Счастье с доставкой на дом Александра Артаева
        # Еще недавно Арине Острожиной, сдержанной и консервативной, казалось, что все расписано на десять лет вперед, но тут на пороге дома появляется маленький мальчик, и спокойная и размеренная жизнь в мгновение ока разлетается на кусочки. Как вы поступите, если вам подкинули ребенка? Наверное, позвоните в милицию? А героиня этого романа решает оставить его себе… Оставить, несмотря на то что он рушит идиллию простой и привычной жизни. Раскрыта семейная тайна, годами скрываемая от окружающих, с женихом приходится расстаться, но вместе с внезапными переменами в дом героини стучатся счастье и любовь.
        Александра Артаева
        Счастье с доставкой на дом
        Суббота, день веселья
        - «Какой чудесный день, какой чудесный пень…» - пропела Тошка, аккуратно выложила повидло на серединку теста и облизала ложку.- Готово,- торжественно возвестила она,- все двадцать штук. Мам, а можно я в этот раз тоже попробую закрывать пирожки? Все-таки я уже девушка взрослая.
        Рина, наряженная в голубой фартук с белыми цветочками, вытерла руки полотенцем и лукаво посмотрела на дочь.
        - Полагаешь, тебе уже можно доверить такое ответственное дело?
        - Угу,- кивнула Тошка,- думаю, что доросла.
        - Ну что же, тогда гляди сюда и делай, как я.
        Подхватив со стола кусочек теста, Рина принялась ловко лепить маленький пузатый пирожок, и Тошка тут же последовала ее примеру.
        Золотой солнечный лучик, просочившись сквозь кружевную занавеску, рассыпался на сотню желтых шариков, которые задорно заскакали по большой светлой кухне. Здесь сегодня с самого раннего утра дым стоял коромыслом - две хозяйки, мама и дочка, занимались тем, что месили тесто, готовили аппетитные начинки и пекли десятки пирогов на любой вкус. В воздухе плавал соблазнительный сдобный запах, а упитанный старый самовар блестел начищенными боками, демонстрируя свою готовность возглавить предстоящее сегодня вечером чаепитие.
        Тошка полюбовалась на слепленный своими руками комочек, бережно уложила его на противень и притворно тяжело вздохнула.
        - Все, прощай, детство! Шестнадцать лет - это тебе не хухры-мухры.
        - Если я не ошибаюсь, твое детство кончилось уже сто лет назад,- хмыкнула Рина.
        - Это как это?- искренне удивилась Тошка.
        - Неужели не помнишь? Тебе тогда было лет пять, и ты категорически заявила, что уже вполне взрослый человек и самостоятельная личность.
        - Так и заявила?- засмеялась Тошка.
        - Вот этими самыми словами.
        - Глупая была. Не понимала, как замечательно быть маленькой - весело и беззаботно!
        - Это ты сейчас так говоришь. На самом деле у маленьких тоже свои проблемы и огорчения.
        - Ма-аленькие проблемочки,- протянула Тошка, показывая руками, какие на самом деле крохотные заботы у малышей.
        - А им они кажутся большими и вполне серьезными.
        - Не знаю… Наверное, ты права. Но мне кажется, у меня не было вообще никаких проблем. До самого второго класса.
        - А что случилось во втором классе?- удивилась Рина.
        - Я влюбилась в Левку Заботкина,- вздохнула Тошка.
        - А он?
        - А его перевели в другую школу.
        - Да-да, что-то такое я припоминаю.
        - Как ты можешь что-то припоминать?- возмутилась Тошка.- Я тщательно скрывала от всех свои страдания. Даже Маришке ничего не рассказала.
        Маришка была единственной Тошкиной подружкой «навек», с которой они с незапамятных детсадовских времен были не разлей вода. С Маришкой, и только с ней, совершались бесчисленные вылазки в кино и театры, обсуждались новости моды и кулинарии, планировались летние каникулы. Вдвоем они ходили на курсы французского и в секцию айкидо. Но несмотря на то что девчонки были по-настоящему неразлучны, именно Маришке отправлялись и от нее же получались тысячи эсэмэсок в день.
        - О, тогда это и впрямь было серьезно,- согласилась Рина.
        - Ну конечно, я ж и говорю! Зато сейчас я чувствую себя абсолютно счастливой, легкой и воздушной. И мне так замечательно!
        Тошка раскинула в стороны вымазанные тестом руки, задрала голову и почему-то высунула язык.
        - Неужели такое бывает с шестнадцатилетними девицами?- улыбнулась Рина.- Я думала, все тинейджеры должны быть угрюмыми, агрессивными и без конца ссориться с родителями.
        - А я - прекрасное исключение!
        - Что верно, то верно - очень даже прекрасное.
        Тошка радостно засмеялась, вскочила со стула и начала кружиться по кухне, распевая во все горло: «Я танцевать хочу, я танцевать хочу до самого утра». Ее длинные медовые волосы, стянутые на затылке в тяжелый хвост, переливались в солнечных бликах, а сапфировые глаза сияли искренним девчачьим задором.
        Рина, улыбаясь, следила за дочерью. Тошка действительно была потрясающим ребенком. Вообще-то, конечно, давно уже не ребенком, а юной очаровательной девушкой. Да что там очаровательной - просто красивой. И характер у нее был красивый - добрый и покладистый. В нее влюблялись все мальчишки подряд, как в школе, так и во дворе. А девочки, как водится, ей завидовали. Но Тошка, казалось, ничего не замечала - ни влюбленности одних, ни зависти других. У нее со всеми были нормальные приятельские отношения, но не более того. Она ни с кем не тусовалась, не ходила на вечеринки, не собирала сплетни. Подруга Рины Наталья называла ее негламурной красавицей, и это была чистая правда.
        Поначалу Рину немного беспокоило то, что ее замечательная во всех отношениях дочь держится несколько особняком от той жизни, которую принято называть общественной. И то, что она, по словам классной руководительницы, не проявляла достаточной социальной активности. Но Тошка, не выказывая по этому поводу никаких сожалений, казалась вполне счастливой, и Рина в конце концов успокоилась.
        Глядя на то, как раздухарившаяся Тошка приплясывает посреди кухни, Рина снова подумала о том, как ей повезло, что Бог послал ей такого чудесного ребенка. И что они с Тошкой любят друг друга и доверяют друг другу, и не таят друг от друга своих секретов. А та единственная тайна, о которой Тошка ничего не знает, так и останется тайной, и даже вспоминать о ней нет никакого смысла.
        - Что это ты сегодня так разошлась?- смеясь, спросила Рина.- Снова влюбилась?
        - Ну что ты! Это на меня ожидание праздника оказывает какое-то волшебное действие.
        Тут Тошка остановилась, и, немного отдышавшись, призналась:
        - Почему-то такое чувство меня обуревает… Не могу придумать определение…
        - Щенячий восторг?
        - О, точно! Именно щенячий. Вот хочется прыгать, скакать, плясать и песни распевать. И все это так, без всякой причины.
        - Как же без причины?- не согласилась Рина.- Наши Мартовские иды - это действительно повод для хорошего настроения.
        Мартовскими идами в семье Острожиных называлось крупномасштабное празднование всех дней рождения скопом. Традиция эта воцарилась в тот год, когда на свет появилась Рина. Она была пятым по счету членом семьи, которого угораздило родиться именно в марте. Пять дней рождения в сочетании с Международным женским днем превратили этот весенний месяц в нескончаемый поток праздников. Тогда отцу Рины Алексею Михайловичу пришла в голову грандиозная мысль: объединить все маленькие торжества в одно большое, отмечать его прямо в середине марта и назвать по этому случаю Мартовскими идами. На том и порешили. За долгие годы этот семейный праздник претерпел множество изменений и теперь представлял собой вечернее чаепитие с пирогами, которые пеклись в несметных количествах. На Мартовские иды было принято приходить без приглашения, но никто из друзей и знакомых никогда не забывал об этом чудесном событии.
        К сожалению, количество отмечаемых дней рождения с годами значительно сократилось, и на данный момент именинниц было всего две - Рина да Тошка.
        - А ты тоже чувствуешь?- спросила девочка, весело глядя на мать.
        - Что чувствую?
        - Восторг. Щенячий.
        - Вряд ли это восторг, но радость - несомненно.
        Тошка немного помолчала, как будто прислушиваясь к чему-то, а потом раздумчиво сказала:
        - Мамуль, у меня в животе скопилось предчувствие.
        - Да почему в животе-то?- снова засмеялась Рина.
        - Не знаю, но точно в животе. Я как подумаю про надвигающийся праздник, так у меня внутри сначала все вверх взмывает, а потом падает вниз.
        - То есть в живот?
        - Да, прямо, как на американских горках.
        - Интересно, что бы это значило? Вроде бы никаких сюрпризов я тебе не обещала…
        - Не знаю. Но думаю, это все же предчувствие.
        - И что же ты предчувствуешь своим животом?
        - Зря смеешься, между прочим. А может быть, я жду чуда? Ты веришь в чудеса?
        - Нет.
        - Ну хотя бы надеешься?
        - Чтобы надеяться на чудо, надо иметь точное представление о том, что ты под этим подразумеваешь,- пожала плечами Рина.
        - Элементарно, Ватсон! Под чудом подразумевается заветная мечта, в осуществление которой ты особо не веришь, но расстаться с которой тебе было бы жалко. Вот и говорят: живет с надеждой на чудо.
        - Нет, я в чудеса не верю.
        - А во что ты веришь?
        - В здравый смысл.
        - Фу, как ужасно скучно!
        - Согласна, но это факт.
        В этот момент раздался звонок в дверь, и Тошка, быстренько обтерев руки мокрым полотенцем, помчалась открывать. Не заглядывая в глазок, она распахнула дверь. На пороге стояла подруга Рины Наталья. Она держала в руках большой пакет с апельсинами, который тут же вручила Тошке:
        - Держи, Ребенок. Это тебе - два кэгэ витамина цэ.
        - Теть Нат, а я с сегодняшнего дня больше не ребенок, так что можете называть меня Антониной Сергеевной.
        - И в связи с чем же у вас тут такие сурьезные перемены?
        - Ну как же, ведь мне только что стукнуло шестнадцать.
        - Действительно, что это я? Ну, на Антонину Сергеевну можешь не рассчитывать - будешь Тошкой.
        - Да я и так Тошка!
        - Для меня всю жизнь была Ребенком.
        - Это правда. Ну ладно, с вами все равно не поспоришь. Теть Нат, а хотите пирожок попробовать? С повидлом или с яблоками? Мы как раз только что очередную партию из духовки вытащили.
        - Ты не Антонина Сергеевна, а змей-искуситель,- возмутилась Наталья.- Официальное пирогопоедание состоится только в семь часов, а ты хочешь, чтобы я начала преступное накапливание калорий прямо сейчас?
        - Да вы только понюхайте, как пахнет,- продолжала соблазнять Тошка.
        Наталья втянула носом воздух, громко сглотнула и безвольно пошла на запах, как крыса на звуки дудочки крысолова.
        - Приветик,- весело пропела она, засовывая голову в кухню.- Готовитесь кормить гостей на убой?
        Рина отбросила со лба прядку волос и кивнула подруге.
        - Ой, и не говори, что-то мы с Тошкой в этот раз разошлись. А ну как все останется?
        - Тю-ю,- протянула Наталья, бочком подвигаясь к стоящим рядком блюдам, покрытым льняными салфетками.- Зря переживаешь - подберем все до крошечки. А рулет с маком будет?
        - Конечно, специально для тебя,- усмехнулась Рина.- А ты что это сегодня так рано?- удивилась она.
        - Это я на минутку заскочила, по делу - собираюсь у тебя кое-что одолжить.
        - Надеюсь, не мое любимое вечернее платье?- ехидно улыбнулась Рина.
        В вопросе звучал откровенный сарказм, поскольку у подруг категорически не совпадали не только размеры, но прежде всего вкусы. Невысокая миниатюрная Рина предпочитала в одежде классический стиль и сдержанные цвета. Наталья же, которая, напротив, была довольно высокой и крупной, отличалась вкусом экстравагантным и даже несколько агрессивным. На этой почве у подруг порой случались стычки, из которых никто и никогда не выходил победителем. Наталья считала Рину консервативной до мозга костей. Рина же в свою очередь не могла не возмущаться вызывающими нарядами подруги и всегда откровенно высказывала ей свое мнение. Однако сбить Наталью с толку было абсолютно невозможно, равно как и смутить критическими замечаниями.
        Вот и сейчас, легко проигнорировав выпад в свой адрес, она только презрительно фыркнула и пожала плечами. Потом неожиданно закричав «Смотрите сюда!», она широким жестом пьяного купца распахнула свое длинное коричневое пальто, и Рина от неожиданности чуть не села мимо стула. Тошка прикрылась ладошкой и украдкой хихикнула.
        Представшая перед ними картина была совершенно ошеломляющей.
        На Наталье были черные мягкие легинсы, которые, облегая довольно стройные мускулистые ноги, убегали в глубь ярко-красных полусапожек. Сверху же на ней красовалась длинная шелковая кофта ядовито-желтого цвета. Вся она была усеяна крупными блестящими маками, а довершал все это великолепие гигантский бант, свисавший с правого бедра.
        При виде очередного невероятного одеяния подруги обычно довольно сдержанная и тактичная Рина разом утратила самообладание. Она закатила глаза и тяжело вздохнула.
        - Ну как?- с веселым вызовом завопила Наталья.- Как я вам нравлюсь?
        - У нас что, на дворе год Петуха?- спросила Рина насмешливо.
        - По-моему нет, но это неважно. В данном случае твои комментарии не требуются. А требуется дружеская помощь.
        - Боюсь, Наталья, что тебе уже ничто не поможет.
        - Только не заводи свою старую шарманку, о’кей? У меня сегодня важный клиент, надо произвести на него неизгладимое впечатление. Так что давай лучше подскажи, чего бы такое мне повесить на шею? Видишь, шея совершенно голая и не украшенная.
        - Да тут один бант чего стоит,- хмыкнула Рина.- Он мгновенно отвлечет на себя внимание твоего клиента, и ему будет уже совершенно безразлично, какая у тебя шея.
        - Да брось ты,- легко отмахнулась Наталья.- Шикарный бант, мне нравится! Скажи, Тошка?
        - Шикарный бант! Мне тоже нравится!- весело подхватила девочка.
        - Кто бы сомневался,- откликнулась Рина.
        - Ну, к счастью, не все у нас обожают одеваться в стиле «Черный квадрат»,- съехидничала Наталья.
        - Господи, а Малевич-то тут при чем?
        - Ну как же! Твой идеал - маленькое черное платье и в пир, и в мир, и в добрые люди. Как на тебя глянешь, так первым делом Малевич и приходит на ум.
        - А глядя на тебя, сразу вспоминаются «Золотые рыбки» Матисса.
        - Прекрасная, кстати сказать, вещь. Обожаю постимпрессионизм!
        - Скорее всего ты обожаешь авангардизм. Тебе бы очень подошла желтая фуфайка Маяковского.
        - Почему бы и нет, с удовольствием примеряла бы! Все лучше, чем выряжаться в монашеские тряпки.
        - Ой, мам, теть Нат! Какие вы смешные!- не выдержав, расхохоталась Тошка.- Вы обе самые красивые на свете, честное слово. Ну что, мир?
        - Да мы и не ссорились вовсе,- тоже улыбнулась Наталья.
        - Ты же нас знаешь,- поддакнула Рина.- Так чего, ты говоришь, твоему наряду сегодня не хватает?
        - Бусиков каких-нибудь,- оживилась подруга.- Или медальончика. Я все свои закрома проинспектировала - ничего не подходит.
        - Сколько же ты времени на это положила, милая моя?- всплеснула руками Рина.
        Зная, какое несметное количество побрякушек хранится в многочисленных шкатулочках и коробочках Натальи, можно был смело предположить, что на эти бесплодные поиски она угробила как минимум неделю.
        - Да уж, немало,- подтвердила та ее предположение.- Ну так что, приходит что-нибудь на ум?
        - Сейчас посмотрим, погоди,- сказала Рина и направилась к большому старинному трюмо, которое величаво замерло у стены в коридоре.
        Достав из верхнего ящика огромную коробку красной кожи, она поманила к себе Наталью. Та не заставила себя упрашивать, и Тошка тоже с любопытством заглянула матери через плечо. Вскоре они все втроем с интересом вытаскивали из футляра всевозможные цепочки, бусы, кулоны, медальоны и подвески.
        - Ого-го! Вот это я понимаю - настоящий клад!- с восхищением воскликнула Наталья.
        Она восторженно взирала на украшения, которые гроздьями свисали с ее растопыренных пальцев.
        - Даже не подозревала, что ты владеешь такими сокровищами.
        - А я подозревала,- заявила Тошка.- Я в детстве очень любила доставать эту коробку и все на себя навешивать.
        - А я вообще про них забыла,- призналась Рина.- Это все бабушкино и мамино, я почти ничего из этого не ношу.
        - И почему это я совсем не удивилась?- хмыкнула Наталья.- Следовательно, для меня здесь непременно должно что-нибудь найтись.
        Они все вместе еще долго колдовали над коробкой и в итоге выбрали крупный золотой медальон в виде резного цветка с красной рубиновой серединкой. Хотя Рина считала его слишком вызывающим, даже она не могла не признать, что он удивительным образом гармонирует с маками на броском наряде подруги.
        Наталья самозабвенно любовалась на свое яркое отражение в высоком зеркале. Судя по тому как она вертелась перед ним, то отходя подальше, то утыкаясь в него носом, то подбочениваясь, то вытягивая шею, новое украшение произвело на нее неизгладимое впечатление.
        Рина с Тошкой следили за ней со снисходительностью взрослых, которым удалось угодить любимому чаду с подарком.
        - Нутром чую, что эта штукенция принесет мне удачу,- заявила Наталья, отходя наконец-то от зеркала.
        - Удачу в личной жизни?- уточнила Рина.
        - Разве мой Капустин - это личная жизнь?- махнула рукой Наталья.- Нет, в данном случае я имела в виду исключительно удачу на трудовом фронте.
        - На этом фронте у тебя и так все в порядке.
        - Тьфу-тьфу,- почему-то грустно вздохнула Наталья.- Ну что,- снова встрепенулась она.- Тогда я побежала?
        - Лети-лети, голуба моя!- подбодрила ее Рина.- Ждем вас с Толиком к семи.
        - Абгемахт, Маргарита Пална! Чао, Антонина Сергеевна!
        Наталья смачно чмокнула в щеку сначала Рину, потом Тошку и стремительно направилась к двери, застегивая на ходу свое шикарное пальто.
        - Мам, правда, теть Ната всегда приносит с собой положительный энергетический заряд? После ее ухода как-то немыслимо сесть, например, и книжку почитать. Кажется, что надо срочно заниматься какой-нибудь кипучей деятельностью.
        - Есть такое чувство,- согласно кивнула Рина.- Жаль только, что всю свою позитивную энергию она растрачивает на окружающих, а на себя ее уже не остается. Ладно, хватит философствовать, а то у нас сегодня посуда останется немытой. Давай-ка, разворачивай свою кипучую деятельность.
        Однако не успели они собрать со стола миски и ложки, как кто-то снова позвонил в дверь.
        - Рановато что-то начались визиты,- удивилась Рина, невольно взглянув на висящие на стене часы. Они с Тошкой гуськом вышли в коридор, чтобы вместе встретить очередного гостя.
        В этот раз за дверью обнаружилась соседка Анна Викентьевна. В старые добрые времена она была близкой подругой Рининой матери и считалась почти что членом семьи, тем более что день рождения у нее тоже пришелся на март.
        - Не пугайтесь, дорогие мои, я буквально на минутку,- прямо с порога заявила Анна Викентьевна и шагнула в прихожую. В длинном синем платье-балахоне с кружевным воротничком, с красиво уложенными седыми волосами старушка выглядела очень импозантно. В одной руке она держала плотный голубой конверт, а в другой - маленький керамический горшочек с торчащим из него мясистым кактусом. На самой макушке кактуса распустился крохотный красный цветок, похожий на бант первоклашки.
        - Я принесла вам подарки,- торжественно объявила Анна Викентьевна.- Во-первых, мне не терпится увидеть вашу радость,- пояснила она и вручила конверт Рине.- А во-вторых, моя глупая Матильда уже трижды пыталась откусить вот этот самый цветочек и мне трижды пришлось вытаскивать колючки из ее морды.
        Матильда действительно была на редкость глупой кошкой, которая получила свое имя за поразительное сходство с любимицей домомучительницы фрекен Бок.
        - В общем, я решила, что проще будет поскорее доставить вам этот подарок, чем объяснить Моте, что кактусы не съедобны.
        Пока она все это говорила, Рина открыла конверт и вытащила оттуда два длинных желтоватых листочка бумаги.
        - Тошка, это же билеты в Большой театр!- воскликнула она с неподдельной радостью. - На «Жизель».
        - Ой, как здорово!- завизжала Тошка, которая была завзятой театралкой и к тому же обожала балет.
        Она бросилась старушке на шею, прижалась к ее щеке и выпалила:
        - Анна Викентьевна, вы - замечательная!
        - Просто я вас люблю, девочки мои,- расторгалась та.- И знаю, чем вас можно порадовать.
        В прошлом Анна Викентьевна была балериной. На вопрос о ее ролях она с гордостью отвечала: «Хотя мне так и не довелось станцевать Одетту, зато мой лебедь был самым грациозным в ее стае». Несмотря ни на что, в искусстве Анна Викентьевна не разочаровалась, чувства юмора не утратила и до сих пор продолжала оставаться невероятной оптимисткой.
        - Надеюсь, вам повезет и вы попадете на хороший состав,- выразила надежду она.- А кактус - это лично тебе, Антонина. Поставь его возле своего компьютера. Говорят, эти колючки что-то такое улавливают и помогают сохранять здоровье.
        - Спасибо вам, Анна Викентьевна,- тепло улыбнулась старушке Рина.- Ждем вас на пироги.
        - Непременно буду,- заверила ее соседка и, махнув на прощание рукой, исчезла за дверью.
        - Праздник начинается,- весело возвестила Тошка, размахивая над головой цветочным горшком.
        - Да уж, начало очень приятное,- согласилась Рина.- А теперь вперед, у нас с тобой забот - полон рот.
        Они дружно принялись за дела, и к вечеру у них все уже было готово. Возле окна красовался длинный стол, покрытый старомодной льняной скатертью с вышивкой по углам. На огромных блюдах румяными горками высились пироги и плюшки, на фарфоровых блюдечках приплясывали от нетерпения голубые чашки, а посреди стола самодовольно побулькивал степенный самовар.
        Народу в этот раз собралось множество. Здесь были многочисленные Ринины коллеги и знакомые, ее друзья и старинные друзья ее родителей, семейный доктор и добрые соседи. В общем, кого здесь только не было! Однако праздничное чаепитие меньше всего походило на традиционное застолье. Оно скорее напоминало фуршет - эдакий шведский стол с пирогами. Гости с чайными чашками в руках рассредоточились по просторной гостиной: одни устроились на диване, другие подсели к столу, третьи и вовсе остановились посреди комнаты. Все оживленно общались друг с другом, кто-то знакомился, кто-то обменивался новостями, со всех сторон слышались громкие голоса и смех.
        Рина и Тошка, нарядные и возбужденные, неутомимо порхали туда-сюда, отвечали на вопросы и комплименты и без конца подливали в чашки чай. Одни гости уходили, другие приходили, и в доме весь вечер не умолкал людской гомон.
        К одиннадцати часам веселье пошло на убыль, и Наталья настояла на том, чтобы помочь убирать со стола. Ее муж с кислой миной уселся перед телевизором и принялся смотреть какое-то невразумительное ток-шоу.
        - Если бы не мой капризный благоверный, осталась бы у тебя ночевать,- вздохнула Наталья, вытирая тарелки большим кухонным полотенцем.- Уселись бы с тобой под торшером, налили бы по бокалу винца и потрепались бы за милую душу.
        - Не огорчайся,- откликнулась Рина,- какие наши годы. Давай, приезжай в любое подходящее время, и мы непременно осуществим твою мечту.
        - Договорились,- сразу же ожила Наталья,- обязательно приеду - я хочу кое-что с тобой обсудить.- Кстати,- спохватилась она, сняла с шеи «цветочный» медальончик и протянула его Рине: - Очень полезная вещь - рекомендую.
        - Что, действительно пригодился?
        - Еще как! Я такое дельце провернула - обалдеть. А ведь все висело буквально на волоске. Думаю, это все он - цветик-семицветик.
        - Я за тебя рада,- сказала Рина, беря в руки украшение.- А если будешь хорошо себя вести, то подарю тебе эту штукенцию на какое-нибудь торжество или на Новый год.
        - Буду стараться, ваше благородие,- засмеялась Наталья.
        Наконец с посудой было покончено, Рина с благодарностью чмокнула подругу в нос, и за четой Капустиных захлопнулась входная дверь.
        - Господи, как же я устала,- выдохнула Рина и без сил упала на диван. Тошка тут же плюхнулась рядом, поджала под себя одну ногу и повернулась к матери.
        - Какая у нас здоровская кутерьма получилась, правда?- воскликнула она.
        - Правда,- улыбнулась Рина.- И ведь Наталья как в воду глядела - пирогов оказалось в самый раз, практически ничего не осталось. Видишь, какие мы с тобой искусные пекари.
        - Ага,- засмеялась Тошка.- Я уж думала, что придется нашу заначку доставать.
        Она имела в виду творожную ватрушку, которую они с Риной припрятали для себя, не без основания полагая, что в суматохе праздника до угощения могут попросту не добраться.
        - Мне тоже приходила такая мысль,- призналась Рина.- Но ничего, кажется, все остались довольны.
        - И я тоже осталась довольна,- подхватила Тошка.- Подарки просто суперские. Ты видела, какое шикарное издание «Мастера и Маргариты» притащила мне Маришка?
        - А Наталья, как я понимаю, подарила тебе французские духи?
        Тошка поджала губы и немного смущенно кивнула.
        - Они пахнут весной, и ужасно мне нравятся.
        - Ох, шестнадцать лет…- вздохнула Рина,- надо начинать постепенно привыкать к этой мысли.
        - Да чего тебе привыкать-то?- вскочила на ноги неугомонная Тошка.- Ты сама еще девушка хоть куда, и выглядишь совсем как моя подружка.
        - Мерси,- хмыкнула Рина,- комплиментов я сегодня уже наслушалась.
        - Я серьезно,- насупилась Тошка.- Ты у меня ужасно молодая и красивая, и поэтому Веник тебе совершенно не подходит.
        - Тошка, какая же ты все-таки вреднятина,- нахмурилась Рина.- Сколько раз я просила тебя не называть Вениамина Веником.
        - У меня просто не получается выговаривать это жуткое имя Ве-ни-а-мин,- невинным голосом объяснила дочь.- Веник куда проще.
        - Не прикидывайся,- продолжала Рина.- Человек, который выучился говорить по-французски, не может жаловаться на трудности произношения. К тому же мне не нравится тон, которым ты о нем говоришь.
        - О, боже,- завела глаза к потолку Тошка,- каким еще тоном можно говорить про этого зануду?
        - Антонина Сергеевна, вы забываетесь,- строго одернула ее Рина.
        - Молчу, молчу,- подняла та руки кверху, выражая таким образом свою покорность.- Но ты не можешь не согласиться, что твой Вениамин безумно чопорный. К тому же у него абсолютно отсутствует чувство юмора.
        - Возможно,- кивнула Рина,- однако он мой друг, и я не хотела бы с тобой его обсуждать.
        Тошка надулась.
        - На фиг нам сдались такие друзья,- пробурчала она себе под нос, но Рина не обратила на ее ворчание никакого внимания.
        Это была единственная тема, которую они обсуждали неоднократно и никогда не приходили к согласию. В душе Рина всякий раз удивлялась тому, что обычно покладистая и доброжелательная дочь сразу же приняла ее приятеля в штыки.
        С Вениамином Рина встречалась уже больше года. Они познакомились на новогоднем корпоративном вечере, куда ее зазвала Наталья. Натальин муж по случаю насморка валялся в постели и не смог сопровождать жену на это мероприятие. Однако та категорически отказалась жертвовать хорошим настроением из-за хлюпающего носом Толика и уговорила Рину пойти вместо него.
        Поскольку праздник на поверку оказался балом-маскарадом, Рина выбрала для себя костюм Летучей мыши, а Вениамин, по странной прихоти судьбы, нарядился в тот вечер Мистером Иксом.
        - У нас получилось какое-то опереточное знакомство,- любил он шутить по этому поводу, вспоминая их первый танец.
        Мистер Икс в черном цилиндре и плаще с яркой подкладкой выглядел элегантно. К тому же он проявил себя предупредительным кавалером, ухаживал несколько старомодно, но уверенно, и Рина была откровенно польщена его вниманием. Так завязался их роман.
        Вениамин, занимавший солидную должность в большом банке, был человеком деловым и занятым. И еще очень положительным. Педантичный от природы, он любил во всем порядок, а к жизни, во всех ее проявлениях, относился весьма критически.
        Живой и веселой Тошке Вениамин сразу же не понравился, и она немедленно стала называть его Веником.
        - Он такой занудливый,- оправдывалась девочка, когда Рина обвиняла ее в необъективности.
        - А по-моему, в своей оценке Вениамина ты исходишь из чисто эгоистических соображений,- не соглашалась Рина.- Тебя волнует, что я решу выйти за него замуж, и это нарушит нашу с тобой идиллию.
        - Вовсе нет!- пылко протестовала Тошка.- Я очень даже хочу, чтобы ты кого-нибудь полюбила. Кроме меня, имеется в виду. Просто мне кажется, что Вениамин не слишком подходящая кандидатура тебе в мужья.
        - И тебе в отцы,- ухмылялась Рина.- Боишься, что он заставит тебя по струнке ходить?
        - Вот именно,- не сдавалась Тошка.- Тут же введет в нашем доме кодекс поведения и в два счета уморит нас с тобой своими нотациями и претензиями.
        Обычно Рина быстро сворачивала подобные разговоры, не позволяя их спору разгореться. Она и сама знала, что Вениамин далеко не романтик, но ей по-прежнему были приятны и его ухаживания и, его внимание, поэтому она категорически отказывалась идти у Тошки на поводу. Вот и сейчас она попыталась побыстрее сменить тему и, лукаво взглянув на дочь, сказала:
        - А живот-то твой, между прочим, подвел - ничего экстраординарного, слава богу, так и не произошло.
        - Ой, действительно,- удивленно подняла брови Тошка.- Если не считать небывалого нашествия народу и невероятной кучи подарков, то ничего эдакого и впрямь не случилось.
        Однако на следующее утро выяснилось, что предчувствия Тошку все же не обманули.
        Воскресенье, день неожиданностей
        Стрелки часов приближались к полудню, а Рина с Тошкой только что позавтракали и теперь сидели за кухонным столом, неторопливо допивая поздний утренний кофе.
        По правую руку от Тошки лежал мобильный телефон, который непрерывно попискивал, сообщая о прибытии очередной эсэмэски. Девочка то и дело отставляла в сторону чашку и принималась быстро давить на кнопки, отправляя ответные послания.
        - С кем беседы беседуешь?- поинтересовалась Рина.- С Маришкой? Давно не виделись?
        - Ага,- кивнула Тошка, не отрываясь от своего занятия. Пальцы ее мелькали с такой скоростью, как будто она выдавала сто тысяч знаков в минуту.
        Глядя на нее, Рина покачала головой. Сама она не слишком любила общаться посредством эсэмэсок, по старинке предпочитая им обычные телефонные звонки. Однако у молодежи нынче были иные пристрастия, и никуда от этого не деться.
        - А о чем речь ведете?- вновь полюбопытствовала Рина.- О мальчиках? Все же весна на дворе - любовь и все такое.
        Тошка в ответ только презрительно фыркнула. Потом она отложила телефон в сторону, взяла в руки чашку с недопитым кофе и сказала:
        - Вечером в школе будет концерт самодеятельных талантов, который почему-то назвали
«Варьете». Мы с Маришкой решаем, идти или не идти.
        - Конечно идти,- встрепенулась Рина.- Все же ваши одноклассники будут выступать - интересно же.
        Тошка слегка поморщилась.
        - По-честному, я не слишком люблю самодеятельность. Всегда чувствую себя жутко неловко, когда кто-нибудь фальшивит, забывает текст или оступается на сцене.
        - Но бывают же и удачные выступления,- улыбнулась Рина, которая никогда не смотрела никакие реалити-шоу по той же самой причине.
        - Бывают,- согласилась дочка,- но редко, к сожалению.
        - А почему вы с Маришкой сами не участвуете в представлении?- не отставала Рина.
        - Мам, ну ты же прекрасно знаешь, что мы не обладаем никакими публичными талантами - не поем, не пляшем, на пианино только «Чижика-пыжика» играем. Ты что, хочешь, чтобы я им Бодлера по-французски продекламировала, а Маришка показала пару приемов айкидо?
        - Твоя правда,- рассмеялась Рина,- бесталанные вы, девушки.
        - Вот именно,- легко согласилась Тошка и принялась выстукивать очередное сообщение.
        Тут в углу раздался какой-то грохот, и мама с дочкой одновременно повернули головы на звук. На столике возле окна стояла большая клетка, в которой проживал флегматичный рыжий хомяк по имени Гудвин. Гудвин был на редкость ленивым и прожорливым, а посему толстым и ужасно потешным. После очередного приема пищи он обычно укладывался спать и проводил в приятной дреме большую часть суток. Правда, бывало, что у него случались приступы необъяснимой активности, и тогда Гудвин начинал бегать в большом пластиковом барабане. Видимо, как раз сейчас хомяку захотелось размяться, и он резво мчался в никуда, громко топоча лапками.
        - Как ты думаешь, он будет есть ватрушку?- задумчиво спросила Тошка, глядя на своего любимца.
        Весь вчерашний день любимец проспал в комнате хозяйки, поскольку слишком нервно реагировал на запах пирогов, и его пришлось удалить из кухни.
        - Я думаю, на свете не существует ничего такого, что наш Гудвин не пожелал бы засунуть себе за щеку,- ответила Рина, и тут кто-то длинно позвонил в дверь.
        Мама с дочкой переглянулись.
        - Интересно, кто бы это мог быть?- озадаченно протянула Рина, поднимаясь со стула и направляясь в коридор.
        - Может, кто-то учуял вкусный запах и покушается на нашу ватрушку?- пошутила Тошка и потянулась вслед за матерью.
        Рина не стала заглядывать в глазок, лишь машинально спросила «Кто там?» и тут же щелкнула замком. Такая поспешность была не признаком легкомыслия, а всего лишь привычкой полагаться на консьержку тетю Пашу, которая денно и нощно несла вахту в своей конторке на входе. Тетя Паша была необыкновенно бдительной охранницей и одновременно самой зловредной женщиной на свете. От ее всевидящего ока не могла укрыться ни одна тайна, обитающая в стенах этого подъезда, а болтливый язык мгновенно делал эти тайны всенародным достоянием. Тетю Пашу никто не любил, зато все признавали за ней талант стражника, полагая, что в случае чего ни одному бандиту от нее не уйти.
        Итак, щелкнул замок, дверь открылась и Рина с Тошкой замерли от удивления. Перед ними стоял незнакомый высокий юноша и держал за руку маленького мальчика. Оба напряженно смотрели на хозяек дома и молчали.
        - Вам кого?- догадалась наконец-то спросить Рина.
        - Здравствуйте,- смутился юноша и даже немного покраснел.- Вы Арина Алексеевна Острожина?
        Рина молча кивнула, продолжая внимательно рассматривать неожиданных визитеров. Настроение ее почему-то резко испортилось. Еще не понимая, что происходит, она почувствовала приближение неприятностей и занервничала.
        Юноша между тем сунул руку в карман, вытащил оттуда слегка помятый конверт и протянул его Рине.
        - Что это?- спросила она настороженно, тем не менее взяла письмо в руки и повертела его в пальцах. На конверте крупными круглыми буквами было написано
«Арине Острожиной лично», но ни имя, ни адрес отправителя указаны не были.
        - Это вам,- каким-то ненатурально звонким голосом сказал юноша.- С доставкой на дом.
        Внезапно он выпустил руку малыша, резко развернулся и стремглав бросился вниз по лестнице.
        Рина мгновенно кинулась за ним.
        - Эй, погодите! Молодой человек, куда же вы?- кричала она вслед, но быстро удаляющийся топот ног свидетельствовал о том, что призывы ее остались без внимания.
        Рина в отчаянии хлопнула рукой по перилам, повернулась и медленно пошла назад к двери. Она почувствовала, как дрожат колени, и привалилась плечом к косяку.
        Тошка напряженно смотрела на мать, и в глазах ее ясно читался вопрос: «Что все это значит?» Рина могла бы прямо сейчас ответить, что ничего хорошего это не значит. Но ей нужно было время, чтобы прийти в себя, поэтому она предпочла сделать вид, что не замечает немого недоумения дочери.
        Тогда Тошка решила взять инициативу в свои руки. Она присела на корточки перед малышом, который до сих пор не проронил ни звука, и приветливо сказала:
        - Судя по всему, ты приехал к нам в гости? Тогда давай знакомиться. Меня зовут Тоша, а тебя?
        - А меня зовут Антоша,- в тон ей откликнулся мальчик.
        Ему было года четыре, и он был довольно симпатичным, с пухлыми щеками и яркими синими глазами, которые серьезно смотрели то на Тошку, то на Рину. Одет он был в голубую курточку, а у ног его стоял маленький красный рюкзачок.
        - Вот здорово!- воскликнула Тошка.- Ты Антон, я - Антонина, выходит, мы с тобой тезки.
        - Я не тетка, я - мальчик,- нахмурился малыш и неожиданно громко заревел.
        Рина была не в силах шевельнуть ни рукой, ни ногой и чувствовала себя так, будто ее разбил паралич. Она смотрела на плачущего ребенка и не двигалась с места. Зато Тошка не растерялась. Она мгновенно подхватила малыша на руки и, приговаривая что-то ласковое и успокаивающее, потащила его в глубь квартиры. Через минуту плач затих, и Рина как будто очнулась ото сна. Она подняла с пола рюкзачок и захлопнула за собой дверь.
        Но не успела она сделать и двух шагов, как снова задребезжал звонок. Надеясь, что незнакомый юноша образумился и вернулся, Рина быстро распахнула дверь. Однако на пороге стояла консьержка тетя Паша. Она была крупной и широкоплечей, с грубым обветренным лицом, в котором не присутствовало ни капли женственности. Одета она была в широкие штаны и толстую вязаную кофту, а на голове ее красовалась цветастая косынка, из-под которой выглядывал рыжий перманент.
        - Арина Алексеевна,- завопила тетя Паша,- вам никак ребенка подбросили?
        Она обращалась к Рине, но смотрела поверх ее головы. Горящие любопытством глаза консьержки проворно шныряли по прихожей, в надежде выискать какое-нибудь подтверждение ее сенсационной догадке.
        - С чего вы взяли?- не поддаваясь на провокацию, спокойно откликнулась Рина.
        - Ну как же,- не унималась тетя Паша.- Пришел этот чернявый, привел с собой мальчонку. Спросил, на каком этаже Острожины проживают, вы то есть. Уехали они на лифте, а через пять минут смотрю - старший несется по ступенькам, как оглашенный, и из подъезда - фьють - пулей вылетел. А мальчонка, спрашивается, где?
        Тетя Паша плотоядно потерла руки в предчувствии скандала.
        - А мальчик действительно остался у нас,- стараясь держать себя в руках, ответила Рина. Бесцеремонная тетя Паша ее разозлила, и это помогло ей наконец-то выйти из ступора.
        - Он что, подкидыш, что ли?- продолжала задавать свои бестактные вопросы консьержка.
        - Вовсе нет, он мой двоюродный племянник. Приехал к нам погостить.
        - Племянник?..- недоверчиво протянула тетя Паша и по-змеиному улыбнулась.
        - Вот именно,- подтвердила Рина.- Спасибо вам за заботу, но волноваться совершенно не из-за чего.
        И она осторожно, но решительно затворила дверь.
        Рина еще некоторое время постояла в нерешительности, прислушиваясь к тому, как бешено колотится в груди сердце. Потом она прикоснулась к карману домашнего платья, куда сунула доставленное незнакомцем письмо, и тут же отдернула руку, как будто схватилась за раскаленную кочергу.

«Господи,- подумала Рина,- неужели это случилось опять? Если в письме то, о чем я думаю, то что я скажу Тошке? Как я скажу Тошке?»
        Она почувствовала такое нестерпимое отчаяние, что слезы мгновенно выступили у нее на глазах. Ей было страшно от того, что их с дочкой уютный и счастливый мир готов был рухнуть в одно мгновение. Но почему? За что ей все это?
        Тут она услышала веселый смех и, быстро смахнув слезы и поправив волосы, поспешила к детям - раскисать ей сейчас было никак нельзя.
        Тошка и Антошка стояли возле клетки Гудвина и наблюдали за тем, как хомяк с молниеносной быстротой засовывает в рот листочки салата. При этом он беспрестанно работал челюстями и смешно таращил круглые блестящие глазки. Мальчик легонько постукивал пальцем по прутьям клетки и улыбался.
        Когда Рина вошла в кухню, Тошка обернулась к ней и громко объявила:
        - А мы с Антошей уже познакомились. Его фамилия Смирнов, и ему целых четыре с половиной года. Мамы и папы у него нет, и он живет вместе с бабушкой Ниной. Бабушка сказала ему, что он поедет к нам погостить, вот он и приехал. А привез его их сосед, которого зовут Денис.
        Тошка выжидательно смотрела на мать, надеясь по ее реакции угадать, что она думает по поводу странной во всех отношениях ситуации. Но Рина продолжала делать вид, что ничего особенного не случилось. Она понятия не имела, как подступиться к этой головоломке, и ей еще предстояло все обдумать. Но сначала надо было прочитать письмо. Только показывать его дочери она ни в коем случае не собиралась.
        Избегая смотреть Тошке в глаза, Рина подошла к малышу, присела перед ним на корточки и сказала:
        - А меня зовут тетя Рина. Это очень хорошо, что ты приехал к нам в гости. Может быть, ты хочешь есть?
        Антошка бросил быстрый взгляд на жующего хомяка и кивнул.
        - Замечательно,- обрадовалась Рина его покладистости.- Ты любишь куриную лапшу?
        Мальчик снова кивнул, а потом живо добавил:
        - Только с куриной ногой.
        - Будет тебе куриная нога,- улыбнулась Рина,- а пока что отправляйтесь вместе с Тошей мыть руки.
        Тошка подхватила лежавшие на табуретке курточку и шапку и поманила малыша за собой.
        - Пойдем, я тебе все покажу,- скомандовала она.
        - В коридоре стоит его рюкзак,- подсказала Рина.- Посмотри, что у него там.
        - У меня там зубная щетка и тапочки,- вклинился в разговор разумный Антошка.- Дома нельзя ходить в сапогах, бабушка Нина не разрешает.
        Рина, никак не прокомментировав упоминание о бабушке Нине, открыла холодильник и достала оттуда кастрюльку с супом. Она по-прежнему избегала встречаться глазами с Тошкой.
        Однако девочка уже поняла, что внезапное появление в их доме малыша расстроило мать и заставило ее нервничать. Естественно, такие неожиданности случаются в жизни нечасто и способны выбить из колеи кого угодно. Тошка нутром чуяла, что за этим стоит что-то большее, чем простое недоразумение. Что-то серьезное, о чем мать не решается с ней заговорить. И тогда мудрая Тошка решила оставить ее в покое. Она прекрасно знала, что рано или поздно мать все ей объяснит. И если ей требуется передышка, чтобы морально подготовиться к разговору, то надо непременно предоставить ей такую возможность. Любопытство, конечно, раздирало Тошку на кусочки, но ради матери она готова была пострадать.
        Как только дети вышли из кухни, Рина тут же достала из кармана злосчастный конверт и, лихорадочно оглядевшись по сторонам, не придумала ничего лучшего, как засунуть его за клетку Гудвина. В случае, если Тошка попросит показать ей письмо, можно будет хотя бы на время сделать вид, что она не помнит, куда его положила.
        Потом Рина включила плиту и принялась помешивать ложкой суп.

«Чем бы занять детей, чтобы они оставили меня в покое?- размышляла она.- Надо немедленно прочитать это дурацкое послание. А вдруг я переживаю совершенно напрасно, и все совсем не так ужасно, как я тут себе навоображала?»
        Она старалась себя подбодрить, но в глубине души была абсолютно уверена, что все угадала правильно.
        Тошка неожиданно пришла Рине на помощь, заявив, что после обеда они с Антошкой пойдут гулять во двор.
        - Детям полезно дышать свежим воздухом,- рассудительно заметила она.- К тому же ледяная горка еще не растаяла, можно будет покататься.
        - Не забудь, что тебе придется преодолевать кордон тети Паши,- предупредила ее Рина.
        - Я помню, конечно,- усмехнулась Тошка и задумчиво почесала кончик носа.

«Уважаемая Арина Алексеевна!- начала читать Рина, вытащив из конверта двойной листок в клеточку.- Пишет вам Нина Никифоровна, мать Людмилы Смирновой. После рождения Антоши Людочка некоторое время жила у меня, но потом вышла замуж и уехала за границу, в Австралию. Антошка остался со мной, и я оформила опекунство. Около года назад я получила сообщение о том, что Людочка погибла. Теперь мы остались с Антошей вдвоем - о его родном отце мне ничего неизвестно. В последнее время здоровье мое сильно пошатнулось, я стала часто болеть, и с каждым днем мне становится все труднее заботиться о мальчике. К тому же жизнь постоянно дорожает и одной моей пенсии на двоих уже не хватает. Пока Людочка нам помогала, все было благополучно, но теперь я поняла, что мне не под силу одной нести такой груз. Если бы я была моложе и крепче здоровьем, я бы не стала вас тревожить. Но теперь я постоянно думаю о том, что будет с Антошей, если со мной что-то случиться. Он очень хороший мальчик, и когда я представляю, что он может остаться сиротой и попасть в детский дом, начинаю плакать и плачу каждый день.
        Раньше я ничего не знала о том, что у Людочки есть еще и дочка. Она рассказала мне об этом только перед отъездом и на всякий случай оставила мне ваш адрес - как чувствовала, что он может пригодиться. Недавно я стала думать, что мне делать, и вспомнила про вас. Сначала я хотела с вами встретиться и все вам рассказать. Но потом мы с подругой посоветовались и решили сначала прислать вам Антошу для личного знакомства. Так-то вы, наверное, и слушать бы меня не захотели, вот я подумала: коли сначала узнаете мальчика поближе, может, он придется вам по сердцу. Он очень воспитанный, добрый и ласковый. И еще я подумала про его сводную сестру - все же родная кровь.
        Не судите меня строго, я не собираюсь бросить внука на произвол судьбы. Через несколько дней я хочу вам позвонить, чтобы вы сказали свое решение. Если вы нам откажете, будем как-нибудь жить дальше, а там уж - что Бог пошлет. Простите меня, но я больше не знаю, кто бы нам с Антошей мог помочь.
        С уважением,
        Нина Никифоровна Смирнова».
        Рина уже давно прочитала письмо, но все еще продолжала неподвижно сидеть, держа его на коленях. Она пыталась осмыслить, что же все-таки произошло.
        Людочка Смирнова, Людмила… Девушка, которую любил ее брат Сергей. Рина надеялась, что пятнадцать лет назад та навсегда ушла из их жизни, и вот теперь оказалось, что она жестоко ошиблась.
        Рина хорошо помнила, как увидела Людмилу впервые. Однажды Сергей, который к тому времени уже жил самостоятельно, заехал навестить «своих девушек», как он шутливо называл мать и Рину. В тот день с ним была Людмила - очаровательная блондинка, которая смотрела на Сергея откровенно влюбленными глазами. Она вся светилась красотой и обаянием, и Рина, которая была всего на пару лет моложе нее, немедленно почувствовала себя неуклюжим подростком. И еще она ощутила болезненный укол ревности. Рина очень любила брата и сразу же поняла, что Сергей совершенно очевидно без ума от своей подруги. Тут же выяснилось, что она была права. Прощаясь, брат полушутливо шепнул Рине на ушко, что это, наверное, его невеста.
        Мысли о брате неожиданно унесли Рину в далекие времена их детства.
        Сергей был на десять лет старше сестры и относился к категории людей, которых называют отчаянными. Когда он был подростком, мать, вздыхая, жаловалась Анне Викентьевне: «Никак не возьму в толк, в кого он такой уродился. Вроде бы воспитывается в интеллигентной семье, а характер как у дворового мальчишки». Вера Николаевна всячески пыталась образумить сына, отдавала его и в музыкальную школу, и в художественную, водила в спортивные секции, в музеи и на выставки, однако
«культурное» воспитание к Сергею не приставало. Он постоянно норовил удрать куда-нибудь с приятелями, бешено гонял на велосипеде, дрался, лазил по деревьям, курил. Однажды он угнал мотоцикл соседа и врезался на нем в заграждение из мусорных баков, покалечился, но не унялся. Бабушка называла его шелопутным, мать тихо страдала, а отец лишь посмеивался и говорил, что жизнь сама его воспитает.
        Сейчас Рина подумала, что в какой-то мере отец оказался прав.
        После школы Сергей не стал поступать в институт, работал грузчиком, разнорабочим на стройке, санитаром в больнице. Как только пришла повестка, он, к ужасу матери и бабки, прямиком отправился в военкомат. Отслужив два года, Сергей вернулся домой возмужавшим и более здравомыслящим, однако не менее неугомонным. И сразу же затеял со своими «фронтовыми» приятелями собственный бизнес. Некоторое время они перепродавали компьютеры, но потом Сергей сообразил, что стоит заняться чем-то более продуктивным. Выбор его пал на лакокрасочное производство, и у него хватило ума подойти к делу профессионально. Ему удалось заразить идеей своего друга детства Романа, который всегда считался парнем толковым и серьезным. Пока Сергей ходил строем и рыл траншеи, Роман осваивал профессию химика. Именно на него и была в итоге возложена ответственность за научный процесс. Сочетание предприимчивости самого Сергея, реальных знаний Романа и силы братанов дало потрясающий эффект, и дело быстро пошло на лад.
        Когда умер их отец, Сергею было двадцать пять лет, и он немедленно взял на себя заботу о матери и младшей сестре. К тому времени у него уже был отлаженный и доходный бизнес с собственным производством в ближнем Подмосковье, и он уверенно смотрел в будущее.
        А через несколько лет случилось несчастье. Однажды под Рождество Сергей уехал с приятелями на Валдай и там погиб, не дожив всего пару месяцев до своего тридцатилетнего юбилея - разбился, врезавшись на лыжах в дерево.
        Воспоминания о брате подействовали на Рину крайне удручающе. Она почувствовала, что если сейчас же не выплеснет наружу переполняющие ее эмоции, то у нее наверняка случится истерика. Ей просто необходимо было с кем-то поговорить, и она тут же подумала о Наталье. Та была одной из немногих, кто знал подоплеку всей этой истории.
        Схватив телефон, Рина быстро набрала знакомый номер.
        - Привет,- немедленно откликнулась Наталья.- Что скажешь?
        - Ты где сейчас?- спросила Рина.
        - Мчусь по Садовому, движение сумасшедшее, поэтому давай покороче.
        - Ты можешь ко мне приехать?
        Голос Рины звучал напряженно, и Наталья сразу же почуяла неладное.
        - Что-то случилось?- озабоченно поинтересовалась она.
        - Да,- только и смогла выдавить Рина, чувствуя, что еще немного, и она расплачется.
        - Еду,- коротко бросила подруга и отключилась.
        Тут Рина услышала, как хлопнула входная дверь - это дети вернулись с прогулки.
        Умница Тошка продолжала вести себя как ни в чем не бывало. Она полностью взяла на себя заботу о малыше, выкупала его в ванной, напоила молоком с печеньем и усадила смотреть мультики. Потом она достала с антресолей коробку со старыми игрушками, и они с Антошкой принялись увлеченно вытаскивать на свет божий сокровища времен Тошкиного детства.
        Наталья влетела в квартиру взмокшая и запыхавшаяся, как будто всю дорогу бежала сломя голову. Скинув пальто, она на секунду замерла, прислушиваясь.
        - У вас что, гости?- спросила она, кивнув в сторону гостиной, откуда доносились оживленные голоса.
        - Угу,- кивнула Рина.- Идем скорее.
        Схватив подругу за руку, она потащила ее на кухню и, не дав Наталье опомниться, сунула ей в руки злополучное письмо.
        - Что это?- удивилась Наталья, которая все никак не могла прийти в себя после головокружительной гонки по забитым машинами московским улицам.
        - Читай,- приказала Рина и встала у окна, скрестив на груди руки.
        Наталья присела на стул возле кухонного стола и погрузилась в содержание письма.
        Быстро пробежав текст глазами, она не подняла головы и принялась читать по второму разу. Потом она медленно опустила листочек на колени и с ужасом посмотрела на Рину.
        - Ты хочешь сказать, что здесь сейчас находится сын Людмилы?
        Рина кивнула, не в силах вымолвить ни слова, а потом закрыла лицо руками и горько заплакала. Наталья тут же бросилась к ней, обняла и принялась гладить по голове, бубня что-то успокаивающее.

«Что бы я делала без моей Натальи?» - подумала Рина, уткнувшись носом в плечо подруги. Она сразу же почувствовала облегчение от того, что подоспела помощь, и можно наконец-то и выговориться, и выплакаться.
        С Натальей Рина была знакома с детских времен, когда они вместе ходили в художественную школу. Однако это было шапочное знакомство, и девочки всего лишь знали друг друга по имени. Настоящими подругами они стали гораздо позже. Много лет спустя случай свел их в агентстве по недвижимости, через которое мать Рины сдавала в аренду квартиру Сергея. Оказалось, что Наталья работала в этом самом агентстве и была довольно успешным риелтором. Художницей она не стала, после экономического института какое-то время подвизалась менеджером, а когда в отечественный лексикон вошло слово «риелтор», подалась в новую профессию. Сперва Рина и Наталья просто решили встретиться за чашкой кофе и поболтать о прошлом. Потом, обменявшись телефонами, договорились держать связь, и как-то так получилось, что вскоре они уже подружились по-настоящему.
        Немного успокоившись, Рина вытерла глаза салфеткой, глубоко вздохнула и опустилась на стул. Наталья уселась напротив и в задумчивости принялась грызть костяшку большого пальца. Некоторое время подруги молчали.
        - Ну что,- произнесла наконец Наталья,- давай решать, как действовать.
        Она была женщиной деловой и привыкла сразу же брать быка за рога.
        - Я не знаю, что делать,- беспомощно развела руками Рина.- Понятия не имею.
        - Наверное, самое разумное было бы начать с разговора с этой самой Ниной Никифоровной,- деловито сказала Наталья.- Ты не пыталась расспрашивать мальчика о том, где он живет? Многие дети знают свой адрес.
        - Я подумала об этом,- согласно кивнула Рина,- но потом решила не торопиться. Понимаешь, прежде чем разговаривать с бабушкой, мне хотелось бы как-то определиться.
        - Определиться в отношении чего?- подозрительно посмотрела на нее Наталья.- Уж не собираешься ли ты оставить себе и этого ребенка?
        - Не знаю…- задумчиво протянула Рина и отвела глаза в сторону.
        - Погоди, погоди,- испугалась Наталья.- Ты мне это брось! Что значит «не знаю»? С ума, что ли, сошла?
        - Наталь, ты не горячись,- мягко сказала Рина.- Если честно, об этом я еще толком не думала.
        - А о чем ты думала?
        - О том, как объяснить все это Тошке.
        Наталья открыла было рот, чтобы что-то сказать, но потом передумала и только с сокрушенным видом покачала головой.
        - Понимаешь,- продолжала Рина,- как бы ни повернулись события, от разговора с Тошкой мне теперь не уйти. Мне придется показать ей это письмо и во всем признаться.
        - Я с самого начала знала, что все это плохо кончится,- проворчала Наталья, тяжело вздыхая.- Не понимаю, зачем надо было делать из всего тайну? Почему нельзя было просто воспитывать Тошку как племянницу и обойтись без всех этих сложностей с удочерением?
        - Потому что я хотела, чтобы она называла меня мамой, а не тетей,- немедленно откликнулась Рина.
        Она живо припомнила тот момент, когда впервые взяла на руки крохотную Тошку. Уже тогда жалость и сострадание перемешались в ее душе с нежностью и желанием защитить. И еще с любовью - любовью матери к своему ребенку.
        Неожиданно скрипнула дверь, и в кухню ввалились Тошка и Антошка, которые сегодня были поистине неразлучны.
        - Здрасьте, теть Нат,- просияла девочка.- Знакомьтесь, это наш гость. Он мой тезка, и зовут его Антоном.
        - Привет, малыш,- как-то чересчур бодро воскликнула Наталья.
        В ответ мальчик засмеялся и сказал:
        - Ты говоришь, как Карлсон.
        - А может, я и есть Карлсон?- тем же тоном продолжала Наталья.
        - А у тебя есть моторчик?- заинтересовался Антошка.
        - Должна признаться, что моторчика у меня действительно нет,- развела руками Наталья.- Зато у меня есть варенье, и завтра я его тебе принесу, хочешь?
        - Хочу,- обрадовался малыш.
        - Что ж, договорились. Будет тебе варенье.
        - Я обязательно с тобой поделюсь,- сказал мальчик, глядя снизу вверх на стоявшую рядом Тошку.
        Эти его слова немедленно вызвал умиление у всех присутствующих дам. Судя по всему, малыш уже успел привязаться к своей опекунше и хотел сделать для нее что-нибудь приятное.
        - Вот это я понимаю - джентльмен,- похвалила его Наталья.
        Рина же в присутствии Антошки чувствовала себя скованно. Ей казалось, что, заговорив с ним, она таким образом даст ему как бы негласное обещание и надежду, хотя на самом деле она еще ничего не решила.
        - Мам, я думаю, что Антоша будет спать в моей комнате,- сказала Тошка.- Мы перетащим туда из гостиной кресло-кровать, и все чудесно устроится.
        - Хорошо,- сразу же согласилась Рина. Она понимала, что дочка уже все продумала, и вообще ведет себя гораздо более разумно, нежели она сама.- Сейчас я тебе помогу.
        Когда Тошка и Антошка удалились, Рина удивленно посмотрела на Наталью.
        - Никогда не знала, что ты умеешь разговаривать с детьми.
        - Я и сама не знала,- восторженно откликнулась та.- Какая я молодец! Теперь придется срочно где-то добывать варенье.
        - Соврала, что ли, что оно у тебя есть?- хмыкнула Рина.
        - Сымпровизировала,- возмутилась подруга.- Ладно, ради такого случая готова даже наведаться к свекрови. У нее вся кладовая уставлена банками-склянками, все равно никто не ест.
        Рина усмехнулась. Ей было известно, что мать Толика была запасливой, словно пчела. Все лето она проводила на своей любимой даче, с утра до вечера копошась на грядках, а потом закупоривала несметное количество банок с огурцами, вареньем и компотами. Хотя за зиму уничтожалась от силы треть всех этих заготовок, а остальное приходилось раздавать соседям и знакомым, трудоемкий процесс неизменно повторялся из года в год.
        - Ну вот, столько времени просидели, а ничего так и не решили,- с сожалением покачала головой Наталья.- Что делать-то будешь? Ждать? Пока не полюбишь мальчика всей душой на радость коварной Нине Никифоровне?
        - Наверное, действительно лучше подождать, пока она сама со мной свяжется,- задумчиво сказала Рина.- А сейчас мне надо поговорить с Тошкой.
        Она взглянула на Наталью, и та увидела в глазах подруги неожиданную решимость.
        - Что ж, от этого тебе все равно никуда не деться, так что чем раньше ты сбросишь эту тяжесть со своей души, тем лучше,- поддержала ее Наталья.- А что я-то могу для тебя сделать?
        - А ты тащи варенье,- улыбнулась Рина.- Но если серьезно, то ты свое дело уже сделала - помогла мне снять стресс и прийти в себя.
        - Это мы завсегда пожалуйста. Для чего же еще существуют верные друзья?- бодро откликнулась Наталья.- Слушай, а ты Роману уже звонила?
        - Нет еще,- покачала головой Рина.- Пока я не хочу посвящать его в это дело. Роман замечательный, но слишком рассудительный. Я поговорю с ним потом, когда окончательно соберусь с мыслями.
        Роман был деловым партнером Рининого брата, к которому после гибели Сергея перешло управление их совместным производством. К невероятному удивлению обывателей, Роман оказался глубоко порядочным человеком и сделал Рину и ее мать совладельцами своего бизнеса. Конечно же они не имели никакого касательства к делам, однако официально получали доход с предприятия, что давало им возможность жить вполне безбедно. К тому же Роман не прекращал поддерживать с семьей Сергея и чисто дружеские отношения. Когда Вера Николаевна умерла и Рина с Тошкой остались одни, именно он стал тем человеком, к которому Рина всегда обращалась за помощью. Всегда, но только не сегодня.
        - Тошка, мне нужно с тобой поговорить,- сказала Рина, доставая из ящика комода постельное белье.
        - Хорошо,- спокойно кивнула девочка.- Вот только уложу Антошку спать. Я обещала почитать ему сказку про Незнайку. Он мультик смотрел, а с книжкой пока не знаком.
        - А он что, уже умеет читать?
        - Да нет, это ему бабушка обычно на ночь читает. Хотя вообще-то он уже знает все буквы и может сам сложить любое слово,- с гордостью за своего подопечного сказала Тошка.
        Рина в ответ лишь улыбнулась и отправилась в кухню, чтобы заварить чай и приготовиться к трудному разговору. Через полчаса к ней присоединилась Тошка. Брови ее были озабочено нахмурены.
        - Мам, он перед сном поплакал,- поделилась она своими переживаниями, и голос ее при этом дрогнул.- По бабушке загрустил.
        - Ты не огорчайся,- сразу же поняла Рина Тошкино разочарование.- Ему наверняка было с тобой хорошо. Не зря же он обещал поделиться с тобой вареньем,- добавила она с улыбкой.- Просто все для него здесь пока чужое, и это его пугает. Он еще маленький, а малыши обычно довольно консервативны.
        - Ты думаешь, я ему понравилась?- с искренней надеждой спросила девочка.
        - Я в этом ничуть не сомневаюсь,- заверила ее Рина.
        Тошка немного помолчала, а потом хитро посмотрела на Рину и сказала:
        - Ты не спросила меня, как мы прорвали баррикады тети Паши.
        - И как же вы это сделали?- подхватила Рина.
        - Она, конечно, сразу же накинулась на меня с вопросами, и я сказала ей, что Антошка мой брат.
        - Твой троюродный брат?- вскинула брови Рина, которая и сама на ходу придумала для тети Паши точно такую же отговорку.
        - Нет,- потрясла головой Тошка,- просто брат, никакой не троюродный. Тетя Паша чуть не лопнула от любопытства, но я не произнесла больше ни слова.
        Рина быстро посмотрела на дочь, и та спокойно встретила ее настороженный взгляд.

«Неужели она догадалась?- в смятении подумала Рина.- Но как? Может быть, почувствовала что-то? Как там написала Нина Никифоровна? Родная кровь?»
        Вспомнив про письмо, Рина глубоко вдохнула и, наконец, решившись, вытащила его из кармана.
        - Ты собираешься показать мне послание, которое нам доставили вместе с Антошкой?- спросила девочка, сощурившись.
        - А разве ты не хочешь его прочитать?- удивленно спросила Рина, которая не сомневалась в желании дочери ознакомиться с содержанием таинственного письма.
        Тошка на секунду отвела глаза в сторону, а потом снова твердо посмотрела на Рину.
        - Мам, я понимаю, что случилось что-то из ряда вон выходящее, и это что-то огорчило и тебя, и даже теть Нату. Нетрудно догадаться, что это касается нас с Антошкой. Но я не хочу узнавать правду от кого-то чужого,- она кивнула на письмо в руках Рины.- Я хочу, чтобы ты рассказала мне все сама.
        Рина устало провела рукой по лицу, вздохнула и принялась рассказывать.
        Было уже далеко за полночь, а Рина с Тошкой все еще сидели за столом и вели непростую беседу. Однако самый главный рубеж в их разговоре остался уже позади, и теперь Тошка знала, что на самом деле была Рининой племянницей, дочерью ее старшего брата.
        Когда Рина сделала, наконец, свое признание, Тошка, кажется, вовсе не удивилась. По крайней мере она не закричала «Не может быть!» и не выглядела ни испуганной, ни расстроенной. Некоторое время она задумчиво смотрела в пространство и о чем-то сосредоточенно размышляла. Рина же, наоборот, пребывала в состоянии крайнего нервного напряжения и, закусив губу, ожидала, какой же вердикт вынесет девочка.
        - Ты знаешь,- заговорила наконец Тошка,- я обо всем этом уже знала.
        Увидев удивление на лице Рины, она поспешила пояснить:
        - Нет, не то чтобы действительно знала. Но где-то в подсознании мельтешили какие-то смутные догадки.
        - И что же навело тебя на такие мысли?- совсем расстроилась Рина, которая тут же решила, что причина была именно в ней - она плохо справилась со своей ролью матери.
        Однако Тошка быстро развеяла ее сомнения.
        - Мои догадки складывались из мелочей,- пояснила она.- Из обрывков фраз, каких-то мелких не состыковок, недомолвок. Чаще всего прокалывалась Анна Викентьевна,- улыбнулась Тошка, и у Рины немного отлегло от сердца.
        - То есть ты хочешь сказать, что не ошеломлена неожиданным открытием?- уточнила Рина.
        Девочка энергично потрясла головой:
        - Удивлена, конечно, но не потрясена - это точно.
        - И что… Что ты по этому поводу думаешь?- всеми силами сдерживая волнение, спросила Рина.
        Тошка посмотрела на нее своими лучистыми глазами и очень искренне воскликнула:
        - Мамуль, да что тут думать-то? Ты самая лучшая мама на свете. Мы всю жизнь жили с тобой весело и радостно, так почему сейчас что-то должно вдруг измениться? А кто на самом деле кого родил - фигня все это. Главное - я твоя дочка, и да будет так!
        Слезы быстрыми ручейками катились у Рины по щекам, и она даже не пыталась их смахивать. Увидев, что мать плачет, Тошка вскочила с места, подбежала и, усевшись Рине на колени, порывисто обвила ее шею руками.
        - Тошка, когда я последний раз говорила тебе, как ужасно я тебя люблю?- спросила Рина, улыбаясь сквозь слезы.
        - Да уж давненько не говорила,- откликнулась та, сделав вид, что что-то припоминает.- С прошлой пятницы, по-моему.
        И они обе с облегчением засмеялись.
        Снова усевшись на свой стул, Тошка неожиданно попросила:
        - А теперь покажи мне, пожалуйста, это послание.
        Рина, которая уже немного успокоилась, снова напряглась. Однако без колебаний передала дочери пресловутое письмо.
        - Ну вот, теперь все окончательно встало на свои места,- деловито сказала Тошка, быстро пробежав глазами текст и отложив листочек в сторону.- Все понятно.
        - Что тебе понятно?- поинтересовалась Рина, которую удивляла способность дочери мгновенно ориентироваться в ситуации.
        - Понятно, зачем бабушка Нина прислала к нам своего внука. Мам, а ведь выходит, что она и моя бабушка тоже?
        - Выходит, что так,- согласилась Рина.
        Тошка ненадолго задумалась, а потом негромко спросила:
        - Как ты думаешь, почему Людмила от меня отказалась?
        В голосе девочки звучала такая печаль, что сердце Рины мгновенно зашлось от жалости. Внешнее Тошкино спокойствие поначалу ее обмануло, зато теперь она ясно поняла, как глубоко задеты чувства дочери.

«Боже, что же творится сейчас в ее душе?- с ужасом подумала Рина.- Ей не составило труда принять тот факт, что она моя племянница - все равно мы как были, так и остались самыми близкими друг для друга людьми. Но узнать о предательстве той женщины, которая была ее настоящей матерью, оказалось нелегко. Бедная моя девочка…»
        Рина понимала, что не имеет права усугублять переживания Тошки, поэтому постаралась отвечать сдержанно.
        - Я не могу сказать с уверенностью, но мне кажется, что Людмила была в то время еще очень молода,- начала она.
        - Но ты была еще моложе,- запальчиво перебила ее Тошка.
        - Это верно,- кивнула Рина,- но я не совсем об этом. Я думаю, она сильно любила Сергея, мечтала, как они будут жить и вместе растить детей. Когда Сергей погиб, мечта рухнула, и все для нее потеряло смысл…
        - И я тоже потеряла смысл,- тихо сказала Тошка, глядя в сторону невидящим взглядом.
        У Рины перехватило дыхание.

«Что бы я ни говорила,- подумала она,- переубедить ее мне все равно не удастся. Надо постараться хотя бы немного ее утешить».
        - Не забывай, что она осталась совсем одна,- продолжала Рина,- без поддержки, без средств к существованию.
        Это было неправдой, но Рина готова была солгать, лишь бы уберечь Тошку от лишних страданий. Тем более что Людмилы, судя по всему, уже не было в живых, а о мертвых либо хорошо, либо ничего.
        Тем не менее сама она прекрасно знала, что Тошка действительно оказалась для Людмилы неожиданной обузой. Непредвиденным препятствием на пути к ее личному счастью.
        Все, что случилось пятнадцать лет назад, Рина помнила, как вчера. Она тогда училась в Питере и приехала на Новый год в гости к матери. В тот же вечер в их доме появилась Людмила. Она держала на руках крохотную Тошку, о существовании которой Рина с матерью даже не подозревали. Людмила по-прежнему была очаровательной, но выглядела при этом какой-то поникшей и усталой.
        Когда она сообщила, что у нее от Сергея родилась дочь, Вере Николаевне сделалось плохо, и им пришлось долго хлопотать, чтобы привести ее в чувство. Девочка между тем спокойно спала на диване, заботливо обложенная со всех сторон подушками. Уже тогда она была невероятно хорошенькой и похожей на мать.
        Когда все немного успокоились, Людмила поведала о том, что к моменту гибели Сергея была уже на шестом месяце беременности.
        - Он знал, что у нас будет ребенок, радовался этому, и мы собирались пожениться,- бесстрастным голосом рассказывала она.- Узнав о несчастье, я была так потрясена, что попала в больницу и провела там довольно много времени. Девочка родилась раньше срока, но ее удалось выходить.
        Поначалу Людмила еще думала, что сможет растить дочку одна, но из этого ничего не получилось.
        - Я мечтала стать женой Сергея и только потом матерью его детей,- попыталась объяснить она.- Но просто так воспитывать ребенка - нет, к этому я оказалась совершенно не готова.
        - И что же вы намереваетесь теперь делать?- сдавленным голосом спросила Вера Николаевна, нервно комкая в руках мокрый носовой платок.
        - Я собираюсь отдать девочку в детский дом,- спокойно ответила Людмила, и ни один мускул не дрогнул на ее лице.- Все документы уже готовы.
        При этих словах Вера Николаевна снова заплакала, а Рина в отчаянии сжала кулаки. Она собралась было уговаривать Людмилу одуматься, но встретилась с ее непроницаемым взглядом и поняла, что все уже решено окончательно и бесповоротно.
        - Что же в таком случае привело вас к нам?- стараясь сохранять самообладание, спросила Рина.- Вы хотели причинить нам боль? Сначала ошарашили тем, что у Сергея есть дочь, а теперь добиваете сообщением о том, что хотите от нее избавиться?
        Людмила нисколько не изменилась в лице. Она посмотрела на Рину все тем же бесцветным взглядом и пожала плечами:
        - Ничего я не хотела. Просто сегодня утром я начала паковать Тонины вещи и неожиданно вспомнила про вас. Подумала, что на всякий случай нужно сперва предложить девочку вам.
        От этих слов Рина вздрогнула.

«„Предложить девочку вам“,- в смятении подумала она.- Как будто она собирается продать нам ковер или картину. Неужели за все это время она так и не смогла привязаться к малышке, полюбить ее?»
        - Конечно, мы с Сергеем не были официально расписаны,- продолжала между тем Людмила,- и вы вообще в праве сомневаться в его отцовстве. Но даю вам слово - это его дочь, хотя она и похожа только на меня.
        - Послушайте, Людмила,- неожиданно подала голос Вера Николаевна.- Вы делаете ужасную ошибку, и я просто умоляю вас изменить свое решение. Возможно, у вас трудности с деньгами, но это легко уладить. Мы вполне обеспечены и можем помогать вам растить девочку. Более того, у Сергея осталась квартира, и мы готовы отдать ее вам прямо сейчас.
        Однако Людмила упрямо покачала головой.
        - Нет, уже все решено,- твердо сказала она.- И дело вовсе не в деньгах и не в квартире. Я собираюсь выйти замуж, но мой жених категорически не хочет обременять себя чужими детьми.
        Рина скрипнула зубами от злости.

«Так это для него девочка чужая,- хотелось закричать ей.- Но ты-то о чем думаешь? Ты - мать!»
        - В общем, вы теперь обо всем знаете, так что решайте. Если хотите, я могу еще немного подождать, пока будут переоформлены документы. Но тогда уж вы занимайтесь этим сами. Я и так набегалась - жуткая морока с этой бюрократией.
        Даже сейчас, спустя много лет, Рина помнила, как потрясли ее слова Людмилы и каким негодованием наполнилась ее душа. Во многом именно это чувство подтолкнуло ее тогда на отчаянный шаг, и она решительно заявила, что забирает Тошку себе. Вера Николаевна, которая была полностью деморализована, не сопротивлялась и лишь беспомощно смотрела на дочь.
        В тот же вечер малышка осталась вместе с Риной и Верой Николаевной. Людмила не пошла в комнату, чтобы в последний раз взглянуть на спящую Тошку. Рина спустилась вместе с ней к машине, чтобы забрать детские вещи, и та исчезла из их жизни раз и навсегда. Благодаря помощи Романа все формальности удалось преодолеть довольно быстро, и с тех пор у Рины началась совершенно новая жизнь.
        Сейчас она подумала о том, что ни разу не пожалела о своем тогдашнем порыве и всегда искренне считала Тошку настоящим подарком судьбы.
        - Слушай, мам,- неожиданно спросила девочка.- Если я правильно поняла, то кроме вас с бабушкой, Анны Викентьевны и Романа, никто больше не знал, что я твоя племянница.
        - Чуть позже я рассказала обо всем Наталье,- уточнила Рина.
        - Ну да, я понимаю. А как же вам удалось сохранить все это в тайне?
        - Это было несложно,- усмехнулась Рина.- Не забывай, что в то время я жила в Питере. Все выглядело так, как будто я вернулась оттуда в Москву уже вместе с тобой.
        - И даже тетя Паша ничего не заподозрила?- с веселым удивлением спросила Тошка. К тому моменту ей удалось успешно справиться с грустными мыслями, и она снова заулыбалась.
        - А тети Паши в нашем доме тогда еще не было.
        - Быть того не может! Мне кажется, что она существовала вечно.
        - И тем не менее. В то время нас охраняла бабушка Федора - по крайней мере мы, будучи еще детьми, именно так ее и называли. Бабушке было лет сто, и она все время спала за своим столиком возле лифтов. Только через пару лет после твоего появления, когда дом стали ремонтировать и реставрировать, для консьержки соорудили специальную конторку, и вот тогда уже у нас появился свой собственный Цербер.
        - Да, это нам здорово повезло,- хмыкнула Тошка.- Зато теперь всем приходится проходить рентген-контроль, отчитываться и оправдываться - жуть что за тетка.
        - Это верно,- согласилась Рина,- она чрезвычайно назойливая особа. С другой стороны, надежный страж порядка, с этим не поспоришь.
        Спать они отправились во втором часу ночи, а перед расставанием Тошка крепко обняла Рину за шею и запечатлела на ее щеке душевный поцелуй.
        Только забравшись под одеяло, Рина почувствовала, что нервное напряжение начинает постепенно спадать.

«Ну вот, один порог мы преодолели,- подумала она,- и Тошка превзошла все мои ожидания. Хотя, думаю, разговоры на эту тему нам еще предстоят - ей наверняка захочется выяснить и то и это. Но главное, я по-прежнему осталась ее матерью, а она - моей дочкой. О большем и мечтать было невозможно».
        Понедельник, день знакомства
        На следующее утро Тошка в школу не пошла.
        - Придется тебе сидеть в няньках,- сказала Рина, у которой, как нарочно, весь день был расписан по минутам.- Справишься?
        - Надеюсь,- бодро откликнулась девочка.
        Несмотря на то что накануне спать они легли довольно поздно, в семь часов утра Тошка была уже на ногах. Когда около восьми Рина вошла на кухню, в воздухе вкусно пахло свежеиспеченными оладышками, а в кастрюльке на плите булькала молочная каша.
        - Это все твоему любимчику или мне тоже что-нибудь перепадет?- весело поинтересовалась Рина.
        - Так и быть, угощайся,- милостиво разрешила Тошка, наложила в тарелку оладьи и полила их малиновым сиропом.- Я же знаю, какой у тебя сегодня трудный день, так что подкрепляйся.
        - Твоя правда, денек предстоит аховый,- согласилась Рина и с удовольствием отправила в рот кусочек оладьи.- Один Малахайкин чего стоит.
        Рина была художником по костюмам и работала фрилансером, выполняя договорные заказы для театральных студий, танцевальных коллективов и эстрадных исполнителей. В последние годы она активно сотрудничала с дизайнерским ателье «Элегант», которое пользовалось в мире искусства большой популярностью. На сегодняшний день Рина работала сразу над несколькими их совместными проектами, самым любимым из которых было создание коллекции аксессуаров к предстоящим летом выпускным балам, а самым нелюбимым - работа над эскизами костюмов для спектакля молодого и амбициозного режиссера Германа Малахайкина. Малахайкин считал себя пупом земли, был манерным и наглым одновременно, и общение с ним неизменно выводило Рину из состояния душевного равновесия.
        - Мамуль, а когда ты собираешься смотреть «Бобрят»?- спросила Тошка, явно загораясь какой-то идеей.
        Месяц назад Рина делала костюмы для детской музыкальной студии «Бобрята», с директором которой Лидой Сомовой довольно давно была в приятельских отношениях.
        - Я собиралась к ним в пятницу на генеральную репетицию. А что?
        - А то, что я предлагаю пойти туда вместе и взять с собой Антошку. Представляешь, как ему будет интересно?
        - Представляю,- без особого энтузиазма откликнулась Рина, которая категорически не хотела сейчас думать о перспективах пребывания в их доме мальчика.- Но пока тебе предстоит поразмыслить над тем, чем вы будете заниматься сегодня. Гулять, пожалуйста, до моего возвращения не ходите.
        - Ладно,- легко согласилась Тошка.- А программа у нас довольно обширная. Во-первых, нам предстоит провести генеральную уборку в хоромах Гудвина.
        - Это мне уже нравится,- одобрила Рина первый пункт плана.- А то эти хоромы в последнее время стали как-то подозрительно попахивать.
        - Во-вторых, мы вчера нашли в моей старой коробке непочатый конструктор «Лего», по-моему, какой-то летательный аппарат. Интересно, кому это пришло в голову подарить девочке самолет?- пожала она плечами.
        - А, я помню, это один из наших питерских родственников притащил по недоразумению. Он решил, что Тошка - это мальчик.
        - Отлично, теперь его ошибка пришлась весьма кстати.
        - Я-то думала, что вы собираетесь весь день валяться на диване кверху пузом и смотреть телевизор,- подмигнула дочери Рина.
        - Ну, без него, пожалуй, никак не обойтись, однако это не главное.
        И тут в дверях появился заспанный Антошка. Одна щечка у него была примята, а светлые волосики короной торчали вверх. В своей желтой пижаме с зайцем на пузе он выглядел так трогательно, что у Рины дрогнуло сердце.
        Тошка, не скрывая радости, подхватила малыша на руки и прижалась к нему щекой.
        - Доброе утро, зайка,- весело сказала она, ткнув пальцем в пижамного кролика.- Выспался?
        Мальчик кивнул, продолжая сонно тереть глаза, и Тошка, распевая во все горло
«Надо, надо умываться по утрам и вечерам», поволокла его в ванную.
        Рина посмотрела им вслед и покачала головой - эта идиллия, признаться, ее нисколько не радовала.
        Вчера, когда их нелегкий разговор подходил к концу, Тошка ненадолго замолчала, о чем-то размышляя, а потом осторожно спросила:
        - Мам, а ты уже придумала, что ты скажешь Нине Никифоровне? Ну, когда она позвонит насчет Антошки…
        Рина ждала этого вопроса, но дать на него четкий ответ была не готова.
        - Нет,- призналась она,- я еще ничего не решила.- И потом я подумала, что это касается не только меня, но и тебя тоже…
        Тошка сразу же оживилась и, не в силах скрыть свои эмоции, воскликнула:
        - Ой, мамуль, Антошка - такое чудо! Он лапочка, ты его полюбишь, честно.
        - Судя по всему, сама ты его уже полюбила,- предположила Рина.
        Тошка быстро закивала и возбужденно продолжала убеждать мать:
        - Он добрый, ты же сама видела. И воспитанный - по квартире не носился, по диванам не скакал, в ящики не забирался.
        - И ты полагаешь, что это достаточное основание, чтобы оставить ребенка у себя жить?- продолжала сопротивляться Рина.
        Она уже поняла, что Тошке не хочется расставаться с братом, но не была уверена, что девочка до конца осознает всю серьезность сложившейся ситуации.
        - Тошка, а ты не думаешь, что твоя эйфория от вашей первой встречи пройдет и ты окажешься перед необходимостью кардинальных перемен? Изменений во всем нашем с тобой укладе?
        Дочь молчала, и Рина продолжила развивать свою мысль.
        - Сегодня ты с удовольствием гуляла с малышом, возилась с ним, укладывала спать. Ты играла с ним в дочки-матери, и это было занятно. А теперь представь, что мальчик не просто остался переночевать в твоей комнате, а поселился там навсегда. И теперь, когда ты будешь возвращаться из школы, вместо того чтобы плюхнуться с интересной книжкой на диван, тебе придется читать ему сказки. Маришка будет звать тебя в кино, а Антошка тащить в песочницу.
        Рина нагнетала страсти, надеясь, что заставит дочь призадуматься, но Тошка неожиданно рассмеялась:
        - Мам, тебя послушать, так я собираюсь стать Антошке родной матерью. Но я всего лишь хочу стать его любящей старшей сестрой, и мне кажется, я к этому морально готова. Вопрос в том, готова ли к такому шагу ты?
        Но на этот вопрос Рина по-прежнему не могла дать однозначного ответа. С одной стороны, ей несомненно было жалко малыша. С другой стороны, ей было жалко и себя тоже…
        Сейчас она подумала о том, что сегодняшний день наглядно доказывает - невозможно поселить у себя ребенка и при этом ничем не пожертвовать. Мальчиком нужно заниматься, но не может же Тошка ради него бросить школу, или она - свою работу. Нет, все это слишком серьезно, чтобы решиться на что-то вот так, с бухты-барахты.
        Допив кофе, Рина взглянула на часы - пора было собираться.
        Выйдя на улицу, она поежилась. Хотя до гаража, в котором ночевала ее машина, было всего две минуты ходьбы, колючий ветерок успел забраться Рине за шиворот, и она, содрогнувшись, быстро подняла воротник.
        Наивная молоденькая весна немного замешкалась, и этим не преминула воспользоваться гнусная старуха зима: за ночь она старательно завалила все вокруг тяжелым мокрым снегом, и теперь утренний город напоминал царство Снежной королевы. Деревья осели под тяжестью белоснежных шуб, провисли мохнатые провода, а припаркованные во дворе машины были похожи на диковинных полярных зверей.
        Однако для Рины это утро началось довольно удачно. Несмотря на снег, ей повезло нигде не попасть в затор, и она успешно переделала все дела, которые были запланированы на первую половину дня. К обеду она уже немного запыхалась, поэтому решила, что перед встречей с ужасным Малахайкиным ей стоит перекусить и немного отдохнуть. Домой она не поехала, дабы не нарушать распорядок детей, которые к этому моменту уже пообедали и занимались конструированием. Об этом ей поведала Тошка, когда Рина позвонила ей в третий раз за это утро - все же в душе она здорово волновалась, ощущая непомерный груз ответственности за абсолютно чужого ребенка.
        Когда она подъехала к знакомому ресторанчику, где они частенько встречались с Натальей, ей снова повезло, и галантный «Фольксваген» как раз освободил местечко для ее любимой серебристой «Тойоты». Правда, сегодня машина сменила свой цвет на грязно-мышиный, по-хамелеонски слившись с серым окрасом улиц.
        Рина только что покончила с грибным супом, как запиликал телефон и на экранчике высветилось имя «Наталья».
        - Ну что?- донесся из трубки сердитый голос.- Ты соизволишь наконец-то со мной поговорить?
        - Соизволю,- улыбнулась Рина, представляя, как злится на нее подруга.
        Наталья пыталась звонить уже раз двадцать, но вчера вечером Рина не могла прерывать важный разговор с Тошкой, а сегодня с утра у нее действительно не выдалось ни одной свободной минутки, чтобы поболтать.
        - Как прошло общение с Ребенком?- все еще хмуро спросила Наталья.- С Антониной Сергеевной то бишь.
        - На удивление хорошо прошло. Без сцен, без упреков, и она безоговорочно признала за мной место матери.
        - Не плакала?
        - Нет. Хотя, когда речь зашла о Людмиле, слезы в глазах стояли, но она сдержалась.
        - Молодец девчонка, наш человек,- обрадовалась Наталья, и в трубке послышался вздох облегчения.- Я полночи не спала, вся изнервничалась. Садистка!- снова напустилась она на Рину, но та в ответ только смеялась.
        - Слушай, а что с мальчиком-то? Ты уже что-то придумала?- спохватилась Наталья.
        - Некогда мне было над этим думать,- ответила Рина немного раздраженно. Разговоры на эту тему ее пугали, поэтому она всячески старалась их избегать.
        - А куда ты его дела?
        - Тошка в награду за хорошее поведение получила позволение прогулять школу и теперь ловит кайф, развлекая нашего юного гостя.
        - Хорошо хоть, что они нашли общий язык,- мудро заметила Наталья.
        - И не говори,- согласилась Рина.- Слушай, Наталь, мне уже пора. А то опоздаю к твоему любимому Малахайкину, и он меня четвертует.
        - Да я сама его терпеть не могу,- виновато пробубнила Наталья.- Случайно получилось, так что звиняйте, тетенька.
        - Ладно, чего уж там,- великодушно откликнулась Рина и попрощалась.
        Малахайкин попал в число клиентов «Элеганта», а соответственно и в число Рининых клиентов именно с подачи Натальи, которой надо было оказать услугу одному хорошему знакомому, который в свою очередь… В общем, Рина стала жертвой замысловатой комбинации межличностных отношений и теперь расплачивалась за свою доброту.
        Когда она вышла из ресторана, тусклый снег продолжал лениво падать с неба, обволакивая все вокруг унылой пеленой.
        Усевшись в машину, Рина посмотрела на часы. До назначенной встречи оставалось сорок минут - как раз достаточно для того, чтобы без нервотрепки добраться до места.

«Надеюсь, мне повезет, и в этот раз снова обойдемся без пробок»,- подумала она, вывернула руль и нажала на газ. Ее «Тойота» натужно рыкнула, но с места не сдвинулась.

«Что за черт?» - возмутилась Рина и принялась с силой давить на педаль. Однако результат был тот же - машина кряхтела и пыхтела, но ехать у нее так и не получалось.
        Выбравшись наружу, Рина сразу же поняла, в чем причина. Передние колеса утонули в тяжелом снежном месиве, и было совершенно неясно, как их оттуда вызволять. Рина бездумно поковыряла снег носком сапога - других копательно-спасательных средств в ее распоряжении не было. Потом она снова уселась за руль и еще раз попробовала тронуть машину. Но та продолжала буксовать, и Рина всерьез занервничала. Надо было срочно что-то делать, иначе ей предстояло вступить в конфронтацию с грубияном режиссером, а этого деликатная женщина не пожелала бы и врагу.
        В отчаянии она еще раз с силой нажала на газ, и тут случилась катастрофа - мотор истошно взвизгнул и замолчал. Рина испуганно прислушалась, потом повертела ключ в замке зажигания - ничего. Снова выбравшись наружу, она тупо уставилась на свою безжизненно замершую машину, а потом в сердцах пнула ногой переднее колесо.
        - Чего это вы бузите?- раздался справа от нее насмешливый голос, и Рина повернулась посмотреть, кому это там так весело.
        На тротуаре, засунув руки в карманы коричневой кожаной куртки, стоял тип, с которым Рина познакомилась на прошлой неделе почти на этом же самом месте. Вернее, это было никакое не знакомство - на самом деле они чуть было не сошлись в рукопашной.
        В тот день у Рины нещадно разболелся зуб. Это была ее личная фишка - стоило ей хоть капельку простудиться, как зуб тут же давал о себе знать. Как назло, таблеток у нее с собой не оказалось, и Рина решила заскочить в аптеку, которая как раз располагалась на правой стороне по ходу движения. По закону подлости, все места вдоль тротуара были заняты, а искать парковку где-то далеко впереди и потом топать километр в обратном направлении Рина не имела никакого желания - чувствовала она себя отвратительно. Вот почему, заметив небольшой зазор между черным джипом и баклажанным «Жигулем», она без зазрения совести засунула в него морду своей машины. Не обращая внимания на удивленные взгляды прохожих и возмущенные гудки автомобилей, Рина бегом бросилась в аптеку.

«Ничего, у меня смягчающие обстоятельства,- подумала она.- И потом я всего на секундочку».
        Конечно же секундочкой дело не обошлось, а когда минут через пять она наконец-то снова вышла на улицу, вокруг ее машины скакал разъяренный молодой мужчина в кожаной куртке.
        Завидев приближающуюся Рину, он закатил глаза к небу, а потом набросился на нее с упреками.
        - Мадам, вы хотя бы приблизительно представляете себе, как надо парковаться?- глухим от злости голосом спросил он.- Что это вы тут вытворили, а? Перпендикулярная парковка - это круто. Заблокировали сразу две машины!
        - Перестаньте вопить,- бросила через плечо Рина, у которой болел уже не только зуб, но и голова. Ей хотелось только одного - поскорее забросить в рот пару таблеток.
        - Вместо того чтобы оговариваться, садитесь поскорее в свою колымагу и трогайте,- продолжал шипеть Кожаный, но Рина на него даже не взглянула. Она деловито подошла к машине и потянула дверцу на себя. Однако та не поддалась, и Рина дернула посильнее.
        - Да что же это такое?- с отчаянием в голосе закричал мужчина в куртке, который уже приготовился запрыгнуть в свой джип, но понял, что поторопился.- Из-за вас я опоздаю на важное совещание!
        - Ничего, обойдутся без вас, не велика шишка,- проворчала Рина, пытаясь сообразить, почему не открывается дверца.
        - Откуда вы знаете, какая я шишка?- огрызнулся Кожаный.
        - Шишка на ровном месте,- не унималась Рина.
        Неожиданно мужчина шагнул в ее сторону и резким движением выхватил у нее из рук ключи. Рина не успела даже испугаться, как тот нажал на кнопку, послышался щелчок открывшегося замка, и мужчина рывком распахнул дверцу ее «Тойоты».
        - Прошу вас, мадам,- полным ехидства голосом пропел он и сделал рукой приглашающий жест.
        - Бандит,- сказала Рина, отнимая у него ключи.
        - Хулиганка,- не остался в долгу Кожаный.- Куда только милиция смотрит?
        - Куда надо, туда и смотрит,- проворчала Рина себе под нос, завела машину и стала тихонько пятиться задом.
        Кожаный, который уже успел забраться в свою крутую тачку, все это время хватался за волосы, размахивал руками и корчил страшные рожи. Рина сделала вид, что ничего не заметила и, вырулив на шоссе прямо перед носом взвизгнувшего тормозами автомобиля, с независимым видом проехала мимо владельца черного джипа.
        И вот теперь именно этот тип стоял на тротуаре и насмехался, наблюдая за ее отчаянием.
        От досады у Рины даже слезы выступили на глазах.

«И откуда его принесло на мою голову?- свирепо подумала она.- Все одно к одному: и машина сдохла, и опаздываю, и этот еще…»
        Однако времени на сетования у нее не было, и Рина постаралась сосредоточиться. Секунду подумав, она взяла с сиденья свою сумку, заперла «Тойоту» и, повернувшись в сторону шоссе, подняла руку. Однако, как нарочно, машины одна за другой проносились мимо, и Рину снова захлестнуло отчаяние.
        - Послушайте,- раздался за ее спиной голос мужчины в кожанке.- Если вы очень торопитесь, я могу вас подвезти.
        Рина быстро обернулась и взглянула на него в упор.
        - Серьезно?- подозрительно спросила она, полагая, что от этого гражданина можно ожидать любой пакости.
        - Серьезно,- хмыкнул тот и махнул рукой, приглашая ее идти за ним.
        Рина страшно обрадовалась, хотя демонстрировать свои чувства Кожаному вовсе не собиралась.
        - Какая-то машина у вас бандитская,- сказала она, забираясь в черный джип.
        - А у вас и такой нету. Так что не выступайте, а пристегивайтесь лучше.
        Рина промолчала и пристегнула ремень.
        - Куда едем?- поинтересовался ее шофер.
        - Недалеко, на Краснопресненскую,- хмуро сказала Рина.
        - Действительно недалеко,- согласился Кожаный.- Домчимся быстро. Тем более никто, слава богу, не подпер нас сзади,- добавил он, выруливая на шоссе.
        Рина посчитала ниже своего достоинства отвечать на его выпад и снова промолчала.
        - Очень торопитесь?- не унимался между тем тип за рулем.
        - Очень,- процедила Рина сквозь зубы.
        - И без вас никак не обойдутся? Наверное, вы большая шишка?
        - Послушайте, если вы решили меня подвезти только для того, чтобы отыграться за прошлый раз, то лучше высадите меня и я найду другого шофера.
        - Вас же никто не хотел сажать в машину, я видел,- не сдавался Кожаный.
        - Да уж лучше бы я осталась загорать возле сломанной машины, чем выслушивать ваши глупости,- запальчиво бросила Рина.
        В это время обходившая их слева «Мазда» сделала идиотский маневр и перестроилась прямо у них перед носом. Кожаный резко тормознул, и Рина чуть не стукнулась лбом о переднюю панель.
        - Вы что?- испуганно закричала она.- Первый раз за рулем? Меня обвиняет в том, что я парковаться не умею, а сам даже еще водить не научился.
        Шофер хмыкнул, но ничего не ответил.
        - И куда это вы свернули?- продолжала наезжать на него Рина.- Нам надо было проехать еще два светофора, и только потом поворачивать направо.
        - Так гораздо короче,- терпеливо пояснил Кожаный,- да и движение здесь поспокойнее.
        - Не знаю,- недовольно дернула головой Рина,- я так никогда не езжу.
        Мужчина скосил на нее глаза, немного помолчал, а потом спросил:
        - Вы всегда такая противная, или это у вас конкретно на меня аллергия?
        - Конкретно на вас,- выпалила Рина и тут же смутилась. Еще никто и никогда не называл ее противной. Ну, может, только Наталья, когда Рина разносила в пух и прах ее очередной немыслимый наряд, но это не в счет.
        Сейчас Рина чувствовала себя неловко из-за того, что набросилась на человека, который вызвался ей помочь.
        - Простите,- сказала она примирительно.- Это я на нервной почве распоясалась. Просто столько всего навалилось сразу…
        - Принято,- кивнул мужчина за рулем.
        - А вы не знаете, что мне теперь делать с моей машиной? Звонить в страховую компанию?
        - Конечно. Приедет эвакуатор и отбуксирует ее в ремонт.
        - Охо-хо,- печально протянула Рина, представляя, во что все это выльется, и прикидывая, надолго ли она останется без машины.
        - Да, не повезло,- посочувствовал ей шофер.- А как вас зовут? Меня - Павел.
        - Рина,- бросила в ответ та и вытянула руку вперед.- После вон того светофора будет автобусная остановка. Высадите меня, пожалуйста, прямо за ней.
        Павел кивнул и через две минуты притормозил возле облупленного старого здания, украшенного нелепыми белыми колоннами.
        - Как раз вовремя,- оживилась Рина.- Сколько я вам должна?
        - Вы должны мне встречу за чашкой кофе,- весело сказал Павел.- С пирожным,- добавил он, поймав удивленный взгляд Рины.
        - Вот еще,- фыркнула та и выбралась из машины.
        - Вы надолго?- крикнул ей вслед Павел.
        - Хочется верить, что нет,- искренне откликнулась она.- Надеюсь, вы не собираетесь меня здесь поджидать?
        - Почему бы и нет?- бодро сказал Павел, и она в ответ только пожала плечами.

«Мол, дуракам закон не писан,- прокомментировал про себя этот жест Павел.- Вот же штучка!»
        На самом деле эта штучка ему понравилась, и он действительно решил дождаться, пока она закончит свои дела. А потом, наверное, подбросить ее домой.

«Интересно, что привлекательного может быть в женщине, которая всю дорогу говорит тебе гадости и даже не благодарит за помощь?- принялся размышлять он, откинув назад спинку водительского сиденья и устраиваясь поудобнее.- Черт его знает, но что-то такое в ней несомненно есть».
        Павел где-то читал, что возникновение симпатии или антипатии представляет собой сложнейший биохимический процесс, в котором много лет пытаются разобраться ученые всего мира. Однако ни химики, ни психологи до сих пор так и не сказали своего вразумительного слова в этой области.

«Что касается химии, то тут все ясно,- подумал Павел,- от нее пахнет какой-то приятной фигней, и я всю дорогу принюхивался к ней, как служебный пес к нарушителю границы».
        Поскольку в женской парфюмерии он разбирался не слишком хорошо, то даже приблизительно не мог сказать, какими духами пользовалась его пассажирка, однако в машине до сих пор витал запах свежести с легкой цитрусовой кислинкой и будоражил воображение.

«С психологией тоже все легко,- продолжал свой анализ Павел,- это ее глаза. Вела она себя, конечно, как мегера, но глаза при этом не были злыми. Как будто все, что она наговорила, было не всерьез».
        Вообще-то он и не сомневался, что не всерьез - не стала бы она тогда так искренне извиняться.
        Еще одним очком в пользу Рины стало то, что, усевшись в его джип, она не кинулась звонить мужу или любовнику, чтобы немедленно пожаловаться на поломку своей машины.
«Ах, Лелик, зая, я не смогла завести сегодня свою „Тойоту“ и чуть не опоздала на важную встречу. Ну когда ты купишь мне что-нибудь приличное? Ну хотя бы
„Мерседес“?»
        Именно в таком духе разговаривала с ним его недавняя подруга, поэтому не приходилось удивляться, что отношения их продлились всего полгода.

«Будем надеяться, что мужу она не позвонила по той причине, что его попросту нет, - думал Павел, лениво закидывая руки за голову.- Если окажется, что она замужем, то это будет просто нечестно».
        Не то чтобы ему было жаль потраченного на Рину времени - нет, их сегодняшняя встреча и совместная поездка его где-то даже развлекли. Просто Павлу хотелось продолжить знакомство, однако охмурять замужних женщин было не в его характере.
        Он принялся вспоминать их первое столкновение, потом сегодняшнюю перепалку. Перед глазами стояло лицо Рины - сердитое, раздосадованное, но не злобное.

«И вообще она очень симпатичная,- подумал Павел.- Маленькая, но не крохотная, изящная и очень элегантная».
        Еще он успел заметить, какие у нее блестящие каштановые волосы и шоколадные глаза, и все это тоже, несомненно, пошло ей в зачет.

«Так, инвентаризация проведена по полной программе. Итог положительный - будем брать,- весело подумала про себя Павел.- Теперь дело за малым - сделать так, чтобы она не шуганула меня раньше времени. Прежде чем успеет разглядеть, какой я классный парень».
        Сегодня у него было необыкновенно приподнятое настроение, и причин тому было несколько. Во-первых, и это главное, был одобрен и принят проект, над которым он корпел больше года, из-за которого в последнее время лишился сна и даже похудел на пару кило. Во-вторых, до него дошли слухи, что их учреждение собирается избавиться от человека, который за несколько лет совместной работы успел попортить Павлу не один литр крови. И в-третьих, неожиданно отменилась командировка, в которую ему страшно не хотелось ехать.
        Не так давно, вернувшись из очередной поездки в Африку, Павел понял, что тот энтузиазм, с которым он раньше отправлялся в экзотические страны, заметно поубавился, и теперь заваленная грязным снегом Москва была ему гораздо милее райских кущ в дельте Нила. Конечно, поездки его были теперь не слишком длительными и не столь обременительными как прежде, и все же…

«В общем, все, что случилось, просто замечательно. К тому же, если бы командировку не отменили, я бы сейчас не сидел здесь, поджидая понравившуюся мне женщину, а паковал бы чемодан».
        В этот самый момент из дверей здания выскочила Рина и прямиком направилась к его машине, как будто даже не сомневалась в том, что он терпеливо ждет ее возвращения.
        Плюхнувшись на сиденье, она на секунду замерла, а потом сделала такой глубокий выдох, как будто до этого по меньшей мере полчаса провела под водой. Потом она повернулась к Павлу и, открыто глядя на него своими карими глазами, с чувством сказала:
        - Как хорошо, что вы меня подождали. Спасибо вам большое. Большое спасибо!
        - Да всегда пожалуйста,- откликнулся Павел, удивляясь такому бурному проявлению чувств.- А что случилось-то?
        - Случился господин Малахайкин. От общения с ним во мне скопился гигантский отрицательный заряд, и если бы я немедленно не разрядилась, меня бы разорвало на кусочки.
        - Подумать только, какие страсти,- улыбнулся Павел и тронул машину.- Отвезти вас домой? Или к вашей «Тойоте»?
        - Домой,- немного подумав, сказала Рина,- мне сейчас не до машины, с ней я разберусь позже.
        - А может быть, заскочим куда-нибудь выпить кофейку?- осторожно предложил Павел. - Я, пока вас ждал, малость продрог, да и вам не мешало бы расслабиться.
        - А давайте,- неожиданно легко согласилась Рина,- Малахайкина надо чем-нибудь запить. Тут недалеко есть очень приятная кофейня, «Сливки» называется. Там нет никаких особых изысков, но кофе варят потрясающий.
        - Даешь «Сливки»,- бодро откликнулся Павел, который даже не сразу поверил, что Рина не шутит.- Показывайте дорогу.
        Объяснив, куда нужно ехать, она сказала:
        - Вы не против, если я пока позвоню? У меня дети одни дома, я волнуюсь.
        - И много у вас детей?- как бы между прочим спросил Павел.
        - Двое,- засмеялась Рина.- А муж вас интересует?
        Павел ничего не сказал, но утвердительно кивнул.
        - Мужа у меня нет, так что можете смело за мной поухаживать.
        - Выходит, мне здорово повезло,- шутливым тоном сказал Павел, а про себя на полном серьезе подумал, что пока все складывается довольно удачно.
        Когда Рина вернулась домой, Тошка сидела на диване и читала учебник химии, а Антошка, забравшись с ногами в кресло, смотрел какую-то детскую телепередачу, в которой обучали говорить по-английски.
        - Просвещаетесь?- весело спросила Рина, заглянув в комнату.
        Несмотря на вчерашние потрясения и сегодняшние перипетии, она пребывала в бодром расположении духа - общение с Павлом явно пошло ей на пользу.
        Мило поболтав за чашечкой кофе, они обменялись телефонами, а потом Павел вызвался отвезти Рину домой. Однако по дороге ему в голову пришла какая-то идея, и он предложил:
        - Давайте-ка на минуту остановимся возле вашей машины - все равно будем проезжать мимо.
        - Зачем?- удивилась Рина.
        - Есть одна мыслишка.
        Рина скептически покачала головой, но возражать не стала.
        Припарковавшись недалеко от ее «Тойоты», Павел взял у Рины ключи, достал из своего багажника маленькую лопатку и исчез. Рина, которая абсолютно не верила в успех данного предприятия, осталась на месте. Она принялась думать про то, что к делу с машиной надо бы подключить Романа - уж он-то организует все, как надо. Вообще-то Рина никогда не злоупотребляла его готовностью прийти на помощь, но сейчас без Романа ей было не обойтись. В ближайшее время ей предстояло разбираться с Антошкой, встречаться с его бабушкой, так что сломанная машина никаким боком не вписывалась в круг ее забот.
        В этот момент дверца со стороны водителя распахнулась, и в салон засунулась голова Павла.
        - Ну что, все еще хотите покататься на джипе или сами доберетесь до дому?- серьезным голосом спросил он, и Рина нахмурилась.
        - Что вы имеете в виду?
        - Держите,- протянул он ей ключи от «Тойоты» и забрался внутрь.- Ваша красавица малость отдышалась, пришла в себя после насилия, которое вы над ней учинили, и снова рвется в бой. Кстати, колеса я раскопал.
        - Нет, правда?- воскликнула Рина и в порыве благодарности быстро поцеловала Павла в щеку.
        - Чего бы такого геройского мне еще сотворить, чтобы вы меня опять поцеловали?- с комической задумчивостью произнес Павел.
        - У вас еще будет время над этим подумать,- тепло улыбнулась Рина.- Я очень вам благодарна, за все.
        - Тогда до встречи?- спросил Павел, улыбаясь в ответ.
        - До встречи,- сказала она и выпрыгнула из машины.
        Сейчас Рина чувствовала себя так, как будто в ее жизни случилось что-то по-настоящему хорошее, и Тошка мгновенно угадала ее настроение. Отложив книжку, она подошла к матери и приветственно чмокнула ее в висок.
        - Все прошло удачно, да? Малахайкин побежден?
        - Да ну его на фиг,- беззлобно махнула рукой Рина.- У меня машина сломалась, а потом починилась - вот это действительно удача.
        - Как так?- расширила глаза Тошка.
        - Я тебе потом все расскажу, ладно?- сказала Рина.- Будем вечером чай пить и поболтаем.
        - Хорошо,- кивнула Тошка.- Мам, если ты возьмешь на себя ужин, мы с Антошкой немного проветримся. Можно?
        - Он тебя слушается?- спросила Рина, слегка прищурившись.
        - Мы отлично ладим, не волнуйся,- серьезно ответила девочка.
        Когда дети ушли, Рина переоделась в домашнее платье и отправилась в кухню. Здесь она нацепила фартук, вооружилась кухонным ножом и принялась чистить картошку, надеясь тем временем подумать, как ей поступить с мальчиком. Однако мысли ее никак не желали концентрироваться на серьезной проблеме и то и дело возвращались в крохотное кафе, где всего час назад они сидели с Павлом.

«Удивительно, как обманчиво бывает первое впечатление о человеке,- размышляла Рина, вспоминая их столкновение у аптеки.- Незнакомец, который поначалу показался мне таким отвратительным, на поверку оказался очень даже приятным. Да что там - он просто мне понравился».
        Высокий, широкоплечий, с густыми светлыми волосами и смеющимися серыми глазами на загорелом лице, Павел действительно был довольно симпатичным.
        - А где это вы уже успели так подкоптиться?- поинтересовалась Рина, усаживаясь за столик и ставя перед собой большую кофейную чашку.
        - Уж больно черен, да? Выделяюсь на фоне бледных ликов прочих горожан?- подмигнул ей Павел.
        - Есть немного,- улыбнулась Рина.- На юге побывали?
        - Это вы прямо в корень зрите. Буквально три недели назад вернулся с самого что ни на есть юга - из Африки.
        - В Египет летали, «все включено»?- со знанием дела спросила Рина.
        - В Марокко,- ответил Павел.- И там действительно все включено, хотя это был не отпуск, как вы предположили, а командировка. Я по профессии инженер-гидростроитель, выезжал на объект.
        - Ух ты, как интересно,- искренне восхитилась Рина.- Вы строите гидроэлектростанции?
        - Ну, раньше, когда был помоложе, приходилось и на стройках бывать, но теперь уже выступаю исключительно в качестве консультанта. Или же с проверками езжу.
        - И все же вы действительно важная шишка,- засмеялась Рина.
        - Вот именно,- в тон ей ответил Павел,- а вы во мне сомневались.
        - Так вы, наверное, в «Энергопроекте» работаете, да?- догадалась Рина.- А я живу недалеко - именно поэтому мы с вами все время и сталкиваемся.
        - Верно,- кивнул Павел.
        В «Энергопроект» он попал сразу же после окончания института и по сей день хранил верность своей конторе. В начале карьеры Павел без конца мотался в Африку, а потом несколько лет прожил во Вьетнаме. Однако приобретенный с годами опыт позволил ему в конце концов довольно высоко подняться по служебной лестнице, и теперь в жаркие страны он отправлялся уже значительно реже.
        - Мы с дочкой однажды ездили на Красное море,- сказала Рина.- Там было потрясающе красиво, просто словами не передать.
        - Согласен,- поддержал ее Павел.- Африка - это сказочный континент, хотя каждая страна экзотична по-своему.
        Сейчас Рина даже пожалела о том, что их беседа в кафе была такой короткой - Павел произвел на нее впечатление очень интересного собеседника, которому есть о чем рассказать.
        Размышления ее неожиданно прервал заливистый звонок в дверь, который не умолкал ни на секунду.

«С ума сошли, что ли?» - возмутилась Рина и, вытирая на ходу руки о передник, поспешила в прихожую. Едва она распахнула дверь, как на нее обрушились визгливые причитания Любаши, соседки с верхнего этажа.
        Любаша была женщиной упитанной, носила русую косу и удивительно напоминала куклу, которую обычно сажают на чайник с заваркой. Сейчас ее румяные щеки от волнения сделались багровыми, а толстая коса растрепалась и щетинилась из-под съехавшей на бок шапки.
        - Ой, Риночка,- верещала Любаша,- ой, Господи. Бегите же скорее! Там мальчик ваш, мамочки…
        - Что случилось?- закричала Рина, чувствуя, как больно забухало сердце.
        - А кровищи-то, кровищи…- продолжала вопить бестолковая Любаша.- И Тошечка тоже лежит не шевелится. «Скорую» уже вызвали…
        У Рины все поплыло перед глазами, и она схватилась рукой за косяк. Однако в следующую секунду она уже преодолела слабость и, оттолкнув Любашу, понеслась вниз по лестнице. Пока она бежала, пред ее мысленным взором успели пронестись и тупая физиономия пьяного водителя, и озверевшая свора бездомных собак, и остекленевшие глаза наркомана.
        Паника окончательно захлестнула Рину, ноги подкосились, и она чуть было не упала прямо у подножья лестницы. Поддержать ее было некому - тетя Паша, покинув свой пост, наверняка отправилась на место происшествия.
        Собравшись с силами, Рина сделала отчаянный рывок и вывалилась, наконец, из подъезда. В тот же миг в уши ударил пронзительный вопль сирены и, сверкая сине-красной мигалкой, во двор ворвалась машина «скорой помощи». Проехав мимо Рины, она двинулась в сторону детской площадки, на которой уже успела собраться приличная толпа. Рина, закусив губу, бросилась следом.
        Ей с трудом удалось протиснуться сквозь плотный строй любопытных, и она сразу же увидела Тошку. Девочка сидела на мокрой скамейке, глаза ее были закрыты, руки безвольно свесились вниз, а какой-то юноша придерживал ее за плечи, чтобы она не соскользнула на землю. Рина рванулась было к дочери, но тут увидела Антошку: он стоял рядом с машиной, и молодой доктор внимательно осматривал его руку. Рядом валялась насквозь пропитанная кровью маленькая варежка.
        - Антошка,- прошептала Рина, у которой от страха сдавило горло. Она бросилась вперед и хотела схватить мальчика на руки, но толстый санитар успел вовремя оттеснить ее могучим плечом.
        - Не суетитесь, мамаша, все под контролем.
        - Что? Что тут произошло?- едва слышно спросила Рина, ни к кому конкретно не обращаясь.
        Тут из первых рядов наблюдателей выступила вездесущая тетя Паша и не без удовольствия поведала Рине о том, как Антошка, забравшись на металлическую горку, покатился вниз, ухватившись руками за бортики. В одном месте от бортика отслоился кусок железа и полоснул малышу по ладошке.
        - А он-то, малый ваш, не закричал, на помощь не позвал - сел на лавочку, а ручки так на коленях и сложил.
        Тетя Паша так живописала подробности, как будто видела все своими собственными глазами, хотя, по идее, должна была бы в это время нести вахту в подъезде.
        Когда Тошка, которая помогала соседской девчушке надевать коньки, снова выпрямилась и нашла глазами Антошку, она сразу же заметила, что с его рукавички на снег капает кровь. Девочка закричала, бросилась к малышу, и тут начался настоящий переполох.
        - Антонина-то ваша слаба оказалась,- сиропным голосом продолжала вещать тетя Паша.- Кровь увидала, и хлоп в обморок. А уж «скорую»-то - это я вызывала.
        - Спасибо,- сказала Рина, наблюдая, как врач усадил мальчика на стоявшие в машине носилки и начал накладывать ему на руку плотную повязку.
        - Доктор,- справившись, наконец, с паникой, спросила Рина,- это серьезно?
        - Швы нужно накладывать, так что придется ехать в больницу,- спокойно ответил врач.- Но рана не слишком глубокая и сухожилие не задето, так что все будет в порядке, не волнуйтесь.
        Рина мелко закивала головой, а потом повернулась, чтобы идти к дочери. Однако Тошка уже оклемалась и сама поспешила матери навстречу. Рина порывисто обняла ее, и девочка, уткнувшись ей в плечо, всхлипнула.
        - Доктор говорит, что все будет в порядке,- погладила ее по руке Рина.- Не плачь. Ты сама-то как?
        Тошка пробурчала что-то неопределенное и вытерла слезы рукавом куртки.
        Закончив перевязку, врач поманил Рину к себе и сказал:
        - Садитесь в машину и возьмите мальчика на колени. Я сейчас сделаю ему обезболивающий укол, и поедем.
        Рина немедленно забралась в «скорую», обняла Антошку и прижала его к себе.
        - Все будет хорошо,- прошептала она ему на ухо.- Сейчас доктор сделает тебе маленький укольчик и твоя ручка сразу же перестанет болеть.
        Тут она вспомнила рассказ тети Паши и, немного отстранившись от мальчика, заглянула в его бледное личико.
        - Антошка, почему ты сразу не сказал Тоше, что порезал руку? Ведь тебе же было очень больно, верно?
        Мальчик кивнул, но ничего не сказал.
        - Маленький мой,- пожалела его Рина,- почему же ты не заплакал?
        - Бабушка сказала,- неожиданно откликнулся на ее слова Антошка,- что если я буду хорошо себя вести, ты захочешь стать моей мамой. Я терпел, чтобы ты не рассердилась.
        И тут он все же разревелся.
        Рина крепко сжала малыша в объятиях. Точно так же, как и пятнадцать лет назад, жалость и сострадание перемешались в ее душе с нежностью и желанием защитить.
        Вторник, день разборок
        Ночью Рина почти не спала. Завернувшись в теплый клетчатый плед, она сидела в глубоком старом кресле и чутко прислушивалась к каждому вздоху детей. В этот раз Рина разместила их обоих в гостиной - так ей было легче нести свою вахту.
        Тошка спала на диване, то и дело постанывая во сне. Вечером у нее поднялась температура, и Рина сразу же решила, что это на нервной почве - никаких признаков простуды у девочки не наблюдалось.

«Несчастный мой ребенок,- с жалостью думала Рина,- сколько всяких переживаний навалилось на нее разом. Такой стресс кого угодно свалит с ног».
        Антошка, напичканный обезболивающими, тихонько посапывал на кушетке у окна.

«И это тоже теперь мой ребенок»,- подумала про него Рина, вспоминая все, что случилось накануне вечером.
        Не позволив Тошке ехать вместе с ними в больницу, она оставила девочку на попечение Анны Викентьевны - старушка появилась на месте происшествия как раз перед тем, как врач «скорой» захлопнул дверцы машины. По дороге Рина позвонила Наталье. Еще не дослушав до конца ее объяснения, та решительно перебила:
        - Детали расскажешь потом. Не нервничай, Тошку я беру на себя, а ты занимайся мальчиком. Если что, немедленно звони - мы будем на связи.

«Что бы я делала без моей Натальи?» - в который уже раз с благодарностью подумала Рина.
        Антошка, на которого уже подействовал укол, задремал у нее на коленях, и Рина осторожно погладила его по светлой головке.

«Вот же еще маленький герой»,- улыбнулась она про себя.
        - У вас есть страховка на мальчика?- неожиданно раздался у нее над ухом голос доктора.
        - Нету,- испуганно вскинула голову Рина, которая до сих пор об этом даже не думала.- И что же теперь делать?
        - Разберемся,- невозмутимо ответил молодой врач.
        - А швы? Вы говорили, что нужно наложить швы.
        - Нужно,- согласился тот.
        - А без страхового полиса это будут делать?
        - Ну что вы заладили, мамаша - «страховой полис», да «страховой полис»?- вмешался толстяк, который был одновременно и шофером, и санитаром.- Что же теперь, из-за вашего головотяпства руки мальца лишать, что ли?
        - Но я слышала…- начала было Рина, однако толстяк ее перебил.
        - А вы поменьше слушайте всякие сплетни. Можно подумать, мы тут, в медицине, все монстры какие-то.
        Молодой врач скосил глаза на своего помощника. Заметив на его губах усмешку, Рина решила, что патриотические речи санитара были, вероятно, результатом кропотливой воспитательной работы, которую доктор проводил со своим подручным.
        - Я все-все оплачу,- все же попыталась она прояснить ситуацию.
        - Разберемся,- снова сказал врач и неожиданно ей подмигнул.- Мы действительно не такие уж монстры, как в народе про нас говорят.
        Антошке наложили двенадцать швов, и он стойко перенес все мучительные процедуры.
        Теперь, прихлебывая из чашки чуть теплый чай, Рина думала о том, как она безумно устала за последние пару дней. Устала от разросшихся, словно снежный ком, проблем, разбираться в которых у нее не было ни сил, ни желания. Ей хотелось выбросить все из головы и поскорее уснуть, однако нервы были напряжены до предела и сон не шел. Наконец она погрузилась в беспокойную полудрему, и ей тут же привиделись окровавленная варежка, бледное лицо дочери, плотоядная улыбка тети Паши, черный джип…
        Очнулась она от того, что во сне заплакал Антошка. Спрыгнув с кресла, Рина быстро подошла к малышу. Вытерев его вспотевший лобик, она повернула мальчика на бочок, подоткнула одеяло и, тихонько похлопывая его по спинке, замурлыкала себе под нос что-то про заиньку серенького.
        Малыш быстро успокоился, и Рина, притащив из кухни очередную порцию чаю, снова забралась в свое кресло.
        Гнетущая тишина ночи неожиданно накатила на нее новую волну страхов и сомнений.

«Что я делаю?- с ужасом подумала она.- На что себя обрекаю? Разве можно быть такой сердобольной? Поддавшись сиюминутному порыву, взвалить на свои плечи безумную ответственность? Только дураки действую так скоропалительно, а умные люди рассуждают, раскладывают все по полочкам».
        Рина попробовала рассуждать, и вышло, что она не имеет никакого отношения ни к Нине Никифоровне, ни к ее внуку. Она ничем им не обязана, хотя просто из жалости могла бы немного помочь.

«Вот именно,- приободрилась Рина.- Просто помочь. И для этого вовсе не обязательно перекраивать всю свою жизнь».
        Вообще-то о переменах в жизни она в последнее время думала неоднократно, однако это было нечто совсем иное - речь шла о возможном замужестве. Вениамин все чаще заговаривал о том, что пора бы им уже подумать о создании семьи, и Рина чувствовала, что он вот-вот сделает ей официальное предложение. Несмотря на Тошкино вредничание, Рина все больше склонялась к тому, чтобы это предложение принять. Вениамин, конечно, был человеком педантичным, и все такое, но зато вполне надежным - за ним она бы чувствовала себя как за каменной стеной.

«Любой женщине, будь она какой угодно деловой и самостоятельной, нужен мужчина, на которого она может положиться,- размышляла Рина.- Любимый человек, который в трудную минуту просто прижмет к груди и шепнет ласковое слово, отчего на душе разом станет легче. Конечно, у меня есть друзья - и Наталья, и Роман… Тем не менее сейчас я сижу здесь одна-одинешенька, мне плохо, тоскливо и страшно, но пожалеть меня некому».
        Неизвестно почему, ей неожиданно представился Павел. Будто бы он, примостившись рядом на ручке кресла, смотрит на нее своими веселыми глазами и говорит: «Сейчас что-нибудь придумаем. Не боись - все будет o’кей».
        Рина печально вздохнула и повертела в руках чашку с чаем.

«Встреча с Павлом - это, конечно, приятное романтическое приключение, но не более того. Вот Вениамин - это всерьез и надолго. Интересно, как он отреагирует, когда я ему обо всем расскажу?»
        На самом деле Рина совершенно не представляла себе, что именно она будет ему рассказывать. Даже предполагая выйти за него замуж, она вовсе не была уверена, что хочет посвящать Вениамина в тайну Тошкиного происхождения. Но как же тогда объяснить ему головоломку с Антошкой? Версия с двоюродным племянником могла бы сойти для тети Паши, но никак не для человека, с которым собираешься строить семью.

«Если бы в тот день, когда доставили Антошку, в доме находился Вениамин, то авантюра Нины Никифоровны провалилась бы, еще не начавшись,- внезапно подумала Рина.- Он бы в два счета разузнал адрес мальчика и в тот же миг вернул его бабушке - та и ахнуть бы не успела».
        От этой мысли Рина почему-то почувствовала себя неуютно. Ей тут же представилось счастливое лицо Тошки, когда та возилась с малышом, вспомнилась Наталья, которая помчалась добывать для Антошки варенье, санитар, который называл Рину мамашей. Нежность в мгновение ока затопила ее с головой, вытеснив все без остатка разумные и логичные размышления. Рина окончательно поняла, что на самом деле давно уже все для себя решила - мальчик останется у нее.
        К утру Рина чувствовала себя так, словно ее побили колотушками. Попытка взбодриться крепким кофе не дала никаких результатов, и она понуро сидела на кухне, не в силах заставить себя заняться хоть чем-нибудь полезным.
        Осторожный звонок в дверь вывел ее из состояния прострации, и она пошла открывать. Взволнованная Анна Викентьевна явилась с утра пораньше, чтобы поинтересоваться здоровьем детей.
        Рина заверила старушку, что все в порядке, и зазвала ее на кухню пить чай.
        - Ах, Ариша, я так рада, что все обошлось,- промолвила Анна Викентьевна, принимая из рук Рины изящную фарфоровую чашечку. Это была ее личная гостевая чашка, из которой она пивала чай еще в те времена, когда дружила с Верой Николаевной, матерью Рины.
        - Антонина вчера выглядела не самым лучшим образом,- посетовала старушка.- Мне показалось, что она была на грани нервного срыва - я поила ее валерьянкой. И еще мятой.
        - Вашими стараниями ей уже гораздо лучше,- успокоила ее Рина.
        - Да я и сделать-то ничего не успела,- махнула рукой Анна Викентьевна.- Твоя Наталья налетела, словно ураган. Мне только и удалось, что сунуть ей в руки баночку меда.
        - Да уж, Наталья и впрямь порывистая женщина,- улыбнулась Рина. Она все ждала, когда старушка заговорит про Антошку, и та действительно не заставила себя долго ждать.
        - Ариша,- осторожно начала Анна Викентьевна,- что за гнусные слухи распускает Пелагея?
        Пелагеей она называла тетю Пашу, игнорировать россказни которой была просто не в состоянии.
        - А что такое?- невинно вскинула брови Рина.
        - Ну как же,- всплеснула руками Анна Викентьевна,- она всем рассказывает, что вам подбросили ребенка, а я ничего не могу ей возразить, потому что абсолютно не в курсе дела. Даже Антонина не посчитала нужным хоть что-то мне объяснить.
        Старушка обиженно поджала губы и покачала головой.
        Памятуя о том, что Анна Викентьевна оказалась слабым звеном и каким-то образом
«прокололась» в деле сохранения Тошкиной тайны, Рина поначалу решила не говорить ей всей правды. Однако солгать старушке у нее не получилось, и в итоге она выложила все начистоту.
        - И что же ты собираешься делать?- поинтересовалась Анна Викентьевна, пристально вглядываясь в ее осунувшееся лицо.- Оставишь мальчика у себя?
        Рина молча кивнула. Она была уверена, что сейчас на нее посыплются ахи и охи, однако Анна Викентьевна ее удивила.
        - Как замечательно,- сказала старушка, утирая слезы умиления крохотным кружевным платочком.- Сестра и брат будут расти вместе. Ариша, ты отважная девочка, и к тому же необыкновенно добрая. Я горжусь тобой. Да, горжусь,- пылко добавила она.
        Рина хотела что-то сказать, но Анна Викентьевна ее перебила:
        - А сейчас отправляйся-ка спать, моя милая,- не терпящим возражения тоном заявила она.- Твои ужасные синяки под глазами могут напугать кого угодно, а уж детей и подавно. Не волнуйся, пожалуйста - манную кашу я готовить еще не разучилась.
        Рина так обрадовалась неожиданно подоспевшей помощи, что чуть не расплакалась. Однако сил на то, чтобы рассыпаться в благодарностях, у нее не было, поэтому, криво улыбнувшись, она лишь кивнула и покорно поплелась в свою спальню.
        Несколько часов полноценного сна сделали свое волшебное дело, и к полудню Рина снова была в полной боевой готовности. Анна Викентьевна, отчитавшись о проделанной работе, отправилась домой утешать заскучавшую без нее Матильду, а Рина осторожно засунула голову в гостиную, чтобы взглянуть на детей.
        Антошка, которому после завтрака Анна Викентьевна успела дать очередную порцию лекарства, снова спал. Тошка же лежала на диване под толстым стеганым одеялом и задумчиво смотрела в потолок.
        - На-ка, дружок, выпей чайку,- сказала Рина, присаживаясь на краешек дивана и протягивая дочери огромную синюю чашку, пахнущую заваренной травой.
        - Уф, как я ненавижу ромашковый чай,- сморщила нос Тошка, однако приподнялась на локте и покорно сделала большой глоток. Потом она настороженно посмотрела на Рину и спросила:
        - Мам, ты на меня не сердишься?
        - За что?- улыбнулась Рина, отводя со лба дочери золотистую прядку.
        - За то, что за Антошкой не углядела. За то, что в обморок свалилась, как кисейная барышня.
        - Глупенькая, в жизни и не такое бывает, не огорчайся.
        - А что мы скажем бабушке Нине Никифоровне?- продолжала волноваться Тошка.- Как объясним?
        - Так и объясним. Главное, все закончилось благополучно, а остальное все ерунда.
        - Ничего не ерунда,- пробурчала Тошка, снова откидываясь на подушку и отворачивая голову к стене.
        - Да не расстраивайся ты так. Вылечу я и тебя, и Антошку твоего - будете оба, как новенькие.
        - Ага, вылечишь, а потом отдашь его обратно Нине Никифоровне,- со слезами в голосе сказала Тошка и судорожно вздохнула.
        Будто почувствовав, что речь идет о нем, малыш заворочался на своей кушетке, и Рина подошла к нему, чтобы потрогать лобик и поправить одеяло. Потом она снова уселась возле Тошки.
        - Выходит, ты решительно против того, чтобы отдать Антошку обратно его бабушке?- спросила она, пристально глядя на дочь.
        - Решительно,- сварливым тоном ответила та, не поворачивая головы.
        - Ну, значит, не отдадим,- просто сказала Рина.
        Тошка быстро села на диване и уставилась на мать.
        - Правда?- громко воскликнула она, и Рина испуганно приложила палец к губам, показывая глазами на спящего мальчика.
        - Мам, ты это серьезно?- продолжала вопрошать Тошка громким шепотом.- Ты, правда, так решила?
        Она все никак не могла поверить тому, что услышала, но в глазах ее уже плясали радостные искорки.
        - Ты знаешь, почему он не плакал, когда поранил руку?- спросила Рина хрипловатым от волнения голосом.
        - Почему?- тихо повторила девочка.
        - Он думал, что если будет хорошо себя вести, то я захочу стать его мамой.
        Тошка подалась к Рине и порывисто обняла ее за шею.
        - Мамуль, когда я последний раз говорила тебе, как я тебя люблю?
        - Да уж давненько не говорила,- сглотнув подступивший к горлу комок, откликнулась Рина.- С прошлой пятницы, по-моему.
        Наконец Рине удалось высвободиться из Тошкиных мелодраматических объятий.
        - Если я немедленно не выпью чашку кофе, то выпаду в осадок,- сказала она и отправилась на кухню. Тошка, подхватив с кресла плед, последовала за ней.
        - Есть хочу зверски,- заявила она, сияя улыбкой.- Омлет из двадцати яиц будет в самый раз.
        - Симулянтка,- шутливо нахмурилась Рина, доставая тем не менее из шкафчика сковороду,- больные обычно страдают отсутствием аппетита.
        - Просто я так обрадовалась, что вся болезнь из меня мгновенно выскочила,- блеснула глазами девочка.- А что ты сказала Анне Викентьевне?
        - Правду.
        - А она? Стала тебя отговаривать?
        - Ничуть. Сказала, что рада за нас и что мы молодцы.
        - Я всегда знала, что она классная бабуся,- засмеялась Тошка.
        Очередной звонок в дверь прервал их диалог.
        - Откроешь?- спросила Рина, которая уже начала взбивать в миске яйца.
        - Это, наверное, Маришка,- встрепенулась Тошка.- У нас физичка с математичкой хором заболели, поэтому всех отпустили с последних двух уроков.
        Поплотнее завернувшись в плед, она поспешила в прихожую. Однако оказалось, что пришла вовсе не Маришка. Открыв дверь, девочка увидела на пороге Романа и жутко смутилась.
        - Ой, здрасьте… Проходите, пожалуйста,- залопотала она, пятясь задом, а потом быстро исчезла в кухне.
        - Мам,- сделав страшные глаза, зашипела она.- Там Роман пришел, а я в таком виде.
        - Да ничего, ведь ты же болеешь,- попробовала успокоить ее Рина.
        - Ну да - ничего! Ужас какой-то,- не унималась Тошка, глядя на свои мохнатые тапки в виде львиных морд.- Пока ты будешь его отвлекать, я пойду переоденусь.
        - Ладно, ладно,- улыбнулась Рина, прекрасно понимая смущение дочери. Кому же приятно предстать перед гостем растрепанной и в пижаме? Особенно, если гость - интересный мужчина в полном расцвете сил?
        Выйдя в прихожую, Рина увидела, что Роман стоит на пороге гостиной и внимательно разглядывает спящего у окна ребенка.
        - Это кого же вы тут приютили?- тихо спросил он через плечо, когда Рина остановилась у него за спиной.
        - Это… Это Антошка.
        - Исчерпывающий ответ,- ухмыльнулся Роман.- Кто такой, этот Антошка? И что у него с рукой?
        - Упал, закрытый перелом, потерял сознание, очнулся - гипс,- попыталась пошутить Рина, но Роман ей не подыграл.
        - Темнишь, старушка,- сказал он, поворачиваясь.- Ох, темнишь.
        Рина отвела глаза в сторону - к разговору с Романом она еще не подготовилась. В сумасшествии последних дней она напрочь забыла о том, что на сегодняшнее утро у них была назначена деловая встреча: Роман привез какие-то важные документы, которые ей предстояло прочитать и подписать.
        - Я вчера весь вечер пытался до тебя дозвониться, но твои телефоны молчали,- сказал он.
        - Да, мы с Тошкой поздно вернулись домой, а мобильник у меня сдох,- не слишком внятно пояснила Рина. Под пристальным взглядом Романа она совсем стушевалась.
        - Ну что ж, я уже понял, что вы тут что-то затеяли,- сказал Роман.- Поскольку цивилизованно пообщаться в гостиной нам вряд ли удастся,- выразительно махнул он рукой в сторону спящего ребенка,- предлагаю устроить посиделки на кухне. И не надейся отвертеться.
        В этот момент послышался звук отпираемого замка, входная дверь осторожно отворилась и в прихожую на цыпочках проникла Наталья.
        - Руки вверх,- негромко, но отчетливо скомандовал Роман, и Наталья, подскочив от неожиданности, чуть не уронила бумажный пакет, который прижимала к груди.
        - Разве ж можно так людей пугать?- придушенным голосом просипела она.- Меня из-за вас чуть кондрашка не хватила.
        Она посмотрела на улыбающуюся Рину, повертела в руках ключ и пояснила:
        - Я думала, у вас тут лазарет, боялась детей перебудить, ну и вот…
        - Все правильно,- одобрила ее предусмотрительность Рина.- Раздевайтесь давайте и пошли в кухню - я сейчас кофе сварю.
        - Я принесла обещанное варенье,- сказала Наталья, протягивая Рине пакет.- Малиновое пойдет?
        - Думаю, самое то, что надо.
        Роман подошел к Наталье и галантно помог ей снять пальто. Та засмущалась, начала суетиться, выронила из рук сумочку.

«Ох уж этот Роман,- подумала Рина.- Мужчина, пред которым трепещут женщины любого возраста, от юной Тошки и до умудренной жизнью Натальи. Я бы даже не удивилась, узнав, что и Анна Викентьевна тоже вздыхает по нему тайком».
        На первый взгляд в Романе не было ничего особенного. Среднего роста, он не обладал фигурой атлета, но был складным и подтянутым. Все черты его лица в отдельности были самыми обыкновенными, однако сочетались так гармонично, что невероятным образом делали Романа очень привлекательным. Картину дополняли умные глаза и обаятельная улыбка. Стоило ли удивляться тому, что многие женщины сходили по нему с ума.
        Рина и сама долгое время была влюблена в приятеля брата.
        Сергей и Роман дружили, кажется, всю жизнь, но Рина до сих пор не могла понять, что же их объединяло - более разных по темпераменту людей трудно было себе даже представить. «Стихи и проза, лед и пламень не столь различны меж собой» - думала про них Рина с тех самых пор, как впервые прочитала «Евгения Онегина». Хотя про спокойного и уравновешенного Романа вряд ли можно было сказать, что он прозаичен. Однажды Рина слышала, как вдохновенно он играл «Лунную сонату», и плакала от избытка чувств.
        Впервые она обратила на него свое пристальное внимание, когда ей было лет шесть, и с тех пор Роман надолго поселился в ее девчачьем сердце. Однако для него она оставалась лишь маленькой девочкой, к которой он всегда относился, как к младшей сестре.
        Ей было шестнадцать лет, когда Роман женился, и она решила, что теперь уж точно умрет от горя. С искренним юношеским эгоизмом она желала, чтобы брак его поскорее рухнул, но вопреки всем ее ожиданиям семейная жизнь Романа поначалу складывалась довольно удачно. Рина же продолжала хранить ему верность, надеясь на то, что предмет ее обожания когда-нибудь откликнется на ее чувства.
        Спустя несколько лет после гибели Сергея Роман действительно развелся с женой. Казалось бы, главная преграда на пути к осуществлению Рининой мечты рухнула, но именно тогда она вдруг поняла, что бесконечная девичья влюбленность неожиданно уступила место крепкой дружеской привязанности. С тех пор Роман по-настоящему занял в ее жизни место старшего брата.
        Пока Рина готовила кофе, Роман и Наталья сидели за кухонным столом, грызли баранки и обсуждали прелести жизни, которые выпали на долю хомяка Гудвина.
        - Вот так бы жить себе, не ведая никаких забот и печалей,- задумчиво произнесла Наталья, глядя, как ненасытный Гудвин набивает щеки кукурузными хлопьями.- И даже о хлебе насущном думать не нужно - красота.
        - Скука смертная,- не согласился с ней Роман.- Жизнь без страстей и эмоций - сдохнуть можно.
        - От избытка страстей и эмоций можно сдохнуть еще скорее,- фыркнула Наталья.
        - Ну если эмоции только отрицательные, то конечно,- продолжил полемику Роман.- Но ведь жизнь комбинаторна. Когда на смену плохому приходит хорошее - это и есть динамика.
        - Это уж как повезет,- гнула свое Наталья.- У кого динамика и комбинаторика, а у кого один сплошной негатив.
        - Это ты про себя, что ли?- удивился Роман.
        - Ну, не то чтобы конкретно про себя,- замялась Наталья, а Рина сразу же вспомнила про то, что подруга собиралась с ней о чем-то поговорить.

«Неужели у нее случилось что-то серьезное?- подумала она.- Надо будет непременно выведать, в чем дело».
        В это время из гостиной послышались голоса, и Рина догадалась, что Антошка проснулся.
        - Я сейчас,- засуетилась она,- вы тут пока беседуйте, беседуйте.
        Однако, как только она удалилась, Роман немедленно сменил тему разговора и принялся пытать Наталью.
        - Сдается мне, что ты уже знаешь то, чего до сих пор не знаю я,- сказал он, глядя на нее с прищуром.- Давай, выкладывай, что здесь происходит. Кто такой этот Антошка и почему он спит в Рининой гостиной?
        Глаза Натальи забегали из стороны в сторону, как у кошки на часах-ходиках.
        - Э-э…- протянула она, не зная, что говорить.- А разве Рина тебе ничего не рассказывала?
        - Она расскажет, не сомневайся,- заверил ее Роман.- Но пока она занята, не стоит терять времени даром. Откуда у нее этот ребенок?
        - Оттуда же, откуда и первый,- проворчала Наталья, недовольная такой инквизиторской напористостью собеседника.
        Роман помолчал, пытаясь осмыслить услышанное, и тут вернулась Рина. Бросив взгляд на угрюмое лицо подруги, она сразу же догадалась, что та подверглась перекрестному допросу. Тогда, не долго думая, Рина вытащила из ящика стола письмо Нины Никифоровны и протянула его Роману.
        - Вот, почитай, и тебе сразу все станет ясно. Это письмо мне доставили прямо на дом, вместе с малышом.
        Пока Роман читал, Рина продолжала хлопотать у плиты, а Наталья принялась грызть очередную баранку. Она бы с удовольствием покурила, но Рина не выносила запаха табачного дыма, и Наталье приходилось терпеть.
        - Ну что же, теперь действительно все яснее ясного,- деловито сказал Роман, покончив с чтением.
        Он задумчиво потер щеку, взъерошил рукой волосы, потом внимательно посмотрел на Рину и сказал:
        - Садись-ка, старушка, и давай поговорим.
        Рина быстро налила в чашки крепкий кофе и, усевшись на табуретку, вопросительно взглянула на Романа.
        - В общем так,- решительно заявил тот.- Можешь ни о чем не волноваться - Нину Никифоровну я беру на себя. Попробую выяснить все детали. Если все, о чем она рассказывает, правда, то ей действительно приходится туго - сегодня на пенсию вряд ли можно растить ребенка. Но если же…
        - Ром, погоди,- перебила его Рина.- Все не так просто, как тебе кажется.
        - Да мне вовсе и не кажется, что все просто,- возразил Роман.- Я наоборот боюсь, что все слишком сложно. Просто не хочу, чтобы ты по доброте душевной наделала глупостей.
        Рина ничего не ответила и только крепко сцепила на коленях руки. Наталья, не поднимая глаз, угрюмо прихлебывала кофе. Роман посмотрел сначала на одну, потом на другую, откашлялся и сказал:
        - Что-то подсказывает мне, будто ты все уже решила.
        Рина в ответ только кивнула головой.
        - Та-ак,- протянул Роман и побарабанил пальцами по столу.- Выходит, Нина Никифоровна все рассчитала верно?
        Рина снова кивнула.
        - Ну а если эта женщина обыкновенная авантюристка? Проходимка, которая попросту рассчитывает вытянуть из тебя деньги? Она всучит тебе ребенка, а потом будет тебя шантажировать. Ты об этом подумала?
        - Нет, не подумала,- призналась Рина,- но я этому не верю. Она слишком долго воспитывала мальчика одна, и я уверена, что сейчас ей действительно понадобилась помощь.
        - Хорошо, пусть так. Вот мы ей и поможем. Материально. И при этом вовсе не обязательно, чтобы мальчик жил у тебя. Ты это понимаешь?
        - Да, конечно,- согласилась Рина,- мне такая мысль тоже приходила в голову. Но ведь он Тошкин брат, и она уже успела к нему привязаться. И я тоже…
        - И я,- поддакнула Наталья.- Он прелесть что за ребенок.
        - Как же с вами, женщинами, трудно иметь дело,- вздохнул Роман.- Одни сплошные эмоции и ни грамма здравого смысла.
        Рина и Наталья сидели притихшие, как две провинившиеся школьницы в кабинете директора, и молча ожидали приговора.
        - Ладно,- немного подумав, решил наконец Роман,- пока эта самая Нина Никифоровна не объявится, оставим все, как есть. Но как только она позвонит, обещай немедленно связаться со мной,- обратился он к Рине.- Я думаю, что на встречу с ней нам стоит поехать вместе.
        - Договорились,- с облегчением вздохнула Рина.- Ну что, где там твои бумаги, которые я должна подписать?
        Когда Роман ушел, в кухне снова возникла Тошка. Теперь она уже была в джинсах и пуловере, а волосы забрала в свой любимый конский хвост.
        - Теть Нат, вы уже все знаете?- возбужденно спросила она.- Про то, что у нас теперь будет жить Антошка?
        - Да уж, догадалась,- откликнулась Наталья, но в голосе ее не слышалось особого энтузиазма.
        - Вы считаете, что это неправильно?- уловив ее настроение, поинтересовалась девочка.
        - Я считаю, что вы обе сумасшедшие.
        Тошка не стала вступать в дискуссию, задумчиво почесала нос, взяла из вазочки пару яблок и сказала:
        - Ладно, вы тут сами разбирайтесь, кто прав, кто виноват, а я пойду заниматься ребенком.
        И, независимо задрав подбородок, она удалилась.
        - Ты что, уже передумала?- удивилась Рина, вопросительно глядя на Наталью.
        - Чего это я передумала?
        - Ты же только что меня поддерживала. Говорила, что мальчик тебе понравился, и все такое.
        - Не могла же я наезжать на тебя заодно с Романом,- пожала плечами Наталья.- Перед лицом врага женщинам следует проявлять солидарность несмотря ни на что.
        - Это ты Романа зачислила в стан врага?
        - Нет, я туда зачислила всех мужиков скопом.
        - И давно это у тебя?- поинтересовалась Рина.
        - Что давно?- не поняла Наталья.
        - Ненависть к сильной половине человечества?
        - Фи - сильная половина! Эта половина только и сильна в том, чтобы права качать, да пиво трескать.
        - Ты о ком-то конкретно или же так, теоретизируешь?- полюбопытствовала Рина, которая уже поняла, что Наталья хандрит.
        Та немного помолчала, как будто прислушиваясь к своим собственным мыслям, потом заискивающе посмотрела на Рину и проныла:
        - Ринчик, можно мне покурить? И тогда я тебе все расскажу.
        - Ну что с тобой поделаешь, куряка,- покачала головой Рина. Сейчас только форточку открою, погоди.
        Вытряхнув из пачки вожделенную сигарету, Наталья прикурила, глубоко затянулась и, отмахнув рукой дым, торжественно заявила:
        - Я решила бросить Толика.
        Рина раскрыла рот от удивления - сообщение Натальи по-настоящему ее огорошило.
        Однако поговорить на эту животрепещущую тему подругам так и не удалось - у Натальи начал верещать мобильник, и через минуту, сорвавшись с места, она уже натягивала пальто и открывала входную дверь.
        - Жутко важная встреча,- на ходу объясняла она.- Дело не терпит отлагательства.
        - Но ты еще вернешься?- спросила Рина, которая никак не могла переварить ее заявление о желании расстаться с мужем.- Ты непременно должна мне все рассказать.
        - Ну естественно,- махнула на прощание Наталья,- после господина Аникеева ты у меня первая в списке. Я тебе позвоню.
        Следующую часть дня Рина провозилась с Антошкой. Первым делом она отвезла его к Казимиру Аркадьевичу, который всегда считался их семейным врачом. В свое время он лечил Рину от кори, Сергея - от переломов, маму - от гастрита, а бабушку - от ревматизма.
        Казимир Аркадьевич был старинным приятелем отца Рины Алексея Михайловича. В пятидесятые годы они оба учились в медицинском институте, а потом несколько лет набирались опыта, практикуя в глубинке: Казимир Аркадьевич лечил «ухо-горло-нос», а Алексей Михайлович вырезал аппендициты. Оба они были энергичны и талантливы, и у обоих были грандиозные планы. Однако к славе они пошли разными путями.
        Когда поднаторевшие в своем медицинском деле молодые врачи снова вернулись в Москву, Алексей Михайлович начал работать хирургом в большой городской больнице и одновременно писать диссертацию. Быстро завоевав репутацию классного специалиста, он уже через пару лет перебрался в Кремлевку и с тех пор навсегда был занесен в список избранных.
        Алексей Михайлович был довольно красивым мужчиной, а еще высоким, широкоплечим и немного вальяжным. Он слыл человеком суровым, но справедливым, с ним многие водили дружбу - одним он нравился просто по-человечески, другие же пытались затесаться к нему в друзья на всякий случай. Знаменитый хирург был натурой энергичной, страстной, а потому увлекающейся. Порой у него случались бурные романы, но все они были несерьезны и непродолжительны. Вера Николаевна знала о его изменах, но называла их увлечениями и смотрела на них сквозь пальцы. Когда Анна Викентьевна недоумевала по этому поводу, ее подруга лишь улыбалась и поясняла: «У нас с Лешей не совпадают темпераменты, зато совпадают души».
        Алексей Михайлович совершенно внезапно умер от сердечного приступа, когда ему не было еще и шестидесяти.
        Казимир же Аркадьевич всю жизнь проработал в Филатовской больнице, получил от своих юных пациентов кличку Айболит и по сей день, даже выйдя на пенсию, продолжал давать мудрые докторские советы. К нему домой Рина всегда возила дочку, к нему же в этот раз отправилась за консультацией вместе с Антошкой.
        Малыш явно чувствовал себя неважно, а потому всю дорогу плакал и капризничал. Но Казимиру Аркадьевичу не составило труда найти с ним общий язык. Когда доктор накладывал новую повязку, Антошка уже с выражением декламировал ему стих про бедную киску, которой не дают украсть сосиску.
        - Ох, уморил, брат,- глубоким басом смеялся Казимир Аркадьевич.- Надо же - бедная киска! Наверное, толстая и прожорливая? Ты с ней лично не знаком?
        - Не-а,- серьезно покачал головой Антошка.- А зато у нас есть хомяк Гудвин - он тоже толстый и обжорливый.
        Казимир Аркадьевич бросил на Рину быстрый взгляд из-под своих кустистых бровей, но ничего не спросил. Однако, подробно проинструктировав ее, что и как нужно делать, он все же не удержался.
        - Почему же ты, Риночка, не познакомила нас с этим приятным молодым человеком еще в субботу?- спросил старик, похлопав малыша по плечу. Он конечно же имел в виду Мартовские иды, на которые неизменно являлся много лет подряд в сопровождении жены, а иногда и дочери Томочки.
        - Просто Антошка приехал к нам только позавчера,- не растерялась Рина.- Зато теперь вам предстоит встретиться с ним еще не раз. Так что вы говорили про мазь?
        Поняв ее нежелание вдаваться в объяснения, Казимир Аркадьевич хмыкнул, потом вышел из своего домашнего кабинета и вскоре вернулся, неся в руках маленькую стеклянную баночку.
        - Вот, будешь по два раза в день накладывать это добру молодцу на рану, и все заживет, как по волшебству. Кстати, средство это неоднократно было опробовано на твоем братце - поразительно эффективная штука. Оно и боль тоже снимает.
        Он протянул баночку Рине и продолжил:
        - Сейчас сделаю еще один укольчик, но злоупотреблять этим делом не советую. Мазь и кое-какие таблетки - этого будет достаточно. А Томочку попрошу, чтобы заскочила к вам и показала, как повязку менять. Справишься?
        - Надеюсь,- улыбнулась Рина.- Большое спасибо, Казимир Аркадьевич.
        - Ты меня не благодари, а обещай лучше, что в следующий раз останешься пить чай и удовлетворишь любопытство старика, то бишь поведаешь историю загадочного появления нашего юного друга.
        - Обещаю,- сказала Рина, радуясь тому, что Казимир Аркадьевич проявил такт и благородство и не стал приставать к ней с расспросами. Поцеловав его в морщинистую щеку, она подхватила Антошку, и тот на прощание помахал доброму доктору забинтованной рукой.
        Когда Рина с малышом вернулись домой, Тошка сидела на диване и рассматривала старые фотографии.

«Ей захотелось посмотреть на Сергея новыми глазами,- догадалась Рина.- Она пытается осознать, что он был ее отцом. Возможно, даже надеется найти между ним и собой какое-нибудь сходство. Но это ей вряд ли удастся - она точная копия Людмилы, от Сергея ей ничего не досталось».
        Тошка между тем отложила альбом в сторону и поспешила им навстречу.
        - Ну что, подружился с доктором Айболитом?- спросила она Антошку, который сидел на полу и старался одной рукой стянуть сапог.- Погоди, чудо-юдо, сейчас я тебе помогу.
        - Тош, ты приглядишь за ним?- воспользовалась моментом Рина.- Я пойду хоть чуточку поработаю. А то скоро забуду, как карандаш в руках держать.
        - Иди, конечно,- кивнула девочка.- А мы сейчас чайку попьем с малинишным вареньем, которое Карлсон принес. Потом телик будем смотреть. Верно, Антошка?
        - Ага,- обрадовался тот и протяжно зевнул.
        - Казимир Аркадьевич сделал ему укол, так что я думаю, он скоро уснет,- сказала Рина и отправилась в свой кабинет, который Тошка любила называть мастерской или же студией. На самом деле это была не очень большая, но светлая комната, все стены которой были сплошь увешаны эскизами, небольшими акварелями, репродукциями и фотографиями. С художественной точки зрения такое смешение стилей можно было назвать одним простым словом - бардак. Тем не менее вся эта мешанина странным образом придавала комнате уют и даже некий шарм.
        Рина подошла к огромному письменному столу, заваленному многочисленными толстыми папками, открыла одну из них и стала перебирать плотные листы, на которых красовались воздушные карандашные наброски.
        Минут через пятнадцать дверь приоткрылась и в комнату просочилась Тошка. Бросив на нее взгляд через плечо, Рина увидела, что девочка прижимает к животу телефонную трубку.
        - Меня?- спросила она, протягивая руку.- Кто звонит?
        На секунду она почувствовала, как сердце сначала замерло, а потом забилось чуть чаще. Ей не хотелось себе в этом признаваться, но факт оставался фактом: все это время она подспудно ожидала звонка от Павла.
        - Ве… Вениамин,- шепотом ответила Тошка, и Рине показалось, что в глазах ее промелькнул испуг.

«Что это с ней?- удивилась Рина.- Повздорила с Вениамином? Да нет, не может быть. Чтобы поссориться, надо прежде пообщаться, а они почти не разговаривают друг с другом».
        Приложив трубку к уху, Рина махнула рукой, и Тошка мгновенно скрылась, деликатно прикрыв за собой дверь.
        - Привет, милый,- сказала Рина. Она постаралась звучать бодро, чтобы Вениамин ни в коем случае не догадался о ее проблемах.- Ну что, как прошел твой доклад?
        - Доклад удался. Да, получилось весьма недурно,- очень серьезным тоном откликнулся Вениамин.- Мне даже аплодировали.
        - Ты у меня молодец,- похвалила Рина, открывая между тем следующую папку с эскизами.- Как чувствуют себя швейцарцы? Не надоела им еще наша заснеженная столица?
        - Да нет, все организовано по высшему разряду, скучать им не приходится. Кстати, тут произошли кое-какие изменения в программе, поэтому заключительный банкет состоится не в четверг, как предполагалось, а в пятницу. Так что у тебя появляется лишний день для всяких маникюров-педикюров и прочих женских удовольствий.
        - Но как же это?- всполошилась Рина.- В пятницу я никак не могу - я же иду смотреть «Бобрят». У них генеральный прогон…
        - Господи, Рина, о чем ты говоришь?- возмущенно воскликнул Вениамин.- Неужели там без тебя не обойдутся?
        - В том-то и дело,- поспешила объяснить Рина.- Это же генеральная репетиция в костюмах, которые я не просто придумала - я помогала их шить. Поэтому мое присутствие просто обязательно. У них наверняка возникнет куча накладок, ведь это дети. К тому же я обещала Лиде, что буду ей помогать. Ты же понимаешь?
        - Нет, не понимаю,- отрезал Вениамин довольно сердито.- Абсолютно не понимаю, о чем ты вообще толкуешь. Банкет - это важнейшее мероприятие, на котором мне по этикету полагается быть с дамой. Я просто не могу без тебя обойтись.
        - «Бобрята» тоже не могут без меня обойтись,- заупрямилась Рина.
        - Ну и что ты мне прикажешь делать?- раздраженно спросил Вениамин.- Взять себе даму напрокат?
        - О, чудесная мысль,- одобрила Рина.- Обычно их так и называют - эскорт-девушки.
        Вениамин неожиданно рассмеялся:
        - Все равно лучше тебя мне никого не найти, ведь ты у меня такая красивая.
        - Я рада, что ты еще помнишь, как я выгляжу.
        - Не сердись, просто так сложились обстоятельства. Между прочим, я приготовил тебе потрясающий подарок и как раз в пятницу собирался его преподнести.
        - Звучит интригующе,- сказала Рина, которая тут же насторожилась.

«Только бы ему не пришло в голову подарить мне обручальное кольцо,- испуганно подумала она.- В данных обстоятельствах это было бы ужасно некстати».
        - Я по тебе страшно соскучился,- неожиданно сказал Вениамин с придыханием, и Рина заволновалась еще больше - обычно он был довольно сдержан в проявлении чувств, особенно по телефону.
        - Я тоже. Тоже соскучилась,- тем не менее сказала она.
        - Тогда до пятницы?- подвел итог их разговору Вениамин.- В четверг я позвоню, чтобы уточнить детали, а ты готовь вечернее платье и доставай бриллианты.
        - Ага,- не стала больше спорить Рина, уже поняв, что дальнейшие пререкания ни к чему хорошему не приведут.- До встречи, целую.
        Не успела она нажать отбой, как в дверь тут же засунулась Тошкина голова.
        - Мам, можно к тебе на минутку?
        - Заходи,- кивнула Рина, задумчиво постукивая трубкой по ладони и прикидывая, как бы ей выкрутиться из сложившейся ситуации.
        Тошка прошла к окну и уселась на обтянутую потертым шелком доисторическую банкетку. Эту банкетку можно было бы запросто продать на каком-нибудь антикварном аукционе, если бы она не являлась семейной реликвией. Легенда гласила, что именно на ней восседала еще Ринина прабабушка, когда ее собирали под венец. С тех пор считалось, что именно с этого предмета мебели начинается счастливая семейная жизнь.
        Очнувшись от своих размышлений, Рина взглянула на дочь и сразу же поняла, что та чем-то расстроена.
        - Что с тобой?- спросила она, усаживаясь во вращающееся кресло и поворачиваясь лицом к девочке.- Неприятности?
        Тошка потрясла головой, шмыгнула носом и плаксивым голосом протянула:
        - Мам, я вдруг поняла, какая я ужасная свинья…
        - Вот тебе и раз,- искренне удивилась Рина.- Что еще за приступ самобичевания?
        - Я серьезно,- надулась девочка, и в глазах ее блеснули слезы.
        - Да что случилось?- обеспокоилась Рина.

«Может быть, она в конце концов испугалась тех перемен, которые повлекло за собой появление Антошки? Почувствовала, как это все сложно, а теперь ей неловко признаться, что она передумала?»
        Но оказалось, что дело вовсе не в этом.
        - Понимаешь,- принялась объяснять Тошка, нервно теребя в пальцах резинку для волос,- когда позвонил Вениамин, я вдруг подумала… подумала…
        Она явно волновалась и не знала, как подступиться к неприятной для нее теме.
        - Так о чем же ты подумала?- попыталась подбодрить ее Рина.
        - Я подумала, что буквально вынудила тебя согласиться взять к нам Антошку, и это было жутко эгоистично с моей стороны.
        Поймав непонимающий взгляд матери, она поспешила пояснить:
        - Тогда я видела все исключительно со своей собственной колокольни: это мой младший брат, и я не хочу с ним расставаться. Мне казалось, что нам с тобой придется всего лишь приспособиться к жизни втроем, и все.
        - А что же изменилось теперь?- поинтересовалась Рина, которая уже начала догадываться, к чему клонит девочка.
        - Теперь я взглянула на ситуацию другими глазами,- угрюмо сказала та и вздрогнула, когда резинка в ее руках лопнула и улетела куда-то к потолку.- И теперь я понимаю, что для тебя обзавестись вторым ребенком означает поставить под вопрос свое личное счастье.
        - Ух ты, как закрутила,- хмыкнула Рина.- Боишься, что меня больше никто замуж не возьмет?
        - Ну да,- простодушно согласилась Тошка.- Сначала ты пожертвовала собой ради меня, теперь вот еще Антошка… А вдруг Вениамин не захочет заиметь сразу двоих детей? Вдруг он тебя бросит? И все из-за меня…
        Тошка всхлипнула и быстро вытерла слезы рукавом пуловера.
        Рина не торопилась ее утешать - она пока просто не знала, что на это можно ответить. До сих пор она размышляла лишь о том, как объяснить Вениамину появление Антошки. И еще она заведомо знала, что тот не одобрит ее скоропалительное решение приютить мальчика. Именно потому, что оно скоропалительное. Вениамин любил все тщательно обдумывать и взвешивать, и только после этого делать соответствующий шаг - банкир, одним словом. Рина была готова к тому, чтобы доказывать и убеждать, но ей почему-то казалось, что постепенно все утрясется, и в итоге их жизнь пойдет по-прежнему. Ну или почти по-прежнему.
        Слова Тошки откровенно ее озадачили.

«А вдруг Вениамин и впрямь не захочет обзаводиться двумя детьми? Вдруг он не станет слушать никаких доводов и просто поставит вопрос ребром: „Либо я, либо мальчик“? И что тогда делать? Хотя нет, если Вениамин меня действительно любит, он поймет. Ну, понервничает, конечно, но потом смирится».
        - Мне кажется, что не стоит заранее все драматизировать,- сказала она наконец.- Разборок нам, наверное, не избежать, но мне почему-то думается, что Вениамин все воспримет правильно.
        - Чтобы он все воспринял правильно, тебе придется рассказать ему и про меня тоже, - сказала Тошка звенящим от волнения голосом.- А я не хочу. Не хочу, чтобы он знал.
        - Обещаю, что постараюсь что-нибудь придумать,- попробовала успокоить ее Рина, хотя до сих пор, сколько она ни ломала голову, ей так и не удалось вымучить из себя ни одной более или менее достоверной версии.
        - Мам, у меня еще одна проблема,- призналась Тошка.- Я не знаю, что сказать Маришке.- Она все пристает с вопросами, а я отмалчиваюсь. Но ведь не могу же я вообще ей ничего не объяснить.
        Рина немного поразмыслила, а потом сказала решительным тоном:
        - Знаешь, что я думаю? Наше с тобой родство - это наше личное дело. Наш с тобой секрет, в который мы не обязаны посвящать никого другого.
        - Кроме уже посвященных,- уточнила Тошка.
        - Разумеется,- нетерпеливо кивнула Рина.- Для всех-всех-всех остальных, будь то лучшая подруга или близкий друг, объяснение будет простым: Антошка наш родственник…
        - Двоюродный племянник?
        - Да, сын моей кузины, который остался сиротой. Мы не хотим, чтобы мальчика отдали в детский дом, поэтому он теперь будет жить с нами.
        - А что говорить, когда спросят, где он жил до сих пор?
        - Надеюсь, об этом нам поведает Нина Никифоровна. Если она, конечно, когда-нибудь объявится.
        Среда, день постижения истин
        Обнаружив утром, что его любимая Тошка ушла в школу, Антошка поднял было рев, но Рине быстренько удалось его утешить. Вскоре он, умытый и причесанный, сидел на табуретке в кухне и болтал ногами в ожидании завтрака.

«А что, есть еще порох в пороховницах,- радовалась про себя Рина, наливая в кастрюльку молоко.- Не разучилась еще с малышней управляться».
        На самом деле управляться с Антошкой было нетрудно - Тошка была права, когда говорила, что он воспитанный и покладистый. И все равно это был всего лишь ребенок, к которому Рине еще предстояло приноровиться.

«Надо подумать, кто за ним будет приглядывать,- размышляла она.- На первых порах мы с Тошкой, конечно, и сами справимся с этим делом, но факт остается фактом - у нее учеба, у меня работа, и нам от них никуда не деться. А ведь с малышом и гулять надо, и книжки ему читать, и в игрушки играть, и песни распевать».
        - Антошка, ты ходишь в детский садик?- поинтересовалась Рина, ставя на стол тарелку с овсянкой.
        - Нет,- покрутил головой мальчик.- Я не хочу туда ходить.
        - Это почему же?- удивилась Рина.
        - Потому что я не общественный ребенок,- серьезно ответил Антошка и уморительно пожал плечами.
        Рина засмеялась и потрепала его по макушке. Мальчик поднял на нее свои ясные голубые глаза и спросил:
        - А ты не знаешь, когда бабушка Нина приедет?
        - Думаю, совсем скоро приедет, буквально на днях,- поспешила заверить его Рина.
        - Завтра?
        - Точно, завтра. Или послезавтра.

«Если только она вообще когда-нибудь приедет,- в который уже раз возмутилась про себя Рина.- Нет, ну действительно, о чем она только думает, эта Нина Никифоровна? Сплавила ребенка совершенно чужим людям и затаилась. Я бы уже с ума сошла от волнения, а от нее целых три дня ни слуху ни духу. С глаз долой - из сердца вон, так, что ли?»
        Однако в тот же вечер выяснилось, что это вовсе не так.
        После ужина к ним на огонек заглянула Анна Викентьевна, дабы позаимствовать программу передач на неделю.
        - Ума не приложу, куда мог задеваться мой последний «ТВ-Парк»? Не иначе это происки Матильды.
        - Кто такая Матильда?- поинтересовался Антошка, от внимания которого не ускользал ни один факт.
        - Боже мой, ты же до сих пор не знаком с моей Мотей,- с удивлением констатировала старушка.
        - Не знаком,- развел руками мальчик.
        - Должна сказать, что это большое упущение. Матильда, конечно, не самая умная кошка на свете, но зато она добра, мила и очень любит детей.
        - Значит, это кошка?- уточнил мальчик.
        - Совершенно верно. Ариша,- обратилась Анна Викентьевна к Рине,- ты не будешь возражать, если я познакомлю Антона со своей Мотей? А потом мы могли бы все вместе посмотреть «Спокойной ночи, малыши».
        - Я не против,- улыбнулась Рина,- ступайте. Только не слишком долго, хорошо? А то нам перед сном еще предстоят процедуры.
        - Конечно-конечно,- заверила ее старушка, взяла малыша за руку и утащила его в свои хоромы.
        После их ухода Тошка улеглась на диван с томиком заданного по программе Чехова.
        Рина же, устроившись в кресле, просматривала стопку молодежных журналов в надежде уловить настроение, необходимое ей для работы над своим новым проектом. Их занятия прервал настойчивый звонок в дверь.
        - Интересно, что за поздний гость?- сказала Рина, поднимаясь со своего места и бросая взгляд на часы.
        - Возможно, Антошка не поладил с Матильдой, и его выдворяют с кошачьей территории? - предположила Тошка и тоже встала.
        Когда Рина распахнула дверь, в глаза ей сразу же бросились усы и фуражка - на пороге стоял милиционер. А позади него маячило хмурое лицо молодого человека, который несколько дней назад подбросил им Антошку, а потом сбежал.
        - Добрый вечер,- вежливо поздоровался милиционер.- Вы будете гражданка Острожина?
        - Так точно,- отрапортовала Рина,- А вы?..
        - А я ваш участковый, Константин Григорьевич Баранов, прошу любить и жаловать.
        Константин Григорьевич был коренастым и плотным, а круглые щеки, толстая шея и усы щеточкой делали его похожим на добродушного моржа.
        - Дело тут одно обрисовалось,- бодро продолжил он и поправил на голове фуражку.- Хотелось бы задать вам пару вопросиков. Разрешите войти?
        - Прошу,- отступила в сторону Рина и приглашающе взмахнула рукой.
        Участковый тщательно вытер ноги о коврик и только потом переступил порог квартиры. За ним следом потянулся сумрачный юноша, которого Антошка, помнится, называл Денисом.
        Тошка стояла в глубине прихожей и, сложив на груди руки, разглядывала неожиданную парочку с веселым изумлением.
        - Так в чем же дело, Константин Григорьевич?- полюбопытствовала Рина, обращаясь к милиционеру. Дениса она старательно игнорировала.
        Участковый снял фуражку и принялся приглаживать свои редкие волосы, сквозь которые просвечивала розоватая лысина.
        - Да вот, доставил задержанного вам на опознание,- пояснил он и ткнул пальцем в сторону юноши, который молча ожидал своей участи.
        - Попался, голубчик,- ехидно сказала из своего угла Тошка, и Константин Григорьевич немедленно сделал стойку.
        - Так вы говорите, данный гражданин вам знаком?- живо повернулся он к девочке.
        - Минутку,- вмешалась Рина.- Может быть, вы сначала объясните нам, что случилось?
        На самом деле ей было вовсе не интересно, за что милиция сцапала этого самого Дениса.
        Ей уже не терпелось поскорее отделаться от Константина Григорьевича, чтобы самой взять задержанного в оборот.
        - А случилось следующее,- охотно откликнулся участковый.- Вот этот молодой человек в течение последних трех дней без видимой причины крутится возле нашего дома. По сообщению бдительных граждан, а проще говоря, пенсионерок, он обычно появляется во второй половине дня, а потом бродит по двору, что-то высматривая и вынюхивая.
        - Да ничего я не вынюхиваю,- подал голос молодой человек и почему-то покосился на Тошку.
        - А вы пока помолчите,- сделал Константин Григорьевич предупреждающий жест рукой. - Вам слова не давали. Так вот,- продолжил он, обращаясь непосредственно к Рине. - При задержании подозреваемый предъявил документы на имя Фитюшина Дениса Викторовича…
        Услышав это имя, Тошка фыркнула, а юноша передернул плечами. Участковый удивленно посмотрел сначала на одну, потом на другого, ничего не понял и снова перевел взгляд на Рину.
        - А почему вы доставили его именно к нам?- спросила Рина, хотя ежику было понятно, что наводка поступила от тети Паши.
        - Дык, это… Консьержка ваша, Пелагея - как там бишь ее по батюшке - доложила, что гражданин Фитюшин впервые был замечен на вверенной мне территории как раз тогда, когда приходил навестить именно вас.
        - Приходил, было дело,- кивнула Рина.
        - Значит, вы подтверждаете факт знакомства с данным гражданином?- уточнил участковый.
        - Можно и так сказать… Да, подтверждаю.
        - Однако по сообщению Пелагеи - как там бишь ее по батюшке…
        - Вы меня извините, Константин Григорьевич,- перебила его Рина, которая сразу же сообразила, в какое русло участковый собирается перевести их беседу,- но мне кажется, что с главным вопросом мы уже разобрались: я подтверждаю, что Денис Викторович мне знаком, и ручаюсь, что он никакой не бандит и не хулиган…
        - А чего же он тогда тут околачивается?- сварливым тоном отозвался участковый, интуитивно догадываясь, что новыми сплетнями разжиться не удастся.
        - Вообще-то это мое личное дело,- внезапно встрял в разговор гражданин Фитюшин.- Я вам документы показывал? Показывал. Они в порядке? В порядке. Ну и все!
        Эти крамольные речи произвели на Константина Григорьевича весьма неблагоприятное впечатление. Лицо его покраснело, налившись праведным гневом, он набрал в грудь побольше воздуха, приготовившись выдать строптивому задержанному по первое число, но тут Тошка неожиданно сделала шаг вперед и громко сказала:
        - Уважаемый товарищ участковый, я сейчас вам все объясню. Этот… Денис Викторович околачивается в нашем дворе не просто так. Он приходит сюда из-за меня. Влюбился, понимаете?
        Константин Григорьевич, Рина и Денис как по команде вскинули брови и недоуменно уставились на Тошку.
        - Ну да, влюбился,- тряхнула та своими золотыми волосами.- А что тут такого? Я на него внимания не обращаю, вот он и ходит кругами - страдает значит.
        - Коли так, то тогда конечно…- задумчиво почесал в затылке участковый.- Только я все-таки не понял, а при чем здесь маленький мальчик, про которого мне говорила Пелагея?
        - А мальчик - это уже совсем другая история,- поспешила свернуть разговор Рина и открыла дверь.- Спасибо вам, Константин Григорьевич.
        - За что?- буркнул участковый, недовольный тем, что его так непочтительно выставляют.
        - За бдительность,- серьезно сказала Рина.- А с этим Ромео мы теперь сами разберемся.
        - Ну ладно, тогда что ж… Тогда всего хорошего,- сказал милиционер, снова надевая фуражку.- Но если что, немедленно сигнализируйте.
        - Непременно,- заверила его Рина и поспешила захлопнуть дверь.
        Повернувшись лицом к Денису, она привалилась плечом к косяку и скрестила на груди руки. Теперь они с Тошкой на пару рассматривали стоящего посреди коридора юношу и молчали. Тот неловко переминался с ноги на ногу, не представляя, как себя вести и что говорить.
        - Задержанный значит?- прищурилась на него Рина.
        - Подозреваемый,- подхватила Тошка.
        Денис по-прежнему молчал.
        - Чаю хочешь?- неожиданно спросила Рина, и юноша удивленно вскинул на нее глаза. А потом он вдруг рассмеялся. При этом лицо его, которое поначалу показалось Рине грубоватым, просветлело и оказалось, что он вполне даже ничего себе парень.
        - Хочу,- откликнулся он бодрым голосом.
        - Тогда раздевайся, а Антонина покажет, где вымыть руки,- сказала Рина и отправилась на кухню заваривать чай.
        Чайник уже закипел, а ребята все не появлялись.

«Интересно, о чем они там болтают?- подумала Рина.- Быстро они нашли общий язык. А может, этот Денис и в самом деле влюбился в Тошку? В нее многие влюбляются. Вдруг они каким-то образом умудрились познакомиться и все это время хороводились, а я об этом ничего не знаю?»
        И тут она вспомнила, что еще раз видела Дениса уже после того, как он привел к ним Антошку. В тот день, когда малыш поранил на горке руку, именно этот молодой человек сидел на скамейке и поддерживал бесчувственную Тошку.

«Вот так-так,- оторопела Рина.- Это что же получается? У нее появились от меня секреты?»
        Она откровенно расстроилась. Конечно, она понимала, что у девочки могут быть свои собственные тайны, но все же не такого масштаба. До сих пор Рина была абсолютно уверена, что случись что-то важное, и Тошка поделится с ней непременно.
        Когда она поставила на стол чашки и вазочку с печеньем, в кухню наконец-то ввалились Тошка и Денис. Судя по всему, им было безумно весело, потому что оба улыбались во весь рот.
        - Я смотрю, вы уже подружились?- сказала Рина с ноткой сарказма в голосе.
        Однако Тошка ничего не заметила, плюхнулась на стул и по привычке поджала под себя ногу.
        - Ага,- откликнулась она, отправляя в рот маленькую сахарную печенину.- Садись давай,- махнула она Денису, и тот тоже подсел к столу.
        - Надо же, как ловко тебе удалось вызволить этого юношу из цепких лап блюстителя порядка,- продолжала гнуть свое Рина, рассчитывая хотя бы окольными путями, но непременно докопаться до истины.- Сообразительная.
        - Вся в тебя,- подмигнула ей девочка.- А вообще-то и придумывать ничего особо не пришлось,- добавила она, и у Рины упало сердце.
        Денис же при этих словах шумно втянул в себя чай, обжегся и закашлялся. Однако Тошка сделала вид, что не заметила его смущения, и снова обратилась к матери:
        - Помнишь, когда мы с Антошкой первый раз гулять пошли? К нам тогда Маришка присоединилась, вот она-то этого товарища и заприметила. Ткнула в его сторону пальцем и спрашивает: «Видала вон того чудика? Глаз с тебя не сводит». А этот чудик,- кивнула она на Дениса,- как только просек, что его запеленговали, сразу же испарился. Я потом все время по сторонам поглядывала, но так его больше и не обнаружила.
        - Я прятался,- пояснил Денис,- но все равно продолжал наблюдение.
        - Зачем?- не удержалась Рина.- Почему надо было прятаться? К чему вообще вся эта глупая таинственность?
        - Это часть плана, который разработали две бабуси, наши соседки - Нина Никифоровна и ее подружка. Вы лучше с ними разбирайтесь.
        - Ага, а ты, значит, всего лишь слепое орудие в руках интриганок?
        - Да нет, почему слепое?- пожал плечами Денис.- Я сознательно на это дело согласился. Тем более мне хорошо заплатили - отвалили две связки вяленой рыбы и банку соленых грибов.
        - Выходит, тебя можно подкупить?- сощурилась Тошка.
        - Запросто,- кивнул Денис,- особенно чем-нибудь съедобным.
        Рина уже поняла, что ни в какой заговор ребята не вступали, и настроение у нее сразу же улучшилось.

«Хороший парень,- великодушно подумала она про Дениса.- И не глупый вроде бы, и чувство юмора присутствует. А еще он голодный,- предположила она, заметив, как быстро опустела вазочка с печеньем.- В этом возрасте мальчишки все еще растут и есть хотят перманентно».
        На вид Денису было лет восемнадцать. Он был высоким и худым, но не тощим, а скорее поджарым. Темные волосы спадали на лоб густой челкой, из-под которой поблескивали лукавые глаза.
        Рина подошла к холодильнику, достала оттуда колбасу и сыр и быстро соорудила горку бутербродов. Подлив в чашки горячего чаю, она уселась за стол и выжидательно посмотрела на Дениса.
        - Так ты говоришь, что за еду готов продать душу дьяволу?
        - Не, душу вряд ли,- хмыкнул тот.- Но за бутерброд с колбасой готов рассказать вам про Нину Никифоровну все, что знаю.
        - Ну что ж, тогда давай, вдохновляйся,- сказала Рина и подвинула блюдо к нему поближе.
        Денис не стал ломаться и с аппетитом принялся за бутерброды.
        - Я у тетки живу,- пояснил он, прожевав большой кусок и запив его чаем,- а она вегетарианка. И собака у нее тоже вегетарианка, представляете? Они вдвоем морковку грызут, как заправские кролики, и меня тоже всякими корнеплодами пичкают. А от них аппетит только еще больше разыгрывается.
        - Бедненький,- притворно пожалела его Тошка,- тощенький такой…
        - Я не тощий, а жилистый,- возразил Денис и потянулся за очередным бутербродом.
        - Можно?- спросил он Рину, встретившись с ней взглядом.
        - Ешь на здоровье,- улыбнулась та.- А почему же ты живешь у тетки? У тебя нет родителей?
        - Почему, родители имеются. Просто я родом из Воскресенска, а в Москве учусь, в МАИ между прочим. Зато тетушка моя москвичка, вот она меня и приютила.
        - А ты провинциал, значит?- поддела его Тошка.
        - Ага, провинциал,- не смутился Денис.- Но мне Москва нравится, хотя, конечно, тесновато тут у вас.
        - Ну да, ну да,- продолжала ехидничать Тошка,- а у вас в провинции простор, и всего полтора человека на гектар чернозема.
        - Так, все, шутки в сторону,- хлопнула Рина ладонью по столу. Она уже поняла, что если не вмешаться, то молодые люди будут пикироваться до рассвета.- Скоро приведут Антошку, и я вовсе не желаю, чтобы он тебя тут застукал. Только лишние волнения ребенку.
        - Ой, я думал, он уже спит,- признался Денис.- А куда вы его дели?
        - Он пошел знакомиться с соседской кошкой,- пояснила Тошка и хотела еще что-то добавить, но Рина ее перебила:
        - Отставить посторонние разговоры, переходим к делу.
        Потом она повернулась к Денису и сказала:
        - Итак, юноша, пришла пора отрабатывать бутерброды.
        - Ну и что же поведал вам этот подозрительный субъект по фамилии Фитюшин?- спросила Наталья, отпив из бокала маленький глоточек вина.
        Они с Риной сидели в гостиной, устроившись друг против друга в глубоких креслах.
        Бледно-оранжевый торшер освещал стоявший между ними маленький столик, на котором расположилась бутылка красного вина и тарелочка с гроздью винограда и ломтиками сыра.
        За окном была уже ночь-полночь, дети давно спали, но у подруг сна не было ни в одном глазу. Обе были взволнованы обсуждаемыми проблемами и, кажется, приготовились болтать до рассвета.
        Как только допрошенный по всем статьям Денис был отпущен на все четыре стороны, Рина немедленно позвонила Наталье. Та долго не отвечала, но наконец все же взяла трубку.
        - Слушаю,- не слишком приветливо буркнула она.
        - Ты что это такая сердитая?- спросила Рина.- Я тебя не разбудила?
        - Да уж, конечно, уснешь тут,- проворчала Наталья.
        Рина решила, что та, как обычно, ссорится с Толиком, и не стала углубляться в детали. Вместо этого она сразу же перешла к сути дела, по которому, собственно, и позвонила.
        - Наталь,- спросила она,- ты не могла бы меня завтра выручить? Это ужасно важно. Мне нужно будет срочно уехать, а Антошку оставить не с кем. Тошке надо в школу ходить, а Анна Викентьевна, хоть и добрая душа, но все же уже в таком возрасте, что сама понимаешь.
        - И куда это ты намылилась?- все еще сварливым тоном поинтересовалась Наталья.
        - В гости к Нине Никифоровне.
        - Неужто она наконец-то соизволили позвонить?
        - Ничего подобного. Адрес мы узнали совершенно случайно.
        - Вот любишь ты, Ринка, кота за хвост тянуть,- рассердилась Наталья.- Что значит случайно? Говори толком!
        Рина сразу поняла, что если они будут продолжать в том же духе, то их диалог не закончится никогда. Потому что Наталья все равно не уймется, пока не узнает все до мелочей.
        - Ты погоди меня пытать,- попробовала урезонить подругу Рина.- Скажи сначала, сможешь ли ты пожертвовать завтра первой половиной дня до возвращения Тошки из школы?
        - Сейчас посмотрю свой ежедневник, подожди минутку.
        Наталья немного пошуршала страницами и спросила:
        - Во сколько ты собираешься отчалить?
        - Чем раньше, тем лучше. Нина Никифоровна, оказывается, живет в Воскресенске. Еще неизвестно, сколько мне придется туда добираться. Так что я бы не хотела особо задерживаться.
        Наталья посопела, что-то обдумывая, а потом неожиданно предложила:
        - А давай я приеду к тебе прямо сейчас? Во-первых, я все равно не усну, пока ты мне все не расскажешь. Во-вторых, мне тогда не надо будет сходить с ума в утренних пробках, и в-третьих, у меня будет достаточно времени, чтобы отменить завтрашние встречи.
        - Ты собираешься пожертвовать ради меня своими клиентами?
        - Ради тебя я вообще готова на подвиг. Сесть на диету, например, или появиться на людях в строгом черном платье,- хихикнула Наталья.
        - Ого, как ты меня любишь,- засмеялась Рина.
        - Обожаю просто. Ну что, я тогда собираюсь?
        - Давай, буду тебя ждать.
        Наталья жила на Маяковке, откуда до Сокола было буквально рукой подать, поэтому Рина ожидала, что с учетом сборов та появится максимум минут через сорок. Однако Наталья заявилась только через полтора часа, волоча за собой гигантских размеров чемодан на колесиках.
        - А в обычную сумку твоя пижама не уместилась?- улыбнулась ей навстречу Рина.
        - О, милая моя, тут у меня помимо пижамы столько всего понапихано,- откликнулась Наталья, пристраивая свой кофр в углу за вешалкой.
        - Ты что, явилась ко мне на вечное поселение?
        - К тебе лично только на ночь, а для вечного поселения подыщу себе местечко чуть позже.
        - Ты ушла от Толика?- догадалась Рина.
        - Я послала его ко всем чертям,- гордо возвестила Наталья,- и это дело непременно надо отметить.
        Она порылась в своей бездонной сумке и извлекла на свет божий красивую толстобокую бутылку. Рина, которая до сих пор не понимала, что конкретно сподвигло подругу на такой решительный шаг, только покачала головой.
        По правде говоря, муж Натальи никогда Рине особо не нравился. Толик был из тех людей, которые слишком много о себе мнят, не имея на то абсолютно никаких оснований. Закончив в свое время неплохой институт, он некоторое время вполне успешно работал в одной солидной конторе. Но времена изменились, контора, несмотря на всю свою солидность, развалилась, и Толик остался не у дел. Он потыкался туда-сюда, но в одном месте слишком мало платили, в другом не требовались специалисты его профиля, в третьем нужны были более молодые работники. В итоге, вместо того чтобы продолжать активные поиски, Толик впал в депрессию. В пьянство он, правда, не ударился, зато навечно поселился на семейном диване, где пролеживал с утра до ночи, ропща на судьбу. Поначалу Наталья его жалела и особо не приставала. Примерно через год она все же поинтересовалась перспективными планами своего супруга и неожиданно выяснила, что таковых планов нет и в помине. Толику так понравилось сидеть на диване, а заодно и на шее у жены, что он решил оставить все, как есть, и не дергаться. Именно тогда состоялась первая крупная семейная ссора.
Потом эти ссоры пошли косяком и прекращались только тогда, когда на Наталью наваливалась работа, и у нее попросту не оставалось сил для ведения боевых действий. Однако постепенно все как-то само собой успокоилось, и в последнее время супруги жили в мире и согласии.
        Рина была одной из немногих, кто знал, что согласие это на самом деле абсолютно призрачно. Хотя Наталья и была уверенной в себе деловой женщиной, ей вовсе не импонировала роль добытчика, которую отвел для нее Толик. К тому же, несмотря на внешнюю грубоватость, Наталья являлась натурой романтической, и ей по-прежнему хотелось и внимания, и заботы, и любви. Если бы муж ее додумался хоть раз в неделю устраивать для нее, к примеру, интимные вечера с красиво сервированным столом, вином и свечами, Наталья, возможно, и не стала бы особо взбрыкивать. Но Толик не утруждал себя размышлениями о том, как доставить жене удовольствие, полагая, по-видимому, что уже сам по себе факт наличия у Натальи мужа должен приводить ее в восторг. Наталья в восторг не приходила, но и в отношениях их тоже ничего не меняла.
        Рина этого не понимала, но подстрекать подругу на разрыв с Толиком не пыталась никогда. И вот теперь случилось что-то такое, что заставило Наталью, по ее собственным словам, послать своего благоверного ко всем чертям. Неужели Толик завел себе другую женщину? Действительно, такое объяснение напрашивалось просто само собой.
        Однако, как вскоре выяснилось, другая женщина оказалась вовсе ни при чем.
        Пока Рина резала сыр и мыла виноград, Наталья поведала ей историю своего прозрения.
        - Мы с ним, конечно, ругались постоянно, сама знаешь,- сказала она, прикуривая с Рининого разрешения очередную сигарету.- Но все же в глубине души я его жалела. Думала, что не повезло мужику в жизни, вот и все. Ну нету у него того стержня, который помогает другим выстоять в суровых условиях капитализма. Я все себя уговаривала, что ему и так-то несладко, а уж если еще и я его брошу, то он и вообще пропадет.
        - Беззаветная женская преданность сродни мазохизму,- прокомментировала ее выступление Рина.- Жертвовать собой ради ничтожества и получать от своих страданий удовольствие - уму непостижимо.
        - Да какое там удовольствие,- махнула рукой Наталья, клуб сигаретного дыма взвился к потолку, и Гудвин недовольно чихнул в своей клетке.- Страдание и сострадание - вот такая замысловатая комбинация.
        - Удивительно часто встречающаяся комбинация, к сожалению,- заметила Рина.- Женщины порой жалеют мужчин, вовсе недостойных жалости, и губят этим и их, и себя.
        - Вот хорошо тебе со стороны так рассуждать,- скривилась Наталья.- А я до последнего не подозревала, что он недостойный.
        - И что же помогло тебе постичь истину?- с искренним любопытством поинтересовалась Рина.
        - Интернет! Да-да, Интернет,- повторила она, увидев удивление на лице подруги.- Сейчас малость дерябну для храбрости, и все тебе изложу в лучшем виде.
        Наталья взяла со стола уже открытую бутылку и пару бокалов, Рина подхватила тарелку с закуской, и они отправились в гостиную, чтобы продолжить там свой задушевный разговор.
        Все оказалось просто до банальности. Пару дней назад одна из молодых Натальиных сослуживиц, помешанная на виртуальном общении и регулярно посещавшая сайт
«Одноклассники», прибежала к ней в кабинет и с пеной у рта стала восхищаться Толиком.
        - Ой, Наталья Станиславовна,- зачирикала она,- какая вы все же скрытная.
        В ответ на недоуменный взгляд Натальи она только всплеснула руками.
        - Ну как же,- округлила глаза девица,- мы и не знали, что муж у вас такая важная персона. Вы прямо никогда ничего не расскажете, а ведь интересно же знать, когда сталкиваешься с такими людьми прямо лицом к лицу.
        Вероятно, она имела в виду недавнюю корпоративную вечеринку по случаю Восьмого марта, на которую Наталья явилась вместе с Толиком.
        - С какими «такими» людьми?- никак не могла разобраться в ситуации Наталья.
        - Ой, ну будто вы про своего мужа ничего не знаете. А я на него в «Одноклассниках» наткнулась, даже завидно стало. «Вот, думаю, какие людям мужья достаются. А тут фиг два найдешь что-нибудь приличное - одни неудачники под ногами вертятся».
        - Понятия не имела, что он свою биографию в Интернете вывесил,- проворчала Наталья.
        - А хотите, я вам сейчас его покажу?- загорелась девушка.- Пойдемте,- махнула она рукой, и Наталья покорно последовала за ней к ее рабочему компьютеру.
        С экрана монитора на них взглянул Толик, каким он был лет десять назад. Тогда лицо его еще не оплыло от безделья и диванные подушки еще не протерли плешь в его кудрявой шевелюре. На фотографии он выглядел сосредоточенным и ужасно деловитым.
        Опустившись на стул перед компьютером, Наталья принялась читать все то, что Толик счел нужным поведать о себе миру. Если бы повествование велось в сослагательном наклонении, оно запросто сошло бы за сочинение на тему «Кем бы я хотел быть». Однако Толик излагал факты таким образом, что получалось, будто он и в самом деле птица высокого полета. По всему выходило, что он не только занимает серьезную должность в администрации президента, разъезжает на «Порше Кайене» и состоит членом десятка элитных клубов, но ко всему прочему является признанным мачо и известным плейбоем.
        - Я когда прочитала про то, что он придумал себе трех бывших жен, одна из которых якобы была известной журналисткой, другая - знаменитым дизайнером, а третья - фотомоделью, то чуть не лопнула от хохота,- смеялась Наталья.- Этот заморыш уже и меня-то, старую перечницу, не устраивает, а ему все длинноногие модели мерещатся. Вот же зараза!
        В итоге, вернувшись с работы, Наталья поделилась с мужем своим открытием, чем поначалу привела его в замешательство. Толик не без основания полагал, что его супруга слишком занятой человек, чтобы бесцельно бродить в Сети, а потому не опасался быть уличенным во лжи. Теперь, когда она приперла его к стенке, он откровенно растерялся. Однако постепенно пришел в себя, сделал грудь колесом и стал качать права.
        - И вот тут я неожиданно поняла, что мне его больше не жалко,- решительно заявила Наталья.- Жалеть можно невезучих, убогих, больных, наконец. А этот оказался просто придурком. Ленимым самовлюбленным идиотом. Ну и на кой хрен мне такое сокровище сдалось, как ты думаешь?
        - Скажу тебе откровенно, что лично я задаюсь этим вопросом уже давным-давно,- поддержала ее Рина.
        - Так что же ты мне раньше на него глаза не открыла?- воскликнула Наталья.
        - А ты уверена, что тебе бы это понравилось? Если женщина не хочет видеть недостатки мужчины, она не увидит их даже тогда, когда ее глаза широко распахнуты. Ты бы просто послала меня подальше, и все дела.
        - Может, ты и права,- задумчиво произнесла Наталья.- Наверное, я сама должна была дозреть. Теперь вот дозрела, а возможно, и перезрела уже. Потратила на этого дармоеда свои лучшие годы, а теперь кому я нужна в своем глубоком среднем возрасте?
        - Сама не знаешь, что несешь,- отмахнулась от ее слов Рина.- У тебя жизнь только еще начинается, так что не куксись и лови момент.
        - За это надо выпить,- засмеялась Наталья, и подруги звонко чокнулись.
        А потом наступила очередь Рины рассказывать о произошедшем этим вечером событии. Наталья страшно веселилась, когда подруга в лицах описывала визит милиционера, выступление Тошки и допрос юноши.
        - Ну и что же поведал вам этот подозрительный субъект по фамилии Фитюшин?- спросила она, отпивая очередной глоток из своего бокала.
        - Сказал, что Нина Никифоровна - их соседка по лестничной клетке и он знает ее с пеленок. Или это она знает его с пеленок? Неважно. Главное, что она считает Дениса разумным молодым человеком, потому и доверила ему Антошку.
        - Которого он тоже знает с пеленок?
        - Вероятно. Короче, когда Денис приезжал на зимние каникулы, Нина Никифоровна зазвала его в гости, ну и завербовала.
        - Но я так и не поняла, а чего он в вашем дворе отирался? На самом деле в Тошку влюбился?
        - По его версии выходит, что он наблюдал за Антошкой - хотел быть уверен, что с ребенком все в порядке.
        - Что вы его не выбросили на улицу, так, что ли?
        - Ну, я не знаю, что он там себе думал. Однако то, что Нина Никифоровна до сих пор не позвонила - это из-за Дениса. Именно он убедил ее не торопиться.
        - А зачем он ее убедил?- нахмурила брови Наталья. Она уже была малость под хмельком, и ее явно начало клонить ко сну.
        - Понимаешь, он, оказывается, стал свидетелем того, как Антошка себе руку поранил. Ну и испугался.
        - Испугался, что ты плохо приглядываешь за ребенком?
        - Да нет! Он испугался, что так может подумать Нина Никифоровна, если узнает об этом происшествии. А потому ничего ей рассказывать не стал. Более того, он убедил ее, что все идет отлично, что Антошка выглядит вполне счастливым и что не стоит торопиться со звонком - пусть, мол, они - это значит мы с Тошкой - еще крепче привяжутся к малышу.
        - И она пошла у него на поводу?
        - Очевидно, пошла. Но ничего, завтра я всю душу из нее вытряхну, и тогда буду знать точно, что там у нее на уме.
        - А ты Роману уже позвонила?- спросила Наталья, широко зевая.
        - Да не буду я ему звонить,- передернула плечами Рина.- Мне важно поговорить с Ниной Никифоровной тет-а-тет.
        - Он тебя убьет,- сонно промямлила Наталья, и голова ее склонилась на грудь.
        - Пусть сначала поймает,- улыбнулась Рина, выбралась из кресла и пошла стелить подруге постель.
        Четверг, день визитов
        - «Весна идет, дорогие мои! Весне, как говорится, дорогу!» - бодро прокричал диск-жокей «Авторадио», и из приемника полилась ностальгическая мелодия 80-х.
        Рина любила слушать в машине старые, до боли знакомые песни - они создавали приятный фон и при этом не мешали думать. Сейчас, пристроившись следом за неторопливым грузовичком, Рина ехала по усеянному колдобинами шоссе и вспоминала подробности своей сегодняшней встречи с Ниной Никифоровной.
        До Воскресенска она добралась гораздо быстрее, чем рассчитывала, и, главное, без приключений. Погода в этот день выдалась яркая, с прозрачным голубым небом и блестящим теплым солнышком. От этого настроение как-то само собой улучшилось, и даже сложные проблемы начали казаться не такими уж неразрешимыми.
        Рина не стала готовиться к разговору с Ниной Никифоровной и думать о том, что она ей скажет и о чем спросит. Она боялась, что может заранее настроить себя враждебно, потому что в душе до сих пор возмущалась ее поступком. Однако мысли о предстоящей встрече то и дело назойливо лезли в голову, и, чтобы от них избавиться, Рина принялась петь.
        - «Кони в яблоках, кони серые»,- заливалась она дуэтом с Салтыковым. Эта заводная песня ей всегда ужасно нравилась, хотя Рина никогда не могла понять, как это можно быть ниже стремени.
        К полудню она уже была на месте. Немного поплутав по незнакомому городу, ее
«Тойота» свернула, наконец, на нужную улицу и въехала во двор. Дом, в котором жила Нина Никифоровна, несмотря на свой почтенный возраст, выглядел таким свеженьким и чистеньким, будто был не типовой пятиэтажкой, а только что отреставрированным памятником старины. По периметру двора протянулись по-мартовски черные кусты и деревья, образуя что-то вроде маленького парка.

«Симпатично тут,- подумала Рина, оглядевшись по сторонам.- А летом, должно быть, зелено. И просторно»,- улыбнулась она про себя, вспомнив разговор с Денисом.
        Немного потоптавшись возле машины, она постаралась собраться с мыслями и сосредоточиться на предстоящей ей миссии. Но тут ее размышления прервал телефонный звонок.
        - Ринка,- заполнил трубку свистящий шепот Натальи.- Тут Роман. Он ворвался и набросился на меня…
        - С кулаками?- улыбнулась Рина.- Ты откуда сипишь-то?
        - Из ванной. Зря веселишься, между прочим. Он рвет и мечет и требует сказать, куда ты отправилась.
        - Ну и соври что-нибудь, не мне тебя учить.
        - Да он уже догадался, что ты к Нине Никифоровне поехала. Требует адрес ему сказать - наверное, собирается пуститься в погоню.
        - А ты знаешь его, этот адрес?- спросила Рина, которая точно помнила, что, кроме слова «Воскресенск», ничего больше Наталье не говорила.
        - Не-ет,- протянула та, обескураженная неожиданной простотой ситуации.- Вот я балда!
        - И я про то же,- согласилась Рина.- Короче, держи оборону, а я пошла. Как раз стою перед домом, с мыслями собираюсь.
        - Ну, ни пуха тебе!- уже спокойно пожелала Наталья.
        - И тебе тоже ни пуха!
        Засунув телефон в сумку, Рина глубоко вздохнула и решительно пошагала к подъезду. Поднявшись на второй этаж, она отыскала глазами нужную ей квартиру и не менее решительно нажала на кнопку звонка.
        Через минуту за дверью послышалась возня, потом кряхтение и громкий голос вопросил сакраментальное: «Кто там?»
        - Мне нужна Смирнова Нина Никифоровна,- выдала Рина приготовленный заранее текст. - Я приехала из Москвы, по делу.
        Последовала небольшая пауза, после чего дверь широко распахнулась и на пороге выросла высокая пожилая женщина в длинном сером платье, поверх которого была надета вязаная кофта.
        Рина немедленно подумала, не ошиблась ли она квартирой. Ей почему-то казалось, что Нина Никифоровна непременно должна быть похожа на свою дочь, но открывшая ей дверь женщина даже отдаленно не напоминала Людмилу. Лицо ее было крупным, с тяжелым подбородком и широким носом, а темные с проседью волосы вряд ли когда-нибудь были золотыми.
        Тем не менее это была именно Нина Никифоровна, которая в конце концов обрела дар речи, представилась и пригласила Рину войти.
        - А вы, как я понимаю, будете Арина Алексеевна?- не то спросила, не то констатировала она. Голос у нее был низким, прямо-таки шаляпинским. И сама она была крупной и вальяжной, похожей на оперную певицу.- Ну что же, проходите в комнату, а я сейчас чайник поставлю.
        Оставив пальто в крохотной прихожей, где не помещалось ничего, кроме вешалки, Рина прошла в гостиную и огляделась. Обстановка здесь была довольно простой, но милой: уютный мохнатый плед на диване, нарядные тюлевые занавески на окнах, тяжелая ваза с сухими цветами в углу.
        В простенке между сервантом и диваном висели фотографии в разномастных рамках, и Рина подошла на них взглянуть. Здесь было несколько студийных снимков Антошки, черно-белый портрет Нины Никифоровны в молодости, и пара маленьких фотографий, с которых ослепительно улыбалась Людмила.
        - Вы, наверное, кушать хотите?- раздался позади голос Нины Никифоровны, и Рина быстро обернулась. Хозяйка уже успела поставить на стол чашки и чайник, а теперь доставала из буфета сахарницу и вазочку с вареньем.
        - Нет-нет,- поспешно ответила Рина. Она была слишком взволнована, чтобы думать о еде.- Я с удовольствием выпью чаю.
        Наблюдая за тем, как Нина Никифоровна собирает на стол, Рина с удивлением отметила, что та держится совершенно спокойно - не нервничает, не суетится, и руки у нее от волнения не дрожат.

«И почему это я решила, что буду играть в нападении, а она - в защите?- подумала Рина.- Похоже, эта Нина Никифоровна не так уж проста, как мне представлялось по ее письму. Ведет себя так, как будто это мне предстоит перед ней за что-то оправдываться. А вдруг она и в самом деле затеяла какую-то авантюру, и я попалась в ее сети, как последняя дура? Вдруг Роман все же был прав?»
        От этих мыслей Рину бросило в жар, и она украдкой вытерла об юбку мигом вспотевшие ладони.
        Между тем хозяйка принесла из кухни плетенку с пряниками и сушками и пригласила свою неожиданную гостью к столу. Вероятно, Рине не удалось скрыть своих переживаний, потому что, разлив по чашкам чай, Нина Никифоровна бросила на нее проницательный взгляд и без обиняков спросила:
        - Вы ведь очень сильно на меня сердитесь, верно?
        Рина вздохнула и досадливо покачала головой:
        - Скажу вам откровенно, Нина Никифоровна - я считаю, что вы повели себя абсолютно безответственно. Да что там безответственно - просто ужасно. Вы…
        И тут она запнулась на полуслове, увидев, что Нина Никифоровна улыбается.
        - Не кори меня, Аринушка,- сказала женщина.- Я уж и сама не рада, что все это затеяла.
        Говорила она так просто и проникновенно, что с Рины вмиг слетела вся ее подозрительность.
        - Бес меня попутал,- продолжала между тем Нина Никифоровна.- А бес - это подружка моя, Марфа. Чистая бестия, а не бабка! Насмотрелась по телевизору всякой ерунды, вот и придумала драматический сюжет.
        А я пошла у нее на поводу - затмение какое-то на меня нашло. Ты уж прости меня, грешную.
        Совершенно ошарашенная таким неожиданным покаянием, Рина во все глаза глядела на мать Людмилы и не знала, что ответить.
        Из замешательства ее вывел заливистый звонок в дверь.
        - Ну вот, легкая на вспомин,- вздохнула Нина Никифоровна, поднимаясь со своего места.- Это наверняка Марфу принесло. Она как посмотрит очередную душещипательную серию, так идет делиться впечатлениями.
        Оставшись одна, Рина снова обвела взглядом комнату и тут заметила на маленьком стульчике возле дивана смешную плюшевую обезьянку. Она сидела, неуклюже склонившись на бок, и выглядела грустной и одинокой.

«По Антошке скучает»,- растроганно подумала Рина.
        В этот момент из коридора послышались голоса, и она невольно прислушалась. Нина Никифоровна говорила тихо и невнятно, зато голос ее собеседницы дребезжал на всю квартиру.
        - Ой, батюшки, неужто сама пожаловала, штучка московская?- прокричала невидимая Марфа, и ее подруга недовольно загудела в ответ.
        - Она небось на тебя, дуреху, баллоны катит, а ты оправдываешься,- ничуть не смущаясь, продолжала вопить Марфа.
        Вероятно, после этих слов Нина Никифоровна всерьез рассердилась на свою приятельницу, потому что в следующее мгновение та уже смущенно причитала:
        - А чего такого? Ничего такого. Я правду говорю.
        А еще через пару секунд в дверном проеме возникла забавная старушенция, какими их рисуют в современных мультиках. Она была похожа на снеговика на ножках и состояла из совершенно круглого туловища, круглой головы и крохотной круглой дули, украшавшей ее макушку. Более потешного зрелища Рине в жизни не доводилось видеть, и она невольно улыбнулась.
        - Здра-а-авствуйте вам,- протянула Марфа каким-то зловредным голосом, после чего исчезла из поля зрения так же внезапно, как и появилась.
        Когда хлопнула входная дверь, Рина поняла, что Нина Никифоровна бестрепетно выставила свою назойливую подружку за порог.
        Сейчас, сидя в машине, Рина снова очень живо припомнила всю эту сцену, и рассмеялась вслух.

«Действительно, колоритный персонаж,- подумала она про Марфу.- Ох, и достанется Нине Никифоровне от нее сегодня - эта бабуся наверняка будет пытать ее каленым железом, пока не вызнает про наш разговор все, до последнего словечка».
        Тут на пассажирском сиденье запищал мобильник, и, увидев, что звонят из дома, Рина немедленно прижала трубку к уху.
        - Кто такой Павел?- без предисловий напустилась на нее Наталья.
        Сердце предательски подпрыгнуло в груди, и Рина сама удивилась тому, как обрадовал ее неожиданный вопрос подруги. Тем не менее она быстро совладала со своими эмоциями.
        - А что такое?- спокойно переспросила она.
        - Как это что?- возмутилась экспансивная Наталья.- Тебе звонит какой-то приятно-вежливый Павел, а я про него до сих пор и слыхом не слыхивала.
        - Да у меня сотня знакомых, про которых ты не слыхивала,- попробовала отвертеться Рина.- Может быть, это по делу.
        - Расскажи это своей старой шляпе,- фыркнула Наталья.- Если бы по делу, он бы просто позвонил тебе на мобильник. А этот расшаркался и просил передать, что непременно перезвонит вечером. Ну и что это за фрукт?
        - Мне прямо сейчас исповедоваться, или все же подождешь, пока я вернусь?- засмеялась Рина.- Кстати, а ты почему до сих пор не уехала? Тошка-то из школы вернулась?
        - Вернулась, давно уже. А я решила задержаться, все равно день сегодня пошел насмарку…
        - Прости, пожалуйста,- смутилась Рина.
        - Да брось ты, я не об этом. Просто я же не смогу спокойно жить, пока ты не доложишь мне о результатах своей дипломатической миссии - это раз. Во-вторых, я еще не подыскала для себя подходящего пристанища, а потому снова хотела попроситься на ночлег. Не выгонишь?
        - Вах, что ты такое говорищ, слющай? Мой дом - твой дом,- с грузинским акцентом сказала Рина, и Наталья в ответ удовлетворенно захихикала.
        - Ну ладно, мы тебя все с нетерпением ждем,- закруглила разговор Наталья.- Ты еще далеко?
        - Да нет, уже приближаюсь к МКАДу, думаю, через час буду, если нигде не застряну.
        - Удачи!- бросила Наталья и отключилась.
        Движение по-прежнему было не слишком суровым, поэтому Рина снова пустилась в воспоминания.
        Появление Марфы, как это ни странно, несколько разрядило обстановку, и разговор за столом пошел уже более оживленно. Нина Никифоровна стала расспрашивать про Антошку, и Рина поведала ей о событиях последних дней, не утаив при этом и случай с порезанной рукой.
        - Надо же такому случиться,- сокрушенно покачала головой Нина Никифоровна.- Мальчик мой бедный, так ему не повезло. Да и вам сколько лишних хлопот выпало.
        Рина благоразумно решила не развивать тему хлопот, которые обрушились на ее голову как раз благодаря Нине Никифоровне. Вместо этого она сказала:
        - Из вашего письма я поняла, что вам с Антошкой требуется помощь. Теперь я хочу узнать подробности. Что случилось с Людмилой? Как получилось, что она оставила вам ребенка? Кто его отец? Коли вы ждете от меня помощи, то должны рассказать мне все без утайки.
        - А что ж, и расскажу,- согласно кивнула головой Нина Никифоровна.- Сейчас только чаю горяченького подолью, и все тебе выложу, как на духу.
        Вернувшись из кухни, она водрузила на стол чайник и блюдо с парой румяных кусков яблочного пирога. Потом она снова уселась напротив Рины, откинулась на стуле и сложила руки на груди.
        - Что уж тут скрывать,- вздохнула Нина Никифоровна,- не удалась у Людочки жизнь, по всем статьям не удалась.
        Еще немного повздыхав, она устроилась поудобнее и повела свой неторопливый рассказ.
        Людмила была из тех редких девочек, которым повезло миновать стадию «гадкого утенка», и из очаровательной малышки она сначала превратилась в красивую девушку, а потом в эффектную молодую женщину.
        - Ты, наверное, думаешь, в кого она такая красавица уродилась?- с усмешкой спросила Нина Никифоровна, и Рина неловко заерзала на стуле.- В отца она пошла, в Виктора моего,- не обращая внимания на ее смущение, продолжала мать Людмилы.- Он у меня был первый парень на деревне. Ну, я тоже в молодые годы статная была, видная,- махнула она рукой в сторону портрета на стене,- но все равно никак понять не могла, почему он именно на мне свой выбор остановил. Уж какие бабоньки вокруг него вились, и словами не описать. Но однако ж он на мне женился, вот и весь сказ. И прожили мы с ним в мире и согласии целых десять лет. А потом несчастный случай на стройке и все… Да…
        Рассказчица тяжело вздохнула, украдкой смахнула предательскую слезинку и принялась вспоминать дальше.
        - Я всю жизнь паспортисткой проработала, а это должность хорошая, надежная. Тут тебе и уважение, и связи, да… Так что жили мы с Людочкой, не тужили. И ладили мы с ней, вот что важно. Она мне все рассказывала, делилась своими переживаниями, мыслями своими. И вообще она была девочка добрая, бойкая, с ней все дружить хотели.

«Как моя Тошка»,- не могла не подумать Рина.
        И все же что-то Нина Никифоровна в своей дочери проглядела. Не заметила вовремя, как постепенно изменились взгляды девочки на жизнь вообще и на свои перспективы в частности. Как-то в запале одной из ссор, которые хоть и нечасто, но все же случались, Людмила заявила, что ничего хорошего мать для нее в этой жизни не сделала.

«Тебе даже в голову не пришло поискать себе нового мужа,- выкрикивала она в лицо матери свои претензии.- С твоими-то данными, с твоими связями могла бы найти себе вполне приличную партию. И не жили бы мы тогда в этой дыре убогой. И не надо было бы по полгода на сапоги копить».
        Нина Никифоровна была так ошеломлена откровениями дочери, что даже заболела от горя. Людмила тогда здорово испугалась, просила прощения, уверяла мать, что выдумала все в пылу ссоры и что она вовсе так не думает, однако в сердце Нины Никифоровны навечно поселился червячок сомнения.
        - Наверное, вся вина за то, что с ней случилось, на мне лежит,- задумчиво произнесла Нина Никифоровна, потянулась к чайнику и снова долила себе чаю.- Это я не уберегла ее от соблазнов. Ведь красота, она что деньги - не каждый умеет с ними управляться. Одним они счастье и удачу приносят, а другим сплошное горе.
        Лет с четырнадцати Людмила стала рассматривать свою внешность как личный капитал и в дальнейшем рассчитывала выгодно вложить этот капитал с большой для себя пользой. Главную ставку она, естественно, делала на столицу, поэтому, едва окончив школу, укатила в Москву. Девушкой она была неглупой, поэтому без особого труда поступила в институт, но учеба не была целью ее жизни. Большую часть времени Людмила занималась тем, что искала правильную партию. Нечего и удивляться, что она быстренько выскочила замуж за довольно солидного господина, поимела от него небольшую квартирку и так же быстренько с ним развелась. Это была ее разминка, так сказать.
        О следующем этапе ее жизни Нина Никифоровна узнала много позже. Это было то время, когда Людмила познакомилась с Сергеем. В тот период дочь редко приезжала навестить свою мать и ни разу не пригласила ее к себе в гости.
        - Когда она мне потом про Сережу твоего рассказывала, то слезами горькими заливалась,- продолжала свой грустный рассказ Нина Никифоровна.- Любила она его по-настоящему.

«И он ее тоже любил,- растроганно подумала Рина.- Возможно, я угадала, когда сказала Тошке, что без Сергея все в этой жизни потеряло для Людмилы смысл».
        Как бы то ни было, но от дочери его она все же избавилась. Промыкавшись с Тошкой несколько месяцев, она поняла, что не может и не хочет быть матерью. Признаться Нине Никифоровне в том, что родила внебрачного ребенка, она не решилась - не столько потому, что боялась ее укоров, сколько из-за нежелания дать повод для нескончаемых провинциальных сплетен.
        - А потом она снова вышла замуж,- рассказывала Нина Никифоровна,- за богатого какого-то. Я даже на свадьбе у них была, все чин чином. Да только богатство без любви - это лишь видимость счастья, да… Людочка-то поначалу этого не понимала, а когда поумнела, уж поздно было. Только в этот раз не она от мужа ушла, а он сам ее бросил - променял на девятнадцатилетнюю секретаршу.
        Людмила была потрясена тем, что впервые в жизни мужчина сам от нее отказался. К тому же именно в этот момент она узнала, что снова ждет ребенка. Не представляя, что делать, и не в силах самой разобраться со свалившимися на ее голову проблемами, она наконец-то вспомнила о матери. Их долгие откровенные разговоры повлияли на Людмилу удивительно благотворно. Она успокоилась, воспряла духом и решила, что пора бы начать новую жизнь. Оставшись с Ниной Никифоровной, она родила Антошку и искренне старалась стать ему хорошей матерью. Но все же начать новую жизнь ей так и не удалось. Через полгода Людмила страшно затосковала, у нее началась болезненная депрессия, и врач посоветовал срочно сменить образ жизни. Она не преминула воспользоваться этим советом и тут же упорхнула в Москву, да так там и осталась. Правда, она постоянно звонила матери, чтобы справиться о малыше, а раз в месяц непременно наезжала с подарками и деньгами, но потом снова исчезала.
        Когда Антошке было два года, Людмила явилась к матери радостная и счастливая и заявила, что ей наконец-то повезло по-крупному. Сказала, что выходит замуж за миллионера и уезжает с ним в Австралию.

«Дождалась и я своего звездного часа»,- ликовала Людмила. Она клятвенно заверила мать, что чуть позже непременно заберет их с сыном к себе, а пока что бабушка официально оформила опекунство.
        - Потом она присылала нам деньги и посылки, иногда звонила, вот только забрать нас к себе не спешила,- продолжала вспоминать Нина Никифоровна.- Да я бы и не поехала в ту Австралию, но вот Антошеньке, может, там было бы хорошо.
        А спустя год пришло известие о том, что яхта, на которой Людмила вместе с мужем совершала морскую прогулку к каким-то там островам, потерпела крушение. Спастись никому не удалось.
        - И остался мой внучек сиротой,- всхлипнула бабушка Нина, но быстро взяла себя в руки.- Ну, отец-то у него, конечно, где-то есть, только я про него ничего не знаю. Когда Людочка перед самым своим отъездом в Австралию последний раз со мной откровенничала, то призналась во всех своих грехах. И про дочку ее я тогда первый раз услыхала, и про то, что Антошеньку она не от мужа родила, а на стороне нагуляла. Как узнала я, чего она успела в своей жизни накуролесить, так и рассеялись мои последние надежды на ее счастье. Тогда я про себя подумала, что отольются ей еще детские слезки, вот только не ожидала, что Бог решит наказать ее так строго.
        Пока Рина слушала этот печальный рассказ, отношение ее к Людмиле колебалось, словно стрелка компаса. То она ее искренне жалела, то возмущалась ее легкомыслием, то она от души ей сочувствовала, то переполнялась праведным негодованием. Но с мнением Нины Никифоровны Рина была согласна на все сто: Бог, конечно, наказал Людмилу, но кара его была чересчур сурова.
        Из задумчивости Рину вывел жуткий грохот, и тяжелый цементовоз с воем обошел ее
«Тойоту» на крутом повороте. Из-под его гигантских колес взметнулась мощная волна грязи, и Рине на секунду показалось, что ее маленькую машинку погребло под сошедшим с гор селевым потоком. Дворники беспомощно размазывали смешанную с глиной снежную слякоть, и видимость упала до нуля. Пришлось срочно остановиться, чтобы с помощью носового платка и воды из бутылки проковырять амбразуру в образовавшейся на ветровом стекле корке.

«Не было печали»,- расстроилась Рина, которой хотелось поскорее попасть домой. Ей уже не терпелось заключить в объятия сначала Тошку, потом Антошку, а заодно и Наталью. Общение с Ниной Никифоровной обострило все ее чувства, вызвав к жизни невероятную нежность и сентиментальность.
        Кое-как добравшись до ближайшего сервиса, Рина загнала машину в мойку, а сама принялась названивать домой.
        В этот раз отозвалась Тошка.
        - Мам,- с ходу сообщила она,- тебе Ве… Вениамин уже раз двадцать звонил. Он злится, что ты не отвечаешь на его звонки. Мне кажется, он собирается заявиться к нам домой.
        - Ничего, я уже скоро буду,- подбодрила ее Рина, хотя, сказать по правде, при упоминании имени Вениамина у нее затряслись поджилки. Она до сих пор не придумала, что скажет ему по поводу Антошки, а завтрашний банкет и вообще вылетел у нее из головы.

«Нет, не буду огорчаться,- твердо сказала себе Рина.- Сориентируюсь по ходу дела - авось меня осенит, и сама собой родится какая-нибудь стоящая идея».
        - Смотри, кого я тебе привезла,- сказала Рина, вытаскивая из сумки заметно повеселевшую обезьянку.
        - Маня!- закричал Антошка и от радости запрыгал на одной ножке. Потом он схватил мартышку и крепко прижал ее к животу.
        - А в субботу еще и бабушка Нина приедет,- добавила Рина, с улыбкой глядя на малыша.
        - Ты пригласила ее в гости?- спросила Тошка, и в голосе ее Рина уловила волнение.

«Наверное, она боится, что не сможет отнестись к бабушке объективно. Это и понятно, ведь Нина Никифоровна ассоциируется у нее с Людмилой, которую девочка вряд ли когда-нибудь сможет простить».
        - Конечно, я ее пригласила,- ответила она и погладила Тошку по щеке.- Все будет хорошо, бабушка Нина тебе понравится.
        - А тебе она понравилась?- спросила девочка, пытливо глядя на мать.
        - Да,- просто сказала Рина.
        - Бабушка Нина хорошая,- неожиданно подал голос Антошка, который внимательно слушал их разговор.- Она знаешь, какие башни из кубиков строит? Высоченные!
        - Ну, раз так, то пусть приезжает,- засмеялась Тошка.
        - А куда вы подевали Наталью?- спросила Рина, удивляясь тому, что подруга до сих пор не набросилась на нее с вопросами.
        - Она оккупировала твою мастерскую и ведет оттуда деловые переговоры. Ей надоели бесконечные звонки Вениамина, вот она и ушла в подполье, как она выразилась.
        Наталью Рина застала за важным телефонным разговором. Та сидела, развалившись на фамильной банкетке и положив ноги на высокий крутящийся стул. Увидев Рину, она сразу же выпрямилась и приветственно помахала рукой. Быстро свернув беседу, Наталья ткнула пальцем в направлении кресла и скомандовала:
        - Садись и немедленно выкладывай, что и как. Я сегодня целый день грудью защищаю твой бастион, понесла колоссальные потери нервных клеток, так что имею право знать, за что страдала.
        - Страдала ты не зря,- заверила ее Рина.- Теперь я точно знаю, что произошло и как к этому относиться.
        - Как?- переспросила Наталья, склонив голову к плечу.
        - Самое главное, я теперь ни в чем не сомневаюсь,- пояснила Рина.- Мы с Ниной Никифоровной проговорили достаточно долго, чтобы я смогла убедиться, что никакая она не аферистка, а самая обыкновенная пожилая женщина, которой не слишком повезло в жизни.
        - Ну слава богу, а то Роман…- начала было Наталья, но Рина ее перебила.
        - Если я сейчас не съем бутерброд, то хлопнусь в голодный обморок,- сказала она, прислушиваясь к сердитому урчанию в животе.- Пошли на кухню - нету лучше места для задушевных бесед.
        - А что же баба Нина? Не хлебосольная оказалась?- хмыкнула Наталья, поднимаясь на ноги и направляясь вслед за подругой.
        - Да ты что, она и чаем меня поила, и пироги мне предлагала, даже щей порывалась налить. Но у меня на нервной почве аппетит вообще пропал. Теперь вот постепенно пришла в себя и сразу проголодалась.
        Пока Рина переодевалась и приводила себя в порядок после дальней дороги, Наталья великодушно согласилась зажарить для нее яичницу - единственное блюдо, которое она действительно умела готовить.

«Деловая женщина не может растрачивать свою драгоценную энергию у плиты,- оправдывала Наталья нелюбовь к готовке.- Беря в руки поварешку, она ставит крест на своей карьере».
        Поскольку изготовление яичницы этому постулату не противоречило, Наталья справилась с задачей на отлично и щедро бухнула в тарелку подруги толстый кусок своего творения. Рина тут же вооружилась вилкой и с удовольствием принялась за еду.
        Ждать, пока Рина насытится, Наталья была не в состоянии, и той пришлось рассказывать о своей поездке прямо в процессе поглощения пищи. Ответив, наконец, на все «как?», «зачем?» и «почему?», Рина отодвинула тарелку в сторону, удовлетворенно вздохнула и сказала:
        - Ну вот, а теперь твоя очередь демонстрировать свои боевые раны.
        - Ты имеешь в виду нашу стычку с Романом?- скривила рот Наталья.- Вообще-то до кулачного боя дело у нас не дошло, слава богу, но страху он на меня нагнал.
        - Неужели такое в принципе возможно?- усмехнулась Рина, не знавшая более бесстрашной женщины, чем ее подруга.
        - Еще как возможно!- с чувством воскликнула та.- Ты себе даже не представляешь, как он распалился - у него дым из ушей валил. Главное, я его раньше таким ни разу не видела, вот что меня особенно напугало.
        Роман действительно был человеком довольно уравновешенным и выходил из себя крайне редко. Однако узнав о том, что Рина его обманула, он разозлился не на шутку.

«Глупая девчонка,- негодовал он про себя.- Вообразила, что взрослая и мудрая и со всем справится сама. В уме ей, конечно, не откажешь, но ведь она к тому же еще жутко добрая. И доверчивая».
        - А ты куда смотрела?- напустился он на Наталью.- Ты что, не знаешь, что у нее все вокруг хорошие? Она всем верит и всех подряд жалеет.
        - Да ладно тебе!- заступилась за подругу Наталья.- Ты ее уж прямо за дурочку какую-то держишь. Да Ринка, может, получше нас с тобой в людях разбирается. Вон, Капустина моего с самого начала, оказывается, раскусила, а мне для этого потребовалось семь лет совместной жизни.
        - Да твоего Капустина и кусать не надо - умному человеку сразу понятно, что он с гнильцой.
        - Ну конечно, вы все вокруг оказались такими проницательными, одна я - кретинка.
        - Нечего мне зубы заговаривать со своим Капустиным,- снова завелся Роман.- Немедленно говори адрес этой растреклятой Нины Никифоровны!
        Наталья поджала губы и отвернулась к окну.
        - Ты мне тут пионера-героя из себя не строй,- продолжал наседать на нее Роман.- Да не поеду я в Воскресенск, не нервничай. Просто хочу дать задание знакомым ребятам, чтобы они навели справки и о старушке, и о дочке ее. Еще неизвестно, что с этой австралийской Людмилой на самом деле приключилось. Может, там вообще какая-нибудь крупная международная афера затевается. Газеты читаешь?
        Эти доводы привели Наталью в замешательство.
        - Ты правда так думаешь?- спросила она, с беспокойством глядя на Романа.
        - Ничего я не думаю, просто гипотезы строю. Здравомыслящим людям, между прочим, свойственно рассуждать, а не кидаться в авантюры сломя голову.
        - Хватит меня пугать!- рассердилась теперь уже Наталья.- Я правда не знаю адреса этой бабуси. Если бы знала, прямо сейчас и раскололась бы, потому что ты меня убедил. Знаешь, как я за Ринку переживаю! Ведь как не крути, а она храбрая девушка. Я бы ни за что не решилась пригреть чужого ребенка. Да еще во второй раз…

«Я и своего-то не отважилась заиметь,- с тоской подумала Наталья.- Боялась, что и на Толика, и на ребенка у меня пороху не хватит. Или просто не хотела рожать от Толика? Или же вообще не хотела рожать? Поди теперь, разберись».
        Из задумчивости ее вывел голос Романа.
        - Как ты думаешь,- спросил он,- Рина нас не убьет, если мы покурим у нее в кухне?
        Он уже немного успокоился и уселся верхом на стул, положив локти на спинку.
        - У нас оправдание имеется - мы нервничаем. И все из-за нее, между прочим.
        - А хомяк? Он у нее тоже некурящий. Не сдохнет от табачного дыма?
        - Я на него уже курила, так что он наверняка адаптировался,- заверила его Наталья и отправилась добывать из сумки свои сигареты.

«Удивительный экземпляр эта Наталья,- принялся размышлять между тем Роман.- Они с Риной не похожи ни внешне, ни по характеру, но дружат - водой не разольешь. Судя по всему, Наталья на самом деле готова за подругу пытку принять - прямо-таки грудью встала на ее защиту. Кстати, а грудь очень даже ничего. Да она и вообще очень даже ничего.
        А одевается - обалдеть просто! Другого бы в таких шмотках уже давно затюкали, а этой хоть бы что - носит все с абсолютно независимым видом, и никому даже в голову не придет над ней подтрунивать. Характер!»
        В этот момент Наталья как раз вернулась в кухню и Роман бросил на нее откровенно оценивающий взгляд. Она была высокая, почти одного с ним роста, крупная, но ладная. Красивая стрижка и удачная косметика делали ее простоватое лицо довольно выразительным.

«Вот черт,- с досадой подумал Роман.- И почему на меня вешаются исключительно смазливые, меркантильные и инфантильные профурсетки? Эти модели… человека? А такие вот Натальи смотрят исключительно как на товарища по партии. Может быть, тут вступает в силу закон равновесия? Сильный мужчина - слабая женщина, а если женщина деловая и самостоятельная, то ее непременно тянет опекать какое-нибудь ничтожество а ля Толик Капустин. Дурацкий закон! Нет в этой жизни справедливости».
        - Ну вот скажи, есть в этой жизни справедливость?- вздохнула Наталья, когда они с Риной наконец-то закончили обмениваться новостями и перешли к философским рассуждениям о превратностях бытия.- Почему кому-то достаются такие самостоятельные, надежные мужики, как Роман, а мне - Толики всякие?
        - Толик же тебе не по наследству достался,- пожала плечами Рина.- Ты сама себе такое счастье выбрала, а потом сама же избаловала. Так что нечего себя жалеть, лучше прямо сейчас начинай думать о новой жизни. Мечтать о счастливом будущем гораздо полезнее для здоровья, чем убиваться по неудавшемуся прошлому.
        - Мечтать, мечтать,- пробубнила Наталья, явно недовольная критикой в свой адрес. - Мне сперва надо очухаться от капустинских штучек, а потом уж погружаться в эйфорию. Да и Роман твой тоже мне оптимизма не добавил,- обиженно выпятила она нижнюю губу.- Обозвал меня безмозглой курицей и розовой идиоткой, представляешь?
        - Надо же, никогда не слышала от него ничего подобного,- засмеялась Рина.- Может, он имел в виду исключительно твой сегодняшний наряд?
        Конечно же Наталья, как всегда, выглядела весьма своеобразно. В этот раз она облачилась в широченные коричневые брюки и немыслимую розовую кофту, украшенную доброй сотней всевозможных веревочек и шнурочков.
        Рина думала, что подруга сейчас снова примется отстаивать свое право на собственный стиль, но Наталья предпочла в дискуссию не вступать.
        - А что,- задумчиво протянула она,- может быть. Очень даже может быть…
        Однако Рина не стала допытываться, что Наталья имеет в виду, поскольку в голову ей неожиданно пришла одна идея. Она вспомнила про медальон, который безмерно понравился подруге в день празднования Мартовских ид - Наталья как-то сразу уверилась в том, что это украшение принесет ей удачу. По правде сказать, Рина никогда не обращала особого внимания на приметы типа черных кошек и просыпанной соли, однако в силу камней и талисманов верила свято. Ее собственные украшения всегда делились на две категории - счастливые и несчастливые, и те, которые зарекомендовывали себя не лучшим образом, немедленно находили вечное пристанище в какой-нибудь пыльной шкатулке.
        Когда, возвращая медальон, Наталья сказала, что он оказался очень полезной штукой, Рина сразу же решила, что непременно подарит его подруге при случае. И вот теперь такой случай как раз подвернулся.
        Со словами «Подожди минутку, я сейчас», Рина быстро вышла в коридор и почти сразу же вернулась, неся в вытянутых руках заветное украшение.
        - Наталья Станиславовна,- торжественным голосом произнесла Рина,- за вашу преданность и верность позвольте наградить вас вот этим орденом «Нерушимой дружбы».
        Потом она с улыбкой надела украшение на шею обалдевшей Натальи и уже обычным голосом добавила:
        - Пусть этот цветик-семицветик действительно принесет тебе счастье. На личном фронте.
        Наталья только было начала выплескивать на подругу свои восторги и благодарности, как ее перебила нервная трель дверного звонка.
        - Это Вениамин,- обреченно сказала Рина и оказалась права.
        Дальше события развивались именно так, как она и предполагала - Вениамин вспылил.
        - Бред какой-то!- воскликнул он раздраженно, когда Рина в общих чертах поведала ему версию о своем «двоюродном племяннике».
        Вскочив с кресла, он принялся взад и вперед расхаживать по мастерской, в которой они уединились для приватного разговора. Пометавшись туда-сюда, он внезапно остановился посреди комнаты и в упор взглянул на Рину.
        - С какой стати ты обязана брать себе этого ребенка?- спросил он довольно резко.
        Та спокойно выдержала его взгляд - предвидя жестокое сопротивление с его стороны, она постаралась заранее запастись терпением.
        - Конечно же я никому ничем не обязана. Но ведь я тебе уже объяснила, что в противном случае его отдадут в детский дом.
        - Да тебе-то что за дело?- в сердцах закричал Вениамин и выразительно всплеснул руками. Однако увидев, как вытянулось лицо Рины, он немного сбавил обороты.
        - Послушай,- заговорил он почти что вкрадчиво,- все мы знаем, что ты чуткий, отзывчивый, добрый человек. Но ты должна понимать, что облагодетельствовать всех и каждого просто невозможно.
        - Но Антошка не «каждый», он… он - родная кровь.
        - Пусть так,- согласно кивнул Вениамин.- Пусть родная кровь. Но тогда у меня другой вопрос: а почему именно ты? Ты, одинокая женщина, у которой уже есть дочь, вызвалась повесить себе на шею еще одного ребенка?
        - Повесить себе на шею можно тунеядца какого-нибудь,- возмутилась Рина, которой на ум немедленно пришел Натальин муж.- Но разве можно сказать такое о ребенке?
        Однако Вениамин проигнорировал ее выступление и азартно продолжал развивать свою мысль:
        - Если мне не изменяет память, у тебя в Питере полно родственников всех возрастов и категорий. Неужели среди них не нашлось никого более сердобольного, чем ты? Почему в жертву решили принести именно тебя? Или вы что, жребий тянули?
        В Питере и в самом деле проживала вся многочисленная родня Рининой матери. Хотя братьев и сестер у Веры Николаевны не было, зато имелось множество тетушек, дядюшек, кузенов и кузин. С незапамятных времен весь их клан так или иначе был связан с миром искусства - кто работал в театре, кто в музее, и даже потомственный алкоголик дядя Степа всю жизнь числился рабочим сцены в Мариинке. Сама Вера Николаевна начинала свою карьеру на «Ленфильме» - она два года проработала там помощницей художника по костюмам и потом всю жизнь гордилась огромным альбомом с автографами известных актеров, которые успела тогда насобирать. Неудивительно, что и Рина тоже в свое время уехала в Питер - одна из тетушек соблазнила ее возможностью учиться в художественном училище и одновременно работать в ее реставрационной мастерской.
        Так что Вениамин был абсолютно прав, когда говорил про Рининых родственников, которые могли бы принять участие в судьбе мальчика. Могли бы, если бы имели к нему хоть какое-то отношение.
        Рина отдавала себе отчет в том, что Вениамин говорит все правильно, однако его слова отчего-то ее задевали. Тем не менее она постаралась не зацикливаться на нюансах и снова пустилась в объяснения.
        - Дело в том, что мы… мы с Людмилой всегда были очень привязаны друг к другу. Еще со времен моей учебы в Питере.
        - Ну и что? У нее помимо тебя не было больше никого, кто мог бы позаботиться о ребенке?
        - У нее есть мать, но она больна.
        - Господи, Рина, ты говоришь ерунду. Полную и абсолютную,- покачал головой Вениамин.
        - Но почему?- возмутилась Рина, которой уже стало казаться, что все ее объяснения до Вениамина просто не доходят, отскакивая от него, как от стенки горох.
        - Да потому, что ты жалеешь какого-то мальчика, какую-то кузину, чью-то мать. А о себе ты подумала?
        - Подумала,- упрямо ответила Рина.- Если я буду знать, что малыша отдали в детский дом, я не смогу жить спокойно.
        Вениамин рухнул на стул и схватился руками за голову. Немного помолчав, он поднял на Рину глаза и с выражением спросил:
        - А как же я?
        - Что - ты?- искренне не поняла та.
        - Ты ведь наверняка догадывалась, что я собирался сделать тебе предложение?
        - В общем-то да, догадывалась.
        - Выходит, ты решила променять меня на непонятно откуда взявшегося племянника?
        - Но почему?- растерялась Рина.- Почему променять? Я…
        Она осеклась, потому что до нее вдруг дошло, что таким образом Вениамин ставит ее перед выбором: он или Антошка.

«Как же так,- заволновалась Рина,- мы и побороться еще толком не успели, а он уже припер меня к стенке».
        Отчего-то она была уверена, что Вениамин прежде всего будет возмущаться той поспешностью, с которой она приняла решение. Зная его обстоятельность, она готовилась принять упреки за то, что не посоветовалась, не обсудила, не проанализировала. Однако Вениамин как-то сразу подошел к проблеме совершенно с другого боку, и Рина смутилась.
        - Ты хочешь сказать, что теперь все изменилось?- спросила она осторожно.- Что ты больше не хочешь на мне жениться?
        - Да это ты не хочешь за меня замуж!- взорвался Вениамин.- Тебе же на меня наплевать.
        - Вовсе нет,- улыбнулась Рина.
        В его словах ей почудилась какая-то мальчишеская обида, и она тут же решила, что не все еще потеряно.

«Вероятно, он все же дуется за то, что я не бросилась немедленно советоваться с ним,- подумала Рина.- И он совершенно прав, потому что если бы все дело действительно было исключительно в Антошке, я должна была бы первым делом позвонить ему. Но ведь я же не могла… Нет, наверное без предыстории никак не обойтись. Придется рассказать ему и про Тошку тоже, иначе он ни за что не сможет меня понять».
        - Вовсе нет,- повторила Рина и, подойдя к Вениамину, положила руки ему на грудь. - Я очень дорожу и тобой, и нашими отношениями.
        - Неужели?- проворчал тот.- Что-то слабо в это верится.
        - Ну прости меня, пожалуйста,- проникновенно сказала Рина, заглядывая ему в глаза.- Ты был так занят, что я просто не решилась погружать тебя в семейные проблемы.
        - Как будто нельзя было немного подождать,- не сдавался Вениамин.- Мы не виделись всего неделю, а ты уже успела обзавестись вторым ребенком.
        Он неожиданно засмеялся:
        - Я только первого успел переварить, как - нате вам!- их уже двое.
        - Ты о чем?- нахмурила брови Рина, отступая на шаг назад.
        - Будто ты не в курсе, что твоя дочь терпеть меня не может.
        - Но ты же знаешь, что подростки не всегда объективно относятся к взрослым.
        - Это уж их проблемы. А мне пришлось долго уговаривать себя не обращать внимания на капризы твоей Антонины. И вот когда я это уже почти преодолел, ты снова преподносишь мне сюрприз.
        - Юпитер, ты сердишься, а значит, ты не прав,- снова постаралась снизить накал страстей Рина.- Я предлагаю оставить пока эту тему, а когда…
        - Когда что?- перебил ее Вениамин.- На завтрашнем банкете я собирался подарить тебе обручальное кольцо!

«Так я и знала,- с тоской подумала Рина.- Какое нелепое стечение обстоятельств».
        В комнате повисла напряженная тишина, и Наталья, которая все это время подслушивала под дверью, насторожилась.

«Чего это? Целуются они, что ли? Наверное, упоминание про обручальное кольцо сразило Ринку наповал. Неужели все обошлось?»
        Однако в следующую секунду выяснилось, что ничего не обошлось.
        - В общем так,- раздался решительный голос Вениамина.- У тебя есть еще время подумать до завтра.
        - Я уже обо всем подумала,- не менее решительно откликнулась Рина.
        - Ах так?- прорычал Вениамин.- Это означает, что ты от меня отказываешься?
        Рина ничего не ответила.
        В следующее мгновение дверь распахнулась, и, отпихнув в сторону замешкавшуюся Наталью, Вениамин пулей промчался к выходу.
        - И что же теперь будет?- вопросила Наталья, нервно затягиваясь очередной сигаретой. Она уже без разрешения курила в кухне, правда, не забывая предварительно открывать форточку.
        - Наверное, ничего,- тоскливо откликнулась Рина, и слезы обиды выступили у нее на глазах. Однако она быстро взяла себя в руки, тряхнула головой и вздернула подбородок.
        - Может, он еще передумает?- с надеждой в голосе предположила Наталья.- Пар выпустит, пораскинет мозгами и поймет, что свалял дурака.
        - Он думает, что это я сваляла дурака. Нет, пожалуй, он меня не простит.
        - Это за что же он должен тебя прощать? Ты уж его уговаривала-уговаривала, и так к нему подкатывалась, и сяк, а он только нос воротил. Подумаешь, какая цаца!
        - Ты что, подслушивала наш разговор?- прищурилась Рина.
        - Естественно, подслушивала. А ты что, хотела, чтобы я лопнула от любопытства?
        - Не хотела,- махнула рукой Рина.- Да так оно и лучше, не надо тебе всю эту чепуху заново пересказывать.
        - Вот именно,- поддакнула Наталья.
        - А где дети?- поинтересовалась Рина, которая только сейчас обратила внимание на то, что в квартире удивительно тихо.
        - Тошка, как узнала, что твой Веник заявился, сразу же потащила Антошку к Анне Викентьевне в гости - знакомить ее с обезьяной Маней. Она у тебя девица-то сообразительная.
        - Что верно, то верно,- согласилась Рина.- Ну что, выпьем чайку? Вениамина надо срочно запить.
        Неожиданно она вспомнила, что почти то же самое сказала Павлу про Малахайкина, когда он предложил ей выпить по чашечке кофе.
        В ту же минуту зазвонил телефон.
        Когда Рина произнесла «Здравствуйте, Павел», Наталья скорчила страшную рожу и выпучила глаза. В ответ Рина скроила ей точно такую же рожу, махнула рукой и скрылась в прихожей.
        Пока она вела беседу, Наталья успела достать из шкафчика бутылку коньяка, которую подруги пили уже полгода. Плеснув в стакан немного жидкости, она посмотрела на грызущего печенину Гудвина и сказала:
        - Кто бы ни был этот Павел, позвонил он ужасно вовремя! Чует мое сердце, что самое интересное еще только начинается.
        Пятница, день развлечений
        Вспомнив о вчерашнем разговоре с Риной, Павел улыбнулся.
        Его джип медленно продирался сквозь плотный поток Ленинградки, поэтому он мог позволить себе немного расслабиться и подумать о своей новой знакомой. Тем более что за последние несколько дней такая возможность ему ни разу не подвернулась. Бывают такие моменты, когда все складывается бог знает как. Вот и в этот раз, так удачно начавшаяся неделя неожиданно превратилась в череду сумасшедших дней. Павел безумно уставал - он приезжал домой за полночь и засыпал без задних ног. Но вот теперь все катаклизмы, кажется, остались позади, а впереди его ждала приятная встреча с Риной. В том, что встреча будет приятной, он не сомневался ни на минуту.
        Накануне он довольно долго размышлял о том, какой подходящий повод придумать для первого свидания - этому мероприятию он придавал огромное значение. Весь опыт общения Павла с женщинами доказывал, что от того, насколько удачно оно пройдет, будет зависеть все дальнейшее развитие отношений. Так было, например, с его бывшей женой, с которой он познакомился сразу же, как только вернулся из Азии. Тогда, после двух лет, проведенных во Вьетнаме, все московские девушки, женщины и даже старушки казались ему сказочными красавицами, а длинноногая и зеленоглазая Зойка оказалась прекраснее всех. Их первое свидание было каким-то залихватским, беззаботным и безудержно веселым. Точно так же бесшабашно и весело пролетели четыре года их совместной жизни. Потом Зойка спокойно заявила, что ей надоело дожидаться его из бесконечных командировок и она от него уходит. Павел возражать не стал, тем более что ему тоже надоело по возвращении находить в своем доме чужие носки и зажигалки. Они расстались так же легко, как и познакомились, и с тех пор больше ни разу не встречались.

«Итак, надо придумать какую-нибудь подоплеку,- размышлял Павел.- Такой повод, чтобы затронуть Рину за живое. Конечно, в этом смысле нет ничего лучше дня рождения, но этот день, к сожалению, уже прошел. С другой стороны, он был совсем недавно, так почему бы не отпраздновать это событие задним числом? Правда, Рине об этом знать пока не обязательно, но все же придумка не совсем с потолка, так сказать».
        День рождения Павла пришелся на седьмое марта, и он всю жизнь благодарил Бога за то, что успел родиться за пять минут до полуночи - если бы ему пришлось получать подарки вместе со всеми женщинами страны, он бы этого не пережил.
        Когда Рина сказала «Здравствуйте, Павел», ему показалось, что она обрадовалась его звонку, и это было приятно.
        - Как поживает ваша «Тойота»?- спросил он.- Все еще бегает?
        - Бегает, и очень даже резво,- живо откликнулась Рина.- Если бы не вы, я бы точно отправила ее в ремонт и до сих пор сидела бы без машины. А я без нее просто как без рук.
        - Как без ног,- хмыкнул Павел.
        - Верно,- засмеялась Рина.- Надеюсь, что она меня больше не подведет.
        - А знаете, на что надеюсь я?- спросил Павел и почувствовал, как часто забилось сердце.

«Волнуюсь, как будто впервые в жизни собираюсь пригласить девушку на свидание. Чудно! Наверное, она меня все же здорово зацепила».
        - На что вы надеетесь?- настороженно спросила Рина.
        - На то, что вы согласитесь пойти со мной завтра в ресторан, чтобы отпраздновать мой день рождения.
        - Вы хотите сказать, что тоже родились в марте?!
        В голосе ее звучало такое недоумение, будто Павел сообщил, что родился тридцать второго декабря.
        - А кто еще родился в марте?- полюбопытствовал он.
        - Да все поголовно, даже наша соседка.
        - А вы?
        - И я тоже - родилась прямо накануне Международного женского дня.
        - Быть того не может!- поразился Павел такому невероятному совпадению.- Ну вот видите, теперь уж нам сам Бог велел встретиться и отпраздновать.
        - Да, день рождения, конечно, повод серьезный,- протянула Рина, которой на ум сразу же пришли и «Бобрята» и банкет.

«О банкете мне, пожалуй, больше беспокоиться не надо,- подумала она и, вместо того чтобы огорчиться, почему-то испытала облегчение.- А вот как быть с
„Бобрятами“?»
        Генеральная репетиция должна была начаться в пять, и Рина прикинула, что часа за два они, должно быть, уложатся.

«В конце концов,- размышляла она,- в ресторан спокойно можно пойти и сразу же после работы. Это ведь не фешенебельный банкет, на подготовку к которому надо угрохать целый день».
        - Так что, вы согласны составить мне компанию?- спросил Павел, который терпеливо ожидал ее ответа.
        - Хорошо,- приняла решение Рина.- Только до семи я завтра буду занята, поэтому вам придется подъехать за мной прямо к Центру детского творчества. Вы знаете, где он находится?
        Теперь, направляясь к этому самому Центру, Павел размышлял о том, как удивительно совпали их с Риной дни рождения.

«Надо будет потом посмотреть, что по этому поводу говорит гороскоп,- подумал он. - Есть ли у двух Рыб шанс завести серьезный роман».
        Не то чтобы он сильно интересовался гороскопами, просто ему почему-то показалось, что коли мужчина и женщина родились в один и тот же день, это должно хоть что-нибудь да значить. Что-нибудь пророчески-приятное, например.
        Потом его мысли переключились на другой разговор, который тоже состоялся вчера вечером. Когда Павел уже начал подремывать, лежа перед телевизором с книжкой на животе, внезапно громко зазвонил телефон.
        Павел вздрогнул, сонно потер глаза и потянулся к трубке.
        - Пашка, здорово!- закричал ему в ухо вроде бы знакомый голос.- Неужели ты наконец-то дома, а не в каком-нибудь Занзибаре?
        - Майкл, ты, что ли?- недоверчиво переспросил Павел, потому что в последний раз разговаривал с приятелем несколько лет назад.
        С Михаилом Шубиным, или попросту с Майклом, Павел был знаком еще со школы. Хотя они учились в одном классе и играли в одной баскетбольной команде, близкими друзьями так и не стали. Майкл был парнем головастым, но из тех, про которых говорят «себе на уме». Он имел свое собственное мнение абсолютно обо всем и обо всех, и мнение это, как правило, было довольно скептическим. О чем бы не заходила речь, на лице его немедленно появлялась кривая полуулыбка - мол, мы-то знаем. При всем при этом Майкл умудрялся быть человеком весьма общительным, и даже спустя много лет продолжал активно поддерживать отношения и с бывшими одноклассниками, и с бывшими однокурсниками.
        Вскоре после окончания института он перебрался в Швецию, где сначала написал и защитил диссертацию, а потом получил профессорскую должность и вот уже несколько лет преподавал физику студентам университета Уппсала.
        Умудрившись перетащить за кордон всех своих близких родственников, Майкл не страдал ностальгией и на родину наведывался нечасто. Правда, иногда его приглашали почитать лекции в МГУ, и тогда он на пару месяцев появлялся в Москве. В этот период он начинал резво обзванивать всех старых приятелей и знакомых, встречаться с ними, общаться и сплетничать - короче, отводить душу, чтобы потом снова надолго исчезнуть в своей Скандинавии.
        Сейчас, услышав удивление в голосе Павла, Майкл удовлетворенно хмыкнул.
        - Я, конечно, кто же еще? Узнал, старый черт. Как жизнь? Чего делаешь? В том смысле, что не собираешься ли в жаркие страны?
        - Да вроде бы нет. А ты сам-то где? Откуда звонишь?
        - Я тут, в столице, уже несколько дней.
        - Опять студенточек сшибать приехал?
        Майкл самодовольно расхохотался.
        Среди знакомых он слыл большим знатоком и любителем женщин и каждый раз после визита в Москву увозил с собой в Швецию очередную молодую жену.
        - Посмотрим, как фишка ляжет,- весело ответил он.- Хотя, сказать по правде, после третьего развода не горю энтузиазмом снова тащить кого бы то ни было под венец. Но зарекаться не стану, нет - не стану.
        И он снова раскатисто захохотал.
        Приятели немного поболтали о том о сем, а потом Майкл спросил:
        - Слушай, Пашк, как насчет того, чтобы встретиться? Сто лет ведь уже не виделись.
        - Я только за,- отозвался на предложение Павел.- Когда и где?
        - Может, в воскресенье? Приезжай ко мне в гостиницу. В ресторан не хочу - там шумно, душно и толком не поговоришь.
        - Ага, опять же женщины красивые перед глазами мелькают - отвлекать будут,- подначил его Павел.
        - И это тоже,- согласился Майкл.- Ну так что, в воскресенье у меня в
«Академической»?
        Положив трубку, Павел остался сидеть на диване, неожиданно для себя погрузившись в воспоминания пятилетней давности. Именно тогда, пять лет назад, они в последний раз виделись с Майклом, и обстоятельства этой встречи не добавили Павлу хорошего настроения. Однако он не позволил себе раскисать, быстро встряхнулся и, хлопнув руками по коленям, громко сказал вслух:
        - Долой гнусные мысли о прошлом! Что было, то прошло, и теперь я с оптимизмом смотрю в светлое будущее.
        Выступление музыкального коллектива «Бобрята» прошло на «ура». Хотя это была всего лишь генеральная репетиция, зрительный зал под завязку был набит мамами, папами, бабушками, дедушками и прочими родственниками, которые щедро одаривали юных артистов бурными аплодисментами.
        Лида Сомова, вдохновитель и организатор творческого процесса, руководила спектаклем из зала, Рина же все время находилась за кулисами, помогая всем, чем только могла: поправляла костюмы, подсказывала слова, успокаивала робеющих и выталкивала на сцену замешкавшихся. Если не считать оторванного обезьяньего хвоста и выпачканного шоколадом заячьего уха, все обошлось без приключений, но когда публика разразилась финальной овацией, Рина все же вздохнула с облегчением.
        Тошка и Антошка, которые тоже пришли посмотреть на выступление «Бобрят», сидели в пятом ряду. Малыш был страшно оживлен, глазенки его горели восторгом и хлопал он, кажется, громче всех. Справа от Тошки расположились верная Маришка и непонятно откуда взявшийся Денис.

«И все-таки выходит, что в нашем дворе гражданин Фитюшин отирался не только из-за Антошки,- с усмешкой подумала про него Рина.- Еще одна жертва Тошкиного обаяния. Только похоже, что конкретно этой жертве повезло больше других - раньше моя дочь никого к себе так близко не подпускала».
        Когда представление закончилось, молодежь веселой гурьбой отправилась домой пешком, благо погода выдалась хорошая, а идти было совсем недалеко. Рина немного поболтала с Лидой Сомовой, потом чуточку подправила косметику возле висевшего в фойе длинного зеркала, забрала в гардеробе свое пальто и вышла на улицу.
        Публика уже рассеялась, и Рина сразу же увидела Павла. Он поджидал ее недалеко от входа, расхаживая взад-вперед возле своего черного джипа. На нем была все та же кожаная куртка, и Рина улыбнулась, припомнив их первую стычку.
        Несмотря на конфликт с Вениамином и на взбучку, которую она накануне получила от Романа, настроение у нее весь день было приподнятым. Хотя она постоянно была чем-то занята и времени подумать о предстоящем свидании у нее не нашлось, ожидание его тем не менее создавало какую-то особую атмосферу. Теперь, при виде Павла, Рина почувствовала, что искренне рада их сегодняшней встрече.

«А он все-таки запал мне в душу,- удивилась она самой себе.- Только бы он и вправду оказался таким, каким я его себе навоображала, потому что еще одного разочарования я просто не вынесу».
        Тут Павел вскинул голову, заметил Рину и, расплывшись в улыбке, приветственно помахал рукой. Она заулыбалась в ответ и бодро устремилась ему навстречу.
        - И все же, кто такой Малахайкин?- с интересом спросил Павел.- Кто этот удивительный парень, который, можно сказать, толкнул тебя в мои объятия?
        К тому моменту, когда речь зашла о пресловутом режиссере, Рина и Павел уже успели поговорить на общие темы, обсудить проблему активизации рождаемости именно в марте, а также перейти на «ты».
        Ресторан, который их приютил, был полон народу, что вовсе неудивительно для вечера пятницы. Однако Рине с Павлом повезло заполучить в свое распоряжение маленький столик, который спрятался в одной из четырех ниш, расположившихся вдоль боковой стены. Здесь они чувствовали себя так, словно сидели в театральной ложе и могли наблюдать за действием, происходящим на сцене. Сценой же вполне мог считаться огромный зал ресторана, в котором за гигантским столом собралась многочисленная и ужасно шумная компания. Судя по всему, отмечалось какое-то торжество. Разноголосый гомон время от времени умолкал, прерываемый вдохновенными поздравительными речами, а потом недолгая тишина снова взрывалась смехом, радостным повизгиванием и даже аплодисментами.
        - Кто такой Малахайкин?- переспросила Рина.- О, это уникальная личность. Мне ни разу в жизни не доводилось встречать никого более самоуверенного и самовлюбленного, чем Герман.
        - А в чем это проявляется?
        - Да во всем. Начать с его амбиций. Вообразил себя великим новатором, придумал поставить спектакль-ассорти по Чехову.
        - По рассказам?- заинтересовался Павел.
        - В том-то и дело, что нет,- покачала головой Рина.- По пьесам. Решил перемешать
«Три сестры», «Чайку» и «Вишневый сад», можешь себе представить?
        - Ага,- оживился Павел.- А шедевр будет называться «Три чайки под вишней»?
        - Запросто,- улыбнулась Рина.- Вообще-то все это было бы действительно смешно, если бы не было так грустно. Меня лично в первую очередь напрягает его намерение осовременить костюмы героев пьесы. Он требует сочетать сюртуки с джинсами и зипуны с кроссовками. Я боюсь, что мы на этой почве в конце концов подеремся.
        - Надо же, какая изощренная фантазия у вашего Малахайкина,- хмыкнул Павел.- Я уже представляю себе Лопахина в белой жилетке, желтых башмаках и в драных
«Левайсах».
        - Ты вот шутишь, а этот тип именно так все и замыслил.
        В этот момент музыканты заиграли приятную лирическую мелодию, и пары потянулись к танцевальному пятачку.
        - А позвольте, мадам, пригласить вас на кадриль,- как бы продолжая чеховскую тему, шутливо сказал Павел и протянул Рине руку.
        - С удовольствием,- согласилась та, и они одновременно поднялись из-за стола.
        Однако не успели они сделать и двух шагов, как из толпы вынырнула длинноногая девица в коротком блестящем платье и бросилась им наперерез.
        - Ринусик,- завопила она, повиснув у Рины на шее.- На ловца и зверь бежит. Я знаю - это знак!
        - Лариса, ты меня уронишь,- со смехом сказала Рина, пытаясь высвободиться из цепких дружеских объятий.
        Ее знакомая наконец-то ослабила захват и, сделав шаг назад, продолжала выражать свои восторги.
        - Ты не представляешь, как я рада тебя здесь встретить,- выпалила она.- И вас тоже, дорогой Вениамин,- игриво подмигнула она Павлу.- О-очень приятно познакомиться!
        Павел не стал вредничать и сердечно потряс протянутую руку. Зато Рина явно занервничала. Она уже открыла было рот, чтобы прояснить ситуацию, но Лариса не дала ей произнести ни слова.
        - Ринусик,- снова затараторила она.- Мы же буквально пять минут назад о тебе вспоминали. Я сказала Димчику…
        Прервав себя на полуслове, она развернулась лицом к залу и во все горло закричала:
        - Ди-имка, иди сюда, живо!
        Пока невидимый постороннему глазу Димка пробирался сквозь запрудившую зал танцующую массу, Павел наклонился к уху Рины и спросил:
        - У твоей подруги ужасно знакомое лицо. Откуда я могу ее знать?
        - Наверное, видел по телевизору,- ответила Рина.- Чемпионат мира по художественной гимнастике, но теперь уже не выступает, а ведет на каком-то канале спортивную программу. В свое время я делала костюмы для ее выступлений.
        - Обалдеть, с какими знаменитостями ты дружбу водишь,- искренне восхитился Павел.
        В это время перед ними возник Димка - огромного роста парень с простоватым добродушным лицом. Рядом со своей миниатюрной подругой он выглядел богатырем, которому ничего не стоило голыми руками свернуть головы сразу дюжине Змеев Горынычей.
        - Познакомьтесь - это мой жених,- с гордостью представила его Лариса.- Мы же сегодня как раз празднуем нашу помолвку. Вот, смотрите,- расцвела она улыбкой и вытянула вперед левую руку. На безымянном пальчике у нее красовалось очаровательное обручальное колечко, отбрасывавшее в приглушенном ресторанном свете таинственные бриллиантовые блики.
        - Ой, поздравляю вас,- оживилась Рина.
        - А вы ведь Дмитрий Марчук, верно?- спросил Павел, с удивлением разглядывая плечистого жениха.
        Поймав непонимающий взгляд Рины, он быстро пояснил:
        - Самая яркая звезда отечественного хоккея.
        - Ну, не такая уж звезда,- смущенно пробубнил Дмитрий.
        - Он жутко стеснительный,- расхохоталась Лариса и, приподнявшись на цыпочки, чмокнула своего Димку в щеку.
        - Да ладно тебе,- дернул ее за руку жених, но она от него отмахнулась.
        - Он у меня только еще учится звездить,- прыснула она.- Купил себе недавно клюшки для гольфа, представляете? Говорит, как хоккейный сезон кончится, будет в гольф играть. Так якобы все хоккеисты НХЛ делают. Потеха!
        Потом неугомонная Лариса обратилась непосредственно к Рине и без всякого переходи зачастила:
        - Ринусик, ты должна придумать для меня свадебное платье. Самое расчудесное и распрекрасное. Ты, и только ты, способна сотворить чудо! Ты ведь у нас волшебница по костюмам.
        - Конечно сотворю,- с улыбкой согласилась Рина, которой было приятно, что Павел слышит похвалы в ее адрес.- Когда у вас свадьба?
        - В августе. Считай, что ты уже приглашена. И вы тоже, Вениамин,- кокетливо улыбнулась Павлу Лариса.
        Рина снова хотела вмешаться, но ее приятельница, воскликнув «Я тебе позвоню», послала им воздушный поцелуй и, увлекая за собой жениха, растворилась в полумраке зала.
        Тут музыканты завели очередную медленную композицию, и Павел снова приглашающе протянул Рине руку.
        Плавно покачиваясь в такт знакомой мелодии, они некоторое время молчали, размышляя каждый о своем.
        Волосы Рины, от которых исходил уже знакомый Павлу цитрусовый аромат, пощекотали его щеку, и по спине у него побежали мурашки. В ушах зашумело, дышать стало трудно, и ощущение было такое, будто он неожиданно оказался в безвоздушном пространстве.

«По-моему, я пропал,- подумал Павел.- Не хочу с ней расставаться и вообще не хочу выпускать ее из рук. Кажется, это симптом».
        Поддавшись чувствам, он теснее прижал Рину к себе и коснулся губами ее виска. Она легонько вздрогнула, но не отстранилась.
        Рина в свою очередь чувствовала себя кусочком мороженого, которое медленно расплывается в чашке горячего кофе. Она таяла в объятиях Павла, одновременно наслаждаясь силой его рук и нежностью прикосновений. Мыслей не было, и лишь сентиментальная строчка из Бернса настойчиво крутилась в голове:
        И в крепких объятьях волнует мне кровь
        Открытая, с бьющимся сердцем любовь.
        Когда музыка затихла, они еще немного постояли друг против друга, как бы привыкая к новым ощущениям, и только потом медленно отправились к столику, продолжая держаться за руки.
        Усевшись на свое место, Павел залпом выпил стакан минералки, потом подпер подбородок рукой и спросил:
        - Я молодец, что не стал кричать: «Я не Ипполит! Я не Ипполит!»
        - Молодец,- несколько смущенно улыбнулась Рина.
        - А как же ты теперь предъявишь им настоящего Ипполита?
        Рина неуверенно пожала плечами.
        - Ответ неправильный,- назидательным тоном произнес Павел.- Согласно сценарию ты должна была сказать: «А настоящего Ипполита, наверное, уже больше не будет».
        Рина снова улыбнулась и подумала о том, что Павел, скорее всего, совсем недалек от истины.
        - Ну все, милая моя, ты влюбилась,- со знанием дела заявила Наталья и треснула кулаком по столу, как судья, который ударом молотка оповещает о вынесении окончательного приговора.
        После вчерашнего телефонного звонка Павла она клещом впилась в Рину и не отставала до тех пор, пока не выпытала у той все обстоятельства их знакомства. Позже, узнав о том, что Рина согласилась пойти на свидание, Наталья настойчиво стала предлагать свои услуги по присмотру за детьми.
        - Ты наверняка задержишься допоздна,- убеждала она Рину,- и хотя на Тошку, конечно, можно положиться, но я на твоем месте не стала бы взваливать на ее плечи такую ответственность. Как не крути, а мальчик все еще не твой собственный - мало ли что. Поэтому лучше будет, если я завтра посижу с твоими детишками, так и тебе спокойнее будет. Правильно я говорю?
        - Конечно, правильно,- согласилась Рина, которая видела подругу насквозь и прекрасно понимала, что та рассчитывает поживиться информацией о свидании прямо с пылу с жару.
        - Вот и хорошо,- обрадовалась Наталья, которой так легко удалось добиться своего. - А когда вернешься, мы будем пить чай и сплетничать. В том смысле, что ты мне расскажешь, как все прошло, да?- на всякий случай уточнила она.
        И вот теперь, когда Рина, наконец, поделилась с ней своими впечатлениями, она незамедлительно пришла к выводу, что дело приняло серьезный оборот.
        - Значит, говоришь, Арина-балерина?- с удовольствием смаковала Наталья подробности, о которых поведала ей Рина.
        Павел и впрямь решил, что имя Арина ему ужасно нравится.
        - Оно рифмуется с запахом жасмина, а еще «у камина».
        - Ну конечно,- хмыкнула Рина,- а потом «Прощай, ключи положишь на рояль». По-моему, именно так пела группа «Секрет»?
        Павел засмеялся и осторожно сжал ее пальцы.
        - И все же, Арина-балерина, тебе очень идет это имя.
        Несмотря на то что Рина была с Натальей достаточно откровенна, некоторые моменты она все же опустила - кое-что ей хотелось приберечь лично для себя. К тому же Рине казалось, что у нее попросту не найдется слов, чтобы описать то невероятно волнующее чувство, которое к концу вечера затопило все ее существо. Чувство безграничной радости от сознания того, что нравишься человеку, который нравится и тебе тоже. И еще она утаила от Натальи поцелуй, который Павел подарил ей перед расставанием - взволнованный и страстный, от которого у Рины захватило дух и земля поплыла под ногами.
        Однако теперь, немного придя в себя после эмоциональных перегрузок, Рина неожиданно засомневалась. Когда Наталья выдала свое заключение по поводу Рининой влюбленности, та задумчиво покачала головой и сказала:
        - Но ведь еще вчера главным человеком в моей жизни был Вениамин. Мне казалось, что я его люблю, и если бы он решил сделать мне предложение, я бы согласилась.
        - Ха,- презрительно скривилась Наталья.- Сама же говоришь, что тебе только казалось, что ты его любишь. А потом р-раз - и пелена упала с глаз! Принц оказался лягушкой, и его место занял другой.
        - Вот это-то меня и волнует,- с чувством подхватила Рина.- Как-то слишком быстро все получилось.
        - Что еще раз доказывает простую истину: Вениамин давным-давно перешел у тебя из категории «возлюбленный» в разряд «подходящая партия». А поскольку других поклонников на горизонте в то время не наблюдалось, то тебе и в голову не приходило сомневаться в своем к нему отношении. Скажешь, я не права?
        - Возможно, права,- неуверенно протянула Рина.
        Ее сомнения рассердили Наталью, и та снова ринулась в бой.
        - Не «возможно», а совершенно точно!- запальчиво воскликнула она.- Твой Вениамин не прошел испытание на прочность, вот и все дела.
        - Но я не хотела устраивать ему никакого испытания,- с досадой сказала Рина.- Так получилось.
        - Вот и слава богу, что получилось,- продолжала свою прокурорскую речь Наталья.- Ты сама подумай, как вовремя все произошло.
        Если бы сначала он позвал тебя замуж, а потом отверг Антошку, ты бы зависла, как компьютер, который не в силах справиться с неразрешимой задачей.
        - Что правда, то правда,- на этот раз согласилась Рина, которая и сама уже не раз думала о том же.
        - Вот видишь,- обрадовалась Наталья.- А Павла хватай обеими руками, не задумываясь. Такие мужики на дороге не валяются. Валяются только Капустины, чтоб им пусто было.
        - Откуда ты знаешь, что Павел не такой, как Толик?- спросила Рина, удивляясь тому, как яростно подруга защищает совершенно незнакомого мужчину.
        - А, да ладно тебе прикидываться,- махнула рукой Наталья.- Ты бы никогда не клюнула на такого, как мой благоверный. В общем, я за тебя рада, без дураков. Главное теперь, чтобы все у вас пошло, как по маслу, а не как в плохой мелодраме.
        - Что ты имеешь в виду?- не поняла Рина.
        - Ну как же!- всплеснула руками Наталья.- Там всегда одно и то же: только выпадет людям какое-нибудь счастье, как тут же на их головы начинают сыпаться всякие гадости. Надеюсь, что у вас с Павлом все будет просто замечательно.
        После этого Наталье следовало бы постучать по дереву и поплевать через левое плечо, но она этого, к сожалению, так и не сделала.
        Еще одна суббота
        - Бабушка Нина!- взвизгнул Антошка и, подлетев к Нине Никифоровне, с размаху уткнулся ей в колени.
        - Соколик ты мой ясный,- ласково пробасила та и погладила малыша по светлой головке.- Как же я по тебе соскучилась.
        Еще во время своего визита в Воскресенск Рина предложила Нине Никифоровне отправиться в Москву прямо вместе с ней, однако та категорически отказалась - сослалась на Марфу, которую надо предупредить, на цветы, которые надо поливать, на необходимость как следует собраться. Но Рина-то сразу поняла, что бабушка Нина попросту боится. Боится знакомиться со своей внучкой, с которой до сих пор ни разу не встречалась и которую впервые увидела на фотографии, привезенной Риной.
        Когда Нина Никифоровна пожаловалась на то, что в последнее время у нее стало пошаливать сердце и уже несколько раз приходилось вызывать неотложку, Рина встревожилась.

«В таком случае встреча с Тошкой вообще может ее доконать,- подумала она.- Девочка так похожа на ее дочь, что дух захватывает. А вдруг этот факт потрясет несчастную женщину до такой степени, что у нее случится какой-нибудь сердечный приступ?»
        Тогда, чтобы хоть как-то подготовить Нину Никифоровну к встрече с внучкой, Рина достала из сумки фотографию Тошки. При этом сама она так волновалась, что руки ходили ходуном. Однако Нина Никифоровна оказалась гораздо более сильной, чем предполагала Рина. Она не ахнула, не всхлипнула, а только закрыла рот руками, покачала головой и глухо сказала:
        - Людочка, девочка моя…
        Потом она немного помолчала и тихо добавила:
        - Что же ты наделала?..
        Расставаясь, Рина снова предложила Нине Никифоровне поехать вместе с ней, но та лишь упрямо покачала головой и пообещала, что приедет в гости в субботу.
        - Но как же вы будете добираться до Москвы?- поинтересовалась Рина.- Автобусом или электричкой - это же очень далеко и утомительно.
        - Да нет, зачем электричкой? Я на машине приеду,- успокоила ее Нина Никифоровна. - У меня полгорода знакомых, обязательно найдется кто-нибудь, у кого дела в столице, ну и меня заодно подбросят.
        И вот теперь она стояла в прихожей, поглаживая по голове внука и напряженно вглядываясь в лицо внучки. Тошка, которая с самого утра была как натянутая струна, пряталась в глубине коридора, не решаясь сделать шаг навстречу. Даже Рина, которая заранее предвидела эту немую сцену, растерялась и не знала, что сказать.
        На помощь неожиданно пришел Антошка. Отлепившись от Нины Никифоровны, он подергал ее за подол и закричал:
        - Бабушка, бабушка, а это Тошечка. Правда, она красивая? Она мне самолет построила.
        И тут нервы у Нины Никифоровны все же сдали. Слезы потоком хлынули у нее из глаз, и она схватилась рукой за сердце. Рина испуганно бросилась ей на помощь, однако женщина быстро преодолела минутную слабость, вытерла слезы тыльной стороной ладони и уверенно шагнула вперед.
        - Ну, здравствуй, внученька,- сказала она своим грудным голосом.
        Немного поколебавшись, девочка, наконец, поборола сомнения и подошла к Нине Никифоровне поближе.
        - Здравствуй, бабушка,- ответила она совсем тихо.
        После этого в доме снова повисла звенящая тишина. Рина нервно сплетала и расплетала пальцы, Антошка с любопытством переводил взгляд с бабушки на сестру и обратно, а те молча смотрели друг другу в глаза.
        Наконец Нина Никифоровна как будто очнулась, раскинула руки и, заключив Тошку в свои сердечные объятия, поцеловала ее в золотистую макушку.
        Увидев, что дочь улыбается, Рина с облегчением вздохнула, а Антошка, который на удивление чутко улавливал настроение взрослых, закричал «Ура!».
        Когда все немного пришли в себя, Нина Никифоровна принялась доставать из объемистого баула привезенные с собой гостинцы, среди которых в глаза сразу бросались вяленая рыба и соленые грибочки.
        - Из той же партии, что пошла на подкуп казачка вашего засланного, Дениса?- с усмешкой поинтересовалась Рина.
        - Твоя правда, из той же,- невозмутимо кивнула головой Нина Никифоровна.- Это мне все Марфа насовала. Она сама-то грибница заядлая, да и засол у нее знатный. Уж как ее все упрашивают поделиться рецептом, а она ни в какую - держит его в секрете и все тут. Вредная бабка, но все же добрая - вот такой парадокс. А рыбка - это от сына ее, он с детства рыбачит.
        Не успела Нина Никифоровна разобраться с подарками, как явилась Анна Викентьевна. Конечно же она знала о приезде матери Людмилы и горела желанием взглянуть на женщину, которая отважилась подбросить Рине ребенка. События последнего времени ужасно волновали старушку, и она непременно хотела быть в курсе происходящего. Причиной тому было не столько любопытство, сколько желание хоть чем-то помочь. Потому что, несмотря на то что Анна Викентьевна дважды побывала замужем и вырастила дочь, ближе Рины и Тошки у нее все равно никого не было.
        Поначалу старушка отнеслась к Нине Никифоровне настороженно, но та держалась доброжелательно и спокойно, и вскоре сомнения Анны Викентьевны исчезли без следа. Хотя Нина Никифоровна была лет на десять младше своей новой знакомой, это не помешало им быстро найти общий язык. Пока Рина с Тошкой накрывали в гостиной стол к обеду, женщины успели обсудить все мыслимые и немыслимые темы, начиная с цен на нефть и кончая последней церемонией вручения «Оскара».
        Маленькая хрупкая Анна Викентьевна и высокая крупная Нина Никифоровна рядом смотрелись довольно забавно, и Рина с усмешкой подумает, что именно так будут выглядеть они с Натальей лет эдак через тридцать.
        Легкая на помине Наталья, которая с раннего утра моталась по неотложным делам, заявилась как раз к обеду. Поздоровавшись с Ниной Никифоровной, она направилась в кухню, чтобы узнать последние новости.
        - Ну что, есть контакт?- поинтересовалась она, по-хозяйски открывая форточку и доставая сигарету.- Как Тошка? Не заартачилась?
        - Ты что, Тошку не знаешь?- улыбнулась Рина.- Конечно, она понервничала, но как только Нина Никифоровна ее обняла, та немедленно оттаяла и теперь снова носится со своим Антошкой как ни в чем не бывало.
        - Ну вот и чудненько,- понимающе кивнула Наталья.
        Потом она глубоко затянулась сигаретой, выпустила к потолку струйку дыма и осторожно спросила:
        - Слушай, Ринчик, я так понимаю, что у Тошки с мальчиком полная любовь и взаимопонимание. А у тебя?
        Рина задумалась. Наталья, как всегда, попала в самую точку. С одной стороны, Рина давно успела привязаться к малышу и уже не жалела его, а просто любила. С другой стороны, у нее было такое ощущение, что с нею Антошка чувствует себя немного скованно. Если с Тошкой он всегда улыбался и бегал за ней хвостиком, то с Риной мальчик был вежливым и послушным, как с человеком, к которому приехал погостить.
        - Даже не знаю, что тебе сказать,- наконец отозвалась Рина.- Вроде бы все у нас нормально, но особой нежности он ко мне не испытывает, я бы сказала.
        - А как он тебя называет?- продолжала наседать Наталья.
        Рина быстро вскинула на нее глаза.
        - Никак,- призналась она, и в голосе ее прозвучало разочарование.
        - То есть до «мамы» дело так и не дошло?
        Рина покачала головой и с сожалением сказала:
        - Я почему-то ждала, что он сам должен дозреть до этого слова. Но теперь, когда ты затронула эту тему… Наверное, инициатива все же должна была исходить от меня. Как ты думаешь?
        - Да конечно,- пылко поддержала ее Наталья.- Он же глупый еще, ему всякие психологические тонкости вряд ли доступны.
        Однако вскоре выяснилось, что она глубоко ошибалась на этот счет.
        Когда обед уже подходил к концу, Антошка аккуратно вытер руки салфеткой, сполз со стула, подошел к Нине Никифоровне и, прижавшись к ее уху, громким шепотом спросил:
        - Бабушка, а ты не знаешь, когда тетя Рина захочет стать моей мамой? Я хорошо себя вел и никогда не плакал.
        Нина Никифоровна, не зная, что ответить, прижала малыша к себе и виновато взглянула на Рину. Та сидела, закусив губу и покачивая головой. Конечно же она слышала это трогательное выступление и теперь досадовала на свою недогадливость.

«Господи, какая же я ужасная балда,- думала она.- Вроде бы неглупая женщина, а не смогла разобраться в душевном состоянии ребенка. Он всеми силами старался завоевать мое доверие и ждал, когда я покажу, что полюбила его, а я…»
        Рина резко встала из-за стола, и Нина Никифоровна еще крепче прижала к себе внука.
        Подойдя к малышу, Рина присела на корточки, и, внимательно глядя в его ясные глаза, сказала:
        - Антошка, ты самый замечательный мальчик на свете. И если бы ты согласился, то я с удовольствием стала бы твоей мамой.
        Тот вопросительно посмотрел на бабушку Нину и, поймав ее подбадривающую улыбку, снова повернулся к Рине.
        - Я согласился,- с уморительной серьезностью кивнул он.- Значит, я теперь буду твоим сыночком?
        В ту же секунду со всех сторон послышалось подозрительное сопение, хлюпанье и всхлипывание, а Анна Викентьевна откровенно утерла слезы своим неизменным кружевным платочком.
        Рина тоже сглотнула подступивший к горлу комок и протянула к малышу руки.
        Пасторальную сцену по традиции нарушил звонок в дверь.
        - Ой, это, наверное, Маришка. И Денис…- подскочила Тошка и помчалась открывать.
        Антошка, который уже получил ответ на свой главный вопрос, вырвался из Рининых объятий и козленком поскакал вслед за сестрой.
        - Я вот что скажу тебе, Аришенька,- прогудела Нина Никифоровна, когда Рина снова уселась за стол.- Бог, он ведь все видит и каждому посылает по заслугам. И тебе, рано или поздно, воздастся за твою доброту, попомни мои слова.
        - Верно, верно,- поддакнула Анна Викентьевна,- непременно воздастся, вот увидишь.

«Не знаю, не знаю,- подумала про себя Рина,- пока что все как раз наоборот. Жениха я лишилась, с Романом чудом не поссорилась, работать мне совсем некогда. А хуже всего то, что я, кажется, теряю контакт с дочерью. Нам в последнее время и поболтать-то толком ни разу не удалось. К тому же у нее теперь одни только мальчики на уме - Антошка да Денис. С Денисом она, видимо, обменялась телефонами, и они теперь общаются, как будто так было всегда, но мне она абсолютно ничего не рассказала. Меня она тоже ни о чем не расспрашивает - даже не поинтересовалась, как я познакомилась с Павлом. И про нашу ссору с Вениамином она тоже знает, но молчит. А ведь всего неделю назад такое даже представить себе было невозможно».
        Конечно, все эти моменты не могли ее не тревожить, и все же в глубине души Рина понимала - чтобы переварить такое количество событий и эмоций, им с Тошкой потребуется время. А потом все наверняка утрясется и жизнь пойдет своим чередом. По крайней мере Рине очень хотелось надеяться, что именно так все и будет.
        В это время в комнату заглянул Денис, чтобы поздороваться со всеми присутствующими, и в частности с Ниной Никифоровной.
        - Здравствуй, здравствуй,- поприветствовала его та.- Я вот в гости приехала, внуков навестить. Антошечка-то теперь здесь жить будет.
        - Здорово,- искренне обрадовался Денис.
        - А что же ты в дверях-то застрял?- спросила Рина с ноткой ехидства в голосе. Она до сих пор удивлялась тому, как быстро этот молодой человек втерся к Тошке в доверие.- Раздевайся, проходи, присаживайся.
        - Да нет, я только на минутку,- смутился Денис.
        Тошка немедленно поспешила ему на помощь.
        - Мам,- сказала она,- мы с ребятами хотим пойти на фотовыставку в Дом журналиста. Можно?
        - Конечно, можно. А что там нынче выставляют?
        - Фотографии на тему «Молодежь глазами молодежи».
        - Звучит интригующе,- кивнула Рина.
        Потом она поманила дочь к себе, и когда та подошла совсем близко, тихо сказала:
        - Только послушай моего совета: прежде чем отправляться за пищей духовной, предложи-ка своему новому приятелю отведать пищи обыкновенной. Ты же помнишь, чем его кормит вегетарианская тетушка.
        Тошка засмеялась, схватила Дениса за руку и потащила его в кухню, не без основания полагая, что сесть за стол вместе с кучей незнакомых женщин он вряд ли согласится.
        - Прыткий какой оказался этот юный Адонис,- с усмешкой прокомментировала появление Дениса Наталья.- Как он ловко подобрался к нашей красавице. Прыг-скок - и сразу в дамки.
        - Да он хороший парень,- вступилась за Дениса Нина Никифоровна.- Умный, уважительный.
        - Ага, и еще авантюрист,- съехидничала Наталья.- И взяточник. Даром, что ли, его милиционер заловил?
        Нина Никифоровна, которой Рина с самого начала рассказала историю поимки Дениса бдительным участковым, улыбнулась Натальиной шутке. Потом она встрепенулась, как будто о чем-то вспомнила, и обратилась одновременно и к Рине, и к Анне Викентьевне:
        - Слушайте, а что это за Барбоска сидит у вас внизу в подъезде?
        Сразу сообразив, что она имеет в виду тетю Пашу, Рина и Наталья одновременно прыснули. Анна Викентьевна, сдержанно улыбнувшись, пояснила:
        - Наверное, вы ведете речь о нашей консьержке Пелагее? Она, конечно, женщина воинственная, но очень ответственная. А что, вы с ней уже повздорили?
        У самой Анны Викентьевны никогда не хватало духу сопротивляться напору тети Паши, зато она легко смогла представить себе, как этому напору успешно противостоит Нина Никифоровна.
        - Да нет, чего нам ругаться-то? Просто поставила ее на место, чтобы не слишком зазнавалась, вот и все дела,- спокойно сказала Нина Никифоровна своим низким голосом, и Рина с Натальей снова не смогли удержаться от смеха. Судя по всему, многолетнее пребывание на посту паспортистки научило эту женщину быстро укрощать любые характеры. Если же еще учесть ее внушительные габариты и громовой голос, то нетрудно было догадаться, что тетя Паша теперь надолго потеряла охоту связываться с Ниной Никифоровной.
        После того как молодежь отправилась развлекаться, Анна Викентьевна заманила Антошку и его бабушку к себе в гости. Ей страстно хотелось посидеть с новой знакомой за чашечкой чая и поболтать о жизни по-своему, по-стариковски. Она сразу же прониклась к Нине Никифоровне симпатией и была совершенно уверена, что уж им-то найдется, о чем порассказать друг другу. Антошка же теперь всегда охотно отправлялся к Анне Викентьевне из-за кошки - обычно индифферентная Матильда в присутствии малыша неизменно оживлялась и могла часами гоняться за бантиком, который Антошка с удовольствием таскал за собой на веревочке.
        Наталья помогла Рине убрать со стола и вымыть посуду, а потом принялась паковать свои вещички. Она уже подыскала себе временное жилье и намеревалась прямо от Рины отправиться осваивать новую территорию.
        - Надеюсь, что позже ты вернешь себе свою квартиру на Маяковке?- поинтересовалась Рина житейскими планами подруги.
        Шикарные апартаменты в престижном доме были заработаны Натальей в поте лица, и Толику там не принадлежала даже треснувшая пепельница.
        - Потом поглядим,- неопределенно махнула рукой Наталья, быстро поцеловала подругу в щеку и, пожелав ей приятно провести вечер, скоренько распрощалась.

«Она что же, снова пожалела этого прощелыгу?- недоуменно подумала Рина.- Неужели собирается оставить ему все годами нажитое имущество? Причем не совместно нажитое, а ею лично. Ужас, какая дурочка. У нее просто синдром болезненного сострадания, и он, похоже, неизлечим».
        Потом в голову ей неожиданно пришла совершенно другая мысль, и Рина ей даже обрадовалась.

«А вдруг,- подумала она,- Наталья за это время подцепила какого-нибудь мужчину, про которого мне еще не доложила, но в отношении которого имеет далеко идущие планы? Какого-нибудь богатого клиента, у которого имеется десяток квартир в Москве и вилла на Канарах? А что, Наталья вполне заслуживает внимания со стороны стоящего мужика. Если уж она выбрала для себя судьбу кариатиды, то пусть по крайней мере рядом с ней стоит Атлант, а не „Писающий мальчик“».
        Воспользовавшись тем, что ее наконец-то оставили в покое, Рина отправилась в свою мастерскую в надежде хоть немного поработать. Она разложила на столе эскизы своей любимой молодежной коллекции, вооружилась карандашом, но вдохновение не приходило. В голове ее роились тысячи мыслей и мешали сосредоточиться. События последней недели мелькали перед ее мысленным взором, словно кадры фильма, показанного без рекламных пауз.

«Надо же,- думала она,- жили мы с Тошкой, не тужили, а тут р-раз!- и столько всего наслучалось, что с лихвой хватило бы на сюжет для небольшого романа. Еще недавно мне казалось, что все у нас расписано на десять лет вперед, но тут на пороге дома появился маленький мальчик, и наша спокойная, размеренная жизнь в мгновение ока разлетелась на кусочки. И Тошкина тайна теперь открыта, и с Вениамином мне пришлось расстаться…»
        Меньше всего на свете Рине хотелось сейчас думать о ссоре с бывшим женихом, но ей так и не удалось отбиться от неприятных размышлений. Если воспоминания о Павле будили в ней чувства, то мысли о Вениамине будоражили совесть.

«Наверное, с моей стороны просто подло вот так, ничтоже сумняшись, перечеркнуть все то, что между нами было,- с тоской подумала Рина.- Собственно, если разобраться, то это именно я во всем виновата. Я повела себя эгоистично и этим спровоцировала скандал».
        Занявшись самобичеванием, она уже не могла остановиться.

«А вот если бы, скажем, я узнала о том, что на следующий день после нашей ссоры Вениамин преспокойненько отправился в ресторан с другой женщиной? Что бы я подумала, а?»
        Конечно, она подумала бы, что он мерзавец и грош цена его прежним чувствам.

«Это что же получается?- вконец расстроилась Рина.- Выходит, как порядочная женщина, я не имела права идти с Павлом в ресторан?»
        По логике вещей выходило именно так, однако Рине вовсе не хотелось мириться с этим выводом.

«Но я же согласилась на свидание вовсе не для того, чтобы насолить Вениамину, а… а потому что не могла отказать Павлу - у него же был день рождения».
        Несмотря на то что Рина была человеком справедливым, ей тоже не чужда была чисто женская логика, согласно которой мужчина совершает неблаговидный поступок исключительно в силу низменности своих побуждений, в то время как женщину на тот же самый поступок всегда толкают крайние обстоятельства.
        Тут Рине в голову неожиданно пришла и вовсе ужасная мысль, от которой ее мгновенно прошиб холодный пот.

«А что будет, если Вениамин успокоится, все взвесит и в конце концов решит со мной помириться? Вдруг он возьмет и позвонит? И что я ему скажу? Прости, но вчера мы не виделись, и за это время я успела полюбить другого, так что ли?»
        В ту же секунду запищал лежавший на столе мобильник, и Рина отпрянула от него, как от гремучей змеи. Ей потребовалось сделать над собой усилие, чтобы наконец взглянуть на светящийся экранчик. Увидев на нем имя «Павел», она перевела дух и осторожно поднесла трубку к уху.
        Павел звонил поблагодарить Рину за потрясающий вечер и выразить надежду на то, что они еще не раз проведут время столь же замечательно. А еще он поинтересовался, как прошла встреча с очень важной родственницей, из-за которой Рина отказалась пойти с ним сегодня в кино.
        Рина даже сама не ожидала, что так обрадуется звонку Павла. Она как-то сразу успокоилась, все ее сомнения в миг улетучились, и настроение быстро пошло вверх.
        - Я уже успел по тебе соскучиться,- доверительно сообщил Павел, и Рина не смогла сдержать довольной улыбки.- Если ты не возражаешь, то мы могли бы завтра пойти все вместе в кафе-мороженое, например,- продолжал он.- Я имею в виду, вместе с твоими детишками.
        - Ну, старшая детишка, пожалуй, теперь уже найдет для похода в кафе более интересную компанию,- сказала Рина, подразумевая конечно же Тошкину внезапную дружбу с Денисом.- А вот Антошка наверняка обрадуется.
        Она и сама была рада возможности снова увидеться с Павлом, но тут же вспомнила о том, что в воскресенье он планировал встретиться со старым приятелем.
        - Ой, а как же твоя встреча с Майклом?- всполошилась она.
        - Ну, это же будет только вечером, а мороженым мы могли бы побаловаться еще до обеда.
        - Неплохая идея,- согласилась Рина.- Думаю, Антошке будет интересно прокатиться на твоей бандитской машине.
        - Может, если ему понравится моя машина, ему понравлюсь и я?- весело предположил Павел.
        - Надеешься таким образом втереться к ребенку в доверие?- хмыкнула Рина.
        - Надеюсь,- искренне признался Павел.- Мы, гидростроители, ребята предусмотрительные - тылы готовим заранее.
        Разговор с Павлом чудесным образом встряхнул Рину и, отбросив меланхолию, она с энтузиазмом взялась за работу. Карандаш живо бегал по плотному листу бумаги, на котором довольно быстро стали прорисовываться изящные девичьи фигурки, украшенные кружевными поясками, игривыми сережками и очаровательными букетиками цветов.

«Говорят, что многие художники создают свои лучшие произведения в период крайнего душевного напряжения,- подумала Рина, любуясь делом рук своих.- А вот у меня лично все по-гегелевски - побуждением к творчеству является исключительно радостное настроение».
        Еще одно воскресенье
        С раннего утра по дому плавал дразнящий сдобный аромат и пробуждал аппетит. Это Нина Никифоровна, поднявшись ни свет ни заря, успела поставить тесто и напечь к завтраку румяных жаворонков и глазурных колобков.
        - «Жаворонки, жаворонки, к нам прилетите, весну-красну принесите. Зима надоела, весь хлеб поела»,- продекламировала бабушка Нина, протягивая Антошке птичку-кренделек.
        - М-м, какая вкуснятина,- закатила глаза Тошка, отправляя в рот пышный колобок.- Будто праздник какой-то.
        - А сегодня праздник и есть, Сороки называется. Я в это время всегда пичужек выпекаю, да соседей угощаю.
        - Ну, Нина Никифоровна, вы даже нас с Тошкой за пояс заткнули,- от души похвалила ее Рина.- Я-то думала, что лучше нас с ней пекарей не сыскать, но с вашими булочками даже наши пироги не сравнятся.
        - Вот и кушайте на здоровье,- польщенно заулыбалась та.- А как на улицу пойдете, - обратилась она к Антошке,- возьмите с собой парочку крендельков, покрошите их, да разбросайте по сторонам.
        - Чтобы птички тоже позавтракали?- полюбопытствовал малыш.
        - Чтобы и птичек подкормить, и весну приманить,- пояснила бабушка Нина,- примета такая.
        Потом она взяла блюдце, отложила на него несколько жаворонков и колобков и покрыла их салфеткой.
        - Анну Викентьевну надо будет угостить.

«Вот уже и подружка у нее появилась»,- улыбнулась про себя Рина.
        Струящийся из окна теплый солнечный свет, сладкий запах сдобы, царящее за столом умиротворение - все это создавало необыкновенное ощущение уюта и покоя.

«Хорошо-то как,- подумала Рина, которая только сейчас поняла, до какой степени она устала волноваться и нервничать.- Наступило долгожданное воскресное утро, и за столом собралось дружное семейство: бабушка, мама, дочка, сын. Вот только главы семейства пока что не хватает, но это дело наживное»,- оптимистично подбодрила она себя.
        Немедленно вспомнив о том, что скоро должен позвонить Павел, она окинула веселым взглядом своих домашних и спросила:
        - Кто хочет пойти сегодня в кафе-мороженое?
        - Я!- подпрыгнул на стуле Антошка.- Я о-очень люблю мороженое,- с чувством сказал он, потом немного подумал и добавил: - А кофе я не люблю.
        - Так, один компаньон у меня уже есть,- улыбнулась Рина.- Кто с нами?
        - Я бы с удовольствием с вами, но у меня завтра контрольная по физике,- уныло сказала Тошка.- Если учесть мои сложные отношения с этим кошмарным предметом плюс два прогула, то можете догадаться, что никакое мороженое мне в горло не полезет.
        - Ты б Дениску попросила тебе помочь,- прогудела Нина Никифоровна, и Тошка немедленно вспыхнула.- А что,- сделав вид, что не замечает ее смущения, продолжала та,- он парень башковитый, вон в каком серьезном институте учится - там кругом одна сплошная математика да физика.
        В этот момент дзинькнул Тошкин мобильник, сообщая о прибытии эсэмэски. Судя по тому как еще ярче заалели щеки девочки, сообщение было от только что упомянутого студента.
        - Между прочим, неплохая идея,- поддержала Рина Нину Никифоровну.- Можешь пригласить Дениса к нам. Если у него, конечно, есть время заниматься с двоечниками,- подмигнула она дочери, и та засмеялась.- Я в том смысле, что обычно первокурсники люди страшно занятые и важные.
        Тошка только фыркнула и быстро принялась выстукивать ответ.
        - А вы как относитесь к мороженому?- обратилась Рина к Нине Никифоровне.
        - Хорошо отношусь,- серьезно ответила та.- Только мы с Анной Викентьевной погулять собирались. Вернее, она обещала меня в Торговый центр сводить. Я в Москве-то давненько не была, многих ваших чудес еще не видала. А там у вас, говорят, красота, даже фонтан есть.
        - И фонтан есть, и кинотеатр, и дюжина кафе, и даже летний сад,- подтвердила Рина.
        - Ну вот,- удовлетворенно кивнула Нина Никифоровна,- значит, правильную мы достопримечательность выбрали. Я-то думала Антошеньку с собой взять, но, вижу, у тебя на него другие планы,- лукаво взглянула она на Рину.

«Вот же проницательная бабуся»,- удивилась та.
        Честно говоря, она ужасно обрадовалась такому повороту событий. С одной стороны, она не могла не предложить Тошке и Нине Никифоровне пойти вместе с ними в кафе, а с другой стороны, в тайне надеялась, что они откажутся. Ей хотелось пообщаться с Павлом наедине, а не в большой компании. Антошка же, который успел зарекомендовать себя с самой лучшей стороны, в счет не шел.
        Когда Павел позвонил и сообщил, что ждет их внизу, Рина с малышом быстренько собрались и через пять минут уже вышли из дверей подъезда.
        Весна наконец-то почувствовала себя хозяйкой и теперь от души развлекалась тем, что запускала ручейки и звенела капелью.
        Антошка, который одной рукой держался за Рину, а в другой сжимал булку, задрал мордочку вверх и, сощурившись от яркого света, чихнул.
        - Солнышко щекочется,- посетовал он и чихнул еще раз.
        На лавочке, возбужденно чирикая, расположилась стайка всклокоченных воробьев. Антошка отломил половину булки, широко размахнулся и запустил кусок прямиком в развеселую компанию. Недовольно пискнув, воробьи брызнули в разные стороны.
        - Погоди, голова садовая,- засмеялась Рина.- Птички же маленькие, им хлебушек покрошить надо. Давай я тебе покажу.
        Пока Антошка старательно расковыривал остаток булки, Рина, отряхнув руки, огляделась по сторонам, и тут же сердце ее ушло в пятки. Представшая перед ней картина потрясла ее настолько, что она чуть было не села на покрытую подтаявшим снегом лавку.
        Справа у тротуара примостился черный джип, возле которого, привалившись к капоту и скрестив на груди руки, стоял Павел. Слева же был припаркован белый «Лексус» и вокруг него, то и дело затягиваясь сигаретой, расхаживал Вениамин.
        Рина всеми силами старалась сосредоточиться, чтобы хотя бы приблизительно придумать, как вести себя в подобной ситуации, но так и не смогла - все до единой мысли напрочь вылетели у нее из головы.
        Между тем Павел увидел Рину, немедленно отделился от машины, вытащил с переднего сиденья букетик мимозы и бодро пошел ей навстречу. В этот момент Вениамин вскинул глаза, отбросил окурок и поспешил в том же направлении. Они неумолимо приближались с обеих сторон, как две торпеды, выпущенные в одну и ту же цель, и Рина затрепетала в ожидании мощного взрыва.
        Павел первым заметил соперника и мгновенно догадался, кто это может быть. Вениамин, которому мысль о возможном конкуренте вообще не приходила в голову, не обратил на Павла ни малейшего внимания - сосредоточенно сдвинув брови, он решительно двигался вперед.

«Ну, это уж дудки!- возмутился про себя Павел.- Фаворит на сегодняшний день я, а вы, дорогой Ипполит, уже в отставке. Хотя вы об этом, возможно, еще не догадываетесь. Однако вам следует знать, что уж я-то своих позиций точно сдавать не собираюсь».
        Подумав так, он расправил плечи и ускорил шаг.
        Опередив Вениамина на десятую долю секунды, Павел вырос перед Риной с букетом наперевес, быстро поцеловал ее в щеку и весело сказал:
        - Еле дождался нашей встречи - ужасно по тебе соскучился.
        Шаги за его спиной немедленно замерли и в воздухе повисла наэлектризованная тишина. Рина смотрела на Павла широко открытыми глазами, не в силах вымолвить ни слова. Несмотря на то что обычно она отличалась неплохой выдержкой и умела быстро принимать решения, в данный момент была полностью деморализована.
        Зато Павел, казалось, чувствует себя превосходно.
        - Привет,- обратился он к Антошке.- Я - Павел, а как тебя зовут?
        - Антоша,- охотно откликнулся мальчик.
        - Ясно, значит, это ты ведешь нас с мамой в кафе-мороженое?
        Малыш с умным видом кивнул, потом ткнул пальцем в направлении черного джипа и в свою очередь поинтересовался:
        - Это твоя большущая машина? А ты мне разрешишь немножко руль покрутить?
        Однако ответить Павел ничего не успел, потому что как раз в это время Вениамин пришел в себя и резво выступил вперед.
        - Здравствуй, Рина,- сказал он чересчур громким голосом.- Мне нужно с тобой серьезно поговорить. Немедленно.
        - Но… Но я сейчас не могу,- беспомощно развела руками та,- мы идем есть мороженое…
        - Мы - это кто?- недоуменно вскинул брови Вениамин, делая вид, что не видит Павла в упор.
        - Мы - это Антошка и… Павел. Познакомьтесь…- окончательно сникла Рина.
        Вениамин мельком взглянул на малыша, а затем смерил презрительным взглядом Павла. Однако смутить последнего было не так-то просто. Он посмотрел на своего воинственно настроенного соперника вполне дружелюбно и спросил:
        - Хотите составить нам компанию?
        Проигнорировав это предложение, Вениамин повернулся к Рине.
        - Мне кажется, ты говорила лишь об одном мальчике,- с язвительной улыбочкой сказал он.- Так о котором из них шла речь?
        Рина молчала, понимая, что в подобной ситуации не помогут никакие объяснения. Да, собственно, тут и объяснять-то нечего - все было ясно без слов. А оправдываться перед Вениамином, да еще в присутствии Павла, она вовсе не собиралась. Ей хотелось только одного - чтобы этот кошмар поскорее закончился, и желательно без драки.
        Как будто прочитав ее мысли, Павел деловито взглянул на часы, потом поднял глаза на Вениамина и вежливо сказал:
        - Сожалею, но ваше время истекло. Нам пора. Приятно было познакомиться.
        Потом он подхватил на руки Антошку и выразительно взглянул на Рину - мол, ну что, ты с нами?
        Лицо Вениамина исказилось от гнева.
        - Ага, вот теперь-то я, наконец, прозрел,- рыкнул он.- Да ты нарочно придумала всю эту идиотскую историю с мальчиком, чтобы от меня отделаться. Нашла себе нового любовника?
        Павел немедленно сделал шаг вперед и с легкой угрозой в голосе сказал:
        - За такие слова, господин хороший, в приличном обществе дают по шее.
        Рина, которая была настороже, мгновенно втиснулась между ними и, сурово глядя на Вениамина снизу вверх, сказала:
        - Я не стану обсуждать с тобой что-либо в подобном тоне. Тем более здесь, и к тому же при ребенке. Если ты действительно хочешь поговорить…
        - Не о чем нам больше разговаривать,- презрительно скривился тот,- прощай. Уверен, что ты еще не раз пожалеешь о своем необдуманном поступке.
        Гордо вскинув голову, он круто развернулся и быстро пошел прочь. Через минуту белый «Лексус» с диким визгом сорвался с места.
        Павел вел машину, украдкой наблюдая за Риной в зеркальце. Она вместе с Антошкой уселась сзади и всю дорогу комментировала картинки, проплывавшие за окном автомобиля: это рогатый троллейбус, это светофор с разноцветными глазами, это буква «эм», с которой начинается слово «метро».

«Конечно, она расстроена,- размышлял Павел.- Судя по всему, этот Ипполит выходец из не такого уж далекого прошлого».
        Впрочем, об этом он догадался еще в ресторане, когда его в качестве Вениамина пригласили на свадьбу. Однако данное обстоятельство нисколько не смущало Павла. Он точно знал, что понравился Рине, и не собирался упускать своего шанса.

«Вероятно, они поссорились,- продолжал рассуждать он,- и поссорились всерьез, потому что она точно не ожидала, что этот тип вот так снова появится. Но ему, как нарочно, именно сегодня приспичило мириться, и это было очень опрометчиво с его стороны».
        Павел усмехнулся, вспомнив перекошенную от злости физиономию противника.

«Интересно, что за мальчик стал причиной их ссоры? Ладно, это пока не главное. Главное то, что я вовремя подсуетился,- порадовался он.- Если бы не наша сегодняшняя стычка, этому Ипполиту, может, еще и удалось бы ее уговорить. С другой стороны, если бы они даже и помирились, ничего хорошего из этого все равно не получилось бы. Потому что отношения, давшие трещину, редко удается склеить надолго».
        Павел был непоколебимо уверен в том, что заново полюбить человека, которого однажды действительно разлюбил, совершенно невозможно. Правда, к такому выводу он пришел не вдруг, а исходя из своего собственного жизненного опыта.
        Помогая Рине выйти из машины, Павел осторожно сжал ее локоть и подбадривающе сказал:
        - Не стоит так сильно огорчаться. Завтра все будет лучше, чем вчера. Верь мне!
        Рина подняла на него глаза и улыбнулась:
        - Я тебе верю. Хотя сама не знаю почему.
        - Потому что я тебе нравлюсь,- серьезно сказал он.- И я обещаю сделать все, чтобы тебя не разочаровать.
        Павлу страшно хотелось поцеловать Рину, но присутствие Антошки его смущало, поэтому он ограничился лишь тем, что легко прикоснулся губами к ее щеке. Знакомый дразнящий запах заставил его затаить дыхание, и даже ладони его вспотели от волнения.

«Пожалуй, это действительно серьезно,- подумал Павел.- Я влюбился, все симптомы в наличии. Тут и химики правы, и психологи - она нравится мне и сознательно, и подсознательно, и вообще нравится до умопомрачения. Ну почему, почему эта дурацкая командировка обрушилась на меня так не вовремя?!»
        О том, что ему снова предстоит лететь в Африку, он узнал лишь накануне вечером, когда ему позвонил лично замдиректора по международным делам и сообщил о том, что у них сложились форс-мажорные обстоятельства, а единственным человеком на свете, который мог бы помочь, был не кто иной, как он, Павел.
        - Павел Григорьевич, выручайте,- вовсе не начальственным, а скорее умоляющим тоном сказал замдиректора.- Ковальчук внезапно угодил в больницу с сердечным приступом, и, кроме вас, заменить его не сможет никто - вы же сами знаете, как там все серьезно. Так что надежда исключительно на вас.
        Павел действительно знал, что на следующей неделе в Эфиопию должна была отправиться очень важная комиссия. В течение последних пяти месяцев большая группа сотрудников их института работала в этой стране над проектом по восстановлению участка плотины, взорванного одной из многочисленных в тамошних местах повстанческо-бандитских группировок. Комиссии Ковальчука предстояло не только подписать акты о полном завершении работ, но также обсудить с эфиопцами возможности новых контрактов. Все это Павлу было хорошо известно, и в другое время он бы посетовал лишь на то, что неохота снова паковать чемодан. Однако теперь, когда он встретил Рину, перспектива расстаться с ней на целую неделю откровенно его расстроила.

«Эх, на самом интересном месте!» - снова подумал Павел и с досадой покачал головой.
        В огромном детском кафе было так многолюдно и шумно, что Антошка, которому, очевидно, нечасто доводилось бывать в подобных заведениях, немного оробел. Он крепко вцепился в руку Рины, а когда перед ними вырос огромный плюшевый пингвин, малыш окончательно испугался и спрятал лицо в складках ее пальто.
        - Добро пожаловать!- бодрым, но каким-то глуховатым голосом прокричал веселый пингвин и взмахнул крыльями.- Прошу за мной.
        Симпатичная молоденькая официантка, украшенная кокетливой шапочкой с кошачьими ушками, приняв заказ, вручила Антошке красный воздушный шар, который Павел до поры до времени привязал к спинке стула. Поскольку посетителей в кафе было много, компания приготовилась к длительному ожиданию, однако уже через пять минут официантка выставила на стол длинноногие вазочки, в которых громоздились разноцветные кругляши мороженого. Антошка немедленно вооружился ложкой и принялся соскребать шоколад с самого верхнего шарика.
        - Даже уже и не вспомню, когда в последний раз ел мороженое,- сказал Павел, отправляя в рот сладкий ледяной кусочек.
        - А я частенько себя балую,- призналась Рина.- Вообще-то я не сладкоежка, но мороженое обожаю.
        - И я тоже обожаю,- поддакнул Антошка, у которого над верхней губой уже прорисовались шоколадные усы.

«Наверное, со стороны мы похожи на счастливых родителей, которые посвящают выходные своему любимому чаду,- усмехнулась про себя Рина.- Никому и в голову не придет, что еще неделю назад мы друг друга и знать не знали. Да мне и самой это странно - такое ощущение, что эти двое были в моей жизни всегда».
        Вероятно, Павлу тоже подумалось о семье, потому что лицо его сделалось каким-то романтически отрешенным, и он сказал:
        - Я в детстве очень любил пятницу, потому что именно по пятницам отец, по дороге с работы, всегда покупал большой брикет сливочного пломбира. Мама разрезала его на толстые ломти, раскладывала по блюдцами и украшала вишнями из варенья. Я ждал, когда пломбир начнет подтаивать и потом черпал ложкой сладкую жижу.
        - А где сейчас твои родители?- спросила Рина.
        - Мама умерла, когда я еще в школе учился, а отец последние пять лет живет в деревне.
        - Прямо так и в деревне?- удивилась Рина.- Не на даче?
        - В самой настоящей деревне,- усмехнулся Павел,- хотя и не слишком далеко от Москвы.
        - Да, сейчас многие пожилые люди стремятся уехать из города. И я их понимаю, потому что здесь уже скоро вообще нечем будет дышать.
        - На самом деле отец просто вынужден был стать деревенским жителем. Несколько лет назад он неожиданно заболел туберкулезом…
        Увидев удивление в глазах Рины, он несколько раз кивнул и продолжал:
        - Да-да, умудрился неизвестно где подхватить чахотку, около года провел в различных клиниках и санаториях, а потом, когда дело пошло на поправку, я купил ему домик в деревне. С тех пор он там и обретается. И хотя он давно уже абсолютно здоров, в столицу возвращаться не собирается.
        - А ему там не скучно?
        - Да ты что!- с энтузиазмом запротестовал Павел.- Отец наслаждается жизнью на полную катушку. Во-первых, пока он лежал в больнице, по какой-то книжке научился резьбе по дереву. Овладел этим искусством почти что в совершенстве, причем абсолютно самостоятельно. Я купил ему набор инструментов, и он поначалу просто развлекался, вырезал всяких зверушек и кораблики. А потом стал такие штуки выделывать - обалдеть просто. Его работы даже на художественные выставки брали. Им теперь вся деревня гордится.
        - Ну надо же, как интересно,- качнула головой Рина.- Я ужасно уважительно отношусь к людям, которые мало того что с бедой справятся, еще и какую-то новую изюминку в жизни найти сумеют.
        - Да, отец у меня держался и держится молодцом,- согласился Павел.- К тому же он читает много, я ему постоянно что-нибудь подбрасываю.
        - А как же свежий воздух? Ведь с его легкими нужно побольше бывать на природе.
        - Ну, это уж само собой - в его быту присутствуют все неизменные атрибуты деревенской жизни, как то рыбалка, грибалка и огород.
        - Да, занятой человек твой папа,- засмеялась Рина.- А по осени ты помогаешь ему копать картошку?
        - Да нет, он вовсе не эксплуататор, поэтому я езжу к нему исключительно, чтобы отдохнуть. В гамаке покачаться, парного молочка попить, на рыбалочку сходить. Сидишь так, бывало, на зорьке у озерка. Тишина звенит, над водой туман прозрачный ползет, птичка вспорхнет - фьють, рыбка плеснет - плюх. Красотища!..
        - Как ты соблазнительно все описываешь,- с чувством сказала Рина.- Прямо Пришвин и Тургенев в одном лице.
        - Будешь хорошо себя вести, как-нибудь возьму тебя с собой.
        - А меня ты тоже возьмешь?- подал голос Антошка. Несмотря на то что он, казалось, был страстно увлечен мороженым, ушки у него, как обычно, были на макушке.
        - Конечно возьму, а как же,- заверил его Павел.- Таких чудесных мальчишек просто необходимо поощрять поездками в деревню.
        Говорил он шутливо, однако в глубине души уже не раз успел подивиться тому, какой отличный у Рины сын - Антошка понравился Павлу с первой же минуты их знакомства. И ему действительно захотелось взять его с собой на рыбалку.

«Наверное, мне теперь будут нравиться абсолютно все, кто имеет к ней хоть какое-то отношение,- решил Павел.- Ее сын, ее дочь, ее друзья. И даже пресловутый Малахайкин, из-за которого мы познакомились, мне тоже заочно нравится, хотя он и болван».
        Подлив Антошке газировки, Павел повернулся к Рине и, глубоко вздохнув, сказал:
        - У меня есть две новости - одна хорошая, а другая так себе. С какой начать?
        - С той, что похуже,- ответила она, и в глазах ее промелькнуло разочарование - мол, неужели никак нельзя обойтись без неприятного?
        Павел сразу же уловил перемену в настроении Рины и взял ее за руку:
        - Да нет, не бойся, ничего страшного. Просто мне придется-таки отправиться в командировку. Улетаю на неделю в Эфиопию. Африка снова зовет и манит, будь она неладна.
        - Африка ужасна, да-да-да!- сказал начитанный Антошка и облизал языком верхнюю губу.
        - Африка опасна, да-да-да!- весело подхватил Павел.- Не ходите, дети, в Африку гулять.
        - Я не хожу,- заверил его малыш и принялся за газировку.
        - А мне казалось, что твою командировку отменили,- с сожалением в голосе сказала Рина.
        Она действительно расстроилась, потому что в следующие выходные собиралась пригласить Павла в Большой театр - ради такого случая Тошка благородно согласилась пожертвовать своим билетом, который подарила ей Анна Викентьевна. А потом Рина думала зазвать его в гости. Но главное, ей просто не хотелось расставаться с ним на целую неделю.
        - Одну отменили, а другую навесили,- пояснил Павел.- Но я быстро обернусь, одна нога здесь, другая там, обещаю.
        - Ну хорошо, а вторая новость, которая должна быть получше?- вспомнила Рина.
        Павел склонил голову на бок, посмотрел ей в глаза и просто сказал:
        - Сегодня я окончательно понял, что я тебя люблю.
        Рина мгновенно почувствовала, что краснеет, и даже уши у нее загорелись жарким пламенем. Павел смотрел на нее с легкой улыбкой, но она молчала. Она растерялась от неожиданности и не знала, что ему ответить. Если бы они были наедине, то она, наверное, просто бросилась бы ему на шею. Но здесь, в этом огромном зале, когда рядом сидит Антошка…
        Однако Павел вовсе и не ждал от нее ответного признания. Ему не терпелось поделиться с Риной своими ощущениями, и он это сделал.
        - Мне хотелось сказать тебе это до того, как я уеду,- пояснил он.- Чтобы ты знала и ждала. Ты будешь меня ждать?
        - Буду,- с улыбкой выдохнула Рина, и Павел прижал ее ладонь к своей щеке.
        - Я тебя люблю,- повторил он тихо.
        - И я тебя тоже люблю,- неожиданно сказал Антошка, про которого, занятые своими откровениями, взрослые совершенно забыли.
        - Ты же теперь моя мама,- продолжал малыш.- А еще я Тошечку люблю, и бабушку Нину, и бабушку Анну Викентьевну, и Матильду.
        - Надо же, какой ты любвеобильный парень,- сказал Павел, а Рина закусила губу, чтобы не расхохотаться.- И что это ты все женские имена называешь? А мужчины-то в твоем окружении присутствуют?

«Ох и хитрец,- усмехнулась Рина,- нашел способ осведомиться о возможных соперниках. Неужели ему не достаточно того, что он только что шуганул Вениамина?»
        Простодушный Антошка, не узревший в вопросе Павла никакого подвоха, перевел взгляд на Рину и спросил:
        - А Гудвин - мужчина?
        - Угу,- кивнула Рина, всеми силами стараясь сдержать смех.
        - Я еще Гудвина люблю, вот,- снова обратился мальчик к Павлу.- И Дениса тоже.
        - А кто у нас Денис?- вскинул брови тот.
        - Это новый Тошкин приятель,- поспешила вмешаться Рина.
        Чуть раньше Павел, слава богу, пропустил мимо ушей замечание малыша о том, что она теперь его мама, и ей вовсе не хотелось, чтобы в разговоре снова всплыли какие-нибудь странные для несведущего человека факты.
        На самом деле Рина уже размышляла о том, как бы отреагировал Павел, если бы она вдруг поведала ему всю подноготную своей семьи, то есть рассказала бы и о Сергее с Людмилой, и о Тошке, и об Антошке. Отчего-то ей казалось, что он непременно ее поймет и поддержит. Ей даже хотелось поделиться с Павлом своей историей, однако обсуждать эту тему сейчас было бы совершенно не ко времени.

«Если все будет благополучно,- подумала Рина,- то я обязательно расскажу ему обо всем сразу же, как только он вернется из своей ужасной и опасной Африки».
        - Ого, да ты просто мавр какой-то!- кричал Майкл, восторженно хлопая Павла по плечам.- Загорел до неприличия, как будто всю зиму провалялся на богемных пляжах.
        - Да ты и сам не бледен,- парировал Павел, оглядывая приятеля смеющимся взглядом. - Даже не похоже, что обитаешь в северных широтах. И вообще посвежел, возмужал,- хмыкнул он, шутливо похлопав Майкла по едва заметному, но уже наметившемуся пузу. - Это на тебя холостяцкая жизнь так благотворно влияет?
        - А что, вполне возможно,- немедленно согласился тот.- Знаешь, женщины, конечно, иногда бывают полезны, но все же отнимают массу энергии и здоровья. И еще денег.
        Павел с пониманием кивнул. Ему было известно о том, что каждой из своих бывших жен Майкл оставил не только по ребенку, но и по приличному банковскому счету.
        - Ну, давай, проходи,- приглашающе махнул рукой хозяин.- Это, конечно, не
«Хилтон», но вполне приличное пристанище для скромного профессора.
        - И давно ты у нас стал скромным?- поинтересовался Павел.
        По их предыдущим послешкольным встречам Майкл запомнился ему как человек, который хорошо знает, что такое эксклюзив, и умело применяет это знание на практике. Жил
«скромный профессор» в шикарных апартаментах, разъезжал на дорогой машине, отдыхал на фешенебельных курортах. Одевался он элегантно, стригся модно и всегда выглядел лакомым кусочком для любой, даже самой взыскательной дамы. Павел догадывался, что весь этот шик вряд ли окупался простой преподавательской зарплатой, но разговоров об источниках профессорского благополучия никогда не заводил. Как-то раз один общий знакомый намекнул в разговоре на то, что Майклу якобы повезло стать совладельцем очень доходного бизнеса, но Павел не стал интересоваться деталями. Он всегда считал, что только близкие друзья имеют право на полную откровенность, в то время как приятельские отношения выживают лишь тогда, когда один не лезет в частную жизнь другого.
        - Вообще-то ты прав,- хмыкнул Майкл,- я не скромный, а рачительный. За гостиницу платит университет, так неужели я буду отказываться от халявы?
        - Естественно, от добра добра не ищут,- согласился Павел.
        - Ну все, садись давай,- азартно потер руки Майкл.- Сейчас выпьем, закусим, потолкуем.
        На небольшом столике у окна их уже поджидал огромный поднос с закусками, которые Майкл предусмотрительно заказал в ресторане. Рядом выстроилась внушительная батарея экстравагантных бутылок всех форм и размеров.
        - Я смотрю, ты капитально подготовился,- удивленно покрутил головой Павел.- И сколько же народу ты наприглашал? Здесь, пожалуй, на весь наш класс хватило бы.
        - Ты у меня сегодня один-единственный гость,- успокоил его Майкл.- Однако выпить все, как ты понимаешь, вовсе не есть наша задача. Здесь же главное не количество, а - что?
        - Что?
        - Ассортимент! Выбирай, что твоей душе угодно.
        Павел выбрал скотч, Майкл плеснул себе «Хеннесси», и они наконец-то чокнулись за встречу.
        Разговорчивый и уверенный в себе Майкл принялся рассказывать о своих проблемах и перспективах, делиться впечатлениями от увиденного, услышанного и прочитанного, сплетничать про общих знакомых. Павел, с удовольствием потягивая скотч, слушал приятеля с расслабленной полуулыбкой, к месту задавал наводящие вопросы и охотно включался в диалог, если тема его действительно интересовала.
        За разговорами и тостами время бежало незаметно.
        - Слушай, Пашка, а чего мы с тобой так редко встречаемся?- слегка заплетающимся языком спросил Майкл, когда они уже по десятому разу выпили за дружбу.- Надо бы почаще собираться, а?
        - Так ведь это, разметала нас судьба по городам и весям,- отозвался Павел, у которого уже тоже малость шумело в голове. Хотя он обычно умел держать ситуацию под контролем, задушевные разговоры каким-то невероятным образом сподвигли к тому, чтобы набраться.
        - Это да,- согласился Майкл,- я там, ты - тут. А когда я в прошлый раз был тут, то тебя где-то носило.- Он недовольно покачал головой и погрозил Павлу пальцем.- Пора бы тебе, друг мой, остепениться. Что ты таскаешься по миру, как неприкаянный? И жениться тебе пора. А то я вон уже сколько раз перед алтарем стоял, а ты один раз развелся, так теперь до старости собираешься в холостяках разгуливать? Это нечестно!
        - Я над этим работаю,- сказал Павел, немедленно подумав про Рину.
        - А может, ты уже десять раз женат?- подмигнул Майкл.- На какой-нибудь темнокожей дочери вождя? Признавайся, сколько голопузых мулатов бегает нынче по Африке благодаря тебе?
        - Минимум четверо - трое в Конго, один на Мадагаскаре,- засмеялся Павел.- Но вообще-то я патриот.
        - Вот и я тоже,- подхватил Майкл.- Все жены у меня были исключительно отечественного производства. За это надо выпить.
        - За русских красавиц!- поднял свой бокал Павел.
        Потом Майкл вытащил откуда-то две толстенные сигары, и приятели с шиком закурили.
        - Кстати, о красавицах. А я ведь, знаешь, чего? Я ведь думал, что ты с Маргошей спелся,- пьяно хихикнул Майкл и снова подлил себе коньяка из пузатой бутылки.- Вы тогда та-акие шальные были, а в глазах та-акая страсть - офигеть просто.
        Павел поморщился. Он не слишком любил вспоминать события пятилетней давности, которые имел в виду Майкл. Но сейчас его подвыпившее подсознание не подчинилось приказу и в одно мгновение перенесло Павла в тот февральский вечер, когда после долгих лет разлуки он снова увидел Марго.
        Произошло это на юбилейном вечере встреч, посвященном пятнадцатилетию окончания школы. Вообще-то если бы не Майкл, у которого в тот момент как раз случился приступ повышенной общительности, Павлу бы и в голову не пришло отправиться на подобное мероприятие - со школьных времен у него не осталось друзей, с которыми он жаждал бы увидеться снова. Но Майкл был буквально одержим идеей затащить Павла на торжество, и это ему в конце концов удалось.
        Поначалу все было довольно мило. Народу собралось множество, повсюду звучали восторженные приветствия, и в воздухе носились былые эмоции и страсти. Павлу даже нравилось, когда его неожиданно хватали за рукав, внезапно кидались на шею или же осматривали с ног до головы с загадочным комментарием «Да тебя и не узнать». Было странно и одновременно занятно разглядывать вроде бы знакомые лица, сильно подретушированные временем. Кто-то выглядел лишь слегка повзрослевшим, но по-прежнему молодым и жизнерадостным, кто-то постарел, растолстел и превратился в брюзгу. На одних лицах читалась радость жизни, на других - откровенное разочарование ею.

«Интересно, на какие размышления наводит народ моя собственная физиономия?- думал Павел.- Лично мне кажется, что я абсолютно не изменился, если только слегка загорел, да раздался в плечах».
        Пока продолжалась бестолковая и занудная торжественная часть, расторопный Майкл в тандеме с бывшими классными активистками, которых все и всегда называли «две Ленки», умудрились организовать банкет в находившемся неподалеку от школы ресторанчике. И вот, когда возбужденная толпа бывших «ашек» и «бэшек» ввалилась в гостеприимно распахнутые двери банкетного зала, Павел неожиданно увидел Марго. Она сдернула с головы не по-зимнему воздушный шарфик, и Павел зажмурился, как будто в глаза ему ударил луч яркого света. Когда же он, наконец, снова отважился взглянуть на Марго, сердце его выдало тысячу ударов в минуту, голова пошла кругом, и ему даже пришлось привалиться плечом к стене, чтобы удержаться на ногах.
        Марго его не замечала, а он продолжал глядеть на нее и видел все ту же семнадцатилетнюю девчонку, в которую когда-то был безумно влюблен. Для него это была прежняя Маргоша - именно ее он однажды покорил своей беззаветной преданностью и рыцарским преклонением. В то время они были ужасно молодыми и ужасно счастливыми. Павел совершенно искренне думал, что это чувство на всю жизнь, и в итоге был жестоко наказан за свою наивность. На выпускном вечере, который Марго посчитала самым подходящим моментом, чтобы расставить все точки над «и», она популярно объяснила Павлу, что любовь любовью, а табачок, так сказать, врозь. «Вот когда из „никем“ станешь „всем“, тогда и поговорим»,- весело заявила она, кружась вместе с Павлом в чарующем выпускном вальсе.
        Теперь, стоя у стены в шумном зале ресторана, Павел пытался сообразить, достиг ли он за эти годы достаточно высоких чинов, чтобы Королева Марго удостоила его своим вниманием.
        Очень скоро выяснилось, что вполне достиг. Увидев, наконец, Павла, Маргоша бросилась к нему с такой радостью, словно появилась на этом сборище исключительно ради него.
        - Павлуша,- выдохнула она нежно и, обвив руками его шею, осторожно потерлась щекой о плечо, как любила делать раньше.
        Павел чувствовал себя так, будто он сейчас лишится рассудка. В висках бешено стучала кровь, и весь он сделался каким-то безвольно мягким и податливым. Марго это почувствовала и беззастенчиво воспользовалась его слабостью. Она хохотала, тормошила его, ерошила волосы, гладила по щеке и тащила танцевать.
        Не выдержав пытки, Павел в конце концов уволок ее за какую-то пыльную портьеру, и они принялись целоваться, как сумасшедшие. Потом они снова танцевали и снова целовались. Для них этот вечер встреч неожиданно превратился в одну потрясающую, волшебную, долгожданную встречу.
        Затем волнующий вечер плавно перерос в страстную ночь, и они наслаждались друг другом так, как не могли насладиться раньше, когда были совсем юными и неопытными.
        После этого они стали встречаться, однако очень скоро случилось то, что и должно было случиться: дурман рассеялся, и они оба поняли, что прошлое вернуть невозможно. Оказалось, что пятнадцать лет - это очень долго, и за это время они уже успели стать совершенно другими людьми. Они не узнавали друг друга, а знакомиться заново ни у него, ни у нее желания не возникло - слишком они оказались разными. Так и получилось, что найдя в конце концов какой-то глупый повод для ссоры, они разругались вдрызг и расстались, казалось, без особого сожаления. Конечно, все это было не слишком приятно, и в душе у Павла остался какой-то мутный осадок. Чтобы немного развеяться, он добровольно попросился в длительную командировку и несколько месяцев кряду колесил по азиатским странам.
        С тех пор Павел старался не вспоминать о случившемся, и ему почти всегда это удавалось. И вот теперь Майкл спьяну снова задел больную струну, отчего Павел на время погрузился в меланхолию и грусть.
        Воспоминания его прервал осторожный стук в дверь - это принесли заказанный Майклом кофе. Отхлебнув из чашки пару глотков, Майкл блаженно вытянул ноги и закурил. Потом, щурясь на дым, вернулся к разговору о Марго.
        - Так я чего говорю-то? Я ведь тоже сначала думал, что это она от тебя родила. Ну, вроде бы все логично - тютелька в тютельку через девять месяцев. Я…
        - Эй, погоди, погоди!- насторожился Павел, до которого не сразу дошел смысл сказанного.- Что ты несешь? Родила? Маргоша? Кого она родила?
        - Ну, я не знаю кого. Но точно не мышонка и не лягушку - это гарантирую,- хохотнул Майкл.
        Павел, который не видел тут ничего смешного, с силой потер лоб, стараясь сосредоточиться.
        - Значит, она родила ребенка через девять месяцев после вечера встреч?- уточнил он, пристально глядя на Майкла и пытаясь понять, не выдумал ли тот всю эту чепуху просто, чтобы его подразнить. Однако на шутку это было мало похоже, и Павел снова спросил:
        - А что ты имеешь в виду, когда говоришь «тоже думал»? Кто еще так думает?
        - Да все наши,- охотно пояснил Майкл.- Это я все от двух Ленок узнал - мы с ними встречались, когда я в прошлый раз приезжал лекции читать. Ты же их знаешь, наших активисток, они как справочное бюро - можно обращаться с любым вопросом и всегда получишь исчерпывающую информацию.
        - Ну так что? Что такое они тебе насплетничали?- нетерпеливо спросил Павел.
        - Если коротко, то сказали, что у Маргоши родился ребенок, и все считают, что этот ребенок твой. Я тогда сразу решил, что вы поженились, но когда узнал, что ничего подобного не случилось, категорически отверг версию о твоем отцовстве. Ну, девицы прямо с пеной у рта стали доказывать, как я ошибаюсь, а я стоял на своем. Говорю: если бы это было Пашкино чадо, он бы точно на Маргоше женился. Он, говорю, слишком порядочный, чтобы просто так детьми разбрасываться. Ну и что ты на это скажешь? Прав я или не прав?
        Павел сидел, опершись локтями на колени, и лихорадочно ерошил волосы. Он понятия не имел, прав ли Майкл, потому что все, что он сейчас услышал, было для него полной неожиданностью.

«Неужели правда?- думал Павел.- Неужели Марго скрыла от меня моего собственного ребенка? Но почему? Да потому,- тут же нашел он ответ на свой вопрос,- что даже Майкл знает, как бы я повел себя, если бы узнал, что я отец ее ребенка. Неужели она до такой степени меня возненавидела, что решила утаить этот факт, лишь бы никогда меня больше не видеть?»
        Эта мысль буквально сразила Павла. Самолюбие его было страшно задето, он чувствовал себя обманутым и оскорбленным.

«Ну нет, дорогая Маргоша,- зло подумал он,- это тебе даром не пройдет. Привыкла делать из меня дурака. Только ты забыла, что я давно уже не тот наивный щенок, которого ты могла сколько угодно пинать, а он все продолжал лизать тебе руки. Теперь я большой мальчик и сумею за себя постоять».
        Он попробовал немедленно связаться с Марго по телефону, но домашний не отвечал, а мобильный она с тех пор наверняка десять раз сменила.
        Снова посетовав на так не вовремя подвернувшуюся командировку, Павел решил, что первое, что он сделает по возвращении, это отыщет Марго и устроит ей головомойку.
        - Слушай, Майкл, а ты не в курсе, она сейчас замужем?- обратился он к приятелю, который молча курил и осоловело пялился в окно.
        - Кто замужем?- вышел тот из состояния прострации.
        - Марго, конечно. Я подумал, что если она замужем, то муж ее вполне мог усыновить моего отпрыска. Или удочерить.
        - Мог, ну и что?
        - Тогда мне сложнее будет качать права,- не слишком внятно пояснил Павел, и Майкл сосредоточенно сдвинул брови, пытаясь постичь, что тот имел в виду.
        - Нет, ничего о ее семейном положении я пока не знаю,- сказал он наконец.- Я же два года никого из наших не видел. А в этот приезд ты первый, с кем я созвонился. Только от тебя все равно никакого толку - в плане светских новостей и сплетен, я имею в виду. Ты же не любишь держаться «В контакте»,- усмехнулся он своему каламбуру, но Павел его не слышал.

«В конце концов, мне сейчас главное выяснить, мой это ребенок или не мой,- решил он».
        От мысли о том, что где-то на этом свете, возможно, живет его сын или дочь, у него засосало под ложечкой.
        Долгие дни ожидания
        Рина сидела перед компьютером и рассматривала фотографию, присланную ей накануне из Аддис-Абебы. На снимке был изображен Павел, поглаживающий по шее меланхоличного серого ослика.

«Справа - это я, а слева - Бырик,- гласил комментарий к фотографии.- По-нашему, это, наверное, будет что-то типа „Рублика“, потому что бырами называются здешние деньги. Ослик пасется на газоне возле нашего пятизвездочного отеля. Он добрый и бескорыстный и позволяет всем желающим фотографироваться рядом с ним совершенно бесплатно».
        - А он симпатичный,- раздался позади голос Тошки, и Рина вздрогнула от неожиданности, потому что не слышала, как дочь вошла в комнату.
        - Кого из них ты имеешь в виду?- усмехнулась она, покосившись на Тошку через плечо.
        - Вообще-то они оба симпатичные, но тот, что справа, выглядит более мужественным.
        К этому моменту Рина уже успела рассказать Тошке про Павла. Их разговор состоялся в день знаменательного похода в кафе-мороженое, после чего девочка прониклась к новому приятелю матери заочным уважением.
        - Откуда ты знаешь, что он тебе понравится? А вдруг он зануда и педант?- ехидно спросила тогда Рина.
        - Этого просто не может быть,- уверенно заявила Тошка.- У него отличное чувство юмора, и этим уже все сказано.
        Говоря о чувстве юмора, она имела в виду историю знакомства матери с Павлом, которую Рина очень потешно поведала в лицах.
        И вот теперь, внимательно разглядев фотографию на мониторе, Тошка снова удовлетворительно кивнула головой.
        - Нет, он определенно мне нравится,- заключила она.
        В ответ Рина только хмыкнула. Она подозревала, что основой Тошкиной симпатии к Павлу является отнюдь не его чувство юмора и даже не мужественная наружность. Скорее всего девочку радовал тот факт, что вольно или невольно, именно он стал причиной окончательного изгнания Вениамина.

«Ну что же, остается надеяться, что они с Павлом и впрямь найдут общий язык»,- подумала Рина.
        - А что еще пишет твой знаменитый путешественник?- поинтересовалась Тошка, нахально заглядывая Рине через плечо.
        - Пишет вот, что выучил очень полезное слово «нэгэ», которое означает «завтра».
        - А почему оно полезное?- удивилась девочка.
        - На вот, почитай сама.

«Когда гуляешь по Аддис-Абебе, приходится постоянно пробираться сквозь плотную толпу уличных торговцев,- начала Тошка.- Они ужасно назойливы и избавиться от них можно, только если произнесешь волшебное слово „нэгэ“. Они почему-то считают, что если белый человек сказал „завтра“, то он точно не обманет и непременно вернется».
        - Надо же, как интересно!- восхитилась Тошка.- Он так здорово все описывает, что прямо хочется самой оказаться в этой самой Эфиопии.
        - Упаси, Господи,- пробормотала осторожная Рина, у которой, как и у Антошки, Африка с детства ассоциировалась исключительно с Бармалеем.
        - Обещай, что когда Павел вернется, ты обязательно пригласишь его к нам в гости!- воскликнула Тошка и даже руки потерла от возбуждения.- Если уж он может так красочно все описать буквально в паре строк, то могу себе представить, как обалденно он умеет рассказывать.
        - Договорились,- кивнула Рина, радуясь тому, что у Павла, по-видимому, есть реальный шанс подружиться с ее дочерью.
        Вечером пришло еще одно электронное письмо.

«Сегодня ужинали в колоритном местном ресторанчике,- писал Павел.- Самое большое впечатление произвела на меня не национальная кухня, а танец, который исполняли местные артисты. По-моему, он называется „Ыскыста“, если я правильно передаю здешнее наречие. Его танцуют плечами и руками, прямо по-цыгански. А когда две танцовщицы стали энергично вращать головами, то сделались похожими на метательниц молота, и в какой-то момент мне показалось, что их головы вот-вот оторвутся и улетят за отметку тысяча метров».
        А потом Павел сообщал о том, что завтра утром они отправляются на юг страны и в ближайшие несколько дней связи с ним ждать не стоит.

«Как только вернусь в Аддис-Абебу, непременно сообщу, чтобы ты успела подготовиться к встрече. До скорого свидания, Арина-балерина».
        Однако прошла неделя, началась вторая, а от Павла все еще не было ни слуху ни духу, и Рина с каждым днем нервничала все больше и больше.
        Да и вообще, с тех пор как он уехал, все у нее почему-то пошло наперекосяк.
        Началось все с того, что она в пух и прах разругалась с Малахайкиным. Когда Рина привезла ему на утверждение несколько готовых работ, наглый Герман с брезгливой миной заявил, что все это допотопная классическая чихня, которой место в историческом музее. Когда это чучело небрежно швырнуло листы с рисунками на пол, Рина так разозлилась, что не удержалась и стукнула его по макушке своей увесистой папкой. Герман завопил благим матом и немедленно принялся звонить своим благодетелям с требованием разорвать контракт с агрессивной художницей по костюмам. Рина тут же вспомнила данное Наталье клятвенное обещание, во что бы то ни стало довести дело с Малахайкиным до конца, и пошла на попятный. Поначалу она попробовала обратить все в шутку - извиняться перед Германом у нее попросту не поворачивался язык. Но оскорбленный Малахайкин на компромисс идти отказывался - как это бывает со всеми самовлюбленными дураками, он напрочь утрачивал чувство юмора, когда речь заходила непосредственно о нем. Рина выбилась из сил, пока ей удалось уговорить раскапризничавшегося режиссера. Когда страсти в конце концов улеглись,
она забрала свои эскизы и пообещала Герману переделать все в точном соответствии с его ценными указаниями. Добравшись, наконец, до своей машины, Рина плюхнулась на сиденье и разрыдалась от слишком долго сдерживаемой злости и от унижения.
        Следующие несколько дней она буквально силой заставляла себя работать над идиотским проектом Малахайкина. На этот трудовой подвиг ее вдохновляла исключительно мысль о том, что чем быстрее она закончит работу, тем быстрее отделается от этого злого гения.
        Второй удар под дых совершенно неожиданно нанесла Нина Никифоровна, которая внезапно засобиралась домой.
        - Ну что же, погостила, пора и честь знать,- сказала она однажды утром и принялась паковать вещи.
        Не помогли ни уговоры Анны Викентьевны, ни мольбы Тошки, ни даже слезы Антошки. С присущим ей спокойствием, Нина Никифоровна выслушала все доводы, а потом привела свои собственные контраргументы:
        - Как говорится, мои дорогие, в гостях хорошо, а дома лучше. Там у меня все родное, все знакомое. Все меня знают и уважают, а мне ведь не безразлично, как ко мне люди относятся.
        - Но у вас же здесь родные внуки, которые вас любят, а уважение наших друзей и знакомых вам завоевать не составит никакого труда,- попыталась убедить ее Рина.
        - А квартирка моя, в которой я все свои лучшие годы прожила?- как будто не слыша ее, продолжала Нина Никифоровна.- Опять же Марфа без меня, поди, затосковала уже. Нет, надо мне возвращаться и точка. А к вам я на праздники с гостинцами буду наведываться. Да и вы тоже приезжайте, не забывайте бабушку.
        И она уехала, оставив после себя глубокое разочарование и грусть.
        Рина, не ожидавшая от Нины Никифоровны ничего подобного, долго не могла прийти в себя. Откровенно говоря, она уже давно приняла решение предложить бабушке Нине переехать к ним на постоянное жительство и ни секунды не сомневалась, что та с радостью согласится. А почему бы и нет? Внуки ее обожали, Анна Викентьевна уже считала ее своей лучшей подружкой, да Рина и сама успела привязаться к ней всей душой. С тех пор как Нина Никифоровна появилась в их доме, у Рины было такое ощущение, будто вернулись старые добрые времена, когда еще была жива мама. К тому же, чего уж тут греха таить, она рассчитывала на то, что Нина Никифоровна возьмет на себя заботу об Антошке, и таким образом решится одна из самых больших на нынешний момент проблем.
        И вот теперь, оставшись у разбитого корыта, Рина снова вынуждена была ломать голову над тем, кто будет присматривать за малышом. Кроме того, пора уже было начинать процедуру официального усыновления, но это дело она беззастенчиво решила свалить на Романа - у него была масса знакомых, которым он мог бы доверить урегулирование всех необходимых формальностей. К тому же раньше он уже помог ей точно в таком же деле, ну а, как говорится, сделав однажды добро, будь готов расплачиваться за него всю жизнь.
        Но когда Рина позвонила Роману и попыталась завести разговор на эту тему, он неожиданно ее перебил.
        - Ариша, если дело терпит, то давай его пока отложим,- сказал он таким суровым голосом, что у Рины сразу же упало сердце.
        - Ты раскопал какую-то ужасную информацию про Людмилу?- спросила она хриплым от волнения голосом.
        - Да что ты, речь вовсе не о мальчике,- успокоил ее Роман.- Просто кое-какие проблемы на фирме, при этом совершенно неожиданные. Я сейчас пытаюсь во всем разобраться, поэтому у меня попросту нет времени заниматься чем-то еще.
        - Я могу как-нибудь помочь?- с тревогой спросила Рина.
        Она чувствовала, что Роман не на шутку озабочен и даже, кажется, огорчен. Ну еще бы, ведь его производство много лет работало, как часы, не давая никаких сбоев, и вдруг откуда ни возьмись появились какие-то проблемы.
        - Да нет, спасибо за предложение,- засмеялся Роман,- но, думаю, мы как-нибудь справимся без твоей помощи.
        Однако думал он так совершенно напрасно. Уже на следующий день он явился к Рине домой для серьезного разговора.
        - Ариша,- осторожно начал он,- не подумай, что я лезу в твои личные дела, но мне необходимо задать тебе пару вопросов про Вениамина.
        Рина так удивилась, что буквально потеряла дар речи. Она даже приблизительно не могла себе представить, что может связывать Романа с вышеупомянутым господином. Они были едва знакомы и встречались всего пару раз у Рины дома по случаю каких-то праздников.
        Тем не менее она понимала, что интерес к Вениамину у Романа не праздный.
        - Ну что же, задавай свои вопросы, коли это действительно важно,- вздохнула она.
        - Думаю, очень важно,- откликнулся Роман.- Первое, я хотел бы знать его полное имя. Как его фамилия-отчество?
        - Отчество?- растерялась Рина, которой все никак не удавалось сосредоточиться.- Его отчество Кондратьевич. Да, Вениамин Кондратьевич Миронов.
        - Так я и думал,- с досадой хлопнул рукой по столу Роман.
        - Да что случилось-то?- не выдержала Рина.- При чем здесь Вениамин?
        - Думаю, при всем,- буркнул Роман и достал из кармана сигареты.- Можно мне немного подымить?
        Рина молча открыла форточку и снова уселась напротив, приготовившись слушать. Однако Роман с объяснениями не торопился. Вместо этого, глубоко затянувшись, он задал очередной вопрос.
        - А теперь скажи мне вот что. Вы с Вениамином Кондратьевичем случайно не поссорились? По-крупному?
        Рина ахнула и прижала ладони к щекам. До нее мгновенно дошло, к чему он клонит.
        - Да, мы с ним поссорились,- с трудом выдавила она,- из-за Антошки.
        Роман задумчиво загасил сигарету в пепельнице и пристально посмотрел Рине в глаза.
        - По-моему, ты чего-то не договариваешь, старушка. Подумай как следует, может быть, причина вашей ссоры была более серьезной?
        - Ну,- неуверенно протянула Рина,- началось все действительно с малыша, но по-настоящему Вениамин разозлился, когда увидел меня вместе с моим новым знакомым. Мы тогда собирались вести Антошку в кафе-мороженое,- поспешила она прояснить ситуацию, чтобы Роман не подумал ничего лишнего.
        - Ну вот,- удовлетворенно кивнул тот,- это уже больше похоже на правду.
        - Ты думаешь, что твои проблемы на фирме - это происки Вениамина?- осторожно спросила Рина, все еще лелея надежду, что ошиблась в своих предположениях.
        - Я не думаю, а знаю,- криво усмехнулся Роман.- Ты понимаешь, какая штука приключилась. Несколько дней назад звонят мне мои охранники и говорят, что в наш офис ломятся какие-то люди, явившиеся якобы проводить внеплановую аудиторскую проверку. Конечно, это было более чем странно, но я все же распорядился предоставить им все необходимые документы, хотя всюду расставил своих людей для наблюдения, так сказать. Сам между тем быстренько связался со своими знакомыми, чтобы узнать, что и к чему. Не могу сказать, что я сильно испугался - ты же знаешь, что дела у меня всегда в абсолютном порядке, но все равно ситуация была не из приятных.
        Рина прекрасно понимала, что он имеет в виду. Даже в самом честном и хорошо отлаженном бизнесе всегда можно найти какие-нибудь нарушения и недостатки - было бы желание.
        - Тебе удалось что-нибудь предпринять?- спросила Рина, которая очень надеялась на то, что Роман действительно довольно крепко стоит на ногах, чтобы противостоять атакам Вениамина.
        - В общем-то да, мои ребята кое-что делают,- утвердительно кивнул Роман,- хотя аудиторы по-прежнему ошиваются в офисе и не дают спокойно работать. Переполошили сотрудников, все на ушах стоят - гадают, накрылась наша контора медным тазом или же выживет?
        - А она выживет?- испуганно спросила Рина, которой было страшно представить, что она оказалась причастна к такой кошмарной истории.
        - Думаю, все будет в порядке,- успокаивающе похлопал ее по руке Роман.- Мне, главное, нужно было выяснить, откуда ветер дует. Ты же понимаешь, знать, кто на тебя наезжает - это уже половина дела. Когда поступили первые «разведданные» и среди прочих имен всплыло имя «Вениамин», меня как током ударило. Я потому и примчался - надо было убедиться, что интуиция меня не подвела. Теперь легче будет спланировать защиту.
        - Держи меня в курсе дела, ладно?- робко попросила Рина, которая чувствовала себя так, будто виновата во всех смертных грехах.
        - Обязательно,- заверил ее Роман, поднимаясь на ноги.- Не унывай, старушка,- подмигнул он ей,- прорвемся как-нибудь. И не вздумай кукситься. А то я тебя знаю - начнешь сейчас посыпать голову пеплом. Не твоя вина, что на свете еще существуют подонки. Жаль только, что распознать их бывает довольно сложно.
        И тем не менее, как только он ушел, Рина немедленно принялась ругать себя за доверчивость и наивность.

«Прав был Роман, когда говорил, что я совершенно не разбираюсь в людях,- уныло думала она.- Я могу увидеть только очевидное, как, например, в случае с Малахайкиным или же с Толиком. Но Вениамин!.. Если бы мне еще вчера предложили назвать его самые худшие качества, я бы упомянула лишь раздражительность и педантичность. Мне никогда даже в голову не приходило, что он до такой степени злопамятный и мстительный».
        Тяжело вздохнув, она поплелась к компьютеру, чтобы проверить, нет ли весей от Павла, но почтовый ящик по-прежнему был пуст.

«Это несправедливо,- с отчаянием подумала Рина.- Почему все плохое наваливается на человека одной сплошной кучей? Почему Павел уехал в свою командировку именно сейчас, когда неприятности посыпались, как орехи из прорехи? Когда его присутствие, его поддержка мне особенно нужны? К тому же он не просто уехал - он пропал. Ну, вот куда он мог деться?»
        И тут, как бы продолжая логическую цепочку, мозг услужливо подкинул ей еще одну тему для размышления.

«А вдруг он вовсе никуда не подевался?- неожиданно подумала Рина о Павле.- Может, он давным-давно уже вернулся и просто не хочет мне звонить? Решил со мной расстаться, а тут и момент подходящий подвернулся».
        От отчаяния ей хотелось что-нибудь сломать или разбить, и она даже огляделась по сторонам в поисках чего-нибудь подходящего для уничтожения. Тут же взгляд ее наткнулся на вазочку с порядком подсохшим уже букетиком мимозы, который Павел вручил ей незадолго до своего отъезда. Почему-то именно эти увядшие цветы немедленно привели ее в чувство.

«Фу, какая я балда,- рассердилась на себя Рина.- Правду говорят, обжегшись на молоке, начинаешь дуть на воду. Может, я и наивная, но не идиотка же, в конце концов. Павел - он настоящий, я это знаю наверняка, я это чувствую каждой клеточкой своей души. Господи, ну где же он?»
        Рине страшно захотелось поделиться с кем-нибудь своими сомнениями и переживаниями, а вернее не с кем-нибудь, а конкретно с Натальей. Но проблема заключалась в том, что Наталья тоже исчезла. Вернее, она не исчезла, а попросту скрывалась.
        С тех пор как она уехала от Рины, Наталья больше ни разу не навестила подругу. Правда, они постоянно общались по телефону, но вот в последнее время даже звонки от нее стали редкостью. А дозвониться до самой Натальи было и вообще невозможно - то она была чем-то ужасно занята и не могла говорить, то просто не брала трубку.
        Рина была уверена, что все эти шпионские страсти связаны с Толиком - Наталья наверняка решила вернуться к мужу и боялась, что подруга станет попрекать ее отсутствием гордости и отговаривать от совершения глупости.

«Конечно, я бы непременно высказала ей, что именно я думаю по этому поводу,- злилась на Наталью Рина,- но пытаться ее переубедить я бы ни за что не стала. Неужели она так плохо меня знает?»
        - Нет, так больше продолжаться не может. Подруги мы или нет?- вслух сказала Рина и решительно взяла в руки телефон.
        Минут через пятнадцать после того, как до Натальи добралась Ринина эсэмэска, она, наконец-то соизволила позвонить.
        - Ты нарочно меня так пугаешь?- с места в карьер напустилась она на подругу.- Что значит «все просто ужасно»? Ты не заболела? Дети в порядке?
        Рина хотела было съехидничать, но потом передумала и просто коротко рассказала о том, что у нее приключилось за последнее время.
        - Да ты что?!- ошарашенно воскликнула Наталья.- Чтобы Вениамин?.. И Павел пропал? А Нина Никифоровна - это уж и вообще…
        Потом она покаянно вздохнула, помолчала и просительно сказала:
        - Ринчик, не сердись на меня, ладно? Я честно не знала, что у тебя все так плохо. - Потом она встрепенулась и тут же ринулась в атаку: - А чего ж ты мне раньше-то ничего не сказала, а?
        Рина решила, что сейчас нет смысла затевать выяснение отношений, да ей и вообще не хотелось ничего выяснять. Она жаждала поскорее увидеть Наталью, чтобы та ее пожалела и подбодрила.
        Наталья тоже всей душой рвалась на встречу с подругой, но обстоятельства складывались не в их пользу.
        - Ринка, ты меня знаешь - если бы не крайняя ситуация, я бы примчалась к тебе сей секунд. Но я не могу сегодня, честное благородное - никак не могу. Я тебе расскажу потом, ты сама поймешь, в каком я цейтноте.
        - Я действительно тебя знаю,- с сожалением в голосе откликнулась Рина,- и прямо сейчас понимаю. Только обидно. И вообще я уже по тебе скучать начала.
        - Да я тоже соскучилась,- призналась Наталья.- Ты до завтра продержишься, а? Завтра вечером буду у тебя как штык, и уж тогда мы с тобой снимем стресс по полной программе.
        - Ладно, что с тобой поделаешь,- улыбнулась Рина,- завтра, так завтра.
        Подруги и впрямь встретились на следующий день, хотя все произошло совсем не так, как они предполагали.
        Хлопнула входная дверь, и из прихожей донесся голос Тошки, которая распевала что-то бравурное.

«Хорошо, что хоть у кого-то из нас все благополучно,- подумала Рина.- Что за чудная пора эта первая любовь - щемящее чувство восторга и ликования души. В другое время я наверняка радовалась бы вместе с ней, но сейчас, к сожалению, могу порадоваться лишь за нее - вместе никак не получается».
        Она снова вспомнила про Павла, и сердце екнуло в предчувствии дурных вестей.
        Тошка впорхнула в комнату, лучась улыбкой и пританцовывая от избытка чувств. Размахнувшись, она шмякнула свою толстенную школьную сумку на диван и, повиснув у Рины на шее, запечатлела на ее щеке звонкий поцелуй.
        - Привет, мамуля! Как делишки?- бодро поинтересовалась она. Потом, спохватившись, сдвинула брови и, понизив голос, спросила: - От Павла по-прежнему ничего нет?
        - Нет,- покачала головой Рина.- Но я уверена, что он вот-вот объявится. Все же не в деревню к дедушке уехал, а за тридевять земель. Вероятно, его задерживают обстоятельства, а сообщить об этом ему никак не удается. Кто его знает, существуют ли там вообще какие-нибудь средства коммуникации? В общем, будем ждать.
        Говоря все это, Рина прежде всего пыталась подбодрить себя, но и Тошка тоже с удовольствием поддалась на ее уговоры.
        - Действительно,- улыбнулась она,- давай лучше спокойно подождем. Чего нервничать раньше времени, правда же? А где Антошка?
        - У Анны Викентьевны - они вместе смотрят сказку «Щелкунчик». Анна Викентьевна полагает, что уже пора начинать прививать ребенку интерес к искусству, в частности к музыке. Она даже заказала для него билеты в музыкальный театр Натальи Сац.
        - Очень правильно,- одобрительно кивнула Тошка.- Вот американцы, например, считают, что у детей в возрасте до шести лет необходимо развивать так называемый многоплановый творческий потенциал. Это когда детям дают возможность попробовать все - и петь, и танцевать, и в футбол играть. Чтобы потом, когда подрастут, у них уже была собственная точка зрения на выбор увлечений. В общем, я решила, что Антошку мы будем воспитывать именно так.
        - Можешь начинать выступать с лекциями по педагогике,- засмеялась Рина.
        - А что?- с азартом откликнулась девочка.- Знаешь, с тех пор как у меня появился младший брат, я все чаще подумываю - а не пойти ли мне в педагогический? Мне кажется, я могла бы стать неплохой учительницей. Или, может, детским психологом?
        - Ну что же, поживем - увидим,- сказала Рина.
        Ей не хотелось спорить, но в душе она все же мечтала, чтобы дочь выбрала себе какую-нибудь «семейную» профессию и пошла либо по художественной линии, либо по медицинской - по стопам деда.
        - А завтра мы поведем ребенка в планетарий,- торжественным голосом объявила Тошка.
        - Развивать у него ранний интерес к астрономии?- усмехнулась Рина.
        - Точно,- кивнула девочка и умчалась на кухню.
        Рина отправилась за ней следом.
        - А кто еще пойдет с вами в планетарий? Денис и Маришка?- спросила она вполне невинным тоном.
        Ей страстно хотелось узнать, как развиваются взаимоотношения дочери с ее новым приятелем, но спрашивать напрямую она пока не решалась.
        - Нет, Денис сейчас жутко занят,- с сожалением протянула Тошка, хотя глаза ее по-прежнему сияли.- Зато через две недели у них в институте будет проходить весенний бал, и мы с Маришкой уже приглашены,- выпалила она, не в силах скрыть свою радость.
        - Звучит потрясающе,- похвалила Рина.- Надо будет придумать для вас какие-нибудь симпатичные наряды.
        - Правда придумаешь?- обрадовалась Тошка.
        - Конечно, мне самой интересно. Сегодня на вечер у меня запланировано рандеву с Натальей, а вот завтра мы все вместе могли бы полистать журнальчики - поглядим, что нынче нового в мире молодежной тусовочной моды.
        Было уже почти семь часов, а Наталья все не появлялась.

«Да что ж такое,- вконец рассердилась Рина, которая уже наделала обожаемых подругой бутербродов с ветчиной и расставила на столе чайные принадлежности.- Хуже нету, чем ждать и догонять, а я в последнее время только и делаю, что жду: когда Павел напишет, когда Роман позвонит, когда Наталья приедет. Где, интересно мне знать, носит эту деловую барышню?»
        Не успела она додумать свою мысль до конца, как зазвонил телефон, и в трубке раздался долгожданный голос подруги.
        - Ринусик, я не могу к тебе приехать,- сказала Наталья, подозрительно четко проговаривая слова.
        - Почему?- расстроенно протянула Рина.
        - Потому что я забыла, где припарковала машину,- хихикнула Наталья, и Рина догадалась, что подруга пьяна.
        - Ты сейчас где?- спросила она, сразу же приняв решение мчаться на помощь - разговаривать по телефону с подвыпившей Натальей было бессмысленно.
        - Я сейчас где?- громко переспросила Наталья у кого-то, кто, по-видимому, находился поблизости.- В баре я,- радостно сообщила она через минуту, он называется «Аго…», «Агра…», «Агронафт», вот.
        - «Аргонавт», наверное?- уточнила Рина, между делом засовывая ноги в туфли и хватая куртку.
        - Возможно, так оно и есть,- серьезно откликнулась Наталья.- В любом случае мне здесь хорошо. Я оплакиваю здесь свою молодость и свою глупость. А к тебе мне ехать стыдно. И не на чем - у меня пропала машина.
        - Сиди тихо и никуда не выходи,- сказала Рина, игнорируя душеизлияния подруги.- Я приеду за тобой через пятнадцать минут, тогда во всем и разберемся.
        Она решила ехать на такси, дабы забрать с места происшествия и Наталью, и ее авто - Рина даже не сомневалась, что машина непременно отыщется где-нибудь поблизости.
        С транспортом ей повезло, поэтому вскоре она уже входила в душный полутемный зал, пропитанный сигаретным дымом и запахом дорогих напитков. Над головами многочисленных посетителей плавали проникновенно-томительные звуки джаза.
        Наталья сидела на высоком табурете возле стойки бара и с сосредоточенным видом забрасывала в рот соленые орешки. Вся она была какая-то всклокоченная и напоминала наседку, которая только что выиграла бой за лучшее место в курятнике.
        Когда Рина тронула ее за локоть, та очнулась от грез и, резко повернувшись, уткнулась лбом в плечо подруги.
        - Ринчик,- прохныкала Наталья,- сделай божескую милость, забери меня отсюда. Я хочу домой. К тебе домой,- тут же уточнила она и звонко икнула.
        Выяснив, что Наталья уже расплатилась за выпивку, Рина подхватила подругу под руку и быстро вытащила ее на улицу. Наталья немедленно набрала полную грудь прохладного весеннего воздуха, потом сделала шумный выдох и глубокомысленно сказала:
        - Так я, чего доброго, протрезвею. А я не хочу трезветь! Хочу быть пьяной всегда-всегда. Ринчик, мы еще не до конца выпили твой коньяк?
        - Не до конца,- успокоила ее Рина.- А теперь постарайся сообразить, где может быть твоя машина.
        - Я припарковала ее справа, возле столба, но ее там нету,- с сожалением развела руками Наталья.- Сперли, наверное.
        Рина внимательно огляделась по сторонам, но на площадке возле бара не было вообще ни одного столба. Предположив, что Наталья оставила машину где-то совсем в другом месте, она насела на подругу и вскоре выяснила, что в бар та явилась пешком. Оказалось, что она заглянула сюда по пути из ресторана, в который ее пригласила благодарная клиентка.
        - Эта матрона чуть в могилу меня не свела,- доверительно рассказывала Наталья, нетвердо шагая рядом с Риной в сторону освещенного яркими огнями проспекта.- Это из-за нее я никак не могла к тебе вырваться. Она захватила меня в рабство на целую неделю и не выпускала до тех пор, пока я не нашла для нее именно то жилище, которое она себе напридумывала. Рина, ты не поверишь, какие кошмарные у людей вкусы,- трагическим тоном сообщила она.
        Рине оставалось лишь молча усмехнуться, потому что даже с трезвой Натальей обсуждать тему вкусов всегда было проблематично.
        Ресторан, в котором пировала Наталья, оказался буквально за углом, а машина действительно обнаружилась справа у столба.
        - Ну, говорила же я тебе!- гордая собой, воскликнула Наталья и завалилась на пассажирское сиденье.
        - Давай ключи,- потребовала Рина, протягивая руку.- Судя по твоему состоянию, дельце ты сегодня провернула минимум на миллион.
        - Да ты что!- оскорбилась Наталья.- Чтоб я напилась с клиентом - да ни в жисть! Это я с горя,- вздохнула она.- Сейчас я тебе все расскажу по порядку, а ты пока трогай.
        По дороге она поведала Рине истинную причину своего столь плачевного состояния, и выяснилось, что всему виной ее разлюбезный Толик.
        Все и впрямь началось с того, что взбалмошная дама, которая долгое время мотала Наталье душу, наконец-то нашла то, что искала и на радостях пригласила несчастную риелторшу в ресторан. Приглашение больше походило на приказ, и Наталья решила, что проще будет не сопротивляться.
        Обед прошел вполне сносно, довольная клиентка расплатилась и распрощалась, а Наталья на минутку задержалась за столом для того, чтобы застегнуть пуговицу на брюках, которая все время больно впивалась в живот и которую она тайком расстегнула еще во время приема пищи. Приведя себя в порядок, она подхватила сумку и, сытая и довольная, устремилась к выходу. Но тут ее взгляд неожиданно зацепился за знакомое лицо, и Наталья затормозила на полном скаку. За столиком, уютно расположившемся возле резной стойки с цветами, сидел ее Толик. Да не один, а в обществе весьма привлекательной, хотя и не слишком молодой дамы.
        - Ринчик, ты бы его видела!- с чувством воскликнула Наталья, энергично всплеснув руками.- Побрит, пострижен, элегантен. И цветет, как майский ландыш. В глазах страсть, а на губах похотливая улыбка фавна. В общем, как будто он ничего и не врал, когда рекламировал себя в Интернете.
        Короче говоря, Наталья не стала долго раздумывать, а прямиком направилась к столику своего супруга и, вперив в Толика грозный взгляд, суровым голосом вопросила, что все это значит. К ее безмерному удивлению, тот вовсе не испугался и вообще повел себя так спокойно и уверенно, что смутил саму Наталью. Он поцеловал руку своей даме, извинился, неспешно встал из-за стола и, крепко взяв разгневанную супругу за локоть, потащил ее вон из зала.
        Когда они оказались один на один, лицо Толика в момент преобразилось: благородство и достоинство с него как ветром сдуло. Заискивающе глядя Наталье в глаза, он стал умолять ее не затевать скандал.
        - Натаха, отпусти меня с миром,- просил он.- Ну не нужен я тебе больше, сама знаешь. Ты деловая, занятая, все время замотанная и злая. Никуда мы с тобой не ходим, да вообще нет у нас никакой личной жизни. Я уже протух на твоем диване, а мне еще пожить охота.
        - Интересно, на какие такие шиши ты собираешься пожить?- язвительно спросила Наталья, удивляясь нахальной откровенности своего благоверного.
        Толик самодовольно усмехнулся.
        - У моей новой приятельницы богатые закрома,- пояснил он,- хватит нам обоим, можешь не волноваться.
        Не желая больше продолжать этот дурацкий разговор, Наталья приказала Толику немедленно выметаться из ее квартиры и пообещала, что в ближайшие несколько дней подаст документы на развод.
        - Знаешь, что самое обидное?- сказала Наталья Рине, и по щекам ее потекли крупные слезы.- Что я все это время вынашивала план нашего с ним примирения. Я опять его пожалела и хотела к нему вернуться,- с надрывом воскликнула она,- представляешь?
        - Представляю,- хмыкнула Рина, еще раз убеждаясь в том, что знает подругу как облупленную.
        В общем, так и получилось, что униженная и оскорбленная в лучших чувствах, Наталья вышла из ресторана и пошла куда глаза глядят. Метров через двести она свернула в переулок, в котором неоновым светом сияло завлекательное слово «бар». Не долго думая, она завалилась в это гостеприимное заведение, где и предалась отчаянию, запивая его коктейлями, которые непрерывно смешивал для нее непроницаемого вида бармен.
        Когда Рина привезла подругу к себе домой, из гостиной раздавалась ритмичная попсовая музыка и приглушенный топот. Заглянув в дверь, она увидела отплясывающих посреди комнаты Тошку и Маришку, а маленький Антошка скакал рядом с ними и повизгивал от восторга.
        - Молодежь развлекается, не будем им мешать,- улыбнулась Рина и повела Наталью в кухню.- Если бы ты не дымила все время, как паровоз,- попеняла она подруге,- расположились бы сейчас с комфортом в кабинете. Но курильщикам в моем доме место только на кухне.
        - А я как раз его больше всех и люблю, это самое место,- пожала плечами Наталья. - Ты будешь отпаивать меня кофе?
        - Вообще-то я чай свежий заварила, но без кофе я тебя, наверное, в чувство не приведу.
        - Да, это вряд ли,- согласилась Наталья.- Давай, вари кофе, а я пока буду курить и душу тебе изливать.

«Вообще-то это я сегодня собиралась душу изливать,- подумала Рина.- Но коли так вышло, то куда ж деваться - ее рана свежее».
        Когда Рина поставила перед подругой чашку крепкого черного кофе, позвонил Роман и предупредил, что заскочит на пять минут поделиться новостями. Вскоре он стоял напротив Рины в ее прихожей и рассказывал о том, что дела постепенно начинают налаживаться.
        - По крайней мере комиссию отозвали,- пояснил он,- народ вернулся к работе, и есть надежда, что дальше все пойдет по-прежнему.
        - Тебе это дорого обойдется?- с тревогой спросила Рина.
        - Не твоего ума дело,- засмеялся Роман и шутливо ткнул ее пальцем в нос.
        В этот момент из кухни выскочила Наталья, которая явно была чем-то встревожена.
        - О, ты тоже тут?- удивился Роман.- Привет.
        Однако Наталья не удостоила его ответом. Она схватила со стула свою сумку и, одним махом высыпав все ее содержимое на стоявшее в коридоре трюмо, принялась лихорадочно что-то искать.
        - Наталь, что случилось?- обеспокоенно поинтересовалась Рина.- Ты что-то потеряла?
        - Медальон,- страшным голосом откликнулась та.- Я посеяла свой волшебный цветик-семицветик.
        Тут она закрыла лицо руками и по-детски горько заплакала.
        - И все из-за этого урода, ни дна ему ни покрышки,- гудела она сквозь пальцы.- Он во всем виноват, он один.
        - О чем это она?- не понимая, что произошло, спросил Роман у Рины.
        Та в двух словах обрисовала ему ситуацию, а потом принялась, как могла, утешать подругу.
        - Так в каком баре ты оплакивала свою несчастную любовь?- поинтересовался Роман, обращаясь к Наталье.
        - «Агра…», «Аргонавт» он называется,- хлюпнула носом та.- А то, может, я его в ресторане уронила, в котором еще до бара была. Он прямо там рядышком…
        - Не слабо гульнула,- ухмыльнулся Роман и направился к выходу.- Я скоро вернусь, - бросил он на ходу и захлопнул за собой дверь.
        - Куда это он?- изумилась Наталья.
        - Думаю, отправился отыскивать твою пропажу.
        - Блажен, кто верует,- вздохнула Наталья и печально поплелась на кухню.
        Усевшись на стул, она закинула ногу на ногу, закурила и, обращаясь к Гудвину, который внимательно взирал на нее своими глазками-бусинками, пессимистично заметила:
        - Ни фига он не найдет, я-то уж знаю. Если мне не везет, так не везет по-крупному, а без цветика-семицветика я теперь и вовсе зачахну.
        Тем не менее где-то через час Роман вернулся с добычей и протянул обалдевшей Наталье ее драгоценный талисман.
        - Надеюсь, слез больше не будет?- серьезно спросил он.
        - Ромка, я тебя люблю,- выпалила Наталья, схватила медальон и немедленно пристроила его себе на шею.- Ты настоящий Дон Жуан… То есть это… Ты настоящий Дон Кихот - рыцарь без страха и упрека.
        - Боже, Роман, где ты его нашел?- вмешалась в их диалог Рина.
        - В ресторане, откуда Наталья ушла в растрепанных чувствах. Вероятно, она его в гардеробе обронила, когда одевалась - расстроена была, вот и не заметила, как он соскользнул у нее с шеи.
        - А кто же его подобрал?- не унималась Рина.
        - Один из официантов подобрал, он же его и вернул.
        - И чего ты с ним сделал, чтобы он вернул?- подозрительно спросила Наталья, которая с некоторых пор напрочь утратила веру в людское благородство.
        - Ничего особенного,- пожал плечами Роман.- Вступление на тему, что вещица слишком заметная, чтобы с ней связываться, легкая улыбка с намеком на угрозу, плюс сто баксов быстро сделали свое дело.
        - Обалдеть просто!- восхитилась Наталья.- В общем, Ромка, запомни - я твоя должница на век, и моя благодарность не будет иметь границ.
        Склонив голову к плечу, Роман внимательно смотрел на Наталью и, казалось, ждал, что она начнет выказывать ему эту самую благодарность прямо сейчас. Известно же, что все женщины любят в порыве чувств кидаться к своему благодетелю с поцелуями. Но Наталья либо была слишком пьяна, чтобы сообразить, чего от нее ждут, либо уже достаточно протрезвела и стеснялась целоваться.
        Вместо этого, она погладила свой дорогой талисман пальцем и предложила:
        - Надо бы обмыть счастливую находку. Айда за мной,- махнула она рукой Роману,- я знаю, где у Ринки хранится коньяк.
        С этими словами она развернулась и потрусила в кухню.
        - Но-но-но,- закричала ей вслед Рина.- Я тебе дам - коньяк! Даже не думай - только кофе!- Потом она посмотрела на Романа и с улыбкой спросила: - Может, выпьешь с нами чайку?
        - Да нет, мне пора идти - дела. У бизнесменов, как тебе известно, не бывает выходных.
        - Спасибо тебе за все,- тепло сказала Рина.
        - Всегда к вашим услугам, миледи,- шутливо поклонился Роман и распрощался.

«Надо же, как вовремя он подвернулся под руку,- подивилась про себя Рина.- Прямо палочка-выручалочка, а не мужик. Хорошо, что мои нежные чувства к нему уже давно растаяли, а то точно запуталась бы - любовь это или вечная благодарность. Теперь вот и Наталья тоже попалась к нему на крючок».
        Подумав про Наталью, Рина сразу вспомнила, что та отправилась искать спиртное, и поспешила на кухню спасать подругу. В тот же миг Наталья сама выскочила ей навстречу. Лицо ее было бледным, а глаза испуганными.
        - Что с тобой?- озадаченно спросила Рина, шагнув вперед.- Еще что-то потеряла?
        - Не ходи сюда,- страшным шепотом сказала Наталья и раскинула руки, загораживая Рине путь.
        - Совсем с ума сошла,- покачала головой та, решив, что опоздала и Наталья все же успела приложиться к рюмочке.
        Сделав шутливый выпад вправо, а потом влево, она ловко поднырнула Наталье под руку и влетела в кухню. На полочке возле холодильника стоял маленький телевизор, который Рина обычно включала, чтобы не скучно было готовить ужин. Сейчас телевизор голосом симпатичной дикторши рассказывал о последних событиях в мире, и Рина сразу же уловила слово «Эфиопия». Она сильно вздрогнула и замерла, прислушиваясь. Однако сообщение на эту тему уже закончилось и дикторша плавно перешла к другим новостям.
        - Что она сказала?- повернувшись к Наталье, требовательно спросила Рина.- Что случилось в Эфиопии?
        Сердце ее бешено колотилось и было такое ощущение, будто она стоит на высокой скале, которая начинает медленно рассыпаться у нее под ногами.
        Наталья сильно покраснела, и даже слезы выступили у нее на глазах.
        - Ты только не волнуйся, все нормально,- с усилием произнесла она.- Я не все слышала, но, по-моему, там бандиты захватили каких-то заложников.
        Увидев, что у Рины мигом посерело лицо, она поспешно добавила:
        - Да ты погоди в обморок падать - мало ли, кого они там захватили? Как будто, кроме твоего Павла, в Эфиопии уже больше и в заложники взять некого.
        Но Рина ее не слышала.

«Так я и знала,- подумала она.- Я чувствовала, что он молчит неспроста. Ужас-то какой… Что же теперь будет?»
        Схватив пульт от телевизора, она принялась жать на кнопки, перескакивая с канала на канал в поисках хоть какой-нибудь информации. Наконец на экране мелькнула карта с контуром Африки и Рина затаила дыхание, вслушиваясь в то, что говорит диктор.

«…в которой ехали иностранные специалисты, была остановлена неизвестными людьми на юге страны в восьмистах километрах от Аддис-Абебы. По последним данным, среди похищенных находились трое специалистов из России, пятеро французов и один гражданин Великобритании. Представители российского посольства в Эфиопии сейчас предпринимают попытки собрать информацию о похищенных».
        - А как же вы говорили - воздастся?- беспомощно сказала Рина и тихонько опустилась на стул.
        Шли уже вторые сутки, а ничего нового узнать о Павле так и не удалось.
        Рина, зареванная и несчастная, безвылазно сидела в своей мастерской. Завернувшись в большой плед, она примостилась в кресле и, как умела, молилась о том, чтобы не случилось ничего ужасного.

«Господи,- просила она,- спаси и сохрани его, пожалуйста. Я ведь люблю его, Господи, сделай же так, чтобы он вернулся ко мне целым и невредимым. Он очень хороший, Господи, он самый лучший на свете, и он достоин твоего внимания и твоего покровительства».
        Плакать она больше не могла, сон не шел, успокоения не было. Хотя Наталья и споила ей пару таблеток снотворного, Рине они не помогли. Она лишь ненадолго погрузилась в тревожную полудрему, которая не принесла никакого облегчения.
        В это же время военный совет в составе Натальи, Тошки и Анны Викентьевны, собравшись на кухне, распределял задания. Анне Викентьевне вменялось в обязанность отслеживать новости в средствах массовой информации, как то в газетах и по телевизору, Тошка должна была нести вахту в Интернете, а Наталье надлежало позвонить Роману.
        Когда ей удалось до него добраться, он конечно же потребовал дополнительные данные о Павле. Однако кроме того, что тот работает в «Энергопроекте» и живет где-то в районе «Речного вокзала», Рина ничего больше о нем не знала. Укоризненно вздохнув в трубку, Роман пообещал попробовать что-нибудь разузнать, и все затаились в ожидании его ответного звонка.
        В доме царила мрачная нервозность, и лишь Антошка, которому было сказано, что мама простудилась и изолирована от общества, дабы никого не заразить, лежал животом на ковре и спокойно раскрашивал картинки в книжке.
        Тошка бродила по французским сайтам в надежде обнаружить сведения, которыми, возможно, не обладали отечественные СМИ, но все было бесполезно.

«Случаи похищения иностранцев и Эфиопии нередки,- переводила она вслух.- Иногда за этим стоят сепаратисты, которые захватывают заложников с целью оказать давление на власти страны. Однако чаще всего похищения совершаются исключительно ради выкупа».
        - Вот же паразиты!- с чувством сказала Наталья и закурила сто первую по счету сигарету.- Надо же - целый континент дармоедов. Одни пиратствуют, другие бандитизмом занимаются. Работать никто не хочет - все хотят халявных денег. И какого черта нормальные люди вообще суются в эту Африку, я не понимаю?
        Вскоре позвонил Роман, но ничего утешительного не сообщил.
        - В «Энергопроекте» мне ничего толком так и не сказали, все ходили вокруг да около. Мне показалось, они и сами не знают, что к чему, но точно напуганы. Единственное, мне удалось выяснить, что фамилия вашего Павла - Алехин, вот и все. Мои собственные знакомые тоже не слишком осведомлены в подобных делах - к сожалению, у меня неплохие связи в бизнесе, но не в политических кругах. И даже знакомый журналист не смог ничем помочь, вот такие дела.
        - Как же все это нечестно!- с отчаянием воскликнула Тошка.- Только встретился на нашем пути хороший человек, так на тебе - какие-то идиоты его похитили.
        - Бедная Аришенька,- запричитала Анна Викентьевна,- она совсем уже извелась. Может быть, попросить Казимира Аркадьевича прислать Томочку, чтобы она сделала ей успокаивающий укол?
        - Хорошая мысль,- встрепенулась Наталья.- Пойду погляжу, как она там, а потом позвоним доктору.
        Она тихо приоткрыла дверь мастерской и осторожно протиснулась внутрь. В комнате было сумрачно, и лишь слабый вечерний свет, проникавший из окна, позволял разглядеть неподвижную темную фигуру в кресле.
        - Эй,- позвала Наталья,- ты жива еще, моя старушка?
        - Угу,- глухо откликнулась Рина.- Тебе чего?
        Но та не успела ответить, потому что в этот момент где-то в комнате истошно запиликал мобильник.
        Наталья вздрогнула, а Рина, с трудом выпутавшись из пледа, заметалась по комнате в поисках телефона.
        - Да вот же он, вот,- вскричала Наталья, заметив, наконец, мобильник, который нетерпеливо подпрыгивал на фамильной банкетке.
        Рина дрожащей рукой схватила трубку и крепко прижала ее к уху.
        - Да, слушаю, слушаю!- закричала она так громко, будто боялась, что на том конце ее могут не услышать.
        В следующую секунду на губах ее задрожала слабая улыбка и из глаз хлынули слезы облегчения.
        - Павел, это правда ты? А я тебя ждала… Ты молодец, что вернулся.
        На следующее утро случилась еще одна радость - совершенно неожиданно приехала Нина Никифоровна.
        - Так и не смогла без вас, мои дорогие,- смеялась бабушка Нина, заключенная в кольцо восторженных объятий.
        Когда Нина Никифоровна возвратилась к себе в Воскресенск, ее подруга Марфа охнула:
        - Выгнали! Не ужилась, выходит, с господами-то московскими?
        Нина Никифоровна пожурила ее за подозрительность и принялась подробно объяснять, почему именно уехала из Москвы. Марфа слушала ее, слушала, а потом махнула рукой и безапелляционно заявила:
        - Дура ты старая, вот и весь сказ.
        С тех пор Нина Никифоровна не знала покоя. Она с утра до вечера слонялась по своей квартире, как неприкаянная. Ей не хотелось ни вязать, ни читать, ни тем более готовить - охота ли заводить канитель, коль и угостить-то некого.

«Да, наверное, и впрямь дурака я сваляла,- принялась корить себя она.- Ну и что из того, что прожила я в этих стенах много лет? Коробка она и есть коробка - кому она нужна, коли никто тут не бегает и не просит „Бабуля, дай пирожок“, никто не зовет посмотреть мультики, никто не пожалуется и не приласкается… И что толку, что знакомые меня уважают? Ну, запомнилась я людям как человек добрый и справедливый, вот и слава богу. А там ли я, тут ли - кому какая разница? Марфа - да, будет скучать, конечно, так ведь всегда можно в гости наведаться. К тому же у нее-то как раз и сын есть, и внуки - не пропадет. Да она сама сказала, что сплоховала я, дурой, вон, обозвала».
        Порассуждав так несколько дней, Нина Никифоровна в конце концов собрала чемоданы, попрощалась с Марфой и с первой же попутной машиной отправилась обратно в Москву.
        Ее появление еще больше подняло и без того чудесное настроение, и по такому случаю решено было приготовить праздничный обед. Тошку немедленно снарядили в магазин, Анна Викентьевна побежала готовить свой фирменный салатик «Балерина», а Рина принялась доставать гостевой сервиз.
        - Ну, вот видишь, говорила же я, что и на нашей улице будет праздник,- сказала Наталья, которая все еще болталась у Рины дома и стала свидетелем радостного воссоединения семьи.- А праздничный стол можешь вообще не разбирать - все равно скоро Павел появится, будем отмечать и его возвращение тоже.
        Павел снова звонил с утра пораньше, чтобы сообщить, что они уже в Москве.
        - Только встретиться сразу не удастся,- с сожалением сказал он.- Нас тут основательно взяли в оборот - доктора, журналисты и другие официальные лица. Говорят, карантин дня на два минимум. Но ты не расстраивайся,- поспешил успокоить он Рину, услышав в трубке подозрительное сопение,- я постоянно буду держать с тобой связь. А как только меня выпустят на свободу, прямиком мчусь к тебе, договорились?
        Конечно, перспектива снова ждать Рину огорчила, но все же это было уже совсем иное ожидание, поэтому она решила не отчаиваться.

«В конце концов, он жив и здоров, и это самое главное,- думала она.- Через два дня мы снова будем вместе, и тогда уж…»
        При мысли о том, что будет тогда, сердце сладко заныло и счастливая улыбка засветилась на ее сильно осунувшемся за последние дни лице.
        Один сумасшедший день в апреле
        Если бы от нетерпения действительно можно было сгореть, то Павел уже давно превратился бы в кучку пепла. Всей душой он стремился на встречу с любимой женщиной, мысли о которой помогли ему в трудный момент не упасть духом. Ему хотелось поскорее заключить ее в объятья и сказать, какая она замечательная и что лучше нее ему уж точно никого не сыскать.
        Однако беспощадный столичный транспорт не желал считаться ни с какими чувствами, и машину Павла неспешно несло в монотонном потоке, в котором мгновенно захлебывалась любая попытка вырваться вперед. Тормозя у очередного светофора, Павел начинал беспокойно ерзать на сиденье - его так и подмывало выскочить из своего неторопливого джипа и бежать бегом. Он волновался и нервничал, и от этого чувствовал себя не в своей тарелке.

«Да, нервишки совсем ни к черту - пора лечиться электричеством,- усмехнулся про себя Павел.- Впрочем, чему удивляться? Долго ли превратиться в неврастеника, когда у тебя перед носом двое суток размахивают автоматом?»
        Хотя, по правде сказать, когда случилась вся эта заваруха, Павел не слишком испугался. Не потому, что был таким уж отважным - просто ему никак не удавалось поверить в реальность происходящего. У него все время было ощущение, будто ему снится кошмарный сон, и надо только терпеливо дождаться, когда этот сон кончится. И Павел ждал. Валяясь на грязных циновках в вонючем сарае, он старался не думать о том, чем может закончиться вся эта страшная эпопея. Вместо этого он вспоминал мельчайшие подробности их недолгого романа с Риной и рисовал в воображении его дальнейшее развитие. А еще он размышлял о своем возможном отцовстве. При мысли о том, что в случае чего на этом свете останется его маленькое продолжение, Павла почему-то распирало от гордости.
        Теперь же, когда над головой больше не висела угроза преждевременно отправиться в мир иной, он взглянул на проблему отцов и детей несколько под другим углом.

«А чего я, собственно, добьюсь, если отыщу Марго и начну выяснять с ней отношения? Чего я хочу на самом деле?»
        Конечно, прежде всего он хотел узнать правду. Тот факт, что Марго утаила от него рождение ребенка, больно ранил самолюбие и не давал покоя.

«Ну хорошо, припру я ее к стенке, признается она в том, что ребенок от меня, а дальше что?- рассуждал Павел.- А дальше я должен получить право с ним встречаться, хотя бы иногда».
        Потом он снова подумал про Рину - интересно, а как она ко всему этому отнесется? И тут же решил, что она отнесется с пониманием.

«Она умная женщина, к тому же у нее у самой двое детей, и уж ей-то известно, что такое родительские чувства».
        Хотя сам он этих чувств до сих пор не испытал, но был вовсе не против попробовать.

«Да, мечтать не вредно,- снова вернулся Павел к размышлениям о Марго,- только вдруг она из вредности не захочет ни в чем признаваться? Не зря же она столько лет молчала».
        И тут Павла неожиданно осенила отличная идея.

«А что, если съездить к ее матери?- оживился он.- Уж она-то наверняка знает правду. К тому же она всегда ко мне хорошо относилась. Может, не станет шугать по старой дружбе и расскажет все, как есть?»
        Приняв решение не откладывать дела в долгий ящик и отправиться к Маргошиной матери прямо завтра, Павел успокоился и снова сосредоточился на предстоящей встрече с Риной.
        Впереди наконец-то замаячил последний светофор, и через пять минут Павел лихо зарулил во двор Рининого дома. Найти место для парковки оказалось делом непростым, и ему с трудом удалось приткнуть свой джип между детской площадкой и гигантской кучей грязного снега, которая, вероятно, еще совсем недавно была ледяной горкой.
        Выпрыгнув из машины, Павел достал с заднего сиденья нарядную круглую коробку с тортом и толстый букет пурпурных роз. Потом он глубоко вздохнул, расправил плечи и размашисто зашагал к знакомому подъезду.
        Погода в этот день стояла не по-апрельски жаркая, и по такому случаю во дворе гомонило море детворы. Теплолюбивые старушки тоже высыпали на улицу и, рассевшись по скамеечкам, внимательно разглядывали прохожих и судачили обо всех и вся. Улыбающегося Павла, вооруженного букетом и тортом, провожали особо любопытными взглядами.
        Возле подъезда Рины на лавочке тоже сидели две пожилые женщины, одна из которых показалась Павлу знакомой. Подойдя поближе, он, наконец, разглядел ее как следует и удивленно воскликнул:
        - Ой, здравствуйте, Нина Никифоровна. Вот так встреча! Вы не поверите, но я как раз завтра собирался ехать к вам…
        Он хотел сказать «ехать к вам в Воскресенск», но запнулся на полуслове, потому что до него неожиданно дошла вся странность данной ситуации.

«Что, интересно, может делать Маргошина мать возле Рининого дома?» - задался вопросом Павел и отчего-то встревожился.
        Между тем Нина Никифоровна поднялась на ноги и шагнула ему навстречу.
        - Павлуша,- пробасила она,- неужто это ты? Сколько ж лет я тебя не видела, голубчик ты мой? Какой ты стал взрослый - настоящий мужчина. А я ведь как знала, что ты нас найдешь. Вот чувствовала, и все тут. Это тебе небось Марфа адрес-то дала? Я хоть ее и не предупреждала, но она бабка сметливая, на нее положиться можно.
        Павел абсолютно не понимал, о чем она толкует. Ему хотелось немедленно спросить Нину Никифоровну, откуда она здесь взялась, и он уже раскрыл было рот, но тут увидел бегущего к нему от детской площадки Антошку.
        - Привет, привет!- кричал малыш, выглядывая из-под съехавшей почти на самый нос шапки.- Ты на джипе приехал, да? А ты в Африке видел крокодила?
        Павел быстро положил на скамейку цветы и торт и, подхватив Антошку под мышки, закружил его каруселью. Ему было приятно, что малыш его помнит и, кажется, даже обрадовался его возвращению. Впрочем, это было не слишком удивительно, ведь он ассоциировался у мальчишки с большой машиной и походом в кафе-мороженое.
        Поставив хохочущего Антошку на землю, Павел заметил, что Нина Никифоровна смотрит на него с таким изумлением, как будто он прямо на ее глазах превратился в Человека-паука.

«Что это с ней?- мельком подумал Павел.- Еще минуту назад при моем появлении у нее ни один мускул на лице не дрогнул. Сама же сказала, будто чувствовала, что я их найду. Кстати, кого это их? Неужели она тут вместе с Марго? Может, они переехали и теперь живут здесь, в одном доме с Риной?..»
        Павел понял, что ничего не понял, и снова приготовился задавать вопросы, но тут случилось нечто невероятное. Он вскинул глаза и вдруг увидел, что прямо к нему направляется… Маргоша. Только не та взрослая женщина, с которой он повстречался пять лет назад, а совершенно юное создание времен их школьного романа. Она шла и улыбалась, и Павлу показалось, что он тихо сходит с ума.
        Сначала его бросило в жар, потом в холод, потом по спине пробежали мурашки и лоб покрылся испариной.

«Наверное, в Африке меня куснула какая-нибудь муха цеце,- в смятении подумал он, - или же я подхватил тропическую лихорадку. А возможно, и то и другое. Все симптомы налицо - жар, судороги и галлюцинации до кучи».
        Он на минуту закрыл глаза, надеясь, что видение, возможно, исчезнет, но когда снова их открыл, девушка уже стояла рядом с Антошкой и улыбалась.
        - Здравствуйте,- сказало видение человеческим голосом, и Павел в ужасе отпрянул назад. В голове у него все перемешалось, по телу расползлась предательская слабость, и он медленно опустился прямо на край тротуара.
        Тут уж поднялся настоящий переполох. Вокруг Павла замелькали какие-то лица, кто-то тянул его за руки, пытаясь поднять с земли, кто-то прикладывал ему к виску талую льдышку. Но он никак не реагировал на происходящее. Он сидел на тротуаре и думал:
«Надо же, а нервишки-то и впрямь ни к черту. Теперь меня, наверное, отправят в больницу. Хорошо, если не в сумасшедший дом. Как это ужасно некстати…»
        - Я все равно ничего не понимаю,- упрямо заявила Наталья.- При чем тут какая-то Марго?
        Прошло часа два, прежде чем суматоха начала постепенно утихать. Теперь все участники драмы расположились в Рининой гостиной и продолжали обсуждать случившееся уже гораздо более спокойно, хотя не менее заинтересованно.
        Свою порцию шока получили сегодня все, начиная с Павла и заканчивая маленьким Антошкой, у которого помимо мамы внезапно появился еще и папа.
        - И все же, откуда взялась эта Марго?- нетерпеливо повторила Наталья.
        - Насколько я понимаю, Марго - это и есть Людмила,- сказал Роман, который был приглашен на обед по случаю возвращения Павла, и имел удовольствие лично поучаствовать в выяснении истины.
        - Ее, по-моему, класса с седьмого стали называть Королевой Марго,- пояснил Павел. - С тех пор ее настоящее имя попросту забылось, даже учителя иногда путались.
        - А Сергей называл ее Людмилой,- задумчиво сказала Рина.- Впрочем, я видела их вместе всего один раз…
        - А я всегда сердилась, когда Людочку Маргошей называли - какая-то кличка шпионская, а не имя,- недовольно покачала головой Нина Никифоровна.
        - Но самой-то ей нравилось быть Марго,- усмехнулся Павел.- Вернее, ей нравилось быть королевой.
        - Получается, что ты, Павел, в школе дружил с Людмилой, так?- спросила неугомонная Наталья, которой не терпелось разложить все по полочкам.
        - Так,- кивнул тот и искоса посмотрел на Рину.
        Она держалась молодцом, хотя Павел прекрасно понимал, что вся эта история стала для нее не меньшим потрясением, чем для него самого.
        - О’кей, поехали дальше. Позже в Москве она познакомилась с Сергеем, а потом подарила его сестре Тошку, так?
        - Так,- теперь уже откликнулась Рина.
        - Вскоре после этого она вышла замуж и спокойно жила до тех пор, пока снова не встретилась с Павлом на вечере встреч,- продолжала свои рассуждения Наталья.
        - Я понятия не имел, что она тогда была замужем,- угрюмо проворчал Павел, как будто оправдываясь за свое поведение.
        - Людочка к тому времени уже плохо с мужем-то ладила,- вмешалась Нина Никифоровна.- Она, бывало, как обидится на него, так и уезжает в свою квартирку, что ей еще от первого мужа досталась.
        - Ну что же, картина прорисовывается все яснее,- удовлетворенно заявила Наталья. - В общем, вечер встреч, страсти-мордасти, и Людмила летит в Воскресенск рожать Антошку.
        - Я про это ничего не знал,- сердито сказал Павел,- я полгода по Азии колесил.
        - Это-то понятно,- махнула рукой Наталья,- а вот почему она матери ничего про тебя не рассказала?
        - А зачем ей было говорить?- вмешался Роман.- У нее же на тот момент официальный муж имелся. Все чин чином, какие вообще могли быть сомнения по этому поводу?
        - Однако же у некоторых эти сомнения все-таки возникли,- парировала Наталья.- У одноклассников твоих бывших,- обратилась она непосредственно к Павлу.- Это же они донесли до Майкла идею твоего отцовства, а он в свою очередь просветил на этот счет тебя, правильно я понимаю?
        - Все верно,- согласился тот, а потом повернулся к Нине Никифоровне.- А вы-то как догадались, что Антошка мой сын? Тоже сорока на хвосте принесла?
        - Ну, кое-какие слухи до меня, конечно, дошли,- призналась та,- все же Воскресенск хоть и большой город, а все равно маленький. К тому же знакомых у меня всегда было, хоть отбавляй - есть, кому новостью поделиться. Да только я не стала на это внимание обращать, посчитала, что Людочка сама во всем должна разобраться. А вот уж когда она перед самым отъездом в Австралию призналась мне, что ребеночка не от мужа родила, тут уж я окончательно поняла, что слухи-то не напрасные были.
        - Так почему же вы меня не нашли?- в сердцах воскликнул Павел.- Ну хотя бы после того, как узнали, что Марго погибла? Почему предпочли подбросить ребенка незнакомой женщине, нежели отыскать его законного отца?
        - Да ты не горячись, Павлуша,- спокойно ответила Нина Никифоровна.- Во-первых, где бы я тебя искать стала? Ты уж, почитай, двадцать лет как от нас уехал, а потом еще и папашу своего увез. А даже если б я и провела следствие, нашла бы твой адрес - что с того? Я ведь как рассуждала? Если ты женат, так чего тебе жизнь портить? Кому ж это будет приятно, коли ему на голову дитя незаконное обрушится? И бедной женщине разочарование, и ты бы в неудобном положении оказался. А если ты не женат, то и подавно - зачем одинокому мужчине маленький ребенок? Обуза одна.
        - Но я мог хотя бы помогать вам,- не желал сдаваться Павел.
        - Так ведь я ж в первую очередь о чем пеклась? О том, чтобы у Антошеньки семья была. Мама, сестренка единокровная, да…
        Все эти разговоры разбередили Нине Никифоровне душу, и она, всхлипнув, достала из кармана носовой платок. Ее примеру незамедлительно последовала Анна Викентьевна.
        - А я все не могу постичь, как это вас двоих угораздило познакомиться?- сказал Роман, переводя взгляд с Павла на Рину и обратно.- И главное, в тот самый момент, когда Рине привезли Антошку. Какое-то невероятное совпадение!
        - Это судьба,- задумчиво протянула Наталья.
        - Думаю, так оно и есть,- охотно согласился Павел.- Если учесть, что мы с Риной родились в один и тот же день, то без влияния свыше тут точно не обошлось.
        - Господи, а я-то как изумилась, когда поняла, что Антошенька тебя знает,- покачала головой Нина Никифоровна.- Думаю, что за ерунда такая, как они могли познакомиться без моего ведома? Мне и в голову не пришло, что ты и есть тот самый Аришенькин ухажер.
        Павел быстро повернулся в сторону Рины, но она сделала вид, что не замечает его пытливого взгляда, и поспешно сказала:
        - Если бы тогда в кафе-мороженое с ними пошли либо вы, Нина Никифоровна, либо хотя бы Тошка, все разъяснилось бы гораздо раньше.
        - Что верно, то верно,- согласно кивнула та.- Выходит, в тот раз не настало еще время выяснять отношения.
        - А ведь если как следует подумать, то все закончилось довольно удачно,- заметила Анна Викентьевна, промокнув слезы.- Совершенно неожиданно, конечно, зато очень романтично.
        В ответ на эти слова все вокруг загудели и закивали головами - кто удовлетворенно, кто с сомнением. Однако все признавали, что концы наконец-то сошлись с концами.
        - Ну что, может, выпьем по такому поводу?- предложил Роман и махнул рукой в сторону празднично накрытого стола, который уже давным-давно тосковал в ожидании гостей.- И подкрепимся заодно. А то я на нервной почве, признаться, здорово проголодался.
        - Отличная идея,- оживилась Рина,- прошу всех к столу. Присаживайтесь, присаживайтесь.
        - Надо бы детей позвать, им тоже не мешает покушать,- сказала Нина Никифоровна.- Давай-ка я Антонине позвоню.
        Тошка, как только в общих чертах просекла ситуацию, тут же отправилась вместе с братом в гости к Маришке, предоставив взрослым возможность без помех разбираться во всех перипетиях их сложных личных отношений. Подробности она рассчитывала узнать попозже, и Рина клятвенно заверила ее, что ничего не утаит.
        Пока, продолжая разговаривать, все усаживались за стол, наливали вино и накладывали закуски, Рина побежала на кухню, чтобы поставить в духовку давно уже остывшее жаркое. Павел немедленно отправился следом за ней. До сих пор им так и не удалось побыть наедине, но вот теперь, когда замысловатый клубок совпадений распутался таким невероятным образом, Павлу не терпелось поговорить с Риной о случившемся с глазу на глаз.
        Оба они чувствовали себя немного скованно. Рина усердно хлопотала у плиты и пыталась делать вид, что абсолютно спокойна. Но Павел прекрасно видел, как от волнения у нее подрагивают руки и даже слегка заострился кончик носа.
        - Рина, посмотри на меня,- сказал Павел, беря ее за руку.
        Та наконец-то подняла на него глаза, в которых плескались и сомнение, и тревога.
        - Тебя смущает то, что Тошка похожа на Марго?- спросил Павел, легко угадав причину ее смятения.
        Рина с трудом сглотнула и промолчала. Было похоже, что она едва сдерживает слезы.
        - Если бы ты чуть лучше знала Марго, в смысле Людмилу,- совершенно спокойно продолжал Павел,- ты бы не стала морочить себе голову подобными глупостями. Конечно, в первое мгновение я был потрясен, не скрою. Что и говорить - сходство невероятное. Но это сходство закончилось в то самое мгновенье, как только твоя дочь начала со мной разговаривать. Знаешь, кого я сразу же в ней увидел?
        Рина непонимающе покачала головой.
        - Я увидел тебя. У нее твои интонации, твои жесты, она точно так же проводит рукой по волосам и закусывает губу. И еще у нее совершенно необыкновенные глаза. У Марго в глазах всегда читалась самоуверенность, а у Тошки - сердечность. И знаешь, что самое главное? Она, конечно, красивая девочка, но мне бы и в голову не пришло называть ее королевой.
        - А Наталья так и зовет ее - негламурная красавица,- улыбнулась Рина, на которую слова Павла совершенно очевидно подействовали положительно.
        - Вот видишь, какой я замечательный психолог,- удовлетворенно кивнул Павел.- Надеюсь, теперь ты понимаешь, что этот факт никоим образом не меняет наших отношений?
        - Теперь понимаю. А Антошка?
        - А с ним-то что не так?
        - Ну, если он твой сын… А я вроде бы теперь его мать… То есть я как раз собиралась… В смысле, он стал называть меня мамой.
        Она вконец стушевалась и замолчала, не зная, как правильно сформулировать мысль. Но Павлу, казалось, были неведомы никакие сомнения.
        - Вот видишь, как все удачно получилось!- воскликнул он и подошел к Рине вплотную.- Мы все оказались повязаны кровными узами: Тошка - твоя родная племянница, Антошка - ее сводный брат, а я - его родной отец. Обалдеть, что за комбинация! Я только еще собирался жениться, а оказалось, что у нас тут уже готовая семейка. И голову ломать не надо.
        - Ты собираешься жениться?- переспросила Рина и положила руки Павлу на грудь.
        - Еще как собираюсь!- бодро откликнулся тот, обнимая ее за плечи.- Если только за время моего отсутствия ты снова не спелась с Ипполитом.
        - Не спелась, а даже наоборот,- сказала Рина, с улыбкой глядя Павлу в глаза.- В это трудно поверить, но он оказался вероломным мерзавцем. Он попробовал отомстить мне, наехав на бизнес Романа, представляешь?
        - Эх, надо было все же ему тогда накостылять по шее,- с сожалением сказал Павел. - Но это еще успеется. А пока я хотел бы выяснить, согласишься ли ты выйти замуж за обремененного ребенком мужчину с сомнительным прошлым?
        - Только если этот мужчина по уши влюблен,- выдохнула Рина.
        - Он просто сгорает от любви, и если немедленно не поцелует предмет своего вожделения, то лишится чувств от переизбытка страсти,- сказал Павел, наклоняясь к ее губам.
        Мартовские иды. Год спустя
        Золотой солнечный лучик, пробравшись сквозь кружевную занавеску, рассыпался на сотню желтых лужиц, которые немедленно затопили большую кухню. Здесь сегодня с самого раннего утра дым стоял коромыслом - две хозяйки, бабушка и внучка, занимались тем, что месили тесто, готовили аппетитные начинки и пекли десятки пирогов на любой вкус. Воздух пропитался соблазнительным ароматом выпечки, а солидный старый самовар, который накануне вытащили из кладовой и начистили до блеска, готовился возглавить предстоящее сегодня вечером чаепитие.
        - Так, рулет с маком не выставляем на стол до прихода теть Наты,- деловито заявила Тошка, отряхивая фартук.- Это ее любимое лакомство, и если все съедят без нее, она нам этого на простит.
        - Да мы можем и два рулета приготовить, что нам стоит,- добродушно пробасила Нина Никифоровна, продолжая месить тесто в огромной кастрюле.
        - Кстати, бабуль, мы с мамой всегда делаем заначку - припрятываем в укромном местечке творожную ватрушку. Ну, на тот случай, если замотаемся и не успеем урвать пирожок.
        - Ну что ж, и мы так сделаем,- кивнула бабушка Нина.- Мы испечем не только лишнюю ватрушку, а еще и пирог с яблоками. Сама посуди - в прошлый-то раз вас всего двое было, а сейчас одной ватрушкой уж и не обойдешься - семейство-то вон как разрослось.
        - Точно,- засмеялась Тошка,- нас теперь целая команда, и даже именинников стало не двое, а трое.
        Она имела в виду Павла, который теперь тоже являлся полноправным участником Мартовских ид.
        - А скоро уж и вообще четверо будет,- поддержала ее Нина Никифоровна.
        - Доктор говорит, что крайний срок в конце марта,- озабоченно сдвинула брови Тошка,- будем надеяться, что все пойдет по плану.
        - Тьфу-тьфу,- сказала Нина Никифоровна и удовлетворенно шлепнула ладонью по упругому тесту.- Ну все, теперь пусть подходит.
        Рину, которая неадекватно реагировала на запах пирогов, в этот раз до кухни не допустили, и она, обложившись подушками, сидела в своей мастерской и листала женские журналы. Она отыскивала в них статьи с советами для будущих мам и старательно выдирала страницы с теми из них, которые казались ей полезными.
        Несмотря на то что ей смертельно надоела ее беременность, ее неповоротливость и неуклюжесть, настроение у нее было приподнятым. Со дня на день ожидалось появление на свет их с Павлом дочки, и Рина трепетала в предвкушении. И еще она ужасно волновалась и нервничала. А как тут не занервничать? Все же несмотря на наличие двоих детей, рожать ей предстояло впервые.
        Дверь осторожно приоткрылась, и в нее просунулась голова Павла. С утра он бегал по магазинам, закупая напитки, а теперь, вернувшись, заглянул проведать жену.
        - Ты не спишь?- тихо спросил он, заходя в мастерскую.
        - Ой-ой, закрывай поскорее дверь,- всполошилась Рина, которая тут же учуяла вкусные запахи.
        Павел моментально захлопнул дверь, подошел к жене и поцеловал ее в макушку.
        - По-моему, ты ужасно бледная,- сказал он озабоченно, присел на подлокотник кресла и обнял Рину за плечи.- Может, повести тебя на прогулку?
        - Не хочу. Что я, сенбернар какой-нибудь, чтобы меня на прогулку выводить,- капризно надула губы Рина.- Я есть хочу. Мы с Настасьей есть хотим,- погладила она себя по большому круглому животу.
        Дочку, которая должна была родиться в конце марта, Рина решила назвать Анастасией. Она нашла это имя в мартовских святцах, оно ей очень понравилось, и Павел без колебания одобрил ее выбор. К тому же имена старшей Антонины и среднего Антона тоже начинались на «ан», и Рина посчитала это символичным.
        - Принести тебе кефирчику, счастье мое?- улыбнулся Павел.
        - Не хочу кефиру, я уже налилась им по самую макушку,- проворчала Рина.- Я хочу булку с маком и бутерброд с колбасой. А Настасья хочет мороженого.
        - Сейчас тебе надо немного потерпеть, потому что если ты съешь бутерброд с колбасой, то позже не получишь булку с маком,- стал уговаривать ее Павел.- А Настасья твоя и вовсе перебьется - ей никак нельзя набирать вес, иначе потеряет форму. Ты же не хочешь, чтобы дочь у тебя была красивая, но толстая.
        - Откуда ты знаешь, что она будет красивая?- засмеялась Рина.
        - А как же?- очень искренне удивился Павел.- Ты у нас привлекательна, я - чертовски привлекателен, так что в кого бы она ни уродилась, все равно получится симпатягой.
        Рина снова засмеялась и прижалась щекой к руке мужа. Она знала, что в последнее время стала вздорной и раздражительной, но ничего не могла с собой поделать. Хорошо, что домашние относились к ее выкрутасам с пониманием. Павел вообще очень спокойно переносил вредничания любимой жены, постоянно ее жалел и старался во всем ей угодить.

«Хорошо хоть, что вся моя привередливость поровну распределяется между ним, Ниной Никифоровной и Тошкой,- подумала Рина.- Иначе мой дорогой муж уже давным-давно взвыл бы, бедняга. Охо-хо, уж скорее бы все это закончилось. Хотя, когда Настасья появится на свет, все наверное, только еще начнется».
        В этот момент раздался звонок в дверь, и Рина немедленно вскинула голову.
        - Пашка, это Григорий Петрович с Антошкой с прогулки вернулись,- озабоченно сдвинула она брови.- Оба наверняка промокли насквозь. Пожалуйста, проследи, чтобы Антошка переоделся во все сухое. Да и папе твоему, наверное, тоже потребуется сменить одежду.
        - Будет сделано,- бодро откликнулся Павел, поднимаясь на ноги.- Сей секунд переоденем всех в сухое, не извольте беспокоиться.
        Рина с улыбкой махнула рукой - мол, ступай уже.
        Григорий Петрович, отец Павла, появлялся в их доме нечасто, только по особым случаям, как то дни рождения или же Новый год. Зато он с большой охотой принимал гостей у себя в деревне Осиновка, и у него уже не раз успели побывать абсолютно все члены семьи, включая и Анну Викентьевну.
        В прошлом году, узнав, что его сын в одночасье обзавелся и женой, и двумя детьми, Григорий Петрович вытребовал у Павла материальную помощь на реставрацию своего скромного домика с целью превратить его в летнюю резиденцию для москвичей. Почти полгода вместе с бригадой шабашников и при поддержке деревенских добровольцев он трудился не покладая рук - достраивал, перестраивал, перекрывал и перекрашивал. К нынешнему дню практически заново отстроенный дом с нетерпением ожидал приезда многочисленного семейства.
        К Рине Григорий Петрович поначалу отнесся очень сдержанно, посчитав многодетную женщину не слишком подходящей партией для своего единственного сына. Но видя, что Павел чувствует себя абсолютно счастливым, Григорий Петрович в конце концов сменил гнев на милость. Зато с Ниной Никифоровной и с Анной Викентьевной он подружился довольно легко, называл их девушками, а при встречах засыпал комплиментами и флиртовал с обеими, как заправский дамский угодник.
        Но крепче всех Григорий Петрович задружился с Антошкой. Сначала малыш, ошеломленный огромным количеством свалившихся на него родственников, отнесся к своему новоиспеченному деду подозрительно. Привыкший к сентиментальному женскому обществу, он побаивался грубоватого и громогласного Григория Петровича. Однако несколько незабываемых поездок в деревню Осиновка в корне изменили его отношение к деду. Григорий Петрович учил внука кататься на велосипеде, брал его с собой на озеро и разрешал забираться на старую разлапистую яблоню. Довершил дело выструганный из деревяшки шикарный рыцарский меч, и с тех пор дед навеки стал Антошкиным кумиром.
        - Ну что, Антон Палыч, хлопнем по чашке чаю, чтобы насморк не подхватить, и айда смотреть мультики?- донесся до Рины громкий голос свекра.
        Григорию Петровичу нравилась называть внука Антон Палычем, а вслед за ним это имя подхватили и все остальные.
        Вскоре заявилась Наталья. Прежде чем отправиться с аудиенцией к Рине, она выклянчила у Тошки пирожок с повидлом. Немного подкрепившись, она шмыгнула в мастерскую, не забыв плотно притворить за собой дверь.
        По случаю праздника одета она была грандиозно: на ней были длинная лиловая юбка с гигантскими карманами и пронзительно-фиолетовая кофта, а довершала ансамбль леопардовой расцветки жилетка.
        - Ну что, мать-героиня, как делишки?- бодро поинтересовалась Наталья и взмахнула оборками, устраиваясь на фамильной банкетке.
        - Просто кошмар, а не делишки,- простонала Рина.- Эти безжалостные люди морят меня голодом.
        Наталья, которая только что слопала здоровый пирожище, состроила скорбную мину и с пониманием дела кивнула.
        - Да уж, давай рожай поскорее, хоть поесть можно будет по-человечески.
        - Что значит поскорее?- возмутилась Рина.- Не надо скорее, надо, чтобы в срок. К тому же поесть-то можно будет, а вот еще неизвестно, как насчет поспать. Говорят, поздние дети часто бывают жутко беспокойными,- похлопала она рукой по стопке журналов.
        - Будем надеяться, что твое чадо станет приятным исключением,- глубокомысленно заявила Наталья и вперила в Рину пристальный взгляд.
        - Что это ты ко мне присматриваешься?- поинтересовалась та.- Затеяла чего?
        - Ты прямо насквозь меня видишь, даже неинтересно,- покачала головой Наталья.- В общем, ты права, у меня к тебе дело на сто миллионов.
        - А я-то думала, ты теперь уже дела не проворачиваешь, а только документики подписываешь.
        Не так давно Наталья поднялась на несколько ступенек вверх по служебной лестнице и теперь действительно чаще имела дело с бумагами, нежели с капризными клиентами.
        - Так оно и есть,- согласно кивнула Наталья,- только в данном случае речь пойдет не о квартирах и дачах. Я хочу попросить тебя об одном одолжении, только боюсь, как бы у тебя от моей просьбы схватки раньше времени не случились.
        - Вообще-то я не слабонервная,- заверила ее Рина.- Если только речь не идет о Малахайкине, можешь смело высказываться.
        На это заявление Наталья ничего не ответила, только высоко вскинула брови и округлила глаза.
        Догадавшись, что попала в точку, Рина быстро затрясла головой.
        - Нет!- в отчаянии воскликнула она.- Ни за какие коврижки. Ничто на свете не заставит меня снова связаться с полоумным Германом.
        - Да он в последнее время поумнел, честно,- приложила руку к сердцу Наталья.- Как ты его тогда по башке треснула, так у него мозги и встали на место.
        - И чего этот просветленный от меня хочет?- недовольно проворчала Рина.
        - Известно чего - чтобы ты ему костюмы рисовала для нового спектакля.
        - Опять над Чеховым собирается глумиться?
        - Нет, теперь он на Вампилова замахнулся, хочет ставить «Утиную охоту».
        - Не удивлюсь, если он потребует одеть героев в традициях времен Марии-Антуанетты, - с кривой улыбкой предположила Рина.
        - С него станется, конечно. Но все же говорят, он образумился.
        - А-а, горбатого только могила исправит,- фыркнула Рина.- И вообще я не понимаю, зачем ему именно я?
        - Мне сказали, что после вашей стычки он к тебе проникся - зауважал.
        При воспоминании о прошлогодней ссоре с Малахайкиным Рина содрогнулась.
        - Наталь, давай отложим этот разговор на попозже,- попросила она.- Я же все равно не смогу в ближайшее время работать.
        - А тебе и не надо в ближайшее,- перебила Наталья.- Мне главное, получить твое принципиальное согласие. Ну Ринчик, умоляю! Ради меня.
        Рина почесала нос, немного поколебалась, но потом все же кивнула.
        - Ладно, исключительно ради тебя. Но только учти, если этот вундеркинд опять начнет выкабениваться, будешь рисовать ему эскизы сама.
        - Ринчик, ты душка,- захлопала в ладоши Наталья.- Душка-пампушка!
        Рина схватила одну из окружавших ее подушек и запустила ею в подругу.
        - Вот я на тебя погляжу, какой ты будешь пампушкой, когда соберешься рожать. Кстати, а ты когда-нибудь соберешься?
        Наталья как-то сразу сникла, тяжело вздохнула и поглядела в окно.
        - Ты не отмалчивайся, пожалуйста,- насела на нее Рина.- Что вы там с Романом себе думаете? Встречаетесь уже почти год, а воз и ныне там. Я жду, когда меня на свадьбу позовут, а они все никак не раскачаются. В чем дело-то?
        После того как Роман совершил рыцарский поступок, отыскав для Натальи потерянный ею медальон, у них завязались серьезные романтические отношения, но до создания семьи дело пока так и не дошло.
        - Да так,- промямлила Наталья, нервно теребя край своей леопардовой жилетки.
        - Наталь, ты лучше скажи, что у вас происходит. Может, я смогу чем-то помочь?
        - Никто тут ничем не поможет,- обреченно сказала Наталья.
        - А вдруг?- не сдавалась Рина.- Выкладывай давай, в чем загвоздка. Это Роман тянет кота за хвост или же ты финтишь?
        - Не знаю. Как-то сложно все у нас получается.
        Однако на самом деле все оказалось довольно просто. Два человека полюбили друг друга и мечтали быть вместе. Вот только это у них никак не получалось. Оба они были ужасно деловыми и ужасно занятыми, встречи их, хотя и чудесные, случались довольно редко. И Роман, и Наталья понимали, что даже если они поженятся, ничего в их отношениях существенно не изменится.
        - Сейчас мы хоть и нечасто видимся, зато это всегда в кайф,- вздыхая, объясняла Наталья.- А представь, что будет, когда мы начнем сталкиваться нос к носу каждый вечер - оба замотанные и злые. Через неделю разругаемся, а через месяц и вовсе разбежимся в разные стороны.
        - В такой ситуации может быть только два выхода,- рассудительно заметила Рина.- Либо вы оба принимаете ситуацию такой, какая она есть, либо один из вас должен пожертвовать собой.
        - Да в том-то и дело, что я вовсе не против пожертвовать собой,- пылко произнесла Наталья.- Эх, Ринчик, если бы ты только знала, как мне надоело делать эту дурацкую карьеру, как я устала от всей этой бессмысленной суеты. Не хочу я больше быть бизнес-вумен, а хочу стать обыкновенной женщиной. С каким удовольствием я научилась бы варить щи и пришивать пуговицы! Нарожала бы детишек, стала бы им сказки читать, в зоопарк с ними ходить, собаку бы мы завели…
        Рина, даже не пытаясь скрыть изумления, смотрела на подругу во все глаза. Признание Натальи оказалось для нее полнейшей неожиданностью.

«Надо же, а я-то была уверена, что все про нее знаю,- подумала она.- Но мне даже в голову не приходило, что моя энергичная и предприимчивая Наталья может пожелать себе простого бабского счастья».
        - Послушай,- обратилась Рина к подруге.- А в чем тогда проблема, я не понимаю? Ты Роману-то рассказывала о своих мечтаниях?
        - Да ты что, как я могу?- сделал та страшные глаза.
        - Но почему?
        - Господи, Ринка, да ты сама посуди. Он же за что меня любит?
        - За что?- спросила Рина, склонив голову к плечу.
        - За мою деловую хватку, сообразительность и удачливость.
        - Ты думаешь, именно за это?- засомневалась Рина.
        - А за что же еще?- совершенно искренне удивилась Наталья.- Не за мое же умение шикарно одеваться,- потрясла она подол своей лиловой юбки.
        - Да кто его знает,- усмехнулась Рина,- мужчины такие непредсказуемые. И все-таки я думаю, ты не совсем права. Попробуй с ним объясниться…
        Но Наталья только упрямо покачала головой.
        Тут неожиданно открылась дверь и в комнату ввалилась улыбающаяся Тошка.
        - Уже почти семь часов, гости начали прибывать,- возвестила она.- Между прочим, Анна Викентьевна только что подарила мне подарок. Ни за что не угадаете какой.
        - Билеты в театр?- предположила Рина.
        - Это уж, как водится,- кивнула девочка.- Но главное - вот!
        Она жестом фокусника вытащила из-за спины какую-то длинную блестящую палочку, взмахнула ею в воздухе, и та мгновенно превратилась в потрясающей красоты театральный бинокль на длинной перламутровой ручке. Рина и Наталья хором ахнули, а Тошка, скорчив потешную гримасу, приложила окуляры к глазам и чопорным голосом произнесла:
        - Теперь я стану театральным критиком. Буду разглядывать действие на сцене в этот волшебный бинокль и писать беспощадные рецензии.
        На самом деле Тошка уже давно определилась со своей будущей профессией. Она решила стать искусствоведом и летом собиралась поступать на истфак МГУ. Верная Маришка не желала отставать от подруги, и они вместе уже целый год неутомимо таскались на подготовительные курсы аж на Воробьевы горы, а еще брали частные уроки истории. Рина не уставала удивляться их энтузиазму. И еще она радовалась тому, что несмотря на суровые нагрузки, дочь по-прежнему оставалась приветливой, веселой и к тому же отлично ладила с Павлом. Впрочем, Рина не сомневалась, что всему этому во многом способствовала ее дружба с Денисом.
        - Правда, здоровская штукенция?- спросила Тошка, потрясая в воздухе своим подарком.
        - Отпад,- похвалила Наталья.- Антикварная вещица, между прочим. Балует тебя Анна Викентьевна.
        - Она меня любит, а не балует,- откликнулась девочка.- Ну все, мамуль, заворачивайся в свою шаль, и пойдем встречать гостей.
        Когда Рина, набросив на плечи большой кружевной платок, вошла в гостиную, навстречу ей немедленно поспешил Казимир Аркадьевич. Он, по традиции, явился в гости одним из первых, в этот раз в сопровождении не только жены, но и дочери Томочки.
        - Ариша, ты прекрасно выглядишь, поздравляю,- пробасил старый доктор.- И тем не менее я настаиваю на том, чтобы следующую неделю ты провела под надзором врачей. Я уже обо всем договорился.
        - Хорошо, хорошо,- поспешила согласиться Рина. Последние полгода Айболит только и делал, что заботился о ее самочувствии.- Не волнуйтесь, Казимир Аркадьевич, мы в точности будем следовать вашим советам.
        Удовлетворенный доктор кивнул и отошел, чтобы засвидетельствовать свое почтение Анне Викентьевне, а заодно познакомиться с Григорием Петровичем. Рина же, оглядевшись по сторонам, заметила стоявшего у стола Романа и направилась к нему.
        - Как тебе наши сегодняшние пироги?- спросила она, подходя поближе и стараясь не смотреть на заставленный лакомствами стол.
        - Выше всяких похвал!- воскликнул Роман, наливая себе из самовара чаю.- Все просто изумительно, впрочем, как и всегда.
        Рине показалось, что сегодня он возбужден сверх всякой меры, а в глазах его она заметила еле уловимую чертовщинку.
        - Ромка, ты сегодня какой-то взбудораженный. Есть повод?
        Тот довольно засмеялся, а потом, наклонившись к ее уху, доверительно сообщил:
        - Готовлю вам сюрприз.
        - Ты собираешься сделать Наталье предложение?- выпалила Рина, которая все еще находилась во власти своего недавнего разговора с подругой.
        Роман ничего не ответил, задумчиво повертел в руках чашку и неторопливо отхлебнул чаю.
        - Ой, ради бога, прости меня за бестактность,- всполошилась Рина, которая поняла, что ляпнула что-то не то.
        - Да нет, все нормально. Ты, наверное, права, и мне давно следовало бы это сделать. Только боюсь, что ничего у нас с Натальей не получится.
        - Почему-у?- испугалась Рина.- Ты ее больше не любишь?
        - Все как раз наоборот,- невразумительно ответил Роман, потом немного помялся, но все же решил закончить свою мысль.- Я ее очень люблю и очень хочу на ней жениться.
        Только я мечтаю о том, чтобы у нас была настоящая семья. Чтобы я приезжал с работы домой, а меня встречала бы любящая жена, куча детишек, собака… А на столе чтобы ужин, чтобы все вместе за стол сели, поговорили по душам. Ну, в общем, ты понимаешь. Но Наталья ведь успешная деловая женщина, разве она когда-нибудь согласится променять свою карьеру на борщ и подгузники?
        Рина слушала его, и внутри у нее все дрожало от возбуждения.

«Выходит, они хотят одного и того же, только сказать об этом друг другу почему-то стесняются,- думала она.- Навоображали себе непонятно чего и носятся со своими сомнениями как с писаной торбой. Вот вроде бы и умные люди, а такие балбесы».
        - Ромка, а ты не пробовал поговорить с Наталей по душам?- осторожно спросила Рина.
        - Да ты что?- испугался тот.- Она разозлится, да и пошлет меня подальше - ты же знаешь, какая она импульсивная. Я со своими патриархальными замашками только все испорчу. Нет уж, я вовсе не желаю ее потерять, лучше пусть будет хотя бы так, как есть.
        Рина закусила губу и немного помолчала, задумчиво оглядывая Романа с ног до головы. Тот даже смутился под ее пристальным взглядом.
        - Ром, ты считаешь меня умной женщиной?- наконец спросила Рина.
        - Конечно, считаю,- растерялся Роман от такого неожиданного вопроса.
        - Ну и прекрасно,- удовлетворенно кивнула Рина.- Тогда послушай моего совета: отправляйся немедленно к Наталье и обо всем ей расскажи.
        - О чем - обо всем?
        - О том, что ты ее любишь и что тебе глубоко наплевать на ее карьеру. Скажи ей все то, что ты сейчас сказал мне - про детей, про собаку, про семейный ужин. Я почему-то на сто процентов уверена, что ее реакция на твое признание тебя не разочарует.
        Роман смотрел на Рину с подозрением, но не возражал.
        - Ты думаешь, она станет меня слушать?
        - Еще как станет, ручаюсь,- подбодрила его Рина.
        Немного потоптавшись на месте, Роман глубоко вздохнул, огляделся по сторонам и отыскал глазами Наталью.
        - Ну что, я тогда пошел?- спросил он у Рины, как бы желая заручиться ее поддержкой.
        - С Богом,- кивнула та и легонько подтолкнула нерешительного бизнесмена в спину.
        Как только Роман отошел, к Рине приблизилась Тошка и протянула матери пластиковый пакетик с ручками.
        - Вот, тебе просили передать,- весело сказала она.
        - От кого же это?- поинтересовалась Рина, вынимая из пакета большую красивую салфетку, связанную крючком.- Надо же, какая прелесть,- похвалила она.
        - Это все тетя Паша - подарок, сделанный своими руками, так сказать.
        Рина была так поражена, что даже рот открыла от удивления.
        - С каких это пор тетя Паша стала дарить нам подарки?
        - С тех пор как к нам приехала жить бабушка Нина,- засмеялась Тошка.- Тетя Паша ее побаивается, а в душе перед ней благоговеет. Наверное, потому, что бабушка относится к нашей злой консьержке строго, но справедливо, и даже жалеет ее почему-то. Сегодня, например, послала меня к ней с тарелкой пирогов. Говорит: «У нас праздник, к нам гостей понаедет, все мимо нее проходить будут. А она сидит там одна-одинешенька, обидно ей небось. Пусть хоть чайку попьет со сдобой, утешится». Представляешь?
        - Представляю,- задумчиво сказала Рина.- Нина Никифоровна необыкновенно мудрая женщина. Наверное, она разглядела то, чего никто из нас заметить не сумел.
        В этот раз гостей собралось даже больше, чем в прошлом году, потому что к Рининым друзьям и коллегам добавились еще и знакомые Павла. Все с удовольствием пили чай, нахваливали пироги Нины Никифоровны, интересовались самочувствием Рины и выпускными планами Тошки. В комнате не смолкал гул оживленных голосов, там и тут слышались приветственные восклицания и громкий смех.
        Время бежало незаметно, и вот уже Григорий Петрович увел Антошку спать, да и сам прикорнул на диванчике рядом с внуком. Гости постепенно начали прощаться. К одиннадцати часам все разъехались, и Нина Никифоровна вместе с Тошкой и Натальей принялись убирать со стола. Однако Роман безапелляционно прервал их занятие и, позвякав ложкой по стакану, громко произнес:
        - Дамы и господа, попрошу внимания.
        Он немного подождал, пока присутствующие обратят к нему свои взоры, потом откашлялся и сказал:
        - Как известно, сегодня мы праздновали дни рождения и именинники получили огромную кучу подарков,- кивнул он в сторону заваленного коробками и пакетами журнального столика.- Должен вам сказать, что я тоже явился не с пустыми руками. Но поскольку я приготовил не просто подарок, а сюрприз, то решил оставить его на сладкое.
        Несмотря на усталость, все присутствующие оживились и в их глазах загорелось любопытство.
        - Итак, сюрприз,- сказал Роман, взял со стола большой плотный конверт и осторожно вытащил оттуда голубоватый листок, с виду похожий на очень официальный документ.
        Развернув бумагу, Роман сделал эффектную паузу и с торжественной улыбкой произнес:
        - Поздравляю, дорогие мои - вы получили наследство.
        Все присутствующие замерли, и в комнате на мгновенье повисла изумленная тишина. Рина с Натальей переглянулись, Нина Никифоровна схватилась за сердце, Тошка прикрыла рот ладонью, а Павел взъерошил волосы. Однако уже в следующую секунду на голову Романа обрушился шквал нетерпеливых вопросов.
        Дождавшись, пока страсти немного утихнут, тот принялся объяснять, что же собственно произошло.
        Оказалось, что год назад, когда Нина Никифоровна отправила Антошку к Рине, Роман прочитал ее сопроводительное письмо и решил на всякий случай провести небольшое расследование, а проще говоря, навести справки. Все было проделано вполне цивилизованно, и нанятые им юристы отправили официальный запрос своим австралийским коллегам. Вскоре данные о Людмиле, ее муже и их гибели подтвердились, и Роман немного успокоился. Параллельно до него дошла информация о том, что процесс по разделу наследства австралийского миллионера на тот момент завершен еще не был.
        - Признаться, я тогда даже не думал, что Людмила успела заиметь к имуществу своего мужа хоть какое-то отношение,- рассказывал Роман.- Тем не менее совсем недавно выяснилось, что ей тоже кое-что перепало, а теперь, соответственно, достается ее наследникам. В качестве наследников названы ее мать, то есть Нина Никифоровна, ее дочь Антонина и сын Антон. На самом деле, они получают хоть и не миллионы Рокфеллера, но все же нечто довольно существенное, а именно: пятикомнатные апартаменты в престижном районе Сиднея, овечье ранчо в штате Новый Южный Уэльс и пакет акций, который деловые партнеры бывшего миллионера готовы прямо сейчас выкупить за кругленькую сумму.
        - Ух ты,- сказал Павел.
        - Ни фига себе!- воскликнула Наталья.
        - Вот это да!- закричала Тошка, которую привело в восторг упоминание о ранчо, и она тут же заявила, что ей как владелице теперь совершенно необходимо учиться скакать верхом.
        Между тем Нина Никифоровна украдкой смахнула с глаз слезы, и сердобольная Тошка, мгновенно отреагировав на ее переживания, бросилась к бабушке с объятьями. Та улыбнулась, погладила девочку по волосам и рассудительно сказала:
        - Ну что же, спасибо тебе, Роман, за хорошую весть. Я рада, что нашлось хоть что-то, за что можно помянуть мою дочь добрым словом.
        - Бабушка, но это же действительно замечательно!- воскликнула Тошка, стараясь поскорее отвлечь Нину Никифоровну от грустных мыслей.- Ты у нас будешь жарить барбекю из кенгуру. Я надену кожаные штаны и буду дикой и прекрасной амазонкой носиться по саванне, сгоняя глупых овец в одно большое стадо. Антошке мы купим ружье, и он будет отстреливать койотов…
        - Койоты в Австралии не водятся,- сказал Павел.
        - А, ну да, они же в Америке. Ну, волков каких нибудь сумчатых. Надо будет в ближайшее время поближе познакомиться с флорой и фауной этого континента.
        Потом она почесала кончик носа и неожиданно пропела:

«Она располагается под нами, Там, очевидно, ходят вверх ногами, Там наизнанку вывернутый год…»
        - Ой, а ведь и впрямь вывернутый,- удивилась Наталья.- Выходит, если у тебя день рождения в марте, ты должен говорить: «Я родился осенью»? Уму непостижимо!
        Потом мысли ее потекли в совершенно ином направлении, глаза загорелись, и она сказала:
        - Слушайте, а ведь шикарная квартира в престижном районе Сиднея - это же просто лакомый кусочек для риелтора. Если решите продавать, я готова начать расширять бизнес за границу.
        Тут она поймала укоризненный взгляд Романа, сделала большие глаза и махнула рукой:
        - Да я шучу, шучу! Уж и пошутить нельзя, что ли?
        Роман с улыбкой покачал головой, потом откашлялся и сказал:
        - Друзья мои, у меня есть еще один сюрприз, хотя он и не имеет никакого отношения к предыдущему.
        Тут он подошел к Наталье, взял ее за руку, и та немедленно залилась румянцем радости и смущения.
        - Дело в том, что сегодня я сделал Наталье предложение, и она согласилась стать моей женой.
        Нина Никифоровна одобрительно загудела, Тошка завизжала и конечно же полезла к Наталье обниматься, Павел пожал Роману руку, и только Рина не проронила ни слова.
        - Ринусик,- повернулась к ней Наталья,- почему ты молчишь? Немедленно скажи, что ты за нас рада.
        - Ребята, я честное слово ужасно рада,- произнесла та каким-то сдавленным голосом.- Только поздравления мои вы получите чуть позже, а пока что лучше бегите за машиной - по-моему, начинается.
        Воскресенье, день именин
        Младенец открыл глаза и бессмысленно поглядел в пространство.
        - Сейчас завопит,- сказала Рина.
        Однако малышка вопить не стала, а лишь замахала ручками, сжатыми в крохотные кулачки.
        - Наговариваешь на ребенка,- шутливо-строгим тоном сказал Павел.- Между прочим, благодаря твоим стараниям, Настасья успела родиться под знаком Рыбы. А это значит, что натура она у нас чувствительная, требует мягкости и обходительности, ясно?
        - Ничего себе - «твоими стараниями»,- возмутилась Рина.- Я знаешь, как перепугалась?
        - Да мы все перепугались,- заверил ее Павел и погладил по щеке.- Но, как говорится, приятно вспоминать неприятности, которые закончились благополучно.
        - Это все Роман виноват,- не желала униматься Рина.- Сначала выступил по поводу наследства, потом еще подлил масла в огонь с женитьбой. Конечно, мы с Настасьей переволновались.
        - Интересно, что вас взволновало больше - наследство или женитьба?- с усмешкой спросил Павел.
        - Естественно, последнее,- совершенно искренне ответила Рина.- И вовсе не потому, что я такая уж альтруистка. Просто Австралия и все, что с нею связано,- это как-то далеко и призрачно. А Наталья с Романом - вот они, настоящие и такие родные. Я страшно за них рада!
        - Я тоже рад,- кивнул Павел.- Ты уже знаешь, что они назначили свадьбу на конец июня?
        - Ага, а в свадебное путешествие отправляются на следующей неделе.
        - Оригинально. И куда они собрались?
        - Наталья говорит, что медовый месяц нынче модно проводить на Мальдивах, но поскольку у них с Романом все наоборот - сначала путешествие, а потом уж свадьба, то она предлагает ему ехать в Карелию.
        - В этом вся Наталья,- рассмеялся Павел,- неожиданная, как ее наряды.
        Тут распахнулась дверь и в комнату вошла Тошка.
        - «Как на Настасьины именины…» - пропела она и покрутила в руках погремушку - яркую желтую рыбку с круглым бирюзовым глазом.
        - Подарок от Дениса,- пояснила она и положила игрушку на столик.
        Потом она заглянула в кроватку, угугукнула и погладила малышку по животику.
        - Красота,- удовлетворенно сказала она, выпрямившись.
        После этого она повернулась к Павлу с Риной и со знанием дела спросила:
        - Что, никак не налюбуетесь?
        Те хором кивнули, Тошка засмеялась и, лукаво подмигнув, отправилась по своим делам.
        - Кстати, о Рыбах,- сказала Рина, когда за девочкой закрылась дверь.- Говорят, что родители таких детей боготворят, чем их и портят.
        - Да было бы тебе известно, моя радость, от любви люди не портятся - они портятся от ее недостатка,- философски заметил Павел.
        - Мудрый филин,- улыбнулась Рина и чмокнула мужа в щеку.
        Малышка закряхтела и еще резвее замахала кулачками.
        - Сейчас завопит,- снова предположила Рина и снова ошиблась.
        - Слушай, по-моему, она все же похожа на тебя,- сказал Павел, склоняясь над кроваткой и пристально вглядываясь в лицо дочери.- Пух на голове темный, форму носа пока не разглядеть, зато глаза и губы совершенно точно твои.
        - Ну, должен же в этой семье хоть кто-то быть похож на меня,- хмыкнула Рина.
        - Справедливо,- заметил Павел,- ты это заслужила. И еще вот это,- добавил он, полез в карман, вытащил оттуда бархатную коробочку и протянул ее Рине.
        - Что это?- прошептала она, осторожно приоткрывая крышку.
        - Это аметист,- пояснил Павел и надел на палец жены изящное колечко с красивым бледно-фиолетовым камешком.- Всем, кто родился в марте, он приносит удачу и покой.
        Рина вытянула руку, любуясь подарком, а потом обвила шею Павла руками и поцеловала его со всей страстью своей души.
        - Уф,- выдохнул Павел, оторвавшись, наконец, от ее губ, и сделав вид, что утирает пот со лба.- Станешь продолжать в том же духе, и у нас вскоре вместо одной Рыбки будет целый косяк.
        Рина засмеялась и ткнула его локтем в бок. Потом она снова поглядела на колечко и сказала:
        - Между прочим, аметист считается символом верной и преданной любви, ты об этом знаешь?
        - Ну еще бы. Я потому тебе его и подарил. Теперь-то ты уж точно никуда от меня не денешься.
        - А я и не хочу никуда деваться,- просто сказала Рина и прижалась к его плечу.- Пашка, я ужасно счастливая, а от счастья не убегают.
        - Я тоже счастливый,- сказал Павел, крепко обнимая ее за плечи.- Знаешь почему?
        Рина подняла голову, посмотрела ему в глаза и улыбнулась.
        - Знаю,- с чувством сказала она.- Потому что счастье - это не когда вспоминаешь, как тебя любили, и не когда ожидаешь, как тебя будут любить. Счастье - это когда тебя любят прямо сейчас.
        - И еще, когда любишь сам,- заключил Павел, наклонился к Рине и нежно ее поцеловал.
        Настасья сморщила свой крохотный нос и, наконец, завопила.