Плейбой с повадками пирата Натали Андерсон
        Поцелуй – Harlequin #178Трон Сан-Фелипе #1
        Во время очередного медицинского обследования лейтенант армии Стелла Замбрано узнает шокирующую новость: она беременна! Таков результат мгновения безрассудной страсти, застигшей Стеллу на уединенном берегу в компании принца Эдуардо Де Сантиса, знаменитого плейбоя с дерзкими повадками пирата. Стелла в отчаянии, ведь о желанной военной карьере теперь можно забыть. Одинокая, уволенная со службы, не нашедшая понимания у собственного отца, она чувствует себя совершенно потерянной. А тут еще обворожительный виновник всех ее бед, движимый чувством долга, настаивает на свадьбе и собирается заточить ее в «золотой клетке»!
        Натали Андерсон
        Плейбой с повадками пирата
        Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме.
        Это издание опубликовано с разрешения Harlequin Books S. A.
        Товарные знаки Harlequin и Diamond принадлежат Harlequin Enterprises limited или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.
        Эта книга является художественным произведением.
        Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.
        The Secret That Shocked De Santis
        «Плейбой с повадками пирата»
        Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав.
        Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя.
        Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

* * *
        Великолепной Фло, в благодарность за то,
        что ты – такой классный редактор и так меня поддерживаешь, -
        без тебя не обходится ни одна книга!
        Глава 1
        Стелла Замбрано сидела у кабинета старшего по званию, осознавая, что «попала» по полной программе, но не догадываясь, почему. Ей оставалось лишь ждать и отмахиваться от дурного предчувствия.
        Военное крыло дворца Сан-Фелипе было спроектировано так, чтобы впечатлять и устрашать. Сводчатые потолки высились на несколько метров, полы были выложены плиткой в замысловатый до ряби в глазах узор, на стенах портреты в золоченых рамах, изображавшие предков Де Сантис – всемогущих правителей и военачальников.
        Сейчас Сан-Фелипе, островным княжеством в самом сердце Средиземноморья, правил наследный принц Антонио Де Сантис. Строгому, но любимому народом и преданному долгу Антонио помогал его обворожительный, обожаемый всеми младший брат Эдуардо. Обходительный принц Эдуардо единолично держал на плаву туристическую индустрию.
        На самом новом портрете братья стояли рядом в полном блеске военных регалий. Портрет висел на стене напротив, прямо перед Стеллой, и она опустила глаза в пол. Спину обдало холодным потом. Оставалось надеяться, что сегодня принцев во дворце не было.
        – Лейтенант Замбрано?
        Она подняла взгляд.
        – Генерал вас ждет.
        Наконец-то.
        Ей явно стоило надеть отутюженные темно-синие брюки, накрахмаленную белую рубашку и синий пиджак с золотистой отделкой. Пряжки – сверкают, нашивки – в безупречном состоянии, погоны – на плечах. Увы, сейчас на ней «красовались» камуфляж с пятнами пота и измазанные в грязи ботинки.
        Она только-только закончила утреннюю пробежку, когда явился сержант с непроницаемым лицом и сказал, что дело срочное. Времени переодеться не было. Ее повезли прямо во дворец, где располагалась штаб-квартира генерала армии Сан-Фелипе.
        Возможно, ее вызвали, чтобы отправить за границу, на боевое задание, которого она так долго ждала.
        Но неестественная тишина, нараставшая в приемной, сулила нечто иное. Липкий пот сомнения заструился по спине Стеллы.
        – Лейтенант? – резко повторил капитан.
        Она моргнула и встала. Прежде старшему по званию никогда не требовалось повторять ей приказы.
        Стараясь унять разыгравшиеся нервы, Стелла вошла в кабинет и замерла по стойке смирно на почтительном расстоянии от стола.
        Мужчина в военной форме, сидевший за большим столом, даже не поднял на нее взгляд. Не отдал приказа «вольно». Не разрешил сесть. Вообще ничего не сказал. Лишь вперил взгляд в открытое перед ним личное дело. Генерал служил в армии почти пятьдесят лет. Вооруженные силы были его жизнью.
        Она уважала это. Она понимала это. Потому что чувствовала то же самое.
        – Лейтенант, – наконец обратился он к ней.
        – Так точно, сэр, – взяла под козырек Стелла.
        Он по-прежнему не поднимал глаз.
        – Днем двадцать шестого июля вы находились в военной части Сан-Фелипе, верно?
        Внутри Стеллы все оборвалось. Эта дата навеки отпечаталась в ее сознании.
        – Да, верно, сэр, – она облизнула пересохшие губы.
        – И вы оставались в расположении части, как и требовалось, на протяжении всего дня и всего вечера?
        Она с усилием глотнула. Это был всего один час. Один час, за который она…
        «Нет. Не думай об этом. Не вспоминай».
        – Лейтенант? В тот день вы покидали расположение части без разрешения?
        Эти последние пару месяцев ее нервы были на пределе. Стелла все ждала последствий того безумия, но ничего не происходило, и стало казаться, что все сошло ей с рук.
        Не тут-то было.
        – Двадцать шестое июля, – повторил генерал. – Вы помните тот день, лейтенант?
        – Я… – Стелла вдруг осознала, что не может придумать подходящий ответ. И снова облизнула губы. – Я была неподалеку. Я оставила часть совсем ненадолго.
        – Вы должны были дежурить на боевом посту. Вам не дозволялось покидать часть, – холодно констатировал генерал.
        Она лишь спустилась по утесу и прошла к заливу, удалилась всего-то на несколько метров. Она услышала бы сигналы тревоги, если бы они раздались.
        – На прошлой неделе вы проходили плановое медицинское обследование, – генерал снова опустил взгляд на бумаги.
        – Да, сэр. – Стелла сглотнула вставший в горле комок, удивляясь смене темы.
        – Ваш анализ крови выявил проблему.
        Проблему? Но ведь она – в прекрасной форме, не так ли? Натренированная и сильная. Да, сегодня на пробежке она устала больше обычного, но в остальном…
        – Как давно вам известно о вашей беременности?
        – Что-о-о? – Ошеломленная, она забыла ответить по всей форме.
        – Солдат на действительной военной службе не может быть беременным, – отрезал генерал. – Вы не доложили о своем положении старшему по званию. Это еще одно правило, которое вы нарушили.
        – Я не… – Она потрясенно вздохнула. – Я не могу быть…
        Это просто невозможно. У нее был лишь один сексуальный контакт, за тот самый час. И она использовала защиту.
        – Вы освобождаетесь от всех обязанностей, – бесстрастно вынес приговор генерал. – Вы самовольно покинули расположение части. Вы скрыли свое положение. С этого момента вы увольняетесь из рядов вооруженных сил Сан-Фелипе. По возвращении в казарму сдадите военную форму. Ваши личные вещи уже упакованы. Вы возьмете их и покинете часть. На это у вас будет десять минут, по истечении которых вас выдворят оттуда под конвоем.
        Перед глазами у Стеллы все поплыло. Ее вышвырнули из армии. Единственного места, которое она считала родным домом. И вдобавок она была беременна. Нет, этого не может быть! Не от…
        Подкатила тошнота, обжигая заднюю часть горла. Неужели все знали, с кем она встречалась? Кто заставил ее с легкостью отбросить все запреты? Кто зажег в ней столь сильную страсть?
        Накатила паника, но потом защитные силы Стеллы включились, заработал инстинкт самосохранения. Она собралась, пытаясь сохранять ясное сознание. Удержать свое будущее.
        – Разве меня не должен судить трибунал? – спросила она, подавляя дрожь в голосе. – И разве здесь не должен присутствовать солдат, записывающий эту беседу?
        Она не добивалась привилегированного отношения. Из-за того, что натворила и с кем именно. Или из-за того, кем была она сама.
        Генерал что-то невнятно пробормотал. Дал ответ не по уставу. Это была его первая оговорка за встречу, показавшая, что ничто человеческое ему не чуждо.
        – Мы думали, будет лучше пощадить вашу репутацию, – отрезал генерал.
        Его резкость уничтожила последнюю надежду Стеллы.
        Кем были эти «мы», принимавшие решение? И неужели они на самом деле пытались спасти ее репутацию? Или чью-то еще? Кого-то гораздо важнее ее.
        Они хотели замять это дело и заставить ее тихо исчезнуть? Гнев вдруг ослепил Стеллу. Ей захотелось на весь мир закричать об этой несправедливости.
        Но она не могла. Потому что сама, по своей вине, погубила собственную жизнь. В тот день она сделала неудачный выбор. Но это нелепое обвинение в том, что она беременна… Это точно ложь!
        – Я не беременна, – с нажимом повторила Стелла.
        – Вы уволены со службы.
        Она остолбенела, услышав грубый ответ. Генерал ясно дал понять, что ее карьера разрушена, и ему совершенно не интересны ее возражения. Ему было все равно.
        Она во все глаза смотрела на седеющего, в летах, человека, обладавшего столь сильной властью. Генерал наверняка не знал, с кем она была, иначе еще больше разозлился бы.
        «Беги!» – кричал ей внутренний голос. До того, как он узнает. До того, как кто-нибудь узнает.
        Но ей некуда было идти. У нее не было постоянного места жительства. В отпуске она путешествовала, а во время редких дней отдыха оставалась в расположении части и добровольно брала на себя дополнительные обязанности. Так куда же ей идти?..
        Стелла снова взглянула на пожилого человека, который старательно игнорировал ее все с тем же безучастным видом. Она попыталась упросить его:
        – Сэр…
        – Вы уволены.
        Теперь оставалось только умолять:
        – Отец…
        Генерал Карлос Замбрано, командующий вооруженными силами Сан-Фелипе и родитель Стеллы, не отвечал. Он убирал документы в тонкую бумажную папку, которая была всем, что осталось от военной карьеры, которую Стелла так долго выстраивала.
        Поражение сокрушило Стеллу, и она бросила попытки достучаться до генерала. Страдая от нестерпимой душевной боли, она повернулась и направилась к двери. Она еще надеялась, что отец окликнет ее. Остановит. Захочет ей помочь.
        Но он никогда не делал этого прежде, вот и сегодня повисло обычное молчание, выражавшее разочарование.
        Обоюдное разочарование.
        Закрывая за собой дверь, Стелла оглянулась. Отец все так же отводил взгляд, не желая признавать ее.
        Она снова его подвела. Она никогда не сможет искупить свою вину в его глазах. Она потеряла все, ради чего так упорно работала.
        Стелла помедлила, держась за дверную ручку, чтобы удержаться на ногах. Она понятия не имела, что делать и куда идти.
        Постепенно до нее стал доходить смысл полных подозрений взглядов сослуживцев. Обычно военных ее звания в штаб-квартиру генерала не вызывали.
        А что, если все уже знают? Эта мысль приводила ее в ужас.
        И отец действительно воспользовался служебным положением. Ее следовало с позором уволить со службы или, в лучшем случае, вынести ей предупреждение и понизить в звании. Вместо этого отец устроил так, что ее увольнение прошло тайно.
        – Мне приказано отвезти вас обратно в казарму, – перед ней материализовался все тот же сержант.
        – Спасибо, – еле слышно отозвалась Стелла.
        Она уселась на заднее сиденье машины и опустила стекло, надеясь, что свежий воздух прояснит ее разум. Стелла скользила взглядом по роскошным домам с мраморными колоннами и изумительными садами, по аквамариновому водному пространству побережья. Теперь красота этого богатого острова угнетала ее. Стелле хотелось, чтобы сержант ехал быстрее. Ей требовалось найти место, где можно было спокойно все обдумать. И это было явно не Сан-Фелипе.
        Сомнения лихорадочно метались у нее в сознании. Как она могла вот уже три месяца носить под сердцем ребенка и ничего не знать об этом? Ужас захлестнул ее – беременность никогда не входила в ее планы.
        Выйдя из машины, Стелла тут же направилась в свою комнату. По дороге она не встретила ни одной живой души, но, оказавшись у себя, поняла: за короткое время ее отсутствия кто-то хорошенько тут убрался. Остался лишь большой вещмешок, стоявший у ножки убранной, без постельного белья, кровати. Стелла открыла его, и ей стало еще больнее. Кто-то собрал ее немногочисленные пожитки, бесцеремонно вторгшись в личное пространство.
        Силясь сосредоточиться на текущей задаче, Стелла вызвала такси, попросив забрать ее у ворот, а потом скинула с себя форму и натянула первое, что подвернулось под руку, – старую серую футболку и черные спортивные штаны. Ноги она сунула в легкие, с плоской подошвой кроссовки. А еще накинула сверху рубашку, потому что, несмотря на тепло ранней осени, мерзла.
        Снятую с себя форму Стелла аккуратно сложила у изножья кровати. Потом вскинула вещмешок на спину и прошла через контрольно-пропускной пункт.
        На все про все ушло меньше восьми минут. Хотя это вряд ли впечатлило бы ее отца – как, собственно, и всегда. Какие бы усилия она ни прикладывала.
        – В аэропорт Сан-Фелипе, пожалуйста, – проинструктировала она таксиста и откинулась на заднем сиденье.
        Спустя каких-то двадцать минут Стелла уже входила в светлый просторный терминал. Направившись к ближайшей стойке аэропорта, она попросила билет на ближайший рейс.
        Сотрудница аэропорта улыбнулась и принялась услужливо печатать, но спустя пару секунд ее глаза зажглись смущением – и подозрительностью. Она вперила взгляд в монитор компьютера и крепче сжала в руке паспорт Стеллы.
        – Мне очень жаль… – начала девушка и тут же осеклась.
        Стелла застыла на месте, осторожно обводя взглядом пространство. В углу стояли два военных в форме. И еще один направлялся к ней. Капитан, которого она видела в штаб-квартире отца.
        – Мне нужно, чтобы вы пошли со мной, мисс Замбрано. – Он забрал ее паспорт из руки сотрудницы аэропорта.
        Стелла не шелохнулась.
        – Мисс Замбрано? – спокойно повторил он. – Вот сюда.
        Не «лейтенант». Ее уже лишили звания, ради которого она служила целых шесть лет.
        Помнится, ее не взяли в армию Сан-Фелипе сразу, и тогда Стелла отправилась в Новую Зеландию – на родину своей матери. У Стеллы было двойное гражданство, поэтому она могла проходить военную подготовку там. Она упорно трудилась, быстро продвигаясь по служебной лестнице, пока не смогла вернуться в Сан-Фелипе с перечнем достижений, который не мог игнорировать даже ее отец. Она была слишком хороша. И перешла на службу в армию Сан-Фелипе, настроенная продолжить стремительный взлет своей карьеры.
        Теперь ей оставалось лишь смотреть на старшего по званию. Который, впрочем, уже не был для нее таковым, ведь она стала гражданским лицом. Он не имел над ней никакой власти.
        – Вы ведь не хотите устроить тут скандал, – произнес он, безошибочно разгадав вспышку негодования на ее лице.
        А почему бы и нет?
        – Я понесу вашу сумку. – Капитан уже забрал вещмешок.
        Стелла молча двинулась в ногу с военным.
        – Вы были во дворце, – напомнила она по дороге. – В штаб-квартире моего от… В штаб-квартире генерала. Почему сейчас вы оказались здесь?
        – Я выполняю приказы.
        – Чьи приказы?
        Он смотрел перед собой и ничего не отвечал.
        – Чьи приказы, капитан?
        – Вот сюда, мисс Замбрано.
        Вряд ли отец послал его за ней – он ясно дал понять, что умывает руки. Значит, приказы отдал кто-то другой. Занимавший более высокое положение.
        Если раньше ей было холодно, сейчас она буквально превратилась в ледышку.
        Капитан быстро провел ее через несколько дверей с повышенной степенью защиты и по коридору. За последней дверью оказалась взлетная полоса аэропорта.
        – Куда мы направляемся? – Дурное предчувствие усилилось, стоило Стелле увидеть ожидавший вертолет.
        – Туда, где вы будете в безопасности.
        Неужели ей что-то угрожало?
        – Почему я не буду в безопасности в Сан-Фелипе?
        – Вы не собирались оставаться в Сан-Фелипе.
        Ну да. Не собиралась. Холодок вновь пронесся по ее спине.
        – Так куда вы меня везете?
        Но он, похоже, израсходовал отпущенный ему на сегодня лимит слов.
        Двигатель вертолета уже работал, лопасти несущего винта стрекотали. Стелла пробежала вперед, машинально пригнувшись, и отказалась от помощи другого военного, ждавшего внутри. Она знала, как правильно пристегивать ремни безопасности, – она делала это тысячи раз.
        Ее вещмешок забросили в вертолет, и капитал уселся на сиденье рядом с ней, так что Стелла оказалась зажатой между мужчинами в военной форме, – словно она собиралась удрать в любую секунду.
        Или словно ей требовались телохранители.
        Когда вертолет поднялся в воздух, Стелла посмотрела мимо капитана в иллюминатор, и ее пальцы сжались в кулаки. Неужели она не вправе знать, куда ее везут?
        Мужчины не произносили ни слова, но, просто глядя в иллюминатор, Стелла получила ответ менее чем через двадцать минут.
        В самом начале, с воздуха, этот остров впечатлял своей неприветливостью. Он напоминал громадную скалу, сплошь отвесные утесы с зазубренными краями. Но, когда они подлетели ближе, Стелла увидела скалистый выступ слева. Он образовывал лагуну с маленьким уединенным пляжем. На краю этого скалистого выступа высилась крепость – защитное сооружение, возведенное несколько веков назад, чтобы незваные гости не вторглись в эту прекрасную лагуну.
        Оглядываясь на основную часть острова, Стелла заметила огромное каменное здание. Раньше она видела его только на фотографиях, но точно поняла, куда направлялась. Это было самое уединенное место в Сан-Фелипе. Доступ сюда был возможен исключительно по приглашению царственной особы. Именно на этом острове отдыхала в уединении королевская семья, спасаясь от утомительного груза ежедневных обязанностей.
        Но это был отнюдь не спокойный загородный дом. Это был самый настоящий дворец, изысканно украшенный и древний, одна из многочисленных драгоценностей в короне островного княжества, прославившаяся в веках.
        Когда вертолет начал снижаться к маленькой посадочной площадке в самой отдаленной части сада, громкий гул громом отдавался у нее в ушах. Она не знала, был ли это стук ее сердца или грохот вертолета, но звук становился все громче, а дыхание – судорожнее и чаще. Перед глазами все поплыло.
        «Держи себя в руках», – мысленно приказала она себе. Ей требовалось стать сильной, как никогда прежде, и приготовиться к битве.
        – Не могли бы вы следовать за мной? – капитан выбрался из вертолета, вскидывая ее сумку на плечо.
        Словно у нее был выбор… Стелла направилась за ним по безукоризненно чистой дорожке, чувствуя себя так, словно попала на страницы какой-то безумной сказки, в которой требовалось пройти через заколдованный сад, чтобы найти принца в облике чудовища, ожидавшего ее в замке.
        Только вот чудовищем он не был. Проблема…
        Ее повели не к гигантской арке и большим тяжелым дверям парадного входа, а по маленькой дорожке, потом вверх по узкой каменной лестнице, которая привела их к просторной террасе, раскинувшейся на всю ширину здания. В глубине, за однотипными каменными колоннами, виднелись большие окна, которые то и дело перемежались застекленными створчатыми дверями.
        Почти в самом конце здания одни из таких дверей были распахнуты настежь. Бросив взгляд на мрачный интерьер, Стелла заметила ряды книжных полок вдоль стен.
        Капитан подвел ее к дверям, обернулся и поклонился.
        – Я оставлю вас здесь.
        И тут же ушел, быстро и тихо. Забрав с собой ее сумку. А заодно и ее паспорт.
        Стелла помедлила, не желая делать роковой шаг внутрь. Она знала, что в этой комнате ее ждет принц Эдуардо Де Сантис. Настоящий плейбой, ослепительно красивый покровитель всего авантюрного и гламурного в Сан-Фелипе. Своенравный, импульсивный, избалованный.
        Полная противоположность ей.
        Увы, именно он был той роковой ошибкой. Тем единственным, кому ее донельзя дисциплинированная натура не могла противиться тогда на берегу. И, похоже, ей придется заплатить ужасающе высокую цену за миг блаженства в компании принца Эдуардо.
        – Не стой там долго, – донесся из открытой двери его голос. – Вот так задержишься лишний раз на солнце, и случится что-то странное.
        Это был отчасти приказ, отчасти – сухое предостережение, отчасти – язвительное напоминание. Но при звуке его голоса возбуждающие воспоминания невольно замелькали на задворках сознания Стеллы.
        Нет, она не могла позволить себе вспоминать. И без того она уже потеряла слишком много.
        Принц Эдуардо Де Сантис был безжалостным порочным повесой, этаким обольстительным пиратом. Вечно он вызывал томные влюбленные взгляды, вздохи и надежды. Но никогда бы эти надежды не оправдал – Эдуардо был слишком свободолюбивой натурой, чтобы быстро попасться на удочку.
        Никто не говорил о нем ни одного дурного слова, но он определенно не был всем хорош. Он творил, что его душа пожелает, и искренне наслаждался этим.
        Собравшись с духом, Стелла вошла в комнату, моргая, чтобы глаза быстрее привыкли к царившему здесь полумраку после ослепительно яркого солнца. Перед глазами прыгали пятна, но его Стелла заметила тотчас. Он выглядел умопомрачительно, как и всегда.
        Высокий, с черными густыми волосами, длинноватыми, что добавляло ему духа непокорности. Его мускулистую фигуру подчеркивали черная футболка и черные джинсы. Он был босым, в своем фирменном надменно-непринужденном стиле. Эдуардо прислонился к закрытой двери, глядя на нее глазами, сиявшими великолепной синевой. Точно таким же глубоким оттенком лазури, которым так славился этот остров.
        Знакомое обжигающее ощущение разлилось у Стеллы внутри. Каждая ее клеточка томилась пламенем при виде его, а сердце отчаянно колотилось.
        Она всегда считала его красивым. А еще знала, какое у него на самом деле великолепное, идеальной лепки тело. Знала о его внушительном мужском естестве. Его силе. Его умениях.
        Ее пульс учащенно бился, ладони вспотели. Как мужчина мог просто стоять тихо в сторонке и при этом обладать такой властью над ее предательским телом?
        Молчание затянулось, воздвигая барьер между ними.
        С каждой секундой нервы Стеллы натягивались как струна. А принц лишь неотрывно смотрел на нее этими обворожительными, проницательными глазами. Ждал.
        – Ты не можешь по своей прихоти похищать мирных граждан, – наконец произнесла она.
        – Ты – не гражданское лицо, – бесстрастно изрек Эдуардо.
        Помнится, он был вне себя от ярости, когда узнал, кем она была.
        – Теперь – гражданское, – многозначительно парировала она.
        Что-то мелькнуло в его глазах, но он не ответил. Хотя явно понимал, что она потеряла все из-за него.
        Отвернувшись, Стелла притворилась, будто изу чает корешки книг на ближайшей полке. Ей нужно было отвести от него взгляд. Его притягательность была просто невероятной.
        Ее раздражение росло.
        – Я что, заключенная?
        – Ты здесь потому, что это единственное место, где мы можем уединиться.
        – К чему нам уединяться? – огрызнулась Стелла.
        Она не хотела находиться с ним рядом. Только не наедине.
        Тишина становилась зловещей.
        Стелла обернулась, чтобы бросить полный злобы взгляд.
        Его лицо все больше мрачнело. Стелла подавила дрожь. Много лет она работала бок о бок с наводящими ужас сильными мужчинами и теперь узнала эту резкость в его глазах.
        – Тебя уволили с военной службы, – резко произнес он.
        – Да.
        – Потому что ты беременна.
        Его тон звучал неприятно, изобличая и осуждая. Горло сжало спазмом. Стелле доводилось бывать в серьезных переделках, но никогда еще ей не было так страшно. И так одиноко.
        Он оттолкнулся от двери и направился к ней легкой походкой, контрастировавшей с его напором и силой. На его лице застыла бесстрастная маска. Это был не тот учтивый, с сияющими глазами Прекрасный принц, которого обожала публика. Перед ней стоял холодный, злой незнакомец, будто высеченный из гранита. Но даже теперь от него исходила чувственная сила. И всего через несколько секунд Стелла наверняка уступила бы ей.
        Это тоже приводило ее в ужас.
        Она не могла оторвать от него взгляд. Она никогда еще не встречала столь привлекательного мужчину. И никогда еще не желала мужчину с такой силой. В ее ослабленное потрясением сознание снова ворвались воспоминания. Он, обнаженный, прижавший ее сверху, его глаза, сверкающие и неистовые, его тело, карающее и оберегающее…
        – Стелла.
        Ее щеки залились краской, и она отмахнулась от обжигающей страстью картины, сгорая от стыда.
        Эдуардо подошел ближе, не отрывая взгляда от ее лица. Сдержанность так и сквозила в его чрезмерно выверенных движениях и сжатой линии рта. Но на какую-то секунду он вдруг впал в ярость.
        Только хваленая самодисциплина удержала Стеллу от инстинктивного порыва отступить. Ее глупое тело охватило сущее безумие, бросив в другую крайность. Вместо того чтобы мерзнуть, оно вспыхнуло жаром. Кровь восторженно вскипела от его близкого присутствия. Ну почему она была так слаба? Порочная, безрассудная часть ее хотела только одного – чтобы он прикоснулся к ней снова, заставив забыть обо всем на свете.
        К счастью, он этого не сделал. Лишь остановился в одном шаге от нее, приняв настороженную позу хищника, – словно ждал, что она попытается сбежать в любую секунду.
        – Стелла Замбрано, – произнес он тихо, сквозь зубы. В его ярких глазах отразились резкость, твердость, холод. А его слова вонзились будто кинжал: – Добро пожаловать в Секрето Реал. Мы поженимся здесь завтра.
        Глава 2
        «– Поженимся? – засмеялась про себя Стелла. – Ну конечно!»
        Она была разжалованной военнослужащей. Он – привыкшим к развлечениям принцем. Сама мысль об их союзе представлялась сущим абсурдом.
        – Ты слышала, что я сказал, Стелла? – Его синие глаза омрачила тень. – Ты поняла?
        Почему он говорил с ней как с ребенком?
        – Ты не женишься, – отозвалась она.
        Когда этот плейбой наконец-то остепенится – а произойдет это как минимум лет через пять, – он свяжет себя узами брака с одной из юных представительниц какой-нибудь европейской королевской семьи.
        – Я. На тебе. Завтра.
        Она покачала головой:
        – В этом нет надобности. Я не беременна.
        Он схватил ее за запястье.
        – Не лги мне. Никогда.
        Она вздрогнула и вся сжалась, чтобы прогнать возбуждение, охватившее ее от этого прикосновения.
        – Я не беременна.
        Уж она-то наверняка об этом знала бы, да? Появились бы какие-нибудь признаки. Она силилась вспомнить свой последний цикл, но другие воспоминания – мысли о ее матери – наполнили сознание. Сбили с толку. Напугали до смерти.
        Ее кожа горела. Перед глазами все дрожало и плыло.
        – Ты говоришь, что результаты обследования неверны?
        – Я говорю, что не знаю, – нахмурилась она.
        – Ну а я говорю, что, если ты беременна, мы женимся немедленно. Я не допущу, чтобы мой ребенок родился вне брака и был обречен жить на задворках общества.
        Стелла не могла допустить, чтобы кто-то взял под контроль ее жизнь.
        – Даже если я беременна… кто сказал, что ребенок – от тебя? – с вызовом бросила она, тяжело дыша.
        Повисло гробовое молчание.
        Он еще крепче, до боли, сжал ее запястье, потом схватил за подбородок сильными пальцами и приподнял ее голову. Она дерзко встретила его взгляд.
        – Только попробуй повторить это, – проговорил он одними губами.
        Она не могла ответить. Не могла дышать. Сердце колотилось, пытаясь вырваться наружу.
        – Я помню, – произнес он, вне себя от ярости. – Я помню все.
        Они оба знали правду.
        Оба помнили о ее пылкой неопытности. О ее физической реакции – о пятне потерянной невинности, которое нельзя было подделать. Она не знала ни одного мужчину до и ни одного мужчину после него.
        Если она действительно носила под сердцем ребенка, его единственным возможным отцом был принц Эдуардо Де Сантис.
        – Мы ведь использовали защиту… – сокрушенно прошептала она.
        – Это ведь был твой презерватив. – Он выпустил ее руку.
        От его холодного выпада Стеллу захлестнула волна тревоги.
        – Выдали в армии, – огрызнулась она.
        Этот презерватив ей выдали давным-давно. И с тех пор он лежал в ее бумажнике – перенося жару, путешествия, холод, время. Неужели у презервативов был срок годности? Ужас накрыл ее с головой – ну почему она оказалась такой глупой?
        – Я не… – с трудом, еле слышно выдохнула она. – Я не знала.
        – Ты не знала, что я буду там, потому что я сам этого не знал. Прогуляться по берегу в тот день было спонтанным решением. Как оказалось, неудачным.
        Неужели он решил, что она специально все это подстроила? Словно она вообще когда-либо хотела забеременеть!
        Стелла отвернулась от его проницательного взгляда и уставилась на дверь невидящим взором. Она только что потеряла работу. Мужчина, которого она больше не желала видеть, настаивал на свадьбе, причем завтра же. И если она действительно ждала ребенка, тому требовались кров, еда и тепло. Если она была беременна, ей следовало сделать то, что не удалось ее матери. Пережить роды.
        Весь ее мир погрузился во тьму и закружился.
        Бормоча ругательства, Эдуардо снова схватил ее за руку и протащил пару шагов по комнате. Стелла ненавидела себя, но ее кожа горела – от его прикосновения, от того, как он прижал ее к себе, будто укрывая своим телом…
        – Сними рубашку, – приказал он, подтолкнув ее в огромное бархатное кресло.
        – Что?
        – Ты вся красная, – снисходительно объяснил он. – Тебе нужно остыть.
        Он дернул за рукава. Стелла поспешила стянуть рубашку через голову, помешав Эдуардо сделать это и довершить унижение. Потому что в его глазах читались сдержанность и бесстрастность. И никакого возбуждения. Он больше не хотел ее. Он был вне себя от ярости.
        Она смяла рубашку в комок и бросила себе на колени, а потом, потупив взор, стала лихорадочно думать. Она услышала, как Эдуардо отошел, до нее донесся звон.
        – Держи. – Вернувшись, он протянул ей хрустальный стакан. И еще больше помрачнел, когда она замялась.
        – Это просто вода, – с раздражением пробормотал он, обвив ее дрожавшие пальцы вокруг стакана.
        Сделав маленький глоток, Стелла решила взять себя в руки.
        – Мы не женимся. Это еще один из твоих капризов.
        – Моих капризов?
        – Вроде совращения странных женщин на берегу.
        – Ты заплыла туда, куда не следовало. Ты тоже поддалась порыву. Ты сказала «да».
        – А теперь я говорю «нет». Это моя жизнь.
        – Мне хорошо это известно, – парировал он. – Да я и сам не желаю для себя такой участи. Но это не важно.
        Его слова больно ранили ее. Да, это была отнюдь не сказка.
        – Здесь есть врач. – Эдуардо прислонился к большому письменному столу рядом с ней. – Он осмотрит тебя.
        – Что-о-о? – она чуть не хватила стакан воды об пол.
        – Врач. Нужно оценить твое положение.
        Здесь и сейчас? Он что, шутит?
        Увы, он был предельно серьезен.
        Она все больше теряла контроль над своей жизнью, и ее уже колотило от гнева из-за его высокомерия.
        – Я не стану подчиняться этому… произволу. У тебя нет на это права.
        – Я имею полное право.
        – Это мое тело.
        – И мой ребенок, – парировал он.
        – Мой тоже, – прошептала она, вдруг испугавшись. Того, что происходит сейчас, и того, чем это может обернуться в будущем.
        Даже если бы все пошло хорошо, он обладал невероятной властью, а она – вообще никакой. При желании он мог отобрать у нее ребенка, а ее саму прогнать. Выдворить из страны.
        – Наш. Но ты собиралась уехать из Сан-Фелипе. Почему? – Он вперил в нее ожесточенный взгляд. – Куда ты собиралась уехать? Что ты планировала сделать?
        – Ничего, я… – Стелла осеклась. У нее не было никакого плана, кроме как сбежать и поразмыслить.
        Она едва выносила эти подозрительность и осуждение в его глазах. С чего это Эдуардо решил, что может думать о ней самое худшее?
        – Ты не обращалась к своему отцу? – спросил он.
        Она пыталась, но отец отвернулся от нее. А когда генерал узнает все, он и вовсе будет в ярости.
        – Он от этого не в восторге, – пробормотала Стелла.
        Эдуардо наконец-то отвел от нее взгляд.
        – Он не знает, с кем я была, – тихо добавила она, не зная, куда деваться от смущения. – Никто не знает.
        – Ты никому не говорила?
        – Хвасталась ли я, что переспала с одним из принцев Сан-Фелипе? Нет. Не хвасталась. – Краска залила ее щеки.
        – Твоя осмотрительность – твой плюс.
        Стелла чуть не закатила глаза. Словно она добивалась его одобрения!
        Его настойчиво буравивший взгляд смягчился, и Эдуардо почти улыбнулся.
        – Сейчас тебя осмотрит врач, – он подошел к двери, открыл ее и тихо кого-то позвал.
        Стелла поставила стакан и собралась с духом. Ей совершенно не было стыдно за свое поведение тем днем, но хотелось держать это при себе – просто лелеять это единственное личное воспоминание. А теперь весь мир мог узнать о ее безрассудстве.
        – Тебе опять плохо? – Явно разозлившись, Эдуардо вернулся к ней.
        – Я в шоке, – удрученно поправила Стелла.
        Она тоже злилась. Главным образом на саму себя.
        – Принц Эдуардо? – В дверном проеме показался мужчина.
        – Доктор Руссо. – Эдуардо встал рядом с ее креслом. – Входите, пожалуйста. Я хочу познакомить вас со Стеллой.
        Стелла даже не взглянула на доктора.
        – Насколько я понимаю, мы можем узнать хорошие новости? – Врач прошел в комнату, не скрывая радостного волнения.
        – Надеемся на это. – Эдуардо положил руку Стелле на плечо, будто в насмешку над нежным жестом любви.
        Улыбнувшись, врач поставил на большой стол чемоданчик и открыл его.
        – Не сомневаюсь, вам не терпится подтвердить свое положение, так почему бы не сделать это прямо сейчас?
        – Вы знаете, как этим пользоваться? – с улыбкой, но испытующе глядя на Стеллу, он вручил ей тест на беременность.
        – Да. – Сгоравшей от стыда Стелле хотелось провалиться сквозь землю.
        Эдуардо взял ее за руку и вытянул из кресла. А потом, обвив рукой за талию, повел к двери.
        – Вот туда, Стелла. Там – дамская комната, вторая дверь слева. – За его мягким тоном таилась твердая сталь. – Один из моих помощников поможет тебе, если ты не найдешь дорогу обратно.
        Это была отнюдь не учтивость. Он предупредил ее. Она находилась под надзором и не могла сбежать.
        Эдуардо довел ее до туалета. На какое-то мгновение Стелла испугалась, что он собирается войти вместе с ней, но Эдуардо остановился, и она закрыла перед ним дверь.
        Ее ладони вспотели, лицо исказилось гримасой, но унижение от необходимости делать тест на беременность померкло перед возможным результатом. В глубине души она знала, что результаты прежнего обследования не были ошибкой. Армия Сан-Фелипе была слишком хороша для того, чтобы допустить такой промах. Нет, ошибку совершила сама Стелла, и результат мог быть катастрофическим.
        Эдуардо Де Сантис прислонился к стене и ждал, сгорая от нетерпения и вне себя от ярости. Он так поздно узнал об этом! Она чуть не сбежала из страны. Что же она планировала сделать? Он никак не мог ее понять.
        Она наконец-то вышла и направилась обратно в библиотеку. Крепко сжимая тест в кулаке, она избегала встречаться с ним глазами. И ничего не говорила.
        Она едва доходила ему до плеча. Ее белокурые волосы были стянуты назад в небрежный хвост, ее кожа сияла, а просторная одежда казалась поношенной. И все-таки он считал ее красивой. И опасной.
        Она положила тест на стол перед доктором Руссо. Оставалось только ждать, когда проступит результат. Слово высветилось почти тут же.
        «Беременность».
        Стелла взглянула на него. Кровь отлила от ее щек, а на лице отразился… абсолютный страх.
        Она имела полное право бояться. Эдуардо никогда еще так не злился – еще ни разу с тех пор, как в последний раз видел ее. Неужели ее наивная, уязвленная реакция была наигранной? Нет, вряд ли, но все-таки он не мог до конца доверять ей.
        Ему потребовалось какое-то мгновение, чтобы остыть и начать думать – хотя он только этим и занимался с тех пор, как утром позвонил его референт Маттео, чтобы доложить о молодой лейтенантше, за которой Эдуардо приказал ему следить.
        Невероятно, но, когда вспышка гнева поутихла, на ее месте всколыхнулось другое неистовое чувство. Удовлетворение? Словно он был каким-то неандертальцем, гордящимся успехом в порождении потомства и сохранении рода – своего имени.
        Но Эдуардо не обладал той же свободой, что и остальные. Он не мог делать все, что хотел. Он был частью королевской семьи, и это влекло ограничения, обязанности и требование не влипать в неприятности.
        Через полтора года ему должно было исполниться тридцать. Советники дворца весь прошлый год намекали на королевскую свадьбу. Они даже пригласили всевозможных принцесс и топ-моделей на предстоящий ежегодный осенний балл, в отчаянной надежде, что кому-то удастся привлечь внимание принцев. А разве нашлась бы невеста для Эдуардо лучше, чем женщина, уже носящая под сердцем его ребенка?
        Неудивительно, что, едва узнав новости, Эдуардо быстро составил план действий. Оставалось лишь претворить этот план в жизнь.
        Он взял руку Стеллы в свою. Ее пальцы замерзли. Он инстинктивно сжал их крепче и потер большим пальцем ее костяшки.
        – Дорогая, – хрипло пробормотал он, – я так рад.
        Потрясенная, она чуть не поперхнулась. Эдуардо наклонился и поцеловал ее в висок.
        У него не было причин сомневаться в благоразумии своего врача, но доктор Руссо заботился и о его брате. Врачебная тайна могла и не устоять, когда вопросы задавал сам наследник престола. Эдуардо должен был представить эту историю как брак по любви – и начать следовало прямо сейчас.
        – Вы не жалуетесь на здоровье? – повернулся к Стелле доктор Руссо.
        Сгорая от нетерпения, Эдуардо слушал, как врач задавал ей вопросы. Эдуардо хотел, чтобы доктор делал свою работу, но одновременно желал, чтобы тот ушел и дал ему возможность взять под контроль Стеллу и эту ситуацию.
        – Вы можете примерно определить дату зачатия?
        Даже точную дату. Но Стелла не отвечала.
        Это сделал Эдуардо.
        – Видимо, в конце июля.
        Врач явно изумился тому, на каком месяце беременности должна быть Стелла, но он оказался достаточно мудр, чтобы не комментировать это.
        – Вас не мучает тошнота?
        – Вообще никаких признаков. У меня нерегулярный цикл, – сдавленно произнесла она. – А в остальном у меня всегда было отменное здоровье.
        – Судя по вашей армейской медицинской карточке, так и есть, – весело произнес врач, игнорируя повисшую напряженность. – Значит, ничего другого нет – никакой наследственности, о которой мы должны знать?
        Она опустила взгляд. Ее пальцы, все еще лежавшие в ладони Эдуардо, свились в кулак.
        – Стелла? – Эдуардо почувствовал, как она вздрогнула.
        Но она покачала головой.
        – Хорошо, – улыбнулся врач. – Вы, несомненно, хотите отпраздновать такое событие наедине, поэтому я удалюсь, оставив вам кое-какую информацию, чтобы вы почитали вместе на досуге.
        – А разве вы не сделаете еще какие-нибудь анализы?
        – Я сделаю УЗИ на следующей неделе, – ответил доктор Руссо. – Пока же я уверен, что Стелла может продолжать свою обычную жизнь.
        Что-то вспыхнуло в ее глазах. Она знала, что никогда уже не сможет вести свою «обычную жизнь».
        – Вы, разумеется, можете продолжать обычные сексуальные отношения, – добавил врач.
        Эдуардо почувствовал, как ее кулак снова сжался, – от отвращения? Неужели она боялась его? И поэтому сбежала в тот день? Поэтому пришла в такой ужас, узнав о беременности?
        Собравшись с духом, он улыбнулся:
        – Благодарю вас, доктор. Будем на связи.
        Врач взял свой чемоданчик и расплылся в широкой улыбке:
        – Поздравляю! Это прекрасная новость для Сан-Фелипе. Через каких-то несколько месяцев об этой радости громко возвестят колокола.
        Так и будет. Но сначала Эдуардо стоило позаботиться о законности рождения наследника.
        Он отпустил руку Стеллы, чтобы проводить врача, и плотно закрыл за ним дверь. Потом повернулся, взглянув на Стеллу.
        – Я не выйду за тебя замуж, – твердо произнесла она, поднявшись с кресла и остановившись в центре комнаты.
        – Нет? – Он подошел к ней. Ему было приятно, что Стелла перестала дрожать. – Расскажи мне свой план.
        Она не отступила, даже когда он подошел слишком близко. Ее серьезные глаза неотрывно смотрели ему в глаза. Теперь обе ее ладони сжались в кулаки. Призывая всю силу воли, Эдуардо с трудом удерживался от желания провести пальцами по ее коже. И стоило ему увидеть ее неуступчивую позу, как желание, охватившее его тогда на берегу, вернулось с полной силой.
        Сила этого желания потрясала. Эдуардо славился страстью к выбросу адреналина – спонтанными решениями и склонностью к риску. Но овладеть женщиной, которую только что встретил… соблазнить ее за считаные минуты среди бела дня?.. Он не позволял себе такого даже в разухабистое университетское время.
        Помнится, она так взбудоражила его – сильная, чувственная… Холодная вода захлестнула ее, и она бросилась в те волны, даже не оглядевшись, не поколебавшись ни на секунду. Тогда она была бойцом с головы до ног. И именно так выглядела теперь.
        – Твой план, Стелла? – настойчиво повторил он, сопротивляясь порыву притянуть ее к себе и неистово целовать, пока она не уступит.
        Она не ответила.
        – Почему ты не обратилась ко мне? – спросил он. Неужели она боялась его? Или это была обычная ситуация: никто не думал, что принц Эдуардо способен помочь?
        – Я не знала, – упавшим голосом произнесла она.
        Ему хотелось ей верить, и он почти верил. Эдуардо даже ощущал что-то вроде сострадания. Но он отмахнулся от этого чувства. Люди лгали. Она уже это сделала. Этого никогда не произошло бы, если бы она была честной с самого начала. Но она скрыла свою личность по причинам, которые ему еще предстояло выяснить, и тот факт, что она так быстро отдала ему свою девственность, казался совершенно непостижимым.
        – Куда ты собиралась отправиться? – спросил он.
        – Не знаю. Куда глаза глядят.
        Только не к нему. Все ясно. И она не желала говорить об этом. Почему она была такой скрытной? И почему он все еще хотел ее так сильно?
        Эдуардо стиснул зубы, взбешенный предательством своего тела. Она была всего лишь очередной партнершей для секса, не так ли? Но с того памятного дня он не переспал ни с одной женщиной, хотя прошло уже несколько недель.
        – У тебя нет выбора, Стелла, – бросил он, понимая, что отныне существует только долг. – Точно так же, как и у меня. Мы должны примириться с этим. И поступить правильно.
        Стелла смотрела на него во все глаза, явно перебирая в уме альтернативы.
        – Я не могу оставаться здесь.
        – Можешь. И останешься.
        В ее глазах снова мелькнул ужас.
        – Подумай об этом как о боевом задании, – он смягчился, пытаясь говорить на ее языке. – Что-то вроде военной операции. Это ведь не навсегда.
        И правда, развод в королевской семье, хоть и был нежелательным, все-таки можно было допустить. А вот рождение ребенка вне брака – нет.
        Глаза Стеллы вспыхнули, но, помедлив, она ответила:
        – Я понимаю.
        Она разозлилась, но ее лицу хотя бы вернулась живость.
        – Я все обдумала, – медленно продолжила она, – и мне кажется, что этого вообще не нужно делать. Твой брат – правитель государства. Он издает законы. Он может просто изменить закон, чтобы признать этого ребенка твоим наследником. Для этого нам не требуется вступать в брак.
        Эдуардо вспыхнул от ярости. Она хочет лишить его ребенка всех прав, принадлежащих по рождению? Он никогда не пойдет на это.
        – У моего ребенка будет никак не меньше того, что он или она заслуживает. Никак не меньше самого лучшего. – Он положил ладони на ее хрупкие на вид плечи и произнес, глядя ей в глаза: – Повторяю. Мы поженимся здесь завтра. Нравится тебе это или нет, но так и будет.
        Она дерзко откинула голову.
        – Ты не можешь мне приказывать.
        – Нет? – Он засмеялся над ее вызовом, и желание подчинить ее своей воле стало непреодолимым. – Ты – солдат. Тебя учат делать то, что приказано.
        – Я не буду подчиняться тебе. Ты мне – не старший по званию. И я больше не солдат.
        – Ты – прирожденный солдат, – возразил он. – А я – принц.
        – Но не наследный принц! Ты – не мой командир. Ты – не монарх, издающий законы страны. Для меня ты – лишь обычный мужчина.
        Его губы скривились, когда удовольствие помчалось по венам и нахлынул адреналин. Именно эти дерзость и бесстрашие так нравились в ней Эдуардо.
        – Мужчина, которого ты хотела. С которым ты влипла в историю, – усмехнулся он. – И завтра ты сделаешь то, что я скажу. Ты и сама поймешь, что у тебя нет выбора.
        – Выбор есть всегда, – она по-прежнему стояла, решительно вскинув подбородок.
        В тот памятный день она уже сделала свой выбор. Отвернулась от него и пошла прочь, взбираясь по скалам. А ему оставалось лишь наблюдать, кипя от гнева и восхищаясь ее ловкостью.
        Потом он решил подождать, как будет развиваться ситуация. Он приказал заслуживающему доверия помощнику глаз с нее не спускать. Хотел понять, почему она так поступила. Но новостей от нее не было – до сегодняшнего утра.
        – Но из всех вариантов нужно выбирать самый мудрый, – уныло заметил Эдуардо. – Не усложняй все еще больше. Нет смысла биться головой об эту кирпичную стену. Только расшибешься.
        Он наклонился ниже, оказавшись близко к сжатым надутым губам, которые могли быть такими мягкими и пылкими… Губам, которые он хотел с неистовой силой, к которым решил не прикасаться, пока она не уступит во всем. Пока не захочет его снова.
        Он не доверял этой женщине-загадке. Но хотел ее страстно. Ее участившееся дыхание раздувало тлеющее в нем желание.
        – Если ты настаиваешь, – хрипло пробормотал он, – уж лучше я зацелую тебя до полусмерти.
        Стелла потрясенно вдохнула, потеряв дар речи. И зачем он вспомнил их глупый разговор тем днем на берегу? Сейчас ведь было не до шуток!
        Но его слова и выражение лица явно заставили кровь неистово вскипеть и в ее жилах. Сладкое, томительное ощущение разлилось ниже его живота. Она не могла отвести от него глаз.
        Его сдержанная улыбка померкла. Он смотрел на нее в ответ – на ее рот. Стелле хотелось облизнуть губы, но она знала, что это ее тело посылает явный сигнал притянуть его ближе, и на сей раз упорно сопротивлялась этому инстинкту.
        «О, но какое же это было наслаждение!» – нашептывала ей пробудившаяся внутри распутница. Невероятное наслаждение, которое он мог подарить ей губами, языком, руками и…
        – Я предлагаю тебе освежиться, а потом перекусить, – резко произнес Эдуардо, удаляясь быстрыми, размашистыми шагами. – Нам нужно многое спланировать, и тебе потребуется сосредоточиться.
        – Спланировать? – поперхнулась она.
        – Да. – Он повернулся и с холодной иронией окинул взором ее тонкую футболку и спортивные штаны. – Тебе придется выбрать свадебное платье.
        Глава 3
        Свадебное платье?
        Он наверняка шутил, пытался спровоцировать. Стелла не собиралась попадаться на эту удочку.
        – У тебя найдется подходящая комната для меня? – Стелла выпрямила дрожащие колени, не желая больше демонстрировать слабость.
        – Конечно. – Эдуардо направился к двери. – Пойдем.
        Стелла пыталась запомнить дорогу, пока он вел ее вниз по длинному коридору, а потом вверх по парадной лестнице. Изнутри дворец напоминал огромный космический корабль: коридоры, комнаты, двери.
        – Твоя комната – рядом с моей, – сообщил Эдуардо. – Ты сможешь найти путь обратно в библиотеку?
        – Конечно, – пробормотала Стелла.
        – В гардеробной – новая одежда. Можешь взять все, что тебе нравится.
        Стелла потрясенно взглянула на него. Он что, держал на своем острове запасы женской одежды?
        – Спасибо. – Она прошла в комнату, плотно закрыв за собой дверь.
        Как и остальная часть дворца, комната была огромной и красиво декорированной – приглушенные тона, мягкая, обитая бархатом мебель, – а еще прохладной и успокаивающей. Стелла повернулась спиной к большой кровати и открыла дверь в ванную комнату. Глянцевитая, роскошная, безупречная – вся в белом мраморе и окаймленная блестящей лазурью. Ну конечно.
        Стелла уставилась на громадную ванну с декоративными ножками, но потом заметила огромную прозрачную душевую кабину. Несколько головок душа размещались так, чтобы струи воды подавались со всех углов.
        Стелла разделась, открыла краны и встала под душ, вздрогнув от восторга, когда на нее хлынула вода. Стелла прижала ладонь к своему плоскому животу, все еще не в силах поверить, что внутри зародилась крошечная жизнь. Как же она могла об этом не знать?
        Словно открылись шлюзы, и каждое хранимое в душе ощущение, каждое воспоминание тела хлынули в ее сознание. Эти ощущения захлестывали Стеллу, и она вновь переживала каждую минуту произошедшего.
        Несмотря на чудесную погоду, тот день не задался сразу после ланча. Стеллу вызвали к командиру, и тот сообщил, что в зону серьезного конфликта направляется группа по поддержанию мира. И она, Стелла, в нее не входит.
        – Вы не подходите для выполнения этого задания.
        – Почему нет?
        Она хотела только одного – возглавить группу. Она доказала бы им, на что способна. Но шанс никак не представлялся.
        – Не подвергайте сомнению решения старших по званию, – резко ответил командир.
        – Не в этот раз, Замбрано, – добавил он уже доброжелательнее. – Возможно, в следующий.
        Или, возможно, нет. Стелла не сомневалась, что это отец препятствует ее продвижению по службе, но знала, что никогда не бросит ему вызов. Но еще одна обманутая надежда обжигала разочарованием.
        Ну что еще требовалось сделать, чтобы доказать, на что она способна, и заставить отца признать, что она была блестящим солдатом, ни в чем не уступавшим мужчинам, которых он предпочитал продвигать по службе?
        Вернувшись в казарму, Стелла была вне себя от ярости. Она не могла слоняться по расположению части в таком подавленном настроении. Поэтому вышла из своей комнаты и отправилась прогуляться на дневном солнышке.
        Хотя Стелла не находилась непосредственно при исполнении служебных обязанностей, она должна была оставаться поблизости на случай внештатной ситуации. Но она всегда услышала бы сигнал тревоги с залива. Да и раздавался такой сигнал крайне редко. Так что ее недолгое отсутствие никому не навредило бы.
        Военная база располагалась на утесе, выходящем на море. Для скалолаза покорение этой вершины оказалось бы трудной задачей, поскольку у основания утеса, спрятанного за каменистой породой, находился Кала де Пиратас – залив, добраться к которому из-за окружавших его коварных скал можно было с другой стороны пляжа и только в отлив. Это был крошечный, красивый, опасный залив.
        Стелла спустилась к нему, не замеченная командирами, удалившись ото всех.
        Согласно легенде острова, часть своего богатства Сан-Фелипе получил от пиратских судов, которые тонули, налетая на скрывавшиеся под бурными волнами зубчатые скалы. Поговаривали, что даже в родословной королевской семьи значился какой-то разудалый пират. Туристы щедро платили за возможность погрузиться на глубину и исследовать различные обломки недалеко от берега в надежде найти золото.
        Но туристы не погружались здесь, в самом сердце преданий о пиратах, поскольку залив отличался бурным течением, которое не смог бы покорить даже сильнейший пловец. Стелла не собиралась плавать – просто смыть с кожи пот и охладить гневный жар тела. Она сбросила ботинки и шагнула прямо в поток, вода тут же забрызгала ее шорты и футболку. Но, когда Стелла двинулась вперед, большая волна сбила ее с ног, и она споткнулась, чуть не скрывшись под водой.
        Чьи-то сильные руки вдруг сомкнулись вокруг нее и потянули назад, к крупному твердому телу. Сильно. Решительно. Угрожающе.
        Ошеломленная, Стелла резко дернула локтем, чтобы высвободить руку, и, движимая инстинктом самосохранения, повернулась и набросилась на незнакомца. Она отличалась прекрасной подготовкой, и ее кулак приземлился точно и сильно.
        До Стеллы донеслись слова нападавшего.
        – Перестаньте вырываться. Я не причиню вам вреда, – произнес он низким зычным голосом прямо ей на ухо.
        Стелла понимала, что лучше будет обмякнуть, а потом дернуться и застать его врасплох. Но когда она позволила мышцам расслабиться и упала ему на руки, он привлек ее еще ближе, удерживая в кольце своих рук так, чтобы она не смогла сбежать.
        Похоже, он тоже прошел отличную подготовку.
        – А у вас мощный удар, – заметил он.
        У Стеллы перехватило горло, но не от страха. Она узнала этот голос.
        В три часа дня принц Эдуардо Де Сантис был облачен в смокинг, теперь уже промокший до пояса. Когда волны схлынули и снова накатили, мокрые брюки облепили его длинные мускулистые ноги, а он еще сильнее притянул ее к себе. Обвивая запястья Стеллы своими широкими ладонями и крепко скручивая руки у нее за спиной, он толкнул ее вперед, так что она оказалась прижатой к его торсу. А еще он расставил ноги так, чтобы сжать между ними ее ноги.
        Из-за бивших их бурных волн Стелла могла просто стоять вот так на месте, будто пойманная в ловушку. Она ничего не могла поделать с его силой.
        Ее гнев превратился в нечто намного более опасное. Намного более соблазнительное. И чуждое.
        Она не двигалась. Не дышала. Не верила, что все наяву. Она много раз отрабатывала навыки рукопашного боя с мужчинами. Всевозможные сценарии. И ни один из сослуживцев никогда ее не возбуждал.
        – А ведь вы – принц Эдуардо, – глупо ляпнула она.
        И, в то время как он не хотел причинять ей вред, она уж точно причинила вред ему. Кожа вокруг его глаза уже покраснела. Вот-вот должен был образоваться огромный синяк. Стелле хотелось свернуться клубочком и умереть от стыда.
        Он наклонил голову, подтверждая ее слова, но не ослабил хватку.
        – У вас преимущество: я не знаю вашего имени.
        И он не должен был его узнать. Отец убил бы ее. В считаные секунды ее понизили бы в звании. А еще она стала бы посмешищем.
        – Почему вы здесь? – спросил принц. – Эта бухта небезопасна. Довольно скоро будет прилив, и песок почти исчезнет. Вы застрянете здесь часов на двенадцать.
        И Стелле подумалось, что это не такой уж плохой вариант, если он тоже здесь останется…
        – Простите, что ударила вас, – неловко произнесла она, смущенная этой безумной мыслью. – Какое-то время может пожечь. Потом место ушиба начнет менять цвет. Вам придется несколько дней ходить с синяком.
        Его низкий смех эхом отозвался у нее внутри.
        – Вы думаете, у меня никогда не было синяков? Он улыбнулся – и вдруг создалось ощущение, словно его предком действительно был красивый опасный пират.
        – Если вы так сожалеете об этом, всегда можно поцеловать место удара.
        – Мне лучше удается бить, чем целовать, – честно заявила она.
        – Если вы целуетесь хотя бы наполовину хорошо по сравнению с тем, как вы бьете, мое состояние улучшится в мгновение ока.
        Она покачала головой. Но тепло искушения уже начало разливаться по низу живота.
        Игривый, напоминавший пирата принц Эдуардо очаровывал и заставлял женщин улыбаться и вздыхать. Стелла оказалась такой же восприимчивой, как они. Если честно, Эдуардо всегда был ее любимцем из двоих принцев. Этакое глупое обожание с подростковых лет. Огонь в его глазах и его бесшабашная натура были ей по душе.
        – Наверное, мне стоит показать вам, как это делается. – Улыбка на его чувственных губах заиграла явственнее. – Или вы собираетесь мне отказать?
        – А разве кто-то когда-то вам отказывает? – отозвалась Стелла насмешливее, чем хотела. И, задрожав, добавила: – Вы думаете, что, бросая мне вызов, заставите меня согласиться?
        – Мне и не нужно бросать вам вызов. – Он изогнулся, чтобы удерживать ее запястья одной рукой, а пальцем другой медленно, дразняще провести по ее лицу. – Достаточно просто быть рядом.
        – Какая самонадеянность, – бросила Стелла, пытаясь скрыть участившееся дыхание. Но он был прав. Она просто таяла. – Вы рискуете заработать еще один фингал.
        Она привыкла к приставаниям со стороны солдат. Да и гражданские не отставали, когда она проходила мимо при полном параде. Но они хотели не ее саму. Речь шла об игре, связанной с властью, – они считали ее жесткой и нарочно провоцировали.
        Эдуардо Де Сантис не хотел вызвать у нее чувство неловкости или бросить ей вызов. Это было явное влечение – грубое, настоящее. Даже Стелла, при ее недостатке интимного опыта, уловила, как разгорелся огонь страсти.
        – Вы собираетесь бороться со мной? – мягко спросил он.
        Интуиция подсказывала Стелле, что он подразу мевает нечто большее, и при мысли о физическом спарринге с ним что-то горячее разлилось в самом низу ее живота. Она почувствовала, что он стал держать ее крепче, словно оценивал силу.
        – Готовы к еще одному синяку? – парировала она.
        – При условии, что вы будете хорошенько целовать меня всюду, где ударите.
        Он хотя бы понимал, что притягивает ее все ближе? Она вгляделась в его настороженные ярко-синие глаза.
        Конечно, он понимал.
        – Естественно, я ответил бы тем же, – добавил он.
        – У меня-то нет ушибов, – солгала она.
        – Нет, есть. – Он снова коснулся ее лица. – Я вижу их здесь. Боль в ваших глазах. Именно поэтому я и бросился за вами.
        Она была так сосредоточена на том, чтобы добраться до воды и охладиться, что даже не заметила его. Она думала, что одна в этом заливе.
        Теперь она была наедине с ним. Самым красивым мужчиной на планете. Самым обольстительным. И одним-единственным, на которого она реагировала типично по-женски.
        Он прижался к ней, и Стелла почувствовала, как его тело напряглось, а ее обмякло. Но потом, к ее глубочайшему разочарованию, он ослабил хватку и еле заметно отодвинулся от нее в проявлении вежливости, заставившем ее стиснуть зубы. Она не хотела, чтобы он отпускал ее. Только не сейчас. Стелла не могла оторвать от него взгляд.
        – Со мной все в порядке.
        Но это было далеко не так. Ей хотелось, чтобы он снова оказался как можно ближе.
        – Я рад.
        – Вы испортили свой костюм.
        – И свои ботинки. И свой телефон. А вы и правда причинили мне вред.
        Желание флиртовать, обольщать его точно так же, как он – ее, взяло верх над ее обычной сдержанностью.
        – Вы собираетесь заточить меня в темнице?
        – Мне стоит серьезно рассмотреть этот вопрос. – Он улыбнулся, но пристально взглянул ей в глаза. – Это место не случайно называется Пиратской бухтой. Те скалы в море образуют трудную для прохода дорожку к потаенным пещерам, полным сокровищ… Не говоря уже о тайном туннеле, который, по слухам, соединяет эту бухту вон с тем островом.
        Он кивнул куда-то за ее спиной, в сторону маленького острова, предназначенного исключительно для отдыха принцев.
        Он счел ее туристкой. И неудивительно: Стелла слишком много времени провела за границей, в школе-интернате, высланная из родного дома.
        – Разве это не ваш частный остров? Где вы держите своих женщин?
        – Ну да, конечно, – привязанными к кровати. – Его глаза озарились смехом и чувственным обещанием.
        Стелла поняла, что он был явно не против более близкого знакомства.
        – Значит, вы – действительно принц-пират? Так вот почему вы здесь – чтобы похитить сокровище?
        Нет, он привык похищать сердца. Уж ее-то сердце он забрал, особо не утруждаясь.
        – И кто же здесь на самом деле пират? – с вызовом спросил он, мягко тряхнув ее. – Таинственная женщина в черном? Сильная, проворная. Похитительница мыслей.
        – Мыслей? – с сомнением переспросила она.
        – Да. Не могу думать ни о чем, кроме вас, – тихо, спотыкаясь на каждом слове, признался он и притянул Стеллу ближе. – Как негармонично развиты у вас навыки, это неправильно!
        Она чуть не замурлыкала от чувственного подтекста его слов, от ощущения твердой длинной плоти, прижавшейся к ней.
        – Вы решили взять на себя восполнение пробелов в моем обучении?
        – По-моему, я просто обязан сделать это, – пробормотал он. – Вам стоит знать не только то, как поставить фингал, но и то, как его вылечить.
        Он ошибался. Синяки прекрасно заживали сами по себе. Никто раньше не целовал ее ушибы. Но сейчас она была готова согласиться с ним.
        – Так как же это делать? – выдохнула она.
        – Если ударилась женщина, целовать ее следует слегка, чуть-чуть. Крайне осторожно. Чтобы не причинить ей еще больше боли. – Он еле заметно коснулся губами ее виска, и от этого поцелуя пальцы ее ног подогнулись.
        – Так и нужно действовать, пока не почувствуешь, что она готова к чему-то большему. – Он мягко провел губами по ее коже, потом еще раз. – Что она готова к наслаждению. А после этого даришь ей удовольствие, пока боль не забудется.
        И тут он прильнул к ее рту. Стелла потянулась навстречу, позволяя Эдуардо пробовать ее губы на вкус, что он и сделал, – с порочной искусностью, разжигая огонь страсти до тех пор, пока раскаленное желание не захлестнуло ее.
        – Ну как, лучше? – спросил он, отпрянув, и надменное осознание замерцало в его глазах.
        – Нет. Я чувствую себя ужасно. – И это была чистая правда. Страстное желание превратилось в пульсирующий голод, который, как она боялась, никогда не удастся утолить. – Поцелуйте меня еще раз.
        – Сильная штучка, да? – Он почти смеялся. – И всегда хочется еще.
        Он вдруг приподнял ее, пронес к берегу и поставил на сухой песок, добавив:
        – Ладно, мне тоже.
        – Штучка? – поддразнила она, чувствуя, как влечение усиливает ее безрассудство. Когда это еще она флиртовала?
        В ответ он снова поцеловал ее. Грубее – настойчивее – и даря еще больше наслаждения. Стелла со всем неистовством прильнула к его губам. И тут он перешел к решительным действиям.
        – Я хочу увидеть тебя обнаженной, – бросил он, прижимаясь горячим ртом к ее шее. – Я хочу прикоснуться к тебе.
        Этот мужчина привык получать то, что хочет. И отдавать приказы, которые все тут же бросались выполнять.
        А Стелла привыкла исполнять приказы. И сейчас хотела именно этого.
        Разгоряченная страстью и безрассудная, она понимала, что это ее единственный шанс испытать такое неистовое возбуждение. Стелла выскользнула из его объятий, стянула с себя футболку и бросила ее на песок. Она предстала перед ним наполовину обнаженной. С мгновение он просто во все глаза смотрел на ее груди. Она почувствовала, как сжались соски, несмотря на жар солнца и тепло легкого ветерка. А потом Эдуардо поднял взгляд и уставился на нее.
        Стелла покорно ждала его приказов, готовая сделать все, что бы он ни пожелал, ведь это сулило ей неземное блаженство. Она судорожно вздохнула, пораженная неистовством – чуждостью – своей капитуляции. И на какую-то долю секунды ее обдало холодом.
        Его зрачки расширились.
        Не успела Стелла убежать, как он потянулся к ней, привлекая ее в свои неистовые объятия, целуя с такой страстью, что у нее подкосились колени. Стелла обвила руками его широкие плечи, целуя его в ответ, упиваясь ощущением того, как ее груди прижимаются к его рубашке. Она буквально вцепилась в него, но ей было все равно. Вожделение, безумие и грубая страсть взяли верх над всем остальным.
        – Как тебя зовут? – спросил Эдуардо, скользя руками вдоль ее спины так яростно, словно никак не мог прочувствовать ее.
        Она не ответила.
        – Я не отпущу тебя, пока ты мне не скажешь.
        Она упрямилась.
        Он опять притянул ее ближе.
        – Что мне нужно сделать, чтобы заставить тебя ответить?
        – Самое худшее? – предположила она. – Или самое лучшее?
        Он отстранился и, сбросив с себя смокинг, расправил его и расстелил на песке. Потом подтянул Стеллу к себе, чтобы она встала прямо перед ним, и опустился на колени.
        Стелла чуть не задохнулась, стоило ей опустить взгляд на него. Когда такой ослепительно красивый, сильный мужчина стоит перед тобой на коленях…
        Он улыбнулся, словно уловил, какое буйство эмоций захватило ее сейчас, – предвкушение, недоверие, напор, возбуждение. Не успела Стелла и слова сказать, как он потянулся вверх и сжал ее груди в ладонях, а потом наклонился вперед и прильнул губами к ее животу. Она вытянулась и положила руки ему на плечи, чтобы сохранить равновесие. Наблюдая. Чувствуя. Дрожа.
        Проведя губами по ее животу, Эдуардо стянул с ее бедер шорты, а вместе с ними стал стаскивать и трусики, пока она сама не переступила через них, оставшись обнаженной. Ее ноги дрожали.
        Эдуардо понял, что она не в силах держаться на ногах, потому что откинулся на пятках и поднял на нее глаза, ярко-синие и широко распахнутые.
        – Иди ко мне.
        При этих словах он потянул ее за руки, и Стелла обмякла, вдруг оказавшись на земле. Он встал на колени перед ней и поцеловал. Оторвавшись от ее рта, Эдуардо осыпал поцелуями каждую частичку ее кожи, а кончики его пальцев легонько скользили, добавляя дразнящий аккомпанемент наслаждению, которое он дарил губами и языком. Ее лицо, шея, груди, живот, бедра… Он медленно спускался все ниже, пока Стелла не стала извиваться под ним. Полная желания, возбужденная, уже не в силах ждать.
        Она изогнулась дугой, когда он наконец-то коснулся губами самой сокровенной ее частички. Эротическое ощущение его дыхания у ее лона захлестнуло Стеллу. А потом его язык проник в самые ее глубины.
        – Какая ты мокрая, – тихо произнес он. – И какая приятная на вкус…
        Крепко обхватив, он приподнял ее и прижал к себе. Стелла не хотела, чтобы он останавливался, потому что сейчас, позабыв обо всех запретах, он упивался ею, даря неземное блаженство. Пальцы Стеллы изгибались на горячем песке, она запрокинула голову и закрыла глаза от резкого солнечного света. Потом выгнулась, поддаваясь его умелому языку и балансируя на самой грани страсти.
        Но тут он вдруг оборвал свои откровенные ласки.
        – Как тебя зовут, моя маленькая пиратка? – отрывисто бросил он.
        И снова прильнул к губам Стеллы.
        Она закатила глаза, не в силах думать ни о чем.
        Но он замер и спросил снова:
        – Твое имя?
        – Не останавливайся, – буквально прорыдала она. – Не останавливайся.
        – Скажи мне свое имя, и я продолжу.
        – Стелла, – еле слышно ответила она. – Стелла, Стелла.
        Ее голова резко откинулась, когда Эдуардо снова наклонился к ее лону. Блаженство потрясло ее, превратив рыдание в крик. Она прокричала о своей чувственной разрядке небу, морю. И ему.
        Лишь какое-то время спустя она осознала, что он даже не разделся. Только снял смокинг. И теперь он склонялся над ней со своей фирменной улыбкой, озарявшей его глаза.
        Она села прямо. Пальцы задрожали, стоило внезапному неистовству захлестнуть ее. Она должна была узнать Эдуардо так, как он узнал ее. Но ей никак не удавалось справиться с тугими перламутровыми пуговицами на его рубашке, и он засмеялся над ее нетерпением. Наконец она распахнула рубашку, и стоило Стелле коснуться его, как он тут же перестал смеяться.
        – Вот так. Поцелуй-ка меня хорошенько, Стелла, – простонал он, наклоняя голову, чтобы поймать ее губы своими губами. – Пусть мне станет еще лучше.
        Облегчение от того, что эта чувственная игра не закончена, тут же нахлынуло на нее. Каким бы невероятным ни был этот оргазм, она хотела больше.
        Его кожа была горячей и гладкой, Стелла чувствовала под ней мощные мускулы. Мелкая россыпь волос на его груди покалывала кончики ее пальцев, приводя в восторг. Стелла пробежала пальцами по дорожке волос, сужающейся к его талии. Она решила поэкспериментировать, лизнув его сосок, дразняще перекатив маленькую упругую горошинку между зубов, – так, как он делал с ней. Это была сладкая пытка, и Стелла хотела провернуть с ним тот же фокус, что и он с ней.
        И тут игривость исчезла. Осталась чистая животная страсть. Он, может, и был большим и сильным, но Стелла оказалась проворной и гибкой. Она осыпала поцелуями всего Эдуардо, смакуя то, как она исследует его. Позволяя ей это, он перекатился на спину, притянув Стеллу к себе так, чтобы она оказалась на нем. Она легла сверху, растянувшись, опьяненная ощущением власти. А потом бросилась целовать его, вознося к небесам и возвращая обратно.
        Это было нечто настолько плотское… Он прижимался к ней, терся о ее обнаженное лоно. Стелла двинулась навстречу ему, и грубая мокрая ткань его брюк стала почти болезненно тереться о ее плоть.
        – Мы не можем это сделать, – прорычал он. Это был скорее грубый рев разочарования и гнева.
        – Почему?
        Эдуардо тяжело дышал, упираясь в ее плоть. Стелла снова стала извиваться рядом с ним, а он вдруг резко оторвался от нее, оттолкнув на песок.
        – У меня ничего нет с собой, милая. Я не могу… – вымученно простонал он. – Мы не можем. У меня ничего нет.
        Потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что он имеет в виду.
        Защита… предохранение… контрацепция… Презерватив.
        Ошеломленная, вне себя от горького разочарования, Стелла подняла на него глаза.
        – У меня есть, – бросила она, вдруг вспомнив.
        Он застыл на месте, метнув обжигающий взгляд такой неистовой силы, что Стелла чуть не потеряла способность дышать. И все же она чувствовала себя раскованнее и смелее, чем когда бы то ни было.
        – У меня кое-что есть, – задыхаясь, произнесла она.
        – Дай мне, – решительно приказал он, позволив ей спокойно дотянуться до своих шорт.
        Бумажник оказался мокрым, и Стелле пришлось потрудиться, чтобы раскрыть старый кожаный кармашек и найти квадратик из фольги. Эти презервативы выдавали военнослужащим еще во время курса начальной подготовки. Помнится, Стелла запихнула их в крохотный кармашек и до сих пор о них не вспоминала.
        Ее щеки ярко зарделись, стоило ей выхватить пакетик, и Стелла вдруг замялась.
        – Вот… если хочешь…
        – Если хочу? – Сдержанный смешок вырвался из его горла. – Ты понятия не имеешь, как сильно я хочу.
        Она взглянула на него.
        – Тогда покажи мне.
        Он поднялся. Медленно расстегнул брюки, стянул их со своих накачанных, искусной лепки ног. Рот Стеллы в восторге открылся, когда он показался ей весь. Он был красивым. Мускулистым, но при этом поджарым, с сияющей, золотистой кожей. А его эрекция…
        Она сглотнула, когда он разорвал пакетик и раскатал презерватив по своему впечатляющей длины мужскому естеству.
        Горячее солнце палило, обжигая ее. Шелк расстеленного под ней смокинга был таким мягким… Но Стелла по-настоящему чувствовала лишь Эдуардо.
        Он навис над ней, поглощая весь ее мир.
        – Ты готова?
        Она молча кивнула.
        Он взглянул ей в глаза и наклонился, прильнув к ее губам, а потом – и к кончикам ее грудей. И, наконец, снова стал ласкать языком ее лоно.
        Она застонала и потянула его к себе, будто умоляя снова оказаться над ней.
        – Разведи ноги пошире, – приказал он. – Ты маленькая, а я… нет.
        Он прижал широкую ладонь к внутренней поверхности ее бедра, еще больше разводя ее ноги. Его пальцы нырнули во влажный жар ее тела. Стеллу закружило в стремительном чувственном водовороте.
        Эдуардо навис над ней, выбирая удобное положение, и сделал выпад.
        Стелла потрясенно втянула воздух ртом. Невероятное чувство наполненности поглотило ее. Он был таким большим, таким тяжелым… Она нахмурилась, борясь с захлестнувшим ее ощущением, и зажмурилась, чтобы остановить жгучие слезы.
        – Расслабься, – прошептал он, снова толкая бедра вперед. Но тут же замер. – Стелла?
        Она на миг потеряла дар речи. Она все еще пыталась продохнуть сквозь подавляющие ее чувства, перенося болезненное наслаждение.
        О боже… Он заполнил собой все. Но она хотела больше.
        Желание устремилось по ее венам, подобно вину.
        – Стелла…
        Это была не хриплая, слетевшая с языка нежность – это было предупреждение.
        Она почувствовала, как неистово напряглось его тело.
        Инстинкт подсказал ей, что он собирается отпрянуть, но Стелла была бойцом по натуре.
        – Не останавливайся, – яростно приказала она. – Я хочу этого. Больше. Покажи мне, как нужно.
        В глазах Эдуардо по-прежнему читались замешательство и недоверие. Даже отдав ему свое тело, Стелла удержала при себе нечто жизненно важное. Это уязвляло его, и она чувствовала себя виноватой. Значит, стоило хорошенько его поцеловать.
        Она запустила пальцы в густые волосы Эдуардо и потянула к себе, чтобы прижаться к его губам.
        Это был худший поцелуй в истории: она стукнулась о его зубы и прикусила свою губу. Но не остановилась. И постепенно ее неуклюжая попытка превратилась в нечто более чувственное, более умелое. Более сексуальное.
        Его губы смягчились и приоткрылись, впуская ее. И Стелла воспользовалась этим по максимуму – пробуя его на вкус, дразня его языком так, как он ласкал ее. Боль утихла. Теперь она жаждала лишь одного – чтобы он начал двигаться.
        Эдуардо оторвался от ее губ и долго, молча смотрел ей в глаза.
        – Пожалуйста, – прошептала она.
        Наконец его сомнения развеялись, и он буквально взорвался решимостью изнутри. Сначала настойчиво овладел ее ртом, потом спустился чуть ниже, чтобы поцеловать ее вздернувшийся сосок, и слегка прикусил чувствительный комочек. Стрелы наслаждения устремились к ее лону. И он, наконец, стал двигаться. Это был медленный, легкий перекат бедер. Его большое тело с легкостью проскальзывало все дальше, в самую глубину ее плоти.
        Она стонала. Она хотела больше.
        Но он по-прежнему двигался медленно. Скользнув рукой между их телами, он дразняще потирал самое чувствительное место тела Стеллы мучительно нежными пальцами – ровно настолько, чтобы заставить ее закричать. Она была так близка… Но, пока он дарил ей блаженство, у нее внутри зародилось желание дать такое же наслаждение ему. Стелла хотела знать, что он чувствовал это волшебство в той же степени, что и она.
        Стелла сжала ладонью его подбородок.
        – Эдуардо. Пожалуйста.
        Она хотела, чтобы он снова задвигался быстрее, как раньше, когда был еще одет и, покачиваясь, прижимался к ней. Она обхватила его ягодицы, сжимая пальцами твердые мышцы, ощущая силу, медленно накачивающую ее.
        Это было так чувственно… Стелла не хотела, чтобы это заканчивалось. Она разочарованно стонала от того, что его темп был яростным, но все-таки мучительно медленным.
        Наконец он задвигался быстрее. Его толчки стали грубее. Теперь он обхватывал ее ягодицы руками, держа так, чтобы проникать как можно глубже, заставляя их тела сливаться.
        Ей это нравилось. Она встречала его выпады своими выпадами, снова и снова, царапала его кожу, и теперь их тела были мокрыми от пота, а не от воды. Стеллу уносило в бурное море ощущений.
        Лицо Эдуардо почти болезненно напряглось, пока он неумолимо приближался к своей разрядке. Стелла догадывалась, что он хотел заставить ее еще раз уступить наслаждению перед тем, как сделает то же самое. Но она хотела лишь одного – воспламенить его необузданную страсть.
        Когда ее оргазм схлынул и чувство блаженства закралось в каждую ее клеточку, Стелла принялась бороться еще яростнее. Ее пальцы настойчиво мяли, губы – посасывали, язык – порхал над его кожей. Ей хотелось прикасаться к нему, тянуть его за собой к самому краю. В эту страсть она вливала каждую частичку силы, которой обладала.
        И тут она почувствовала, как его мощное тело содрогнулось. Он наконец-то уступил наслаждению, перестал сдерживаться, и его стон эхом отозвался у нее в ушах. Его финальные выпады вылились в поток ярости и похоти. Он закричал, громко, грубо…
        Какое-то мгновение он лежал неподвижно. Его горячее учащенное дыхание обдувало ее шею. А потом, напрягая бицепс, он подтянулся и освободился от ее объятий.
        Тут же ощутив пустоту и холод, Стелла осталась лежать на песке. Она заслонила глаза рукой. Ей не хотелось отвечать на вопросы, которыми Эдуардо наверняка собирался ее засыпать.
        Но он не набросился на нее с упреками. Повисло молчание.
        Она опустила ладонь, заставляя себя взглянуть на него.
        Он окинул взглядом ее тело, и его глаза угрожающе помрачнели. Стелла села, но было слишком поздно, чтобы успеть скрыть следы. Ее бедра, испачканные красновато-бурой кровью, были неопровержимым доказательством. Но Эдуардо и без этого уже знал правду.
        – Почему? – резко бросил он.
        Она не нашлась, что ответить.
        – Ты должна была сказать мне.
        – Я не думала, что это важно.
        – Ты вела себя не как девственница, – ледяным тоном произнес он.
        – А как ведет себя девственница? – так же холодно спросила она.
        Неужели она не должна была наслаждаться этим? Не могла вести себя вот так необузданно, раскрепощенно?
        Не успела Стелла шелохнуться, как Эдуардо подобрал бумажник, который она в спешке отбросила в сторону. Не дав ей среагировать, Эдуардо раскрыл его и прочел удостоверение личности.
        Остатки восхитительного жара испарились. Страх холодным комком застыл у нее в животе.
        – Замбрано… Лейтенант. – Эдуардо застыл как вкопанный. – Ты имеешь какое-то отношение к генералу Замбрано?
        Он снова скользнул взглядом по ее волосам, чертам и констатировал:
        – Его дочь.
        Почему он смотрел на нее, словно она сделала что-то не так?
        – Ты должна была сказать мне! – в бешенстве закричал он.
        Но если бы она сказала, он бы остановился. А она этого не хотела. Могла она насладиться этим единственным разом, ради самой себя?
        Стелла не ожидала, что он заметит ее девственность. Не ожидала, что будет по-настоящему больно. Как не думала и о том, что это будет нечто столь фантастическое.
        – Почему ты так поступила? – он схватил ее за руку. – Я ведь сделал тебе больно.
        Синяк вокруг его глаза приобрел лилово-синий оттенок – но это не шло ни в какое сравнение с гневом, кипевшим в его глазах.
        Хороший солдат всегда знал, когда напасть, когда защищать и когда отступать. У Стеллы был лишь один вариант действий. Она отдернула руку, удивившись, что Эдуардо отпустил ее. Потом не без труда натянула на себя промокшие шорты, накинула футболку.
        – Что ты делаешь? – убийственно тихо спросил он.
        – Мне нужно вернуться в расположение части.
        – Я провожу тебя.
        – Не стоит. Иди туда… куда ты собирался.
        При виде смокинга Эдуардо ругнулся.
        – Лейтенант…
        – Нет. Не нужно ничего говорить. – Ей не понравилось, что он обратился к ней по званию. – Никто никогда об этом не узнает. Даю слово.
        Он, похоже, не верил своим ушам.
        – Я не рассказываю о своих любовных связях, – отрезала она.
        – Нет, ты скорее по части драк, – вздохнул он. – И очень в этом преуспела.
        – Это всего лишь синяк. Он пройдет. Никаких следов не останется.
        А что же будет с ней? Стелла боялась, что сегодня получила рану – глубокую, незаживающую, которая останется с ней до конца жизни. Нет, она должна была забыть все это, спрятать мгновения неземного блаженства поглубже на задворках сердца и разума, как сокровище пиратов.
        Она повернулась лицом к утесу.
        Эдуардо снова схватил ее за руку.
        – Ты не пойдешь этим путем.
        Стелла стряхнула его пальцы.
        – Увидишь.
        Она не знала, смотрел ли он ей вслед. Но она была частично одета, в то время как он – совершенно обнажен, так что преимущество было на ее стороне. Она побежала и вскарабкалась на скалы со скоростью и ловкостью, усиленными адреналином, яростью и остатками чувственной энергии.
        Он кричал ей вслед:
        – Стелла? Стелла!
        Даже спустя несколько месяцев этот оклик звучал у нее в ушах. Как бы она ни пыталась его забыть – забыть весь этот день, – стоило закрыть глаза, как до нее доносился его разъяренный настойчивый голос:
        – Стелла!
        Раздался стук, а следом – оглушительный треск. Она открыла глаза в тот самый момент, когда кто-то высадил дверь. Стелла тут же перенеслась в настоящее. В ванную «Паласио де Секрето Реал». Туда, где она стояла под душем – уже не одна.
        Эдуардо Де Сантис кричал ее имя здесь и сейчас – взвинченный до предела.
        – Чем, черт возьми, ты занималась все это время? – его грудь вздымалась и падала, мускулы напрягались от усилий.
        Он зашел прямо в кабину и резко, злобно ударил по рычагу душа, отключив струи испускавшей пар воды. Но его футболка успела промокнуть. Как и его джинсы.
        Память услужливо подбросила Стелле такой же момент из недавнего прошлого, и она потеряла дар речи. Тая от страсти. Сходя с ума.
        – Тебе плохо? Ты снова чуть не упала в обморок? – сыпал он вопросами, возвышаясь над ней. – Стелла?
        Ошеломленная, она подняла на него взгляд, замечая его неодобрение, беспокойство, замешательство. Ярость.
        Она снова была очарована. Эдуардо был великолепен. И взбешен из-за нее.
        Стелла вдруг тоже пришла в ярость. От ситуации, в которую попала. От него. От своей глупой, пропавшей в пучине страсти натуры. И, не сумев придумать ответ, честно огрызнулась:
        – Я забыла, ладно? Я все забыла.
        Глава 4
        – Забыла что? – Эдуардо прижал ладони к стене по бокам от нее, не давая ей двинуться, не заботясь о приличиях. Ему нужно было убедиться, что с ней все в порядке.
        Ее светло-голубые глаза распахнулись. Но она ничего не ответила.
        Его сердце отстукивало яростную барабанную дробь. Его мускулы напряглись, адреналин хлынул по венам. Он колотил в эту проклятую дверь целую вечность, представляя, что Стелла потеряла сознание или захлебнулась в ванной.
        Реальность потрясла его не меньше.
        Ее гибкое тело сияло в великолепии наготы. Капельки воды поблескивали на коже, словно она погружалась в россыпь бриллиантов. Она завораживала, подобно магии.
        Он забыл обо всем. Дышать. Думать. Двигаться.
        Ошеломление в ее глазах гипнотизировало его. Помнится, когда он раздвинул ее бедра своими и погрузился в самый центр обжигающего жара, она смотрела на него точно так же.
        – Стелла… – тихо произнес он.
        Околдовывая, она подняла на него взгляд, это пылкое сочетание мягкости и силы, воплощение женской чувственности. Он изо всех сил сопротивлялся желанию прижаться губами к ее губам.
        Он никак не мог забыть ее настойчивость и страсть в тот день. Но потом она не просто ушла. Сбежала. Единственная из всех его любовниц. Обычно это Эдуардо заканчивал любую связь – мягко, но решительно.
        Сомнение и сожаление закрались в его душу после спешного ухода Стеллы. Он всеми силами пытался забыть ее, но во снах она таилась в море, маня к себе, как сирена.
        Увы, в реальности она оказалась гораздо ярче, ослепительнее, чем в его фантазиях. Внутри тут же вспыхнуло взрывоопасное желание.
        – О чем ты забыла? – рявкнул он, с трудом обретая дар речи.
        – Что ты здесь делаешь? – вскинула подбородок она.
        Уже разгоравшиеся искры вспыхнули и заметались между ними.
        – Почему ты мне не ответила?
        – Не стоило высаживать дверь. – Ее голос звучал холодно, но глаза пылали.
        – Ты мне не ответила. – Он пытался успокоить дыхание, но возбуждение уже раздувалось ее ледяной вызывающей непокорностью.
        – Я тебя не слышала.
        Эдуардо помрачнел еще больше. Он имел в виду совсем не это. Он хотел знать, о чем она забыла.
        – Неужели ты волновался обо мне? – Ее глаза сверкнули недоверием.
        – А почему это тебя так удивляет? Я принес тебе поднос с едой.
        – Никогда не представляла тебя в роли посыльного.
        – А как ты меня представляла? – расплылся Эдуардо в довольной улыбке.
        Ее глаза вспыхнули.
        – Можешь ударить меня, если так хочется, – провокационно прошептал он.
        – Мы оба знаем, что могу.
        – Если собираешься поставить мне фингал – только не на лице. В прошлый раз это вызвало много ненужных вопросов.
        Она резко вдохнула. Ему удалось задеть ее.
        – Если я тебя ударю, здесь в мгновение ока окажутся твои солдаты.
        – Я могу сладить с тобой без посторонней помощи.
        – Сладить со мной? – огрызнулась она. – Мне что, требуется пройти курс дрессировки?
        Не помешало бы. Эдуардо улыбнулся, в красках представляя эту «дрессировку». Теперь-то он осознавал, как много думал о Стелле эти последние несколько недель.
        – Почему ты так поступила? – вдруг спросил он, решив, что не сдвинется с места, пока не получит ответ.
        На какое-то время повисло молчание.
        – А что, если я захотела пережить лучшее, что есть в Сан-Фелипе?
        Стелла все еще избегала смотреть ему в глаза. Неужели она лишь хотела воплотить свою фантазию? Безудержный секс на берегу с принцем-плейбоем?
        Разочарование стало еще горше.
        Он всегда старался избавиться от банального клише сумасбродного «запасного наследника». Сначала питал амбиции изучать право, но от этого пришлось отказаться. Потом решил выстроить карьеру в вооруженных силах, но и там его планам помешали.
        Отец Стеллы исключил для Эдуардо любую возможность действительной военной службы. Он утверждал, что защита принца обойдется слишком дорого, и ценность, которую Эдуардо может принести армии, перевесит необходимость рисковать жизнями других солдат.
        Антонио встал на сторону генерала. За короткий разговор, в котором Эдуардо не дали и слова вставить, его обрекли на праздную жизнь, отдав ему заботы о туризме в собственной стране. Но финансовое благополучие многих граждан зависело от положения дел в туриндустрии, и Эдуардо работал, не жалея сил, – как всегда. Но он питал особую неприязнь к генералу Карлосу Замбрано.
        Что же касается его дочери…
        Она долгие годы не появлялась в штаб-квартире генерала, в противном случае Эдуардо гораздо раньше заметил бы эти льняного цвета волосы и спортивную, с аппетитными формами фигуру. Она обучалась и тренировалась в Новой Зеландии. Благодаря службе безопасности Эдуардо были известны все факты, но в досье не было подробностей, которые он хотел знать.
        – И тебе хватило всего одного раза? – спросил он.
        Она взглянула ему в глаза.
        – Точно так же, как и тебе.
        Ее щеки залились краской, и Стелла поспешила опустить ресницы.
        Вздохнув, Эдуардо сильнее уперся ладонями в стену душа, тратя энергию, угрожавшую вырваться наружу. Неужели она сомневалась, что он все так же сгорал от страсти к ней? Почему не хотела снова поддаться вожделению? Как хорошо бы им было, окажись Стелла там, где ему требовалось…
        В белом платье, с кольцом на пальце, в его постели. И ни минутой раньше.
        – По-моему, одного раза было мало, – мягко поддразнил он ее.
        – Ты ведь никогда не встречаешься с женщиной больше пары ночей. Разве я чем-то отличаюсь от остальных?
        За последние годы у него было не так и много этих «остальных». Теперь Эдуардо скорее играл в дамского угодника – много флиртовал, но редко заходил дальше. Так было безопаснее, ведь доверять он мог только очень узкому кругу.
        Сейчас этот легкий намек на ревность раздувал у него внутри пламя преисподней. Он старательно отводил взгляд от обнаженной красоты Стеллы, но все равно видел темноватые упругие соски и округлые груди, подтянутый плоский живот, соблазнительный кустик волос на верхушке бедер, сияющие капельки воды на коже…
        – Как видишь, – полным сарказма голосом изрекла она, – я в полном порядке. Так что можешь не беспокоиться и уходить.
        Эдуардо вспыхнул. Неужели она думала, что может ему приказывать?
        Он буквально пожирал Стеллу глазами, его губы отчаянно жаждали поцелуя, а плоть в брюках напряглась. Стелла еле заметно дрожала, но по-прежнему хранила молчание. Лишь с вызовом вскинула голову.
        И тут у него внутри наряду с вожделением зародилось еще одно чувство – восхищение. Потом – уважение. И, наконец, сожаление.
        Ну что он творил, возвышаясь над ней вот так? Вторгался в ее личное пространство? Бога ради, она ведь принимала душ!
        Она явно не собиралась позволять ему себя запугивать. Даже обнаженная, она стояла, будто в броне, сильная, гордая и храбрая.
        – Почему ты потом убежала?
        Ее губы приоткрылись, а гнев разгорелся еще ярче. Но, черт возьми, она снова промолчала!
        Ее ладони сжались в кулаки по бокам. Она тратила немало сил, оставаясь на месте. Точно так же, как и он. Отчего она так упорно сдерживалась? А вдруг тоже боролась со страстным желанием? Или просто выбирала момент сбежать?
        По документам она выглядела безупречным покорным солдатом. До того памятного дня она не допустила ни одного промаха – никогда не покидала расположение части без разрешения. Ни бойфренда. Ни вечеринок. Ни развлечений.
        А еще у нее никогда прежде не было секса. А вдруг их связь оказалась для нее слишком сильным потрясением?
        Так же, как для него. Мурашки все еще бегали по коже, стоило Эдуардо вспомнить об этом, а ведь он привык заниматься сексом. В отличие от нее. Неужели это стало для нее шоком? Неужели он сделал ей больно в эмоциональном плане? И она боялась его?
        И тут у него пропало всякое желание знать больше. Он был не из тех, кто может предложить эмоциональную поддержку. Он уже пытался. И ничего не получалось.
        Стелла была не первым человеком, не обратившимся к нему в критический момент.
        – Съешь то, что я принес. И приведи себя в порядок, – прорычал он, отталкиваясь от стены душевой кабины. Потом снял с золотистой вешалки одно из больших белых полотенец. – Я буду ждать тебя в библиотеке.
        Она схватила так сурово протянутое полотенце и обернулась им, пряча свое восхитительное тело от жадных глаз Эдуардо, – к его превеликому облегчению. И разочарованию.
        Разъяренный, он зашагал прочь.
        – И поживее.
        Глава 5
        Как бы Стелле ни хотелось растянуть процесс сборов часа на два, годы муштры и дисциплины перевесили мелочное желание настоять на своем. Внутри все сжималось, и даже принесенный Эдуардо поднос, гнущийся под тяжестью яств, не вызвал аппетита. Открыв дверь гардеробной, Стелла в изумлении вытаращила глаза. На некоторых вещах висели этикетки с указанием ее размера. Он что, знал абсолютно все ее данные?
        Нет уж, она не наденет ничего из купленного им. У нее еще осталась гордость.
        Стелла быстро оделась, снова натянув свои джинсы и вытащив еще одну футболку из вещмешка. Потом зашнуровала кроссовки. Ей было глубоко наплевать на то, что он подразумевает под этим «привести себя в порядок».
        Но адреналин так и бурлил в ее венах. Она была в опасности. Эдуардо действовал на нее самым невероятным образом. Один его мимолетный взгляд – и она уже жаждала его прикосновения…
        Всю жизнь Стеллу окружали сотни мужчин. Мужчин мускулистее него. Выше, крепче, проворнее. Но ни к кому еще ее не влекло так, как к Эдуардо.
        Собственная слабость приводила ее в ярость. Как же быстро она попала под действие его чар… Как легко он соблазнил ее… И мог сделать это снова за считаные секунды. Но она не могла позволить ему этого. На кону стояло слишком много, и ей требовалось спокойно найти верное решение.
        Свадьба таким решением не была.
        Она бросилась на пол и сделала двадцать отжиманий, чтобы израсходовать хотя бы часть бурлящей энергии. Эдуардо хотел знать, почему она так поступила в тот день. Но как она могла признаться, что долго таила в себе пылкую страсть к нему, что он являл собой символ любовных наслаждений, которые она никогда не испытывала? Она хотела один-единственный момент с ним наедине – такая вот банальная мечта.
        Быстро и тихо она направилась обратно в библиотеку.
        Подойдя к дверному проему, Стелла пошла вкрадчивее. Вдруг она услышит что-нибудь интересное…
        – Входи, Стелла.
        Состроив гримасу, она ступила в проем и обнаружила стоящего там Эдуардо. Он окинул взглядом ее одежду, и его рот скривился. Ага, наряд не совсем «в порядке».
        Он тоже переоделся – черные джинсы, белая футболка. Элегантная непринужденность в противовес ее неряшливой небрежности. Все такой же ослепительный. Устрашающий.
        И тут Стелла увидела серьезного вида мужчину в костюме, сидевшего за столом, на котором были разложены столь же серьезного вида документы.
        – Садись, Стелла, – приказал Эдуардо.
        – Я предпочитаю стоять, – ответила она, решив, что не позволит ему диктовать каждый ее шаг. – Всегда.
        – Хорошо, – согласился он, но его глаза вспыхнули. – Главное, чтобы ты внимательно отнеслась к тому, что скажет тебе Маттео.
        – Почему? Думаешь, я не могу прочитать эти бумаги сама? – тихо спросила она.
        Эдуардо вдруг захихикал и потянулся к ней, медленно проведя кончиком пальца по ее губам в явной демонстрации чувственности. Потрясенная, Стелла втянула воздух ртом и тут же ощутила холод. Прикосновение Эдуардо было нежным, но твердым и недостаточно пылким. Он опустил руку. Стелла едва сдержала стон досады, желая ощутить эротичное скольжение его языка…
        Эдуардо надавил рукой ей на плечо, и Стелла слабовольно опустилась на стоявший рядом стул. Она ошеломленно уставилась на Эдуардо, ослепительно улыбавшегося ей.
        Посмотрев на пижона в костюме, Стелла уловила его иронию. Он знал, что она не могла противиться Эдуардо. Как и остальные женщины. А это нежное прикосновение было лишь работой на публику.
        – Мы с Маттео учились на юридическом факультете, – пояснил Эдуардо, поворачивая бумаги к Стелле. – Не сомневаюсь, здесь все понятно, но если нет, он ответит на любые твои вопросы.
        Эдуардо учился на юридическом факультете?
        – Ты внимательно слушаешь, Стелла?
        С трудом оторвав от него взгляд, она уставилась на бумаги. Документ был недлинным и написанным не витиеватым юридическим языком. Он был ясным, предельно ясным. За каждый год их брака она будет получать вознаграждение свыше миллиона долларов.
        Глаза Стеллы округлились, стоило ей увидеть размер суммы и жесткие требования, предъявляемые в браке.
        – Я никогда не должна раскрывать СМИ – и вообще кому бы то ни было – детали нашего брака? – изумилась Стелла. Он что, всерьез думал, что она на это способна?
        – Как и я, – спокойно ответил он.
        Да, но подобные проступки не грозили ему штрафами. Деньги уже принадлежали ему. А ей достанутся только в том случае, если она будет играть по правилам, которые он так обстоятельно изложил.
        Он пытался купить ее. Управлять ею.
        Все внутри у Стеллы заклокотало от гнева.
        – Я никогда не смогу принять от тебя столько денег, – тихо произнесла она, в отвращении сморщив нос при виде баснословной суммы, полагавшейся ей в случае развода.
        – Мы останемся женатыми, поэтому такой необходимости не возникнет, – успокоил Эдуардо, но в его взгляде мелькнула резкость.
        – Здесь говорится, что, если у нас будут дети, в случае развода они останутся во дворце в Сан-Фелипе, – у Стеллы перехватило горло.
        Этот ребенок будет исключительно его ребенком. Эдуардо ни за что не позволит ей сохранить родительские права, если она решит уйти. Он станет контролировать все.
        – А еще там говорится, что у тебя будет право на апартаменты во дворце, пока все наши дети не достигнут совершеннолетия.
        Значит, если они вскоре разведутся – а это было вполне вероятно, – ей придется жить под одной крышей с ним и наблюдать бесконечную череду его любовниц. Или даже новую жену.
        От этой мысли Стелле почему-то стало особенно больно.
        – До этого момента ты не сможешь уйти. – Он по-своему истолковал ее недовольство. – Я не верю, что ребенок может гармонично развиваться без матери. Но все мои дети должны получить образование в Сан-Фелипе. И расти во дворце.
        – А как же твой брат? – спросила Стелла. – Что, если он женится и у него появятся дети?
        Лицо Эдуардо стало бесстрастным.
        – Даже если у моего брата появится семья, моим детям всегда найдется место во дворце.
        – А что, если ты снова женишься? – прошептала она.
        – Этого не произойдет. Пункты о разводе включены сюда только для того, чтобы предусмотреть все обстоятельства. – Эдуардо положил руку ей на плечо, и его глаза заискрились. Он злился. – Я никогда не позволю тебе уйти. И ты знаешь это.
        Он наклонился и, приобняв Стеллу, поцеловал ее. Это была ложь, рассчитанная на его друга-адвоката. Но притягательная, страстная. Его рот подчинял, соблазнял, заставлял ее принять то, что он предложил.
        И она не могла сопротивляться. Ее губы приоткрылись, и его порочный язык скользнул в самую глубину. Стелла чуть не застонала. Но в момент ее капитуляции Эдуардо отшатнулся. Его глаза вновь стали бесстрастными, челюсть сжалась.
        – Подпиши документ, Стелла.
        Его глаза полыхали гневом из-за ее неуместных вопросов, но поцелуй и эти требования вдруг завели Стеллу. Как глупо!
        – Подпиши, и мы сможем вернуться к чему-то поприятнее, – добавил он.
        От неприкрыто чувственного подтекста у нее перехватило дыхание, щеки вспыхнули. А Эдуардо повернулся и высокомерно взглянул на Маттео.
        Она выпрямилась на стуле, пододвигая документ ближе. Все было отлично спланировано, и любые сомнения исключались.
        – Мисс Замбрано… – церемонно обратился к ней Маттео. – Я знаю, брачные контракты могут обескураживать, но здесь я скорее представляю ваши интересы, а не интересы принца. Он вполне квалифицирован, чтобы позаботиться о себе. Заверяю вас, это – очень щедрое предложение.
        Разве друг Эдуардо мог быть на ее стороне? И Стелла не хотела никакого «щедрого предложения». Не хотела вступать в брак, осознавая, что он обречен на неудачу. Ведь именно к этому они и готовились.
        Чего же она хотела? Сказки? Невозможного?
        Эдуардо пытался защитить их будущее. Скрепя сердце Стелла оценила его прямоту, но ее приводило в ярость то, что он оставался таким холодно-рациональным. И явно не был одержим сексуальным влечением так, как она.
        Но смысла спорить в присутствии адвоката не было. Эдуардо разозлился бы еще больше и стал бы давить еще решительнее. Наверное, лучше было подписать договор сейчас, а потом, когда они останутся наедине, яростно отстаивать свою правоту.
        Она взяла ручку и наспех, небрежно поставила подпись.
        – Могу ли я теперь вас поздравить? – Маттео убрал бумаги в свой портфель.
        – Ты можешь поспешно удалиться, друг мой. – Эдуардо проводил Маттео к двери. – И держать язык за зубами.
        – Тебе не стоит повторять мне это. – Маттео коротко поклонился Стелле. – Польщен знакомством с вами, мисс Замбрано.
        Непринужденность фальши Эдуардо встревожила ее. Неужели он так умело держал лицо и лгал – даже своим друзьям?
        Она встала и прошла вдоль длинного книжного шкафа, смутно замечая стопки личных документов и декоративные безделушки, засунутые среди шедевров в кожаных переплетах.
        – Ты не доверяешь мне, – сказала Стелла, когда дверь закрылась. Неужели он и правда думал, что она способна предать его?
        – Я тебя не знаю, – небрежно бросил Эдуардо, направляясь к ней.
        – Так узнай меня. – Она ни за что не продала бы эту историю прессе. Она была преданной до мозга костей и замкнутой по натуре.
        – Именно это я и собираюсь сделать, – расплылся в хищной улыбке он. – И очень близко.
        Ну конечно, он все свел к сексу. Она оказалась для него легкой добычей…
        – И мне предстоит сделать то же самое? – поинтересовалась она. – Я тоже узнаю тебя «очень близко»?
        Его беззаботная маска тут же слетела, ушла теплота. Он снова стал бессердечным, отстраненным – чужим.
        – Конечно.
        Она пробежала пальцами по гладкой стеклянной фигурке, стоявшей на журнальном столике.
        – Так ты изучал право?
        – Пару лет, да, – он отвернулся от нее, усевшись за стол.
        – Контракты, бизнес и всяческие махинации?
        – Я выбрал уголовное право.
        – Ты хотел стать судебным адвокатом?
        – Я не могу работать адвокатом.
        – Но ты хотел им стать? – надавила Стелла, сгорая от любопытства.
        – Все мы хотим того, что не можем получить.
        – Только не принцы.
        Он бросил на нее театрально-скорбный взгляд.
        – Особенно принцы.
        Полный плутовского очарования, он вошел в роль «принца Эдуардо».
        – Я не собираюсь тебя жалеть, – отозвалась она.
        – Вот и хорошо. Значит, ты не выйдешь за меня замуж из жалости.
        – Я не выйду за тебя замуж и из-за денег, – предельно серьезно произнесла она.
        – Можешь раздать их все, если тебе так хочется, – небрежно пожал плечами он. – Ну а теперь возвращайся в свою комнату. Тебе нужно заняться кое-какими приготовлениями.
        – Серьезно? – Он что, отправляет ее восвояси?
        – Да. – Его тон не допускал возражений. – Дела ждут, Стелла.
        – Ну конечно – твое королевское время стоит слишком дорого.
        Подойдя к своей комнате, Стелла обнаружила, что дверь туда была открыта. Внутри ждала какая-то пожилая женщина с большой вешалкой на колесах – наподобие тех, что используют модели на модных фотосессиях.
        – Мисс Замбрано?
        – Да. – Стелла замерла и удивленно уставилась на женщину.
        – Меня зовут Джулия. Я здесь, чтобы помочь вам выбрать платье на завтра.
        Платье? Неужели Эдуардо так серьезно относился к выбору свадебного платья? Вешалка была забита нарядами.
        – Вам нужно их примерить. Выберите то, которое понравится больше всего, и я подгоню его по фигуре, если потребуется, – женщина наклонила голову и застенчиво улыбнулась. – Хотя на вас все будет смотреться замечательно.
        – Откуда их привезли? – Стелла оглядела вешалку, боясь даже притронуться к этим великолепным творениям, основательно завернутым в полиэтилен.
        Семь платьев. Все – разных стилей. И все стоили немалых денег.
        – Они прилетели из Парижа и Милана.
        Судя по ярлыкам, все до единого – из домов высокой моды. Итальянских. Французских. Американских.
        Ей никогда не нравилось наряжаться. За исключением того единственного раза, когда она наря дилась в военную форму отца. Его ярость только придала ей решимости заслужить право носить собственную форму – стать лучше сына, о котором он всегда мечтал и которого у него так никогда и не появилось. А отец отправил ее в школу в другой части земного шара. С глаз долой – из сердца вон.
        – Позвольте мне показать вам платья, – засуетилась Джулия. И, восхищаясь ярдами шелка, атласа и кружев, добрых двадцать минут показывала и объясняла, в чем уникальность каждого наряда.
        – Вы давно работаете на Эдуардо? – спросила Стелла, когда женщина вернула последнее платье на вешалку.
        Глаза Джулии затуманились, и она осторожно притихла.
        – Много-много лет.
        – Держу пари, вы и не думали, что он когда-либо женится. – Стелла попыталась улыбнуться, словно шутила. – Он ведь «неукротимый принц», верно?
        Так его любили называть в прессе.
        – Все вокруг долго ждали, что Эдуардо женится. И он, и Антонио заслуживают счастливых браков, – надменно застыла на месте Джулия.
        – Как вы думаете, а какое платье понравилось бы ему? – Стелла не стремилась понравиться Эдуардо, но Джулия хотела именно этого.
        Джулия мельком взглянула на Стеллу и выбрала последнее платье. Груда мягкого прелестного шелка с расшитым цветами подолом. Цветы придавали платью легкий оттенок цвета и напоминали о весне.
        Стелла покачала головой.
        – Слишком вычурное.
        – Скромное, но современное. Вам стоит его примерить.
        Что ж, нужно было с чего-то начинать. Стелла смущенно разделась до нижнего белья и натянула прекрасное платье, предоставив Джулии застегнуть его.
        Спустя пять минут Стелла смотрела на себя в зеркале, вне себя от потрясения. Не то чтобы она раньше никогда не носила платья – просто это случалось нечасто. А это платье…
        – Вы уверены, что все хорошо? – Она повернулась к Джулии.
        – Вам в нем удобно? – улыбнулась Джулия, довольная собой.
        – Да. – Стелле было очень удобно.
        Кто знал, что, надев платье, она почувствует себя иначе? Смелой. Красивой. Это был костюм, в котором ей предстояло сыграть роль. Или форма. Броня.
        – Тогда это – оно. – Джулия немного присборила платье на талии и по подолу и скрепила булавками.
        – Выбор был легким.
        – Напоминает выбор жениха, да? – захихикала Джулия. – Ну а сейчас я принесу вам поднос с ужином. А потом вам стоит отдохнуть. Завтра у вас знаменательный день.
        Стелла помедлила.
        – Я не ужинаю с Эдуардо?
        – У него дела.
        Радость, которую Стелла испытала, когда выбрала платье, испарилась. Оставшись одна, она вдруг прочувствовала весь ужас ситуации. Подошло бы любое платье, верно? И любая невеста. По слухам, предстоящий скоро бал был чем-то вроде смотрин невест для принцев. Эдуардо не хотел жениться, но ведь «все вокруг ждали», что он сделает это. И как кстати распорядилась судьба! Беременная любовница.
        Не желанная. Не любимая. А просто первая встречная.
        Она потерла озябшие руки и вдруг подумала о родителях. Стелла знала, что они любили друг друга. Видела это на фотографиях, которые отец спрятал, потому что они причиняли слишком много боли. Он с головой ушел в работу.
        При мысли о матери былой страх вернулся.
        Она с досадой подошла к оставленному в ее комнате подносу со свежей едой. Стелла не ощущала голод, но ей требовалось оставаться сильной и здоровой. Она не могла подвести собственного ребенка.
        Она ела быстро, тихо и в одиночестве. Впрочем, как и всегда. Неужели и в будущем ее ждет нечто подобное? Строго запланированные встречи за приемами пищи, во время которых они будут вести натянутые беседы?
        Именно такие отношения складывались у нее с отцом. Работа всегда была для него на первом месте. Как и для Эдуардо. Но Стелла уже не могла думать только о себе. Она не хотела, чтобы ее ребенок страдал точно так же, как она.
        И тут до Стеллы дошел весь смысл творящегося безумия. Лучшим для ребенка будет совсем не то, о чем думал Эдуардо. У него благие намерения, но разве брак так уж необходим? Никто и не узнает, что это его ребенок. Она может вырастить ребенка и одна, вдали от посторонних глаз.
        Полная решимости, Стелла вышла из комнаты и поспешила обратно в библиотеку. Там никого не было, но издали доносился размеренный плеск воды.
        Это его важные дела, да?
        Пройдя в одну из створчатых дверей, Стелла двинулась вдоль дома, свернула за угол и обнаружила бассейн. Она подкралась ближе, остановившись у высокой колонны. Рядом стояли плетеные кресла, покрытые пышными подушками, но Стелла не стала садиться. Она не могла отвести глаз от сильной фигуры, плавно двигавшейся в аквамариновой воде. Эдуардо несколько раз проплыл туда-сюда, поворачивая в конце каждой дистанции великолепным кувырком и с легкостью поддерживая внушительный темп.
        Но вдруг он остановился и поднялся. Капли воды стекали по его широким плечам.
        – Сколько еще ты собираешься стоять в тени?
        А у него было хорошее зрение. У нее тоже. Каким он был спортивным! Натренированный, сильный, накачанный.
        – Я хочу поговорить с тобой. – Стелла порадовалась, что сгустившиеся сумерки скрыли краску, залившую ее щеки.
        Эдуардо поднялся из воды одним плавным движением.
        – Так говори.
        Ее рот изумленно открылся.
        – Ты… голый.
        Она уже не краснела – полыхала.
        – Это мой бассейн, – отмахнулся он. – Мои служащие знают, что меня не нужно беспокоить. Да и компании я не ждал.
        – Ты же хочешь соблюдать приличия? – Стелла отчаянно огляделась в поисках полотенца, чтобы оторваться от пожирания его глазами.
        – А разве я их не соблюдаю? – иронично взглянул он на нее. – Совсем недавно ты тоже была голой и нисколько не смущалась. А мне даже нравится, что ты смотришь на меня.
        Глава 6
        Эдуардо дразнил тигрицу. Не стоило так рисковать, но он ничего не мог с собой поделать. Она пришла сказать что-то неприятное. Это было видно по ее ослепительно сверкающим глазам и плотно сжатому рту. И все же Эдуардо наслаждался тем, что его нагота мешала ей сосредоточиться. Теперь они были квиты.
        Ему не хотелось ссориться. Эдуардо был эмоционально выпотрошен, он несколько часов утрясал все детали и теперь хотел как можно быстрее претворить в жизнь свой план. А потом он заполучил бы Стеллу – сейчас он мог думать исключительно об этом.
        – Ты и правда высокомерный при… – зарычала она.
        – Высокомерный принц – да. – Он потянулся к полотенцу рядом с ней, как бы ненароком коснувшись ее бедра. – Так в чем проблема – струсила?
        – Я не выйду за тебя замуж.
        Он обернул полотенце вокруг пояса и взглянул на нее.
        Она встретила его взгляд, ожидая ответа, но Эдуардо выучил несколько хитростей у своего холодного брата. Когда повисшая тишина стала невыносимой, Стелла заговорила:
        – Это плохая затея. Ты сам знаешь, что в этом нет необходимости.
        Он молча стоял, не шелохнувшись.
        – Я могу уехать и сама заботиться о ребенке. Нам не нужно этого делать.
        – Я тебе не нужен? – От ярости все померкло у него перед глазами. – Да что ты одна можешь дать ребенку? Ты уедешь куда-нибудь, а потом бросишь ребенка в детском саду, пока сама будешь работать сутками напролет, чтобы прокормить его и дать ему крышу над головой?
        – Разве это хуже полчища нянек и вечно пропадающего где-то отца, которого ребенок будет видеть от силы пять минут в день, и то если повезет?
        – С чего ты взяла, что я буду таким отцом?
        Глаза Стеллы недоверчиво вспыхнули.
        Эдуардо кипел от гнева. Ну почему она судила его так строго, не оставляя шанса доказать обратное?
        – Ты лишила бы своего ребенка прав, принадлежащих ему по рождению?
        – Ты мог бы позаботиться о том, чтобы он или она ничего не лишились.
        – Так… – с горечью кивнул он. – Ты хочешь от меня только денег.
        – Речь идет не обо мне и не о моих желаниях. – Она злобно воззрилась на него.
        – Черт возьми, нет. – Хотя речь шла как раз о ней. И о нем. А еще о безумном влечении, которое их связывало. Ей это не нравилось. Хорошо, ему – тоже. Но они обязаны были преодолеть это.
        – Речь идет о том, что будет лучше для нашего ребенка. Подумай об этом, – спокойно заговорила она. – Вместе мы можем устроить ему тихую счастливую жизнь вдали от шумихи. Ему не придется страдать от бремени завышенных ожиданий. Не придется выполнять обязанности. Или отказываться от своих желаний.
        О да, она была умна – просекла малейший намек на дискомфорт у него в душе и воспользовалась этим, чтобы поддержать свой аргумент. Тот факт, что она оказалась такой проницательной, воодушевил Эдуардо. Но она легко отбрасывала идею о том, что он мог предложить нечто большее, чем деньги, и это уничтожало его.
        – Но это не удалось бы держать в тайне. Ты была бы счастлива играть роль матери-одиночки? – Раздражение прорвалось из-за его сдержанной маски, когда ее слова ранили его. – Или падшей женщины?
        – Сейчас двадцать первый век, и внебрачные дети рождаются постоянно. По всему миру дети растут в неполных семьях…
        – Только не в семье Де Сантис, – резко прервал он. – Честь превыше всего.
        Схватив ее за руку, Эдуардо притянул Стеллу ближе. Другой рукой он обхватил ее. Как же чертовски хорошо стало от этого прикосновения – даже при том, что ее колотило от бешенства!
        – Честь? – вскинулась она. – Ты называешь эту фальшивую свадьбу делом чести? Это обман!
        – Нет здесь никакого обмана. Мы поженимся по-настоящему. Чего ты от меня хочешь? – взорвался Эдуардо, отталкивая от себя Стеллу, чтобы вернуть способность думать. – Я поступаю правильно. Разумно. Хочешь, чтобы я заковал тебя в цепи и тащил к алтарю? Тогда тебе станет легче?
        Но Стелла не отшатнулась, как он ожидал. Нет, она шагнула вперед, нарушая его личное пространство.
        – Да ты и правда тащишь меня к алтарю!
        – Ты не хочешь этого брака. Прекрасно. Я – тоже. Но мы обязаны сделать то, что будет правильно для ребенка, для королевской семьи – структуры гораздо больше и важнее нас двоих. Смирись с этим. Стань матерью, которой ты хочешь быть, здесь, в Сан-Фелипе. – Раздосадованный донельзя, он втянул воздух ртом. – И, когда мы будем наедине, я не стану брать то, что ты не желаешь отдавать. Не буду настаивать на том, чего ты не хочешь.
        – Я знаю, что ты не стал бы настаивать.
        – Но ты хочешь меня. Даже не пытайся отрицать это, – процедил он сквозь зубы. – Не лги мне.
        Ложь он ненавидел больше всего на свете.
        – Я не лгу. – Она гневно зыркнула на него. – И не буду отрицать.
        Сердитые пылкие слова уничтожили остатки его самообладания. Эдуардо порывисто приобнял Стеллу и притянул ближе.
        – Итак, по-твоему, что мы с этим будем делать?
        Не было ни малейшего смысла скрывать свою страсть, да и ее желание казалось очевидным. Стелла могла оттолкнуть Эдуардо, но вместо этого ее пальцы коснулись его, ее тело смягчилось. Ее вздернувшиеся соски молили о его внимании, как и раскрасневшиеся припухшие губы.
        Но она замялась.
        – Что ж, вполне можно время от времени с кем-нибудь развлекаться.
        Эдуардо пришел в бешенство. Она пыталась вести себя, как кокетка? Так долго избегала физического удовольствия, а теперь вела себя так, словно жить без этого не могла? Неужели она согласилась бы на серию бессмысленных временных связей после того, как слегка «развлечется» с ним?
        Он никогда не счел бы ее доступной сексуальной партнершей на один раз, которая случайно забеременела. И не позволил бы этого никому другому. Легкомысленных подруг европейских принцев часто передавали от одного богатого любовника к другому, как вещи. При всей своей репутации Эдуардо никогда не позволял себе ничего подобного. Мысль о том, что один из мужчин притронется к ней хотя бы пальцем, обожгла его.
        А еще он не позволил бы прессе травить ее. СМИ и так вечно судачили о его возможных романах. Ее личная жизнь могла стать достоянием публичных домыслов и сплетен. Без защиты – и контроля – дворца Стеллу могли соблазнить продать эту историю.
        Об этом не могло быть и речи.
        Ей требовалась защита, которую давало его кольцо. Точно так же, как и ребенку. Эдуардо позаботился бы о том, чтобы по окончании их истории она сохранила достоинство и уважение, полагавшиеся его жене, пусть и бывшей. Сохранила бы честь, положение в обществе. Он устроил бы так, чтобы всю вину за их разрыв возложили на него одного.
        И она призналась в том, что ее влечет к нему. Эдуардо охватило безудержное сексуальное предвкушение. Подгоняемый грубым желанием, он зашептал ей на ухо:
        – Твое тело не знало никого, кроме меня. Твое тело жаждет меня. И ребенок, которого ты носишь, мой. Ты – моя.
        – Я – не вещь, которая может кому-то принадлежать… – судорожно промолвила она, и ее лицо вдруг оказалось совсем близко, словно моля о поцелуе.
        – Нет, ты – женщина, которую нужно оберегать. Уважать.
        – Я – солдат, – стиснула зубы она.
        – И ты настроена бороться?
        Лучшим полем битвы для них была бы постель.
        – Я не настолько безумна. Но моя работа – охранять. Защищать.
        – Какая еще защита тебе нужна, когда ты знаешь, что я хочу лишь лучшего для ребенка? Когда ты знаешь, что я из кожи вон вылезу, лишь бы он был в безопасности? Наверное, ты защищаешь не ребенка, а саму себя.
        Ее ярко-голубые глаза распахнулись.
        – Я тебя не боюсь.
        – Нет? Разве ты не боишься этого? – Он провел ладонью по изгибу ее ягодиц и прекрасным длинным бедрам, скользнув пальцами вверх между ними. Даже через старую джинсовую ткань он почувствовал исходивший от нее жар. – Из-за этого ты так кипятишься? Ты сказала мне «да», но в тот день на берегу это было слишком пылко? Милая девственная Стелла получила больше, чем рассчитывала. Поэтому ты сбежала?
        Ее красивые губы приоткрылись. Ее затуманенные глаза взглянули ему в глаза.
        – Я получила то, что хотела. Все, что хотела. Поэтому и ушла.
        – Все, что ты хотела? – недоверчиво покачал головой Эдуардо. – Ты была очень неопытна.
        Ее глаза сверкнули.
        – Это не делает меня идиоткой. Или трусихой. – Она тряхнула головой и немного развела ноги, приглашая его погладить ее глубже, интимнее. – Возьми меня сейчас, и увидишь, как я боюсь.
        Тонкие нити его самообладания стали рваться.
        Он ведь и плавал дистанцию за дистанцией, чтобы умерить желание, владевшее им с тех пор, как он увидел ее снова.
        Эдуардо пробежал пальцами выше, погладил уже настойчивее. Она вздохнула и стала вращать бедрами, выдавая себя с головой.
        – Если бы я сейчас поцеловал тебя там, – его голос зазвучал грубее, – наверняка ты оказалась бы мокрее, чем в том душе.
        Ее губы призывно приоткрылись, дыхание участилось в такт еле заметным движениям.
        – Не нужно… – прерывисто произнесла она. – Остановись.
        Эдуардо на мгновение закрыл глаза, вдыхая ее изысканный аромат, и тут слова эхом отозвались у него в голове. Ее желание можно было истолковать по-разному, но он решил действовать осторожно.
        И остановился.
        Ее стон и застывшее в глазах разочарование сказали ему, что он сделал неверный выбор. Но единственно правильный в эту минуту.
        – Бедняжка Стелла. Тяжелый выдался денек.
        Она задохнулась от негодования.
        – Я тебя ненавижу.
        Она протестовала так слабо, что Эдуардо не удержался от желания снова провести ладонью вдоль ее спины.
        – Какая уж тут ненависть! Ты по-прежнему хочешь меня.
        Да он и сам изнывал от страсти к ней.
        – Ты не горишь желанием жениться на мне, – прерывисто выдохнула она.
        Но он горел желанием подарить ей незабываемую брачную ночь.
        Подписав брачный контракт, Стелла нехотя согласилась на контроль, который ему требовался. И он щедро вознаградил бы ее за это. Потакал бы каждой чувственной фантазии, и эта страсть разгоралась бы, гарантируя безопасность их брака. А ребенок получал бы должную заботу.
        Просто идеальный план.
        – У тебя буду я, – хрипло пообещал он, призывая все свое самообладание, чтобы наконец-то отойти от нее. – Как только мы поженимся.
        Эдуардо мягко убрал руку с ее талии, и Стелла подавила неловкий стон разочарования. Ее сердце колотилось… ее тело было взвинчено до предела. Как легко он соблазнил ее – снова.
        – Но не раньше, Стелла.
        Он знал, как она жаждала его прикосновения, знал, что мог пользоваться этой властью над ней. Он был абсолютным хозяином положения. Желание яростно спорить покинуло ее. Осталась лишь опустошающая тоска. Ей хотелось расплакаться. Но Стелла никогда не плакала.
        – Я пойду спать, – пробормотала она.
        – Пока нет.
        Она покачала головой:
        – Ты не можешь продолжать командовать мной. Я не твоя прислуга. Не твой солдат. Я – Стелла. Равная тебе.
        Он протянул руку, и его губы скривились в лукавой улыбке.
        – Прошу.
        Принц Эдуардо вернулся. Очаровательный, слегка порочный, неотразимый.
        И Стелла догадалась: он знал, что может обольстить ее, заставив согласиться на что угодно, и пользовался этим. Пусть уж он думает, что добился своего, а сопротивляться можно и в браке. Все равно это временно. Возможно, она убедит его позволить ей и ребенку после развода жить в каком-нибудь красивом доме на одном из маленьких островов. Нужно быть посговорчивее…
        – Стелла.
        Она подала Эдуардо руку, и он повел ее обратно по террасе в библиотеку. Там на столе лежал блестящий черный дипломат. Эдуардо нажал большим пальцем на его край, и до Стеллы донесся электронный звуковой сигнал, а потом – щелчок замка.
        – Как в шпионском фильме, – пробормотала она.
        Но, когда Эдуардо поднял крышку и откинул черную бархатную ткань, Стелла не смогла сдержать потрясенного вздоха.
        Драгоценности. Ожерелья. Диадемы. Кольца.
        – Нет. – Она быстро моргнула, забыв о решении быть сговорчивой.
        Эдуардо насмешливо взглянул на нее.
        – Моя невеста должна носить…
        – Я не могу это носить, – перебила Стелла. Она никогда не носила драгоценности. У нее даже уши не были проколоты. – Что это такое? Держишь под рукой набор для своих любовниц?
        – У меня нет любовниц.
        – Ты занялся со мной сексом после десяти секунд разговора со мной, – напомнила она ему.
        – Да и ты занялась со мной сексом спустя десять секунд после разговора со мной. Так что то же правило распространяется и на тебя, – мягко ответил он. – Я уже понял, что мне придется хорошенько трудиться, чтобы ты была удовлетворена.
        Лишившись дара речи, она впилась в него взглядом.
        – Это не какие-то побрякушки для любовниц, – тихо объяснил Эдуардо. – Это королевские драгоценности, которые находились в семейных хранилищах. Что ты наденешь завтра?
        – Ничего. – Ей не хотелось, чтобы ее роль сводили к какой-то декорации.
        – Ты даже не хочешь посмотреть на них? – в его тоне засквозила сталь.
        – Нет. Я не ношу драгоценности.
        – Если ты не выберешь, я выберу за тебя.
        – Все они изумительны, – смягчилась Стелла, пытаясь быть вежливой. – Но я не хочу носить ничего из этого.
        – Моя невеста будет носить то, что положено. – Он вперил в нее суровый взгляд. – Я пришлю тебе то, что выберу, утром. Если ты не наденешь эти украшения, я лично повешу их на тебя.
        Это была угроза. Обещание.
        – Почему ты хочешь разодеть меня? – в недоумении спросила она. – В чем смысл? Это ведь тайная свадьба, так? Меня ведь все равно никто не увидит.
        – Тебя увижу я. И я собираюсь увидеть тебя всю.
        Он хотел увидеть лишь ее тело. Ее душа его не интересовала. А разве это было плохо? Ее тоже не интересовала его душа.
        – Тогда договорились – все, что ты пожелаешь. Пришли украшения в мою комнату, и я их надену.
        – Значит, ты меня не «кинешь»? – Его губы дернулись в улыбке, но глаза были серьезными.
        – Я там буду, – пообещала она.
        Разве у нее был выбор? Ей придется выйти замуж за Эдуардо, потому что он прав. Он даст ребенку гораздо больше, чем способна дать она. А она сама переживет роды. И будет каждый божий день говорить ребенку, как его любит.
        Она выйдет замуж за мужчину, которому безразлична. Она принесет эту жертву, потому что уже любит своего ребенка. Но ей нужно беречь свое сердце – и как можно быстрее избавиться от этого безумного влечения.
        Стелла вышла из комнаты, не оглянувшись.
        – До встречи у алтаря, Эдуардо.
        Глава 7
        На утро Стелла встала в пять тридцать и зашнуровала свои кроссовки. Несмотря на то что почти не спала, она ощущала колоссальный прилив энергии, которую требовалось сжечь – основательно и быстро. Она побежала по дорожке, огибающей маленький остров, никого не встретив по пути. Но прекрасно понимала, что ее действия не остались незамеченными.
        И правда, по возвращении она застала Эдуардо, ожидавшего на вершине каменной лестницы. Выглядел он до раздражения ослепительно в черных брюках и белой рубашке.
        – Разве это не плохая примета – видеть меня до церемонии? – спросила Стелла, задыхаясь после бега.
        – Новый день едва начался. Так что это не считается. – Он опустил глаза. – Чем ты занимаешься?
        – А на что, по-твоему, это похоже? – усмехнулась она. – Думаешь, я пыталась сбежать? У меня множество талантов, но хождение по воде в их число не входит.
        – После твоего бесшабашного бегства по утесам с тебя станется и попытаться доплыть до материка. Ты ведь любишь рисковать?
        – Не до глупости же. Я отдаю отчет в своих собственных силах.
        – А еще ты должна знать, что моя личная охрана следит за каждым сантиметром этого острова. Сюда никто не приплывет. И никто не сбежит отсюда.
        – Это угроза?
        – Нет, просто говорю как есть, – пожал плечами он и помрачнел, наблюдая, как она изо всех сил пытается восстановить дыхание. – Такие усиленные тренировки могут навредить ребенку.
        – Ничего усиленного. Верни своего врача, если мне не веришь.
        Ей требовалось снова увидеться с врачом, чтобы откровенно поделиться своими опасениями. С глазу на глаз.
        – Я так и сделаю. Ты можешь не подчиняться моим приказам, но его ты послушаешь. Договорились?
        – Конечно. – Она поднялась на вершину лестницы, но Эдуардо не посторонился, чтобы пропустить ее.
        Он легонько коснулся ее лица подушечками пальцев.
        – Ты вообще спала?
        Постель в ее комнате оказалась прямо-таки огромной, застеленной роскошным бельем, мягкой и пышной, – совсем не похожей на узкие жесткие кровати в казарме. Эта постель была создана не для того, чтобы спать тут в одиночестве.
        – Ума не приложу, почему мне не спалось, – саркастически заметила она. – Возможно, это вчерашние судьбоносные откровения так меня взбудоражили.
        – Возможно, – пробормотал он. – Но, может, дело совсем в другом.
        Разозлившись, она впилась в него взглядом:
        – Считаешь себя неотразимым?
        – Судя по недавним событиям, тебе нравится, что я с тобой делаю. – Он снова стал обворожительным, но вдруг взглянул на платиновые часы на своем запястье. – Ну а теперь тебе и правда лучше бежать – чтобы успеть подготовиться к нашей свадьбе.
        – Я не из тех женщин, которые одеваются по два часа. – Она неприветливо скрестила руки на груди. – Почему церемония проводится так рано?
        – Чтобы наша первая брачная ночь длилась как можно дольше, – злобно рассмеялся он.
        – Ты просто невозможен!
        – Скоро ты поймешь, что проникнуться расположением ко мне легче легкого. – Он кивнул за ее плечо, и Стелла обернулась, увидев, что начавшее подниматься солнце окрасило море и небо золотисто-розовым. – Прекрасный день для свадьбы. Увидимся, когда солнце совсем взойдет.
        День и правда был прекрасным. Но Стелле вдруг стало страшно.
        Войдя в свою комнату, она обнаружила ожидавшую там Джулию, одетую в нарядный нежно-голубой костюм.
        – Я подшила и отгладила платье, – сказала она. – А принц Эдуардо прислал это.
        Стелла подошла к туалетному столику, на который Джулия положила бархатный футляр. Вне себя от волнения, Стелла открыла футляр и тихо ахнула. Это был не ослепительный, с миллионом бриллиантов, музейный шедевр, как она ожидала. В футляре красовался кулон с огромным сапфиром, висящий на красивой платиновой цепочке. В глубинах камня бушевал огонь.
        – О…
        Стелла обернулась на восторженный голос Джулии:
        – Вы знаете, что это?
        – «Полуночная страсть». Один из самых известных камней в королевской коллекции. И к нему прилагается романтическая история. – Джулия испытующе взглянула на нее. – Идеальная для тайной свадьбы. Но вам пора готовиться.
        Спустя час Стелла замерла на месте, а Джулия разгладила платье и окинула ее оценивающим взором.
        – Да, – кивнула она. – Хорошо.
        Стелла надеялась, что это будет лучше, чем просто «хорошо», но потом отказалась от предложения Джулии сделать маникюр. Пусть Эдуардо берет ее такой, какая она была. Все равно свадьба затевалась только ради ребенка.
        Но глаза Джулии лукаво блеснули, и она взяла щетку.
        – Я сделаю вам прическу. Вы отказались от диадемы?
        – Она не подходила. – Стелла села на стул.
        – Конечно, – кивнула Джулия. – У меня есть кое-что другое.
        Она взяла несколько крошечных нераспустившихся бутонов роз, напоминавших утонченный узор на подоле платья Стеллы. Джулия ловкими пальцами уложила волосы Стеллы, вплетя в них цветы и оставив часть прядей свободно спадающими сзади. Потом аккуратно прикрепила к волосам вуаль.
        – Сегодня вам наверняка не хватает вашей матери, – мягко заметила Джулия.
        – Она умерла давным-давно. – Стелла не хотела откровенничать о родителях.
        – У вас с принцем много общего, – заметила Джулия и, закрыв платье куском льняной ткани, подошла к Стелле с кистью для макияжа.
        – Закройте глаза.
        – Обычно я почти не пользуюсь косметикой, – слабо запротестовала Стелла.
        – Вам много и не нужно. Я лишь кое-что подчеркну.
        Стелла чувствовала, что может доверять Джулии, а еще ей хотелось удивить Эдуардо. Он наверняка ждал, что она притопает в джинсах и с недовольной гримасой.
        – Вы улыбаетесь. – Джулия была довольна делом рук своих. – Вам это идет.
        Через десять минут Стелла едва узнала себя в зеркале. И как это Джулия заставила ее кожу сиять? А глаза – искриться?
        Джулия протянула ей букет роз.
        – Я нарвала их этим утром в саду.
        Стелла вдохнула изысканный аромат.
        – Какие красивые! Спасибо.
        – Желаю вам здоровья, детей, счастья.
        Судя по блеску в глазах пожилой женщины, она знала правду.
        – Наденьте свои туфли – он наверняка уже ждет.
        – Где он? – спросила Стелла, вслед за Джулией выйдя из дома и направившись вниз по дорожке через замысловатый английский сад.
        – В семейной часовне.
        Они что, будут венчаться? Стелла представляла себе быструю регистрацию брака с чиновником в той громадной библиотеке – или что-то в этом роде.
        Она прошла за Джулией почти до конца пышного сада. Маленькое каменное строение было окутано зеленью. Древние розы, о которых явно с любовью заботились, густо покрывали каменную часовенку, придавая ей невероятно романтичный вид.
        – Подождите здесь минутку, – дала указание Джулия. – Я проверю, все ли готово.
        Стелла снова вдохнула великолепный аромат букета, улыбнувшись про себя нелепой мысли о принце, который опоздал, – или даже лучше, струсил и «продинамил» ее. Но вскоре Джулия появилась и подозвала ее.
        Вьющиеся стебли роз сводом обвивали дверной проем, их красота и аромат влекли Стеллу внутрь. Она переступила порог и печально улыбнулась иронии ситуации. Это была самая красивая свадебная обстановка, которую она только могла себе представить, – розы и старый камень, мерцающее золото, трепещущие свечи и бархат. И все это для временного, без любви, притворства.
        Но тут стоявший в глубине часовни Эдуардо повернулся и посмотрел на нее, и ноющая боль в сердце испарилась.
        Одетый в парадную королевскую одежду, он стоял, высокий, молчаливый и торжественный, напоминая прекрасного принца из сказки всем – от длинных волос и сине-золотистой перевязи поперек груди до блеска начищенных ботинок и сверкающей парадной шпаги на боку.
        Теперь Стелла видела только его. Недрогнувшим взглядом Эдуардо наблюдал, как она колебалась, как вдыхала воздух ртом, пытаясь успокоиться. Все ее тело горело от волнения. Глупо, но она надеялась, что ее облик понравился ему точно так же, как ей понравился его внешний вид.
        А потом он улыбнулся. Ей еще не доводилось видеть такую улыбку – внезапную и заразительную, от которой на его щеке появилась крошечная ямочка.
        Повинуясь неодолимой, магнетической потребности подойти к нему ближе, Стелла двинулась вперед. Она смутно слышала слова, повторяла их, когда требовалось, наблюдала, словно со стороны, как Джулия забрала у нее букет, и Эдуардо взял ее за руку. Потом опустила взгляд, когда он легонько сжал ее пальцы.
        Ее ногти были аккуратно подстриженными, но не отшлифованными. Простецкими. Такими же, как и она сама. Теперь Стелла жалела, что не согласилась на предложение Джулии сделать маникюр.
        Она уставилась на толстое платиновое кольцо, которое Эдуардо надел ей на палец. Он подарил ей и второе кольцо – такого же глубокого небесно-синего оттенка, как тяжелый камень, покоившийся в области ее декольте. Стелла знала, что эти кольца были надеты для внешнего эффекта, но все равно чувствовала их значение.
        Джулия что-то сказала, и Стелла повернулась. Женщина подала ей толстое, тяжелое кольцо. Стелле потребовалось мгновение, чтобы осознать, что она должна надеть кольцо на палец Эдуардо. Его ногти тоже были аккуратно подстрижены и не отшлифованы. На какую-то долю секунды ей вдруг захотелось, чтобы они подходили друг другу вот так же легко. Она неловко завозилась с кольцом, и Эдуардо помог ей.
        Он продолжал держать ее за руки, пока церемония продолжалась, и вот наконец священник произнес судьбоносные слова.
        Отныне они были мужем и женой. И могли поцеловаться.
        Повисла тишина. Стелла уставилась на сияющие медали на его груди, не в силах поднять взгляд. Но Эдуардо ждал, и, собравшись с духом, она посмотрела на него.
        Его глаза горели ослепительной, страстной синевой. Он наклонился и прижался губами к губам Стеллы. Но мимолетного, легкого поцелуя было мало. Не так настойчиво, как она хотела.
        Эдуардо снова смотрел ей в глаза, молча читая ее реакцию. И тут искра осознания охватила их двоих.
        Он крепко обвил ее руками, почти оторвав от пола. Стелла вцепилась в ткань, обтягивавшую его грудь, ища поддержки в момент, когда страсть грозила уничтожить ее. Открывая душу, она впустила его, почти яростно давая ему то, что он так искал. Что требовалось и ей тоже. Стелла выплеснула в этот поцелуй весь свой гнев, всю свою нерешительность и явную, грубую потребность. Они стиснули друг друга в объятиях. Ей нужно было ощутить его вот так – сильным, сосредоточенным, всеобъемлющим.
        Но потом он нарушил это божественное единение – вскинув голову и все еще крепко сжимая ее в объятиях.
        – Оставьте нас, – глухо приказал он.
        – Простите, сэр… – словно извиняясь, покашлял кто-то. – Вы должны подписать… Чтобы все было официально.
        Эдуардо не шелохнулся. Возбуждение, гнев, удивление замерцали в его глазах.
        Наконец он ослабил хватку. Подняв взгляд, Стелла увидела Маттео, адвоката. А она и не заметила его, когда вошла в часовню. Но, разумеется, он присутствовал здесь в качестве свидетеля. Вот почему Эдуардо поцеловал ее так пылко. Напоказ. Чтобы все было официально.
        Отойдя, Эдуардо подписал толстый пергамент, разложенный на изысканно украшенном деревянном столе. Стелла последовала примеру Эдуардо, неразборчиво набросав свое имя дрожащей рукой. Джулия и Маттео поставили подписи в качестве свидетелей.
        – Ну а теперь оставьте нас, – приказал Эдуардо, обвивая ладонью запястье Стеллы.
        Ее пульс беспокойно колотился у его пальцев. Маттео улыбнулся другу и предложил руку Джулии, чтобы проводить ее к выходу. Пара последовала за священником к выходу из часовни. Никто из них больше не сказал ни слова. Никто не оглянулся.
        У Стеллы подгибались колени. Она потеряла контроль над мощью своего страстного желания – и это пугало ее.
        Эдуардо повернулся к ней. Его намерения были предельно ясны.
        Случись еще один поцелуй, и она совсем потеряла бы рассудок, столь обжигающим был жар, вспыхнувший между ними. Она положила руку на грудь Эдуардо, останавливая его порыв.
        – Мы не можем. Это же церковь.
        – Это семейная часовня, – хрипло поправил Эдуардо. – Святыня Де Сантис вот уже многие столетия.
        – Даже больший повод не предаваться… – Она осеклась, увидев, как его лицо озарилось смехом.
        – Чему? Животной страсти? – Он рассмеялся в полный голос. – Эти стены видели и кое-что похуже. Но пойдем.
        И он протянул ей руку.
        Он выглядел таким счастливым, таким довольным самим собой – словно с его плеч сняли тяжкое бремя… Стелла была настолько удивлена и очарована этим хорошим настроением, что тут же вложила руку в его ладонь.
        Он не повернулся, чтобы провести ее по проходу между рядами. Вместо этого он повел ее к маленьким кованым железным воротам, скрывавшимся за алтарем. Через ограду Стелла увидела витую железную лестницу, которая вела в подполье. Эдуардо вытащил из кармана ключ, отпер ворота и провел Стеллу через них.
        Стоило ему сделать первый шаг вниз по спиралевидной лестнице, как Стелла в ужасе дернула его за руку.
        – Ты ведешь меня в склеп?
        – Первым делом – часовня, а потом, по-твоему, я собираюсь осквернить память умерших непристойным поведением? – Эдуардо покачал головой, и искрившийся в его глазах смех померк. – Ты, должно быть, считаешь, что вышла замуж за монстра.
        Она не решалась взглянуть ему в глаза и вся сжалась от стыда, услышав в его тихом голосе оттенок боли.
        – Я действительно не знаю человека, за которого вышла замуж.
        – Ты могла бы попробовать доверять мне, хотя бы самую малость. Я не дал тебе ни малейшего повода мне не верить.
        – Хорошо, я попробую, – мягко согласилась Стелла, обвивая пальцами его пальцы. И робко, примирительно улыбнулась. – Знаешь… Если все эти королевские дела тебе надоедят, ты можешь преуспеть как организатор свадеб.
        На миг Эдуардо потрясенно замер, а потом снова засмеялся.
        – Это комплимент? – покачал головой он. – Увы, незаслуженный. У меня прекрасные помощники.
        Да, но ведь именно он отдавал им приказы!
        – Куда ведет эта лестница, если не в склеп? – спросила Стелла, когда они стали дальше спускаться по старым узким ступеням.
        – Это безопасный выход. Пиратская тайна, о которой ты так часто упоминала. – Смех и страсть снова осветили его глаза. – Я тащу тебя в свое пиратское логово, где собираюсь предаться с тобой разврату.
        – И ты ждешь, что я буду тебе верить? – поддразнила Стелла, и приятное возбуждение затрепетало внизу ее живота.
        У основания лестницы оказался выложенный мрамором туннель. Через каждые несколько шагов в туннеле попадались газовые фонари, излучая мерцающий романтичный свет. Эдуардо и Стелла свернули за угол, и туннель привел их в маленькую пещеру. В центре стояла громадная кровать, застеленная роскошным постельным бельем, – белые простыни, пышные подушки, угольно-черное мохеровое одеяло, сложенное аккуратным квадратом. В каждом углу тоже висели фонари. За кроватью, в одном из окутанных сумраком углов, поблескивал слабый свет – туннель наверняка шел дальше.
        От этой роскоши Стелла чуть не потеряла дар речи.
        – Ты все делаешь по высшему разряду, да?
        – Мне это нравится, – улыбнулся Эдуардо и нежно скользнул пальцами по ее лицу.
        – Не спеши, – остановила Стелла, понимая, что он чувствует ее дрожь.
        – Только не в этот раз, – пообещал он.
        Глава 8
        – Джулия сказа мне, что этот сапфир называется «Полуночная страсть». Интересно, почему ты его выбрал?
        Никто не дарил ей драгоценности. Никогда.
        – Он напоминает цвет моря и неба в день нашего знакомства, – улыбнулся Эдуардо. – Я смотрю на него и вижу тебя. Он тебе идет. Подчеркивает синеву твоих глаз, и ты выглядишь еще красивее. Это невозможно, но так и есть.
        Стелла вдруг отвернулась.
        Он схватил ее за руку и развернул к себе.
        – Ты не привыкла получать комплименты?
        Стелла будто язык проглотила. Не хотела, чтобы ее жалели.
        – Когда кто-то говорит тебе комплимент, нужно поблагодарить. Это проще простого. А если такой возможности нет, – он улыбнулся, и на его щеках заиграли ямочки, – пусть за тебя говорят твои действия. Просто улыбнись. Я не имел в виду секс. Хотя, конечно, от этого я бы не отказался.
        Стелла засмеялась.
        – Ты еще научишься доверять мне, – мягко добавил Эдуардо.
        – А ты будешь доверять мне? – спросила она, и тени замерцали в его глазах. Тогда она эхом повторила его слова: – Я никогда не давала тебе повода не доверять мне.
        Эдуардо покачал головой:
        – Ты не рассказала мне о важнейших вещах тогда, на берегу. А потом сбежала. И даже не оглянулась, когда я звал тебя.
        Стелла опустила взгляд и прошептала:
        – Ты был прав. Я испугалась. То, что мы сделали, было слишком… сильным.
        – Обещаю, сегодня, когда мы закончим, ругаться не будем. По крайней мере, теперь я знаю твое имя. Принцесса Стелла Замбрано Де Сантис, – он искренне, широко улыбнулся.
        Стелла уже таяла от желания.
        – Не бойся страсти, – потянулся к ней ее прекрасный принц. Его руки скользнули к ее талии. – Это проще простого.
        Эдуардо снял с ее головы вуаль, и та осела у изножья кровати. Он с одобрением взглянул на Стеллу:
        – Красивые туфли. Красивое платье.
        Игривый, обворожительный, он поцеловал ее и опустился на колени, скользнув ладонями ей под юбки.
        – Что ты делаешь?
        – А как ты думаешь?
        Он поднял на нее сверкающие глаза. Он знал, что это заводило ее мгновенно – видеть его у ее ног, готового щедро дарить ей удовольствие.
        Стелла улыбнулась и закрыла глаза.
        – Мне казалось, мы не собирались спешить? – выдохнула она.
        – Не могу дождаться, чтобы снова не отведать тебя. Я мечтал об этом слишком долго.
        Эдуардо осыпал горячими поцелуями ее бедра. Но не стал стягивать с нее трусики. Он дразняще ласкал Стеллу через них. Она дрожала всем телом. Ее пальцы вонзились ему в плечи, и она стала задыхаться, извиваясь.
        – О нет! – Так быстро. Так пылко…
        – Это всего лишь оргазм, Стелла, привыкай к нему, – поддразнил Эдуардо. – У тебя их еще будет великое множество.
        И один из них она собиралась испытать прямо сейчас. Его рот наконец-то оказался там… Даже через трусики она чувствовала его жар, порочное кружение его языка, приводящие в исступление поглаживания его большого пальца.
        – О-о-о… – застонала она, взлетая на вершину блаженства. Как же хорошо… Она уперлась в плечи Эдуардо, чтобы не потерять равновесие, но ее ноги подгибались.
        Словно уловив ее мольбы о большем, он поднялся на ноги и повернул ее, потом аккуратно расстегнул маленькие пуговицы и распахнул платье. На Стелле были надеты безупречно белые, без украшательств, хлопковые трусики и спортивный поддерживающий бюстгальтер. Ничего изысканного.
        – Мне нравится хлопок, – глупо сказала Стелла. Ну почему она не надела кружевное, отделанное рюшечками белье, которое Джулия оставила у нее на кровати?
        – А мне нравишься ты. – Он сорвал с нее трусики. – Голая.
        Эдуардо раздевал ее, пока на ней не остался один сапфир. Принц был у ее ног, все еще одетый в свой потрясающий костюм. И он избавил ее не только от свадебного платья, но и от всех ее запретов.
        Он осыпал поцелуями каждую частичку ее тела. Благоуханный жар, доносимый легким ветерком из туннеля, и шум моря в ее ушах походили на эротическую мечту.
        Она хотела увидеть Эдуардо. Прикоснуться к нему. Вкусить. Взять. Почувствовать.
        – Тебе тоже нужно раздеться, – приказала Стелла, чувствуя, как к ней возвращаются сила и свобода.
        Он поднялся и стал чуть ли не срывать с себя одежду, пока наконец не сбросил шелковистые черные трусы, впившиеся в его мускулистые бедра, и Стелла алчно уставилась на его великолепное тело.
        – Видишь, как ты действуешь на меня? – прошептал Эдуардо, толкая Стеллу на прохладные простыни.
        Он поцеловал ее снова, смеясь, пока настойчиво терзал ее губами, заставляя извиваться под ним. Его руки, поддразнивая, скользили по ее коже, воспламеняя каждую ее клеточку и, наконец, находя потаенные изгибы. Она выгнулась под ласками его руки.
        – Хочешь чего-то большего? – усмехнулся он, скользнув пальцем внутрь – осторожно пробуя. Слишком осторожно.
        Стелле не хотелось, чтобы это было так нежно. Она жаждала возвращения грубой страсти, которой они предавались на берегу. Она задергалась, ощущая ноющую тоску от слишком медленного движения его пальцев.
        Улыбка изогнула его губы.
        – Не больно?
        Стелла покачала головой, но ей хотелось, чтобы он набросился на нее со всей яростью.
        – Я ведь больше не девственница, – напомнила она ему.
        – Я волновался потом, что сделал тебе больно, – признался Эдуардо.
        – Нет. Это было так хорошо, и я настолько потеряла голову, что просто взбесилась… Ты тут ни при чем.
        – Мне нравится, как ты, разгоряченная и влажная, выгибаешься ко мне, и твое тело молит о моем, – прошептал он, снова целуя ее. – Но тебе этого мало, да?
        Неужели он и правда мог читать ее мысли? Она облизнула губы.
        – Стелла? – Он толкнул руку глубже и стал потирать ее плоть чуть сильнее.
        – Да. – Она уже злилась на то, что он заставлял ее признаваться. – Я хочу больше.
        Она хотела такой же необузданной и раскрепощенной страсти, как в тот день на берегу.
        – Похоже, ты ненасытнее, чем хочешь признать. Сильнее. И готова к чему-то погрубее, – засмеялся он, услышав ее стон. – Тебе нравится, когда я говорю непристойности.
        Стелла выгнулась, когда он бросился на нее сверху, шире разводя ее ноги и опускаясь между ними.
        – Хочешь меня жестко? – спросил Эдуардо. – Быстро?
        Он прижался к ней.
        – Хочешь, чтобы я врезался в тебя, раз за разом? – Он помедлил, едва войдя в нее, едва давая ей желаемое. Но он был так близко, и она задрожала от желания слиться с ним.
        – Да, – взмолилась Стелла, вонзая ногти в его твердые мышцы и пытаясь притянуть его ближе. – Да. Пожалуйста. Да.
        – Чего ты хочешь? – резко задышал он.
        – Еще. – Она не хотела, чтобы он останавливался. Вообще никогда.
        – Еще? – Он скользнул рукой между их телами, поглаживая именно там, где требовалось Стелле.
        – Да, еще. – Она задыхалась и выгибалась, притягивая его к себе. Она никак не могла насытиться. – Ты сам знаешь.
        Он напрягся всем телом и пронзил ее.
        – Хочешь все, что у меня есть?
        – Да, – взмолилась Стелла, когда он отдернулся почти до конца, нестерпимо медленно, продолжая это приводящее в исступление поглаживание пальцем. – Пожалуйста.
        – Скажи мое имя, – приказал Эдуардо, потирая ее плоть быстрее. И вдруг остановился.
        Стелла взглянула на него.
        – Высокомерный. Пират, – она могла говорить все что угодно, пока он прикасался к ней вот так. Сделать что угодно, лишь бы он доставлял ей такое наслаждение.
        – С тобой, моей прелестной пленницей-принцессой, – засмеялся он. И сделал именно то, чего она хотела, – вдалбливаясь в нее, колотя своей плотью в ее плоть, напрягая каждый мускул, двигаясь так жестко и быстро, как она того и желала.
        Закричав, Стелла приподнялась, встречая его удары, приветствуя его. Ее тело стало скользким от пота и сладострастия.
        Эдуардо разразился ликующим смехом, и его глаза зажглись триумфом. Мышцы Стеллы инстинктивно сжались, пока он делал выпад за выпадом, и его фрикции становились все изысканнее, обостряя каждое ощущение, когда гребень чувственной волны накрыл ее с головой.
        Пальцы ее рук и ног напряглись, согнулись, и Стеллу сотряс оргазм – величайшее, нестерпимое удовольствие. Это было слишком хорошо, чтобы сдерживаться. Ее крик эхом отозвался в стенах пещеры.
        – Стелла! – вскричал Эдуардо, когда она забилась в конвульсиях экстаза, и через секунду раздался его собственный рев чувственной разрядки. Его мощное тело тряхнуло, его стон польстил женской гордости Стеллы, и он обмяк в ее объятиях.
        Именно этого она и хотела.
        А потом она лежала, тоже обмякшая и распростертая под ним, не в силах двигаться, не в состоянии ощущать ничего иного, кроме истинного наслаждения.
        – Ты все еще со мной? – Эдуардо приподнялся на локтях и посмотрел на нее.
        – Кто-то ведь обещал не спешить, – надула губки пробудившаяся в ней распутница.
        – Ты разочарована? – Его глаза зажглись вызовом.
        Она не ответила.
        – Ненасытная женщина – ты уже хочешь еще, – тихо засмеялся Эдуардо и медленно, но жестко и глубоко пронзил ее.
        Стелла застонала. Он был прав. Это было так просто. И она могла наслаждаться этим. Пока.
        Глава 9
        По венам Эдуардо бежала не кровь – чистое, неподдельное удовольствие. Он решил эту ужасную ситуацию самым приятным способом, позаботился о будущем и только что испытал физическую капитуляцию Стеллы. Дважды.
        И этого было мало. Он хотел ее, разгоряченную и настойчивую, снова и снова. Но сейчас требовалось ослабить накал страстей.
        Эдуардо выскользнул из объятий Стеллы и, улыбнувшись ей, подошел к стоявшему в углу серебристому столику на колесах. Столик ломился от блюд и напитков – Эдуардо и Стелла могли с комфортом провести в пещере еще несколько часов.
        – Проголодалась? Хочешь пить? – Он налил ей стакан сока.
        – Спасибо.
        Усевшись на край кровати, Эдуардо стал наблюдать, как Стелла потягивала сок. Она выглядела ошеломленной, сонной, ее губы покраснели и распухли от его поцелуев. Ему достаточно было одного мимолетного взгляда на нее, чтобы снова загореться желанием.
        Но потом Эдуардо осознал, что Стелла сидела слишком тихо. И это выражение лица…
        Он вскинул голову, изучая ее.
        – О чем ты думаешь?
        Синева ее глаз стала ярче. Как и ее румянец. Неужели она чувствовала то же самое, что и он? Жар? Жажду страсти?
        Стелле нужно было выговориться.
        – Ты можешь касаться меня всякий раз, когда захочешь, понимаешь? – Эдуардо не хотел, чтобы она стеснялась. – Это всего лишь прикосновение.
        Она глотнула.
        – Хорошо.
        – А ты дашь мне такое же право? Я могу касаться тебя?
        – Да. – Ее глаза засияли ярче. – Всегда, когда ты захочешь. Где угодно.
        Он напрягся всем телом. Она хотя бы догадывалась, как провоцировала его?
        – Я ведь восприму это буквально, – поддразнил он. – Любую часть твоего тела. Везде, где мы только можем оказаться. В любое время.
        – Я не просто знаю это, – в ее улыбке заиграли развратные нотки. – Я рассчитываю на это.
        И тут Стелла приподнялась, села и широко развела ноги…
        – Это приглашение? – хрипло спросил он.
        – Это приказ, – страстно прошептала она.
        – Уж это-то ты знаешь лучше всего, да? Отдавать приказы и повиноваться им? Ты действительно считаешь, что можешь мной командовать? – Он отодвинул кровать и опустился перед Стеллой на колени. – Предупреждаю: я буду выполнять твои приказы, пока ты не закричишь.
        Ее крик был самой большой наградой.
        – Мы не можем остаться на ночь, – огорченно вздохнул он, разминая свои перетруженные мускулы спустя несколько часов.
        – Почему нет? – сонно спросила Стелла.
        – Потому что скоро будет прилив, и наша кровать может уплыть.
        К удивлению Эдуардо, Стелла тут же села прямо и уставилась на воду, уже собиравшуюся у дальней стороны кровати. Совсем скоро сюда хлынет целый поток.
        – Вот почему мы поженились так рано? – смягчились ее глаза.
        – Да, нужно было провести церемонию задолго до прилива. – Прошлым вечером ему показалось, что это отличная идея. Теперь Эдуардо немного смутился. – Я подумал, тебе может здесь понравиться.
        – Да.
        Она ответила так тихо, что Эдуардо едва расслышал. Он откинул волосы с ее лица и взглянул в сияющие глаза. Сверкающие. Честные. Бескорыстные. В них снова заиграли игривость и сила.
        Всего несколько часов назад она эхом повторяла свои клятвы. Женщина, которую он едва знал, стала его женой. Во время церемонии Эдуардо мог думать лишь о брачной ночи. Теперь его вдруг потрясло осознание того, что их союз продлится какое-то время: до рождения ребенка и хотя бы немного после этого события. Как минимум целый год.
        Странно, но в его душе не было и намека на панику – лишь тень раскаяния. Перед Стеллой. Она понятия не имела, что он для нее уготовил. Нужно было подготовить ее к тому, что сказка скоро закончится.
        Прогулявшись босиком вдоль берега, Стелла поднялась во дворец. Она приняла душ, накинула шелковый халат, оставленный на ее кровати, и отправилась искать Эдуардо.
        – Это твоя любимая комната? – спросила она, рассматривая безделушки на полках в библиотеке.
        Он кивнул.
        – Мне нравится вид. Книги. Мое кресло.
        Она захихикала.
        – Ты как старик.
        – Дай-ка догадаюсь… Твоя любимая комната – тренажерный зал, – закатил глаза он.
        – О нет. – Она наморщила нос. – Предпочитаю свежий воздух.
        – Я тоже – когда солнечно и тепло. Садись сюда. – Он показал на большой стул. – Здесь, по крайней мере, ты сможешь наслаждаться прекрасным видом.
        Комната оказалась очень красивой. Сначала Стелла сочла ее безликой и напыщенной. Теперь же отмечала личные «сокровища» Эдуардо вроде старого одеяла на его любимом кресле. Это было его гнездышко.
        Он уселся рядом с ней.
        – Когда мы вернемся в Сан-Фелипе… – Он прокашлялся. – Начнут задавать вопросы. Будут спрашивать обо всем.
        – Кто?
        – Все вокруг. Так что расскажи мне десять вещей о себе, которых я не знаю.
        – Серьезно?
        – Да.
        Она нахмурилась.
        – По-моему, ты и так узнал все из моего личного дела?
        – Это все равно что считать, будто ты знаешь обо мне все из «желтой прессы».
        – Значит, ты считаешь, что мы вообще ничего не знаем друг о друге?
        – Тем, что мне о тебе пока известно, я не смогу поделиться с репортерами. – Он с раздражением откинулся на спинку кресла. – Мы не обязаны отвечать на любые вопросы СМИ, но народ пожелает знать, а его я игнорировать не могу. Нам нужно проработать ответы на кое-какие закрытые вопросы.
        – «Закрытые вопросы»? – усмехнулась она. – Да ты прямо эксперт.
        – Я не шучу, Стелла, нам нужно поговорить, – посерьезнел он.
        – Чего ты от меня хочешь? – огрызнулась она. – Заполнить анкету, как на сайтах знакомств, или что-то в этом роде?
        – Ты сидела на сайтах знакомств? – вскинул бровь он.
        – В двадцать четыре я оставалась девственницей. Конечно, я изучала эти сайты.
        – Мне казалось, ты вся была в своей военной службе.
        – Это была минутная слабость.
        – Ты была одинока? – Он бесстрастно взглянул на нее. – А ты ходила на какие-то свидания? Знакомства по Интернету могут быть опасными.
        – Не опаснее, чем секс на берегу с незнакомцем, – парировала она.
        – Но ты-то меня знала, – пожал плечами он.
        – Зато ты меня не знал.
        – Я как раз работаю над этим, – бесстыдно ухмыльнулся он. – И теперь я знаю, что ты пыталась знакомиться по Интернету.
        – Да я и не пыталась. – Она сердито махнула рукой. – Просто думала об этом пару минут. Потом отказалась от этой затеи. Потому что нельзя узнать кого-то, задав ему несколько вопросов. Человека судят по его делам.
        – Но это все, что мы можем сделать в оставшееся у нас время, – возразил Эдуардо. – Нам зададут множество вопросов.
        – Вот и прекрасно. Тогда я задам вопросы, которые их наверняка заинтересуют, и ты на них ответишь. Я запомню ответы и повторю их, когда потребуется, – практично предложила она. – Как мы с тобой познакомились?
        – На берегу, – не задумываясь, ответил он. – По возможности всегда говори правду. Но мы должны были познакомиться раньше, чем несколько месяцев назад. Потом мы тайно встречались во дворце, куда ты могла приезжать к твоему отцу.
        Ну вот, уже упущение!
        – Я редко приезжала во дворец – всего пару раз с момента возвращения в Сан-Фелипе.
        – Так это потому, что Антонио возражал против наших встреч. Принц должен жениться только на принцессе или хотя бы на титулованной леди, а ты – военнослужащая…
        – Он что, правда такой чопорный? – полюбопытствовала Стелла.
        Эдуардо взглянул ей в глаза, не скрывая иронии.
        – Да. И тебе стоит узнать обо мне – не о моем брате, – его улыбка стала натянутой, и легкое озорство обернулось угрюмостью. – И твой отец… как он воспримет это?
        – Не знаю, – пробормотала Стелла.
        – Вы не так близки?
        – Он – хороший человек, – ушла от прямого ответа она. – Он всегда хочет поступать правильно. И он отлично справляется со своей работой.
        Эдуардо пристально взглянул на нее.
        – Ты хотела бы, чтобы он сопровождал тебя на нашей свадьбе? Твой отец обидится на эту оплошность?
        «Оплошность»?
        – Ты только сейчас об этом задумался? – Она повертела в руках стакан с водой.
        – Мне приходится беспокоиться о многих вопросах. Твои отношения с отцом – лишь один из них. Наверное, нам стоит вызвать твоего отца в мои апартаменты во дворце Сан-Фелипе? Мы можем сначала встретиться с ним, а потом – с Антонио.
        – Нет. – Стелла еще не горела желанием встречаться с отцом и уж точно не хотела отдавать ему приказы. Это был его мир – и уже не ее. Она и так все время разочаровывала его, и он вечно ее прогонял.
        – Он поддержит нашу историю?
        Услышав тихий вопрос Эдуардо, Стелла приклеила к губам циничную улыбку.
        – Он ни за что не стал бы комментировать это для журналистов или кого-нибудь еще. Он добропорядочен до мозга костей и соблюдает приличия. Мой отец – безупречный бесчувственный солдат, старающийся изо всех сил во имя всеобщего блага.
        Он пожертвовал бы личными интересами ради службы принцу. Точно.
        – Так ты из-за него так жаждала преуспеть на военной службе? – Эдуардо поднялся и подошел к широким окнам, любуясь закатом.
        – Конечно, – пожала плечами она. – Всю свою жизнь я пыталась угодить ему.
        Эдуардо повернулся спиной к окну и посмотрел на нее.
        – Сарказм тебе не идет.
        – Я любила свое дело. В противном случае не выдержала бы так долго. – Ей нравились свобода и сила, которые давала военная служба. – Моему отцу было почти пятьдесят, когда я родилась. После смерти моей матери он долго и безутешно горевал, и он остался один с ребенком, понятия не имея, как его воспитывать. Он делал все, что мог.
        Он оставался ее отцом. Она всегда защищала бы его. Потому что, хотя отчужденность и недовольство отца причиняли ей боль, она все еще любила его.
        – Он отослал тебя? – тихо спросил Эдуардо.
        Стелла нахмурилась.
        – Он устроил так, чтобы я получила превосходное образование и узнала родную страну моей матери. Чтобы обо мне хорошо заботились.
        – Воспитательницы школы-интерната?
        – Они понимали, что нужно юной девушке, гораздо лучше, чем он.
        – Но ты вернулась? Чтобы доказать, на что ты способна в его мире?
        Она помедлила с ответом.
        – Потому что ты хотела его одобрения. – Эдуардо подошел к ней и вскинул ее подбородок, пытливо глядя на нее.
        – Только отчасти, – прошептала она, с трудом вынося это исследование. Жизнь была гораздо сложнее, чем это звучало в его устах. – Я не настолько жалка.
        – Никакой жалости. Это нормально, – парировал он. – Все дети жаждут любви и одобрения своих родителей.
        – И ты?
        – Конечно, – бесхитростно ответил он. – Мои родители были очень правильными… они всегда были рядом. Они любили нас обоих.
        – А потом они умерли. – Стелла взглянула на Эдуардо, гадая, оставило ли это у него в душе глубокую незаживающую рану, как у нее.
        Он кивнул.
        – Вы с Антонио не слишком близки?
        Эдуардо помедлил, и Стелла почти физически почувствовала, как он отдалился.
        – Он слишком занят. Мне повезло. Все бремя лежит на его плечах.
        – Может быть, ты не такой уж и легкомысленный, каким пытаешься выглядеть. Ты не мог продолжать изучать право…
        Он махнул рукой.
        – Ограничения существуют для всех – бывает и хуже. Некоторым приходится бороться за право ходить в школу.
        – Чем еще ты хотел бы заниматься, но не мог? – спросила Стелла.
        Эдуардо снова замялся. Потом выпрямился, глядя ей в глаза.
        – Твой отец не позволил мне служить в армии.
        – Ты хотел быть солдатом? – изумилась она.
        – Тренировался два года. А потом они запретили мне служить за границей.
        – Они?
        – Твой отец. Мой старший брат.
        Выходит, «нет» – его первому выбору карьеры, ограничения – во втором. И теперь он занимался тем, что открывал новые туристические направления.
        – Ты меня жалеешь? «Запасной» наследник, бессмысленно прожигающий жизнь? Бедный принц Эдуардо! – передразнил он заголовки «желтой прессы».
        – Тебе тоже не идет сарказм, – заметила она. – А ты когда-нибудь пытался это изменить? Когда-нибудь пробовал сделать то, что, по мнению остальных, тебе не по силам? Не думал: «Я вам еще покажу!»?
        Он положил руки на подлокотники ее кресла и наклонился, чтобы вглядеться в ее глаза. Его губы скривились в ироничной улыбке.
        – Может быть, я не такой смелый, как ты.
        – Может быть, ты просто не нашел ничего, чем бы увлекся настолько сильно.
        – Видишь? – Он выпустил ее кресло и выпрямился, вернувшись к роли «прекрасного принца». – Мы уже узнаем друг друга.
        Этого было мало. Стелла хотела понимать больше.
        – Почему нашими свидетелями были Маттео и Джулия? – спросила она.
        – Потому что это два человека, которым я доверяю больше всего на свете. – Он оглянулся на нее. – И не думаю, что журналисты будут задавать этот вопрос.
        – Почему не твой брат? – Стелле хотелось узнать об их отношениях, ведь Эдуардо, хоть и намекнул на расхождения, был, бесспорно, предан Антонио.
        Он с мгновение помолчал.
        – Не в этом случае, нет. – Он повернулся и одарил ее сбивающей с толку улыбкой, а потом вскинул руку, словно держал микрофон. – Что в первую очередь привлекло вас в принце Эдуардо?
        Да, он был в высшей степени предан. Тот факт, что он не обсуждал с ней Антонио, вызывал уважение. И Стелла позволила себе отвлечься, игриво улыбнувшись в ответ:
        – Ты напрашиваешься на комплименты.
        – Тебя будут часто спрашивать об этом.
        – Нет, – печально рассмеялась она. – Меня – нет. Это тебя будут спрашивать, что ты во мне нашел.
        – У тебя такое же ненасытное самомнение, как у меня! – Он протянул ей руку и подмигнул. – Пойдем, посидишь со мной, и я тебе все расскажу.
        Но когда она поднялась, он тоже вскочил на ноги, подхватил ее и потащил в спальню.
        Наутро в пять часов Стелле не хотелось выползать из постели. Никогда еще она не чувствовала себя такой желанной. Но кроме секса, между ними ничего не было. Она не хотела этой одержимости страстью, ведь это было не по-настоящему и ненадолго.
        Стелла осторожно выскользнула из-под его руки и помчалась к своей сумке.
        – Что ты делаешь? – ледяным голосом спросил он.
        – Я люблю порядок. Ты к этому привыкнешь. – Она застегнула бюстгальтер и потянулась к кроссовкам.
        Стелла отвела взгляд от взъерошенного, но такого великолепного Эдуардо. Она с трудом удерживалась от желания скользнуть обратно в постель. Но вполне могла сопротивляться порыву – в этом и был смысл ее пробежки. Доказать себе, что она способна контролировать это вожделение.
        К ее удивлению – и разочарованию, – Эдуардо не попытался остановить ее. Вместо этого он потянулся к своему телефону.
        Стелла трижды обежала маленький остров.
        Когда она вернулась, Эдуардо ждал ее на лестнице. Он приказал ей отправляться в душ. И пошел следом за ней. Его игривость заставила ее забыть о будущем и раскрепоститься.
        Доказала себе, да? Она могла отказать ему в любой момент.
        Просто не хотела делать это прямо сейчас.
        Глава 10
        Эдуардо направился в библиотеку, где Стелла читала, лежа на диване. Совсем скоро ее будут изучать, как под микроскопом. Ему хотелось оставить ее здесь, но чиновники дворца Сан-Фелипе уже стали тревожить его звонками.
        Как оказалось, его жена была такой же скрытной, как он. Она говорила о книгах, фильмах, еде и местах, в которых побывала; они занимались необузданным, восхитительным сексом, но она почти ничего не упоминала о личном.
        И теперь Эдуардо хотел знать больше.
        – Чем ты обычно занимаешься в свободное время? – Обвив рукой ее лодыжки, он приподнял ее ноги, чтобы втиснуться рядом с ней на диван. – Или чем ты занималась до того, как я приобщил тебя к наслаждениям необузданной похоти?
        – Очень смешно.
        – Ну же? Чем? – Хихикая, он массировал ее гладкие икры. – Чем ты занималась в отпуске? Только не говори мне, что ты все время пропадала на пробежках!
        Ее мускулы напряглись под его пальцами.
        – Мне нравится бегать.
        Понятно. Она оставила его в постели утром и отправилась накручивать круги вокруг острова. Ее дисциплинированность и упорство раздражали его. И заводили.
        – Что еще тебе нравится?
        – Работать. Мне нравится моя работа.
        – Хорошо, давай по-другому. – Он убрал от нее руки, чтобы вернуть себе способность думать. – Что, если в ближайшие двадцать четыре часа мы могли бы пойти куда угодно и заняться чем угодно? Скажи мне: куда мы пойдем и что мы будем делать?
        Она лишь молча смотрела на него.
        – Бродвей, Нью-Йорк?.. – предложил он. – Пройтись по магазинам Парижа и закатиться в Диснейленд?.. Назови место, и я смогу все устроить.
        – Ты говоришь гипотетически?
        – Нет. Если ты хочешь отправиться в Лос-Анджелес, мы можем туда полететь. Самолет ждет.
        Стелла в удивлении вскинула брови:
        – Вот так просто?
        – Да. – Он пожал плечами, немного смущенный ее изумлением. – Так чем же тебе хотелось бы заняться?
        Она посмотрела в окно на маленькое побережье.
        – Мне нравится здешняя уединенность.
        Эдуардо был рад, что она полюбила остров.
        – Мне тоже. Как насчет того, чтобы заняться тем, что нравится мне?
        Она повернулась и лукаво посмотрела на него:
        – Разве мы не занимались этим вчера днем и ночью?
        Да, и этого все равно было мало. Но публика захочет информации, и к этому следовало подготовиться.
        – Думаешь, это единственный вид развлечения, который мне известен?
        Она с вызовом вскинула подбородок.
        – Ну ладно, покажи мне принца Эдуардо и его излюбленные развлечения.
        – Как желает моя принцесса… – шутливо наклонил голову он.
        – Я не принцесса, – пробормотала она.
        – Для меня – да. – Эдуардо наклонился и поцеловал ее, восхищаясь тем, как она затрепетала.
        – Ах ты, сладкоречивый пират, – вздохнула Стелла, поцеловав его в ответ.
        Эдуардо поспешил отпрянуть, пока его планы не пошли насмарку.
        – А мне-то казалось, тебе нравится, что я делаю своим языком.
        – Ты все такой же самодовольный. – Ее глаза замерцали как великолепные сапфиры.
        – И тебе это нравится. – Но он не позволил Стелле хитростью разрушить его планы. Не в этот раз.
        Спустя полчаса Эдуардо провел Стеллу к маленькой пристани и вручил ей надувной спасательный жилет.
        Стелла уже заметила яхту.
        – Что это за лодка? – она посмотрела на маленькую глянцевитую красоту, привязанную к швартовам.
        – Класса «Темпест». Винтажная. Какое-то время назад она даже с успехом участвовала в нескольких регатах. Ее зовут «Миранда». – Он засмеялся над собственной глупой гордостью.
        – Как в пьесе «Буря». – Стелла вгляделась в палубу. – Но мы ведь не потерпим кораблекрушение, правда?
        – Нет, если ты не направишь яхту на скалы. – Он застегнул на себе жилет, приятно удивленный тем, что она вспомнила Шекспира.
        – Обычно ты плаваешь один?
        – Да, но это судно рассчитано на управление двоими. Готова? – Он мог и не спрашивать, Стелла уже ступила на палубу. – Тебе уже доводилось плавать?
        Она покачала головой.
        – Я занималась каякингом, греблей, но никогда не ходила под парусами.
        – Тогда – в путь!
        Стелла была прирожденной спортсменкой и способной ученицей, она не уступала Эдуардо в физической силе, и вскоре они заработали в команде. Яхта заскользила по воде.
        – Ты ведь это обожаешь, да? – Стелла повернулась к Эдуардо, нарушая молчание.
        – Да. – Он не мог оторвать от нее взгляд. Она вся сияла. Нежная, но сильная. И увлеченная новым делом.
        – Именно так я чувствую себя, когда бегу. – Она подняла взгляд на паруса.
        – Как?
        – Свободной. Могущественной. И во власти стихии, – засмеялась Стелла, когда ее окатило брызгами воды.
        – Не устала? – поинтересовался он. – Ты вообще не страдаешь от морской болезни?
        – Нет.
        – И никакой тошноты по утрам?
        – Нет, – поспешила закрыть тему беременности она.
        – Наверняка у тебя есть какие-то еще увлечения, кроме бега? – спросил Эдуардо.
        – Много всего, – ответила Стелла. – Что-нибудь на открытом воздухе – прогулки, езда на велосипеде…
        – Секс на берегу… – вставил он.
        – И это тоже, да, – подхватила она, сверкнув глазами.
        – Итак, почему же я? Почему не какой-нибудь парень из твоей части? – Его тело загудело от желания. – Почему ты так долго ждала, а потом так быстро согласилась?
        – Так это была твоя уловка? Завезти меня далеко в океан и засыпать вопросами?
        Он предпочел промолчать в ответ.
        Стелла крепче схватила канат.
        – Почему я должна выдавать тебе все свои секреты, если ты не рассказываешь мне свои?
        Она что, пыталась взять его на «слабо»? Неужели она не могла понять, что он пытался помочь ей?
        – Что ты хочешь знать? Спрашивай, что интересно.
        – О чем тебе не хочется мне рассказывать? – с любопытством распахнув глаза, спросила она.
        – А ты и правда знаешь, как измучить мужчину.
        Стелла нахмурилась.
        – Расскажи мне о самом худшем поступке в твоей жизни, исключая то, что по твоей милости я забеременела.
        – Это – не самый худший поступок в моей жизни, – огрызнулся Эдуардо. – У нас будет ребенок. Это здорово.
        – Хорошо, что ты можешь рассказать, чтобы разонравиться мне?
        – Я подводил своего брата, – начистоту заявил он. – Множество раз. Слишком импульсивный… слишком ненадежный. Слишком безрассудный.
        – Ты не настолько плох, – перебила Стелла. – Просто к тебе приковано повышенное внимание. Все совершают ошибки.
        – Не такие, как я, – заплетающимся языком выговорил Эдуардо. Боль, вина, отчаяние нахлынули на него, не давая сдерживаться. – Я учился в Англии, когда погибли наши родители.
        Его тон изменился, и глаза Стеллы округлились. Не в силах смотреть на нее, Эдуардо уставился на воду.
        – Антонио требовалось сосредоточиться на коронации. Я хотел вернуться домой, чтобы помочь, но он отказался. Сказал, что мне лучше оставаться за границей, пока он все устроит. Он не хотел беспокоиться еще и за меня.
        Эдуардо взглянул на Стеллу и покачал головой, заметив жалость в ее глазах.
        – Со мной был Маттео. Я не оставался один. Не как Антонио. Его девушка, Алессия, уже училась в Кембридже, когда я туда поступил. Они были тайно обручены со школы. Антонио не позволил бы вернуться домой и ей. Он отложил объявление об их помолвке. Считал, что нельзя праздновать это событие так скоро после смерти родителей.
        – Я знаю про Алессию, – тихо произнесла Стелла.
        Теперь об Алессии знали все. По вине Эдуардо.
        – Ну что ты можешь знать? – с горечью бросил он. – Что она заболела? Что после ее смерти Антонио похоронил свое сердце? Ты знаешь, почему тебе известно все это?
        Стелла молча ждала, когда он продолжит.
        – Алессия не сказала Антонио, как плохо обстояло дело, потому что не хотела тревожить его в столь трудное время. Она взяла с меня слово держать все в тайне, и я поклялся ей, что никому не скажу.
        – Ты заботился о ней?
        – Я считал ее старшей сестрой, которой у меня никогда не было, – кивнул он. – Единственный человек, заставлявший Антонио улыбаться. Он всегда был серьезным, отягощенным обязательствами, но она приносила ему радость. И он оттолкнул ее. Я так на него злился!
        Эдуардо не мог понять, почему Антонио держал ее на расстоянии, и злился, когда брат оттолкнул и его тоже.
        – Я ничего ему не сказал, а следовало бы. Я должен был заставить его приехать к ней. Я встречался с девушкой с моего юридического факультета. Она увидела меня с Алессией, стала ревновать. Я сказал ей правду, что Алессия – невеста Антонио, что она больна и именно поэтому я навещал ее. Но я не осознавал, насколько Алессия была больна. А потом Антонио узнал, что его невеста умирает, из СМИ.
        – Потому что твоя подруга продала эту историю?
        Негодование и отвращение, отразившиеся на ее лице, заставили Эдуардо горько улыбнуться.
        – Алессия отказывалась встречаться с ним, но он все равно приехал увидеться с ней. Она отказалась выходить за него замуж. Она не могла подарить ему наследников, она была слишком больна. Антонио сказал, что не хочет детей, – он хотел быть рядом с ней столько, сколько им уготовано. Но она снова отказалась. Она отсылала его обратно в Сан-Фелипе, и в итоге ему пришлось уехать. Ему нужно было править страной. Спустя несколько недель Алессия умерла.
        Эдуардо потянулся, чтобы вернуть яхту на курс.
        – Теперь он не женится, у него не будет детей. Он пообещал это Алессии и намерен сдержать слово. Долг превыше всего. – Он поднял взгляд на развевающийся парус и потянул за канат. – У него был шанс устроить с ней жизнь… даже просто побыть рядом. Но я подвел его, ничего не рассказав. А потом – выболтав все той, кого считал достойной доверия.
        – В этом нет твоей вины, – сказала Стелла. – Антонио наверняка понял это.
        – Антонио погрузился в горе, а я только усугубил ситуацию. Это был мой период принца-плейбоя. – Лицо Эдуардо скривилось. Помнится, он покатился вниз по наклонной с этими бессмысленными загулами и сексом.
        – Что заставило тебя остановиться?
        – Это уже не было таким забавным.
        Ему все приелось, несчастному, одинокому. Он вернулся домой, попросил прощения у безучастного ко всему Антонио и с тех пор пытался искупить свою вину. Но его по-прежнему сковывали ограничения, которые налагал его бессмысленный титул.
        Эдуардо вздохнул.
        – Давай заставим эту яхту плыть быстрее?
        – Давай.
        Эдуардо нравилось быстрее. Как и Стелле.
        Прижимаясь друг к другу, они сидели рядом на самом краю яхты, нависавшей над водой, и мчались на максимальной скорости.
        – А я лишилась продвижения по службе, – призналась Стелла. – В тот день, когда встретила тебя на берегу.
        Он взглянул на нее.
        – Я так злилась, была такой одинокой, и… – Она вздохнула. – Ты не знал меня. Я была не забытой дочерью генерала, а обычной девчонкой, а ты был…
        – Принцем-пиратом?
        – Ты был прикольным и… этаким прохиндеем. А мне хотелось подарить этот миг блаженства самой себе.
        – Чтобы сейчас платить такую высокую цену?
        Стелле не понравилось мрачное выражение, затуманившее его глаза.
        – Полная лодка проблем, как считаешь? – «подколола» она, обрадовавшись, когда Эдуардо в ответ просиял улыбкой. – Мы причалим к этому острову?
        Она села прямо и прикрыла глаза рукой, наблюдая, как они приближаются к суше.
        Стелла отдыхала следующие двадцать минут, пока Эдуардо не привел маленькую яхту к старой деревянной пристани и не спрыгнул вниз.
        Он улыбнулся Стелле и протянул руку, чтобы помочь ей подняться.
        – Пойдем.
        – Где мы?
        – В крошечном городе на побережье Сардинии.
        Стелла изумленно открыла рот:
        – Мы заплыли так далеко?
        – Мы шли под парусами несколько часов. – Эдуардо вытащил из кармана телефон и пошел вслед за Стеллой по пристани.
        – Неудивительно, что я умираю с голоду, – она понеслась вперед в поисках ближайшей закусочной в этом крохотном городишке.
        – Стелла…
        – Давай же – я до смерти хочу есть! – позвала она отставшего Эдуардо.
        Стелла заметила маленькое, неопрятного вида кафе. Несмотря на табличку «Закрыто», она прошла в открытую дверь в надежде убедить хозяина дать им немного перекусить.
        – Простите, – быстро сказала Стелла по-итальянски изнуренного вида женщине за стойкой. – Не могли бы вы?..
        Она осеклась, увидев изумление и смущенное благоговение, отразившиеся на лице женщины.
        Когда та присела в глубоком реверансе, Стелла обернулась и увидела входившего в кафе Эдуардо. Прямо на глазах он превратился из обдуваемого ветрами сексуального попутчика в обворожительного принца с журнальных обложек. Но его улыбка была немного сдержанной, и ямочка на щеке исчезла.
        В его глазах читалось еле заметное извинение. Но это она чувствовала себя виноватой – за то, что нарушила их краткое, мирное уединение. Все вокруг знали, кто он такой.
        Теперь Стелла осознавала, каково ему было показываться во всех этих галереях, садах и концертных залах, набитых людьми, готовыми шею свернуть, лишь бы взглянуть на него.
        И он справлялся с этим в одиночку. Его брат был замкнут и слишком занят, занимаясь важными делами.
        Но теперь – пусть и ненадолго – рядом с ним была она. Стелле вдруг захотелось помочь ему, сыграть эту роль как можно лучше. Только вот ее одежда промокла, а волосы растрепались.
        Ей следовало хорошенько подумать перед тем, как бежать по этому городишке и врываться в первое попавшееся кафе. Но было уже слишком поздно. Женщина переключила на них все свое внимание и поспешила уйти, чтобы принести им еду.
        – Мне стоило подумать, что ты проголодаешься. – Эдуардо принес стул для Стеллы и подождал, пока она сядет. – Извини.
        – На этой яхте мы потеряли счет времени, – улыбнулась она. – Это было здорово!
        Сердечная улыбка вспыхнула на его лице, но тут же исчезла, стоило ему заметить чей-то взгляд за плечом Стеллы.
        Она повернулась.
        Из-за стойки кафе выглядывала маленькая девочка. Стелла обернулась к Эдуардо – он помахал девочке рукой, заговорщически подмигнув. Спустя две минуты он уже шутил с хозяйкой кафе, которая принесла им блюда.
        – Вы – принц Эдуардо из Сан-Фелипе, – сказала девочка.
        – Да.
        – А она кто? – Девочка уставилась на Стеллу с бесстыдным любопытством.
        – Она – моя принцесса, – ответил Эдуардо.
        Глаза девочки округлились.
        – Это вы сделали ее принцессой?
        – Да.
        – А вы можете сделать принцессой меня?
        Эдуардо засмеялся:
        – Прости, милая, у меня была всего одна корона, и я отдал ее ей.
        Пожилая женщина перевела взгляд на руку Стеллы и изумленно открыла рот, заметив большой сапфир и золотое кольцо. Стелла повернулась к Эдуардо, но он был слишком занят разговором с девочкой. Да, он завоевывал сердца буквально всех, кого встречал на своем пути.
        – Ты стал для них главным событием дня, – тихо заметила Стелла, когда женщина вернулась на кухню, а девочка, хихикая, побежала впереди нее.
        – Это не я, – сухо ответил Эдуардо. – Это титул. Это моя работа.
        – Твой брат – тоже принц, и люди не реагируют на него вот так. Это именно из-за тебя.
        Он сделал глоток воды.
        – Ты мне не веришь? – Она махнула вилкой. – Ты обладаешь такой властью! Ты можешь привлекать всеобщее внимание.
        – А ты готова к всеобщему вниманию? – спросил он.
        – Конечно. Давай, привлекай! Я не боюсь вызова. – Горячие искры снова затрещали между ними.
        – Нет. Давай немного отдохнем.
        Они поели в тишине и с аппетитом. Еда оказалась простой, но очень вкусной.
        – Ну а теперь пойдем! Применим часть моей силы, ты не против? – сказал Эдуардо, как только Стелла утолила голод. – Думаю, папарацци и так уже напали на наш след.
        – Серьезно? – охнула Стелла.
        Эдуардо поднялся и что-то тихо сказал женщине. Ее лицо озарилось, она бросилась на кухню и тут же вернулась с телефоном в руке.
        Эдуардо расплылся в своей фирменной улыбке принца.
        – Ты уверен? – потрясенно прошептала Стелла уголками губ, когда они стали позировать для фотографии.
        Эдуардо обвил рукой ее талию и притянул ближе.
        – Улыбнись, моя принцесса. Это первое фото из множества.
        – Но она наверняка выложит его в соцсети, не пройдет и пары секунд!
        – Она в любом случае сделала бы несколько снимков втайне от нас – так лучше сделать хорошие. И это будут не соцсети. Не сомневаюсь, она достаточно практична, чтобы продать снимки.
        Повернувшись, Стелла заметила в его глазах оттенок горечи. Он никому не доверял и ждал, что моменты его личной жизни будут проданы. Теперь-то Стелла понимала, почему он связал ее обязательством молчать.
        – Эта забегаловка станет самым популярным рестораном на острове, – сказала Стелла, когда они вышли из кафе, распрощавшись с женщиной и махавшей им девочкой.
        Взглянув на часы, Эдуардо прищурился.
        – Нам нужно спешить. – Он быстро зашагал прочь от пристани.
        – Мы вернемся не на «Миранде»?
        – Это займет много времени, и мы потеряемся в океане. – Он взял ее за руку. – Я позвонил, чтобы подали самолет. Вот-вот подъедет машина, чтобы подбросить нас к летному полю.
        – Самолет? Куда мы полетим? – Стелла старалась не отставать от него.
        – В Сан-Фелипе, – кратко пояснил Эдуардо. – И полет будет совсем коротким – воспользуемся самолетиком.
        Стелла залилась смехом.
        – Так ты его называешь?
        – Он не такой большой, как у Антонио.
        И тут рядом с ними затормозил блестящий автомобиль.
        Через десять минут они прошли по взлетно-посадочной полосе, чтобы сесть в ожидавший их самолет. Эдуардо мог считать его «самолетиком», но это был самый большой частный реактивный самолет, который доводилось видеть Стелле. Но наслаждаться полетом она не могла. Она рассчитывала, что у нее будет больше времени для подготовки к тому, с чем придется столкнуться на материковой части Сан-Фелипе.
        – Ни в коем случае нас не беспокоить.
        Пока Эдуардо инструктировал персонал, Стелла опустилась на одно из обитых бархатом кресел.
        В ожидании взлета она пристегнула ремень безопасности, а Эдуардо уселся напротив нее. Он явно был не прочь заняться сексом на огромной высоте. Стелла тоже не возражала – если бы так не волновалась.
        – А что, если поиграть в настольную игру? – Когда самолет набрал высоту, Эдуардо, сидевший напротив Стеллы, поднялся и открыл один из отсеков для принадлежностей.
        – У тебя в самолете есть настольные игры? – Ошеломленная, Стелла увидела, как он выдернул из стопки коробку. – А как же танцующие на коленях стюардессы и виски?
        – Возможно, позже – если тебе повезет.
        – Ты исполнил бы для меня приватный танец?
        Эдуардо повернулся, и их взгляды встретились – он заметно покраснел, Стеллу обдало жаром. От страсти на борту вдруг стало очень, очень жарко.
        Эдуардо развернул игровое поле на столе между их креслами. Потом вручил ей груду пластмассовых фишек и снова развалился на своем месте.
        – Посмотрим, сможешь ли ты разбить мою армию.
        Тут же увлекшись, Стелла звонко поставила на поле одну из фигурок.
        – А ты знаешь, что с этим солдатиком ты можешь играть, когда заблагорассудится? – Стелла наслаждалась тем, как заставила его раскраснеться словами о приватном танце.
        – Именно это я и сделаю, как только разобью твою оборону. Я все думаю о приватном танце и виски…
        Но они играли в настольную игру на протяжении всего полета. Эдуардо был хорошим стратегом, как и сама Стелла. Оба быстро продвигались вперед, защищая свои пространства на игровом поле. Оба захватывали территории. Оба брали пленных. И, как только самолет приземлился и медленно покатился по взлетно-посадочной полосе, Эдуардо воинственно заявил:
        – Я не выйду отсюда, пока ты не отдашь мне контроль над юго-западным участком.
        – А я не выйду отсюда, пока не добьюсь твоей окончательной капитуляции, – самоуверенно отозвалась Стелла. Ей нравилось, что Эдуардо был таким же решительным, таким же склонным к соперничеству, таким же лидером по натуре, как и она. Ей нравилось в нем буквально все!
        Она понятия не имела, сколько прошло времени перед тем, как зазвонил его телефон. Эдуардо долго игнорировал звонки, среагировав лишь на седьмой гул мобильного.
        Раздраженно вздохнув, он прочитал сообщения и помрачнел.
        – Нам придется отправиться во дворец – сейчас же.
        Он быстро написал ответ, и менее чем через минуту дверь самолета открылась.
        – Сколько же мы здесь сидели?
        – Слишком долго, – криво усмехнулся он.
        Стелла встала и поняла, что он был прав, – она вся одеревенела.
        Они сошли с трапа. Эдуардо взял ее за руку и повел в терминал. Стелла едва успевала замечать многочисленный персонал, юркавший на протяжении их пути к ожидавшему лимузину. Ее улыбка померкла при виде сидевшего в машине Маттео с айпадом в руке.
        – Проблема? – спросил Эдуардо, предпочтя сесть рядом с адвокатом.
        – Мне очень жаль, Эдуардо. – Маттео взглянул на экран. – Я пытался, но сдержать этот поток не было никакой возможности.
        Кровь застыла у Стеллы в жилах.
        Глава 11
        Эдуардо схватил айпад и уставился на экран. Он несколько раз ударил пальцем, прокручивая текст вниз. Потом посмотрел на Стеллу. И, не говоря ни слова, наклонил планшет, чтобы она могла видеть, что он читал.
        «Тайная невеста Эдуардо из армии»!
        Под кричащим заголовком красовалась фотография… Паника захлестнула Стеллу.
        – Откуда они взяли этот снимок? – Вся беспечность последних часов испарилась без следа. – Кто-то слил информацию? Это Джулия?
        – Нет. – Эдуардо покачал головой. – Она служила в моей семье на протяжении многих десятилетий.
        – Всю свою жизнь?
        – Всю мою, – бросил он кратко. – Она была моей няней.
        – Правда? – Стелла на миг отвлеклась от темы, тронутая тем, что Эдуардо пригласил на свадьбу свою старую няню. И теперь она понимала, почему Джулия так терпеливо помогала ей готовиться к церемонии. Эта женщина питала слабость к своему избалованному почти сыну. – Тогда кто?
        Эдуардо нахмурился.
        – Я выясню. Но это не имеет значения – в любом случае об этом скоро бы пронюхали.
        Стелла смотрела на фото, едва узнавая себя. Она стояла перед входом в часовню. Стелла решила, что снимок обработали в «Фотошопе», потому что она выглядела нежной, красивой и счастливой, с легкой улыбкой сжимая букет роз.
        Она стала читать. Ее имя. Ее история. Ее учетно-послужная карточка.
        – Как они узнали? – вне себя от ужаса, спросила она. – Они знают о?..
        – Об этом не упоминалось, – поняв ее беспокойство, ответил Эдуардо, метнув взгляд на Маттео, который просматривал текст на другом айпаде. – Другие издания растиражировали историю, но об этом ничего нет.
        – Тут написано, что мы любим друг друга с незапамятных времен. – Из-за потрясения Стелла едва могла говорить. – Что мы полюбили друг друга во дворце. Что ты познакомился со мной благодаря моему отцу…
        Принц и дочь генерала. Несчастные влюбленные, которым запретил встречаться наследник престола…
        – Обновите информацию, – подсказал Маттео.
        Стелла смотрела, как на экране появлялись новые фотографии. Снимки из кафе. Снимки, где они идут по взлетной полосе от «самолетика», сделанные пять минут назад. Они с Эдуардо выглядели растрепанными в забрызганных водой шортах и майках, ее волосы выбились из небрежно завязанного хвоста.
        Пресса устроила шумиху по поводу того, что они целый час не выходили из самолета. Все считали, что новоиспеченная принцесса прихорашивается перед тем, как попасть под прицел камер папарацци… Но внешний вид ее нисколько не изменился, и пресса решила, что они провели время за «другими занятиями». Но Стелла-то знала, что ее румянец на щеках был вызван не оргазмом, а победой в настольной игре.
        Раздел «Комментарии» прямо на глазах пополнялся одной пошлой шуткой за другой.
        – Мне нужно увидеться с Антонио, – мрачно сказал Эдуардо и обратился к Маттео: – Опубликуй свадебные фотографии. В противовес этим.
        – Свадебные фотографии? – еле слышно переспросила Стелла.
        – Маттео сделал несколько в часовне, – рассеянно ответил Эдуардо, уже печатая электронные письма.
        И опять дела… Не стоило забывать, что их брак был всего лишь сделкой. Это была не сказка. Это было не навечно. Их бегство в фантазию закончилось.
        Глава 12
        Пытаясь не отстать от Эдуардо, Стелла быстро шла по огромному позолоченному коридору к его частным апартаментам. Несмотря на то что в детстве ей доводилось бывать во дворце, сейчас он казался ей угрожающим, и она точно ни разу еще не заходила в крыло принцев. Антонио занимал один этаж, Эдуардо – другой, а на этаже между их покоями располагались комнаты для официальных приемов, где они и встречались.
        – Здесь есть тренажерный зал, но я распоряжусь, чтобы в наши комнаты принесли беговую дорожку. – Эдуардо открыл дверь и взмахом руки отослал материализовавшихся откуда-то слуг.
        – Я предпочитаю бегать на свежем воздухе.
        – Здесь ты не можешь так бегать, – отрезал Эдуардо, закрывая за собой и Стеллой дверь. – Это небезопасно, и я не хочу, чтобы папарацци сфотографировали, как ты «утюжишь мостовые».
        – Принцессы этим не занимаются? – криво усмехнулась она. – Похоже, мне еще многому предстоит научиться.
        – Ты прекрасно справишься. – Он перехватил ее резкий взгляд. – Ты способная ученица.
        – Лучше скажи мне, что еще я могу и не могу делать.
        – Просто оставайся самой собой, осторожной и благовоспитанной, и будешь в полном порядке.
        Она нахмурилась, но Эдуардо уже отвернулся.
        – Я должен увидеться с ним, – рассеянно сказал он. – Прими душ и переоденься. Я приду за тобой через полчаса.
        Стелла прошла в его роскошные апартаменты. Они были красиво декорированы, но обезличены – здесь не было тех милых штуковин, что теснились на полках библиотеки на острове.
        К шикарной спальне примыкала гардеробная. На вешалках, выстиранная и отглаженная, висела ее одежда. Там же были и другие наряды – умопомрачительно дорогие, купленные для особых случаев. Стелла отвернулась от них. Она не собиралась притворяться при встрече с князем.
        Спустя сорок пять минут за ней пришли – но не Эдуардо, а облаченный в ливрею слуга.
        Стоило Стелле войти, как она тут же поняла, что дело не заладилось. Братья стояли в противоположных сторонах комнаты. У Эдуардо был тот же неистовый, безжалостный вид, как в тот день, когда он объявил, что они женятся. Лицо Антонио не выражало вообще ничего. Они были очень похожи – тот же цвет волос, то же телосложение, – но если в глазах Эдуардо полыхал огонь, глаза Антонио напоминали ледышки.
        – Вы – дочь Карлоса? – обратился к ней Антонио.
        – Да.
        Он смотрел не на нее, а куда-то мимо.
        – Я могу вас поздравить?
        Стелла не понимала, сарказм это или нет. Он был бесстрастным. Бесчувственным. Таким непохожим на своего брата.
        – Вся Европа пожелает сделать то же самое, – добавил Антонио. – Так что бал, намеченный на субботу, должен стать празднованием брака…
        – Антонио, нет, – перебил его Эдуардо, подходя к Стелле. – Ты ведь еще не планируешь…
        – Это планировалось несколько месяцев, как тебе известно, – бесцеремонно бросил Антонио. – Гости съезжались целую неделю, пока ты «болел».
        – Но она не готова…
        – В твоем сценарии мне уготована роль злого старшего брата. – Антонио пронзил брата глазами-ледышками. – Я таким не буду.
        Эдуардо злобно сверкнул глазами в ответ.
        – Антонио…
        – Бал организовывали несколько месяцев – или ты ждешь, что мы будем рубить все сплеча и разрушим счастье и ожидания других? Ты лишил народ королевской свадьбы. Это празднование – меньшее, что ты можешь дать людям, – с холодной яростью продолжил Антонио. – У нее менее сорока восьми часов, чтобы подготовиться.
        Кинув на Стеллу пренебрежительный взгляд, он добавил:
        – Потребуются лишь сапфир, платье и улыбка.
        Ему что, не понравились ее джинсы? Какой холодный высокомерный наглец, низводящий ее до статуса «декорации»!
        – Ты еще убедишься, что Стелла представляет собой нечто большее, – ответил Эдуардо.
        Брови Антонио почти неуловимо вскинулись, и он надменно взглянул на брата.
        – Ты должен был сначала обратиться ко мне.
        – Даже тебе стоит признать, что это решает несколько проблем. Брось, Антонио, все уже сделано. Обещаю, мы продефилируем на этом балу, красиво и с сознанием долга. Мы тебя не подведем.
        Похоже, Антонио считал, что они уже подвели.
        – Вы посетите предшествующие балу торжества, – приказал Антонио. – Будете поддерживать «тайну» и усиливать ожидание. Бал станет первым официальным появлением Стеллы на публике.
        Пульс Стеллы учащенно заколотился, когда Антонио дал свои ледяные указания. Она узнала это выражение его глаз. Такое же, как у ее отца. Разочарование. Антонио не хотел, чтобы Эдуардо женился на ней.
        Может быть, Антонио не одобрил ее из-за того, что она была не благородных кровей? Ее отец был первым генералом, добившимся всего благодаря работе, а не из-за происхождения. Или все дело было в ней самой?
        Приобнимая ее за спину, Эдуардо вывел Стеллу из комнаты. Она не потрудилась попрощаться с князем, как того требовали протокол и обычная вежливость. Она была слишком обижена.
        – Пожалуйста, прости моего брата, – на ходу сказал Эдуардо. – Извини, мне снова на некоторое время придется оставить тебя одну. Попроси Джулию, если тебе что-нибудь понадобится.
        Ушел он не на «некоторое время». На несколько часов. Стелла поужинала в одиночестве в его апартаментах, а потом ее сморил сон.
        – Стелла… – Эдуардо разбудил ее утром шепотом и поцелуем.
        Открыв глаза, она обнаружила себя в его объятиях.
        – Надо бы мне пойти на ту беговую дорожку, – простонала она.
        – Сначала побудь со мной.
        Он буравил ее взглядом. Его тело вторгалось. Опустошало. Это было так хорошо… Этого было так мало…
        Немного восстановив силы, Стелла оставила Эдуардо в постели. Она провела на беговой дорожке двадцать минут, когда Эдуардо положил на стойку перед ней айпад.
        – Мой помощник подготовил досье на гостей завтрашнего бала. Фотографии, имена, положение в обществе.
        – Это пригодится, – пропыхтела она, продолжая бежать и одновременно прокручивая информацию на экране. – Спасибо.
        – Мне нужно выполнять другие обязанности. – В его глазах мелькнуло что-то вроде извинения. – Я вернусь вечером.
        Стелла уже поняла, что он имел в виду под «очень поздно».
        И таким окажется ее будущее? Запрут во дворце, чтобы томиться от безделья, прихорашиваться для какого-нибудь бала и растить ребенка, а ночами становиться сексуальной игрушкой для своего ненасытного мужа? Конечно, Стелла была столь же ненасытной, но ей нужно было вернуть контроль над своей жизнью.
        Антонио был прав – отчасти. Ей требовались «сапфир, платье и улыбка», а заодно и способность запомнить пару дюжин имен и лиц.
        Потому что она не собиралась терпеть неудачу.
        Продолжая бегать на дорожке, Стелла запомнила имена и лица. Потом позвала Джулию и попросила чуть позже вызвать косметолога и парикмахера. Она, черт возьми, станет принцессой, которую так долго ждали в Сан-Фелипе!
        – А вы можете заодно пригласить доктора Руссо? – попросила она Джулию, пытаясь ничем не выдать волнения.
        Врач пришел через двадцать минут. Поскольку явился он поспешно, Стелла не сомневалась, что Джулия знала о ее положении.
        – Все в порядке, ваше высочество? – войдя в гостиную, поклонился доктор Руссо.
        – Пожалуйста, зовите меня Стеллой. – Она махнула в сторону кресел. – Простите, что побеспокоила, я хотела поговорить с вами о моей беременности.
        – Никакого беспокойства. – Он сел. – О чем вы хотели поговорить?
        Она сжала руки в кулаки, чтобы скрыть повлажневшие ладони, и улыбнулась.
        – Звучит глупо, но где признаки? У меня нет тошноты, не сказать, чтобы я как-то особенно устаю, аппетит у меня не усилился… Словно все не на самом деле.
        К ее облегчению, врач не стал смеяться.
        – Возможно, вы – одна из немногих счастливиц, – спокойно предположил он.
        – Или, возможно, что-то не так.
        Он надолго задержал на ней взгляд.
        – А почему что-то должно быть не так?
        Стелла замялась. Горло сжало спазмом. Но это был единственный человек, которому требовалось об этом сказать.
        – Моя мать умерла спустя несколько часов после того, как родила меня.
        Глаза врача округлились, и его улыбка померкла.
        – Я не упомянула об этом на острове, потому что не хотела вызывать панику, – поспешила добавить Стелла.
        – Вам известны какие-нибудь подробности? – осторожно спросил он.
        – Мне кажется, у нее была большая кровопотеря. Мой отец не говорил об этом. – Он никогда не говорил о чем-то личном или важном. – Я толком ничего и не знаю.
        – Вы родились в Сан-Фелипе?
        – В главной больнице, да.
        – Тогда, с вашего разрешения, я проверю там медицинскую карту. И мы как можно быстрее сделаем УЗИ.
        – Пожалуйста… После бала. – Ей требовалось знать, чтобы понимать и готовиться.
        – Конечно. – Доктор Руссо положил на стол свой чемоданчик. – Я принес допплер. Это устройство, с помощью которого мы можем послушать сердцебиение вашего ребенка. У вас немалый срок беременности, и мы можем сделать это.
        На миг Стелле захотелось, чтобы рядом оказался Эдуардо, но он был занят. И она не хотела рассказывать ему о своей матери. Или о своих страхах.
        Стелла легла на диван, приподняв блузку. Врач включил машинку и поднес датчик к животу.
        – Напоминает цокот копыт, – сказала она, и ее глаза засияли.
        – Звучит сильно. – Доктор Руссо был доволен. – Да и вы очень сильная. Я выясню, что вызвало кровотечение у вашей матери, но, похоже, это не передается по наследству. Вы будете наблюдаться в здешней больнице лучшими специалистами мира. Самое важное для вас – расслабиться и наслаждаться беременностью.
        Наслаждаться? Она слишком боялась.
        – Вы говорили с Эдуардо о ваших опасениях? – тихо спросил он.
        – Конечно, – солгала Стелла.
        – Хорошо, – кивнул врач. – Не сомневайтесь, ваш ребенок – в полном порядке. Скоро я проведу еще один осмотр. О вас будут заботиться наилучшим образом.
        – Я знаю. – Но ее мать была в той же самой больнице. Тоже получала лучшую заботу. И не выжила.
        Эдуардо не нравилось, что Стелла каждое утро так рано выскользает из постели. Он пытался убедить ее остаться, но при том, что она с готовностью занималась с ним сексом, все равно убегала из постели сразу после.
        Эдуардо принял душ и быстро оделся. Этим утром он должен был присутствовать на открытии новой футбольной академии. А вечером намечался бал. Обычный плотный график.
        Стелла уже была на беговой дорожке. Айпад стоял на привычном месте, и она то и дело сильно, с яростью ударяла по экрану.
        – Что тебя так злит? – Эдуардо стукнул по кнопке остановки беговой дорожки.
        – Ничего. – Она не смотрела на него.
        – Я ведь попросил тебя не лгать мне, – тихо сказал Эдуардо. Он хотел знать, что так ее волнует.
        Стелла положила руки на поручни и вздохнула.
        – Они будут глазеть на меня. Глазеть и оценивать. Мне придется проявить себя. – Она вскинула голову, и Эдуардо заметил муку и гнев в ее глазах. – А мне это никогда не удается. Никогда.
        Ему захотелось защитить ее. Стелле требовалась стратегия, чтобы справиться со сложной задачей.
        – Ты – принцесса Стелла Замбрано Де Сантис, и плевать тебе с высокой колокольни, что кто-то там думает. Сегодня вечером тебе предстоит легкое задание. Осматриваешь зал. Выбираешь цели. Участвуешь в короткой вежливой беседе. Переходишь к следующей цели. Даруешь им несколько мгновений своего времени.
        – Ты справляешься с этим именно так? – спросила Стелла.
        – Я серьезно отношусь ко всему, что делаю в общественной сфере. Но я не могу позволить себе зацикливаться на том, что кто-то обо мне подумает.
        – Я с треском провалюсь, когда они узнают, что я уже беременна, – пробормотала она. – Скажут, что я заманила тебя в ловушку…
        – Какое-то время они не будут об этом знать.
        – Мы будем врать и говорить, что ребенок родился раньше срока? – покачала головой Стелла. – Или я должна притворяться еще месяц-другой? Это может и не сработать.
        – Наш народ ждал королевского ребенка на протяжении многих лет. Никто и не задумается о дате его зачатия, – отмахнулся Эдуардо.
        – Хорошо. – Она взглянула ему в глаза, расправив плечи. – Прости. Я знаю, у тебя много дел и поважнее.
        – Поприсутствовать на очередном открытии чего-то там? – Он покачал головой. – Я предпочел бы, чтобы ты была со мной.
        Было бы здорово взять с собой Стеллу, разделить с ней бремя публичного внимания. Он перехватил бы ее взгляд и понял, что не один в толпе.
        – У тебя все готово? Попроси Джулию, если что-то понадобится. Не волнуйся о цене. В присутствии членов королевских семей и политиков нам нужно выглядеть соответствующе. – Он взглянул на нее так, будто извинялся. – И все эти модели и актрисы…
        – Потому что этот бал должен был стать смотринами? – лукаво спросила она.
        – Но вместо этого принц Эдуардо представит миру свою тайную многолетнюю любовь, – поддавшись искушению, он быстро поцеловал ее. – Какой скандал!
        – И тебе это нравится, ведь правда? – Она сжала его подбородок и притянула ближе. – Непокорный принц Эдуардо.
        Ее соблазну невозможно было противиться.
        – Непокорный? Я женатый человек. Я уже остепенился и поскучнел. – Он взял ее на руки и понес к постели.
        – Ты никогда не наскучишь, – выдохнула она.
        В распоряжении Эдуардо было примерно четыре минуты. Он грамотно распорядился каждой из них.
        Глава 13
        Спустя чуть больше двенадцати часов Эдуардо изо всех сил пытался восстановить дыхание. Впервые за долгие годы он волновался. Не за себя – за нее. Она покрутилась перед ним наверху, спросив, хорошо ли выглядит. Он ответил, что прекрасно. Так было всегда, независимо от того, что она носила.
        Теперь она стояла на расстоянии всего в несколько шагов, очаровывая трех дипломатов. Она очаровала буквально всех в танцевальном зале, стоило ей войти сюда с Эдуардо три часа назад.
        Ее волосы были идеально уложены и блестели от всяческих ухищрений и часов забот стилиста, но Эдуардо не хватало ее небрежно завязанного для тренировки хвоста и чуть вившихся прядей. Макияжа на ее лице было больше обычного, под стать требованиям вспышек камер репортеров, но ее кожа по-прежнему сияла.
        Ее бледно-розовое шелковое платье было глубоко вырезано на плечах, угрожая соскользнуть при любом движении рук. Опасный, сексуальный элемент в платье столь целомудренного цвета.
        Взгляды всех мужчин в зале были прикованы к ней в надежде, что она вскинет руку, и ткань соскользнет, выставляя напоказ ее восхитительные груди. А прямо на этих наливных сокровищах покоился сапфир. Яркий символ, значение которого в светском обществе Сан-Фелипе прекрасно знали. В свое время его подарили женщине, которой не предназначено было стать королевой по происхождению. Женщине, которую возвели на престол, нарушая все правила, – ставя любовь выше долга.
        Эдуардо выбрал это украшение нарочно, эхом повторив величайший королевский роман, случившийся столетие назад.
        Утренние заголовки газет оказались именно такими, как он предвидел. Стелла была обычной военнослужащей, похитившей сердце принца. Завтра рядом с ее фото в военной форме появятся снимки с этого приема – она в облике принцессы. Модные блогеры будут взахлеб восторгаться ее «преображением». Это чертовски бесило его.
        Но ни у кого не возникнет сомнений, что это брак по любви. Популярность Стелле была гарантирована. Она была красивой. А сегодня вечером проявила обаяние и благородство, достойные принцессы.
        Все вокруг и не подозревали, что она обладала неизмеримо большим – решительностью, умом, честностью, чувством юмора. И хрупкостью. Эдуардо заметил, как Стелла с тоской смотрела на солдат, стоявших в четырех углах зала. Она предпочла бы находиться на заднем плане, а не в центре внимания.
        И вдруг самым важным для Эдуардо стало стоять рядом со своей женой и держать ее за руку. Но стоило ему сделать шаг в сторону Стеллы, как один из помощников попросил его пообщаться с каким-то иностранным политиком.
        Эдуардо скрыл раздражение за улыбкой. Но, ведя беседу, он не сводил глаз со Стеллы – и тех, кто крутился вокруг нее. Как она и предсказывала, на нее глазели буквально все. Мужчины. Женщины. Эдуардо вдруг понял, что ему это тоже не по душе. Как Стелла справится с давлением, которому отныне будет регулярно подвергаться?
        У Эдуардо раскалывалась голова. Он не подумал обо всем, чем заставил Стеллу пожертвовать.
        Он не хотел, чтобы она менялась, теряла себя. Чтобы она ненавидела эту жизнь.
        Но он втянул ее в эту жизнь. А ведь мог отпустить ее в Новую Зеландию, где она жила бы в тихом уединении.
        Но ему нужен был ребенок, которого она ждала. И он все еще хотел ее.
        Стелла смотрела искоса, пытаясь найти Эдуардо. Ей хотелось, чтобы он видел: она привлекает всеобщее внимание. Он был всего на расстоянии пары шагов, беседуя с министром финансов маленькой европейской страны. Потом к нему присоединился Антонио.
        Перехватив ее взгляд, Эдуардо нежно улыбнулся. Улыбаясь в ответ, Стелла с трудом сдержала инстинктивный порыв положить руку на живот. Этот понятный всем жест обязательно разоблачил бы ее, ведь каждое ее движение рассматривалось под лупой.
        Она была главной новостью. Ей требовалось выстроить правильный имидж и сохранить их тайну. Это было самое тяжелое задание в ее жизни. Но она хорошо справлялась. Ей даже нравилось то, что она носила. Она широко улыбнулась своему успеху.
        – Ваше высочество.
        Сердце сжалось, а улыбка сбежала с лица, стоило Стелле повернуться к окликнувшему ее человеку. Ее отец, в полных военных регалиях, смотрел на нее – как всегда, безучастно.
        – Генерал, – тихо ответила она, и стоявшие вокруг люди отступили, со жгучим любопытством наблюдая за ними.
        Она ждала, глупо надеясь разглядеть в его лице хоть что-нибудь. Признание. Одобрение. Гнев. Но его лицо ничего не выражало. Он лишил ее того, что она любила больше всего, и прогнал прочь. А теперь не мог даже поговорить с ней.
        Стелла потеряла дар речи. Она просто стояла, не в силах скрыть боль.
        – Стелла. – Эдуардо вдруг оказался рядом с ней, приобняв ее за спину. – Генерал Замбрано.
        И тут в глазах отца наконец что-то мелькнуло. Но это не были ни преданность, ни уважение к принцу. Скорее невероятная злоба.
        Стелла невольно сделала шаг вперед и потянулась к нему.
        – Отец. Может быть, скоро ты нас навестишь. – Она запиналась на каждом слове, не смея взглянуть на Эдуардо.
        Отец чинно поклонился.
        – Желаю вам всего наилучшего, ваше высочество. – И отошел, растворяясь в толпе.
        Потрясенная, Стелла моргала, изо всех сил пытаясь скрыть свою обиду. Ее победоносное ощущение померкло.
        Эдуардо повернулся к ней.
        – Стелла?
        – Нам лучше пообщаться с гостями. – Ей требовалось вернуть на лицо светскую маску.
        – Почему бы нам не потанцевать? – предложил Эдуардо. – Все так и ждут от нас этого.
        Ох, не следовало ему шутить!
        – Я не умею танцевать. Я никогда не танцую.
        – Совсем?
        – Да, и мой первый танец будет не здесь.
        Стеллу охватила ярость. Ее только что при всех отверг родной отец! Она, может, и надела дизайнерское платье, но не перестала быть фальшивкой и неудачницей.
        – Но это бал.
        – Так найди себе другую партнершу по танцам! – огрызнулась она. – Можешь выбирать из миллиона претенденток. Ведь в этом был весь смысл?
        Она была сыта по горло.
        В тот самый момент, когда Стелла собиралась оттолкнуть Эдуардо и удалиться, он положил руки ей на талию.
        – С тобой все в порядке? – тихо спросил он.
        Его тихий вопрос задул ее гнев. Осталась лишь боль, причиненная отцом.
        – Не нужно… – прошептала Стелла, теряя самообладание от его нежного беспокойства.
        Он сделал ее слишком уязвимой. Заставил ее хотеть больше, чем может дать. И теперь она жаждала «свинтить» отсюда, скрыться от его понимающих глаз.
        – Ты – единственная, с кем я хочу танцевать, – заявил он, взяв ее ладонь в свою. – Поэтому мы уходим.
        Глава 14
        Самым лучшим в устроенном во дворце балу, было то, что Эдуардо достаточно было пройти несколько лестничных маршей, чтобы оказаться в своих апартаментах, наедине с подавленной женой. Он хотел стереть эту боль в ее глазах. А заодно и вколотить немного здравого смысла в медный лоб ее папаши.
        В коридоре на их этаже Эдуардо развернул Стеллу лицом к себе. Она избегала смотреть ему в глаза – и вместо этого выместила неукротимую ярость на его теле. Провела руками вверх по его груди, прижалась губами к его губам. Ей требовалась разрядка, – чтобы поднять себе настроение и забыться. Но это было лишь временное решение проблемы.
        – Неужели никто и никогда не учил тебя вальсировать? – спросил Эдуардо.
        – Меня это не интересовало. – Стелла напряглась и попыталась отстраниться.
        – Ты была слишком занята на поприще стойкого солдата? – Он крепче прижал ее к себе.
        – Не находила партнера, – резко поправила она.
        – Вот ты его и нашла. Потанцуй со мной. Пожалуйста.
        На ее бледной коже выступил слабый румянец.
        – Я оттопчу тебе все ноги.
        – Ничего, переживу, – оставив одну руку на талии Стеллы, он сжал другой ее пальцы, и они встали в обычную для вальса позицию. – Начинаешь с левой ноги, на счет раз-два-три. Это просто.
        – У тебя все просто, – пробормотала Стелла, опустив взгляд на ноги.
        – Раз-два-три. – Эдуардо задвигался в такт доносящейся сверху музыке.
        Стелла сделала несколько крошечных шагов.
        – Раз-два-три… – улыбнулся он, и она тут же заскользила в нужном ритме.
        И музыка стала творить свое волшебство… Их тела словно созданы были для того, чтобы двигаться вместе. Эдуардо нравилась гибкая сила ее тела, но еще больше ему нравилось ощущать, как напряженность медленно покидала ее тело.
        За эти два дня Эдуардо был так занят, что даже не подумал об отце Стеллы. Генерал мог думать о нем что угодно, но его дочь заслужила обращение и получше!
        – Мне очень жаль, – наконец произнес Эдуардо. – Мне стоило договориться о встрече и увидеться с твоим отцом до бала.
        – Это не твоя вина. И не твоя обязанность. Не знаю, почему меня так удивило его отношение, ведь он всегда вел себя именно так. – Стелла попыталась улыбнуться, но ничего не вышло.
        – Он не разговаривает с тобой?
        – Только когда отдает приказы. Он ни разу не сказал, что гордится мной. Больше половины жизни он ждал, что у него будут жена и сын, которого он так хотел. Но он потерял жену. А сын у него так и не появился. Он получил меня. А я всегда была сущим разочарованием.
        Голос Стеллы срывался от боли. Эдуардо привлек ее ближе, желая защитить.
        – Он должен так гордиться тобой!
        – Что бы я ни делала, этого всегда было недостаточно. Ему было все равно. Всегда. – Стелла уткнулась лицом Эдуардо в шею и сжала пальцами его рубашку, прошептав: – Я не допущу, чтобы это же произошло с нашим ребенком.
        – Я тоже, – пообещал Эдуардо.
        Он почувствовал, как ее тело дрогнуло. Она плакала. Он нагнулся к ней, но Стелла решительно закрыла глаза.
        – Я устала.
        – Я знаю. – Он взял ее на руки.
        – Я могу…
        – Просто позволь мне.
        Эдуардо донес Стеллу до своих апартаментов, прошел в темную спальню и, все еще прижимая к себе жену, забрался на постель. Он погладил Стеллу по спине, радуясь, что она не попыталась ускользнуть, а свернулась калачиком, положив голову ему на грудь.
        – Ты такая храбрая, Стелла, – хрипло прошептал Эдуардо. – Твой отец безумен, если не понимает, какая ты удивительная.
        Но она покачала головой и призналась:
        – Я так долго была одна.
        – Ты больше не будешь одна, – пообещал Эдуардо. Он был здесь ради нее. Он хотел быть рядом с ней. На ее стороне.
        Стелла прерывисто вздохнула и прижалась к нему ближе. Эдуардо сбросил с себя ботинки и потянулся за одеялом, чтобы им двоим было тепло.
        – Поспи, милая. – Он взял руку Стеллы, чувствуя, как отступает его собственное напряжение, когда ее пальцы сжали его пальцы. – Все будет хорошо.
        Он поцеловал ее в макушку и обнял так крепко, как только мог. Дыхание Стеллы стало ровнее, глубже. Удовлетворенность хлынула по его венам. Стелла доверилась ему, и он успокоил ее. И теперь она мирно спала у него на груди.
        Когда Эдуардо проснулся, они по-прежнему лежали одетые, крепко сжимая друг друга в объятиях. Стелла еще глубоко спала, хотя в это время она обычно вставала и бежала на тренировку. Ее покой подарил ему ни с чем не сравнимое удовольствие. Но его ждали дела.
        Эдуардо высвободился из объятий и выскользнул из спальни, чтобы принять душ и переодеться в другой комнате.
        Проходя через гостиную через двадцать минут, Эдуардо проверил свежие газеты. Он был прав: рейтинг популярности Стеллы зашкаливал. Все сочли ее красивой. СМИ сделали потрясающие фотографии Стеллы в том нежном платье, а заодно засняли Эдуардо, смотрящего на нее так, что ни малейших сомнений в его пламенной страсти не оставалось.
        Что ж, Эдуардо всегда блестяще справлялся со своей работой. Но он не хотел, чтобы отношения со Стеллой были работой. Он мечтал сохранить их хрупкий мир, обрести гармонию в их отношениях.
        А для этого стоило рассказать брату правду.
        Глава 15
        Стелла сонно вытянула руку, но наткнулась лишь на холодную простыню. И тут же открыла глаза. Неужели Эдуардо уже проснулся и ушел?
        Она взглянула на часы и потрясенно осознала, что проспала – впервые за много-много лет. И она все еще была в бальном платье! На пробежку в кои-то веки не хотелось. Тело Стеллы ныло от тоски по Эдуардо. Как ныло и ее сердце. Первый раз в жизни она чувствовала, что ею дорожат.
        Но Стелла все-таки заставила себя двинуться с места. Она решила пойти поплавать. Вода всегда успокаивала боль живых ран.
        Стелла сняла платье, надела купальник и халат, а потом спустилась по лестнице на первый этаж. Направляясь по засаженной розами аллее к бассейну, она увидела неподалеку братьев. По мере приближения к ним Стелла все явственнее слышала их голоса.
        – Так было лучше…
        – Ты должен был рассказать мне заранее, – перебил брата Антонио с презрительной, холодной яростью.
        – Это ведь наследник престола, Антонио. Неужели ты этого не понимаешь? – огрызнулся в ответ Эдуардо.
        Стелле не стоило подслушивать, ей следовало развернуться и уйти незамеченной. Или выйти вперед, так, чтобы они увидели ее. Но она не могла. Поэтому так и оставалась стоять на месте, скрытая листвой.
        – Я понимаю только то, что ты – законченный дурак!
        Значит, Эдуардо рассказал брату о ребенке – и теперь князь выражал, мягко говоря, неодобрение. Как она и предчувствовала.
        – Я не тот импульсивный идиот, которым был раньше. Я принял лучшее решение, – возразил Эдуардо. – Ты знаешь, что я прав.
        – Я хотел для тебя совсем не этого, – голос Антонио хлестнул, словно ледяной кнут.
        – Она будет делать то, что нам требуется. – Тон Эдуардо тоже стал холодным. – Разве ты не видел документы? После того как в прессу просочилась свадебная фотография, Маттео подбросил несколько деталей, необходимых, чтобы она произвела сенсацию. После успешного появления на балу ее популярность растет как на дрожжах. Она – именно то, что нужно Сан-Фелипе. Я могу контролировать это, Антонио.
        – А ты можешь контролировать ее?
        – Конечно.
        Стелла закрыла глаза, не в силах выносить высокомерный тон Эдуардо. И это после того, как он был таким нежным вчера вечером… Ей стало нестерпимо больно – так, как никогда еще в жизни.
        – Выходит, это был не брак по любви? – напрямик спросил Антонио.
        Стелла замерла в ожидании ответа. И тут ее муж предстал таким же жестоким и резким, как его брат.
        – А какой принц когда-либо женился по любви?
        Унижение кольнуло сердце Стеллы. Повернувшись, она стремглав бросилась обратно. Она понимала, что брак был фальшивым. Но осознавать, что Эдуардо хотел сделать своего ребенка наследником престола, хотя видел, как страдал его брат под гнетом этой роли, хотя сам так рьяно протестовал против ограничений…
        Стелла не хотела этих ограничений, не хотела контроля для своего ребенка. Не хотела для него недостатка выбора. Не хотела недостатка любви.
        А ей самой хотелось обрести то, что она чувствовала прошлой ночью, – нежность, заботу, поддержку. Но это был фарс – часть роли «прекрасного принца».
        А она-то думала, что больше не одинока. Как же она ошибалась! Она никогда не была такой одинокой, как сейчас.
        Эдуардо осознал свою ошибку в тот же самый миг, как дал этот остроумный ответ. Он пытался выглядеть таким же бесчувственным, как Антонио. Но он забыл.
        – Прости, – пробормотал он.
        Но было уже слишком поздно. Его брат скрылся под слоем льда гораздо толще обычного. Эдуардо и так десятилетиями не мог прорваться через этот лед. И не думал, что у кого-нибудь это получилось бы.
        После смерти Алессии Антонио поклялся посвятить жизнь долгу, и теперь твердо стоял на этом. Эдуардо тоже дал клятву – чтобы помочь брату всем, ослабить боль его потери, разделить с ним часть его тяжкой ноши. Потому что помнил старые времена, когда брат дразнил его, уверяя, что его волосы слишком длинные или его шутки слишком неудачные. Он так давно не слышал смех Антонио…
        – Я женился бы по любви, – ледяным голосом изрек Антонио.
        – Я знаю, – Эдуардо поник головой, виня себя за то, что сделал брату больно. – Стелле нужно вернуться в Секрето Реал. Ей требуется время, чтобы привыкнуть. Прости.
        – Тогда отменяй все дела и оставайся с ней. Иначе получится, что ты так быстро бросил свою жену. – Его глаза вспыхнули недовольством.
        Внутри у Эдуардо все полыхало огнем, но он принял удар молча. Он не собирался отказываться от Стеллы.
        – Но только после премьеры в опере сегодня вечером. Там должен присутствовать Сальваторе Аккарди, и ты мне нужен, чтобы сохранить хорошие отношения с ним, раз уж ни один из нас не собирается жениться на его драгоценной дочери. – Антонио со злостью упомянул печально известного коррупционера благородных кровей, которого оба брата предпочитали избегать. – А потом можешь уезжать.
        – Вот и прекрасно, – Эдуардо хотел лишь одного: вернуться на маленький остров вместе со Стеллой.
        Оставив Антонио, он направился к себе, гадая, проснулась ли Спящая красавица. И тут зазвонил его телефон. Эдуардо застыл в коридоре, стоило ему увидеть имя звонившего.
        – Доктор Руссо? Что-то не так?
        – Нет, я лишь хотел сообщить, что договорился со специалистом, который осмотрит Стеллу в начале следующей недели. Как вы знаете, я пытался развеять ее страхи, но она все равно полна опасений. Я изучил медицинскую карту ее матери и выяснил, что ее кровотечение не было вызвано какими-то передающимися по наследству заболеваниями. К тому же Стелла намного моложе, чем была ее мать, а еще она выносливее и сильнее. Думаю, осмотр специалиста ее успокоит.
        Эдуардо в потрясении застыл, будто пригвожденный к месту, а врач продолжил:
        – Ей сделают полное ультразвуковое обследование. Я знаю, как ей понравилось слушать сердцебиение ребенка в пятницу.
        Стелла слышала, как бьется сердце их ребенка? Она встречалась с врачом – и ничего не сказала ему? И что, черт возьми, случилось с ее матерью?
        Подавляя ярость, Эдуардо выжал из себя:
        – Точно. Спасибо, что вы связались со мной. Всегда обращайтесь ко мне со всем, что касается ее здоровья.
        Закончив разговор, Эдуардо прошагал в свой кабинет. Там, кипя от гнева, он схватил личное дело, которое в свое время прочитал так невнимательно, – в части, касавшейся ее родителей.
        Стелла родилась прямо перед самой полуночью двадцать третьего апреля. Ее мать умерла двадцать четвертого апреля, каких-то два часа спустя. Причиной смерти стали осложнения во время родов. Неужели поэтому отец так жестко обращался со Стеллой – никак не мог простить ей этого?
        Теперь-то Эдуардо вспомнил выражение ее глаз, когда она узнала результат теста на беременность. Она боялась родов.
        Но она не рассказала ему. А он-то думал, что у них был шанс!
        Эдуардо зашагал к своим апартаментам. Стелла уже встала. И, конечно же, она была в кроссовках, тренировочных штанах и футболке. И уже ступила на платформу тренажера.
        – Разве все эти упражнения – лучшее для ребенка? – Эдуардо решил проверить, скажет ли она ему.
        – Ты говорил, что этот брак – лучшее для ребенка. – Стелла начала ходить по дорожке. – Но ты планируешь сделать этого ребенка наследником престола. Значит, ты обрекаешь ребенка на жизнь, полную ограничений?
        Эдуардо насторожился. Она не смотрела на него и явно злилась – неужели жалела о том, что открыла ему душу вчера?
        – Все это время ты знала, что это – ребенок из королевской семьи. И есть возможность, что он унаследует корону.
        – Но ты запланировал это.
        – Я не планировал, что ты забеременеешь, – огрызнулся Эдуардо.
        – Но с тех пор, как ты узнал об этом, ты организовал все, как тебе было нужно.
        – Потому что я должен был это сделать, – надо же, она не оценила ни одно из его усилий!
        Оглянувшись, Стелла увидела, как лицо Эдуардо стянуло бесстрастной маской. Как он мог так быстро превратиться из заботливого в бессердечного? Это привело ее в ужас. И еще больше распалило ее ярость.
        – Может быть, существует какой-нибудь древний указ, по которому первый ребенок любого из вас, братьев, наследует корону? – спросила Стелла. – Возможно, это – своего рода зависть, и ты намерен сделать так, чтобы родословная продолжилась от твоего семени, потому что сам ты не можешь стать таким, каким до зарезу хочешь быть?
        Пламя в его глазах разгоралось – и это была не страсть.
        – И это говоришь ты – женщина, которая потратила всю жизнь, пытаясь стать той, кем не может…
        – Я – замечательный солдат.
        – Но ты не можешь стать сыном, которого так хотел твой отец.
        Она спрыгнула с этой проклятой беговой дорожки.
        – Ты даже не можешь понравиться ему, – добавил Эдуардо.
        – И при этом ты хочешь сделать то же самое по отношению к своему собственному ребенку! – в сердцах напомнила Стелла. – Мучить его этими завышенными ожиданиями!
        – Это другое.
        – Нет, то же самое. Ты словно редактируешь туристический видеоролик. Фотографии. Сапфир, окруженный целой легендой. Вся эта пища для прессы.
        – Нужно, чтобы народ поверил в тебя. В нас.
        И он добился бы этого. Он ведь и ее заставил поверить – в саму себя и в возможность их отношений. Он был так убедителен, что она влюбилась в него. И вот-вот скатилась бы до полного обожания. Но его нежность была лишь видимостью. Он был таким же бесчувственным и преданным долгу, как его брат.
        – И это все, что имеет для тебя значение? Ты никогда не откроешься мне, – медленно произнесла Стелла. И с чего она решила, что он мог полюбить ее… – Ты не можешь никого впустить в свою душу. Как и твой брат.
        Она заморгала, чтобы сдержать обжегшие глаза слезы.
        В его взгляде застыла холодность.
        – Возможно, на почве беременности у тебя разыгрались гормоны. Или ты устала.
        – Устала от этого, да. – Она так устала от того, что вечно не соответствует чьим-то ожиданиям!
        – Тогда увидимся позже, после того, как ты отдохнешь.
        – Ты что, уходишь?
        – У меня дела.
        – Какие дела могут быть важнее этого?
        – Ты устала, Стелла.
        – А ты не можешь разобраться в своих эмоциях, думаешь только о сексе! – крикнула она ему вслед. – Что ты будешь делать, когда твой ребенок заплачет, – вот так же уйдешь? Ты такой же замкнутый, как твой брат! Ты не можешь доверять и не можешь любить. А я здесь не останусь!
        Ее голос захрипел и сорвался.
        – Что это ты надумала? – тихо усмехнулся он. – Просто выйдешь через дверь? Не выйдет, Стелла.
        – Я так и сделаю! – злобно пообещала она. – Я не позволю своему ребенку расти с таким эмоционально незрелым отцом. Ты считаешь, что можешь дать это свое богатство, но ты беден в том, что по-настоящему имеет значение. Я не позволю своему ребенку расти без любви!
        – Тогда люби его, Стелла. Именно поэтому ты – здесь. Потому что я должен выполнять свой долг.
        Глава 16
        Эдуардо вышел, хлопнув за собой дверью, и Стелла схватилась за спинку стула. Он ни минуты не сомневался, что она не сбежит. И был совершенно прав. Она оказалась в ловушке – со всеми этими охранниками, камерами, средствами безопасности.
        «Тогда люби его. Именно поэтому ты – здесь».
        Он объяснился предельно ясно. Он не собирался быть любящим отцом ее ребенку. А Стелла по себе знала, как больно переживать неприятие родителя. А еще у нее будет муж, холодный, не способный поддержать…
        Как же он был не похож на мужчину, который обнимал ее, слушал ее, заботился о ней прошлой ночью! Она рухнула на пол, и слезы заструились по ее лицу.
        – Стелла?
        Дверь снова открылась, и Стелла подняла взгляд. А потом застонала и закрыла лицо ладонями. Это был ее отец. Он наконец-то соизволил явиться, и в тот самый момент, когда она меньше всего хотела его видеть.
        – Стелла? – бросился он к ней. – Что случилось?
        – Ничего. – Она быстро встала и отстранилась. Но слезы так и лились потоком.
        – Мне очень жаль, что ты застал меня в таком виде. Плачу, как… девчонка. – Стелла шмыгнула носом, вне себя от злости, боли и унижения. – Мы можем поговорить позже?
        – Нет. – Лицо отца приобрело мертвенно-бледный оттенок. – Это не может ждать.
        Она глубоко вздохнула, но не смогла сдержать рыдания.
        – Перестань, Стелла. – Отец потянулся и тронул ее за плечо, заговорив сиплым, мрачным голосом: – Когда я увидел тебя вчера на балу с ним, я засомневался. Подумал, что мог и ошибаться. Но, похоже, я был прав.
        – Ошибаться?
        Он тяжело опустился на стул и поднял на нее утомленный взгляд.
        – Несколько месяцев назад ты отсутствовала днем в казарме. В тот же самый день принц Эдуардо вдруг скрылся из поля общественного внимания. Он должен был произносить речь в галерее недалеко от расположения части. На следующий день у него под глазом красовался синяк. Он неуклюже шутил о том, как споткнулся, но он явно это придумал – такой синяк можно получить в драке, а не при ударе об дверь.
        Генерал Замбрано помедлил, теперь его угрюмый вид наводил прямо-таки ужас.
        – А потом ты оказалась беременной, и явно была потрясена этим. Дальше ты исчезла – для того чтобы появиться спустя несколько дней, уже в качестве жены принца.
        Стелла уставилась на отца. Это была самая длинная речь, с которой он обратился к ней за много-много лет.
        – О чем ты хочешь меня спросить?
        – Он причинил тебе боль? Ты пыталась отбиться – и тебе это не удалось?
        Так отец думал, что Эдуардо изнасиловал ее?
        – О, нет! Нет, нет, нет! – Стелла подошла к отцу, и ее слезы от потрясения просохли. – Эдуардо никогда бы…
        Но отец явно не чувствовал облегчения.
        – Я не позволил ему служить в армии, чтобы не подвергать риску других солдат. Он мог лучше послужить стране на другом поприще, и князь Антонио согласился с этим. Но Эдуардо был очень зол.
        – Он все еще злится. – Стелла выжала из себя полуулыбку. – Он был бы хорошим солдатом.
        – Он сделал тебе больно? – снова спросил отец.
        – Не в том смысле, который ты подразумеваешь. Никогда. – Она опустила взгляд, смущаясь оттого, что обсуждает нечто столь личное с отцом. – Я хотела того, что между нами произошло. Проблема заключается в том, что я хочу больше, чем он способен мне дать.
        – В каком смысле?
        – В том смысле, что у нас была очень короткая связь, в итоге я забеременела, а он поступил «правильно»… Больше того, он сделал все, что мог, чтобы защитить меня и этого ребенка. Но только и всего.
        – Он действительно тебя поддерживает? – отец прокашлялся. – Он обеспечил тебе лучших врачей?
        – Конечно. – Ее сердце сжалось. Она так и не сказала Эдуардо о своих страхах.
        – Вы ссорились. Я вас слышал, когда шел по коридору. Ты была расстроена.
        – Потому что я дурочка, – к ее ужасу, глаза снова наполнились слезами.
        – Стелла…
        – Я не могу быть с человеком, который меня не любит, – заплакала она. – Я не буду так больше жить! Я заслуживаю большего.
        Она закрыла лицо руками, желая, чтобы отец ушел.
        Но он не двигался с места.
        – Я так долго пытался тебя защитить, – сбивчиво произнес отец. – Неправильно.
        Она подняла на него взгляд. Так он думал, что защищает ее?
        – Ты не позволил бы им «раскручивать» меня.
        В его глазах она видела так много… Безысходность. Беспомощность. Ранимость. Любовь.
        Ее сердце разрывалось на части.
        – Что я могу сделать? – мрачно спросил он.
        – Мне нужно сбежать отсюда, – упавшим голосом ответила Стелла. – Мне нужно время подумать.
        Отец поднялся.
        – Как быстро ты сможешь собраться?
        – Я – солдат. Я уже готова.
        – Тогда я все устрою.
        Что ж, отец никогда не сказал бы, что любит ее. Но наконец-то собирался доказать ей это.
        Глава 17
        Эдуардо шагал по коридору к себе. С момента их ссоры прошло пять часов, а его все так же кружило в водовороте яростных эмоций.
        – Стелла? – едва открыв дверь, окликнул он. Но его голос гулко прозвучал в пустоте.
        Адреналин захлестнул его. Бросившись проверять вещи Стеллы, Эдуардо обнаружил, что ее вещмешок пропал, как и ее старые джинсы, футболки и кроссовки. Свои кольца она оставила на столике у кровати. Рядом лежал сапфир «Полуночная страсть» со свернутой вокруг платиновой цепочкой.
        Эдуардо потрясенно выдохнул.
        Она ушла от него. Просто вышла через дверь. Сбежала. От него.
        Его дыхание участилось, сердце пронзила острая боль. Он старательно отвел взгляд от сапфира, который будто насмехался над ним.
        Но это не помогло. Боже, как он хотел ее! Хотел, чтобы она вернулась. Он любил ее…
        Эдуардо выругался, но тут же взял себя в руки. Ее нужно найти, немедленно!
        Схватив телефон, он набрал номер капитана службы безопасности.
        – Принцесса. Когда вы последний раз ее видели? – настойчиво спросил Эдуардо.
        – Мм, генерал пришел навестить ее, и…
        – Когда это было? – нахмурился Эдуардо.
        – Он пришел сразу после того, как вы отправились в больницу, – ответил капитан.
        Значит, сразу после их ссоры.
        – Когда генерал ушел?
        – По-моему, они отправились на ланч…
        – Они – что? – Эдуардо не поверил своим ушам.
        – Мм… на ланч. В какой-то ресторан, по-моему… Я точно не знаю, но…
        Не дослушав, Эдуардо понесся в другой конец дворца, в штаб-квартиру генерала Замбрано. Там он заколотил в дверь с такой силой, что забренчали петли. А генерал соизволил открыть собственной персоной.
        – Где Стелла? – отпихнув генерала, ввалился в комнату Эдуардо.
        – Она – ваша жена. Разве вы не должны это знать?
        – Она – самостоятельный человек, – отрезал Эдуардо. – Вы действительно были с ней на ланче?
        – Нет, я был на совещании.
        Старик лгал. Эдуардо должен был вернуться во дворец несколько часов назад, но задержался, потому что не мог подвести ждавших его людей.
        – Моя дочь очень сильна. Обычно она не дает себя в обиду. – Генерал угрюмо взглянул на Эдуардо. – Я думал, вы сделали ей больно.
        – Сделал.
        – Нет, – с раздражением отмахнулся генерал. – Я имею в виду физически. Когда она забеременела.
        Ошеломленный, Эдуардо вспыхнул от ярости:
        – Я бы никогда…
        – Именно это она мне и сказала. Что вы – хороший человек. Я просто… хотел защитить ее. И не доверял ее оценке.
        – Боже праведный! – Эдуардо тяжело дышал, пытаясь вернуть остатки самообладания. С чего генерал так дурно о нем думал?
        – Простите, – вздохнул генерал. – Мне казалось, ни один мужчина не будет достаточно хорош для нее. Даже принц.
        И тут Эдуардо впервые заметил мелькавшую в его глазах тревогу.
        – Я волнуюсь о ней, – сухо признал генерал. – Я потерял ее мать, и это чуть не уничтожило меня. Все эти годы я делал то, что считал лучшим для Стеллы. Но я был неправ. Когда отправил ее за границу… ограждал от военной службы…
        – Когда помогли ей сбежать от меня. Я знаю, что вы помогли ей. – Эдуардо клокотал от ярости. – Скажите, где она, потому что я все равно ее найду! Я должен знать, что с ней все в порядке. Должен убедиться в этом своими собственными глазами.
        Только теперь он понял, какой хрупкой она была. И какой храброй.
        Прошлой ночью он сказал ей, что она больше не одна. Но ушел в тот самый момент, когда она больше всего в нем нуждалась. Страхи поглотили Стеллу, и ей требовалось почувствовать себя в безопасности, чтобы найти силы поделиться ими. Он должен был завоевать ее доверие. А сейчас она сбежала, потому что привыкла быть одна. Потому что считала, что по-прежнему одна.
        Но он ведь сам не открывал Стелле душу! Дети, которых Эдуардо видел сегодня в больнице, продолжали бороться даже в самых тяжелых ситуациях. А он был трусом. Тогда, на берегу, он ока зался слишком гордым, чтобы помчаться за ней. А все потому, что был не меньше нее ошеломлен глубиной того, что произошло. Вот только не смог честно, по-мужски признаться в этом – даже самому себе.
        А потом судьба дала ему второй шанс, и он снова умудрился напортачить.
        И теперь ему требовалось найти Стеллу, убедиться, что с ней все в порядке. После этого он освободил бы ее. Дал возможность жить за границей. Сердце Эдуардо разрывалось при мысли о том, что он отпустит Стеллу, но он сделал бы все что угодно, лишь бы она была счастлива.
        – С вами все в порядке? Вы как-то странно дышите.
        Генерал уставился на него так, словно у него выросла еще одна голова.
        – Мне нужно найти ее.
        – Вам следовало уже догадаться, где она, – ответил ее отец. – Она там, куда идет всегда, когда ей нужно подумать.
        Она хотела подумать. В душе Эдуардо затеплилась надежда. Возможно, не все еще было потеряно.
        Теперь и он попытался подумать. Стелла справлялась с трудностями, отправляясь на тренировку. Она выходила на пробежку. Или плавала.
        Ответ поразил его будто удар молнии, и Эдуардо чуть не рассмеялся над его очевидностью. На «Мазерати» он доберется туда меньше чем за полчаса…
        Но путь из дворца преградил брат, стоявший в смокинге от Армани и поправлявший сверкающие запонки.
        – Ты готов? – неодобрительно покосился Антонио на джинсы Эдуардо.
        А он и забыл о премьере этой проклятой оперы!
        – Антонио, сейчас я не могу…
        Но брат был неумолим.
        – Все, что мне от тебя требуется, это…
        – Я не могу пойти с тобой.
        Ничего не выражавшие глаза брата сощурились.
        – Что случилось?
        – Стелла. Она ушла.
        – Уже?
        – Да стань ты человеком! – вскричал Эдуардо. – Хотя бы на одну чертову минуту!
        Антонио стоял так неподвижно и твердо, словно был вылит из металла.
        – Мне действительно очень жаль, что ты потерял Алессию, – сбивчиво пробормотал Эдуардо. – Мне очень жаль, что я так и не рассказал тебе о ее болезни. Я всегда буду жалеть об этом… Я знаю, для тебя нет ничего важнее государственных дел. Но я – не ты. Отныне для меня на первом месте – Стелла, и так будет всегда. Я должен поехать за ней.
        Эдуардо уже собрался ринуться мимо, когда Антонио схватил его за плечо. Эдуардо повернулся, и братья замерли, глядя друг другу в глаза.
        – Я не виню тебя в том, что я не приехал навестить Алессию раньше, – со зловещей силой произнес Антонио. – Я мог поехать. Много раз. И не сделал этого. Это было мое решение. Моя ошибка. Моя вина.
        Эдуардо покачал головой.
        – Я должен был тебе рассказать. Заставить тебя поехать. Быть лучшим братом. Для тебя и для нее.
        Подбородок Антонио дернулся. Но тут брат вскинул руку и взъерошил волосы Эдуардо, как много лет назад.
        – Они все еще длинные, но тебе идет, – он выпустил плечо Эдуардо, еле заметно усмехнувшись. – Иди. Убирайся отсюда. Делай то, что нужно.
        Уже шагая вперед, Эдуардо услышал за спиной тихие слова Антонио:
        – Сделай то, чего не сделал я.
        Глава 18
        Прилив вернулся. Нахлынули высокие волны. Через какой-то час здесь останется лишь узкая полоска песка у основания утеса. Ей нужно было идти обратно вокруг скал к заливу. Она не собиралась бездумно рисковать, забираясь на утесы, теперь, когда носила под сердцем ребенка.
        Стелла плескалась в воде, намочив сандалии. Человек ее отца поджидал у залива, готовый отвезти ее туда, куда ей заблагорассудится. Требовалось лишь решить, куда именно.
        К Эдуардо? Или куда-то далеко-далеко отсюда? Она знала, куда он отправился после их ссоры. Ей сказал отец. Ну почему Эдуардо не объяснил ей, не попросил поехать с ним?
        Они оба молчали о самом важном. Именно это и добивало ее. Она пошла в своего замкнутого отца.
        Ведь могла же она найти в себе смелость! Сказать Эдуардо, что полюбила его, попросить его быть помягче, когда их брак закончится. Он не был виноват в том, что не любил ее. Он страстно ее желал. Уважал ее. Разве этого было мало?
        Всю свою жизнь она пыталась угодить отцу, вместо того чтобы просто быть самой собой. Ее жизнь могла быть гораздо богаче, если бы она не пыталась контролировать себя. У нее не было друзей, потому что она не впускала людей в свою жизнь.
        Эдуардо тоже был одиноким и отстраненным. Как сказала Джулия, у них было много общего. Не исключено, что они могли бы стать чем-то большим, чем муж и жена. Одной командой.
        Наедине с собой Стелла наконец-то призналась: боль и гнев, которые она ощущала, не были связаны с ребенком. Она боялась за себя. С самого начала она ощущала к Эдуардо пылкую страсть, но, узнав его ближе, полюбила всем сердцем, и ей было больно осознавать, что он не чувствует то же самое. Но она должна была стать сильнее этого. Она должна была вернуться.
        Стелла повернулась, снова зайдя в воду по щиколотку, чтобы обойти залив. Но стоило ей сделать несколько шагов, как она заметила Эдуардо, направлявшегося к ней в облаке водных брызг. Его джинсы наполовину промокли, волосы беспорядочно растрепались, но выглядел он великолепно. Пылкий, полный энергии. И он шагал к ней, раскинув руки, словно собирался прижать к себе крепко-крепко. Но потом спохватился и пихнул руки в карманы.
        – Он сказал тебе, где я? – спросила Стелла.
        – Нет. Он тебя не подвел. – Эдуардо взглянул на ее промокшие сандалии и основательно забрызганную юбку. – Ты плавала?
        Стелла покачала головой.
        – Течение слишком сильное, мне не хотелось, чтобы меня унесло прочь.
        Его впавшие глаза загорелись.
        – С тобой все в порядке?
        – Почему ты здесь? – Ее сердце замерло в ожидании ответа.
        – Прости, что тебе приходится спрашивать об этом. – Эдуардо подошел ближе, поднимая брызги. – Мне так жаль, Стелла.
        Ее сердце с надеждой заколотилось.
        – Отец сказал мне, где ты был сегодня днем. Твой личный проект. Больница. Он сказал, что ты все время там бываешь. И что ты хорошо знаком с некоторыми детьми.
        – Только не выставляй меня героем. Я занимаюсь этим лишь потому, что это доставляет мне удовольствие.
        – По-моему, тебе нравится видеть их улыбки, – тихо сказала Стелла, зная, какое доброе у него сердце.
        – Это пустяки, – пробормотал он.
        – Это не пустяки. – Как же ей не нравилось, что Эдуардо умалял значение того, что делал! – Большей частью ты общаешься с молодыми пациентами. Такими, как Алессия. Это, должно быть, нелегко.
        – Я…
        – Не вздумай снова сказать, что это пустяки, или я тебя стукну!
        Улыбка замерцала в его глазах, но тут же померкла.
        – Мне никогда не удастся загладить свою вину.
        – Ты был молод, и это была не совсем та тайна, которую тебя попросили хранить.
        – Здесь не может быть оправданий. Мне не следовало рассказывать той девушке.
        – Тебе требовалось довериться ей. Как хорошо поговорить с людьми, которых ты любишь! Разделить бремя своих проблем… Это она совершила ошибку. Не ты.
        И с тех пор он расплачивался за эту ошибку. Вот почему он делал все, что говорил ему брат. Вот почему не добивался большей свободы.
        – Антонио – самый одинокий человек на свете, и я пытаюсь помочь ему. – Эдуардо посмотрел Стелле в глаза. – Почему ты ушла? Ты хотела навсегда оставить Сан-Фелипе?
        – Не Сан-Фелипе. – Она подняла на него взгляд.
        – Меня, – удрученно произнес он. – Ты не хочешь, чтобы ребенок закончил тем же самым.
        – Нет… – прошептала Стелла, потрясенная тем, что он мог вообще подумать об этом. – Я решила, что мне нужно…
        – Тебе нужно, – перебил Эдуардо, и на миг прежнее высокомерие вспыхнуло на его лице. – Я не хочу больше бороться с этим, Стелла. Я сдаюсь.
        Она смотрела на него во все глаза.
        – Сдаешься – в чем? Речь о нашем браке?
        Неужели он уже отказался от нее?
        – Нет. – Он помолчал и пожал плечами. – Все зависит от твоего решения, Стелла. Наше будущее – в твоих руках.
        – Что? – еле слышно прошептала она.
        Он сжал ее похолодевшие руки.
        – Я так злился, когда узнал, что ты беременна! Потому что ты ничего мне не сказала. Ты решила сбежать, не дав мне и слова сказать…
        – У меня даже не была шанса подумать о том, что я буду дальше делать, – перебила Стелла.
        – Сейчас-то я это знаю, но в то время я составил план и решил, что он безупречен. Я считал, что могу контролировать то, что происходит между нами, – эту страсть. Что она будет управляемой. Исчерпаемой. А еще я думал, что могу контролировать тебя. Я думал, что обернул ситуацию в свою пользу. Принял идеальное решение.
        Он мягко сжал ее руки.
        – Но я не подумал о том, как это повлияет на тебя. Я был таким высокомерным! Какая женщина не захотела бы стать моей принцессой, верно? Какая честь… Какой потрясающий образ жизни… И кругленькая сумма в итоге, в награду за молчание и послушание. Я думал, что сделал тебе самое большое одолжение в жизни. – Он скривился. – Я был полным придурком. Прости.
        – Я действительно хотела быть твоей принцессой, – тихо сказала Стелла. – Мне это нравилось.
        – Но это не то, чего ты хотела, – опустил глаза Эдуардо. – Я не тот, кого ты хотела.
        – Я переспала с тобой через десять секунд после знакомства, – криво усмехнулась она. – Как ты можешь говорить, что ты – не тот, кого я хотела?
        Он грустно улыбнулся.
        – Это страсть.
        – Неуправляемая, – смело прошептала Стелла. – Неисчерпаемая.
        – Стелла! – Он нежно взял ее за подбородок.
        – План был хорошим, – опередила она его. – Единственно правильное решение.
        – Но ты ушла.
        Теперь-то она знала, что сделала ему больно. Значит, была ему небезразлична. В ее душе всколыхнулась надежда.
        – Ты был прав. Твой титул может дать ребенку так много – и как я могла отрицать все эти преимущества? И ты был прав, когда сказал, что я могу дать ребенку любовь… но мне всегда не хватало любви. На самом деле проблема не в ребенке – во мне. Я ушла, потому что оказалась трусихой. Я не могла вынести, что буду рядом с тобой…
        – Ты боишься меня? – Он побледнел на глазах.
        – Я боюсь желать того, что ты не можешь или не хочешь мне дать. Я слышала, как ты говорил с Антонио. «Какой принц когда-либо женился по любви?»
        – Стелла…
        – Позволь мне договорить, пожалуйста. Я не говорила начистоту, так, как следовало бы, и я должна высказаться.
        Глаза Стеллы увлажнились.
        – Я думала, что не хочу провести остаток своей жизни, пытаясь заслужить любовь и одобрение того, кто стал для меня всем. – Она прерывисто вздохнула. – Но потом я поняла, что это не имеет значения. Потому что если ты любишь кого-то, ты сделаешь ради них все, что можешь.
        – И очень важно уметь говорить с ними. – Стелла попыталась улыбнуться. – А это у меня плохо получается. Я замкнутая, как мой отец. Только действие, а слов маловато.
        Повисло молчание, и Стелла взглянула на Эдуардо. Ее принц-пират стоял тихо, но был слишком эмоциональным, пылким. Стелла не могла отказаться от него. От них.
        – Да что такое слова, Стелла? – с нежностью произнес Эдуардо.
        Ее горло и грудь сжало спазмом так сильно, что они заболели. Наконец-то, оказавшись на самом краю, она бросилась в атаку, сделав решительный шаг.
        – Как я мог признаться Антонио в том, в чем едва мог признаться самому себе? – тихо произнес Эдуардо. – Я думал, это перегорит, но оно лишь разгорелось сильнее. Безрассудное мгновение на этом берегу было искрой, которая разожгла огонь.
        Он помолчал, все больше мрачнея.
        – Почему ты не сказала мне, что встречалась с доктором Руссо? Почему не рассказала о своих волнениях? Он позвонил мне после того, как я поговорил с Антонио этим утром. Я так злился, что ты не рассказала мне… Мне казалось, мы стали намного ближе прошлой ночью…
        Стелла не могла произнести ни слова. Она оцепенела от боли, которую видела в Эдуардо.
        – Я не хочу, чтобы ты скрывала от меня хоть что-нибудь, – резко бросил он. – Когда люди, которые мне небезразличны, не говорят мне о своих переживаниях, я чувствую себя так… словно не могу им помочь. Словно они считают, будто я на это не способен.
        Она сделала ему больно. Именно поэтому он не стал откровенничать с ней утром.
        – Я просто боялась, – пробормотала Стелла. – Не тебя. Я – солдат. Я должна быть храброй. Но я панически боюсь родов.
        – О, милая…
        – А еще я боялась, что тебя волнует только ребенок. Не я сама по себе. – Она закрыла глаза. – Ненавижу быть жалкой!
        Эдуардо приобнял ее за талию.
        – Никогда не назвал бы тебя жалкой. Ты не должна быть одинокой и испуганной. Больше никогда.
        Слезы хлынули из-под ее прикрытых ресниц. И, несмотря на ком в горле, Стелла наконец-то заговорила четко:
        – Я запала на тебя еще давно, заочно, а потом все это произошло, и мне захотелось чего-то большего. В тебе оказалось столько всего, гораздо больше, чем я могла себе представить. Такой обворожительный, сексуальный… и, как оказалось, остроумный и добрый. Самый настоящий принц… Я не хотела быть женой, с которой ты ложился бы в постель, которая родила бы тебе ребенка и которую ты потом бросил бы. Я хотела сказку, всю, целиком. И с моей стороны было неправильно ожидать от тебя всего…
        – Почему нет? – перебил Эдуардо. – Я хочу большего от тебя. Я хочу от тебя всего.
        Он окутал ее теплом и силой. Стелла растаяла в его объятиях, потянувшись к его губам. Это был поцелуй, полный отчаяния, мольбы о прощении и страстного желания. А еще самой настоящей любви.
        Эдуардо отстранился со страдальческим стоном.
        – Нам нужно сказать твоему отцу, что с тобой все в порядке. Он волнуется.
        – А мы могли бы в ближайшее время пригласить его на ланч?
        Стелла была настолько счастлива, что хотела попробовать еще раз. Отец предложил ей помощь. Возможно, при поддержке Эдуардо, они смогут наладить родственные отношения.
        – Ему придется воспользоваться вертолетом. На ближайшие несколько недель мы возвращаемся в Секрето Реал, – Эдуардо с нежностью отбросил волосы с ее лица.
        – Мы?
        – Если ты не против. – Он вгляделся в ее глаза и прижался лбом к ее лбу. – Нам нужно время, Стелла. К счастью, у нас впереди целая вечность.
        Она вскинула подбородок и встретила его поцелуй. Нежный, верный и такой эмоциональный… А потом крепко прильнула к Эдуардо.
        – Я люблю тебя, – сказал он.
        Две крупные слезы сбежали по ее лицу. Эдуардо стер их поцелуем.
        – Никто… – прошептала она, но голос сорвался.
        – Никто – что? – Глаза Эдуардо округлились, и он спросил сдавленным голосом: – Тебе еще никто никогда этого не говорил?
        Стелла не могла даже покачать головой, так перехватило горло.
        – Даже твой отец? О, Стелла. – Его лицо смягчилось, но объятия, которыми он окутывал ее, стали сильнее. – Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя!
        Он поцеловал ее, подхватил на руки и, полный решимости, огляделся вокруг. Пройдя три шага, он повернулся и опустился на песок у самого основания утеса. Эдуардо немного ослабил хватку, дав Стелле возможность изогнуться и обвить ногами его поясницу. Она поцеловала его в ответ, изливая всю свою страсть, желая дать ему все, что только может. Она никак не могла насытиться его близостью…
        – Я боялся, что потерял тебя, – задыхаясь, простонал он между поцелуями, которые становились все безрассуднее, но при этом нежнее. – Что ты никогда больше не будешь со мной…
        Сгорая от нетерпения, Стелла завозилась с застежкой его джинсов. Эдуардо, помогая, пошевелился под ней. А потом скользнул рукой ей под юбку, вверх по бедру, отодвигая ее трусики настолько, чтобы добраться до ее тайного жара.
        Но тут Стелла замялась, глядя в самую глубину его глаз, впитывая смелость от того, что видела в них. Ее сердце воспарило к небесам. Страстное желание было лишь частичкой того, что она чувствовала.
        – Я люблю тебя, – прошептала она.
        – Еще один первый раз? – еле слышно произнес Эдуардо в ответ, всматриваясь в ее глаза, и она кивнула. – Самый драгоценный.
        Неотрывно глядя ему в глаза, Стелла опустилась вниз, принимая его в себя твердо и глубоко. Ее лоно обхватило его плоть, втягивая, не отпуская. Оба вздохнули от обжигающей сладости. Полностью одетая, и все же обнаженная в душе, Стелла никогда и ни с кем еще не чувствовала такой близости, как сейчас с Эдуардо.
        – Я просто хочу любить тебя, – выдохнул он, нежно расчесывая пальцами ее волосы. – Просто хочу оставаться рядом с тобой.
        Стелла знала, что он имел в виду нечто большее, чем физическое единение, – знала, что он ощущал эту эмоциональную связь так же глубоко, как она.
        – Не закрывайся от меня, никогда. – Его глаза мерцали противоречивой смесью самоуверенности и уязвимости, которую Стелла теперь понимала и обожала.
        – Никогда. – Еще одна слеза скатилась по щеке, но на душе у Стеллы стало легче. – Я рядом с тобой – ты рядом со мной.
        Это действительно было так просто. Так истинно. Так прекрасно. Она и не думала, что сможет когда-нибудь почувствовать себя счастливой. Такой любимой.
        Он улыбнулся этой восхитительной, оставляющей ямочку на щеке улыбкой, которая была одновременно порочной, дерзкой, неотразимой и заставляющей сердце замирать.
        – Навечно.
        Эпилог
        Принц Эдуардо Де Сантис баюкал крошечного ребенка на руках и смотрел на свою спящую в противоположной части комнаты жену. Она была очень бледной, под глазами залегли темные круги, а ее волосы были стянуты назад в небрежный хвост, и все же Эдуардо никогда не видел ее такой красивой.
        Перезвон колоколов, возвещавший о рождении, только-только перестал разноситься над городом. Но колокола в сердце Эдуардо все еще отчетливо звучали – отдаваясь радостью во всем его теле. Его жена и дочь были здоровы, счастливы и в полной безопасности.
        – Не вижу никаких причин, почему она не может занять офицерскую должность, если захочет, – произнес он, поворачиваясь к стоявшему рядом пожилому человеку.
        Улыбка расцвела на лице генерала Замбрано.
        – Никаких причин. Она могла бы успешно пройти подготовку в расположении части.
        – А неполная занятость возможна? – спросил Эдуардо.
        Он не хотел, чтобы Стелла работала во время беременности, и она смирилась, сопровождая его во время появлений на публике, когда чувствовала себя хорошо. Но теперь…
        Он знал, что Стелла хотела быть лучшей во всем, особенно – в роли матери. Но участия в светской жизни ей явно было бы мало.
        – Конечно. Один-два дня в неделю, и она сможет организовывать их так, как захочет. Она всегда была самой натренированной из наших военнослужащих-женщин. Могла побороть больше половины мужчин.
        – Сильнейшая из многих, – самодовольно улыбнулся Эдуардо. И самая решительная.
        – Не думайте, что можете планировать мое будущее, не позволив мне высказать свое мнение на сей счет. – Донесшийся из угла холодный голос заставил Эдуардо обернуться к кровати. Сердце воспарило к небесам, стоило ему увидеть, как вспыхнули глаза Стеллы.
        – Ты проснулась, – констатировал он с улыбкой, которую Стелла всегда у него вызывала, трогая до самого сердца.
        – Конечно, проснулась, – сладко пропела она. – Я не сплю уже пять минут, подслушиваю, как вы двое воркуете над нашим ребенком.
        Даже ее отец разразился таким редким для себя смехом:
        – Тогда ты в курсе, что я уже основательно опоздал в штаб-квартиру.
        – Отвратительное поведение для генерала, – пожурила она его. – Но очень подходящее для отца и новоиспеченного дедушки.
        Взглянув на пожилого генерала, Эдуардо увидел в его глазах нежность.
        – Теперь, когда я увидел, что ты проснулась и здорова… – начал ее отец.
        – Я в полном порядке, папа. Уступи место. Иди, – успокоила она отца и отпустила его с ранимой улыбкой, мягко добавив: – Я люблю тебя.
        – Я тоже тебя люблю, – пробормотал ее отец, грубо и быстро, и торопливо вышел из комнаты.
        Смеясь, Эдуардо поднес свою дочь к ее матери.
        – Он справляется все лучше, – «подколол» он. – И ты тоже.
        То, что Стелла провела большую часть жизни, не слыша, что любима, все еще разбивало ему сердце. Поэтому он считал своей святой обязанностью повторять ей это каждый день. А еще ему нравилось доказывать ей это – всеми способами, какие только мог придумать.
        – Я заставляю его все время практиковаться. В конечном счете это будет даваться легко, правда?
        Это была его Стелла. Храбрая, честная и упорная.
        – Он души не чает в своей внучке. – Эдуардо аккуратно передал ей спящего ребенка. – Я с трудом вырвал ее из его рук.
        – Правда?
        Счастливое сияние озарило ее глаза, сделав их синеву еще ярче. Он мог смотреть в эти глаза вечно.
        – Может, ты просто дипломатично подвел его к этому?
        Эдуардо покачал головой.
        – Он ее обожает. Точно так же, как обожает и тебя. – Он поцеловал Стеллу. – Точно так же, как обожаю тебя я.
        Откинувшись на спинку стула, Эдуардо упивался видом Стеллы, укачивающей на руках их проснувшегося ребенка. Любимая и любящая, она была неописуемо красива.
        – Антонио должен был недавно уехать, – хрипло произнес он и прокашлялся. – Опять дела.
        – Конечно, – вздохнула Стелла. – Жаль, что он так одинок… Это кажется несправедливым, ведь у нас есть все.
        – Мы рядом с ним, – тихо произнес Эдуардо. – Теперь у него целая маленькая группа поддержки. И кто знает? Возможно, он даже смягчится и однажды возьмет ее на руки.
        Стелла распахнула халат, чтобы покормить дочь, не в силах поверить, что эта крошечная частичка совершенства – ее. Что это они с Эдуардо ее создали.
        Принцесса Сапфира Роуз Алессия появилась на свет почти двенадцать часов назад. Они назвали ее в честь камня, который так много для них символизировал, нарушив традицию семьи, в которой она родилась. Они решили, что Сапфира будет сама собой. А еще они почтили память матери Стеллы, Роуз, и невесты Антонио, Алессии.
        Наследный князь Антонио воспринял эту новость, еле заметно дернув веком, – Стелла догадалась, что он был глубоко тронут. Просто он ни за что не показал бы своих истинных чувств.
        За эти шесть месяцев, что Стелла была замужем за Эдуардо, ее жизнь полностью изменилась. Они многое делили между собой. Когда позволяло самочувствие, Стелла сопровождала его на все королевские мероприятия. Эдуардо тренировался с ней, помогая подобрать подходящий вид физической активности по мере развития беременности. А еще он присутствовал при всех ее медицинских обследованиях. Они подробно обсуждали все тайны и страхи, они шутили и играли в настольные игры, они ходили под парусами и плавали… и они стали больше, чем парой. Они стали силой.
        И все же даже теперь Стелла с трудом могла поверить, что она замужем за этим самым прекрасным на свете мужчиной, немного заносчивым, добрым, порывистым и таким любящим…
        Когда крошечная принцесса снова заснула, Эдуардо забрал ее и положил в красивую колыбельку. К глазам подступили слезы, стоило Стелле взглянуть на преданного семье мужчину, который был таким любящим отцом для их ребенка. И нежным, страстным возлюбленным для нее.
        Эдуардо повернулся и заметил ее вспышку эмоций. В мгновение ока он оказался рядом, притягивая ее в свои объятия, устраивая ее голову на своем плече. Сердце Стеллы таяло снова и снова…
        – Рай на земле, – прошептала она и почувствовала его восхищенный вздох.
        – Несмотря на боль и страдания?
        – Она того стоила, – Стелла переплела его пальцы со своими, вспоминая, как волновался Эдуардо, когда у нее начались схватки.
        – Все случилось так быстро. Я так боялся, – хрипло признался он.
        – Напоминает наш брак, – не сдерживая слез, засмеялась Стелла. – Должно быть, это в крови – она будет точно такой же, как ты. Принцесса-пиратка, налетающая и берущая все, что хочет.
        – Словно ты не делаешь то же самое, – улыбнулся в ответ Эдуардо и добавил с виноватыми нотками в голосе: – Однажды она все-таки может стать наследницей престола.
        – Возможно, – кивнула Стелла. Учитывая ледяное сердце Антонио, это казалось весьма вероятным. – Но она точно станет королевой своей собственной судьбы.
        Смеясь, Эдуардо наклонился и поцеловал ее. В ответ Стелла прильнула к его губам с таким пылом, что он застонал.
        – Когда же я смогу забрать вас обеих домой?
        – Какой нетерпеливый у меня пират, – поддразнила она, невероятно довольная.
        – Ты обвиняешь меня в том, что я хочу припрятать свое драгоценное сокровище?
        Ему никогда не удалось бы сделать это – по крайней мере, надолго. Вскоре его настигли бы официальные фотосессии, королевские обязанности и ответственность. Но всегда оставались их крошечный остров, на который можно было сбежать, с его прекрасным дворцом, тайной пещерой под землей и богатейшим кладом сокровищ – воспоминаний, которые у них уже были, и мгновениями, которые ждали впереди.
        Стелла посмотрела на мужа, и прежний знакомый спазм сжал ее горло.
        – Я люблю тебя. Так, что не описать словами. Больше всего на свете.
        – Я тоже тебя люблю.
        Он с нежностью обхватил ее лицо ладонями и подарил ей взгляд, сказавший все, что она всегда хотела услышать; все, что она всегда хотела получить.
        – Отныне и навеки.