Большой лес. Возвращение Василий Васильевич Головачев
        Очень большой лес #7
        Оставив за спиной Гардаград и кучу связанных с ним проблем, друзья устремляются в давно запланированный поход. Впереди их ждут Проклятые земли с населяющими их чудовищами, у которых друзья вместе с горсткой наемников попытаются отобрать…
        Василий Васильевич Головачёв
        Большой лес. Возвращение

* * *
        Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.
        
        Глава 1
        Обратно
        Облако накрыло лес кружевной тенью, и пошёл редкий, но крупнокапельный, настоящий грибной дождь.
        Максим подставил под капли лицо, постоял немного, ощущая, как прохладные ручейки стекают под воротник куртки, потом решил спрятаться под ближайшим «клёном»; гулять по лесу мокрым не хотелось.
        Он поставил на землю корзинку с грибами, достал из кармана «сникерс» и съел, не ощущая почему-то его вкуса.
        Над лесом тенью пролетела какая-то большая птица.
        Интуиция шепнула на ухо, что это неправильно. В этом лесу птиц не водилось. Захотелось оседлать аэробайк и проверить, что за птица и куда она направилась. Он даже вышел из-под шатра «клёна», оглядел горизонт, ограниченный кронами гигантских деревьев, приводящих душу в трепет. Однако птицу не заметил.
        Почему-то мгновенно стих дождь, облака разошлись как по мановению волшебной палочки, и Максим оказался посреди смешанной лесной «толпы», в которой чудесным образом уживались «секвойи» высотой до двухсот метров и так похожие на земные «рододендроны», «фикусы», «ели», «дубы» и «сосны».
        Подлесок здесь тоже присутствовал, но не буреломный, как бы ухоженный, оставляющий достаточно простора для путешественников, чтобы они могли гулять, не продираясь сквозь шипастые заросли.
        В лесу часто встречались круглые болотца диаметром до километра, окружённые разного рода «семейными» лесками, в которых водились грибы и ягоды, почти не отличимые от земных, но крупнее и не менее вкусные.
        Максим особенно любил «российские лесные семьи», созданные деревьями и кустарниками, напоминающими собратьев Среднерусской возвышенности: берёзы, дубы, клёны, сосны, ели, орешники и акации. Попадая в эти пояса любимой сердцем растительности, он чувствовал себя как дома и даже лучше, потому что в этом бесконечном лесу, Лесу с большой буквы, не было ни комаров, ни мошек, ни мух, ни клещей и прочей кусачей живности, не считая пчёл и муравьёв. Но здешние пчёлы, хотя и были крупнее земных, как и муравьи, людей не кусали. Главным же было ощущение безмерного спокойствия: это был мир, в котором отсутствовали жадность, алчность, подлость, зависть и жажда власти любой ценой.
        Словно повинуясь воле грибника, лес вокруг «повернулся», открывая шатёр ближайшего «семейного» леска, и Максим увидел на пригорке громадный гриб-боровик между стволами огромной «сосны» и не менее впечатляющей «берёзы». Выглядел он так, словно нарочно вылез из-под кочки на свет божий, чтобы подразнить человека.
        - Ух ты, красавец! - восхитился Максим, поднимая нож и бросаясь к «боровику».
        Однако он не успел срезать гриб, высота которого достигала не менее полуметра, а диаметр шляпки едва ли не столько же.
        «Боровик» вдруг вскипел как фонтанчик серо-жёлтой пены и разлетелся роем насекомых размером с человеческий палец! Это были знакомые шмели - посланцы чёрного леса, с которыми давно воевали попаданцы вместе с Максимом.
        - Дьявол! - отмахнулся он ножом от восьмилапого и четырёхкрылого «зверя», имевшего не только жало, но и пасть с крошечными острыми зубами…
        И проснулся! В собственной постели. В тишине зимней ночи, один, под пение сигнализации чьей-то машины, стоявшей во дворе дома.
        Отдышался, успокаивая разыгравшееся воображение и вспоминая предшествующие сну события.
        Они недолго путешествовали за границами Большого Леса, окружённого поистине Бесконечным Лесом, резко отличающимся от того, в какой с Земли попали бойцы группы майора Максима Реброва и он сам, а также археолог Вероника Соловьёва, ботаник Костя Ливеровский, учёный-физик Егор Левонович Карапетян и полковник Сергей Макарович Савельев, бывший командующий корпусом Сил спецназначения ГРУ. Побывали на берегу моря, подверглись сначала атаке гнуса, а потом - хищных рыб наподобие пираний, продержались двое суток… и вернулись к месту постоянного обитания, в Большой Лес, окружённый сорокакилометровой ширины заградительной полосой из плантоидов, как Костя называл искусственно созданные Большим Лесом растения. Эти же растения, имеющие форму земных баобабов и «шагающих» баньянов, окружали и бесчисленные болотца в Большом Лесу, образовавшиеся вокруг воронок от взрывов, что остались после войны Демонов (обитателей этого мира) друг с другом.
        Количество воронок указывало на интенсивность бомбардировок в этой зоне, где сражались Демоны около десяти тысяч лет назад (по земному летоисчислению), уничтожив и природу этих мест, и самих себя, и следы более древних цивилизаций этого мира - так называемых Амазонок (термин опять-таки принадлежал Косте). А также зверей и птиц. Последнее предположение сделала Вероника, понаблюдав за стаями птиц в районе побережья, в основном похожих на гигантских ворон и чаек. В Большом Лесу, в котором развернулась драматическая эпопея с участием отряда попаданцев, птиц не водилось вовсе.
        Как оказалось, вся эта огромная территория, занятая удивительным растительным колоссом площадью в сто миллионов квадратных километров, представляла собой своеобразную зону рекреативного земледелия, созданную Бесконечным Суперлесом для ликвидации последствий войны Демонов. Костя предложил называть его сокращённо Беслесом, в отличие от просто Большого, и никто ему не возразил. Именно по причине искусственного образования последнего в нём не было многих свойственных для нормальных лесов обитателей - от хищных животных до птиц и насекомых. Некоторые виды животного мира в нём присутствовали: лягушки, белки, косули, восьмилапые ёжики, жуки, муравьи и пчёлы, - но не водились ни комары, ни мошки, ни слепни, ни змеи, ни рыбы, а тем более хищные. Жить в этом чудесном краю, лишённом злобного и конкурентного присутствия, было невероятно приятно. Если бы, конечно, не вторжения в Лес агрессивных форм жизни и не откуда-нибудь, а из других вселенных, с которыми нередко сталкивалась вселенная-брана Большого Леса. Волей случая оказавшийся в отряде физик, Егор Левонович Карапетян, подвёл теоретическую базу под эту
парадигму, и теперь все члены отряда знали, что в Мультиверсе, то есть в Большой Вселенной, объединяющей все метавселенные, существуют не только «запутанные» элементарные частицы, но и «запутанные вселенные», что и порождало эффекты создания мостов, червоточин, каналов перетекания континуумов из одной метавселенной в другую. Егор Левонович называл такие каналы иномерианами, и этот термин прижился.
        Что же касается контактов мира-браны Большого Леса с Землей, то он абсолютно точно был «запутан» с родиной человечества, потому что и там, и там имелись практически идентичные, с небольшими отклонениями, виды флоры и фауны. А чёрный лес, вторжение которого сумели отбить земляне, и вовсе оказался агрессивным пришельцем из будущего Земли[1 - Об этом можно прочитать в предыдущих книгах цикла: «Очень Большой Лес», «Враги Большого Леса», «Тайны Большого Леса», «Крепость Большого Леса», «Душа Большого Леса», «Большой Лес: многомерность».].
        После того как выяснились детали войн в мире Большого Леса и люди нейтрализовали угрозу очередного вторжения, у них появилась мечта вырваться «из заколдованного круга», то есть за пределы зоны восстановления, и посмотреть, что же находится за её границей. Транспорт у них был - самолёт Демонов, сохранившийся с момента окончания войны благодаря вакуумной консервации. Костя называл самолёт пепелацем, вспомнив знаменитый российский фильм «Кин-дза-дза», а лейтенант Редошкин - суперджетом. Этот аппарат действительно мог передвигаться со скоростью, превышающей даже скорость российских перехватчиков, а также имел впечатляющее оружие - нечто вроде метателя плазменных сгустков - солитонов. Управлялось это оружие тремя операторами одновременно, причём «нажимать на спусковой крючок» могла только женщина. Место стрелка в нём заняла Вероника, не сразу согласившаяся стать «главным снайпером» отряда.
        К чести девушки, она выдержала испытание, обнаружив в себе талант настоящего стрелка, истребителя нечисти, которой в Большом Лесу хватало из-за агрессии чёрного леса. Этому растительному чудовищу, проявлявшему значительные интеллектуальные способности (по сути, он стал своеобразной разумной системой), удалось не только подчинить себе уцелевшую боевую технику Демонов, но и создать из отдельных растительных компонентов (как дети создают конструкции из деталей ЛЕГО) подвижные живые кластеры, по форме близкие земным крокодилам, нетопырям, гигантским многоножкам, носорогам и паукам. Конечно, это были не земные представители фауны, имеющие разное функциональное назначение, но сходства хватало, что ещё раз подчёркивало «запутанность» миров Большой Вселенной.
        Поход отряда к морю закончился настоящим бегством в «родной» Большой Лес, куда не могли, к счастью для землян, пробиться инвазивные виды флоры и фауны Бесконечного Леса.
        Во-первых, им препятствовал в этом пояс бурелома и плантоидов, представляющий настоящую буферную зону или полосу препятствий, выращенную для сохранения ареала Большого Леса. Во-вторых, Большой Лес при беседах с Максимом (у майора наладился мысленно-чувственный контакт с гигантом) обмолвился, что его территорию защищает некий Повелитель - более крупная разумная формация, установившая запрет на пересечение границы восстанавливаемой зоны для всех видов живности.
        Что это был за Повелитель, Лес раскрывать не стал, но Костя предположил, что Лес под этим термином имел в виду Амазонок - разум большего масштаба, нежели человеческий и даже лесной, и все с ним согласились. Только у Редошкина, как всегда, появились сомнения, которые он выразил фразой:
        - Не слишком ли много здесь собралось видов разума? Амазонки, Большой Лес, чёрный лес, кенгурокузнечики, Демоны, наш взвод, а теперь ещё и какой-то Повелитель. Прямо-таки паноптикум мыслящих форм.
        - Что ты хочешь сказать? - заинтересовался Максим.
        - Кто-то играет с нами в непонятные игры, причём усложняющиеся от уровня к уровню. Ну чисто наши компьютерные бегалки. Не похоже?
        - Отличная мысль, Жора! - воскликнул Костя, не боявшийся эмоционально выражать свои восторги либо возражения. - Может быть, мы и в самом деле попадаем в какой-то игровой контур внеземной цивилизации, в котором «запутаны» все действующие лица? В том числе и мы? Тогда всё становится понятно: Повелитель этого бедлама - оператор игры! И это - Амазонки!
        - В логике тебе не откажешь, - поскрёб макушку Редошкин. - Но возникает вопрос: если Амазонки сбежали отсюда, как они управляют всеми процессами в Лесах?
        - Разберёмся! - ответил ботаник любимой фразой полковника Савельева.
        Редошкин снова поскрёб макушку, но продолжать дискуссию не стал.
        Какое-то время лейтенант долго не брился, зарос до глаз, а когда Костя простодушно заметил, что он стал похож на йети, Редошкин начал бриться регулярно (как это делал командир) и превратился в мужественного славянского богатыря с перехваченными красной лентой выгоревшими до льняного свечения волосами.
        Сам Костя брился редко, волосы на его смуглой физиономии почти не росли, зато волосы на голове вспучивались бурно, и если бы не стрижка (Вероника взяла на себя обязанности парикмахера), он превратился бы в скелет, увенчанный шаром из взлохмаченных вьющихся волос, «одуванчиком», как его однажды обозвал Мирон Мерадзе, лейтенант из группы Максима.
        - Лучше давайте не фантазировать о глобальных играх, а думать, что делать дальше, - проворчал он, когда купание отряда в море закончилось очередной атакой «пираний». - Я бы переехал обратно к Крепости.
        - Двумя руками «за»! - радостно вскричала Вероника, которая с трудом терпела атаки насекомых, особенно по вечерам, когда появлялись трёхсантиметрового размера комары. Костя в шутку называл их нанонасекомыми, объясняя название тем, что остальные насекомые Леса были намного большего размера.
        Максим собрал в шалаше, предварительно выгнав из него кровососов, совещание, и по общему согласию было решено отправиться в зону Большого Леса, пусть и не в Крепость, а поближе, где когда-то шли боевые действия.
        - А я бы остался здесь, - неуверенно объявил Костя. - Подумаешь - комары. Я найду от них репеллент. Этот лес намного богаче Большого, здесь даже хлебные деревья растут как в сказке - живые батоны вместо плодов.
        - Ну и оставайся, - осклабился Мерадзе. - Мы тебе пистолет дадим, правда, в обойме у него осталось всего четыре патрона, и нож. Будем навещать, да, командир? И если придётся, с почестями похороним.
        - Какой ты добрый! - хохотнул Редошкин.
        - Я тебе припомню! - ботаник показал Мирону кулак.
        - Летим все обратно, - твёрдо сказал Ребров. - На самом деле постараемся отправить серьёзную экспедицию в этот лес. Если позволят аккумуляторы самолёта. А потом, скорее всего, вернёмся домой.
        - В Крепость? - уточнил Редошкин.
        - На Землю, - ответил Максим, с улыбкой понаблюдав за мимикой девушки: на лице Вероники отразились сомнение, надежда, радость и одновременно сожаление.
        - Это каким же образом… - начал Редошкин.
        - Вы снова забываете, что Лес обещал нам помочь вернуться. Перелетим через границу, свяжемся с ним и попросим.
        - Ура! - вскинула вверх кулачки Вероника.
        Одетая в странную хламиду жёлтого и оранжевого цвета из запасов кенгурокузнечиков, она была прекрасна, и Максим в очередной раз подумал, что ему повезло в жизни с этой девчонкой. Без неё он уже не мыслил своего будущего.
        - Я против! - ожидаемо возразил Костя.
        Редошкин и Мерадзе понимающе переглянулись, зная, что ботаник всегда имеет своё мнение и готов его отстаивать.
        В шалаш неожиданно пробился «нанокомар», а за ним ворвалась целая стая зудящих нанонасекомых, и Костя, начав отмахиваться, первым заорал:
        - Поехали отсюда!
        Однако упрашивать Лес перекинуть людей домой, на Землю, не потребовалось.
        Как только самолёт доставил отряд в «комфортный» Большой Лес, за двадцать километров от его границы с Бесконечным Лесом, и земляне начали устраиваться на новом месте, случилось чудо.
        Большой Лес сам вышел на связь с Максимом, поблагодарил его за оказанную помощь в борьбе с врагами и, не выслушав ответа майора, даже не дав ему мгновенья для размышлений, послал отряд в иномериану!
        До сих пор, находясь уже в Москве, дома, в своей квартире, Максим так и не смог понять, действительно ли Лес мог отправить их в родную вселенную в любой момент или же просто успел подготовить канал для перехода группы именно после ее возвращения из путешествия к морю.
        Как бы то ни было, их выбросило из иномерианы в лес, но уже земной, под Тюменью, в десяти километрах от базы отдыха «Советская» с её незамерзающими минеральными источниками. Все семеро попаданцев выпали из воздуха на высоте трёхэтажного дома и упали аккурат на берег старицы, образованной речной петлёй в давние времена. Только это и спасло «интернированных» - падение на отмель, поросшую камышом и заметённую глубоким снегом. Пострадал только Егор Левонович, неудачно подставивший руки под удар о кочку: вывихнул левую руку и располосовал лицо. Остальные отделались лёгкими ушибами.
        Уже двумя днями позже, когда путешественников вывезли из тайги в столицу и допросили, у Максима снова родился вопрос: случайно ли было приземление группы или Большой Лес опять-таки видел, куда именно, в какой район планеты, отправляет гостей. Уж слишком комфортным показался выход в данном месте: сравнительно небольшая высота, озерцо под устьем иномерианы и ни одного свидетеля. И ещё показалось странным само образование червоточины, соединившей две вселенные-браны - земную и лесную. Либо расчёты учёных, того же Карапетяна, были неточными, либо Большой Лес легко манипулировал иномерианами, создавая их как курильщик струи дыма. Хотя при этом устройство для межвселенского пробоя было изобретено не им, а ушедшими в небытие Амазонками, и располагалось оно на нижнем, шестом, ярусе «бутерброда», представлявшего собой метавселенную Леса, слои которого соединялись тоннелями с необычной метрикой.
        Своими соображениями о странностях возвращения Максим сначала поделился с Савельевым, с которым теперь постоянно поддерживал связь, а потом вдвоём с полковником они пообщались с Егором Левоновичем, глубже всех физиков погружённым в тему.
        - Скорее всего, Лес действительно хорошо видит объекты нашей браны, - ответил Карапетян, - в том числе Землю с её материками и океанами, хотя и не человеческими глазами. То есть существует иномериана, которая постоянно соединяет мир Леса и Землю, иначе трудно объяснить точность попадания нашей группы в Лес и обратно. Я думал, иномерианы возникают спонтанно при соударениях вселенных, но так как наши миры «запутаны», то при столкновении они «прилипли» друг к дружке, и эта склейка - иномериана - держится до сих пор. Она пробила Солнечную систему и Землю каскадом червоточин, который и позволяет нам попадать в мир Леса.
        - Почему? - спросил экономный на слова Сергей Макарович.
        - Что - почему?
        - Почему она держится?
        - Потому что, повторяю, что наши браны-вселенные «запутаны» в каких-то иных измерениях. А во-вторых, существует такой факт, как практика: если бы этого не было, мы бы с вами не посещали Лес так легко. Мои коллеги решили, что иномериана состоит из трёх лепестков, одного основного и двух боковых, на манер радиолуча, испускаемого локатором. Но, очевидно, лепестков больше, почему нас и вынесло не прямо к дому отдыха, а по боковому лучу за десять километров от него. Надо считать и экспериментировать.
        - Нас туда теперь на пушечный выстрел не подпустят, - усмехнулся Максим.
        Карапетян с сожалением развёл руками:
        - А иначе мы так ничего не узнаем и не докажем.
        Эта встреча состоялась двадцать первого января на квартире физика.
        К тому времени он вернулся на своё рабочее место в Курчатовском ядерном институте и нередко был посещаем представителями ФСБ, интересующимися аномальными явлениями, а также чиновниками от науки и Минобороны, не менее заинтересованными в контактах с инопланетным разумом. Среди них было немало учёных со степенями, увлечённых исследованиями НЛО и других природных артефактов, но встречались и карьеристы, стремящиеся взлететь на генеральские должности и потому настроенные скептически к рассказам попаданцев и намеревающиеся запереть всех в бункеры для изучения информации, добытой в чужом мире.
        Особенно досаждал путешественникам генерал Точилин, отец лейтенанта Точилина, так и оставшегося в Лесу. Он считал, что сына намеренно бросили «на съедение местным хищникам» (как он выразился) и теперь всех причастных к этому преступлению следует наказать.
        К счастью, директор ФСБ Шарий резко ответил генералу, посоветовав воспитывать детей в духе терпимости и взаимоуважения, и попаданцы остались на свободе, хотя и вынуждены были появляться в институтах и лабораториях военных учреждений для уточнения показаний.
        Вероника тоже вернулась в свой археологический институт в Новосибирске, где её даже повысили в звании до старшего научного сотрудника и прибавили жалованье. Как-никак она была племянницей президента, поэтому её допрашивали реже других путешественников. Выходить замуж за Максима она не отказалась, но попросила подождать до лета. Скрепя сердце Максим согласился, хотя подумывал нечаянно нагрянуть зимой и силой отвести любимую в ЗАГС.
        Савельев окончательно ушёл в отставку, но ему предложили место советника при начальнике ГРУ, и он подумывал согласиться.
        Уволился из рядов военных специалистов и Максим Ребров, а вместе с ним уволились и бойцы его группы, лейтенанты Жора Редошкин, Иосиф Матевосян и Мирон Мерадзе. Никому из них не предложили остаться в структуре Главного разведуправления, что озадачило и одновременно обрадовало Максима. Ему выплатили немалое пособие - жалованье за полгода и бонус расторжения контракта «по независящим от него обстоятельствам», и пару месяцев Ребров рассчитывал пожить вне какого бы то ни было подчинения, тихонько занимаясь созданием ЧОПа. Он собирался организовать частное охранное предприятие, специализирующееся на защите полигонов Минобороны, и бойцы согласились присоединиться к нему.
        После полученного опыта выживания в экстремальных условиях другой вселенной, а также уникального опыта общения с разумной системой, которой и являлся Большой Лес, майор увлёкся космологией и М-теорией, решив освоить этот интереснейший раздел физики, и находил в беседах с Карапетяном всё больше прелести. После того как Карапетян познакомил Максима со своими коллегами-физиками, Новожиловым Иваном Петровичем и Платовым Дионисием Порфирьевичем, майор ещё больше загорелся физикой «запутанных» частиц и вселенных и всегда с удовольствием принимал участие в научных диспутах. Если, конечно, его приглашали.
        Постоянно звонил Костя, которого замучили расспросами коллеги-ботаники и ещё больше - знакомые девушки. В отличие от других членов команды попаданцев он жаждал славы и даже прикидывал варианты возвращения в Большой Лес, с сожалением констатируя каждый раз:
        - Лучше бы я остался! Лес был мне другом, а прокормиться в нём раз плюнуть. Построил бы бунгало на берегу озера…

* * *
        Сон с походом за грибами был всего лишь отражением прежних переживаний. Земляне все полгода жизни в Лесу питались в основном грибами и ягодами, найдя их вкус превосходным. Но те грибы, напоминающие земные и формой, и содержанием, не взрывались, как гигантский боровик из сна, и Максим невольно задумался о причинах такого странного феномена. Возможно, грибы Большого Леса и в самом деле представляли собой остатки ещё более древней разумной системы, проигравшей борьбу за выживание с последователями - не то Амазонками, не то Демонами, не то самим Лесом. Не тем, который покрывал зону восстановления природы в местах сражений Демонов, а Бесконечным, скрывающим, наверно, ещё более интересные ландшафты и тайны. Название Беслес подходило ему как никакое другое.
        Позавтракав, Максим позвонил Веронике, уже сидевшей на рабочем месте в своём «аквариуме» в недрах археологического института, и они мило потрепались о состоянии друг друга, о погоде и о планах на будущее. Потом майор подсел к компьютеру, собираясь продолжить разработку структуры ЧОПа, и в это время позвонил Савельев:
        - Привет, Валерич. Вопрос на засыпку: хорошо спал этой ночью?
        Максим поправил дужку вижн-очков[2 - Вижн-система - система визуальной связи с дополнительной реальностью.], озадаченно выпятил губы, вглядываясь в лицо абонента, проявившееся в стёклах.
        - Спал нормально… если не считать сна.
        - Что за сон?
        - Приснилось, что я собираю грибы в Большом Лесу и встретившийся боровик высотой в полметра взрывается у меня на глазах, когда я потянулся к нему с ножом.
        - Взрывается?
        - Выглядело это как взрыв: во все стороны полетели струи насекомых, точнее, наших старых знакомых, шмелей. Ну, я и проснулся.
        - А сон-то в руку, - усмехнулся Савельев. - Мне позвонили из Тюмени: там в десяти километрах от базы отдыха обнаружили шмеля.
        - Шмеля?! - не сдержал удивления Максим.
        - Повторить?
        - Простите, Сергей Макарович, голова занята другим. Где именно его нашли? Труп или живого?
        - Живого, там же, где высадились из иномерианы мы.
        - Прикольно. Может, он с нами переместился, а мы и не заметили?
        - Есть один нюанс: шмель не улепётывал от людей, как его собратья на базе отдыха. Как тебе известно, в точке нашего выброса работает группа Управления ФСБ по исследованию аномальщины. В неё вошёл Илья Амнуэль, приятель нашего Дионисия Порфирьевича. Он и позвонил поздно ночью. Так вот шмель не прятался от членов группы, а, наоборот, буквально искал кого-нибудь, прежде чем его не прихлопнул один служака, боец охраны.
        - Чёрт!
        Савельев кивнул.
        - Моя реакция была резче. Солдатик попался нервный, наслушался ужасов о нападениях этих кусачих тварей и разбираться не стал, с чего полосатое чудовище лезет к нему. А нюанс в том, что на брюшке шмеля был обнаружен маленький серебряный крестик.
        - Ага. - Максим сдержал эмоции. - Крестик.
        Вспомнился шмель, насекомое, созданное чёрным лесом, действительно похожее на земные аналоги, но гораздо крупнее. Длина тела этого живого пси-генератора достигала восьми-десяти сантиметров, он имел жало, зубы-иглы, две пары крыльев и восемь лап.
        - Твои бойцы или ты сам не теряли крестик в Лесу?
        - Я - нет, а вот Редошкин, кажется, жаловался, что потерял оберег. Я тогда не стал уточнять, что за оберег. Но вполне вероятно, что это крестик.
        - Позвони.
        - Обязательно позвоню. Что же выходит? Лес специально послал парламентера к нам, на Землю.
        - Почему ты думаешь, что это наш Лес, а не чёрный?
        - Во-первых, чёрный в мире Большого мы уничтожили, да и нет ему смысла посылать к нам шмеля. А вот Большой Лес вполне мог направить к нам агента, использовав шмеля, часть из них уцелела.
        - Зачем?
        - Если бы этот пацан-охранник с перепугу не убил шмеля, мы бы узнали цель засыла вестника. Теперь придётся гадать. Предполагаю, что у Большого Леса снова появились проблемы, и он просит помощи, послав не что-то из своей вселенной, а деталь быта землян.
        - Крестики не являются деталями быта, да и носят их не все.
        - Я имел в виду, что послание выглядит очень аллегорично, тем более если учесть, что Жора носил крестик в качестве оберега.
        - Вряд ли наш Лес знаком с такими тонкостями человеческой психологии.
        - Но выглядит послание аутентично. Давайте поговорим с Амнуэлем, может, он подскажет мысль.
        - Поговорить-то мы поговорим, делать что будем?
        - А разве есть сомнения? Лес не один раз спасал нас от нападений слуг чёрного леса, теперь он просит помощи, значит, надо откликнуться, послать к нему беспилотник, раз иномериана ещё держится над тем районом, и выяснить, что произошло.
        - А потом?
        Максим ухмыльнулся:
        - Вы же знаете ответ. Соберём команду и рванём туда. Это будет уже не полёт в тупик, нас обязательно вернут. Я готов побожиться, что мои парни согласятся.
        - Оптимист, - проворчал Савельев. - Ты же хотел жениться летом.
        - Я и сейчас хочу. Но ведь мы же не надолго отправимся в гости к Лесу?
        - Ладно, обзванивай бойцов, а я побеседую с Шарием. Без его помощи не обойтись.
        Очки опустели.
        Максим посидел ещё немного, ощущая себя как перед прыжком с борта самолёта, встрепенулся и набрал номер Редошкина.
        Глава 2
        Демон
        Поиски ни к чему не привели.
        Точилин облетел на аэробайке все места Леса, где могла остановиться группа майора, даже спускался в кратер на месте уничтоженной Крепости Демонов, а также посетил район высадки первых попаданцев - бойцов Максима Реброва и африканцев из Баира, но так нигде своих земляков и не нашёл. Создавалось впечатление, что они покинули мир Большого Леса, забыв о лейтенанте, либо переселились так далеко, что добраться до их нового лагеря было невозможно.
        Лейтенантом овладел приступ ярости, во время которого он едва не разбил воздушный мотоцикл о стену дерева-башни в третьем слое подземного мироздания. Вселенная Большого Леса состояла из шести таких слоёв. Первый - надземный - представлял собой собственно Лес с его семейно-растительной архитектурой, где когда-то и произошла война Демонов. Второй слой, соединённый с первым колодцами «инопространства», тоже был заселён лесом, но неухоженным, в отличие от первого. Зато здесь располагались базы Демонов, уцелевшие непонятным образом, и этот слой соединялся с нижним уровнем - третьим по счёту, используемым и Амазонками, создателями Леса, и Демонами в качестве технологического кластера, где они размещали лаборатории, фабрики и заводы разного назначения.
        Одну из таких лабораторий Точилин обнаружил в дереве-башне, в подземелье которой располагался гроб-реаниматор Демона и склад «дров» - зародышей Демонов.
        Четвёртый и пятый слои «бутерброда» вселенной Большого Леса не сильно отличались от третьего, представляя собой пустыни и саванны с редкими, в большинстве своём засохшими растениями. Они были своеобразными «отражениями» Леса по мере углубления в недра «бутерброда» от первого, самого активного, слоя Леса настоящего.
        А вот шестой уровень был Точилину недоступен. Подслушанные им разговоры спутников майора Реброва позволили ему лишь представить общие контуры этого образования. С одной стороны, это был нижний слой «бутерброда», то есть «дно» вселенной Леса, но с другой - это «дно» каким-то образом являлось одновременно и «космосом» Большого Леса, нависавшим над ним «небесной твердью». Физикой и астрономией Точилин никогда не интересовался, поэтому не представлял, как такое могло реализоваться.
        Но это было ещё не всё.
        На «дне бутерброда» располагалось кладбище Амазонок и некий артефакт культурно-исторического значения, который члены отряда Реброва называли мемориалом. Судя по всему, он был создан представительницами первой волны разума в мире Леса, истреблёнными Демонами, и сохранился почти в идеале, охраняемый какими-то машинами. Попаданцы называли их стражами границ, или пограничными заградителями, а с виду они походили на земные парусные корабли - яхты и шхуны, только без парусов.
        Но и это оказалось ещё не всё.
        В комплексе мемориала уцелела какая-то силовая установка, с помощью которой можно было наблюдать за всем, что происходило в слоях Леса, и не только наблюдать, но и перемещать объекты из шестого слоя в первый и обратно. Узнав об этом, Точилин загорелся идеей спуститься по тоннелям, связывающим все слои Леса в единую систему, на шестой этаж этого сложного образования, завладеть машиной переброса и выяснить, где прячется отряд Реброва.
        - А там посмотрим, майор, что мне с тобой делать! - угрюмо пригрозил лейтенант, почёсывая давно небритый подбородок. Со времени начала путешествия по Лесу он так и не побрился ни разу, хотя имел уцелевший бритвенный прибор. При этом он во всём винил одного Реброва, который не только не ценил его ни на грош, но и отбил девушку. Ненависть к майору сжигала психику лейтенанта больше, чем внедрённая шмелями программа подчинения чёрному лесу. Ослеплённый ревностью, Точилин не помнил, что, когда он появился в мире Большого Леса, Максим уже был парнем Вероники, как принято говорить в этом случае.
        К сожалению, возможности свободно перемещаться по слоям «бутерброда» у лейтенанта не было. Аэромотоцикл кенгурокузнечиков, существ из другой вселенной, случайно оказавшихся в мире Леса, конечно, был неплохим транспортным средством, но зависел от заправки его энергией. А после потери обеих Крепостей Демонов подзарядиться Точилин мог только на втором уровне, где располагались законсервированные базы прежних хозяев Леса. Однако не все они сохранили свой энергетический потенциал и к тому же с неохотой впускали гостей. Точилин знал лишь один такой бункер, сохранившийся лучше других, да и то попал он в него только с помощью шмелей, умевших открывать любые замки демонских сооружений.
        Тем не менее мечтать о спуске он не перестал и лишь выбирал момент, когда можно было бы заняться этим делом.
        После сражения майора и его верного пса Редошкина (лейтенант иначе его не называл) с ожившим Демоном и уцелевшими слугами чёрного леса, «нетопырями» и носорогопауком, на третьем уровне лесного мироздания Точилину пришлось бежать на второй уровень, после чего лейтенант долго не решался подняться на поверхность Леса для «наказания виновных» в его незавидном положении. Но психика, повреждённая заложенной в неё программой подчинения (чем в основном и занимались рои шмелей, обладавших психотронными излучателями), не дала ему времени на восстановление, и Точилин снова принялся строить планы мести и искать пропавших без вести. Надежда на то, что Ребров просто перенёс лагерь ближе к границам Леса, окончательно ещё не умерла.
        О размещении и устройстве быта в Лесу лейтенант не беспокоился. Здесь вообще легко можно было спать под любым кустом, не опасаясь нападения хищников или кусачих насекомых. Но возникла проблема снабжения едой.
        Первое время он довольствовался имевшимися у него остатками спецназовского сухпая. Потом пришлось переходить на подножный корм - грибы, ягоды, орехи. Однако грибы вскоре осточертели, тем более что их надо было варить или жарить, сырыми есть их лейтенант не рискнул. И Точилин, плюнув на приказ майора не охотиться на лесных обитателей, начал добывать мясо. То есть - убивать зверей, подпускавших к себе человека чуть ли не вплотную. О том, что человек опасен, фауна Большого Леса не догадывалась.
        Первой жертвой голода лейтенанта стала «белка» - ловкий шестилапый зверёк, с любопытством приблизившийся к охотнику на расстояние вытянутой руки.
        Мясо «белки» оказалось съедобным, хотя отдавало травяной горечью, и Точилину не понравилось, как и мясо «ежа», пойманного чуть позже. Он попытался его и варить (воды кругом хватало - вкусной и чистой, чуть ли не ключевой), и жарить, но в конце концов выбросил недожёванное к подножию огромной муравьиной кучи. Неизвестно, благодарили ли его за это местные муравьи, крупные, багрового цвета, восьмилапые, длиной с палец мужской руки, но когда Точилин на следующий день проходил мимо муравьиного дома, останков «белки» и «ежа» не увидел. Муравьи убрали за человеком. Они вообще, как заметил Точилин, старались очищать лес от мусора: засохших и гниющих деревьев, листвы и шишек - наравне с «ёжиками» и «белками». Очевидно, вместе они представляли единую систему уборки гигантского растительного кластера, способного думать.
        Следующим трофеем лейтенанта стала местная «косуля», красивое, грациозное, пятнистое создание с рожками вилочкой, такое же шестилапое, как «ежи» и «белки», не боявшаяся охотника. Точилин просто подошёл к ней и свернул шею, не почувствовав ничего: ни сожаления, ни вины, ни горечи, только желание утолить голод.
        Конечно, мясо тоже надо было готовить. Первое время это давалось легко, у Точилина была зажигалка, а на втором этаже «бутерброда» хватало сухих деревьев и кустарника. Потом запас газа в зажигалке закончился, и лейтенант начал пробовать мясо сырым.
        С месяц организм приспосабливался к новому рациону, его не раз тошнило, мутило и рвало, но в конце концов он привык и начал питаться фауной Леса, как волк, дорвавшийся до стада баранов.
        Правда, после того как он увлёкся процессом и стал разбрасывать кости и потроха по всему Лесу, ему вдруг начали сниться жуткие сны, а мясо косуль почему-то стало горчить. Однако увязать эти явления в причину и следствие Точилин не смог, хотя и стал потреблять мясо реже.
        Какой сейчас день по календарю идёт на Земле, лейтенант уже не считал. Стало казаться, что прошло не менее года, как он попал в чужой мир. Но климат и погода в Лесу не менялись вообще, трава и деревья оставались зелёными, температура воздуха держалась в пределах нормальных летних значений среднерусской полосы, поэтому большую часть времени Точилин проводил на поверхности «бутерброда», в реальном лесу. Но чуть ли не каждый день делал вылазки в нижние слои лесной композиции в поисках полезных вещей и предметов.
        Так он и набрёл на дерево-башню, у которой отсутствовала крыша, словно её отпилили огромной пилой. А спустившись на дно башни глубиной в полсотни метров, Точилин обнаружил ещё один бункер, вскрытый неизвестно кем. В бункере его ждал сюрприз: целое кладбище Демонов, закрытых в «гробах», нечто вроде реанимационных камер, и склад «берёзовых поленьев», что привело путешественника в восторг.
        Он уже знал, что «поленья» на самом деле являются капсулами с зародышами Демонов, а в «гробах» лежат в своеобразном полуживом состоянии представители этой воинственной расы.
        Осмотрев бункер с невиданным «богатством», Точилин принялся за обследование чёрных усыпальниц и убедился, что в двух из полусотни гробов ещё работают системы жизнеобеспечения. Методом тыка он смог реанимировать один механизм пробуждения Демонов и стал ждать, когда «консервы» в них очнутся, чтобы запустить процесс развития зародышей.
        Зачем он это делает, Точилин себя не спрашивал. Однажды мелькнула мысль, что может получиться целая армия послушных роботов, которой он станет командовать, и этого оказалось достаточно для поддержания уверенности в правильном развитии событий.
        А днём позже он вдруг стал свидетелем происшествия, которое напомнило ему войну со слугами чёрного леса, закончившуюся для него переходом на сторону этого растительного чудовища.
        Выбравшись «наверх» из подземелий нижних слоёв лесного мира, он искупался в одном из озёр в центре привычного земного леска, потом почему-то решил навестить район первого выхода вертолёта, на борту которого находилась группа генерала Дорохова и бойцы «Альфы», в том числе сам Точилин, и увидел молнию, обрушившуюся с небес на изгиб реки, на отмели которой всё ещё ржавел корпус африканского катера.
        Молния оказалась необычной.
        Она ширкнула расширяющимся каскадом мелких электрических искр и выдавила из себя объект, внешне напоминающий теннисную ракетку. Только размеры этой «ракетки» были в сотню раз больше! Длина её «ручки» толщиной метров десять достигала не менее семидесяти, а диаметр решетчатой лопасти - не менее полусотни метров.
        «Ракетка» врезалась в берег реки, вдребезги разметав корпус катера, переломилась в месте соединения «ручки» и «лопасти». «Лопасть» накрыла реку, а «ручка» проделала в береговом откосе глубокий ров, выбросив по ходу движения волну почвы. Грохот стих, наступила тишина, лишь потрескивал мятый, тускло-металлического цвета корпус «ручки» да шипела вода, облизывая остывающую решётку «лопасти».
        Обомлевший Точилин привстал на сиденье аэробайка, расширенными глазами рассматривая свалившийся с неба летательный аппарат, и в голове крутилась только одна фраза: «Дождался, твою мать!.. Дождался, твою…»
        Чего он дождался, вряд ли смог бы объяснить самому себе.
        Что-то скрипнуло внутри рукояти «ракетки».
        Лейтенант очнулся.
        Оружие у него имелось - найденный на базе Демонов лучемёт, однако считать его панацеей от всех бед не приходилось. Сбить воздушный мотоцикл он мог, что и продемонстрировал во время боя Точилина с Ребровым и Редошкиным, но машину типа носорогопаука едва ли уничтожил бы, поэтому лейтенант рисковать не стал.
        Спрятавшись в ветвях одного из самых высоких деревьев - это был роскошный дуб с раскидистой кроной - на высоте ста пятидесяти метров, Точилин какое-то время наблюдал за остывающим «НЛО», ожидая выхода «энлонавтов», и дождался-таки.
        Раздался металлический лязг, в торце «ракетки» появилась расширяющаяся щель, и оттуда вылез самый настоящий балкончик, напомнивший лейтенанту трап-пандус демонского самолёта. Что-то зашевелилось в глубине люка, и на балкончик выбрались два существа, от вида которых у Точилина скисла слюна во рту.
        Это были кенгурокузнечики, те самые, что появились в Лесу - по словам Реброва - ещё до десантирования самого майора с группой. Максим нашёл в Лесу кратер, на дне которого лежал разбитый воздушный корабль - древняя ракета яйцевидной формы, а в нём находились трупы пилотов и целый склад разнообразной техники и оружия. Среди вещей обнаружились и аэробайки, на которых долгое время передвигались спецназовцы Реброва и он сам. Позже ещё несколько воздушных мотоциклов было найдено в разбитом корабле кенгурокузнечиков, и одним из них до сих пор пользовался Точилин.
        - Попаданцы… - догадался он, вдруг осознав, что произошло на самом деле.
        Из разговоров физика Карапетяна с Дороховым и майором для лейтенанта уже вырисовывалась картина событий последних месяцев.
        Вселенная Большого Леса, которую Карапетян называл браной - от слова «мембрана» (Точилин так и не понял, что это такое), часто сталкивалась с другими родственными вселенными-бранами, в том числе с земной. До попадания Реброва в Лес в нём уже высадились существа из другой вселенной, но все они погибли по разным причинам сотни, а то и тысячи лет назад. Майор же со своими подчинёнными находил только трупы кенгурокузнечиков и остатки их техники.
        Потом в результате очередного столкновения вселенной Леса с Землей (этот факт не требовал доказательств) в Лесу появились африканцы из Баира, члены экспедиции ЮНЕСКО и группа Реброва. Чернокожие баирцы оказались членами Союза освобождения Африки, а по существу - террористами и, естественно, начали устраиваться в Лесу по своим законам, измываясь над пленниками.
        Ребров вмешался, началась война русского спецназа с бандитами, впятеро превосходящими по численности группу майора. В противостояние ввязались и местные силы, о которых люди не догадывались, пока не встретились с ними лицом к лицу. Командовал ими чёрный лес (такой же попаданец в мир Леса), невероятным образом создавший из растений жутких тварей, и длилась война до тех пор, пока африканцы не были уничтожены все до единого (мирно жить они не умели), а по чёрному лесу был нанесён удар из Крепости Демонов, в которой до этого устроились земляне.
        Точилин не знал, как им удалось пробраться в неё, как не знал и способа связи группы с коллегами в России. Но такие контакты происходили, в Лес не единожды направлялись специалисты силовых ведомств, тот же генерал Дорохов с оперативниками ФСБ (одним из них и являлся Точилин), и лейтенант надеялся когда-нибудь вернуться домой.
        Но появление новых попаданцев повергло его в содрогание и вернуло чувство реальности: надо было решать - предупредить ли майора об опасности или перейти на сторону этих жутких созданий, и в самом деле напоминающих помесь земных кенгуру и кузнечиков. Вторая мысль показалась более заманчивой. И всё же Точилин решил обождать какое-то время и заручиться поддержкой уже знакомых чудовищ - Демонов, поэтому, понаблюдав с час за действиями пассажиров упавшей «ракетки» (явно космический корабль), он спустился к подножию дерева-великана и помчался во весь дух прочь, к ближайшему тоннелю, ведущему с верхнего уровня Леса на этаж ниже.
        Депрессия прошла. Он знал, что надо делать, и надеялся разрулить возникшую ситуацию с выгодой для себя. Демоны, которых он воскресит, будут обязаны ему жизнью, и с их помощью он завладеет кораблём кенгурокузнечиков, а затем спустится на «дно» слоёного мира Леса и экспроприирует наследство Амазонок.
        - Я вам ещё покажу! - бормотал он, грозя небу кулаком. - Вы у меня ещё попляшете!
        Разбитый звездолёт кенгурокузнечиков остался позади.
        Аэромотоцикл взлетел над колоссальным растительным океаном, заставлявшим даже таких чёрствых людей, как лейтенант, испытывать благоговейный ужас, и помчался прочь от светила, с угрюмым неодобрением глядевшего на землянина.
        Глава 3
        Неуютно в этом доме
        Генерал Дорохов принял гостей радушно: поздоровался в прихожей с каждым за руку (он не боялся ковида, так как неоднократно прививался), проводил в гостиную. На нём был домашний халат в полоску, напоминавший больничный, да и сам бывший заместитель директора ФСБ по научной части выглядел уставшим, однако в серых глазах генерала светились ум, сила и уверенность в себе. Интересоваться его здоровьем не стоило.
        - Не хотите полюбоваться на звёзды? - спросил он. - Я только что смотрел. Небо чистое, панорама прекрасная.
        Гости переглянулись.
        Хозяин оценил их реакцию, усмехнулся:
        - У меня хороший телескоп. С детства любил смотреть на звёзды. Кстати, у Павла Васильевича телескоп ещё лучше, все планеты Солнечной системы может увидеть как на ладони.
        Сергей Макарович понял, что речь идёт о директоре ФСБ, действительно славившемся своей любовью к космосу.
        - Я редко бываю за городом.
        - Я тоже, - смущённо признался Максим.
        - Ладно, проходите. Кофе?
        - Пожалуй, - согласился Савельев.
        - С удовольствием, - сказал Максим.
        Дорохов проводил гостей в гостиную, что-то включил на стене за диваном, сделал приглашающий жест:
        - Присаживайтесь.
        Гости ожидали, что он пригласит их на кухню либо сам пойдёт за кофейным прибором, но ошиблись.
        В гостиную на невидимых колёсиках бесшумно вкатилась странная конструкция, наполовину кофейный автомат, наполовину робот, и начала ловко сервировать стол, имея гибкие, как щупальца осьминога, манипуляторы.
        Гости переглянулись.
        Дорохов усмехнулся:
        - Веяния эпохи, однако. Мы скоро догоним японцев с их поголовной роботизацией. У них уже более сорока процентом клерков - роботы, у нас пока не дотягивает до двадцати, но дело идёт к полной замене человека обслуживания и делового сервиса на машину.
        - А как дела у китайцев? - спросил Максим. - Насколько я знаю, они самые продвинутые.
        - Китайцы сами - практически роботы. А их страна в целом, по сути, зародыш первой компьютерно-биологической системы, потихоньку завоёвывающей мир. Только слепой или дурак не видит, к чему может привести «дружба» с Китаем. Он уже не раз подставлял нас, несмотря на заверения в «вечной любви и преданности». Но время неумолимо приближает его верховенство на планете.
        - Меня это не радует, - проворчал Савельев.
        - Меня тоже, но даже такая мощная структура, как ФСБ, бессильна изменить положение дел. Побеждают негодяи, и даже их отстрел не поможет нам справиться с пятой колонной внутри страны.
        - Что-то вы сегодня совсем пессимистичны.
        - Я всего лишь хорошо информированный реалист. Но вы ведь пришли не за тем, чтобы обсудить политические проблемы?
        - Большой Лес, - кивнул Максим.
        - Свободен, - сказал Дорохов, озадачив майора, но генерал обращался не к нему.
        - Слушаюсь, - произнёс робот баритоном и укатился на кухню.
        - Он, наверно, и охранником может служить? - проводил его взглядом Сергей Макарович.
        - Для охраны требуется наличие других мозгов, не компьютерных. Это непростая служба, несмотря на распространённые мифы о тупости её исполнителей. Может, сначала коньячку для ясности мысли?
        - Не употребляю, - отказался Савельев.
        - Я тоже, - присоединился к нему Максим.
        - А зря, знаете ли. Учёные установили, что пятьдесят граммов коньяка на завтрак это не только полезно, но и мало.
        Гости обменялись улыбками, оценив шутку.
        Пить коньяк, впрочем, Дорохов не стал.
        Кофепитие заняло несколько минут, после чего хозяин вызвал робота, и тот убрал со стола не менее расторопно, чем это сделал бы человек.
        - Итак, слушаю вас. - Генерал пересел в кресло.
        Гостиная его квартиры была просторная и вся заставлена книжными шкафами. В ней умещались диван с ворсистым покрытием кремового цвета, стол, два кресла, шесть стульев и прозрачный журнальный столик.
        Гости уселись на диване.
        - Вы наверняка знаете о встрече охранника в Тюмени со шмелём, - начал Савельев.
        - Знаю, лично беседовал с Амнуэлем.
        - Тогда не потребуется долго входить в курс дела. Мы с майором считаем, что таким образом Большой Лес попросил у нас помощи. Своих слуг, не считая бабочек и муравьёв, у него нет, и он воспользовался уцелевшими биоавтоматами, созданными чёрным лесом.
        - Не слишком ли уязвим его посланник? Шмеля тут же пришлёпнули. Будь я на месте Леса, я бы послал парламентёра посерьёзней. Там ведь остались и «нетопыри», и носорогопауки, и «динозавры».
        - Любая из этих тварей была бы встречена огнём. В качестве посланцев они не годятся. Да и вряд ли Лес может ими управлять, не имея программирующего оборудования.
        - Но и шмель тоже не слишком удобен для роли парламентёра, если судить по результату посыла.
        - Солдат охраны оказался чересчур нервным. Таким не место в вооружённых силах. Но речь не о нём. Крестик потерял в Лесу лейтенант Редошкин, это факт. Лес с помощью шмеля передал его нам. Что это, если не конкретный призыв о помощи?
        - Допустим, вы правы. Что из этого следует?
        - Во-первых, появление шмеля является доказательством того, что существует канал связи земли с Большим Лесом. Иначе шмель никоим образом не смог бы к нам попасть. Во-вторых, ваш новый эксперт Амнуэль подвёл научную базу под взаимодействие метавселенных, объявив об их «запутанности». И он, очевидно, прав. «Запутанность» даёт возможность ещё и ещё раз проникать во вселенную Большого Леса. Мы предлагаем для начала поискать устье межвселенского пробоя - иномерианы и послать в Лес беспилотник.
        - К сожалению, это уже невозможно, - поморщился Дорохов. - Нашу структуру полностью убрали из Тюмени, и теперь всем процессом изучения останков чёрного леса, выпавшего на территорию базы отдыха «Советская», заправляют спецы Минобороны.
        - Можно найти простой способ присоединиться. Шмель был обнаружен в десяти километрах от базы отдыха, поэтому пробираться к иномериане в режиме военной разведки «за линию фронта» не придётся. Мы скрытно расположимся неподалёку от группы Амнуэля и попытаемся установить связь с Лесом.
        Дорохов скептически поджал губы:
        - Представляете, что будет, если вас обнаружат? Трибунал как минимум! А то и обвинение в госизмене!
        - Если Шарий не откажет в содействии, мы справимся.
        - Шарий. - Андрей Тарасович похмыкал, откинулся на спинку кресла. - Директор, конечно, человек менее скованный обстоятельствами, чем мы, и мало зависит от ресурсов. Но он вряд ли рискнёт вступить в противоборство с обороной. Министр у нас крут и не любит тех, кто вмешивается в его интересы. К тому же не забывайте о Точилине. Генерал - человек завистливый, недобрый и злопамятный. Он даже добился аудиенции у президента, требуя наказания виновных в том, что они бросили сына-мажора в другой вселенной.
        - Мы его не бросали, - сухо возразил Максим.
        - Я знаю, но доказательств обратного нет, и вы до сих пор находитесь под подозрением. Ещё неизвестно, чем закончится наша эпопея в Лесу. Во всяком случае, нас всех просто выбросили из поезда, отстранив от дел и запретив участвовать в контактах с инопланетянами. Заметили, что творится в соцсетях?
        - Что творится в соцсетях? - поднял брови Савельев.
        - Западные СМИ слюной изошли, обвиняя нас во всех грехах, в неполиткорректности и захвате «портала связи с внеземной цивилизацией». Да и наши либеральные журналюги подсуетились, обвиняя российские спецслужбы в агрессивности и нетолерантности.
        - Это было всегда и будет всегда. Но бездействовать мы не должны.
        Дорохов задумался, сцепив на животе кисти рук.
        Максим взглядом высказал Сергею Макаровичу свой скепсис.
        Савельев в ответ качнул головой, как бы не соглашаясь с бывшим подчинённым. Он оказался прав.
        - Хорошо, я побеседую с Павлом Васильевичем, - очнулся Дорохов. - Ничего не обещаю, как и вы, я потерял вес в органах, и вся надежда на директора.
        - Ведь он же был с нами в последних маневрах, - проговорил Савельев, - и прикрывал нас не один раз.
        - Повторяю, вся надежда на него. На всякий случай начните собирать группу риска. Может быть, придётся действовать как на пожаре.
        Савельев и Максим дружно встали.
        - Не смеем больше отвлекать вас, Андрей Тарасович, - сказал полковник. - Группу подготовим. Хорошо бы подключить к ней этого прыткого молодого физика, Амнуэля.
        - Он согласится, - улыбнулся Дорохов. - Фанат науки и собственных головоломных идей. Платов отзывается о нём как о профессионале с большим потенциалом.
        Попрощались в прихожей.
        - Звоните, - сказал хозяин.
        - Вы тоже.
        Гости вышли.
        - Ну что, получится? - поинтересовался Максим у спутника, когда они спустились к машине.
        - Андрей человек слова, - задумчиво ответил Сергей Макарович. - И, судя по всему, он уже принял решение.
        - Какое?
        - Пойти с нами, - рассмеялся Савельев.

* * *
        Уверенность Дорохова в том, что Амнуэль присоединится к «заговорщикам», приобрела значимость факта на следующий день.
        С физиком по скайпу пообщался Савельев, и всё стало на свои места. Молодой учёный, ставший доктором наук в двадцать семь лет, обрадовался предложению как ребёнок и пообещал содействовать замыслу бывших попаданцев вернуться в Большой Лес. На совет Савельева держать язык за зубами Илья Павлович (все звали его просто Илюша) понимающе подмигнул полковнику и сказал серьёзно:
        - Могила!
        Однако на следующий день, двадцать четвёртого января, стали происходить события, обеспокоившие не только Максима, но и Савельева, и Дорохова.
        Сначала заставила нервничать майора Вероника.
        Она позвонила в обед, и по её голосу Максим определил, что любимая не в лучшем настроении.
        - Не выспалась? - пошутил он. - Или «нетопырь» приснился?
        - Именно что «нетопырь», - грустно ответила девушка. В фокусе очков её лицо и в самом деле выглядело расстроенным. - Отец с мамой устроили порку.
        - Порку? - удивился Максим. - Тебе же не пять лет.
        В глазах Вероники появились слезы.
        - Они… запретили…
        - Что они могут запретить? - возмутился он. - Есть сладкое?
        - Встречаться с тобой. Не пара ты мне…
        - Тудэй твою растудэй! Что за бред?
        - Папа - двоюродный брат президента…
        - Ну и что?
        - А мама - дочь Макаровича…
        - Чья?
        - Олигарх такой есть, приближенный к президенту. Они хотели, чтобы я вообще пошла в финансисты, и я назло им поступила в археологический.
        - Правильно сделала.
        - А теперь они… вот… - По щеке Вероники скатилась слезинка. - Устроили аутодафе.
        - Не бери в голову, времена нынче не те, чтобы запрещать кому-то личные связи. Надеюсь, ты не решила уйти в монастырь?
        - Дурачок! - улыбнулась она сквозь слёзы. - Я тебя люблю и, если придётся, сбегу от всех к тебе.
        - Так давай беги, не жди следующих концертов. Я буду только рад.
        - Легко тебе говорить, а работа?
        - Тю, в Москве можно найти любую работу, тем более для племянницы президента.
        - Меня не отпустят…
        - Напишешь заявление об уходе по собственному желанию, и дело с концом. А если не отпустят, позвонишь мне, и мы всё решим. Я за тобой сам приеду.
        - Как-то всё… неуютно…
        - Думай, планируй, всё равно когда-то придётся решать проблему.
        - Плохо…
        - Заладила одно и то же. Как говорил мой наставник: во вселенной нет ничего плохого, есть то, что тебя огорчает. Как нет и ничего хорошего, есть то, что тебя радует.
        - Умеете вы успокаивать, товарищ майор, - улыбнулась Вероника уже не так печально. - Меня сегодня вызывают в мэрию города, а я не хочу туда идти.
        - В мэрию? - озадаченно переспросил он. - Какое отношение мэрия имеет к археологии?
        - Ко мне уже приходил следователь, задавал вопросы про Лес, теперь просят прийти к самому мэру.
        - Хотят узнать подробности твоего путешествия. - Максим внутренне напрягся. - Но зачем им подробности? С какого бодуна мэр решил расспросить тебя про Лес? Совсем уж подетально не рассказывай им о наших контактах в Лесу. Сразу позвони, когда освободишься. И ничего не бойся, мы не преступники. Обнимаю.
        Успокоившаяся Вероника кивнула.
        Но, как оказалось, на этом волнения Максима не закончились.
        Через полчаса позвонил Костя и торопливо, глотая слова, пожаловался на чересчур навязчивое поведение руководства института, где он работал.
        - Прохода не дают, чуть ли не каждый час требуют вспомнить подробности о жизни в Лесу. Я давно доклад написал, но замдиректора требует большего. Особенно его интересует чёрный лес. С чего мы взяли, что он разумен, как он создаёт роботов из деревяшек, почему напал, не мы ли первыми спровоцировали его, и так далее и тому подобное.
        - Странный интерес у твоего начальства, - хмыкнул Максим. - Если учесть, что чёрный лес был выращен на Земле. Уж не наши ли лаборатории начинали эксперименты? В твоём институте нет ботанических лабораторий, где работали бы вивисекторы со скрещением генов растений и животных?
        - Нет, у нас нет, - помотал головой Костя. - Я бы знал. Первыми с мутациями растений начали работать американцы и китайцы, об этом давно пишут. Но наши тоже где-то могли подсоединиться. Что делать, Макс? Житья не дают! А сегодня меня и вовсе пригласили на рандеву с экспертами из какого-то военного ведомства.
        - Военного? С чего ты взял?
        - К нашему Кубеку мужики в военной форме приходили, я видел, а потом он вызвал меня и обрадовал.
        - Кто это - Кубек?
        - Замдиректора по обеспечению тайны исследований.
        Максим вспомнил жалобу Вероники на вызов к мэру.
        - Тогда понятно, почему он якшается с военными: это его работа - сотрудничать с безопасностью. Ничего не бойся, отвечай на вопросы спокойно, нам не о чем переживать, криминальными вещами мы не занимались. Позвони после беседы.
        Приободрившийся Костя покивал, исчезая.
        Максим снял очки, но мысль о Карапетяне заставила его надеть их снова.
        Физик отозвался усмешкой:
        - А я только что о вас вспомнил, Максим Валерьевич.
        - Я у вас денег не занимал, - на всякий случай пошутил майор. - Как ваши дела?
        - Как сажа бела. - В тоне учёного прозвучала нотка горечи. - Дирекция шьёт дело в отношении разглашения мной гостайны. Хотя убейте - ума не приложу, какую тайну я разгласил Лесу.
        - А это уже тенденция, - пробормотал Максим. - Хотя, наверно, следовало ожидать, что реакция чиновного аппарата будет именно такой.
        - О какой тенденции вы говорите?
        - Мне пожаловались Костя и Вика, что на них тоже оказывается давление. И по мере усиления воплей из-за границы увеличивается и жажда начальственного чиновничества словить хайп и получить выгоду.
        - Да какую выгоду может приобрести директор института, уважаемый академик? У него и так всё есть.
        - Не говорите, Егор Левонович. Во-первых, он прочнее будет сидеть в своём кресле. Во-вторых, у него появляется надежда получить доступ к инопланетным технологиям. А это - золотая жила для любого функционера, с перспективой отхватить лакомый кусок пирога лично себе. Так что терпите и отбивайтесь изо всех сил.
        - Ко мне приходили и военные.
        Максим сдержал матерное слово.
        - А вот это уже хуже. Всех нас могут посадить на локдаун, как принято говорить после эпидемии ковида, а то и запрут в четырёх стенах какой-нибудь военной лаборатории.
        - Не хотелось бы, - поёжился Егор Левонович.
        - Кому же хочется сидеть за решёткой? Держим связь и будем надеяться на лучшее. Мы с Сергеем Макаровичем готовим группу для работы в Тюмени, в районе тайги, где обнаружили шмеля. Не хотите присоединиться?
        - Это официальная экспедиция?
        - Нет.
        - Мне будет сложно объяснить моё отсутствие на рабочем месте.
        - Понимаю.
        - Но я подумаю, как мне поступить.
        - Жду решения и попрошу полковника помочь вам отпроситься в кратковременный отпуск. Только, ради бога, о наших планах никому ни слова.
        - Само собой.
        Максим снял очки. И нацепил опять. Беспокойство в душе усилилось, требуя каких-то действий, а интуиция подсказывала, что его предположение об ограничении свободы всех вернувшихся из Большого Леса не так уж и преувеличено. Слишком серьёзной была цена контакта землян с инопланетным разумом, чтобы позволить каким-то внешним «партнёрам» России завладеть драгоценнейшим информационным контентом. И даже внутри российских силовых структур, ревниво относившихся друг к другу, явно назревал конфликт: все они хотели первыми захватить «сокровища иновселенской цивилизации».
        Савельев выслушал его соображения молча. С минуту молчал, обдумывая новости.
        - Надо ускорить наш полёт в Тюмень, - наконец проговорил он. - Боюсь, ты прав, нас вполне могут засадить за решётку.
        - Мои бойцы готовы.
        - Кто?
        - Всё те же Софа, Дом и Мир.
        Савельев кивнул. Он знал, что под этими псевдо скрывались Матевосян, Редошкин и Мерадзе.
        - Хорошо бы подключить ещё Олега Ливенцова, - добавил Максим, - майора из «Оберега». Очень хороший спец.
        - Он же федерал.
        - Какая разница? Он - креатура Дорохова. А генерал абы кого в помощники не возьмёт.
        - Подумаем.
        - Но я хочу взять с собой всех наших: Егора Левоновича, Костю и Вику. Они тоже под ударом.
        - Я против: не на прогулку летим, риск смертелен.
        - И всё же с нами им будет легче.
        Савельев пожевал губами, морщась, нехотя повторил:
        - Подумаем.
        - Дорохову вы позвоните или я?
        - Ты не всегда бываешь убедителен.
        - Как скажете, товарищ полковник. - Максим сделал каменное лицо.
        Но Сергей Макарович не обратил на это внимания, выключая связь.
        Максим запрятал обиду поглубже, расслабился, однако ненадолго. Надо было срочно заканчивать экипировку группы, учтя все будущие напряги и форсмажоры, завершить погрузку снаряжения в вертолёт, который нашёл Дорохов после беседы с директором ФСБ, и встретиться с бойцами, ждущими распоряжений командира. Для них он бывшим не был.

* * *
        Сидели «на готовности» двое суток.
        Двадцать шестого Максим слетал в Новосибирск и за один день, имея на руках удостоверение «специального представителя» ГРУ МО, обегал с Вероникой все инстанции и получил на руки документ об увольнении девушки. Её изумление было столь велико, что она поверила в случившееся, только сев в самолёт.
        Примерно так же решилась судьба Кости.
        Максим доходчиво объяснил директору биоинститута необходимость дать ботанику месяц отпуска «для лечения и отдыха от тяжких моральных потрясений в чужом мире», и Ливеровский, потрясённый свободой, едва не кинулся обнимать Максима, когда они двадцать седьмого января вышли из проходной института.
        Освободить Карапетяна от исполнения обязанностей старшего научного сотрудника Курчатовского ядерного центра оказалось более сложным делом. И всё же после всех встреч, переговоров, просьб и «распоряжений свыше» (вмешался Шарий) Егор Левонович к вечеру двадцать восьмого оказался за городом, в учебном городке спецназа «Альфа», куда прибыли и бойцы Максима.
        Встреча получилась радостной и тёплой. Бывшие попаданцы соскучились, и если и подшучивали друг над другом, то старались не обижаться на шутки в ответ. Даже Костя, редко сдерживающий язык, на замечание Редошкина - что-то ты исхудал, академик, рёбра видны, не кормили? - ответил весело, без обычного ёрничества:
        - Пить перестал, вот и результат.
        Последним прибыл к месту сбора Дорохов.
        Генерал был в скромном тёмно-сером зимнем дутике и нёс с собой небольшую спортивную сумку, содержимое которой обозначил двумя словами под взглядами собравшихся:
        - Переодеться взял. Все здесь?
        - Так точно, - ответил Савельев. - Ждём пилотов.
        - Пилоты мы с Олегом, - Дорохов кивнул на невозмутимого майора Ливенцова, державшегося чуть в стороне. - Не надо впутывать в наши дела посторонних.
        - Вы лётчик? - не удержался от вопроса удивлённый Костя.
        - Спецподготовка, - буркнул Дорохов. - Сто часов налёта. Достаточно?
        - Простите ради бога, - прижал руку к груди Максим, - у парня не всё ладно с этикетом.
        Он тоже прошёл спецподготовку и мог пилотировать вертолёты почти всех классов, хотя давно не тренировался. Зато совсем недавно управлял и «суперджетом» - демонским самолётом, и аэробайком.
        - Нас выпустят отсюда? - спросил Редошкин с сомнением, глядя куда-то в сторону строений учебного центра.
        Максим хотел было оборвать лейтенанта, но увидел, что к стоянке вертолётов мчатся два багги «Волк-5» с пассажирами, и проговорил:
        - Товарищ полковник, обратите внимание.
        Савельев оглянулся.
        Остановился и Дорохов, поворачиваясь к машинам.
        Вездеходы чеченского производства, способные перевозить каждый по пять бойцов со снаряжением, лихо развернулись с визгом шин, обдав стоящих людей струями пыли, травинок и комочков земли.
        С ближайшего вездехода спрыгнул на землю здоровяк в камуфляже с погонами капитана. У него было красивое мужественное лицо с прямыми жёсткими губами, выдающиеся скулы и ледяные глаза.
        К нему присоединились трое парней в такой же полевой форме, но пониже в звании: лейтенант и двое сержантов.
        - Капитан Смирнов. - Он небрежно кинул руку к виску. - СОБР «Ураган».
        Максим и Сергей Макарович обменялись взглядами.
        Подразделение «Ураган» считалось элитой спецназа Министерства обороны и подчинялось лично министру.
        - Слушаю, капитан, - сказал Дорохов.
        - Приказано доставить вас к командиру.
        - Кем приказано?
        - Командиром.
        - Фамилия, звание.
        - Полковник Завьялов, командир бригады спецназначения. Извольте пройти со мной в штаб центра.
        - Я генерал ФСБ Дорохов…
        - А мне плевать, что вы генерал… - начал капитан, презрительно вывернув губы, но закончить фразу не успел.
        Прозвучала хлёсткая пощёчина, и капитан отшатнулся, вытаращив глаза и схватившись за щёку.
        Максим, а это он дал пощёчину, наставил на него палец:
        - Не хами старшему по званию, капитан Смирнов, это может отразиться не только на твоей карьере, но и на здоровье.
        Верзила схватился за рукоять пистолета справа на бедре. Кобура была специальной и позволяла выхватить оружие мгновенно.
        Его подчинённые тоже взялись за оружие: все были вооружены пистолетами-пулемётами «Кедр».
        Дорохов покосился на Ливенцова, и майор понял этот взгляд как приказ.
        Он сорвался с места, перехватил руку Смирнова, умело бросил его на землю.
        Не мешкали и Максим со своими бойцами, Редошкиным и Мерадзе, метнувшимися к сопровождающим капитана. Обезоружили всех троих, уложили рядом с капитаном.
        Из второго багги выпрыгнули ещё двое спецназовцев, но Савельев протянул в их сторону ладонь, предупредив:
        - Отставить, если не хотите стать грузом 200!
        - Круто! - покачал головой Карапетян, с любопытством наблюдая за действиями участников инцидента.
        Матевосян заметил привставшего на сиденье водителя багги, взглядом спросил Максима, вмешаться или нет.
        Максим отрицательно качнул головой.
        Водитель-сержант остался за рулём.
        - Поднимите, - велел Дорохов.
        Ливенцов рывком поднял бледного от ярости капитана, на щеке которого рдело пятно от пощёчины.
        - Передай своему командиру, - сказал Андрей Тарасович равнодушно, - что у меня карт-бланш на действия любого уровня вплоть до расстрела мешающих выполнению задания. Так что пусть не суётся туда, куда не надо. Если придётся, вашу учебку за пять минут раскатают по брёвнышку мои бойцы. Уяснил?
        - Я… подчиняюсь… приказам…
        - Подчиняйся, но в рапорте будет записано, что вы превысили полномочия, - заметил Савельев. - Со всеми вытекающими.
        - Отпустите их, - сказал Дорохов. - Садимся.
        Он первым полез в кабину Ми-8 МТШ.
        Ливенцов освободил капитана от захвата, выщелкнул из пистолета обойму, зашвырнул в кусты. Пистолет вернул.
        То же самое сделали Максим, Редошкин и Мерадзе, возвращая оружие помятым спутникам капитана.
        Отряд «диверсантов», зашумев, начал занимать места в кабине вертолёта. Оживший Костя помог Веронике, и Максим невольно вспомнил эпизод, когда ботаник удирал с катера африканцев, думая только о собственном спасении. Пришла мысль: пацан потихоньку исправляется, попав в компанию нормальных - по сравнению с юзерами, блогерами и сетевыми маугли - людей.
        Максим сунул руку Ливенцову:
        - Ты крут, майор! У кого учился рукопашке?
        - У Трубникова, - усмехнулся Олег.
        - Надо же, и я тоже.
        - Сработаемся. - Ливенцов сжал плечо Максима и занял место второго пилота.
        Через несколько минут вертолёт взлетел.
        Оставшиеся на поле бойцы «Урагана» не рискнули качать права, угрюмо проводив Ми-8 глазами.

* * *
        Полёт к Тюмени занял два часа.
        Вертолёт был новёхонький, прекрасно вёл себя в воздухе на высоте четырёх километров, но летел без боекомплекта. Савельев, лично проследивший за погрузкой снаряжения, так и не смог уговорить начальника базы снабдить группу боезапасом. Поэтому пришлось брать с собой десантное вооружение: гранатомёты, ПЗРК и дроны. В двух контейнерах в хвосте кабины лежали комплекты беспилотников «Стриж» с электрическими двигателями.
        Не взяли с собой только датчики электромагнитных полей, надеясь воспользоваться теми, что имела группа Амнуэля. У него же находился и пеленгатор вакуумных осцилляций для поиска устья иномериан, разработанный ещё Платовым осенью. Физик обещал оказать содействие представителям «независимой экспертной комиссии», придуманной Сергеем Макаровичем. Были даже отпечатаны удостоверения не хуже чекистских: красные книжечки с золотым тиснением «ВКО ФСБ РФ» с фотографиями владельцев. На развороте аббревиатура ВКО расшифровывалась как «Войска климатической обороны ФСБ Российской Федерации». А каждый сотрудник подразделения имел звание. К примеру, Максим остался майором, а развеселившийся Костя стал старшим лейтенантом.
        - Никогда не мечтал стать военным, - заявил он. - Хотя могли бы дать звание и повыше. Хотя бы майора, а то и полковника.
        - Для полковника у тебя размер головы слишком мал, - пошутил Редошкин. - Скажи спасибо, что старлея дали. Я вон так простым летёхой и остался.
        - Потому что мыслишь по-лейтенантски, - съязвил ботаник.
        - Это как? - озадаченно осведомился Жора.
        - Я никогда не слышал от тебя, что ты хочешь стать генералом.
        - Ну и что? Да, не хочу.
        - Вот и доказательство, что ты рождён лейтенантом и выше не поднимешься.
        Карапетян укоризненно покачал головой, но промолчал, зато отозвался Мерадзе:
        - Думай всё-таки иногда, прежде чем что-то ляпнуть. Кто тебя воспитывал?
        - Интернет, - прыснула Вероника. - А потому его ещё воспитывать и воспитывать.
        - Ага, - радостно согласился молодой человек.
        На военном аэродроме под Тюменью заправились (на этот раз недоразумений не возникло, о проводке маршрута ещё в Москве позаботились бывшие подчинённые Дорохова полковники Куницын и Савкин) и отправились к месту расположения группы Амнуэля.
        Сели в полукилометре от лагеря, лопасти винтов перестали вращаться, наступила тишина, и Вероника сказала с невыразимым облегчением:
        - Ох, наконец-то! Всё-таки насколько легче летать в демонском самолёте!
        Максим, несмотря на хороший вестибулярный аппарат, согласился с девушкой. Антигравитационный транспорт Демонов и в самом деле не вызывал у пассажиров отрицательных эмоций.
        И сразу захотелось оказаться в Лесу…
        Глава 4
        Баба-Яга против
        По характеру Павел Васильевич Шарий был сангвиником, поэтому на любое происшествие в сфере интересов службы реагировал быстро и реактивно. Хотя при этом не терял присутствия духа и держал себя в железных рукавицах сдержанности, не выводя эмоции ни на лицо, ни в аудиоформат. Но ведь переживал при этом? В чём и признавался сам себе, получив очередную «нежданку» либо от людей, от которых зависел лично, либо от тех, кто был товарищем и другом.
        Вечером в пятницу, когда Павел Васильевич уже собирался ехать домой, ему позвонил начальник Главного разведуправления Генштаба Министерства обороны генерал Малашенко.
        Свой пост генерал занял недавно и в связи с реорганизацией структур министерства не раз консультировался с более опытными коллегами из других силовых ведомств по разным поводам. Шарию он тоже звонил, разбираясь с запутанной историей исчезновения спецгруппы майора Реброва в африканском Баире, и Шарий не отказывал ему в помощи.
        Нацепив вижн-очки, он сказал:
        - Готов выслушать, Богдан Романович.
        Малашенко исполнилось пятьдесят лет, и выглядел он подтянуто и спортивно, будучи в молодости неплохим спортсменом-регбистом.
        - Вы посылали группу под командованием генерала Дорохова в Тюмень, Павел Васильевич? - спросил главный разведчик Генштаба.
        - Нет, - сухо ответил Шарий, испытав неприятное смущение. Добавил с неохотой: - Это инициатива генерала. Хотя он уже не служит в конторе. Что-нибудь случилось?
        - Вместе с Дороховым отправились и наши профи, кстати, тоже ушедшие в отставку: Савельев, Ребров, Редошкин, Мерадзе. Я думал, вы их контролируете, так как группе, по моим сведениям, была выделена «вертушка».
        - Дорохов остался советником…
        Малашенко продолжал смотреть вопросительно, и Шарий закончил:
        - У него остался свой оперативный генеральский ресурс. В чём дело, Богдан Романович?
        - Их остановили в учебном центре спецназа в Барыбино, и «урагановцы» попытались задержать вылет.
        - Я в курсе.
        - Действовали они так, будто у них на руках был документ высшего приоритета безопасности, подписанный председателем Совбеза и президентом.
        Шарий мигнул, сцепив зубы.
        - Почему вас это удивляет?
        - Если бы в группе находились только ваши сотрудники, я бы и ухом не повёл, как говорится. Но в неё вошли и мои люди, и я отвечаю за них.
        - Бывшие.
        - Пусть бывшие, хотя спецы такого уровня бывшими не бывают. А звоню я вам, чтобы предупредить. Вы хорошо знаете генерала Точилина?
        - Шапочно.
        - Он перешёл из снабженцев в оперативное управление и теперь командует «Ураганом». Человек это непростой, мстительный, амбициозный, не раз жаловался министру на моего предшественника и на офицеров службы спецопераций Савельева и Реброва. Он считает их виновными в оставлении сына в… гм, Лесу.
        Последнее слово Малашенко выговорил как ругательство.
        - Это всего лишь его фантазии, - сказал Шарий с осуждением. - Мои парни своих в местах проведения операций не бросают.
        - Наши тоже. Но он стоит на своём. И будет совать вам палки в колёса до тех пор, пока не добьётся своего.
        - Чего своего?
        - Трибунала, суда и осуждения всех фигурантов дела.
        - Пусть попробует.
        Малашенко помялся.
        - Дело в том, что министр на его стороне. К тому же вы знаете его позицию, он ни под каким нажимом не отдаст вам золотую жилу - процесс налаживания контакта с… - Малашенко сделал крохотную паузу, - с Лесом. Пусть ваши посланцы будут осторожны и не афишируют свой интерес к Тюмени.
        - Они не мои посланцы. Но спасибо, я понял.
        - Министр может отреагировать на их появление очень резко, как на покушение на его статус.
        - Спасибо, - повторил Павел Васильевич. - Они будут осмотрительны.
        - Конкуренция, - развёл руками начальник ГРУ. - Спецслужбы во все времена соперничали друг с другом, и не только с зарубежными, но и со своими собственными. В России тоже.
        Шарий вспомнил свою беседу с физиком Платовым, одним из первых начинавшим изучать феномен иномериан.
        - В ткань нашей вселенной, - говорил Дионисий Порфирьевич, - на базовом уровне вморожена доминанта конкуренции. Именно поэтому разумные любых видов всегда будут добиваться преимущества, воевать друг с другом до полного уничтожения. Что мы и видим на примере Большого Леса и его обитателей. Там разум гуманоидного типа довёл «развитие конкуренции» до конца, исчезнув как интеллектуальная система.
        Шарий тогда возразил:
        - Но Большой Лес - другая вселенная…
        На что Платов с усмешкой ответил:
        - Вполне вероятно, что наши метавселенные действительно «запутаны» и представляют собой родственные структуры. Нашли же попаданцы в Лесу доказательства того, что Демоны якобы являются нашими предками.
        - Я не прав? - напомнил о себе Малашенко, не дождавшись ответа собеседника.
        Шарий очнулся:
        - Правы на все сто процентов. Если у вас появится дополнительная информация по интересующей нас обоих теме, прошу поделиться.
        - Того же жду и от вас.
        - Договорились.
        Посидев перед тёмным экраном компьютера, директор позвонил Дорохову по защищённой линии, не используя очки дополнительной реальности.
        В Москве шёл восьмой час вечера, в Тюмени десятый, но генерал ещё не спал.
        - Слушаю, Павел Васильевич, - донёсся его тихий голос в мембране ушного чипа.
        - Новости есть?
        - Расположились на месте, разбили палатки, беседуем с коллегами.
        - Какими коллегами?
        - К нам пришли Амнуэль и полковник Савкин.
        Шарий вспомнил, что Савкин был помощником Дорохова, ещё когда тот служил командующим Управлением спецопераций, да так и остался в лагере исследователей возле базы отдыха «Советская».
        «Проныра ты, Михаил Васильевич, - покачал головой Шарий с одобрительной усмешкой. - Мне ни слова, заверил, что находится в отпуске. Вот, значит, в каком отпуске».
        - Мне позвонил Малашенко. Министр настроен против любого присутствия посторонних на территории базы отдыха, а наш неутомимый борец за справедливость генерал Точилин теперь командует спецназом министерства. «Ураган» - серьёзная структура, элита, так что будьте терпеливы и постарайтесь не высовываться. Работайте быстро. Вас непременно вычислят, могут начаться угрозы, шум, разборки, и даже я не смогу вас прикрыть.
        - Понял, Павел Васильевич, постараемся работать «без шума и пыли», как говорил Папанов, по статусу «111».
        - Привет учёной братии. - Шарий выключил канал, высветив в сознании метку «111». Статус этого формата позволял сотрудникам ФСБ пользоваться особыми полномочиями даже в условиях военного положения.
        Пришла мысль самому слетать в Тюмень и поискать вход в «червоточину», соединяющую мир Большого Леса с Землей.
        - Хотел бы я погулять по Лесу, - вслух проговорил Шарий, вспоминая рассказы попаданцев о гигантской растительной системе, умеющей мыслить. - Одна заковыка: кто гарантирует, что потом удастся вернуться?
        Глава 5
        Не по пути
        Максим не раз беседовал с учёными, фанатически относящимися к теме своих исследований, что позволяло ему более объективно судить о категориях, далёких от его основного рода деятельности. Если Егор Левонович Карапетян просветил его насчёт существования вселенных-бран и помог разобраться в основных тезисах М-теории - усовершенствованной теории суперструн, то разговор с физиком-теоретиком Амнуэлем добавил интереса к таким понятиям, как «запутанность» элементарных частиц. Молодой учёный утверждал даже, что в бесконечном Мультиверсе, то есть в Большой Вселенной, объединяющей метавселенные типа той, в которой родилось человечество, существуют и «запутанные» крупномасштабные объекты, и даже вселенные, а Большой Лес, таким образом, являлся как раз «малой вселенной», «запутанной» с земным мирозданием.
        - Только благодаря квантовой «запутанности», - увлечённо говорил Амнуэль, - и возможны межбранные пробои-иномерианы, возникающие при столкновениях метавселенных.
        Участвующий в беседах Костя безапелляционно выдавал оценки М-теории, имея своё мнение по широкому спектру проблем, и, к удивлению Максима, мысли ботаника не раз поддерживал и собеседник.
        Обсудили почти все феномены, в том числе и такие дискуссионные, как направленные «склейки» - так Амнуэль называл иномерианы, - и способы наблюдения Лесом за событиями на Земле.
        Илья считал, что земная вселенная является результатом деятельности цивилизаций Леса, от мира которого она и отпочковалась. Поэтому ничего удивительного в связи двух метавселенных нет.
        Но Костя привёл ему пример ещё одной «склейки» - с миром кенгурокузнечиков, и это привело к спору, который прервал Дорохов, сказав, что теориями можно заняться позже, а пока надо обсудить практические шаги группы, тем более что директор ФСБ предупредил генерала о возможных инцидентах с представителями военной епархии.
        На следующее утро поднялись пораньше, чтобы к рассвету подготовить беспилотник к полётам в зимних условиях.
        Январь в Тюменской губернии выдался умеренно холодным, температура воздуха не падала ниже минус пятнадцати градусов, снега в тайге было мало, и в ближайшие дни погода обещала тихое безветрие.
        Рассвело в половине девятого.
        Запустили дрон, поднявшийся на высоту двухсот метров, и отправили по кругу над лагерем Амнуэля.
        Экран показал заснеженную поляну и пять палаток, одну из которых, самую большую, занимала аппаратура физиков, включающая системы датчиков разного назначения и передвижной локатор.
        Группе Амнуэля был придан лёгкий вертолёт - «Ансат», на котором физик со товарищи поднимались в воздух для обследования района, и небольшой воздушный шар, в корзине которого расположили датчики полевого контроля и регистратор вакуумных осцилляций - главную надежду поисковиков на обнаружение иномерианы.
        Однако группа работала здесь уже третьи сутки, но до сих пор никаких результатов не добилась.
        - Они ищут не там, - решил Максим, убедившийся на практике в том, что иномериана существует. - Шмель с крестиком мог пролететь не один километр, прежде чем нарвался на охранника.
        - Точно! - возликовал Костя, уверовавший в позитивный результат своей миссии. - Илья пашет тайгу всего в километре от лагеря, а шмель выпал из иномерианы дальше, только и всего. У нас отличный шанс опередить военных.
        Поддержал мнение ботаника и Дорохов, хотя и с оговорками:
        - Мы тоже можем зря потратить время и ресурс, не попав в нужную точку. Есть способ рассчитать, где может висеть иномериана? На какой высоте?
        - Я попробую, - неуверенно пообещал Карапетян.
        - Нас вынесло из канала в десяти километрах от базы отдыха. Вот и давайте искать в этой зоне.
        Полдня следили за полётом беспилотника, пустив его по кругу на удалении от двух до десяти километров от лагеря, пока физик колдовал со своим компьютером. Старались не мешать соседям, также использующим дроны.
        Максиму пришла в голову идея начать поиски по вектору от ближайшей к лесу палатки, где и был убит шмель, и это уже через час принесло плоды.
        Беспилотник удалился от поляны с лагерем на четыре километра и передал слабенький сигнал, расшифрованный Карапетяном как намёк на некое отклонение от нормы полевого фона над тайгой, на высоте трёхсот метров. Отклонение было ничтожным, но сигнал повторился при возвращении дрона на маршрут, и Амнуэль, прибывший к коллегам «на консультацию», с завистью сказал:
        - Везёт же вам! Колдовство какое-то!
        - Не колдовство, а опыт! - весело откликнулся Костя. - Наш командир не ошибается!
        - Спасибо за оценку, - проворчал Максим.
        Заставив беспилотник несколько раз пересечь клочок пространства над лесом, где проявлялся эффект «дрожания стрелок» полевых регистраторов, начали было поднимать аппарат вверх по вертикали, но после четырёх часов день пошёл на убыль, начало смеркаться, и обследование района решили отложить до утра.
        Собрались после шести в палатке Дорохова, куда он пригласил и Амнуэля, не спешившего возвращаться в свой лагерь. Савкин, успевший за день дважды навестить знакомых в лагере физиков, предложил собравшимся кофе (сказав виновато: растворимый, но вкусный), и в этот момент послышался нарастающий звук винтов вертолёта.
        - «Вертушка»? - прислушался Дорохов, глянув на Амнуэля. - Ваша?
        - Да нет, наверно, - озадаченно качнул головой обзаведшийся бородкой молодой учёный. - Мы стараемся в тёмное время суток не работать.
        Вышли из палатки.
        Над опушкой леса в полусотне метров от стоянки вертолёта «комиссии» снижался точно такой же Ми-8, обвешанный с двух сторон контейнерами с пусковыми установками ракет. Сел, подняв снежную волну, обдавшую палатки москвичей. С лязгом отскочила дверца десантного отсека, и на снег спрыгнули пять человек, освещённых прожекторами приземлившейся винтокрылой машины.
        Когда они приблизились, утопая в снегу почти по колено, стало видно, что все прибывшие одеты в камуфляжные, зимние, военные комби. Четверо были вооружены автоматами АШ-12, на которые обратил внимание Максим (это были штурмовые автоматы калибра 12,7 миллиметра, применяемые обычно в закрытых помещениях). Пятый боец, в спецкостюме «Сотник», без погон, но с шевроном ВДВ на предплечье, оружия при себе не имел.
        - Полковник Колесников, - представился он густым баритоном вышедшим навстречу людям. - Командир спецгруппы охраны района.
        В полумраке отсвета палатки трудно было разглядеть лицо полковника, но Максиму оно показалось чёрным.
        Африканец, что ли, подумал он с удивлением. Уж не из Баира ли прилетел?
        - Генерал Дорохов, - сказал Андрей Тарасович. - Спецпредставитель комиссии по контролю за опасными исследованиями ФСБ.
        - Прошу извинить, товарищ генерал, - тон полковника остался прежним, снисходительно-небрежным, - хотел бы взглянуть на ваши документы.
        Максим посмотрел на Савельева, но Сергей Макарович отрицательно мотнул головой, давая понять - не спеши.
        - Пожалуйста. - Дорохов невозмутимо протянул Колесникову удостоверение представителя ФСБ.
        Полковник внимательно изучил красную книжицу, поднял на Дорохова глаза.
        Никаким африканцем он, конечно, не был, просто отсвета палатки не хватало для освещения лица, хотя оно и без того было тёмным. Возможно, начальник охраны лагеря исследователей вернулся из отпуска с южных морей либо где-то работал недавно, опять-таки на юге страны, где и загорел.
        - Это всё? - спросил Колесников.
        - Остальное представляет собой гостайну, - ровным голосом ответил Дорохов. - Можете позвонить в контору и убедиться.
        Колесников вернул удостоверение.
        - У меня предписание командования не допускать на территорию данной особой зоны никого, в том числе и вашу… мм-м… контору.
        - И над вашим командованием есть люди, имеющие право отдавать ему распоряжения.
        - Тем не менее прошу вас и вашу команду покинуть этот район. В противном случае имею приказ выдворить вас силой.
        Дорохов усмехнулся:
        - Кажется, я понял, кто отдал вам приказ. Генерал Точилин, не так ли?
        Колесников кивнул:
        - Да, он.
        - Генерал Точилин всего лишь командир спецназа «Ураган», но не министр обороны и не президент. Возвращайтесь и передайте ему мои слова: если он не хочет схлопотать кучу проблем, пусть занимается своими делами, а мы будем заниматься своими.
        - К сожалению, мне приказано немедленно…
        Майор сделал знак пальцем, и из темноты за спинами дюжих бойцов «Урагана» выдвинулись три тёмные фигуры. Специальными удушающими приёмами они захватили шеи спецназовцев. Послышался угрожающий голос Редошкина:
        - Не дёргайся, шею сверну!
        Четвёртый спутник начальника охраны лагеря вскинул было автомат, но шагнувший к нему Сергей Макарович положил ему руку на ствол АШ и покачал головой:
        - Не советую, дружок. «Громовцы» в таких ситуациях не станут церемониться.
        Он имел в виду бойцов подразделения «Гром», принадлежащего ГРУ.
        Колесников неуверенно оглядел свою команду.
        - Вы понимаете, что оказываете сопротивление военному СОБРу?
        - Мы просто отстаиваем свои права, не более того. И приказ генерала Точилина для нас не имеет значения. Мы тоже при исполнении. Возвращайтесь в лагерь, и пусть генерал обсудит ситуацию со своим и нашим руководством. Что оно прикажет, то мы исполним. Парни, отпустите их.
        Редошкин, Матевосян и Мерадзе отпустили собровцев, отступили к Амнуэлю, Карапетяну и Веронике, стоявшим за спиной Максима.
        Колесников посмотрел на них, что-то решая, однако глянул на Максима, готового к боевой работе, и настаивать на своём праве «качать права» не рискнул.
        - Лейтенант, уходим.
        Сопровождавшие полковника бойцы СОБРа отступили к вертолёту. Хлопнула дверца кабины, взвыли двигатели винтокрылой машины, поднялась метель, и Ми-8 унесся в тёмное вечернее небо.
        - Что теперь будет? - спросила Вероника негромко, взяв Максима за руку.
        - Будет то, что должно быть, - сказал весело Костя, - даже если будет иначе.
        - Философ, - пробурчал Мерадзе.
        - А что, классно сформулировал? - похвастался ботаник.
        - Главное - позитивно.
        - Андрей Тарасович, - повернулся к генералу Савельев, - похоже, нам не дадут покоя, пока командует парадом Точилин. Надо поторопиться.
        - Не ночью же искать дырку в небе? - мрачно проговорил Дорохов.
        - А утром сюда вполне могут нагрянуть десантники «Урагана», и наши ксивы их не остановят.
        - Готовимся к любому варианту. Я позвоню директору и объясню ситуацию, может, главные договорятся. Подъём завтра не позднее семи.
        Он ушёл в палатку.
        - По домам, - глянул на спутников Савельев, направляясь к своей палатке, в которой он устроился вместе с Костей и Карапетяном. - А вы возвращайтесь к себе, Илья Павлович, вас проводят.
        - Сам доберусь, - бодро ответил Амнуэль, приехавший на снегоходе.
        - Нет, я попрошу вас дать ещё один регистратор иномериан, ведь у вас их два?
        - У нас их пять, один я вам уже дал, остальные стоят на беспилотниках.
        - Снимите один, только тихо.
        - Понял, сделаем.
        - Майор, проконтролируй.
        - Слушаюсь, - кивнул Максим. - Лейтенант, съезди с Ильёй, помоги ему с дроном.
        Редошкин молча последовал за физиком.
        - Проводи меня, - шепнула Вероника. - Я боюсь.
        Максим обнял её за плечи, повёл к самой маленькой одноместной палатке, предоставленной девушке.
        - Мне это не нравится, - продолжала она, когда они закрыли за собой полог палатки и включили фонарь.
        Он начал её целовать, но Вероника сердито отстранилась:
        - Не сходи с ума, майор, услышат.
        - Ну и пусть слышат, мы практически семейная пара.
        - Прекрати! - Она попыталась вырваться. - У нас ещё будет время.
        - Когда?
        - Когда мы вернёмся в Лес.
        Он невольно рассмеялся, сжимая любимую сильнее.

* * *
        На следующее утро погода изменилась: появились облака, ветер усилился, сбивая с курса беспилотники. А самое главное - в лагерь комиссии в десять часов утра снова заявились бойцы спецназа под командованием полковника Колесникова - чуть ли не полвзвода, и с ними целая делегация высокопоставленных военных, среди которых оказался и генерал Точилин.
        К тому времени беспилотники, управляемые Карапетяном и Матевосяном, успели прочесать пару квадратных километров над лесом и уточнить местоположение устья иномерианы, из которого, по расчётам физика, и выпал шмель с посланием Леса.
        Зона, где начинался «портал в иномирье» - по словам Амнуэля, - располагалась на высоте пятисот метров, что позволяло членам группы приблизиться к ней снизу и попробовать запустить в невидимую «дыру» один из беспилотников, оборудованных регистратором Платова. Но появление начальства подкорректировало планы комиссии.
        Точилин, захвативший с собой на всякий случай хорошо вооружённых «урагановцев», слышать не хотел ни о каких «комиссиях» и разрешениях директора ФСБ, требуя немедленно покинуть спецзону, и Максим, брезгливо рассматривая серое, с бледными узкими губами и ускользающим взглядом бесцветных глаз лицо, с удовольствием влепил ему - мысленно, конечно, - пощёчину, какую он отвесил командиру группы «Ураган» в Подмосковье. Но, предупреждённый Сергеем Макаровичем, вступать с генералом в полемику, а тем более начинать «петушиные бои» с «урагановцами» не стал. Они понятия не имели, какую игру им навязали.
        - Если вы не уберётесь до обеда, - объявил Точилин, разъярённый спокойными ответами Дорохова, - пеняйте на себя! Я прикажу СОБРу уничтожить ваш лагерь! Всё поняли?!
        - Вы рискнёте начать войну, - с любопытством проговорил Сергей Макарович, - с конторой?
        Точилин сверкнул дикими глазами, открыл рот, но стоявший за ним полковник Колесников не дал ему заговорить, кашлянув:
        - Товарищ генерал…
        Точилин опомнился:
        - Даю время до обеда!
        Круто развернувшись, он поспешил по дорожке, протоптанной бойцами в снегу, к вертолёту.
        Колесников повернулся к Дорохову:
        - К обеду лагерь собирается навестить министр.
        - Мы учтём, - вежливо ответил Савельев.
        Вертолёт улетел. На поляну вернулась сторожкая тишина.
        Стоявшие тесной группкой члены экспедиции обратили свои взоры на генерала.
        - Продолжаем работу, - бросил Дорохов.
        Все разом зашевелились, торопясь к своим рабочим местам в палатках.
        - А если он и впрямь отдаст приказ стрелять? - пробормотал Редошкин.
        - Не посмеет! - твёрдо сказал Максим, не будучи уверенным в своём ответе.
        Беспилотники снова взлетели в небо, начиная барражировать над лесом в районе, на который опускался хвост невидимой «червоточины».
        К двенадцати часам дня они уточнили границы зоны взаимодействия канала межвселенского пробоя с воздухом Земли, и Карапетян подозвал Дорохова к своей палатке, возле которой на ящиках из-под беспилотников стояли пульты управления аппаратами и два монитора, показывающие их положение, а также компьютер, обрабатывающий сигналы регистраторов на дронах.
        - Андрей Тарасович, взгляните.
        Дорохов, Савельев и Максим подошли к учёному.
        - В принципе, можно запускать беспилотник в иномериану. Диаметр устья почти полста метров, не промахнёмся.
        - Сможете сориентировать дрон, не поднимаясь в воздух?
        - Смогу, если второй аппарат будет контролировать границы зоны.
        - Работайте.
        К руководителям группы присоединились бойцы Максима, возбуждённый Костя и Вероника.
        - Надо позвать Илью, - предложил ботаник.
        - Зачем? - осведомился Мерадзе.
        - Пусть убедится, как мы им нос утрём. Они тут четвёртый день суетятся, а мы раз - и нашли дырку!
        - Что у тебя за мысли, академик? - хмыкнул Редошкин. - Покажем, где раки зимуют… утрём нос… Детский лепет на лужайке!
        - От старика слышу! - не обиделся Костя.
        Из-за деревьев послышался треск мотора, и на поляну выскочил снегоход.
        - Вот тебе и сам Илья пожаловал, - усмехнулся Редошкин. - Как чувствует, что мы нашли портал.
        Спрыгнувший с сиденья аппарата Амнуэль в заснеженных от щиколоток до колена штанах подбежал к коллегам:
        - Товарищ генерал, неприятная новость!
        Тут физик заметил, что все смотрят на экраны беспилотников, и сменил тон:
        - Что вы собрались как на фуршет? Неужели что-то обнаружили?
        - Мы нашли иномериану! - гордо объявил Костя.
        - Да ладно!
        - Что за новость вы принесли? - спросил Дорохов.
        - Чёрт! - Амнуэль вскинул вверх руки. - Я слышал переговоры охраны с какой-то шишкой. Ожидают министра и батальон спецназа. Собираются под угрозой уничтожения отправить вас за пределы спецзоны.
        - Пусть сунутся! - отмахнулся Костя, уверовавший в способности Максима и его подчинённых выходить победителями из любой ситуации.
        - Слышите? - Амнуэль замер, обернувшись. - Летят!
        В самом деле, где-то к северу, километрах в пятнадцати от поляны, взвыли запускаемые двигатели вертолёта.
        Люди застыли, прислушиваясь.
        - Майор - в кабину! - бросил Дорохов Ливенцову. - Врубай мотор!
        Ливенцов метнулся к вертолёту.
        - Сергей Макарович, сворачивайте палатки!
        - Мир, Софа, Костя - к палаткам! - скомандовал Максим, бросаясь к палатке Вероники.
        Растерянная девушка побежала за ним.
        - Макс, что вы всполошились?!
        - У Точилина снесло крышу! - объяснил он, начиная сворачивать палатку. - Он запросто может объявить нас шпионами и отдать приказ атаковать. Надеюсь, до этого не дойдёт, помогай.
        - А нам что делать? - нервно проговорил Карапетян.
        - Сворачивайте аппаратуру и в вертолёт!
        - А дроны?
        - Пусть повисят в воздухе. Илья Павлович, помогите Егору Левоновичу.
        - С удовольствием, - сказал физик.
        - Прошу вас не выдавать наших секретов. Если деятели вроде Точилина прорвутся в Лес, ему хана!
        - Точилину?
        - Лесу.
        - Понял, - рассмеялся физик.
        Напряглись, действуя как при пожаре.
        Палатки свернули и покидали в кабину за считаные минуты. Прислушиваясь к приближающемуся стаккато вертолётных лопастей, погрузили в кабину аппаратуру физиков и систему управления беспилотниками.
        Ми-8 с устрашающими ракетными подвесками появился над поляной в тот момент, когда команда Дорохова уже находилась на борту своего вертолёта.
        На просьбу Амнуэля взять его с собой генерал ответил отказом.
        - Жаль! - огорчился физик. - Я бы поучаствовал.
        - Держитесь! - крикнул из кабины пилотов Дорохов. - Взлетаем!
        Вертолёт оторвался от земли.
        - А если они по нам шарахнут ракетами? - радостно спросил Костя.
        - Не посмеют! - покачал головой Савельев. - Майор, открой-ка на всякий случай ПЗРК.
        Максим жестом послал бойцов в хвост кабины, где лежали контейнеры с оружием, в том числе и с переносным зенитно-ракетным комплексом «Гарпун».
        - Макс, - жалобно вскричала Вероника, - мы же не станем стрелять по своим?!
        - Не станем, - успокоил он подругу, подумав, что реакция «урагановцев» может быть непредсказуемой, особенно если они получили приказ Точилина действовать по обстановке.
        Савельев вслед за Максимом нацепил дугу с наушниками, связался с кабиной пилотов:
        - Андрей Тарасович, что дальше?
        - Идём к червоточине, - послышался ответ. - Запускайте комплекс поиска и связь с дронами!
        - Запускайте, - кивнул Сергей Макарович Карапетяну, разбиравшемуся на полу с аппаратурой.
        Вертолёт поднялся на высоту трёхсот метров, направляясь к западу, к месту выхода «хвоста» иномерианы.
        Второй Ми-8, зависший над опустевшей поляной, повернул вслед за первым.
        Открыли дверцы десантного отсека.
        Карапетян наконец включил комплекс и, пользуясь помощью Матевосяна, прекрасно разбиравшегося в электронике и айти-гаджетах, начал командовать, ориентируя положение вертолёта.
        - Где-то здесь! - перекричал он рокот моторов спустя четверть часа.
        - Где беспилотники? - спросил Савельев.
        - Кружат. - Егор Левонович ткнул пальцем в экраны поисковой системы: - Метров сто над нами.
        - Преследующая нас «вертушка» их видит?
        - Не знаю, должна, наверно.
        - Товарищ генерал, - вдруг крикнул Ливенцов. - Они взяли нас на прицел!
        Савельев слепо посмотрел на Максима. Оба знали, что Ми-8 последней модели может обнаружить луч локатора зенитных радаров.
        - Связь! - рявкнул Дорохов.
        - Пытаюсь достучаться!
        - Поднимайтесь! - крикнул Максим.
        - Не понял! - послышался голос Дорохова.
        - Они настроены сбить нас! Поднимайтесь!
        - И что дальше?
        - Нырнём в иномериану! Это единственный шанс спастись!
        - Думаешь, они… посмеют?..
        - Есть связь! - крикнул Ливенцов.
        С минуту пассажиры вертолёта вслушивались в рокот моторов винтокрылой машины. Переговоры Дорохова с командиром преследующей машины слышны не были, из кабины доносились лишь невнятные возгласы:
        - Нет… конечно… проверяем… ждите…
        Потом генерал прокричал:
        - Они требуют убираться ко всем чертям! Егор Левонович, командуйте подъёмом!
        - Левее метров на двадцать… и выше!
        - Макс, мы что, не подчинимся?! - округлила глаза Вероника.
        - Разве ты не согласилась лететь? - удивился Максим.
        - Согласилась… но не думала…
        - Что?
        - Что это сбудется.
        - Прорвёмся, душа моя, не переживай!
        Максим подскочил к бойцам, вытащившим из контейнера переносный зенитный комплекс.
        - «Иголку»!
        Редошкин ловко вставил в трубу «иголку» - ракету величиной с мужскую руку, способную поражать цели на дальности до пяти километров.
        Максим подсел к распахнутой дверце отсека, упираясь одной ногой в окантовку дверцы, другой - в ребро порога, направил ствол «Гарпуна» на вертолёт преследователей.
        - Ещё выше! - прокричал Егор Левонович.
        Дорохов поднял машину ещё на два десятка метров.
        Видимо, пилоты второго вертолёта увидели, что в кабине беглецов появился человек с ракетным тубусом через плечо. Вертолёт резко отвалил в сторону, снижаясь.
        - Выше! - крикнул Карапетян.
        - Сейчас они нам врежут! - мрачно прохрипел Мерадзе.
        Вероника зажмурилась.
        Но в этот момент видимость скачком ухудшилась, будто вертолёт вонзился в белёсое облако, и последнее, что услышал Максим, был крик Кости:
        - Ура! Попали!..
        В глазах потемнело…
        Глава 6
        Человек и демон
        Склад «поленьев» Точилин обнаружил в той же башне, замаскированной строителями под исполинский «баобаб», уже зная, что никакие это не поленья, а зародыши расы Демонов. Пришла мысль запустить процесс рождения «демонят», поскольку в бункере кроме «поленницы» обнаружилась ещё и камера-инкубатор для новорождённых, а также анабиозная камера со спящим внутри Демоном, похожая на шестиугольный в сечении чёрный гроб. В усыпальнице лежал усохший Демон, погруженный в сон, что дало толчок фантазии лейтенанта оживить и его, поскольку две включённые ранее камеры с Демонами так и не запустили процесс оживления, хотя сначала ему показалось, что процесс пошёл.
        Он подключил к «гробу» два десятка кабелей и трубок, отыскал консоль управления: она выдвигалась из торца реаниматора, и после нескольких неудачных попыток включить устройство Точилин нашёл-таки комбинацию запуска камеры, высветившей цепочку индикаторных огней по её периметру.
        Точно таким же образом ему удалось включить и «роддом», внутрь которого он положил сразу двадцать «поленьев».
        Радостно потёр ладонь о ладонь. И с сожалением подумал, что Демоны не оставили в своих холодильниках запасов алкоголя. Выпить сейчас водочки или коньячку было бы в самый раз.
        Но он и в самом деле не нашёл в уцелевших упаковках демонских концентратов ничего похожего на бутылки. То ли Демоны вовсе не употребляли алкогольсодержащих жидкостей, то ли хранили их в других контейнерах.
        Загоревшись желанием определиться с проблемой окончательно, Точилин принялся методично обшаривать доступные ему помещения в подземных апартаментах, проявив недюжинное терпение. Впрочем, делать ему всё равно было нечего, а идти к месту высадки кенгурокузнечиков без поддержки не хотелось. Надо было сначала дождаться пробуждения «усохшего» Демона, а ещё лучше - рождения целой команды молодых демономальчиков, которые стали бы охранять своего «отца» в знак благодарности за оживление.
        На поиски запасов выпивки ушёл весь день.
        Отсчитывал время Точилин по тем же признакам, какими пользовался в главном лесном поясе на самом верху «бутерброда» местного мироздания. То есть по движению светила от «востока» к «западу».
        Ещё будучи членом команды Дорохова, Точилин слышал разговоры попаданцев, обсуждающих проблемы жизни Леса. Вспоминали и светило, которое ботаник Костя считал не звездой, а плоской ячейкой наподобие солитона - одиночной морской волны. И состоял этот солитон якобы из плазмы особого рода - бозонной. Но так ли это было на самом деле, лейтенант не знал и не хотел знать, не интересуясь физикой никак, с приставкой «совсем».
        Зато вечером его ждала удача: в самом последнем бункере под «баобабом» нашлась комната, которая, очевидно, служила владельцу спальней или кабинетом. В ней стояла гигантская кровать, способная уместить сразу трёх Демонов, превосходящих по комплекции любого человека, ванна, шкафы и нечто вроде бара, в котором пряталась целая батарея узких и высоких непрозрачных банок разного цвета и с разными рисунками.
        Вскрыв одну, Точилин едва не выронил сосуд, так как он зашипел и фыркнул зелёной пеной. Понюхав пену, лейтенант лизнул её (отравиться не боялся, жизнь в Лесу научила, что Демоны питались только вегетарианской пищей, которую не отторгали и человеческие желудки) и понял, что нашёл искомое.
        Напиток не походил на известные земные алкогольные напитки, насыщенный странной, лёгкой, щиплющей язык горечью, но пьянил не хуже шампанского, в чём гость и убедился, когда у него закружилась голова.
        - Чёрт побери! - похвалил он изготовителя. - А оно неплохо бьёт в голову! Интересно, из чего сделано это пойло?
        Спящий в своём анабиозном «гробу» Демон не ответил. Но по изменившемуся цвету лица уже можно было судить, что процесс оживления начал действовать на ткани существа, соединявшего в себе черты и признаки растения и животного. Особенно Точилина поражало в этих парнях их умение выращивать одежду и доспехи как слой кожи, не прибегая к швейным манипуляциям.
        В банке синего цвета, на которой красовался выпуклый значок в форме растопыренной шестипалой ладони (у Демонов действительно на руках было по шесть пальцев, в то время как ступни ног больше походили на ласты), оказался напиток похлеще «шампанского». Он тоже пенился - розовой пеной - и постреливал ниточками воздушных шариков, от которых во рту начиналась настоящая буря тресков и бульканья, а после трёх глотков у дегустатора вообще родилась безумная эйфория, сопровождавшаяся возбуждением и неудержимым смехом, остановить который он смог только спустя полчаса.
        - Ох… ть! - выговорил он, очнувшись. - Выстрел в яйца! Не сойти бы с ума!
        Дегустацию содержимого остальных банок пришлось отложить. В голове просветлело только через час, после чего Точилин сделал по глотку из трёх сосудов, содержащих питьё, чудесным образом сохранявшееся благодаря хитрой консервации много-много лет. Все напитки имели разный запах, цвет и вкус, от горчичного до бананового, но все производили ярко выраженное алкогольное действие. Судя по количеству банок, владелец бункера был заядлым любителем выпить.
        Так как зародыши Демонов проклёвывались медленно, «акушер» не стал сидеть сутками у корыт с «дровами» и решил вернуться на верхний уровень Леса. Мысль поискать земляков не оставляла лейтенанта, к тому же хотелось свежего мяса, и он с удовольствием охотился на косуль, коз и местных «зайцев», заметив, что, прежде непуганные и не боявшиеся человека, животные стали избегать контакта. Вполне могло быть, что Лес «проинструктировал» обитателей, и милые зверюшки стали прятаться от охотника.
        Впрочем, охотой этот процесс назвать было трудно. Демонский бластер, найденный землянином ещё под первым «баобабом», не давал ни одного шанса зверю увернуться даже на расстоянии до километра. Попадая в тело, сноп плазмы буквально раздирал его на лоскуты, превращая в фонтан горящей плоти, из-за чего приходилось убивать не одну косулю, а несколько, чтобы найти уцелевшую «филейную» часть.
        Некоторое время Точилин избегал района высадки кенгурокузнечикового десанта, боясь попасться этим существам на глаза, но любопытство оказалось сильнее, и однажды лейтенант рискнул-таки подобраться к речной петле поближе и убедился, что напоминающие земных кенгуру и кузнечиков одновременно обитатели корабля в форме теннисной ракетки никуда не делись. Они явно пытались починить свой транспорт, присоединив отломанную ударом о берег реки решётчатую «лопасть» к «ручке».
        Всего возле корабля возилось пятеро кенгурокузнечиков, использовавших какие-то длинношеие механизмы, и стояло два аэробайка. Командовал верзила шириной с двух землян, хотя остальные кенгурокузнечики были не крупнее самого Точилина. Они носили необычные плетёные костюмы из «кожаных» лент и удобные ранцы за плечами, откуда торчали рукоятки самых разных приспособлений. У Точилина даже слюнки потекли, когда он увидел, как один кузнечик ловко закинул трёхсуставчатую руку за голову и выдернул из ранца «медвежью лапу», оказавшуюся приспособлением для откручивания винтов и гаек.
        Потекли слюнки у Точилина и от вида воздушных мотоциклов.
        Тот, на котором он летал, должен был вскоре заглохнуть (возможностей подзарядить аккумуляторы Точилин так и не нашел), и мысль украсть у кенгуру летающий байк взбудоражила душу. Заимев транспорт, лейтенант мог бы ещё долго не беспокоиться о проблеме перемещения между слоями лесного «бутерброда».
        Однако и на этот раз Точилин не рискнул напасть, хотя мог это сделать при удобном случае. Кенгурокузнечики часто покидали свой лагерь на берегу реки, улетая на аэробайках, и подловить одного из них подальше от реки не составляло труда, тем более что о присутствии землянина они не догадывались. И всё же рассчитать «операцию экспроприации» Точилин не решился. Вернулся «домой», на третий ярус Леса, напоминавший земную саванну, занялся «родильным домом», мечтая поскорее вырастить отряд типа ЧВК - частной вооружённой компании, подчинив его себе.
        Молодые Демоны начали обретать формы спустя пять суток после включения камеры с «поленьями».
        Сначала из «поленьев» проклюнулись наросты, похожие на древесные почки или на грибы-трутовики.
        Потом «почки» выросли до метровой высоты, и из них начали вылупляться «рыбьи головы», развиваясь в тела Демонов, сочащиеся зеленоватой слизью.
        Точилин вспомнил фильм «Чужие», создатели которого нарисовали натуральный процесс рождения чудовищных монстров из бочкообразных «почек». Появление Демонов удивительным образом походило на рождение Чужих, и мысль о том, что художники видели тварей, долго преследовала Точилина.
        Но первым очнулся от летаргической спячки Демон в реанимационном «гробу».
        Точилин как раз собирался проверить, что творится в лаборатории с камерами, проснувшись утром неизвестно какого дня, когда услышал стук, лязг и шипение, заставившие его вернуться на всякий случай в спальню за оружием. В лаборатории он обнаружил откинутую крышку капсулы и сидящего в ней Демона. Несколько секунд они, замерев, смотрели друг на друга.
        Демон казался худым, как скелет, просвечивающим насквозь, хотя это было результатом прозрачных вставок в его тело. У него была вполне человеческая голова с узкими чёрными глазами, губы с вертикальной насечкой, напоминавшие щёчки тисков, треугольный нос и острые уши. Вместо волос на голове рос лишайник красного цвета, добавлявший немалую долю неземного колорита в облик существа.
        - Привет! - пробормотал Точилин, нервно облизав губы.
        Демон не ответил, перевёл взгляд на бластер в руках лейтенанта и медленно встал на ноги, достигая всего лишь полутора метров в высоту. В отличие от великана, своего собрата, воскрешённого Точилиным месяц назад, этот экземпляр напоминал подростка, и двигался он так плавно, что в голову невольно пришла мысль, а не женщина ли это?!
        Точилин усмехнулся, точно зная, что Демоны были гермафродитами, соединявшими в себе черты двух полов.
        «Подросток» выбрался из ванны реаниматора, направился к стене помещения, из которой торчала консоль с мигающими индикаторами.
        - Эй, приятель, ты чего собрался делать? - осведомился Точилин.
        Демон не ответил, всовывая свои коленчатые руки по первый локтевой сустав в стену над консолью.
        Точилин взбесился:
        - Стой, зараза! Кому говорят?! Что ты делаешь?!
        Демон и на сей раз не обратил внимания на тон человека, продолжая манипуляции.
        Тогда Точилин схватил его за скользкое плечо, развернул к себе и уткнул ствол бластера ему в шею:
        - Отвечай, засранец, когда тебя спрашивают!
        Глаза Демона стали реально квадратными. Он попытался вырваться, открыл рот, издал писклявый стон, выражая вовсе не испуг, а скорее возмущение.
        Точилин тряхнул его сильнее, выстрелил из бластера в стену помещения напротив, проделывая в ней дымящийся кратер диаметром в полтора метра.
        - Ну?!
        Демон наконец сообразил, что он тут не главный, рухнул на колени, обхватив голову ладонями.
        Изумлённый Точилин невольно расхохотался.
        - Вот это другое дело! Вставай, поговорим.
        Демон снял с головы ладони, недоверчиво, как показалось лейтенанту, посмотрел на него снизу вверх.
        - Вставай!
        «Подросток» в три приёма принял вертикальное положение.
        Точилин показал ему бластер:
        - Видишь? Будешь выполнять мои команды - будешь жить! Понял?
        - Чи-и… ми-и… - скрипнул малыш. И опять-таки - в голосе ни грамма страха! Хотя он только что явно испугался грозного окрика землянина.
        - Переведи!
        Демон внимательно посмотрел в глаза человеку.
        - У вас есть что-нибудь вроде электронного переводчика? - спросил Точилин.
        Квадратные глаза, губы чернеют, показывая зубы - три пластины зелёного цвета.
        Не укусил бы!
        Точилин приподнял ствол бластера:
        - Но-но!
        Реанимированный «подросток» съёжился:
        - Чи-и…
        - Успокойся и не делай страшную морду, она у тебя и без того не эталон красоты. Придётся учить язык. Как тебя звать?
        - Ми-и…
        - Заладил одно и то же. - Точилин положил руку себе на грудь: - Вадим, Дима. А ты кто?
        - Го-о р-р-лу-у ми-и…
        - Горлуми, так? Это имя или фамилия?
        - Чи-и…
        - Чтоб тебя черти взяли! Буду звать тебя Горлум. Давай разбираться дальше. - Точилин обвёл рукой лабораторию: - Бункер, твоё жилище.
        - Бу-у-к-ке-е… - попытался повторить Демон.
        Точилин рассмеялся.
        - Похоже, говорили вы мало. Ладно, попробуем ещё.
        Он указал пальцем на свою ладонь:
        - Рука.
        - Ру-у… ка-а…
        - Уже лучше. - Лейтенант ткнул пальцем в лапу «подростка»: - Рука?
        - Хва-а та-а ло-о.
        - Хватало?! - изумился Точилин. - Я правильно понял? Обалдеть!
        - Чи-и…
        - Хорошо, хорошо, не напрягайся, надо же какое совпадение! Рука - хватало! Может быть, и другие термины звучат по-русски?
        Но радовался он напрасно. За час «перевода» с «демонского» на русский и обратно он усвоил всего два десятка чужих слов, а главное, объяснил жильцу бункера глаголы «иди», «садись», «вставай», «принеси» и ещё несколько. Таким образом, первый урок положил начало обмену информацией, способствующему в будущем полноценному общению.
        День закончился второй попыткой освоения чужого языка, насыщенного шипящими, после чего Точилин запер собеседника в одной из пустующих комнат, хватанул «винца» оранжевого цвета, по вкусу напоминающего текилу с ноткой моркови, и пошёл спать, даже не подумав о состоянии пленника (голоден, не голоден) и о том, нужен ли ему туалет. Лишь наутро, услышав скулёж в «камере», лейтенант догадался о причине жалоб пленника и выпустил его, проводив в туалетную комнату, вполне себе земного типа, если не обращать внимания на форму унитаза.
        Так прошло два дня.
        Точилин вставал по утрам, давал Горлуму время на приведение себя в порядок, допрашивал, кормил, учил слова демонского языка, чем-то напоминавшего арабский, потом запирал и поднимался на аэробайке на верхний ярус Леса. Охотился, набирал в пустую тару чистой воды и возвращался обратно.
        К месту высадки кенгурокузнечиков он слетал только раз, чтобы убедиться в их существовании.
        Попаданцы из другой вселенной в мир Леса (так оно и было на самом деле) уже починили корабль-ракетку, во всяком случае - внешне, и теперь обследовали окрестности речной петли, собирая образцы флоры и фауны в виде бабочек, белок и ежей. Точилин видел это собственными глазами, удивляясь любознательности пришельцев. Он даже предположил, что разодетые в странные «доспехи» кузнечики являются учёными в своей вселенной и, попав в другую, они занялись привычной работой.
        Однако его догадка оказалась неверной.
        Вернувшись к реке уже вместе с маленьким Демоном, послушно выполнявшим его команды, Точилин обнаружил, что в корабле находились и другие обитатели. Причём, судя по поведению первых пяти «учёных», остальные пассажиры «ракетки» не принадлежали к «элитной касте», потому как были и одеты иначе (их одежду можно было охарактеризовать словом рваньё), и относились к ним «учёные» не с подобающим пиететом, совсем не так, как к уважаемым разумным существам, а скорее как к бомжам. Стоило одному из «бомжей» кинуться к реке, как его тут же пристрелили.
        Демон за спиной лейтенанта начал своё воробьиное чириканье, и Точилин едва успел его остановить, зажав рот ладонью:
        - Тихо, сволочь! Задушу!
        Убитого кенгурокузнечика хоронить «учёные» не стали, просто сбросили в воду, и труп медленно погрузился на дно реки, застряв на отмели.
        «Ни хрена себе! - мысленно оценил Точилин действия пятёрки „учёных“. - Уж не тюремный ли это корабль, перебрасывающий куда-то заключённых? В таком случае эти парни в форме - конвоиры? Вертухаи? И лучше к ним не соваться с мирными предложениями? Пристрелят - и всё!»
        Сбившихся в стадо «заключённых» повели купаться. И всё закончилось бы общим обмыванием, если бы не действия ещё одного самоубийцы, решившего сбежать от тюремщиков.
        Высокий и худой как жердь кузнечик вдруг ломанулся вдоль берега реки, высоко поднимая колени (ну точно земной кузнечик!), кинулся в воду, в два взмаха длинных рук переплыл реку в самом узком месте, метнулся в кусты на другом берегу и помчался в направлении дерева, в ветвях которого прятался аэробайк с седоками.
        И опять-таки что значит везение: побег закончился бы расстрелом беглеца, но за ним внезапно сыпануло и большинство остальных пленников, и дело приняло скверный оборот.
        Разумеется, Точилин не стал бы спасать бегущих, заботясь о целости собственной шкуры, давно растеряв позитивные человеческие качества, но толпа бежала прямо на него, а за ней рванул «учёный» на воздушном мотоцикле, начиная стрелять из какой-то изогнутой штуковины, и один из огненных пунктиров вонзился аккурат в ствол дерева под мотоциклом Точилина. От неожиданности лейтенант выстрелил в ответ…
        Глава 7
        Боевой теннис в большом лесу
        Он падал, и падал, и падал, сжимаясь в комок и пытаясь сконцентрироваться перед ударом о землю… пока не сообразил, что никуда не падает, а висит в невесомости.
        В ушах проклюнулся неясный шум: гул моторов, голоса людей, треск и шипение.
        Максим открыл глаза и увидел прямо перед собой чью-то обтянутую джинсами задницу. Оттолкнул её ладонью и услышал испуганный голос Кости:
        - Меня кто-то укусил!
        Перевернувшись и вцепившись одной рукой в кант дверцы, а второй держа трубу ПЗРК, Максим обозрел кабину вертолёта.
        Бойцы группы держались за сиденья в хвосте кабины.
        Карапетян сидел на полу среди своих подвисших приборов, удерживая рукой компьютер.
        Вероника с глазами на пол-лица цеплялась за лавку вдоль борта, бледная от стресса.
        Костя, раскорячившись, возился на полу, пытаясь отползти от проёма люка подальше, но инерция падающего вертолёта сносила его к Максиму.
        Савельев тоже сидел на бортовой лавке и с интересом смотрел в иллюминатор.
        Максим повернул голову, глянув в проём дверцы.
        Вертолёт плыл в густом сером тумане, булькая лопастями винтов, но понять, где он находится в данный момент, было невозможно.
        В ухе скрипнуло.
        Максим обнаружил на голове наушники.
        - Слушаю!
        - Где мы? - спросил Дорохов.
        - Между мирами, - ответил Максим с кривой усмешкой.
        - Двигатель выключить?
        - Ни в коем случае! И не меняйте вектора движения! А то нас забросит ещё куда-нибудь.
        - Мы уже были здесь! - Костя наконец сел, вцепившись в ножку лавки. - Егор Левонович, что скажете?
        - Это двойной пробой, - ответил Карапетян невнятно. - А может быть, и тройной. Он соединил Лес, Землю нашего времени и будущее.
        - Так мы сейчас вылезем в будущем? Там же обитает чёрный лес.
        - Я не совсем представляю механизм взаимодействия иномериан с континуумом нашей вселенной. Червоточина может иметь более сложную конфигурацию, не линейную, и какой-то боковой её лепесток действительно уходит в наше будущее.
        - Не хотелось бы связываться с чёрным лесом, - сказал Савельев.
        - Да уж, - фыркнул Костя, - ещё одну войну с этим гадским лесом я не переживу. Хотя ведь там полно ценных артефактов. Помните, мы нашли манускрипт в музее? Кстати, где он, кто знает? Ося, кому вы передали книгу?
        - Не помню, - отмахнулся Матевосян. - Кому-то из чекистов.
        - Тогда мы больше ничего не узнаем. Надо было отдать историкам или археологам.
        - Помолчи, умник, - оборвал ботаника Редошкин. - Не до книг сейчас.
        - Меня сейчас вырвет! - пожаловалась бледная Вероника на ухо Максиму. - Я плохо переношу невесомость!
        - Держи! - Максим сунул ей пластиковый мешок.
        - И долго мы будем падать? - осведомился Редошкин.
        Словно услышав его горестный вопрос, вертолёт влетел в снежный вихрь - с виду, перевернулся, и людей, едва не слетевших с мест при перевороте, вдавило в сиденья или в пол вернувшаяся гравитация.
        Вскрикнула Вероника.
        Выругался Мерадзе:
        - Вот же сучий потрох!
        Звук работающих винтов изменился, превратившись в слитный гул-треск.
        В кабине посветлело.
        В иллюминаторы заглянуло солнце. Но это было не земное светило, судя по неяркому жёлтому пятну в синем небе.
        - Лес! - выдохнул Редошкин.
        Под вертолётом и в самом деле появился знакомый лесной пейзаж - стена деревьев до горизонта, сверкнула излучина реки, стал виден ржавый остов африканского катера, а рядом, наполовину в воде, наполовину на песчаном береговом откосе, виднелась необычного вида конструкция, напоминающая с высоты трёхсот метров теннисную ракетку.
        - Что за хрень?! - удивился Мерадзе.
        - Внимание! - рявкнул Максим, заметив некую странность пейзажа. - БТ!
        Команда «БТ» означала боевую тревогу, и бойцы группы привычно включились в режим форсмажора, зная каждый свои обязанности при совместной работе подразделения.
        Во время бегства с Земли через иномериану они, конечно, не были вооружены как положено, то есть вертолёт не имел ракет к пусковым контейнерам на боковых консолях. Савельев смог лишь оснастить кабину переносным зенитно-ракетным комплексом и гранатомётами. ПЗРК, который взял в руки Максим, теперь лежал на полу, к счастью, не вывалившись в люк при перевороте вертолёта. Но при погрузке необходимого снаряжения Савельев поставил ящик с оружием поближе к перегородке, за которой располагалась кабина пилотов, и на вооружение опытные спецназовцы потратили всего пару секунд.
        Редошкин схватил снайперский комплекс Лобаева, будучи не только хорошим рукопашником, но и великолепным снайпером.
        Мерадзе и Матевосян сначала вытащили пистолеты-пулемёты «Кедр», а потом и противотанковый гранатомёт «Крюк».
        Сергей Макарович не любил огнестрел, но в прошлом он тоже был неплохим стрелком и позаботился взять помповое ружье «Медвежатник». Калибр ружья позволял ему с расстояния в сто метров пробивать не только армейские бронежилеты, но и борта БМП. А поскольку в Большом Лесу водились и жуткие «броненосные» твари вроде носорогопауков и «многоножек», «Медвежатник» очень даже был к месту. Хотя, помня бои с «динозаврами», Савельев не забыл и о револьверных гранатомётных комплексах. В хвосте кабины кроме «Крюка» стояли два контейнера с ПТРК «Шершень», а также два зенитно-ракетных «Гарпуна» второго поколения, способных сбивать и беспилотники, и «вертушки», и низко летящие самолёты, не говоря уже о «нетопырях», созданиях Большого Леса, скорость которых была далека от звуковой.
        Вероника не взяла ничего, но Максим молча протянул ей «Кедр», и девушка, прикусив губу, приняла оружие.
        Себе же майор приготовил такой же помповик, что и Сергей Макарович, считая его стрельбу весьма впечатляющей, хотя в данный момент был вооружён «Гарпуном».
        Объявил боевую тревогу он рефлекторно, являясь опытнейшим оперативником Службы спецопераций ГРУ. Ему достаточно было глянуть на картину Леса под вертолётом, чтобы принять мгновенное решение.
        На земле же и на берегу реки разыгрывалось в этот миг настоящее сражение.
        Через реку плыли какие-то существа, спасаясь от стрелявших по ним кенгурокузнечиков. Память подсказала, что это родичи тех самых попаданцев в мир Леса, на ракету которых Максим наткнулся в самом начале своей лесной эпопеи. Их было пятеро, запакованных в спецкостюмы наподобие российских «ратников», но в инопланетном исполнении. Бежавшие от них оказались такими же кузнечиками, только одеты были в лохмотья, что стало видно, когда они начали выбираться на противоположный берег.
        Пока беглецы переплывали реку и ныряли в кусты, от всей толпы осталось буквально два-три кузнечика, пытавшихся укрыться в высокой траве.
        Двое из вооружённых кенгурокузнечиков вскочили на аэробайки, взмывая над берегом.
        Один помчался за беглецами, второй вдруг начал стрелять по ближайшему дереву - это был роскошный «фикус» высотой более ста метров - и получил ответку: вырвавшийся из ветвей огненный язык снёс байкера с сиденья как шар боулинга - кеглю. Воздушный мотоцикл спикировал вниз и застрял в густых кустах.
        И тотчас же трое кузнечиков на берегу обрушили огонь на «фикус», где прятался стрелок.
        Один из неярких импульсов попал в дерево, и на землю вместе с листьями и ветками полетели два тела и аппарат, на котором, видимо, и сидел стрелок.
        - Точилин! - закричал Костя. - Живой!
        Действительно, один из седоков мотоцикла оказался лейтенантом охраны Дорохова, второй же, небольшого роста, запакованный в чешуйчатый металл, мелькнул так быстро, что Максим его толком не разглядел.
        - Товарищ генерал, ниже!
        Вертолёт провалился сразу на сто метров вниз.
        Один из кенгурострелков обратил на него внимание, вскинул ствол своего причудливо изогнутого, трёхручечного бластера.
        - Огонь! - скомандовал Максим.
        Раздался дружный залп трёх видов оружия: из ПЗРК стрелял Максим, из гранатомёта «Крюк» - Мерадзе и помпового ружья - полковник Савельев.
        И бой закончился.
        Кенгурострелок на аэробайке кувыркнулся в реку, в то время как его аппарат ткнулся в берег, подняв волну песка.
        От трёх других кузнечиков, стрелявших из бластеров с берегового откоса по своим землякам, остались две неглубокие ямы звёздчатой формы, выплеснувшие лучи осколков оружия, лохмотья костюмов и ошмётки тел.
        Но и стрелок их не промахнулся, попадая в пузо Ми-8.
        Вертолёт тряхнуло, в кабине взвыла сиренка.
        - Повреждение! - крикнул Дорохов. - Отказ систем обзора! Садимся!
        Вертолёт устремился к земле, кренясь и вздрагивая. К счастью, он был ещё управляем, и столкновения с гигантской «ракеткой» удалось избежать. Удар приземления был жёстким, груз в кабине сместился вдоль прохода к носу аппарата, едва не задавив Карапетяна и отбросив его приборы. Винты разошлись басом, снижая частоту вращения, остановились. Наступила тишина.
        - Глаза, руки, ноги! - скомандовал Максим.
        Бойцы дружно десантировались наружу через открытый проём дверцы, направив стволы в разные стороны.
        Выпрыгнул и Максим, вглядываясь в крутой бок «ручки ракетки» высотой с трёхэтажный дом. Было видно, что корпус сооружения покрыт выпуклыми чёрными и зелёными пластинами, а торец выглядит как нос транспортного самолёта, бликующий слоем ртути.
        Лязгнуло!
        Костя присел.
        Вероника замерла, прижав к груди кулачки.
        Мужчины развернули стволы на возникшее в боку «ракетки» прямоугольное отверстие люка, откуда ковшиком выдвинулась ребристая дорожка.
        Прошла минута, однако из люка никто не показался.
        Редошкин посмотрел на Максима:
        - Я проверю?
        - Прикрой тыл! - Максим тенью метнулся к «ракетке», взлетел по «ковшу» в люк.
        Первым помещением за люком располагался, очевидно, тамбур, способный вместить человек шесть - по размерам землян либо трёх - по размерам кенгурокузнечиков. Тамбур был пуст, если не считать сотни выступающих из его стен чашевидных наростов. Пока Максим разбирался с интерьером тамбура, появился Редошкин.
        - Что застрял?
        - Наверно, это… - Майор не договорил.
        Пандус в форме ковша вдруг свернулся и закупорил проём люка. Наступила темнота, и тотчас же на людей обрушились жаркие струи какого-то газа.
        Максим хотел крикнуть - береги глаза и не дыши, - но опоздал. Глаза защипало. Правда, процедура длилась всего три секунды, и пахнущий чесноком газ перестал извергаться чашками на стенах.
        - …! - с чувством промычал Редошкин.
        - Дезообработка, - подтвердил Максим, перестав зажимать нос.
        Щёлкнуло, на людей упал сноп света через расширявшийся проём люка в соседнее помещение.
        Максим мягко скользнул в коридорчик за люком, стены которого представляли собой пучки стволов бамбука жёлтого цвета. По ним переметнулись красные и фиолетовые огни, образуя висящее в воздухе кольцо.
        - Не понимаю, - пробурчал Редошкин.
        - Что?
        - Зачем надо было включать дезообработку. Они что же, каждый раз при заходе в свою колымагу включают антивирусный контур?
        - Наверно.
        - А это что за колечко? Нас приглашают? Или, наоборот, предупреждают, чтобы мы не лезли?
        Максим покачал головой:
        - Едва ли кузнечики рассчитывали, что к ним заявятся непрошеные гости.
        - Тогда это ловушка.
        - Если бы здесь оставались другие члены экипажа, они бы уже отреагировали.
        - Тогда что здесь произошло?
        - Могу только предположить. Эти парни - явная родня кенгуропопаданцам с ракеты, которую мы обнаружили в Лесу. Очевидно, Лес то и дело стучится о соседние вселенные, и через возникающие трещины - иномерианы - сюда сваливаются разные агрессивные твари.
        - Такие, как мы, - ухмыльнулся лейтенант.
        - А поскольку кенгурокузнечики сами агрессивны, то Лес и послал нам сообщение, чтобы мы занялись новыми попаданцами.
        - Так мы до скончания веков будем с ними возиться.
        - Я поговорю с ним, когда закончим разбираться с ситуацией.
        - Почему одни кузнечики стреляли по другим?
        - Наверно, это тюремный корабль, который перевозил их зэков. Вспомни, как они были одеты. А когда зэки побежали, конвоиры открыли стрельбу. Только и всего.
        - Логично.
        - Сам как думаешь?
        - Согласен на все сто. А вообще, везёт же нам на уродов, командир! То африканцы, то роботы чёрного леса, то эти кузнечики!
        - Вперёд!
        Оба скользящим шагом направились в глубь коридора.
        Кольцо огней растаяло. С тихим лязгом в торце коридора возникло отверстие люка. Разведчики прижали к плечам приклады ружей. Но навстречу никто не показался. Создавалось впечатление, что корабль для перевозки заключённых пуст.
        За люком коридор разветвлялся на два поуже. Один шёл вдоль борта «ракетки», образуя проход мимо открытых тюремных камер. Всего дверей было восемь, из чего можно было сделать вывод, что в каждой камере проживало по двое заключённых.
        Максим заскочил в одну такую комнату и выскочил как ошпаренный обратно: запах в камере стоял гуще, чем на мусорной свалке.
        Второй коридор изгибался дважды, каждый раз расщепляясь на два, и вывел разведчиков на мостик управления аппаратом. Сомневаться не приходилось. Это была самая настоящая рубка, напоминающая пост управления военным кораблём, фрегатом или эсминцем.
        Она делилась на две неравные части. Стенки малой части представляли собой приборные панели с сотней мигающих индикаторов, окошек и экранчиков. А перед большим экраном, показывающим пейзаж снаружи, располагалось кресло, приспособленное для работы в нём существа, имеющего трёхсуставчатые руки, ноги кузнечика, книзу превращавшиеся в лапы кенгуру, и выступ на спине, образующий нечто вроде плавника.
        Отделение побольше полукольцом окружало главный пульт поста. В нём стояли шесть кресел попроще - по сравнению с командирским, перед каждым светились вогнутые чаши экранов, один из которых показывал отсек с камерами для заключённых.
        - Странно, - сказал Редошкин. - Неужели они настолько беспечны, что не оставили в корабле ни одного своего охранника? И где охранная автоматика? Почему не работает? Что за пренебрежение к инструкции? Ведь наверняка таким службистам предписано ответственно относиться к своим обязанностям конвоиров? Не овощи же на продажу везли.
        - Считали, что никто им не угрожает.
        - Ага, и решили помыть зэков, не опасаясь, что те сбегут?
        - Мало ли чем они руководствовались. Возвращаемся.
        - Может, обойдём весь зэковоз?
        - Как ты сказал? Зэковоз?
        - А что, не нравится?
        - Да нет, нормально. Пусть будет зэковоз. Обследованием займёмся позже, вместе со всеми. Нам самим надо разобраться во всей этой кутерьме. Попробуем найти хотя бы одного уцелевшего пленника. Тогда и узнаем, откуда они и куда их везли.
        Через минуту разведчики вернулись к спутникам, с тревогой ожидавшим их возвращения.
        Глава 8
        Новости дня
        До самого вечера (солнце Леса скатилось низко к горизонту) отряд самоотверженно трудился, выполняя обязанности похоронной команды и разведподразделения.
        Из кенгурокузнечиков не уцелел никто. Хоронить пришлось всех членов экипажа зэковоза (термин Редошкина одобрили все, даже Костя) и пятнадцать заключённых.
        Точилина так и не нашли, как и его спутника. Оба сбежали на аэромотоцикле, принадлежащем экипажу зэковоза, и в пределах прямой видимости не появлялись.
        - Он был с Демоном! - заявил Костя при обсуждении создавшегося положения. - Зуб даю! Здесь больше никого нет, кроме разве что зверюг чёрного леса. Лейтенант, наверно, оживил кого-то из тех, кто лежал в бункерах саванны, и взял его с собой.
        - Но почему он сбежал? - с недоумением спросила Вероника. - Мы же хотели его спасти.
        - Вряд ли ему требуется спасение, - мрачно усмехнулся Мерадзе. - После того что он натворил, после якшания с Демонами и с роботами чёрного леса у парня поехала крыша, и теперь стоит его опасаться, а не спасать.
        - Согласен, - кивнул Редошкин.
        Они с Максимом ещё раз осмотрели корабль кенгурокузнечиков, обнаружив в нём отсек с запасами пищи - судя по прозрачным полкам с кучей банок и коробок разного формата. Да и пахло в отсеке как на кухне, что вызвало у разведчиков оживление. Еду Демонов они пробовали не раз, а с пищей кенгурокузнечиков сталкивались впервые.
        - Откроем пару банок? - предложил Редошкин.
        - Не сейчас, успеем ещё.
        В отсеке, вход в который представлял собой настоящие ворота, наткнулись на упакованный аэромотоцикл. Мест в отсеке хватало на четыре таких аппарата, но стоял только один.
        - Вот это славно! - обрадовался Редошкин. - Теперь у нас два байка! Можно будет мотаться по этажам Леса на любые уровни.
        - Непонятно, куда делись два других мотоцикла.
        - Может, тут только два и было.
        - А если они запустили разведку?
        Редошкин пошарил рукой по воротнику костюма.
        - Чёрт, надо срочно обзавестись рациями. Полковник, по-моему, взял несколько. Но я думаю, Софа не пропустит незваных гостей, если те появятся.
        - Тем не менее возвращаемся.
        Члены группы встретили их вопросительными взглядами.
        - Ну, что там ещё? - нетерпеливо спросил Костя. - Трупов нет?
        - Чисто, - ответил Редошкин со смешком.
        - А летать зэковоз может?
        - С этим будем разбираться, - сказал Максим. - Давайте сооружать лагерь.
        Ми-8 беглецов с Земли оказался повреждённым незначительно, и Дорохов рассчитывал поднять его в воздух через пару дней.
        Изучением доставшегося землянам средства передвижения генерал хотел заняться утром следующего дня, но Максим принял решение сначала побеседовать с Лесом, чтобы выяснить обстоятельства посыла на Землю шмеля с крестиком Редошкина. Только после этого можно было составлять план дальнейших действий.
        Майор посадил на аэробайк Веронику, вручив ей помповое ружьё и забив грузовой кошель «теннисными мячами», сел впереди и помахал рукой остающимся.
        - Вернёмся через пару часов. Андрей Тарасович, командуйте моими парнями.
        - Разберёмся, - сказал Савельев.
        - Вы, собственно, куда? - спросил Редошкин.
        - К Дубу, - ответил Максим, поднимая мотоцикл в воздух.
        Конечно, он мог бы разговаривать с Лесом с любой точки территории, но Дуб олицетворял для него некое высшее существо наподобие русского бога Рода, и встречи с ним всегда проходили в дружественно-божественном ключе.
        Была у Максима и ещё одна идея, которую он стал претворять в жизнь спустя полчаса после начала полёта.
        Найдя под мотоциклом лесок «русской природы» - с берёзками и сосенками, он спикировал на озерцо в центре леска и на испуганный возглас Вероники «Мы падаем?!» ответил:
        - Сладкого хочу!
        Соскочил с сиденья, протянув руку спутнице:
        - Прошу, мадам!
        - Сладкого? - не поняла она. - Земляники, что ли?
        Он засмеялся, подхватил девушку на руки и понёс в лес, найдя красивую мшистую полянку между ивами.
        Она напряглась, пытаясь вырваться, но сопротивлялась недолго. Близости между ними не было давно (дня четыре точно), а молодое сердце требовало выплеска энергии, и желал её не посторонний человек, а любимый и не менее желанный…
        - Вкусная! - прошептал он спустя какое-то время.
        Искупались в чистейшей, сродни родниковой, воде, не стесняясь наготы друг друга.
        - Теперь можно и поесть, - пошутил Максим, помогая девушке натянуть спецкостюм, в каком она находилась на борту вертолёта.
        Вероника изумлённо распахнула глаза:
        - Ты же завтракал недавно!
        - Это я вспомнил старый мультик, где мать-лягушка говорила сыну: поели? - можно и поспать; поспали? - можно и поесть.
        Смех Вероники показал, что её настроение по крайней мере не ухудшилось после бурного «сладкого».
        Дальнейший путь к великаньему Дубу прошёл уже без задержек. Максим отыскал его легко, обладая феноменальной географической памятью, что не раз выручало его при выполнении боевых заданий.
        Аэромотоцикл завис над краем поляны, заросшей сочной зелёно-жёлтой травой, и седоки какое-то время молча разглядывали гиганта, возвышающегося над округой метров на триста.
        Максиму показалось, что он слышит тягучий басовитый гитарный звон, словно в этом районе Леса кто-то задел струну, и она так и не перестала звучать. И ещё он почувствовал взгляд, ассоциирующийся со взглядом могучего седого старика в доспехах, стоящего по грудь в земле. На ум пришёл образ пушкинской Головы в шлеме из поэмы «Руслан и Людмила». Дуб перед землянами создавал примерно такое же впечатление.
        - Сколько же ему надо воды… - нарушила молчание Вероника.
        Максим очнулся:
        - Море!
        - Но здесь поблизости нет морей.
        - Я образно выразился. В километре отсюда течёт речка, а водоносный слой здесь неглубоко, метров на двадцати.
        - Какие же у него тогда корни?!
        - Да, впечатляющие, держать такую махину трудно. Если его высота - под триста метров, то площадь корней не менее двадцати пяти тысяч квадратных метров.
        - Вся эта поляна?
        - Даже больше, ежели учесть, что корни дуба переплетаются с корнями других деревьев, порождая мыслящую систему.
        - Мозг?
        Максим улыбнулся:
        - Мозг.
        Загудело!
        К мотоциклу вынеслась струя жуков, заставив Веронику спрятаться за спину пилота.
        - Ой!
        - Не пугайся, трусиха, - обернулся Максим. - Это летающие датчики Дуба. Они чистят его и оберегают от разного рода грызущих насекомых.
        - Тут же нет насекомых.
        - А муравьи, а бабочки?
        - Они ведь тоже датчики и тоже чистят деревья всего Леса.
        - Ну, может, жуки имеют и какие-то другие функции.
        Туча гигантских - с мужской палец - жуков накрыла аппарат с пассажирами, но кружилась вокруг недолго. Словно убедившись в отсутствии опасности гостей, она поднялась вверх и понеслась обратно к патрону.
        Один из гигантов упал на голову Максима, он снял его, пережив не слишком приятные ощущения (богатый опыт общения с земными насекомыми подсказывал, что далеко не все они мирные создания), зажал с двух боков пальцами, рассматривая две пары жёстких чёрных крыльев, подкрылки, брюшко, восемь лап и впечатляющие рога, покачал головой:
        - Видок у тебя ещё тот.
        - Отпусти! - прошептала Вероника, опасливо пряча голову за плечом пилота. - Укусит!
        - Не укусит, это тебе не шмели, изобретённые чёрным лесом.
        Подброшенный вверх жук включил «тягу» и с гудением уплыл вслед за собратьями.
        Взгляд Дуба изменился.
        - Пошли, нас приглашают.
        Максим посадил аэробайк у опушки леса, и они пешком направились к лесному князю, взявшись за руки, как это проделывали уже не раз. Остановились, не доходя до узловатого ствола два десятка метров, легли на траву навзничь, по-прежнему держась за руки.
        Вероника поёжилась:
        - Мы как под рентгеном…
        - Скорее уж на столе МРТ. Что поделаешь, корни этого великана и в самом деле являются генератором биополя. Закрывай глаза и думай о приятном.
        Девушка фыркнула:
        - Что в твоём понимании приятное?
        - Бутерброд и чашка кофе, - пошутил он. - Сосредоточились!
        Ветерок, приносивший из Леса знакомые запахи, перестал шевелить траву. Природа словно затаилась. Стало совсем тихо. И в этой тишине слуха коснулся раскатистый шёпот:
        - Челове-е-ек… слушае-е-ем… тебя-а-а…
        Перед мысленным взором соткался образ собеседника, каким Максим видел Лес в своих фантазиях: тот же старик с длинными седыми волосами, перехваченными через лоб красной лентой, загорелое морщинистое лицо, усы, борода, яркие синие глаза, в которых светится пламя ума и силы. И губы, изогнутые в сожалеющей полуулыбке.
        «Дружище! - заторопился Максим, помня, что ментальный обмен требует значительного расхода энергии. - Мы получили твое извещение и поспешили на помощь. Почему ты послал к нам такого ненадёжного парламентёра? Что случилось? Мы ведь могли и не встретить посланника?!»
        «Ситуация изменилась…»
        «Мы поняли, наткнувшись на зэковоз… э-э… на корабль кенгурокузнечиков. Вероятно, они где-то в своей вселенной влезли в иномериану…»
        «Ситуация сложней, чем может показаться на первый взгляд… слуги чёрного леса проникли на шестой уровень нашего мира и повредили мемориальный комплекс наших предшественников… в результате генератор иномериан включается спонтанно… и создаёт тоннели перетекания вселенных…»
        «Постой, постой, не спеши! Кто такие ваши предшественники? Демоны?»
        «Нет, Демоны - пришельцы в этом мире… наши предшественники, а по сути создатели…»
        «Амазонки!»
        «И они пришельцы…»
        «Твою дивизию! Так всё сложно?!»
        «Наши предки - коллективный разум… существующий в нашей метавселенной изначально…»
        «Не понимаю!»
        «Лес».
        «Но ведь и ты Лес!»
        «Я всего лишь часть общего кластера… получившая самостоятельное развитие для нейтрализации последствий войны пришельцев между собой - Демонов разных рас. За границами моих владений находится другой Лес…»
        «Тот, который мы видели?»
        «Он бесконечен… а я лишь его малая часть».
        «Пощади моё воображение! Ничего себе - малая часть! По площади больше нашей Земли!»
        «Намного больше… вы не можете объять все масштабы нашего мира…»
        «Не хватает органов чувств?»
        «Ваш эксперт правильно оценил мерность нашей метавселенной…»
        «Три и четырнадцать сотых!»
        «А вы - существа трёхмерные… из-за этого для вас скрыты истинные масштабы таких образований».
        Максим почувствовал лёгкое головокружение. Даже пси-энергетическая подпитка Вероники не спасала от потери сил.
        «Ладно, поговорим об этом отдельно. Ты сказал - Амазонки тоже попаданцы…»
        «Они появились в Большом Лесу…»
        «Давай как-то иначе называть тот Лес, что окружает тебя. К примеру, Беслес».
        «Пусть будет так… существа, называемые вами Амазонками, попали к нам ещё до моего создания… они развивались очень быстро и в конце концов ушли из нашего мира, оставив памятник и генератор иномериан…»
        «Будь я проклят! Почему ты молчал об этом?!»
        «Вы не спрашивали…»
        «Значит, тебя создал тот самый Бесконечный… э-э… Беслес…»
        «Война Демонов едва не уничтожила мыслящую систему Бесконечного Леса… мы привлекли для нейтрализации последствий войны другую разумную систему…»
        «Чёрный лес?!»
        «Чёрный лес - вторая попытка… первой был контакт с коллективным разумом из другой метавселенной… это птицы…»
        Шевельнулась Вероника. Максим сжал её пальцы, успокаивая. Она слышала всё, из чего состояла ментальная беседа.
        «Птицы?! Но здесь нет птиц!»
        «Вы видели их… когда выходили за пограничную полосу наших владений…»
        «Мы бы никогда не поняли ваших отношений! С ума сойти! Сколько же к вам попадало разных гостей? Птицы, кенгурокузнечики, Амазонки, Демоны, чёрный лес, мы наконец!»
        «Я сначала был хранителем наследия Амазонок… потом мне поручили процесс очищения ареала, повреждённого войной… первая попытка не привела к успеху… птичий кластер зажил самостоятельной жизнью и перестал контактировать с нами… чёрный лес тоже оказался не помощником… а разрушителем… превратившись в завоевателя…»
        «А потом ты решил сделать ещё одну попытку и перебросил нас в свои владения!»
        «Мы не ошиблись с вами… хотя и люди - суперагрессивные существа…»
        «Не все!»
        «Не все…»
        Сердце заработало с перебоями.
        «Дружище, заканчиваем. Что заставило тебя снова обратиться к нам? Появление кенгуропопаданцев?»
        «Нет… мы попытались попросить их помощи… но они повели себя слишком грубо…»
        «Я видел, они расчищали площадку, истребляя животных… убили даже своих заключённых».
        «И пригрозили начать экспансию…»
        «Ну этого мы не допустим! Тем более что от их отряда почти никого не осталось в живых. Так какова причина?»
        «Бесконечный Лес… решил уничтожить наследие Амазонок… генератор иномериан… и ограничить наш ареал… что равносильно ликвидации нашей мыслящей системы…»
        Вероника снова вздрогнула.
        Максим повторно сжал её пальцы.
        «Ты преувеличиваешь наши возможности!»
        «На борту корабля кенгуру много оружия…»
        «Его всё равно не хватит отбить нападение, масштаб не тот. И я ещё не уверен, что мои земляки настроены воевать с… - Максим поискал более адекватное слово, но не нашёл, - с Беслесом».
        «Вы нас огорчаете…»
        «Ничего обещать не могу. Я не против помочь тебе, но не вижу способа. Кстати, у тебя же есть свой пограничный флот, шхуны заградителей».
        «Они предназначены защищать шестой уровень нашего мира. Их осталось немного».
        «А как ты оберегаешь границы своих владений? Я заметил полосу бурелома на границе. Ты её создал?»
        «Это не бурелом - искусственные растения…»
        «Наш ботаник говорит - плантоиды».
        «Название не имеет значения. Этот пояс создаёт непроходимое поле колебаний метрики пространства… которое не могут преодолеть птицы и другие существа… пока непреодолимое… но Повелитель птиц вскоре отменит этот физический закон…»
        «Это каким же образом?»
        «Его планы мне неизвестны… однако ничего неосуществимого в мире нет… стоит только поставить задачу…»
        «Какой ты оптимист, однако. Мы у себя на родине тоже часто ставим перед собой невыполнимые задачи. Но я тебя понял. Прощай покуда, будем общаться и думать».
        Максим с усилием вытащил себя из лесного пси-поля, как из болотной трясины, и с облегчением вдохнул чистый воздух под деревом, насыщенный запахами листьев, коры и травы.
        Рядом послышался такой же вздох: пришла в себя Вероника.
        - Как после бани…
        Он улыбнулся:
        - Расслабляет не хуже. Но отбирает слишком много энергии. Даже странно, почему это происходит, мы же не работаем как землекопы и не бегаем как футболисты, просто мыслим.
        - Костя говорил, что у нас с Лесом разные диапазоны ментальных вибраций.
        - Может, академик и прав, думать он умеет. А ты молодец, здорово поддерживаешь! Если бы не твоё плечо, обмен мыслями с Лесом давался бы мне тяжелее.
        - Ты и без меня разговариваешь с ним.
        - Бывало, но процесс давался мне нелегко.
        - Всё равно ты экстрасенс.
        - Да какой я экстрасенс, - запротестовал Максим, - просто интуиция развита неплохо.
        - Экстрасенс! - упрямо повторила девушка. - Никто из нашей группы не может так общаться с Лесом, как ты.
        - Ладно, пусть будет по-твоему. Ты всё поняла, о чём мы говорили?
        - Жуть! - призналась Вероника. - Как ушат холодной воды на голову вылили! Получается, мы все здесь попаданцы? Демоны, Амазонки, кузнечики. И единственная разумная система здесь - Лес.
        - Две системы: наш Большой и Бесконечный.
        - Странно, что они начали конфликтовать.
        - Ничего странного не вижу, Большой Лес осознал себя как личность, а у любой личности всегда появляется тяга к свободе выбора.
        - Но ведь мы не сможем ему помочь.
        - Не знаю, не уверен, и всё же обсудим эту проблему с остальными. Может, кто-нибудь подскажет идею.
        - Костя.
        Максим рассмеялся:
        - Можно не сомневаться. Отдохнула? Тогда полетели к своим.
        Они попрощались с Дубом и, провожаемые хвостом из жуков, вернулись к аэромотоциклу.
        Глава 9
        Зэковоз
        К излучине реки, накрытой от берега до берега «ракеткой» корабля кенгурокузнечиков, аппарат вернулся спустя два часа после отлёта.
        Рассказ контактёров произвёл на всех членов отряда большое впечатление.
        Особенно сильно реагировал Костя, то и дело прерывающий речь рассказчика - Максима - возгласами: а я что говорил?! и я так думал! а я вас предупреждал! - и тому подобными. В конце концов Сергей Макарович сделал молодому человеку замечание, и ботаник замолчал на пару минут. А так как он редко обижался и не был научен долго молчать, то и дальше продолжал в том же духе.
        - Да, сильно! - проговорил Дорохов, когда Максим закончил рассказ; сидели кружком на пригорке, под защитой вертолёта. - Этого мы предвидеть не могли. Ситуация действительно непростая. Не вижу никакого выхода из создавшегося положения. Даже если бы нам удалось подключить к решению задачи армию, она бы не справилась. Не кидать же атомные бомбы на Лес? Нет смысла.
        - Это уже было, - задумчиво сказал Карапетян. - Демоны, воюя друг с другом, загадили огромную территорию Бесконечного Леса, сбрасывая ракеты, или что там у них было, оставившие миллионы воронок в земле. И что произошло? По большому-то счёту, ничего. Бесконечный Лес…
        - Беслес.
        - Как?
        - Беслес - сокращение от Бесконечный Лес, термин мой.
        - Классная аббревиатура! - ухмыльнулся Редошкин. - Если учесть, что бес - нечистик из русского фольклора.
        Костя засмеялся:
        - Что значит иметь филологическое образование, да, Жора?
        Редошкин пожал плечами.
        - Пусть будет Беслес, - согласился Карапетян. - Он выделил из своих рядов чистильщика - Большой Лес, и тот за несколько тысяч лет создал новый лесной ареал, свободный от любого вида хищников. Если бы не попаданцы, по сути, все - хищники, ситуация в этом мире давно пришла бы в норму.
        - Амазонки не были хищниками, - робко возразила Вероника.
        - Стопроцентной гарантии дать мы не можем. Амазонки тоже не были людьми, несмотря на сходство и безупречность линий, подпадающих под наше определение красоты.
        - Но получается, что Большой Лес подставил нас? - проговорил Редошкин. - Он всё знал и ничего нам не сообщил. Нас использовали втёмную. Нет?
        - Мы не спрашивали, - покачал пальцем Максим.
        - Вы напрасно считаете Лес равноправным собеседником сродни человеку, - покачал головой Егор Левонович. - Несмотря на взаимопонимание. Лес - колоссальная разумная растительная система, но разумна она по-своему, не по меркам человеческих категорий и этики. Она никого не предала и не предаёт, следуя своей логике, нелинейной. К нему надо относиться скорее как к искусственному интеллекту, нежели как к человеку.
        Максим кивнул, подумав с некоторым облегчением, что ему было бы горько осознавать, что Лес способен предать.
        Дорохов посмотрел на него, прищурясь:
        - Вы тоже так считаете?
        - Примерно.
        - Плохо.
        - Почему? - удивился майор.
        - Для нас это как приговор. Что бы мы ни делали, Лес всё равно будет следовать своим правилам, невольно подставляя нас. Не вижу способа помочь ему.
        Максим искоса глянул на Веронику. Генерал повторил его же слова, сказанные после сеанса связи с Лесом.
        - Не соглашусь, - вежливо возразил Карапетян. - Мы ещё не всё наследство Амазонок изучили. У меня такое ощущение, что их мемориал прячет много других тайн.
        - Точно! - воскликнул Костя. - Там ведь и кроме генератора иномериан много чего понастроено! Надо лететь и изучать. Лес хочет, чтобы мы уничтожили генератор, а мы используем его как-нибудь по-другому.
        - Светлая голова! - восхитился Матевосян.
        - Только к заднице приделана, - проворчал Мерадзе.
        - Можно подумать, у вас не так, - отбрил его ботаник, расплываясь в ухмылке.
        - Что ещё можете предложить, товарищи? - поинтересовался Дорохов.
        Костя поднял руку:
        - Можно мне?
        - Потерпи, - укоризненно толкнула его в бок Вероника. - Очередь дойдёт и до тебя.
        - У нас у всех одинаковые права, - огрызнулся молодой человек.
        - Говори, - сказал Дорохов.
        - Лес выдал инфу о каких-то птицах, которые живут в Бесконечном Лесу, за пределами Большого.
        - Было дело, - кивнул Максим.
        - Надо просто договориться с ними.
        - С птицами? О чём?
        - Пусть наш Лес пустит их на свою территорию, они и разберутся с разными попаданцами, которые будут появляться в результате стохастического включения генератора иномериан. Тогда и Беслес успокоится и не будет требовать от Большого уступок.
        Беседующие переглянулись.
        - Большой не пойдёт на такой риск, - хмыкнул Редошкин.
        - Дело не в том, пойдёт или не пойдёт, - сказал Карапетян с сожалением. - Это плохая идея в морально-этическом плане. Даже если птицы в каком-то смысле разумны, они могут замахнуться на захват территории Большого Леса просто в силу своих психических и нравственных установок. Как говорится, ничего личного, только отдайте нам всё, чем владеете.
        - У! - выпятил губы Костя. - Как вы повернули. Но ведь птицы не отобрали у Беслеса территорию?
        - Мы не знаем. К тому же и птицы, и любые другие существа с биохимической генетикой наверняка начнут использовать генератор иномериан в своих целях. Не факт - добрых. Я бы вообще взял бы да уничтожил его, дабы не было соблазнов.
        - Какой вы воинственный сегодня, Егор Левонович, - усмехнулся Савельев.
        Карапетян виновато сморщился:
        - Простите, если я не прав.
        - Всё равно нам необходимо нырнуть вниз и посетить мемориал Амазонок, - сказал Костя. - Заодно выкинем оттуда роботов чёрного леса. Интересно, кто это и как им удалось поломать генератор?
        - Думаю, это шмели, - сказал Редошкин.
        - Почему ты так решил?
        - Только им удалось бы просочиться сквозь щели в здание мемориала, и только они могут формировать облака пси-воздействия на людей и на электронную технику, обладая психотронными наноизлучателями.
        - Могу поспорить…
        - Не надо, - остановил ботаника Дорохов. - Я тоже считаю, что мы обязаны спуститься на шестой уровень Леса и выяснить возможности наследства Амазонок. Когда будем иметь полное представление о наших шансах, тогда и решим, что делать.
        - И базы Демонов на всех уровнях надо бы пощупать, - добавил Сергей Макарович. - Вставляем в план работы?
        - Разумеется.
        - Кстати, о возможностях, - сказал Максим. - Вы успели еще раз осмотреть зэковоз, пока мы разговаривали с Лесом?
        - Ох, чего там только нет! - оживился Костя. - Оружия - уйма! Пойдём покажу.
        - Вместе пойдём, - поднялся Редошкин.
        - Идём все вместе, - сказал Дорохов. - Есть что обсудить.
        - Товарищ генерал, разрешите, мы с лейтенантом займёмся «вертушкой»? - спросил Ливенцов, указав на Матевосяна. - Кое-какие узлы надо заменить.
        - Хорошо, - кивнул Дорохов. - Действуйте.
        - Я тоже останусь, - сказал Мерадзе, с намёком приподняв ствол «Кедра».
        Максим кивнул. Лейтенант и в нормальной боевой жизни группы выполнял роль арьергардного охранения.
        Делегация потянулась к зэковозу, корпус которого в форме «ручки» «теннисной ракетки» нависал над рекой чёрно-жёлтой чешуйчатой трубой и упирался торцом в песчаный береговой откос. Вёл за собой небольшой отряд Костя, взявший на себя роль экскурсовода и азартно перечислявший обнаруженные в корабле богатства. За ним шагали заинтересованные Максим с Вероникой, затем Редошкин, Дорохов, Карапетян и Савельев.
        За два часа отсутствия пары лесных контактёров оставшиеся успели ознакомиться с аппаратом кенгурокузнечиков, а Карапетян с Матевосяном даже включили систему управления зэковозом. Точнее, смогли перевести её из состояния диагностирования в режим предполётной подготовки. Компьютеры кузнечиков практически не отличались от земных, как и вычислительные машины Демонов, что сразу заметил лейтенант, будучи отличным айтишником. Он доказал это ещё в Крепости Демонов, разгадав язык крепостного компьютера и сумев разобраться со всем электронным хозяйством Крепости.
        Примерно то же самое произошло и с кораблём кенгуропопаданцев, системы которого были включены все до единой, что позволило освоить кенгурокомпьютер без взлома его защиты. Да и советы Егора Левоновича, также неплохо разбиравшегося в квантовой сути компьютерных процессов, пошли на пользу.
        Первым делом оба ознакомились с меню главного вычислителя зэковоза, наметили контуры перевода с языка кузнечиков на русский (эти существа разговаривали щелчками - пакетами звуковых вибраций в диапазоне ультразвука, которые иногда человеческое ухо ловило как шипение или тонкий свист) и определили значение основных свистов, формирующих команды.
        - Теперь мы спокойно говорим с ним по-нашему, - хвастался раскрасневшийся экскурсовод, - и комп зэковоза выполняет все приказы. Вот, смотрите.
        Костя склонился к подкове консоли командирского пульта и громко произнёс:
        - Зажги освещение!
        В посту управления кораблём стало темно. Все осветители в потолке и на стенах погасли. Только разгорелись окошечки индикаторов на пультах.
        Раздался смешок Редошкина:
        - Командир, запрети ему говорить. Он так и самоликвид включит.
        - Отставить базар! - бросил Максим.
        - Слушаюсь.
        - Это не тебе. Костя, умолкни!
        Карапетян бочком протиснулся к пульту, коснулся пальцем какого-то окошечка.
        В кабине вспыхнуло прежнее освещение.
        Костя сконфуженно почесал в затылке:
        - Блин… он же подчинялся мне…
        - Надо чётче формулировать приказ, - проговорил Егор Левонович. - К тому же мы не все их термины перевели на русский, и слышит он нас с пятого на десятое, не всё улавливая из сказанного. Диапазон общения его создателей далёк от нашего аудиоспектра.
        - Кричи по-петушиному, - со смешком посоветовал Редошкин.
        - Пошли дальше.
        Делегация направилась по коридорам к периферийным отсекам вокруг основной трубы корабля.
        Костю отстранили от должности экскурсовода, и объяснял принадлежность помещений лейтенант.
        Всего в «теннисной ракетке» располагалось двенадцать отсеков разного размера и назначения. Двигательный, примыкавший к решётчатой плоскости «ракетки», был невелик, всего с кузов «КамАЗа», но именно он позволял махине летать. Правда, с какой скоростью и был ли корабль годен для космических полётов, исследователи ещё не знали.
        - Он антигравитационный, - заявил Костя, тыкаясь в спины шагающих впереди. - А решётка - антенна.
        Максим встретил взгляд Савельева.
        - Если мы сможем поднять его в воздух, - сказал Сергей Макарович, - у нас появится отличная возможность перемещаться по Лесу.
        - А вертолёт? - наивно спросила Вероника.
        - Ресурс вертолёта ограничен. Вот если мы отыщем топливо, то и он нам ещё послужит.
        Возле двигательного отсека открылся проём ещё одного.
        - Туалет! - расплылся в улыбке Редошкин. - Почти как на Земле.
        Максим заглянул, увидев помещение размером с двигательный отсек, но заполненный совсем другим оборудованием. Кенгурокузнечики мало походили на людей, но у них было седалище, опиравшееся на ноги, и садились они на унитаз почти как люди.
        - А вот там арсенал! - побежал вперёд Костя.
        Отсек с оружием находился по другую сторону «ручки» «теннисной ракетки», стыкуясь с галереей других помещений. Люк в него был открыт, представляя собой ребристую металлическую пластину прямоугольной формы толщиной с полметра.
        Максим вошёл следом за ботаником, разглядывая ячеи разного размера, усеивающие стены и потолок помещения, закрытые белыми выпуклыми крышками. Откинуты были три ячеи вдоль стен, внутри которых лежали в специальных сотах с перегородками знакомые жёлтые пушистые «теннисные мячи» и «фаустпатроны».
        - Это мы уже видели. - Максим повертел в пальцах тяжёлый «теннисный мяч». - Проверяли кондиции?
        - Проверим.
        - Там ещё полно… - Костя не договорил, так как Редошкин остановил ботаника:
        - Не лезь поперёк батьки в пекло. Командир, оружия действительно много. Здесь сотня ящиков-ячей, и все под завязку. Такое впечатление, что экипаж зэковоза доставлял кому-то целый арсенал. Есть и ножи с молекулярной заточкой, и «теннисных» гранат три ящика, и полсотни «фаустпатронов», и «револьверы». Помните? Стреляют пулями, по мощности не уступающими снарядам. И вот эти штучки.
        Лейтенант вытащил из длинного ящика самое настоящее копьё с заострённым, как жало, остриём. Направил в стену отсека, сделал движение, будто собирался метнуть копьё, и оно удлинилось сразу на несколько метров.
        - Сюрприз! - помотал головой Максим.
        - Ага, - радостно вскричал Костя. - Для охоты - самое то!
        - Я тебе поохочусь! - проворчал лейтенант, отводя руку с копьём, которое тут же вернуло первоначальную длину. - Но все эти штуковины для индивидуального применения, в том числе и «фаустпатроны». Ракет у кузнечиков не было, то ли они не дошли до их создания, то ли перешли на другие виды. Но в соседнем отсеке стоят пушки посерьёзней.
        - А мне ничего не сказал! - обиделся Костя.
        - Только не пытайся что-нибудь нажать.
        - Что я тебе - пацан трёхлетний?
        - Хуже.
        - Спасибо.
        - Пожалуйста.
        Вероника взяла ботаника под руку:
        - Не обижайся, ты иногда и в самом деле ведёшь себя как в детсадике. Будь посерьёзней.
        В соседнем отсеке под прозрачными колпаками высотой в полтора человеческих роста стояли два аппарата, напоминающие аэромотоциклы. У них было по три чёрных диска, точно таких же, какие на аэробайках играли роль антигравитационных эмиттеров, которые крепились к корпусу рычагами. Очевидно, они откидывались в стороны. Корпус устройств представлял собой кольцевую конструкцию с частыми вертикальными рёбрами, из которой высовывалась линза метрового диаметра. Материал линзы напоминал кварц, и внутри неё водили хороводы крохотные синие молнии. Опиралась вся конструкция на три кенгуриные лапы.
        В отсеке было свежо, что указывало на присутствие в воздухе озона.
        - Что это? - осведомился Дорохов.
        - Скорчер! - выпалил Костя азартно.
        Максим посмотрел на Карапетяна, и физик сказал:
        - Предварительно излучатель электрических молний. В реестре оборудования корабля отсек помечен синим кружком, а синий цвет у кенгуру - цвет опасности.
        - При чём тут скорчер? - спросила Вероника.
        - У Стругацких герой повести «Попытка к бегству» стреляет из скорчера, электрического разрядника. Кстати, очень мощного. А если учесть размеры этого излучателя, представляете, что будет? Да мы же любой крейсер потопим.
        - Размеры устройства далеко не всегда адекватны его мощи, - покачал головой Егор Левонович.
        - Давайте испытаем!
        - Всему своё время, - твёрдо сказал Максим. - Этот зэковоз не простой тюремный транспорт. Он вёз кому-то не только рабов, но и неплохую партию оружия.
        - Хороша же цивилизация кенгурокузнечиков! - фыркнул Костя. - Не то они воюют друг с другом, не то кого-то снабжают оружием и пушечным мясом. Или торгуют и тем и другим. Чем они лучше нас?
        - Никто и не говорит, что они лучше, - качнул головой Редошкин. - С чего ты решил нас сравнивать?
        - Ну, мы же гуманисты? Нет?
        - Не повторяй либеральные глупости. Но в любом случае надо воспользоваться тем, что нам досталось.
        - Вряд ли такие установки помогут нам решить проблемы Леса, - скептически заметил Дорохов. - Всем этим боевым богатством мы, конечно, распорядимся. Если амазонский генератор иномериан сработает ещё раз, сюда могут прибыть и другие братья по разуму, и тогда конфликт неизбежен. Поэтому надо готовиться к нему незамедлительно. Ваше мнение, Сергей Макарович?
        - Согласен, - кивнул Савельев. - В связи с этим предположением предлагаю перенести лагерь на пару километров отсюда. Иначе придётся каждую минуту ждать прибытия с неба недобрых гостей.
        - Согласен, - теперь кивнул уже Дорохов.
        Савельев покосился на Максима.
        - Разрешите? - спросил майор, решив соблюдать хотя бы видимость субординации.
        Дорохов усмехнулся:
        - Вы начальник экспедиции, майор, вам и решать.
        - В таком случае думаю, Егор Левонович и лейтенант Матевосян должны продолжить изучение зэковоза. Только после получения полного объёма информации о его кондициях можно будет приступить к испытанию самого корабля и его наполнения. Лагерь перенесём подальше, не на два, а на десять километров, чтобы жилось поспокойнее. Здесь подвесим беспилотник, а в лагере кто-то будет постоянно нести дежурство по контролю за территорией. После того как передислоцируемся и поднимем корабль, разобьёмся на группы. Одна спустится вниз, к мемориалу Амазонок, решать проблему с генератором иномериан. Вторую я бы отправил как парламентёра к Бесконечному Лесу. Надо, наконец, выяснить, сохранились ли другие цивилизации, кроме птиц, и попробовать договориться с ними. Либо установить прямой контакт с Беслесом, уговорить его не трогать наш Большой. Если есть возражения и добавления, прошу высказываться.
        Савельев повернулся к Дорохову:
        - По-моему, план хорош.
        - Добавлю, - сказал Андрей Тарасович. - Надо обязательно проверить район чёрного леса. Не поднял ли он голову? А вам, майор, - генерал бросил взгляд на Максима, - надо бы ещё раз побеседовать с Лесом, объяснить ему наши планы. Могут возникнуть нюансы.
        - Сделаем, - согласился Максим.
        - Тогда за работу, друзья.
        - Я буду помогать Егору Левоновичу! - вскричал Костя, оглянувшись на физика.
        - Ты будешь обустраивать лагерь, - проворчал Редошкин.
        - Командир! - негодующе выпалил молодой человек. - Чего он распоряжается?!
        Максим скрыл улыбку.
        - Здесь тебе делать нечего, ты не айтишник и не электронщик. Разобьём лагерь, и займёшься местной флорой.
        - За грибами, что ли, пошлёте? - скривил губы ботаник.
        - И за ягодами тоже. Однако нам и в самом деле нужна квалифицированная консультация по всей флоре Леса. Возьмёшь байк и начнёшь искать то, чего мы не нашли в прошлые походы.
        Костя повеселел:
        - Слушаюсь, товарищ командир!
        Все гурьбой выбрались из кенгуриного корабля.
        - А мы что будем делать? - тихо шепнула Вероника.
        - Что и все, - улыбнулся он. - Возьмём на себя обязанности кухарки, будем готовить обед. Не возражаешь?
        - Нет, - ответно улыбнулась девушка. - С тобой я готова на всё, даже мыть посуду.
        На небе появилось облако, и пошёл тёплый дождь…
        Глава 10
        Когнитивный диссонанс
        Нельзя сказать, что он испугался новой драки с майором и поэтому сбежал. В чувствах Точилина больше было ненависти, чем страха, и всё же он предпочёл скрыться с поля боя, не сообразив, что земляки снова спасли его от неминуемой гибели. Кенгурокузнечики вряд ли оставили бы его в живых. Но, заметив, что аэробайк одного из хозяев корабля не разбился, лейтенант, недолго думая, влез на сиденье и готов был улизнуть и лишь в последний момент вспомнил о спутнике, копошившемся на земле в куче сбитых сучьев и обломков ствола. Выдернул его на сиденье позади себя. Не в порыве сострадания, нет, мысль мелькнула меркантильная: без этого урода будет непросто управлять вновь рождёнными демонятами! И это обстоятельство заставило Точилина подумать о Горлуме.
        Лавируя между деревьями низко над землёй, аэромотоцикл понёсся прочь от реки, где земляне сражались с представителями иного разума, спокойно расстреливающими своих соотечественников.
        Неизвестно, как воспринял Демон-«подросток» своё спасение, но после возвращения «домой», в бункер с роддомом, оживший владелец стал слушаться землянина лучше. Даже сам провёл по тайным помещениям, показав стоящее там оборудование и личные вещи, а потом предложил человеку некий аппарат, который оказался сродни электронному переводчику. Аппарат представлял собой дугу с наушниками, соединённую с подобием пианино - панели с чёрно-белыми клавишами, и с его помощью Точилин начал разговаривать с представителем демонского племени, пролежавшем в «гробу» - камере жизнеобеспечения - почти десять тысяч лет. От него лейтенант узнал много интересных подробностей жизни Демонов, оказавшихся такими же попаданцами в мир Леса, как люди, выяснил историю их расселения и войн между собой, а главное - научился лично управлять аппаратурой роддома и всего бункера.
        Между тем «дрова» зародышей постепенно превращались в «дракончиков», напоминающих придуманных людьми в двадцатом веке злобных существ вселенной под названием «чужие», хотя их головы по форме приближались к человеческим и не имели двойных челюстей. Точилина забавляло сходство демонят с детьми, и он даже дал всем имена.
        Всего родилось двадцать детёнышей Демонов, на четвёртые сутки выросших практически до метра. Самый большой из них получил имя Слон, а самый маленький - Крыс. Никакого сходства с земными аналогами, героями киплинговских сказок, они не имели, однако для лейтенанта это не имело значения. Он всё больше деградировал, управляемый внедрённой в психику шмелями программой подчинения слугам чёрного леса, несмотря на их почти полную ликвидацию, и уже не мог мыслить логически.
        На третий день после после схватки с кенгурокузнечиками Точилин решил навестить чёрный лес и попытаться отыскать уцелевших роботов, выращиваемых пришельцем с Земли из древесных узлов, своеобразных легодеталей. Узлы эти не являлись мышцами или механизмами движения, но сцепленные вместе в разные конструкции позволяли биороботам бегать с большой скоростью, как носорогопауки и «многоножки», либо летать, как «нетопыри». Да ещё при этом и стреляли из каких-то бластеров, представляющих собой излучатели энергии. Лейтенанту было невдомёк, что излучатели - тоже земное изобретение, доставшееся чёрному лесу в наследство от предков - людей. Эта растительная система и сама была наследием земных изобретателей, вытеснив в будущем с Земли само человечество, а когда оказалась в Лесу, связанном с будущим планеты «червоточиной» иномерианы, то, естественно, перетащила с собой и энергоисточники большой мощности, уцелевшие на военных базах.
        Однако такие подробности, заложенные, кстати, в его памяти шмелями, лейтенанта не интересовали. Он не был ни учёным, ни человеком творческого склада и мыслил линейно: дайте мне то, что я хочу, иначе отберу силой. И хотя отобрать удавалось не часто, несмотря на наличие воспитанного отцом-генералом чувства вседозволенности, Точилин продолжал считать себя избранным и ждать, когда его оценят за личные достижения, не собирался. Вдобавок жить как все люди ему мешало неимоверно раздутое самомнение. Крутым мачо, повелителем мира, какими считают себя многие молодые люди с неустоявшейся психикой, он не был, зато был мстителен и в людях ценил только силу, одновременно презирая их за обладание силой. И к майору Реброву он относился именно так: боялся его силы и умения выживать в экстремальных условиях и презирал, считая «плебеем». Он-то, конечно, сам был «голубых кровей».
        Новый аэробайк имел несколько иную конфигурацию, хотя опирался на такие же чёрные диски - левитаторы, что и старый воздушный мотоцикл. Его блистер полностью укрывал пилота от потока встречного ветра. Кенгурокузнечики были примерно такой же комплекции, разве что пошире телом, да и седалища странных созданий мало чем отличались от человеческих, поэтому Точилин чувствовал себя комфортно, как настоящий гонщик, радуясь вновь приобретённой возможности летать.
        Разогнавшись до тонкого свиста в обтекателе байка, он лихо поманеврировал над саванной с её редкими растительными колоссами, повторил те же пируэты в главном лесном поясе и едва не разбился, зацепив боковую ветку «пандануса». Спасло то, что упал он на упругую подушку какого-то кустарника. После этого лейтенант решил не выпендриваться, всё равно было не перед кем, и до района чёрного леса долетел без происшествий.
        Увиденное его потрясло.
        Чёрного леса как такового не существовало!
        Вся территория, занятая некогда немыслимыми зарослями колючих и вьющихся растений, теперь представляла собой выжженную, чёрно-рыжую, холмистую пустыню, усеянную дырами от горизонта до горизонта, и ничего на ней не росло! Ни одного деревца, ни одного куста, лишь кое-где виднелись пятна жёлтой травы да пересекала пустыню жилка реки.
        - Бешеный осёл! - проговорил Точилин пересохшими губами, вспомнив, как обзывал его отец, когда он не слушался. - Ничего себе пейзажик! Чем же эти гады ударили по лесу?!
        Под «гадами» лейтенант, конечно, имел в виду людей.
        Сделав круг над печальным ландшафтом, навевающим меланхолию, он повернул к «северу», собираясь посетить и вторую Крепость Демонов, принадлежащую их подрасе, сражавшейся с хозяевами первой Крепости. Но заметил движение на границе пустыни, окружённой поясом зелёно-синих насаждений (Лес окружил бывшие владения агрессора поясом искусственных растений), и заинтересовался, на всякий случай взявшись за рукоять бластера.
        Снизившись до ста метров над плантоидами, он увидел шевелящиеся ветви под многоходульным «фикусом», затем поймал металлический блик и понял, что кто-то движется на таком же аэробайке.
        Испуг спас его!
        Точилин резко сманеврировал, и мимо аппарата пронёсся длинный, пятиметровый, эллипсоид прозрачного огня! Пилот машины, копошившийся под деревом, выстрелил в человека, даже не поинтересовавшись, кто перед ним!
        Лейтенант бросил руль и дал очередь по ходулям-корням «фикуса», разнося их в щепки.
        Затем раздался взрыв! Один из плазменных клубков попал в торпеду аэробайка и повредил аккумулятор, разряд которого разнёс и аппарат, и пилота.
        - Ч-чёрт! - выдохнул Точилин, расслабляясь.
        Рванувшие во все стороны клубы дыма начали редеть, таять, расползлись по кустам, и лейтенант увидел, чем занимался кузнечик, один из членов экипажа корабля, ещё не знавший, наверно, что его спутники убиты.
        На всякий случай Точилин пострелял по кустам вокруг «фикуса», но выгнал оттуда лишь стайку шмелей. Завис над деревом, рассматривая закопчённые взрывом, разбитые вдребезги ходульные корни и неглубокий кратер, на дне которого брызгала разноцветными искрами кучка кристаллов.
        - Да ладно, - вслух пробормотал лейтенант, подумав, что ему просто показалось. - Не хватало найти копи царя Соломона.
        Однако, снизившись ещё на пару метров, он и в самом деле разглядел прозрачные многогранные камешки, похожие на алмазы, играющие узорами преломлений и отражений. Каждый камешек был не больше мизинца, а все вместе они усеивали дно кратера россыпью драгоценных камней, высыпавшихся из вскрытого каменного кармана.
        Точилин недоверчиво потыкал стволом бластера в кучку алмазов.
        - Блин! Откуда вы здесь?!
        Но ответить ему кенгурокузнечик не мог. Его останки усеивали склоны кратера, образованного взрывом аэромотоцикла, и выяснить, как в этом месте он нашёл алмазные залежи, было невозможно. Увидев торчащий из центра воронки зазубренный металлический стержень, Точилин решил, что алмазы (если только это были они) лежали в каком-то хранилище неглубоко под землёй и кузнечик наткнулся на тайник случайно. А открыв огонь по человеку, он приговорил себя к гибели.
        Недолго думая, Точилин собрал кристаллы в багажник воздушного мотоцикла, заполнив его чуть ли не на треть. Полюбовался игрой света в гранях одного алмаза, спрятал его в карман. Пришла мысль подарить его спутнице майора Веронике, наверняка способной оценить его подарок.
        Вторая мысль обогнала первую, породив неистовое желание близости с женщиной. Захотелось секса! Волна эмоций напрягла член лейтенанта с такой силой, что он едва не вывалился из седла на землю, в последний миг взяв себя в руки.
        - Ёханый бабай! - прохрипел он, зажимая руками ширинку. - Так и долбануться недолго!
        Пришла идея поймать косулю и удовлетворить себя практически. Но всё же лейтенант был воспитан не в горах Кавказа (по слухам, пастухи горных аулов занимались скотоложеством в течение веков), поэтому идею отверг.
        - Делиться надо, майор! Неужели она откажется, если я подарю ей кучу алмазов?
        Последнее соображение вернуло Точилину хорошее настроение. Идея выкрасть девушку завладела им, хотя первые две попытки (а он напрочь забыл об этом) закончились неудачей.
        - Жди, красавушка! Ты должна быть моей!
        Аппарат устремился в небо.
        Небольшое «стадо» гигантских жуков, собравшееся на дне опустевшего кратера, проводило человека угрюмым ментальным взглядом, суть которого сводилась к мысли: ну-ну, потешься, дурачок… Оно знало, что за «алмазы» он повёз с собой.
        Глава 11
        Наполеоновские планы
        Лагерь перенесли, как и предлагал Максим, на десять километров южнее высадки кенгурокузнечиков, впервые использовав для этой цели отремонтированный вертолёт.
        К вечеру все буквально валились с ног, поэтому спали в новых палатках, пахнущих заводской упаковкой, как убитые.
        Веронике досталась отдельная палатка класса «Турист-комфорт» с удобными карманами, полками и надувной кроватью.
        Костя захотел было сделать шалаш, какими попаданцы пользовались в последнее посещение Леса, но потом согласился поселиться в двухместной палатке «ВДВ-21», предназначенной для десантников, вместе с Карапетяном.
        Точно такие же палатки, добытые помощниками Дорохова на военных складах, получили остальные члены отряда. Дорохов согласился поселиться с полковником, Редошкин с Максимом, а Мерадзе с Матевосяном. Майор Ливенцов отказался от палатки под предлогом, что не любит спать в духоте, хотя в хозяйстве оставалась ещё палатка на четверых. Её решили использовать в качестве походного склада, где уместились ящики с продуктами питания, оружие и боеприпасы.
        Подумав о защите лагеря, разместившегося вокруг небольшого озерца с чистой водой размерами десять на двадцать метров, решили установить два поста охранения с двух концов озера. Один - на пригорке с удобным обзором, другой на стволе гигантского «баобаба», засохшую верхушку которого спилили с помощью «теннисного мяча», заодно проверив его кондиции. Взрыв кузнечиковской гранаты сделал восхитительно ровный плоский срез. На этом столе диаметром около трёх метров установили станок гранатомёта револьверного типа «ГМ-94» с ящиком гранат. А на пригорке разместили контейнер с «Гарпуном». Все эти мощные орудия невозможно было купить ни на каком рынке и даже получить на армейских складах, но Савельев ухитрился договориться со снабженцами своего бывшего корпуса спецназначения, добывшими в короткие сроки и снаряжение, и оружие для собравшихся мчаться на выручку Большому Лесу добровольных спасателей. Максим подумал об этом с большой признательностью. Дежурить бойцы Максима должны были по очереди, да и он сам собирался принимать в этом участие.
        Разобрались с оружием на вертолёте, приступили к систематическому обследованию отсеков зэковоза. Но самое главное поручили учёной братии экспедиции - Карапетяну и Матевосяну, которых несдержанный на язык ботаник называл «братьями-армянами». Впрочем, они относились к этому индифферентно, зная характер Кости. Оба хорошо продвинулись в изучении процесса управления зэковозом и вскоре продемонстрировали свои умения, объявив начальству в лице Дорохова и Максима о возможности поднять аппарат «на крыло».
        Так как путь от зэковоза до лагеря был неблизкий, воспользовались для перевозки всей группы вертолётом, посадив его в сотне метров от кузнечиковского корабля.
        Собрались в посту управления.
        - Объясняю! - сказал Матевосян, сидевший в командирском кресле поста.
        Максим покосился на Егора Левоновича, и физик с усмешкой кивнул:
        - Он тут главный.
        - Просто я нашёл пакет алгоритмов, - смущённо проговорил лейтенант, - и Кузя согласился работать.
        - Какой Кузя? - не понял Костя.
        - Надо же как-то называть комп?
        - Давайте лучше назовём Кенгом.
        - Почему?
        - Благозвучней.
        - И ничуть не благозвучней, - возразила Вероника. - А Кузя хорошо сочетается с видом владельцев.
        - В общем, слушайте. Кенгурокузнечики не Демоны, которые управляли своей техникой аж втроём. Поэтому здесь будет полегче. Вот две дырки в консоли, - Матевосян указал на овальные отверстия в панели размером десять на двадцать сантиметров. - Это нечто вроде вывернутых наизнанку джойстиков. Туда кузнечики совали свои лапы.
        - Сразу обе? - спросил Редошкин.
        - К сожалению, обе, проверено.
        - Почему к сожалению?
        - Я привык водить земные машины: левая рука на руле, правая на рукояти переключения скоростей. А тут руля нет, как поворачивать - неизвестно, и поэтому нужны обе руки, дополняющие одна другую. Я пробовал включать систему одной, но Кузя сделал вид, что не понимает.
        - А если две всунешь - понимает?
        - Сразу включается весь комплекс.
        - А наушники зачем?
        Матевосян подал Редошкину дугу с чашками.
        - Это скорее мыслесъём. Она подгоняется под размер головы, вот змейка.
        Редошкин расторопно протянул наушники Максиму:
        - Тебе решать.
        Максим нацепил дугу на голову, прижал белые чашки поплотнее к ушам и услышал отчётливый хруст, будто по снежному насту шагает человек.
        - Хрустит…
        - Кузя спрашивает, чего ты хочешь.
        - Он понимает нас?
        - Отдельные команды. Но память у него должна быть хорошая, так что изучение твоей мыслесферы не займёт много времени. В первую очередь он подчиняется мысли, но и голосовым командам тоже. Представь, что тебе надо включить систему внешнего обзора.
        Максим представил.
        По стенам поста бесшумно пролетели волны «северного сияния», и гладкие серые панели помещения, слепые до этого момента, превратились в окна, через которые стал виден пейзаж вокруг зэковоза.
        Максим поглубже всунул руки в отверстия «вывернутого наизнанку джойстика».
        Свело пальцы: они коснулись мягких подушечек, находящихся под напряжением.
        - Вы уже пробовали стартовать?
        - Н-нет, - мотнул головой Матевосян. - Я хотел, но Егор Левонович не разрешил.
        - Правильно сделал. Значит, чтобы поднять машину, надо представить, что она взлетает?
        - Мы так считаем. Но на всякий случай продублировали команду голосом. Надо произнести - старт!
        - Подождите секунду, - хмуро проговорил Сергей Макарович. - Предлагаю всем покинуть пост. Мало ли что может случиться.
        - Верное решение, - согласился Дорохов. - Пойдёмте, товарищи. Майор, особо не рискуйте, просто попробуйте взлететь и тут же вернуться на землю.
        - Я хочу остаться! - заикнулся Костя.
        Мерадзе подтолкнул его к выходу:
        - Привыкай выполнять распоряжения молча.
        В посту остались трое: Матевосян, Егор Левонович и Максим.
        - Присядьте, - предложил он физику.
        Карапетян пристроился на краешке ближайшего сиденья, принадлежащего кому-то из членов экипажа.
        Максим мимолётно подумал, что надо будет выяснить назначения и остальных рабочих мест.
        Матевосян взялся за спинку кресла позади Максима.
        - Старт! - выговорил майор.
        Ничего не произошло! Точнее, люди в посту управления не почувствовали ничего, из недр корабля не донеслось ни звука, но пейзаж в окнах-экранах изменился. Берег реки стремительно провалился вниз сразу на две сотни метров, разворачиваясь лесным ковром. Исчезла и группа зрителей, отошедших к вертолёту.
        - Стоп! - Максим вспотел.
        Зэковоз послушно застыл в воздухе. Двигатели кузнечиковского корабля работали беззвучно, а гравитацию в кабине, практически равную земной, поддерживала какая-то специальная система нейтрализации инерции.
        - Класс! - пробормотал Матевосян.
        Максим вынул руки из отверстий, с кривой улыбкой вытер пот со лба.
        - Всего ожидал, но не такой скорости! Не понимаю, зачем пилоту всовывать руки в дырки, если он может управлять аппаратом мысленно?
        - Не знаю, - пожал плечами Матевосян.
        - Наверно, это нечто вроде дисциплинатора, - ответил Егор Левонович. - Чтобы компьютер корабля слушался не только мысли, но и сознавал, что делает, подчиняясь биосигналам рук - влево, вправо, вперёд, назад, - считываемых аппаратурой. Попробуйте приказать ему подняться выше.
        Максим представил подъём.
        - Вверх!
        Шелест в ушах усилился, превращаясь в серии щелчков, но корабль не сдвинулся с места.
        - Щёлкает… но стоит.
        - Значит, я прав. А щелчки - речь кенгурокузнечиков, общающихся в спектре ультразвука.
        Максим снова сунул руки в камеры «вывернутого джойстика».
        - Поехали вверх, медленно!
        Зэковоз пушинкой вознёсся над лесом, всё так же бесшумно и плавно.
        - Ух! - восхитился лейтенант.
        - Возвращайтесь, - сказал Карапетян. - Андрей Тарасович предупредил, чтобы мы не рисковали.
        - Подождёт, мы не рискуем, - отмахнулся Максим, у которого родился в душе азарт. - Проверим на маневренность. Лети прямо!
        В уши вонзилась очередь щелчков, но зэковоз не дрогнул.
        - Пожалуйста, командуйте конкретнее, - посоветовал Егор Левонович. - Кузя не знает, что означает наше «прямо». Смотрите вперёд, перед собой, куда надо лететь, и приказывайте.
        Максим послушно представил, куда должен направиться корабль. Только теперь он сообразил, что корабль летит торцом «ручки» «ракетки» вперёд, а решетчатая лопасть «ракетки» остаётся своеобразным хвостовым оперением летательного аппарата.
        Зэковоз стрелой рванулся к горизонту, в течение трёх-четырёх секунд преодолев с десяток километров.
        - Стоп!
        Остановились.
        - Очуметь! - констатировал Матевосян, улыбаясь. - Отличная гиперзвуковая машина!
        - Надеюсь, это не просто самолёт, а космический корабль.
        - Я тоже так думаю, - сказал Карапетян. - У него не самолётные параметры, что размеры, что масса - тонн под пятьсот, что наличие отсеков, не нужных самолётам.
        - Давайте проверим оружие, - предложил Матевосян, - раз уж мы удалились от «вертушки». Корабль явно военный, а кузнечики везли кучу разных боевых прибамбасов, требующих охраны.
        - Разве вы не выяснили, есть у него встроенные комплексы защиты или нет?
        - Прикинули наспех, времени не было на детальную проверку. Разверни схему корабля, посмотри сам.
        - Как развернуть?
        - Скажи: «Конструкция!» - и представь зэковоз в разрезе.
        Максим повторил слово «конструкция», и экран перед ним показал схему сооружения со всеми отсеками.
        - Смотри. - Матевосян потыкал пальцем в красного цвета треугольнички, всего числом с десяток, разбросанных по корпусу аппарата. - От этих штуковин идут паутинки к центральному посту, но они не являются элементами конструкции, так как больше ни к чему не подсоединены. Егор Левонович считает их оружейными комплексами.
        - Чем они стреляют?
        - А хрен их знает!
        - Попробуем. - Максим сосредоточил взгляд на самом большом треугольничке (таких было всего два, по одному слева и справа от носовой кабины «ракетки»), поискал в уме слово, способное инициировать команду. - Пли!
        Треугольник изменил цвет на фиолетовый, и в левом окне-экране поста на миг просияло прозрачно-огненное полотнище, уносясь вдаль разрядом молнии. Сквозь обшивку поста донёсся тихий свист.
        - Сработало! - обрадовался Матевосян.
        - Не вижу результата.
        - А куда ты целился?
        - Кроме команды включения надо ещё представить цель, в какую хочешь попасть, - сказал Карапетян. - Вы же просто сделали выстрел.
        - Понял.
        Максим поискал объект в лесу, который мог бы сыграть роль цели.
        Таковым стал согнувшийся в три погибели «рододендрон», почти лишённый сучьев и листвы. Он ещё не засох, но казался совсем дряхлым и больным.
        Поманеврировав и приобретя опыт разворачивания корабля на одном месте, Максим сдал назад и с расстояния в один километр выстрелил из правого носового «контейнера».
        Ширкнуло знакомое световое полотнище, и на месте стометрового дерева толщиной с десяток метров возникла свеча дыма и светящихся брызг. Когда дым рассеялся, стрелок убедился, что весь ствол «рододендрона» исчез, превратившись в фонтан дымящихся опилок. Уцелела лишь оголённая вершина дерева, отброшенная в сторону на полсотни метров.
        - Неплохая пушчонка, - сказал Матевосян с оттенком разочарования. - Хотя я надеялся на большее.
        Максим, также рассчитывавший на более впечатляющий результат, вынул руки из карманов «джойстика».
        - Не «Авангард», прямо скажем, поближе к «Кинжалу», но что имеем, то и кушаем. Садись за руль, возвращаемся.
        - Я же не пилотировал…
        - Справишься.
        Матевосян пожал плечами, но в кресло уселся охотно.
        Через пару минут они приземлились рядом с вертолётом, встреченные хором криков обрадовавшихся Кости, Мирона и Вероники.
        Узнав об испытании оружейных комплексов зэковоза, Дорохов нахмурился, однако ничего не сказал. Он уже смирился с мыслью, что давно вышел из состояния генерала, которому должны беспрекословно подчиняться офицеры ниже рангом.
        Впрочем, хмурился он недолго. Отряд неожиданно получил великолепное средство преодоления лесных пространств, что намного увеличивало его возможности.
        К лагерю возвращались тремя группками.
        Дорохов и Ливенцов - на вертолёте.
        Мерадзе и Савельев - на аэробайке.
        Остальные расположились в кабине управления зэковоза, с интересом присматриваясь к действиям пилота.
        На этот раз им стал Редошкин, в то время как Максим вместе с Егором Левоновичем и Матевосяном изучал рабочие места остальных членов экипажа. Полёт к лагерю был недолгим, хотя Редошкин успел поманеврировать ради тренировки навыка пилотирования, и за это время удалось выяснить предназначение двух ложементов.
        Ближний к командному креслу слева служил навигационным комплексом, так как в полёте то и дело высвечивал на экране схему движения и давал целеуказания, изредка показывая пейзаж перед аппаратом. Второй справа предназначался скорее всего для контроля внутреннего оборудования зэковоза, показывая отсеки и приборные панели. Какие функции выполняли остальные четыре кресла, выяснить не удалось.
        - Изучайте, - сказал Максим лейтенанту, когда корабль кузнечиков приземлился рядом с успевшим сесть на минуту раньше Ми-8.
        Вероника с Редошкиным занялись приготовлением обеда, а Максим со старшими обсудили ближайшие мероприятия, имея полную картину происходящего. Вернее, так им казалось, что полную. Потому что уже через час после возвращения с места выпадения зэковоза из иномерианы начались «незапланированные и несанкционированные» события.
        Сначала над лагерем вдруг появились птицы.
        Первым их обнаружил Костя, лазивший по кустам на опушке леска, и с криком «Смотрите, птицы!» кинулся к лагерю.
        Мерадзе и Редошкин схватились за оружие.
        Максим выбежал из палатки к одному из постов охранения, на всякий случай развернув гранатомёт стволом в небо, и козырьком прижал ладонь ко лбу.
        Над леском и в самом деле реяли две большие птицы, похожие на земных коршунов, но каждая с четырьмя крыльями. Они плавно кружили на высоте пары сотен метров и словно присматривались к лагерю.
        - Не может быть! - процедил Дорохов сквозь зубы. - Вы же утверждали, что Лес окружён поясом этих ваших… плоидов.
        - Плантоидов, - поправил Максим. - Во всяком случае, мы так поняли мысль Леса. Пояс защиты не давал возможности никакой живности посещать его территорию.
        - Тогда откуда эти птички?
        - Наверно, прорвались сквозь защиту. - Максим помолчал, формулируя догадку. - Либо Лес позвал к себе делегацию разумного птичьего кластера.
        - Зачем?
        - Возможно, для контакта с нами.
        - Было бы здорово, - сказал Сергей Макарович, - если идея верна.
        - Это орлы? - спросил Костя, возбуждённо переминаясь с ноги на ногу. - Или грифы?
        - Лишь бы не посланцы чёрного леса.
        - Ни то ни другое, - присмотрелся к птицам Максим. - Это скорее вороны, судя по размерам и оперению.
        - Хищники?!
        - Хищники, - усмехнулся Савельев.
        - Тогда это не парламентёры. Для контакта нужны птички с более мирным характером. Давайте подстрелим одну? - предложил Костя.
        - Я тебе подстрелю! - проворчал Редошкин. - Думай головой, а не задним местом. А если это действительно парламентёры?
        К двум парящим в небе птицам присоединилось ещё несколько. Потом появилась целая туча, не менее сотни «ворон», затмившая солнце. Причём это было не бесформенное облако, а туго свёрнутое в стреловидный контур образование, плавно меняющее очертания, не расползающееся при этом.
        - Красиво! - прошептала Вероника. Покосилась на Максима, покраснела. - Нет, правда!
        - Фрактал, - кивнул он. - Только текучий.
        Стрела птиц превратилась в крыло с острым клювом, крутанулась веером, хищно понеслась к поляне, словно собиралась снести палатки.
        - Алярм! - рявкнул Редошкин, вскидывая к плечу снайперскую «лобаевку».
        - Не стрелять! - ответно крикнул Максим. - Всем в укрытия!
        Вероника замешкалась, и ему пришлось прыгать к девушке и валить в траву.
        Но упруго скользящий птичий клюв длиной не меньше сорока метров не долетел до земли, изменив траекторию полёта. На высоте восьми-десяти метров он вывернулся в небо, обдав сжавшихся людей воздушной волной и жестяным шелестом крыльев. Унёсся на прежнюю высоту, закружился кленовым листом изменяющейся формы.
        Мужчины вскочили, провожая птиц оружейными стволами.
        Костя погрозил небу кулаком:
        - Жесть! Вы чо там, совсем сбрендили?! Кого пугать вздумали?!
        Максим помог Веронике подняться.
        - Извини за грубое обращение.
        Она слабо улыбнулась:
        - Сама виновата. Что это было? Нападение?
        - Не похоже. Скорее попытка рассмотреть нас. Возьми Костю и отойди с ним к вертолёту.
        - Командир, - оглянулся Редошкин, - надо бы предупредить летунов. Разреши пальнуть?
        - Они не собирались нападать, это разведка.
        - Разведка-то она, может, и разведка, да клювики у них побольше вороньих, заметил?
        - Стань к станку. Попытаются спикировать - пугни «сашкой».
        - Есть. - Редошкин положил «лобаевку» на землю, деловито вставил в магазин светошумовую гранату, называемую бойцами «сашкой».
        Словно поняв, что люди на поляне настроены решительно, птичье крыло приобрело форму журавлиного клина и скользнуло прочь, исчезая за верхушками деревьев.
        - А ведь дело дрянь, - задумчиво сказал Савельев.
        Головы мужчин повернулись к нему.
        - Если ты прав, - продолжил полковник, - и птичий клин - разведка, мы рискуем опоздать с реализацией помощи Лесу. Птицы спокойно могут опуститься к мемориалу Амазонок и устроить Армагеддон.
        - Каким образом? - скептически поднял брови Дорохов.
        - Запустят генератор иномериан таким манером, что от Леса останутся рожки да ножки.
        - Где вы видели у Леса ножки? - удивился Костя.
        - Всё, что бегает, и есть его ножки, - усмехнулся Сергей Макарович.
        - Понял.
        - Возможен и другой вариант: мир-бутерброд нашего Леса просто схлопнется, и ему придёт конец. Да и нам тоже.
        - Не пугайте, товарищ полковник, - пробормотал Мерадзе скептически.
        Дорохов, изогнув бровь, тоже посмотрел на Савельева с укоризной:
        - Пессимистическая точка зрения.
        - Может быть.
        - Что вы предлагаете?
        - Ещё раз срочно связаться с Лесом.
        - На предмет?
        - На предмет взаимодействия с птицами. Что он знает про них? И не его ли рук дело их появление? Если не его, дело действительно дрянь.
        - Майор?
        Максим встрепенулся:
        - Согласен с Сергеем Макаровичем. Делимся на два отряда и начинаем немедленно действовать.
        - Почему на два?
        - Я уже говорил. Один направится в мемориал Амазонок, второй займётся контактом с птицами, если в этом есть резон, либо контактом с Беслесом.
        - Я полечу к бесам! - подпрыгнул Костя.
        Взгляды спутников, скрещённые на его раскрасневшемся лице, нельзя было назвать дружелюбными, но и осуждающими они не были.
        - Но сначала поговори с Лесом! - твёрдо проговорил Сергей Макарович. - Берите с Вероникой мотоцикл и летите.
        Девушка с готовностью шагнула к Максиму, но он отрицательно качнул головой:
        - Не надо, потеряем два часа. Попробуем поговорить отсюда. Жора, займи оборону.
        Редошкин кивнул Мерадзе:
        - Пошли, ты с юга, я с севера.
        - Эх, ну почему я такой глухонемой?! - огорчённо сказал Костя. - Почему не экстрасенс, как вы?! Сам общался бы с Лесом!
        - Задурил бы ему голову! - сказал Мерадзе.
        - Ага! - радостно согласился молодой человек.
        Глава 12
        Пропаданцы
        События начали разворачиваться совсем не так, как рассчитывал Шарий, и настроение директора ФСБ окончательно свалилось в штопор.
        О происшествии под Тюменью ему доложил помощник Дорохова полковник Савкин.
        Оказалось, Дорохов и его группа отыскали-таки портал в межвселенский пробой - иномериану - и, преследуемые военным вертолётом под командованием лично генерала Точилина, успели нырнуть в «червоточину», соединяющую неведомый мир под названием Большой Лес. Признаваясь себе в душе, что он не до конца верит в существование других «мелких» вселенных, Павел Васильевич всё же понимал, что иная реальность, недоступная ему в ощущениях, имеет место быть, и поэтому настраивал себя на встречу с руководителями страны, премьером и президентом, как на последний бой. Отстаивать предстояло не только свою «партизанскую» позицию по отношению к событиям с прорывом в земную реальность представителей иной жизни, но и правоту своих подчинённых, генерала Дорохова (пусть и в отставке) и его помощников из других спецслужб.
        - Вы уверены, что они прошли в иномериану? - задал он вопрос Савкину, виновато щурившемуся в фокусе вижн-очков. - Вертолёт не взорвался?
        - Меня там не было, - смутился белобрысый полковник, известный своим снабженческим талантом. - Но по всем косвенным признакам вертолёт с группой Андрея Тарасовича нырнул в портал иномерианы и не взорвался. Физик Амнуэль подтверждает наши расчёты. Теперь туда слетелись все оборонщики, даже министр прибыл, ищут иномериану.
        - Найдут?
        - Гарантий дать не могу. На мой взгляд, иномериана не исчезнет и её в конце концов обнаружат.
        - И в Лес высадится десант ВДВ.
        Савкин сморщился:
        - Не исключено.
        - Что вы предлагаете сделать, чтобы не получилось как с чёрным лесом? Я имею в виду вторжение наших военных в мир Леса.
        - Взорвать портал.
        Шарий оценивающим взглядом прошёлся по серому лицу полковника, вдруг ощутив, что тот устал.
        - Взорвать? Каким образом?
        - В самом начале эпопеи с прорывом к нам чёрного леса мы запускали в устье иномерианы «Кинжал». Ракета взорвалась уже в другой вселенной, но язык иномерианы исчез. Можно повторить опыт. Только…
        - Что - только?
        - Нам не дадут это сделать.
        - Это не главное. Если иномериана исчезнет, мы потеряем связь с Лесом и с группой Дорохова. Думайте, что можно предпринять. Проконсультируйтесь с Амнуэлем, у него хорошая голова, что-нибудь посоветует дельное.
        Савкин кивнул, и связь прервалась.
        Размышляя о возникшей проблеме: генерал Точилин обвинил его ни много ни мало в госизмене, Шарий созвал онлайн-совещание и больше часа обсуждал случившееся с начальниками Управлений. Однако никто из них, даже начальник НТУ Ставиский, не дали рекомендаций по установлению связи с Дороховым. Сошлись во мнении, что лучшим способом будет посыл беспилотника в мир Леса, но как это сделать, не поднимая шума, при плотном воздушном контроле района с иномерианой, так и не придумали. Над лесом теперь кружило с десяток беспилотников Минобороны разных классов, хотя только два из них были снабжены детекторами Платова, как стали называть комплексы регистрации вакуумных осцилляций, позволяющие обнаруживать вход в иномериану.
        После обеда Шарию позвонил лично министр обороны, которого он хорошо знал: часто встречались на совещаниях Совбеза и обсуждали совместные мероприятия по защите российских границ. Министру исполнилось шестьдесят лет, но выглядел он моложе благодаря хорошей спортивной форме и размеренному образу жизни. Обладая жёстким прямолинейным характером, он быстро привёл в порядок дисциплину в войсках, отправил в отставку многих генералов, особенно из тех, кто обзавёлся особняками и машинами «неприлично роскошного класса», и рьяно принялся разгребать финансовые «конюшни» министерства, за что его возненавидели либералы и полюбил служивый народ.
        Шарий этого человека уважал и, надо признаться, побаивался, потому что убедить его в каких-то вещах, если он не соглашался с доводами собеседника, было невероятно трудно.
        - На вас подан рапорт, - сказал министр, поздоровавшись, сухолицый, сероглазый, с залысинами. - Генерал Точилин предлагает президенту отправить вас под трибунал. Что происходит, Павел Васильевич?
        Шарий боднул воздух лбом:
        - Думаю, вам доложили, Алексей Фёдорович, что происходит. Проблема контакта с Большим Лесом зашла в тупик, и с нашей стороны ею занялся генерал Дорохов с экспертами. Но то ли вас всё время неправильно информируют о ходе расследования и решения проблемы, то ли вы ревнуете, действительно подозревая меня и мои службы в сговоре, из-за чего мы вынуждены работать не бок о бок, а самостоятельно. Кстати, имеем на это право. Предлагаю встретиться и во всём спокойно разобраться.
        Министр хмыкнул:
        - Генерал Точилин хочет…
        - Генерал Точилин - заинтересованное лицо, тем более что обвиняет моих людей в предательстве и оставлении его сына на территории Леса.
        - А разве это не так?
        Шарий мрачно качнул головой:
        - Абсолютно не так. Сын генерала сам виноват в своём нынешнем положении. Могу предоставить материалы, целых три отчёта разных свидетелей о поведении лейтенанта в Лесу.
        - Вряд ли это будет иметь значение.
        - В таком случае ещё раз предлагаю встретиться.
        - У президента.
        Павла Васильевича охватило раздражение, но он скрыл эмоции.
        - Имеет смысл встретиться раньше.
        - Хорошо, уговорили. Президент приглашает меня к тринадцати ноль-ноль. Давайте пересечёмся в двенадцать в курилке на первом этаже.
        Шарий обдумал предложение. «Курилкой» в здании Сената называли комнату отдыха персонала администрации президента, и она не раз использовалась приглашёнными на аудиенцию к главе государства для переговоров.
        Родилась мысль до рандеву с главой военного ведомства встретиться с самим президентом, хотя он и не приглашал директора ФСБ. Это позволило бы расставить точки над «i», а также прикинуть вариант поведения в нелёгком разговоре с министром.
        Павел Васильевич вызвал секретаря:
        - Юра, подготовь машину, поеду в Кремль.
        - Время, товарищ генерал?
        - Прямо сейчас.
        Через десять минут Шарий спустился к внутренней парковке спецтранспорта на Лубянке, прихватив с собой планшет, и его «Аурус» в сопровождении джипа охраны той же фирмы «Аурус-внедорожник» за несколько минут домчался до Комендантской башни Кремля, воротами которой пользовался и президент.
        В здании Сената (оно же здание Совета и президентской резиденции) царила деловая тишина. Все вопросы по обслуживанию административного корпуса здесь решались с помощью компьютеров, и по коридорам белоснежного, с резным фасадом и зелёной крышей, четырёхэтажного здания люди ходили редко.
        Шарий в сопровождении командира роты охраны поднялся на второй этаж, отметив время прибытия: одиннадцать часов одиннадцать минут. Улыбнулся: совпадение показалось знаковым.
        В приёмной рабочего кабинета президента разговаривали двое молодых людей крепкого телосложения. Они перестали беседовать, увидев гостя, подтянулись. Оба знали директора ФСБ в лицо.
        - Здрасьте, - сказал тот, что постарше.
        - Добрый день, - ответил Павел Васильевич.
        Секретарша главы государства, миловидная женщина Вера Михайловна, подняла голову от стола. В её глазах отразилось удивление.
        - Павел Васильевич? Вы… по какому вопросу… простите? Меня не предупредили…
        - Возникла острая необходимость, - сдержанно проговорил Шарий. - Степан Романович у себя?
        Он уже знал, что президент приехал, но этикет требовал задать этот вопрос.
        - Только что прибыл. У него Михаил Петрович.
        - Очень хорошо. Мне нужен и премьер-министр. Доложите, пожалуйста.
        Вера Михайловна коснулась сенсора на панели селектора:
        - Степан Романович, извините, к вам Павел Васильевич, по важному делу.
        - Я занят, - донёсся голос президента.
        - Он говорит - дело очень важное.
        Шарий наклонился к селектору:
        - Степан Романович, важная информация о Тюменском феномене.
        - Зайдите, - пригласил его президент после паузы.
        Шарий глазами показал телохранителю «жди здесь» и открыл тяжёлую дубовую дверь кабинета.
        Президент и премьер-министр сидели друг против друга за ответвлением Т-образного стола. Перед каждым дымились кофейные чашки, на блюдцах лежали фрукты и любимые президентом орехи кешью.
        Премьер - дородный дяденька с видом священника (он всегда одевался в тёмные костюмы) - встал, протянул с улыбкой руку:
        - Я не помешаю, Павел Васильевич?
        - Нет, - мотнул глыбой бритой головы директор. - Вопрос и по вашей компетенции.
        Президент поднялся, пожал руку гостю, показал на столик рукой:
        - Присаживайтесь.
        Пересел в своё кресло за большим столом.
        - Кофе?
        - Нет, спасибо, я ненадолго. В двенадцать у меня встреча с министром обороны.
        Премьер и президент переглянулись.
        - Я вызвал его как раз по вопросу Тюмени, - сказал Степан Романович.
        Он начал лысеть, поэтому зачёсывал редеющие волосы с виска слева до виска справа, и Шарий мимолётно подумал, что, несмотря на возраст, президент продолжает серьёзно следить за своей внешностью.
        - Возможно, у нас разные подходы к этой проблеме.
        - Слушаем вас.
        Шарий открыл планшет, поставив его перед собой. В принципе, подсказки компьютера ему были не нужны, но он собирался показать и фотографии с места десанта чёрного леса на территорию базы отдыха «Советская», и видео.
        - Я докладывал вам о попытке группы экспертов во главе с генералом Дороховым найти «червоточину», ведущую в мир Большого Леса. Группе удалось это сделать. Теперь подробности.
        Доклад длился четверть часа.
        Шарий закончил речь сообщением об исчезновении вертолёта с группой Дорохова, помедлил, добавил:
        - Таким образом, мы имеем дело не с необычной формой инопланетной жизни, а с чужим разумом, просящим помощи. Если мы сейчас все полезем в Лес, а министр Кузнецов явно наметил экспансивное развитие событий, мы вместо помощи погубим Большой Лес.
        Президент и премьер снова обменялись взглядами.
        - Мне кажется, беспокоиться об этом преждевременно, - сказал Михаил Петрович. - Насколько мне известно, у вас возник конфликт с руководством министерства. Вы знакомы с докладом генерала Точилина?
        Шарий усмехнулся:
        - Вы хотели сказать - с доносом?
        Премьер озадаченно пожевал губами.
        - Ну, если вы так воспринимаете…
        - А как ещё воспринимать письмо генерала, не желающего сотрудничать и лелеющего мечту отомстить тем, кого он считает виноватым за отношение к сыну, якобы брошенному на произвол судьбы?
        - Якобы?
        - Могу доказать.
        Павел Васильевич вывел на экран информацию о работе группы Дорохова в Большом Лесу месяц назад, развернул ноут экраном к президенту.
        - Почитайте, Степан Романович, будьте добры.
        Президент углубился в чтение.
        - Можно и мне? - привстал премьер.
        - Присоединяйтесь.
        Шарий с интересом присмотрелся к реакции обоих руководителей страны.
        Президент читал спокойно, изредка возвращаясь к началу очередной страницы.
        Премьер морщил лоб, шевелил губами, качал головой, настроенный скептически, несколько раз округлял глаза, в которых читались недоверие и сомнение.
        Президент закончил чтение раньше.
        - У меня другая информация.
        - От человека, который плохо воспитал сына и не присутствовал при его художествах в другом мире.
        - Не верю! - мотнул головой премьер.
        Шарий пожал плечами:
        - Это уже ваша проблема.
        - Генерал Точилин…
        - Оставьте, Михаил Петрович, - поморщился президент. - В конце концов, не это главное. Я вас правильно понял, Павел Васильевич? Вы ратуете за то, чтобы люди Точилина не совались в мир Леса?
        - Не люди Точилина - человечество в целом. По всем доказательствам, собранным моими экспертами, нас ожидает далеко не доброе будущее, в котором появится чёрный лес и задавит цивилизацию. Вот с чем надо бороться уже сейчас. Отрицательных примеров того, как действует цивилизация, появляясь на чужих землях, предостаточно. Вспомните хотя бы американцев, практически уничтоживших индейскую цивилизацию в Америке. Разгром Европы теми же американцами, Ливии, Ирака, Сирии. Да и мы не так благостны, как хочется казаться. А таким функционерам, как Точилин, вообще нельзя доверять роль парламентёров и контактёров. Хотя и он - лишь дополнение к общей проблеме деятельности человечества как дезорганизующей силы. Вот почему нам необходимо действовать осторожно и вдумчиво.
        - То есть вы хотите сказать, - произнёс премьер, - что ваш Дорохов действует именно так?
        - Совершенно верно. Министр обороны хороший специалист, но если и он поддастся межведомственной ревности, мир Леса мы не сохраним. И ещё одно соображение. - Шарий помолчал. - Степан Романович, вы знаете, что в группе Дорохова ваша племянница…
        Президент уколол его взглядом.
        - А я всё жду, когда вы напомните. Кстати, зачем вы включили её в группу?
        - Я не включал. Но она вместе с майором Ребровым единственная, кто может напрямую общаться с Лесом. Я докладывал вам об этом.
        - А я приказал вам не вмешиваться в работу военных экспертов. По докладам Точ… представителей Министерства обороны, ваши сотрудники до сих пор контролируют ситуацию в Тюмени, отвлекая специалистов министерства.
        Шарий сдержал вспышку гнева.
        - Это обычная работа Федеральной службы безопасности, прописанная, между прочим, в Конституции. Мы действуем только во имя защиты Отечества и только в рамках закона. И у наших специалистов намного больше компетенций в познании аномальных явлений природы, чем у специалистов Министерства обороны. Могу предоставить всю информацию по деятельности Научно-технического управления, в недрах которого имеется специальное подразделение, готовое контактировать с формами внеземной разумной жизни. Генерал Дорохов как раз один из таких профи. Чего нельзя сказать о генерале Точилине.
        Премьер хмыкнул.
        Президент посмотрел на него вопросительно:
        - Вы что-то хотите спросить, Михаил Петрович?
        - Не хотелось бы доводить дело до конфликта силовых структур. В словах Павла Васильевича есть резон. Но и министра Кузнецова я знаю давно и уверен в его профессионализме.
        - Нужно будет принимать конкретное решение.
        Премьер перевёл взгляд на директора:
        - Павел Васильевич, у вас есть конкретное предложение?
        - Совместно с министром спокойно обсудить создавшееся положение и выработать общую позицию. Генерала Точилина и его службу ограничить рамками служебной деятельности, ни больше ни меньше. Пусть занимается охраной исследовательской экспедиции под Тюменью. Контакт с Лесом, если будет найдена иномериана, поручить моим профессионалам, учитывая советы военспецов. И ни в коем случае не посылать в мир Леса спецназ или любые другие силовые подразделения. Уверен, что Дорохов и его люди сами выйдут к нам с конкретными предложениями по контакту с Лесом.
        - Боюсь, Алексей Федорович не согласится с вашей стратегией, - скептически изогнул губы премьер.
        - Так убедите его, - с досадой сказал Шарий. - Стратегия наших взаимоотношений с разумным Лесом должна строиться именно в соответствии с моими советами, убеждён! Тактические приёмы можно будет утрясти в рабочем порядке.
        - Я вас услышал, Павел Васильевич, - сказал президент, покосившись на циферблат умных часов: последние модели этих гаджетов превратились в микрокомпьютеры, не только показывая время, но и контролируя работу сердца и других органов человеческого тела, а также служа датчиками внешней среды и подсказчиками информации, не зависимыми от гугл-систем, выдающих местоположение владельца.
        - Я могу быть свободен?
        - Лучше останьтесь. Алексей Федорович вот-вот прибудет на встречу. Решим все проблемы разом.
        Шарий кивнул, с удовлетворением подумав, что заявился к президенту вовремя. Если бы первым к главе государства прибыл министр, убедить президента не торопиться с решением посыла армии в Лес было бы невероятно трудно.
        Глава 13
        Гости непрошеные
        Прежде чем разделиться на группы, решили сначала обкатать зэковоз и убедились, что он непригоден к путешествиям через тоннели на нижние ярусы лесного «бутерброда». К сожалению, размеры кузнечиковского аппарата оказались больше, чем допускал диаметр тоннелей, и от идеи лететь на нём к мемориалу Амазонок пришлось отказаться. Зато у Кости мелькнула мысль отыскать оставшийся на границе Большого и Бесконечного Лесов пепелац - самолёт Демонов, на котором земляне путешествовали за границы Большого Леса, и Максим принял решение найти его, что ещё больше увеличило бы независимость отряда.
        Дорохов слегка подкорректировал план.
        - Вы ищите самолёт, - сказал он, - а мы с майором и Сергеем Макаровичем порыщем по нижним этажам Леса. Может быть, даже спустимся в мемориал.
        - На мотоциклах лучше на шестой уровень не соваться, - возразил Максим. - Во-первых, мы уже знаем, что туда проникли порождения чёрного леса, шмели и «нетопыри». Во-вторых, там сохранились пограничные заградители - шхуновидные аппараты с неплохим вооружением, а они не всегда соблюдают нейтралитет и тем более не хотят нам помогать. Столкновение с ними не сулит ничего хорошего.
        - Разберёмся, - пообещал Андрей Тарасович.
        - Пожалуй, я полечу с ними, командир, - предложил Мерадзе. - Если не возражаешь.
        - Давай, - с благодарностью кивнул Максим, ожидая, не возразит ли генерал, узрев в предложении лейтенанта ущемление его прав.
        Но всё обошлось.
        На первый аэробайк сели Дорохов и Ливенцов. На второй - Савельев и Мерадзе, вооружённые «по самые помидоры». Редошкин уложил в седельные сумки мотоциклов по десятку «теннисных мячей», не считая обойм для пистолетов-пулемётов и гранат для подствольников. И обе воздушные машины унеслись к ближайшему тоннелю.
        Остальные члены отряда заняли места в кабине зэковоза.
        - Ничего, что лагерь останется без присмотра? - как бы невзначай поинтересовался Редошкин. - Вылезет какая-нибудь тварь, повредит «вертушку».
        Максим задумался на пару мгновений и решил не рисковать.
        - Софа, придётся подежурить.
        - Лучше бы Костя остался, - огорчённо сказал Матевосян.
        - Ни за что! - возмущённо крикнул ботаник.
        - Могу я остаться, - сказал Карапетян. - Соберу систему датчиков в вертолёте, вдруг придётся искать иномериану. Вы ведь ненадолго?
        - Часа на два-три, не больше.
        - Отлично, управлюсь.
        - Лейтенант! - сделал каменное лицо Максим.
        - Да понял, понял, - буркнул Матевосян недовольно.
        Таким образом, экипаж зэковоза сократился до четырёх человек: Кости, Вероники, Редошкина и Максима.
        - Перекличка! - объявил он, примеривая карманы «вывернутого джойстика».
        - Готов к труду и обороне! - шутливо вскричал Костя, обрадованный тем, что его взяли с собой.
        - Готова к стрельбе! - присоединилась к нему Вероника.
        - Это тебе не демонский пепелац, - фыркнул ботаник. - Здесь стрелок - сам командир.
        - Ну и ладно, - не смутилась девушка. - Меньше хлопот.
        От Редошкина Максим ответа не ждал, зная, что лейтенант готов к «труду и обороне» всегда, поэтому ограничился наставлением:
        - Дом - «глаза и уши»!
        - Есть!
        - Поехали! - выговорил Максим бессмертную фразу Гагарина, поднимая зэковоз в воздух.
        Тишина в кабине была ему ответом.
        Моторы кузнечиковского корабля работали по-прежнему беззвучно, поэтому пассажиры невольно напрягали слух, пытаясь уловить хоть какой-нибудь шум, но всё было напрасно. Казалось, аппарат стоит на земле без движения, в то время как экраны показывают фильм о взлёте, которого на самом деле вроде бы и не было.
        - Зашквар! - оценил полёт Костя. - Вот бы и на Земле была такая техника!
        - Когда-нибудь будет, - сказал Редошкин. - Хотя нельзя сказать, что техника кузнечиков совершенна.
        - Почему это?
        - Я имею в виду, она недалека от фантазий наших инженеров. Кузнечики, конечно, овладели антигравитацией и лучевым оружием, но с точки зрения геометрии их конструкции не являются вершиной научной мысли. Слышал что-нибудь о параметрическом дизайне?
        - Это что-то из области синергии?[3 - Синергия - от греч. Syn - сообща и ergia - работа, взаимовыгодное сотрудничество разных дисциплин.]
        - Это из области цифрового проектирования с использованием компьютерных алгоритмов и топологической оптимизации.
        - Круто! - восхитился Костя. - Сам-то понял, что сказал?
        - Костя! - укоризненно проговорила Вероника.
        Впрочем, Редошкин не обратил внимания на ёрничество ботаника.
        - Наши конструкторы уже вовсю моделируют облик будущих самолётов, судов и звездолётов. Есть такой журнал - «Популярная механика», в нём часто помещают материалы на эту тему.
        - Не видел.
        - Вернёмся, обрати внимание. Современные дизайнеры используют фрактальную геометрию, опирающуюся на природные формы. Получается очень красиво. Но зэковоз с этой точки зрения что летающий паровоз. Его конструкторы не смогли придать ему идеальную форму с использованием композиций фракталов. Да и аэромотоциклы кузнечиков не больно-то хороши с точки зрения дизайна. Эволюция их расы не довела мозги до совершенства.
        - Не существует никакой эволюции! - отмахнулся ботаник. - Ни на Земле, ни в космосе. Дарвин был неправ. Космос принципиально насыщен разумной жизнью, и Лес тому подтверждение: сколько разумных тварей в него нападало!
        - Не понял насчёт эволюции.
        - Каждый вид жизни имеет свой потенциал развития. Нет бесконечной эволюции, приводящей в конце концов к божественному совершенству. Достигая предела, вид исчезает. Примеров на Земле - миллион! Мы тоже когда-нибудь вымрем как вид. Если верить найденному в музее будущего фолианту, нас сменит чёрный лес.
        - Вон ты куда повернул.
        - Не я, академик Амбарцумян, земеля нашего Егора Левоновича. Но я его поддерживаю.
        В кабине снова установилась тишина.
        Пассажиры приникли к окнам-экранам, с интересом разглядывая плывущий под зэковозом ландшафт.
        Максим увеличил скорость, потом ещё и ещё, до тех пор, пока стал слышен струнный свист в оперении, корпус корабля потрясла тонкая вибрация и на консоли перед пилотом загорелся синий транспарант с непонятным значком.
        - Кузя, похоже, недоволен, - констатировал Редошкин. - Машина выдаёт около трёх тысяч километров в час.
        - Больше, - не согласился Максим. - Что-то в диапазоне пяти-шести тысяч.
        Он поднял аппарат повыше, так, что пейзаж внизу размылся в желтовато-серую пушистую плоскость.
        Вибрация уменьшилась. Цвет транспаранта изменился на голубой.
        - Интересно, а он может летать со сверхсветовой скоростью? - полюбопытствовал Костя. - Через какое-нибудь гиперпространство? Неплохо было бы, до границы Леса лететь долго. Макс, давай попробуем.
        - Не сегодня, - отрезал Максим, в глубине души признаваясь, что и ему хочется лететь быстрее.
        До пограничной полосы Леса зэковозу понадобилось около часа времени.
        Редошкин первым обратил внимание на изменение цвета ландшафта на горизонте, и Максим снизил скорость аппарата и высоту полёта.
        Стал виден пояс плантоидов, разделяющий территорию Большого Леса и массива Леса Бесконечного. Цвет его потемнел с жёлто-зеленоватого до тёмно-зелёного и коричневого.
        - А как мы найдём наш самолёт? - неуверенно спросила Вероника.
        - Очень просто, - отозвался Костя тоном профессора. - Лес отправил нас домой, когда мы уже перелетели границу со стороны Бесконечного Леса на эту сторону и сели у озерца, чтобы отдышаться и попи… э-э, пардон, отдохнуть. Все вышли, и Лес запустил нас в иномериану. А пепелац так тут и остался. Надо лететь вдоль пограничной полосы плантоидов и по пути искать озеро с самолетом. Так, Макс?
        - Академик, - проворчал Редошкин.
        - Всем напрячь зрение! - велел Максим.
        Зэковоз поплыл над Лесом недалеко от пограничной полосы на высоте пятисот метров.
        Поиск демонского «истребителя» мог бы, наверно, затянуться, учитывая, что ни Максим, ни Редошкин не знали точных координат места, где аппарат пересёк границу Лесов. Но удача пришла со стороны, с какой её земляне не ожидали.
        - Птицы! - пискнул Костя, разглядев над полосой плантоидов плавно изменяющее форму рассыпчатое тёмное облако.
        Это и в самом деле была стая птиц. Она летала вдоль границы Большого Леса на расстоянии около двух километров от неё, но не пересекала невидимую черту, кружа на одном месте дымным крылом.
        - Что они делают? - прошептала Вероника.
        - Что-то ищут, - предположил Костя.
        - Почему они не перелетают сюда?
        - Фитонцидный барьер.
        - Что?
        - Плантоиды, наверно, насыщают воздух над собой особыми запахами - фитонцидами, и птицы не могут преодолеть всю полосу.
        - Взлетели бы повыше…
        - А на большой высоте их, наверно, отпугивает биополе нашего Леса.
        - Чепуха, - сказал Редошкин, - насчёт фитонцидов. Если бы птицы боялись запахов, они вообще бы не смогли летать над пограничной зоной, а они вон в двух километрах от границы танцуют. Биополе - да, согласен, реально.
        - Внимание экипажу! - обронил Максим. - Вижу самолёт!
        - Где?! - сунулся в экран Костя.
        Вместо ответа Максим развернул зэковоз и спикировал на ближайший семейный лесок с озерцом синей воды посредине, на берегу которого сиротливо пылился демонский «пепелац».
        - Так вот почему птицы барражируют напротив, - догадался Редошкин. - Наверно, хотят забрать самолёт себе либо ждут, когда появятся хозяева.
        - А может, там внутри засада! - Костя вскочил: - Макс, разреши, я проверю?
        - Сидеть! Жора, займись.
        Максим посадил корабль носом к самолёту, и Редошкин, вооружённый «Кедром», выскочил наружу.
        Однако перестраховывались они напрасно. Судя по отсутствию следов и открытому люку в носу, никто возле самолета и внутри не появлялся. Всё это время, пока вернувшиеся домой люди больше месяца провели в попытках устроиться, аппарат Демонов так и простоял в одиночестве, терпеливо дожидаясь возвращения экипажа.
        Редошкин выбрался обратно через пять минут.
        - Всё в порядке, командир. В него даже местные муравьи и ёжики не заползали. Такое впечатление, будто машину охраняли.
        - Наверно, Лес и охранял, - обрадовался Костя. - Как знал, что мы вернёмся.
        - В таком случае возникает проблема.
        - В смысле?
        - Придётся кому-нибудь возвращаться на самолёте.
        - Не вижу проблем. Я полечу!
        - Храбрец! - восхитился Редошкин. - А если кто нападёт, как ты будешь отстреливаться?
        Костя почесал в затылке.
        - Просто поднимусь в космос.
        - Нет, сделаем иначе, - сказал Максим. - Обратно поведёт зэковоз лейтенант. Мы втроём полетим на суперджете. А пока что летим дальше, познакомимся с птицами.
        - Я тебя научу пилотировать самолёт, - пообещал вдруг Редошкин.
        - Правда? - обрадовался ботаник, не ожидая поддержки.
        - Должен же ты когда-нибудь стать суперменом?
        - Издеваешься? - подозрительно сморщился Костя.
        - Отнюдь, хочу воспитать из тебя настоящего мужика.
        Зэковоз оторвался от земли, штопором ввинчиваясь в потемневшее небо. Появились облака, обещая дождь.
        Максим сосредоточился на вождении громоздкой с виду конструкции, позволявшей тем не менее делать крутые пируэты в воздухе, словно зэковоз был юрким катерком небольших размеров.
        Костя замурлыкал какую-то песенку, пребывая в хорошем настроении.
        Максим невольно прислушался.
        - Я сейчас смешной, небритый и пьяный, - пел ботаник, косясь хмельным взглядом на сидевшую рядом Веронику, - на всех экранах, и целовать хочу тебя постоянно, спускаться плавно, вау-воу, вау-воу, смешной и пьяный, вау-воу, как Челентано…
        Редошкин, озадаченно глянувший на молодого певца, фыркнул:
        - Что за хрень ты поёшь?!
        - Песню… - пожал плечами Костя.
        - Это, по-твоему, песня?!
        Вероника засмеялась:
        - По-моему эту дрянь поёт Ревва.
        - Тот ещё певец, мля!
        - Есть ещё похлеще, - расплылся в улыбке Костя. - Хочешь примеры?
        - Давай.
        - «Монстры, под кроватью их нет, монстры у тебя в голове, или с ними живи, а меня не зови…»
        - А это кто поёт?
        - Дима Билан. Вот тебе Натали: «Николай, Николай! Не смогу разлюбить твой ла-лила-ла-лай».
        Редошкин захохотал:
        - Шутишь?
        - Вот Лобода: «Постой, постой, куда ты, мужчина? Оставь хотя б своё „Ламборджино“. Мужчина, оставь свой машина…»
        Теперь засмеялся и Максим:
        - Ну и бред!
        - Могу и Филю напеть.
        - Кого?
        - Киркорова.
        «Это шоу, детка, да! В танце лайкам места нету, фотографии и силы, о-о-о! в инстаграме моё фото с Филом. Это шоу, детка, да».
        - Какое убожество! - покачал головой Редошкин. - И это звёзды? Да они же все кретины, раз поют такое дерьмо!
        - Пока будет спрос, - погрустнела Вероника, - будет и предложение. Бездари, сочиняющие эту муть, не виноваты, что пользуются спросом у этих псевдозвёзд и ещё больше - у пустоголовой молодёжи.
        Максим перестал вслушиваться в разговор спутников.
        Первым делом сориентировался, подвесив самолёт на высоте километра. Обнаружил птичью стаю, по-прежнему гибким крылом «изменяющейся стреловидности» маневрирующую над поясом плантоидов в двух-трёх километрах от границы Большого Леса.
        - Что ж, познакомимся поближе, - процедил он сквозь зубы, направляя корабль к стае.
        Летел медленно, чтобы не спугнуть птиц, собравшихся в текучий живой организм, выдающий каскады фрактальных геометрических форм. Попытался «навести резкость» системы обзора зэковоза, и с третьей попытки ему это удалось. Компьютер корабля по имени Кузя наконец сообразил, чего хочет пилот, подключив какой-то «телескоп» и скачком приблизив стаю.
        Птицы стали видны с превосходной чёткостью.
        Все они представляли собой один крылатый вид, мало чем отличаясь друг от друга, если не считать размеров. Большинство было крупнее земных ворон вдвое, только эти «вороны» имели по четыре крыла, по четыре лапы и мощные клювы длиной сантиметров двадцать. Причём это были не простые клювы, а с режущими кромками. Цветом птицы почти не отличались - иссиня-чёрные, но встречались и фиолетовые с красным отливом, и синие с металлическим отблеском.
        Заметив приближающийся корабль кенгурокузнечиков, стая плавно вывернулась гигантским языком в небо и превратилась в относительно плоский блин, вращающийся вокруг более плотного ядра с наиболее крупными «воронами».
        Максиму показалось, что он слышит тонкий, на грани слуха, свист, играющий тонами вверх и вниз.
        - Макс… - прошептала Вероника.
        - Слышу, - подтвердил он догадку подруги, обладавшей, как и он, повышенной чувствительностью к ментальным полям.
        - Давай я покажусь им…
        - Зачем?
        - Чтобы они не пугались…
        - Думаешь, птицы - эстеты и оценят твою красоту? - развеселился Костя. - Хотя вполне допускаю, тебя они испугаться не должны. Вот если бы вылез Жора, они бы сразу драпанули.
        - Болтун, - укоризненно проговорила девушка.
        Но осуществить её идею люди не успели.
        Стая ещё раз изменила конфигурацию, собираясь в «журавлиный клин», и метнулась прочь, к своему ареалу обитания.
        - Всё-таки испугались, - воскликнул Костя. - За ними!
        Но Максим и сам собирался сделать то же самое.
        Зэковоз набрал скорость, догоняя клин. И как стая ни старалась, как ни махала сотнями крыльев, оторваться от преследователя не смогла.
        Сорок километров - ширину пояса плантоидных заграждений - преодолели за полчаса.
        Стая взметнулась ввысь и через минуту спикировала на лес, рассыпаясь на отдельные экземпляры. Миг - и её не стало! Взорам пилота и пассажиров открылась панорама иного леса - получившего название Бесконечный.
        Максим остановил корабль, охваченный странным чувством ирреальности происходящего.
        В этом суперлесу тоже имелись гигантские деревья, псевдосеквойи, псевдофикусы и прочие, малоотличимые от земных видов. Но если в Большом Лесу практически отсутствовал подлесок и нижние его уровни и кустарники не создавали непроходимой чащи, то в Бесконечном Лесу хватало и подлеска, и буреломных завалов, и упавших деревьев, и густых зарослей. А самое главное, он был насыщен движением и активной жизнью!
        Если в Большом водились лишь редкие виды фауны: из млекопитающих - мелкие олени-косули, белки, ежи и землеройки, а из насекомых - жуки, муравьи и бабочки, играющие роль чистильщиков растительности, то Беслес представлял собой настоящую сибирскую тайгу, урман, пополам с африканской сельвой!
        Здесь хватало и зверей - вплоть до крупных хищников (в зарослях мелькнул рыжий силуэт тигра), и земноводных - до крокодилов включительно (Максим заметил пару в ближайшем водоёме), а также насекомых и птиц.
        Последних было несметное количество самых причудливых форм и расцветок, порхающих среди ветвей и на открытых пространствах, хотя замеченные квазивороны явно выделялись натуральным социальным поведением, образуя текучие связные фигуры.
        И ещё здесь было полно цветущих растений.
        - Розы! - воскликнула Вероника, увидев пламенеющие заросли похожих на земные цветы кустов.
        - Может быть, это вовсе не розы, - поспешил Костя дать «профессиональную» оценку находке. - Надо сорвать и посмотреть.
        Вероника не обратила на его реплику внимания.
        - А там, по-моему, гладиолусы! А левее - поле маков!
        Костя азартно потёр ладони.
        - А правее, в заводи, посмотрите, самая настоящая Виктория Регия! Метра два в диаметре! Красота, кто понимает! Наверно, здесь можно будет найти все земные виды цветов. Да и не только цветов. Если Егор Левонович прав, то наши «запутанные» вселенные действительно являются родственными образованиями и продуцируют одни и те же разделы флоры и фауны. Большой Лес беднее.
        - Ты же сам утверждал, что Большой создан Бесконечным для нейтрализации следов войны, - напомнил Редошкин.
        - Я и не отказываюсь от этой идеи.
        - Жаль, что они конфликтуют, - сказала Вероника огорчённо.
        - Большой стал в какой-то степени личностью, заимев свои цели и задачи, вот Бесконечному и не понравился конкурент. Макс, ты будешь с ним общаться?
        - А не рано? - осведомился Редошкин. - Надо бы сначала осмотреться, убедиться в интеллекте этого гиганта, выяснить его возможности. Да и с птицами не мешало бы разобраться.
        - Подумаю, - пообещал Максим. - А пока предлагаю слетать к морю, как в прошлый раз, и понаблюдать за реакцией здешних властей.
        - Ура! - в два голоса обрадовались Вероника и Костя.
        - Хочу купаться! - добавил ботаник. - Может, пираний не будет и удастся поплавать вволю?
        Корабль кенгурокузнечиков начал разгон.
        И тотчас же вслед за ним из лесных зарослей потянулись хвосты из птиц, собираясь в «журавлиный клин».
        Глава 14
        Мемориал
        Так как из байкеров Савельев и Мерадзе провели в Лесу достаточно времени и знали его особенности, они и летели первыми.
        Второй аэробайк под управлением Дорохова держался в кильватере.
        Спустились на второй уровень Леса, но путешествовали по нему недолго. Лесных зарослей в этом слое было больше, однако здесь за ними никто не ухаживал, поэтому лес напоминал российскую тайгу при полном отсутствии лесничеств, как это было после ликвидации «креативным менеджерским правительством» России лесного хозяйства. Правда, на этом «неухоженном» этаже мироздания Большого Леса находились базы Демонов, сохранившиеся со времён окончания войны. Две из них земляне обнаружили ещё во время первых экспедиций по лесным просторам, хотя попользоваться хранящимися в них припасами и оружием не смогли. Одна взорвалась при попытке посланцев чёрного леса - шмелей - активировать автоматику сооружения, а вторая была недоступна, не имея никаких входов или проломов.
        Поразмышляв, стоит ли тратить время на поиск других баз, Дорохов и Савельев решили идти глубже. Разведкой можно было заняться позже.
        Спустились на третий уровень, где царила почти земная саванна, утыканная редкими древесными великанами. Некоторые из них представляли собой искусственно выращенные башни, прячущие в глубинах земли сооружения Демонов и Амазонок - лаборатории, фабрики и склады разного назначения.
        Воздушные мотоциклы зависли на высоте нескольких сотен метров над жёлто-бурым ковром засохшей травы и кустарника.
        Сергей Макарович напомнил, что именно на саванной поверхности лейтенант Точилин пытался реанимировать Демонов и, что вполне возможно, занимается этим делом до сих пор.
        - Вы знаете, где находится то место? - спросил Андрей Тарасович.
        - Нет, - признался полковник. - С Точилиным здесь столкнулись Ребров и Редошкин.
        - Командир рассказывал, - сказал Мерадзе, - что от устья тоннеля та башня стоит всего в десятке километров. Можно сделать круг, и мы наверняка наткнёмся на дерево с отсутствующей вершиной.
        - Не факт, что Точилин сюда вернётся, - засомневался Дорохов.
        - Но проверить не мешает.
        - Не возражаю, попробуем найти. Давайте разойдёмся на небольшое расстояние, охватим большую территорию.
        Поднялись повыше, удалившись друг от друга на сотню метров, и помчались по разворачивающейся спирали над унылым пейзажем псевдосаванны, за которой тоже никто не ухаживал в течение многих тысячелетий.
        Вскоре обнаружили древобашню, у подножия которой произошла стычка Реброва и Редошкина с разношёрстной «гвардией» противника: здесь когда-то объединились слуги чёрного леса - носорогопаук, шмели и «нетопыри», Точилин и Демон, которого лейтенанту удалось оживить.
        Однако, судя по отсутствию изменений в пейзаже, никто из них у разрушенной башни больше не появлялся. У пролома в стене основания башни валялись какие-то почерневшие «кости» и обломки конструкции, всё, что осталось от носорогопаука, а в сотне метров от дерева, под другим «фикусом», только уже обычным, пылился остов разбитого вдребезги аэробайка.
        - Командир спускался туда, - Мерадзе показал на пролом. - На глубине метров двадцати там располагалась лаборатория с демонскими гробами. Её взорвали. Но, похоже, Точилина здесь больше не было.
        - Где-то же он должен прятаться?
        - Не обязательно в саванне. Еду можно добыть только на первом этаже Леса. С другой стороны, здесь можно найти, наверно, не одну лабораторию со спящими Демонами. - Мерадзе подумал, хмыкнул: - А то и роддом. В Крепости мы находили целый склад с «дровами» - зародышами Демонов. Сто процентов такие хранилища есть и тут.
        Дорохов посмотрел на Савельева:
        - Чую, не зря наш наниматель хочет ликвидировать всю эту лесную богадельню.
        - Наш наниматель? Кого вы имеете в виду?
        - Бесконечный Лес, конечно.
        - Нас же вызвал Большой, - озадаченно проговорил Мерадзе.
        - Боюсь, мы неправильно оценили обстановку.
        - Но командир разговаривал с Большим…
        - А кто может дать гарантию, что это был именно Большой Лес? Может, Ребров не понял, с кем имеет дело.
        - Этого не может быть.
        - А я считаю, что полагаться на ощущения майора нельзя. Во всяком случае, надо просчитать и такой вариант. Чего хочет Большой Лес? По мнению Реброва? Чтобы мы помогли ему отстоять свободу. Другими словами - отбить у Бесконечного Леса охоту ограничить самостоятельное развитие Большого. Для этого Бесконечный каким-то способом маскируется под Большой и внушает Реброву мысль взорвать мемориал Амазонок, где стоит генератор энергии. Якобы для обеспечения той самой свободы. Сам же Беслес просто рассчитывает, что мы запустим самоликвидацию всего «бутерброда» Большого Леса. Может такое быть?
        Мерадзе потёр ладонью колючий подбородок.
        - Вообще-то может.
        - Но и Большой Лес хочет уничтожить мемориал Амазонок с его реактором или что там его питает, - покачал головой Сергей Макарович.
        - Вот и получается, что Бесконечный хитро спрятался за спину нашего Большого, рассчитав комбинацию с ликвидацией.
        - Что, если и за ним кто-то стоит? - полюбопытствовал Мерадзе.
        - Не понял?
        - Что, если всем в этой вселенной распоряжается не Лес, а другие существа? К примеру, те же птицы. Или вообще динозавры.
        - Никаких динозавров мы не встречали.
        - Просто не добрались до мест их обитания.
        - Фантазировать можно до бесконечности, - сказал Дорохов. - Но без посещения кладбища Амазонок нам не обойтись. Предлагаю не отвлекаться по мелочам, а сразу лететь в мемориал. Только там можно будет найти ответы на наши вопросы и оценить степень опасности для Леса. Да и для нас самих.
        - Точилин тоже… - начал Сергей Макарович.
        - Точилин при любом раскладе не играет большой роли. Он сам выбрал свою судьбу.
        - Как раз он и может стать реальной угрозой.
        - Ах, в этом смысле? Согласен, может, особенно если снова начнёт экспериментировать с Демонами. И всё же давайте заниматься главной проблемой.
        - Принимается.
        Аэробайки повернули к устью тоннеля, соединявшего третий уровень - саванну - с четвёртым.
        Вселенная Большого Леса была устроена так, что не существовало единой шахты, которая пронизывала бы весь «бутерброд», и вернуться назад, то есть вверх, по шахте, по которой отряд спускался из верхних слоёв на нижние, было невозможно. Однако Сергей Макарович знал эту особенность лесной метавселенной и повёл спутников к другому тоннелю.
        Уже подлетая к невысокому холму с «бетонным» кольцом устья шахты, разведчики заметили движение на горизонте, примерно километрах в пяти от них. Мерадзе показалось, что по пескам саванны катится пыльный смерч, образуя своеобразное перекати-поле. Но отвлекаться на изучение смерча не стали, настроенные на продолжение спуска в «преисподнюю» Леса.
        Четвёртый уровень лесного мироздания мало чем отличался от второго: до горизонта, ограниченного поднимающимися в небо горными складками, простирался буреломный растительный покров, украшенный двухсотметровыми свечками псевдокипарисов. Но здесь отряд ждала встреча с меняющим форму облаком шмелей, выскочивших из тёмно-зелёных зарослей кустарника. Во всяком случае, так поначалу решил Сергей Макарович, что это были шмели. Хотя ему и показалось, что они крупнее в размерах, чем встречаемые раньше.
        Какое-то время это облако висело в отдалении грозным клювом гигантской птицы, но стоило аэробайкам двинуться к нему (Мерадзе предложил напасть первыми, чтобы показать, кто тут главный, как он выразился), как шмелиный клюв метнулся прочь, растягиваясь в подобие пёстрой текучей змеи.
        - Как они дёру дали! - обрадовался Мерадзе. - Испугались, гады! Помнят, как мы их лупили!
        - Мне почему-то кажется, что они здесь прячутся неспроста, - задумчиво произнёс Дорохов. - Попутчики же они плохие. Если потянутся за нами, придётся их останавливать.
        Но тревоги байкеров оказались напрасными. Шмели больше не показывались на глаза, спрятавшись в зарослях полузасохших растений. Живых деревьев и кустов в четвёртом слое лесной вселенной почти не осталось, и здешний лес выглядел как после губительного пожара, навевая тоску и меланхолию.
        Но и пятый уровень «бутерброда» мало чем отличался от четвёртого. Растений в нём было ещё меньше, преобладали не очень высокие псевдобуки и псевдограбы с редкими вкраплениями «панданусов», а цвет растительности в целом: серый, бурый, желтоватый - наводил на мысль, что лес пятого этажа представляет собой бледную копию Леса наверху, след реальности, получившей развитие при создании здешней вселенной. Сергей Макарович вспомнил гипотезу Карапетяна, что все физические эффекты лесного континуума проявляются здесь благодаря нецелочисленному количеству измерений, что, наверно, соответствовало истине.
        И ещё на одно обстоятельство обратил внимание Савельев: к горизонту поверхность леса начинала подниматься тоже по этой причине, отчего казалось, что люди находятся на дне гигантской чаши. Пятый уровень лесного мироздания имел меньшие размеры, словно весь комплекс Большого Леса был сконструирован в форме яйца. Самую большую площадь - по центру яйца - занимал собственно сам Лес, а вниз и вверх уходили его клоны, копии, понемногу теряя физические характеристики и становясь бледными тенями главной реальности. Шестой же уровень и вовсе принадлежал донышку вселенского яйца, которое занимал мемориал Амазонок.
        Воздушные мотоциклы вылетели из тоннеля в сумеречный мир «дна», и байкеры на минуту остановились, чтобы разглядеть странный город-кладбище, здания которого представляли собой памятники и статуи, выращенные в форме женских фигур.
        Дорохов и Ливенцов впервые посещали этот город, поэтому любовались изваяниями дольше.
        Сергей Макарович и Мерадзе уже спускались сюда и знали особенности рельефа, а также район, где располагалось центральное сооружение.
        - У них действительно по три лица? - поинтересовался Ливенцов, осмотрев голову ближайшего изваяния.
        - По три, - подтвердил Мерадзе. - В остальном они похожи на наших женщин. В центре главного зала стоит скульптура поменьше, очень красивая, залюбоваться можно. И все они не сложены из каких-то отдельных блоков или кирпичей, а выращены. По сути, и здания, и всё, что в них есть, являются растениями.
        - Не вводи человека в заблуждение, - проворчал Савельев. - Амазонки представляют собой промежуточную форму жизни, помесь животного и растения.
        - Я упростил, - смутился лейтенант.
        - Разве такое возможно? - удивился Ливенцов.
        - Ещё как возможно! Как говорит наш ботаник, жизнь вселенной Леса сочетает все возможные варианты флоры. Амазонки же, хотя и являлись попаданцами в мир Леса, тоже близки по параметрам к растениям, однако у них есть и органы, как у представителей фауны. Кстати, Демоны тоже полурастения-полуживотные и тоже попаданцы. Только кенгурокузнечики - ребята из другой епархии. Чистое зверьё из какой-то «запутанной» вселенной.
        - Я гляжу, ты поднахватался терминов, - сказал Савельев с усмешкой.
        Мерадзе не смутился:
        - Так кругом одни академики: Егор Левонович, Костя.
        - Разве он академик? - усомнился Ливенцов. - Он же кандидат наук.
        - Академиком его прозвал Жора.
        - А вы, лейтенант, в какой области науки специалист? - спросил Дорохов.
        - Э-э… - Мерадзе пощипал бородку, однако нашёлся: - В области защиты Отечества, товарищ генерал.
        - Грузии, что ли?
        - Я родился в Тбилиси, но с раннего возраста живу в России. Она и есть моя Родина.
        - Поехали, - прервал Савельев собеседников, направляя воздушный мотоцикл к центру города.
        И в этот момент оглянувшийся Мерадзе крикнул:
        - Алярм! За нами погоня!
        Дорохов и Савельев одновременно развернули мотоциклы.
        Действительно, в паре километров от них из глубин пригорода, там, где находился выход тоннеля, взвился в воздух дымный хвост, извивающийся гибкой змеиной струёй. В его движении чувствовалась грозная целеустремлённость, хотя догонять аэробайки они не спешили.
        - Шмели? - неуверенно определил Дорохов.
        - Птицы! - вдруг догадался Сергей Макарович. - Это их мы встретили в четвёртом уровне Леса, приняв за шмелей. Они последовали за нами.
        - То есть мы послужили проводниками?
        - Получается, что так. Всё-таки птицы прорвались в Большой Лес, несмотря на защитный пояс плантоидов.
        - Что будем делать?
        - Я бы их грохнул, - проворчал Мерадзе. - Ничего хорошего от них ждать не приходится. Если они посланцы Бесконечного Леса, а он настроен ликвидировать Большой, то задача этих летунов - разведка. Беслес хочет выяснить, можно ли использовать для этой цели наследие Амазонок с машиной прокладки иномериан.
        - Лучше не связываться, - качнул головой Дорохов. - Всё равно мы не сможем уничтожить всю стаю. Их не меньше трёх сотен. Стрелять по стае воробьёв из пушек не рекомендовал ещё Суворов.
        - Они ждут, куда мы полетим, - заметил Ливенцов.
        - Вот я и говорю - это разведка, - сказал Мерадзе. - Давайте хотя бы отпугнём их подальше, чтобы они не полетели за нами к главному зданию.
        - Согласен, - кивнул Сергей Макарович.
        - Предлагаю на полной скорости сделать попытку оторваться, а потом развернуться и атаковать из всех стволов. А я метну пару «мячиков».
        - Хорошо, - согласился Дорохов после двухсекундного раздумья. - Удалимся друг от друга метров на двадцать для большего охвата.
        - Погнали! - объявил Савельев.
        Сделали всё, как и предлагал лейтенант.
        Поднялись в безоблачное небо цвета маренго, убедились, что птичья «змея» пытается не отстать, развернулись и пошли в пикирующую атаку.
        Стайный «компьютер» птиц не сразу сообразил, что происходит.
        «Змея» начала расползаться, когда воздушные мотоциклы приблизились к ней на полсотни метров. Но было уже поздно.
        Грянул дружный залп из четырёх пистолетов-пулемётов, прошивая птичью стаю кинжальным огнём.
        Мерадзе изловчился и метнул один за другим «теннисные мячи».
        Шипящие взрывы кузнечиковских гранат буквально вычистили голову и хвост «змеи», превратив птиц в дым, и от стаи осталась едва ли треть экземпляров. Заполошно хлопая крыльями, уцелевшие клювастые «вороны» бросились наутёк, исчезая клочьями дыма в ущельях-улицах кладбища.
        Байкеры проводили тающие струйки птиц угрожающими взглядами, расслабились.
        - Разворачиваемся, - сказал Дорохов. - Парни, поглядывайте назад. Если они начнут собираться в хвост, вернёмся и добьём.
        Сориентировались, снова направили мотоциклы в центр мемориала, вызывающего у зрителей невольное восхищение и одновременно внутренний дискомфорт.
        В центре города-кладбища высилось главное здание-скульптура, повторяющая абрис женской фигуры с тремя лицами. Её голова была откинута, и третье, слегка вогнутое, лицо смотрело в небо, представляя собой нечто вроде антенны локатора. Впрочем, это и в самом деле была антенна невероятно сложного комплекса обзора, контролирующего все слои Леса. Она же служила и эффектором переброса иномериан и прицельным коллиматором системы защиты мемориала, пришедшей в негодность спустя тысячи лет после ухода Амазонок, а также машиной для прокладки тоннелей между слоями. Но Сергей Макарович подозревал, что он и спутники знают далеко не все функции центра, и надеялся найти здесь ключ решения всех проблем Большого Леса.
        Аэробайки сели возле губной складки лицевидной «антенны». Байкеры, оставив машины и прихватив оружие, направились было к приоткрытому «рту», когда Дорохов остановил группу:
        - Кому-нибудь надо остаться. Если какая-нибудь тварь повредит мотоциклы, мы не сможем вернуться в лагерь.
        Переглянулись.
        - Разрешите мне остаться, - сказал Ливенцов. - Будем держать связь.
        - Чёрт, я всё время забываю, - в сердцах сказал Мерадзе, - что у нас есть рации. Когда мы тут появились в первый раз, рации не работали.
        - Потом Егор Левонович сделал две из подручных средств, - напомнил Савельев.
        - Это было уже под самый конец. Да и рации действовали только на километр.
        Дорохов молча повернулся и двинулся под козырёк верхней губы «лица» статуи.
        Мерадзе вынужден был обгонять его, как делал всегда, действуя в группе. Хотя он тоже не знал ни интерьера, ни расположения внутренних помещений здания-скульптуры.
        С момента последнего посещения мемориала в его главном зале, игравшем роль центра управления всего комплекса, ничего не изменилось. Защитный пояс города был нейтрализован временем, сервис-системы практически не работали, роботов обслуживания Амазонки не производили, и на второй сверху этаж сооружения разведчики спустились по спиралевидному жёлобу без приключений.
        Не пострадала и автоматика комплекса, работающая на тех же принципах, что и земная. Ею управлял центральный компьютер, в программах которого были прописаны все действия и ответы на те или иные варианты внешнего воздействия. Правда, амазонский компьютер работал на неизвестной элементной базе (Карапетян называл её «квантово-субстативной» и «растительно-нелинейной»), но это не мешало машине, сохранившей работоспособность, обслуживать весь мемориал.
        Когда гости вошли в зал, в нём вспыхнул неяркий жёлтый свет, а на консоли пульта управления, торчащей из-под основания статуи - это была всё та же скульптура Амазонки совершенной геометрии и красоты, перемигнулись зелёные и синие огни. Статуя, она же, по мысли Кости, интерфейс компьютера, по-своему приветствовала гостей, с которыми общалась два месяца назад.
        - Надо было взять вместо меня Иосифа, - сказал Мерадзе с сожалением. - Электроника по его части.
        - Надо было взять Егора Левоновича, - буркнул Дорохов.
        - Да, это моя промашка. - Сергей Макарович подошёл к пульту, нависшему над краем выемки в полу глубиной в двадцать сантиметров. - Следующий раз так и сделаем.
        - А что это за дырка? - поинтересовался Дорохов, также склонившись над углублением, на дне которого виднелись металлические кругляши. - Контакты какие-то. Электрические?
        - Нет, Максим проверял, электричество к ним не подведено.
        - Не вижу кресел. Как тут работали операторы?
        - По-видимому, спускались в эти выемки и работали стоя.
        Сергей Макарович осторожно опустил ноги в углубление, выпрямился.
        - Подозреваю, что Амазонки через эти пластины подсоединялись подошвами ног к системе активации. Хотя ниши могли быть созданы и для других целей. Не забывайте, что конструкторы представляли собой симбиоз растений и животных. И все их машины в той или иной степени объединяли свойства растений и животных.
        Полковник утвердил в углублениях на пульте обе руки, взялся за ребристые рукояти в форме полумесяцев.
        На пульте загорелось ещё несколько индикаторов, раздался тонкий струнный звук. Но больше ничего не произошло.
        Сергей Макарович сжал зубы, проговорил с нажимом:
        - Давай, включайся!
        Его услышали.
        В потолке высветился овал размером с волейбольную площадку, а стены зала превратились в экраны, показывающие панораму кладбища вокруг центрального здания с высоты птичьего полёта.
        - Ура! - шёпотом воскликнул обрадованный Мерадзе. - Слушается наша красавица!
        - Попросите его показать первый уровень Леса, - предложил Дорохов. - Майор говорил, что мемориал имеет устройство обзора на всех этажах.
        Сергей Макарович пошевелил плечами, будто хотел повернуть несуществующий руль. Шея полковника начала багроветь.
        - Покажи первый уровень!
        Пейзаж в глубинах экранов изменился.
        Стал виден Лес, ставший для землян привычно родным.
        Камера обзора, очевидно, была закреплена (или внедрена в дерево) на вершине высокой «секвойи», которая слегка раскачивалась под порывами ветра, поэтому и панорама Леса двигалась из стороны в сторону.
        - Отлично! - сказал Дорохов с удовлетворением. - Если дело так пойдёт и дальше, мы быстро разберёмся в обстановке.
        - Интересно, а как Лес общался с компом Амазонок? - задал неожиданный вопрос Мерадзе. - Ведь он сам не создавал иномерианы, за него это делала машина переброса, установленная Амазонками в мемориале. Как он договаривался с ней, чтобы выдернуть нашу группу с Земли, а потом и отправить всех обратно?
        - Вряд ли она ответит. - Дорохов глянул на статую Амазонки. - Этот вопрос надо задать Лесу. Меня сейчас больше заботит генератор энергии некрополя. Что будет, если его взорвать? Весь здешний мир взорвётся? Или схлопнется?
        - Попробую сформулировать. - Сергей Макарович смахнул пот со лба, снова сосредоточился на рукоятях пульта.
        - Ответь, можно ли взорвать источник энергии мемориала, что произойдёт при этом и как это сделать.
        Рисунок индикаторных огней изменился. Цвет большинства их сместился к фиолетовому диапазону спектра. Дополнительно загорелись два красных окошка. Раздался негромкий деревянный скрип. Все три лица скульптуры «компьютера» неожиданно развернулись в одну сторону, слепо глянув на замершего оператора.
        Дорохов и Мерадзе невольно взялись за приклады пистолетов-пулемётов.
        - Оба-на! - прошептал Мерадзе. - Ей явно не понравился вопрос!
        Овальное пятно света в потолке зала, похожее на песчаное дно озера, выдавило некий рисунок, напоминающий не то чертёж, не то схему, не то карту со светлыми и тёмными участками. На ней загорелось множество жёлтых и красных звёздочек, соединённых сетью светлых линий. Одна из звёздочек, самая крупная, стала мигать.
        - Как это понимать? - нарушил молчание Дорохов.
        - Карта! - откликнулся Мерадзе.
        - Карта чего?
        - Возможно, тоннелей, соединяющих этажи Леса. Либо баз Амазонок. Вот та, что мигает, это мемориал.
        - Ещё вариант, - сказал Сергей Макарович. - Нам показали карту установленных по этажам видеокамер. Либо иномериан, заброшенных в другие вселенные. Хотя спрашивали мы о другом. Придётся учиться правильно задавать вопросы.
        Дорохов задумчиво оглядел лица статуи.
        - Иногда у меня создаётся впечатление, что эта дама живая. Попробуйте повторить вопрос.
        - Выведи на экран источник энергии и место его расположения.
        С новым деревянным скрипом, идущим из тела статуи, лица Амазонки заняли прежнее положение: одно, обращённое к пульту, так и осталось в этом ракурсе, остальные два отвернулись, заняв места ушей человеческой головы. Что это означает, догадаться было трудно, но одно обстоятельство казалось очевидным: компьютер амазонского города-кладбища потерял к гостям интерес.
        - Не поняла, - огорчился Мерадзе.
        - Укажи место расположения генератора энергии! - упрямо повторил просьбу Савельев.
        Экраны зала превратились в слепые панели с рисунком текущих по ним сверху вниз потоков светящихся зеленоватых звёзд.
        Погасло и овальное углубление в потолке.
        Вместо них загорелся квадрат стены за статуей Амазонки. В нём протаял знакомый пейзаж некрополя. На переднем плане стал виден усыпанный выступами конус коричневого цвета высотой метров сто, в котором находилась горловина шахты, выпустившая разведчиков. Над конусом вился чёрный дымок, создающий неприятное предчувствие тревоги.
        - Да это же птицы! - догадался Мерадзе.
        - Но если она, - Дорохов кивнул на статую, - поняла вопрос правильно, этот конус и есть генератор?
        - Не думаю, - возразил Сергей Макарович. - В нём расположен тоннель. По логике вещей, такие сооружения нельзя совмещать.
        - Но это по нашей, человеческой, логике.
        - Трудно возразить. Логика внеземлян действительно может допускать непонятные нам вариации. И всё же я склонен думать, что компьютер показывает нам десант существ, несущих несомненную угрозу. Мы уничтожили всего лишь первую разведгруппу, а сейчас высаживается вторая.
        - Давайте грохнем и её! - предложил Мерадзе.
        Дорохов покачал головой:
        - Нужны более кардинальные меры. Вы говорили, что мемориал имел защитную систему.
        - Командир говорил.
        - Нужно попытаться запустить её. Возможно, это на какое-то время задержит полномасштабное наступление Беслеса.
        - Птиц, вы хотите сказать?
        - Бесконечного Леса! Возможно, птицы являются его активными манипуляторами.
        Мерадзе посмотрел на Савельева:
        - Мы же решили, что птицы - ещё один подвид разума в Лесу.
        - Одно другому не мешает, - сказал Сергей Макарович. - Вы правы, Андрей Тарасович, надо срочно возвращаться к нашим и обсудить ситуацию. Пока генератор мемориала находится под угрозой уничтожения, расслабляться нельзя ни на секунду.
        - И всё же я бы для вящей уверенности грохнул новую воронью стаю, - повторил Мерадзе. - Убавил бы возможности птичек искать центр управления.
        У Дорохова пискнула рация.
        Он достал изящную скобочку военной рации, вытащил из неё два усика, нацепил скобочку на ухо.
        - Слушаю.
        Несколько секунд спутники смотрели на генерала.
        - Понял, возвращаемся! - Дорохов кивнул на потолок. - Майор заметил птиц.
        Сергей Макарович молча вылез из углубления, и отряд поспешил на крышу здания, сопровождаемый безглазым взглядом центрального лица статуи.
        Ливенцов стоял на краю лицевого выступа крыши, играющего роль подбородка, и смотрел вниз, в ущелье улицы, ворочая стволом «Кедра».
        Мерадзе подбежал к нему, заглянул в пропасть.
        По ущелью медленно вился хвост псевдоворон, по форме напоминающий пиявку. Птиц было около сотни, и «пиявка» вела себя как живой умный зверь, отыскивающий по следам добычу.
        Подошли Савельев и Дорохов.
        - Давно они здесь рыщут? - спросил Андрей Тарасович.
        - Несколько минут.
        - Спустились с неба?
        - Нет, изначально летели низко, над зданиями не поднимались.
        - Надо атаковать! - не выдержал Мерадзе. - Пока они нас не увидели!
        Генерал и полковник переглянулись.
        - Наверно, это правильно, - сказал Савельев.
        - Хорошо, - согласился Дорохов после паузы. - Атакуем!
        Разведчики приготовили оружие, уселись на сиденья мотоциклов, и воздушные машины поднялись в стылое небо лесного «подвала», послужившего некрополем для Амазонок.
        Глава 15
        Ворон ворону глаз не выклюет
        Делать было нечего ни физику, ни его охраннику, и Матевосян предложил Егору Левоновичу посетить ближайший к лагерю объект из тех, что уцелели в Большом Лесу после войны.
        Этим объектом оказалась «пристань» с «яхтами» и «шхунами», вросшими в дно давно пересохшего водоёма.
        Впрочем, никакого водоёма здесь отродясь на существовало. «Пристань» представляла собой посадочный терминал для пограничных заградителей, выращенных Лесом для защиты территории, которыми, в свою очередь, являлись «шхуны».
        Земляне во время первых экспедиций дважды посещали этот уголок Леса, располагавшийся в двадцати километрах от Крепости, но особенно к «шхунам» не присматривались. Поэтому Карапетян на предложение лейтенанта отреагировал позитивно:
        - Хорошая идея, Иосиф. Дай мне полчаса, закончу сборку системы обнаружения иномериан, и слетаем.
        - А я пока разберусь с нашими запасами, - сказал Матевосян, направляясь к вертолёту.
        Через час они оседлали оставшийся в их распоряжении аэробайк и помчались над умиротворяющим пейзажем к «северу», провожаемые стайкой бабочек величиной с ладонь, с утра кружащей над лагерем. Так как бабочки верой и правдой служили Лесу, их присутствие придавало дополнительную уверенность в том, что лагерь никто не тронет.
        «Пристань» обнаружили спустя час после старта. Она располагалась в низинке между двумя семейными лесками южно-земного типа: озерца в их центрах окружали «пальмы», «фикусы», «панданусы» и «баобабы» разной высоты и полноты. Окружённая валом кустарников - некоторые из них цвели, - низинка выделялась цветом на фоне жёлто-зелёно-синей равнины. Основная её площадь с высоты казалась бетонным полем аэродрома, а вросшие в неё «шхуны», также преимущественно серого цвета с примесью «седины», - остовами вертолётов.
        Вблизи же было видно, что аэродром на самом деле представляет собой слой плотно упакованных корней, а «вертолёты» сложены из таких же корешков и веточек меньшего диаметра.
        Всего на «пристани» находилось два десятка «шхун». Размеры большинства не превосходили размеров прогулочных катеров. Но две выделялись и сложностью, и наличием дополнительных «мачт», и массой. Длина их достигала полусотни метров, высота без мачт - пятнадцать, а с мачтами - больше двадцати пяти.
        Сначала разведчики осмотрели «пристань» сверху, облетев её по периметру и найдя наиболее интересные «шхуны». Самая большая из них, с тремя «мачтами» и решетчатым зонтиком над кормой, заинтересовала Карапетяна.
        - Иосиф, давайте посмотрим на яхту с «зонтиком».
        - Без проблем. - Матевосян заложил вираж. - Это не яхта, а натуральный корвет. Наши парни уже бывали здесь и залезали в какую-то посудину, но не в эту.
        Аэробайк снизился и сел на палубу «корвета», имевшую вид рассохшегося паркета величиной с волейбольную площадку, перед бугристой пристройкой. Из этой невысокой «опухоли» и вырастала ажурная колонна, несущая «зонтик» пятиметрового диаметра. Издали вся конструкция походила на гриб, изъеденный червями. Её назначение угадать было сложно, однако, по мысли Матевосяна, «гриб-зонтик» представлял собой антенну какого-то силового агрегата. Возможно, антигравитационного двигателя либо защитного полевого комплекса.
        Прошлись по скрипучей палубе «корвета», с интересом разглядывая ажурные мачты, достигающие в основании метрового диаметра, и разнообразные наросты неизвестного назначения. Нашли на носу даже «пушку» - куполообразный выступ с длинной решётчатой фермой в качестве дула.
        - Лазер? - кивнул на неё Матевосян.
        - Не похоже, - сказал Егор Левонович. - Скорее электромагнитный излучатель или самая настоящая магнитная пушка, стреляющая металлическими болванками.
        - Для пограничного заградителя одной пушки маловато. Должно быть оружие посерьёзней. Вы что-нибудь видите?
        - Здесь полно выступов, внутри которых можно разместить любые ракеты.
        - Ракет у Амазонок не было.
        - Мы не все их арсеналы проверили. Возможно, Амазонки действительно не производили ракетную технику, пользуясь энергоизлучателями. Особенно если учесть геометрию самих заградителей и прочих конструкций.
        - Беспилотники?
        - Беспилотники могли быть, - согласился Карапетян. - Их можно использовать и как ракеты, и как бомбы, и в качестве носителей всякого рода зарядов.
        - Мы ни разу не натыкались на амазонские беспилотники. Разве что они здесь установлены в подпалубных контейнерах.
        - И такое допустимо.
        - У Демонов тоже не особенно хорошо была развита беспилотная авиация. В Крепости хранились лишь аппараты, похожие на дирижабли. Ни одного дрона.
        - Возможно, в мире Леса работают не все известные нам физические законы либо работают как раз незнакомые. Это и помешало создавать Амазонкам летатели малого размера.
        - Да, согласен, в Лесу всё большое, вплоть до бабочек и жуков. С другой стороны, как объяснить наличие тысяч воронок на всей территории Леса? Ведь их можно сделать только с помощью бомб и ракет.
        - Вы забываете, что над Лесом висит его зеркальное отражение - точно такой же Лес. Излучатель Крепости мог свободно стрелять вверх, создавая кратеры и воронки на территории, где воевали Демоны. То есть, стреляя вверх, пучки энергии били по этой же площади.
        - Об этом я не подумал, - смущённо признался лейтенант.
        Разошлись по палубе, перешагивая рёбра и отдельные досковидные корни, горбатившиеся петлями из основного слоя. Было видно, что палуба вся состоит из плотно уложенных корней желтовато-серого цвета, и по истечении времени между корнями образовались щели.
        Матевосян дошёл до «кубрика» на корме, отыскал в куполе приличную дыру. Попробовал протиснуться внутрь, оставив оружие, и ему это удалось.
        - Егор Левонович!
        Карапетян, осматривающий мачту, подошёл.
        - Не застрянете?
        - Попытаюсь пролезть в трюм. Это единственная дырка в обшивке, если и есть люки, то они задраены и замаскированы.
        - Не нарвитесь на какое-нибудь защитное устройство.
        - Этому флоту тысячи лет, ни одно устройство не сохранится столько времени. Видите, как рассохся корпус?
        - Крепость тем не менее сохранилась, а она тоже была выращена, а не сложена из отдельных блоков. А внутри оказалась целой почти вся её техника вместе с гробами Демонов.
        - То была техника Демонов, амазонская намного старше. Счастье, что полудраконы поубивали друг друга, но так и не спустились в мемориал. Нам сильно повезло, что его защита сдохла только недавно, когда появились мы. Но я буду осторожен. Принесите, пожалуйста, фонарь из багажника.
        Карапетян сходил за фонарём.
        Луч света выхватил из полутьмы толстую оболочку «кубрика», сплетённую из жил и веток, нашёл нишу, которую удалось расширить, обломав с полсотни веточек.
        Матевосян оказался внутри купола, стенки которого напоминали слой мха, ощетинившегося множеством колючих веточек коричневого цвета. Вниз уходила воронка глубиной метра три, в которую из потолка прорастал плотный пучок труб-веток, образующих нечто вроде корня. По-видимому, на крыше он превращался в зонтик, а вся эта корневая конструкция и впрямь являла собой антенну силового агрегата.
        - Энерговод! - крикнул лейтенант. - Похож на пучок корней, опускается в трюм. Попробую спуститься.
        - Подождите, я с вами.
        - Протяните мой «Кедр».
        - Что, простите?
        - Пистолет-пулемёт.
        Раздался характерный для ломающихся корешков треск.
        Егор Левонович с пыхтением всунул в дыру в куполе оружие Матевосяна, пролез сам.
        Помогая друг другу, они начали спускаться по воронке вниз, благо ступням ног было на что опереться.
        На второй - сверху - палубе им открылся трюм, абсолютно не похожий на трюмы земных кораблей.
        Всё внутреннее подпалубное пространство «шхуны» представляло собой полость, занятую геометрически сложным механизмом, состоящим из трёх соединённых коробами «цистерн». Обшивка этого механизма и коробчатых переходов то ли была выращена из мохоподобного материала тёмно-зелёного цвета, то ли поросла слоем «мха», создающего впечатление шкуры какого-то зверя. Кроме того, из «цистерн» выходили пучки труб, похожих на корни деревьев, расширяющиеся по мере удаления и враставшие в борта «шхуны». С того ракурса, с какого земляне рассматривали трюм, весь этот сложный комплекс напоминал раскинувшего лапы безголового и горбатого медведя, уснувшего вечным сном.
        - Красавчик! - оценил «медведя» Матевосян. - Ничего похожего на человеческие машины.
        - Заградители создавал Лес, - проговорил Егор Левонович задумчиво. - Теперь окончательно видно, что его пограничники - искусственно выращенные растительные организмы.
        - Те же плантоиды, что окружают язвы на поле боя Демонов и сам Лес, только способные летать. Интересно, на каком принципе работает этот движок? Опять антигравитация? Или какая-нибудь хитрая кривомагнитная левитация?
        - Это вы хорошо сформулировали - кривомагнитная, - улыбнулся Карапетян. - Если учесть квантовый базис местного континуума, а он создан нецелочисленным количеством измерений, то можно пофантазировать и об иных полевых конфигурациях, нелинейных. Не зря же здесь разгуливают многотонные шестилапые монстры, которые на Земле вряд ли могли бы двигаться так быстро. Да и летающие ящеры наподобие «нетопырей» тоже не летали бы.
        - Но у них есть крылья.
        - Эти крылья конструктивно не способны держать в воздухе махину весом в две тонны. А «нетопыри» между тем не только летают, но и легко маневрируют.
        Матевосян осторожно спустился на пушисто-колючее из-за веточек «мха» дно трюма. Запах пыли и застарелого дерева здесь был гуще, но в нём не было ни угрозы, ни биения жизни. Пограничный заградитель, выращенный Большим Лесом для защиты территории от вторжения разного рода опасных «туристов», давно исчерпал свой жизненный потенциал и просто ждал окончательного растворения в природе.
        - Почему эти «шхуны» оказались невостребованными? - полюбопытствовал Матевосян.
        - Наверно, не было нужды в их использовании, - ответил Егор Левонович.
        - Однако на шестом этаже и даже выше, в саванне, «шхуны» сохранились.
        - Их поддерживала система охраны амазонского мемориала.
        - Неужели здесь не сохранилось ни одной живой посудины?
        - Может быть, где-то и стоит в рабочем состоянии. Однако вероятность маленькая. Сама «пристань» - это ведь, по сути, система обслуживания и технической поддержки флота, а она, судя по всему, давно перестала функционировать, подпитывать аппараты. Без энергоснабжения они мертвы.
        - А вдруг вы ошибаетесь? - Матевосян тут же пожалел о сказанном и быстро добавил: - Извините, я подумал, вдруг «шхуны» до сих пор имеют подпитку? Они буквально вросли в дно «пристани» как самые обыкновенные деревья. Что, если через корни они и получают соки, полезные вещества и энергию?
        Карапетян помолчал, размышляя, потом произнёс с удивлением:
        - А ведь вы правы, Иосиф! С этой точки зрения я не анализировал состояние артефактов. Если ваша идея верна, можно будет и оживить какую-нибудь из сохранившихся «яхт».
        - Давайте поищем… - Лейтенант осёкся, услышав донёсшийся снаружи треск. - Слышите?!
        - Да, что-то такое…
        Интуиция сработала позже, чем автоматика боевого режима.
        В три прыжка Матевосян поднялся к физику, бросил на ходу: «Ждите здесь!» - и выскочил на палубу «корвета».
        Над лесным пограничным заградителем кружил пятиметрового размера «нетопырь»! Заметив человека, он спикировал на него с высоты полусотни метров, но зацепил крылом мачту и вынужден был сделать пируэт, что дало Матевосяну пару мгновений на проведение контрприёма.
        Негромко хлестнула воздух очередь «Кедра».
        Пули плотно легли в пузо гигантской псевдоптицы, заставляя её маневрировать. Одна из лап «нетопыря» столкнула с палубы воздушный мотоцикл, и он с глухим стуком свалился на слой плотно сжатых корней «пристани».
        У Матевосяна похолодело в груди. До лагеря отсюда было не меньше двадцати километров, и удовольствие преодолеть это расстояние пешком казалось сомнительным.
        Из щели в стенке «кубрика» появился Карапетян.
        - Не вылезайте! - крикнул лейтенант, падая на спину и всаживая очередь в голову летающего псевдоящера.
        Помогло, но мало. «Нетопырь», как и все изделия чёрного леса, не был живым существом из плоти и крови, а являлся «лего-конструкцией», собранной из более мелких древесных узлов, и пули прошили страшную морду искусственной «летучей мыши» как коробку с опилками, вышибая отдельные фрагменты, но не разрушая конфигурацию в целом и не вызывая потоков крови.
        «Нетопырь» метнулся в сторону, и его выстрел - стрелял он плазменными сгустками - проделал в палубе трёхметровую дымящуюся дыру. Следующий выстрел должен был стать для человека последним, так как он упал и зацепился ногой за вспучившийся на краю дыры корень. Но протатакала ещё одна очередь, и летучий гигант, получив с десяток пуль в крыло, вынужденно отвалил в сторону. Хотя и не отступил, намереваясь довершить намеченное дело.
        - Вниз! - отчаянно заорал Матевосян, судорожно дёргая ногой и давая длинную очередь до опустошения магазина. - Прыгайте с палубы, Егор Левонович!
        Физик не последовал совету. В такие экшн-передряги он не попадал ни разу в жизни и не знал цену секундам, привыкнув к неспешному обдумыванию научных теорем.
        Скорее всего погиб бы и Матевосян, не имея возможности ответить агрессору адекватно, потому что и «фаустпатрон», и «теннисные мячи» - кенгурокузнечиковские гранаты - остались на аэробайке. Но в бой внезапно вмешалась третья сила, а затем и четвёртая, о которой люди не думали вовсе, и картина сражения резко изменилась.
        Сначала «нетопыря» атаковала неизвестно откуда взявшаяся стая птиц помельче - тех самых псевдоворон, живущих в Бесконечном Лесу.
        Гигант заметался из стороны в сторону, спасаясь от ударов нового противника, не понимая, что за враг свалился ему на голову. Два его выстрела сократили численность стаи вдвое, и было понятно, что «вороны» не справятся с ним. Но за это время Матевосян успел столкнуть Егора Левоновича с палубы и спрыгнуть сам, хотя при этом подвернул ногу. Надеялся, что сможет достать из багажника аэробайка «фаустпатрон».
        «Нетопырь» погнался за «воронами», однако заметил беглецов и рванулся к ним - чёрная громадина с жуткой пастью! И в этот момент в неё вонзился ручей ослепительного электрического огня!
        Этот удар посланец чёрного леса выдержать не смог, не имея силовой защиты.
        Разряд буквально разнёс его на струи отдельных легодеталей, обломков, лохмотьев и фрагментов, дымными фонтанами разлетевшихся на десятки метров от «шхуны».
        Взрывная волна разбросала всех участников сражения.
        Матевосяна унесло от аэробайка, но он сгруппировался на лету и метнулся обратно, рассчитывая вооружиться.
        Пухлый гриб взрыва погас.
        Округу затопило порывом свежего воздуха: разряд породил облако озона.
        Огонь погас, дым рассеялся.
        Стало тихо.
        - Кто стрелял?! - сдавленным голосом произнес Матевосян.
        Никто ему не ответил.
        Егор Левонович сидел под бортом «корвета», держась за щиколотку с мученическим выражением лица. Видимо, он тоже повредил ногу при прыжке с высоты.
        Стая птиц вилась редким хвостиком поодаль, ополовиненная выстрелом «нетопыря».
        От летающего псевдоящера ничего не осталось, кроме обломков, усеявших поле «пристани».
        Матевосян мысленно проследил за траекторией электрического разряда, доковылял до кормы «корвета» - болела нога - и увидел стрелка.
        Это была небольшая, размером с пару шлюпок, остроносая посудина с одной мачтой, в данный момент согнутой под углом в девяносто градусов. Острие мачты смотрело в направлении на «корвет», и не оставалось сомнений, что именно она метнула молнию, разметавшую «нетопыря» на куски.
        - Упасть не встать! - пробормотал лейтенант.
        К нему подковылял Егор Левонович:
        - Похоже, Лес опять нас спас.
        - Почему Лес? Стрелял вон тот малыш с одной мачтой.
        - Заградители выращены Лесом, и только он мог инициировать выстрел, найдя пригодную к использованию «яхту».
        - Ну, если подумать…
        - А только так и можно объяснить происшедшее. Сам по себе заградитель не выстрелил бы. Лес контролирует наше передвижение по его территории.
        - Логично. Но почему тогда он пропустил в свои владения птиц? Не считает их врагами? Или ослаб защитный контур плантоидов?
        - Возможны оба варианта. Однако, дружище, нам стоит подумать о возвращении. Я начинаю осознавать, что рискнули мы с вами напрасно. Если такой же летающий зверь появится в лагере…
        Матевосян очнулся, поворачиваясь к аэробайку.
        Осмотр воздушного мотоцикла показал, что у него свёрнут трёхручный руль. Основной движитель - три чёрных диска, сдвинувшихся относительно друг друга, выглядят неповреждёнными.
        Мотоцикл поставили на горизонтальные «колёса», и Матевосян предпринял попытку выгнуть рычаги руля в прежнее положение, ворча под нос:
        - Какой болван придумал такую идиотскую конструкцию? Какого дьявола рукояти повёрнуты под углом? Кузнечики держали руль ногами, что ли?
        - Вы, наверно, не заметили, Иосиф, - сказал Карапетян. - У кенгурокузнечиков были трёхсуставчатые руки и пальцы на локтях. Рука мотоциклиста располагалась таким образом, что за одну рукоять держался и локоть с пальцами, и ладонь этой же руки. Понимаете?
        - Вон оно как! - удивился лейтенант. - А я ломаю голову, зачем так хитро придуман руль. Но почему тогда в зэковозе панель управления плоская и всего с двумя рукоятями?
        - Во-первых, панель гнутая, рассчитанная под геометрию тела и конечностей кузнечиков. Во-вторых, в панели сделаны желоба, на которых удобно устраиваются руки пилота до локтя. Там под локтями, кстати, есть кнопки, которые включают оружие.
        - Это я помню, сам стрелял.
        - Ну вот. А для вождения в ручном режиме достаточно и двух рукояток. Мы с вами ещё не разобрались, может ли Кузя водить зэковоз самостоятельно, как наши земные компьютеры.
        - Должен, потому что корабль кузнечиков - сложная штуковина, выполняющая множество функций и следящая за сотней объектов на борту. В том числе и за заключёнными. Развиты кузнечики примерно в такой же степени, что и мы, люди, поэтому вполне можно считать Кузю искусственным интеллектом.
        - Не вижу препятствий, - согласился Карапетян.
        Двигатель аэробайка, что называется, «завёлся с полоборота», стоило Матевосяну только сжать рукояти руля.
        Поднялись в воздух.
        И тотчас же стая «ворон» обратила внимание на воздушный мотоцикл, метнувшись к нему кометным хвостом.
        Матевосяу показалось, что он слышит хор басовитых голосов, усиливающийся по мере приближения птиц.
        Аэробайк завис над «корветом».
        - Егор Левонович, ничего не слышите?
        - Гул… - ответил физик после паузы.
        - Птицы нас не загипнотизируют, как шмели?
        - Их мало для полновесной психотронной атаки. Но, очевидно, и они умеют воздействовать на мозги в ментальном плане.
        - Родится же такая вселенная, где зверьё спокойно зомбирует людей! Мне это не нравится! Попробовать отпугнуть их, что ли?
        - Не забывайте, они нам помогли во время боя с «нетопырем».
        - Странно.
        - Ничего странного, если они являются порученцами Бесконечного Леса, который едва ли желает нашей гибели. Вмешательство «ворон» лишь подтверждает мою гипотезу о том, что нас вызвал сюда именно Беслес.
        - Ладно, доложим командиру, пусть решает, как относиться к этому воронью.
        Аэробайк взвился над «пристанью» и помчался на «юг», к лагерю.
        Глава 16
        Замануха
        Летели небыстро, так как всем хотелось налюбоваться лесным пейзажем, сильно отличающимся от территории Большого Леса.
        В Бесконечном Лесу росло гораздо больше низкорослых деревьев, разбивающихся на два яруса подлеска, и полян в нём насчитывалось не в пример меньше. Зато все поляны поросли не только травой, но и цветами, отчего по просьбе Вероники Максим даже несколько раз подвешивал зэковоз над ними, усеянными то алыми «маками» величиной с человеческую голову, то «ромашками», то «колокольчиками».
        Внезапно после одного такого спуска Редошкин заговорил стихами:
        - Вершина формы строгой и чеканной -
        Земной цветок: жасмин, тюльпан, горлец,
        Кипрей и клевер, лилии и канны,
        Сирень и роза, ландыш, наконец.
        - Что ты сказал?! - опешил Костя.
        - Не я, а Сельвинский, - отозвался лейтенант. - У него немало стихов о цветах.
        - Продолжение помнишь? - заинтересовалась Вероника.
        - Конечно.
        - Прочитай.
        - Спецназ и стихи? - насмешливо хрюкнул Костя с ноткой уважения.
        - Почему тебя это удивляет? - рассердилась девушка. - Жора закончил филологический факультет МГУ, между прочим, позавидуй.
        - Да я и завидую, - честно признался ботаник.
        - Жора, читай.
        Редошкин покосился на Максима, уловил едва заметный кивок и прочитал:
        - Любой цветок сорви среди поляны -
        Тончайшего искусства образец.
        Не допустил ваятеля резец
        Ни одного малейшего изъяна.
        Как скудно мы общаемся с цветами.
        Меж красотой и суетными нами
        Лежит тупая жирная черта.
        Но не считай цветенье их напрасным,
        Мы к ним идём, пречистым и прекрасным,
        Когда невыносима суета.
        - Боже мой, как верно подмечено! - Вероника захлопала в ладоши. - Аж до сердца достаёт! Жаль, что в нашем Лесу нет цветов!
        Максим невольно усмехнулся. Девушка произнесла «нашем» так, как он сам отзывался о земных лесах и полях, считая их своими, и её оговорка уже становилась прецедентом, расширяющим границы личного пространства.
        Остановились в очередной раз над полем цветущих «магнолий». Заметили приближавшуюся стаю птиц.
        - Командир? - отреагировал Редошкин.
        - Спокойно, лейтенант, - сказал Максим.
        - Что делаем?
        - Ничего, ждём.
        «Вороны» подлетели журавлиным клином и затеяли карусель, перестраиваясь в кольцо. Птиц было не меньше нескольких сотен, поэтому иногда сгустки стаи затемняли солнце.
        - Ох и опасные птички! - вполголоса заметил Редошкин. - Тем более что здесь они в три раза крупнее, чем дома.
        - И умные! - подхватил Костя. - Врановые вообще наравне с попугаями самые интеллектуальные птицы в мире. А в чём-то они и попугаев превосходят.
        - В чём же?
        - В решении сложных задач, например. В их среде есть настоящие социальные связи, иерархия как у людей. Даже в большой стае вороны знакомы меж собой индивидуально, узнают друг друга «в толпе», заводят моногамные связи. У них случаются даже пожизненные союзы. Хотя при этом они спокойно питаются яйцами других птиц и не брезгуют птенцами, разоряя гнёзда.
        - Я и говорю - опасные птички, агрессивные.
        - Ну, я бы так категорично не утверждал. Вороны не агрессивнее более крупных пернатых. В городах они вообще выступают в роли санитаров, добивая слабых и больных птиц, а также являются регуляторами численности голубей и воробьёв.
        - Я слышала, что в Кремле держат ястребов для отпугивания ворон, - сказала Вероника. - Они коллективно приносили камни и сбрасывали их на стеклянные крыши.
        - С другой стороны, они часто дружат с кошками, собаками и людьми.
        - Откуда ты это знаешь, про ворон? - полюбопытствовал Редошкин. - Ты же ботаник.
        - Мы и общую биологию изучали, между прочим, - похвастался Костя. - Вороны, кстати, способны к эмпатии, то есть к сочувствию и сопереживанию. Не зря фантасты прочат их в сменщики человечества.
        - Пока что мы знаем другого сменщика - чёрный лес.
        - Может, вороны его и сменят.
        Кольцо птиц над зэковозом вдруг стремительно собралось в ракетообразный сгусток и поплыло прочь.
        - Уходят? - предположил Редошкин.
        Но птицы не ушли. Пролетев всего метров пятьдесят, стая остановилась, повисела, мерцая кисеёй краёв, снова двинулась в путь и снова остановилась, словно дожидаясь гостей.
        - Они нас приглашают! - воскликнул Костя. - Видите?! Ждут! Давайте за ними!
        - Не нравится мне это, - мрачно буркнул Редошкин.
        - Посмотрим.
        Зэковоз устремился за «ракетой» псевдоворон.
        Спустя минуту проводники развили приличную скорость (Максим оценил её под сто пятьдесят километров в час), и после часа полёта кузнечиковский корабль пролетел мимо странного участка леса, больше напоминающего ряд скал причудливой формы, накрытых травяными и кустарниковыми зарослями. Но самым главным объектом этого образования оказалась полуразрушенная фигура женщины с тремя лицами, стоявшая над всей возвышенностью и смотревшая на скалы.
        - Амазонка! - проговорила Вероника с дрожью в голосе.
        - Город Амазонок! - возбудился Костя. - Надо его обследовать и найти!
        - Чего найти? - не понял Редошкин.
        - Чего-нить полезное, - нашёлся ботаник. - Макс, давай проверим скульптуру!
        - Не сейчас, - мотнул головой Максим, наблюдая за маневрами «ворон».
        Стая птиц остановилась в воздухе, пульсируя как живое существо. Границу скал она не пересекла, зависла в стороне на высоте полукилометра.
        - Макс! - заныл Костя. - Летим к городу! Интересно же посмотреть на жильё Амазонок!
        - Смотри отсюда, - посоветовал Редошкин.
        - Что я отсюда увижу? Если в мемориале все здания похожи на фигуры женщин, то их дома вовсе не являются статуями. Прямо грибы какие-то с виду!
        Максим тоже обратил внимание на форму скал, имеющих в большинстве случаев грибообразную геометрию. Основной массив «грибов» не превышал высоты трёхсот метров, но были и здания вдвое выше, располагавшиеся на окраинах города как часовые у границ охраняемой территории.
        В душе майора родилось желание посетить одного из таких «часовых», но птицы, терпеливо дожидавшиеся землян, двинулись в обход города, и пилот вынужден был догонять стаю.
        - Эх, ёлы-палы! - огорчился Костя. - Ну почему я не генерал? Дал бы команду - и всё. Столько интересного пропускаем!
        - Мы сюда ещё вернёмся, - успокоила ботаника Вероника.
        Однако на этом сюрпризы, хранимые Бесконечным Лесом, не закончились.
        Ещё через полчаса взорам пассажиров зэковоза предстала низина среди лесного океана в форме четырёхлучевой звезды, свободная от зарослей, на территории которой высились отсверкивающие кристалликами слюды конусы неизвестной природы.
        Но издали невозможно было разглядеть их детали и понять, что это такое.
        Редошкин поначалу предположил, что это грязевые вулканы, усеявшие активную геологическую зону, как на российской Камчатке. Тем более что над некоторыми конусами в небо вились голубоватые дымки. Однако, приблизившись, гости увидели, что конусы - это громадные, высотой в полсотни метров и выше, муравьиные кучи.
        - Батюшки святы! - пробормотал Редошкин. - Муравьиный город!
        - Отпад! - поддержал его Костя, возбуждённо ёрзая на сиденье, так ему хотелось броситься вниз и пощупать изделия жителей Бесконечного Леса.
        Зэковоз подлетел ближе, застыл над окраиной муравьиного поселения, хотя стая «ворон» опять не стала пересекать его границы и зависла поодаль, продолжая пульсировать как дымное сердце.
        Максим мимолётно удивился, не представляя себе, как огромная стая сохраняет форму ракеты, при том что каждая «деталька» этой ракеты является живой птицей и должна точно держать своё место, подчиняясь одновременно командам коллективного компьютера стаи.
        Показались муравьи.
        Они были больше похожи на крупных земных многоножек - до пятнадцати сантиметров в длину, но в отличие от чистильщиков Большого Леса сверкали металлом, а их конусовидные дома оказались сложенными из драгоценных камней пополам с переплетениями корешков и лиан. Во всяком случае, узлы в этих переплетениях занимали сверкающие разноцветными отблесками многогранные камешки, действительно похожие на алмазы или, по крайней мере, на кристаллы хрусталя.
        - Алмазы?! - взвился Костя. - Жесть! Макс, садимся! Надо посмотреть, вдруг это и в самом деле бриллианты!
        - Успокойся, охотник за бриллиантами, - попытался урезонить ботаника Редошкин. - Алмазам здесь неоткуда взяться.
        - Это ещё почему?
        - Потому что добывать их муравьи не в состоянии.
        - Значит, их добывали Амазонки. Может, тут полно алмазных россыпей. Мы не на Земле, Жора, где, кстати, тоже имеются алмазные россыпи. В других вселенных может быть всё, что угодно. Макс, немедленно сажай нашу «ракетку», я выскочу и отколупну пару камешков для исследования.
        - И не боишься? - удивилась Вероника. - Если такой муравей цапнет - весь палец отхватит!
        - Не цапнет, я быстро.
        - Нет! - отрезал Максим. - Отколупнуть камешек - значит повредить строение, муравьям это не понравится. А нам ещё, возможно, придётся устанавливать с ними контакт.
        - У-у-у! - взвыл молодой человек, вскакивая и тряся кулаками. - Ненавижу! Трусы! Я сам всё сделаю!
        - Свяжу! - коротко пригрозил Редошкин.
        Костя обмяк, рухнул на сиденье с таким разочарованием, что Вероника расхохоталась.
        - Знаешь, на кого ты похож?
        - На кого? - оскалился ботаник.
        - На пьяного мыша из анекдота, который предложил друзьям набить морду коту.
        Редошкин издал смешок:
        - Это точно!
        - Сами вы…
        - Отставить перепалку! - приказал Максим, заметив движение стаи. - Летим дальше.
        Стая набрала скорость больше прежней, и уже через четверть часа впереди сверкнула синяя гладь водоёма.
        - Ура, море! - ожил быстро забывавший обиды Костя.
        Однако это было не море.
        Стая псевдоворон вдруг раскрылась цветком лотоса, выворачиваясь наизнанку, как бы расступилась в стороны, и люди в ракете кенгурокузнечиков увидели круглое озеро небольшого диаметра и селение на берегу, состоящее из десятка строений знакомого облика.
        Кроме домиков вполне земного типа, похожих сразу и на большие жёлто-зелёные армейские палатки, и на бунгало для отдыхающих на морском берегу, чуть дальше высились выращенные из стеблей лиан и бамбука (с виду) три строения побольше, причём одно было с трубой, из которой сочился сизый дымок.
        - Мама родная! - вырвалось у Редошкина. - Не может быть! Баня?!
        - Лагерь! - завопил Костя. - Я понял! Лес вырастил нам жильё, как на Земле! Там личные апартаменты на десять человек, а ближе к опушке леса баня, дальше кухня, наверно, и склад!
        Вероника и лейтенант посмотрели на Максима.
        Майор откашлялся:
        - Этого следовало ожидать.
        - Не понял! - Редошкин покосился на экран. - Ты о чём?
        - Это настоящая замануха. Беслес предлагает нам комфортные условия проживания, если мы уконтропупим лес Большой. Что непонятно? Как у нас любят говорить в блокбастерах: ничего личного, только бизнес.
        - Какой же тут бизнес? Местные парни ищут киллеров, чтобы полюбовно решить вопрос своего гегемонства.
        - Это меня и беспокоит.
        - Да что вы всё о плохом! - возмутился Костя. - Везде видите предательство! Лес просто хочет…
        - …абсолютной власти, - иронически закончил Редошкин. - Если так обстоят дела, зачем нам лететь к морю?
        - Искупаться, - с вызовом проговорил ботаник.
        - Вот что мы сделаем. - Максим нашёл решение: - Обследуем лагерь, чтобы наниматели увидели нашу заинтересованность, и рванём назад.
        - По мне, так и вовсе не следует останавливаться, - сказал Редошкин.
        - Нет уж, - сердито бросил Костя, - решили остановиться, значит, остановимся. Посмотрим, что соорудил наш Бесконечный приятель. Если лагерь построен со всеми удобствами, почему бы здесь не пожить какое-то время.
        - А если эти птички возьмут и зазомбируют нас? Так и будем всю оставшуюся жизнь у них на побегушках? Или того хуже - выполнять роль чистильщиков от разного рода попаданцев.
        - Ничего не будем, никто зомбировать нас не собирается, раз пригласили сюда, как хороший хозяин гостей.
        - Ты уверен? А «вороны», между прочим, обладают не меньшей ментальной силой, чем шмели. Вот и сейчас я их чую, хотя мы сидим в зэковозе под защитой его корпуса.
        Костя встопорщил брови, прислушиваясь к своим ощущениям.
        - Лично я ничего не чувствую.
        - Потому что глухонемой к тонким полям.
        - То-то ты сильно чувствительный, - фыркнул ботаник.
        Максим, также ощущавший внешнее психополевое напряжение, от затеи всё же решил не отказываться:
        - Садимся, смотрим. По лагерю не разбредаться, идём плотной группой. Пять минут на обзор, и назад.
        - Командир, я бы остался, - качнул головой Редошкин. - На всякий пожарный.
        Максим задумался, поглядывая на кружащихся в необычном танце птиц.
        - Оставайся. В случае чего…
        - Понял. - Лейтенант сменил Максима у пульта. - Оружие возьмёте?
        Максим заколебался:
        - Н-нет, наверно, это может насторожить стаю. Пусть думает, что мы мирно, без задних мыслей, изучаем встретившееся на пути поселение.
        - Ох, я бы взял.
        - Держим связь.
        Проверили рации, зэковоз сел на песчаный берег озера, и троица исследователей жилого фонда высадилась на окраине лагеря, окружённого стеной лесных зарослей, практически джунглей со всеми их достопримечательностями.
        Но вокруг озера царила такая тишина, что у Максима невольно сжалось сердце. Не надо было иметь экстрасенсорное восприятие, чтобы почуять атмосферу ожидания, усиленную шелестом сотен крыльев кружащейся стаи.
        Вероника тоже услышала угрозу в этой шелестящей тишине, оглянулась на друга.
        Он кивнул, успокаивая девушку.
        Впрочем, на Костю ни тишина, ни атмосфера лагеря не произвели особого впечатления. Он весело, вприпрыжку, бросился к первому бунгало. Максим вынужден был ускорить шаг и крикнуть:
        - Константин, не увлекайся!
        - Да всё хорошо, - рассмеялся ботаник, откидывая сплетенный из толстых нитей полог палатки. - Ух ты, класс!
        Максим и Вероника шагнули следом.
        Строение, а точнее - растение, так как стены и крыша бунгало-палатки были явно выращены искусственно из пучков не то лиан, не то плюща, оказалось величиной вдвое больше армейских палаток. В нём располагалась большая кровать высотой в полметра, накрытая слоем пушистого материала зелёного цвета, две самые настоящие тумбочки, выраставшие из слоя мха, служащего полом, и отгороженный пластиной седого лишайника бытовой бокс, располагавший самым настоящим унитазом и умывальником. И все эти предметы быта явно были растительного происхождения, на что указывали и основания их, являющиеся пучками корней, и форма, и покрытие, и травяные запахи.
        - Вы только посмотрите! - воскликнул Костя. - Да! Я хочу тут жить! Это моя палатка! Только телика не хватает и вайфая!
        - Что вы там нашли? - послышался в ухе Максима голос Редошкина.
        - Костя остаётся здесь, - пошутил Максим. - Мы нашли палатку с чисто земным интерьером. Есть всё, что полагается для комфортной жизни: спальня, тумбочки, туалет, столик и даже отличное кресло.
        - Ага. - Редошкин помолчал. - А птички, между прочим, собрались над вами в блин. Это ничего?
        Максим торопливо вышел из палатки.
        Стая псевдоворон действительно изменила конфигурацию, образовав плоский круг, постепенно обретавший форму зонта диаметром в сотню метров.
        Давление на мозг усилилось.
        Вспомнились стаи шмелей, собиравшиеся в примерно такие же зонтики, перед тем как нанести шокирующий психотронный удар.
        - Пугнуть? - предложил Редошкин.
        - Подожди.
        Максим оглянулся на вышедшую следом девушку:
        - Что чувствуешь?
        - Давит… - Вероника сморщилась. - Ощущение такое, будто кто-то щекочет затылок.
        - Вороны пытаются прочитать наши мысли. - Он помолчал. - Либо подчинить.
        - Мне не хочется здесь жить.
        - Мне тоже. - Максим заторопился: - Костя, вылезай, возвращаемся.
        - Дай хоть ещё пару домиков посмотреть! - Выбравшийся Костя, не дожидаясь ответа, рысью подбежал к соседней бунгало-палатке, откинул полог. - А тут вообще сексодром! Кровать на пару рассчитана!
        - Чёрт бы тебя драл! - Максим, чувствуя нарастающую пульсацию внешнего пси-воздействия, бросился за ботаником, вскочил внутрь палатки, схватил ботаника за рукав. - Марш за мной! Здесь небезопасно! «Вороны» что-то задумали!
        - Что они могут задумать? - окрысился молодой человек, пытаясь вырвать руку. - Это всего лишь птицы, наделённые коллективным интеллектом. Всё равно что наши биокомпьютеры.
        - Я тебя сейчас оставлю здесь, дубина стоеросовая! - рассвирепел майор, пережив вспышку гнева. - А мы улетаем!
        Костя хотел было пошутить, судя по насмешливо изогнувшимся губам, но увидел лицо Реброва и вздрогнул.
        - Ладно, понял.
        Выскочили из палатки.
        Зонтик псевдоворон осел на лагерь, затмив светило.
        - Командир! - прилетел ослабевший голос Редошкина. - Возвращайтесь!
        - Пугни! - сдавленным голосом скомандовал Максим, хватая за руку подбежавшую Веронику.
        Но было уже поздно.
        Стая птиц, обладавшая «коллективным интеллектом», поняла намерение землян сбежать и накрыла лагерь направленной волной пси-поля.
        Это было похоже на сильный нокаутирующий удар боксёра в челюсть соперника.
        В голове всё помутилось, в глазах запрыгали цветные зайчики, уши перестали слышать, ноги подкосились. Максим упал бы, не выдержав пси-нокаута, однако энергия Вероники через сомкнутые руки струёй чистой родниковой воды проникла в голову, и он удержался на краю беспамятства, как человек над обрывом, только издал хриплый стон:
        - Держись!
        Возможно, будь стая пооперативней и успей нанести ещё один удар, пара не выдержала бы. Но в этот миг к ней метнулся стартовавший мгновением раньше корабль кенгурокузнечиков, выстрелил (молодчина, Жора!) и накрыл собой упавших на траву меж палатками людей.
        Птичий зонт сломался. «Вороны» фонтанами рассыпались во все стороны. Часть их испарилась в языке электрической плазмы, исторгнутой зэковозом.
        Откинулся носовой люк-пандус аппарата.
        На траву спрыгнул Редошкин:
        - Командир!
        - Помоги… ему… - Майор кинул взгляд на вытянувшегося поодаль на траве Костю, поднялся на плохо подчинявшиеся ноги, помог встать Веронике. - Живая? Идти можешь?
        - Кое-как… слабость, - прошептала она.
        - На борт!
        Они полезли в люк.
        Редошкин легко закинул на плечо тело потерявшего сознание Кости, влез следом.
        - Старт!
        Но сюрпризы, приготовленные птицами, на этом не закончились.
        Зэковоз не успел взлететь в небо, потому что откуда-то из леса вынесся клинок ослепительного огня и снёс аппарату часть хвостового оперения - чуть ли не треть решётки «ракетки»!
        Зэковоз дёрнулся, начиная опрокидываться.
        Однако Редошкин, уже всунувший руки в углубления «антиджойстика», помогая себе матом, сумел развернуть махину и остановить падение. Потом рывком послал аппарат в воздух.
        Ещё один смертельно опасный высверк опалил днище зэковоза, но не пробил обшивку.
        - Носорог! - прохрипел Максим, заметив в лесных зарослях знакомый силуэт. - Слева! Маневрируй!
        - Как он здесь оказался, тварь?! - выговорил Редошкин.
        Это и в самом деле был посланец чёрного леса - «носорогопаук», неведомо каким образом выбравшийся из Большого Леса и подчинившийся Лесу Бесконечному, если принять мысль Кости о симбиозе птиц и Леса.
        - Я сейчас его грохну! - ощерился Редошкин.
        - Не надо. - Максим усадил Веронику в кресло и встал за спиной лейтенанта. - Он может быть не один. А излучатель тут слабенький.
        - Но откуда тут этот зверь?!
        - Очевидно, зверюгу перепрограммировал Беслес, через птиц. Другого объяснения не вижу.
        - Вот же предатель!
        Максим покачал головой:
        - Егор Левонович прав, Жора, это не люди, коллективные разумные системы, причём ещё и растительные. У них своя этика, своя логика, своё понимание взаимозависимости. Вряд ли им доступны человеческие эмоции и определения.
        - Ничего личного? - повторил, усмехнувшись, Редошкин.
        - Только желание выжить любой ценой. Если для нас потеря одного члена сообщества очень важна, то для них потеря одного растения почти ничего не меняет в их бытии. Поэтому для них наши потери несущественны.
        - Но Большой Лес вроде бы как сочувствовал нам.
        - Он другой, хотя тоже лес. Дай, я поведу.
        - Погоди, за нами, по-моему, гонятся!
        Зэковоз шатнуло, так что Максим еле удержался на ногах, вцепившись в спинку пилотского сиденья.
        - Что за фигня? Раньше такого не было!
        - Наверно, разряд «носорогопаука» повредил систему гравистабилизации.
        - Долететь до границы сможем?
        - Дай бог.
        - Увеличивай скорость!
        - Пытаюсь, не летит, гад.
        Максим понаблюдал за удалявшимся озером, заметив, что за аппаратом летит «ракета» «ворон». А потом появились ещё три крупных образования.
        - «Нетопыри»?!
        - Ага.
        Максим сел на место пилота, включаясь в процесс управления.
        - Давай, Кузя! Работай!
        Но кузнечиковский компьютер не отреагировал на призыв. Антенна зэковоза, создающая антигравитационную тягу, была серьёзно повреждена, и казалось чудом, что он продолжает двигаться.
        Скорость достигла всего лишь сотни километров в час, по оценке Максима, и птицы, а также «нетопыри» вскоре догнали его.
        Стало понятно, что без боя не обойтись.
        - Жора, приготовься!
        - Ни хрена себе прогулочка! - констатировал Редошкин, принимаясь раскладывать на полу кабины взятое с собой оружие.
        У них были неплохие шансы отбиться от преследователей, поскольку опытный и хозяйственный лейтенант позаботился не только о боеприпасах к пистолетам-пулемётам, но и вооружился ПЗРК, добавив к нему «теннисные» мячи-гранаты и два «фаустпатрона». Но если Беслес призвал бы в свои ряды ещё несколько «нетопырей», исход сражения был бы не в пользу беглецов. Максим подумал об этом мимолётно, с горечью осознав свои ошибки: лететь в Бесконечный Лес надо было с другим багажом и всем вместе.
        Птицы и «нетопыри» настигли зэковоз через полчаса.
        Но они не знали, что такое российский спецназ.
        «Хочешь стать человеком, равным богам? Родись русским!» - вспомнил Максим чьё-то изречение, разворачивая аппарат и открывая носовой люк-пандус. Улыбнулся:
        - Жора, давай!
        Ракета «Гарпуна» легко нашла одного из «нетопырей».
        Взрыв разнёс адское создание чёрного леса на струи огня, обломков и дыма.
        Задело и «крылышко» вороньей стаи, заставив весь эллипсоид выгнуться фигурой бумеранга.
        Затем в дело вступил кузнечиковский «фаустпатрон».
        Максим подвернул зэковоз, и Редошкин всадил в «летучую мышь» прозрачный язык энергии.
        До «нетопыря» было около пятидесяти метров, и прицелиться точно было трудно, поэтому выстрел пришёлся на хвост чудовищной «мыши». Но и этого оказалось достаточно. Оставшаяся часть туловища псевдоящера понеслась к земле, беспорядочно махая крыльями.
        Однако третий «нетопырь» успел-таки выстрелить, и если бы не реакция пилота, Редошкину пришлось бы туго. Оранжевое, с голубым просверком, полотнище плазменного разряда воткнулось чуть ниже носа в пузо зэковоза, и лейтенант с криком «Твою мать!» от удара улетел в глубь кабины.
        Сотрясение аппарата отбросило в сторону и Костю.
        Ботаник очнулся, пытаясь встать, не понимая, что происходит.
        - Костя, Вика! - крикнул Максим, занятый управлением зэковоза, начавшего кружиться в воздухе на одном месте, как сухой лист клёна. - Гранаты!
        Молодой человек вытаращил глаза, принялся шарить руками по полу, не соображая, что делает. Реакция у него была далеко не бойцовская, а полученный психологический шок при нападении «ворон» не позволил отреагировать на приказ адекватно.
        И в этот момент у люка появилась Вероника с двумя «теннисными мячами» в обеих руках. С горящими глазами и твёрдо сжатыми губами она неумело метнула кузнечиковские гранаты в преследующую корабль стаю, не отвечая на крик Максима:
        - Вика, назад!
        Первая «теннисная» граната не взорвалась. По-видимому, девушка неправильно разобралась с кнопками включения. Их надо было нажимать в определённой последовательности.
        Но вторая жахнула по носовой части птичьего «бумеранга», превращая его в дымно-кисейное облако.
        «Вороны» начали струями разлетаться, образуя лепестки выворачивающегося изнутри наружу тюльпана. В свою очередь этот процесс заставил «нетопыря» метнуться в сторону, и Максим, успев навести прицельное кольцо на псевдоящера, краем ладони вдавил клавиши излучателя.
        Зэковоз выстрелил, превращая слугу чёрного леса, перепрограммированного птицами, в бурлящий клуб бурого дыма.
        Редошкин, пришедший в себя, прыгнул к люку, схватил опасно высунувшуюся Веронику за руку и втащил в кабину.
        - Командир, порядок!
        Максим не ответил, борясь с плохо подчинявшимся кораблём кенгурокузнечиков.
        Люк встал на место.
        Шелест крыльев огромной вороньей стаи перестал быть слышен, и в кабине стало совсем тихо.
        Зэковоз наконец перестал вращаться, помчался «на север», к границе Лесов, мелко вздрагивая.
        Вероника притихла, сидя в кресле со сложенными между колен ладонями. Она всё ещё была в шоке от своего безумного поступка, по сути, спасшего отряд.
        Редошкин пристроился рядом, протянул ей флягу:
        - Вода.
        Девушка не ответила, глядя перед собой остановившимися глазами.
        Костя, начавший соображать, сказал со смешком:
        - Безумству храбрых поём мы песню.
        - Помолчи, - оборвал его Редошкин.
        - А чо я такого сказал?
        - Если бы не она, ты бы сейчас валялся в лесу.
        - Ну, молодец, пусть возьмёт с полки пирожок.
        Редошкин налился кровью, но голос Максима остановил его:
        - Дом, сядь за руль.
        Редошкин занял место пилота.
        - Почему всё-таки они напали, как думаешь? Получается, что Беслес нам вовсе не друг?
        - Мы не купились на их комфорт. Птицы наверняка могут читать мысли, и когда уловили смысл наших намерений, вовсе не обещавших им беспрекословное повиновение с нашей стороны, у Беслеса лопнуло терпение. А я сделал большую ошибку, что подставил вас всех.
        - Кто же знал, что этот товарищ завлечёт нас в засаду.
        Максим промолчал, подсаживаясь к Веронике, обнял её за плечи:
        - Всё позади, хорошая моя, ты молодец.
        Девушка очнулась, судорожно уткнулась лицом ему в грудь:
        - Я так испугалась!
        - Ты сделала всё как настоящий боец!
        - Руки до сих пор трясутся…
        - Зато они не тряслись, когда надо было сконцентрироваться и отреагировать.
        - Выдай ей орден, - ревниво хмыкнул Костя, приняв слова майора за оценку его поведения во время боя.
        - Выдам, - кивнул Максим, понимая, что творится в душе молодого парня. - Тебе тоже не мешало бы потренироваться реагировать на ситуацию быстро и правильно.
        - Я был без сознания. У меня всё ещё впереди.
        - Кажется, добрались, - проговорил Редошкин.
        Спутники приникли к экранам.
        Впереди показалась сизая полоса «мха», по мере приближения зэковоза превращавшаяся в пояс бурелома, за которым начиналась сорокакилометровая «траншея» искусственных насаждений - плантоидов.
        Появились птицы. Но это были уже не те «вороны», что преследовали аппарат. Над «баобабами» и многоходульными «баньянами» кометой вился хвост слуг Беслеса, пробивающий ход на территорию Большого Леса.
        Зэковоз вдруг начал подёргиваться, шататься из стороны в сторону, постепенно снижаясь.
        - Зараза! - выговорил Редошкин. - Кузя меня не слушается!
        Вероника побледнела.
        - Господи… хоть бы перелететь на ту сторону!
        Птичья «комета» обратила внимание на снижающийся корабль кенгурокузнечиков и повернула к нему.
        Глава 17
        Вражье семя
        Демоны родились такие красивые и славные, что умиление проняло Точилина до слёз. Он даже стал лично подкармливать одного из них, самого симпатичного - с рожками, поднося ему специальную бутылку с соской, одну из тех, в какие автоматика «роддома» разливала «молоко» цвета шоколада.
        «Сынишку» он назвал не менее красивым именем - Люцифер.
        Так как на одном месте лейтенанту не сиделось, он, оставив Горлума приглядывать за «детским садом», пошастал на аэробайке по саванне и нашёл ещё одно дерево-склад, где наткнулся на некрополь с тремя гробами Демонов. Запустить их оживление у лейтенанта не получилось. Не очень-то огорчившись, Точилин решил подняться на главный уровень Большого Леса и потратил два дня на поиски земляков, всё ещё надеясь на присутствие в Лесу майора Реброва. Злость на него продолжала копиться и грозила в скором времени «сорвать крышку кастрюли», в которую превратилась голова человека, деградирующего не по дням, а по часам.
        Однако следов пребывания бывших товарищей отыскать не удалось, и Точилин вернулся на свою «малую родину», в демонские апартаменты, ставшие его прибежищем в чужом мире.
        На третий день путешествий по саванне он заметил стаю птиц.
        Расположение баз, оставленных Демонами и Амазонками в саванне, лейтенант примерно представлял, создав в уме своеобразную карту. Всего таких сооружений, замаскированных под гигантские деревья, насчитывалось около двух десятков. Большинство было недоступно по причине разрушенных входов. Кроме того, он отметил и три шахты, соединяющие верхние и нижние слои лесного мироздания. Вот у одной из них Точилин увидел дымок, поначалу приняв его за дым костра. И лишь подлетев поближе, он понял, что видит стаю чёрных четырёхкрылых птиц, похожих на крупных земных ворон.
        С ними Точилин уже встречался, путешествуя по верхнему ярусу Леса, удивившись их существованию. Насколько он мог судить о структуре фауны этого мира, в нём не было места птицам. Из летающих субъектов Большого Леса ему встречались только бабочки и обычные пчёлы. Теперь же лейтенанта заинтересовало появление «ворон» в саванне. Захотелось выяснить, что они делают здесь и ради чего рискнули спуститься на третий этаж лесного мироздания.
        Птицы тоже заметили байкера.
        Едва он направил полёт воздушного мотоцикла к «бетонному» конусу тоннеля, облако «ворон» сформировало змееподобную струю, метнувшуюся к нему навстречу.
        Первой мыслью пилота, как всегда, была: «Бежать!»
        Однако рука нащупала демонский бластер с тремя рукоятями, и страх прошёл.
        - Тиши, тише, - пробормотал он, потея. - Не стоит делать угрожающие маневры. Давайте знакомиться.
        Птичья змея достигла машины гостя, затеяла над ним танец, собравшись в кольцо.
        Точилину показалось, что он слышит слабый свистящий шёпот, выговаривающий непонятные слова.
        - Помедленнее, пожалуйста… не понимаю… говорите на русском… вы, случаем, не родственнички шмелям? Те тоже умеют говорить на мысленном уровне.
        К шелестящему сотней крыльев кольцу прибавилось ещё несколько десятков птиц. Змеиный шёпот стал отчётливей. Показалось, в нём проскакивают отдельные понятные слова.
        Шелест-свист… словечко «нужен»… шёпот… слово «вместе»… длинное шипение и слово «помощь».
        - Ни фига не понял! Я вам нужен? Что значит - вместе? Куда вместе? Какая помощь? Ваша мне или моя вам?
        Всплеск холодной угрозы в голове.
        «Вместе… ликвида… нижние… древние… вместе».
        Точилин облился потом. Задрожали руки.
        - Полегче, засранцы! Я ведь могу сам вас ликвиднуть! Говорите яснее!
        Шёпот на мгновенье стал оглушительным:
        «Оживление… программир… следовать меня… вместе древние…»
        - Оживить древних? Вы имеете в виду Демонов? Я правильно вас понял? Так я и так это делаю. А потом куда?
        Давление на голову скачком уменьшилось.
        Кольцо «ворон» смешалось в зонтик, который за несколько секунд превратился в стреловидный контур длиной в полсотни метров. Затем раздался слитный треск крыльев, и птичья стрела рванула прочь от человека, направляясь к горловине тоннеля. Покружив над ней, она втянулась в дыру и исчезла, оставив с десяток «ворон» кружить над конусом.
        Точилин с облегчением рассмеялся.
        - Понятно… следовать за вами… но мои демончики ещё не созрели до кондиции. Вот когда они подрастут, тогда я к вам и присоединюсь. - Он сплюнул, ухмыльнулся: - А может быть, и нет. У меня своих проблем хватает, знаете ли.
        Аэробайк медленно двинулся к тоннелю.
        Память вернула намёки стаи.
        Птицы знали о существовании демонских «роддомов», предложив ему оживить их. Но зачем? Что они задумали? Куда собрались лететь, призывая человека присоединиться?
        Мысль слетела с неба камнем в затылок!
        Точилину показалось, что его клюнули в голову.
        Он дёрнулся, судорожно нажимая на рукояти руля, и едва не свалился с мотоцикла. Оглянулся с недоумением, увидел «ворону», взметнувшуюся над ним. Птица и в самом деле долбанула его огромным клювом в затылок, вызвав приступ сродни озарению: её собратья собирались навестить мемориал Амазонок, располагавшийся на дне лесного мира, и приглашали землянина поучаствовать в походе.
        - Отстань! - Точилин погрозил «вороне» кулаком. - Шарахну из бластера - только перья полетят! Может, я и прибьюсь к вам, когда мои солдатики слегка повзрослеют.
        - Каррр! - вдруг раскатисто каркнул четырёхкрылый летун совсем как земная ворона.
        - О! По-русски заговорил! - удивился Точилин. - Чисто российская птица! Прав был этот пацан-ботаник, вы - предки наших ворон! Что ещё умного скажешь?
        - Дурр хррусс! - прокаркала «ворона».
        - Сам дурак! - возмутился Точилин. - Вали отсюда!
        Он взмахнул бластером:
        - Кыш!
        Птица крутанула вираж, падая вниз, затерялась на фоне коричнево-чёрных кустов.
        Понаблюдав за конусом тоннеля, Точилин всё же решил не соваться в него, чтобы проверить догадку о цели стаи. Она явно предлагала человеку совместно навестить кладбище Амазонок, чтобы он помог птицам что-то сделать. Кстати, того же хотели и шмели. Но их патрон - чёрный лес приказал долго жить, и его давние распоряжения были уже неактуальны. Однако на что-то же он рассчитывал? Амазонский некрополь для чего-то был ему нужен?
        Точилин почесал место на голове, куда пришёлся удар клюва «вороны».
        Экскурсия к некрополю была необходима по-любому. Но позже.
        - Позже! - вслух повторил лейтенант.

* * *
        Свой план он начал претворять в жизнь на четвёртый день после встречи с «воронами».
        Демонские «мальчишки» к тому времени превратились в полутораметровых «драконов» с почти человеческими лицами, а любимец Точилина Люцифер и вовсе догнал его в росте, прибавляя каждый день чуть ли не по полметра. Он первым начал реагировать на команды «родителя», усвоив главные из них:
        Иди ко мне!
        Стоять!
        Лечь!
        Встать!
        Принеси (то или иное)!
        Подать!
        К этим приказам вскоре присоединились ещё два:
        - Атаковать! Открыть огонь!
        Когда Люцифер научился реагировать на них правильно, Точилин начал обучать и других демономальчиков, мечтая превратить их в солдат. В конце концов через три дня в его распоряжении был «батальон инопланетных суворовцев» численностью в двадцать особей, который вполне мог защитить своего командира. Во всяком случае, Точилин в это верил. Останавливало же его только отсутствие транспорта, на который мог бы погрузиться «батальон» и следовать за человеком.
        Для этого вполне мог пригодиться демонский «дирижабль», какие хранились в Крепости. Но база Демонов была уничтожена, и Точилин принялся искать замену «дирижаблю», подумав о технике, созданной самим Лесом.
        Такой техникой являлись похожие на земные «шхуны» и «яхты» пограничные заградители, с которыми не раз сталкивались люди. Пару раз «шхуны» даже помогали попаданцам в сражениях против созданий чёрного леса.
        Подумав об этом, Точилин отправился на первый уровень Леса, искать кораблик.
        Как известно, в нашей вселенной всегда везло дуракам и пьяницам. Повезло и бывшему бойцу спецназа «Альфа», по уровню развития приблизившемуся к первой категории везунчиков. Хотя он в этом, по большому счёту, и не был виноват.
        «Шхуну» лейтенант обнаружил в долине реки, неподалеку от места приземления «ракетки» кенгурокузнечиков. Кораблик выбрал для стоянки невысокий холм, свободный от деревьев и кустарника.
        Ради вящей осторожности Точилин показался из-за высокого «фикуса», подождал реакции заградителя, помня о его нехилых кондициях: вся пограничная техника Леса имела мощные электрические разрядники. Но кораблик не шевелился, и осмелевший лейтенант подлетел ближе.
        - Привет, сторож. Ты живой или мёртвый?
        «Шхуна» не ответила, грустно глядя мачтой в небо.
        - Не возражаешь, если я взойду на палубу?
        Тишина в ответ.
        Потом вдруг загудело, и на лесной заградитель выпала из-за ближайшего дерева туча шмелей, прятавшихся там до поры до времени.
        Точилин схватился за оружие, однако через пару секунд успокоился. Шмели направились не к нему, а целенаправленно к небольшому кораблику, объединяясь на лету в подобие текущего снизу вверх фонтана. А ещё в голове лейтенанта включилась программа, внушённая шмелями ещё до гибели чёрного леса, и он весело обратился к его посланцам:
        - Привет, парни! В засаде сидели? Чего ждали? Что задумали? Надеюсь, поможете мне? Эта посудина мне очень пригодилась бы. Попробуйте-ка её перепрограммировать.
        Шмелиный фонтан начал пульсировать, порождая басовитые жужжащие вздохи: ахх! - охх! - ахх! - охх!
        «Шхуна» вдруг выстрелила: её невысокая мачта послужила своеобразной антенной излучателя.
        Молния прошила воздух над корабликом, уносясь в небо, и заставила шмелиное веретено расплыться зонтом.
        «Шхуна» начала подниматься в воздух. Застыла. Поднялась ещё на несколько метров, снова замерла.
        Конфигурация роя изменилась: облако пыталось найти нужный ракурс и объём своей пчелиной антенны.
        Точилин невольно сжал кулаки.
        - Давай, давай, жми! Подсоедини меня, я помогу!
        И в самом деле, к нему от фонтана протянулся жгут насекомых, накрывая гудящей чашей, и лейтенант почувствовал мощное давление на мозг. Его сознание расщепилось на струйки призрачных стеблей, втянувшихся в общее поле стаи, и он обнял разом и рой, и пограничный кораблик, имеющий собственное сознание. Ну, или если не сознание, то командное устройство сродни компьютеру. Оно, это устройство, сопротивлялось внешнему воздействию, то принимая новую программу, то вспоминая свои обязанности, и «шхуна» то рывком поднималась выше, то опускалась, ища союзника и не находя его.
        Наконец нашла! Это было сознание человека, нацеленное на подчинение пограничного сторожа воле извне.
        «Шхуна» перестала сопротивляться. Между её «мозгом» и роем шмелей, а через них - и с человеком установилась связь. Целевая программа аппарата, установленная Лесом тысячи лет назад, перестала служить источником сознательных действий.
        - Фу! - выдохнул Точилин, встряхивая головой. - Ну ты и упрямая! Но всё равно молодец. Будешь выполнять мои распоряжения.
        Струйка шмелей втянулась в общее веретено, и рой взлетел вверх, расплываясь волной своеобразного взрыва.
        Точилин повёл аэробайк к «шхуне», прислушиваясь к своим ощущениям, угрозы не почуял, посадил мотоцикл на палубу судёнышка.
        - Как слышишь меня? Приём!
        В голове лопнула гитарная струна, подтверждая, что связь человека с компьютером аппарата сохранена.
        - Отлично! Поднимись выше!
        «Шхуна» дрогнула, закачалась, но осталась на месте.
        Рука лейтенанта потянулась к рукояткам бластера.
        - Поднимись, я сказал! Выше!
        На этот раз его, а точнее - более ярко выраженную мысленную команду услышали. «Катерок» плавно пошёл вверх.
        - Стоп!
        Аппарат замер.
        - Это другое дело! - Точилин понял, что лесной автомат подчиняется ему быстрее, если звуковую команду сопровождать мысленной.
        Потренировавшись полчаса с маневрированием «шхуны», он приказал ей лететь к ближайшему тоннелю. И хотя пограничный корабль не сразу сообразил, что от него требуется, в конце концов довёз человека с его мотоциклом до саванны.
        - Буду звать тебя Икаром! - объявил Точилин.
        Едва ли «катер» понял своего нового хозяина, хотя того данное обстоятельство не обеспокоило. Всё складывалось так, как он хотел.

* * *
        Через день «батальон демонских суворовцев» начал подчиняться командиру как единое целое. Способствовал этому и «сержант», коим Точилин назначил Люцифера. Тот быстро освоил приказы человека и ещё быстрее научился управлять контингентом. В чем ему помогал и Горлум, державшийся особняком, но продолжавший слушаться Точилина беспрекословно. Молодые Демоны ещё не достигли боевых кондиций, которых ждал Точилин, но лейтенанта снедало нетерпение, ему хотелось побыстрее спуститься вниз вслед за птицами, и день похода настал.
        Точилин вооружил «солдат» бластерами и выстреливающими острия копьями, погрузил «батальон» на «шхуну», и пограничный заградитель, переставший служить Лесу, стартовал, направляясь к ближайшему тоннелю.
        Его сопровождал небольшой отряд шмелей. Однако, поскольку эти насекомые давно вошли в состав вспомогательных сил, лейтенант не обратил на них внимания. Они всегда ему помогали, хотя с какой целью - Точилин не представлял. Главное, что сейчас они ему не мешали.
        Глава 18
        На сцене всё те же
        В саванне задержались, чтобы проверить запасы, успокоиться и отдохнуть.
        После битвы с «нетопырями», а потом и с птицами, то помогавшими людям в сражении с посланцами чёрного леса, то, наоборот, накидывающимися стаей, Дорохов не знал, от кого ждать неприятностей, и предложил обсудить сложившееся положение. Савельев согласился, и небольшой отряд на двух воздушных мотоциклах выбрал в саванне курган - островок с полусухой травой и синим кустарником, окружённый валом засохших жёлтых кустов десятиметровой высоты.
        Из оружия у них осталось по обойме на ствол (из пистолетов-пулемётов стреляли все), один «фаустпатрон», две «нормальные» гранаты (ГМИ-94) и пять «теннисных мячей».
        - Не густо, - покачал головой Мерадзе. - На одну атаку.
        - Не надо было расходовать «мячики» так неэкономно, - покачал головой в ответ Сергей Макарович, потирая плечо. При падении в здании центра Амазонок полковник неудачно приложился о край жёлоба и теперь с трудом двигал левой рукой.
        - А давайте пошуруем в деревьях, - оживился Мерадзе. - Где-то здесь и Точилин расположился, в одной из демонских баз. Заодно поищем оружие, а может быть, и предателя обнаружим. Помните, из чего он стрелял? Демоны создали неплохие лучевики, хотя и с тремя рукоятями.
        Старшие переглянулись.
        - Я бы попробовал, - сказал Сергей Макарович.
        Дорохов наморщил лоб, размышляя.
        - Мы здесь колупаемся уже часа четыре.
        - Четыре часа двадцать две минуты, - уточнил Мерадзе, раздавая всем из багажника печенье и по баночке зелёного чая.
        Принялись жевать, запивая горячим - баночки нагревались за несколько секунд, когда нажимали на крышку, - напитком.
        - Надо побыстрее вернуться и обсудить с майором новые данные. - Дорохов первым закончил трапезу.
        - Думаю, Максим тоже ещё не вернулся из похода, - сказал Савельев. - Путь за границу Леса неблизкий. Давайте часок ещё покрутимся по местным буеракам, и домой.
        - Принимается.
        - Я поведу! - обрадовался Мерадзе. - Разрешите, товарищ полковник? Я помню, где стоит дерево, под которым была база Демонов.
        - Нам туда не надо, - возразил Савельев. - Ищем похожие на него деревья вокруг тоннеля.
        Мерадзе стушевался:
        - Слушаюсь.
        - Садись за руль. Посижу сзади.
        Повеселевший лейтенант занял место пилота.
        Даль саванны распахнулась перед ними, снова вызывая в памяти пейзажи поздней осени в России, пропадавшие при взгляде на исполинские деревья, принадлежащие миру иных законов и обстоятельств.
        Базу Демонов они обнаружили буквально за секунду до того, как Дорохов собрался отдать команду возвращаться.
        Дерево мало чем отличалось от соседних «рододендронов» с ромбовидно иссечённой корой, но вершина его была сломана, чем оно и заинтересовало разведчиков. Подлетев ближе, они увидели ясно различимые на серой почве следы, похожие на следы танковых гусениц, и Мерадзе уверенно определил их принадлежность:
        - Здесь побывала «многоножка».
        - И не только, - добавил не менее опытный Сергей Макарович, заметив вывал ствола у основания псевдодерева.
        Снизились, осмотрели дыру, и аэробайки протиснулись в неё, подсвечивая путь фонарями.
        Внутри дерево походило на свой аналог в пустыне, где глубоко под землёй пряталось сооружение Демонов.
        Спустившись на двадцать метров, разведчики увидели слабо освещённый коридор, уходящий в обе стороны. Когда-то входы в ответвления коридора имели двери, но здесь они были взорваны или разбиты каким-то оружием, оплавившим камень и металл креплений до сизого налёта.
        - Точилин! - пробурчал Мерадзе с отвращением. - Стопроцентно его работа! Это он пробил входы из своего бластера!
        Никто ему не возразил. Логически лейтенант был прав, потому что в саванне, кроме человека, никто не мог использовать грубую силу для прохода в запертые помещения. Ни «многоножки», ни носорогопауки не пролезли бы в дыру, а шмели сделали бы это, применив свои умения воздействовать на электронные замки и запирающие устройства дистанционно.
        Разделились, оставив воздушные мотоциклы на дне колодца.
        Дорохов и Ливенцов двинулись в левое колено коридора, Сергей Макарович и Мерадзе - в правое.
        Фонари не понадобились. В подземелье горел тусклый жёлтый свет, испускаемый щелями в потолке и небольшими индикаторными панелями при входе.
        В левом крыле обрушился потолок, поэтому проникнуть в него глубоко не удалось. По-видимому, в помещении хранились какие-то запасы материалов, судя по торчащим из груды обломков потолка смятым бочкам и коробкам.
        В правом находился склад боеприпасов и оружия.
        - Чёрт побери! - воскликнул Мерадзе, оглядывая длинный проход между стеллажами с контейнерами и коробками разного цвета. - Вот повезло так повезло!
        - Молодец, - похлопал его по плечу Савельев. - Честно говоря, я не надеялся на такой подарок.
        - Коробки вскрыты, - сообщил Ливенцов, проходя дальше. - Этот ряд вообще пустой.
        Действительно, крышки ящиков, разрисованных зеленоватыми узорами, были откинуты, внутри каждого виднелись обломки брусков белого цвета, напоминающих пенопласт, с углублениями под содержимое коробок.
        - Здесь, наверно, лежали демонские бластеры! - сказал Мерадзе.
        - Двадцать ящиков, - посчитал Ливенцов. - А вот в этих жёлтеньких хранились, наверно, магазины для них.
        - Скорее аккумуляторы или батареи.
        - Зачем Точилину столько оружия? - осведомился Дорохов.
        - Это вы у него спросите, - хмыкнул лейтенант. - Уж точно не для защиты. Может, этот псих собирается напасть на нас?
        - Псих, но не до такой же степени?
        - Вы уверены? Его наверняка запрограммировали шмели, и парень теперь не человек, а зомби. К тому же, если он до этого реанимировал Демона, почему не может оживить ещё двадцать?
        Дорохов оглянулся на Савельева.
        Сергей Макарович кивнул:
        - Я тоже об этом подумал.
        - Час от часу не легче! Ваш прогноз сбывается. Мы имеем ещё одну проблему помимо тех, что подкинул нам Лес.
        - Вот, нашёл! - Ливенцов, углубившийся в коридор, вытащил из зеленоватой коробки изогнутый по форме бумеранга предмет, откинул одну рукоять, вторую, третью.
        - Бластер! - обрадовался Мерадзе, подбегая к майору. - Берём!
        - А патроны?
        - В жёлтых ящиках должны быть.
        Осмотрели помещение до конца, нашли ещё полсотни ящиков, из которых пять оказались вскрытыми, но не пустыми. Оружие так и осталось лежать в «пенопластовой» упаковке. Все лучемёты забрали с собой, присоединив к ним ребристые капсулы аккумуляторов величиной с два кулака. Вставить их в гнёзда с пазами под центральной рукоятью оказалось совсем просто, с этим справился бы и ребёнок.
        - Возвращаемся, - бросил взгляд на браслет Дорохов.
        Мерадзе и Ливенцов взяли по бластеру, остальные излучатели сложили в багажники воздушных машин.
        Один за другим аппараты покинули базу, брошенную Демонами в незапамятные времена.
        А на выходе вышла осечка.
        Сергей Макарович резко остановил подъём: включилась интуиция.
        - Тише! Слушайте!
        Послышалось шелестящее жужжание, и над аэробайками показалось облачко шмелей, опускающееся из пролома вверху.
        Кроме того, послышался какой-то треск и стук камней.
        - Нас ждут!
        Шмели, стайкой замершие над ними, вдруг разом кинулись на людей.
        Но Мерадзе, снова сидевший за спиной пилота, был начеку.
        Сверкнул прозрачно-синий огонь, превращая рой численностью в полсотни насекомых в ничто! Уцелевшие несколько экземпляров ошалело метнулись вверх, скрываясь в проломе.
        - Пересаживайтесь, товарищ полковник! - Мерадзе показал Сергею Макаровичу на соседний аэробайк.
        - Зачем? - не понял полковник.
        - Я посмотрю, кто там прячется снаружи.
        - Летим вместе!
        - Не стоит рисковать обоим, Сергей, - сказал Дорохов. - Лейтенант справится, пересаживайся к нам.
        - Неверное решение, - стиснул зубы Савельев. - Вдвоём воевать сподручней. Один будет управлять мотоциклом, второй - держать оборону. Выполняйте приказ, лейтенант!
        Аэробайк с двумя седоками устремился в пролом.
        Интуиция подтвердила истинное положение вещей: на выходе из дерева землян ждала «многоножка», возможно, та самая, что недавно оставила следы. К счастью, она в этот момент отвлеклась на что-то, отвернув от пролома жуткую рогатую голову, и это позволило байкерам избежать первого удара.
        Чудовище всё-таки выстрелило, но не по мотоциклу.
        Только спустя пару мгновений Сергей Макарович понял, что создание чёрного леса стреляло по веретену птиц длиной в добрую сотню метров, зависшему над ним.
        Электрический разряд прошил тучу «ворон» насквозь!
        Округу окатила волна озона.
        «Многоножка» развернулась к аэробайку, но Мерадзе уже прицелился и выстрелил.
        Разряд бластера был не столько эффектен и силён, как выстрел «многоножки», но отбить его каким-нибудь защитным полем (если у неё и была такая возможность) она не успела. Язык прозрачно-голубого пламени снёс рога у гиганта и проделал метровой глубины борозду в спине. После чего «многоножка» взорвалась!
        Взрывная волна отнесла маневрирующий аппарат обратно к дереву, однако Сергей Макарович смог вовремя остановить мотоцикл.
        Из дыры в основании «рододендрона» вылетел второй мотоцикл с Дороховым за рулём. Ливенцов сидел вполоборота к пилоту и водил стволом бластера из стороны в сторону.
        Какое-то время все четверо, замерев, разглядывали горящую «многоножку», следили за птицами, пытавшимися собраться вместе, и молчали. Потом Дорохов сказал с кряхтением:
        - А ведь кто-то её направил сюда, вам не кажется?
        - Интересная мысль, - отозвался Сергей Макарович в задумчивости. - Кроме нас, тут шастают только уроды чёрного леса. Плюс птицы.
        - И Точилин, - мрачно добавил Мерадзе.
        - Не верю, что это сделал он.
        - Не птицы же?
        - Почему нет? Они ведь тоже проникли в эти края не ради простого любопытства. Ищут базы Демонов, добрались даже до мемориала.
        - Точилин мог специально оставить здесь охрану либо вообще наблюдает за нами и послал эту зверюгу.
        - Не верю.
        - Но исходить надо из этого постулата. - Дорохов снова озабоченно глянул на браслет. - Предлагаю больше нигде не задерживаться. Полетели домой.
        Сергей Макарович развернул аэробайк, и дерево с базой Демонов под ним осталось позади.
        Глава 19
        Опоздание смерти подобно
        Мотор зэковоза окончательно сдох в паре километров от границы Большого Леса.
        Аппарат задёргался в конвульсиях, как больной эпилепсией, и рухнул в прогал между двумя массивами «баобабов», пропахав несколько метров пузом по кустарнику. Удар поэтому получился мягким, и пассажиры, хотя и разлетелись по кабине, пострадали не сильно.
        Однако, после того как пришли в себя и обследовали запасы, оказалось, что всё крупное оружие - гранатомёт и ПЗРК - повреждено и использовать его не получится.
        Огорчились, особенно Редошкин, потративший на экипировку отряда много тщания и сил. Выбрались из корабля, имея на руках только «Кедры», снайперский комплекс и несколько «теннисных мячей».
        - Бегом! - проговорил Максим, сожалея, что они не взяли с собой помповые ружья.
        Уловив недоброе дыхание лесной глуши, он передёрнул плечами:
        - За мной!
        Два километра для людей, давно не занимавшихся физической нагрузкой, превратились в настоящую полосу препятствий, тем более что плантоидные заросли в этой полосе были гуще дальних. Пришлось даже использовать мачете, с которыми Максим и Редошкин не расставались и всюду брали с собой.
        Все два с лишним часа, потраченные на преодоление «полосы препятствий», Максиму чудились глухие голоса, вещавшие некие истины на незнакомом языке, и, встретив однажды испуганно-вопрошающий взгляд Вероники, майор понял, что она чувствует примерно то же самое.
        Остановились перевести дыхание в окружении толстых ходульных корней псевдомангра, под его почти горизонтально вытянутым стволом.
        - Что не так? - спросил он девушку.
        - Давит… - пожаловалась она. - Слышу голос, но не понимаю, что говорит.
        - Это Лес.
        - Этот? - Вероника обвела взглядом заросли.
        - Большой. Хочет что-то нам сообщить, но мешает местное биополе.
        - Неприятное ощущение… Может, позовём его?
        - Не здесь, минуем границу и свяжемся. Наверно, у него появилась важная информация. Отдохнули, спортсмены? Костя?
        - Подождите, дайте отдышаться. - Ботаник с отвращением сбросил с ноги крупного жука. - Вот же мерзости наплодил этот лесок!
        - Осторожнее, не раздави, это жук из нашего Леса, он помогает ему создавать защитное биополе.
        - Всё равно мерзость, я с детства насекомых не люблю, с тех пор как меня оса в детстве укусила.
        - Сколько же тебе было? - поинтересовался Редошкин.
        - Два года.
        - Хорошая у тебя память, академик, если ты до сих пор помнишь укус.
        - Мучился долго, потому и запомнил.
        - А почему ты ботаником стал, а не биологом, специалистом по фауне?
        - Папа вообще хотел, чтобы я пошёл по его стопам, он химик, на оборонку работает, но моё естество не терпит давления! - Последние слова Костя выговорил со своим обычным апломбом. - Поэтому назло ему я поступил на биофак МГУ. Послушайте, пошли отсюда! Тут везде эти жучары ползают! Жаль, что природа лишила нас хвоста.
        - В каком смысле? - удивилась Вероника.
        - Предки хомо сапиенса имели хвост, но в процессе эволюции утратили его. А хвост, между прочим, выполняет много полезных функций.
        - Это каких? - Редошкин снял с локтя жука величиной с его ладонь, с изумрудно отсвечивающими крыльями, сложенными на спине, переправил на ветку дерева.
        - Ну, во-первых, хвост помогает удерживать равновесие при ходьбе и любых сложных телодвижениях. К тому же с ним проще отбиваться от насекомых и мелких кусачих типа крыс. Ещё он выполняет роль тастатурного датчика.
        - Какого датчика?
        Костя снисходительно ухмыльнулся:
        - Датчика касаний, определяющих температуру объекта, его плотность и вкус.
        - От такого датчика и я бы не отказался.
        - Он у нас есть, только не развит.
        - Аппендикс, что ли?
        - Копчик. Это всё, что осталось у нас от хвоста. Я бы с удовольствием его вернул.
        Вероника прыснула.
        - Представляю, Жора, какой ты будешь красивый с хвостом.
        - Дело вовсе не в красоте, а в полезности, - отмахнулся Костя. - Будь у нас хвосты, мы бы зацепились ими за сучья и отдыхали бы сейчас на вершине дерева, в безопасности. Да и жуков бы отгоняли.
        Откуда-то прилетел звук, похожий на стук кастаньет.
        Собеседники замерли, прислушиваясь.
        - Уж не летучие ли мышки пожаловали? - пробормотал Редошкин.
        - Погнали! - бросил Максим, первым ныряя в заросли гигантского лопуха.
        Уже у самой границы полосы плантоидов, перед отчётливо видимой зубчатой линией «секвой» Большого Леса, набрели на болотце в окружении псевдопальм. Центральное озерцо в нём заросло огромными кувшинками и ещё более величественными растениями, в которых Костя узнал знакомые аналоги.
        - Виктория Регия! - завопил он, бросаясь к берегу и дотягиваясь до ближайшего зеленовато-голубого круга диаметром около четырёх метров и невысоким бортиком. - У нас тоже встречается, но поменьше.
        Вероника учуяла странный будоражащий запах, нашла источник. Это были метельчатые цветы, схожие по форме с орхидеями.
        - Костя, посмотри, что это такое.
        Ботаник подошёл. Глаза его загорелись:
        - Ёлы-палы, да это же ванда тесселата!
        - Что?
        - На Земле это орхидея, производящая триметилбициклогептан. Он повышает уровень оксида азота в пенисе, а тот в свою очередь расширяет сосуды и увеличивает эрекцию. Давайте нарвём!
        Редошкин фыркнул:
        - Тебе-то зачем? Или ты собираешься заняться любовью с Демонами?
        - Дуб! - сердито огрызнулся молодой человек. - Я же для вас стараюсь.
        - Спасибо, - усмехнулся Максим. - Нам не требуется. Ничего рвать не станем. Полюбовались? Не отставайте.
        Однако впереди их ожидало ещё одно препятствие, которое, впрочем, удалось обойти. И всё-таки они задержались на несколько минут. Максим первым выбрался на край котловины с ровными, но оплывшими стенами глубиной в два десятка метров и увидел лес тонких слоистых скал оранжевого цвета, заполнявший понижение рельефа.
        - Кин-дза-дза, - прокомментировал Редошкин панораму, выходя следом. - Мы такое встречали недалеко от чёрного леса.
        Максим кивнул.
        С точно таким же понижением идеально круглой формы попаданцы действительно познакомились, облетая территорию чёрного леса. Диаметр обеих котловин был одинаковый - примерно километра три, но если те скалы имели буро-жёлтый цвет, то эти светились оранжевым накалом как будто были раскалены. И всё же было очевидно, что объекты имеют одно и то же происхождение и назначение.
        - Антенная система, - проговорил Редошкин. - Интересно, кому она понадобилась? Демонам или Амазонкам?
        - Красиво! - оценила пейзаж Вероника.
        - Фракталы! - важно добавил Костя. - А почему сразу антенна? Может быть, это скульптурная композиция, артобъект.
        - Зачем Лесу или тем же Демонам создавать артобъект? Они же не скульпторы, да и показать такую инсталляцию им некому.
        - А вдруг его строили не Лес и не Демоны, а какие-нибудь более древние расы?
        - Чепуха! - возразил лейтенант.
        - Тогда точно Амазонки. Давайте возьмём образцы и определим возраст.
        - С помощью чего ты это определишь?
        - Спектральный анализатор…
        - Нет у нас никакого анализатора. Что скажешь, командир?
        - Вообще-то Амазонки и в самом деле могли сотворить культурный артефакт, - сказал Максим задумчиво. - С течением времени он разрушился, хотя до сих пор выглядит гармонично. Доберёмся до Леса, и я спрошу его, что это такое.
        Через четверть часа они перешли незримую границу между защитным поясом плантоидов и собственно территорией Большого Леса и вздохнули с облегчением, полагая, что все их мытарства закончились. Во всяком случае, даже здесь, всего в километре от линии «баобабов», не было ни бурелома, ни зарослей колючек и лиан, ни каких-либо насекомых, так не любимых Костей. Идти мешала лишь высокая трава всех оттенков синего и зелёного цвета, но это уже не являлось опасным препятствием.
        Однако оказалось, что «пейзаж кин-дза-дза» был не последним сюрпризом, попавшимся на пути неудачливых путешественников.
        Наметив направление движения «на север», Максим обрадовал спутников известием, что идти всего-то каких-то двадцать километров, и небольшой отряд, подбодрившись, рассчитывая к вечеру достичь цели - демонского «суперджета», устремился в объятия восстановленного Большим Лесом безопасного миропорядка.
        Впрочем, безопасным его назвать было уже нельзя.
        Не успели путешественники отмахать и полпути, потратив на это два часа, как на них напали сначала шмели, а потом два «нетопыря», ведомые ещё одной партией насекомых.
        Пришлось прятаться под деревьями, отбиваться от тех и других, используя всё имевшееся у отряда оружие. В результате «летучие мыши» чёрного леса превратились в фонтаны обломков, ополовиненная стая шмелей отступила, а у отряда из средств защиты остались только два «теннисных мяча» и две обоймы на все четыре ствола «Кедров».
        У Максима родилась мысль оставить группу под защитой «семейного» леска, а самому смотаться к самолету Демонов и привести его обратно.
        Однако идею никто не поддержал, а Редошкин предложил вместо командира себя в качестве порученца.
        Поразмыслив, Максим согласился.
        - Справишься? - спросил майор лейтенанта, оглядев его простоватое спокойное лицо, заросшее соломенного цвета щетиной.
        - Без проблем, - мотнул головой Редошкин.
        - Что возьмёшь? Можем отдать всё, что осталось.
        Редошкин поразмышлял три секунды.
        - Пойду налегке, возьму только мачете и «теннисный мячик».
        - Ждём.
        Они обменялись рукопожатиями, и лейтенант скрылся за «секвойями», сразу переходя на стайерский темп. Закалённый спецоперациями на Земле, он мог бежать несколько часов подряд. Главное было не промахнуться мимо цели - демонского «истребителя».
        Остальные укрылись в лесочке «южного» образца, созданного «тисом», псевдопальмами, «можжевельником», «фикусами» и прочими представителями экваториальных лесов родной планеты.
        Искупались в небольшой лагуне с прозрачно-голубой водой. Костя пошнырял по кустам и вернулся с двумя гроздьями синеватых плодов, похожих на бананы.
        - Ешьте, съедобно, я продегустировал. По вкусу почти что бананы пополам с грейпфрутом, только несладкие.
        Помыли «бананы» в озерке, осторожно попробовали на вкус.
        - Ничего, есть можно, - оценил фрукты Максим.
        - Там ещё ягоды есть, но пробовать я не рискнул, хотя они напоминают крупную морошку.
        - Правильно сделал, - похвалила ботаника Вероника. - Не хватает только расстройство желудка получить.
        - Могу сбегать в соседний лесок, поискать ещё чего-нибудь съедобного.
        - Не надо, потерпим, - не разрешил Максим. - Давайте отдыхать, пока Жора не вернется, я подежурю.
        На сей раз ботаник спорить не стал. Усталость брала своё. Всё-таки они провели в пути больше пяти часов и потеряли немало сил.
        Вероника прилегла на траву возле зарослей «можжевельника».
        Костя пристроился рядом, но какая-то мысль не давала ему покоя, и он окликнул Максима, собравшегося сделать обход леска:
        - Макс, мы не встретили в Беслесе ни одной шахты, почему?
        - Спи, потом поговорим.
        - Не, в самом деле.
        Максим обернулся, заметив, что Вероника открыла глаза, заинтересованная вопросом.
        - Во-первых, тоннели, соединяющие слои Леса, делал не он, а Амазонки с помощью своей машины для прокладки шахт. Во-вторых, территория Амазонок ограничивалась именно площадью Большого Леса, по которой прокатилась война. В Беслес они не совались, сами будучи попаданцами.
        - Почему?
        - Как вариант - не хотели воевать с птицами. А потом нашли способ вернуться на родину, оставили мемориал с машиной для создания иномериан и переселились.
        Костя озадаченно подёргал себя за мочку уха.
        - Ни фига себе вывод! Давно сделал?
        - Только что, - усмехнулся Максим. - За Амазонками сюда заявились Демоны, стали пользоваться оставленными запасами, но в силу агрессивности, властолюбия и дикой конкуренции устроили меж собой разборки и погибли.
        - Логично! - Костя помолчал и не выдержал - хвастливо добавил: - Хотя я тоже об этом подумал. Но зачем птицам понадобилось ломиться на территорию, где была война?
        - Потому что Большой Лес отбился от рук.
        - Ха! - ухмыльнулся молодой человек. - Отличная формулировка!
        - Мы уже беседовали на эту тему. Егор Левонович предложил идею, что Большой в зоне рекреации вырос в разумную систему и стал личностью, обладающей свободой воли. Это первое. Птицы, которые, наверно, живут в симбиозе с Беслесом, узнали, что на шестом уровне Леса стоит машина, связывающая вселенные посредством иномериан.
        - И хотят её включить!
        - Наверно.
        - Опять-таки, зачем? Чтобы вызвать сюда нас?
        - Не только нас, любой разумный вид, который мог бы помочь Бесконечному Лесу доминировать в этом мире.
        - Зашквар!
        - Вовсе не зашквар, обычное дело для конкурентных видов разума, как говорил Егор Левонович.
        - Значит, Беслес и кенгурокузнечиков вызвал?
        - Вот с кузнечиками проблема. Я не уверен, что их вызвали птицы или Беслес. Это скорее некий сбой. Уж слишком некоммуникабельны эти парни. Такие для позитивных свершений и помощи не годятся.
        - Это верно, - согласилась Вероника с грустью. - Взяли и перестреляли заключённых! Недобрая цивилизация.
        - Птицы здесь тоже не очень-то толерантны, - сказал Костя.
        - И с ними не всё гладко. - Максим двинулся в лес. - Отдыхайте, через часок попробуем пообщаться с нашим другом.
        - Я помогу… - пообещал Костя сонным голосом.
        Вероника улыбнулась, посылая Максиму воздушный поцелуй.
        Глава 20
        Момент силы
        Так как, по расчётам Максима, отправленного к самолету лейтенанта следовало ждать не раньше чем через два часа, майор и в самом деле решил устроить сеанс связи с Большим Лесом. Тем более что вопросов к нему накопилось немало.
        Разбудив Веронику, как и обещал, через час, он поделился с ней бисквитом из НЗ, захваченным в зэковозе, добавил колпачок воды и кивнул на Костю:
        - Не будем его будить, сядем подальше.
        Девушка возражать не стала.
        Они уединились на краю поляны под огромной «пальмой» и после минутного поцелуя (Максиму, естественно, хотелось большего, но он понимал последствия и не стал настаивать) улеглись на траве рядышком, сцепив руки.
        Настройка на мысленное общение с гигантской растительной системой Большого Леса не потребовала много времени. Пара проделывала это не раз и, объединив души, позвала собеседника.
        Лес откликнулся тотчас же.
        В голове Максима проросла звёздная бездна, и он услышал раскатистый мысленный шёпот:
        «Челове-е-ек… приветствуе-е-ем…»
        «Мы тоже тебя приветствуем! - ответил Максим, мимолётно отметив, что разговаривает с разумной системой как с живым человеком, имеющим земной облик. - Возникли сложности с решением твоих проблем. Ответь на несколько вопросов».
        «Слушаем».
        «Мы попытались установить контакт с Беслесом… э-э, с Бесконечным, который окружает тебя. Нам предложили комфортное жильё, но как только мы отказались им пользоваться, на нас напали и птицы, и „нетопыри“, поступившие на службу Беслесу. Хотя мы не считали птиц врагами».
        «Птицы… манипуляторы Бесконечного Леса… его решение неизменно… подчинение… мы не согласны».
        «Мы на твоей стороне! С птицами всё ясно. Они, кстати, пробились на твою территорию…»
        «И наметили использовать комплекс Амазонок… для программирования…»
        «Чего? Какого программирования?»
        «Решено ограничить существование нашего массива… подчинив целеустремлениям большинства… разумных кластеров».
        «Большевики, блин! - пошутил Максим, невольно вспоминая поведение Штатов на Земле, стремящихся стать властелином всего человечества. - Нам это знакомо, на Земле тоже существуют бандитские этносы - Англия, США, считающие себя большевиками. Да и у меня на Родине был период властвования большевиков. Правда, этот период ознаменован тем, что дал моей стране возможность выстоять в войне с агрессором, а потом создать великую культуру. Но, прости за эмоции, тебе этого не понять. Ещё вопрос: получается, что нам придётся воевать и с птицами?»
        «Не только… не по нашей вине, но образовался устойчивый… межвселенский пробой… в том месте… где вы столкнулись с исключительно агрессивным разумом…»
        «С кенгурокузнечиками!»
        «Пробой между нашими мирами… поддерживается работающим генератором „червоточин“… Его необходимо отключить… в противном случае к нам будут постоянно сваливаться кенгурокуку… да… выход иномерианы расположен в их мире как раз на одной из трасс летательных аппаратов… поэтому они так часто появляются на нашей территории».
        «Что случится, если отключить генератор? И как это сделать?»
        «Легко… взорвать… но последствия могут быть велики… слои нашего мироздания могут сложиться…»
        «Как карточный домик?»
        «И мы потеряем почти весь интеллектуальный запас».
        «Есть ли другие варианты, не столь рискованные?»
        «Сброс…»
        «Что? Какой сброс? Объясни!»
        «Можно попытаться отправить наш ареал в другую вселенную…»
        «Ничего себе альтернатива! Отправить вертолёт или группу людей через иномериану - не то же самое, что передислоцировать планету! А твой дом со всеми его этажами ещё больше!»
        «Существа… которых вы называете Амазонками… смогли это сделать».
        «Не понял?»
        «Предшественницы Демонов смогли переселиться в другой мир… со всей инфраструктурой и техникой».
        «Мы об этом подумали, хотя поверить в подобное трудно. Неужели это и в самом деле возможно?»
        «Амазонки смогли переселиться…»
        «Ты знаешь куда?»
        «В другой мир».
        «Не в наш, случайно?»
        «В другом витке галактики Млечный Путь… с вашим миром нас тоже соединяет устойчивый тоннель… его можно расширить… переход энергетически возможен… так как наши вселенные близки по физическим параметрам… но ваша находится в потенциальной яме с более низком энергетическим потенциалом… поэтому процесс перехода возможен».
        «Эх, тебе бы повторить это нашему физику! Итак, если я тебя правильно понял, возможен сброс всего твоего хозяйства в другую вселенную. Почему бы не попробовать? Ваш патрон - Беслес от вас не отстанет. Кстати, зачем он засылает к тебе птиц? Эти клювастые „воронята“ тоже ищут подходы к мемориалу Амазонок?»
        «Их задача… активировать генератор на самоуничтожение… если это им удастся… мы исчезнем».
        «Ну, не-ет, дружище! Такой вариант нас не устраивает! Мы сделаем всё, чтобы помешать замыслам Беслеса!»
        Какая-то неожиданная мыслишка зарницей осветила сознание майора. Он даже охнул: да ладно, не сходи с ума! Но мысль вернулась.
        «Дружище, а что, если… переправить тебя к нам, в нашу Солнечную систему?! Подберём тебе планету, скажем Венеру. Хотя нет, в её условиях ты не выживешь, если учесть, что температура воздуха на Венере выше четырёхсот градусов по Цельсию! А вот на Марсе можно неплохо устроиться. Это четвёртая планета от Солнца, сила тяжести на ней…»
        «Мы знаем…»
        «Правда, с водой и кислородом на Марсе хреново, но это всё наживное, а по площади он тебе вполне подошёл бы».
        «Не самый лучший вариант…»
        «Понимаю, можно остановиться и на Сатурне, и на Юпитере, а то и на планетах других звёзд, тем более что наши астрономы открыли немало землеподобных планет. Но ведь туда ещё надо сверлить тоннель, а с нашей системой, ты сам сказал, уже существует связь через устойчивую иномериану».
        «Мы подумаем… но вам надо поторопиться… несмотря на защиту нашего ареала… птицы нашли лазейку… их масса в нашем мире увеличивается… если они соберутся в узле… где установлен генератор… раньше вас… всё будет кончено».
        «Сколько у нас времени?»
        «По вашим измерениям… не больше двух суток…»
        Максим почувствовал сосущую боль в животе.
        Судорожно дёрнулся, пытаясь нейтрализовать боль, и контакт с Лесом прервался. Последнее, что он услышал, была отвечающая человеческому определению фраза «на всё воля божья».
        К дьяволу эту «божью волю»! - рассвирепел он, открывая глаза и обнаруживая на животе гигантского черного муравья. Насекомое длиной с палец нашло где-то щелочку в костюме и укусило, словно приказывая немедленно действовать. Он замахнулся, собираясь убить муравья, но передумал, сжал брюшко с двух сторон и посадил муравья на траву. Погрозил пальцем: не торопи! Мы созданы не для того, чтобы слепо подчиняться какой бы то ни было воле! Беги отсюда!
        Муравей нырнул под куст.
        Зашевелилась Вероника:
        - Макс, ты серьёзно?
        - Чего серьёзно?
        - Про Марс…
        Он сел, погладил руку девушки.
        - Конечно, это пожарный вариант. Если нам удастся предотвратить уничтожение Амазонского мемориала, можно будет обойтись и без переселения. Хотя я уверен, что Беслес попытается найти другие способы подчинить себе Большой Лес. Ну, а ежели мы не найдём возможности уберечь нашего друга, придётся решать и проблему переселения.
        - Разве не надо будет предупредить?
        - Кого?
        - Ну… нашего президента… президентов других стран… общественность…
        Максим рассмеялся:
        - Марс никому не принадлежит. Независимо от того, что мудаки-американцы уже умудрились продавать его территорию, как они сделали это с Луной. Несмотря на обещание Илона Маска начать заселение Марса, процесс начнётся не раньше чем через полсотни лет. А когда на Марсе…
        - Будут яблони цвести? - рассмеялась Вероника.
        - Когда на его поверхности появится Большой Лес, ни у кого не достанет духу начать его приватизировать.
        - Ой, как это всё неожиданно…
        Максим обнял девушку:
        - Главное - спасти Лес! Остальное как-нибудь разрешится.
        Раздвинулись кусты, из них вынырнул Костя, держа в руках плоды какого-то растения, похожие на груши красного цвета.
        - Что это вы тут делаете?
        - С Лесом разговариваем. - Вероника смущённо отстранилась. - Что это у тебя?
        Костя поднял «груши».
        - В соседнем леске нашёл. Грибов там нет, а груш полно. По вкусу напоминают помидоры.
        - Уже успел продегустировать? - всплеснула руками Вероника. - А если отравишься?!
        - Наш Лес практически не выращивает ядовитых и несъедобных растений. За редким исключением. Так что ешьте спокойно.
        - Ничего подозрительного не заметил? - Максим взял одну «грушу», потёр о костюм, откусил кусочек.
        - Ну, как?
        - Нормально. Что-то среднее между помидором и огурцом. Я задал вопрос.
        - Да всё вроде тихо, муравьи ползают.
        Словно в ответ на вопрос майора, по лесу прошла тень. Он прислушался не к звукам вокруг, а скорее к себе, ощущая определённый дискомфорт. Общение с Лесом всегда давалось нелегко, он терял энергию, как при беге на десять километров, даже несмотря на психоэнергетическую помощь Вероники, но в данном случае организм его явно о чём-то предупреждал.
        - Никуда больше не рыпаться, из леса не высовываться, не шуметь.
        - Ага, ещё прикажи не дышать, - съязвил Костя.
        - Надо будет - прикажу! - Максим уловил непонятный шум, поднял руку: - Замереть!
        Издалека прилетел тонкий скрип, будто кто-то провёл гвоздём по стеклу.
        Веронику передёрнуло:
        - Что это?!
        - Ультразвук, - авторитетно ответил Костя.
        - «Нетопырь»! - мрачно поправил его Максим. - Нас ищет, собака бешеная! В кусты! Не вылезать до тех пор, пока не разрешу!
        Спрятались в можжевельнике.
        Костя притих, прижимая к груди пистолет-пулемёт, понимая, что речь идёт о жизни и смерти.
        - А как нас Жора найдёт? - наивно шепнула Вероника.
        - Жора найдёт, - улыбнулся Максим с железной уверенностью.

* * *
        Редошкин прилетел на демонском самолете через два часа сорок минут со времени старта «на север».
        Троица по-прежнему сидела в кустах на берегу озерца, изредка выходя на берег освежиться, когда над лагуной завис знакомый летательный аппарат.
        - Ура! - завопил Костя, первым заметив самолет. - Жора вернулся!
        К счастью, «нетопырь», продолжавший обследовать территорию вокруг убежища землян, куда-то запропастился и вопль ботаника не услышал, поэтому процедура встречи прошла без эксцессов.
        - Почему так долго? - потребовал ответа Костя. - Мы тут по кустам как зайцы прячемся, а где-то недалеко «летучая мышка» чёрного леса рыщет.
        - Уже не рыщет, - успокоил ботаника Редошкин. - Я встретил его в двух километрах отсюда и грохнул.
        - Интересно, как? Из демонского излучателя только Вероника может выстрелить.
        - Я и не стрелял, догнал и метнул мячик.
        - Молодец, лейтенант! Полковником станешь!
        - Почему не генералом?
        - Макс же не стал? - вывернулся Костя. - И ты не спеши.
        Редошкин развёл руками, встретив взгляд Максима.
        - Жаль, что не я его отец. Что тут у вас произошло?
        - Мы беседовали с Лесом, - сказала Вероника.
        - Здорово! Что он сообщил?
        - Садимся, надо обстоятельно всё обсудить. - Максим подтолкнул к самолёту Костю. - По пути расскажем. Займите боевые места.
        Последняя просьба оказалась нелишней.
        Подлетая к лагерю и уже заметив вертолёт (путь занял всего полчаса), экипаж «пепелаца» увидел мечущийся из стороны в сторону аэробайк и определил причину маневров: за воздушным мотоциклом мчался «нетопырь», то и дело метавший огненные языки.
        - Почему они не стреляют? - испуганно воскликнула Вероника.
        - Атакуем! - предупредил Максим. - Вика, на счёт «три»!
        - Готова!
        - Раз… два… - Максим поймал силуэт «нетопыря» в колечко прицела. - Три!
        Полотнище лилового пламени накрыло крылатого монстра, созданного чёрным лесом, и от него осталась только дымная полоса, осевшая на лес.
        Самолёт сделал круг.
        Стали видны палатки лагеря, вертолёт и лежащий на песке у озерца аэробайк, разбитый вдребезги.
        Сжалось сердце. Это мог быть только мотоцикл улетевших ещё утром разведчиков. Неужели кто-то из них погиб?
        Но беды не случилось.
        Максим посадил самолёт рядом с Ми-8, где уже сел второй мотоцикл, из леса к нему выбежали люди, и вернувшиеся из похода с радостью убедились, что все живы.
        Костя и Вероника выскочили из кабины первыми, кинулись обнимать Карапетяна и обоих лейтенантов. Костя даже расхрабрился и от избытка чувств сжал руку Сергея Макаровича.
        - Как мы рады, что вы вернулись! У нас столько интересного!
        - У нас тоже, - усмехнулся Савельев.
        - Майор, надо поговорить, - подошёл озабоченный Дорохов. - У нас недобрые вести.
        - К сожалению, и у нас, - ответил Максим, подавая руку Ливенцову, кивнул на чешуйку от шкуры «нетопыря»: - Где вы его подцепили?
        - Он был уже здесь, - пояснил майор, - когда мы прилетели. Гонялся за Иосифом. А мы практически без оружия. Гад нас заметил, выстрелил, сбил один байк. Тут вы подоспели.
        - Остались без оружия? Пришлось драться? - догадался Максим.
        - На шестом этаже полно летающей дряни. Особенно много птиц.
        - Они и здесь кружат, - подошёл Матевосян. - «Нетопыря», наверно, они привели. Покружили, умчались, а потом и он появился.
        Словно услышав слова лейтенанта, над опушкой леска взвилась стая «ворон», изящным крылом облизавшая вертолёт и взлетевшая над демонским самолётом.
        - Вот они, легки на помине.
        Мужчины схватились за оружие.
        Но псевдовороны недолго кружили над лагерем. Через полминуты стая вывернулась в небо и исчезла.
        - Такое впечатление, - угрюмо сказал Дорохов, - что они служат разведчиками Беслеса.
        - Так оно и есть, - подтвердил Максим. - Присядем?
        Разместились на траве под боком вертолёта.
        Первым поведал историю похода по нижним этажам Леса Дорохов. Потом то же самое сделал Максим.
        Помолчали, поглядывая на разбитый аэробайк и не забывая следить за небом.
        - Итак, вы считаете, что Бесконечный Лес близок к достижению своей цели, - произнёс Дорохов. - А Большой ничего не может ему противопоставить.
        - На мой взгляд, это очевидно.
        - Никогда бы не подумал, - хмыкнул жующий травинку Костя, - что леса могут воевать на таких масштабах. Кто мог представить, что Беслес - враг нашему Большому?
        - Их взаимодействие сложнее, - мягко возразил Карапетян. - Мы оцениваем его с точки зрения человеческой логики и морали, а это неправильно. Эмоции таких систем не поддаются человеческому анализу.
        - Как бы то ни было, Беслес больше и сильнее Большого и в конце концов расправится с ним.
        - Вряд ли Бесконечный мощнее Большого в интеллектуальном плане. Из-за гигантской площади, занятой системами, он не способен включать в процесс мышления сразу все свои корневые структуры. Чем дальше друг от друга участки Леса, тем больше времени требуется на связь и обработку информации. В первую очередь из-за конечности скорости света, то есть скорости передачи этой информации. Поэтому мыслить связно может не весь Лес, а район Леса в пределах, может быть, трёх-пяти миллионов километров. Расстояния очень существенно ограничивают возможности обеих систем.
        - Нам от этого не легче, - скептически пожал плечами Мерадзе.
        - Это верно, - согласился Егор Левонович, помолчав немного. - А вообще идея Константина начинает мне нравиться. Над ней стоит поразмыслить.
        - Какая идея? - удивился ботаник.
        - Об игре.
        - К-какой иг… а-а… вы имеете в виду, что мы находимся в игровой ситуации, придуманной какими-то богами?
        - Вовсе не богами, а существами, способными создавать такие игровые контенты, как наша вселенная.
        - Поясните, пожалуйста, - попросил Дорохов.
        - Константин предложил концепцию игры…
        - Это я понял. Почему вы считаете эту идею реализованной на практике?
        - Уж слишком просто мы попадаем в другие метавселенные, если присмотреться к нашей ситуации. Для реализации такого вселенского варианта нужно немыслимое количество совпадений.
        - Но вы же сами предложили идею Мультиверса, - вдруг вмешался в разговор Редошкин. - Исходя из этой версии Большая Вселенная состоит из бесконечного числа малых, таких как наша вместе с Солнечной системой и Землей. Вселенная Леса просто сталкивается с нашей…
        - Так просто и так часто, что возникают сомнения о вмешательстве в процесс программирующей силы. Но я, конечно, не настаиваю на этом варианте. Нам от этого действительно не легче.
        - Давайте вернёмся от теории к практике, - сказал Дорохов. - Я понял так, что, пока генератор иномериан в мемориале Амазонок работает, столкновения будут происходить и дальше.
        - С очень большой вероятностью.
        - В таком случае нам необходимо просто остановить генератор. Или уничтожить.
        - Последствия могут быть печальными, - сказал Максим.
        - Почему?
        - Лес опасается, что его «бутерброд» со всеми этажами может схлопнуться. Естественно, он погибнет. А вместе с ним и все, кто находится на его территории.
        - Но ведь он обещал вернуть нас… э-э… домой.
        - Обещал.
        - Что-то я вас не понимаю, - кисло произнёс Костя. - Неужели мы смиримся с поражением?
        - Отлично сказано, академик! - Редошкин с одобрением шлёпнул по спине молодого человека широкой ладонью так, что ботаник сунулся носом в траву.
        Все рассмеялись.
        - Макс, почему ты не говоришь о Марсе? - тихо спросила Вероника.
        - Скажу. - Максим улыбнулся. - Есть идея, друзья, но для её осуществления нам придётся снова спуститься на дно лесного мироздания. И чем скорее, тем лучше.
        - Говори! - приказным тоном объявил Костя.
        Взгляды, протянувшиеся к его лицу, Максим воспринял как горсть иголочек, сорвавшихся с еловой ветки.
        Глава 21
        Момент неволи
        Когда над горловиной шахты, уходящей в недра четвёртого слоя лесного «бутерброда» под саванной, появилась туча шмелей в форме рогатой змеи, Точилин перетрусил до такой степени, что решил было отказаться от похода на шестой уровень, где располагался погребальный комплекс Амазонок. Но полосатые чудовища не кинулись на человека, а, наоборот, как бы пригласили следовать за собой, и лейтенант почувствовал себя уверенней.
        - Правильно, уроды, - пробормотал он вслух. - Будете проводниками. А в случае чего и охранниками.
        «Шхуна», на палубе которой разместились демонские «мальчики» в своих доспехах, являющихся слоем кожи со множеством «фурнитурных» выступов, начала спуск в бездну, подчиняясь мысленно-речевым командам «шкипера».
        Она уже скрылась в глубине тоннеля, когда следом за ней туда же нырнула «эскадрилья» «нетопырей» в количестве восьми экземпляров, подгоняемая ещё одним роем насекомых. «Летучие мыши» чёрного леса несли на себе ещё одно чудовище - «многоножку», служа подобием транспортного самолёта.
        Но Точилин этого не видел, занятый спуском.
        Пятый слой Леса встретил его хмурым серым небом и холодным ветром, приносящим запахи гнили и горечи.
        Как оказалось, «проводники» ждали «шхуну» в полукилометре от горловины и, как только она поднялась над конусом шахты, понеслись над буреломной «тайгой» неухоженного слоя, имевшего в иерархии Леса неизвестное назначение. Во всяком случае, этого Точилин не знал, да и не строил догадки, довольствуясь реальной картиной.
        Вход в шахту, уходящую ещё глубже, искать не пришлось. За «шкипера» это сделали шмели, и через час падения вниз «шхуна» выплыла «вверх», в мир пятого уровня Леса, почти полностью заросшего гигантской крапивой и зарослями засохшего кустарника.
        В другое время Точилин не преминул бы погулять по здешним равнинам и буеракам в поисках интересных объектов, но проводники не дали ему времени на экскурсию, и «шхуна» последовала за ними на последний этаж лесного мироздания.
        С другой стороны, ландшафт данного этажа был настолько безрадостен и уныл, обречённый на полное умирание, что интерес к нему иссякал быстро. Ныряя в следующий тоннель, лейтенант был даже рад, что не остановился здесь ради сомнительного удовольствия познать непознанное.
        На шестом уровне Леса наступил вечер. Впрочем, как и в остальных пяти слоях этой необыкновенной вселенской композиции, не имеющей настоящего солнца - звезды, какой обладала родина человечества. Хотя источник энергии у неё был, порождённый иными физическими законами.
        И сразу же начались чудеса.
        Сначала Точилин увидел парящую над скульптурными композициями зданий тучу птиц, плавно меняющую очертания, но не разлетавшуюся тающими струями во все стороны. Туча выбрасывала щупальца своих чёрных «клеток» к самым большим зданиям и понемногу сдвигалась к центру города-кладбища, где высилось самое впечатляющее строение в форме женской фигуры в бликующей серебром одежде.
        Над этой фигурой реяло ещё одно облако - из бабочек - диаметром около двухсот метров, накрывающее голову статуи своеобразной шляпой. Облако тоже постоянно меняло очертания, однако не расплывалось, отвечая на птичьи «щупальца» извержениями струй бабочек. При том, несмотря на хрупкость и уязвимость этих красивых созданий Леса, птицы не рисковали вступать с ними в бой, втягивая свои «щупальца» обратно в облако.
        Кроме того, над городом плавали два «нетопыря», изредка постреливая сгустками плазмы; выглядело это издали так, словно летающие роботы чёрного леса плевались огнём.
        Но и это было ещё не всё.
        Чуть позже Точилин понял, на кого «плевались» «нетопыри»: между зданиями в ущельях псевдоулиц иногда проскальзывали туманные стрелочки, оказавшиеся на самом деле роями пчёл. Поскольку пчёлы, как и бабочки, являлись порождениями Большого Леса, становилось очевидно, что между ними, «нетопырями» и «воронами» шла настоящая война.
        - Отпад! - пробормотал Точилин, стоя в позе заправского пирата и держа в обеих руках по бластеру. - Вот почему птички сюда собрались! Хотят взять под контроль весь комплекс. Зачем, хотел бы я знать.
        Люцифер, неподвижно высившийся рядом как робот-телохранитель из японских мультиков, повернул к лейтенанту кошмарную голову. Он уже наловчился различать интонации в человеческом голосе и на нотку удивления хозяина реагировал как настоящий сержант.
        - Смотри в оба! - предупредил его Точилин.
        «Икар» двинулся к переливающемуся всеми цветами радуги фонтану бабочек. Но был вынужден остановиться, потому что на него спикировала из-под слоя туч точно такая же посудина, только не с одной, а с двумя мачтами.
        Точилин замешкался, не зная, как воспринимать этот маневр, как атаку или как дружественный приём. Зато не промедлили демонские «солдатики».
        Грянул залп изо всех двадцати стволов, двухмачтовую «шхуну» прошило пламя разрядов, и она рухнула вниз, распухая от внутренних взрывов.
        Люцифер оглянулся на «шкипера», как бы испрашивая оценку действий своего «батальона».
        - Молодец! - криво усмехнулся лейтенант. - Хотя не мешало бы прежде спрашивать разрешение на активные действия. Вдруг этот катерок шёл нам на помощь?
        Демонский «сержант» издал тонкий свист, не гармонирующий с его габаритами и массой, но было ли то выражением готовности следовать приказам, Точилин не понял. Да и не собирался понимать.
        - Летим к главному зданию в центре, там, где собралась стая «ворон». Не зря же оно накрыто бабочками.
        «Икар» двинулся к облаку насекомых, явно не желавшему подпускать птиц к зданию.
        К нему кинулся «нетопырь», охотившийся за роями лесных пчёл.
        Люцифер снова оглянулся на командира, и Точилин рявкнул:
        - Не стрелять! До тех пор, пока он не станет атаковать!
        Люцифер свистнул, и вскинувшие стволы бластеров «суворовцы» так и остались стоять, повинуясь команде «сержанта».
        Однако «нетопырь» и в самом деле не собирался нападать. Он сделал пируэт, второй, облетел «шхуну» - жуткая махина с метровой величины мордой летучей мыши и пристроился в кильватере судна.
        Точилин расслабился.
        - Ну вот, что я говорил? С этими парнями уже поработали наши гипношмелики, сменив их программы, и теперь они будут подчиняться нам. Хотя продолжай следить за ним на всякий случай. Кто знает, не ведёт ли мышка двойную игру.
        Люцифер кивнул совсем как человек, не спуская дула бластера с фигуры «нетопыря».
        «Шхуна» приблизилась к туче бабочек.
        Точилин почувствовал исходящий от неё тревожный ментальный «запах». На душе заскребли кошки. Холодок страха ручейком протёк от головы к сердцу. Захотелось укрыться за чьей-либо мощной спиной.
        - Но-но, я свой… - процедил он сквозь зубы.
        Висящее в полукилометре от бабочек облако птиц перестало выстреливать коготки «щупалец».
        Бабочки всколыхнулись всей стаей.
        Точилину показалось, что они сейчас кинутся на кораблик. В горле пересохло.
        - Стойте! Я свой! Прилетел помочь! Честно! Не вздумайте атаковать, а то я вас… - Угроза в голосе лейтенанта заставила облако бабочек колебаться как огромный камертон, и он поспешил изменить тон: - Я с вами! Можете просветить мозги!
        Сверкнувшая молнией мысль обрадовала:
        - Мы дружим с Лесом! Он может подтвердить!
        Метнувшаяся к «шхуне» струя бабочек замерла, повисела несколько мгновений полосой радуги и втянулась обратно в облако. Образ Леса, вызванный в памяти человека страхом, подействовал на бабочек успокаивающе.
        - Чёрт бы вас… э-э… - Точилин с трудом остановился, потея. - Пропустите по-хороше… э-э… то есть всё хорошо… будет.
        «Шхуна» скользнула к крыше здания, представляющей запрокинутое к небу лицо женщины с полуоткрытыми губами. За корабликом опустился и ставший смирным «нетопырь», прячущий в закрытой пасти излучатель.
        Облако птиц поодаль получило подкрепление в виде сотни таких же «ворон», но провоцировать стаю бабочек на ответные выплески перестало. Коллективный «компьютер» стаи знал, что происходит.
        Точилин первым соскочил с палубы пограничного заградителя на «губу» статуи. Оглянулся на зависшего в метре от кораблика «нетопыря»:
        - Останешься здесь! Понял? Не подпускай никого!
        Монстр никак не отреагировал на приказ, но так как он по-прежнему держался над крышей на одной высоте, можно было сделать вывод: псевдомышь поняла человека.
        - За мной! - Точилин махнул бластером Люциферу.
        Тот свистнул.
        Бойцы «батальона» попрыгали на серое пористое покрытие крыши, построились.
        Точилин оскалился, оценив их реакцию.
        - Стрелять только по моей команде!
        Отряд слаженно последовал за Точилиным, углубившимся в проход под приоткрытой «губой» женского лица.
        Глава 22
        Момент сердца
        Близилась ночь, но утра решили не ждать, время торопило.
        Поужинали чем бог послал - используя на каждого по одному сухому пайку, какими снабжали российский спецназ, и начали грузиться.
        Лететь решили на двух транспортах.
        В вертолёт сели пилоты - Дорохов и Ливенцов плюс Мерадзе, прекрасно разбиравшийся в зенитных ракетных комплексах, гранатомётах и пулемётах. Один такой - мощный «Корд» - был и на борту Ми-8.
        Демонский самолёт повёл Максим, а с ним вместе полетели остальные: Сергей Макарович, Егор Левонович, Матевосян, Вероника, Редошкин и Костя.
        Они тоже имели российское оружие, но, по большому счёту, собирались чаще использовать инопланетные боевые комплексы и гранаты, от пушки «пепелаца» до «фаустпатронов» и «теннисных мячей».
        Поскольку скорость «вертушки» была намного ниже скорости самолёта, Дорохов предложил послать её вперёд, но Максим не согласился.
        - Будем лететь один за другим, мы первыми, - предупредил он. - Торопиться в данном случае нет смысла.
        Выбрали ближайший тоннель, и самолёт Демонов спикировал к нему словно огромная бомба.
        Естественно, лагерь остался без охраны, но положа руку на сердце мало кто из спутников майора, включая и самого Максима, рассчитывал вернуться сюда после похода к некрополю Амазонок.
        Так как кресел для экипажа в кабине самолёта было всего шесть, одному члену группы пришлось устраиваться на полу. Согласился на «слепой» полёт Егор Левонович, которому потребовалось кое о чём поразмышлять.
        Максим понял, что физик таким образом пытается никого не обидеть, но вмешиваться не стал. Хотя шутливо поинтересовался:
        - С Лесом хотите побеседовать?
        Егор Левонович ответил неожиданно серьёзно:
        - Я бы не прочь, но вряд ли услышу его ответ. Если честно, мне до сих пор непонятна его связь с другими бранами.
        - Вы же говорили о какой-то квантовой «запутанности» вселенных.
        - Как могут «запутываться» элементарные частицы, я понимаю. Но здесь имеет место «запутанность» макроквантовая, а это уже совсем другой эффект. Он создаёт возможность контакта для любого типа бран, а самое главное - для разума любой душевной организации.
        - Что это означает?
        - Человечество и Лес - две чудовищно разные социальные системы, и тем не менее они оказались взаимозависимы. Почему? Мне непонятно.
        Костя встрепенулся, отрываясь от созерцания пейзажа за бортом «пепелаца».
        - Может быть, потому, что в Мультиверсе существует единая генетическая схема, поддерживающая связь всех возникающих видов разума? Тогда всё становится понятно. Кто бы ни родился, он всё равно будет пронизан первоначальной генетической программой. Это разве не макроквантовая «запутанность»?
        - Вот это ты выдал, академик! - присвистнул Редошкин. - Полный улёт!
        - Да ладно, - отмахнулся ботаник со смешком. - Егор Левонович небось давно размышляет на эту тему.
        Карапетян озабоченно почесал бородку:
        - О единой генетической программе Мультиверса я не думал.
        - Так подумайте.
        - Костя! - укоризненно сказала Вероника.
        - А чо? Я ничо.
        - А как с чёрным лесом? - хмыкнул Редошкин. - Он тоже «спутан» с нами?
        - Ещё как! Кто его вырастил? Мы, люди!
        - Сосредоточились! - прервал спонтанную дискуссию Максим. - Товарищ генерал, начинаем спуск!
        - Следуем за вами, - отозвалась рация голосом Дорохова.
        Самолёт нырнул в тоннель. Стало темно.
        Разговоры стихли.
        Началась череда спусков-подъёмов по тоннелям, соединяющим слои Большого Леса.
        Однако не все они оказались мирными.
        Если с главного уровня Леса оба аппарата вылетели во второй без эксцессов, то в саванне их встретила туча шмелей и два носорогопаука, стерегущие горловину. Пришлось принимать бой, причём не только самолёту, но и вертолёту, появление которого застало монструозную засаду врасплох.
        Пока носорогопауки стегали воздух молниями, пытаясь сбить «пепелац», Ми-8, вылетевший следом, сразу уничтожил первого «носорога», отвернувшегося от горловины. Отличился Мерадзе, обладавший прекрасной реакцией. Дверь вертолёта была отодвинута, и он точно всадил в голову гиганта гранату-ракету «Крюк».
        Второй «носорог» шарахнулся прочь и подставил бок самолёту, после чего и команда Максима не сплоховала.
        Он навёл излучатель на псевдозверя, а Вероника «спустила курок», не промедлив ни секунды.
        Отогнать стаю шмелей уже не составило большого труда. Они представляли опасность только для пешеходов, не имеющих мачете или огнемётов, обладая способностью зомбировать людей.
        - Сколько же их наплодил чёрный лес! - проворчал Редошкин, повторяя слова Вероники, провожая рассыпающееся струями чёрно-жёлтое облако насекомых угрожающим взглядом. - Или всё ещё работает завод по их изготовлению?
        - А это мысль! - оживился Костя. - Чёрного леса давно нет, а эти гады то и дело попадаются на пути. Может, где-то в саванне или в нижних уровнях действительно стоит автоматическая фабрика по их производству? Макс, что скажешь?
        - Потом проверим, - пообещал Максим, которому идея лейтенанта показалась здравой.
        - А если их производит Беслес? - между тем продолжил развивать идею Костя. - Тогда понятно, откуда эти зверюги на территории Большого Леса. Егор Левонович, поддержите.
        - Очень интересная идея, - простодушно согласился физик. - Не удивлюсь, если она окажется реально осуществимой.
        - И после этого вы продолжаете утверждать, что Беслес нам не враг?
        - Именно, молодой человек. Человеческие мораль и этика не применимы для оценки поведения таких сложных нечеловеческих интеллектуальных систем. Я уже говорил об этом.
        - Не отвлекайтесь! - бросил Максим, опуская самолёт в дыру шахты, ведущей в четвертый слой «лесного бутерброда». Его прошли без сюрпризов.
        Засада ждала в пятом: непременное облако шмелей, одна «многоножка» и два «нетопыря». Но люди, уже обученные всем приёмам войны с умным и сильным противником, действовали хитрее.
        Теперь впереди самолёта летел беспилотник «Скиф», управляемый Редошкиным (пришлось для этого открыть носовой люк), и создания чёрного леса (где бы ни располагалась фабрика по их производству) отвлеклись на маневренную малогабаритную цель. Поэтому воздушный бой закончился уже через полминуты закономерным поражением «чёрного войска». Самолёт уничтожил «многоножку», а Мерадзе - летучих псевдомышей, впервые использовав мощный пулемёт, пули которого изрешетили «нетопырей» в течение нескольких секунд, превратив их даже не в дуршлаги, а в мелкие клочья.
        Здесь отряд впервые встретил посланцев обоих Лесов.
        Стаю птиц, очевидно, направил сюда Беслес.
        Стаи бабочек и пчёл - Лес Большой.
        Птицы попытались взять оба аппарата в кольцо, но появившиеся бабочки не дали им этого сделать. А потом демонский истребитель и российский вертолёт окунулись в горловину последнего тоннеля.
        - Интересно, успеем мы добраться до амазонской мамочки или нет? - задумчиво проговорил Редошкин.
        - До какой мамочки? - не понял Костя.
        - До компьютера мемориала. Та статуя в центре. Если ещё на подходах к мемориалу нас пытаются остановить, то что нас ждёт на кладбище?
        Ему никто не ответил, даже притихший Костя.
        А потом вслед за уцелевшим беспилотником самолёт пушечным ядром вонзился в тусклое небо последнего слоя лесной вселенной.

* * *
        Они были готовы ко всему. Бойцы спецподразделения ГРУ России! Серьёзно - готовы!
        И даже обнаружение десятков объектов, опасных все до единого, сновавших над городом-кладбищем, не выбило их из колеи.
        Самыми большими из них были облака: птиц - туча сложной конфигурации величиной с двухкилометровый танкер, шмелей - гигантское веретено длиной в километр и бабочек - переливчатый фонтан красок, не уступающий по величине шмелиной «торпеде».
        Кроме этих живых, танцующих в воздухе облаков, по улицам-ущельям города то и дело проносились струи жуков-рогачей, кидавшихся на летающих монстров с головами нетопырей, и пчёл, враждующих с «воронами».
        Судя по обстановке, война пока шла между посланцами Лесов. На одной стороне сражались птицы, шмели и «нетопыри», призванные Беслесом зачистить территорию мемориала и взять под контроль его систему управления. На другой объединились помощники Большого Леса: жуки, пчёлы, бабочки, муравьи - все, кого он мог рекрутировать под свои знамёна, плюс люди, взявшиеся за решение нелёгкой задачи освободить эту разумную растительную формацию от гнёта другой системы, стремящейся добиться абсолютной власти. Короче говоря - от уничтожения.
        Их заметили.
        Первыми на связку вертолёт - «пепелац» бросились две змееподобные тучи шмелей, пытаясь заблокировать их с помощью своеобразного сферического слоя. Но если для экипажа Ми-8 они представляли нешуточную опасность, имея возможность проникнуть в кабину и ужалить пассажиров, то демонский истребитель оказался им не по зубам. Максим продемонстрировал его превосходство, пробив жужжащий купол и сделав всего один выстрел.
        Шмели разлетелись во все стороны как ошпаренные, не решаясь впоследствии атаковать грозный «суперджет».
        Но появились «нетопыри», и с ними надо было рубиться на форсаже, чтобы не подставляться под удары громадин, обладающих неплохими излучателями. Тем не менее отряд справился с псевдомышами в течение нескольких секунд: самолёт сбил двух «нетопырей», Мерадзе с борта «вертушки» - третьего, с помощью всё того же «Корда».
        Однако против гостей собралась уже целая вражеская армия в лице стаи птиц, облака шмелей и пяти «нетопырей», и Максим принял решение изменить стратегию боя.
        - Пробиваемся к центральному комплексу! - передал он приказ пилотам Ми-8. - Прикройте тыл! Я пойду первым!
        - Выполняю! - ответил Дорохов, не обращая внимания на нестандартность ситуации: приказ отдавал не старший младшему по званию, а наоборот, майор - генералу. Но было не до субординации и формализма.
        «Дирижабль» резко вильнул влево-вправо, изменил курс, якобы собираясь вернуться к выходу шахты, но спустя пару мгновений сделал вираж, уничтожил двумя выстрелами двух псевдомышей и понёсся к центру города-кладбища, опередив всех преследователей на километр-полтора.
        Ми-8, конечно, отстал, не обладая такими скоростными характеристиками, однако убедительно грохнул по пути ещё одного летучего монстра, не успевшего увернуться, что заставило остальных противников сделать несколько ненужных маневров и притормозить погоню.
        Так как здание-статую центра уже окружали отряды воздушной армии недругов, пришлось отгонять их жесткими ударами по нескольким направлениям.
        Максим уничтожил «нетопыря», потом развеял тучу «ворон», заставив их снять купол над зданием. При этом сразу перестало гудеть в голове от присутствия большой массы птиц. Чем больше их собиралось вместе, тем сильнее становился «компьютер» системы и мощнее ментальное воздействие на все живые субъекты и на электронные приборы.
        - Сажусь! - передал Максим по рации. - Ваша задача не дать этим тварям уничтожить самолёт и собраться тучей для нашего зомбирования!
        - Принято! - лаконично отозвался Дорохов.
        Самолёт нырнул к зданию, опускаясь к обращённому в небо лицу статуи.
        - Стоп! - отреагировал Редошкин. - Здесь уже кто-то есть!
        Максим тоже увидел стоявшую у губы «шхуну» с одной мачтой, заколебался, не зная, как относиться к появлению пограничного заградителя Большого Леса, и это едва не погубило их.
        Мачта «шхуны» изогнулась, нацеливаясь на самолёт, с неё сорвался вихрик голубого пламени и просвистел буквально в сантиметре от носа «пепелаца». Спасла людей случайно попавшая под разряд стайка жуков, поднявшихся снизу в форме орлиного крыла. Вихрь электрического огня воткнулся в стайку, послужившую своеобразным щитом, испарил её почти полностью и отклонился.
        Уже позже, анализируя детали сражения, Максим понял, что жуки появились не случайно. Они выполняли волю Большого Леса беречь соратников во что бы то ни стало.
        «Шхуна» стартовала, продолжая выцеливать маневрирующий самолёт мачтой-антенной, и внезапно превратилась в длинный хвост огня, пыли и дыма.
        Пролетевший над ним Ми-8 показал борт, открытую дверцу и силуэт человека в проёме. Это был Мерадзе, использовавший «фаустпатрон».
        - Отличный выстрел, Софа! - похвалил лейтенанта Редошкин, хотя Мерадзе, конечно, не мог его услышать. - Шампань за мной!
        «Пепелац» спикировал на крышу здания.
        - В темпе! - Максим оставил своё кресло. - Берём всё оружие, что сможем унести!
        Распихали по карманам костюмов рожки с патронами для «Кедров», батареи для бластеров, гранаты российского производства и «теннисные мячи» кенгурокузнечиков. Вместо пистолета-пулемёта и снайперской винтовки Максим взял помповик и добавил магазин с патронами.
        - Командир, эта яхточка не зря здесь сидела, - на бегу выкрикнул Редошкин. - Кого-то она ждала. Уж не нашего ли друга Точилина?
        Максим кивнул, подумав о том же.
        - Идёшь первым! Сергей Макарович, вы замыкающий!
        Савельев без возражений последовал за всеми.
        Ми-8 завис чуть в стороне, бдительно высматривая приближавшуюся свору разномастных недругов.
        Максим помахал винтовкой пилотам и нырнул под губу статуи, не зная, что их ждёт впереди.

* * *
        Понимая, что там может быть засада, Максим решил разделить отряд. Четверо, и он в том числе, спускались в главный зал центра по жёлобу, ещё трое - Редошкин, Матевосян и Костя - воспользовались лестницей, сквозной пролёт которой, кстати, тоже больше похожий на спиральный жёлоб, пронизывал всё здание сверху донизу, но в другом конце крыши.
        К удивлению майора, жёлоб никто не охранял, хотя зал не был пустым. Четвёрка землян на цыпочках сошла на пол зала, прячась за полутораметровой высоты стенками жёлоба, и прислушалась к доносившимся из центра голосам и стукам.
        Максим жестом показал Сергею Макаровичу (тот кивнул), что они начнут атаку первыми, вызвал Редошкина, стукнув по горлу пальцем. Таким образом он давал понять, что сам не может говорить, но ждёт ответа.
        - Спускаемся! - влился в ухо тихий шёпот лейтенанта. - Будем через минуту.
        Максим осторожно выглянул из-за металлической окантовки жёлоба.
        Статуя Амазонки в центре зала светилась огнями как новогодняя ёлка. Все три лица статуи были повёрнуты и наклонены вниз, к главной консоли, над которой склонились две фигуры: Точилина и Демона.
        Вокруг статуи стояла цепь существ, способных вызвать шок у любого человека. Они тоже были Демонами, но мельче в размерах, хотя повторяли те же пропорции, что и спящие в Крепости в гробах-усыпальницах древние Демоны-воители. Хотя при этом вооружены эти «демономальчики» были серьёзно, держа в каждой из суставчатых рук по бластеру.
        Кроме того, по залу летал рой шмелей, обвиваясь вокруг основания статуи. Предназначение их было понятно: насекомые воздействовали на систему управления мемориалом с помощью своих психотронных «жал»-излучателей.
        Рядом поднялась голова Сергея Макаровича:
        - Что медлишь?
        Вероника тоже попыталась посмотреть на зал, но Максим остановил её движение, прижав палец к губам. Показал на лучемёт в руках девушки. Она храбро покачала стволом, хотя держала бластер неумело. Впрочем, ей было простительно, потому что бойцом спецназа становился далеко не каждый археолог.
        В дальнем конце зала шевельнулась створка встроенного в стену шкафа. Максим задержал на ней взгляд, зная, что этот пенал только кажется шкафом, на самом деле представляя собой второй выход в помещение с другой стороны центра.
        В ухе Максима раздался щелчок: Редошкин давал знать, что его маленькая группа готова к атаке.
        Стукнув по полоске микрофона под челюстью, майор отсчитал три секунды, оставил помповое ружьё в жёлобе (в данном случае оно была менее производительно, чем лучемёт) и выпрыгнул в зал.
        Сергей Макарович с двухсекундным запозданием последовал за ним.
        Их неожиданное появление для демонского десанта оказалось сродни удару грома. Стрелять «демономальчики» начали только после того, как половину из них выкосили полковник с майором. Да и то огонь этих «клонированных солдатиков» был не прицельным и не густым. Они успели разрядить бластеры всего по одному разу, попадая в основном в стены помещения, и разлетелись кеглями по полу с оторванными головами и конечностями; спецназовцы стреляли точно.
        Грянули свистящие очереди и с другой стороны зала: шихх-шихх-шихх! - выцеливая демонских десантников позади статуи Амазонки, в которой прятался компьютер, а затем мечущиеся шмелиные струи.
        Всё было кончено буквально в течение нескольких мгновений. Точилин успел лишь выдернуть руки из консоли в основании статуи, ошеломлённо вжав голову в плечи.
        Его напарник-Демон действовал быстрее, начав стрелять с обеих рук, но в него влепили заряды сразу с трёх сторон - Максим, Сергей Макарович и Вероника, и Люцифер (это имя, естественно, знал только Точилин) превратился в дымящиеся струи останков тела.
        В наступившей тишине раздался ликующий вопль ботаника:
        - Это я его положил!
        Костя выскочил на середину зала, вскинув вверх бластер.
        - Стой, дурак! - рявкнул Редошкин, метнувшись за ним.
        Точилин в этот момент опомнился, доставая лучемёт.
        Максим похолодел, понимая, что не успеет обезвредить лейтенанта.
        Однако произошло чудо, изменившее ход событий, которого никто не ожидал.
        Внезапно из-под ворота куртки Точилина вытекли ему на плечи крупные чёрные капли с рожками, побежали ручейками на голову и вниз по животу.
        Лейтенант с воплем выронил бластер, начал судорожно сбрасывать с себя странных созданий, завертелся волчком, упал.
        - Жесть! - пискнул, вытаращив глаза, Костя. - Жуки!
        Добежавший до него лейтенант в сердцах сбил его с ног.
        В самом деле, живыми каплями оказались знакомые жуки-рогачи, хотя они и были вдвое меньше тех, что обслуживали деревья Леса. Точилин сам устроил это цирковое представление, приняв яйца жуков за драгоценные камни.
        Сверкнула вспышка: Матевосян добил пытавшегося подняться на ноги «демономальчика».
        - Кажись, последний.
        Максим, водивший стволом бластера по залу, опустил лучемёт.
        - Софа, Егор Левонович, быстро к пульту! Они включили комп, но, похоже, не успели активировать систему ликвидации. Попробуйте договориться с хозяйкой о запуске генератора иномериан.
        Матевосян и учёный заторопились к статуе. К счастью, несмотря на стрельбу, она оказалась неповреждённой, словно была заговорена от пуль и электрических разрядов.
        Пол зала вдруг качнулся. С потолка вниз сошёл гул, затихая в стенах.
        - Что это?! - замерла Вероника.
        Максим включил рацию:
        - Товарищ генерал?! Что там у вас за бомбёжка?!
        - Появились «многоножки»! - доложил Дорохов. - Стреляют по зданию.
        - Как вы?!
        - Крутимся… но долго не про… - Голос генерала ослабел.
        - Дом, Вика, Костя - наверх! - скомандовал Максим. - Помогите пилотам отбиться! Поднимайте самолёт, если успеете.
        - Я лучше тут… - неуверенно начал молодой человек.
        - Выполнять!
        Редошкин цапнул ботаника за плечо и толчком отправил к жёлобу. Заметил помповик.
        - Командир, забрать?
        - Оставь.
        Вероника бросилась за лейтенантом, оглянулась:
        - Макс…
        - Встретимся на крыше! - махнул он рукой.
        Троица убежала.
        Здание дрогнуло ещё раз.
        - Вот сволочи! - пробормотал Матевосян.
        Максим метнулся за винтовкой, потом к статуе, не заметив, что шевельнулся ещё один из «демонских десантников».
        - Получается?!
        - Нам повезло, что Точилин успел активировать компьютер, - пробормотал Егор Левонович, поглощённый созерцанием экрана. - Вошли, разбираемся.
        Экран показывал странное серое поле с горящими на нём синими кружочками. Больше всего кружочки походили на катафоты на велосипедах. Основное их скопление собралось к границам поля, образуя контур какой-то триангуляционной системы.
        - Базы? - Максим ткнул в кружочек стволом бластера.
        - Антенны.
        - Что?!
        - Это антенны, командир, - нервно проговорил Матевосян. - Помнишь понижения рельефа, похожие на пейзажи «кин-дза-дза»?
        - Но мы обнаружили только два…
        - На самом деле их, наверно, тысячи.
        - Это действительно антенны аварийной системы, - добавил Егор Левонович скороговоркой. - Амазонки использовали её только один раз, когда переселялись на другую брану. Но она, по идее, должна работать.
        - Откуда вам это известно?
        - Точилин со своим помощником успел подчинить амазонский комп, а ему помогла держать его в повиновении стая шмелей. Мы вломились сюда в самое время.
        Что-то скрипнуло сзади.
        Максим стремительно обернулся.
        У стены на обрубках ног стоял Демон и целился в него из бластера, поводя им из стороны в сторону как пьяный стрелок. Он слабел на глазах, хотя отказаться от намерения не хотел.
        Надо было… Додумать Максим не успел.
        Демон выстрелил!
        Но за миг до выстрела вперёд кинулся Точилин, и разряд вонзился лейтенанту в живот, разрывая тело на части!
        Второй раз выстрелить Демон не успел.
        Два выстрела поразили его: заряд крупной дроби помпового ружья оторвал ему руку, держащую бластер, а разряд лучемёта Матевосяна разнёс голову на клочки.
        - Дьявол! - выдохнул лейтенант. - Вот же живучие, твари!
        - Работай!
        - А лейтенанта жаль…
        - Работай! - Максим сжал зубы так, что они заныли. - Он сам выбрал эту судьбу.
        - Согласен… и всё-таки земляк.
        Матевосян снова сунул руки в гнёзда биоуправления.
        Максим прошёлся по залу, выстрелами из бластера сжигая на всякий случай останки тел «демономальчиков», вернулся к статуе. Показалось, что с потолка на зал стал струиться низкий гул, сбивающий мысли.
        - Что-нибудь слышите?
        - Гудит… - прислушался Матевосян.
        - Птицы, пытаются подчинить Амазонку. Если их соберётся много…
        - Не задавят нас?
        - Дом, - связался Максим с Редошкиным, - отгоните птиц!
        - Пытаемся… - донёсся тихий голос лейтенанта.
        - Егор Левонович, долго ещё?
        - Система работает. - Карапетян прикусил губу. - Осталось только задать ей параметры иномерианы.
        - Параметры сброса!
        - Не понял?
        - Иномериана должна будет захватить не только нас, но и весь Лес, как это было при сбросе инфраструктуры Амазонок. Понимаете? Мы попытаемся переправить Лес подальше отсюда, где его наверняка не станет искать Беслес.
        - Не знаю… вряд ли мне удастся объяснить эту задачу ей, - Карапетян кивнул на статую.
        - Постарайтесь.
        В зал вдруг ворвалась струя бабочек!
        Их было так много, что началась настоящая радужная метель! А они всё летели и летели, плотно обвиваясь вокруг статуи.
        - Клянусь мамой… - прошептал поражённый лейтенант.
        Озарение тихой зарницей пронзило голову.
        - Не отвлекайся! Бабочек послал Лес! Они помогут!
        - Бабочки?
        - Они тоже имеют психотронные генераторы! Их поле защитит амазонский комп от воздействия птиц!
        Словно услышав объяснение Максима, бабочки образовали купол над статуей, и гудение в голове слегка ослабело.
        Здание вздрогнуло.
        - Товарищ генерал?!
        Дорохов не ответил. Но заговорил Редошкин:
        - Командир, «вертушку» сбили! Ливенцов погиб! Сюда слетелись тысячи птиц! Если не уйдём сейчас, будет поздно, нас просто задавят массой!
        - Самолёт не повреждён?
        - Нет, мы на борту.
        - Держитесь! Не появимся через минуту - улетайте!
        - Никогда!
        - Это приказ!
        - Будем ждать!
        - Жора? - оглянулся Матевосян.
        - Совсем от рук отбился! - глухо выговорил Максим. - Влеплю наряд вне очереди! Егор Левонович, наша жизнь в ваших руках!
        - Делаю, что могу, - невнятно произнёс Карапетян; из прокушенной губы у него потекла кровь на подбородок, но он не обратил на это внимания.
        Здание содрогнулось в очередной раз.
        Рация донесла скороговорку Редошкина:
        - Нас атакуют пти… их… бу-бу-бу… не можем… бу-бу-бу… внутрь…
        - Ещё минута! - Максим склонился над консолью, оглядывая россыпь перемигивающихся индикаторов. - Егор Левонович, у нас практически нет времени!
        - Сейчас, сейчас… - Побледневший физик перекосил плечи, будто управлял автомобилем и поворачивал руль.
        Экран перед ним выдал тот же пейзаж с муаровым рисунком рельефа, напоминающий карту. Синие кружочки, похожие на катафоты, налились теперь багровым свечением, мигая в едином темпе. Светилось и алое кольцо в центре карты, посылая световые пунктирчики ко всем «катафотам».
        Максим понял, что амазонская система сброса готова к запуску.
        - Бегите! - Карапетян повернул к нему голову. - Она ждёт команды.
        - Куда бежать? - не понял Максим.
        - На крышу, присоединяйтесь к нашим, залезайте в самолет!
        - Зачем?!
        - На всякий случай. Хоть какая-то дополнительная защита. Неизвестно, что произойдёт во время сброса.
        - А вы?
        - Кто-то должен отдать приказ.
        - Просто вбейте в комп программу включить генератор через пару минут.
        - Слишком долго объяснять, что такое две минуты. И нет гарантии, что эта мадам выполнит приказ.
        Размышлял он доли секунды.
        - Найду наших - просигналю! А вообще-то остаться должен я.
        Егор Левонович бледно улыбнулся.
        - Не беспокойтесь за меня. По логике вещей, зал должен быть защищён, раз он сохранился после сброса Амазонок. Значит, уцелею и я. Но лучше перестраховаться.
        Максим поднял голову, чтобы глянуть на голову статуи под стаей бабочек, и содрогнулся: все три лица Амазонки смотрели на него с явным ожиданием.
        - Ещё вопрос: она поняла, куда надо сбросить Лес?
        - По моим расчётам, да.
        - Пусть выведет на экран… то есть, я хочу сказать, покажите ей Солнечную систему и её место в Галактике. Чтоб уж наверняка.
        - Попробую.
        Изображение в экране раздвоилось. В левой части осталась карта Леса, в правой появилась панорама галактики Млечный Путь со спиральными ветвями. Засветившаяся стрелочка клюнула краешек второй от центра галактики спирали. Она скачком выросла в размерах, распадаясь на лохматые звёздные облака. Стрелочка указала на одну жёлтую звезду, которая скачком приблизилась, обрастая линиями планетных орбит. Стрелочка ткнулась в четвёртую планету, и на экране развернулась знакомая всем людям панорама Марса.
        - Отлично! - сказал Максим. - Софа, остаёшься с…
        - Не надо, - перебил его Егор Левонович, - я справлюсь один. Пусть идёт с вами. Наверху будет жарко, на счету каждый человек.
        Мгновение они смотрели друг другу в глаза.
        Потом Максим сжал зубы, мотнул головой Матевосяну: за мной! - и оба кинулись к жёлобу, ведущему на верхний этаж здания, а оттуда на крышу.
        Карапетян не преувеличивал: наверху шёл бой между самолётом, крутящим невероятные цирковые кульбиты в расчёте не допустить стаи птиц, и двумя монстрами, созданными чёрным лесом, «многоножкой» и носорогопауком, хоть и не летающими, засевшими в лабиринтах ущелистых улиц, но обладающими мощными излучателями. Пока что демонскому «суперджету» удавалось опережать гигантов, однако птицы мешали всё больше, их действительно набралось несколько тысяч, и эта чёрная шелестящая туча то и дело обрушивала на «пепелац» щупальца «ворон».
        - Кажется, птицы уничтожили всех бабочек и жуков, - пробормотал Матевосян.
        Максим заметил сверкнувшую на другом конце лица-крыши вспышку: кто-то выстрелил в глубину ущелья из бластера.
        - Товарищ генерал?!
        Откликнулся Мерадзе:
        - Мы тут, командир, за «вертушкой»! Генерал ранен!
        - Дом!
        - Слышу! - донёсся голос Редошкина.
        - Забирай всех!
        - Иду!
        Максим ткнул пальцем вверх, предупреждая Матевосяна.
        Самолёт с лёгкостью акробата, прыгающего на батуте, сделал сложный переворот и нырнул вниз, накрывая пару спецназовцев. Откинулся носовой трап-пандус. Оба запрыгнули в кабину, и самолёт, не закрывая люк, прыгнул к другой паре, прятавшейся за тушей разбившегося Ми-8.
        Повторилась та же процедура: Мерадзе втолкнул в люк окровавленное тело Ливенцова, потом Дорохова, находившегося в сознании, но без кровинки в лице, запрыгнул сам, и самолёт рванул вверх, начиная выкручивать спирали высшего пилотажа.
        - Макс! - встретил Максима Костя радостным воплем. - Молодцы, что сбежали!
        - Мы не сбежали, - буркнул Матевосян.
        - А где Левонович?
        Максим не ответил, занимая одно из пустующих кресел.
        - Подождите… - Вероника уставилась на Максима, перевела взгляд на лейтенанта: - А где… Вадим? Остался с Егором Левоновичем?
        - Убит, - мрачно ответил Матевосян.
        - Как?!
        - В него выстрелил Демон.
        - Боже мой! Макс… почему?
        - Так получилось, - покачал головой Матевосян. - Хотя, если честно, я не сильно переживаю по поводу его гибели. Человек перестал быть человеком, запустил процесс рождения Демонов…
        Максим остановил его взглядом.
        - Мне тоже жаль, Вика. Но путь лейтенанта Точилина в этой вселенной закончен.
        Редошкин недобро оскалился:
        - Этот парень глазом бы не моргнул, девочка, разрядив в тебя бластер!
        Руки сами собой нашли гнёзда управления, на голову опустилась дуга с наушниками, и Максим стал видеть то же самое, что видели остальные операторы «пепелаца».
        - Уходим? - поинтересовался Редошкин.
        - Да!
        - Левонович остался включить всю бандуру?
        - Беру управление на себя! - выговорил Максим вместо прямого ответа.
        - Внизу «пауки».
        - Вижу.
        - Может, лупанём по «воронам» из всех стволов?! - азартно предложил Костя, выполнявший роль третьего оператора.
        - Дом, возьми его канал!
        Редошкин выдернул вскрикнувшего «За что?!» ботаника из кресла, занял его место.
        - Извини, академик.
        Носорогопаук и «многоножка» перестали стрелять. Самолёт поднялся прямо под брюхо громадной тучи птиц, стрельба гигантов могла уничтожить немало «ворон», и коллективный компьютер стаи скомандовал «паукам» отбой.
        Максим вдруг остановил самолёт в воздухе.
        Наступила томительная пауза.
        Спутники повернули к нему головы.
        - Майор? - подал голос Сергей Макарович.
        Максим молчал.
        - Командир? - попытался привлечь его внимание Редошкин, не понимая, почему он медлит.
        Максим очнулся:
        - Кажется, я упустил из виду одну весьма существенную деталь…
        - Какую?
        - Если амазонская машина сбросит Лес… вместе с ним она сбросит и нас… и птиц?
        Ошеломлённые спутники обменялись красноречивыми взглядами.
        - Ёлы-палы! - воскликнул Костя. - Ну, конечно! Вот и надо, пока мы тут, угрохать всё это долбаное вороньё!
        Он был прав. Прав на все сто процентов! И всё же уничтожать разумную стаю птиц только потому, что она в будущем будет угрожать бытию Большого Леса, не хотелось.
        Он откашлялся, ощущая на себе взгляды доверившихся ему людей как острые иголки. Открыл рот. Но известить спутников о своём решении не успел.
        Стая птиц вдруг начала перестраиваться.
        Через несколько секунд над самолётом возвысилась к небу шумящая водопадом крыльев гора, очертаниями напоминающая… фигуру женщины!
        - М-мать твою! - выдохнул Редошкин.
        - Амазонка! - изумлённо и восторженно вскрикнул Костя.
        В голову шибануло холодной волной так, что Максим едва не выдернул руки из гнёзд.
        Вскрикнула Вероника: на неё ментальный удар воздействовал не слабее.
        Затем послышался раскатистый мысленный гул, практически вопль:
        «Уходите! Нам никто не нужен! Это наш мирррр!»
        Свело скулы. Замерло сердце. Холод сменился горячим сквозняком. Но Максим всё-таки смог ответить, мысленно и устно:
        - Да… это ваш мир. Но никто и нигде в любых вселенных не имеет права уничтожать себе подобных, имеющих право на жизнь! Поэтому мы уйдём лишь после того, как вы откажетесь от намерения убить Лес только потому, что он имеет свою волю!
        Тишина вернулась в кабину: Редошкин вспомнил, что оставил люк открытым, и закрыл его.
        Захлопал в ладоши Костя:
        - Макс, ты красавец! Даже я не сформулировал бы лучше!
        Давление на головы людей усилилось.
        Птицы пытались всплеском пси-поля подчинить землян, продолжавших бороться, но добились лишь ответного гнева.
        - Стреляй, командир! - прохрипел Редошкин. - Вороньё не понимает!
        - Уходите отсюда сами! - прокричал Максим. - Сейчас же! Иначе мы ограничим вас намного серьёзнее! Слышите?!
        Едва ли компьютер-ум стаи испугался угрозы. Но не считаться с волей не думающих отступать людей он не мог.
        Плывучая зыбкая фигура Амазонки распухла, увеличиваясь в размерах, уменьшилась, снова распухла и, сделав несколько пульсаций, начала расползаться, превращаясь в бесформенное облако птиц.
        - Они… поняли?! - неуверенно прошептала Вероника.
        - Не знаю, - признался Максим, ощутив неимоверную усталость. Из него словно выдернули стальной стержень, благодаря которому он держался в режиме сверхконцентрации.
        Птицы начали струями уходить в небо и за границы города-кладбища Амазонок.
        - Бегут! - радостно вскинул вверх кулаки Костя.
        Максим с трудом заставил себя действовать.
        - Егор Левонович, мы в порядке, можете запускать машину.
        - Пусть сначала уберутся в свой Беслес, - проворчал Редошкин.
        - Сначала я отправлю вас… - Физик помолчал. - Потом займусь Лесом.
        - Но ведь вы…
        - Правильно, перееду вместе с ним. Так что ищите меня на Марсе. - Раздался смешок.
        Максим хотел крикнуть: «Подождите, мы с вами!»
        Но было уже поздно. Сознание людей в кабине оборвала тёмная завеса: амазонский компьютер включил генератор иномериан…
        Эпилог
        Момент истины
        Ради успокоения нервов Павел Васильевич нередко поднимался на даче в башенку на третьем этаже, где стоял его весьма чувствительный Sky-watcher DOB 18, и смотрел на звёзды. Особенно он любил наблюдать за планетами Солнечной системы, детально изучив все доступные телескопу панорамы Меркурия, Марса, Сатурна и Луны. Так было и в эту ночь, когда он после заседания Совета безопасности и беседы с министром обороны вернулся домой в отвратительном настроении.
        Поужинал без аппетита, включил телевизор и выключил с досадой, наткнувшись на скандальную передачу «Дом-2», приводившую его в бешенство.
        Мелькнула мысль подняться к телескопу. Ночь начиналась морозная и ясная, и звёзды за городом, в условиях сельской местности, где не мешал свет фонарей, были видны отлично. Накинув полушубок, Шарий уселся в башенке поудобней, с полчаса любовался полосой Млечного Пути, перечёркивающей небосвод, потом нашёл Марс. Планета уже опускалась к южному горизонту, но ещё была видна хорошо.
        Глаза уколол зелёный лучик.
        Шарий отодвинулся от окуляра, убедился в правильности установленных на небольшой консоли координат, снова приник к окуляру и увидел четвёртую планетку Системы. Но - зелёного цвета! Замер, изучая десятисантиметровый кружок на фоне чёрного полога.
        Отодвинулся, надавил пальцами на глаза, вернулся к телескопу.
        Марс излучал салатово-зелёное сияние, будто сплошь покрытый травой без признаков песчаных пустынь, горных областей, разломов коры и метеоритных кратеров.
        - Бред! - с чувством произнёс Павел Васильевич, не в силах сообразить, что произошло.
        Зазвонил мобильный.
        Директор очнулся, нацепил вижн-очки, у него перехватило дыхание.
        - Андрей Тарасович?!
        - Он, - серьёзно кивнул бледный до синевы Дорохов.
        - Но ты же… в Лесу…
        - Был.
        - А звонишь откуда?!
        - Из Тюмени, точнее, из лагеря возле базы отдыха. Лес отправил нас домой. Точнее, не сам Лес, а амазонский комплекс. Потом объясню. Ты дома?
        - Естественно.
        - Давно Марсом не любовался?
        - Только что, сижу в обалдении у телескопа. Что происходит?!
        - Лес переселился к нам, - усмехнулся Дорохов. - Заберите мою команду отсюда и соберите срочно Совбез. Есть проблема.
        - К-какую команду?
        - Всех, кто был со мной. - Дорохов помрачнел, потёр рукой колючий подбородок. - Кроме майора Ливенцова. Олег погиб, жертвуя собой. Остальные живы.
        - Карапетян?
        Дорохов отвёл глаза.
        - Это и есть проблема, Павел Васильевич. Егор остался с Лесом, и он теперь на Марсе. Во всяком случае, я надеюсь, что он жив и здоров. Хотя каким-то образом придётся его оттуда доставать.
        - Сам понял, что сказал? Каким образом?
        - Придётся решать проблему полёта на Марс нам, а не Илону Маску. - Дорохов слабо улыбнулся. - Думаешь, не справимся? Забыл, что мы как никто умеем делать невозможное? Да и что нам остаётся?
        Павел Васильевич не ответил, прильнув к окуляру телескопа: Марс продолжал сиять зелёным светом, покрытый Очень Большим Лесом…
        Август 2021
        notes
        Примечания
        1
        Об этом можно прочитать в предыдущих книгах цикла: «Очень Большой Лес», «Враги Большого Леса», «Тайны Большого Леса», «Крепость Большого Леса», «Душа Большого Леса», «Большой Лес: многомерность».
        2
        Вижн-система - система визуальной связи с дополнительной реальностью.
        3
        Синергия - от греч. Syn - сообща и ergia - работа, взаимовыгодное сотрудничество разных дисциплин.