Мария Брикер
        Коллекционер закрытых книг
        От автора:
        Настоящая история является вымыслом от начала до конца. Сходство персонажей с реальными людьми случайно, как и возможное совпадение фамилий и имен героев.
        Страх - болезнь, расслабляющая душу, как расслабляет тело физический недуг.
        Даниэль Дефо
        Пролог
        Она зачерпнула ладонями изумрудную воду и принюхалась. Ей нравилось улавливать настроение моря. Вчера оно сердилось и пахло ветром, йодом. Сегодня - теплыми ракушками и можжевельником, потому что успокоилось, разнежилось. Но могло и закапризничать в любой момент. Умывшись прохладной водой, она села на берегу и с опаской обернулась. Извилистая тропинка терялась в гуще пестрых деревьев и была пустынна. Зря она паникует. Все заняты на съемках, никто сюда не придет. По крайней мере, в ближайший час. Она торопливо сорвала широкополую шляпку, заправила за уши длинные каштановые кудряшки и растянулась на теплой гальке, жмурясь от солнца и шепча.
        - Я немножко, совсем чуть-чуть... Никто не увидит...
        Но расслабиться никак не получалось. Воображение рисовало злую физиономию Гольянова. Вредный режиссер строго-настрого запретил загорать. Какая досада, что по сценарию ей отведена роль анемичной болезненной девочки десяти лет. Пришлось постоянно мазать кожу толстым слоем солнцезащитного крема, носить закрытую одежду, прятаться под пошлыми ажурными зонтиками и глупыми шляпами, торчать на закрытой веранде или в саду, в тени виноградников и абрикосовых деревьев. Все лето быть рядом с морем и ни разу не поваляться на горячей гальке в купальнике - как это несправедливо! А ведь так приятно чувствовать солнце на щеках и обветренных губах!
        Только возражать Гольянову бесполезно. Режиссер страшен в гневе. Довольно с нее подзатыльников за перепутанный текст и пендаля за дурной язык, от которого летела со свистом несколько метров, а потом, упав, все коленки расцарапала о камни. Обидно до жути! Что она такого сделала? Режиссер вдруг решил, что сцена на диком пляже выглядит недостаточно натуралистично, и попросил ее искупаться нагишом. В ответ она пошутила: ради искусства готова на все, но очень сильно сомневается, что эпизод с ее обнаженной натурой украсит картину. Кому интересно смотреть на плоскогрудую девочку без трусов? Гольянов отчего-то воспринял шутку как личное оскорбление. Орал так, что распугал птиц и зевак с пляжа, потом отправил раздеваться. Желание шутить пропало.
        Она в самом деле была готова на все, но вовсе не ради искусства, а ради мамы, которая строго наказала во всем слушаться Гольянова. Родительница мечтала, что ее бестолковая глупая дочь сделает в своей непутевой жизни хоть что-то хорошее. Надежду мамы хотелось оправдать, но стоять обнаженной перед другими людьми было неловко и страшно, тряслись руки и коленки. Она сутулилась, пыталась прикрыть грудь волосами, никак не могла войти в роль. Гольянов злился, вопил и продолжал над ней издеваться, снимая дубль за дублем. Лучше бы вместо ора убрал лишних людей со съемочной площадки. Глупый бесчувственный чурбан!
        Ну да, ее героине по сценарию десять лет, а самой-то ей уже двенадцать с половиной. Роль маленькой девочки досталась ей из-за чрезмерной худобы, невысокого роста и природной робости, но она уже полгода официально девушка, и грудь у нее болит, а в душе бушуют совсем не детские страсти. Взрослые проблемы поселились внутри ее детского тела месяц назад. Она утащила у одной из актрис книгу Стефана Цвейга, погрузилась в новеллы о любви и испытала такие необычные чувства, что чуть с ума не сошла от стыда. Тело вело себя так странно! Оно словно проснулось и рассказало, какие удивительные секреты хранит в себе. Большое спасибо! Лучше бы молчало, потому что теперь совершенно непонятно, как дальше жить и что теперь со всем этим добром делать.
        Гольянов не был исключением. Все остальные тоже считали ее малолеткой и обращались с ней как с дитем неразумным. Обсудить сделанные открытия оказалось решительно не с кем. Она чувствовала себя одинокой, и в редкие свободные минуты сбегала сюда, на дикий пляж, чтобы рассказать свои секреты морю. Море понимало ее с полуслова и утешало шепотом волн.
        Вспомнив неприятный эпизод с наказанием, она вновь ощутила тревогу и потянулась за шляпкой, но рука, не добравшись до головного убора, безвольно замерла на полпути. Расставаться с солнцем не хотелось. Еще чуть-чуть... совсем немножко... Съемки фильма почти подошли к концу, сентябрьское солнце побледнело на фоне ярких осенних красок, обветрилось, стало ласковым, как котенок, вполне возможно позволить себе немного позагорать! В конце концов, даже ее анемичная героиня, вынужденная из-за гадов-сценаристов сидеть дома, читать книжки и беседовать на философские темы с занудным соседом, просто не могла не загореть, проведя целое лето в Крыму.
        Щеки заполыхали, юная актриса села и недовольно нахлобучила на голову шляпу. Изнеженная тенью кожа отвыкла от солнечных лучей. Не дай бог, нос обгорит. Тогда Гольянов ее прибьет и скажет, что так и было.
        Море, словно почувствовав перемену настроения девочки, заволновалось. Ветер брызнул в лицо соленой водой, резко похолодало. По коже поползли гадкие мурашки. Она приблизила к глазам руку, пристально разглядывая мелкие пупырышки и вставший светлый пушок. Когда ее охватывал страх, мурашки тоже оживали и неприятно ползали по рукам. Причем в последнее время оживали все чаще. Особенно по ночам. Она просыпалась в холодном поту от собственного крика, а потом долго не могла уснуть, тряслась от озноба, завернувшись во влажную простыню, смотрела на низкие звезды и пыталась стереть из памяти остатки кошмара.
        Виновницей кошмаров стала красивая рыжеволосая девушка, которая на ее глазах упала на камни со скалы и разбилась. Все произошло так быстро и нелепо. Сначала были шок и удивление. Потом пришло осознание, насколько хрупка жизнь и что с каждым в любой момент может приключиться несчастье. Даже здесь, в волшебной стране, где ультрамариновое море каждый день целуется с солнцем, где кипарисовые шпили протыкают белоснежную вату облаков и сосны похожи на сказочных великанов, где смоковница с глухим стуком роняет сочные плоды прямо на крыши дачных домиков, а густой воздух пахнет хвоей, пряными травами и медом. Здесь, в этой сказочной стране, оказывается, тоже можно умереть! Когда она это поняла, в сердце поселился страх.
        За спиной послышалось шуршание гальки, и девочка резко обернулась. В нескольких шагах стоял красивый загорелый мужчина.
        - Здравствуй, солнце! - сказал он и присел без разрешения рядом, как старый знакомый.
        Его темные волосы блестели на солнце, глаза отражали цвет осеннего моря, а пахло от него мускусом, кедровыми орешками и солью. Некоторое время мужчина беззастенчиво рассматривал ее, потом достал из кармана округлое стеклышко, протянул его ей на ладони и серьезно произнес:
        - Это тебе! Кусочек счастья.
        Она взяла свой кусочек счастья и посмотрела сквозь него на солнце - небо, облака и ее душа окрасились в оранжевый цвет, внутри стало тепло, и мурашки куда-то исчезли.
        Глава 1
        ДЕВУШКА-ЛЮБОВЬ
        Пять лет спустя, наши дни. Москва, март
        "Москва - кошмарная архитектурная какофония", - подумал Варламов, остановившись у бронзового Энгельса, обреченного вечно смотреть на храм Христа Спасителя.
        - Поделом тебе, - сказал Иван Аркадьевич памятнику и, распугав тростью стайку воркующих на площади голубей, заспешил к перекрестку.
        Весна набирала обороты, хрустела под ногами скользкими лужицами, рыхлила сугробы, брызгала в прохожих талой водой. Щедро брызгала, и Варламов поморщился, глядя на заляпанные грязью ботинки и подол длинного кашемирового пальто. Давненько он не был в Москве. Забыл, что в это время года чистить обувь перед выходом на улицу бессмысленно. Впрочем, неважно. Не на свидание ведь с женщиной идет - Господу все едино.
        Полтора года он мечтал оказаться здесь, войти в двери храма Христа Спасителя, зажечь мягкую восковую свечу и покаяться во всех грехах, что тяжким грузом давили на сердце. В Копенгагене, где режиссер жил последние несколько лет, покаяться было решительно негде. Католические соборы, прохладные и гулкие, воспринимались как городские достопримечательности. Готические своды, витражные окна, фрески, каменные изваяния оставляли сердце равнодушным и не дарили надежду на спасение души. Не тянуло его и в православный приход в датской столице, в церковь Александра Невского. Для покаяния Ивану Аркадьевичу нужно было ощутить себя дома, а Копенгаген родным так и не стал.
        Храм Христа Спасителя снился ему во сне, манил, тревожил мелодичным перезвоном колоколов, но режиссер медлил с возвращением. Страшно было окончательно признать, что он, отомстив за смерть любимой женщины, совершил грех[1]. Месть не приносит облегчения, а лишь испепеляет душу. Он осознал это давно, но упрямо шел неверной дорогой и пытался искупить свою вину, налаживая чужие жизни и делая других счастливыми. Радость от удачи очередного реалити-шоу, воплощенного в жизнь по его сценарию, приносила лишь временное облегчение, потом душу снова грызла боль, и Варламов все глубже увязал в болоте отчаяния. Он все делал неправильно! В итоге потерял женщину, с которой мечтал создать семью. В Леночке, Елене Петровне Зотовой, он видел надежду на уютное счастье, но та не приняла правила его игры и выставила вон из своей кристальной жизни. "Права, да, права была Лена. Играть человеческими судьбами непозволительно даже во благо", - рассуждал он сейчас, щурясь от солнечного света. Что ж, пришла пора все исправить. Господь милосерден - простит, ведь он искренне раскаялся.
        Варламов остановился у светофора, пропуская поток машин и завороженно глядя на игру золота и солнца на куполах храма. До спасения оставалось всего несколько метров. Сердце отчаянно забилось от волнения. Загорелся зеленый, Иван Аркадьевич торопливо ступил на проезжую часть, сделал пару шагов, но неведомая сила отшвырнула его обратно на тротуар.
        - Ой, простите, ради бога! Простите, пожалуйста! Задумалась... - пролепетала невысокая хрупкая девушка, которая секунду назад впечаталась носом ему в грудь.
        Варламов вытаращился на незнакомку и пошатнулся от нахлынувших воспоминаний. Перед ним, робко улыбаясь, стояла ЛЮБОВЬ. Та любовь, из-за которой он стал великим грешником. Та любовь...
        Та любовь - нескладная, угловатая, невыносимо милая - была мучительно юной и недоступной. Носила клетчатые юбочки-плиссе, вязаные свитера под горло, длинные каштановые кудряшки, берет и нелепые очки. Постоянно засыпала в трамвае по дороге в институт. Теряла зонтики, перчатки и ключи. Любила сказки Андерсена, стихи Мандельштама и Бродского, клубничный блеск для губ, теплое молоко на ночь и Ванессу Мэй. Он трусливо сбежал от нее, но незримо опекал издалека.
        Прошли годы. Однажды она решила поехать к родителям за город, неудачно поймала попутку, поссорилась с водителем и оказалась одна на шоссе. Ее нашли под утро. Рядом с телом - мятый чек с соседней заправочной станции, следы от ботинок на подмерзшей земле, на дороге - следы протекторов шин.
        Он подключил лучших профессионалов и свое воображение, чтобы детально воссоздать произошедшее, найти убийцу и отомстить.
        Отомстил. И превратил свою жизнь в ад...
        Девушка неуклюже поправила съехавший набекрень берет, присела, схватила оброненную перчатку, стряхнула с нее грязную воду на пальто режиссера, неловко сунула в карман - и выронила книгу.
        Варламов поднял с мокрого асфальта глянцевый томик, с удивлением взглянул на обложку (Эрик Берн, "Вступление в психоанализ") и передал задумчивой барышне.
        - Благодарю, - кивнула девушка, неловко приняла книгу, сунула под мышку и засеменила в сторону станции метро.
        Иван Аркадьевич проводил взглядом хрупкую фигурку, кинул взор на сверкающие купола храма Христа Спасителя и торопливо пошел вслед за девушкой, боясь упустить ее из вида. О своем спасении он позаботится чуть позже, сейчас главное - ОНА. Не случайно Господь столкнул его нос к носу с прошлым. Это знак свыше и шанс не молитвой, а делом исправить свои прошлые ошибки.
        В вестибюле станции оказалось так многолюдно, что с непривычки у режиссера закружилась голова. В метро он не был лет двести, передвигаясь по городу исключительно на арендованной машине с шофером. Незнакомые лица, незнакомые запахи, суета, суета, суета... Варламов шарил взглядом по толпе, но девушки нигде не было. В отчаянии он бросился к турникетам, сунув бдительной контролерше сто рублей, бегом спустился вниз. С момента, как он упустил незнакомку, прошла минута, не больше, на перроне клубился народ. Уехать она не могла, но словно растворилась в воздухе.
        Прогрохотали поезда и унесли пассажиров, станция заполнилась новыми, а Иван Аркадьевич все стоял и выискивал в толпе хрупкую фигурку. От ощущения потери чего-то судьбоносного заныло сердце и стало трудно дышать.
        Спустя пятнадцать минут, поняв бессмысленность ожидания, Варламов поднялся на эскалаторе наверх и вышел на улицу. Март дохнул в лицо тоскливой безнадежностью и выхлопами проезжающих машин. Навалилась апатия. В храм идти с таким настроением не хотелось, ехать в ненавистный отель подавно. Гостиницы режиссер терпеть не мог, съемные квартиры тем более - чужая энергетика мешала расслабиться. Мелькнула мысль напроситься в гости к Лене. Зотова, конечно, вредная женщина, но сердобольная. Полтора года прошло, она, поди, забыла обиды и примет как друга.
        Размышляя, в какой супермаркет лучше заглянуть, чтобы забить вечно пустой холодильник несостоявшейся жены деликатесами, Иван Аркадьевич побрел по Гоголевскому бульвару в сторону Знаменки, где его дожидалась машина с водителем. Но не дошел. Остановился, не веря своим глазам. Незнакомка с несчастным видом сидела на лавке, недалеко от памятника Гоголю, щурилась от солнечных лучей и меланхолично потрошила батон хлеба, корочки отправляла себе в рот, сдобную мякоть - ошалевшим от счастья голубям.
        Как же так получилось, что барышня оказалась на улице? Вероятно, когда режиссер вошел в двери подземки, она вышла из метро на улицу. Передумала ехать? Решила прогуляться? Или телефонный звонок изменил ее планы? Варламову все было о ней интересно.
        Иван Аркадьевич опустился на соседнюю лавку и вздохнул с облегчением. Господь дал ему еще один шанс! Ну уж больше он не выпустит девушку из вида. По крайней мере, в ближайшие несколько недель, которые режиссер отвел на сбор материала, полный анализ характера и окружения объекта, написание сценария и воплощение его в жизнь.
        Варламов, украдкой разглядывая милый профиль незнакомки, тонкие кисти и музыкальные пальчики, пытался угадать ее имя. Катя, Люся, Ксюша, Настя? Кристина, Диана, Полина? Валя, Ира, Маша? Он перебрал мысленно массу имен, но ни одно к девчонке не прилипло. Все отскакивали от образа, как шарики пинг-понга. Без сомнения, у этой особенной девушки нетривиальное имя, но "поймать" его не получалось. Зато получилось другое. Сейчас, когда он рассмотрел незнакомку, откинув мысли о прошлом, стало очевидным: на его давнюю платоническую любовь барышня походит лишь отдаленно. Но интереса к ней Варламов не потерял. Напротив, еще больше загорелся идеей изменить ее жизнь. Даже издалека чувствовался надлом в душе прелестной девушки, словно она оступилась и теперь падала в пропасть. Иван Аркадьевич решил все исправить и крепко поставить ее на землю.
        - Эмма! - раздался рядом звонкий женский голос.
        Мимо режиссера к памятнику Гоголю, звеня браслетами и серьгами, шагала дама в сиреневых сапогах на шпильках, с космическим макияжем и красным хаером, направляясь прямиком к предмету его интереса. Девушка, завидев даму, вскочила, выронив батон из рук. Но голуби на добычу не ринулись - надвигающийся огненный вихрь распугал все живое на километр в округе.
        - Эмма! Я же просила тебя ничего не есть перед визитом к Матушке Кассиопее!
        - Не кричи, мам, - одними губами сказала девушка, сконфуженно покосившись на Варламова.
        Иван Аркадьевич сделал вид, будто безмерно увлечен созерцанием неба, отметив про себя: судя по рассеянному взгляду и выражению лица, барышня его не узнала. Авангардная же дама продолжила громко отчитывать дочь:
        - Пойдем быстрее, опаздываем уже! В метро ей, видите ли, страшно одной спускаться. Миллионы людей ежедневно мотаются на работу и с работы, и ничего.
        - Не в том дело, мама... - попыталась возразить Эмма. Но родительница явно ее не услышала.
        - Я устала от твоих причуд! Такси бы поймала! Жду ее, жду, как идиотка... Ради тебя с работы сорвалась, а у меня клиенты. Если хочешь знать, в автомобильных авариях погибает гораздо больше людей, чем... - Яркая мадам умолкла, очевидно, уловив противоречие в своих словах. - О чем это я? Ах да! Машину я бросила на Фрунзенской, у дома Кассиопеи. Пробки сегодня нереальные. Придется нам все-таки прокатиться пару станций на метро.
        - Эмма... - смакуя на языке имя, прошептал Иван Аркадьевич, проводив взглядом удаляющихся мать с дочерью. Нежное, обволакивающее сочетание звуков ласкало слух и вызывало приятные ассоциации с чем-то мягким, зефирным и в то же время глубоким и чувственным.
        Варламов поднялся с лавочки, с хрустом потянулся и направился в противоположную сторону к своей машине. Ему незачем светиться рядом с объектом в метро, в дальнейшей слежке нет надобности. Информации теперь достаточно, чтобы выяснить о девушке с довольно редким именем все. И на Фрунзенскую он обязательно заедет, попозже. Интересно, за каким лядом экзальтированная родительница скромной Эммы потащила дочь к известной среди столичного бомонда провидице по имени Матушка Кассиопея? Ошибки быть не могло - именно к ней направились дамы, потому как, судя по авангардной одежде, мать Эммы принадлежала к творческой богеме и вращалась в этих кругах.
        Глава 2
        КАССИОПЕЯ АНДРЕЕВНА
        Часы приема модной целительницы были расписаны на недели вперед, но Варламов благодаря протекции влиятельной знакомой оказался в приемной Матушки Кассиопеи уже утром следующего дня. Чего ожидать от встречи, режиссер не знал и перед визитом немного нервничал.
        - Извольте присесть, - приняв у него пальто, проскрипела сгорбленная длинная бабка в серой кофте, пышной юбке и цветастом платке, завязанном по старинке.
        Было в ней что-то театральное, словно она намеренно изображала из себя этакую рухлядь, горбилась и шаркала ногами. На неискушенную публику, возможно, впечатление "секретарша" и производила, создавала, так сказать, мистическую атмосферу, но Варламова ее вид просто забавлял. "Старуху" выдавали глаза, молодые и хитрые. Иван Аркадьевич усмехнулся. Если помощница Кассиопеи такая вот вековая труха, то как же выглядит сама Матушка?
        О целительнице Варламов был наслышан, но встречаться с нею ему не доводилось. Кассиопея вела скромный образ жизни, на светских раутах не появлялась, как большинство модных целителей и прорицателей, и свою жизнь окружила ореолом загадочности.
        Режиссер уселся на диванчик в небольшой прихожей и огляделся. В приемную целительницы вела двухстворчатая дверь, занавешенная тяжелыми бархатными портьерами с золотой бахромой. На стенах - красные шелковые обои с золотым тиснением, на полу - вишневая ковровая дорожка. Интерьер давил вычурностью, но миссию свою выполнял - создавал ощущение тайны.
        Запах свечей и благовоний щекотал нос. Иван Аркадьевич шумно высморкался, с раздражением взял с журнального столика свежую газету и пролистнул. Настроение было скверным. Не любил он всех этих экстрасенсов, гадалок и прочих оракулов. Испытывал к ним неприязнь, которая возникла не на пустом месте.
        Когда Варламов был еще совсем зеленым амбициозным юношей и только собирался покорить мир, ему довелось столкнуться с одной старой цыганкой. Развивались события по стандартному сценарию: гадалка попросила позолотить ручку в обмен на правду о будущем. Денег у молодого человека было ровно на обед, но любопытство пересилило голод. Он выгреб из кармана горсть мелочи и ссыпал на морщинистую ладонь. Цыганка с довольным видом спрятала деньги, потом взглянула на руку Варламова и - отшатнулась от него как от чумы, заковыляла прочь, шепча себе под нос что-то на своем языке.
        Негодуя, что чернобровая его обманула - деньги взяла, а обещание не выполнила, - Иван хотел было ринуться следом, но с места сойти не смог, ноги словно приросли к земле. Так и стоял истуканом, пока цыганка не исчезла из вида. Злость прошла, когда он сунул руку в карман и обнаружил там деньги, все до единой копейки, которые отдал за предсказание. Но вместо радости душу сковал ледяной страх. Что такого ужасного прочитала гадалка по его руке? Почему не стала ничего говорить, вернула деньги и скрылась?
        Вскоре Варламов узнал, что цыганки порой отказываются гадать, если видят на ладони скорую смерть, и жизнь его в одночасье превратилась в ад. Иван боялся умереть и несколько лет жил как крот в норе, опасаясь ослепнуть от солнца. Но солнце манило к себе. Устав бояться, он разозлился и начал действовать - работал как вол, чтобы все успеть, развлекался, словно в последний раз, рисковал, как глупый юнец. Жизнь наполнилась яркими красками, событиями, людьми - но страх был с ним всегда, мешал строить планы на будущее, ломал характер, подстраивал под себя. Только после пятидесяти он победил страх, успокоился, расслабился и перестал бояться смерти. К тому моменту он уже стал знаменитым на весь мир режиссером. Возможно, своей славой Варламов и был обязан гадалке - живя одним днем как последним, он успел очень многое. Но взамен получил одиночество. Разве можно стать счастливым, не имея семьи и детей? Все бы, наверное, сложилось иначе, не встреть он на своем пути ту старуху.
        - Матушка Кассиопея готова вас принять, - вырвал Ивана Аркадьевича из раздумий скрипучий голос "секретарши".
        Варламов кивнул и вошел в распахнутую дверь. В комнате стоял полумрак и было так дымно, что глаза заслезились. Целительница сидела глубоко в кресле с высокой спинкой, пламя свечи освещало лишь ее силуэт.
        - Деньги положите в комод и присаживайтесь, - деловито сказала ведунья. Голос у нее был молодой, мягкий и завораживающий.
        Варламов положил в ящик комода несколько купюр, сел, вытер платком глаза и хмуро уставился на силуэт провидицы. А та вдруг подалась вперед, он увидел ее лицо и с удивлением воскликнул:
        - Оля?
        - Иван Аркадьевич? - пискнула Кассиопея, страшно смутилась, снова скрылась в полумраке кресла, но тут же взяла себя в руки и позвонила в колокольчик.
        Дверь распахнулась мгновенно - помощница явно подслушивала.
        - Марьяна, принеси коньяка и чаю с мятой, - попросила ведунья у скрипучки.
        - Хорошая у тебя память, - улыбнулся Варламов, вытянул ноги и расслабленно посмотрел на Матушку Кассиопею, по паспорту Ольгу Колесникову, бывшую студентку ВГИКа, где она обучалась вовсе не целительству, а актерскому мастерству.
        Во ВГИК Варламова, как режиссера с именем, пригласили прочитать несколько лекций. На Колесникову он обратил внимание сразу: яркий типаж, харизма, необычайная уверенность в себе и нестандартная красота. Ольга был так талантлива, что Варламов пригласил ее на пробы в свою новую картину. Правда, в итоге роль получила другая актриса, но с Колесниковой они расстались хорошими друзьями. Несколько раз они пересекались за чашкой чаю в кафе, беседовали о кино и литературе. Варламов, страстный обожатель кофе, в то время пил чай с мятой, чтобы вновь подружиться со взбунтовавшимся желудком. Нервотрепный был период! Обострение гастрита, творческий кризис и кризис среднего возраста - все смешалось в кучу. Ольга зажгла в нем новую искру, подарила порцию вдохновения и избавила от всех кризисов разом. Окрыленный ее свежестью и молодостью, он уехал в Европу, ушел с головой в работу - связь с Колесниковой прервалась сама собой.
        Пару лет назад Иван Аркадьевич снова вспомнил о талантливой актрисе: типаж Колесниковой идеально подходил под роль в новом проекте - позвонил ей, но ее номера телефона больше в природе не существовало. Ассистенты Варламова Ольгу тоже не нашли.
        "Жаль, что кинокарьера у такой перспективной актрисы не сложилась. Видно, гонору слишком много было и захотелось легких денег и славы", - размышлял Иван Аркадьевич.
        Целительница хмуро смотрела на него и размышляла о чем-то своем. Ольга сильно изменилась. Перед режиссером сейчас сидела бледная копия той прелестной рыжеволосой девушки с синими глазами, которую он знал. Словно кто-то ластиком стер цветовую палитру с ее лица и волос.
        - Не в этом дело, - вдруг нахмурилась ведунья. Ее рука взмыла вверх, как крыло раненой птицы, и снова легла на плед, укрывающий колени женщины. - Все было совсем не так, как вы думаете.
        Варламов хотел что-то сказать, но вошла старуха с подносом и, грохнув его на стол, занялась сервировкой. Бокал коньяка поставила напротив Ивана Аркадьевича, старательно расставила на столе вазочку с печеньем, тарелки с надломанной плиткой шоколада и ломтиками лимона, две чашки ароматного чая.
        - Почему один бокал? - с раздражением спросила Ольга.
        Старуха плотно сжала губы и тенью выскользнула из комнаты.
        - Вот сволочь старперская. Блюдет меня, как младенца, - сварливо пробормотала Матушка Кассиопея.
        В ее глазах промелькнула такая боль, что Варламов похолодел. Господи, как же он сразу не понял, что она больна! Восковое лицо, исхудавшие руки, потускневшие волосы, гладко зачесанные назад, фигурка, укутанная в теплую кофту, плед на коленях, вспышки раздражения и взгляд уставших глаз - все говорило о серьезных проблемах со здоровьем.
        - Что случилось? - спросил Варламов, плеснув в чашку с чаем коньяк.
        - Да по дурости все, - отмахнулась Ольга.
        Женщина налила коньяка из бокала Варламова себе в чай, обхватила ладонями чашку, с наслаждением пригубила ароматный напиток и посмотрела сквозь Ивана Аркадьевича, собираясь с мыслями. Варламов молчал, ждал, когда Колесникова будет готова выложить правду о своей беде.
        - После вашего приглашения на пробы на меня предложения посыпались как из рога изобилия, - наконец тихо заговорила Ольга. - Я отказывалась. Все было не то, хотелось чего-то значительного. Избаловали вы меня, Иван Аркадьевич, разговорами о великом кино. И потом, вы же знаете, как преподаватели относятся к студентам, которые, не закончив обучение, срываются на съемки. На четвертом курсе я сдалась - захотелось окунуться в тайны съемочного процесса. Славы захотелось до зубовного скрежета. Предложение одного молодого, но очень перспективного режиссера я восприняла с восторгом. Сценарий тоже порадовал, свежий и нестандартный. Картина обещала стать культовой. Кастинга не было, меня утвердили на роль сразу, без проб. Через неделю вместе с другими актерами и съемочной группой я уже была в Крыму, где планировалось снимать натуру. Море, солнце, скалы - все было восхитительно. Нас поселили на старой даче, принадлежащей кому-то из бывших партийных аппаратчиков. Там же должна была проходить основная часть съемок. Планировалось на следующий день начать работу, но вышла заминка с получением разрешения. Съемочная
группа и актерский состав - сплошь молодой. Понятное дело, ветер у всех в башке свищет. Выпили домашнего вина, накурились травы и на подвиги потянуло. Кто-то бросил клич на "тарзанке" развлечься. Идею поддержали. Но когда дело дошло до прыжка - запал у всех моментально прошел. И тут режиссер и две актрисульки принялись меня подначивать - роль-то мне досталась отмороженной экстремалки. По жизни мне без всяких экстримов адреналина хватало, но я моментально перевоплотилась в свою героиню и бесстрашно полезла в петлю. Все улюлюкали и хлопали в ладоши. Только один человек попытался меня остановить, но я не послушала. Дальнейшее не помню, память сохранила лишь ощущение свободного полета. Очнулась в больнице, в реанимации. Как оказалось, в коме провалялась три месяца. Мне рассказали, что "тарзанка" оборвалась, а страховочный трос по каким-то причинам не пристегнули. Я упала на камни с высоты десяти метров и просто чудом выжила. Хотя лучше бы разбилась насмерть, - грустно улыбнулась Колесникова. - Я уже никогда не смогу ходить, и вообще весь мой организм - труха.
        - Оля, мне очень жаль, - с сочувствием сказал Варламов.
        - Оля умерла, вместо нее на свет появилась Кассиопея. Жалеть меня не надо, - жестко произнесла ведунья. - Для человека, которого собрали по частям, я живу замечательно, не жалуюсь. Вижу, вас волнует, как я стала целительницей? - Женщина усмехнулась, глядя на режиссера в упор. - Пока лежала в больнице и потом несколько долгих месяцев восстанавливалась в реабилитационном центре, прочитала массу книг по медицине. Все надеялась, что смогу себя на ноги поднять. Не вышло. Но знания я получила колоссальные, грех было их не применить. Стать светилом традиционной медицины мне, ясное дело, не по силам, а под маской целительницы вполне реально могу помогать другим освобождаться от душевных недугов и хворей. Чем я и занимаюсь. Люди у нас врачам не доверяют, прутся к гадалкам, ясновидящим и оракулам за помощью, так что мое дело процветает.
        - Да, наслышан о твоих уникальных способностях. Молодец, Оля. Удивительная сила воли у тебя. С нуля начала и поднялась.
        - Сама бы не осилила. Помог бывший парень, дал денег на раскрутку. Откупился от меня, - сказала Колесникова и тяжело посмотрела на Варламова. - Я его не виню, просто к слову пришлось. Молодой, красивый, здоровый, вся жизнь впереди - зачем на свои плечи такую обузу вешать, - ровным голосом сообщила бывшая актриса. И вновь ожила, вернувшись к рассказу о своем деле: - Я наняла помощницу, сняла подходящую квартиру, переделала ее под салон, сочинила красивую легенду, напустила таинственности, придумала звучный псевдоним. Упор сделала на творческую элиту, разослала персональные приглашения некоторым известным особам, тем, кто постоянно посещал гадалок и прочих оракулов. Сработало! Несколько человек откликнулись на приглашение. А дальше - дело техники, как говорится. Психологию творческой личности я знаю очень хорошо, актерские способности помогают расположить к себе людей, а от витаминов, целебных трав и душевного разговора еще никто не умирал. Клиенты от меня уходят окрыленные и рекомендуют меня своим друзьям. Людей с серьезными недугами строго отправляю к врачам. Так и живу. Бывает, знакомые из
прошлого заглядывают, ребята, с которыми училась во ВГИКе. Интересно наблюдать, как у кого судьба складывается. Некоторые стали известными актерами, много снимаются, а кто-то собирает, так сказать, объедки с барского стола.
        - Знакомые верят, что у тебя открылся дар?
        - Знакомые понятия не имеют, кто скрывается за маской Матушки Кассиопеи. Я завела каталог с фотографиями, куда занесла всех, кто может меня узнать. Марьяна "сканирует" посетителей и заранее готовит меня к приходу нежелательных гостей. Я прячусь. - Ольга смущенно рассмеялась. - Проколов с узнаванием до настоящего момента не случалось.
        - Выходит, меня в твоем списке нет? - спросил Иван Аркадьевич.
        - Нет. Когда мне вас рекомендовали, имя не назвали, сказали культовый заморский режиссер. Я даже представить себе не могла, что этим режиссером окажетесь вы. Поэтому и вылезла из тени. - Колесникова улыбнулась, выпила чай до дна и откинулась в кресле, лицо ее снова растворилось в темноте. - Зачем вы пришли? Понятно, что не гастрит лечить. К слову, травки я вам дам, пропьете курс, легче с желудком станет. А если курить бросите...
        - Поздно, радость моя, мне курить бросать. А вот от травок не откажусь, спасибо, - рассмеялся Иван Аркадьевич.
        Он испытывал смешанные чувства. Откровенный рассказ Ольги вызвал в душе, с одной стороны, жалость и уважение, что молодая женщина не сломалась и нашла себя. Но с другой, несмотря на искреннюю симпатию к бывшей студентке, - режиссер не мог побороть неприятие сомнительной деятельности целительницы. Как ни крути, актриса использует свой талант, данный Богом, совсем не по назначению, чтобы запудрить несчастным людям мозги ради собственной выгоды. Значит, аукнется ей когда-нибудь, да так, что полет с "тарзанки" покажется в сравнении не самым трагичным эпизодом жизни.
        Была еще одна проблема, которая выбила Варламова из равновесия. К целительнице Кассиопее он шел с деньгами, решив банально выторговать нужную информацию. Ольге предлагать деньги в обмен на необходимые сведения было неловко.
        - Иван Аркадьевич, голубчик, не стесняйтесь, рассказывайте наконец, что вам от меня понадобилось, - с некоторым раздражением сказала Колесникова.
        Иван Аркадьевич виновато пожал плечами.
        - Вчера вечером к тебе на прием приходила девушка по имени Эмма со своей матерью. Мне крайне необходимо знать, с какой проблемой она к тебе обращалась.
        - Зачем? - сухо спросила Колесникова.
        - Хочу ей помочь.
        - Какое совпадение... И я хочу. - Кассиопея смягчилась, подалась вперед, и Варламов снова увидел ее болезненное лицо в слабом свете свечи. - Простите, но, при всем к вам уважении, я не имею права выдавать тайны своих клиентов. Иначе грош мне цена.
        - Понимаю... Что ж, извини, что отнял у тебя время. - Иван Аркадьевич поднялся.
        - Сядьте! Уж и пококетничать нельзя, - обиженно поджав губы, усмехнулась Ольга. - Знаю, что моя откровенность во вред этой девчонке не пойдет. Я все вам расскажу. Только одно условие.
        - Другой разговор. Что желаете, леди? Исполню, как говорится, в лучшем виде.
        Варламов улыбнулся и уселся обратно на стул, но в душе напрягся. Что-то переменилось в его бывшей ученице. В лице, в глазах. В одно мгновение она стала чужой.
        - Вы мой кумир, Иван Аркадьевич. Я внимательно следила за вашей карьерой. Я знаю о вас все. Знаю, чем вы в последние годы занимались. Откройте тайну, как вам удается делать людей счастливыми против их воли? Ведь первое условие счастья - это желание!
        - Любой человек мечтает о счастье, - с удивлением произнес режиссер, не понимая, почему Ольга спрашивает о таких прописных истинах. - Просто не каждый понимает, что ему для счастья необходимо, - уточнил Варламов. - К примеру, человек хочет добиться успеха, сделать карьеру, но это не принесет ему в итоге ничего, кроме разочарования. А на самом деле ему нужна семья и тихая гавань. Вглядевшись в человека внимательно, можно легко понять его истинное предназначение. Чистая психология, никакой мистики.
        - Неправда! - с жаром возразила Ольга. - Знания психологии для достижения правильных результатов недостаточно. Вы обладаете настоящим магическим талантом переписывать чужие судьбы. В итоге ваших манипуляций человек получает именно то, что ему нужно. Как вы это делаете, Иван Аркадьевич? - Женщина пытливо посмотрела в глаза Варламова. - Раскройте секрет. Научите меня. А я, в свою очередь, выдам вам полное досье на Эмму. И вообще сделаю все, что пожелаете.
        - Оля, милая, ты это и без меня умеешь, - устало сказал режиссер.
        Колесникова начала его утомлять. Что за бред! С какой стати он должен обучать ее виртуозности ремесла? Мозги пудрить людям бывшая актриса и без него неплохо умеет. Еще и условия ставит... Варламов терпеть не мог таких вещей. Он вполне обойдется и без ее информации. Ну, потратит чуть больше времени. Спешить в его деле нет нужды.
        - Клиенты уходят от меня с надеждой на лучшее, только и всего, - продолжала Ольга, не заметив перемены в лице режиссера. - А потом, проведя некоторое время в эйфории, люди делают те же самые ошибки, теряют точку опоры и приходят вновь за порцией надежды. Просто порочный круг какой-то. Я хочу его разорвать, но у меня ничего не получается. А у вас получается все.
        - Оля, еще раз повторяю: у тебя нет нужды в моей помощи, ты свое дело прекрасно знаешь. Опять же лишняя копейка в копилочку, когда клиенты возвращаются.
        - Иван Аркадьевич, деньги меня интересуют в последнюю очередь, - она блеснула глазами.
        И Варламов понял все.
        - Дура! Власти над миром захотелось? Властительницей душ стать возжелала? - заорал он и встал, отшвырнув стул. - Не много ли на себя берешь? Сначала в своей душе разберись! - Режиссер сделал два глубоких вдоха, чтобы успокоиться, поднял стул и снова сел. Затем взглянул на испуганное лицо собеседницы и смягчился. - Это иллюзия, что у меня все получалось. Я все потерял, все! Оля, милая, кажется, ты не совсем понимаешь... Не лезь туда, куда не следует, мой тебе дружеский совет.
        - А мне терять нечего! - заорала теперь Ольга.
        Свеча вдруг погасла, и комната погрузилась в темноту. Иван Аркадьевич слышал дыхание Колесниковой - отрывистое, нервное. Чиркнула спичка, дрожащий огонек метнулся к свече, но погас.
        - Всего хорошего, Варламов. Без вас обойдусь, - с раздражением произнесла целительница. - Идите же! Убирайтесь вон, пока я порчу на вас сгоряча не навела! Вы меня разочаровали, голубчик. Никогда бы не подумала, что вы боитесь конкуренции.
        - Оля, что ты несешь? Уйми гордыню свою, тогда, может быть, поймешь, с кем ты собралась конкурировать. Вовсе не со мной! - устало сказал Варламов.
        Но Колесникова его не слышала.
        - Раз вы считаете, что я могу все, сама сделаю эту дурочку счастливой. Я справлюсь! Я изменю ее никчемную жалкую жизнь! Сама! Без вашей гребаной помощи! - Бывшая актриса кричала, задыхаясь от собственного крика.
        В комнату влетела Марьяна с рюмкой, резко запахло сердечными каплями. Старуха, запрокинув Ольге голову, влила ей в рот мутноватую жидкость, схватила режиссера за шкирку и вышвырнула за дверь с силой, какую трудно было ожидать от столь дряхлого с виду создания. Варламов, в общем-то, и не сопротивлялся. Ему самому хотелось поскорее убраться из удушливой атмосферы салона инвалидки-целительницы.
        - Порчу она на меня нашлет, ведунья недоделанная... - хмыкнул он, спускаясь по лестнице. - Тоже мне, испугала ежа...
        Колкая снежная крупа царапала щеки, сырость лезла за воротник пальто - не верилось, что еще вчера мартовское солнце разливалось по Москве ручьями и грело совсем по-летнему. Иван Аркадьевич запахнулся плотнее, намотал на шею длинный вязаный шарф и взглянул на хмурое небо. "Я справлюсь! Я изменю ее никчемную жалкую жизнь!" - каркнула ворона над его головой. Варламов сложил пальцы в кукиш и показал серой, буркнул:
        - Не лезь не в свои дела, курица! Хуже будет!
        А затем насупился. Однако непорядок, на поле появился незапланированный игрок. Теперь новоявленная провидица станет путаться под ногами и мешать ему. Придется вносить в сценарий существенные коррективы и выводить Кассиопею из игры прежде, чем она наломает дров. Иван Аркадьевич поморщился. Жалко девку, очень жалко, но другого выхода нет. Нельзя допустить, чтобы дилетанты вмешивались в столь хрупкое дело по исправлению жизненного пути.
        Глава 3
        ПОЛЕТ НАД ГНЕЗДОМ КУКУШКИ
        Три недели спустя
        - Уважаемый Григорий Варламович, не могли бы вы задержаться на пять минут и сообщить мне результаты экспертизы, - сдерживая раздражение, сказала следователь Зотова, глядя с высоты своего роста на кепку-гриб, под которой находилось совершенно несуразное создание.
        Создание раздражало следователя по особо важным делам Елену Петровну Зотову по двум причинам. Во-первых, Григорий Варламович Плешнер, новый судебный медик, занял место толстяка Палыча - любимчика Елены Петровны, к которому она, можно сказать, приросла душой, отчего почитала за счастье, когда его дежурство совпадало с ее выездами на место преступления. Вины Григория Варламовича тут не было, поскольку Палыч капитулировал с поста по весьма уважительной причине - оказался в больнице с приступом острого холецистита и сейчас кайфовал в отделении хирургии под капельницами, ожидая операции. Во-вторых, новый судебный медик напоминал Зотовой об одном человеке, о котором она страстно мечтала забыть, - о культовом режиссере и гаде поганом Варламове. В этом вины Григория Варламовича тоже не было, но свою неприязнь к нему Елена Петровна побороть никак не могла.
        По скрупулезности Плешнер, пожалуй, переплюнул Палыча, но делал он все так медленно, что приходилось подгонять эксперта чуть ли не пинками. Григорий Варламович на наезды следователя реагировал флегматично, чем бесил еще больше. Палыч бы за такое обращение призвал на голову Зотовой гром и молнии, обхамил бы ее и из вредности задержал экспертизу, а этот стоит, понимаешь ли, таращится на нее желудевыми глазами и изображает на морде интеллигентность, уродец плешивый. Отсутствие волос на голове Плешнера Елена Петровна определила методом дедукции, так как видеть нового судмедика без головного убора ей пока не доводилось. В морге Григорий Варламович надевал медицинский колпак, а на выезды - чудовищную кепку-аэродром, за что и получил прозвище Гриб именно с легкой руки Зотовой.
        Гриб страдал рассеянностью и крайне редко подходил к телефону. Вот и сейчас ей пришлось ехать и отлавливать судмедика на рабочем месте, так как сотовый и рабочий телефон Григория Варламовича ее вызовы игнорировал. Зотова столкнулась с Плешнером на пороге морга. Эксперт куда-то торопился, но ему не повезло, потому что Елена Петровна тоже торопилась - ей нужно было поскорее выяснить все обстоятельства смерти восходящей звезды сериального мыловарения Евгении Полярной.
        Погибшей актрисе было под сорок, но звезда ее зажглась не так давно - после выхода на экраны сериала с многообещающим названием "Сплетни". Сериал, по мнению Елены Петровны, высокохудожественностью не страдал, актерский состав был ширпотребный, режиссерская и операторская работа оставляла желать лучшего, но рейтинг фильм набрал колоссальный - за счет скандальности темы закулисья шоу-бизнеса с явными отсылками к реальным медиаперсонам. Создатели копнули глубоко и предъявили миру все грязное белье публичных персон. Народ жадно глотал каждую серию, разоблачающую кумиров миллионов, а потом живо обсуждал увиденное в офисах, школах и Всемирной паутине.
        Евгении Полярной в популярном сериале выпала роль звезды российской эстрады, страдающей от тирании продюсера, а по совместительству - мужа. Актриса великолепно вжилась в образ и мастерски справилась с игрой, так что сочувствовала ее героине вся огромная Россия. К тому же в отличие от других актеров, чьи образы были несколько размыты, отчего зрителю приходилось угадывать, кто скрывается под маской, Полярная даже без грима была феноменально похожа на своего прототипа. Однако личным сходством и талантливой игрой дело не ограничивалось. Было в Полярной нечто такое, что заставляло зрителя не только таращиться на экран, но и восхищаться ею.
        За кадром Полярная вела яркую и бурную жизнь: занималась благотворительностью, не пропускала светских тусовок, что привлекало к ее персоне внимание прессы. Она была блистательна и выглядела молодо, свежо, лет на двадцать пять, максимум на двадцать семь. Зотова никогда бы не поверила, что актрисе уже тридцать девять, если бы не заглянула в паспорт.
        Слава Евгении Полярной набирала обороты с каждым днем, но все оборвалось самым трагическим образом. Тело актрисы с черепно-мозговой травмой, множественными переломами и разрывами внутренних органов было найдено на набережной под метромостом, около станции "Воробьевы горы", что, по предварительной версии, говорило: женщина упала с большой высоты, предположительно с пешеходного моста. Предстояло выяснить, что стало причиной падения: несчастный случай, самоубийство или убийство, - и сделать это Зотова мечтала как можно быстрее, пока ее саму начальство, поклонники актрисы и представители СМИ не скинули с того же моста.
        Талант у Полярной был бесспорным, отчего у Зотовой во время следственных мероприятий периодически случалось даже раздвоение сознания: Елена Петровна вдруг ловила себя на мысли, что расследует не смерть актрисы Евгении Полярной, а трагическую кончину известной певицы. Помутнение рассудка случилось и у начальника Зотовой, полковника Гаврилова. Тот сериал не смотрел, но нежно любил популярную певицу, поэтому к смерти актрисы отнесся, можно сказать, как к личной трагедии. Проверку по факту смерти Полярной Гаврилов взял под свой контроль и насел на Елену Петровну Зотову, требуя немедленных результатов. С другой стороны на следственное управление давили пресса и поклонники обеих дам, певицы и актрисы, но до настоящего момента Зотова ничего не могла предъявить начальнику, средствам массовой информации и народу.
        Выяснить, за каким лешим Полярную понесло ночью на мост, пока не удалось. Оперативник Венечка Трофимов "копал" в окружении Полярной и, докладывая следователю о результатах, матюгался в трубку, мол, сериал "Сплетни" свое название оправдывает с лихвой: он нарыл среди коллег актрисы такое количества дерьма о Евгении Полярной, что впору было захлебнуться. Все бы ничего, но полученная информация мало что прояснила. Оставалась надежда на экспертизу, хотя Зотова по опыту знала, что травмы смертельных падений с высоты очень сложны в диагностике и требуют от эксперта специальной подготовки. Но вдруг? Отправляясь на отлов Плешнера, Елена Петровна молилась о том, чтобы в экспертном заключении судмедика стояла волшебная фраза "смерть по неосторожности".
        Отловленный Плешнер без сопротивления выдал нужный документ, но, пролистнув исписанные странички, Зотова загрустила. Гриб натолкал в свое заключение столько формул, что следователя буквально заколбасило, как перед экзаменом по высшей математике, а кроме того, в нем еще и выводы отсутствовали.
        - Ну и где выводы, я вас спрашиваю? - нахально поинтересовалась Елена Петровна, вернув Плешнеру листы и ожидая, что тот сейчас пошлет ее на фиг. - Я же сказала, что они нужны срочно!
        Вообще-то торопить судмедика она не имела никакого законного права. Плешнер, однако, не обиделся.
        - Еще не закончил... собирался как раз... во время обеда... - залепетал Гриб. И вдруг воодушевленно доложил: - Но тут и без выводов все ясно!
        - Вам, может быть, и ясно, а мне так ни черта непонятно! - рявкнула Елена Петровна, чуть не сдув с головы эксперта кепку. - Вы русским языком, а не формулами вашими можете мне объяснить, потерпевшая сама с моста сиганула или ей кто-то помог?
        - Уважаемая Елена Петровна, тут же все написано, - искренне удивился эксперт и ткнул кривым пальцем в какую-то цифру. - Вот по этой формуле я вычислил значение высоты падения. А теперь взгляните сюда... - Плешнер ткнул пальцем в другую цифру. - Видите?
        - Вижу. Две разные цифры.
        - Ну, теперь понятно?
        - Нет.
        - Как же так? - растерялся Григорий Варламович. - Посмотрите еще раз. Высота моста, с которого якобы произошло падение, 15 метров. А вот расчетное значение высоты падения потерпевшей. Приблизительно оно равно 18 метрам. Расчетное значение высоты существенно превышает высоту моста, с которого якобы произошло падение. Теперь ясно?
        - Угу, теперь ясно, - сказала Зотова, от всей души желая укусить Плешнера за нос и с сарказмом добавила: - Раз в округе нет ни одного здания выше моста, значит, потерпевшая с моста не падала, а свалилась с неба или выпала из самолета.
        Плешнер ошарашенно хрюкнул.
        - Нет, это значит, что либо криминалист высоту моста неверно измерил, что решительно исключено, поскольку я сам лично проверил данную цифру, либо падению предшествовало ускорение, - сказал он после паузы и одарил Зотову долгим странным взглядом.
        Елена Петровна молча смотрела на эксперта и ждала дальнейших объяснений. Объяснения и последовали:
        - Исходя из средней кинетической энергии, результирующей скорости тела при ударе о плоскость, скорости свободного падения вертикальной составляющей результирующей скорости и горизонтальной составляющей, скорость отталкивания тела от опоры равна 9,05 м/сек.
        - Выходит, женщина оттолкнулась от перил? - тряхнув головой от таких пояснений, с надеждой спросила Зотова, и ей захотелось Плешнера обнять и расцеловать. С самоубийством, конечно, тоже хлопот много, но это, по крайней мере, не убийство. Мотив простой: ошалела баба от славы, вот нервишки и сдали.
        - Понимаете, в чем дело... - протянул Плешнер. - При отталкивании от опоры у разных людей начальная горизонтальная скорость колеблется от 2,7 до
9,15 м/сек. Значение 9,15 м/сек - максимально возможная скорость отталкивания у людей, которые занимаются спортом...
        - А у нас 9,05 м/сек, - перебила эксперта Зотова. - Все сходится. Полярная - молодая женщина, подтянутая, ухоженная, значит, находилась в прекрасной физической форме. Вывод: потерпевшая сама оттолкнулась от опоры и прыгнула с моста. Это самоубийство! Не выдержала, бедная, бремени славы, - вздохнула Зотова и дружелюбно хлопнула эксперта по плечу.
        Гриб пошатнулся и сконфуженно отвел взгляд.
        - Понимаете, в чем дело...
        - Что еще? - недовольно спросила Елена Петровна, предчувствуя очередную подлянку.
        - Полярная выглядела довольно молодо и ухоженно для своих лет, но отнюдь не находилась в прекрасной физической форме. Организм ее крайне истощен. Печень никудышная. Сосуды изношены. Плюс целый букет хронических заболеваний. Удивительно, что Полярная не скончалась на съемочной площадке. Так что... Должен вас огорчить, но в силу слабости мышечной массы и общего неудовлетворительного состояния актриса вряд ли могла сама оттолкнуться от опоры с такой силой. Ей определенно помогли, хотя внешних признаков насильственной смерти я не обнаружил. Как я вам уже сообщил, все повреждения - первичные переломы костей скелета, вторичные повреждения и инерционные повреждения - получены в результате удара о поверхность приземления.
        - Убили... - охнула Зотова.
        - Да, Полярную убили, - обреченно сказал эксперт.
        - Вы меня тоже! - рявкнула Елена Петровна и двинулась в сторону метро, забыв, что начальник, по случаю важности дела, выделил ей служебную машину.
        - Елена Петровна, подождите! - Плешнер вприпрыжку заспешил за следователем. - Да не расстраивайтесь вы! В нашей жизни все так стремительно - звезды зажигаются, звезды гаснут... О Полярной через неделю уже забудут, и вас перестанут шпынять. Пойдемте, я вас кофе напою и перекусим. Приглашаю. Как раз время обеда.
        Елена Петровна с удивлением посмотрела на Плешнера. Такой прыти и щедрости от судмедика Зотова никак не ожидала.
        - Ну, решайтесь скорее! - поторопил ее Григорий Варламович. - А то я сам прямо тут скончаюсь с голодухи. Умру, и вы лишитесь прекрасного судмедика, одного из лучших в данной области.
        - И очень скромного, - хмыкнула Елена Петровна. - Ладно, уговорили. Перед смертью лучше подкрепиться. Сейчас меня пресса и поклонники актрисы запрессуют так, что мало не покажется.
        Григорий Варламович радостно кивнул и повел следователя за собой. Они прошли по улице мимо длинного кирпичного дома, свернули во дворик и направились к подъезду, самому обыкновенному, с металлической дверью, домофоном и козырьком. Никаких вывесок о питейных заведениях, расположенных в помещении, возле подъезда не имелось. "Он что, в подпольную столовую меня ведет?" - с недоумением предположила Зотова. На ее вопросительный взгляд Григорий Варламович загадочно улыбнулся, открыл дверь магнитным ключом и запихнул ошарашенную Елену Петровну внутрь. Дар речи вернулся к Зотовой в тесной кабине лифта.
        - Куда это вы меня пригласили кофе пить? - поинтересовалась она, не веря в идиотизм ситуации. Неужели Гриб тащит ее к себе домой? С какой стати? Это же форменный беспредел! Он ведь вроде бы мужчина... А она вроде бы женщина...
        - Сейчас увидите, - загадочно улыбнулся Григорий Варламович и посмотрел на спутницу с обожанием.
        Зотова зарумянилась, как барышня перед первым свиданием. "Брови опять забыла выщипать", - подумала она, глядя поверх кепки Плешнера в зеркало на свою совершенно глупую и растерянную физиономию.
        Двери лифта разъехались, и Плешнер галантно пропустил ее вперед. Елена Петровна вышла и Галатеей окаменела на лестничной клетке. Григорий Варламович ткнулся в ее широкую спину носом, придурковато хихикнул и, гремя ключами, метнулся к двери, обитой бордовым дерматином.
        "А вдруг новый эксперт маньяк? Или извращенец?" - мелькнула пугающая мысль. Знакомы же без году неделя. Что она о нем знает? По сути, ничего. Заманил к себе домой, подлый скунс, сейчас набросится на нее со скальпелем и произведет исследование трупа. Или обесчестит. Елена Петровна взглянула на кепку Плешнера и нервно хихикнула, с сожалением вспомнив, что ее двухкилограммовая гантель осталась дома. "Придется обходиться подручными средствами", - оптимистично подумала следователь и сжала руку в кулак, чтобы в случае покушения на ее честь дать Плешнеру в пятак. Церемониться она с ним не будет. "Ишь, что удумал, уродец плешивый..." - мстительно размышляла Зотова, ощущая в душе странное волнение.
        Судмедик сунул ключ в замок, обернулся и снова посмотрел на нее с обожанием. Елена Петровна про себя возмутилась. Это уже переходит все границы! На что он рассчитывает? Что напоит ее кофе и... и... Дальше мысль забуксовала. Даже вообразить покушение на свою честь Зотова была не в состоянии.
        Дверь распахнулась с гулким вздохом, и они оказались в полумраке просторной прихожей.
        - Темновато у вас, - прошептала Елена Петровна.
        - Лампочка перегорела, а вкрутить руки не доходят, - весело отозвался Григорий Варламович, шурша неподалеку плащом.
        В голове Елены Петровны проплыли кадры из нескольких фильмов про маньяков. "Врет", - глядя на потолок, на трехрожковую люстру, решила Зотова и вспотела от напряжения. А потом судмедэксперт вдруг оказался сзади и вцепился в плечи Елены Петровны. Она резко обернулась и дала Плешнеру в глаз. Тот хрюкнул и стек по стенке на пол.
        Двустворчатые двери гостиной распахнулись, и в прихожую выплыло кучерявое фигуристое сознание женского пола с томным взором.
        - Григорий, ну что там возишься? По второму разу все подогреваю, - с одесским акцентом сказала дама и подслеповато сощурилась.
        - Здрасте, - прошептала Елена Петровна и покашляла в кулачок, который минуту назад украсил фингалом несчастного Плешнера. "А и поделом козлу!" - мстительно подумала Зотова. У него жена, понимаешь, а он баб в дом тащит. С другой стороны... С какой же стати Гриб пригласил ее на кофе, когда у него дома жена? Елена Петровна совсем запуталась. Пока ехала в лифте, думала, что попала в исключительно идиотскую ситуацию, но сейчас, стоя, словно на эшафоте, под прицелом подслеповатых глаз кучерявой дамы, чувствовала себя вообще клинической дурой. Дама тем временем ошарашенно переводила взгляд то на валяющегося на полу Плешнера, то на Зотову.
        - Розочка, смотри, кого я тебе привел! - проскрипел с пола Григорий Варламович, делая вид, что страшно сосредоточен на развязывании шнурков. Подняться он был пока не в состоянии. - Познакомься, дорогая. Это моя коллега, легенда сыскного дела, старший следователь по особо важным делам Елена Петровна Зотова. Я тебе о ней рассказывал, - доложил Плешнер и встал наконец на ноги.
        - Добрый день, - изумленно вскинула брови дама, очнувшись от шока. А потом улыбнулась и стала похожей на Плешнера как близнец. В очередной раз подтвердилось предположение Зотовой о том, что супруги, прожившие в браке много лет, становятся похожи друг на друга. - Григорий, ты неисправим! Как можно даму, к тому же столь прелестную, называть легендой?
        Розочка выразительно посмотрела на Плешнера и снова улыбнулась Елене Петровне. Зотова криво улыбнулась в ответ. Легендой Елену Петровну называли частенько, что нисколько ее не шокировало, а вот прелестной дамой, кажется, ни разу. Определенно у Розочки Плешнер серьезные проблемы со зрением.
        - Что же мы в прихожей стоим? - всплеснула тем временем руками Розочка. - Проходите скорее в гостиную. Сейчас перекусим и познакомимся поближе. Обувь можно не снимать. Простите моего непутевого брата. Вечно он глупости говорит.
        - Брата? - растерялась Елена Петровна, обернулась к Плешнеру и вздрогнула: вместо кепки на голове судмедика возвышалась копна смоляных кучерявых волос, которые тот старательно пытался пригладить ладонями. - А где тут у вас... где руки можно сполоснуть?
        Розочка указала рукой на дверь в конце коридора, Зотова рванула туда, заперлась, включила воду и расхохоталась до слез. Дедуктивные способности ее подвели, судмедэксперт оказался вовсе не плешивым, а волосатым, как нестриженый баран, но красоты шевелюра ему не прибавила. С волосами Григорий Варламович выглядел еще нелепее и походил не на обычный гриб, а на атомный.
        Сполоснув лицо холодной водой, Елена Петровна привела себя в порядок и выплыла из туалетной комнаты. Плешнер ждал ее с другой стороны двери. Глаз его слегка заплыл и слезился, но в целом эксперт выглядел не так ужасно, как она представляла. "Старею..." - подумала Елена Петровна. В былые времена после знакомства с ее кулаком Плешнер бы вряд ли поднялся с пола. Во всяком случае, в ближайшие сутки. Рука у нее всегда была тяжелая.
        - А чего это вы мне так лихо звезданули в глаз? - заговорщицки спросил судмедик. - Решили, будто я на вас виды имею, что ль?
        - Глупости какие! - задохнулась от возмущения Елена Петровна, сдерживая желание дать Плешнеру в глаза еще раз. - Просто... Просто я убежденная феминистка! - выпалила она. А затем, ошалев от собственного заявления, отстранила Григория Варламовича с дороги и прошлепала в гостиную, откуда тек чарующий аромат домашних яств и разносолов.
        Светлая просторная гостиная-столовая радовала глаз. Чисто, уютно и аристократично. "Неплохо живут судебные эксперты", - подумала Зотова, осматривая владения Плешнера и его сестры. По планировке квартира явно "трешка". Высокие потолки с лепниной. В ее-то хрущевской малогабаритке потолок давил на мозг, а стены налегали на бедра. Всю жизнь Елена Петровна мечтала иметь хотя бы одну просторную комнату или кухню, но так и прожила в своей убогой клетушке. Благо сын недавно ремонт помог сделать, потолки побелил, и теперь они визуально казались выше.
        В квартире Плешнеров достаток ощущался во всем, но не было вычурности и вульгарной роскоши: светлая мебель, фарфор, картины, люстра, шелковистый ковер, натертый до блеска дубовый паркет. И даже гардины сдержанно сообщали о том, что хозяева этого жилища люди отнюдь не бедные. О хорошем материальном положении говорила и туалетная комната, в которой успела побывать Елена Петровна. Везде чисто до умопомрачения, и Зотова боялась даже ступить на шелковистый молочный ковер. Розочка, одетая в аккуратное темное платье, вписывалась в интерьер идеально, а вот волосатый братик казался чуждым элементом.
        Сестра Плешнера, заметив ее на пороге, потянула Зотову к столу.
        - Как я рада, что вы заглянули к нам в гости! Наслышана, наслышана про ваши выдающиеся дедуктивные способности от Гришечки, - просияла она, старательно разливая по фарфоровым тарелкам борщ. - Он говорит, что вам по силам раскрыть любое, даже самое хитроумное преступление. Кушайте, пока не остыло. Гришку не ждите. Он такой медлительный, что иногда мне хочется его порубить на бифштекс.
        "Мне тоже", - подумала Елена Петровна.
        - Григорий Варламович сильно преувеличивает мои заслуги, - улыбнулась она и залилась румянцем в очередной раз. Вот ведь, даже и не подозревала, что новый судмедик такого высокого мнения о ее работе. Более того, считала, что он возненавидел ее с первого взгляда, а все наезды терпел, чтобы вписаться в команду.
        - Не спорьте, Гриша лучше знает, - шутливо пропела Розочка. И принялась с воодушевлением расписывать достоинства брата, словно тот был женихом на выданье: - Он ведь эксперт высшего класса, профессор кафедры судебной медицины, доктор медицинских наук, автор десятка научных работ по судебной медицине, две из которых монографии, и трех учебников.
        Зотовой от подобных откровений стало так неловко, что впору утопиться в борще.
        - Только с кафедры пришлось уйти - Гришеньку пригласили в федеральный центр судебной экспертизы, в отдел сложных экспертиз. Он так обрадовался! Гриша всегда мечтал прикоснуться к реальности. И прикоснулся... на свою голову. К слову, вы случайно не в курсе, что такое у него с лицом? - обеспокоенно спросила Розочка. - Он говорит, что ячмень, но я-то вижу, что глаз травмирован в результате воздействия твердого предмета.
        "Ну и семейка", - подумала Елена Петровна и поспешила утешить сестру Плешнера:
        - Не волнуйтесь, ничего криминального. Григорий Варламович случайно вошел в закрытую дверь.
        - Ну слава богу! - пролепетала Розочка. И задумчиво добавила: - Он такой рассеянный.
        - Что же было потом? Почему Григорий Варламович ушел из федерального центра и подался обычным экспертом в городское бюро судебной медицины? - спросила Зотова, заинтригованная рассказом.
        Вот тебе и Гриб! Оказывается, она шпыняла не простого судмедэксперта, а профессора, автора научных трудов и доктора медицинских наук. И в глаз дала не кому-нибудь, а светилу науки. Костяшки на руках заполыхали огнем, словно их перцем натерли. Как же она на регалии в бланке экспертизы не обратила внимания? Ведь подумала, что фамилия нового сотрудника знакомой кажется, но решила, что у нее ассоциация с именем одного из персонажей "Семнадцати мгновений весны" в голове крутится. Чуть не убила великого ученого! Ужас! Неудивительно, что медлительный Плешнер за такой короткий срок выдал ей полное экспертное заключение сложного случая. Теперь в его исключительной точности Елена Петровна не сомневалась. Говоря по совести, еще на осмотре места преступления Зотова отметила профессионализм Плешнера, но внутренний протест мешал воспринимать его всерьез.
        - Видите ли, в чем дело... - Розочка договорить не успела, в гостиную вернулся Григорий Варламович.
        - Ездить далеко приходилось, утомился, - торопливо пояснил он, уселся за стол и схватился за ложку. - Всегда мечтал рядом с домом работать. Обедать домой можно ходить. Благо Роза Варламовна у нас на все руки мастерица и балует меня всяческими кулинарными изысками.
        - Кого ж мне еще баловать? - грустно улыбнулась Розочка и шмякнула в тарелку брата внушительную ложку сметаны.
        Борщ Григорий ел с аппетитом, Зотова невольно залюбовалась судмедиком. Она частенько ловила себя на мысли, что всегда оценивает, как мужчина ест. Ее бывший муж, любитель кактусов, пищу глотал без всяких эмоций, словно пресную лепешку жевал, и никогда не говорил "спасибо" или "вкусно". В отместку Зотова перестала его кормить. А на прощанье все-таки встала к станку и приготовила ему салат... из обожаемых колючек. Позже полковник, который ухаживал за Еленой Петровной с серьезными намерениями, метал еду в рот как пулемет, после трапезы отдавал честь и вытирал руки о скатерть. Тогда Зотова перестала стелить скатерть на стол и полковник ушел, решив, что Елена Петровна его разлюбила. Глупый, она и не любила его никогда. Как и скатерти. Варламов... Варламов ел мало, но все, что она предлагала. Даже пельмени, которые ненавидел. И сам ее кормил, кажется, получая от этого удовольствие. И подавал завтрак в постель. И кофе великолепный варил. И замуж ей предложил... Она не пошла. Потому что слишком сильно его любила, сволочь такую. А вот Плешнер ест интеллигентно. Елена Петровна вдруг подумала озадаченно: "А
при чем тут вообще Плешнер?"
        - Вкусно. Розочка отличный кулинар! - Поймав странный взгляд гостьи, Плешнер смутился и отправил сестрицу на кухню за горячим.
        Борщ действительно был великолепен, Елена Петровна и не заметила, как за размышлениями уплела тарелку. Давненько она домашнего не ела. Столовская еда, бутерброды на бегу да пельмени на ужин, и как результат - попа размером с аэропорт Шереметьево.
        - Болит? - поинтересовалась Елена Петровна, указав рукой на глаз. После вкусной еды совесть стала ее мучить с еще большей силой.
        - Болит, собака, - не стал строить из себя рыцаря Григорий Варламович.
        - Надо бы лед приложить.
        - Обойдется, - махнул рукой Плешнер, и его смоляные кудри заплясали на голове как студень.
        "Забавно, профессоров в кино изображают именно такими странными чудиками", - подумала Зотова. Прямо "Назад в будущее" номер два, только колер другой. А в общем-то, Плешнер даже симпатичный. Если его сводить в парикмахерскую и одеть нормально. В отличие от сестры, аккуратной милой дамы, Григорий Варламович выглядел запущенным беспризорником. Уж насколько сама она, Елена Петровна Зотова, не слишком озабочена своим внешним видом, но и то стиль одежды судмедика приводит ее в ужас. Растянутый свитер, брюки явно из наследства дедушки. Кепка кошмарная. Где только Плешнер ее отрыл? Снял с трупа какого-нибудь горца?
        - Так о чем вы собирались мне рассказать? - спросила Елена Петровна, сдерживая улыбку.
        - Когда?
        - Когда мы шли к вам в гости. Вы сказали, что у вас есть для меня любопытная информация.
        - Информация о чем? - поинтересовался Григорий Варламович.
        Зотова обреченно вздохнула и терпеливо напомнила:
        - О деле. О гибели актрисы Полярной.
        Плешнер пожал плечами и глубоко задумался. Так и сидел, пока из тяжких дум его не вытащила Розочка, которая торжественно внесла в гостиную поднос с запеченной рыбой с картошкой. Хозяйка плюхнула на тарелку брата целого карпа, вторую рыбину разделила странным образом: себе положила голову, а Елене Петровне остальную часть.
        - Если бы знала, что вы в гости к нам заглянете, приготовила бы что-то другое, - сокрушенно заявила она, тыкая вилкой в рыбий глаз. Елене Петровне стало неловко.
        - Напрасно беспокоитесь. Я рыбу очень люблю, однако вы мне слишком много положили. Боюсь, не осилю, так что...
        - Осилите! - перебила ее Розочка. - А вот на мою голову даже и не смотрите. Не дам! Это мое любимое блюдо, особенно мозги.
        - На ваши мозги я не претендую, - рассмеялась Елена Петровна.
        - Вот и славно, - улыбнулась сестра Плешнера. - Еще я люблю куриные гузки и бараньи семенники. Гриша говорит, что у меня извращенный вкус.
        - А я люблю пельмени, - зачем-то сказала Елена Петровна и снова вспомнила Варламова.
        - И я люблю пельмени, - сообщил Григорий. - Розочка, давненько ты меня пельмешками не баловала.
        - Сделаю! - оживилась сестра и подмигнула слегка порозовевшему судмедику: - Давай нашу гостью на домашние пельмешки пригласим? Правда, Елена Петровна, приходите к нам в выходные, а?
        - Ээээ... - только и смогла вымолвить Елена Петровна.
        - Соглашайтесь! Роза такие пельмени делает, что за них можно Родину продать, - подал голос Плешнер.
        - Спасибо... - промямлила Зотова.
        - Спасибо "да" или спасибо "нет"? - не отставала Розочка. - Какая досада, что сегодня я рыбу сделала. Очень бы хотелось побеседовать по душам, но теперь никак не получится.
        - Почему?
        - Нельзя разговаривать, когда рыбу ешь. Кость может в горле застрять, - безапелляционным тоном заявила сестра Плешнера и сосредоточенно принялась за еду.
        - Неужели? - спросила Зотова и тут же почувствовала, как нечто острое впилось ей в миндалину. Покраснев как помидор и судорожно кашляя, она вылетела из гостиной, побежала в ванную и заперла дверь. Следом прибежал Плешнер, подергал ручку и забарабанил в дверь.
        - Откройте! Я вам помогу!
        - Судебный медик мне пока без надобности, - вякнула Зотова.
        "Не хватало еще свои пломбы Плешнеру продемонстрировать", - с ужасом подумала она, уселась на унитаз и засунула руку в рот, безуспешно пытаясь вытащить занозу. В кармане завибрировал сотовый. Сдерживая кашель, Елена Петровна прохрипела в трубку "слушаю".
        - Откройте! - снова забарабанил в дверь Плешнер.
        - Леночка Петровна, что случилось? - обеспокоенно спросил оперативник Венечка Трофимов.
        - Ничего, мне тут... кость поперек... - еле выдавила из себя Елена Петровна.
        - Почему у вас такой голос? Что с вами?
        Зотова хотела все объяснить Трофимову, но не смогла, закашлялась в трубку. Включила воду, набрала в рот воды и прополоскала горло. Не помогло - кость впилась в гортань намертво.
        - Елена Петровна! Вы где? - заорал Трофимов.
        - В ванной... - прохрипела Елена Петровна. - Заперлась тут и пытаюсь...
        - Откройте немедленно, феминистка хренова! Я вам корку хлеба принес! - крикнул Плешнер.
        - Подите прочь!
        - Вас похитили! - осенило Венечку.
        - Ыыыы... - сказала Елена Петровна.
        - Не волнуйтесь! Держитесь там, я сейчас... Мы вас вызволим! Ждите группу!
        - Трофимов! Отбой! - из последних сил завопила Елена Петровна, но Венечка уже отсоединился.
        Продолжая кашлять как туберкулезница, Зотова попыталась набрать номер опера, но аппарат выскользнул из руки и упал в унитаз.
        - Катастрофа... - прошептала Елена Петровна и сунула руку в толчок. Но достать телефон не вышло, тот уплыл дальше по течению.
        Чертыхаясь, она распахнула дверь - с другой стороны кто-то ойкнул и с грохотом повалился на пол. Плешнер лежал на ковровой дорожке, держась одной рукой за нос, а другой, как Буратино, протягивал Елене Петровне корку черного хлеба. Рядом топталась Розочка с выражением сожаления, раскаяния и ужаса на лице.
        - Ешьте немедленно, пока отек гортани не случился! Это детский способ, корка кость пропихнет, - прогнусавил Григорий Варламович.
        "Пионэры, идите в жопу!" - отчего-то мелькнула в мозгу крылатая фраза Раневской, но Елена Петровна послушно затолкала подсохший хлеб в рот и хотела попросить телефон, но вдруг почувствовала, что говорить не может. И дышать не может тоже. Кровь прилила к голове. Зотова засипела и, хватая воздух ртом, выкатила глаза.
        - Сейчас я вам водички принесу, - пролепетала Розочка и бросилась на кухню.
        - Какая водичка, Роза? Ей экстренная помощь нужна! - заорал Плешнер и бросился к Елене Петровне.
        Дальнейшие события Зотова помнила смутно. В глазах у нее потемнело, и она словно провалилась в длинный узкий коридор. Там было тихо и светло, как в медицинском кабинете, но так душно, что хотелось распахнуть окно. Окон, как назло, в коридоре не оказалось, только двери, двери, двери... бесчисленное количество дверей. Зотова подошла к одной и потянула за ручку - заперто. Подергала другую - то же самое.
        Духота сгустилась черным облаком. Она расстегнула пуговицы на кофте и стянула ее с себя, потянулась к блузке, но вдруг в руке появился белый веер из страусиных перьев. Елена Петровна махнула опахалом перед носом, сунула веер под мышку и побрела по коридору, проверяя каждую дверь - безрезультатно, все оказались закрыты.
        С каждым шагом идти становилось тяжелее, ноги словно налились свинцом. "Как назло ботинки на шнурках сегодня надела, - с досадой подумала Зотова, - развязать сил не хватит, так и помру". А умирать совсем не хотелось. Начальник ругаться будет. Кто, кроме нее, раскроет убийство Полярной звезды? Вернее, звезды Полярной... И Варламову она так и не сказала, что любит. Тот тоже расстроится. Или нет? Наверное, забыл ее давно, нашел себе даму, более подходящую по рангу, и живет себе в Европе, в ус не дует. А Пашка с Полькой? Как они будут без нее? И тут в голову Елены Петровны закралась пугающая мысль: без нее вполне обойдутся. У сына давно своя жизнь, отдельная жилплощадь и Полечка. Она о нем позаботится. Пашка, конечно, расстроится, но потом у них детишки пойдут, и все печали забудутся. Выходит, она никому не нужна, кроме начальника следственного отдела? Да и тому лишь с корыстной целью.
        Елене Петровне стало так грустно, что слезы навернулись на глаза. Жизнь прожита впустую. Надо было замуж за Варламова выходить, а не выкобениваться. Жила бы сейчас в Дании, ходила на выставки, в консерваторию, на светские приемы и в кино. Книжки бы все перечитала, до которых руки так и не дошли с ее сумасшедшей работой, фильмы пересмотрела, выспалась, потом с тоски начала разводить помидоры и огурцы... Какой кошмар! Нет, Зотова, конечно, представляла себе старость в уютном домике с садом, креслом-качалкой, горячим чайком и с книгой в руке, но вообразить себя агрономом никак не могла. Да пропади они пропадом, помидоры эти! Она бы со скуки умерла в Дании... Ой, а как же Федя? Как же она про него забыла? Котейка старый, еще один переезд не переживет. Вот кому она нужна - коту своему приблудному! Пропадет он без нее.
        Сердце в груди отчаянно забилось, Елена Петровна ускорила шаг. Коридор вдруг кончился. Она уперлась в глухую стену. Секунду смотрела перед собой, не веря собственным глазам. Не может этого быть, здесь должно быть окно. Ну-ка, попробуем стукнуть по стене кулаком... Штукатурка осыпалась, но под ней оказалась глухая кирпичная кладка. Сил совсем не осталось, Зотова рухнула на колени.
        - Давай! Давай! - закричал в ухо Плешнер.
        Елена Петровна попыталась встать, но на плечи словно стопудовый мешок взгромоздили. Отчего-то заболели ребра и горло. Она уперлась в кирпичи лбом - кладка разрушилась, словно папье-маше, глаза ослепило солнце. Зотова зажмурилась, а когда снова открыла глаза - увидела чудо: вокруг цвели сады, плескалось море, распускались розы и тюльпаны. Дышать стало легче, подул морской бриз, она перевернулась на спину и сделала глубокий вдох - легкие наполнились свежей прохладой. А потом снова стало нечем дышать, солнце скрылось за... шевелюрой Плешнера, который уперся ей в грудь ладонями, навис над лицом и вдруг впился Елене Петровне в губы. "Все-таки маньяк", - подумала Зотова и дала эксперту в морду.
        - Господи, да вы не женщина, а Терминатор какой-то! - прокряхтел Григорий Варламович с пола. - Вы мне нос, кажется, сломали...
        Елена Петровна села и осоловело огляделась. Сады и море исчезли, вместо них снова появился коридор, но тот, уже знакомый, с ковровой дорожкой.
        - Как вам не стыдно! Он вам жизнь спас, а вы... - завыла сестра Плешнера, окончательно вернув следователя по особо важным делам в реальность.
        - Да все нормально. Слава богу! Лед принеси, пожалуйста.
        Розочка метнулась на кухню.
        - Извините, это я от неожиданности... Я же не знала, что вы... я думала, вы... а вы... Спасибо, в общем. Я вам это припомню, - пролепетала Елена Петровна. - В смысле, не забуду.
        - Пустое, не стоит благодарности. Я свой долг выполнял, - смутился Григорий Варламович. - Главное, вы живы. И вам совершенно не за что извиняться. Сам тебя сотворил, сам тебя и убью... В смысле... В некотором роде... Это я вам корку дал. Как вы себя чувствуете? Горло не болит?
        - Болит, собака, - сипло произнесла Зотова и покашляла для наглядности. - Такое ощущение, что у меня там до сих пор кость торчит.
        - Кость вместе с коркой из дыхательных путей я извлек, но возвращаться с того света вы отчего-то сразу не пожелали. Пришлось сделать вам искусственное дыхание.
        - Спасибо!
        - На здоровье, - окончательно смутился Плешнер. И проорал в сторону кухни: - Роза, ну где ты там? Лед принеси! И воды для Елены Петровны!
        Лед действительно не помешает... Елена Петровна виновато поглядела на Плешнера. Нос судмедика рос на глазах, как весенний бутон на солнце, на лбу отпечаталась филенка двери, глаз припух. "Бедняжка... - с сочувствием подумала Елена Петровна. - Сначала фингал ему поставила, потом дверью шарахнула..."
        - Телефон! Дайте мне срочно телефон! - закричала она, в очередной раз напугав Розочку и судмедика.
        Трофимов должно быть уже вычислил ее местоположение и выехал с группой на место. Омоновцы ребята серьезные. До того как все прояснится, Плешнера в котлету превратят, и распухший нос покажется ему потом самой маленькой неприятностью за день. А потом, когда все выяснится, в котлету превратят ее.
        Не дождавшись от судмедика действий, Зотова подползла к Плешнеру и принялась его обыскивать. Григорий Варламович слабо сопротивлялся и придурковато хихикал. Розочка выронила из рук стакан и приложила салфетку со льдом к своему лбу, ошарашенно наблюдая за развивающимися событиями.
        В дверь позвонили.
        - Не успела... - с ужасом прошептала Елена Петровна.
        - Что? - поинтересовался Плешнер.
        - Пойду открою, - вздохнула Розочка и направилась к двери.
        - Не открывайте! - зашипела Зотова. - Ни в коем случае! Я сама!
        Елена Петровна вскочила на ноги, отодвинула сестру Плешнера с дороги, ломанулась к двери и прилипла к глазку. На лестничной клетке стоял хмурый мужик в синей спецовке со стремянкой в руках. Судя по всему, работник местного домоуправления. Отвлекающий маневр, подумала Зотова и пригорюнилась. Как только она откроет дверь, в квартиру ворвется вооруженная толпа. Следователь робко обернулась, глянув на судмедика, сочувственно вздохнула и отперла замок.
        - Где она? - хмуро поинтересовался мужик.
        - Тихо, - прошептала Елена Петровна и активно замигала глазом.
        Мужик на секунду окаменел, а затем помрачнел еще больше.
        - Нечего мне тут глазки строить. Говорите, в какое место вкрутить. Некогда мне.
        - В какое место что сделать? - поинтересовалась Елена Петровна и залилась ярким румянцем.
        В прихожую впорхнула Розочка.
        - Наконец-то! - воскликнула она. - Неделю без света живем.
        - Сами бы давно уже вкрутили, и всех делов, - проворчал мужик. - Гоняют по пустякам...
        - Брат пытался, но его током шибануло, - залепетала Розочка. - А потом все остальные лампочки перегорели. - Сестра Плешнера ткнула пальцем в потолок прихожей.
        - Так и надо было в заявке писать - замыкание. А то вызывают по пустякам! Лампочку они, видите ли, вкрутить не могут. Офонареть можно! - проворчал электрик, разложил стремянку, вскарабкался под потолок и принялся ковыряться в плафонах.
        В душе Елены Петровны зародились сомнения в первоначальной версии разворота событий. Она выглянула на лестничную клетку и прислушалась. Внизу лаяла собака, за соседней дверью хныкал ребенок.
        - Если пару сотенных поверх тарифа накинете, проводку заменю, - деловито сказал мужик в спецовке, и Елена Петровна очнулась.
        - Григорий Варламович, где у вас телефон? - закричала она. - Я свой в унитазе утопила. Быстрее! Надо отменить ОМОН. Они сейчас приедут меня из заточения вызволять, и тогда чинить придется не только проводку, но и печень с почками.
        - Какой ОМОН? О чем вы говорите? Вы себя хорошо чувствуете? - ошалел Плешнер.
        Розочка не пошевелилась, стояла истуканом и смотрела на Елену Петровну с сочувствием.
        - Да вон же труба, на зеркале в прихожей, - подал голос электрик, указав отверткой на стационарный телефон.
        - Спасибо, - буркнула Елена Петровна, вцепилась в аппарат и набрала номер Венечки. Благо помнила цифры наизусть.
        - Трофимов! - рявкнула она в трубку. - Ты где?
        - А вы где? С вами все в порядке? - заорал опер. - Мы пока не определили ваше точное местоположение, но уже рядом.
        - Где рядом? Со мной все в порядке, Веня! Отменяй все! Я сейчас приеду в следственный отдел.
        - Мы тут, в квадрате поиска. Гаврюша тоже. Очень волнуется.
        - Где тут? - ошарашенно спросила Зотова. Гаврюшей коллеги именовали начальника следственного управления.
        - У здания бюро судебной экспертизы. Спутником не вышло ваше точное местоположение определить, сигнал слабый. Только квадрат приблизительно вычислили. Опрашиваем население. Гаврюшин водитель нам сказал, что из морга вы вышли с Грибом и отправились с ним во двор соседнего дома.
        - Я сейчас буду, - выдохнула Зотова, хлопнула трубку на рычаг и волком посмотрела на Плешнера. - У вас есть пять минут, чтобы придумать интеллигентную версию, как я оказалась у вас в гостях. Вы меня подставили своим приглашением на кофе.
        - А у вас пять минут, чтобы придумать версию, откуда у меня появились фингал и разбитый нос, - не остался в долгу Григорий Варламович, накинул плащ и вышел за дверь в тапочках.
        - Что уставился? Работай, а то упеку за вымогательство! До конца дней будешь лампочки на зоне вкручивать и выкручивать! - рявкнула Зотова на электрика, который пялился на нее во все глаза.
        Елена Петровна сорвала пальто с вешалки, подхватила ботинки Плешнера и, кивнув Розочке, вылетела из квартиры за судмедиком. Нахал даже не удосужился помочь ей надеть пальто! Неудивительно, что он не женат. Выйдешь за такого замуж и придется потом всю жизнь тапки в зубах таскать.
        Григорий Варламович ждал ее у лифта с видом оскорбленной добродетели. Зотова торжественно вручила ему ботинки и замерла. Мозг усиленно пытался придумать выход из идиотского положения. Не рассказывать же начальнику, что она избила лучшего судебного эксперта Москвы за то, что тот решил помочь ей снять пальто, а чуть позже вытащил с того света? Про корку, которая застряла в глотке следом за рыбьей костью, тоже рассказывать желания не было. А если коллеги узнают, что она мобилу в туалете Плешнера утопила, до пенсии придется насмешки терпеть. И вообще, как объяснить, с какой такой радости она оказалась у нового судмедика в гостях? Настроение у Елены Петровны, несмотря на недавнее возвращение в наш мир, светлым назвать было нельзя.
        Плешнер наконец зашнуровал свои чеботы и, запихнув тапки в карманы, уставился на нее вопросительно.
        - Слушайте, милейшая Елена Петровна, у меня к вам деловое предложение. Может быть, нам не рассказывать никому, что вы мне дали в глаз и чуть не сломали нос? Боюсь, пересудов потом не избежать. Давайте сделаем вид, что я сам упал.
        - Гениально! - обрадовалась Зотова и хлопнула судебного медика по спине, отчего тот влепился в свое зеркальное отражение в кабине. - Травмы на лицевой части головы гражданина Плешнера свидетельствуют о том, что он упал с лестницы и посчитал носом ступени нескольких пролетов, - шутливо добавила Елена Петровна.
        - Может, лучше ткнулся лицом в сугроб? Сейчас снег с коростой после оттепели, сугробы плотные, скользко. Поскользнулся - упал, очнулся - гипс, - хихикнул Григорий Варламович.
        - Я не судебный эксперт, вам виднее, - рассмеялась Зотова. И подумала, глядя на его распухший нос: "А все-таки он симпатичный".
        Плешнер тоже повеселел, и на улицу они вышли в приподнятом настроении.
        - Осталось придумать, как я оказалась у вас в гостях.
        - Проще простого! Вы встретили меня у морга, чтобы выяснить результат экспертизы. Я вам сообщил, что забыл экспертное заключение дома и сейчас его принесу. Вы вызвались меня сопроводить, так как торопились. Мы пошли, я поскользнулся, упал. Вы меня транспортировали домой, оказали первую медицинскую помощь. А потом...
        - Потом в благодарность ваша сестра накормила меня обедом. Время было как раз обеденное.
        - И вы случайно... - Плешнер умолк на полуслове, заметив у здания бюро судебной экспертизы толпу во главе с начальником следственного управления.
        Елена Петровна вжала голову в плечи - выражение лица начальника не предвещало ничего хорошего. Собственно, вид у полковника юстиции Гаврилова всегда был угрожающим. Возможно, на самом деле он являлся человеком вовсе не злым и видимость опасности создавали выступающие надбровные дуги, маленькие глазки и квадратная челюсть, но проверять внутреннее устройство души полковника никто из сотрудников не решался. Добрел Гаврилов только, когда разговаривал по телефону с супругой Марией Константиновной, дамой хрупкой, но серьезной во всех отношениях. Однако таким свирепым Елена Петровна не видела начальника никогда. Гаврилов походил сейчас на Ивана Грозного с известной картины на криминальный сюжет.
        Увидев подчиненных, полковник зашагал им навстречу.
        - Леночка Петровна, какое счастье, что с вами все в порядке! - громыхнул он на весь микрорайон, улыбнулся и сгреб следователя по особо важным делам в объятия.
        Зотова ткнулась в начальственный китель носом, лишившись дара речи. Леночкой Петровной ее называли почти все сотрудники следственного отдела, но Гаврилов - никогда в жизни. Все больше по фамилии. Кроме того, впервые на его каменной физиономии появилась улыбка. Может, весь сегодняшний кошмар всего лишь сон? Или она все-таки умерла?
        Начальник выпустил ошарашенную Зотову из объятий, направился к Плешнеру и торжественно пожал ему руку, а Елену Петровну взяли в плотное кольцо коллеги. Голова следователя закружилась от теплых слов и дружеских объятий.
        - Да погодите вы напирать! Дайте человеку отдышаться. Такой стресс пережила! - отогнал от нее всех Гаврилов и снова улыбнулся.
        Елена Петровна кисло улыбнулась в ответ. На душе стало совсем гадко от неловкости - ведь ее коллеги думают, что она побывала в заложницах. Плешнер тоже явно мучился совестью.
        - Сейчас я все объясню, - набравшись смелости, заговорил Григорий Варламович. Набрал в легкие побольше воздуха и выпалил: - Дело в том, что я забыл дома экспертное заключение...
        - Знаем, знаем! - перебил Гаврилов. - У Трофимова номер определился на сотовом. Он по нему перезвонил и нарвался на сестрицу вашу. Роза Варламовна была очень любезна и все нам подробно разъяснила. Вы молодец! - сказал полковник. - Да, не перевелись еще мужики на Руси. Ничего, найдем преступников и накажем по всей строгости закона, обещаю. Ишь, что удумали: средь бела дня в подъездах на сотрудников следственных органов нападать с ножами и удавками! - Гаврилов хлопнул Плешнера по плечу и обернулся к Елене Петровне: - Как ваше горло? Сильно вас придушили? Врача, может, вызвать?
        - Все в порядке, - практически теряя сознание, просипела Зотова, которая врать не любила. Очень не любила. Они с экспертом, конечно, не собирались правду выдавать, но их ложь выглядела невинной по сравнению с высокохудожественным вымыслом Розочки. Ну вот кто сестрицу за язык тянул? Что теперь будет, если все выплывет наружу? Гаврилов просто вышибет обоих с работы с волчьим билетом. Может, пока не поздно, рассказать всю правду, как Чацкий?
        - Не умеете вы врать, Елена Петровна! - осуждающе сказал начальник, словно прочитав ее мысли. Зотова побледнела. - Езжайте-ка домой, незаменимая вы наша. Выглядите неважно - бледная, круги под глазами. Отдыхайте. Василий отвезет. - Гаврилов махнул своему водителю, жестом приказав, чтобы тот отвез Елену Петровну. - Вот и ладненько. А с результатами экспертизы мы завтра с утречка разберемся.
        - Спасибо. Для сведения: экспертиза показала, что Полярную убили. Завтра с утра о результатах предварительного расследования я по форме доложу, - крякнула Елена Петровна и торопливо засеменила к машине. Общение с начальником хотелось поскорее прекратить.
        Гаврилов явно ничего подобного не ожидал и понесся следом.
        - Как убили?! Погодите, а у вас уже предварительная версия есть?
        - Нет. Я только что с того света вернулась, там думать было некогда, - буркнула Зотова.
        - Давайте в таком случае созвонимся вечером? - не остывал полковник. - Я вам сам позвоню на домашний. А завтра выдам новый мобильник. Надеюсь, симку грабители не попортили?
        - Думаю, что нет, - щедро улыбнулась Зотова, содрогнувшись в душе.
        Так, так... Гаврилов думает, что телефон накрылся по вине преступников. Но как же она вытащит симку из телефона, который утонул в унитазе Плешнера? Может, снарядить Григория в поход за новой трубкой? Или довольно с него приключений? С Гавриловым все ясно: начальник решил изобразить благородного рыцаря, но, вероятно, не ожидал, что Елена Петровна так охотно воспримет его предложение. Привык, понимаешь, что она лошадь ездовая и в любом состоянии пашет. Все-таки сволочь. Дудки! Она поедет домой, и баста.
        Опер Трофимов, который топтался в стороне, тоже оторопел от неожиданности. За майором юстиции Еленой Петровной Зотовой давно закрепилась слава трудоголика-шизофреника, и ее добровольная капитуляция в самый разгар трудового дня вызвала у коллеги шок. Разве могло прийти кому-нибудь из сослуживцев в голову, что Зотова бежала не от работы, а от собственной лжи? Любая ложь, помимо душевных терзаний, тянет за собой целый клубок нестыковок. Она это знала по опыту. На мелких нестыковках в показаниях следователь и ловила подозреваемых, раскрывала самые запутанные дела. А теперь вот попала в собственную же ловушку. Странно, что пока никто не вывел ее на чистую воду.
        Не успела она сесть в служебную машину, рядом нарисовался Трофимов. В глазах его стоял немой вопрос.
        - Да, Вень, убийство. И чую, это дело пахнет керосином. По словам Григория Варламовича, на теле нет следов насильственных повреждений. В крови алкоголя и наркотиков не обнаружено. Выходит, на Воробьевы горы Полярная приехала без принуждения, по собственной воле. Тут два варианта: либо она была не одна, ее туда привез убийца, либо убийца ей назначил там встречу и ждал, когда она прибудет.
        - А может, просто убийца знал от третьего лица, что Полярная приедет ночью на Воробьевы горы? - предположил Трофимов.
        - Тоже вариант, - кивнула Зотова. - Но если Полярная поехала одна, то за каким хреном оставила свою машину у киностудии? У меня первоначально мелькнула мысль, что она просто была в подпитии - в тот вечер съемочная группа и актерский состав отмечали выпуск юбилейной серии. Но мое предположение опровергла экспертиза.
        - Полярная могла смыться без машины, чтобы папарацци или поклонники следом не увязались. Вероятно, ей было важно сохранить инкогнито в тот вечер.
        - Это наводит на мысль, что актриса договорилась о встрече с человеком, которого не хотела засветить. В день убийства было довольно слякотно, однако обувь Полярной чистая, словно она перед полетом с моста вытерла ножки о половик - нет налипшей грязи на подошвах, соляных разводов. Метро в тот час уже было закрыто. Значит, Полярная подъехала к Воробьевым горам на автомобиле, прямо к месту, и сразу отправилась на пешеходный мост. Как она туда добралась? Взяла такси, частника или приехала вместе с убийцей? В общем, займись этим вплотную. Проверь всех, с кем Полярная общалась по телефону за последние несколько дней. Пробей близкие контакты. Еще раз побеседуй с коллегами. Кто-то мог слышать ее последний телефонный разговор, но не придать ему значения.
        - Да в киношном кругу вообще только сплетням значение придают! К тому же в тот вечер все реально перепились, никто ни черта не помнит. - Трофимов скривился. - Я полдня там проторчал и ничего полезного не выяснил, кроме того, что Полярная на самом деле бездарная сволочь и на роль ее взяли исключительно из-за протекции влиятельного любовника.
        - Ну вот, а ты говоришь, ничего не выяснил, - улыбнулась Зотова. - Кто таков?
        - Не поверите! - хмыкнул Трофимов. - Депутат Государственной думы Эдуард Каверин.
        - Дела... - покачала головой Зотова. - Думаешь, наговаривают?
        - Шут их знает. Полярная была красивой женщиной, но карьера у нее не складывалась до роли в сериале "Сплетни". Одна роль второго плана в фильме с претензией на высокое искусство. "Крымские каникулы". Не слышали?
        - Что-то знакомое, - отозвалась Елена Петровна.
        - Угу, - гоготнул Трофимов, - небось "Римские каникулы" вспомнили. Потом актриса снималась в эпизодах в низкопробных "мыльных операх". Подрабатывала в кабаках - пела под чужую фонограмму. Догадываетесь, под чью? В общем, еще до съемок сериала "Сплетни" Полярная вовсю эксплуатировала свое сходство со звездной певицей.
        - В кабаках, говоришь, подрабатывала? - задумчиво сказала Зотова. - Как-то мне слабо верится, чтобы Каверин позволил любовнице развлекать пьяную ресторанную публику. Кстати, пресса про него пишет, что он отличный семьянин. И свою предвыборную кампанию депутат строит на том, что семья - наше будущее. Несколько детских домов под личную опеку взял. Фонд какой-то благотворительный организовал. Короче, сомнения меня гложут. Эдуард Каверин с виду приличный мужчина с пионерским взором.
        - Хм... - Трофимов сотворил такую физиономию, словно Елена Петровна произнесла несусветную чушь. Потом Венечка открыл рот, наверное, собираясь прочитать лекцию о пиартехнологиях и имиджмейкерстве, но Зотова его опередила.
        - В любом случае к Эдуарду Каверину не подступиться. Так что давай его пока задвинем на задний план. Ох, не люблю я политиков! А с родителями актрисы пообщался?
        - Родители в Сургуте, - доложил Трофимов. - Из близких родственников в Москве двоюродная сестра, но от нее толку мало. Говорит, не общались, про гибель Полярной узнала из телерепортажа. И вроде бы совсем не расстроилась. Спокойная, как удав. К слову, я нашел близкую подругу Полярной, она, похоже, знает гораздо больше, чем сестра. Но мы беседовали только по телефону. Она сейчас в Сургуте: как узнала о смерти подруги, метнулась к ее родителям, чтобы утешить. Завтра все вместе должны прилететь в Москву.
        - Вот и хорошо. Завтра с ними пообщаемся. Все, Вень. Поеду я домой.
        Трофимов кивнул и наконец оставил ее в покое. Зотова с облегчением плюхнулась на заднее сиденье "Волги" и закрыла глаза. Но тут же услышала настойчивый стук в окно.
        - Елена Петровна, я должен вам кое-что сказать, - сконфуженно сообщил Плешнер, снял с головы кепку и начал мять ее в руках, как нашкодивший юнец.
        - Что еще не так? - вздохнула следователь, с неохотой выбираясь из теплого салона машины. Она уже вообразила себя со стаканом теплого молока, в любимых тапках и перед телевизором с Федором в обнимку. В конце концов, в ее воскрешении кот сыграл не последнюю роль.
        Плешнер продолжал издеваться над своей чудовищной кепкой и молчать. Выглядел он совершенно потерянным и несчастным.
        - Если вы по поводу Розочки и ее бурной фантазии, то...
        - Нет, - прервал ее судмедик. - Надо было сразу сказать, еще на месте преступления. Я, правда, не уверен, поможет ли вам эта информация... Вернее, уверен не совсем...
        - Григорий Варламович, ну говорите уже, а я сама решу! - взмолилась Зотова.
        - Во время осмотра трупа Полярной мы обнаружили на шее потерпевшей холщовый мешочек на шнурке, с вышитыми инициалами "МК" и с непонятным содержимым. Предположительно - с золой.
        - Экспертиза ведь еще не готова, - сказала Зотова.
        - Неважно, там зола... - тихо сказал Плешнер. - Видите ли, три месяца назад я проводил осмотр трупа одной молодой женщины. Смерть аналогичная - падение с большой высоты. С той лишь разницей, что дама вывалилась из окна подъезда дома, где проживала. На шее убитой был такой же холщовый мешочек с золой.
        - Убитой?
        - Что? - Григорий Варламович вздрогнул и посмотрел на Зотову, как затравленный зверек.
        - Вы сказали "убитой".
        - Вам послышалось, девушка покончила с собой, - торопливо поправился судмедэксперт. Лицо Григория Варламовича при этом сделалось таким несчастным и сконфуженным, словно он проглотил лягушку без кулинарной обработки.
        "Что-то тут не так", - подумала Зотова, но вслух спросила:
        - Как звали потерпевшую, помните?
        - Сколкова Светлана Валентиновна, - выпалил судмедик без запинки. И добавил дату рождения.
        - Три месяца прошло, а вы имя с фамилией и год рождения наизусть помните, - задумчиво сказала Зотова.
        - Не понимаю, к чему вы клоните? У меня прекрасная память! - хмуро заявил Плешнер.
        - Послушайте, уважаемый Григорий Варламович, раз решили колоться, колитесь до конца! - разозлилась Зотова. - И мое время сэкономите, и на душе легче станет. Думаете, я поверила, что вы престижную работу сменили, чтобы ходить к сестре на обед? То дело как-то связано с вашим уходом? На вас давили серьезные люди? Вынудили скрыть факт убийства? Кто такая та погибшая девушка? Почему ее труп был доставлен в главное управление?
        Плешнер на мгновение окаменел в неловкой позе, словно был участником детской игры "Море волнуется..."
        - Вы ерунду говорите, - залепетал наконец эксперт. - Она никто, обычная девушка. Просто примите к сведению, что на ее груди висел аналогичный холщовый мешочек с инициалами, несчастная упала с большой высоты и разбилась насмерть. Следователь не обнаружил криминальной составляющей, пришел к выводу, что имело место самоубийство, и отказал в возбуждении уголовного дела. Экспертиза его выводы подтвердила. Все! Надеюсь, информация вам поможет в расследовании смерти Евгении Полярной, - буркнул Плешнер и рысью помчался в сторону бюро.
        Но Елена Петровна уже закусила удила. Она села в машину, проводив хмурым взглядом удаляющуюся фигуру Плешнера, и скомандовала водителю, молодому парню с задорным чубчиком и конопатым носом:
        - Вась, поехали в следственное управление.
        Василий кивнул и нажал на газ. Но тут же радостно доложил, глядя в зеркало заднего вида:
        - За нами "хвост".
        - Журналисты, - отмахнулась Елена Петровна.
        - Борзописцы на дорогих "мерсах" не катаются, - возразил шофер.
        Однако Зотова на замечание не отреагировала, закрыла глаза и провалилась в глубокий сон. Проснулась от того, что кто-то тряс ее за плечо. Открыв глаза, увидела улыбающееся конопатое лицо Василия, а за окном - подъезд своего дома.
        - Вась, у тебя что, со слухом проблемы? - с раздражением произнесла она. - Куда ты меня привез? Я же сказала - на работу!
        - А я вам не подчиняюсь, - нахально возразил Василий. - Начальник велел - домой. Вот и идите домой, не выпендривайтесь.
        - Нахал! - буркнула Зотова и хлопнула дверцей. На возражения сил не осталось, пришлось подчиниться полковнику и его наглому водителю.
        В конце концов, не так уж и плохо оказаться дома после клинической смерти. Горло драло нещадно, болели ребра, а тело сотрясал озноб. Видно, наступил отходняк. Сколько, интересно, она пробыла на том свете? Надо будет завтра расспросить Плешнера. Какая неприятность, что эксперт видел ее пломбы. Сейчас бы не помешал горячий чай с коньяком. Жаль, у нее нет ни коньяка, ни чая - сегодня с утра распечатанную пачку на работу прихватила. И кофе у нее тоже нет. Одно радует: есть не хочется. И вряд ли захочется в ближайшее время. Может, получится пару кило сбросить, а если повезет, и пять? Так оптимистично размышляла Елена Петровна, карабкаясь на свой этаж и машинально читая похабные надписи на стенах. Зря она все-таки не вышла замуж за Варламова... Хоть бы переехала из этого хрущевского гадюшника...
        Зотова почти доплелась до своей квартиры, когда услышала позади тихие торопливые шаги. В голове мелькнула фраза Василия про слежку, сердце глухо стукнулось о ребра. Следователь резко обернулась.
        - Григорий Варламович? Что вы тут делаете?
        - Да вот... мимо проходил... - пролепетал Плешнер, сглотнул и достал из кармана бутылку коньяка. - Думаю, вам не помешает.
        - А где конфеты? - сурово спросила Зотова.
        Судмедэксперт виновато пожал плечами и вытащил из другого кармана лимон и шоколадку "Аленушка".
        - Входите тогда, раз мимо шли. Так и быть, познакомлю вас с Федором, - вздохнула Елена Петровна и с неохотой отперла дверь.
        По правде говоря, Зотова сказала про Федора, чтобы напугать Плешнера. Вдруг ему неловко станет, и он пойдет мимо. Но Григорий Варламович не испугался.
        - Ну и где ваш кот? Я для него колбаску принес, - сообщил деловито Григорий Варламович, вытащил из кармана завернутую в газету колбасу и поболтал ломтиком в воздухе.
        - Оригинально. Откуда вы узнали, что у меня кот?
        Плешнер презрительно фыркнул.
        - Тоже мне, тайна мадридского двора. У вас вся одежда в шерстинках.
        - Есть у меня в доме нечего, - перевела тему Зотова.
        - Зато есть что пить, - заявил гость, стянув ботинки и осматриваясь.
        В прихожую вышел Федор, элегантно выхватил из рук Плешнера колбасу и удалился с добычей в комнату. Елена Петровна проводила судмедика в противоположную сторону, на кухню, усадила на табуретку, достала рюмки и поставила на стол.
        - Уютненько у вас, - сказал Григорий Варламович, разлил коньяк и разломил шоколадку.
        Елена Петровна порезала лимон и плюхнулась на уголок, уставившись на эксперта вопросительно. Плешнер развел руками, хлопнул рюмку коньяка, виновато глянул на Зотову. Та тоже выпила и закашлялась, вытерла выступившие слезы рукавом и посмотрела на судмедика, как мать на нерадивого младенца.
        - Рассказывайте, Григорий.
        - А собственно, нечего рассказывать. Вы сами обо всем догадались уже. Когда погибла та девушка, на меня стали оказывать давление. Предложили денег, я отказался. Тогда мне стали угрожать, что убьют сестру. Выкинут из окна и тело пришлют мне на вскрытие. Я не поверил. Но Розочка вдруг звонит мне и говорит, что пришел какой-то человек и меня дожидается. И тут я слышу, как мужской голос просит сестру окно открыть...
        - Тогда вы сделали то, о чем вас просили. Липовое экспертное заключение? - спросила Зотова, с жалостью глядя на Григория.
        - Не угадали, уважаемая Елена Петровна. Не скрою, готов был на все, но заключение я не успел переписать - загремел с сердечным приступом в больницу. Навестили меня тут же, пожелали скорейшего выздоровления. Потом выяснилось, что в итоге экспертное заключение написал другой специалист. Осуждать его не смею, сам грешен. Ведь если бы не сердце, то сделал бы все, что мне говорили. Однако вернуться обратно не смог. Тошно мне там стало. Выписался из больницы, оформил перевод сюда, к сестре поближе. Розочка совсем к жизни не приспособлена. Замуж рано вышла за человека вдвое старше себя. Может, слышали про архитектора Невского? Уважаемый человек был и Розочку любил безмерно. Пальцем не давал ей пошевелить, заботился, как о дочери. Год назад его не стало. Дурацкая смерть - поехал на стройку, чтобы лично проконтролировать процесс, и ему на голову бетонная плита упала. Теперь ответственность за сестру целиком и полностью на мне.
        - Сожалею, - с сочувствием сказала Зотова, разлила по рюмкам коньяк и выпила свою порцию.
        Плешнер тоже выпил, сунул в рот кусок шоколадки и принялся меланхолично жевать.
        - Девушка та погибшая была невестой сына депутата Госдумы Каверина, - тихо продолжал Григорий Варламович, достал из кармана пиджака свернутые в трубочку листки и положил на стол перед Еленой Петровной. - Вот мои расчеты и заключение по делу Светланы Сколковой. Чудом сохранились. Многие эксперты в компьютер все заносят, но я по старинке работать люблю. Вот экспертное заключение, написанное от руки, в кармане и было, когда мне плохо стало. Так я с ним в больницу и попал. Без всяких сомнений, Сколковой помогли выпасть из окна. Я вам даже больше скажу: в смерти Сколковой и Полярной виновен один и тот же человек.
        - Невероятно! - удивилась Зотова. - Мне казалось, что по делам о падении с высоты невозможно...
        - Возможно! - с жаром возразил Григорий Варламович. - Я работал над формулой определения серийности преступления по таким делам несколько лет и добился результата. Пока сейчас ехал к вам, еще раз все просчитал и могу с уверенностью сказать: эти два случая схожи между собой на девяносто восемь процентов, что говорит о серийности преступлений. Однако должен вас и огорчить: доказательством в суде данное заключение являться не может. Моя научная работа еще не завершена. Кто и за что убил женщин я, естественно, не в курсе. Могу только предполагать, что депутат Каверин был крайне заинтересован в том, чтобы смерть невесты сына выглядела как самоубийство.
        - У вас есть доказательства, что именно депутат Каверин на вас давление оказывал? - спросила Зотова.
        - Прямых доказательств у меня, конечно, нет. Но разве расклад непонятен?
        - Расклад понятен, - вздохнула следователь. - Спасибо. Представляю, как сложно вам было решиться мне все рассказать.
        - Бросьте! - отмахнулся Плешнер. - На днях Розочку отошлю навестить родственников в Израиль. Побудет там какое-то время, благо, сейчас безвизовый режим. А я устал бояться, хочу жить с чистой совестью и готов дать показания.
        - Тогда берите ручку, бумагу и пишите, а я звоню начальству. Надо поставить Гаврилова в известность и решить, как обезопасить вас и помочь вашей сестре беспрепятственно покинуть Россию. А дальше будем думать, как привлечь к ответственности депутата.
        Глава 4
        ПРИВАДА ДЛЯ МУЖЧИН
        Трофимов стукнулся лбом о столешницу и поднял глаза на Зотову.
        - Вы понимаете, что это значит? - произнес он обреченно и принялся раскачиваться на стуле, как первоклассник.
        - Прекрати! - взмолилась Елена Петровна. - И так нервы ни к черту, а тут еще ты со своим стулом...
        - Пардон, - вздохнул Венечка, провел рукой по русым кудрям и, уперев локти в стол, подпер ладонями свою симпатичную физиономию. - Ну и что делать будем?
        Зотова вздохнула.
        - Мы с тобой и не таким изюбрям рога обламывали, и тут справимся. У нас на руках первичное экспертное заключение о смерти Сколковой, где ясно сказано, что произошло убийство. И есть показания Плешнера о давлении на него в целях фальсификации выводов экспертного заключения.
        - Что нам это дает? - возразил Трофимов. - В экспертном заключении не написано, кто конкретно Сколкову из окна выкинул. А показания Плешнера вообще филькина грамота. Там же не доказательства, а сплошные предположения. Какие-то люди в черном, звонки с угрозами... Плешнера в дурдом посадят за такие показания с предположениями и скажут, что так и было.
        - Ладно, не кипятись, - улыбнулась Зотова. - Есть же еще Розочка. Она поможет составить фоторобот человека, который навестил ее в день, когда Плешнер загремел в больницу. Вдруг повезет? Я, конечно, не рассчитываю, что сам Каверин у нее в гостях тогда побывал, но не исключено, что его помощник.
        Следователь хотела Трофимова взбодрить, но голос выдал тревогу. Лучше бы Плешнер ничего ей не рассказывал. Помог, называется... Подставил, гад! Под эшафот подвел!
        Сейчас, после клинической смерти, жизнь сияла для Елены Петровны новыми красками. Хотелось насладиться весной, похудеть, убрать с лица морщины, сделать новую стрижку, выщипать брови, наконец... Мысли о преображении Зотову посещали редко. Обычно, когда на горизонте в очередной раз появлялся Варламов с охапкой роз и сумкой деликатесов. Сейчас ей просто хотелось жить, а тут такая подстава. Зотова еще в деле не разобралась толком, копнула лишь поверху, но уже чувствовала, как петля вокруг шеи затягивается. Мало того что на "хвосте" висели со вчерашнего дня, так еще с утра настроение испортили: позвонили из родственной организации и вежливо намекнули, чтобы в дело Сколковой не лезла. Надо же, какая феноменальная осведомленность! Выходит, следили за ней действительно не журналисты вовсе, а люди серьезные. Почему они всполошились вдруг? Не иначе, дело Полярной связано со смертью Сколковой мертвым узлом.
        Теперь не осталось никаких сомнений, что Плешнер в своих предположениях прав: депутат Эдуард Каверин каким-то образом замешан и в деле Сколковой, и в деле Полярной. Фамилия депутата дважды мелькнула рядом с трупами. В подобные совпадения Елена Петровна не верила. Ясно одно: действовать надо предельно осторожно, чтобы не навлечь на себя гнев богов раньше времени. Для начала следует собрать по делу полную информацию, а уж потом идти на абордаж. Трофимов тоже прав: экспертное заключение и показания Плешнера ничего им не дают, кроме головной боли. Прижать Каверина не получится. Надо копать дальше.
        - Главное, Гаврилов на нашей стороне, - улыбнулась Зотова. - У него жена от Полярной была в экстазе, посему он кровно заинтересован в расследовании убийства звезды, значит, препятствовать проведению дополнительного расследования по факту смерти Сколковой не будет.
        - Никогда бы не подумал, что наш Гаврюша подкаблучник, - хмыкнул опер.
        - Ты просто никогда не слышал, как Гаврюша со своей Марусей разговаривает по телефону, - хихикнула Елена Петровна. - Так что работаем, Вень, широкомасштабно. Без выяснения обстоятельств гибели Сколковой, боюсь, нам в деле Евгении Полярной не разобраться. Предупреждаю: по Сколковой буду работать я, а ты усиленно делать вид, что ничего не знаешь. Сволочи продажные меня только раззадорили. Не посажу, так реноме депутату попорчу!
        - Ага, сейчас, разбежался, - небрежно бросил Трофимов. - Это вас активно пасут, а я не засвечен.
        - Веня, не зли меня. У тебя молодая жена и скоро будет ребенок.
        - Когда? - ошарашенно спросил Трофимов, чуть не свалившись со стула.
        - Скоро, Венечка, скоро, так что тебе надо себя беречь, - сказала Зотова и осенила одуревшего от новостей опера крестным знамением.
        - Так вы в фигуральном смысле? - с облегчением выдохнул Трофимов.
        - В житейском, - хихикнула Елена Петровна. И недовольно буркнула: - Ладно, приехали. У тебя есть версии, за каким лядом жертвы таскали на шее мешки с золой?
        - Золу в мешочке рыбаки в лунку опускают, - сказал Трофимов. - Для привады рыбы.
        - Замечательная версия! Полярная приехала ночью на Воробьевы горы, чтобы рыбу с моста поудить, но упала и удочку сломала, - ехидно заметила Елена Петровна, щелкнула клавишей мыши и вперила взор в экран. - Впрочем, ты недалек от истины. Оказывается, для привады мужиков золу тоже активно используют.
        - Магия? - хмыкнул Венечка, глядя на монитор. - Блин, как я это не люблю! Бабы ополоумели все. Таскаются к шарлатанам всяким, а потом мужики в супе сушеные крысьи хвосты находят и козьи какашки в чае.
        - Были прецеденты? - ненавязчиво поинтересовалась Елена Петровна.
        Эльза, жена Трофимова, была девушкой с большими странностями. Могла не только крысиный хвост в суп положить, но крысу целиком сварить и накормить насильно. В семейной жизни Венечки Трофимова бушевали страсти похлеще итальянских.
        - Да вы что! - возмутился Веня. - Просто я недавно разбирался с одной супружеской парой. Баба мужика чуть на тот свет не отправила, отваживая от соперницы и от горячительных напитков разом. Его еле в Склифе откачали. К слову, бегать на сторону и бухать мужик перестал, заявление писать отказался. Правда, теперь ходит только под себя.
        - Смотри-ка, - перебила Зотова опера. И зачитала выдержку из Интернета: - Если носить на шее мешочек с золой, это охранит от злых чар, несчастных случаев и болезней. Жаль, что Полярной и Сколковой обереги не помогли.
        - Видать, колдун был хреновый, - сказал Трофимов.
        Венечка был материалистом до корней волос и в мистику не верил. Следователь в мистику тоже не верила, а в нынешних целителей да магов и подавно, но сейчас, проглядывая книгу по магии, испытывала неприятный озноб и злилась, что приходится вникать в магический бред.
        - Надо бы выяснить, к какому колдуну девушки обращались, - задумчиво сказала она. - Прижмем мага, раскрутим и, думаю, узнаем много интересного.
        Елена Петровна посмотрела на часы. С минуты на минуту на допрос должна была явиться близкая подруга Евгении Полярной. Родители звезды прилететь так и не смогли: мать с сердечным приступом отвезли в больницу, супруг остался с ней. Всю организацию похорон пришлось взять на себя подруге актрисы.
        Зотова снова щелкнула клавишей мыши и теперь разглядывала светские фотографии сынули депутата Каверина. Со снимков на нее смотрел вполне симпатичный парень - высокий, темноволосый, с синими глазами. На отца похож, но хлипкий какой-то, усталый. От чего он утомился, бедняга? От шикарной жизни?
        - Посмотри, Вень, какая удивительная вещь, - сказала Елена Петровна, кивая на монитор. - Месяца не прошло со дня смерти невесты, а он уже с другой начал встречаться. И вовсю тиражирует отношения на страницах глянцевых журналов. Причем довольно навязчиво.
        - Есть чем гордиться, - сказал Венечка. - Стандартный набор, типичная блондинка: сиськи, губы, волосы до задницы, ноги от ушей. Что еще нужно мужчине для счастья?
        - Не знаю, не знаю, тебе видней. Только, Вень, она не блондинка, а брюнетка.
        - Блондинки бывают и с темными волосами, - философски заявил Трофимов.
        Зотова спорить не стала.
        - По мне, так эта девушка похожа на резиновую куклу. Надо ж было столько геля себе в губищи загнать! Не понимаю я нынешнюю моду. Не губы, а просто куриная гузка под носом.
        - Парень ее не любит, - заявил Трофимов со знанием дела. - Вроде как с ней, но не с ней. Она - как кукла при мужике. Может, это отвлекающий маневр? Чтобы все быстро забыли про бывшую невесту?
        - Кукол при богатых мужиках в каждом глянцевом журнале можно встретить, но сдается мне, что ты угадал - отвлекающий маневр. Не нравится мне поведение Каверина. Если ты прав, то и сыночек депутата замазан в этом деле по самые уши. Только трогать его пока рано. Смотри, я, кажется, нашла нашу "прыгунью", - оживилась Елена Петровна и склонила голову, разглядывая очередной снимок.
        С фотографии на нее смотрела рыжая красотка с синими глазами. Яркая, гордая, уверенная в себе.
        - Это не Сколкова, - возразил Трофимов. - Я обнаружил страничку бывшей невесты Каверина в одной из социальных сетей. Светлана была невысокой блондинкой весьма посредственной наружности.
        - Люблю я социальные сети! Их создатели существенно облегчили нам жизнь, - обрадовалась Зотова и последовала примеру Венечки.
        Страничка Светланы Сколковой оказалась малоинформативной. Видимо, девушка завела ее, поддавшись моде, но вскоре забросила. Пара школьных фоток, из трудового лагеря, с выпускного бала и поездки в Крым. В альбомах Светланы нашлись и фотографии, где девушка была в компании с Денисом Кавериным, что красноречиво подтвердило информацию о связи Сколковой с сыном депутата. Однако на жениха с невестой молодые люди не походили. Сколкова - милая, скромная девушка, обаятельная, но без лоска. На фоне депутатского отпрыска она меркла и терялась. Ее внешний вид, одежда, осанка и даже прическа отдавали провинциальностью и ясно указывали на социальную среду. Девушка явно выросла в малообеспеченной семье. Чем простушка Сколкова могла зацепить стильного красивого парня, яркого представителя золотой молодежи?
        О том, что бывшая невеста Дениса Каверина была ему неподходящей парой, говорила также информация в профиле об образовании. Сколкова окончила кооперативный техникум и ничего не указала в графе "высшее образование". Значит, в вузе не училась, иначе похвалилась бы непременно. Чем занималась Сколкова, тоже было непонятно. Видимо, девчонке было стыдно перед одноклассниками писать о малоперспективной работе.
        Трофимов подсказал, как разыскать страничку сына депутата. Тот именовал себя Дэном и явно пользовался успехом у прекрасной половины человечества. Девушки слали ему стихи на главной странице, поздравляли со всеми событиями, кокетничали. Дэн отвечал всем в одной тональности - вежливо и сухо. В друзьях у Дениса Каверина тоже были преимущественно дамы, а фотографии пестрили поездками и пьянками в кругу приятелей. Однако никакого намека на светскость Зотова на странице не обнаружила. Сплошные турпоходы с палатками в тайгу, рыбалка на Ахтубе и Соловках, байдарки, ралли на внедорожниках, шашлыки и песни под гитару. На своей страничке, в отличие от кадров из светской хроники, Дэн выглядел иначе - веселый, расслабленный и свой в доску. Мнение по поводу связи Сколковой с Кавериным у Елены Петровны стало меняться.
        Наконец следователь открыла очередной альбом.
        - Опять она, - показала на фотографию рыжеволосой синеглазки Зотова.
        Рядом с ней Дэн Каверин светился от гордости и счастья. Возникало ощущение, что девушка создана словно специально для него. Вместе они составляли красивую, гармоничную и счастливую пару.
        - Красотка, - оценил бывшую подругу депутатского сынули Венечка. - Только она не имеет никакого отношения к нашему делу. С этой девушкой у Каверина был роман задолго до встречи со Сколковой. Фотография пятилетней давности.
        - Ты прав. Просто она чем-то меня зацепила. Ладно, давай сосредоточимся на других вопросах. Первое: надо узнать, откуда у Сколковой оберег. Второе: существует ли связь между Полярной и Сколковой?
        Вопросы разъяснились очень скоро - в кабинет влетела райская птица вся в браслетах, серьгах и сиреневых сапожках на шпильке.
        - Анастасия Кошкарец, - представилась дама. И заявила уверенно: - Я знаю, кто это сделал! Мою подругу убил поклонник-маньяк.
        Глава 5
        РАЙСКАЯ ПТИЦА В СИРЕНЕВЫХ САПОГАХ
        Анастасия Кошкарец принадлежала к типу людей, у которых речь опережает сознание. Она тараторила, перескакивала с одного на другое и постоянно сбивалась с мысли. Голос звенел, как браслеты на ее руках, и у Елены Петровны Зотовой голова пошла кругом через пять минут общения с близкой подругой актрисы Полярной.
        Выглядела Кошкарец довольно своеобразно. Многослойная одежда броских цветов, браслеты, кислотный маникюр, сиреневые сапоги, две косички. Костюм-импровизация сидел на ее худой высокой фигуре, как молодые капустные листья на кочерыжке. Анастасия явно старалась выглядеть креативно, но смотреть на нее было неловко. Удивительно, но некоторые люди в погоне за уникальностью и экстравагантностью настолько перебарщивают, что выглядят смешно. Даже для модного салона, где трудилась Кошкарец, подобный андеграунд - явный перебор.
        Так подумала Елена Петровна и поправила рюши на любимой блузке, дотронулась до отросшего барашка химии на голове. Когда же она наконец-то доберется до парикмахерской? Корни отросли уже до неприличия, завивку давно пора обновить. Кошкарец, вероятно, думает о ней то же самое: вон, то на руки смотрит, то на брови, то на морщинку на лбу, словно все недостатки сканирует. Интересно, как Анастасия Валерьевна отреагирует на ее толстую попу, которая в данный момент спрятана под столом? В обморок упадет?
        Однако в целом Кошкарец производила приятное впечатление. Она явно была неравнодушным человеком и трагедию, произошедшую с подругой, переживала тяжело: фиолетовые тени под глазами, замазанные толстым слоем тонального крема, осунувшееся лицо, искусанные в кровь губы свидетельствовали - смерть актрисы Полярной стала для Анастасии невосполнимой утратой.
        - Водички дайте, пожалуйста... Никак в себя прийти не могу. Какой-то ужас! В груди все заложило, не продохнуть. Очень больно! - Кошкарец приложила ладонь к груди в районе сердца и браслеты на ее тонкой руке звякнули. - Вы когда-нибудь теряли близких? - выкатила она глаза на Зотову. Елена Петровна, не отвечая, налила воды в пластиковый стаканчик и передала Анастасии. Та жадно выпила воду до дна и смяла стаканчик. - До сих пор бог меня миловал. Мать в Сургуте. Мы ведь из одного города с Жекой. Отношения, мягко говоря, прохладные. Не любила она меня никогда.
        - Кто? Евгения? - не поняла Зотова.
        - Да нет! Вы что, вообще? Мать моя. Вот сдохну - она даже не заметит. Хотя я ей деньги посылаю каждый месяц, чтобы не нуждалась. Мать их благосклонно принимает, но ей все равно. Совершенно все равно, чем я живу. Плевать, что муж от меня ушел и дочка бесами одержима. Вот у Женьки родители мировые! Они все для нее делали, баловали, одевали как куклу. А главное - любили. Любили! Знаете, как это важно? А меня не любили. Может, отец только, пока не ушел к другой бабе. Тяжко им сейчас.
        Анастасия тяжело вздохнула, расплела косицы, запустила в волосы пальцы и сотворила с прической нечто невообразимое. Сейчас Кошкарец стала похожа на павлина, с той лишь разницей, что хвост располагался на голове. Зотова поморщилась. Трофимов с удивлением хлопнул глазами. Такое чудо-юдо встречать ему в повседневности приходилось нечасто.
        - Женьке везло, а мне всю жизнь не хватало тепла семейного. Мать даже денег на дорогу не дала. Сама заработала. Торговала семечками на рынке. Думаете, невозможно на семечках заработать?
        - Анастасия Валерьевна, почему вы считаете, что Евгению убил поклонник-маньяк? - спросила Зотова, желая направить свидетельницу в нужное русло. - Вашей подруге кто-то угрожал?
        - За Женькой следили, - тихо сказала Кошкарец. А затем вдруг живописно покрутила пальцем у виска и заявила: - Какой-то маньяк, точно! Я думаю, Жеку он на тот свет и отправил!
        - Давно она слежку заметила? - спросил Трофимов.
        - Недели две. Жека мне жаловалась незадолго до смерти, что за ней какой-то псих шпионит. Только она не придавала этому значения, с юмором ситуацию воспринимала. Дурочка с переулочка... Даже, представьте, радовалась. Она славы-то накушаться не успела, поклонение ей нравилось. - Из глаз Анастасии потекли разноцветные слезы.
        - Настя, давайте-ка будем в руках себя держать! - попыталась успокоить женщину Елена Петровна.
        - Давайте, - всхлипнула та. Выудила из кружевной сумочки кружевной платок и шумно высморкалась. - Простите. Вообще-то я предчувствовала беду. У меня интуиция феноменальная, как у человека творческого. Даже отправила ее к Матушке Кассиопее. Но ничего не помогло.
        - Лучше бы вы ее в милицию отправили, - буркнул Трофимов.
        - Матушка Кассиопея это кто? - спешно перевела тему Зотова, недобро зыркнув на опера.
        Кошкарец словно подменили - она вытерла слезы и ощетинилась.
        - Как кто? - грубо спросила Анастасия. - Вы что, из тундры только что? Целительницу Матушку Кассиопею вся Москва знает! Она настоящие чудеса творит! Феномен двадцать первого века!
        - Но чуда не произошло, - не удержался от очередной колкости Венечка. Но, получив ощутимый пинок под столом от Зотовой, поправился: - Хотел сказать, что мне очень жаль.
        Кошкарец вдруг скисла и перестала ершиться.
        - Веры в Женьке не было. А без веры от демонов сложно уберечься. Жека пошла к Кассиопее, поддавшись моде, - вздохнула свидетельница. - Потому что к ней все из творческой тусовки ходят. Не верила она в магию. Ни во что не верила. Только в себя и свои силы.
        - Не верила, а оберег на груди носила, - возразила Зотова, прощупывая тему.
        - Вы вот такую штучку имеете в виду? - уточнила Анастасия, вытащив из-за пазухи небольшой холщовый мешочек на шнурке. - Носила, да. Это я Женьке подарила на день рождения. Заказала у Матушки Кассиопеи специально для нее амулет на любовь. Не везло ей в любви. Красавица, умница, талант, а с мужиками не складывалось.
        - С Эдуардом Кавериным тоже не сложилось? - осторожно поинтересовалась Зотова.
        Анастасия вздрогнула и посмотрела на следователя с нескрываемым беспокойством.
        - Между ними ничего не было, - жестко заявила Кошкарец. - Не слушайте разные сплетни. У Жеки был железный принцип - не спать с женатиками.
        - А Каверин?
        - Что - Каверин?
        - Ему нравилась Евгения?
        - У него спросите. Откуда мне знать! - резко ответила Кошкарец.
        Чувствовалось, что распространяться об отношениях подруги и депутата Анастасии не хотелось, но прояснить вопрос было необходимо. И Зотова состроила из себя дурочку.
        - Значит, Каверин просто по-дружески помог пристроить Евгению в сериал? - поинтересовалась она, невинно хлопая глазами.
        - О какой дружбе вы говорите? Каверин тут вообще ни при чем. Ей Светка Сколкова помогла. Царствие ей небесное, разбилась девка... - Анастасия на секунду ушла в другую реальность и горестно вздохнула, но особой жалости в ее лице Елена Петровна не заметила.
        Трофимов подался вперед и напряженно нахмурил лоб.
        - Кто такая Светлана Сколкова? - напряженно спросил он, выразительно зыркнув на Зотову.
        - Давнишняя приятельница Жеки. Они на съемках фильма "Крымские каникулы" вместе работали. Дурной фильм. После съемок в этой злосчастной картине у Женечки карьера актрисы никак не складывалась, хотя она была очень талантливой. Жека до того в экспериментальном театре играла, и очень успешно. В театральный вуз она не поступила, но ничего, и без образования взяли. Зрители ее обожали, режиссер на руках носил, главные роли ей давал. В общем-то, она была счастлива. Но какая актриса не мечтает о кино? Жека тоже мечтала засветиться на экране, только сняться хотела в высокохудожественном фильме, поэтому долго ждала подходящей роли. Амбиции у нее довольно высокие были. Когда она сценарий прочитала и получила роль, так радовалась, думала, шанс ей выпал звездой стать. Одна неприятность: на период съемок она во всех спектаклях задействована была, репертуар на два года вперед расписан, гастроли на носу, и режиссер театра ультиматум ей выставил - либо театр, либо кино. Жека выбрала кино, разругалась с ним вдрызг, мосты за собой сожгла, уехала в Крым и - проиграла. Картина провалилась, и Женечка потом пять лет по
кастингам моталась, работу пыталась найти. Да все безрезультатно, словно сглазил ее кто. Ни в театр не могла пристроиться, ни роль получить. Приходилось даже в кабаке выступать, чтобы прокормиться. Наконец вроде все стало налаживаться. Женю взяли на эпизодическую роль в одном сериале, потом в другом. Там как раз они со Сколковой пересеклись, снова стали подругами. Так вот, - после паузы сказала Анастасия, глядя на Венечку. - Светлана прониклась проблемами Женечки и замолвила словечко знакомым продюсерам. Она в киношном мире плотно вращалась и имела некоторый авторитет.
        - Чем Сколкова занималась? - спросил Трофимов.
        - Реквизитором работала и была настоящим профи в своем деле. Ухитрялась обеспечивать все необходимое для фильма в кратчайшие сроки и при этом существенно экономить бюджет. Продюсеры на нее молились. С ее талантами могла бы легко дорасти до директора фильма, но Сколкову, как героя Баталова из фильма "Москва слезам не верит", все устраивало. Хотя... может быть... не знаю... - Кошкарец собиралась что-то сказать, но передумала и замолчала. - В общем, Светка замолвила за Жеку словечко, ее пригласили на пробы, а дальше все само срослось. Естественно, Женьку мгновенно утвердили, сходство-то с прототипом невероятное. На особый успех она, правда, не рассчитывала. Боже мой, невозможно поверить...
        Анастасия приготовилась снова всплакнуть, но Трофимов не дал ей такой возможности, сурово спросив:
        - Что было дальше?
        - Дальше... Дальше, вы сами все знаете. Никто не ожидал, что сериал "Сплетни" будет иметь такой колоссальный успех. Женечка на следующий день проснулась знаменитой. А потом сказала фразу, от которой у меня мороз по коже пошел, - прошептала Анастасия и снова глубоко ушла в себя.
        - Что она вам сказала? - бесцеремонно поинтересовался Венечка.
        - "Так все хорошо, Сюнь, что даже страшно". Представляете?
        - Угу... - вякнул Трофимов.
        - Господи, за каким лядом она поперлась ночью на метромост? Я не понимаю! Женька вообще была домоседкой. Со съемок летела домой. Я с трудом ее вытаскивала в кафешки, на шопинг, на променад. А когда она в новую квартиру въехала, и вовсе перестала куда-либо выходить. Занималась ремонтом, шторы сама строчила, скатерти расшивала, в Инете сидела, подбирала интерьер. Короче, гнездышко обустраивала. Поспать любила, с книжкой поваляться, в ванне могла три часа пролежать, с ужасом разглядывая свои пальцы, покореженные водой. Ну, как мать героини Одри Тотту в фильме "Амели", помните?
        Анастасия не мигая уставилась на Зотову. Елена Петровна кивнула, хотя фильм не смотрела, только слышала о нем.
        - Да и здоровье у Жеки было очень слабое с детства, не до ночной жизни. В школе ее даже хроником звали. Но работе она отдавалась целиком. Я боялась, что сгорит...
        - Странный вы портрет нарисовали, - скептически заметил Венечка. - Насколько я знаю, Евгения Полярная вела активную светскую жизнь. Ее фото со светских тусовок и интервью постоянно мелькали в прессе. А вы утверждаете, будто она из дома не выходила.
        - Вы что, не верите мне? - искренне возмутилась Анастасия. - Женька на тусовках появлялась на пятнадцать минут! Выпьет бокал шипучки, сфоткается с кем-нибудь знаменитым - и домой. Была б ее воля, не появлялась там бы вообще. Ее от скопления людей после работы в ресторане буквально мутило. Пьяные рожи вообще видеть не могла. Продюсеры на тусовки пинками ее выталкивали, грозили с проекта снять. Интервью Женька только по мейлу давала. Она была косноязычна и журналистов боялась до одури. Экспромтом не могла ответить на вопрос, ей требовалось время. К слову, Набоков тоже давал интервью только по почте, тщательно продумывая каждый ответ. Это я к тому, чтобы вы не подумали, будто Женька глупенькой была. Она была умницей. Кто-то очень хитрый выманил ее из берлоги. Очень прошу, найдите урода!
        - Мы делаем все возможное, - мягко сказала Зотова. - Но и вы нам помогите.
        - Я стараюсь! - воскликнула Кошкарец.
        - Стараетесь, но не рассказываете всей правды. Понимаете, Настя, любая мелочь может пролить свет на преступление, а вы утаиваете от нас очень важную информацию, - наперла Елена Петровна.
        - Совершенно не понимаю, о чем вы.
        - О Каверине. Что между вашей подругой и депутатом было? - влез Трофимов. - Сплетни просто так не рождаются. Они основываются на определенном базисе. Нам необходимо узнать, откуда у кривотолков ноги растут. Рассказывайте, Анастасия Валерьевна!
        - Да что вы ко мне привязались? Говорю же, не было ничего у них! Так, пару раз Каверин протежировал Женю на домашние сабантуи своих серьезных друзей. Когда уже все порядком надирались, появлялась Жека и пела под... сами знаете, под кого, - хмыкнула Кошкарец. - Друзья депутата верили, что перед ними реальная звезда, и отстегивали ему бабки. Не знаю, сколько он таким образом заработал, но, думаю, немало. Только это между нами, умоляю, информация не для протокола. Я жить хочу. Каверин пообещал Жеке ноги выдернуть, если протреплется кому-нибудь. Знаете, как его называют в тусовке? Эдуард Великий! - с сарказмом сказала Анастасия. - То, что мы видим по телику, - маска. Он только с виду добрый, белый и пушистый. Для избирателей Каверин соловьем разливается о бесправии женщин и о несчастных брошенных детишках, защитником обездоленных себя изображает, а на самом деле не человек - дерьмо собачье. Извините за резкость.
        - Ничего, вещи надо называть своими именами, - успокоила Зотова.
        - А вы лично с Эдуардом Кавериным знакомы? - спросил Трофимов.
        - Нет, бог миловал.
        - Тогда откуда у вас такая информация?
        - Откуда, откуда... От верблюда! Сорока на хвосте принесла. У меня знаете, какие клиентки? - с пафосом сказала Анастасия и вздернула подбородок.
        Кажется, женщине льстило, что она знает о депутате нечто недоступное большинству. В то же время Кошкарец явно трусила, что имеет компромат на политика, пальцы ее нервно перебирали то бусы на груди, то бесчисленные браслеты. Браслеты позвякивали и действовали Зотовой на нервы, мешали по ходу допроса анализировать полученную информацию. А подумать было над чем.
        Версия Кошкарец о маньяке-поклоннике, который преследовал Полярную, казалась Елене Петровне слабой. Маньяки любят демонстрировать свое поклонение выбранному объекту, с самого начала "ухаживания" обозначают себя и свое отношение к предмету обожания, звонят, посылают знаковые подарки, пишут письма с признаниями в любви или угрозами, обещают покончить жизнь самоубийством в случае неразделенной любви. Ничего этого в жизни Евгении Полярной не было. Анализ писем от поклонников, найденных при осмотре квартиры звезды, и разбор ее личной почты на сайте не выявил среди адресатов психически неуравновешенных личностей. Судя по характеристике, которую дала Кошкарец подруге, Евгения не была идиоткой и совершенно точно не стала бы шляться по ночам с сомнительными личностями. Человек, который за ней, как показалось актрисе, следил, может оказаться банальным папарацци, а не одержимым поклонником ее таланта. Полярную не смущало внимание фанатов, напротив, она получала от поклонения удовольствие. В ночь же смерти ее поведение изменилось: актриса, пытаясь уйти от слежки, бросила свою машину у киностудии и поехала на
Воробьевы горы на встречу с кем-то, кого она никоим образом не хотела засветить. Значит, вариант с одержимым поклонником отпадает сам собой. Слишком многое противоречит этой версии.
        Размышляя над показаниями Кошкарец, Зотова поняла, что Полярная не слишком глубоко пускала лучшую подругу в свою жизнь. За кадром остались моменты, требующие прояснения. Анастасия утверждала, что Евгения никаких кавалеров не имела, в личной жизни у нее был полный штиль. Однако при осмотре квартиры Евгении Полярной Зотова обратила внимание на стандартный набор мужских вещей и предметы личной гигиены в ванной, которые явно свидетельствовали: актрису периодически навещает любовник. В этом отношении Елена Петровна возлагала надежду на загадочную Кассиопею. Возможно, Полярная и не верила в магию, но вполне могла быть с целительницей более откровенной, чем с подругой. Порой постороннему человеку бывает проще открыть сокровенные тайны. Не исключено, что Матушка Кассиопея в своем деле профи, ведь не случайно столичный бомонд к ней несется сломя голову. А для грамотного психолога разговорить клиента - задача несложная. С какой проблемой обращалась Полярная к целительнице, тоже не мешало выяснить.
        - А вот малой к Жеке подкатывал конкретно, - неожиданно сказала Анастасия и поморщилась.
        - Каверин-младший? - с удивлением уточнил Трофимов.
        - Он самый, Денис Каверин, - кивнула Кошкарец. - Но Женька его жестко отшила из-за Светки, хотя Дэн ей очень нравился. Не могла она предать подругу. Сколкова Дэна любила без памяти, а тот, мерзавец, лишь позволял себя любить. Все это знали. Мы, честно сказать, удивлялись. Совершенно непонятно было, почему Дэн Светку при себе держит. Она хороший человек была, но простая, как валенок. Образования никакого и воспитание оставляло желать лучшего. Одевалась как провинциальная дурища, никогда не подумаешь, что коренная москвичка. Бледная, как моль, тихая. Такую в толпе и не заметишь. А Дэн - симпатяга-стиляга, образованный, начитанный. Правда, странноватый. Не поймешь, добрый он или злой, умный или тупой. Иногда вдруг загрузится, хмурый становится, а через минуту уже веселится. Я думаю, что он наркоман, но тщательно это скрывает, чтобы отец голову не открутил. Но на тусовках Денис наркоту не употребляет. Мало того - не курит и не пьет. Правда, я знаю его не достаточно близко. Всего-то пару раз с ним пересекалась. Просто общее впечатление рассказываю. Так вот, потом все прояснилось. Почему, как вы
думаете, Денис Светку не бросал?
        - Почему? - заинтересовалась Зотова.
        Анастасия загадочно улыбнулась, а затем доверительно сообщила:
        - Уверена, без любовного приворота здесь не обошлось.
        Трофимова слегка перекосило. Елена Петровна уперла глазки в стол, сосредоточенно разглядывая протокол.
        - Незадолго до своей смерти Светка похвалилась, что к Кассиопее ходила, - продолжала Кошкарец. - Показала фирменный мешочек. Счастливая была, как слон.
        - Мешок с золой? - уточнил опер.
        - Да. Кассиопея все заговаривает на золу. Это вроде как ее фирменный знак, - объяснила Анастасия. - Светка сказала, что Дэн наконец-то перестал толочь воду в ступе и сделал ей предложение. Они даже подали заявление в загс! - торжественно объявила Кошкарец и хлопнула по столу ладонью. - А потом Сколкова упорхнула в свадебный салон платье выбирать, и больше мы ее живой не видели. Хоронили ее в свадебном платье, которое она выбрала для бракосочетания. Только лицо было закрыто фатой. Сами понимаете...
        В кабинете повисло тягостное молчание, даже Трофимов пригорюнился. Невеста в гробу, что может быть печальнее. А еще печальнее, когда невеста с изуродованным лицом.
        - Судя по всему, Денис Каверин не слишком огорчился, - сказал Венечка после паузы.
        - Огорчился, конечно, не чурбан же бесчувственный. Но скоро утешился в объятиях другой. И главное, такую мымру выбрал! Я умираю!
        - Что за девушка? - спросила Зотова, делая пометки в протоколе.
        - Лиза Климова, известная модель. Может, знаете? Я вам больше скажу! То, что Дэн быстро переключился, закономерно. Ведь со смертью Светланы любовный приворот утратил свою силу, - со знанием дела заявила Анастасия.
        Трофимова снова слегка перекосило.
        Зотова печально вздохнула. Поразительно, как некоторые люди ведутся на разные привороты-отвороты и верят во всякую ахинею, размышляла она. Двадцать первый век на дворе! С одной стороны, опасности вроде бы нет, сходил, излил душу, получил прогноз на будущее и мешочек со счастьем. Но все относительно. Любое предсказание - по сути, зомбирование человека на путь, который он сам для себя не выбирал. Подсознательно человек начитает идти той дорогой, которую ему указала рука "оракула". Хорошо, если оракул закончил психфак и путь указал, опираясь на знание психологии. Другое дело, если он человек некомпетентный, возомнивший себя всевидящим оком, и предсказание выдал от фонаря. Например, объявил, что свое счастье человек обретет, женившись на высокой блондинке, и в итоге человек обхаживает всех высоких блондинок, встречающихся на пути, вместо того чтобы обратить внимание на симпатичную рыжую толстушку, которая живет в соседней квартире и печет вкусные пирожки, а во время его отлучек на курорты с блондинками подкармливает кошку и поливает цветы в его квартире. Или пообещал "провидец" начинающему графоману
великое будущее в литературе, тот и старается, бумагу изводит, ждет звездного часа. А мог бы стать отличным зубным врачом, вместо того чтобы писать зубодробительную прозу. "Может быть, к Кассиопее инкогнито сходить?" - подумала Зотова. Интересно, что за мешок со счастьем выдаст целительница ей... Все пока замыкалось на семействе Кавериных, но прорицательница интересовала Елену Петровну не меньше. Кассиопея могла пролить свет на некоторые туманные детали в деле.
        Трофимов, словно уловив мысли следователя, спросил у Кошкарец координаты так называемой Матушки. Анастасия с неохотой продиктовала.
        - Настя, а вы можете меня целительнице сосватать? Так сказать, не обозначая рода моей деятельности, - с улыбкой спросила Зотова.
        - Проверять ее на профпригодность собираетесь? - нахмурилась Кошкарец. - Поверьте, она настоящая! Сейчас дочку мою активно лечит. И денег не берет.
        - А что с вашей дочкой? - поинтересовался Трофимов.
        - Я ведь говорила уже, бесы ее одолели, - с раздражением пояснила Кошкарец.
        - А, ну да, - буркнул Трофимов, встал и отошел от стола к окну. Вероятно, чтобы не придушить Анастасию за тупость.
        Елена Петровна подавила смешок и со всей серьезностью обратилась к подруге Полярной:
        - Настя, не буду лукавить, мне нужна от Кассиопеи информация. Но если я явлюсь к ней и с порога начну размахивать удостоверением, вряд ли у нас получится конструктивный диалог. Целители следователей не слишком жалуют. Ради вашей подруги, сделайте одолжение, порекомендуйте меня вашей матери... ээээ... Матушке Кассиопее как обычную тетку с проблемами. Они у меня действительно есть. Очень много! Давно собиралась их решить, но стеснялась сходить и попросить о помощи. - Елена Петровна неловко кашлянула в кулачок, изображая из себя застенчивую идиотку, одержимую комплексами.
        Оперативник, стоя у окна, корчился от смеха, стараясь изо всех сил не заржать во все горло. К счастью, Анастасия сидела к окну спиной и не видела его мучений. Некоторое время она рассматривала Зотову, словно видела ее впервые, потом сокрушенно вздохнула:
        - Ладно, что с вами делать. Ради Жени я вам помогу. Но даже не знаю, как вас представить. Матушка ведь только с творческими людьми соглашается работать. Профиль у нее такой. И вообще раскусит она вас сразу. А меня проклянет.
        - Представьте художницей, - подсказала Зотова, проигнорировав последнее замечание свидетельницы.
        - На художницу вы не похожи. Лучше я вас представлю... писательницей, - откашлялась Кошкарец. - Автором детективных романов.
        - Неужели я похожа на создательницу детективов? - удивилась Елена Петровна.
        - Боюсь, что да, - с печалью сообщила Кошкарец. И вдруг вскочила со стула. - Слушайте, у меня идея! Приходите ко мне в салон, и я вас в два счета превращу в модную сочинительницу.
        - Ээээ.... - только и могла выдавить из себя следователь.
        - Приходите, приходите! Я настаиваю! Сейчас весна, авитаминоз, кожа нуждается в подпитке. У меня девочки работают чудесные, с золотыми руками. Освежающую масочку сделаем, массаж, дренаж... Ну и... Я, конечно, дико извиняюсь, но нельзя носить на голове сухой стог сена и так запускать руки. Поработаем, а потом я отвезу вас к Кассиопее, если у нее окошко будет. Представлю вас как свою клиентку, известную в узких кругах литераторшу. Выглядеть это будет очень естественно. Я частенько ей своих клиентов подгоняю. Об одном прошу: когда правда выплывет наружу, вы уж не закладывайте меня. Скажите Кассиопее...
        - Что ввела вас в заблуждение намеренно, явившись к вам в салон под маской литераторши, - закончила мысль Анастасии Елена Петровна.
        - Совершенно верно.
        - И сколько стоит у вас облагородиться? - поинтересовалась Зотова, судорожно прикидывая, что там у нее осталось от зарплаты.
        - С ума сошли! - возмутилась Кошкарец. - Вы же мне теперь как родные люди. Никто, кроме вас, не найдет убийцу Жеки. А вы мне про деньги какие-то говорите... Стыдно вам должно быть. К тому же вы подпадаете под нашу весеннюю рекламную акцию. "Бесплатная экскурсия в рай" называется. Один раз в квартал устраиваем ее для привлечения новых клиентов. Мои мастера и специалисты так хороши, что даже активные халявщики возвращаются и подписываются на самые дорогие программы красоты.
        - Спасибо, в таком случае я приду... - промямлила Зотова. Покосилась на ехидную физиономию Трофимова и подумала, что уж ей-то вернуться в модный салон Анастасии Кошкарец точно не грозит.
        Предложение совершить бесплатную экскурсию в рай было заманчивым. Следователь, правда, понятия не имела, какими средствами стилисты из СПА-салонов превращают женщин в Галатей, потому что много лет ходила в занюханную парикмахерскую рядом с домом, где ее стригли и завивали за три копейки. У косметолога Елена Петровна побывала лишь однажды - лет сто назад, когда в подростковом возрасте расцвела прыщами и решила из-за этого свести счеты с жизнью. Но ее мама нашла другой вариант решения проблемы, обзвонила знакомых, нашла координаты врача и потащила дочь к специалисту. Косметолог оказался противным - у него воняло изо рта, руки были потными, он грубо разговаривал и постоянно ржал, отвешивая скабрезные шутки по поводу подростковых проблем. Расковыряв ей всю физиономию, доктор выдал ей вонючую мазь собственного приготовления, выписал рецепт на антибиотики, составил хитрую диету и отправил домой. Неделю Елена ходила с красной мордой, давилась горькими пилюлями, от которых мутило, не кушала сладкое и мучное и воняла, как скунс. Прыщи в итоге прошли и больше не беспокоили, но до сих пор Зотова вспоминала
свой визит к косметологу с ужасом.
        Анастасия Кошкарец ужаса не внушала, но все равно было боязно. Страшно представить, что дамочка с ней сотворит, если сама выглядит так авангардно. С другой стороны, чего ей бояться? Хуже она точно не станет, потому что хуже не бывает. Когда Елена Петровна сегодня увидела свое отражение в зеркале, то даже испугалась, не пробрались ли в дом злоумышленники. Плешнер ушел от нее только под утро, как герой-любовник, неловкий и помятый. Главное, если бы хоть что-то между ними случилось! Так ведь нет же! С коньяка судмедика развезло настолько, что ходить несчастный был не в состоянии. Пришлось уложить его на диване, а с утра реанимировать чаем и куриным бульоном. Ничего удивительного, что из зеркала на нее смотрело чудище с мешками под глазами. Зеркало хотелось разгрохать табуреткой, но в последний момент Елена Петровна одумалась. Потому что зубы почистить без зеркала у нее не получалось. Привычка. Хотя довольно странная. Ведь зубы по любому во рту, зачем на них в зеркало смотреть?
        Кошкарец отвлеклась на телефонный звонок, заметалась по кабинету, оттеснив Трофимова от окна. Опер уселся обратно за стол, радостный и ехидный.
        - Вень, ты умеешь чистить зубы без зеркала? - тихо спросила Зотова.
        - Вроде да, - неуверенно ответил Трофимов. Тут же изобразил чистку зубов, задумался и кивнул посмелее.
        - Молодец, - похвалила Елена Петровна.
        Опер хотел что-то сказать, но передумал.
        Анастасия сунула телефон в сумочку, улыбнулась Зотовой и положила перед ней визитку. Следователь тут же засунула ее в карман.
        - Значит, договорились. Жду вас у себя завтра с утра. Часикам к восьми приезжайте.
        - Анастасия Валерьевна, мы не закончили, - сурово сказал Венечка.
        - Что еще? - удивилась Кошкарец.
        - Вам не показалось странным, что Светлана Сколкова, как и ваша подруга, тоже упала с большой высоты и разбилась насмерть?
        - А почему мне это должно казаться странным? - пожала плечами Анастасия и плюхнулась обратно на стул. - Смерть в самом расцвете лет, естественно, ужасна, но для Светы она была закономерной.
        - Почему? - удивилась теперь Зотова. - У Сколковой были какие-то проблемы с психикой?
        - Ну, можно и так сказать. Светик на коксе плотно сидела. Я думала, вы знаете. Подождите... Что вы хотите этим сказать? Вы считаете, что Сколкова не сама, не по дури? Светку тоже какой-то псих из окна выкинул? Сколкову - убили?
        - Кто Сколкову посадил на кокаин? - перевела тему Зотова.
        - Да какая разница! Вы даже представить себе не можете, что творится в богемном кругу! Все нюхают - кто-то время от времени, кто-то постоянно, а трава вообще за наркоту не считается. Светлана без кокаина не могла, но считала, что у нее нет проблем. Впрочем, как все наркошки. Они все так думают и отрицают очевидные проблемы, а потом уже поздно - либо передоз, либо цирроз, либо дурка.
        - Ваша подруга тоже кокаином баловалась? - спросил Трофимов.
        - Женька - нет. Никогда. У нее был страх... нет, даже не страх, а настоящая фобия - что ее от наркоты заглючит конкретно, и она выйдет на улицу через окно.
        - В крови вашей подруги наркотиков не обнаружено, - сообщил Трофимов.
        - Естественно! И на улицу она вышла вовсе не через окно! - разозлилась Анастасия. С опером у нее контакт явно не налаживался. - Так я пойду? - жалостливо спросила Кошкарец. - Клиентка меня ждет, а мне по пробкам через всю Москву продираться. Она жутко вредная, если опоздаю, весь мозг вынесет.
        - Идите, спасибо вам, Настя. До завтра. Только просьба: о нашем разговоре не распространяйтесь. Если вдруг заметите слежку за собой, звоните без промедления.
        Зотова расписалась на пропуске. Анастасия подхватила бумагу и бодро застучала каблучками к двери. Но в дверях обернулась:
        - А когда фоторобот маньяка составлять будем?
        - Вы хотите сказать, что его видели? - сквозь зубы спросил Трофимов, спрятав руки в карманы.
        - Ну да, - пожала плечами Анастасия. - Мы ведь с Женькой подруги, где бы мы с ней ни появлялись, везде он за нами таскался тенью.
        - Так поехали! - взревел опер.
        - Куда поехали? Меня же клиентка ждет! Может, я вам его лучше нарисую? - с надеждой предложила свидетельница и посмотрела на часы. - Я семь лет в художке мучилась.
        - Рисуйте. - Трофимов, с трудом сдерживая раздражение, подал Кошкарец карандаш и бумагу. Та, низко склонившись над столом, набросала портрет предполагаемого маньяка. Отстранилась, посмотрела на лист, дорисовала пару деталей, резко придвинула страничку оперу под нос и недовольно спросила, глядя на него волком:
        - Все! Могу я идти наконец?
        - Угу, - вякнул Трофимов, во все глаза пялясь на рисунок. На его физиономии отпечаталось совершенно идиотское выражение.
        - Что там такое? - нетерпеливо поинтересовалась Елена Петровна, когда за Кошкарец закрылась дверь.
        Веня передал лист Зотовой и нервно хихикнул. Та тупо уставилась на эскиз. Потом перевела взгляд на помощника и слабо пискнула:
        - Ты мне можешь объяснить, что здесь происходит?
        - Не-а, - гоготнул Трофимов. - Сам хотел у вас полюбопытствовать. Не понимаю, за каким лядом вашему другу, культовому режиссеру Варламову, понадобилось следить за Полярной. Может, на роль в свой проект собирался ее пригласить?
        - Он мне не друг! - Елена Петровна скомкала лист и запустила его в Трофимова, словно опер был причиной всех ее несчастий.
        - Объявляем маньяка в розыск? - продолжал веселиться опер. Затем развернул листок и аккуратно разгладил, чем окончательно вывел Зотову из себя.
        - Прекрати дурака валять! Как мальчишка себя ведешь! Надеюсь, ты не считаешь, что Иван Аркадьевич и есть тот самый маньяк, который скинул актрису с метромоста?
        Веня лишь неопределенно фыркнул.
        - Так, не доводи меня! С Варламовым я сама разберусь. У тебя есть по существу дела предложения? Версии имеются?
        - Имеется вопрос. Семейными и любовными связями Полярная была не обменена, но почему-то пыталась уйти от слежки. Чего ей бояться-то?
        - Возможно, Полярная не себя пыталась прикрыть, а человека, с которым встречалась. Тот мог попросить, чтобы она прибыла инкогнито и без "хвоста". Девяносто процентов мужиков за счастье бы посчитали засветиться рядом со звездой, значит, можно предположить, что этот человек женат, занимает высокую должность и очень боится скомпрометировать себя порочными связями.
        - Под ваше описание очень подходит депутат Каверин, - заключил Венечка.
        - Ты того, сбавь скорость! - предупредила помощника Зотова. - Если это действительно депутат Каверин, то нам с тобой тяжко придется. Ладно, давай попробуем версию выстроить. Мотив лежит на поверхности. Допустим, депутатом двигал страх. Каверин боялся, что Полярная откроет рот и выложит правду об организации им сольных концертов под фанеру, тогда бы ему пришлось не сладко. С Полярной депутат знаком давно, но почему только сейчас решил ее убрать? Правда о темном прошлом невыгодна двум сторонам, значит, шантаж со стороны актрисы исключается.
        - Не согласен. Полярная только выиграла бы, если такой факт ее биографии открылся бы широкой общественности. Скандал прибавил бы ей популярности. Возможно, у Евгении был другой мотив. Ипотека, которую она оформила, требовала постоянных финансовых расходов, а контракт у нее как у начинающей актрисы. Ей платили копейки, а выглядеть надо было на миллион. Вот и получается, что Полярная вполне могла наехать на депутата и затребовать за молчание бабла. Для душки и защитника обездоленных Каверина обнародование такого рода информации - прямой удар по имиджу. Да еще в преддверии выборов. И потом, это раньше Евгения Полярная была обычной ресторанной певичкой и актрисулькой на эпизодических ролях, соответственно рта раскрыть не смела. Но вдруг в мгновенье ока превратилась в звезду. А звезду попробуй-ка заткни.
        - И Каверин заткнул. - Зотова потерла виски и шумно уронила руки на стол. - Давай дальше разбираться. Предположим, что гибель Сколковой и Полярной дело рук одного человека. Светлана Сколкова была невестой сына Каверина. Из окна она выпала сразу после того, как молодые подали заявление в загс.
        - Действительно, на хрена депутату Каверину невестка-наркоманка? - вставил свое слово Трофимов. - Вероятно, до самой последней минуты Каверин-старший не верил, что сын решится вступить со Сколковой в брак, поэтому ничего не предпринимал, но как только дело запахло керосином, решил избавиться от нежелательной родственницы.
        - Хорошо. А сыну депутата зачем жена-наркоманка? - Зотова карандашом почесала лоб. - Я понимаю, если бы любил ее безмерно, но, по словам Кошкарец, Денис Каверин Сколкову вовсе не любил. Заигрывания с Полярной это подтверждают. Разве любящий мужчина станет увиваться за другой женщиной?
        - Еще как! - возразил Венечка, но тут же поправился: - Я лично такими вещами не занимаюсь, однако у большинства мужчин полигамность в генах заложена. Завоевать всех баб в радиусе километра, а потом победителем вернуться к любимой - для них в порядке вещей. Легкомысленные связи как измены не засчитываются.
        - Ну ты мне прям глаза раскрыл! - язвительно заметила Зотова. - И с умной мысли сбил, зараза такая.
        - Вы утверждали, что Денис Каверин не любил Сколкову, - подсказал Трофимов.
        - Не любил, и шут с ним, - отмахнулась Зотова. - Так миллионы людей живут: вступают в брак с теми, кто под боком, а потом на сторону бегают. Меня гораздо больше другое волнует. Невеста сына депутата выпала из окна, но об этом ни одного упоминания в прессе. Чтобы закрыть рот журналистам, надо иметь серьезную власть. Убивал Эдуард Каверин Сколкову или нет, неизвестно, но депутат, без всяких сомнений, с происшествием как-то связан. Что подтверждает и сегодняшний звонок с предупреждением. О его причастности говорит и то, что труп Сколковой сразу отправили в главное управление. Осечка вышла только с Плешнером, который наотрез отказался участвовать в фальсификации экспертизы, а потом вовсе выбыл из строя, оказавшись в больнице. Экспертиза сейчас - наш главный козырь, но нам ее мало. У тебя случайно нет на примете какого-нибудь борзого журналиста, который мечтает о славе?
        - Вы чего, хотите служебную инфу слить журналюгам? - ошалел Трофимов. - Обалдели совсем? Вы же с работы вылетите с волчьим билетом!
        - Веня, другого выхода нет. Но сильно подставляться я не собираюсь, вполне достаточно сообщить журналистам, что Эдуард Каверин зарабатывал деньги на своих друзьях, эксплуатируя тогда еще неизвестную актрису Евгению Полярную. Не может быть, чтобы не осталось никаких следов. Поэтому наша задача - просто ненавязчиво подсказать, где искать и что, а дальше резвые ребята из СМИ за нас все сделают. Надо вызвать общественный резонанс. Только мне Плешнера жалко. Убьют его, Вень, и никакая программа защиты свидетелей не поможет. Все очень серьезно, ты даже представить себе не можешь, насколько. Однако это единственная возможность для нас, чтобы справиться с ситуацией. Как только карьера депутата полетит под гору, чинуши встанут на нашу сторону и добьют паразита. А мне терять нечего, я давно на пенсию хочу. А что, продам квартиру, куплю домик в деревне и буду книжки писать. Я же похожа на авторшу детективов, - улыбнулась Зотова.
        - Может, все-таки не депутат Каверин? - с надеждой предположил Трофимов, который, кажется, только сейчас до конца осознал, во что они вляпались.
        - В таком случае ради чего он так старался?
        - Может быть, не ради чего, а ради кого? Скажем, любимый сынуля грохнул невесту, и влиятельный папаша его прикрыл.
        - Логично. Только если сынуля и грохнул невесту, то чем же помешала Каверину-младшему Евгения Полярная? Какой у него был мотив от актрисы избавляться?
        - А хрен его знает! - незатейливо выругался опер. - К Полярной Каверин-младший тоже подкатывал. Может, у них роман таки случился еще при жизни Сколковой. Просто Евгения подружку свою чокнутую не поставила в известность. Не секрет, что все парикмахерши болтливы как сороки. Кстати, у меня до сих пор башка гудит от трескотни Кошкарец. - Трофимов помотал головой для наглядности и продолжил: - Домоседка, блин... Зачем молодой привлекательной бабе, которая перлась от внимания, дома сидеть? Нелогично как-то получается.
        - Гениально! Полярная торопилась всегда домой, потому что ее там кто-то ждал! - хлопнула в ладоши Зотова.
        Венечка театрально поклонился.
        - Ну да. Она могла встречаться с Денисом Кавериным инкогнито, потому что не хотела, чтобы Сколкова узнала об их связи. Тусовка-то одна. Да и журналисты сразу бы такую подробность разнесли на весь белый свет.
        - Почему тогда после смерти Сколковой влюбленные не обнародовали свои отношения?
        - Элементарно! Поругались, и все дела. От любви до ненависти, как известно, один шаг, - философски изрек Трофимов. - Полярная сыночка депутата снова отшила, Каверин обиделся и стал демонстративно встречаться с сисястой моделью, чтобы вызвать ревность бывшей подруги и вернуть ее. Но ничего не вышло. Вот он и разозлился окончательно. И ку-ку. Получается следующее: Сколкову Каверин-младший прибил, чтобы не мешала любви с Полярной, а Полярную - потому что отшила...
        - Пойдешь ко мне в соавторы? - рассмеялась Зотова. - Мы с тобой такой детектив вместе напишем, что Дэн Браун будет от зависти локти себе кусать.
        Венечка непроизвольно поморщился. Трофимов был закоренелым снобом, считал себя знатоком хорошей литературы, заявлял, что на ночь читает исключительно Маркеса и Кафку, а бульварное чтиво презирает всеми фибрами души. Но отчего-то был в курсе всех детективных новинок и порой со знанием дела обсуждал содержание вышедших бестселлеров с коллегами. Совершенно очевидно, что Трофимов втихаря почитывал и детективы. Зотова в душе веселилась, но Венечку во лжи не уличала. Опер смертельно оскорбился бы даже от намека на то, что держит на прикроватной тумбочке вместо Кафки произведения массовой литературы.
        - Как же сложно работать в потемках, - перевела тему следователь, чтобы не травмировать психику помощника жуткими предложениями о сочинении детективов.
        - Я вот о чем подумал... - Веня почесал лоб и запустил руку в кучерявую шевелюру. - Если Каверин-старший подметает за своим отпрыском следы, то Кошкарец для Эдуарда Каверина тоже опасный свидетель. Депутат ведь понятия не имеет, что Полярная не делилась с подругой своими любовными делами. Боюсь, Леночка Петровна, что скоро мы и стилистку можем найти с проломленной башкой.
        - Типун тебе на язык! - махнула рукой Зотова. - Мне еще омолодиться с ее помощью надо и встретиться с Кассиопеей. Но вообще-то ты прав. Завтра скажу ей, чтобы временно уехала из города.
        - Еще вам надо фоторобот преступников составить. Ребята в отделе ждут.
        - Какой фоторобот? - растерялась следователь.
        - Как какой? Вчера же вас чуть не придушили в подъезде.
        - Ах да, совсем забыла... - смутилась Елена Петровна. - Боюсь, Венечка, фоторобот я составить не смогу. Лиц не разглядела. Преступники были в черных полумасках.
        - Угу, и в белых плащах, - хихикнул Трофимов.
        Зотова залилась краской до корней волос.
        - Ах, как нехорошо, Елена Петровна! Быстро выкладывайте, что у вас там с Плешнером случилось? - сурово сказал опер. - Почему у судмедика вся морда разбита? Почему вы прятались от него в ванной? Он что, вас обидел? Если да, то я ему рога посшибаю раньше Каверина.
        - Не надо, Вень, давай его пожалеем. Григорий Варламович у нас единственный свидетель. И вообще он мне жизнь спас, я действительно чуть не умерла. - Елена Петровна улыбнулась, вывалила помощнику всю правду-матку. На душе у нее сразу стало легко. - А как ты догадался?
        - Во-первых, вы врать совсем не умеете. Во-вторых, у подъезда судмедика камера видеонаблюдения установлена. Я, естественно, записи изъял и внимательно просмотрел. Никаких злоумышленников в черных плащах и белых полумасках в подъезд не заходило и не выходило. В белых плащах и черных масках тоже. Только вы с Плешнером, молодая дама и бабуська с собакой. Да вы не переживайте, пленка с записью случайно повредилась. - Трофимов подмигнул. - А что касается нашего дела... есть у меня один журналист на примете - Эльзин одноклассник, абсолютная оторва. Трудится на "желтую прессу", собирает компромат на звезд и политиков. Думаю, тема будет ему интересна.
        - Уверена, что тема будет интересна не только ему, но и конкурентам депутата на выборах. Пусть они журналисту прикрытие организуют. Не хочу грех на душу брать.
        - Какая вы недобрая, Леночка Петровна, - гоготнул Венечка.
        За Трофимовым закрылась дверь, Зотова быстро набрала в поисковике "Иван Варламов, режиссер" и уставилась в экран. Ничего. Ни одного упоминания, что режиссер сейчас в Москве. Значит, приехал инкогнито. Вот подлый скунс, даже не позвонил! Мог хотя бы по-дружески поприветствовать. Гад! Сволочь! Зачем Варламову понадобилось шпионить за Евгенией Полярной? Опять в игры играет, вершитель судеб хренов.
        Машинально Зотова полезла за сотовым, чтобы набрать номер Варламова и высказать все, что она о нем думает, вытащила из кармана новенький мобильник, вспомнила, что старый телефон утопила в унитазе вместе с симкой и злорадно улыбнулась.
        - Так тебе и надо, негодяй! - сказала Зотова и показала фотографии Варламова язык. - Урод! Старпер вонючий! А вот возьму и посажу козла в кутузку по подозрению в убийстве!
        - Елена Петровна... - раздался рядом знакомый голос.
        Зотова вздрогнула и чуть не свалилась со стула. Перед ней возвышался начальник. Следователь торопливо закрыла ссылки на Варламова и мило улыбнулась Гаврилову.
        - Кого это вы тут чихвостили в хвост и гриву? - сурово спросил полковник.
        - Ээээ... так, депутата Каверина, - пролепетала она. - Докладываю о проделанной работе: со всей ответственностью заявляю, что мы вляпались в дерьмо.
        - Я в курсе, - вздохнул полковник и опустился на стул напротив Зотовой. - Вот что, Лена... У меня к тебе очень серьезный разговор. Я знаю, что ты ответственный и порядочный человек, великолепный следователь, профессионал, но... - Гаврилов помрачнел. - Мне тут позвонили... в общем...
        - Хотите, чтобы в деле Полярной имя депутата не всплыло? - сухо поинтересовалась Зотова.
        - Дура! - громыхнул на весь кабинет Гаврилов. Затем сказал тише: - Очень хочу, чтобы эта мразь сидела за решеткой. Очень! Но у него такие связи... Ты, Лена, даже представить себе не можешь, откуда мне звонили. - Полковник многозначительно поднял глаза вверх. - Его так просто не сковырнешь. Для того чтобы направить запрос на лишение его депутатской неприкосновенности, нужны веские доказательства, а у нас на руках только показания Плешнера и экспертиза. Давай смотреть на вещи трезво. Нам депутата не достать. Но я тут подумал на досуге... У тебя случайно нет знакомого журналиста? - смущенно спросил Гаврилов, барабаня по столу пальцами. - Ну, чтобы... как бы это тебе объяснить...
        - Есть, - усмехнулась Зотова. - Все сделаю в лучшем виде, комар носа не подточит.
        - Тогда действуй, родная. Всю ответственность беру на себя. - Полковник тяжело поднялся, с благодарностью посмотрел на Елену Петровну и удалился из кабинета этакой Тенью отца Гамлета.
        - Йес! - подпрыгнула на стуле Зотова. Затем набрала номер Трофимова и радостно прочирикала в трубку: - Гаврилов дал "добро" на сливной бачок. Так что будем живы, не помрем. Действуй, Веня, с чистой совестью.
        Глава 6
        "ХОРОШЕГО ТЕБЕ ДНЯ, ЭММА!"
        Зонт она забыла дома, как всегда. По дороге в институт нахальный дождь поиграл с ее волосами, закрутил пряди в упругие спиральки. На свое отражение в зеркале девушка взглянула с досадой и раздражением. Попыталась привести прическу в нормальный вид, распрямить завитки - ничего не вышло, упрямые колечки вернулись в прежнее состояние. Эмма собрала волосы в "хвост" и усмирила их резинкой. Теперь из зеркала на нее смотрела лопоухая восьмиклассница. Плевать, решила Эмма, главное, влажные кудряшки перестали лезть под стекла очков и липнуть к губам.
        В аудитории ее ждала еще одна неприятность. Любимое место у окна в третьем ряду было занято двумя шумными студентками - подружками Ларой и Вероникой. Эмма привыкла сидеть именно в третьем ряду у окна и только там чувствовала себя комфортно. Все сокурсники знали, что это ее место. Эмма молчаливо отвоевала его у других.
        Решив, что вышло недоразумение, Эмма вежливо попросила подружек пересесть, но студентки довольно грубо послали ее в сад, в очередной раз назвав "Мадам". Прозвище Мадам Бовари прилипло к ней с первых дней обучения, как только Эмма произнесла свое имя вслух. Ясно, что сработала банальная ассоциация с романом Флобера, но гордиться тут было нечем. Слова "Мадам Бовари" всегда произносились с ноткой презрения, словно сокурсники осуждали ее за поступки литературного персонажа гениального писателя. Потом "Бовари" отвалилось и осталась одна "Мадам".
        - Плохо слышишь? На фиг иди, Мадам! - гнусавым голосом повторила Вероника, наслаждаясь растерянностью Эммы.
        Девушки расхохотались, и стало ясно, что подружки заняли ее место специально, чтобы поиздеваться. Эти две подружки с самого начала невзлюбили Эмму и подкалывали ее при каждом удобном случае. А потом подключились остальные. Она не понимала, почему именно ее выбрали девочкой для битья. Ведь никому не сделала зла, со всеми вела себя ровно и сдержанно, пыталась даже быть приветливой в ответ на хамство. Но ситуация не менялась. Ее не принимали в стаю. К концу второго семестра почти не осталось на курсе человека, не высказавшего в ее адрес какую-нибудь пошлость или гадость.
        Зря она поступила на психфак. Мечтала выучиться на психолога, чтобы помогать людям и решить свои проблемы, но первый курс еще не закончился, а уже стало понятно - Эмма выбрала неправильный профиль. Психолог обязан уметь находить контакт с разными людьми, легко располагать других к себе. У нее же ничего не получалось. Она перечитала тонну книг и учебников, теорию знала на отлично, но применить ее на практике не могла - мешал какой-то внутренний замок.
        Вернувшись с лекций домой, Эмма закрывалась в комнате и подолгу разглядывала себя в зеркало, пытаясь найти причину своих неудач. Сравнивала себя с другими студентками и не понимала, почему стала объектом насмешек всего курса. Ничего в ней такого не было, обычная девушка. Да, не слишком общительна, держится в сторонке, но вовсе не потому что не хочет общаться. Она просто безумно боится стать отвергнутой!
        Все началось после того, как родители развелись. Эмма мечтала остаться с отцом, но ее мнения никто не спрашивал, а возражать девочка боялась. Они с мамой сняли квартиру и переехали из центра в другой район, с красивым названием "спальный". Развод Эмма переживала тяжело, но переход в новую школу ее не пугал, а радовал. Она мечтала окунуться в новую яркую жизнь, завести друзей, влюбиться. Закрывая глаза, Эмма представляла себе образ возлюбленного и воображала свой первый поцелуй, легкий, как дуновение ветра, нежные прикосновения к руке, робкие объятия, и сердце в ее груди замирало от предвкушения.
        Реальность оказалась иной: серый класс, серые лица, банальные разговоры, глупые шутки. Одноклассники приняли Эмму равнодушно, она оказалась словно в вакууме и чувствовала себя безумно одинокой. Чтобы исправить положение, девочка сама попыталась влиться в коллектив и попробовала наладить контакт с классной заводилой. Та приняла предложение дружбы. К тому же оказалось, что живут одноклассницы по соседству, что сблизило их еще больше. Они гуляли после школы, ходили в местную кафешку, пили горячий шоколад с эклерами и делились своими секретами. Точнее, подружка делилась, а Эмма слушала и восхищалась, какая у нее увлекательная, полная событий жизнь. Потом черт дернул рассказать о себе, о съемках в фильме, которого она страшно стеснялась, потому что режиссер картины заставил ее в одной из сцен искупаться нагишом, о несчастном случае, которому стала невольным свидетелем, о ночных кошмарах, которые ее с тех пор преследуют, и о безумном страхе высоты, о разводе родителей и своих переживаниях. Пришла очередь подружки слушать раскрыв рот. Эмма так разоткровенничалась, что поведала даже о том, что до десяти
лет мочилась по ночам в постель, а мама лупила ее за это ремнем.
        На следующий день о страхах и проблемах Эммы знал весь класс. Подружка, не смущаясь, выложила всем ее самые сокровенные тайны, скачала из Интернета на телефон стыдную сцену купания и первая принялась измываться. Мальчики грязно шутили по поводу ее наготы. Но больше всего одноклассников завела тема ее детских проблем. Каждый день кто-нибудь интересовался у Эммы, не описалась ли она ночью. Это было так больно и унизительно, что она замкнулась и воздвигла вокруг себя воображаемую стену. Стало легче, теперь ее больше не волновали пошлые шутки и подколки.
        Видя ее равнодушие, одноклассники перестали доставать и оставили в покое, но с тех пор в душе Эммы поселился еще один страх - дикий, неуправляемый страх перед толпой. Она боялась спускаться в метро, пугалась шумных компаний, сторонилась людей. Боялась жить.
        Мама таскала дочку к психиатрам, которые прописывали хвойные ванны и таблетки, от которых мутило и становилось сухо во рту, задавали глупые вопросы и пытались пролезть к ней в мозг. Таблетки Эмма научилась держать за щекой, до тех пор пока мама не потеряет бдительность, а потом спускала их в унитаз. Врачам научилась врать. Ей хотелось, чтобы ее оставили в покое и не трогали, но мама не отставала. В конечном счете родительнице пришла в голову очередная бредовая идея - будто дочь одержима бесами, и она потащила Эмму на прием к модной целительнице Матушке Кассиопее.
        Отказаться было невозможно, за любое непослушание мама строго наказывала. Сначала было совсем не страшно, Эмма не верила в магию и прочую эзотерическую ахинею, но, попав в кабинет целительницы, она испугалась до дрожи. Потому что в кресле напротив сидела та самая женщина, которая умерла...
        И вот сейчас очередная неприятность - ее место в аудитории занято. На четвертом и пятом рядах тоже ни одного свободного места, а на первый и второй она сесть не решилась - смущало внимание преподавателей. Почему-то, как только Эмма попадала в поле зрения преподов, те выбирали ее своей единственной слушательницей и читали лекцию, глядя в лицо, словно ища одобрения. Наверное, не последнюю роль тут играл ее внешний вид очкастой интеллигентной девочки. Эмма машинально кивала, но сосредоточиться на материале не могла.
        Пришлось расположиться на галерке, где вечно кучковались самые активные хулиганы курса, и слушать вместо лектора их пошлые шутки и тупое ржание. Лишь близость одного человека немного согревала. Он тоже обитал здесь, на галерке, и был, пожалуй, единственным из всех, кто сдерживался в выражениях. Его шутки не казались Эмме пошлыми, а смех ласкал слух, его манера выражать свои мысли восхищала. Он ни разу не позволил себе ее оскорбить, а попросту не замечал.
        Симпатичный блондин Никита Самойлов был в группе любимчиком. Веселый, шебутной, стремительный в движениях, на лекциях он бывал редко, все науки брал штурмом, нахально отстаивая свою позицию в любой области знаний, даже в тех, о которых имел слабое представление. Но преподы его обожали. Никиту любили все. И Эмма тоже. С первого дня, с первого мгновения, с того мига, как он, будучи еще абитуриентом, явился узнать результаты экзаменов и от радости, что поступил, вдруг сгреб ее в объятия и поцеловал в висок.
        Никаких иллюзий на сей счет Эмма не питала. Она отчетливо понимала, что окажись рядом с Никитой в тот момент другая девушка, Самойлов поступил бы так же, но его мятный поцелуй все лето пульсировал на виске ожогом и будоражил воображение.
        Вечно у нее все не так. Вот и первый в жизни поцелуй оказался всего лишь случайностью. Не жестом симпатии, а проявлением радости молодого человека от зачисления в вуз. Конечно, в глубине души Эмма надеялась на чудо. Чуда не произошло: когда начались занятия, Никита ее даже не вспомнил. Или сделал вид, что не помнит. На робкий "привет" отреагировал глупой улыбкой, подмигнул, пошарил по карманам и сунул ей в руку клубничную карамельку. Эмма, сдерживая слезы, положила конфету за щеку, и больше на Самойлова глаз поднять не смела. Ей, главному посмешищу группы, в любом случае ничего не светит. Какой смысл навязываться? Все студентки курса по Самойлову сохнут и пытаются завоевать его расположение. Узнают, что глупышка Эмма неровно дышит к Никите, начнут потешаться над ее чувствами. Она этого не переживет. Пусть лучше ее считают нескладной дурой, пусть называют пошлым прозвищем "Мадам", никто никогда не узнает, что ее сердце болит от любви...
        Сосредоточиться на лекции не получалось. Эмма рассеянно смотрела в мутное, забрызганное апрельскими веснушками окно, накручивала на палец выбившийся из "хвоста" локон и грызла ручку. Вверх проплыло несколько разноцветных шаров и напротив окна аудитории зависла табличка. Ручка выпала изо рта и покатилась под стол. Похоже, у нее галлюцинация.
        "ХОРОШЕГО ТЕБЕ ДНЯ, ЭММА!" - прочитала она, сняла очки и снова их надела. Галлюцинация не исчезла. Она все так же висела за окном на воздушных шарах и раскачивалась от ветерка.
        В аудитории возникло оживление, все прилипли к окну, включая преподавателя.
        - Эмка, у тебя что, день рождения? - окликнул ее один из студентов, впервые назвав по имени.
        Не дождавшись ответа, все принялись ее поздравлять. Она улыбалась, кивала и не могла оторвать взгляда от окна, где в весеннем дожде купались разноцветные воздушные шары и табличка с пожеланием.
        Трель звонка вырвала Эмму из состояния оцепенения. Дверь в аудиторию распахнулась, и в помещение вошел молодой человек в красной бейсболке и рубашке. В руках он держал пять больших картонных коробок.
        - Я пиццу привез, - доложил он.
        Студенты начали ржать как кони, словно парень ляпнул какую-то глупость. Эмма тоже хихикнула.
        - Что ржете? - обиделся курьер. - Заказ для Эммы Кошкарец. Есть тут такая или я аудиторией ошибся?
        Смех в аудитории стих, все уставились на Эмму. Та, округлив глаза, пялилась на курьера.
        - Это я, - наконец набравшись смелости, сказала она, спустилась вниз и замерла рядом с коробками. Мысли путались. Кажется, кто-то решил глупо пошутить, заказал пиццу на ее имя и теперь ждет, как она будет унижаться перед курьером из-за отсутствия денег.
        - Ну что же вы, девушка, так тормозите? Получите и распишитесь, а то остынет все.
        Курьер сунул ей под нос планшет с бланком заказа, она взглянула на сумму, вздохнула с облегчением и поставила свою подпись. Две тысячи шестьсот. У нее в кошельке три тысячи. Повезло, с утра мама дала на новые туфли. Эмма полезла за кошельком.
        - Девушка, заказ оплачен. Чаевые тоже, не парьтесь, - остановил ее курьер, подмигнул и испарился.
        Студенты начали неловко собираться, поглядывая на коробки с вожделением.
        - Случайно никто пиццу не хочет? - робко поинтересовалась Эмма, открыв одну из коробок.
        По аудитории поплыл аппетитный запах.
        - Горяченькая, - сглотнув слюнки, сказала "именинница", подхватила кусок и с наслаждением откусила.
        Два раза приглашать к импровизированному праздничному столу не пришлось. Пиццу смели с такой поразительной скоростью, словно ее одногруппники были не студентами психологического факультета, а голодными детьми Африки.
        После еды на всех навалилось безудержное веселье. Идти на следующую пару никому не хотелось. Поймав общее настроение, одна из вредных подружек, Лара, бросила клич:
        - А давайте с философии слиняем и напьемся? Отметим день рождения нашей Мадам?
        Странно, но в этот раз прозвище прозвучало совсем не обидно. Эмма почувствовала, что ее воображаемая стена рушится как карточный домик. Идею дружно поддержали, и все бросились к дверям. Эмме ничего не оставалось, как пойти следом. Не могла же она проигнорировать празднование собственного дня рождения. И плевать, что на самом деле "именинница" родилась не в апреле, а в сентябре, потом она всем объяснит, что шарики и пицца - какое-то недоразумение, приятное, волнительное и трогательное.
        По дороге Эмма забежала в дамскую комнату, стянула дурацкую резинку с волос, расчесала кудряшки, мазнула абрикосовым блеском губы и улыбнулась своему отражению. Такой красивой она себя не видела ни разу. Только очки портили общий вид. Девушка сунула очки в сумку и бросилась вниз по лестнице, на первый этаж. У входа из института притормозила - ее внезапно охватила паника. Вдруг ребята ее не дождались и отправились отмечать без нее? Это невозможно будет пережить.
        Преодолевая страх, Эмма распахнула дверь и зажмурилась от яркого солнца. Дождь кончился. Солнечные зайчики резвились на мокром асфальте, на мраморных ступеньках и ее лаковых ботиночках. В воздухе пахло мандаринами и счастьем, потому что Вероника, Лара и Никита Самойлов ждали ее на крыльце.
        - Мадам, ну сколько можно тебя ждать? Ребята уже места в нашей тошниловке забили и заказ сделали, - сказала Ларочка и протянула ей половинку мандарина, вторую половину сунула себе в рот.
        Эмма широко улыбнулась и тоже принялась жевать мандаринку.
        - Классно выглядишь с распущенным хаером и без своих страшных окуляров, - сказала Вероника.
        - Спасибо, - счастливо кивнула Эмма. - Только я без очков ни фига не вижу.
        - Вообще-то ты и в очках смотришься неплохо, но раз такое дело, согласен быть твоим поводырем, - рассмеялся Никита и сделал шаг в ее сторону.
        В этот момент Эмму кто-то окликнул, и Самойлов застыл на месте истуканом.
        Она спустилась по ступенькам вниз и растерянно уставилась на незнакомца. Высокий темноволосый парень в стильной кожаной куртке и модных, "рваных" джинсах с букетом желтых бархатных тюльпанов улыбался ей во весь рот.
        - Привет, - сказал он.
        - Привет, - поздоровалась Эмма, ругая себя за то, что сняла очки. Что-то неуловимо знакомое было в этом человеке.
        Девушка покосилась на одногруппников. Ларочка с Вероникой с интересом наблюдали за развитием событий. Никита курил и испепелял незнакомца взглядом. У него было такое выражение лица, словно он сейчас порвет парня на части. Разговаривать под прицелом их глаз было неловко. Подружки, к счастью, сами сообразили, что лишние, попросили Эмму не задерживаться долго, взяли под руки недовольного Самойлова и ушли.
        - Помнишь меня? - спросил парень и засмеялся.
        И Эмма вспомнила этот бархатный смех, и синие, как крымское небо, глаза, и бронзовые плечи, и свое первое робкое, стыдное чувство - сексуальное влечение к мужчине.
        - Помню, - улыбнулась она, взяла букет и спрятала неловкость в пахнущих весной цветах.
        - Вот и я никак не могу тебя забыть...
        Глава 7
        ЧУДОВИЩНАЯ КРАСАВИЦА
        Всю ночь Елена Петровна не спала, ворочалась с боку на бок, пытаясь представить, что сотворит с ней капустная кочерыжка с длинным носом. Ей виделось, что волосы у нее то сиреневые, то зеленые, а под утро, когда наконец-то удалось задремать, приснилось, будто стилистка обрила ее налысо и вставила в нос пирсинг. Следователь по особо важным делам проснулась от собственного крика и уставилась на свое отражение в зеркале шкафа. Оттуда на нее пялилась испуганная лохматая корова в ночной рубашке с клубничками. Елена Петровна вытерла пот со лба и в изнеможении откинулась на подушки, но уснуть больше не смогла. В конце концов встала, накинула на плечи ситцевый пеньюар в цветочек, распахнула шкаф и придирчиво осмотрела свои туалеты.
        "Катастрофа!" - пришла к неутешительному выводу Зотова, перебирая вешалки и прикладывая вещи к себе. Что бы ни сотворили с ней в салоне, но выглядеть в этих шмотках она будет ментовкой, а не модной литераторшей. Пришлось доставать стремянку и лезть на антресоль, где хранился стратегический запас - туалеты, подаренные когда-то Варламовым перед их путешествием на горнолыжный курорт в Австрию. По приезде домой она хотела выкинуть презенты бывшего жениха, но вещи были так хороши, что рука не поднялась поступить с ними столь бесчеловечно. Вернуть подарки Варламову тоже не получилось, из Австрии режиссер уехал в Копенгаген. Да и глупо было возвращать ношеные женские шмотки мужику. Пришлось запереть подарки на ключ в чемодан и закинуть на антресоль, чтобы воспоминания не мучили и совесть была чиста.
        "Для дела нужно", - уговаривала себя Елена Петровна, с любовью раскладывая на кровати произведения дизайнерского искусства: вечернее платье из шелка и французских кружев, воздушный палантин, мягкие свитера свободного кроя, кардиган цвета бордо с набивным рисунком, костюм-тройку из джерси, дорогущие сапоги, сумку из нежной кожи, туфельки... На самом дне лежал лыжный костюм небесно-голубого цвета, и сердце Зотовой болезненно сжалось, на глаза навернулись слезы. Ту сказочную поездку в горы невозможно было забыть. Жаль, что все закончилось так печально.
        Елена Петровна захлопнула крышку чемодана и пнула его ногой. Можно сколько угодно сожалеть о прошлом, но Варламов неисправим. Он никогда не угомонится и не поймет, что играет в плохие игрушки. Однако увидеться с ним придется. Режиссер следил за Полярной и мог видеть что-то подозрительное. Когда прежде Варламов наведывался в Москву, то останавливался либо у нее, либо в "Метрополе". "Вот туда и надо отправить повестку", - злорадно подумала Елена Петровна, решив вызвать бывшего жениха в следственное управление на официальный допрос и тем самым отомстить гаду, что не соизволил даже позвонить.
        Зотова выбрала из вороха вещей черные брюки и мягкий свободный кремовый свитер. Покрутилась в них перед зеркалом, сверху накинула кардиган, нацепила темно-бордовый берет из собственных запасов, завернулась в длинный шарф грубой вязки. Она понятия не имела, как выглядят модные сочинительницы, но предполагала, что ее ненавязчиво интеллигентный вид вполне сойдет. Осталось привести в порядок голову и лицо. По поводу последнего у Елены Петровны были серьезные сомнения. Вторая бессонная ночь отпечаталась на физиономии самым выразительным образом - глаза заплыли, все остальное опустилось вниз.
        - Ну чисто спаниель несчастный... - тяжело вздохнула Зотова и нацепила на нос темные очки.
        "Мерседес" с затемненными стеклами она заметила сразу, едва вышла из подъезда. Дорогой автомобиль бросался в глаза на фоне прочих иномарок и российских косорылых машин местных автовладельцев. Автомобили такого класса в их занюханный район заезжали нечасто. Зотова пофланировала мимо и ненавязчиво заглянула в салон. Разглядеть пассажиров и водителя не получилось, зато в памяти четко отпечатался номер. Завернув за угол, Елена Петровна обернулась. "Мерседес" стоял на месте. Невероятно, в этой одежде, очках и берете шпионы ее не узнали. Еще бы, она и сама узнала себя с трудом.
        Модный салон с пафосным названием "Рафаэль" располагался на Сретенке. Зотова явилась туда без четверти восемь и оказалась перед запертой дверью. Пришлось побродить по уютным переулкам центра Москвы, вдыхая в себя запахи истории и выхлопы современного мегаполиса. Вернулась она к салону сразу после восьми, звякнула дверным колокольчиком и очутилась внутри маленького уютного помещения. Здесь пахло фиалками, а не тухлым яйцом, как в парикмахерской рядом с домом. На стенах висели большие фотографии красивых девушек с замысловатыми прическами, вдоль одной стены стояла витрина с шампунями и средствами по уходу за волосами, около другой - маленький стеклянный столик со стопкой модных журналов и круглой вазой с фруктами, в углу - кофемашина, рядом - белоснежные кресла и диванчик. Анастасия уже была на посту, сидела за небольшой полукруглой стойкой и лучезарно улыбалась.
        - Чем могу быть полезна? - пропела Кошкарец, равнодушно глядя на Елену Петровну.
        Зотова сняла очки, беретку и улыбнулась.
        - Привет, Настя. А вот и я.
        Кошкарец так выкатила глаза, что, казалось, уронит их на пол.
        - Ни фига себе! - выдохнула стилистка, метнулась к Елене Петровне и помогла снять верхнюю одежду. Вертя в руках кардиган, пораженно сказала: - Это же... это же все родное!
        - Подарок сына, он у меня юрист, - объяснила Елена Петровна, чтобы унять любопытство Кошкарец.
        - Познакомите? Шучу, - рассмеялась Анастасия. - Слушайте, ну вы у нас просто принцесса! А сейчас мы сделаем из вас королеву. Девочки, работать! - хлопнула она в ладоши.
        Как по мановению волшебной палочки около Елены Петровны появились две милые девицы в розовых халатиках. Девушки повели ее за собой, но вместо запланированного рая Зотова неожиданно попала в ад. Два часа с ней вытворяли нечто невообразимое - щипали брови, мучили каким-то аппаратом, мазали разными кремами, плюхали на физиономию отвратительную склизкую фигню, делали массаж и маникюр. Когда наконец садистки в розовых халатиках ее отпустили, у Зотовой было такое ощущение, что с лица сняли кожу. Хотелось убежать из салона не медля, но тут появилась Анастасия, проводила Елену Петровну в зал и усадила в кресло.
        - Что у меня с лицом? - ошарашенно спросила Зотова, глядя на себя в зеркало. Через силу попыталась пошутить: - Верните его назад, раньше было лучше.
        - Это пройдет, - неуверенно сказала Анастасия, с ужасом разглядывая малиновую кожу следователя. И пролепетала: - Так бывает после фруктового пилинга. Иногда. Очень редко. Если аллергическая реакция случается.
        - Когда пройдет? - поинтересовалась Елена Петровна. Лицо продолжало распухать и гореть огнем, глаза заплыли, губы распухли так, что сама Анжелина Джоли позавидовала бы.
        - Уволю коз! - заорала Кошкарец и выбежала вон. Откуда-то из глубины салона доносился ее голос: - Курицы безмозглые! Срочно сюда лучшую антистрессовую косметику и антигистамины! Я же сказала - легкий пилинг. А вы что натворили? Тест надо было сначала сделать, а не фигачить на морду клиентки все подряд!
        Кошкарец примчалась обратно, трясущейся рукой протянула Зотовой стакан воды и две таблетки. Скомандовала:
        - Пейте быстрее!
        Затем выдавила на руку какую-то белую массу из банки и размазала ее по лицу Елены Петровны. Кожу печь немного перестало.
        - Сметана, - объяснила Кошкарец. - У вас на коже ожог от пилинга, как солнечный, плюс аллергическая реакция на косметическую маску. Раньше у вас случались аллергические реакции на косметику?
        - Клубникой как-то лицо намазала, кожа коркой покрылась и потом две недели "цвела" прыщами, как райский сад яблоками.
        - Что же вы не сказали, господи! - всплеснула руками стилист. - О таких вещах обязательно надо косметолога предупреждать. У нас в состав пилинга и освежающей маски клубника входит. Неужели не щипало?
        - Щипало ужасно, но я думала, что так и надо. Откуда мне было знать... - попыталась оправдаться Зотова, попав неожиданно из потерпевшей в обвиняемую.
        Через полчаса отек спал. Кошкарец тампонами сняла подсохшую сметанную маску, и Елена Петровна смогла открыть глаза. Ничего хорошего в зеркале она не увидела: воспаленная морда и синячищи под глазами вместо прежних мешков. Морщина на лбу, правда, разгладилась, контур лица подтянулся, и носогубные складки стали менее заметны, но красавицей следователь совсем не выглядела. Поэтому озадачилась: как же она теперь с такой рожей с Варламовым увидится? Да, между ними все кончено, но выглядеть чудовищем в его глазах совсем не хотелось.
        - Слава богу, помогло, - оптимистично сказала Кошкарец, осторожно нанесла на воспаленную кожу слой антистрессовой косметики.
        Запахло огурчиком и стало так хорошо и свежо, что потянуло в сон.
        - Пойдемте волосики помоем. Потом я займусь вашей головой, а вы сможете расслабиться и отдохнуть, - пролепетала Анастасия. - Не волнуйтесь, больше никаких неприятностей не будет. Обещаю.
        Руки у стилистки оказались волшебными - ласковыми и нежными, хотелось навсегда остаться здесь и ощущать прикосновения ее теплых пальчиков. Приятный массаж, ароматное облачко дорогих шампуней и бальзамов, тихое щелканье ножниц, прохлада фена... Елена Петровна закрыла глаза и откинулась на спинку кресла.
        - Все, - потрясла ее за плечо Анастасия. - Проснитесь, королева! Карета подана.
        Зотова вздрогнула и распахнула глаза, не понимая, где находится. Она и не заметила, как уснула. Что ж такое? Как старперша, засыпает везде и всюду. Вчера в машине, сегодня... Елена Петровна оторопело уставилась в зеркало. Вместо нее там отражалась стильная привлекательная незнакомка, с короткими пепельными волосами. На женщине почему-то был надет ее свитер.
        - Ну как? - поинтересовалась Анастасия. - Решила вас не красить. Сейчас на пике моды седые волосы. Многие клиентки просят их в седушек покрасить, а у вас свои. Потрясающий цвет! А главное, полнейший натурале. Умоляю, не красьте больше волосы той порнографической краской.
        - Я крашусь в орех.
        - Не в орех, а в какашку на сене, - не смущаясь, выдала Кошкарец. - Я нанесла вам легкий макияж. Кожу слегка обработала увлажняющим тональным флюидом, но коррекцию делать не стала, пусть лицо дышит и восстанавливается. Сейчас реснички накрасим, и все. - Стилистка склонилась к ее лицу.
        - Это не я, - покачала головой Елена Петровна.
        Ровный тон кожи, нежные персиковые румяна и помада, серебристые тени, темно-серая тушь. Куда-то испарились краснота и синяки, глаза увеличились и обозначились скулы. Пепельный цвет волос действительно необыкновенно шел к темным глазам и кремовому свитеру. В данный момент она походила на ухоженную европейку, а не на следователя по особо важным делам Елену Петровну Зотову. Кто бы мог подумать, что из нее можно сделать такое. Кто бы мог подумать, что к ее широкому лицу подойдет очень короткая стрижка. Она-то все кудрями пыталась щеки замаскировать или повыше взбить их, чтобы пропорции соблюсти.
        - Это не я, - потрясенно повторила Елена Петровна.
        - Естественно, не вы, а модная литераторша Елена Петровская, проживающая в Париже, - провозгласила Кошкарец. - Королева русской словесности за рубежом.
        - Здорово закручено, - усмехнулась Зотова.
        - Вам не все равно? Главное, звучит красиво. Я бы вам посоветовала еще украшения какие-нибудь прикупить. Скажем, кольцо с массивным камнем или, наоборот, золотые часики на тонком браслете, кулон на шею, камею какую-нибудь доисторическую. Или...
        - Мешочек с золой на шнурке...
        - Оберег носят под одеждой, - серьезно сказала Кошкарец и хлопнула себя по груди. - В общем-то, сойдет и так. У свитера довольно оригинальная горловина, она драпирует шею и смотрится как аксессуар. У вашего сына безукоризненный вкус. Поздравляю. Кстати, вам повезло: Кассиопея согласилась принять вас сегодня, у нее окошко. Езжайте смело. Я, к сожалению, отвезти вас не могу, клиентов очень много, - виновато сказала Кошкарец.
        - Не беспокойтесь, я сама прекрасно доеду. Спасибо, Настя, - улыбнулась Зотова, встала, но с места не двинулась, продолжая разглядывать себя в зеркале. - Никогда не видела себя такой красивой.
        - Сама не ожидала, - кивнула стилист. - В смысле, не ожидала, что выйдет настолько хорошо.
        Кошкарец проводила Елену Петровну к выходу.
        - А это вам подарок от салона "Рафаэль" за причиненные неудобства, - торжественно провозгласила она и всунула Зотовой фирменный пакет с какими-то баночками и бутылочками. - Комплект антистрессовой косметики и прочая полезная для лица и волос лабудень. Не отказывайтесь, подарки входят в бюджет рекламной акции. Пользуйтесь на здоровье, только не храните долго. Срок годности косметики скоро истекает.
        - Спасибо, - усмехнулась Зотова, поражаясь откровенности стилистки. Без всяких стеснений владелица салона "Рафаэль" призналась, что презентует ей практически просроченные косметические средства.
        Елена Петровна решила принять презент, хотя в жизни не брала подарки от свидетелей. Салон в любом случае скоро спишет ее в утиль, а обижать Анастасию отказом не хотелось. Кошкарец ей нравилась, и не только потому, что превратила ее в привлекательную женщину и организовала встречу с целительницей, просто она явно была человеком искренним и простым. Нашествия в "Рафаэль" халявщиков Елена Петровна, однако, не заметила. На диванчиках скучали девушки в розовых халатиках, ожидая клиентов. Наверное, халявщики подтянутся к полудню.
        - До свидания, - пропела Анастасия, ненавязчиво давая понять, что аудиенция закончена.
        - Настя, чуть не забыла! - спохватилась Зотова. - У меня для вас не слишком приятные новости: вы должны на некоторое время уехать из Москвы.
        - Что случилось? - спросила стилистка.
        - Вот чтобы ничего не случилось, вам и надо уехать. Сегодня же. Берите билет в Сургут и вперед. Мы свяжемся с вами, когда можно будет вернуться.
        - Нет, исключено. Я никуда не поеду. На мне салон. У меня дочка, я не могу ее оставить. И в Сургут взять с собой не могу. У Эммы курс лечения, институт, сессия на носу. Всего доброго, Елена Петровна. Не беспокойтесь за меня, ничего со мной не случится. Забыли, что у меня есть волшебный оберег? - улыбнулась Кошкарец и закрыла за следователем дверь.
        "Ну что за дура такая! - выругалась про себя Зотова, топая к метро. - Ей угрожает смертельная опасность, а она полагается на мешок золы на шее. А вот Кассиопея, похоже, совсем не дура. Так голову запудрить человеку - это надо уметь! Мало того что Анастасия сама к целительнице таскается, еще и собственную дочку туда водит на курс лечения от бесов... Какой бред! Какой несусветный бред!"
        Елена Петровна бурчала, разбрызгивая подошвами модных сапог лужи и поглядывая на свое отражение в стеклах витрин - в них хмурилась стильная привлекательная незнакомка с пепельными волосами. Привыкнуть к новому образу никак не получалось, возникло ощущение, что она потеряла себя. От Елены Петровны Зотовой осталась только задница, да и то, умело задрапированная кардиганом. Люди оценивающе смотрели на нее, мужчины оборачивались вслед, что тоже порядком напрягало. Она не любила быть в центре внимания, чувствовала дискомфорт. Все же с бараном на голове и в болоньевом пальто куда как проще жить. Слился с толпой, и никому до тебя нет дела...
        У метро было многолюдно, суетливо и многоцветно, внимание к ее персоне поутихло. Зотова вздохнула с облегчением и вдруг заметила, как из припаркованной у тротуара иномарки... вылез режиссер Варламов, собственной персоной. Он совсем не изменился - подтянут, ухожен, элегантен. Дорогое светлое пальто, шляпа, очки в тонкой золотой оправе, ботинки начищены до блеска. Елена Петровна набрала в легкие побольше воздуха, чтобы поприветствовать старинного приятеля, но приветствие застряло в горле. Режиссер бодрым шагом двинулся к цветочному лотку, купил с дюжину бордовых роз и прошел назад в двух метрах от Зотовой, даже не взглянув в ее сторону.
        - Вот сволочь! - буркнула Елена Петровна, чуть не плача.
        Настроение окончательно испортилось. Конечно, Иван Аркадьевич ничем ей необязан. Она сама его отшила, но обидно было все равно. До слез, до колик в животе, до тошноты.
        Глава 8
        КОРОЛЕВА РУССКОЙ СЛОВЕСНОСТИ
        На Фрунзенскую набережную следователь явилась мрачнее тучи. Побродила под окнами целительницы, чтобы немного успокоиться и настроиться на рабочий лад. Внешний образ ей организовали, и Зотова почти с ним смирилась, а вот с внутренним настроем совладать никак не получалось. Как должна себя вести королева русской словесности за рубежом? Вздыхать и охать, заламывать руки? Плести всякую возвышенную или великосветскую чушь? Цитировать классиков или ругать современную коммерческую литературу? Елена Петровна решила изобразить из себя рафинированную особу, упавшую на землю с облаков, но с зачатками снобизма. Она сменила выражение лица с хмурого на лирико-романтическое, кокетливо приподняла бровки и надавила на звонок.
        Дверь открыла сгорбленная высокая старуха в платке, закрывающем лоб и подбородок, в рваной кофте и нелепой юбке. Два внимательных серых глаза просканировали посетительницу, как рентген. Елена Петровна мысленно перекрестилась.
        - Здравствуйте, Матушка ээээ... - хрипло поздоровалась Зотова, напрочь забыв о лирико-романтичном образе. Совсем не так она себе представляла модную целительницу.
        Бабка странно оскалилась - не то усмехнулась, не то нахмурилась, кивком пригласила войти, молча помогла снять верхнюю одежду и, шаркая расхлябанными ботинками по ковровой дорожке, проводила Елену Петровну в прихожую.
        - Извольте обождать! Матушка дела свои завершит и опосля вас примет, - гаркнула старушенция и скрылась в одной из комнат.
        "Обозналась, слава богу!" - с облегчением подумала Зотова и плюхнулась на кожаный диван, напротив двустворчатой двери с бархатными шторами. Впрочем, неизвестно, что за чудовище прячется за бордовыми гардинами. Судя по всему, там и принимает посетителей целительница. Фотографий Матушки Кассиопеи в Интернете Зотова не нашла. Никакой рекламы, сайта, блога, биографии - ничего. Целительница продвигала свою деятельность исключительно по принципу сарафанного радио, и делала это успешно. А вдруг она и правда владеет особым редким даром? Елена Петровна заволновалась вновь. Что ведунья с ней сделает в таком случае? В жабу превратит за попытку обмануть или нашлет проклятие на весь ее род?
        Из-за двери со шторами послышался звон колокольчика. Старуха в мгновенье ока появилась рядом и нырнула в темноту, оставив после себя гремучую смесь запахов валокордина, мяты и дорогих французских духов. У хозяйки духи тырит, пришла к выводу Елена Петровна, и ей сразу как-то полегчало. Раз тырит и не боится, значит, никаких магических способностей у хозяйки нет.
        В приемной витали и другие запахи - благовоний свечей и легкий аромат мужского парфюма. Выходит, Матушку Кассиопею посещают не только клиентки-женщины, но и мужики. А у них-то что с мозгом? Еще баб дурами считают...
        Через минуту старуха снова появилась перед Зотовой. Выглядела она одновременно обеспокоенной и враждебной.
        - Матушка просит простить ее. К сожалению, она принять вас сегодня никак не может. Идите с богом!
        - То есть как? - растерялась Зотова. Неужели Кассиопея все-таки обладает магическими способностями и даже на расстоянии поняла, кто она такая. Не может этого быть!
        - Завтра приходите. Матушка бесплатно согласна вас принять. На сегодня прием окончен, - проворчала бабка, стянула с вешалки кардиган Елены Петровны и невежливо сунула ей в руки.
        Зотова так же невежливо пихнула кардиган обратно старухе.
        - Ну уж нет! - нахально заявила она. - Мое дело не терпит отлагательств.
        - Вы что, русского языка не понимаете? По-доброму говорю, убирайся отсюда! - взвизгнула старуха и швырнула кардиган посетительнице в лицо.
        - Не уйду, пока меня Матушка не примет! - уперлась Зотова, запустив тужурку в морду старухи. Бабка швырнула кардиган на пол и принялась с наслаждением топтать его ногами.
        - Что вы делаете? - возмутилась Елена Петровна. - А ну, прекратите безобразничать!
        Старуха от замечания только в раж вошла и теперь прыгала на новеньком кардигане со злобной рожей и улюлюканьем. Зотова оторопела. Ощущение возникло, будто она попала в отделение для душевнобольных.
        Дверь кабинета целительницы немного приоткрылась.
        - Марьяна, что за шум? - послышался из комнаты низкий приятный голос.
        Бабка прыгать перестала и вытянулась по стойке "смирно". Елена Петровна воспользовалась моментом, подобрала с пола свой несчастный кардиган и засунула его под себя.
        - Уходить не желают, - сообщила бабуся. - Объясняю человеку, что не до приема сейчас вам, - не понимает. Уперлась как овца.
        - Сама ты овца! - рявкнула Зотова. - Я вам что, девочка, чтобы туда-сюда бегать? То примут, то не примут... Развели тут, понимаешь, бюрократию! Я буду жаловаться в общество защиты прав потребителей!
        - Марьяна, я же просила вежливо все объяснить. - В голосе Кассиопеи послышались нотки раздражения. - Хорошо, раз дело не терпит, я приму госпожу сочинительницу. Налей пока даме чаю. Я скоро освобожусь.
        - Нахалка стриженая, - гаркнула в лицо упрямой посетительнице старуха и бодро усвистела на кухню.
        - Рухлядь старперская, - проворчала Зотова ей вслед и решила чай не пить: мало ли что они тут в магическом салоне добавляют в напитки. Ничего себе церберша у Кассиопеи в прислужницах! Откуда целительница выкопала этот доисторический экспонат? Она же всех клиентов распугает.
        Пока Марьяна колдовала над чаем в кухне, Елена Петровна бодренько вскочила с диванчика, на цыпочках подошла к дверям с бордовыми шторами и прислушалась. Повезло, Кассиопея после разговора с Марьяной прикрыла одну створку неплотно. Причина странного поведения Матушки быстро прояснилась - целительница принимала у себя мужчину по делу вовсе не магическому, а очень даже житейскому. До следователя донесся его голос:
        - Оленька, милая моя, как мне вымолить у тебя прощенье? Хочешь, я на колени перед тобой встану?
        В комнате скрипнуло кресло. Шаги, скрежет, словно отодвинули что-то тяжелое, истеричный женский возглас "Не подходи", хлопок пощечины.
        - Поздно ты спохватился, милый. Оли больше нет, она умерла! Умерла не в Крыму, а в тот момент, когда ты отказался от меня и откупился. Вот, я собрала всю сумму, которую тебе должна. Бери и убирайся вон!
        Снова скрипнуло кресло, на пол посыпалась мелочь. Вероятно, Оленька сгоряча швырнула деньги бывшему любовнику в морду.
        - Зачем ты так? - Снова мужской голос. - Ты не все знаешь, Оля. Это отец меня вынудил. Он давил на меня, сказал, что наследства лишит, вышвырнет из дома, если я с тобой свою жизнь свяжу. Ты же знаешь моего папашу! Что я мог? Молодой был, глупый, нищий. Я даже деньги для твоего салона занял в долг. Теперь я другой. У меня есть образование, работа и деньги. Дай мне шанс все исправить. Давай уедем, а? Уедем туда, где никто нас не знает. Начнем все заново. Мне жизни без тебя нет. Счастья нет. Я словно проклят.
        - Молчи! Не смей! Уехать? Зачем? Боишься своего папашу? Переживаешь, что скажет толпа? Нет, ты не изменился. Ты все такой же жалкий трус!
        - Оскорбляй! Давай, не стесняйся в выражениях! Можешь снова хлопнуть меня по роже, если тебе от этого легче. Я все равно люблю тебя...
        - Откуда у тебя деньги? Откуда деньги у человека, который в тридцать четыре года на побегушках у своего отца? Что ты вообще можешь? Все, что у тебя есть, это подачки твоего папаши. Ты что, ограбил какой-нибудь благотворительный фонд своего отца?
        - Нет, я заработал. Сам. Ради тебя я продал душу, - без тени иронии сказал мужчина.
        - Господи, что ты несешь? Кому ты продал душу? Кому нужна твоя жалкая душонка? Я в сотый раз говорю тебе - нет! Что ты ходишь ко мне, душу из меня выворачиваешь? Мало мне твоих шлюх, которые вываливают на меня подробности ваших отношений! Думаешь, мне легко было слушать, как сильно твои подружки тебя любят? Как они счастливы с тобой? Как они мечтают выйти за тебя замуж и нарожать детишек? Твои девки совета спрашивали, как тебя удержать, приворот на тебя просили сделать. А я помогала им, - зло рассмеялась Ольга. - Помогла всем. И всем воздалось по заслугам!
        - Вот ты и проговорилась, ведьма! Ведьма проклятая!
        В коридоре послышались шаркающие шаги. Зотова отскочила от двери, плюхнулась в кресло и открыла журнал, делая вид, что страшно увлечена чтением.
        Марьяна принесла чай и хлопнула чашку на журнальный столик так, что вода расплескалась по столешнице. Елена Петровна проигнорировала бесцеремонность и хлебнула чайку, совершенно забыв, какую угрозу могут в себе таить напитки магического салона. Вкуса чая она не почувствовала, ожидая с интересом, когда из комнаты целительницы выйдет бывший возлюбленный Кассиопеи. Но никто не вышел. Ни через пять минут, ни через десять. Старуха все это время мозолила глаза и не давала Зотовой возможности подойти к двери. Пришлось допить чай.
        - А кофейку у вас не найдется случайно? - с улыбкой поинтересовалась Елена Петровна.
        Бабка фыркнула, подхватила чашку и удалилась наконец на кухню. Следователь снова прилипла ухом к двери. Разборка за ней плавно перетекла в бурное примирение, из комнаты слышались звуки поцелуев, всхлипы, вздохи и шуршание одежды. Взвизгнула "молния" на одежде, звякнула пряжка ремня...
        - Тебе пора, - тихо сказала Ольга. Теперь голос целительницы тек бархатной рекой. Мужской же, напротив, обрел твердые интонации.
        - Собирай вещи. В ближайшее время мы уезжаем.
        - Денис, с чего ты решил, что я брошу все и поеду с тобой? - иронично спросила хозяйка салона. - Думаешь, если я тебя до тела допустила, то тебе и музыку заказывать? Нет, солнце мое, если хочешь быть со мной, придется до конца отработать прошлые грехи. Во-первых, мы еще не закончили с Эммой Кошкарец. Я никуда не уеду, пока ты не доведешь дело до конца. Во-вторых, я не хочу, чтобы в твоей жизни была другая. Сегодня же, слышишь, сегодня избавься от нее!
        Елена Петровна услышала шаги и отскочила от двери. Вернулась старушенция с подносом, на котором дымилась чашка с кофе. За время отсутствия бабка подобрела и больше не смотрела на Елену Петровну как на мировое зло. Зато Елена Петровна пялилась на помощницу целительницы как на родовое проклятье. Старая сволочь мешала ей подслушивать! Эмма Кошкарец... Это же дочка Анастасии, которая проходит так называемый курс лечения у целительницы. Кассиопея-Оля решила изгнать из нее бесов с помощью своего любовника? Каким образом, интересно? Вопросы крутились в голове, как назойливые мухи, и очень хотелось пришибить бабку, чтобы не стояла над душой.
        - Кафтанчик весь измяли, - миролюбиво сказала старуха. - Дайте сюда, в божеский вид приведу.
        Елена Петровна спорить не стала, извлекла из-под попы свою тужурку и передала бабусе. Та снова поковыляла в кухню. Зотова рванула к двери, но в кабинете целительницы звякнул колокольчик. Елена Петровна уселась обратно на диван и улыбнулась Марьяне, которая уже неслась на зов хозяйки, как молодая лань. Помощница Кассиопеи исчезла за гардинами.
        - Извольте пройти. Матушка вас ждет, - доложила она спустя минуту и распахнула перед посетительницей двери.
        В нос Зотовой ударил запах истлевших свечей, восточных благовоний и крепкий аромат мужского парфюма. Но самого обладателя парфюма в кабинете не оказалось. Кассиопея сидела в полумраке, утонув в глубоком кресле с высокой спинкой, лица не разобрать. Свеча освещала только ее руки, молодые, натруженные, но явно принадлежащие человеку нездоровому. Она была одна.
        Елена Петровна поздоровалась и с недоумением огляделась. Куда же подевался мужчина? Комната имела только один вход и соответственно выход. Спрятаться в помещении решительно негде. Интерьер довольно аскетичный: из мебели круглый стол, два кресла, комод, невысокая кожаная кушетка и книжный шкаф, забитый книгами. На окнах, символично задрапированных гардинами, угадывались плотные жалюзи. Пятый этаж, выйти в окно довольно проблематично. Целительница превратила своего возлюбленного в крысу? Или телепортировала в другое место силой своей мысли?
        - Что-то потеряли? - поинтересовалась Кассиопея. Голос у нее был низкий и приятный, он словно вливался в уши. Ничего удивительного, работа у нее такая - располагать к себе людей. А голос - рабочий инструмент.
        - Я думала, у вас клиент, поэтому вы меня держали в приемной, - объяснила Зотова.
        - Вы думали правильно. За книжным шкафом еще один выход. Специально для посетителей, которые хотят сохранить свой визит ко мне в тайне от других. Прошу прощения, что заставила вас так долго ждать. Дело не терпело отлагательств. В искупление своей вины за первую консультацию я денег с вас не возьму. Присаживайтесь, прошу, - сказала целительница и немного подалась вперед. На ее лицо упал отсвет свечи.
        Зотова вздрогнула и осела в кресло. Перед нею была она, девушка с фотографии. Рыжая синеглазка, прошлая любовь Дениса Каверина, только постаревшая и какая-то неживая, закрытая на засов. Весь подслушанный разговор прокрутился в голове еще раз и сложился в картину. Влиятельный отец, сын на побегушках, угрозы... Неужели только что целительницу навещал, валяясь у нее в ногах, Денис Каверин собственной персоной? Что же случилось? Почему депутат вынудил сына отказаться от любимой девушки? Чем она ему не угодила? Что натворила?
        - Ну что же вы? - поторопила целительница. - Рассказывайте, что вас ко мне привело. Вы совсем не похожи на человека, который нуждается в чьих-то советах. Свою жизнь вы строите сами, полагаясь на собственный опыт, терпеть не можете, когда вами пытаются руководить. Вы сильная личность, сделали себя сами, прошли долгий и тернистый путь до успеха на профессиональном поприще, потому что не умеете прогибаться. За плечами у вас неудачный брак, который принес вам разочарование в семейной жизни и мужчинах, но наградил ребенком. На этом вы успокоились и сосредоточились на главном для вас - на карьере. Впрочем, мужчины у вас были, но никто надолго не задерживался в вашей судьбе. У вас есть проблемы со здоровьем, спина ваше слабое место. По ночам у вас немеют руки и ноги. В жаркую погоду страдаете отеками. С желудком проблемы - гастрит. Питаетесь неправильно, на ходу, любите мучное и никогда себе в этом удовольствии не отказываете. Вы не верите в нетрадиционную медицину и магические способности, целителей считаете шарлатанами. Зачем вы пришли? Собираете материал для своих романов?
        - Вы необыкновенно проницательны, - улыбнулась Зотова. - Я действительно пишу детектив на основе реальных событий и пришла сюда, чтобы получить представление о работе современных целителей. Однако кое в чем вы ошиблись, составляя мой психологический портрет.
        - Неужели? - иронично спросила Кассиопея, но было заметно, что упрек в ошибке, пришелся ей не по душе. Самомнение у целительницы явно было нездоровое.
        - Я никогда не отказываюсь от дельных советов профессионалов, - пояснила Зотова, Кассиопея заметно смягчилась и даже улыбнулась. - В некоторых областях жизни я совершенно беспомощна. Например, в любовных отношениях. Расскажу вам свою историю. В моей жизни был человек, которого я очень любила. Он сделал мне предложение, я согласилась, хотя умом понимала, что мы люди с разных планет. То есть очень разные, чтобы стать гармоничной парой. Социальное положение, образ жизни, занятия, круг общения - ничто нас не объединяло. Но любовь, как серная кислота, разъедала сердце... - Елена Петровна вещала поэтическим слогом. - Я убедила себя, что все у нас сложится хорошо и впервые в жизни поплыла по течению. Вскоре выяснилось, что любимый человек банально воспользовался мною для достижения своих целей. Цель была благая, лично мне это не доставило никаких неприятностей, но сам факт, что любимый человек мною манипулировал, возмутил меня настолько, что я разорвала наши отношения. Не смогла перебороть себя и простить, хотя чувства мои к нему не остыли. Думала, любовь пройдет со временем. Не проходит. Вот уже полтора
года я извожу себя вопросами. Правильно ли я поступила? Или совершила роковую ошибку? Вдруг я лишила себя счастья из-за своих глупых принципов? Я устала. Помогите разобраться, пожалуйста.
        - У вас фото этого человека есть? - деловито спросила Кассиопея. - Мне надо на него взглянуть.
        - Есть рисунок, - виновато произнесла Елена Петровна. - Как-то я не подумала про фото.
        - Давайте, - похлопала ладонью по столу целительница.
        Зотова вытащила из кармана набросок Анастасии Кошкарец и положила перед ней. Кассиопея взглянула на портрет и переменилась в лице. Некоторое время молчала, пристально разглядывая Зотову, словно видела впервые. Глаза ее поменяли цвет, потемнели, она вся сжалась, как пружина. Напряжение Кассиопеи было так велико, что у Елены Петровны все похолодело внутри. Зотова отвела взгляд. Не дай бог, целительница владеет гипнозом. Влезет в мозг без разрешения, поковыряется там, потом не восстановишь все в первозданном виде.
        - Вы все сделали правильно, - после паузы с расстановкой заговорила Кассиопея, словно холодом обдала. - Этот человек волк-одиночка. Он сожрал бы вас буквально с потрохами. Брак не принес бы вам счастья, только страдания. Люди для него - конструктор, лестница на собственный пьедестал...
        - Значит, мы с вами подруги по несчастью. Варламов и вам насолил? - тихо спросила Зотова и не узнала собственного голоса, таким он показался ей чужим и далеким.
        Голос Ольги, напротив, разрезал тишину, как пила.
        - Кто вы? Что вам от меня надо? - резко спросила женщина. Рука ее непроизвольно потянулась к колокольчику, но в последний момент целительница передумала звать на помощь, взяла магический шар со стола и положила себе на колени, поглаживая его, как котенка.
        - Ничего не надо. Больше ничего, - сказала Зотова и поднялась, завороженно глядя на отблески света в стекле и на руки Кассиопеи. - Спасибо, вы развеяли все мои сомнения. Да вы не волнуйтесь. Простая психология и никакой мистики. Писатель должен быть отличным психологом и прекрасно разбираться в людях, чтобы достоверно прописывать характер персонажей и мотивацию их поступков. Я изучала психологическую литературу, знаю, как читать невербальные сигналы. По-вашему поведению мне стало понятно, что вы узнали режиссера, а словесный портрет, нарисованный вами, окончательно убедил меня в этом. Судя по вашим интонациям и мимике, знакомство с Варламовым оставило в вашей душе не самые приятные воспоминания. Почему я пришла? В людях вроде бы научилась разбираться, порой мне это даже мешает жить. А со своими проблемами разобраться не в состоянии. Как всегда, сапожник без сапог...
        - Должно быть, вы хороший писатель, - неожиданно улыбнулась Кассиопея. - Да, я узнала на рисунке своего старого знакомого. Иван Аркадьевич читал лекции в вузе, где я училась. Мы одно время дружили. Потом наши дорожки разошлись, но я следила за его жизнью из профессионального интереса. И в курсе, чем он занимается в свободное от съемок фильмов время. Если хотите знать, он мой кумир, как режиссер, но я не одобряю его увлечения. Когда вы положили на стол рисунок, я решила, что вас прислал он, и почувствовала себя немного обманутой. Это обстоятельство выбило меня из колеи. Рада, что окончательно развеяла ваши сомнения. Выкиньте Варламова из головы и наслаждайтесь жизнью. "Женщина лучше мужчины понимает детей, но мужчина больше ребенок, чем женщина", - сказал Фридрих Ницше. Вы сильная личность, поэтому ваш мужчина - по сути, ребенок. Найдите такого, и будет вам счастье. К слову, ваш мужчина рядом, стоит только внимательно осмотреться вокруг. И вот еще что: берегите правую ногу...
        Елена Петровна вышла на улицу и вдохнула полной грудью. Настроение было чудесным, в сердце на все лады пели скворцы. Да, Кассиопея не зря ест свой хлеб. Теперь ясно, почему к ней народ валом валит. Настоящая профессионалка. Как она мастерски, с лету, нарисовала ее портрет, умело расположила к себе, сняла камень с души и подарила надежду на счастье. А что еще человеку надо?
        Никаких магических способностей у целительницы нет и в помине. В своей работе Кассиопея полагается исключительно на ум, тонкое знание психологии, общие медицинские знания и интуицию. Необязательно быть оракулом, чтобы определить, какие неприятности доставляет организму лишний вес. Мучное любят все пышки. Гастритом страдает все население России. Болезнь спины - профессиональное заболевание писателей и тех, кто проводит большую часть жизни, сидя на попе. Вот и весь диагноз. Зотова сама такой диагноз с легкостью любому выставит. Вот только что целительница имела в виду, когда говорила про правую ногу? Что ее насторожило? Елена Петровна вытянула перед собой правую конечность и внимательно осмотрела. Сапог и никаких патологий. Странно. Что касается самой Кассиопеи, то, без всяких сомнений, она серьезно больна, но чем, можно только предполагать.
        По поводу мужчины-ребенка, который где-то поблизости, бери и пользуйся, Кассиопея следователя насмешила. Воображение сразу нарисовало кучерявое создание, которое вчера пило коньяк у нее на кухне. Чудовищная кепка осталась в ее прихожей. Плешнер забыл напялить "аэродром" перед уходом. И такая нежность охватила Елену Петровну, что захотелось немедля прижать Григория Варламовича к груди и чмокнуть в лоб. Больше никаких эмоций тот не вызывал и эротических фантазий не будил. Представить судмедика своим мужем тоже не получалось. Хорошенькое счастье - каждое утро носить ему ботинки к лифту. Сестра к тому же избаловала его хорошей кухней. Борщи, понимаешь, запеченные карпы, домашние пельмешки. Елена Петровна может предложить только два блюда на выбор: пельмени или сосиски из ближайшего магазина, да и то по выходным. Несчастный Плешнер загнется в первый же месяц их супружества. Зачем грех на душу брать?
        Елена Петровна хихикнула, поймав себя на мысли, что размышляет о Плешнере как о возможном муже. Не в первый раз, к слову. Удивительно, а ведь несколько дней назад она ненавидела его всеми фибрами души. Может, поговорка "От любви до ненависти всего один шаг" работает и в обратную сторону? Небольшое усилие над собой - и счастье в кармане. Как там в фильме "Влюблен по собственному желанию"? Герои вынудили себя влюбиться друг в друга методом аутотренинга. Итак, какие у него достоинства? Плешнер умен... Плешнер спас ее от смерти... Плешнер красив... Да? Может быть, если его переодеть и подстричь. Ест много, но интеллигентно... Плохо и хорошо. Махровый интеллигент... Ужасно! Дверь в туалет забудешь прикрыть, умрет от неловкости. А вообще надо внимательней приглядеться к судмедику. Вдруг она что-то важное пропустила? Наверняка еще что-нибудь есть. Должно быть, раз Кассиопея пообещала.
        Отчего-то следователю смертельно захотелось попрыгать по лужам босиком. И мороженого.
        - Совсем одурела, - вздохнула Елена Петровна, добрела до "Фрунзенской", купила эскимо и почувствовала затылком, что за ней внимательно наблюдают.
        В витрине отразился на мгновение знакомый сутулый силуэт и исчез. Хм, целительница отправила следом за ней сумасшедшую старуху Марьяну. Собственно, Зотова предвидела подобный ход развития событий. Кассиопея умна и осторожна, решила проверить королеву русской словесности за рубежом на вшивость.
        Ну нет, раскрывать перед целительницей карты рано, для серьезного разговора время не пришло, необходимо для начала выяснить все о загадочной Кассиопее-Оле, решила Зотова. Заглянула в ближайший магазинчик, купила батон хлеба и отправилась в парк, что некогда был усадьбой Трубецких. Здесь было тихо и малолюдно, уже вовсю зеленела трава и радовались солнцу птицы, в декоративном пруду резвились утки.
        Елена Петровна присела на лавочку возле пруда и стала кидать уткам кусочки хлеба, наблюдая краем глаза за престарелой шпионкой. Спрятаться в парке было решительно негде, бабка пометалась за спиной у Зотовой и пошлепала к выходу. Следователь бросила очередную порцию лакомства уткам и достала мобильник. Теперь разговаривать можно было без опасений.
        - Вень, сработало. Наша Матушка вроде поверила, что я писательница. Хотя, возможно, сомневается, потому что после сеанса посадила мне на "хвост" свою помощницу. К слову, Кассиопее не больше тридцати. Мутные дела, Венечка, творятся в этом салоне. Поэтому я не стала раскрывать все карты. Пока не буду уверена, что оторвалась от слежки, в прокуратуру не поеду. Слушай, короче, внимательно. Паспорт у Кассиопеи проверить я, конечно, не могла. Твоя задача - выяснить как можно быстрее, кто она такая. Забавно, что она знает Варламова. Тут тоже не все просто, но об этом после. Целительница обмолвилась, что Варламов читал лекции на курсе, где она училась. Не исключено, что Матушка Кассиопея обучалась актерскому мастерству во в ВГИКе. Наверняка сама из творческой тусовки, но, видно, что-то не сложилось в профессии, поэтому актриса Ольга переквалифицировалась в целительницу Кассиопею и морочит своим бывшим коллегам голову. Поэтому не рекламирует себя в Интернете, фоток ее днем с огнем не найти, прием ведет в полумраке. Задача ясна?
        - Все понятно, Леночка Петровна! - с готовностью откликнулся опер.
        - Это еще не все, Трофимов. Ты не представляешь, что я выяснила. Кассиопея - бывшая девушка Дениса Каверина. Та, что рыжая. И сынуля депутата у нее был незадолго до меня. Я стала случайным свидетелем их разборок. Каверин умолял Олю его простить, буквально в ногах у нее валялся. Люблю, говорит, жизни без тебя нет. Чуешь, чем пахнет? Теперь представь себе ситуацию. Светлана Сколкова является на прием к целительнице, сует ей в нос фото своего парня, то бишь Каверина, и просит совета, как удержать мужика. Возможно, с аналогичной просьбой к ней на прием являлась и Полярная, если, предположим, тоже встречалась с Кавериным. Этот момент тоже надо прояснить. И обе вскоре после визита погибли. Согласись, наводит на некоторые размышления. В общем, действуй, Трофимов. А потом дуй по адресу проживания подруги Полярной Анастасии Кошкарец и возьми под наблюдение ее дочь. Ее зовут Эмма. Не знаю, что против нее замыслила Кассиопея, но, боюсь, девушке угрожает смертельная опасность.
        Венечка отключился, а Елена Петровна глубоко задумалась. Когда-то Денис Каверин бросил любимую девушку, повинуясь воле отца, а теперь пытается ее вернуть. Осознал ошибки, но отца своего по-прежнему боится, поэтому просит Ольгу бросить все и уехать с ним неизвестно куда. Даже душу кому-то продал, лишь бы любимая была рядом. Зотова поежилась. Не замыслил ли он папашу своего подставить, конкурентам слить компромат за вознаграждение? Хорошо бы, если так.
        Кассиопея, однако, оборону держит крепко и пытается манипулировать бывшим парнем ради достижения своих целей. Но слабину дает, рассказывает, как сильно ненавидела его любовниц, которые являлись к ней на прием. Что это значит? Потом случается бурное примирение, Ольга соглашается на отъезд, но выставляет жесткие условия. Требует немедленно разорвать любовную связь. С этим все ясно. Обыкновенная бабская ревность и вполне справедливая. Из диалога понятно, что это не первый визит Каверина к бывшей девушке, не первая его просьба о прощении и возвращении, но с моделью Лизой Климовой он продолжает встречаться. Почему? Чтобы вызвать ревность у Ольги? Или это отвлекающий маневр для отца? А как понимать фразу Кассиопеи: "Всем твоим бабам воздалось по заслугам"?
        - Путано все как-то, - проворчала Зотова себе под нос, размякнув от солнечных лучей.
        Дальше тоже полная неразбериха. Кассиопея лечит дочку Кошкарец от одержимости и просит о чем-то Каверина. Как в борьбе с бесовщиной может помочь бывший возлюбленный?
        Елена Петровна швырнула фольгу от мороженого в урну, повертела в руке половину буханки, которую не успела скормить водоплавающим обжорам, и запихнула ее в сумку. Уток кормят все, кому не лень. Вон какие жирные. Она тоже жирная, но ее не кормит никто. Сестрица Плешнера разве что накормила. Ну да, до сих пор сыта по горло.
        Эскимо слегка притупило боль в глотке, получилась эдакая сладкая анестезия. Может, еще мороженого слопать? Со вчерашнего дня горло саднило так, словно в него накрошили песка.
        Елена Петровна вытащила из кармана фирменный мешочек Кассиопеи, который выдала ей целительница, открыла и с наслаждением вдохнула аромат сухих трав мяты, фенхеля и аниса. Помимо опознанных по запаху трав, в смеси оказались ромашка, брусничный лист и цветы зверобоя. Стандартный набор от гастритов и отеков. Молодец, предприимчивая дамочка. Сгоняла помощницу в ближайшую аптеку, чтобы та купила травок за три копейки, смешала в нужной пропорции, пересыпала в мешочек и всучила клиенту, как заговоренное лекарство от всех недугов. Все живы и счастливы. Почти все...
        - Кстати, а где старушенция Марьяна?
        Помощница Кассиопеи караулила ее недалеко от ворот. Зотова сделала вид, что не заметила бабку и бодро потрусила к метро. Марьяна не отставала. Елена Петровна не удержалась, купила еще мороженое, на сей раз любимый с детства ягодный щербет, который некогда стоил семь копеек. Осилила только две ложки и с раздражением выкинула стаканчик в помойку, ощутив на языке отвратительный химический привкус. Горло снова заныло, по телу поползли неприятные мурашки.
        Спасаясь от озноба, Зотова нырнула в двери метро. Верная приспешница Кассиопеи не отставала. Как назло, у старушенции тоже оказался проездной, оторваться от преследования не получилось.
        На платформе было малолюдно, не затеряешься. Пальто опять же красное, маячит знаменем на перроне. Играть в догонялки-убегалки Зотовой надоело. Не молодуха уже, чтобы по метро козой скакать. В голове внезапно созрел гениальный план. Елена Петровна зашла в вагон и села, с довольным видом поглядывая через стекло на Марьяну, которая резво запрыгнула в соседний и прикинулась ветошью.
        Где может обитать королева русской словесности за рубежом? Конечно, в "Метрополе"! Удачное стечение обстоятельств. Прямая ветка до метро "Охотный Ряд", а там до отеля рукой подать. Помощницу Кассиопеи в "Метрополь" однозначно не пустят. Вряд ли бабка останется ее караулить. Вернется в салон целительницы с чувством исполненного долга и доложит хозяйке о проделанной работе. Таким макаром Зотова оторвется от преследования, а заодно совместит полезное с неприятным: побеседует с Варламовым, вдруг получится застать режиссера. Если его в номере нет, то подождет, не барыня. Кофейку в баре выпьет.
        Мысль о скорой встрече с бывшим женихом оставила ее душу равнодушной. Это было так странно. Спасибо гениальной Кассиопее, что наконец-то разорвала прошлую мучительную связь.
        Все случилось именно так, как предполагала Зотова: Марьяна проводила ее до дверей гостиницы, потопталась неподалеку пару минут и исчезла. Елена Петровна вздохнула с облегчением и направилась к стойке администратора. Повезло во второй раз. Иван Аркадьевич Варламов остался верен привычке и зарегистрировался именно в этом отеле. Мало того, в данный момент находился в своем номере. Только в лифте, глядя на свое обновленное отражение, Елена Петровна вспомнила, что сегодня на ней подарки режиссера. Чертыхаясь, сняла кардиган, вывернула его подкладкой наружу и повесила на руку. Намотала шарф на свитер, чтобы задрапировать оригинальный воротник. Стало жарко, но на душе полегчало. Не хватало еще, чтобы режиссер воспринял явление Елены Петровны в его подарках как намек на нечто. Хотя, может, зря она подстраховалась. У мужиков, как известно, память в отношении бабских шмоток дырявая. Хорошо, если Варламов не забыл ее саму.
        Зотова поднялась на лифте на нужный этаж и деловито прошла к двери. Собиралась постучать, но услышала в прихожей мужские голоса и замерла с вытянутой рукой. Слов от волнения в первое мгновение Елена Петровна разобрать не смогла, но отчетливо поняла, кому Денис Каверин продал свою жалкую душонку.
        Глава 9
        КРЫМСКИЕ КАНИКУЛЫ
        - Я не уйду, пока вы не выплатите мне остаток обговоренной суммы, - голос Дениса Каверина звучал истерично. - Я же говорю, Оля согласилась уехать. Мне нужны мои деньги, чтобы организовать отъезд.
        - Друг мой, я дал тебе достаточно, чтобы купить билеты, снять приличное жилье и не нуждаться какое-то время. - Голос Варламова, напротив, звучал спокойно и твердо. - Остальную сумму получишь по возвращении, как договаривались. Твоя задача - не просто увезти Ольгу из города, но и постараться удержать вдали от цивилизации, пока я не разрешу тебе вернуться. Иди, мальчик, не действуй мне на нервы. Не люблю я, когда меня путают с лохом...
        Зотова отскочила от двери, пронеслась по коридору, чуть не сбив горничную, выбежала на лестницу и опустилась на ступеньку. Ей было физически плохо. Вот причина внезапного прозрения возлюбленного Кассиопеи: отпрыск депутата перещеголял своего папашу, продал свою бывшую любовь. Варламов неисправим. Ее предположения относительно нового реалити-шоу, которое тот затеял, оправдались. Но сейчас режиссер превзошел самого себя. Да он сошел с ума, идиот несчастный! Рехнулся от своего величия!
        В кармане завибрировал сотовый. Елена Петровна уставилась на дисплей, борясь с желанием выкинуть телефон. Разговаривать ни с кем не хотелось. Однако Венечка оказался настойчивей.
        - Леночка Петровна! - заорал в трубку Трофимов. - Бывшую девицу Каверина зовут Ольга Колесникова. Вы все верно предположили. Она училась во ВГИКЕ, но обучение не закончила. Толком не понял, что произошло. Кажется, несчастный случай с ней приключился. Выясняю.
        - Выясняй, - вздохнула Зотова.
        - Это еще не все. Наше предположение насчет любовной связи Дениса Каверина и Полярной подтвердилось. Нашлась свидетельница, соседка по лестничной клетке актрисы, которая опознала Каверина по фотографии. Сынок депутата регулярно навещал звезду и оставался у нее на ночь. А теперь самое интересное: судя по всему, никакого разрыва между любовниками не было. Каверин вовсю демонстрировал в глянце свою гламурную подружку Лизу Климову, но продолжал таскаться к Полярной.
        - Ничего не понимаю. Где свидетельница раньше была? Почему такая важная информация только сейчас всплыла?
        - В больнице лежала, поэтому опросили только сейчас. Ну и последняя инфа вам к размышлению. Телефонные разговоры подтверждают показание свидетельницы, Полярная общалась с Денисом Кавериным регулярно. Однако в день убийства актрисе звонили на сотовый с городского телефона, который зарегистрирован по адресу Фрунзенская набережная, дом 5, квартира 501.
        - Это же адрес салона Матушки Кассиопеи.
        - Об чем и речь! - сказал Венечка и отключился.
        - Эй, - проворчала следователь в трубку, - а поговорить?
        От новой информации голова у нее пошла кругом. Кое-что, конечно, прояснилось, но еще больше запуталось. Одно было очевидным: она всем сердцем ненавидит Варламова. Да, Зотова сразу поняла, что Кассиопея-Ольга чем-то больна. Недуг клеймом отпечатался на ее лице, застыл в глазах. И пахло от целительницы вовсе не благовониями, а смертью. Да, сейчас Елена Петровна отчетливо это поняла.
        Варламов сволочь! Как он мог так поступить с девушкой, бывшей ученицей, которая тяжело больна? Каверин и вовсе теперь представлялся ей не просто жалким подонком, выродком, а зверенышем нечеловеческого рода. Оставил в трудный момент, вернулся, заставил поверить, что по-прежнему любит, а теперь планирует предать второй раз, избавиться от девушки при первом удобном случае. Вот же урод вонючий! Как таких только земля носит?
        Елена Петровна с трудом поднялась, спустилась по ступеням на один пролет и вызвала лифт. С Варламовым разговаривать сил не было. Потом, потом она с ним побеседует. Нельзя встречаться с ним в таком состоянии. Надо успокоиться. Вдруг не сдержится и вцепится режиссеру в рожу. Маникюр жалко.
        Двери лифта разъехались, и челюсть у Елены Петровны непроизвольно упала вниз - в кабинке стоял не кто иной, как Варламов. Одет просто, в темную водолазку и брюки, но как хорош, сволочь! Длинные волосы собраны в "хвост", в ухе серьга, как у пирата. Глаза все те же, молодые и дерзкие. С таким мужчиной не страшно умереть. Чудак Плешнер ему в подметки не годится. Как судмедика ни наряжай, стати такой не добьешься.
        - Лена? - потрясенно сказал Иван Аркадьевич, бесцеремонно втянув ее в кабинку. И хапнул ее руки в свои, помял и выпустил, немного смутившись. - Какая неожиданная и приятная встреча! Я безумно рад тебя видеть! Ты сменила имидж? Великолепно выглядишь.
        - Спасибо, - буркнула Елена Петровна, угрюмо глядя на режиссера.
        - Какими судьбами?
        - Я тут по делам служебным. Ты давно в Москве?
        - Недавно, - улыбнулся Иван Аркадьевич. - Хотел тебя навестить, да все никак не мог решиться. Ты же у нас девушка горячая. Опасаюсь за свою жизнь, - пошутил он, глядя на Зотову с нежностью.
        Лучше бы он так на нее не смотрел. С какой стати он себе позволяет подобную наглость? Сердце в груди плавилось, как леденец.
        - Правильно, что не зашел! - рявкнула Зотова. - Меньше всего я жду в гости тебя. Мой мужчина очень ревнив, так что забудь мой адрес. Неприятности мне не нужны. И вообще на самом деле я к тебе приехала по важному делу. Только этажом ошиблась.
        - Пойдем тогда кофе попьем и поговорим заодно? Здесь внизу симпатичный бар, - нахально предложил Варламов.
        Выглядел он совершенно невозмутимым. Как всегда. Мерзавец!
        - Я бы пригласил тебя в номер, но не смею компрометировать замужнюю даму, - продолжал режиссер с некоторым сарказмом. И снова нежность в голосе: - Ты голодная? Можем пойти в ресторан. В "Европейском" неплохая кухня.
        - Я сюда не обедать приехала. Бар вполне подойдет, - сухо ответствовала Зотова, но кровь в ее венах закипела вновь.
        Вот поразительно: увидела его - и снова поплыла. Нет, какого хрена? Какого хрена он так спокойно отреагировал на ее несвободу? После того, что между ними было! Урод! Разубеждать его она, конечно, не станет. Пусть знает, что не один на белом свете прынц. Заглянуть хотел, понимаешь ли... Да кому он нужен? Пусть катится к своей новой пассии, которой цветы купил. Ее любимые цветы - бордовые розы дивной красоты. Пусть та его пельменями кормит...
        Бар "Шаляпин" поражал воображение великолепием: лепнина на потолке, роскошные люстры, мраморные колонны.
        - Интерьер сохранился с начала двадцатого века, - поймав восхищенный взгляд спутницы, пояснил Варламов. - Присаживайся куда нравится.
        - Спасибо, что разрешил, - не удержалась от колкости Зотова и огляделась.
        Из посетителей в баре были только они, что очень радовало. Значит, поговорить можно спокойно. Выбрав столик подальше от барной стойки, чтобы бармен и официанты не стали невольными свидетелями их разговора, Елена Петровна села в кожаное кресло.
        Атмосфера заведения ей нравилась. Раньше в подобных местах, давящих роскошью и помпой на все участки ее несовершенства, она чувствовала страшный дискомфорт. Новый имидж не просто изменил Зотову внешне, образ успешной леди дал внутреннюю свободу, что отразилось и на поведении. Никакого напряга и страха перед снобами-официантами и оценивающими взглядами барменов. Раньше как на нее смотрели? Как на беженку из стран ближнего зарубежья - с брезгливым сочувствием. А сейчас никак не смотрят. Выходит, она органично вписалась в интерьер. Варламов, собака, тоже ее как будто игнорировал. Расположился вольготно в соседнем кресле, глядя куда-то мимо, словно был в баре один.
        Официант принял заказ. Режиссер закурил, выпустил в потолок струйку дыма, поразмышлял о чем-то своем и наконец соизволил обратить внимание на ее персону:
        - Ну-с, зачем я тебе понадобился? Горю от нетерпения узнать.
        - С какой целью ты следил за Евгенией Полярной? - в лоб спросила Елена Петровна.
        - А кто это? - искренне удивился Варламов.
        - Перестань, не смешно, - разозлилась Зотова. - Напротив, все очень серьезно.
        - Какие шутки, Лена? Я в самом деле не понимаю, о ком ты говоришь.
        - Хорошо, я объясню, - процедила Зотова, достала из сумки фотографию Полярной и положила на стол перед режиссером. - Скажешь, не знаешь ее?
        Варламов с интересом взглянул на снимок, потом с не меньшим интересом перевел глаза на собеседницу.
        - Очень похожа на знаменитую певицу. Но не она, да? - спросил Варламов. И сам же ответил на вопрос: - Теперь понял, о ком ты говоришь. Извини, сразу не сообразил. Разве упомнишь этих новых звездулек. Они уже все на одно лицо. Играть ни черта не умеют, а гонора, как у звезд голливудской величины. Читал в газетах, что Полярная погибла при невыясненных обстоятельствах. Кажется, упала с метромоста. Жаль. Уйти из жизни в самом расцвете лет, на гребне популярности... Очень несправедливо. Однако мне решительно непонятно, какое отношение к сему печальному событию имею я.
        - Мне бы тоже хотелось найти ответ на этот вопрос. Есть свидетель, который утверждает, что ты следил за Полярной.
        - Ерунда какая-то.
        Варламов закурил новую сигарету и выпустил колечко дыма.
        - Много куришь, - машинально одернула Зотова, хотя сама мечтала в данную минуту затянуться. - Вань, актриса не просто упала с метромоста. Ее убили.
        - Понял, не дурак. Только от меня-то ты что хочешь? - немного резко спросил режиссер. - В чем подозреваешь?
        - Я тебя ни в чем не подозреваю, но на помощь очень рассчитываю. Если ты за ней следил, то мог...
        - Не мог! - перебил Варламов. - Повторяю, за Полярной я никогда не следил. Мне что, по-твоему, заняться больше нечем, как бегать по городу за молодыми актрисами? Лена, мне очень жаль, но я действительно не знаю, чем помочь. Тут какое-то недоразумение! Проверьте еще раз свидетеля. Может, он неадекватен или намеренно вводит следствие в заблуждение.
        - Зачем?
        - У свидетеля спроси.
        Официант принес кофе, ловко расставил чашки. Варламов затушил сигарету, сделал глоток ароматного напитка.
        - Хорошо, ладно. Допустим. А что тебя связывает с Ольгой Колесниковой? - снова в упор спросила Зотова и почувствовала, что на этот раз попала в цель. Потому что Варламов дернулся, пролив кофе на стол, суетливо схватил салфетку, промокнул пятно.
        - Так вот в чем дело... - протянул он, швырнув мокрую салфетку в пепельницу.
        Елена Петровна с трудом сдержалась, чтобы не выплеснуть свой кофе в лицо режиссеру. Такая же реакция была у Кассиопеи, когда следователь положила перед ней фотографию Варламова.
        - Ты ее знаешь? - поторопила Зотова.
        - Оля Колесникова была моей ученицей, - с расстановкой сказал Варламов. - Мы одно время тесно общались, потом перестали. Так бывает. Она была очень талантлива. Очень! Уникальный дар, яркая харизматичная личность, броская нестандартная внешность. Ей было на роду написано стать звездой, но, к сожалению, судьба распорядилась иначе. Оля разбилась.
        - То есть как? - не удержалась от удивленного восклицания Елена Петровна.
        - Стала жертвой несчастного случая. На четвертом курсе она сорвалась на съемки в Крым, польстившись на предложение молодого режиссера. Картина обещала стать культововой...
        - "Крымские каникулы?" - предположила Зотова, похолодев.
        - Совершенно верно, - кивнул Варламов. - Так вот, в Крыму Оля упала с "тарзанки" и серьезно повредила позвоночник. С карьерой актрисы пришлось проститься, Колесникова навсегда прикована к инвалидному креслу. Радует, что жизнь ее не сломала. Пробиться оказалось не просто, но у нее получилось. Теперь она занимается...
        - Я в курсе, чем занимается Ольга Колесникова, - снова перебила Зотова, отхлебнула из чашки, не чувствуя вкуса напитка, и потерла тыльной стороной ладони лоб. Голова трещала. Необходимо было срочно поделиться новой информацией с Трофимовым, иначе черепушка треснет, как скорлупа.
        Следователь допила одним глотком кофе, поблагодарила Варламова и поднялась.
        - Лена, сядь. Я должен тебе кое в чем признаться, - остановил ее Варламов.
        - Надеюсь, в любви? - брякнула она, плюхнувшись обратно в кресло. И покраснела, заметив изумленный взгляд режиссера. Захотелось стукнуть себя чем-нибудь тяжелым по башке. Слова сами выскочили, помимо воли. Видно, в салоне ей не только кожу испортили, но и мозг. - Шучу.
        Зотова откашлялась, комкая шарф. Варламов что-то невнятно промычал, катая блюдце с чашкой по столу. Выглядел он так, словно его мешком пыльным по хребтине шарахнули. Скукожился весь, как засохший корж.
        - Я про Олю хотел сказать... - не глядя на собеседницу, пробурчал Иван Аркадьевич. - Колесникова очень больна. Не телом, а душой. У нее навязчивая идея - стать властительницей душ. Она одержима! Хочет сделать всех людей счастливыми.
        - Что-то мне это напоминает, - заметила Зотова.
        - Не надо сарказма, Лена! Я просто помогал людям, полностью осознавая свое место. А Ольга одержима. Все очень серьезно. Я пытался ее отговорить, но только гнев вызвал. Теперь мы с ней в контрах. Представь себе, она считает меня конкурентом. Дура! Совершенно очевидно, что именно Колесникова пытается меня под эшафот подвести, - тихо произнес Иван Аркадьевич. - Проверьте свидетеля, который утверждает, что я следил за Полярной. Наверняка этот человек кормится с ее руки. Не удивлюсь, что попытки меня подставить будут предприниматься вновь. Колесникова не успокоится, пока не уберет меня с дороги.
        - А ты? - сощурилась Елена Петровна.
        - Я желаю Оле только добра, - хмуро сказал Варламов.
        - Свидетеля проверим, не сомневайся, - кивнула Зотова.
        Она снова встала и направилась к выходу. Дурдом! Одержимые, бесы, магические салоны, целители... Теперь вот еще вершители судеб и властелины душ... Какие, к чертям собачьим, властители судеб? Какие, на фиг, бесы? Бред! Бред!
        Из "Метрополя" Елена Петровна выскочила как ужаленная в мягкое место. Огляделась по сторонам. Старухи Марьяны нигде видно не было. На Манежной площади ворковали голуби и влюбленные парочки, фотографировались туристы и неспешно прогуливались одинокие девицы, выискивая кавалеров. Солнышко светит, птички поют. Вполне себе зарисовка из реального мира, никакой мистики и шизофрении.
        - Слава тебе, господи! - выдохнула Зотова и села на свободную лавочку, чтобы восстановить мозги и созвониться с Трофимовым. После общения с Варламовым голове требовался отдых.
        Совершенно очевидно, что режиссер окончательно сбрендил. А шизофрения, как известно, заразительна. Вот и Елена Петровна Зотова сейчас, сидя на лавочке и слушая птичек, ощущала себя несколько в неадекватном состоянии. Кассиопея считает Варламова конкурентом? В чем, е-мое? Властители душ хреновы... Со своими бы душами разобрались для начала. Пока ясно одно: Варламов нахально врет. Он включился в игру и пытается убрать с поля Кассиопею с помощью бывшего любовника. А Кассиопея с помощью любовника мутит воду в другом водоеме. Интересно, что у них на кону?
        По поводу показаний Анастасии Кошкарец Зотову терзали сомнения. С одной стороны, подруга Полярной действительно является поклонницей Матушки Кассиопеи и могла при желании попытаться ввести следователя в заблуждение по просьбе целительницы. Но, с другой стороны, какой смысл Насте путать следствие? Ведь у них одна цель: найти убийцу Евгении Полярной. Скорее всего, тут в самом деле какое-то недоразумение. Варламов пару раз мелькнул где-то рядом с актрисой, и Кошкарец приняла его за поклонника подруги, а потом выдала за маньяка.
        Зотова достала мобильник, чтобы созвониться с Трофимовым. Телефон в руке вдруг сам ожил - Венечка ее опередил.
        - Вы не представляете, что я узнал, Леночка Петровна! - завопил тот в трубку.
        - Не ори, птиц распугаешь, - пошутила Зотова. - Ты про "Крымские каникулы"? Я все знаю, Вень.
        И пересказала разговор с Варламовым.
        - Все, да не все вы знаете, - возразил опер. - Догадайтесь, кого взяли на роль, когда Ольга Колесникова свалилась со скалы.
        - Неужели, Полярную?
        - Не угадали! Лизу Климову.
        - Ничего не понимаю. Климова - это же нынешняя подруга Каверина, модель.
        - Ну да, она самая. Не знаю, откуда ее выкопал режиссер. Прежде девица в кино не снималась и образование имеет совсем не актерское. Закончила всего-навсего курсы секретарей-референтов и работала "эскортом" для важных персон в модельном агентстве. Может, молодой режиссер запал на ее прелести? Лиза ведь красотка, что есть, того не отнять. Однако фильм провалился в прокате, и никакие сиськи Климовой не помогли.
        - Потому что надо по-человечески себя вести, - заметила Елена Петровна. - Актриса, занятая в картине, покалечилась, а ее буквально бросили на произвол судьбы. Бог, он все видит!
        - А я вот ни хрена, - сокрушенно вздохнул Вениамин. - Смотрите, что получается. Сколкова работала в этом фильме и встречалась с Кавериным - выпала из окна; Полярная была любовницей Каверина - свалилась с моста. Почему Климова до сих пор жива, хотя тоже снималась в "Крымских каникулах" и крутится рядом с Кавериным?
        - Ты где? - заорала Зотова.
        - Еду к дому Кошкарец. Вы же сами меня следить за ее дочкой отправили.
        - Дуй быстро к Климовой! - еще громче завопила Елена Петровна. - Мне кажется, Денис Каверин и есть Матушка Кассиопея.
        - Не понял... - опешил Трофимов.
        - Потом! Я тебе все потом, Вень, объясню! Диктуй координаты Климовой. Я тоже подъеду.
        Глава 10
        "ПРАЗДНИК ДЗЭН"
        К дому Лизы Климовой Зотова приехала раздраженная и замученная дорогой - две пересадки, самая длинная ветка метро и, как назло, час пик. В поезде, забитом людьми, как банка огурцами, оттоптали ей ноги, изрядно ее помяли и обхамили, а к тому же испачкали кетчупом. Один идиот жрал в переполненном вагоне хот-дог, и Елена Петровна с трудом сдержалась, чтобы не помочь гражданину доесть сосиску быстрее, подтолкнув ее с внешней стороны глубже ему в рот.
        Выбравшись наконец из душной подземки на улицу, Елена Петровна заблудилась и долго плутала по похожим, как близнецы, дворам района Митино, пытаясь отыскать нужный дом. Спрашивается, какого черта известная модель, фотографиями которой пестрят все глянцевые журналы, поселилась здесь, куда добраться можно только на оленях? Нет бы в центре города квартирку прикупить, недалеко от Охотного Ряда!
        Найдя наконец подъезд, где проживала Климова, Елена Петровна созвонилась с Трофимовым. К ее удивлению, она приехала первой. Венечка сдуру поехал на своей "восьмерке" и намертво застрял в пробке перед МКАДом на Волоколамке.
        Лифт не работал, пришлось тащиться на девятый этаж пешком. Добравшись до двери квартиры, Зотова уже ненавидела нынешнюю подружку Каверина-младшего всеми фибрами своей души.
        Звонок хрипло каркнул, как престарелый ворон. Елена Петровна даже испугалась. А спустя минуту испугалась снова - когда дверь распахнулась. На пороге появилась высоченная ведьма в голубом шелковом халатике неприличной длины. Волосы черные - лохматые, глаза изумрудные - холодные.
        - Здрасте, - вякнула следователь, разглядывая Климову.
        Вблизи топ-модель выглядела совсем не так безупречно, как на глянцевых фотографиях. Лицо без макияжа казалось голым, кожа не отличалась совершенством. Волосы, губы, нос, грудь - все у модели было ненастоящее, слепленное с помощью специалистов. Даже цвет глаз у Лизы был фальшивым, в природе не встречается такой насыщенный изумрудный оттенок, - модель носила цветные линзы. Впрочем, фигура у Климовой была исключительной: ноги завершались где-то в небе, а тонкая талия, перехваченная пояском, поражала воображение. У Елены Петровны такой не было даже в ранней юности.
        - Вы опоздали на сорок минут, - высокомерно заявила красотка, совершенно не собираясь впускать Зотову в квартиру. - Должна вам заметить, что мое время стоит дорого - мой день распланирован по минутам. Вы нарушили уклад моей жизни.
        - У вас что, были проблемы с законом? - язвительно поинтересовалась Елена Петровна.
        - Вообще-то нет, - растерялась Лиза.
        - Будут! Если вы немедленно не смените свой хамский тон на вежливый. Я вам не девочка, чтобы меня отчитывать, а лицо при исполнении. Здесь будем разговаривать? Или вас вызвать на официальную беседу в следственное управление?
        - Ой, не надо на официальную беседу, я ментов просто ужас как боюсь! - пролепетала Лиза и пропустила посетительницу в квартиру.
        Зотова только головой покачала. Трофимов прав, девица - клиническая блондинка. Это было так очевидно, что злость на Елизавету Климову прошла.
        Модель, кажется, тоже смягчилась.
        - Курточку вот сюда повесьте, - предложила она. - Обувь можно не снимать. Домработница уволилась в прошлом месяце, а новую я пока не нашла. Такие борзые все стали! Денег хотят. Думают, три раза тряпкой махнула, три чашки помыла - и озолотилась. Так не бывает. Чтобы деньги зарабатывать, надо пахать как лошадь.
        Елена Петровна повесила кардиган на оленьи рога и нагнулась к сапогам.
        - Позвольте, я все-таки разуюсь, - прокряхтела она. - С утра на шпильках, теперь с ног валюсь.
        - Дело ваше. Если колготки не жаль пачкать, снимайте, - пожала плечами Климова.
        Модель уплыла в комнату, цокая высочайшими каблуками домашних туфель с розовыми помпонами. Сорок второй размер, прикинула Зотова, ничего себе лапка в помпонах...
        Судя по бардаку, который царил в квартире, домработница уволилась не в прошлом месяце, а в прошлом году. В комнате кучами набросаны одежда, туфли, сумки. На столике пепельница, полная окурков, чашки с чем-то недопитым, бокал со следами вина и отметиной красной помады, на комодах - пыль ровным слоем. Журналы, книги - все в каком-то катастрофическом беспорядке. В центре гостиной, на ковре, пылесос. Вероятно, Лиза пыталась заняться уборкой, достала агрегат, но на том ее порыв закончился.
        - Бокал хрустальный разгрохала. Пришлось осколки убирать, - кивнула Лиза на пылесос.
        Потом девица сгребла в охапку вещи и заметалась по комнате, пытаясь сообразить, куда их сгрузить. Из-под мятых туалетов показался симпатичный кожаный диван цвета слоновой кости, куда Зотова и плюхнулась, не спрашивая разрешения.
        - Извините, кофе-чай не предлагаю. Чашки все немытые, а у меня маникюр свежий. Завтра с утра рекламная съемка для ювелирной компании, - пояснила Климова и швырнула охапку одежды в угол комнаты. - Пардон за беспорядок. Ничего не успеваю. Постоянно съемки, кастинги, поездки в Европу, светские мероприятия, интервью. Вам просто повезло, что застали меня дома.
        - Скорее это вам повезло, - весело отозвалась Елена Петровна, потирая икры.
        Ноги гудели, как трансформаторная будка. Все, больше она эти модные дизайнерские сапожки ни в жизнь не наденет. Ее любимые ботинки типа "прощай, молодость" хоть и страшные, но необыкновенно удобные.
        - У нас есть информация, что вас планируют убить, - без предисловий сообщила Зотова.
        - Убить? - криво улыбнулась Лиза. - Зачем?
        - Хотите, я чашки помою и кофе сварю? - неожиданно для самой себя предложила Елена Петровна, хотя у нее тоже был свежий маникюр.
        - Очень хочу! Огромное спасибо! Кстати, у меня коньяк есть марочный. По случаю моей скорой смерти можно хряпнуть рюмашку, - нервно усмехнулась Климова. - Вы только в кухне в обморок не падайте. Там бардак еще хуже.
        "Нормальная девка", - решила Зотова и пошлепала в кухню. Лиза поплелась следом.
        - Ого! - не удержалась Елена Петровна, переступив порог кухни.
        Если в комнате стоял творческий беспорядок, то тут модель развела настоящий свинарник. Гора грязной посуды с прилипшей едой, сковородки, кастрюли, бутылки вдоль стены, замызганные полотенца, на столе засохший хлеб, стаканы с недопитым соком, неопознанные остатки пищи...
        - Я же говорила, - вздохнула Климова, стряхнула с табуретки крошки и села, задумчиво озираясь по сторонам. - Надо бы, наверное, все же убраться. Вдруг и правда убьют? Как-то неудобно.
        - Неудобно что? - спросила Елена Петровна, вытаскивая из груды грязной посуды изящные фарфоровые чашечки. Медная турка нашлась на плите, залитой подгоревшим кофе.
        - Ну как что? Журналисты понаедут, фоторепортеры из светской хроники, а я тут мертвая в таком свинарнике. Неэстетично как-то.
        Комментировать слова модели Зотова не стала, помыла чашки, сполоснула турку и вопросительно взглянула на Климову.
        - Кофе в верхнем ящике, - сообщила Лиза печально. - Мне крепкий. И четыре ложки сахара. Сто лет сладкий кофе не пила. Гулять так гулять! Пойду коньяк принесу.
        Россия удивительная страна. В кухнях принимают гостей, устраивают посиделки, беседуют о делах, в гостиных - кушают и смотрят телевизор в одиночестве или кругу семьи. Зотова не возражала, ей уже было все равно, где разговаривать, лишь бы наконец-то сесть, что она и сделала, смахнув полотенцем крошки со второй табуретки.
        Коньяк и кофе привели Лизу в возбуждение. Глаза у нее горели огнем, щеки зарумянились. На Зотову она смотрела с азартом, словно та сообщила не о возможном покушении, а предлагала подписать миллионный контракт с американским "Vogue".
        - Как я попала в "Крымские каникулы"? Да обычно, - махнула рукой Лиза и налила себе еще коньяка в пустую кофейную чашку с остатками гущи. - Хотя нет, не совсем обычно. Просто подфартило. Правда, это еще с какой стороны посмотреть. Как сейчас помню: парились на пляже два дня подряд, снимали тупой музыкальный клип с истеричной козой в главной роли... Один богатенький Буратино решил дочке подарок сделать на день рождения. Та мечтала стать великой певицей, но голоса и слуха у нее не было совсем, пела так, что коты мартовские в ужас бы пришли. Девочка, однако, была уверена в обратном и настырна в своих желаниях. Дошло до того, что малолетняя коза пригрозила папочке самоубийством, если он не поможет ей забраться на музыкальный Олимп. В общем, весь мозг родителю выгрызла, и тот решил осчастливить чадо. Нанял команду профессионалов во главе с одним из лучших клипмейкеров Москвы. Меня в клип пригласили в качестве модели, но пришлось работать актрисой. А мне что, я и актрисой могу, лишь бы бабки заплатили. Песня называлась "Нимфа". Сюжет клипа такой: три рыжие ведьмочки лепят из песка девушку, та оживает,
уходит в море - и пучина поглотила ея в один момент; ведьмы в ужасе бросаются за утопленницей. Короче, все умерли.
        - Рыжие? - улыбнулась Зотова, кивнув на темные волосы Лизы.
        - Когда-то я была рыжей, - хихикнула Климова. - Имидж сменила по совету знакомой суперской стилистки, и моя карьера резко пошла в гору. Так вот, девушку играла, ясный перец, сама дочка. Нимфа, блин... Блондинка тупая! В общем, из-за этой гребаной нимфы мы никак не могли снять простецкий клип. Жарища страшная, мы на солнцепеке в песочек играем, грим плывет, кожа уже волдырями покрывается, не помогают солнцезащитные кремы, а коза под зонтом стоит и выкобенивается. То ей одно не так, то другое. Уже и режиссер стонет, уговаривает ее, объясняет, что будет монтаж, компьютерная обработка, спецэффекты. Вроде отсняли, пора нимфе воскресать. Тут она подходит к фигуре на песке, которую художник сварганил, и начинает ее ногой пинать. Переделывайте, говорит. Мол, песчаная девушка на нее должна быть похожа как две капли воды. Меня это так взбесило, что я пригоршню песка взяла и девке в морду швырнула. Теперь, говорю, ты на нее похожа. Думала, конец мне, сейчас нимфой стану я, меня попросту утопят. Вдруг слышу - аплодисменты. Вся съемочная группа, клипмейкер, актеры хлопают. Девка зарыдала и пошла всерьез
топиться. Народ за ней ломанулся, а режиссер что-то в рупор орет. Потом только поняли, что все это безобразие отсняли. Получилось - супер! Если бы девка пела прилично, клип сделал бы ее звездой. А так его пару раз по кабельному каналу прокрутили и сняли с эфира. Даже студийная запись и компьютерная обработка голоса не помогли. Так вот, после съемок ко мне подходит франт в белом костюме, я его среди зевак видела, и говорит, что ищет актрису на главную роль в фильме "Крымские каникулы". Я, дескать, по типажу и темпераменту ему просто идеально подхожу. Ответ попросил дать до утра следующего дня. Я подумала, он аферист, склеивает на предмет переспать. В Крыму много таких "режиссеров" по пляжам гуляет. Но мужик оставил сценарий, визитку с координатами и удалился, весь из себя гордый и неприступный. Смотрю, на карточке написано "Гольянов". Блин, думаю, я ведь слышала про него как подающего надежды. Хотя он еще ни одного фильма не снял. Навела справки, выяснила, что в Крыму действительно ведутся съемки фильма, который грозит стать хитом, и, естественно, согласилась. А уже потом узнала, почему меня взяли на
роль.
        - Значит, вы были в курсе, что с актрисой, которая должна была сниматься в фильме до вас, произошел несчастный случай?
        - Конечно! Честно сказать, у меня такое чувство было, что никто особо не расстроился, напоказ повздыхали и забыли. Все, кроме Германа Волошина.
        - Кто это? - спросила Зотова.
        - Партнер мой по фильму. Вернее, той актрисы партнер. И только ее, как впоследствии выяснилось. Герман убивался всерьез, каждый день после съемок ездил в больницу, дежурил там ночами, бульоны варил, все цветы и фрукты на съемочной фазенде оборвал. Идиот какой-то, - с досадой сказала Лиза и принялась с увлечением грызть ноготь.
        - Маникюр! - остановила ее Елена Петровна.
        Климова одернула руку, выругалась и засунула руку под попу, чтобы соблазна не было снова сунуть палец в рот.
        - Что крамольного в том, что человек навещает в больнице свою коллегу? - вернула ее к теме Зотова. Эпизод из прошлого Ольги Колесниковой показался любопытным, она старательно вывела в блокноте фамилию ее несостоявшегося партнера и поставила знак вопроса.
        - Так ведь коллега в коме находилась. На хрена ей, спрашивается, бульоны и фрукты? Там вообще безнадега полная была. Врачи сразу сказали, что кирдык и никакой надежды, не выживет девка. Но Герман бегал к ней до конца сентября. Потом перестал.
        - Почему?
        - Не знаю. Наверное, она умерла, - пожала плечами Климова. - Волошин был не слишком разговорчивый товарищ.
        - Почему же он такую заботу о девушке проявлял? У них роман до трагедии был?
        - Какой роман? - округлила глаза Лиза. - О чем вы говорите? Видели бы вы это чудовище - худой, нескладный, нечесаный и страшный. Не понимаю, как ему роль-то дали. Герману только Кощея играть, причем без грима. Реальный урод, я не преувеличиваю. А режиссер его в романтические юноши определил. По сценарию герой Волошина нежно влюблен в роковую красавицу-экстремалку, обремененную больной сестрицей. Раскрасавица приезжает в Крым и вскоре влюбляется в крутого рокера. Тот отвечает ей взаимностью, они мотаются по Крыму на байках, тусуются в клубах. Девица так увлечена, что совершенно забывает об умирающей малолетней сестре, с которой тусит тихий и безотказный сосед, влюбленный, понятно дело, в экстремалку. И вот наступает кульминационный момент. Красавица приглашает рокера к себе, тот, роняя слюни, мчится к возлюбленной, но дома его ждет сюрприз в виде больной сестрицы. Парень выпадает в осадок и исчезает с горизонта, проблемы ему не нужны. Героиня в печали, ее утешает сосед, и она с горя бросается в объятия к этой образине. Все у них хорошо, но тут рокер возвращается, осознав свою ошибку. Экстремалка
счастлива, зато начинает бузить и ставить ей палки в колеса малолетка. Потому что хочет, чтобы старшая сестра вышла замуж за Квазимоду. Героиня оказывается перед сложным выбором: сестра все равно помрет, а счастье уплывает. Мечется она, бедная, мечется, но вдруг осознает истинный смысл жизни, понимает, что любит урода-соседа, и остается с ним.
        Елена Петровна, не удержавшись, хмыкнула. Сюжет показался ей надуманным. А Климова, уловив настроение слушательницы, возразила:
        - Нет, в общем-то, идея фильма интересная, но из-за подбора актеров ни один человек не поверил бы в то, что можно полюбить такую образину. Режиссер выкобенивался, нестандартные типажи искал, а мне пришлось страдать - целоваться и изображать любовь с Квазимодо. Мало того, Волошин с самого начала меня люто возненавидел. Я прям кожей чувствовала его ненависть. За что? Разве это я виновата, что его прежняя партнерша по фильму разбилась?
        Лиза обиженно закусила пухлую губу. Сейчас она походила на ребенка, у которого отобрали сладкое. Зотова поймала себя на мысли, что в девушке гармонично сочетаются две совершенно противоположные грани: порочность и наивность. Мужчины такое сочетание обожают.
        - Спрашивается, в чем моя вина была? - не унималась Климова. - Кто вообще виноват? Зачем на "тарзанку" полезла, дура? Мне девки из съемочной группы говорили, что все пытались ее отговорить. Вроде тарзанщики пьяные были или обкуренные. Не послушала.
        - Выходит, никто ответственности не понес?
        - Ну почему... Я в газете потом читала, что ребят тех, тарзанщиков, судили, срок дали. Так что воздалось им по заслугам. А фильм провалился. Единственное, что в картине заслуживает внимания, - это моя игра, - похвалила себя Лиза. - Ну и Эмма неплохо играла, которой роль больной девочки досталась. Роль сложная, но она отлично с ней справилась.
        - Эмма? - насторожилась Зотова. - А фамилию юной актрисы - не помните?
        - Эмма Шалимова. У нее еще отчество было какое-то смешное, художественное. - Климова задумалась. - Нет, врать не буду, не помню.
        - Да ладно, неважно, - успокоила Елена Петровна и сама успокоилась.
        - А фильм не удался, потому что режиссер дерьмо. Как профессионал, как человек и как мужик. Вспоминать противно. Зря я сниматься согласилась, потому что жизнь после съемок наперекосяк пошла. Словно кто-то сглазил. Любимый человек бросил. Какая-то тварь ему настучала, что я спала с режиссером, с Гольяновым. А он у меня серьезный человек был. Не просто ушел - машину и квартиру отобрал, дорогу в модельный бизнес перекрыл. Я работу потом долго найти не могла. С трудом выбралась из ада. От безнадеги слиняла во Францию. В Париже получилось устроиться в приличное агентство, и сразу пошел процесс - подписала контракт с фирмой на рекламу белья, в Москву вернулась звездой. Квартиру смогла купить. Правда, в занюханном районе, но зато свое, задолбалась по съемным хатам мотаться.
        - Разве вы не москвичка?
        - Москвичка, - хмуро ответила Лиза. - Только с предками жить не могу. Они у меня жутко аморальные. Отец - убежденный коммунист. До сих пор простить мне не может, что в начале карьеры я снялась пару раз топлес. Мама еще худший вариант - набожная активистка-коммунистка. Прикиньте сочетание! Родители считают, что кругом враги, надо все у них отнять, поделить и отдать нуждающимся. Я, естественно, порочная шлюха и попаду в ад. Так что дома меня никто не ждет. Вообще жизнь модели, скажу я вам, совсем не сказка, как многие думают. Это тяжелый труд. И без спонсора очень трудно. Вы даже представить себе не можете, сколько бабок уходит на поддержание красоты, стильные шмотки и аксессуары. После того как любимый мужчина ушел, мне со спонсорами не везло. Попадались либо богатый, но жадный, либо щедрый, но садист. Устала я от жмотов и извращенцев, сама себе дорогу пробивала, пахала как лошадь. А потом в моей жизни появился Дэн. Денег у него нет особых, папочка его на коротком поводке держит, но мне с ним хорошо. Душой с ним отдохнула от похотливых самцов... Ой, мне как-то тревожно стало. Почему вы меня про
"Крымские каникулы" спрашиваете?
        - Вы в курсе, что Денис Каверин когда-то встречался с Ольгой Колесниковой?
        - С кем?
        - Так звали актрису, которую вы заменили на съемочной площадке в фильме "Крымские каникулы".
        - Господи, как тесен этот мир! - округлила глаза Лиза. - Нет, я не в курсе. Надо же, какое совпадение. Интересно, а Дэн знает?
        - Боюсь, что да.
        - Как-то странно вы это говорите, - заволновалась Лиза.
        - Говорю как есть. Вы знали, что Денис Каверин встречался с Евгенией Полярной?
        - С Женькой? - ошарашенно спросила Климова. - С чего вы взяли? Не встречался он с ней. Дэн со Сколковой встречался, реквизиторшей, которая умерла. На ее похоронах мы и зацепились друг за друга. Я пришла проводить Светку, вся из себя такая в черных кружевах и шелках...
        - Лиза, мне неприятно вам это сообщить, но Каверин одновременно встречался с вами и с Евгенией Полярной. Роман у них начался еще до того, как убили Светлану Сколкову. Свои отношения они не афишировали.
        - Вот козел! - Климова хлопнула по столу ладонью. - А ведь я догадывалась, что, кроме меня, у него баба есть, но даже представить не могла, что это Женя. Подругами мы с ней никогда не были, но на тусовках регулярно пересекались. Выходит, Женька знала, что спит с моим парнем, а я нет... - Лиза вдруг с вызовом посмотрела на Зотову. - Ну и что? Подумаешь, изменял! Парень он молодой и красивый. Клятв верности мы не давали. При любом раскладе Дэн со мной бы остался. Мне одна целительница так и сказала: вижу его рядом с тобой до самой смерти.
        - Матушка Кассиопея? - уточнила на всякий случай Зотова.
        - Откуда вы знаете? - удивилась Климова.
        - У вас на груди ее фирменный знак, - объяснила следователь.
        - Ну да, она такие обереги любимым клиентам раздает. - Лиза улыбнулась, вытащив из ворота халатика холщевый мешочек с инициалами МК. - Матушка потрясающий человек! Чудеса творит! Я ей верю как себе! Подождите, что-то я не врубаюсь... Вы сказали, что Светку убили? Но она же сама выкинулась из окна, у нее были проблемы с наркотиками.
        - Проблемы с наркотиками действительно были, поэтому смерть Сколковой сначала приняли за самоубийство. Однако новые обстоятельства, открывшиеся в деле, свидетельствуют о том, что Светлане Сколковой помогли выпасть из окна, - объяснила Зотова.
        - А Женька? Полярная-то сама с моста сиганула? Я читала в газетах, что вроде бы так. Кто-то пишет, упала с моста случайно. Кто-то, мол, крыша у нас от славы съехала...
        - Официальная версия происшествия до настоящего момента не озвучена, поэтому журналисты просто высказывают предположения. Но случайно упасть с моста с высокими перилами невозможно. Что касается головокружения от успехов, то Евгении Полярной рановато было от популярности с ума сходить, она пребывала в начале звездной карьеры. Да, Полярную тоже убили, и есть версия, что в смертях двух женщин виновен один человек.
        Лиза замерла. Так и сидела с минуту - не мигая с отвисшей челюстью. Вдруг побелела и закрыла ладошкой рот.
        - Что-то мне нехорошо...
        - Валерьянка у вас есть? Давайте накапаю рюмочку, - сердобольно предложила Елена Петровна.
        Лиза отрицательно помотала головой и хлебнула коньяка прямо из горлышка.
        - Вот кошмар! Что же тогда получается, а? Кто их убил? За что? Ничего не понимаю! Совершенно ничего!
        - Попробую объяснить. Убиты две девушки, смерти аналогичные - падение с большой высоты. Обе жертвы имеют причастность к фильму "Крымские каникулы" и встречались с Денисом Кавериным. Мы думаем, что совпадения не случайны. Вы тоже снимались в фильме "Крымские каникулы" и в данный момент встречаетесь с Денисом Кавериным. У нас есть все основания полагать, что вы можете стать следующей жертвой.
        - Господи, кругом маньяки... Кому это надо?
        - Давайте вместе думать, Лиза.
        - Думать? Легко сказать! - поскребла щеку Климова, оставив на скуле розовые полосы от ногтей. - Если бы та девушка, чья роль потом досталась мне, не умерла, я бы решила, что мстит она.
        - С чего вы взяли, что Ольга Колесникова умерла?
        - Разве нет? Врачи же говорили, что ничего нельзя сделать, - прошептала Лиза. - Хотите сказать, актриса выжила?
        - Да, жива, но навсегда осталась инвалидом. Правда, сейчас ее зовут иначе. Вы ее прекрасно знаете, Лиза. Ваша обожаемая целительница Матушка Кассиопея, которая обещала вам вечную любовь с Денисом Кавериным, и есть Ольга Колесникова.
        - Что?
        Девушка вытаращила глаза и покачнулась на табуретке. Зотова едва успела схватить ее за руку и усадить ровно. Налила воды и протянула Лизе стакан. Модель отрицательно помотала головой, схватила бутылку коньяка и выпила содержимое до дна. Глаза ее помутнели, страх из них ушел, появилась рассеянная грусть.
        - Жизнь - дерьмо, - сокрушенно произнесла наконец Климова. - Я всю душу перед ней выворачивала, боготворила, клиентов подгоняла... Она же мне советы давала, как вести себя с Кавериным! Господи, а ведь Светка к ней ходила. И Полярная. Проклятый фильм! У Сколковой тоже жизнь катилась под откос, она ж наркоманкой не от хорошей жизни стала. Мы как-то с ней однажды засели за рюмкой чаю, Светлана и разоткровенничалась. Знала прекрасно, что Дэн ее не любит. С работой не складывалось. Вроде профессионал, специалист высшей категории, но многие понукают, считают девочкой на побегушках. Светка всем врала, что довольна своей работой, а на самом деле ее ненавидела. Мечтала взлететь по карьерной лестнице, но никто ее не двигал. Это как с амплуа актера: один раз сыграл героя-любовника, и все, навечно обречен. Зритель, продюсер и режиссер хотят видеть в тебе только героя-любовника. Заставить других посмотреть на себя иначе практически невозможно. Светка пыталась, но ничего не выходило. Тогда она и начала всем врать со счастливой рожей, что работа ее полностью устраивает. Ой, я все поняла! - охнула Лиза и
перекрестилась. - Кассиопея - ведьма! Выдает себя за белого мага, а на самом деле черный. И сглазила нас всех! Проклятье наслала.
        - Лиза, милая, успокойтесь, пожалуйста. Не- ужели вы верите в эту ерунду? Полагаю, все гораздо банальней. Никакими магическими способностями Кассиопея не обладает. Возможно, владеет техникой внушения. Главный ее талант - умение манипулировать людьми. Так называемая профессия целительницы позволяет ей находиться в центре творческой тусовки, получать информацию и мстить обидчикам, ловко используя других людей. Мы думаем, что одной из пешек в ее игре является Денис Каверин, который действует по указке Ольги. Иначе как объяснить, что все его девушки имеют отношение к фильму, где должна была сниматься Колесникова? Кстати, предсказание Кассиопеи, что вы останетесь с Кавериным до самой смерти, следует принимать в буквальном смысле: есть подозрение, что целительница планирует убрать вас руками своего бывшего возлюбленного.
        В дверь позвонили, и Климова подпрыгнула на стуле.
        - Это он! - прошептала Лиза и вцепилась в руку Зотовой. - Дэн звонил мне перед вашим приездом. Сказал, что заедет на пять минут. Голос был напряженный, и я подумала, что у Дэна какие-то неприятности. А похоже, неприятности у меня... Господи, какой кошмар! Я боюсь!
        - Спокойно, Лиза. Откройте дверь. Ведите себя как обычно. - Елена Петровна достала из сумочки диктофон, включила и протянула Климовой. - Вспомните, что вы актриса. Постарайтесь раскрутить Каверина на откровенность, иначе нам его не взять. Сами знаете, кто у него отец.
        Лиза все поняла и кивнула.
        - Не волнуйтесь, сотрудники полиции будут здесь с минуты на минуту. Дверь не захлопывайте, просто прикройте. В случае опасности я вас подстрахую. У меня пистолет, - наврала Зотова, хлопнув себя по бедру. - Главное, не подходите близко к окну. Ни в коем случае! Если Каверин начнет вас к окну ненавязчиво подвигать, не ждите, зовите на помощь.
        Лиза сунула диктофон в кармашек халата и блеснула глазами:
        - Сейчас я его сама из окна выкину, гада такого. Прячьтесь в кладовку. Вдруг мерзавец кофе попросит и на кухню заявится? Быстрее! - скомандовала Климова и потянула Зотову за собой.
        Хозяйка квартиры права, кухня не самое удачное место для засады. Елена Петровна шмыгнула в дверь, расположенную рядом с туалетом, и оказалась в тесной комнатушке, заваленной всяким хламом. Здесь резко пахло бытовой химией и пылью. Глаза заслезились, защекотало нос. Щелкнули замки, скрипнула дверь. Елена Петровна зажала нос пальцами и притихла, сдерживая желание чихнуть.
        - Здравствуй, солнце! - бодро произнесла невдалеке Лиза. - Вообще-то я тебя так рано не ждала.
        Шуршание и тихий голос, слов не разобрать.
        - Что? - рассмеялась Климова. - Не может быть!
        Хлопнула входная дверь. Елена Петровна напряженно прислушалась - в квартире стояла тишина. Ни шороха, ни звука. Сердце в груди забилось, как сумасшедшее. Зотова толкнула дверь - та не поддалась. Лиза, похоже, заперла ее в кладовке. Вот дура! Какая же дура! Елена Петровна отошла насколько возможно дальше и попыталась плечом выбить дверь. Не вышло. Но щеколда с другой стороны явно была хлипкой и звякнула. Следователь шарахнула по створке плечом еще раз, потом еще. Наконец щеколда вылетела, дверь распахнулась.
        Елена Петровна бросилась в прихожую, заглянула в комнату и кухню - никого. Метнулась обратно и вскрикнула - в ногу впилось что-то острое, от боли потемнело в глазах. На одной ноге она доскакала до прихожей, споткнулась о половичок и рухнула на пол. Поднялась, распахнула входную дверь и услышала приглушенный крик. И удар тела об асфальт. Женский визг с улицы.
        Все было кончено. Лиза Климова совершила свой последний полет.
        Зотова выдернула осколок из ступни, босая выбежала из квартиры, похромала по лестнице вниз, оставляя на ступенях кровавые следы. На площадке между двумя этажами хлопало от ветра окно, на кафельном полу валялся тапок с розовым помпоном. Понятно, убийца выманил Лизу сюда. Дура! Дура! Зотова треснула себя кулаком по лбу, трясущейся рукой достала из кармана сотовый и набрала номер Трофимова. Глаза застилали слезы отчаяния. Смерть Лизы Климовой теперь на ее совести. Не спасла... Не сумела...
        - Вень, Лиза Климова погибла! - завыла она в трубку. - Каверина задержать не удалось.
        - Вижу его, - коротко обронил Трофимов и отключился, не дав Зотовой излить душу. Но через пять минут опер перезвонил и, запыхавшись, доложил:
        - Я его взял, Леночка Петровна! Повезло. Я место для парковки у подъезда найти не смог, притулился за домом, а там выход, которым пользуются дворники. Каверин через ту дверь и пытался убежать. Фу, воняет от него, как от бомжары. Считайте, на месте происшествия взяли, не отвертится.
        - Твоими бы устами... - вздохнула Зотова, не разделявшая радости Трофимова. - Опрашивай Каверина, протоколируй задержание и отправляй на медицинское освидетельствование. Одежду - на экспертизу.
        - Вот как раз патрульная машина подъехала, - добавил оперативник. - Наверное, кто-то из очевидцев вызвал.
        - Пусть кто-нибудь из ребят поднимется и обеспечит сохранность места преступления. Лестничная площадка между седьмым и восьмым этажами. Там следы могут остаться, - скомандовала Зотова. И заныла: - Это моя вина! Я угробила девочку! Господи, нет мне прощенья! Договорились с ней раскрутить Каверина на откровенность. Он в дверь позвонил. Я дала ей диктофон и спряталась в кладовку. Климова пошла открывать, но за каким-то лешим вышла из квартиры. Убийца хитростью выманил ее на лестницу. Все произошло мгновенно. Я даже не успела понять, что в квартире никого нет. Когда поняла - ничего не успела сделать...
        - Леночка Петровна, все предусмотреть невозможно. Разве ваша вина, что на свет рождаются такие уроды? Угробил трех баб, паскуда, причем тех, с которыми спал! Синяя Борода современного разлива... Давайте соберитесь. Папочка ведь его, как узнает обо всем, начнет сынулю спасать. Надо раньше сделать этого говнюка. Группу я вызвал. Сейчас пришлю ребят на место происшествия и чтобы вас в квартире сменили.
        - Вень, у Климовой в кармане должен быть диктофон. Это наша главная улика. До приезда экспертов тело не трогай, но проследи, чтобы никуда не пропал. Вдруг запись не пострадала? Тогда точно говнюка сделаем, никакой папочка не поможет.
        Злость на депутата вытеснила чувство вины. Если бы после смерти Сколковой законотворец не вмешался в дело и не замел за своим отпрыском следы, то, возможно, смертей бы больше не было. Переживать она будет потом. Трофимов прав: впереди схватка с крупным зверем. Депутат сделает все, чтобы отмазать сына от тюрьмы. Сейчас не время раскисать, уговаривала себя Елена Петровна, сдерживая слезы.
        Появился сотрудник местной полиции. Зотова оставила парня охранять место преступления, а сама, прихрамывая, вернулась в квартиру Лизы Климовой. Нога ныла, отдавая тупой болью в колено, кровь не останавливалась. Надеть сапог на кровоточащую рану было невозможно. Да что же ей так не везет в последнее время? То горло, теперь вот нога...
        В голове всплыла последняя фраза Кассиопеи: "Берегите правую ногу" - и Зотову бросило в жар. Откуда Колесникова могла знать, что ее настырная клиентка-писательница повредит правую ногу? Совпадение? Или у целительницы действительно есть дар? Поверить в мистику было сложно. Кстати, салон Кассиопеи зарегистрирован четыре года назад, а неприятности у Климовой, Сколковой и Полярной начали случаться раньше, пять лет назад, сразу после съемок в фильме "Крымские каникулы". И еще - почему, зная, что Каверин убийца, Лиза Климова так легко пошла с ним на лестницу? Что за чертовщина?
        Елена Петровна прошлепала на кухню и попыталась найти среди бардака аптечку. Коробка с лекарствами отыскалась на самом верху одного из кухонных шкафчиков. Зотова потянула ее на себя, с крышки соскользнула визитница и шлепнулась на пол. По кафелю веером рассыпались визитные карточки. Пришлось наклоняться, собирать. Мало ей проблем! Одна из карточек принадлежала владелице салона "Рафаэль" Насте Кошкарец. Вспомнилась фраза Лизы, что перекрасить волосы из рыжего цвета в черный ей посоветовала какая-то классная стилистка. Не Кошкарец ли случайно? Богемная тусовка до того тесная, вполне возможно, она.
        Елена Петровна обработала ступню, замотала ее бинтом, уселась на табуретку и просмотрела номера телефонов в айфоне Климовой, оставшемся лежать на столе. Среди контактов родительского не оказалось. Пришлось искать записную книжку, выдвигая кухонные ящики, а затем обшаривать квартиру. В прихожей, на полочке под зеркалом, нашелся еженедельник Лизы: изящная книжечка из серебристой кожи с металлической застежкой.
        Зотова вернулась с ним на кухню и присела на табурет. Листы у еженедельника тоже отливали глянцевым серебром. Следователь пролистнула несколько блестящих страничек, исписанных изящным почерком, и засомневалась, что это принадлежит неряхе Лизе. Вернулась к титульному листу. Нет, все верно: Елизавета Климова, адрес, мейл, телефон. Удивительно, как в одном человеке могут уживаться хаос и порядок. Свой еженедельник модель вела аккуратно и четко. Кастинги, съемки, встречи с продюсерами, пометки о распродажах, светские мероприятия, которые хозяйка книжки обозначала словосочетанием "сбор гламурья". Лиза не обманула, жизнь у нее была насыщенной, не до уборок.
        Каверин в судьбе девушки занимал не последнее место. Свидания с ним она называла "Праздник Дзэн" и ставила против назначенного времени сентиментальное сердечко. Случайно или нет девушка именно так назвала встречи с Кавериным? Насколько Зотова помнила, данное определение означает течение в буддизме, смысл которого - стать самим собой. Лиза старалась быть собой рядом с Денисом Кавериным, но даже не предполагала, какому двуличному уроду открыла душу.
        Елена Петровна открыла страничку с сегодняшней датой. С утра Климова посетила бутик, потом у нее был запланирован поход в салон "Рафаэль", на программу "Бесплатный рай" (в списке стояли маникюр, педикюр, коррекция и СПА-уход за волосами). Выходит, следователь угадала - Лиза Климова пользовалась услугами Анастасии Кошкарец и сегодня тоже заглядывала в салон. Странно, что они разминулись. Зотова покинула "Рафаэль" в четверть двенадцатого, а у Климовой стояло время одиннадцать утра. Скорее всего, Климова опоздала, потому что, когда Зотова выходила из салона, девочки в розовом сидели в холле и скучали. Точно опоздала, и довольно серьезно, уж слишком за маникюр переживала, когда Елена Петровна явилась к ней, выходит, был сделан незадолго до ее визита. Как раз в то время, когда она с Варламовым кофе пила в "Метрополе". Интересно, а почему коррекция и СПА-уход не помогли ее волосам выглядеть хорошо? Шевелюра Климовой смотрелась неряшливо. Или сейчас модно как бы нечесаной ходить?
        О сегодняшнем визите Каверина в еженедельнике не упоминалось. Любовник позвонил спонтанно, заехать собирался на пять минут, и Климова не стала помечать это событие как "Праздник Дзэн". Или просто за свежий маникюр беспокоилась (Зотова отметила, что застежка еженедельника открывалась с трудом, она сама чуть ноготь не сломала). Елена Петровна перевернула еще несколько страниц, испещренных аккуратным почерком, и сердце в ее груди болезненно сжалось. Жизнь Лизы Климовой была расписана на месяц вперед, но, к несчастью, оборвалась самым трагическим образом сегодня.
        Телефон родителей нашелся на последней странице, куда обычно люди пишут номера организаций, которые в записную книжку мобильного не добавляют. У Лизы здесь были перечислены домоуправление, районная поликлиника, паспортный стол, единый расчетный центр и - телефон, обозначенный как "отчий дом".
        Отец Климовой никаких эмоций по поводу смерти дочери не выказал, и Зотова совсем не расстроилась - меньше всего в данный момент ей хотелось слушать истерики родителей, которые вышвырнули собственного ребенка из своей жизни. Выполнив неприятную процедуру, следователь созвонилась с Венечкой.
        - Трофимов, меня уже сменит кто-нибудь наконец? - проворчала она в трубку.
        - Извините, Леночка Петровна. Людей не хватает. Посидите там еще минут пять-десять.
        Зотова с раздражением сунула телефон в карман и оглянулась по сторонам. Пожалуй, успеет, прикинула она, и, включив воду, намылила губку. Спасти Лизу Климову не получилось, так надо хотя бы желание ее последнее исполнить. Вряд ли журналисты нагрянут в квартиру, но если вдруг подобное произойдет, Лизе там, на небе, стыдно не будет. Опять же у родителей не появится лишнего повода обвинять несчастную дочь во всех смертных грехах при виде ее неубранной квартиры. Спустя несколько минут кухня выглядела вполне прилично. Не идеальная, конечно, чистота, но нет ощущения, что здесь ночевали бомжи. Комнату Елена Петровна решила не трогать. Там кавардак вполне можно списать на творческий беспорядок, свойственный людям богемных профессий.
        Закончив уборку, Елена Петровна пришла к неутешительному выводу, что определенно рехнулась. Если коллеги узнают, что она драила кухню потерпевшей, ее саму за потерпевшую примут и отправят лечиться.
        Звонок в дверь застал ее в прихожей. Явился участковый, чтобы сменить на посту. Зотова сняла с оленьих рогов кардиган и похромала к выходу.
        Трофимов встретил ее у дверей подъезда.
        - Ого! - ошарашенно воскликнул Венечка, глядя на нее как на привидение.
        - Что не так? - устало спросила Елена Петровна, оглядела себя с ног до головы и только сейчас вспомнила о смене своего имиджа.
        - Все так! - обмер Трофимов и перешел к делу (на комплименты Венечка всегда был скуп, впрочем, в данную минуту Зотовой меньше всего хотелось, чтобы к ней приставали по поводу ее внешнего облика). - Хорошие новости, Леночка Петровна. Есть свидетельница, которая видела Каверина в окне подъезда сразу после того, как Климова выпала из него. Ну, почти сразу. Женщина, правда, сейчас в невменяемом состоянии, ведь тело модели практически ей под ноги упало.
        - Бедняжка, - сухо сказала следователь и поприветствовала коллег. Коллеги отозвались бурными возгласами восторга.
        - Каверина пытался допросить, но он молчит как партизан, - продолжал опер. - Знает, сволочь, как правильно себя вести.
        - Ничего, разговорим, - оптимистично заявила Зотова. Огляделась по сторонам и поинтересовалась, куда запропастился Плешнер.
        - Выехал, скоро будет, - доложил Вениамин.
        - Хорошо. Так, начинаем с осмотра места преступления. Пойдемте, ребята. Володя, за мной! - скомандовала она эксперту-криминалисту Владимиру Рыжову, полному антиподу своей фамилии - тот был обаятельным брюнетом с угольными глазами и всесезонным бронзовым загаром.
        - Не повезло девочке, точно лицом шарахнулась об асфальт, - сообщил Рыжов. - Хоронить будут в закрытом гробу.
        - Да, не повезло, - согласилась Елена Петровна и потянула на себя дверь подъезда.
        К счастью, лифт уже запустили и тащиться на нужный этаж пешком не пришлось. Но все складывалось совсем не так, как представляла себе Зотова. Осмотрев окно, расположенное между седьмым и восьмым этажами, Рыжов поднялся на этаж выше.
        - Леночка Петровна, поднимайтесь сюда, есть новости, - позвал он.
        Пришлось шагать по лестнице на площадку между восьмым и девятым этажами. Ну за каким лешим криминалиста туда понесло, спрашивается? Ступать на ногу было больно, к помощнику она подошла, видя кровавых мальчиков перед глазами.
        - Вот из этого окошка потерпевшая выпала, - радостно доложил эксперт.
        - Как из этого? - простонала Зотова. - Я же сама видела...
        - Как Климова выпала?
        - Нет, конечно. Но тапок Климовой нашелся ниже этажом. Ты ничего не путаешь?
        - Леночка Петровна, вы меня за лоха держите? - обиделся Владимир. Снял пинцетом с гвоздя несколько ниточек и сунул под нос Елене Петровне. - Фиксируйте: на оконной раме между восьмым и девятым этажами, на гвозде, обнаружены частички ткани, предположительно шелк. Ткань, по виду, идентична той, из которой сшит халат потерпевшей. Вероятно, падая, потерпевшая зацепилась халатом за гвоздь. Фиксируйте далее. На стекле свежий смазанный отпечаток ладони. Предполагаю, что это след руки потерпевшей. Когда Климову выталкивали, она пыталась за что-нибудь ухватиться и провела по стеклу рукой. Судя по направлению следа, потерпевшая стояла спиной к окну и ее пихнули в грудь. Подоконники тут до безобразия низкие, выкинуть человека из такого окна проще простого.
        - Ниже этажом тоже подоконник низкий. Там окно хлопало, а здесь закрыто, - вредным голосом заметила Елена Петровна. Картина происшествия, которую она представляла, распалась в ее воображении на куски. - И Трофимов говорит, что свидетельница видела, как Каверин выглянул из того окна, а не из этого.
        - Был ветер, поэтому окно хлопало, - объяснил Рыжов. - Свидетельница могла ошибиться. В шоке пребывала. Не каждый ведь день ей трупы под ноги падают. Или преступник спустился на этаж ниже и выглянул в окно. Здесь окно тоже мог закрыть убийца, после того, как потерпевшая полетела вниз. Открыл, выкинул ее, закрыл, спустился вниз, выглянул. Все логично. Или это вот окно само захлопнулось от ветра. На щеколду ведь не закрыто, взгляните внимательно. К тому же тут на подоконнике пыль смазана, а внизу ровным слоем лежит. И даже не пыль, а копоть. Вот, блин, экология! Прикиньте, чем дышим?
        - Тогда объясни мне, как тапок Климовой оказался этажом ниже, - разозлилась Елена Петровна. - Его что, задуло в окно, когда она вниз летела?
        - Рассеянная вы сегодня какая-то... - вздохнул Владимир. - Вижу, имидж сменили. Кстати, вам идет. Влюбились, что ль?
        - Рыжов! Сейчас я сама тебя из окна выкину! - рявкнула Зотова.
        - Угу, - гоготнул Вова. - Весна... Новый судмедик...
        - Урою! Это не новый имидж, а маскировка. Я сегодня внедрялась.
        - С Плешнером вдвоем?
        - Что с Плешнером вдвоем?
        - Внедрялись. Сегодня днем мы с ним на труп выезжали. Я его даже не узнал. Весь из себя франт в белой рубашке и стильном пуловере, брючки отутюжены, ботиночки начищены, плащик от-кутюр, - ехидно сообщил Рыжов и подмигнул ошарашенной Зотовой. - Но вернемся к делу. Версия первая. Климова сначала спустилась вниз, там потеряла туфлю, а потом поднялась сюда, где было совершено преступление.
        - Прости, что ты говоришь? - очнулась Елена Петровна. Информация о преображении судмедика выбила ее из рабочего русла.
        - Я говорю, что Климова могла сначала спуститься вниз, а потом уже...
        - Не проходит, - перебила Зотова. - Я оказалась в пролете между восьмым и седьмым этажами, минут через пять, не больше, после того как Климова покинула квартиру, - рявкнула Зотова.
        - Леночка Петровна, я вас не узнаю прямо. Любовь любовью, но соображалку-то включите наконец. Запарился уже объяснять элементарные вещи человеку с интеллектом. Ну, пять минут, и что? За пять минут можно добежать до первого этажа и обратно вернуться, если очень захотеть. Ну ладно, тогда другая версия. Следуя логике, можно предположить, что Климова с убийцей сразу прошли сюда. Здесь преступник избавился от девушки и побежал вниз, прихватив с собой ее домашнюю туфлю. Туфельку потерпевшая, судя по всему, потеряла, когда падала, зацепившись задником обуви за подоконник. Этажом ниже убийца туфельку бросил или обронил. Возможно, когда в окно выглянул. Вот и все. А вот за каким хреном он с туфлей убитой шлялся по лестнице, сами думайте. Мне ничего разумного в голову не приходит.
        - Может быть, преступник пытался таким образом ввести следствие в заблуждение? - предположила Елена Петровна. - Окно открыл на другом этаже и туфлю оставил, чтобы мы с местом совершения преступления ошиблись?
        - Вполне может быть, - пожал плечами криминалист.
        - А зачем ему это понадобилось? Чтобы судмедэксперт выдал неверный результат экспертизы, опираясь на неверные данные высоты падения? Откуда Каверин знает такие тонкости работы судебного медика?
        - От верблюда. Третья жертва. Поди, не дурак, навел справки. Сейчас в Интернете можно любую инфу за три минуты получить. По работе судебных медиков и экспертизам в том числе. Даже форумы есть специализированные, где эксперты дают консультации.
        - Смотри, что получается. Он делает все возможное, чтобы запутать следствие, но совершает одновременно с этим такой легкомысленный поступок - выглядывает в окно.
        - Выглянул, чтобы удостовериться в смерти Климовой.
        - А так будто непонятно, без выглядывания. Почти девятый этаж!
        - Представьте себе, всякое бывает. Я вот маленький был и до сих пор помню. Сам лично видел, как мужик вывалился из окна восьмого этажа. Шторы поправлял и соскользнул. Упал на асфальт, поднялся, попросил закурить у ребят, которые рядом стояли. Те в полнейшем офигении протянули ему сигарету. Он сделал затяжку, и все, помер. - Вова закурил сигарету.
        - Это лишний раз подтверждает, что курить вредно для здоровья. Брось бяку! - назидательно сказала Зотова, а сама подумала, что Вовка прав. Ольга Колесникова тоже упала с большой высоты на камни, но осталась жива. Правда, похоже, так сильно шарахнулась головой, что теперь мечтает стать властительницей душ и судеб. Впрочем, небезуспешно. Три души и судьбы она уже загубила с помощью бывшего любовника.
        - Жить вообще вредно, - хохотнул Рыжов. - Фиксируйте дальше. Похоже, у нас хорошая новость. На глянцевом каблуке туфельки два свежих четких отпечатка. Если повезет, и пальчики окажутся не хозяйские, то у нас будет еще одна улика против Каверина. Тогда и спросим, за каким лядом он туфлю бывшей любовницы с собой прихватил. Фетишист хренов.
        - Вов, ты подоконник обрабатывал? - спросила Зотова, заметив россыпь темных точек на потрескавшейся глянцевой поверхности и на полу.
        - Нет, не обрабатывал, - удивился Рыжов. - Здесь без мазы. Сами видите, трещины кругом и краска отколупалась в некоторых местах.
        - Вижу, поэтому спрашиваю. Ты здесь что, магнитный порошок просыпал? - Елена Петровна ткнула пальцем в свою находку.
        Владимир с озадаченным видом мазнул ватной палочкой по порошку и приблизил ее к глазам.
        - Это не магнитный порошок. Похоже, зола, - доложил он. - Вероятно, из мешочка Климовой. Только я что-то не въеду в механизм образования.
        - Преступник мог хитростью заставить девушку посмотреть в окно, потерпевшая склонилась над подоконником, и, если мешочек был неплотно завязан, зола высыпалась. Потом до Климовой дошло, что ее сейчас убивать станут, девчонка испугалась, повернулась и попыталась отойти от окна. Но убийца не дал - пихнул ее в грудь. Господи, ну почему она меня не послушала? Почему пошла с Кавериным? Я же предупреждала!
        - Сие мы не узнаем никогда, - вздохнул Рыжов.
        - Это мы еще посмотрим. Я Климовой диктофон положила в карман. Ясно, что он расколошматился, но - вдруг чип сохранился?
        - Наверняка сохранился. Что же вы сразу не сказали? При таком раскладе вам вообще волноваться не о чем. Восстановим запись, и все дела.
        - Вот, говорю. Надеюсь, Плешнер уже явился, не запылился, как раз разберемся с этим вопросом. Не хотела трогать тело до приезда экспертов, они бы мне потом мозг выгрызли. Ладно, оформляем вещество на экспертизу и закругляемся здесь. Темнеет, а нам еще труп описывать. Боюсь, до ночи не управимся.
        Плешнер в самом деле явился и не запылился. Даже напротив, блистал во всей своей красе.
        - Леночка Петровна! - ошарашенно воскликнул он, столкнувшись с Зотовой у парадного.
        - Григорий Варламович? - оторопела Зотова, разглядывая судмедика.
        Рыжов не обманул, Плешнера было не узнать. Шевелюру привел в порядок, приоделся и превратился из чудика прямо-таки в корнета Оболенского. Эполетов только не хватало - Елена Петровна хихикнула, представив судмедика в гусарском мундире.
        - Что это с вами стряслось? - иронично спросила она. - Как понимать волшебное преображение?
        - Ээээ... Да так... Сестру сегодня еду в аэропорт провожать, - вякнул Григорий Варламович, бегая глазками. - А вы? - Плешнер изобразил жестом преображение.
        - Внедрялась в салон магических услуг под чужой личиной. Как известная в узких кругах писательница детективного жанра, - объяснила Елена Петровна и одарила Плешнера кокетливой улыбкой.
        - У вас получилось... эээээ... изобразить чужую личину, - откашлялся тот.
        Комплимент был сомнительный, но сердце как-то приятно затревожилось в груди. Кажется, она недооценивала Григория. Очень даже можно влюбиться в такого гусара, если захотеть. Плешнер стал чем-то походить на русского поэта и декабриста Давыдова. Не настоящего, а того, которого играл великолепный Андрей Ростоцкий в фильме "Эскадрон гусар летучих". Подумаешь, невысокий. Рост у мужика не главное. Главное, чтобы... душа была широкая.
        - Пошли тогда внедряться в работу, - улыбнулась она. Но через мгновение улыбаться и радоваться ей расхотелось. Чувство вины перед Лизой Климовой вытеснило все светлое в душе.
        Глава 11
        БАБКИ ИЗ "ПРОЖЕКТОРА ПЕРЕСТРОЙКА"
        Вечер мазал отблесками фонарей подмерзшие лужи, изо рта шел легкий пар. Горло болело так, словно Елена Петровна Зотова выпила уксус, нога тоже болела, не наступить, приходилось поджимать, стояла на одной, как цапля. В довершение всего - знобило. Зотова плотнее запахнула кардиган и намотала шарф на нос. Похоже, она простудилась. Ну зачем днем мороженое лопала на улице? Вот и мучайся теперь, ругала себя Елена Петровна. Расстраивало еще одно неприятное событие: диктофона в кармане Климовой не оказалось.
        - Вова, у тебя жвачки или конфетки случайно нет? - спросила она, сунув папку с протоколами под мышку.
        Рыжов кивнул в сторону своей кожанки, которую небрежно кинул на капот служебной машины. От вида раздетого до рубашки криминалиста стало еще холоднее. Зотова поежилась. Плащ судмедика тоже висел на дереве неподалеку. Только она в пальто мерзнет. Однозначно простудилась.
        - Володя, зафиксируй мешочек на груди и отправь содержимое на анализ, - дала она указание криминалисту. - И еще раз проверь. Точно диктофона в кармане халата нет?
        - Уже триста раз посмотрел! Григорий Варламович тоже. Нет диктофона. Вероятно, выскользнул из кармана, когда тело падало. Карман большой, шелк скользкий. Что в мешочке, без анализа могу сказать: зола. - Рыжов щелкал фотоаппаратом.
        - Вечерело... А Золушки все падали и падали... - схохмил Трофимов, появившись рядом с трупом, как призрак из ночи. - Странно, что силикон не расплескался в радиусе километра от ее падения.
        - Скабрезные шуточки при себе придержи! - рявкнула Зотова.
        Профессия, несомненно, откладывает свой отпечаток на восприятие мира, циников среди сотрудников правоохранительных органов - как мышей на овощной базе, но она терпеть не могла, когда на месте преступления острили на тему. Смерть не терпит фамильярного к себе отношения, а мертвые меньше всего заслуживают оскорблений.
        - Извините, - буркнул Трофимов.
        - Есть новости? - смягчилась Елена Петровна.
        - Каверин молчит, собака. Адвоката высиживает. - Опер пожал плечами и добавил: - Если будут новости, ребята сразу позвонят. Квартиры обошли. Несколько человек слышали вскрик, удар тела о землю и женский вопль, но ничего не видели. Мы все вокруг облазили - диктофона нет.
        - Раз при обыске Каверина не обнаружили, значит, он где-то здесь. Не мог же диктофон сквозь землю провалиться. В подъезде и мусорном отсеке смотрели? Каверин мог выкинуть его, когда скрывался с места преступления.
        - А почему вы думаете, от меня воняет, как от бомжа? - обиделся Трофимов. - Смотрели. За домом тоже все обыскали.
        - Мне что, делать больше нечего, как тебя нюхать? - пошутила Зотова. - Ладно, завтра повторный осмотр места происшествия проведем. Займись свидетельницей, которой на голову труп упал. Успокой ее наконец! Со временем надо четко определиться и с этажами.
        Следователь дала указание и покосилась на высокую блондинку в белоснежной норковой шубке, изображавшую глубокий траур возле одной из патрульных машин. Вокруг бедняжки кучковались сотрудники местной полиции и оказывали дамочке активную психологическую поддержку. Той это, несомненно, нравилось, и выходить из скорбного образа она в ближайшее время явно не планировала.
        Веня, состроив недовольную физиономию, отправился выполнять поручение. Блондинок Трофимов слегка не любил.
        Зотова обыскала куртку Рыжова, выудила из кармана мятную конфетку, сунула за щеку и через минуту выплюнула - леденец обжег горло едким ментолом. Ну почему, почему мужики обожают такую гадость? Нет чтобы медовым леденцом с лимоном ее угостить.
        - Елена Петровна, идите сюда! - позвал Рыжов. В руке он держал мешочек, который снял с тела потерпевшей. - Обратите внимание, шнурок завязан на крепкий узел, сам мешочек без повреждений, материал плотный. Совершенно очевидно, что на подоконник из этого мешочка зола высыпаться никак не могла. Однако на одежде потерпевшей частички золы тоже присутствуют.
        - Начинается... - язвительно обронила Елена Петровна. - Выходит, убийца Климову перед смертью золой посыпал? Он псих ненормальный?
        И тут со своими замечаниями влез Плешнер:
        - На левой руке потерпевшей имеется борозда, которая тянется через всю ладонь. Предполагаю, это след от шнура. Очевидно, потерпевшая перед падением, пытаясь удержать равновесие, схватилась рукой за какую-то веревку.
        - За шнурок, который был на шее у убийцы, - дополнил Рыжов. - Потянула, шнурок порвался, мешочек развязался, зола рассыпалась. Мешочек убивец прихватил с собой, золу стирать с подоконника времени не было. Может, поэтому он туфлю на другой этаж подбросил? Улики пытался скрыть.
        - Очень хорошо! - обрадовалась Зотова. - Значит, на шее у преступника тоже может остаться след от шнурка. Климова худышка, но при ее росте весит не меньше семидесяти килограммов.
        - На одежде и ботинках тоже могут остаться следы золы, - дополнил криминалист.
        - Молодцы, ребята! Уже кое-что.
        Плешнер завершил осмотр и стянул перчатки.
        - Можно тело увозить. Предварительно, смерть наступила в результате падения с большой высоты и перелома свода черепа.
        - Предварительно мы это и без тебя видим, - съязвила Зотова.
        - А что ты от меня хочешь услышать? - с одесским акцентом спросил эксперт. - Девчонка вся переломанная. Прежде чем выводы делать, надо тщательное морфологическое исследование переломов сделать, исследовать разрывы и повреждения внутренних органов, сопоставить их с...
        - Будьте проще, Григорий Варламович и люди к вам потянутся, - перебила Зотова. - Ты мне можешь выдать хотя бы словесное предварительное заключение, что Климова не сама полет осуществила?
        - Понимаете, в чем дело... - завел свою песню Плешнер, снова перейдя на "вы". Зотова напряглась, почуяв неладное. - Кроме борозды на ладони потерпевшей, явных следов насильственных действий на теле не обнаружено. Судя по высоте падения, приблизительной массе тела и траектории полета, можно предположить, что потерпевшая совершила его с ускорением. Однако это может свидетельствовать о том, что потерпевшая сама оттолкнулась от пола. Причем вероятность второго такая же, как если бы ее вытолкнули в окно. Точную информацию по происшествию смогу дать после вскрытия. Надо все показатели просчитать. В течение недели постараюсь...
        Зотова подошла к судмедику вплотную.
        - Григорий, ты издеваешься? Лизу Климову из окна выкинули. Вовка подробно описал, как все происходило. Тут уж никак не самоубийство и не несчастный случай. Какая неделя? Ты что, не понимаешь, что уже завтра, а может быть, даже сегодня Каверин-старший найдет классного адвоката, который вытащит его сынулю под залог, а потом поминай красавчика как звали.
        - Работайте со свидетелями и подозреваемым, - уперся Плешнер.
        - Спасибо за совет, - буркнула Зотова. - Но свидетельница не видела момента совершения преступления! А у меня нет экспертного заключения, что падение с высоты произошло в результате насильственных действий. Вовкины выводы тоже не доказывают причастность Каверина к преступлению. У меня ничего нет! Что мне предъявлять убийце?
        - Ничем помочь не могу, - развел руками судмедик. - Я не могу без тщательного анализа данных делать выводы. И потом, доказывать событие преступления работа не судмедика, а прямая обязанность следователя.
        - Спасибо, напомнил. А то я не в курсе своих обязанностей. Напомню тебе твои: судмедэксперт обязан содействовать следователю во всем. Я в вас разочарована, Григорий Варламович, - заявила Зотова, тоже вдруг переходя на "вы".
        Плешнер от подобного высказывания покраснел и, кажется, стал ниже ростом. Елена Петровна отошла от судмедика, чтобы успокоиться. От злости ее трясло, как эпилептика. Принципиальный, блин... Впрочем, она сама такая. Что ей стоило написать в деле, что лично видела, как Каверин выбросил Елизавету Климову из окна? Не смогла преодолеть себя, законница хренова. А зря! Пусть бы дело передали другому следователю, здесь она выступила бы свидетелем, и Каверина посадила.
        - Лена, я сделаю все, что в моих силах, - виновато сказал Плешнер, впервые назвав ее просто по имени. - Только не надо меня просить сделать то, чего я сделать не в состоянии. Ты же все сама прекрасно знаешь.
        - Извини, Гриша, погорячилась, - кисло улыбнулась Зотова. - Понимаешь, Лиза Климова погибла по моей вине, вот душа и болит. Очень хочется хоть как-то искупить свой грех - засадить мерзавца за решетку.
        - Глупости говоришь. Вина целиком и полностью на мне. Это я промолчал, когда надо было вопить в голос. Поэтому я и хочу сделать все так, чтобы уж теперь Каверин не ушел от ответа. Вот, возьми... - Плешнер протянул кулек, и у Зотовой защекотало в носу от аппетитного запаха. - Розочка для тебя передала. Блинчики с мясом, яблоками и корицей.
        - С чего вдруг твоя сестра вздумала меня кормить? - рассмеялась Зотова.
        - Кстати, она ведь тебя приглашала в выходные на домашние пельмени, помнишь? Однако обстоятельства сложились иначе. Завтра с утра Розочка покидает Москву и очень извиняется, что не сможет тебя у нас принять.
        - Твоя сестра - чудо. Спасибо! - улыбнулась Зотова.
        Блины хотелось слопать немедленно, но пришлось повременить. Елена Петровна затолкала кулек в сумку, одобряюще похлопала Плешнера по плечу и похромала к свидетельнице, потому как Трофимов внезапно сам выпал из рабочего состояния, попав под обаяние златокудрой нимфы. А говорил, что блондинок не любит. Врун! По глазам видно, что плывет в ее сети и даже не пытается сопротивляться. Видно, их с Эльзой отношения действительно пошли под откос. Жаль, что семейный быт разрушил их седьмое небо[2].
        - Пойдемте в машину, поговорим. Озябли, наверное? - сердобольно сказала Елена Петровна, отодвинув бедром Трофимова.
        - Скажете тоже! Как можно замерзнуть в норковой шубке? - приподняла бровку свидетельница. Затем щедро улыбнулась всем мужчинам разом и устремилась за Зотовой в припаркованный недалеко от подъезда микроавтобус, всхлипывая и вздыхая.
        - Она кто была? - трагично спросила блондинка, накрутив локон на палец.
        - Модель, - вздохнула Зотова, переписывая данные свидетельницы в протокол.
        Блондинку звали Вера Илларионова. Москвичка, двадцать два года.
        - Ужасно... - вздохнула Илларионова. - Ужасно, как я теперь мех от крови этой модели очищу? Серж - это мой спонсор - мне шубку на Восьмое марта подарил. Даже поносить толком не успела! - рассерженно блеснула голубыми глазами девица. - Что теперь делать? Как Сержу объяснить, что я его подарок испортила? Он мне больше ничего не купит. Машину я разгрохала, теперь вот шубка...
        - Так и объясните, как есть, - сухо сказала Елена Петровна.
        Вспомнился рассказ Климовой про то, как необходим моделям спонсор. Выходит, не только моделям, всем профурсеткам спонсор нужен. Новое поколение девиц поражало Золотову неприкрытым цинизмом. Раньше дамы тоже пленялись на благополучие мужчин, но хотя бы стеснялись вслух об этом говорить. Сейчас же не то что не стесняются, а даже гордятся, что спят с мужиками за деньги. Куда катится мир? Теперь ясно, почему белобрысая так переживала - шубку ей жалко стало. Молодая женщина погибла у нее на глазах, а эта кукла крашеная о своей шубке меховой печется. Скотство какое!
        - Как же, объяснишь ему. Серж скажет, что я сама виновата, потому что шляюсь не там где надо.
        - А вы у него в ответ спросите, почему он на вас, столь исключительной красавице, так неприлично сэкономил.
        - В каком смысле? - округлила глаза Верочка.
        - Почему купил шубку весной? Поди, ждал распродажи? - не удержалась Зотова. Хотелось треснуть по безмозглой башке свидетельницы папкой с протоколами.
        - Слушайте, а ведь правда, весной-то меха дешевле. А я все думаю, почему Серж все обещает, но не покупает... Вот, значит, как, сэкономить на мне решил! - Слезы у Илларионовой просохли, глаза заполыхали праведным гневом. - Прикиньте, какой жлоб расчетливый. А я-то радовалась, шоу ему устроила развлекательное. Сегодня же шубейку, купленную на распродаже, в морду ему кину. Пусть на жене своей, мымре старой, экономит!
        - Вера Петровна, еще раз, пожалуйста, расскажите, как все произошло, - сменила тему Зотова, удовлетворенная маленькой местью. Илларионова наконец перестала переживать по поводу испорченной шубейки и настроилась на разговор. - Вы ведь в другом районе зарегистрированы. Как здесь оказались?
        - С го-шуа возвращалась.
        - Откуда? - не поняла Зотова.
        - Ну, с го-шуа, - капризно повторила Илларионова, словно Елена Петровна спросила абсолютную глупость. Немного подумав, Вера решила проявить снисходительность. - Вы правда, что ль, не в курсе? Ну да, откуда вам знать... Го-шуа - это точечный китайский массаж. Очень модный. Тут недалеко один китаец принимает, спец высшей категории, с лицом чудеса творит. Чувствую себя помолодевшей на десять лет. Рекомендую. Берет, правда, дорого, и ездить далеко, но оно того стоит.
        - Как-нибудь непременно воспользуюсь, - кивнула Зотова и усмехнулась про себя.
        Если Вере Илларионовой по паспорту двадцать два года, выходит, она помолодела до двенадцати годков. Мозги вовсе лет на девять тянут, чего никакой модный массаж не исправит. Лучше бы книжку почитала какую-нибудь, все больше пользы. Хотя чтение умных книг явно гражданке не по силам. "Космополитен" ее настольная книга.
        - Так вот, тачку я свою разгрохала, а таксисты в эту сторону огромные бабки заламывают. Вот и поехала на метро, как лохушка. Маршрутки не было долго, а китаец не любит, когда опаздывают. Пришлось тащиться пешком. Возвращаюсь от китайца - опять маршрутки нет. Заколебалась ждать, решила снова пешком пойти и поперлась через этот двор, чтобы путь срезать. Иду, никого не трогаю, как вдруг... - Илларионова сделала эффектную паузу, - у меня айфончик в сумке запиликал. Я за ним полезла. Ну и тормознула, само собой, не на ходу же трепаться. Достаю я свой навороченный эпл, коннектчусь с одной френдессой. Мы с ней кофе выпить планировали вечерком и развитуализироваться. И тут слышу вскрик. - Верочка сделала круглые глаза и хлопнула кукольными ресницами. - Потом странный звук, словно птица крыльями хлопает. А затем - хрясь! Прямо под ноги мне баба падает. Я ка-ак заору! Чуть брекеты не потеряла. Потом голову подняла, вижу - морда в окне торчит. И сразу исчезла. Из других окон тоже морды повысовывались, начали все орать, руками махать, полицию звать. Деревня! - с интонацией героини Людмилы Гурченко произнесла
Илларионова. - На их вопли зеваки сбежались со всего района. Из подъезда жильцы посыпались. Как же, такое шоу. Во люди, блин! Мало им сериалов про ментов.
        - Подробно опишите, кто появился из подъезда, сколько человек, как выглядели, пол, возраст, в какой последовательности выходили, - попросила Зотова, задумчиво глядя в рот Илларионовой и не видя никаких брекетов на зубах блондинки.
        Вера заметила интерес следователя и широко улыбнулась:
        - Новое поколение, прозрачные брекеты. Стоят уйму денег. Круто, да?
        - На мой взгляд, вам никакие бекеты не помогут. В смысле, у вас зубы идеальные, - сказала Елена Петровна и спешно перевела тему. - Давайте к моему вопросу вернемся. Сколько человек вышло из подъезда?
        - А я помню, думаете? - разочарованно вздохнула Илларионова. Ей, напротив, животрепещущую тему брекетов хотелось продолжить, а не обсуждать жильцов дома, где произошло убийство. - Мне не до того было, чтобы всех запоминать, - отмахнулась блондинка. Но все же сосредоточенно наморщила лоб. - Кажется, сначала вышли две карикатурные бабки.
        - Что вы имеете в виду? - улыбнулась Зотова.
        - Ну, такие, которые все на лавочках у подъездов постоянно сидят. Их еще "прожекторами перестройки" называют. Одна - толстая и низкая, другая - худая и высокая. Типа дуэта Урганта с Цекало. Глядя на них, уже ржать хочется.
        - Кто еще?
        - Потом усатый мужик с йорком. Клевый песик, а мужик так себе, средней паршивости. За ним алкаш в спецовке, лифтер из местного домоуправления.
        - Откуда знаете?
        - Слышала краем уха, как одна из бабок, толстуха, с ним ругалась, отчитывала, что лифт долго не шел чинить. Лифтер тут долго терся, дышал на всех алкогольными парами. Потом отправился в соседний дом кого-то из лифта вынимать.
        - Все? Больше никто не выходил из подъезда?
        - Девушка вырулила в очках и беретке. За ней истеричная тетка. Та прямо аж тряслась от любопытства. Все ломанулись на тело пялиться, только девушка мимо просквозила, как энерджайзер. Кажется, ей стало плохо. Бабки и истеричка завыли, как на поминках. Потом высокая бабка полезла у трупа пульс проверять. Как будто не видно, что законнектило девку с асфальтом навечно. Я ей говорю: не трогайте тело! Она все равно лезет. На шее пощупала, потом на руке, заняться ей больше нечем. Явно "ку-ку" на всю башку, из серии городских сумасшедших. Одета как оборванка, и котами воняло от нее за версту. Тело пощупала, песню запела себе под нос поминальную и ушла голубей кормить со спокойной совестью.
        - Больше тело никто не трогал?
        - Вроде нет. Хотя... Вру! Истеричка тоже лапала. Нагнулась и халатик на трупе поправила. В общем-то, осуждать ее за это нельзя. Мертвая лежала так некрасиво и была... - Илларионова наклонилась к Зотовой и доверительно шепнула следователю на ухо, что Климова была без белья. - Я сама хотела халат поправить, когда один придурок из зевак, молодой парень в лоховских шлепках, начал снимать погибшую на телефон.
        - Фотографировал? - уточнила Зотова.
        - Нет, на видео снимал. Со всех сторон. А мне тело страшно было трогать, поэтому я этому гоблину конкретно по фейсу сумкой зафигачила и пообещала, что если он телефон не уберет, то вовсе прибью. Короче, мало ему не показалось. - Верочка с гордостью продемонстрировала свою крохотную сумочку, в которой что-то мелодично позвякивало, и объяснила, предугадав вопрос Зотовой: - Китайские металлические шарики. Тяжелые, собаки, особенно если по лбу ими дать. Жаль, что сразу не заметила папарацци. Потом полиция приехала, он сразу свинтил. Испугался, что настучу на него. В Интернет, наверное, выложит, гаденыш. И будет купаться в лучах славы, - задумчиво добавила Илларионова.
        Елена Петровна смягчилась и взглянула на блондинку иначе. Находчивая девица. Деморализовала папарацци китайскими шариками и переживает, что нелицеприятное видео модели попадет в Интернет. Значит, не все потеряно. Вроде и не глупая, жильцов дома описала нетривиально, образно и с юмором.
        - Мы постараемся не допустить подобного, - успокоила Зотова. - Опишите мне подробно парня, который снимал.
        - Совершеннейший лох, - сообщила Вера и назвала приметы самодеятельного папарацци. Постарайтесь уж его разыскать. Модельке-то все равно, она мертвая, а я живая. Когда он свой ролик вывесит, там буду и я в своей белой шубе. Оно мне надо?
        - Это вы полицию вызвали? - рявкнула Зотова, снова потеряв веру в человечество. Илларионова вздрогнула от неожиданности и вылупилась.
        - Говорю же, мне не до того было. Кто-то из жильцов, наверное.
        - Почему вы не вызвали? - сухо спросила Елена Петровна.
        - Переклинило меня. Я только моргать и орать была в состоянии. Ребята начали меня утешать, а я все никак не могла успокоиться. Это все так ужасно! До меня потом только дошло, что модель убить меня могла. Если бы не звонок френдессы, я бы не тормознула и тело на меня упало. - Илларионова скуксилась было, собираясь еще немного всплакнуть, но передумала. - Потом Брэд Питт с тем парнем, который в окне торчал, явились. Парень такой бледный весь был, словно его из гроба вынули. Но красивый. Парня запихнули в машину, а нас начали опрашивать. Ну я и брякнула, что видела его в окне. Знала бы, что меня потом пытать будут, как партизана... - Илларионова умолкла, покосилась на Елену Петровну и решила опасную тему сменить: - Вы что, думаете, он модель из окна выкинул? Вроде не похож на преступника. Я в людях прекрасно разбираюсь, мне даже говорят, что у меня ясное видение. Он стопудово не преступник, а вампир. Я тут недавно фильм один смотрела...
        - Следствие покажет, кто он, - буркнула Зотова.
        Следователь изо всех сил боролась с желанием сотворить со свидетельницей какое-нибудь противоправное действие. Руки так и чесались. В людях она разбирается... Еще одна оракулша на ее голову! Разобралась бы сначала со своим козлом жлобливым Сержем, который спит с ней, но возвращается к жене. Заявлению девицы по поводу Брэда Питта Елена Петровна нисколько не удивилась. Венечку Трофимова постоянно так называли, опер был действительно поразительно похож на голливудского актера.
        - Сколько времени прошло между тем, как упало тело и вы посмотрели на окна? - спросила Елена Петровна.
        - Я же говорю: сразу посмотрела.
        - Насколько сразу?
        - Думаю, не больше минуты прошло.
        - Вы уверены, что видели именно этого парня в окне лестничного пролета между седьмым и восьмым этажами? - задала следующие вопросы Зотова и сунула свидетельнице под нос портрет Каверина.
        - Парня видела именно этого, а окна не считала, - ответила Верочка с таким видом, словно она вовсе не умеет считать. - Я вашему Брэду Питту четко сказала - окно с птичкой. Он сам считал.
        Зотова тяжело вздохнула. Только птичек ей не хватало для полного счастья. Как теперь какую-то птичку оформить в протоколе?
        - Что за птичка там была? Голубь?
        - Да нет, не голубь, скорее цапля, - заявила блондинка.
        Елена Петровна молча скрипнула зубами.
        - Милая, какая цапля? Митино, конечно, отдаленный район Москвы, но не болото.
        - Вы уж меня прямо за дуру какую-то принимаете. Ваш Брэд Питт сразу понял, о чем я говорю, - обиженно надула губки Илларионова. - Ботанику я в школе проходила и прекрасно знаю, где живут цапли. Под тем окном клякса от краски, похожая на цаплю. Могу я идти уже? Поздно. Сержик обещал заехать.
        - Протокол прочитайте и подпишите, - протянула ей листы Зотова.
        Илларионова чиркнула свою подпись и собралась улизнуть, но Елена Петровна ее остановила: - Боюсь, со спонсором вам сегодня встретиться не светит. У вас есть место, куда можно уехать на время?
        - В каком смысле?
        - Вам надо временно пожить у кого-нибудь из знакомых или дальних родственников. Желательно, чтобы никто не знал о вашем местонахождении.
        - Как это не знал? Вы что, с ума сошли? Почему я должна куда-то уезжать?
        - Парень, которого вы в окне видели, - сын депутата Каверина.
        - Ни хрена себе... А я-то все думала, почему мне морда его знакома. Слушайте, а телка, которая из окна выпала, случайно не Лиза Климова?
        - Случайно она.
        - Блин, что же вы сразу не сказали! - воскликнула Вера. - Я про них читала в глянце. А теперь что? Лиза Климова вывалилась из окна, а я - важный свидетель? Круто! - обрадовалась блондинка. Но через минуту в ее глазах появился страх. Дошло наконец до девушки, насколько круто она попала. - Я отказываюсь от всего! Мне не надо никаких проблем. Ничего не видела и не знаю. Дайте сюда протокол, - Илларионова уцепилась за папку с протоколами и потянула ее на себя.
        - Вера, успокойтесь, - резко сказала Зотова, выдернув папку из цепких рук. - Ваше право отказаться от своих показаний, но, поверьте, это вас не спасет. Напротив, усугубит положение. Теперь уже никакого значения не имеет, дадите вы показания или нет. Вы действительно важный свидетель. Так что лучше уезжайте из города. И в ваших же интересах, чтобы преступление было раскрыто. Вполне возможно, что мои опасения беспочвенны, но программа защиты свидетелей у нас, к сожалению, не работает, и надо на всякий случай подстраховаться.
        - Я к подруге детства в Клин поеду, - решительно сказала Верочка.
        - Вот и хорошо. Наши сотрудники вас туда сейчас отвезут. Когда опасность минует или вы нам понадобитесь для уточнения показаний, мы вас известим. Только оставьте координаты подруги.
        - А вещи?
        - Никаких вещей. Дома вам появляться нельзя, - сказала Зотова. - Позвоните подруге с моего телефона, а свой выключите и не включайте, чтобы вас не отследили.
        - Это невозможно! Я не могу без своего айфончика, это подарок Сержика. Я должна всегда находиться с ним на связи. Он у меня ревнивый как сволочь.
        - Когда вас скинут с девятого этажа и ваши мозги размажутся по асфальту, вам уже будет не до телефонов и любовников. А представьте на минутку, во что превратится ваша белоснежная шубка?
        Илларионова часто задышала и стала похожа на несчастного тушканчика. Зотова смягчилась:
        - Если хотите, оставьте координаты вашего Сержика, я вашему другу все объясню.
        - Спасибо! Еще родителям, пожалуйста, сообщите. И бабушке. Они с ума сойдут, если я пропаду. Только сильно не пугайте их, они у меня тревожные. Вдруг бабушке плохо станет?
        - Позвоните родителям сами и скажите, что едете куда-нибудь отдыхать.
        - Точно! Скажу, что еду с Сержиком в Париж, - выдала Верочка, и глаза ее загорелись так, словно она действительно сидела на чемоданах в аэропорту Шереметьево с любимым в обнимку. Девушка бесцеремонно вырвала у Елены Петровны телефон и принялась с азартом тыкать в кнопки.
        Через полчаса свидетельницу наконец-то увезли в Клин, и Зотова вздохнула с облегчением. Она думала, Лиза Климова тупица (прости господи, плохо о мертвых не говорят), но нет, модель - Эйнштейн против Веры Петровны Илларионовой. Лиза Климова - Мать Тереза и образец целомудрия по сравнению с этой эгоистичной особью. О родителях Верочка волновалась? За бабушку переживала? Как же! Наверняка беспокоится, что родители, если рассердятся, могут материальных благ лишить. А бабуля, видно, еще не успела составить завещание. Помрет от волнения из-за исчезновения любимой внучки, и Верочка получит кукиш...
        Голова с голодухи совсем не соображала, и к допросу Каверина Зотова была не готова, поэтому решила перенести его на завтра. Пусть депутатский сынок ночку с отбросами в камере проведет, глядишь, станет более сговорчивым. За размышлениями Елена Петровна не заметила, как умяла все блинчики в количестве семи штук, и ее смертельно потянуло в сон. Шевелиться и думать стало совсем лениво.
        В машину заглянул Трофимов:
        - Отличные новости, Леночка Петровна! Только что звонил Рыжов. Пальчики на туфельке Климовой полностью совпали с отпечатками Каверина.
        - Жаль, что он ее не туфлей убил, - зевнула Зотова. Спать хотелось немилосердно. - Ладно, хоть что-то. Завтра с утра начинаем капитальную раскрутку. При такой явной улике хрен парень теперь под залог выйдет. Я вот что подумала, Вень: диктофон, вполне вероятно, кто-то из зевак прихватил.
        - В таком случае дело труба.
        - Погоди выводы делать. Илларионова мне сообщила, что один парень из зрителей снимал на телефон все происходящее. Илларионова возмутилась и дала ему по лбу сумкой, набитой китайскими шариками. Парень обиделся и ушел залечивать боевые раны. В протоколах опроса очевидцев его имя не фигурирует, потому что свалил он до приезда полиции. Надо этого папарацци разыскать. У него на телефоне может храниться ценная информация, которая поможет нам вычислить воришку диктофона. По показаниям Илларионовой, тело дважды трогали. Городская сумасшедшая из этого подъезда пульс проверяла, а другая жиличка дома поправила на модели халатик. Вполне вероятно, кто-то из них мог диктофон взять. Во-вторых, Илларионова говорит, что парень снимал тело, не заботясь об эстетичности. Хорошо бы запись конфисковать, пока его кино в Интернете не появилось.
        - Вряд ли он в травмопункт обращался, - скептически заметил Трофимов. - А фильму свою наверняка уже слил в сеть.
        - Необязательно. Если папарацци знает, кто такая убитая, есть вероятность, что повременил. Будет сейчас выторговывать денег у журналистов за жареный материал. Травмопункты нам без надобности. Не думаю, что Илларионова шарахнула парня до сотрясения мозга. Важная деталь: парень был в шлепках. Значит, живет поблизости. Но не в подъезде Климовой. Приметы: на вид ему лет двадцать - двадцать пять, рост средний, цвет волос темно-рыжий, нос картошкой, на лбу, возможно, след от удара. Был одет в кожаную куртку шоколадного цвета поверх синего спортивного костюма с красными лампасами. - Елена Петровна посмотрела на часы, время перевалило за полночь. - Сегодня уже поздно. Какой-нибудь законник обязательно жалобу накатает, разбирайся потом. Завтра с утра пораньше опроси жильцов соседних подъездов и найди этого оператора.
        - В таком случае я домой. Меня Илларионова буквально загипнотизировала своей тупостью. Хочу к Эльзе, вернуть мозгам пластичность. Блин, чуть не забыл! Я же вам фильм привез. Вот... - Трофимов протянул ей диск.
        - Эльзе привет, - улыбнулась Зотова.
        - Угу, передам. У нас сегодня годовщина свадьбы, - трагично вздохнул Трофимов и закрыл дверь микроавтобуса. Зотова посмотрела вслед оперативнику, хотела его окликнуть и поздравить, но Венечка уже скрылся за горизонтом со скоростью арабского скакуна.
        Елена Петровна повертела в руках диск.
        - "Крымские каникулы", - прочитала она и широко зевнула. - Что ж, будет чем заняться перед сном.
        Блинчики так благодатно легли в желудок, что дома она сразу завалилась в постель и включила диск. Лучше бы не включала! Смотреть на ночь глядя фильм, где в главных ролях актеры, убийство которых она сейчас расследует, - занятие малоприятное. Климова оказалась права, фильм вышел средней паршивости. На фоне ярких красок крымской природы, синего неба и лазурного моря вяло разворачивалось действие. Герои, словно Штирлицы, часто думали о своем. О чем конкретно, вероятно, следовало догадаться зрителю. Оператор брал лица актеров и актрис крупным планом, заглядывал в глаза, фиксировал напряженные движения рук, и все это длилось до бесконечности долго. Похоже, Гольянов воображал себя Феллини или Эйзенштейном.
        Более-менее активнее сюжет начал разворачиваться к середине картины. На центральное место вышла фигура Волошина. Лиза Климова, говорившая о неудачном подборе актеров, и на этот раз оказалась права. Глядя на Волошина, невозможно было поверить, что рыжеволосая красавица экстремалка - живая, яркая, с горящим взором - способна полюбить такого непривлекательного мужчину. Дело даже не во внешнем облике героя. Волошин, на вкус Елены Петровны, был не настолько ужасен, как обрисовала погибшая модель. Вполне нормальный парень, с харизматичной внешностью, не красавец, но и не урод. Однако играл Волошин настолько безмолвного и пассивного рохлю, что характер персонажа с первых мгновений вызывал стойкое неприятие. В герое напрочь отсутствовало чувство собственного достоинства. Даже в общении с младшей сестрой героини персонаж Волошина вел себя неприятно, сюсюкал с десятилетней девчонкой, как с младенцем. К тому же терпеливо сносил оскорбления в свой адрес и ровным счетом ничего не предпринимал, чтобы добиться любви "прекрасной дамы". С какой радости больная впоследствии выставила ультиматум сестре и начала
требовать, чтобы та связала свою жизнь со столь невнятным существом, Елена Петровна так и не поняла. Возможно, стараясь подавить тошноту от просмотра, Зотова пропустила что-то важное, заложенную режиссером между строк глобальную идею.
        Лиза Климова смотрелась на экране действительно великолепно, вот только таланта у нее не было. Полярной тоже досталась невнятная роль. Она играла несчастную подругу рокера, которую тот задвинул на задний план ради главной. На общем фоне лишь девочка, которой отвели роль тяжелобольной младшей сестры красавицы-экстремалки, выглядела ярким пятном. Взрослый взгляд вишневых глаз на худеньком детском личике, рассеянность, замкнутость, сменяемая внезапными припадками агрессии, эгоизм и трогательная привязанность смотрелись на экране очень достоверно. В финале картины Елена Петровна даже смахнула слезу.
        Затем следователь набрала в поисковике имя "Эмма Шалимова". Очень хотелось узнать о дальнейшей судьбе юной актрисы. Одна из ссылок вывела ее на страничку с фильмографией, где была обозначена первая и единственная лента, в которой сыграла девочка. Дальнейшая кинокарьера у Эммы Рафаэлевны Шалимовой не сложилась. Или пока не сложилась. Год рождения актрисы немного удивил. Оказалось, роль десятилетнего ребенка в картине играла двенадцатилетняя девочка. Сейчас Эмме Шалимовой должно быть восемнадцать. Что ж, у нее все еще впереди.
        Рафаэлевна... Надо же, как забавно, подумала Елена Петровна. Вот что имела в виду Климова, когда говорила про отчество юной дебютантки "Крымских каникул", называя его художественным. В голове мелькнула странная ассоциация: название салона "Рафаэль" и рассказ Кошкарец о прощальном подарке мужа. Вдруг в "Крымских каникулах" снялась дочка стилистки? Полярная могла составить протекцию дочери лучшей подруги, а девочка могла сменить фамилию после совершеннолетия или развода родителей. Но если так, то почему Анастасия, рассказывая о съемках проклятой картины "Крымские каникулы", не упомянула о том, что ее собственная дочь сыграла в фильме одну из главных ролей? Обычно матери при первом удобном случае рассказывают об успехах своих детей.
        Стоп! Может, она ищет кошку в комнате, где ее нет? Скорее всего, успокаивала себя Елена Петровна. Но в голове навязчиво крутился обрывок разговора Кассиопеи с Кавериным. О чем целительница просила бывшего любовника? Что хотела от девочки? Завтра надо обязательно уточнить у Кошкарец про дочку, чтобы от души отлегло. В любом случае опасности для Эммы сейчас нет. Целительница ограничена в возможностях, а ее главный помощник сидит в кутузке и ждет предварительного обвинительного заключения.
        Звонок мобильного выдернул следователя из приятной дремы.
        - Елена Петровна, доброго здоровьишка! - пробасил в трубку незнакомый голос с украинским акцентом. - Вы уж меня извиняйте за поздний звонок.
        - С кем имею честь? - напряженно спросила Зотова.
        - Да вы что, голубушка, не признали? Это ж я, дядька Петро. Как там наш боец Павлушка поживает? Соскучился я по племяшу, спасу нет. Хочется обнять крепко и расцеловать. Да что я заболтался совсем? От дел вас важных отвлекаю. Жена для вас, кровиночки наши, посылочку собрала. Все домашнее, с собственного огороду. Завтра с утречка буду проездом в Москве. Надеюсь встретиться и передать посылочку лично вам в руки. Только учтите, что со временем у меня туговато. Не успеем свидеться, посылочка отправится по адресу племяшки.
        - Сволочь! - рыкнула Зотова.
        Собеседник весело рассмеялся, и через мгновение зазвучал совсем другой голос, холодный и властный.
        - Голубушка, не надо так реагировать. Вы сама мать и должны понять убитого горем отца. Многого от вас не требуется. Одна незначительная любезность. Добавьте в дело чуточку нелепостей, которые помогут адвокатам хорошо сделать свою работу. Обещаю, внакладе не останетесь. Только глупостей не делайте. Падать будет очень больно.
        Зотова швырнула телефон в дальний угол комнаты и долго смотрела невидящим взглядом в окно. Теперь она не только понимала Плешнера, но и как бы влезла в его шкуру. Сердце заболело, словно его зажали в тисках. Да, ради спасения близких все что угодно сделаешь. Только как после жить с таким грузом? Как собственному ребенку, которому с пеленок внушалось, что закон - превыше всего, потом смотреть в глаза? К черту такой закон, который не в состоянии защитить невиновных, зато выгораживает убийц и насильников!
        Елена Петровна набросила халатик и спустя пять минут набрала номер отеля "Метрополь".
        - Вань, прости, что так поздно...
        - Сейчас приеду, - бодро откликнулся Варламов.
        Через час режиссер нахально протиснулся в квартиру и вручил ей букет бордовых роз.
        - Извини, сегодня я без гостинцев, торопился. Розы тоже не первой свежести. Купил для тебя еще днем, с намерением отловить тебя в городе и вручить. Выяснил, что ты в салон "Рафаэль" поехала, но, видно, мы разминулись. А потом ты сама меня отловила в отеле и жестко обломала. Что случилось, Лен? От тебя ушел муж?
        Варламов прошествовал на кухню и поздоровался с часами с кукушкой. Кукушки, правда, там давно не было, Елена Петровна, вернувшись однажды после тяжелого трудового дня, отвернула птичке голову.
        - Ты можешь мне помочь в одном деликатном деле? - спросила Зотова.
        - Ради тебя, Леночка, я ласточку в поле до смерти загоняю, - сказал Варламов без тени иронии, включил чайник и уселся на кухонный уголок. - Одно условие. Ты накормишь меня пельменями со сметаной. Страшно тоскую по тем временам, когда мы так просто сидели с тобой за этим столом и вели светские беседы.
        В кухню, мягко ступая, вошел Федор, мурча, потерся о брюки Варламова. Иван Аркадьевич почесал кота за ухом, тот зафырчал на всю комнату и плюхнулся на пол, пузом кверху, раскинув лапы в разные стороны. Предатель, вздохнула Елена Петровна, налила коту молока, наполнила водой кастрюльку и грохнула ее на огонь.
        - Зачем ты мне наврала, что замужем? - нахально спросил режиссер.
        - С чего ты взял? Я не имею такой привычки. Муж просто в отъезде.
        Зотова говорила лениво, отвернулась к плите, чтобы Иван Аркадьевич не увидел смущенное выражение ее лица. К тому же сама она совсем не желала видеть ехидную рожу Варламова.
        - Ласточку гонять не надо. Помоги мне Пашку с Полинкой спрятать, - продолжила главную тему Зотова. - У тебя их точно искать не будут.
        - Кто собирается их искать? - ненавязчиво поинтересовался режиссер.
        - Неважно. Прости, это служебная информация, я не имею права ее раскрывать. Можешь просто помочь, не задавая лишних вопросов? Если тебе сложно, то никаких проблем.
        - Мне несложно. Могу. Не волнуйся, все сделаю в лучшем виде.
        Гость поднялся, однако глаза его нехорошо блеснули. Зотова знала, что сие означает. Варламов включился в игру. Только этого ей не хватало!
        Господи, зачем она пригласила режиссера? Почему позвонила именно ему? Зачем попросила его о помощи? Помутнение рассудка какое-то нашло. Она действовала, поддавшись импульсу, а когда Варламов бодро сказал: "Сейчас буду", - сердце от радости подпрыгнуло. Какого хрена? Что же она натворила, идиотка... Порой поступки загнанного в угол человека совершенно непредсказуемы. Вот и сейчас, немного оправившись от шока, она с трудом понимала, почему сознание подкинуло ей именно этот спасительный круг.
        - А пельмени? - буркнула Елена Петровна.
        - В другой раз, душа моя. Время не терпит. Звонить Павлу не надо. Я сам ему все объясню. Адрес я помню. Неплохо было бы узнать имя шантажиста.
        - Какого шантажиста? Я же сказала, нет.
        - Прости, дорогая, но колесики уже запущены, процесс пошел. Хочешь ты того или нет, меня не волнует. Мою любимую женщину никто не смеет обижать.
        Варламов вышел из кухни, оставив Зотову в полнейшем смятении.
        "Мою любимую женщину..." - шепотом повторила Елена Петровна и услышала звонок в дверь.
        Иван Аркадьевич тормознул в прихожей. Зотова озадаченно посмотрела в глазок - на лестничной клетке топтался Плешнер с букетом сирени.
        - А вот и муж, - радостно доложила она и распахнула створку.
        - Здрасте, - сказал Варламов.
        - Здрасте, - сказал Плешнер.
        - Проходи, Гришенька. Умаялся, поди, с дороги. А я тебя только утром ждала, - пропела Зотова, взяла остолбеневшего Плешнера за галстук, втянула в квартиру и нежно поцеловала в губы. - Познакомься, это режиссер Варламов, мой старинный приятель.
        - Я...
        - А это мой супруг, доктор медицинских наук, профессор, декан кафедры судебной медицины, ученый, издавший десятки научных трудов, Григорий Варламович Плешнер, - похвалилась Зотова и погладила судмедика по голове.
        Смотреть на совершенно нелепое выражение лица режиссера было отчего-то очень приятно. Впрочем, у Плешнера выражение лица тоже не отличалось интеллектом. Он пучил глаза, словно ему в задницу засунули тыкву, и пытался что-то сказать, но не мог.
        - Не подумайте ничего плохого, - пролепетал Иван Аркадьевич. - Я просто на чаек заглянул по старой дружбе. Даже пельмени есть не стал, которые ваша жена сварила.
        - Моя жена? - растерянно спросил Григорий.
        Зотова ощутимо пихнула судмедика в спину, тот пробежал пару шагов и со счастливой улыбкой протянул ладонь Варламову для рукопожатия. Иван Аркадьевич состроил недовольную рожу, но руку пожал.
        - Совершенно с вами солидарен, - слегка ожил судмедэксперт. - Леночка у меня глубоко порядочная и сердечная женщина. Всех в дом зовет. Даже когда ночь на дворе. И пельмени варит тоже всем. Вот такая она добрая. Что же мы в дверях? Может, все-таки пельмешек?
        - Действительно, добрая, раз всех подряд пельменями угощает, - буркнул Варламов и, отодвинув Плешнера с дороги, вылетел из квартиры в ночь. - Я позвоню! - крикнул он откуда-то с нижнего этажа, и звук его голоса разнесся по подъезду эхом.
        Елена Петровна захлопнула дверь и обернулась к судмедику:
        - Спасибо, выручил. Про пельмени только зря сказал. Варламов всегда думал, что пельменями я угощаю только его.
        - Переживет, не маленький. А где, кстати, пельмени? Корми. Я страшно голоден, - заявил Григорий, и в голосе его промелькнула какая-то удивительная наглость. Не дождавшись от Елены Петровны ответа, Плешнер прошел в кухню и уселся на кухонный уголок, закинув ногу на ногу и помахивая букетом сирени, как веером.
        - Ты чего пришел, Гриш? - устало спросила Зотова. - Времени половина третьего ночи!
        - Экспертизу принес, - сердито сказал Григорий Варламович, заметил на столе букет бордовых роз, бесцеремонно вытряхнул их в помойное ведро, сунул в вазу свою привозную сирень и уселся обратно с выражением победителя на физиономии.
        Зотова села напротив судмедика, придвинула вазу к себе и вдохнула божественный аромат весны. Голова приятно закружилась, в сердце зазвучали нотки грусти. Невероятно, но факт: она влюбилась - пришла к выводу Елена Петровна. Правда, пока неизвестно, в кого именно.
        Глава 12
        ВСЯ ПРАВДА В...
        Трофимов широко зевнул и надавил на кнопку звонка. Глаза слипались, настроение было скверным. Полночи они с Эльзой выясняли, почему Вениамин так поздно пришел с работы в их годовщину, хотя жена сама прекрасно знала, что он был на выезде. Остальную половину ночи супруги с азартом мирились.
        Окончательно помирились к утру, но за завтраком опять поссорились. Эльза обиделась на какую-то ерунду и швырнула ему в физиономию праздничный омлет. Пока Венечка отскребал с себя завтрак, жена взяла ключи от машины и умчалась на работу.
        - Нахалка! - выругался вслед Трофимов.
        Пришлось ему тащиться в Митино на метро.
        Вишневую "девятку" молодым подарили родственники на свадьбу, и пользовались супруги автомобилем по очереди, через день. Говоря по совести, сегодня по графику была очередь как раз Эльзы, но Венечка втайне надеялся уломать жену уступить ему руль. Очень не хотелось ехать в отдаленный район Москвы на своих двоих. Только он начал источать во все стороны свое обаяние, готовя, так сказать, благодатную почву, и нате вам...
        Едучи в тесном душном вагоне, Трофимов вдруг понял, насколько женщины коварны. Жена совершенно точно просекла его намерения и нарочно спровоцировала ссору, чтобы заграбастать тачку без зазрения совести.
        "Зараза", - вздохнул Трофимов и еще раз нажал на кнопку звонка.
        Хотя бы с адресом папарацци сразу повезло, даже квартиры обходить не пришлось. Миловидная девушка-собачница, выгуливавшая стаю бешеных грязноухих спаниелей, после описания примет парня сразу указала подъезд и даже назвала номер его квартиры. В нагрузку выдала массу полезной информации: Сергею Коржакову (так звали парня) двадцать пять лет от роду, но он нигде не работает и не учится, проживает вдвоем с матерью, которая пашет на двух работах, чтобы прокормить сына-тунеядца.
        Трофимов в третий раз нажал на звонок. Наконец щелкнули замки, и из-за двери высунулась заспанная курносая физиономии с мутными глазами и внушительной шишкой на лбу.
        - Вы из программы "Звездная пыль"? - спросил рыжий.
        "Успел!" - обрадовался Трофимов и счастливо кивнул.
        - А че так рано? На девять ведь договаривались.
        - Сенсация не терпит отлагательств. К тому же пробки неожиданно рассосались, - сообщил Венечка, прошел в квартиру и присвистнул.
        Зотова оказалась права, пацан решил продать запись. А не слил ее в Интернет только потому, что у Сереги Коржакова не было Интернета. И компьютера тоже не было. Удивительно, что у него есть телефон.
        В помещении наблюдалась катастрофическая нищета и пахло ацетоном. Бытовая техника отсутствовала, из мебели - обшарпанный стул, стол и гардероб, на полу вместо кроватей матрасы. Вся ясно, парень наркоман со стажем, поэтому не работает и не учится. Унес из дома все, что мог, и теперь вынуждает мать работать ему на дозу. Наркоманы отличные манипуляторы. Мать жалко, но деньги от продажи записи сыночку впрок точно не пойдут. Обдолбится до смерти. Теперь Венечка мог без зазрения совести конфисковать у гражданина Коржакова мечту на внезапное обогащение.
        - Вообще-то у меня еще договоренность с "Вестями" есть, - объявил рыжий. - Так что вы того, не скупитесь.
        - Не вопрос, - кивнул Трофимов. - Гони запись, сочтемся.
        - Деньги вперед! - проявил упрямство Коржаков. Руки его тряслись от вожделения, глаза жадно ощупывали карманы визитера.
        - Покажи запись, - в свою очередь, уперся опер. - Я должен быть уверен, что ты не гонишь.
        Наркоман с неохотой полез в карман штанов, достал белый айфон, украшенный кристаллами Сваровски, и включил запись, держа телефон на вытянутой руке. Трофимов еще раз порадовался в душе, что у Коржакова нет Интернета, достал наручники, защелкнул на руке парня и пристегнул к себе.
        - Вы чего? Оборзели? - заорал Серега. Затем уселся на пол и завыл: - Я не крал! Я этот телефон на улице нашел!
        - Ну и хорошо. Сейчас поедем и расскажешь, в каком месте находят эксклюзивные телефоны стоимостью больше сорока тысяч рублей, - кивнул опер и позвонил в местный отдел внутренних дел.
        В отделении у Коржакова началась ломка, он сознался в краже белого айфона и других кражах. Совесть Трофимова по его поводу совсем не мучила. Наркоманы - это зло. Ради дозы они готовы почти на все. Больше половины уличных преступлений, разбои, кражи, грабежи совершают именно наркоманы. Мозг физически зависимых от наркотиков людей работает только на то, как раздобыть дозу. Некоторые сами становятся распространителями и подсаживают на иглу других. Все остальное для них перестает существовать. Они измываются над близкими, превращая их жизнь в ад. Порвать этот порочный круг невозможно, потому что уговорить наркомана добровольно пойти лечиться практически нереально. В исцеление от недуга Трофимов тоже не верил, но хоть мать урода немного в себя придет, отдохнет от ежедневного кошмара.
        В отделении Венечка перегнал запись с краденого телефона на свой ноут, внимательно просмотрел и отправился обратно к дому Лизы Климовой. Зотова, как всегда, оказалась права. На видео было хорошо видно, как бабка, городская сумасшедшая из подъезда Климовой, когда нагнулась над телом потерпевшей, подняла с асфальта небольшую черную коробочку и сунула себе в карман. Выяснить адрес бабки оказалось несложно. Макаровну, так звали похитительницу улики, прекрасно знали в отделении.
        На видеозаписи была зафиксирована еще одна интересная деталь: вместе с жильцами дома из подъезда выскочила девушка, сильно напоминающая юную актрису, которая играла одну из ролей в фильме "Крымские каникулы". Венечка даже влез в Интернет, желая удостовериться, что у него не галлюцинация. Несомненно, это была она, Эмма Шалимова, по картине - младшая сестра главной героини. Что девушка делала в подъезде Лизы Климовой, Трофимов объяснить не мог и решил подумать над данным вопросом после. Главное сейчас - отобрать у старушенции улику, и дело в шляпе. Так оптимистично думал Веня, поднимаясь на лифте на пятый этаж подъезда Климовой.
        На лестничной клетке невыносимо воняло кошачьей мочой и помойкой. Воняло так, что в носу щипало и слезились глаза. Запах шел из-за обшарпанной створки с нужным ему номером. Звонок возле квартиры отсутствовал. Трофимов набрался храбрости и постучал. За дверью дурником заголосили кошки, что-то упало на пол, и все стихло. Трофимов постучал еще раз, более настойчиво.
        На стук отреагировала соседка по лестничной клетке. Кучерявая пожилая дама в очках и старомодном платье с белым воротничком. Выглядела она доброжелательно и интеллигентно, но на визитера смотрела с явным беспокойством.
        - Не трудитесь, молодой человек, Клавдия Макаровна посторонним не открывает, - шепотом обнадежила она Трофимова и живописно покрутила пальцем у виска. - Клавдия Макаровна прячется. За кошек своих боится, как бы не отобрали. Они для нее как дети. Вы знаете, нас ее кошки совсем не беспокоят, уверяю вас. И к запаху мы привыкли. Зиночка просто погорячилась.
        - Мне кошки не нужны, - сообщил опер и удивился, что соседка говорит о сумасшедшей старухе без неприязни, даже вроде выгораживает.
        - Значит, вы не из санэпидемстанции? - шепотом спросила дама с явным облегчением.
        - Нет, я из уголовного розыска, - тоже шепотом сообщил Трофимов и показал свое удостоверение. - Гражданка, о которой мы говорим, важную улику с места преступления утащила. Вы, вероятно, в курсе, что вчера девушка из вашего подъезда разбилась насмерть? Я веду дознание по этому делу.
        - Да, я в курсе. Ужасное событие! Говорите, улику стащила? Вполне в духе Клавдии Макаровны. Она, как Плюшкин, все в дом тащит. Только, смею вас уверить, старушка все равно вам дверь не откроет.
        - В таком случае, может быть, вы мне поможете? - с надеждой попросил опер.
        Дама замерла в нерешительности, и Веня решил соседку подбодрить.
        - Понимаете, от пропавшей улики зависит дальнейший ход расследования. Могут пострадать невиновные люди. Если ваша соседка не отдаст интересующий нас предмет по доброй воле, придется брать ордер на обыск. Тогда старуха не только без кошек останется - Клавдию Макаровну в дурдом упекут, - заявил Трофимов, нахально блефуя.
        С заболеванием, которым страдала старушка, верный помощник следователя Зотовой сталкивался уже не раз. В медицине оно называется синдром Диогена. Или проще - синдром старческого убожества. Данное расстройство не подразумевает никаких принудительных мер медицинского характера, потому что люди, страдающие недугом, неопасны для общества. Отправить старушку в отделение для душевнобольных невозможно, даже если все соседи скопом будут об этом мечтать. Что касается кошек, то даже при правильном юридическом подходе практически нереально забрать их у хозяйки. С ордером тоже не все просто. Оформление затянется на долгий срок, а диктофон нужен как можно быстрее.
        - Не надо ордера. Идите сюда, - позвала женщина, поправив очки.
        Трофимов обрадованно кивнул и прошел в квартиру.
        - Проходите на кухню, я вас чаем напою, - предложила хозяйка.
        - Спасибо, но мне некогда чаи распивать, - рассердился Венечка. - Позвоните просто в квартиру, чтобы старуха дверь открыла, а я попробую с ней договориться.
        - Договориться у вас с ней не получится. Любая вещь для Клавдии Макаровны - своего рода сокровище. Она ничего не отдаст по доброй воле. У меня другая идея есть. Клавдия Макарова скоро голубей пойдет кормить, и я вас впущу в ее квартиру. Старушка мне ключ дала на случай, если умрет, чтобы о кошках ее позаботилась. Доверяет мне. Когда она уйдет, вы войдете тихонечко и возьмете то, что надо. Она даже не заметит. Как вам такой вариант?
        - Уговорили, - согласился Трофимов.
        - Вот и ладненько, - просияла дама, усадила гостя на кухне, налила ему чаю и поставила перед ним вазочку с вишневым вареньем. Сама села напротив, горестно вздыхая. - Вы знаете, Клавдия Макаровна не всегда такой странной была. Трагедия у нее случилась - сыночка своего единственного Андрюшеньку потеряла, погиб в Афгане. Андрюша хорошим мальчиком был, умным, послушным, о матери заботился, девушки на него заглядывались. Красивый парень, на вас чем-то похож. Клавдия Макарова души в нем не чаяла. Вот после смерти сына у нее с головой проблемы и начались. Сначала нездоровье не сильно проявлялось, но с возрастом усугубилось. Мы все Клавдию Макаровну жалеем и терпим ее причуды. Человек она, по сути, совершенно безобидный и добрый. Зиночка только периодически срывается. Но ее можно понять, она сейчас в положении...
        На лестничной клетке хлопнула дверь, сердобольная соседка чокнутой старухи вскочила и на цыпочках вышла в прихожую. Вениамин допил чай, сунул в рот ложку варенья и отправился за дамой. Та прилипла к глазку, потом обернулась к Трофимову и, просияв, торжественно доложила:
        - Ушла! - Кажется, пожилой женщине нравилось выступать в роли шпионки и оказывать сотруднику уголовного розыска содействие в раскрытии преступления.
        - Я вас сейчас впущу, а сама вернусь к себе. У меня окна выходят как раз на детскую площадку, где старушка кормит голубей. Когда Клавдия Макаровна обратно пойдет, я вас предупрежу. Ищите спокойно свою улику.
        Через минуту Трофимов перешагнул порог квартиры сумасшедшей бабки, зажал нос и ошарашенно огляделся. Несколько десятков разноцветных пар кошачьих глаз смотрели на него с разных сторон. Кошек у Клавдии Макаровны, похоже, было больше, чем в Театре Куклачева. Благо, питомцы сумасшедшей бабки никакой агрессии не проявляли, просто изучали незваного гостя внимательно. Вся квартира была завалена каким-то хламом, который старуха явно натащила в дом с помойки.
        Веня обреченно вздохнул: найти в этом бардаке маленькую черную коробочку было просто нереально. Но посмотрев внимательно вокруг, опер понял, что в том, что на первый взгляд кажется хаосом, существует определенный порядок. Бабка бережно сортировала свое барахло по кучкам. Кухонная утварь лежала в одном углу, одежда и обувь в другом, вещи для проведения досуга в третьем. Коллекция Клавдии Макаровны насчитывала с дюжину старых чайников, сотню щербатых чашек, тарелок, вазочек, граммофон, пластинки, кассеты, жестяные коробки из-под чая и печенья, газеты, журналы, тюки со старой одеждой, обувь всех размеров, сумки, велосипеды, просроченные лекарства. В одной из коробок Трофимов обнаружил целые залежи сломанной бижутерии, тюбики от помады, склянки от духов и коробочек от крема.
        Но особую любовь старушка явно испытывала к часам. Венечка пошарил в коробке и вздохнул с облегчением. Диктофон лежал среди сломанных будильников и других часовых механизмов. Трофимов сунул в карман улику и собрался уже отчаливать, но тут его внимание привлекла бронзовая фигура в виде коня с крыльями. Он вытащил коня из общей кучи и повертел в руках. Это были каминные часы с гранитным основанием. С обратной стороны платформы стояло клеймо известной французской мастерской DeniГ(C)re и Matelin, имя мастера и дата - 1820 год. Венечка присвистнул. Если это тот самый Деньер, клиентом которого был сам король Луи Филипп, то старушка, сама того не ведая, владеет настоящим сокровищем. Часы прекрасно сохранились, и если их продать, то денег хватит на прокорм котов, да и самой Клавдии Макаровны на всю оставшуюся жизнь.
        Кошки вдруг оживились, повыскакивали со своих мест и громко замяукали. Позади послышались тихие шаги. Трофимов резко обернулся. За его спиной стояла сумасшедшая старуха и держала в руке увесистую чугунную кочергу.
        Глава 13
        САГА О ВАМПИРАХ
        Каверин молчал, лицо его было бледным и мертвым. Ни один мускул не шевелился. Молодой человек, словно окаменев, смотрел на Зотову в упор остекленевшими глазами и чуть заметно улыбался. Псих! Свидетельница Илларионова права: Дэн Каверин самый настоящий вампир. Только он не вонзает клыки в шеи жертв, не пьет их кровь, а питается чужой энергией. Пока ждали приезда адвоката, Зотова взмокла, пытаясь разговорить парня. Через полчаса бесполезных попыток она почувствовала себя разбитой, как дырявое корыто.
        Хотя, возможно, вовсе не Каверин был виной ее усталости, а бессонная ночь. Поспать толком не получилось. Накормить Плешнера пельменями тоже не вышло. Пока они разбирались с выводами экспертного заключения - пельмени переварились и стали малосъедобными. Но никаких угрызений совести Зотова по этому поводу не испытывала. Пусть знает, с кем имеет дело. Чтобы никаких иллюзий, если что.
        Это маленькое "если что" отчего-то делало Елену Петровну счастливой. Приятно осознавать, что в ее пустой жизни появился объект, о котором хочется размышлять на тему будущего. В отличие от Варламова будущее с Григорием не казалось чем-то противоестественным. Они люди одного круга, коллеги, интересы у них схожие. И социальное положение тоже, хотя она - всего лишь следователь по особо важным делам, а он - ученый, доктор медицинских наук, профессор. Регалии Елену Петровну не пугали. Выйдет замуж за Плешнера и станет профессоршей, так называют жен ученых. А если бы согласилась на брак с Варламовым, то стала режиссершей. Даже на слух это казалось нелепостью, нелепостью стал бы и брак. Вот только полюбить Григория пока не получалось, но Елена Петровна надеялась со временем данное недоразумение исправить. Главное - выкинуть из сердца Варламова, который снова неожиданно пробрался туда и нахально там обосновался.
        В четыре часа утра Елена Петровна, напоив судмедика чаем с баранками, выпроводила за дверь. Григорий торопился домой - провожать сестрицу в аэропорт. Гаврилов выделил для сопровождения охрану, чтобы проводы прошли без эксцессов. Самого эксперта тоже охраняли, поэтому за него Елена Петровна была спокойна. А вот волнение за сына и невестку захлестнуло ее целиком.
        Выводы экспертизы, однако, порадовали. Точные расчеты Плешнер сделать не успел, но после тщательного осмотра трупа в морге пришел к выводу, что в смерти Елизаветы Климовой криминальная составляющая присутствует. Помимо борозды на ладони жертвы, Плешнер нашел еще два неоспоримых доказательства того, что насильственные действия имели место: ушиб малой берцовой кости, который, предположительно, возник в результате удара ноги о подоконник, и небольшую гематому в районе груди. Эти признаки свидетельствовали, что Климова пыталась оказать сопротивление, когда ее выталкивали из окна. Выводы судмедэксперта полностью совпали с выводами криминалиста, теперь дело выглядело идеально, комар носа не подточит. Адвокатам придется напрячься, чтобы выловить в нем огрехи.
        Около четверти пятого утра Иван Аркадьевич прислал ей короткую, но оптимистичную эсэмэску - "ок". Потом позвонил Плешнер и сообщил, что благополучно посадил сестру на самолет. От сердца отлегло. Елена Петровна наконец-то улеглась в постель, но уснуть никак не могла. Нервы расшатались до предела. Слишком много событий произошло за один день: новый имидж, смерть Лизы Климовой, угрозы депутата, признание Варламова, явление Плешнера. В довершение всего болела нога. Пришлось вставать, тащиться на кухню, пить обезболивающее и горячее молоко с медом.
        Только после этого удалось провалиться в сон, но неглубокий, прерывающийся кадрами из фильма "Крымские каникулы", где в главной роли выступала почему-то не Лиза Климова, а Ольга Колесникова. Фильм с Ольгой Колесниковой смотреть было интересней, но в финале картины героиня поманила ее к себе, и следователь оказалась в Крыму, на высоком утесе. Смотреть вниз, на острые камни и море, было страшно, голова кружилась и подташнивало. Колесникова протянула ей "тарзанку", на лице ее играла странная улыбка. Елена Петровна, отнекиваясь, попятилась, оступилась - и полетела вниз.
        Проснулась Зотова в поту, разбитая и несчастная, попыталась слезть с кровати и вскрикнула от боли - нога в месте пореза распухла и покраснела, не наступить.
        Гаврилов прислал за ней служебную машину, так как допрос Каверина откладывать в долгий ящик было нельзя. "Мерседес" со знакомыми номерами тоже ждал ее у подъезда. Накануне Елена Петровна выяснила, что машина принадлежит охранному агентству "Антикриминал", что слегка ее удивило. Репутация у агентства была безупречная. Она лично знала нескольких ребят, которые там трудились, и ей стало неприятно, что кто-то из них мог продаться Эдуарду Каверину.
        В служебной машине следователь дремала. Сквозь муть в голове пробивался голос Кассиопеи, ее наставление: "Берегите правую ногу. Берегите правую ногу..." Может, она недооценила магические способности целительницы? Вдруг у Ольги Колесниковой в самом деле есть дар? Шарахнулась с высоты, голову повредила, и открылось шестое чувство. Не случайно ведь те, кто снимался или принимал участие в съемках фильма "Крымские каникулы", после испытывали на себе тяготы жизни и в один голос твердили, что фильм дурной, проклятый? Пожалуй, поверишь тут в мистику...
        Третья кружка крепкого кофе помогла Зотовой оправиться от вампиризма Каверина и отрезвить мозги. Она наконец поняла, на какие точки подозреваемого надо давить.
        - Денис Эдуардович, ладно, ваша взяла. Больше не буду мучить вас вопросами до прихода адвоката. Только должна вас предупредить: у нас запланирован допрос Ольги Колесниковой. Как вы думаете, ваша бывшая возлюбленная обрадуется, если узнает, что вы в сговоре с ее врагом? - спросила Зотова и почувствовала, что попала в цель.
        Глаза Каверина оттаяли, на окаменевшем лице вернулись краски жизни. Парень моргнул и посмотрел на Елену Петровну вполне осмысленным взглядом.
        - Уверена, ваш отец тоже будет счастлив, когда узнает, что вы планировали за его спиной сбежать с Колесниковой из города, - поднажала Елена Петровна.
        - Вы не смеете! - встрепенулся Каверин-младший. - Это не имеет к делу никакого отношения! Совершенно никакого!
        - Тогда в ваших же интересах рассказать мне сейчас, что к делу имеет отношение. Иначе мне придется задавать некоторые уточняющие вопросы в присутствии адвоката, которого нанял ваш отец. Полагаю, Эдуард Семенович непременно узнает все подробности вашего сговора с человеком, которому вы продали душу.
        Каверин замотал головой.
        - На отца мне плевать, - зло сказал он. - Я устал чувствовать себя ничтожеством. Ради бога, пусть отец все узнает. Но, пожалуйста, не трогайте Олю! Я все расскажу, ваша взяла. Только вы все неправильно понимаете. Я Олю не предавал, я ее защищал. Варламов - страшный человек. Если бы я не согласился на его предложение, он нашел бы другой способ убрать Ольгу с дороги. Он такой же, как мой отец, бездушное чудовище. И не остановится ни перед чем, добиваясь своей цели. А цель у него - стереть с лица земли Оленьку. Когда я это понял, то просто подыграл режиссеру, согласился на все его условия и делал все, что тот говорил. Но поймите меня правильно: я планировал навсегда с Олей бежать туда, где никто нас никогда не найдет. Варламов даже не подозревает о том, что подбросил мне шанс, возможность снова стать счастливым.
        - Врете, Каверин! Вы мечтали с помощью Варламова и денег, которые он вам посулил, избавиться от невыносимой опеки отца. Если бы вы Ольгу любили, то не оставили бы ее в трудную минуту, - жестко сказала Зотова. - Вы же бросили ее, потому что банально испугались лишиться материальных благ, поддержки отца. Шанс, говорите? Конечно, еще какой шанс! Сейчас Ольга уже не слабая женщина, а модная целительница Кассиопея. Она знает свое дело и способна прокормить вас и себя, даже будучи прикованной к инвалидному креслу. Теперь вам волноваться не о чем. Мало того, не секрет, как люди с физическими проблемами благодарны тем, кто принимает их такими, какие они есть. Впереди вас ждало сытое и благополучное будущее.
        - Какую чушь вы говорите! - закричал Каверин. Руки его затряслись, лицо покрылось красными пятнами. - Я просто хочу быть с Олей вместе, потому что люблю ее! Никогда я Олю не оставлял. Да, я был вынужден отойти в сторону, потому что так велел мой отец. Он пригрозил, что лишит меня наследства, если не прекращу с ней отношения. Я единственный сын, наследник, продолжатель рода Кавериных. Отец хотел, чтобы женой моей была здоровая женщина, способная родить ребенка. Оля, как вы понимаете, не могла. Честное слово, плевать мне было на деньги. Я испугался, что если ослушаюсь отца, то он предпримет нечто более радикальное. Отец мой жестокий человек. Я просто боялся за благополучие Оли. Знали бы вы, как мне было тяжело...
        Каверин уронил голову на руки и надолго замолчал. Когда он поднял голову, глаза его были совершенно безумны.
        - Это так несправедливо, что Оля стала инвалидом! Почему именно она? Красавица, умница, талант... У нее впереди была звездная карьера, безоблачная жизнь, семья, дети... Всего этого она лишилась в один миг. Почему никто из съемочной группы не остановил Олю? Почему не отговорил? Я долго думал над несправедливостью такого положения вещей и решил все исправить.
        - Отомстить обидчикам?
        - Да, - кивнул Каверин. - Я выяснил имена тех, кто присутствовал при несчастном случае, и составил список обреченных.
        - Первой в вашем списке оказалась Светлана Сколкова?
        - Не угадали, - хмыкнул Каверин. - Первой была Лиза Климова. Я сделал все возможное, чтобы жизнь ее превратилась в кошмар. У нее был влиятельный бойфренд, крутой бизнесмен...
        - Вы рассказали ему об измене Климовой с режиссером "Крымских каникул"?
        - Да. Я сделал так, чтобы любовник Лизы узнал об измене, - кивнул Каверин. Он был так погружен в свои воспоминания, что не обратил внимания на осведомленность следователя. - Собственно, я ведь даже не солгал. Так все и было. Эта сучка, которая отняла у Оли роль, во время съемок спала с Гольяновым. Расчет оказался верен. Любовник Климовой не простил измены, вышвырнул ее из своей жизни. Мало того, он оказался злопамятным и перекрыл Климовой дорогу в хорошие модельные агентства. Везде, куда бы ни совалась, она получала отказы. Режиссер "Крымских каникул" тоже получил по заслугам - Гольянов не снял больше ни одного фильма. С подачи любовника Климовой продюсеры внесли его в "черный список". С горя он начал бухать и допился до чертей. Сейчас в дурке фильмы снимает. Потом Климова уехала в Париж и соскочила с крючка.
        - И вы переключились на следующий объект.
        - Все объекты я вел параллельно. Я занялся Евгенией Полярной, как только она вернулась со съемок в Крыму. Денег у меня особых нет, но связи благодаря влиянию отца отличные, в киноиндустрии в том числе. Несколько звонков, и Женечке закрыли дорогу в большое кино. Забавно было смотреть, как она рыпается, бегает по кастингам и везде получает по носу. Дошло до того, что Полярной пришлось в кабаке выступать, петь под чужую фонограмму на потребу пьяной публики. Держать все время руку на пульсе я, само собой, не мог, поэтому Женечка проскочила в пару второсортных сериалов. Я не сильно расстроился. Как там говорила Раневская? "Сняться в плохом фильме - все равно что плюнуть в вечность". Полярная не просто плюнула - харкнула. Они ведь после съемок "Крымских каникул" все решили, что крутые звезды.
        - Осечка у вас вышла, когда Полярная попала в сериал "Сплетни", который имел грандиозный успех. Насколько я знаю, за Евгению замолвила словечко Светлана Сколкова.
        - Вы очень хорошо осведомлены, - улыбнулся Каверин.
        Молодой человек снова замолчал и долго смотрел на Зотову, как на лабораторную лягушку. Выражение лица у него при этом было таким, словно он представлял, как будет препарировать ее тело, после того как выйдет на волю. Похоже, именно эти внезапные перемены настроения описывала Анастасия Кошкарец, когда рассказывала о женихе Сколковой. Только не наркотики тому виной, а тяжкое душевное состояние. Денис Каверин был, несомненно, болен, и болен очень тяжело.
        - Да, именно с подачи Светки Полярная попала в сериал, - очнулся наконец сын депутата. - Я ничего не предпринимал. Был уверен, что фильм пройдет незамеченным. Однако просчитался. Евгения стала звездой, и мне пришлось менять тактику.
        - Вы Полярную охмурили, - заключила Зотова.
        - Поражаюсь вашей информированности. Браво! - хлопнул в ладоши Денис, в глазах его было искреннее восхищение.
        - Рассказывайте дальше, - поторопила Елена Петровна.
        - А что рассказывать? Завоевать сердце Полярной оказалось несложно, - самодовольно произнес Каверин. - На тот момент я знал о Евгении все, вот и предстал перед ней в образе ее мечты.
        - Почему вы не афишировали свои отношения?
        - Так хотела Женя. Полярная побаивалась моего отца и отказалась светиться рядом со мной на людях. Она вообще не любила публичности, как это ни парадоксально, и свою личную жизнь всячески оберегала от посторонних. Собственно, я не возражал. Как раз тогда, когда мы с Женей познакомились, я активно обрабатывал другой объект.
        - Светлану Сколкову?
        - Да. Со Светкой пришлось повозиться с самого начала. Когда я на нее вышел, то просто не знал, что с ней делать. Сколкова не принадлежала к кругу творческой элиты, со средними амбициями, бить по социальному статусу было бессмысленно. Светлану вполне устраивала ее работа девочки на побегушках и копеечная зарплата. Ниже падать некуда. Она, конечно, хотела подняться по социальной лестнице, стать директором фильма, но ничего для этого не предпринимала, только жаловалась подружкам на жизнь-злодейку и гадов-работодателей. Потом я выяснил, что у Светочки идея фикс - выйти замуж и нарожать детишек.
        - Тогда вы сделали все возможное, чтобы девушка влюбилась в вас без памяти, намереваясь растоптать ее чувства.
        - Да, пришлось с ней спать, - горестно доложил Каверин. - Света должна была в полной мере ощутить душевную боль, которую испытала Оля. И она все получила сполна. Со стороны наш союз выглядел вполне мирно. Я называл Свету своей невестой, мы вместе проводили время, хотя наша пара смотрелась нелепо. Света, мягко говоря, не отличалась совершенством. Сколкова жила со мной, как в аду. И я каждый день подбрасывал в тот адов огонь поленья. То осыпал ее комплиментами, то гладил против шерстки, то дразнил обещаниями, то изводил упреками. Я славно над ней поиздевался, показал, каково это - быть зависимой. Света мучилась от неопределенности моих выходок, но терпела. Очень уж ей хотелось замуж.
        - Почему вы столько времени со Светланой встречались?
        - Пришлось, хотя я не планировал так надолго зависнуть в компании Сколковой. Светка вращалась в богемном кругу и была прекрасным осведомителем. Благодаря ей я знал, как обстоят дела в личной жизни Климовой и Полярной. О чем они мечтают, какие планы строят на будущее.
        - Это вы Сколкову на кокаин посадили?
        - Чего не было, того не было, - развел руками Каверин. - Сама идиотка подсела. Я даже не сразу заметил. А когда понял, постарался Свету отучить. Мне было неприятно даже прикасаться к наркоманке. Я это дело не уважаю, сам наркотики не употребляю, не курю и не пью. Всякая дурь не просто вредна, это неправильно с точки зрения религии. Душа - сосуд, который нельзя осквернять. Но Сколкова при каждом удобном случае бежала за коксом, а потом клялась, что бросит, - заявил Каверин.
        Елену Петровну слегка передернуло. Не то что бы она возражала против трезвенников. В них ничего плохого нет, но из уст бездушного садиста и морального урода Каверина слышать о праведном образе жизни, о душе было мерзко. Сколько через нее всяческих мерзавцев прошло, не пересчитать, но Денис Каверин выделялся среди всех ярким пятном.
        - Поняв, что Светлану не излечить от наркотиков, вы предприняли радикальный способ решения проблемы?
        - Позвольте... - насупился Каверин. - Что-то не про то вы все время говорите. Как будто подлавливаете меня на чем-то. Зря я согласился с вами беседовать, вы совсем меня не слышите. Отец меня предупреждал, что вы очень опасны. Странно, но я не вижу в вас угрозы, - льстиво заметил Денис и снова уставился на Зотову гипнотическим вампирским взглядом. - Вы обязаны меня понять! - вдруг капризно воскликнул он. - Вы должны понять, я это чувствую!
        - Правильно-правильно. Рассказывай, Денис. Все рассказывай. Я буду изо всех сил стараться понять тебя, - мягко улыбнулась Елена Петровна.
        Чтобы расположить Каверина к себе, она перешла с ним на "ты". Почти всегда этот прием работал эффективно. Улыбку, однако, пришлось вымучивать. Больше всего хотелось оскалиться и вцепиться в морду Каверина ногтями. Все она про него давно поняла. Как только увидела, так и поняла. Месть за любимую - лишь предлог, который необходим жалким людишкам для оправдания своих неблаговидных поступков. Не за любимую женщину парень мстил другим, а за себя, за собственные унижения, которым регулярно подвергался со стороны папаши. Каверину нужен был повод, чтобы самоутвердиться за чужой счет, и такой повод он для себя нашел. Как, должно быть, мерзавец ликовал, сначала издали наблюдая за мучениями своих жертв. А войдя во вкус, захотел еще большей крови и вышел из тени. Бедные девочки, они даже не подозревали, что любимый мужчина играет ими, как куклами.
        - Почему вы мне в вину смерть Сколковой ставите, никак не пойму? - с раздражением заметил Каверин. - Светка сама выкинулась из окна. Это подтвердила экспертиза. Следователь отказал в возбуждении дела, так как не увидел в событиях криминальной составляющей.
        - Денис, я просто делаю свою работу, - ласково сказала Зотова и посмотрела на Каверина с материнским участием. Сдерживать раздражение с каждой минутой ей было все труднее, внутри все горело огнем от ненависти. - Ты меня тоже пойми правильно. В моем деле все должно быть четко и разложено по полочкам. Где ты находился в тот момент, когда со Светланой Сколковой произошло несчастье?
        - У Женьки. К сожалению, теперь это вряд ли кто-то может подтвердить. В тот день я узнал, что идиотка Сколкова, оказывается, ходила к моей Оленьке, приворот на меня заказывать.
        - Откуда узнали? Колесникова рассказала?
        - Нет, Женя. Сколкова была не слишком откровенным и довольно закрытым человеком, но в последнее время очень сблизилась с Полярной. Конечно, когда я сделал Свете предложение, она тут же понеслась хвалиться подруге. Самый прикол в том, что Сколкова верила: заявление, поданное в загс, - типа, влияние магических сил. Ну, будто заклятье целительницы наконец побудило меня на решительный шаг. Дура тупая! Она все испортила. Полярная про свадьбу узнала, взбрыкнула и послала меня лесом. Я, признаться, такой реакции не ожидал. Думал, что Женьке по фигу. Бабы все-таки странные создания. Полярная прекрасно знала, что Светка моя невеста, но легла со мной в койку без проблем. При этом заявила, что замуж за меня выходить не планирует. Однако известие о скором бракосочетании с другой ее дико разозлило. Я, понятное дело, тоже взбесился и решил, что с меня довольно, пришел час расплаты. При Женьке позвонил Сколковой и сказал, что свадьбы не будет. Что я никогда ее не любил и уже давно встречаюсь с другой. А Светлана-то уже платье себе купила, вообразила себя женой, список приглашенных составила, продумывала меню и
мудрила что-то со свадебной прической со своей стилисткой.
        - Анастасией Кошкарец?
        - Ну да, естественно. К ней, возомнившей себя великим специалистом, все таскаются. Света, как мы заявление подали, несколько раз в салон ходила и возвращалась с какой-то лабудой на башке, перед зеркалом крутилась, радостно что-то чирикала, ко мне лезла. Мрак! Меня реально тошнило от всей этой суеты. Конечно, Сколкова от моего общения сильно расстроилась. Начала что-то пищать в трубку, умолять не бросать ее. Достала! Я не сдержался и рассказал, с кем именно встречаюсь. Однако не думал, что Сколкова из окна выпрыгнет. Она вообще-то была амебой, неспособной на решительные поступки. Я даже уважать в какой-то мере ее после этого начал. Не каждый способен из-за любви свести счеты с жизнью. Водички не дадите, что-то в горле пересохло... - попросил Каверин, устремив на следователя невинный взор ребенка.
        - Сколкова не покончила с собой. Вновь открывшиеся обстоятельства в деле говорят о том, что ее убили, - как автомат, доложила Зотова. Мозги ее просто стекленели от циничных высказываний Дениса Каверина.
        - С ума сойти! Кто? Кому она нужна? - искренне удивился Каверин.
        Его эмоции выглядели так правдоподобно, что Елена Петровна напряглась. Она давно научилась читать людей, как книги, угадывать, врет человек или говорит правду, невербально, по жестам. Сейчас ни один мускул не дрогнул в лице допрашиваемого, ни один жест не выдавал признаков обмана. Похоже, перед нею сидит гений лжи.
        - Ясно. Вы решили, что Сколкову убил я, - заключил Каверин. - Да на фига мне это надо? Я не мокрушник, я мститель! Смерть - благо для подобных ничтожеств, как Светлана. А она должна была жить и страдать так, как Оля.
        Зотова наполнила пластиковый стаканчик и, сдерживая желание вылить содержимое в морду сыну депутата Каверина, протянула ему. Был бы под рукой стрихнин, сыпанула бы в воду без всяких сожалений. Таких уродов надо травить, как крыс. Верно говорят, что яблоко от яблоньки недалеко падает. Мерзавец! Она думала, папаша - монстр. Нет, папаша отдыхает по сравнению с сыночком. Каверин-младший, симпатичный с виду парень, на самом деле чудовище, с грязной, как вонючие портянки, душой. Верно его Ольга Колесникова называла - жалкое трусливое ничтожество. Одно непонятно: неужели эта сильная волевая женщина, тонкий психолог и проницательный человек, может любить подобное убожество? Что вообще в нем бабы находят? Сколкова, Полярная, Климова... Все попались на его удочку. Роковой мужик прямо. Неужели любовь настолько слепа? Или дело совсем в другом? Не случайно он собирал на каждую досье и внимательно изучал их характер, а потом появлялся перед жертвой в роли мужчины мечты. Становился тем, кем жертва хотела его видеть. Хамелеон с жалом скорпиона!
        - На похоронах Сколковой вы познакомились с Климовой, - продолжила тему Зотова, взглянув на настенные часы. До приезда адвоката осталось совсем мало времени. Надо успеть выслушать историю мести до конца и прояснить многие детали, а потом она сделает свой ход конем.
        - Светка лежала в гробу в свадебном платье, как непорочная дева. Честно сказать, зрелище неприятное. Платье меня нервировало, но пришлось изображать убитого горем жениха, - весело сообщил Каверин, сделал пару глотков, плеснул на руку немного воды из стакана и смочил лицо. - Климова приперлась проводить подружку в последний путь, но долго скорбеть не стала, вместо этого бросилась меня утешать. Утешила... - Парень хмыкнул. - Сразу после поминок Лиза оказалась в моей койке. Девица не промах, скажу я вам. Я, естественно, воспользовался моментом, мы начали встречаться. По плану я должен был портить ей жизнь, но вышло наоборот. Лиза, честно говоря, меня извела. Я не любитель светских приемов, мне больше по душе отдых на природе. Но Климова слышать не хотела о походах и шашлыках, постоянно таскала меня за собой на тусовки. Навязчиво демонстрировала публике свои силиконовые сиськи и меня в комплекте. Лиза была страшно горда, что встречается с сыном депутата. Я жутко устал от нее.
        - Поэтому избавились от девушки.
        - Что значит избавился? Опять вы все неправильно понимаете, - поморщился Каверин. - Вы начинаете меня утомлять, Елена Петровна. Честно говоря, я был лучшего мнения о ваших умственных способностях.
        - Когда вы возобновили отношения с Евгенией Полярной? - игнорируя наезд, спросила Зотова.
        - Смерть Светки произвела на Женю сильное впечатление. Как я уже говорил, со Сколковой они были подругами. Полярная была благодарна Светлане за протекцию, как человек, та ей нравилась, и она очень боялась, что Света узнает о нашем романе. Когда все выплыло и Света погибла, Женя начала, как маньячка, винить себя в ее смерти. И меня заодно. Заявила, чтобы я убирался вон и никогда не возвращался. Я собрал вещички и ушел. На похороны Светланы Полярная не явилась. Наверное, совесть бедняжку мучила, - ехидно хихикнул Каверин.
        Зотова отодвинула от себя подальше любимую керамическую кружку во избежание ее порчи о голову сына депутата. Руки так и тянулись звездануть золотого мальчика по лбу тяжелым предметом. Ишь, веселится, что актрису совесть мучила из-за смерти Светланы... Мразь!
        - Спустя пару недель Полярная позвала меня обратно, - продолжил рассказ Каверин. И вдруг нежно улыбнулся: - Она окончательно поняла, что не может без меня жить и безумно любит.
        Зотову чуть не стошнило. Следователь поднялась и налила себе воды, чтобы скрыть свои эмоции.
        - В общем-то, Женька была приятным человеком, - вещал Денис. - Спокойным, рассудительным. И в постели меня вполне устраивала. Аккуратная такая, внимательная, не то что озабоченная своими параметрами Климова. Лиза была зациклена на своей внешности и даже сексом занималась, словно перед камерой позировала.
        - Евгению не смущало, что вы открыто встречаетесь с моделью? - спешно перевела тему Елена Петровна.
        - Не смущало. Напротив, устраивало. Я же вам объяснил все. Женя не хотела, чтобы кто-то был в курсе подробностей ее личной жизни. Ну и я наплел Полярной, что встречаюсь с Лизой для отвода глаз. Дескать, наш союз одобрил отец и приходится изображать влюбленного. Был еще один момент, интимный, так сказать. Нас обоих заводило, что мы встречаемся тайно. Женька даже своей подруге-стилистке ничего не рассказала.
        - Почему?
        - Потому что у той язык как помело. На следующий день все бы узнали правду, приукрашенную какими-нибудь экзотическими деталями. У нее не салон красоты, а клуб сплетников. Хочешь узнать последние новости - запишись на стрижку в "Рафаэль". Когда Женя стала набирать популярность, она вообще начала избегала Настю, старалась видеться с ней пореже. Но Кошкарец удивительно настырная особа, постоянно совала в жизнь Женьки свой длинный нос и пыталась опекать, как наседка. Отчего-то Настенька решила, что ответственна за жизнь подруги, хотя на нее никто такую миссию не возлагал. Полярную ее материнская опека раздражала, но у Кошкарец натура такая, пионерская. Она любит брать шефство над теми, кто, по ее мнению, нуждается в помощи. Второй объект всепоглощающей любви стилистки - Матушка Кассиопея. Кошкарец активно продвигает Олю в массы, причем безвозмездно. С одной стороны, конечно, хорошо, все-таки помощь Олечке, с другой... Именно с подачи Анастасии Климова и Полярная понеслись к Матушке Кассиопее за чудодейственным мешочком счастья. Оля простить меня не может теперь.
        - Вас Ольга тоже своим фирменным мешочком счастья одарила?
        - На хрена мне он? - искренне удивился Каверин. - Только безмозглые дуры гоняются за призрачным счастьем в мешке, я счастье сам кую. Лиза, как и Сколкова, заказала на меня приворот. Или заговор на любовь? Я в этом не разбираюсь. Женя в магию не верила, поперлась к Ольге ради интереса и вернулась дико подавленной. Сказала, что Матушка Кассиопея диагностировала у нее серьезные проблемы со здоровьем и жестко отфутболила, заявив, что ничего ей не поможет, кроме покаяния в грехах.
        - У Колесниковой действительно есть целительские способности? - спросила Зотова.
        - А вы что, сомневаетесь? - вдруг разозлился Каверин. - Оля видит человека насквозь, но не всегда может вылечить недуг. Например, рак не берется лечить, отправляет к специалистам.
        - А бесов берется изгонять? - поинтересовалась Зотова.
        - Если у человека дурь в башке, она может ее выбить, - нежно сказал Каверин. - У Полярной и правда со здоровьем неважно было. Детей она не могла иметь, вечно мучилась головными и желудочными болями, пила лекарства горстями. Мне кажется, она знала, что судьба отвела ей недолгий срок, поэтому так отдавалась работе и ничего от меня не требовала. Просто наслаждалась последними мгновениями жизни.
        - Люди, которые ждут смерти, не берут ипотеку на покупку квартиры, - возразила Елена Петровна.
        - Вы просто не знали Женю. Собственная квартира была мечтой всей ее жизни. И потом, Полярная вовсе не ждала смерти. Напротив, пыталась ее обхитрить. Она была оптимисткой, верила, что сможет побороть недуг и проживет долгую жизнь.
        - Но вы не дали ей такой возможности, - жестко сказала Зотова.
        - Господи, я-то тут при чем? - закатил глаза к небу Каверин. - Что вы такая неразумная? Смерти Женьки я не желал! Мало того, когда я узнал про ее болячки и неспособность иметь детей, от дальнейшей мести отказался. Само провидение Полярную наказало. Свершилось возмездие. Никаких претензий к ней у меня уже не было. Мне жаль, что она погибла.
        - Полярная не просто погибла. Ее убили.
        - Да, я в курсе, - окрысился сын депутата. - Но к смерти Полярной, повторяю, я не имею никакого отношения. Как и к смерти Климовой. То, что я оказался в подъезде Лизы в момент, когда она выпала из окна, - случайность. Я приехал к Климовой, желая разорвать отношения. Честно сказать, мне давно хотелось Лизке в лицо сказать, что она силиконовая кукла, так она меня утомила. Лифт в подъезде не работал, пришлось идти пешком. Я почти дошел до ее этажа, когда вдруг услышал вскрик. В окне мелькнуло что-то голубое, потом - хлопок и вопли на улице. Выглянул в окно, смотрю: тело внизу лежит, рядом блондинка в белой шубе орет и руками машет. Я даже не сразу понял, что это Лизка на асфальте раскорячилась. Наверху окно хлопнуло, потом раздались торопливые шаги. Я поднялся на один этаж. А там на полу туфля Лизкина лежит с помпоном. Она любила всякую вульгарщину на себя напяливать. Поднял туфлю, повертел в руках. Вот тут до меня доперло, что я попал. И если немедленно ноги не сделаю, меня за задницу схватят, фиг потом объяснишь, что не верблюд. Бросился вниз по лестнице, туфлю выкинул по дороге. На первый этаж
спустился и заметался. Из подъезда выходить нельзя, наверняка толпа зевак собралась. Возможно, и полиция приехала. Смотрю, дверь в мусоросборник приоткрыта. Я туда. Хотел просто отсидеться, но вижу - помещение сквозное. Подергал дверь, которая на улицу ведет, и снова повезло - та открытой оказалась... Дальше вы знаете. Ваш сотрудник меня засек и вырубил ударом в челюсть. Не волнуйтесь, я жалобу писать не буду, - миролюбиво сказал Каверин.
        Теперь пришла очередь Зотовой гипнотизировать парня. Картина происшествия отчетливо встала перед ее глазами. Либо Каверин в самом деле мастер лжи, либо он действительно не убивал Климову. Его рассказ был стройным и точным до мельчайших подробностей. Мало того - прояснял все логические неувязки в деле.
        С утра Зотову огорошили новостью, что медицинское освидетельствование не выявило никаких следов от шнура на шее Каверина. Потом звонок Рыжова окончательно разрушил версию Елены Петровны. Экспертиза показала, что следов золы в карманах, на руках и одежде подозреваемого тоже не обнаружилось. Мешочек счастья от Кассиопеи убийца унес с собой, значит, они должны были присутствовать. Микрочастицы золы обнаружились только на подошве ботинок Каверина. Это говорило о том, что сын депутата на месте преступления был, но уже после того, как преступник рассыпал золу по полу и подоконнику. Выходит, Каверин невиновен в смерти Лизы Климовой.
        Елена Петровна откинулась на спинку стула. Непричастность Каверина к преступлению стала для нее конкретным нокаутом. Получается, что убийца, совершив свое черное дело, побежал не вниз, а вверх по лестнице. Приблизительно в это время работник ДЭЗа запустил лифт. Выходит, пока они занимались Кавериным, настоящий преступник спустился вниз на лифте, миновав место происшествия и сотрудника полиции, и спокойно вышел из подъезда вместе с толпой зевак. Кто же убил Лизу Климову и других женщин? Трофимов с утра пораньше отправился разыскивать парня, который снимал на телефон труп Лизы Климовой. Возможно, на записи засветился и убийца?
        - Вы на меня как на убийцу смотрите, - обиделся Каверин, поежившись под взглядом задумавшейся Зотовой.
        - Извините, - спохватилась Елена Петровна. - Давайте вернемся немного назад во времени и проясним еще несколько деталей. Где вы были в ночь с 12 на 13 апреля?
        - Когда Полярную убили? Вы будете смеяться, - нервно хохотнул Каверин. - У Климовой. Только как вы понимаете, Лиза подтвердить это уже не сможет. Женька меня заранее предупредила, что двенадцатого допоздна останется на банкете. Они там отмечали сдачу очередной серии. Актриса, как и я, не пила, но без нее само собой не могли обойтись. Как же, звезда! Я договорился с Лизкой. Она в последнее время истерила постоянно, что я на ночь редко остаюсь, вот и решил осчастливить девку. Приехал к ней примерно в девять часов и пробыл с ней до утра.
        - Может быть, кто-то из жильцов подъезда вас видел?
        Каверин на мгновение задумался и обрадованно закивал:
        - Бабка сумасшедшая меня видела! В подъезде Климовой живет. Мы с ней вместе в лифте ехали.
        - Негусто, - заметила Елена Петровна, вытащила из сумки еженедельник Лизы, нашла нужную страницу. Показания Каверина полностью совпали с записью - Климова сделала отметку "Праздник Дзэн" и нарисовала трогательное сердечко.
        - А когда вы о смерти Полярной узнали? - коротко спросила Зотова, чтобы завершить беседу и вплотную заняться поиском настоящего убийцы.
        - С утра. На работу собирался, включаю телик, а там во всех новостях трубят о самоубийстве Жени. Я сразу понял, что это не самоубийство. Женька любила жизнь и никогда бы не совершила подобную глупость. Из репортажей узнал, что перед тем как с моста упасть, Полярная свою тачку у киностудии оставила. Вообще нереально. Она машину недавно купила и пылинки с нее сдувала, ни за что бы по своей воле не бросила на улице.
        - У вас было алиби, вы ничем не рисковали. Так почему не сообщили эти детали следствию? - спросила Зотова, хотя ответ сама знала: Каверин жалкий трус, банально не захотел подставляться.
        И тот немедленно подтвердил ее мнение:
        - Что я, идиот? Сразу бы всплыли подробности нашей интимной связи. Зачем мне это надо? Невеста из окна выкинулась, любовница с моста сиганула... Согласитесь, наводит на мысль. Со Сколковой меня пронесло, а вот с Полярной хай поднялся бы. От следаков, журналюг и поклонников я потом и лопатой не отмахался бы. Правда, судя по всему, мне это по-любому скоро предстоит, как только выйду на свободу.
        "И не только это", - мстительно подумала Зотова.
        - Да, ваш отец сделал все возможное, чтобы дело выглядело как самоубийство.
        - Понятия не имею, о чем вы говорите. Я в дела отца не лезу.
        - Зато Эдуард Семенович постоянно лезет в твои, - не удержалась от колкости Зотова, неожиданно переходя на "ты".
        Каверин переменился в лице. Елена Петровна наступила парню на больную мозоль.
        - Я даже больше скажу, - решила следователь додавить допрашиваемого. - Если бы Эдуард Семенович не вмешался сейчас, ты бы не сидел здесь. Папочка тебя банально подставил!
        Последнюю фразу Зотова произнесла с выражением сочувствия на лице.
        - Но вы же понимаете, что я не убийца? - внезапно запаниковал Денис. - Я все вам объяснил! Повторяю: я не просил отца меня прикрывать, он сам так решил. Я не имею никакого отношения к убийствам.
        - А может, отец не тебя покрывает, а себя? - закинула удочку Зотова.
        Глаза Каверина загорелись нехорошим светом.
        "Опаньки!" - обрадовалась Елена Петровна. Похоже, сынуля прикидывает на себя роль Павлика Морозова и размышляет на тему: не слить ли собственного папашу. Неужели ее с Трофимовым первоначальная версия подтвердилась? Мотив лежит на поверхности: депутат по собственной инициативе избавлял сына от неправильных любовниц и прикрывал собственную задницу. Сколкову убрал, потому что наркоманка и детей не сможет здоровых родить. Полярную - потому что больная вся и бесплодная. Климова - тоже неподходящая пара золотому мальчику. "Красивая версия, - вздохнула Елена Петровна, - но верится в нее слабо".
        - Слушайте, неужели вы так и не докумекали, что меня планомерно кто-то подставляет? - недовольно заявил несостоявшийся Павлик Морозов. - Это же очевидно! Как и то, что моему отцу шумиха накануне выборов невыгодна, поэтому он не дал делу Сколковой хода. Отец за карьеру свою волнуется, что совершенно нормально, - вздохнул Каверин.
        Судя по выражению его лица, отпрыску депутата было искренне жаль, что убийца - не его папаша. Добрый папенькин сынок...
        - Допустим, все именно так, как ты говоришь. У тебя есть какие-нибудь предположения, кто тебя подставляет? - спросила Зотова.
        А сама подумала о Матушке Кассиопее. Мотив - прошлая обида и ревность. Похоже, слишком долго мальчик Денечка собирался вернуть любимую, а когда наконец решился, было уже поздно. Несколько лет Ольга вынашивала планы мести, мечтая отомстить бывшему возлюбленному, и, возможно, ненавидела тех, кто не остановил ее от рокового шага. Но одно дело - мечтать отомстить, другое - действовать. Спусковой крючок сработал, когда к Матушке Кассиопее на прием пришла Светлана Сколкова с просьбой помочь в любовных делах. Несложно представить, что почувствовала Ольга, узнав, с кем спит одна из виновниц ее несчастья. Полярная с Климовой подбросили поленьев в огонь. Осталось выяснить, кто помогает Матушке Кассиопее вершить правосудие. Определенно, человек, преданный Колесниковой, как раб. Кто? Сумасшедшая старуха Марьяна, опекающая Ольгу? Вообразить себе бабку, которая бегает по городу и выкидывает любовниц Каверина из окон, было сложно. Однако последний звонок на телефон Полярной за несколько часов до ее смерти был сделан именно из салона магических услуг. Быть может, Марьяна не так проста, как кажется? Интересно
узнать, откуда Марьяна вообще взялась в жизни Матушки Кассиопеи. Охраняет ее, как маньячка...
        Каверин по-прежнему молчал и морщил лоб, размышляя о чем-то своем.
        - Откуда Марьяна взялась, ты не в курсе? - спросила его Зотова.
        - Из бюро добрых услуг, - хохотнул Денис. - Шучу. Я предлагал Оле оплатить высококлассную сиделку из агентства, но она решила сэкономить и дала объявление в газету. Много платить Ольга не могла, поэтому все кандидаты отвалились, кроме этого чудовища. Марьяне в то время жить было негде, с детьми что-то не заладилось. Бабка ушлая оказалась, быстро в доверие влезла, все заботы на себя взяла. Оля хотела временно ее нанять, но оставила навсегда. Честно говоря, я Марьяну боюсь. Была б моя воля, выкинул бы ее вон, на помойку, но Оля почему-то терпит все причуды старухи.
        "Была бы моя воля, я бы тебя самого на помойку отправила с превеликим удовольствием", - подумала Елена Петровна и вновь посмотрела на часы.
        - Так предположения по поводу подставы есть? - поторопила она.
        - Ну, не знаю, - пожал плечами Денис. - Есть у меня мыслишка одна, но не подтвержденная фактами. Логично предположить, что воду мутят конкуренты отца, вот только сами убийства, точнее, манера, не в стиле политических разборок. Улавливаете, о чем я?
        - Нет, - честно призналась Зотова. Хотела сесть поудобнее и непроизвольно застонала.
        Каверин удивленно вскинул брови.
        - Нога сильно болит, - зачем-то объяснила Елена Петровна.
        Ее состояние и правда ухудшалось. Боль огнем ползла вверх, подобралась к колену. Зотову уже даже не знобило, а лихорадило. Держалась она только потому, что надо было довести дело до конца. Однако улавливать нюансы беседы следователю с каждой минутой становилось сложнее.
        - Все три убийства выглядят как-то слишком театрально. Вы не находите?
        - Нахожу.
        - Я думаю, это Герман Волошин.
        - Волошин? - ошарашенно переспросила Зотова. И мысленно треснула себя по лбу. Несостоявшийся партнер Колесниковой по фильму "Крымские каникулы", страстно влюбленный в Ольгу парень, проводивший в больнице ночи напролет!
        - Зачем Волошину тебя подставлять? - состроила из себя дуру Елена Петровна.
        - Понятия не имею, - состроил из себя дурака Каверин.
        - Врешь! - надавила Зотова. - Волошин в твоем списке был? Ты ему тоже жизнь портил?
        - Какая вы нахальная тетка, однако. Все-то вам надо знать. Идите к врачу уже, раз нога болит, а меня оставьте в покое, - буркнул Каверин. Говорить о бывшем партнере Ольги ему явно было неприятно.
        - Отвечай на вопрос! - не удержалась от резкости Зотова.
        - Ладно, все равно ведь не отвяжетесь, - смягчился Каверин. - Ничего я Волошину не портил, а вот он мне постоянно дорогу переходил. Давняя история. Герман с Ольгой во ВГИКе вместе учились, только Волошин на два курса старше. Там Герман Олю заприметил и начал таскаться за ней тенью. У нас как раз роман был в разгаре, а этот гоблин все время под ногами путался. Ну, мы с ним и разобрались по-мужски.
        - Кто - мы? - уточнила Елена Петровна.
        - Да какая разница! - отмахнулся Денис. - Короче, на доступном языке - научили его хорошим манерам. Волошин не понял. Отлежался и принялся за старое. Где Оля - там и он! Стихи ей писал, сюрпризы какие-то нелепые придумывал. То конфеты втихаря в сумку сунет, то сигаретами эксклюзивными угостит. У Оли страсть есть давно, она собирает книги, выпущенные ограниченным тиражом. Волошин про это узнал, начал ее раритетными экземплярами задаривать. Организовывал билеты на закрытые показы, на выставки и премьеры. Подарки-то делал, сам вроде в стороне, типа друг. Но бабы ведь падки на романтику, сами знаете. Пришлось распространить в институте фотки, где Герман в компании малолетних девочек развлекается.
        - Фотографии, так понимаю, были поддельные?
        - А что мне оставалось? Волошин прилепился к Оле, как клещ, - нахохлился Денис. - Она, конечно, уверяла, что Герман ей до лампочки, мол, они просто друзья. Но я кожей чувствовал, что Ольга к нему благоволит. Ну а после просмотра некрасивых фоток - как отрезало. Все выглядело очень натурально. У отца есть знакомый, специалист в этом деле, любой компромат может состряпать так, что комар носа не подточит. Короче, Герман исчез. Но потом выяснилось, что просто затаился, гаденыш. И каким-то макаром пролез в картину "Крымские каникулы", где Оля должна была сниматься. Или наоборот все было, он ее протащил за собой в фильм? Подробностей не знаю, но исключать вероятность не могу. Я уже позже узнал, что Герман из очень богатой семьи. Предки живут в пригороде Лондона, в собственном поместье. Все нормальные люди туда едут образование получать, Волошина в Россию за каким-то хреном понесло учиться. Жил он здесь в общаге, как все, изображая пролетарское равенство и братство. На рожу урод, так еще и одевался как бродяга. В общем, треснутый на всю голову товарищ. Так о чем я? Уверен на девяносто девять процентов:
родители Волошина внесли в финансирование картины "Крымские каникулы" посильный вклад, чтобы их уродец сын получил роль. Толку, правда, было мало. Фильм провалился в прокате. Карьера у Германа не состоялась. Но я к этому не имею никакого отношения.
        - Вы больше не пересекались?
        - Пересекались. В Крыму, когда я приехал Олю забирать из больницы. Она как раз из комы вышла, можно было перевозить в Москву. Собственно, Волошин мне и позвонил. Сказал, что, когда Оля стала приходить в себя, назвала мое имя. И еще сказал, что Оля меня любит, я ей очень нужен. Оказалось, Герман регулярно навещал Оленьку в больнице, пока та была без сознания. Я тоже хотел приехать, но поговорил с доктором по телефону и узнал, что никакой надежды нет, травмы слишком серьезные, Оля вряд ли когда-нибудь очнется. Ее на аппарате держали только потому, что родители не хотели подписывать отказ. Честно говоря, мне страшно было ехать. Оле в тот момент было все равно, а я реально боялся увидеть вместо любимой женщины овощ на больничной койке.
        - И как прошла встреча с Волошиным?
        - Представьте себе, без эксцессов, - хохотнул Каверин. - Герман вел себя со мной ровно и перепоручил мне Олю с облегчением, как мне показалось.
        Зотова слушала Каверина и испытывала острое чувство брезгливости к сидящему перед ней человеку, которое непроизвольно проявилось на ее лице. К Волошину же, напротив, прониклась безграничной симпатией, и ей стало заранее страшно, что именно Герман может оказаться причастным к убийствам трех женщин. Елена Петровна прокрутила в памяти эпизоды фильма "Крымские каникулы" с участием Волошина и вдруг поняла, почему не получилась картина. Трагедия с Олей Колесниковой разрушила мечту Волошина хотя бы на экране завоевать сердце любимой женщины. Без нее Герману было банально скучно сниматься. Свою роль он отыграл вяло, и ни один режиссер, даже самый гениальный, не смог бы заставить его сыграть лучше. Потому что душа Волошина в это время была не на съемочной площадке, а в отделении реанимации захудалой крымской больнички, рядом с покалеченным телом Оли Колесниковой, и уговаривала душу любимой вернуться на землю.
        - Лечение и уход кто оплачивал? - сухо спросила Зотова.
        - Страховая компания, наверное. Родители-то у нее нищие, - озадачился Каверин. Потом натолкнулся на тяжелый взгляд Елены Петровны и разозлился. - Не надо так на меня смотреть! Я, естественно, первым делом позвонил матери Оли, поинтересовался, нужна ли помощь. Она сказала, что ничего не нужно, дочка всем необходимым обеспечена. И лечащему врачу я звонил. Тот подтвердил, что больная ни в чем не нуждается.
        - Ольга знает, что Волошин ее в больнице навещал?
        - Нет. Герман исчез до того, как она окончательно пришла в себя, и просил меня ничего ей не говорить. Сказал, чтобы не нервировать Оленьку плохими воспоминаниями в сложный период восстановления. Денег предложил на транспортировку в Москву и на дальнейшее ее лечение, но я отказался. Отец мне дал достаточно. В общем, расстались мы вполне мирно. Ясное дело, делить-то нам уже на тот момент было нечего. Олю я забрал, а Герман остался дальше сниматься. После съемок картины Волошин вернулся в Лондон под крылышко родителей, и я о нем благополучно забыл. Сегодня вот вспомнил. Благодаря вашему участию в моей судьбе, - льстиво добавил Каверин.
        Зотову снова затошнило, но Денис был так погружен в свои размышления, что не заметил презрения на ее лице.
        - Знаете, чем больше я думаю на эту тему, тем больше убеждаюсь, что аферу с полетами девиц только Герман мог подстроить, - принялся Каверин-младший рассуждать вслух. - Он всегда был одержимым на пути к цели, которую хотел достигнуть. Я вам уже рассказывал, как он Ольгу допекал. Возможно, Волошин не простил мне прошлые обиды или мстит за то, что я оставил Олю. Ведь не знает же, как все было на самом деле. Уверен, что, если бы вы меня не задержали, в ближайшем будущем еще какая-нибудь девка, которая в том фильме снималась, с балкона или с моста кувыркнулась. Например, Эмма Кошкарец.
        Зотова вздрогнула. Выходит, она угадала! Эмма Шалимова, которая играла в "Крымских каникулах" младшую сестру героини фильма, и Эмма Кошкарец - одно лицо. На сердце стало неспокойно.
        - Следуя логике убийцы, перед тем, как совершить полет, виновница прошлых событий должна побывать в твоих объятиях, - уточнила она.
        - Ну, так... - замялся Каверин.
        - Хочешь сказать, что девочка тоже в твоем списке? - ошарашенно спросила Елена Петровна. И заорала: - Она же совсем ребенком была, когда с Олей твоей случился несчастный случай!
        - Да не кричите вы на меня... - смутился Денис. - Ни о какой мести речи не идет. Ничего криминального. Наоборот, чистая благотворительность. Анастасия Кошкарец приволокла Эмму к Оле, точнее, к Матушке Кассиопее, на прием, чтобы вылечить. Эта чокнутая баба считает, что дочка одержима бесами. Эмма в самом деле серьезно больна, но только не бесами одержима, как считает ее шизанутая мамаша, а страхами. Причем у нее не просто страхи, а настоящие фобии, сопровождаемые паническими атаками, вплоть до потери сознания. Девчонка учится на психолога, а у самой полный привет с головой. Прикиньте, в институт Эмма ходит пешком, избегая общественного транспорта. Спуститься в метро для нее равносильно смерти. Великой стилистке пришлось даже квартиру из-за этого снять недалеко от института. Эмма жутко боится высоты, поэтому живут они на первом этаже. О путешествиях вообще речи быть не может. Поездка в Крым и съемки в фильме - единственное яркое событие в ее жизни. Эмма очень замкнута, у нее нет друзей и подруг, не говоря уже о поклонниках. Короче, совсем идиотка, себе и близким жить мешает. Оля считает, ее фобии -
результат сильной психологической травмы, полагает, что развод родителей так повлиял. Раскрутить Эмму на откровенность не получилось, та на контакт не шла и даже хлопнулась в обморок во время сеанса. Нестандартная ситуация, потому как Ольга кого угодно разговорит. Тогда Оля попросила меня помочь - приударить за Эммой. Любовь, как говорится, чудеса творит. Моя задача - расположить ее к себе и ненавязчиво выведать тайны девочки, чтобы Ольга могла найти верную тактику лечения. Я сначала упирался, даже разозлился на Олю. Но когда она мне фотографию объекта показала, даже интересно стало. Оказывается, я с Эммой был когда-то знаком. Когда за Олей приехал в Крым, пришлось улаживать некоторые формальности и задержаться на некоторое время. Делать нечего было, не в больнице же сидеть. Решил проветриться, заодно посмотреть хоть одним глазом, как фильм снимают. Съемки "Крымских каникул" в основном шли на старой даче. Приехал я туда, прогулялся у забора, но ничего интересного не увидел. Решил к морю спуститься, искупаться. Дело в конце сентября было, но море еще теплое, погодка тоже хорошая. Вышел на пляж. Смотрю
- девчонка в соломенной шляпке одиноко сидит на берегу, скучает, я и подгреб. Просто так, без задней мысли. Сел рядом с ней и офигел: она так на меня зыркнула! Малолетка, а в глазах уже желание. Прямо нимфетка набоковская. Наплел ей фигни какой-то романтической. Она мне рассказала о своей нелегкой доле актрисы и съемках в "Крымских каникулах". В общем, поговорили и распрощались. Так что для обольщения девицы мне даже делать ничего особо не пришлось. Встретил Эмму у института и сыграл на старом знакомстве. Типа, забыть не мог, наблюдал издали, ждал, когда подрастет. Маразм, но она поверила. Роман только в зачатке, но Эмма уже начала раскрываться и выкладывать мне свои секреты.
        - Манипуляторы гребаные! - не сдержалась Зотова и хлопнула кулаком со всей силы по столу. - Как же устала от ваших игрищ! Вас самих лечить надо! От бесов и от скупости души!
        Телефонный звонок спас сына депутата от физических увечий, а ее - от дальнейших проблем с адвокатами. Еще мгновение, и Елена Петровна дала бы сыну депутата в пятак, сильно и больно.
        Приятный голос на том конце провода Зотова узнала сразу, но слегка растерялась - звонок оказался для нее полной неожиданностью.
        - Здравствуйте, Леночка. Надеюсь, вы меня узнали. Звоню уточнить, как продвигается ваша работа над детективом, который вы пишете на основе реальных событий, - заворковала Кассиопея. - Полагаю, вы приступили уже к написанию финальных глав? Убийца найден, мотив известен, и скоро Фемида восторжествует? Однако магический шар подсказывает мне, что концовка у вас наискучнейшая выходит и совершенно неправдоподобная. Денис Каверин ни в чем не виноват, и скоро вы получите тому подтверждение. Вы задержали не того человека, Елена Петровна, отпустите его. В свою очередь, хочу предложить вам альтернативный финал, который ваших читателей больше порадует. Жду вас у себя. Приезжайте!
        Обещанное подтверждение не заставило себя долго ждать. Сотовый в руке завибрировал. На дисплее высветился номер Анастасии Кошкарец.
        - Настя, что случилась? - заорала Зотова в трубку.
        - Эмма пропала... - захлебываясь слезами, прошептала стилистка.
        - Когда?
        - Не знаю. Я вчера очень поздно домой пришла, думала, Эмма спит. Только сейчас обнаружила, что дочь дома не ночевала. Решила, что она поехала к отцу. Позвонила своему бывшему. Рафаэль понятия не имеет, где девочка. Друзей у Эммы нет. Сегодня она должна была идти к Матушке Кассиопее. Я ей тоже позвонила, но целительница сказала, что Эмма у нее не появлялась. Я не знаю, что делать! В отделении у меня заявление принять отказались. Три дня надо ждать. Я не могу ждать три дня! Найдите ее, Елена Петровна, умоляю! Спасите мою девочку! Это моя вина. Надо было вас послушать. Уехать и дочку увезти. Я все поняла, тот человек не за Женькой следил, а за мной и моей дочерью. Вчера днем он рядом с моим салоном ошивался. В руках шикарные розы, бордовые. Я его увидела и вспомнила, что уже видела раньше. Мы с Эммой на Гоголевском встречались, а он сидел на лавочке. Точно маньяк! Это он мою дочку украл!
        - Настенька, не волнуйтесь. Я сделаю все, что в моих силах. Подъезжайте часикам к четырем в салон Матушки Кассиопеи. Там встретимся и поговорим, - торопливо пообещала Зотова, отключилась и хлопнула телефоном по столу.
        Каверин оторопело наблюдал за Еленой Петровной.
        - Вот что, Денис, у меня к тебе деловое предложение, - сказала Зотова, продолжая от волнения стучать мобильником по столешнице.
        - Сейчас адвокат придет, тогда и обсудим ваше предложение, - нахально заявил Каверин.
        - Адвокат тебе не нужен! Тебе нужен психиатр, дерьмо депутатское! - закричала Зотова. - Слушай и запоминай. Против тебя очень серьезные улики. Твои отпечатки остались на туфельке Климовой, имеется свидетель, который видел тебя на месте преступления, задержан ты при попытке бегства и оказал сопротивление сотруднику правоохранительных органов. На подошве твоих ботинок зола, которую просыпал убийца. Все против тебя, Денис, и у меня есть все основания, чтобы держать тебя здесь до посинения. Скажи за это спасибо своему отцу, который, пользуясь, своими связями, замял дело Светланы Сколковой и вынудил следствие пойти по неверному пути. Скоро приедет адвокат, которого нанял твой отец. Он будет настаивать на том, чтобы имя твоего отца в деле не фигурировало, и утопит тебя окончательно. Потому что совершенно очевидно: твоему отцу карьера важнее, чем сын. Мне ты тоже, честно говоря, не слишком симпатичен. Если мы с тобой не договоримся, я сгною тебя в СИЗО и буду делать все возможное, чтобы твои адвокаты не смогли вытащить тебя, - ласково сказала Зотова. - А пока законники будут доказывать твою невиновность,
я определю тебя в камеру к отпетым уголовникам, которые очень любят опускать таких сладких депутатских сыночков, как ты. Так что, выйдя на свободу, ходить ты будешь, как балерина.
        В глазах Каверина промелькнул ужас.
        - Что надо делать? - спросил молодой человек осипшим голосом.
        Зотова удовлетворенно кивнула, положила на стол перед ним бумагу и ручку.
        - Ты ведь не всю правду мне рассказал, Денис. Ты работаешь в команде отца и не мог не знать, какими методами он действует, идя к своей цели. Не мог не знать и того, что следы за тобой после смерти Светланы Сколковой подчищал отец. Пиши все, что знаешь о действиях отца, которые он предпринял, чтобы замять дело об убийстве реквизиторши. Как он оказывал давление на следственные органы, экспертов и прессу, чтобы информация о гибели твоей невесты не оказалась на первой полосе газет. Кто ему помогал? Я так понимаю, люди из охранного агентства "Антикриминал"? Пиши и можешь быть свободен. Я быстро докажу твою непричастность к убийствам и сниму с тебя все обвинения. Уедешь с Олькой Колесниковой, будешь наконец жить своим умом, - подбодрила Зотова.
        - Про агентство "Антикриминал" впервые слышу. Мы с ним не работаем, - пробормотал Каверин.
        Зотова собралась уже было загрызть сына депутата, но тот вдруг заплакал и склонился над бумагой. К приходу адвоката Каверин закончил свое сочинение, поставил внизу подпись и был отпущен домой.
        - Добрый день, - улыбнулся седовласый мужчина в дорогом костюме.
        - Кому добрый, кому не очень, - буркнула Елена Петровна. - Присаживайтесь, я ознакомлю вас с материалами дела.
        - Ничего не понимаю, - пролистнув страницы, озадаченно взглянул на нее адвокат.
        - А что вам, собственно, непонятно? Все обвинения с вашего клиента сняты. Идите с богом.
        - Чудесно. Как вы понимаете, в долгу мы не останемся.
        - Да, по долгам придется рассчитаться по-любому. Передайте вашему нанимателю, что на основании признательных показаний Дениса Эдуардовича Каверина и показаний Григория Варламовича Плешнера я направляю все материалы председателю Следственного комитета с просьбой ходатайствовать перед Государственной думой о снятии с депутата Эдуарда Каверина депутатской неприкосновенности и о получении согласия на возбуждение в отношении оного уголовного дела.
        - Какая же вы фантазерка, Елена Петровна. Столько лет на службе, а до сих пор верите в чудеса, - покачал головой седовласый. - Даже если ваша писулька дойдет до верхов, в чем я сильно сомневаюсь, то надеяться вам все равно не на что. За свою историю Государственная дума лишь трижды давала согласие Генеральному прокурору на снятие депутатской неприкосновенности.
        - Я просто делаю свою работу, - улыбнулась Зотова. - На этом прошу меня извинить. Дел по горло.
        Дел у нее действительно скопилось много. Надо было срочно объявить Германа Волошина в розыск и получить санкцию на обыск магического салона Матушки Кассиопеи.
        Глава 14
        АЛЬТЕРНАТИВНЫЙ ФИНАЛ
        На Фрунзенской набережной Елена Петровна оказалась первой. Хотелось поговорить до приезда ребят, наедине. Трофимов, паразит, словно сквозь землю провалился. Прислал с утра эсэмэску, что находится в ОВД Митино, видео с телефона у него, что он вычислил воришку диктофона и отправляется за главной уликой, - и пропал. В сообщении была еще одна ошеломляющая информация. Трофимов написал, что видео зафиксировало, как из подъезда дома, где проживала Климова, выскочила Эмма Шалимова (Венечка пока был не в курсе, что Эмма Шалимова и дочка Анастасии Кошкарец - одно лицо). Вот какого черта девчонку туда занесло, хотелось бы знать? Одно было ясно: исчезновение Эммы Кошкарец как-то связано с убийством Елизаветы Климовой.
        Дверь в салон Матушки Кассиопеи оказалась не заперта. Зотова формально постучалась и вошла. Бдительная Марьяна на сей раз посетительницу не встречала.
        Елена Петровна прошла по коридору к кабинету целительницы и заглянула за бархатную гардину. В комнате было непривычно светло и пахло дождем. Колесникова сидела в инвалидном кресле у открытого окна, на ее коленях лежал пушистый плед и стояло блюдце с пшеном. На подоконнике ворковали два белых голубка - Ольга кормила птиц с ладони. Солнечные лучи падали на ее хрупкую фигуру, отражались в длинных рыжих волосах, собранных в косу. Лицо казалось безмятежным.
        - Рада снова вас видеть, госпожа сочинительница, - усмехнулась Колесникова, не отрываясь от своего занятия. - Вы гениально сыграли свою роль. Редко кому удается обвести меня вокруг пальца.
        - Не могу разделить вашей радости, - вздохнула Зотова. - Мне жаль, что приходится встречаться при таких неприятных обстоятельствах. У нас ордер на обыск ваших владений. Скоро сюда прибудет группа с экспертами и понятыми. Где ваша помощница?
        - Марьяну я отпустила, чтобы не мешалась. В последнее время она страдает излишним любопытством и не дала бы спокойно поговорить. Обыск? Пожалуйста, я не возражаю. Хотя совершенно не понимаю, что вы хотите найти у меня в салоне. Это я убила Светлану Сколкову, Евгению Полярную и Елизавету Климову. Мои признательные показания лежат на столе. Но доказательства искать бессмысленно. Все они здесь, в моей голове, - тихо сказала Ольга.
        Наконец она обернулась, посмотрела на Зотову и переменилась в лице. Глаза ее потемнели, от безмятежности не осталось и следа.
        - Господи, да у вас жар! Вы больны?
        Колесникова пристально оглядела "госпожу писательницу" с ног до головы и вдруг закричала:
        - Дура! Идиотка несчастная! Ноги лишиться хочешь? Посмотри на меня! Так же хочешь всю оставшуюся жизнь провести в инвалидном кресле? Снимай обувь и ложись на кушетку, корова тупая! - скомандовала целительница.
        Тупой коровой Елену Петровну еще ни разу никто не называл. Она открыла рот, чтобы возразить, но сил спорить не осталось. Поэтому Зотова стянула ботинок и покорно рухнула на диванчик. В голове было мутно, в глазах плясали кровавые мальчики, кожа стала липкой и влажной, тело колотило так, что громко стучали зубы. Колесникова рванула на себя ящик комода, загремела какими-то склянками и подкатила на коляске к ней. Сознание стало ускользать. Елена Петровна цеплялась за голос Ольги, возвращалась на мгновение, стонала от боли и снова уплывала в густой туман. Потом боль утихла, стало тепло...
        Кто-то тронул ее за плечо, и над головой раздался встревоженный голос Рыжова:
        - Леночка Петровна! С вами все в порядке?
        Зотова открыла глаза и уставилась на криминалиста осоловелым взглядом. Рядом с Рыжовым зависла еще одна обеспокоенная физиономия - оперативника Лешки Кутузова, самого молодого и бестолкового сотрудника уголовного розыска.
        Следователь выпучила глаза - она лежала на тахте, укрытая мягким пледом. Зотова скинула плед и резко села. Почесала коленку, осмотрела свою многострадальную конечность - на ступне плотная повязка. Наступать на ногу оказалось не больно.
        - Ну что, убедились, что с вашей разлюбезной сотрудницей все в порядке? Уж и отдохнуть человеку нельзя, - рассмеялась Кассиопея. - Представьте себе, Леночка, ваши коллеги меня чуть не убили. Отчего-то решили, что я насильно ввела вас в гипнотический сон. Полагаю, они считают, что я это сделала, дабы выведать все тайны следствия.
        - В сон я сама ввелась, по собственной инициативе и без принуждения, - усмехнулась Зотова. - Потому что третьи сутки не сплю. Ольга Андреевна была так любезна, что оказала мне медицинскую помощь, вот я и заснула. Не знаю, как она это сделала, но нога у меня почти не болит.
        Кутузов шмыгнул носом и стал похож на школьника. Рыжов хохотнул и принялся расхаживать по комнате, рассматривая интерьер.
        - Вот и хорошо, - улыбнулась Колесникова и указала на стол, где дымилась чашка с чем-то вонючим. - Я заварила вам лечебные травы. Выпейте, чай поможет вам восстановиться окончательно. Если нога будет продолжать болеть, сходите к врачу, он назначит антибиотик. Но думаю, обойдется. Ничего серьезного, просто осколок в ступне остался и упирался в кость, когда вы вставали на ногу. Я стекло удалила, обработала рану и наложила повязку с противовоспалительной мазью.
        - Спасибо, - крякнула Зотова. Смотреть на Колесникову ей было неловко. Как-то не привыкла она принимать помощь от людей, подозреваемых в организации трех убийств.
        - Леночка Петровна, ну что ж вы такая дурная? Целые сутки разгуливали с осколком в ноге! - пожурил Рыжов. И обернулся к целительнице: - А что мы должны были подумать? Приезжаем, а майор юстиции Зотова храпит на кушетке в комнате подозреваемой...
        - Леночка Петровна, вы уже ознакомились с признательными показаниями гражданки Колесниковой? - влез в разговор Лешка Кутузов. Затем повернулся к целительнице спиной и стал корчить Елене Петровне страшные рожи, явно пытаясь невербально донести до нее какую-то умную мысль. Выглядел он совершеннейшим идиотом, и мысль опера осталась следователем неразгаданной.
        - Не успела, - откашлялась Зотова и огляделась. - А где Трофимов?
        - Шут его знает, - пожал плечами Рыжов. - Лешка ему звонил, но у него телефон заблокирован. Вениамин вечно забывает заряжать мобилу.
        Володя был прав, Трофимов частенько забывал заряжать сотовый и терялся, все давно к этому привыкли. Но сегодня сердце у Елены Петровны отчего-то затревожилось.
        - Леш, позвони в ОВД Митино и узнай, куда он от них направился. Там должны знать, - попросила Зотова.
        Кутузов кивнул белобрысой головой и бросился из комнаты вон.
        - Пейте отвар, пока не остыл, - внезапно разозлилась Кассиопея. - И пожалуйста, начинайте обыск и допрос. Я очень устала и хочу поскорее закончить с формальностями.
        Елена Петровна кивнула ребятам, сама села за стол, хлебнула отвар и взяла листы с признательными показаниями Колесниковой. Прочитав текст, написанный изящным, витиеватым почерком, подняла на целительницу глаза.
        - Ольга Андреевна, милая, неужели вы всерьез полагаете, будто женщины погибли из-за того, что вы их прокляли? Или у вас такой оригинальный способ отмазать любимого человека от тюрьмы? Я понимаю ваши чувства...
        - Ничего вы пока не понимаете, - мягко прервала Колесникова. - Пожалуйста, выслушайте меня. Непосвященному человеку в это сложно поверить, но в нашем теле существует энергия, способная физически разрушить чужие жизни и даже убить. Источником являются наши эмоции, под их влиянием мы вырабатываем сгустки энергии, которые концентрируются здесь. - Ольга положила свою руку на солнечное сплетение. - Здесь живут страх и радость, счастье и ненависть, любовь и отчаяние. Когда нам хорошо, мы излучаем позитивную энергию, когда нас что-то тревожит - вырабатываем негативную. А теперь вообразите, что ваши эмоции - сплошь жгучая ненависть, зависть и злость. Черный сгусток сидит у вас внутри и отравляет организм. Когда я очнулась на больничной койке и поняла, что никогда не смогу больше ходить, во мне образовался этот черный комок. Я буквально чувствовала его, он разъедал меня изнутри, как серная кислота. Я пыталась с ним бороться, но была слишком слаба. Потом узнала, что съемки фильма, в котором я должна была играть, идут полным ходом, Гольянов взял на мою роль другую актрису. Жизнь шла своим чередом, словно
меня никогда и не было на свете. Всем было на меня плевать. Меня охватили такое отчаяние, боль, ненависть, злость, обида... И все, что скопилось у меня в душе плохого, я отправила им. Целенаправленно, желая зла. Я прокляла всю съемочную группу! Это был выброс, всплеск эмоций невероятной мощи, который, к несчастью, достиг цели. Посыл пробил их энергетическую оболочку и стал причинять реальное зло...
        Кассиопея застонала и закрыла лицо руками. Зотова не нашлась что сказать, и целительница продолжила свою исповедь:
        - Считается, если проклятье исходит от больных и находящихся при смерти, оно имеет очень большую силу. Я не сразу поняла, что натворила. Я ведь, по сути, человек не злой, очень скоро перестала искать виноватых и попыталась смириться со своей участью. Получилось не сразу. Я не верила в окончательный диагноз, читала разную медицинскую литературу, изучала нетрадиционные практики. Господи, чего я только не делала, чтобы, как барон Мюнхгаузен, вытащить себя за волосы из болота! Ничего у меня не получилось. Но я вдруг поняла, что могу вытаскивать из болота других. Мои способности проявились уже в реабилитационном центре, где я находилась почти год. Я не могла спокойно смотреть на людей, которые потеряли надежду и тихо умирают. Причем вовсе не потому, что у них страшный диагноз, а просто опускают руки, впадают в уныние и не хотят бороться. Я старалась вытащить их из депрессии, внушить им веру в себя. И у меня получалось! Да, получалось спасать других. А помогая несчастным, я и сама начала оживать. Словно подпитывалась чужим счастьем и сама становилась счастливой. Однако время реабилитации подошло к
концу, и я запаниковала. Ведь возвращаться мне было решительно некуда. Отец у меня тяжело болен, после инсульта не смог восстановиться, мама за ним ухаживала. Сесть ей на шею я не могла себе позволить. Стала думать, как свою жизнь обустроить, чтобы никому обузой не быть. Тогда мне в голову пришла идея сделать свой салон, помогать людям и деньги зарабатывать. Спасибо Каверину, он помог с раскруткой. Мне не хотелось у него деньги брать, но другого выхода не было. Я рассчитывала отдать все до копейки, поэтому за дело взялась серьезно. Мне повезло, очень быстро салон начал приносить прибыль, появились постоянные клиенты, я окунулась в работу с головой, стала оттачивать свое мастерство. И была по-настоящему счастлива.
        Колесникова снова ненадолго замолчала. Елена Петровна терпеливо ждала, когда она заговорит на тему, более близкую к ведущемуся расследованию. И дождалась:
        - Потом до меня начали доходить слухи о судьбе тех, кто работал над фильмом "Крымские каникулы". Сама лента провалилась в прокате. У всех жизнь шла наперекосяк. Вот тогда я вспомнила о своем проклятье и поняла, какой грех на душу взяла. У каждого негативного посыла есть обратная сторона. В магии это называется "откат". Зло, которое мы желаем другим, возвращается. Откатилось мне по полной программе. Как и прежде, я делала людей счастливыми, но вдруг почувствовала, что мне это больше не приносит удовлетворения. А однажды ко мне на прием пришла Светлана Сколкова. Она была одной из тех, кто подбил меня на прыжок. Сколкова меня не узнала. Я не случайно принимаю в темноте и прячусь в тени кресла, чтобы не столкнуться с кем-то из знакомых. Сплетни распространяются в богемном кругу очень быстро, а мне не хотелось, чтобы всем стало известно, кто скрывается под маской Матушки Кассиопеи. Господи, я думала, сойду с ума, когда Сколкова стала делиться со мной своими проблемами. Я сидела, слушала, как ужасно складывается ее жизнь, сколько горя она пережила, про невыносимую любовь и наркотики, которые Света
начала принимать, чтобы не так сильно чувствовать боль и унижения; про свою мечту выйти замуж и родить детей. Я слушала ее и тихо умирала от осознания того, что именно я превратила жизнь Светланы в ад. В конце Сколкова попросила сделать любовный приворот и дала мне фотографию своего любимого. Вы уже, вероятно, догадались, что это был Денис Каверин?
        Зотова кивнула.
        - Невозможно передать словами, какие чувства навалились на меня в тот миг. Я постаралась дать Светлане полезные советы, как себя вести, как наладить жизнь, пообещала, что все будет хорошо. А вскоре узнала, что она покончила жизнь самоубийством. Тогда я окончательно все поняла. Это было не самоубийство. Ее убила я. Проклятье продолжало действовать и набирало силу независимо от моих желаний. И вот, не успела я оправиться, - снова откат. Ко мне на прием пришла Евгения Полярная. Она не верила в магию, но честно рассказала о своих неудачах и болезнях, которые пожирают ее тело. Ей была нужна психологическая помощь. Приход Жени ко мне, конечно, был не случаен. Небо наказывало меня за прегрешение, посылало мне людей, искалеченных мной, чтобы я почувствовала их боль. И я чувствовала. Слова Жени причиняли мне физические страдания. Когда же Полярная показала фотографию своего тайного любовника и в шутку спросила, стоит ли ей продолжать отношения с Денисом Кавериным, я с ужасом поняла: что проклятье распространилось дальше, чем можно себе вообразить.
        - Да куда уж дальше-то... - пробормотала себе под нос Зотова.
        Но Колесникова ее слова услышала:
        - Я вам не все рассказала про Крым. Ведь Денис Каверин получил тоже от меня "посылку". Когда я из комы вышла, он приехал за мной, чтобы перевезти в Москву. Я так радовалась ему, но Дэн мою радость остудил: в лоб сказал, чтобы я никаких иллюзий на счет наших дальнейших отношений не питала. Представляете, какими чувствами и эмоциями я его наградила? Визит Жени и то, что она тоже встречается с Денисом, наглядно показали мне: своим проклятьем я слепила в страшный узел всех виноватых. Они барахтались, как кутята в ведре, и топили друг друга. Я предупредила Полярную, что ее жизни угрожает смертельная опасность и чтобы она немедленно бежала в храм, исповедалась, причастилась и свечки поставила всем обидчикам и врагам. Я надеялась, хоть какую-то защиту она себе обеспечит. Полярная пропустила мои слова мимо ушей. Когда Женя погибла, мое существование превратилось в настоящий ад. На моей совести уже две смерти! И искалеченные жизни.
        - Вы кого имеете в виду? - встрепенулась Зотова.
        - Я узнала тогда еще про Гольянова. Он ведь очень талантливый режиссер, но не снял больше ни одного фильма. Спился и сейчас в психушке. Разве бывают такие совпадения? Потом явилась Лиза Климова, а буквально следом за ней Денис Каверин. Дэн валялся у меня в ногах, умолял простить, жаловался на свою судьбу. Наверное, он догадался, что я ведьма и обрекла его на вечные муки. Дэн своим приходом еще раз подтвердил, что я обладаю разрушительной силой. Я пыталась исправить положение, проводила магические обряды снятия проклятья, каждой девушке обереги на шею повесила... Но они все равно погибли. Понимаете, Елена Петровна, беда в том, что способностей мага у меня и нет! Вернее, есть, учитывая то, что мое проклятье работает, но я совершенно не умею управлять своей энергией. Я лечу не с помощью энергетических ресурсов, а применяя знания психологии и народной медицины, распознавать же заболевания помогает наблюдательность. Я отличный диагност, натренировалась, пока лежала в реабилитационном центре. Могу выявлять проблемы пациента по цвету лица, ногтей, белков глаз, состояния волос и кожи. Использую методики
психиатров, делю людей на характерные типы по телосложению и выявляю типичные заболевания, свойственные данной группе. Внимательно слушаю клиентов и тоже делаю выводы... Ну вот, кажется, все рассказала. Понимаю, что в процессуальных документах мое заявление будет выглядеть по меньшей мере нелепо, но мне необходимо было вам все объяснить, чтобы стало понятно, насколько я опасна для общества. Настаиваю, что именно я была заказчицей преступлений. Так и запишите в протоколе: используя свой дар психологического внушения, я вынудила Дениса Каверина совершить убийства с целью мести, - тихо, но твердо произнесла Колесникова и обмякла на стуле.
        Зотова видела, как она устала, буквально еле держится. И спросила, глядя с сочувствием на Ольгу, из убийцы превратившейся в жертву:
        - Вы его по-прежнему любите?
        - Кого? - очнулась Колесникова. В ее глазах стояло нескрываемое удивление.
        - Каверина, - растерялась Елена Петровна. - Вы его по-прежнему любите, поэтому решили взять вину на себя?
        - Господь с вами! Дениса я не люблю и никогда не любила, - неожиданно созналась целительница. - Когда мы познакомились, была влюбленность. Потом я узнала Дэна ближе, симпатия развеялась. Мне банально стало скучно. Встречалась с ним по инерции. Так бывает. Все говорили, какая мы гармоничная пара, восхищались. Было приятно, что за мной ухаживает мальчик из хорошей семьи. Роман у нас был красиво оформлен. Дэн приезжал за мной в институт на дорогой иномарке, стильный, ослепительный, с букетом изысканных цветов. Все девчонки на курсе мне завидовали. Закулисье было совсем иным. Денис страдал от гнета отца и постоянно ныл о своей тяжелой доле, а я его утешала. Постепенно Каверин начал меня всерьез раздражать. Бесила и еще одна черта. Он, как хамелеон, принимал тот вид, который люди желали видеть. Ему было жизненно необходимо поклонение других. Неплохая черта для человека, мечтавшего стать политиком. Но вовсе не злой папочка не дал ему возможности ярко проявить себя, как он считает. У Дениса нет внутреннего стержня, он слабый и безвольный. Я очень перед ним виновата. Ведь, честно говоря, мне нравился
другой человек, хотя я продолжала встречаться с Дэном, потому что жалела его. Казалось, что Каверин так бешено меня любит, что, если брошу, будет сильно страдать. Не хотелось ему боль причинять. Тот же человек, который мне нравился, был очень нерешителен, а в довершение всего просто исчез. В общем, так и тянулся наш роман, пока я не уехала в Крым. Думала, вернусь и расставлю все по своим местам. Жизнь сама все расставила. Мне, конечно, больно было, когда Денис меня оставил. Очень больно. Но я его простила. Потом, спустя несколько лет, Дэн явился как наглядное доказательство моей вины, и я просто его возненавидела. Гнала его, а он возвращался. Всю душу из меня вытряс своим нытьем!
        - Почему же вы согласились с Кавериным уехать?
        - Оказывается, уши есть не только у моей Марьяночки, - рассмеялась Ольга. - Неужели вы, королева русской литературы за рубежом, подслушивали наш последний с Денисом разговор?
        - Вы просто неплотно прикрыли дверь, - выкрутилась Елена Петровна.
        Но от Ольги не ускользнуло ее смущение. Колесникова сама смутилась, вероятно, представив, что Зотова могла услышать.
        - Не знаю, почему так вышло... Ну, вы понимаете... Гормоны взыграли. Захотелось вновь испытать, как это - быть с мужчиной, - виновато пожала плечами несчастная женщина. - Вообще я постоянно срываюсь в последнее время. По любому поводу истерика за истерикой. Порой совершенно не контролирую себя. Если бы не Марьяна, которая предупреждает мои припадки, то, возможно, пострадало бы еще больше людей. Я зло, которое надо усмирить. До последнего дня надеялась, что проклятье работает только на тех, кто хотя бы косвенно виноват в моей трагедии. Окончательно стало все ясно, когда ко мне на прием пришла Эмма Кошкарец, девочка, которая должна была играть мою сестру в картине. Она-то уж совершенно ни в чем передо мной не виновата, но ее жизнь тоже искалечена. Я старалась ей помочь, даже подключила Дэна. Такую ужасную ошибку совершила! Я ведь не знала тогда, что он убивает.
        - Откуда узнали?
        - Все телеканалы с утра вещают, что сын депутата Каверина задержан на месте преступления и подозревается в трех убийствах - Светланы Сколковой, Евгении Полярной и Елизаветы Климовой. Журналисты уже окрестили Дениса Синей Бородой. К Лизе Климовой я его сама отправила вчера. Господи, я даже представить себе не могла, что он воспримет мое указание порвать с моделью так буквально. Папашу Дэна тоже полоскают по всем каналам. Оказывается, когда Женя Полярная была еще никому не известной актрисой, Каверин организовывал домашние корпоративы, выдавая Полярную за звезду российской эстрады. Никогда бы не подумала, что Эдуард Каверин может заниматься такой мелочовкой.
        - Пятьдесят тысяч долларов за выступление не такая уж мелочь, - усмехнулась Елена Петровна. - Учитывая то, что Каверин-старший все деньги клал себе в карман.
        - Полагаю, теперь депутату придется заплатить гораздо дороже. Продюсер звезды собирается идти в правоохранительные органы с требованием о возбуждения уголовного дела по факту мошенничества. Проявились и те, кого обманул Каверин. Говорят, он устраивал корпоративы для средних предпринимателей и бизнесменов, рассчитывая на то, что эти люди никогда не пересекутся с настоящей звездой. Однако все меняется. Прошло время, и некоторые из них стали весьма влиятельными персонами.
        - Очень надеюсь, что в Следственном комитете их всех примут, - обронила Зотова.
        А про себя следователь подумала: глядишь, материалы как раз ко времени дойдут. В любом случае выборы Эдуард Каверин продул. Задержания сына по подозрению в трех убийствах и обнародования компрометирующей информации о мошенничестве вполне достаточно, чтобы лишиться не только электората, но и поддержки соратников по партии. Вслед за папашей и сынулю попрут отовсюду, если отец раньше не отвернет ему шею. Каждому воздастся по заслугам.
        - Ольга Андреевна, а как вы узнали, что я не та, за кого себя выдаю? - перевела Зотова тему. - Марьяна все-таки меня выследила?
        - Марьяна следила за вами по собственной инициативе, - усмехнулась Колесникова. - Я раскусила вас по рисунку, в котором узнала руку Насти Кошкарец. У нее своя, характерная манера. Пару раз она колдовала с моими волосами и предлагала поменять стиль, набрасывала эскизы будущих причесок. Но я в этом плане консерватор, поэтому соглашалась только на СПА-процедуры и небольшую коррекцию. Настя творит с волосами чудеса, после ее визита я чувствую себя королевой. - Ольга нервно провела по волосам и посмотрела на свою влажную ладонь, к которой прилипло несколько волосков. - Ну вот, лезут на нервной почве... Знаете, вчера просила Настю приехать, она пообещала, но не появилась. Наверное, к другой клиентке отправилась СПА-процедуру на дому делать. А сегодня мне без надобности уже, - развела руками Ольга.
        - Я так понимаю, что Кошкарец меня в итоге заложила?
        - Да. Я ей позвонила, и она сразу раскололась, что вы никакая не писательница, а следователь Елена Петровна Зотова. И телефон ваш дала. Вы уж не ругайте Настю, что она вас выдала.
        - Вы ее тоже не ругайте, что засланного казачка к вам привела, - улыбнулась Елена Петровна.
        - Да что вы, какой там ругаться... У Насти же дочка пропала. Если с девушкой что-то случится, я жить не смогу дальше. Господи, если бы я могла все исправить! Я специально Дениса к Эмме приставила. С благими намерениями - хотела уберечь. Теперь даже не знаю, что и думать. Страшно мне. Неужели он что-то с девочкой сотворил?
        - Ольга Андреевна, а теперь вы послушайте внимательно мое предсказание, основанное на фактических доказательствах. Во-первых, фильм "Крымские каникулы" провалился в прокате потому, что Гольянов снял плохую картину. А режиссер спился из-за того, что ему не давали работать. Вы тут совершенно ни при чем. Во-вторых, никакой разрушительной силы, способной причинить зло другим людям, у вас никогда не было. Евгения Полярная с детства имела очень слабое здоровье, вашей вины в ее болячках нет. Сила тут действовала совсем иная, которая именуется человеческой подлостью. В-третьих, Денис Каверин никого не убивал, и выгораживать вам его незачем. Брать на себя вину за чужие преступления тоже.
        - Как не убивал? - растерялась Колесникова. - Кто же тогда?
        - Думаю, скоро мы это узнаем. - Зотова поднялась, прошлась по комнате и остановилась напротив книжного шкафа. - Богатая у вас библиотека. Уникальное собрание редких изданий.
        - Спасибо, - вяло отреагировала Ольга. Сейчас ее мысли витали совсем не здесь.
        - Наверное, книги стоят невероятных денег?
        - Да, книги действительно очень дорогие, но на библиотеку я потратила сущие гроши, - улыбнулась целительница. - У моей Марьяны уникальный талант находить бесценные книги по бросовым ценам. Не знаю, как у нее так выходит.
        "Зато я знаю", - подумала следователь.
        В кабинет заглянул Рыжов.
        - Елена Петровна, на минутку! - позвал он.
        Зотова кивнула и положила на стол перед Ольгой диктофон.
        - Послушайте пока эту запись. Надеюсь, вы сделаете правильные выводы и поймете, что порой люди без всяких энергий и мысленных посылов со стороны бывают мразями. Они такими рождаются.
        Колесникова растерянно посмотрела на Зотову и нажала кнопку. Из динамика полился голос Дениса Каверина. Елена Петровна вышла и прикрыла дверь. Очень скоро Ольга узнает, что за проклятье довлело над ее жизнью, но вряд ли это сделает женщину счастливой.
        - Взгляните, что мы в комнате помощницы нашли. - Рыжов вручил следователю небольшую папку с фотографиями разных людей. Среди них нашлись портреты Сколковой, Полярной и Климовой.
        - Похоже, старуха всех мочит. По собственной инициативе, - предположил Лешка Кутузов и почесал белобрысый чубчик. - Кстати, Елена Петровна. Ребята Волошина пробили. И вот что странно: он вернулся в Россию четыре года назад, но с тех пор нигде не зарегистрирован. В комнате мы нашли английский паспорт на его имя. Видать, бабка и Волошина тоже замочила.
        - Теперь понятно, почему от ее за версту несло женским парфюмом, - вздохнула Елена Петровна.
        - Чево?.. - оторопело уставился на нее юный опер.
        В прихожей хлопнуло - все обернулись. В коридорчике стояла Марьяна и смотрела на всех с ненавистью. На полу валялась книжка, очередной подарок Ольге Колесниковой, раздобытый якобы за бесценок. Старушенция попятилась к двери, но тут из кабинета Кассиопеи послышались громкие рыдания. Марьяна, сшибая на своем пути всех, метнулась в комнату и бросилась к Ольге. Елена Петровна вошла следом. Колесникова не плакала, а смеялась, правда, сквозь слезы.
        Заметив в комнате Марьяну, плакать и смеяться целительница перестала.
        - Ах ты, сволочь! - воскликнула она, глядя на помощницу. - Никогда тебе не прощу этот обман!
        - Оленька, я просто хотел всегда быть рядом с тобой, но боялся, что ты вышвырнешь меня вон, - почему-то мужским голосом сказала Марьяна и бухнулась перед Колесниковой на колени.
        - Да я не забывала о тебе думать ни на минуту! - закричала Ольга, треснув помощницу по физиономии. - И в фильме согласилась сниматься из-за тебя! А когда после комы в больнице очнулась и увидела тебя, хотела сказать, что не верю Денису, что тебя люблю, но не успела - ты снова убежал. Потом Каверин мне сказал, что мне все привиделось.
        - Не понял... - крякнул пораженный Рыжов.
        - Так что, старуха Марьяна не убила Волошина? В смысле, наоборот - что Волошин убил старуху Марьяну? - спросил Кутузов, хлопая глазами, как паралитик. - А потом всех баб Каверина?
        - Герман Волошин никого не убивал, - покачала головой Зотова. - Сколкову, Полярную и Климову убил тот, кто сейчас прячет Эмму Кошкарец.
        - Где моя девочка? - войдя в тот момент в салон, с порога закричала Анастасия Кошкарец.
        - Вы уже приехали? - обернулась к двери следователь. - Очень хорошо. Проходите, Настя, садитесь. Мы как раз выясняем, куда могла запропаститься Эмма.
        Стилистка пересекла комнату и села на кушетку, промакивая глаза кружевным платочком. Сегодня она выглядела сдержанно - маленькое черное платье, элегантные туфли на низком каблуке, волосы стянуты в тугой пучок, изысканный макияж и полное отсутствие украшений. Лишь яркий шифоновый шарфик напоминал о прежнем стиле.
        - Настя, может быть, вы нам расскажете, куда спрятали свою дочь? - поинтересовалась Елена Петровна.
        - Вы в своем уме?! - задохнулась от возмущения Кошкарец. - Зачем мне прятать Эмму?
        - Полагаю затем, чтобы отвести от себя подозрения в убийстве Светланы Сколковой, Евгении Полярной и Елизаветы Климовой.
        - Что за бред вы несете? На каком основании вы меня подозреваете? Как вы вообще посмели! Женька была моей лучшей подругой, я потеряла близкого человека!
        - Вы потеряли близкого человека давно - когда Женя переехала в Москву и стала устраивать свою жизнь, в которой вам уже не отводилось почетное место. Полярную тяготила ваша опека, но она, будучи девушкой интеллигентной, не могла вам высказать это в лицо. Потом на ее горизонте появилась Светлана Сколкова, устроила протекцию в сериал "Сплетни", и ваши пути-дорожки с Полярной еще больше стали расходиться. Евгения неожиданно сблизилась со Сколковой, а вас все чаще задвигала на задний план. Вы злились, но ничего не могли поделать. О том, что Полярная встречается с Денисом Кавериным, вы узнали от Светланы, которая после объявления о помолвке навещала вас регулярно. Сколкова находилась в отчаянии, что любимый ее бросил. Вы испытывали схожие чувства, ведь ваша подруга не поставила вас в известность о том, что тоже встречается с сыном депутата. Вы почувствовали себя обманутой и разозлились. С подругой вы делились всем, опекали ее, заботились, любили, как сестру... Каково же было узнать, что она давно морочит вам голову и даже не посчитала нужным рассказать о любовнике, с которым проводит вечера. Вы
восприняли это как предательство, да, Настя? Или вы просто безумно ревновали свою подругу ко всем, считая ее своей собственностью?
        Кошкарец молчала, глядя на Зотову с презрением. Елена Петровна продолжила:
        - Тогда в вашей голове и родилась идея убрать Сколкову и подставить Каверина, чтобы вернуть себе прежние позиции в жизни Полярной. У вас почти получилось. Если бы не вмешался влиятельный отец Каверина, то, возможно, из-за убийства невесты у сына депутата были бы серьезные проблемы. Однако и так все неплохо сложилось: избавившись от Сколковой, вы заполучили подругу обратно и поссорили ее с любовником. Правда, ненадолго. Полярная погоревала о смерти Светланы на вашем дружеском плече, а потом простила Дэна и снова вас задвинула. Второе предательство подруги вы пережить не смогли и решили отомстить Полярной, которая не оценила вашу жертвенность и преданность. Вы задумали уничтожить подругу и любовника. План быстро созрел у вас в голове, но пришлось затаиться на время. Вы ждали, когда настанет подходящий момент для мести. Он настал, когда Полярная осталась отмечать выпуск юбилейной серии. Вы позвонили ей, договорились о встрече, сообщили, что заедете за Женей на своей машине, отвезли на Воробьевы горы и скинули с моста, а потом улетели в Сургут, утешать родителей Полярной. Звонили вы отсюда, по
городскому телефону. Ведь в магическом салоне Матушки Кассиопеи вы ориентировались как у себя дома, так как регулярно приезжали сюда, чтобы делать СПА-процедуры целительнице, поставляли ей клиентов и лечили у нее дочь. Наверняка знали, что и Дэн Каверин постоянно появляется здесь. Вы таким образом хотели тонко намекнуть следствию на него, как на убийцу.
        - Плевать мне на Каверина! - истерично выкрикнула Кошкарец. - Вы даже представить себе не можете, какая у меня была жизнь... Не смейте меня осуждать! Не смейте, слышите! Женька сама виновата. Да, виновата во всем! Мне всю жизнь хотелось иметь семью. Такую же, как у Женьки, но у меня ее никогда не было. Отец нас бросил, когда я была маленькая. Мать меня никогда не любила и била, как собаку, за любую провинность. Я росла оборванкой, вечно голодной сиротой при живых родителях. Женьку же папа с мамой носили на руках, пылинки с нее сдували, устраивали в кружки, помогали делать уроки, баловали. А какие дни рождения они ей устраивали! Собирался весь класс. Салат оливье, горячие закуски, огромный торт со свечами, конкурсы, веселье, дорогие подарки... Она - прямо принцесса: платье с кружевами, кудри, колготки с блестками, лаковые туфельки. Чем она, вечно сопливая бледная моль, заслужила все это? Ведь училась плохо, вечно болела, дерзила родителям. Я же училась на пятерки и была послушной дочерью. Но Женьку любили, а меня нет. Ее хвалили, а меня драли до крови ремнем. Подруга, говорите? Да я с детства
Полярную ненавидела! Сама она была мне не нужна, я мечтала о семье! Вот и прибилась к ее семейству, как беспризорница. Родители Жени приняли меня, тоже окружили заботой и вниманием. Я наконец-то почувствовала себя нужной и любимой. Потом Женька перебралась в Москву, а я осталась в Сургуте. Потому что у меня элементарно не было денег на переезд. По старой привычке я наведывалась к родителям Жени, интересовалась самочувствием, предлагала помощь. Но вскоре выяснилось, что я им не нужна и помощь моя тоже. Они говорили только о Женьке, а про мои проблемы им слушать было неинтересно. Они даже поздравить меня с днем рождения забыли! Я считала их близкими людьми, думала, что и правда стала им родной, но все вышло иначе. Это была оплеуха, которую трудно пережить. Я заработала денег и поехала за Полярной. Мне хотелось доказать, что без меня Жени не существует. Они должны были понять, что я незаменима. Что я тоже часть их семьи!
        Рассказчица задохнулась от эмоций и ненароком умолкла. Все собравшиеся в салоне Матушки Кассиопеи напряженно ждали продолжения повествования. Наконец Анастасия слегка успокоилась и снова заговорила:
        - Приехала я в Москву, пошла учиться на парикмахера и практически сразу выскочила замуж. Рафаэль неплохой мужик, и хотя особой любви я к нему не испытывала, жили мы хорошо. Если хотите знать, именно из-за Жени я замуж вышла. Полярная провалилась в театральный институт, делать она, белоручка, ничего не умела, жила где придется. Я с трудом ее в Москве разыскала. Она в столице познакомилась с местным, так сказать, андеграундом и несколько месяцев моталась по тусовкам, кочуя из хаты в хату, пила, траву курила и чувствовала себя свободной. Я ее оттуда выдернула, отмыла, приодела, приютила. Рафаэль не возражал, несмотря на то что мы ютились в двушке. Пожалуй, это было самое счастливое время в моей жизни. Теперь Женя оказалась в роли беспризорницы, и родители ее были мне безмерно благодарны, снова стали ласковые, интересовались моей жизнью. Мне это нравилось. Но счастье длилось недолго. Вскоре я поняла, как сплоховала, приютив подругу у себя. Вернулась как-то домой и... застала ее с моим мужем. Они были так увлечены, что меня не заметили. Я тихо ушла. В тот момент я уже была беременна Эммой и решила
сделать вид, будто ничего не произошло. Не знаю, как долго длился роман Женьки и Рафаэля. Хотя, возможно, ими двигала лишь похоть. Моя беременность протекала очень тяжело, а Рафаэль без секса не может. Думаю, он и женился на мне быстро с расчетом, чтобы баба рядом постоянно была...
        Вскоре Полярная нашла работу в театре и съехала от нас. До самой своей смерти она не знала, что окончательно разрушила мою мечту о нормальной семье. Рафаэлю я тоже ничего не сказала, но наши отношения пошли под откос. Я не могла его простить, не могла с ним спать. Жили вместе только из-за ребенка - в Эмме он души не чаял. Но потом попросил развода. Я не возражала. Правда, сделала все возможное, чтобы отсудить ребенка (на тот момент я была уже известным стилистом, и среди моих клиентов были дамочки весьма влиятельные). Кобель должен был расплатиться за измену!
        Анастасия Кошкарец снова сделала короткую паузу, чтобы справиться с волнением. И опять полился ее рассказ:
        - Полярная тем временем с успехом завоевала театральные подмостки, потом получила желанную роль в кино. Но после съемок в фильме "Крымские каникулы" у Женьки началась черная полоса. Я в душе ликовала: возмездие свершилось. И вновь взяла Полярную под свое крыло. Утешала и помогала, заботилась о ней, одалживала деньги. Мы снова сблизились. Но Женька в очередной раз меня предала - променяла на тупую овцу Сколкову. А вскоре я узнала, что Жека предала меня и в третий раз. Она нахально лгала мне в глаза, что в личной жизни у нее проблемы, а сама спала с женихом своей близкой подруги. Похожий сценарий, не правда ли? После смерти Сколковой Женечка, конечно же, прибежала ко мне - плакать на моей груди и рассказывать, как она страдает. Гадина! Всю жизнь я везла ее на своем горбу, а она дружбой нашей тяготилась и мечтала от меня избавиться.
        - Вот вы и решили избавиться от нее, - заключила Зотова. - Почему вы мне не сказали, что Эмма тоже снималась в фильме "Крымские каникулы"?
        - А чем тут гордиться? - вспыхнула Кошкарец. - Эмма голая в том поганом фильме снялась! Грех-то какой, людям в глаза смотреть было стыдно. Я всем соседям рассказала, что дочка у знаменитого режиссера снимается, а после выхода фильма на экран меня чуть паралич не хватил. Кстати, спасибо за это надо сказать опять же Полярной - я ей ребенка доверила, а она, мерзавка, такое допустила. Своего-то ребенка небось не раздела бы перед камерой, а мой, значит, пусть на весь свет осрамится... Пришлось мне в другой район переехать. И фамилию Эмме я с отцовской на свою поменяла. В другую школу дочку определила и строго-настрого запретила ей рассказывать о съемках в кино. Только она не послушалась, разболтала про фильм... Вот кто ее за язык тянул? Получила потом от меня и от одноклассников...
        - Вы били свою дочь? - вдруг вступила в разговор Кассиопея. Голос ее звенел от напряжения.
        Настя замерла, глядя на целительницу с испугом. Молча теребила свой кружевной платок.
        - Господи, а я все никак не могла понять, почему Эмма не рассказывает о своих проблемах! - потрясенно воскликнула Ольга. - Бедная девочка... Вы поступали с ней так же, как поступала с вами собственная мать. Вы с детства били ребенка за любую провинность. Эмма молчала, потому что боялась вас как огня. Это вы - ее фобия! Физическое насилие над ребенком ведет к серьезным проблемам во взрослом возрасте. Из-за вас Эмма не может справляться со своими страхами, не умеет получать помощь от окружающих людей. Поэтому она так патологически застенчива, поэтому у нее нет друзей и подруг.
        - Нет! - резко возразила Анастасия. - Нет, это все бесы! Я сама пыталась их выбить из Эммы, но они никак не желали покидать душу моей девочки.
        - Бесы не желали покидать вашу душу, - печально покачала головой целительница. - Вы изуродовали жизнь своему ребенку, как ваша мать изуродовала когда-то вашу, сделав вас жестокой сволочью. Ничего, теперь у Эммы есть шанс стать нормальным счастливым человеком, мы все исправим... Где девочка?
        - Ведьма! - закричала Кошкарец. - Неблагодарная свинья! Ты такая же, как Полярная! Сколько добра я для тебя сделала, но ты меня предавала, как она. Ненавижу вас всех! Я не отдам вам своего ребенка. Никто и никогда не узнает, где Эмма.
        - Где Эмма, где Эмма... - раздался вдруг ворчливый голос. В приемную целительницы Кассиопеи ввалился всемирно известный режиссер Варламов. - Да у отца она своего. Только что туда ее отвез.
        - Явился, не запылился... - буркнула себе под нос мастер юстиции Зотова.
        - Однако не слишком ласково ты меня встречаешь, Леночка, - упрекнул Иван Аркадьевич. - А я, между прочим, всю ночь не спал. Сначала твоего сына с невесткой прятал, потом выяснял имя обидчика. Когда выяснил, поднял все свои связи, чтобы информация о сыне Каверина и делишках его папаши попала на центральные каналы. Затем следил за этой дамочкой, которой взбрело в голову собственную дочь отвезти за сто километров от Москвы и закрыть в подвале заброшенной церкви. Я так понимаю, Анастасия Кошкарец сама решила бесов из девочки выгнать.
        - Хочешь сказать, что компромат на политика ты нашел за пару часов? - скептически спросила Зотова. - Лихой ты парень, Иван!
        - Лена, твой сарказм в данном случае совсем неуместен. Прежде чем брать актеров в свое шоу, я собираю на них полное досье. А помогают мне в этом настоящие профессионалы. Копнули Каверина-младшего - расковыряли грязные делишки папаши. Так что делать ничего особенного не пришлось. О политике я знал все, только мне та информация без надобности была, пока Эдуард Каверин на моих близких людей не наехал. Я Пашку имею в виду, - торопливо пояснил Варламов, заметив на лице Елены Петровны странное выражение.
        - Слушай, а не твои ли профессионалы из агентства "Антикриминал" меня пасут уже несколько дней? - рявкнула Зотова.
        - Не пасут, а охраняют. Ты же ведь спокойно жить не можешь, вечно влезаешь в дурацкие истории, - буркнул режиссер.
        Пока следователь по особо важным делам, онемев от его наглости, пыталась вернуть себе способность говорить, Иван Аркадьевич спешно перевел тему:
        - Как вы думаете, почему Кошкарец спрятала дочь? Появление на своем горизонте посланника небес Эмма, страдающая излишней мнительностью, восприняла настороженно. И захотела проверить человека, который морочил ей голову по просьбе нашей Матушки Кассиопеи. Девушкой двигал страх быть обманутой, поэтому она, преодолев другие фобии, решила проследить за Денисом Кавериным. Так наша трусиха Эмма оказалась в подъезде Лизы Климовой и стала, представьте себе, свидетелем гибели модели. Сразу оговорюсь: девушка понятия не имеет, кто совершил убийство. Однако знает, что Каверин-младший к смерти Климовой не причастен - когда раздался женский крик, Эмма была в нескольких метрах от сына депутата. Падение тела она тоже видела (в окне лестничного пролета мелькнуло что-то голубое), потом послышался звук удара об асфальт, с улицы донесся визг. Каверин отвлекся и девушку не заметил. Эмма в шоковом состоянии бросилась вниз по лестнице, рванула домой, заперлась в своей комнате и сидела там, трясясь от ужаса. Наутро, когда все телеканалы стали трубить о том, что Денис Каверин убийца, Эмма, терзаемая угрызениями совести,
пришла к матери, чтобы рассказать ей о невиновности Дениса. Представьте себе, что почувствовала Анастасия Кошкарец. По вине собственного ребенка могла сорваться такая красивая подстава, задуманная ею. Стилистка запаниковала и не придумала ничего лучшего, как похитить дочь. Ведь если бы правда выплыла наружу, следствие снова начало бы копать и, вполне вероятно, скоро вышло бы на нее.
        - Простите меня, Иван Аркадьевич, - сказала Ольга. - У меня был очень тяжелый период в жизни. Сама не ведала, что творю. Если бы не вы, Эмма могла бы погибнуть.
        - Ты меня тоже прости, Оля, - улыбнулся режиссер. - Я должен был, так сказать, отправить к тебе прошлое, чтобы ты разобралась с настоящим. Я ведь думал, ты страдаешь, потому что Каверина забыть не можешь. Мне хотелось дать тебе шанс понять: страдать-то совершенно не из-за чего. Однако ты без меня во всем давно разобралась. Надеюсь, теперь все наладится, и мы вместе поможем Эмме.
        Зотова, слушая режиссера, почувствовала облегчение. Она была счастлива, что Варламов оказался не подлецом, как ей уже представлялось. Впрочем, добрые намерения никак Ивана Аркадьевича не оправдывали - манипулировать чужими судьбами грешно, и неважно, благо это принесет человеку или зло. Ольга Колесникова права: брак с режиссером не сделает ее счастливой. С Плешнером, впрочем, счастлива тоже не будет, потому что никогда не сможет судмедика полюбить. Сердце ее навеки отдано мужчине-ребенку, который никогда не прекратит играть и, похоже, никогда не оставит ее в покое. Вот ведь парадокс!
        - Как видите, Настя, мы вышли на вас без помощи вашей дочери, - перевела следователь тему, опасаясь совсем запутаться в своих личных проблемах и выпасть из рабочего состояния в самый кульминационный момент. - Честно говоря, мне очень не хотелось верить, что к убийствам можете быть причастны вы, такая чудесная мастерица, способная превращать в богинь самых обычных женщин. В итоге талант вас и сгубил. Сначала я обратила внимание на небольшую нестыковку. Мне вы сказали, будто Светлану Сколкову последний раз видели живой в кафе, где она сообщила вам с Женей о скорой свадьбе с Кавериным. А оказалось, что реквизиторша посещала вас еще пару раз, желая поэкспериментировать со свадебной прической. Вы об этом отчего-то забыли упомянуть. Когда сегодня Ольга Андреевна поведала мне, что вы регулярно приезжаете к ней, чтобы привести ее волосы в порядок, мне все стало понятно. И я подумала: с таким же успехом вы могли навещать и Климову, которая тоже была вашей клиенткой. В еженедельнике Лизы было отмечено, что она собирается посетить ваш салон, сделать маникюр, коррекцию волос и СПА-процедуры. Когда я приехала
к Климовой - буквально накануне убийства, так уж случилось, - шевелюра Лизы ухоженной не выглядела, но на пальчиках был свежий лак. Это навело меня на мысль, что Климова побывала у вас в салоне, но существенно опоздала и сделала только маникюр. А потом вернулась домой. Ведь ей позвонил Денис Каверин и сказал, что скоро заедет. О чем она вам и сообщила. Однако на следующий день у Лизы намечалось важное мероприятие, прическа нужна была модели позарез, поэтому Климова попросила вас приехать к ней домой попозже вечером, чтобы привести волосы в порядок. На вечер у вас была договоренность с другим клиентом, Матушкой Кассиопеей, но разве вы могли пропустить такой шанс - подставить Каверина и отвести от себя все подозрения? К Лизе вы приехали раньше Дениса. Девушка не ждала вас так рано, поэтому удивилась вашему приходу. Она совсем вас не опасалась, спокойно вышла с вами на лестничную клетку, куда вы ее хитростью выманили. Когда Климова поняла, что попала в ловушку, было поздно. Где, к слову, ваш мешочек счастья, Настя? - поинтересовалась Зотова.
        Кошкарец машинально дотронулась рукой до шеи, шифоновый шарф соскользнул на пол, и всем стал виден бледно-розовый след на коже.
        - Что и требовалось доказать, - сказала Елена Петровна. - Климова, пытаясь спастись, схватилась за него, как за соломинку.
        - А вы, похоже, всерьез поверили, что являетесь авторшей детективных романов, - зло усмехнулась стилистка. - Насочиняли про меня какую-то ерунду. Ничего это не доказывает. Царапина у меня от завязок фартука. Я работаю круглые стуки, вот и натерла шею. Эмму я увезла, потому что вы сами просили меня быть осторожной. Сегодня же заберу дочку от отца.
        И тут в салон Матушки Кассиопеи влетел запыхавшийся Трофимов, держа под мышкой одной руки статую коня, а в кисти другой диктофон. За ним семенила пожилая женщина в рванье.
        - Боюсь, вряд ли у вас это получится в ближайшее время, - прокомментировал он последние слова Кошкарец.
        Затем опер поставил на стол коня и включил диктофон. Все услышали голоса Лизы Климовой и той же Анастасии Кошкарец. Дослушав запись до конца, стилистка истерично расхохоталась.
        - Сколкову я не планировала убивать! - закричала она. И затараторила, словно в свое оправдание: - Светлана просто подвернулась мне под горячую руку. Она вызвала меня домой, очередную свадебную прическу делать. Пока я ехала, позвонил Каверин. Светка вышла меня встречать на лестницу, вся в соплях и слезах, и рассказала, с кем спит ее жених. А еще о том, что Женечка давно тяготится нашей дружбой, что я ее раздражаю своей заботой, и она мечтает избавиться от меня, как от надоедливой мухи. Я так разозлилась на Полярную! Была вне себя от ярости, в глазах потемнело... Окно было открыто, и я толкнула Сколкову. До сих пор не могу забыть глупое выражение ее лица, когда она поняла, что через мгновение умрет. Ужасно глупое. У вас сейчас такие же глупые рожи. Я вас всех ненавижу!
        Лица у присутствующих в самом деле были странные. Все таращились на Трофимова, на притащенного опером коня и на странную бабку, которую тот привел с собой.
        - Веня, кто это? - спросила Зотова изумленно. - Где ты был?
        - В плену, - откашлялся Трофимов. - А это моя мама Клавдия Макаровна, - сообщил он. И обратился к Варламову: - Вам случайно конь не нужен? А то Макаровне кошек кормить не на что.
        - Андрюшенька, пойдем, сыночек, домой. Сдался тебе этот конь... - Макаровна потянула Трофимова за собой.
        - Андрюшенька? - переспросил Рыжов.
        Венечка сделал страшные глаза, приложил палец к губам и поплелся вслед за пожилой женщиной.
        Эпилог
        - Кис, кис, кис... - позвала Эмма.
        Дюжина разномастных кошек рванули на призыв из окон и дверей аккуратного загородного домика, похожего на сказочный терем. Девушка подхватила одного зверька на руки и поцеловала в нос.
        - Ничего себе! Да тут их целое стадо! - рассмеялся Никита Самойлов, склонился над пушистыми комочками и почесал за ушками всех котов по очереди.
        - Не, Никит, целое стадо в доме. - Эмма рассмеялась. - Клавдия Макаровна, после того как Трофимов ей дом выстроил на вырученные от продажи антикварных часов деньги, начала котов и кошек с удвоенной силой собирать по всем окрестностям. Некоторые просто еще не адаптировались и боятся выходить. Не понимают глупые, как мир прекрасен, если живешь без страха.
        - А как сама бабуська?
        - Нормально. Трофимова из плена отпустила, правда, не сразу. Тот неделю ее уговаривал. Вообще он молодец. Другой бы сбежал, но Веня сделал все возможное, чтобы старушка окончательно не свихнулась после очередного потрясения. Я фотки смотрела, Вениамин в самом деле на ее сына очень похож. Потом он познакомил бабульку со своими родителями и женой, но Макаровна все равно его сыночком величает. У нее теперь все дочки да сыночки. Благо мусор в дом таскать перестала. Она, знаешь, очень светлый и добрый человек. Синдромом Диогена в основном страдают одинокие люди, которые пытаются вытеснить одиночество из своей жизни, как бы одушевляя вещи. Теперь Макаровне это без надобности. К ней на приусадебную фазенду все мотаются, чтобы отдохнуть душой. Например, я с папочкой. А скоро Ольга Андреевна с Волошиным приедут. К слову, часики те помоечные Герман купил. Он безумно богат. И безумно любит Олю. А Оля безумно любит его.
        - А я тебя люблю безумно. Хватит уже с котом целоваться, меня целуй, - сказал Никита и притянул Эмму к себе.
        - Какой же ты ревнивый... Просто ужас! По поводу Дениса Каверина весь мозг мне выгрыз. Хотя это я еще могу понять. Но к котам... - Эмма покачала головой и поцеловала Самойлова в губы.
        - Молчи, не говори мне про Каверина, - прорычал Никита. - Я чуть не умер, когда он к тебе заявился. Только я, понимаешь, мосты начал наводить, а тут явление с тюльпанами... И ты хороша! Идите, говорит, идите, я вас догоню...
        - Ты сам виноват, - чуть капризно произнесла Эмма и щелкнула Никиту по носу. - Если бы я знала, что шары и пицца твоих рук дело, то разве бы стала с Кавериным встречаться? Денис старый и противный.
        - Если бы я знал, что тебе хоть чуть-чуть симпатичен... Ты же меня игнорировала! Не видела в упор! В первый день занятий я к тебе на всех парах подлетел, а ты мне скупое "привет" бросила и морду кирпичом сделала. Я все лето тебя забыть не мог, а ты, понимаешь ли, конфету за щеку засунула с недовольной физиономией и отвернулась. Ну, конечно, думаю, ты же у нас великая актриса, а я кто? Так, пустое место, обычный студент. Я к тебе вообще подходить боялся. Но очень хотелось тебя чем-то порадовать. Пришлось придумать импровизацию на тему дня рождения. Спасибо Веронике с Ларочкой, что согласились тебя выжить с любимого места.
        - Вот гад! А я думала, они нарочно издеваются.
        - Конечно, нарочно. Я им за это десять баксов заплатил. Каждой.
        - Какой же ты коварный тип! - притворно возмутилась Эмма.
        - Иначе ты бы не увидела табличку. Напротив того места, где ты всегда садилась, шары цеплять было не за что, а под окном галерки лавка стоит. Я же не мог допустить, чтобы узбек, которого я нанял, стоял с шарами внизу и держал их за веревочки. Представляю, как бы ты удивилась, выглянув окно.
        Скрипнула калитка, и на тропинке появилась Клавдия Макаровна, которая волокла что-то тяжелое.
        - Доченька! Сыночек! Идите, детки, подсобите, - прокряхтела старушка. - Смотрите, что я на деревенской помойке нашла.
        - Клавдия Макаровна, опять вы за свое! - простонала Эмма и ринулась на подмогу.
        Никита подошел ближе и склонился над странной вещью.
        - Ничего себе, это же шарманка! - ошарашенно воскликнул он. - Старинная. Название иностранное, производство Германия, дата - 1813 год.
        Примечания
        Оглавление
        - Пролог
        - Глава 1 ДЕВУШКА-ЛЮБОВЬ Пять лет спустя, наши дни. Москва, март
        - Глава 2 КАССИОПЕЯ АНДРЕЕВНА
        - Глава 3 ПОЛЕТ НАД ГНЕЗДОМ КУКУШКИ Три недели спустя
        - Глава 4 ПРИВАДА ДЛЯ МУЖЧИН
        - Глава 5 РАЙСКАЯ ПТИЦА В СИРЕНЕВЫХ САПОГАХ
        - Глава 6 "ХОРОШЕГО ТЕБЕ ДНЯ, ЭММА!"
        - Глава 7 ЧУДОВИЩНАЯ КРАСАВИЦА
        - Глава 8 КОРОЛЕВА РУССКОЙ СЛОВЕСНОСТИ
        - Глава 9 КРЫМСКИЕ КАНИКУЛЫ
        - Глава 10 "ПРАЗДНИК ДЗЭН"
        - Глава 11 БАБКИ ИЗ "ПРОЖЕКТОРА ПЕРЕСТРОЙКА"
        - Глава 12 ВСЯ ПРАВДА В...
        - Глава 13 САГА О ВАМПИРАХ
        - Глава 14 АЛЬТЕРНАТИВНЫЙ ФИНАЛ
        - Эпилог