Рыбка в солнечной воде Ирина Алпатова
        # Лере открылась страшная правда: любимый муж на протяжении всего их брака изменял ей с лучшей подругой. Да и женился Дмитрий на Валерии только из-за денег ее отчима. И вот теперь она одна - в свободном плавании. Добрые родственники подыскали ей жениха и стастно желали их познакомить. Лера увиливала от свидания, как только могла. А тем временем бывший супруг подруги-предательницы, о котором та рассказывала, как о страшном злодее, проявил к Валерии явный интерес…
        Ирина Алпатова
        Рыбка в солнечной воде
        ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
        Сара Бернар
        Что, черт возьми, случилось с ее ногами? Лера выбивалась из сил, пытаясь сделать хотя бы шаг по вязкому песку, и не могла. Митина спина серым пятном маячила впереди, и пятно это становилось все меньше и меньше. Нет, она не хотела, не могла остаться на берегу один на один с ледяным штормящим морем. И тяжелые низкие тучи, они того и гляди придавят Леру к земле. Она должна догнать мужа…
        Митя! Язык не слушался ее, проклятый песок забился в горло и не давал дышать. Все, еще секунда, и она никогда не увидит Митю, мерзкая зыбь под ногами засосет ее безвозвратно. И тогда Лера сделала, в сущности, невозможное - бросила вперед и вверх свое тяжелое непослушное тело и… полетела… Какая-то тряпица, ах да, жалкая лягушачья шкурка, соскользнула с ее тела, и оно стало невесомым. Набухшие злобой тучи остались далеко позади, а Лера летела, летела, все выше, выше… Господи, какое счастье!
        Но как же Митя?! Он же остался там, внизу! И Лера, совершенно голая, неслась над землей, и все смотрели на нее! Тело вдруг снова стало наливаться тяжестью, и Лера камнем упала прямо на серые плечи мужа, больно ударившись о них виском. Ну и пусть! Она крепко обхватила руками податливую плоть и…
        Это была подушка. Да-да, всего лишь подушка в дурацких розовых цветочках, а Лера лежала, зарывшись в нее носом. И хотя лютики-незабудки пахли Митькиным лосьоном, Лере этого было безумно мало, она хотела его всего целиком, сейчас, немедленно!
        Значит, ей все приснилось, но вот боль в виске была абсолютно настоящей, и Лера не без труда приподняла тяжелую голову. Так вот обо что она так качественно треснулась - сотовый телефон, не подающий признаков жизни. Как сей предмет оказался на Митькиной подушке? Лера потерла ушибленное место, и это, похоже, помогло - она стала кое-что припоминать…
        В их крошечный театрик с отнюдь не крошечным названием «ГелиосАрт» Лера ворвалась подобно тайфуну, рискуя развалить его как карточный домик.
        - Здрасте, Семен Семеныч!- Она пронеслась мимо вахтера точно чемпионка по слалому.
        Еще вполне крепкий старикан чуть не подавился чаем.
        - Тьфу ты, все углы посшибает!- Он поставил на стол надколотый с одного краешка бокал, отер губы и грозным голосом прогремел вслед нарушительнице: - В следующий раз не пущу после звонка!

«С днем рождения, Лера! Завтра придешь с родителями…»
        Антон Фомич, худрук театра, пардон, их главреж, пришедший в «ГелиосАрт» полтора года назад, приволок с собой громоздкий письменный стол, портреты театральных гуру, табличку «главный режиссер» и - внимание!- железную дисциплину. Стол занял почти всю площадь малюсенького кабинетика, табличка украсила давно некрашенную дверь, портреты гуру разместились на стенах коридоров. Все оставшееся пространство заполонила дисциплина.
        И вот теперь Лера опаздывала. «Живете ближе всех и всегда оказываетесь в последних рядах»,- непременно приврет Фома. Не всегда, а очень редко. Не особенно тонкий намек на «последние ряды» Лера вообще старалась пропускать мимо ушей. Но на сей раз она и в самом деле опоздала, позорно проспала, да еще репетиция в костюмах!
        Едва не сорвав с петель дверь, Лера влетела в опустевшую гримерку, которую делила еще с шестью актрисами, и, скуля и приплясывая от нетерпения, стащила с себя одежду. Лерин, с позволения сказать, «костюм», в одиночестве висевший на плечиках, выглядел еще ужасней, чем в небольшой компании таких же убогих собратьев.
        Где, ну где, скажите на милость, у этой бесформенной тряпки «перёд»? Лера отыскала его лишь с третьей попытки и, путаясь в немыслимых лоскутах, напялила зеленую хламиду. Взглянула на себя в зеркало и поморщилась - само собой, ее смуглое лицо тут же приобрело нежно-салатовый оттенок, но на него времени не оставалось. Ужас,
«совсем как огуречик зелененький он был». Волосы подколоть, чтобы не лезли в глаза, туфли на шпильках долой, она наденет их перед выходом на сцену. Телефон… нет, в складках этой тряпицы не спрячешь даже блоху, и вообще, нельзя сейчас думать о Митьке. Вперед, Гришина!
        Ух, показали бы ей тот, кто придумал эти узкие коридоры, к тому же готовые завести тебя черт знает куда! Лера помчалась к цели по очередному полутемному аппендиксу, время от времени задевая за стены. Она, и не оглядываясь, знала - Константин Сергеевич Станиславский и компания провожают ее укоризненными взорами. Возможно, кто-нибудь из них даже качает головой: «Эх, Гришина, Гришина…»
        Плюгавенькая тень проворно метнулась чуть ли не из-под ног Леры, уступая дорогу, и распласталась по стене серой кляксой. Светочка Коробкина, моль бледная… Кажется, Лера все-таки задела ее плечом, потому что моль придушенно пискнула. Плевать… пять секунд - и шар в лузе!
        Нет, перед «лузой» Лера все-таки притормозила, вдохнула-выдохнула, чтобы справиться с чуть сбившимся дыханием, пригладила волосы и надела туфли. Оставался совсем пустяк - перевоплотиться в бестелесного призрака, что Лера и попыталась сделать: осторожно приоткрыла подло скрипнувшую дверь и, пригнувшись, шмыгнула внутрь, стараясь не стучать каблуками.
        С первого взгляда стало очевидно, что все ее усилия были напрасны - в этот день закон подлости работал вовсю, и Фома решил начать как раз со сцены с
«инфузориями». Интересно, он уже успел высказаться по поводу отсутствия одной из них? Раз так, Лера, больше не таясь, процокала на положенное место и улыбнулась. Никому конкретно, а всем, кто сейчас на нее смотрел.
        Фома, сидевший в своем излюбленном пятом ряду, оживился и радостно вопросил:
        - Ой, кто это? Неужели сама примадонна? Все-таки решили почтить своим присутствием нас, убогих?
        - Да вот, решила,- это был ответ как ответ, но Лера получила за него ощутимый пинок пониже спины, означавший только одно - «заткнись»!
        Не будь у нее отличного чувства равновесия… Лера не полетела головой вперед, а лишь переступила своими высоченными шпильками и быстро-быстро оглянулась на новоявленного суфлера Микаэлу Мальцеву, бросив ей многообещающий взгляд: «Ну, Мика, погоди!» Потом снова обезоруживающе, как ей хотелось верить, улыбнулась Фоме, то есть всему пятому ряду.
        Пожалуй, в одном Мика была права - продолжать в том же духе все-таки не стоило. Поэтому Лера опустила ресницы, скорбно поджала полные губы, разыграв этюд
«молчание ягнят». Судя по тому, что Фома не стал углубляться в якобы расспросы, молчание получилось вполне удовлетворительным.
        Итак, человек, которого она любила, уходил, ни разу не оглянувшись, совсем как в предутреннем сне. Ему не нужна была жалкая зеленая инфузория, про ее любовь он ничего не знал, да и знать не хотел…
        - Стоп! Гришкина, вы что делаете?! Вот что? Вы? Сейчас? Делаете?
        - Я?!- После яркого света, бившего Лере в лицо, темнота зальчика казалась бездонной, и она никак не могла в этой темноте выловить взглядом Фому. Красно-желтые пятна - пожалуйста, их она видела в огромном количестве, а главрежа - нет. И от этого ее смятение только усилилось.
        - Да, Гришкина, вы! Что это за рожи вы мне здесь корчите?
        Ладно, «рожу» Лера могла пережить совершенно спокойно, потому что по этой части она и в самом деле была великим мастером, но вот «Гришкину»…
        - Я Гришина,- может быть уже в десятый раз напомнила Лера.
        Она все еще не могла стряхнуть с себя наваждение - абсолютно настоящее чувство утраты, поэтому фраза прозвучала непривычно жалко и потерянно. Не стоило ей поправлять Фому, да еще таким вот голосом, тем более что он отлично знал ее фамилию и перевирал совершенно сознательно. Ни для кого не было секретом, что пресловутая Гришина вызывала у главрежа приступы неприязни, причем острой и плохо контролируемой.

«Наша примадонна», «великая Гришкина» - все это входило в постоянный репертуар Фомы и порядком Лере надоело. На самом деле Валерия Гришина не успела стать примадонной, и вполне великим был только ее рост. Незабвенный создатель театра Павел Андреич Столяров, который, собственно, и привел Леру в эти стены, верил в ее талант. Но когда он неожиданно умер, Лерина звезда, вернее пока еще звездочка, маленькая и робкая, мигнула ей неверным светом и погасла, точно ее и не было. Теперь уже и сама Лера начала сомневаться в том, что она хорошая актриса.
        И вообще нынешний главреж по отношению к рядовой актрисе вел себя как бык, завидевший красную тряпку, только что не пускал пламя из ноздрей и не рыл копытом землю. Именно поэтому Лера постоянно ощущала себя тореадором, выходящим с алой мулетой на арену ревущего стадиона. Вот и теперь, подав голос, она все равно что скомандовала: «Туро!» - и Фома с готовностью бросился на врага.
        - А-а, так вы Гри-и-ишина… А я уж было подумал, что Немирович-Данченко, потому что только вы позволяете себе…
        За спиной Леры хихикнули. Фома этот смешок тоже услышал и, выбравшись из своего пятого ряда и не переставая бубнить, подошел к сцене вплотную, чтобы насладиться общим ликованием в полной мере.
        - … вы говорите свою реплику, отдаете ему зонт и сразу уходите. Понятно вам? У-хо-ди-те, а не демонстрируете нам свой экстерьер. И не гримасничайте! А то смотрит, будто он всю зарплату у нее занял и отдавать не хочет…
        Теперь Лерины партнеры уже не хихикали, а давились смехом. Она, и не оглядываясь, точно знала - веселятся Соломатина, Мальцева и Раменская, то есть команда
«инфузорий». А вот Стас наверняка «держит лицо», потому что и в самом деле числится Лериным хроническим должником.
        А еще - альфонсом…
        Мика Мальцева так распоясалась, что даже позволила себе что-то такое изобразить и вызвала тем самым очередной легкий припадок веселья, и Фома, вместо того чтобы привести компанию в чувство, изволил скупо улыбнуться.
        Теперь Лера видела главрежа совершенно отчетливо, он стоял всего-то в нескольких метрах от нее, уперев руки в бока и выкатив круглый животик, и при этом еще все время перекатывался с пятки на носок и обратно. Перпетуум-мобиле в вечном бесформенном свитерке и вечных мятых брюках. Было ясно, что Фома выпустил пар и пришел в хорошее расположение духа. В отличие от самой Леры.
        Она взглянула на Стаса, то есть Марка. Так и есть, пока главреж «работал» с Лерой, герой-любовник тихо отполз на безопасное расстояние. Античный бог, вместо лица совершенная маска из мрамора - ни трещинки, ни складочки, то есть вообще ни-че-го. Вообще-то Стас мог и не суетиться, он был их козырной картой, светочем, на который роем мотыльков слетались зрительницы всех возрастов, и Фома это прекрасно знал. Но все равно Стас страховался.
        Когда отстрелявшийся Фома снова убрался на свое законное место, Стасик расслабился, прикрылся зонтом и состроил Лере зверскую гримасу. Слабак! Она в ответ тоже скорчила рожу, да такую, что Стас втянул щеки, чтобы не засмеяться, а менее стойкая Мика подавилась хохотом.
        Они повторили сцену еще раз. Ничтожество в зеленом, которое в сценарии значилось как «вторая девушка», изрекло, с точки зрения Леры, нечто невразумительное, всучило красавцу Марку зонт и отползло в правую кулису. Финита ля комедия, сказал бы сейчас Лерин папуля. И оказался бы нправ, потому что главная комедия была еще впереди.
        Дело заключалось в том, что оппозиция главной героини, по мнению Леры, полной клинической идиотки, еще не сложила оружия, плела интриги и строила козни. И при этом исполняла полные коварства и угрозы танцы… Да-да, именно танцы, что было, опять же с ее точки зрения, лучшим в данной пьесе.
        Несколько месяцев назад Фома собрал труппу и вопросил:
        - А не сыграть ли нам, други мои, комедию? Нет, не тупую примитивную ржачку, какой сейчас повсеместно потчуют наш всеядный народ. Это будет спектакль, который заставит зрителя плакать и смеяться сквозь слезы, заставит взглянуть на себя и ближнего своего с новой стороны…
        Фома говорил, а Лере совсем не ко времени вспомнилась бессмертная фраза из ее любимого старого фильма: «А не замахнуться ли нам на Вильяма нашего Шекспира?»
        - … «Рыбка с зонтиком», интересная переводная пьеса, а мы ее сделаем еще и музыкальной!- Да, Фома замахнулся так замахнулся… Лера не засмеялась, почти и не улыбнулась, но Фома все равно разглядел что-то такое возмутительное на ее лице и чуть было не удалил из зала.
        Речь в пьесе шла отнюдь не о рыбах, просто главная героиня лезла ко всем с помощью и участием, нужным им «как рыбке зонтик». Все ее, бедную, использовали как могли, а она лезла и лезла, помогала и помогала. Конечно, к финалу «рыбка» смогла преодолеть и коварство, и равнодушие окружающих, но ей пришлось немало для этого попотеть.
        Фома тоже не хотел легкого хлеба и не собирался плавать на поверхности, поэтому набрал в легкие побольше воздуха и нырнул в глубину текста. И там, на этой глубине он нарыл массу подтекстов, кучу вторых, третьих и четвертых планов, обнаружил
«отчуждение и тотальное одиночество». В конце концов он даже решил провести, тонко и ненавязчиво, параллель между «ими и нами» - миром подводным и миром земным.
        - А для разминки задумайтесь вот над чем: с точки зрения рыб есть ли разница между аквариумом и океаном?- тоном экзаменатора спросил главреж.
        - Есть…- не очень уверенным хором прошелестела труппа.
        - Ну смотря какой аквариум…- ответила Лера и, честное слово, у нее были все основания для такого ответа.
        - Своим интеллектом, Гришина, вы блеснете на сцене,- зловеще предупредил Фома и скоро предоставил ей такую возможность. Три выхода, один даже с репликой из двенадцати слов. Да плюс сольный танец, итого - почти двадцать минут на сцене. Между прочим, за последний год это было ее личным рекордом. И главреж ничего не мог поделать с тем, что Гусев, приглашенный постановщик танцев, отдал один из лучших сольных выходов именно Лере.
        - Лера, зависни в прыжке!- кричал Гусев, наклонившись вперед и дергая подбородком - это он так помогал, и Лера зависала. Пожалуй, если бы ей скомандовали что-нибудь типа «лети»!- честное слово, у нее был шанс. Потому что Лера обожала танцевать и умела это делать.- Резче и агрессивней, Лера, ты ведь хищница! Больше экспрессии!
        Когда она танцевала, то ухитрялась забыть про идиотские хламиды, в которых выходила группа пронумерованных девушек - «хищниц». Художник, точнее, художница по костюмам Алена, следуя концепции спектакля, нарядила их в нечто, отдаленно напоминающее обрывки рыболовной сети. Мике - главной интриганке - достался желтый кусок, Лере - зеленый, были еще голубой и розовый. Причем все с приставкой
«грязно-»… «В этом только танец инфузорий-туфелек исполнять»,- сказала Лера, блеснув эрудицией, и Мика с ней согласилась.
        - Мы веселые медузы, мы похожи на арбузы,- пела Лера в костюмерной. В ее случае это было идеальным попаданием.
        - Все-то она у нас умеет. И чего на отделение музкомедии не пошла? Выступала бы сейчас в оперетке…- Было не понятно, шутит Мика или говорит всерьез. Неясным оставался и другой вопрос: почему медузы, они же инфузории, должны носиться по сцене на шпильках?
        - Ну так нас лучше видно,- не очень уверенно предположила не особенно высокая Мальцева,- а главное, мне кажется, Алена внушила Фоме, что шпильки это просто верх стервозности.
        Сама Мика, «девушка номер один», на двенадцатисантиметровых каблучищах держалась не очень уверенно, так что ее теория насчет верха стервозности несколько прихрамывала, иногда даже в прямом смысле. Лера подозревала худшее - главреж в глубине души надеется, что кое-кто переломает себе ноги, а остальным… как повезет. Ну а хореограф Гусев, естественно, думал только о своем, и все время требовал:
«Больше экспрессии, резче! Лера, двигайся, двигайся!» Еще он строго поговорил с Лерой с глазу на глаз, потребовав, чтобы она не смела заниматься самодеятельностью и менять рисунок танца. Иначе…
        Лера могла бы посоветовать товарищу понаблюдать, как двигаются в воде стайки… хотя бы гуппи, раз уж под рукой нет акул, но благоразумно от совета воздержалась и клятвенно пообещала строго следовать авторскому замыслу. Тем более что Фома однажды поинтересовался: «А не слишком ли много э… э… второй девушки?» - «Только она вытянет»,- отрезал хореограф, и Лера осталась в прежних дозах.
        В этот день Лере экспрессии было не занимать. Ровно двадцать пять лет назад она прокричала свое первое «уа-уа» - шаг влево, пируэт; Митька до сих пор не позвонил - поворот всем корпусом, шаг вперед; Фома опять изгаляется, да и черт с ним - плечи развернуть! Потом Лера позабыла про все на свете, потому что появилось пьянящее ощущение легкости и полета, нужно только посильней оттолкнуться и…
        Она и сама не поняла, что с ней произошло в следующую секунду. Все было сделано правильно, но только каблук правой туфли вдруг будто провалился куда-то, отчего Леру неудержимо потащило в сторону, в темноту зала. И она буквально рухнула на человека, стоявшего возле самой сцены.
        Все произошло невероятно быстро и… складно. Лера даже не успела по-настоящему испугаться и совсем не ушиблась, потому что сцена была невысокой, а тело, лежавшее под ней, оказалось мягким, как матрас. И Лера почему-то нисколько не удивилась, когда, кое-как приподнявшись, разглядела в сантиметре от своего лица красную физиономию Фомы. Главное, он был жив.
        - Фома Антоныч! Антон Фомич, простите!- завопила она, как только смогла произнести хоть слово.
        - Гр… Гри…ши… шина, слезьте… Слезьте с меня немедленно… Кто-нибудь, снимите ее с меня!- пропыхтел контуженный Фома.
        Пожалуй, последняя реплика и привела Леру в чувство окончательно. Она засуетилась, перекинула через сопящего Фому ногу и не очень ловко поднялась, потом опасливо посмотрела вниз на поверженного главрежа. Фома напоминал пингвина, завалившегося на спину и машущего бесполезными крыльями. Между прочим, из такого положения птица сама подняться не может и поэтому обречена на гибель. Бедный Фома!
        Присутствующие, выйдя из столбняка, толпой бросились к ним и, оттеснив Леру, теперь суетились вокруг главрежа.
        - Не кантуйте, вдруг перелом позвоночника!- вскричал кто-то, и все испуганно отпрянули. Зато Лера в ужасе снова бросилась к своей жертве. Фома лежал посередине импровизированного круга и пытался приподняться. Между прочим, пытался вполне активно. Лера опустилась рядом с ним на колени.
        - Антон Фомич, перекатитесь набок, я помогу вам встать.
        - Клоунесса!- просипел Фома, но все-таки послушался ее совета и неуклюже перевалился на правый бок. Тут наконец Стас сдвинулся с места и вдвоем с Лерой они подняли главрежа. Слава богу, судя по всему, Фома практически не пострадал и был даже в состоянии топать ногами.
        - Во-он из театра!- приняв вертикальное положение, тут же завопил он.- Я не позволю устраивать здесь балаган и превращать меня в шута!- Фома дрожащей рукой пригладил на макушке жидкие волосы и объявил, указав на Леру перстом: - Или я или она! Все, с завтрашнего дня вы уволены!
        И паршивая овца в абсолютной тишине прохромала на сломанном каблуке в гримерную. Коридор, котрый утром она пролетела за пять секунд, теперь показался бесконечно длинным и унылым. Как жизнь, ожидавшая Леру впереди.
        - Скажи спасибо, что ноги не переломала. И как ты, Валерка, на таких копытах скачешь…- проворчал ничего не подозревающий Иван Григорьевич, иными словами, дядя Ваня, умеющий абсолютно все: ремонтировать сломавшиеся каблуки, зонтики и остановившиеся часы, управлять «горным эхом» и «шумом водопадов», а так же строить
«царские хоромы» из двух кусков фанеры.- Думаю, к послезавтрему будет готово.
        Лера не стала объяснять, что «послезавтрие» для нее значения уже не имеет. Может быть, найдется в театре еще одна пара ног, которой «копыта» вполне подойдут. А для Валерии Гришиной бал, собственно говоря, закончился. С днем рождения, Лера…
        Она удрала от любопытных взглядов и не ответила ни на один телефонный звонок, а вечером пришла точно к началу спектакля, для нее последнего, и сыграла свою последнюю роль. И даже улыбалась на общем поклоне.
        Лера стояла у дверей родного театра и бездумно смотрела в… в общем-то, в никуда. До этого дня она раз сто твердила себе, что все бросит, попробует жить как-то по-другому. Сколько можно ждать неизвестно чего, надеяться хоть на какую-нибудь мало-мальски серьезную роль? Но теперь, когда Фома указал ей на дверь, она чувствовала себя изгнанной чуть ли не из рая.
        - Куда днем исчезла? Ты у нас прямо чайка, взяла и полетела,- произнес за Лериной спиной Стас и подул на ее открытую шею.
        Лере было жарко, на душе скребли кошки, и тут еще это чужое теплое дыхание на разгоряченной коже… Она стремительно повернулась и, кажется, даже зашипела от гнева, по крайней мере герой-любовник торопливо попятился.
        - Ого! Да от тебя прямо искры летят! Синие… как от электрического ската.
        - Я думала, ты у нас спец только по кильке в томате, а ты вон что знаешь…- Мика выросла рядом с ними точно из-под земли, и теперь ее круглые рыжие глаза буравили Стасика.
        Да, такой взгляд запросто проделал бы дыру в броне танка, но не в толстой Стасовой шкуре. Впрочем, ехидный тон Мики мог обмануть кого угодно, но только не его. Уж Стас точно знал - девушка млеет от любого его слова и жеста, какими бы наигранным они ни были. Как, между прочим, млели и те девицы, что топтались неподалеку и теперь, замерев от восторга, следили за каждым движением своего кумира.
        - Правильно думала,- влезла Лера в игру парочки, сама не понимая, зачем прицепилась к пустяковой фразе,- никакие искры от ската не летят, тем более синие…
        Конечно, эти двое тут же объединили свои силы против нее и обменялись взглядом единомышленников.
        - Ну, понесло…- мрачно констатировала Мика.
        - А ты не слушай ее, зайчик,- пророкотал отвратительным бархатным баритоном Стасик, сверху вниз глядя на Мику,- ты даже представить себе не можешь, как много я знаю. И готов поделиться своими знаниями…
        - …с каждой дурочкой,- снова влезла Лера. Откровенно говоря, она сама себе была противна, но и в самом деле не могла остановиться. В ушах все еще звучал вопль Фомы:»Во-о-он»!!!
        Мика все прекрасно поняла. Она покопалась в своей сумке, достала сигареты и протянула подруге. Стас, на секунду выйдя из образа неотразимого обольстителя, жестом фокусника-виртуоза выдернул из пачки сигарету для себя и тут же вновь превратился в героя девичьих грез - изящным артистичным движением поднес каждой из дам зажигалку.
        - Что ты переживаешь из-за всякой ерунды?- Мика мастерски выпустила кольцо дыма из тщательно накрашенных губ.- Ты же его знаешь, поорет и отойдет, чай не в первый раз. Сама посуди, на носу премьера - это раз, ты танцуешь очень прилично - это два. Он с тобой не расстанется, не мечтай.
        - После того как я на него прыгнула? Он меня сразу невзлюбил, сами знаете, все это время только и ждал повода от меня отделаться и вот дождался.
        - Лерочка, любой мужик будет просто счастлив, если ты на него прыгнешь. Хочешь, я…
        Смотревшая куда-то в сторону Мика прищурилась, и Стас передумал продолжать. Лениво улыбнувшись, он лишь затянулся сигаретой.
        - Ну положим, его действительно раздражает твой рост.- В Микином голосе тоже, между прочим, послышалось раздражение, но она быстро с ним справилась.- Твои метр восемьдесят…
        - Метр семьдесят пять,- деловито уточнил Стас и стряхнул столбик пепла.
        - … против Фомкиного метра с кепкой… Какому мужику понравится, когда женщина смотрит на него сверху вниз?
        Вообще-то этот вопрос Мика задала скорее Стасу, и тот снисходительно кивнул, соглашаясь. Еще бы, их почти двухметровый мальчик мог себе позволить быть терпимым к чужим слабостям.
        - И потом, помнишь, он сказал, что тебя слишком много? Проще надо быть, Лера, проще и послушнее. Что ты все постоянно накручиваешь вокруг каких-то двух слов текста? И надо всего-то сказать: «кушать подано», а ты начинаешь: ах, а какая у нее биография? Ох, а вдруг она выросла сиротой? Ух, а что, если ее в детстве уронили с лавки? Сегодня то же самое было.
        - Если я не буду накручивать, то мне лучше перейти в уборщицы или в буфетчицы, или…- Лера замолчала, поняв, что может окончательно испортить день не только себе, но и подруге.
        - Да уж договаривай, я не обижусь - или превратиться в Мику Мальцеву, которая не играет в большое искусство, стелется перед режиссерами и соглашается на любые халтурки, лишь бы ее заметили. Ну и что? Зато мне уже дают роли второго плана, и Фома обещал…
        - Девочки, стоп!- пророкотал Стас и встал между ними, картинно разведя руки - ну прямо Парис, разрешающий спор богинь. Поклонницы, подтянувшиеся поближе, аж задрожали.- Нам что, мало разборок между нашими девками? Еще и вы будете цапаться?
        - Стас прав. Мика, прости, но я сегодня действительно не в форме.- Лера могла бы добавить, что все эти споры теперь вообще не имеют никакого смысла, а перед ней лежит светлый путь: хочешь, иди в буфетчицы, хочешь - в уборщицы, а хочешь - на все четыре стороны.- Все, ребята, я ухожу, чао!- бросила она, хотя, возможно, ей следовало с каждым троекратно облобызаться и сказать: «Прощайте»!
        Не тут-то было.
        - Куда?! Что значит «все, чао»?- Мика даже порозовела от возмущения, а Стас ухватился за ремешок Лериной сумки.- Ты что, надеешься зажать такой классный повод для маленького междусобойчика?
        Честное слово, Лера решила, что классным поводом они считают ее беспримерный прыжок на Фому.
        - Ребята, это не смешно! У человека, может быть, сотрясение мозга.
        - Ну, Фомкин мозг сотрясти не так просто,- усмехнулась Мика,- только ты, Гришина, не финти. И так, к сожалению, день рождения только раз в году, и тот решила зажать. Стасик тебе уже и цветочки купил - в машине лежат, так что давай, Гришина, празднуй, а мы тебя поддержим.
        Лера с укором посмотрела на подругу - проболталась все-таки, да еще наверняка цветы сама купила. Их «примадонн» привык цветочки получать, ему и в голову не придет на них тратиться. Мика взгляд Леры истолковала совершенно правильно, сделала большие честные глаза и ударила себя кулаками в пышную грудь:
        - Вот тебе крест, ничего не говорила, Стас сам вспомнил. Да, Стасик?
        Вспомнил, не вспомнил, да какая теперь была разница? Вон и Микиного «Пежо» по близости не наблюдалось, значит, операция была спланирована заранее. А между тем памятливый Стасик лениво отбросил окурок и как будто небрежным жестом приобнял Леру за плечи, отрезая все пути к бегству. Лера хотела стряхнуть нахальную руку, но услышала за спиной возбужденное жужжание массовки и ничего предпринимать не стала. Вот только ей было все-таки жаль Мику. А та поджала губы, раздула ноздри и… тряхнув кудрями, решительно сказала:
        - Если у тебя денег нет, не проблема, я сегодня богатая.
        Микино великодушие не ведало границ, но это было уже слишком. Впрочем, Мика знала, что деньги у Леры есть, просто таким образом давала понять: «Я готова на все, чтобы провести вечер со Стасом. И меня ничто не остановит».
        - Ладно, едем,- сдалась Лера,- но переодеваться я не буду.
        Мика перестала щуриться и разглядывать давно знакомые окрестности. Карие, нет, все-таки рыжие очи с такой благодарностью взглянули на Леру, что та только вздохнула - и угораздило эту дурочку влюбиться в Стаса! А Мика уже загорелась, как факел, к которому поднесли спичку, и с преувеличенным отчаянием оглядывала Лерин выходной наряд - голубые потертые джинсы, тонкий белый свитерок, кроссовки. Наконец состроила гримаску и подвела итог:
        - Ужас! Лучше бы ты осталась в своем зашибенном костюмчике цвета детской неожиданности, там в комплект хотя бы туфли на шпильках входят. А так нас ни один фэйсконтроль не пропустит, а я хочу в приличный клуб.
        - Девочки мои, с вашими фэйсами нам никакой контроль не страшен,- пропел Стас, тоже заметно оживившийся, и потащил своих девочек к «Форду», между прочим, вполне гнусного зеленого цвета.
        Девочки переглянулись за Стасовой спиной, и Лера, естественно, скорчила рожу - комплименты кавалера иногда ставили ее в тупик. Мика захохотала так, что стайка Стасиковых поклонниц бросилась врассыпную.
        Ладно, о том, как жить дальше, я подумаю завтра, а сегодня пусть будет клуб. Так решила Лера. Единственным условием, которое она выдвинула компании, было наличие просторного танцпола, о других «но» Стас отлично знал сам. Естественно, место, в которое он их привез, оказалось совершенно Лере незнакомым. Фэйсконтроль они прошли без проблем.
        - Теперь это не самая крутая тусовка, а раньше сюда было не попасть. Но раз ты захотела простора… По крайней мере с выпивкой и музыкой здесь по-прежнему все в порядке.- Стасик с видом гостеприимного хозяина, без конца здороваясь и раскланиваясь, потащил девушек к барной стойке.
        Лера огляделась - довольно низкие потолки, стены увешаны фотографиями шестидесятых годов, вокруг много девочек, накрашенных и одетых под Твигги… Господи, почему она в такой вечер здесь одна? То есть не одна, конечно, но без Митьки? Настроение, и так пребывавшее на нуле, не выдержало борьбы с обстоятельствами и скатилось за критическую отметку. Не хватало еще распустить нюни на глазах у всех!
        Мика пыталась что-то у нее спросить, потом исчезла и появилась уже вместе со Стасом, вручившим Лере высокий бокал. Все правильно, «хозяйке бала» было безразлично - что пить и за что платить. Ребята отсалютовали новорожденной, а та в ответ присела в легком реверансе. Из-за громкой музыки разговаривать было совершенно невозможно, и, пожалуй, Лера этому только обрадовалась. Она размешала соломинкой в коктейле лед, затем, вытащив ее, несколькими глотками выпила содержимое, вручила пустой бокал ошарашенной Мике и, забрав у той из рук почти полный, в точности повторила процедуру. Стас пришел в себя первым и припал к своему коктейлю, пожалуй, слишком торопливо. Лера снова вручила подруге пустой бокал, повесила ей на плечо свою сумку и тряхнула волосами. Все, теперь она будет веселиться.
        Лера в одиночку станцевала ча-ча-ча и румбу, только теперь пожалев, что и в самом деле не на каблуках, потому что тогда танцевать было бы интересней. Затем мастерски исполнила зажигательные вариации Китри из балета «Дон Кихот», лирическое адажио из «Лебединого озера» и решила, что все-таки очень кстати не надела каблуки, потому что в них ни за что не смогла бы встать на «пуанты». И как замечательно, что поблизости не маячит Фома с Немировичем-Данченко и прочей компанией.
        После всего этого два молодых человека на голову выше Леры пригласили ее на танец маленьких лебедей. К общему сожалению, они не смогли исполнить номер до конца, потому что Мика бесцеремонно и не без труда выдернула подругу из искрометного трио, как аркан накинула ей на шею ремешок сумки и потащила в дамскую комнату.
        - Лерка, ты что, взбесилась?!- Микино лицо полыхало так, точно это она, а не Лера, почти час отплясывала на площадке.- Можно подумать, что ты высосала пол-литра водки, а не пару жалких коктейлей. Между прочим, мой отняла силой. Ты только посмотри на себя в зеркало!
        Лера посмотрела. А что, нормальная ведьма - «губы как кровь», иссиня-черные волосы дыбом, запавшие глаза горят инфернальным светом - все, как положено. И что это Мика надумала читать нотацию?
        - …Стас считает, что ты привлекаешь к себе слишком много внимания! И позволяешь себя лапать всем, кому ни попадя! Еще скандала не хватало…
        Ах, вот оно что! Лере стало смешно - Стас считает, а действует Мика. И никакого скандала не будет, их мачо не стал бы драться даже один на один, и уж тем более с превосходящими силами противника. Разве не он постоянно твердит, что внешность актера - это его бумажник?
        - Вы сами рвались повеселиться, разве нет?
        - Ну не до такой же степени…
        Понятно, Валерии Гришиной опять было слишком много.
        - Послушай, Мика, вы все постоянно долбите, что у меня невнятное амплуа - то ли женщина-вамп, то ли клоун. В театре это не пляшет, а здесь очень даже, сама видела.- Лера хотела рассмеяться, но не получилось.
        - Он что, до сих пор не позвонил?- Мика так быстро из обвинителя перевоплотилась в сестру милосердия, что Лера не успела собраться и сделать лицо. Да, ее муж не позвонил ни сегодня, ни вчера, ни позавчера, ни…
        - Не в этом дело,- беспечно ответила Лера, но получилось до отвращения фальшиво. - Он сразу предупреждал, что там неустойчивая связь. Потом, они снимают почти сутками, каждый час - это большие деньги, сама понимаешь.
        - Да понимаю я, понимаю. Ну и нечего переживать, как только сможет, сразу позвонит.- Мика выступила ничуть не лучше Леры, она безбожно переигрывала - слишком много беспечности, слишком высок градус бодрости.- А ты сама пробовала дозвониться?
        Пробовала. Причем столько раз, что сбилась со счета. Может быть, в этой самой Румынии как раз и расположен бермудский треугольник, который проглотил Лериного мужа?
        - Лерка, ты можешь меня сейчас убить, но я все равно спрошу: чего ты теряешься? За тобой такой мэн увивается, а ты как жеманная институтка: «Ах, что вы, что вы…». Ну можешь ты хоть на минуту расслабиться? Вот я бы не стала ломаться, все к чертовой матери бросила и рванула с ним хоть на край света!
        Микины глаза метали такие молнии, что в пору было искать укрытие. Интересно, сколько «жалких» коктейлей выпила она сама?
        - Мы со Стасом просто друзья.- Лера столько раз повторяла эту фразу, что стала произносить ее как автомат - на одной ноте.
        - И ему этого достаточно? Так я и поверила. Уж мне, как близкой подруге, могла бы сказать правду. Да и в театре все в курсе. Если хочешь знать, Ритка треплет, что ты его содержишь.
        Лера безразлично пожала плечами:
        - Все так же в курсе, что на мою зарплату и кошку содержать трудно, не то что Стаса.
        - А тебя тоже содержат, причем, помимо мужа… Фигурируют то ли два, то ли три мужика.
        - О-о! Муж, куча любовников, просто шикарно!
        - Конечно, тем более что шмотки и обувь ты явно не на рынке покупаешь. Не все же знают, что у тебя крутой папашка.
        - Он мне не папашка, и тебе-то это хорошо известно.- Лерино терпение все-таки стало подходить к концу.- Отлично, Стас - мой любовник, и еще пяток в запасе имеется. На этом и остановимся.
        Мика сдула с лица непослушную прядь и прищурилась.
        - И что они в тебе находят, Гришина? Ну смазливая, есть фигура, ноги, но я же в сто раз лучше! А они к тебе липнут… Что в тебе такого особенного, а?
        Мику развозило на глазах, или она притворилась, чтобы наконец-то высказаться? Нужно было как-то спасать ситуацию, и Лера произнесла трагическим голосом:
        - Ладно, делаю окончательное признание! Причем эксклюзивное, только тебе. Чтобы любой мужик стал моим, мне достаточно… тут звучит барабанная дробь… мне достаточно скорчить рожу! Показываю…
        Мика взглянула на нее в зеркало и нехотя улыбнулась. Они на секунду встретились взглядами - и что-то такое произошло, какое-то реле щелкнуло, и все встало на свои места. Поэтому Мика перестала хмуриться, картинно облизала пухлые губы и тряхнула медной гривой - тигрица, в один миг способная превратиться в рыжую кошечку.
        - Да ладно уж, это я так, ты и в самом деле у нас девушка хоть куда…- примирительным тоном сказала она.
        - Что и говорить, для женщины почти немыслимое признание, а для актрисы вообще подвиг. Ты настоящий друг,- сообщила Лера подругиному отражению. Потом, чуть отступив назад, отставила ногу, выпятила грудь, то есть приняла «торжественную» позу и немного в нос объявила: «Уважаемые зрители! А сейчас перед вами выступят Сара Бернар и ее обезьянка Да-а-арвин»!
        И подруги состроили такие физиономии…
        В кои-то веки Микаэла Мальцева переиграла Валерию Гришину, потому что Лерина гримаса напоминала всего лишь маску Пьеро, проглотившего здоровенный лимон.
        - Сегодня ты у нас мадемуазель Бернар,- честно признала Лера.
        - Наконец-то!- искренне обрадовалась Мика.- А то все ты да ты, у меня уже скоро хвост вырастет. Короче, мою победу надо отметить. Пойдем, Дарвин, я угощу тебя бананом. Знаешь, я давно думаю, что, если бы за подобные вещи присуждали «Оскара», он был бы наш.
        - Где вы пропали, черт возьми! Я тут сижу, всеми забытый, жду…- Вообще, то Стас не так чтобы очень уж сердился. Вокруг всеми забытого кружили по меньшей мере три девицы, ожидая лишь взгляда или знака.- Лерочка, ты слышишь, какая музыка…- Стас томным и одновременно повелительным жестом протянул ей свою руку.
        Да слышала Лера, слышала и прекрасно знала, что будет дальше - партнер притиснет ее к своему хорошо тренированному телу так, чтобы она почувствовала каждую пуговицу на его рубашке, а затем попытается изобразить занятие сексом прямо на площадке. Мика тоже знала и стояла рядом с независимым видом.
        - Я медленные танцы не танцую, если ты забыл.- Лера демонстративно пристроила сумку на груди, точно щит, чтобы товарищ не думал и не мечтал насчет прижиманий.
        - Зато я очень даже танцую.- Мика на лету подхватила эстафетную палочку и шагнула вперед. Лера взглянула на отчаянное лицо Стаса и пожала плечами - хотели веселья? Получайте! Парис взял себя в руки и с фирменной улыбкой завис над своей Еленой.
        Настроение, похоже, испустило дух окончательно, и Лера довольно грубо отшила нескольких кавалеров. Она едва дождалась, пока пройдет минут десять, и стала осторожно пробираться к своим друзьям между танцующими парами. Как и предполагалось, Мика времени зря не теряла и за эти десять минут прилепилась к Стасу намертво. Ничего, он же актер, пусть поработает.
        - Я поехала домой, а вы гуляйте!- провопила Лера в ухо героя-любовника и быстрым движением сунула ему в нагрудный карман сложенные купюры.
        - Что?!- На лице Стаса отразилась чуть ли не паника, хорошо, что Мика дремала у него на плече и ничего не видела.
        - Веселитесь, я уезжаю!- для верности Лера помахала рукой и пошла прочь. Ну вот и все, расчет оказался верным - Мика не смогла оторваться от своего ненаглядного Стаса, а он не смог вырваться из нежных девичьих объятий.
        Уже в такси Лера в который раз выудила из сумки телефон и взглянула на него, ну так, на всякий случай. Господи, он услышал ее молитвы, а она, конечно же, прозевала звонок!
        Пальцы плохо слушались и бестолково тыкались в кнопочки, а потом чуть было не выронили телефон, когда стало ясно, что звонили: дядюшка, отец, мама, Наташа, опять Наташа, потом еще раз мама… Митька не звонил.
        Больше всего на свете Лере хотелось выбросить телефон из окна такси, она даже как будто примерилась, как это сделать, но во время опомнилась. Митька позвонит завтра, а сегодня…
        Она прочла SMS, присланные дядей и Ниной, затем послание отца: «Валерия! Прими мои поздравления и пожелания успеха на многотрудной артистической стезе. Помни, что главный ДАР я вручил тебе еще при твоем рождении! Ибо на свете нет ничего превыше и дороже ТАЛАНТА!!! Твой пан Валевский». Ниже следовала приписка: «ваш папа».
        Лера представила, как Галочка, очередная пассия отца, шевеля губами и морща девственно гладкий лобик, набирала под диктовку это высокопарное сообщение, ибо папуля бесконечно презирает «вывихи цивилизации», а открытки писать не любит.
        До недавних пор подругами папули были исключительно начинающие актрисы, смотревшие в рот «пану». Но в конце концов папочка заметил одну, глубоко оскорбившую его, закономерность - как только девочки как-то определялись с работой, они тут же начинали смотреть в другую сторону. «Продажные шлюхи» - таков был папулин приговор. Галочка, приехавшая откуда-то из глубинки, работала медсестрой, что выгодно отличало ее от «юных щучек», окружавших папулю. И, как скоро выяснилось, она вполне сносно разбиралась в вывихах любого рода, поэтом стала не только личной массажисткой, но и секретарем отца.
        Приписку Галочка сделала по собственному усмотрению, видимо, засомневавшись, что Лера сообразит, кто такой этот самый «пан Валевский». Ну что же, Лера ее понимала - пан никак не мог смириться с наличием взрослой дочери у такого молодого еще мужчины и никогда этого не скрывал. При случае, в особо грустные минуты, он уверял, что абсолютно одинок и нет в этом мире ни одной родной ему души. Вообще-то Леру поразило уже то, что на сей раз папуля вспомнил дату ее рождения день в день. А может быть, это Галочка проявила чудеса секретарской сноровки.
        Означенный в SMS подарок, то есть ДАР фигурировал в отцовских поздравлениях постоянно. Лера не раз подумывала о том, что хорошо бы найти коробку, в которую он упакован. Тогда, возможно, она смогла бы стать… ну той же Сарой Бернар. Впрочем, теперь эта куда-то запропастившаяся коробка была ей ни к чему.
        Лера торопливо отогнала унылые мысли и представила, как приедет домой, примет ванну, выпьет чаю… Да у нее есть куча всяких простых радостей, если уж на то пошло. И она обязательно всем перезвонит, как только выдернет себя из серого болота тоски.
        Лера давно подметила за собой эту странную привычку - чем серьезней проблемы, тем горячей должна быть вода в душе. На сей раз ей на плечи с шумом лился почти кипяток.
        А что скажет Фома, когда ему сообщат, что изгнанная из театра актриса сварила себя в ванне, как рака? Скорее всего, он покачается на пятках туда-сюда и изречет нечто вроде того, что ничего другого от этой клоунессы и не ждал. Даже с собой она покончила весьма дурацким способом.
        Наслаждение от горячей воды улетучилось вместе с паром, и Лера выбралась из ванны. Кто сказал про самоубийство? Ее ждал махровый Митин халат, пахнущий его одеколоном, и смородиновый чай. В конце концов, ее ждал светлый путь, и Лера отправилась на кухню с твердым намерением получать удовольствие от жизни.
        Наверное, ей почти удалось впасть в некое подобие сна наяву, потому что телефонный звонок показался чуть ли не набатом. Едва не облившись чаем, Лера бухнула на стол чашку и кинулась в тесный коридорчик за сумкой. Ну вот, когда она перестала ждать, это свершилось - Митька смог пробиться через все мертвые зоны и все-таки позвонил!
        - Да!- закричала Лера в трубку, изо всех сил прижимая ее к уху, чтобы голос, которого она так ждала, не смог вырваться на волю и пропасть.
        - Лера, что ты так вопишь? Я едва не оглохла! Где тебя носит? Я звоню уже в десятый раз. Лера, мы вернулись, и завтра ты должна будешь к нам приехать, у меня столько новостей! Ты упадешь, когда меня увидишь. Это нечто!.. ну вот, я хотела сообщить тебе что-то важное, но ты так завопила, что я от страха все позабыла!
        Лера примерно догадывалась, о чем позабыла ее трепетная мамочка. Скорее всего, она хотела сообщить, что у Леры сегодня, то есть уже вчера, был день рождения и, если бы не мамулин подвиг, этого дня могло и не быть.
        - Привет, мамуля! Я только что вошла, буквально с ног валюсь после спектакля. Давай, я позвоню тебе завтра…- Лерин взгляд упал на будильник - тридцать две минуты второго! Наверное, она слишком громко взвыла, потому что мама строго приказала:
        - Не возражай! В отличие от тебя я держу руку на пульсе жизни. Ты даже представить себе не можешь, чем сейчас живет Европа! Попробуй угадать, кого мы встретили в Лондоне?- К счастью, мама не собиралась ждать, пока Лера действительно угадает,- Киру Белову с мужем, причем совершенно новым. Я даже со счета сбилась, какой у него порядковый номер, и сама Кира, я думаю, тоже.
        Лера положила чирикающую трубку на тумбочку, сходила почистила зубы и влезла в
«сиротскую» пижаму - она надевала ее тогда, когда Митька не ночевал дома. Последнее случалось очень часто, поэтому синие колокольчики на белом поле вылиняли и поблекли от постоянных стирок. Да, видел бы Фома своего бывшего штатного клоуна в этой экипировке… Лера разложила диван и постелила постель так, словно Митька дома и вот-вот вернется из ванной, потом снова прижала к уху телефон и послушала.
        - …ты тоже ахнешь, когда увидишь, а она буквально позеленела. Потом я увидела такое пальто, представь, натуральная…- Лера до неприличия громко зевнула и свободной рукой взбила подушку.
        - …уши длинные, почти до пола. Они с ним приходили, и он еще сделал лужу. Оказывается, им хвосты сейчас не купируют… Но что же я хотела тебе сказать? Что-то важное… Ладно, потом вспомню. Но я отвлеклась. Представь, что было, когда Борис его увидел…
        Лера легла, аккуратно положила трубку на соседнюю подушку и закрыла глаза. Совершенно напрасно она переживала, что проведет эту ночь в одиночестве.
        Да, именно так все и было. Лера потерла ушибленный висок - еще не хватало заполучить синяк, сползла с дивана и поставила телефон на зарядку. А что, если мамуля до сих пор на связи? Доброе утро, мама…
        Шутки шутками, но трубка тут же разразилась бодрой трелью.
        - Алло, это великая актриса Сара Бернар?
        - Нет, всего лишь ее обезьяна Дарвин. Сара Бернар была, да вся вышла.
        - Скажите пожалуйста, говорящая обезьяна, и голос совсем как у Сары. Надеюсь, она вышла ненадолго, потому что я дозвонился с большим трудом и очень соскучился.
        - Боюсь, и далеко, и надолго. Я по тебе тоже соскучилась, и по Ваське, и по Нине.
        - А я помню, что Сара сегодня свободна. Поэтому она должна приехать к нам немедленно, ненавижу поздравлять по телефону. Слушай, а эта обезьянка Дарвин, она, должно быть, прехорошенькая?
        - Дорогой дядя, подойди к зеркалу, мысленно пририсуй себе волосы до плеч - и получишь ее портрет. Да, только не забудь перед этим побриться.
        - В таком случае я настаиваю на разговоре с Сарой! Не хочу флиртовать со страшной, пусть даже бритой обезьяной. Я надеюсь…
        Лере так и не суждено было узнать, на что именно надеется ее любимый дядюшка, потому что в трубке послышался скрежет, потом какая-то возня, сильно смахивающая на легкую схватку. Победитель определился очень быстро, и голос Нины строго произнес Лере в ухо:
        - Немедленно прекратите ваш балаган! Васька вон скачет, как бешеный, и орет, что хочет страшную обезьяну! Лерка, мы все хотим тебя увидеть, поздравить, расцеловать, именно это и собирался сказать твой бестолковый болтливый дядюшка. Даром, что доктор наук. Все, никаких отговорок, мы тебя ждем.
        На этот раз Лера посмотрела на телефонную трубку с нежностью. Митька был по-прежнему недоступен, но ее самый лучший в мире дядя, самые прекрасные на свете мальчик Васька и его мама, вот они, почти рядом, и ждут ее, и готовы утешить и развеселить. Обезьяна Дарвин быстро собралась и поехала.
        Лера задержалась у витрины с игрушками, прикидывая, что бы такое купить Ваське. Лично ей приглянулся плюшевый заяц, обнаживший в скептической улыбке два длинных зуба. «Допрыгались мы с тобой?» - как будто спрашивал вислоухий и смотрел на Леру грустными раскосыми глазами. Кого же он ей напомнил? И вообще, Лера засомневалась, оценит ли ироничного зайца молодой человек трех лет от роду? Что-то подсказывало ей, что зверь сидит в витрине давненько и привык к таким вот сомнениям прохожих.
        - Валерия, как хорошо, что я вас встретила!
        У Леры была лишь секунда на то, чтобы прикинуться глухой и рвануть за угол или броситься в магазин и попросить там политического убежища. А еще можно было изобразить психически ненормальную или… В общем, выбор оказался слишком велик, и в отпущенную секунду Лера не уложилась, поэтому обреченно повернулась к Вере Марковне, директору их театра.
        Впрочем, правильнее было сказать, что Вера Марковна была больше чем директором, она была их всем. Это «всё», как поговаривали, повидало на своем веку не одно поколение режиссеров, каждого встретило и проводило, и теперь Фома мог спокойно опереться на его (или ее?) опытную руководящую длань.
        Главреж любил повторять слова, которые без зазрения совести слямзил у Станиславского - «верю - не верю!». В театре давным-давно переиначили их на более близкое и актуальное «Веру-не Веру!» и вот теперь Невера стояла перед Лерой, нацелив на нее свои очки-линзы.
        Лера нервно поправила волосы, когда поняла, что почти перестала дышать под микроскопом ученого препаратора. Еще бы, решение театральных проблем было для Неверы семечками, потому что она в совершенстве владела главной наукой: как надо жить и как жить не надо. И было совершенно ясно, что сейчас Невера готова обрушить все эти знания на Лерину голову. Несчастная неофитка нервно переступила на месте и кашлянула.
        - Да-да,- кивнула Невера, поняв все совершенно правильно,- нам с вами надо серьезно поговорить,- и железные пальцы ухватили Леру за локоток.
        - Но я не могу, Неве… то есть Вера Марковна! Меня ждут, честное слово!- В одно мгновение Лера из независимой самостоятельной женщины превратилась в шкодливую первоклассницу, даже машина времени не понадобилась.
        - Вы хотите работать в нашем театре?- вкрадчиво спросила Невера, впившись взглядом в Лерино лицо. На самом деле никакой это был не вопрос, потому что она ни секунды не сомневалась в том, что нет такого человека, который не хотел бы работать в ИХ театре. Именно поэтому Невера тут же сама себе и ответила: - Хотите. Значит, вам, Валерия, нужно в корне пересмотреть свою линию поведения.
        О господи! Не просто поведение, а линию!
        - Вера Марковна, я…
        - Знаю. Вот поэтому вы не должны третировать Антона Фомича. Он прошел большую жизненную и профессиональную школу, и шутить с таким человеком нельзя!
        Итак, Невера расценила полет Леры со сцены как шутку. Однако…
        - Но я же увлеклась, упала и сломала каблук.- Теперь Лера вовсю оправдывалась перед этой грымзой.
        - Вот именно, Валерия, вот именно! Вы увлеклись, и в результате Антон Фомич до сих пор не может прийти в себя. Хорошо, что он отделался легким испугом, все могло закончиться куда серьезнее. Еще одна подобная выходка с вашей стороны - и вряд ли даже я смогу…
        Еще одна… так что, она не уволена?!
        - …теперь многие молодые актеры считают - «театр это я». А вот мне помнятся другие времена, когда великие корифеи…
        Лера затравленно огляделась по сторонам. Если речь зашла о других временах и корифеях, то ей следовало захватить с собой палатку или спальный мешок: Невериных воспоминаний хватит на очень долго. А ведь она была почти у цели, только завернуть за угол и пересечь двор.
        - …вот где истинная преданность профессии и театру. А что мы видим теперь?
        Что же делать? Может, все-таки забежать в магазин и уйти через черный ход? Телефон в Лериной сумке тоже не выдержал и зашелся в истерике: «Давай, дуй отсюда!»
        - Лера, ну где же ты, сказала, что подходишь, и пропала!- В голосе Нины слышалось легкое раздражение и что-то, похожее на отчаяние.
        Где она?! Да господи, в десяти шагах, и Невера смотрит на нее с укором и нетерпением, явно готовая продолжить воспитательную беседу.
        Лера взяла себя в руки.
        - Я уже рядом, я иду, не начинайте без меня.
        Естественно, они не могли начать без виновницы торжества, и фраза была рассчитана на публику. Но публика ей внимать не желала - Невера вела себя, как тетерев на току, и начала точно с того места, на котором ее прервали. Вот она, страшная месть Фомы!
        В конце концов даже Неверино красноречие иссякло, и Лера нетвердой походкой пошла прочь, сопровождаемая напутствием:
        - Больше не опаздывайте, Валерия! И главное, как следует подумайте над моими словами!
        Хорошенькое дело - «не опаздывайте», уже опоздала! И над какими именно словами нужно подумать? Из сорокаминутной «беседы» Лера четко уяснила только одно - Фома ее не выгнал. Пока. Наверное, Лера перенервничала, иначе как еще можно было объяснить легкое чувство… разочарования. Видимо, начали проявляться последствия падения - она все-таки ушибла голову.
        Лера отряхнулась, как кошка, прогоняя наваждение, и бросилась в знакомый двор. И зачем в огромном городе, по улицам которого ходят тысячи людей, она должна была столкнуться именно с Неверой? Оказалось, затем, чтобы не встретиться с другим человеком.
        Как же она любила их всех - эту дружную и немного безалаберную семейку Валевских! Они встретили ее в дверях, выстроившись по «степени возрастания» - впереди кот Водолаз (его младенцем отловили в луже), потом Васька, за ним - его родители. Мелочь, роившаяся в первых рядах, тут же запуталась у Леры в ногах, не давая ей ступить и шага, поэтому Нина принялась разруливать затор.
        - А ну, народ, расступись!- гаркнул Лерин дядя, перекрывая возникший шум и гвалт. - Я хочу приложиться к царственной ручке и обнять свою великую племянницу!
        И он в самом деле церемонно поцеловал Лере руку, а потом совсем не церемонно расцеловал в обе щеки и в заключение, подхватив племянницу под мышки, оторвал от пола и потряс. Только рядом с дядюшкой «дылда» Гришина превращалась в визжащую от восторга девчонку. Васька с готовностью завизжал с ней в унисон.
        - Лека! А где страшная обезьяна? А? Ты, что ли, ее забыла?
        Вот черт! Лера только сейчас вспомнила про зайца, так и оставшегося сидеть в витрине. Конечно, он никоим образом не смог бы затмить обезьяну, но все-таки.
        - Она жутко проголодалась и убежала обратно в зоопарк, обедать.
        - А-а…- разочарованно протянул Васька и вздохнул.
        - Я тоже куда-нибудь сбегу, если мы не сядем немедленно за стол, и так все перестояло,- заявила Нина, пытаясь гнать свое маленькое стадо в сторону гостиной.
        Лера влезла в смешные тапки, дожидавшиеся только ее, и снова чуть на запнулась о Ваську.
        - Лека!- Для надежности он схватился за карман ее джинсов и потянул за собой.- Пойдем, я что-то покажу. Только ти-иха…
        Васькин папа молча развел руками, Васькина мама молча закатила глаза, и Лера послушно шагнула следом за двоюродным братцем в его комнату.
        - Ложись!- страшным шепотом приказал Васька, едва переступив порог, и сам плашмя грохнулся на пол.
        Легко ему говорить «ложись», а в комнате три метра на три не очень-то удобно улечься такой девушке, как Лера. Но она послушно выполнила команду, стараясь разместить свое тело как можно компактнее и при этом еще увернуться от Васькиных пяток, взбрыкивающих перед самым ее носом. Потому что Васька, извиваясь, как перекормленная гусеница, полз куда-то в угол, при этом немилосердно стуча в пол локтями. Наконец он замер и, оглянувшись через плечо на Леру, опять же шепотом снова скомандовал:
        - Ползи давай! Только ти-и-иха…
        Лера поползла, то есть шевельнула плечами, потом бедром, изображая волнообразное движение, и продвинулась вперед сантиметров на пять - теперь перед ее носом маячила Васькина толстая попка, обтянутая клетчатыми шортами.
        - Видишь?!
        Ну да, она видела нечто бесформенное, белый мешок или тюк, лежавший в углу за коробкой. Васька смотрел на него с восторгом и сопел на всю комнату.
        - Да…- Лера лихорадочно соображала, стоит спрашивать, что это, или не стоит? Васька явно ждал от нее восхищения, а не глупых вопросов. Она осторожно привстала, чтобы получше разглядеть «это», и предводитель тут же поднял в предупреждающем жесте ладошку с растопыренными пальцами:
        - Не шевелись, а то сразу нырнет!
        Ну вот, это было уже кое-что. Лера снова вгляделась в мешок, прикинула кое-что и почти с уверенность спросила:
        - Тюлень?
        - Не-ет, это же Умка, не видишь, что ли? Его мне Макс привез.- И Василий пристально уставился на зверя.
        Теперь Лера и сама разглядела - Умка, нет, она бы сказала, умкина мама выглядывала из-за шкафа, блестя черным глазом и сторожа каждое их движение.
        - Дальше нельзя без маскировки, заметит,- в полный голос объявил Васька и вскочил на ноги. Лера это сделала не так ловко, а когда поднялась, то услышала за спиной тихое хихиканье. Ну конечно, Васькины родители наблюдали всю сцену из-за приоткрытой двери и теперь веселились. Лера тайком от Васьки показала им язык.
        - Смотри, что еще мне Макс подарил.- Васька уже вытряхивал из большого пакета что-то пластмассовое и яркое.- Вот, видишь, и ласты и кава… ава…
        - Акваланг,- подсказала Лера, разглядывая все это великолепие. Ну и правильно, что она не притащилась со своим зайцем, конкуренции с Умкой и снаряжением он бы не выдержал.
        - …а это баллоны, в них дыхательный воздух, чтобы под водой дышать. Макс сказал, что научит меня нырять и возьмет с собой в… ну с собой возьмет, да. Хочешь, Макс и тебя научит? Жалко, он уже ушел, а то бы показал, как делать кувырок в воде.
        Подумаешь, какой-то Макс со своими кувырками. Но Лера ничего не сказала и лишь согласно кивнула - жалко.
        - Лека, а сейчас покажи мне лицо…- Васька приложил к пухлой щечке палец и призадумался,- покажи лицо краба!
        Ничего себе! Раньше он всегда заказывал «лица» кошек, собак, поросят, в худшем случае - динозавров. И вот пожалуйста - краб! Определенно, сказывалось тлетворное влияние чертова Макса. Этот тип не нравился Лере все больше. Но она сосредоточилась и изобразила. Ее восторженный поклонник на сей раз довольно критически посмотрел на предложенное «лицо» и сказал: «Ну ладно…» И вздохнул. Если дело так пойдет и дальше, она очень скоро растеряет тяжкими трудами заработанный авторитет. Нет, определенно, этот Макс слишком много на себя берет.
        Дверь снова отворилась, теперь уже на всю ширину, и на пороге появилась Нина с грозно сведенными бровями.
        - Я не виновата,- не дожидаясь разноса, объявила Лера,- виноват некий Макс.
        Она была уверена, что Нина улыбнется или в конце концов просто пропустит эти слова мимо ушей, но та досадливо поморщилась:
        - Да уж, надо было так всему сложиться, ты добиралась сто лет, потом он сорвался, ему позвонили…- она раздраженно повела плечом.
        Лера посмотрела на тетушку с удивлением - и эта туда же. Не слишком ли много эмоций по поводу прихода-ухода какого-то Макса? «Он сорвался»… Так-так… Судя по всему, мы опять принялись за старое.
        Под Лериным немигающим взглядом тетушка поправила художественный беспорядок на своей голове и преувеличенно бодрым голосом объявила:
        - Немедленно за стол! Предупреждаю в последний раз: секундная задержка приравнивается к дезертирству!
        Первым с грохотом отодвинул свой стул Васятка и неловко на него взгромоздился, потому что так и не снял с себя ни баллоны, ни маску.
        - Не ребенок, а чудовище,- вздохнула его мама.
        - Нормальный Ихтиандр,- возразил его папа и галантно отодвинул стул для Леры,- прошу вас, мадам Бернар.
        - Дядя, или ты дашь мне нормально пожрать, или я за себя не отвечаю,- писклявым голосом быстро проговорила мадам, стараясь, чтобы Васькины локаторы не уловили неположенное слово.
        - А чо Лека говорит, а? Лека, ты чо так смешно говоришь?
        - Сынок, надо говорить не «чо», а «что»…
        Ну вот, все встало на свои места, и Лера с удовольствием оглядела стол. Так, ее любимая запеченная картошечка, вот она, на месте, и селедка под шубой… И все, что она любит, и что непременно оскорбило бы мамулино чувство вкуса и хорошего тона. Ладно, позже Лера обязательно ей позвонит, но сейчас от души наестся.
        - Что нового в театре?- спросил дядя спустя полчаса, решив, что племянница уже в состоянии вести светскую беседу.

«Ничего», могла бы сказать Лера, но вместо этого бодро сообщила:
        - Репетируем. Между прочим, спектакль на «рыбную» тему.
        - Да что ты, наконец-то стоящим делом занялись! Пригласишь на премьеру?
        - Ну вас, как зоологов, это вряд ли заинтересует, потому что у нас главная рыбка, знаешь ли, с зонтиком.
        - Наоборот, я бы посмотрел, мне такой вид неизвестен.
        Лера уже жалела, что поддержала дядин разговор, потому что в последний год ни разу не приглашала родных на спектакли и не собиралась делать это теперь. И главное, она отлично знала, что Нине театральная тема неприятна. Умная женщина, но за каждым словом ей мерещился намек на некую, пусть и бывшую, актрису.
        Лерина мамуля по сей день была уверена в том, что «разбила Лешке сердце». Дядя на инвалида решительно не походил, да и к словам матери Лера с некоторых пор стала относиться критически. Ну что поделать, если мамочка искренне считала, что нет такого мужчины, который смог бы устоять перед ее чарами. А вот тетя Нина, похоже, принимала все это всерьез.
        Интересно, дядя догадывается, что жена до сих пор ревнует его к Лериной матери?
        Лера решила в срочном порядке сменить тему.
        - Для специалиста по кольчатым червям твоя жена более чем прилично готовит,- заявила она, надеясь увести дядюшку с опасной тропы.
        - А все потому, что не кладет их в еду,- объяснил он и подмигнул Лере.
        Наверное, все-таки догадывается.
        - Нет, послушайте, вы…- Нина якобы гневно махнула в их сторону вилкой, а Васька громко пукнул и, стащив со вспотевшей мордахи маску, объявил, что в баллонах кончился дыхательный воздух.
        Вот так Лера провела свои лучшие за последний месяц часы.
        Нина составила в раковину грязную посуду и, залив ее водой, стала старательно взбивать высокую пену. Слишком старательно. Лера вздохнула, догадываясь, что и на этот раз тетушка не собирается отклоняться от обычного сценария: народ накормлен, напоен, пора заняться устройством судеб. На пороге кухни, по мнению Леры, очень кстати, появился дядя почему-то с белой простыней на голове.
        - Дамы, я хочу предложить вам свою помощь.
        - Леша,- Нина все взбивала гору из пены, явно решив переплюнуть Эверест,- дай нам поговорить о своем, девичьем.
        - Понял.- Дядя с сочувствием посмотрел на Леру и собрал лицо в немыслимые складки - «Ага! Попалась!» Лера скосила глаза к носу, резиновый рот съехал на бок - «Э-э, а мы тупые…»
        - Перестаньте корчить друг другу рожи, как дети, ей-богу,- сказала Нина, даже не взглянув на них.
        Дядя поправил сползшую было простыню и пошел к сыну наблюдать за белыми медведями, а Лера, испугавшись, что пена вот-вот выйдет из берегов, решила что-то предпринять.
        - Ну и,- сказала она, глядя на завиток, от усердия прыгавший на Нинином затылке. - Давай уже, вернемся наконец к нашим баранам, то есть к распрекрасному Максу. Пока ты не залила соседей.
        - И никакой он не баран,- все-таки иногда Нина понимала все слишком буквально.- Он отличный мужик. Настоящий, понимаешь?
        Не надо было приходить на эту кухню и покорно ждать, пока хозяйка собьет до нужной кондиции пену и свою решимость расставить все по местам. Причем расставить именно в Лериной жизни. Лера прекрасно знала, что никто, подумать только, НИКТО: ни дядя с тетей, ни родители - какое поразительное единение - не любят Митьку. «Бездарный самонадеянный юнец» - это папулин приговор. «Провинциал, использующий тебя в своих целях» - это мамуля. Дядя не одобряет молча, зато его жена говорит за двоих. Просто самый настоящий клан мужАненавистников.
        Они не любят, а Лера любит. Л-ю-б-и-т! Понимаете? Это ее жизнь, ее семья, она имеет право! Конечно, имеет. Но зачем орать об этом на весь дом своим хорошо поставленным голосом?
        Нина в десятый раз ополоснула тарелку и снова бросила ее в мыльную воду.
        - Лера, пойми, я ни с кем тебя не свожу, но твой муж целиком занят собой, своей карьерой, и я просто хочу, чтобы у тебя появились надежные друзья, не больше. Ну пусть не друзья, а интересные знакомые, настоящие мужчины. Нет, я не хочу сказать, что у тебя в театре нет мужчин, но это другие мужчины. Ты зациклилась на актерской среде, это вредно… Глаз замыливается, понимаешь? Человек перестает видеть очевидные вещи.
        Как раз мысль про «замыленный глаз» Лере понравилась особенно, и она решила уточнить:
        - Слушай, а этот твой настоящий мужчина, он, случайно, не из вашей среды? Наверное, тоже специалист по червям?
        Ага, тетушкины щеки порозовели, значит, так оно и есть.
        - Ну и что? Это не мешает ему быть отличным человеком. А твоя восходящая звезда, он тебе даже ребенка завести не позволяет, это же вообще дикость!
        Как это не позволяет? Что за чушь говорит Нина и откуда она это взяла? Тепло, которое последние два часа плескалось внутри, нежными лапками трогало Лерино сердце, вдруг затянулось вокруг него в тугой обжигающий узел, и теперь этот узел царапал грудь и мешал дышать.
        Похоже, Нина сама поняла, что зашла слишком далеко, и оставила в покое эту чертову раковину с ненужной пеной. Она стояла, медленно загребая ладонями тающие хлопья, словно хотела что-то поймать, но так и не поймала.
        - Прости меня,- сказала тетя, с расстроенным лицом повернувшись к Лере.- Я не хотела портить тебе настроение, вообще ничего не хотела портить. Просто меня преследует ощущение, что Макс абсолютно твой человек. Ну как это у вас в театре - смотришь и понимаешь, что пьеса про этих вот двоих, да? А они этого не знают и все ходят кругами… как дураки какие.
        Узел в груди не исчез, но будто чуть-чуть ослаб, совсем капельку, поэтому Лера смогла наконец вдохнуть и даже сказать:
        - И ты решила выйти на сцену и все расставить по своим местам. Так не бывает.
        - Бывает! Именно так я и поступила лет в семь, когда меня привели на новогодний спектакль. Там какая-то закаляка всем пакостила, интриги плела, а Чебурашка или кто там был, не помню, этого в упор не видел. Ну я и вышла ему объяснить, никто даже охнуть не успел.
        Лера неожиданно даже для самой себя расхохоталась, живо представив это зрелище. Решительная Нина с прыгающей на затылке пружинкой или без нее, но походка, сжатые губы, строгий взгляд - все это она видела совершенно отчетливо.
        - Бедная закаляка, бедный Чебурашка…- Лера никак не могла остановиться.- И как же они выкрутились?
        - «Девочка! Спасибо тебе, конечно, большое, но ты не права». А уже весь зал ногами топает и орет: «Права, права, она плохая!» У тетки, которая Чебурашку играла, лицо такое злое-злое, а голос добрый-добрый, но в нем металл… В общем, театралка из меня не получилась. Сваха тоже…
        Лера вышла из подъезда и оглянулась на знакомые окна. Так и есть, две руки, маленькая и большая, энергично замахали ей вслед. Это была незыблемая семейная традиция Валевских - так они провожали папу, и Лере время от времени доставался кусочек ежедневного ритуала. Положа руку на сердце Лера могла признаться, что ей это нравилось.
        Да, и вот еще что - она вдруг поняла, кого ей напомнил заяц-меланхолик в витрине. Вылитый Алик Гухман, совершенно бесцветный и, несмотря на молодость, почти лысый. Самый талантливый мальчик на их курсе. Он не переставая острил, а Лера не переставая хохотала. Его называли язвой, а Лера удивлялась - ну разве бывают язвы с собачьим выражением глаз? И она не сразу поняла, что такой взгляд предназначался только ей.
        К собакам она относилась с нежностью, но мужчина с глазами собаки? Нет, такой ей не нужен. И вообще, влюбленность Алика казалась Лере еще одним ну просто жутко смешным приколом. Дура. Алик уехал из страны, и когда Лера услышала новость, то вдруг разревелась. Единственный раз он заставил ее плакать, но так и не узнал об этом.
        Точно, у зайца был взгляд брошенного щенка. Лера купила ушастого, и он немного повеселел.
        Они с Митей прожили вместе почти шесть лет, но никакой, даже самой завалящей семейной традицией так и не обзавелись. Похоже, взращивание этого довольно редкого
«фрукта» требовало немало усилий и внимания, сам по себе он заводиться не желал.
        Что у них еще не заводилось? Ах да: «Муж тебе и ребенка заводить не разрешает»… Ну уж это было абсолютной ерундой, Лера сердито потрясла головой, пытаясь вытряхнуть из памяти глупую Нинину фразу. Можно подумать, что речь идет о какой-нибудь живности.
        Но откуда Нина это взяла?
        В тот день Лера с Митей были на обычной студенческой вечеринке - много дешевого вина, чуть-чуть какого-то салатика в пластмассовой коробке. В общем, все это абсолютно не имело значения, потому что главным были разговоры, споры, приколы и музыка.
        Лера лишь пригубила темную жидкость, отдающую подгнившими яблоками, и поставила пластиковый стаканчик на стол. Ей и без бодрящего напитка было хорошо и весело.
        - Ты чего не пьешь?- спросил Митька и, не дожидаясь ответа, в секунду проглотил вино. Салат тоже пах не очень аппетитно, но Лера все равно съела немного, вспомнив, что за весь день выпила только чашку кофе. Домой, в свою съемную квартирку, они вернулись за полночь. И, как оказалось, очень вовремя, потому что Лерин желудок стало выворачивать наизнанку.
        Когда она, обессилевшая и с зеленым лицом, вернулась в их единственную комнату, Митька напоминал скакуна, загнанного в тесное стойло.
        - Ты что? Залетела?!- прогремел он, на минуту остановив свой бег по кругу.
        Лере было так плохо, что она лишь кивнула и почти упала на диван.
        - Как ты могла! Залетела и рада! Ты меня спросила, хочу я этого ребенка или нет?
        Лера тупо смотрела в незнакомое лицо и пыталась сообразить, при чем здесь какой-то ребенок.
        - С чего ты взял?- Она чувствовала, как к горлу снова подкатывает тошнота.
        - Я что, идиот?! Ты не стала пить, теперь вот тебя стошнило… Ты что, решила меня обыграть?
        Нет, Лера больше не могла терпеть и, зажав руками рот, снова бросилась в туалет, Митька зарысил следом. Пока она умывалась, сидя на краю ванны, и дышала «по системе», он стоял за дверью и что-то бубнил. В конце концов, Лера не могла провести здесь оставшуюся жизнь, поэтому вышла к мужу.
        - Очухалась? А теперь давай поговорим как цивилизованные люди.- Митя совсем не цивилизованно ухватил ее за плечо и потащил в комнату.- Малыш, именно ты с первого дня долбила, что мы семья, мы партнеры, мы все решаем вместе. Я соглашался. Так?- Лера послушно кивнула.- И где же наша договоренность?
        - Можно подумать, что ты говоришь о бизнесе.- Лере не хотелось разговаривать с этим малознакомым человеком, но он сел перед ней, вплотную придвинул стул, и стало ясно - от ответа не уйти.
        - И о бизнесе тоже, малыш! Мы живем в этой жалкой конуре, потому что ты гордая, не хочешь принимать подачки от отчима. Ладно, но тогда не мешай мне зарабатывать деньги. Я только-только начинаю набирать обороты, а ты пытаешься посадить мне на шею ребенка!
        Лера мутным взглядом смотрела на своего Митьку, набирающего обороты. Если это он называет «только-только», то что же будет дальше? И неужели такая толстая тренированная шея не выдержала бы крошечного человечка? Лера передернулась, как от озноба, и зажала между коленями ледяные руки.
        - Короче, малыш, решай, или я, или он. Потом, когда у нас все будет, ради бога, но не сейчас. Я тебя очень люблю, но не могу позволить ломать свою жизнь. Извини.- И Митя ушел.
        Он исчез на двое суток, ни разу не позвонив. Нет, ее Митька не был монстром, просто, как хороший актер, вжился в роль оскорбленного мужа и держал паузу. Лера купила тест на беременность не потому, что считала это необходимым, а потому что знала - Митька придет за ответом, и она должна быть с ним абсолютно честной.
        Конечно, тест показал «нет», но Лера не обрадовалась. То есть она не почувствовала ничего, внутри было пусто. И если на то пошло, то это «нет» имело отношение и к Митьке. Как ни крути, а он тестирование не прошел.
        - Все в порядке, ничего нет,- сказала она появившемуся наконец мужу, отвечая на безмолвный вопрос. Митя лишь кивнул, и было ясно, что ничего другого он и не ждал.
        Лера долго жила с ощущением, что в порядке у них уже никогда ничего не будет, но Митька вскоре получил в кино небольшую роль и довольно серьезную травму руки, и Лера носилась с ним как с ребенком, позабыв про все обиды.
        Все это было очень давно, в другой жизни. Митя за последние два года как-то успокоился, «заматерел», как сказала однажды Мика. Он даже один раз пообщался с Васькой, и выглядело это замечательно. Нина, конечно, влезла со своими намеками, и Митя абсолютно искренне ответил, что у них обязательно будет сын. И дочка, похожая на Леру. Но в свое время.
        Ну что поделать, если Нина помешана на Ваське. «Основной инстинкт в действии»,- говорит дядя. «Типичная глупая курица» - считает Лерина мамуля.
        Мама… Лера вздохнула, вспомнив, как закончился их ночной разговор. Надо было звонить, пока материнская обида не переросла в мировую скорбь по поводу неблагодарных детей. Потому что скорбящая мамуля вселяла в Леру ужас.
        Лера нехотя полезла в сумку за телефоном - она сделает это прямо сейчас. Но тут же вспомнились Наташины SMS-ки с мольбой перезвонить. Ладно, мамуле она позвонит позже.
        - Лера, я уже догадалась, что ты дико занята. Дмитрий приехал, да?- В Наташином голосе прозвучала такая явная надежа на отрицательный ответ, что Лера против воли рассмеялась. Да уж, насколько сильно она хотела Митькиного присутствия, настолько же сильно Наташа жаждала отсутствия названного товарища.
        - Не приехал пока. Но мне кажется, он хочет сделать сюрприз. Не звонит, не звонит, а потом как снег на голову - «а вот и я».- Лера нисколько не притворялась, эта мысль пришла к ней вдруг и показалась очень правильной. Митька готовит свой подарок, пусть и немного запоздавший.
        - И когда ты этот снег ожидаешь, хотя бы приблизительно?
        Подруга задала вопрос таким упавшим голосом, что Лера всполошилась:
        - Наташ, что-то случилось?
        - Ну что у меня может случиться? Обычный форс-мажор на работе: сразу двое временно вышли из строя, а послезавтра очень ответственное выступление. Я так на тебя рассчитывала… Но раз ты ждешь мужа…
        - Я ничего тебе сейчас обещать не могу.- Между прочим, Лера даже огляделась по сторонам, готовая увидеть сюрприз в двух шагах от себя.- Но обязательно перезвоню, как только что-то станет ясно.
        Наташа тяжело вздохнула и отключилась.
        Нет, не напрасно Лера оглядывалась, интуиция ее не подвела. Не то чтобы Митька появился рядом, но он позвонил! И Лера, зажав ладонью свободное ухо, завопила на всю улицу:
        - Митя?! Митенька, куда же ты пропал? Я тебя жду-жду…
        - Что значит пропал? Я работаю, малыш, пашу как проклятый.
        - Но ты так долго не звонил, я замучилась ждать… и в театре все не так…- Лера понимала, что говорит совершенно не то, ненавидела себя за дурацкую скулящую интонацию, но не могла остановиться. Вот и нарвалась.
        - Малыш, только давай без упреков, я устал как собака, связь паршивая и еще ты… Наплюй на свой кукольный театр и на Карабаса-Барабаса тоже наплюй, и весь разговор.
        - Нет, Митя, я не то хотела сказать!- А что хотела? Лера этого уже не понимала. Получалась игра в «холодно-горячо», и почему-то везде было только горячо.
        - Короче, малыш, я надеюсь, ты поговорила с Борисом Андреевичем? Что он тебе ответил?
        С Борисом Андреевичем? Лера совершенно не ожидала такого вопроса. Она должна была с ним говорить? Но Митя так страшно молчал в трубку, она даже дернула себя за волосы, чтобы лучше соображать. Уф, кажется, помогло.
        Да, это ей помогло - она вспомнила и тут же снова впала в панику. Митя хотел знать, поговорила ли она с отчимом насчет «финансов»! Но она же сразу ему сказала, сразу объяснила, что не может ни о чем просить этого человека! И не только потому, что он презирает актерскую профессию. Не может, и все. А теперь Митя звонил, чтобы узнать его ответ. Да где она этот ответ возьмет?!
        - Митя, ты же знаешь, что я не могу, я не стану… я же тебе сто раз говорила…
        - Что-о?!- закричал на другом конце Земли Митя.- Как это не говорила?! Что значит не можешь, не станешь? Ты прекрасно знаешь, что для меня значит этот проект! Я уже почти договорился с нужными людьми, и дело только за деньгами! Ты без ножа меня режешь, можешь ты наконец понять или нет?!
        - Но Митенька…
        - Не смей называть меня этим бабским именем!- кричал ее муж.- Я тебе сто раз говорил и все мимо!
        - А я тебя просила не называть меня «малыш», и тоже сто раз и тоже мимо! Митя… Ну Дима! Я тебя прошу…- В трубке стоял такой треск, что у Леры разламывалась голова. Она совершенно отчетливо представляла Митьку, искрящего как высоковольтная линия в грозу. Но гроза прекратилась вдруг, в одну секунду.
        - Так, малыш, давай прекратим эту глупую ссору. Завтра ты погоришь с ним, ясно? Крайний срок послезавтра, я перезвоню. Само собой, на мамулю тоже нажми. Да, я тебя поздравляю с днем рождения, подарок за мной. Все, целую… и жди звонка.
        Он перезвонит… Лера долго смотрела на отключившийся телефон и не могла сообразить, что с ним нужно сделать. Что делают с гранатой, у которой выдернута чека? Может, зашвырнуть ее к чертовой матери в кусты?
        Ничего выбрасывать она не стала и решительно зашагала вперед, спохватилась, что не в ту сторону, вернулась и пошла уже медленно. Потом набрала Наташин номер.
        - Я свободна как ветер, можешь на меня рассчитывать,- сказала она. Пусть хоть кому-то станет хорошо.
        Возвращаться домой не хотелось. И не стоит притворяться хотя бы перед собой - комната с чужой мебелью никогда не была их домом. Убогие декорации с очагом, нарисованным на холсте. Э-э, так дело не пойдет! Так она может додуматься черт знает до чего. А что нужно сделать, чтобы этого не допустить? Потанцевать до изнеможения или поплавать. На этот раз Лера выбрала второе.
        Бирюзовая гладь воды, взрывающаяся миллионами брызг, чей-то смех и визг - Лера поглубже натянула на уши шапочку и легла на спину. Тело после хорошей нагрузки чуть ныло, и это было именно то, что требовалось. Сейчас она немного подрейфует необитаемым островом - среди людей, но как будто в абсолютном одиночестве и отправится под душ.
        Что-то сильно ударило ее в плечо, и Лера, дернувшись от неожиданности, тут же ушла под воду. Вынырнув на поверхность, она вдруг перестала ориентироваться в пространстве. Господи, где она и что с ней? Откуда здесь взялся дельфин? Это же афалина-убийца!
        Огромное тело афалины, черное и лоснящееся, зависло над ней, готовясь обрушиться всей тяжестью и раздавить! И с этим ничего нельзя было сделать, потому что теперь по меньшей мере половина бассейна плескалась в Лериной голове и мешала ей слышать, видеть, дышать. Она зажмурилась и лихорадочно забила по воде руками - беспомощный щенок, готовый пойти ко дну.
        Топить ее не стали, а наоборот, схватили за плечи и как следует встряхнули. Лера открыла глаза. Огромный голый дядька что-то орал и тыкал себе в лоб указательным пальцем. Он не был черным и на дельфина не походил совершенно. А где же…
        - Что?- проверещала Лера, откашливаясь. Мужик продолжал гулко басить, потом протянул руку - Лера глазом моргнуть не успела - и бесцеремонно содрал с ее головы резиновую шапочку.
        - …как дохлая рыба, да еще на скоростной дорожке! Плескались бы у себя в ванне, дамочка. А сюда люди приходят плавать, вам ясно?- Теперь он орать перестал, голос звучал лениво и поучающее.
        Что?! Лера моментально перестала ощущать себя переполненным водой аквариумом и подобралась точно перед прыжком. Ничего себе! Сам на нее налетел, а теперь еще и нотацию читает!
        - Хам!- с удовольствием объявила Лера и уставилась на мужика.
        О да, она отлично знала эту породу и видела индюка насквозь. Двойник ее отчима, все и всегда знающий лучше всех и посему всегда готовый поучать. Здоровый и наглый пуп земли! Сейчас этот пуп возмутится, что она посмела открыть рот, и тогда…
        Индюк почти неуловимым и неожиданно мягким движением развернулся и беззвучно ушел под воду, будто его и не было. Потом вынырнул метрах в десяти от Леры, и было бесполезно кричать ему вслед все то, что она собиралась высказать этому уроду. Шапочка, соскользнув с каната, позорно пошла ко дну.
        Вот так расслабилась… Лера ушла из бассейна чуть ли не в ярости. Мало того что хрупкий кокон душевного равновесия, который она с таким трудом свивала вокруг себя, разбили в одну секунду, ее еще и унизили! Этот тупой самодовольный наглец отнесся к ней, как… к букашке, как… к дохлой рыбе, обозвал ее дамочкой! А эта его ручища в понтовых часах, стащившая с нее шапочку! Надо было дать индюку пощечину, и тогда бы он едва ли так быстро от нее отгреб…
        Лера свирепо поддела ногой какой-то клочок бумаги и ушибла ногу. «Стоп, Гришина!- скомандовала она себе.- Ты что это так разошлась? Ну не смотрела по сторонам - бывает, и мужик этот слишком увлекся - тоже бывает. Но он уж точно не виноват в том, что ты должна идти к отчиму на поклон. И в том, что ты… больше не хочешь, чтобы Митька звонил».
        А вот этот день начался вполне правильно. Лере не снились глупые сны, потому что накануне она приняла опять же правильное решение: нельзя быть такой эгоистичной скотиной, она обязана помочь Мите, то есть Диме. По крайней мере попытаться это сделать.
        Из дома она вышла с запасом времени и даже пару туфель захватить не забыла, на случай, если дядя Ваня не успел починить каблук. Идти было недалеко, минут двадцать. «Бывают театры камерные, а у тебя - карманный»,- острил Митя.
        Лера открыла дверь гримерной и замерла на пороге, не понимая, отчего это их девицы водят вокруг Мики хоровод, будто она рождественская елка. Подруга повернула к ней пылающее лицо и развела в стороны руки:
        - Вот, полюбуйся!
        Лера не сразу разглядела, что Микин костюм мастерски порезан на полосы.
        - Да на этой тряпке почти и не заметно…- осторожно начала Лена Раменская, но смолкла под гневным взглядом Мики. Лера наконец вошла, а подруга кивнула на свой гримерный стол:
        - Там еще подарочек…
        Поперек зеркала алела начертанная губной помадой надпись: «Сучка».
        - Проверь каблуки,- сказала Лера, не узнав собственного голоса.
        - Что, какие каблуки?- Мика таращилась на нее как на сумасшедшую, а остальные даже приоткрыли рты. Лера молча взяла Микины туфли, повертела, подергала, потом внимательно осмотрела собственный костюм. Он по крайней мере был цел.
        Укрощенная Гришина вела себя тише воды, ниже травы - не гримасничала и не улыбалась без причины, строго придерживалась текста роли и не занималась самодеятельностью. Фома мог торжествовать победу.
        Он, в свою очередь, видимо, в целях личной безопасности ни разу не вылез из противотанковой траншеи и тоже вел себя на редкость спокойно - не кричал, не ругался и не пытался раскачать предыдущий ряд кресел.
        - Все-таки Лерка, видать, его слегка пришибла,- мрачно пошутила Мика.
        - Дурочка, ему элементарно стало скучно,- снисходительно пояснил Стас и, улучшив момент, скорчил Лере рожу. А Гришина, подумать только, не ответила ему тем же, она просто отвела взгляд.
        - Девочка моя, ты не заболела?- Стас едва дождался окончания репетиции и теперь выглядел чуть ли не встревоженным.- Ты же своим примерным поведением совершенно деморализовала Фому.
        - Тебе Мика ничего не сказала?
        - Не смеши меня, все всё знали уже через пять минут. Только не надо делать из этого трагедию - нормальные домашние дрязги. А Микушино платьице стало выглядеть только пикантнее.- Нет, Стас был непробиваем.
        - Знаешь, дядя Ваня сказал, что каблук был подпилен.
        - Какой каблук? А-а-а… Что значит подпилен? Как это?
        - Ну обыкновенно, напильником…- Леру раздражали вопросы Стаса, хотя три часа назад она задала мастеру точно такие же вопросы и получила тот же самый ответ. И еще Иван Григорьевич добавил: «Ну и дела…»
        - Ритка, похоже, совсем охренела…- Стас чуть ли не почесал затылок.
        Лера даже подумала, что наконец-то озадаченный герой-любовник выглядит вполне симпатично. Только она знала, что их прима здесь совершенно ни при чем, какое ей было дело до статистки.
        А пришедший в себя Стас стал приводить разные доводы, с точки зрения Леры, один глупее другого. О том, что их маленькая труппа постоянно выдавала на-гора очередную отнюдь не маленькую порцию сплетен и пересудов, Лера знала прекрасно. И Рита Малышенко играла в этом слаженном оркестре далеко не последнюю скрипку. Но хвататься за напильник она бы не стала, не царское это дело.
        - А кто?- требовательно вопрошал Стас.- Ну кто тогда? Кому ты на хвост наступила?
        Лера прекрасно знала, какой паук, точнее, паучиха, дергает за ниточки паутины, но не собиралась просвещать Стаса.
        - Давай постановим, что дядя Ваня ошибся, и закроем тему,- бодро предложила Лера, уже жалея, что вообще заговорила об этом. Она в вечернем спектакле не занята, а ребятам предстоит играть, и нужно ей было к ним лезть с подпиленными каблуками… Когда только ты, Гришина, научишься сдерживать свои эмоции?
        - Вы чего, точно с похорон? Меня этим не возьмешь, не дождутся!- подлетела к ним запоздавшая Мика.
        Лера представила, что произойдет, как только подруга узнает очередную новость, и ужаснулась. Это станет последней каплей, и Мика перейдет к боевым действиям, причем не дожидаясь каких либо доказательств. Лера ясно увидела разгромленную гримерку и приму с как минимум расцарапанным лицом.
        - Фома подпилил мне каблук. Я иду домой, у меня срочные дела.- Все это Лера выпалила на одном дыхании и, пока ошарашенная парочка не пришла в себя, бросилась наутек.
        Ну откуда она могла знать, что допустила серьезную тактическую ошибку?
        Света Коробкина, бывшая Митина любовь… Нет, не правильно. Это Лерин муж был бывшей любовью Светы Коробкиной. А скорее всего, и настоящей.

«Ты не представляешь, как она меня доставала. Куда не пойду, везде она. Ничего не говорит, только смотрит. Встанет прямо передо мной как из-под земли и в глаза глядит. Ужас!»
        И Митя нисколько не преувеличивал, Лера сама в этом убедилась. Они выходили из дома отца, и тут из темноты перед ними точно призрак возникла почти бестелесная тень. Моль белая… Эта моль загородила Мите дорогу и, чуть склонив к плечу голову, вперила в него взгляд водянистых глаз. Лерин муж, нет, тогда еще жених, отпрыгнул от девицы, как ужаленный, и потащил за собой Леру. А тень растаяла, словно и не было ее вовсе.
        Потом Лера поняла, что к чему, и поежилась - девица живет в одном подъезде с папулей! Но Лера у отца бывала нечасто, тем более что Диму папочка «не принял», так что с молью больше не сталкивалась и почти позабыла о неприятной встрече. Пока однажды не столкнулась с девицей в костюмерной их театра.
        Фома, ступив на царствие, привел за собой художника по костюмам Алену. Совершенно было непонятно, сколько художнице лет, сорок или шестьдесят? Ее лицо под нешуточным слоем грима походило бы на маску гейши, но огромные пестрые банты на затылке, блондинистая, явно неродная коса до пояса сводили это впечатление на нет. Немало поживший и поэтому несколько потрепанный попугай - вот кого напоминала костюмерша. Лере, как, впрочем, и многим, не очень нравились костюмы, которые она делала, но возражения не принимались. Алена так смотрела на недовольных «с высоты» своих метра пятидесяти, что они начинали чувствовать себя букашками, посмевшими учить Художника. В конце концов Лера смирилась с творчеством Алены и стала относиться к примеркам как к обязательной трудовой повинности. И тут однажды из-за стойки с костюмами навстречу Лере беззвучно вылезла моль белая и взглянула на нее бесцветными глазами… Лера даже содрогнулась.
        А Света Коробкина улыбнулась медленной улыбкой, показав мелкие зубки, и стало ясно - Алена это лишь цветочки. И в самом деле, Светочка оказалась мастерицей на мелкие пакости, поэтому Лера старалась не терять бдительность. Только вот каблук проглядела.
        Лера сбежала от Мики днем, и теперь, в десять вечера, богиня Немезида стояла на пороге ее квартиры, пылая негодованием и жаждой мщения.
        - Как прошел спектакль?- Лера сделала жалкую попытку оттянуть разбирательство и, конечно, потерпела фиаско.
        - Нормально. Как всегда. И что, ты собираешься все так вот и оставить? Эта сучка будет вредить, а ты благородно молчать? Еще и острить пытается - «Фома подпилил»… Не выйдет! Я не стану слушать басни Стаса, что «так везде». Толченое стекло в пудру тоже везде подсыпают? Между прочим, Невера в гневе. Она сказала, что ты обязана была ей про стекло сообщить, и про каблук! Она аж посинела из-за моего костюма: «Порча казенного имущества?! Это недопустимо!»
        Лера поежилась, представив проповедь Неверы перед труппой или чем-то вроде собрания общественности. Ну зачем она рассказала все Стасу?
        - Нет, ты прикинь, какая оперативность! Только-только я провела прекрасный вечер со Стасом, и тут же следует ответная акция.- Мика пристально взглянула в лицо Лере, но та пропустила последнюю фразу мимо ушей. А как еще она должна была реагировать?
        Мика, разрядив обойму, уселась с ногами на диван и оглядела более чем скромную обстановку.
        - Вот удивляюсь я на тебя, Гришина. При таких родителях, при муже, а живешь… как даже не знаю кто. В театре чего только не треплют: и загородный дом у тебя, и пентхаус, а тут убогая конура три на три и кучка деревяшек.
        Между прочим, Лера помнила времена, когда в эту конуру набивалась тьма театрального народа, кто не помещался на диване усаживался на пол. И никому не было тесно, неудобно, скучно. Но Митя, душа любой компании, стал больше работать и уставать. «Щенячьи восторги и детский треп» его теперь раздражали, и тусовка как-то сама собой быстро рассосалась. Только Мика не дрогнула и продолжала наведываться в «нору», тем более что от театра было рукой подать.
        - Ну что, наш граф Дракула так и не объявился?
        - Позвонил, все в порядке, скоро приедет,- бодро отрапортовала Лера, не глядя на подругу, и отправилась на кухню готовить ей бутерброды и кофе.
        - Ну ничего, вот заработает кучу денег и заживете как люди.- Конечно, Мика притащилась за ней следом и теперь внимательно, как кошка, следила за каждым Лериным движением.
        - Размечталась, он спит и видит собственный проект, но даже на него Митькиной кучи не хватит.- Лера расхохоталась над собственной фразой и чуть не выронила из рук турку.
        - Ну и ладно, наплюй, все равно это лучше, чем жить в золотой клетке, да еще под прицелом.- Мика сказала это очень тихо, но Лера все равно расслышала.
        - Под каким еще прицелом? Ты же говорила, что он оставил тебя в покое.
        Мика три года назад развелась, но бывший, великодушно позволив ей жить в отличной квартире, продолжал «ведрами сосать» из Мики кровь. «Умная женщина эту квартиру при разводе элементарно бы оттяпала»,- задним числом поучал Мику Стас. «Так то умная, а я красивая»,- играла глазами Мика. Вот только со временем все это становилось отнюдь не забавным. Мика оказалась на крючке.
        - Это я думала, что оставил, но их же тянет на место преступления, понимаешь? Видеть его не могу, как вспомню издевательства, тошно становится. А он уверен, что это я с ним играю, а сама только и мечтаю, как бы опять залезть к нему в койку. Я на звонки не отвечаю, дверь не открываю, так теперь все время машина у подъезда стоит. Он меня караулит, на психику давит.
        - Может, тебе стоит с ним поговорить?
        - Ну конечно! Ты когда-нибудь с уродами общалась? Это все равно что биться головой о стенку. Только-только от синяков отвыкать стала, а ты - «поговорить»… У тебя сейчас кофе убежит! Телефон!- Мика бросилась в комнату.
        Лера, обжигаясь, схватила с огня турку, чтобы спасти хоть что-то, а другой рукой механически прижала к уху протянутый подругой мобильный.
        - Да!- крикнула она в трубку.
        - Привет, крошка моя! Я весь в ожидании ночи…- бархатный голос Стаса полноводной рекой заливал крошечную кухню. Господи, когда это она умудрилась включить громкую связь?!
        - Я тебе перезвоню,- быстро сказала Лера и отключилась. Но только это было бесполезно: стоявшая рядом Мика все отлично слышала и кривила в улыбке губы, казавшиеся почти черными на побледневшем лице.
        - Кажется, я не вовремя. Так, кофе не буду, есть не буду. Сыта. Все, я поехала,- и Мика направилась к дверям.
        - Мика, это не то, что ты думаешь,- пролепетала Лера в каменную спину.
        - Да я вообще ничего уже не думаю,- прошипела подруга и, громко хлопнув дверью, исчезла. А Лера швырнула в раковину идиотскую посудину с идиотским пойлом.
        - Какого черта ты звонишь? У меня была Мика, и это она взяла трубку! И она все слышала…- Лера просто клокотала от ярости.
        - Ну откуда же я знал, радость моя! Просто уже почти одиннадцать, и я решил уточнить…- Виноватый голос Стаса раздражал еще больше, чем фирменное рокотание.
        - Я бы тебя убила!
        - Ну так в чем же дело? Я буду через пятнадцать минут, и можешь делать со мной все, что угодно.
        Через пятнадцать минут?! Да, надо признать, что Мика ушла очень вовремя. Лера отключила связь и пошла в ванную. Косметика, масло для тела… Сейчас она должна как следует подготовиться, а с Микой они помирятся обязательно - Лера что-нибудь придумает.
        Или скажет ей правду.
        Стас едва не вырвал с корнем рулевое колесо.
        - Ты сошла с ума?! Она, видите ли, все расскажет Мике! Да завтра же об этом станет известно всему театру, Фоме, Невере, и мне конец! Невера ведь из каменного века, и она настучит обязательно… им ничего не объяснишь… им наплевать, что все эти визжащие бабы идут конкретно на меня.
        Лера подозревала, что Стас боится не столько Неверу, сколько Даму, приятную во всех отношениях, хорошую знакомую Фомы. По упорным слухам, она спонсировала их театр и очень благоволила к премьеру.
        - Неужели ты не понимаешь, что можешь сломать мне карьеру?!- Стас для наглядности постучал себя по лбу пальцем, и звук получился очень громкий. Лере уже начал надоедать и этот жест и сломанные ею карьеры.
        - Прекрати орать и смотри на дорогу,- велела она.- Значит, ты должен сам как-то внушить Мике, что ей надеяться не на что.
        - Да я только это и делаю, но твоя подружка все равно лезет ко мне, как муха на мед. И вообще, девочка моя, хочу напомнить, что если все всплывет, у тебя тоже могут возникнуть проблемы. Твой Димочка совсем не сахар…
        - Только не начинай все с начала,- мрачно сказала Лера и, уставившись в окно машины, промолчала до самого клуба.
        - Наташа уже здесь, вон ее «Ауди».- Голос Стаса звучал так, будто и не было никакой перепалки. Лера взяла с заднего сиденья сумку с костюмом и, громко хлопнув дверцей, пошла к служебному входу.
        Забавно, но войдя внутрь, она на секунду ощутила себя в родном «Гелиосе» - такие же узкие коридоры, вот только Станиславский не смотрит укоризненно вслед. Правильно, ему здесь делать нечего.
        - Привет!- Наташа уже начала разминаться, и Лера, торопливо скинув с себя лишнюю одежду, присоединилась к ней. Они давно научились без слов понимать друг друга, и теперь почти синхронно намазали тела маслом, надели костюмы, поправили грим. Потом встали рядом и взглянули на себя в зеркало.
        Сара Бернар и ее обезьянка Дарвин… Нет, это была другая история, и Лера чуть усмехнулась своему отражению. Баттерфляй и Шакира! Именно так их объявят через несколько минут, и Лера Гришина будет танцевать стриптиз.
        - Я? В стриптизе?! Ты с ума сошла!- Лера не верила своим ушам. Ей могли предложить такое? И кто? «Правильная» Наташка! Она подошла к Лере в ресторане, где гуляла дядюшкина кафедра.
        Дяде Леше стукнуло пятьдесят, но дата была сама по себе, а дядюшка сам по себе. Лера по его просьбе танцевала «танец с шалью», а дядя кружил вокруг, изображая то цыгана, то озверевшего быка. Было весело, легко, счастливо до тех пор, пока в зал не вплыла незваная гостья - мамуля.
        Лера узнала ее очередной образ с одного взгляда: «Мэрилин Монро поздравляет президента». Мамуля вела себя так, словно в зале они были вдвоем - она и несколько растерявшийся юбиляр. «Мэрилин» сделала какие-то пассы, и в ее руке волшебным образом оказался микрофон. Взмах накрашенных ресниц, томный взгляд с поволокой… и мамуля, кривляясь и надувая алые губы, манерно запищала: «Хэппи бёздэй ту ю…»
        Нина, на глазах поблекшая и постаревшая, сидела с несчастным лицом, а мамуля лезла к дяде Леше с поцелуями и что-то с придыханием шептала ему в ухо. Лера отыскала взглядом отца - ну конечно, спешно наливает себе очередную рюмку водки. Она даже услышала звяканье стекла о стекло, хотя стояла слишком далеко. Папа не сомневался, что вся сцена играется лично для него, и пытался изобразить безразличие. Зря старался.
        Лера вдруг совершенно ясно поняла, что мамуле нет до него никакого дела, и до Нины, и даже до дяди Леши тоже нет. Ей вообще было на всех наплевать. Заскучала и решила себя позабавить, вот и все.
        Лере стало стыдно, стыдно так, что пересохло во рту и заложило уши. Она знала, мамуля закончит свой мини-спектакль, повернется и уйдет, и пускай оставшиеся корчатся от неловкости и обиды. «Мэрилин» именно так и поступила - впилась дяде в губы смачным поцелуем, затем томно промурлыкала: «Не провожай» и поплыла к выходу. Она прошла мимо Леры, глядя перед собой пустыми глазами и облизывая чуть улыбающийся рот. Вампирша после удачной охоты. Дочь она не узнала, а та почувствовала, что задыхается от гнева.
        Вот тогда Лера и выскочила из зала, почти бегом рванула в туалетную комнату. Сейчас она предпочла бы ледяной душ, но была согласна и на меньшее. Горсть холодной воды лишь слегка остудила пылающее лицо, и Лера снова склонилась над раковиной. И тут незнакомый голос за ее спиной произнес:
        - Привет… А я смотрю: ты, не ты.
        Какая-то девица… Лера узнала ее не сразу, потому что помнила долговязую и довольно бесцветную девчонку, а теперь перед ней стояла эффектная блондинка с великолепной фигурой. Наташка была встрече рада, но, быстро оценив ситуацию, лишь взяла у Леры номер телефона. Она позвонила через несколько дней и предложила встретиться, Лера с удовольствием согласилась.
        Когда-то они обе учились в школе бального танца, куда Леру отвела ее тетя, первая жена дяди Леши. Она всегда говорила то, что думала, поэтому без экивоков объяснила Лере, что «раз матери до нее нет дела, то и до кривой дорожки рукой подать». Видимо, этот же довод она привела и мамуле, по крайней мере та стала оплачивать и школу, и костюмы. Конечно, не из-за дорожки, а потому что танцы могли пригодиться будущей актрисе.
        В общем, Лере повод был неважен, танцевать ей очень понравилось и даже партнер Петька с вредным характером нравился, потому что хорошо двигался и хотел стать чемпионом мира по танцам.
        Однажды занятия отменили, и Лера никак не могла придумать, что делать с вдруг образовавшимся свободным временем. На улице лил дождь, домой… нет, домой ей идти не хотелось, а дядя Леша был в одной из своих экспедиций. И вдруг Наташка позвала ее к себе - тут совсем рядом, и Лера пошла.
        Почему-то она согласилась поужинать за компанию, хотя знала, что мамуля упала бы в обморок от предложенного приятельницей «меню»: вермишелевый супчик из пакета, гречневая каша. Лера давно не ела с таким аппетитом. Они в четыре руки быстро помыли посуду и болтали о танцах, школе и снова танцах, когда пришла Наташкина мать. Невзрачная полная тетка встала на пороге комнаты и спросила:
        - Вы хоть поужинали, птицы?
        - Да, мам. Супчик на плите, под грелкой - каша, еще горячая. Ну что, сдали?
        - Сдали, весь отдел пьет валокордин, но сдали.- Тетка устало улыбнулась и ушла.
        Какая старая и некрасивая у Наташки мать, «скучная клуша», и разговоры у них тоже скучные - про кашу и валокордин…
        У Леры с мамой все было по-другому. «Моя крошка, поцелуй свою мамулю»! «Давай надушимся духами, которые подарил твой папуля». «Ты будешь звездой, потому что вся в мамочку». Потом в мамулиной воркотне стали возникать драматические ноты: «Мой бедный ребенок, этот зверь не хотел твоего рождения, но я рискнула всем: здоровьем, карьерой, красотой… обними свою мамочку, ведь она столько для тебя сделала…» Лера не сразу сообразила, что зверь и папуля - одно лицо, а когда поняла, нисколечко не испугалась. Потому что папуля был очень красивый и совсем не страшный, они с мамочкой часто очень громко разговаривали, но он никогда не кричал на Леру.
        Лера только позже догадалась, что мамуля играла очередную роль - прекрасной молодой женщины, мадонны, с не менее прекрасным ребенком. Похожая фотография из иностранного журнала долго висела у них на стене. Роль оказалась временной, лишь до поры, пока дочь ей невольно подыгрывала - хорошенькая, подвижная как ртуть девочка-кукла, они с мамулей вдвоем вызывали всеобщее восхищение. Лера еще не начала расти точно на дрожжах, и ямочка на ее подбородке была не такой заметной, то есть все это было впереди.

«Боже, ну почему тебе достался этот ужасный рот! А эта дурацкая ямка на подбородке? Ужас… Ты похожа на клоуна!» Но пока, если мамуля была в настроении, она называла Леру киской и говорила с ней о ее будущем в кино. Блестящем будущем.
        И вот теперь теплая улыбка клуши и непонятный разговор отчего-то все время всплывали в памяти. Невооруженным глазом было видно, что Наташка и ее никакая мать были заодно и чуть ли не подругами. Лера иногда стала у них бывать и убедилась - точно, дружат. Наташка знала про работу матери все: когда отделу сдавать отчет, кто уволился и кто сидит с ребенком, а Ольга Ивановна знала все ее школьные дела. Это было как-то странно и, говоря языком мамули, «дико», но мать с дочерью об этом ничего не знали, и Лера вскоре удивляться перестала. Ей в этом доме было хорошо.
        Лера с Петькой начали занимать призовые места в конкурсах, потом она стала обгонять партнера по росту, и он заявил, что «не может удержать такую тушу». Лера сама нашла себе партнера, но в другой танцшколе, свободного времени практически не было, и их дружба с Наташей как-то незаметно сошла на нет. А жаль, позже Лера поняла, что ей не хватает не только подруги, но и атмосферы «клушиного» дома.
        И вот теперь та самая Наташка, ухоженная и вкусно пахнущая, предлагала Лере танцевать голой перед мужиками!
        - Ну так уж и голой. Обнажаем только грудь, а сейчас вся Европа, к твоему сведению, загорает в стрингах и исключительно топлес.

«Вся Европа»… Лера сразу ощутила себя исконной азиаткой, о чем и сообщила Наталье.
        - Привыкнешь, Лера. Фигура классная, танцуешь отлично, еще и понравится. Имей в виду, я уже давно где попало не выступаю, так что зрители тоже на уровне. У меня даже свой водитель есть, увезет и привезет куда надо. И учти, для начала сто пятьдесят долларов за выступление тебе никто не предложит, только я.
        Сто пятьдесят долларов за выступление?! Вот тут Лера задумалась. В театр только что пришел Фома и стал срочно перекраивать репертуар - тут отрезал, там пришил, в результате Лера осталась практически без ролей. У нее была смешная зарплата, а Митька хоть и мелькал время от времени на экране в каких-нибудь эпизодических ролях, заметных денег пока тоже не зарабатывал. Да, сто пятьдесят долларов были бы совсем не лишними.
        - А если Митя узнает? Он же не всегда в отъезде,- жалобно проблеяла Лера, чувствуя, что пустила в ход едва ли не самый веский аргумент «против».- Он меня убьет.
        - А это еще вопрос,- парировала Наташа.- У Кати муж в восторге, его, видишь ли, заводит, что другие мужики слюни пускают.
        Нет, Леру даже передернуло при мысли о слюнявых мужиках. Ее Митька не извращенец, он может и уйти от такой жены.
        - Лер, у нас же не заводской конвейер, будешь танцевать, когда сможешь. И вообще, сходи на наше выступление, а уж потом решай. Завтра встречаемся у меня, и оттуда вместе поедем, все увидишь «от и до».
        Лера согласилась, а Наташка, как оказалось, приготовила для нее самый убойный аргумент «за».
        - Лерочка! Какая ты стала красавица!- воскликнула мама Наташки Ольга Ивановна, которая окончательно превратилась в старушку, даже ходить стала вперевалку.
        - Скажи, мам!- Наташка деловито собиралась, будто отправлялась на ночную смену в цех.- Вот, зову ее в свое шоу.

«Следи за лицом»,- велела себе Лера и улыбнулась светской улыбкой. Кто знает, что там Наташка наплела матери.
        - Лера, у тебя получится!- авторитетно заявила Ольга Ивановна.- Стриптиз тоже может быть искусством, если делать это красиво.
        Лера так и вышла из квартиры с идиотской улыбкой на губах - может быть, кто-то из них что-то не так понял?
        - И как же твоя мать узнала про твою… работу?- Лера с опаской оглянулась на дверь.
        - Я сама и сказала, не сразу, конечно, а когда все стало как надо. И на выступление приводила,- спокойно ответила Наташа.
        Ольга Ивановна смотрит на дочь, танцующую стрип-танец… Лера попыталась представить на ее месте мамулю - и по спине побежали мурашки.
        - А если к тебе кто-нибудь подойдет с предложением?
        - А что, к тебе никогда не подходили?- ответила вопросом на вопрос Наташа.
        Ну как же, время от времени возле гримерки возникали сочащиеся самодовольством
«знатоки искусства» и предлагали поужинать. «А вы у моего мужа разрешения спросите,- говорила Лера и орала на весь коридор за спину претендента.- Ди-и-ма, тут к тебе пришли!» Дяденьки испарялись раньше, чем затихал звук ее голоса. Если попадались особенно настойчивые и этот фокус не проходил, Леру брал под свое крыло Стас, у него был свой интерес.
        - Подходили, и не раз, только здесь другое,- пожала плечами Лера.
        - Ну это еще вопрос, ведь полно придурков, которые считают всех актрис шлюхами,- хладнокровно парировала Наташа.- И всегда можно найти, что таким сказать. Он предлагает: «Даю тебе двадцать штук, и ты едешь со мной». А я отвечаю: «Даю тебе тридцать, ты отваливаешь, и я больше тебя не вижу».
        - А вдруг возьмет?- засмеялась Лера. Теперь ей все это перестало казаться невозможным.
        - Никогда. Представь раздутого от самомнения господина, берущего у стриптизерши деньги…
        Лера не только представила, но тут же показала в лицах, и Наташа минут пять не могла разогнуться от смеха.
        Сначала, оказавшись в зале, Лера озиралась по сторонам, готовая увидеть слюни и услышать хрюканье. Нет, публика как публика, ведут себя прилично; были даже дамы, в том числе мамулиного возраста, и они не бились в истерике. А потом Лера забыла про все и стала просто смотреть. Да, Наташка свое дело знала, это было здорово.
        Дамы мамулиного возраста… Стоп! А что, если однажды на таком вот выступлении в зале окажется отчим?! Он ведь бывает в клубах, ресторанах, и жена вполне может оказаться при нем для полного счастья. И мамуля… Лера вспомнила недавний дядин юбилей и свою бессильную ярость. Может быть, увидев Леру в такой роли, мамочка наконец испытает хоть что-нибудь? Не сыграет «чуйства», а именно переживет их. Лера представила материнский гнев и… сказала Наташе «да».
        Через пару недель Валерия Гришина впервые вышла исполнять стриптиз, точнее, не она, а некая Баттерфляй. На самом деле эффектная бабочка паниковала и испытала острое чувство унижения, когда пришло время обнажить грудь. Но потом привыкла. Правда, пойти на пролом Лера все-таки не решилась - если был риск нарваться на родственников, она танцевала в темно-фиолетовом парике и в гриме «крылья бабочки».
«Осталось еще надеть черный плащ и исполнить арию мистера Икса»,- говорила Наташа.
        Естественно, без плаща и без арии Лера однажды выступила в небольшом, но очень самодовольном гей-клубе. И увидела там Стаса, а Стас увидел ее.
        - Нехило ты проводишь свободное время, Гришина,- с интонациями Фомы сказал ей Стас на следующий день, подкараулив у театра.
        - Ты тоже не скучаешь, как я посмотрю.
        - Я потрясен, ты великолепно танцуешь! А муж знает?
        - О чем? Что я хорошо танцую?- Лера смотрела на смазливую физиономию коллеги и примерно представляла, что будет дальше.
        - Слушай, давай договоримся - я не видел тебя, ты не видела меня. А то начнется: то да се… Мне это не нужно.
        Да, именного этого Лера и ждала, а потому согласно кивнула. Но она никак не ожидала, что Стас начнет активно изображать из себя ее поклонника и в конце концов в самом деле станет приятелем, с горячим одобрением относящимся к ее «хобби».
        - Хотел бы я посмотреть на рожу Фомы, если бы он увидел тебя на сцене топлес.- Стас мечтательно закатывал глаза.
        - Ну и что, подумаешь,- не сдавалась Лера,- одна из его «девок» танцует стриптиз. А вот если бы он увидел тебя…
        - Детка, умоляю,- Стасик прижимал к мускулистой груди не менее мускулистую длань, - не играй на моих нервах!
        Все бы было ничего, если бы Мика не надумала влюбиться в этого красавчика.
        - Подожди, я скоро!- крикнула мамуля из-за дверей спальни, и Лера вздохнула -
«скоро» могло обернуться парой часов ожидания. Она откинулась на спинку дивана и пожалела, что не может, как Штирлиц, уснуть по команде. Судя по тишине в апартаментах, вершитель судеб, то есть Лерин отчим, отсутствовал, и Лера испытала облегчение - значит, ее воззвание к потенциальному меценату и последующее за ним извержение вулкана откладывались на неопределенный срок.
        Чем бы заняться? Лера огляделась, хотя прекрасно знала - с учетом окружающей обстановки такой вопрос можно считать просто смешным.
        В далекие-далекие времена, в несуществующем теперь доме на стенах висели фотографии, и Лера могла рассматривать их часами. Мужчины в камзолах и фраках, ковбойских рубахах и грубых свитерах прощались, флиртовали, ссорились, объяснялись в любви… И у всех этих мужчин даже под слоем грима угадывалось папулино лицо. Маминых портретов было не меньше, но почти везде она оставалась лишь сама собой - современной, красивой, знающей себе цену женщиной. Как жалко, думала Лера, что рядом с папулей на фотографиях какие-то чужие, совершенно лишние тетеньки, и однажды решилась на подлог. Дело оказалось не таким уж простым - мамино лицо плохо подходило к телу некой дамы, обнимавшей отца. Лера старательно орудовала ножницами и клеем, но результат получился так себе. Когда мамуля заметила подмену, а произошло это далеко не сразу, она пришла в ярость. Оказывается, Лера испортила один из лучших снимков, который мама так любила! Папуля лишь хохотал и тем самым еще больше выводил маму из себя, еще бы, это ведь не его физиономию изуродовали до неузнаваемости.
        Мама была киноактрисой, пусть и снявшейся когда-то лишь в двух неглавных ролях, папа - театральным актером. Непримиримое противоречие, как выяснилось позже.
«Напыщенный болван»… «Бездарная пустышка, никакой школы»… Фотографии отца перекочевали в другой дом и другую жизнь, а мамины исчезли бесследно. От Лериных вопросов она лишь раздраженно отмахивалась: «я на них ужасно выгляжу… я там такая толстая… все это было большой глупостью». Больше всего Леру расстроило то, что их с матерью парный портрет оказался из этого же разряда.
        Теперь мамуля считала, что работа в любом виде тоже относится к глупостям. Женщине нужен достойный мужчина, способный обеспечить ей достойную жизнь, а именно таким мужчиной и оказался Борис. Мамуля занималась собой и «вела дом» - время от времени приглашала очередного дизайнера, после чего предыдущий вылизанный и просчитанный интерьер сменялся следующим, таким же вылизанным и просчитанным. Не менялось только одно: в этих стенах Лере хотелось лечь и умереть, причем отнюдь не от счастья. Впрочем, с одной принадлежностью мамулиных хором не смог справиться ни один дизайнерский авторитет.
        Аквариум. Мамуля, ознакомившись с модным учением фэн-шуй, считала, что этот предмет приносит в их дом удачу. Огромный аквариум - огромная удача. Вот к этому монстру, пружинисто поднявшись, Лера и направилась. Именно его она вспомнила тогда в театре. Если бы подобное мм… сооружение увидел Фома, то не стал бы считать замечание Леры лишь глупой остротой, потому что это был не просто аквариум, это был кусочек Атлантики.
        Лера чуть нагнулась к стеклу и, как всегда, поежилась - на дне, среди мхов и водорослей величественно возлежал затонувший «Титаник». Полутораметровая копия повторяла оригинал в мельчайших деталях, по крайней мере так утверждал автор этого творения. Стайки гуппи проплывали мимо иллюминаторов, вздымали облачка ила над накренившейся палубой… Не хватало лишь финальной сцены с гибнущим Ди Каприо. Лера поежилась и стряхнула навязчивое видение, тем более что к стеклу подплыл
«телескоп» и уставился на Леру. Он таращился на нее глазками-шариками, почти вылезшими из орбит, и все время как будто бормотала что-то себе под нос. Интересно, что он такое говорит? Может быть: «Ну и чудовище, ужас…» Лера наклонилась к самому носу рыбки и любознательный красавчик элегантно отступил. Как же пластично он это сделал, вот так вот и она должна скользить в…
        - Чем это ты занимаешься?
        Лера стремительно повернулась на знакомый голос и замерла в недоумении - на пороге спальни стояла миниатюрная блондинка. Разве мамуля была не одна?
        - Здравствуйте…- растерянно произнесла Лера.
        - Почему ты виляешь задницей перед аквариумом? Лера, что с тобой в последнее время происходит?- Девушка высокомерно тряхнула платиновыми волосами, но это именно она говорила мамулиным голосом… Мама?!
        - Ну что я тебе говорила? Меня никто не узнает! Ольга чуть не свалилась с инфарктом, когда увидела.
        Еще бы, Лера сама готова была сделать что-нибудь подобное. А деву… то есть мамуля… то есть эта женщина снисходительно смотрела на Леру, наслаждаясь достигнутым эффектом.
        - Ну, теперь ты понимаешь, что просто глупо терпеть ошибки природы? Посмотри, какой у меня нос! Еще здесь, и вот здесь… Ты видишь? А теперь взгляни на себя. Я согласна, что твои глаза вполне терпимы, но этот рот, Лера!
        Лера прикрыла терпимые глаза, чтобы хоть как-то свыкнуться с ситуацией - какая-то незнакомая особа мамулиным голосом читала ей привычную нотацию.

«Скажи, зачем женщине на подбородке ямка?» - Лера не знала. «Ну почему ты пошла в этого самодовольного идиота, а не в меня?» - и на этот вопрос у нее не было ответа. «Лицо женщины должно быть абсолютно гладким» - конечно, как гладильная доска.
        - Мама, пожалуйста, не начинай все сначала,- попросила Лера, не открывая глаз.
        - И что ты сейчас изображаешь? Тебе не нравится мое новое лицо?- Лера глаза открыла, потому что ей послышались знакомые интонации мамули и Фомы в одном флаконе.- Признайся, что ты просто мне завидуешь!
        Еще бы не завидовать - притянутые к ушам уголки глаз, губы напоминают рот карпа…
        - Да, я тебе завидую. Только очень есть хочется, когда сядем обедать?
        Вопрос был «не комильфо», и мамуля поморщилась.
        - Ты еще не придерживаешься какой-нибудь диеты? Лера, ты должна, ты просто обязана следить за своей фигурой. Знаешь, рядом с тобой я чувствую себя как у подножия Эйфелевой башни.
        Ну это уже было кое-что, раньше мамуля упоминала исключительно Останкинскую
«телевышку».
        - Все изменилось,- тем временем сообщила мамуля,- мы поедем к Борису в клуб, у него какая-то важная встреча, он позвонил буквально полчаса назад.
        Лера стала лихорадочно прикидывать, хорошо это или плохо для ее плана. Говорить с Борисом о Митином, то есть Димином проекте в клубе… Возможно, там отчим не очень станет расходиться.
        - Лера, где ты витаешь, я с тобой разговариваю!- Мамуля слегка тряхнула Леру за руку и вдруг что-то защелкнула у нее на запястье. Наручники! И откуда только взялась эта бредовая мысль? Часы, и сразу видно, что безумно дорогие…- Это от нас с Борисом!
        - Не надо!- Лера выпалила первое, что пришло в голову и попыталась снять с руки подарок. Она почти тут же спохватилась, но было поздно.
        Лера неумна, упряма, неблагодарна. Если бы не мамуля с Борисом, что бы она вообще увидела? Свой жалкий театрик и жалкую нору? Кому нужна она со своей гордостью? Старому неудачнику, который живет с дурами моложе дочери? А ее так называемый муж… - многозначительная пауза - вот что он для нее сделал? Занимается собственной жалкой карьеришкой, недостойной серьезного мужчины, а Леру превратил в… комнатную собачку!
        Было заметно, что мамуля не очень довольна найденным сравнением. Еще бы, на комнатную Лера как-то не тянула. «Пустышка, самодовольный тип, занятый только собой, точь-в-точь как ее отец»…- вот тут было самое время вступить Лере.
        Ей следовало сказать, что Митя, то есть Дима, задумал прекрасный проект. Фильм, замешанный на биографии некого сильного человека, сделавшего себя из ничего и теперь вершащего судьбу России.

«И это ты называешь проектом? Тебе не противно?» - спросила Лера мужа, когда услышала этот бред в первый раз. «Ты готов откровенно пресмыкаться перед Борисом, лишь бы получить деньги?» Митька точно сорвался с цепи, и они сильно поссорились. Потом он, остыв, объяснил, что не собирается делать буквально то, о чем говорит.
«Ты мыслишь слишком примитивно, малыш, мне нужны деньги, а уж я сумею сделать так, что все будут довольны. И ты будешь играть главную роль, представляешь?»
        Лера уже тогда ясно поняла, что роль она играть не будет, ни вторую ни первую. Но не сказала мужу ничего. Опять исчезнет на несколько суток.
        И вот теперь она должны была сообщить мамуле, что Митя, то есть Дмитрий, очень даже думает о Лере и вообще много о чем думает. Конечно, вряд ли она сможет переубедить мать в том, что в кино и театре блат решает далеко не все, но…
        - Ты, в конце концов, соизволишь меня услышать?- гневно спросила мамуля.
        - Прости.- Лера виновато сложила руки и опустила ресницы. Она действительно чувствовала себя последней свиньей. Мамуля подозрительно взглянула ей в лицо и покачала головой - «если бы не мое ангельское терпение». А часы Лера потом все равно снимет.
        - Послушай, дорогая, у меня к тебе просьба - не зови меня во всеуслышание мамой.- Лицо мамули слегка порозовело, но как-то неровно, пятнами. И она перестала быть похожа на двадцатилетнюю девушку. Бедная мама.
        - А как мне к тебе обращаться? По имени, что ли?
        - Ну просто не называй, и все. Ты прекрасно можешь обойтись без… формальностей. И умоляю, не корчи рожи, когда мы будем обедать.
        - Хорошо, постараюсь,- пообещала Лера.
        Итак, Митю нельзя называть Митей, отца - отцом, мать - матерью, лицо должно походить на каменную маску… «Телескоп», шевеля хвостом, во все свои выпученные глазки снова разглядывал Леру, а она готова была поменяться с ним местами - плавать себе за стеклом в простом и понятном рыбьем мире и быть самой собой. Ну что же, пожалуй, Лера пока и в самом деле обошлась бы без «мамули», ей еще нужно было привыкнуть к этой женщине.
        - Иди вперед и не оглядывайся,- не разжимая губ велела мать, когда они вышли из машины. Дочь и не подозревала, что родительница владеет талантом чревовещания. Лера в недоумении подчинилась и через пару секунд поняла, в чем дело.
        - Катерина, какой сюрприз!- пропела позади нее мамуля, и дама средних лет, шедшая навстречу Лере, споткнулась на ровном месте - лишь рука спутника спасла ее от возможного падения. На ухоженном лице женщины в одно мгновение отразилась целая гамма самых противоречивых чувств, и Лера пожалела, что больше не может наблюдать эту сцену. За ее спиной соловьем разливалась мамуля, дама безмолвствовала, наверное, пребывала в обмороке. В этом клубе Лере бывать приходилось, и она уверенно пошла вперед.
        Метрдотель подвел ее к столику, только за ним никого не было. Нужно было сесть на предупредительно отодвинутый стул, но Лера этого не сделала. Она огляделась и возле дверей, ведущих в другой зал, увидела отчима, почти скрытого за спиной какого-то человека, одетого в серый костюм. Вообще-то в эту минуту Лера была не особенно уверенна в том, что именно отчим разговаривает с Серым Костюмом. Но все равно потащилась к нему, а точнее к неизвестной спине, вперив в нее взгляд обреченного кролика. Борис выглянул из-за Серого Костюма и сделал Лере ручкой. Да, она прекрасно знала весь предстоящий ритуал и заранее его ненавидела, но все равно шла вперед.
        - Ну добре, Алексей Петрович, добре, созвонимся,- пробурчал отчим, величественно кивнув лысой головой. Важный китайский мандарин. Его собеседник повернулся, чтобы уйти, и столкнулся с Лерой. Она так и знала, что это тот самый тип, непонятно откуда, но знала! И неважно, что сейчас он был не голый, а в пиджаке и при галстуке. Он все равно напоминал афалину-убийцу, может быть, еще больше, чем в бассейне. Афалина лишь не на много возвышался над Лерой, и теперь они стояли лицом к лицу, сцепившись взглядами.
        У него были очень красивые глаза - светло-зеленые, резко очерченные щеточками черных ресниц. Зачем такому неприятному типу глаза, похожие на два лесных озера? Но в следующую секунду эти самые озера затянуло темной ряской, и Лера отшатнулась. Естественно, афалина слыхом не слыхивал ни про какие там романтические ахи-охи и смотрел на нее враждебно. Как на дохлую рыбу, которая смеет подплывать слишком близко к представителям ценных пород.
        А ее маленький толстопузый отчим не без труда, но дотянулся до Лериного лица и отечески потрепал за щеку. Борис делал так с того самого дня, когда они впервые познакомились, и не желал замечать очевидной вещи, что едва ли не встает на цыпочки, чтобы проделать свой идиотский номер.
        Лера непонятно зачем взглянула на афалину, но того уже не было - он как и в прошлый раз исчез, будто ушел под воду. Ах нет, вон он, уже у выхода. Алексей Петрович, значи. И снова он сбежал!..
        Лера не могла понять саму себя - что с ней такое происходит? Она что, хотела доругаться с этим хамом? Да нет же, но почему внутри дрожит каждая жилка и в горле застыл то ли смех, то ли слезы? Это все Митька, то есть Дима, черт бы его побрал. Их размолвка совершенно выбила Леру из колеи.
        Она едва высидела минут тридцать, ковыряясь в тарелке и не чувствуя вкуса еды. Борис, выполнив отеческие обязанности, без конца говорил с кем-то по телефону, не обращая внимания на Леру с мамулей. Мамуле тоже было не до «семьи» - она с плохо скрытым нетерпением рыскала взглядом по залу, отыскивая знакомых, чтобы потрясти своим видом очередную жертву. Одинокий листик салата лежал нетронутым в ее тарелке, а мамуля манерно поклевывала что-то, нанизанное на вилку. «А-ля малышка с чупа-чупсом»… Она даже не потрудилась скрыть облегчение, когда Лера поднялась и стала прощаться. Положенная по протоколу встреча состоялась, никто не смог бы упрекнуть мамулю в том, что она бесчувственная эгоистка. Дочь так и не рискнула поцеловать мать в щеку, боясь что-нибудь на этом безупречном лице испортить. И у нее не было времени к нему привыкнуть.
        О проекте мужа Лера так и не заикнулась.
        ЧАСТЬ ВТОРАЯ
        Обезьяна Дарвин
        Премьера, точнее сказать, ее генеральная репетиция для «круга избранных», наконец состоялась. И… ничего…
        В такие дни их театрик напоминал коробку с петардами - Лере казалось, что стоит кому-нибудь просто слишком громко хлопнуть в ладоши, и все взорвется, во все стороны полетят обжигающие искры. Все знали, что в зале присутствуют только приглашенные, и сходили с ума. А вдруг кто-то кого-то заметит и напишет хвалебную рецензию, а вдруг кто-то кому-то предложит роль в спектакле или фильме! Такое в бытность Фомы и в самом деле произошло, правда, лишь однажды, в самом начале его царствия, но память об этом событии не умирала, а обрастала все новыми, будоражащими воображение подробностями. Мика носилась оставшиеся до премьеры дни с выпученными глазами, а Лера ничего не чувствовала. Ничего.
        Дима вернулся, но на спектакль прийти не смог, и Леру это не особенно расстроило. Что она смогла бы ему предъявить? Танец «инфузорий»?
        После повторного Диминого звонка, когда Лера призналась, что ни о чем с отчимом не говорила и говорить не будет, она ждала бури и готовилась что-то снова объяснять и доказывать. А буря не грянула. Муж вернулся уставший и какой-то не совсем ей знакомый. Уж лучше бы он ругался и требовал, чем так вот смотреть сквозь Леру холодным отстраненным взглядом и ничего не замечать. У Леры все чаще стало возникать чувство, что ее мимолетное желание сбылось, теперь она и в самом деле превратилась в того самого «телескопа» - плавает себе за стеклом, и никому нет до нее дела. Вон и Мика, объявившая, что дружба для нее превыше всего, а посему она отрекается от Стаса, и точка, все равно никак не могла оттаять до конца. Зажимала уши руками и твердила, что ни-че-го не хочет слушать. Она все прекрасно понимает, и не надо ей ничего объяснять. Лишь «заморозки» в семейной жизни Леры заставили ее стать более милостивой к подруге.
        - Да, тяжелый случай. Никак из роли выйти не может, бедняжка, дает графа Дракулу, - вынесла вердикт Мика, полчаса пообщавшись с Димкой.
        А Лере было совсем не до смеха, потому что прошел месяц, а в их отношениях ничего не изменилось. Дима мог пропасть на несколько суток, а когда появлялся, Лера без слов читала на его лице предупреждение: «Я много работаю. Я устал. Не трогай меня». Муж поссорился с режиссером и заранее бесился из-за каких-то не так смонтированных сцен, предвидел задержку с запуском картины, у него вроде бы снова стало болеть травмированное плечо и так далее. То есть впал в депрессию.
        Причиной этой депрессии, конечно же, была Лера, точнее, ее упрямство, больное самолюбие, эгоизм. Дима не рычал, не возмущался, а вел себя как смертельно больной человек, мужественно несущий свой тяжкий крест в одиночку. Он, правда, снова стал называть жену малышом, но произносил это слово как-то так, что Лере порой слышалось: «убийца, погубительница…». И даже немногие «общие» ночи теперь не могли ничего изменить - они ложились в постель как супруги, прожившие вместе по крайней мере лет пятьдесят - молча, спина к спине. Лера засыпала, будто ныряла в черный омут, и больше не летала во сне. Она почему-то так и не заикнулась насчет денег в счет их семейного бюджета, а сам Димка про это, похоже, забыл. Ну и пусть, у Леры теперь была масса свободных вечеров и ночей, а Наташина группа шла нарасхват.
        На то выступление Лера собиралась в каком-то странном возбуждении - быстро уложила в сумку костюм, косметичку с походным набором, взялась было за парик и застыла. От кого она прячется? От мамули? Но мать не может оказаться на какой-то загородной вечеринке. Да и не это главное, главное заключается в том, что мамуле ни до кого нет дела, она занята только собой.
        Тогда от мужа? Ему тоже на все наплевать. Да-да, именно так. Лера все-таки не выдержала и попыталась с ним объясниться. Димка как-то легко, быстро собрался и молча исчез. А Лера вдруг поняла - он и не думает злиться. Он просто поставил на ней крест или отбросил ее, как ракета отстреливает отработавшую ступень. Лера в тот вечер долго сидела на диване, обняв зайца, которого она назвала Аликом, и они молча смотрели в темноту.
        Хозяйка дачи, маленькая кругленькая блондинка лет сорока, встретила их с Наташей как хороших знакомых. Правда, к дому они прошли, почему-то соблюдая некоторые правила конспирации. По крайней мере так показалось Лере.
        - Меня зовут Марина. Значит, так, девчонки,- стала жизнерадостно объяснять хозяйка,- залезете вот в эту коробочку, и вас вывезут к гостям.

«Коробочка» выглядела отнюдь не маленькой, и Лера с Наташей недоумевающе переглянулись - с таким требованием они еще не сталкивались.
        - И на чем же нас вывезут?- настороженно поинтересовалась Наталья. Вдвоем с Лерой они были не таким уж легким грузом.
        - Коля, давай сюда тележку!- крикнула кому-то Марина.- Вы не беспокойтесь, я все предусмотрела. Тележка надежная, я ее у грузчиков одолжила. И коробку по спецзаказу сделали. Вы - мой подарок мужу на день рождения. Ну ваш танец.- Марина рассмеялась.- Вы залезете, а сверху привяжут бант. Сережа со стула упадет…- и она снова прыснула.
        Ну что же, по крайней мере саму дарительницу идея явно приводила в восторг. За соседней дверью смеялись и разговаривали, было очевидно, что там немало женщин, и это Лере понравилось. Иногда она во время выступления выбирала какое-нибудь кисло-презрительное женское лицо и работала на даму. Презрительная гримаса сменилась невольным одобрением? Хорошо. Стала еще кислее? Тоже неплохо.
        Они с Наташей, посмеиваясь, примерились к коробке. Тесно, конечно, но если постараться, то вполне можно уместиться. Марина им деятельно помогала, будто собирала конструктор «Лего»: «Ой, девчонки, вы такие гибкие!»
        Лера не подозревала, что страдает клаустрофобией. Но с того момента, когда Марина с помощником закрыли над их головами крышку, с ней что-то произошло. Валерия Гришина сидела в подарочной коробке и задыхалась. Говорят, перед умирающими в одно мгновение пролетают картинки их жизни, вот и перед Лерой вдруг пронеслась ее жизнь. Вся, вплоть вот до этой самой секунды.
        Но она не умирает! Сейчас она вылезет из коробки и вольно или невольно начнет отыскивать взглядом презрительно-надменное лицо женщины, похожее на лицо мамули. И в который раз бросит мамуле вызов… как глупо…
        Крышку откинули, Наташа стремительно поднялась и толкнула коленом Леру. И очень кстати, иначе она так и сидела бы, застыв, на дне этого картонного саркофага.
        Лера распрямилась, улыбнулась отработанной улыбкой и шагнула вперед. Вокруг кричали, хлопали, свистели. Виновника торжества она увидела сразу - краснолицый дядька мотал головой и смеялся, Марина устроилась у него на коленях и с гордостью смотрела на «подарок».
        Они с Наташей начали номер, и Лера окончательно пришла в себя. Все шло прекрасно, пока ее взгляд не упал на человека, лишь темным силуэтом обозначенного за спиной одной из зрительниц. Но Лере показалась, что в этот момент зажегся прожектор и высветил его лицо.
        Мужчина стоял, прислонившись плечом к стене и смотрел на Леру. Мрачная физиономия над воротом черного свитера, глаза похожи не на озера, а на бездонные черные воронки - один к одному профессиональный киллер… И тут на Леру накатила волна почти забытого чувства унижения. Ах ты, черт, как все некстати… Она почти не помнила как закончила выступление.
        - Ты такая бледная, даже под гримом видно. Что-то случилось?- спросила Наташа, когда они переодевались. Лера спешила точно на пожар, с трудом попадая в рукава одежды.
        - Голова закружилась.
        Она почувствовала на себе пристальный взгляд подруги и поняла - скорее всего, Наташа прикидывает, беременна она или нет. Всю обратную дорогу Лера сидела нахохленным воробьем и была благодарна Наташе за молчание. Лучше бы в зале оказалась мать или даже они оба с отчимом. Но только не афалина. Впрочем, какая разница, все равно со всем этим было покончено. Что именно подразумевается под
«этим», она решит позже.
        - Нет, ты видела?! Ты видела этого гада ползучего?- бушевала Мика в телефонной трубке. И Лера никак не могла ей втолковать, что ничего не видела, потому что пятая или какая там кнопка на их допотопном монстре уже лет сто, как не работает. Они с Димой не собирались жить в этой конуре вечно и не обрастали барахлом. Старый
«ящик», доставшийся им вместе с квартирой, брал только те каналы, которые нравились лично ему, а таковых было два или три, не больше.
        - Он прямо перед камерой лапал эту шлюху! Его снимают, а он лапает! И при этом еще улыбается, сволочь, мол, получи! Ему наплевать, что ты о нем думаешь! Ему на всех наплевать, понимаешь?!
        В два часа ночи Лера не очень хорошо понимала что-либо, впрочем, похоже, Мика тоже.
        - У меня не работает телевизор,- почти по слогам повторила Лера. Не нужно было отвечать на звонок.
        - А мозги у тебя тоже не работают? Он открыто блядует, а ты ушами хлопаешь! Почему ты ему все позволяешь? Как ты можешь так себя ронять?
        Мика сказала «ронять»? Да, Лера умела мастерски это делать, а сейчас ей хотелось спать, просто спать, и все. И может быть, когда она проснется, все окажется лишь дурацким сном. Имеет она право по-настоящему выспаться?
        Лера уткнулась лицом в цветастую наволочку, подышала так, как дышат спящие. Нет, Мика сделала свое черное дело - ей больше не уснуть. Лера повернула голову к соседней подушке - заяц тоже не спал, она не могла видеть его глаза, но знала это точно. Может быть, на сей раз он даже не улыбался, а задумчиво прислушивался к ночным звукам. Потому что в темноте кто-то всхлипывал, и это был точно не заяц Алик.
        В последнее время все стало совсем плохо. Лера с Димкой жили как соседи, которым нечего сказать друг другу. То есть они иногда, очень редко, разговаривали, но этот разговор неизменно превращался в раздраженный монолог Димки о его работе. Фильм монтировался, и Димке не нравилось, как его сняли, как идет озвучка, как режиссер трактовал образ… и так далее… Неужели были времена, когда они лежали на одной подушке голова к голове и говорили до утра?
        Лето подходило к концу, а Лера совершенно не знала, что ей делать с собой. Поехать куда-нибудь? Наташа звала на пару недель к теплому морю, она отказалась. Ничего не хотелось, ничего…
        Вон и в Микиной жизни творилось бог знает что.
        - Он меня убьет! Вот посмотришь…- Мика не была истеричкой, и у Леры холодок пробегал по спине, когда она слышала такие слова.
        - Поезжай куда-нибудь, развейся хоты бы немного.- Она повторила слова Наташи, сказанные ей самой.
        - Он все равно меня достанет, это вопрос времени.
        Лера смотрела на подругу и едва узнавала ее - запавшие глаза обведены серыми тенями, побледнела, похудела - ужас! Вдобавок ко всему прочему у Мики, как у паралитички, стали трястись руки. Она моментально заметила коробочку с мамулиным подарком - чудо-часами, точно ребенок восхищенно вертела их, примеряла, только что не лизала, и вдруг - хлоп! Часы оказались на полу. Конечно, их сделала очень серьезная фирма, но увы… Линолеум в Лериной квартире был еще тот, кондовый, так что отечественный производитель одержал чистую победу над иностранным.
        Мика разрыдалась и кричала, что никогда не сможет расплатиться! Что часы стоят целое состояние, что впервые у Леры появилась такая потрясающая вещь, а она… Мику пришлось буквально отпаивать водой, и Лера не на шутку за нее испугалась.
        Она готова была собственноручно придушить ту сволочь, которая отравляла Мике жизнь и довела ее до такого состояния. Вот и любимый Микой ее «день варенья» был безнадежно испорчен - собирались отпраздновать в тесной компании в любимом ресторанчике, но вмешался «бывший», и радужные планы в конвульсиях испустили дух.
        - Лерка, я пропала! Только ты можешь меня спасти!
        - Еду!- И Лера ринулась к подруге. Она готова была ради нее на все.
        На щеках Мики горел лихорадочный румянец, карие глаза не блестели, нет, а буквально пылали рыжим пламенем.
        - Он меня достал, он выкрутил мне руки! Я пообещала ему встречу, ну в честь моего дня рождения, понимаешь? И тут один человек… нет, не Стас, конечно, ты не знаешь, пригласил меня на неделю в одно место, в Анталью, короче. Совершенно неожиданно позвонил и говорит: «У меня для тебя подарок - два билета. Никаких отговорок». Я тебе потом все в подробностях расскажу, потому что пока это все в самом начале. Боюсь сглазить.
        Мика напоминала горящий факел, а Лера успела позабыть, когда в последний раз видела подругу такой возбужденной и похорошевшей. Она настолько погрязла в собственных проблемах, что даже не заметила очевидной вещи - Мика влюбилась по-настоящему.
        - Я вот что придумала. Он позвонит, а ты от моего имени ответишь, что у тебя ангина в тяжелой форме и ты вообще говорить не можешь. Мужики же дико боятся всяких болячек. Ты поживи тут пару дней на всякий случай, ну чтобы он понял, что я правда дома, болею. А там и я приеду.
        - Но почему ты просто не отменишь встречу? Сама ему и скажи.
        От этого вопроса Мика пришла в полное неистовство:
        - Да в том-то и дело, что не могу! Этот урод свой телефон куда-то засунул, то ли потерял, то ли выбросил. Мне иногда кажется, что у него чутье, как у зверя. Он, может быть, специально на мои звонки не отвечает, все заранее просчитал и теперь куражится… А потом он и проверить может - есть кто в квартире или нет. Но он не должен догадаться, что я уехала. Иначе мне точно конец!
        - Мика! Но так дальше продолжаться не может. Это все просто ненормально, с этим что-то нужно делать.
        - Да, нужно. Только ты не забывай, что это его квартира! Если он меня и не прибьет, то уж на улицу вышвырнет точно. Ты же меня к себе в дом третьей не возьмешь… Что я могу одна? Ничего. Может быть, теперь все изменится… По крайней мере я очень на это надеюсь.
        Лера вздохнула, ей тоже хотелось надеяться. И она обязательно Мике поможет.
        Итак, все будет как в детективном кино. Мика тихонько уедет, а Лера станет изображать бурную жизнедеятельность в ее отсутствие. Недолго, буквально пару дней. И пусть этот урод звонит, стучит, она не откроет, в конце концов он отстанет.
        Если честно, взяв на себя роль миссис Хадсон, Лера испытывала тот же самый мандраж, что и перед выходом на сцену. Тем более что старушка «прикрывала» Шерлока Холмса всего лишь от подлого профессора Мориарти. Да, Лера считала, что ее задача гораздо сложнее и Мориарти просто младенец по сравнению с Микиным уродом. Но если этот зверь не станет предпринимать решительных действий, то два дня могут стать для нее не таким уж тяжелым подвигом.
        Мика уходила из квартиры по всем правилам конспирации: в каком-то немыслимом плаще, рыжие кудри исчезли под дурацкой шляпой. Все это было бы смешно, если бы Лере не помнились синяки на Микиных запястьях, которые та однажды продемонстрировала. Лера понимала, что в любой момент водевиль может превратиться в драму.
        И что будет с Микой, если чудовище поймет, что его провели?
        - Оставляю тебе сотовый, себе купила новый. Не лезь на амбразуру, просто скажи, что у тебя ангина в тяжелой форме, и хватит с него. Только хрипи поубедительней! И не вздумай ему грубить, а то озвереет и начнет ломать дверь.
        - А как его зовут?
        - Кого?- Мика так нервничала, что вспыхивала по малейшему поводу. И не понимала очевидных вещей.
        - Ну твоего бывшего, естественно.
        Подруга даже не сразу вспомнила имя.
        - Алекс… Только не надо ни о чем с ним говорить, ради бога! Просто скажи, что болеешь и никуда не выходишь - все.
        С этим напутствием Мика ушла, а Лера осталась. А ведь она, несмотря на их тесную дружбу, впервые оказалась в Микиной квартире и поэтому пошла оглядеться. Обошла квартиру и удивилась: вот уж не думала, что у Мики будет именно такая обстановка - все розово-белое, пуфики-подушечки, кругом фотографии в рамках в виде сердечек. Пожалуй, такое гнездышко скорее подошло бы блондинке из анекдотов, но не Мике. Лере вспомнились Микины слова - «золотая клетка». Ну что же, «клетка» была уютной, и, похоже, Мика расчитывала жить в ней долго. Да, подруге есть что терять. Уж не завидуешь ли ты, Лера? Ведь у вас с Димкой никогда не было пусть и временного, но уютного «гнездышка».
        Она ждала звонка и была готова к нему, но когда Микин мобильный зашелся идиотским икающим смехом, Лера подпрыгнула от неожиданности. На экране высветился номер под именем «Алекс», но ей и так было известно, кто звонит - в груди сам собой возник противный холодок. Лера на всякий случай откашлялась, чтобы сыграть голосом как положено и выдохнула в трубку очень даже качественный хрип:
        - Кхе… Алло?
        - Кто это?- более мерзкого голоса Лере слышать не приходилось.
        - Извини, у меня ангина, не могу говорить,- старательно просипела она.
        - Мне приехать? Лекарства, уход…- В голосе урода слышалась издевка.
        Нет! Как только Лера не крикнула это во весь голос?
        - Не надо, пожалуйста, не приезжай, это какая-то инфекция. Кхе-кхе… Мне трудно разговаривать. Все.- Лера облизнула вдруг пересохшие губы и удивилась собственному состоянию: ее знобило, ладони стали липкими от пота… Такое впечатление, что она действительно заболела. Гришина, нельзя так вживаться в роль, особенно в данных обстоятельствах.
        Когда спустя час позвонили в дверь, Леру даже подбросило. Как это она за один вечер ухитрилась превратиться в истеричку? Кто это может быть? Мика ничего не говорила про возможные визиты друзей или соседей. Нет, она не будет открывать - и точка. Вот только второй звонок мог бы поднять с одра не то что больного ангиной, но даже покойника, и Лера пошла посмотреть в «глазок».
        Через данный оптический прибор звонивший выглядел родственником гуманоида, причем весьма дальним, но Лера узнала его сразу - афалина! И он тоже пялился в «глазок», точнее, прямо Лере в зрачок. Он ее видел! Лера отпрыгнула от двери, хватая ртом воздух, ей казалось, что душегуб снова окунул ее с головой в воду. Знакомое ощущение паники… Вдох-выдох. Отдышавшись, она снова осторожно приникла к «глазку», чтобы оценить обстановку.
        Теперь урод стоял набычившись, точно собирался лбом протаранить дверь, и явно прислушивался. Снова позвонил длинным звонком… Ну почему это оказался именно он?! Лера ни за что ему не откроет!
        - Я знаю, что ты стоишь за дверью, открывай!
        Голос звучал приглушенно, но все равно Лера расслышала в нем нотки предвкушения.
«Козлятушки, ребятушки, отворитися, отопритися…»
        - Пожалуйста, уходи, я болею!- прохрипела Лера и очень натурально закашлялась. По крайней мере, он не мог ее не услышать.
        - Да никуда я не уйду, пока не откроешь.
        - Нет!
        Лера на цыпочках отошла от двери и закружила по комнате. Итак, миссис Хадсон оказалась на грани провала. Что она сделала не так? Подумать только, завалила Микино задание в первый же день, сыграла роль совершенно бездарно. А теперь вот бегает как лабораторная крыса по клетке. Нет, решила Лера, нужно стоять, то есть сидеть здесь до последнего, он же ничего не знает наверняка.
        Она села было на диван, но тут же вскочила. Снова длинный звонок в дверь. Тупой идиот! Лера схватила пульт и включила телевизор. «Сейчас ты умрешь…» прогнусавил с экрана какой-то придурок и прицелился в Леру из пистолета. Сволочь, у нее и так нервы на пределе! По другому каналу почти раздетые девочки ритмично вращали бедрами, потряхивали бюстами и между делом пели… Лера заставила себя прислушаться не к звукам за дверью, а к словам песни - да, точно, бедняжки голосили про тоску и разлуку.
        Лера сделала звук на полную мощность. В конце концов, у нее болит горло, а не уши.
        Пусть незваный гость расшибет свою тупую башку о железную дверь, а она будет… танцевать! Да-да, она не станет метаться по квартире, а займется делом. Вообще-то Лера не очень верила в успешность этой затеи, но все равно зажмурила глаза, откинула голову и вслушалась в ритм музыки. И почти физически ощутила волну звука. Теперь нужно просто оседлать ее, как это делают серфингисты, и ты - летишь… Никакая она не инфузория, черт побери, она сильная и свободная, из ее лопаток прорезаются крылья, она может летать где захочет! Холодное море осталось где-то далеко внизу, под ней облака, а над головой синее небо…
        Музыка смолкла, но Лера продолжала двигаться не открывая глаз и не желая возвращаться назад. Вот только следующая мелодия все не начиналась и не начиналась, и Лере все-таки пришлось наконец приземлиться.
        Мужчина стоял, прислонившись к косяку двери и насмешливо разглядывал Леру. Нет, это было невозможно, потому что просто не могло быть. У Леры никогда раньше не случались галлюцинации или видения, поэтому она нерешительно махнула на фантома рукой - кыш отсюда!
        Фантом и не подумал таять, а сделал непозволительную для их брата вещь - кашлянул и сказал:
        - Здрасте!- и вроде как чуть поклонился.
        - А…- даже единственный звук стоил Лере немалых усилий.
        И фантом это, судя по всему, понял.
        - Ключи,- он потряс в воздухе какой-то связкой,- у меня есть ключи, на крайний случай.
        Мика ничего про ключи не говорила, все должно было закончиться телефонными переговорами. И никаких крайних случаев!
        А непрошеный гость секунду помедлил, сделал шаг и даже не сел, а скользнул на диван - все-таки он очень пластично двигался для такого амбала. Вот только Лера будто примерзла к полу.
        Урод устроился на диване поудобнее, подумал и закинул руку на спинку, он явно наслаждался ситуацией. Лера, огромным усилием воли стряхнув оцепенение, эту мизансцену оценила мгновенно: лопающийся от самодовольства покупатель прикидывает, хорош ли товар. Ей приходилось видеть похожие рожи, и она знала, как себя в таких случаях вести. Но только не сейчас. Здесь не было охраны, да вообще никого не было, только Лера и садист, бывший Микин муженек. Сволочь, которая любит причинять боль. Валерия Гришина один на один с сексуально озабоченным садюгой - вон как у него блестят глаза!
        Теперь он сидел неподвижно, пока! Так хищники ведут себя в засаде, замерев перед прыжком. Нужно что-то немедленно предпринять, потом будет поздно, и Лера прикинула план военных действий.
        Богемское стекло, штучная работа. Эту вазу Лера принесла Мике в подарок, «чтобы не переводились цветы от почитателей ее таланта». Теперь подарок очень кстати стоял на журнальном столике. Сейчас Лера пожалела, что не выбрала что-нибудь попроще и потяжелей - ваза была слишком легкой для метательного снаряда. По такой башке нужно бить чем-то более внушительным.
        Урод, похоже, действительно обладал чутьем зверя, потому что вдруг надумал встать с дивана. И физиономия у него при этом была очень нехорошая.
        - Не подходи, убью!- крикнула Лера и схватила вазу.
        Скверно, Гришина, скверно. Так не грозят, так Нина разговаривает с расшалившимся Васькой. Больше экспрессии, Гришина! Лера поудобнее перехватила свой подарок, господи, вот Мика расстроится…
        - Только пошевелись, снесу башку начисто!
        - Ого, какой темперамент! Но это уже слишком, я что, каменный?- Микин бывший смотрел на Леру с исследовательским любопытством, и только. Впрочем, что-то еще было в его взгляде… смех, что ли. Лера растерянно моргнула.
        - И что это вы за кувшин-то сразу хватаетесь? Еще разобьете. Убью, зашибу… у мня прямо мороз по коже. Может, сначала поговорим, объясните мне что да как… И сядьте, а то неудобно получается - я сижу, вы стоите.
        Да, Лера чувствовала себя идиоткой, и, пожалуй, ей нужно было присесть, уж слишком тряслись колени. Но не рядом с этим! Она не очень уверенно пристроилась на подлокотнике кресла, стоявшего у противоположной стены, готовая в любую секунду вскочить. Вазу поставила на пол у ног.
        - Ну а теперь объясните мне, что все это значит.- Гад спрашивал якобы миролюбивым тоном, приглашая к якобы беседе. Это совершенно не вписывалось в сценарий. Точнее, именно такого вот сценария вообще не было, а гад был.
        - Мики нет дома,- сообщила Лера.
        - Ну это я еще по телефону понял. Потому и решил разобраться, что к чему.
        А вот это было наглой ложью. Что, Лера не в состоянии подделать Микин хрип? Легко, потому что все больные ангиной говорят почти одинаково.
        Бывший - Лера наконец вспомнила имя - Алекс тут же прочел ее мысли, он вообще делал это с легкостью.
        - Мика не знает слов «извини и пожалуйста» по определению, ну и еще кое-какие детали…- пояснил он.
        Ах ты подлец, слова «извини-пожалуйста» ему подавай. Лера явно ощутила скрытую за этими сантиментами издевку. Надо быть очень осторожной.
        - Мику неожиданно вызвали в Новгород, там гастроли, заболела одна актриса… Она не хотела вас обидеть, вот и все.- Убожжжество, жжжуткое убожжжество, но у нее просто не было времени подготовиться как следует.
        - Понятно, Мика горит на работе, что да, то да.- Афалина вел себя покладисто, и это страшно Леру напрягало.- Ну а вы что, тут в качестве заместителя?- спокойный тон не обманул ее ни на минуту. Вопрос был очень опасный, опасный и двусмысленный. Тревога!!!
        - Я?- Лера прижала руку к груди и постаралась выглядеть максимально спокойной и убедительной,- я ее коллега, мы вместе работаем.
        - Мика пляшет в стриптизе? Не знал.- Широкая бровь изогнулась и взлетела к виску.
«Лихо это у него получилось, надо будет так попробовать…» - И давно?
        Да о чем это они?!
        - Она не пляшет, я имею в виду наш театр. Я тоже актриса.

«И дура набитая, нашла время перенимать опыт».
        - А позвольте узнать,- теперь он издевался открыто,- стриптиз это ваше хобби или второе призвание? А может, общественная нагрузка, в смысле культуру - в массы?
        Зеленые глаза блестели нехорошим блеском, губы кривились. Лера опустила руку и коснулась вазы.
        - Это работа,- сухо сказала она,- причем ничуть не хуже любой другой.
        Что он к ней прицепился? Какое его дело? И ведь она чуть было не ляпнула, что больше не выступает. Еще не хватало оправдываться неизвестно перед кем.
        - Теперь, когда вы все узнали, может быть, уйдете? Мики здесь нет, а остальное…- она не стала договаривать, чтобы не злить урода.
        - Притворяетесь вы паршиво, хоть и работаете в театре. «Мику вызвали на гастроли…» А вас чего не вызвали? Плохая актриса или с режиссером не спите?
        - И актриса плохая, и не сплю.- Лере все это начало безумно надоедать. Он не имел права лезть в ее дела.- Послушайте, Алекс…
        Афалина неожиданно сморщился, как от зубной боли.
        - Не зовите меня этим дурацким именем. Меня зовут Алексей.
        Боже мой, еще один в списке недовольных! Очень кстати Лера вспомнила фразу отчима. Точно, Алексей Петрович!
        - Алексей Петрович, мои дела вас никоим образом не касаются, и вам пора.
        Алексей Петрович о чем-то задумался, уставившись в одну точку, и Лера проследила за его взглядом. Все ясно, углядел на столике еще один Лерин подарок - фотографию, на которой Гришина с подругой надули щеки и выкатили глаза. Стас поймал их за этим занятием и щелкнул. Лера специально попросила отпечатать большое фото, вставила его в рамочку и подписала крупными буквами: «Сара Бернар (это под Микиным изображением) и ее обезьянка Дарвин».
        Сара Бернар… Замечательный режиссер Павел Андреевич Столяров видел в Валерии Гришиной не нелепого клоуна, а Джульетту и Клеопатру. И она их играла, да! Хотя в последнее время Лере все чаще начинало казаться, что ей приснился прекрасный сон, воспоминания о котором становились все тоньше и эфемерней. Даже фотографии сцен из спектаклей плохо помогали - на них жила своей жизнью какая-то другая женщина, уверенная в себе и талантливая. Может быть, Лера поступила глупо, но сложила снимки в коробку и убрала с глаз долой. Она только позже сообразила, что поступила в точности, как мамуля, но ничего менять не стала.
        Дима однажды ляпнул ужасную гадость. «Все очень просто - Столяров обожает нимфеток, и ты в его вкусе»,- так сказал Лерин муж. Лера не поверила собственным ушам, потому что ее Митька не мог произнести этих слов. Он же знал, он видел, как Лера работала над ролями, как она готова была жить в театре. «Но я же… и в училище… тоже играла… и Шекспира, и Ост… Островского, и К-катюшу Маслову…» - Одеревеневшие губы плохо слушались Леру. «Малы-ыш,- пропел Митька ласковым голосом,- а то в училище не знали, чья ты дочка. Хотели подфартить папаше».
        Димка лгал, уж он-то отлично знал, что никакой блат не поможет хорошо сыграть роль, нет, просто он был тогда банально пьян, потому что страшно переживал из-за неудач. В конце концов, у него случилось затмение ума, с кем не бывает. Только яд произнесенных слов продолжал действовать, и Лера изо всех сил с этим боролась. И у нее было противоядие, взять хотя бы самого верного ее «фаната».
        На всех спектаклях во втором ряду с краю сидел очень трогательный старичок из
«старорежимных». Потертый пиджачишко с кожаными заплатками на локтях, шейный платок в вороте рубашки, плешивую голову прикрывает берет со смешной пупочкой. Таков был верный Лерин поклонник.
        После спектакля, на общем поклоне он подходил к сцене, снизу вверх смотрел на Леру чуть слезящимися глазами и протягивал неизменные три гвоздички с запиской. В ней всегда было написано одно и то же: «Юной Саре Бернар с восхищением». Почему Саре Бернар, а не Комиссаржевской или Ермоловой? Это знал только он один. Лера рассказала о содержании записки дяде - и всё, отныне он только так ее и называл. Обезьяной Дарвином Лера прозвала себя сама. А что, у Бернар и в самом деле была такая, и в глубине души Лера чаще ощущала себя именно обезьянкой, а не Сарой.
        Порой ей хотелось сказать поклоннику что-то вроде: «Не покупайте мне эти несчастные цветы, не тратьтесь». Но она понимала, что лишь обидит старого джентльмена, поэтому благодарно улыбалась и подносила к лицу именно его подвявший и ничем не пахнущий букетик.
        Однажды теплым летним вечером Лера случайно забрела в небольшой антикварный магазинчик, где увидела своего старичка. Он покупал фарфорового дога и внимательно следил за руками продавщицы, бережно паковавшей дорогую вещицу. «Мы вам обязательно позвоним, если парный песик появится»,- говорила девушка, и пупочка на ветхом берете мелко дрожала в ответ: «Да-да, я вас, Леночка, настоятельнейшим образом прошу, сразу позвоните». Лера едва ли не на цыпочках вышла из магазина.
        А потом Столяров умер от сердечного приступа, и вместе с ним «скончалась» и юная Сара. Старичок исчез тоже, и Лера не раз с грустью вспоминала дохленькие гвоздички - все-таки замечательное было время. Нет, цветы ей дарили и за самые крошечные роли и просто так, но гвоздичек было жаль.
        Лере захотелось схватить фотографию и спрятать от наглых глаз, но было поздно: они уже и их с Микой рожицы разглядели, и подписи прочли. Лера почувствовала себя раздетой, почти как во время стриптиза. Что с ней происходит?
        Урод усмехнулся уголком губ и спросил вкрадчиво:
        - И как нас зовут?
        Нас! Все понятно - на «вы» обращаться - много чести, на «ты» - рискованно, дура может взбелениться и швырнуть в голову вазу. Поэтому употребим снисходительное
«нас». А что, можно и познакомиться. Васька, прости свою глупую кузину.
        - Лека!
        И хотя афалина даже бровью не повел, Лера догадалась, что имя ему не понравилось.
        - Лека, Мика… понятно. А знаете что, Лека, раз уж мы с вами встретились в неформальной обстановке, давайте сходим в ресторан. Не пропадать же вечеру.
        Лера отлично его поняла - раз перед тобой стриптизерша, то почему бы и не развлечься. Но нельзя, нельзя слишком открыто злить зверя. Она и так наломала дров, и все это отольется Микиными слезами.
        - Никуда я с вами не пойду. Вам, конечно, все равно, с кем проводить вечер, а мне нет. И вообще, вам пора. Всего хорошего.
        Что он собирался сделать? Лера не успела решить, потому что чудовище поднялось стремительно, будто выпрыгнуло из воды! И ее нервное напряжение, до сих пор скрученное в тугую пружину, тоже «выпрыгнуло». Она среагировала на маневр афалины почти молниеносно - схватила вазу и метнула снаряд во врага.
        Урод мастерски увернулся, ваза со звоном разбилась о стену над его головой, и в комнате стало очень тихо. Бывший посмотрел на Леру как на буйнопомешанную, секунду помедлил и сделал к ней шаг. А у нее больше ничего подходящего под рукой не было! Лера, не глядя, схватила со столика какой-то предмет, размахнулась и бросила. Снова промазала! Она кинулась к балконной двери, дернула вниз шпингалет - а он заедал, сволочь!- и распахнула дверь. Потом замерла на пороге. Если садист сделает к ней хотя бы шаг, жертва заорет как резаная!
        Кровь так громко стучала в ушах, что Лера почти не расслышала звука шагов афалины, когда он вышел из квартиры. А может, этот тип двигался бесшумно. Она почти без сил рухнула на диван - подумать только, руки-ноги дрожат, как у паралитика. Микин бывший - садист и мерзавец! «А еще медведь, бурбон, монстр»,- услужливо подсказала память. Из-за этой чеховской фразы Лера почувствовала себя полной кретинкой. И дрожь, которая ее сотрясала… Нет, это был не страх, а возбуждение.
        Лера непонятно когда успела рассмотреть его руки: широкую кисть, длинные сильные пальцы. Что можно испытать, когда они касаются твоей груди, шеи?…А когда сжимают твое горло?! Лера вздрогнула и пришла в себя. Итак, Гришина, давай посмотрим правде в глаза - у тебя от долгого воздержания начался сдвиг на сексуальной почве. Ты хочешь урода и садиста. Ты разбила ценную вещь, ты прыгала, как дикая кошка, потому что, если бы он тебя коснулся… лишь коснулся… ты начала бы плавиться как воск… Нужно было что-то немедленно предпринять, чтобы остановить разыгравшееся воображение.
        Под ногами захрустело битое стекло, и Лера тихо застонала - что теперь предъявлять Мике? Заваленную операцию и осколки кокнутой вазы? Молодец, Гришина, славно поработала! Она отыскала совок и веник, тщательно убрала то, что осталось от подарка, подняла с дивана пустую рамку из-под фотографии. А где же сам снимок? Лера огляделась - нигде ничего. Она даже заглянула под громоздкий диван - пусто. Странно… После десятиминутного безуспешного поиска стало ясно, что изгнанный враг все-таки утащил с собой трофей - их с Микой фото. А Лера на нем выглядит ужасно нелепо и глупо!

«Да причем здесь ты?- сердито одернула себя Лера.- Его интересует Мика, пусть даже в таком смешном виде. Он и не взглянет на твою глупую физиономию, не переживай». Но от этой мысли она расстроилась еще больше.
        Вот только этого ей не хватало - увлечься человеком, которого ненавидит и боится ее единственная подруга.
        Позвонить Мике было невозможно - в спешке она забыла оставить номер нового телефона, а сама не подавала признаков жизни. Мика купалась в своем счастье и не имела представления о том, что ждет ее «на берегу». Лера ломала голову, как предупредить подругу. Теперь, когда она справилась с временным помутнением рассудка, ей было совершенно ясно - именно такие вот тихие психи, как Микин бывший, и представляют наибольшую опасность, именно такие избивают женщину с ласковой улыбкой, требуют за это благодарности и говорят «пожалуйста». Мальцева, миленькая, ну позвони же, наконец!
        Мика вернулась загоревшая и красивая, как никогда. Они с Лерой сидели за столиком в кафе, и подруга разливалась соловьем на тему «жизнь прекрасна». И даже не поинтересовалась, как прошла операция по прикрытию! С одной стороны, это был хороший знак - Мика в самом деле стряхнула с себя прежние страхи, но с другой - она явно переоценила возможности Сары Бернар. Лера знала, что враг не дремлет, враг все знает и готовится нанести удар. И теперь подыскивала слова, чтобы сделать Микино возвращение с небес на землю не слишком болезненным. Того и гляди объявится бывший, поэтому Лера решилась прервать Микино чириканье.
        Подруга, слегка изменившись в лице, молча выслушала ее и задумалась.
        - Я совсем забыла про эти чертовы ключи, он никогда ими не пользовался,- в конце концов сказала она.- А где они, по-прежнему у него?
        Лера выложила перед Микой маленькую связку и отвела взгляд. Ну вот, теперь она не могла открыто смотреть в глаза своей близкой подруге! Ей было непонятно, как Мика, до судорог боящаяся бывшего, умудрилась позабыть про ключи? И почему он ими не воспользовался раньше, когда понапрасну караулил Мику у дома? Везет тебе, Гришина…
        А события стали развиваться по наихудшему сценарию - Микин таинственный возлюбленный именно в такое время куда-то отбыл по жутко важным делам, зато сволочь Алекс был тут как тут. Хотя Мика не делилась подробностями, Лера догадывалась, что та ведет бои местного значения. К счастью, пока бескровные. Лера чувствовала себя виноватой и с готовностью предоставляла подруге «политическое убежище» - после вечерних спектаклей Мика шла к ней домой отсидеться.
        - Вот что бы я без тебя делала?- вопрошала Мика.
        Лера молчала в ответ: она не очень представляла, что бы она делала без Мики.
        Дима в последнее время был немногословен: «Малыш, где моя рубашка?» «Малыш, где-то была моя записная книжка». «Малыш, где мой телефон?» Но рано или поздно все находилось, и тогда они оба прочно умолкали. Им что, не о чем было говорить? Лера несколько раз попыталась что-то рассказать о репетициях, на что Дима отвечал одно и то же: «Я давно говорю - уходи оттуда». Пожалуй, с зайцем Аликом она могла бы побеседовать куда более содержательно.
        Первым, как правило, из дома исчезал муж: «Пока, малыш, я побежал». За ним захлопывалась раздолбанная дверь, и Лера вздыхала с облегчением. Обратно Димка в лучшем случае прибежит только под утро. Но если вечером они оба вдруг оказывались у семейного очага, Мика была просто незаменима. Она вроде бы не замечала ни долгих пауз, ни нарочитой легкости тона в вопросах и ответах и, как закаленный в боях ветеран, игнорировала кислую мину Димки.
        - Хоть ты у нас и звезда без пяти минут, но вполне можешь посидет и поухаживать за дамами,- говорила Мика.
        Без пяти минут звезда брал себя в руки и в самом деле изображал хоть что-то, похожее на гостеприимство.
        Этот выходной, как, впрочем, и все другие, Лера спланировала заранее - пусть Димка хоть до обеда валяется в постели, они с Микой отправятся по магазинам. Но их планы нарушила Нина.
        Тетушка позвонила утром, когда Лера как раз священнодействовала над туркой.
        - У тебя, кажется, нет сегодня репетиции?- утвердительным тоном спросила Нина.- Какая удача! Ты представляешь, мои сходили в зоопарк, а потом папа угощал сына мороженым. Ты слышишь, как Васька кашляет? Капризничает, температура поднялась… А мне обязательно нужно появиться на кафедре. Выручишь?
        Конечно, Лера не смогла отказать. Она перезвонила Мике, отменила встречу и даже прикинула - не взять ли себе в помощь зайца Алика, ведь наблюдение за белыми медведями явно отменялось. Но все-таки решила не брать. Они будут читать книжки.
        Нина встретила племянницу на пороге с телефоном в руке.
        - Лера, Мясников буквально только что позвонил, сказал, что все отменяется. Прости, что напрасно сорвала, только твои планы нарушила. Может, хоть кофейку попьем?
        Мысли тетушки были заняты Васькиным кашлем и температурой, затем звонком некоего Мясникова. Поэтому, к облегчению Леры, Нина ограничилась вопросом: «Как у тебя дела?» и довольствовалась ответом: «Все в порядке».
        Они попили кофе, и Лера засобиралась уходить. Все равно Васька был не в форме и сидел с укутанным в компресс горлом непривычно тихий и вялый.
        Лера вышла на улицу и задумалась - куда ей отправиться? «О времена, о нравы!» - что-нибудь подобное изрек бы папуля, окажись он рядом. Димка в кои-то веки явно никуда не торопился, и у нее впереди маячил целый свободный день. Да, раньше она отнеслась бы к такому совпадению как к величайшему подарку судьбы! Раньше, но не теперь. Теперь Лере домой возвращаться не хотелось. Что там делать? Обмениваться пустыми фразами и делать вид, что у них все в порядке?
        Странно, но глухая оборона мужа вызывала у Леры не смятение, а все большее раздражение, и она сама этого чувства побаивалась. Не хватало им только скандалов… В бассейн она пойдет вечером, а сейчас? Пробежаться по магазинам без Мики? Нет, подруга обидится смертельно, да и в кошельке денег - кот наплакал… Решено, она вернется домой за деньгами и позвонит Мике - вряд ли та успела составить другие планы. И зонтик захватить не мешает - откуда не возмись набежали тучи, посыпал частый мелкий дождик.
        Возле подъезда стоял знакомый красный «Пежо». Мика?! Лера даже головой покачала - ну как тут не подумать про телепатическую связь? Она медленно поднялась по лестнице, копаясь в сумке в поисках ключей. Всегда одна и та же история - под руку попадалось все, что угодно, но только не нужный предмет. Надо будет навести в сумке порядок… если она вообще не оставила связку дома, так спешила уйти… Лера остановилась перед дверью и поднесла руку к звонку, но тут же ее отдернула. Потому что за дверью ругались двое.
        Лера отступила на шаг и недоуменно взглянула на номер. Нет, все правильно, это их квартира. И за плохо прикрытой дверью орут Мика и Лерин муж. Неужели эта дурочка примчалась воспитывать Димку?! Лера толкнула дверь, и та послушно открылась.
        - …ты сволочь, бегаешь за каждой юбкой! Мне надоело слышать про твое блядство!
        - Малыш, тебе нужно лечить свое больное воображение!
        - Не делай из меня идиотку! Мало того, что ты уже черт знает сколько уходишь от своей шлюхи, так я еще должна смотреть, как ты публично обжимаешься с какими-то проститутками!
        Они что, специально так кричат?- вяло удивилась Лера. У нее как будто отнялись ноги.
        - Слушай, перестань молоть чепуху! Это моя партнерша по фильму, если ты вдруг стала слаба глазами. Успокойся и не кидайся на меня из-за каждой ерунды.
        Нет, там, в комнате, кто-то Димкиным голосом репетирует семейную ссору. Со своей женой. Но кто же тогда стоит в коридорчике, прижавшись спиной к двери?
        - Я знаю, что говорю, и не смей меня успокаивать, будто я ненормальная!
        - Да ты и есть ненормальная, раз приперлась сюда. В любой момент может вернуться Лерка и…
        - А мне плевать! Пусть уже до этой жирафы допрет наконец, что тебя интересует только карман ее папаши. Ты сколько раз от нее уходил? Думаешь, я не знаю, почему ты опять надумал корчить из себя примерного муженька? Как же, нашего олигарха куда-то там еще выдвинули, он получил очередной пост. И ты готов им всем задницу целовать. Ты даже закрыл глаза на ее шашни со Стасиком! Все ждешь, что в конце концов она выпросит для тебя денег у своего папашки? Не дождешься!
        - А ты сама? Ты кого из себя корчишь? Невинную жертву? Ах, мой бывший - зверь, он меня бъет, а я терплю… Ты думаешь, я не знаю, что он тебе квартирку давно отписал, лишь бы ты отстала? Ты же постоянно тянешь из него денежки! А то я не понял, что ты держишь его как запасной вариант. Думаешь, он забыл, как застукал нас вместе? Только так он тебя и взял обратно. Не дождешься!
        Невозможно было это слушать и дальше, но Лера не могла стронуться с места. В крошечном коридорчике стало душно, ей не хватало воздуха. Не может быть, чтобы там, в комнате с ее мужем была именно Мика. Кто угодно, но только не она. Кто-то очень зло разыгрывает Леру, и этому нужно положить конец.
        На деревянных ногах Лера шагнула вперед, а Дима как будто угадал это движение и ринулся в коридор ей навстречу. И увидел жену. Все-таки удивительные метаморфозы могут происходить с человеческим лицом - только что оно кипело яростью и вдруг - полный штиль, черты застыли, челюсть отвисла, взгляд остекленел… Отвратительное зрелище! Лера подняла руку. Она лишь хотела отодвинуть это лицо с дороги, но Димка отшатнулся, как от удара, и растерянно взглянул куда-то вбок. Лера вошла в комнату. Все-таки там была Мика. Она стояла у окна, и в руках у нее почему-то был заяц Алик. Кажется, она откручивала ему уши.
        - Подслушала? Отлично!- крикнула Мика.- Лично мне вся эта комедия надоела! Я тебя ненавижу, Сару Бернар хренову! Тоже, нашлась принцесса… А он,- Мика ткнула в Димкину сторону зайцем,- любит меня, давно. Если бы не твой папашка, то его ноги бы здесь не было. Понятно? А я…- с угрозой произнесла Мика и посмотрела на Лериного мужа,- я еще подумаю теперь… Я, может быть, вернусь к Алексу! По крайней мере, он успешный мужик, он меня до сих пор любит! И с ним я не в сраные Сочи поеду, между прочим…
        Возможно, Мика могла бы еще долго вещать о своих планах, но Леру они больше не интересовали. Столбняк прошел, и пускай в горле застрял сухой колючий ком, она могла дышать, двигаться и даже немного соображать. Для Леры было очевидно - еще немного, и Алик останется без ушей. Она подошла к подруге и потянула из ее рук игрушку. Возможно, от неожиданности, но Мика уступила. С зайцем в руках Лера промаршировала к выходу и захлопнула за собой дверь. Она так и не произнесла ни слова.
        Вот и все. Теперь Валерия Гришина стояла у подъезда своего бывшего дома. Личное имущество уместилось в одной руке. Про деньги и зонт она даже не вспомнила.
        Иногда оказывается очень кстати, что ты идешь под дождем: вода непрерывным потоком льется с неба, ручьями стекает с намокших волос. И никто, даже ты сама не замечаешь, что к этим ручейкам и речкам давно примешались твои слезы. Их можно не вытирать. Это просто дождь, а ты без зонта. Дура, вообразившая себя спасительницей влюбленных, в то время как твоя лучшая подруга отдыхает с твоим мужем на море… Рыбка без зонтика, да еще и без мозгов!
        Нужно было предупредить отца, а не сваливаться как снег на голову. Но Лера подумала об этом слишком поздно, когда изо всей силы в третий или четвертый раз нажала на кнопку звонка. Да она вообще ни о чем не думала, пока ехала сюда и как автомат выполняла необходимые действия. И потом, ей просто больше некуда было идти.
        Ну давай, открывайся! Лера гипнотизировала преграду, затянутую унылым коричневым дерматином, но та не поддавалась. Легкая куртка промокла насквозь, футболка прилипла к телу, с волос текло прямо за шиворот… Лере был жизненно необходим горячий, нет, очень горячий душ!
        Она еще раз позвонила длинным звонком, потом стукнула в дверь кулаком. Никакого толка. Лера примерилась, чтобы пнуть проклятый кусок фанеры ногой, но вовремя остановилась.
        - Хочу под горячий душ!- Нет ответа.- Хочу горячего чая!- Дверь безмолствовала. Лера снова стукнула по ней кулаком.
        - Не поможет. Я твоих полчаса назад видела, они куда-то уезжали.
        Лера оглянулась на знакомый голос и чуть не застонала вслух. Моль белая в линялых джинсиках и тапках на босу ногу прытко спускалась с верхней площадки. Света Коробкина собственной персоной! Вот только этого сейчас и не хватало… А Коробкина поудобней перехватила дужку пластмассового ведра и, бесстрашно подойдя совсем близко, с любопытством оглядела Леру.
        - Слышу - вроде кто-то барабанит! Ну и видок у тебя… Ты что, в луже искупалась? Ладно, нечего тут в закрытую дверь колотиться, пошли давай,- велела она и свободной рукой потянула Леру за рукав. А та почему-то ей подчинилась. Пока они то спускались к мусоропроводу, то поднимались в квартиру этажом выше, Лера действовала как автомат, но, оказавшись в логове неприятеля, опомнилась. Зачем она пришла к этой бледной моли?
        Коробкина уже избавилась от своего ведра и теперь решительно стаскивала с Лериного плеча мокрую сумку. Бедный заяц Алик… Не поместившись в сумке целиком, он тоже сильно вымок и выглядел ничуть не лучше Леры.
        - Что это?- спросила Коробкина, двумя пальчиками приподняв обвислое ухо.
        - Мое приданое.
        - Страшненький какой, так и хочется поцеловать. Ты давай иди под душ, а я чайник поставлю и его феном посушу, а то еще простудится. Да и тебя с таким приданым никто не возьмет.
        Лера промолчала и, точно сомнамбула, направилась в ванную.
        Полчаса спустя Валерия Гришина, красная как рак, сидела, укутавшись в халат своего заклятого врага и пила, можно сказать, из его рук чай. Маленькая комнатка, где они устроились, своим хаосом напоминала миниатюрную городскую свалку: коробки и пакеты, горы журналов, горы из обрезков тканей, какие-то альбомы и выкройки… Прежде чем они сели чаевничать, Коробкина решительным движением рук раздвинула в стороны одну из куч, и было ясно, что она проделывает это постоянно.
        - У тебя тут хорошо,- в конце концов сказала Лера и была абсолютно честной. Все части этого беспорядка как-то гармонировали друг с другом, и комната всем своим видом словно говорила: «Смотри, как тут интересно и здорово!»
        - Я твою одежду в сушилку засунула,- сообщила Коробкина, усаживаясь поудобней.- И заяц твой ничего, приходит в себя.
        А потом в комнате стало совершенно тихо - хозяйка и гостья смотрели друг на друга, будто увиделись в первый раз.
        - Я должна перед тобой извиниться,- почти прошептала Лера и снова замолчала. Наверное, нужно было что-то еще сказать, объяснить, но слова застревали в горле.
        - Ничего, проехали,- как ни в чем не бывало ответила Коробкина и на секунду задумалась.- А хочешь водки? Я бы выпила.
        - А у тебя есть?!- обретя голос, изумилась Лера.
        - У папы есть, в холодильнике. Мы у него займем.- И Коробкина отправилась занимать водку. Она вернулась с едва начатой бутылкой и маленькими пузатенькими рюмками, затем принесла тарелку с бутербродами и все это ловко расставила на крошечном свободном пространстве стола. Они молча чокнулись, выпили, одинаково выпучили глаза и открыли рты.
        - Ужас…
        - Кошмар просто…
        - Закусывай скорее. А теперь сразу еще по одной, чтобы эффект был.
        - Только не по полной…
        Еще через полчаса Валерия Гришина рассказала гадюке Коробкиной свою историю. А Коробкина ей свою.
        - Ты не думай, что я из зависти,- говорила порозовевшая и переставшая напоминать моль Коробкина,- но Дима тебя тогда вычислил. Конечно, потом влюбился, а сначала просто вычислил. У нас тесно - родители, бабушка. Мои-то его приняли, но кто они? Простые служащие, а Диме размах нужен, высший уровень…
        - Да ведь он ничего еще не знал,- великодушно заступилась за мужа Лера. Странно, но она действительно не испытывала в этот момент никакой душевной боли. То есть вообще ничего не испытывала. Наверное, потому, что внутри нее была только водка.
        - А тебя тогда на дорогой машине твои подвезли, мы с ним случайно увидели. Он прицепился, кто да что, все выяснял да расспрашивал. Короче, справки наводил, только я потом поняла зачем. И знаешь…- Света поправила неверной рукой упавшую прядь волос,- мне тебя не жалко было. Я думала - обыкновенная избалованная сучка. Пусть он ее использует, пусть! Вон она, с жиру бесится, квартиру снимает специально, чтобы с любовниками встречаться.
        - Я знаю, мне Мика рассказывала.- Лера произнесла это имя по старой привычке. Была у нее такая подруга.
        - Ну да, так она же это про тебя всем и рассказывает!
        У Леры дрогнула рука, и она чуть не опрокинула на салфетку пустую рюмку.
        - Не расстраивайся,- велела Коробкина,- это банальная зависть. А раз она тебе завидует, значит, есть чему. И пакостила тебе она, только ты бы ни за что мне не поверила. А уж костюм-то свой порезала… я сразу поняла - это она так шифруется. Вот только с мужиком девушка опять же промахнулась, впрок ей это не пойдет. Ой, я совсем пьяная…
        - К черту Мальцеву! Света… я все сказать хочу, ты не обижайся, но в «Рыбке» костюмы… короче, такие и резать не жалко. Не нравятся они мне,- и Лера скорчила рожицу. Впервые за последние дни. Света зашлась икающим смехом.
        - Знаешь, мне тоже. Но решает Алена, я лишь исполняю ее замысел. Вот стану работать самостоятельно…- и Коробкина мечтательно вздохнула.
        - Свет, а давай я тебя накрашу…
        Коробкина от неожиданности часто-часто захлопала белыми ресницами, потом решительно выкрикнула:
        - А давай!- и уже знакомым широким жестом освободила место на столе. Именно на него Лера и вытряхнула содержимое свой сумки. Руки у нее, как выяснилось, слегка дрожали, и голова у Светы тоже чуть-чуть тряслась, но в общем и целом все получилось очень неплохо. Даже хорошо получилось.
        - Лера, слушай меня! Ты станешь звездой, а я буду тебя одевать! Буду твоей, нет, твоим кутю…рье, вот. Договорились?
        Накрашенная Коробкина выглядела просто потрясающе, и даже то обстоятельство, что голубые, а не бесцветные глаза были подведены не совсем одинаково, только добавило ей пикантности.
        - Заметано! Теперь всегда красься, тебе оч-чень идет.
        - Ага, заметано!
        В конце концов Лера переоделась в собственную одежду, снова посадила в сумку взъерошенного Алика и влезла в мокрые туфли. Про них они со Светой совершенно забыли. Не сговариваясь, они неловко качнулись навстречу друг другу и коротко обнялись. Бывшая бледная моль Коробкина оказалась у дылды Гришиной как раз где-то под мышкой.
        Потом Лера стала очень осторожно спускаться по лестнице.
        Дверь открыла Галочка, точнее приоткрыла чуть-чуть, чтобы перекинуться парой слов, и только.
        - Ой, Лера, а мы вас не ждали!- Очередная «маленькая хозяйка большого дома» залилась кирпичным румянцем, но не посторонилась.
        - Увы! Но я пришла и хочу войти,- решительность переполняла Леру, поэтому она пошла на штурм.
        - Deus ex machina![Бог из машины (лат.).] - откуда-то из глубины квартиры пророкотал папулин голос.
        Итак, папа изъяснялся на латыни, стало быть, был не вполне трезв и настроен по отношению к дочери скептически. Но Лера переживать не собиралась. Не в этот раз.
        - Да, это я!- бодро крикнула она, нахально просочившись мимо Галочки, и стряхнула с ног туфли.
        - Ой, Лера, да вы, кажется, пьяны…- Галочка в ужасе поднесла ко рту руку с коротко остриженными широкими ногтями. «Ой, Лера, да у вас рога и хвост»… примерно так это звучало, но Лере и на это было наплевать.
        - Привет, папа.- Дочь была уже в комнате.
        Папуля величественно восседал в кресле: спина прямая, красивые породистые руки покоятся на подлокотниках, ноги укутаны в плед - патриарх в кругу семьи. Несколько лет назад отец попал в автомобильную аварию и хотя, по словам врачей, отделался лишь легким испугом, в нем что-то словно надломилось. Папуля объявил себя «никому не нужным калекой» и упорно не желал выходить из образа невинной жертвы рока. Он ушел из театра, но с удовольствием лицедействовал перед своими студентами. Лера догадывалась, что пан Валевский боится старости, возрастных ролей и вздохов публики: «Ах, каким он был в молодости…».
        Дочь почтительно приложилась к гладко выбритой щеке, стараясь не задеть придвинутый к отцовским коленям столик. На нем стояли старинная граненая стопка и вечный графин со стеклянным медведем внутри. Водку, наливаемую в данный сосуд, папуля называл медвежатинкой. Итак, медвежатинки в графине было медведю по пояс.
        - Что значит «привет, папа»? У меня не может быть такого большого ребенка! У меня вообще не должно быть детей. Я не хочу! Я предупреждаю заранее… чтобы никто! (папуля не понятно кому погрозил пальцем) никто не вздумал шутить со мной. Не люблю! Никаких детей! Не пройдет!
        Галочка, вставшая было рядом с Лерой, обиженно поджала губы и, шлепая задниками тапок, удалилась.
        - Но я у тебя все-таки есть,- миролюбиво напомнила Лера.- Я на тебя похожа.
        Еще бы, они даже были примерно одинаково пьяны.
        - На меня?! Ты как две капли воды похожа на… nomina sunt odiosa.[Не будем называть имен (лат.).]
        И вот так всегда. Мамуля считает, что дочь - копия своего папочки, а папочка видит в Лере клона мамочки. Вообще-то папин вариант страдал большими натяжками, но спорить с ним было бесполезно. И вообще, сама Лера с детства считала себя двойником дядюшки, особенно когда они напару вставали перед зеркалом и начинали соревноваться, кто кого перегримасничает. Отец-актер никогда этим не занимался, по крайней мере в Лерином присутствии, а дядя-ученый - да сколько угодно. И дядя, и племяница получали от этого состязания огромное удовольствие.
        Папуля не очень верным движением взялся за графин, тут же перестав напоминать патриарха, и налил себе водки.
        - Я всегда говорил этой курице: дети - конец творческой жизни! Засранные пеленки, слюни… манная каша… бррр… Ненавижу все это!
        - Я давно обхожусь без пеленок и манную кашу не люблю.- Что и говорить, Лера была само терпение и кротость.
        - Ты засранка! Прозябаешь в жалком театрике, играешь в жалких пьесках жалкого режиссеришки! Известно ли тебе, где он был, когда я уже играл ведущие роли? Все знали Валевского, но кто знал его?! Даже твоя дура-мать поняла, кто есть кто - она выбрала меня. И теперь ты по его указке порочишь нашу профессию… Премного благодарен, что хватило ума хотя бы не унижать мою фамилию.
        Нет, сегодня Леру этим было не пронять.
        - Ты знаешь Фому?!- изумилась она. Папуля впервые говорил подобные вещи.
        - Ты имеешь в виду Антошку? Бездарность, играющая роль великого режиссера. Он вился как гнус возле твоей… мм… пока я его не прихлопнул…- Отец звонко шлепнул ладонью по столу и захохотал.- А не нужно было препятствовать, нужно было дать этой паре идиотов воссоединиться. И заниматься только искусством. Но я прихлопнул! - Папуля с такой силой снова ударил по столу рукой, что стоявшая перед ним стопка со звоном опрокинулась.
        - Григорий Петрович…- пролепетала из воздуха материализовавшаяся Галочка и с укором посмотрела на Леру.
        - Не затыкай мне рот, женщина! Я разговариваю со своей дочерью, актрисой! Что ты смыслишь в искусстве, а? Да и кто в нем сейчас смыслит? Mesto[Печально (лат.).]
        Пан Валевский явно вознамерился удариться в трагедию, и Лера заставила себя встряхнуться. Эдак папуля дойдет до крайности и начнет кричать, что ему нет места в этой проклятой жизни и он доложен с этим покончить, а Галочка станет рыдать, некрасиво хлюпая носом. Лера уже видела такое не раз. Она взяла графин и понесла на кухню прятать - теперь водка едва доставала медведю по пупа. Папулины проклятия она переживет, ей не привыкать. Галочка потрусила следом.
        - Слышали, как они со мой говорят? «Место»! Как собаке какой. А тут на днях совсем разошлись, так еще хуже - вали, говорят, отсюда, и мне плащ суют! И уйду, мне один мужчина предлагал…- Галочка покраснела и тяжело задышала, собираясь зарыдать.

«Вали»? Нет, для пана Валевского, хотя бы и самозваного, это было чересчур.
        - Скорее всего он имел в виду «vale», то есть «прощай»,- пояснила Лера. Она знала папулин репертуар наизусть.
        - Ну так я же и говорю!- сморщила круглое лицо Галочка и все-таки залилась слезами. Лера отправилась на свое законное место спать.
        Мальцева отбила у Гришиной мужа! Весь театр с замиранием сердца следил за развитием событий. Пока действие шло ни шатко ни валко: победительница ходила с полуулыбкой на устах и вызывающе гордым взором. Гришина изображала из себя… А собственно, что она изображала? Приходила в гримерную с минимальным запасом времени, но без опоздания, нейтральным тоном всем говорила «привет» и сосредоточенно одевалась, красилась. Слишком уж сосредоточенно. За всем этим должен, просто обязан был последовать взрыв, но ничего не бабахало. И после спектакля одно и тоже - садилась в машину к любовнику, и они уезжали. А может, Мальцева просто восстановила справедливость?
        - Ну и что, что есть любовник? Вот просто так уступить законного мужика, да еще лучшей подруге? Да я бы ни за что,- говорила Рита Малышенко. Кошмар какой-то…
        - Только не нужно корчить из себя оскорбленную невинность,- примерно так сказал по телефону Лере ее бывший муж,- я про твоего козла давно все знаю, но сцен не устраивал.
        - Вот это и противно,- отрезала Лера и отсоединилась.
        - Как-то все это чересчур… я бы сказал, интеллигентно,- подвел итог Стас.
        - Еще бы. Теперь ты, как порядочный человек, должен на мне жениться. Да, мне срочно нужно жилье, желательно недорогое, ты уж поспрашивай у своих знакомых.
        Стас только скривился: «…ты все еще играешь роль комсомолки, красавицы… Зря выступления бросила, на разовые подработки не очень-то разживешься». Да, со Стасом тоже в последнее время что-то происходило, он нервничал. Неужели действительно боялся, что Лера явится к нему с вещами? Или потребует возвращения долгов? По крайней мере, квартиру он ей действительно нашел, и очень быстро.
        Забавно, но теперь единственным человеком в театре, с которым Лере было просто общаться, оказалась Света Коробкина. По молчаливому согласию, они свои новые отношения не демонстрировали. Так безопасней, решила Лера, и сама этой мысли удивилась: что значит безопасней? И поняла, что опасается каких-нибудь маневров Мики против Коробкиной. Потому что до сих пор Мика Свету очень даже жаловала.
        Костюмерная, которая раньше Лере казалась тесной и пыльной, теперь ей вполне нравилась. Дружественная территория, только Лера там старалась не задерживаться.
        - Ты на кастинге была?- деловито спросила Светочка, приметывая к лифу юбку.
        - На каком кастинге?
        - Лер, ну ты даешь. Можно подумать, что ты живешь на Марсе. Все наши девки уже отметились. На киностудии кастинг идет, если уже не закончился. Нужна драматическая актриса, умеющая танцевать, какой-то сериал снимать будут.
        - Не слышала.- Правильно, обычно про все это узнавала Мика, говорила Стасу, а уже он сообщал Лере. Та и не замечала, что они играют в испорченный телефон.
        - Да уж, ходишь, как в скафандре - ничего не вижу, ничего не слышу. Говорят, что ты беременная, родители от тебя отреклись…
        Лера вспомнила, что на днях Фома уже дважды осведомлялся, не больна ли она. Весьма ядовитым тоном. А Невера вызвала к себе в кабинет: «Знаете, Валерия, сюрприз, конечно, очень неприятный, но я вам одну старую песню хочу напомнить.- Лера было испугалась, что Невера запоет, но та размеренным голосом, выделяя ключевые слова, процитировала: „…если к другому уходит невеста, то неизвестно кому повезло…“, понимаете, о чем я? Неизвестно!
        - Почему же, известно, повезло мне. Спасибо, я пойду?
        - Ну идите, Валерия, идите.
        Впрочем, сюрпризы в Лериной жизни случались и приятные. Уже в третий раз вахтер Семен Семеныч останавливал ее, грозно говорил: «Минуточку»! и вручал огромный букет. Леру больше всего волновали прилагаемые к ним записочки: «Саре Бернар». Она во время каждого спектакля высматривала в зале хозяина потертого берета с пупочкой и не находила. Может быть, пупочка окончательно сносилась и ее обладатель обзавелся париком?
        - Семен Семеныч, но как он хоть выглядит?- пытала она вахтера.
        - Эх, свистушки вы, свистушки! Ей такие цветы дарят, а она: как он выглядит? Да разве это в мужчине главное? Нормально выглядит, правильно. Как и должен выглядеть мужик. Но ничего не скажешь, приличный…

«Приличный», это было как раз о ее поклоннике. «Мужик»… нет, совсем не о нем. Лера в смятении отходила…
        Пробы она провалила. Примчалась на киностудию в своей обычной манере, да не тут-то было - это тебе не карманный «Гелиос». Лера носилась по бесчисленным коридорам в поисках нужной комнаты и не находила ее. Да и как это можно было сделать, если, скажем, за комнатой номер 412 следовала комната 417, а между ними - провал? Мимо проносились какие-то люди, занятые своими делами и ко всему прочему не владевшие русским языком. По крайней мере, Лере стало так казаться после двадцати минут бесполезных вопросов и совершенно невнятных ответов. Она давно повернула бы назад, но понятия не имела, где находится выход.
        Искомая комната нашлась совершенно не в том месте, где Лера искала ее, следуя законам логики. Кончился кастинг или нет, но у заветной двери ждала небольшая группа претенденток на роль. Лере показалось, что она попала в очередь к зубному врачу - все сидели молча, с таким выражением лиц, будто их мучает внутренняя боль и они только к ней и прислушиваются. На тех, кто уже выходил из-за заветной двери, смотрели с оттенком любопытства и ревности - вот, человек уже отмучился, но вдруг он имено тот, кого так долго искали? И сейчас выйдет надменная медсестра в накрахмаленном халате и холодно объявит: «Прием окончен».
        Несколько раз Лера ходила на такие кастинги с Микой. Вот уж кто умел себя правильно вести - Мика как-то неуловимо менялась, и всем было ясно - пришла главная претендентка на роль. Но сейчас Лера была одна… Она осторожно спрятала длинные ноги под стул.
        Мужчина с темным от усталости лицом разглядывал Леру, он был в комнате не один, но, безусловно, командовал парадом. Потом монотонно объяснил задачу: «Вы узнаете, что ваша подруга…» Всегда одно и то же - один человек предает другого, и тот корчится от переживаний. И Лере моментально расхотелось учавствовать в этом деле. Итак, ее героиня узнает правду… и утопает в соплях. Не получится, по крайней мере у Леры. У нее не было времени на подготовку, нужно было читать «с листа», она и прочитала. Тем более что соплей и воплей группа уже наверняка насмотрелась и наслушалась.
        Главный усмехнулся и спросил: «А вы действительно еще и танцевать умеете»?
        - Я окончила школу бальных танцев. Давно…- можно было откланиваться.
        И тут темнолицый задал следующий вопрос:
        - А вы, случайно, не родственница Григория Петровича Валевского?
        - Нет,- отрезала Лера.
        - Хорошо, спасибо. Лена,- обратился он к очкастенький помощнице,- пусть Костя девушку пощелкает.
        Что хорошо? Лихорадочно соображала Лера, едва поспевая за расторопной Леной,- хорошо, что она не родственница? «Прости, папа, за то, что отреклась от тебя». Только одно и утешало - окажись папуля в студии, он отрекся бы от нее первым. «Ты - копия своей матери!», «Ты - копия своего папаши!» Где-то между ними спрессован оригинал, если он есть, конечно.
        Лера постаралась выкинуть этот день из памяти. Подумаешь, неудача… Не в первый раз и не в последний.
        Через неделю ее утвердили на главную роль в этом сериале.
        Она готовилась к тому, что Фома укажет ей на дверь. «Либо искусство, либо погоня за его призраком - выбирайте!» - главреж непременно должен изречь что-нибудь подобное. Лера выбрала призрака и решила идти до конца. Но Фома немного поерзал в своем руководящем кресле, подумал и… отпустил Леру с миром. «Но только попробуйте сорвать мне хотя бы один спектакль!» Она заверила, что пробовать не станет. «Рыбка с зонтиком» давала неплохие сборы, а за свой сольный танец Лера неизменно срывала бурные аплодисменты. Может быть, поэтому Фома проявил поразительную кротость?
        Впрочем, теперь Лера знала точно - это ее последний сезон в «Гелиосе». Благодаря съемкам она вспомнила себя прежнюю и готова была пойти на риск - уйти пусть даже в никуда. Но только тепреь Лере стало казаться, что где-то высоко зажглась маленькая звездочка и засветилась робким светом именно для нее, Валерии Гришиной.
        Она не приходила в бассейн больше трех месяцев, не было времени. Вот и на бортик Лера залезла без прежней легкости - мышцы ныли больше обычного, разленились.
        - Что это вы занятия спортом забросили? Нехорошо.
        Лера не сразу поняла, что слова, прозвучавшие над ухом, адресованы ей. Она не поняла, а тело поняло и покрылось гусиной кожей.
        - Что?- глупо переспросила Лера. Не могло случиться так, чтобы этот человек действительно оказался рядом. Лера столь тщательно старалась его забыть, что он просто перестал быть реальностью. Игра слишком живого воображения, и только.
        А человек присел рядом с ней на корточки и сделал то же, что и в первую их встречу - протянул руку и стащил с Лериной головы шапочку.
        - Хам…- не очень уверенно произнесла Лера.
        - А еще медведь, бурбон и монстр.
        Он и в самом деле это сказал! Лера невольно усмехнулась - подкованный товарищ оказался.
        - Я вас подожду,- сообщил Алексей.
        - Зачем?
        - Что значит - зачем? Я вас домой отвезу, вы ведь не на машине. А перед этим поужинаем, если вы не против.- Все это прозвучало достаточно самоуверенно и нагло. Все-таки она была права - главпупс в чистом виде!
        - А вас и в самом деле интересует мое мнение? По-моему, вы уже все решили и за меня тоже.
        - В общем-то, да,- признался наглец.- Потому что вы, Лера, из человеколюбия просто обязаны дать мне шанс показать себя во всей красе.
        - Во-первых, я ничем вам не обязана, во-вторых, вы уже себя показали.
        - Правильно, а теперь я хочу продемонстрировать вам другую сторону своей натуры. Чтобы вы знали, что я мягкий, белый и пушистый. По крайней мере, по выходным,- и он поднялся.
        - Что-то вы не особенно спешили с демонстрацией,- сварливо заметила Лера.
        Алексей Петрович как-то странно на нее взглянул, что-то хотел сказать, но передумал. То-то же. Лера тоже встала, специально проигнорировав протянутую руку, и отправилась в раздевалку. Она всем телом чувствовала взгляд афалины. Молодец, что смогла совладать с собой! А то, что у нее трясутся поджилки, он видеть не может.
        Лера чуть дольше обычного постояла под душем - надо же как-то прийти в себя. Алексей Петрович назвал ее Лерой, а не Лекой… Ну и что? Не так уж и трудно вычислить настоящее имя. И слава богу, что он сделал это - ей было бы неприятно услышать Васькино «Лека» от взрослого дядьки. Пожалуй, Лера была готова многое отдать за то, чтобы афалина тоже забыл дурацкую сцену с полоумной дурой, швыряющейся вазами. Тоже? Надо немедленно выходить из-под душа, иначе выяснится, что она помнит все от первой секунды и до последней.
        - Устали?
        Лера отрицательно покачала головой, а у самой действительно почти не было сил даже разговаривать. И это после бассейна! Она сидела за столиком в полумраке небольшого зала и чувствовала себя… дохлой рыбой. Лера улыбнулась.
        - Ну наконец-то.- Теперь лицо напротив не казалось ей ни страшным, ни жестоким. И выглядело тоже довольно усталым.- А можно узнать, чему вы улыбаетесь?
        - Дохлую рыбу вспомнила.
        - Что?!
        - Вы меня в первую нашу встречу так назвали.
        На лице Алексея Петровича отразился такой неподдельный ужас, что Лера громко рассмеялась.
        - Кошмар какой! Я был не в себе. Вы меня простите? Очень тяжелый день выдался, а тут еще какая-то дамочка под руку лезет. Я действительно был ужасен.
        Да, и уплыл от нее.
        - Вы очень хорошо плаваете, профессионально.- Лера подумала, что сейчас они кружат вокруг этой темы так, будто не сталкивались в Микиной квартире и он не видел ее на той даче. Если не говорить о плавание, тогда о чем? Спросить про его работу? Не стоит, она и так знает, что он занимается каким-то там оборудованием… да еще того и гляди про отчима вспомнят.
        - Удивительно,- сказал Алексей Петрович,- по вашему лицу все можно прочесть. Обычно актрисы умеют притворяться гораздо лучше.
        Да, по крайней мере одна из них.
        - Это мой большой недостаток,- вздохнула Лера.
        - Да нет же, это здорово. Кстати, все хотел спросить, вы давно знакомы с Борисом?
        Вот уж действительно «кстати». Вечер закончился так и не начавшись. Что толку в том, что вопрос был задан небрежным тоном, Лера тоже научилась читать чужие мысли, к сожалению. И снова не уследила за собственным лицом.
        - Лера, я опять ляпнул что-то не то? Вы поморщились.
        - Просто очень устала. Мне пора домой, спасибо за приятный вечер.
        Она отбросила скомканную салфетку и поднялась. Этому водоплавающему тоже нужен ее отчим.
        - Леруня, пора уже тебе своего коня заводить, я сегодня занят, подвезти не смогу. - В последнее время Стас говорил так все чаще и чаще. Этот холодок между ними появился после того, как она стала сниматься или раньше?
        Лера молча кивнула и натянула на голову капюшон куртки - стена падающего снега была такой плотной, что ей показалось, будто Стас бросает ее одну чуть ли не в глухом лесу. Но тут из этой снежной пелены вынырнула тень и встала перед Стасом. Лера с сожалением посмотрела на женщину, похожую на снеговика, на чахлые розочки в целлофане. Дурочка, трясется от холода, и наверное, кучу денег потратила. А Стас, скотина, схватил букетик не глядя и потрусил к напоминавшей сугроб «ауди», он уже забыл и про Леру, и про поклонницу. Лера повернулась и зашагала к метро.
        Машина появилась рядом беззвучно, точно призрак.
        - Валерия,- позвал знакомый голос,- карета подана!
        Лера, не раздумывая, послушно юркнула в теплое, хорошо пахнущее нутро.
        - Привет!- Алексей Петрович вел себя так, будто они простились лишь вчера.
        - Я никуда ехать не хочу, только домой,- сразу объявила Лера.- Тут не далеко, минут двадцать.
        - Как скажете.
        Лера с подозрением покосилась на водителя, что-то он на сей раз чересчур покладистый. А в ней вдруг проснулся боевой дух, видно оттаял в тепле машины.
        - Алексей Петрович, зачем вам все это надо?
        Он не стал притворяться и делать вид, что не понял вопроса.
        - Я и сам себя об этом спрашивал,- произнес Алексей.- Зачем? Между прочим, зарок давал - больше никаких актрис. Не получилось…
        Лере показалось, что некая тень бесцеремонно влезла в машину и уселась между ними.
        - Вы ее все еще любите?- Это спросила не Лера, потому что она не собиралась говорить ничего подобного.
        - Кого?- удивление в его голосе казалось вполне искренним.- А-а-а… нет, не люблю. А ты его?
        - Что?!
        Алексей Петрович повернулся к Лере всем телом, бесцеремонно притянул за ворот куртки к себе и поцеловал. Губы у афалины оказались твердыми и шершавыми. И Лера позабыла про примерещившуюся ей было тень, не было никакой Мики, и Димки тоже не было. Сотворение мира началось именно с этой секунды, и в этом только-только рождающемся мире Лера летела, парила над землей и не боялась упасть.
        - Оттолкни меня,- Он прошептал это ей прямо в губы, потому что тоже не мог от нее оторваться.
        - З-зачем?- Что это он такое говорит?
        - Затем, что ехать надо, а я не могу.
        Но они все-таки доехали до Лериного дома.
        - Алеша, а зачем ты спросил меня про отчима?
        - Что?
        - Не что, а зачем?
        На часах было почти два ночи или утра, они сидели на кухне и пили кофе.
        - Затем.
        - Это не ответ. Говори.
        - Ну я видел, как он тебя по щечке… это… погладил. Я же не знал тогда, что вы родня.
        - Ты что, умеешь видеть затылком?
        - Тебя - да. Я тебя всеми частями тела вижу. Когда в тот день в бассейне шапочку эту дурацкую сдернул - е-мое, золотая рыбка! Настоящая! Хам, говорит, а от волос аж искры летят… Я понял, что надо драпать. Поплыл, и все равно тебя видел.
        - Алеша… нет, подожди, я должна сказать. Ты актрис не любишь. А я в кино снимаюсь, в сериале.
        - Я знаю.
        - Откуда?
        - Ну что значит - откуда? Ты же не зашифрованная шпионка, к счастью. Да и дед у вас в театре на вахте сидит нормальный.
        Это цербер Семен Семеныч-то нормальный?
        - А его ты откуда знаешь?- она еще не договорила свой вопрос, а в голове уже все выстроилось в стройную картинку. Букеты! Значит, вот кто их приносил. Нет, не может быть!
        - Так цветы от тебя?!
        - Само собой. Просто я решил тебя немного заинтриговать - таинственный поклонник, то… сё… И чтобы другие девушки такому сокровищу не особо завидовали.
        Лера поняла намек, но теперь ей было наплевать на Мику. Она хотела разобраться.
        - Но там же были записки: «Для Сары Бернар». Откуда ты знаешь?
        Алексей поднялся, и Лера невольно хихикнула. Даже завернутый в простыню, он выглядел вполне величественно - патриций на ее кухне! Патриций ушел в комнату и вернулся с бумажником в руках. Оттуда он достал какую-то бумажку и показал Лере. Она взглянула и застонала - это был кусочек потерянной, нет, украденной им фотографии. И на ней Валерия Гришина во всей красе!
        Лера попыталась выхватить проклятый клочок, но не тут-то было. Реакция у афалины оказалась что надо, и руку он отдернул молниеносно. Затем аккуратно убрал фотографию в бумажник и снова унес в комнату.
        - У меня есть другие, лучше,- жалобно сообщила Лера.
        - Мне эта нравится.
        - На ней написано «обезьяна Дарвин»…
        - А мне и подпись нравится. Куда там до тебя Саре Бернар, и тем более твоей напарнице.- Он упомянул о Мике не запнувшись, как о совершенно чужом человеке.- Но не могу же я вот так сразу посылать цветы обезьяне Дарвину. Хотя очень хотелось.
        - И все-таки я хочу получить эту фотографию назад. Пожалуйста!
        - Ну хорошо, я готов поторговаться,- неожиданно смилостивился Алексей.
        - Что ты хочешь взамен?
        Он притянул ее к себе и доходчиво объяснил.
        - Я надеюсь, что Новый год ты встретишь с нами?
        Нина благородно обходила тему Лериного блиц-развода, хотя давалось ей это явно не просто. И теперь нейтральный тон тети племянницу не обманул ни на минуту: «Я же тебе говорила, я тебя предупреждала…» Ну да, конечно, весь зал орет и топает ногами: он плохой, плохой! У Леры было ощущение, что она сыграла в пьесе, текст которой выучила не очень хорошо, да и некоторые повороты сюжета так и остались для нее загадкой. Но теперь Лере эту загадку разгадывать не хотелось, потому что Алеша с какой-то пугающей быстротой захватил ее мысли, сердце, жизнь… И это человек, которого она почти не знает.
        Как-то так получилось, что он все время спрашивал, спрашивал, ну а Лера и рада стараться - рассказывала, рассказывала… Этакий театр одного актера. И что теперь? Его зовут Алексей Петрович, он занят производством спецоборудования. Все. Да, а еще - она этого человека любит. И он ее. Вот теперь действительно все.
        - Лера, ты меня слышишь? Мы ждем тебя на Новый год у себя. Никаких отговорок!
        Так-так… В звенящем голосе тети появились до боли знакомые нотки, значит, в праздничном меню предполагается не только салат оливье, но и специалист по червям с неустроенной судьбой. Лера усмехнулась:
        - Ниночка, прости, но я не смогу. Я уже приглашена, я давно обещала.
        - Как?!- бедная Нина выдохнула вопрос с таким отчаянием, что Лере стало ее жаль. Опять тетины усилия пропали зря.- Но Лера… Я даже не знаю… Ну тогда приходи первого! Твой дядя про тебя уже сто раз спрашивал, а Васька вообще скоро забудет, как ты выглядишь!
        Ну вот, теперь Леру откровенно шантажировали, и она ничего не могла с этим поделать. Позабывший ее Васька? Нет, такого Лера допустить не могла и клятвенно пообещала прийти. Оставался совсем маленький пустячок - она понятия не имела, как проведет новогоднюю ночь. Да, именно так, потому что Алеша умчался в срочную командировку, возникла, видите ли какая-то проблема, и они ни о чем толком не договорились. И телефон его не отвечал в столь ответственный момент, как это уже было однажды…
        Лера постаралась прогнать противную мысль, но Микаэла Мальцева успела-таки подмигнуть ей рыжим глазом. «Телефон выбросил или нарочно не отвечает». Куковать тебе, Гришина, на праздник в одиночестве… впрочем, как и несчастному специалисту по червям. Тут Лера с запозданием поняла, что специалист свое все равно возьмет, потому что ее неугомонная тетя наверняка перенесет судьбоносную встречу на первое января. Мрак!
        В конце концов Лера решила, что не станет поддаваться паническому настроению, и (так, на всякий случай) купила два хрустальных бокала - в хозяйстве пригодятся, и даже обзавелась елкой. Деревце никак не хотело стоять в ведре с водой прямо, кренилось то вправо, то влево, и с ним пришлось повозиться. Заяц Алик скептически наблюдал за тем, как «трусишка зайка серенький под елочкой скакал», и Лера в конце концов не выдержала и сказала, что он мог бы и помочь, раз считает себя таким уж крупным специалистом по установке елок. Потом она вспомнила, что елочных игрушек нет и в помине, но догадалась, зачем, собственно, купила два килограмма мандаринов. Венцом Лериных усилий стало фруктовое дерево неизвестной породы, заметно клонившееся под тяжестью плодов набок. Заяц Алик в назидание был посажен на пол под ветки - знай свое место.
        Днем тридцать первого Лера отключила сотовый телефон. Она больше не собиралась таскать его за собой по всей квартире, прислушиваться к каждому писку несчастного
«вывиха цивилизации». Для тех, кому это было интересно, Валерия Гришина уехала в гости, за город, на Луну, к чертовой матери, наконец. А что касается двух хрустальных бокалов, то верный Алик явно не имел ничего против глотка шампанского.
        Лера так все хорошо придумала, что не сразу пошла открывать дверь неизвестно кому. Зачем, если «наши все дома»? Но в дверь теперь еще и барабанили, банда пьяных английский матросов разошлась на всю катушку. Кстати, Лера никогда не встречала их ни в каком виде и пошла посмотреть в «глазок».
        Афалина стоял набычившись, будто хотел боднуть головой дверь, и прислушивался. Знакомая картинка…
        - Проваливай!- крикнула Лера, но рука сама потянулась к замку. Ладно, она откроет, но не для того, чтобы впустить этого мерзавца, а чтобы высказать ему все в лицо. Лера непременно и высказала бы, но афалина шагнул через порог, сгреб ее в охапку и заткнул рот поцелуем.
        - Ну почему ты не позвонил?!- выкрикивала Лера, когда у нее это получалось.- Знаешь, кто ты после этого?
        - Медведь, бурбон, монстр.- И он снова лез к ней целоваться.- Лерка, я не мог, честное слово, не мог. Там, где я был, связи практически нет. А после хотел сделать тебе сюрприз. Ну прости меня, я к тебе летел, плыл, по лестнице вот даже бежал, честное слово. Я так соскучился…
        И без того маленькая квартирка вдруг превратилась в кукольный домик, или это ее Алеша стал еще огромней? Они никак не могли разомкнуть объятий, поэтому смешно застряли в дверях комнаты, почти как Винни Пух в норе Кролика. Вот тут Алексей увидел мандариновую елку и притаившегося под ней зайца Алика. Непонятно, чем именно это зрелище так сильно поразило афалину, только он издал невнятный тихий вопль и, не выпуская Леру из рук, попятился к входной двери. Оказалось, что за ней стоит елка. Было такое впечатление, что дерево само притопало на третий этаж и, поставив у «ног» большущий тяжелый пакет, отдыхало, прислонившись в стене.
        Много позже, когда густая чернота за окном начала потихоньку выцветать, Лера открыла глаза. Две елки стояли, прижавшись друг к другу, переплетя ветки и, честное слово, кроме мерного дыхания спящего Алеши, Лера расслышала их нежное перешептывание. Сладко-сладко пахло хвоей и мандаринами. Лера улыбнулась и провалилась в такой же сладкий сон.
        Ну как она могла поддаться на тетушкину провокацию?! «Васька тебя скоро забудет…» Не забудет, потому что она навестит их в ближайшее время. Но не в этот день. Они с Алексеем встали очень поздно и без конца пили кофе, без конца целовались и ходили друг за другом по крошечной квартирке, потому что не могли друг от друга оторваться. И вот Лера вдруг вспомнила, что вечером ее ждет светский раут.
«Дорогая, знакомься, это наш лучший специалист по червям». «Дорогой, а это наша Сара Бернар. Никогда не слышал? Ничего, это неважно».
        Лера взглянула на часы и едва не застонала вслух - оказалось, что вечер давно наступил и до встречи остались каких-то два часа! И ботаник с непростой судьбой, наверное, уже в пути, Новый год встретил не так, как планировал, но теперь намерен наверстать упущенное. А может быть, давно прибыл на место и теперь выслушивает наставления и заверения Нины в том, что их Лера прекрасная девушка, даром что актриса.
        А что, если поехать в гости с Алешей? Он, между прочим, как раз брился, и Лера с наслаждением прислушивалась к таинственным тихим позвякиваниям и негромкому плеску воды. Вот именно, даже льющаяся из крана вода шумела как-то по особенному, просто волшебно. Значит ли это, что у Валерии Гришиной снесло крышу? Может быть, но она об этом нисколько не сожалела и даже скорчила подходящую к данному случаю рожицу.
        Нет, с Алешей ехать не стоит. Нина будет чувствовать себя неловко, Лера будет чувствовать себя неловко, и специалист, черт его побери, тоже будет чувствовать себя неловко. Может быть, даже дядюшка и Алексей к ним присоединятся. Хорошо будет только Ваське. Ладно, она съездит буквально на часок и все расставит по своим местам.
        - А ты не хочешь пригласить и меня? Я буду рад познакомится с твоими близкими.
        Это был самый трудный момент - Алеша смотрел на нее, изогнув бровь, и снова смахивал на афалину. Не убийцу, конечно, но все же… Она начала лепетать какую-то глупость про то, что еще не готова, что только не сегодня, и выглядела страшно неубедительно. Потому что сама не понимала, зачем все это затеяла.
        - Но я могу тебя туда отвезти, поскольку абсолютно свободен.
        Нет! Это было уже слишком, Лере хотелось от стыда провалиться на месте. Он такой великодушный, а она такая сволочь! Напоследок Алеша поцеловал ее, но как-то не так. Ладно, она посидит полчасика и - домой.
        Все началось именно так, как Лера и предполагала. Нина как вихрь носилась на кухню и обратно, в десятый раз преувеличенно внимательно осматривала накрытый стол - не забыла ли что-нибудь, а все потому, что боялась выдать взглядом свое нетерпение и торжество. Сосланные в детскую комнату отец с сыном клеили какой-то корабль и с головой ушли в работу. Васька подарил Лере липкий поцелуй, дядя сочувственно потрепал по плечу - держись, мол, я тебя понимаю. Но от предложенной помощи эти двое важно отказались: не женское, видите ли, дело строить корабли. И все-таки зачем она бросила Алешу и приперлась на эту встречу?! Лера решительно отправилась на кухню к Нине. Пожалуй, она именно сейчас объяснит тете, что задуманное знакомство ни к чему. Нет, она выпьет бокал шампанского, но специалист останется при своих червях, и только. Как раз в этот момент в дверь позвонили.
        - Макс пришел!- завопил Васька, моментально позабыв про корабль, и кинулся к дверям.
        Нет, это просто невыносимо, пожалуй, она побудет минут пятнадцать и до свидания. Родичи столпились в прихожей, будто встречают самого президента, ну или по меньшей мере Сару Бернар.
        Лера с независимым видом уселась на диван, закинула ногу на ногу. Сейчас она изобразит… звездную стерву или стервозную звезду? Какая разница! Главное, она поставит научного хмыря на место. Она будет с ним презрительно холодна или… В следующую минуту все мысли вылетели у Леры из головы, потому что в комнату вошел букет цветов, а вместе с ним ее Алексей.
        Как он ее нашел? Он знаком с Ниной? Нет, главное, почему Васька прыгает вокруг него и вопит: «Макс! Макс пришел»! Кто-то из присутствующих определенно сошел с ума. Тетя улыбалась лучшей своей улыбкой и за руку вела… как она считала, Макса к Лере.
        - Что все это значит?!- Лера не собиралась им подыгрывать и букет принимать не желала. Она видела, как улыбка медленно сползает с тетушкиного лица, и даже дядя Леша несколько опешил от ее грозного тона. Зато афалина продолжал скалиться и делал вид, что все идет как надо.
        - Почему они зовут тебя Максом? Ты кто?- Лера наконец поднялась и стояла теперь перед афалиной лицом к лицу.
        - Лера, ну я же тебе говорила…- растерянно пролепетала Нина, покрываясь пятнами. - Максик, не обращай внимания, Лера у нас очень импульсивная девушка.
        - Так ты еще и Максик? Я правильно поняла? Алексеем ты бываешь по каким дням недели?
        - Лера!- Нина прижала к рдеющим щекам ладони.- Я тебе все объясню! Они с Алексеем, ну с Алексеем Петровичем полные тезки, вот Алешу на кафедре и стали называть Максом, чтобы не путаться…
        - Ну да, Максом. Понятно, чего уж там. Макс, и все тут.
        - Я Максимов вообще-то, Алексей Петрович Максимов,- вставил наконец афалина и слегка поклонился.
        - Макс! Ты покажешь Леке, как делать кувырок в воде? Покажешь?- Васька все это время дергал их за руки, пытаясь обратить на себя внимание.
        - А вот это да,- сказала Лера, пристально глядя на Алексея Петровича Максимова.- Насчет кувырков твой Макс большой мастер, как я погляжу.
        - Я что-то не поняла толком, вы что, уже знакомы?!- Нина пыталась оценить без конца меняющуюся ситуацию и лихорадочно переводила взгляд с одного лица на другое. Определенно, тетушке грозил вывих глаз, и ее муж решил положить этому конец:
        - Может, мы все-таки сначала выпьем, закусим, а там все само встанет на свои места? Водка у нас в холодильнике… Васька, ты тащи цветы.- И он силой повел сопротивляющееся семейство на кухню.
        - И ты, оставшись один, сразу отправился знакомиться с девушкой?- вообще-то этот вопрос волновал Леру весь вечер, но она героически дотерпела до возвращения домой. И без того бедная Нина не знала, что и думать.
        Теперь подозреваемый пил как ни в чем не бывало чай и хрустел сушками - будто сама невинность. Не выйдет! Хруст прекратился, и афалина отставил чашку.
        - Вот я тоже все хочу спросить - почему ты бросила меня одного и отправилась знакомиться с каким-то типом?- Голос у него был весьма неласковый, так что елки в ведре крепче прижались друг к другу, а заяц Алик, похоже, даже перестал дышать.
        - Я поехала, чтобы не испортить Нине праздник! Я как раз собиралась ее предупредить, что больше ни на какие знакомства не соглашусь. А вот ты зачем приехал?- Леру возмутила эта явная атака. Сам попался с поличным и хоть бы хны!
        - Неужели не понятно? Я вообще собирался поехать с тобой, но ты начала темнить: мне надо одной… Тогда я тоже поехал один, только точно знал, кого встречу. Ты думаешь, я не в состоянии сложить один и один? У моих давних друзей племянница актриса, хотя Нина и старалась эту тему замять,- Алексей хмыкнул,- и зовут ее Валерия или Лека. «Макс, а ты знаешь, какая Лека веселая! Макс, хочешь, Лека и тебе лицо динозавра покажет»? Нина, конечно, тоже тебя нахваливала, но именно Васькина рекомендация сыграла решающую роль. Я понял, что с такой девушкой должен познакомиться обязательно, уж очень захотелось увидеть лицо динозавра. Покажешь как-нибудь?
        - Только после того, как ты продемонстрируешь кувырок в воде. Алеша, а ты правда специалист по червям?
        - Ага, и даже кандидат биологических наук. Просто я однажды понял, что на мои миллионы вопросов не найдется и тысячи ответов, и профессором мне не быть. Теперь у меня своя компания по производству снаряжения для дайвинга и всего прочего, что с этим делом связано.
        - Так вот почему ты так здорово плаваешь!
        Алексей засмеялся:
        - И поэтому тоже. Понимаешь, за научными образцами иногда приходилось нырять в море, вот и научился. Ты тоже плаваешь очень неплохо, я видел. Пойдешь ко мне штатной золотой рыбкой?- Он потянулся к Лере и усадил к себе на колени.
        Заманчивое предложение, особенно если при этом тебе щекочут губами шею. Лера повернулась, чтобы лучше видеть его лицо.
        - К тебе, это в твою фирму?
        - Ко мне, это в мою семью, то есть тогда уже в нашу. Пойдешь?
        Алексей даже не дождался ответа, потому что как всегда все легко прочитал по ее лицу, да Лера и не собиралась что-то там играть. У нее вообще моментально кончались силы, когда он начинал целовать ее вот так, как сейчас - легким касанием губ. Она пойдет к нему кем угодно, хоть золотой рыбкой, хоть обезьяной Дарвином… Стоп! Не такая уж она и немощная. Лера не без усилия стряхнула с себя сладкую слабость.
        - Алеша! Но я не могу не играть. То есть, может быть, и могу, но не хочу. Я актриса…
        - Само собой, будешь совмещать. Только с подработкой придется завязать…
        - Я тебе уже говорила, что больше не выступаю. Тот раз стал последним.- Лера принялась старательно разглаживать пальцем складочку на его лбу - ишь, брови насупил. «Старый муж, грозный муж» - пропела она и рассмеялась.
        - Значит, ты согласна.- Алеша что-то такое неловко достал из нагрудного кармана, потом поймал ее руку. Поцеловал один палец, второй, третий, а на четвертый надел кольцо, красивое…
        ЭПИЛОГ
        Золотая рыбка
        - Мам, жалко, тебя с нами не было. Я, знаешь, как плаваю! Папа говорит, прямо как рыбка. Скоро лучше Васьки буду… У него, мам, зуб выпал, только он его в бассейне потерял, вынырнул, а зуба нет! Папа нырял-нырял, не нашел. Лежит теперь на дне…- Машка покачала темной кудрявой головкой и вздохнула, ей было жаль пропавший зуб.
        - Не переживай, другой вырастет, лучше прежнего.- Лера, глядя на расстроенную мордашку дочери, скрыла улыбку. Ей тоже было жаль, что пропустила столько событий - и Машкины спортивные успехи, и потерю Васькиного зуба. Но это ее первый сезон в знаменитом театре, да еще и главная роль… Лера ощущала то же, что и в студенческие годы перед дипломным спектаклем - мандраж и упоение от работы. Только Машка так крепко держала в своих маленьких ручках ее сердце, что ни на день не давала забыть, что в Лериной жизни самое главное.
        Лера поцеловала сладкую щечку и крошечную ямочку на подбородке и клятвенно пообещала, что следующий поход в бассейн ни за что не пропустит и даже сама продемонстрирует класс. Если сможет. Но сомнения Лера оставила при себе и пошла в кабинет, где, сидя за ноутбуком, пил чай главный тренер.
        - Алешка, ты что, в самом деле пытался найти этот несчастный зуб?!
        - Лер, ну ты бы видела Манину вселенскую скорбь… То есть я не то чтобы искал, но должен был проявить хотя бы участие.
        Нет, Лера все больше жалела, что пропустила этот спектакль - афалина в поисках зуба…
        - Алеша, ты хоть сознаешь, что наш ребенок вьет из тебя веревки?
        Муж откинулся в кресле, сладко потянулся, так, что даже косточки захрустели, и важно изрек:
        - Естественно. Можно подумать, что ты не вьешь. Где у нас мама? То на сьемках, то в театре. Где у нас папа? Дома с ребенком. Кто у нас мама? Звезда! Кто у нас папа? Жалкий ботаник. И никто лишний раз его не приласкает, не поцелует.
        Пришлось ботаника, хотя и сильно сгустившего краски, приласкать и поцеловать, только в разгар событий в кабинет вошла Машка с телефонной трубкой.
        - Опять целуетесь!- строгим голосом сказала она и прижала трубку к уху.- Деда, ты здесь? Минутку! Соединяю…- последнее слово Машка пропела и с важным видом протянула телефон Лере.
        - Tempora mutantur, et nos mutamur in illis.[Времена меняются, и мы меняемся с ними (лат.).]
        Да, в этом папуля был прав - года три назад Галочка все-таки ушла к «одному мужчине» и с тех пор отец жил один - небывалый срок! Он категорически отказался уезжать из своей квартиры, и Лера нашла для него помощницу по хозяйству. Помощница была еще очень крепкой пятидесятилетней женщиной, отлично знавшей свое дело. Ее единственный недостаток, с точки зрения папули, заключался в том, что Ольга Семеновна была «страшна как смертный грех». Лера так не считала и подозревала, что папулю возмущает наличие у Ольги Семеновны множества чад и домочадев, включая мужа. Поэтому «пан» был для нее объектом заботы, но никак не светом в окошке. Возмутительно!
        Но в чем отец остался верен себе, так это в пристрастии к «медвежатинке» и латыни. Вот и теперь, задав академическим вступлением нужный тон разговору, он сообщил Лере, что чувствует себя никому не нужным и лишним. И вообще, на закате жизни человеку не до праздников, а посему Новый год он намерен провести в гордом одиночестве. Завершил папуля свое выступление классической фразой:
        - Memento mori![Помни о смерти (лат.).]
        - Папа, ты уверен, что хочешь встретить Новый год совсем один?- Лера закатила к потолку глаза и состроила гримасу, благодаря чему Алеша с Маней заметно оживились. Лерин расчет оправдался - Машка потянулась к трубке:
        - Мамочка, дай я скажу! Деда, ты что?! У нас же елка, а у тебя нет. И конфеты, и подарки…- Манин оппонент, кажется, пытался возражать, но не тут-то было, Машка латынь не знала.- Деда, мы с папой за тобой приедем. Мам, дедушка спрашивает - ему тапки купили? Мама говорит, две пары. Пока, дедуля, и я тебя целую!- и Машка громко чмокнула трубку.
        Да, подумала Лера, времена меняются, и мы меняемся с ними.
        notes
        Примечания

1
        Бог из машины (лат.).

2
        Не будем называть имен (лат.).

3
        Печально (лат.).

4
        Времена меняются, и мы меняемся с ними (лат.).

5
        Помни о смерти (лат.).