещё кучу запчастей загрузить нужно, инструменты.
        Вариантов немного. Освобождать место, или сделать его путём наращивания палубы. Типа как на авианосцах, - выносной стол называется.
        Пока гадал и думал, откуда-то прихромал дядя Саша.
        Ещё прошлым летом он бегал как молодой, но тут сдал, передвигаясь совсем по-стариковски. Опираясь на палку, он остановился, посмотрел с прищуром, но не подошел, а ухромал к сторожке.
        Догонять его я не стал, особого желания общаться у меня не было, ещё перед отбытием в город мы хорошо повздорили, и судя по всему, за эти пять месяцев он так и не успокоился.
        По жизни человек тяжелый, с возрастом он стал и вовсе невыносимым. Что не скажешь, всё не по нему. Хоть беги.
        Что я, собственно, и сделал.

* * *
        По итогу совсем уж непреодолимых сложностей с размещением автожира не возникло, и в назначенное время наш речной «паровоз» тронулся в путь.
        Сначала одна баржа отошла от берега, за ней вторая, потом третья, и вскоре я уже смотрел на грустно опустевший причал.
        Этот Урал - в отличии от самого себя через несколько тысяч лет, гораздо шире, поэтому прежде чем мы добрались до середины, сидящим на вёслах станичникам пришлось изрядно попотеть.
        Точно не скажу, но навскидку не меньше двухсот метров в самом узком месте, а уж там где позволяет рельеф, как минимум вдвое больше. Вода спокойная, у берега ещё чуть волнуется, а на середине совсем тишина.
        Стартовать планировали в четыре, но по факту двинулись в шесть. Солнце уже встало и потихонечку разогревало воздух, испаряя растянутый над водой туман.
        А плыли медленно. Течение реки тут и так не быстрое, да ещё и грести перестали. Пытались поднять паруса, но не имея практически никакого опыта в подобных делах, получалось плохо. Вроде бы, чего сложного? Но на деле оказалось что много чего.
        Сам по себе парус сшит по взятым из литературы лекалам и сделан был наверняка правильно, но вот нормально управляться не удавалось. За один край потянут, к одному берегу тащит, начнут выравнивать - к другому. В общем, пока удалось поймать «правильный» ветер, наша баржа прилично отстала от основного каравана.
        Я же в дела моряческие не лез, тут моё участие помешало бы только, поэтому всё время пока народ возился с парусом, просидел на корме, глазея по сторонам.
        Наверное будь ткань современная, всё прошло бы куда проще, но закрома потихоньку пустели, и материал из которого пошили паруса был уже местным, купленным за большие деньги у аборигенов.
        Торговля во все времена сближает людей, вот и мы не стали исключением. Туговато конечно, но несмотря на все сложности, иногда торговые караваны заруливали и в наши дикие степи.
        Поначалу, - после последних масштабных столкновений, пару лет вообще никого не было, даже зверьё, и то разбежалось. Но потом, потихоньку, то один караван зайдёт, то другой.
        Правда заходили они не всегда по своей воле, через раз их приходилось отлавливать и силком тащить в станицу. Разумеется мы никого не убивали и вообще старались обходиться с людьми бережно, в качестве главного аргумента используя золото.
        Имея доступ к картам с чётко обозначенными районами залегания этого металла, его добыча не составляла для нас особых трудностей. Поначалу с помощью металлоискателей, а потом и уже почти промышленным способом, мы добывали его в изрядных количествах, поэтому платить могли более чем щедро.
        А скупали мы практически всё.
        Горшки с вином, ткани, холодное оружие, специи, стекло, драгоценные и полудрагоценные камни, различная ювелирка - несмотря на отсталость этого мира, ассортимент был достаточно разнообразен.
        Но не всё коту масленица, вскоре начались и проблемы в виде вновь появившихся мародёров. На нас им соваться было уже не с руки, а вот пограбить мирных торговцев самое то. Мы как могли противодействовали, но не всегда получалось и торговля наша с аборигенами шла с переменным успехом.
        Естественно как могли мы старались наладить производство необходимых вещей, и в чём-то даже делали успехи, но полностью перекрыть потребности поселения не удавалось.
        Запасы, - ещё недавно казавшиеся достаточными, таяли, пополнений - в виде бонусов из других миров, практически не было, да и текущий из города ручеёк трофеев с каждым днём становился всё меньше.
        После того как иссяк приток всякой нечисти, комфортнее поиски если и стали, то ненадолго. Свято место пусто не бывает, и наиболее богатые районы превратились в место бесконечных паломничеств со всех сторон.
        - Как настроение? - выдёргивая меня из раздумий, неслышно подошёл Андрей.
        Настроение у меня было не очень, о чём я ему и сообщил.
        - Чего так? - удивился тот. - Нормально же идём?
        Шли мы действительно хорошо, с парусами хоть и помучались, зато сейчас, надутые ветром, они разогнали баржу до приличной скорости. Точно определить я не мог, опыта «хождения» по воде не было, но по ощущениям, никак не меньше пятнадцати, а может и двадцати километров в час. Боюсь сглазить, но если ничего не изменится, до места дойдём уже через неделю.
        - С такой скоростью - через неделю на месте будем!.. - словно прочитав мои мысли, подсел рядышком один из тех мужиков что помогали мне на погрузке.
        - Твои слова, да богу в уши… - покачал головой я.
        - Да точно тебе говорю! - озорно блеснул тот глазами. И судя по тянущемуся запашку, он уже успел отметить удачное отплытие.
        - Доберемся до точки, найдём нефтяное озеро, быстренько нагоним бензина, и на моторах за два дня вернёмся домой!
        Естественно, такая перспектива мне нравилась; как говорится - дай то бог, но честно сказать, я не особенно верил что нефтяные озёра вообще существуют, а в том что экспедиция не будет настолько радужной, уверен был на все сто процентов.
        И ведь как в воду глядел.
        Стоило солнцу подняться повыше, ветер тут же переменил направление на противоположное, и наша скорость стала совсем черепашьей.
        Паруса, понятное дело, опустили, и выждав сколько-то - думали может ветер опять переменится, дальше пошли на вёслах.
        Скорость выросла, но когда подошла моя очередь махать веслом, я быстро осознал насколько был прав, когда говорил что лёгкой прогулки не получится. Несбалансированное и тяжелое, весло постоянно норовило вырваться из рук, из-за чего не всегда удавалось попасть в такт с остальными гребцами. Поначалу, конечно, многие гребли как попало, но у меня «лажать» получалось лучше всех.
        Отсчитывая очередную сотню взмахов, я молился чтобы подул ветер, но боги услышали меня лишь к вечеру, когда от напряжения болело всё тело, и хотелось только одного - упасть и уснуть. Скорость, оно, конечно, хорошо, только как по мне, так лучше плыть медленно, но без таких нагрузок. А то получается как в том анекдоте про войну и усталость.
        И ведь шутки шутками, а гребля выматывала как ни одно другое занятие.
        Наверное поэтому ночью, когда ветер опять стих, капитан нашего корыта попытался было поднять людей, но был послан в такой грубой форме, что заткнулся, и никак не отсвечивал до самого утра.
        «Да ты чего, Василий? Прокатишься, рыбки половишь, отдохнёшь по-человечески! Когда ещё такая возможность представится?» - так говорил Михалыч, когда уговаривал меня на участие в экспедиции. Сказал бы я ему сейчас пару ласковых…
        Но деваться было некуда, время шло, мы плыли, и судя по картам, уже на четвертые сутки достигли середины пути. В этом месте река делала резкий разворот, почти зигзагом, поэтому спутать было достаточно трудно.
        Сказать что я устал - не сказать ничего. Хотелось только одного - скорее добраться до места и забыть как страшный сон эти бесконечные взмахи и шлепки по воде.
        - Вот скажи мне, Вась… - как-то после обеда и обильного возлияния подсел ко мне наш капитан, не старый ещё, но седой как лунь дядька со странным прозвищем Мотыга.
        - Зачем всё это? - сузив и без того заплывшие глаза, обвёл он вокруг себя руками.
        - Что, всё? - задал я уточняющий вопрос, морщась от предстоящей беседы с перебравшим «философом».
        - Ну вот это… - снова повёл он руками.
        Уточнение такое себе, но я его понял. Приняв на грудь, человек задумался о смысле жизни, а ответчиком почему-то выбрал меня.
        - Да вообще похрен… - неопределенно ответил я, в надежде что приставучий собеседник обидится и уйдёт.
        Но тот неожиданно оживился, и погнал какую-то совсем уж бестолковую ересь. Что-то про пришествие мессии, про врата ада на земле и падших ангелов во плоти.
        Я не был особенно знаком с ним, он то ли из городских попал к нам, то ли ещё откуда, но судя по тому что о нём говорили, человеком был неплохим, вот только пить совсем не умел.
        Профессиональный моряк, Мотыга пол жизни своей отдал морю. В молодости служил на военном корабле, потом перешёл в гражданский флот, а пенсию встретил уже здесь, в этом мире.
        - Думаешь кто это твари страшные? - распалившись до крика, подскочил он.
        Я молчал. Любой ответ был бы воспринят как вызов с последующим продолжением.
        - Они повсюду! Там! - тыкал он пальцем в небо. - Там! - куда-то в сторону берега. - И даже там! - резко развернувшись к борту, «капитан» перегнулся через ограждение, и как-то нелепо вытянувшись, с плеском ушёл под воду.
        Не знаю как я среагировал, но в последний момент успел ухватить его за ремень, и уперевшись в ограждение, буквально выдернул обратно на палубу. Точно разглядеть не успел, заметил лишь очертания, - но стащило нашего капитана нечто длинное и толстое, типа большой рыбы, или огромной змеи.
        Кроме меня происшествие наблюдали ещё несколько человек, больно уж громко кричал мой визави, но к таким вещам все уже давно относятся спокойно, поэтому через полчаса про случившееся и не вспоминали, главное, урок усвоили, и кто бы не скрывался на дне, от бортов теперь все будут держаться подальше.
        Естественно связались с остальными баржами - а они оторвались от нас примерно на километр, и предупредили о возможной опасности.
        - Кто это мог быть? Тварь? - уже после отбоя подошёл Андрей.
        - Ну что-то точно не местное. - ответил я.
        - Думаешь?
        - Уверен. В наших реках самое крупное существо это сом, но они хоть и достигают нескольких метров, что-то я не слышал чтобы они так нагло нападали на людей.
        - Может крокодил?
        - Откуда? Здесь не тропики, и даже если предположить что его сюда привезли, за зиму он бы точно сдох. Да у Мотыги и царапин даже нет, был бы крокодил, отжевал бы половину. Тут что-то другое.
        В итоге, так ни к чему и не придя, решено было выставить пару человек с оружием по оба борта, чтобы когда тварь появиться снова, встретить её с огоньком.
        Но время шло, мы потихонечку плыли, а напавший на нашего капитана хищник так и не появился.
        Кто-то говорил что видел тени в глубине, но это могли быть как коряги, так и многое другое.
        В общем примерно в таком ключе прошли остальные дни нашего путешествия. Мы гребли, учились управляться с парусом, боялись подходить к воде, да иногда переговаривались с «соседями» по рации.
        Но всему приходит конец, и на девятый мы наконец достигли конечной точки, и дружно «припарковались» возле поросшего чахлым кустарником берега.
        Пейзаж давно уже был унылый, только здесь, перед самым устьем, глазу было зацепиться совсем не за что.
        Даже мне, человеку степному и привыкшему к подобным ландшафтам, становилось грустно.
        Степь в это время года начинает цвести, но здесь цветов нет. Только полынь и тростник. Тростник возле воды, а дальше одна полынь. Ни чилиги, ни карагача, ни вообще чего-то, кроме этих двух растений.
        И всё же, несмотря на кажущуюся бедность этого края, тут было то, что тянуло сюда людей. Поначалу рыбалка - как бы странно это не звучало, промысловая добыча осетровых, ну а в двадцатом веке нефть. Чёрное золото нашей цивилизации.
        Пробежавшись по берегу, выбрали место для лагеря. Полностью переезжать не стали, мало ли как пойдёт, но несколько шатров и полевую кухню поставили на твёрдом покрытии.
        Вроде на реке и качки особо нет, но когда встаешь на землю, ощущения совсем особенные. Словно ты так долго «под мухой» находишься, что и не замечаешь уже, а потом раз, трезвеешь в один момент. Интересное чувство.
        Шатры, или точнее юрты, «повзаимствовали» у местных. Сшитые из шкур, они были одинаково хороши как в летний зной, так и в зимнюю стужу.
        Сейчас уже домов хватало, настроили, но ещё пару лет назад почти вся западная сторона станицы была заставлена такими юртами.
        Ну а здесь сам бог велел, тут даже захочешь дом построить, не получится, не из чего.
        Даже для самана палок нет, да и костёр развести не чем.
        Глава 5
        Мою скромную персону к установке юрт не привлекали, но мне и без этого было чем заняться.
        Первое и самое важное на новом месте - разведка. Для того и выделили драгоценный бензин, чтобы я не сидел на месте.
        Разбег автожира небольшой, не больше ста метров даже с полной загрузкой, но ввиду неровности рельефа прибрежной линии, требуемая полоса нашлась на достаточном отдалении.
        - Может поближе разровнять как-то? - разглядывая оставшийся далеко позади лагерь, предложил Андрей.
        - А смысл? Думаешь украдут? - усмехнулся в ответ я.
        - Ну мало ли…
        - Оставлять машину на постоянку здесь не станем, будем на телеге возить непосредственно перед полётом. Так что не дрейфь!
        Я очень сомневался что в этих местах обитают люди, но Андрей прав, лучше перестраховаться, тем более если это практически ничего не стоит. Погрузить аппарат на телегу недолго, везти не далеко, так почему бы и нет?
        Определившись со взлёткой, мы вернулись в лагерь как раз на ужин, и получив свою долю, с удовольствием расположились у костра.
        - А ничего, почти просохло… - принюхался Андрей.
        Используемый в качестве дров конский навоз, горел не так хорошо как коровьи лепешки, только ничего другого у нас не было, поэтому выбирать не приходилось. Чуть сыроватый, попадая в огонь, он моментально досыхал, но сгорая, выделял не самый приятный запах.
        Альтернатива кизяку - так называют экскременты копытных, в этих местах лишь камыш, но толку от него совсем немного. Горит ярко, жара даёт много, но сгорает так быстро, что его попросту не напасёшься.
        Поэтому только кизяк.
        В степи он вообще универсален.
        Его перемешивают с соломой, - «перетаптывают», затем закладывают в специальные формы - обычно небольшие кирпичики, ждут когда подсохнет, вытряхивают и досушивают на солнце.
        Такое топливо хорошо и долго горит, выделяет много тепла, компактно хранится, и мало весит. Недостатки есть, но их немного, по сути, всего два - это большое количество золы и специфический запах.
        А ещё из кизяка строят дома. Мешают с глиной и камышом, делают кирпичи побольше, и выкладывают из них стены. Получается не особо прочно, зато тепло и не сложно. А главное что в тех местах где деревьев днём с огнём не сыскать, другой альтернативы попросту нет.
        Нам, конечно, на отопление не хватит, десять лошадей много «дров» не дадут, но сейчас и не зима чтобы переживать.
        Баранов бы… То есть овец. Их вообще когда в загоне держат несколько месяцев, потом просто грунт - точнее то, во что он превратился, снимают на пол метра, и так же на кусочки шинкуя, просушивают на солнце. Такой вид кизяка считается самым качественным как для отопления, так и для стройки.
        После ужина выпили по паре стаканов чая и отправились спать. Нас к дежурствам и прочему не привлекали, поэтому выспаться удалось на славу.
        Встали ещё затемно, позавтракали, и загрузив аппарат на телегу, выдвинулись на стартовую позицию.
        Лететь я должен был с геологом, поэтому вникал только в маршрут. Честно сказать, мне вообще непонятно было как в этом одинаковом пейзаже можно выделить какие-то признаки нахождения нефти. Это ладно когда горы, растительность разная, камни всякие. А тут чего? - Полынь, сколько глаз хватает. Разве что совсем уж наглядно должно быть.
        - Мы озера нефтяные искать будем? - спросил я пассажира.
        - Здесь, вряд ли… - с сомнением разглядывая своё кресло, ответил тот.
        - А вообще, бывает такое?
        - В теории да, бывает. Но лично я не сталкивался. Видел только выходы нефти на законсервированных месторождениях, вот там, действительно озера.
        Не скажу что это «открытие» стало для меня новостью, но где-то в глубине души я всё же надеялся на чудо.
        - Но в этих местах нефть неглубоко, первые разработчики вручную копали, метров десять, думаю, не больше…
        Я видел по телевизору что бывает когда на буровых добуриваются до нефти, и не успевают поставить заглушку, там фонтан такой бьёт, что если кто рядом окажется, моментом смоет. Поэтому как будет выглядеть наш «шурф», представлял слабо.
        - Да ты что… - ухмыльнулся геолог. - Это ж как колодец, только вместо воды нефть. Ты черпаешь, она прибывает. Много таким образом не добыть, но нам в самый раз будет, думаю, пары, а может и одного удачного колодца за глаза хватит.
        - То есть ты уверен что всё получится?
        - Как бог даст. - пожал тот плечами. - Но в том что покопать хорошенько придётся, уверен на сто процентов!
        В итоге, облетели участок примерно километров сто квадратных, и по прилёту оказалось что точек, на которых надо проводить «изыскания», геолог нарисовал аж тридцать штук.
        - Это что, на каждом месте колодец рыть? - ужаснулся я, сразу же представляя насколько затянется экспедиция.
        - Нет конечно. - усмехнулся тот. - Сначала ножками обойдём, выберем самые актуальные, дырок набурим, посмотрим на породу, ну и потом уже видно будет.
        - А может быть так, что ничего не найдём?
        - Разумеется. Я за свою жизнь в разведку ходил раз двадцать, и только трижды удачно.
        - В разведку?
        - Ну да. Геологическую. Нефть искал, золото, выходы руды медной изучал…
        Пессимистом я не был, но услышанное слегка удручало. По всему выходило что поиск нефти это та ещё лотерея, и надежду на скорое возвращение можно и не питать. Даст бог, к зиме если управимся.
        Ну а проведённая в тяжелых трудах следующая неделя только подтвердила мои опасения.
        Прокатившись по самым ближним из намеченных точек, геолог выбрал три самые перспективные, и мы приступили к бурению.
        Но шло оно туго. По началу ещё как-то, а вот когда бур углублялся метров на пять, начинались сущие мучения. Мало того что грунт каменистый, так ещё и глина настолько жесткая, что проходили мы, в лучшем случае, сантиметров по пять за час работы.
        Руки болели так сильно, что прошлый мой опыт в качестве гребца уже не казался настолько жёстким. И ладно бы хоть какой-то толк был, так ведь кроме всё той же глины и камней, добыть ничего не удавалось.
        - Нормально… Не всё сразу… - успокаивал геолог, когда мы выдёргивали очередную пустышку.
        Время шло, люди теряли терпение, злились, но как те ёжики, продолжали грызть кактус.
        И наверное кто-то наверху пожалел нас, ибо ещё через три дня и дюжину десятиметровых скважин нам наконец улыбнулась удача.
        Честно сказать, я бы и внимания не обратил, на мой взгляд, грунт особенно и не изменился, - вместо коричневого с серыми вкраплениями, стал коричневым с черными вкраплениями. Но этого оказалось достаточно чтобы геолог наш едва не запел от радости.
        - Здесь! Здесь копать будем!
        И мы стали копать.
        Притащили лопаты, ломы, вёдра, веревки.
        Почва - ужас. Углубившись на пол метра, работали в основном ломами, причём пришлось возить воду, потому как на сухую рыть было совсем невозможно.
        Копали всемером, и почти через двое суток требуемой глубины колодец был готов.
        - Что-то я там нефти не вижу… - сказал я, когда нашу артель навестил геолог.
        - Правильно. - кивнул тот. - Чтобы нефть стала наполнять колодец, необходимо пробурить ещё метра четыре, заложить в скважину пороховой заряд, и взорвать его.
        - И что, тогда нефть пойдёт? - с сомнением спросил кто-то.
        - Не факт, но шанс имеется. - обтекаемо ответил ответил геолог, вызывая новую порцию матов.
        Описывать дальнейшую рутину не имеет смысла, разве что сам взрыв - бахнуло сильно, но глухо. Столб грязи и камней вылетел метров на сорок, и неожиданным, хотя и предсказуемым образом, высыпался нам на головы. Хорошо ещё что самые крупные камни не долетели, попало только щебнем.
        А нефть пошла. Не сказать чтобы быстро, но к утру следующего дня дно колодца покрыла пестро-серая жижа.
        Ведром черпать не получалось, поэтому соорудили ковшик на длинной веревке, и спустя ещё какое-то время могли похвастать десятком литров этой вонючей жидкости.
        Профильтровали, почистили, вышло чуть больше пол ведра.
        - Такими темпами мы за месяц бочку не соберём… - задумчиво разглядывая добычу, почесал за ухом Андрей.
        - А ведь её ещё и перегонять надо…
        - Так подождать нужно хоть пару часов, уровень поднимется, тогда и черпать! - предложил кто-то, только ни через два часа, ни к вечеру, уровень не изменился.
        Но мы не отчаивались. Как говорится - на безрыбье и рак рыба, так и тут, за неимением вариантов и это в радость. Ну и разумеется работу по поиску новых источников не прекращали. - Бурили, копали, взрывали.
        - Остались только самые дальние точки, надо бы ещё вдоль моря пройтись, не факт что там найдётся что-то лучше, но проверить не помешает. - вернувшись из очередной пустой вылазки, сообщил мне геолог.
        На его месте я бы сначала проверил всё что наметили, но специалисту виднее, поэтому спорить не стал, и определившись со временем вылета, отправился спать.
        Тут, что называется, в тесноте да не в обиде. Уютное местечко в уголке - если можно так назвать тоненький матрасик у стенки шатра, и равномерный храп со всех сторон, создавали непередаваемый фон. Не скажу чтобы под это дело одни только ужасы снились, но, наверное, где-то около того.
        Зато проснулся я на удивление бодрым, и первое что почувствовал когда покинул место ночлега, - запах.
        Так пахнет когда где-то рядом жгут резину, но в нашем случае «благоухала» установка нефтеперегонки.
        Поставили её прямо на берегу, и то что я видел на барже, было лишь частью этого необычного агрегата, который в собранном виде производил совсем другое впечатление.
        Высокая печь с трубой из которой бодро валил чёрный дым, сверху плоская металлическая ёмкость, чуть поодаль несколько бочек, три соединенных между собой газовых баллона, куча шлангов и ручная помпа.
        С принципом работы установки я был знаком, но в живую пока не сталкивался, поэтому долго и с интересом рассматривал столь любопытную конструкцию.
        - И как успехи? - когда один из занятых с установкой людей - пожилой мужчина которого все звали Стёпой, отвлёкся, спросил я.
        - Да только начинаем, пока никак… - виновато поморщился тот.
        - От воды вот пробную партию почистили, сейчас будем дальше греть.
        - А чем топите? - пока не коснулось, я не задумывался над этим вопросом. Ведь для работы установки нужен огонь, а где его взять в степи? Дров в таком количестве мы не привезли, а кизяка даже на костер толком не хватает.
        - Так покрышки горят. Ими и топим.
        Я подошёл ближе. Возле печи стояли мешки, плотно набитые порезанной на мелкие кусочки автомобильной резиной.
        - Компактно, и отдача хорошая. Ничего лучше для этих целей и быть не может. - объяснил Степан.
        - Ясно. А когда готовый продукт пойдёт?
        - Не знаю. Загадывать бессмысленно, пока пробуем, экспериментируем… Это тебе не самогон гнать…
        То, что производство бензина несколько сложнее «добычи» огненной воды, я догадывался, даже читал что-то по этой теме, но всё же не думал что на деле окажется настолько мудрёно.
        - Тут кстати вон чего нашли, глянь на берегу…
        Я осмотрелся, но ничего не увидел.
        - Где?
        - Да вон же, возле бочки перевернутой… - махнул рукой Стёпа.
        Шагнув в указанном направлении, я обратил внимание на прислоненный к бочке затёртый спасательный круг с полустертой надписью не по-русски: «Zoi…»
        - Откуда?
        - Говорю же, выловили с утра, по течению плыл.
        В принципе, круг мог приплыть откуда угодно, но надпись заставляла задуматься.
        Англичане? - первое что пришло в голову.
        Англичанами мы называли наших главных врагов, хотя среди них кого только не было, но английский язык международный, поэтому как по началу пошло - англичане, так и закрепилось.
        Хотя и верилось с трудом. В виду дефицита топлива мы уже давненько с ними не сталкивались, да и круг это мог приплыть откуда угодно. Может торчал где-нибудь в камышах, а сейчас вода поднялась, он и выплыл. Может ведь такое быть?
        А вообще, конечно, будет неприятно если они действительно где-то рядом тусуются. Не знаю уж чем руководствовались эти люди, но после неудавшейся экспансии, обратно к себе не пошли, а наткнувшись на небольшой посёлок, обосновались в нём. По-хорошему, их бы ещё тогда добить, но в тот момент у нас не хватало ни людей, ни вооружения. Думали попозже, придём в себя, да и разберёмся с супостатами. Но те тоже не сидели сложа руки, забаррикадировавшись не хуже нашего.
        Ничего хорошего в этом не было, все эти годы англичане хоть и не проявляли себя, но мы понимали что остались они в наших краях не просто так, и оправившись после поражения, нападут снова. А пока этого не произошло, сложился некий статус кво, мы их не трогали, и они к нам не ходили. Правда в последнее время участились случаи появления самолётов, вот только близко они не подлетали, поэтому поделать мы ничего не могли.
        И да, посёлочек их стоял на реке, поэтому теоретически круг мог приплыть, так сказать, самостоятельно.
        Наверное, я бы и думать забыл про это происшествие, если бы на облёте прибрежной линии не заметил следы пребывания человека.
        Кострище, примятая трава, а самое главное - место где вытаскивали на берег лодку. Судя по размером следа, что-то не очень большое, может обычная моторка, или нечто вёсельное.
        А вот кострище свежее, может даже вчерашнее. Да и трава не успела подняться.
        Но вокруг никого не было, - перед тем как сесть, я осмотрелся. И мимо нас не проплывали, а значит ушли куда-то дальше.
        Ну а вообще, если сложить со спасательным кругом, это уже серьёзно.
        Конкуренты?
        На первый взгляд такое предположение выглядело реально, хотя если копнуть глубже, кое-что не сходилось.
        Во-первых, зачем им тащиться сюда, если ближе добраться до других, более доступных месторождений.
        Во-вторых, почему они не начали поиски там, где начали их мы? Ведь по словам геолога, это был самый подходящий район, здесь нефть ближе всего подходит к поверхности. Дилетанты?
        Ну это вряд ли. Такие не потащились бы за тридевять земель.
        Значит что? Значит я не в ту сторону думаю. Не за нефтью они пришли сюда, а за чем-то совсем другим. Вот только зачем?
        Тщательно облазив место чужой стоянки, найти удалось лишь пару заготовок для пыжей, да поломанный карандаш, но ни то, ни другое не способствовало прояснению ситуации. О том что это могли быть городские, я не думал, слишком сложно для них, да и далеко.
        - Может, всё же, следы старые? - когда мы вернулись на базу, и я рассказал Андрею о находке, предположил он.
        - Нет, вчерашние, край позавчерашние.
        - Но откуда? Тем более, как ты говоришь, на лодке… А?
        Я видел недоверие на его лице, да мне и самому рассказали бы про такое, я бы, как минимум, засомневался. Но я был уверен что глаза меня не обманывали.
        - Ну хорошо, а почему ты решил что это англичане? Вполне могли быть местные кто-то. Нет?
        - Не думаю. Лодка современная, пыжи, карандаш. Да и что тут местным делать? Травы даже толком нет, пустыня, да солончаки…
        - Да кто ж их знает… Мало ли… - вздохнул Андрей,
        Сомневаться - это нормально. Но единственный способ узнать правду - найти этих людей. И уже утром следующего дня, заправившись и вооружившись биноклями, мы усаживались в кресла автожира.
        Короткий разбег, взлёт, привычный круг над лагерем, набор высоты и доворот на нужный курс.
        Одной рукой держу «штурвал», а в другой сжимаю бинокль.
        Бинокль морской, военный, приближение хорошее, но впереди, там где море, кроме холмов и белеющих пятен полыни, ничего нет. Береговая линия пуста, если не считать нескольких десятков чаек, и поднимающегося на горизонте тумана.
        Андрея я не вижу, он сидит у меня за спиной, но знаю наверняка что он тоже рассматривает окрестности.
        Отложив бинокль в сторону, я слегка добавляю газу, и толкаю вперёд ручку. Хоть и привык, но каждый раз контролирую себя. Управление тут не самолетное, наоборот: Низ это верх, верх это низ.
        Сильно не давлю, спешить нам некуда, и поднявшись до двухсот метров, выравниваю машину.
        Скорость сто, и вскоре мы уже оставляем под собой обнаруженную вчера чужую стоянку.
        Теперь, главное, внимание. Высота приличная, мест где можно спрятать лодку немного, но они есть: Заросли камыша, кое-где обрывистый берег, холмы опять же.
        - Давай левее возьмём - прорывается сквозь треск голос Андрея.
        - Зачем? - отвечаю я, но руль всё же доворачиваю, хоть и считаю что искать нам нужно на воде, или на берегу.
        Минут через пять мы оказываемся над первой грядой холмов, и мне кажется что я что-то вижу вдалеке.
        Подношу бинокль к глазам, и сам себе не верю. Этого просто не может быть.
        Глава 6
        - Это чё за нахрен? - заставляя меня вздрогнуть, рявкнуло в наушниках.
        - Не знаю… - пробормотал я в ответ, потому как действительно не знал. Не верить своим глазам оснований не было, но и верить не мог, ибо такого просто не могло быть.
        - Ущипни меня, если я брежу! - вновь затрещали наушники, старательно донося до моих ушей голос Андрея.
        Ущипнуть я не смог бы при всём желании, но тут и нужды не было. То что мы видели - либо существовало на самом деле, либо присутствовало коллективное помешательство.
        Но сумасшедшим я себя не ощущал, а вот очертания того, чего не может быть, рисовались всё отчётливее, и это был невероятно огромный корабль. Очень длинный, необычного вида, с высоты он выглядел крайне неестественно, неправильно как-то. Тут и сам факт его нахождения среди холмов на берегу Каспийского моря, в голове не укладывался, так ещё странный какой-то.
        Потерев на всякий случай глаза, я потянул на себя ручку и повёл машину на снижение. То что мы видели, нужно было обязательно потрогать руками, иначе не верилось.
        - Вот там, на ровненьком, плюхайся! - посоветовал Андрей. Судя по его неестественно громкому голосу, он, так же как и я, находился в шоке недоверия. Вроде и глазами своими вижу, а сомневаюсь.
        Приземлившись на пологую сторону холма и лихо прокатившись под горку, мы торопливо вылезли из кресел.
        - Меня не роняли? Нет? - потряс головой напарник.
        - Если только обоих… - буркнул я, пытаясь сообразить с какого края лучше подойти к нашей находке.
        Уходя на половину корпуса в землю, корабль стоял меж двух холмов, словно специально спрятавшись от чужих глаз. Хоть и огромный нереально, а будешь рядом идти, и не заметишь. Ни труб ни надстроек, ровнёхонькая, пустая палуба.
        - На авианосец похоже, только очень уж старый… Ты не в курсе когда они появились?
        Я был не в курсе. И так не особо по мореходству, про авианосцы я знал лишь то, что у Америки их очень много, а у нас всего один, да и тот постоянно в ремонте. Адмирал Кузнецов, кажется. Но этот действительно выглядел словно памятник подводной археологии.
        Приземлились неподалеку, поэтому шли недолго и вскоре покрытый ржавыми пятнами и какой-то дрянью корпус судна сурово нависал над нашими головами.
        - Рупь за сто - утопленник! - констатировал Андрей, и с этим трудно было спорить. Судя по всему, корабль лежал на морском дне какого-то из миров, а когда перенёсся сюда, оказался на суше, так как здесь воды почему-то не было.
        Не знаю, может ушла, может не пришла, но факт оставался фактом - перед нами находился наполовину вросший в землю древний авианосец.
        - Наверх ещё залезть как-то надо… - задрав голову вверх, напарник почесал в затылке.
        - Может лестница есть где-то? - предположил я.
        - Вряд ли. С кораблей по трапу сходят, а тут куда сходить?
        По моим прикидкам, до края борта метров восемь, и это при том что часть корпуса находится в земле. Причём борта наклонены на нас, что усложняет задачу фактически до невозможности. Как тут залезть?
        Приблизившись к громадине вплотную, первым делом я потрогал покрытую пылью и ржавчиной обшивку. Дыр пока не было, всё же металл здесь наверняка толстый, но внешне корабль выглядел изрядно проржавевшим.
        - Давай кругом обойдём, может с другой стороны цепь якорная найдётся?
        - Или дыра, как-то же его потопили? - добавил я.
        - Может сам потонул… Или вообще выгнали на мелководье, да ржаветь бросили… Кто ж теперь скажет…
        Версия с мелководьем подходила больше всего. Ведь пройдясь вдоль борта неожиданной находки, мы не нашли ни цепи, ни каких либо повреждений, зато обратили внимание на то, что сильно заржавлена и покрыта наростами только половина того что возвышалось над землей, а верхняя часть в относительно хорошем состоянии.
        Кроме этого открытия, у противоположного борта мы обнаружили место давнишнего лагеря. Несколько почерневших кострищ, пара разбитых бутылок, и аккуратно сложенные в кучу камни.
        - Тут баню делали. Вот, камней накидали, сверху костер жгли, а потом палатку ставили. - присел перед импровизированной каменкой Андрей.
        - Как думаешь, давно?
        - Ну не в этом году точно.
        Место на самом деле выглядело не свежим, но определить «возраст» я бы не решился. Как минимум одну зиму кострище пережило, ну а в остальном только гадать. Да и какая баня в степи? До моря отсюда километров десять, воды не натаскаешся, что, с собой принесли?
        Для очистки совести мы внимательно осмотрели окрестности, надеясь найти что-нибудь «говорящее», но кроме того что уже нашли, ничего другого не было.
        - И всё же забраться туда надо…
        Будь у нас верёвка, можно было бы соорудить крюк и попытаться забросить наверх, но веревки у нас не было, поэтому только возвращаться.
        - Слушай… - неожиданно пришла мысль, - а если мы прямо на палубу сядем?
        - А там ровно?
        - Не знаю, как раз и проверим…
        Обнаружив корабль, я настолько опешил, что не обратил внимания на состояние посадочной площадки, но шанс был, и грех им сейчас не воспользоваться. Да и места не нужно нам много, что для посадки, что для взлёта. Разбег у автожира небольшой, так что, в принципе, можно и поперёк попробовать сесть.
        Откладывать не стали, и вернувшись к своему «самолётику», уже через несколько минут поднялись в воздух.
        - Вроде чисто! - прохрипело в наушниках.
        Я тоже ничего мешающего посадке не заметил, и на всякий случай сделав «пристрелочный», повёл машину на снижение.
        - Ну вот, а ты боялся… - снимая с головы «шлем», довольно протянул напарник, когда коротко «пробежавшись» по палубе, наш маленький транспорт остановился.
        - Странно что никаких надстроек нет…
        - А вон, по правому борту, видишь железяки торчат?
        Действительно, сверху этого не заметно, а отсюда видны остатки чего-то крупного.
        - Скорее всего туда бомба попала, и снесла всё к чертям собачьим!
        Примотав свою технику к одному из многочисленных крюков по борту, мы подошли ближе. Бомба не бомба, но рубку - а здесь скорее всего она и была, снесло что-то очень мощное.
        - Ну точно, вон, глянь, там и вторая палуба пробита. - Первым заглянув вниз, поделился Андрей.
        А дыра действительно впечатляла. Металл первой палубы толстый, сантиметров под десять броневой стали, так пробило и его, и всё что располагалось ниже. Скорее всего эта пробоина и стала причиной потопления корабля, поэтому и снаружи следов никаких нет.
        - Прыгать будем? - предложил я, разглядывая куда бы приземлится так чтобы не сломать ничего.
        - Болеешь? - поднял бровь напарник.
        - В смысле?
        - Да вон лестница перед тобой, зачем ноги ломать?
        Не знаю как она уцелела, но это действительно была лестница. Покореженная взрывом, тем не менее функциональность свою она не потеряла. Ну или почти не потеряла.
        Сгорая от нетерпения и наплевав на осторожность, мы громко затопали по железным ступеням.
        - Ох и ни хрена себе… - на пол пути замер Андрей.
        Я же промолчал, у меня просто не было слов.
        Выстроенные в два ряда по оба борта, перед нами стояли самые настоящие самолёты. Вода сюда не дошла, мы правильно предположили, и в который раз протерев глаза и ущипнув себя, я кинулся к ближайшему.
        Двухместный биплан отличался от своих собратьев номером и тремя белыми звездами на боку. Честно сказать, я такие машины только в кино и видел. Короткий корпус, четыре крыла, две отдельные открытые кабины, толстый нос с торчащими воздухозаборниками, массивные лопасти винта, широко расставленные колёса шасси, и чёрное дуло пулемёта.
        И если по ржавому корпусу корабля возраст определить трудно, то судя по состоянию фюзеляжа, не летали эти самолётики очень и очень долго.
        Трухлявая и полопавшаяся фанера, потрескавшаяся на крыльях ткань, выцветшая краска, паутина и толстый слой пыли, однозначно говорили о серьёзном «сроке хранения». Точно сказать сложно, но на мой взгляд, лет пятьдесят, если не больше.
        - Двадцать четыре штуки. - вслух пересчитав самолёты, подытожил напарник и подтянувшись, залез на крыло одной из машин, но когда оно захрустело, быстро сполз обратно.
        Я же по гнилым крыльям прыгать не стал, а полез сразу в кабину пилота, хотелось взглянуть на приборы и управление.
        Неказистое кресло, штурвал, несколько рычагов, педали, и ряд круглых окошек на панели.
        Из оружия - пулемет, расположен непривычно, не по центру, а несколько сбоку. Модель мне не знакома, но что-то напоминает.
        А вообще, состояние машин ни к черту. Даже кресло, и то выглядело так, будто его только что достали из мавзолея.
        Спрыгнув вниз, я подтащил пустой деревянный ящик и перевернул его, используя вместо лестницы.
        Крышка закрывающая мотор, капот то есть, поддалась не сразу, но в итоге все же уступила грубой силе.
        - Ну что тут… Патрубки однозначно под замену… Резина задубела и умерла… Проводка… - негромко бормоча, я дотянулся до пучка проводов и покачал их из стороны в сторону.
        - Живая? - с надеждой спросил напарник.
        - Скорее нет, чем да…
        Не считая потрескавшейся резины и задубевшей проводки, внешне двигатель выглядел сносно, но я по опыту знал что откроется при разборе. Запчастей таких нет и достать их, скорее всего, нереально, но наверняка можно обойтись и тем что есть. Из двух с половиной десятков машин пару точно соберем, а может и больше. На гнилые крылья и фюзеляж я не смотрел даже, с этим проблем нет, что фанеры, что алюминия у нас в достатке. Да и мастера имеются, переберут по винтикам, разберут и склепают лучше оригинала. Вот только надо или самолеты перевезти в станицу, или людей с инструментом сюда доставить.
        Проблемно и одно и другое, не знаю даже что больше.
        - Сможешь летать на таком?
        - Шутишь? Ты видишь в каком он состоянии? Сколько лет эти птички стоят здесь? Пятьдесят? Семьдесят? Мало того что мотор мёртвый, так ещё и обшивка гнилая. А копнуть глубже, так ещё и не то окажется. - не стал я обнадёживать.
        - Да понятно что обслужить их надо, я ж не дурак. Я в общем говорю, теоретически…
        Вопрос на миллион, что называется. На первый взгляд - если сравнивать с кукурузником - машина проще некуда. Но это только на первый взгляд, в действительности же управлять этим аппаратом будет не так-то и просто.
        Кукурузник, как ни крути, обычный гражданский грузовик, медленный и инертный, а здесь истребитель, пусть и древний.
        Поэтому всё что я мог, лишь пожать плечами. Вот дядя Саша бы точно справился, но в силу возраста, надежды и на него мало.
        Кое как оторвавшись от самолётов, мы перетряхнули всю кучу сложенных вдоль бортов ящиков, но кроме замасленных тряпок в большом количестве, да коробки с фильтрами ничего не нашли, основная часть тары оказалась пустой. Так-то понятно что это палуба для хранения самолетов, а не склад, но я всё же надеялся найти что-нибудь стоящее.
        - Всё украдено до нас… - расстроено пробормотал Андрей.
        - Внизу надо смотреть.
        Всё что располагалось ниже этой палубы было затоплено водой, и рассчитывать на сохранность содержимого было глупо. Так, если герметичное что-то попадётся.
        - Ну пойдём!
        - Нет, пока светло, надо валить отсюда, а завтра поутру толпой нагрянем, и уже обстоятельно перетрясём этот кораблик.
        Мне тоже было интересно хоть одним глазком глянуть, только уже темнело, и мы вполне могли потеряться. Места незнакомые, в лагере костров особо не жгут, да и сама процедура взлёта с палубы в темноте напрягала.
        Но Андрей упёрся, пообещав что пойдёт один. Не знаю как объяснить, но будь на его месте мой сосед, тот, другой Андрей, из нашего мира, я настоял бы, а с этим так не получалось. Резкий, где-то даже жестокий, он был очень упрям и иногда вёл себя не вполне адекватно. Со мной ещё как-то пытался сдерживаться, всё же весовые категории у нас разные, а вот с другими постоянно конфликтовал, порой доводя дело до драки.
        - У нас даже фонаря с собой нет! - привёл я самый значимый аргумент, но тот ухмыльнулся, и молча достал из кармана фонарик-жужалку.
        - Есть! Пойдём!
        Я по глазам видел что удержать его не выйдет. Как там говорят? - Не можешь остановить, возглавь? Вот я и возглавил, первым ступив на ведущую куда-то в чрево древнего корабля, узкую лестницу.
        Страха не было. Ступени, ниже третьей, были покрыты толстым слоем рассыпающегося под ногами налета, и за нами оставались чёткие следы. Выдаёт, конечно, с головой, но удобно, так точно не заблудимся.
        Чем ниже спускались, тем темнее становилось впереди, и когда стало совсем темно, зажужжал фонарик.
        Луч его заметался по сторонам, являя глазу довольно мрачную картину. Серые корявые стены, повсюду куча заросших илом железяк непонятного предназначения, тяжёлые двери по обе стороны через почти равные промежутки, да обросшие ракушками потолки.
        Сделав несколько осторожных шагов, я толкнул одну из дверей.
        Хоть и тяжелая, открылась она легко и без скрипа, словно предвидя наш визит, кто-то заранее смазал петли.
        Вот только внутри совершенно пусто, если не считать прикрученного к полу овального столика.
        - Каюта? - негромко прошептал я.
        - Вполне может быть. - ответил Андрей, добавляя, - давай дальше посмотрим…
        Следующие несколько дверей не открылись, а те что были открыты, скрывали точно такие же комнатки, с той лишь разницей что где-то были столы, а где-то нет.
        - Похоже, здесь мы ничего не найдём… - заглядывая за очередную дверь, прошептал напарник.
        Не знаю почему, но чем дальше мы отдалялись от входа, тем громче нам казались собственные голоса, а жужжание фонарика действовало на нервы. Да и светил он так себе, больше шуму.
        Но несмотря на это, мы упрямо шли вперёд и возвращаться не собирались.
        Наконец коридор закончился ещё одной лестницей, спустившись по которой, мы оказались в большом помещении, полностью заваленном длинными деревянными ящиками и небольшими квадратными бочками.
        Ящики валялись как попало, а бочки, явно не пустые, аккуратно стояли возле дальней стены.
        Как обезьяны по пальмам, мы проползли к бочкам.
        - Что там? - прошептал я, когда Андрей скрутил с одной из них крышку, и посветил внутрь.
        - На масло похоже… И по запаху вроде…
        Масло, это хорошо, но оно такое же древнее как корабль и грош ему цена. Давно уже распалось на составляющие, и если и годится куда, то только печи топить.
        - Прогорклое… - ещё пару раз шумно втянув носом воздух, добавил напарник.
        - В смысле? Растительное что ли?
        - Да не… Воняет просто…
        Подобравшись ближе, я заглянул в бочку и принюхался. Пахло действительно маслом, но совершенно точно каким-то неправильным.
        Разочаровавшись в бочках, мы занялись ящиками. Замки на них заржавели, а дерево только набрало прочности, поэтому прежде чем удалось вскрыть первый, намучились мы основательно.
        Аккуратно уложенные когда-то в промасленную бумагу, там лежали винтовки. Я вытащил одну, и содрав остатки бумаги, попробовал передернуть затвор.
        С трудом, но тот поддался. Не сказать что готова к стрельбе, но почистить, смазать, и можно в бой.
        - Мосинка?
        - Похоже…
        Патроны должны быть, значит… Давай в других посмотрим…
        Следующие два часа, или даже больше, мы перекладывали и вскрывали ящики, но все они были заполнены такими же винтовками.
        - Не судьба значит… Дальше пошли?
        И мы пошли. Правда, прежде чем добрались до выхода, раскидали мешающие ящики, и с трудом сдвинув заржавевшую дверь, оказались в узком коридоре.
        - Чувствуешь? - замер напарник.
        Я инстинктивно достал обрез.
        - Воздух какой-то спёртый… - успокоил меня он, но сделав несколько шагов, громко выругался.
        - Что там?
        - Да на труп наступил! На полу валяется!
        Фонарик зажужжал бойчее, и присмотревшись, я тоже увидел лежащий на полу скелет.
        Череп, грудная клетка, ноги в сапогах, остатки ткани, ремень по центру. Всё как полагается.
        - Вон, бескозырка вроде…
        Рядом с черепом виднелась ленточка, но сам головной убор сгнил, или распался от времени.
        - Посвети по сторонам, может рядом что-то валяется?
        Посетовав на отваливающиеся руки, Андрей старательно поводил лучом вокруг тела, но кроме нескольких фрагментов костей, ничего не обнаружил.
        - Ну тогда пошли. - подтолкнул его я. Тот снова ругнулся, и аккуратно перешагнув лежащие на полу останки, выдал;
        - Утонул наверное…
        - Сложно не согласиться. - поддержал я. - Стены целы, значит сюда ничего не прилетало, поэтому утопление, самая рабочая версия. Хотя, какая нам сейчас разница?
        Глава 7
        Оставив в покое останки, мы двинулись дальше, но буквально через десяток метров наткнулись на ещё одного «морячка».
        - Смотри, у этого сумка вроде… Или что это? - активно работая жужжалкой, прошептал напарник.
        Я подошёл ближе, присел. Действительно сумка. Кожаная, на ремне, с металлическим замком как на портфеле.
        - Может в ней бумаги какие?
        - Возможно, только вряд ли они сохранились.
        Я не сомневался что мы узнаем что это за корабль, и как он здесь оказался, но точно не в этой планшетке. Там даже если и было что-нибудь, то давным давно раскисло.
        - Посмотрим… - буркнул напарник, и осторожно вытащив запутавшуюся в ремешке кость, повесил сумку себе на плечо.
        - Посмотрим. - согласился я, перешагивая рассыпавшийся по всему полу скелет.
        Пройдя дальше по коридору, мы снова уперлись в закрытую дверь. Но навалившись, справились и с этой задачей.
        Пошарив вокруг фонариком, осмотрелись. Судя по обстановке, здесь было жилое помещение. Может кают-компания, может зал для собраний, или ещё что-нибудь в таком духе.
        Опрокинутый на спинку диван, разбросанные стулья, стол на боку, сорванные со стен шкафчики. Мебели прилично, но для нас ничего интересного нет. Можно, конечно, по ящикам стола и шкафов полазить, но это ещё успеется, сейчас беглый осмотр в поисках чего-нибудь грандиозного.
        Тот же склад с патронами хотя бы. Не может быть такого что ружей куча, а боекомплекта нет. Ну вот просто не может.
        Оно понятно, что от «утопленников» сохранности ждать не стоит, но патроны снаряженные бездымным порохом после просушки вполне могут оказаться годными. Ведь если чёрный порох при намокании меняет свои свойства, то бездымный воды не боится. То же самое касается и других боеприпасов, не всех и не всегда, но шанс есть.
        Оставив кают-компанию в покое, мы двинулись дальше по направлению к корме.
        Очередной длинный коридор оказался весь «утыкан» дверями, но открыть нам удалось лишь одну.
        - Фига себе… - протиснувшись в узкий проём не до конца открывшейся двери, присвистнул напарник.
        Я пролез следом.
        Света было мало, но мне удалось разглядеть то что вызвало его удивление. Прямо посреди этой комнатушки стояла двуствольная зенитная установка на станине, калибр миллиметров тридцать, судя по стволу, только непонятно куда она стрелять должна, повсюду глухие стены.
        - Вот, смотри. - ещё активнее заработал он гашеткой фонарика, подсвечивая что-то прямо перед собой. - здесь бойница, по идее, она должна автоматически открываться при приближении пушки.
        Решив проверить версию, мы дружно навалились на станину, но безрезультатно, прикипела она насмерть.
        - Да ладно, хрен с ней… Всё равно ржавая как хрен знает что… - отходя в сторону, я вытер пот со лба.
        - Так почистить можно. Мосинки же нормально сохранились? - возразил напарник.
        Оптимизм это хорошо, но в данном случае безосновательно. Винтовки были в масле, а тут всё открыто, поэтому воздействие коррозии куда как сильнее. Даже если что-то и удастся оттереть, затвор работать нормально не будет. Это и в потёмках понятно.
        Оставив пушку в покое, мы двинулись дальше по коридору, толкаясь в каждую дверь.
        - Тут ещё одна…
        - Тоже ржавая?
        Я прекрасно понимал что всё что ржавое здесь всё, поэтому спросил так, тишину разбавить.
        - Похоже… Тут, кстати, и стрелок имеется. - «обрадовал» напарник, подсвечивая лежащий в уголке скелет.
        Я пригляделся, - ничего интересного: Остатки одежды, ремень, сапоги, ну и сами кости.
        - Думаю, матросиков ещё достаточно будет…
        - Угу. Хоронить замучаемся…
        А ведь правда. Не знаю сколько человек было в экипаже авианосца, но судя по габаритам, очень прилично. Тысяча, а может и больше. И сколько из них спаслись?
        На верхних палубах трупов совсем нет, здесь, на этом уровне, уже встречаются. А в машинном отделении, скорее всего, их будет совсем много. Ведь чем ниже, тем меньше шансов на спасение.
        Из коридора мы попали в просторный - не знаю как назвать, пусть будет отсек. Куча труб под потолком, тугие скрутки проводов, множество вентилей и рубильников говорили о том что помещение техническое, но главное было не в этом, отсюда можно было спустится на уровень ниже. Винтовая лестница с короткими перилками находилась справа от двери.
        Коротко посоветовавшись, решили проверить. В этот раз фонарик был у меня, и я двинулся первым.
        - Осторожнее, не поскользнись… - буркнул сзади напарник.
        - Взаимно. - ответил я, нащупывая ступеньку.
        Скользко не было, образовавшиеся в воде наросты давно высохли, но запнуться можно вполне, тем более с таким слабым освещением.
        Вообще, когда я согласился участвовать в этом походе, и подумать не мог что буду бродить по утопшему авианосцу.
        Предчувствовал что-то необычное, но даже помыслить не мог что выйдет именно так.
        Представлял как доберемся до места, начнем бурить скважины, и когда найдём нефть, устроим праздник. Ну а что, чёрное золото равно жизнь, без топлива у нас нет будущего. Протянем ещё лет сорок, может пятьдесят, ну всё, каюк. Конечно, альтернатива есть, хоть тот же пар, но пока все уповают на удачное завершение экспедиции. Да и паровой двигатель, его попробуй построй когда особо ни с инструментом, ни с материалом не разгуляешься. Разве что из бензиновых моторов колхозить?
        Ну а пока оставалось «довольствоваться» тем что есть, а именно «добытым» авианосцем.
        Так-то находка, конечно, спорная, - пролежавший кучу лет в воде корабль это уже скорее археология, но дареному коню в зубы не смотрят, поэтому остается только радоваться. Как минимум, здесь металла столько, что нашему поселению на тыщу лет хватит, и не надо никакую руду искать.
        А ведь добыча руды на полном серьёзе обсуждалась. Шагов в ту сторону, правда, не делали, но думать, думали.
        Пока металла и в городе хватает, во всяком случае на нужды такого поселения как наше, но всегда хорошо когда есть запас. Тем более здесь его и искать никто не станет.
        - Я тут вот чего подумал… - заставляя меня вздрогнуть от неожиданности, пробубнил напарник.
        - Если мы нашли этот корабль, так может и другие найдутся?
        - В смысле?
        - Да в прямом. Здесь море было, мало кто утонуть мог? Надо бы вокруг пробежаться. Как думаешь?
        - Какое вокруг? Ты чего? Нам бы с этой тушей разобраться… Мы неделю всей толпой по открытым отсекам бегать будем, и не уверен, справимся ли… А потом пол года ещё потратим на вскрытие запертых. Да и то, непонятно, уложимся ли…
        - Ну ты прямо оптимист… - недовольно скривился напарник, но спорить не стал, наверняка понимая что в основном я прав. Ну а так-то, да, пройтись по округе, точнее облететь, конечно, стоит. Может и посовременней найдётся что-нибудь.
        Добравшись до последней ступеньки, я долго раскручивал механизм фонарика, освещая место в котором мы оказались.
        - Бойлерная?
        Не знаю бывают ли бойлерные на кораблях, но очень на то похоже. Покрытые корявым налётом ряды металлических труб, десятки, если не сотни вентилей, куча датчиков со стрелками. За время нахождения в воде всё основательно заросшее, но блеск стекла в приборах разобрать ещё можно. В общем, всё как в самой обыкновенной бойлерной где-нибудь на заводе, или жилом микрорайоне.
        - Трубы с па-ро-хо-да… Модные в любое время го-да… - погрузившись в атмосферу места, фальшиво пропел напарник.
        Я же обшарив вокруг себя лучом света, пришёл к выводу что ничего интересного тут нет, как нет и другого выхода, поэтому нужно подниматься обратно и пробовать пройти в другом направлении.
        Но тут в тусклом свете беспрестанно жужжащего фонаря промелькнуло что-то необычное. Во всяком случае необычное для этого места.
        - Что это там? - ещё активнее заработав пальцами, я подсветил находку.
        - Чемодан? - потянулся вперёд напарник.
        Возле стены под трубами действительно лежал чемодан, хотя правильнее будет сказать, чемоданчик.
        Небольшой, кожаный, с усиленными железом краями, он почти не пострадал за проведённое в воде время.
        - Погоди… А там что?
        Когда напарник поднял находку, мне показалось что дальше есть ещё что-то.
        - Труп?
        - Угадал… Похоже это хозяин чемоданчика…
        Тело, точнее его остатки в виде скелета, лежало под трубами, но попытка вытащить его оттуда закончилась неудачно. Достать удалось лишь один сапог. Кожаный, с высоким голенищем, под воздействием воды он хоть и растрескался местами, но было видно что сапог этот не похож на всё что встречалось нам раньше. Те корявые и грубые, а у этого даже сейчас, в таком ужасном состоянии, сохранился какой-то своеобразный лоск, если можно так выразиться. Может офицерский, или вообще принадлежал кому-то из гражданских.
        - Тьфу ты… - негромко ругнулся напарник. - Развалился…
        Лишний раз тревожить останки не хотелось не только по причинам морального плана, но и из банальной осторожности. Мы не раз сталкивались с оживающими покойниками разной свежести, поэтому старались обходится с телами усопших повежливее. Здесь, конечно, оживление маловероятно, всё же это не мумия, а просто набор костей, но чем чёрт не шутит, на грех и грабли стреляют.
        - В сапоге вроде есть что-то…
        Торчащую оттуда кость я видел, но напарник явно имел ввиду что-то другое.
        - Тьфу ты… Ложка…
        Сунув руку внутрь сапога, он разочарованно разглядывал трофей.
        - А ты что найти-то хочешь? Золото партии? - не удержавшись съязвил я.
        - А хоть бы и его. Ты разве не хочешь?
        У меня уже был опыт с сокровищами, и я очень хорошо помнил чем всё кончилось, поэтому честно - не хотел.
        - Вот, гляди.
        Напарник протянул ложку под свет фонарика.
        - Соболевский… А… И… - медленно прочитал он.
        - И что? - спросил я, не совсем понимая какой нам толк от личности утопшего. Если каждый труп так разглядывать, нам жизни не хватит чтобы всё обойти.
        - И ничего. Интересно просто.
        - Понятно всё с тобой. Давай лучше что в чемодане глянем.
        Найти в нём что-то ценное я не надеялся, но посмотреть хотелось. Одно дело обнаружить в таком месте вещевой мешок, и совсем другое чемодан. Вот что он тут делал?
        Открыли быстро, замок просто отвалился от рассохшейся кожи, а внутри нас на самом деле ждал сюрприз.
        - Это что, вискарь? - вытаращился напарник.
        Переложенные сопревшими тряпками, перед нами лежали четыре пол-литровых бутылки с утолщенным по центру горлышком. Этикетки на них сильно размокли, но очертание лошади ещё проглядывалось.
        - Похоже на то.
        Сам я такой виски не пробовал, хотя видел и в магазинах, и на экране телевизора. Наверное самый известный сорт среди тех что были доступны обычному человеку.
        - Неожиданно…
        Разумеется, чемоданчик с виски мы забрали с собой. Пусть и бестолковый, но всё-таки трофей. На отсутствие выпивки жаловаться было грех, гнали и разводили всё что угодно, но чтобы вот так, настоящий виски, да ещё с такой выдержкой, такого было не найти.
        Ложку напарник тоже прихватил, на вопрос - зачем? Сказал чтобы знать за кого свечку ставить.
        - Ты главное место не забудь, когда хоронить будем, хоть имя напишем.
        - А смысл? Кому это надо?
        По сути он прав, и смысла действительно никакого. Родственников почивших морячков здесь нет, плакать не кому. Да и вообще, сейчас совсем другие проблемы. Скорее всего выроем одну яму на всех, будет общая могила бойцам. Хотя если подумать, то этот корабль и есть их могила. А мы тут бродим, мертвых тормошим… Я в общем-то не неженка, но от этой мысли стало не по себе. Тем более обстановка располагала.
        - Может вернёмся? - когда мы покинули странное помещение с трубами, предложил я.
        - Устал?
        - Да задолбался уже. Рук не чувствую.
        Фонариком вроде не тяжело жужжать, а мышцы забиваются, и кажется будто не фонарь это вовсе, а тренажер для накачки кисти.
        - Ну выйдем мы отсюда, и куда? В любом случае возвращаться утром будем. А так хоть с пользой время проведём…
        Естественно, я понимал что разницы большой нет где приклонить голову на ночь, но вторая палуба манила меня своими самолётами. На самом деле пока мы тут бродим, я постоянно о них думаю. Как заменить обшивку на крыльях, чем залатать прогнившие места в фюзеляже, посмотреть в каком состоянии моторы на других машинах. В общем, с куда большим удовольствием я бы поторчал наверху, чем бродить по лабиринтам затонувшего авианосца.
        - А если фонарь откажет? Ты запомнил как мы сюда шли? - попытался возразить я.
        - Не сцать! - весело ответил напарник, остановился, и покопавшись в кармане, достал телефон.
        - Вот! Полностью заряжен! - чуть ли не в ухо гаркнул он.
        Наличие запасного фонаря - а на трубке он точно был, радовало, и на радостях я отдал жужжалку напарнику, сообщив ему что теперь он ответственный за световой день.
        - Ну и ладно. Подумаешь… - ничуть не обиделся тот. - Тогда ты чемодан с вискарем тащи. А может хлопнем по маленькой?
        Предложение было заманчивым, но пить здесь, среди кучи хоть и давнишних, но всё же покойников, мне совсем не хотелось.
        И только я хотел ответить, - а говорили мы всё время шёпотом, как где-то неподалеку лязгнул металл. Звук не чёткий, смазанный, но ослышаться мы не могли, тем более оба. Будто дверью аккуратно щелкнули.
        - Стоп. Ты это слышал? - остановился напарник, продолжая жужжать фонариком.
        - Свет потуши. - зашипел на него я.
        - Может сквозняк?
        Ветерок по коридорам гулял, но мне сложно представить какой он должен быть силы чтобы захлопнуть дверь. А в том что звук был именно хлопком закрывающейся двери, сомнений у меня не было.
        Не прикасавшиеся к оружию до этого момента, мы синхронно полезли за обрезами, а ещё через мгновение, уже во всеоружии пошли на звук.
        Как я и предполагал дверь оказалась заперта, и как мы не упирались, поддаваться не хотела.
        - Вот же сука! - выругался напарник. - Как так-то? Может всё таки ветер?
        Отвечать я не стал, если минутой ранее у меня были сомнения, то теперь я был полностью. Уверен что заперли нас специально.
        - И что делать?
        Вопрос риторический, конечно идти вперёд, иных вариантов попросту нет.
        И мы пошли. Я первый - мои глаза с некоторых пор быстро адаптировались к темноте. Напарник за мной на расстоянии вытянутой руки. С фонариком было бы лучше, но в таком случае мы выдали бы себя с головой. Оно и так-то полностью бесшумно двигаться не выходит, а уж если свет будет…
        До спуска в «бойлерную» добрались быстро, но вниз не полезли, там точно тупик, а выбрали вариант с проходом в очередной тоннель. В этот раз по каютам не шарились, а тупо шли вперёд, надеясь что куда-нибудь выйдем. В принципе, корабль огромен, и не может такого быть, чтобы не было каких-нибудь обходов, развилок, или разветвлений. Другой вопрос хорошо ли ориентируются те кто нас запер?
        Ведь если с этим у них порядок, значит они могут просто перекрыть нам все возможные пути, и просто подождать несколько дней. Без еды проживем, а вот воды у нас немного, и мы тут просто умрём от жажды. Звучит даже стремно, на корабле, и от жажды.
        Задумавшись над такой смертью, мне даже интересно стало, ну помру я без воды, так ведь оживу через какое-то время. И как тогда быть? Снова без воды помирать?
        Каким именно образом это будет работать, я даже не догадывался, но перспектива умирать от жажды не радовала от слова совсем.
        Хотя и с повторным оживлением будут проблемы, после «смерти» есть очень хочется, но еды, так же как и воды, у нас нет, а единственный источник пищи - Андрей. При мысли о подобном повороте меня даже замутило слегка.
        Я, конечно, всякое повидал, но такой поворот меня не устраивал.
        - О чём думаешь? - словно почуяв мое настроение оживился теоретический «обед».
        Глава 8
        - О несправедливости мира. - посвящать товарища в свои мысли я не собирался, тем более когда в голову лезет всякая чушь.
        - И в чём же она заключается? - продолжил «допрос» тот.
        - Да хотя бы в том что мы с тобой сейчас здесь торчим, а не в своих кроватках нежимся.
        Про кроватку это я так, для примера сказал, но посыл передать смог.
        - Да уж… Я бы тоже щас… С бабой… - мечтательно прошептал Андрей.
        В отличии от прошлого, местного Андрея, этот был весьма охоч до женского пола, что и послужило причиной размолвки с женой. Поначалу, они вроде неплохо жили, можно сказать душа в душу, но потом Маша поймала его с другой женщиной и прогнала. Может быть технически не совсем так было, как говорится, свечку не держал, но суть примерно такая. Да что говорить, дело-то, житейское, я бы даже, может, и посочувствовал товарищу, бывают ситуации когда действительно сложно устоять, но в сочувствии тот не нуждался, с радостью пользуясь обретённой свободой.
        - Куда?
        Пройдя длинный коридор, мы оказались перед распутьем. Небольшого размера отсек имел сразу три выхода, и все открытые.
        - Налево пойдёшь, коня потеряешь, направо жену, прямо сам помрёшь… Так вроде было?
        - Сказок давно не читал, но про коня было. - хмыкнул Андрей. - Я бы напролом предложил, да только не осилим… А так если, навскидку, давай налево, что ли…
        Налево, так налево. Спорить не о чем, всё равно все двери одинаковые, и мы, особо не раздумывая, двинулись дальше, попав в очередной заросший водорослями коридор.
        Прошли примерно до половины, как показалось что неподалеку кто-то разговаривает.
        Прислушались. Точно, на пределе слышимости, но ошибки не было, говорили прямо за бортом и, судя по всему, где-то рядом тут имеется люк, или что-то вроде бойницы.
        - Вот… Закрыта не плотно… Техническое что-то… - прямо мне в ухо зашептал Андрей.
        Узкая створка открывалась внутрь, но о том чтобы открыть её, не было и речи. Как минимум нас заметят, а может и убьют даже. Мы же не знаем какое у чужаков оружие.
        - Понимаешь что-нибудь? - когда заболело прижатое к железу ухо, спросил я.
        - Неа… - помотал головой Андрей. - Наверное местные…
        И только я хотел согласиться, как снаружи кто-то вскрикнул, а потом от души выругался. Причём на чистом русском, даже без акцента.
        - А вот это уже наши…
        - Похоже на то. - согласился я. С одной стороны, встретить русского человека было неплохо, но с другой, лучше бы этой встречи вообще не было. Спокойно осмотрели бы здесь всё, вернулись в лагерь, и там уже решали как распорядиться найденными сокровищами. Но это, как говорится, из серии про бабушку, которая могла бы стать дедушкой.
        - Может поговорить попробуем?
        Идея разговора не пойми с кем, мне так же не нравилась, но в этой ситуации хуже от этого уже не будет. В любом случае о нашем присутствии знают, так почему бы и нет?
        - Эй! Вы слышите меня? - предварительно несколько раз стукнув по борту какой-то железкой, - для привлечения внимания, прокричал Андрей.
        Его явно услышали, потому как всё стихло.
        - Аллё! Эй! Чего замолчали? Ау-у!.. - ещё раз повторил он, но бестолку, за бортом не отвечали, а единственные звуки которые доносились до нас, - лошадиное ржание.
        Подождав немного, мы двинулись дальше, и вскоре вышли к расположенной прямо под открытым люком небольшой винтовой лестнице.
        Осторожно поднялись, и поплутав ещё полчаса, нашли выход на самую верхнюю палубу.
        - Вон, гляди… Звёзды… - подойдя почти вплотную, едва слышно прошептал Андрей. - Думаешь, не угнали наш транспорт?
        - Скоро узнаем. - отмахнулся я, не особо надеясь на сохранность автожира. Ситуация очень серьёзная, и, что самое плохое, совершенно непонятная.
        - Погоди!.. Давай я первым пойду, а ты тут останься, если всё ровно, тогда за мной выходи…
        - Согласен. Лишним не будет, только первым пойду я, а ты отойди подальше, и в случае чего не лезь. Понятно?
        Я был уверен что выход на палубу под наблюдением, но торчать тут вечно мы не могли, с едой-то ладно, можно потерпеть, а вот без воды уже никак. Флягу что взяли с собой, почти прикончили, поэтому долго высидеть в трюме не получится.
        Да и вообще, что мешает им закрыть ещё и этот выход?
        С такими невесёлыми мыслями я поднимался по лестнице, но выглянув наружу, никого не заметил. Во всяком случае, прямо возле люка меня не ждали.
        Вылез по пояс, осмотрелся ещё внимательнее, и всё так же никого не обнаружив, полностью переместился на палубу.
        Вдалеке, а находился я сейчас на носу корабля, что-то темнело, и мне очень хотелось чтобы это был наш самолётик. Ну мало ли, не заметили его гости нежданные, или внимания не обратили. И я, томимый надеждой, стараясь не топать, двинулся в сторону тёмного пятна. Вот только не успел сделать и трех шагов, как затылок взорвался болью, моментально гася сознание.
        Очнувшись, а показалось что почти сразу, попытался встать, но руки и ноги оказались связанны.
        Не открывая глаз, прислушался. Рядом, буквально в паре метров, негромко чавкали, а ещё сильно пахло дымом.
        Костёр жгут?
        - Да ладно тебе, не придуривайся… - сказал кто-то, и меня несильно пихнули под ребра. Видимо мои телодвижения не остались незамеченными.
        Я открыл глаза. Светало.
        Наклонившись, надо мной стоял молодой пацан, и внимательно меня разглядывал.
        Смуглый, темноволосый, с острыми чертами лица и почти чёрными глазами, одет он был весьма странно для «соплеменника».
        Куртка из грубой кожи, такие же штаны, шапка с меховой оторочкой и стоптанные мокасины. На одном боку нож без ножен, на другом кобура с пистолетом.
        - Пить хочешь? - неожиданно спросил он.
        - Есть такое… - ответил я.
        Пацан сместился куда-то из зоны видимости, и вернулся уже с большой эмалированной кружкой.
        Пока он ходил, мне удалось осмотреться, но кроме него в округе никого не было.
        С трудом поджимая ноги, я сел, но больше ничего сделать не мог, связанные за спиной руки оставляли совсем мало пространства для манёвра.
        - Извини, развязать не могу, сам понимаешь… - сказал пацан, поднося кружку.
        Вода была теплая и невкусная, но пить хотелось зверски, поэтому не особо обратил на это внимания.
        - Может объяснишь какого тут хрена происходит? Ты вообще кто? - опустошив ёмкость до дна, спросил я.
        Пацан почесал в затылке, явно собираясь с ответом, но тут в поле зрения появились ещё двое.
        Один здоровый как бык, роста какого-то невообразимого, нереально широкий, с отсутствующей шеей, круглым как шар лицом, сложенным вправо носом и очень маленькими глазками. Шёл он медленно, и хоть этого не может быть, но мне казалось что от его шагов трясётся земля.
        Второй выглядел мельче, но тоже здоровый, роста моего примерно, но я, по сравнению с ним, худощав. Головой сивый, лицо обычное, нос на месте, глаза, рот - всё среднестатистическое. Зуб только торчит кривой, да синяк под глазом, но это явление временное, поэтому не важное.
        Одеты оба так же как и пацан, во всё местное, и костюмы их отличаются лишь оттенками, да степенью изношенности. Вооружены так же пистолетами, - во всяком случае кобура есть у обоих, и длинными ножами тоже без ножен. Но у здорового ещё и что-то вроде палицы на небольшой рукояти.
        - Очнулся? - подойдя ко мне почти вплотную, спросил тот что поменьше. Говорил он таким густым басом, каким обычно попы молебны проводят.
        Ответа вопрос не требовал.
        - Вот и хорошо. Где второй?
        - Откуда мне знать… - я старался держаться независимо, насколько это возможно в моём положении.
        - Позови его.
        - Чего бы? - поймать Андрея в лабиринтах корабля они не смогут, в этом я был уверен, и облегчать им задачу не собирался. Так хоть какой-то шанс у него есть, а позову если, то и того не будет.
        - Или умрёшь. - совершенно спокойно пригрозил Сивый.
        - Ну… - словно раздумывая, протянул я.
        Умереть, в моём случае, тоже выход, вот только узнать бы сначала кто эти люди, и что они здесь делают. Судить по одежке глупо, в этом мире всё давно перемешалось, и единственное что мне остается, копить полученную информацию.
        - Хорошо. Не хочешь звать, не зови. Птичку свою поднять сможешь? - «ожил» здоровяк, обладавший на удивление очень тонким голосом, таким тонким, что не будешь знать кто говорит, решишь что пацан одиннадцатилетний.
        А вопрос, конечно, интересный. Отвечу что не смогу, будут Андрюху ловить, а меня наверняка пристрелят. Или даже не так, - шантажировать его мной будут, чтобы сам вышел.
        - Смогу. - прикинув все за и против, ответил я.
        - Отлично. Даже пытать не пришлось. - растянулись в улыбках оба.
        Было желание добавить «смогу, но не буду», - сдержался, больше проживу, больше узнаю. Да и умирать со связанными руками не хочется, как развязываться, когда очнусь?
        Дальше разговаривать со мной не стали, думал спросят хоть кто такой, откуда, но, похоже, этим ребятам моё «происхождение» было совершенно безразлично. Летать «умею», и ладно.
        Пока сидел, рассвело окончательно, и к лагерю подтянулись новые действующие лица. То что теперь это точно не наши, я понял как только услышал резкие гортанные крики. И хотя опыт общения с местными у меня был, - я даже кое-как мог с ними общаться, этот язык был мне не знаком.
        Как только они подошли, сразу обступили самого здорового, и что удивительно, он совершенно свободно с ними разговаривал.
        Я насчитал восемь человек, но, судя по всему, это были не все. Откуда-то со стороны кормы слышалась такая же «каркающая» речь. Мог бы я встать, может и увидел кто там, но вся моя свобода ограничивалась лишь кручением головы на физиологически доступный градус.
        Все, как один, смуглые и черноволосые, в таких же штанах и куртках, выглядели они в этой одежде куда более естественно. Единственное что казалось неправильным в их прикиде, огнестрельное оружие. У четверых это были обрезы, трое щеголяли огромными наганами, а у одного торчал за поясом обшарпанный револьвер.
        Разговаривая со здоровяком, они то и дело поворачивались, пристально меня разглядывая. Судя по жестам, их визави говорил им про автожир, ну и про меня, как потенциального пилота.
        - Бензина много в баке? - словно невзначай подошел тот пацан, что давал мне напиться.
        - Да есть сколько-то… - неопределенно ответил я. Скрывать смысла не было, пойди да погляди, но точного количества я не помнил, знал только что на возвращение хватит, и ещё останется.
        - Если развяжу, заберёшь меня отсюда? - пацан ошарашил прямо в лоб. Он сразу показался мне не подходящим к этой компании, но о таком варианте, я даже не думал.
        - А как эти? - покосился я на его спутников.
        - Они скоро уйдут, останусь я, и ещё двое. С ними разберусь.
        Хоть и вёл он себя естественно, это вполне могла быть подстава, поэтому ответ я давать не спешил.
        - А чего это тебя на побег разморило? Обижают?
        - Не важно. Ты же из дальнего города прилетел?
        Этот вопрос поставил меня в тупик, но нужно было что-то отвечать.
        - Из города, да. Но насчёт дальнего, не скажу, не знаю… Есть ещё ближний?
        Парень кивнул.
        - Есть, отсюда километров триста вдоль моря.
        - И ты оттуда?
        Но ответить он не успел, его позвали «старшие товарищи».
        Ну вот, - думал я, оставшись один, - кое-что есть, теперь знаю что до какого-то города отсюда триста километров. Что за город, правда, непонятно, но, может, удастся как-нибудь выяснить.
        Пока никого рядом не было, пытался расслабить путы на руках, но лишь убедился в том что вязал специалист, и без подручных средств с веревками не справится. Казалось, что чем больше я верчусь, тем сильнее стягивает запястья.
        - Не получается? - неожиданно раздался знакомый голос. Обернуться я не мог, но судя по тембру, это наверняка был здоровяк.
        - Угу. Как ни кручусь, только сильнее затягивает… - спокойно ответил я. Нет, ну а что теперь? Он уже видел чем я тут занимаюсь, зачем отрицать очевидное?
        - Убежать думаешь? - голос стал ближе.
        - Теперь уже нет.
        - Шутишь… Это хорошо. Если научишь меня управлять этой штуковиной, отпущу, честное слово…
        - Развяжи, научу. Это не сложно.
        - Не сейчас. - явно досадуя, поджал губы здоровяк. Он вообще выглядел странно, словно был чем-то встревожен.
        - Ну смотри. Как знаешь. - успев понадеяться на освобождение, сейчас я тоже почувствовал легкий укол разочарования. Уж больно руки затекли, да и сидеть в таком положении совсем неудобно.
        Здоровяк буркнул что-то непонятное, прошёл немного вперед, и подтащив почти квадратный камень, уселся напротив.
        Не знаю что изменилось, но сейчас он не выглядел человеком-горой. Обычный, в меру крепкий мужик, разве что росту сильно выше среднего. В нормальном мире с такими параметрами он мог быть баскетболистом, или боксером. Как Валуев, тот примерно тоже такой же комплекции.
        - Жрёт много? - бросив вычерчивание прутиком на песке какой-то абракадабры, спросил он.
        - Кто? - сделал я вид что не понял.
        - Аппарат твой.
        - Смотря как лететь. Если аккуратно, то литров двенадцать, если не жалеть, и двадцать вылезет.
        - Понятно… - покачал головой тот, и снова занялся рисованием на песке.
        Мне же ничего не оставалось кроме как наблюдать. Сначала казалось что изображаемые им закорючки, закорючки и есть, но присмотревшись, я понял что рисует он карту, старательно вычерчивая какие-то мелкие детали.
        Длинная и толстая линия - берег моря, черточки потоньше - впадающие реки, кругляшки - города, или посёлки. Разумеется, это лишь мои предположения, вполне возможно что он просто балуется от нечего делать, но мне казалось что всё обстоит именно так.
        Услышав приближающиеся голоса, здоровяк поднялся, и ногой затёр свои художества.
        А в этот раз «посетителей» было ещё больше, и все местные.
        Они подошли ближе, о чём-то громко заспорили, то и дело тыкая в меня пальцами.
        Выглядевший самым старым, стоял в одиночестве, а перед ним, громко размахивая руками, переругивались несколько особей помоложе.
        «Старику» могло быть как тридцать, так и шестьдесят лет. Степные ветра, отсутствие элементарных благ и постоянные войны очень сильно сказываются на внешнем виде аборигенов. Сколько раз нам попадались совсем молоденькие девочки у которых уже было по нескольку детей. Ей пятнадцать, или шестнадцать, а уже многодетная мама. Ну а в тридцать, - всё, можно сказать, старуха. В общем, старик мог быть совсем не стариком, но судя по тому что я видел, остальные относились к нему как к старшему.
        Минуту спустя подошёл Сивый, и на том же языке выдал длинную, эмоциональную тираду.
        Понять о чём он говорил, я, конечно, не понял, но глядя на выражение лица оратора, мог предположить что тот с чем-то не согласен.
        Аборигены его внимательно выслушали, и дружно повернулись к «аксакалу», явно ожидая что теперь скажет тот.
        Но говорить он не стал. Внимательно обвёл всех глазами, достал из за пазухи трубку, кисет - небольшой кожаный мешочек, и повернувшись ко мне, принялся набивать её.
        Процесс сей длился долго, старик не спешил, явно получая от своего занятия удовольствие.
        А когда наконец закончил, и закурил, причём от самой обыкновенной зажигалки, медленно направился в мою сторону.
        Подошёл, встал напротив, и задумчиво затягиваясь, внимательно меня рассматривал.
        - Что? - не выдержал я. - Что тебе надо?
        - Ничего. - неожиданно ответил тот по-русски, и спустя минуту спросил как меня зовут. Говорил он с сильным акцентом, шепелявя слегка, но с пониманием у меня проблем не возникало.
        Назвавшись первым пришедшим в голову именем, я повторил свой вопрос. На что тот помолчал недолго, а потом просто развернулся и пошёл прочь.
        Глава 9
        Глядя в спину удаляющемуся аксакалу, я пытался понять что происходит. Судя по его поведению, обсуждали они меня, но в каком ключе, оставалось загадкой. Может сейчас что-нибудь прояснится?
        Но нет, старик прошёл мимо остальных, вытащил из седельной сумки небольшой чайничек и баклажку воды.
        Закрыл сумку, погладил лошадку, и поставив «добычу» возле костра, сам сел рядом.
        Чай пить собрался? - подумал я, и в тот же момент по моей многострадальной голове что-то прилетело.
        Боли не было. Просто р-раз! И всё потухло. Сколько был в беспамятстве, не знаю. Но даже сны успел посмотреть, длинные и бестолковые.
        Очнулся верхом на лошади. Точнее сверху, ибо верхом так не ездят. Меня усадили, а чтобы не свалился, привязали за руки к лошадиной шее.
        Подёргал ногами, та же история - привязаны. А для надежности ещё и поперёк спины веревку натянули.
        От такого положения болело всё тело, но больше всего голова.
        Как мог осмотрелся, но толком ничего не увидел. Смотреть можно было лишь вправо, и там, кроме пары уже знакомых персонажей никого не было.
        Утром я как-то не задумывался, а сейчас понял что эти двое, - как впрочем и остальные, хоть и нарядились по местной моде, но аборигенами не были. Не знаю что именно их выдавало, может быть мелкие детали в совокупности, но, кажется, они такие же кочевники, как и мы с Андрюхой.
        Ехали долго, и остановились на ночёвку когда солнце село за горизонт, а на небе появилась луна.
        Меня отвязали от лошади, дали время привести себя в порядок, и вновь замотав верёвками, посадили возле костра.
        Жгли кизяк. Доставали из мешка по нескольку лепешек, разламывали их, и потихоньку подкидывали, следя за тем чтобы огонь не гас, но и сильно не разгорался.
        Тепла от такого костра особо не было, хотя настроение поднимало. Даже я, пленник, и то чувствовал наплыв осторожного оптимизма.
        Вот только оптимизм оптимизмом, а хотелось есть, но трапезничать почему-то никто не спешил. Во всяком случае никто из тех, кто сидел рядом со мной у костра.
        Да оно в итоге и с костром не задалось, примерно через четверть часа его потушили, и разошлись. Мне же спать не хотелось, выспался. Да и как тут поспишь, когда мало того что холодно, так ещё и всё тело веревками стянуто. Лечь нормально, и то проблема.
        Но альтернатив нет. Либо сидеть до утра, либо хоть как-то попытаться вздремнуть.
        И я, подтянув колени ближе у туловищу, кое-как всё-таки улёгся. Поначалу сон не шёл, но потом всё же сморило.
        По обыкновению спал крепко, но чутко. Слышал сквозь сон как пару раз ко мне кто-то подходил, но ничего не происходило. Честно сказать, я ждал что или пацан объявится, или здоровяк. Но не случилось, наступило утро и наш «отряд» продолжил свой путь. Ладно хоть в этот раз меня на лошадь усадили по-человечески.
        Обзор теперь был нормальный, и я незаметно осмотрелся. Насчитал тридцать три человека, прямо как в сказке. Черномор только подкачал, мелкий больно. Он, кстати, пару раз подъезжал ко мне на своей лошадке, но ничего не говорил, смотрел только задумчиво, и возвращался обратно в голову колоны.
        А вообще путешествие проходило спокойно. Ехали медленно, практически всегда шагом. Мои спутники почти не разговаривали, ничего не происходило, и вокруг, насколько хватало «глаз», я видел только высокие облака и бесконечные кусты полыни.
        Вдоль моря на север. Туда где в Каспийское море впадает Волга, и где когда-нибудь появится город Астрахань.
        Я, так-то, в географии не очень силен, но перед «командировкой» озаботился, полистал атлас. Поэтому знаю что если двигаться по берегу, то примерно там и окажемся. Не факт, конечно, что там сейчас есть кто-то, но куда-то же мы направляемся?
        И направляемся достаточно успешно. По моим прикидкам проехали за день порядка ста километров, и уже на закате вновь встали лагерем.
        Не знаю с чем связано, но в этот раз ко мне отнеслись более гуманно. Ног не вязали, за спину рук не заламывали, и даже покормили. Потом опять костерок ненадолго, и отбой. А с утра снова в путь. Причем практически всё так и делалось молча, почти всегда меж собой «кочевники» общались жестами, а меня ни о чём не спрашивали.
        Я же усиленно думал.
        Думал о побеге, о цели путешествия, о доме, о оставленном посреди степи товарище. В общем, о чём только не думал, вот только поделать ничего не мог.
        А к вечеру второго дня приключилось небольшое происшествие. Хотя «небольшое», смотря для кого. Если для меня, то да, а для тех бедолаг что «кочевники» приволокли откуда-то со стороны моря, на этом происшествии всё и закончилось.
        Оно и случилось как-то буднично, я даже не заметил в какой момент от нашего отряда отделилась группа из шести верховых, и обратил на них внимание когда они вернулись, притащив с собой двоих испуганных мужиков.
        В таких же кожаных одеждах, разве что более потрёпанных, такие же смуглые, тем не менее эти двое отличались от моих спутников. Жаль что поразглядывать толком не дали, привезли, допросили, и тут же зарезали. Причём простым убийством не ограничились, отрезав новым пленникам ещё и головы.
        - Зачем? - спросил я у оказавшегося неподалеку пацана.
        - Да чтоб не ожили. У нас тут и без того нечисти хватает. - не стал скрывать тот, ставя крест на почти продуманном плане побега.
        А на третий день мы наконец прибыли в город. Причём это была не провалившаяся из параллельной реальности многоэтажная застройка, а вполне себе местная «жемчужина» архитектуры.
        Выстроенный на берегу одного из многочисленных рукавов Волги, городок словно сошёл с обложки учебника по истории из моего школьного детства. Может не под копирку, но впечатление производил именно такое.
        Ни одного деревянного строения, все постройки каменные, вокруг трехметровый забор с башнями, внутри набито так бестолково, что глядя на эту беспощадную планировку, хочется стереть всё, и построить заново.
        Улицы - если так можно сказать, местами узкие настолько, что две встретившиеся телеги никогда не разъедутся.
        И люди. За стенами их настолько много, что издали кажется будто и не люди это вовсе, а спешащие по своим делам муравьи.
        А вот размеры города не впечатляют, он всего вдвое, или немногим больше нашей станицы.
        Пришпорив лошадок, вскоре мы достигли ворот, и дождавшись когда нам откроют, заехали внутрь.
        Приготовившись к созерцанию местного колорита, я чуть с коня не упал от ударившей в нос жуткой вони. Уж не знаю почему, может у них тут канализацию прорвало, но воняло так сильно, что дышать было невозможно и резались глаза. Честно сказать, я рассчитывал на совсем иные запахи, почему-то издали этот городок у меня ассоциировался с восточным базаром с его ароматными пряностями, лампой Алладина и караван-сараем.
        Неужели так везде? - подумал я, но когда мы проехали дальше вглубь городка, запах почти исчез.
        Избавившись от дискомфорта, я смог сосредоточиться на том что меня окружало, а посмотреть тут было на что. Причём смотрел не только я. Суровые мужчины, хмурые женщины, мельтешащие повсюду дети и редкие старики - все они таращились на меня, словно на какую-то редкую зверушку.
        Хотя почему словно? Я и был для них этим самым невиданным, - большой, белый, да ещё и одет не правилам.
        А одевались тут под копирку. Причем это касалось и женского пола. Кожаные штаны, куртка, сапоги-мокасины, единственное чем они отличались от мужиков - наличием украшений. И тоже, совсем не по-восточному скромных. Колечко, реже два, небольшие сережки вроде гвоздиков, у некоторых амулеты на цепочках.
        Проехав через центр городка, мы выехали на относительно широкую улочку, и вскоре остановились возле нескольких, выстроенных практически в ряд, домов.
        Одноэтажные, впрочем как и все здесь, домики отличались размерами - в большую сторону, и очень походили на казармы.
        Меня тут же стащили с лошади и подхватив под руки, повели к ближнему крыльцу.
        Я не сопротивлялся, да и что я мог сделать? Мало того что связан, так ещё и бежать некуда. Даже если удастся каким-то образом пробраться за стену, вернуться обратно пешком никак не получится. Три дня верхом, это пара недель на своих двоих. Всё это время нужно что-то есть, или, как минимум, пить. Да и догонят быстро, степь не лес, спрятаться трудно.
        В общем, провели меня в небольшую комнатку без окон, где и оставили.
        Никакой мебели в комнате не было, да и не факт что она вообще должна быть. Разве что подушки какие-нибудь, чтобы сидеть на полу удобнее. Пол здесь глиняный, теплый. Застудить пятую точку сложно, тем более почти летом. На счёт зимы не знаю, но в этих краях она не больно-то и суровая. В общем, обошёл я своё новое пристанище кругом раз тридцать, да уселся на пол, ибо больше некуда.
        И только сел, как дверь открылась, а на пороге показался здоровяк в сопровождении ещё двоих, доселе не знакомых мне людей. Оба коренастые, небольшого роста, темноволосые, глаза щёлочки, смотрят пристально и зло. Не самые приятные парни.
        - Пойдём. - коротко бросил здоровяк.
        Когда меня завели в комнату, руки так и остались связанными. Благо хоть не за спиной.
        Автоматически прикинув шанс побега, я только вздохнул, бежать всё так же некуда. Даже если получится завалить всех троих в комнате, что делать дальше - непонятно.
        Пропустив меня за здоровяком, оба «новеньких» двинулись следом.
        Шли недолго, и вновь зашли в выделяющееся размерами здание. Когда только заехали в город, я поначалу внимания не обратил, зато теперь видел что все дома построены хоть и хаотично, но хаос этот, вроде как управляемый. Типа лабиринта. Давным давно читал где-то, что такие городки-крепости строили так специально, на случай нападения. Улицы узкие, одинаковые, дома и стены высокие, даже если считать повороты станешь, всё равно собьёшься. В спокойной обстановке может и можно сориентироваться, но когда из каждого окна и из-за каждого угла тебя пытаются убить - задача усложняется на порядок.
        А здесь уже внутреннее убранство было совсем иным. Местный колорит во всю соревновался с привычными интерьерами. Высокие потолки, подпёртые массивными колонами, вазы в половину моего роста, обнаженные мраморные девы, золочёные клетки с птицами, расставленные повсюду кальяны, картины на стенах, и тут же подключенный через удлинитель огромный телевизор с колонками для караоке, несколько вентиляторов на подставках, часы с кукушкой и люстра под потолком с вполне привычными лампочками. Причём вентиляторы во всю гоняют воздух, а на панели телевизора горит светодиод.
        Генератор? - Скорее всего. Звука хоть и не слышно, но он вполне может находится где-то на удалении, или просто в подвале.
        Пройдя через этот зал, я оказался в помещении поменьше, и обставленном уже без античных излишеств.
        Обычный стол, диван в углу, пара стульев, книжный шкаф, небольшой холодильник тут же, и ещё один телевизор.
        - Присаживайся. - незаметно появившийся человек сел за стол, и выжидательно уставился на меня. Лет под шестьдесят, такой же смуглый как и все кого я встречал последние дни, он хорошо говорил по-русски, но носителем языка не являлся.
        А вот стул, на который мне предстояло сесть, казался совсем непрочным. Деревянный, с завитушками и резьбой, он явно не был предназначен для моих габаритов. Вот только других вариантов не было, и я осторожно присел. Стул заскрипел, но выдержал.
        - Не переживай, он только с виду хрупкий, на самом деле двоих выдержит… - усмехнулся хозяин.
        - Я и не переживаю. Всё равно дальше пола не упаду… - в том же тоне ответил я.
        - Гарантирую, не упадешь. Тебя как зовут?
        - Иван. - не стал я откровенничать. Не то чтобы боялся чего-то, скорее по привычке, рассуждая что вокруг враги и им совсем незачем знать моё имя. Хотя по большому счету, какая разница? Им что Вася, что Ваня… Один хрен.
        - Мне сказали что ты летчик, это так? - не удосужившись представиться в ответ, мой визави перешёл к главному.
        - Так. - подтвердил я.
        - Замечательно… Военный?
        Помотав головой, я сказал что отношусь к сугубо гражданским пилотам и летал лишь на совсем маленьких судах.
        - Замечательно! - снова повторил тот. - Как раз такой пилот нам и нужен! Сейчас тебя проводят в одно место, посмотришь кое что, и когда вернёшься, продолжим наш разговор. Договорились?
        Конечно договорились. Разве у меня был выбор? Я бы может ещё поболтал, но в тот же момент откуда-то возник здоровяк и недвусмысленно положив руку мне на плечо, подтолкнул к выходу.
        В этот раз шли долго. Сначала по тем же узким клочкам, потом вдоль стены с её дикой вонью, и когда я чуть не блеванул от запаха, вышли за пределы города, где нас уже ждали.
        Трое верховых и запряженная двумя кобылами телега.
        - Садись. - подтолкнул здоровяк.
        Я уселся с краю, позади оба моих сторожа, и здоровяк «за руль».
        Один из всадников прокричал что-то не по-нашему, и мы плавненько тронулись.
        Ехали долго, и ещё издали, в низине, я заметил высокий забор, огромные ворота, пару деревянных вышек, да небольшую будку у ворот.
        Когда подъехали, из будки, лениво почесываясь, вышел пузатый тип, переговорил со здоровяком, и сложив руки рупором, прокричал что-то на своем тарабарском.
        Только он умолк, как массивные створки ворот пошли в сторону, пропуская нашу делегацию на охраняемую территорию.
        Чего-то в таком духе я и ожидал, но без конкретики. Сейчас же, лицезрев воочию спрятанное за забором, едва не потерял дар речи.
        Передо мной, на незначительном удалении, стоял АН-2. Причём не какой-нибудь, а наш, тот самый на котором я учился летать. Латаная-перелатанная обшивка с характерными отметинами, правая стойка шасси которую я лично усиливал, наваривая дополнительные ребра жесткости, нацарапанное кем-то из мальчишек матерное слово вдоль всего борта, все эти признаки однозначно указывали на принадлежность самолета.
        С трудом сдержав эмоции, слез с телеги и сделал пару шагов к кукурузнику.
        - Летал на таком? - спросил, выходя из-за спины, здоровяк. Сощурившись, говорил он с напускным равнодушием, но мне казалось что повисшее в воздухе напряжение в этот момент можно даже потрогать. Отвечу что не летал, что будет?
        - Доводилось. - не стал я скрывать.
        - Славно. - с облегчением выдохнул тот, и на мой следующий вопрос о происхождении самолета, глубокомысленно изрёк, ткнув пальцем в небо.
        - Оттуда.
        - Понятно. Он на ходу? - то что к старым отметинам от пуль прибавились новые, я заметил сразу, но только теперь обратил внимание на приличных размеров дыру прямо в носу, ближе к кабине.
        - Не знаю. - пожал плечами здоровяк, а я подошёл поближе.
        Дыра от чего-то крупного, но потёков масла, или копоти, на обшивке нет, так что возможно ранение не такое и страшное. В любом случае, как говорится, вскрытие покажет.
        Дверь была не заперта, и потянув на себя ручку, я заглянул внутрь.
        - Стой! - выкрикнул здоровяк, сдвинул меня в сторону, зашёл сам, и только после этого позволил мне пройти.
        - Боишься сбегу? - усмехнулся я. - Не бойся… Это ж не ковер-самолёт, тут всё не так просто…
        Но сторож демонстративно промолчал.
        А в кабине почти ничего не изменилось. Вентилятор только пропал с панели, да один из подлокотников на кресле второго пилота оказался выломан.
        На вопрос есть ли в баках бензин, здоровяк лишь плечами пожал.
        - Сяду? - протиснувшись в кабину, снова спросил я, и дождавшись кивка, уселся на привычное место.
        Вроде давно уже не садился за штурвал настоящего самолета, а ощущал себя так, будто и не уходил никуда, и не было столь долгого перерыва. Всё же летать на хрупких планерах, это совсем не то, чего всё это время хотелось моей душе.
        Глава 10
        Вот только долго ностальгировать мне не дали. Вытерпев несколько минут, здоровяк указал на выход, и вскоре я уже снова сидел в кабинете градоначальника.
        - Вижу что тебе знакома эта машина? Готов поднять её в воздух? - с едва ощущаемым акцентом, без прелюдий начал он.
        - Знакома. - ответил на первый вопрос я, за второй рассчитывая поторговаться, хотя и понимал всю шаткость своего положения.
        - Обучишь моего человека, отпущу. - продолжил напирать градоначальник, глядя на меня так, будто я его лучший друг, брат и сват в одном лице. Тут, как ни крути, а восток, он во все времена дело тонкое.
        Откажись я сейчас, последуют уговоры, обещания, а если не договоримся, потом и угрозы. Пусть не сразу, но через какое-то время мы всё же придём к консенсусу, вот только оба будем понимать что уговор этот яйца выеденного не стоит.
        Зачем? Почему? - Непонятно. Хотя… Восток ведь?
        Так оно и случилось. Мне были предложены всевозможные блага в виде еды, золота и женщин, лишь бы согласился.
        - А что будет, если я всё же откажусь? - поддерживая принятые правила игры, поинтересовался я, и выслушал от непрекращающего улыбаться градоначальника, длинный перечень предшествующих смерти пыток.
        Кол, кипяток, сожжение заживо - этот мелкий вождь с таким удовольствием смаковал каждое слово, что под конец я нисколько не сомневался что хоть так, хоть эдак, а меня всё равно убьют.
        Во всяком случае попытаются.
        Но пока этого не случилось, и мы пришли к компромиссу, из разряда бесправного пленника я перешёл в разряд уважаемого гостя.
        Меня накормили, выделили жилье, - по местным меркам шикарное, пообещали подобрать парочку женщин, а взамен поставили всего одно условие - чтобы через неделю я поднял кукурузник в воздух.
        При том что вождь начал с двух дней, но выторговать удалось неделю. И тут опять же, с какой стороны посмотреть. - Всего неделю, или целую неделю? По идее, если основные узлы машины в рабочем состоянии, недели достаточно. Но в случае неисправностей посерьезнее, это категорически мало.
        Но, как бы там ни было, а поставленный перед фактом, не теряя времени и лишь мельком осмотрев свои новые хоромы, я направился к самолёту, ничуть не удивившись невесть откуда возникнувшей охране. Отставая на несколько шагов, за мной пошли уже знакомые типы. Может братья? - мелькнула мысль. Уж больно похожи.
        Росту разного, но что внешне, что по поведению, будто клонированные. Худые, точнее поджарые, двигались они нарочито медленно, но я чувствовал что это «камуфляж», и в случае необходимости они мне ещё и фору дадут. Но человеку свойственно надеяться на лучшее, поэтому я предполагал что в случае аврала, справлюсь с обоими. Главное чтобы палить не начали.
        А оружие у них имелось. Они, конечно, старались его не показывать, только то, что эта парочка «не пустая», я сразу заметил.
        Не знаю, правда, что у них было - пистолет, обрез, или ещё что-то, но таскали они это за поясом сзади, «незаметно» прикрывая курткой.
        Длиннополая, чуть выше колена, сшитая явно с использованием «современных» технологий, куртка эта одинаково хорошо защищала и от дождя, и от холода, вот только носить такое в жару - а днём воздух сильно разогревался, я бы не смог.
        Понятно, что со своим уставом в чужой монастырь не лезут, хотя всё равно странно.
        Шли долго, потому что пешком. Думал может телегу какую выдадут, но не случилось, поэтому путь до места занял приличное время. А вот на точке нас уже ждали. Ворота были открыты, и молча провожающие меня взглядом стражники, даже не пошевелились.
        Более того, сразу направившись к кукурузнику, я обратил внимание что «братья» за мной не пошли. Встали неподалеку, да посматривали иногда в мою сторону. Но это и к лучшему, над душой стоять не будут. Тем более что работы на самом деле предстояло достаточно.
        Оно, может, было бы и не так страшно, - ведь если наплевать на общую потёртость и побитость фюзеляжа, никаких критичных повреждений не имеется. Зато с мотором, как я и опасался, совсем не всё было так хорошо. Кое-как выпросив у «братьев» лестницу - а в отличии от вождя они меня решительно не понимали, я приступил к осмотру, сразу же осознав насколько всё печально. То, что оставило большую дыру, только дырой не ограничилось, по пути разодрав толстенный жгут проводов и разбив самодельный блок предохранителей.
        А тут мотор хоть и простой, но вот электрика - отдельная песня. И без приборов, хотя бы тестера, собрать весь этот кошмар будет сложновато. По идее, по цветам можно попробовать, но судя по тому что я видел, цветовая гармония здесь давно уже не соблюдалась.
        - Мне инструмент нужен. - опять подошёл я к «братьям». - Ферштейн?
        Те переглянулись, но отвечать не спешили, переглядывались меж собой только, да бормотали что-то непонятное. Потом один куда-то ушёл, и очень долго отсутствовал. Разумеется, я его ждать не стал, а вернувшись к самолету, продолжил инспектировать повреждения.
        Топливопровод - хвала святым, не тронут ни пулей, ни временем. Всё что нужно имеется, шланги не текут, хомуты на месте. Фильтр прочистить, и, думаю, на этом обслуживанием этого узла ограничусь. Может быть потом, как запущу всё, подачу топлива подстрою, такое ощущение что ответственный за это дело «болтик» кто-то уже выкручивал.
        Пока ковырялся, не заметил как вернулся «брат», да не один, с ним был здоровяк и ещё какой-то незнакомый мне человек.
        - Чего надо? - недовольно сверля меня взглядом, пропыхтел здоровяк. Не знаю от какого занятия я его отвлек, но выглядел он взъерошенным, и весьма огорченнымё
        - Да много чего. Или ты думаешь что он волшебный? Сам полетит? - махнул я на самолёт.
        Здоровяк «пожевал» губами недовольно, но агрессировать не стал.
        - Вот тебе помощник, он немой, но всё понимает. Что нужно - к нему. А пока давай список, я пришлю всё что смогу найти. - с этими словами он протянул мне обломок карандаша и посеревший от времени листок бумаги.
        Инструменты, провода, изоленту, генератор, паяльник, зарядку для аккумулятора, переноску, бензин, масло, мультиметр - вот далеко не полный перечень того что я изобразил на бумаге.
        Здоровяк взял листок, прочёл, шевеля губами, хмыкнул, но говорить ничего не стал, и сразу ушёл. Я даже не понял, принесут мне что-нибудь, или не принесут.
        Зато когда через пару часов подъехал старенький японский грузовичок, в кузове которого оказалось практически всё перечисленное, я только руками развёл от удивления. И от самого наличия такой техники, и от скорости с какой здоровяк отработал по списку.
        Нет, телевизор в доме «вождя» и прочие признаки технологичности как бы намекали, но чтобы так…
        В общем, как бы там ни было, теперь процесс починки самолета уже не казался настолько пугающим.
        - Писать умеешь? - спросил я своего немого помощника, надеясь что он не только понимает, а ещё и грамоте обучен.
        Но с этим вышло как-то неправильно, вместо того чтобы подтвердить, или опровергнуть, тот просто пожал плечами. Мол, сам не знаю.
        Решив что он не расслышал вопроса, я повторил ещё раз, но с тем же результатом.
        - Ну как скажешь… - совсем озадачился я. Самолёт, это хорошо, но перед тем как сбежать - а я твёрдо верил что мне это удастся, хотелось бы побольше узнать о моих пленителях.
        То что это не аборигены, я уже и так понял, но и попаданцами назвать их язык не поворачивался. Говорят, опять же, не пойми на каком. Европейские языки отпадают, тут ничего общего, тюрские наречия тоже, в них я хоть и не дока, но слегка разбираюсь, непохоже. Может евреи, или арабы?
        А помощник мой оказался достаточно грамотным. В инструментах не путался, задания понимал с полуслова, и, как мне показалось, со всех сил старался показать что не разбирается в технике. Хотя когда генератор подключал, делал всё сноровисто и без заминок.
        - Ты давно здесь? - залуживая оборванные концы проводов, словно невзначай спросил я.
        Помощник замешкался, словно решая - не тайна ли? Но секунду спустя кивнул.
        Значит давно.
        - А сам откуда?
        Ответить на требующий неоднозначного ответа вопрос он не мог, но инстинктивно повернул голову на запад.
        - Значит мы с тобой земляки. Я тоже оттуда… Там мой дом…
        После каждой своей фразы, я внимательно смотрел на его лицо, стараясь уловить мелькавшие эмоции. Практически не реагирующий на вопросы о жителях городка, при упоминании дома он не смог сдержаться и поджав губы, тяжело вздохнул.
        - Вот-вот… - подхватил я, - мне тоже тут не нравится…
        Помощник «кольнул» меня взглядом, и сделав над собой усилие, вновь превратился в равнодушного болвана. Позже я ещё не раз пытался его «разговорить», но он вообще никак не реагировал на мои слова. Слушал, выполнял указания, но не более того.
        А работа тем временем шла своим чередом. Разобравшись с проводкой, на что ушло почти три полных дня, я полностью обслужил всю рулевую часть машины, накачал стойки шасси, прочистил свечи, продул цилиндры, поменял масло в моторе, зарядил оба аккумулятора, и к концу оговорённого срока кукурузник был практически готов к взлёту. Я даже мотор заводил несколько раз, прогневал, гонял на высоких оборотах, но главное, конечно же, было ещё впереди.
        Так-то, вроде, всё в порядке, с виду, но всё же самолет непонятно где был эти десять лет, и наверняка болячек повылазит ещё достаточно.
        А на смотрины притащилась целая прорва народа. Сам вождь - куда без него? Десятка два из тех, с кем мне так или иначе пришлось общаться за эти дни, куча незнакомых, но судя по одежде и повадкам достаточно основательных товарищей, ну и здоровяк конечно, он тут и так мелькал постоянно, а сейчас важно усаживался в кресло второго пилота.
        - Если что не так, пристрелю. - пригрозил он, демонстративно доставая тяжелый револьвер.
        Но я не боялся. Убить пилота в воздухе - не самая лучшая идея. Да и не собирался я делать чего-то такого, за что меня нужно убивать. Бензина в баке на десять минут полета, только взлететь и сесть, ничего другого попросту не успеешь. Даже если удастся нейтрализовать здоровяка, куда потом? Километров двадцать, ну тридцать протяну, прежде чем сяду. И чего? Пешком далеко не уйду, через час, а может и раньше меня догонят. Нет, надо ждать подходящего момента…
        Пока размышлял, руки сами выполняли привычную работу. Вот взревел мотор, чуть прогрелся, и кукурузник сначала нехотя, а потом всё быстрее и быстрее побежал по полю.
        Делая всё по инструкции, я дождался необходимой скорости, и плавно потянул штурвал на себя.
        - Мы летим? - недоуменно крутя головой, хрипло воскликнул здоровяк.
        Я промолчал, ответа на столь очевидный вопрос не требовалось. Он что-то ещё говорил, но сосредоточившись на управлении, я его не слышал. После автожира и дельтапланов ощущения от управления кукурузником были непередаваемы. Набрать высоту, выбрать курс, и можно расслабиться. Не то что на этих мелких скорлупках, на которых и летать-то можно только в хорошую погоду.
        Поднявшись до трёхсот метров, пошёл на разворот. Время течёт незаметно, а топлива настолько мало, что стрелка уровня как лежала на нуле, так и лежит. А вообще интересно, откуда у них бензин? Когда вождь в очередной раз начал говорить про обучение его людей, я объяснил ему, что для этого потребуется много летать, и, соответственно, много бензина. Но тот только рукой махнул, мол не парься, всё будет.
        Я, конечно, не парился, но сомневался. Ну а что, здоровый скептицизм, куда без него.
        Развернувшись, повёл машину к городку, и только сейчас обратил внимание на его настоящие размеры. Когда меня притащили сюда, всё что я видел - забор, да торчащие из-за него здания. Но с высоты открывался совсем другой вид. Расположенный прямо на берегу, городок длинной змеей тянулся на несколько километров. И хоть времени на разглядывание у меня не было, - предстояла посадка, но кое-что я всё же успел ухватить.
        Куча крыш всех форм и размеров - само собой разумеющееся, но было и ещё кое что, а именно огромная стоянка техники. Чего там только не было: Грузовики, всевозможные внедорожники, мотоциклы, легковушки, микроавтобусы. В общем, весьма разнообразный автопарк. Не понятно, правда, как мне пригодятся эти знания, но зато теперь я совершенно точно знаю что «приютили» меня отнюдь не дикари.
        Шустро пробежав по полосе, кукурузник остановился и замер. Первый полёт прошёл успешно, и всё что мне оставалось, - ждать.
        - Отлично! - хлопнув себя по коленям, воскликнул здоровяк. - Теперь-то мы им покажем!
        С тем что полёт прошёл отлично, я был согласен, а вот про «покажем», не понял. Ан-два, конечно, имба в нашем случае, но всё-таки это больше грузовик, чем что-то иное.
        Разве что в качестве бомбардировщика?
        А снаружи нас уже ждали. Здоровяка пропустили, а вот меня, как главного бенефициара, подхватили под руки, и подтащили к вождю.
        Ну точно еврей! - подумал я, очутившись прямо напротив довольного градоначальника, нацепившего на свой, почти лысый череп, шапочку-пришлепку. Не знаю как она называется правильно, но такие носят только евреи.
        - Поздравляю! - чуть не расцеловал меня он. - Теперь-то мы им точно покажем!
        Наверняка и остальные говорили про «точно покажем», только их я не понимал, на русский они не переходили. И узнать в чём же дело, тоже не удалось, меня протащили к телеге, и погрузив на неё, - в буквальном смысле, повезли обратно в город.
        Правда там не оставили как обычно в комнате одного, а натащили целую кучу жратвы, оставив прислуживать молодую девушку из числа служанок. Она уже приносила мне еду, но поставив на стол, тут же удалялась. А сейчас, расставив тарелки, отошла в угол и застыла там немым изваянием.
        Невысокая, хрупкая, темноволосая, - но белокожая, одета девушка была в приталенный балахон - типа платья, а на голове носила простую косынку.
        Есть хотелось сильно, но она так пристально смотрела на меня, что кусок в горло не лез.
        - Присоединяйся. - пригласил я.
        Девушка молчала.
        - Ты меня понимаешь?
        Кивок.
        - Ты что, немая?
        Ещё кивок.
        - И много вас таких среди прислуги?
        Больше она не кивала, но поймав её взгляд, я прочитал в нём ответ на свой вопрос.
        Поднялся, подошёл ближе, и едва не насильно заставил открыть рот. - Языка не было.
        - Это они сделали?
        Девушка опустила глаза, и мне показалось что в них навернулись слёзы. Нет, я понимаю когда какие-то дикари местные издеваются, но эти-то «свои» были, из попаданцев… Так зачем? Тем более, судя по тому что она понимает меня, девица не здешняя, и такое с ней сотворить?.. Чушь какая-то…
        - Ты сама-то откуда? Писать умеешь?
        Девушка едва заметно кивнула, но при этом покосилась на дверь.
        - Боишься заметят? Не бойся. Пока писать будешь, я у двери постою, покараулю. Сейчас… Где-то у меня карандашик был…
        Карандаш нашёлся во внутреннем кармане куртки, и следующие пол часа - пока нас не прервали стуком в дверь, девчонка отвечала на мои вопросы.
        Сама она родом из Болгарии, их деревушку на берегу моря разорили практически сразу после появления, отца убили, а её с матерью продали. Лет ей тогда было совсем мало, поэтому толком ничего не помнит. Знает лишь что языка лишилась уже здесь, но кто именно сделал это с ней не знает, мала была, не запомнила.
        Написала что евреи постоянно воюют с соседями, с одной стороны арабы лезут, с другой турки. Все из пришлых, аборигенов тут нет. На вопрос - как давно здесь появился городок, ответить не смогла, но написала что градоначальник уже местный. То есть, лет пятьдесят минимум.
        Больше ни о чём расспросить не успел, в дверь постучали, но даже того что удалось узнать, хватило чтобы крепко задуматься.
        Глава 11
        И задуматься было над чем. Не за один день, но мне удалось собрать дополнительные сведения об этом месте, и ничего хорошего я не узнал.
        Хотя, «хорошее», само понятие, в общем-то, весьма относительно. Как в той присказке, - что русскому хорошо, то немцу смерть. Так и здесь, с какой стороны посмотреть. Для меня, как для представителя «продвинутой» цивилизации, уклад жизни этой общины выглядел ужасно. Ведь обобщая всё что удалось узнать, выяснились очень страшные вещи. Опять же повторюсь, страшные для меня, но не для местных. Волки и овцы, так я разделил жителей города. Волки, потомки первых «переселенцев», а овцы, пришлые. Причем не важно, родился ты за этими стенами, или каким-то другим образом оказался здесь, первое что делали хозяева, вырезали язык. И неважно - взрослому, ребенку, мужчине или женщине. Правило действовало для всех.
        Единственное исключение - наёмники. Но они в городе не жили, так что этим исключением можно пренебречь.
        Для меня подобное выглядело дико, но местные к этому относились совершенно равнодушно. Сам лично наблюдал картину когда к воротам подошёл небольшой караван состоящий из десятка навьюченных верблюдов, нескольких телег, и группы людей человек в тридцать. И как мне объяснили, караванщики эти просились на «пмж», и к тому что для этого придётся лишиться языка, относились философски.
        - Ну смотри, - объяснял мне «осведомитель», молодой мужчина, один из моих учеников, - тех кого я обучал летному делу, - какие у них ещё варианты? Попасть в лапы какому-нибудь из местных племен? Так те не только язык, сразу голову отрежут. К выходцам из наших? - та же фигня. А здесь всё не так плохо. Если сам пришел, на живую рвать не станут, всё аккуратненько сделают, под наркозом. И потом, язык не глаза, жить можно… А эти… - махнул он рукой в сторону выстроившихся у забора телег, - и так чудом сюда добрались, и откажи мы им, участь их будет весьма плачевной.
        - Но я всё равно не понимаю для чего это нужно…
        - А тебе и не надо понимать. Таковы правила, не мы их придумали, но нам их выполнять.
        Дня через четыре после этого разговора меня вызвал к себе главный, удостоив «чести» принять участие в одном интересном деле, так он сказал. Естественно, в назначенный час я явился по приглашению.
        Один из залов резиденции правителя оказался набит людьми в характерных одеждах. Поначалу для меня все жители города выглядели одинаково, но со временем я стал отличать хозяев от слуг. У хозяев куртки иного оттенка, штаны из другой, более качественной ткани, и самое главное, вышитый на рукаве знак - круг с непонятными иероглифами.
        Оказавшись внутри, я выбрал себе местечко в самом углу, и пользуясь тем что на меня никто не обратил внимания, незаметно разглядывал собравшихся.
        Здесь были только мужчины. Многих я уже видел, многие были мне не знакомы. Самый младший лет тридцати, самый старый дряхл настолько, что его привезли на каталке.
        Говорят на местном наречии, мне совершенно не понятном, но по некоторым признакам я смог определить что все они кого-то ждут.
        Но вот разговоры затихли, появился градоначальник в сопровождении ещё двоих незнакомых людей.
        Оба из «современных», это видно как по одежде, так и по манере поведения. Сразу как только вошли, стали озираться, явно оказавшись здесь в первый раз.
        Шум постепенно стих. Градоначальник вышел на середину зала, и долго о чём-то вещал.
        - Вот этот человек. - неожиданно перейдя на русский, он посмотрел на меня.
        - Его зовут Иван, он летчик с севера.
        Мое имя и «происхождение» было давно известно всем местным, а значит говорил градоначальник для незнакомых гостей.
        - От тебя потребуется ответить на несколько вопросов, ты готов? - он обратился уже напрямую ко мне.
        Я кивнул.
        - Разумеется.
        - Вот и отлично. Тогда подожди немного, сейчас здесь закончим, и займёмся уже конкретикой.
        А заканчивали они долго. Обсуждали, ругались, и в какой-то момент даже подрались. Не знаю что именно не поделили, но дубасили друг друга от души. Сначала дрались один на один, потом расширили локацию, и в итоге чуть ли не половина присутствующих оказалась задействована в «мероприятии».
        Я же скромно стоял в стороне и ни во что не вмешивался, надеясь что меня не зацепят.
        Закончилось всё так же быстро как и началось. Деду, которого привезли на каталке, выдали рупор, он выкрикнул что-то резкое, прозвучавшее примерно как «жар-квсан-ды!», и это помогло. Отряхиваясь и потирая побитые бока, драчуны разошлись по разным углам. Наверняка не будь деда, они бы так и продолжили мутузить друг друга, но дед был, драка закончилась и стороны вновь перешли к «прениям».
        Не скажу что мне было интересно наблюдать за сим процессом, но я терпел, пытаясь сообразить каким чёртом меня вообще позвали.
        - Пойдём. - подошёл градоначальник, и легонько подтолкнул в направлении неприметной двери сбоку от основного входа.
        Мы вышли, прошли по небольшому коридору, спустились вниз, по-видимому в подвал, и в итоге оказались в ещё одном, не таком большом, но тоже явно предназначенном для собраний зале.
        Здесь народу уже было поменьше. Трое сидели за массивным столом, один стоял напротив, и ещё парочка шепталась у стены. Все из «хозяев», причём похоже что из высшей, руководящей касты.
        - Присаживайся. - кивнув на табурет у стены, пригласил один из присутствующих, грузный мужик лет под шестьдесят.
        Я послушно сел.
        - Да не туда, возьми стул и за стол садись, карту хоть глянешь…
        В отличии от градоначальника, по-русски он говорил чисто, без малейшего намека на акцент. Да и выглядел несколько иначе. Остальные все тёмные, и лицом и шевелюрой, а этот серый какой-то, блеклый. Представился, правда, Харальдом, но вполне мог быть из обрусевших немцев, или шведов каких-нибудь.
        - От тебя требуется немного. Из пункта А в пункт Б перевезти некий груз. Вот на карте точка старта, а вот финиша. Расстояние восемьдесят километров.
        - Что за груз?
        - Тебе покажут. По габаритам проходит, по весу тоже.
        - Садиться есть где?
        - Этого не потребуется.
        - А как же груз?
        - Его нужно сбросить. Но ты не переживай. С тобой будут ответственные за это люди, и от тебя требуется лишь добраться до нужной точки.
        Можно было бы предположить что таким образом собираются закинуть провиант или что-то подобное в некое труднодоступное место, но судя по карте, точка Б труднодоступной не была - обычный берег моря, причем, скорее всего, степной.
        Ну а если не провиант, значит бомба. Что выглядит куда более реально.
        - В общем, продумай всё, распиши что потребуется для выполнения задачи и, думаю, дня через три, примерно, можно будет попробовать сделать тестовый заход. - выдал он заключительную фразу.
        Три дня прошли быстро. Обдумывать было особо нечего, никаких сложностей в задании я не видел, и тестовый заход - как назвал его Харольд, прошёл штатно. Не с первого раза, но в цель мы попали. От меня требовалось держать определенную высоту - а кидали с полутора тысяч, и скорость.
        Пробный груз, как мне объяснили, по весу и габаритам соответствовал оригиналу, но на бомбу не походил. Обычная сколоченная из дерева и набитая камнями бочка. Ну и ладно, может решили просто соблюсти примерные размеры и вес, а на форму забили - подумалось тогда. Но я ошибался.
        - Ты зачем это сделал? - в один из последующих дней, точнее вечеров, я поймал своего помощника за диверсией. Он, думая что никто не видит, самозабвенно перепиливал одну из рулевых тяг самолета.
        Будучи немым, ответить тот не мог, поэтому я подсунул ему клочек бумаги и кусок карандаша.
        - Пиши. Как есть пиши. Я тебе не враг, такой же пленник. Не стесняйся.
        И он написал. Писал так долго и много, что для того чтобы уместить всё, пришлось использовать внутреннюю обшивку самолета. Напишет пару строк, я прочту, и тут же стираю. Ибо крамола, нельзя чтобы кто-нибудь увидел.
        Не знаю уж откуда он узнал, но бомбить мы должны были его родной городок. Причём бомбы не обычные со взрывчаткой, а какая-то химия, вроде отравляющего газа. Город этот давно поперёк горла у наших «хозяев», но в лоб не взять, укрепления там солидные и оружия много огнестрельного. Вот они и решились на хитрость. Если применение отравы можно назвать этим словом.
        Задумка простая. Закинуть несколько бочек с газом, дождаться когда подействует, и без сопротивления взять город.
        На вопрос кто там живет, помощник ответил пожатием плеч, и дописал на стене - «много кто, и наши есть, - оттуда, и местные. Живут, никого не трогают, отбиваются только.»
        Да уж…
        И как мне быть? Мысль о побеге не покидала меня ни на миг, а теперь хотелось не просто сбежать, но и сделать какую-нибудь гадость. Путь один - по воздуху. Основная проблема - топливо. Чтобы заправить машину необходимо попасть в ангар с бензином, а там охрана круглосуточно выставлена. Из того что выделялось для работы я оставлял помаленьку, но даже если полгода копить такими темпами, и ста литров не наберу. Да и полгода у меня нет, того и гляди язык отрежут. Так-то организм мой мутировавший восстанавливается самостоятельно, но вот на счёт языка, уверенности не было. А если не отрастет? Мычать всю жизнь?
        Оставалось одно, бежать до этого нехорошего события.
        Самое простое что приходило в голову, поймать момент между заправкой самолета и погрузкой газовых бомб. Или вообще как-то избавиться от охраны и свалить вместе с бомбами. Прожив большую часть жизни гуманистом, теперь я мыслил совсем другими категориями, и уже прикидывал как бы получше пристроить потенциальные «трофеи».
        - Давай тогда думать как охрану обезвредить… - стирая остатки каракулей помощника, подытожил я.
        Полетят, скорее всего, трое. Один в кабине на месте второго пилота, остальные при грузе. Вероятно это будут те же самые господа что участвовали в тестовом бомбометании.
        Отвлекаться от штурвала нельзя, поэтому максимум я могу рассчитывать на нейтрализацию того что в кабине, но как быть с остальными? Встать и выйти к ним? Теоретически возможно, практически нет.
        Значит отпадает.
        Тут помощник снова берёт карандаш и пишет на стене что единственный способ сбежать, это добыть бензин.
        - Ты знаешь как?
        Кивает, и быстро-быстро пишет.
        «Есть надежные люди, с их помощью можно нейтрализовать охрану склада с горючим.»
        - А если не выйдет?
        Пожимает плечами.
        Больше мы в этот день не «разговаривали», и только вечером следующего, улучив момент, вернулись к диалогу.
        - Ты говорил со своими людьми?
        Кивок.
        - Они готовы? Сколько их?
        Помощник выставил раскрытую пятерню.
        - Пятеро, плюс ты сам?
        Снова кивок.
        - Что требуется от меня?
        Такое на пальцах не объяснишь, поэтому в дело пошёл карандаш.
        «Тебе нужно незаметно выбраться из города и ждать в условленном месте»
        - Где это место?
        «Справа от забора есть овраг и кусты.»
        - А как быть с охраной на воротах?
        Днём ворота охраняли трое, ночью же караул удваивался. Плюс те что непосредственно у самолёта, и те что в самом складе. Чтобы обезвредить всех по очереди, действовать нужно бесшумно, но как это сделать, я пока представлял слабо. Даже, скорее, совсем не представлял.
        «Не переживай». - написал помощник, хотел еще что-то добавить, но нас прервали, в зоне видимости появился один из охранников.
        Честно сказать, до вечера я еле дожил. Боясь спугнуть забрезжившую надежду, ходил как мешком пришибленный. Ещё и приставленная ко мне девчонка - Росица её звали, вела себя странно. Обычно как тень, - утром завтрак принесёт, вечером ужин. Пока я ем, мы «разговариваем». На вопросы она отвечает охотно, пишет много и подробно. И каждый раз ждёт что я её на ночь оставлю.
        Я не образец добродетели, да и девчонка симпатичная, но как вспомню что у неё языка нет, и желание куда-то пропадает. И не в брезгливости дело. Жалость, сочувствие. Не знаю.
        А сегодня всё не так.
        Расставив на столе тарелки, девушка фыркнула, и демонстративно отошла в угол комнаты.
        - Я тебя чем-то обидел?
        Но она не реагировала, застыв недвижной статуей.
        - Ты это, извини если что.
        Когда имеешь дело с женщиной, с любой, будь то маленькая девочка, или глубокая старуха - извиниться никогда не помешает. Даже если ты тысячу раз прав, и вообще не понимаешь за что на тебя обиделись. Это и мой личный опыт, и вычитанные в умных книжках «инструкции».
        А кормили меня знатно. Не знаю с чьего «стола», но обед редкий раз состоял из менее чем четырех блюд. Как правило что-то жидкое - сейчас это была уха, пара вторых - часто тоже с рыбой, и какой-нибудь салат из доступных ингредиентов. Пить предлагали чай на травках, иногда компот, реже сок.
        Пока я ел, девушка так и стояла в углу не подавая никаких признаков жизни, и только когда тарелки освободились, сдвинулась с места.
        «Я пойду с тобой» - бегло нацарапала она на «дежурной» дощечке.
        - Куда именно?
        «Без меня ты не выйдешь из города» - проигнорировав вопрос, дописала она.
        - А с чего ты взяла что я собираюсь выходить куда-то? Тем более ночью?
        Писать она больше не стала, но довольно понятно объяснила жестами что будет если я откажусь.
        - Это опасно. Ты понимаешь что будет, если нас схватят?
        Наверное, можно было бы сделать вид что не понимаю о чём она «говорит», но смысла в этом особого не было. Информация о побеге ушла, это факт, поэтому отрицать очевидное, только время терять.
        «Сегодня останусь у тебя» - не обращая внимания на возражения, написала Росица, собрала посуду на поднос, и грациозно удалилась.
        А может она входит в число тех пятерых, о ком «говорил» помощник? Если это так, тогда ещё куда не шло, но мне от этой мысли стало только тревожнее. Мало того что сам процесс побега виделся весьма размыто, так ещё и это.
        Допустим, всё пройдёт как надо, и мы доберёмся до самолёта. Дальше, как минимум час, уйдёт на заправку. Ночью, да ещё в такой обстановке, дело это не самое простое. Ладно хоть предполетную подготовку проводить не нужно, всё и так готово. Единственное, после запуска нужно дать мотору поработать, а это шум лишний, привлечение внимания. Сколько от города на машине? Несколько минут?
        Но это ладно, пока дойдёт, пока соберутся, быстро не получится, только был ещё один аспект от которого зависело многое, если не вообще всё.
        Навигация.
        Нет, компас в кабине имеется, с направлением не ошибусь, но лететь в кромешной тьме по одним только приборам занятие не самое приятное. Ладно бы хоть луна была, так ведь нет, два дня уже небо тучами затянуто. Тут даже на подготовленную полосу в такой темноте сесть проблема, не говоря уже про чистое поле. Значит надо подгадать так, чтобы садиться пришлось уже засветло.
        Спать не ложился, ждал. Пытался книгу почитать, но страницы переворачивал, а смысла не улавливал.
        Около полуночи пришла девушка, принесла поднос с расставленными на нём тарелками, и на мой невысказанный вопрос, достала из под рубашки сложенную в несколько раз матерчатую сумку.
        Под всё тем же вопросительным взглядом уложила в неё провиант, и задвинула подальше под кровать. Потом села рядом, и достав дощечку, «обрадовала» что прежде чем уходить, мне придётся разобраться с охраной.
        «Пойду первая, на посту двое, как только они отвлекутся, действуй.»
        Каждое утро меня встречали у дверей комнаты и доводили до выхода, поэтому ориентировался я весьма посредственно, и дабы разъяснить как подойти незамеченным, ей пришлось нарисовать полноценный план этого и соседних зданий.
        Вышли в половине первого, она впереди налегке, я, поотстав, с сумкой и коротким обрезком трубы. Из коридора повернули налево, прошли ещё немного. Выход из здания один, и его круглосуточно охраняют. Днем обычно двое, ночью не знаю.
        Подав жестом знак, девушка ушла дальше, я же остался ждать сигнала. «Услышишь» - так написала она.
        Ждать пришлось недолго. Наверное если бы знал что именно должен услышать, придумал бы что-нибудь другое. Но не знал и не придумал.
        Действовал на автомате. Резко открыл дверь, и сразу огрел трубой ближнего, дожидающегося своей очереди крепыша. Удар вышел что надо, добавлять не пришлось. Второй же, - худой и длинный как жердь, даже не понял что случилось, так занят был «трудясь» над своей жертвой. Этого тоже бил не жалея, так чтобы наверняка, но попал вскользь, не насмерть.
        Добила его девушка. Спокойно спихнув с себя бездыханное тело, она поднялась, поправила платье, и взяв со стола нож с длинным лезвием, дважды вонзила его в грудь своего неудачливого кавалера.
        Глава 12
        Закончив со сторожами, мы двинулись дальше, и вскоре добрались до забора.
        - И как перелезать будем?
        Из того же камня что и всё здесь, забор возвышался метра на четыре, и чтобы справиться с таким препятствием без подручных средств, нужно было родиться обезьяной.
        - Ммм… Ммм!.. - промычала девушка, с силой потянув меня за рукав.
        - Что? - непонимающе отозвался я, но вскоре всё понял, в куче мусора у забора оказалась спрятана лестница. Хоть и короткая, однако повышающая шанс забраться наверх, она тут же была освобождена от наваленного на неё хлама и поставлена в вертикальное положение.
        Оставалось самое сложное, залезть.
        Поплевав на руки, приступил к восхождению. Вообще, на физическую форму не жалуюсь, но этот подъём дался тяжело. Ладно ещё ногой удалось неровность нащупать и оттолкнуться, а то бы так и бултыхался как говно в проруби.
        Оказавшись наверху, свесился вниз, принял сумку, потом забросил напарницу. С виду миниатюрная, девушка оказалась достаточно тяжелой, забрав у меня последние остатки сил.
        Но оставалось совсем немного. Спрыгнуть вниз, а там пешком по знакомой дороге.
        Прыгнул первым и едва не вывихнул ногу. Темно, видимость почти нулевая, но обошлось. Девушка приземлилась рядом спустя секунду и, судя по тишине, приземление было удачным.
        Дальше шли в полной темноте. Она впереди, я сзади. Как ей удавалось ориентироваться - загадка, но вскоре мы добрались до нужного места. Куча земли, овраг, всё как и было обещано.
        Ждали недолго, ровно в половине третьего рядом раздался какой-то шорох, и из темноты вынырнул помощник. Едва не столкнувшись со мной, он мельком глянул на Росицу и даже не удивился.
        - Как там? - прошептал я, но ответа, понятно, не дождался. Вместо этого помощник промычал что-то, махнув рукой в сторону ворот.
        По тому как мы двигались - в полный рост, ни от кого не скрываясь, стало понятно - вход свободен. И точно, одно тело обнаружилось прямо у ворот, ещё одно сразу за ними, и третье в дверях сторожки.
        В темноте крови не видно, но мне показалось что её просто нет. Возможно сторожа отравлены, или задушены.
        Того что лежал снаружи, затащили, и подперев ворота здоровенной оглоблей, двинулись к самолёту.
        Пока шёл, чего только не передумал. То что казалось простым, теперь таковым уже не виделось. Огня зажигать нельзя, но как заправлять машину? Темень - хоть глаз выколи. А ведь нужно ещё на полосу каким-то образом вырулить.
        Нет, дорогу я помнил отчётливо, но мало ли на что можно напороться? Тот же камень, или ящик какой. Стойки и так латаные перелатанные, и любое воздействие может привести к нехорошим последствиям.
        Но долго переживать мне не дали. Почти сразу как дошли до машины, двое незнакомых мужиков подкатили бочку с бензином.
        Шланги, насосы - делал всё на автомате. Интуиция буквально вопила - времени в обрез.
        Росица сразу заняла место в кабине, мужики катали бочки с бензином и забивали салон какими-то ящиками. Спросить бы что в них, только не ответят, а писать темно, да и времени нет. Предложил языка взять - как бы оно не звучало, и минут через десять в салон затащили завернутое во что-то тело. Очевидный вопрос о состоянии задавать не стал, понимая что дохлого бы не тащили.
        Наконец последний ящик занял место в салоне, и перед самолётом выстроились люди. Пока они сновали туда-сюда, было непонятно сколько их всего, но сейчас меня ждал неприятный сюрприз.
        - Ты ж говорил пятеро? - накинулся я на помощника. - С ума пошел? Это что тебе, автобус резиновый?
        Десять человек, плюс мы с Росицей да еще «язык». Если в среднем килограмм по восемьдесят, получается больше тонны. Плюс топливо, плюс непонятно чем набитые ящики.
        Помощник как и все остальные молчал.
        - Выгружайте всё! Оставляем только самое необходимое!
        Но тут со стороны города появился свет.
        Раз… Два… Три… Четыре…
        Как минимум четыре пары фар, просто так ночью никто бы сюда не попёрся, а значит нас заметили и времени на погрузку-выгрузку нет.
        Махнув рукой, заскочил в кабину, завёл мотор, и дав максимально возможное время на прогрев - а машины уже подъезжали к воротам, добавил оборотов.
        Взлетали тяжело, но без происшествий. Судя по тому как управлялся самолет, перегруз оказался не смертельный. Тонны две, может чуть больше. Вот только взлететь, это пол дела, главное теперь сесть ещё удачно.
        Направление держал на лагерь, если всё верно рассчитал, до него немногим больше пятиста километров, но без каких-ориентиров на местности выйти точно к месту практически нереально. Даже один градус ошибки даст приличное отклонение, а сориентироваться, когда под тобой ровная степь, будет довольно сложно.
        Это если о неприятном. А из приятного - у нас море под боком, поэтому за рекогносцировку особенно и не переживал. Даже если собьюсь, ничего не мешает «пройтись» по побережью до устья, а там считай что дома.
        Поднявшись на четыреста метров, обороты убавил почти до минимума. Ориентироваться по приборам не впервой, но всё равно ощущение не самое приятное. Как в бочке сидишь, из всего светлого только подсветка на панели, да и она скорее раздражает, чем успокаивает.
        Но это мелочи, особенно по сравнению с тем что могло бы ждать останься я в этом странном городе.
        Интересно, во что превратится наша станица через пятьдесят, семьдесят лет? Пришлые повымрут к тому времени, останутся только местные, рожденные здесь. Да, понятно что какие-то вещи им удастся «впитать» от пращуров, но для них это будет скорее как сказка, и они уже не будут руководствоваться привычной для нас моралью и принципами. Суровые времена - суровые нравы. Не знаю кто сказал, но очень к месту. Технологии к тому времени станут редкостью, кое-что, конечно, доживет, но основная часть техники придет в негодность. Это сейчас мы заняты поиском топлива, у нас есть что заправлять, а потом, через сотню лет? Железо не вечное, изнашивается, ржавеет. А как показала практика, делать что-то с нуля мы так и не научились. Всё какие-то переделки, достройки и колхонизация. Да, умение плавить железо и клепать из него какие-то ручные орудия, никуда не денется, пушки лить и мечи с мотыгами ковать так и будут, но о технологиях придется забыть. Тот же генератор простейший, сколько не бьемся, а только и можем что чинить, да латать. Проволоку медную чтобы вытянуть, даже и не помышляем. Хотя, возможно, это от того
что пока её и так в достатке. Разбирать и перематывать старье всякое еще не на один десяток лет хватит.
        Погруженный в свои размышления, не сразу понял что изменился звук работы мотора. Едва начало светать, как он вдруг задрожал как-то неправильно, и спустя несколько минут умолк.
        Высота небольшая, поэтому времени на принятие решения совсем немного. Пощелкал тумблерами - тишина. Даже лампочки на панели и те погасли.
        Хоть и рассвет на носу, но внизу темень, поэтому посадка - та ещё лотерея.
        Ладно в салоне спокойно, хотя по идее, должны уже начинать голосить. Нет, то что немые - понятно, но отсутствие языка паниковать не мешает. Значит, или настолько бесстрашные, или надеются что так и задумано.
        Основной прибор теперь - высотомер. Вот только без подсветки ни черта не видно, поэтому держусь за штурвал и ориентируясь на едва различимую полоску света на затянутом тучами небе. Главное не «уронить» горизонт и не проспать касание.
        Земля появляется неожиданно. Толчок, плавное торможение и остановка. Даже не верится что мне удалось посадить машину. Случайность, не иначе. Ещё темно, но уже видно что вокруг ровная как стол степь. Ни пенька ни горочки. Только ковыль, да куцые кустики чилиги.
        Быстрый осмотр машины ничего не дал, кроме необходимости трусить проводку. Идей, по поводу причин остановки мотора, у меня не было, но помощник промычал что-то, и с умным видом полез под капот.
        Я же смог рассмотреть пассажиров.
        Кроме помощника и моей сопровождающей, ещё восемь человек. Пять мужчин и три женщины. Мужики обычные, чем-то похожие друг на друга, женщины же все разные. Пухлая брюнетка с правильными чертами лица и короткой стрижкой, высокая худая блондинка с испуганным взглядом, и среднего роста миловидная шатенка. Всем троим около тридцати, и все довольно симпатичные.
        «Язык» так и лежит завернутый, поэтому его разглядеть не смог.
        - Мм… Мм… - толкая меня в бок, замычал помощник.
        - Нашёл? - развернулся я.
        Тот кивнул, протягивая обрезанный с одной стороны и с расплавленным штекером с другой, кусок провода.
        - Есть чем заменить?
        Снова кивок.
        - Тогда меняй и полетели. Что-то мне место это не нравится…
        Может из-за общей нервозности, или еще чего-то подобного, но мне всё время казалось что на меня кто-то смотрит. Я даже в сторону отошёл, но ощущение не проходило. Причём это был не просто взгляд любопытного, а нехороший такой, недобрый взор.
        Так со мной уже бывало, и не раз. Тревожное чувство.
        Наверное не находись мы в степи, я бы решил что подкрадывается кто-то, но здесь равнина такая, что до самого горизонта просматривается. Захочешь, а незамеченным не подойдёшь.
        Может на самом деле кажется?
        Минут через сорок, когда совсем рассвело, помощник хлопнул капотом, «сказал» что всё готово, и притащил сложенную в несколько раз карту.
        Местами склеенная, местами затёртая, карта выглядела сильно «пожившей», но для общего понимания её вполне хватало.
        Поводив пальцем по бумаге, он остановился на жирно обведённой точке и жестами дал понять что нужно попасть именно туда.
        - Погоди, давай сначала поймём где мы находимся… Масштаб какой?
        Масштаб оказался один к двум с половиной миллионам, то есть в сантиметре два с половиной километра. Хорошая карта, подробная.
        Развернув её по сторонам света, я подобрал горсть мелких камушков, и принялся раскладывать их по известным ориентирам.
        - Отсюда мы стартовали… Вот в этом направлении… Летели немногим больше часа… А значит должны оказаться где-нибудь здесь…
        Отметив камнем найденную точку, попытался сообразить где находится старый авианосец, но с наскока сделать это было достаточно сложно. А вот с лагерем на реке проблем не возникло, я чётко знал о его месторасположении.
        Линейки не нашлось, но её отсутствие легко исправили с помощью тетрадного листа в клеточку. Точность не идеальная, но оно и не надо. Тут и так всё на глазок, сильно плюс/минус.
        Визуально я хорошо помнил маршрут до затонувшего авианосца, но не имея точных данных по времени, скорости, и направлению полета, место смог определить лишь примерно приблизительно. Получалось что отсюда это где-то сто пятьдесят, сто восемьдесят километров. Опять же, ориентировочно.
        Помощник снова ткнул в выделенную точку.
        - Что там? Твой город?
        Кивок.
        - Сначала надо попасть к моим, потом уже дальше думать будем. Но если ничего не случится, до вечера дома окажешься, не переживай.
        Я видел что идея ему не нравится, да и не только ему, разговор наш слышали все, но пользуясь своей незаменимостью, - а без меня они вообще никуда не полетят, уверено гнул свою линию.
        Да и что тут такого? Топлива достаточно, в баках полтонны, плюс три столитровых бочки в салоне. До станицы не хватит, но здесь покружить вполне достаточно.
        - У вас там с бензином как? Дозаправимся?
        На эту тему мы хоть и не разговаривали, я почему-то думал что не хуже чем у евреев, и когда помощник помотал головой, сильно удивился.
        - Что, совсем нету?
        «Нет, с бензином плохо. Если и найдется, то немного. На самолет не хватит.» - на «разговорной» дощечке написал он.
        - А спирт есть?
        «Имеется»
        За время моего отсутствия наши «нефтяники» должны были перегнать достаточное количество топлива, и если и будет загвоздка, то только в октановом числе. Для лодочных моторов много не надо, а вот кукурузник куда капризнее, спирта может и не хватить.
        - А меня там ваши в клетку не посадят?
        Конечно стоило бы договориться «на берегу», но сложности одностороннего общения, да еще и постоянные оглядки на надзирателей, свели диалог к минимуму, поэтому если и выдавалась минутка, только и говорили что о побеге. Да и по правде сказать, уверенности в том что всё получится, у меня не было, и думать о том что будет после, просто не хотелось.
        Помощник замотал головой и неожиданно перекрестился.
        Ну вот, оказывается православный. Удивительно. Тем более что тут вообще с религией напряг. Верить в бога, когда вокруг такое творится, не всякий сможет. Одно дело в церковь ходить и свечки по праздникам ставить, и совсем другое в наших условиях, когда всё с ног на голову.
        А вообще настроение улучшалось.
        Ну а что, такое дело сделали. Ещё пару часов полета, и на месте. Даже не верится.
        Но полетать не пришлось. Поломка оказалась сложнее чем думалось, и на устранение неисправности ушло ещё три дня.
        Перебрали всю проводку, перетрясли всё что можно и нельзя, поснимали прикрывающие жгуты проводов крышки под полом, и только когда совсем отчаялись, нашли причину.
        Пока разбирались, почти закончилась вода. Температура под тридцать, плюс сухой ветер, пили мы как не в себя. С едой еще как-то, а вот пить хотелось постоянно.
        Провизию брали кто что может, поэтому запасов особых не было. Охотится в голой степи не вариант, - зверь близко не пойдёт, птица стороной облетает. Да и птиц-то, одни орлы в вышине, захочешь, не попадешь. Сурков даже, и тех нет. Сухое место, безжизненное.
        Но обошлось, и вечером третьего дня мы наконец поднялись в воздух.
        Поначалу я всё прислушивался к звуку мотора и ждал когда тот заглохнет, даже места для посадки на автомате высматривал, но он не глох, и я успокаивался.
        Да и самолет вёл себя иначе. Груз распределили равномерно по салону, людей рассадили по-правильному, поэтому никаких лишних кренов или чего-то подобного не наблюдалось.
        Летели недолго, ещё издали я заметил блестящую полоску воды, и скорректировав курс, вскоре «прошёлся» над лагерем.
        С виду всё нормально. Людей только не видать, но они могли и попрятаться, не знают же что я это.
        Сажал машину на знакомом месте, не далеко от лагеря. Короткий пробег, тормоза, куча пыли, и можно расслабиться, невольное путешествие длинною почти в месяц подошло к концу.
        Дождался когда уляжется пыль, поправил кепку, и довольно улыбнувшись своему «второму пилоту», пошёл открывать дверь.
        - Оставайтесь здесь, пойду один. - оказавшись снаружи, проинструктировал коллектив.
        Мало ли, не признают, палить начнут. Один человек не так опасения вызывает, тем более ассоциации должны помочь узнаванию.
        Вот только узнавать оказалось некому. Лагерь был пуст, и судя по следам, уже довольно давно. Три дня? Неделя? Точно сказать невозможно, ветер и солнце делают своё дело.
        Следов борьбы не видно, как не видно и других, говорящих о неприятном, признаков.
        Палатки на месте, но вещей в них практически нет. Какие-то тряпки в небольшом количестве, пара одеял, несколько вымазанных в грязи комплектов рабочей одежды.
        Сама установка для перегонки нефти стоит на том же месте, и судя по всему, вполне в рабочем состоянии.
        Может испугались чего-то и сбежали? С этой мыслью я пошёл к реке. Плотов не было.
        Вот и ответ. Скорее всего появилась какая-то опасность, поэтому они погрузили пожитки, и в спешке покинули лагерь. И их можно понять, нефть найдена, бензин получен, а установку можно и новую смастерить. Главное теперь донести эту информацию до станицы, а там и опять экспедицию отправлять можно. Теоретически есть шанс даже и этим летом управиться.
        Вот только мне от этого не легче. Топлива хватит на пол пути, нагнать новое не выйдет, я хоть и видел краем глаза как тут всё работает, повторить самостоятельно не смогу. А ведь нефть нужно ещё и добыть как-то. В общем, не всё коту масленица.
        Глава 13
        Дальнейшее обследование берега и окрестностей ничего не дало, ни людей, ни следов. Поэтому потолкавшись ещё какое-то время по лагерю, решили лететь в гости к моим немым друзьям.
        Собрались, затолкались в самолет, но мотор опять закапризничал. Заводился, чихал как чумной, и поработав немного, глох. Разумеется, никуда не полетели, вместо этого в который раз погрузились в процесс диагностики и поиска неисправности.
        Зажигание и топливная система - судя по симптомам, проблема скрывалась где-то там, и если с топливом понятно, продувай и вычищай, то с электрикой всё обстояло гораздо сложнее.
        - Как думаешь, сколько времени на починку нужно? - дождавшись когда помощник с «головой» уйдёт в работу, поинтересовался я, но тот ничего определенного «сказать» не мог, и мне только и оставалось что надеяться и верить.
        Первые сутки я почти не отходил от машины, помогая снимать топливные магистрали, разбирая и промывая фильтры и прочее. Ничего не получалось, но я верил. Верил в самолёт, верил в помощника, в себя даже немножко верил. На второй день вера моя если и не угасла, то хорошенько так пошатнулась. После десятка попыток запуска двигателя, я плюнул, и уже не ждал быстрой «победы».
        Так прошла неделя безуспешных попыток оживить самолет, и даже у самых «упертых» опустились руки.
        Всё указывало на то что проблема скрывалась где-то глубже, и исправить ее, используя тот небольшой набор инструментов что у нас имелся, оказалось практически невозможно. Единственное чего удалось добиться, это поддерживать невысокие обороты работы мотора. То есть он заводился, уже не глох и не чихал, но выдавал не больше тысячи оборотов, чего, разумеется, совершенно не хватало.
        Думать о том как выбираться отсюда без самолета, не хотелось, но обстоятельства принуждали задумываться. Если в первые дни ремонта я только гипотетически размышлял на эту тему, то с каждой новой неудачей перспектива пешей «прогулки» становилась всё ближе. До города по прямой километров двести, но так чтобы не потеряться, нужно двигаться вдоль береговой линии, а это уже вполовину дальше. И оно, вроде бы, неплохо, дней за десять одолеть этот путь вполне реально, но так же реально наткнуться на какую-нибудь местную шайку и вообще никуда не дойти.
        - Как думаешь, починят? - сидя с удочкой на берегу, спросил я у соседа-рыбака, единственного «говорящего» товарища из всей нашей компании. Достаточно молодой, лет тридцати, внешне похожий на турка, этот парень был тем самым пленником которого той ночью притащили завернутого в ковер. И всё бы ничего, вот только языком он оказался хреновым; абориген из местных, говорил он на каком-то здешнем наречии, и ни я, ни остальные, его совершенно не понимали.
        - Хыр тахла бух… - выдав что-то непонятное, вздохнул тот.
        - Вот и я говорю, жопа…
        Понятно, что ничего не понятно, но хоть какие-то живые звуки. Думал обучу его, или сам научусь чему-нибудь элементарному, но как ни старался, ничего не выходило, сказывалось различие цивилизаций. Да, он не боялся техники, знал что бензин горит, мог помочь подержать что-то, или донести, но вот учится совершенно не хотел. Единственное чего удалось добиться, узнать как его зовут. - Том, это если опустить добавочные шипящие звуки.
        - Пок ток пор. - в ответ на мою «жопу», произнёс он, и ловко выдернул из реки хорошую, крупную рыбину.
        Обычно попадалась мелочь, с ладонь, редко крупнее, а эта грамм на пятьсот потянет, если не больше. На суп-то и мелочь пойдет, а вот для вяления желательно посерьёзнее. Обычно крупняк сохнет плохо, тем более без соли, но здешнее солнце светило с таким усердием, что высушивало рыбу до состояния воблы буквально за пол дня. То есть в принципе, если наловить каким-то образом достаточное количество, можно и пешком попытаться.
        Чисто технически такой переход возможен: запастись рыбой, залить во все доступные ёмкости воду, соорудить тележку чтобы на руках не тащить, и в путь. В день километров по тридцать, и за пару недель вполне можно дойти. Но опять же, не факт что не наткнёмся на кого-нибудь, ведь как показала практика, здешние места не такие уж и безжизненные, а отбиться сил уже может не хватить. На аэродроме удалось захватить всего пару гладкоствольных ружей, да револьвер с полупустым барабаном. На гладкоствол патронов достаточно, почти сотня, но два ружья это очень мало, пока перезаряжать будешь, голову открутят.
        В общем, куда не кинь, всюду клин. Оставаться на месте не вариант, идти пешком в город опасно. Да и сомневался я что мне туда надо. Тем более чем дальше, тем хуже становились отношения с «командой». Пока самолет на ходу был, со мной считались, а сейчас с каждым днём чувствуется нарастающая раздражительность. Из всех беглецов только Росица по-прежнему на меня смотрит, да абориген этот бестолковый. И это здесь, можно сказать на моей территории. А что будет там, когда они «твердую» землю под ногами почуют? Неужто отпустят меня? Нет, помощник конечно «говорил» что и с самолётом помогут, и необходимым всем обеспечат. Только с трудом в такое верилось, законы гостеприимства в этом мире весьма специфичны. Одни языки чужакам режут, другие на цепь сажают, а третьи и то и другое практикуют. Дикие нравы, что тут говорить.
        Думал построить плот, или лодку, но не из чего. Пара пустых бочек, моток веревки, вот и весь доступный материал. А как из этого строить? Вот только и на месте торчать не вариант. Это ладно летом, тепло хоть. А зимой как? Дров нет, мы даже рыбу готовим только вареную, потому что костер не чем разжечь, вместо дерева нефть сжигаем. Жильё, опять же, построить не из чего. Можно землянку вырыть, но и тут бревна на крышу нужны, а двери как делать?
        Ладно, есть шанс что вернутся наши, нужно просто дождаться. Допустим, они снялись с места пару недель назад, а значит сейчас уже добрались до станицы. Пусть месяца полтора на раскачку, переделку «флота», потом недели две обратно. Итого от двух до трех месяцев, а значит это будет уже практически октябрь. Захотят ли они оставаться здесь на зимовку, тот ещё вопрос. Я бы не остался.
        В общем, думал и так и эдак, до тех пор пока вариант с «подождать наших» не отпал сам собой.
        В тот день, а прошла ещё почти неделя, мы с моим говорящим другом сидели на берегу, и таская из воды наш будущий обед, тихонько «общались». Он на своём, я на своём. Беседа бестолковая, но в чём-то даже интересная.
        Сняв с крючка очередную рыбку, я кинул её в ведро, поправил наживку, и только хотел забросить, как обратил внимание на что-то необычное почти на середине реки.
        - Что там? - показывая пальцем, спросил я у Тома.
        Тот привстал, наклонился вперёд, приложил руку ко лбу на манер козырька, и произнёс очередную тарабарщину.
        - Ну спасибо… Разъяснил. Век помнить буду. - привычно буркнул я, всматриваясь вдаль.
        Не может этого быть. Но по мере приближения объекта становилось понятно что это плот. И похоже что один из наших, из тех на которых мы сюда приплыли.
        Желание прыгнуть в воду пришло и ушло практически одномоментно. Что толку плыть, если не получиться подогнать его к берегу? А в том что не получится, я нисколько не сомневался. Чтобы сменить курс, нужно как минимум человек десять гребцов, да и то, против течения не выгребешь.
        Но решение пришло сразу, причём как мне, так и Тому. Вскочив со своего места, он опрокинул ведро с уловом, и не обращая на это никакого внимания, побежал в лагерь. Отсутствовал недолго, вернулся с мотком веревки, и привязав один конец за руку, не мешкая бросился в воду.
        Я хотел последовать за ним, но передумал, зацепить плот веревкой не сложно, а чтобы вытащить его на берег, нужно хорошенько постараться.
        Но справились. Прибежали все кто был в лагере, построились друг за другом, и как заправские бурлаки, подтянули эту громадину к берегу.
        Не считая отсутствия мотора, - а его явно аккуратно демонтировали, внешне всё выглядело целым. И будка, и весла на месте. Даже небольшая деревянная лодка так и висит над бортом привязанная. Вещей, правда, нет, как и вообще каких-нибудь следов присутствия человека.
        - М-мм! Мм! - замычал один из разглядывающих трофей мужиков. Замычал и замахал руками, показывая на что-то за бортом.
        С нехорошим предчувствием я подошел ближе, заглянул, и остолбенел. Там, наполовину погрузившись в воду, плавала непонятно за что привязанная человеческая голова. Лицом вниз, затылком кверху. Судя по короткой стрижке, мужская.
        Аккуратно подцепив страшную находку за волосы, я вытащил её, и положил на пол, надеясь что голову удастся опознать. Но опознавать оказалось нечего, лица на ней просто не было, всё до самых костей обладали речные обитатели.
        И волосы. У головы была стрижка, но не такая как стригли здесь последние годы, а самая настоящая, из тех что делают только в парикмахерских. Нет, конечно парикмахеры и у нас имелись, да и с ножницами проблем пока не было, но я точно мог сказать что среди тех кто отправился в экспедицию, никого похожего не было. Брились-то через раз, а тут такое.
        - Борто мор толапен! Кендухен сер! - разглядывая то место где должно было быть лицо, громко прокомментировал Том. И если речь его была для меня тарабарщиной, то эмоции читались очень хорошо. Том был сильно напуган.
        К отрезанным головам у местных отношение лояльное, режут даже у своих, так, просто на всякий случай. Вот и Том тоже поначалу внимания не обратил, глянул без особого интереса, и только когда я голову развернул и показал анфас, тут-то он и затрясся.
        - Не боись, Томчик, это рыбки его так…
        Но Том не слушал.
        - Карт бот лорнога! Бот лорнога! - выкрикнул он, и медленно пятясь, спрыгнул на берег.
        «Бот лорнога». Не знаю что сие означает, но видимо каким-то боком относится к увиденному. То есть к голове. Надо записать.
        Голову в итоге закопали, мужики хотели просто в воду выбросить, но я не дал, не по-людски это.
        Плот обыскали, из ценного нашли пару сетей, они были уложены под одной из скамеек, да небольшую кастрюльку. Вроде мелочи, но учитывая что ещё и лодкой разжились, необходимость сидеть по пол дня с удочкой отпала.
        Ну и сам плот конечно. Теперь доплыть до города вообще плёвое дело. Сначала по реке вниз, а там вдоль берега, если не лениться и почаще на весла налегать, дня за три можно спокойно управиться.
        Вечером это как раз и обсудили. Как обычно ужиная у костра из пучка пропитанной нефтью травы. Я говорил, помощник писал, Том иногда «врывался» со своей абракадаброй, ну и Росица жестами объяснялась. Меж собой-то они так-то все лихо общались, может не как у глухонемых, но какой-то похожий язык у этих ребят был. Только я не понимал ничего, а Росицу понимал. Она жестами, мимикой, какие-то несложные вещи хорошо умела объяснять.
        Суть разговора сводилась к починке самолета, и появлению нового транспорта. Как я понял по лицам своих спутников, плыть они готовы были хоть прямо сейчас, но я настаивал на продолжении попыток починить самолет.
        «Хорошо, но я уже не знаю что ещё можно сделать», написал помощник, а утром они уплыли.
        То есть сбежали. Не ясно почему, но спал я этой ночью очень крепко, и когда проснулся, солнце висело уже высоко.
        Вышел из палатки, никого. Сразу побежал к реке - ни плота, ни людей.
        - Хоть бы лодку, суки, оставили… - вырвалось у меня. И ведь знал что так будет, но почему-то опять понадеялся на людскую честность.
        Ну и что мне теперь делать?
        Прошёлся по лагерю, осмотрелся. Ящиков с селитрой нет, - а именно этим ценным «продуктом» был забит самолет, бочек с бензином тоже нет. Теперь даже если каким-то чудом мне удастся реанимировать кукурузник, до дома я не долечу. Ладно хоть бак не тронули, и то хлеб. Хотя зачем мне теперь бензин? Впору собирать барахло, и пешочком, вдоль берега. Километров по двадцать в день, месяца за три дойду. Как раз к холодам. Но нет, бред конечно. Пешком, без оружия, да ещё и в одиночку… Вдвоем ещё как-то; один спит, другой бдит, а одному совсем тяжко. Сожрут, как пить дать.
        Повторный обход лагеря ничего не дал, кроме того что обратил внимание на наличие инструментов. Хоть и гавнюком помощник оказался, но видать не всё человеческое в нём умерло. Инструменты в этом мире, - вполне себе богатство. Такой вот набор в любом портовом городе легко можно махнуть на хорошую хижину, десяток рабов, да ещё и на пиво останется. Очень ценится всё измерительное, типа штангельциркулей, свёрла по металлу тоже дефицит, метчики всех форм и размеров, говорят спрос высокий на резцы токарные, фрезы.
        Но инструменты инструментами, а что теперь делать, совсем не знаю. Ждать своих бессмысленно, если плот приплыл обратно, значит беда какая-то приключилась. Непонятно что именно, если напали на них, то где следы крови в таком случае, ну или вообще какие-нибудь следы. Мотор опять же снят. Не выломан, не выдран, а именно снят. Аккуратненько так, можно сказать с любовью. А голова на веревке? Это вообще ни в какие ворота. Будь она не привязана, можно было бы подумать что прибило её течением, а так даже не знаю что и думать.
        А вот и кастрюлька. Её тоже не стали забирать, будет в чём уху варить. Хотя уха, это сильно сказано, кроме самой рыбы, в этом блюде и нет ничего, даже соль, и та отсутствует.
        Кроме кастрюли нашёл ещё пятилитровый бидон, им нефть черпали из ям, но если отмыть хорошенько, можно воду налить будет. А что если всё же попробовать до авианосца дойти? Шанс на то что планер там так и стоит, был хоть и небольшой, но был. Когда уходили оттуда, вроде не забирали. Сломать могли, это да, ну а если всё-таки нет?
        По берегу не вариант, а по прямой около ста километров, ориентиры, плюс-минус, имеются. Бидон есть, пять литров воды взять смогу. Рыбу навялить на неделю тоже можно, тележку какую-нибудь придумаю. Почему нет?
        Да и про Андрюху узнаю, вдруг живой? Хотя здесь шансов уже совсем немного. Это планеру ни пить ни кушать не нужно, а человек столько времени без воды и еды точно не продержится.
        Определившись с выбором, я вспомнил про карту, которую сунул за спинку кресла в кабине. Если самолет не шмонали, значит она должна быть там. Поднялся, проверил, ну точно, карта на месте. Расстелил её здесь же, прямо на полу, и долго соображал над маршрутом. Даже самая небольшая ошибка гарантированно приведёт к провалу, километраж измерять я смогу очень приблизительно, и чем точнее продумаю всё сейчас, тем больше шансов на успех.
        Где по памяти, где по карте, маршрут я строил не по прямой, а по ориентирам. Когда идёшь без «костылей» типа навигатора, самая большая сложность в том чтобы удержать направление. Тем более в степи. Допустим, ботинки разные, подошва левого изношена больше чем правого, и вот уже одна нога шагает чуть дальше, всего на пару миллиметров, а в результате уже через час ты сильно отклоняешься. Потом ещё немного, ещё капельку, и как итог вместо цели оказываешься вообще непонятно где.
        Так что над картой я посидел основательно, и оставил её в покое лишь убедившись что лучше построить маршрут уже не смогу. Оставалось придумать какую-то тележку, наловить и навялить рыбы, да отмыть бидон.
        Вроде немного, но на всё про всё у меня ушло целых два дня. С рыбой долго ковырялся, еще дольше «изобретал» тележку. Никаких колёс кроме как шасси самолета, в лагере не было, поэтому получилось у меня не то что хотел, а нечто похожее на волокуши. Думал шляпа, но попробовал с грузом, - однозначно легче чем на себе тащить. К воде добавил кое-какие тряпки, положил рыбу, и чуток посомневавшись, забрал ещё и инструмент.
        Глава 14
        Вышел на следующий день с рассветом, и уже к обеду отпахал порядка двадцати километров. Поначалу шёл бодро, особенно в самом начале, но когда солнце поднялось в зенит, бодрость куда-то подевалась. Сильно хотелось пить, но приходилось терпеть, ибо пять литров в бидоне, и завернутую в целлофан мокрую тряпку нужно было растянуть на двести километров. Туда сто, и обратно столько же. То есть, учитывая что придется останавливаться на отдых, каждые двадцать километров я мог выпить не больше стакана.
        Кто ходил по степи, тот знает насколько это «увлекательное» занятие; шаг за шагом, метр за метром. Без конца и края. А ведь я ещё и считал. Четыре шага - два метра. Две тысячи шагов - километр и маленький глоточек воды. Двадцать километров - сорок тысяч шагов, и двадцать глотков воды. По-хорошему, найти бы укрытие, переждать жару и по холодку продолжить, только спрятаться негде, кроме редких сурчинных нор тут вообще ничего нет. Наверное можно было бы соорудить тент и поваляться в теньке, но сухой обжигающий ветер сделает это занятие бессмысленным. Да и не из чего мне тент делать.
        Девяносто шесть, девяносто семь, девяносто восемь, девяносто девять, сто. Загибаю ещё один палец, и начинаю отчёт заново. Десять пальцев, тысяча шагов или пятьсот метров.
        Жара просто убивает, но несмотря на все сложности я методично переставляю ноги. Время три, и за плечами ещё десять километров. Идти становится всё тяжелее, но пока справляюсь, тем более с каждым шагом и я ближе к цели, и солнце к горизонту. Есть совсем не хочется, только пить. Экономлю как могу, но рука сама тянется к бидону.
        В пять решаю немного отдохнуть, всё-таки на ногах уже двенадцать часов, да и солнце потихоньку «сдувается». Тележку-волокуши ставлю так чтобы было немного тени, выпиваю двойную дозу почти горячей воды, и ложусь головой в тенёк.
        Полежу часок, и дальше двинусь, но заснув, просыпаюсь уже на закате. Затылок болит, хочется пить, и немного есть.
        Воду экономлю, пью мелкими глоточками, стараюсь не частить, но всё равно опять уходит больше нормы. Если так дальше пойдет, на обратную дорогу не хватит. Хорошо если планер в порядке, а если нет, даже не знаю как быть.
        Рыбу жую на ходу, идти гораздо легче, солнце почти село и поднялся ветер. Не скажу что холодный, но освежает.
        Темнеет, появляются звезды. Луна совсем молодая, но свет мне не нужен, способность видеть в ночи так никуда и не делась. К двум часам фиксирую сорок километров, и если не снижать темп, к утру будет полста. Иду ориентируясь на полярную звезду, старательно отсчитывая километры. Если не собьюсь, где-то на семидесяти должны начаться горы, а там и до цели недалеко. Пить ночью почти не хочется, бидон не трогаю, изредка промакиваю тряпкой губы, этого хватает.
        Появляется солнце, непривычно быстро лезет наверх, но набегают облака и ночной комфорт сохраняется почти до обеда. Пью так же мало, а за спиной уже семьдесят километров. Вскоре начинаются горы. Сначала пологие, скорее неровности рельефа, но чем дальше иду, тем они становятся выше. Идти интереснее, пока внизу, хочется подняться наверх, а оттуда быстрее спуститься чтобы поднялся на следующую гору. Есть не хочется, пить почти тоже, не прикасаясь к бидону обхожусь тряпкой. Способ известный и вполне рабочий. А главное емкость не нужна, даешь тряпке впитать в себя воду, и заворачиваешь в несколько слоёв целлофана. Держит, проверено.
        Горы всё выше, цель всё ближе. Спускаюсь, поднимаюсь, спускаюсь, поднимаюсь. А когда неожиданно появляется жирная туша авианосца, долго не верю, и на всякий случай протираю глаза.
        Но нет, не исчез. Настоящий. Получается либо я шел быстрее чем считал, либо расстояние оказалось меньше. Как бы там ни было, а воды у меня осталось почти три литра.
        От радости шаг ускорил, но хоть и казался авианосец близко, только прежде чем подошел вплотную, прошёл ещё час. А солнце тем временем уже почти на горизонте.
        Вот тут костёр жгли, а тут я сидел, даже трава примятая осталась. В степи летом следы остаются долго, выгорает всё, не растет практически.
        Поставил тележку к борту, и задрав голову, поискал место где можно подняться. Веревку с кошкой принес с собой, поэтому проблем с подъемом не предвиделось.
        - Хенде хох! - неожиданно рявкнуло откуда-то сзади.
        - Андрюха? Живой?
        Глазам своим не веря, воскликнул я.
        Обросший, загорелый как негр, за моей спиной действительно стоял Андрей.
        - А что, не похоже? - довольно хохотнул он, поправляя замызганную кепку.
        - Но как?
        И он рассказал.
        Отсидевшись в каком-то дальнем углу, Андрей дождался когда кочевники уйдут, и вылез наружу. Первым делом проверил планер, но его основательно раскурочили; мотор, сам каркас, бак - всё это было разбито и разломано.
        Решил возвращаться пешком, но сбился с пути, и поплутав, кое-как вернулся обратно, разумно рассудив что если я жив, то обязательно буду его искать. С водой повезло, её достаточное количество обнаружилось в одной из ниш под разбитой палубой. Вся вода что падала с неба и попадала на корабль, стекала в эту нишу и просто не успевала испаряться. С едой было гораздо хуже, но с голоду он не умер. Бродил по округе, стрелял сурков и тушканчиков, потом нашёл патроны на винтовку, перешел на птицу, в общем не голодал, потихоньку продолжая обследовать бездонные трюмы авианосца.
        - Я ведь как думал, - говорил Андрей. - ты выкрутишься, вернёшься в лагерь, а потом за мной поход организуешь!
        Такая вера в меня, в моё везение, удивляла, тем более что я сам не особо рассчитывал на освобождение, во всяком случае скорое.
        Но вернёмся к рассказу Андрея.
        Обследуя отсек за отсеком, поначалу он находил в основном всякую «шляпу». Какие-то пустые бочки, такие же ящики, иногда оружие без патронов, посуду, личные вещи. Но удача любит упорных, и в итоге он всё же набрёл на оказавшийся нетронутым отсек. Две истлевшие мумии возле покуроченной взрывом стены, и остатки винтовочных патронов в прогнившем ящике. Находка со всех сторон замечательная, тем более что после неё Андрей и смог разнообразить свой рацион, добавив в него птицу.
        Воодушевленный успехом, он продолжил ползать по кораблю, методично обшаривая ярус за ярусом. Обойдет часть «этажа», запишет, точнее зарисует где что находится, какая дверь открыта, какая нет, и в каком месте нашел очередной трофей. А попадалось всякое, даже книги были. Покоробленные водой и засохшие до состояния кирпича, для чтения они уже не годились, но как дрова вполне. На отдельной бумажке записывал всех попадавшихся матросов. Если удавалось узнать имя, по имени, если нет, просто под номерами, дошел уже до семьдесят девятого. Как и предполагалось на нижних палубах тел было больше, поэтому и количество трофеев росло. Губные гармошки, часы, монеты, посуда, котелки и фляжки, всё это забиралось, складываясь в выбранном под склад отсеке.
        Монеты Андрей показал, обычная имперская мелочь с орлом, вот только последний год - тридцать второй, так же напоминал о том что мир из которого пришел сюда потопленный авианосец, сильно отличается от наших.
        Отдельным классом шли боеприпасы. Где-то один патрон, где-то пара, все они бережно сортировались и занимали своё место в трофейном отсеке.
        - Штук сто на мосинку, полсотни от пулемёта, пара десятков револьверных, и немного разнобоя. - ответил Андрей на вопрос о количестве, и добавил что часть отсыревших, поэтому это количество можно смело делить на два.
        Кроме патронов и личных вещей попались пустые канистры - с десяток, несколько удобных алюминиевых ящиков из под противогазов, пара баллонов с кислородом - совершенно исправных причём, заржавевший компрессор с двухтактным бензиновым двигателем, и самое интересное - акваланг. Два больших баллона, система шлангов, маска и сам костюм. В данный момент вещь бесполезная, но после ремонта очень даже нужная.
        Дальше - больше. С упорством маньяка Андрей пробирался вглубь старого авианосца, и в один из дней смог попасть в мастерскую, где, среди прочего, хранились детали от самолётов. Причем ассортимент представленного просто зашкаливал, здесь было буквально всё, от простых болтов, до полностью собранных моторов.
        Когда в своём рассказе он дошёл до этого места, я не выдержал и попросил показать, уж больно фантастично всё выглядело.
        Мы долго шли по тёмным переходам, спускались и поднимались между уровнями, и когда наконец пришли, я просто обалдел. Забитые железяками длинные стеллажи, рулоны используемой в обшивке ткани, мотки резиновых шлангов, целые кучи патрубков, бочки с «прогорклым» маслом, ящики с болтами и гайками - чего тут только не было.
        Разумеется не все так красиво как хотелось бы, вода и тут оставила свой отпечаток, но если приложить руки, то многое можно легко восстановить.
        План родился сразу, как только я всё это увидел.
        - Думаешь получится? - засомневался Андрей.
        - Уверен. Разобрать, почистить, заменить гнильё, обновить жидкости, смазать, да дырки подлатать.
        - А бензин с маслом где брать?
        - Из лагеря тащить, там в баке литров триста есть, да и масло тоже имеется.
        Вопрос транспортировки непростой, но имея инструмент, материалы и желание, ничего неразрешимого в нём нет. Идею хотелось оценить вживую, поэтому откладывать не стали, а сразу поднялись на палубу, дабы выбрать наиболее подходящую для восстановления машину.
        Ну а что, мотор на месте, рулевая в порядке, заделать дыры на крыльях, заменить всю резину, проверить электрику, смазать там где требуется, и всё, можно лететь.
        Если сравнивать устройство этого биплана с кукурузником, то биплан выглядит куда проще. Здесь и двигатель весьма скромный, и проводов меньше чуть не в три раза, рули без всяких заморочек. Узнать бы ещё что это за самолеты и какие у них ттх, было бы вообще чудесно.
        Проторчав на верхней палубе до темноты, спустились вниз, и уже там, в спокойной обстановке, обсудили наши дела за ужином с бутылкой трофейного виски из чемодана.
        - Ну как тебе? - спросил Андрей, дождавшись когда я залью содержимое железной кружки в рот.
        Виски вообще не моё, я бы лучше водочки выпил, или коньячку на худой конец, но тут сказать нечего, пьётся легко, вкус приятный, а послевкусие заставляет вспоминать яблоневый сад из глубокого детства.
        - Пойдёт. Особенно учитывая где мы с тобой находимся, так вообще напиток богов… - ответил я.
        Андрей довольно усмехнулся.
        - Честно сказать, я все эти дни только и думал о том где нахожусь. Что это за корабль? Какого лешего он делал на Каспии? Почему монеты тридцатых годов с орлами?
        - Да ты философ. - в свою очередь усмехнулся я. - Мне тоже многое непонятно, но искать ответы надо не только у себя в голове, но еще и там, где они на самом деле могут найтись… А монеты… С ними как раз всё понятно, история этого мира пошла по другому сценарию, поэтому и орлы…
        - Но корабль? Почему он тут?
        - А почему нет? Есть море - есть корабль. Скорее всего интересы царской России сместились в этот регион. Можно предположить что ход первой мировой пошёл иначе, революцию «отменили» и то время что у нас ушло на гражданскую войну и все последующее, империя потратила по другому.
        - Нет, тут я согласен с тобой, мне тоже приходили подобные мысли, но как именно это произошло? Вот я о чём думаю! - воскликнул Андрей, откупоривая вторую бутылку.
        - А ты не думай Андрюха… Пей пока есть что пить, и не думай… Да и какая нам с тобой разница? Ну будешь ты наверняка знать что у них там происходило, ну и что с того? Нам бы домой вернуться…
        Андрей долго молчал, мы успели за это время еще дважды выпить, и наконец собравшись с мыслями, выдал длинную тираду из которой я совсем мало что понял. Алкоголь с непривычки действовал особенно эффективно, и даже у меня, с моей способностью пить не пьянея, периодически двоилось в глазах, а он, видимо, совсем до кондиции дошёл.
        Бутылку не допили. Посидели ещё немного, и отправились спать. Деревянные лежанки из ящиков особым удобством похвастать не могли, но это компенсировалось усталостью, и уснул я едва коснувшись головой «подушки».
        Сны мне снятся нечасто, и обычно они бестолковые, но в эту ночь всё было иначе.
        Рёв сирен, грохот выстрелов и резкий запах машинного масла заставили меня открыть глаза. Лежал я почему-то на полу, Андрея нигде не было, как не было и сложенных из деревянных ящиков лежанок.
        И лампочка под потолком. Откуда?
        Отойдя от шока, я поднялся на ноги, и движимый любопытством, выглянул наружу. Сначала не поверил, протер глаза, но картинка оставалась прежней - по лестнице что ведёт на нижнюю палубу, бежали матросы. Дюжие мужики в черных бушлатах, бескозырках и тяжеленных башмаках. Глядя на них я всё-таки вспомнил что сплю, и уже ничего не опасаясь, припустил следом.
        Прямо, направо, снова прямо и наверх по железной лестнице.
        Третья палуба. Темно, крики, взрывы, лучи прожекторов в небе, и ужасающий рев, буквально разрывающий ушные перепонки.
        Про сон я уже не думал, хотелось одного, спрятаться куда-нибудь подальше, но мне не дали, здоровенный унтер с окровавленным лицом толкнул меня к зенитному орудию возле которого лежали двое убитых матросов, и ревя как стадо раненных бизонов, недвусмысленно дал понять что место за зениткой теперь моё.
        Разбираться как тут все работает, нужды не было, откуда-то я всё это знал. Спихнув мертвого зенитчика на пол, оттащил его подальше, и уверенно взялся за ручки орудия. Теперь нужна цель.
        Вот только гудит повсюду, толком ничего не видно, лучи прожекторов бестолково мечутся в небе, и куда стрелять непонятно.
        Но тут вдруг лучи сошлись в одной точке, отчётливо прорисовывая силуэт самолета. Что за модель - сказать сложно, но оно и не нужно, если подсвечивают, значит надо стрелять.
        Быстро довернув ствол зенитного орудия на нужный угол, тронул спусковую скобу, выпуская длинную очередь. Не попал, мои трассеры ушли ниже и правее, но кто-то оказался более удачливым, и самолет всё равно завалился на крыло, через мгновение исчезая в яркой огненной вспышке.
        Лучи снова беспорядочно заметались, но быстро собрались вместе, выдергивая из ночи очередной самолет.
        - Да! - взревел я от восторга, когда именно мой трассер упёрся в подсвеченный силуэт, и хоть в этот раз взрыва не последовало, я видел как тяжелая машина попросту развалилась на куски.
        Ликованию моему не было предела, радость душила меня, и когда высветился ещё один силуэт, я снова прильнул к прицелу.
        Щелк-щелк. Ничего не происходило, кончились патроны, и зенитка бестолково дергала затвором. Мигом сорвавшись с места, я подтащил тяжелый деревянный ящик, сорвал крышку, и вытащив оттуда необычно длинный рожок, заменил им пустой.
        Снова прильнул к прицелу, и ругаясь на идущий от ствола пар, - он мешал целится, слепо ловил в прицел очередную цель.
        Очередь - мимо. Еще одна, опять мимо. Внезапно что-то страшно завыло, и в прицеле появился быстро приближающийся силуэт. Пикирующий бомбардировщик!
        Не знаю откуда взялось столько хладнокровия, но я спокойно опустил ствол орудия на нужный уровень, и хорошенько прицелившись - на это ушло не более двух секунд, плавно нажал на гашетку.
        Выше… Ещё выше… Попал!
        Перерезанное трассером крыло бомбардировщика полетело в одну сторону, а сам он закувыркался в другую.
        - Да! Да! Да! - заорал я, но ничего больше сделать не успел, - глухой удар, короткий полёт, и взрывная волна буквально впечатала меня во что-то твёрдое.
        На мгновение потеряв сознание, я тут же очнулся, и пытаясь вздохнуть, закашлялся. Повсюду был дым, нестерпимый кашель душил горло, я ничего не слышал, а из ушей текла кровь. Попробовал встать, но тело не слушалось, всё что я сейчас мог, просто смотреть в светлеющее небо.
        Сон кончился так же внезапно как и начался. Сидя на лежанке я пытался сделать так чтобы наваждение не забылось, не исчезло как это бывает со сновидениями.
        Посидел немного, встал, с трудом сдвинул тяжёлую створку амбразуры. Светало.
        Посмотрел на спящего Андрея, поднялся, и стараясь не шуметь, вышел в коридор.
        Если в своём сне я вышел из этого же отсека, значит идти нужно налево, потом направо, наверх, еще раз направо и снова наверх.
        Проделав тот же путь, я остановился напротив закрытой двери. Подёргал, не поддаётся. Навалился сильнее, что-то сдвинулось. Схватился за торчащую из стены скобу, упёрся ногой, и надавил что есть силы. Не сразу, но тяжёлая створка поддалась.
        Уже зная что увижу, заглянул внутрь. Ну точно, то самое место из сна. Зенитка с задранным вверх стволом, ящики с патронами у стены, два скелета в углу, и ещё один прямо возле орудия.
        Глава 15
        Рассказывать о своём сне Андрею не стал, решил что смысла нет, он и так в философию ударился, а тут вообще с ума сойдёт. Так что позавтракав и обсудив план действий, мы занялись делами насущными, а именно подготовкой к реставрации древних бипланов-истребителей.
        Первым делом выбрали несколько внешне выглядевших наиболее «живыми» экземпляров, залезли в моторный отсек, там проверили, прошлись по электрике, и в итоге остановились на одном, самом приемлемом варианте.
        Вода до него не добралась, стоял он почти под навесом, поэтому пострадал гораздо меньше других. Краска местами слезла, но номер - семьсот восемнадцать, и аббревиатура эскадрильи на фюзеляже сохранились. Обшивка, правда, кое-где гнилая, но за счёт доноров это можно достаточно легко восстановить. Мотор с виду цел, патрубки местами только рассохлись, хотя это не страшно, такого добра в трюме достаточно. Шасси в порядке, ржавчины почти нет, подшипники смазать, и вообще порядок. Приборы в кабине не битые, штурвал, рычаги все на месте и функционируют. Разумеется до того как истребитель поднимется в воздух, работы предстоит ещё много, но ничего сверхъестественного не предвидится, чистая слесарщина. Разобрать, прочистить, вернуть на место. Плюс с топливом разобраться. Бензин, масло.
        Аккумулятор тоже можно, хотя наличие его не обязательно. Электростартер здесь есть, но почти на всех машинах он механически отключен, а значит заводили моторы эти по старинке, просто раскручивая винт. Я вообще чем больше вникал, тем больше обнадёживался. Самолёт был очень прост по конструкции, имел совсем небольшой вес, и судя по некоторым признакам, достаточно просто управлялся. Конечно такое утверждение было во многом голословно, но от этой машины буквально фонило простотой и надёжностью. Единственное что меня смущало, - взлётная полоса. Ладно бы на земле, не взлетел, развернулся и по новой, а с палубы ведь нет, попытка всего одна, второй не будет. По-хорошему бы спустить самолетик вниз, там хоть можно разбег побольше взять, но я с трудом представлял как это можно сделать. То есть совсем не представлял. Да, оно и здесь наверняка места было достаточно, - во всяком случае для тех кто взлетал когда-то отсюда, но то профессионалы, палубная авиация, и я, недолетчик без нормального образования и практики. В общем, я хоть и надеялся, но не было у меня уверенности в собственных силах.
        Зато с прочисткой и восстановлением основных узлов разобрались быстро, буквально за три дня. Оставалось проверить работоспособность мотора, и тогда уже заняться крыльями и обшивкой фюзеляжа. Разумеется теперь всё упиралось в бензин с маслом.
        Сначала хотели соорудить обычную телегу для перевозки, но быстро поняли что очень уж такой способ будет энергозатратным. Были бы лошади - другой разговор. Но их не было и перспектива тянуть телегу самостоятельно выглядела весьма печально. Думали что можно сделать для облегчения задачи, и решили обратится к парусу, благо опыт имелся, да и материала для его изготовления было у нас в достатке.
        На болтах скрутили железную раму, колёса сняли с пары совсем сгнивших самолётов, каркас будущего паруса так же собрали из подручных материалов, воткнули руль, накидали досок на пол, и вскоре уже приступили к испытаниям.
        Поначалу не шло. То ветер какой-то не такой, то руль заедает, то колёса не крутятся. В итоге ещё двое суток дорабатывали и доделывали, но зато когда устранили огрехи, результат порадовал.
        При хорошем ветре сухопутный парусник развивал настолько приличную скорость, что на нём можно было бы и до станицы рвануть. Ну а что, дождался погоды, и сиди себе подруливай. Жаль что такой расклад только в теории возможен, на практике он вряд ли осуществим.
        А вот за топливом «командировку» откладывать не стали, запаслись провизией и дождавшись попутного ветра, выдвинулись.
        По равнине наш транспорт бежал отлично, если чуть под горку, то вообще разгонялся - не остановишь. В гору тоже ехал, хотя и медленнее, но гор встречалось не так много, да и горами называть эти едва заметные холмики было бы как-то неправильно.
        А вообще, конечно, хорошо. - Ветер дует, тачка катит, душа радуется. Но когда в обед ветер совсем стих, пришлось спешится, и толкать телегу вручную. Лёгкая на ходу, самостоятельно катиться она всё же не хотела, поэтому вариант был только такой. Но мы не унывали, большая часть пути позади, безветрие в этих краях долгим не бывает, да и сил у нас было ещё достаточно. Так оно и вышло. Часа через три ветер стал задувать вновь, парус надулся, и хорошенько разогнавшись, к вечеру мы докатились до лагеря.
        Тишь да гладь, божья благодать. Здесь по-прежнему никого не было, во всяком случае никаких изменений я не заметил, и самое главное все «закладки» оказались не тронуты. Это как воры волосок на дверь приклеивают, или печеньку под коврик кладут, так и я озаботился.
        Времени у нас не так много, поэтому затягивать не стали. Подкатили бочки, слили из бака бензин, с мотора масло, забрали то что оставалось в канистрах, сняли аккумуляторы и загрузив всё это богатство на тачку, расположились на ночёвку в салоне кукурузника.
        - Как думаешь, получится? - укладываясь у левого борта, спросил Андрей.
        - Что именно? - не понял я.
        - Ну это… Домой вернуться…
        Наверное не зря говорят что надежда умирает последней, так и у нас. Вроде бы всё вопреки, а мы барахтаемся и барахтаемся.
        Даже бензин тот же, ну сколько его? - Неполная бочка, литров сто пятьдесят, может чуть больше… И на много ли такого количества хватит? Полторы тысячи вёрст точно не пролетим, дай бог половину. Да и то, это если биплан вообще удастся в воздух поднять.
        А вернуться надо, не даром Андрей переживает. Экспедицию готовили не один год, и как оказалось не зря, нефть нашли, пусть и не в тех объёмах что планировали. А авианосец? Это же вообще нереальное богатство! Сюда мужиков наших рукастых с инструментом, да повскрывать всё что изнутри законопачено… Да даже и без этого, тут одних самолетов восстановить можно дюжину, а такая техника вообще на вес золота! Вот только узнают ли об этом в станице?
        Да, я очень хотел верить что плот просто потерялся, но здравый смысл подсказывал что не может такого быть, и аргументов тому великое множество. - Уплыл на стоянке? Но тогда где скарб? Куда делся мотор? В общем, так или иначе, а сообщить о результатах экспедиции кроме нас с Андреем некому, поэтому наверное мы ещё и барахтаемся.
        Ночь прошла спокойно. Сначала отдежурил я, потом Андрей. А утром, как рассвело и стал подниматься ветер, мы уже разворачивали парус.
        Ехали медленно. Точнее даже не ехали, а шли подталкивая загруженную бочками тачку. Ветер слабый, груз тяжелый, но мы всё же двигались, вот только когда солнце пошло вниз, ветер совсем пропал, и толку от паруса не стало вообще никакого.
        Пробовали толкать - да куда там… Хоть бы под гору, тогда ещё как-то, а на равнине совсем бестолку, мы если и двигались, то в час по чайной ложке.
        - Останавливаемся. - скомандовал я. - Переждём пока, как задует, так дальше двинем.
        И мы остановились. Из подручных материалов соорудили защиту от солнца, и спрятавшись под ней, стали ждать, благо что безветрие в этих краях совсем не норма.
        Оно обычно как; подует-подует, стихнет, и снова подует, только теперь с другого направления. Не кардинально, так чтобы север-юг, а потихоньку смещается, обычно и не поймешь толком.
        Но тут почему-то не подуло. Час, другой, - уже и темнеть начало, только как висел тряпкой парус, так и висит. Я поначалу думал успеем засветло, старался не заснуть, но разморило. Лежал вроде на боку, травку рассматривал, и вдруг как-то неожиданно прикимарил.
        - Вставай ужжо! Хорош дрыхнуть! - гаркнуло едва ли не в ухо.
        Удивленно щурясь, поднялся, и осмотревшись, понял что сплю.
        Выстроенные в ряд телеги, шум волн, лошадиное ржание где-то на заднем фоне, запах дыма и налитая багрянцем луна в подёрнутом облаками небе. Вроде всё вокруг настоящее, даже потрогать можно, но в то же время очень чёткое ощущение сна.
        - Прошу простить, ваше благородие! Обознался! - вновь привлекая внимание, проревел тот же тип.
        В потертой кожаной куртке, шапке с околышем, невысокий и плотно сбитый, крепыш стоял напротив, вытянувшись будто кол проглотил.
        - Ничего… Бывает… - неожиданно выдал я чужим голосом, и так же непроизвольно потер глаза.
        - Водички сообразить, ваше благородие? - услужливо подскочил крепыш.
        - Да уж сообрази… - ответил я, опять же вопреки своему желанию и тем же чужим голосом.
        Ну и ладно, сон ведь. Даже интересно что дальше будет. В прошлом сне я и повоевать успел, хотя руки с ногами там меня слушались. Наверное этот сон тоже из той же оперы. А ну ещё чего хорошего подкинет?
        Умывшись, его благородие, - глазами которого я имел возможность смотреть на мир, вытер руки о предоставленный тем же человеком кусок ткани, и медленно направился куда-то в сторону моря.
        Шёл долго, часто останавливался, но дошёл таки до покачивающейся возле берега лодки.
        Судя по вытягивающимся в темноте силуэтам, его узнали, и очень активно засуетились.
        - Лодка готова, ваше благородие! - через пару минут донеслось из темноты, и махнув рукой кому-то невидимому, благородие дошел до берега, протопал по мелководью несколько метров, и с чувством собственного достоинства уселся в длинную лодку с высокими бортами, где двое уже сидели на веслах, а ещё один стоял на носу.
        Плыли долго. Темно, видно плохо, но гребцы как-то ориентировались, и вскоре мы уже швартовались к темнеющей в ночи туше огромного корабля.
        Судя по тому что нам почти сразу скинули веревочную лестницу, о приближении лодки знали заранее и вскоре его благородие поднялся на борт, где его уже поджидал кто-то важный.
        - Капитан Нестеров! - щелкнув подошвой, представился «благородие», протягивая «важному» небольшой пакет.
        - Спасибо, капитан. - сухо поблагодарил тот, и подозвав какого-то матроса, приказал проводить гостя в рубку.
        Шли недолго. Рубка корабля располагалась где-то почти по центру, и представляла собой вынесенный наверх «домик». Освещения на корабле не было, но силуэт «домика» хорошо выделялся на фоне сереющего неба.
        Одна дверь, за ней сразу вторая. Внутри светло, горят лампы, но окна все завешаны полной тканью, светомаскировка.
        В рубке трое, все в чёрной форме с золотыми погонами.
        - Летчик? - обернулся один из них, лысоватый тип с некрасивым пятном от ожога на лице.
        - Так точно! - подтвердил благородие.
        - Хорошо, присядь пока. - кивнув на лавку, тип вернулся к своему занятию, нависанию над разложенной на столе картой.
        Благородие молча сел.
        - Думаю, всё же не стоит. Хорошо если эскадра на месте, тогда потери оправданы, но что если нет? Потерять десятки бомбардировщиков просто так? - негромко говорил один из офицеров, ни к кому конкретно не обращаясь.
        - И что вы предлагаете? Не атаковать? Оставить как есть? - не поворачивая головы, возмутился тип со шрамом.
        - При всем уважении, адмирал, у меня не так много самолетов чтобы бездумно кидать их на убой. Матвей Иванович верно говорит, хорошо если эскадра на месте, но что если её там нет? Вы хоть в курсе сколько зенитной артиллерии прикрывает бухту?
        - Ну что ж. Тогда предложите что-то более осязаемое. У меня других вариантов нет. - сухо отчеканил оказавшийся адмиралом тип со шрамом.
        - А что тут предлагать? Нужна разведка, в данном случае воздушная. - сказав это, третий офицер выразительно посмотрел на благородие.
        - Не выйдет. Ночью зенитки собьют, а посветлу истребители не дадут приблизиться… Сколько раз уже пытались, вспомните? - покачал головой тот кого называли Матвеем Ивановичем.
        - Всё равно, если есть хоть какой-то шанс, надо пробовать. Чем мы рискуем? Одним самолетом? Так это ничто перед возможностью потерять несколько бомбардировочных эскадрилий!
        - Посылать лётчика на смерть?
        - А как вы хотели? Это война. Любой солдат готов к смерти, не так ли, капитан? - третий офицер повернулся к благородию.
        - Совершенно верно ваше высокопревосходительство! - с достоинством отвечал тот.
        - Вот видите, адмирал, нам и искать никого не надо, вот он, герой способный отдать жизнь за отечество!
        Адмиралу ответ явно не понравился, но спорить он не стал, посмотрел только пристально, и разделяя слова, спросил:
        - Когда вы готовы лететь, капитан?
        - В любое время, ваше высокопревосходительство! - незамедлительно отвечал тот.
        - Хорошо. Тип Б-12 вам знаком?
        - Знаком, ваше превосходительство!
        - С палубы поднять сможешь?
        - Смогу, ваше превосходительство!
        - Вот, посмотри, что думаешь?
        Благородие двинулся вперед и в два шага оказался перед картой.
        - Надо попасть в эту точку и выяснить стоит в бухте эскадра, или её там нет. Проблема в том что ни с моря зайти, ни с материка не получается, такой плотности зенитных орудий нет ни на одном участке фронта… Ночью прожекторами подсвечивают, а днем ещё и истребители не дают приблизиться… Подумай как лучше сделать, может облететь как-нибудь, или в облаках спрятаться…
        - Когда нужно?
        - Не позднее завтрашнего вечера, а лучше вообще до обеда.
        Судя по тому что я слышал, требовалось провести разведку с воздуха, и для этого нужен был доброволец, вероятность возвращения которого равнялась нулю. Честно сказать я даже на какое-то время забыл что это сон, настолько реальными были ощущения. И те вещи что видел вокруг, и люди, даже сам «донор» чьими глазами я смотрел, выглядели настолько правдивыми, насколько это вообще было возможно. Полное «погружение».
        Обсудив детали операции, точнее получив задание, благородие отправился к самолёту.
        Шёл недолго.
        - Вот этот, ваше благородие… - сопровождающий остановился напротив хорошо заметного на фоне палубы биплана.
        Глядя на то как благородие обошел вокруг самолета и как уверенно запрыгнул на крыло, техника была ему знакома.
        - Готовьте к вылету. - спрыгнув на палубу, приказал он, и задумавшись на мгновение, торопливо добавил, - Топлива заправить половину бака, пулемёт снять, всё лишнее из второй кабины убрать!
        Сопровождающий спорить не стал, кивнул, и растворился в темноте.
        Благородие же подошёл к борту, достал из кармана сигару, и пощелкав бензиновой зажигалкой, неторопливо затянулся.
        - Да поднимайся ты уже, соня! - рявкнуло над ухом, заставляя проснуться.
        - Десять раз уже сказал, а ты всё дрыхнешь! - возмущался Андрей.
        С трудом возвращаясь в реальность, кроме недоумения от необычного сна, я почувствовал дикую жажду, и нащупав рядом бутылку с водой, залпом выпил почти половину.
        - Не кричи… Встал уже… Вот…
        - Давай-давай… Ветер поднимается, надо успеть пока по холодку… - разворачивая парус, напарник пытался найти наилучшее для него положение, но ветер постоянно менял направление.
        А у меня сон никак из головы не шёл. Настолько реальный, что казалось, закрой глаза и я снова окажусь на корабле. Вот куда отправляли лететь «благородие»? Непонятно. И ведь видел карту, но что на ней было, убей - не помню. А биплан? Точная копия тех что стояли на палубе потопленного авианосца, да и корабль вполне мог быть тем самым. На месте рубки дыра, но всё остальное точь в точь. Вот ведь блин, хоть опять спать ложись…
        Кое-как совладав с парусом, собрали разложенные на траве тряпки, и навалившись, стронули тачку с места. Силы ветра на самостоятельное движение пока не хватало, поэтому толкали.
        - Раз-два - левой! Левой! Левой! - помогая войти в ритм, негромко бормотал Андрей, а я перебирал ногами в такт его счёту.
        Глава 16
        Добирались мы ещё долго. Сначала ветер капризничал, потом на горизонте заметили длинную цепь всадников, пришлось резко убирать парус и пережидать пока они пройдут. Ждали порядочно, степь как стол плоская, видно далеко, а всадники никуда не спешили. Дождавшись когда они скроются, собрались продолжать путь, но ветер вдруг подул в противоположном направлении. Опять ждали, и долго, только кроме того что солнце ушло ночевать, ничего не изменилась, а к утру вообще штиль наступил, даже траву не колышет. Промаялись почти до обеда, и когда в воздухе пошли первые шевеления, подняли наконец парус. Слабый ветерок помогал плохо, но даже с таким подспорьем мы упрямо толкали нашу телегу.
        - Сколько ещё, как думаешь? - утирая со лба пот, спросил Андрей. Обычно весьма словоохотливый, сегодня он больше молчал, наверняка обдумывая очередную теорию «сотворения мира».
        - Немного осталось… Сейчас на горку поднимемся, потом по прямой километра три, и считай на месте…
        - Понял. Дай то бог… - ответил он, и коротко посмотрев на небо, перекрестился. В отличии от своего оригинала, этот Андрей самого начала был какой неправильный. Да, я понимаю что воздействие на психику человека здесь запредельное, а у него ещё и семьей так вышло, но всё равно его повышенная богобоязнь выглядела весьма странно. Наверное будь он настолько верующим постоянно, ещё как-то укладывалось бы в рамки, но у него этот пунктик всплывал только время от времени. - Раздвоение личности?
        Я хоть не и специалист по психам, но эта версия имела право на жизнь. Ну а что, встал по утру с левой ноги, - один человек, с правой - другой.
        На горку поднялись, потом спустились и через какое-то время наконец впереди показалась массивная туша корабля.
        Казалось бы, что такого? Не первый раз, а как подстегнуло, оставшийся путь преодолели на одном дыхании, и разгрузившись возле кормы, до потёмок поднимали наверх добычу. Бочонок с маслом обмотали верёвкой, аккумуляторы так же, а бензин уже транспортировали с помощью канистры, поднять всю бочку целиком не было никакой возможности. Оставалась тачка, но её решили не трогать. Устали как черти, да и не вытянули бы мы без разборки эту здоровенную дуру.
        Наверху разбирать не стали, и пораскидав обновки по углам, отправились спать. Даже про еду забыли, настолько выложились за этот день.

* * *
        - Ветер встречный, два узла, видимость хорошая. - сообщил кто-то из-за спины.
        - Снимайте тросы. - холодно отчеканил «благородие» - а снился мне опять он, и ловко запрыгнув на крыло биплана, уселся в кабину.
        Тросы удерживали машину как на распорках, это я знал из собственного опыта, и чтобы взлететь, их нужно было убрать.
        Пристегнувшись широким ремнём, лётчик осмотрелся, похлопал себя по карманам, включил зажигание, махнул рукой кому-то из обслуги «на земле», и уже через секунду рёв пробудившегося мотора наполнил окружающее пространство.
        Тормоз, обороты три тысячи, впереди включается подсветка полосы, обороты четыре тысячи, четыре с половиной, пять - и машина резко срывается с места.
        Кроме визуального наблюдения, ощущений у меня никаких нет, но ускорение таково, что «благородие» с силой вжимает в кресло. Я же смотрю и запоминаю.
        Короткий пробег по полосе, трамплин, и ревущий на всю округу истребитель проваливается в пропасть. На какую-то долю секунды мне кажется что всё, налетался «благородие», но не коснувшись воды, самолёт поднимается ввысь.
        Темно. Море сливается с небом, и если бы не приборы - уровень с высотомером, впилиться в черную воду совсем не сложно.
        Высота двести и растёт. Летчик не дёргается, спокойно выполняя свою работу. Парашюта у него нет, топлива для возвращения тоже, поэтому такое спокойствие удивительно.
        Если я всё правильно понял, он должен найти эскадру противника, дабы навести бомбардировщики. Пробиться через зенитки, через истребители, обнаружить цель и доложить командованию.
        Как ни крути - задача сложная, а если верить тому о чем говорили в рубке, практически невыполнимая. По сути, билет в один конец, и благородие это прекрасно понимает.
        Несмотря на мой более чем скромный опыт ночных вылетов, глядя на высотомер я догадался как именно он хочет пробраться через зенитки и истребители, и когда почти через час полёта забравшись на семь тысяч метров лётчик заглушил мотор, убедился в правильности своих догадок.
        Темно, облачно, луны нет, если зайти со стороны моря и беззвучно спланировать к бухте, появляется хороший шанс пройти незамеченным. Увидел, сообщил по радио связи условленным сигналом. Потом, конечно, собьют, но задание уже будет выполнено.
        Истребитель достаточно легкий, высота хорошая, поэтому планировали «мы» долго, и «вынырнули» из облаков совершенно неожиданно для защитников бухты.
        Отчётливо выделяющиеся туши кораблей не оставляли никаких сомнений в том что эскадра на месте, и не теряя времени, «благородие» вдавил сразу две кнопки на передатчике. Вспыхнула спрятанная в пазу зеленая лампочка, мигнула пару раз и потухла, сигнал к началу атаки ушёл.
        Высота всё ещё была приличной, и лётчик стал разворачивать самолёт к берегу, наверняка надеясь так же тихо спланировать и где-нибудь аккуратненько сесть. Места здесь хоть и гористые, но при определённом везении найти площадку можно, тем более уже светает и появляется хоть какая-то видимость.
        Секунд пять, или семь ничего не происходило, покачивая крыльями, биплан медленно поворачивал, но внезапно ожившие прожектора потянули за собой яркие струи трассеров.
        Всё случилось так неожиданно и быстро, что я даже сообразить не успел. Зато благородие среагировал мгновенно. За секунду завёл двигатель и почти одновременно крутанул штурвалом, заставляя самолёт «встать на крыло». Четырехкрылый истребитель хоть не скоростной, зато очень маневренный. Короткий кувырок, разворот, надсадный рев мотора - сделано всё просто идеально, за штурвалом летчик - ас, но когда по тебе бьют сразу два десятка зенитных расчётов - всё бесполезно. Наверное стоило бы ещё попытаться уйти из пятна прожекторов свалив машину в пикирование, но и в этом случае шансов было бы совсем немного. Перед глазами что-то вспыхнуло, всё вокруг закрутилось, и я проснулся.
        Полежал, соображая, пришёл в себя, да пока не забыл, полез смотреть карту, благо под рукой была. Развернул, глянул - ну точно, один в один с той что во сне видел. Нашёл бухту, место откуда стартовал «благородие», и даже примерно определил где его сбили. Всё отметил метками, на обороте записал алгоритм действий при взлёте с палубы, и лёг снова спать. Не знаю почему, но что в прошлый раз, что в этот, просыпаюсь и чувствую себя так, будто вообще не спал. Словно и не сон это вовсе, а хоть и чужая, но жизнь полноценная.
        Напарнику ничего говорить не стал, решил что ни к чему, многие знания - многие печали. Да и дел столько навалилось, что на разговоры времени совсем не оставалось. Ведь как бы там ни было, а мы оба хотели домой, и довести истребитель до нормального, лётного состояния было нашим единственным шансом.
        - Как поднимать будем? - спросил Андрей в один из коротеньких перерывов.
        Подъём самолёта на первую палубу был серьёзной проблемой. Предназначенный для этой операции огромный подъёмник хоть и не пострадал от бомбёжки, - даже щиток управления остался на месте, но гидравлику время не пощадило, резина рассохлась, за счёт чего масло просто вытекло из системы. И если с патрубками на мотор самолёта проблем не было, то заменить сальники на гидравлических цилиндрах оказалось просто не чем.
        - Вручную пробовать, какие у нас еще варианты? - ответил я.
        В данной системе и ручной подъём предусмотрен, но сами детали этого механизма так заржавели, что приведение их в рабочее состояние виделось чем-то страшным. Те же шестерни, не знаю уж из какого металла их делали, но ржа буквально съела целые «пролеты» зубьев.
        В результате неделю мы ковырялись с самолётом; латали фюзеляж, искали и устраняли течи, а потом ещё двое суток занимались подъёмником.
        Первый полёт назначили на утро следующего дня. Сказать что я волновался - ничего не сказать. Технически самолёт очень простой, в процессе подготовки с ним не было практически никаких сложностей, но как он покажет себя в полёте - тот ещё вопрос.
        Приготовили всё с вечера, утром проверили еще раз, и вот он, момент истины. Получится поднять машину в воздух - очень хорошо. Не получится - даже думать не хочу. В запасе у нас хоть и есть ещё техника, но восстанавливать её до полётного состояния будет уже сложнее.
        Забравшись в кабину «пробежался» по рычагам и приборам, и дав команду «от винта», включил зажигание.
        Завёлся мотор с «полпинка», поработал несколько минут, и отбросив все ненужные мысли, я выжал тормоз и осторожно добавил газу.
        Обороты. Главное следить за оборотами. Недоберёшь, свалишься вниз, переусердствуешь, машину может развернуть прямо на палубе.
        Мысленно перекрестившись, отпустил тормоз, и с замиранием сердца вцепился в штурвал.
        Разбег в эти семьдесят метров показался едва ли не марафонским. Всё происходило настолько медленно, что я едва поборол желание утопить педаль тормоза, а когда полоса резко кончилась и самолет провалился в «яму», думал всё, каюк.
        Но обошлось. Вместо того фиаско которое нарисовало моё испуганное воображение, воздушная машина активно набирала высоту.
        Сто метров, двести, четыреста… Хотелось петь, или просто орать в голос. Легкий, чуткий к рулю самолётик разительно отличался от всего на чём мне доводилось летать. Сильно не газовал, опасаясь, но даже так меня буквально перехлестывало от непрекращающейся эйфории. Ощущение настолько непередаваемые, что от восторга я даже думать ни о чём не мог, и только когда поднялся на тысячу метров, буквально силком заставил себя вернуться к реальности.
        Посадка удалась не так удачно как взлёт, но обошлось. Сел неподалеку от громады авианосца, остановившись возле подпрыгивающего от нетерпения Андрея.
        - Сколько?
        - Семь минут!
        Андрей засёк время в полёте, и теперь требовалось слить с бака бензин, дабы хоть примерно рассчитать расход.
        - Тридцать литров в час? - произведя расчёты, удивился я. Не так мало как хотелось бы, но и не так много как могло бы быть. По сравнению с АН-2 - вообще хорошо. Тем более если брать по среднему, выйдет ещё меньше. Здесь большой расход был на высоких оборотах взлёта и наборе высоты, а самого полета - равномерного, с крейсерской скоростью, как такового и не было. По сути, всё кроме посадки на форсаже шло, если, конечно, данный термин применим к этой машине. До дома полторы тысячи, самая экономная скорость пусть будет двести, а значит бензина нам потребуется две с половиной сотни литров. Вроде немного, но в наличии у нас даже половины от этого количества нет, и где брать остальное, непонятно. Ну, даже, пусть не тридцать литров, а двадцать пять, всё равно две сотни выходит, а значит пешком придется топать семьсот километров, но это вообще за гранью. Шанс есть, конечно, и если не придумаем ничего лучше может и попробуем, но выглядит такой поход крайне отчаянно.
        Начерпать по ямам нефти и перегнать? Но тогда нужен спирт, биплан хоть и древний, но на том что выходит из перегонного куба, летать вряд ли станет.
        - Масла достаточно?
        Я заглянул в масляный бак, но разницы не увидел. Оно расходуется, в этом сомнений нет, но за такое короткое время сложно выявить хоть какую-то конкретику.
        - Думаю хватит…
        Пока реанимировали самолет, о том что будем делать после, практически не говорили. Вроде и не суеверные оба, а сглазить боялись. Про себя, конечно, прикидывали варианты, но вперёд не загадывали.
        - И что теперь? - Андрей замер, ожидая от меня какой-то панацеи, но, понятное дело, не услышал её. Всё что я мог предложить, лежало на поверхности; лететь до пустого бака, потом пешком пытаться, второй - искать бензин.
        - Искать где? - совсем нахмурившись, скривился он, заранее зная что и тут я ничем не удивлю.
        А вопрос хороший. И ответ на него, ключ ко всему. Как говорится - знал бы прикуп, жил бы в Сочи. Лучше и не скажешь. Но опять же, панацея не придумывалась, и единственное что приходило в голову - «город немых». Ну а что, оружие у нас есть, в случае чего отпор дадим, поэтому теоретически можно попробовать и договориться. Тем более и предложить есть чего, хоть те же винтовки которых на корабле более чем достаточно.
        - Рискованно… - покачав головой, разочаровано протянул Андрей, когда я описал своё видение проблемы.
        Риск разумеется был, и риск немалый, ну а где его нет? В воздух подниматься на древнем истребителе - это ли не риск? А пешком по чужой степи?
        - Есть другие варианты?
        Но напарник мой только пожал плечами. И ведь казалось бы, ещё час тому назад мы мечтали чтобы самолет полетел, и кроме этого нас ничего не волновало, а сейчас снова ворох проблем. Будто и не было недавней эйфории.
        Но порассуждаем.
        Лететь сразу в станицу, или всё же попробовать раздобыть топливо? Ладно, пусть спирт найдём, тогда нужно будет запускать перегонку, а для этого потребуются дрова, найти которые в степи весьма проблематично. Да, можно по авианосцу насобирать всякой всячины типа пустых деревянных ящиков, кусков резины и прочих горючих прелестей, но, во-первых, их нужно перевезти как-то, а во вторых, сама перегонка не такое простое занятие. Я никогда особо не интересовался этим аспектом, и не факт что смогу запустить установку.
        В общем, крутили вертели, но так ни с чем и не определившись, занялись истребителем. Подтянуть, подмазать, заменить. Вылет хоть и был коротким, но «дыр» - во всех смыслах, повылазило достаточно. Обшивка кое-где отошла, пришлось крепить, тормоза показались слабыми при посадке, в моторе местами потёки образовались, колпак кабины перекосило когда открывал, ну и так ещё, по мелочи всякого.
        По-хорошему бы устранить всё что обнаружилось, и ещё полетать чуток, но в целях экономии топлива, полёты придётся отложить. И опять же, не хорошо это, небо ошибок не прощает, но других вариантов как не было, так и нет.
        Копались до темноты, работы оказалось неожиданно много, а как стемнело, спать легли прямо в кабинах. Хоть и неудобно, зато в случае форс-мажора бежать никуда не надо, всё под рукой.
        Пока не уснул, чего только не передумал, в полудрёме версии строились одна фантастичней другой, но ничего умнее возвращения в станицу, всё равно придумать не смог. Искать топливо, сжигая последние литры этого самого топлива, само по себе иррационально, тем более без хоть каких-то намёток на успех.
        Утром поговорил ещё раз с Андреем, взвесили все аргументы за и против, и решили готовиться к возвращению домой.
        Первое от чего отталкивались - вода. Набрать с собой столько чтобы хватило на весь путь, нереально, поэтому двигаться стоит вдоль Урала. Кроме того так не будет проблем с ориентирами, лети себе и лети по реке, а когда бензин кончится, спланировать можно в какую-нибудь низинку. Ну и река, это рыба, поэтому даже не охотясь, не пропадем, во всяком случае с голоду точно не помрём. Плюс спрятаться, опять же, есть где, хоть от непогоды, хоть от людей лихих. Пусть с крупной растительностью туго, но берег обрывистый, кустами поросший практически повсеместно.
        Выдвигаться решили по готовности. Доработать технику, собрать необходимые вещи, ну и всё, можно отчаливать.
        Ещё раз прошлись по всем узлам, всё подтянули, проверили, кое-где пришлось разобрать и собрать заново, так чтобы и сомнений никаких не было. Самолет не машина, падать высоко, поэтому лишний раз лучше на земле перепроверить, чтобы эксцессов ненужных избежать.
        Пулемет курсовой сняли, без боеприпасов толку от него не было никакого, да и противников в небе не наблюдалось. Собрали все патроны какие удалось собрать - в основном от мосинки, и загрузив их в отдельный ящик, кое как затолкали под сиденье стрелка. Места в кабинах было предельно мало, поэтому особенно не наталкивали, старались брать лишь самое ценное, или то без чего вообще нельзя обойтись.
        Глава 17
        Усаживаясь на своё место, Андрей заметно нервничал. На автожире летал нормально, без страха, а тут почему-то едва не трясся.
        - Не дрейфь! - улыбаясь, попытался приободрить я. - Машина надёжная, если в штопор не сорвёт, сядет даже без двигателя!
        В чём преимущество биплана перед монокрылом - так это в безопасности. Что кукурузник, что ночные бомбардировщики времён отечественной войны, все они были невероятно живучи. С заглохшим мотором, пробитыми в решето фюзеляжами, бесхвостые и частично бескрылые, эти фанерные машинки упрямо возвращались на свои аэродромы. Ну или, как минимум, безаварийно садились на любой мало-мальски подходящей площадке.
        Даже здесь, максимальная высота какую может набрать этот малыш, аж семь тысяч метров, и когда закончится бензин, на одном планировании можно пройти ещё километров двадцать. То есть и место подберёшь для посадки, и ещё и покурить успеешь.
        - Да не дрейфлю я… - виновато развёл руками Андрей. - Сон плохой приснился, вот и мерещится всякое…
        На слове сон я напрягся.
        - А что за сон?
        - Да вторую неделю снится. Реальный - жуть! Будто лечу на каком-то стареньком самолете, вроде этого, но больше раза в четыре. Не за штурвалом, а вроде как стрелок-радист что ли, и бомбы ещё сбрасываю…
        - Ну и?
        - Ну и всё. Лечу пол ночи, потом пол ночи падаю, в море вроде как, но не тону, а на берег выбираюсь… Там пещеры в скале, прячусь, но меня находят, бьют, куда-то тащат, ну и опять бьют.
        - Дальше то что?
        - А ничего. Просыпаюсь, будто не спал, аж вздрагиваю потом, как вспомню…
        Судя по описаниям, сон ему снится такой же как мне, во всяком случае из той же оперы, только жёстче. Если пофантазировать, то можно представить что он видит его глазами одного из бомберов, тех самых что полетели бомбить вражескую эскадру.
        - А кроме того что бьют, помнишь что-нибудь? Детали может, карты какие-то, или на местности ориентиры?
        Андрей посмотрел внимательно, задумался на мгновение, и решительно замотал головой,
        - Карт точно не видал, а вот с ориентирами было. Море, бухта, корабли вроде. Бомбы когда скинули и на разворот пошли, тут нас и накрыло…
        - Нас? - насторожился я.
        - Ну да. Там кроме меня ещё двое было, лётчик сам, да штурман вроде. В начале сна мы стоим возле самолёта, разговариваем. Но я там плохо помню, это когда страшно было, и били когда запомнил…
        Ну да, если две недели кряду такой сон снится, с ума сойдёшь, а он только крестится…
        - Летели долго?
        Андрей задумался.
        - Не знаю. Время как-то не особо во сне воспринимается, но, наверное, не меньше часа, скорее поболее даже. А тебе зачем это? Толковать надумал?
        - Да нет, интересно просто…
        Будь у нас полегче с топливом, слетал бы туда где эскадра стояла. Крюк небольшой, но литров двадцать туда обратно уйдёт. А это лишние двести километров пешеходства. Но интересно. Если смотреть по карте, получается что море ушло там очень прилично, и рядом сейчас ничего кроме голой степи нет. То есть, шанс на то что эскадру нашли - минимальный. Разумеется это в том случае если атака удалась и бухта вошла в радиус переноса.
        Дальше сны обсуждать не стали, проверили еще раз машину, присели на дорожку, и вскорости уже поднялись в воздух.
        Сначала курс на лагерь, всё равно вдоль реки «идти», ну а потом повыше забраться, и прямым ходом в сторону дома.
        Скорость двести, мотор работает ровно, рулится истребитель чётко, на ходу очень верткий, подвижный, но в то же время неимоверно устойчивый. Если заваливать боковым ветром начинает, компенсируется штурвалом очень легко. Чтобы свалить его в штопор - разумеется не специально, надо очень и очень постараться. Вообще очень простая и понятная машинка, в сравнении с тем же автожиром, или планером, гораздо легче и проще по всем аспектам.
        Пока проверяю и наслаждаюсь - вот уже и лагерь. Сначала хотели сесть там, посмотреть что можно забрать, или хотя бы спрятать, но решили что не стоит, лишние литры бензина драгоценного тратить. Ну а что, теория относительности в действии. Где-нибудь на бензоколонке бензин стоит полтинник за литр, что есть дорого, но не критично. Где-то бесплатно раздают, но он никому не нужен, а у нас не в деньгах цена его, а в человеческих жизнях. Что защитить себя, что хлеб вырастить. Везде он нужен. Нам вот сейчас не хватает каких-то пятидесяти литров, а на другой чаше весов куча человеческих жизней. Метал тоже. Кораблик этот можно лет сто пилить и ещё останется. А ведь кроме железа там полезностей столько, что дух захватывает. Механизмы всякие, приспособы, оружие, инструмент, приборы - всего и не перечислишь, Клондайк, одним словом.
        Так что дойдём до станицы, сообщим о находках, жизнь и процветание тысячам людей обеспечим на десятки, а может и сотни лет. А не дойдём если, но тут даже думать не хочется, и так понятно всё.
        Спустившись над лагерем до четырехсот метров, внимательно осматриваюсь, но ничего нового не вижу. Всё на местах, людей по-прежнему нет. Доворачиваю до нужного курса, и поднимаюсь на отметку в тысячу метров. Можно и выше, но небо затянуто облаками, а так и не совсем низко, и видимость отличная. А впереди ещё несколько часов полета. В конце уже, как бензин заканчиваться будет, поднимусь максимально высоко, чтобы как можно дольше планировать.
        Летим спокойно. На время глянул - в воздухе больше двух часов. Колпак закрыт, но всё равно прохладно, даже несмотря на плотно натянутую шапку. Ровный гул мотора, прекрасный вид под крылом… Казалось бы, чего ещё надо? А надо резко потянуть штурвал влево, и тут же ещё и ещё раз. Не знаю откуда взялось такое желание, но как минимум Андрюхе оно спасло жизнь.
        Я поначалу и не понял ничего, только шум посторонний будто стреляют, и что-то чёрное мимо пролетело.
        Пока головой крутил, пытаясь сориентироваться, снова появилось желание в штопор машину бросить, оглянулся, уже укладываясь на крыло, а на хвосте мессер висит. Вот ей-ей, как в кино показывают, один в один.
        Получается я опять влево, а он стрелять начал, и мимо пронёсся, только кресты на крыльях немецкие. Не свастика, а такие, квадратные.
        Мыслей, откуда и чего - у меня не было. Думал только об одном, как ноги унести. Сесть не вариант, расстреляет, воевать с ним - тоже так себе идея. Из мосинки палить? Остаётся одно, в облаках потеряться.
        Пока рассуждал, головой активно крутил, и штурвалом чудеса всякие выделывал. Я ведь ни разу не летчик, на кукурузнике разве что могу с горем пополам повоевать. Так тот по сравнению с истребителем, вообще утюг, вся война на нём, это бомбу сбросить, да из двери с пулемёта пострелять. Какие уж там маневры?
        Здесь-то другое дело; юркая, подвижная машина.
        Глядя по сторонам, замечаю идущий на разворот вражеский самолет. Нет, не мессершмитт, силуэт спереди похож, а так он и короче, и формы другой. От настоящего мессершмитта я бы вряд ли легко так ушёл. Но ушел, это рано сказано, развернувшись, он уверенно садится на хвост и догоняет. Теперь, главное, момент угадать, когда стрелять начнет. Раньше сверну - прицепится, позже - собьёт. Всё нужно вовремя делать, вот прямо таки вообще всё.
        Отвернуть вроде успел, но крыло зацепило очередью. Не фатально, но еще пара таких попаданий и всё, никаких планирований.
        «Газую» так, что стрелка на тахометре не сразу понимает куда крутится, но зато облака спасительные уже рядом.
        Нет, ладно бы я был профи, куда ни шло, но мой максимум «взлет-неспешное перемещение-посадка», но ведь кручу что-то, изображаю! Штурвал от себя, «газ в пол», лево руля и охреневший от моей вертлявости черный истребитель опять остаётся без добычи. Но мне бы в небо! Что толку от метаний под его брюхом, в облака, туда мне надо!
        Выровняв машину, ошалело кручу головой и обращаю внимание на торчащий из второй кабины ствол мосинки. Нет, не то конечно что хотелось бы, но когда нет, оно и рак рыба, - пойдёт!
        А отмеченный крестами чёрный самолетик снова пикирует сверху, и я опять кручу штурвал с трудом понимая как можно и как нельзя. Чисто по физике работаю, во всяком случае так мне кажется. Но машинка огонь! Ничего подобного никогда не испытывал. Тут ведь как, пока не припрёт, рисковать не станешь. А вот припёрло если, тогда да, тогда можно.
        Единственное что смущает, не могу прогнозировать где окажусь после манипуляций со штурвалом. Самолет не машина, тут понятно, но когда летел на север, потом увернулся от падающего сверху «хищника» и нос уже смотрит на юг, это нервирует, хочется большей определенности. Лево-право, верх-низ я различаю, но так чтобы повернув чуть налево и немного вверх оказаться непонятно где, такое со мной впервые.
        Но похоже что и сидящий за штурвалом черного истребителя летчик тоже не понимает моих действий, я чётко вижу что он пытается в упреждение, но каждый раз оказывается не там где надо. То есть, я хочу резко отвернуть вправо с уходом вниз, - туда он и метит по итогу, а ухожу почему-то вверх и дальше винтом налево.
        Где-то за спиной сухо щелкают выстрелы, но шанс не то что повредить что-то важное чужому самолету, но и просто попасть в него - минимальный. Он как приведение носится по небу, тут взгляд-то не задержать, не то что в прицел поймать.
        После очередного сумасшедшего кульбита мне становится так плохо, что я уже совсем хорошо понимаю что высший пилотаж не для меня, но вопреки всему снова ухожу в штопор.
        Сложно, тошнит, в глазах пятна, болит голова, но раза после пятого ухода с линии огня я, кажется, начинаю кое что понимать. Штурвал всё так же страшен, но какие-то элементарные вещи доходят.
        Ещё один кульбит, небо с землей вперемешку, и чёрный самолет с крестами уходит. Скорее всего топливо на исходе, он же не специально меня поджидал.
        Выдыхаю, и наконец в облака. Подъём необычно долгий, особенно это ощущается после непривычной скорости. Видимости ноль, тысяча двести метров, слежу за горизонтом и уровнем топлива. Если верить датчику, спалить мы успели больше половины всего что было. И вроде стычка-то совсем коротенькая, ну сколько, - минут пять, может быть семь. Но уровень продолжает падать.
        Неужели бак пробили? - приходит запоздалая мысль, но даже если и так, проверить нет никакой возможности, нужно садится.
        Толкаю штурвал вниз, сначала плавно, потом от души. Чем раньше посадим самолет и заделаем пробоину, тем лучше.
        Облака несколько раз меняют цвет и плотность, но в итоге всё же отступают.
        Внизу голая степь, даже спрятаться негде, пролетай кто-нибудь поблизости, заметят, как пить дать. Но главное сейчас остановить утечку, поэтому долго не рассуждаю и плюхаюсь на землю. Выбег у машины небольшой, даже учитывая что тормоза мы полностью до ума и не довели.
        Самолёт ещё не остановился, а я уже на крыле. Андрей не поймёт в чем дело, головой вертит, ружьем крутит и никак ремень отстегнуть не может.
        Бак снизу, а из него струйка, уверенная такая, фонтанчиком.
        Вот ведь, тоже мне, истребитель! Хоть бы прикрыли чем, бак всё же! Как там немцы говорили? Рус-фанер?
        Ничего чем можно было бы заткнуть дырку под рукой не было, кроме самой руки, соответственно. Пальцем и заткнул.
        Сколько могло утечь? Уровень в баке, который со стрелкой и четырьмя делениями, точность такую себе имеет, сильно относительную, но на ноль стрелка не встала когда смотрел, значит что-то да осталось.
        Наконец справившись с неподатливым ремнём, на «волю» выпрыгнул Андрей. Долго искал чем бы заткнуть отверстие, и нашел таки аккуратный деревянный чопик.
        - Сколько осталось? - скривившись будто от зубной боли, спросил он.
        - Не знаю. Но не так много, как хотелось бы… - ещё на адреналине после воздушной баталии - если так можно назвать произошедшее, я поначалу не совсем трезво оценивал масштаб трагедии, и только когда мандраж сошёл, оценил ситуацию.
        Сливать бензин не стали, в горловину соломинку сунули, ну и установили что осталось там не больше тридцати литров. А это, мягко выражаясь, - швах. Ни туда, ни сюда. Вернуться на корабль чтобы, не хватит, о станице можно и не вспоминать. Как ни крути, а дело труба. Совсем плохое дело. Опять же, с курса сбились, в облаках летели не пойми куда, и здесь никаких ориентиров, степь кругом, да ковыль. Вариант есть конечно, лететь по компасу к берегу моря, а там уже по рельефу смотреть, с картой сравнивать. Но это тоже бензин, которого у нас не так чтобы и много.
        - И как теперь? - с той же кислой миной на лице, Андрей трижды перекрестился. Если не знать деталей, выглядит он как самый настоящий поп. Зарос, обородовел, взгляд такой, не знаю, специфический. Ну вылитый священник. Креста только на пузе не хватает.
        Торчать на месте не вариант, скорее всего черный истребитель дозаправится и вернётся, поэтому отсюда надо валить, и причём не задерживаясь.
        - Полетим до моря, там сориентируемся, и попробуем обратно к лагерю.
        Вода источник жизни. Без воды никуда. Шанс вернуться в станицу еще есть, пусть и призрачный, но идти нужно всё равно вдоль реки, иначе никак.
        - Прямо сейчас? - удивился Андрей, и услышав подтверждение, ещё несколько раз осенил себя знамением.
        Определив стороны света по компасу, я выбрал направление и поднял машину в воздух. После тех кульбитов что со страху насовершал, «рулить» было гораздо проще. Даже двигатель пару раз глушил, для экономии. А когда берег увидел, то и спланировал аккуратно.
        - Двадцать три минуты чистого времени работы мотора! - объявил ответственный за подсчеты напарник.
        Ну вот, минут на сорок полета ещё хватит. То есть километров сто пятьдесят в любую сторону.
        Открыли карту. Долго соображали что и где, а когда определились, совсем приуныли.
        До корабля почти пятьсот, до лагеря четыреста. Что так, что эдак, а идти замучаешься. Притом расстояния эти если напрямую, но так нельзя, заплутаем, поэтому по бережку топать придется, а это ещё дольше. Да и что нам там делать?
        В общем, вариант один, домой возвращаться. На сколько бензина хватит полетаем, а там ножками, авось к зиме и поспеем.
        Рассиживаться не стали, определились с направлением и полетели. Сначала так же вдоль моря, а потом напрямую в сторону Урала. Можно было сразу напрямки рвануть, быстрее бы было, но я решил посмотреть на то место где эскадру бомбили, мало ли, вдруг тоже перенос. Там горы, есть даже достаточно приличные, если специально не искать, случайно наткнуться шансов практически никаких. Ну а нам чего, всё одно пешком полторы тысячи вёрст махать, так что лишние полста километров погоды не сделают.
        От места взлёта до точки всего сорок километров по карте, и когда я увидел внизу остовы кораблей, практически не удивился. С виду, правда, все «мёртвые», особенно если сравнивать с авианосцем, - типичные утопленники.
        Рельеф не самый простой, но местечко для нашего миниатюрного истребителя нашлось. Приземлились, огляделись, и вооружившись винтовками, двинулись на осмотр трофеев.
        - Даже если нет ничего пригодного, тут железа хренова гора! - уже не крестясь, подпрыгивал от нетерпения Андрей. Да и у меня руки чесались. Это ж надо, такая удача. Главное теперь информацию до дома донести, и всё, можно сказать дело в шляпе, пойдёт белая полоса. Единственное что напрягало, появление самолета с крестами. Само по себе не новость, летающих аппаратов много, но чтоб такой, самый настоящий немецкий истребитель, это был нонсенс. Не знаю кому как, но в меня с детства вбили лютую ненависть к всякого рода свастикам и таким вот знакам на технике. Сотни фильмов про войну где меченные крестами убивали наших людей, засели глубоко в душу, поэтому относился я к ним соответственно.
        Глава 18
        Самым ближним оказался небольшой кораблик с огромной сквозной дырой. То ли тральщик, то ли миноносец, формы рубленые, угловатый, борта низкие, на корме хреновина непонятная торчит, а впереди, на носу, небольшая башенка с пушкой. Видок, конечно, тот ещё, сгорел при жизни, потом бог знает сколько на дне пролежал, ржавый до дыр, весь перекореженный, да ещё и заросший какой-то серой гадостью.
        - Вряд ли мы тут что-то найдем… - диагностировал Андрей, и я был с ним полностью согласен.
        Двинулись дальше, к такому же небольшому, но выглядящему гораздо привлекательней кораблику. Так же с дырой в пол борта, тоже утопленник, но хотя бы без следов пожара.
        Заглянули через дыру внутрь.
        Ломанные переборки, сорванные двери с колёсами заглушек, рассохшиеся наросты, да грязь повсюду.
        - Мдя… - вырвалось у меня, копаться в грязи не хотелось, и оставив этот замшелый памятник истории, мы двинулись дальше, к следующему кораблю.
        - Баржа? - спросил Андрей.
        - Похоже. - ответил я.
        Длинная, метров сто, или около того, баржа лежала на земле, накренившись на правый борт. С виду почти целая, надстройки только съехали как-то в сторону, а так будто и не тронутая.
        Прошлись вдоль борта, обошли с кормы, и с другой стороны увидели причину потопления. Как и у первых двух, огромная дыра от авиабомбы. Заглянули внутрь, куча каких-то ящиков. Непонятного состояния, набухше рассохшиеся, навалены они были в такую кучу, что и не пройти через них.
        Андрей залез в дыру, и осторожно ступая по остаткам наклонного пола, толкнул ногой лежащий в сторонке ящик.
        - Консервы… - разочаровано объявил он.
        Разочарование вполне понятно, толку с них, как с козла молока. Срок годности у консерв конечно хороший, но лежат они здесь столько, что в пищу их употреблять нельзя.
        Достав банку из ящика, Андрей перекинул её мне. Этикетки не было, стаяла, но на донышке выбит такой же крест как на черном самолете, какая-то аббревиатура из четырех букв, и несколько цифр, видимо номер партии.
        - Откроем?
        Потыкавшись по карманам, я достал складной нож, и развернув его, несколькими движениями откупорил банку.
        - Пахнет хорошо.
        Запах действительно был замечательный, но есть я бы всё равно не рискнул. Читал где-то что в таких давнишних консервах даже если они на вкус и цвет нормальные, появляется какой-то яд страшный, о наличии которого узнаешь только когда помрёшь.
        - Надо суркам оставить, сожрут если, значит и нам можно… Как думаешь? - разглядывая содержимое банки, предложил Андрей.
        - А если он в норе сдохнет? Тогда как? - возразил я.
        - Чтобы такой эксперимент ставить, надо поймать сурка, накормить, и смотреть. И кстати, а они вообще мясо едят?
        - Не знаю. - пожал плечами Андрей. - Может и не едят…
        У меня тоже возникло такое подозрение, не вязались эти неуклюжие создания с хищниками, хотя ежики тоже не вяжутся, а жрут все что убить могут.
        Так что подумали подумали, и решили не экспериментировать, с голоду не пухнем, поэтому пусть лежат, здоровше будем.
        Попытались пролезть дальше в трюм, но не вышло. Там где дыра только тушенка, а дальше двери закрыты наглухо, то ли замок просто, то ли заржавели так. Потыкались помыкались, плюнули, и пошли к следующему кораблю.
        - Неа… Тут, похоже, вообще ничего путного нет. - еще издалека выдал вердикт Андрей. Корабль большой, и его так основательно засыпали бомбами, что кроме огромных дыр, пробоин то есть, смотреть совершенно не на что. Мало того что разбомблено всё, так ещё и выгорело. Пустой заржавевший корпус, вот и все что осталось от некогда красивого корабля.
        - Дальше пойдем? - спросил Андрей, усаживаясь на обломок чего-то массивного.
        Смысла ковыряться прямо сейчас в останках затонувшей эскадры я не видел, даже если найдем что-то путное (в чем я сомневаюсь), что делать будем? С собой тащить?
        - Нет, давай обратно, надо ещё вон те скалы осмотреть… - махнул я рукой.
        Раньше берег бухты, а теперь скалистый обрыв возвышался над нами метров на тридцать, но отвесным не был, поэтому залезли мы туда без особенного труда.
        Та же степь, куски каких-то строений, местами трубы из земли торчат, арматурины. Кучи камней, кирпич, железяки кое где валяются. Когда-то здесь были укрепления, но сейчас от них только следы остались, да и те едва видные, за столько-то лет.
        - Слушай… - остановился Андрей. - А ведь я здесь был…
        - В смысле?
        - Ну тогда, в долбанном этом сне! Вот тут пулемётное гнездо пряталось - махнул он рукой на кучу камня, - там зенитка стояла, а за ней стоянка машин!
        Никаких следов того что он описывал, я не видел, кроме кучи камней, которые действительно могли быть позицией пулемётчика. Место удобное, вид хоть на бухту хороший, хоть вообще по сторонам.
        - Ну точно! - продолжал изумляться товарищ. - Вот отсюда меня притащили, здесь били, потом туда куда-то понесли!
        - Туда, это куда? - в стороне на которую указывал Андрей, ничего не было. Просто ровная площадка посыпанная мелкими камнями.
        - Погоди. - он закрыл глаза, и долго стоял размахивая руками.
        - Вот, точно тут. Вроде лестница должна быть. Вниз куда-то!
        Наверное для кого-то это выглядело бы не очень убедительно, но я знал какими могут быть сны в этом странном мире, поэтому сел на корточки, и принялся ощупывать кажущуюся идеально ровной поверхность.
        Андрей последовал моему примеру, и мы как двое слепых, битый час пытались нащупать вход в подземелье.
        - Кажется что-то есть… - неуверенно прошептал Андрей, и достав из кармана ножик, принялся колупать землю.
        - Точно! Говорил же! Вещий сон! Как есть вещий!
        Когда сдвинули землю и камни в сторону, увидели люк почти квадратной формы. Ни ручек, ни ещё чего-то подобного на нём не было, поэтому долго гадали как же он открывается.
        - Может изнутри? - предположил я, потому как других вариантов просто не оставалось, но тут руки наткнулись на неглубокую выемку, при ближайшем рассмотрении оказавшуюся резьбой под солидный болт.
        Расчистили - глубокий.
        - По моему где-то здесь валялся подобный… - пробормотал Андрей, и опустив голову, «поскакал» на поиски.
        Нашел. Удивительно, но удача была на нашей стороне.
        Резьба заржавела, поэтому пришлось добежать до самолета, чтобы взять отвертку и немного масла. В итоге крутили до тех пор, пока внутри что-то не щелкнуло.
        - Тянем? - Андрей заговорщицки посмотрел на меня.
        - Потянем. - ответил я, и мы навалились.
        - Да быть не может…
        Внизу, под крышкой обнаружилась лестница. Ровные металлические ступени, выложенные камнем стены, стойки упоров по бокам, а в самом конце дверь, открытая.
        В полном молчании мы двинулись вперёд. Спустились. За дверью небольшая ровная площадка и ещё одна лестница. Света пока хватало, но дальше будет совсем темно, мне еще как-то, а вот Андрею впотьмах никак. Поэтому поднялись обратно, дошли до самолета, и вытащили из НЗ пару аккуратных факелов. Делали как раз на такой случай из промасленной веревки и алюминиевой трубы.
        Вернулись, со светом пошло повеселее, и вскоре мы уже стояли раскрыв рты, перед огромным залом-пещерой.
        Высокий потолок куполообразной формы, несколько колонн подпорок, каменные стены с выдолбленными в них дверями, жгуты проводов на стенах, шкафы в два ряда в самом конце зала, несколько длинных лавок, и по всему периметру люминесцентные лампы.
        - Прямо как во сне… - прошептал Андрей, и чуть помолчав, показал через какую дверь его таскали в камеру, откуда приходили солдаты и куда носили ящики с оружием и патронами.
        - Чем закончился сон-то?
        - Не знаю. Каждый раз не досматриваю, словно вот-вот узнаю что-то важное, а меня так хоп специально, и выдергивают.
        Первым делом проверили дверь за которой находилась камера из сна. Открыли, вроде тихо.
        Коридор с двумя отворотами в которые мы не пошли, и в самом конце коридора вход в ещё одну пещеру, не такую огромную, но и немаленькую.
        Несколько клеток в углу, такие же шкафы, да лампы под потолком. В клетках никого нет, двери открыты.
        - Вот моя… - протянув руку, Андрей указал на третью слева, и демонстративно поёжился.
        Решетки, каменный пол, топчан у стены, вот и всё убранство.
        Обошли помещение кругом, везде пусто. В шкафах только пыль, несколько аккуратно сложенных у стены ящиков также пустые, но следов что кто-то поорудовал до нас, нет.
        Перешли дальше, в тупиковое помещение с ужасным запахом.
        - Чем так воняет? - машинально закрывая рукой рот, возмутился Андрей.
        - Дерьмом каким-то… - так же прикрылся я. В помещении ничего не было, но из стен торчали толстые трубы с кранами, по размеру схожими с рулём автомобиля.
        - Может канализация? Очистные?
        - Вряд ли в то время заморачивались… Трубу в море, и нормально. Да и не думаю что здесь народу много было… А где у них жилые помещения?
        - Не знаю. Меня дальше клетки не пускали… - Андрей так тяжело вздохнул, будто на самом деле побывал здесь в качестве узника.
        Двинулись дальше. Точнее вышли обратно, и пошли по другому коридору.
        - Оп-пачки! - не удержался я от радостного возгласа. Комната куда мы попали хоть и маленькая, но доверху забитая зелеными ящиками. И, как мне подсказывает интуиция, отнюдь не пустыми.
        - Стой! - рычит сзади Андрей, и я замираю с ногой в воздухе.
        - Что? - следует немедленный вопрос.
        - Тьфу ты… Показалось. Паутина это, думал леска от растяжки.
        Все ещё не шевелясь, медленно опускаю «глаза» вниз, и действительно вижу толстую паутину. В свете факела она кажется синеватой, и ее легко спутать хоть с проволокой, хоть с леской.
        - Фух. - вырывается у меня. - Напугал, черт волосатый…
        - От волосатого слышу. - усмехается за спиной Андрей, а я стаскиваю с верхотуры деревянный ящик.
        - Тяжелый… - констатирую, и не задерживаясь, щелкаю замками.
        - Да ну на хрен… - шепчет Андрей. Я молчу, слов просто нет. Ящик полон гранат.
        - Колотушки? - Андрей берет в одну, и сосредоточенно крутя в руках, рассматривает.
        - Без взрывателя.
        - Конечно. Их отдельно хранят, возможно даже не здесь.
        Ящиков много, несколько рядов штук по сто в каждом, если прикинуть, выходит что гранат не просто много, а очень много. Тысячи, а может и десятки тысяч.
        - Ладно, пошли дальше. Чует мое сердце, самое вкусное ещё впереди! - не таясь, веселится Андрей. Мне тоже радостно, но до конца предаться веселью мешает предстоящий путь домой. Подземная база с добром это хорошо, но о ней еще и сообщить как-то надо.
        Перебираем ещё с десяток ящиков и убедившись что все полные, идём дальше.
        Комнаты, комнатки, комнатушки, все пустые, кроме пыли ничего, и вот наконец ещё одно достойное внимания помещение.
        - Пункт связи? - предполагает Андрей. Комната метров сорок квадратных, забита какими-то приборами, с виду очень напоминающими радиостанции. Старые, ламповые ещё, с крутилками и здоровенными тумблерами.
        Внимательно обходим по кругу, разглядываем, но ничего «такого» не находим. Возможно действительно какой-то радиоузел.
        Идём дальше. Упираемся в развилку, два выхода лево-право, и лестница вниз, по-видимому на второй уровень.
        Масштаб базы же потрясает. Если посчитать сколько прошли по прямой, выходит никак не меньше пятиста метров, и это только в одну сторону, а учитывая что ещё и уровней минимум два, получается вообще практически подземный город.
        Без разговоров идём вниз. Запах непередаваемый, тухлыми яйцами, или чем то подобным. Тухлятиной в общем.
        - Может там морг? - нервно хихикает Андрей.
        - Да иди ты… - так же нервно отзываюсь я. Оно и так-то стремно, еще и лестница не кончается никак, пролет за пролетом, самое время подумать о вечности. Но когда спускаемся до самого низа, оба застываем в немом изумлении.
        - Ущипни меня… - шепчет Андрей.
        - И ты меня… - отзываюсь я. Того что мы сейчас видим, просто не может быть.
        Огромное озеро воняющее тухлятиной… Сероводородом то есть. Яйцами. Нефть. Целое подземное озеро нефти.
        - Факел потуши. - пихает сзади Андрей.
        Послушно прикручиваю фитиль нашего светильника, и долго долго промаргиваюсь.
        - Постой здесь, я сейчас.
        Спускаюсь дальше, до самого низа. Берег каменистый, под ногами скрипит галька. Зачерпываю ладонью, без сомнений, нефть. Сколько её здесь? Вспоминаются наши смешные потуги по добыче, два ведра за пол дня мы считали неплохим результатом. А тут сотни, тысячи тонн!
        Только бы до своих дойти. Иначе всё зря.
        Походив по берегу ещё немного, поднялся наверх, и зацепив за собой Андрея, двинулся вверх по лестнице.
        - Скорее всего здесь скважина, а в бухте было что-то вроде нефтяного терминала. - предположил я вслух, когда мы оказались наверху и зажгли факел.
        - Вряд ли. Снаружи нет ничего похожего, был бы терминал, остались бы трубы как минимум. И среди затонувших кораблей нет ни одного танкера, всё военное. - возразил Андрей.
        - Тогда зачем тут нефть? Оно же понятно что всю эту хабазину построили именно из неё. Или нет?
        На мой взгляд всё выглядело достаточно очевидно, а отсутствие следов от терминала говорило лишь о том что его демонтировали уже после, оттого и на берегу ничего нет, сохранилось лишь утопленное.
        - Возможно где-то на этой базе есть завод по перегонке, это и удобно, и рационально. Топливо таскать по морю не нужно, всё здесь, не отходя от кассы. Хочешь бензин, хочешь дизель.
        Выглядело разумно, но мне всё равно не верилось. И только когда мы действительно набрели на полностью автоматизированный заводик, пришлось согласиться с товарищем.
        - Дела… - уважительно поглаживая бок здоровенного металлического бака, я на секунду представил как обрадуются в станице такой находке. Настолько всё нереально выглядело, что я уже замучился щипать себя, одновременно радуясь что не сплю, и в то же время боясь проснуться.
        Расположенный в одной из многочисленных пещер, завод состоял из трех систем перегонки. Большая, судя по размерам баков очень производительная, ещё одна сильно поменьше, и самая маленькая, сильно похожая на нашу самоделку.
        Большая и средняя, судя по толстым жгутам проводов, питались электричеством, а маленькая по старинке, углём или дровами.
        - Попробуем? - так же поглаживая стенку бака, предложил Андрей.
        - Естественно. - согласился я. - Устройство не сложное, почти как на нашей установке, разберемся, думаю…
        Но в этот день экспериментировать мы не стали, продолжив осмотр остальной базы. Единственное что сделали, укрыли самолет найденной здесь же маскировочной сетью. Она хоть и пожухла от времени, но функции свои выполняла штатно.
        А трофеев было ой как много. Чем больше мы бродили по базе, тем счастливее становились. Одних только боеприпасов и оружия здесь нашлось на пару небольших армий. Патроны, минометные мины, снаряды вплоть до танковых, кучи различной амуниции, аптечки, противогазы, одеяла, спальники - в общем, всего и не перечислить, но на самом деле главным подарком была нефть и устройство для её перегонки.
        - Во, гляди… - Андрей стоял напротив стены, разглядывая здоровенный плакат.
        - Что это? - спросил я.
        - Похоже на план.
        На плакате был схематично изображен план того крыла в котором мы находились, и судя по всему неисследованных помещений здесь еще было с запасом. Коридоры, тупики и отвороты, переходы с лестницами, отмеченные треугольниками жилые помещения, склады, расположение коробов систем вентиляции, отдельными значками электрические шкафы - чего тут только не было.
        - Надо перерисовать на всякий случай. - предложил Андрей.
        - Может с собой возьмем? Снимем аккуратненько…
        - Не получится, на фанере намалевано, не потащишь же с собой такую дуру?
        Глава 19
        Распыляться не стали, прикинули что нужно для возвращения, и слегка отметив находку - остатками найденной на авианосце выпивки, принялись за работу. Первое и основное - топливо. С установкой разбирались недолго, много времени ушло на сам запуск. Но в итоге заполнили бензином сразу два десятка канистр, и единственное что оставалось сделать, разбодяжить их спиртом.
        Искали по всем уровням и помещениям, думали что будет что-то в бочках, но в итоге единственное что нашли - флягу в каком-то медицинском помещении. Фляга небольшая, литров на двенадцать, зато под горлышко. Вопрос сколько мешать, не стоял. Пропорции обычно один к десяти, но ввиду нехватки спирта, решили сделать один к двадцати. Всё сразу мешать не стали, попробовали на небольшом количестве, проверили как работает мотор, и только потом разбодяжили остатки. В итоге вышло даже больше необходимого. До дома двести с запасом хватит, а у нас подучилось больше трехсот литров.
        Следующим этапом занялись оружием. Вместо штатного пулемета исхитрились воткнуть найденный на подземной базе «Шпандау». И вроде всё просто, габариты обоих пулеметов почти одинаковые, геометрия подачи патронов тоже, но вот со стрельбой были некоторые проблемы. Стрелять прямо по курсу через вращающийся винт можно было только связав оружие с синхронизатором, и тут нам пришлось применить все свои слесарские способности. Но справились.
        Во вторую кабину хотели поставить такой же, - сзади прикрывать, но ввиду сложности установки отказались от этой идеи, решив что в случае надобности пострелять можно и с рук. Не знаю как на практике получится, но кабина открытая, и в принципе ничего не мешает. Зайдет мессер в хвост, а Андрюха его очередью. Попасть, вряд ли попадет, но хотя бы попугает. Да и чем черт не шутит? Наш биплан пусть и не шибко быстрый, зато манёвренный, поймать немца на вираже вполне реально. Главное чтобы он раньше времени не увидел наши обновки.
        Не знаю почему, но я был уверен что мы с ним ещё встретимся. А может и не только с ним. Судя по тому что он так свободно летает, с топливом проблем нет, и в воздухе находится он частенько.
        Кроме бензина и оружия, заморочились еще и с дополнительными баками. Путь неблизкий, свой бак у истребителя маленький - всего сто двадцать литров, поэтому требовалось как-то присобачить ещё хотя бы на сотню.
        Думали на крылья, но показалось неудобным. На фюзеляже места не было, поэтому самым оптимальным оставалось прятать в кабинах. Четыре канистры, если под завязку - почти сотня, одну кое-как запихали за моё кресло, а остальные втиснули к Андрею.
        - Главное не курить. - пошутил он.
        Кроме пулеметов присмотрели и личное оружие, я выбрал девятимиллиметровый «Вальтер» с магазином на восемь патронов, а Андрей откопал себе «Люгер». Так-то ни он, ни я, не фанаты пистолетов, но автоматов на складах не нашли, может вообще не было, а может и плохо искали.
        - Гранат захватим десяточек? Вдруг разбомбить кого-нибудь потребуется?
        - Гранатами? Не смеши.
        Это только кажется что бомбить легко, я не раз участвовал в подобных «мероприятиях», и имею представление о чём говорю. На специально приспособленных для этого самолетах, на бомбардировщиках, профессионалов не один год учат попадать куда надо, а уж на гражданских, да в исполнении самоучек, вообще страшная вещь. Те же евреи, сколько заходов потребовалось чтобы тяжеленая болванка падала хотя бы примерно в радиус цели? И это в безветрие, на одной и той же скорости и с одинаковой высоты. А тут граната, да её сдует раньше чем она куда-нибудь упадёт. В общем, глупая это затея, о чем я и сказал Андрею.
        - Ну и ладно, как знаешь. - не стал спорить тот.
        После того как собрались, ещё целый день занимались проверкой истребителя. Разбирали, продували и смазывали всё подряд. Тормоза прокачали, тяги протянули, болты и гайки затянули, всё что вызывало сомнения, заменили.
        И вот мы уже на старте.
        Зажигание, от винта, - чих-пых чих-пых, мотор оживает, наполняя округу своим басовитым рокотом.
        Лететь решили через лагерь, это почти по пути, чуть лишка только, но хотелось убедится что никто туда не приплыл, и вообще посмотреть всё ли в порядке. В основном, конечно, за кукурузник волновался, планы на него наполеоновские. Людей тех же возить на базу, не станешь ведь по одному человеку таскать? Ну и грузы тоже, все же полторы, а то и две тонны. Это уже что-то.
        Высоко не забирались, облачно, и облака низкие. Поэтому шли ровнёхонько на четырёхстах метрах, не забывая крутить головой на триста шестьдесят градусов. Мало ли, наткнёмся на хрена этого, вынырнет из облаков, и каюк. Честно сказать, я хоть и побаивался черного истребителя, но одновременно и ждал его появления. Прокручивая в голове прошлую встречу, понимал что он тогда здорово подставлялся, и будь у меня пулемет, не факт что ему удалось бы уйти. А теперь у нас не один, а целых два пулемёта. Причём оба трассерами через один заряжены, что вообще нереальная имба.
        До лагеря добрались быстро, экономить топливо нужды не было, поэтому оборотов я не жалел. Триста, местами триста тридцать удавалось выжать из фанерного биплана. По сравнению с вероятным противником не очень быстро, но мне хватало, иной раз даже ссыкотно было.
        Добравшись до цели, снизился, сбавил скорость, дважды крутанул над лагерем, и уже поднимаясь, заметил размахивающую руками фигурку.
        Пригляделся, вроде женщина. Лица не видно, высоко, но фигурка тоненькая, можно сказать изящная даже.
        Дал ещё круг, больше никого не заметил. Обороты на минус, выровнял машину по ветру, и на посадку.
        Заметив что самолет снижается, девушка спряталась за палаткой, и только когда я спрыгнул на землю и снял шлем, вылезла из своего укрытия.
        - Росица?
        Вот уж кого не ожидал увидеть, так это её.
        Худющая, в грязном платье, лицом черная, но несомненно она.
        Застыв на мгновение, девушка кинулась обниматься. Виснет на мне, жмётся, а сама ревёт.
        - Что такое? Что случилось? Посему ты плачешь? - тараторил я, заглядывая ей в лицо.
        - Андрюха! Бумагу с карандашом давай!
        Писать она стала не сразу, долго успокаивалась, потом ела, и только придя в себя, взялась за «перо».
        «Они бомбят город, я убежала, долго шла, думала ты здесь, хотела помочь.»
        Насчет помочь, я конечно не верил. Скорее всего просто сбежала, а сюда направилась потому как больше некуда. Мы не раз обсуждали что в лагерь в любом случае вернутся станичники, вот она и решила сменить место жительства.
        Нет, никаких злых чувств я к ней не испытывал, отнюдь. В этом мире каждый выживает как может, но и чем помочь, не знал. С собой взять мы её не можем, места нет. Здесь оставить? Но она и так осталась бы, идти потому что некуда.
        - Дела… - протянул Андрей, запустив пальцы в разросшуюся шевелюру.
        - Кто вас бомбит, ты можешь рассказать? - обратился я к Росице.
        «Такой же как этот, и еще один, маленький с белыми крестами на крыльях» - написала она, и показала пальцем на кукурузник.
        АН-2 ожидать стоило, а вот «услышав» про кресты, я сильно удивился. Получалось что за штурвалами обоих самолетов сидят мои ученики? Ладно кукурузник, на нём обезьяну научить можно, но истребитель? Может поэтому он и не смог меня сбить? Потому что толком летать не умеет?
        - Часто?
        «Почти каждый день прилетает, бомбу сбрасывает».
        - Долго ты шла? Когда из города вышла?
        - «Больше недели, точно не знаю, сбилась».
        Не знаю какой величины тот город и какие бомбы, но если предположить что он таких же размеров как и еврейский, то кидая по одной штуке в день, за неделю полностью разбомбить нереально. Тем более там укрепления должны быть мощные выстроены, если воюют столько лет и никак захватить его не могут.
        Жалости к жителям городка у меня не было, жизнь давно отучила, но вот мессер с кукурузником, это было уже интересно. Да что там интересно, при одной только мысли о возможном воздушном бое у меня прямо руки зачесались. Давно хотелось попробовать, и вот он, шанс. Тем более потенциальных противников я знаю, сам учил, и очень хорошо понимаю на что они способны. Хотя и риск тоже есть, и наверняка не малый.
        - Ну что, Андрюха, надерём засранцам задницы? - подмигнул я товарищу.
        Тот посмотрел на меня внимательно, потом на Росицу взгляд перевёл, и злорадно ухмыльнувшись, воскликнул,
        - А давай!
        Готовились недолго. Точнее совсем не готовились. Росица нарисовала план города с береговой линией, отметила направления откуда прилетают самолеты, указала ровные места где сесть можно так чтобы не заметили раньше времени, и мы полетели.
        «Бомбят обычно ближе к вечеру» - писала она. «Сначала прилетает большой, за ним почти сразу маленький, большой только бомбы сбрасывает, маленький еще и из пулемёта стреляет»
        Стрелять по земле дело неблагодарное, тем более с таким дефицитом боеприпасов. Но если всё же стреляют, значит проблем с этим нет, что наталкивает на совсем нехорошие мысли. А может они ещё и самолетами разжились? Не зря же я учил такую прорву народа? Но тогда почему так мало бомб кидают? Тренируются?
        Напрямую до города немых всего сто с небольшим километров, и меньше чем через двадцать минут мы уже могли лицезреть его воочию.
        Ну что сказать, серьёзное укрепление. Расположенный на ровном выступе, городок с трех сторон окружен водой. Этакий полуостров в миниатюре получается. Причём с моря не подойти, - из воды торчат острые скалы, да и обрыв высокий, захочешь, а не залезешь. Подход только один, но тоже узкий, да еще и укреплен прилично. Во всяком случае был укреплён.
        Следы бомбежек повсюду, похоже что кидают что-то очень весомое, разрушения вот прямо фатальные.
        Развернув машину, я выбрал место поровнее, и выключив мотор - чтобы не привлекать внимания, спланировал на землю.
        Время три, солнца нет, на небе облака. Выползли из кабин, улеглись на травку под крылом, ждем сигнала, то есть взрыва. Отбомбятся, лягут на обратный курс, тут мы и упадём на хвост. Не заметят, хорошо, проследим откуда летают и потом собьём. Ну а заметят, собьём сразу, что тоже неплохо.
        Ждали достаточно долго, и когда дождались, сломя головы побежали к машине.
        Взлетели, и сразу полный газ. Направление известно, поэтому догнать несложно. Гораздо сложнее на глаза не попасться, хотя вряд ли они назад смотреть станут, привыкли уже к безнаказанности.
        Сначала на горизонте появился маленький, за ним большой. Оба никуда не спешили и летели почти бок о бок.
        Проверяя как слушается машина, я «покрутил» крыльями, «нырнул» вниз, потом резко наверх, и удовлетворенный, вернулся на прежний курс. Нас не замечали, но как оказалось и мы кое кого не замечали.
        Хорошо инстинкты развиты как надо, стрелять только начали, а я уже выворачивал штурвал и давил на «газ», заставляя биплан крутить замысловатые пируэты. Один, второй, третий - на хвосте немец не удержался, с громким ревом проносясь мимо.
        Но даже радуясь что так легко ушёл с линии атаки, я не обольщался, понимая что это ни разу не моя заслуга, а тупо недоработка того кто сидел в кабине чёрного истребителя. Если это мой ученик, что более чем вероятно, значит недоучил я его, да и не мог доучить, потому как сам ничего подобного никогда не делал. На кукурузнике так не повертишься даже если захочешь, всякого рода планеры и автожиры вообще не в ту степь, а по книжкам тем более такому не научишься.
        В общем, он в одну сторону, я в другую, и разбежались.
        Кое какую теорию воздушного боя я знал, - от дяди Саши нахватался, и одним из ключевых факторов была высота. Сверху и видно лучше, и атаковать легче, это вроде как аксиома. В общем, полез я в самые облака, надеясь что быстроходный мессер не успеет развернутся и правильно среагировать.
        Курс не менял, набирал высоту, и пройдя через облачный слой, тут же заметил противника.
        Вот он, прямо по курсу, сам того не подозревая я «выплыл» ему прямо в хвост, и ни мгновения не раздумывая, вдавил гашетку.
        «Никогда не атакуй издалека!» - когда все мои трассеры ушли в «молоко», вспомнил я напутствие учителя. «Заходи от солнца, стреляй только с короткого расстояния и только когда поймал силуэт в прицел!» - говорил дядя Саша. Да, тогда его слова звучали скорее издевательски, кого я поймаю на кукурузнике? Но сейчас дорого бы я дал дабы послушать его ещё раз.
        Повторной атаки чёрный истребитель дожидаться не стал, махнул хвостом и свалившись на крыло, провалился в облачную дымку.
        Догонять? - Куда мне! Он летает гораздо быстрее, да и не найти его в облаках. А вот кукурузник ставший бомбардировщиком, так не умеет.
        Штурвал от себя, обороты поддать, и в облака. Слой их не толстый, но какое-то время лечу вслепую. Вниз мне не надо, слишком опасно, глянуть только одним глазком, направление определить, и обратно, туда где солнце светит.
        Выскочил, головой покрутил по сторонам, чёрного истребителя нигде нет, а тихоходная парочка так и чешет не спеша. Расстояние километров пять, то есть учитывая разницу в скорости, догоню быстро. Можно даже так, по низу, но для любого кто сверху «вынырнет», как на ладони буду.
        Опять наверх, через густую непроглядную дымку.
        Солнце сзади, но вроде чисто. Такое ощущение что я всё же попал в немца, может не на глушняк, но повредил ему что-то. Не факт, конечно, но тишина уж больно красноречивая.
        Сосчитав в уме и сопоставив разницу в скоростях, высчитал время до контакта, сверился с приборами, и махнув рукой Андрюхе чтобы приготовился, повёл биплан на снижение.
        «Нырял» уже без страха, неприятно вслепую, но на короткое время не критично.
        Выскочил как по заказу. Прямо передо мной АН-2, а немного дальше второй самолет, но мне он не интересен, мне главное до кукурузника добраться.
        Чуть довернул, убрал обороты, и поймав чужую машину в перекрестье прицела, дал длинную очередь.
        Бил сверху, попал прямо в мотор и сам едва успел отвернуть в сторону. Заметил только вспышку, а там уже штурвал на себя, газ в пол, и в сторону.
        Оглянулся, а у кукурузника дым, пламя из под капота, но не падает, а ровненько на посадку идёт. Мне даже жаль его стало, на что живучий аппарат, даже с такими повреждениями, а карабкается, жить хочет.
        Пока головой крутил, второй самолет куда-то делся. Честно сказать я даже и не понял что за машина, помню только что черный и с крестами, но на истребитель не похож. Может что-то грузовое?
        Искать не стал, развернулся, и в облака. Заметил только что кукурузник хоть и сел, но сразу же вспыхнул. Пока летел пламя сбивалось, ну а как приземлился, огонь взял своё.
        Держа высоту и скорость на одном уровне, минут десять из облаков не высовывался, потом всё же спустился пониже, сориентировался, и обратно залез. Пулемёт пустой, воевать не чем, поэтому тихо-тихо и домой. В смысле на подземную базу.
        И Росица. Что с ней делать? Бросить здесь? - Стремно. Забрать с собой? - Никак. Вернуть в город?
        Не знаю, возможно это будет лучшим решением. Ну а что, кукурузник мы им сбили, дело хорошее сделали, бомбить так яростно не будут. Докинуть её поближе, и пусть топает.
        Пройдясь над базой на бреющем, развернулся, прицеливаясь на новое место. Здесь и поближе к люку, и не так заметно, особенно когда сеткой накроем.
        - Жесть какая-то… - Андрюха вылез из кабины бледный, под глазами круги, а куртка заляпана чем-то очень похожим на подсохшую блевотину.
        - А я тебе говорил не наедайся перед полётом! Куда ж ты жрал столько?
        - Кто ж знал? Думал полетим потихоньку, чинно, степенно… А тут такое… - виновато развёл он руками.
        Честно сказать, я и сам едва сдержался когда пришлось уходить от истребителя, уж больно вираж получился непредсказуемым, мне показалось даже что еще чуть-чуть, и у бипланчика нашего отвалится что-нибудь. Но пронесло.
        Глава 20
        - Я вот что думаю… - заговорил Андрей когда мы накрыли сеткой истребитель и сели перекусить.
        - Что?
        - Валить надо отсюда, пока есть такая возможность, бросать всё, и валить.
        - И Росицу? - укоризненно уточнил я.
        - И её в том числе. - не смутился Андрей.
        - А как же заповеди? Не предай, там вроде в первых рядах, нет?
        - Не мешай кислое с пресным, это совсем другое… - возразил мой товарищ, но по лицу его я легко догадался что попал в точку.
        - Эм… Бросить немую, изможденную девчонку, одну в дикой степи, - другое?
        - Да. - совсем понурился Андрей.
        Развивать тему я не стал, потому как по большому счету он был прав. Нам вообще не стоило садиться тогда, чесали бы сразу до дому, сейчас бы уже с женой в бане парился. Эх… При мыслях о супруге у меня аж мурашки пошли. Тогда только пришел с вахты, сразу дёрнули, и сейчас, получается, отказался от скорого возвращения. И ради кого? Ради тех кто угнал наш плот?
        Но была и другая сторона медали, как минимум логика в том чтобы не дать захватить город немых, присутствовала, потому как пока евреи заняты своими извечными врагами, они не пойдут дальше. Да и лагерь наш с воздуха легче обнаружить. По всему выходит что они не так давно нашли самолеты, и теперь, получив возможность летать, обшарят тут каждый уголок. Та же эскадра потопленная, непременно заинтересуются, и я больше чем уверен что и базу найдут, а это вот прямо совсем нехорошо будет. Потому чем больше удастся уничтожить им самолетов, тем будет лучше. Ну и оставлять девчонку одну я не хотел, пусть с собой мы взять её не можем, но в город вернуть просто обязаны.
        Рассиживались недолго, после такого полета требовалось провести обслуживание, а это десятки подтянутых болтов и гаек, кучи хомутов, поиски потёков бензина и масла, проверка тормозов и осмотр рулевых тяг.
        Думали побыстрее будет, но на устранение неполадок ушло больше двух часов. Особенно много времени заняла протяжка, от тряски многое пораскручивалось, даже то, что казалось бы, раскрутится никак не должно.
        Взлетели штатно. Бурлящих эмоций от полета уже не было, но очень хотелось пострелять. Стоило только отвлечься, как перед глазами вставали впивающиеся в кукурузник трассеры. Да, я понимал что убивать людей не хорошо, тем более тех кто не может дать сдачи, но поделать ничего не мог, азарт охотника просто душил меня.
        Пока крутили болты, разговаривали. Стараясь не заблевать всё вокруг, Андрей сокрушался что так ни в кого и не пострелял. Вроде и набожный временами, а воевать ему всё ж таки хочется. Вот как так?
        Перелёт до лагеря много времени не занял. Сели.
        Пока были в воздухе, Росица не показывалась, и вышла из палатки только когда я заглушил мотор.
        - Одного сбили, второго подранили, третий ушёл! - в ответ на вопрос в глазах девушки, отчитался Андрей.
        Она кивнула испуганно, и так же вопросительно посмотрела на меня.
        - Ну да, всё верно. С подранком, правда, не уверен, но самый толстый сгорел, сам видел. - подтвердил я.
        - Ты, может, есть хочешь?
        Девушка помотала головой, и засмущавшись, достала откуда-то из под платья несколько листов бумаги.
        - Схемы какие-то… Что это? План города?
        Оказалось это она по памяти воспроизвела все карты какие видела когда прислуживала градоначальнику в еврейском городе. Оно, конечно, так себе получилось, толку от таких художеств немного, но то что можно хотя бы оценить масштабы, уже неплохо.
        - Здесь отмечены места где удалось обнаружить что-то стоящее? - уточнил я.
        Девушка кивнула.
        - А на карте так сможешь? - влез Андрей.
        Росица непонимающе посмотрела на него.
        Махнув рукой, он отбежал к самолёту, и покопавшись в своём бардаке, вернулся.
        - Вот здесь, посмотри, сможешь отметить? - расстелив карту прямо на земле, Андрей разложил по её углам камешки.
        Росица присела рядом.
        - Эта точка, где она? - выбрав на схеме кружок с вписанным в него крестиком, спросил я.
        - Мельком глянув на схему, девушка уверено ткнула пальцем в карту.
        - Точно? Ты уверена? - Не знаю как дальше, но пока идея с картой выглядела многообещающе.
        Росица кивнула.
        Достав из кармана карандаш, я нанёс точно такой же знак на карту.
        - А вот эта? - нервно теребя бороду, подключился Андрей.
        Снова косой взгляд на схему, и уверенный «тык» по карте.
        - Погоди, надо поблизости что-то найти, так чтобы проверить можно было! - предложил Андрей, но мне казалось я придумал кое что получше.
        - Посмотри, здесь, в этом районе были какие-то знаки?
        Росица наклонилась над картой, прикрыла глаза на несколько секунд, и забрав у меня карандаш, уверено нарисовала кружок с корабликом внутри.
        - Серьёзно? - во весь голос удивился Андрей. Метка стояла точно там где находился наш авианосец.
        Я тоже удивился. Удивился и обрадовался. Получалось что у Росицы отменная память, и всему что она отмечает, как минимум можно верить.
        - На какой карте ты это видела?
        «В кабинете у главного, на столе под стеклом» - быстро написала девушка.
        - Но как? Как ты туда попасть-то смогла?
        Насколько я знал, в кабинет к градоначальнику доступ имелся у очень ограниченного круга лиц, и Росица туда вряд ли входила. Я там был один раз, когда обсуждали возможность бомбардировок, карту видел, но только кусок, да ещё и издалека.
        «Меня часто водили в этот кабинет» - написала девушка, густо покраснев при этом.
        - Мда… - скривился Андрей, и почти шепотом добавил - все беды из-за баб…
        Следующие полчаса, или даже больше, Росица старательно выводила кружки с корабликами, квадратики с машинками, треугольники с самолетиками, и просто закорючки на нашей видавшей виды, потрепанной карте.
        Но ведь каков дурак? Думал я, глядя на десятки появляющихся меток. Получается этот пердун старый водил к себе в кабинет баб, и прямо на столе сношал их?
        Ну точно, кроме стола и стульев у него там и не было ничего. Воображение сразу нарисовало картинку: Опрокинутая лицом в стол девушка, и пыхтящий сзади градоначальник. Он удовольствие получает, а она карту запоминает. Злопамятная…
        И ведь правильно Андрей сказал, все беды из-за баб!
        А дальше у нас состоялся самый настоящий военный совет. Если ещё совсем недавно мы думали только о том чтобы свалить отсюда, то теперь ситуация изменилась. Треугольников с самолетиками на карте было всего три, и скорее всего они обозначали аэродромы, или что-то подобное.
        - Уничтожить! - громко заявил Андрей.
        Я же не был так категоричен. Посмотреть, проверить, это да, это можно. А вот с уничтожением не знаю, наверное не с нашими возможностями.
        По-хорошему, привести бы сюда народ, так чтобы было кому базу оборонять, и самолеты с авианосца перегонять, но как это сделать, я просто не представлял. Ну а вдвоем, пусть даже втроем - считая Росицу, много не навоюешь.
        - Бомбы, нам нужны бомбы! - не унимался Андрей, демонстративно косясь на девушку. Мне даже показалось что он так ведёт себя чтобы впечатление на неё произвести. Мол посмотри какой я герой, посмотри, и прими правильное решение.
        - Ну и как ты себе это представляешь? Гранатами кидаться будем? Так мы это уже обсуждали, не пойдёт.
        - Да нет, какие гранаты, ты чего? - громко воскликнул он, снова косясь на девушку.
        Наверное умей она говорить, сказала бы что-нибудь, но она не умела, точнее не могла, и молча смотрела на нас, переводя взгляд с одного на другого.
        - Там… Там! - выделил Андрей, так чтобы я понял, - есть мины миномётные, они не очень большие, и их вполне можно сбросить!
        - Допустим можно, но ведь к месту сброса ещё и подлететь надо, а кроме того попасть. Как ты попадать собираешься?
        - Ну эти-то попадают как-то! - резонно возразил он.
        Теоретически его план выглядел реально, но одно дело теория, и совсем другое практика. Кукурузник удобный и предсказуемый, с него хоть фабами кидайся, настолько универсальная машина, и совсем другое наш самолётик. Куда эти мины крепить? Из кабины выбрасывать?
        Видимо последние свои мысли я озвучил, потому как Андрей тут же среагировал,
        - Я всё продумал, они небольшие, компактные, говорю же, можно под крыльями подвесить, систему сброса сообразить, и подвесить!
        Вспомнился сон про полёт над бухтой. Тоже казалось невозможным, но ведь получилось? А там дежурство несли десятки, если не сотни зенитных расчётов, здесь же, скорее всего, небо если и будут сторожить, то уж точно не так строго. Максимум пара человек охраны с винтовками.
        Спорили ещё долго, и даже когда разбрелись по спальным местам, к единому мнению не пришли.
        Допустим, найдём мы аэродром с которого летают евреи. Допустим, даже умудримся мины скинуть. Но толку? Обычно самолеты стоят на хорошем расстоянии друг от друга, и чтобы зацепить хотя бы парочку, плотность и точность бомбометания должны быть просто идеальными. А откуда у нас такие навыки?
        Да и бомбить если, то только ночью, но тут та же засада, куда впотьмах попадешь?
        В общем, понятно. Бомбежку откладываем. И что остаётся?
        Правильно, диверсия.
        Даже так, навскидку, куда более реально выглядит. Разведать, ночью тихонько спланировать куда-нибудь рядышком, ну и по обстоятельствам.
        С такими мыслями я и уснул. Спал крепко, без снов, а утром, едва рассвело, выполз из своего логова.
        - Доброе утро! - бодро встретил Андрей, хлопоча возле не желающего разгораться костра.
        - Ночью роса выпала, мокрое всё! - объяснил он причину своей медлительности.
        Наскоро умывшись, я присоединился к добыче огня, и вскоре мы уже подвесили над костром небольшой чайник.
        - А может всё же домой? - глядя на огонь, неожиданно предложил он, посмотрел на небо, и перекрестился.
        Ну вот. Лыко мочало, начинай сначала. Но хоть не рвется «уничтожать», и то хлеб.
        - Можно и домой… - не стал возражать я, ковыряя палочкой в углях.
        - А как же Росица? - противореча себе вчерашнему, возразил Андрей. Видимо за ночь совесть проснулась, вот он и мечется.
        - Да никак. Здесь её оставим, с голоду не помрёт. - подначил его я, вспоминая вчерашний разговор.
        - А давай с собой заберём?
        На этот счет я уже думал, но тут как ни крути, не поместится она. Не будь нужды тащить с собой бензин, еще как-то утолкались бы вдвоём во второй кабине, неудобно конечно, но возможно. Вот только нужда была, поэтому никак. Не на крыло же её сажать?
        - Каким, интересно, образом?
        Андрей задумался, потом снова перекрестился, сказал что не знает, и неожиданно попросил позволить ему «порулить».
        - На всякий случай, я ж умею, в принципе, ты только покажи… - пряча глаза, промямлил он.
        Летать ему доводилось, что на планере, что на автожире получалось вполне сносно, но самолет совсем другое дело, был бы он с двойным управлением, как тот же АН-2, тогда ещё как-то, а рисковать, обучая «по картинкам», это уже чересчур.
        - Давай не сейчас. И времени нет, и долго это. Потом, как вернёмся, обязательно «порулишь». - пообещал я.
        Тем временем проснулась Росица. Вышла из палатки, покосилась на нас, и к речке. Мы же, пока она не вернулась умытая, молчали. Я знал что когда вновь появится тот, не «одухотворенный» Андрей, никаких обид не будет, но сейчас чувствовал исходящую от него злость. Возможно оно и не так, возможно мне кажется, но сопел он очень уж недовольно. Его бы вообще доктору показать, на всякий случай. Всё же столько времени провёл ползая по тёмным трюмам среди мертвецов, люди просто от одиночества «съезжают», а тут ещё такое соседство.
        Налив себе в кружку чай, Росица долго держала стакан в руках.
        - Тебя до города докинуть? К твоим, обратно? - спросил я, и как мог объяснил ситуацию.
        Она посмотрела пристально, отставила стакан, достала бумагу, карандаш, написала что-то коротко, и протянула бумагу мне.
        «Я с вами»
        - Ты пойми, мы бы с радостью, но самолёт двухместный, тебя посадить некуда…
        «Тогда здесь останусь» - «ответила» девушка, «сделав» решительное лицо.
        Ну что тут скажешь? Нет слов. Математика наука точная, но не везде применимая. Если на бумаге один плюс один всегда дает два, то в жизни обычно бывает иначе.
        - Ладно… Пока время есть, думай, мы проверим машину, и вернемся к этому разговору. Договорились? - Не стал наседать я, она кивнула, и допив чай, мы пошли «расчехлять» самолёт.
        Сняли маскировку - хотя когда рядом стоит кукурузник «в полный рост», толку от неё не так чтобы и много. Сняли, скатали в рулон, и на место засунули, под моё кресло. Ничего крупного там не помещалось, а вот для сетки в самый раз.
        Перед вылетом быстро «пробежались» по машине; рули подёргали, мотор осмотрели на предмет потёков, и уже заканчивая проверку, обратили внимание на странно торчащий рычаг одной из рулевых тяг.
        Подёргал, - шатается. Присмотрелся, а он почти лопнул, и вот-вот отвалится. А это, на секундочку, рули высоты. Сесть ещё как-то, а вот взлететь уже всё, не получится.
        Позвал Андрея. Он пощупал, подёргал, хмыкнул и перекрестился.
        - Долетим с божьей помощью…
        - Тьфу на тебя Андрюха! На бога надейся, а сам не плошай! Слыхал?
        Машина старая, как ни крути. А покрутил я её изрядно, вот железо и не выдержало. Благо запчасти есть, даже искать не надо. Пол часа лёта.
        Снова поговорил с Росицей, привел все аргументы какие мог, но она упорно не хотела возвращаться к своим. Написала что если не возьмём с собой, останется в лагере.
        Одна в степи, такое себе занятие. Если и вернемся, то не так быстро. Тут долететь бы сначала, техника хоть и бодрая, но как мы уже убедились, не самая надёжная. Откажет где-нибудь по дороге, так и придется пешком топать. И тогда да, девушка нас может и не дождаться.
        - Может всё таки к своим? - снова предложил я, но она только зыркнула выразительно, да головой мотнула.
        Настаивать дальше не имело смысла, человек она взрослый, вполне способный принимать решения. Это только внешне вся такая робкая, беззащитная, а если вспомнить детали нашего с ней побега, беззащитного в ней не так уж и много. Так что оставив её в покое, я занялся делом.
        В рюкзаке с инструментом нашёл пару хомутов, стянул от души, там где лопина, ну и с божьей помощью - а то как же, поднял машину в небо. Высотой не игрался, набрал триста метров, и всё, полетели не тревожа «раненый» узел.
        Сели тоже без происшествий, обошли кораблик кругом, убедились что следов нет, откапали спрятанную кошку с «лестницей», и зацепив её за борт, полезли на палубу.
        Подниматься по веревке с навязанными узлами легче чем без них, но тоже не просто. Был бы толстый канат как раньше в школах на уроках физкультуры, тогда да, одно удовольствие. А так, когда руки режет и ногам не на что опереться, приятного мало.
        - Чисто. - отчитался Андрей, первым оказавшись наверху. Я тоже не задержался, и вскоре так же перевалился через борт.
        Работа несложная, выбрать живую тягу, снять, и спустится обратно. По-хорошему бы вообще запас сделать из всего помаленьку, но и времени нет, и класть некуда, места в обрез.
        В поисках нужной детали прошёлся по машинам, сам для себя отмечая что смотрю на них уже «другими» глазами, замечая то, на что раньше внимания не обращал. Ну и да, почти все они ремонтопригодны. Немножко материалов, немножко времени, и считай целая эскадрилья. Рации повтыкать, место пилота модернизировать, хотя бы кресло нормальное поставить, для пулемёта заднего крепления придумать, ну и так ещё, по мелочи всякого.
        Тягу сняли с «убитого» аппарата, с того же самого с которого и колёса для тачки позаимствовали. Сняли, спустились вниз, поменяли. Покрутил штурвалом - работает.
        Оставалось принять окончательное решение; либо мы летим домой, либо остаемся и продолжаем нашу авантюрную деятельность. Решение сложное, можно сказать судьбоносное. С Андреем бы обсудить, но сейчас бесполезно, он снова в сторонку отошёл, на небо смотрит, да крестится.
        Усевшись на траву под крылом, я задумался.
        Лететь сейчас, или подождать?
        Как ни крути, аргументов, за тот или другой вариант, примерно поровну. А может монетку?
        Пошарив по карманам, ничего не нашёл. Была где-то копеечка мелкая, из тех что нашли в трюме авианосца, но куда-то задевалась.
        Поднялся, подошел к Андрею, спросил. Тот глянул недовольно, но монетку дал. Большая, зеленого цвета, три копейки с орлом, одна тысяча девятьсот тридцать пятого года.
        Ну вот, была не была! Орел - домой летим, решка - остаемся. Положил на большой палец, и щелкнул, резко подкидывая монетку вверх.
        Глава 21
        Орел. Ну и славненько. Всё что не делается, всё к лучшему. Наверное. А вообще я, конечно, ждал решку. И вроде бы домой хочу, спасу нет, но почему-то вот так.
        Андрею объяснять ничего не стал, он всё понял когда я монетку попросил. Спросил только,
        - В станицу? - и собираться стал.
        А вообще план у меня был. Не самый гладкий, со многими «если», но в целом выглядящий довольно реально.
        Ключевой игрок в нём дядя Саша. С ним мы должны будем вернуться сюда, отремонтировать кукурузник, нагнать бензина, и на двух самолетах вернуться обратно. Главное условие - починка АН-2. Сможет он его отремонтировать, - остальное совсем не проблема. Спирт возьмём с собой, если придумать подвесные баки, то вообще от души разгуляться можно.
        Маленькие самолетики тоже хороши по своему, но у кукурузника в нашем положении конкурентов как не было, так и нет. Шутка ли, две тонны возить может!
        Ну а поломка, даже не знаю. Кажется мне что в мелочи какой-то дело, просто надо знать в какой.
        Собирались недолго. Андрей только сверху сверток какой-то спустил, запихал его кое как в кабину, да и сам залез.
        Смотрю на него; обросший, бородатый, в шапке по самые брови, очках лыжных - их он ещё из дома прихватил, сидит крестится, и между делом пулемёт поглаживает, ждет, значит, когда стрелять придётся.
        Я тоже жду, но - тьфу-тьфу-тьфу, ну его нафиг! Лучше спокойно добраться, без приключений.
        Взлетели нормально. Руль высоты работает как надо, покружил вокруг корабля, проверил. Прислушался к мотору - всё ровно, никаких посторонних звуков. Развернулся, и на курс. Высоко забираться не стал, облака тяжелые, низкие, под ними и пристроился. Если вдруг что, будет где спрятаться.
        Минут через десять начался дождик. Мне то ничего, у меня кабина с колпаком, а вот Андрею, наверное, неприятно. Ладно бы спрятаться можно было, но ведь нет, его задача за тылом бдить, дабы обнаружить заранее если кто сзади подкрадываться вздумает. Рации у нас нет, но для форс-мажора мы веревочку придумали, протянули от него ко мне, если понадобится, он дёрнет, а я увижу. Не панацея, но так, на худой конец пойдёт.
        Я тоже не расслаблялся, головой крутил во все стороны. Даже шею натёр о воротник, пришлось нечто вроде шарфа организовывать.
        Летим полчаса, по-прежнему всё нормально. Скорость чуть увеличил, до двухсот тридцати, так чтобы в экономрежиме оставаться, и над тучами поднялся, от дождя прячась. Внизу пасмурно, серо, а здесь красота, солнышко светит, ничего сверху не капает. Единственное неудобство - земли не видно, надо будет иногда спускаться, чтобы курс скорректировать.
        Говорят что профессиональные лётчики могут ориентироваться по солнцу и стрелкам часов, и вроде таблица у них даже какая-то имеется. Я тоже так пытался, но получалось плохо, поэтому мне проще спустится, убедится что правильно лечу, и обратно, к солнышку. Благо несложно это.
        Убаюканный таким режимом, едва не проспал появление чужого самолета. Андрей за веревочку дёргал, но как потом выяснилось, зацепилась она за что-то, не сработала.
        Заметил боковым зрением в последний момент, вильнул резко, и только чувствую удар сильный, да боль в плече.
        Больно, но адреналин глушит. На раздумывания времени нет, штурвалом туда-сюда, земля с небом наперегонки местами меняются, а чёрный истребитель с рёвом мимо проходит.
        Не теряя его из виду, кое как выравниваю машину, и привычно добавляя оборотов, топлю в облака.
        А время будто замирает. Вниз скорость хорошо набирается, быстро, а вверх как-то не очень. Сердце бьётся - вот-вот выпрыгнет, дышать тяжело, головой кручу во все стороны, и тут Андрей стрелять начинает.
        Не понимаю сначала куда, немец вроде вперед ушёл, и никак не может позади оказаться. Но поворачиваюсь, а он на хвосте висит.
        Тут уже не до облаков, земля с небом опять вперемешку, но вроде отстал. Только выдохнул, а Андрей снова стреляет. Выстрелы почти не слышны, но стрельбу ощущаю всем телом. Головой кручу, ну как так? Куда он палит? И тут вижу немец сверху пристраивается. Но откуда? Он ведь только что пролетел вниз, и за такое время никак не может оказаться над нами. Второй? Похоже.
        Роняю машину на правое крыло, штурвал на себя тяну, и едва не вырубаясь от перегрузки, молюсь об одном - чтобы крылья не отпали. Самолёт без крыльев летать не может, а парашютов у нас нет.
        Немец пытается предугадать, но такого манёвра не ожидает, и на мгновение попадает в прицел.
        Этого достаточно. Трассер упирается прямо в кабину, уходит ниже, и закрутившись вокруг своей оси, мессер летит к земле.
        И тут уже без разговоров, из штопора ему не выйти. Но радости нет, руку почти не чувствую, и в глазах темнеет.
        В голове только одна мысль, - облака.
        Выравниваю машину, штурвал на себя, газ «в пол», но тут замечаю промелькнувшую сверху тень, это второй истребитель, всё таки я был прав. Планы меняются, до облаков не дотяну, но и делать чего не знаю. Кручу головой, никого не вижу, хотя это ничего и не значит. В машине хорошо, посмотрел налево, посмотрел на право, а тут прилететь может откуда угодно. Сделает сейчас круг, да зайдёт снизу. Или сверху, как коршун на мышь. Чувствовать себя мышью не приятно, но никаких других сравнений в голову не приходит.
        Выстрелы опять скорее чувствую, чем слышу, и уже выделяю знакомые нотки, это Андрей подключился. Куда стреляет непонятно, но оно и неважно, главное уйти от погони.
        Не знаю как техника выдержит, мотор ревёт так, будто вот-вот взорвётся. Тяну штурвал, а сам думаю про тягу поменянную, нагрузки запредельные, не лопнет ли?
        А немец снова на хвосте, и надо опять крутить. Наверное был бы я летчиком, поостерегся бы такие финты выделывать, но я не летчик, и меня не учили, поэтому полагаюсь только на собственные ощущения.
        Скорость. Просто жизненно необходима скорость. Немец чуть придавит тапок, и как пращей пущенный вылетает. А у меня техника не предназначена для таких ускорений. Но надо.
        Штурвал от себя, обороты на максимум, и к земле. Сколько тянуть? - Не знаю. Всё по наитию. Скорость почти четыреста, самолет трясёт так, что кажется уже немного, и каюк. Оборачиваюсь, - немец не отстает. Это для меня быстро, а он даже не напрягается. Но подождём.
        Скорость ещё растет, земля уже пугающе близко. Триста, двести, сто - из-за всех сил тяну на себя, даже травку уже вижу в подробностях; цветочки, листики. Штурвал потяжелел так, что кажется сухожилия лопнут, напрягаю всё что можно, последние резервы жгу, усилия такие что глаза из орбит лезут, но не зря, в последний момент, но он всё же поддается.
        И в небо. Разогнавшись до немыслимой скорости, одним махом преодолеваю расстояние до облаков, и уже там выравниваю машину. Немец еще внизу отпал, не выдержал, отвернул, и у меня теперь фора. Надо уходить.
        Видимости ноль, иду по приборам, хорошо не впервой. Главное теперь на «воздух» не лезть, чем дальше успею отойти, тем меньше шансов что он опять прицепится. Оборачиваюсь, Андрей сидит уткнувшись в стекло. Не понятно что с ним, но явно не уснул. Скорее всего ранен, или убит.
        Тяну ещё минут десять, так чтобы наверняка, и осторожно опускаю машину ниже.
        Вроде никого. Теперь сесть куда-нибудь, помочь Андрею. Кручу головой, пытаясь найти хоть какие-то ориентиры, и с удивлением понимаю что нахожусь совсем недалеко от устья, а значит и от лагеря.
        Ну точно. Как так вышло? Но оно и к лучшему, там Росица, поможет вытащить его, да и вообще…
        Сажусь максимально близко к палатке, глушу мотор, и откинув колпак, выпрыгиваю. Рука уже не болит, но двигается плохо. Андрей в прежней позе, и непонятно, жив ли вообще?
        Росица бежит со стороны реки, запрыгиваю на крыло, наклоняюсь над напарником, он весь в крови, но вроде живой пока, едва заметно, но дышит.
        Кое-как отстегнув ремень, тащу его из кабины, и вдвоем с девушкой мы укладываем Андрея на траву. Куртку с рубахой срезаю ножом, на теле два пулевых отверстия, оба навылет. Ладно хоть пули доставать не надо, и то хлеб.
        Бинт, вата, спирт - оставили пол литра, думали выпьем, протираю аккуратно вокруг, заливаю немного в раны, и поддерживая на боку, бинтую.
        Бледный, потный, но живой. И это хорошо.
        Росица осторожно касается моего плеча. Оборачиваюсь, всё в крови, но судя по отсутствующим болевым ощущениям, процесс заживления уже идёт.
        - Пустяки, царапина. - отмахиваюсь я, чем вызываю понятное недоумение. Девушка хочет сказать что-то, но бумаги под рукой нет, поэтому пытается объяснится жестами.
        - Ничего страшного, говорю же. Давай лучше Андрюху куда-нибудь перенесём, не лежать же ему на траве…
        Из куска брезента и пары жердей сооружаю носилки, осторожно перекладываю раненого, и вдвоём с Росицей тащим его к палатке.
        Мыслей в голове ноль. Все планы насмарку, хочется жрать и матерится. С едой так всегда когда восстанавливаюсь, а вот матерюсь редко, но сейчас прямо потребность.
        Ну а чего? С Андрюхой непонятно, но даже если выживет, в «строй» встанет не скоро. Самолет побили, не столько «немцы», сколько я сам со своими виражами. Он изначально не был предназначен для таких нагрузок, а сейчас ещё и старенький, непонятно даже как не развалился?
        И эти ещё, евреи чёртовы, теперь точно прошерстят всю округу, не успокоятся пока не найдут. Два борта им угробил, и это как минимум! Летают они конечно так себе, не шатко не валко, на этих - не знаю как называются, но для себя давно решил, мессеры, так вот, на мессерах они должны были меня уработать как раз плюнуть, но не смогли. Мне вообще показалось что ребята не просто неопытные, а еще и побаиваются скорости с какой летает этот красивый истребитель. И если опыт дело наживное, то страх так и останется.
        Но да ладно, опыт опытом, у меня его тоже не так чтобы много, а вот лагерь вполне могут и обнаружить. Что у нас тут из «недвижимости»? Кукурузник, установка и палатка. Их бы всех маскировочной сеткой укрыть, да и следы пребывания людей спрятать. Так-то здесь и нет особо ничего, но мусор подсобрать надо, кострища прибрать, ну и вообще, привести территорию к общему знаменателю с округой.
        - Ты смотри за ним, я пока машиной займусь, потом слетаю кое куда, но вернусь быстро, не переживай. - собрав мысли в кучу, сообщил я Росице. Она и так-то сидела возле Андрюхи, но мало ли…
        Мотор еще не остыл, поэтому полез сначала по остальному. Протянул то что прослабло, где-то поправил, нашёл дырки от пуль, убедился что ни на что они не влияют. Обошлось, поцарапали можно сказать. Одна очередь пришлась по моей кабине, вторая по Андрюхиной. Боялся за канистры с бензином, но нет, в них не попало. Так что хоть и пришлось поковыряться, но в целом состоянием машины остался доволен. В мотор только не полез, ограничился визуальным осмотром. До базы недалеко, смотаюсь туда-обратно, тогда уже и посмотрю что к чему. Нареканий особо нет, но проверить всё равно надо.
        Достал сетку, натянул на кукурузник, хватило только на половину. Еще в прошлый раз думал взять дополнительно пару сетей, на базе их целая куча, но как-то отвлёкся, а потом и вовсе забыл.
        Перед вылетом ещё раз заглянул в палатку, но Андрей по-прежнему спал. Повторил Росице что скоро вернусь, и побежал к самолёту.
        Взлетел, развернулся, сориентировался. Высоко не поднимался. Полсотни - плюс-минус, шел едва не на бреющем до самой бухты.
        Там тоже времени не терял, собрал несколько сетей, материал перевязочный, пулемёт ещё один прихватил, да патронов к нему ящик.
        Вышел на поверхность, закрыл люк, присыпал песочком, и к самолёту.
        Обратный путь проделал так же не поднимаясь выше пятидесяти метров. Круг над лагерем, посадка.
        Достал из кабины всё что набрал, оттащил в сторону, закрыл машину сеткой. Сверху когда смотрел на частично спрятанный кукурузник, показалось нормально. Если не приглядываться, в глаза не бросается. Да и кто подумает что можно так обосноваться, на выгоревшем лысом пятачке?
        Отнёс бинты Росице, потом доукрывал кукурузник, спрятал установку, собрал мусор по лагерю, убрал кострища, в общем, привёл территорию в божеский вид.
        А Андрей по-прежнему не просыпался. Бледный и потный, дышал он ровно, и иногда даже похрапывал. Ранение серьёзное, но слава богу ни кости, ни органы никакие не задеты. Хорошо пульки прошли, удачно.
        Сказать что-то определённое сложно, я не врач, но пока его состояние можно отнести к стабильно тяжёлому. Если я правильно понимаю этот термин.
        Ну и лететь, разумеется, он уже никуда не сможет, просто не перенесёт. Остаётся что?
        А пёс его знает. Варианты есть, но все такие, неоднозначные. Оставить его с Росицей, а самому в станицу? - Опасно. Лететь в одиночку то ещё занятие, машина старая, на ладан дышит, случись чего, и помочь не кому. Да и лагерь могут обнаружить, а защитников нет, я хоть и не Рембо, но тоже с пулемётом. Позицию оборудовать только, такую чтобы и неприметная, и обзор хороший. Здесь же ровное всё, кочек почти нет, если кто и заглянет, так и спрятаться не успеет. Хотя и это не точно. Пулемёт пулемётом, а в одиночку много не навоюешь, проверено.
        И опять же, сиднем сидеть тоже толку нет, даже более того, чем дальше, тем хуже становится. Это еще погода хорошая, облака, есть где спрятаться. А ну как распогодится?
        Полетишь, наткнёшься так же на мессеры, и куда? Тут в облачко нырнул, и поминай как звали, а в ясную погоду облом. Оно и так-то держусь в основном за счёт неопытности противника, летают они хоть и быстро, но очень уж неумело, коряво даже.
        В общем, сложная ситуация, и с каждым днём она только усугубляется.
        Закончив с камуфлированием лагеря, взялся за карту. И так смотрел, и этак. Знать бы точно откуда у евреев самолеты, и откуда они взлетают. Погостив у них в городе, я хорошо понял этих людей, от активных действий по захвату территорий их удерживали две вещи: Наличие под боком врага, и отсутствие необходимых средств. А так ни морали в них нет никакой, ни человечности, выгодно будет убить, убьют не задумываясь. Может у первых переселенцев и оставалось что-то, то потомки давно всё растеряли.
        А сейчас их и вовсе ничего не удерживает, средства, как я понимаю, получены, с врагом тоже вопрос ближайшего времени. А ведь здесь нефть, набитая добром подземная база, и неужели они так просто всё это отдадут?
        Думал долго, и так раскладывал, и эдак. В итоге пришел к выводу что каких-то радикальных действий предпринимать не стоит, а вот посмотреть что к чему, не помешает.
        Встал рано утром, посмотрел на небо - затянуто, дождик моросит. Проверил Андрюху, Росица чайник закипятила, перекусил быстренько, и к самолёту, пока погода благоприятствует.
        Снял сетку, бензин лишний выгрузил ещё вечером, оставил одну канистру на всякий случай, закинул оружие, воду, еды небольшой запас, ну и всё, по коням.
        Цель - ближняя метка из тех что дала Росица. Расстояние небольшое, лететь всего полчаса. Маршрут построил заранее, ориентиры отметил, и не поднимаясь выше пятидесяти метров, полетел.
        Вот даже здесь одному сложно. Надо штурвал держать - автопилота нет, головой крутить, за приборами следить, да ещё и в бинокль посматривать.
        Но справился. Степь ровная до самого горизонта, поэтому любая неровность издалека видна, тем более с высоты.
        Пригляделся, есть что-то. Был бы тут лес, могло бы быть дерево, а так вроде вышка какая-то, и постройка рядом виднеется. Хотя может и не постройка, но точно дело рук человеческих.
        Бинокль хороший, цейсовский, навёл, и сразу понял - оно. Полноценный аэродром с полосой, вышкой диспетчера, и выстроенными в ряд самолетами.
        Прикинул расстояние, - километров десять. Значит ни слышать, ни видеть меня оттуда не могут.
        Сбавив скорость до минимума, заглушил мотор, и тихонько спланировал на землю. Не мешкая накрыл машину сеткой, а сам опять в кабину и к биноклю. Видимость с земли похуже, угол не тот, но для общего ознакомления достаточно.
        Самолетов аж восемь штук. Людей не видно. Три легковых машины, грузовик, и неподалеку несколько лошадей.
        Идея с бомбёжкой отпадает, самолёты стоят на приличном расстоянии друг от друга, а на краю поля что-то похожее на зенитное орудие. Могу ошибаться, далековато, но скорее всего так и есть, зенитка.
        С воздуха значит облом, если и подходить, то по земле.
        Глава 22
        После обеда на аэродроме начались полеты. Машины поднимались, и немного полетав кругами, садились обратно. Причём получалось это у них не очень хорошо. Пару раз при посадке даже за полосу выкатывались. Выглядело это как обучение новичков, уровню взлёт-посадка.
        Так продолжалось довольно долго, а к вечеру прилетел ещё один, большой, трехмоторный самолёт с такими же крестами. Когда он сел и прокатившись по полосе, остановился напротив одного из маленьких, разница в размерах стала видна очень отчётливо. Юнкерс? Опять же, мои познания воздушной техники Люфтваффе не были настолько обширны чтобы точно определить марку самолёта, но я знал что юнкерсы больше чем мессершмиты. Они вроде транспортников были, или бомбардировщиков.
        К вечеру полеты прекратились, а когда стемнело, аэродром погрузился во мрак.
        Светомаскировка, боятся значит. А может экономят. Когда-то я считал что всё что говорят про скупость евреев, неправда, но столкнувшись пару раз с представителями этого народа лично, понял, не врут. А в конкретно моём случае ещё и преуменьшают. И да, касается это всех, то есть вообще. Женщины, мужчины, дети - скупость, расчётливость, маниакальная дальновидность в плане финансовой составляющей, это всё про них. Не скажу что это плохо, но как есть, из песни слов не выкинешь.
        Дождавшись когда стемнеет полностью, двинулся на разведку. Ночь, на небе тучи, ни луны, ни звезд - самое то для шпионских вылазок. Шёл налегке, ничего кроме пистолета и бутылки воды с собой не брал. Ну нож ещё, но он всегда со мной. Целей взорвать, или еще чего-то в таком духе, у меня не было. Только разведка. Гляну одним глазком, разузнаю, да и обратно пойду.
        Спустя почти два часа добрался до увешанного консервными банками проволочного забора. В бинокль не заметил его, далековато, и сейчас чуть не нарвался.
        Залёг неподалеку, прислушался. Ветер в мою сторону, поэтому за собак не переживал, даже если и есть они здесь, сразу не учуют. Услышать правда могут, но тут уж…
        Вокруг темно, на аэродроме ни огонька, и как в гробу тихо. Напрягает отсутствие охраны, ни обходов территории, ни просто кого-нибудь бодрствующего часового не наблюдаю. Неужели настолько беспечны?
        Но события не тороплю, лёг поудобнее, и глазею по сторонам. Видно не очень, хотя глаза привыкают. Времени у меня много, до рассвета больше четырёх часов, поэтому не спешу.
        Минут через сорок, может чуть меньше, раздался приглушенный шум в другом конце аэродрома, там где основные постройки. Прислушался. Вроде ходит кто-то. Ходит и разговаривает.
        Подполз ближе. Вижу двое; один мужик, второй, точнее вторая, баба. Деталей не разобрать, но силуэт женский.
        Постояли возле большого самолёта с крестами, прямо возле двери, потом шмыг в салон, и тишина. Правда ненадолго, баба заохала, а мужик бубнить стал на каком-то гортанном языке.
        Подсматривать не хорошо, но если для дела, то можно. На карачках подобравшись поближе, заглянул в неплотно закрытую дверь. Женщина на полу, мужик сверху. Оба заняты и по сторонам, понятно, не смотрят. Рядом сумка, типа планшет. Обычно в таких документы всякие хранят, карты например.
        Потянулся, за ремешок схватил, и медленно-медленно вытянул наружу.
        Дверь за собой прикрыл, а то судя по накалу, у этой парочки к финалу подходит, сваливать надо.
        Пополз обратно на своё место, по пути заглянул в домик небольшой, думал склад, или еще что-то подобное, но оказалось казарма. Ну или как назвать место, где храпят сразу в десяток глоток.
        Поглядел вокруг, ничего бесхозного не обнаружил. Так, мусор какой-то только.
        Пополз дальше, тормознул у одного из самолетов, и стараясь не греметь, забрался на крыло, а оттуда в кабину заглянул.
        С виду ничего сложного. Панель управления такая же как на моём практически, приборы только местами поменяны, но это мелочи. В темноте особо не разглядишь, но машина совсем не выглядит старой, такое чувство что её только-только с завода пригнали. Вот с чем у евреев хорошо, так это с ответственностью. Восстановили так, что аж блестит.
        Вдоволь насмотревшись, сполз вниз. Хотел ещё «погулять», но на время глянул. Только-только чтобы ретироваться. Путь не близкий, а успеть надо пока не рассвело.
        Обратно почти бежал, но всё равно до места добрался уже засветло. Залез под крыло, выдохнул, достал сумку с провиантом, и приступил к изучении «трофейного» планшета.
        Тетрадь с единственной надписью на немецком, с характерными загогулинками, засохший кусок хлеба, гаечный ключ на двенадцать, облезлая губная гармошка, коробок спичек, кисет с табаком (вот зачем нужна тетрадь), и средних размеров брошюра так же на немецком языке.
        Junkers Ju 48. - красуется на обложке и картинка, тот самый трехмоторный самолет.
        Пролистал, интересная штука. Что-то вроде справочника: Сколько топлива, какое масло, грузоподъемность, режимы работы двигателя, график обслуживания и ещё многое другое. Как эта информация может пригодится? Да никак. Диверсию провести и без подсказок справлюсь, - подпилить чего-нибудь, или просто сломать. На случай если удастся такую машинку трофеем взять, книга не поможет, управление больно сложное.
        В общем, отложил я планшет, да едой занялся. Поесть, покемарить, и снова за бинокль взяться.
        Спал недолго, не больше часа, и разбужен был рёвом пронёсшегося над головой самолета. Выглянул, а он идёт в сторону аэродрома на высоте метров тридцать, и такое ощущение что собирается падать.
        Скорость высокая, сбрасывать не спешит, поэтому есть надежда что бахнется где-нибудь подальше от меня. Сетка прячет неплохо, но это если издалека, а вблизи конечно так себе, на троечку.
        Обнаружат, сбежать не успею. Пока туда-сюда, догонят однозначно. Ещё и облака как назло реденькие. Так бы нырк, и поминай как звали.
        Но истребитель почти долетел до аэродрома, резко взял вверх, поднялся метров на двести, заложил вираж с разворотом, и аккуратненько приземлился.
        Это как? - бодая бровями бинокль, удивлялся я. - Они же летать толком не умеют? Нет, чему-то я научил этих ребят, не без того, но чтобы так? Самоучки?
        Вряд ли. Скорее всего нашли ещё кого-то, потому что сделать такое может только очень опытный летчик, причем не только опытный, но еще и хулиганистый, а значит ответственности не боится.
        После посадки какое-то время ничего не происходило, но потом снова принялись за полеты.
        Сначала один истребитель взлетел, а чуть погодя и второй. Летали как вчера; пара кругов, посадка, снова пара кругов и снова посадка. И так до самого вечера.
        Только успокоились, прилетел ещё один большой самолёт. Сделал круг над аэродромом, и величественно уселся на полосу. Наблюдая за посадкой, я опять задался вопросом - как? Как такое возможно? Ведь чтобы так ловко посадить огроменную машину, нужен опыт, а откуда его взять? А техника? Её вообще нереально много. Когда учил евреев азам пилотирования, не особо задавался вопросом куда им столько пилотов, думал решили по-максимуму взять от халявы в лице меня. А оно вон как получается, всё было рассчитано изначально.
        Ведь сколько всего прошло через мои руки? Человек тридцать, больше? Тех кого натаскивал уже за штурвалом, шестеро, а которые только теорию отслушали, десятка три. Из шестерых двое очень способных, они буквально с первой попытки и поднимали и сажали машину, двое так себе, нормально, но без изысков, и двое откровенно «плавали».
        Но то что сделал истребитель при посадке, даже двое способных вряд ли могли бы осилить. Или могли?
        Если предположить что всё то время что я скитаюсь, эти шестеро посвятили тренировкам, то сейчас уже вполне освоили основные навыки пилотирования. На самом деле это только кажется что управлять самолетом сложно, но по факту не сложнее чем тем же грузовиком. Разница лишь в цене ошибки, в воздухе любое неправильное движение может стоить жизни, и шанса на исправление уже не будет. Ну а в общем, ничего сложного. Если не требовать кульбитов, и обезьяну можно научить.
        В войну вообще готовили летчиков за три месяца, практике из которых посвящалось максимум неделя. Их так и называли: взлет-посадка. Взлетел под контролем инструктора, - молодец, сел - еще лучше. Вот тебе самолет, вот погоны, иди воюй. Ну а то что сбивали таких ассов в первом же бою, так вариантов других не было, или так, или вообще без авиации.
        Но здесь точно не взлет-посадка, те что круги наматывают над аэродромом, они да, они подходят на роль учеников, но на такое что проделал истребитель, сомнительно чтобы были способны.
        Задумавшись, едва не проспал взлет первого большого самолета, того в котором вчера парочка развлекалась.
        Пробежавшись по полосе, он легко оторвался, и с натужным рёвом пошёл на набор высоты. И это новичок? Да не может быть.
        Проводив его взглядом, я снова принялся разглядывать аэродром, пользуясь тем что пробивающиеся из-за облаков солнечные лучи прибавляли резкости далеким объектам. Чёткие очертания самолетов, зданий, даже забор из проволоки и консервных банок стал заметен. В дальнем углу аэродрома выкрашенный грязно-серым бензовоз тонны на три, рядом внедорожник с мощным бампером из водопроводных труб и пулеметом на крыше, за ним что-то мелкое, видно не очень хорошо, но судя по размерам, какая-то легковушка, и короткий маленький трактор с тележкой.
        Пока разглядывал, обратил внимание что ко второму большому самолету подошли люди, загрузились, и он сразу же вырулил на полосу. Остановился, постоял пару минут, потом разогнался, взлетел, и ушёл тем же курсом что и первый.
        Сколько человек в него загрузилось? С опозданием озадачился я. Десять? Или больше? Размерами эта машина поболее кукурузника, и в длину и по размаху крыльев, но грузоподъемность не факт что сильно больше.
        Угнать? - пришла в голову неожиданная мысль. - Дождаться когда заправят, пробраться незаметно, и умыкнуть самолёт?
        По книжке бак у него вместительный, если заправят по полной, до дома точно хватит. Ночью угнать, к обеду в станице буду, день на сборы, и обратно.
        Идея интересная, жаль только что оба транспортника улетели, ну и сомнения у меня что смогу управлять таким аппаратом. В книжке оно расписано что да как, только всё по-немецки. А у меня с ним беда, кроме хенде-хох, да еще пары словечек, совсем глухо. Но соблазн велик. Если б не улетели, может и попробовал бы. Как говорится, не попробуешь, не узнаешь. Тем более никто не заставляет сразу лететь, пробраться в кабину, глянуть что и как. Там потом на месте и решить.
        Словно в ответ на мои мысли, в небе загудело, летел кто-то большой. Отличить истребитель от транспортника по звуку легко, первый ревет звонко, и как-то на одной ноте. Второй же сразу в несколько голосов, мощно так, басисто.
        Идея угнать тяжелую машину смотрелась всё привлекательнее.
        Крутить над аэродромом транспорт не стал, на посадку пошёл сразу, и пробежавшись по полосе, остановился.
        Я прильнул к биноклю.
        Двое… Еще один… И еще. Пять человек вышли и направились к дальнему домику. Никто их не встречал, значит дело привычное.
        Ну что? - спросил сам себя. - Пан или пропал?
        Дождаться темноты, так же пешочком дотопать до аэродрома, залезть в самолёт, посмотреть что к чему, разобраться и поднять его в воздух. Сразу не среагируют, разбалованные, а пока суд да дело, ищи свищи ветра в поле.
        Сколько ушло от запуска двигателей до взлёта когда я смотрел? Пара минут? Вот и тут, пока очухаются, пока сообразят, даже если в догонку и кинутся, всё равно не поймают.
        Но с другой стороны, вдруг что-то пойдет не так? Вдруг не сработает, и меня поймают? Кто тогда сообщит в станицу о найденной подземной базе?
        Пытаясь взвесить все за и против, окончательно определиться не мог, и решил прибегнуть к проверенному средству, подаренной Андреем монете. Достал из кармана, недолго думая подбросил, и зажал под рукой. Орел - пробую, решка - нет. Раскрыл, орел. Значит решено.
        Пока стемнело, успел поспать. Поначалу сон не шёл, но потом как вырубило.
        Проснулся, наскоро перекусил, натолкал в рюкзак сушёного мяса, - в полете пожую, сунул бутылку воды, взял пистолет, и двинулся в путь.
        Шел по возможности быстро, иногда даже бежал, и на месте оказался уже через полтора часа.
        Присел, прислушался. Вроде тихо.
        Осторожно подобрался к забору, перекинул рюкзак, потом пролез сам.
        Тишина. Жаль только облаков мало и луна на небе. Совсем новая, но все ж таки луна. Свет от нее лишний.
        До самолета метров восемьдесят по прямой, но это будет слишком борзо, поэтому в обход, по заборчику.
        Иду прижимаясь ко всему что попадается на пути, мне кажется так я буду сливаться с окружающим пространством, но заметив свою тень - а луна хорошо подсвечивает, понимаю что получается не очень.
        Наверняка будь хозяева этого места не столь беспечны, заметить меня не составило бы никакого труда. Но они спят и я беспрепятственно дохожу до темнеющего вдали самолета. Здоровенный - метров пятнадцать в длину, крылья - размах то есть, точно за двадцать, даже, скорее, под тридцать. Примерно равен кукурузнику, но в темноте кажется просто огромным.
        Протискиваюсь к двери, открыта. Толкаю, заглядываю, - вроде никого. В салоне бочки, какие-то ящики и тюки. Прохожу в кабину, дверь тоже открыта и тоже никого нет. Удивительная беспечность.
        Кабина очень напоминает АН-2. Вот прямо очень. Единственное что сразу бросается в глаза, куча дополнительных рычагов, три мотора всё же, поэтому.
        Света луны хватает чтобы внимательно рассмотреть приборную панель, устройства управления, ну и вообще слегка освоится.
        Кресло мягкое, хотя в сравнении с тем же кукурузником, неудобное.
        Штурвал привычный, ходит плавно. Пока сижу в кресле, снова появляется неуверенность. Удастся ли поднять его в воздух? Не знаю.
        Глаза привыкли к темноте настолько, что все буквы и обозначения читались безо всяких усилий. Словно днём, даже не напрягаясь. Но опять же, язык. Если английский ещё как-то понимаю, во всяком случае технические термины, то здесь всё плохо. Нет, то что визуально знаю с этим проблем нет, основные приборы перепутать сложно, но вот огромное количество тумблеров и переключателей - подписанных к тому же аббревиатурами, это беда.
        Не трогая движки, пощёлкал теми тумблерами о предназначении которых знал или догадывался. - Баки под завязку, аккумуляторы заряжены. А остальное?
        Полез за книжкой, надеясь почерпнуть недостающую информацию, и только открыл, как снаружи послышались голоса.
        Прислушался, - приближаются. Может обход?
        Шустро выскочил из кабины, кинулся к двери, но они были уже рядом. Куда? - Вариант один, прятаться за бочками.
        Перелез, кое-как втиснулся в самый угол и замер.
        Шаги приблизились, скрипнула дверь, по салону заметался луч света, а голоса раздались совсем близко, и, что удивительно, говорили на немецком.
        Но откуда тут немцы? Или кажется?
        - Итвас ист хейте кулл. Финдест ду даст нихт? - басовито «протарахтел» один из «гостей».
        - Митр гехт эс гуд, ест ист сокар варм! - ответил ему другой, тоже низко, но не так басяще.
        - Я-я! Ест илт каст гайн… - хрипло добавил третий.
        Чуть привстав и выглянув из-за своего укрытия, я обалдел.
        Немцы. Самые настоящие немцы. Форма, погоны, фуражки. Всё как в кино когда-то видел.
        Вслед за первыми тремя в салон самолёта ввалились ещё человек пять, и все они так же разговаривали по-немецки.
        Обсуждали что-то веселое, потому как после каждой фразы ржали как кони. Потом расселись кто куда, дверь хлопнула, и заревев моторами, юнкерс стал набирать скорость.
        Глава 23
        Летели недолго, и когда сели, я ещё больше вжался в свой угол.
        Самолёт прокатился по полю, подпрыгнул на кочке и остановился. Немцы снова загомонили, обсуждая что-то смешное, и отперев дверь, гурьбой ломанулись на выход.
        Я же так и сидел не шевелясь, и только когда оба пилота покинули борт, позволил себе выглянуть.
        Дверь закрыта, иллюминаторов нет, поэтому перекрестившись, вылез из своего убежища и стараясь ничего не задеть, направился в кабину.
        Заглянул, никого. На карачках заполз внутрь. Обзор из остекленной кабины отличный, но это работало в обе стороны, поэтому наблюдать приходилось из очень неудобной позиции, так чтобы минимизировать возможность обнаружения.
        За окном рассвело, но небо затянуто облаками, поэтому всё очень серо. Впереди ничего и никого. По правому борту на значительном удалении несколько невысоких строений. Слева, тоже не близко, деревянный забор с пущенной поверх колючей проволокой.
        Людей нет, и это радует. Оставаться здесь не вариант, будут разгружать, заметят, поэтому пока не совсем рассвело, надо линять. Вопрос куда.
        Так же осторожно отполз в салон, поправил пистолет на боку, и тут заметил подвешенный на стене автомат, вроде шмайсера, но не он, хотя и похож.
        Снял со стены, проверил. Магазин полный. Пошарил кругом, нашел ещё один, сунул в карман. Если что, всё лучше пистолета будет.
        Выглянул наружу, никого. Бежать или красться не выйдет, место открытое, поэтому идти нужно так, будто право имеешь. Вспомнил про китель на пилотском кресле, заглянул в кабину, снял его, и кое как втиснувшись, расправил плечи. Ткань треснула, но выдержала. Вблизи не прокатит, но если издали смотреть, сойдёт.
        Вернулся к двери, и уже не таясь, вышел наружу.
        Никого. Вот только куда идти?
        Покрутил головой, в конце забора заметил маленький деревянный домик типа сортир, и двинул к нему, вроде как по надобности. Подошёл, осмотрелся. Прятаться негде, везде всё просматривается. Разве что прямо здесь, за пристроенной к забору собачьей будкой, недалеко от туалета. Места немного, но для меня достаточно.
        Если присесть, то вообще хорошо получается. Щели между досок приличные, и сквозь них можно наблюдать за обстановкой. С одной стороны вид на туалет, с другой на стоянку самолетов - а здесь кроме Юнкерса ещё один стоит, пузатый двухмоторный бомбардировщик, со стеклянной кабиной и подвешенными под крыльями бомбами. Размерами он как Юнкерс, но выглядит гораздо брутальнее. За забором же какие-то грязные бараки, да кучи досок повсюду. Может склады?
        Плана действия у меня никакого не было, и единственное чего я хотел, просто сбежать отсюда. Вот зачем монету кидал? Остался бы, не попал бы в такую ситуацию. Забраться обратно в транспортник? Так разгружать станут, найдут. Да и не найдут если, кто может гарантировать что самолет вернётся на тот же аэродром?
        Угнать не получится, с управлением наверняка не справлюсь, да и ночи ждать надо, днём толку никакого не будет.
        А вот и первый посетитель деревянного домика. Насвистывая какую-то незнакомую мелодию, к туалету приближался дородный усатый фриц. Без кителя, в рубахе и форменных брюках, комплекцией тянул он минимум на полковника, но судя по простоватому выражению лица, полковником всё же не был.
        Дошел, почесался, и решительно открыв дверь, скрылся внутри.
        Отсутствовал недолго, видимо по-маленькому, вышел, поправил рубаху, вытер о штаны руки, и так же насвистывая, потопал обратно.
        Нет, а сзади точно полковник. Это если на лицо не смотреть. Не бывает у полковников таких лиц, обычно они все серьезные, от собственной значимости распираемые. А если и позволяют себе глупость, то лишь перед лицом ещё большего начальства.
        Минут через пять в сторону туалета потащился следующий посетитель. В отличии от «не полковника», этот был хмур, мелодий не насвистывал, и вообще смотрел перед собой так, будто не облегчится идёт, а в штыковую атаку.
        Одет так же, штаны и рубаха, комплекции средней, волос на голове почти нет, только усы и брови, смотрит «волком», шагает уверено.
        Дошёл, скрылся за дверью, и ну зло из себя выпускать. Звуки такие издавал, да ещё с комментариями на немецком, что я даже слегка смутился, став невольным свидетелем процесса дефекации сего лысого господина.
        Минут пять продолжалась его туалетная эпопея, после чего он вышел, и безмятежно зашагал обратно.
        Следующего долго ждать не пришлось. В этот раз это был толстый сержант, который кроме веса обладал ещё и другими «достоинствами»: Большим мясистым носом в половину лица, разновеликими бровями выгоревшего, белесого цвета, и под стать носу, пельменями-губами, что делало его физиономию еще «привлекательнее». Я знаю что обсуждать внешность незнакомых людей, а тем более смеяться над ними, не хорошо, но тут уж больно комичным был данный персонаж.
        Дойдя до туалета, он поглядел по сторонам, скрылся в домике, но почти сразу же вышел, морщась и по своему бормоча. То ли перехотел, то ли так быстро всё сделал.
        После толстяка долго никого не было, но потом едва ли не очередь образовалась. Видимо проснувшись, все потянулись в туалет, а я подумал что лучшего места чтобы перестрелять их, просто не найти. Неимоверно беспечные, они выходили без оружия, и попросту не смогли бы ничего противопоставить.
        И нет, это не руководство к действию, просто рассуждаю.
        От наблюдений за немцами отвлёк шум из-за забора. Прильнув к оставшемуся от сучка отверстию, увидел такую картину. Из того строения которое я принял за склад, здоровенный фриц пинками выгонял тщедушных мужичков, хватал за шкирку, вытягивал на воздух, и размахнувшись здоровенной, как у лошади, ногой в блестящем сапоге, отвешивал мощного пендаля.
        Мужички не сопротивлялись не столько от того что немец здоровый как бык, а по той причине что кроме него присутствовали ещё двое с автоматами.
        - Швайне! Шнель! Шнель! - кричал немец, а в ответ ему нёсся отборный русский мат.
        Пригляделся, а на мужичках остатки формы вроде той что во снах видел. Пленные? - Похоже.
        Выглядят, конечно, странно, но кто знает сколько времени они тут торчат?
        Закончив выпинывать пленников, немцы ушли, а мужички разбрелись по территории и расселись кто куда. В основном в тенёк попрятались, но один на самое солнце вышел, и от души потянувшись, улёгся прямо на траву.
        От меня метров семь. Позвать?
        Обернулся, к туалету очередной фриц чешет. Дождался пока дела свои сделает, и снова к забору.
        Пленный на месте. Растянулся на травке, кайфует, песенку какую-то напевает.
        Я тихонько свистнул. Вижу, замолчал. Лежит, соображает.
        Свистнул ещё раз, уже чуть громче.
        Мужичок привстал на локтях.
        Убедившись что к туалету никто не направляется, я окликнул его.
        - Чего? Кто тут? - негромко отозвался он.
        - Свои! Ползи сюда, к забору!
        Мужичок задумчиво посмотрел вокруг, определился с направлением, поднялся и лениво почёсываясь, направился в мою сторону.
        - Садись ближе! - зашептал я.
        Тот сел.
        - Ты кто? Откуда? - тут же посыпались вопросы.
        - Свой, не дрейфь! - ответил я.
        - Откуда? - повторил он.
        - Долго объяснять. Выберемся, расскажу!
        После слов о «выберемся», мужичок заметно оживился, пришлось даже осадить его, чтобы внимания не привлекать. Охраны не видно, но это ничего не значит, наблюдать могут и как я, через щель, или дыру какую-нибудь.
        - Сколько вас здесь? - спросил я.
        - Восемь человек, и ещё бабы, но их отдельно держат…
        - Много баб?
        - Двое докториц, и санитарки ещё, тоже в плен попали…
        Дальше он пояснил что немцы захватили госпиталь, тяжёлых и неходячих поубивали, остальных, включая персонал, забрали.
        - Давно это было?
        - Да с пол года как. Зимой, до рождества ещё…
        Шесть месяцев, это значит примерно декабрь, может ноябрь. Значит когда был у евреев, они уже во всю корешились с немцами. Но тогда зачем я учил их летать? Наверняка среди фрицев достаточно первоклассных лётчиков, учителя из которых ещё и получше будут.
        Но это вопрос на потом, сейчас надо решать что делать дальше будем.
        - Бежать не пробовали?
        - Много раз. Только толку? Вокруг степь, спрятаться негде, куда не беги, всё одно поймают. Да и без воды куда?
        - Лётчиков среди вас нет случайно? - на всякий случай спросил я.
        - Есть конечно. - огорошил пленник. Казалось он даже удивился такому вопросу, мол почему я сам не признал в нём летчика.
        Ну и я, конечно, тоже удивился. Потому как совсем не ожидал такого ответа.
        - Много? - уточнил, ещё не до конца веря услышанному.
        - Да все почитай. Кроме Георгия, он поваром при госпитале был.
        Дальнейшие расспросы выявили еще кое какие детали, но главное я уже узнал. Пленники смогут поднять немецкий транспортник, - это первое, и просто таки жаждут поквитаться за все обиды и унижения - второе. Единственное что осталось «за кадром», численность немецкого гарнизона. Если считать по количеству «серунков», выходит что-то около пяти десятков, но не факт что где-то ещё нет туалета, поэтому эту цифру можно смело умножать на два, а судя по количеству строений, даже и на три. Как раз тот случай когда лучше преувеличить, чем потом локти кусать.
        - Ты говорил про женщин-докториц и санитарок, с ними что, не знаешь?
        - Докторицы немцев лечат, у них с медперсоналом не особо, поэтому наших обязали. Но зато относятся вроде нормально, во всяком случае когда к нам приходили осматривать, не жаловались…
        - А остальные?
        - Не знаю, их не видел, врать не стану. - ответил пленный летчик, и чуть помолчав, спросил,
        - Ты можешь сказать что вообще происходит? Когда нас привезли сюда, здесь берег моря был, теперь нету. И не гремит нигде, но война ведь не кончилась?
        Я хорошо помнил момент когда осознал что всё, старого мира больше нет, и мы остались одни в каком-то богом забытом месте. Да, сложно было принять как данность, поначалу никак уложить в голове не мог, потом отвлёкся и просто перестал об это думать, сосредоточившись на делах насущных. Жил одним днем по принципу: Бьют - бей в ответ, догоняют - убегай, убегают - догоняй. Всё просто если не применять логику, потому как её тупо нет. Но что сказать этому человеку, я не знал. Как он воспримет?
        Хотя с другой стороны, фрицы же как-то воспринимают? Могут значит?
        От дальнейших расспросов отвлёк очередной посетитель туалета. Высокий и рослый немец шёл не спеша, задумчиво разглядывая землю под ногами и ковыряя в носу. Я глянул, ну вроде обычный, такой же как все, росту только выше среднего. И уже спрятался было, чтобы ненароком на глаза не попасться, но что-то показалось в нём знакомым. Походка может, или еще что, и я продолжил наблюдение.
        Да нет, вроде не знаком. Может на самом деле показалось?
        Но тут немец вытащил палец из носа, и поднял голову.
        Вот это встреча! Ну точно. Это же тот тип из еврейского города! Приоделся в форму чужую, да кепку на голову нацепил. Руки прямо зачесались.
        Огляделся, где его прятать? Оттащить за угол забора, так чтобы подальше, не выйдет. Могут заметить. Здесь держать и места нет, и заорать может. Сразу придушить тоже не вариант, допросить сначала надо. Остаётся что? Ждать. Ждать когда стемнеет и он снова пойдёт в туалет.
        Время три, темнеть начинает в десять, скорее всего перед сном захочет облегчиться, вот тогда и брать его тёпленьким. Главное чтобы свидетелей не было, а то очередь опять организуют…
        Меж тем тип дошел до двери туалета, открыл, выругался по-русски, и шагнул внутрь.
        Сидел долго. Я уж думал не случилось чего, но нет, вышел живой-здоровый.
        Прикрыл за собой дверь, снова выругался, и так же ковыряясь в носу, двинулся в обратном направлении.
        Оставалось дождаться вечера.
        - Ну что там? - раздалось из-за забора.
        Я пододвинулся ближе.
        - Нормально всё. Ты как, готов ночью бежать?
        Тянуть не имело смысла, главное чтобы юнкерс не улетел, а так хоть сейчас.
        - Всегда готов. - ответил пленный лётчик.
        - Расскажи тогда где что находится, сколько охраны, когда пересменка. В общем, всё что знаешь рассказывай.
        - Да охраны особой и нет. На входе двое постоянно сидят, ну и всё. Нам чтобы приблизиться к ним хотя бы, надо выйти из клеток, а те железные, и на замках. Поэтому сторожа особо не напрягаются. Вчера вообще всю ночь с бабами отрывались, ни разу не заходили даже.
        - С бабами? - напрягся я, в голове сразу всплыли слова пленника о медсестрах и докторицах из госпиталя.
        - Ну да. Они постоянно так забавляются. Не знаю откуда берут их, но точно не наши.
        - По-русски не говорят?
        - Нет. Такое чувство что вообще немые, мычат только, да орут когда их совсем жестко пользуют…
        Ну да, чему удивляться. Договорились с теми же евреями, они и снабжают. Бизнес, ничего личного. Те им баб, а эти технику да топливо. Похоже что вся эта немецкая братия затарена и тем и другим по полной, и что самое главное, очень вовремя. Основная масса наследства «оттуда» закончилась, народ перешел на самопалы, а тут армия целая нарисовалась. И если верить карте, армия вполне такая серьёзная.
        Я ни разу не националист, но во что может вылиться союз евреев с фашистами, могу представить. Тем более одни уже не в первом поколении здесь обитают, мораль и воспитание утрачены, а вторые и вовсе без тормозов, на волне собственной исключительности. Адская смесь получается. Две крайности. Иной раз задумаешься, а так ли беспочвенно их по миру две тысячи лет гоняли?
        В общем, всё ясно. Осталось детали разузнать, и можно валить отсюда.
        Разговор с пленником прервала охрана, так же беспардонно на пинках загнав изможденных летчиков в дверь барака.
        Пинали в этот раз все, - бьют и гогочут, бьют и гогочут.
        Ну и ладно. Немного осталось. Надеюсь не сменят до утра этих уродов, а уж я покажу им что такое настоящая боль.
        Расположение внутренних помещений знаю, ничего сложного, график обхода тоже известен. Дождусь лысого, поговорю, и наведаюсь к этой троице.
        Оружие у них же заберу. Как никак два автомата, да тот что в самолёте прихватил. Хотя вот с ним может и зря, хватятся ещё раньше времени. Но теперь уже поздно горевать, не воротишь.
        Забившись поглубже в щель между забором и будкой, решил поспать. Смотреть на топающих к сортиру немцев надоело, да и без сна уже третьи сутки практически. Оно может и не критично, но кто знает как дальше сложится? А здесь вроде и место есть, и время. В общем, уснул.
        Проснулся на закате. Глянул время - половина десятого. Погрыз мяса сушёного, водичкой запил и выполз к НП своему.
        На полосе заправляли юнкерс, и что-то в него грузили.
        «Главное чтобы сейчас не улетели» - молился я, и бог меня услышал, закончив погрузку, машину закрыли и оставили в покое.
        Темнело быстро. Активизировались сортирные ходоки. Не так чтобы в очередь, но бегали достаточно регулярно. Один выйдет, сразу другой тащится. Лысого пока не было.
        Я достал нож, верёвку, порвал трофейный китель на лоскуты - кляп делать, ну и изготовился ждать. Время шло, поток жаждущих туалетной комнаты становился всё реже, и вот наконец в половине двенадцатого появился лысый.
        Да он пьяный что-ли?
        Ну точно. Идёт пошатываясь. За голову держится, чтобы не кружилась наверное.
        Дошёл, подтянул штаны, скрылся за дверью.
        Обмотав приклад автомата куском кителя - чтобы бошку ему не пробить, я подкрался поближе.
        Оглушу, и сразу за угол, подальше. Фонарей здесь нет, любопытствовать некому, да и надеюсь без криков обойдется. В случае чего добью, чего уж…
        Минуты две ничего не происходило, думал уснул, но нет, так же держась за голову, лысый вышел.
        Короткий замах, и только удивляюсь тяжести подхватываемого тела. Весит он - жуть просто. Килограмм под сто пятьдесят, не меньше.
        Упираюсь руками и ногами, но тащу. Сначала за угол, там связываю конечности, пихаю кляп, и дальше, почти до самого конца забора.
        Дотащил, уложил так чтобы головой наверх, сходил за бутылкой, вернулся, да полил прям за шиворот.
        - М-м… М-м… - замычал лысый, и заметив меня, страдальчески сморщился.
        - Вот и свиделись… Не ожидал? - подмигнул ему я, чем вызвал ещё один приступ страдания.
        Глава 24
        - Сейчас вытащу кляп и буду задавать вопросы, а ты будешь на них отвечать. И не дай бог заорёшь, прирежу. Ты понял? - дабы продемонстрировать серьезность намерений, я достал нож из голенища, и прижал лезвием к шее лысого.
        Тот часто закивал.
        - Предупреждений не будет, пикнешь - умрёшь. - повторил я, выдергивая кляп.
        Лысый задышал хрипло, закашлялся, но орать не стал, побоялся.
        - Вопрос первый, какого хрена ты тут делаешь?
        Лысый снова закашлялся, и с трудом остановив кашель, просипел,
        - Баб привез… Кхе-кхе… Обмен у нас… Вроде… Кхе-кхе…
        - Каких баб? Откуда?
        - Да разных… Кхе-кхе… В основном местные, но есть и из наших парочка…
        Он так спокойно сказал про «наших», что мне захотелось придушить его, но я сдержался.
        - Языки всем отрезали?
        - Угу. - неохотно кивнул лысый, явно боясь что ему лично прямо сейчас за это и прилетит.
        А я опять сдержался, хотя в этот раз был совсем близок к рукоприкладству.
        - Обмен на что?
        - Оружие… Патроны… Топливо… И так ещё, по мелочи…
        Ну да, всё верно, просто бизнес, ничего личного. Мы вам, вы нам. Так всегда было, еще там, в том, родном мире, я случайно узнал что в Казахстане, где-то недалеко от нашей границы, есть рынок рабов. Нет, официально это что-то вроде биржи труда на свой лад; бригаду на стройку нанять, или просто рабочие руки, а неофициально, для своих, можно затарится живым товаром. И нет, никто никого не похищает, всё сугубо добровольно, жители бывших советских республик тупо продают своих детей. Даже ценники при мне обсуждались, - за девочку восемнадцати лет что-то вроде тысячи долларов, за парня пятьсот. И да, все кто должен бороться с подобными проявлениями, прекрасно знают про рынок, кормятся с него, да еще и сами пользуются услугами работорговцев. Принцип прост. Живут в горах где-нибудь люди, детей рожают регулярно, документов, разумеется, не делают, ибо незачем, да и ездить далеко. Нарожают полтора десятка, кормить не чем, вот они и продают лишние рты. А наши покупают. Как скот, как мясо. Для разных целей.
        - Откуда немцы здесь? - отгоняя воспоминания, задал я следующий вопрос. Хотя и сам догадывался, даже знал наверняка, но не спросить не мог, вдруг лысый чем-нибудь удивит?
        - Оттуда, откуда и все…кхе-кхе… - снова закашлявшись, разочаровал тот.
        Получается что в мире где не было первой мировой и октябрьской революции семнадцатого года, ядерное оружие изобрели гораздо раньше, и практически сразу же использовали. Причем в таких масштабах что заработали переносы. Но с этим ладно, оно интересно, но практического значения ноль. А вот насчёт многого другого надо бы прояснить.
        - Зачем заставляли ваших учить, если и без меня тут столько учителей?
        Лысый зыркнул зло, но ответил.
        - Это у них учителя. У нас нету. Техника есть, а учителей нету. А эти не больно-то учат, просят до фига, а толку не особо… Кхе-кхе…
        Значит всё-таки не сроднились евреи с фашистами, сотрудничают, торгуют, но только так, без фанатизма. И это хорошо, объединись они, было бы куда хуже.
        - Какая численность этого гарнизона?
        - Не знаю. Человек восемьдесят, но они туда-сюда мотаются, так что…
        Ну где-то так я и прикидывал. Восемь десятков это дохрена, даже пусть на нашей стороне будет фактор внезапности, всех всё равно не перестреляем, поэтому только бежать, других вариантов нет.
        - Пленниц где держат?
        - Каких пленниц?
        - Медсестер русских.
        - Не знаю… Кхе-кхе… Наверное там же где и всех остальных, в дальнем бараке…
        - Дальний барак это где?
        - Отсюда если смотреть, в самом углу, длинный такой. Там у них бабы живут, и там же комнаты оборудованы для развлечений.
        - Сколько там женщин?
        - Вчера привёз восемь штук, в прошлый раз пятнадцать. До того у них было с десяток. Но сейчас меньше уже наверняка, они у них мрут как мухи, не выдерживают… - совершенно спокойно поведал лысый.
        А мне противно стало. Вот как так? Ведь он такой же человек. И он человек, и фрицы эти… Как так получилось? Садисты везде есть, в семье не без урода, но чтобы столько и в одном месте? А этот тоже хорош, возит им женщин, прекрасно зная что с ними будет. Но заострять не стал, к совести его не призвать уже, поздно, а грехи я отпускать не умею, да и не хочу. Если есть там что-то, пуская по полной хлебает, заслужил. Доспрошу сейчас кое-что, и отправлю в царство Аида. Жаль что быстро придется убить, надо бы чтоб помучился…
        - Сколько у них оружия? Где склад? Что знаешь про основную базу? Какая общая численность?
        Но лысый только головой помотал и закашлялся, а когда дверь в сортире заскрипела, заорать хотел, видать приговор свой в глазах моих прочитал. Да только не успел и рта раскрыть, как я ему горлышко от уха до уха и порезал, получилось что вроде как улыбку нарисовал.
        Нож вытер, и в голенище убрал.
        Жаль доспросить не успел, но да ладно. Время час почти, пора уже и пленников проведать.
        Дождавшись когда очередной засранец покинет сортир, подцепил доску в заборе, оттянул на себя, и упершись коленом, выломал. Треснуло знатно, но поблизости никого, так что не страшно. Подождал пару минут, и таким же макаром выломал еще пару досок, примерился - пролезаю. Сунул автомат, рюкзак свой пихнул, планшет, и ободрав бока, протиснулся сам.
        Луна за тучами скрылась, темень кругом, но так даже лучше. Отсиживаюсь пару минут, и не спеша перемещаюсь вдоль забора. В ту дверь в которую пленников «гулять» выводят, не лезу, она закрыта, но есть ещё одна, к сторожам, и вот её, по словам моего нового друга - забыл спросить как зовут, частенько оставляют открытой. Туалета внутри нет, поэтому они во двор и бегают, облегчаются.
        Подходя ближе, услышал голоса, сразу присел. Говорили по-немецки, хохотали, чем-то стучали стеклянным. Стаканами?
        Убедившись что всё спокойно, двинулся дальше. Прошёл вдоль стены, заглянул за угол, и пригнувшись, перебежал открытое пространство.
        Дверь. Чуть толкнул, открыта. Снова прислушался, гуляют. Шумят, гогочут, и вроде как кто-то стонет.
        Заглянул внутрь, никого. Недлинный коридорчик, справа дверь, снизу полоска светится. И голоса. Говорят что-то негромко, потом хлопок, стон, и звон стекла.
        Так же тихонько подкрался, надавил на ручку слегка, поддалась. Чуточку приоткрыл и так оставил. В щель хоть и немного, но видно.
        Кусок стола со снедью, стена, у стены лавка. На лавке женщина лежит, привязана, лица не видно, ноги раздвинуты.
        Насилуют? - первая мысль.
        Достал нож, отложил автомат в сторону, пистолет оставил за поясом. Заглянул снова, появилось новое действующее лицо, точнее затылок. Черный и курчавый.
        Наклоняясь над женщиной, он что-то сделал, и почти сразу пропал из «кадра». Тут же хлопок, ещё один, звон стекла, гогот.
        Пригляделся, не сразу сообразил, но когда дошло, помертвел от увиденного. Эти твари запихивали женщине во влагалище бутылку, потом били палкой по животу, бутылка выпадала на пол, а они ржали.
        Не знаю как сдержался чтобы сразу не ломануться, дождался когда курчавый нагнётся, резко открыл дверь, и с ходу воткнул ему в шею нож. Он даже не понял ничего, умер быстро и почти безболезненно. А вот второму уже не так повезло. Шлёпнул легонько по ушам, он в отключку, я его в уголок и привалил. По опыту знаю что минут десять гарантировано пролежит, но руки за спиной связал всё же, мало ли.
        Женщин в комнате оказалось двое. Одна на лавке, судя по внешнему виду уже всё, отходит, а вторая, совсем ещё девчонка, в углу сидит и трясётся.
        Обшариваю сначала труп, ключей у него нет, зато за поясом пистолет, вороненый Люггер. Ключи нашлись у второго, аж шесть штук на связке. Кроме ключей, документы. Не глядя сую в карман, и поворачиваюсь к девушке.
        - Не бойся. - я знаю что она меня не поймёт, поэтому объясняюсь ещё и жестами.
        - Вот, - выдернув из шеи курчавого нож, кладу его на стол. - Вот, возьми.
        Будь на ее месте наша, пришлая, не стал бы нож оставлять, а местные другие, для них это просто. Обидели, убей. Пусть сама решает что делать с этим мусором. Сам иду дальше, вызволять соотечественников из плена.
        Деревянные стены, земляные полы, бревенчатые балки под потолком. Сооружение серьёзное, но зимой тут наверняка холодно. Интересно где держали пленных?
        А они уже ждут. Выстроились внутри своих клеток, и глядят в темноту. Освещения никакого в помещении нет, поэтому видеть они меня не могут.
        - Это ты? - из крайней клетки знакомый голос. Услыхал значит.
        - А вы еще кого-то ждёте? - отвечаю нарочито весело, хотя после увиденного до сих пор тошно. И не от того что убил, с этим давно уже всё в порядке, девчонок жаль. Пусть дикие, невоспитанные и необразованные, но люди. Живые люди. И мы, вместо того чтобы дать им что-то хорошее, опускаемся на их уровень, уровень полнейшей дикости; отрезая языки, насилуя и убивая.
        А ведь могли бы быть богами.
        Но сопли в сторону, ноги сами себя не унесут, головой помочь надо.
        Прежде чем открыть первую клетку, долго перебираю ключи. Но вот наконец щелчок, и двое пленников на свободе.
        - Стойте пока, сейчас остальные открою, вместе пойдём. - говорю, принимаясь за следующий замок.
        Минута возни, щелчок, и ещё пара на свободе.
        - Забирайте пока личные вещи, вы сюда больше не вернётесь.
        - Вещи? Удивляется кто-то из уже свободных. - Ты смеешься?
        Я не смеюсь, просто пытаюсь разрядить обстановку. Мой новый друг наверняка пересказал наш разговор, но я чувствую как все эти парни напряжены. Хотя какие там парни. Я ж видел их, взрослые мужики, некоторые даже постарше меня будут.
        Но вот наконец последний замок повержен, и мы цепочкой отправляемся в путь.
        Проходим по коридору, сворачиваем и оказываемся в комнате охраны.
        - Да чтоб тебя… - зашел я первым, и едва не зажмурился от увиденного.
        Женщина на лавке с расплывающимся по рубахе кровавым пятном, исколотый труп курчавого, изрезанный вдоль и поперек второй немец, и рядом девушка с ножом в груди.
        - Кто их так? - хрипло спросил бородатый.
        - Одного я, вот этого. - пнул, переворачивая курчавого, - второго оглушил и ей оставил. - кивнул на девушку, - Думал, пусть отомстит…
        - Дела… - произнес ещё кто-то.
        - Да, дела. Это точно. Но нам идти надо. Ищите оружие, вот пистолет есть, - вынул я из-за пояса люггер, - в коридоре автомат лежит. Ножи если есть, всё берите, пригодится. Часы снимайте. Ночью летали?
        - Было дело. - хмуро кивнул заросший чуть не до пупа серьёзный мужик.
        - Там юнкерс стоит, сорок восьмой, справитесь?
        - Не сомневайтесь. Если что на руках унесем, только бы подальше отсюда.
        Вытащив карту из трофейного планшета, я развернул её, сбрасывая всё со стола.
        - Не знаю где мы сейчас, но попасть надо вот сюда. Знаю что недалеко это, относительно. Минут сорок, или около того.
        Мужики столпились над картой, и довольно быстро разобрались.
        - Сделаем в лучшем виде. Вы нас только на корабль проведите. - подытожил бородач.
        - Проведу. - кивнул я, и собрав всё огнестрельное, режущее и колющее, мы вышли на улицу. Маршрут известен, в обход по забору. На месте остановились, дружно прислушались, и так же дружно пролезли в проделанную мною дыру.
        Пролезли, но случилась заминка, в туалете кто-то сидел, покряхтывая, и мне совсем не хотелось чтобы он заорал, раньше времени привлекая внимание охраны.
        - Тсс! - зашипел я в темноту, сам же прошёл вперёд и встал у дверей туалета. Скрытность нужна, но большой беды не случится если один немчик вовремя не вернётся. Подумают с животом плохо. Бывает.
        А немец покряхтел ещё пару минут, шумно натянул штаны, и чуть замешкавшись, вышел из сортира.
        Хотел убить, но в последний момент передумал. С собой возьмем, лишним не будет. Если что по дороге выкинем.
        Шлепнул по голове его кулаком, он и обмяк.
        - Тащите к самолёту, там потом свяжите и рот заткните чтоб не орал когда очухается!
        Юнкерс стоял неподалеку, поэтому дошли быстро. Мужики хоть и тощие, но жилистые. Тащили немца вдвоем, но вроде как не особо и напрягались.
        - А второй чего? Им оставим? - показывая на бомбардировщик, замер бородач.
        - Не знаю. Смотри сам, сможете, ради бога. - ответил я, прежде чем зайти на борт.
        Темно, но видно что бочки так и стоят, плюс к ним прибавились ещё какие-то ящики. Вскрыл ближний - гранаты. Точно такие же как на подземной базе. Обычные немецкие колотушки.
        - Времени сколько надо чтобы прогреться? - спросил у усевшегося на место первого пилота бородача.
        - Минут десять желательно, но можно и так попробовать. - не отвлекаясь от изучения панели, ответил он.
        Я достал из планшета книжку. - вот, посмотри, может пригодится.
        Тот взял её в руки, посмотрел на обложку, и усмехнувшись в бороду, бросил на полку перед собой.
        - Вы издеваетесь? - повернулся ко мне он.
        Я молча пожал плечами.
        - Ваше благородие, проверил, пулемет заряжен, и патронов ещё два ящика, только лент мало. - заглянул самый молодой из бывших пленников, обросший, и уже седой парнишка. Как я понял это и был Георгий, повар из госпиталя.
        - Набивайте что есть, без команды не стрелять! - ответил бородач, а я удивился, до этого никто к нему не обращался с «благородия». Хотя они все летчики, значит офицеры, а как офицеры меж собой общаются? С приставкой благородия, или нет? Я как-то никогда не задавался этим вопросом, просто незачем было. Но сейчас стало реально интересно.
        - Вы в каком звании? - словно прочитав мои мысли, повернулся бородатый.
        - Полковник. - ответил я, и видя что тот пытается подняться, поспешил успокоить - после, не время сейчас. Считайте что я вам ничего не говорил.
        - Ваше благородие, в ящиках гранаты ещё, отдельно взрыватели. - снова протиснулся парнишка-повар, а мне пришла в голову интересная мысль.
        - Кто-нибудь знает где женщин держат?
        - Я, вроде… - несмело ответил всё тот же повар.
        - Вроде, или знаешь?
        - Знает он, ваше высокоблагородие… - всё же поднялся бородач. - его туда каждую субботу гоняют, дымоход чистить на кухне…
        - Отлично. Тогда слушайте сюда…
        Стоя через пятнадцать минут возле двери в набитую немцами казарму, надежным мне этот план уже не казался. Храп почти сотни солдат вермахта заставлял сомневаться в своих силах, а пара часовых за дверью только усиливали это ощущение.
        Но с богом! - перекрестился я, и не задерживаюсь прошел в двери. Сумка пока за спиной, а моё главное оружие нож. Бодрствующий часовой даже моргнуть не успел, упал с перерезанным горлом, а второй, тот что сладко спал облокотившись на стол, умер спустя мгновение от того же оружия.
        Прислушался - храп на все лады. Перевесил сумку на пузо, и приглядевшись, двинулся между рядами кроватей.
        Налево гранатку, направо гранатку. Задержка шесть секунд позволила до первого взрыва разбросать их достаточно густо, а как начало взрываться, нырнуть в коридор. Комнаты офицеров скорее всего будут заперты изнутри, поэтому надо подождать когда они повыскакивают сами.
        Последняя из гранат ещё не взорвалась, а немцы в одних подштанниках уже повылетали наружу.
        Убить их всех не входило в мои планы, от меня требовалось создать панику дабы отвлечь от прогревающих двигатели самолетов, и освобождающих женщин летчиков, но личную инициативу проявлять не возбранялось.
        Закинув сумку обратно за спину, я ухватил покрепче шмайсер - который не шмайсер, и шагнув в коридор, дал длинную очередь. Оно опять не по правилам, - чем дольше жмёшь, тем меньше точность, но тут дистанция никакая, стреляю в упор, поэтому так. Больше огня и шума.
        Отстреляв магазин, снова перехожу на гранаты, и забросив еще четыре штуки, прохожу дальше.
        Глава 25
        На выходе из казармы - а прошел я её насквозь, бросил по гранате в обе стороны. Взрывы, дым, паника - красота!
        Отойдя от первого шока, но ещё не понимая где враг, немцы принялись палить во все стороны, только добавляя шума и грохота к устроенной какофонии.
        А я быстро продвигался дальше. Где бегом, где бочком, а где и на карачках. Выглянул, осмотрелся, - кинул гранатку. Пробежал пять метров, и ещё одну. Заскочил в какое-то помещение, а там фрицы дверь лавками заваливают, баррикаду сооружают. Вот только направление перепутали, не с той стороны начали. Гранатку им в ноги, и очередь от бедра. Грохот, крики - самое то что нужно. Убивать не стараюсь, бью «на дурачка». Мертвый молчать будет, а раненный орать примется, фон дополнительный создавать.
        Заглянул в какую-то будку - вроде никого. Но и сюда гранатку, для статистики.
        Развернулся, а тут фриц навстречу. Здоровый бычара, чуть не на голову выше, и шире на столько же. Вытаращился, орёт чего-то, а ему опять от бедра, да очередью. Вот только очереди не вышло, на крючок спусковой жму, а он не идет. Заклинило значит.
        Немец хоть и оторопел с неожиданности, но понял что убить его хочу, заорал ещё пуще прежнего, лапы вытянул, и на меня. Прямо так, голыми руками.
        Я в сторону, да некуда, автомат перед собой выставил, и покатились мы. То он меня лупит почем зря, то я его. Рычим оба, крутимся. Но немец хоть и здоровый с виду, на деле дохлый оказался, а когда я ему ножик пару раз в бочину сунул, вообще скис.
        Перевернулся, сбросил мертвое тело, и бегом вдоль казармы обратно к самолёту.
        Бегу пригибаясь, и только пули вокруг свистят. Хейнкель развернулся и на взлёт уже пошёл, а юнкерс стоит пока с дверью открытой, то ли меня ждет, то ли бойцов за бабами отправленных.
        Добегаю, в салоне пусто. Бородач что-то орет, из-за стрельбы и работы двигателей его не слышно, только рот как рыба разевает. Но оно и так понятно, не вернулись ещё. А немцы уже пришли в себя, не палят почем зря, рассредотачиваются.
        Хватаю сумку с гранатами и обратно. Заклинивший автомат бросил, другого нет, надеялся подобрать что-нибудь, но ничего не попалось. Бегу напрямик к дальнему бараку, судя по звукам там идёт перестрелка. Держусь темноты, и добегая до цели, снова нос к носу сталкиваюсь с немцем. Это тот который «не полковник», фиксирует мозг узнавание, не останавливаясь сбиваю его с ног, и дважды опускаю сапог на голову. Бегу дальше, проверять нужды нет, если не убил, то надолго вывел из строя. Запоздало понимаю что надо было оружие забрать, но вернуться уже не успеваю.
        Добегаю до узких окошек, заглядываю. Куча баб в углу, трое наших парней, а на выходе немцев с десяток. Палят от души, кричат, головы поднять нашим не дают.
        Толкаюсь от земли, цепляюсь за край крыши, подтягиваюсь, и в три прыжка оказываюсь на другой стороне. Немцы снизу, поэтому особо не раздумываю. Перекидываю со спины сумку с гранатами, раскладываю по три штуки, и срывая колпачки, забрасываю прямо в самую кучу.
        Взрывы, крики, дымища поднимается, кто-то бежит, кто-то ползет, гранаты эти не особо убойные, но цель достигнута, немцы не стреляют и путь к самолёту открыт.
        Отхожу обратно, спускаюсь, баб ровно в половину меньше, разбежались со страху. Оставшихся мужики чуть не пинками гонят к самолёту. Оглядываюсь, но никого не вижу, темно. Разбираться нет времени. Гранаты кидаю туда где немцы сидели, не добрасываю, но судя по истошному воплю, кого-то цепляю.
        Присел, осмотрелся, и ходу. Расстояние до самолёта плёвое, но дается всем тяжело. Впереди дамы, толком бежать не могут, падают, матерятся - русские значит. Но кое как добрались. Кидаю последние две гранаты куда-то туда, и с разбега залетаю в дверь уже движущегося самолета.
        Фух. Мы сделали это.
        Но надо ещё взлететь.
        Грохочет пулемет. Это Жора-повар поливает прямо с двери, не давая высунулся особо ретивым фрицикам.
        Юнкерс долго разгоняется - кажется вечность, и с наружным воем наконец отрывается от земли. Вой становится тише - захлопнули дверь, а у меня трясутся колени.
        - Ваше высокоблагородие! Вот, возьмите! - кричит кто-то в ухо, пихая в руки открытую фляжку. Нюхаю, спирт. Глотаю и не чувствую вкуса. Главное не дышать.
        А вообще мне нравится. Ещё бы, не хухры-мухры - высокоблагородие! Непонятно только как объяснять всем этим людям где они оказались, и что теперь делать. Мы-то, продвинутые, чуть с катушек не съехали, а им втройне сложно будет принять существующую реальность.
        Хлебнул ещё спирта, вроде полегчало. Поднялся, вернул фляжку, и стараясь никого не задеть, протиснулся в кабину.
        - Всё нормально? - прокричал, наклонившись к бородатому.
        Тот обернулся, кивнул, и так же перекрикивая рёв моторов прокричал,
        - Нормально! Если ничего не случится, через полчаса на месте будем!
        Ещё на земле я как смог обрисовал ситуацию, показал где самолет оставил, где база немецкая находится, откуда зайти лучше и куда уходить потом. Им всего-то надо было меня высадить, и прямиком к лагерю дальше двигаться.
        «Не переживайте, ваше высокоблагородие, мы здесь каждую кочку знаем, чай не первый год воюем!» - успокоил меня бородач, когда я засомневался в его способности выйти ночью на заданные координаты.
        Как? - Вопрос не ко мне. Наверное так же как моряки с незапамятных времен по морю ходили. Да что говорить, это здесь я не сориентируюсь, а если б в наших местах, то хоть с закрытыми глазами.
        Ну и повезло что на аэродроме фрицевском огни горели. Немного, но достаточно чтобы облетели мы его по большому радиусу.
        - Здесь? - уточнил бородатый.
        - Здесь. - подтвердил я.
        Степь в этих местах ровнёхонькая, сели без происшествий, и не дожидаясь полной остановки, я выскочил на землю.
        Мне что-то кричали в спину, но я уже не слышал.
        Присел, кепку сдуло, куда бежать непонятно. Сверху видно было куда, а сейчас не могу сообразить. Замаскировал - ети его в душу.
        Но успокоился, поводил глазами. Гляжу, темнеет что-то неподалеку. Метров триста, или около того.
        Пистолет достал, и туда. Смотрю, ну точно. Сетка, а под ней бипланчик прячется. Если б не знал что искать, ни за что бы не догадался.
        Не теряя времени снял сеть, свернул её, сунул во вторую кабину, и уже обходя машину, аж присел от неожиданности.
        На высоте буквально полсотни метров пролетел самолет. Какой именно разглядеть не успел, но очень похожий на истребитель. Только голову опустил, опять рёв, и ещё один так же низко. Взлетают с аэродрома? За юнкерсом?
        Так быстро машину я ещё не поднимал. Короткий разбег, и почти сразу на разворот.
        Неужели заметили? Или услышали и просто наобум отправили истребители?
        Ответа нет, но если догонят, будет худо. Одно хорошо, полетели они вроде слегка не в ту сторону. Градусов десять отклонение, но этого достаточно чтобы разминуться.
        Ещё темно, хотя горизонт уже сереет. Полчаса и солнце полезет наверх. Скорость почти триста, в кабине прохладно и хочется есть. Высоко подниматься не рискую, срисуют на раз. Облаков нет, прятаться негде, поэтому лучше к земле поближе, в случае чего падать не высоко.
        Но обошлось. Вышел чётко на лагерь, усаживая машину неподалеку от юнкерса. И только заглушил мотор, как загудело. Чуть шею не свернул пока головой крутил в поисках источника звука, думал мессеры нашли всё ж таки, но нет, на посадку заходил заплутавший бомбардировщик.
        Он важно крутанулся над лагерем, покачал крыльями, и подняв облако пыли, сел примерно в километре от нас.
        Из Юнкерса тем временем высыпали люди. Женщины тут же забились под крыло, а мужики развалились на травке.
        Нет, ну а что? Имеют право. Такое дело сделали. Честно говоря, я до последнего не верил что всё получится. Хотел чтобы получилось, но не верил. А теперь вот, мы в шаге от дома. Бензина вволю, самолёты практически готовы. Обслужить по мелочи, и в путь. Можно даже не заморачиваться с речкой, напрямую рвануть. Не страшно.
        Облаков жаль нет, вообще хорошо было бы. Нырк туда, и как у Христа запазухой.
        На шум выглянула Росица, спряталась, но заметив меня, вышла уже не скрываясь.
        - Как он? - заглянул я в палатку, совсем позабыв что ответа не получу.
        - Лучше всех! - бодро откликнулся больной. - Это что там шумело так? Никак ракету пригнал?
        - Ага, махнул не глядя. - усмехнулся я, радуясь что с Андреем всё нормально.
        - Ваше высокоблагородие, нам то куда? - не заходя в палатку, снаружи обозначился бородач.
        - Погоди. - махнул я Андрюхе.
        - Готовьте машины, лететь далеко и чем быстрее мы отсюда отчалим, тем будет лучше. Немцы засуетилсиь, как бы на нас не наткнулись…
        - Разрешите выполнять, ваше высокоблагородие? - вытянулся бородач. В драной замызганной форме, которую и формой то назвать нельзя, - одни лохмотья, в каких-то немыслимых лаптях собственного производства, он совсем не походил на офицера, а тем более лётчика. Но что-то в этом «разрешите выполнять» показалось мне знакомым. Пытаясь вспомнить где и как мог столкнуться с этим человеком, я прищурился, пристально изучая взглядом его небритую физиономию.
        - Постой-ка… Нестеров?
        Бородач кивнул.
        - Капитан Нестеров?
        Снова осторожный кивок.
        - Мы встречались? - недоверчиво посмотрел он.
        - Было дело. Но потом. Всё потом. Иди готовь машины, и мою тоже посмотрите. Топливо там, масло проверьте. Ступай.
        Бородач молча развернулся и рысцой рванул к самолёту.
        - Высокоблагородие? - удивлённо вытаращился Андрей, когда я зашёл в палатку.
        - Угу. Он самый и есть. Ваше высокоблагородие, так ко мне и обращайся. Забудешь, велю плетей всыпать.
        - Ну-ка ну-ка… Рассказывай давай! - попытавшись привстать на локтях, Андрей со стоном плюхнулся обратно. Выглядел он хоть и неплохо, но сил ещё не было.
        - Не сейчас Андрюх, тут говорильни не на один час, а времени у нас с гулькин хрен. Вот до станицы доберемся, там и поговорим. Ты пока с силами соберись, перетащим тебя в самолет, часа четыре, и дома.
        - Серьёзно?
        - Серьезней не бывает. Хоть сам пока не верю, но это потому что сглазить боюсь. А ты не дрейфь, путём всё будет.
        - И ты тоже собирайся, не затягивай. - повернулся я к застывшей изваянием Росице.
        Девушка, конечно, умела «держать лицо», но услышав от меня приглашение, покраснела, разулыбалась, и не зная как реагировать, выскочила из палатки.
        А я представил как буду объяснятся с женой. Оно понятно что ничего не было, но поди ж докажи? Не поверит ведь. Виду, может, и не покажет, только думать всё равно будет по-своему. Да еще и батальон этот бабий. Плохо так говорить, но то что местные разбежались, нам даже на руку. Вес лишний, ну и вообще… Дикие они… Наши-то не осознали ещё что выбрались, стоят, в кучу сбились, насторожено по сторонам зыркают. О том что им пришлось пережить, стараюсь не думать, но не получается. Мир вообще жесток, а с теми кто слаб, особенно. Но нехорошо это, неправильно.
        - Ладно, готовься пока, вещички пакуй. Сейчас носилки соорудим, отнесём тебя. Сам-то ходить не можешь? - отгоняя от себя невесёлые мысли, спросил я Андрея.
        - Вещичек нет, а ходить вряд ли. Если только под себя… Вон, подруга наша приспособу какую придумала… - кивнул он на стоящую в углу обрезанную канистру.
        - А говоришь вещичек нет! - усмехнулся я. - Целая ваза ночная!
        Рассмешив больного, отправился проверять как идет подготовка к вылету.
        Трое занимались Юнкерсом, переливая содержимое бочек в бак, трое ушли к Хейнкелю, а бородач с Жорой-поваром разбирались с бипланом.
        - С земли? - показывая на пулевые отверстия в плоскости крыла, спросил Нестеров.
        - Нет, напоролся на парочку мессеров, неожиданно получилось…
        - Сегодня? - удивился он. - И как уйти удалось?
        - Не, не сегодня. Пару дней как. Одного завалил, второй сбежал. Но я его хорошенько подранил, может и не дотянул до аэродрома.
        Сказание мной было чистой правдой, но поймав взгляд бородатого капитана, я заметил в нём сильную степень недоверия.
        - Сбили? На этом? - не скрывая удивления, переспросил он.
        - Ну да. Только я ж не один был, с напарником. Он тоже стрелял. Наверное поэтому и повезло.
        Недоверие из глаз бородача не пропало, но дальше расспрашивать он не стал.
        Ну и ладно, не веришь и не веришь. - подумал я. Самолетик мой хоть не ровня мессерам, но и совсем уж принижать его не стоит. Тем более когда за штурвалом мутант обитает. Андрюха на простеньком вираже всю кабину заблевал, а потом вообще вырубился. А мне хоть бы хны. Так, помутило немного. Наверняка и немцы не думали что беззащитная жертва такие коленца выделывать станет, за то и поплатились.
        Ну и опыт конечно. Точнее его отсутствие. Летчиков чему учат? - Так можно крутить штурвал, а вот так нельзя. Такой вираж невозможен ввиду чрезмерной перегрузки, а вот такой потому что крылья отвалятся. Вот они и не крутят, летают по правилам. А я правил не знаю, летаю как хочу. Точнее как могу.
        Заправив самолеты и проведя предполётную подготовку, собрались всем своим воздушным коллективом возле кукурузника.
        Бородач, он же капитан Нестеров, и он же «благородие» из моего сна, Жора-повар - смышленый парнишка отлично управляющийся с пулеметом, Поручик Стасов - угрюмый мужик восточного облика с добрыми глазами, прапорщик Седьмицкий, безбашенный хохол откуда-то с левобережной Украины, это именно он тогда предложил забрать хенкеля, и сам же - с помощью ещё двоих летчиков - Тарасова и Бортника, осуществил этот дерзкий план. Капитан Сейфуллин - худой как смерть и совершенно лысый татарин с Поволжья, и поручик Темченко, летчик морской авиации, сбитый и попавший в плен в первом же боевом вылете.
        Переигрывать не стали, оставили как есть. На хейнкеле та же троица что и угнала его, со мной напросился Жора-повар в качестве стрелка, остальные же входили в экипаж юнкерса. Причём все они, это я специально уточнил, учились летать на подобном моему биплане, и в теории могли бы стать костяком нашей будущей эскадрильи.
        Ну а что, сейчас доберёмся до дома, отдохнем денёк другой, соберём инструмент, людей загрузим, заправимся, и обратно. Во-первых, надо базу обживать, во-вторых, забрать самолеты с авианосца. Они хоть и медленные по сравнению с немцами, но других всё равно нет, а война предстоит нешуточная. Пока летели сюда, летчики допросили взятого в туалете языка, так тот показал что здесь чуть не армия целая стоит. Как минимум несколько эскадрилий со снабжением и прочими тыловыми делами.
        Детально допросить немца не было времени, но когда доберёмся и он попадет в руки к специалистам, узнаем ещё много всего интересного.
        Разложив на крыле кукурузника карту, я показал куда нам надо попасть, и минут пять слушал спор профессионалов по поводу кратчайшего пути. Рельеф, ветра и погода, - три камня преткновения, на которые опирался каждый из спорщиков, доказывая что его маршрут лучше. В итоге победил не совсем прямой, но почти, с незначительными отклонениями в паре мест.
        Сначала взлетел я, за мной юнкерс, и замыкающим хейнкель. Высоко забираться не стали, облаков так и не было, поэтому держались на совсем небольшой высоте. Грузовик с бомбардировщиком шли на трёхстах, я же повыше взял, так чтобы обзор был, и если что, иметь возможность прикрыть сверху.
        Первые минут сорок полета прошли спокойно. Небо чистое, видно далеко, на горизонте чисто. Но вдруг тревожно как-то стало, оглядываюсь наверх, по сторонам - никого. А потом что дёрнуло вниз посмотреть, а там пара мессеров в хвост юнкерсу пристраивается. Ещё немного, и стрелять начнут. Рации нет, предупредить не могу, поэтому только личным примером.
        Сваливаю машину на крыло, повышаю обороты на максимум, и с разворотом, камнем падаю вниз. Позиция для атаки идеальная; сверху, от солнца, да и немец внимания не обращает, - занят, юнкерса выцеливает уже. И ведь знает что у того пулемет верхнюю полусферу прикрывает, снизу подкрадывается. Ну а что, преимущество в скорости почти двухкратное, догнал, отстрелялся, и можно разворачиваться.
        Я тоже быстр, во всяком случае сейчас, когда практически падаю, но как раз из-за такой бешеной скорости просто не успеваю выстрелить. Черный силуэт мелькает в прицеле на сотую долю секунды, и пролетая мимо, мне не остаётся ничего другого как уводить самолет от земли.
        А сзади оживает пулемет. Жора-повар пытается исправить мою ошибку, но тоже не попадает, слишком велика нагрузка на организм. Тяну на себя, тело наливается такой тяжестью, что кажется ещё чуть-чуть, и меня просто размажет по сиденью.
        А до земли какие-то считанные метры, - вот и всё, доигрался - мелькает паническая мысль, но машина выравнивается, и едва не цепляя траву, задирает нос в небо.
        Секунда, другая, и вот он, момент моего триумфа. Украшенный крестами немец ложится в прицел, и мне только и остаётся нажать на гашетку. Жму от души, но коротко, экономлю. Трассер упирается в прямо в центр чужой машины, что-то взрывается и разбрасывая куски обшивки, мессер красиво кувыркается вниз.
        Остаётся второй, но пока кручу головой, понимаю что его нигде нет. Резко штурвал вправо и вниз, еще вправо и еще вниз, и вот уже разгоряченный фриц проносится мимо. - В хвост заходил, паскуда.
        Снова кручу головой и снова поднимаю обороты. Первого сбил «на дурачка», а вот со вторым уже так не будет.
        Оно вроде и хорошо что воевать по-правильному меня не учили, но оно же и плохо одновременно. Хорошо потому что сложно предугадать мои действия, а плохо потому что и сам я предугадать ничего не могу.
        А мессер меж тем появляется снова, и цель его уже не юнкерс, а хейнкель. Неужели не видят?
        Только подумал, как по подбирающемуся снизу немцу полетели трассеры. Пулеметов у бомбардировщика три, один впереди, перед кабиной, второй наверху в центральной части, и третий прямо под брюхом.
        Не знаю на что рассчитывал фриц когда лез под Хейнкеля, но стоило нижнему стрелку открыть огонь, тот, явно удивленный такой встречей, тут же отвалил в сторону и пропал.
        Небо чистое, внизу степь, видимость отличная, но как не крутил головой, немца нигде не было. Скорее всего ушёл на свой аэродром, баки тоже не резиновые, а кушает он дай бог.
        Мы же упрямо летели к цели. Я смотрел вперед, по сторонам, иногда оглядывался назад и мне совершенно не верилось что через какие-то часы буду дома. Да что говорить, само слово дом казалось уже чем-то нереальным, чем-то из совсем другой жизни. А ведь мы с самого первого дня здесь только и делаем что боремся за него. Отстраиваем, защищаем, укрепляем.
        Порох из угля и навоза, электричество из приделанного на столб генератора, машина на дровах, плот из говна и палок - всего и не перечислишь. Всё это у нас есть, и всё это работает, вроде как давая возможность выжить, а по сути продлевая агонию.
        Но тут появляется шанс. Шанс на новую, нормальную жизнь.
        И надо-то всего ничего. Самую малость. Долететь до дома и рассказать о находке.
        Главная ценность подземной базы - нефть.
        Нефть - кровь земли, энергия жизни. Долетим - обеспечим стабильное будущее для своих детей, для их внуков и правнуков.
        До верху забитые оружием и боеприпасами склады - отдельная песня. Я не любитель проливать кровь, но после десяти прожитых за гранью лет, обеими руками соглашусь с автором фразы - «Да захлебнется в крови тот, кто усомнится в нашем миролюбии, ибо милосердие наше беспощадно.»
        Да-да, от моря до моря, огнём и мечом построим новое, сугубо мирное государство.
        Но это потом, а пока надо долететь.
        Успокоившись и лишь изредка поглядывая по сторонам, я так замечтался, что не сразу заметил подаваемый Жорой-поваром сигнал. А когда сообразил и обернулся, понял что прекрасного будущего может и не быть.
        Три чёрные точки быстро приближались с юга, разрастаясь буквально на глазах. Всего лишь три маленькие точки. И ведь лететь-то осталось всего ничего, судя по расчётам, не больше часа. Какие-то двести пятьдесят километров.
        Откуда они здесь? Ладно бы вдогонку шли, так ведь нет, наперерез чешут. Ещё один аэродром? Но это ладно, с аэродромом разбираться потом будем, если живы останемся.
        На Юнкерсе тоже заметили приближение истребителей, отреагировав сближением с Хейнкелем, дабы прикрыть оголенное брюхо. Что транспортник, что бомбардировщик, хоть и неуклюжие оба, но уж точно не беззащитные. Не летающие крепости, но и не мальчики для битья, сдачи могут так дать, уносить замучаешься.
        Меж тем точки превратились во вполне себе маленьких птичек, продолжая стремительно увеличиваться в размерах.
        Как там дядя Саша говорил? Бой на вертикалях - высота - заходить от солнца?
        Вертикали это не ко мне, высоту набрать не успею, остаётся солнце.
        Но и с солнцем не вышло, не замечая «тяжеловесов», вражеская троица с ходу кинулась прямо на меня.
        Небо-земля, земля-небо. Всё так быстро мельтешило перед глазами, что я уже не понимал где верх, а где низ, по какому-то непонятному наитию выкручивая самые невероятные пируэты.
        Вот скажи мне десять минут назад что я так смогу, не поверил бы. А теперь вот, прогресс налицо.
        Выстроившись друг за другом, немцы попытались «закаруселить», но у них это не получилось и донельзя удивлённые, они дружно пошли на второй круг.
        Я же только уворачивался, о том чтобы пострелять, даже не думал, главной целью было уцелеть в навязанной карусели, и по возможности потянуть время. Да, на долго меня не хватит, это я понимал, но и ничего другого предложить не мог.
        Жора тоже, поначалу дав очередь, уже не стрелял, или так же не успевал, или отключился, не выдержав перегрузок.
        А по-другому никак. Я хоть и старался не жестить, но вариантов не было, навязанный тремя истребителями бой требовал полной отдачи. Главное не думать, отпускаешь инстинкты, и вперед, за лиловыми кроликами.
        Развернувшись на второй заход, немцы изменили тактику, атакуя не один за одним, а вместе и с разных направлений.
        Изворачиваясь как только возможно, я ушёл от атак первого и второго, но третий прошил машину насквозь. Очередью по крылу через фюзеляж вдарил, но как-то очень «удачно», не зацепив ничего важного. Фанера и не такое стерпит, бить нужно по двигателю, или так чтобы плоскости отлетали. В общем, повезло мне, и я снова умудрился уцелеть.
        Сколько уже тяну? Минуты три? Или пять? Пока немцы готовятся для очередной атаки, пытаюсь найти своих, но не вижу. Ещё столько же протянуть и всё, уйдут. Оторвутся, сменят курс, и ищи потом ветра в поле.
        Но эти пять минут нужно ещё выстоять. Убегать бестолку, догонят и насуют, поэтому кручусь на пятачке, осторожно смещаясь к северу.
        А немцы, выстроившись гуськом, делают всё по учебнику. Заходят от солнца, с высоты, стараясь нацелится в хвост, но я не даюсь, выжимая из своей машинки всё что можно. Выходят для атаки, я замечаю и набираю скорость со снижением, начинаю плавно, но заметив что первый немец уже на прямой, резко срываюсь в штопор. Он за мной. Высота никакая, землю видно во всех подробностях. Тащу штурвал на себя, вытягиваю кое как, и едва не шаркая пузом, успеваю разминуться.
        А сзади взрыв. Мессер хоть и быстрее, но неповоротливее, решив во что бы то ни стало добить надоедливый бипланчик, сам врезается в землю.
        Наверное я должен радоваться такой удаче, но некогда. Прижимая меня к земле, сверху проносятся остальные, и вроде даже стреляют.
        Задирая нос, ловлю в прицел ведомого, жму гашетку, но не попадаю. Далеко.
        Разворачиваю машину и так же на минимальной высоте разворачиваюсь в другую сторону. Сколько уже? Минут семь в общем? Успеют уйти?
        Кручу головой и никого не вижу. Куда подевались? Решили бросить меня и догнать беглецов?
        Семь минут это тридцать километров, если они сменили курс, найти их практически не реально, и такие опытные летчики не могут этого не понимать. Потихоньку набираю высоту, но так никого и не вижу. Ушли, или прячутся где-то внизу, дожидаясь когда я расслаблюсь? Непонятно. А если им известна конечная точка? Тогда никого искать не нужно, лети напрямик и перехватывай. От этой нехорошей мысли становится жарко, еще раз внимательно осматриваю окрестности, но так же никого не нахожу.
        Разворачиваюсь, и не теряя времени, давлю на газ. До станицы всего ничего, если поспешу, вполне могу успеть. Да и так, самое главное информацию передать, а кто это сделает не столь уж и важно. Мотор ревёт как раненый зверь, но ещё держится. Скажи мне кто раньше что он такой выносливый, не поверил бы. И это еще один аргумент что все самолеты с авианосца нужно забирать и восстанавливать.
        Кажется, или на горизонте что-то блестит? Щурюсь, но непонятно. То ли солнце так в озере отражается, то ли купол церковный виден. Тянусь за биноклем, он в рюкзаке, но тут замечаю дым правее курса. Просто так гореть там не чему, значит кого-то сбили.
        Молясь чтобы это был мессер, сваливаюсь на крыло, и со снижением набираю скорость. Триста сорок, так ещё не летал, но цель близка, поэтому не экономлю.
        Резкий хлопок - ветром срывает колпак кабины, и сразу же замечаю как трясется кусок фанеры на крыле. Ещё немного, и вслед за колпаком отправится. Опускаю глаза вниз, и вижу как прямо передо мной в хвост Юнкерсу заходит мессер, обороты не сбавляю, надеясь перехватить его до того как он откроет огонь.
        Вертикали не моё, но тут вариантов нет, либо так, либо не успеваю. Жму гашетку, силуэт мелькает в прицеле, а я проношусь мимо. Фанера всё-таки отлетает, тяну штурвал из-за всех сил и расхожусь с землей едва не впритирку.
        Кажется это входит уже в привычку.
        Выравниваю, кручу головой, - есть! Оставляя за собой шлейф чёрного дыма, немец красиво втыкается в землю.
        Но расслабляться рано. Вижу только Юнкерс, поэтому не понятно кто ещё в небе, поднимаюсь до трехсот, тяну выше, и едва успеваю отвернуть в сторону от стремительно падающей сверху черной тени.
        - Вот сука… - темнеет в глазах. Перегрузки такие, что кажется голова лопнет. Мельком думаю про Жору-повара, но отмахиваюсь, некогда.
        А мессер опять набирает скорость, поднимаясь метров на пятьдесят выше, я не успеваю, но тоже тяну. Ему сейчас одинаково удобно атаковать что меня, что транспортник, он будто даже замирает в нерешительности, решая что важнее.
        Секунды, а может доли секунд.
        И всё-таки я. Мстит, или решил что до Юнкерса уже не дотянется. Не важно. Разворот на левое крыло, выравнивает, прицеливаясь на лобовую, хочет испытать у кого нервы крепче.
        Кто первый отвернёт, тот и проиграл. Уйти можно вверх, а это гарантированная очередь в брюхо, или вниз, что приведёт к потере управления. В сторону не получится, не успеешь.
        Мельком гляжу вниз - юнкерс уже пошел на посадку.
        Выравниваю, радуясь тому что главное дело сделано, и чем закончится наша дуэль, не так уж и важно. Жору-повара жаль только, пропадет пацан ни за что.
        Но отворачивать не собираюсь, на немца надеюсь, они, говорят, в этом деле трусят частенько, не хватает пороха в пороховницах.
        А скорость бодрит. Колпака теперь нету, так даже через очки слезу вышибает, держусь за штурвал отчаянно, палец на гашетке залип. Когда читал про героев летчиков, всегда было интересно почему они не стреляли заранее, ещё до того как самолет противника отвернёт.
        Вот и проверю. Сейчас.
        Скорость триста пятьдесят, ничего не вижу, моргаю и жму на гашетку, потом ещё и ещё раз. Пулемёт не стреляет, но я почему-то жив. Щурюсь, кое-как промаргиваюсь, кручу головой и успеваю заметить как покачивая крыльями, мессер уходит в небо.
        Ну вот, у меня патроны закончились, а он всё-таки отвернул.
        Получается трус? Выходит так.
        Снова поворачиваюсь и провожая глазами расплывающийся контур немецкого самолета, отчётливо понимаю что это еще не всё, и мы с ним обязательно встретимся. Патронов надо только побольше брать.
        Конец.