Лучшая мама для нового мира Ольга Вадимовна Гусейнова
        Забудь все, что ты знаешь о мире. Представь себе новую Вселенную, в которой Земля не единственная планета заселенная людьми, но является колыбелью жизни. Новые люди, возможно, уже мало похожи на своих предков, но как бы эволюция не изменила их внешне, внутри, неизменно одно - способность любить и желание быть любимым.
        Ольга Гусейнова
        Лучшая мама для нового мира!
        От автора
        Дорогие мои читатели, это один из первых моих рассказов, поэтому, прошу не судить слишком строго.
        Приятного вам чтения, крепкого здоровья и больше радости в жизни.
        Ваша Гусейнова Ольга
        Глава 1
        ЦИНИЯ. ИНСТИТУТ ЕСТЕСТВЕННЫХ НАУК, БИОИНЖЕНЕРНАЯ ЛАБОРАТОРИЯ 5 УРОВНЯ
        Сделав аккуратный срез биоволокна внутри дроида, я с вялым любопытством принялась рассматривать, что там учудили мои ассистенты с кафедры биоинженерии. Рассмотрев энергетическую паутину и связку искусственных нейронных синапсов, в очередной раз убедившись, что там пока ничего нового или занятного для меня не появилось, быстро исправила биокод дроида и восстановила разрезанную поверхность. И с силой потерла переносицу, пытаясь найти причину повышенной раздражительности в последнее время.
        Наверняка это жизнь на далекой от научного мира планете с, кажется, неискоренимым патриархальным обществом, да отсутствие хорошего финансирования для моих проектов. Странно, что наш институт еще не закрыли из-за безденежья и никому ненужности. Пока мы держались на плаву только благодаря некоторым разработкам, осуществлявшимся моей лабораторией, и куче неофициальной деятельности, которая приносила существенный доход как самому институту, так и нам, сотрудникам. Но эта деятельность была неофициальной, в научных кругах не освещалась и на наших рейтингах никак не сказывалась, что в конце концов приведет к закрытию научного заведения.
        Конечно, очень обидно, что наше высшее руководство этого не понимает, а может, понимает, но в силу каких-то причин не хочет ничего менять. Однако портить нервы кому-то или настаивать не спешила. Что я, самая умная? Кто я такая? Сирота, живущая на аграрной планете Циния.
        Меня нашли на космическом корабле наемников, захваченном во время нападения на транспорт крупной трансгалактической компании, у которого оказалось вполне приличное сопровождение и вооружение. Попросту - у пиратов. Как выяснилось потом, одним из убитых наемников оказался мой биологический отец, а о матери никто из его сообщников не знал. Да они даже настоящих имен друг друга не знали, не то что такие подробности. Так и получилось, что в возрасте трех лет я осталась сиротой, помня только свое имя.
        Местные власти с помощью медиков определили, что мне не больше трех лет, и передали в распоряжение опекунского совета. Моей расовой принадлежностью тоже не озадачивались. Отец был человеком, поэтому копаться в родословной особо не стали, тем более вторая часть генома не слишком отличалась от человеческого. В приюте мне оставили имя Шейлер и присвоили фамилию Дачисон, по названию корабля, на борту которого меня нашли.
        Давно себе честно призналась, что, в принципе, в жизни мне очень повезло: нашли вовремя, я не умерла от голода и жажды, после смерти отца не продали какому-нибудь извращенцу. Приют оказался семейного типа, и там меня даже немного любили, а когда наша приемная мама обнаружила, что я вундеркинд, даже зауважали. Но с того момента мое беззаботное детство закончилось. Я благодарна приемной маме за то, что она серьезно отнеслась к своим обязанностям и дала мне шанс полноценно развить способности и раскрыть таланты, что впоследствии принесло мне ученую степень доктора технических наук, звание профессора и затем - должность заведующего кафедрой биоинженерных исследований.
        За пятнадцать лет, проведенных в приюте, я успела экстерном закончить школу и поступить в университет. Все время была сама по себе. Остальные приемные дети мамы Раи были обычными, а я - иная. Ко мне и относились как к иной, хоть я была не единственной полукровкой в приюте. Но все равно: вроде и не обижали, но и в ближайший круг общения не принимали. Да и мне со временем стало неинтересно играть с другими детьми - уровень развития был слишком разный. Для своих сверстников я оказалась чересчур умной, а для детей постарше - слишком маленькой.
        Только мама Рая посередине, и учеба. Именно поэтому я довольно спокойно переносила постоянное одиночество. Была вечно занятой, в то время как другие дети веселились и играли. У них - беспечное детство, когда просто не учи физику в школе и вся твоя жизнь будет наполнена чудесами и волшебством, а у меня - суровые учебные будни. Зато сейчас все мои сверстники в лучшем случае богатые фермеры, а в худшем - нерадивые гастарбайтеры. Я же уважаемый… хм-м-м… человек. И хотя доход у меня не ахти какой - надеюсь, пока, - уважение и некое признание своих заслуг и талантов я заработала годами упорного труда и учебы.
        Не многие докторанты нашего сектора галактики могут похвастать подобными успехами в возрасте двадцати пяти лет. Но вот раздражение снова сдавило грудь, грозя вырваться наружу и кого-нибудь покусать. Мне стало мало этой планеты, не хватало общения с более продвинутыми научными деятелями, потому что на Цинии я уже достигла карьерного предела. А мне хотелось развиваться дальше, стремиться к большему, интересному. Да хотя бы просто поговорить на отвлеченные от животноводства темы. И пустоту в сердце нечем заглушить, она тоже привносила толику плохого настроения и чуточку меланхолии в мои серые будни.
        Изредка я навещала свой старый приют, привозила вкусности ребятишкам. Вспоминала маму Раю, которая почила с миром пять лет назад. Спустя пару лет за ней ушел и папа Карсон. Иногда виделась с теми, с кем провела детство и юность, но в последнее время старалась избегать этих встреч.
        Заканчивая университет, я вскоре начала встречаться с парнем из приюта, который к тому моменту работал на одном из местных предприятий. Даже переехала жить к нему, чтобы завести более серьезные отношения. Эх… Мне слишком не хватало тепла, хотелось согреться рядом с кем-то большим и надежным.
        Я выдержала год, а потом долго пыталась объясниться, почему должна уйти от него: мы был не просто разными, а абсолютно не подходили друг другу. Это был тяжелый год сплошных скандалов и угроз. С тех пор я больше не заводила отношений такого рода, да и времени не было, все съедала учеба и подработки. Надо было на что-то жить. Но в любом случае эту неудачу я посчитала прекрасным жизненным опытом, который в будущем не позволит наступить на те же грабли. Стала умнее и осторожнее, ну и любопытство в интимной сфере утолила. Ничего интересного или приятного в этом нет! Ну лично для меня точно нет!
        Поток грустных воспоминаний прервал резкий стук в дверь, следом вошли два любопытных субъекта. Двое высоких подтянутых мужчин, одетых в темные кожаные куртки с воротником-стоечкой и плотные черные штаны, похожие на военную форму. Коротко стриженные волосы усиливали впечатление, да и выправка, и манера держаться тоже недвусмысленно указывали на род их деятельности. Точнее, на их отношение к военным. Ага, вот и нашивки заметила.
        Я с искренним любопытством уставилась на незнакомцев, не вставая с кресла. Скептически осмотрев меня, они уточнили:
        - Доктор Шейлер Дачисон - это вы?
        Я не сдержала ухмылки, прежде чем спросить:
        - Да, я доктор Дачисон. А что - не похожа на доктора?
        Голубоглазый предположительно военный криво улыбнулся, а в темных глазах второго скользнуло удивление, впрочем, каменное выражение его лица не изменилось. Не ответив на мой вопрос, голубоглазый продолжил:
        - Доктор Дачисон, мы уполномочены доставить вас на Рукрав-5, где вам будет предложена более интересная и гораздо выше оплачиваемая работа, чем здесь.
        Внутри у меня тревожно затрезвонили колокольчики, но горячее любопытство и безнадежная серость нынешнего положения заставили продолжить разговор:
        - Кем предложена эта работа? На какой срок? Где она будет проходить?
        Второй незнакомец глухим хрипловатым голосом спокойно ответил:
        - Заказчик - Минобороны Земной Федерации. Срок зависит от того, как скоро вы сможете выполнить работу. Если вы и заказчик останетесь довольны трудовыми отношениями, то срок вашего контракта будет продлен. Мы не уполномочены разглашать место проведения работ ввиду их секретности. Об этом вам сообщат по прибытии на Рукрав-5.
        Я внимательно смотрела на них, решая, что делать дальше, но сердце уже не слушало разумных доводов и рвалось навстречу приключениям.
        - Хорошо, господа, я согласна. Но сначала мне нужно оформить некоторые документы на работе и собрать дома необходимые для поездки вещи. Еще надо подготовить жилье к длительному отсутствию. Мне потребуется пара дней, не больше.
        Мужчины, сузив глаза, еще немного поизучали меня, потом голубоглазый предупредил:
        - Доктор Дачисон, вы не должны раскрывать цель отъезда кому бы то ни было кроме директора института. Мы вернемся за вами утром третьего дня, будьте готовы. Без дальнейших задержек.
        Ого! Нахмурившись запоздалым опасениям, я все-таки согласно кивнула. Мы попрощались.
        Глава 2
        ПЛАНЕТА РУКРАВ-5
        Я с любопытством крутила головой, проходя по коридорам подземного сооружения. Двое моих сопровождающих задали довольно быстрый темп, поэтому я успевала только мельком окинуть взглядом широкие смотровые окна на многочисленных дверях вдоль этих бесконечных коридоров, которыми мы шли уже десять минут по земному времени. Консоли, панели, камеры… Здесь может быть что угодно.
        Неделю назад, собрав вещи и взяв отпуск без содержания, я отправилась к месту работы, чем вызвала угрозу сердечного приступа у моего руководителя. Еще бы, кто же будет доделывать все проекты, авансы за которые он уже потратил. Лететь повезло на межзвезднике класса «А». Значит, действительно очень понадобилась, раз за мной отправили современный военный корабль. Целых семь стандартных суток в пути, и все это время со мной практически не разговаривали, заставляя задаваться вопросами. Все больше и больше тревожившими меня вопросами. Например, куда я так глупо засунула свою чересчур умную головушку?!
        В окнах я увидела множество людей, судя по всему, занимавшихся научной работой. В одной из лабораторий с сожалением заметила обезумевшего дроида вполне человеческого вида, разбивающего себе голову об стенку, во все стороны искря микросхемами по этому поводу. Бедняга, что там здешние деятели у тебя не так законнектили?
        Странное дело: с трудом сходясь с людьми, не сумев наладить ни с кем тесного контакта, я всей душой полюбила роботов и вообще любую технику, которая попадала в мои руки. От самого простого, но очень облегчающего быт кухонного робота до небольшой космической яхты. После модернизации одной из них, незадолго до этой поездки я наконец полностью расплатилась за свой дом и личный флаер.
        К тому же владелец той яхты - какая-то большая фигура в межпланетарной комиссии по надзору за исполнением законов Земной Федерации - остался весьма и весьма доволен. Даже обещал рекламировать мои способности среди своих знакомых и коллег, что привело в безумный восторг моего начальника и «главного наместника» Цинии, который уже замучился лечить язву после очередного визита этой самой надзорной организации.
        В последнее время инспектирующие летали к нам один за другим. Как «шептались» некоторые наши сотрудницы, мужья которых имели счастье служить в управляющем департаменте, и на другие колонии тоже свалилось подобное несчастье. Особо сведущие рассказывали, что началась жесткая чистка среди наместников колоний и их приближенных. Верховное правительство Земли начало активно и довольно крепко закручивать гайки и избавляться от неблагонадежных, впрочем, добившись этим только больших шатаний и разброда в умах населения планет-колоний. Ну, это опять-таки на сведущий взгляд. А я… мне, как обычно, было некогда.
        Мои досужие размышления о печальной судьбе андроида и нашей жизни в целом прервали должностные лица, сопровождавшие меня к высокому начальству. Резко завернув за угол, они остановились возле большой автоматической двери. Нажав на консоль, доложили о себе, затем дверь бесшумно отъехала в сторону, открывая вид на просторный кабинет. Сопровождающие пропустили меня вперед, а сами молча удалились. Меня их поведение уже начинало раздражать, ведь, занимаясь еще и преподавательской деятельностью, я к молчанию не привыкла.
        В кабинете площадью примерно квадратов в двадцать стоял один стол, за которым сидели трое мужчин, и несколько стульев. Двое из ожидавших меня были в военной форме, третий - в гражданском костюме. По некоторым неявным признакам я сразу отнесла его к научному сообществу. И если военные меня еще больше насторожили, то присутствие ученого добавило загадок в мою ситуацию.
        Коротко меня поприветствовав, один из офицеров указал на стул напротив них, через стол. Стараясь не выказывать напряжения и опасения, я присела и пристально уставилась на них, чуть приподняв бровь над дужкой очков, чтобы им было заметно мое удивление на редкость скупым приветствием. Что ж, возможно, так принято в этой среде, я-то с военными почти не общалась.
        - Ваше имя, мисс?
        Услышав вопрос, я подняла вторую бровь и позволила себе легкую иронию:
        - Разве меня не туда привели? Или вы не в курсе?
        Офицеры нахмурились, а вот ученый улыбнулся уголками губ. Потом, предваряя ответ офицеров, мягко пояснил:
        - Мисс Дачисон, все сказанное здесь слишком важно и требует соблюдения формальностей, предельной точности и открытости с вашей стороны. Поэтому прошу вас отвечать быстро, четко, честно и в полном объеме. То, что мы узнаем о вашей жизни, из этих стен не уйдет, но поможет нам принять решение о возможности совместной работы с вами. Вам это понятно?
        К концу речи улыбка из его глаз пропала. Он смотрел на меня довольно жестко, даже создалось впечатление, что меня испытывают. Чуть встряхнув головой, словно помогая самой себе отодвинуть неловкость, кивком согласилась. Дальше пошли только вопросы и мои ответы.
        - Ваше имя?
        - Шейлер Дачисон!
        - Возраст?
        - Двадцать пять!
        - Кто ваши родители?
        Этот вопрос вызвал у меня легкую заминку и хмурую складку между бровями.
        - Понятия не имею. Меня нашли на захваченном пиратском корабле. Примерно в трехлетнем возрасте. Выяснилось, что один из пиратов был моим биологическим отцом, но, к сожалению, к тому моменту уже был мертв. Моей матери там не оказалось, кто она такая - никто из пиратов не знал. Я помнила только свое имя, а фамилию мне присвоили по названию корабля, на котором нашли. И день рождения в личной карте отмечен той датой, когда меня нашли. Воспитывалась в приюте семейного типа на Цинии по распределению опекунской службы. Больше ничего о родителях не известно.
        Ученый внимательно меня рассматривал, а потом выдал загадочную фразу, больше обращенную к своим коллегам:
        - Как интересно, у вас тоже слегка светится кожа. Вы немного светлее, чем они, но все же…
        - Скажите, какой у вас натуральный цвет глаз?
        Внутренности скрутила тревога. Усилием воли я скривила губы в ухмылке и выразила почти настоящее недоумение:
        - Вам плохо видно? Мой бывший парень говорил, что они шоколадные и очень неплохо сочетаются с моей кожей цвета кофе со сливками. Вам так не кажется?
        Ученый задумчиво прищурился, пристально меня разглядывая. Потом мне задали еще несколько общих вопросов о моей учебе, работе, специализации. О моих дополнительных заработках тоже несколько вопросов было. Я уже устала сидеть ровно, все время ожидая подвоха, и напряжение давало о себе знать. Мужчины это заметили и перешли к главному:
        - Доктор Дачисон, нам доложили, что вы ведете ряд личных изысканий в военной области, это так?
        Я старательно изобразила удивление, а сама тем временем прикидывала: что конкретно их заинтересовало в моих разработках? А главное, откуда они об этом узнали, ведь я практически ничего не афишировала, вела свои исследования самостоятельно, не привлекая никого со стороны.
        - Мне сложно судить, какую часть моих исследований вы сочли военными разработками!
        - У вас их что - много? Разработок?
        Я нахмурилась и молча уставилась на ученого, настаивавшего на ответе.
        - Так как, доктор Дачисон? Насчет ваших исследований?
        Я напряглась, сцепила руки на коленях и, чуть склонив набок голову и поправив на переносице очки, сухо огрызнулась:
        - О том, что я доктор Шейлер Дачисон, вы знаете! Кто я такая, вам известно! А вот кто вы такие, я понятия не имею! И отвечать на подобные вопросы не считаю нужным. Более того, если вы знаете, какие разработки я веду, зачем задавать банальные вопросы? Ведь вы и так и все знаете! Или я ошибаюсь, мистер Не-Знаю-Как-Вас-Там?
        Военные хмуро уставились на меня. Ученый проглотил недовольство, испытывая при этом, судя по его лицу, неприятную горечь.
        - Ну что ж, доктор Дачисон, вы правы. Отчасти. Я доктор Уоррен Хамильтон, рядом со мной полковник Тимур Бетманов и командор Джон Пирс. - Военные коротко кивнули. - У нас разные функции, но мы втроем отвечаем за один проект и наделены соответствующими полномочиями. Хотя нам иногда сложно все совместить.
        Доктор Хамильтон легко усмехнулся, глянув на хмурых коллег. Затем продолжил, пододвинув мне документы с печатями, апострофами и грифами, пояснив:
        - Вот официальные документы за подписью руководителя генерального штаба Федерации Земли, где перечислены наши данные и полномочия. Если хотите, можете проверить, вам выделят для этого блок и время.
        Пробежавшись глазами по печатям и фамилиям, я просто кивнула, отодвигая досье. Ну и что я там понимаю?
        Хамильтон продолжил, довольный отсутствием проволочек:
        - Вернемся к вашим исследованиям, доктор! Так какие разработки вы ведете в военной сфере?
        Я снова напряглась и, выдавив усмешку, спросила:
        - Я снова не понимаю вашего вопроса, доктор Хамильтон. Мои исследования, как мне кажется, не несут конкретно военизированного характера, поэтому вам придется уточнить, что именно вас заинтересовало. И почему именно для военной сферы?
        Мы с ним схлестнулись взглядами, и он, не дождавшись от меня капитуляции, криво ухмыльнулся краешком губ:
        - Ну конкретно сейчас нас интересует ваш «Живой щит». О других можно поговорить потом.
        Я с трудом удержалась от злобного рычания. Наверное, меня только гневно раздуваемые крылья носа выдали. Прищурившись, мужчины уставились на меня, словно пауки на жирную муху.
        - А меня вот интересует, откуда у вас информация о моем «Живом щите». Я это исследование не обнародовала и никому не показывала. И не собиралась!
        - У нас есть свои источники, доктор. Нам предоставили полную информацию об этом проекте. Так что вам, мисс, лучше с нами сотрудничать, чтобы не остаться за бортом, - иронично усмехнулся командор Пирс, чем вызвал у Хамильтона зубовный скрежет. И его можно было понять.
        Я не сдержалась и прыснула от смеха, но быстро вернула себе равнодушную маску и добавила взгляду иронии.
        - Командор Пирс, если вам все на блюдечке с голубой каемочкой преподнесли, то тем более непонятно: зачем вам я? Украли мое исследование, ну что же - поздравляю! Сэкономили кучу денег и за право пользоваться моими мозгами платить не надо. Я могу быть свободна? А то у вас много работы, особенно после ознакомления с краденой версией.
        Я мило улыбнулась, вспомнив, что не зря напичкала свой компьютер программами от несанкционированного проникновения. Записать-то они смогли и даже прочитать, наверное, тоже, но вот что от их носителей осталось после, даже я могу только гадать. Это была моя последняя разработка, и я сама пока не в курсе всех последствий.
        Лица Пирса и Бетманова поскучнели. Зато Хамильтон ухмыльнулся, отдавая должное моим заслугам, и предложил:
        - Я думаю, вы знаете о наших проблемах после знакомства с вашей работой. Послушайте, доктор Дачисон, давайте поговорим начистоту. Вы нам нужны. Точнее, необходимы! Вам оплатят стоимость проекта. По рыночной цене, естественно. Если у вас получится довести его до конца и провести боевые испытания.
        Боевые! Мои брови удивленно поползли вверх. Я задумалась над тем, где эти боевые испытания будут проходить. На данный момент известная и более-менее изученная галактика делилась на две части. Одна часть, поменьше, контролировалась Земной Федерацией и насчитывала более двухсот заселенных планет и обитаемых орбитальных станций. Эта часть была в основном заселена людьми. Вторая, гораздо большая, но довольно разобщенная, отошла Свободному галактическому союзу, в который вступили несколько рас и видов гуманоидов.
        За несколько тысячелетий земляне научились не только выходить в космос на орбите, они постепенно освоили просторы вселенной и заселили подходящие для жизни отдаленные планеты-колонии. Потом случилась катастрофа, и человечество, чуть было не уничтоженное коварным вирусом, погрузилось едва ли не в каменный век, надолго утратив машины и знания. Колонии людей, оставленные без помощи и потерянные для связи с Землей, вплотную занялись своим выживанием. Каждая по-своему.
        Одни закрыли свои миры и обособились, как Земля. Другие, наоборот, более активно сотрудничали с уже открытыми для человечества новыми видами разумных. Это привело к тому, что в известной людям галактике появилось несколько новых рас, имеющих земные корни, но с ярко выраженными, характерными только для своей группы популяций и планеты особенностями. Когда земляне снова начали завоевывать космос, они встретили своих далеких и уже непохожих на них потомков. И иных.
        Например, из курса ксенобиологии я знаю и встречала на Цинии некоторых из них. Белокожих, светловолосых, низкорослых жителей Рафтона, из-за жутких и нестабильных погодных условий живущих под поверхностью планеты. Они первыми начали сотрудничество с Ромулом - миром гуманоидов, обитающих на трех планетах звездной системы Ромул, тоже живущих в основном в недрах планет и на обитаемых космических станциях.
        Ромуланцы больше всех походили на людей, именно поэтому с ними довольно легко произошел контакт и началось сотрудничество во многих сферах жизни. Случались даже браки между людьми и ромуланцами, но в основном с представителями Рафтона. Думаю, что остальные, скорее всего, плохо чувствовали себя в подземных городах белых, как люди иногда называли представителей этих двух миров.
        Жители планеты Шлак, как и земляне, надолго обособились от других. Тем не менее они организовали торговое сотрудничество со всеми. Единственное, что их отличает от людей и является особенностью, - рост и сложение. Из-за относительно небольшого тяготения на планете, ее жители довольно высокие и худые. Этакие сероватые тени с выпуклыми глазами и впалыми щеками. Когда смотришь на них, длинноруких и длинноногих, кажется, что они вот-вот запутаются в конечностях и упадут, но они гордо несут себя дальше и словно парят над землей в струящихся легких одеждах.
        Шлаки - самые ярые противников превосходства землян над другими расами, имеющими одни корни. В последнее время на Цинию все чаще доходили слухи о том, что Земной союз ввязался в военный конфликт со Шлаком. Но достоверной информации пока не было, и каждый верил во что хотел.
        Еще я чуть-чуть, в рамках курса, знаю о Кардале - одной из самых удаленных от Земли планет. Это была последняя колония, образованная перед катастрофой, разразившейся на Земле. Представителей этой планеты я никогда не видела, мне известно о них лишь немного интересных фактов. По причине более сильного, чем на Земле, тяготения ее жители довольно крупные, мощные, ширококостные. Звезда Кардаля горячее Солнца и, наверное, именно поэтому у большинства кардалийцев черные волосы и коричневая кожа, способная отвердевать в опасный момент.
        Увидев изображение кардалийца в учебнике, я подумала, что они очень похожи на ацтеков из древнейшей истории развития человечества на Земле. Жители Кардаля превосходили и себе подобных и иных в различных областях науки и военной деятельности. Еще на заре зарождения кардалийской расы, после утраты связей с Землей, жители бывшей колонии выбрали свой способ выживания - научный. Ученые Кардаля изменили ДНК своих соплеменников с целью усовершенствования тел и приспособления их к довольно тяжелым и непривычным условиям на планете. Но уже давно ходили слухи, что кардалийские гении в свое время перемудрили с генотипом: теперь у них проблемы с рождаемостью. В большие конфликты кардалийцы не лезли, поэтому информация об этой расе для широкого пользования представлена довольно скудная.
        Жители Гаррирана отличались от землян только розовато-красным цветом кожи, обусловленным химическим элементом в атмосфере планеты, из-за которого вся кожа пропитывалась им и приобретала столь интересный цвет.
        И наконец, Каплун-15 - небольшая планета, почти полностью покрытая водой. У ее обитателей широкая грудь и жабры закрытого типа на шее. Да и темперамент у них, как у рыб: холодный и флегматичный. В нашем приюте жил полукровка, у которого отец - каплун. Брр-р… трогать того мальчишку за руку мне было очень неприятно. Я и так часто мерзла, а когда он дотрагивался до меня голубоватой конечностью, пробирало до самых костей. Повезло ему, что жабры от папы достались на зачаточном уровне, а то в довольно сухом климате Цинии с ними было бы просто не выжить. Вот же шутка судьбы: ему всегда было жарко, а я мерзла как цуцик.
        Мои праздные размышления прервал вопрос доктора Хамильтона:
        - Вас устраивает такое решение, доктор Дачисон? Вы же понимаете, что вам придется работать с нами? Давайте не будем ставить друг друга в безвыходное положение. Не стоит поступать опрометчиво.
        Я опять слегка ухмыльнулась, реально оценивая завуалированные угрозы военных. Им нечем надавить на меня. У меня нет слабых мест, на которые можно воздействовать, чтобы заставить меня работать. Я свободная, молодая, бездетная, и своим способностям найду применение. А вот они вряд ли закончат мои исследования. Даже восстановить утраченные данные не смогут. Ну не убьют же они меня, ей-богу. Хотя… как знать, как знать…
        Заметив мою ухмылку и прочтя по лицу все, о чем я думала по поводу его угроз, Хамильтон открыл рот, чтобы продолжить, но тут в игру вступил полковник Тимур Бетманов, заставив доктора умолкнуть на полуслове:
        - Мисс Дачисон, что вы слышали о политической обстановке на границе со Свободным союзом?
        Я пожала плечами и честно ответила:
        - Полковник, что я могла слышать на провинциальной сельскохозяйственной Цинии? Что и все остальные - практически ничего, несмотря на то, что мы находимся недалеко от границ. По космическим масштабам, конечно. А мне так вообще некогда слушать различные сплетни: работать надо.
        Бетманов с довольной миной продолжил:
        - Похвально, что наши спецслужбы работают как положено, не давая всяким паникерам раздувать пожар. Но вам, доктор, я расскажу как есть, чтобы вы знали, насколько важно наше с вами сотрудничество. На границе со Свободными мы открыли несколько довольно богатых планет. Слишком богатых, чтобы не привлечь внимания Шлака и Ромула. Рафтон автоматически поддержал Ромул, а Шлак - просто в пику Земле - выступил заодно с ними в попытке отобрать у нас самый вкусный кусок пирога. Сначала мы вели переговоры, но Шлак неожиданно напал на наши станции, которые мы построили возле двух этих планет. Они уничтожили всех, кто там находился, а потом объявили, что эра правления Земли снова закончилась, и теперь уже навсегда. Что именно мы первыми напали, а у них - ответный ход. Война длится третий год подряд с переменным успехом. Благодаря нашим космическим кораблям и доблестным пилотам, перевес был на нашей стороне. Однако пару месяцев назад Ромул заключил договор с «Кардальскими псами», лучшей военной элитой, должен признаться. И теперь надежда только на наши военные корабли. Но вот проблема - Гарриран послал
Свободному союзу свою космическую армаду, а там тоже не лохи служат…
        Заметив, с каким жадным любопытством я слушаю его, особенно когда его голос начал напоминать злобный рев, Бетманов прервался и потемнел от злости. Понял, что слегка увлекся и выложил больше, чем следовало. Хмуро глянув на меня и сжимая кулаки, он продолжил более спокойно и глухо:
        - Я думаю, прояснил общую ситуацию. Вы должны понять, насколько важно любое наше преимущество над врагом. Нам надо удержать превосходство в космосе. Ваше исследование «Живой шит» поможет как нельзя лучше. У гарриранцев на кораблях более мощные энергетические щиты, чем у нас. И в бою они живучие как кошки с их девятью жизнями. Эти розовые уже поперек горла стоят моим орлам. Если ваш щит закроет наши корабли от прямого попадания в бою хотя бы на несколько секунд, это будет невероятный прорыв. Огромное преимущество над врагом. Но нам стало известно из того же источника, что вы работаете еще над некоторыми интересными темами. Это правда?
        Я заскрежетала зубами, наконец догадавшись, кто был крысой в моем окружении. И про себя решила: как только вернусь в институт, заставлю начальство избавиться от этого урода, воровавшего мои детища и доносившего военным. Но удержав черные мысли при себе, ответила:
        - Правда, полковник! Это касается управления кораблями. Недавно я проверила свое изобретение на современном судне, принадлежащем члену правительственной комиссии, которая приезжала к нам с проверкой. Так что за него можно заплатить сразу, потому что проект готов к проверке в боевых условиях и нуждается только в небольшой доработке и адаптации. Но! После получения вознаграждения.
        Молчаливым ответом мне были удивленные и тем не менее довольные лица военных, Хамильтон еще и уважение выказал. Мне не стыдно брать деньги за свой труд даже в данных условиях. Деньги и на войне нужны, причем гораздо больше. Слухи о войне ходили. Слухи и разговоры не перекрыть, как бы ни хотелось. Особенно на ближайших к Союзу планетах, ведь торговля осуществлялась и с представителями ныне вражеской стороны. И друзья у людей были там, и даже родственники жили на других планетах и в других мирах. И слухами делились, и общими мыслями по этому поводу, правда, под большим секретом. Народ был в курсе событий.
        Несколько богатых редкими минералами планет в одной системе стали камнем преткновения для нескольких рас. Слишком большим камнем, о который все «дружно» споткнулись при дележке. Земля напала первой - это факт. Жажда наживы была довольно велика и замусоливала глаз, не давала видеть чуть дальше своего носа. И вот и развязали войну всеобщего масштаба. Недовольство множества небольших миров было задушено на корню Федерацией. Кого-то сняли с должности, кого-то устранили, мы находчивые по части устрашения…
        Вот и я сидела тут, строила из себя ледяную, уверенную в себе бой-бабу, а на самом деле тряслась от страха и думала, как бы мне из этой ситуации живой выйти. Меня теперь из своих стен военная махина не выпустит и выжмет по максимуму - это тоже факт, и с ним придется как-то мириться и уживаться. Именно сейчас я еще могу поторговаться или просто делать вид, что торгуюсь, а на самом деле, когда на кону власть, политика и деньги, такая мелочь как моя жизнь не стоит выеденного яйца. Моя страшная «мстя» тому гаду, который накатал на меня донос военным, росла с каждым мгновением, что я здесь провела.
        Но это когда еще будет… А пока я просто пыталась заставить себя уважать, здесь, на берегу, а не там, в космосе. Там я стану одним из миллионов винтиков военной машины.
        - Хорошо, доктор Дачисон! За второй проект вам заплатят завтра. Насчет первого, я думаю, у нас с вами тоже проблем не будет. Аванс вас устроит? После проверки в бою и при благополучном исходе вы получите остальную сумму. Такие исследователи как вы, доктор, нам очень нужны. Если у вас есть еще интересные мысли на этот счет, мы готовы их обсудить.
        Я улыбнулась про себя. Деловой, думает, что перед ним совсем дура. Не дождется! Мы говорили еще полчаса, обсуждали порядок оплаты и сами исследования. Особенно это касалось «Живого щита». Уладив первоочередные вопросы, мне сообщили, что завтра я получу свои кровно заработанные на личкарту, затем меня с другими учеными и военными отправят на орбитальную станцию Цурры-1 возле одноименной планеты, где будут проводиться исследования.
        Цурра-1… Эта планета - одна из трех, из-за которых начался весь сыр-бор. Две другие названы без изысков: Цурра -2 и Цурра-3. И меня туда отправляют?.. От страха у меня пересохло горло и заледенели руки, кажется, даже волосы на голове зашевелись. Я отправлюсь на войну, и хотя буду на самом краешке, легче от этого не будет.
        Глава 3
        Время в пути к Цурре-1 пролетело довольно быстро. Большую часть суток я занималась делом, дорабатывая уже оплаченные программы и адаптируя их под новые задачи. Ежедневно встречаясь в столовой с кем-нибудь из таких же как сама - учеными, нанятыми военными, - я познакомилась с некоторыми поближе. Не так, чтобы подружиться. Мы поддерживали вполне приятельские отношения. Мне было очень приятно и комфортно общаться с умными, разносторонне развитыми людьми и чрезвычайно интересно наблюдать за ними. Даже за поведением «тараканов» в их головах.
        Это было время, насыщенное эмоциями, пожалуй, самыми яркими за последние годы. Вокруг меня была не техника и заполошные студенты, вечно жалующиеся на жизнь и трудности учебы, а взрослые умные люди с особенным юмором, отчасти циники. Они много видели в жизни, умели ценить хорошее, довольно прагматично и спокойно относились к ситуации, в которой мы все оказались. Из одиннадцати ученых, которых завербовало верховное правительство Земли, исходя из мельком ими оброненных фраз, я поняла, что только трое с энтузиазмом и восторгом относятся к новой работе. Остальные - такие же невольники обстоятельств, подобные мне, с тоской думающие о будущем под бдительным оком правительства.
        Как-то раз за обедом супружеская пара с Земли не сдержала накопившихся эмоций и довольно резко высказалась по поводу происходящего сейчас в Федерации. К высшей власти пришли в основном профессиональные военные, часть бизнес-структур активно ваяет большую трансгалактическую корпорацию, где все принадлежит только им. Неугодных тихо устраняют, но это не мешает слухам расползаться по всей галактике.
        Подперев щеку, я задумчиво пялилась в пространство, размышляя о своем, о девичьем. Еще полгода назад я думала о том, что если моя жизнь не сложится в Земной Федерации, то попробую устроить свою судьбу на любой другой планете Свободного галактического союза. Например, Гарриран меня бы вполне устроил. Мне очень нравились фильмы об этой планете, которые я иногда смотрела свободными от дел вечерами. Розовые гарриранцы славились своим радушием, жизнерадостностью, страстными танцами и весьма свободными отношениями. Кому кто по душе, тот за тем и ухаживал или любил. Такой сплошной позитив. Идиллия! Несмотря на это, военные из них получались отменные, стоит только вспомнить злившегося полковника Бетманова, когда тот говорил о гарриранских кораблях, теснивших землян в квадрате, где шли активные боевые действия.
        Каплун я отмела сразу, до сих пор с дрожью вспоминая некоторых представителей планеты и отстраненный холод в их глазах. Рафтон и Ромул отбраковывать не стала, но подземная жизнь не для меня. Я слишком люблю и зависима от солнца и тепла. Шлак с его цивилизованным матриархатом мне бы тоже подошел, только их мужчины совсем не привлекали, а в глубине души я стремилась к семейному счастью и домашнему очагу, как пели некоторые земные артисты, покорившие Цинию. О Кардале не думала, слишком далеко от Цинии.
        Боже, ну как же меня угораздило уродиться такой большой мечтательницей? Ну что помешало вырасти нормальной реалисткой, создать семью на Цинии с каким-нибудь фермером или, на крайний случай, - с политиком? Так нет же! Внутри всю сознательную жизнь была звенящая пустота. Я не нашла тот источник, из которого могла бы напиться и наполнить ее, чтобы не было так серо и больно в груди. Вот точно, два элемента, которые наиболее часто встречаются во Вселенной: водород и глупость.
        По экрану наконец призывно побежал нужный код, и я сразу отключилась от бытовых мыслей и погрузилась в работу. Когда перед вылетом мне показали все мое оборудование, которое забрали из лаборатории без моего ведома, я сначала опешила от удивления и разозлилась, а потом обрадовалась: все свое, родное и привычное здесь, рядом. Причем практически вся лаборатория! Представила скучную физиономию моего начальника, когда его «грабили». Наверное, впервые в жизни он не знал, что сказать!
        Когда мы подлетали к станции, я прилипла к экрану, транслировавшему видеокартинку, и не могла поверить своим глазам. Она оказалась огромной: целых восемь уровней, несколько стыковочных палуб для кораблей и множество шлюзовых шахт для военных истребителей, осуществляющих боевое охранение. Хотя я даже мысленно никак не могла назвать жителей Союза врагами. Они такие же, как мы, и ни в чем нам не уступают. Они довольно долго терпели наш снобизм и гордыню и, скорее всего, по самое не хочу уже ими наелись, если практически все иные выступили единым фронтом против Земной Федерации. Несмотря на боевые действия, ни на одну ближайшую заселенную планету «враги» так и не напали, предпочитая воевать не с мирным населением, а с реальными возмутителями спокойствия.
        Стыковка и высадка на орбитальной станции, куда мы добирались довольно долго, прошла быстро и четко. Сначала приняли людей и сразу распределили по каютам, потом в грузовые отсеки был доставлен наш багаж и оборудование. Пока я шла по станции, с интересом осматривалась, ведь впервые попала в космический дом.
        К своему удивлению, идя, я неоднократно замечала улыбающиеся лица молодых военных. Стройные мускулистые парни в форме с нескрываемым интересом провожали меня взглядами. Как будто за бортом станции сейчас не война идет, а боевые учения, да еще с развлечениями. В отличие от них, я чувствовала себя все более неуверенно. И задавалась вопросом: что делать или, точнее, что мне придется делать по чужой указке? И сама себе отвечала, что выбора нет. Подозрение, что мои изобретения задумывались как мирные, но грозят превратиться в очередную военную «игрушку», может стать утверждением. Стать причиной чьей-то смерти я никогда не думала и уж точно не хотела. Это только неумные и слабые оправдываются, что всегда виноват кто-то другой, я же реально смотрела на вещи: сиротская жизнь научила.
        В выделенной мне маленькой каюте я с горькой усмешкой оглядела узкую кровать и стол, прикрепленные к полу, откидной стул и встроенный шкаф. Судя по его размерам, много имущества здесь хранить не предусмотрено. Открыв двери шкафа, увидела два форменных костюма, таких же, как на других работниках станции. Темно-синего цвета, с нашивками на груди, с аббревиатурой, обозначающей, что я отношусь к научно-исследовательскому корпусу. И обязательный бейдж для идентификации. Осмотрев один из костюмов, с приятным удивлением отметила, что он моего размера. Надо отдать должное, служба обеспечения здесь работает хорошо!
        Приняв душ, я замерла перед зеркалом, рассматривая то, чем меня одарила природа, и недоумевая по поводу количества плотоядных взглядов молодых мужчин, встреченных по прилете сюда.
        Высокий умный лоб, тонкий нос с широкими крыльями и немаленький рот с пухлыми розовыми губами. Главное мое достоинство - большие, чуть вытянутые к вискам, сильнее чем у обычных людей, глаза цвета темного шоколада. У моих глаз есть одна особенность, из-за которой я с детства носила очки-хамелеоны, чтобы не привлекать внимания. При ярком свете мои глаза становились похожими на змеиные: зрачки сужались до едва заметной линии, словно разрезавшей глаз посредине, и пугали сероватыми белками.
        Обычной человеческой красоткой меня было сложно назвать, хотя мои малочисленные приятельницы и знакомые мужчины утверждали, что я хороша по-своему и немного необычна.
        Стройная девушка с кожей оттенка горячего цветочного меда. Даже вспотев, я пахла, как растертые между ладонями лепестки. Очень гибкая, с тонкой талией и округлыми бедрами. Среднего размера высокая грудь с коричневыми вершинками. Длинная изящная шея. Но кому это видно?
        Еще одна моя особенность, которую приходилось скрывать, применяя различные женские ухищрения, - кожа. Ее чистый медовый оттенок на свету привлекал восхищенные, завистливые взгляды людей, особенно женщин. Но вот в густой тени, в сумерках и ночью она светилась мягким мерцающим светом, словно я фосфоресцирующее существо. И чем старше я становилась, тем сильнее светилась в темноте. Из-за этих особенностей я носила очки и одежду, скрывавшую меня с головы до пят, независимо от погоды, наносила на лицо тональный крем и отпустила волосы до лопаток, чтобы ровные черные пряди скрывали шею и уши.
        Развернувшись боком и в очередной раз нахмурив брови, я с неудовольствием посмотрела на темно-коричневую тонкую вязь, начинающуюся двумя листиками от лопаток и спускающуюся переплетенными линиями вдоль позвоночника до поясницы. Дальше она раздваивалась на две веточки, которые заканчивались, уютно свернувшись клубком в ямочках над ягодицами. Самое интересное, как пояснили мне медики на Цинии, это не татуировка, а что-то вроде родимого пятна. Странное оно какое-то.
        Я пока не выяснила, к какой расе имеют отношение мои особенности, скорее всего доставшиеся от матери. Ловила себя на противоречивых чувствах: в основном меня все устраивало, некогда было рефлексировать, но иногда мои особенности - или нюансы внешности - доставляли хлопоты, бывало, что и глухое раздражение вызывали. И… печаль.
        Но я старательно гнала негатив и вопрос: почему я не такая как все? Он мешал строить отношения. В конце концов я решила: причина этому - Циния с ее консервативным, закостенелым обществом. Возможно, если бы я росла на более развитой планете, у меня бы таких проблем не было. Будь вокруг гораздо больше полукровок, и отношение к ним было бы более однозначным, а не двояким, как на Цинии.
        С другой стороны, именно эти особенности, отличия и отношение других людей способствовали моему росту до сегодняшнего уровня, не позволили застопориться где-то посередине. Не опуститься до отношений «лишь бы было, а какие - неважно». К чему-то стремиться, а не все время искать ответы на вопросы кто я, откуда, чего мне в жизни не хватает и почему так муторно внутри? Когда пять лет назад я с трудом разорвала опостылевшую связь, поклялась себе, что больше никогда не опущу планку. В следующий раз хочу гореть и заставить гореть того, кого действительно полюблю. Если вообще способна любить.
        Поймав себя на том, что увлеклась размышлениями на не самую приятную тему, встряхнула прямыми черными волосами, придав им творческий беспорядок, раздвинула губы в улыбке и, снова взглянув на себя, пробормотала:
        - Я самая обаятельная и привлекательная! У меня все хорошо и даже прекрасно!
        Не удержавшись, хмыкнула, потом стерла улыбку и натянула белье, а следом - обязательный для выхода за пределы каюты костюм и ботинки. Оглядев себя со всех сторон, улыбнулась уже по-настоящему. Боги науки, ну кто придумал эту форму? Она слишком выгодно подчеркнула мои длинные ноги, тонкую талию и высокую грудь.
        Я стянула волосы в хвост, нацепила для солидности уже привычные очки. Многие удивлялись, почему я ношу очки, когда проще и удобнее сделать коррекцию зрения. Приходилось врать, что у меня реакция на свет.
        Убедившись, что выгляжу прилично - ой, как положено, станция-то военная! - я пошла осматривать новое место работы и жительства на ближайшее время.
        Глава 4
        Вяло ковыряясь вилкой в тарелке, я пыталась заставить себя съесть хотя бы еще один кусочек, но так и не добилась результата. Тяжело вздохнула и залпом допила сублимированный кофе. Поморщилась - какая гадость! - и задумалась. Честно говоря, я устала. Наша группа безвылазно проторчала на этой станции больше трех месяцев. Я довела до логического конца свой «Живой щит» и начала его испытания. Именно сегодня должны были вернуться первые два корабля, на которые его установили.
        Щит будет дополнительным гарантом безопасности при обстреле или любом другом столкновении с космическим объектом. Нашим боевым кораблям зачастую просто не хватало энергии во время боевых действий. Некоторые командармы, рискуя жизнью, снимали энергозащиту, переключали ресурсы на огневую мощь - и чаще всего платили за это слишком дорого. Жизнью! Мое изобретение позволяло временно отключать энергощит. В это время «Живой щит» «обволакивал» корпус корабля субстанцией, которая на короткое время гасила кинетическую волну от любого удара или нивелировала разрушительную мощь вражеского оружия.
        Испытания начались неделю назад, но именно сегодня должны вернуться на базу наши корабли-истребители, на которых были задействованы мои установки. И я практически не спала, переживая из-за возможной неудачи или, не дай боже, гибели людей. За эту неделю я неожиданно для себя нашла новый вариант решения проблемы длительности действия «Живого щита». И вот словно зомби сидела в столовой, пытаясь поесть и при этом не заснуть над тарелкой.
        Неожиданно в столовую влетел доктор Коннор Ривз. Заметив меня, быстро подошел и сел рядом. Про усталость я мигом забыла, увидев, в каком состоянии он находится. Бледный, озабоченный… Да на нем вообще лица не было! Доктору Ривзу в прошлом месяце исполнилось пятьдесят лет, обычно он искрил энергией и жизнелюбием. Мы подружились с самого первого дня здесь и общались друг с другом без экивоков и опаски, что наши слова кому-то передадут или поймут неправильно. Ривз, как я и некоторые другие исследователи, осуждал военные действия вокруг дележа богатств и власти, разумно полагая, что в итоге все равно пострадаем мы или другие невинные люди.
        Я сразу подобралась и приготовилась услышать плохие новости, которые Ривз, вне всяких сомнений, принес. Он тяжело вздохнул, потер лицо - сплошное отчаянье и безысходность. Поднял на меня глаза, в которых застыли боль и сожаление:
        - Я десять минут назад случайно услышал доклад одного из пилотов истребителей, а потом слушал Хамильтона с Пирсом. Пилот доложил, что обнаружил недалеко от Цурры-2 корабль военного атташе Шлака. Затем отряд, словно свора гончих, пытался загнать эту ценную добычу. Но шлаки оказались мудрее и хитрее. Короче, они ушли от преследования. У Гаррирана - не знаю, ты в курсе или нет - есть спутник Радужный, мир с искусственной атмосферой, просто волшебное место. Было! Там великолепные песчаные пляжи на берегу сиреневого океана. Представляешь?! Тоже были! Миллионы отдыхающих, большинство с детьми. И иные, и наши там отдыхали. Больше не будут! Это чудовищно, я даже не знаю, что теперь будет?! Шлакский пилот увел корабль с военным атташе на Радужный, под защиту Гаррирана. Наши недоумки в пылу гнева и запале, и еще черт его знает чем еще, уничтожили Радужный мир. Полностью!
        Ривза трясло от бешенства, а я, ошарашенно выслушав его, с трудом выдавила:
        - Но как? Как можно было уничтожить целую планету? Даже если она маленькая. Это же рядом с Гаррираном?! А они что же? А как же отдыхающие? Дети, семьи? Там же и свои, ты же сам сказал!
        - Насчет уничтожить - проблем не возникло. Доктор Кирк досрочно проверил свое новое изобретение. Сумасшедший фанатик! Я же докладывал правительству! Столько писал, что его нельзя подпускать к науке, а к военным - особенно. Они же все сумасшедшие фанатики! Он вроде как обманул пилотов своего корабля. Сказал, что только предупредительный огонь откроет, а сам распылил планету! Как видишь, испытания по уничтожению объекта с малой массой и искусственной атмосферой прошли удачно! Поверь, военные ему за это только спасибо скажут и ручку пожмут, а нам придется отдуваться. Гарриран только успел уничтожить пару наших кораблей сопровождения, конвой скоро вернется на базу. Причем не на свою, а на нашу. Боятся, сволочи, что Гарриран не простит, и Цурру-2 скоро ждут большие неприятности, как и нас, я уверен. В Союзе дураков нет, они бы там просто не выжили.
        - Но я все равно не понимаю, Коннор, но ведь это… Это же война! Полномасштабная, открытая война! Да большинство колоний на это не пойдут. Ведь есть же масса договоренностей, союзов, контрактов…
        - Пойдут, девочка моя! Побегут даже! Я тебе главного не сказал, еще в себя прийти не могу от того, что во вселенной развелось столько монстров, из-за которых целые галактики скоро воевать начнут. Хамильтон с Пирсом договорились не сообщать про Радужный. Они знают, что Цурра-2 под прицелом Гаррирана, и отдают им ее на растерзание. После того как гарриранцы ответят ударом на удар, военные и политики в один голос, на всю Федерацию завопят о нападении на нас иных. А о Радужном никто не узнает, если и услышит, так ведь устранить досадную помеху не проблема. Да и мало ли какие слухи по галактике ходят.
        Он замолчал, пустым взглядом обводя пока еще ни о чем не ведающих людей за соседними столиками, пока еще спокойных и довольных. Я неосознанно, стараясь, чтобы меня никто не услышал, приглушенно спросила, сама уже догадываясь об ответе и внутренне холодея от подступающего страха:
        - Мы следующие, да?..
        Ривз недоуменно смотрел на меня, пока я не пояснила:
        - После Цурры-2 мы ближе всех. И самые военизированные. К тому же, я думаю, Союз в курсе, что основные разработки ведутся здесь, на Цурре-1. Ведь не зря же у второй нашей станции сам военный атташе находился без охранного сопровождения. Я уверена, что они знают, как у нас тут обстоят дела, просто случайно нарвались на патруль и Кирка со своими испытаниями. Так что либо мы, либо Цурра-3, она хотя бы богата минералами, за которые все бились. Вон, даже до войны дело дошло.
        Ривз нахмурился и, пожевав губу, с горечью сказал:
        - Шейлер, все три Цурры - не единственная причина войны. Основная - в том, что Федерация исчерпала себя как полноценный и грамотный инструмент управления колониями, многие из которых стали богатыми и самодостаточными мирами. Они уже давно пытаются выйти из-под давящей опеки Земли и активно склоняют к этому соседей. В Федерации поговаривают, что пора разделиться и вести свою политику, которая наиболее всего подходит различным мирам и колониям. А пока мы все дружно работаем на маленькую верхушку в правительстве Земли и пикнуть не смеем. Я так думаю, что все это очень вовремя произошло, ты не находишь? Война очень удачно отвлечет народ от интриг и сплотит вокруг Земли. В одиночку воевать никто не захочет, а умные политики под всеобщую панику почистят власть от неугодных и непослушных. Вот такая правда жизни, девочка. Пока есть время, мотай отсюда подобру-поздорову.
        Я скептически хмыкнула:
        - И вы, доктор Ривз, после всего, что мне сейчас сказали, думаете, что нас отсюда выпустят? Ведь мы-то точно знаем причину войны. Свидетелей будут как можно дольше держать в поле зрения военных.
        Ривз быстро замотал головой и тихо, но настойчиво зашептал:
        - Послушай меня, Шейлер. Твоя разработка, как сегодня доложили пилоты, прошла на ура и спасла ту пару кораблей от ударов Гаррирана, когда их пытались достать. Твои исследования по оптимизации управления кораблями тоже одобрили и оценили. Ты для них весьма ценный кадр, такими не разбрасываются.
        Я досадливо скривилась:
        - Угу, оценили. Теперь, если что, меня свои быстрее прибьют, чтобы такой кадр врагу не достался. Вы не слышали, когда они собираются эвакуацию объявлять?
        - Ну ты что же такая наивная, Шейлер! Какая эвакуация? Военные будут обороняться, уже началась пока почти незаметная движуха в грузовых отсеках. Самое важное собираются вывезти, на всякий случай. И особо важных лиц, я думаю, тоже. Возможно. А ты у нас - самый важный сотрудник, исходя из последних событий.
        - Доктор Ривз! Вы забываете, что работу я выполнила, а доделать ее любой сможет, если только мне сначала заплатят, чтобы коды доступа к установке получить. Они не в курсе, что я на каждую из них защиту установила. Если не заплатят, то она к чертям собачьим сломается нечаянно. Фиг восстановят!!! Я вот что-то боюсь, что они скуповаты, пора мне к Хамильтону обратиться, чтобы напомнить о себе.
        - Я бы на твоем месте под горячую руку не лез! Мало ли о чем они там сейчас думают, решают. Большой патриоткой Федерации ты себя не показала, денег хочешь, а у них тут большой секрет для маленькой компании. И ты в нее явно не входишь! И я не вхожу! На этой станции туда практически никто не входит, кроме Хамильтона да Пирса. Правда, этот гад еще неделю назад отсюда свалил. Меня терзают смутные подозрения, что вся эта ситуация была спланирована уже давно и даже изначально. Ладно, в течение следующий недели все будет ясно.
        Посидев еще полчаса и решив несколько второстепенных задач, стараясь больше не затрагивать главное, мы разошлись по своим делам: я - спать к себе в каюту, Ривз - в лабораторию работать. Пока есть время! Уплывая в тревожный сон, я снова чувствовала грусть и печаль. Вот так сгину неизвестно где и ни за что и не узнаю больше ничего, хорошего и прекрасного. Каково это - любить, желать, быть счастливой? И не чувствовать себя одинокой среди множества миров и миллиардов живых существ, не ощущать себя никому не нужной песчинкой в океане.
        Почему-то именно перед этой сменой, спустя двое суток после разговора с Ривзом, я проснулась рано и с четким ощущением, что моя жизнь вскоре измениться. Насчет в лучшую сторону у меня были большие сомнения.
        Я долго не хотела вылезать из-под теплого и мягкого казенного одеяла. Потом приняла душ, нежась под горячими струями, не считая, сколько из положенной мне месячной нормы израсходовала. Ионный душ уже порядком достал. Медленно, тщательнее, чем обычно, расчесала подросшие до талии волосы, радовавшие блестящей волной, и направилась завтракать. Даже по коридорам я шла словно в тумане, погрузившись в себя. Автоматически приветствовала своих коллег и пару раз посмеялась чьим-то шуткам.
        Завтракала в молчании и одиночестве, не чувствуя вкуса. И в то же время все сильнее ощущала неладное. То ли пресловутая женская интуиция, то ли паранойя из-за переутомления и тревожного ожидания. С тем и отправилась работать, но вышла из пищеблока - и словно шагнула из безмолвной пустыни в подвергшийся нападению муравейник. Несколько мгновений я пыталась сориентироваться в резко изменившейся обстановке, пока не увидела доктора Ривза, который шел с каким-то военным и о чем-то с ним спорил, гневно жестикулируя. Как только они со мной поравнялись, я схватила Ривза за руку и, заглянув ему в глаза, где плескалось отчаянье и страх, спросила:
        - Что происходит, доктор Ривз?
        - Прогнозы не оправдались, Шейлер! - Он схватил меня руками за плечи и напряженно, с застывшим лицом говорил, неосознанно, по привычке приглушая голос: - Час назад в наш квадрат вышли корабли Гаррирана и Кардаля. Наши пытаются задержать их, чтобы подготовить станцию к уничтожению и спасти хотя бы немногих. Я не знаю, сколько у нас времени, но ты должна бежать к шлюзам, девочка, у тебя вся жизнь впереди, тебя однозначно вывезут.
        - Вы что - с ума сошли, Коннор? Куда бежать, какое спасаться? А как же остальные? Ведь здесь больше тысячи человек и большинство - военные. Они должны справиться! Договориться, в конце концов! Должен же найтись какой-то выход. Сейчас же не докосмическая эпоха. Мы же все люди, в конце концов, Ривз! А вы? Как быть с вами, я без вас никуда не уеду!
        Меня начала захлестывать паника, истерика. Я выкрикивала слова, понимала их бессмысленность, но почему-то верила в лучшее. Для всех! Тяжело опустив руки по швам, убито, с безнадегой в голосе Ривз сообщил:
        - Гарриранцы пришли с наемниками из группы «Кардалийские псы»! Мы обречены и в полной мере ответим за гибель миллионов невинных, распыленных доктором Кирком на Радужном. Все ответим! Ты не виновата, девочка, и не должна платить по чужим счетам, поэтому еще можешь спастись. Должна!
        Вдруг станцию сотряс мощнейший удар. Мы с Ривзом, схватившись за руки, смогли устоять на ногах, но следующий заставил нас упасть на колени. Он горько хмыкнул на мой безмолвный вопрос:
        - Мы опоздали! Поторопись, Шейлер, не трать время впустую, на счету каждая секунда!
        Я замотала головой, сама не понимая, зачем и от чего отказываюсь. Ривз, дернув меня за шкирку, заставил подняться на ноги и подтолкнул в спину в сторону шлюзовых палуб:
        - Вперед!
        Мы с Ривзом встречали работников станции, в панике пытавшихся сориентироваться, что им делать дальше и куда бежать. Группы военных организованно двигались в только им ведомом направлении, возможно, готовились к захвату станции. Мы быстро шли к кораблям, пока не увидели, как несколько десятков человек пытаются штурмом прорвать оцепление. Военные по очереди пропускали особо важных персон, оттесняя остальных. Паника делала черное дело, и вскоре возле корабля началась всеобщая свалка. При этом несколько военных, успев заскочить на борт и принять последних, самых расторопных пассажиров, начали аварийную отстыковку, не обращая внимания на людей, столпившихся рядом, выкрикивающих проклятья и просьбы забрать их.
        Мы с Ривзом бросились прочь, чтобы не попасть под смертельные выхлопы малых орбитальных двигателей. Кто-то был менее внимательным и не таким догадливым и через секунду превратился в хорошо прожаренный бифштекс, вызвав у уцелевших шок и непонимание: как это возможно было сделать со своими коллегами или соплеменниками. Но паника и желание выжить отключают все самое разумное и человеческое, оставляя только инстинкт самосохранения.
        Во мне все заледенело, я на автопилоте переставляла ноги, куда-то бежала, ведомая Ривзом. И ни о чем другом не думала, кроме сгоревших людей, с которыми прожила на станции больше трех месяцев. Каждый день встречалась с ними, ела в столовой, разговаривала…
        Мое состояние не осталось незамеченным Ривзом. Мы резко притормозили, и мою щеку опалила звонкая пощечина.
        - Очнись, слышишь? Очнись, Шейлер! Потом подумаешь и поймешь, как жить дальше. Сейчас важно просто выжить, и ты должна мне помочь. Ты понимаешь меня?
        Я тупо кивнула, с облегчением чувствуя, что оплеуха вернула мне способность мыслить, и дала знать:
        - Спасибо, доктор Ривз! Я уже в порядке!
        - Молодец, моя хорошая! Теперь беги в лабораторию и собери все материалы по своим проектам, по всему, что найдешь. Я пока узнаю, куда делись Хамильтон и Кирк. Я буквально перед нападением видел их на станции, они не могли так быстро исчезнуть, не прибрав за собой. Их-то точно ждет личный корабль. Надеюсь, они заберут нас с тобой. Черт, кардалийские псы спутали им все планы и поставили всех на грань. Главное, нам с тобой не угодить в котел, а то сваримся.
        Подтолкнув меня в сторону лаборатории, Ривз ринулся в противоположную. Я верила, что он меня не бросит, хотя после того что случилось, и сама себе не очень-то доверяла. Но Ривз - человек долга и чести. Он еще в самом начале нашего знакомства сказал, что по характеру я очень напоминаю его дочь, живущую на Земле. Бедняжка страдала каким-то неизлечимым заболеванием, и на ее постоянное лечение и поддержание в норме требовались неимоверные деньги, ради которых Ривз и прибыл сюда. А теперь я с горечью поняла, что погибнет он - умрет и она. В страданиях и одиночестве.
        Глава 5
        В опустевшей лаборатории я сняла свой неизменный носитель в виде солнышка на цепочке и начала записывать исследования, которые велись на Цурре-1, попутно стирая их из памяти станционного компьютера. Заодно внесла вирус, чтобы особо любопытным потом все даром не досталось. Особенно это касалось самых кровавых исследований - я удаляла их без возможности восстановления. Как показала нынешняя ситуация, такого оружия не должно быть ни у кого. Со страхом и досадой заметила: похоже, параллельно со мной кто-то еще ведет такую же работу, и я всего лишь на шаг опережаю соперника, скачивавшего особо ценную информацию.
        Когда дело было сделано, я облегченно вздохнула, удостоверяясь в том, что теперь я - единственный обладатель материалов исследований. Только повесила цепочку на шею, станция снова вздрогнула всем корпусом. Удар был настолько мощным, что на голову свалилась какая-то искрящая балка. Перед глазами полетели «звездочки», да еще и спине больно досталось. По лаборатории поползли трещины, в которые со свистом начал уходить воздух. Превозмогая жгучую боль и ужас, я огляделась в поисках шкафа с аварийным скафандром. Нашла! На коленях добралась до него сквозь вспышки и стелившийся по полу дым.
        Надев скафандр и подключив систему жизнеобеспечения, я вдохнула. К сожалению, в этом аварийном скафандре воздуха хватит на час, не больше. Зато у меня появился целый час! Следующий удар вынес кусок корпуса в нескольких метрах от меня, оставив пробоину в полметра шириной, в которую с неимоверной силой начало все засасывать. Я успела схватиться за вентиляционную трубу, оторванную перед этим взрывами, и включила на перчатках магнитные присоски. Мимо меня потоком воздуха пронесло механика, судорожно, с выпученными от ужаса глазами пытавшегося хоть за что-то уцепиться, но все выскальзывало у него из рук. Он плашмя ударился о корпус возле дыры, на секунду замер - и космос забрал себе новую жертву, располосовав ее о рваные края переборки.
        Кровь, мгновенно замерзая, мелким ледяным крошевом сопровождала в пустоте ледяную «скульптуру» - мертвого человека. У меня из горла невольно вырвался крик. Медленно перебирая руками в активированных магнитных перчатках, я двигалась к выходу из лаборатории, а перед глазами все еще стояли остановившиеся, замерзшие глаза и кровавые кристаллы, словно хвост кометы, следовавший за ядром. Страшная картинка придала мне сил выбраться из лап смерти, наверняка довольно скалившейся за спиной. Мне казалось, что после выхода из столовой прошло много часов, но цифры, бегущие по экрану шлема, говорили, что на все про все у меня ушло не больше получаса с момента нападения на станцию.
        Наконец-то выбравшись из лаборатории, я ударом активировала аварийное закрытие дверей и сползла по переборке, ощущая себя так, словно на мне не осталось живого места. Скорее всего, я заработала сотрясение мозга, а торец трубы, прошедшийся по спине, наверняка повредил одно из верхних ребер и разрезал кожу, судя по запаху крови внутри скафандра и слабости во всем теле. Хотя, вполне вероятно, слабость вызвана страхом и отчаяньем.
        Я была уверена, что большинство работавших на станции чувствовало себя здесь довольно спокойно, в безопасности. Наверное, до последней секунды люди не верили, что кто-то решится напасть. Сколько военных истребителей защищало станцию, сколько ученых работало над ее созданием! Они думали подобно мне: зачем разрушать то, что можно присвоить, ведь на станции много дорого оборудования. Множество исследований можно заполучить, просто захватив ее вместе с персоналом. Но уничтожать?..
        Это не что иное как месть. За Радужный! Месть доктору Кирку и всем причастным к гибели спутника. Месть Гаррирана Земной Федерации. Это только начало войны. Даже Кардаль здесь громил нашу станцию плечом к плечу с Гаррираном - яснее ясного, что равнодушных или нейтральных не осталось. И одно только участие кардалийских псов внесет ужас и панику в стройные и горящие азартом военные ряды Федерации. Эти уже не люди отличались особой жестокостью к врагам, да и в своем мире очень жестко поддерживали естественный отбор. Хотя информации о них мало. Кардаль остался закрытым миром даже после вновь возобновившихся контактов с прародителями.
        Меня мутило, трясло мелкой противной дрожью, было больно опираться раненой спиной о стену. По полу стелился сизый дым, мешая обзору. Я невольно отметила, что потеряла очки в кутерьме со скафандром и взрывом. Да черт с ними, а вот что делать дальше? Усиливавшиеся толчки, ощущавшиеся всем телом, говорили о том, что станция вот-вот начнет разваливаться, а вот как дальше спасаться…
        Минута… другая… Я с горечью поняла, что несмотря на не слишком уж сладкую жизнь, похожа на тепличный цветок, которому грозит завянуть вне привычной обстановки. Еще бы! Пиратский корабль я не помню, слишком была мала, а в приюте обо мне заботились мама Рая и папа Карсон, защищали умного ребенка, отличающегося от большинства. Только учеба окружала со всех сторон, да университет, где на меня также возлагали большие надежды и направляли взрослые.
        И даже мои неудавшиеся личные отношения вначале носили своеобразный опекунский характер. Только попытка выхода из них вызвала у моего бывшего жениха бурю гнева, непонимания и агрессии. Ведь Циния прямо-таки кичилась патриархальными устоями и традициями. А тут я, не пойми кто и что, вдруг бросила видного мужчину, обеспеченного фермера. Конечно, на «возмутительницу спокойствия» осуждающе косились и не понимали, даже, думаю, злословили, но меня это не трогало. По крайней мере, я старалась убедить в этом всех, и особенно - себя. Зачем было распространяться о том, что мой первый мужчина довольно настойчиво пытался меня наставить на путь истинный: молиться на него, благодарить за заботу и внимание. За то, что снизошел до меня, убогой. Полукровка, хоть и сирота, как и он, но пиратский найденыш без роду-племени. Не чистокровный человек, хоть и с мозгами, и привлекательная девушка.
        Как экс-жених честно признался, довольно долго он интересовался мной и присматривался, но ввиду вышеперечисленных причин, для него наш брак был мезальянсом. Он долго сомневался и раздумывал, но таки решился. Благодетель! Сделал мне большое одолжение и оказал великую честь, предложив руку и фамилию. А я, идиотка, не оценила и отказалась. Меня хоть и у пиратов нашли, но не на помойке! Те события еще больше отдалили меня от общества, ранили душу и взрастили неотступное желание покинуть Цинию. Просто я долго решала, куда бы направиться и копила деньги. На большой переезд требовалась значительная сумма, а тут - военные. И теперь - все это. И что сейчас делать? И главное, где доктор Ривз?
        Сознание плавно уплывало за навязчивую серую пелену. Я попыталась встать, чтобы двинуться к аварийным шлюзам, но в этот момент корабль снова тряхнуло. Не удержавшись, я упала на колени, успев вовремя выставить руки. Подняв голову, сквозь застилавшие глаза слезы увидела жуткое видение. Мираж? Три огромные фигуры, мужские, наверное, в невиданных скафандрах с вытянутыми, как мяч для регби, шлемами плавно двигались по коридору, по колено утопая в дыму…
        Казалось, эти иные - олицетворение апокалипсиса - не шли, а плыли ко мне. Закрытых шлемами лиц не было видно, огромные, рослые инопланетяне - кто же они? - давили на психику своей мощью и, несомненно, опасностью. Неужели вот так выглядит моя смерть? Я не успела смириться - очередной толчок выбил из-под рук и ног опору, а затем, приложив ее об шлем, полностью отключил мою многострадальную голову.
        «Возможно, так лучше - умереть сразу и без боли…» - была последняя мысль перед поглотившей меня темнотой.
        Глава 6
        Меня душили! Я дергалась, пытаясь хоть как-то ослабить жуткое давление в шее и груди, задыхалась, пыталась кричать. Меня приподняли и снова уронили, выбив из легких последний воздух и сильно приложив рукой и бедром о поверхность. Наконец в голове отчасти прояснилось. Я судорожно ощупала скафандр, чтобы отключить систему жизнеобеспечения и открыть шлем. Краем сознания отметила, что вокруг много людей и мы находимся на какой-то широкой площадке.
        Мои отчаянные телодвижения не остались незамеченными: подскочивший ко мне высокий, здоровенный мужчина двинул меня ногой в живот. Еще раз и еще. Я зашлась от боли, хрипела и хватала ртом воздух. Меня бы пинали и дальше, если бы на мою защиту не встал другой человек, точнее, упал между мной и сумасшедшим гадом, почему-то набросившимся меня.
        В спасителе я узнала Ривза. Пока на него сыпались беспорядочные удары, он протянул руку и, нажав на внешнюю консоль, открыл мой шлем. Я глубоко вдохнула. Похоже, повредила свой шлем, потому что с трудом отстегнула его и отбросила назад, все еще не в силах отдышаться. Причем к моим старым травмам добавились свежие, от «ласковой» встречи с новыми участниками продолжавшегося коллапса. Пока пыталась отдышаться, услышала хриплый голос Ривза, уговаривавшего здоровяка:
        - Эта девочка, Шейлер, она не виновата в чужих преступлениях. Оставьте ее в покое, она же женщина, девчонка совсем.
        Доктор Ривз в очередной раз меня спасал!
        - Разве наши женщины и дети были виноваты? Что они сделали, за что вы их распылили на атомы? - голос моего мучителя раздался прямо у меня над ухом, ножом проехался по нервам и острой болью отозвался в голове.
        Мои уже ничем не сдерживаемые волосы, высыпавшиеся из шлема, мужчина, с такой ненавистью и болью задававший страшные вопросы, намотал на кулак, заставляя меня подняться на колени и посмотреть ему в лицо.
        Я широко распахнула глаза, чувствуя, как текут слезы по щекам от его боли, моей боли, оттого, что понимала: все здесь причастны! Знали, не знали, а все равно - при чем! Я улучшила управляемость и работу головного компьютера корабля, мой «Живой щит» спас тех подонков, которые уносили ноги от гарриранцев после того как уничтожили столько людей или не людей. Я же тоже не человек. И я виновата, как и все!
        Стоя на коленях и неудобно вывернув голову из-за жесткого захвата, потому что мучитель не отпускал мои волосы, я смотрела на него и даже в такой ситуации удивлялась и восхищалась. Высокий краснокожий гарриранец с бордовыми короткими волосами поражал грозной красотой, несмотря на ненависть, исказившую идеальные черты его лица. Узкие глаза с чересчур большими зрачками сверкали яростью и совершенно очевидным желанием убить меня, Ривза и всех остальных, причастных и виновных.
        Сморгнув слезы, я хрипло прошептала, глядя ему в глаза:
        - Простите меня, пожалуйста! Я могу только догадываться, что вы сейчас испытываете. Но поверьте, большая часть работавших на этой станции не знала, да и не знает до сих пор, почему вы на нас напали. О Радужном известно немногим - тем, кто там был и руководству. Рядовые сотрудники ни при чем, но они уже погибли, как и ваши соотечественники.
        Краснокожий воин с непередаваемым презрением зыркнул на меня, словно наткнувшись на нечистоты в своей кровати, и прошипел, причиняя мне, помимо физической, еще и моральную боль:
        - И это говоришь мне ты? Кардалийка? Ты человек?! И как долго ты думала, что мы не узнаем об этом? Предательница своего народа! Таких надо убивать сразу, чтобы не дышать с вами одним воздухом!
        Я даже приоткрыла рот. С каждым словом гарриранца мне становилось все страшнее и страшнее. Его голос сочился ядом ненависти и презрения. Он встряхнул меня, отчего я клацнула зубами, и еще выше приподнял, держа за волосы. От дикой боли у меня невольно брызнули слезы. Я не могла ответить, оглушенная болью и чужой яростью. Неожиданно, похоже, для нас обоих, на запястье гарриранца легла крупная мужская ладонь и с силой сжала, заставив его ослабить захват на моем подбородке и выпустить волосы. Я посмотрела на обладателя руки-спасительницы, подарившей освобождение, и застыла от изумления.
        Необычайно высокий, мощный, широкоплечий мужчина с шеей, которая в обхвате может запросто соперничать с моим бедром. В таком же черном скафандре, как на инопланетянине в коридоре возле лаборатории, но без шлема. Мужчина поражал, и больше не своими впечатляющими размерами, а лицом! Гладкая светло-шоколадная кожа, прямой нос с хищно раздувшимися крыльями, тонкие губы, которые во время разговора приоткрыли белоснежный набор крепких зубов. Такими только скалы дробить. Черные прямые волосы, как у меня, но коротко стриженные, бритые виски и затылок. И самое удивительное - его глаза: большие, вытянутые к вискам.
        Пока инопланетянин смотрел на гарриранца, глаза были насыщенного черного цвета с сероватым белком, но стоило ему повернуться ко мне, они попали в тень и на меня уставились безжалостные пустые серые озера с вертикальным черным росчерком посередине. Так завораживающе, так похоже на мои собственные глаза, что у меня перехватило горло.
        Я не сразу поняла, о чем они говорили. Если бы не эти глаза, инопланетянин был бы копией давным-давно вымершего грозного ацтека со странички журнала, несколько тысячелетий назад жившего на далекой праматери Земле. Но этот очень даже живой. Я догадалась, кто оказался передо мной. Кардалийский пес! Шок отступил, и я вслушивалась в разговор гарриранца и кардалийца:
        - Что вы себе позволяете, командор Тарсу? На ней костюм ученого с нашивками исследовательского корпуса, этим все сказано! Она умрет вместе со всеми!
        - Нет, штабмейстер Рок, ее нашли мы, значит, она принадлежит нам. Так гласит наш с вами договор! Не правда ли?
        - Но ведь она предала вас! Работала на них!
        - Это неважно, штабмейстер Рок! Она - кардалийка, этим все сказано! Вы меня поняли, Рок?!
        Гарриранец в ярости посмотрел на меня и наверняка едва сдержался, чтобы не плюнуть мне в лицо, а может, и двинуть кулаком, но отступил, отчего у меня непроизвольно вырвался полувздох-полувсхлип облегчения. Правда, всего на секунду, потому что следующим ко мне подступил кардалиец, командор Тарсу. Оценив мой вид, он приподнял смоляную бровь и негромко спросил:
        - Кто ты такая? И как здесь оказалась?
        От его бархатного, вкрадчивого голоса у меня сначала побежали довольные потрясающими мурлыкающими нотками мурашки, но вслед за ними накатила волна страха: таким голосом мужчины-сирены заманивали бы глупых женщин в смертельные ловушки.
        Я замешкалась, а командор настаивал:
        - Мы нашли тебя возле лаборатории, на тебе костюм ученого, мне нужна только правда!
        Я сглотнула и нервно, быстро огляделась: вместе со мной на этой площадке собрали довольно много пленных. В их числе, к моему несказанному удивлению и в то же время облегчению, оказались и Хамильтон с Кирком. Они сидели рядом с двумя пилотами, которые понуро смотрели в пол, не обращая внимания на других. Хамильтон боялся, это было заметно даже мне, но старался держаться с достоинством, лишь спрятал руки под мышками, чтобы не дрожали, наверное. Зато доктор Кирк сидел, вальяжно развалившись возле одной из колонн-подпорок, и, криво ухмыляясь, наблюдал за всеми.
        Отметив про себя «нюансы бытия», потея от страха и чувствуя, как на спине кровь засыхает коркой, больно стягивая кожу, я ответила на вопрос кардалийца:
        - Я доктор Шейлер Дачисон! Меня привезли на эту станцию, как и многих других, работать. Я с Цинии. До сегодняшнего дня не знала, что моя мать - кардалийка. Меня нашли в трехлетнем возрасте на корабле пиратов-наемников. Во время задержания погиб мой биологический отец, матери на корабле не было. Из допроса выживших пиратов выяснилось, что о ней никто не знал, я находилась на корабле почти два года, но не помню ничего из той жизни. На Цинии росла в приюте, закончила школу и институт, потом работала преподавателем на кафедре биоинженерии. Чуть более трех месяцев назад меня добровольно-принудительно пригласили сюда вместе с другими учеными. Руководство станции заинтересовалось парой моих разработок - и вот я здесь.
        Помолчала, собираясь с силами, наскребла храбрости и, сглотнув горькую от страха слюну, продолжила:
        - Еще раз прошу вас, поверьте, никто из нас не знал о том, над чем работал доктор Кирк. Мы с доктором Ривзом узнали только два дня назад и были шокированы. А насчет лаборатории я… Я уничтожила все записи, которые мы вели. И все исследования, и разработки тоже уничтожила. Особенно работы доктора Кирка, чтобы больше никто не мог их восстановить и возобновить. Подобное не должно повториться!
        Меня прервало яростное шипение доктора Кирка. Обернувшись к нему и замерев, я наблюдала за тем, как он, шипя и брызгая слюной, с перекошенным от ярости и ненависти лицом, кричал:
        - Ты! Ты! Ты, проклятая полукровка! Кардалийский ублюдок! Как ты посмела?! Ты уничтожила все, что я создавал годами. Всю жизнь работал. Ты хоть понимаешь, что натворила, дура?! Это же оружие, которого не знала вселенная. Да с его помощью можно подчинить всю вселенную. Всех поставить на колени! А не каких-то полукровок или нелюдей. Вы! Вы все просто жалкое подобие людей. Ошметки человечества! И если ты, глупая курица, думаешь, что, стерев данные, уничтожила распылитель, ты ошиблась. Овца! Все у меня здесь, внутри! В голове! Ваш несчастный Радужный - только начало новой эпохи…
        С каждым словом спятившего фанатика Хамильтон бледнел сильнее, пилоты с серыми от ужаса лицами медленно отодвигались. Вскоре возле Кирка образовалось довольно приличное пустое пространство. Штабмейстер Рок и другой гарриранец, скорее розовый, чем красный, вместе подошли к зарвавшемуся, осатаневшему Кирку, вдруг заметившему, что произошло что-то явно им не предусмотренное. Рок взял у подчиненного странный предмет, походивший на толстую трубку с хвостом и утолщением посредине, и, не дойдя пары шагов до Кирка, громко объявил:
        - Именем Верховного совета, за совершенные преступления перед гарриранским народом, за миллионы погубленных невинных душ, вы, Эван Кирк, приговариваетесь к смерти. Ради вас представители Кардаля временно предоставили нам оружие возмездия. - Он указал на «трубу» и продолжил: - Ты, землянин, думал, что первым создал подобное оружие? Ты ошибся, нашлись гораздо умнее тебя и давно. Ты умрешь сейчас, имя твое будет проклято навечно. Ты на себе узнаешь, что испытали жители Радужного, в полной мере. Возможно, у нас будет несколько секунд, чтобы мы насладились увиденным, а ты - новыми ощущениями.
        Рок навел оружие на ноги Кирка. Тот, видно, наконец-то все понял, потому что попытался поджать ноги под себя, но не успел. У него на голенях появилось небольшое зеленоватое пятно, и вскоре, к вящему ужасу пленных людей, на месте пятна зияла дыра, края которой светились мягким зеленоватым светом, постепенно поглощавшем живую плоть… Кирка…
        Доктор Кирк сначала смотрел на это со смесью восхищения и неописуемого ужаса, потом дико заорал и дернул ногами, которые исчезли уже до колен. Он на глазах распадался на атомы, рядом с ним орали от страха другие, более слабые нервами мужчины. Женщина здесь почему-то была одна - я. Хотя их и на станции было мало, это же военная исследовательская база. Была… Надо думать, живой взяли только меня. Может быть, кому-то повезло выбраться со станции и из-под обстрела, в чем я сомневалась, если уж главным фигурантам не удалось сбежать.
        Я стояла на коленях, не смея пошевелиться, закрыв ладонями рот, чтобы не вырвался ни единый звук. Сначала почувствовала, потом заметила рядом командора Тарсу. Он встал вплотную ко мне и, прижав мою голову к своему бедру, заставил отвернуться от жуткого зрелища. Меня затрясло, я обхватила его ногу руками и сама прижалась к ней, уткнувшись лицом в шершавую плотную поверхность скафандра.
        Командор оставил руку на моей макушке и слегка ее поглаживал, как будто успокаивал. Сквозь слезы я заметила еще троих кардалийцев, стоявших позади нас и мрачно взиравших на казнь. Все трое имели схожие черты, но тем не менее отличались друг от друга: черноволосые, смуглые, с темными глазами, но и перепутать их было бы невозможно. Один из них, заметив внимание к себе, опустил взгляд на меня - и я с удивлением отметила, что в его глазах не было ненависти, презрения или злобы. Только любопытство и сожаление. Мне показалось, что в них мелькнул интерес ко мне как к женщине. И скорее всего, он специально позволил мне его увидеть. То ли решил отвлечь от кошмара, то ли по какой-то другой причине.
        Душераздирающий крик Кирка прекратился, и над нами зависла тишина, тяжелая, давящая, сжимающая сердце. Я терзалась презрением к себе, взрослой женщине, доктору, отчаянно вцепившейся в чужую ногу. Но нога оказалась слишком надежной и сильной - я не могла заставить себя разжать руки и отлепиться он нее. Это было не в моих силах.
        Молчание наконец нарушил штабмейстер Рок:
        - Главный злодей наказан, займемся остальными. Поверьте, люди, никто из ваших коллег не ушел из нашего капкана. Те, кто, словно крысы с тонущего корабля, бежали - расстреляны в космосе; кто не смог - погибли вместе со станцией. Мы искали только вас, господа ученые, и вас, доктор Хамильтон, чтобы быть уверенными, что никто из вас не ушел от ответственности за содеянное. Единственно, мне очень жаль, что двоих ваших боевых коллег - Бетманова и Пирса - здесь нет. Уверяю вас: долго они не проживут, я гарантирую. Среди вас нет невиновных. Вы все причастны и понесете заслуженное наказание. Чтобы не расходовать энергию этого ценного для вас оружия, я «прошу» вас встать рядышком. Вместе пакостили, вместе и отвечать будете!
        Повернувшись к нам, Рок немного изменил тон и, с уважением глядя на кардалийцев, предложил:
        - Я думаю, мы закончим сами, командор Тарсу. Вашей женщине здесь не место.
        Нога-спасительница немного сдвинулась в сторону, высвобождаясь из моей хватки, потом раздался голос Тарсу:
        - Вы правы, Рок, кардалийке здесь не место. Не дело, чтобы женщина смотрела на это. Я приветствую вашу месть и рад был содействовать. Наш договор вступил в силу. Прощайте, штабмейстер.
        Тарсу рывком поднял меня за руку - голова закружилась от слабости, от накатившей боли я чуть не застонала, но поперхнулась, увидев обреченно сгорбленного доктора Ривза. Он смотрел не на меня, его взгляд остановился на месте, где только что в страшных муках умирал Кирк. Без сомнений, мой друг думал о том, что ему придется разделить судьбу фанатика. Ведь, в отличие от многих, считал себя виновным, таковым не являясь.
        Кардалийцы направились на выход с площадки, места казни. Тарсу, как на буксире, тащил меня за собой. А я с ужасом смотрела, как Ривза и остальных жертв сгоняют в кучу оружием. Я не выдержала, рывком остановила Тарсу и умоляюще посмотрела на него, решив, пока еще не поздно, попытаться спасти Ривза:
        - Подождите! Прошу вас, командор Тарсу! Я умоляю вас! Доктор Ривз ни в чем не виноват. Вы слышите, он ни в чем не виноват, он не должен умереть. Он ничего не знал о распылителе, узнал вместе со мной, пару дней назад. Он был против, слышите? Он был абсолютно против. Прошу вас, спасите его, Тарсу! Будьте милосердны!!!
        Командор стоял молча, с отрешенным выражением лица, на котором невозможно было прочитать каких-либо эмоций. Неожиданно он спросил:
        - Ривз твой любовник?
        Ошеломленная дурацким вопросом, я замотала головой:
        - Нет! Нет! Вы меня не поняли, командор! Ривз очень хороший и добрый человек, он меня спас сегодня. Дважды! Он… я просто похожа на его дочь. А она умрет, слышите? Она тяжело больна и только по этой причине он работал на станции. Занимался терраформированием Цурры-1. Он вообще в другой области работал.
        Я вцепилась в руку командора. Да я буквально повисла на ней и зарыдала, когда гарриранцы согнали людей в кучу. Ривз поднял голову, и я с болью в сердце отметила, что у него лицо в крови. Я догадалась, почему он не смог добраться до меня. Скорее всего, его взяли раньше. Тарсу смотрел по-прежнему, не выказывая эмоций, а я на грани помешательства сползла на пол, упала на колени и, уткнувшись лбом ему в руку, молила:
        - Прошу вас! Прошу, пожалуйста, пощадите!
        Не выдержав молчания кардалийских псов, обернулась к гарриранцам, с молчаливым презрением наблюдавшим за мной:
        - Да поймите же, не виноват он! Он единственный, понимаете, единственный, кто писал начальству, предупреждал о делах доктора Кирка. Сообщал, писал и требовал выгнать его из науки и никогда не подпускать к любым лабораториям. Никто, кроме него, не посмел и пикнуть против военных. А Ривз рискнул своей карьерой и жизнью больного ребенка, когда обращался к руководству. А вы? Вы его наказываете вместе с другими! С Хамильтоном, который виноват не меньше Кирка. С пилотами, которые молча наблюдали и не помешали Кирку делать черное дело. Где, где эта чертова справедливость? Где ваше понятие о чести, если вы осудили невиновного человека, в силу стечения обстоятельств оказавшегося в этой адской команде и пытавшегося помешать ей?
        Хамильтон позеленел, на пилотах лица не было, а мне стало уже все равно: если не достучусь до гарриранцев, чтобы спасти Ривза, то просто не смогу жить после. После…
        Рок молчал, не выказывая ни угрызений совести, ни сожалений. По его лицу я поняла, что проиграла борьбу за Ривза. С безграничным отчаяньем снова взглянула на Тарсу и встретилась с его почерневшими глазами. Мгновение, другое - а потом, не отрывая глаз от моего лица и не поворачиваясь к Року, он коротко, безапелляционно заявил:
        - Доктор Ривз идет с нами! Его тоже нашли мы. Первые! И как вы, думаю, поняли, ваша месть к нему не относится. Спор по этому поводу неуместен.
        Рок побледнел - стал розовым, а не красным - и, гневно раздувая ноздри, процедил:
        - Я надеюсь, вы, командор, и ваши… подопечные покинете нас как можно скорее. У нас больше нет ни желания, ни терпения разводить здесь демагогию: кто прав, а кто виноват!
        Пока он говорил, кардалиец, который выказывал ко мне интерес, подошел к Ривзу, взял его за локоть и вывел из толпы обреченных. Меня тоже снова подняли на ноги и, держа за руку, потащили на выход в ускоренном темпе. Вслед нам неслись крики о помощи и милосердии, а я больше не могла слушать их. Закрыв руками уши, зажмурившись, шла за своим проводником, автоматически переставляя ноги.
        Глава 7
        Мы шли и шли. Когда я все-таки открыла глаза, поняла, что мы еще на гарриранской территории. Только спустя несколько минут мы наконец через шлюзовой отсек перешли на пристыкованный к гарриранскому кардалийский корабль. Снова длинный широкий коридор. По количеству дверей в каюты я сделала вывод, что попала на военный корабль класса «А», рассчитанный на небольшую штурмовую бригаду.
        Нам несколько раз встречались огроменные военные, которые откровенно любопытными взглядами провожали меня. Похоже, кардалийские псы готовились отчалить из этого гибельного места и ждали только нас. Еще у меня создалось впечатление, что вокруг сплошной тестостерон, так внушительно и подавляюще выглядела команда корабля.
        Я устала за долгий переход, еле-еле переставляла ноги и начала спотыкаться. Заметив это, командор Тарсу, не произнося ни слова, повернулся ко мне и чуть ли не на ходу подхватил меня на руки. Я с трудом сдержала стон: его ладонь довольно сильно, даже через скафандр, давила на рану на спине, причиняя дополнительную боль. Но ныть и жаловаться я не посмела, опасаясь последствий. Кто знает, что нас ждет дальше, зачем нас забрали у гарриранцев?
        Как ни странно, нас, по сути пленных, привели в рубку, в самое сердце военного судна. Опустив меня в одно из кресел, командор Тарсу жестом приказал Ривзу встать рядом со мной и начал отдавать приказания по поводу отлета. Пока он командовал, я с любопытством тайком осмотрелась и снова поймала на себе заинтересованные и восхищенные взгляды кардалийцев. Смутилась и, почувствовав себя совсем неловко, не нашла ничего лучше, чем отвернуться, и тут же снова наткнулась на карие глаза кардалийца, с которым успела «познакомиться» у гарриранцев.
        Сжав кулаки, чтобы руки не дрожали от слабости и страха, напрочь скрутившего внутренности в тугой комок, я опустила глаза в пол. После того невообразимого кошмара, что сегодня пришлось пережить, не осталось ни сил, ни желания задумываться о причине повышенного мужского внимания к себе, всего лишь привлекательной девушке, на чужом, если не вражеском крейсере. Вероятнее всего, настойчивый интерес ко мне просто-напросто связан с необычным явлением «баба на корабле».
        Тарсу, закончив подготовку к отлету, не обращая внимания на гул двигателей и легкую вибрацию, опустился в кресло напротив нас. Оглядев своих подчиненных, прищурился только этим выдавая недовольство чем-то. Чем? Нами, потому что, пристально уставившись на меня и Ривза, он начал неприятный разговор. Точнее, допрос. Пришлось еще раз рассказать в подробностях откуда я, кто такая, что делала на станции. На некоторые вопросы, особенно касавшиеся личной жизни, мне было неловко отвечать.
        Тарсу, выяснив все, что его интересовало, закончил допрос вопросом:
        - Есть ли у вас личные обязательства перед другими мужчинами-людьми? И были ли вообще?
        Моя бедная, перегруженная событиями и потрясениями голова! Моя бедная спина! Мысленно я взмолилась: «Ну хватит, ну оставьте уже меня в покое, командор, закройте где-нибудь и не трогайте», но я постаралась ответить спокойно, глядя на свои сжатые в кулаки ладони, которые едва заметно светились в приглушенном свете рубки:
        - Нет, командор, у меня нет никаких обязательств перед другими мужчинами, кем бы они ни были! Один человек сделал мне предложение выйти за него замуж, но я отказалась. Больше в моей жизни не было отношений такого рода.
        Наверное, Тарсу что-то уловил в моем голосе, когда я говорила о предложении. Может быть, иронию или давнюю обиду. Он поинтересовался:
        - Почему отказались?
        Вопрос из разряда очень личных и, в общем-то, нескромный. Но я находилась в таком положении, что ответить пришлось, хоть и сквозь зубы:
        - Он счел, что лучше меня. Сделал своим предложением одолжение. Я же так не считала, поэтому отказалась. Это было давно, почти пять лет назад. Мне больше не хочется об этом говорить или вспоминать. Надеюсь, вы закончили с моим психологическим портретом и выявили все нюансы для личного досье?
        Тарсу минуту сверлил меня внимательным, загадочным взглядом, играя на нервах, потом довольно неожиданно заявил:
        - Нам придется взять у вас кровь на анализ, чтобы выяснить, кто ваша мать!
        Я с надеждой выдохнула:
        - Неужели ее можно найти?.. Если она до сих пор жива…
        - Не хочу вас обнадеживать, не питайте напрасных надежд. Могу вас заверить: на девяносто девять процентов ее нет в живых. Ни одна кардалийка, способная зачать ребенка, не бросит свое дитя. Она бы сделала все возможное и невозможное, чтобы найти вас, если бы была жива. Есть, конечно, один процент, я отвел его на то, что, возможно, ее обманули или были какие-то причины, неизвестные нам, но реалии жизни Кардаля говорят о многом. Вы не знаете наших традиций, поэтому поясню. Мне важно знать, из какой вы семьи и чью фамилию будете носить после регистрации в кардалийской базе данных. Это закон. А законы Кардаля чтят все его дети.
        Командор резко закончил говорить, повернул лицо к Ривзу и холодным стальным голосом произнес:
        - Теперь касаемо вас. Для нас вы не гость, доктор Ривз. Вы живы исключительно благодаря заступничеству этой женщины. Мне жаль, что из-за вас пришлось испортить отношения с штабмейстером Роком, а ведь нам с ним еще сотрудничать. Вы останетесь живы и по прилете вас передадут в ведомство по перемещенным лицам, проще говоря, эмигрантам, чтобы было понятнее. Дальнейшая ваша судьба меня не касается.
        Ривз еще больше побледнел и словно постарел лет на десять. Слишком очевидны были его отчаянье и обреченность. Если он не вернется, некому будет позаботиться о его дочери, и тогда его спасение будет абсолютно бессмысленным. Ривз жил дочерью, ее здоровьем и проблемами, а без нее ему больше не для чего жить. С болью в сердце я посмотрела на командора, и сначала у меня получилось жалко прошептать:
        - Командор Тарсу, он не может лететь с вами на Кардаль. - Потом хрипло заговорила, снова умоляла об одолжении, потому что Ривз дважды спас мне сегодня жизнь. А я всегда отдаю долги, какими бы они ни были. - Если Ривз не вернется на Землю, его дочь будет обречена на медленную и мучительную смерть. А он будет медленно умирать в вашем мире, прекрасно зная об этом. Если вы спасли его от смерти, прошу вас, спасите его дочь. Она еще дитя и совершенна беззащитна. Забрав у нее единственного защитника и кормильца, вы сами приговорите ее к смерти.
        Тарсу скептически и немного устало посмотрел на нас с Ривзом, а потом я с тревогой заметила, как ярко блеснули его черные глаза: ему в голову явно пришла интересная мысль. Он не сделал даже малейшего движения и только потому, что я внимательно следила за выражением его лица, заметила эту вспышку. Кардалиец едва уловимо подобрался и бархатным, мурлыкающим баритоном, абсолютно не сочетавшимся с его словами, спросил, глядя мне прямо в глаза:
        - За все надо платить, доктор Дачисон! Вы готовы заплатить за доктора Ривза?
        - Нет! Не надо! - воскликнул Ривз, хватая меня за плечо.
        А я, наперекор ему, устало пробормотала:
        - Да, согласна.
        Кареглазый кардалиец бросил на командора злой взгляд, когда тот спросил у меня:
        - Согласны стать моей кайринэ?
        Я тихо попросила, про себя смиряясь с неизбежным:
        - Поясните мне, пожалуйста, значение этого слова, командор.
        - Подруга, мисс Шейлер! Кайринэ означает официальная подруга со всеми вытекающими отсюда последствиями и обязательствами.
        И как прикажете вас понимать, командор?! В горле совсем пересохло, нещадно мучила боль в груди и спине, да и голова была на грани отключки. Я выдавила сквозь зубы:
        - Вы хотите, чтобы я стала вашей любовницей, так? Я правильно вас поняла?
        Мой мучитель немного подался вперед, угнетая огромным ростом и мощью:
        - И это в том числе, доктор Дачисон. Хотя понятие кайринэ гораздо шире, чем вам могло показаться.
        Я горько усмехнулась, услышав подтверждение, и, не сдержавшись, высказала:
        - Полукровки вас тоже не радуют, командор Тарсу? Что - не тяну на статус жены? А? Только на кайринэ и гожусь?! Как долго я буду в этом статусе?
        Неожиданно, ни грамма не смущаясь, кандидат в любовники расслабился и промурлыкал, неотрывно глядя на меня:
        - Напротив, мисс Шейлер, мы очень хорошо относимся к полукровкам. Просто их слишком мало. Например, мне впервые пришлось столкнуться с подобной женщиной в вашем лице. Интересно, вы действительно согласитесь стать дайринэ… моей женой?
        Я сглотнула и попыталась прочистить горло, и все равно хрипло прошептала, тщательно сдерживая дрожь в голосе:
        - Соглашусь! На дайринэ я согласна!
        Кажется, в моем жалком хрипе прозвучал вызов. Про себя я решила, что уж если и платить собой за чью-то жизнь, то хотя бы не теряя чести. Больше-то у меня ничего не осталось. Не хотелось бы, чтобы меня еще и статусом любовницы унижали и попрекали. Со временем разберусь, что к чему. Надеюсь, расторгнуть брак никогда не поздно. А на данный момент в сложившейся ситуации я выиграю. Наверное.
        Дальше мне было ну очень интересно: зачем это Тарсу? Я с нарастающим изумлением наблюдала, как он подал знак подчиненному и тот немедленно поднес ему планшет. Быстро набрав несколько команд и внеся данные в головной компьютер, Тарсу с демонстративной ироничной улыбкой и тщательно скрываемым напряжением в глазах протянул мне гаджет, поясняя:
        - Полагаю, если вы согласны, мисс Дачисон, мы не будем откладывать на завтра то, что можем сделать прямо сейчас. Вы согласны со мной? - И добавил, явно подстегивая меня: - Особенно когда от вашего решения зависит чья-то жизнь?
        Я только рот открыла от такого наглого напора и откровенного шантажа, но согласилась, словно загипнотизированная черными глазами «жениха».
        Он встал, подошел вплотную ко мне и протянул планшет:
        - Вам надо поставить свою подпись и голосом подтвердить добровольное согласие стать моей дайринэ.
        Дрожащими не только от слабости руками я приняла у него планшет и, практически не видя из-за расплывающегося от слез в глазах текста, спросила:
        - Где подписать?
        Ткнув огромным пальцем в нужное место, Тарсу навис надо мной словно хищная птица над добычей. В тот момент, когда я уже поднесла стилос, чтобы поставить виртуальную подпись, раздался чей-то яростный приглушенный рык. Оказалось, это кареглазый кардалиец попытался предостеречь меня:
        - Девочка… мисс Дачисон, статус кайринэ не унизит вашего достоинства. Наоборот, даст множество возможностей и не потребует обязательств. Дайринэ, в отличие от кайринэ, принадлежит мужу, как и он ей. Обязательства и ответственность делятся пополам. Разве вам это нужно?
        Очень интересно! Даже в голове прояснилось. Выслушав столь заманчивую информацию, я перевела взгляд на Тарсу, которого, похоже, вот-вот от бешенства перекосит, и посмотрела ему в глаза. Ну да, там его эмоции как следует наследили - превратили черный бархат в серые пустые омуты с росчерком зрачка посередине. Вопрос сам собой сорвался с моих сухих губ:
        - Зачем это вам, командор?
        - Неужели вы решили не платить?
        Криво ухмыльнувшись, он быстро спрятал эмоции за безликой маской, но по блеску в глазах я догадывалась, какая буря бушевала за ней. Отметив его маневр уйти от ответа, медленно убрала стилос от планшета. Оценив мой жест, он все-таки соизволил ответить, намеренно добавив в голос безразличия, но то, что я услышала, совершенно не вязалось с его тоном:
        - Ты прекрасна несмотря на то, что в… - он слегка запнулся, в его глазах мелькнуло сожаление, - несколько потрепанном состоянии. Ты словно утренняя роса для жаждущей листвы. Я просто устал от одиночества, а ты, Шейлер, слишком лакомый кусочек, чтобы отдавать кому-то. К тому же неизбалованная мужским вниманием. Ведь ты родилась и выросла вне Кардаля и не знаешь своей истинной красоты и ценности. У меня есть шанс, что благодаря своему воспитанию ты проявишь ко мне больше тепла и отзывчивости, чем любая кардалийская женщина. Такой ответ тебя удовлетворит? Нам пора заканчивать, Шейлер, у меня и без вас довольно много работы.
        Тарсу сделал шаг назад и пристально уставился на меня. Конечно, немного обидно, что причина его женитьбы на мне настолько банальна. Скука! Всего лишь скука и трезвый расчет. Но вполне понятна. Ведь я тоже мучилась скукой и серостью своего бытия. Возможно, вдвоем мы справимся с ней успешнее, нежели по одиночке. Еще подкупила его честность: если бы он заговорил о неземной любви с первого взгляда, я бы засомневалась, стоит ли идти на подобный шаг, когда так нагло врут, и решилась бы поторговаться за изменение статуса.
        В принципе, когда горечь отступила и прошлые обиды не давили на самооценку, я бы остановилась на кайринэ. Но раз уж согласилась и, более того, сама потребовала сделать меня дайринэ, то отступить будет оскорблением уже самого Тарсу. А ведь он делал мне только добро: вытащил из разрушенной станции и спас от мести гарриранцев не только меня, но и Ривза, совершив невероятное. Особенно учитывая тот факт, что там творилось и в каком безвыходном трагическом положении мы находились. Даже приятный комплимент мне сделал, чем несказанно удивил и порадовал в столь сложной ситуации. Значит, та маленькая искорка, проскочившая между нами на корабле гарриранцев, не показалась и не приснилась!
        Больше не раздумывая, я решительно подписала и подтвердила согласие голосом. И только отдав планшет Тарсу, со странным изумлением поняла, что теперь я замужняя женщина и передо мной мой муж. Видимо, адреналин, на котором я держалась до последней минуты, иссяк. От потери крови, ран, усталости и пережитого шока мои мысли неудержимо разбегались, голова становилась ватной, руки-ноги замерзали и наливались тяжестью, отказываясь подчиняться. С вялой отстраненностью я наблюдала, как Тарсу проделал тот же ритуал и зафиксировал регистрацию брака. Уплывая в небытие, я недоумевала: зачем нужна такая поспешность? Но вдаваться в подробности не осталось ни сил, ни желания…
        Наконец Тарсу приказал проводить Ривза в отведенную ему каюту, а сам подошел ко мне и помог встать. Придерживая меня за многострадальный локоть, он что-то говорил, но как только я поменяла положение тела, заболела каждая клеточка. Я начала медленно оседать, окончательно теряя связь с внешним миром. Последнее, что расслышала, - это отчаянный возглас:
        - Черт подери, она же, наверное, ранена! Укуси меня Риктуз!
        И спасительная темная пустота накрыла меня…
        Глава 8
        Я ощутила, как чьи-то заботливые руки осторожно освободили меня от скафандра и уложили на жесткую поверхность. Потом услышала голоса двух мужчин, один из которых - командора Тарсу, моего новобрачного.
        Сначала раздался раздраженный голос незнакомца:
        - Нет, ну как можно было не заметить, что у нее в лице ни кровинки не осталось?! - Мужчина был явно зол на командора и не скрывал этого. - Судя по показаниям сканера, перелом шестого ребра и несколько трещин в других… сотрясение головного мозга… кровопотеря… Да у нее располосована вся спина. Боги Кардаля, кто ее так отделал? Она же женщина!
        Гневное бухтение врача прервал напряженный и взволнованный голос Тарсу:
        - Это угрожает ее жизни, Раувсин?
        - Нет, командор! Но состояние довольно тяжелое. Должно быть, ей было очень больно и трудно сидеть в рубке и слушать вас. Я вообще удивляюсь, как она так долго продержалась. Красивая и сильная девочка, хотя и миниатюрная по сравнению с натуралами. Я хорошо понимаю, почему вы выбрали ее и пошли на шантаж, чтобы сделать дайринэ. Но вам придется быть с ней очень осторожным. Она выросла не на Кардале, ей и так придется долго адаптироваться к нашему тяготению и климату. И вы своими габаритами или неосторожностью можете невольно навредить ей, добавив проблем.
        - Не волнуйся, Раувсин! Я позабочусь о ней. Этот маленький прекрасный цветок не потеряет ни одного лепестка, будучи моей. Клянусь Кардалем!
        Я услышала короткий горький смешок Тарсу, затем он продолжил:
        - Ну да, как только комитет узнает о том, как этот цветочек оказался в моих руках и каким способом я заполучил свою дайринэ, меня будут долго полоскать в грязи. Особенно если она откажется от своих слов и от меня заодно. Вот же Альвар посмеется… Он на нее тоже клюнул, как только у гарриранцев увидел, но я его опередил. Теперь он позаботится о том, чтобы я съел свой шлем и желательно подавился, чтобы Шейлер побыстрее овдовела, а он смог занять мое место.
        Затем я услышала осторожный вопрос врача:
        - Вы считаете, она стоит таких усилий? Незнакомка, да и чужая к тому же.
        Я слушала ответ, затаив дыхание.
        - Эта девочка стоит, Раувсин! Ты бы видел, как она, словно дикий Риктуз, билась за своего друга, несмотря на свое состояние. Маленькая, но храбрая! Даже со мной до последнего торговалась, чтобы помочь ему. Когда мы поднялись на палубу к гарриранцам, Рок выбивал из нее внутренности, а доктор Ривз закрывал ее собой. И потом заступался. Она помнит добро и платит тем же. Я уверен, что такая женщина достойна всех усилий.
        Тарсу прервал шокированный возглас Раувсина, который в этот момент разрезал на мне костюм и полностью обнажил израненную спину:
        - Не может быть!!!
        - Что случилось, Раувсин? Раны тяжелее, чем ты думал?
        - Нет, командор, вы должны увидеть сами, чтобы поверить.
        Пока я, что называется, прикусив язык, терзалась мыслями, что вызвало у врача подобную реакцию, моей спины невесомо коснулись пальцы, скорее всего - мужа. Он осторожно убрал в сторону слипшиеся от крови волосы, а потом, пораженно выдохнув, медленно «прошелся» пальцами вдоль позвоночника, словно выписывая узоры.
        Узоры!
        И тут у меня в мозгу словно щелкнуло. Мое пятно-тату, с которым я родилась! Вот что их так поразило и взволновало. Росписями на теле давным-давно никого не удивишь, почему эти-то вдруг разволновались? Или не вдруг?
        Вслед моим размышлениям раздался восхищенно-ироничный комментарий Раувсина, и обращался он к Тарсу по-дружески:
        - Да-а-а… Ильсур! Теперь в дополнение к твоим неприятностям, связанным со скоропалительным браком, придется доказывать всем, что ты действительно достоин ее, что ты Мистер-Самые-Большие-Яйца-Кардаля, раз довелось обрести эту дайринэ. Такое сокровище я встречаю впервые. Я вообще не слышал, чтобы за последние несколько сотен лет встречались подобные женщины. Четыре наследника и улучшенный генофонд Кардаля! Ха! Да теперь твой кузен Альвар кер Тарсу сам съест свой шлем, ведь упустил такое сокровище!
        Я открыла глаза и, повернув голову, уставилась на мужчин, которые в этот момент сверлили друг друга взглядами. Вот только врач смотрел на командора с насмешливым уважением и восторгом, а у того взгляд был странно растерянным, как если бы он еще не осознал некое свалившееся на него «счастье» в лице странной полукровки. Потом, не отрывая от моей поясницы левую руку, правой Тарсу с силой потер лицо. Наверное, пытался привести себя в чувство. Потрепав короткий ежик волос, он столкнулся с моим внимательным тревожным взглядом и мгновенно принял прежний невозмутимо-деловой вид.
        - Ты все слышала, моя дайринэ?
        - Что вы у меня на спине увидели? Из-за чего такой ажиотаж? - мой голос был тихим, сиплым и измученным.
        Отвечая, Тарсу снова погладил мою поясницу, успокаивающе и ласково, едва касаясь кожи, чем вызвал благодарное тепло в сердце.
        - Это знак Кардаля. Женщина, носящая его, не бесплодна и может родить детей. Этот знак говорит о том, что ты произведешь на свет двух девочек точно и еще двоих детей, пол которых пока не определен. В нашем случае пол будет зависеть от моих генов. Вынудив тебя стать моей дайринэ, я одновременно получил возможность естественным путем продлить свой род и улучшить его генофонд. Это огромная честь, но и ответственность тоже. Клянусь тебе, Шейлер, сделать все возможное, чтобы оправдать возложенную на меня ответственность и, конечно, твои ожидания. Я богат, мой род довольно известен, поэтому ты ни в чем не будешь нуждаться и займешь положенное тебе место в обществе.
        С каждым его словом у меня все больше открывался рот и, попирая законы биологии и физики, округлялись глаза. Даже боль в спине не очень ощущалась. Думала, моя «тату» - это уродство. По крайней мере, так твердил бывший жених, да и сама я себя в этом почти убедила. А на самом деле это дар жизни - возможность родить детей! Кто бы мог подумать, что странная татушка - пропуск в мир материнства. А если бы ее не было? Как страшно было бы узнать о бесплодии…
        Меня накрыло волной облегчения, внутри словно растаял ледяной ком обид и непонимания, мешавший жить. Я столько о себе узнала хорошего, что неожиданно захотелось плакать и смеяться одновременно.
        Это что же получается? Я красивая, хоть и миниатюрная. Даже, как сказал Тарсу, прекрасная и храбрая. Желанна как женщина, а теперь еще и недостатки, вернее, те мои качества, которые считались таковыми, вдруг превратились в достоинства. То, что раньше я скрывала от всех, опасаясь чужого мнения, стало предметом гордости.
        В голове кружился целый вихрь мыслей - попробуй выделить самые важные или хотя бы необходимые именно сейчас вопросы. Вычленив плавающий на поверхности, элементарный, я спросила Тарсу:
        - Так тебя зовут Ильсур? Я могу обращаться к тебе по имени или это у вас не принято? Ты же почему-то не сказал, как тебя зовут, когда женился на мне.
        Муж, поглаживая большой горячей ладонью мою поясницу и бедро, с непередаваемым теплом в голосе мягко ответил:
        - Да, Шейлер, меня зовут Ильсур. Конечно, называй меня по имени, ведь отныне и навсегда я - твой дайри! Понимаю, что у тебя еще много вопросов, но давай я отвечу на них потом, когда ты отдохнешь и подлечишься. У нас вся жизнь впереди и океан времени для общения. Спи, единственная моя!
        Он сделал знак врачу, и тот, не слушая моих неуверенных возгласов, вколол мне, судя по ощущениям, снотворное. И меня снова укрыла темнота.
        Глава 9
        Я банально провалялась в медотсеке двое суток, прежде чем меня наконец-то выписали - отпустили в мою новую каюту. Перед этим Раувсин посоветовался с моим дайри и доложил, что от моих ран скоро не останется ни следа, кожа восстановлена. Остались только легкие последствиями сотрясения, да нужно оберегать побаливающие ребра. Как сказал врач, режим, покой и хорошее питание - и все будет отлично.
        Вообще, к моменту выписки врач меня начал бесить. Он обращался со мной, как с фарфоровой статуэткой, чем не просто раздражал, а вызывал глухую ярость, но я вежливо молчала. А все потому, что к подобной заботе со стороны чужих, да и немногочисленных близких мне людей не привыкла. Пришлось убеждать себя, что это нормально, а вот вести себя подобно капризному ребенку взрослой женщине-ученому не положено. Но как только я получила добро на выход, едва не вылетела из медотсека на космической скорости.
        Мне выделили каюту рядом с командорской, что, признаться, нервировало: не определилась я, как себя вести с ним, и эта неопределенность подсознательно давила на психику. Не могла отделаться от смущающих спокойствие и сон мыслей, что я теперь замужняя женщина и скоро придется стать ею в действительности. Я была абсолютно к этому не готова. И даже тот факт, что небольшой опыт совместной жизни у меня был, спокойствия не добавлял.
        Ильсур - чужой мне мужчина. И хотя он при каждой встрече вызывал трепет и теплые чувства, но ведь это не пожар, как хотелось, и не любовь, как мечталось. Более-менее придя в себя после катастрофы и откровений в медотсеке, я думала, что чувствую к нему благодарность за спасение и участие, ведь мы, по большому счету, не знакомы и стали супругами в силу стечения обстоятельств. Возможно, наш скоропалительный брак так же быстро закончится.
        Тарсу несколько раз заходил ко мне в медотсек и отделывался ничего не значащими фразами, лишь настойчиво интересуясь моим самочувствием, чем добавлял сомнений. А многолетняя привычка все анализировать и раскладывать по полочкам делала свое дело. Я - ценный носитель генома, который могут использовать по назначению, и совсем обидно, что сама же на это подписалась. Что теперь говорить об обстоятельствах, сделке ради спасения Ривза, голове, затуманенной болью и отчаянием? Рано или поздно за все приходится расплачиваться. И сколько бы я ни накручивала себя, ничего не изменится. Что ж, поживем - увидим, как говорила приемная мама.
        Пока я осматривалась внутри обычного жилого помещения на корабле, Ильсур стоял, прислонившись к переборке у открытой двери. И молча, с нескрываемым удовольствием и любопытством наблюдал за мной. Он сложил руки на груди, демонстрируя ее ширину и мощь и заставляя меня испытывать еще большее смущение и неловкость оттого, что я это неосознанно заметила и оценила.
        - Прости, Шейлер, на моем корабле нет женской одежды. И даже мужской твоего размера. Имеется только пара костюмов для ученых, изредка бывавших здесь по различным делам. Тебе придется потерпеть до прибытия на Шлак.
        Я встрепенулась - Шлак! Резко развернувшись и раздраженно убрав с лица разметавшиеся волосы, осторожно спросила:
        - Мы летим на Шлак? Дайри, ты так и не сказал, как выполнишь свою часть сделки: каким образом Ривз доберется до дома?
        В напряжении, опасаясь подвоха, я ждала, что скажет Ильсур. Он прищурился, на его лице проступила мрачная усмешка.
        - Да-а-а… Шейлер! Только благодаря тому, что я кардалиец и честь для меня превыше всего, сделаю все, чтобы выполнить наше соглашение. Но ты слишком наивна и доверчива, сама прыгнула в капкан и только сейчас поинтересовалась условиями соглашения. Учись быть более осторожной, не такой доверчивой и поспешной в решениях. Хотя именно это помогло мне заполучить тебя!
        Я мучительно покраснела, осознавая просчет и последствия. Ну и натворила! И ведь действительно, сейчас Ривз зависит только от порядочности Тарсу. И факт, что тогда я была не в себе, плохо соображала да и вообще не могла думать, меня не извиняет. Я круглая - нет! - абсолютная дура! Сидела в полуобморочном состоянии и пялилась на него, думая лишь о том, кем выгоднее стать для моего эго: женой или любовницей. А не о том, что нужно делать.
        Отметив, как я под тяжестью вины и самоуничижения все ниже опускаю голову, не в силах смотреть ему в лицо, Ильсур уже более мягко и успокаивающе продолжил:
        - Не волнуйся, Шейлер. Мы летим на Шлак, а там пока еще есть временное торговое сообщение с Федерацией. Мы высадим там Ривза, и он сможет отправиться на Землю на любом транспортнике. Заодно тебе одежду купим.
        Одежда - это хорошо, но меня встревожило другое.
        - Ильсур, а как он купит билет до дома? Ведь у Ривза с собой, как и у меня, нет ни вещей, ни денег?
        Глаза Тарсу при упоминании его имени блеснули от удовольствия, но, дослушав вопрос, он снова помрачнел и с холодком в голосе ответил:
        - Тебе, моей дайринэ, больше не стоит волноваться о деньгах, я позабочусь обо всем. А вот как доктор Ривз будет добираться до Земли, меня не волнует. Я высажу его на Шлаке, а дальше пусть сам думает, как заработать на дорогу домой.
        Я похолодела и выпалила в отчаянии:
        - Но ты же обещал помочь ему?!
        - Нет, моя девочка, я ничего подобного тебе не обещал и не уточнял, за что ты должна заплатить собой! Этот пункт ты упустила, хотя понимаю, что в том твоем состоянии вообще чудо, что ты была в сознании. Поэтому проявлю снисходительность и добрую волю к твоему коллеге и другу. Мы отсоединились от штурмовой группы Кардаля, которой я должен командовать, и летим к Шлаку, чтобы облегчить твоему Ривзу дорогу домой. Заметь, я спас ему жизнь, а теперь везу на ближайшую к Земле планету, исполняя условие договора. Как я считаю правильным и достаточным в отношении доктора Ривза!
        Я уставилась на него, не в силах что-нибудь возразить. И хотя в глубине души считала, что он прав и даже более - благороден и терпелив, чем были бы многие на его месте, но Ривзу это не поможет. Уверена, как только новость о нападении Гаррирана на Цурру-1 достигнет Шлака, начнется паника и массовая эмиграция землян. Тогда Ривзу потребуются большие деньги, чтобы улететь домой.
        Задумавшись над сложившейся проблемой, я упустила момент, когда Ильсур, не дождавшись ответа, вплотную подошел ко мне. Приподнял мое лицо за подбородок, чтобы смотрела на него. Его зрачки черной дырой притягивали взгляд, и несколько мгновений между нами стояла напряженная, искрившая тишина. Приходилось задирать голову, поскольку ростом я была Ильсуру до ключиц, несмотря на свои сто восемьдесят сантиметров, выше среднего на Цинии. К тому же он был в два раза шире и мощнее меня, что и вовсе усиливало ощущение давления и безысходности.
        Командор Тарсу словно каменная скала возвышался надо мной и подавлял авторитетом и харизмой. Большим пальцем он ласково погладил мой подбородок, затем мизинцем - шею, создавая у меня ощущение, что кожа под его рукой горит. Замерев, не отрываясь, я с трепетом смотрела, как он медленно склоняется надо мной… Наконец горячие мужские губы накрыли мои.
        Сначала муж словно пробовал меня на вкус, а потом его язык скользнул внутрь и начал неспешное знакомство с моим, вызвав пожар в моей крови. Испугавшись этих новых ощущений, я резко отстранилась и не нашла в себе сил посмотреть ему в глаза. Только спустя несколько секунд и один судорожный вздох решилась поднять голову и неуверенно, исподлобья посмотрела на него. К моему изумлению, Ильсур довольно улыбался. Едва заметные насмешливые лучики-морщинки разбегались в уголках его глаз. Он не сердился на меня, а просто забавлялся ситуацией.
        Хмыкнув, он повернулся и, прежде чем уйти, сказал:
        - Отдыхай, моя дайринэ, у нас еще будет время для более близкого знакомства.
        Отбросив смущение, я быстро попросила, пока он не ушел:
        - Ильсур, подожди! Выдели мне, пожалуйста, место для работы, хотя бы немного, и дай любой копьютер. Я же могу как твоя дайринэ просить об этом?
        Слегка нахмурив идеальные черные брови, муж согласно кивнул, и я решилась продолжить список необходимых дел, который составила накануне:
        - Еще я очень прошу: дай мне какие-нибудь материалы по Кардалю, чтобы узнать о нем побольше. О традициях, обычаях, истории планеты. Обо всем! Ведь я ничего не знаю ни о вас, ни о себе, ни о планете, где буду жить.
        В этот раз он улыбнулся краешками губ и ласково промурлыкал:
        - Я рад, что ты заинтересовалась Кардалем. Ты права, придется со многим столкнуться самой. Я прослежу, чтобы тебе подобрали как можно больше информации. Меня тоже можешь спрашивать обо всем, что заинтересует. Небольшой отсек для работы я тебе выделю, но хотел бы взамен знать, над чем ты будешь работать.
        - Да, конечно! - согласилась я с правом Ильсура знать.
        И пошла в душ. Я немного привела себя в порядок после того как в первый раз проснулась в медотсеке, но помыться в воде не разрешил врач, Трей Раувсин. Предложил воспользоваться салфетками, если уж невтерпеж. Вода! Какая прелесть!
        Вода не только благотворно подействовала на тело, успокаивая и хоть ненадолго унося проблемы, но и промыла мозги, потому что я нашла способ в кратчайшие сроки заработать денег для Ривза. Теперь он сможет улететь на Землю как можно скорее. Спать легла со спокойной душой и уже засыпая, с удивлением отметила про себя, что с предвкушающей улыбкой думаю о встрече с мужем.
        Завтракала я в каюте. Ильсур принес еду вместе с носителем информации по Кардалю и сообщением о выделенном мне для работы месте. Он поел вместе со мной и довольно быстро ушел, перед этим странным горячечным взглядом окинув меня, одетую в «ученый», висящий на мне балахоном костюм. Пожав плечами, я села знакомиться с историей Кардаля.
        Колония на Кардале создавалась в основном для научно-исследовательской работы и поэтому, когда были потеряны все связи с Землей, местные жители выбрали научный путь выживания. За более чем тысячелетний разрыв кардалийцы довольно сильно изменились как внешне, так и внутренне. В первую очередь ученые изменили физиологию колонистов, как можно лучше приспособив слабые человеческие тела к суровым условиям планеты и более сильному тяготению. Именно поэтому кардалийцы гораздо выше, мощнее и сильнее любого гуманоида в известной людям галактике. Дальнейшие исследования позволили продлить жизнь новому народу, впоследствии новой расе, в среднем до трехсот лет - этот факт меня приятно поразил. Потому что обычные люди до сих пор в среднем живут всего сто пятьдесят лет. Температура тела у кардалийцев из-за особенностей звезды Кардаля выше, чем у землян. Я поняла, почему все время мерзла, а в руках мужа как будто горела.
        Изменения и усовершенствования физиологии позволили кардалийцам выжить, но дальнейшие игры с генотипом дали отрицательный эффект. Особенно это сказалось на женщинах. При внушительных размерах мужчин женщины оставались слабыми, не отличались выносливостью и выживаемостью в любых условиях, походя скорее на тепличные цветы. Связи с обычными людьми, как выяснилось уже после возобновления отношений с Землей, стали практически невозможны или настолько редки, что их список занимал всего пару страниц за время дальнейших контактов.
        Еще худшие последствия, связанные с «размножением», сказались чуть позже. Ученые и правительство уже давным-давно суверенного государства, названного тоже Кардалем, работали над увеличением численности населения планеты, для чего были предприняты довольно рискованные шаги и эксперименты. И, видимо, перемудрили. Допустив оплошность, ученые не спешили обнародовать ошибки и пытались исправить их последствия. В итоге бум рождаемости новых генномодифицированных кардалийцев довольно быстро сошел на нет, а затем и вовсе привел к плачевным последствиям, которые до сих пор не устранили. В данный момент население Кардаля составляет чуть больше полумиллиарда, и численность не растет, а в течение длительного времени с величайшими усилиями сохраняется.
        Женщины планеты Кардаль приобрели интересную особенность, которая долго раздражала меня: «рисунок» на теле. Но за это художество, как выяснилось, кардалийки убьют кого угодно, лишь бы заполучить. Иринь! Так называется «тату» на моей спине, вдоль позвоночника. Иринь означает, что женщина, рожденная с ним, может самостоятельно родить ребенка. Точнее, имеет определенное количество живых яйцеклеток, а количество ир - листиков или клубков на ветвях ириня - указывает на то, сколько конкретно детей она может произвести на свет. Зачастую даже какого пола. Большая часть женского населения, увы, бесплодна, и только отмеченные иринем приносят потомство мужьям и всему Кардалю.
        Когда нерадостные факты все-таки выплыли наружу и были официально обнародованы, кардалийцы приняли законы и правила для самосохранения и выживания. Со временем они поделились на три касты и два подвида. Первый подвид - это естественно рожденные, или, как их еще называли, натуралы. Они делились на воинов и ученых. Второй подвид - искусственно зачатые, invitro (вне жизни), или витроны. Супружеские пары, мужчины и женщины, которые хотели завести детей, но из-за бесплодия не могли сделать это естественным путем, подавали заявку на искусственное оплодотворение. Врачи брали генный материал у матери и отца, как говорится, «смешивали, но не взбалтывали», и искусственным путем создавали эмбрион в пробирке. Некоторое время за его развитием наблюдали, затем подсаживали в матку женщины и с помощью гормональной терапии поддерживали беременность до самых родов.
        Такие дети, к сожалению, не получали новых улучшенных признаков или качеств, а в основном дублировали родителей и были обычными, ничем не выделяющимися из средней массы населения и довольно слабыми физически. Именно благодаря способу зачатия детей из пробирок назвали витронами. Пробирочниками, как иногда между собой хмыкали особо заносчивые натуралы. Впрочем, их в ответ обзывали гмо-шниками.
        Что касается детей, которые рождались у женщин с иринем, то они обладали массой достоинств и блестящими способностями благодаря естественной игре генов во время оплодотворения, вносившей нужное и полезное разнообразие в общий генотип. Но и здесь проявился интересный феномен. Распределение генов происходило таким путем, что совмещения двух ведущих признаков не происходило. Если ребенок рождался с научным складом ума, то он обладал субтильным по кардалийским меркам сложением. По-моему, и этого было достаточно, чтобы он выглядел как атлет выше среднего.
        Как правило, жизнь таких людей была связана с научно-исследовательской деятельностью: конструкторской, инженерной и тому подобным. Сюда же отнесли все виды искусства. И наоборот, если природа наделила тебя огромной физической силой, то приоритетным направлением дальнейшей деятельности становилась армия или другая силовая структура: полиция, разведка, спасатели. Именно в этой деятельности проявлялись особые таланты и способности, блестящий ум и наклонности стратегов и тактиков.
        Женщины с иринем становились национальным достоянием и находились под особой опекой правительства, да и всего народа в целом, а также весьма ценились в своей касте. Их уважали, холили и лелеяли. Крайне редко женщины из касты ученых вступали в брак с мужчинами из касты воинов из-за чистоты и совершенствования полезных качеств своего генотипа. Более того, кардалийки с иринем организовали Совет матерей, или, если совсем точно, Совет тайринэ, ведь мать на кардалийском - это тайринэ. Со временем совет тайринэ приобрел большое влияние.
        Читая о традициях и обычаях, я, что называется, кусала локти от досады, чувствуя себя еще большей дурой. Как выяснилось, на Кардале процветает своеобразный патриархат, институт брака весьма защищен. Но есть сотня-другая «но». Во-первых, у женщин хрупкое здоровье и девочек рождается намного меньше, чем мальчиков. К переходному возрасту по разным причинам этот разрыв становится еще больше, поэтому со временем на планете образовался дефицит женских «особей».
        Во-вторых, из-за перипетий с деторождением многие женщины, особенно это касается бесплодных, не видят смысла связывать себя узами брака и порой всю жизнь остаются свободными или на положении официальной подруги, без пожизненных обязательств. Это кайринэ, то есть свободные. В таких отношениях мужчина обязывается полностью содержать свою подругу. Довольно часто они даже проживают вместе. Женщина в ответ обязывается хранить верность своему кайри, или другу. Такой союз наиболее распространен, может длиться годами и не носит уничижительного характера для женщины, скорее - не лучший для мужчины. Ведь женщина приобретает дармового кормильца, защитника и любовника с одним обязательством: хранить ему верность. В любой момент, по обоюдному согласию или без такового, женщина имеет право выйти из подобного союза или, наоборот, перейти на новый уровень отношений, став дайринэ или женой.
        С дайринэ отношения носят совсем другой характер и являются нерасторжимыми. Дайринэ женщина соглашается стать, когда полностью доверяет своему мужчине, готова уступить ему многие свои права и свободу. Статус дайринэ женщина получает и тогда, когда собирается завести ребенка. Каким способом, естественным или нет, роли не играет. Более того, для отмеченных иринем статус дайринэ обязателен, ведь они хранительницы генофонда расы.
        Таким образом, я могла бы несколько лет думать и притираться к Ильсуру, прежде чем стать его официальной собственностью и потерять многие возможности и права, а в итоге - сама же по глупости отказалась от них из-за дурацких старых обид и предрассудков, которые на Кардале вообще не существовали. Осталось только скрежетать зубами от бессилия что-либо изменить. На данный момент я много потеряла, а Тарсу - приобрел, в том числе и жену-натуралку, о чем раньше, вероятнее всего, мог лишь мечтать. Исходя из полученной информации, в последнее время женщин в касте воинов рождалось все меньше и меньше, а ученые своими делиться уж точно не намеревались. Интересно, кто будет воевать, если станет некому рожать воинов?!
        Придется мне в этой ситуации искать хоть что-нибудь положительное, чтобы не утонуть в депрессии и жалости к себе. Тем более Ильсур мне нравится, я искренне восхищаюсь некоторыми сторонами его характера и поступками. Да одно наше с Ривзом спасение добавляет привлекательности моему вынужденному браку! Надо учиться жить по-новому и смотреть на изменения с оптимизмом. И в первую очередь - наладить отношения с мужем.
        Я снова поймала себя на мысли, что довольно быстро приняла свое замужество, раз все время, думая об Ильсуре, на автомате называла его мужем или по имени. Улыбнувшись этому, отправилась пройтись по кораблю и проведать доктора Ривза.
        Глава 10
        - Я не могу присвоить это, Шейлер! Как ты не понимаешь, девочка, это чужой проект! Какое я имею моральное право воспользоваться им, когда трупы людей, работавших над ним, парят в космосе? После того, что произошло?..
        - Нет, это вы не понимаете, доктор Ривз! Люди работали, вкладывали силы, знания, душу и время. Благодаря этим работам вы сможете оплатить перелет до Земли. Вам это необходимо, более того, так вы спасете жизнь дочери. Вполне безобидные разработки никому не принесут вреда, только пользу. Не хотите чужие - используйте мою, по оптимизации управления кораблями. Продав ее, вы обеспечите полноценное лечение дочери, пока не найдете новую работу. И вообще, будет приятно утереть военным нос и продать ее заново, только противной стороне. Чтобы просто уравнять ситуацию в бою. Тогда земляне не полезут лишний раз, не сунутся куда не просят, зная, что у них нет этого преимущества.
        Мы разговаривали долго, зато в итоге мне удалось убедить Ривза в правильности моих доводов о способе добычи денег на его перелет. Побеседовав еще полчаса, я оставила его раздумывать о жизни, а сама направилась в рубку. Не хотелось сидеть в четырех стенах и заниматься самокопанием, наоборот, появилось желание стать хоть чем-то полезной мужу и экипажу корабля. Они с таким теплом и радушием встретили меня, ни разу не выказав пренебрежения или неприязни! Я наконец определилась с тем, кто я и откуда, а как сказал Ильсур, через несколько суток мы, возможно, узнаем, и кто моя мать. Пора вливаться в новый коллектив, народ или, точнее, расу и обретать новый дом. Еще приятно знать, что меня на Кардале ждут и будут рады.
        Оглядевшись на пороге рубки уже свежим взглядом, я робко улыбнулась очень даже заметившим меня мужчинам, а потом, увидев на мостике командора, тихо беседующего с кареглазым кардалийцем, направилась к ним, по-кошачьи мягко ступая по рифленому полу мужской территории. Сначала кареглазый уставился на меня горящими восхищением глазами, заставив почувствовать себя неловко и почти виновато. Затем ко мне медленно обернулся сидевший лицом к пилотам и навигаторам Ильсур, и ожидая, пока я подойду, молча наблюдал за мной.
        Оказавшись рядом с ним, я положила ему на плечо ладонь и неуверенно улыбнулась, заглядывая в черные внимательные глаза.
        - Я не помешаю вам? Мне было бы очень интересно познакомиться с начинкой вашего корабля и внутренним техническим устройством.
        Ильсур пристально вглядывался в мое лицо, изучая эмоции и подоплеку странного, наверное, интереса. Поэтому я решила облегчить ему задачу и честно призналась:
        - Я разработала несколько программ, улучшающих управление кораблем и его защиту от чужого воздействия, и мне интересно было бы проверить, как это работает у вас. Может, смогу чем-нибудь помочь?
        Командор вежливо улыбнулся и сразу отшил:
        - Шейлер, я, конечно, разрешаю тебе исследовать корабль, но в разумных рамках, а лезть в программы - нет! Наши корабли на несколько лет опережают по маневренности и оснащенности земные, так что лучше оставить все как есть. Кстати, позволь представить тебе моего кузена. - Он посмотрел на своего кареглазого собеседника. - Альвар кер Тарсу из младшей ветви нашего рода и поэтому имеет приставку к имени «кер». Он восхищен тобой, но, к его великому сожалению, ты уже моя дайринэ, это зафиксировано в брачном регистре Кардаля. И расторжению наш брак не подлежит.
        Я приоткрыла рот сначала от обиды, а потом - от удивления. И поспешила выяснить:
        - Да-а-а?.. Ну надо же! И как это стало известно на Кардале? Нам до него пару недель лететь! Неужели ваши средства связи позволяют общаться на таком расстоянии?
        - Малышка моя сладкая! Принцип связи у нас не такой, как у вас. Если бы ты не стала моей дайринэ, то не узнала бы о нем. Так вот, связь осуществляется по принципу ячеек. Мы посылаем сигнал, который использует любой промежуточный корабль, потом он следует дальше, от квадрата к квадрату, пока не доходит до адресата. Корабль-связник может быть не нашим, информационный импульс незаметно пользуется его сетью, правда, по ходу дела иногда прихватывая другую информацию, если нужно.
        Командор делился кардалийскими тайнами, с легкой усмешкой глядя на мое вытянутое лицо и хмуро сдвинутые брови. Заметив мою реакцию, он взял мою руку и потер большим пальцем серединку моей ладони, утонувшей в его руке. От этой неожиданной ласки я растерялась и замерла, не зная как реагировать. Потом отвела глаза, млея от тепла его ладони, и кивнула:
        - Понятно!
        И тут же натолкнулась на понимающий и потускневший взгляд Альвара, до которого дошло, что ему со мной ничего не светит. Тем более Ильсур поднес наши руки к лицу и, словно большой кот, потерся о мои напряженные пальцы. По своим загоревшимся щекам поняла, что краснею от смущения и неловкости, но стойко пялилась по сторонам, игнорируя улыбающихся пилотов и навигаторов.
        Ильсур, видя, что мне не хочется уходить, предложил присесть рядом, но я отказалась и еще несколько минут простояла около него, с удовольствием ощущая ладонью его тепло, наблюдая за его движениями и выражением лица, слушая его дыхание.
        «Да, этот мужчина приводит меня в трепет и восторг - это неоспоримый факт!» - в мыслях честно призналась себе. Но так хотелось большего! Гореть не только телом, но душой и сердцем.
        Внимательно понаблюдав за пилотами, я не удержалась. Извиняясь, пожала мужу руку, отошла и встала за их спинами. Мы перекинулись парой фраз, и уже через минуту я закидывала их профессиональными вопросами, попутно изучая панель управления. Они беседовали со мной с искренним удовольствием, благодаря чему я расслабилась и полностью погрузилась в рабочую атмосферу. У меня прямо до неприличия чесались руки пройтись по консоли управления, заглянуть за нее. Я уже мысленно раздвинула защитные панели и залезла внутрь, когда чья-то рука, потянув меня назад, «вытащила наружу».
        Я раздраженно подняла голову, чтобы возмутиться подобным поведением, но натолкнулась на горящие взгляды пилотов, а затем на пылающий бешенством - Ильсура. Он вывел меня из рубки, а в коридоре и вовсе поднял на руки и стремительным шагом направился, судя по всему, к моей каюте. А как только за нами закрылась дверь, Ильсур словно потерял рассудок.
        Уложив меня на кровать, он начал рывками стаскивать мою одежду. При этом жадно целовал в губы, легонько покусывая их и посасывая. Раздвинув костюм на моей груди, обхватил полные полушария и сжал чувствительные вершинки, от чего меня прострелила сладчайшая боль. Казалось, он больше ни о чем не мог думать, только хотел поскорее оказаться у меня между ног, что и сделал. И вот тут я испугалась, испугалась по-настоящему: огромный, сильный и слишком необузданный любовник… порвет пополам и не заметит. Попробовала отстраниться - и не смогла. Закричала, молотя Ильсура кулачками по спине, пытаясь вернуть ему трезвое мышление. И он меня услышал. С трудом сфокусировав взгляд, мутными серыми глазами с тонкой полоской зрачка муж уставился на меня, тяжело дыша и пытаясь взять себя в руки. Потом хрипло выдохнул:
        - Почему нет, дайринэ?
        Я сглотнула.
        - Ты меня напугал! Мне страшно, я не знаю тебя и на что ты способен в таком состоянии. Я хочу сначала привыкнуть к тебе. Мы всего лишь три дня знакомы, а ты меня в постель затащил. Причем с таким бешенством, как будто убить хотел.
        Ильсур скатился с меня, позволив с облегчением выдохнуть, и хрипло, с грустью и иронией извинился:
        - Прости, дайринэ, я не хотел пугать тебя! Просто слишком сильно хочу и буду хотеть всегда! Ты… ты сама спровоцировала меня! Так смотрела на ту консоль, будто влюбилась в нее с первого взгляда, что тебя наверняка захотели все мои ребята. Я и взбесился, увидев, как они восхищенно пялятся на тебя, Риктуз их забери. И явно думали что попало. Поверь, я никогда не страдал подобными вспышками ревности, а сейчас вот сподобился. А насчет постели… Шейлер, я в полном объеме выполняю условия договора и свои обязательства перед тобой, а ты - нет. Подумай об этом на досуге, прежде чем в чем-то обвинять меня.
        Тем не менее дайри мягко коснулся губами моей щеки, поднялся и вышел из каюты, оставив меня в растрепанных чувствах, муках совести и, как ни странно, радости оттого, что он ревнует. Значит, наши зарождающиеся отношения не только попытка убить скуку, но и что-то больше, глубже. Я надеюсь! Если бы еще и низ живота не ныл от неудовлетворенного желания. Ох как у нас все непросто!
        До Шлака оставалось лететь двое суток. За неделю я облазила корабль где только можно, заглядывая во все «дырки», и до изнеможения работала в своем «кабинете», адаптируя «Живой щит» под корабль кардалийцев. Ну и между делом, надеюсь, незаметно наблюдала за мужем. Хотя видя, как старательно отворачиваются члены экипажа, когда я перехватываю их взгляды на себе, понимала, что мое тайное увлечение вряд ли осталось незамеченным и молчаливо одобрялось. Вот потешаются надо мной, наверное! Гады!!!
        Тарсу вел себя со мной подчеркнуто предупредительно и вежливо. Каждое утро приносил завтрак в каюту и ел вместе со мной. За неделю он ни разу не оставил меня наедине с другими, все время появлялся в нужном месте, словно следил. Хотя, может, и наблюдал, средств для этого на корабле хватало. Муж охотно отвечал на мои вопросы о корабле, о жизни на Кардале, о себе, благодаря чему я выяснила, что он единственный ребенок, его родители живы-здоровы и будут счастливы заполучить невестку. Я была тронута, но и забеспокоилась: а вдруг не понравлюсь? Мало ли как они к инопланетянке отнесутся.
        За неделю я разглядела мужа до мельчайших деталей, отметила и запомнила каждую черточку на его лице. С облегчением и удовольствием признала, что в нем мне нравится все без исключений. Более того, он обладает рядом достоинств, вызывающих восхищение. В очередной раз попавшись на мысли о муже, одернула себя: так скоро начну его боготворить. Гад! Но красивый, большой и нежный гад. Настолько, что у меня бабочки в животе порхают и довольные мурашки по коже бегают, когда он подходит ко мне.
        После «инцидента» в постели он начал ухаживать за мной. Двигаясь с мягкой пластичной грацией хищника, «подкрадывался» ко мне и брал руки в свои. Приручал, словно маленького пугливого зверька, к своим горячим ласковым пальцам, от которых плавилось не только мое тело, но и мозги. В результате спустя неделю я мерзла без Ильсура и работая в кабинете, и ложась спать. И все очевиднее понимала, что привыкла к его теплу и нуждаюсь в нем. Привыкла заглядывать в его черные глаза, в которых неизменно вспыхивали искры радости и страсти оттого, что мы рядом друг с другом. Больше на меня не давил ни его рост, ни слишком мощное тело. Муж множество раз доказал, что контролирует свою силу, бережен и заботлив.
        Иногда я смущенно ловила себя на том, что, затаив дыхание, смотрю, как он красиво и аккуратно ест. Даже это обыденное занятие в компании с ним радовало. Я оказалась на грани влюбленности в собственного мужа, а вот что он ко мне чувствует? Ведь женился-то он на мне из-за скуки и малого количества женщин на родине. Как говорится, чтобы было с кем век коротать. И это удручало. Очень!
        Ну и засиделась я работой! Ночь уже, хоть и космическая, условная. Тряхнув головой, я встала и решила «прогуляться» по коридорам корабля, раз мне не спится. Никого не встретила, но вдруг услышала негромкие голоса пилотов, наверное, возвращавшихся из столовой. И навострила уши, потому что говорили они обо мне. Притормозив, прислушалась. Пилоты уходили дальше, и до меня доносились лишь отдельные фразы. Но я их сложила, сделала кое-какие выводы и невольно довольно улыбнулась. В душе звенели колокольчики счастья!
        И все потому, что эти члены экипажа подшучивали над командором, который влюбился в свою жену. Слишком уж вид у него то задумчивый, то довольный. Раньше за ним подобного не замечалось. Никогда! Более того, они обратили внимание на небывалое: Тарсу ревновал к другим мужчинам, а значит, чувствовал себя неуверенно. А ведь их командор никогда не терял уверенности! Факт неоспоримый и проверенный годами долгой совместной службы. Вот они и ворчали на весь женский род и на меня в частности за то, что довела их командора и мучаю незаслуженно!
        Дальше по коридору я шла пританцовывая, пока возле спортзала не услышала приглушенный шум и сопение. Заглянув туда, замерла в немом восторге. Я еще ни разу не видела обнаженного кардалийца, а тут их было сразу трое. Одетые только в облегающие штаны, они занимались спаррингом.
        Походя оценив тылы двух мужчин, я остановилась на третьем, моем муже. Это было восхитительное и сумасводительное зрелище. Ильсур стоял лицом ко мне, но пока не видел, потому что не отрывал взгляда от своих противников. Его тело поражало скульптурной красотой и гармоничностью пропорций, несмотря на размеры. Пот катился с его лба.
        Я следила за дорожками на его бычьей шее, переходящей в широкие, мощные плечи, перевитые мышцами. Точнее, это были сплошные бугры мышц. Гладкая кожа цвета молочного шоколада блестела от пота и ярко светилась в приглушенном освещении, создавая вокруг его тела волшебный ореол. Слегка волосатая грудь впечатляла мощью и силой, а его прессом можно было давить растительное масло из семян или обрабатывать драгоценные камни, настолько рельефным и крепким он выглядел.
        Длинные сильные ноги благодаря облегающим штанам продемонстрировали, что и ими он в должной мере занимается и неустанно тренирует. Но самым впечатляющим оказался огромный бугор, который становился тем больше, чем дольше я на него смотрела, сглатывая слюну и едва сдерживая стон, прижав к груди сжатые до боли кулаки.
        Медленно, с трудом оторвав восхищенный и полный желания взгляд от его бедер, я посмотрела вверх и столкнулась с черными омутами глаз Ильсура. Он опустил руки по швам и смотрел прямо на меня. Стоявшие рядом с ним спарринг-партнеры едва сдерживали довольный смех, заставив меня смущенно покраснеть и, опустив голову, испариться оттуда.
        Я неслась по коридору и ругала себя… за все. Влетела в каюту и, сдернув костюм, встала под душ. Но тут передо мной снова появилась потрясающая, будоражащая картинка: полуголый Ильсур с голодным и страстным взглядом. Я вся пылала, хоть и стояла под прохладной водой.
        Завернувшись в полотенце, вышла в каюту и с неудовлетворенным стоном плюхнулась на кровать. И ведь сама виновата: ну кто мне мешал пойти в соседнюю каюту и наглым образом - нет, на вполне законных основаниях! - воспользоваться супружеским телом?
        Зашелестела открывающаяся дверь, и передо мной предстал Ильсур. По-другому не сказать, потому что муж был облачен в длинный черный шелковый халат. Не спуская с меня глаз, муж подошел и плавно опустился на пол, сел на пятки. Я нервно сглотнула, ожидая, что будет дальше. Он смотрел на меня уже просто серыми белками, перечеркнутыми черной полосой. Затем осторожно, наверное, чтобы не спугнуть, протянул руку и обхватил мою ступню. Помассировал, поднял повыше и - положил на свое плечо. Я облизала пересохшие губы, чувствуя себя неловко оттого, что и так короткое полотенце задралось и открыло мою плоть. Но даже не пошевелилась, чтобы прикрыться или оттолкнуть Ильсура. То же самое он проделал и со второй ногой - помассировав, положил ее на другое плечо, полностью открыв меня и сделав абсолютно беззащитной.
        Мои ладони сжались в кулаки. Я не могла оторваться от почерневших глаз Ильсура. Он целовал и покусывал кожу на моих икрах, медленно двигаясь к бедрам. Покусывал, а потом зализывал. Обхватив меня за ягодицы, придвинул меня к себе, заставив совсем раскрыться. Длинные сильные пальцы осторожно скользнули к моему самому сокровенному местечку. Мой сдавленный стон - и рассудок отключился, потому что к пальцам присоединился его рот. Я сначала пыталась сдерживаться и не кричать, но очередной виток его языка вызвал такое, что я все же закричала, почувствовав, как во мне взорвался вулкан, опаляя огнем все внутри и снаружи…
        Часть моих мечтаний. Сгореть от страсти! Я даже в самых смелых мечтах не могла представить, что может быть такое!
        Легкий шелест - и полностью обнаженный мужчина лег между моих широко раскинутых ног и медленно, осторожно вошел в мое лоно, заставив меня нетерпеливо двинуться ему навстречу. Его мужское достоинство оказалось большим, но благодаря тому, что он меня хорошо подготовил, я не испытала никаких неудобств, а очень даже наоборот.
        Через несколько мгновений мы слились с ним как два ревущих пламени, устроив единый пожар. Я кричала от счастья до потери голоса. Казалось, мы сожжем наши тела и души дотла. Казалось, я умерла и снова возродилась! А ведь раньше даже не понимала: что в сексе может быть приятного? Пусть боги Кардаля защитят моего мужа - я замучаю его своим желанием.
        Глава 11
        Впервые в жизни я проснулась со счастливой улыбкой и ощущением полного удовлетворения. Душа и тело пели в унисон. Ильсур еще два раза любил меня «ночью», и спала я не больше четырех часов, но оказалось, что во мне накопилось море энергии. Потянулась как кошка и потерлась щекой и грудью об обнаженный торс Ильсура, вольготно растянувшегося на кровати во сне. Открыла глаза и - замерла, наблюдая удивительную картину: в приглушенном свете каюты мы, слегка прикрытые тонкой простыней, сияли мягким серебристым светом, рассеивая темноту, придавая самой обычной каюте сказочность и нереальность.
        Приподнявшись на локте, я с нежностью и восхищением окинула взглядом лежавшего на боку Ильсура. Одной рукой он обнимал меня за талию, защищая и оберегая, ну или, как я мысленно хихикнула, контролируя, чтобы не сбежала. Гора стальных мышц, в любую секунду готовая превратиться в смертельное оружие. Ведь не зря кардалийские псы наводили ужас на всю галактику. Теперь и я понимаю почему. Малая численность населения, особенности деторождения и развития создали идеальных воинов. Совершенных и неуязвимых! Я с трепетом думала о том, как сильно мы отличаемся и в тоже время идеально подходим друг другу. Огромный сильный мужчина и я, хрупкая, уязвимая, слабая в сравнении с ним.
        Заглянула ему в лицо и увидела, что он тоже наблюдает за мной. С интересом и легкой тревожной искоркой в черных глазах. С удивлением поняла, что мне неприятно то, что он тревожится из-за меня или чувствует неуверенность. Поэтому поспешила его успокоить - погладила по щеке, затем шаловливо почесала обросший щетиной шершавый подбородок.
        Судя по довольному урчанию и прищуренным глазам Ильсура, моя ласка понравилась. Я подтянулась выше и поцеловала его в губы, а потом, слегка укусив за подбородок, спустилась к шее, прокладывая дорожку из поцелуев и едва ощутимых укусов.
        Муж улегся на спину, предоставляя мне полную свободу. Осмелев, я добралась до коричневых сосков на его мощной груди и, лизнув их, забралась на него, уселась верхом. Я никогда не была смелой и инициативной в интиме с бывшим другом, а сейчас сама себя не узнавала. Но рядом с Ильсуром мне хотелось быть… дикой и необузданной. Тем более он поощрял меня голодным взглядом и возбужденной плотью. Раздумывать и затягивать я не стала. Дальше мне «работать» не пришлось: он все делал за меня, помогая и направляя большими сильными руками, обнявшими мои бедра…
        Получив разрядку одновременно с Ильсуром, я в изнеможении упала ему на грудь. Немного успокоившись, погладила ее, прислушавшись к гулкому биению его сердца. Да! При таких размерах этого мужчины его сердце, наверное, как три моих!
        Я с надеждой взмолилась о том, чтобы и любило оно в три раза больше и сильнее. После умопомрачительной брачной ночи мне будет сложно беспристрастно оценивать наши отношения. Ильсур - моя идеальная половинка, в него легко влюбиться. Полюбить навсегда! И поэтому я постараюсь завоевать его сердце. Залезу в него целиком и поставлю самую высокую защиту от конкуренток. Только как это сделать? Ведь раньше я не видела в подобном смысла. Не было ни желания, ни серьезного опыта общения с мужчинами в интимной сфере.
        Его встревоженный голос ударил по нервам:
        - Сладкая моя, что ты там притихла? Что-то не так или тебе не понравилось? Я был слишком груб или нетерпелив? Ты только скажи и…
        Я погладила его по лицу, поцеловала в плечо, потерлась носом. И тут же почувствовала, что Ильсур расслабился. Он поднял меня вверх, лицом к лицу. Я улыбалась, с нежностью разглядывая лицо мужчины, ставшего за очень короткое время родным. Как мало нам, женщинам, надо, оказывается. И вообще, какие же мы влюбчивые глупышки - готовы любить кого угодно и за что угодно. Слава науке, мне досталось само совершенство!
        Я не знала, что сказать. Вернее, не на все могла ответить честно, а промолчать было бы еще хуже. Потому брякнула то, что вертелось на языке:
        - Просто поняла, какое совершенство досталось мне в мужья! И испугалась, что соответствовать не смогу!
        Ильсур нахмурился и крепче прижал меня к широкой мускулистой груди, отчего даже дышать тяжело стало.
        - Девочка моя, единственная! Это ты у нас совершенство, а подобных мне на Кардале слишком много. Ты одна такая, моя дайринэ! Это я должен бояться, что ты оспоришь наш союз, как только прилетим домой, и бросишь меня. Поверь, если это произойдет, поклонники завалят тебя предложениями, а мне придется десятками отваживать их. Или придушить нескольких, чтобы другим неповадно было! - с каждым словом в его голосе все сильнее звучала горечь и… страх.
        - Нет, Ильсур, тебе бояться не надо! Я дала слово и никогда его не изменю. И тебе никогда не изменю! Надеюсь, ты мне тоже?
        - Шейлер, маленькая моя, можешь быть абсолютно уверена! Измен в наших отношениях никогда не будет!
        Умиротворенные разговором по душам и признаниями мы молчали, просто наслаждаясь друг другом и ласково поглаживая. А когда в тишине каюты раздался его бархатный мурлыкающий голос, я сразу почувствовала, что он что-то задумал.
        - Шейлер, я изменил решение в отношении твоего друга, доктора Ривза. В качестве компенсации за шантаж, с помощью которого я вынудил тебя стать моей дайринэ, я оплачу его билет на ближайший уходящий на Землю транспортник. Более того, вчера уже забронировал место. Только больше не волнуйся, пожалуйста, о его дальнейшей судьбе. - Помолчав секунду-другую и хитро посмотрев на меня, ошарашенно хлопавшую глазами, муж закончил: - Теперь ты можешь полностью сосредоточиться на мне, не отвлекаясь на посторонних мужчин.
        Счастливо рассмеявшись, я обхватила его мощную шею и прижалась к нему всем телом.
        - Спасибо, Ильсур! Я знаю, почему ты отказал мне сначала. Ты и так слишком много для нас обоих сделал. Просить больше было бы наглостью и неблагодарностью. Но Ривз спас меня дважды, и мне очень жаль его дочь. Я рада, что ты ему помог. И вообще, давай забудем прошлые проблемы и помиримся!
        Мирились мы долго и страстно, после я еще несколько часов спала без задних ног, но я не жалуюсь. Ведь это было так… горячо, нежно и особенно.
        Уходя на службу, муж взял мое лицо в ладони и выдохнул мне в губы:
        - Мне очень понравилось с тобой мириться! Надо запомнить.
        На это замечание я только улыбнулась. А зря!
        Глава 12
        Визит командора Тарсу на Шлак не носил официального характера, но как только руководство главного планетарного космопорта Парминак выяснило, кто к ним пожаловал, «хозяева» прибыли нас встречать. Торжественно поприветствовав экипаж небольшого орбитального шаттла и меня в том числе, нам помогли беспрепятственно пройти таможенные процедуры и оформить временный пропуск в мир Шлака.
        Я открыла еще одно интересное качество в своем муже. Он не торопился и не ускорялся, но и на самотек дела не пускал, а методично, подобно космическому крейсеру, шел к цели. На данный момент его целью было освободить меня от груза прошлого, чтобы я спокойно и свободно летела в будущее. В его будущее, связанное только с ним.
        Как оказалось, доктор Ривз отправится на родину уже на следующий день после нашего прилета на Шлак, что и к лучшему. Власти Шлака, узнав о катастрофе на Радужном, начали готовиться к военным действиям с Землей. Места на пассажирские лайнеры, отбывающие в ближайшие дни на Землю, были выкуплены на недели вперед.
        Почти сразу по прилете на Шлак Ривз в сопровождении Альвара слетал в торговый центр за всем необходимым ему для поездки, а заодно выяснил, где, кому и как можно продать пару наших разработок. За покупателем дело не стало. Мне было жаль прощаться с Ривзом, но в тоже время я испытывала облегчение: отплатила замечательному человеку за добро, помогла вернуться из ада под названием Цурра-1.
        После нашего с Ривзом прощания в космопорте Ильсур в компании с кузеном повез меня в торговый центр. И выглядел при этом весьма довольным, как если бы ему самому нравился шопинг. Моему удивлению не было предела: разве существуют нормальные мужики, особенно настолько брутальные, которые любят походы по магазинам со своими женами? Вот я, например, не люблю магазины. Более того, они меня жутко напрягают и утомляют количеством людей, излишней суетой и проблемой выбора. Поэтому стоило мне с Ильсуром и Альваром (в качестве сопровождающего телохранителя и ближайшего родственника) войти в центральный холл одного из самых больших торговых заведений столицы и оглядеться, в ужасе осознавая, какой фронт работ предстоит, я впала в панику. Много денег у меня не было никогда, и покупки я предпочитала делать на распродажах в интернете или в самых недорогих и близко расположенных магазинах Цинии. На работе же просто носила униформу и спецодежду. А тут та-а-акое…
        - Что случилось, Шейлер? Почему ты расстроена? Если тебе не нравится здесь, давай найдем магазин получше! - искренне забеспокоился муж.
        Я трагически посмотрела на него, вызвав еще большую тревогу в его глазах, и, мучаясь от стыда и презрения к себе, поведала о проблеме. У меня плохо со вкусом, выбором и желанием вообще что-то предпринимать в этом направлении. Отметив, как у братьев дружно вытягиваются лица, невольно совсем их добила:
        - Ильсур, я понимаю всю абсурдность моей просьбы и то, насколько я наглая и… - Хуже уже не может быть, но раз мнение мужа обо мне и так напрочь испорчено, я посмотрела на его расстроенное лицо, решилась попросить: - Не мог бы ты помочь мне в этом деле? Выбрать и купить. Ведь я даже не знаю, что носят на Кардале. Какая у вас там мода?!
        С каждым моим словом его лицо светлело и наконец вспыхнуло радостью и предвкушением. Хитро прищурившись, Ильсур вкрадчиво промурлыкал мне на ухо, склонившись надо мной:
        - Если тебе тяжело, позволь мне полностью взять решение этой проблемы на себя. И поверь, это не наглость с твоей стороны, а идея не абсурдна. Мне будет приятно одеть тебя по своему вкусу. Ты оказала мне честь, доверив покупку гардероба, моя дайринэ.
        Дальше уже я ошарашенно наблюдала за двумя огромными мужчинами, с радостными улыбками на лицах и ненормальным энтузиазмом рыскающих по информационному табло в поисках нужных бутиков. Боги науки, если бы я знала, какой кошмар меня ждал дальше, я бы сама помучилась и купила все необходимое!
        Итак, любимые штаны править в моем гардеробе больше не будут. Зато там теперь столько всего яркого, легкого, воздушного, что не переносить и за всю жизнь. Одних только шарфиков купили штук тридцать - разных расцветок, фактур и размеров. Два огромных мужика, грозные и смертельно опасные воины, словно базарные торговки на сельском рынке, экспрессивно решали, что мне идет, а что нет. О ужас! В итоге купили еще два платка.
        От процесса покупки нижнего белья Ильсур Альвара отстранил, более того, некоторые экземпляры захотел посмотреть на мне лично. Из примерочной я выходила краснее помидора, а Ильсур - с удовлетворенной улыбкой мартовского кота после успешной случки.
        Я пряталась за его широкой спиной, пока он оплачивал и белье, оставшееся в живых, и то, которое в порыве страсти порвал в клочья. Причем на безмолвный вопрос продавца, прямо-таки светившийся в глазах и ехидной строкой пробегавший по лбу - зачем нам сразу два одинаковых комплекта?! - Ильсур, нисколько не смущаясь, окинул меня жарким взглядом и с улыбкой пояснил, что я «неаккуратно их мерила».
        На самом деле - очень не вовремя и слишком аппетитно нагнулась, собирая остатки первого комплекта белья.
        Чтобы немного отвлечь мужчин от покупки очередного элемента одежды, предложила компромисс: я молчу и не сопротивляюсь, но и для них мы купим что-нибудь не менее яркое, чем мне. И снова впала в ступор, глядя на их моментально погрустневшие хмурые лица. Ильсур тоскливо окинул взглядом длинные коридоры вдоль бутиков и, отрицательно качнув головой, ответил:
        - Нет, родная моя! Яркая одежда не для нас. Воины носят только темные тона. Яркие цвета - для представителей науки и искусства. Этим фотонам можно, а нам по касте не положено. Это не официальный запрет, а повсеместно применяемая практика разделения не только по внешнему виду, но и по цветовой гамме одежды.
        Выслушав интересную дополнительную информацию и немного подумав, я предложила, чтобы прогнать сожаление из его глаз:
        - Да! Но ведь теперь у нас семья смешанная. Ученый и военный. А если я захочу увидеть на тебе яркую рубашку или еще что-нибудь, тогда как быть? Если мне положено, значит, и тебе теперь тоже. Ведь так? Ну хотя бы дома, а не на публике.
        Ну кто бы мог подумать, что суровый сильный мужчина загорится радостью и энтузиазмом, услышав мои доводы? Ему тоже можно носить яркие цветные одежды! Боги науки, куда катится мир, если мне достался муж-шопоголик с радужным вкусом?!
        Но с удивлением и смирением я поняла, что ради этого мужчины готова на все, даже еще полдня лазить по магазинам, выбирая ему одежду. Тем не менее к концу дня Ильсур и Альвар сумели меня заразить этой страшной болезнью - шопоголизмом. Кошмар!
        Распорядившись доставить наши покупки на шаттл, мы отправились поесть в один из ближайших к космопорту ресторанчиков. Потом я попросила своих спутников подождать и ушла в туалет, а когда возвращалась обратно, остановилась в холле, пропуская группу гарриранцев в военной форме. Десять розовокожих, слегка подвыпивших мужчин, увидев меня, одетую в яркие шелковистые ткани, восхищенно присвистнули, и двое особо деятельных схватили меня за руки. Я не дергалась и даже не испугалась, зная, что Шлак - безопасная планета. Да и муж рядом. Мгновенно придет на помощь, и этим горе-воякам не поздоровится.
        Чтобы предотвратить никому не нужный конфликт, я холодно, строго, без надрыва предупредила:
        - Отпустите меня, иначе я обращусь к местным стражам закона.
        Гарриранцы, разгоряченные алкоголем и ехидными насмешками своих товарищей, зажали меня между собой, отчего мне стало уже не только страшно, но и неприятно, поэтому медлить больше не стала и завопила:
        - Ильсур!!!
        Что и требовалось доказать: через мгновение гарриранцев будто ураганом снесло, а двух придурков, пристававших ко мне, Ильсур держал за горло, приподняв над полом, причем обоих сразу. Хватаясь за его руки, те пытались разжать железные пальцы, чтобы вдохнуть, и беспомощно дрыгали ногами. Внезапное нападение кардалийского пса их дезориентировало и отключило всю выучку и опыт. Еще через несколько мгновений, когда в себя пришли остальные гарриранцы, началась драка. Точнее, длилась драка всего несколько секунд и закончилась свалкой покалеченных розовых гарриранцев, над которыми возвышался страшный в своем праведном гневе Ильсур, пустыми серыми глазами взиравший на жалких вояк.
        Через минуту в ресторан явились представители правопорядка. Оценив ситуацию и сразу узнав главных участников, они вежливо поинтересовались причиной «небольшого недоразумения». Но когда правда вылилась наружу, розовых и нас отправили в бюро расследований, где вели дела гостей планеты Шлак. Я сидела в приемной перед кабинетом, ожидая мужа и уже практически друга Альвара, которые в данный момент беседовали с представителем военного ведомства. Узнав о случившемся, тот срочно прибыл в бюро. Ну и невольно прислушивалась к разговору двух секретарш.
        Полагая, что я слишком задумалась о своем и не услышу, они тихо шептались, обсуждая случившееся:
        - Ну и как ты думаешь, что им будет?
        - Кому, Таша?
        - Ну как - кому! Кардалийцам. Они же розовых красавчиков по стенам размазали и из строя минимум на неделю вывели. И это во время начавшихся военных действий.
        - Не тупи, Таша! Или ты пошутила? Ну что им сделают? Принесут извинения за то, что не всех идиотов предупредили, чтобы к кардалийкам не подходили. А тем более не хватали за что ни попадя. И с облегчением выдохнут, что в этот раз пронесло и с этими монстрами не будет войны. Они же на почве своих женщин ненормальные совсем, а тут дайринэ самого командора Тарсу!
        Секретарша еще приглушила голос, и я с трудом расслышала:
        - Говорят, он самый двинутый у них. Холодный, безжалостный убийца. Когда он на меня посмотрел, я чуть не описалась со страха. Их взгляд не каждый выдержит. Как змеи! Брр-р!
        - А розовым что теперь будет, Римма?
        - Да что им будет? Как только они узнали, на чью женщину напали, в полном составе сбежали из-под стражи, несмотря на сломанные конечности. Наверняка уже на полпути к Гаррирану. Кардалийцы такие мстительные и злобные, что я не удивлюсь, если они гарриранцев догонят и перегонят. Причем так, что о тех горе-вояках больше никто не услышит. Ни плохого, ни хорошего!!!
        Я сначала про себя похихикала, а потом, сопоставив факты, вспомнив все домыслы и слухи, ходившие по галактике, убедилась, что в каждой сказке слишком много правды, просто в нее верится с трудом. И снова удивилась, что столь неожиданное открытие новых черт характера мужа, да и всего моего нового народа, вызвало у меня гордость. Довольно усмехнулась: вероятно, темные черты кардалийцев начали просыпаться и у меня. Ну как… условно темные.
        Из кабинета вышли Ильсур с Альваром и сразу подошли ко мне. Муж помог выбраться из большого удобного кресла и, заметив на столе оставшуюся от моего чаепития печенюшку, сунул себе в рот. Обнял меня и хриплым мурлыкающим баритоном, от которого у меня по спине побежали восторженные мурашки, в очередной раз спросил, с тревогой заглядывая в глаза:
        - Единственная моя, с тобой все в порядке? Не скучала? Не переживала? Что-нибудь еще хочешь?
        Я с улыбкой погладила его по щеке с проступившей щетиной и успокоила:
        - Все хорошо, родной! Чаю попила! Нервы успокоила! Ты рядом, а значит, со мной все будет в порядке!
        Неожиданно он расплылся в зловещей улыбке, от которой побледнели двое субтильных представителей правительства Шлака, провожавшие - или выпроваживавшие - нас. После прощальных извинений и заверений мы направились на корабль. По дороге Ильсур поделился со мной новостью: мы будем сопровождать нового посла Шлака на Гарриран в рамках соглашения о военном сотрудничестве между Шлаком и Кардалем. Сдается мне, мы поэтому и летели сюда, а не чтобы отправить Ривза на Землю. Эх… ладно, проехали. Мне ли с кардальским псом тягаться!
        Зато на следующий день я, изрядно взмыленная, носилась по Шлаку на флаере - покупала детали и элементы, нужные для моих разработок, благо вопрос с финансированием проекта больших трудностей не вызвал. Ильсур без возражений согласился спонсировать, ведь для меня, ученого, это важно, а значит, является приоритетной задачей и для моего мужа. Как же замечательно и полезно иметь богатого все понимающего дайри!
        Утром следующего дня мы в качестве конвоя гражданского транспортника вылетели по назначению.
        Глава 13
        Через полторы недели, доставив посла Шлака на Гарриран, мы наконец направились к Кардалю. Закончив расчеты, я заметила, что некоторые вещи в кабинете лежат не там, где оставляла, и разозлилась. Ну сколько можно просить Ильсура, чтобы приказал больше не убираться здесь! Я сама в состоянии поддерживать порядок на рабочем месте!
        На мои доводы муж возражал: «Нечего руки портить, запасных-то не пришьешь». Но после чужих уборок я не сразу что-либо находила, особенно если торопилась. Плюс постоянно приходилось придерживать развевающиеся шелковые юбки, которые теперь носила, чтобы сделать приятное мужу, и которые то и дело норовили что-нибудь зацепить и уронить.
        Увидев Ильсура в рубке, я подошла к нему и, уперев руки в боки, прошипела:
        - Дорогой, ну сколько уже можно просить, чтобы больше никто не трогал мои вещи? Ведь можно же убирать, когда я рядом!
        Ильсур окинул меня плотоядным взглядом, хитро улыбнулся и промурлыкал слишком бархатным, не предвещающим ничего хорошего голосом:
        - Слава Кардалю, я наконец увидел свою дайринэ! Ты уже два дня из своего отсека не выходишь. Прости, радость моя, за причиненные неудобства. И знаешь что? Пошли мириться, а то мне прямо стыдно, что снова забыл о твоей просьбе.
        Мириться?! Я сразу умерила пыл, убрала руки за спину, чтобы ненароком не запустить чем-нибудь в мужа, и заискивающе пролепетала:
        - Нет-нет, Ильсур! Я не в обиде! Чего нам мириться? И вообще, у меня времени нет, эксперимент вон на полдороге завис, а ты снова мириться хочешь.
        И предусмотрительно попятилась к выходу. Но опоздала. Под довольные смешки экипажа, с интересом и завистью наблюдавшего за нами, Ильсур выскользнул из кресла, в один прыжок оказался рядом со мной, подхватил на руки и горячо зашептал на ухо:
        - Нет, сладкая моя! Я виноват и хочу быстрее помириться. Пока не простишь, жить спокойно не смогу.
        Я плохо соображала и была готова на все. Хорошо, наша теперь уже общая каюта находилась совсем недалеко от рубки - мы успели быстро туда добраться. Темпераменту моего мужа можно было только позавидовать. Еще я поняла, зачем мы купили так много одежды: слишком часто у Ильсура не хватало терпения раздевать меня аккуратно, ну или хотя бы позволить мне самой все снять. Он просто разрывал ткань парой движений и словно голодный лев на свежее мясо набрасывался на меня. Ну и ладно, мне все это дико нравилось. Моя чувственность и раскрепощенность росли с каждым «примирением». Я повторяла откровенные жаркие ласки мужа, все, что он вытворял со мной, чем еще больше возбуждала его. Таким образом я училась науке страсти и любви.
        Лежа на груди Ильсура, широченной, цвета молочного шоколада, с мягкими черными волосками, я с наслаждением вдыхала его упоительный запах. У него был неповторимый пряный аромат, который во время физических нагрузок усиливался и буквально впитывался в меня. Он ассоциировался у меня со страстью, любовью, чувством полного удовлетворения и непоколебимым ощущением безопасности и душевного покоя.
        Уткнувшись носом в грудь Ильсура, я потерлась о нее и шаловливо укусила за сосок, чем опять вызвала у него желание еще разочек «помириться». Посмотрев мужу в лицо и увидев его насмешливый взгляд - явно задумал что-то коварное! - я попыталась быстренько слезть с него, но он оказался проворнее меня. Как всегда. Я весело завизжала, извиваясь под ним, но не особо старалась, а Ильсур, гадский гад, принялся меня щекотать. Довел до икоты и слез.
        В самый разгар нашей возни раздался дикий вой, напоминающий сирену, началось аварийное мигание светодиодов. Ильсур подскочил со скоростью кометы, мгновенно надел форму и ринулся вон. Я тоже времени зря не теряла: оделась и кинулась за ним.
        Рубка. Напряженные лица экипажа, занявшего места согласно штатному расписанию. Конечно, мне в этом расписании места не предусмотрено, вот и маялась, борясь с подступающей от страха тошнотой. Как же это было знакомо: и сирена, и аварийное мигание - больше не хочу!
        Я не осталась незамеченной. Ильсур подошел ко мне и, молча усадив на место второго помощника, пристегнул к креслу всевозможными ремнями безопасности. Окружающие нас мужчины, несмотря на общее напряжение, подбодрили улыбками и веселым подмигиванием. Команда явно с пониманием отнеслась к тому, что меня практически привязали к креслу. Это немного удивило и еще больше встревожило.
        - Что случилось, мне кто-нибудь скажет?
        Мой вопрос остался без ответа, потому что в этот момент корабль тряхнуло, но благодаря энергощитам, не сильно и без особых повреждений. Ильсур удержался на ногах и наконец озвучил мои самые большие страхи:
        - Мы попали в ловушку, расставленную для гарриранцев. Судя по нашим данным и кораблям, это Земная Федерация. Они пошли на открытые военные действия. Мы еще в пределах сектора влияния Гаррирана, поэтому другой причины для такого количества военных кораблей Земли на чужой территории нет. Не хочу тебя пугать, малышка, но нам придется туго. На наши запросы они не отвечают и наверняка попытаются перекрыть нам пути отступления и уничтожить.
        Ильсур нахмурился, обдумывая дальнейшие действия. Командир штурмовой группы Диман Лор, обладавший фигурой еще более внушительной и широкой, чем у Тарсу, с презрением сказал:
        - Клянусь Кардалем! Земляне, что с них взять?! Они даже не думают, что теперь в войну вступим и мы. И тогда мы их где-нибудь либо закопаем, либо просто распылим на электроны. Ничему их жизнь не учит!
        В ответ - несколько чувствительных ударов по кораблю. На разговоры времени не осталось. Я сидела как мышка, ни движением, ни взглядом не отвлекая экипаж от нашего спасения. Было страшно и горько оттого, что только началась новая жизнь. Я нашла мужчину, которого полюбила. Влюбилась и больше не сомневалась.
        Я с восхищением наблюдала за Ильсуром. Весь его вид говорил, что волноваться нет причин, вселяя уверенность не только в меня, но и в подчиненных. Муж спокойно и четко отдавал приказы. Он с гениальным изяществом обходил ловушки, которые нам пытались устроить бывшие соплеменники.
        Вот почему кардалийцы делятся на касты. Я как ученый уже давно билась бы в истерике, загнанная в тупик первым напавшим кораблем, а эти мужчины, родившиеся с талантом к тактике и стратегии, раз за разом обыгрывали землян в смертельной игре, ставкой в которой стала жизнь. Это невероятно, но один корабль кардалийцев довольно успешно держался против пяти кораблей землян.
        Жаль, но и у сказок бывают страшные концовки. Нас подловили: смогли обойти щиты и ударить по двигателям. Два тут же вышли из строя. От силы удара у меня клацнули зубы, чуть не вылетев наружу.
        Пока я приходила в себя, пилоты по приказу Тарсу увели корабль в широкую каменную полосу из метеоритов и астероидов, плотным кольцом окруживших огромную потухшую звезду, черным пятном зиявшую в пустынном безмолвии. Мы прятались среди безжизненных осколков, стараясь выиграть время и решить, что делать дальше. Техники провели диагностику корабля и сделали неутешительный доклад командору: повреждены два двигателя и энергоустановка. Энергии хватит только на работу двигателей, но не на запуск щита. Мы стали беззащитными.
        Оглядев экипаж, с хмурыми лицами снова и снова просчитывавший возможные варианты спасения, я неуверенно подала голос:
        - Скажите, а нельзя стремительно выскочить из астероидного пояса и сразу уйти на сверхскорости? Как я поняла, энергии на прыжок у нас хватит, а внезапность поможет избежать прямого столкновения с нападающими и даст время на разгон.
        Ильсур отрицательно покачал головой. Как и остальные, он еще сильнее нахмурился, но тем не менее нашел возможным пояснить причину отказа:
        - Нет, это не вариант в нашем положении!
        Я уточнила:
        - Но почему, Ильсур? У нас хватит энергии и времени на прыжок!
        - Потому что тебя либо расплющит от перегрузки, либо твоя кровь вскипит. Из-за ускорения, которое нам потребуется, твоя физиология не выдержит перегрузки.
        Я замерла, осмысливая услышанное, но ненадолго.
        - Ты хочешь сказать, что вы не можете воспользоваться шансом спастись только из-за меня? Я - ваше слабое звено?
        И с ужасом оглядела мужчин, которые бесстрастно и молча смотрели на меня. Перевела потрясенный взгляд на Ильсура и прохрипела в отчаянии:
        - Но ведь это же не точно! А вдруг у меня получится выжить? Рразве можно рисковать жизнью всех членов экипажа ради меня одной?
        Ильсур с силой потер лицо. Нахмурившись, он уставился в монитор, что-то там выискивая и раздумывая, и бросил мне лишь одну фразу:
        - Возможно, ты уже носишь моего ребенка, так что это не обсуждается.
        Оценив мой наверняка ошарашенный вид, за Ильсура более подробно ответил второй пилот:
        - Мы своих не бросаем. Никогда! Это закон Кардаля! Более того, вы женщина-натуралка, а это второй аргумент за вашу жизнь. Ну и главное, вы дайринэ командора Тарсу. Я не ошибусь, если скажу, что он скорее всех нас порвет, чем подвергнет вашу жизнь хоть малейшей опасности. Мы его хорошо понимаем. Находясь в его положении, каждый из нас поступил бы так же.
        Слушая пилота, который даже попытался легкой усмешкой немного ободрить меня, я краем глаза заметила, как расслабились каменные плечи Ильсура от давившего на них морального груза. Повернувшись к нам, он взглядом поблагодарил пилота и решительно обратился к остальным:
        - Времени в обрез, и у меня есть решение. Лор, готовь команду к штурму. Мы идем на прямое сближение и захватываем один корабль, дальше - по обстоятельствам. Если сможем, под прикрытием захваченного корабля уходим в отрыв и затем прыгаем, если нет, то уходим на захваченном корабле Федерации. Пленных не брать. Главное, все закончить быстро, пока другие не очухались. Они сейчас караулят весь этот сектор, чтобы мы незаметно не ушли. Немного времени на маневры и захват у нас, возможно, будет. Короче, как судьба решит, так и будет! Шейлер, от меня ни на шаг! Следуешь за мной как тень и не высовываешься из-за спины. Все к бою!
        Я схватила его руку и, с отчаяньем глядя ему в глаза, выдохнула:
        - Неужели ты готов рискнуть экипажем только ради меня, Ильсур? Ведь у меня может получиться…
        Я не закончила. Муж больно схватил меня за предплечья, приподнял над полом и встряхнул, заставляя смотреть ему глаза, страшные, серые и пустые. А я горела от любви к нему. Теперь уже дикой, всепоглощающей любви к своему дайри!
        - Ради тебя, Шейлер, я пойду на все! Теперь все, что у меня есть, - это ты, моя дайринэ. Скажу тебе сейчас, потому что другого шанса, возможно, не представится. Я люблю тебя, девочка! Люблю так сильно, что потерял рассудок, как только увидел на вашей станции. С первого взгляда! Извини, но сейчас у нас нет времени на разговоры.
        Неохотно, словно испытывая боль, он отпустил меня и сделал пару шагов назад, увеличивая дистанцию между нами. Я же, сглотнув горькую слюну, горела, взмывала ввысь и снова падала вниз, в горячую лаву. Но у меня, как всегда несвоевременно, возник вопрос:
        - За что, Ильсур? Вот так, с первого взгляда? Ведь это нереально!
        Он криво усмехнулся, было заметно, что над собой, и устало ответил:
        - Любят не за что-то, а вопреки всему, Шейлер. А ты… Надеюсь, ты когда-нибудь поймешь меня.
        Что понимать? Я тоже полюбила вопреки. Забыв обо всем на свете. И даже смерть многих людей отошла на второй план и покрылась дымкой забвения, стоило кардалийцу оказаться рядом. Столько событий, мыслей, изменений в жизни, а я все время думала только о нем. О нас. О нашем будущем, которое, вполне возможно, скоро перестанет быть актуальным. Мы погибнем? Эта мысль оказалась своевременной, потому что в ту же секунду мой рассудок, хладнокровно отстранив эмоции, неожиданно выдал нечто интересное:
        - Командор, у меня есть другое предложение.
        Ильсур снова нахмурился и собрался сразу ответить отказом. Я поторопилась пояснить:
        - Выслушай меня, пожалуйста! На станции я работала над личным проектом под названием «Живой щит». Так вот, на Радужном он прошел испытания и показал свою эффективность. Крейсеры гарриранцев не смогли пробиться сквозь него в течение нескольких минут, позволив паре кораблей землян скрыться с места преступления. Эта вина будет еще долго мучить меня по ночам, если мы выживем. Я доработала его, и за последние дни наконец совместила с вашей системой. Я даже собрала установку, когда закупилась на Шлаке. Хотела сказать тебе, но, как видишь, времени не хватило. Понимаю, это не стопроцентная защита, но вполне возможно, она сработает и даст нам время уйти без лишних жертв с обеих сторон. Мне нужно два часа и люди, которые смогут установить щит на корпус. Ну и запустить процесс.
        С трепетом и тревожным ожиданием поймала взгляд Тарсу и заметила в нем слабую, пока еще только призрачную, но надежду на спасение и лучший исход в сложившихся обстоятельствах. Уточнив несколько важных вопросов, он прищурившись вглядывался в мое мокрое от пота лицо. А потом кивнул.
        Ура!
        Тарсу согласился с моим сумасшедшим предложением и начал быстро раздавать приказы. Поверил в меня безоговорочно! Боги науки, как же я люблю этого мужчину! Не выдержав напряжения, я подскочила к нему. Прижавшись всем телом, взглянула на дайри и громко сказала:
        - Я люблю тебя так сильно, что мне больно и страшно. Все болело внутри от мысли, что ты не сможешь полюбить меня. А ты любишь! Но теперь я слишком боюсь потерять тебя.
        Крепко прижав меня к себе, Ильсур хрипло прошептал, обдав мое ухо горячим дыханием:
        - Никогда! Слышишь, никогда не потеряешь, поэтому больше не бойся, любимая моя!
        Неожиданно я почувствовала слезы на щеках, слезы счастья. Вытерла их рукавом и вприпрыжку понеслась заниматься нашим спасением. За пару часов наша дружная команда смонтировала установку, потом начался процесс воспроизводства живой материи. Пилоты осторожно вывели наш корабль из астероидного пояса, затем была небольшая стычка, закончившаяся нашим весьма успешным бегством, которое вряд ли кто-то назовет позорным. Скорее мы походили на раненого хищника, сумевшего обмануть многочисленных охотников и тем самым утереть им нос, в очередной раз доказав всем, что слава о коварстве и блестящем уме кардалийских псов ими заслужена.
        Глава 14
        Меня тошнило! Противная тошнота неотступно преследовала меня вот уже два дня с нашего благополучного спасения. Мужчины после этого события полностью приняли меня в свою сплоченную команду и окружили еще большей заботой и теплом. Не просто приняли за свою - доверяли, уважали и ценили как специалиста.
        Как только мы оказались в безопасности, я, скромно опустив глазки долу и выписывая пальчиком на груди Ильсура замысловатые рисунки, опасливо поинтересовалась, можно ли мне будет запатентовать свое изобретение на Кардале. Ильсур перецеловал и рисовавший, и все остальные пальцы на моих руках и ответил, поблескивая понимающими, насмешливыми, хитрыми глазами:
        - Любимая, не волнуйся, все твои старания мы запатентуем. Ты обязательно получишь деньги за использование патентов. Я лично прослежу за этим. Твоя слава вырастет в разы. Мне досталась дайринэ с четырьмя яйцеклетками и к тому же - гениальный ученый. Твои коллеги порвут меня от зависти! Эти цветастые хлипкие щеголи!
        Я довольно рассмеялась, прижалась к мужу всем телом и потянулась за поцелуем со словами:
        - Я рада, что получу вознаграждение за свою работу! Но больше всего меня радует, что ты меня любишь и не похож на цветастых хлипких щеголей. Лично я люблю только тебя! Большого… Сильного… Коварного… И такого страстного…
        С каждым моим комплиментом Ильсур сильнее расплывался в довольной улыбке. А после «страстного» закинул меня себе на плечо и словно пещерный человек быстро понес в каюту.
        И вот, спустя всего пару суток после этого меня совсем доконала тошнота. Раздраженно откинув волосы с лица, я села в кровати. Ильсур пару часов назад ушел на службу, а я лежала, борясь с тошнотой и жадно вдыхая пряный аромат мужа, оставшийся на кровати. Неосознанно погладила вмятину от его головы, а потом взяла подушку и, прижав к груди, почувствовала, как этот такой родной, такой уже необходимый запах постепенно успокоил расшалившиеся нервы и притупил тошноту.
        Тарсу стал моим якорем в этом мире и крепко держал мое сердце в больших руках. Оглядев каюту, я вспомнила, что еще вчера хотела «прибраться». У меня должно было скопиться много испорченной Ильсуром одежды, но ее нигде не оказалось. Я опять окинула помещение изумленным взглядом, а затем, проведя тщательный обыск, еще раз убедилась, что мои разноцветные и ставшие дорогими сердцу тряпочки бесследно испарились, вызвав в душе обиду и раздражение. Кто посмел трогать мои вещи без разрешения?!
        Я быстро привела себя в порядок и, скрепя сердце, пошла завтракать. Просидев над тарелкой, с трудом проглотила пару ложек. С отвращением отставив ее, пошла выяснять судьбу своих вещей, по дороге еще сильнее накручивая себя. И все же, пока шла в рубку, пыталась разобраться со своим странным состоянием. Никогда не была плаксивой и раздражительной! Да я вообще отличалась довольно спокойным, позитивно-прагматичным характером, а тут - словно на качелях. То туда, то сюда, да еще и тошнит постоянно?! Надо сходить к Трею Раувсину, может, я отравилась чем? Или питание не подходит, или нервы сдали после всего, что пришлось пережить в последнее время…
        Быстрым шагом, под настороженными взглядами остальных мужчин я подошла к мужу и, привычно чмокнув его во вкусно пахнущую щеку, тихонько спросила:
        - Ильсур, моя одежда пропала. Ну вся, которую ты, хм-м-м… немного испортил. Скажи, куда она могла деться?
        Краем глаза отметила, как смущенно опустились головы почти всех присутствовавших. Оглядев подчиненных, Ильсур насмешливо хмыкнул. Потом, глядя не на меня, а на экипаж, выдал странную фразу:
        - Так-так! Я согласен, но двадцать процентов прибыли - нам!
        - Ильсур, может, мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? И где мои вещи?
        Кузен моего мужа, Альвар кер Тарсу, мягко улыбаясь, пояснил:
        - Шейлер, эти бравые парни расхватали твои испорченные костюмчики для себя. Я так думаю, почти все в этом поучаствовали.
        Шокированно глядя на слегка виноватые лица «бравых парней», я хрипло выдавила:
        - Они что - извращенцы? На кой черт им женские платья и юбки?
        После моего вопроса лица виновников происшествия потемнели и нахмурились. Наконец высказался пилот:
        - Уважаемая дайринэ Шейлер Тарсу, у вас целых четыре ира на ирине, чего не случалось уже очень давно. Нынешняя тайринэ, которая возглавляет сейчас Совет матерей, имеет только три ира, а значит, в скором времени вы займете ее место. Вы - благословенная богами. Ваши вещи хранят частицу вашей кармы и могут улучшить чужую, менее обласканную высшими. К тому же вы - гениальная женщина-ученый с техническим профилем, а этого тоже давно не видели в их касте. Ваша судьба - это свидетельство того, насколько сильна ваша защитная аура и духи, хранящие вас! Вполне возможно, что, если передать ее толику кому-то из женщин, ваши духи немного облагодетельствуют и их. Или будущих детей. За ваши вещи очень скоро будут платить большие деньги, чтобы улучшить свою карму или карму своего рода. И не волнуйтесь, дайринэ Шейлер, конечно же, мы поделимся с вами доходами.
        Чем дольше я слушала, тем сильнее у меня округлялись глаза. Какая-то фантастическая смесь реального и мистического.
        - Вы че… вы это… язычники, что ли? Или буддисты какие-нибудь?
        - Что-то общее. Из всех религий понемногу взяли. Как ты понимаешь, ограниченное количество ученых-колонистов заставило все смешать и преобразовать в новое, свойственное только для Кардаля религиозное течение, чтобы всех устроило и примирило. Со временем ты привыкнешь и даже, возможно, примешь его, - успокоил муж.
        - Ну да! Конечно! Понятно! Ну ладно, я пошла работать. Но впредь, надеюсь, вы будете спрашивать у меня, можно брать мою вещь или нет! А то прокляну к вашему Риктузу на фиг!
        Странное это зрелище: испуганные лица здоровенных сильных мужчин, побледневшие от одного только обещания моего жалкого проклятья. Я резко развернулась, и сделав пару шагов, поняла, что пол ушел у меня из-под ног, а темнота сменила свет. Запомнила заботливые руки мужа на мне, в последнюю секунду не давшие столкнуться с полом.
        Открыв глаза, я осторожно скосила их и столкнулась с внимательными напряженными взглядами Ильсура и Раувсина. Увидев, что я пришла в себя, врач блаженно заулыбался, потирая колени широкими ладонями и покачиваясь вперед-назад, а Ильсур одарил меня таким нежным и искрящимся счастьем взглядом, что у меня внутри екнуло. Если бы не знала, что у меня только одно сердце, решила бы, что там неожиданно завелось и второе. Также по самые уши влюбленное в дайри.
        - Что случилось? Я чем-то отравилась, да?
        Скривив виновато-вопрошающую мину, я посмотрела на Ильсура и накрыла его руку своей. Просто чтобы почувствовать его горячую кожу и выгнать заполнивший меня холод.
        Ильсур неожиданно сполз со стула и встал рядом со мной на колени. Взяв мою ладонь обеими руками, поцеловал костяшки пальцев и с безумным восторгом и нежностью погладил мою щеку огромной, но такой ласковой рукой. А потом мягко спустился до живота и с благоговением оставил ладонь на нем, при этом не положил, а едва касался. И вот именно это движение и щенячий восторг на его лице и лице врача, глядящего на мой живот, подсказали мне ответ на вопрос.
        Клянусь наукой, я действительно круглая дура!!! Дожить до двадцати пяти лет, расти на ферме, где все только и делают, что плодятся и размножаются, и забыть первые признаки беременности…
        Хотелось треснуть себя по лбу, но я побоялась, что мужчины меня неправильно поймут. И все же сквозь злость на саму себя наконец пробилось осознание действительности. Я беременна! Нет, мы беременны!
        Автоматически вычислив возможный срок зачатия, я с восхищенной усмешкой поняла, что Ильсуру потребовались всего три недели, чтобы упрочить свои позиции в качестве моего дайри. Теперь по законам Кардаля наш брак вошел в полную силу, и расторгнуть его невозможно. Без моей инициативы, естественно, но я такую инициативу никогда не проявлю. А уж он и подавно!
        Семь суток до Кардаля Ильсур ходил за мной по пятам. Впрочем, как и врач, и все остальные. Лыбились совершенно по-дурацки! У меня создалось стойкое впечатление, что, забеременев, для окружающих я превратилась в хрупкую, плохо ходящую, неразумную маленькую девочку. Со мной сюсюкали, как с младенцем, муж носил на руках либо следил за малейшим передвижением, врач каждую минуту проверял давление и пульс, интересовался стулом и заставлял сдавать анализы, доводя до исступления. Другие усилили натиск на мой гардероб. Гады!
        К концу путешествия я орала на всех. Впрочем, они относились к этому, как к абсолютно закономерному событию (еще бы, у них, наверное, все бабы от такого обожания с ума сходят). Я плакалась мужу в жилетку на суровую судьбу беременной женщины и, словно наседка выводок, караулила гардероб, чтобы окончательно не растащили! Для работы у меня просто не хватало времени.
        Глава 15
        Под восторженный шепоток мы с Ильсуром, пройдя процедуру моей первичной регистрации на Кардале, отправились на флаере к нему домой. Муж предупредил, что его дом расположен на одной территории с домом его родителей. Так принято в семьях на Кардале. Ведь дети - это главное сокровище каждой семьи. Их единичное количество усиливает сплоченность каждого рода возле своего чада. Только у естественников в семьях рождалось по двое-трое детей, что хоть как-то позволяло сохранить популяцию кардалийцев.
        Пока мы летели, я восхищенно крутила головой и любовалась медленно проплывавшим под нами Кардалем. На его поверхности я сразу ощутила, насколько велика разница в тяготении с Цинией. И довольно тяжело топала по парившей от зноя красной звезды горячей земле нового дома. Меня, не настолько хорошо тренированного доктора технических наук, сразу облепил влажный горячий воздух, заставлявший дышать глубже и реже. И все-таки мне впервые было комфортно и тепло. Мне понравилось на родине моей матери с первых минут.
        Мы пролетали над сплошными тропическими джунглями, перемежавшимися с многочисленными островками цивилизации. Это невероятное сочетание современных материалов и строений, резко переходящее в буйство тропической растительности, завораживало и увлекало лучше любого шоу. Я даже забыла о том, что нервничала, готовясь к встрече с родителями мужа. Ведь мне придется прожить рядом с ними всю дальнейшую жизнь.
        Наконец, облетев два удивительно красивых дома, мы сели на взлетно-посадочной площадке. Ильсур приказал двум андроидам, подошедшим к флаеру, разгрузить багаж и доставить к нему в дом. И сразу ввел в их программу мои данные, назначив меня лицом с приоритетом в командных указаниях, чем очень порадовал. Приятно, что он сразу об этом подумал и незамедлительно исполнил. Мой заботливый!
        Я вытерла набежавшие слезы и потянулась к мужу за очередным успокаивающим поцелуем. Ильсур приподнял меня над густой зеленой травой и прижал к себе. Потершись лицом о мою макушку, с нежной улыбкой заглянул в лицо и поцеловал. По нам обоим словно ток прошел.
        Муж неохотно выпустил меня из объятий и за руку повел в дом родителей, хрипло, со страстью и желанием предупредив:
        - Сейчас быстро познакомимся - и домой. Я помогу тебе снять напряжение. А ты - мне! Шейлер, я говорил тебе сегодня, что люблю, или нет? Так вот, я тебя люблю! До боли в груди, малышка!
        - Я тоже тебя люблю, большой!
        Он остановился на полпути и, повернувшись ко мне, недоуменно спросил:
        - Почему большой?
        Я с усмешкой напомнила ему «диагноз» Равсина: наш первенец будет мальчиком:
        - Потому что скоро маленький появится! Чтобы не путаться!
        И получила непередаваемой ширины гордую улыбку, океан нежности и любви! Если бы я могла - взлетела бы от счастья.
        Обменявшись улыбками, мы направились в дом.
        Нас встретил еще один андроид, дворецкий, и проводил в гостиную, хотя зачем Ильсуру подобная помощь? В огромной комнате с окнами от пола до потолка, из которых открывался потрясающий вид на серебристое озерцо и зеленые тропические сады, нас встретили мужчина и женщина. По земным меркам выглядели они лет на пятьдесят, но кто их знает… В самый неподходящий момент я вспомнила, что почему-то не выяснила возраст моего мужа.
        Пара с интересом уставились на нас, точнее на меня:
        - Мы рады тебя видеть, сынок!
        - Как прошел полет?
        Если огромный мужчина, на которого походил муж, смотрел на меня с веселым любопытством, то в глазах симпатичной стройной женщины я увидела с трудом скрываемое презрение. И в тоже время она по-настоящему радовалась возвращению единственного и, судя по излучаемым эмоциям, обожаемого сына.
        Ильсур прижал меня к своему боку. Вряд ли он не обратил внимания на мамино нерасположение ко мне - ни одну деталь не пропустит и не оставит незамеченной. Поглаживая меня по плечам, муж сначала с любовью посмотрел на меня, потом обратился к родителям:
        - Мама, папа, это моя Шейлер!
        Мама презрительно хмыкнула и заявила, с неприязнью глядя на меня:
        - Твоя очередная кайринэ, как будто мне твоих Лиз, Нейнат и других недостаточно было. Этой тоже денег на жизнь не хватает, поэтому она за тебя ухватилась?
        От обиды у меня внутри все похолодело. С одной стороны, можно понять мать, единственный сын которой долго не мог найти приличную женщину с твердым желанием завести семью, а с другой - ну нельзя же вот так с порога оскорблять?
        Я промолчала, только задрала подбородок, защищаясь от несправедливых слов. Зато от голоса Ильсура, казалось, замерзал воздух:
        - Нет, мама, ты ошибаешься! Надеюсь, ты в первый и последний раз разговаривала с моей дайринэ в подобном тоне. Моей любимой дайринэ, мама!
        Женщина, сжав на груди руки, неверяще уставилась на нас:
        - Но когда ты успел? Ведь ты только прилетел? Дайринэ?!
        Ильсур, гневно раздувая крылья носа, но сдерживая свой бешеный темперамент, пояснил, в упор глядя на растерянную мать:
        - Она полукровка! И ученый! Мы спасли ее на одной из станций Земли во время ответного нападения Гаррирана на Федерацию. Более того, я шантажом вынудил ее стать моей, и это чудо, что и она полюбила меня. Ответила любовью на мою любовь. Моя Шейлер - чудо! И другой такой нет во всей вселенной. - О любви он говорил, с нежностью глядя мне в глаза.
        Нас отвлек довольный и лучащийся радостью отец Ильсура:
        - Позвольте представиться: Ирван Тарсу, отец этого парня! Я счастлив познакомиться с вами и принять вас в нашу семью.
        Свекор подошел ко мне, поцеловал руку и осторожно обнял. Я покраснела, смущаясь и тая от сердечного приема.
        Сменив гнев на милость, уже с радостным любопытством глядя на меня и сына, подошла и его мама.
        - Меня зовут Хелена Тарсу! Прости, девочка, мой не… учтивый прием! Просто устала ждать счастья для единственного сына…
        - Не волнуйтесь, Хелена! Мне понятны ваши опасения, хоть и было немного обидно. Все в прошлом. Счастье вашего сына для меня на первом месте, а он слишком сильно любит вас и меня, надеюсь… Давайте дружить!
        - Ты еще не уверена в моей любви? Значит, я плохо старался доказать тебе глубину своих чувств. Скажи, что надо сделать, чтобы исправиться?
        Ильсур встревоженно смотрел на меня, а его родители - недоуменно на него и напряженно на меня. Надо было срочно исправить досадную ошибку. Ну никак не привыкну к их менталитету и особенностям жизни и воспитания… Прижавшись к Ильсуру теснее, тихонько промурлыкала:
        - Я знаю, что любишь! Но я такая неуверенная в себе, что все время сомневаюсь: как такой идеальный мужчина мог полюбить настолько неидеальную женщину! - Привлекла его ближе, чтобы прошептать на ухо: - Почаще говори мне о любви и целуй.
        Родители все равно услышали, потому что сначала удивились, а потом расплылись в довольной улыбке. Ведь они-то уж точно знают, что для их идеального сына нет на свете идеальной женщины. Мы секунду-другую обменивались взглядами, пока нас не прервал громкий звук: у меня заурчал от голода желудок, чем запустил дальнейшие события.
        Ирван с Хеленой сделали вид, что ничего не услышали, а Ильсур уже привычно, заботливо всплеснув огромными ручищами, сгреб меня в охапку и начал командовать:
        - Так, нам срочно нужно поесть, причем самого полезного! Мама, позаботься об этом, пожалуйста, скорее. - Заметив ее недоуменный взгляд, он похвалился: - Мы ждем ребенка! - Заодно и оповестил об изменениях в их дальнейшей жизни: - Шейлер отмечена иринем, причем четырежды! Мы уже месяц беременны! И у нас токсикоз!
        В общем, обрушил новость на родителей. Сказать, что они были в шоке, значит не сказать ничего. Они напоминали статуи.
        - Мы голодные!
        Громогласный рык Ильсура привел родителей в более-менее подвижное состояние. Видимо, так и не поверив своему счастью до конца, они уставились безумным взглядом на меня, на Ильсура, а потом, суматошно спотыкаясь и сталкиваясь, рванули отдавать приказания автоматической прислуге. Через минуту в гостиную вернулись совсем другие люди. К своему изумлению я поняла, что поведение мужчин на корабле было лишь подготовкой к предстоящему кошмару.
        Боги! Если Тарсу втроем будут за мной охотиться, чтобы накормить, уложить, выгулять и еще много чего придумают, то я скоро сойду с ума. Поэтому в очередной раз отказавшись от суперполезного натурального кардалийского сока, который я непременно должна выпить, чтобы не умереть от нехватки витаминов, я натурально взвыла. Обвела заботливое семейство наверняка диким взглядом и коротко обрисовала ситуацию: либо они сбавляют обороты, либо… Что конкретно сделаю я, если они не угомонятся, мне в голову так и не пришло. Как ни странно, меня поняли, и пожелание приняли к сведению.
        Но уже на следующий день, когда Ильсур ушел докладывать начальству о выполнении операции и наверняка похвастаться дайринэ и нашим будущим ребенком, ко мне пришла свекровь. Уже с порога Хелена, с тревогой оглядев меня, пошла вносить изменения в меню, увеличивая дозу полезного и урезая вкусное, с совершенно серьезным видом комментируя, что я ничего не ведаю о питании местных беременных женщин, и она с удовольствием просветит меня на этот счет.
        Ну и ладно, что мне, трудно дождаться ее ухода? Нет! Я с веселым любопытством слушала ее рассказы о жизни соседей, друзей моего мужа, ее подруг и общих знакомых нашей семьи. На меня свалилось столько информации, что даже с моей весьма цепкой памятью я смогла усвоить в лучшем случае половину. К концу повествования свекровь уведомила, что нашла мне личного врача, который будет вести мою беременность и затем примет роды. Я навострила ушки, но как только выяснила, что это будет солидный мужчина, скривилась:
        - Нет, Хелена! Никаких врачей-мужчин! Я к себе кроме Ильсура ни одного мужика не подпущу. Давайте лучше найдем какую-нибудь приличную женщину.
        Не то чтобы у меня было подобное дурацкое предубеждение. Но после гиперзаботы Равсина я решила попробовать общаться с женщиной.
        Хелена скептически поглядела на меня, но вскоре ее лицо снова озарила улыбка:
        - Я вдвойне счастлива, что моему мальчику досталась такая дайринэ. Ты права, как только Ильсур возле тебя этого доктора увидел бы, руки бы ему оторвал. Причем без шуток. Я рада, что тебе кроме него никто не нужен. Но у нас вырисовывается проблема: где найти женщину-врача? Я таких среди натуралов не знаю!
        - А почему только среди натуралов надо искать?
        Хелена села рядом со мной на диван и, поглаживая меня по руке, объяснила:
        - Потому что они самые талантливые и гениальные! Витроны берут опытом и трудолюбием, долгими годами практики. Ты - особый случай! Четыре яйцеклетки - это серьезно. Мы должны найти врача надолго. Представь, какую ты окажешь ему честь? Вести беременность будущей тайринэ с четырьмя ирами - великая честь и ответственность. Да любой врач удавится… хотя нет, скорее удавит конкурента, чтобы эта честь досталась ему! - И она заполошно всплеснула руками. - Ой, а если пресса узнает, нам придется нанимать охрану, чтобы отогнать от дома фанатов!
        Я озадаченно слушала Хелену. Мне придется еще долго осваиваться здесь, принимать здешние правила жизни и окружающую действительность. Придется и самой меняться, и даже не знаю, хорошо это или плохо. Но я твердо сказала свекрови:
        - Хелена! Мне все равно, натурал это будет или витрон. Мне нужна женщина-врач, и этим все сказано.
        Через час интенсивных поисков в кардалийской сети мы нашли молодую женщину-врача, витрона с весьма обширным послужным списком. Всеми уважаемая врач Кристина Топинская приняла мой вызов. Она пришла одновременно с Ильсуром, приятно удивленным, что я выбрала женщину. Под его бдительным оком врач меня осмотрела, растерялась, осознав, какую ответственную миссию ей доверили, и впечатлилась «последствиями».
        Врач с таким трепетом осматривала меня, что даже неловко стало. Но, разговорившись с ней, мы избавились от напряженности и нервозности. Нам удалось найти общий язык, а значит, со временем мы обязательно подружимся.
        Когда Кристина ушла, Ильсур посадил меня к себе на колени и рассказал, что выяснил о моей матери. В базе данных наконец нашли информацию. Чуда не произошло, она умерла. Долго искали, потому что перепроверяли, ведь мои бабушка и дедушка - оба витроны - произвели на свет дочь, отмеченную иринем. Она была слишком ветреной и независимой. Не обладала большими талантами и долго искала себя, бросаясь из одной крайности в другую. Однажды очередная авантюра привела ее на Ромул, где она познакомилась с контрабандистами, среди которых был и мой отец. Ее дальнейшая судьба неизвестна.
        Через несколько лет на одной из колоний Ромула убитым горем родителям выдали изуродованный труп моей матери, случайно погибшей в аварии в торговом центре. Обо мне и моем отце никому не было известно. Слушая печальный рассказ, я плакала у Ильсура на груди, жалела свою непутевую мать и в тоже время была счастлива узнать, что у меня есть родные бабушка и дедушка. Оказывается, это так здорово - знать, что ты не один в этом мире. Не сирота, не найденыш без роду-племени. У меня есть фамилия, родственники, семья.
        Наплакавшись, я захотела большой и чистой любви.
        Муж расслабленно полулежал на диване, наслаждаясь тишиной и спокойствием - все разошлись по своим домам и делам, оставив нас наедине. Ильсур лениво поглаживал мою спину через тонкую шелковистую ткань, а я, стараясь делать это незаметно, расстегивала его одежду. Справившись с последней застежкой, под заинтересованным и одобрительным взглядом черных глаз разделась сама. Чернота вспыхнула голодным, страстным блеском…
        Я делала с мужем самые «страшные» вещи, после которых он навсегда останется моим рабом. Ну, это он мне наутро обещал. Гад! Потом еще тысячу раз то же самое обещал.
        Вот уже двадцать лет жду, когда он моим рабом станет, но, похоже, не дождусь. Но все равно не жалею. Я всю жизнь за него молиться буду. За то, что спас, полюбил и научил любить.
        Эпилог
        ДВАДЦАТЬ ЛЕТ СПУСТЯ
        Подняв отекшие ноги на стол, я смотрела в огромное окно, наслаждаясь открывшимися с сотого этажа видами и тишиной. Да! Оказывается, тишиной можно наслаждаться. Жаль, недолго!
        - Мам! Мам! Ну куда ты исчезла?! Папа там чуть не поднял всю свою штурмовую бригаду на твои поиски, а мне обещал, что если не найду в течение получаса, на себе испытаю значение слова «ассенизатор»! Маринка меня уже совсем достала, а Эрин согласилась за ней присмотреть, только когда я пригрозил, что все тебе расскажу. Мам, я вообще не понимаю, зачем с ней сидеть? Ей уже девять, она большая! Если папа так боится за нее, пусть сам и караулит, а мне некогда. У меня служба. Парни смеются: нянька, нянька, Риктуз их побери!
        Я с удовольствием слушала своего старшего сына, которому пару месяцев назад исполнилось двадцать. Он вымахал точной копией отца и пошел по его стопам в военную академию. И спокойненько, не без иронии, отмела его жалобы:
        - Игорь, если тебе еще раз скажут что-нибудь подобное, намекни, что, когда отец разрешит Эрин выходить в свет, ты ни одного из насмешников с ней не познакомишь. Более того, даже подойти не позволишь. Скоро и Маринка подрастет, ей тоже когда-нибудь потребуется отец для трех ее будущих детей. Так что пусть смеются, пока могут, но хорошо смеется тот, кто смеется последним.
        Я усмехнулась, заметив, как знакомо блеснули отцовские глаза на лице моего сына. Даже повадки у них похожи. Игорь - великая гордость Ильсура. Наши девочки веревки вьют из своего папочки, а уж их мамочка и вовсе сидит у него на шее, свесив ножки. Особенно после рождения Маринки. Меня общим голосованием тайринэ выбрали главной матерью Кардаля и предложили возглавить Совет матерей. В итоге я заняла этот огромный кабинет на сотом этаже самого престижного здания на Кардале. Меня уважают, а многие и побаиваются.
        Еще я заведую лабораторией в научно-исследовательском центре - успешно работаю на благо Кардаля. И главное - у меня трое детей: двадцати, шестнадцати и девяти лет. Уже сейчас ясно, что обе девочки умны не по годам, идут по моим стопам и отмечены иринем. Так что я заслуженно занимаю место лучшей тайринэ Кардаля и самой любимой женщины командора Тарсу. Все знают, насколько сильны его чувства ко мне и насколько он мстителен и безжалостен к врагам. Моя жизнь наполнена любовью и безмерной заботой Ильсура, и это взаимно: я ни в чем не уступаю своему дайри.
        Десять лет назад двоюродный брат Ильсура Альвар кер Тарсу женился на моей подруге и личном акушере Кристине, да-да, мы с ней стали подругами. Спустя пару лет, перед самыми родами Маринки, глядя на то, как тоскует моя бесплодная подруга, я решилась отдать ей свою последнюю яйцеклетку. Уговорила мужа с помощью довода, что яйцеклетка останется в нашем роду. Ребенок будет носить фамилию Тарсу.
        Кристина и Альвар не сразу поверили, что мы согласны поделиться таким сокровищем. Потом Кристина чуть ли не руки мне целовала за подаренную ей возможность родить натурала, хоть и прибегая к небольшой помощи invitro. Удивительно, но яйцеклетку оплодотворили два «головастика». Таким образом, Кристина и Альвар стали родителями двух мальчиков, которые будут воином и ученым. По закону Кардаля мы с Кристиной обе считаемся их матерями, поэтому мне «зачли» и этих двух сорванцов. Я теперь тайринэ, произведшая на свет пятерых детей, что просто невиданное чудо.
        Но недавно общественность шокировал тот факт, что спустя девять лет после рождения Маринки я снова забеременела, чем вызвала грандиозный ажиотаж, ведь мой иринь был пустым. На многочисленные вопросы репортеров я отвечала односложно: «Мы с Ильсуром слишком любим друг друга, а ведь всем известно, что большое чувство и желание способны сотворить чудо! Правда, теперь будет удивительно, если в своем гардеробе найду хоть одну лишнюю вещь.
        С этой мыслью я осторожно опустила ноги на пол и, опираясь на руку сына, выбралась из кресла. Рожать скоро, а я тут дурью маялась: от всех скрывалась, лишь бы насладиться тишиной и покоем.
        Ба-бах!
        Чуть не подпрыгнула, когда дверь хлопнула об стену, едва не вынесенная моим разгневанным мужем.
        Его громкий рык разнесся по всему этажу, но меня нисколько не испугал:
        - Шейлер, любимая! У тебя есть совесть? Как ты могла исчезнуть и не сказать мне, куда, надолго ли и с кем?
        Я закатила глаза. Уже двадцать лет искренне удивляюсь нескрываемому подсознательному страху любимого мужчины, что меня у него уведут. Вот прямо на девятом месяце беременности как раз и уведут! Я не нашла ничего лучше, чем скривиться от притворной боли в животе, чтобы побыстрее закончить выволочку, которую муж собрался мне устроить:
        - Ой, больно!
        Не заметив хитрой ухмылки нашего чересчур догадливого сына, Ильсур подскочил ко мне, подхватил на руки и началось:
        - Малышка, где болит? Сильно? Ну все, все, не бойся, я с тобой, все будет хорошо! - Затем, закончив сюсюкать со мной, повернулся к дверям, где топтались двое его ребят, и панически заорал, оглушив меня: - Врача! Врача ко мне, быстро! Не видите, мы рожаем!
        Я с удивлением поняла, что действительно начались схватки, но не стала нагнетать обстановку, помня, насколько ранима душа у моего любимого. Все три раза, взяв на руки своих новорожденных детей, Ильсур плакал от счастья, а затем, передав врачам, падал в обморок от переизбытка чувств.
        Вот и сегодня, налюбовавшись на сморщенную мордочку второго сына и отдав его врачам, многодетный отец вытер слезы и рухнул как подкошенный. Свесившись с кровати, я с умилением смотрела на самого лучшего в мире мужчину и млела от счастья.
        Господи, спасибо тебе за моего Ильсура! За моих детей! За то, что подарил семью, бабушку и дедушку, души не чаявших во мне и наших детях, в моих свекре и свекрови. И за себя благодарю! Ты подарил мне много счастья и любви! Я всю жизнь буду ими делиться со своими любимыми и родными.
        КОНЕЦ!