Расчетливая вдова Луиза Аллен
        Преображение сестер Шелли #1
        Мег Шелли верит, что, сбежав от деспотичного отца и выйдя замуж за лейтенанта Джеймса Халгейта, обретет истинную любовь. Но последовав за его военной частью в качестве сестры милосердия, она к концу войны теряет мужа. В отчаянии молодая вдова ищет способ вернуться домой и на пристани встречает раненого майора Росса Брендона, который, спасая из воды мальчишку, чуть не погибает сам. Мег кидается на помощь офицеру и за ним проникает на корабль, выдавая себя за миссис Брендон. Ухаживая за своим пациентом, Мег испытывает страстное влечение к нему, которое оказывается взаимным, и Росс, возвращаясь к жизни, старается скрыть от девушки свою горькую позорную тайну. Смогут ли возродиться искалеченные войной, но сильные натуры, отдаться любви без ущерба для принципов долга и чести?
        Луиза Аллен
        Расчетливая вдова
        Пролог
        Июль 1808 года
        —Северный Уэльс? — безрадостно повторила Селина, когда Мег выложила все, что ей стало известно. — Но ведь до него сотни миль. Мы тебя больше никогда не увидим.
        —Мы бы не так огорчились, знай, что ты будешь счастлива, — осторожно заметила Арабелла. — Но двоюродная бабушка Кэролайн… Она ведь затворница…
        —Она совсем выжила из ума. — Мег Шелли едва сдерживала слезы. — Только почитай письма, которые она отправляет папе. Кэролайн хуже, чем он. — Она взяла сестру за руки, но, заметив темно-синие полосы на ладонях, вздрогнула и отпустила их. — Я бы лучше осталась здесь с вами обеими. Пусть меня наказывают каждый день, лишь бы не ехать туда.
        —А что, если ты пообещаешь папе больше не читать романы? — предложила выход Арабелла. Она взяла поношенную рубашку, которую штопала для какого-то бедняка, вздохнула и снова отправила ее в корзинку. Мег ощутила прилив нежности. В девятнадцать лет старшая сестра старалась быть послушной, делать все, что от нее требовалось, несмотря на постоянные придирки и холодность отца. Как ей удалось выдержать все это? Сможет ли Мег быть столь же доброй, покорной? — Или не читать ничего другого, кроме Библии? — спросила она.
        —Если не читать книг, остается лишь совершать прогулки, выращивать цветы, разговаривать со знакомыми или петь… Мне это не подойдет. Я не могу обещать, что перестану думать, заниматься тем, что приносит мне радость. Тогда я стану такой же безумной, как бабушка Кэролайн. Мне не в тягость ни домашние хлопоты, ни стирка, ни штопка, ни молитвы. Я не боюсь тяжелой работы, но сносить наказания за стремление радоваться и любоваться красотой…
        —К тому же я не понимаю того, что отец сказал о маме, — хмуро заметила Селина. — Как он посмел утверждать, что в наших жилах течет ее дурная порочная кровь? За мамой не водилось никаких грехов.
        —Отец несправедлив с тех пор, как мама умерла. — Арабелла взглянула на дверь, словно опасаясь, как бы в комнату не вошел его преподобие Шелли с хлыстом в руке.
        Мег с раздражением покачала головой. Сестры говорили об этом часто, однако до сих лор не могли понять, почему серьезный от природы, строгий отец стал жестоким и подозрительным домашним тираном. Иного объяснения, кроме глубокого потрясения после смерти жены, в голову не приходило.
        —Отец говорит, что здоровье бабушки Кэролайн ухудшается, поэтому мне надо ехать к ней, присматривать и развлекать разговорами. А между тем она вполне могла бы нанять десятою сиделок и компаньонок, ведь в деньгах у нее нет недостатка, — горячилась Мег. — Отец нашел удобный повод наказать меня. В женском монастыре нам жилось бы гораздо лучше. Тебе, Белла, предстоит ухаживать за ним в старости, тебе, Селина, выйти замуж за викария, если тот не найдет себе достаточно суровую пуританскую невесту, а я только мешаю отцу, поэтому ему не терпится от меня избавиться.
        —Что мы можем сделать? — шепотом спросила Селина.
        Мег покачала головой.
        Селина слишком мила и прелестна, она не заслуживала холодности отца, ей не пристало заниматься изнурительным трудом. Но семнадцатилетней сестре, видно, не хватало духа восстать против воли отца.
        Девушки взглянули на вышитую над решеткой остывшего камина поговорку. Арабелла вышивала ее первую строчку, Маргарет — вторую, Селина — простой крестик под ней. Ее особенно любил повторять его преподобие Шелли, к тому же горячо верил, что изрекает абсолютную истину.
        «Женщина — дочь Евы.
        Она рождена в грехе и не что иное, как сосуд порока».
        —Что это там на дорожке? Не лошадь ли? — Мег толчком отворила окно. Она обрадовалась возможности отвлечься от грустной темы. С высоты свеса крыши дома викария Мартинсдена из старой классной комнаты открывался прекрасный вид на церковь и зеленую лужайку.
        —Осторожно! — Опасно высунувшись из окна, Мег пропустила мимо ушей испуганное предостережение Селины. — Разве ты забыла, как разгневался отец, увидев, что мы в прошлый раз торчали в окне.
        «Ведут себя как любопытные развязные бабы», — проворчал он тогда.
        —Это ведь Джеймс! — Мег охватило странное чувство. Неужели это любовь? Похоже на то. — Наконец-то он вернулся домой при всех регалиях! Он все- таки поступил на военную службу, несмотря на запрет мистера Халгейта. Ах, какой же он красивый! Белла, тебе не кажется? Джеймс выглядит великолепно.
        —Джеймс Халгейт, возможно, и красавец, — парировала Арабелла. Здравый ум Беллы был столь же предсказуем, как и робость Лины. Мег оглянулась. — Наверное, он очень приятный и хорошо воспитанный молодой человек, — продолжала сестра. — Но ты ведь знаешь, что папа не разрешит Джеймсу прийти сюда. Меня охватывает дрожь при мысли о том, что может случиться, если ты посмеешь выйти из дому, чтобы снова увидеться с ним. Помнишь, что было в тот раз, когда он уехал? Папа велел на целую неделю запереть тебя на чердаке и держать на хлебе и воде. Право, Мег…
        Мег высунулась из окна так, что рисковала рухнуть вниз, и помахала рукой.
        —Похоже, Джеймс заметил меня!
        Селина подошла к окну.
        —Взгляни на него.
        Красивые губки Лины изогнулись в улыбке, но она оглянулась через плечо на дверь, прежде чем ответить утвердительно.
        —О да. Джеймс выглядит отлично. Сквайр будет очень гордиться им. Конечно же, отец простит сына за то, что тот уехал в Лондон и целый год развлекался гам.
        —Джеймс заметил меня, — прошептала Мег. Внутри ее что-то сжалось, будто сердце на мгновение застыло.
        Долгие ночи она мечтала о своем возлюбленном, и вот он здесь. Мег чувствовала себя так же, как в день его отъезда. Мег влюбилась в него и знала это. Перед ее мысленным взором появились залитые солнцем поля лютиков, по которым они вместе бегали, взявшись за руки и невинно целуясь. Хотя, если вдуматься, Джеймс вел себя не столь уж робко.
        Даже остановив лошадь за высокой изгородью, чтобы снять кивер и помахать двум юным девушкам, смотревшим в окно, Джеймс оглядывался с опаской. В Мартинсдене всем были известны взгляды его преподобия Шелли по поводу воспитания дочерей. Викарий пристально следил за ними, когда они остались без присмотра матери.
        —Что он там делает? — недоумевала Селина, когда Джеймс указал рукой через дорожку в сторону ручья.
        —Джеймс собирается оставить письмо в дупле ивы, как мы поступали до его отъезда. — Мег прижала руки к груди, будто так можно было успокоить громко стучавшее сердце. — Он хочет встретиться со мной.
        Все напоминало сказку. Рыцарь в сияющих доспехах прискакал за ней, он взберется по стенам замка, прорвется сквозь колючую изгородь и увезет ее с собой, после чего оба проживу т счастливо до конца своих дней.
        Мег следила за тем, как гнедая кобыла удалялась по дорожке и исчезала из виду. Оставалось лишь вернуться к столу. Она пнула ногой корзинку, где лежали вещи для штопки.
        —Ах, Мег, неужели ты все еще испытываешь к нему нежные чувства? — спросила Арабелла. На ее лице появилось знакомое выражение сочувствия и отчаяния. — Ты же понимаешь, что отец накажет тебя, если узнает.
        —Мне все равно. — Мег опустилась в кресло, готовая вновь заплакать. Не от грозившей порки, нет. Ее наказывали больно, это было унизительно, но она уходила в себя, когда ее бичи или читали нравоучения. — Если бы только отец проявил к нам хотя бы чуточку доверия, мне не приходилось бы тайком уходить из дому. Мне уже восемнадцать. Я знаю, что делаю. И я люблю Джеймса. Всегда любила его. Мы созданы друг для друга. Я люблю его, а он любит меня. Что в этом особенного?
        Что такого грешного в любви, если ее ставят в один ряд с такими преступлениями, как воровство и убийство? Однажды, когда Мег было пятнадцать, она задала этот вопрос, после чего целую неделю не могла сидеть.
        —Только то, что это подрывает авторитет папы, — ответила Белла и в задумчивости нахмурила лоб. — В прочих отношениях, думаю, для любой другой девушки это идеальная партия. Лина, будь добра, сходи к повару, попроси приготовить нам лимонад.
        Мег уловила в спокойном голосе Беллы нечто такое, отчего у нее по спине забегали мурашки. Неужели забрезжила надежда?
        Белла подождала, пока закроется дверь.
        —Тебя отец наказывает чаше всех, потому что ты все время мечтаешь, витаешь в облаках. Но тебя постигнет ужасная участь, если ты окажешься прикованной к бабушке Кэролайн. Если Джеймс по-настоящему любит тебя, собирается жениться на тебе, я найду способ помочь. Лине об этом ни слова, тогда она сможет поклясться, что ничего не знала. Я ведь всегда поступаю правильно. Папа не заподозрит, что я к этому как- то причастна.
        Это уже больше чем надежда. План действий. Наступил прилив чувств, радости, предвкушения счастья и страха. Мег предчувствовала разлуку. Но это уже не то, что потерять мать. Белла и Лина остаются здесь, однажды Мег снова окажется вместе с ними.
        —Белла, спасибо тебе! Но оставить вас обеих…
        —В любой другой семье, кроме этой, нам все равно пришлось бы расстаться, мы вышли бы замуж и уехали. Нам тебя будет не хватать, дорогая, однако здесь станет спокойнее без твоих вечных трений с папой. И Лина, вероятно, станет менее пугливой. Я желаю тебе счастья. — Арабелла сжала руку сестры в своей теплой и сильной руке. — Конечно, Джеймсу придется утверждать, что отец разрешил тебе вступить в брак. Когда вы поженитесь, даже папа не сможет возражать. Только представь, какой разразится скандал, если он посмеет сделать эго! Получится хорошая партия. Если ты выйдешь замуж, никакого скандала не будет.
        Мысли в голове Мег стали путаться.
        —Джеймс уедет за рубеж. Вчера я украдкой заглянула в «Морнинг пост» отца, там пишут, что войска переправляют на Иберийский полуостров. Если его и в самом деле отправят в Португалию, я поеду с ним. Но… Ах, Белла, могут пройти годы, прежде чем мы встретимся снова!
        Разговор больше походил на прощание. Белла страстно обняла сестру:
        —Годы пройдут и в том случае, если тебя отправят в Уэльс. Я желаю тебе счастья. Посмотрим, не сделает ли Джеймс предложение первым. Если это произойдет, тогда любовь справится со всеми невзгодами. Обязательно справится.
        Глава 1
        20 апреля 1814 года, Бордо
        Мег почувствовала, что с моря в сторону Жиронды[1 - Жиронда — эстуарий рек Гаронна и Дордонь (Франция). (Здесь и далее примеч. пер.)] задул холодный ветер. Она куталась в шаль, наброшенную на плечи. Прошло уже много времени с тех пор, как она сытно ела в последний раз. Сумка с шубкой остались где-то в брошенном обозе на поле боя близ Тулузы. Стало ясно, что дрожит девушка не от страха.
        Вдоль пристани двигалась группа людей, направляясь к кораблю, который пришвартовался неподалеку и должен был отплыть в Англию. Мег расправила плечи и подняла голову. Важно выглядеть респектабельной, уверенной и ни в чем не нуждающейся. Несомненно, кому-то из этих людей может понадобиться пара умелых рук в обмен на расходы за проезд. Такая мысль сулила мало надежды, но сейчас в голову не приходило ничего другого.
        Какая-то леди шла под руку с джентльменом, за ними следовали слуга, служанка и носильщики с огромным количеством багажа — Мег вряд ли понадобится им. За ними шел простовато одетый мужчина средних лет с дорожной сумкой в руке в сопровождении клерка. Наверное, коммерсант. И опять много багажа. Носильщики покатили нагруженную тележку в другую сторону. Тут девушка приметила еще одного пассажира. От неожиданности она попятилась, охваченная суеверным страхом.
        Вдоль пристани под лучами яркого весеннего солнца шла — нет, хромала — сама смерть. Боже милостивый! Мег с трудом совладала со своими нервами. Эго человек из плоти и крови, сомнений не оставалось. Просто мужчина.
        Он был высок, крепко сложен, одет в темно-зеленую униформу стрелковой бригады, с непокрытой головой. На боку сабля. Красный кушак офицера покрыт потемневшими пятнами крови. За плечом была винтовка, что необычно для офицера. Правая штанина вспорота, чтобы можно было туго перевязать ногу выше колена, и при каждом шаге хлопала о длинный черный сапог.
        У него были черные как смоль волосы, щеки скрывала густая щетина. Прищурив от солнца черные глаза под густыми бровями, он настороженно смотрел на пристань, как воин, который ожидает выстрела вражеского снайпера.
        Мег попала в поле его зрения. С деланым безразличием она посмотрела на мужчину, затем ее взгляд скользнул мимо него. Опыт научил ее быстро оценивать мужчин. Сейчас от такой привычки не зависела жизнь или смерть. Возможно, она скоро ей больше не понадобится. И дело не в том, что Мег раньше не приходилось оценивать типов столь опасной внешности.
        Этот крупный растрепанный офицер был грязен и, очевидно, ранен, однако даже если его отмыть, привлекательнее он все равно не станет. Крупный нос сломан, челюсти кажутся по-животному мощными, выражение лица угрюмо, черные глаза смотрят искоса, что придает им по-настоящему дьявольское выражение. Стоит ли удивляться, что Мег сразу подумала о смерти, когда впервые увидела его.
        Он прошел мимо нее, за ним следовал носильщик, толкая тележку с сундуком и несколькими потрепанными сумками. Мег вчера узнала, что после капитуляции Наполеона часть стрелковой бригады отправляют прямиком в Америку. Однако этот мужчина был явно непригоден к тяготам войны. Как и Мег, он возвращался домой.
        «В Англию», — поправила она себя. Но найдет ли она там родной очаг? Мег так давно не видела родину, что та представлялась ей более далекой, чем Испания. Но там жили ее сестры, придется разыскать их.
        Появились новые толпы пассажиров. «Забудь страшного офицера и обрати внимание на эту группу», — приказала она себе. Впереди шествовала хорошо одетая испанка или португалка с четырьмя детьми. С ними была служанка, несшая на руках пятого орущего малыша. Более обнадеживающего семейства Мег и желать не могла. Она изобразила почтительную улыбку и направилась к измотанной женщине.
        —Ура! — Мимо нее пронесся маленький мальчик, догоняя свой обруч, который с грохотом, подпрыгивая, катился по мостовой. Как приятно видеть ребенка счастливым и в безопасности после войны, принесшей столько смертей и разрушений.
        —Хосе! Не отходи от той женщины. Иди сюда! — Голос испанки звучал пронзительно, в нем чувствовалась страшная усталость. Что, если она нуждается в помощи?
        —Прошу прощения, сеньора, могу я вам чем-нибудь помочь? — спросила Мег по-испански. — Вижу, у вас много детей, и я…
        —Хосе!
        Что-то плюхнулось в воду. Мег резко обернулась. Мальчишка уже исчез, а обруч еще катился, затем упал на землю у самого края пристани.
        Мег приподняла юбки и побежала. Где-то рядом должна быть лодка… Она взглянула на воду в пятнадцати футах под ней и убедилась, что поблизости нет ни одной лодки и начинается отлив. Не оказалось и ступенек, по которым можно было бы спуститься. Мег не смогла бы плыть в такой воде. Никто не смог бы. Над поверхностью показалась детская голова, затем снова исчезла. Мег бежала вдоль пристани, стараясь поравняться с ребенком. Где люди? Куда это подевался ее жалкий французский язык, когда надо звать на помощь?
        Мимо пробежал какой-то человек в черном и прыгнул в воду. Он падал долго и врезался в воду как раз позади мальчишки.
        —Aidez-moi! Line corde! Vite![2 - Помогите мне! Веревку! Быстро! (фр.)] — закричала Мег.
        Люди ринулись к краю пристани.
        Мужчина схватил мальчишку. Мег задыхалась после бега, ей хотелось дышать за троих. Над водой появилась черная голова, мужчина плыл к пристани, крепко держа мальчишку, правда, едва продвигался вперед, не справляясь с отливом. Мег заметила, что это тот самый мрачный зловещий офицер. Просто чудо, как он вообще способен плыть с перевязанной ногой, которая болела при каждом движении.
        Мег увидела перед собой железную лестницу, уходившую вниз по каменной стене пристани. Она прикинула на глаз, под каким углом та уходит в воду. Удастся ли мужчине доплыть до нее? Сможет ли он вообще добраться до каменной стены?
        Росс дышал тяжело, с хрипом. От жгучей боли почти перестал чувствовать правую ногу. Свинцовое оцепенение тянуло его тело вниз. Он крепче обхватил ребенка за грудь, борясь с течением, и поплыл к крутой скале, прилегавшей к пристани. Он прыгнул в воду, не снимая сапог, что сковывало движения. И все же одна нога слушалась его.
        Мальчишка стал вырываться.
        —Веди себя смирно! — прошипел Росс на испанском языке. Он не даст этому щенку утонуть, если сможет. Ему пришлось повидать слишком много смертей, и сам он стал причиной гибели множества людей. Он не сможет вынести еще одну смерть. Смерть ребенка.
        Тут перед ним возникла отвесная скользкая гранитная стена, покрытая водорослями. За ее крутую поверхность было негде уцепиться, если только…
        —Мальчик!
        Ребенок шевельнулся и закашлялся.
        —Видишь то железное кольцо?
        Оба больно ударились о камень, вода злорадно швыряла их. Мужчина пытался найти опору под остатками ржавого кольца для швартовки. Кольцо оказалось достаточно большим, мальчик сможет просунуть через него голову и плечи.
        —Si[3 - Да (исп.).]. — А сопляк не оробел, хотя побелел от ужаса и с силой вцепился в шею Росса. Мальчику удалось поднять голову.
        —Отпусти меня и дотянись до кольца. — Росс поднял мальчишку, а сам ушел под воду один раз, затем второй. Вдруг он перестал чувствовать тяжесть на спине и вынырнул на поверхность, выплюнул воду и увидел мальчишку. Извиваясь, точно обезумевшая обезьяна, тот уже наполовину пролез через кольцо. — Не отпускай кольцо!
        Мальчик успел кивнуть, его маленькое личико напряглось от решимости. Он вцепился в ржавое железо.
        Но что-то пошло не так. Перед глазами Росса все поплыло, плечи жгло, точно мышцы и сухожилия горели, а ноги отяжелели так, что ими стало невозможно оттолкнуться.
        Черт подери. Вот и конец. Тринадцать лет в него стреляли, его взрывали; он замерзал, промокал до нитки, почти голодал, исходил вдоль и поперек весь Иберийский полуостров. «Мы выиграли войну, а я погибну в какой-то грязной французской реке». Вокруг все потемнело. Росс пытался оттолкнуться ногами, грести руками, но делал это скорее из чистого озлобления. Он уже не надеялся, что удастся хоть чуточку проплыть вперед. «Черт с ним. Я все равно не хотел возвращаться… Чувство долга. Но я хотя бы пытался».
        Он стукнулся обо что-то единственной частью тела, которая не онемела, — лицом. Поднял руки, избавляясь от этого препятствия, и невольно ухватился за горизонтальный железный брусок. «Держись за него… Зачем? Какой смысл…»
        —Держись! — Это слово отдалось в его голове, прозвучало у самого уха. На английском языке.
        Женский голос? Невозможно! У него начались галлюцинации. «Осталось уже недолго». Кто-то схватил его за одну руку. И Росс провалился в темноту.
        Когда же он придет в себя?.. Мег отбросила волосы, закрывшие ей глаза, встала и вылила грязную воду в помойное ведро. Промокшая юбка неприятно липла к ногам, но с этим можно подождать. У нее есть еще одно платье, но сейчас нельзя рисковать и испортить его. Еще будет время заняться стиркой и обрести респектабельный вид, когда она закончит ухаживать за своим пациентом.
        Мег отошла назад, уперев руки в бока, не без удовольствия разглядывая мужчину, лежавшего на койке. Потребовалось четверо рабочих дока, чтобы обвязать его веревкой и вытащить вместе с Мег, которая держала его за руку, стоя по колено в воде и вжимаясь в ржавую лестницу, согнувшись в три погибели. Он потерял сознание и промок насквозь. Казалось, Мег пытается сдвинуть с места мертвую лошадь. Вспоминая это, она потерла ноющие плечи.
        Члены экипажа «Фалмутской розы» не стали выяснять, кто Мег такая, пока она шла по сходням следом за несшими его мужчинами. Она шла вместе с майором Брендоном, и этого, как она и рассчитывала, оказалось достаточно, чтобы ее пропустили на борт корабля. К счастью, его имя значилось на багаже, а в воинских мундирах Мег сейчас разбиралась не хуже, чем в молитвеннике. За последние полтора года она успела снять не одну сотню мундиров.
        Мужчины дотащили раненого до каюты и по просьбе Мег раздели его, иначе пришлось бы разрезать одежду. Мокрые вещи висели на гвоздях, которые прежний пассажир каюты вбил в перегородку. Мужчина лежал, накрытый простыней от груди до ног.
        Мег промыла появившиеся от удара о лестницу ссадины на лице, налила свежей воды в таз, открыла пухлую кожаную сумку, стоявшую рядом с ее дорожным сундуком, достала ножницы и стала срезать промокшую перевязку на его ноге. А-а-ах! Дыхание со свистом вырвалось из ее уст. Мужчину оперировали в боевых условиях, грубо и быстро, после чего он перестал обращать внимание на свою рану прямо над коленом.
        Его оперировали, думая лишь о том, как скорее вытащить пулю. По внешнему виду раны это произошло совсем недавно. Не оставалось сомнений, что ранен он близ Тулузы. Какое невезение — получить пулю во время последней битвы войны, почти через несколько часов после того, как пришла новость о капитуляции и отречении Наполеона.
        Мег подумала, что ногу, наверное, собирались ампутировать — на войне это обычное дело. Бросив взгляд на мужчину, она поняла, что тот, видимо, отказался от ампутации. Выражение лица свидетельствовало о том, что человек этот весьма упрям. Должно быть, либо не чувствовал боли, либо отличался большой стойкостью, если разгуливал с такой раной. Мег пришло в голову, что второе предположение вернее. Сердитое выражение лица не обязательно говорило о дурном нраве, скорее мужчина таким образом подавлял страшную боль. Она лишь надеялась, что дело обстоит именно так.
        Мег обнюхала рану. Чувствительный нос не уловил тошнотворно-сладкого запаха гангрены.
        —Это уже неплохо, — обратилась она к безмолвно лежавшему мужчине. — Правильно, что ты без сознания, ибо сейчас я намерена прочистить твою рану.
        Из кожаной сумки с инициалами П. Ф. ничего не пропало. Мег думала, что совершила воровство, забрав медицинскую сумку Питера, но та ему уже не пригодится. К тому же она решила, что нельзя допустить, чтобы сумка стала добычей мародеров. Хирург хорошо обучил девушку за то время, которое она провела в его палатке, работая плечом к плечу, видя кровь и слыша стоны раненых на поле боя. Однако они оба оказались бессильны перед лихорадкой, которую неожиданно подхватил Питер.
        Мег вымыла руки и осматривала рану, стараясь представить ее не как неотъемлемую часть тела безмолвного мужчины, а как очередную задачу, которую следует решить. Сначала она промыла рану, ощупала пальцами края, затем, сжав губы, проникла в нее тонкими хирургическими щипцами.
        Мег села на корточки и распрямила отекшие плечи. Она так и не научилась расслабляться, как полагается хорошему хирургу, но отныне ей это и не понадобится. Слава богу, последняя рана, которой она занимается.
        Девушка с удовлетворением смотрела на ногу майора Брендона, та была аккуратно перевязана, на тампоне покоились зазубренный металлический осколок и несколько кусочков кости. Теперь появилась надежда, что нога заживет, если только он будет хоть немного руководствоваться здравым смыслом и следить за раной.
        Наконец Мег взглянула на своего пациента. Она беспристрастно, как полагается хорошей медсестре, сделала все, что могла, — сняла с него одежду и прочистила рану. Сейчас он лежал на спине. У него была загорелая грудь и плечи, на груди, ногах и руках кустились островки черных волос, лишь подчеркивая его мрачный вид. Сколько ему лет? Трудно определить. Если судить по резким чертам лица, он, наверное, выглядит старше своих лет. Возможно, тридцать два?
        Закончив возиться с ногой раненого, Мег расправила простыню и накрыла своего пациента. В каюте не было холодно, хотя крохотный иллюминатор оказался открыт. К тому же ей пришлось жечь лампы, чтобы лучше видеть, и от этого тоже стало теплее. Вряд ли ему понадобится одеяло, если только не начнется горячка.
        Мег видела все под тонкой простыней. Взгляд неторопливо скользил по длинному телу, она невольно прикусила губу. Внизу живота возник жаркий комок, в горле пересохло. Перед ней великолепный самец, несмотря на резкое, отталкивающее лицо. Гладкое тело с рельефно очерченными мышцами напоминало скульптуру. Ей захотелось потрогать его испещренную шрамами кожу кончиками пальцев. Губами. Он ведь пациент, потому не стоило разглядывать его и думать таким образом. Тем не менее, он пробуждал в Мег острые тревожные ощущения, какие ей ранее не доводилось испытывать.
        Наверное, за пять лет совместной жизни с Джеймсом она пришла к выводу, что для женщины сексуальное удовлетворение в лучшем случае всего лишь мимолетное ощущение. Ей никогда не хотелось трогать его так, как этого мужчину. Желание Мег не имело ничего общего со стремлением найти утешение и покой в объятиях или близости мужчины, лежавшего ночью рядом с ней.
        Мег встрепенулась. Если он придет в себя и осмелится дотронуться до нее, она, вероятно, убежит, оглашая окружающее пространство громкими воплями. В ее опыте сексуального общения с мужчинами еще не было столь огромного, столь угрюмого, столь пугающего экземпляра.
        Потребовалось время, чтобы прибрать каюту, собрать медицинскую сумку, вылить мутную воду и избавиться от грязных бинтов. Здесь как раз осталось место для того, чтобы расстелить одеяла и устроиться на полу. Мег отгородила угол каюты, повесив на гвозди простыню и создав себе личное пространство. Она привыкла жить в палатках и хижинах. Аккуратность стала ее второй натурой. Устройство на новом месте в какой-то мере успокаивало ее. Мег застыла, коснулась руками поясницы и потянулась. Что сказала бы сестра Белла, если бы сейчас увидела ее? Романтичная, мечтательная Мег, закатав рукава, выполняет самые простые обязанности медсестры и ухаживает за раненым на корабле.
        Казалось, дыхание крупного мужчины заполняло всю каюту и поглощало ее внимание. Он дышал ровно и глубоко, несмотря на большое количество воды, которую изрыгнул, когда его вытащили на пристань. С его легкими все будет в порядке. Мег почти не сомневалась в этом. Нет повода проверять его пульс или прикладывать ухо к груди. Вообще никакого повода дотрагиваться до него.
        И тут Мег догадалась, что мужчина уже возвращается к реальности. Его дыхание оставалось столь же ровным, ресницы не дрогнули. Однако сейчас в каюте вместе с ней находился другой человек. Мег положила ткань, которую сворачивала, и взглянула на него. Его ноздри раздулись, как у животного, нюхающего воздух. Он пришел в себя и, не понимая, где и с кем находится, настороженно оценивал ситуацию, прежде чем выдавать, что к нему вернулось сознание.
        Интересно, подумала Мег. Ему свойственны самообладание, развитое чувство самосохранения и подозрительность. Тут она вспомнила эти настороженные черные глаза. Он выжил лишь благодаря этим качествам.
        Мужчина осторожно провел рукой по матрасу, будто пытаясь что-то нащупать.
        Мег обнаружила, что сама не отличается подобным самообладанием.
        —Добрый день, майор Брендон. Попить не желаете?
        Тут глаза мужчины открылись, и Мег обнаружила, как трудно выдержать его взгляд.
        —Где моя винтовка? — резко бросил он без всяких предисловий. Мег не ответила, и мужчина рявкнул:
        —Кто вы? Откуда вы узнали мое имя? Где моя одежда?
        Он оперся на локти, выругался, когда шевельнул ногой, и оглядел каюту.
        —Я миссис Халгейт. — Ей казалось важным не позволить майору взять верх над собой. Неужели тот заметил, что в душе она уже дрогнула? — Я знаю, как вас зовут, потому что ваше имя значится на багаже, а воинское звание несложно установить по мундиру. Ваша одежда сохнет, а винтовка стоит в углу.
        Винтовка стояла вместе с саблей, но он не спросил о сабле.
        —И почему моя нога гак адски болит? — Мужчина приподнялся, не пытаясь удержать простыню. Та повисла на его бедрах, едва не обнажив интимные места. Забавно, что в горле пересыхает, когда человека охватывает страх. И возбуждение.
        —Наверное, потому, что в ране обнаружились осколки кости и железа, — ответила Мег, облизнув губы. Его глаза следили за ней. — Их больше там нет. Вы небрежно следили за раной, а совсем недавно ваша нога оказалась в грязной воде. К тому же вы перетрудили ее. Стоит ли удивляться, что она болит? Если боль невыносима, могу предложить настойку опия.
        Брендон смотрел на нее, прищурив глаза. Вероятно, потребовалось бы, чтобы шестеро мужчин сели на него, если бы ей захотелось влить ему в рот настойку опия. Он не удостоил ее ответа.
        —Миссис Халгейт, кто раздел меня и занимался ногой?
        —Два моряка помогли мне раздеть вас. Учитывая ваш скромный багаж, мне показалось, что вряд ли вам захотелось бы, чтобы я разрезала вашу одежду.
        Мег уселась на его небольшой сундук, стоявший в изножье койки, чувствуя слабость в ногах. Мег не терпелось взглянуть в иллюминатор, но не хотелось разозлить Брендона. А вдруг ему придет в голову вышвырнуть ее из каюты?
        —Понятно. Миссис Халгейт, оказывается, вы талантливая женщина. Благодарю вас. А где же мистер Халгейт, извольте поинтересоваться?
        —Лейтенант Халгейт погиб при Витории[4 - Виториа — город в Испании, близ которого в 1813г. объединенные англо-испано-поргугальские силы нанесли поражение французским войскам.], — коротко ответила она, не желая вдаваться в подробности. По правде говоря, Мег не хотелось пускаться в объяснения, ведь она вовсе не миссис Халгейт, а ее свидетельство о браке не стоило бумаги, на которой было написано.
        Майор кивнул. Мег была признательна ему за то, что он не стал выражать ей пустые соболезнования.
        —Вам, думаю, будет приятно услышать, что малыш Хосе Ривера в безопасности, хотя еще не совсем оправился от испуга.
        —Черт возьми, кто этот Хосе Ривера? — резко спросил Брендон, отбросив простыню, после чего та стала напоминать набедренную повязку.
        Он сердито взглянул на перевязанную ногу. Мег уставилась на верхний угол каюты. Вид обнаженного тела Брендона, пока тот был без сознания, и так вызывал тревожные мысли. Сейчас, когда мышцы напрягались и перекатывались, он чуть не привел Мег в замешательство.
        —Это тот малыш, которого вы вытащили из Жиронды. Вы разве не помните, как нырнули за ним?
        Брендон еще больше нахмурился. Неужели его лицо не знает другого выражения?
        —Да. Вспомнил почти все. Мне казалось, что я тону. Кто это поймал меня за руку?
        —Вас вытащили моряки.
        Мег почему-то не хотелось признаться, что она сползала вниз по лестнице и наполовину ушла под воду, чтобы ухватить его. Она встала, подошла к его мундиру и расправила его.
        —Я спросил вас не об этом. — Мег обернулась. Брендон с прищуром разглядывал ее и заметил промокшие юбки, прилипшие к ногам. Выражение его лица оставалось прежним, но ей показалось, будто он видит ее обнаженное тело, прикрытое одеждой. — Это сделала женщина. Полагаю, это были вы.
        —Ну да. — Мег пожала плечами, повернулась к нему спиной и снова машинально стала возиться с его промокшей одеждой. — Я оказалась ближе всех. Не могла же я бросить вас на произвол судьбы.
        —Я ваш должник, — кратко заключил Брендон.
        Брендон говорил искренне. У Мег появилась надежда, что он согласится на ее предложение.
        —Хотите накрыться одеялом? — Краем глаза Мег заметила, что Брендон догадался о том, что лежит перед женщиной почти голый. Или почти догадался. Майор расправил простыню поверх ног и натянул до пояса. Похоже, он не стеснялся своего обнаженного тела, на загорелом лице не появилось ни тени смущения. Даже притом, что нижняя часть тела оказалась под простыней, вид обнаженного туловища с забавным рисунком старых шрамов и свежих синяков мог бы довести хорошо воспитанную женщину до истерики.
        К счастью, недавний жизненный опыт избавил Мег от всяких претензий на щепетильность. А ощущение странного голода никак не было связано с истерикой.
        —Нет, спасибо. Мадам, как только вы вернетесь в свою каюту, я оденусь.
        «О боже, начинается». Мег улыбнулась скорее ради того, чтобы поднять свой дух, нежели напрасно пытаться очаровать его.
        —Нет, майор, вы останетесь в койке и хотя бы еще один день не станете перетруждать ногу. Может быть, два дня, если не желаете остаться хромым на всю жизнь. И даже после этого вам нельзя будет напрягаться. К тому же у меня нет каюты. Я буду спать здесь.
        —Что-что? Как вы сказали?
        Мег потребовалась вся сила воли, чтобы устоять на месте, не бежать от сердитого взгляда и резкого голоса мужчины.
        —Я останусь здесь. — Мег стиснула руки. Затем разъединила их и обрадовалась, что улыбка не сползла с ее лица. Сейчас ей меньше всего хотелось прикоснуться к нему.
        —А как смотрит капитан корабля на зайцев?
        —Никак. Я сообщила ему, что прихожусь вам женой.
        Глава 2
        —Вы сказали ему, что приходитесь мне женой? — тихо переспросил Брендон. Теперь Мег уж точно оказалась в центре его внимания. Она вовсе не была уверена, что Брендон менее опасен, пока лежит в койке с перебинтованной ногой. Она раньше слышала, как офицеры заговаривали подобным тоном, затем начинали орать от негодования и отдавать самые неприятные приказы.
        —Да, мне понадобилось…
        —Что бы вам ни понадобилось, мне не нужна девка, сколь бы покладистой та ни была.
        То ли от гнева, то ли от стыда лицо Мег налилось кровью. Она знала, что такое покладистая девка: особа, готовая лечь под мужчину ради нескольких медяков. Этому потрепанному неблагодарному типу придется выложить нечто большее, чем медяки, прежде чем она станет хоть чуточку покладистой, сколь бы крепки ни были его мышцы.
        —Неужели? Майор, а мне вообще не нужен мужчина, каким бы тот ни был. У вас есть только одно, чего я желаю, — каюта на корабле, который отплывет в Англию. Я заплачу за это, ухаживая за вами. Возможно, в мою пользу говорит хотя бы тот факт, что я не дала вам утонуть. Однако внесем полную ясность в наши отношения — другой монетой я за это платить не собираюсь.
        Наступила напряженная тишина. Брендон умел скрывать свои мысли, его черные глаза и лицо оставались непроницаемыми. И тут он открыл козырную карту:
        —Битва при Витории произошла десять месяцев назад.
        Весьма уместное замечание. Мег больше не выходила замуж и явно не жаждала мужского общества, но как ей было выжить в армейской среде, не торгуя своим телом? Таков, видно, был ход его мыслей.
        —Хирург батальона взял меня под свою опеку, а я помогала ему оперировать. Он научил меня многому по своей профессии.
        Майор Брендон мог заподозрить, что Мег была не только помощницей Питера Фергюсона, но и его любовницей. Все остальные тоже так подумали. Главное, чтобы за время, которое Мег проведет в каюте, Брендон не требовал спать с ним.
        —Мне не нужна медсестра.
        Он явно был немногословным. Что бы Брендон сейчас ни думал о ней, он не испытывал потребности выражать свои соображения вслух, что раздражало Мег больше всего. Ей хотелось поставить его на место — пусть не сомневается в ее моральном облике и не строит несбыточные предположения. Правда, прежде надо дать ему возможность высказаться по этому поводу.
        —Наоборот, нужна, иначе потребуется хирург, ампутировать ногу. И не сомневайтесь, я справлюсь и с этой задачей, если возникнет такая необходимость.
        Мег обнаружила, что стоит подбоченясь и хмуро смотрит на Брендона, чем вряд ли могла снискать его расположение.
        Брендон фыркнул:
        —Вы сумеете вылечить ее так, чтобы я смог вернуться в строй?
        —Нет. Я могу сделать так, чтобы нога исцелилась должным образом, если вы будете делать то, что я скажу. Могу показать вам, как лучше упражнять ногу. Но вы лишились части кости, с этим трудно служить офицером от инфантерии. Я видела стрелковую бригаду на марше, вам больше не выдержать подобного темпа.
        На лице Брендона мелькнул проблеск эмоций, затем оно снова стало беспристрастным.
        —Хорошо, мадам хирург. Похоже, вы знаете, о чем говорите. К тому же вам хватило честности сказать мне правду. Можете оставаться.
        —Спасибо. — Мег повернулась к нему спиной и принялась возиться с медицинской сумкой, пытаясь удержать жгучие слезы. Как было бы чудесно сесть и выплакаться вволю, облегчив душу. — В какой из сумок лежат ваши ночные рубашки?
        —Миссис Халгейт, я сплю либо в мундире, либо нагишом.
        «Если ты, майор, хочешь добиться, чтобы я покинула эту каюту от стыда, то у тебя ничего не выйдет».
        —Это не бивуак в Испании, поэтому вы должны спать в ночной рубашке. В какой сумке ее можно найти?
        —В большой сумке. — Неужели в его голосе прозвучала насмешка? Вряд ли. Мег почти не верила, что имеет дело с человеком, не говоря уже о том, что ему присуще чувство юмора. — Разве вы еще не обследовали мой багаж?
        —Нет. — Мег открыла сумку и стала вытаскивать скудный запас рубашек. Возможно, майор Брендон и зарабатывал семнадцать шиллингов в день, если только она не запамятовала ставки дневного жалованья, но он вряд ли тратил эти деньги на пополнение своего гардероба. — Мне не хотелось натягивать на вас одежду, пока вы спали, хотя среди цивилизованных людей принято хотя бы что-то носить. Вас сдвинуть с места не легче, чем убитого медведя.
        Брендон издал какой-то звук — нечто среднее между мурлыканьем и ворчаньем, после чего у Мег по спине пробежала приятная дрожь. Видно, мысль о том, как она пытается натянуть одежду на его неподвижное обнаженное тело, показалась ему забавной. Ей даже не хотелось думать о такой перспективе. У Мег внутри разлился огонь, видимо, тело реагировало без позволения сознания. Забавно. Она прожила с Джеймсом пять лет и очень хорошо усвоила, что значение секса для женщины сильно преувеличено.
        —Вот, возьмите. — Поджав губы, Мег протянула ему самую изношенную рубашку. — Я принесу что-нибудь поесть. Ночной горшок под койкой.
        —А кто станет выносить его?
        —Я, майор. А если вас укачает, я и тут смогу вам помочь. Медсестрам не пристала сентиментальность.
        —Мне это начинает нравиться, — ответил Брендон с каменным лицом.
        Мег тихо направилась к выходу. Либо он совершенно лишен чувства юмора, либо, подобно картежнику, полностью владел своими эмоциями и тайком от всей души посмеивался над ней. Она не успокоится, пока не узнает правду.
        —Посмотрите, как у них насчет выпивки! — крикнул Брендон ей вслед.
        Мег с преувеличенной осторожностью закрыла дверь каюты. Если майор думает накачаться ромом или бренди, что приведет к воспалению ноги, его ждет сюрприз. Он получит только эль и, возможно, немного кларета, когда воспаление спадет.
        Росс ждал, пока стихнет частый цокот ее каблуков, затем нырнул под кровать. Он никак не мог привыкнуть к медсестре. «Нет, к моей жене», — поправил он себя, состроив гримасу. Она не шлюха, хотя и гражданская служащая, следующая за войском. Говорит как хорошо воспитанная женщина. Ее поношенная одежда аккуратна и скромна. Под ней скрывается приятная фигура с весьма соблазнительными изгибами. А двигается как женщина, привычная к физическому труду. Если Мег сумела при сильном течении удерживать его, промокшего, до тех пор, пока не подоспела помощь, тогда она сильнее, чем показалась на первый взгляд.
        Наверное, она действительно та, за кого себя выдает, — вдова, вынужденная согласиться на покровительство другого мужчины, посчитавшего неуместным для себя жениться на ней. Росс нахмурился. Почему бы и нет? Он пожал плечами, задвинул видавший виды оловянный ночной горшок под койку и, морщась, вернулся на прежнее место. Накрываясь простыней, задумался. Мег вполне способна ограничиться лишь обязанностями медсестры, она ведь не шлюха из таверны при доках, чтобы выполнять для него самую грязную работу. Росс опустил ноги на пол и встал. Длинная рубашка путалась между колен, когда он прошаркал к двери. Росс приоткрыл ее, прислонился к косяку и стал наблюдать за тем, что происходит на палубе.
        —Мальчик, подойди ко мне!
        Костлявый парень остановился и настороженно уставился на него. Росс привык к такой реакции на свой мрачный вид и крупное тело. На поле боя походить на убийцу хорошо, но в обычной жизни не стоит.
        —Да, сэр?
        —Ты служишь на этом корабле?
        —Да, сэр. Я юнга. Меня зовут Джонни. — Парень всем своим видом изображал почтение и состроил заискивающую улыбку. — Сэр, я выполняю случайные работы.
        —Тогда ты сможешь выносить помои из этой каюты и каждый день приносить горячую и холодную воду. — Палуба накренилась, и Россу пришлось ухватиться за дверь. Он проклинал свою раненую ногу, чувствуя, что эта проклятая женщина проткнула ее каким-то металлическим инструментом. — Мы уже вышли в море?
        —Нет, сэр. Корабль все еще стоит на якоре. Вам сейчас нужна горячая вода?
        —Да. Прямо сейчас. Пошевеливайся. Если будешь шустрым, заработаешь три пенса в день.
        Росс помоется и побреется до того, как она вернется. Он уже сообразил, что выглядит и пахнет как тот убитый медведь, с которым его сравнила миссис Халгейт. Хотя смотреть на него, бритого или небритого, не доставляло большого удовольствия.
        Мальчишка убежал, а Росс, ворча, вернулся в койку. Собственная беспомощность была ему невыносима. Он проклинал свою неповоротливость и неспособность управлять телом. Легче вести себя так, будто ничего не случилось. Как-никак большинство недугов проходят, если человека не убивают сразу. Но мысль о том, что придется зависеть от женщины, казалась нестерпимой.
        Парень вернулся с дымящимся ведерком, да так быстро убрал грязную воду и опорожнил ночной горшок, что Россу показалось, будто он пообещал ему слишком высокую плату. Когда мальчишка исчез, Росс запер дверь на засов и снял рубашку.
        Наверное, прошло не менее получаса с тех пор, как Росс последний раз с удовольствием провел бритвой по щеке. Дверная ручка загремела.
        —Майор Брендон! Пожалуйста, откройте.
        —Я совершенно голый. — Росс вытер лезвие, убрал бритвенный прибор с аккуратностью, какая прививается длительной практикой и напряженным ожиданием, что поблизости вот-вот раздастся взрыв.
        Он считал в уме, пока натягивал рубашку и причесывал волосы. Девять… десять.
        —Тогда будьте добры надеть рубашку и открыть дверь.
        Итак, она решила постепенно образумить его. Росс состроил гримасу. Он не привык, чтобы женщины находились у него в подчинении, тем более респектабельные. Женщины в его жизни служили лишь одной цели, им за это хорошо платили, затем предоставляли самим себе.
        Росс заволновался, вспомнив об этой цели. Нет смысла пугать бедняжку тем, что ей придется жить с ним в одной каюте, хотя казалось, его вид отнюдь не настораживал ее. Хромая, Росс вернулся в койку, накрылся простыней, протянул, руку и отодвинул засов.
        —Вы вставали, — с упреком сказала Мег, входя в каюту. Она с трудом удерживала в руках разные вещи.
        Ее властный тон почему-то стал забавлять его. На койку упала бутылка, и Росс тут же подхватил ее. Это был кларет.
        Миссис Халгейт поставила на пол небольшое ведерко с крышкой, какой-то сверток в форме буханки хлеба, плетеную бутыль и два бокала без ножек, затем повернулась и неожиданно выхватила бутылку из рук Брендона, не дав тому изучить этикетку. Наверное, женщина, любившая командовать, не такое уж забавное существо.
        —С этим подождем до завтра. Конечно, если у вас не будет жара. А пока обойдемся элем, тушеным мясом и хлебом. Если у вас будет жар, это поделом, — добавила Мег, глядя на него. — Я ведь велела вам не вставать.
        —Мне надо было побриться.
        Мег продолжала смотреть на него. Видно, ей не терпелось выяснить, выглядит ли Росс лучше без щетины, либо она прикидывала, не удастся ли напугать Брендона и заставить извиниться. Ха! Тут у него появилась возможность хорошо разглядеть ее. Овальное загорелое лицо с веснушками на носу, что привело бы в отчаяние любую светскую даму. Темные брови и ресницы, темнее, чем тяжелая коса почти пепельного цвета, спускавшаяся на плечо, выцветшие под солнцем локоны, ниспадавшие на лоб. Упрямый подбородок, говоривший о твердой воле и храбрости. Искренний взгляд голубых глаз, в которых, похоже, отражалось ее переменчивое настроение. От неожиданно проснувшегося желания Росс напрягся всем телом.
        —Откуда горячая вода? И куда подевалась грязная вода?
        —Я нанял юнгу. Его зовут Джонни. Плачу ему три пенса в день. Так что не позволяйте ему выманить деньги еще и у вас.
        —Я сама справилась бы с этим.
        Мег стала раскладывать еду. Между ее бровями появилась вертикальная складка. Она снова взглянула на кучу изношенных рубашек.
        —Я предпочитаю не тратить деньги на белье, но это не значит, что я не могу позволить себе заплатить слуге, — сказал Брендон и заметил, как покраснели щеки Мег, когда та сообразила, что он без труда разгадал ее мысли. Похоже, она умеет сводить концы с концами.
        —Простите, я не поняла.
        —К тому же жене майора не пристало выносить помои, — добавил Росс, которому не терпелось выяснить, удастся ли вывести ее из себя.
        —Да, разумеется, — согласилась Мег, храня серьезное выражение лица. — Нам следует любой ценой беречь ваше достоинство. Джеймс был простым лейтенантом, так что я должна уделять вашему статусу больше внимания.
        Ой! Это камешек в его огород.
        —Миссис Брендон, я все же больше думаю о вашем статусе, — возразил Росс, затем ему пришло в голову, что в роли жены она не просто миссис. Действительно, надо будет привыкнуть к этому титулу и предстоящей жизни в Англии. Сейчас, видно, судьбе угодно, чтобы он не утонул в Жиронде и не погиб от выстрела французского снайпера. Россу уже нечего беспокоиться о том, сможет ли он ходить как прежде, нечего и думать о том, чтобы снова вернуться в армию, как бы ему того ни хотелось.
        Глаза майора начали темнеть и стали совсем черными. Наверное, лучше не огрызаться. То, что Росс не обидел ее ни грубым словом, ни рукоприкладством, еще не означало, что он не способен на это. Кроме раны, его беспокоило еще кое-что, и, как бы там ни было, от этого он испытывал страшную боль. Мег по опыту знала, что люди, страдавшие физически или психически, способны выйти из себя и дать волю рукам.
        Неужели все так просто — он больше не пригоден для службы в стрелковой бригаде и остался без прежнего занятия? Однако Росс джентльмен, хотя трудно представить его в лондонских гостиных. А нужна ли ему работа?
        Строить догадки бессмысленно, проклятое воображение Мег лишило ее представления о настоящем и снова перенесло в мир грез. Сейчас надо разложить тушеное мясо по деревянным тарелкам, которые она завернула в ткань вместе с хлебом. Мег передала ему одну тарелку вместе с роговой ложкой и куском хлеба. Росс кивнул в знак благодарности.
        —Пассажиры, которых еще не свалила морская болезнь, едят за общими столами на верхней палубе. — Мег обнаружила, что здешние порядки избавляют от неудобств, которые ей пришлось испытать шесть лет назад на корабле, перебрасывавшем войска на юг. — Между приемами пищи столы убираются, и освободившееся место используется как салон для отдыха. Мы стоим почти в самом эстуарии, но капитан в эту ночь не собирается сниматься с якоря. Говорит, что новость о мире вряд ли еще достигла вражеских кораблей, так что лучше подождать наступления дня, а уже затем рискнуть отправиться в путь.
        Майор поглощал тушеное мясо, будто уже много дней не видел еды. Возможно, так оно и было. Или, наверное, всегда ел как медведь и никак не мог насытиться.
        —Нам не надо платить за еду отдельно. — Мег поставила свою тарелку, снова наполнила его блюдо и отрезала еще кусок хлеба. — Все оказалось лучше, чем я ожидала. В стоимость билета включено все.
        Мег доела свою порцию и налила эля. Майор выпил его залпом. Она снова наполнила его бокал доверху.
        —Здесь довольно странные пассажиры. — Мег заглянула в кастрюлю. — Мясо еще есть, если вы голодны. — Росс протянул свою тарелку, и Мег выложила на нее все, что осталось. — Здесь не так много народу, как мне казалось. Жены офицеров, дети, коммерсанты и, по-моему, какой-то дипломат невысокого ранга. Мне действительно интересно…
        —Миссис Брендон, вы всегда говорите без умолку?
        Майор смотрел на нее с раздражением и снова принялся за еду. Наверное, за завтраком Росс еще менее общителен. Если вообще разговаривает.
        —Иногда я умолкаю. Особенно когда имею дело с безразличным собеседником. Раз уж мы проведем вместе несколько дней…
        —И ночей. — Росс прервал Мег, видно намереваясь заставить ее расплатиться сполна за то, что навязалась ему.
        —Да, и ночей… — «Я не покраснею». — Мне казалось, приятнее беседовать и узнавать друг друга лучше.
        —Правда?
        —Да, мне так казалось. Я — Мег Халгейт. Мне двадцать четыре года. Мой… Джеймс служил в звании лейтенанта в тридцатом пехотном полку и не вернулся после битвы при Витории. Я провела вместе с ним пять лет. О том, что случилось после его смерти, я уже говорила.
        Наконец-то она рассказала ему все, что была готова открыть. Конечно, не упомянула о том весьма неприятном факте, что после смерти Джеймса она не смогла явиться к его родственникам, как того ждали все ее знакомые. Резкое ответное письмо расставило все по местам, родственники дали понять, что не обрадуются появлению на пороге своего дома женщины, которая пять лет жила в грехе с их сыном, даже если она действительно верила, что Джеймс мог по своей воле жениться на ней.
        Родственники считали, что Мег соблазнила их сына, отвлекла от исполнения долга, чтобы самой бросить отчий дом. Мег, по крайней мере, пыталась укрепить себя в подобной мысли. Ей было слишком обидно думать, что они бесчувственны и немилосердны.
        Возвращение в дом викария было исключено даже в том случае, если бы Мег нашла деньги на проезд. Иногда она задумывалась, стоило ли предпринимать такую поездку лишь ради того, чтобы увидеть лицо отца. Правда, возвращение скорее было мелкой местью за то, что отец загубил ее детство. К тому же он, вероятно, скажет, что ничего иного от нее и не ожидал.
        —Только двадцать четыре? — Майор Брендон оказался невыносим, но он как-никак представлял собой практическую задачу, которую Мег могла решить: вылечить его ногу. — Выглядите вы старше.
        Черные глаза впились в лицо Мег. Намекал ли он на ее загорелое лицо или огрубевшие руки? Вероятно, жизненный опыт оставил на ней отпечаток. Она не станет задавать ему такие вопросы.
        Мег убрала грязные тарелки, ложки в ведро и выставила его за дверь, чтобы юнга мог забрать все. Затем завернула остатки хлеба в ткань, закупорила бутылку с элем и села на сундук, скромно сложив руки на коленях.
        —Вы ждете, что в ответ я пущусь в откровения?
        Майор Брендон прислонился спиной к дощатой стене, сложил крупные руки и явно пребывал в благодушном настроении. Однако все еще казалось, что он едва сдерживает раздражение. Должно быть, ему не очень приятно торчать здесь вместе с ней.
        —То, что я рассказала, вряд ли можно отнести к откровениям. Но поскольку мне суждено играть роль вашей жены, я должна знать хотя бы ваше имя, сколько вам лет и где вас ранили.
        —Росс Мартин Брендон. Тридцать лет. В битве при Тулузе. Если вы не станете откровенничать с другими пассажирами, этого вам вполне достаточно.
        —Тридцать? На вид вам больше. — Мег отплатила ему той же монетой, но Росс, подобно ей, почти никак не отреагировал. — Почему я должна сторониться других пассажиров? В обществе принято разговаривать, к тому же беседа помогает скоротать время.
        —Между нами нет ничего общего. Ох уж эти гражданские, — заключил Росс, пожав плечами. Казалось, ему больно произносить последние слова, ибо на его устах мелькнула гримаса.
        Мег смотрела на его губы, затем отвела взгляд. Губы представляли собой одну из его лучших черт, полные, но не мясистые, подвижные и выразительные в тех редких случаях, когда Брендон расслаблялся. Интересно, каково было бы, если бы эти губы поцеловали ее? Прильнули бы к ее губам, ласкали или же грубо и настойчиво впились бы в нее? Мег вовсе не хотелось, чтобы Росс целовал ее, хотя какая-то менее сознательная часть существа дрогнула, когда она встретила взгляд его задумчивых глаз.
        —Уже темно, — заметила Мег и прошла к иллюминатору. Если встать на цыпочки, можно взглянуть на море. Вдали виднелись огни. — Должно быть, мы стоим на месте. Судно качается как-то не так. Оставить иллюминатор открытым?
        Когда Мег повернулась к нему, он согласно кивнул. При свете качающихся фонарей его лицо казалось жутковатым.
        —Вы устали?
        Со стороны Брендона это было первое проявление заботы о ней. Глаза Мег снова наполнились слезами.
        Да, она, видно, устала, раз испытывает такую слабость. Честно признаться, она смертельно устала. И страшилась будущего. Черт бы побрал ее за такую доброту. Препирательства с Россом помогали ей держаться на плаву.
        —Да. — Мег с трудом улыбнулась. — Так приятно становится при мысли о возвращении домой, что кажется, будто я лишилась последних сил.
        —Значит, ваша усталость никак не связана с тем, что вы вытаскивали убитого медведя из воды, убирали эту каюту и выхаживали меня?
        —Нет, майор Брендон. Все это часть повседневных хлопот.
        —Зовите меня Росс, — резко сказал он. — Если вы выйдете на палубу и несколько минут подышите воздухом, я успею подготовиться ко сну.
        Мег накинула шаль на плечи и вышла. Эвфемизм, использованный Россом, вызвал у нее улыбку, хотя она не могла избавиться от неприятного ощущения при мысли, что придется провести ночь в вынужденной близости с ним. Она поставила еще один оловянный горшок и кувшин с водой за занавесом в углу каюты, ей придется обойтись этим. Не могла же она выгнать раненого мужчину в одной рубашке на палубу, пока сама будет снимать корсет. В распоряжении пассажиров имелись несколько зловонных кабинок. Моряки называли их гальюнами. Но не могла же Мег раздеваться там.
        Когда Мег вернулась, горел свет. Росс лежал на левом боку лицом к стене, накрывшись простыней до плеч. Росс. Она тихо прошла мимо него. «Я уже называю его Россом».
        Мег выскользнула из платья, расшнуровала корсет, сняла ботинки и чулки, распустила волосы. Вода была холодной и освежала. Сама мысль, что можно помыться, доставляла удовольствие. Когда Мег в юбках вышла из-за занавеса, села на сундук, собираясь расчесать и заплести волосы, в каюте царила тишина. Лишь волны набегали на борт корабля, скрипели доски и веревки. Слышалось знакомое дыхание мужчины. Умиротворение. Война закончилась, больше ночью не звучали тревоги и горны. Никто не погибал, никого не калечили.
        Мег развернула свои одеяла на полу, нашла подушку, легла и задула лампу. Такая постель оказалась жесткой, но ей доводилось спать и в худших условиях. Здесь было тепло, сухо и безопасно…
        —Черт побери, что вы там делаете?
        Мег резко села, прижала простыню к лифу. В каюте было почти ничего не видно, но Росс сел и, похоже, сердито глядел на нее.
        —Собираюсь спать, разумеется!
        —На полу?
        —Ну да. Где же еще? Здесь всего одна койка, вы ранены, а мне вполне удобно.
        —Ложитесь в койку.
        Зашуршала простыня, которую Росс отбросил в сторону.
        —Ни за что! Похоже, мы уже обо всем договорились. Майор, я не стану спать с вами.
        —Нет, станете. Я не допущу, чтобы вы лежали на полу. Будь я проклят, если это произойдет.
        Мег надулась, легла, накрылась простыней и повернулась к нему спиной. Она не собиралась препираться. Настоящий деспот. Чего захотел! Чтобы она спала с ним в одной койке! Мег знала, чем это закончится. Мужчинам нельзя доверять. Она взбила подушку и опустила на нее голову. Раздался приглушенный стук об пол. Мег решила не обращать внимания на Росса.
        Чья-то рука взяла Мег за плечо и повернула на спину, другая рука оказалась под коленями. Вдруг она оторвалась от пола. Видно, Росс Брендон, не обращая внимания на больную ногу, поднял ее и опустил на койку.
        Глава 3
        —Опустите меня на пол! — Негодование взяло верх над страхом и возбуждающей решительностью, с какой Росс бесцеремонно положил ее на матрас.
        —Я уже опустил. — Росс лег рядом с ней и накрыл ее и себя простыней. Наверное, ею все-таки овладел страх. Мег оказалась прижата к стене, пыталась соскользнуть на пол, но Росс вытянул ногу и преградил ей путь. — Мег, прекратите паниковать. Возможно, я похож на грубияна, но не беру женщин силой. Поверьте, если бы я захотел, чтобы вы легли под меня, это уже давно бы случилось.
        —Вы, сэр, возмутительны. К тому же вы не… — Ей меньше всего пристало хорошо отзываться о его внешности. А насчет того, чтобы лечь под него… ведь именно подобная ситуация всплывала в ее воображении. А воображение не испытывало того страха, который переживала она сама.
        —Почему я возмутителен? Потому что не взял вас?
        —Потому что вы на это намекаете.
        Росс все еще сидел, нависая над ней. Мег почувствовала, что ее бросило в жар. Она забеспокоилась и была на грани паники. Если он решит взять ее силой, она не сможет оказать ему никакого сопротивления. Кроме того, она не уверена, что хочет оказывать ему сопротивление, и это хуже всего. Мег подумала, что все дело в габаритах этого мужчины. Она боялась вернуться на пол, ей хотелось прижаться к нему.
        —Вас ведь это беспокоило, правда? Уж лучше сразу внести полную ясность.
        Казалось, Росса совсем не смущало обсуждение этой темы.
        «Бесстыдный мужчина», — подумала Мег. Опасения насчет того, что ее могут изнасиловать, стали угасать. Зато Мег все больше раздумывала, не лечь ли под него, ведь они оба готовы начать любовную игру.
        —Поймите же, — продолжил Росс, не дождавшись ответа, — я не стану спать на койке, когда женщина ютится на полу. Если бы здесь хватало места лишь на одного человека, тогда я сам лег бы на пол. А так просто смешно, если кому-то из нас придется испытывать неудобства.
        —Возможно, вам так удобно, хотя вряд ли. Уверяю вас, мне совсем не удобно.
        От Росса исходил жар. Они лежали настолько близко, что стоило кому-то глубоко вздохнуть, и тела соприкоснутся. Мег старалась не обращать внимания на тревожно бившийся пульс, но тот все учащался.
        —Даю слово, вам не о чем беспокоиться.
        Сейчас в голосе Росса слышалось раздражение.
        Видно, она своими тревогами и щепетильностью мешала ему спать. Хорошо, что он не мог прочитать ее мысли.
        —Пока мы не спим, разумеется, я верю вашему слову. — Не всякий офицер был джентльменом, но шестое чувство подсказывало Мег, что этот мужчина исключение. — Однако, уснув, мы можем… прикоснуться друг к другу.
        —Мег, чем вы занимались последние пять лет? Имели дело с двумя мужчинами или вас держали под замком в доме викария?
        Слова Росса прозвучали так неприлично, что Мег чуть не ахнула, однако вопрос, видно, был чисто риторический. Майор снова лег, повернулся на правый бок, спиной к ней, и, видно, тут же уснул.
        Если лежать на своей половине койки, вытянув руки по швам и держа ноги прямо, точно доска, можно вообразить, что они не находятся в одной постели. Все же видя, что Росс не собирается бросаться на нее, Мег осторожно повернулась к нему спиной. Их ягодицы соприкоснулись. Отпрянув, Мег повернулась на другой бок и оказалась к нему лицом. Уже лучше, сейчас можно изогнуться так, чтобы не касаться его.
        Почти успокоившись и дыша равномерно, Мег поняла, что не удастся избавиться от запаха его тела. Запаха мужчины. Он вымылся, как это было возможно в данных обстоятельствах, и почти избавился от запахов речной воды, грязи и пота. Но это в некотором смысле смутило Мег еще больше. Отвлечься от естественного запаха разгоряченного мужчины вряд ли возможно. Она прикусила губу и старалась не шевелиться. Пыталась забыть, каково это, когда тебя обнимают крепкие руки, тогда чувствуешь себя умиротворенно и в полной безопасности.
        И дело не в том, что Джеймс вряд ли заслуживал доверия даже в самом начале их скандального брака, когда оба убежали из дома. Но он был сильным, молодым, красивым и, когда все шло хорошо, относился к ней по-доброму. Джеймс часто бывал веселым, когда все шло так, как ему хотелось. Мег обнаружила, что при неблагоприятных обстоятельствах чувство юмора изменяло ему.
        Однако, выходя замуж, она верила, что любит его. Клялась ему в верности, а он все время лгал ей. Несмотря на грустные воспоминания, она почувствовала, как ее конечности наливаются свинцом, а сон затуманивает сознание. Мег подалась чуть назад, прижалась к стене и отключилась в полном изнеможении.
        Росс наполовину проснулся и обнаружил, что лежит на спине, а койка движется. Корабль. Он стал смутно вспоминать события прошедшего дня. Ребенок, река, голос женщины.
        Росс вытянул ноги, открыл глаза и, когда правое колено пронзила резкая боль, тут же проснулся. Сразу же разобрался в ситуации. Было светло, корабль пришел в движение, а рядом с ним лежала не винтовка, а теплая спящая женщина.
        Просто поразительно, что он не сразу обратил на нее внимание. Ее голова покоилась на его плече, правая рука — на груди, к тому же она всем телом прижалась к нему. Видно, пока оба спали, Росс обнял ее как нечто принадлежащее исключительно ему. Она прижалась к нему так плотно, что он ощущал каждый изгиб и выступ на ее гибком теле. Росс тут же напрягся всем телом.
        Это было изумительно приятное новое ощущение, если не обращать внимания на боль в паху. В жизни Росса хватало женщин, удовлетворявших его прихоти, но он не имел привычки проводить ночь вместе с ними. Иначе можно было проснуться и обнаружить, что источник услад исчез вместе с его деньгами.
        Эта женщина, временная жена, не стремилась завладеть его деньгами. Она оказалась странным существом, желавшим беседовать, откровенничать, точно их случайная встреча представляла собой искреннюю привязанность. К тому же она не требовала ничего за то, что спасла, ему жизнь и ухаживала за ним, кроме разрешения вернуться в Англию.
        А он отблагодарил ее должным образом? Очень сомнительно. Вчера он был вне себя, когда явился на пристань. Впоследствии у него не было настроения размышлять о том, выразил ли он надлежащую благодарность за то, что его вообще вытащили из реки.
        Сегодня… Сегодня пора взять себя в руки и перестать бороться с судьбой. Он ранен и никогда не вернется в строй. Вероятно, будет хромать остаток жизни, а такое существование станет для него совершенно чуждым. Он сбежал от этого, когда ему было семнадцать, но теперь все быстро возвращалось на круги своя.
        В дверь тихо постучали, Росс осторожно протянул руку, чтобы не разбудить Мег, и отодвинул засов. Дверь приоткрылась, и появилась взъерошенная голова Джонни.
        —Майор, принести горячую воду?
        —Да. Принеси кофе и убери помои. Только тихо.
        Но Мег уже проснулась. Она ахнула, отшатнулась от Росса и вжалась спиной в стену.
        —Что-о?.. — Мег широко раскрыла глаза и уставилась на него с ужасом, будто ее ударили ногой в живот. Вчерашнее бесстрашие оказалось лишь притворством. Сейчас, проснувшись и ужаснувшись, она не скрывала того, что думала о нем. От страха у Мег перекосилось лицо, она втягивала воздух, собираясь громко завопить.
        —Моя дорогая; к нам пришел мальчик, — сказал Росс, зажал ей рот рукой и заслонил своим телом, скрывая от взора Джонни. — Я попросил его принести горячую воду и кофе. — Мег пыталась высвободиться. Росс кивнул в сторону двери. — Мальчик, пока все. Больше ничего не надо.
        Удерживая Мег одной рукой, другой Росс задвинул засов. Тут она высвободила голову и набросилась на него с кулаками:
        —Вы животное! Вы лживое, похотливое…
        —Эй! — Росс обернулся, не обращая внимания на боль в ноге, и двумя руками придавил ее к подушке. — Не смейте кричать! — пригрозил он. — Черт возьми, что с вами? Я ведь говорил, что не беру женщин силой.
        —Вы говорили, что мне не о чем беспокоиться, — возразила она, тяжело дыша. — Вы дали слово, а тут я просыпаюсь и обнаруживаю, что вы лапаете меня, вы…
        Росс снова зажал ей рот и, опустившись на один локоть, навис над ней. Нога болела, ему хотелось кофе, а эта чертова женщина назвала его лжецом. Под ним ее тело казалось хрупким, мягким, женственным, но она напряглась, готовясь сопротивляться, хотя он и придавил ее к койке.
        —Послушайте меня, — процедил Росс сквозь стиснутые зубы. Ее лицо оказалось так близко, что он мог бы посчитать ресницы, обрамлявшие ее широко раскрытые глаза, смотревшие с вызовом. Мег пыталась укусить руку, придавившую ее. — Я не лгу. Я не нарушаю данного слова. Я проснулся, а вы прильнули ко мне, ваша рука оказалась у меня на груди, а моя рука обнимала вас. — Мег перестала извиваться. — Вот и все. Ночью ничего не случилось, и если вы хорошо подумаете, то убедитесь, что я даже ухитрился не изнасиловать вас.
        Росс не думал, что ее глаза способны раскрыться еще шире, но случилось именно так. Мег смотрела на него так, будто он ударил ее.
        —Кто-то… уже пытался обидеть вас? — спросил Росс, отпуская ее.
        —Пытались. — Мег закрыла глаза, чтобы не видеть его пристального взгляда. — Их было трое. Я угодила в ловушку. Я понимала, чего от меня хотят, что собираются сделать со мной. Это случилось спустя две недели после смерти Джеймса.
        —Пытались, — повторил он. — Что произошло?
        —Питер… доктор Фергюсон услышал мои крики. Он отвел меня в свою палатку. На следующий день распространилась новость, что его любовь погибла. Фергюсон был убит горем. Вне себя. И я осталась у него.
        —И всего две недели после того, как погиб ваш муж? — Россу не удалось скрыть в своем голосе осуждающие нотки.
        —Любовью Питера был мужчина, — ответила Мег, с вызовом глядя на него. — Молодой лейтенант.
        —Но это ведь…
        —За это как минимум грозит смертная казнь через повешение, а в лучшем случае позорное увольнение из армии, — договорила она за Росса. — Но, оставшись с ним, я смогла все это скрыть. Я говорила всем, что у Фергюсона заразная лихорадка. Несколько дней спустя он снова мог приступить к работе. Его бледность и подавленность списали на болезнь.
        —Значит, вы не стали его любовницей?
        —Нет. Но мне уже ничто не грозило, и ему тоже. Мы защищали друг друга. Майор Брендон, как вы думаете, не пора ли отпустить меня?
        Ногами Росс захватил ее ноги, его внушительное проснувшееся мужское достоинство уперлось в нее… да в самом неподходящем месте, его тело придавило ее груди.
        —Черт! — Росс скатился к краю койки и сел. Какое-то время он наслаждался близостью с ней. Мег тоже села рядом с ним, завернувшись в простыню. — Извините меня. Мне всего лишь хотелось, чтобы вы не кричали.
        Мег убрала с раскрасневшегося лица непослушные пряди волос, выбившиеся из косы.
        —Я проснулась и никак не могла сообразить, где нахожусь. Сначала я вас не узнала.
        Но Росс не испытывал никаких иллюзий насчет того, что она подумала о нем. Он чуть отстранился, чтобы позволить Мег соскользнуть с койки. Неприязнь и страх, отразившиеся на ее лице, пока она смотрела на него, поведали ему бее, что он хотел узнать.
        —Можете похвалить меня за то, что я укротил свои дикие животные страсти.
        Лучше было отделаться от всего грубой шуткой, не лишенной горечи.
        Мег затаила дыхание, но, когда Росс посмотрел на нее, улыбнулась и ответила колкостью, которую он ожидал:
        —Майор Брендон, если вы способны обуздать животные страсти после того, как выбились из сил, спасая ребенка, чуть не утонули, выдержали операцию и перевязку ноги, тогда я не в силах скрыть своего восхищения вашей стойкостью. Мне следовало догадаться, что в подобном состоянии вы вряд ли станете угрозой для меня. Вы могли и не давать мне слова.
        «Не рассчитывай на это». Видно, Мег не заметила его возбужденного мужского достоинства, или же оно не впечатлило ее так, как он того ожидал. Или же, наверное, как настоящая леди, она выше того, чтобы обращать внимание на подобные вещи. Россу следовало отвести взгляд, когда свет из иллюминатора начал просвечивать юбки Мег, выхватывая очертания ее тела. Но он этого не сделал.
        Какой-то мускул на лице Росса неожиданно дернулся, тут он догадался, что едва сдержал улыбку. Как много времени уже прошло с тех пор, как он считал что-то заслуживающим улыбки? И как давно чувствовал подобие страсти или желания, которые не шли дальше удовлетворения самой элементарной потребности, раз уж на то пошло. Сопротивление Мег бодрило его, забавляло и возбуждало. Росс поймал себя на мысли, что с ним произошло самое обычное утреннее возбуждение. Лучше считать так и не думать, что эта женщина чем-то особенно привлекательна для него.
        Умственное оцепенение, ставшее в эти дни его постоянным спутником, казалось, вернулось снова. По ее глазам Росс понял, что она догадалась об этом. Казалось, серо-голубые глаза Мег лишились блеска, но она задрала голову и не дрогнула перед его взглядом.
        Почему-то строптивое лицо Мег немного позабавило его. На худой конец, она давала ему повод для раздражения, отвлекая от мучительных дум об Англии и о том, что его там ждет. Умная, практичная женщина, его временная жена, да к тому же, видно, не испытывает большого уважения к мужскому авторитету.
        —Что сегодня собираетесь делать, Мег?
        —Что-то я не припомню, майор, чтобы разрешала вам обращаться к себе по имени, — огрызнулась она.
        —Я разрешил вам обращаться к себе по имени, к тому же мне кажется, что раз уж мы поженились без соблюдения положенных формальностей, то, оставшись наедине, имеем право обращаться друг к другу по имени.
        —Возможно. — Мег раскраснелась, волосы у нее взъерошились. Россу хотелось, чтобы она покраснела еще больше. Вот тогда уж никак не обойтись обычным утренним возбуждением. — Я умоюсь и оденусь, затем взгляну на вашу ногу. Не исключено, ее придется перевязать. А вы, пожалуйста, в это время не поднимайтесь с койки. Уверена, что найду чем заняться, когда освобожусь.
        Росс чуть не спросил, готова ли она удовлетворить все его потребности, но передумал. Обмен колкостями может привести к опасной ситуации.
        На что он сейчас дуется? Мег набросила шаль на плечи, чтобы выглядеть пристойнее. Если Росса придется удерживать в койке весь день, получится не очень хорошо, ведь тогда надо будет спрятать его брюки. Ему действительно следует отдохнуть хотя бы неделю, но Мег смотрела на вещи трезво: если Росса придется привязать к койке, сомнительно, что у капитана найдется что-то достаточно прочное, чем можно связать этого медведя.
        У Мег все еще громко стучало сердце после пережитого ужаса, когда она утром обнаружила рядом с собой огромное мужское тело, темное лицо, заросшее густой щетиной. Сначала она от страха не узнала его. А затем его сильные руки придавили ее к койке.
        Мег вздрогнула и, к своему стыду, обнаружила, что частично это произошло от нахлынувших на нее чувств. Черт подери, что с ней происходит? Наверное, сказывается непривычная жизнь на борту корабля, временное избавление от посторонних осуждающих взглядов и шепота.
        В дверь постучали. Джонни принес горячую воду. Мег нырнула за занавеску, обрадовавшись тому, что может отвлечься от своих мыслей.
        —Поставь этот бидон рядом с занавеской, чтобы миссис Брендон могла достать его, — наказал Росс мальчишке. — И налей мне кофе. А через полчаса принеси еще горячей воды.
        Мыться горячей водой было одно удовольствие. Извиваясь всем телом, что вполне пришлось бы по вкусу зрителям в театре Эстли, Мег вымылась, и у нее на душе стало веселее. Промокшее платье высохло и выглядело не очень привлекательно, но не так плохо, как она ожидала.
        Когда Мег появилась из-за занавески, Росс сидел в постели, держа в руке большую кружку с кофе. Воздух заполнял густой и крепкий аромат.
        —Я позавтракаю вместе с остальными пассажирами. И велю Джонни принести вам еду и горячую воду. Когда вернусь, мы сможем взглянуть на вашу ногу.
        —Мы сможем?
        —Да, мы сможем. Я хочу, чтобы вы хорошо рассмотрели рану. Тогда будет понятна моя озабоченность. Наверное, вам лучше самому позаботиться о себе. По правде говоря, вы не заслуживаете того, чтобы сохранить ногу.
        Сейчас она рассердилась на него. Заправила волосы в сетку, накинула шаль и вышла. Закрывая дверь, она уверяла себя, будто ослышалась, когда до нее донеслось: «Какое это имеет значение?»
        Казалось, будто прошло уже много времени с тех пор, как Мег вчера вечером ела тушеное мясо, к тому же перспектива поболтать с другими пассажирами казалась сейчас чрезвычайно заманчивой. Вчерашняя краткая встреча с попутчиками, когда Мег приветствовали и расспрашивали, пока она забирала ужин, оказалась весьма приятной.
        Как много времени прошло с тех пор, как она стала вести себя подобно леди? Разумеется, последний раз это было при Витории, тогда Мег занимала определенное положение, будучи женой младшего офицера. После смерти Джеймса она стала порочной женщиной, жившей с мужчиной в грехе. Несколько женщин в полку поверили, будто она не ведает, что состоит в браке с двумя мужчинами, однако другие считали, что этот факт ей хорошо известен. Все избегали ее. А когда Мег прибилась к Питеру Фергюсону и опустилась до ухаживания за ранеными солдатами, тогда, разумеется, подумали, что она переступила все границы дозволенного.
        Тогда и сейчас ей казалось странным, что для этих женщин уход за храбрыми солдатами, попавшими в беду, казался столь же шокирующим, что и жизнь в грехе. Наверное, ощущение после измены и потрясение были столь тягостны, что отношение этих женщин не причинило ей боли. Больше всего ее ранило предательство Джеймса. Мег не отказалась от приобретенного в браке имени, отчаянно стараясь убедить себя, будто ничего страшного не случилось.
        Сеньора Ривера, окруженная тремя старшими детьми, жестом пригласили Мег занять место напротив них за длинным столом. Пытаясь отогнать нашествие призраков прошлого, Мег улыбнулась:
        —Сеньора, как чувствует себя маленький Хосе?
        —Намного лучше. Спасибо вам, сеньора Брендон. Честно говоря, мне трудно удержать его в постели. К счастью, моя служанка следит за ним и ухаживает за маленькой Росой. А как себя чувствует ваш муж?
        —Неплохо, сеньора, хотя ему сегодня придется оставаться в постели. Он ранен в ногу.
        —Вы давно женаты? — Женщина намазывала масло на гренок, в ее глазах светилось любопытство.
        Мег уверяла себя, что не совсем привыкла к женскому обществу, и нет ничего странного в том, что сеньора Ривера желает посплетничать, чтобы скоротать время. Мег поборола естественное желание дать отпор подобной назойливости.
        —Насколько помню, это произошло вчера, — ответила Мег и рассмеялась.
        Сеньора Ривера тоже рассмеялась, восприняв ответ как шутку, и стала подробно рассказывать, что едет в Англию к мужу, который занимается импортом вина.
        Покончив с завтраком, Мег прогулялась по палубе. Ей пришлось прижимать шаль к плечам, чтобы резкий ветер не сорвал ее. Глаза начали слезиться, когда она пыталась разглядеть, не видна ли суша. Но сейчас они находились далеко в Бискайском заливе и вряд ли увидят землю, пока не минуют Бретань.
        Решив, что Росс уже умылся, побрился и съел завтрак, Мег вернулась на нижнюю палубу. Дверь каюты не была заперта. Войдя, она застала его у иллюминатора. На Россе были свободные хлопчатобумажные брюки, какие носят моряки, и самая лучшая рубашка с открытым воротником и закатанными рукавами.
        Мег застыла на месте и при виде широких плеч, узких бедер и крепкого тела ощутила инстинктивное желание. Прежде чем Мег успела прийти в себя, Росс обернулся, и она увидела мрачное, таившее опасность лицо, те же самые холодные глаза. Желание тут же угасло, и в ней стало зарождаться нечто похожее на гнев.
        —Черт подери, что вы делаете? — Дверь громко захлопнулась за ней, и она решительно подошла к Россу. — Я же велела вам оставаться в постели, а вы…
        Росс приподнял одну бровь, его раскосые глаза обрели дьявольский вид.
        —Миссис Брендон, ваш язык шокирует меня.
        —А вы шокируете меня! Снимайте брюки и ложитесь.
        С явно вызывающей покорностью Росс взялся за брюки. Стоило только Мег преодолеть испуг, как он, видно, перестал обращать внимание на тревоги спутницы по каюте и начал дразнить ее. Конечно, это вполне соответствовало его склонности к мрачному юмору. Пока он расстегивал пуговицы, брюки начали сползать с бедер. Это было не смешно.
        —Перестаньте! Ради бога, позвольте мне сначала выйти.
        «Если только он посмеет рассмеяться, — мрачно подумала Мег, — я…» Но Росс, разумеется, и не думал смеяться. Выйдя из каюты и прижавшись спиной к двери, она вспомнила, что он даже не улыбнулся.
        Страшно подумать, как ее возбудил эпизод, когда с него начали сползать брюки. Вчера этот мужчина предстал перед Мег в чем мать родила, и, хотя она могла по достоинству оценить его прекрасное телосложение, тогда это не смутило ее даже наполовину так, как только что.
        Это случилось потому, что Росс полностью осознавал, что делает. А ему хотелось подразнить ее, отомстить за то, что он оказался в ее власти. Росс ужасно злился на то, что его ранили в ногу. То, что он делал, не было попыткой соблазнить ее. Его темные глаза не горели от жара, в его жестах не чувствовалось притязаний на любовную игру.
        Мег поверила ему, когда он объяснил, что произошло сегодня утром.
        Она постучала по шероховатой деревянной двери каюты:
        —Вы уже легли?
        —Да, — ответил Росс вполне дружелюбно, или так показалось, пока она слушала сквозь дверь толщиной в дюйм.
        —Откуда у вас эти брюки? — Мег прошла мимо него, опустив голову, и взялась за медицинскую сумку. Если она не будет смотреть на Росса, то уязвит его. — Наверное, их принес Джонни.
        —Да. Они практичны, — безразлично ответил Росс. — Но это не имеет значения.
        Содержимое сумки поплыло у нее перед глазами. Всего несколько слов, но они сказали так много. Его безразличие относилось не к брюкам, не к ее присутствию и даже не к тесной каюте. Любой другой расслышал бы в том, как он произнес эти слова, всего лишь раздражение ее безразличием или усталостью после скверно проведенной ночи. Но эти слова имели другой подтекст, они объясняли его мрачное настроение и неулыбчивое лицо.
        Мег доводилось слышать подобный тон от мужчин, уставших от сражения и боли, которые сами не стали бы отнимать у себя жизнь, но и не возражали бы, если бы это сделал кто-то другой. Она услышала голос мужчины, которому безразлично, живет он или нет. Вот чем объяснялось его безразличие к раненой ноге, мрачный взгляд. Действительная рана таилась значительно глубже.
        Мег расстелила полотенце на сундуке, разложила на нем все необходимое, наполнила чашу водой и поставила ее рядом с койкой. Руки не дрожали, но мысли путались. Похоже, спасать надо было не только ногу. Если то, что Мег вчера помогла вытащить Росса из воды, имело какое-либо значение, следует надеяться, что он найдет, ради чего жить дальше.
        —Кровотечения не было. — Мег сняла простыню с колена, коснулась рукой кожи у края льняной повязки и почувствовала, как Росс напрягся. — Колено не воспалено, жара не чувствуется.
        Росс молчал, пока она развязывала узлы и разматывала бинты и, наконец, сняла ее, обнажив рану.
        —Уже лучше, — заметила Мег, наклонила голову и осторожно понюхала, надеясь, что он не догадывается, ради чего она это делает. — Похоже, опухоль спала. Важно держать ногу в чистоте и не перетруждать. Кровь должна циркулировать в мышцах, что ускорит исцеление.
        —Значит, признаков гангрены нет? — спросил Росс с таким безразличием, будто интересуясь, что подадут на обед. Он даже не пытался узнать, вынесет ли она ему смертный приговор или, по крайней мере, заявит, что ногу придется ампутировать.
        —Нет. — Мег посыпала рану целебным порошком, наложила новую прокладку и снова забинтовала. — Оставим гак на несколько дней. Завтра вы снова сможете ходить. — Росс ничего не ответил. Мег добавила:
        —Наверное, мы проведем на корабле три-четыре дня. Когда прибудем в порт, вы почувствуете себя гораздо лучше, хотя даже тогда вам не следует садиться на лошадь.
        —Я в любом случае заказал бы дилижанс, — заметил Росс, будто раньше не думал о мелочах, с которыми придется столкнуться после прибытия в Англию.
        «Он говорит так, будто не верит в будущее». При этой мысли она вздрогнула.
        Мег предусмотрела все: она на день-два найдет дешевое, но приличное жилище в Фалмуте[5 - Фалмут — морской порт на юго-западе графства Корнуолл.], придет в себя после плавания и начнет привыкать к Англии. Затем прямиком направится в Мартинсден к Белле и Лине. Однако на дальнейшее ее воображения не хватило. Мег лишь представила первые объятия и слезы. Она считала, что с сестрами все должно быть в порядке. Она думала о них каждый день. Сестры не отвечали, потому что папа уничтожал ее письма, вот и все.
        Видно, Росс Брендон, сев на корабль, больше ни о чем не думал. Морской транспорт отлично подходит для мужчины, которому не хочется принимать решения. Остается всего лишь подняться на борт, и корабль доставит его в определенный порт. У пассажира нет возможности передумать или изменить направление путешествия. Корабль все равно прибудет в место назначения.
        —Ваш дом далеко от Фалмута? — спросила Мег, завязывая последние узлы и накрывая ногу Росса простыней.
        —Далеко ли до дома? — Тяжелый взгляд Росса застыл на Мег, будто та задала трудный философский вопрос, ответ на который придется основательно взвесить. — Дом от меня отделяет тринадцать лет, — наконец ответил он.
        Глава 4
        Мег смотрела на Росса так, будто тот сказал нечто странное.
        —Тринадцать лет, — повторила Мег после некоторого раздумья. — А как далеко, если перемещаться по суше?
        Росс пожал плечами. Он не станет объяснять смысл своих слов. Он не знал, что скажет, но слова невольно сами слетели с его уст:
        —Не очень далеко, хотя дороги узкие.
        Не расстояние в милях отделяло Росса от места, где он родился, а чувство вины, утрата и то обстоятельство, что он стал мужчиной.
        —И где же находится ваш дом? — не отступала Мег. Она снова собирала медицинскую сумку и, очевидно, совсем увлеклась этим занятием. Но свой вопрос задала не случайно.
        —Я еду в сельскую местность, расположенную недалеко от Фалмута, на полуострове Роузленд.
        Легче ответить, чем уклоняться от ее вопросов. Светский разговор давался Россу трудно, будто он говорил на иностранном языке, грамматикой которого не совсем овладел. Но он никогда не слыл молчуном, если не считать последние месяцы, когда мысли о будущем повисли на нем точно тяжелые цепи. Раненая нога лишила его всяких иллюзий — теперь уж точно не служить в любимой стрелковой бригаде. Его судьба ясна, придется вернуться туда, где он не познал ни капли счастья, взять бразды правления у отца, которого он терпеть не мог. В то же время Росса будут осаждать призраки и уже больше никогда не отпустят.
        —Как это замечательно. — Мег выпрямилась и внимательно оглядела каюту, явно ища признаки беспорядка. Затем свернула его новые брюки, отложила в сторону полотенце и задернула занавеску в своем углу. — Жду не дождусь прибытия в Фалмут. Я всегда хотела взглянуть на запад Англии и побережье с тех пор, как мне в руки попался глупый роман о пиратах и контрабандистах. — Мег улыбнулась, воспоминания молодости явно забавляли ее. — Я читала его ночью, тайком, напрягая зрение, забивая голову приключениями и рассказами о тайных бухтах.
        —Мне было семнадцать лет, когда я покинул дом, — заговорил Росс. — В таком возрасте сельские красоты вряд ли привлекают взор. Но я действительно исследовал пещеры, взбирался на скалы, учился плавать в море. Однако тогда меня влекли лишь мысли о бегстве и службе в армии. Несмотря на возраст, я знал, что стреляю лучше всех, кто живет в моей округе. Днем я шел по пятам Трегарна, лесника отца, а ночи тайком проводил вместе с Билли Джилланом, браконьером. — Росс закрыл глаза, вспоминая волнующие эпизоды. Значит, он испытывал и мгновения счастья. — Я мог попасть в фазана или голубя, мог незаметно выследить добычу, уйти от людей Трегарна так же легко, как это делал браконьер, мой учитель.
        —Тогда вам будет приятно вернуться в мирную сельскую местность, забыть о войне, шуме и погибших.
        —Нет. — Мысль о спокойствии, об отсутствии цели в том смысле, как Росс ее понимал, ужаснула его. — Я мечтал только о стрелковой бригаде, о возможности применять и оттачивать свои навыки. Я научился этому в сельской местности, вот и все.
        Мысль, что останется лишь предаваться воспоминаниям в тишине, привела его в дрожь. Странно, но Росс никогда не думал, что воспоминания начнут преследовать его, ведь он не ожесточился, как ожидал. Первая битва и поражение врага снайперским огнем из прикрытия потрясали других молодых людей. Но они постепенно привыкали к этому, становились безразличными. Однако с Россом, видно, все наоборот, ужас коварно завладевал им, он чувствовал себя так, будто сама смерть все время шагает рядом и смотрит через прорезь прицела всякий раз, когда он берет противника на мушку. Но он оставил притязания смерти позади себя, в Англии.
        —Наверное, молодых людей интересуют другие вещи, — согласилась Мег. — Вас ждет большая семья?
        —Меня никто не ждет, — сухо ответил Росс и вдруг заметил, что лицо Мег стало печальным.
        —Как жаль.
        —Жалеть нечего. Моя мать умерла через полтора года после того, как я поступил на военную службу. Младший брат умер через полгода. Отец — четыре месяца назад. — Росс говорил беспристрастно, будто произошедшее никак не огорчало его.
        —У меня две сестры. — Мег села и начала вытряхивать его рубашки, проверяя, нет ли дыр, не оторвались ли пуговицы. Росс следил за ней и заметил, что она не должна прислуживать ему. Но когда Мег была занята, она не смотрела на него своими ясными глазами, а он мог наблюдать за ней, что, как ни удивительно, успокаивало его. — Я средняя дочь. Селина, младшая сестра, прелестна, послушна и очень добра. Арабелла, старшая сестра, практична, добра и разумна.
        —Как вы.
        К удивлению Росса, Мег покраснела.
        —Мне пришлось учиться быть практичной. — Мег подергала пуговицу, затем, видно, решила, что та держится надежно. — Раньше я была мечтательной, романтичной. И вечно попадала в переделки. Я всегда была в неладах с папой.
        Пока Росс наблюдал, Мег на мгновение положила рубашку, растопырила пальцы правой руки, держа ладонь вверх, будто заметила то, чего там не было. Она вздрогнула и снова занялась шитьем.
        —Но вы ведь вышли замуж по настоящей любви? Наверное, за возлюбленного детства.
        «Как очаровательно. Как это романтично».
        —Да. — Мег согласно кивнула. Она не оторвала взгляда от шитья и, похоже, не уловила насмешки в его голосе. — Я сбежала с возлюбленным. Белла помогла мне, что с ее стороны было смелым поступком. — Видно, Мег нашла нитку, которую искала, и, прищурив глаза, стала осторожно вдевать ее в ушко иголки. — Уверена, папа так и не догадался, что она способна пойти на столь ужасный шаг. Думаю, Беллу не наказали. Надеюсь на это.
        —Наказали за это? Ваш отец очень строг?
        —О да. Но розги чаще всего получала я. Белла была сообразительна и не раздражала его, а Лина слишком робка. Я не сомневалась, что жизнь моих сестер станет намного надеж… спокойнее, если некому будет гневить папу. Именно это обстоятельство побудило меня бежать.
        Мег чуть не сказала — надежнее. И этот тиран порол ее? Юную девушку? Конечно, он имел на это право. По закону. Отец — повелитель в глазах домочадцев. Росс еще хорошо помнил, как по нему больно прохаживался кнут, если обнаруживались его прегрешения. Мальчиков наказывали всегда, и Росс не затаил за это злобу на отца. Ему стало не по себе при мысли, что эта нежная кожа и изящное тело познало, что такое розги. Что это за мужчина, который бьет женщину? Девушку?
        —А сейчас они все устроились? Вышли замуж, покинули отчий дом?
        —Не знаю. Я часто писала им, но так и не получила ответа. Наверное, отец перехватывал мои письма.
        —Но вы ведь поедете к ним, когда мы сойдем на берег?
        —Я… Ой! — Мег выронила иголку и начала сосать большой палец. — Да. Но я ни за что не переступлю порог дома викария, не стану умолять принять меня обратно.
        Ее голос зазвучал жестко, чего Росс не слышал раньше, даже когда она сердилась на него. Пристальнее взглянув в лицо Мег, он лишь заметил, что она с сосредоточенным видом пришивает на прежнее место оторванный кусок каймы.
        —Почему бы не воспользоваться услугами надежного человека, например сыщика, чтобы тот все разузнал? — спросил Росс. — Тогда вы сможете спокойно решить, стоит ли вообще туда ехать.
        Мег сложила рубашку к остальным вещам и покачала головой:
        —Нет. Я хочу поехать туда сама, и немедленно.
        —Однако ваши родственники, они ведь помогут вам?
        Росс поймал себя на том, что явно негодует из-за того, что Мег предоставлена сама себе. Но это просто смешно. Мег ведь независимая взрослая женщина, и его не касается то, что она намеревается делать.
        —Я сбежала с возлюбленным, — просто ответила Мег, хотя ее глаза потемнели от переживаний, которые невозможно выразить словами. — Меня обвинили в том, что я сбила Джеймса с правильного пути.
        Росс был явно озадачен. Он давно не был в Англии, но то обстоятельство, что Мег, дочь вивария, вышла замуж, должно было непременно замять скандал, связанный с ее бегством из дома.
        —Когда я написала родителям мужа о том, что случилось, они дали мне недвусмысленный ответ, — продолжила Мег, пожав плечами. — Я даже не смогла принести им внука. Теперь, конечно, в глазах общества я нарушила все приличия, хотя так и не понимаю, что больше всего оскорбило других женщин полка — то, что я разделила палатку с доктором Фергюсоном, или то, что я пачкала руки, ухаживая за ранеными. Нет, я должна начать новую жизнь.
        День тянулся медленно. Было трудно смириться с бездельем, относительной тишиной на корабле после суматохи лагерной жизни и, возможно, больше всего с отсутствием обязанностей, которые определяли, на чем следует сосредоточиться прямо сейчас, что придавало жизни какую-то целесообразность. Пока Росс сидел без дела, ему оставалось лишь думать о ставшей ему чужой Англии, неизбежных обязанностях и воспоминаниях, с которыми предстояло жить.
        Мег, видно, нашла чем заняться, хотя думала, что скудные запасы их одежды не обеспечат ее работой еще на день. Она то уходила, то приходила, предусмотрительно оставляя его всякий раз одного на час. Что бы Мег ни говорила, завтра ему придется подняться с койки и оставить ее одну. Не так-то просто скромно укрыться за этой ширмой. Но Мег ни разу не пожаловалась ни на тесноту, ни на мрачную каюту, ни на противный запах трюмной воды. Ни на угрюмое настроение Росса.
        Мег вернулась ближе к вечеру и сообщила, что море стало неспокойным. Росс это почувствовал по качке корабля и скрипу, который доносился со всех сторон.
        —Однако солнце светит и, очевидно, мы быстро продвигаемся к цели. — Мег занималась последней из его жалких рубашек. — Вот так. — Она встряхнула рубашку, критически взглянула на нее и свернула. — У вас теперь пять рубашек, смотрятся вполне прилично. Я их положу на прежнее место, а затем посмотрю, что можно сделать с вашим мундиром. Он уже высох.
        Росс поймал себя на том, что уставился на бесспорно привлекательные округлые ягодицы Мег, когда та склонилась над сундуком, потом перевел взгляд на потолок. Страстное желание, которое он ощутил сегодня утром, проснувшись и застав ее в своих объятиях, не угасло, но он не собирался подливать масла в огонь, откровенно пялясь на фигуру Мег. Вчера вечером и так было трудно уснуть, пока она лежала рядом, излучая тепло. Сегодня будет еще хуже, ведь Росс уже знал, как приятно ощущать прикосновение ее тела.
        —О! У вас тут книги! — Мег опустилась на колени и заглянула в глубины сундука. — Их так много.
        —Возьмите какую-нибудь, если хотите почитать.
        Кто-то ведь должен был извлечь из них пользу.
        —Можно? — Не успел Росс ответить, как она уже начала вытаскивать книги. — «Путешествия Гулливера»… Я всегда хотела прочитать эту книгу. Вам дать почитать что-нибудь?
        —Нет. — Читать о военной тактике было бы все равно что сыпать соль на рану. При мысли о классике у Росса начинала болеть голова, а поэзия и романы его совсем не привлекали. Он бережно возил эти книги с собой по всему Иберийскому полуострову, читал их с пристрастием, когда мог, а теперь обнаружил, что не испытывает ни малейшего желания даже взглянуть на них. — Спасибо, — добавил он, догадываясь, что ответил ей не очень вежливо, хотя это его особо не расстроило.
        —Я почитаю вам.
        Мег положила книгу на колени и осторожно открыла ее.
        —Я хочу спать.
        —Вы вряд ли устали, а если будете спать сейчас, ночью лишитесь сна.
        Мег говорила почти так же, как его старая няня. Ему тогда было пять лет. Росс закатил глаза, прилег и решил смириться с судьбой.
        —«Путешествие в четырех частях Лемюэля Гулливера, сначала хирурга, затем капитана нескольких кораблей, в ряд отдаленных стран мира. Первая часть. Путешествие в Лилипутию, — читала Мег. — У моего отца было небольшое имение в Ноттингемшире. Я был третьим из пяти сыновей…» — Она понизила голос, сообразив, что читает рассказ от первого лица.
        Росс закрыл глаза, тут же завороженный ее плавным ясным голосом. Наверное, он все же не сможет спать.
        —«…Я лег во всю длину на пол храма». — Мег закрыла книгу и вздохнула, наслаждаясь прочитанным, а также проведенным за книгой временем. — О! Неужели я вас все же усыпила?
        —Нет. — Росс открыл глаза. Меня полностью захватило повествование, которое вы читали. Вы отлично умеете выразительно читать вслух.
        —Спасибо. — Росс чуть не улыбнулся. Мег закрыла книгу, отложила ее в сторону, стараясь не смотреть на него в упор, будто мимолетное выражение удовольствия на его лице превратилось в дикое животное, которое можно спугнуть взглядом. — Я сгораю от желания узнать, что произошло дальше, но дочитала до конца главы и думаю, что пора ужинать. Я велю Джонни принести вам еду.
        Сейчас ходить по кораблю стало гораздо труднее, тот углубился в Бискайский залив и подвергся накату ветровых волн. Мег невольно вытянула обе руки, чтобы можно было по очереди опираться то на одну, то на другую сторону прохода. Она улыбнулась, обнаружив, что идет шатаясь, как пьяная.
        Добравшись до лестницы, Мег вспомнила, что та называется сходным трапом. Она крепко вцепилась в поручни и тут же споткнулась. Нога скользнула по потертому дереву. Чья-то рука тут же подхватила ее под локоть и помогла удержаться на ногах.
        —Осторожно, мадам. — Позади нее стояли два джентльмена. Один из них поддерживал ее.
        —Спасибо, сэр. Боюсь, я еще не привыкла к морской качке.
        Мужчина держал ее за руку, пока они поднимались. Мег взглянула на него и узнала его, приметив обоих еще за завтраком и решив, что те — коммерсанты. Похоже, они путешествовали без жен и семей. Оба были хорошо одеты. С виду им не более тридцати.
        —Спасибо, — повторила Мег, когда они добрались до следующей палубы, где находилась столовая. Однако ей пришлось строго взглянуть на мужчину, прежде чем тот отпустил ее руку.
        —Мадам, я Джералд Уиттиер. А это Генри Бейтс.
        —Миссис Брендон. — Мег почувствовала себя неуютно, находясь так близко к этим мужчинам. Она внимательно взглянула на длинные столы, стоявшие по обе стороны от фонарей, ища глазами сеньору Риверу. — Извините меня, джентльмены. Я должна распорядиться насчет ужина моему мужу.
        —Ах да. Он ведь у вас инвалид, правда? — спросил Уиттиер. — Мы видели, как его доставили на корабль. Мадам, вам ведь трудно быть вместе с человеком, который находится в таком состоянии. Может, вы отужинаете с нами? — Глядя на улыбающегося Уиттиера, Мег с тревогой заметила его горящие глаза. — Мы с удовольствием поможем вам скоротать время.
        «Я в этом не сомневаюсь».
        —Мой муж, майор Брендон, — заговорила Мег, придавая своему голосу максимально ледяной, тон, — не инвалид. Он ранен. — Она смерила взглядом мужчин в безупречной гражданской одежде. — Мой муж офицер и герой.
        Уиттиер покраснел. Расслышав презрение в голосе Мег, он отступил, давая ей пройти.
        Вот так, даже жена полковника не могла бы выказать большего высокомерия. Мег нашла свободное место между клерком, который читал книгу, лежавшую перед ним на столе, и полной женщиной и ее мужем, род занятий которого ей не удалось угадать.
        Пока ела, Мег настороженно поглядывала на обоих мужчин, но те и не собирались приближаться к ней. Она постепенно обрела душевное равновесие. Наверное, Мег слишком возбуждена и неправильно истолковала несколько необычное приглашение мистера Уиттиера. Правда, она все еще не могла смириться с тем, как тот отозвался о Россе.
        —Мадам, вам что-нибудь угодно? — спросил Джонни, возникший рядом с ней.
        —Да, отнеси еду майору, пожалуйста. При такой качке я не очень твердо держусь на ногах.
        —А что нравится майору?
        —Все, да как можно больше. У него отменный аппетит, — ответила Мег, улыбнувшись мальчишке. — И еще эля.
        —Какой же он огромный! — произнес Джонни. — Моя мама сказала бы, что его лучше кормить днем, а не ночью. — Джонни быстро направился к раздаточному столу.
        Слова Джонни гак позабавили Мег, что она решила рассказать об этом Россу. Может быть, ей еще раз удастся вызвать на его лице эту едва заметную улыбку.
        Она чуть задержалась за трапезой, затем поднялась на палубу, чтобы предоставить Россу еще немного времени. Наверное, он устал от ее общества, хотя если он завтра встанет, то найдет родственную душу в лице какого-нибудь пассажира. Тогда он сможет обойтись без ее внимания. Если это случится, Мег, наверное, придется признать, что она была не права в отношении его мрачного фаталистического взгляда на вещи. Похоже, Росс просто устал, и болела нога, и ему вообще все надоело.
        Мег направилась к носу корабля и облокотилась о поручни. На палубе стояла тишина. Видно, большинство пассажиров предпочли душную, плохо освещенную общую каюту резкому ветру и соленому воздуху. Море приносило облегчение после многих лет жизни среди жары, пыли и опасности. Где-то за темневшим морем, на горизонте которого виднелся отблеск исчезнувшего солнца, жили Белла и Лина. Неужели они счастливы и здоровы? Неужели они нашли…
        —Все еще в одиночестве, мадам? — Это был Уиттиер, за ним маячил его друг Бейтс с ухмылкой на лице. Для столь юной леди это не годится. Вам нужна веселая компания. Теперь понятно, почему вы не хотите возвращаться к своему раненому герою.
        —Я одна, мистер Уиттиер, потому, что мне так нравится. Спасибо, но компания мне не понадобится.
        —Да перестаньте же, не надо быть такой высокомерной. — Оба подошли, да так близко, что Мег стало не по себе. Она прижалась спиной к поручню, отступать было некуда. Ее охватил страх, когда она оглядела палубу — поблизости ни души. Ни одного палубного матроса. — С нами вы проведете время гораздо веселее, чем с вашим калекой внизу. — Бейтс положил руку на плечо Мег, через хлопчатобумажную ткань она почувствовала его горячие пальцы.
        Где их каюта? А что, если они затащат ее в свою каюту и никто ничего не заметит? Мег огляделась в поисках какого-нибудь оружия, но ничего не обнаружила. Теперь все зависело от нее. На этот раз никто ее не спасет.
        —Мистер Бейтс, если вы не уберете руку, я закричу… Закричу очень громко.
        А услышит ли ее кто-нибудь? Такая угроза, видно, не подействовала на них. Все же Мег должна попытаться. Она глубоко вдохнула, открыла рот и…
        —Мистер Бейтс, она закричит не столь громко, как вы, когда я оторву вам яйца и швырну их на съедение акулам, — раздался холодный голос из тени, отбрасываемой такелажем.
        Росс. «Это голос Смерти». К горлу Мег подступил истерический хохот, когда она увидела лица обоих мужчин. Те резко повернулись на голос.
        На Россе был испачканный мундир, на боку висела сабля, из-за кушака торчал пистолет. Боец, только что вышедший с затянутого дымом кровавого поля боя… или из ада. Прижавшись к поручням, Мег подумала, насколько Росс огромен, опасен и прекрасен… Правда, в том случае, если он на твоей стороне.
        —Черт подери, кто вы такой? — грозно спросил Уиттиер. — Эта женщина с нами.
        —Эта леди — моя жена. — Мег впервые заметила улыбку на лице Росса. И тут же пожалела, что ее увидела. — Похоже, она выразила желание остаться одной. Вы, должно быть, плохо слышите? — Росс выхватил саблю из ножен. Мужчины попятились назад. — Неужели уши вам не менее дороги, чем вашему другу яйца?
        Росс поймал обоих в ловушку, прижав к поручням. Деваться было некуда. Пора вмешаться в ход событий.
        —Майор Брендон.
        —Да, моя дорогая? — Трудно было не заметить тепло, с каким Росс протяжно произнес эти два слова.
        —Капитану вряд ли понравится, если на корабле прольется кровь.
        —Совершенно верно. — В воздухе повисла напряженная тишина. Сабля не дрогнула в руке Росса. — Однако матросы трудятся изо всех сил, чтобы содержать палубу в чистоте. Эти подонки касались тебя?
        Мег поняла, что Росс имеет в виду, и покачала головой:
        —Нет, они лишь вели себя оскорбительно.
        Росс поднял саблю, Мег и оба мужчины глядели на это оружие как кролики на удава.
        —Очень хорошо. Вы оба, раздевайтесь.
        —Что? — спросил Бейтс. В его голосе чувствовались страх и неверие.
        —Вы слышали, что я сказал. Причем каждое слово. Отвернись, моя дорогая. Зрелище не из приятных.
        Мег поспешила отвернуться. Было слышно, как оба брызжут слюной от ярости, и ясно, что Бейтс и Уиттиер подчинились Россу. Мег вряд ли могла винить их за то, что они сдались, ведь оба уже не раз видели улыбку Росса и заглядывали ему в глаза.
        —А теперь бросайте все за борт. Хорошо. А теперь шагайте к сходному трапу и спускайтесь вниз.
        —Но там ведь общая каюта! А мы совершенно голые!
        —Да, действительно. Боюсь, в таком виде вы вряд ли вдохновите художника. Вперед! Я пойду следом за вами.
        Проходя мимо Мег, Росс прошептал:
        —Жена, я же велел тебе отвернуться.
        Мег отвела взгляд от пары бледных прыщеватых ягодиц, удалявшихся в сторону сходного трапа, и рассмеялась:
        —Мой муж, твое наказание, как всегда, совершенно заслуженно. Никогда не видела более отвратительного зрелища.
        Глава 5
        Мег стояла на месте, прислушиваясь, как внизу стихают полные негодования крики. Теперь, когда забава закончилась, она ощутила слабость в ногах. Этот отвратительный случай потряс ее больше, чем она ожидала. На палубе послышались неровные, хромающие шаги, и Мег подняла голову:
        —Что там произошло?
        —Оба схватили тарелки с раздаточного стола и прикрыли ими свой срам, так что большинство присутствующих были избавлены от самого неприятного. Сейчас оба не посмеют высунуть нос из каюты в течение оставшегося путешествия. — Росс стоял рядом и смотрел на нее сверху вниз. — Джонни заметил, как они крались за вами, и явился ко мне. Мег, с вами все в порядке?
        —Да, конечно, — ответила Мег, но вдруг ее голос сорвался. — Нет, не совсем. Все получилось очень глупо, мне бы лучше…
        Росс обнял ее и привлек к себе. Возникло ощущение, будто ее обхватил медведь, с каким она его сравнивала. Медведь, пахнувший речной водой, плохо высохшей одеждой с привкусом пороха и дыма, но он чудесным образом успокаивал ее. Однако подобный поворот совершенно не вписывался в создавшуюся ситуацию. Мег обняла Росса за талию, прижалась щекой к темно-зеленому сукну кителя, упираясь носками в его сапоги. Сколько времени прошло с тех пор, когда ее обнимали в последний раз?
        Росс был крупным и сильным. Настоящим мужчиной. Соответствующие женские части ее тела стало покалывать, она смутилась, ощутив, как ей хорошо с ним.
        Подбородок Росса уперся в макушку ее головы. Он действительно умел хорошо обнимать, но, похоже, дальше этого дело не пойдет. Слава богу. «Слава богу», — отчаянно повторила она про себя, чувствуя, как ее тело впитывает тепло Росса, а его крепкие руки пробуждают чувства, которые не имели ничего общего с облегчением. Чувства пробудили не что иное, как близость настоящего мужчины, обнимавшего ее.
        Действительно, пора отстраниться, пока Росс не испытал то же, что и она. Мег начала извиваться и сказала, прижавшись губами к его груди:
        —Сейчас со мной все в порядке, спасибо.
        —М-м-м? — Росс немного разомкнул руки, так чтобы она могла податься назад и посмотреть ему в глаза.
        Было трудно видеть при свете раскачивающегося фонаря. Мег нахмурилась, пытаясь разглядеть выражение его лица. Только когда Росс наклонился и поцеловал ее, она догадалась, что положение их тел и продолжительность объятия равнозначны приглашению к развитию сюжета. Поцелуй не был нежным, но устроил ее. Дрожь пробежала по телу до самых кончиков пальцев ног. Неожиданный поцелуй. Мег смутно чувствовала, что Росс не менее, чем она, удивлен тем, что произошло. Она обняла его за шею и поцеловала. Тут Росс, похоже, вышел из шокового состояния и начал соображать, чем он занимается.
        В это мгновение он коснулся ее уст нежно, интимно, намного увереннее и возбуждающе. Мег было трудно выдержать это. Она предпочла бы видеть его смущенным. К тому же не привыкла к таким поцелуям. Джеймс обычно приступал к делу без предварительной игры.
        —Нет, — произнесла Мег, отстраняясь. — Росс, нам не следует вести себя так.
        Росс отпустил ее не сразу, как мог бы поступить, чувствуя, что его отвергают, а лишь ослабил объятия.
        —Нет?
        Мег обнаружила, что у нее не хватает сил ответить. В это мгновение она не могла сообразить, почему, ложась в одну постель с попавшим в беду незнакомцем, которого не понимала, ведет себя не совсем разумно. Тут корабль качнулся, и Мег снова оказалась в его объятиях, ухватившись за густые волосы Росса. Ах, как приятна эта близость, этот жар тел.
        Но тут Росс решил поставить точку.
        —Спускаемся вниз. — Он направился к сходному трапу, крепко держа ее за руку.
        Мег не стала сопротивляться. Она была чуть взволнована, чуть испугана и не способна оказать ему никакого сопротивления.
        Шум голосов, встретивший их в общей каюте, говорил о том, что скандальное развлечение, устроенное Россом ранее, все еще занимало пассажиров.
        —Миссис Брендон!
        Мег обернулась и покраснела, осознав, что слишком охотно отзывается на это имя, и увидела полную женщину, рядом с которой сидела за столом.
        —Вы видели это возмутительное зрелище! Двое мужчин, совершенно… я хотела сказать — в чем мать родила!
        —Боже милостивый! Как это отвратительно. Должно быть, они были пьяны. Как вам кажется?
        —Или спятили, — мрачно добавила другая женщина. — А вот и дорогой майор Брендон, храбрый спаситель Хосе. Сеньора нам уже все рассказала. Как вы себя чувствуете, майор?
        —Я вполне здоров, мадам, — ответил Росс так, будто стоял перед военным трибуналом. — Извините нас… — Он провел Мег через общую каюту и направился к себе, крепко держа ее за руку.
        Когда за ними затворилась дверь, они остановились и уставились друг на друга. Мег с ужасом начала понимать, что они вели себя очень неосторожно. Росс выглядел так, будто трибунал приговорил его к смерти.
        —Спать, — прошипел он.
        —Я думаю, что не… — заговорила Мег, осознавая больше прежнего, насколько этот мужчина крупный и сильный. Она раздразнила его, разогрела кровь, а теперь не знала, как не дать ему завершить то, что сама предложила. А желает ли она вообще остановить его? Нет! И это честный ответ. Но что будет потом?
        —Мы не думали, что делаем. Идите спать. — Росс взял одеяла, которые Мег свернула и оставила на сундуке. — Я буду спать на полу.
        Мег уселась на край койки. Ноги не слушались. Росс и не собирался довершить то, что у них началось на палубе, — ни силой, ни уговорами. Мег показалось, что у нее от облегчения закружилась голова. Теперь не придется ничего решать.
        —Вы не будете спать на полу. — Чувство вины взяло верх над облегчением. — Мы оба будем спать на койке. Если вы ляжете на полу, у вас заболит нога, а я стану беспокоиться и не смогу уснуть. А если я лягу на полу, вы не сможете спать, тревожась за меня.
        Звук, изданный Россом вместо ответа, можно было назвать фырканьем.
        —Вы думаете, мне легко спать рядом с женщиной, которую я только что целовал? Держал в своих объятиях? Мег, вы ведь были замужем, разве не так? Вы знаете, чем все закончится.
        Росс забрал подушку и бросил ее на пол.
        Краснея, Мег подумала, что он ведет себя вполне искренне. Конечно, ей известно, как чувствует себя мужчина, целующий женщину. А если после этого оба лягут в одну постель и между ними ничего не произойдет, мужчина будет чувствовать себя весьма неуютно. Это ясно.
        Мег могла положиться на обещание, которое Росс дал прошлым вечером! С ним ей ничего не грозит, даже если он проведет ночь, испытывая боль в ноге и невольную реакцию собственного тела. Теперь она чувствовала себя виноватой. И смущенной. И была весьма недовольна собой.
        —А если мы оба устроимся на койке, то будем похожи на две доски, — добавил Росс. Он стоял подбоченясь, с неудовольствием глядя на матрас.
        —Думаю, никому из нас не станет лучше, если вы будете спать на полу. Прошу прошения. Я обнимала и целовала вас просто от радости, поскольку испытала почти такую же радость, как тогда, когда Питер спас меня.
        —Я первый поцеловал вас, — возразил Росс с видом человека, который останется честным, даже если это погубит его.
        —Дело даже не в радости, — добавила Мег. — Пусть это побудит нас не давать воли… гм… животным страстям, как вы изволили выразиться, — бодро сказала она с большей решимостью, чем чувствовала. — Полагаю, мы взрослые люди, а не распущенные подростки, и Богом наделены силой воли.
        Это прозвучало очень хорошо, но Мег все равно снова почувствовала себя семнадцатилетней девочкой, хотя по опыту знала, что в реальности романтическим мечтам приходит конец.
        «Только взгляни на него. Он совсем некрасив, мрачен, суров, загадочен и всегда не в духе. Так что же на меня нашло?» Эти мысли ни к чему не привели. Мег понимала, что Росс настоящий мужчина, страшно волнует ее, а она его желает. Она, Маргарет Шелли, поклявшаяся никогда не позволить эмоциям снова вовлечь себя в беду.
        —Животные страсти, — повторил Росс с еще более мрачным выражением лица. — Сила воли. Верно. Раздевайтесь за занавеской, а я лягу. Если погасите фонарь до своего выхода из-за занавески, можете представить себе, что я та крупная женщина, с которой мы только что повстречались. А я сделаю вид, что вы не ошиблись.
        —Это может сработать, — согласилась Мег. Она скрылась за занавеской и занялась крючками и петельками. Она никак не могла понять, обладает ли Росс чувством юмора или говорит вполне серьезно. Она сняла платье через голову и заметила, обращаясь к безмолвной каюте: — Мы испытаем лишь временные неудобства. Утром после хорошего сна мы даже не вспомним об этом.
        Росс лежал в темноте и умышленно напрягал мышцы ноги, чтобы боль в колене отвлекала от напряжения в паху. Он отвернулся в другую сторону, чтобы последствия поцелуя не дали знать о себе сквозь тонкую простыню. Что с ним происходит? Росс всего лишь поцеловал женщину, когда та нуждалась в утешении, а она ответила. И больше ничего. Ему даже в голову не пришло, что это может привести к чему-то еще. Росс был уверен, что Мег гоже ничего подобного не подумала.
        Однако легче убеждать себя в этом, нежели укрощать тело. Росс ведь не был развращенным подростком, как выразилась Мег. Хорошо, она не видела свидетельства того, что он ведет себя как возбужденный семнадцатилетний мальчишка. И речь не шла о долгом воздержании. До самой битвы он удовлетворял свои потребности с услужливыми проститутками. Эти постоянные спутницы армии и источник удовольствий все время перемещались вместе с войсками. Россу пришло в голову, что он возбудился с тех пор, как впервые встретил Мег.
        Занавеска зашуршала, свет погас. Даже то, как Мег едва слышно задула лампу, возбуждало его. Наверное, ее мягкие розовые губы сложились в кольцо, пока она дула на свечу…
        «Прекрати это». Росс мысленно представил довольно глупые черты лица полной женщины, тонкие губы, неопределенного цвета глаза, бессмысленную болтовню. Так уже лучше. Простыня натянулась, пока Мег забиралась в постель и занимала место между ним и стеной. Узкое место. Забралась, извиваясь всем телом. Образ полной женщины исчез, Росс почувствовал запах теплой самки и дешевого мыла, стал дышать ровно и смирился с тем, что его ждет долгая ночь.
        Он лежал неподвижно и безмолвно терпел, пока хирург вытаскивал пулю из ноги. Это случилось только после победы в шумном споре с хирургом, настаивавшим на том, что ногу необходимо ампутировать. После такого можно вынести и это мучение.
        Росс был вынужден признать, что сейчас он переживал возбуждающую агонию и еле держался, чтобы не встать и не отправиться гулять по палубе. Миссис Халгейт стала для него досадной занозой. Мег упрямая и возмутительно здравомыслящая, зато дала ему пишу для раздумий не только о собственных несчастьях.
        Лежа в темноте с открытыми глазами, Росс признался, что думал только о себе, когда его вынесли с поля боя и доставили в палатку хирурга. Он уже не мог ни влиять на ход битвы, ни командовать своими людьми. Впереди неумолимо замаячило будущее, о котором он пытался не думать.
        Утром Росс проснулся в том же положении, в каком заснул. Свершилось настоящее чудо. Он спал, и ему удалось остаться в одном положении, а Мег ночью инстинктивно не обняла его. Действительно, Росс чувствовал себя совершенно спокойно и владел своими эмоциями.
        Он обернулся и оказался нос к носу с Мег. Та открыла глаза, темные зрачки расширились. У нее был озабоченный вид. В ее глазах он увидел свое мрачное отражение. У нее были все причины тревожиться. Росс уже не держал себя в руках, ему хотелось лишь обнять и взять ее, забыться, слившись воедино с ней. Прильнуть к ней, заставить ее кричать от неудержимой страсти к нему…
        —Доброе утро, — тихо произнесла Мег. — Вы хорошо спали?
        —Я спал. — Росс чувствовал себя как доведенный до возбуждения медведь, у которого болит голова. — Сегодня я не стану валяться в койке.
        Пусть Мег возражает, тогда можно будет поспорить и разрядить ситуацию.
        —Разумеется. — Мег соскользнула с койки и скрылась за занавеской. — Теперь легкая прогулка пойдет на пользу вашей ноге.
        —Вы не хотите подождать, пока принесут горячую воду?
        Росс думал о любимой прогулке, затем мельком увидел себя в кусочке зеркала, которое Мег поставила на сундук, чтобы ей было легче заплести волосы. Весьма действенное противоядие от его похотливости. Стоит ли удивляться, что она относится к нему настороженно? Создавшееся положение можно было описать выражением «красавица и чудовище». Вчера вечером Мег перепугали, ей понадобилось немного нежности, вот и все. Такой женщине меньше всего нужен покалеченный некрасивый убийца.
        —Нет. И так хорошо. — Послышался плеск воды, занавеска заколыхалась. Росс закрыл глаза и терпел. Тело почему-то не подчинялось ему так легко, как ум. — Я оденусь и выйду на палубу, пока вы соберетесь. Если придете в общую каюту, мы позавтракаем вместе.
        —Вы не собираетесь проверять мои повязки?
        —Нет, если только вам не стало хуже. Но если хотите, можно проверить.
        —Нет. — Росс задал этот вопрос, желая укротить непослушное тело до того, как Мег коснется его обнаженной плоти. — Нет, спасибо.
        Оба говорили так, будто того поцелуя и не было вовсе. Наверное, это к лучшему. Росс не привык жить с женщиной, он не понимал перепады настроения Мег и ее поведения в неловких ситуациях. Однако Мег привыкла жить с мужчинами. Как-никак уже жила с двумя. Стала женой одного и близким товарищем другого мужчины, поэтому явно понимала Росса лучше, чем он ее. Или думала, что понимает. Если бы она могла заглянуть в его голову, то забрала бы свою сумку, покинула каюту и остальную часть путешествия спала на верхней палубе. Росс совершенно уверен в этом.
        «Чувствует ли он себя лучше или пытается что-то скрыть от меня?» Мег расхаживала по палубе, делая вид, будто живо интересуется детьми сеньоры Риверы, их характерами, причудами и очаровательной внешностью. Хосе, наказанного за неосторожное поведение, крепко держали за руку. Но у Мег уже полчаса болела голова от его постоянного нытья.
        Росс сидел на крышке люка и с самого утра систематически опустошал карманы пассажиров, которые соглашались играть с ним в пикет. К счастью, он делал небольшие ставки. «Играет по маленькой», — проворчал один из игроков, после чего стал проигрывать одну партию за другой. После второй партии он уже перестал жаловаться на ставки.
        Похоже, выигрыши радовали Росса не больше, чем отражение солнца на волнах, косяки дельфинов, изредка появлявшиеся у носа корабля, или голубое небо. Он играл серьезно, умело и не жалел своих партнеров. Мег было подумала, что Росс настаивает на низких ставках, опасаясь обвинения в мошенничестве, стоит ему только повысить их.
        Джеймс пытался научить Мег этой игре, но она никак не могла понять сложную стратегию пикета, что страшно раздражало его. Он даже не смог втолковать ей, как сбрасывать карты.
        —Новая партия, — заявил Росс в тот момент, когда мимо него снова прошли неторопливо прогуливавшиеся дамы.
        —Ваш муж — отличный игрок, — заметила испанка.
        —Верно. Думаю, пикет ему нравится, потому что это стратегическая игра. — Мег наблюдала, как Росс, прищурив глаза, сосредоточенно ведет игру. Она помнила, что хорошие картежники в полку были стратегами. Майор играл каждую партию так, будто вел войска в бой.
        Игра в карты никогда не заменит ему армейскую жизнь, которой он лишился. Мег лишь надеялась, что Росс одолеет любые трудности, ожидавшие его дома, куда ему не хотелось возвращаться, но почему-то уже начала сомневаться в этом.
        Росс выиграл еще одну партию, его партнер — коммерсант — расплатился и ушел, пытаясь сохранить хорошую мину.
        —Извините, — сказала Мег, найдя предлог, чтобы избавиться от сеньоры Риверы и ее надоедливого сына. — Я должна проследить, чтобы майор совершил прогулку.
        Когда Мег подошла к Россу, тот взглянул на нее и приподнял бровь:
        —Да, моя дорогая?
        —Дорогой, пора на прогулку, — сказала Мег ласково, как полагается жене, но ее слова предназначались для ушей находившихся вблизи пассажиров.
        —Я не ручная собачонка, которую выводят гулять на палубу, — тихо возразил Росс, сгребая карты и выигранные деньги.
        —Вы похожи на мастифа, которому хочется пробежаться по парку или загрызть быка. — Говоря, Мег все время улыбалась. — Вашей ноге сейчас нужны частые неторопливые прогулки. К тому же, если я позволю вам обчистить всех пассажиров до нитки, нас вышвырнут за борт прежде, чем мы увидим сушу.
        —Вы думаете, я подтасовываю карты, да? — Росс положил колоду карт в карман и встал.
        —Я уверена, вы выиграли своим умом, а не ловкостью рук, — заверила его Мег, шагая в ногу рядом нарочно медленно, чтобы не дать ему разогнаться.
        Росс должен ходить не спеша, обуздать нетерпение так же, как вчера укротил свое желание овладеть ею. Росс испытывал безудержное желание, как бы ни пытался скрыть его. А это уже само по себе возбуждало Мег и, к несчастью, не отпускало.
        Мег снова и снова твердила себе, что не может позволить себе любовную интригу с мужчиной, которого больше не увидит после того, как сойдет на берег. Для него это станет всего лишь удовлетворением физической потребности. А она считала, что не имеет права относиться к этому просто. Наверное, снова дал о себе знать старый наивный романтический дух, однако мысль о близости без взаимной любви, без чувств пугала ее.
        Они добрались до кормы, затем совершили половину круга, Мег считала что для него это приемлемое расстояние. Она решила заговорить снова, уверенная, что Росс будет упорно молчать весь остаток путешествия, если она не растормошит его.
        —Чем вы займетесь, когда вернетесь домой?
        На мгновение ей показалось, что он не ответит на этот вопрос. Но, сделав еще два шага. Росс сказал:
        —Буду осваивать ремесло землевладельца.
        В его голосе не чувствовалось ни малейшей радости, хотя исчезла нотка полного безразличия, которая так беспокоила ее. Вместо этого слышалось отвращение. Мег считала, что все к лучшему.
        —У вас много земли?
        Вряд ли у Росса много земли, ведь если он унаследовал ее четыре месяца назад, мог хотя бы купить себе новую рубашку.
        —Достаточно много для человека, не способного отличить хвост поросенка от скирды пшеницы.
        Свиньи и пшеница настораживали Мег не так, как городская жизнь и общество, ведь она выросла в сельской местности. Конечно, солдату это должно показаться скучным и трудным делом. Что ж, в небольшом имении у Росса появится много свободного времени для восстановления сил. Он будет охотиться, ловить рыбу, как все сквайры, найдет себе жену… такую, которая сможет обойтись без улыбок и любви… у него появится целый выводок мрачных детей со злыми глазами.
        —Что? — спросил Росс, заметив ироничную улыбку Мег. — Неужели вы знаете, в чем заключается разница?
        —Разумеется. — Мег снова направилась к крышке люка, их прогулка завершалась. — В скирде больше колосьев, чем колец на хвосте поросенка.
        Мег неожиданно услышала хохот.
        —Что случилось? — спросила она, не веря своим ушам. — Вы рассмеялись.
        —Вы изволили пошутить, — ответил Росс. Его лицо снова стало непроницаемым.
        Раз уж он вспомнил, как люди смеются, то нечего беспокоиться, когда они расстанутся в Фалмуте.
        Глава 6
        Росс прижался к поручню «Розы Фалмута» и разглядывал замок Пенденнис сквозь утреннюю дымку. На берегу все еще располагались в боевой готовности огневые позиции и старая батарея Генриха VIII. Над ними развевался флаг Великобритании. Пройдет совсем немного времени, прежде чем комендант замка убедится, что мир действительно наступил, и отведет своих людей с огневых позиций.
        Росс пытался как-то осмыслить свое возвращение домой, однако взгляд на знакомые берега с непривычного угла не привел к утешительным выводам. Корабль вошел в Каррик-Роудс на рассвете пятого дня после того, как покинул Бордо. Росс поднялся раньше, чтобы наблюдать за крутыми, поросшими утесником склонами, вершиной Святого Антония. Корабль прошел мимо этих мест, затем капитан приказал встать на якорь и ждать прибытия лоцмана и гички[6 - Гичка — узкая длинная парусно-гребная лодка.] начальника порта. После этого корабль сможет войти в порт.
        Росс поднялся на борт не из-за ностальгических чувств. Он испытывал дискомфорт рядом со спящей Мег, источавшей тепло.
        Похоже, она уже безмятежно спала, оправившись от потрясения после тех объятий и поцелуя. Росс желал ее, одновременно ему хотелось, чтобы она исчезла. «После чего ты сможешь снова предаваться своим горестям», — с ухмылкой сказал он про себя.
        —Кофе, майор? — спросил Джонни. Мальчишка светился как надраенная пуговица и широко улыбался, обнажая редкие зубы.
        —Да. И отнеси кофе и горячей воды миссис Брендон. Постой, — остановил его Росс, когда парень уже собрался уходить. — Я рассчитаюсь с тобой сейчас. — Он отсчитал обещанные три пенса за каждый день, потом расщедрился и добавил еще шиллинг.
        —Господи! Целое состояние! Спасибо, майор! — Джонни всунул Россу в руку кружку с кофе и убежал, опасаясь, как бы тот не передумал и не отобрал щедрые чаевые.
        Росс все еще думал о чем-то, когда подняли якорь и корабль пришел в движение.
        —Мы почти у цели! — раздался голос Мег рядом с ним. Она оперлась локтями о поручень, в руках держа кружку с кофе. Дул холодный ветерок, который еще не успело прогреть горячее солнце. — Вы рады прибытию в Фалмут?
        —Я никогда не видел его со стороны моря, — уклонился Росс от прямого ответа. — Я покинул Англию из Портсмута. — Росс не собирался откровенничать, но слова сами слетали с его уст. — Меня тогда охватил страх, но я, черт побери, никак не выдал его. Вы бы тогда посмотрели на меня. — Он закрыл глаза, пытаясь мысленно представить себя мальчиком. — Тогда я был долговязым семнадцатилетним парнем, глаза которому закрывали волосы, и невероятно довольным, что сорвал все планы отца относительно меня.
        В то же время Росс испытывал чувство вины, но не собирался говорить об этом, ибо оно преследовало его до сих пор.
        —И как же вы получили патент офицера? Не могли же вы просто так оставить мать.
        —У меня в то время не было патента, я попал в стрелковую бригаду рядовым. А мне ничего другого и не надо было, хотя я, как говорят, был зеленым юнцом. Только когда мы оказались далеко в море, и я выбросил за борт письма, которые написал с целью объясниться с родителями, мне пришло в голову, что мать начнет тревожиться.
        Боже, как опрометчиво поступил Росс, как обычный мальчишка, теша себя мыслью, что спас свою совесть, написав крестному отцу и рассказав обо всем.
        Конечно, сойдя на берег несколько недель спустя, он догадался, что взвалил на сэра Джорджа Пирса обязанность сообщить обо всем родителям.
        —Крестный отец получил мое письмо и известил о моем бегстве.
        Но, к счастью, в то время предусмотрительно не сказал Россу, как страдала его мать. Только после смерти матери он понял, что нарушил ее душевный покой и подорвал здоровье. Так он усвоил первый урок — убить можно как без оружия, на расстоянии нескольких сотен миль, так и лицом к лицу с противником, спуская курок.
        —А когда мне стукнуло восемнадцать, крестный отец, обнаружив, что меня не убили и не выпороли, купил мне патент! — «Не уклоняйся от фактов». Мысли Росса упорно не хотели возвращаться к глубокой темной пропасти, возникшей в его совести. Лишь бы подальше от Джайлса. — С тех пор я жил собственной жизнью, тратил столько денег, сколько позволяло продвижение по службе.
        —Полагаю, в этом определенную роль сыграли ваши достоинства, — заметила Мег. — Я велела Джонни принести нам еду сюда. Думаю, вам сейчас вряд ли захочется спускаться вниз.
        Росс догадался, Мег все еще считала, будто он пришел сюда, подгоняемый тоской по родине. Юнга поставил поднос на крышку люка, и в воздухе запахло жареной свининой. Росс положил несколько слоев мяса между кусочками хлеба и вернулся к поручню, предоставляя Мег возможность заняться трапезой более цивилизованно. Так он избежал необходимости разговаривать. Простые и прямые вопросы Мег заставляли его откровенничать больше, чем он привык, разговаривая с другими, однако желание говорить о прошлом угасло столь же быстро, как и появилось.
        Матросы уже начали поднимать багаж на палубу и расставляли сети, которыми доставят его на берег. Росс увлек Мег в сторону, когда те приблизились к борту, собираясь опустить паруса и бросить канаты. Судно подходило к высокой стене гавани.
        —Надеюсь, сеньора не отпускает Хосе от себя, — заговорила Мег. Росс заметил, что она пристально, с опаской разглядывает полоску воды между кораблем и причалом. — Вы поступили очень храбро. — Мег вздрогнула. — Вода убывала так стремительно…
        —Я не раз видел смерть и не мог позволить этому ребенку утонуть, — резко ответил Росс. Он заметил, что воспоминания о том происшествии все еще тревожат Мег. Как много храбрости ей потребовалось, чтобы спуститься вниз по лестнице в бурлившую воду, вцепиться в потерявшего сознание незнакомца и удерживать до тех пор, пока его не вытащат из воды. Росс почувствовал угрызения совести, ведь потом он почти забыл об этом и, вероятно, должным образом не поблагодарил ее. Такое поведение не оправдать смертельной усталостью, болью и подавленностью. Если бы Росса спас один из его людей, он поговорил бы с ним, отметив, какую гот проявил смелость, спросил, все ли с ним в порядке.
        Теперь уже ничего не исправишь.
        —Что вы будете делать после того, как мы сойдем на берег? — вдруг спросил он. — Где остановитесь?
        —Найду сносный постоялый двор, затем выясню, как часто ходят дилижансы, и решу, когда отправиться в путь.
        —Вам ведь далеко ехать. У вас хватит средств на это?
        —Конечно. — Мег потрясла свой ридикюль. — Доктор Фергюсон требовал, чтобы мою помощь вознаградили. Денег тут не очень много, но хватит. — Она открыла ридикюль и засунула в него руку. — Видите… — Щеки Мег побледнели, она начала рыться в нем. — Деньги исчезли! Пачка банкнотов!
        —Вы ничего не перепутали? Деньги были в ридикюле?
        —Нет, я ничего не путаю. — Мег уставилась на ридикюль, перевернутый на бочке. Все его содержимое было на виду. — Монеты тяжелые, я ничего подозрительного не почувствовала. И у меня не было надобности открывать ридикюль с тех пор, как я поднялась на борт. — Мег прижала руки к губам, явно стараясь успокоиться. — Я выронила деньги вместе со всеми вещами, когда Хосе упал в воду. Должно быть, тогда кто-то и забрал банкноты.
        —Позвольте мне выручить вас. — Росс достал свой бумажник.
        —Нет. Спасибо, не надо. Не знаю, когда смогу вернуть вам деньги.
        —Ради бога, Мег! Это подарок, я ведь вам жизнью обязан.
        Мег покачала головой, и Росс видел, что собственное упорство смущает ее.
        —Найду какую-нибудь работу на неделю. Разыщу контору по найму и зарегистрируюсь. Думаю, кому-то обязательно понадобятся рабочие руки.
        —И в каком же качестве вы станете работать? — Росс повернулся к Мег и впервые за этот день стал внимательно разглядывать ее. На ней было платье, какого он раньше не видел. Наверное, она берегла его именно для такого случая. Мег аккуратно убрала волосы под шляпку, она выглядела подавленной и послушной, совсем не походила на властную, опытную и возбуждающую женщину, которая спасла ему ногу и лишила сна. — Гувернанткой?
        —Боже упаси! — В этом ответе проявилась та Мег, к какой он привык. — К сожалению, мое образование не пошло дальше счетоводства, шитья и Библии. Я говорю по-испански и по-португальски, но не так, как следует в приличном обществе. Немного знаю французский язык. Я могла бы работать помощницей экономки или сиделкой для инвалида или пожилого человека.
        Миссис Фогерти, экономка в его имении, — ему не хотелось называть родным очагом то место, где он вырос, — была злобной женщиной с кислой миной. Его младший брат Джайлс ходил у нее в любимчиках. И по какой-то непонятной причине экономка относилась к Россу неодобрительно. Наверное, миссис Фогерти просто не любила большинство мальчишек, а Росс был довольно необузданным и непривлекательным, в отличие от своего брата. Оглядываясь назад. Росс точно не знал, сколько раз она писала отцу о его проделках, что заканчивалось грандиозными порками. После случая с Джайлсом неприязнь экономки переросла в открытую враждебность. И этого Росс не мог понять.
        Имя экономки все еще числилось в списке прислуги, который юристы прислали ему. Должно быть, ей уже под семьдесят, и она ждала встречи с ним примерно с тем же неудовольствием, что и он с ней. Знать, что Агнес Фогерти все еще держит в руках всех домочадцев, равносильно наличию в доме злого духа, готового выскочить из любого угла.
        —Вы не похожи ни на одну из известных мне экономок.
        Подали швартовы, и корабль плавно двинулся к причалу.
        —Правда? — Мег через силу улыбнулась, и Росс почувствовал, что внутри у него что-то шевельнулось.
        Он не отреагировал на ее улыбку.
        —Нет. Вы выглядите слишком молодо.
        Мег ведь справится, правда? Она практична, трудолюбива, разумна и не нуждается в его помощи.
        —Спустили сходни. Идем. Я помогу разыскать ваш багаж. — Прихрамывая, Росс ушел, прежде чем Мег успела ответить или посоветовать ходить медленнее. Росс твердил себе, что с ним уже больше не станут возиться. Оказавшись на твердой земле, он поманил пальцем серьезного вида носильщика с тележкой.
        —Берите вон ту сумку, — распорядился Росс, указывая рукой. — Сопровождайте эту леди, пока она кое- куда зайдет, затем проследите, чтобы она устроилась в подходящем постоялом дворе. Понятно? — Отдав этот приказ, Росс протянул носильщику монету. — Постарайтесь найти ей что-нибудь приличное.
        —Слушаюсь, сэр. — Носильщик почтительно приложил руку к фуражке.
        Эти два слова, сказанные с мягким корнуольским акцентом, напомнили Россу о детстве.
        —Спасибо, майор. Вы очень предупредительны. — Мег говорила официальным тоном, будто оба не проводили ночи вместе на одной койке, будто не она бросалась в его объятия, ожидая утешения, будто не подставляла ему губы для поцелуя. — Надеюсь, ваша нога заживет и вы целым и невредимым вернетесь домой. — Мег взглянула на носильщика, затем обернулась к Россу. Ее лицо оживилось от тревоги. — Следите за раной. И, пожалуйста, привыкайте к новому месту постепенно. Вот увидите, все будет хорошо.
        Не успел Росс ответить, как она ушла.
        Мег шагала по мощеной дороге, разговаривая с носильщиком, тот кивал и направлял тележку к крутой дороге, ведущей в город.
        Пока она удалялась неизвестно куда, Росс стоял и смотрел на ее изящные ягодицы, прямые плечи. Смелость и юмор не помешают, ведь после высадки на берег ей грозило не меньше опасностей, чем ему, скорее, даже больше. Росс знал, что собирается делать, а Мег плыла по течению в собственной стране, имея при себе лишь несколько гиней.
        —Сэр, носильщик потребуется?
        Росс взглянул на человека, задавшего этот вопрос.
        —Доставьте мой багаж в гостиницу «Красный лев». — Когда он покидал Англию, это была самая изысканная гостиница в городе. — Я последую за вами. — Росс огляделся и убедился, что Мег исчезла из виду. Будто ее и вовсе не было. Мег ждет новая жизнь, она станет или ишачить на какого-нибудь инвалида, или трудиться экономкой. Затем отправится домой, не зная, что ее там ждет. — Нет, подождите. — Носильщик остановился, мирясь с капризом человека, стоявшего выше его. — Подождите немного.
        —В этой конторе мою сестру устроили кухаркой, — сообщил носильщик, катя тележку по дороге. Мег шла по выстланному плитняком тротуару. — Сестра говорила, что получила здесь шикарное место. Сначала она боялась приступить к работе, ибо там обслуживают только настоящих дворян. Там не бывает ни продавцов, ни разнорабочих.
        —Спасибо. Тогда я первым делом зайду туда.
        Мег остановилась перед конторой и уставилась на сверкавшую темно-зеленую парадную дверь с медным молотком. На вывеске значилось: «Бюро Эмпсона по найму». Она с трудом сохраняла спокойствие, хотя после потери денег все еще испытывала гнев и страх. «Поработаю всего несколько недель, — твердила она себе. — Мне нужно не так уж много денег. Заработаю на дилижанс».
        —Выглядит очень…
        —Элегантно, как раз так говорила наша Кейт, — подсказал носильщик. — Сестра стряпала известному юристу. Она говорит, он — титулованный юрист. А такие на дороге не валяются.
        —Верно, — согласилась Мег с серьезным видом, повернула ручку и вошла в квадратную комнату.
        Вдоль одной стены стоял ряд прямых стульев, в дальнем углу приютилась конторка. На стульях расположилась и ждала забавная разношерстная публика. Мужчина, сидевший за конторкой, оторвал взгляд от гроссбуха и водрузил на нос пенсне. Мег приблизилась, слыша скрип своих туфель. «Элегантно. Как же мне научиться выглядеть элегантной? Однако я понимаю, что не должна выдавать свое отчаяние».
        Крепкий молодой человек в начищенных до блеска ботинках оторвался от книги, которую читал, и взглянул на нее, затем вежливо отвел глаза. Пухлая женщина в широкой шляпе посмотрела на Мег в упор, другая опрятная женщина в черном, сидевшая рядом с первой, украдкой наблюдала за ней.
        «Служанка, повар, гувернантка…» — прикидывала Мег.
        —Да?
        —Доброе утро. Я ищу место помощницы экономки или сиделки. — Мег встала перед конторкой, на которой красовалась табличка с надписью «Юстас Эмпсон, владелец».
        —Понимаю. — Мистер Эмпсон открыл госсбух, взял перо, обмакнул его в чернильнице, взглянул на страницу, затем тут же резко перевел взгляд на Мег. — Имя? Опыт?
        Мег, решив как можно лучше преподнести свое пестрое прошлое, обдумывала каждую мелочь.
        —Говорят, я умею хорошо читать вслух инвалидам, — договорила она. — Ах да, я бегло говорю по-португальски и по-испански.
        Позади нее звякнула дверь.
        —Ха! Вряд ли в Фалмуте найдется много португальцев, которым нужны экономки, — угрюмо заключил Эмпсон. Он что-то быстро нацарапал на бланке, протянул его Мег, затем жестом пригласил ее сесть. — Дожидайтесь своей очереди. У миссис Эмпсон, возможно, найдутся места сиделок. Надеюсь, у вас имеются рекомендации?
        —Разумеется, — соврала Мег, мысленно проклиная себя. Она даже не подумала об этом. Рекомендации? Откуда ей было взять их? — Они остались в моей комнате.
        —Как вы сказали? Экономка, говорящая по-португальски? — раздался низкий голос.
        Мег уронила бланк, ридикюль и бросилась поднимать их. «Этого быть не может…» Но случилось именно это. Наклонившись, Мег подняла голову и заметила потертые сапоги, испачканные солью и дымом форменные брюки, широкую грудь и очень знакомое, очень неприятное лицо.
        —Совершенно верно, сэр. — Судя по голосу, Эмпсон был не совсем уверен в статусе пришельца. Росс говорил как офицер и джентльмен. Но по внешнему виду этого нельзя было угадать. Росс навис над конторкой, а Мег оставалась в согнутом положении рядом с ним. — Некая миссис… — Эмпсон взглянул на свой гроссбух, — Халгейт, которая только что записалась, имеет подобную квалификацию. Вам нужен такой работник?
        —Да, — ответил Росс, стоя посреди безупречной, чопорно обставленной конторы, точно боксер в ризнице.
        —М-да… понимаю. — Мистер Эмпсон без дальнейших объяснений явно ничего не мог сообразить. — Похоже, вы не зарегистрированы у нас в качестве клиента, ищущего работников, мистер… как вас?..
        —Лорд Брендон, — представился Росс. Мег встала столь резко, что стукнулась локтем о край конторки. «Лорд Брендон?» — Очень хорошо, зарегистрируйте меня, если это необходимо. Брендон. Треваррас-Корт. Вас еще что-нибудь интересует?
        —Нет, милорд. Этого вполне достаточно. — Мистер Эмпсон уже встал и потирал руки от крайнего удовольствия, что заполучил титулованного клиента. — Позвольте мне принести вам соболезнования в связи с недавней утратой. Ваш отец был заметным человеком в наших краях.
        —Благодарю, — ответил Росс достаточно холодным тоном и тем остановил словесный поток Эмпсона. — А эта экономка, о которой идет речь, где она? — Росс посмотрел поверх Мег.
        Та стояла, потирая локоть и пытаясь подавить удивление.
        —Здесь, милорд. Миссис Халгейт перед вами, милорд.
        Черные глаза оценивающе смерили Мег, прошлись по ее скромному платью и простой шляпке. Будто он никогда прежде не видел ее. Прекрасный образец надменного лорда и умного мужчины. А может быть, он не притворялся. Может быть, таким и в самом деле был подлинный Росс.
        —Очень хорошо. Она подойдет.
        —Милорд, мы еще не видели рекомендаций миссис Халгейт, — выпалил Эмпсон. Наконец-то осторожность взяла верх над его желанием угодить титулованному клиенту. — Мы не можем гарантировать… Репутация нашего заведения требует…
        —Если окажется, что она не подходит, нечестна или не владеет португальским в достаточной мере, я верну ее вам. — Росс выказал полное безразличие к беспокойству Эмпсона. — Миссис Халгейт? Условия можно будет обсудить потом.
        —Милорд, наверное, вам также может понадобиться слуга.
        Росс, Эмпсон и Мег уставились на крепкого молодого человека, который уже поднялся и уставился на Росса.
        —С какой стати?
        Молодой человек захлопал глазами, оказавшись под пристальным взглядом грозного Росса, но не испугался. «Смелый парень», — подумала Мег.
        —Если у вашей светлости сейчас имеется слуга, осмелюсь сказать, что он не справляется со своей работой.
        —А вы справитесь лучше?
        —Несомненно, милорд.
        —Как вас зовут?
        —Перро, милорд.
        —Перро служил покойному мистеру Уортингтону, — торопливо добавил Эмпсон. — Местному джентльмену с убеждениями денди, осмелюсь сказать. Он в известном смысле являлся поклонником мистера Бруммела[7 - Бруммел Джордж (1778-1840) — законодатель английской мужской моды.].
        —Перро, и вы думаете, что сможете сделать из меня денди? — Ни одна черта лица Росса не говорила о том, что этот разговор его забавляет.
        —Милорд, осмелюсь сказать, что вам подойдет строгий фасон, за который ратует мистер Бруммел. Либо строгий фасон, либо военная форма.
        —Я беру их обоих, — заявил Росс таким тоном, будто речь шла о двух парах новых перчаток. — Сейчас они отправятся в гостиницу «Красный лев» вместе со мной. Мы поедем в мое имение Треваррас-Корт сегодня же. До свидания, Эмпсон.
        Мег уставилась на молодого слугу, а тот смотрел на нее. В его глазах искрился огонек, говоривший, что дело выгорело. Интересно, что задумал Росс? Он ведь знал, что ей нужна работа, подходящая и хорошо оплачиваемая. Возможно, ему и требуется слуга, но в его имении, название которого она едва расслышала, наверное, уже все места распределены. Мег не согласится на такую благотворительность.
        К тому же он лорд Брендон? Почему Росс раньше не сказал ей ничего об этом?
        —После вас, миссис Халгейт, — сказал слуга, пропуская Мег вперед. — Нам не следует вынуждать его светлость ждать.
        Лорд Брендон — неужели она привыкнет к такому обращению? — действительно ждал их. Несмотря на внешнее спокойствие, было видно, что он еле сдерживает раздражение. Его светлость щелкнул пальцами, давая носильщику знать, что пора идти. Росс двинулся вперед, а его небольшая свита едва поспевала за ним.
        Он шел слишком быстро и захромал сильнее, ибо отбросил всякую осторожность и даже не обращал внимания на боль.
        —Милорд!
        Росс остановился и обернулся к своим спутникам.
        —Да, миссис Халгейт?
        —Милорд, вы не могли бы идти медленнее? Я вывихнула ногу на этих булыжниках. — Мег изобразила страдальческую улыбку.
        Росс посмотрел на нее, прищурив глаза, затем повернулся спиной и зашагал медленнее.
        —Одеть его будет не очень легко, — заметил Перро вполголоса. — Видно, мне не удастся убедить его носить униформу. Несомненно, он устроит распродажу. — Слуга шел дальше и изучал Росса с чисто профессиональным интересом. — Тогда мне все же не придется подбивать старую одежду.
        Нет, Росс уж точно никак не мог пожаловаться на слабые ноги, узкие плечи и куриную грудь.
        —Вам придется уговорить его делать больше покупок, — прошептала Мег в ответ. — У него даже приличной рубашки нет.
        Не глядя на выражение лица молодого слуги, она догадалась, что дала промах.
        —Вы с ним уже знакомы?
        —Я прибыла сюда из Бордо вместе с ним на одном корабле, — призналась Мег. — Я работала медсестрой и перевязывала ему ногу, когда он поднялся на борт корабля. У него ужасная огнестрельная рана.
        —Понимаю, — коротко ответил Перро.
        Мег очень надеялась, что слуга не станет распространяться о своих догадках.
        —Я понятия не имела, что он обладает титулом, — добавила она, надеясь, что эти слова наведут слугу на мысль, будто знакомство между ней и Россом носит случайный характер.
        —Его отец был третьим бароном Брендоном, — заметил Перро, пока они обходили стороной перевернутую корзину с селедкой. — Крупный человек с отвратительным характером, очень вспыльчивый.
        —Однако его сын тоже не очень приветлив, — осторожно сказала Мег. — Мне так кажется. На борту произошла стычка, в которой он проявил беспощадность и ледяное хладнокровие.
        Перро фыркнул, но тут же стал серьезным.
        —Видно, нынешняя прислуга в имении его не слишком волнует. Наверное, у его отца уже был слуга, к тому же там наверняка есть экономка. Как он поступит с ними?
        —О! Об этом я не подумала. — Черт возьми. Теперь Мег испытывала и чувство вины, и смятение. Росс вел себя как настоящий самодержец. Видно, вовсе не думал о тех слугах, которые сейчас трудились в его имении. Неужели он выгонит их сразу после приезда?
        Росс остановился перед длинным низким зданием белого цвета. Рядом стояла статуя красного льва, нависшего над улицей.
        —Перро, где ваши вещи?
        —В моем номере, милорд. Это в десяти минутах отсюда.
        —Тогда принесите их. Мы отправляемся в час.
        Мег вошла в гостиницу вслед за Россом. Носильщик не отставал от нее. Росс заказал обед в отдельном кабинете. Судя по тому, что владелец гостиницы подобострастно вставлял в каждое предложение слово «милорд», он явно знал, с кем имеет дело.
        —Подхалим, — проворчал Росс до того, как дверь кабинета успела за ними закрыться. — Что скажете, миссис Халгейт? Почему вы смотрите так, будто у меня выросла вторая голова?
        —Я сбита с толку, если хотите знать! Росс Брендон, вы самый черствый и высокомерный мужчина. — Мег положила ридикюль и встала перед ним. — Я попрощалась с майором Брендоном, и вдруг лорд Брендон уже распоряжается моей жизнью. Вам не приходило в голову, что в вашем имении уже есть слуга и экономка? Экономка вряд ли обрадуется, узнав, что ей навязывают какую-то помощницу. Вы даже не знаете, хватит ли моих знаний управлять тем хозяйством, куда вы меня тащите. Раз уж на то пошло, вряд ли я справлюсь. Я говорила вам, что не приму деньги.
        —Я вас никуда не тащу.
        —Не могла же я, стоя посреди конторы по найму, сказать: «Милорд, какой сюрприз! То мы спим вместе на одной койке, то вы берете меня на работу». Могла я такое сказать? Надеюсь, завтра вернусь в ту же контору и попрошу найти мне что-то подходящее. Мне пришлось уйти, чтобы сохранить хотя бы тень достоинства. Зачем вы вынудили меня пережить весь этот фарс, если знаете, что мне надо как можно быстрее заработать хоть какие-то деньги? И почему, — спросила Мег, вспомнив еще одну обиду, — не сказали, что вы барон?
        —Не хочу быть бароном, — отрезал Росс. — И вы мне нужны.
        Мег не успела ни отпрянуть, ни вырваться, Росе быстро взял ее за руки, приподнял, наклонился и стал целовать, будто пытаясь подчинить своей воле одной лишь силой сексуальных притязаний. Его язык проник в рот Мег, уста прильнули к ее губам. Сомнений не оставалось, Росс готов бросить ее на диван и овладеть. Глухое рычание говорило лишь о том, что им овладело дикое желание, и он с трудом его сдерживал.
        Глава 7
        Казалось, Россу передышка не требуется. Очутившись в его объятиях, Мег испытала страх, негодование и неожиданное возбуждение. Ей все же удалось поднять руки, вцепиться ему в китель и пуговицы и стоять так, пока он страстно целовал ее. Росс не собирался обмениваться нежностями. Она уже ничего не понимала, но почувствовала, что он отпустил ее руки, но схватил за ягодицы и прижал к своему затвердевшему, точно скала, стержню, который так возбуждал ее.
        «Да, да, да», — неслось в ее сознании, когда вкус, запах, жар тела Росса подавили в ней все другие ощущения, лишили возможности мыслить ясно.
        Перед ее закрытыми глазами вспыхнули цветные огни, в ушах возник странный шум. Воздух. Нужен воздух, иначе с ней случится обморок. Мег отстранилась так, чтобы можно было вдохнуть, потом вернулась к действительности.
        Все это грозило лишь одним. Шумные голоса в сознании во всеуслышание твердили «да», но она пыталась заглушить их. Она оторвала уста от губ Росса, глотнула еще воздуха и сумела произнести «нет». Едва слышным шепотом, правда, и пульс забился чаще. Как ей доверять шестому чувству после того, что она пережила с Джеймсом? Как связать свою жизнь с другим мужчиной, когда ее ждет столь непредсказуемое будущее?
        Похоже, Росс ничего не слышал. Он прильнул устами к ее шее, его большие руки скользнули вверх и ухватили груди. Казалось, будто соприкоснулись два обнаженных тела.
        —Нет, — снова произнесла Мег и со всего размаха отвесила ему пощечину.
        Любой другой мужчина отскочил бы. Росс лишь поднял голову и посмотрел на нее сверху вниз:
        —Нет? — Должно быть, он заметил решительное выражение лица Мег, ибо развел руки и отступил назад. — Мег, я не играю с вами. Хотите стать моей любовницей?
        —Нет! Ни за что. О чем вы только думаете? А о чем думаю я? — рассеянно спросила она. — Я не ваша любовница. И не хочу быть ею. — Мег заколотила его в грудь кулаком, по одному разу за каждое слово, будто верила своим возражениям. Росс молчал и даже не пытался отразить ее удары. — Вы следили за мной от самой пристани, застали меня в обстоятельствах, при которых я не могла не пойти с вами. Знаете, что мне нужны деньги…
        —Нет, — наконец заговорил Росс и нахмурился, когда Мег робко нанесла ему последний удар. Мег стояла, ее рука покоилась на его груди. Она заплакала. — Все не так. Я вдруг понял, что могу предложить вам место, и тогда вы будете в безопасности.
        —Ха! — Мег отдернула руку. — В безопасности? — Она не справлялась со своими желаниями, не говоря уже о том, чтобы дать отпор страстям Росса.
        —Только сейчас я понял, как это плохо. О, Мег. Мне не нужен этот титул, мне не нужна эта жизнь. Я не хочу находиться здесь. Сейчас я знаю лишь одно: мне нужны вы. Только в этом я вижу смысл.
        —Зачем же вы тогда приехали сюда? — спросила Мег. — К чему возвращаться, если вас обуревают подобные чувства?
        Наступило долгое молчание. Видно, Росс задавал себе тот же вопрос.
        —Долг, — наконец ответил он. — Долг. Брендоны живут здесь три сотни лет. Моя земля — моя ответственность. За людей я тоже отвечаю. Этот проклятый титул — моя ответственность. Мой брат умер. Я даже не могу заявить, что оставлю все это тому, кто лучше меня.
        Мег почувствовала, что гнев и смущение куда-то испарились и уступили место горечи. «Тому, кто лучше его». Неужели он имел в виду своего брата?
        —И вы потянулись ко мне, как другой мужчина мог бы потянуться к бутылке бренди или настойке опиума, — подумала она вслух.
        —Нет, я не ищу забвения. — Черные глаза Росса остановились на ее лице. — Мне нужен не наркотик, а вы. Мег, я вас обидел? — Он протянул руку и указательным пальцем нежно провел по ее распухшим губам.
        —Нет, — соврала Мег. — Я отвечала на ваши поцелуи.
        Она подошла к столу у окна и села. Ей было легче справиться с собой, находясь дальше от него, за пределами соблазна, порожденного новыми ощущениями. Почему Мег так никогда не чувствовала себя с Джеймсом? А ведь сначала она думала, что влюблена в него.
        Тем не менее, это распутство, настоящее распутство. Она больше никогда не подчинится ни одному мужчине. Мег должна быть свободной, сама себе хозяйкой, но не его любовницей. Ей надо остаться независимой, найти сестер и начать жизнь сначала. Стоит преодолеть романтическое желание довериться ему и отдаться, ибо тогда она окажется под пятой мужчины. Мег уже пережила подобное с Джеймсом.
        —Я должна вернуться в контору по найму. Как вы думаете, ваш юрист сможет написать мне рекомендацию? Придя туда, я спохватилась, что у меня нет ни одной рекомендации.
        —Нет. Даже не подумаю просить его об этом. — Росс подошел к столу и сел напротив нее. — Мег, вы не станете моей любовницей? Вы только что признались, что отвечали на мои поцелуи. Похоже, моя внешность вас не отталкивает, чего я больше всего боялся.
        —Отталкивает? — Мег взглянула на суровое лицо Росса. — У меня не возникло такого ощущения. Надеюсь, мне хватит ума не стать жертвой внешней красоты. Вы знаете, что я отвечала на ваши поцелуи. Но мне не следовало так поступать.
        Губы Росса искривились в язвительной усмешке.
        —Нет, я не стану вашей любовницей.
        —Тогда станьте моей экономкой. Вы еще можете передумать. — Мег уже хотела возразить, но он опередил ее: — Я не коснусь вас, если вы того не захотите.
        Мег чувствовала, как пылает ее лицо. Росс знает, что она привязана к нему. Она только что призналась в этом. Но даже если бы она не призналась, он догадался бы. Но он не предполагал, сколь неожиданно и пугающе отреагирует ее тело на его ласки. Неужели подобные чувства могут возникнуть без любви? Она вступила на скользкую тропу, ибо все это могло лишь разбить ее сердце. К тому же Мег отступилась бы от своей цели обрести самостоятельность и независимость. Ей уже больше не хотелось рисковать всем ради любви, особенно если эта любовь не имела будущего.
        Она снова встала на путь здравого смысла:
        —У вас ведь есть экономка?
        —Треваррас-Корт — не мой родной очаг. Это место, где я должен жить, — с грустью ответил Росс. — А нынешняя экономка сегодня же покинет свое место. Она получит хорошую пенсию. Согласитесь вы на мое предложение или нет, я не потерплю, чтобы эта старая карга оставалась на прежнем месте. Она запугала мою мать. Отцу, похоже, было все равно, лишь бы всем управляли должным образом. Я не потерплю, чтобы она выползала из каждого угла, точно черный паук.
        —А слуга вашего отца?
        Мег поддерживала разговор, лишь бы не думать, какой сделать выбор. Сможет ли она прожить с Россом в одном доме хотя бы несколько недель, зная, как на нее действуют его объятия? Мег почувствует на своих устах эти жесткие и жадные губы всякий раз, как только увидит его. Но если воспользоваться его предложением в качестве средства достижения цели, она будет материально обеспечена и сможет разыскать своих сестер. Видимо, стоит бороться с томными ожиданиями и не выказывать своих чувств.
        —Он уже пожилой человек. Я его тоже отправлю на пенсию. Если он захочет жить в одном из коттеджей на территории имения, пусть так будет.
        —Я не смогу остаться надолго. Вы это знаете. Надо найти Беллу и Лину. — Мег взяла ридикюль. — Мне следует вернуться в контору по найму, объяснить, что, по нашему общему мнению, я не подхожу для этой должности.
        —Я обеспечу вас хорошим местом с достойной зарплатой. Вы сможете нанять сыщика, он разыщет ваших сестер. — Росс положил одну ногу на каминную решетку, а руку опустил на каминную полку. Он не смотрел на Мег. — Сыщик мог бы приступить к делу прямо сейчас, и гораздо быстрее разъезжать, чем одинокая женщина. Он найдет ваших сестер, если они куда-то переехали. Вы давно не были в Англии, и без помощи вам не обойтись.
        Мег снова положила ридикюль на стол и взглянула на суровый профиль Росса. Белла, Лина… Она могла бы сразу нанять сыщика, если бы Росс выплатил ей аванс. Когда сыщик найдет сестер, можно переехать к ним, как только она вернет деньги Россу. Или же сестры смогут приехать к ней. Но это означало бы остаться рядом с разными соблазнами, даже если бы она проработала у него месяц или два.
        —Ваше жалованье — тридцать фунтов на всем готовом, — сказал Росс, все еще не глядя на нее.
        Отличная зарплата для экономки. Оба понимали это. При такой зарплате Мег легко наймет лучшего сыщика, разыщет сестер и сохранит конфиденциальность. Росс назвал сумму, которая соблазнит ее, совсем не такую, какую в настоящее время обычно выплачивали экономке. Но Мег отработает эти деньги. Она не возьмет их в качестве подарка.
        —Я принимаю ваше предложение. Буду только вашей экономкой и никем другим. И лишь до тех пор, пока не найдутся мои сестры. — Вдруг Мег в голову пришла одна мысль. — Вас это устроит?
        Тут Росс высокомерно взглянул на Мег, после чего подлинность титула барона уже не вызывала у нее сомнений.
        —Да, — решительно ответил он.
        —Вам придется выплачивать пенсии двум старшим членам прислуги с длительным стажем работы. Появится новая экономка, которой платят слишком много. Новый слуга. Гардероб надо будет пополнить…
        —Я велю вам соблюдать экономию, будем пользоваться сальными свечами, регулярно есть гороховый пудинг, штопать простыни, попросим садовника выкопать розы и вместо них сажать овощи.
        —Очень хорошо. — Мег не могла определить, насколько он серьезен, однако в бережливости она знала толк по своему богатому жизненному опыту. В доме викария расточительность и разные излишества считались смертными грехами. Выйдя замуж, Мег обнаружила, что Джеймс даже не подумал о том, как содержать жену на жалованье лейтенанта. Ему и в голову не приходило отказаться от холостяцкого образа жизни, азартных игр, пьянства и содержания нескольких лошадей. Джеймс настаивал на том, чтобы никакие расходы не урезались, не сомневался, что умная Мег как-нибудь выкрутится. И она выкручивалась.
        —Как велико имение? — спросила Мег, думая о будущем.
        —Старый дом совсем небольшой. — Росс умолк, вошел официант, неся еду. За ним следовал Перро.
        Что ж, уже легче. Мег отошла от стола, позволяя официанту расставить блюда. Росс отвел слугу в сторону, наверное, собирался обсудить с ним условия работы. А Мег наивно подумала, что станет жить в большом особняке, раз имение принадлежит титулованной семье. Он не был ни графом, ни маркизом. Очевидно, отсутствием большого дома можно было объяснить намерение Росса бежать — жить рядом с нелюбимым отцом стало невыносимо для резвого семнадцатилетнего юноши.
        —Мы уезжаем сразу после обеда. Я нанял фаэтон. Багаж прибудет потом.
        —Милорд… — Перро подождал, пока Росс и Мег сядут, затем сам устроился за столом. — Нельзя ли по пути заглянуть в магазины, где торгуют мануфактурными товарами? Я думаю…
        —Нет. — Юный слуга тут же умолк. Росс жестом указал на тарелки. — Угощайтесь, Перро, и не вздумайте таскать меня по магазинам. Вместе с миссис Халгейт вы составите списки какие душе угодно, но без моего участия.
        Поставленный на место, Перро молча приступил к обильной трапезе. Мег ела как птичка, пульс все еще бился неровно, мысли путались. Неужели этот крупный резкий мужчина, который с видом человека, жившего впроголодь целую неделю, молча разделывался с пирогом, фаршированным цыпленком и ветчиной, тот самый Росс, который совсем недавно целовал ее с такой безумной страстью? Неужели это тот самый человек, который учинил столь изобретательное и шокирующее наказание двум типам, пристававшим к ней?
        И почему Мег согласилась, пусть временно, работать экономкой, а не сбежала, зная, что Росс только и ждет, когда ее решимость даст трещину и она сама прыгнет к нему в постель?
        Конечно, за такие деньги и перспективу воссоединиться с семьей стоило рискнуть. Но она испытывала страх, ибо желала его, невзирая на предосторожность и здравый смысл. Желала Росса, хотя тот еще не сказал ни единого слова о любви. Она знала, что подобные слова будут ложью. Мег через силу съела немного ветчины, твердя себе, что все дело в деньгах, а она к тому же уже не прежняя романтичная девушка.
        —Миссис Халгейт, если вы закончили кромсать этот несчастный кусок ветчины, можно отправиться в путь.
        —Милорд. — Мег отложила в сторону вилку и нож и состроила улыбку. Неужели у этого отвратительного человека ни капли приличия? Должен же он понимать, как она чувствует себя после того, что случилось между ними сегодня в этом кабинете. Затем Мег увидела его глаза и сообразила, что Росс уже давно о чем-то напряженно думает. Он торопился вернуться в имение, как солдаты торопятся вступить в бой. Тогда закончится мучительное ожидание, и они встретятся лицом к лицу со своими кошмарами. При этом оба знали, что кошмары станут явью.
        —Перр… мистер Перро, давайте посмотрим, грузят ли наш багаж.
        Мег должна помнить, что она и Перро теперь оба старшие слуги, а своей должностью она обязана Россу. Сколько еще слуг там будет? Мег подумала, что в имении должны быть повар, горничная, судомойка, один или два лакея. И, конечно, еще дворецкий. Не так уж плохо при условии, если повар и дворецкий приветливы, ибо в этом странном новом мире они будут равны ей по положению.
        Поездка оказалась приятной. После Испании и Пиренеев перед глазами открывался до боли знакомый сочный, зеленый, чисто английский пейзаж. Среди изгороди пробивались цветы, на полях паслись стада скота. Через некоторое время они пересекли реку Фал на пароме. Видно, лошади уже привыкли к столь волнующей переправе и спокойно ступили на низкую палубу парома. Мег любовалась крутыми, поросшими деревьями берегами, отвесно спускавшимися к широкой реке, которая, петляя, таинственно скрылась из виду. Затем пошла холмистая сельская местность, небольшие поля, высокие изгороди, вдали изредка мелькало море. Названия казались незнакомыми, будто они очутились в другой стране. Но вид был прекрасным, даже если смотреть глазами человека, пытавшегося совладать со своими нервами.
        Белла отлично подошла бы для должности экономки — она практична, спокойна, от природы властна, легко улаживала любые кухонные свары, уламывала несговорчивых торгашей. Однако Мег усвоила навыки экономки самостоятельно в условиях, мало похожих на ведение дел в английском сельском доме. Ее опыт ограничивался жизнью в палатке, заброшенном здании и роскошном помещении для постоя, если они оказывались в городах. Надо будет вообразить себя Арабеллой и притворяться экономкой столь долго, сколько придется там пробыть. Мег надеялась, что не успеет нанести большой урон имению. Или хотя бы не навредит домочадцам Росса. Она не очень догадывалась, сколько усилий это от нее потребует.
        Теперь придется считать Росса лордом Брендоном, и ей вряд ли будет позволительно совершить хотя бы малейшую оплошность перед другими слугами. Росс усадил ее рядом с собой лицом в сторону движения фаэтона. Мег не могла взглянуть в его лицо, не повернув головы. Но когда лошади замедлили бег, она почувствовала, что с него спало напряжение. Он постепенно остывал, точно угасающий костер.
        —Какая прекрасная местность, — проговорила Мег.
        Росс взглянул на нее, будто удивившись тому, что она все еще находится рядом.
        —Да. Прекрасная. После Испании я забыл, насколько зелен Корнуолл.
        Фаэтон завернул за угол между двумя сторожками. Мег заметила мужчину, который почтительно встречал их, придерживая ворота. Затем лошади резво поскакали по парку.
        Парк? Мег взглянула на Росса. Он напрягся, был мрачен и выглядел крайне неприветливо. Фаэтон снова куда-то свернул, замедлил ход и остановился. Остановился перед длинным фасадом из серого камня, окна на котором поднимались на три этажа, а балюстрада прикрывала цокольный этаж, широкая лестница вела к парадному входу. По обе стороны лестницы в горшках росли лавровые деревья. Внушительный дом, и даже самый знатный аристократ не осмелился бы назвать его небольшим.
        Настоящий особняк без тени преувеличения.
        —Вы говорили, будто дом не очень большой, — выпалила Мег, но тут заметила выражение лица Перро и добавила: — Милорд.
        —Я говорил о старом доме, который занимает крыло сзади. Он действительно небольшой, — ответил Росс, когда лакей открыл дверцу и опустил лесенку. — Если помните, нас тогда прервали, и я не успел договорить.
        —Сэр… — заговорил лакей. Мег заметила его лицо. Тот смотрел только на Росса. «Должно быть, он похож на отца», — подумала Мег, когда изменилось выражение лица лакея. — Милорд! — Лакей подал знак человеку, который спустился к широкой подъездной дороге следом за ним. — Его светлость здесь! — Тот развернулся на каблуках и вбежал в дом.
        —Милорд, мы не знали, когда вас ожидать, но ваши покои уже готовы.
        Росс вышел из фаэтона и огляделся. За ним последовали Мег и Перро. На мгновение Россу показалось, будто ему навстречу бежит стройный молодой человек. Но видение тут же скрылось — Джайлс исчез.
        «Действуй!» — приказал он себе. Перед боем Росс хранил каменное лицо, хотя чувствовал ужасную слабость и желание повернуться и унести ноги. Если человек не боится, он глупец. Главное, не обнаружить свою слабость перед другими, не отвлекаться ни на что, а выполнять свой долг.
        Росс почти чувствовал, что позади него Мег кипит от негодования, ведь он обманул ее. Слава богу, она молчала. Когда Росс направился к лестнице, широкая дверь распахнулась, и из нее высыпали слуги — женщины слева, мужчины справа, посреди них образовалась дорожка. На самом верху лестницы стояла миссис Фогерти, напротив нее застыл Хенидж — дворецкий.
        Росс остановился у первой ступеньки, ближайшие к нему служанки присели в реверансе.
        —Хенидж, отведите всех в дом. Я встречусь с ними позднее. Миссис Фогерти, мы немедленно поговорим в кабинете, если вам угодно.
        —Милорд. — Дворецкий поклонился, взглядом привлек к себе внимание озадаченных подчиненных и вошел в дом, уводя за собой процессию слуг.
        «Хенидж столь же бесстрастен, как прежде», — подумал Росс и, не глядя по сторонам, прямиком прошел к кабинету отца.
        Экономка ждала, сложив руки и поджав губы. На поясе у нее висела тяжелая связка ключей. Когда Росс вошел, она многозначительно взглянула на портрет, висевший над камином. Портрет его отца. Росс точно в зеркало заглянул. Он подавил дрожь и состроил безучастное лицо:
        —Миссис Фогерти, я буду говорить откровенно. Полагаю, у вас имеются родственники в Труро[8 - Труро — город в графстве Корнуолл.]?
        —Там живет моя сестра, мастер Росс.
        Значит, экономка не собирается признавать его титул. Бог с ней.
        —Вас вряд ли удивит, что я принял решение по поводу экономки. Я напишу своим банкирам в Труро, чтобы вам немедленно выдали первую часть пенсии. Она будет соответствовать тому времени, какое вы служили в этом доме. Зачтется и то, что вы уволены без предупреждения. — Росс вручил ей пакет, который подготовил в «Красном льве». — Здесь адрес моих банкиров, рекомендательное письмо и двадцать фунтов на покрытие расходов до выплаты пенсии.
        Росс умолк, ожидая, что скажет экономка, однако та молчала, храня надменное выражение лица.
        —Вы уедете в Труро на фаэтоне, которым я прибыл сюда. Полагаю, вы вернете мне ключи и отправитесь в путь в течение часа.
        —Значит, вы не хотите, чтобы я вручила их вашей любовнице? — спросила экономка, кривя губы.
        —Поскольку вы не умеете говорить вежливо, подождете в фаэтоне, пока я распоряжусь, чтобы собрали ваши вещи и доставили их вам, — резко ответил Росс.
        —Я ничего другого не ждала. — Экономка бросилась к двери, шурша бомбазином. За дверью стоял Хенидж с Мег и Перро. — Мои вещи уже собраны, — с обидой громко заявила миссис Фогерти. — Думаете, я останусь под одной крышей с человеком, который убил своего брата? Жаль, что французы не прикончили вас. Погиб не тот человек, это факт.
        Экономка прошла мимо ожидавших у двери людей, даже не взглянув на них. Росс последовал за ней. «Неужели я так побледнел, как мне показалось?» — думал он.
        —Хенидж, будьте добры, приведите Асборна.
        Дворецкий остался невозмутим, а Росс видел его так давно, что не мог определить, возмущен ли тот прощальной тирадой экономки или же полностью разделяет ее мнение.
        —Милорд, с Асборном недели три назад случился удар. Он живет в Фалмуте у невестки. Мистер Тонг, стряпчий, полагает, что вы пожелаете взять на себя расходы по его лечению.
        —Разумеется. Мне жаль, что ему нездоровится. Я поговорю с мистером Тонгом относительно его пенсии. Перро, стоящий перед вами, — мой слуга. Проведите его в мои покои и, пожалуйста, распорядитесь, чтобы принесли багаж.
        Искоса взглянув на Мег, дворецкий кивнул Перро:
        —Сюда, мистер Перро.
        —Кстати, Хенидж, распорядитесь, чтобы через час вся прислуга собралась в холле. Я желаю представить всех миссис Халгейт, новой экономке. — Росс ждал, когда оба мужчины исчезнут за зеленой, покрытой сукном дверью, расположенной под лестницей. — Миссис Халгейт, зайдите в мой кабинет.
        Как он и ожидал, Мег перешла прямо к делу, как только дверь затворилась.
        —Та женщина заявила, что вы убили своего брата. — Видно, Мег была потрясена и не могла скрыть испуг.
        Росс бросил взгляд на письменный стол, покрытый тисненой кожей, потрепанной в тех местах, где покоились руки его отца и деда. Он взглянул на резное кресло, сделанное для мужчин крупного телосложения, настольную лампу и чернильный прибор со стойкой для перьев. Как часто Росс стоял по другую сторону, презирая человека, сидевшего в кресле? Он нарочно обошел стол, сел и сложил руки на его кожаной поверхности. Та казалась гладкой. Вдруг Росс пожалел, что больше не удастся поговорить с отцом как мужчина с мужчиной, попытаться понять его, заставить родителя осознать, что непокорный сын уже вырос.
        —Мег, не хотите присесть? — Россу придется говорить о Джайлсе, пускаться в объяснения. Раскрыть тайну вины, которая преследовала его и весь дом.
        —Нет, спасибо. — Мег отошла от него, затем вернулась назад. Ее охватила тревога. Росс чувствовал, что она старается не судить его, желает услышать, что он скажет. Большинство людей, взглянув на него, без сомнения, заподозрили бы худшее. — Что имела в виду та женщина?
        —Что я виновен в смерти брата. Я выстрелил в него.
        Росс умолк, ожидая, что на лице Мег появится выражение отвращения, но она лишь смотрела на него с отчаянием и сомнением.
        —Но вы говорили, что он умер примерно через шесть лет после того, как вы поступили на военную службу. Разве вы тогда не находились на Иберийском полуострове?
        —Я ранил его, когда мы были мальчишками. Пуля вошла в грудь, ее не удалось извлечь. Брат ослаб, потерял сопротивляемость к распространенным тогда болезням и инфекциям. В конце концов, он погиб именно от них.
        —Боже мой. — Мег села и посмотрела на него с болью. — Вы намеревались убить его?
        Глава 8
        —Намеревался ли я убить своего брата? Нет, — ответил Росс. — Всему виной моя проклятая беспечность, несерьезное отношение к брату. Произошел несчастный случай. Его замяли. Сказали, что такое бывает, когда охотятся двое мальчишек.
        —Как это случилось?
        —Больше всего мне хотелось поступить на военную службу, стрелять. Хорошо я умел лишь стрелять, однако в глазах отца это только одна из отличительных черт джентльмена, а не способ зарабатывать на жизнь. Я уже говорил, у меня было два отличных учителя — главный лесничий и старый браконьер. К четырнадцати годам я мог поразить неподвижную или подвижную цель. Джайлс являл собой образец сына — послушный, умный, трудолюбивый, отзывчивый. К несчастью, я был старшим сыном, наследником. Меня никак не могли сделать послушным, хотя, видит бог, отец и воспитатели добивались этого. Но вопреки моему желанию отец своей властью запретил мне поступать на военную службу. Это случилось, когда мне исполнилось семнадцать лет. Отцу хотелось лишь одного — чтобы Джайлс стал наследником.
        —Но вы ведь любили своего брата, — сказала Мег. — Я не сомневаюсь в этом, когда слышу, как вы произносите его имя. Вы ведь не завидовали ему?
        —Нет. Джайлса можно было только любить. — Росс через силу поднял голову и посмотрел в ту сторону, где напротив стола отца висел портрет брата. Он любил Джайлса, но не сумел уберечь того, пока занимался единственным делом, которым владел. — Взгляните сами.
        Мег подошла к портрету и стала его рассматривать, сложив руки за спиной, как ребенок в картинной галерее. Росс поймал себя на том, что смотрит, не на портрет брата, а на Мег, ее грациозную шею и плечи, волосы на затылке, наклоненную от любопытства голову.
        —Удивительно симпатичный молодой человек, — наконец заключила она. — У него добрые глаза. И, конечно же, люди склонны полагать, что красота и доброта идут рука об руку.
        —О да, — согласился Росс, не чувствуя обиды, и наконец поднял голову. От матери Джайлс унаследовал острый подбородок и широкие скулы, зеленые глаза и чувственный рот, а от отца — высокий рост и черные как смоль волосы. С этими чертами брат, по словам местных впечатлительных леди, выглядел как принц из сказки. Из-за слабого здоровья Джайлс был бледным, худым и казался даже более красивым. — Внешне он был похож на мать. Как видите, я похож на отца. На этот раз внешность не подвела. Он выглядел точно так же, как на портрете. — «А я погубил его, потому что оказался упрям и беззаботен, мне всегда надо было одерживать победу над старшими. Потому что я не хотел выполнять свой долг. Потому что недостаточно любил его и отказался от него».
        Мег повернулась и стала изучать внешность лорда Брендона.
        —Черные глаза, густые брови, волевой подбородок и уста, не привыкшие говорить «Я сдаюсь», — сказала Мег. — Должно быть, вы с братом составляли прекрасную пару.
        —Ворон и голубка. — Такое сравнение слышалось довольно часто. Дьявол и ангел.
        —Как это произошло?
        —Мне стукнуло семнадцать лет, Джайлс был на два года моложе. Однажды, когда я прогулял уроки нашего домашнего учителя, чтобы поохотиться на грачей, брат увязался за мной. Ему хотелось пойти. Он прицепился ко мне, умолял взять с собой. Джайлсу хотелось приключений. И я согласился. Я был старше, мне следовало проявить решительность, отказать ему, присмотреть за ним.
        Однако подвернувшаяся возможность выйти из повиновения, бросить вызов оказалась более привлекательной, чем думать о долге перед младшим братом.
        —Я привык выслеживать дичь, привык к лесу. Мой брат — нет. Я держал ружье наготове, опустив палец на курок. Он споткнулся о кустарник и упал на меня. Ружье повисло между нами и выстрелило.
        —Должно быть, вы страшно испугались. — Мег наблюдала за Россом широко раскрытыми серо-голубыми газами. Казалось, ее взгляд проникал глубоко в его душу. — Конечно, вы не бросили его. А он твердил всем, что произошел несчастный случай.
        —Разумеется. — Хороший офицер вытаскивает своих людей из поля боя.
        Столько крови. А побледневший и перепуганный Джайлс, несмотря на боль, все время повторял: «Несчастный случай, несчастный случай». Кровь струилась у него изо рта. Ужас. Что же делать? Нести его? Оставить на месте?
        —Никогда после того дня я не чувствовал себя столь беспомощно. Я с трудом вытащил Джайлса из леса, нес его на руках полмили, зная, что делаю ему больно. У него открылось кровотечение, которое я не мог остановить: Я слышал, как он рыдал. Но брат ни разу не пожаловался, не кричал, ведь он доверял мне. Вынести все это оказалось намного больнее.
        —Итак, вы сбежали и поступили на военную службу.
        Росс не мог понять, слышится ли в голосе Мег осуждение или сочувствие. Он лишь понял, что она старается, чтобы голос звучал ровно.
        —Я покинул дом, как только узнал, что брат не умрет. Только позднее из писем крестного отца догадался, в сколь плачевном состоянии остался Джайлс. Я погубил его, убил.
        —Нет! — возразила Мег. — Это несчастный случай. Как вы можете винить себя? — Росс заметил, что Мег начинает все понимать. — Вы испытывали чувство вины оттого, что подвели его. Да, я понимаю. Если бы я случайно причинила Лине невыносимую боль, чувствовала бы себя точно так же, сколь безрассудно это ни было бы. — Мег умолкла. — Этот несчастный случай не отбил у вас охоту стрелять?
        —Нет. — Росса потрясло то, что она не стала осуждать его, а все поняла. Видно, считала его невиновным. Это принесет облегчение, если Росс сам поверит этому. — Оглядываясь назад, думаю, мне хотелось сделать так, чтобы этот навык принес какую-нибудь пользу. Я ранил брата, а мог бы уничтожать врагов своей страны. И как можно больше, по возможности хладнокровно и эффективно. Даже если из-за этого стану убийцей-автоматом, все равно как-то придется исправлять свою оплошность. Я не выполнил долг перед братом. Поэтому мне захотелось стать хорошим офицером.
        —А сейчас настало время прекратить убивать и приступить к созиданию, — заметила Мег так тихо, что Росс засомневался, правильно ли он расслышал ее. — Спасибо, что рассказали мне об этом.
        Росс был удивлен, почти потрясен. Он ожидал, что Мег отнесется к этому с отвращением и ужасом, начнет осуждать. Вместо этого он встретил понимание и сочувствие. В ее глазах затаилось что-то похожее на стыд. Росс сделал резкий жест, отвергая ее доброту. Мег просто ничего не понимает. Вряд ли она способна понять мотивы, совесть Росса и оправдать его.
        Казалось, будто Мег собирается что-то сказать, но она поджала губы. Наверное, отреагировала на его пренебрежительный жест.
        —А теперь будьте добры объяснить, почему вы утверждали, будто это здание не больше дома сельского сквайра?
        —Потому что в ином случае вы не приехали бы сюда.
        —И сколько же здесь слуг? Сколько комнат? — Видно, это были риторические вопросы, ибо Мег гут же продолжила: — И как вы можете рассчитывать, что я справлюсь со всем этим даже в течение нескольких недель?
        Россу не пришлось отвечать, дверь без стука отворилась. Вошла миссис Фогерти, бросила связку ключей на письменный стол и одарила Мег злобной улыбкой. Россу понравилось, что Мег тут же задрала голову. Да, настоящая леди до мозга костей!
        —Будьте осторожны, моя милая. Перед вами вылитый сын своего отца, наделенный дьявольским нравом и гордостью. Ни одна женщина не может чувствовать себя в безопасности, когда речь идет о Брендонах. Хорошо, что этот хотя бы сбежал, прежде чем к порогу дома не подкинули какого-нибудь новорожденного, хотя это вовсе не означает, что их нет. Думаете, вы единственная? Все так считают.
        Росс тут же встал:
        —Убирайтесь! — От злости он едва мог говорить. Неужели уволенная экономка полагала, что сын пойдет по стопам отца, коль скоро тот вел распутную жизнь?
        Дверь за экономкой захлопнулась. Росс вышел из-за стола рассерженный, он не мог усидеть спокойно. Но тут же остановился, увидев выражение лица Мег. Он наклонился над ней, положил руки на подлокотники, взяв Мег в плен, и посмотрел ей в глаза. Он пытался разглядеть следы отвращения и осуждения, которые она, наверное, уж точно скрывала.
        —Не вздумайте смотреть косо на каждого двенадцатилетнего сопляка в нашей округе, — предупредил он. — Это не моя работа. А мой отец распутничал в Труро.
        —Как только ваша мать выносила это? — заговорила Мег. Она пристально взглянула на него с сочувствием в глазах. — Вам и вашему брату это тоже не доставляло удовольствия. Я даже не могу представить, как вы себя чувствовали. Все же в том, что ты приходишься дочерью викария, да к тому же пуританина, есть хотя бы одна положительная сторона.
        Росс выпрямился и, хромая, подошел к окну. Он приметил мысленным взором, которому были чужды плохие воспоминания, что розовый сад заброшен. Увидев подобное, мать бы страшно расстроилась. Черт возьми, чем только занимаются эти садовники?
        —Отцу хватило ума не развратничать там, где он жил, за исключением одного раза, когда он соблазнил дочь Билли Джиллана, браконьера, научившего меня стрелять. Разве эта девушка могла отказать ему, если ее семья довольствовалась временным жильем? Конечно, отец делал вид, что никакого изнасилования не было. Когда дочь Билли забеременела, он пришел к моему отцу и сказал все, что думает о нем. Семью выбросили из временного коттеджа. Билли кормился исключительно браконьерством. Я хотел заплатить ему за обучение стрельбе, но он отказался принять деньги. Поэтому я отдал их Лили. Как-никак они помогли ей вырастить ребенка, моего единокровного брата.
        —Откуда у вас взялись деньги?
        —Украл у отца, конечно. Каждый раз я незаметно брал у него немного денег. Отец приходил домой из казино с полными карманами банкнотов. Не считая, бросал их в лакированный сундук. Играть в карты на выигрыш — единственный полезный опыт, унаследованный от отца. Для него деньги ничего не значили, а для Лили и ее семьи деньги стали вопросом жизни или смерти. — Росс снова почувствовал огромное удовольствие, какое испытал, когда ему впервые удалось открыть замок сейфа отца, удовольствие, с каким он забирал сверкающие монеты. Удовольствие, сравнимое с сексуальным экстазом.
        —И еще Билли просветил меня насчет девушек. Велел мне не брать их силой и научил, как не оставить за собой выводок сопляков. Старик любил метафоры из сельской жизни, но был хорошим учителем.
        —Значит, он еще жив?
        Россу даже в голову не приходило, что Билли может умереть.
        —Скорее всего. Его непросто свалить с ног, — ответил Росс с уверенностью, какую не чувствовал. От страха у него по спине пробежали мурашки. Сколько лет было Билли, когда Росс сбежал из дома? Надо будет все разузнать, как только он представит Мег обслуживающему персоналу и сделает все, что полагается четвертому барону Брендону после возвращения домой.
        Пробили часы.
        —Пора идти на осмотр войск, — сказала Мег и встала, чуть побледнев. Это результат нервного возбуждения или осознания того обстоятельства, на кого она работает?
        —Вот, возьмите. — Росс протянул ей связку ключей. Мег осторожно взяла ее. — По ключам все сразу поймут, кто вы, — добавил он.
        В выражении ее лица что-то изменилось. Губы напряглись, ресницы прикрыли ясные глаза. Она лишь кивнула.
        Мистер Хенидж выстроил служебный персонал в большом холле в том же порядке, что раньше на лестнице, ведущей к парадной двери. Женщины расположились с одной стороны, мужчины — с другой. Все по старшинству. Мег заметила Перро, стоявшего рядом с дворецким. Слуги, как и горничные, среди остального обслуживающего персонала пользовались не меньшим влиянием, чем их работодатель. Перро был так же бледен, как и она. Росс подошел к ступеням, ведя Мег за руку.
        —Добрый день. — Он поднялся на первую ступеньку и навис над Мег. — Некоторые из вас, наверное, помнят меня, другие поступили сюда в мое отсутствие. Вы убедитесь, что я поступаю не так, как мой отец, и, надеюсь, к этому привыкнете.
        По лицам обслуживающего персонала было видно, что они все прекрасно поняли: либо они станут поступать так, как захочет новый хозяин, либо могут убираться отсюда.
        —Уже произошли некоторые изменения, — продолжил Росс. — Асборну, как вам известно, нездоровится и он увольняется. Перро будет моим слугой. Миссис Фогерти тоже уволилась. С сегодняшнего дня нашей экономкой будет миссис Халгейт. Я надеюсь, вы окажете ей всяческую поддержку в управлении домом. Миссис Халгейт руководила обслуживающим персоналом в разных домах в Португалии, — не моргнув глазом соврал Росс. — Конечно, между Португалией и Англией определенные различия. Хенидж, представьте обслуживающий персонал, пожалуйста.
        Мег состроила напряженную улыбку и осторожно встала на расстоянии шага позади Росса.
        «Дома в Португалии, вот это да! Несносный человек. В чувстве юмора ему не откажешь. Мне все равно, что он пытается скрыть это. К тому же его юмор злой».
        Тогда в кабинете наступил ужасный миг, ведь Мег показалось, что Росс собирается признаться в убийстве. Она была готова поверить и в это. Чувство вины пронзило ее. Не следует быть столь наивной. Росс храбрый, стойкий и добрый, несмотря на сердитый вид. Он заслуживал доверия. Мег лишь надеялась, что не выдала своих чувств. Росс должен исцелиться, простить себя и не обращать внимания на новые осуждения.
        Сейчас Мег надо приступать к выполнению своих новых обязанностей и по возможности сделать так, чтобы в этом доме Россу было уютно. Мег почувствовала тяжесть ключей на поясе, когда подошла к строю служанок. Она пыталась запомнить их имена. Но пока Мег надеялась лишь на то, что запомнит лицо и должность каждой из них. Три судомойки, две помощницы повара, три прачки, четыре служанки нижнего этажа, четыре служанки верхнего этажа и миссис Харрис, кухарка. Затем Мег перешла к мужчинам: мальчик-коридорный, мальчик-слуга, три младших лакея, Перро и Хенидж. Еще предстояло встретиться с обслуживающим персоналом, работавшим вне дома.
        Она, миссис Харрис, Хенидж и Перро — старшие по званию. Мег и надеяться не могла, что удастся управиться с таким огромным домом без помощи остальных. Она улыбнулась повару и в ответ удостоилась настороженной улыбки.
        —Где управляющий имением? — обратился Росс к дворецкому.
        —В доме фермы, — пробормотал тот в ответ.
        —Пошлите за ним. Я желаю поговорить с ним как можно скорее. Пока все. Хенидж и миссис Халгейт, продолжайте работу.
        «Продолжайте, старшина», — подумала Мег, и у нее дрогнули губы. Настало время утвердить свою власть. Она уставилась на строй молодых женщин.
        —Миссис Халгейт, я была служанкой у миссис Фогерти. — Худая девушка с острым носиком и бегающими глазами явно волновалась. — Мадам, я старалась изо всех сил.
        —Я в этом не сомневаюсь. — Мег напрягла память и вспомнила ее имя. — Энни, думаю, вам ради разнообразия надо заняться другими делами.
        Девушка улыбнулась, явно почувствовав облегчение. С миссис Фогерти ей вряд ли было легко.
        —Дамарис, думаю, вы отлично справитесь со своими обязанностями.
        Тихая рыжеволосая девушка, которая пыталась оставаться незаметной, спрятавшись за пухлой соседкой, подскочила.
        —Дамарис, отведите меня в мои комнаты, пожалуйста. Остальные могут заняться своими делами. Если у вас возникнут трудности, обращайтесь ко мне.
        «Пожалуйста, только не делайте этого!»
        Спускаясь вниз по лестнице, обе натолкнулись на единственную потрепанную сумку Мег.
        —Мой остальной багаж потерялся во Франции, — пояснила Мег, не обмолвившись ни словом о сражениях и вещевых обозах. — Придется заглянуть в магазины, и как можно скорее.
        Она испытывала странные чувства, войдя в комнаты другой женщины, особенно той, которую так невзлюбила. У экономки была достаточно просторная гостиная, где мог удобно разместиться старший персонал, и спальня меньших размеров. Окна обеих комнат выходили на мощеный двор, посреди которого находился огород пряных трав. В целом было уютно, правда, немного мрачновато и безлико. Мег догадалась, что миссис Фогерти забрала все вещи, придававшие этому месту индивидуальность.
        —Вещи распакуем потом, — решила Мег. — До обеда я первым делом хочу осмотреть дом. Надо освоиться.
        Однако обе успели осмотреть только нижний этаж и закончили обход на кухне, где миссис Харрис угостила их чаем и непрекращающимся монологом, одновременно отдавая распоряжения насчет обеда.
        —Вылитый отец, да упокоит Бог его душу, — изрекла кухарка.
        —Вряд ли Бог тут при чем. Проклятый старик не стал бы прислушиваться к его совету. — Садовник широко улыбнулся, довольный своим остроумием. Уходя, он оставил на кухонном столе плетеную корзину с овощами.
        —И как же он нанял вас, миссис Халгейт? — спросила кухарка. — Он ведь прибыл в Англию совсем недавно, вряд ли успел дать объявление, это уж точно.
        —Это произошло в конторе Эмпсона по найму. Он зашел туда в поисках экономки и услышал, как я рассказываю о своем опыте в Португалии. После долгой службы на Иберийском полуострове он, видно, пришел к выводу, что я подойду. — Мег почла за лучшее не говорить, что собирается работать здесь лишь некоторое время.
        —Португалия! Вот это да! Там все по-другому?
        —Даже трудно представить, — ответила Мег с чувством.
        Появился один из младших лакеев. Джордж, Питер или Джон — Мег еще не запомнила всех имен.
        —Миссис Халгейт, его светлость свидетельствует свое почтение и говорит, что вы очень хорошо читаете вслух. Так утверждали в конторе по найму.
        —Гм… Да?
        —После обеда он приглашает вас зайти в библиотеку и почитать ему.
        —Пожалуйста, скажите его светлости, что я с радостью приду.
        Мег ждала, когда лакей удалится. Она инстинктивно чувствовала, сколь важно привлечь женскую часть прислуги на свою сторону и избежать малейшего подозрения в том, что она нарушает приличия.
        —Боже милостивый! Я ведь говорила мистеру Эмпсону, что умею читать вслух, на всякий случай, вдруг мне найдется место сиделки при инвалиде. Мне и в голову не приходило, что его светлость попросит меня читать ему. Я не люблю отказывать, но подобная просьба кажется несколько необычной.
        —Миссис Халгейт, оставьте дверь библиотеки открытой, — посоветовала кухарка, многозначительно взглянув на нее. — Ничего плохого не случится, если так будет.
        —Весьма разумный совет, миссис Харрис, — горячо согласилась Мег. Такой шаг убережет ее и от себя, и от Росса. Мег опасалась за обоих.
        После обеда Мег извинилась перед миссис Харрис и Хениджем, что не сможет пригласить их на чай в свою гостиную, и отправилась в библиотеку.
        Тяжелая дубовая дверь оказалась закрытой. Прежде чем постучать, Мег остановилась и стала разглядывать панели. «Думай, как полагается служанке. Теперь ты служанка. Старшая служанка. Его служанка с того момента, как забрала эти ключи. Больше никаких откровенностей, никакой близости. Теперь он твой хозяин». Мег поежилась, хотя стоял теплый весенний вечер, и постучала.
        —Входите!
        —Добрый вечер, милорд. — Мег присела в реверансе и вошла в библиотеку, оставив дверь широко открытой. Она оказалась в темной комнате, действовавшей на нее угнетающе. Полки во все стены были заставлены томами в кожаных переплетах. В выступе комнаты с окном «фонарь» помещался большой глобус. Везде рядом с небольшими столиками стояли кожаные кресла. На стенах висели классические гравюры. Толстый ковер заглушал шаги.
        Несмотря на теплый воздух и богатую обстановку, здесь все отдавало холодом. Мег показалось, что подобное впечатление производит весь дом. Или все комнаты, которые она успела осмотреть. Везде холод, идеальная чистота, порядок и однообразие.
        —Добрый вечер. — Росс положил книгу, которую держал в руке, и хмуро посмотрел на нее. — Закрой дверь, входи и присаживайся. — Тут мимо прошел один из лакеев, и Мег предостерегла Росса кивком. — Простите, миссис Халгейт.
        —Милорд, думаю, лучше оставить дверь открытой. — Мег уселась в кресло напротив него. — Полагаю, вы пригласили меня почитать вслух.
        —Да. — Видя такую строптивость, Росс нахмурился еще больше, но передал ей знакомую книгу «Путешествия Гулливера». — Я дошел до второй главы, — добавил он, многозначительно смотря на открытую дверь. — Если угодно, можно начинать с нее.
        Мег взяла книгу, стараясь не коснуться его руки.
        —Конечно. Но прежде чем читать, я хочу кое-что уточнить. — Она хотела сформулировать вопросы, теснившиеся в ее голове, как можно короче, чтобы не раздражать его подробностями. — Хотелось бы узнать, хотите ли вы оставить все по-прежнему, или же можно заняться перестановками и изменениями. Я хотела бы узнать, хотите ли вы что-либо изменить, отделку комнат, например. Не знаю, чего мне удастся достичь в течение нескольких недель, но я сделаю все возможное.
        —Нескольких недель? — Росс взглянул на нее с недоумением. Мег смотрела на него с вызовом. Росс огляделся вокруг себя с явным безразличием к тому, что его окружало. — Делайте как считаете нужным, тратьте столько денег, сколько посчитаете необходимым.
        —Вы велели мне экономить, — возразила Мег. Заметив по тону голоса, что Росса снова охватила апатия, Мег упала духом. Ему все безразлично. Или же ему отнюдь не все равно, но он воздвигал преграды на пути воспоминаний о прошлом и о доме, в котором провел безотрадное время.
        —Я пошутил. Советуйтесь со мной, если вы действительно решите снести или перестроить что-либо, остальное меня не интересует.
        —Очень хорошо. — Придется как-то заинтересовать его светлость, заставить обращать внимание на то, что его окружает, иначе наступит день, когда от него останется лишь холодная мертвая скорлупа прежнего Росса, не чувствующего ни боли, ни радости. Мег открыла книгу и нашла нужное место. — «Глава вторая», — прочитала она.
        Глава 9
        Было уже одиннадцать часов, когда Мег легла в постель. Она прочитала Россу две главы, затем удалилась, и, выходя через дверь, ощутила на себе его тяжелый взгляд. Казалось, оба еще не забыли ни тот поцелуй, ни обещание Росса подождать до тех пор, пока она сама не изъявит желание стать его любовницей. Казалось, память об этом витает в комнате, точно третье действующее лицо. У Мег не оставалось ни малейшего сомнения, что Росс говорил серьезно.
        Миссис Харрис на кухне подавала чай Перро и Хениджу, который уютно устроился за столом. На нем была свободная рабочая блуза поверх полосатого жилета и бриджи. Мег с благодарностью взяла, предложенную чашку с чаем. На теплой благоухающей кухне, где непринужденно общались два человека средних лет и приятный юный слуга, Мег почувствовала себя так, будто после бурных эмоций причалила к тихой гавани.
        Дамарис уже перестелила постель и принесла горячую воду. Мег попросила ее подать чай в шесть часов утра. Несмотря на роскошную спальню, которая не качалась под ней и в которой было достаточно свободного места и собственная постель, Мег обнаружила, что сон не идет. Хотя она страшно устала, мысли вращались кругами, точно белки в колесе.
        Мег положила связку ключей на туалетный столик, приоткрыла окно и села у него, взяв записную книгу и поставив рядом свечу. Возможно, составляя списки, она начнет думать о Россе не как о мужчине, а как о работодателе.
        «Одежда. Срочно! Магазины Фалмута». Или, возможно, Пенрина[9 - Пенрин — городок в графстве Корнуолл.], где большинство магазинов, казалось, предназначалось для женщин, а не моряков. Она должна попросить Росса об авансе, если собирается поменять выцветшее на солнце хлопчатобумажное платье на что- либо другое. Мег также узнает адрес его стряпчего, у которого лучше всего выяснить, где найти хорошего сыщика. «Стряпчий», — написала она. Затем придется быстро обследовать дом сверху донизу, познакомиться с обслуживающим персоналом и распорядком дня. «Дом». Мег подошла к вопросу о ведении хозяйства. «Понед…»
        Внизу, во дворе, кто-то появился в двери, которая вела в парк. Ей показалось, что в лунном свете передвигается крупный человек без фонаря и свечи. Росс?
        После того как он исчез, Мег продолжала сидеть какое-то время, не понимая, почему испытывает такую тревогу. А почему ему нельзя гулять ночью? Как-никак это его владения. Мег еще не все видела, но догадывалась, что владения фактически расположились на побережье, и эта сторона дома должна выходить к морю.
        Мег уже не могла безмятежно составлять список. Она встала, набросила шаль на плечи, сняла с кольца ключ от задней двери и вышла в темный коридор. С нижнего этажа до двора рукой подать. Она заперла дверь и побежала через двор. Юбки задевали пряные травы на центральной клумбе, в неподвижном воздухе чувствовался их терпкий аромат.
        Мег оказалась на террасе, которая вела вниз к лужайке. Сейчас она вышла на открытую местность, услышала шум моря и ощутила запах, принесенный бризом. Вдали мерцали огоньки рыбацкой деревни.
        Мег все еще видела высокого человека в желтовато- коричневом пальто. Тот хромал. Точно, Росс. С ним все в порядке? Мег вспомнила, с какой болью и чувством вины он рассказывал о брате. Наверное, его лучше оставить одного. Пока она наблюдала за ним, Росс спустился вниз и исчез. Виднелась лишь его голова. Она догадалась, что лужайку от полей отделяет низкая изгородь и поля, не позволявшие разбрестись скоту.
        Мег подняла юбки и побежала, ее легкие туфли не издавали ни звука на скошенной траве. Луна высветила темную линию склона. Спуститься вниз довольно легко, если только внизу этой стены не беречь старое платье и не обращать внимания на крапиву. Облизывая обожженную руку, Мег продвигалась вперед осторожнее. Трава стала жестче, только ступив сюда, можно было понять, что здесь пасся скот.
        Впереди виднелся край леса — редкость на этом продуваемом ветрами полуострове. В лунном свете деревья казались странными и изможденными. Сказывалось воздействие ветра и зимних штормов. Росс вошел в лес и исчез в темноте. Добравшись до места, где видела его, Мег обнаружила узкую трону, круто спускавшуюся к оврагу. Убеждая себя в том, что в английских лесах нет таких опасностей, как в испанских, — волков, медведей и французских снайперов. — Мег быстро шла дальше, прикидывая, как далеко успел уйти Росс. Тот передвигался бесшумно, несмотря на свои внушительные габариты и раненую ногу, Мег слышала, как под ногами хрустят сучки.
        Тропа привела вниз к речке, к мосту из досок и забору, перебравшись через который она оказалась в более дикой местности с густой полосой деревьев. Тропа сужалась и становилась круче. Наверное, она скоро достигнет низкого выступа скалы.
        Мег показалось, что она потеряла Росса, а ее смутная тревога напрасна и любая осторожная женщина повернула бы назад, вернулась в постель, но вдруг сквозь деревья она заметила свет и догадалась, что впереди жилище.
        Ступая как можно осторожнее, Мег продвигалась вперед и оказалась у небольшой опушки, посреди которой стояло полуразрушенное жилище, скорее напоминавшее обиталище какого-то лесного существа. Владелец обиталища стоял возле него. Должно быть, он недавно сидел у пылающего костра. Он вскочил, повернулся к Россу, который остановился в каких-нибудь четырех футах от него, будто раздумывая, желанен ли его приход. При свете костра Мег увидела, что хозяин домика человек небольшого роста, худой как жердь, со смуглым морщинистым лицом и седыми волосами, выбивавшимися из-под потрепанной фетровой шляпы.
        «Наверное, это тот браконьер, о котором рассказывал Росс», — догадалась она. Оба мужчины молчали.
        Первым с сильным акцентом заговорил старик. Мег пришлось напрячься, чтобы понять его.
        —Мальчик, тебя не было очень долго.
        —Да, Билли. Прости меня.
        —Не извиняйся. Ты вырос в настоящего мужчину. — Браконьер пошел Россу навстречу, наклонил его голову к себе и поцеловал в обе щеки.
        «Возвращение блудного сына», — подумала Мег. На мгновение слезы затуманили ее взор. Росс выпрямился, она увидела его лицо и поняла, что тот умеет улыбаться, радоваться. Значит, есть на земле человек, которого он любит. Значит, ничего страшного не случилось.
        Мег с трудом сглотнула и решила тайком вернуться назад. Барон присел на корточки рядом с браконьером и начал говорить. Пока этот старик держится на ногах, Россу есть ради чего жить. Но должно быть еще нечто, удерживающее Росса здесь и исцеляющее его мрачную душу.
        Он обхватил голову руками, тихо бормоча испанские ругательства. Целых два часа он изучал гроссбухи, которые Тремейн, управляющий имением, положил на его письменный стол. Но это привело лишь к тому, что у Росса голова пошла кругом, а флегматичные объяснения управляющего ничего не прояснили.
        Цены на скот, фураж, графики удобрения полей, ремонт каменных оград — настоящая китайская грамота. Стало ясно, что он в этом никогда не разберется, если будет заглядывать в эти книги.
        —Милорд, вам нет смысла утруждать себя этим, — робко заметил управляющий. Росс начал ругаться, и управляющий забился в глубокое кресло с подголовником, как кролик в нору. — Ваш деловой партнер изучает эти книги каждый квартал, их проверял и ваш покойный отец и, осмелюсь заметить, всецело доверял мне.
        —Не сомневаюсь, Тремейн, что вы самый способный. — Росс захлопнул гроссбух и откинулся на спинку кресла. Он распорядился поставить стол так, чтобы был виден розовый сад, и велел садовникам снова привести его в порядок. — Мой отец доверял вам не без оснований. Но я офицер и хочу знать, что происходит на моем участке. Поймите это. И я не стану узнавать это из гроссбухов. Завтра мы вместе совершим объезд имения. Я познакомлюсь с ним и его состоянием не хуже, чем со своим полком, его стратегией и тактикой.
        В дверь постучали, на пороге появилась незнакомка. Присмотревшись, Росс обнаружил, что это Мег в темно-синем блестящем платье строгого покроя. Сложенные руки выделяли четко очерченные белые манжеты, на плечи она набросила белый шарф, на голову надела симпатичную аккуратную шапочку белого цвета. Утром Мег первым делом попросила у него денег и разрешения съездить в Пенрин. Оказалось, она быстро сделала удачные покупки.
        —Милорд, извините, что прерываю, но чай уже подан в китайском салоне.
        Росс бросил взгляд на часы. Уже три часа. Он провел здесь ровно два часа. Его самозваная медсестра явно считает, что пора размять раненую ногу.
        —Миссис Халгейт, мы еще не закончили дела.
        —Милорд, я поставила две чашки. — Мег встретила его взгляд с откровенным недоумением. Росс не сомневался, что она пытается манипулировать им.
        По виду Тремейна можно было догадаться, что сойдет и чай, раз нет ничего покрепче. Росс решил угодить им обоим, хотя и не имел понятия, почему Мег выбрала китайский салон, самое захламленное помещение во всем доме. Прадед раздобыл красивые китайские обои, а его жена постепенно испортила салон, набивая его разными восточными украшениями, какие только могла достать. Росс там будет чувствовать себя как слон в посудной лавке.
        Он распахнул дверь и застыл на месте. Зеленые занавески были раздвинуты шире, чем он привык. Салон заливал солнечный свет. Все изделия из бронзы исчезли, а вместе с ними и крохотные столики, загроможденные фарфором. Изысканные обои с плавными сочетаниями птиц, цветов и насекомых придавали комнате ощущение цвета и красоты. Единственным украшением была коллекция зелено-белых чаш из нефрита. В выступе кладки для дымохода висел портрет его элегантной матери в полный рост. Мать смотрела на них с одобрением.
        —Боже мой, — пробормотал Росс и вошел. — Куда вы подевали все, что здесь было? — Еще стоя, он почувствовал умиротворение.
        —Я велела перенести все в большую столовую, подумала, лучше убедиться, одобрите ли вы эти изменения, прежде чем убрать все вещи в надежное место. Мне показалось, для этого портрета здесь самое лучшее место. — Мег умолкла, бросила на Росса взгляд, словно определяя его настроение, а также расстояние до двери. — Но все можно вернуть на лестницу, если вам угодно.
        —Не надо. Распорядитесь убрать все на чердак. Там найдется место для целого полка. К тому же на следующей неделе я, возможно, пожелаю устроить званый ужин на пятьдесят человек.
        Мег снова заметила привычный быстрый взгляд Росса. Она не поняла, пошутил он или вправду грозился устраивать здесь огромные приемы.
        —Милорд, думаю, лучше это отложить до тех пор, пока ваша нога окончательно не исцелится. Стоять и вежливо встречать множество гостей — непосильная нагрузка, — заметила Мег с каменным выражением лица.
        Росс понял, она догадалась, что он шутит, и ответила той же монетой. Он не привык, что его поддразнивает женщина. Как ни странно, Россу стало приятно, что другой человек тут же подхватывал его мысли и повторял их, придав им другую форму. Он вспомнил, что так поступал Джайлс. Ему не хватало именно такого собеседника.
        Наблюдая за тем, как Мег разливает чай и суетливо, но аккуратно ставит небольшое блюдо с пирогами посреди стола, Росс пришел к выводу, что это его возбуждает. «Она нервничает, потому что старается угодить мне». Все это так трогательно. Он обнаружил, что его заинтересовало, как устроен ее ум, почему она действует подобным образом. Похоже, он уже давно забыл о таком стиле поведения, когда кто-то щадит чувства других, а не только выполняет обязанности.
        —Милорд, пожалуйста, вызовите меня, если вам еще понадобится горячая вода. — И Мег ушла.
        Росс хмуро смотрел ей вслед. Он почему-то решил, что она останется на чай. Но сейчас она его экономка. И только его экономка.
        —Хорошо устроились, миссис Халгейт? — спросил Перро, оторвав взгляд от бриджей, которые чистил, разложив на столе. Он улыбнулся Мег.
        —За три с половиной дня? — Мег стояла в дверях, держа в руке список намеченных покупок и раздумывая над ним. Ей казалось, она уже устанавливает определенный распорядок дня. — Да, устроилась, и весьма уютно.
        Разумеется, с практической стороны вряд ли можно надеяться получить более приятную работу. Она завтракала у себя, потом обходила дом, проверяя работу служанок и отдавая распоряжения на день. После этого обсуждала текущие дела с миссис Харрис и Хениджем и составляла списки предстоящей работы. Жизнь экономки связана со списками, в которых фиксируются предстоящие дела, покупки, починка и многое другое.
        —А вы как, мистер Перро?
        Слуга состроил гримасу:
        —Если бы его светлость был более предсказуем, жизнь стала бы легче. К тому же улыбка ему не помешает. Я отнюдь не утверждаю, что он недостаточно вежлив. «Пожалуйста», «спасибо» — привычные для него слова. Но уговорить его воспользоваться услугами портного! Я в полном отчаянии. Мне пришлось достать часть одежды его покойной светлости.
        —Похоже, мне легче вносить новшества, — призналась Мег.
        Холодная, чрезмерно формальная атмосфера дома не подходила Россу и вряд ли поможет смириться с новым образом жизни. Он дал ей полную свободу действий. Мег могла осуществлять изменения, а после его положительной реакции на перемены в китайском салоне преисполнилась решимости продолжать начатое. Пообедав у себя, она отправит служанок приводить в порядок очередную комнату. Китайским салоном они занялись в первый день, большим холлом — во второй. Мег не пыталась сделать все слишком красивым, слишком женственным. Дом Росса должен стать приятным местом для настоящего мужчины. Мег считала, что его жилище не должно вселять подавленность.
        Взяв двух лакеев, она сняла со стен холла головы животных, изъеденные молью, и велела отполировать до блеска коллекцию старинного оружия. Был снят ряд гобеленов с изображением самых мрачных сюжетов из Ветхого Завета, вместо них повесили довольно кровожадные сцены охоты. Горшки с папоротником и красными розами внесли окончательные штрихи, после чего дубовая мебель, похоже, засияла. Если Росс и заметил это, то ничего не сказал, но Мег не падала духом. После этого она твердо решила заняться его кабинетом.
        —Не знаете, он скоро пригласит гостей? — Перро встряхнул бриджи и перебросил их через руку.
        —Мне он ничего не говорил. — Правда, он вскользь бросил, будто собирается устроить ужин на полсотни персон, но сделал это, очевидно, чтобы подразнить ее.
        От гостей работы прибавится, но Мег подумала, что такие мероприятия могут поднять Россу настроение. Она была довольна своими тихими вечерами. После обеда в холле для слуг она читала ему «Путешествия Гулливера» целый час, затем пила чай на кухне и, прежде чем лечь спать, немного читала, чтобы отвлечься от тревог, вызванных тем, что многого не знала и многое уже сделала не так.
        Она обнаружила на полке потрепанную книгу «Новый справочник городского жителя и экономки по ведению домашнего хозяйства» и пыталась разобраться во множестве вопросов, вызывавших страх, которые прежде ей даже в голову не приходили, например как удалить чернильные пятна со стола красного дерева.
        Иногда Мег чувствовала страх, подумав, как легко было вжиться в мистическую роль экономки, свыкнуться с мыслью, что она будет работать здесь не считаные недели, а многие годы. Видя Росса вдали, она испытывала соблазн подойти к нему, почувствовать, точно зубную боль, горьковато-сладкое ноющее желание. Но когда ей пришлось выполнять обязанности экономки, приказания Росса, вести себя подобно служанке, она не обманывалась насчет того, что все это лишь суетливый фарс. Росс не хотел видеть Мег в роли экономки, она не хотела видеть в нем работодателя или иное официальное лицо.
        Мег твердила себе, что находится здесь только с одной целью — заработать достаточно денег, чтобы разыскать Беллу и Лину. Росс обещал помочь найти сыщика, Мег старалась быть терпеливой на этот счет. Сейчас у себя она плотно задернула занавески и читала, пока не устала, и жалела о том, что рядом нет крупного мужчины, который мог бы занять три четверти ее скромной постели. Если Росс и выходил ночью заниматься браконьерством, она об этом ничего не знала.
        Утром пятого дня, проведенного в имении Росса, Мег кое-что обнаружила в глубине длинного коридора на втором этаже. Портрет молодого человека. Сначала она не узнала его, ибо тот улыбался, а темные глаза излучали добродушие и жизнерадостность.
        «Росс?» Мег уставилась на портрет.
        —Дамарис, помоги мне отнести это вниз, туда, где светлее.
        —Миссис Халгейт, глядя на эту улыбку, на душе становится веселее, правда?
        Они водрузили портрет на подоконник под лучами солнца.
        —Как ты думаешь, кто это? — Мег прошлась венчиком по тяжелой оправе портрета.
        У нее не оставалось никаких сомнений — это Росс примерно в шестнадцать лет, с длинными руками и ногами, волосы прикрыли глаза, нос и подбородок слишком выделялись. «Куда подевалась вся радость? — подивилась она. — Неужели трагический случай на охоте убил ее?»
        —Это его светлость. — Что бы она почувствовала, если бы эти глаза улыбнулись ей? — Идем, Дамарис, отнесем портрет вниз.
        —Вот это да.
        Служанки закончили работу в кабинете и ушли. Мег осталась развесить очаровательные любительские акварели с видами имения. Она нашла их на чердаке. Услышав голос позади себя, вздрогнула, прикусила язык и обернулась, охваченная дурными предчувствиями. Мег не знала, сколь терпимо Росс отнесется к ее новшествам, хотя и предоставил ей свободу действий.
        Светило солнце, что благоприятствовало наведению блеска. Мег открыла окна высотой в рост человека в западной стороне кабинета. Росс вошел со стороны террасы. Он стоял руки в бока, перебросив ружье через плечо, и осматривался вокруг себя.
        Занавески сняли с окон, чтобы не препятствовать проникновению света. Мрачные гравюры тоже исчезли, их заменили акварели. На столе между лампой и чернильным прибором появилась большая ваза с зелеными ветвями и темно-красными, будто бархатными, розами.
        Впервые после прибытия сюда Мег поняла, что оказалась наедине с Россом без формального предлога почитать вслух. У нее возникло ощущение, словно в комнате совсем не осталось воздуха, дышать стало нечем, закружилась голова.
        —Вы больше не похожи на солдата, — выпалила Мег не подумав.
        —Правда? — Росс хмуро взглянул на нее, но она не понимала, доволен он или озадачен.
        —Да, вы похожи на сельского сквайра.
        —А я как раз и притворяюсь сквайром.
        —Не думаю, что притворяетесь, — возразила она, стараясь казаться смелой. — Здесь ваши корни, ваше место здесь. Ошибки молодости, все, что сделало вас несчастным, не способно перечеркнуть того, что ваша судьба связана с этим.
        —Гм-м-м. — Его губы скривились в ухмылке. Мег подумала, что эта ухмылка предназначена и для него, и для нее. — Значит, моя судьба — быть несчастным? Спасибо, Мег.
        —Вы сможете быть счастливым, стоит только захотеть. С Джеймсом я чаще всего была счастливой. Повод для счастья всегда найдется.
        Едва успев произнести эти слова, Мег поняла, сколь они опасны. Росс тоже понял это. Она заметила его вопросительный взгляд и отвела глаза. Опасалась, что он начнет задавать вопросы, на которые нет ответа. Но он лишь отвернулся и продолжил осмотр комнаты.
        Мег уже нашла место для портрета его брата. Росс подошел и долго смотрел на него.
        —Жаль, меня не было здесь, когда он умер, — наконец произнес он. — Я не смог попрощаться с ним. А если брат подумал, что я бросил его? Жаль, этого уже не узнать.
        Росс задал риторический вопрос. Мег обрадовалась, что ей не надо отвечать на это мучительное сомнение. Она, затаив дыхание, ждала, что он скажет, увидев портрет отца не на прежнем месте.
        —Куда вы его подевали? — наконец спросил он.
        —Я повесила его на то место, где был ваш портрет. — Мег с радостью упрятала это надменное лицо подальше в темном коридоре. — Я немедленно верну его, если таково ваше желание, милорд. — «Не забывай, кто ты, пока он не забудет об этом».
        —Мег, когда мы остаемся одни, не называйте меня милордом. — Росс разглядывал свой портрет. — Неужели я был таким молодым?
        —Наверное, вы все еще молоды в глубине души, — робко заметила Мег и подошла к Россу.
        —Мег, вы никогда не теряете оптимизма?
        Он повернулся и посмотрел на нее сверху вниз. Она улыбнулась, покачала головой, стараясь не выдавать, как на нее действует его близость. Он совершил верховую прогулку, от него пахло свежим воздухом, зеленью, лошадью и кожей, взгляд потерял напряженность. Мег еле сдерживалась, ей хотелось подойти, встать на цыпочки и поцеловать нежное место на его виске, где виднелись голубые вены, и мягкие волосы.
        Коснувшись Росса, Мег не сможет укротить свои чувства, томные ожидания, пробуждавшиеся, стоило только подумать о нем. Она не должна потакать чувствам. У женщины с дурной репутацией, следовавшей за войсками, связанной с двумя мужчинами и бароном, не было иного будущего, чем финансовое соглашение, которое лишило бы ее независимости и позволило бы Россу делать с ней все что угодно, не выказывая никаких чувств. Мег хотела получить от него больше, нежели физическую близость. Но, став его любовницей, она этого не получит.
        —Вы способны превратить дом в настоящий семейный очаг, — произнес он, когда напряженное молчание стало невыносимым.
        —Надеюсь, я не превращу его в женскую обитель. — От похвалы сделалось тепло на душе. Мег понимала, что следует отойти от него, но не сдвинулась с места. Росс так надежен и молчалив. Джеймс постоянно суетился, все время хотел двигаться, говорить, обнаружить нечто новое. С ним она никогда не чувствовала себя в безопасности. Несмотря на опасения, Росс напоминал скалу, на которую можно опереться. — Вы должны сказать, если вам что-то не нравится. Конечно, скоро здесь появятся ваши вещи, и кабинет обретет индивидуальность.
        —Боюсь, что у меня нет вещей. Видите ли, у нас, солдат, нет ничего, кроме ранца. Если повезет, можно обзавестись и сундуком.
        —Совершенно верно. — Мег взглянула на стол — на нем лежали аккуратные стопки гроссбухов и бумаг. Безрадостное зрелище. Оно навевало на мысль, что следует выполнить очередные задачи и свой долг. — У вас найдутся вещи. Ракушка с берега моря, любимая резная безделушка, к которой тянется рука, когда думаешь. Сборник стихов, который просматриваешь, когда тяжело на сердце.
        —А у вас есть вещи? — спросил Росс, придвигаясь ближе к ней.
        —Нет. Я потеряла все в Тулузе. — У Мег на глаза навернулись слезы. Росс издал неопределенный звук, Мег покачала головой, не давая ему умилостивить себя сочувствием. — Никчемные вещи. Коробка с иголками, которую изготовила Белла, деревянная куколка Лины. Сушеный лист ивы, стоявшей у дорожки напротив дома викария. Книга стихов матери.
        —А от Джеймса разве ничего не осталось? У вас на руке нет обручального кольца.
        —Я заложила его. — Когда не стало денег, заложить этот символ брака, которого и вовсе не было, оказалось нетрудно. Мег пришлось уклониться от этой темы. Разговор принял слишком личный характер и причинял невыносимую боль. — Вы снова объезжали имение?
        —Да. — Росс прислонил ружье к стене рядом с окном и вернулся к ней, явно разделяя ее желание не вдаваться в сокровенные подробности. — То, что в детстве мне представлялось лишь сельской местностью, испещренной речками, скалами, бухтами, деревьями, теперь создает головную боль. Оставить ли это поле для сена? Не использовать ли этот амбар для чего-нибудь другого? Как отнестись к тому обстоятельству, что мой отец позволил сгнить жилищам своих арендаторов?
        —Починить, разумеется. Или построить новые.
        —Есть и другие заботы. — Росс впервые искренне улыбнулся ей.
        Мег чувствовала, что едва держится на ногах. Она поняла, что ей улыбается настоящий мужчина, не тот мужчина, который был обижен, пребывал в задумчивости и сердился. Мег желала того мужчину, заботилась и тревожилась о нем. Но этот… был совсем другим. Юноша с портрета, только достигший зрелых лет. Она не могла найти подходящих слов, чтобы описать его. При этом закружилась голова.
        Сначала лишь властность, сила и ум, а теперь полное очарование. Как несправедливо, когда с таким трудом обретенная осторожность и здравый смысл, похоже, вступили в противоречие с прежней романтичной Мег и говорили, что все потеряно для… Для чего? Росс что-то заметил по выражению ее лица, ибо его глаза потемнели и смотрели на нее вопрошающе. Он чуть не коснулся рукой её щеки. «Как-никак дал слово», — вспомнила Мег. Она была потрясена, заглянув в эти бездонные глаза.
        —Как ваша нога? — неожиданно спросила она. Хорошее настроение и улыбка Росса туг же испарились. — Вы не слишком злоупотребляете верховой ездой? Что говорит доктор?
        Доктор Гринвей накануне явился сюда с визитом. Его пригласили в кабинет, где он пробыл полчаса и ушел. Росс не счел нужным делиться с ней мнением доктора.
        —Доктор сказал, что нога хорошо заживает, и предположил, что меня, наверное, лечил хороший хирург. Он снова перевязал ногу, если это вас интересует, — добавил Росс, предвосхищая ее вопрос. — Я отказался от кровопускания, поскольку и без того потерял слишком много крови. Больше не хочу.
        —А верховая езда? Могу спорить, об этом вы его не спросили.
        —Тут вы не правы. Доктор советовал соблюдать в этом умеренность и полагаться на мой здравый ум. — Росс скривил губы. — Вы не фыркнули?
        —Женщины, — ответила Мег сдержанно, — не фыркают.
        —Ах, Мег. — Росс оказался совсем близко. Так близко, стоило только протянуть руку. Мег хотелось прикоснуться к нему, поверить, что она значит для него больше, чем объект для сексуальных услуг на коммерческой основе, что наивное предчувствие не совсем обманывает ее. — Я дал слово, но я не изменился, — прошептал он. — Я все еще…
        —Кхм-м-м… — Хенидж откашлялся, точно строгий судья. Мег едва устояла на месте, и чуть было не отскочила с виноватым видом, когда вошел дворецкий. Она не слышала, чтобы тот стучал в дверь, однако старший обслуживающий персонал в больших домах входил к хозяевам без стука. Она где-то читала об этом. Ей будет что усвоить из справочника. — Пришли леди Пеннар, мисс Пеннар и мисс Элизабет Пеннар. Милорд, не зная, принимаете ли вы гостей, я позволил себе усадить их в китайском салоне.
        —Скажи им, что меня нет.
        —Милорд, все соседи скоро начнут наносить визиты, они будут приходить, пока не застанут вас дома. Не лучше ли принять их сейчас, нежели потом? — Мег выдержала гневный взгляд черных глаз Росса. Кто-то из них должен вести себя прагматично и разумно. Мег так надоела эта роль! — Я схожу предложить им прохладительные напитки, пока вы будете переодеваться.
        —Какого черта я должен переодеваться? — резко спросил Росс. — Они явились сюда без приглашения. Поэтому и принять их можно без всяких церемоний.
        —Они выбрали вполне уместное время для светского визита. К тому же от вас пахнет лошадью, — без обиняков заметила Мег.
        Глаза дворецкого сделались стеклянными. Видно, еще никто так не разговаривал с покойным отцом Росса. А если и пытался, то очень скоро расставался со своим местом.
        —Миссис Халгейт, вы удручающе разумны.
        —Стараюсь, милорд. Надеюсь, мне известно, как вести себя правильно, — добавила она, выдержав его взгляд, озвучив невысказанную мысль Росса.
        Глава 10
        —Добрый день, миледи. Мисс Пеннар, мисс Элизабет. Я миссис Халгейт, экономка. Скоро лорд Брендон засвидетельствует вам свое почтение. Позвольте мне принести вам прохладительные напитки. Может быть, желаете чаю?
        Мег почтительно встала в дверях, выдерживая пристальные взгляды трех пар ярко-голубых глаз. Каждая из женщин была по-своему привлекательна. Вместе они представляли сочетание белокурых локонов, голубых глаз и изысканной дамской одежды. Мег старалась не выглядеть простушкой со смуглым веснушчатым лицом и могла лишь похвалить себя за то, что приобрела хорошее платье и безупречную крахмальную шапочку.
        —Чай, пожалуйста. Благодарю вас, миссис Халгейт. — Леди Пеннар грациозно кивнула. — Где миссис Фогерти?
        —Она уволилась, миссис Пеннар. Насколько мне известно, уехала в Труро.
        —Понимаю.
        Мег надеялась, что та ни о чем не догадалась.
        —Леди, я принесу вам чай.
        Когда Мег вышла в холл, Росс спускался по лестнице. В темно-синем фраке, кремового цвета панталонах и ботфортах он выглядел респектабельно. Мег заподозрила, что его наряд вряд ли сшит по заказу.
        —Ну как? — спросил Росс, насмешливо приподняв бровь при виде ее оценивающего взгляда.
        —Фрак сидит не совсем хорошо.
        Панталоны же сидели отменно.
        —Юный Перро вне себя. Если моя светлость прислушался бы к его совету, я не принимал бы леди в отцовском наряде. Слуга воображает, что сверкающие сапоги, которые, кстати, невероятно жмут, — его заслуга, однако просит мою светлость при первом удобном случае нанести визит лучшему портному в Труро.
        Росс чертовски хорошо имитировал укоризненный тон Перро. Он произнес это с каменным лицом, отчего слова прозвучали еще забавнее. Мег едва удержалась от смеха.
        —Я принесу чай.
        —Как они выглядят? — Росс бросил взгляд на дверь китайского салона, будто за ней расположились французские артиллеристы, а не три привлекательные женщины.
        —Очень хорошенькие, — натянуто ответила Мег, предоставляя Россу самому разбираться с возникшей ситуацией.
        Когда Мег вернулась с лакеем и чайным сервизом, Росс был явно обеспокоен. Леди Пеннар, элегантная матрона лет сорока с лишним, без тени сомнения ожидала, что он начнет восторгаться ее дочерьми. Росс должен был признать, что те оказались достойными своей матери — хорошенькие, прекрасно одеты и воспитаны. К сожалению, ему не удалось обнаружить в них ни намека на индивидуальность.
        Как призналась мать, мисс Пеннар и мисс Элизабет, соответственно восемнадцати и семнадцати лет, в этом году пропустили лондонский светский сезон из- за плохого здоровья бабушки со стороны отца.
        —Однако их первый выход в свет обязательно состоится в следующем году, если только к этому времени не найдутся завидные женихи.
        «И ты еще ожидал, что эта дама уйдет рано», — цинично подумал Росс. Леди Пеннар одобрительно оглядела комнату. У Росса не оставалось сомнений, что она оценила здесь каждый предмет, включая его самого. Дочери же поддерживали разговор с дальним прицелом.
        —Лорд Брендон, вы скоро устроите прием гостей? — спросила мисс Пеннар.
        —Я еще не думал об этом, — ответил Росс.
        Мег начала передавать чашки. В незатейливом голубом платье она выглядела простовато среди разодетых гостий. Россу казалось, что из присутствующих четырех женщин она единственная, чья подлинная натура как на ладони.
        —О! — Мисс Элизабет надула губки. — Мы слышали, что здесь имеется огромный зал для гостей. Наверное, он такой большой, что можно устроить бал. — Она посмотрела на Росса широко раскрытыми глазами.
        «Скоро начнет хлопать ресницами, — подумал Росс. — Я так и знал. Настоящая самка павлина».
        —Я не танцую, мисс Элизабет, — соврал он. Как большинство офицеров, он танцевал отлично. Причем все, начиная с народных и кончая бальными танцами. Веллингтон поощрял светскую жизнь в английских войсках, размещенных на Иберийском полуострове.
        —Из-за раны, конечно, — заключила она, томно и восхищенно глядя на него своими красивыми глазами.
        Росс заморгал, вдруг осознав опасность, о которой даже не догадывался. Эти красавицы здесь отнюдь не с тривиальным визитом, они вышли на серьезную охоту. Он ведь титулованный холостяк и, естественно, в этих краях отличная добыча для любой мамаши, сватающей свою дочь, и для одинокой юной леди.
        —Я никогда не танцую, — повторил Росс, придав своему голосу максимально ледяной тон.
        Улыбка исчезла с лица Элизабет, она надула губки. Ни голос Росса, ни выражение его лица ей не понравились, и она со стуком поставила чашку на стол. Конечно, он оказался не тем симпатичным и очаровательным молодым человеком, какого она рассчитывала увидеть. Росс подумал, что той недостает смелости Мег, которая никогда не робела, сколь бы ни боялась его. За исключением того утра, когда проснулась и с ужасом обнаружила себя с ним в одной постели. Вспомнив это. Росс перекинул ногу на ногу.
        —Ах, лорд Брендон, в таком случае мы, леди, должны хорошо постараться и ввести вас в наше светское общество. — Леди Пеннар была создана из более прочного материала, чем ее младшая дочь. — Видите ли, завидный жених должен ждать приглашений на любое мероприятие, — бодро добавила она.
        Спустя полчаса, выпив по чашке чая с крохотными лимонными печеньями, гостьи выпорхнули из дома Росса.
        —Проклятье! — негодовал он, когда от дома отъехал экипаж. Похоже, это лишь первое нашествие. Очевидно, я недалекий человек, ведь к встрече с матерью, сватающей дочерей, я не был готов.
        Сейчас Росс вел себя как барон, он должен жениться и произвести наследника, а раньше даже не задумывался об этом. Теперь проблема встала перед ним во весь рост, он осознал свой первоочередной долг.
        —А. чего вы ожидали, милорд? — Мег вернулась, чтобы проследить за уборкой чайных принадлежностей. Она стояла, картинно подбоченясь, с подрагивающими губами, и едва удерживалась, чтобы не посмеяться над ним. — Вы завидный холостяк, значит, вам нужна жена.
        Росс одним движением руки громко захлопнул дверь, отчего задрожали мелкие нефритовые вещицы на столах. Улыбка слетела с лица Мег.
        —Мне нужно лишь одно, — резко заявил Росс, — чтобы вы легли в мою постель. И вы это отлично знаете, — добавил он с такой нарочитой грубостью, с какой мог бы схватить любой нефритовый сосуд и швырнуть в камин, лишь бы унять гнев.
        Росс не мог подавить возбуждение, причиной которого стало не жеманство гостей, а присутствие Мег в кабинете, ее естественное, по сравнению с жеманством уехавших посетительниц, поведение. И за такими юными особами и им подобными он должен ухаживать, чтобы выбрать себе жену.
        У Мег перехватило дыхание.
        —Вы дали мне слово… — заговорила она.
        —Я обещал не трогать вас. Но отнюдь не утверждал, что не попытаюсь уговорить вас. — Росс направился к окну, чтобы быть дальше от Мег, и ударился перевязанной ногой об острый угол маленького столика, который принесли, чтобы расставить чайный сервиз.
        Ухватившись за длинную занавеску, чтобы устоять на ногах, Росс не выдержал и застонал от боли. Рана хорошо заживала, он уже мог ходить и ездить верхом, боль уменьшалась с каждым днем. Однако это не предполагало столкновения с острым углом твердого столика. Росс тихо ругался на чем свет стоит, к горлу начала подступать тошнота. Вдруг зашуршали юбки — это Мег встала на колени перед ним и нежно коснулась его ноги.
        —О боже! Неужели рана снова открылась. — Ее голова оказалась так близко, что края смешной шапочки коснулись его паха. Результат оказался предсказуем. Маленькая теплая рука уперлась во внутреннюю сторону его бедра, вторая проверяла перевязку под тонкими вязаными панталонами. — Кровотечения нет, — заключила Мег взволнованным голосом.
        —Мег, — выдохнул Росс, ощущая, как на него действует то, что она вот так стоит перед ним на коленях, касаясь его руками. Он уже мысленно представлял Мег и себя обнаженными. — Если хотите, чтобы я не трогал вас, уберите руки с моей ноги. И немедленно.
        Мег села на корточки и взглянула на него, но тут же залилась краской, обнаружив, что находится близко к его возбужденному мужскому достоинству, которое скрывала джерсовая ткань.
        —О! — Мег вскочила и спряталась за софой. — Если вы совсем не можете обойтись без женщины, советую отправиться в Труро. Уверена, там найдется не одно заведение, обслуживающее любую прихоть джентльмена.
        —Мег, я не нуждаюсь в шлюхах. Мне нужны вы, — тихо ответил Росс. — Я хочу, чтобы вы стали моей любовницей.
        —Нет. — У Мег побелели костяшки пальцев, когда она ухватилась за спинку софы. Чего она хотела — убежать или броситься в его объятия? — Этому не бывать.
        —Тогда мне придется сгореть в огне, — резко сказал Росс, поняв, что у него не остается иного выбора. — А огонь очень жаркий, Мег. Невыносимо жаркий.
        —Однажды я лишилась целомудрия, потому что влюбилась, — с ожесточением заговорила она. — Затем лишилась репутации в обмен на безопасность. Но я не собираюсь жертвовать свободой ради денег.
        —Денег я вам еще не предлагал, — отрезал Росс.
        Нет, не стоит джентльмену так разговаривать с будущей любовницей. Следует подумать о том, что предложить ей, хорошо все объяснить, обсудить, как обеспечить ее, когда завершится их роман. Наверное, в подобных случаях поступают именно так.
        Однако Росс, ослепленный страстью, догадался, чего хочет, и высказал все как на духу. В его жизни женщины приходили и уходили без всяких осложнений, иногда он платил им, иногда просто кормил. А иногда дарил красивую шаль или безделушку.
        Мег — леди или была ею, и невозможно просто всучить монету, подобно женщине легкого поведения, а он понятия не имел, пойдет ли она на выгодное деловое соглашение.
        —Скажите мне, чего бы вы хотели, — уже спокойнее поинтересовался Росс. Пока Мег смотрела на него, ее глаза сверкали. — Может быть, дом? Пенрин — очаровательный городок, там вам понравится. И, конечно же экипаж и деньги на одежду. Я открыл бы на ваше имя счет в банке…
        Сейчас глаза Мег метали молнии, похоже, она так разозлилась, что лишилась дара речи. До сих пор казалось, что Росс хорошо понимает женщин. Теперь же он, видно, ступил на скользкую почву и совсем не ориентировался в этой области.
        —Мег, я обнимал вас, вы целовали меня. Только не говорите, что вы тогда не желали меня. Что изменилось? Я предлагаю вам безопасность и спокойную жизнь. Не может быть, чтобы вы испытывали ко мне отвращение.
        —Как же вы самонадеянны, — прошипела Мег. — Только то, что я поцеловала вас, еще не значит, что я хочу стать вашей любовницей, вашей игрушкой! Думаете, меня можно спрятать в футляре, словно дорогое украшение, а когда заблагорассудится, вытащить и позабавиться с ним? Я честно зарабатываю себе на жизнь, получаю деньги за свою работу и верность вам, а вы хотите удовлетворить свою похоть. Вас не волнует, чего я хочу.
        —Чего же вы хотите? — спросил Росс, окончательно сбитый с толку.
        Разволновавшись, Мег вышла из-за софы.
        —Неужели мужчины не способны понять, что утехи в постели, сколь бы приятны они ни были, не самое главное для женщин, а совсем другое. Дружба, общение, доверие, взаимные уступки между двумя близкими существами.
        —Любовь? — договорил Росс за нее. В его устах это прозвучало насмешкой. — Вы ударились в романтику.
        Мег покраснела, будто последнее слово оскорбило ее.
        —Если именно таково ваше желание, извините, ничем не могу помочь.
        —Я не произносила — «любовь», — возразила Мег. — Думаете, я стану ждать, когда вы ляжете и произнесете это слово, начнете шептать ласковые глупости, а затем отдамся вам? — По выражению лица Мег было понятно, что ей такое даже в голову не может прийти. Чтобы он шептал нежные слова? Шептал о любви? — Неужели я кажусь вам столь глупой, столь пустоголовой? Если вы наняли меня ради того, чтобы убедить лечь с вами в постель, лучше заберите свои деньги назад, и я уйду, — заявила Мег высокомерно, как герцогиня, направилась к выходу.
        —И что прикажете делать с кучей женского нижнего белья? — грозно спросил Росс.
        Оба гневно уставились друг на друга. Губы Мег дрогнули.
        —Думаю, мне лучше не строить предположений на этот счет, — ответила она и вышла.
        Черт бы побрал эту женщину! Росс вряд ли влюбился, но его охватила ужасная страсть, и, какие бы чувства он ни испытывал к Мег, они быстро завладели им.
        —Милорд? — В дверях стоял Хенидж и настороженно глядел на него. Россу казалось, будто тот снова хмурится.
        —Да?
        —Пришел Трегарн. Милорд, он желал бы поговорить с вами, если это удобно.
        —Хорошо. Я приму его в кабинете. — «Что ему нужно?» — подивился Росс. Он ведь сам хотел навестить главного лесника через день-два.
        —Милорд. — Человек, который учил его заряжать и чистить ружье, стрелять надежно и метко, почти не изменился с тех пор, как Росс видел его в последний раз. Росс сообразил, что тому уже минуло шестьдесят лет.
        —Трегарн! Видишь, твоя учеба не прошла даром, я вернулся домой целым и невредимым. — «И бог знает скольких людей я отправил на тот свет». Росс пожал руку лесника и жестом указал на одно из кресел напротив камина. — Как поживаешь, Трегарн? А как дела у миссис Трегарн и мальчиков?
        —Все здоровы, милорд. — На обветренном лице лесника появилась улыбка. — Джеймс стал моряком, а Дейви сейчас один из помощников лесника. Мне говорили, что вас ранило в ногу. Это не очень приятная новость.
        —С ногой уже лучше, я почти не хромаю. Собирался проведать тебя завтра. Я подумал, не подстрелить ли нам на обед голубей и пару кроликов.
        —Милорд, тогда мы вспомнили бы старые добрые времена, если можно так сказать. — Лесник широко улыбнулся. — Бог ты мой, вы уже не прежний долговязый парень. Вы выросли, точно мои ищейки. — Лесник умолк. — Милорд, мне хотелось бы переговорить с вами кое о чем. Помните Билли Джиллана, того старого плута? Он еще жив и крепок как кремень. И все еще охотится на наших фазанов, сукин сын. К тому же занимается контрабандой, если верны слухи. Так вот, я хочу расставить сети и поймать его в ловушку. Пока был жив ваш отец, да упокоит Бог его душу, Билли вел себя весьма осмотрительно. Видно, он не остепенится, пока не поймет, что ему надо опасаться вас. Мы схватим его на месте преступления и притащим к вам.
        —Я еще не стал мировым судьей, Трегарн, — прервал Росс.
        —Да, конечно. — Лицо лесника вытянулось. — Но вы скоро станете им, верно? Но нам не стоит ждать, сэр Джон Вернон из ратуши упрячет старого мошенника за решетку, как только увидит его.
        Такой исход погубил бы Билли. Тот каким-то чудом до сих пор избегал поимки. Росс не позволит старику вредить Трегарну, если сможет. Если бы только удалось заставить хитрого браконьера не нарушать закон, но это все равно что уговорить кошку не ловить мышей.
        Росс мог бы посоветовать махнуть рукой на Билли, что бы тот ни замышлял, но это означало открыто поощрять контрабанду, подорвать авторитет лесника и его помощников.
        —Оставим его в покое на несколько дней, — примирительно сказал Росс. — Подождем, пока я не стану мировым судьей. Мне не хочется взваливать свои заботы на сэра Джона.
        —Да, понимаю. — Трегарн кивнул в знак согласия, — Значит, вы придете завтра, милорд? Есть одно поле, на котором проклятые голуби растерзали верхушки свеклы. Я уже чую пирог, фаршированный голубятиной.
        Росс почувствовал, что этот разговор унял его гнев и бурные желания. Надо позаботиться о Билли. Он что-нибудь придумает. Направляясь к библиотеке. Росс встретил Мег в дверях, которые вели к задней лестнице.
        —Миссис Халгейт. — Росс почувствовал незнакомое ощущение в мышцах лица. Захотелось улыбнуться, хотя он не понимал, зачем любезничать с этой несносной женщиной.
        —Милорд? — настороженно произнесла Мег.
        —Я пришел к выводу, что вряд ли найду применение двум платьям, шубке и женскому нижнему белью. Думаю, вам лучше оставить все это себе.
        Мег уже собралась сказать что-то, но промолчала и только пристально смотрела на него.
        —Мег Халгейт, вы ведь не собираетесь уходить прямо сейчас, правда?
        Тут Росс улыбнулся и побежал вверх по лестнице, перескакивая сразу через две ступени.
        —Вот черт! — Росс добрался до площадки между этажами, но вдруг приступ резкой боли в ноге остановил его. Мег этого не видела. Он преодолел еще две ступени, сел у следующего пролета, поморщился от боли и вытянул ногу. Очень неосторожный поступок, однако, пребывая в хорошем настроении, он вел себя как двенадцатилетний юнец. А это смешно. Имение и его проблемы никуда не исчезли. Например, Билли такой же хитрец, как всегда. А сейчас ко всем его прегрешениям добавилась контрабанда. К этому следует присовокупить хотя бы один дом, полный жеманных девиц, которые положили глаз на его титул. Да еще Мег.
        Мег, с которой он повел себя столь неразумно, пригрозила уйти от него. Столь желанная Мег, которую он должен сделать своей. Росс прислонился к ступеням, прикрыл глаза и задумался о том, почему она гак привлекает его.
        Серо-голубыми глазами, темными длинными ресницами. Изгибами тела. Улыбкой, когда ямочка с одной стороны лица становилась глубже, чем с другой. Маленькой родинкой в углу правого глаза. Тем, что она не пасовала перед ним. Вспышками озорного юмора, странным ощущением, будто он пробуждается после долгого кошмарного сна, а она берет его за руку и учит снова видеть и чувствовать.
        —Милорд? — раздался голос над его головой.
        Росс запрокинул голову, раскрыл глаза и увидел Дамарис, рыжую служанку Мег. Та смотрела на него.
        —С вами ничего не случилось, милорд? Я подумала, вы, должно быть, упали, но тут заметила, что вы улыбаетесь. Я могу спуститься вниз по задней лестнице, если…
        —Не стоит, Дамарис, со мной все в порядке. — Росс поднялся и отошел в сторону, позволяя служанке пройти. — Я просто задумался.
        «И замечтался».
        Глава 11
        —Миссис Халгейт! Мадам!
        Мег захлопала глазами и спохватилась, что стоит в холле и глупо улыбается. Он улыбнулся! Он улыбнулся и пошутил. Перед ней стояла встревоженная Дамарис.
        Почему бы и Россу не улыбаться, раз экономка ведет себя так глупо.
        —Да, Дамарис, что-то не так?
        —Это его светлость… — прошептала служанка, оглядываясь через плечо. — Я застала его на лестнице, он сидел на площадке с закрытыми глазами. Его светлость улыбался во весь рот. А когда я спросила, не случилось ли с ним чего, он ответил, что задумался. Не странное ли место нашел джентльмен для раздумий? Разве для этого кабинет не подходит?
        —Думаю, мысли могут прийти в голову джентльмена в любом месте. В отличие от нас, бедных женщин, которые сначала должны выполнять свою работу, а лишь потом думать, и то если найдется свободная минута. Идем, Дамарис, у нас множество дел. — «Только прямо сейчас я, хоть убей, не могу припомнить, что мы должны делать».
        Дамарис смотрела на Мег с сомнением:
        —Миссис Халгейт, сегодня мы сделали все, что значилось в списке. Если только вы не желаете заняться бельевым шкафом?
        В «Справочнике по домоводству» настойчиво утверждалось, сколь важно иметь полный список содержимого бельевого шкафа. В нем должен быть перечислен каждый предмет и описано его состояние. Список миссис Фогерти был составлен почти год назад.
        —Нет, эта радость ждет нас завтра.
        Мег сначала надо было прочитать соответствующие разделы в справочнике. Бельевые шкафы казались простым делом, но и здесь наверняка имелись свои тонкости, которые нельзя упустить.
        —Дамарис, я пойду прогуляться. Сегодня ты свободна.
        «Значит, он улыбался еще раз», — подумала Мег, отправляясь к себе за шалью и другой парой обуви.
        Если и впредь работать так, все домочадцы скоро начнут улыбаться от радости.
        Но почему он улыбался? Мег обошла дом и нашла тропинку, ведущую в сторону моря. Он не обрадовался визиту леди Пеннар и ее дочерей и, видимо, улыбался не по этому поводу. Затем у них вышел глупый разговор. Мужчины не любят, когда им отказывают, особенно по части любовных утех. Джеймс вообще терял терпение, когда она выказывала нежелание, и становился мрачным, когда у нее начинались месячные.
        Тропинка привела к старым воротам. Подходящее место, можно прислониться к воротам и поразмыслить. Зачем отказывать Россу, если после этого ей становится не по себе? Она желала его. Знала, как хорошо в его объятиях. Конечно, он большой и несдержанный, зато способен на нежность. К тому же отдает себе отчет в том, что делает. От этой мысли Мег улыбнулась.
        Но тогда получится чисто коммерческая сделка. У нее сердце заледенело. Что писал Шекспир? Потеря души в обмен на позор — похоть в действии… А Росс значил для нее больше, чем подобный поворот. Хотя она точно не понимала, что он значит для нее. С Джеймсом Мег ничего подобного не чувствовала, верила, что влюблена в него. Хотя иметь дело с Россом труднее, чем с Джеймсом, она вздрагивала от прилива нежности и желания, томления и похоти. Мег не уступит ему, но сможет ли она общаться с ним на равных? Стоит ли это разбитого сердца? А ведь именно этим все непременно закончится.
        Нельзя думать слишком много. Надо проветриться. Встряхнув головой, она толкнула ворота и оказалась на дорожке, по ее сторонам росли высокие травы и дикие цветы. Мег уже видела их, пока ехала сюда, впрочем, довольно смутно. Сейчас можно было остановиться и с удовольствием разглядеть каждый цветок. Ярко-синие колокольчики, примулы, ярко-пурпурные головки малиновок, стебли дикого чеснока с белыми раскачивающимися головками.
        Колышущийся листовик распускался, а мягкие листья наперстянки предвещали скорое появление длинных шипов.
        Зачарованная, Мег шла по дорожке, наклоняясь к алым сочным цветам и голубым глазкам барвинков, протянула руку, сорвала цветок вишни и воткнула его в волосы.
        Дорожка неожиданно закончилась у пляжа в виде полумесяца между двумя низкими коричневыми скалами. На берег набегали мелкие волны, разглаживая песок точно утюгом. Крохотная речушка разрезала пляж на две части. Должно быть, это та самая речушка, которая протекала близ жилища Билли.
        Кругом не оказалось ни души, так что не было смысла отказать себе в удовольствии снять ботинки, спустить чулки и прогуляться вдоль пенистого края воды. Под ногами Мег чувствовала прохладный шероховатый песок. Углубляясь в воду, она затаила дыхание — несмотря на яркое солнце, вода оказалась ледяной. Однажды в солнечный день она училась плавать в спокойной воде, в глубокой запруде у мельницы. Это было так давно.
        Любопытно, но сейчас морская вода успокаивала и взбадривала. Мег приподняла юбки и побежала, поднимая брызги, затем выскочила на берег, заметив набегавшую большую волну.
        Как бы здесь понравилось Белле и Лине! Только представить — они втроем, свободные и счастливые, смеясь, бегают по залитому солнцем песку. «Я скоро найду вас, — тихо сказала Мег про себя. — Мы снова будем вместе».
        У нее онемели пальцы ног, она подошла к скале и села, опустила ноги на гладкий камень, давая им подсохнуть, чтобы стряхнуть с них песок. Чайки с криком пикировали в воду, мимо проплывала рыбацкая лодка, сияло солнце, а Мег ломала голову над тем, чему улыбался Росс.
        Она отнюдь не была против того, чтобы он улыбался. Это просто чудесно. Но Мег с тревогой подумала, что эта улыбка связана с ней, и Росс чисто по-мужски не расстроился из-за того, что она отказалась стать его любовницей.
        Это тревожило, ибо очень хотелось ответить согласием. При этой мысли она испытала потрясение. Прошлая романтичная, страстная, любящая Мег считала, что погибла от разочарования, лишь сохранившийся здравый смысл требовал, чтобы она выжила.
        Неужели отдаться ему мешало то обстоятельство, что он предлагал деньги в обмен на услуги? Неужели Росс просто хотел купить ее и избавиться от столь обременительной необходимости выражать свои чувства? Неужели ее останавливали внезапные порывы, велевшие следовать инстинктам и отдаться ему? Если бы он хотел просто соблазнить ее на одну бурную ночь, она, возможно, уступила бы. Хотя Росс чаще всего выглядел как смерть, бывали мгновения, когда она тянулась к нему каждой частичкой своего существа. Тогда неизбежный печальный конец больше ничего не значил.
        —Вы, наверное, новая экономка этого имения? — спросил кто-то у самого уха с очень картавым корнуэльским акцентом.
        Это был старый браконьер. Похоже, он передвигается как призрак. Давно ли он здесь? А она сидит с босыми ногами, непокрытой головой и цветком вишни в волосах.
        —Да, я миссис Халгейт. Раньше я никогда не бывала у моря, — добавила она, словно извиняясь за свое чудаковатое поведение. — Оно чудесно.
        Браконьер разглядывал ее необычными глазами цвета янтаря, которые казались поразительно молодыми на фоне морщинистого лица. Мег знала, что необходимо встать и уйти, но что-то в этом человеке очаровало ее.
        —Вы такая же симпатичная, как он описал вас.
        —Кто? Росс? Я имею в виду лорда Брендона.
        —Да-а-а, — протянул браконьер. Старик уселся на скалу лицом к ней. — Вы хорошо присматриваете за мальчиком?
        Откуда-то на животе выползла черно-белая собака с длинной шерстью, пушистым хвостом и свернулась у ног Билли.
        —Мальчик? Вряд ли его назовешь мальчиком. Вы Билли, правда? Я не знаю вашу фамилию.
        Наверное, Билли ужасный старый распутник, но именно этого типа Росс считал почти своим дедушкой. Если Мег хочет понять Росса, этот старик может помочь ей.
        —Зовите меня просто Билли. Значит, он говорил обо мне?
        —Лорд Брендон говорил о вас с любовью. Он рассказывал, что вы научили его стрелять и обращаться с девушками.
        Старик громко рассмеялся, собака подняла голову.
        —Что ж, мальчик стреляет чертовски хорошо. Надеюсь, что он прислушивался к моим словам о девушках. — Билли произносил больше гласных звуков, чем их было в словах, но Мег стала понимать его.
        —Откуда мне знать?
        —А-а-а-а.
        —Я его экономка, — сдержанно сказала Мег. — Лорд Брендон…
        —Не называйте его так. Так величали его отца. Росс совсем не похож на него.
        —Но ведь титул перешел к нему от отца, он должен управлять имением, найти себе жену и остепениться.
        И обрести счастье.
        —Голубушка, почему бы вам самой не выйти за него замуж?
        Несносный старик! Мег сердито уставилась на него. Он лишился почти всех зубов, а те, которые сохранились, пожелтели от табака. Мег заподозрила, что Билли уже год как не мылся, и, вероятно, если бы ветер не дул в его сторону, она почувствовала бы запах хорька. К тому же он не имел права так разговаривать с ней. Но Росс любил его. А Билли уж точно любил Росса, который нуждался в любви. Ей нельзя относиться к старику пренебрежительно.
        —Такое вряд ли возможно. Он барон. Я…
        «Мне запрещено выходить замуж за порядочного мужчину из-за того, что я сделала».
        —Мальчик говорит, что вы вдова, к тому же вдова офицера. Леди. Респектабельная леди.
        —Недостаточно респектабельная. — Возможность стать респектабельной исключена. Ей не следовало пускаться в столь постыдный и откровенный обмен мнениями, но разговаривать со стариком все равно что доверять тайны дикому животному или старому дереву, а не человеку.
        —Мальчик глуп, — заметил браконьер. По крайней мере, Мег показалось, что он так сказал. — Ради вас я разберусь с ним.
        —Не надо!
        Собака села и залаяла. Старик Билли подмигнул Мег неторопливо, точно задумчивая ящерица.
        —Голубушка, разве он вам не нужен?
        —Я… Конечно нет.
        —Ха! Никогда не думал, что Росс такой тюфяк. До свидания, голубушка.
        —Д-д-до свидания, — заикаясь, ответила Мег.
        Старик поднял свою палку и ушел вдоль пляжа в ту сторону, где кончался лес. Он издал резкий свист. Собака вскочила, горячим языком лизнула пятки Мег, а когда та оглянулась на лес, старик и собака исчезли так же загадочно, как и появились.
        Мег смахнула песок с ног, надела чулки, завязала шнурки ботинок и пошла назад по дорожке, еще не понимая, позабавила ли ее эта встреча или встревожила. Возьмет ли он Росса в оборот и прочтет ли тому нравоучение о браке? А что, если он подумает, будто это она надоумила Билли, а не наоборот?
        Мысль о том, чтобы выйти замуж за Росса, никогда не приходила ей в голову. На этот счет ее совесть совершенно чиста. Она уже выходила замуж, уверенная, что влюблена. А все вышло отнюдь не так, как подсказывало романтическое воображение. Сейчас Мег старше и умнее, знает, что ни одного мужчину нельзя назвать ни героем, ни святым, сколь бы хорош он ни был, сколь бы лучезарно ни улыбался. А Росс не был симпатичным и улыбался редко, скупо. Неужели она… Могла ли она влюбиться в него?
        —Вам не сидится на месте?
        Мег застыла. У террасы, прислонившись плечом к поросшей лишайником урне, стоял Росс. Внутри у Мег все затрепетало, что происходило всегда, когда она неожиданно сталкивалась с ним.
        —Я прогулялась до пляжа.
        —И вернулись без шляпки, с цветком в волосах, и, спорю на гинею, у вас ноги в песке.
        —Боюсь, вы правы.
        Росс выпрямился и пошел рядом с ней, пока она поднималась по пологому маршу лестницы в центре террасы.
        —Раньше мне не доводилось бывать у моря, так что я не удержалась от соблазна побродить по воде. — Мег подняла руку, собираясь вытащить цветок вишни, и только сейчас догадалась, что подорвет последние остатки своего авторитета среди прислуги, если войдет в дом с растрепанными ветром волосами.
        Росс наклонился и вытащил цветок из ее волос, прежде чем она успела дотронуться до него. Кончики его пальцев коснулись волосков на виске, по ее спине тут же пробежали мурашки.
        —Контрабандисты вам не повстречались? — Росс воткнул цветок в свою петлицу и ждал, пока Мег преодолеет три ступени и окажется рядом с ним.
        —А что? Здесь бывают контрабандисты? Я видела только рыбацкую лодку и больше ничего.
        —Мой главный лесник утверждает, что в бухте появляются контрабандисты. Там можно обнаружить пещеры, если знаешь, где их искать во время отлива. Они не очень большие, но в них найдется место, где спрягать несколько бочек с бренди.
        —О! — Контрабандисты овеяны романтическим ореолом, но в действительности они всего лишь лишенные обаяния дерзкие разбойники с большой дороги. — Ваш отец смотрел на них сквозь пальцы?
        —Скорее всего. — Росс прислонился к другой урне и посмотрел в сторону моря. — Бренди, которое я пью, — настоящее французское, а на бочках, где оно хранится, нет никаких отметок.
        —Вы тоже закрываете глаза на это?
        —Во время войны контрабандисты сильно навредили врагу. С их помощью наша разведка проникала во Францию. Опасность миновала, но я должен занять определенную позицию, прежде чем они запугают всю округу. А когда стану мировым судьей, придется серьезно заняться ими, причем не только в моих владениях.
        «Мои владения. Наконец-то он признал, что имение ему принадлежит». Мег с облегчением расслышала в его голосе невольно вырвавшуюся нотку собственника, и стало радостно на сердце.
        —Росс, что такое тюфяк?
        —Глупый, неуклюжий парень. Увалень. Почему вы спросили? От кого вы услышали это слово?
        —От одного сельского жителя, попавшегося мне на пути. — А если Билли расскажет Россу, что разговаривал с ней? Но удобный случай, чтобы сказать об этом, уже упущен.
        Когда Мег собиралась войти в дом, Росс остановил ее, взяв за плечо. Она затаила дыхание.
        —Я получил известие от Кимбера, моего стряпчего. Он нашел молодого человека, которого рекомендует в качестве надежного сыщика. Кимбер пришлет его сюда в понедельник. Вы сможете поговорить. Его зовут Патрик Яго, второй сын сквайра прихода. Это в нескольких милях отсюда. Он справился с рядом поручений Кимбера. Тот хорошо отзывается о молодом человеке.
        —Благодарю. Спасибо, что подумали обо мне. Стало легче на душе, наконец-то начнется поиск. — Мег чувствовала тепло его руки, хотелось остаться в таком положении, ни о чем не думая. Но это невозможно. — Конечно, вы учтете время, потраченное мистером Кимбером, и удержите необходимую сумму из моей зарплаты.
        —С какой стати? Ведь потом вы сумеете расплатиться как-нибудь иначе. — Росс приподнял бровь, на его лице появилось это дьявольское выражение, как бывало, когда он вспоминал о своем достоинстве.
        —Нет. — Мег отошла, его рука упала с ее плеча. — В таком случае вы решите, что я злоупотребляю своим положением.
        —Ну что за глупости? Я коснулся вас, прошу прощения.
        —Перестаньте, ради бога, — огрызнулась Мег. Бессмысленная игра, которую они вели, рассердила ее. — Это просто смешно. Мне и в голову не могло прийти, что вы предъявляете на меня свои права только потому, что удержали, взяв за руку. Я вполне способна высказать свое мнение, если вы предпримете нечто такое, что расстроит или оскорбит меня.
        —Значит, мое обещание не трогать вас остается в силе?
        Его губы, чувственные, грешные, были способны поколебать силу воли, когда улыбались, однако сейчас на них не появилось и намека на улыбку.
        —Да.
        Мег подняла голову, встретилась с его взглядом и затаила дыхание, его глаза улыбались, в их темных глубинах плясало что-то озорное. Не говоря ни, слова, Росс положил руки ей на плечи, потянул ее к себе, отступая в поисках укрытия под балконом второго этажа. Спотыкаясь на чуть шероховатой поверхности каменной плитки, Мег подчинилась ему беспрекословно. Росс прислонился к стене, заключил Мег в объятия и привлек к себе. У нее уже не осталось ни сил, ни воли оттолкнуть его.
        Горячие жадные уста Росса нашли ее губы. Но вел он себя осторожно. Их уста слились, Мег открыла рот под упорным натиском его языка, находившим интимные чувственные места, отчего она растаяла в томном ожидании. Она положила руки ему на грудь в том месте, где ощущалось биение сердца. Мег кончиками пальцев чувствовала его возбуждение и нежность и то, как он пытается укротить свое взбунтовавшееся мужское достоинство.
        Когда Росс поднял голову, Мег встала на цыпочки и поцеловала его в губы, затем опустила голову ему на грудь, где только что покоились ее руки. Она чувствовала странное успокоение. Все получилось так хорошо, как оно и должно быть. Мег умиротворенно вздохнула, желая, чтобы это мгновение продлилось.
        —Почему вы уступаете мне в том, чего не хотите дать за деньги? — прозвучал хриплый голос Росса у самого ее уха.
        —Потому что я готова сделать вам подарок бесплатно и остаться самой собой. — Мег уткнулась в его мягкую теплую рубашку, будто объясняя эту истину также и себе. Потому что это был поцелуй двух существ, устремившихся друг к другу. Целовала не женщина, купленная мужчиной за деньги.
        —Теперь ясно. И вы подарили мне один поцелуй?
        —Всего один без всяких обещаний. — Мег с трудом отошла назад. Очевидно, Росс умел улыбаться совершенно непринужденно. — Я зайду к вам после ужина. Сегодня нам предстоит дочитать «Путешествия Гулливера».
        —Нет. — Росс скривил губы. — Не сегодня. Больше не будем читать. Видимо, мне трудно сидеть наедине с вами в библиотеке, даже если дверь открыта, и сосредоточить внимание на злоключениях Лемюэля Гулливера. Мне лучше остаться наедине с собой и подумать.
        —Тогда извините. — У Мег испортилось настроение, когда она сообразила, что все закончилась совсем не так. — Мне не стоит находиться в этом доме. Не хочу дразнить вас, заигрывать, заставлять страдать. Я оказалась права, когда говорила, что мне надо уехать. Эгоистично оставаться, когда мы оба чувствуем… — Мег повернулась, понимая лишь одно: надо уйти прямо сейчас. Взглянув на дорожку, она заметила, как мелькнул черно-белый пушистый хвост собаки. Животное тут же исчезло. А где хозяин? Неужели Билли затаился поблизости и видел этот глупый импульсивный поцелуй?
        —Нет, Мег. Не уходите. Не сейчас. Мы научимся держать все, как бы это ни называлось, в узде. Если хотите… Признаюсь, мне будет трудно отучиться целовать вас.
        Мег повернулась. Росс стоял на прежнем месте.
        —Я не хочу… Я не хочу, чтобы из-за меня вы стали несчастливей.
        —Несчастливей? — На его лицо легла тень, будто солнце спряталось за облако. — Вы считаете меня несчастливым?
        Когда Мег согласно кивнула, он резко покачал головой в знак несогласия:
        —Нет, я не считаю себя несчастливым. Какое-то время я испытывал отчаяние, да такое, что смерть казалась обычным явлением, судьбой, которой я не стал бы избегать, если бы старуха с косой нашла меня. Что теперь? Вы мне отчаянно нужны, вы заставили меня взглянуть на это место другими глазами. Мне… следует многому научиться, а ваши вопросы заставляют окунуться в новые заботы. Я в ужасе от леди Пеннар, ее дочерей и всех мам в радиусе двадцати миль, сватающих своих чад. Я просыпаюсь в три часа утра и думаю, когда же мне удастся избавиться от этого кошмара. Тогда обнаруживается, что я вовсе не здесь, а там, где все понятно, там, где я держу события под контролем. Разве это несчастье? Я так не думаю. Это уже не отчаяние, хотя и не полное удовлетворение.
        Росс нахмурился, однако прежняя безысходная мрачность исчезла. Он думал, пребывал в полном недоумении.
        —Если приходится бороться с трудностями, можно утверждать, что человек живет. Вы дали мне возможность взглянуть по-новому на этот дом, на имение. Напомнили, что с этим меня связывает нечто большее, чем долг.
        —Вот это меня радует. А то я страшно боялась за вас.
        —И поэтому вы только что целовали меня?
        —Нет. — Мег покачала головой, не в силах сказать ему о страхе, который испытывает оттого, что влюбилась в него. Росс отверг само слово «любовь», насмехался над ним. Мег стало невыносимо при одной мысли — он может догадаться, что творится у нее в сердце. — В Корнуолле водятся озорные духи? Например, эльфы?
        —У нас водятся пикси[10 - Пикси — волшебные существа в ирландском фольклоре.]. Вам они не встречались?
        —Похоже, я только что встретила одного. На пляже. Да, это был озорной пикси. Теперь все понятно.
        Глава 12
        Росс мог признаться в том, что просыпается в предрассветные часы и думает о своей новой жизни. А Мег вообще с трудом засыпала. Поцелуй и нежное прикосновение его губ не давали ей покоя. Росс приходил в себя, снова становился мужчиной, каким он, по мнению Мег, всегда был. Он никогда не терял храбрости, терпения, элементарной порядочности, если не считать, что лишился свойственного молодому человеку чувства юмора, способности радоваться из-за ощущения вины, возникших трудностей, нового образа жизни, к которой не привык, а также из-за боли от раны.
        Стояла хрупкая тишина. Мег не могла заснуть и села в кровати. Мрачное настроение легко могло заполнить ее душу без всякого повода. Неужели она когда-либо чувствовала себя столь уныло? Мег была несчастна в доме викария, но не лишена возможности помечтать, что вселяло надежду. Стало не по себе, когда выяснилось, что Джеймс слабый человек, а ей отводится роль главы семьи. Но Мег уже знала, как добиться успеха в любых условиях. Смерть Джеймса обернулась горем, а после того, как огласили его завещание, Мег потрясло то, что он, оказывается, предал ее. Она очутилась в совершенно немыслимой ситуации.
        Но она никогда не впадала в отчаяние. Мег обхватила руками ноги и уперлась подбородком в колени. Если бы к ней пришла смерть, она стала бы брыкаться, истошно орать, дала бы непрошеной гостье по физиономии, но не сдалась.
        Росс тоже не сдался, хотя и считал, что не устоял бы перед судьбой. Мег прикусила губу. Он думал, что сник, и из-за этого чувствовал себя униженным? Ведь он боролся за жизнь после ранения, иначе ему вряд ли хватило бы силы воли спасти ногу от ампутации. Бросившись в реку, Росс окончательно выбился из сил, но все же вцепился в лестницу и спас свою жизнь.
        Он постепенно выходил из мрака. Приносила ли Мег ему хотя бы какую-то пользу, или же отказ стать его любовницей лишь ухудшил дело? Она решительно уверяла себя, что физическое неудовлетворение можно утолить разными способами. Она не должна уговаривать себя отдаваться ему, делая вид, что поступает так из милосердия. Если это и случится, то только потому, что она любит его. Мег могла пойти на такое, узнать Росса полностью за то короткое время, которое они проведут вместе, пока их окончательно не разведет действительность — их положение в обществе, его долг, потребность обзавестись женой, ее поиск сестер.
        Но это не избавило Мег от желания горячих объятий, от потребности в нежности, с восторгом слушать, как в унисон бьются два сердца. Ей хотелось испытать редкий нарастающий экстаз, она верила своей романтичной душой, что наступит день, когда все образуется. Встретится мужчина, и они оба будут вне себя от счастья.
        Поцелуй привел к страстному томлению, попытке найти счастье.
        —Пора спать, — громко произнесла Мег, взбила подушку и снова легла. — Засыпай и думай о Белле и Лине.
        Воскресенье. Сколько времени прошло с тех пор, как Мег была в настоящей церкви, высидела всю службу и выслушала проповедь? Должно быть, это случилось за день до того, как она сбежала из дома. Тогда молитву читал папа в самом мрачном настроении. В армии церковные службы происходили каждое воскресенье. Молитвы писали на пыльной земле рядом с могилами, крестили водой из ближайшей речки, браки устраивались перед лицом Бога, а не священника.
        Сейчас ей придется надеть самое лучшее платье, крепко перевязать волосы под шляпкой и следовать вместе с другими слугами за Россом к церкви, расположенной среди ближайшей долины. Говорили, церковь красивая. Мег избегала ее, точно та была очагом чумы.
        Стоило оторвать взор от аккуратно подстриженной головы Росса под высокой шляпой, которую Перро чудом где-то раздобыл, как перед взором возникала красивая, почти экзотичная церковь. Хенидж говорил, что она находилась в самом низу глубокой лощины, а ее нижняя часть чуть не касалась воды. Возникало ощущение, будто спускаешься в джунгли. Мег уже почти ждала появления не галок, а попугаев. Галки летали, трещали над головой и препирались с чайками.
        Деревья поросли мхом, папоротник вытянулся до пояса, серые надгробия встречались на любом ровном месте вдоль извилистой тропинки, ведшей к гранитной башне. Рядом со ступенями журчал ручей, впадавший в море.
        Местная красота обвораживала, успокаивала, но даже при этом Мег держалась за руку дворецкого, пока все входили в небольшую церквушку. За ними последовали слуги и заполнили задние скамьи.
        Хористы, шаркая ногами, занимали свои места. Под недремлющим оком старших маленькие мальчики вели себя удивительно хорошо. Полная женщина поспешила к органу, который сопел уже десять минут, пока мальчик надувал меха. Женщина взяла аккорд, прихожане поморщились с понимающим видом: дескать, приходится мириться.
        Из ризницы вышел викарий, споткнулся о край рясы и занял свое место.
        —Дорогие возлюбленные, сегодня мы собрались здесь…
        —Что? — прошипел самый высокий хорист с сиденья на клиросах.
        —Ах да. Конечно же, сегодня не венчание. Возлюбленные братья, Священное Писание разбросало нас по разным местам…
        —Мистер Хокинс хороший человек, но у него каша в голове, — прошептал Хенидж на ухо Мег: — Отсюда выражение «дорогие возлюбленные». А мисс Хокинс, его сестра, вот-вот погубит орган.
        В молитве, записи которой мистер Хокинс нашел в ризнице, затем уронил их, поднимаясь на кафедру, речь шла о заблудших овечках и радости, когда те нашлись. Молитва возносила благодарность за то, что одна рыбацкая лодка вернулась в целости и сохранности, хотя и пропала неделю назад, однако позавчера вошла в гавань. Но когда ласковый взгляд викария окинул прихожан и задержался на передней скамье, Мег догадалась, что речь идет и о Россе.
        Мег сдержала подступавший к горлу комок. Глядя на плачущих от радости жен рыбаков, которые сидели на одной скамье, на опущенную голову Росса, серьезные и чистые лица хористов, она подумала, что именно таким должен быть викарий.
        Когда Мег вышла из церкви в залитый солнцем двор, мистер Хокинс уже ждал свою паству. Он пожимал руки расходившимся прихожанам. Хокинс взял Мег за руку.
        —Добро пожаловать в наш приход, — сказал он, приветливо улыбаясь. — Моя дорогая, вам нужен душевный покой. Здесь вы обретете его. Милорд, вы уже показали миссис Халгейт наш священный источник?
        —Нет. — Росс стоял, держа шляпу в руке, вокруг него суетилась мисс Хокинс. — Миссис Халгейт, вы не возражаете, если мы вернемся длинным путем?
        —Отнюдь нет.
        Росс, облаченный во фрак из тонкого сукна, еще одна победа Перро, взял ее под руку. Позади них болтавшие прихожане стали подниматься вверх.
        —Вам стало лучше?
        —В церкви? — Значит, он понял, как ей было трудно, как она страшилась воспоминаний. — Да, лучше. Мистер Хокинс добрый человек. Молитва предназначалась и для вас, и для рыбаков. Разве не так? Он рад, что вы вернулись домой.
        Росс не стал выяснять значение слова «домой».
        —Я думал, мне уже поздно молиться, — сказал Росс, улыбнувшись.
        —Где находится могила вашего брата? — спросила Мег и почувствовала, как напряглась его рука. — Мне хотелось бы побывать у нее.
        —Я… — Росс остановился. Мег заметила, что он побледнел.
        —Стало бы утешением посетить ее в этом прекрасном месте, — тихо сказала Мег, настаивая.
        —Я там не был. Убийце не следует стоять у его могилы.
        —Произошел несчастный случай. И вы это знаете. В душе вы чувствуете, что сделали все возможное. Вы не нуждаетесь в прощении. Джайлс желал бы, чтобы вы пришли. — Россу хотелось уйти, но Мег не отступала и даже вздрогнула от подобной настойчивости. — Могила находится в церкви или за ее пределами?
        Поросший мхом и цветами склон трудно было назвать кладбищем.
        —Она там. — Казалось, его лицо сделано из гранита. Росс резко кивнул в сторону небольшой террасы в стороне от главной тропы. — Джайлс всегда любил смотреть вниз оттуда. Если хотите, можете пойти и посмотреть.
        —Мне бы очень хотелось. Но вместе с вами.
        —У меня нет желания. От этого брату лучше не станет.
        —Сделайте это не ради него, хотя ему, разумеется, этого хотелось бы. Сделайте это ради себя, — настаивала Мег, невольно направляясь к крутой тропинке.
        Она почувствовала, как по его телу пробежала дрожь. Росс стоял рядом с ней, затем повернулся и стал подниматься по заросшим мхом ступеням, оставив Мег позади себя. Мег последовала за ним и нашла его стоящим без шляпы рядом с тремя надгробными камнями, два из которых были покрыты лишайником, чуть накренились, третий выглядел новым, несмотря на влажный воздух. Пока она наблюдала, стоя на краю небольшой опушки, Росс опустился на колени, бросил шляпу, провел рукой по могильному холму, точно лаская тело под зеленым бархатным покровом. Он говорил, Мег слышала его голос, хотя не могла разобрать ни слова.
        Когда Росс умолк, Мег повернулась, пошла назад вдоль тропинки у края ручья, по которой они шли сюда. Если она понадобится ему, он найдет ее.
        Сначала она услышала, затем увидела, как вода бьет ключом из земли среди травы и диких цветов, сбегает по гальке, снова исчезает и вливается в ручей, находившийся на расстоянии нескольких футов. В его русле сверкнул металл. Кто-то привязал детскую шляпу к ветке. В этом месте занимались древней магией задолго до того, как в Корнуолл пришли христианские святые. В колючем кустарнике камышовая овсянка завела чудесную песнь, вызывавшую печаль.
        По щекам Мег потекли слезы. Она окунула руки в воду, потерла лицо и стала ждать, пока не услышала шаги на тропинке позади себя. Росс остановился рядом с ней, но она не подняла голову, стараясь не отвлекать его от своих мыслей. Ему нужно время подумать.
        —Спасибо, — произнес Росс. — Я думал, что испытаю боль и горе, однако нашел умиротворение.
        —Джайлс пожелал бы вам именно этого, — отозвалась Мег.
        —Да, — согласился Росс. — Вы не знали его, но поняли намного лучше, чем я.
        Росс снял перчатку, наклонился, ладонью зачерпнул воды и протянул ее Мег. Вода была холодной, а его рука теплой. После Мег воду отведал и Росс. Их глаза встретились поверх сложенной чашкой ладони, затем он стряхнул остатки воды. Капельки разлетелись в разные стороны, сверкая в солнечных лучах.
        —Теперь нам предстоит крутой подъем, — сказал Росс.
        Добравшись до дороги, они стали беседовать о практичных безопасных вещах. Оба испытывали на себе влияние тишины.
        Молодой мистер Яго, видно, олицетворял все те качества, о которых говорил мистер Кимбер. В гостиной он сел за стол напротив Мег. Яго казался сообразительным, умным и осторожным. На него было приятно смотреть — карие глаза, выразительное жизнерадостное лицо и густые светлые волосы. Оказалось, жизнь рядом с мрачным существом ростом почти в два метра не мешает Мег обратить внимание на других мужчин приятной внешности.
        —Насколько я понял мистера Кимбера, вы желаете узнать, где находятся ваши сестры, с которыми вы потеряли связь.
        Мег передала ему чашку чая. Она пила чай мелкими глотками и собиралась с мыслями.
        —Да. Мы не виделись с июля 1808 года, когда я покинула их. Мы жили в доме викария Мартинсдена на севере Суффолка вместе с отцом, его преподобием Джоном Шелли. Моей старшей сестре Арабелле сейчас двадцать пять лет, а младшей — Селине — двадцать три года. Тут я описала их. — Мег подвинула бумагу через стол, Патрик Яго прочитал ее и спрятал в записной книжке. — Возможно, они все еще живут там. В таком случае мне хотелось бы, чтобы вы передали письмо той сестре, с которой встретитесь, но так, чтобы мой отец ничего не узнал. Попросите, чтобы она написала мне ответ. Если сестер там не окажется, мне хотелось бы, чтобы вы разыскали их.
        —Мне можно наводить справки от вашего имени?
        —Нет. Ни в коем случае. Мой отец строгий, вспыльчивый человек. Честно говоря, настоящий домашний тиран. Мне не хотелось бы довести дело до того, что прихожане будут вынуждены избегать его. Мы с отцом не общаемся. — Мег не думала, что будет так больно рассказывать об этом чужому человеку, но она обязана говорить откровенно, иначе он не поймет всех тонкостей и может не найти сестер из-за этого. — Я сбежала с возлюбленным и с тех пор не получила ответа на свои письма.
        Яго кивнул и что-то быстро записал. «Он ведет себя точно врач», — вдруг подумала Мег. Он положил записную книжку на стол.
        —Наверное, вы хотите узнать мои условия. Вы оплатите мой проезд на почтовой карете туда и обратно, а также номер в любой приличной гостинице, где меня примут за того, за кого я себя буду выдавать. То есть когда я все разузнаю. Плюс непредвиденные статьи, например почтовые расходы и взятки.
        —А ваш гонорар? — При других обстоятельствах было бы забавно слышать, как этот молодой человек говорит о взятках. Сейчас Мег согласилась, что это необходимая, хотя и недостойная мера.
        —Две гинеи в неделю.
        Если бы Мег проработала у Росса несколько месяцев, она могла бы позволить себе такие расходы. Однако не пройдет и несколько дней, как Яго уж точно узнает, живут Белла и Лина еще в доме викария. А если нет… Но думать об этом не хотелось. Не сейчас.
        —Очень хорошо. Но если вам не удастся найти их в течение трех недель, пожалуйста, дайте мне знать.
        —Разумеется. О результатах я буду сообщать каждые несколько дней, если ваши сестры уехали оттуда, нам придется решить, что делать дальше.
        Мег подтолкнула ему письмо, которое написала сестрам. Она не выпускала письмо, ей не хотелось, чтобы оно попало в руки чужого человека. С ним связаны все ее надежды и опасения, мечты о том, что она воссоединится с сестрами. Мег могла бы где-нибудь найти небольшой коттедж, а они с сестрами — работу, и стали бы благополучно жить вместе.
        Мег больше не удерживала письмо. Ловкие длинные пальцы Яго оказались на ее ладони.
        —Слишком много надежд и опасений связано с этим письмом?
        Она подняла голову, в ее глазах стояли слезы. Молодой человек смотрел на нее с теплотой и пониманием.
        —Это так глупо, — прошептала она, все-таки почувствовав облегчение после этих слов.
        Раздался властный стук, дверь тут же отворилась.
        —Миссис Халгейт, возобновилось нашествие проклятых леди. Вы не будете так добры…
        Росс застыл на пороге. На мгновение Мег не поняла, на что тот уставился, но тут же сообразила, что рука Яго накрывает ее ладонь, и выдернула ее.
        —Вот письмо, о котором я говорила. Полагаю, теперь вы знаете все необходимое. — Мег встала. — Спасибо. Я должна встретить прибывших гостей. Извините меня, мистер Яго.
        —Разумеется. Я сам найду выход. Милорд, — произнес молодой человек, наклонив голову.
        —Я провожу вас. — Губы Росса вытянулись в струнку. — Сюда. — Росс жестом указал на вход для слуг.
        —Вы так добры.
        —Не стоит благодарности.
        Оба вели себя так вежливо, что Мег чуть не упустила главное — холодный сердитый голос Росса и настороженные нотки в голосе Яго. «Боже мой. Росс подумал, что мы флиртовали, ведь он ведет себя как настоящий ревнивец». Мег вышла в холл и увидела две группы гостей. Одна — мать, две дочери, надутый сын. Другая — муж, жена и дочь. Все обменялись приветствиями, после чего завязался светский разговор. Хенидж явно растерялся. Но времени выяснять причины недовольства Росса не осталось.
        —Миссис Халгейт, я как раз объяснял сэру Ричарду, леди Фенвик и миссис Пенджилли, что не уверен, принимает ли его светлость гостей.
        —Мистер Хенидж, обязательно принимает. — Мег присела в реверансе. — Здравствуйте. Я миссис Халгейт, экономка. Не соизволите пройти в салон? Я велю принести прохладительные напитки. Его светлость не заставит долго ждать.
        Мег проводила гостей в китайский салон, затем снова спустилась вниз. Если Росс пребывает в скверном настроении, ей меньше всего хотелось, чтобы он оттолкнул от себя гостей, явившись в таком виде. Она твердо решила добиться, чтобы Росс не увиливал от своей обязанности проявлять гостеприимство, каковы бы ни были гости.
        —Миссис Харрис, чай на восемь персон в китайском салоне, пожалуйста, — распорядилась Мег, появившаяся в дверях кухни. — Вы не видели его светлость?
        —Только что направился в сторону конюшен.
        —Спасибо. Попытаюсь догнать его. — Мег открыла заднюю дверь и тут же столкнулась с Россом.
        —Догнать кого? — Росс удержал Мег, положив ей руки на плечи.
        —Вас. Вы ведь знаете, что к вам пришли гости. — Мег развернулась и пошла к лестнице.
        —Увидев их из окна, я велел Хениджу сказать, что сегодня никого не принимаю.
        Тяжелые шаги позади Мег не предвещали ничего хорошего.
        —К сожалению, я сказала им, что вы принимаете гостей. На этот раз пришли несколько джентльменов, — Мег ничего не услышала в ответ. Возникло ощущение, будто за ней следует огромная собака. Казалось, она уже слышит ее рычание. — Я велела отнести чай в салон.
        —Отлично. В таком случае можете оставаться там, разлить чай, а потом сообщить, за которой из юных леди я должен ухаживать.
        Росс прошел в салон мимо нее. Мег осталась стоять у двери в ожидании, когда принесут чай.
        Ухаживать? Неужели Росс решил, что ему пора жениться и остепениться? Это неплохо, так и должно быть. Ему нужно завести семью, произвести на свет наследника. Но почему он заговорил о женитьбе именно сейчас? Наверное, после того удивительно нежного поцелуя на террасе решил, что пора отбросить мысли о любовницах. Тогда почему он вновь угрюм?
        И почему у нее вдруг возникло ощущение пустоты? Мег мельком увидела себя в зеркале. Не только Росс выглядел несчастливым, у нее был вид охваченной ужасом женщины. Мег прижала руку к груди, будто пытаясь успокоить тупую боль внутри, что-то подозрительно напоминавшее слезы щипало глаза.
        Что бы там ни служилось, отношения, столь неразумные и соблазнительно грешные, закончились, почти не начавшись. Мег обрадовалась, что достаточно долго проявляла силу воли, отчего Росс образумился еще до того, как она дала волю своим чувствам.
        Дверь, обитая зеленым сукном, открылась под звон фарфора и прерывистое дыхание Питера, лакея, несшего тяжелые подносы. Мег первой вошла в китайский салон. Изнутри доносились голоса. Она расслышала, что сэр Ричард и Росс с интересом обсуждают состояние заборов. Мег сделала вывод, что Фенвики, наверное, живут по соседству.
        Леди Фенвик взяла чашку, едва улыбнувшись Мег, и тайком подтолкнула свою дочь:
        —Анна!
        —Извини, мама, — прошептала та, причем мать и дочь не обратили внимания на то, что Мег стала свидетелем этой сцены. Девушка отвела взгляд широко раскрытых серых глаз от молодого человека, неловко втиснутого между двух сестер, и уставилась на Росса.
        Мег предложила чай семейству Пенджилли. По ярко-фиолетовому платью миссис Пенджилли с черной отделкой Мег заключила, что она, видимо, вдова. Ее бесстрастные дочери были лишены приятной внешности дочерей семейства Пеннар и обаятельных манер мисс Фенвик. Они взяли предложенный чай, не сказав ни слова, и уставились на серебряный поднос с пирогами.
        Росс и не думал заводить разговор с юными леди, полностью игнорировал надутого юношу и увлеченно обсуждал с двумя замужними леди перестройку колокольни соседней церкви.
        Мистер Пенджилли встал и, сутулясь, подошел к окну, где за подносами дежурила Мег, готовая снова наполнить чашки и передать печенье. Бросив взгляд на его высокий воротник и чересчур большой разрез лацканов, Мег решила, что юноше не больше семнадцати лет, но он уже стремится походить на денди. Мистер Пенджилли нервно переминался с ноги на ногу, затем подошел к ней сзади, схватил рукой ее за правую ягодицу и стиснул.
        Мег чуть не ахнула от возмущения и, подавшись назад, наступила каблуком молодому человеку на ногу. Пенджилли тихо выругался и отскочил в сторону. Все взоры обратились к ним.
        Мег придала своему голосу максимум озабоченности, хотя у нее от негодования и смущения пылали щеки.
        —Мистер Пенджилли, прошу прощения. Неужели я наступила вам на ногу? Я и не подозревала, что вы стоите так близко.
        —Вы… — Молодой человек покраснел как рак и был вне себя от гнева. Мег заметила, что он перехватил взгляд Росса и тут же успокоился: — Вы чуть задели меня. Пустяки.
        Мистер Пенджилли бросился в кресло в конце салона и повернулся ко всем профилем, который явно считал байроническим.
        Гости разошлись одновременно, пробыв в доме Росса значительно больше положенного получаса, что в некотором смысле можно считать успехом. Не успела Мег позвонить, чтобы убрали чайные принадлежности, как вернулся Росс и захлопнул дверь с такой силой, Что занавески заколыхались в возникшем сквозняке.
        —Меня удивляет, что сегодня визит впервые нанесли джентльмены, — заметила Мег, обратив внимание на лежавшее в беспорядке печенье.
        —Я встречусь с ними, когда буду совершать объезд имения вместе с Тремейном, — резко ответил Росс. — Что, черт возьми, понадобилось этому щенку Пенджилли?
        —Его рука оказалась на моей… Он потрогал меня сзади. Вот я и наступила ему на ногу.
        —А Яго заигрывал с вами? — Проходя мимо столика, Росс взял печенье и съел в один прием. — Он держал вас за руку.
        Печенье выглядело крайне заманчиво для женщины, которой не терпелось запустить зубы во что-нибудь или опрокинуть все блюдо на голову Росса.
        —Яго — добрый молодой человек, понявший, что я пребывала в расстроенных чувствах, когда передавала ему письмо для сестер. Он на мгновение взял мою руку, пытаясь успокоить, — спокойно говорила Мег, будто обращаясь к разъяренной собаке.
        —Не понимаю. Что тут расстраиваться? — Росс хмуро смотрел на нее. — Нет сомнений, он найдет ваших сестер.
        —Вы бесчувственный тюфяк! — Какое же это уместное слово. Вдруг Мег перестала сдерживать свои чувства, утешать Росса и толкнула его в грудь изо всех сил. Он качнулся, но не двинулся с места. — Я уже много лет ничего не знаю о них. Мне даже неизвестно, здоровы ли они, счастливы ли… живы ли они вообще! Мне так хочется поехать к ним самой, а не посылать туда незнакомого человека. Я люблю сестер. Как бы вы чувствовали себя, если бы вернулись, в Англию после всех этих лет за рубежом и не знали, что случилось с Джайлсом? Разве мне не позволено тревожиться и быть любезной с человеком, который сочувствует и улыбается мне?
        —Прошу прошения, — процедил Росс сквозь зубы. — Я заметил его руку на вашей и еще кое-что… Мне следует лучше знать вас. Получилось не очень здорово, — с сомнением в голосе добавил он.
        —Он хороший человек, я надеюсь на него. Убеждена, он поможет мне.
        Тяжелые руки Росса легли ей на плечи и сжали их так, что казалось, будто сломают кости.
        —Что с вами? — вздрогнула Мег.
        —Он коснулся вас. Они оба трогали вас. Это вывело меня из себя, а сейчас я еще встревожил вас. — Росс погладил Мег по раскрасневшейся щеке. — Извините, Мег.
        —Я сама могу за себя постоять.
        —Неужели? Вы сами хотя бы знаете, чего хотите?
        У Мег сильно застучало сердце, она не знала, дрожит ли сама всем телом, или ей передалось волнение Росса.
        —Да, я желаю вас. Мы оба знаем это. Но это не… не… — Мег искала слова, которыми можно было выразить свои чувства. — Я не собираюсь продавать себя, Росс Брендон.
        «Скажи, что ты любишь меня, — без надежды подумала она. — Я знаю, ты разобьешь мое сердце, но люби меня!..»
        Казалось, отказать Россу труднее, чем видеть полные ужаса лица женщин полка после исчезновения Джеймса, труднее, чем притворяться, будто она стала любовницей другого мужчины всего через несколько недель после того, как ее заклеймили грешной прелюбодейкой. Намного труднее, чем в июле на рассвете беззаботно бежать из дома с возлюбленным, оставив сестер одних. Но Мег не думала, что у нее хватит сил преодолеть неизбежную боль.
        —Тогда отдайтесь мне.
        Мег оказалась в объятиях Росса, прижатой к его широкой груди. Не успела она перевести дух, как он широкими шагами направился к софе.
        —Я ваш, — добавил он и, держа Мег в объятиях, опустился на широкое атласное сиденье.
        Глава 13
        Уста Росса впились в ее губы страстно и безжалостно. Он не задавал вопросов, ибо знал, что делает, к чему стремится. К тому же Мег, пытаясь обрести силу и волю, чтобы дать ему отпор, думала, что он не собирается обсуждать с ней свои действия, как и подвергать сомнению приказы, отдаваемые прислуге.
        На террасе Мег бросилась в его объятия по своей воле, теперь же Росс не собирался дать ей возможность объясниться или поспорить с ним. «Я желаю вас», — только что произнесла Мег, Росс поймал ее на слове.
        Он всем телом навалился на нее, его руки оказались у нее на груди, перекочевали к талии, по ее коже заскользил батист, руки перебрались к бедру, под напором его пальцев юбки поползли вверх. А уста Росса не отрывались от губ Мег, не давая вздохнуть, стонать, возражать. Силы угасали перед неистовым напором.
        Мег теряла власть над собой, растворялась в жаре, аромате и силе мужского тела. Соображения, по которым она должна была отказать ему, растворялись дымкой под напором первых лучей солнца. Осталось только мучительное страстное желание. Ей хотелось предаться любовной игре.
        Рука Росса нашла мягкий бугорок между ее бедер, легла на него. Мег простонала, Росс поднял голову и взглянул на нее. Его черные глаза смотрели сосредоточенно от нестерпимого напряжения и переживаний. Мег откликнулась на этот взгляд всем своим женственным сушеством.
        —Росс…
        —Ты моя, — сказал он хриплым голосом, зарывшись лицом в изгиб ее шеи, покусывая зубами трепещущую плоть, нежно пощипывая ее, несмотря на огромную силу. — Ты моя. Я не позволю другим мужчинам притронуться к тебе.
        Такая ревность потрясла Мег, и она открыла глаза. Уставилась на растрепанные волосы Росса, на стол с чайными принадлежностями, на коллекцию нефритовых сосудов. Они в салоне, на софе, средь бела дня. Ее тело изнывало от непреодолимых желаний, таких волнующих, что они почти вызывали боль. Вот где проявились ее истинные чувства к нему, чувства, которые он пробуждал. Оба не просто рухнули на софу, дело совсем в другом, проявилось нечто драгоценное, чудесное и жуткое.
        —Нет. Росс, перестань! Сюда в любой момент может кто-то войти. Мы ведь в салоне, ради бога…
        —Тогда идем ко мне. — Он пронзил ее взглядом, горевшим первобытной чувственностью и страстью. — Ты моя, и знаешь это.
        —Я не твоя. — «Еще не твоя. Я стану твоей не так».
        Мег вдруг догадалась, что его пальцы еще не покинули сплетения влажных волос, отчего по ее телу во все стороны разбежались стрелы плотского вожделения.
        —Прекрати, убери руку. Отпусти меня!
        Мег желала Росса с такой силой, что испытала почти физическую боль, когда тот убрал руку, поднялся с софы и стоял, глядя на нее. По недовольному лицу было видно, что он расстроен тем, что не удалось удовлетворить свое желание.
        —Мег, идем ко мне, — повторил он.
        —Нет, ты думаешь, что я твоя, а я говорю, что я не твоя. Я ничья. — Мег опустила юбки, чуть не задыхаясь от возмущения. Все, что она сказала, прозвучало фальшиво, ибо она не посмела произнести одно-единственное слово. Ее возбуждение проявилось как гнев, а ведь она хотела всего лишь излить свои чувства в его объятиях. — Ты такой сильный…
        —Думаешь, я возьму тебя силой? Неужели я сейчас прибег к силе?
        —Нет! Я имею в виду, что ты сильная личность. Ты повелеваешь, требуешь, ожидаешь, что тебе повинуются. Ты не сомневаешься, что получишь желаемое. А я должна сопротивляться, иначе упаду к твоим ногам спелым яблоком и возненавижу себя за это. И стану ненавидеть тебя, — бросила Мег и подошла к зеркалу. Она отчаянно возилась со шпильками и кружевами, пытаясь привести в порядок волосы и шляпку.
        —Тебе принадлежит дом, земля, титул. Но я не принадлежу тебе. — Длинные шпильки больно впивались в кожу, пока она втыкала их в волосы. — Так мне и надо. Я была собственностью отца, собственностью мужа, теперь же принадлежу сама себе. Ты платишь мне зарплату, — говорила она, глядя в зеркало, в котором отражалось лицо Росса, — а я исполняю обязанности экономки.
        «Я люблю, я хочу, чтобы ты меня тоже любил, иначе мое сердце будет разбито, а я не так сильна, чтобы вынести это». Мег не хватило духа сказать ему эти слова и получить отказ, услышать истину, что ему нужно лишь ее тело.
        —Ты хочешь пойти наперекор своим чувствам? — тихо спросил Росс, подошел к зеркалу и встал позади нее. Он разговаривал с ее отражением, как только что поступила Мег. — Всего лишь ради того, чтобы поставить меня на место?
        —Нет, не поэтому. — Мег повернулась к нему лицом, но не отошла в сторону, когда Росс преградил ей дорогу, хотя у нее подрагивали колени. Мег не могла сказать, что чувствовала. Поддавшись разочарованию, она говорила не думая, отговариваясь. — Ты произнес слово «моя». Я не твое поле или роща, которые можно обнести оградой и повесить табличку с надписью «Частная собственность. Нарушители будут преследоваться по закону».
        —Ты хочешь сказать, что я ревнив? — Росс рассмеялся сухо и безрадостно.
        —Я хочу сказать, что ты упорно защищаешь свою территорию и собственность. Ты уже твердо идешь по стопам отца.
        Мег сообразила, что сделала непростительную глупость, как только произнесла эти слова. Росс поведал ей о своих отношениях с отцом, раскрыл истинную природу покойного лорда Брендона, рассказал, какие шрамы тот оставил в душе мальчика. Черные глаза Росса впились в нее. А теперь Мег заявила, что он становится таким же, как его отец.
        Наверное, крайнее нежелание Росса вернуться домой объяснялось не только горечью утраты или мучительным чувством вины из-за смерти Джайлса, но и опасением, что он может пойти по стопам отца. Эти мысли пронеслись в ее голове, но выражение лица Росса начало меняться, становилось непроницаемым, эмоции скрылись за резкими чертами мрачного лица, которое оттолкнуло ее на пристани, где она впервые увидела его.
        —Я… Прости меня, Росс.
        «Что я наделала? Нет… Я все испортила». Умиротворение, обретенное во время размышлений у могилы брата, растаяло в гневе.
        Он поднял руку, приказывая ей молчать:
        —Нет. Не говори ничего.
        Россу как-то удалось покинуть китайский салон, после чего он затрясся всем телом. Боль в раненой ноге вызывала тошноту. Должно быть, он ударился, когда потерял власть над собой, бросил на софу экономку, добиваясь плотской близости средь бела дня.
        Ему надо выйти на улицу, иначе он либо вернется назад, либо затащит Мег к себе и закончит то, что начал, или же…
        —Милорд!
        —Хенидж, вам нездоровится?
        Росс удержал дворецкого, который вышел из-за угла, не заметив его, а теперь стоял с побледневшим лицом. Сколько ему лет? Неужели у него больное сердце?
        —Милорд, я вполне здоров. Простите, я просто не слышал вас. На мгновение принял вас за его светлость, вашего покойного отца. Он выглядел так же, когда бывал недоволен. Я просто растерялся.
        Росс стоял в холле, разочарование, злость и страдания детства переполняли его, точно забродившую бутылку вина, которая вот-вот лопнет. Он научился скрывать чувства, не показывать отцу, как задевает его холодность, наказания, неистовый гнев, подтачивавшие сердце. Ибо это доставило бы отцу удовольствие. Сын отвечал дерзостью, непослушанием, и именно поэтому отчасти произошел несчастный случай с Джайлсом.
        —Хенидж, простите, что напугал вас. Вам ведь не снятся призраки? Зато мне снятся. Я иду гулять. Передайте мои извинения миссис Харрис, я не смогу прийти на ужин.
        —Хорошо, милорд. — Дворецкий приходил в себя. — Милорд, мне распорядиться, чтобы вам подали лошадь?
        —Нет, я сам оседлаю.
        Росс умолк. Он стоял на нижней ступеньке и собирался отправиться за бриджами и высокими сапогами. Мысль о том, что придется торчать здесь хотя бы десять минут, стала невыносимой. Он должен немедленно покинуть дом, уйти от Мег. Уйти, если возможно, от себя самого.
        Его отец не стеснялся работы на конюшне. Росс широкими шагами пересек мощеный двор, отмахнулся от помощи грума, который занимался чисткой главной сточной канавы. Росс ежедневно выезжал на лошади отца, хорошо откормленном крепком животном, которое стояло послушно, пока он занимался сложными вопросами севооборота, но в случае необходимости могло перемахнуть через изгородь. Для человека с раненой ногой лучшую лошадь трудно найти. Росс с горечью подумал, что слова Мег не лишены здравого смысла. Он потянулся за уздечкой, висевшей у двери.
        Над дверью следующего стойла появились черная голова, уши и настороженно вращающиеся глаза. Калроуз, главный грум, сообщил, что это недавнее приобретение его отца.
        —Милорд, это существо имеет отличную родословную, влетел вашему отцу в копеечку. Но скачет как дьявол. В первый же раз сбросил его с седла, после чего тот больше не выезжал на нем. Я укрощаю его, держа за поводья, у меня нет желания свернуть себе шею, это уж точно.
        В то мгновение Росс лишь подумал, что такое животное следует продать. Он вернул уздечку на прежнее место и решил взглянуть на лошадь. Войдя в стойло, обнаружил, что речь идет не о мерине, а о некастрированном жеребце.
        —Перестань. — Росс схватил жеребца за челку, когда тот вытянул шею, собираясь укусить его, и уже не выпускал ее. В ответ жеребец пытался встать на дыбы. — Ты что, не хочешь покинуть стойло и поскакать галопом?
        Жеребец сверкнул белками глаз, но стоял спокойно, явно сообразив, что этого человека ему не запугать. Крепко держа его за челку, Росс крикнул:
        —Подайте мне сбрую!
        Оглянувшись через плечо, он увидел толпу грумов и их помощников, настороженно взиравших на происходящее. Росс надеялся, что им хватит смелости войти в стойло и вытащить его оттуда, если эта тварь лягнет.
        —Милорд. — Мальчик водрузил седло на дверь и повесил уздечку на луку седла.
        Россу в одиночку удалось вставить жеребцу удила в рот, надеть уздечку через голову. Жеребец стоял подозрительно смирно, когда Росс отпустил его гриву и начал застегивать пряжки.
        —Как его зовут?
        —Дракон Треварраса, милорд.
        Вполне подходящее имя. Росс уже представлял, как жеребец дышит огнем. Водрузив седло на спину коня, он почувствовал, как под блестящей кожей напряглись мышцы животного. Неужели тот сообразил, что сможет нанести Россу больше вреда, когда он сядет на него? Возможно.
        —Откройте ворота и отойдите в сторону.
        Когда Дракон бросился к распахнутым воротам, Росс вскочил в седло, нырнул под верхнюю раму ворот и вставил ноги в раскачивавшиеся стремена, прежде чем жеребец успел сообразить, что происходит. Он вырвался на открытое пространство, конюхи и помощники бросились врассыпную. Вдруг Дракон остановился как вкопанный. Ноги его напряглись, уши прижались к голове. Росс почти чувствовал, что жеребец раздумывает, как погубить его. Он укоротил поводья, обхватил животное ногами и пришпорил. Конь понесся через двор по диагонали, пытаясь сбросить седока. Росс сначала потянул, затем ослабил поводья.
        Как Росс и ожидал, возможность ускакать взяла верх над желанием жеребца сбросить седока и растоптать. Дракон напрягся до предела, бросился вперед и, играя мышцами, с громким топотом понесся по подъездной дороге, точно ракета Конгрива[11 - Конгрив, Уильям (1772-1828) — английский изобретатель.]. «К тому же он стал более предсказуем», — подумал Росс, изо всех сил пытаясь удержаться в седле до тех пор, пока животное не измотает себя.
        У него страшно заболела нога, руки тоже болели, но настроение чудесным образом поднялось. Не одному Дракону захотелось размяться от души. Когда у Росса слетела шляпа, он рассмеялся, сощурился, защищаясь от солнца, и поскакал дальше.
        Прошло около двадцати минут, прежде чем Дракон позволил Россу перевести себя на легкий галоп. К тому времени жеребец успел перепрыгнуть через множество изгородей и преодолеть всю длину поросшего утесником общинного выгона.
        —Сдаешься? — поинтересовался Росс. К его удивлению, одно ухо жеребца подалось назад, крупное животное стало подчиняться ему, перешло на рысь, затем на медленный шаг.
        Дракон фыркнул, но тут Росс вздрогнул, услышав взрыв хохота. Высокая женщина в простом платье и фартуке, с собранными на макушке светлыми волосами прислонилась к противоположным воротам. У ее ног стояла корзинка. Росс подумал, что она, наверное, отдыхала, наслаждалась природой и обернулась на стук копыт.
        Тут солнце скрылось за облаком, и Росс мог оглядеться не щурясь. Он будто тринадцать лет сбросил.
        —Лили! — Росс спрыгнул на землю, подошел к женщине, обнял за талию и поцеловал прямо в пухлые губы. — Боже мой, как приятно видеть тебя! Билли говорил мне, что ты ушла на мыс Лизард[12 - Лизард — мыс на юге Корнуолла, излюбленное место рыбаков.].
        —Я была у своего кузена, помогала при родах. — Лили держала Росса на расстоянии вытянутой руки, чтобы лучше разглядеть. В ее глазах он заметил веселые искорки и печаль, в голове — седые волосы и припомнил, что ей сейчас немного за тридцать. — Только посмотрите, как вы выросли.
        Оба стояли, широко улыбаясь друг другу, Росс почувствовал, что его мрачное настроение улетучивается.
        Лили — еще одно приятное воспоминание из молодости. Она была на три года старше его, стала его сестрой. Узнав, что отец силой взял ее и оставил с ребенком, Росс хотел убить его. Даже сейчас, пока он улыбался ей, снова чувствовал прежний неистовый гнев.
        —Я хочу познакомить вас кое с кем. Уильям! — позвала Лили. — Он немного подрос с тех пор, как вы видели его в последний раз.
        Из-за поворота дорожки появился долговязый парень. Через плечо он перебросил вязанку дров.
        —Бог ты мой.
        Мальчик оказался вылитым Россом, когда тому было пятнадцать лет, — черные волосы, высокий рост, телосложение, внушительная челюсть Брендонов и еще не совсем сформировавшийся нос.
        —Он уже все знает? Уильям знает, кто он и кто я?
        —Да… — ответила Лили. Брошенному отцом незаконнорожденному сыну уже не терпелось исчезнуть. — Он все знает.
        —Мама. — Мальчик уставился на Росса янтарными глазами Билли. Значит, он унаследовал не только черты Брендонов.
        —Уильям, поздоровайся с его светлостью. Как ты себя ведешь?
        —Здравствуйте, милорд, — сказал Уильям, делая рукой почтительный жест.
        Росс поймал его за руку:
        —Не делай этого. И не называй меня милордом. Я — Росс, твой брат.
        Лили затаила дыхание:
        —Неужели вы хотите признать его?
        —В этом нет необходимости. — Росс отпустил руку Уильяма и приподнял его голову за подбородок. — Только посмотрите на эту челюсть. — Он взъерошил волосы мальчика. — Конечно же, он мой брат, и я не собираюсь скрывать это. Уильям, называй меня Россом. Иногда добавляй слово «сэр», чтобы слуги не упали в обморок.
        —Да, мил… сэр. Росс. — В голосе мальчика послышался заметный теплый корнуэльский акцент. Росс заподозрил, что Лили обучила его этому. Она была служанкой при его матери до тех пор, пока на нее не положил глаз его отец. — Тебе уже пятнадцать?
        —Да. — Янтарные глаза широко раскрылись, в них светились ум и настороженность.
        —В следующем месяце он выходит в море ловить рыбу, — сообщила Лили. В ее голосе Росс услышал и гордость, и страх, Она гордилась, что ее мальчик растет, работает и зарабатывает. Она боялась, потому что кладбища церквей Святого Джаста и Антония полнились могилами рыбаков, погибавших у опасного берега.
        —Уильям, ты хочешь стать рыбаком?
        «Нет», — говорили его глаза.
        —Это постоянная работа. — Мальчик пожат плечами. — Деньги пригодятся.
        —Чем бы ты занялся, если бы у тебя была свобода выбора? Если бы мог выбрать любую работу?
        —Стал бы юристом, — тут же последовал ответ. Правда; Уильяму тут же пришлось уклониться от карающей руки, иначе оплеухи было не миновать.
        —Какой глупый мальчишка!
        —Почему? Уильям, ты умеешь читать и писать?
        —Умею, сэр. Росс, я хотел сказать. Я люблю читать… книги, газеты. Все, что попадется под руку. — Уильям улыбнулся, обнажив недостающий передний зуб. — А юристы заботятся о том, чтобы с людьми обращались справедливо, — смело добавил он.
        —Замолчи, Уил! — Мать кивнула Россу. — Он читает все газеты, какие найдутся. Боюсь, как бы из него не вышел один из этих радикалов. Все закончится тем, что он станет членом какой-то банды, начнет бить окна.
        —Если он пойдет учиться на юриста, этого не произойдет. — Росс дивился, откуда у мальчика столь идеалистические воззрения на профессию юриста. — Знаешь, Уильям, не все юристы доблестные рыцари.
        —Что ни говори, все это воздушные замки. — Лили подняла корзину, — Мне лишь известно, что юристом можно стать, если учиться в университете.
        —Конечно, ему понадобится домашний учитель. — Росс обернулся и, к своему удивлению, обнаружил, что Дракон стоит на том же месте, где он оставил его. Росс взял поводья и пошел рядом с Лили и Уильямом. «Мой брат». Он потерял Джайлса, но у этого парня вся жизнь впереди. — К тому же он раз в неделю сможет работать в конторе Кимбера. А когда подрастет, отправится в университет. Конечно, этого еще недостаточно, но Кимбер подскажет нам, что еще надо делать. — Росс взглянул на Уильяма — тот застыл на месте, открыв рот. — Ну, что скажешь?
        Мальчик посмотрел на него, затем прикусил губу, и его лицо помрачнело.
        —Премного благодарен, но я должен зарабатывать деньги.
        —Ты мой брат и получишь денежное пособие. Мы обсудим это с твоей матерью. А теперь неси дрова домой и позволь нам обсудить все как следует. Кстати, Уильям, можешь в любое время пользоваться моей библиотекой.
        Уильям лишь взглянул на него, с трудом подбирая слова, и наконец прошептал:
        —Спасибо, Росс.
        Потом ушел.
        Росс улыбнулся Лили, та стояла, уставившись на него.
        —Уильям благодарен, — заговорила она. — Но он…
        —Он вне себя от радости. Все в порядке, Лили. Я помню себя в этом возрасте. В чем дело?
        —Это всего лишь мечта. У меня нет слов. Росс, вы ведь не сможете поступить так. Люди подумают, что он ваш сын.
        —Уильям — мой брат, я прямо так и скажу каждому. Поведение моего отца хорошо известно. Люди поверят, если я признаю его своим братом. Лили, я собирался проведать тебя, но тебя не было. Мне хотелось узнать, чем я могу помочь. В имении есть один коттедж, который тебе может понравиться. К тому же ты и Уильям получите денежное пособие. — Лили хотела возразить, но Росс взял ее руку и пожал ее. — Позволь мне помочь тебе. Позволь мне исправить несправедливость прошлого.
        В ответ она пожала его руку:
        —Спасибо. Да, мы с Уильямом благодарны и согласны. Росс, вы стали прекрасным человеком.
        —Лили, я солдат, убийца, сейчас мне приходится учиться быть землевладельцем. Пока это не совсем получается. Большую часть времени мне кажется, что я не справлюсь. — Росс почувствовал огромное облегчение оттого, что встретил человека, так хорошо знавшего его, человека, которому можно излить душу. К тому же рядом с ней Росс забывал о чувствах, которые обуревали его, когда он оставался наедине с Мег. О чувствах, за которыми таились не только страсть и томление, а еще нечто совершенно непостижимое.
        Но даже ей он не мог рассказать о гибели людей, пролитой крови и ощущении, что все виденное и совершенное делает его непригодным для общения с порядочными людьми, хотя долг обязывает иметь дело с ними. Или с женой, которой ему придется обзавестись. В этом у него не было сомнений.
        —Вы всему научитесь, — подбодрила его Лили, пока они вместе шагали по дорожке. — Только не идите по стопам отца. Любой житель в этих краях сказал бы вам эти слова.
        Радостное настроение мигом исчезло.
        —Я похож на него. Сегодня я до смерти перепугал Хениджа — этот бедняга подумал, что увидел призрака. Но это был не призрак, а моя сердитая физиономия. — Слова Мег, которые он пытался забыть, прозвучали снова. «Защищаешь свою территорию и собственность… Идешь по стопам отца».
        —Лили, он изнасиловал тебя? — неожиданно спросил Росс. — Он взял тебя силой или угрозами разорить и лишить семью всего, чтобы ты отдалась ему?
        —Ему не надо было прибегать к силе, — ответила Лили. — Он только угрожал, сказал, что я его собственность. Он — мой хозяин и может делать со мной все, что пожелает. Если я не соглашусь, мы все можем убираться отсюда и подохнуть с голода. «Ты моя», — сказал он.
        Росс почувствовал физическое недомогание. «Ты моя, и знаешь это», — заявил он Мег. «Моя», — твердил он, подмяв ее под себя, впившись губами ей в шею. Мег права, он уже начал идти по стопам отца.
        —Мне пора ехать. — Росс запрыгнул на Дракона и взглянул в усталое открытое милое лицо. — Лили, зайди ко мне завтра, если сможешь, и мы решим, какой коттедж лучше подойдет тебе. Остались три свободных. Возьми с собой Уильяма. Обсудим еще кое-что.
        —Спасибо, Росс. — Лили положила руку на поводья. — Мой отец так рад, что вы вернулись домой.
        Росс улыбнулся через силу, пришпорил Дракона и, как только оказался вне поля зрения Лили, перевел его на легкий галоп. Он не решился ответить ей. Домой?
        Наверное, он через какое-то время будет думать точно так же. Лавина сведений о фермах, имении, рыбацких лодках, которыми он владел, теперь обрела какой-то смысл. Росс нашел брата и встретил старых друзей, с которыми можно поговорить.
        А Мег изгоняла призрак его отца из дома, сначала из одной комнаты, потом из другой. Она всюду несла тепло, свет, новую жизнь, как и полагалось молодой жене, заслужившей право создать семью.
        —О боже, Мег. — Росс остановил Дракона, чем разозлил жеребца. Тот рвался вперед, вынудив Росса ругаться и потеть. Только когда он снова позволил жеребцу продолжить путь, тот успокоился. Черт подери, что же ему делать с Мег?
        Глава 14
        —Миссис Халгейт.
        Мег подскочила, вода выплеснулась из вазы с цветами, которую она ставила на стол из красного дерева в маленькой столовой. Она вытерла стол и обернулась.
        —Милорд. — Слава богу, еще остались силы говорить, Мег на мгновение показалось, будто у нее сердце замерло.
        Росс стоял, продлевая неловкую паузу. Он широко расставил ноги, обутые в сапоги, его лицо ничего не выражало.
        —Поговорите с миссис Харрис и сообщите мне, когда удобно устроить званый ужин. На следующей неделе взойдет полная луна, тогда гостям будет легче добраться сюда.
        Эта просьба была резка и неожиданна, Мег показалось, что она ослышалась.
        —Званый ужин?
        Росс согласно кивнул.
        —Сколько будет гостей?
        —Большая столовая вмешает двадцать четыре персоны. — Росс прошел мимо Мег, остановился у зеркала и поправил галстук.
        —Двадцать четыре? Извините меня, вы уже установили столь хорошие отношения с двадцатью четырьмя персонами, что их уместно приглашать в гости? Милорд, — добавила Мег, коснувшись рукой живота. Ее вдруг затошнило. Она страшилась возвращения Росса, с тревогой думала, куда он мог уйти, снова и снова репетировала то, что скажет после той жаркой, страстной и гневной встречи. Теперь этот холодный жестокий человек вернулся, а она не находит удобного момента, чтобы произнести заготовленные слова.
        —Да, установил. Не забывайте, я выезжаю каждый день. Наношу светские визиты, терпеливо выслушиваю лекции о копытной гнили среди овец, о полезности морских водорослей в качестве удобрения. Но я не вижу смысла рассказывать вам обо всем. Мы вряд ли сможем пригласить на первый обед всех юных леди в округе, но мне уж точно пора заняться этим вопросом.
        —Вы собираетесь произвести осмотр всех юных леди? — Неужели Росс хотел сказать то, в чем Мег заподозрила его?
        —Разумеется. Думаю, вы, дочь викария, поправите меня, но именно святой Павел говорил: «Лучше жениться, чем гореть от страсти»[13 - Вольная трактовка слов Павла. Упомянутое место в Новом Завете гласит: «Но если не могут воздержаться, пусть вступают в брак; ибо лучше вступить в брак, нежели разжигаться».]. Павел ведь так сказал? К тому же я обязательно должен жениться. Так велит мой долг.
        Казалось, что Росс всецело поглощен своим галстуком. «Ему даже безразлично, как эти слова подействовали на меня». Мег ухватилась за спинку ближайшего кресла.
        —Эти слова можно найти в Первом послании Павла к коринфянам, глава седьмая, стих девятый.
        Два человека способны делать вид, что все это не имеет никакого значения, что вежливый, но холодный обмен колкостями вовсе не бурная ссора. Конечно, Россу все нипочем, он толстокожий, не чувствует себя ни смущенным, ни униженным, хотя при этом разочарован и зол на Мег.
        —У вас для этого нет подходящей одежды.
        —Перро своими придирками кое-чего добился, два дня назад я снова побывал у портного. Одежда прибудет к концу недели. Я посетил также и сапожника. Не без удовлетворения должен заметить, мне не придется надевать обувь отца.
        —Отлично. — Росс ответил теми же словами, какие Мег использовала, говоря о его отце. Но она решила пропустить это мимо ушей. — Я немедленно все обговорю с поваром.
        Миссис Харрис уж точно знает, что приготовить для званого обеда, устроенного с целью обзавестись женой. Надо будет выставить на обозрение вкус и богатство, чтобы понравиться родителям будущей жены, и устроить нечто веселое, чтобы очаровать юных леди.
        Мег присела в безупречном реверансе, потом вышла. Росс никак не отреагировал, ибо стоял к ней спиной. Она держала себя в руках ровно до того мгновения, пока не покинула столовую и не пришла к себе, где наконец дала волю чувствам.
        Что это, результат неудовлетворенной страсти, напряжения в их отношениях или известия, что он подыскивает себе жену? Мег уткнулась лицом в смоченную холодной водой махровую салфетку, надеясь собраться с мыслями.
        Конечно, Росс поступает верно. Именно этого она ему желала. Ему нужна жена и семья, ведь надо же пустить корни в этом месте. Обретя наследника, он поймет, ради кого стоит печься об этом прекрасном имении, старом доме. А в жене он найдет столь желанную любовь, привязанность, чего в его жизни так долго недоставало.
        «Неужели я так несчастна, потому что влюбилась в него?» Мег вытерла лицо и хмуро взглянула на осунувшуюся женщину, смотревшую на нее из зеркала.
        Возможно, она расстроена отсутствием вестей от Патрика Яго. Узнав, где находятся Белла и Лина, она сможет строить планы на будущее. Должно быть, в этом все дело. Росс устраивался в своем мире, а Мег испытывала тревогу, потому что находилась в подвешенном состоянии. Она не могла позволить себе ошибиться еще раз. Первая ошибка была столь же серьезной, что и любовь к Джеймсу. Как бы там ни сложилось, Мег нельзя дуться. И вообще, надо поговорить с кухаркой.
        —Ба, что такое случилось, миссис Халгейт? — Реакция миссис Харрис показала, что Мег не удалось сделать вид, будто ничего не произошло. Кухарка положила скалку испачканными мукой руками и уставилась на Мег. — У вас расстроенный вид.
        —Я действительно расстроилась. — По крайней мере, у Мег нашелся повод, как убедительно объяснить, почему у нее встревоженное лицо. — На следующей неделе его светлость намерен устроить званый ужин на двадцать четыре персоны. Он хочет узнать, когда самое лучшее время для этого. А большая столовая еще не готова, не говоря уже о том, что я не проверила столовое белье для торжественных случаев. Возможно, оно уже покрылось ржавыми пятнами. — Или изъедено молью. Мало ли что случается с бельем.
        —Боже упаси. Что это за званый ужин? У нас ничего подобного не случалось уже… сколько… полтора года. Однако Хенидж останется доволен — он твердит, какой это стыд и срам, когда не перед кем покрасоваться серебряной посудой, которую они со своими ребятами чистят до блеска каждую неделю.
        —Лорд Брендон приглашает семьи, в которых есть дочери на выданье.
        Брови миссис Харрис взлетели вверх.
        —Так вот оно что.
        —Вот именно. Мы должны произвести впечатление на них, правда? Я сейчас же взгляну на большую столовую и посмотрю, что там можно сделать. Думаю, нам лучше привести в порядок длинную гостиную с видом на парк. Китайский салон слишком мал для двадцати четырех гостей. — Мег играла свою роль вполне убедительно, говорила уверенно и решительно. Когда на кухню вошел дворецкий, она обратилась к нему:
        —Мистер Хенидж, на следующей неделе его светлость желает устроить званый ужин на двадцать четыре персоны.
        —Правда? Лучше всего подойдет четверг. Что скажете, миссис Харрис? Тогда взойдет полная луна, что даст вполне достаточно времени для подготовки.
        Во вторник, накануне званого ужина, Мег сидела на кухне, когда туда вошел Хенидж с сумкой почтальона. Он высыпал содержимое на стол, подальше от того места, где готовили хлеб к выпечке, и начал разбирать его.
        —Мириам, будь паинькой, приготовь мне чашку крепкого чая.
        Пока он раскладывал письма, судомойка ушла наполнить чайник водой.
        —Все предназначено для его светлости, кроме этих бумаг, смахивающих на счета. — Хенидж передал Мег стопочку бумаг, затем на дне сумки нашел еще что- то. — Вот это адресовано вам, и, судя по внешнему виду, пришло издалека.
        Мег взяла письмо и уставилась на голубую восковую печать. Наверное, от Яго. Никто больше не мог написать на конверте ее имя. Мег взяла письмо:
        —Извините меня.
        На террасе стояла скамья, чуть дальше того места, где Росс целовал ее. Мег пошла туда, сжимая в руке нераспечатанное письмо. Почувствовав острую боль, она догадалась, что прикусила нижнюю губу. Сломала печать и развернула находившийся в конверте листок.
        «Гостиница «Король Джордж», Мартинсден, 8 мая
        Дорогая миссис Халгейт,
        как вы догадываетесь, я не без пользы провел время и вчера прибыл в эту гостиницу, где и остановился. Она расположена недалеко от дома викария. Я выдал себя за студента, изучающего архитектуру старинных церквей, и надеюсь именно в таком качестве представиться вашему отцу.
        Однако должен сразу сообщить, что ваших сестер уже некоторое время не видел никто из местных жителей».
        Слова поплыли перед глазами Мег, но она заставила себя читать дальше.
        «Я навел справки о викарии у хозяина гостиницы, сказав тому, что желаю произвести на священника самое приятное впечатление, чтобы тот разрешил мне изучить всю церковь. Хозяин гостиницы сообщил, что мисс Селину Шелли не видели с июня прошлого года, а мисс Арабеллу Шелли — с конца апреля».
        Куда же они могли уехать? Если Бен Уилкинс, хозяин гостиницы, этого не знает, тогда это загадка.
        «Шел дождь, посетителей оказалось мало, и мы с хозяином выпили по паре кружек пива его собственного приготовления. Я надеялся, что у него развяжется язык, пытался разговорить его. Но хозяин не поведал ничего нового. Похоже, он пожалел о том, что рассказал мне. У меня создалось впечатление, что Бен Уилкинс опасается навлечь на себя гнев вашего отца.
        Завтра я собираюсь наведаться в дом викария и познакомиться с вашим отцом. Приложу все усилия, чтобы убедиться в том, что ни одна из юных леди заперта в этом доме.
        Я напишу вам, как только узнаю что-то новое.
        Ваш покорный слуга,
Патрик Яго».
        Мег уронила письмо на колени и сидела, уставившись на него. Мег думала, что сестры живут дома, несчастные, как в ловушке, тем не менее, в безопасности. Мег допускала и более приятный исход — сестры нашли мужей, а отец одобрил их брак. Однако трудно понять, почему они исчезли без следа. Люди об этом даже не сплетничали.
        Как же Яго найдет их? Слеза упала на аккуратно исписанный листок, смазав слова «ваш покорный». Затем одно за другим поплыли другие слова, Мег не переставала рыдать. То же самое случилось в день, когда распечатали завещание Джеймса, и ее непрочный мир окончательно рассыпался в прах.
        —Мег? Мег! Дорогая, что такое? Плохие новости?
        «Росс. Росс назвал меня дорогой».
        —Не знаю, — выдавила Мег. — Я не… Надеюсь, что нет. Мои сестры. Они исчезли. Дома их нет, и никто не знает, куда они уехали. Патрик Яго уехал разыскивать их.
        Мег все же удалось сдержать рыдания. Росс вложил ей в руки большой квадратный кусок белой ткани. Она прижала ее к лицу и пробормотала:
        —Я так давно не видела их. Дома ни одна из нас не была счастливой, а теперь не знаю… даже не знаю, что делать.
        —У молодого Яго на плечах толковая голова, — сказал Росс. — Он только начал поиск… Дай ему время. — Росс задумался. — Наверное, хорошо, что ты сама не поехала туда. Ты застряла бы там без денег и не знала бы, что делать дальше.
        Мег кивнула, вытирая глаза и делая глубокий вдох.
        —Конечно, милорд, — ответила она, старательно соблюдая формальности. — Я уверена, что вы правы и мистер Яго найдет их. — Оставалось лишь надеяться на это.
        Тут Росс обнял ее одной рукой и привлек к себе. Через одежду она почувствовала тепло его тела.
        —Перестань, Мег. Перестань величать меня милордом. Ведь плохих новостей нет. Будем надеяться, и не будет.
        Следовало бы оттолкнуть его, но Росс второй рукой гладил ее по голове. Казалось, ему нравилось, что она плачет, прижав голову к его груди.
        —Не надо, — выдавила она. — Кто-то может увидеть нас.
        —Мег, я не допущу, чтобы ты плакала, — возразил Росс, еще крепче привлекая ее к себе. — Ты мне снова вернула Джайлса. Ты сводишь меня с ума. Мне плевать, пусть нас увидит весь Фалмут. Только Джайлс ничего не увидит.
        —Все отдают вам должное, миссис Халгейт. — Перро догнал Мег на верхней площадке лестницы. Она пыталась отдышаться. До появления первых гостей осталось несколько минут. Оба прислонились к перилам и смотрели на зал внизу.
        —А его светлость ценит вас, — сказала Мег в ответ тихим голосом, следя за темной головой и широкими плечами внизу. Росс шел через зал.
        —Это правда? — Слуга с удовлетворением наблюдал за своим хозяином. — Хорошо, что он из военных, те, как правило, прекрасно держатся. А он в форме. Я сказал бы, что в нем нет ни единого лишнего грамма. Хорошо сложен, — продолжил слуга с чисто профессиональным удовольствием, видно не заметив, как зарделись щеки Мег. — От длительной маршировки наращивается не дутая, а классическая мускулатура. Все это сообщает невыразимое очарование.
        Мег начала суетливо раскладывать цветы, представляя бедра Росса в вечерних бриджах из красивого шелка. Тс полчаса на террасе, которые она проплакала в его объятиях, теперь казались сном. На следующий день Росс, похоже, с головой ушел в эпистолярное искусство. Отрывался лишь, когда посещал коттеджи на территории имения, отправлял целую армию мужиков ремонтировать их, повседневно совершал выезды вместе с управляющим.
        Наблюдая за тем, как он расхаживает по холлу между гостиной и библиотекой, Мег подумала, что тот скорее в серьезном, нежели угрюмом настроении. Она надеялась, что Росс встретит молодую женщину, к которой испытает любовь и привязанность.
        Правда, тогда придется уехать отсюда, ибо Мег не могла представить, как сможет оставаться здесь, если у Росса появится жена. Но она находила чем занять себя и делала вид, будто не унывает. Иногда на короткое время забывала о Россе и своих сестрах.
        —Пришли еще какие-нибудь новости о ваших сестрах? — спросил Перро, избавляя Мег от тревожных дум и возвращая к главной проблеме жизни.
        —Я получила еще одно письмо от Яго, но ему больше ничего не удалось выяснить. Дома сестер точно не оказалось, а когда Патрик разговаривал с отцом во время своего визита, тот заявил, что у него нет дочерей.
        —А что, если обе сбежали с возлюбленными?
        —Тогда пошли бы сплетни… Видно, местные жители помалкивают, опасаясь гнева моего отца.
        —По-моему, отсутствие новостей — хорошие новости. В конце концов, если бы они… простите меня… заболели или с ними приключилось бы несчастье, приведшее к смерти. Яго узнал бы об этом.
        —Верно. — Мег знала, что бессмысленно волноваться о том, чего нельзя изменить. Она уже десятый раз в этот день принималась за подготовку к званому обеду.
        Хенидж и миссис Харрис с удовольствием занялись приготовлениями к предстоящему событию. Мег тоже втянулась в работу, обнаружив, к своей радости, что уже знает многое и справляется со своей ролью.
        В большой столовой и длинной гостиной навели порядок, мрачные картины убрали на чердак, канделябры опустили ниже, чтобы можно было помыть каждую звенящую подвеску. Серебро начистили до блеска, прачки обрабатывали ярды столового и постельного белья мыльной травой и крахмалом. Лакеев заставили чистить окна изнутри, а садовников — извне. Мег превратила две самые большие свободные комнаты в будуары для леди, где те смогут оставить верхнюю одежду и отдохнуть.
        Хенидж распахнул парадные двери. Росс вернулся в зал, Мег ушла проверить, чем занимаются служанки. Она могла бы понаблюдать за приходом гостей, но почему-то передумала, хотя все служанки уже сгорали от любопытства. Их пришлось возвращать чуть ли не силой на отведенные им места. Когда-то Мег в качестве жены лейтенанта Халгейта была бы желанной гостьей на подобном званом обеде. Сейчас приходится благодарить судьбу за то, что она может обслуживать и угождать леди.
        Пока лакеи разводили одну группу леди за другой по комнатам отдыха, стало ясно, что никому даже в голову не пришло опоздать, как принято в свете. Мег с некоторой иронией и раздражением прислушивалась к несерьезной болтовне и подумала, что всем не терпится увидеть нового лорда Брендона во главе стола. Мег полагалось ухаживать за замужними дамами, но любопытство и желание увидеть небольшую стайку многообещающих невест взяло верх.
        Росс пригласил не только семейства, в которых были дочери, но даже при этом здесь оказались семь девушек на выданье. Они набились в спальню, хихикали, сплетничали и прихорашивались и перед зеркалом на туалетном столике, и перед большим зеркалом в подвижной раме.
        —Его никак не назовешь красивым, — заметила Элизабет Пеннар, закалывая локон старшей сестры.
        —Но он весь погружен в раздумья, — возразила одна девушка, которую Мег не узнала. — Как герой Байрона.
        —К тому же он храбрый, — заметила другая. — Как-никак он майор и был ранен. Жаль, что он больше не носит алый мундир.
        «В стрелковой бригаде носили зеленый мундир, глупая девчонка». Держа язык за зубами, Мег помогала Дженни убирать вечерние накидки гостий.
        —К тому же он богатый, — заговорила девушка из семейства Пенджилли. — Он владеет шахтами, рыболовецкими судами и большим магазином в Фалмуте.
        Несколько девушек переглянулись, приподняли брови и поджали губы, слыша этот вульгарный разговор о богатстве. Мег подумала, что эта тема интересует их всех. Деньги, титул, внешность. «А что они думают об этом мужчине? О его характере?»
        —Видите ли, я думаю, что ему нелегко вернуться после стольких лет, проведенных в армии, и обнаружить, что все уже умерли и придется начинать жизнь сначала, — произнесла одна довольно робкая девушка.
        Мег улыбнулась, видя подобную чуткость и слыша ласковый голос. Захотелось узнать, кто она.
        —Далеко не все, — возразила Анна, широко раскрыв глаза. Она явно была не прочь посплетничать. — Ходят упорные слухи, будто поблизости живет мальчик, удивительно похожий на…
        —Девочки, идем, — позвала леди Пеннар, вплывая в комнату. — Нельзя допустить, чтобы хозяин ждал нас.
        Девушки вереницей покинули комнату, болтая и смеясь. Все, кроме той, которая говорила ласковым голосом.
        —Вам помочь? — поинтересовалась Мег. — Извините, похоже, я не расслышала ваше имя. Позвать сюда вашу маму?
        —Нет-нет, благодарю вас. Я Пенелопа Хокинс, племянница викария, — ответила девушка, робко улыбаясь. — Я только… Они просто невыносимы, — добавила она, задыхаясь. — Щебечут, точно стая птиц, и перемывают кому-нибудь косточки. Бедный лорд Брендон, — пробормотала она, тихо вышла и последовала за всеми.
        «Она подошла бы. Если только не испугается его».
        «Они все просто невыносимы», — подумал Росс. Он пристально оглядел гостей за столом и в то же время с улыбкой слушал леди Авис Уэстморленд, которая твердила, что посещать Лондон совершенно необходимо хотя бы четыре раза в год.
        —Иначе как узнать, что носить? — вопрошала она. Росс надеялся, что она вряд ли ожидает серьезного ответа на этот вопрос.
        —Совершенно верно, — согласился он. — Позвольте, я положу вам еще немного фрикасе?
        Нет, стоит провести хотя бы день, не говоря уже о ночи, с одним из этих хорошеньких созданий, сидевших за обеденным столом, и он либо задушит свою юную жену, либо застрелится. Быть может, кроме той маленькой смуглой птички, усевшейся в центре стола. Если память ему не изменяет, она приходится викарию племянницей.
        «Наверное, у меня пристрастие к дочерям церкви», — грустно подумал Росс, хотя мисс Хокинс не пробуждала в нем никаких желаний, хотя и могла бы составить ему приятную компанию, к тому же наделена здравым умом. А именно этого, Росс быстро убедился, была начисто лишена леди Авис.
        Казалось, званый обед тянулся целую вечность. Наконец Росс остановился на ступенях у парадного входа, провожая последних гостей. В лунном свете с грохотом отъезжали экипажи. Росс размял плечи, снимая напряжение, и стал удаляться вдоль террасы.
        —Пожалуйста, скажите Перро, чтобы не ждал меня, — кинул он лакею.
        Кругом стояла тишина, слышался шум моря. Следуя неожиданному порыву. Росс шел по тропинке, которая вела к заливу. Он прислонился к воротам и задумался о чем-то, глядя на освещенную луной тропинку.
        Вдруг за поворотом тропы что-то сверкнуло. Там кто-то был. Трегарн обвинял Билли в контрабанде. Росс все оттягивал выяснение отношений со стариком по этому поводу. Он подумал, что сейчас отличная ночь для выгрузки бочек. Если это подтвердится, придется действовать.
        Он загасил сигарету, зажав ее между большим и указательным пальцами, выбросил, подтянул лацканы фрака, чтобы скрыть приметную белую рубашку, перелез через ворота и, тихо ступая, приблизился к пляжу.
        Глава 15
        Росс держался ближе к росшей посреди дорожки мягкой траве и в вечерней обуви ступал бесшумно. Впереди ничего подозрительного не наблюдалось. У поворота к пляжу Росс остановился, прислушался, однако шум прибоя заглушил все другие звуки.
        Он медленно свернул за поворот. Приблизившись к склону, почувствовал, что к запаху моря добавился аромат колокольчиков. Похоже, на пляже никого нет, и сверкают и белый песок, и пена на невысоких бурунах. Однако, приглядевшись к освещенному луной пляжу, он почувствован чье-то присутствие.
        Прежние инстинкты, отточенные годами охоты на неприятеля, предупреждали об опасности. Росс невольно поймал себя на том, что улыбается, обнажив зубы. В нем взыграла кровь. Боже, как ему не хватало этого трепета от предвкушения опасности, умения идти по следу и перехитрить своего противника. Нет, ему не померещилось — здесь есть еще кто-то.
        Если это Билли Джиллан, то, вероятно, он шел по следу Росса и мог бы убить его еще пять минут назад, если такого было его намерение. Хотя вполне мог не без удовольствия водить бывшего ученика за нос, ведь он не представлял опасности. Отнюдь не браконьер пробудил чувство опасности.
        Росс снова превращался в существо, которое пытался скрыть под цивилизованной мишурой сквайра, человека, у которого руки в крови, а сердце жаждет убивать. Он поежился и ужаснулся при мысли о том, насколько верно определил свои чувства и как легко оказался в привычной для себя шкуре. Разница в том, что сейчас он. Росс, защищал собственную территорию.
        Наверное, он неосторожен в поисках неведомой опасности без оружия и в вечернем костюме. Но Россу по душе трудности и надоело осторожничать.
        Пещеры за углом. Чтобы приблизиться к ним, пришлось бы выйти на ровное место и пройти под краем низкой сказы по камням и лужам. Росс осторожно снял вечернюю обувь, чулки, уперся в песок босыми ногами и сбросил верхнюю одежду. Загорелое тело менее заметно, чем безукоризненно белая рубашка, которую ему так и не удалось полностью замаскировать.
        Полуобнаженный Росс скользнул за угол к пещерам. Послышатся всплеск, скрип, недалеко от берега вдруг вспыхнул свет, но тут же погас. Если Росс не насторожился бы, не заметил бы этого. К берегу приближалась лодка, гребцы работали веслами почти бесшумно. Росс подполз к нагромождению более крупных скал и спрятался за ними.
        Кто-то тихо напевал. Когда голос стал громче. Росс прижался к скалам. Из-за них появился человек.
        Женщина в одной сорочке шла к морю, где мелкие волны разбивались о песок, превращаясь в серебристую пену. Темные волосы женщина собрала на макушке, она что-то напевала, видно от неподдельного удовольствия. Подпрыгнула и тихо рассмеялась, когда первые волны коснулись ног.
        «Мег? Здесь, в ночной рубашке?» Росс выпрямился и хотел крикнуть. Если те, кто в лодке, услышат его, повернут назад, ведь им неведомо, сколько человек встречают их на берегу. Не успел он набрать воздуха в легкие, как Мег оказалась в воде по пояс. Она смеялась и ахала, ощутив неожиданно холодную воду. Вдруг бросилась вплавь.
        Из темноты вынырнула лодка и оказалась прямо перед ней. Мег истошно завопила от страха, кто-то выругался, вспыхнул затемненный фонарь. Росс заметил шестерых гребцов, седьмой стоял на носу лодки, держа фонарь в руке. Он чуть не закричал.
        —Да убери же этот проклятый фонарь, — хрипло приказал кто-то.
        —Это женщина, ребята, гребите быстрей, сцапаем ее.
        Человек, стоявший на носу лодки, поднял фонарь и осветил Мег. Та отчаянно пыталась вернуться к берегу.
        Когда Росс подбежал к берегу, она стояла по пояс в воде.
        —Мег, ко мне! — Она изменила направление, узнав голос Росса, спотыкаясь, бросилась к нему. — Беги. — Войдя в воду по пояс, Росс схватил ее, толкнул к берегу, а сам повернулся к лодке.
        Один невооруженный человек против семи, вооруженных веслами, ножами и, возможно, пистолетами.
        Обстоятельства против него. Но Росс покажет зубы. Если кто-нибудь притронется к Мег, он разделается с ним голыми руками.
        —Я — Брендон. Убирайтесь отсюда.
        —Ты что, собираешься остановить нас? — Крупный мужчина перегнулся через борт, держа в руке нож. — Ты вместе со своей русалкой?
        Росс подался назад. Еще не настало время подвигов, если его зарежут, Мег окажется в их власти. Надо выиграть время, чтобы она могла убежать как можно дальше. Если бы только удалось выманить этого человека ближе к берегу, то можно было бы…
        Вдруг что-то просвистело мимо его уха и угодило крупному мужчине в грудь, затем что-то плюхнулось в воду. Мужчина зарычал от гнева. Росс оглянулся через плечо. Мег не только не собиралась бежать, она забрасывала лодку камнями.
        Росс обернулся и бросился к ней, слыша позади себя скрип весел, лодка приближалась к берегу.
        —Держись позади меня, — приказал Росс, выходя из воды. Он пятился назад, оценивая ситуацию. Незваных гостей было слишком много, он оказался в беззащитном положении. Люди с лодки уже разделились и заходили с флангов, пытаясь отрезать ему путь к отступлению.
        Позади него молча стояла Мег. Росс слышал ее дыхание.
        —Послушай. Они вот-вот бросятся на нас. Беги. Слышишь меня? Вели Хениджу открыть комнату для хранения охотничьих ружей, вооружить лакеев, грумов и прислать их сюда. И пусть они поднимают как можно больше шума.
        Если бы только удалось отвлечь внимание непрошеных гостей на себя, у Мег появилась бы возможность бежать. Но к тому времени, когда она вернется с подмогой, неравное сражение на пляже уже закончится…
        —Оставить тебя? Я…
        Слова Мег заглушил выстрел. На пляже появился человек с ружьем в руках, и все нападавшие как один бросились к пещерам.
        —Билли!
        —Да. Мой мальчик, чертовски неподходящее время для того, чтобы резвиться в воде. А вы убирайтесь отсюда, пока я не прострелил чью-то тупую башку.
        —А как же бочки? Ты обещал доставить их сегодня. — Крупный мужчина направился к Билли, тот взял его на прицел. Мужчина остановился.
        —И не надейся. Не хочу иметь дело с теми, кто угрожает моему мальчику и его девочке. Проваливайте. Забирайте деньги и пошевеливайтесь. У меня заряжены оба ствола, так что выбирайте.
        Угрозы, которыми они осыпали друг друга, были предсказуемы, однако нападавшие все же сдались и поплелись к лодке. Росс привлек Мег к себе. Она промокла и дрожала. Однако Росс следил за лодкой до тех пор, пока та не растворилась в темноте.
        Крепко прижав Мег к себе, Росс взглянул на Билли:
        —Благодарю.
        Много говорить не стоило, особенно в присутствии Мег. Росс мог бы задушить старого разбойника за то, что тот путается с контрабандистами, но в то же время расцеловал бы его за то, что он спас Мег.
        —Веди девушку домой, не забудь ее одежду, — проворчат Билли. — Она может умереть, вода ведь такая холодная. — Билли наклонился и поднял что-то. — Вот ее одежда. Мальчик, а где же твоя? Вы оба ведете себя не очень пристойно.
        Мег сдавленно рассмеялась.
        —Он говорит точно как мой отец, — прошептала она. Голос ее дрожал. Хотя Мег храбрилась, Росс расслышал это, но дрожь никак не была связана с холодом. Он сам чуть не дрожал, ведь полуобнаженное тело Мег было так близко.
        —Моя одежда лежит у начала дорожки. Билли, свяжи ее в узелок. — Росс наклонился и, прежде чем Мег успела возразить, взял ее на руки. Он затаил дыхание, почувствовав ее холодное влажное тело. Это тоже никак не было связано с холодом.
        —Росс, что ты делаешь? — спросила Мег с придыханием. Она оказалась храброй и беззащитной, Россу хотелось поцеловать ее. У него громко стучало сердце после всего, что произошло, после несостоявшегося сражения, к которому он был готов.
        —Несу тебя домой. Ты сможешь взять одежду?
        Мег согласно кивнула, Билли вложил ей в руки узелок. Ее мокрые волосы прилипали к коже Росса.
        —Я завтра поговорю с тобой, старый дурак.
        Браконьеру хватило ума изобразить смиренный вид.
        —Завтра я буду дома, — пробормотал он и исчез в темноте.
        —Тебе нельзя нести меня. — Мег начала извиваться. — Твоя нога…
        —Я уже не хромаю, — соврал он. Росс действительно не хромал, если сосредотачивался на чем-то и не обращал внимания на сильную боль, которая возвращалась, когда он уставал. Он испытывал какое-то наивное удовольствие оттого, что может нести Мег на руках, хотя и ожидал, что та в любой момент начнет возражать и сопротивляться. Но она лишь тихо вздохнула и прижалась к нему.
        —Тебе хорошо? — спросил Росс, подивившись столь неожиданной покорности.
        —Прости меня, — прошептала Мег так тихо, что ему пришлось наклонить голову, чтобы расслышать ее. — Мне не следовало ходить к морю ночью.
        —А я не знал, что ты умеешь плавать. — Росс пошел медленнее и взглянул налом. В холле горел свет, но ему никак нельзя было войти через парадный вход полуобнаженным, держа на руках столь же полуобнаженную экономку. — У тебя есть ключ от задней двери?
        —Да, в кармане. — Мег умолкла, но, когда Росс свернул на тропинку, ведущую к задней стороне дома, добавила: — Я еще очень маленькой научилась плавать в запруде у мельницы. Тогда мама была еще жива. Я подумала, что уже разучилась плавать… к тому же мне хотелось отвлечься от всего.
        —Мне тоже.
        —Пенелопа Хокинс могла бы подойти. Племянница викария, — сказала Мег, довершая невысказанную мысль Росса. — Мне она понравилась. Она довольно мила.
        —Мне не нужна жена, которая могла бы подойти, — проворчал Росс, — Жаль, что я не знаю, чего хочу, если не считать того, что я хочу любить тебя.
        Мег затаила дыхание, но вела себя смирно.
        —Вот мы и пришли домой. Ты не встанешь на мгновение, надо достать ключ.
        Мег выскользнула из рук Росса и передала ему связку одежды, а сама начала искать ключ.
        —Сегодня вечером ты говоришь это уже второй раз. Ты догадался, о чем я? Я имею в виду слово «домой». Ты больше не говоришь об имении.
        —Да, действительно. — Теперь Росс считал это место домом. Здесь все изменилось, когда Мег решила дать волю своей фантазии. Они вошли в тускло освещённый коридор. Надо попросить Мег, чтобы та взглянула на его спальню, тогда он, возможно, перестанет думать, что спит в кровати отца, окруженный призраками.
        Спальни. Нет, Росс уже не думал о внутренней отделке или призраках, когда оказался у двери, ведущей в комнаты экономки. Мег стояла рядом, казалась бледной в темноте, мокрая рубашка прилипла к телу, очерчивая каждый изгиб. Лихорадочные темные желания охватили его.
        —Я заберу свою одежду.
        Последствия ночного происшествия начинали сказываться. Росс почувствовал тяжесть в затылке и тошноту. На пляже он готовился к решительным действиям с применением насилия, однако все закончилось спадом напряжения и разочарованием, хотя он оказался цел и невредим. «Боже, я привык убивать, и расстроен тем, что Мег не пришлось увидеть драку и кровопролитие».
        —Росс? — Мег взглянула на Росса, и его охватила неприязнь к себе. Если не удастся укротить зверя, затаившегося внутри, Росс затащит Мег в эту комнату и овладеет ею, точно дикарь, каким он и был. Стоя в коридоре под тусклой лампой, она чуть нахмурилась, прикусила губу и вопросительно смотрела на него.
        —Иди спать, — приказал Росс. — Давай мою одежду.
        Росс заметил, что она вздрогнула, услышав его грубый голос, но ему уже было все равно. Хотелось убежать от нее.
        —Вот. — Мег вложила ему в руки одежду. — Спасибо. Нас только что могли убить лишь потому, что я вела себя глупо. — Позади себя Мег нащупала дверную ручку, повернула ее и вошла в свою темную комнату, не сводя глаз с Росса. — Спокойной ночи.
        —Спокойной ночи.
        Росс ушел.
        Конечно, он рассердился на нее, и не без веской причины. Мег положила мокрую, всю в песке одежду и пошла за полотенцами и водой. Она уже наполнила кувшин, затем опустилась на край постели, обхватила себя руками и задрожала.
        Росс защищал ее, точно зная, что будет страшно избит или убит. Она любила его, желала его, а он ушел, рассердившись не на шутку. Мег это заслужила.
        В тихой комнате она вдруг расслышала негромкое тиканье, происхождение которого ей было неизвестно. Не понимая ничего, она встала, собираясь выяснить, откуда оно исходит. Вдруг заметила, что цепочка часов Росса зацепилась за ее чулки. Тик-так… Гладкий золотой корпус с гравированным гербом лежал на ее ладони. Утром первым делом надо будет вернуть часы. Мег уже хотела осторожно положить их на стол, затем передумала. Часы старинные, семейная реликвия. А что, если Росс хватится их, пойдет к морю искать? А вдруг контрабандисты вернулись?
        Мег сейчас поднимется наверх, приоткроет дверь его комнаты и повесит часы за цепочку на дверную ручку с внутренней стороны. Росс обязательно найдет их. Мег сняла мокрую одежду, вытерлась полотенцем, надела ночную рубашку и халат. В доме стояла тишина, она босиком покинула крыло дома для прислуги и поднялась к его комнате.
        Света не было. Мег осторожно повернула ручку и приоткрыла дверь так, чтобы в нее можно было просунуть руку с часами.
        —Кровь. Боже, сколько крови. Кровь, внутренности, грязь…
        Мег застыла, услышав голос Росса, надтреснутый, злой, полный горечи, будто ему больно говорить. Сначала Мег ничего не поняла, затем низкий голос перешел на неразборчивый шепот. Россу приснился кошмар.
        Мег стояла, застыв на месте, и прислушивалась. Она чувствовала себя человеком, который любит подслушивать, однако не смогла закрыть дверь и уйти. В голосе Росса слышалась такая боль и отвращение к себе. Он так страдал. Как же ей покинуть его? Мег открыла дверь и вошла. Закрыла дверь. Та щелкнула, но Росс не проснулся. Не услышал ее шагов по ковру, пока она приближалась к его постели.
        Лунный свет проникал сквозь незанавешенное окно и падал на кровать, где спал обнаженный Росс среди спутавшихся простыней, его голова беспокойно металась на подушке, большие кулаки были сжаты, одной рукой он бил по матрасу.
        —Он не мертв… даже не могут точно в голову попасть. Он кричит… словно застрявшая в грязи свинья. Умри, черт побери. Стреляй еще раз. Да, наконец-то. Мертв. Еще один мертв. Давайте же, ребята, заряжайте снова, да быстрей, черти. Надо перебить их всех. Джайлса, мать, французов. Я убил их всех. Я перебил их всех, а они все продолжают наступать.
        Ужаснувшись, Мег схватила Росса за руку, но тот стукнул ею по матрасу.
        —Волны крови, точно в море. Войдите в него. Найдите Мег, иначе она утонет. Я утопил ее в крови, как всех остальных…
        По щекам Росса текли слезы. Видя это, Мег зарыдала.
        —Росс! — Мег склонилась над крупным, бившимся в конвульсиях телом, схватила его за плечи и стала трясти. — Росс, просыпайся! Росс, послушай меня. Это я, Мег.
        Росс открыл глаза, те блуждали. Он поднял руки и быстро сел, отшвырнул ее, как насекомое. Мег отлетела в конец кровати и перекатилась через его ноги. Он бросился за ней.
        —Росс!
        —Мег? — Руки, схватившие ее за плечи, ослабли. Теперь они лишь поддерживали ее. — Боже, я сделал тебе больно? Как ты здесь оказалась?
        —Со мной все в порядке. Я принесла твои часы. Я хотела лишь просунуть их через дверь, но тебе приснился кошмар. Я пыталась разбудить тебя.
        Он на мгновение закрыл глаза, отпустил Мег, перевернулся на другой бок и зажег свечи рядом с постелью.
        —Я еще помню конец этого кошмара, — угрюмо сказал он. — Одно и то же — кровь и смерть. Мне жаль, что тебе пришлось выслушать это.
        —Ты говорил так серьезно, — прошептала Мег. — Но потом упомянул Джайлса и мать.
        —Так или иначе, я их тоже убил. Я многие годы совершенствовался в искусстве убивать. А теперь вот каков я, вот чего я стою.
        —Нет! — Она схватила его за плечи и начала трясти. — Нет. Я видела, как ты действовал у моря, знаю, как ты собирался поступить. Ты хотел отослать меня домой, чтобы сразиться с бандитами. Тебя могли покалечить, но ты все равно не перестал бы защищать меня. Убийца так не поступает.
        —Я весело провел время, зная, что ты рядом, — сказал он, будто признаваясь в преступлении.
        —Я в этом не сомневаюсь, — ответила Мег. — Любой смелый человек поступил бы так же. Из-за этого ты не имеешь права считать себя злодеем или никчемным человеком. Наоборот, ты храбрый и достойный.
        Его глаза все еще смотрели с печалью.
        —Когда ты был мальчиком, произошла трагедия, несчастный случай, ты был беспечным, как все юноши, но нельзя же из-за этого казнить себя всю оставшуюся жизнь. Ты был хорошим офицером?
        —Да! — Росс обиделся и отодвинулся.
        Мег чуть не улыбнулась.
        —Из никчемного убийцы не получится хороший офицер. Я знаю, что говорю. Не забудь, я провела в армии не один год. То обстоятельство, что все это на тебя так сильно действует, говорит лишь об одном: ты не погряз во зле, тобой не овладела жажда крови. Воспоминания, сны — все это со временем пройдет. Ты ведь не видел снов на корабле, иначе разбудил бы меня.
        —Нет, не видел. — Росс уставился на нее, грустное выражение исчезло с его лица. — Возможно, ты стала моей целительницей.
        «Наверное, я отчасти стала для тебя лекарством», — подумала Мег, наблюдая за его лицом и видя, что следы кошмара исчезают. Перед ней стоял настоящий Росс Брендон, а не угрюмый задумчивый мужчина, вернувшийся в дом, который не признавал, и к долгу, который презирал. Этот мужчина утешал Мег, хотя она упрекала Росса, воспользовавшись тем, что узнала о его отце. Этот мужчина готов доказать, что полон сил, а она уязвима. Мег желала его всеми фибрами души. Осторожность и здравый ум, которым следовала многие годы, растворились, и она снова стала мечтательницей, верившей в красивые сказки.
        Как могла она посчитать его холодным и грубым? Сейчас эти черные глаза излучали столько тепла; крупные руки умели действовать с поразительной нежностью. Все это обещало большое счастье.
        Скульптурные мышцы выглядели красиво, олицетворяли физическую мощь. «Пора вкусить радости любви», — твердил ее внутренний голос. Мег подалась вперед и поцеловала Росса в уста, ее губы без слов поведали, что она желает его.
        Росс ответил нежно, молча, робким, полным сомнений поцелуем.
        —Мег, — сказал он, отстранившись от нее, — я думал, ты боишься меня. Я дал тебе повод для этого. Я желаю тебя, но мне показалось, что я слишком большой, уродливый, грубый для тебя. — Она хотела возразить, но он жестом заставил ее промолчать. — Я подумал, ты не останешься в роли моей любовницы, поэтому надо было предложить нечто другое — заключить сделку. Согласившись на нее, ты стала бы ею. — Росс покачал головой. — Последние недели я мог ясно думать только о себе.
        —У тебя были все основания. Я понимаю. Люби меня, Росс.
        Он умолк. Свечи отбрасывали золотистый свет на его грудь. Казалось, он перестал дышать.
        —Не как любовницу. Сегодня ночью мы оба будем любить друг друга. Не знаю по поводу завтра. Даже думать об этом не хочу.
        Росс покачал головой, словно не веря ей:
        —Я тебе не подхожу. Мне не следовало просить тебя об этом. Ты заслужила красивого молодого человека, а не видавшего виды убийцу, преследуемого призраками.
        —Если ты еще раз назовешь себя убийцей, я ударю тебя, — пригрозила Мег, — Мне не нужен красивый молодой человек. — Она положила ладони ему на грудь и услышала, как он судорожно глотнул воздух. Она ощутила запах горячего возбужденного мужчины, кожа которого все еще пахла морской водой. — Я знаю все об эгоистичных молодых людях. Мне нужен настоящий мужчина. Сегодня я хочу тебя. — «И я люблю тебя. Я люблю тебя».
        Росс сидел неподвижно, ее руки скользнули по его груди, приближаясь к талии. Пальцы перебирали черные волосы, сходившиеся клином в сторону пупка. Мятая простыня скрывала его чресла. Мег двинулась дальше. Она не спускала с него глаз. Под простыней обвила рукой горячее набухшее мужское достоинство.
        —Ты уверена, что я способен обуздать свои чувства? — пробормотал он. — Только не надо! Ах! Не убирай руку.
        —Тебе так хорошо? — спросила она, поглаживая его дразнящим движением.
        —Не надо, — прорычал он и проявил нетипичную для столь крупного мужчины проворность. Мег очутилась на спине, халат и ночная рубашка отлетели в сторону, Росс стоял перед ней на коленях. — Мег, я вряд ли смогу проявить изысканные манеры и самообладание. Не сейчас. Я так хочу тебя. Если передумаешь, скажи сейчас.
        —Помнишь, на корабле ты говорил, что, если захочешь, чтобы я легла под тебя, так и случится?
        Росс застыл, глядя на нее горящими глазами.
        —Что ж, я часто вспоминала твои слова. Я этого желаю. И больше не хочу ждать.
        Росс отбросил простыню и встал на колени между ее ног, тихо раздвинул их, освобождая себе место. «Боже мой, как он великолепен, когда обнажен и возбужден!» Мег давно мечтала о таком мгновении.
        —Скажи, если станет больно.
        Мег закрыла глаза. Росс всем телом прижался к ней. Его возбужденный стержень уперся ей в живот, оставляя след. Мег вздохнула. Росс оперся на локоть, другой рукой устремившись вниз, в жаркую влажную долину между ее холодными от ночной прогулки бедрами.
        —Ты уже готова встретить меня. — Это был не вопрос. Ее возбуждение достигло предела, и оба знали это.
        —Возьми меня, Росс. Прошу тебя. — Она смотрела ему в глаза. Его тело начало совершать осторожные движения, будто он не верил ее словам. Она впилась ногтями ему в плечи, подняла ноги и обхватила его бедра. Росс вошел в нее одним резким движением, заполняя все ее существо. — А-а-ах. — Еще никогда она не чувствовала себя так хорошо. Испытывала полное блаженство.
        Их дыхание перемешалось. Росс задвигался. Мег вскрикнула, приподнялась ему навстречу, слилась с ним, крепко держась за него руками и ногами, пытаясь полностью слиться, желая, чтобы их тела стали единым целым. Она с восторгом напряженно вгляделась в лицо Росса, подняла руки и привлекла его к себе. Их губы встретились. Он принялся неистово целовать ее, языком заполняя рот, обдавал горячим дыханием. Росс приподнял Мег над кроватью, привлек к себе и изо всех сил пронзил ее жемчужину. Все взорвалось вокруг, она испытала бурную кульминацию. Перед глазами мелькали разноцветные вспышки, затем опустилась непроглядная темнота.
        Глава 16
        Росс поднимал Мег вверх, затем опускал вниз. Он вскрикнул, испытывая экстаз, и содрогался, прижавшись к ней. Затем оба затихли. Слышалось лишь их дыхание. Его руки нежно гладили ее тело, затем коснулись лица.
        —Мег, — прошептал он, опустив голову ей на плечо, она догадалась, что он заснул, тяжелый и горячий. Тела обоих стали липкими от соли, пота и любовных утех. Погружаясь в туманную полудрему, Мег решила, что все прошло отлично.
        Ей удалось высвободить руку. Она погладила Росса по голове, провела рукой по лицу.
        —Я люблю тебя. — Мег чувствовала, как тяжело наваливается сон. — Я тебя очень люблю.
        —Мег. Мег, дорогая, просыпайся.
        Ресницы Мег дрогнули, она открыла глаза и увидела, что Росс склонился над ней.
        —М-м-м… — Она потянулась к нему. Теперь спешить некуда, можно исследовать друг друга, делать открытия, испытывать наслаждение, которое дарит любовь.
        —Уже четыре. Часы только что пробили. Тебе пора уходить.
        —О! — Блаженное, сладострастное настроение исчезло. Мег села посреди беспорядочно разбросанных простыней и оглядела комнату. Через незанавешенное окно проникал утренний свет. Обнаженный Росс стоял посреди комнаты, уперев руки в бока. На такое зрелище стоило посмотреть.
        —Что случилось? — Росс улыбнулся ей, свернув белыми зубами на фоне щетины.
        —Мне нравится смотреть на тебя.
        К восторгу Мег, он покраснел.
        —Озорная женщина. — Росс наклонился, быстро и крепко поцеловал ее. — Мне тоже нравится смотреть на тебя. — Улыбка исчезла, он встал на колени перед кроватью. — Мег. Как ты… Получилось хорошо?
        —Ты спрашиваешь о нашем вчерашнем приключении или о том, что случилось потом?
        —И о том и о другом. Если бы не вчерашнее приключение, случилось бы это? Мне следовало подождать, мы оба отдались чувствам. После того кошмара я почти ничего не соображал.
        —Я довольна. — Не очень подходящее слово для выражения чувств, которые она испытывала. — Надеюсь, эго рано или поздно случилось бы. Наверное, мне хватило бы смелости открыть тебе свои чувства и сказать, чего я желаю. — Мег обняла Росса за шею и привлекла к себе. Их уста снова встретились. Он хотел отстраниться, но Мег не отпускала его, прильнув к нему обнаженным телом.
        —Не надо. — Росс высвободился из объятий, усадив ее на кровать. — Я узнал, что такое сила воли, лишь после того, как встретил тебя.
        Он поднял халат и протянул Мег.
        Она взяла халат, набросила на себя и уютно устроилась у изголовья кровати. Вчера она призналась себе, что любит этого мужчину. Мег обхватила руками согнутые колени, прижалась к ним подбородком и наблюдала, как Росс встряхивает ее ночную рубашку, перебирая пальцами разрез спереди. «Как давно я люблю его?»
        —Что такое? — Росс посмотрел на нее. — Мег, что-то не так? Последствий не будет, я был осторожен.
        —Нет, разумеется, нет. Это меня не беспокоит. Просто хочется спать. — Мег улыбнулась. «Честно признаться, — думала Мег, — притвориться, что я улыбаюсь ему, совсем легко». Однако с последствиями все же придется считаться, но не по той причине, о какой только что обмолвился Росс. Мег не сможет остаться здесь, когда он женится. Она подумала, что совесть не позволит ей остаться и в том случае, если он начнет ухаживать за невестой.
        —Вставай. — Росс наклонился и, отбросив пропитанные соленой водой волосы Мег, поцеловал в лоб и поднял на ноги. — Сегодня вечером приходи ко мне снова. — Его губы сложились в улыбке. — Эта кровать гораздо просторнее твоей.
        —Я знаю. — Мег уже представляла, что они будут творить на этой просторной кровати. Она не сомневалась, что Росс подумал о том же. Стоит ли рисковать и приходить сюда еще раз? А что, если он угадал глубину ее чувств? Она не знала, хватит ли сил скрывать их от него.
        —Придешь?
        —Если удастся сделать это незаметно. — Росс будет принадлежать ей всего несколько недель, может быть месяц. Ее воля не столь сильна, чтобы воспротивиться ему и своим чувствам.
        Взгляд Росса не отпускал ее. Он смотрел пристально, сладострастно и довольно. Мег соскользнула с кровати, повязала халат поясом. «Я сделала его счастливым». Росс открыл дверь и смотрел ей в глаза до тех пор, пока они не расстались. «И я сама тоже стала счастливой».
        —Миссис Халгейт, вчера в заливе высадились контрабандисты! — Дамарис опустила бидоны с горячей водой рядом с медной ванной. Ее лицо светилось от возможности поделиться новостями.
        —Знаю. Мне чудом удалось спастись. — Мег решила, что должна сказать столько правды, сколько это допустимо. — Я ходила туда купаться.
        —В море, мадам?
        —Да, в море. Я услышала выстрел, видно, кто-то спугнул их.
        Как Мег и рассчитывала, Дамарис смекнула, в чем дело, и сделала свои выводы:
        —Значит, вы искупались и возвращались назад? Мадам, а откуда вы узнали, что это контрабандисты?
        —Я расслышала громкое переругивание.
        —Это его светлость и старик Билли Джиллан, они- то и прогнали контрабандистов, — доверительно поведала служанка, закрывая ванну ширмой. — Утром мне об этом рассказал Перро. Видно, произошла стычка. Его светлость вернулся в таком невероятном виде. Стоило только взглянуть на его нижнее белье!
        —Дамарис! — Мег умело изобразила потрясение при упоминании мужского нижнего белья. — Можешь представить, как я встревожилась. Я и не догадывалась, что рядом кто-то есть.
        —О-о-о! — Дамарис сделала круглые глаза. — А что, если они шпионили за вами!
        —Я была в ночной рубашке, — робко призналась Мег. — К тому же кругом было слишком темно, светила лишь луна. — Мег забралась в ванну и потянулась за мочалкой. — Пожалуйста, вылей воду из кувшина мне на голову. Я должна смыть соль.
        Росс забрал с собой ружье и старого пойнтера, который околачивался возле конюшни, надеясь, что кто-то отправится на охоту. Он пошел через лес к коттеджу Билли. Просто удивительно, как здорово чувствуешь себя после плотного завтрака, особенно после пережитых опасностей и любовных утех, доставивших полное удовлетворение.
        Он остановился, прислонился к забору, прищурил глаза от яркого солнца и разглядывал поля, названия которых начал запоминать. Росс уже знал, где следует привести в порядок насыпь под изгородью — как раз в том незаметном отсюда месте, слева, знал, сколько коттеджей отремонтировать, сколько стоит их аренда, ему, к собственному удивлению, стало нравиться изучение этих вопросов.
        «Моя земля». Солнце пекло Россу спину, он почувствовал, как пойнтер хвостом ласково поглаживает ему ноги. В другой компании он пока не нуждался. «Мои люди, мои владения. Мой дом, как говаривала Мег». Он забрался на забор и, спрыгнув, оказался в молодом лесочке, в котором приютился домик Билли. Это был кусок ничейной земли, никто уже не помнил, кто им владел.
        —Мальчик, ты поднимаешь так много шума. — Билли стоял, прислонившись к стволу дерева, Росс заметил его только тогда, когда тот сошел с места. — Не одна птица упорхнула отсюда в Труро, услышав шаги твоих больших ног.
        —Билли, бесшумно крадется тот, кто занимается незаконными делами.
        —Что верно, то верно. Конечно, в этом нет надобности, если ты здешний лорд или хозяин. — Старик передвинул во рту кусок жевательного табака и сплюнул.
        —Какого черта ты связался с контрабандистами? — Росс боком прижался к упавшему дереву. — Трегарн подозревает, будто ты встречаешься с ними. — Наступила пауза. — Тебе нужны деньги? — Этот упрямый человек учил Росса терпению, когда тот был ребенком. Теперь Росс готов ждать до тех пор, пока старик не заговорит. — Я подожду, времени у меня много.
        —Проклятый лесник сует нос куда не следует. — Билли сердито уставился на Росса. — Мальчик подрастает, у него светлая голова. Лили вся в заботах.
        —Значит, ты хотел заработать деньги для Уильяма? Разве Лили не говорила тебе, как я решил поступить с ним? Тебе не о чем беспокоиться.
        —Глупая девчонка все перепутала, ты же не признаешь незаконного ребенка своего отца.
        —Уже признал. Билли, он мой брат. Я предоставлю ему и Лили домик на территории имения и денежное пособие. Если хочешь, можешь гоже обзавестись домиком.
        —Кто? Я? Жить в домике с садом? Чтобы все соседи видели, чем ты занимаешься? Это не для меня. — Он потерся о дерево. — Но если это не шутка, ты сделаешь хорошее дело для Лили и мальчика.
        —Ты знаешь, что он хочет стать юристом?
        Старик кивнул.
        —Разве Уильям может допустить, чтобы его дедушку упрятали за решетку? Или задержали за браконьерство? Подумай об этом. Кимбер возьмется за его подготовку, но все пойдет прахом, если ты сядешь в тюрьму.
        —Что же мне есть, если бросить браконьерство?
        —Я сообщу Трегарну, что ты, как дедушка моего брата, вправе охотиться и ставить капканы на моей земле. И не смотри на меня так, — добавил Росс, видя сердитый взгляд Билли. — Меня не волнует, что у тебя испортится настроение, лучше подумай об Уильяме. И не вздумай орудовать на чужой земле. Тогда я не смогут выручить тебя.
        —Росс Брендон, из тебя получился суровый мужик.
        Росс понял, что это похвала, и извинился перед ним:
        —У меня был хороший учитель.
        —Чем ты занимаешься с этой хорошенькой девицей? — строго спросил Билли, явно обрадовавшись, что может уличить Росса в неправедных шалостях.
        —Хорошенькая? Думаю, миссис Халгейт лучше называть привлекательной. Я пытаюсь избавить ее от старых мошенников вроде тебя. Вот чем я занимаюсь. Она работает у меня экономкой.
        —Тогда почему она выкидывает подобные номера в обнаженном виде?
        —Очевидно, купалась. Больше этого не повторится.
        —Ха. — Билли перекинул ружье через плечо и щелкнул пальцами. Из зарослей вышла черно-белая собака и встала рядом с хозяином. — Если ты закончил учить меня, пойдем отведать жаркое из кролика. Вот тогда и расскажешь о своих ухаживаниях.
        —Кто говорит, что я ухаживаю? — Росс пошел в ногу с Билли.
        —Я не слепой. Откуда все эти экипажи, из которых достают красивые одежды? Если хочешь знать, некоторые люди не замечают дальше своего носа.
        —Мне надо жениться, обзавестись наследником, — ответил Росс решительно, но не понял, откуда внутри появилось ощущение пустоты. Оно походило на дурное предчувствие или подозрение, что он поступил неверно. Но Росс не мог объяснить этого. Он пожал плечами. Видно, не совсем выспался.
        —Конечно, следует, — согласился Билли. — Мальчик, не забывай об этом и хоть разок пошевели мозгами.
        Мег и Дамарис стояли посреди спальни Росса. Мег вздохнула.
        —Знаю, мадам. Все это навевает грусть, правда? Дело в том, что тут темно и как-то тихо.
        —Виноваты занавески. — Мег спокойно огляделась, избегая смотреть на кровать. — Темно-красный бархат смотрится величественно, но на фоне темно- голубых стен, тяжелой мебели и этих картин производит угнетающее впечатление. — Мег снова огляделась. — Эти окна такие же, как в большой комнате на другой стороне лестницы, ведь так? Идем, Дамарис. Я кое-что придумала.
        Спустя час Мег ушла. Служанки остались заменить бледно-голубые занавески из шелка в главной комнате для гостей темно-красными из спальни Росса. Мег решила выяснить, чем можно заменить коллекцию не совсем удачных портретов семнадцатого века. Она не сомневалась, что где-то найдутся красивые виды на море. При мысли о море Мег невольно почувствовала, как у нее начинают гореть щеки. Жизнь станет невыносимой, если она все время будет вспоминать Росса и вчерашнюю ночь. Улыбаясь, она шагала мимо библиотеки.
        —Ай! — Внутри библиотеки что-то со стуком упало на пол, кто-то тихо выругался. Это не Росс, он ушел, к тому же это был не его голос. Служанок в этой части дома не оказалось, а лакеи крепили занавески.
        Мег осторожно толкнула дверь. Молодой человек, присев, собирал упавшие на пол книги. Увидев Мег, он встал, долговязый черноволосый парень с волевой челюстью почти двухметрового роста — оживший портрет Росса.
        Они уставились друг на друга.
        —Книги не пострадали, — заговорил молодой человек.
        Когда Мег услышала корнуэллский акцент, очарование момента исчезло.
        —Понимаю, это случилось по неосторожности. — «Но кто же он?» Тут Мег заметила его удивительные глаза янтарного цвета и все поняла. — Ты внук Билли, я угадала? — «И брат Росса».
        —Да, мадам. Я Уильям. Его светлость… я имею в виду Росса… разрешил мне пользоваться книгами.
        —Зови меня миссис Халгейт, — сказала Мег. — Я работаю здесь экономкой. — Мальчик был членом семьи, и с ним следовало обращаться должным образом. Однако собирался ли Росс признать его? — Можно помочь тебе найти что-нибудь?
        —Не знаю. Я никогда не видел такого множества книг в одном месте.
        —Что тебе нравится читать? — спросила Мег, желая узнать, насколько хорошо мальчик овладел грамотой. Ходил ли в школу.
        —Все что угодно, — ответил тот с улыбкой, так похожей на улыбку Росса, что лицо Мег просияло. — Газеты, Библию… Все.
        —Понимаю. — Мег достала с полки «Путешествия Гулливера». — Твоему брату нравится эта книга. — Уильям не удивился, что она так назвала Росса. — На днях я просмотрела вот эту книгу. Это корнуэльские легенды, здесь очаровательные гравюры. — Мег положила обе книги на стол и жестом пригласила мальчика сесть рядом с ней. — Посмотри сам.
        Вскоре весь стол был завален открытыми томами. Оба увлеклись, читая друг другу отрывки.
        —Миссис Халгейт, посмотрите вот на это, — сказал Уильям.
        Мег подошла и через его плечо взглянула на изображения кита. Вдруг позади них раздался шум.
        Мег обернулась. Росс. Он только что вошел, оперся одной рукой о раму окна и уставился на обоих так, будто увидел призраков.
        —Здравствуйте, милорд, — сказала Мег, стараясь выглядеть как можно спокойнее. — Я сейчас же все уберу.
        Уильям встал.
        —Ничего страшного, — успокоил Росс. — Я разрешил брату пользоваться библиотекой.
        —Но вы не говорили, что можно опустошить половину полок. — Мег бросила грустный взгляд на стол.
        —Я уберу их, — сказал Уильям. — Миссис Халгейт помогала мне.
        Мег чувствовала, что мальчик напрягся, опасаясь, как бы Росс не рассердился.
        —Вижу. — Росс улыбнулся ей. У Мег закружилась голова. Эта улыбка так много значила, его ласковые глаза излучали столько тепла.
        —Пойду взгляну, привели ли в порядок вашу пост… спальню. — Мег споткнулась на этом слове. — Мы повесили на окна более светлые занавески. Но мне не удалось найти красивых видов на море, которыми хотелось бы заменить портреты. Извините меня.
        Росс смотрел Мег вслед, та быстро выпорхнула из библиотеки с покрасневшими щеками. Он раньше не видел ее такой взволнованной. Очаровательно. Росс с удивлением обнаружил, что ему и весело, и лестно оттого, что он способен довести Мег до такого состояния.
        Но не только она была смущена. Росс стоял у окна и наблюдал за женщиной, своей любовницей, и мальчиком, который мог сойти за его сына. Он испытал шок от такой мысли. У него возникло ощущение смутного предчувствия. Оба вместе смотрелись хорошо. Общались, делились мнениями о книгах, наслаждались ими. Для этого им не понадобилось много слов. Должно быть, Мег уже узнала, кто такой Уильям, и приняла его должным образом.
        —Она мне нравится, — сказал Уильям, пока Росс глядел на закрывшуюся дверь. — Я говорю о миссис Халгейт. Она мне очень нравится.
        —Да. — Росс подошел к столу, взял «Путешествия Гулливера» и провел рукой по кожаному переплету. Он вспомнил, как Мег устраивалась на сундуке в каюте с книгой в руках. — Мне тоже.
        Глава 17
        Письмо Патрика Яго было кратким и предельно откровенным.
        «Дорогая миссис Халгейт,
        сожалею, что не смог разузнать, где находятся ваши сестры. Я могу лишь подтвердить истинность трех фактов. В окрестных церковно-приходских регистрационных книгах имена ваших сестер не значатся, и их точно нет ни в доме викария, ни в близлежащих зданиях. Должен признаться, в прошлое воскресенье я проник в эти здания и обыскал их, пока шла утренняя служба.
        Сейчас я в Лондоне. Наводил справки во всех постоялых дворах, куда прибывают пассажиры из восточной части Англии, на тот случай, если сестры отправились в Лондон. Однако я не удивлен, что по прошествии столь длительного времени никто не смог припомнить двух юных леди среди множества других.
        Я вынужден задержаться здесь по личному делу. Остановился в гостинице «Очаровательная дикарка» на Ладгейт-Хилл. В ближайшее время можете направлять свои письма по этому адресу.
Ваш и т.д.».
        —И так далее, и тому подобное, — пробормотала Мег, складывая письмо.
        —Нет хороших новостей? — спросила миссис Харрис, наполняя чашку Мег чаем.
        —Да. Но и плохих тоже нет. — Мег понимала, что Яго имел в виду, когда писал о церковно-приходских регистрационных книгах. Он пытался разузнать, не умерли ли ее сестры.
        —Вот и хорошо. — На невзрачном лице кухарки от озабоченности появились морщины. — Не хватало только плохих новостей после страхов, каких вы натерпелись прошлой ночью от этих опасных контрабандистов. Какое счастье, что вы уже возвращались домой, когда те высаживались на берег.
        —Мне не следовало идти купаться, — призналась Мег. — Я почувствовала себя немного обеспокоенной и подумала, что вода успокоит меня.
        —И это неудивительно, — утешала Мег миссис Харрис. — Вы разволновались из-за сестер, а тут еще эта подготовка к званому ужину. И дело не в том, что его светлость, насколько я могу судить, не нашел ни одной юной особы, на которую приятно взглянуть. Я бы узнала, если бы он потом нанес визит какой-нибудь леди. Помяните мои слова, скоро у нас будет еще один званый ужин, куда пригласят других гостей.
        —Можете не удивляться, миссис Харрис, — заметил Хенидж. — Он мужчина в расцвете сил, ему пора остепениться и обзавестись семьей.
        —Тут больше загвоздок, чем я ожидал. — Перро густо намазал толстый слой сливок на булочку, испеченную миссис Харрис. — Мне довелось узнать, что имеется какой-то брат. С ним связана неприятная история.
        —Это единокровный брат, — поправила миссис Харрис. — Уильям Джиллан — чудесный парень, несмотря на то, что мошенник Билли приходится ему дедушкой. Лили, его мать, хорошая женщина и вырастила из него порядочного человека. Бедная девушка не виновата в том, что с ней сделал отец его светлости.
        —Все же найдется не столь уж много джентльменов, готовых вот так признать незаконных детей, нажитых в их семье, — заметил Перро, поднося ко рту булочку. — Его светлость собирается подыскать брату домашнего учителя, сделать из него юриста и позволить свободно распоряжаться своим домом.
        —У него могут возникнуть ссоры с будущей женой, — заметил Хенидж. — А что, если это ее не устроит? Многим это не понравилось бы. А вдруг жена подумает, что это его сын? Насколько я помню, в юности его светлость вел довольно бурную жизнь.
        —Тогда его светлости лучше обойтись без жены. — Мег со стуком поставила чашку на блюдце и встала. — Если жене вздумается ставить внешние приличия выше семейной привязанности, выше честного поступка, если не поверит ему на слово, она не достойна его, каково бы ни было ее происхождение. Извините, мне пора разобраться с письмом мистера Яго.
        Мег вышла в коридор, дверь уже почти закрылась, как тихий свист Перро заставил ее остановиться, держась за ручку.
        —Мег была немного взволнована, когда сказала это! Вам не кажется…
        —Перро, я твердо решил не думать об этом, — робко ответил Хенидж. — Иначе начнешь строить догадки, а я не сторонник этого. Не хочу строить предположения насчет этой семьи.
        Мег осторожно затворила дверь и, не глядя под ноги, удалилась. Взяв себя в руки, она уселась в беседке, увитой растениями, с видом на розовый сад. Море принесло мелкий дождь, каменные плиты возле ее ног потемнели. Мег угрюмо подумала, что дождик внес разнообразие в ее настроение, которое менее чем за полчаса перешло от смутного ощущения счастья к беспросветной неопределенности.
        Похоже, снова влюбиться оказалось нетрудно. А может быть, ее чувства к Джеймсу и вовсе не были любовью? Наверное, поэтому они так быстро переросли в вынужденную привязанность? Мег была очень молода, опьянена, романтична. А человек, ради которого она покинула сестер, оказался моложе ее во всех отношениях, кроме прожитых лет. Это стало понятно теперь, когда она полюбила мужчину, а не красивого, храброго, безрассудного юношу.
        «И чего же я добилась сейчас?» Мег сорвала красный бутон розы, стала перебирать кончиком пальца тугие лепестки и с мучительной сосредоточенностью отгибать их. Она любила Росса, испытала с ним радость плотского наслаждения, но очень скоро придется оставить его. Скорее, чем Мег рассчитывала, если не хотела навлечь сплетни на домочадцев. Похоже, слуги верхнего этажа засекли ее. Они останутся преданными и благоразумными, но достаточно неосторожного шепота — и ближайшие семейства подумают дважды, прежде чем сватать своих драгоценных дочерей. Будущее сулило мало радости, соседи, не отличающиеся большой снисходительностью, смирятся с тем, что Росс признал своего единоутробного брата, однако роман с экономкой посчитают наглым вызовом.
        А как же Белла и Лина? Мег справилась с тем, что задумала, но случилось невероятное, сыщик не нашел их. Возможно, в Лондоне для нее найдется какая-то работа. Тогда она могла бы поместить в газетах сообщение о том, что разыскивает сестер. Если бы только Мег была способна ясно думать, подсчитать, сколько денег у нее осталось и как долго здесь разумно пробыть. Она поежилась от холода, но уходить не хотелось. Загубленный бутон розы лежал на ладони, лепестки рассыпались по юбкам, прилипли к влажной ткани. Золотистая сердцевина цветка обнажилась во всей своей сложной красоте. Мег поднесла ее к губам, почувствовала густой аромат, ощутила сладострастный восторг.
        Сегодня вечером она пойдет к Россу, да и в последующие вечера в течение недели, если он того пожелает. Большего она себе не позволит. Всего семь дней будет дарить любовь. Затем уйдет, не причинив Россу вреда. Уедет, займется поиском сестер и устройством собственной жизни.
        Часы на лестничной площадке, отстававшие на пять минут от своих собратьев, пробили час. Мег вздрогнула, провела рукой по дубовой панели двери спальни Росса. Все ощущения, запах пчелиного воска, мелкие шероховатости дерева, скрип часов, возобновивших обычный ритм, усилились из-за напряженности, охватившей Мег с тех пор, как она вернулась домой из розового сада, промокшая и дрожащая.
        Она приняла решение, установила временные рамки, а в оставшиеся дни предастся воспоминаниям, которые станут ей утешением в годы жизни без Росса. Мег повернула ручку и проскользнула в комнату, не зная, чего ожидать.
        —Мег. — Росс поднялся с кресла у камина и уронил книгу на пол. На нем был пышный халат из экзотической восточной парчи, которая при свечах, горевших повсюду, сверкала золотом и серебром. — Спасибо за эту комнату.
        Мег стояла и глядела на него.
        —В ней все напоминает о море и нашем путешествии.
        —Боль, скука и мучительное расставание с прошлым? — Мег все еще прижималась спиной к двери.
        —Никакой скуки. Мег, как можно скучать с тобой? — Росс продолжал стоять на коврике у камина и смотрел на нее. — Что-то не так?
        —Ничего. — Как коснуться его, ведь он сразу поймет, что она чувствует? Как втолковать себе, что видит самого красивого мужчину в жизни? Неужели любовь побудила ее считать эти суровые черты лица красивыми? Тут Мег все поняла. Росс счастлив, он наконец-то вернулся домой, чувство удовлетворения преобразовало его, хотя, не исключено, это заметили лишь ее глаза.
        —Очень красивый халат, — начала она с безопасной темы.
        —Он старинный. Перро основательно порылся во всех гардеробах.
        Из-под халата выглядывали босые ноги Росса, из распахнутого ворота выглядывали черные волосы. Под тяжелой серебристой парчой Росс был обнажен. Вспомнив его нагое тело, Мег затаила дыхание.
        —Мег?
        Росс протянул руку, и она поняла. Выбор за ней. Если она повернется и уйдет, он не станет препятствовать.
        «Семь ночей, моя любовь». Мег пошла ему навстречу и вложила свою ладонь в его руку. Росс привлек ее к себе, она прижалась щекой к прохладной парче. От Росса отдавало едва уловимым запахом сандала. Халат хранили в ящике из этого дерева. Мег зарылась лицом в халат, ища настоящий, привычный запах Росса. Она раздвинула лацканы и прильнула губами к его плечу. «Наконец-то я ощутила этот запах».
        —М-м-м…
        —М-м-м? — произнес Росс вопросительным тоном, прильнув губами к изгибу ее обнаженной шеи.
        —Ты вкусно пахнешь. — Мег коснулась кончиком языка горячей кожи, затем провела им по его шее.
        —Ты тоже. Без примеси соли и песка ты пахнешь еще лучше. — Язык Росса проделывал сложные манипуляции с ее ухом. Мег испытывала мучительные и сладострастные ощущения. Она крепче прижалась к нему, начала рукой искать узел, скрепляющий халат, потянула за него, халат раскрылся. Прильнув, Мег почувствовала жар его тела. Тело пылало, через ткань ночной рубашки и хлопчатобумажного халата ощущалась теплота его рук. Мег затаила дыхание, к животу самонадеянно прижался его разгоряченный стержень. Неужели Росса так легко возбудить, или же в ней есть нечто такое, что доводит его до подобного состояния? Мег надеялась, что дело обстоит именно так.
        Жар охватывал тело, проникал между бедер, покалывал груди, пока она бесстыдно терлась о тело Росса.
        Но Мег не посмела опустить руки с его груди и коснуться того места, к которому ее тянуло.
        —Так не пойдет. — Росс поднял голову и развязал узел ее халата. Сбросил с плеч Мег и тут же занялся незатейливыми ленточками, на которых держалась простая удобная ночная рубашка. Росс орудовал с ловкостью человека, способного быстро зарядить ружье и выпалить из него. Мег отошла назад, повела плечами, и ночная рубашка соскользнула на пол.
        —Дай мне посмотреть на тебя.
        Мег застыла на месте, руками инстинктивно по-женски прикрыв треугольник между бедер и возбужденные бутоны сосков.
        —Ты такая изящная. Как я этого не заметил? Ты держала мое тяжелое тело на плаву, когда я оказался в реке, ты вынесла все лишения армейской жизни. Я не заметил этого даже прошлой ночью, когда видел тебя обнаженной. — Росс погладил изгиб ее груди, опустил руку ей на бедро. — Я сразу же набросился на тебя очертя голову.
        —Нет. Все не так. — Мег взяла его руку и поднесла к одной груди. — Я желала тебя столь же страстно. Мне было так замечательно, так приятно.
        Она никогда не испытывала подобной страсти, но не могла сказать об этом, казалось, тогда она поступила бы не совсем верно по отношению к мужчине, который, как оказалось, не собирается хранить ей верность. Мег рукой взяла возбужденный стержень Росса. Ей нравилось, что он тут же закрыл глаза, резко втянул воздух, пока она поглаживала его достоинство, большим пальцем возбуждала головку до тех пор, пока он не застонал.
        —Если ты не остановишься, все снова быстро закончится. — Росс открыл глаза, сверкавшие озорным огнем. В них отражалось ее собственное желание.
        —У нас вся ночь впереди. — Мег опустилась на колени и положила руки на его узкие бедра. Она раньше так никогда не поступала, да и не желала. Сейчас хотелось лишь доставить ему удовольствие, безмолвно дать понять, что чувствует.
        —Мег! О боже… Мег, остановись.
        Голос Росса перешел в хриплый стон и угас, когда она взяла его достоинство в рот й стала безжалостно терзать языком, губами и зубами. Росс вцепился ей в волосы, пока она исторгала из него один стон за другим. Он тяжело дышал. Мег чувствовала, что он из последних сил держит себя в руках и не делает никаких движений. Она решила сломить его волю. Она подумала, что ей это удалось, но Росс взял ее за руки и высвободился, помог ей встать и впился губами в ее уста. Затем поднял ее и, не переставая целовать, крепко обнял за талию и положил на кровать. Росс опустился на Мег, прижал ее к толстому атласному покрывалу, встал между ее ног. С невыносимой нежностью повернул Мег так, чтобы встать на колени, раздвинув ей ноги, и целовать крепко, нежно. Она извивалась, рыдала и просила смилостивиться над ней.
        Однако сама не проявляла к нему милости, а теперь оказалась в его власти, и он не преминул доказать свою силу. Мег перестала сопротивляться, позволила ему делать все, что он хотел, довести ее до полного забытья и исступления единожды, дважды. Затем она смутно ощутила, что Росс снова оказался на ней.
        —Росс. — Ей с трудом удалось открыть глаза и взглянуть на него.
        —Ты озорная женщина. — Он устроился между ее ног, дразня легкими толчками бедер, отчего возбужденные складки пронзило ощущение изумительно-мучительного сладострастия.
        —Перестань дразнить меня, — с трудом выдохнула она, обвивая его ногами и привлекая к себе.
        —Скажи мне, чего ты желаешь. — Росс чуть надавил, затем вывел свой стержень, снова и снова подводя ее к грани исступления.
        —Ты ведь знаешь… Росс, прошу тебя!
        —Чего ты просишь?
        Теперь Мег услышала напряжение в голосе Росса, видела, как на его висках набухли вены, почувствовала, как напряглось его тело.
        —Наполни меня. Я хочу тебя, хочу тебя всего без остатка.
        И Росс уступил ей, погрузившись в теплый влажный жар, которого жаждал. Он с дрожью в голосе произносил ее имя. Она обхватила Росса, поднималась ему навстречу, жаждала его, обнимала, когда он довел ее до сладострастного удовольствия. Росс не останавливался, пока Мег не начала выкрикивать его имя. Хотя она обвивала его руками и ногами, он каким-то чудом высвободился и, дрожа всем телом, достиг кульминации.
        Росс услышал, как пробило три часа, и шевельнулся. Он почувствовал, что голова Мег лежит у него на плече. Ему нравилось, как ее волосы щекочут грудь. Правая рука совсем онемела, локоть Мег врезался ему в бок, тело ныло. Росс чувствовал себя прекрасно. К тому же его мысли прояснились.
        Росс знал, чего хотел, понимал, что желаемое находится прямо под носом. В буквальном смысле. Было бы сумасшествием сделать себя несчастным, женившись на молодой девице, с которой у него нет ничего общего, лишь ради того, чтобы обзавестись женой. Столь же глупо не жениться, надеясь, что любовь когда-нибудь придет. Росс был уверен, что такое настроение никоим образом не объясняется временным припадком безумия.
        Он осторожно встал. Мег что-то пробормотала во сне, снова успокоилась, когда он выскользнул из постели, надел халат и наполнил два бокала кларетом, стоявшим на комоде. Один бокал он поставил на ночной столик рядом с Мег, затем накрыл ее одеялом. Ему не хотелось, чтобы эти изящные изгибы и обнаруженные им скрытые прелести отвлекали его внимание.
        Росс прислонился к спинке кровати и с полчаса наблюдал, как Мег спит.
        —Мег…
        Она все же проснулась и взглянула на него сонными глазами из-под растрепанных волос.
        —Росс. — Мег села в постели и улыбнулась. Удивительная улыбка от радости, что она видит его. Росс затаил дыхание. — Возвращайся в постель.
        Услышав это приглашение, произнесенное хриплым голосом, Росс тут же почувствовал сильное возбуждение.
        —Нет, — ответил он, покачав головой. — Нам надо поговорить.
        Все тепло в ее взгляде тут же угасло, и она настороженно уставилась на него.
        —Рядом с тобой бокал вина. — Росс поднял свой бокал. — Пью за свою леди.
        Мег думала, что ответить, затем прошептала:
        —За моего повелителя. — И отхлебнула глоток.
        —Мне надо съездить в Лондон.
        Она поперхнулась и поставила бокал на место.
        —Когда?
        —Послезавтра.
        Мег закрыла глаза. Россу показалось, будто она прошептала: «Осталось всего два дня».
        —Я получил еще одно письмо от своего делового партнера. Речь идет о решениях, которые я должен принять. Дело сложное, поэтому мне лучше встретиться с ним. Медлить больше нельзя. Мег, поедем вместе.
        Она вскочила и широко раскрыла глаза:
        —В Лондон?
        —Да. — Теперь придется все выяснить, задать вопрос, который Росс давно взвешивал. — Мег, я хочу, чтобы ты стала…
        —Твоей любовницей, — договорила она, и Росс, к своему ужасу, заметил, как сверкнули ее глаза. — Ты собираешься пристроить меня в каком-нибудь лондонском доме.
        —Нет! Мег, выслушай меня и не прерывай.
        Слезы исчезли с ее глаз, она сердито уставилась на него и чуть не рассмеялась.
        —Мег, ты поедешь в Лондон, чтобы стать моей женой?
        Глава 18
        —Твоей ж-женой? — Мег ощупью нашла бокал и залпом осушила его, словно в нем была вода, и вымолвила первое, что пришло в голову: — Почему?
        —Я считаю, мы подходим друг другу. — Росс нахмурился, но хранил удивительное спокойствие, несмотря на то, что Мег встретила его предложение без особого восторга. — Мне нужна жена, мы хорошо ладим не только в постели. У тебя ведь нет других намерений?
        —Других намерений? Их у меня точно нет. — Мег вздрогнула. Это не сон, так что не пришлось ущипнуть себя за бок. — Росс, ты не должен жениться на мне из-за того, что я отдалась тебе. Ради бога, я же не была девственницей! Ты не соблазнил меня. Неужели так велит тебе долг чести?
        —Черт с ним с долгом. — Росс начал сердиться. — Разве титула, уюта, дома… и не забудем, чертовски приятных любовных утехах, раз на то пошло… тебе мало?
        —Чертовски приятных?..
        —Только что ты без стеснения говорила о своем удовольствии.
        —Да. — Мег кивнула. Ее тело все еще горело, побаливало и покалывало после того, что этот мужчина делал своими губами, языком, руками… — Было приятно, — согласилась она и тут же, вспомнив страстную любовь, залилась краской. — Я просто не ожидала, что ты столь откровенно перечислишь все блага, которых я удостоюсь. — Мег с трудом улыбнулась и заметила, что его гнев исчез столь же быстро, как и вспыхнул. — Росс, тебе не приходило в голову, что однажды ты можешь влюбиться? И тогда ты подумаешь, сколь опрометчиво поступил, женившись на экономке?
        —Ты пробудила во мне страсть. Потом понравилась. Разве этого недостаточно для брака? Мег, если бы ты была моей женой, я не стал бы заглядываться на юных девиц. На этот счет можешь не беспокоиться.
        —Хочешь сказать, что если желудок набит хорошей здоровой едой, шикарный стол не привлечет? — Мег пыталась шутить, но голова шла кругом. Выйти замуж за Росса. Мечта, фантазия. Она даже не осмеливалась думать о таком. — Однажды ты страстно полюбишь кого-нибудь.
        «И разобьешь мое сердце».
        —Я знаю, ты выходила замуж по любви. Не могу предложить тебе чистоту первой любви, преданность молодого человека, отправляющегося на войну, клянущегося в чем угодно. — Мег вздрогнула и догадалась, что он заметил это. — Но нас ведь многое объединяет, больше, чем тех, кто собирается впервые вступить в брак. Я тебя никогда не предам. Ни в мыслях, ни в деяниях. Даю слово.
        Мег видела, что он говорит серьезно. Твердая решимость отказа, несмотря на боль, которую она испытывала, дала трещину. Но сможет ли Мег рассказать ему правду о Джеймсе и смотреть в лицо, когда он узнает, кто она такая?
        Могла ли она рассказать ему, что вышла замуж за уже женатого мужчину, который обманывал ее до самой своей смерти? Что узнала правду лишь после того, когда познакомилась с завещанием. Тогда-то и выяснилось, что у Джеймса Халгейта уже была жена, которую он бросил после глупой стычки в пьяном угаре и отправился в Лондон предаваться увлечениям молодости.
        «Спасибо тебе за искреннее предложение, — могла бы сказать она. — Но мой муж был двоеженцем. Я погубила свою жизнь, все пропало, женщины в полку избегали меня, когда я согласилась на покровительство доктора Фергюсона». Нет. Мег поняла, что не сможет сказать это. При одной мысли о позоре, измене и потрясении слезы застилали ей глаза.
        —У тебя есть титул, ты занимаешь место в обществе. — Мег пыталась найти убедительные аргументы. — Я вторая дочь малоизвестного викария из графства Суффолк. У меня нет ни связей, ни приданого.
        —Неужели я дат тебе повод думать, что ищу богатую жену или жажду бывать в высшем свете? — Росс пристально смотрел ей в глаза, пытаясь разгадать, что она скрывает. Когда-то он слыл опытным офицером, и Мег не должна забывать об этом, годами разговаривал со своими подчиненными и умел раскопать правду под наслоением бравады, лжи, признаний и уклончивых ответов.
        —Нет, не давал.
        Но Росс явно чувствовал, какой вес имеет его имя, врожденная гордость, вызванная происхождением, осознавал он это или нет.
        —Мег, тогда поедем в Лондон. Ради приличия возьми с собой Дамарис. Ты поедешь в качестве экономки с целью осмотреть мой городской особняк. Я тебя не тороплю. Обдумай мое предложение, затем мы вернемся назад, но ты уже будешь моей женой.
        Мег должна отказать ему. Пойдут пересуды, когда станет известно, что лорд Брендон женился на экономке. Рано или поздно слухи дойдут до Лондона и ушей тех, кто знает, что с ней произошло в Испании. И тогда рассказ о ее приключениях достигнет Корнуолла, только с множеством преувеличений, которыми обрастают подобные истории. Росс гордый человек с выраженным чувством долга, который привел его сюда вопреки желаниям и инстинктам. Он не потерпит скандального прошлого жены, если оно станет всеобщим достоянием.
        Перед Мег стоял выбор — отвергнуть предложение Росса без объяснений или сказать правду, затем не согласиться на брак, ибо он, будучи честным человеком, не возьмет свои слова назад. Но ей следует рассказать об этом прямо сейчас и положить всему конец.
        —Я должна… — Мег не смогла найти подходящих слов. — Мне надо подумать об этом.
        Почему она так сказала? Ведь не собиралась произносить эти слова. Все же ей не давала покоя мысль, что все как-то обойдется, и она сможет стать женой Росса. «Но как? — спросила себя Мег. — Он ведь все равно не любит меня, а я хочу, чтобы меня любили. Я не смогу жить с мужчиной, который меня не любит».
        —Поедешь со мной в Лондон, пока будешь раздумывать? — Росс хранил спокойствие, его мрачное, суровое лицо ничего не выражало. Он ни за что не покажет ей, что обиделся или считает себя отвергнутым.
        «Ты любишь его. Любовь справится со всеми невзгодами». Так говорила Белла, помогая ей сбежать вместе с Джеймсом.
        —Да, — ответила Мег, безрассудно поддаваясь инстинктам, хватаясь за романтическую мечту. — Я поеду в Лондон. Возьмем с собой Дамарис и выясним, что ты собираешься делать с городским особняком. Я уже давно не бывала в Лондоне.
        —Ты была там, когда вышла замуж?
        —Джеймс раздобыл денег для приобретения разрешения на венчание и соврал, что мой отец дал согласие на брак. Оглядываясь назад, он, должно быть, догадывался, что папа не станет опровергать его ложь, ведь он понимал, какой разразится скандал.
        Сейчас Мег подумала, что священник, видно, догадывался обо всем. Более опытная девушка, чем наивная мисс Маргарет Шелли, насторожилась бы, видя, как Джеймс передает священнику деньги, как тот берет их и прячет в кармане потрепанной рясы.
        —Однако я почти не видела города.
        Мег видела лишь тесную, убогую комнатку в гостинице, где они провели первую брачную ночь, да лабиринт узких улиц Сити. На пути в церковь им повстречался ребенок, продававший из корзинки апельсины, сверкавшие на фоне серого камня. Всю ночь за окном скрипела вывеска гостиницы. Тогда Мег казалось, что в объятиях Джеймса она достигла вершин счастья. Она не знала, что такое блаженство, а узнала это лишь после того, как переспала с этим мужчиной.
        —Мы сможем вместе осмотреть город. Я еще ни разу не бывал в Лондоне. Мои родители считали, что детей не стоит возить в столицу.
        —Ни разу? Да, конечно. Если ты покинул дом в семнадцать лет, у тебя просто не было такой возможности. А Перро ты возьмешь с собой? Он с радостью будет водить тебя к портным, шляпным мастерам и сапожникам. Догадываюсь, ты расстроишь его, не допуская, чтобы с тебя снимали мерки и обхаживали.
        —Возможно, все будет наоборот. — Росс загадочно взглянул на нее и встал с постели. — Женатый мужчина должен быть хорошо экипирован. Ты согласна со мной?
        —Росс… — Мег протянула ему руку. — Только не считай, что мой ответ уже предрешен. Право, я сама не знаю, чего хочу. Я не могу ничего обещать.
        —Ты позволишь мне надеяться?
        Нет. Мег отбросила одеяло и через голову надела ночную рубашку.
        —Прости. Даже этого я не могу тебе позволить.
        Какие бы двойственные чувства ни испытывали хозяин и экономка, было видно, что Дамарис и Перро считают путешествие в Лондон праздником. Настроение Дамарис не смогла испортить даже поездка в дилижансе желтого цвета, трясучке, пользующейся дурной славной.
        —Это все равно что качаться в рыбацкой лодке дяди Генри, — весело заметила Дамарис.
        Мег пристально глядела в окно, пытаясь не думать о своем настроении и Россе.
        Первую ночь они провели в Ашбертоне, вторую в Андовере. Оба раза Мег и Дамарис скромно делили одну комнату, а Росс и Перро — другую. Обедали все вместе в отдельной гостиной. За трапезой Росс вел разговоры на отвлеченные темы, а в дилижансе читал толстую папку с корреспонденцией и делал заметки. Дамарис и Перро играли в карты или смотрели на мелькавшие мимо пейзажи. Мег о чем-то задумалась. Странно, ей было одиноко, несмотря на трех спутников.
        Глубокие раздумья ни к чему не привели. Дилижанс остановился перед каким-то домом на Кларджис-стрит. Росс сообщил, что они в Мейфере. Мег было достаточно бросить один взгляд на этот дом, чтобы убедиться, что они находятся в самом центре фешенебельного района Лондона. Поручни изысканно украшены, широкая парадная дверь отделана медью. Прохожие вели себя как-то по-особому, вызывая нервный смех у Дамарис. Перро заставил ее умолкнуть, резко толкнув локтем.
        —Постучите молотком. Он на дверях.
        Дверной молоток сверкал так же, как краска на стенах и окна. В доме была кухарка. Она выполняла также обязанности экономки, когда хозяин находился в отъезде. Похоже, она свое дело знала.
        —Я написал ей письмо, извещая о нашем приезде, — сказал Росс, когда дверь открылась.
        —Милорд. — Дворецкий, вышедший навстречу, был моложе Хениджа, его фрак отличался более модным разрезом, а поклон — большим изыском. «Лондонская особенность», — подумала Мег и мысленно обрадовалась. Росс оглянулся, будто ожидая, когда Мег пройдет первой, но тут вроде вспомнил ее положение, вошел в дверь, а его небольшая свита из провинциальных слуг проследовала за ним.
        «Я могла бы подняться по этим ступеням, опираясь о его руку. Леди Брендон входит в шикарный городской особняк». Фантазия. К тому же Мег любила Росса таким, какой он есть, а не за его владения или титул.
        —Вудворд, — кивнул Росс дворецкому. Два высоких лакея пошли забрать их сумки. — Это миссис Халгейт, новая экономка в моем имении, Перро, мой слуга, и Дамарис, горничная миссис Халгейт. — Надеюсь, вы позаботитесь о том, чтобы им здесь было уютно.
        —Миссис Халгейт, будьте так добры завтра пожаловать ко мне на чай. Мы вместе обсудим изменения, которые вы намерены произвести здесь.
        —Милорд. — Мег наклонила голову. — Я составлю список.
        —Ну, что скажешь? — спросил Росс, когда Мег сделала реверанс и устроилась за подносом с чаем. — Спасибо. Фелтон, пока все.
        Лакей удалился, Мег расставила чашки и выглядела очаровательно по-домашнему. Но у нее было бледное лицо. Как она чувствует себя? В постели он тосковал по ней. Ему хотелось поговорить с ней. Он осторожничал, не желая давать слугам повод для подозрений и сомнений относительно ее положения.
        —Все хорошо, милорд. Очень приятный дом, правда, немного мрачноват и захламлен.
        —Я не это имел в виду. Ты подумала о моем предложении?
        —Только об этом я и думала. — Мег налила чай, размешала его ложечкой в обеих чашках и, как показалось Россу, старательно избегала смотреть на него. — Милорд, молоко или лимон?
        —Лимон. Мег, ты готова ответить мне?
        —Нет. — Она передала ему изящную чашку из вустерского фарфора. Казалось, рука ее тверда, но Росс заметил, что янтарного цвета жидкость подрагивает.
        —Мои мысли идут по кругу, совесть не дает спать ночью, и я страстно желаю тебя.
        Мег со стуком поставила чашку. Бесстрастное лицо исказила гримаса, Росс уже вскочил со стула, но она жестом велела ему сесть.
        —Не надо, все в порядке. Я устала после поездки и знакомства с новыми домочадцами.
        —К тебе здесь относятся с уважением? — Россу хотелось обнять Мег, разрешить ей выплакаться вволю. Он причинял ей боль, за что ненавидел себя. Но останавливаться уже поздно. — Я разговаривал с Вудвордом и миссис Ричмонд и сказал им, что ты вдова офицера, леди, которую обстоятельства вынудили занять эту должность.
        —Они относятся ко мне с уважением. Однако сейчас я ничего не скажу. Росс, я не готова дать ответ.
        —Поехали со мной завтра, — поддавшись порыву, сказал Росс. Он старался не показать разочарования или нетерпения. Ему хотелось обнять и целовать Мег до тех пор, пока все разумные мысли, совесть, скромность не улетучатся и она не превратится в трепещущую, одержимую страстью женщину. Это не его Мег. Не та, которую он желал. — Мне сначала придется отправиться в Сити[14 - Сити — деловой центр Лондона, иначе называемый «квадратной милей» из-за площади, которую он занимает.], подписать ряд документов. На сегодняшней встрече речь шла о самом главном. Я долго не задержусь. Затем мы сможем осмотреть достопримечательности города.
        —Одни?
        —В открытом экипаже с лакеем. Думаю, в извозчичьем дворе найдется ландо. Наверное, будет замечательно, если первый выезд в Лондон пройдет безупречно.
        —Думаю, да, — откликнулась Мег. В ее голосе прозвучали нотки либо рассерженности, либо слезливости. — Росс, ты ловкий искуситель.
        Позднее он думал, что должен быть доволен таким разговором, и разложил бумаги, полученные от лондонского адвоката. Пытался сосредоточиться на запутанном вопросе о возобновлении аренды ряда домов на площади Тависток. Но все чаще вспоминал лицо Мег. Под ее глазами залегли черные тени, она похудела, а когда говорила, в голосе чувствовалась напряженность даже в том случае, если речь шла о чем-то не очень значительном. Но ей ведь почти нечего терять.
        «Неужели я запугал ее?» Росс бросил перо, не обращая внимания на кляксы, потер лицо, пытаясь собраться с мыслями. Мег не изображала страсть, когда оба предавались любовным утехам, была решительной женщиной, ей хватило бы сил сказать «нет», если бы она захотела, приняла окончательное решение. А это означало, что Мег ничего не решила и поэтому не могла ни спать, ни найти покоя. Пока она пребывала в нерешительности, оставалась надежда.
        Росс расправил чертежи архитектора и через силу начал знакомиться с ними. Спустя пять минут он сообразил, что чертежи станут понятнее, если взглянуть на вещи трезво. Почему он так подумал? Мир полон женщин, привлекательных и умных, среди них можно найти спутницу жизни. Женщин, страстных в постели. Женщин, которые заставят его улыбаться. Если Мег отвергнет его, придется найти одну из таких женщин. Нет смысла думать, что ее отказ обернется трагедией. Ничего страшного не произойдет.
        Глава 19
        —В библиотеке я обнаружил путеводитель. А поскольку мы находимся в Сити, предлагаю начать осмотр отсюда. Вот лондонский Тауэр, ратуша, собор Святого Павла, Банк Англии. С чего начнем?
        —С Тауэра, милорд, если не возражаете, — ответила Мег; памятуя о том, что позади них лакей. — Это место овеяно романтикой. Я чувствую себя полной деревенщиной, когда взираю на все широко раскрытыми глазами и заглядываю в путеводитель.
        —Который устарел на пятнадцать лет, — признался Росс, широко улыбаясь. — Дженкинс, в Тауэр, — приказал он кучеру, затем опустился на сиденье рядом с Мег.
        Мег затаила дыхание при виде белой крепости, когда та возникла перед их глазами. Она с благоговением смотрела на ров и высокие бастионы.
        —Ему столько лет! Подумать только, сколько исторических событий произошло в этих стенах.
        —Миссис Халгейт, что бы вы хотели осмотреть? — Росс подал ей руку, помогая сойти у Западных ворот.
        —Зверинец и сокровищницу британской короны, — решила Мег. — А вы, милорд?
        —Зверинец никак нельзя пропустить, а еще оружейную палату. Дженкинс, тебе придется подождать. Пожалуйста, прогуляй лошадей.
        Росс молчал, пока они проходили через ворота. Он заплатил за вход, заставил Мег взять себя под руку.
        —А теперь перестань называть меня милордом.
        —Нам следует вести себя осторожно. — Мег старалась не думать о жаре его тела, который ощущала сквозь перчатку. Казалось, прошло так много времени с тех пор, когда они целовались в последний раз, а он заключил ее в свои объятия. — Смотри, — Мег лучезарно улыбнулась, — зверинец.
        Хранитель взял с них плату за вход и повел к клеткам. Мег думала, что увидит тесные клетки и пожалеет о том, что пришла сюда. Однако они оказались просторными и чистыми. Она любовалась юным Гектором, мисс Дженни и мисс Фанни Хоу, львами, и сердитой изящной миссис Пегги, черной самкой леопарда. Мег отпрянула от хохочущей гиены, они с Россом с восхищением наблюдали за проделками енотов.
        Осмотр оружейной палаты и самого оружия занял больше времени. Мег устроилась на скамейке в конце зала и улыбалась, пока Росс с серьезным видом и профессиональным интересом, сложив руки за спиной, изучал каждый экспонат. Хранитель не отходил от него, видно ожидая в любую минуту получить выговор за какое-нибудь пятно ржавчины или недостаточно прочищенный ствол.
        —Прошу извинить меня за то, что заставил тебя ждать. Наверное, все это тебе кажется очень скучным.
        —Отнюдь нет. — Мег взяла его за руку, и они отправились в сокровищницу британской короны. — Мне просто пришло в голову, как все это понравилось бы Уильяму.
        —Действительно. Ему бы это очень понравилось. Мег, ты ничего не имеешь против Уильяма?
        —То, что ты признал его и оплачиваешь его учебу? Нет. Разумеется, нет. Думаю, это просто чудесно. Он очаровательный молодой человек и заслужил этого.
        —Я хотел сказать, что всегда найдутся люди, которые посчитают его не моим братом, а сыном.
        —Я знаю, что они окажутся не правы. Так подумает любой, кто знает тебя. От некоторых людей всегда приходится ждать сплетен.
        —Я из рода Брендонов, — заявил Росс неожиданно жестким тоном, — и не позволю запятнать свою честь или огорчать свою жену сплетнями и скандалами.
        —Ты сделаешь все, что в твоих силах. — Мег вдруг стало совсем неуютно. «Я не позволю запятнать свою честь». — Твоя честность — лучшее оружие против любых сплетен.
        Однако дурная слава, связанная с ее именем, не результат сплетен, от нее нельзя отмахнуться. Мег должна признаться ему во всем. Но не сейчас, не сегодня.
        В сокровищнице британской короны пришлось снова платить за вход. Сверкающие короны, держава, скипетр и меч, который несут впереди короля во время торжественных процессий, на время отвлекли Мег от тяжелых раздумий.
        —Никакого изящества, правда? — спросил Росс, когда они проходили мимо лафета для пушки, глядя на интенсивное движение речного транспорта.
        —Лафет так близко, просто поразительно, — согласилась Мег. — На расстоянии среди пышного представления с участием коронованных особ он смотрелся бы внушительно.
        —Мег, когда ты предоставишь мне право купить тебе драгоценности? — Росс остановился, взял ее за руки. — Я хочу купить жемчуг, бриллианты и сапфиры. — Он поднес ее ладони к своим устам и заглянул в глаза.
        —Нет, не надо, — ответила Мег, покраснела и вырвала руки. — Я не хочу, чтобы ты покупал мне что- либо.
        —Ты не хочешь доставить мне удовольствие?
        —Нет. — Мег покачала головой, не глядя на него. Она представила теплые руки Росса у себя на затылке, пока он прикрепляет ожерелье, прохладное прикосновение металла и драгоценных камней к своей груди. Росса, надевающего кольцо ей на палец. — Пожалуйста, пойдем. С реки подул холодный ветер.
        —Как пожелаешь.
        Пока они возвращались к ландо, лицо Росса сделалось непроницаемым, улыбка исчезла, взгляд стал серьезным. Мег могла подумать, что обидела его, если бы верила, что он испытывает к ней глубокие чувства, любит ее. Но Росс ее не любил, значит, Мег уязвила его гордость. Он из рода Брендонов, ему хотелось с помощью драгоценностей сделать ее своей, тогда как ей хотелось, чтобы он добился этого жаркими поцелуями.
        Когда они нашли ландо, Росс протянул Дженкинсу список мест, которые надлежало посетить. Он не собирался знакомиться с ними пешком, так что обоим придется разыгрывать перед лакеем формальные отношения. «Так надежнее», — твердила себе Мег. Вдруг их руки встретились на кожаной обивке. Росс чуть подвинулся так, что край его пальто их прикрыл. Мег не отняла своих рук. Оба вели вежливый степенный разговор о достопримечательностях, которые встречались по обе стороны.
        Они проехали мимо Банка Англии и ратуши, встретили на своем пути стада скота, его гнали по многолюдным улицам к рынку в Смитфилде. Они выбрали путь мимо собора Святого Павла, судебных иннов[15 - Судебные инны — четыре школы адвокатов в Лондоне.]. Позднее они смогут рассказать Уильяму, что видели будущее место его учебы. А еще Мег полагала, что на Британский музей следует хотя бы взглянуть.
        Затем они пересекли парк Святого Джеймса, посмотрели Дом королевы и озеро, побывали в Зеленом парке, там паслись стада коров, доярки продавали свежее молоко в стаканах. После этого они выехали на площадь Пикадилли. Мег поняла, что городской особняк уже близко.
        Ладонь Росса оказалась под ее рукой, их пальцы сплелись. Мег пожала его руку, большой палец Росса нащупал обнаженное место под пуговицей ее перчатки и стал поглаживать его.
        —Милорд, я приняла решение. Относительно вопроса, который мы обсуждали в Корнуолле.
        Росс молчал как человек, с отчаянным терпением ждущий ответа от женщины, которую любит. Но он не любил ее, а лишь желал и, видно, наслаждался ее обществом. Неужели этого достаточно, чтобы не дать угаснуть ее любви и желанию быть любимой? Возможно, достаточно, чтобы преодолеть отвращение, которое он обязательно почувствует, когда Мег ему все расскажет. А она твердо решила сделать это, пока у нее оставалась хоть капля смелости.
        До самой Кларджис-стрит оба продолжали ни к чему не обязывающий разговор. Вошли в дом через парадную дверь, Росс передал шляпу, перчатки и трость дворецкому. Мег развязала ленты шляпки.
        —Миссис Халгейт, вы не могли бы зайти в мой кабинет?
        —Хорошо, милорд. — Мег последовала за ним. У нее громко стучало сердце. Она снова и снова твердила себе, что поступает правильно и первым делом освободит Росса от предложения. Поняв, кто она такая, он сможет принять решение.
        —Извините, ваша светлость. — Вудворд откашлялся. — Леди и джентльмен дожидаются вашего возвращения. Я объяснил им, что вас нет дома, однако они дали понять, что пришли по делу, не терпящему отлагательств.
        —Я зайду к вам позднее. Хорошо, милорд?
        Мег уже подошла к лестнице, она едва держалась на ногах и почувствовала облегчение оттого, что роковой разговор откладывается. Ей не следует пока начинать разговор. Она возьмет себя в руки, спокойно обдумает то, что хочет сказать.
        —Спасибо, миссис Халгейт.
        Росс нахмурился и взял визитную карточку с подноса, который ему протянул Вудворд. Мег уже поднялась по лестнице и исчезла.
        Росс улыбнулся, вспомнив о своем разочаровании. «Я веду себя как ребенок, у которого отняли леденец». Он знал, что Мег хотела ответить ему согласием. Ее рукопожатие, пока они ехали, покрасневшие щеки, торопливость, с какой она взбежала по лестнице. «Она скажет «да», — твердил он себе. Она согласна.
        Тут он взглянул на прямоугольную визитную карточку в своей руке. «Мистер Джеймс Уолтен Халгейт, Роща, Мартинсден Парва».
        —Халгейт? — спросил он.
        —Да, милорд. Поскольку они не спрашивали о нашей миссис Халгейт, я подумал, что это совпадение. — Дворецкий выглядел немного озадаченным. — Я принес им прохладительные напитки.
        —Очень хорошо. — Росса охватила тревога. Чувствуя неладное, он открыл дверь гостиной и вошел.
        Высокий мужчина встал. В его когда-то светлых волосах появилась проседь. Чуть выцветшие голубые глаза уставились на Росса. Женщина, сидевшая рядом с ним, тоже поднялась. «Приятная супружеская пара», — подумал Росс. У него возникло ощущение, будто время замедлило ход, так обычно случалось перед столкновением с неприятелем.
        —Лорд Брендон?
        —Я Брендон. Мистер и миссис Халгейт, присаживайтесь, пожалуйста. Чем могу быть полезным?
        Росс невольно почувствовал, что старается говорить спокойно, хотя и не особенно сердечно.
        —Мы оба считаем своим долгом посвятить вас в довольно щекотливые обстоятельства, — заговорила миссис Халгейт и поджала губы, после чего на ее лице появилось выражение праведного гнева. — Мы узнали от сэра Эдмунда Кея, старого друга нашей семьи, недавно переехавшего в Фалмут, что вы взяли на работу новую экономку.
        —Сэр Эдмунд, с которым я не имею чести быть знакомым, прав. Однако извините, я не совсем понимаю, какое он имеет отношение к этому. — Значит, речь шла о Мег, и эти имена не просто совпадение.
        Миссис Халгейт покраснела от ледяного тона Росса.
        —Он посчитал своим долгом сообщить нам, что Маргарет Шелли обманным путем продолжает называть себя миссис Халгейт и выдает себя за вдову нашего покойного сына.
        —Обманным путем? — Росс почувствовал, что тупо уставился в одну точку. Он ожидал, опасался, что ему скажут, будто Джеймс Халгейт не погиб, а просто исчез, а теперь вернулся. Росс опасался, что Мег все еще замужем, хотя и ненавидел себя за то, что желает своему собрату офицеру смерти. — Обманным путем? — повторил он.
        —Она подбила бедного Джеймса бежать вместе с ней! — воскликнула миссис Халгейт. — Но тот уже был женат. Глупый мальчишка. Боюсь, он сделал неудачный выбор. Но затем эта маленькая шлюха…
        —Мадам, — перебил ее Росс, — понимаю, вы в расстроенных чувствах, однако миссис Мег работает у меня, и я не потерплю, чтобы ее так называли в моем доме.
        —Она всегда вела разгульный образ жизни, — продолжила миссис Халгейт. — Она безнравственна и неуправляема. Она соблазнила бедного Джеймса вступить в двоеженство, а сейчас имеет наглость носить его имя. Его имя. — Миссис Халгейт поднесла к лицу носовой платок и дала волю чувствам.
        —А где же настоящая вдова вашего сына? — Росс чувствовал себя точно так, как после первого ранения. Ему стало трудно дышать, он оцепенел, хотя знал, что должен испытывать невыносимую боль. Боль началась позже. Тогда ему хотелось кричать во все горло, но он сдержался.
        —Она умерла, — угрюмо ответил мистер Халгейт. — И ребенок тоже. Боюсь, это был неразумный брак. Мы выбрали бы для него совсем другую жену. А он предпочел дочь владельца таверны. Они стали любовниками, он женился на ней, когда стало ясно, что будет ребенок. Но затем Джеймса призвали в армию. Он уехал, сообщив ей, что отправляется помириться с нами. Конечно, мы сделали бы все возможное, чтобы откупиться от этого несчастного существа, забрали бы ребенка и сами воспитали бы его должным образом. Но мы не знали, что произошло.
        Однако затем эта развязная девица прибрала его к рукам, убедила бросить жену, о браке с которой он сожалел, и ребенка. Конечно, мы ничего не знали о настоящей жене, пока не получили от его командира письмо, в которое было вложено завещание нашего сына. Но тогда было уже поздно, ибо лихорадка унесла жизни матери и ребенка. Но факт остается фактом — Маргарет Шелли соблазнила и увела нашего сына. Не успело его тело остыть, как она связалась с другим мужчиной, нагло жила с ним, работая простой медсестрой.
        —Она не была его любовницей.
        —Конечно, она ведь в этом не признается, — фыркнула миссис Халгейт. — Подозреваю, она не сказала вам правду о своем браке, ведь так? — Когда Росс не ответил, она резко кивнула. — Почему же вы верите тому, что она говорит про того, другого, мужчину?
        «Потому, что она Мег. Потому, что я обязан ей своей жизнью. Но почему же она не рассказала мне об этом, когда я просил ее выйти за меня замуж?»
        —Вы утверждаете, что Мег Шелли знала о браке вашего сына, но уговорила его бежать вместе с ней, несмотря на это? — ответил Росс вопросом на вопрос.
        —Разумеется. В своих письмах он утверждал, что Мег знает о нем все, понимает его трудности и, несмотря на это, желает его. Джеймс не умел хранить секреты, — с горечью проговорила его мать.
        —Как, по-вашему, я должен поступить с этой информацией? — спросил Росс. Он знал, как поступит. Разыщет Мег и встряхнет ее. Ему хотелось разозлиться и накричать на нее, затащить в постель и заниматься любовью до полного насыщения. Ему хотелось, чтобы Мег чувствовала себя так же плохо, как он сейчас. Но Росс сидел, прикрыв ладонями лицо, и смотрел на Халгейтов поверх них.
        —Как — что? Вышвырните ее! Ни один порядочный джентльмен не возьмет ее на работу.
        —Значит, вы желаете не только чтобы она перестала носить ваше имя, но и собираетесь наказать ее? — Росс чувствовал, что ему хочется наорать не только на Мег.
        —Разумеется. — Миссис Халгейт недоумевала, почему ей приходится отвечать на подобный вопрос. — Отец ведь тоже отказался от нее.
        —Полагаю, он поступил так, когда она сбежала, — заметил Росс, вспомнив, что Мег рассказывала о своем отце. — А что известно о сестрах Мег?
        —Они исчезли. Вся троица избрала неправедный путь. Мы понятия не имеем, куда подевались Селина и Арабелла.
        —Понимаю. — Росс поднялся и молча ждал, когда Халгейты догадаются, что разговор окончен.
        —Итак, как вы собираетесь поступить с ней? — резко спросил мистер Халгейт, когда Росс звонком вызвал Вудворда.
        —Сэр, я ни с кем не обсуждаю свои домашние дела. Но я предложу Мег взять себе другое имя. Думаю, она не пожелает сохранить ваше имя, узнав о том, как вы к ней относитесь.
        —Ха! Об этом ей хорошо известно. Поверьте, мы все ясно сказали, когда ей хватило дерзости написать нам и выразить соболезнования по поводу смерти сына. Скорее всего, ей понадобились деньги. Мы тут же ответ или и заявили, что она для нас не существует.
        —В таком случае желаю вам хорошего дня. Вудворд, проводите мистера и миссис Халгейт к выходу.
        Значит, Мег не была замужем. И, если верить Халгейтам, она каким-то образом вступила в брак с их сыном, зная, что тот уже женат, хотя и неудачно. Мег соврала ему о своем браке, не отказалась от своей лжи, когда он уже считал, что она готова доверить ему любой секрет. Чувствовал, как его охватывает гнев и усиливается боль при мысли, что она совсем не та, какой он ее представлял. Он тут же подавил эту мысль.
        —Вудворд.
        Дворецкий, уже направившийся к выходу, остановился.
        —Будьте добры, попросите миссис Халгейт зайти в мой кабинет.
        Он не потерпит, чтобы ему врали. Росс зафиксировал эту мысль в своем сознании и решил не забывать о ней. Несмотря на гнев, его не оставляла непонятная боль.
        Мег постучала в дверь кабинета и вошла. Она превратилась в комок нервов, но знала, как поступит. Расскажет, как угодила в ловушку, которую ложно посчитала любовью, про долгие месяцы, которые Джеймс проводил в Лондоне, про радость, когда она узнала, что он еще любит ее, про несчастную жизнь дома, про бегство. Расскажет все. Росс поймет.
        Храбрости у нее немного поубавилось, когда он повернулся от окна и взглянул на нее. У него было каменное лицо, черные глаза пылали. Мег открыла рот, но не смогла вымолвить ни слова.
        —Я только что испытал сомнительное удовольствие беседовать с миссис Халгейт, — начал он.
        Тон его голоса никак не соответствовал содержанию только что сказанных слов. Мег захлопала глазами, ничего не понимая.
        —Миссис… с женой Джеймса? Она жива?
        —Насколько я понимаю, его жена и ребенок умерли.
        «Ребенок?» У Мег подкосились ноги, она рухнула в кресло.
        —Тогда с кем?..
        —С родителями покойного лейтенанта Халгейта. С теми, кто отказался признать тебя, когда их сын погиб. Это неудивительно. — Росс прижал ногу к углу письменного стола и пристально изучал ее лицо. — Они полагают, что я должен вышвырнуть тебя отсюда.
        —Я собиралась все рассказать тебе. Объяснить.
        —Правда? Жаль, что ты не рассказала об этом раньше. У меня возникло ощущение, что ты решила прибегнуть к обману еще в то время, когда взошла на борт корабля. И ты до сих пор не отказалась от этого. К чему называть себя именем женатого мужчины? Ты не имела права на это.
        —Я так называла себя пять с лишним лет, поскольку была женой Джеймса! — Казалось, кровь отхлынула от головы Мег. Кабинет закружился перед ее глазами. В его голосе она услышала боль и подозрение. — Я не знала об этом, когда выходила за него замуж. Я сегодня хотела тебе все рассказать.
        —Ты ничего не сказала мне на корабле и даже тогда, когда я предложил тебе работу. Ты ничего не сказала, когда я предложил тебе стать моей любовницей. — Росс умолк, Мег подумала, что ему трудно дышать, но он продолжил твердым голосом: — Ты ничего не сказала мне, когда я предложил тебе стать моей женой.
        —Я не знала, как об этом рассказать.
        Это правда. Даже вспоминать было слишком больно.
        —Неужели ты не могла довериться мне? — Росс вытащил ручку из чернильного прибора и стал вертеть ее в пальцах. — Знаешь, как Халгейты нашли меня? Один из моих соседей знаком с ними. Он написал им письмо о том, что ты вернулась в Англию, все еще выдаешь себя за жену их сына и явно вводишь в заблуждение некоего лорда Брендона. А может быть, сосед подумал, что мне ничего не известно и я ничего не хочу знать.
        Хорошо, что Мег сейчас оцепенела. Такое уже случалось, когда ей сообщили о смерти Джеймса. Оцепенение перешло в жалость к тому времени, когда она увидела завещание и вложенный в него документ. Почувствовала боль, точно ее ударили ножом. Боль охватила все ее существо.
        —Я не знала об этом, когда выходила замуж, — наконец повторила Мег, прерывая затянувшееся молчание. — Понятия не имела.
        —Ты говоришь, что любила этого человека, но при этом ничего не заподозрила? — Раздался резкий хруст, Росс швырнул сломанное пополам перо на стол.
        —Я была наивной. Романтичной дурочкой. Мне казалось, я люблю его. — «Я люблю тебя. Пожалуйста, не убивай эту любовь», — возопил ее внутренний голос.
        —В таком случае ты изменилась. В последнее время ты стала воплощением практичности. Не упустила возможности вцепиться в меня, когда я потерял сознание, воспользовалась этим обстоятельством, чтобы вернуться в Англию. Интересно, какова была бы моя судьба, если бы тебе в голову не пришел этот план? Полагаю, меня поедали бы крабы на какой-нибудь отмели в Жиронде.
        Оказалось, Мег все же нащупала под собой твердую почву. Боль и обида грозили обернуться гневом. Она подошла к Россу так близко, что юбки задели его колено.
        —Мне долго пришлось учиться быть практичной, я многие годы привыкала стоять на собственных ногах, и я, глупая девчонка, научила этому мужчину, который был далеко не образцом совершенства. А что случилось потом, когда я узнала, что он предал меня и ту бедную женщину? Наверное, я могла бы опустить руки и покончить с собой. Или продавать себя. Не сомневаюсь, всех устроило бы и то и другое. Но я выбрала жизнь. Росс, женщине трудно быть одной. Выйти замуж за титул — значит обрести какую-то защиту, хотя и не очень надежную.
        Сегодня я хотела тебе все рассказать, дать возможность отказаться от предложения. Конечно, ты можешь поверить двум существам, которые страшно переживают поведение единственного сына. Бедным родителям надо кого-то обвинить, особенно если они потеряли не только сына, но и внука. — Мег пыталась говорить спокойно. Росс, выпрямился и смотрел ей прямо в лицо. — А сейчас позволь мне уйти.
        —Минуточку. — Он обнял ее. Его губы были горячи и жестки, но он полностью владел собой, пока страстно целовал Мег, придерживая одной рукой за голову, другой за талию. Мег испытывала гнев, страсть, смущение, едва сдерживала два противоположных желания — выцарапать ему глаза и раствориться в объятиях.
        Они целуются в последний раз. Она последний раз чувствует пряный запах кожи Росса, его тело согревает ее в последний раз, требуя того, что ее плоть готова дать.
        Вдруг Росс отпустил ее:
        —Мег, я хочу верить тебе. Я желаю тебя. Но…
        Она видела, как пульсирует жилка на его шее, на виске выступила синяя венка. Росс сдерживался. Проявление мужского превосходства он переживал столь же тяжело, как она. Но если Росс не верит ей, ничего не могло быть. Он больше никогда не станет доверять ей.
        —Но?.. — переспросила Мег и, не дожидаясь ответа, повернулась и вышла.
        Она поднялась по лестнице в свою комнату, повернула ключ в замочной скважине, стала сползать на пол, держась за дверь, и застыла в таком положении.
        Она любила Росса, но потеряла его не потому, что отказала ему или он выслушал ее объяснения и признался, что лорд Брендон не имеет права связать свою судьбу с женщиной, оказавшейся в подобной ситуации. Нет, она потеряла Росса потому, что он, видно, никогда по-настоящему не принадлежал ей. Наверное, не может доверять, возможно, прошлое убило в нем такую способность. Мег не знала, лишь испытывала обиду.
        Мег твердила себе, что Росс не доверяет ей, иначе указал бы Халгейтам на дверь. Он не любил, иначе боролся бы за нее. Мег подтянула колени к подбородку, зарылась лицом в юбки и зарыдала.
        Глава 20
        —Миссис Халгейт!
        Стук в дверь вывел Мег из тревожного сна. Она сидела у двери в прежнем положении, лицо стало липким от еще невысохших слез, юбки помялись, спина болела. Она с трудом встала, подошла к кровати и села на край.
        —Миссис Халгейт, мадам!
        —Дамарис, у меня страшно разболелась голова, — отозвалась Мег с подобающей дрожью в голосе.
        —Ох, простите, мадам. Вам принести что-нибудь? Чаю? Ячменного отвара?
        —Нет, спасибо.
        —Тогда я оставлю вас в покос. Высыпайтесь. Кстати, вы не знаете, где его светлость? Он неожиданно ушел, ничего не сказав. А Перро только раздумывал, какую одежду ему предложить на сегодняшний вечер.
        —Извини, Дамарис. Я ничего не знаю.
        «Пусть он идет к черту, мне все равно», — думала Мег, понимая, что это неправда, чувствуя, что гнев еще не прошел. Она брызнула воды на лицо и провела щеткой по волосам. Она злилась на Росса, Халгейгов и Джеймса. Единственными существами в мире, которые любили, доверяли ей, всегда будут доверять, что бы о ней ни говорили, были ее сестры. Мег должна найти их. Если местные жители не пожелали откровенничать с Яго, возможно, они заговорят с ней.
        Мег выдвинула ящики, распахнула двери шкафа для белья. По старой привычке просто собрала все, что ей принадлежало. Когда она приехала в Лондон, вещей было совсем мало. Она разделась догола и положила каждую вещь, купленную на деньги Росса, на постель, надела старое нижнее белье и платье, вытряхнула из кошелька всю мелочь, подсчитала свои сбережения и аванс, которые хранила в мешочке, отложила деньги в сторону. За путешествие в Англию он ей не был должен ничего. За еду и каюту она оплатила уходом за ним. Мег подсчитала количество дней, которые проработала у Росса, деньги, полученные за это время, и добавила их к своей наличности, аккуратно вывела на листочке бумаги сумму, а оставшиеся деньги сложила кучкой на своей одежде.
        Потом уложила все, что у нее было, в дорожную сумку, надела старую шляпку, набросила шаль на плечи и отперла дверь.
        Перегнувшись через перила, убедилась, что в холле никого нет, осторожно спустилась в холл и открыла дверь. На улице было много людей, как раз в это мгновение ей навстречу со стороны Пикадилли ехал наемный экипаж. Мег остановила его.
        —Отвезите меня в Ладгейт-Хилл к гостинице «Очаровательная дикарка».
        Росс проснулся, пребывая в страшном похмелье, лежал, глядя в потолок, и старался припомнить, сколько выпил и по какому поводу. Он сел, поморщился и потянулся к колокольчику. Он вышел из лому, твердо решив напиться и испортить кому-нибудь жизнь. Нашел игорный притон недалеко от парка Святого Джеймса. «Похоже, тот назывался «Заведение Пикеринга», — вспомнил он. Выиграл кучу денег за картами и выпил слишком много очень скверного и очень дорогого кларета.
        —Здравствуйте, милорд. — Перро кошачьей походкой вошел и протянул ему поднос, на котором стоял фужер, наполненный неприятного молочно-коричневого вида жидкостью. — Мой прежний хозяин всегда принимал это.
        Напиток мог убить его. Росс осушил фужер, затаил дыхание и рухнул на подушку. Голова кружилась, его замутило. Но вдруг он почувствовал значительное облегчение.
        —Который час?
        —Два, милорд. Ванну будете принимать?
        —Ванну и холодную воду. Затем кофе.
        Росс не без труда выбрался из постели, когда в гостиную внесли неглубокую ванну. Он стоял совершенно голый, пока Перро поливал его холодной водой. Очень холодной, но обливание помогло. К тому времени, когда Росс одолел две чашки кофе, голова прояснилась, что было не очень кстати, поскольку он вспомнил неприятные подробности, побудившие его вчера покинуть дом и напиться.
        Надо идти к Мег, поговорить с ней, убедить ее в том, что он доверяет ей. Вчера он испытал потрясение, поддался гневу и потерял способность трезво мыслить. Именно последнее качество отличало всех Брендонов. Видно, Мег страшно оскорбило его недоверие.
        Что-то не давало ему покоя, какая-то недосказанная мысль. Он велел принести еды, налил еще кофе и попытался вспомнить все, о чем они говорили.
        «Я хотела тебе все рассказать, дать возможность отказаться от предложения».
        Прежде. Вот оно, недосказанное слово. Мег собиралась сказать правду, чтобы он мог взять назад предложение. А если он не откажется, она примет его. Если поверить этому, все становилось на свои места. Мег не собиралась заманивать его в ловушку, иначе она не сказала бы ему правду до того, как принимать его предложение. А тогда чувство гордости, вероятно, не позволило бы ему отказаться от своих слов.
        А если Мег готова стать его женой, рассказав ему обо всех неприятностях, которые с ней приключились, что это доказывает? Что она любит его?
        Перро поставил перед Россом блюдо с телячьей отбивной в дымящемся луковом соусе. Он отрезан кусок и стал жевать. Что она говорила ему, когда вспыхнула эта ожесточенная перепалка? «Разве мужчины не понимают, что для женщины главное не любовные утехи… хотя они очень приятны… главное в другом. В дружбе, приятном общении, доверии, взаимных уступках, на которые готовы пойти два существа».
        А когда он посмеялся над любовью, Мег побледнела. Если она любила и полагала, что потеряет его, рассказав о своем фиктивном браке, тогда понятно ее нежелание пойти на такой шаг. Ей требовалось время, чтобы набраться храбрости.
        Любовь. Нужна ли ему любовь? Разумеется, нужна. Россу была нужна любовь Билли, ведь у него не было дедушки, любовь Лили, ведь у него не было сестры. Ему нужна любовь Мег. Любовь жены и любовницы.
        —Проклятый идиот. — Росс уставился на недоеденную отбивную.
        —Милорд?
        —Я говорю не про тебя, Перро. Я имею в виду себя. Где миссис Халгейт?
        —Думаю, у себя, милорд. Дамарис говорила, что вчера днем ей нездоровилось. С тех пор я ее не видел.
        По спине Росса пробежал ледяной холод. Он отодвинул стул, вышел и взбежал вверх по лестнице, перепрыгивая сразу через две ступени. Забарабанил в дверь комнаты Мег, но никто не отозвался. По ту сторону двери стояла тишина, точно там никого не было. Росс открыл дверь. В спальне царил безупречный порядок, на постели лежала аккуратная стопка одежды и деньги. И лист бумаги.
        Росс схватил бумагу.
        —Ох, милорд. — В дверях появилась раскрасневшаяся Дамарис. — Милорд, миссис Халгейт говорила, что у нее сильно разболелась голова. Я ушла, чтобы она могла выспаться. Миссис Халгейт сказал, что в случае необходимости позовет меня. — Дамарис оглядела комнату и тут увидела записку в руке Росса. — Она ушла? И оставила записку?
        —Она ушла и оставила точный отчет о своей зарплате. — Росс вышел на лестничную площадку. — Вудворд!
        —Милорд. — Внизу, в холле появился дворецкий.
        —Когда ушла миссис Халгейт?
        —Я не знал, что она ушла, милорд.
        Росс сжал кулак и почувствовал хруст бумаги в своей ладони. «Куда же ты уехала, Мег? Вернулась в Корнуолл?» Нет, там ей делать нечего. Тогда куда же она направилась? Куда могла уехать молодая женщина без друзей, без рекомендаций и практически без денег?
        Казалось, дороге не будет конца. У Мег отекли руки и ноги. Участок пути от Ладгейт-Хилл оказался узким и зловонным. Мег с облегчением соскочила с телеги фермера у гостиницы «Ястреб» в Ипсвиче[16 - Ипсвич — город в графстве Суффолк.], хотя ей еще надо было как-то добраться до Фремлимгема[17 - Фремлимгем — город в графстве Суффолк, известный регулярными базарами.], но она решила, что на сегодня хватит, и зашла в гостиницу узнать, есть ли там свободный номер. Она слишком устала и проголодалась.
        «Неудобства иногда полезны», — подумала Мег. Она устроилась в углу столовой, перед ней стояла вкусная еда, и было совсем легко думать о Россе, сожалеть о том, что они оба испытали вместе. Однажды он, наверное, мог бы даже полюбить ее. Чуточку.
        Мег уже не хотелось больше швырять вещами в этого несносного, гордого и скрытного человека. Она тосковала по нему.
        Она покончила с жареной свиной ножкой и с аппетитом принялась за яблочный пирог, который официантка принесла из кухни. На Иберийском полуострове Мег поняла, что следует есть маленькими кусочками, сколь бы пресной ни была пища. Еда давала силы, а ей они понадобятся.
        Пока Мег шла по дорожке к Мартинсдену, впереди показались церковь, склоны холмов и угловатые рощицы на стыках полей. Все это было до боли знакомо. Жизнь не остановилась, пока ее здесь не было, и место, которое когда-то казалось ей центром Вселенной, прекрасно обошлось без нее. Мег взяла дорожную сумку в другую руку.
        Яго здесь ничего не удалось выяснить. Он наткнулся на стену молчания. Мег, подгоняемая лишь гневом и отчаянной надеждой, решила попытать счастья. Она не остановится на полпути. Теплилась очень слабая надежда, что отец примет ее назад, и после стольких лет разлуки они смогут понять друг друга. Мег вошла в гостиницу «Король Джордж»:
        —Доброе утро, мистер Уилкинс. Мне нужен номер на два дня.
        —Да, мадам. — Бен Уилкинс положил тряпку, которой протирал пивные кружки, и улыбнулся давно знакомой улыбкой, обнажая редкие зубы. — У нас есть хороший номер с видом на зеленую лужайку. — Тут он захлопал глазами и уставился на Мег. Та улыбнулась ему. — Мисс Маргарет! Вот это да! Говорили, что вы сбежали с молодым мистером Халгейтом. Я сам это слышал. И вот вы снова вернулись домой.
        Мег мысленно вздрогнула при слове «домой», но продолжала весело улыбаться.
        —Да, я здесь. Мне приятно, что вы выглядите столь хорошо, мистер Уилкинс.
        —Я женат на Дженни Норт… Помните ее?.. Уже пять лет. У нас появилось пять мальчуганов. Все такие умные. А Дженни навела безупречный порядок в этой старой гостинице…
        Мег согласно кивнула и ждала, когда Бен выложит все новости и начнет соображать головой.
        —Однако, мисс Маргарет, почему вы хотите остановиться здесь?
        —Возможно, в доме викария я нежеланная гостья, — откровенно призналась она. На лице Бена появилось смущение, понимание и желание расспросить ее. — Я должна найти своих сестер.
        —Не знаю, мисс Маргарет. Здесь это дело темное.
        Оба строили разные предположения и проболтали полчаса, но Мег не удалось узнать ничего нового, кроме того, что ей уже сообщал Яго.
        —Конечно, я зайду к отцу, — заверила она Уилкинса, неся свою сумку наверх. Опустив голову под балкой, она в сопровождении Бена вошла в комнату. Не было смысла утаивать что-либо. Лучше говорить откровенно и дать сельским сплетникам нечто конкретное, чтобы у них было о чем чесать языки.
        Также не было смысла откладывать дело в долгий ящик. Уилкинс рассказал ей о том, что здесь произошло за истекшие шесть лет.
        С тех пор как Мег сбежала, дом викария не изменился. Она вошла через боковые ворота, пересекла двор и приблизилась к двери, ведшей на кухню. В ухоженном саду царил порядок, дверной молоток сверкал, белые занавески были накрахмалены. «Все по стойке «смирно», как и обитатели этого дома», — с иронией подумала Мег.
        Задняя дверь была открыта. Она вошла. «Сейчас я взрослая женщина. Он больше не сможет ни погонять мной, ни причинить вреда. Но почему же тогда так плохо?»
        Кухарка миссис Филпот поседела и пополнела еще больше, чем шесть лет назад. Она стояла у плиты спиной к двери.
        —Добрый день, миссис Филпот!
        Повар обернулась, застыла и выдохнула:
        —Мисс Маргарет! — С ней случилась истерика. Она сняла фартук через голову и принялась громко причитать.
        —Да помолчите же и возьмите себя в руки! — Мег чуть встряхнула ее, истерика прекратилась, и кухарка принялась охать и ахать. — Я пришла узнать, где мои сестры, — объяснила Мег как можно спокойнее.
        —Что за шум? — Дверь отворилась, и вошел его преподобие Шелли со сдвинутыми на нос очками. — Я пишу завтрашнюю проповедь… — Отец застыл на месте. — Маргарет!
        —Отец… — Когда-то в этом доме звучал смех, когда-то она любила его. Мег вспомнила детство и уже скрытое туманом время, когда мать была еще жива. Маленькой девочкой ей так хотелось угодить отцу, стать его гордостью, обрести угасшую любовь. Мег затаила дыхание. Она, блудная дочь, снова вернулась домой. Сможет ли Мег снова полюбить отца?
        —Что ты здесь делаешь, грешная девица?
        Мег стало больно. Отец не простил ее, отверг. Но она не станет плакать, надо думать о сестрах.
        —Где Арабелла и Селина? — спросила она, пристально глядя отцу в глаза, ища хотя бы намек на то, что тот рад ее возвращению. Отец разгадал смысл пристального взгляда. Однако Мег заметила лишь недоуменный гнев на худом лице викария.
        —Не знаю, и меня это не интересует. Не сомневаюсь, что они впали в грех так же, как и ты. Мне не удалось изгнать порок из тебя, а теперь приходится носить тяжкий груз на своих плечах.
        Мег какое-то время стояла на месте. Она больше не позволит отцу запугать или обидеть себя. Стоило вернуться сюда, терпеть обиду во время этого разговора, чтобы понять это. Не сказав ни слова, она повернулась и ушла.
        Наступило ясное и солнечное воскресенье. Мег лежала и прислушивалась к звукам просыпавшейся гостиницы и округи. Она встала, умылась и начала одеваться. Ей в голову пришла еще одна, мысль, появилась еще одна слабая надежда. Если это ни к чему не приведет, придется вернуться в Лондон, взяться за любую работу, на какую ее возьмут без рекомендаций, и дать объявление в газетах о том, что она разыскивает сестер. Она забудет Росса Брендона. Последнее казалось невозможным. Как забыть его, если она тоскует по нему, беспокоится и думает все время?
        Мег явилась к заутрене как раз в тот момент, когда органист убрал пальцы с клавишей, а из ризницы вышел викарий. Опустив вуаль, она проскользнула к задней скамье. Как странно снова оказаться здесь. Отсюда вид не такой, как с места, предназначенного для викария. Однако Мег заметила на стенах знакомые скульптуры, на колоннах — знакомые дощечки с псалмами. Вазы с зеленью расставлены вокруг купели, а орган все еще фальшивит на высоких нотах.
        Весь ритуал успокаивал, хотя проповедь отца, если сравнить ее с теплыми словами его преподобия Хокинса, была скучна и неинтересна.
        Мег подождала, когда служба закончится и прихожане встанут со своих мест. Затем вышла в проход между рядами и отбросила вуаль с лица.
        —Подождите немного. Пожалуйста, уделите мне чуточку времени. — Мег говорила громко, прихожане умолкли, повернулись в ее сторону. Она увидела знакомые лица, некоторые узнали ее. — Меня зовут Маргарет Шелли, я пытаюсь разыскать сестер. Кто-нибудь может помочь мне? Если вам что-то известно, сколь бы незначительными ни казались сведения, прошу вас сообщить мне. Меня можно найти в гостинице «Король Джордж» до завтрашнего дня. Буду очень благодарна вам, если…
        Ее слова больше не доходили до прихожан. Они смотрели в сторону прохода, но не на Мег. Ветер, ворвавшийся через открытую дверь, стал трепать ее вуаль, она обернулась. У купели стоял крупный высокий человек, его лицо, чуть прикрытое копной черных волос, ничего не выражало. «Мне надо постричься, Перро следовало бы…»
        —Росс.
        Кто-то ахнул, чары спали, когда из ризницы вышел викарий. Он еще не успел снять сутану.
        —Что здесь происходит? Маргарет, немедленно покинь эту церковь!
        —Церковь не ваш дом. Вы не имеете права никого выгонять отсюда, — заявил Росс. В полной тишине его низкий голос эхом отдался среди стен. — Это место принадлежит Господу Богу. — Кто-то нервно захихикал, викарий обратил негодующий взгляд в ту сторону. Не глядя на него, Росс обратился к прихожанам: — Мисс Шелли не получила ответа на свой вопрос. Как она уже говорила, мы будем в гостинице и с благодарностью примем любую помощь, какую вы сможете оказать нам.
        —Кто вы такой, чтобы нарушать порядок в этом месте? — сурово спросил его преподобие Шелли, решительно шагая по проходу между скамьями. Сутана развевалась и хлопала по его ногам.
        —Я — Брендон, — ответил Росс с дерзостью, всегда вызывавшей у Мег улыбку. «Он настоящий», — подумала она, хватаясь за резное украшение в виде головки мака, расположенное в конце скамьи. «К тому же он здесь». — А эта леди, надеюсь, вот-вот согласится стать моей женой.
        —Я… — Росс завел речь о браке после всего, что узнал о ней и что наговорил? — Милорд, после нашей последней встречи, — Мег обрела голос и полностью забыла о пастве, — у меня сложилось впечатление, что вы ошиблись в своих чувствах ко мне.
        —Тогда я не знал правды. — Его черные глаза пристально глядели на нее. — Я вспомнил ряд веских причин, по которым нам следует пожениться, но то обстоятельство, что я люблю вас, мне тогда даже в голову не пришло.
        —Вы любите меня?
        Нежный вздох церковного служителя, стоявшего в нескольких ярдах от Мег, привел ее в чувство.
        —Милорд, мы не одни. Нам следует обсудить это… при других обстоятельствах.
        «Он любит меня?»
        —Ни в коем случае. Я должен заявить о своих намерениях в присутствии свидетелей. — Росс вложил в руки церковного служителя свой цилиндр и перчатки, прошел вперед, встал на одно колено перед Мег и поднес ее руку к губам. В маленькой церкви наступила мертвая тишина. Все прихожане, как и Мег, затаили дыхание. — Маргарет Шелли, вы окажете мне неоценимую честь, став моей женой? Я люблю вас всем сердцем и душой.
        Кто-то разрыдался. Мег слышала, как отец что-то говорит захлебываясь, но она видела лишь улыбку Росса, его горевшие страстью глаза. По его лицу было видно, что он не лжет.
        —Да. Окажу. Да, я выйду за вас замуж, Росс Брендон. Я так люблю вас, что не смогу отказать.
        Росс встал, держа руку Мег в своей, и взял ее под локоть.
        —Вы сделали меня гораздо счастливее, чем я того заслуживаю. — Вместе с ней он повернулся к викарию. — Желаете, чтобы нас обвенчал ваш отец?
        Мег взглянула на отца, надеясь на чудо, надеясь увидеть, как его лицо смягчится и на нем появится намек на одобрение или прощение. Но ничего не произошло.
        —Нет, — ответила Мег после краткой паузы. Она не имела права возвращаться назад, идти надо только вперед. — Мне хотелось бы отправиться домой. В Корнуолл. Мне хотелось бы, чтобы нас венчал дорогой мистер Хокинс в нашей маленькой церквушке, а мисс Хокинс сыграла бы на органе. Лили станет подружкой невесты, а старый Билли — посаженым отцом.
        —А Уильям будет моим шафером. — Росс сочно засмеялся, что с ним случалось редко. Мег гоже хотелось смеяться. — Моя любовь, завтра мы едем домой. — Росс оглядел церковь. — Спасибо, друзья. Если сможете помочь моей невесте, мы оба будем премного обязаны вам.
        Глава 21
        Удалось лишь выяснить, что Беллу в один субботний день видели плачущей в лесу в месте, которое называется Лощина. На следующий день она пришла в церковь бледная, сама не своя. После этого ее больше никто не видел. Когда ее видели плачущей, на ней не было шляпки. Все как один утверждали, что за Линой никто не ухаживал.
        Мег взглянула на стопку бумаг, исписанных удивительно аккуратным почерком Росса.
        Оба весь день провели в гостинице, где их было легко найти, обедали, разговаривали с прихожанами, которые тайком приходили чаще всего через заднюю дверь, чтобы викарий их не заметил. На это ушел не один час. Мег даже не удалось поцеловать Росса, коснуться его, спросить, как он нашел ее, как любовь вытеснила его недоверие. Но оба то и дело глядели друг на друга, ведь ожидание обещало много радостей.
        —Моя любовь, думаю, нам придется отказаться от дальнейших поисков, — заключил Росс, собирая бумаги. — Я оставлю хозяину гостиницы наш адрес и пообещаю ему солидное вознаграждение за сведения, которые ему удастся раздобыть. Вот идет он сам. Надеюсь, он сообщит о том, что пора обедать и что нашел гостиную, о которой я его просил.
        В гостиной было уютно и уединенно. Как только дверь затворилась, Мег бросилась в объятия Росса:
        —Ах, Росс. Ты действительно любишь меня? После того, что случилось в Лондоне? И после тога, что ты узнал обо мне?
        —Дай мне поцеловать тебя. — Росс наклонил голову и нежно прильнул устами к ее губам, целовал ее страстно, медленно, лаская. — Я так боялся, что больше не смогу целовать тебя.
        Мег обвила руками его шею и заглянула ему в глаза. Его обычно мрачное лицо сияло.
        —Когда ты понял, что любишь меня?
        —Когда мне показалось, что я потерял тебя. — Открылась дверь и стукнула Росса в спину. — Видно, принесли обед. — Мег отстранилась от него, села за стол, стараясь вести себя так, будто ее тело не покалывает с головы до ног от поцелуя. Дженни Уилкинс то входила, то выходила, пока не заставила стол блюдами, затем отошла в сторону, взглянула на них, порывисто вздохнула и вышла.
        —Ах, Росс. Всем так нравится то, что судьба уготовила нам, да благословит их Бог. — Всем, кроме ее отца, разумеется. Как-никак он может тешить себя лишь мыслью о том, что нисколько не ошибся в дочери. Сначала та сбежала с женатым мужчиной, потом устроила непристойную сцену в церкви.
        —Но мне это нравится больше всего, — говорил Росс, разрезая цыпленка. — Мне казалось, я потерял тебя. Я не понимал, почему стало так плохо. И дело не в том, что я разозлился на тебя, потому что ты скрыла от меня правду. Причиной стало чувство, какое я не испытывал прежде. Я понял, почему чувствую себя так на протяжении нескольких недель.
        —Нескольких недель? — Мег положила Россу овощей и вдруг догадалась, что ведет себя как подобает жене. Ей хотелось броситься в его объятия, оказаться в постели с ним. Но первым делом надо выговориться, Мег была готова ждать и предвкушать счастливые мгновения.
        —Несколько недель. Думаю, отчасти я чувствую себя так оттого, что снова вернусь домой. Домой, — повторил он, смакуя это слово. — Мег, ты превратила имение в мой домашний очаг.
        —Я заменила несколько картин, подобрала несколько букетов, — возразила Мег, наливая себе вина.
        —Я не то хотел сказать. Я имел в виду, что своим присутствием ты создала домашний очаг, внесла в дом жизнь, тепло и любовь. — На его лицо легла тень не только от занавески на окне. — Ты приняла Уильяма. Ты заботилась обо мне, избавила от кошмаров, заставила отбросить мысли о смерти, стрельбе и боли.
        —Увидев тебя впервые, — призналась Мег, — я приняла тебя за саму Смерть. Ты был таким мрачным, безжалостным, обреченным. Но ты спас того парнишку, дал мне приют. И я поняла, что ошибаюсь.
        —Я потерял надежду. — Росс бережно держал фужер, уставившись в глубины красного вина. — Я знал, что такое долг и чувство вины. Я снова переживал воспоминания, которые преследовали меня, и думал, что проведу остаток своих дней калекой.
        —Ты доверил свою жизнь судьбе?
        —И этой судьбой оказалась женщина среднего роста, с рыжими волосами, серыми глазами, острым язычком. К тому же ее поцелуи отдают вкусом свежей малины. — Росс оторвал глаза от фужера с вином, его лицо сияло. — А я-то представлял судьбу злой старой каргой без зубов с ржавыми ножницами в руках, которая только и ждет, чтобы оборвать нить моей жизни в самый неподходящий миг.
        Оба молчали, им было приятно. Тишина ободряла. Больше не придется мучительно думать, о чем говорить, болтать о пустяках, чтобы нарушить молчание. Достаточно быть вместе, наслаждаться приятной едой и вином.
        Однако оставалось кое-что, о чем надо сказать.
        —Я не рассказала тебе о Джеймсе и нашем браке, которого и вовсе не было, потому что с самого начала мне было очень больно. Никто никогда не просил, чтобы я сказала правду, как сбежала с ним, каков был наш брак. Я держала это внутри себя. Чем больше времени проходило, тем труднее становилось говорить. Я именовала себя миссис Халгейт, а иначе как? Те пять лет прошли впустую.
        Сказать об этом кому-либо было труднее, чем казалось. Даже Россу, который сидел, наблюдая за ее лицом и влажными от волнения глазами, после чего было нелегко удержать слезы.
        —Мне и в голову не приходило, что в Корнуолле кто-то узнает, кто я. Мы не встречали никого, связанного с армией. Я подумала, твоей экономке ничто не грозит.
        —А я вдруг попросил твоей руки.
        —Да еще Лондон, уж там-то могли знать про меня. А с тобой приходится считаться, несмотря на то, что ты делаешь вид, будто всего лишь провинциальный сквайр. Однажды тебе вздумается занять место в палате лордов, заняться чем-то серьезным, и я почувствую себя обузой для тебя. — Тут Мег осенило. — О чем только я думала, соглашаясь стать твоей женой? Ведь пока еще не случилось ничего такого, что могло бы раздуть скандал.
        —Ничего. Если не считать, что я убедил тебя в одном: мне все равно, что моя романтичная любовь однажды сбежала и была сбита с толку мужчиной, которому поверила. Я был зол и шокирован этой историей. Мне следовало обуздать свои чувства, прежде чем говорить с тобой. Прости меня. С твоего позволения я сделаю все, чтобы об этом узнало как можно больше соседей. Ты была молода, доверчива и совершенно неопытна. Мы обойдемся без тех, кто из-за этого станет избегать нас. Любому, кто посмеет упрекнуть тебя, придется иметь дело со мной. Я говорю откровенно, держи голову высоко, и сплетники увидят, что с нами шутки плохи.
        —Ты действительно не сердишься?
        —Признаюсь, если этот бедняга лейтенант Халгейт был бы жив, я бы наградил его таким пинком под зад, что он улетел бы до самого Опорто[18 - Опорто — торговый город в устье реки Дуэро (Португалия).]. Нет, я не сержусь. — Росс развернулся так, что Мег оказалась у него на коленях. — Мадам, вы, случайно, не заигрываете со мной? Среди бела дня, да к тому же мы еще не разделались с обедом.
        —Ты хочешь подождать, пока мы не поженимся? — Сама эта мысль казалась мучительной. Мег извернулась и с тревогой посмотрела ему в глаза, по лицу Росса, к ее радости, стало ясно, что подобная мысль ему невыносима.
        —Ждать придется никак не меньше месяца или полутора, правда? Я хочу, чтобы мы сыграли настоящую сельскую свадьбу, поэтому надо основательно все продумать. К тому же тебе стоит купить свадебное платье. Думаю, есть смысл воздержаться, правда?
        Росс говорил так серьезно, что Мег на мгновение поверила. Но озорные искорки в глазах выдали его.
        —Росс Брендон, ты очень шаловливый мужчина.
        —Возможно, — признался он. Комната закачалась, когда он встал, держа Мег на руках. — А что, если нам немного пошалить вместе?
        —Да, с удовольствием.
        Странно, как Росс своим поведением заставил ее почувствовать себя женственной и хрупкой. Он понес ее вверх, ударился головой о низкую балку и выругался, когда стукнулся локтем о перила. Оба смеялись, когда Росс опустил ее на постель и пошел запирать дверь. Вернувшись, он уже не смеялся. Мег заметила в нем страсть, от которой напрягалось ее тело и пересохло в горле.
        Росс разделся, не спуская с нее глаз. Мег сидела среди спутавшихся юбок, смотрела на него при свете вечернего солнца, пробивавшегося сквозь тонкие старые занавески из ситца.
        —Когда тебя принесли на корабль и раздели, я делала все необходимое в такой ситуации. Ты был всего лишь очередным раненым мужчиной, у которого разорваны мышцы и кожа. Я хотела накрыть тебя простыней и невольно поймала себя на том, что разглядываю тебя. Причем я, к своему позору, возбудилась, видя столь прекрасное мужское тело. Мне стало стыдно за себя, но то, что я увидела, никак не выходило из памяти.
        —А я запомнил изгибы твоего тела, его жар и гибкость, когда уложил тебя на койку. Это случилось вечером, когда ты лежала рядом со мной, — признался Росс. — Мег, разденься сама.
        Она медленно и томно снимала один за другим предметы одежды, отбрасывала их в сторону до тех пор, пока на ней ничего не осталось. Она не без удовольствия заметила, какой эффект произвела на Росса. Оба смотрели друг на друга. В его лице сквозили страсть и нежность.
        Она лежала тихо, вцепившись в лоскутное одеяло. Росс стал целовать ее лодыжки, продвигаясь к коленям, бедрам, влажной сердцевине, сгоравшей от страсти.
        Все мысли о планах на будущее испарились, растворились в первородном инстинкте и реакции, пока он целовал ее интимные складки, доводил языком до безумной страсти, заставил стонать от томного ожидания.
        Он держал Мег в огромных мозолистых руках стрелка, готовых совершить любой грех, позволительный во время любовных утех. Обнимал до тех пор, пока она не вскрикнула и не прильнула к нему. Он слился с ней, проник в сокровенные глубины и довел до сладострастия, когда забывается все.
        Росс еще не покинул ее жемчужину, когда Мег пришла в себя. Он совершал нежные движения, достаточные, чтобы приливы удовольствия не покидали ее. Мег напряглась, обхватила его, он закрыл глаза и даже не заметил, как она извернулась, оседлала его узкие бедра, уперлась пальцами ему в грудь, руками потирая твердые соски.
        —Собираешься покататься? — задыхаясь, спросил Росс не без удивления. Его достоинство внутри Мег напряглось до предела.
        —О да. — Мег то поднималась, то опускалась, медленно продлевая изумительные муки любви. Вверх, вниз. Она дразнила его. Шея Росса напряглась, голова заметалась на подушке. Мег начала подниматься выше и опускаться резче. Она оседлала его, управляла им. Росс обхватил бедра Мег, отвечал на каждое ее движение. Когда она снова достигла вершины удовольствия уже вместе с ним, он звал ее по имени, отдавая жар своего тела. Мег слышала слова любви и восторга. Он не скупился на обещания.
        —Я буду любить тебя вечно. Вечно.
        Еще сияло солнце, когда они медленно спустились с гранитного крыльца и оказались в большом церковном дворе, погруженном в рассеянную тень. Волны в речке набегали на поросший мхом край дерна. Древние надгробные камни вдоль тропинок вели в долину к церкви.
        Все собрались в полном составе, бросали розовые лепестки и рис, хлопали в ладоши и громко повторяли их имена. В том месте, откуда тропинка уходила к древним священным родникам, стояли девушки с розами в волосах и гирляндами в руках.
        Мег остановилась и обернулась. Росс крепко держал ее за руку и улыбался гостям. Уильям смотрелся не менее элегантно, чем лондонские джентльмены, и был чрезвычайно горд, что выступает в роли шафера. Лили была серьезна и не скрывала слез. Старик Билли был поразительно чист, его сопровождала собака, ошейник которой украшали цветы.
        —Это наша семья, леди Брендон, — тихо произнес Росс.
        Оба посмотрели на то место, где под усеянной цветами землей покоился Джайлс. Мег снова обернулась и стала бросать цветы, целясь в Лили. Однако она предвидела сплетни, которые навлечет на себя.
        —Твои сестры душой вместе с тобой. Мы не перестанем искать их.
        —Это еще не вся наша семья, — тихо ответила Мег, прижимая его руку к своему животу. — Но пока ты не увидишь нового члена семьи.
        —Мег! У нас будет ребенок?
        —Да, похоже на то. — Мег крепче взяла Росса под локоть.
        Тот смотрел на нее, по лицу от неожиданной вести расплывалась улыбка.
        —Тогда идем готовить старый дом к ее появлению на свет. Мы встретим ее с любовью.
        —Или его, — сказала Мег. Оба начали подниматься к тому месту, где стояли экипажи.
        —Любовь станет нашей спутницей, — сказал Росс, остановился, обнял Мег и поцеловал под радостные возгласы гостей.
        Испуганные галки взвились в небо. Росс почувствовал на своей руке слезы Мег, плакавшей от радости. Слезы, напоминавшие нежную пшеницу Корнуолла.
        notes
        Примечания
        1
        Жиронда — эстуарий рек Гаронна и Дордонь (Франция). (Здесь и далее примеч. пер.)
        2
        Помогите мне! Веревку! Быстро! (фр.)
        3
        Да (исп.).
        4
        Виториа — город в Испании, близ которого в 1813г. объединенные англо-испано-поргугальские силы нанесли поражение французским войскам.
        5
        Фалмут — морской порт на юго-западе графства Корнуолл.
        6
        Гичка — узкая длинная парусно-гребная лодка.
        7
        Бруммел Джордж (1778-1840) — законодатель английской мужской моды.
        8
        Труро — город в графстве Корнуолл.
        9
        Пенрин — городок в графстве Корнуолл.
        10
        Пикси — волшебные существа в ирландском фольклоре.
        11
        Конгрив, Уильям (1772-1828) — английский изобретатель.
        12
        Лизард — мыс на юге Корнуолла, излюбленное место рыбаков.
        13
        Вольная трактовка слов Павла. Упомянутое место в Новом Завете гласит: «Но если не могут воздержаться, пусть вступают в брак; ибо лучше вступить в брак, нежели разжигаться».
        14
        Сити — деловой центр Лондона, иначе называемый «квадратной милей» из-за площади, которую он занимает.
        15
        Судебные инны — четыре школы адвокатов в Лондоне.
        16
        Ипсвич — город в графстве Суффолк.
        17
        Фремлимгем — город в графстве Суффолк, известный регулярными базарами.
        18
        Опорто — торговый город в устье реки Дуэро (Португалия).